Сохранить .
Побратим смерти Дмитрий Олегович Силлов
        Роза МировСнайпер #12
        Когда пикник на обочине окончен, куда может пойти сталкер, умеющий путешествовать между мирами? Конечно, в знакомый постъядерный мир, где у него остались верные друзья… и неоплаченные долги. В мир, где крылатые мутанты грозят городам, с таким трудом отстроенным потомками выживших в ядерной войне. Туда, где люди с измененной генетикой способны повелевать стихиями и где в подземных городах спят вечным сном боевые роботы, ждущие лишь приказа проснуться.
        Но в знакомом мире не все благополучно. С высоких гор, сметая все на своем пути, спускается орда жестоких завоевателей, грозя превратить цветущую землю в пустыню. Сможет ли Снайпер выжить в грядущей великой войне? Ведь это очень нелегко для того, кто так устал путешествовать между мирами.
        Смертельно устал…
        Дмитрий Олегович Силлов
        Побратим смерти
        Автор искренне благодарит
        Марию Сергееву, заведующую редакционно-издательской группой «Жанры» издательства «АСТ», и Вячеслава Бакулина, руководителя направления «Фантастика» редакционно-издательской группы «Жанры» издательства «АСТ», за поддержку и продвижение проектов «Роза Миров», «Пикник на обочине», «СТАЛКЕР» и «Кремль 2222»;
        Павла Мороза, администратора сайтов www.sillov.ru; www.kreml2222.com; www.real-street-fighting.ru, Алексея Липатова, администратора тематических групп социальной сети «ВКонтакте», Сергея «Ион» Калинцева, корреспондента литературного портала www.litstalker.ru, и Виталия Градова, администратора литературного портала www.stalker-book.com, за помощь в интернет-продвижении проектов «Роза Миров», «Пикник на обочине», «СТАЛКЕР» и «Кремль 2222», а также сертифицированного инженера Microsoft, выпускника MBA Kingston University UK Алексея Лагутенкова за квалифицированные консультации по техническим вопросам.
        Побратим смерти
        Ее лицо было прекрасным - и ужасным одновременно.
        Почти вся левая половина лица сохранила былую красоту - надменно изогнутая бровь, длинные ресницы, нежная и в то же время упругая кожа… Но это было все, что осталось от прошлого. От той поры, когда одного взгляда юной воительницы было достаточно, чтобы заставить учащенно биться любое мужское сердце - как ее сородича, так и презренного хомо… Все это закончилось раз и навсегда в тот день, когда в их доме появился пр?клятый…
        Теперь две трети ее тела обтягивала бледная, безжизненная кожа, напоминающая сильно помятый пергамент, на котором, словно ужасные кляксы, расположились обширные черные пятна некроза. От маленьких ушек остались лишь отверстия в голом черепе, а от роскошной пепельной гривы - несколько волосков на костяной расческе… длинных, слегка вьющихся, похожих на тонкие нити, созданные искусным мастером из чистого серебра.
        Память о былой роскоши.
        Жестокая память…
        Девушка, стоящая перед огромным старинным зеркалом, закусила левую половину нижней губы - по-прежнему полной, мягкой… но уже вряд ли манящей, ибо это было все, что осталось от нижней половины лица, изуродованного неугасимым огнем. Однако всхлип, готовый вырваться из груди, так и не раздался в стенах комнаты, увешанной оружием предков. Лишь капля крови из прокушенной губы скатилась по подбородку. Но девушка не обратила на нее внимания - с некоторых пор ее перестало заботить очень многое из того, что раньше было важным и нужным. Ныне же все это казалось ничтожными мелочами по сравнению с тем, что она потеряла.
        Маска, сработанная на заказ умелым скорняком из кожи младенца-хомо, легла на лицо девушки. Надо отдать должное, мастер постарался на славу. Его изделие оставляло открытой неповрежденную часть лица, надежно скрывая от чужих взглядов то, что было изуродовано огнем. Сложная система ремешков, завязываемых на затылке, надежно закрепляла маску, не давая ей свалиться или сползти вниз даже при активной мимике.
        Воительница вздохнула. Чужая кожа, которую мастер сумел сохранить мягкой и нежной, не заменяла собственную, но все же прикрывала жуткие шрамы. Так же, как и обтягивающее трико, создание которого потребовало еще больших усилий. Трудно было найти девушку, чья фигура полностью повторяла бы изгибы великолепного тела. Тем не менее убитый горем отец все-таки нашел рабыню-хомо с необходимыми пропорциями. Скорняк снял с девушки кожу целиком, после чего обработал ее специальным составом из секретных трав, отчего она, помимо природной мягкости, приобрела удивительную эластичность. Теперь в нее можно было влезать, словно в одежду, которая застегивалась спереди на внутренние, почти незаметные крючочки.
        Но все-таки чужая кожа - не своя. Долго в ней не походишь. И дело даже не в естественных потребностях, отправление которых тоже предусмотрел умелый мастер-скорняк. Просто жарко было в ней, несмотря на незаметные, микроскопические дырочки, расположенные по всей площади чудо-костюма. Жарко не физически, нет. Просто в нем девушка почему-то еще острее чувствовала свою потерю… И оттого ей часто хотелось рвать на себе ногтями чужую, мертвую кожу, которая, благодаря таланту чудесного мастера, на ощупь казалась почти живой…
        Решительно тряхнув головой, девушка отогнала тяжелые мысли, словно назойливых мух, после чего неторопливо застегнула трико. Покончив с этим, она критически осмотрела свое отражение. Да, вблизи картина была ужасной. Но сделай два шага назад - и в полумраке лишь очень внимательный взгляд сможет рассмотреть, что с дамой, прекрасной в своей наготе, что-то не так.
        Удовлетворенно усмехнувшись, девушка так же неспешно поверх трико надела на себя мужской костюм - шерстяные гольфы, свободные штаны, шелковую рубашку, дорогую, роскошную куртку с потайными стальными вставками внутри, защищающими сердце и живот. Перчатки, кожаный пояс с коротким мечом в богатых ножнах и широкополая шляпа, практически полностью скрывающая лицо, дополнили гардероб.
        - Неплохо, - прошептала воительница, вновь подходя к зеркалу вплотную и в улыбке приподнимая верхнюю губу. Острый звериный клык на мгновение блеснул во рту девушки, придав ее облику инфернальную, потустороннюю жуть.
        Внезапно позади отражения девушки в зеркале возникло еще одно, не менее жуткое.
        Буквально за пару недель полный сил старик отец превратился в развалину. Его седые волосы ежедневно выпадали пучками, обнажая неестественно-серую кожу. Руки, до недавних пор уверенно державшие боевой меч, теперь едва справлялись с деревянным посохом, на который отец опирался всем весом при ходьбе. Он все еще передвигался самостоятельно, хотя было ясно - это ненадолго. Неожиданно свалившееся горе оказалось слишком тяжелой ношей для старика, еще недавно полностью счастливого и довольного жизнью.
        - Зачем ты встал с постели, отец? - ровным голосом спросила девушка, застегивая трико на груди. - Уже поздно, солнце в зените. Тебе лучше поспать.
        Старик криво усмехнулся, обнажив обломки клыков, которые теперь и не думали восстанавливаться. Он раскрошил их в ту ночь, когда потерял сына, скрипя зубами в бессильной ярости. И с того момента его все еще могучее тело перестало обновляться, словно принадлежало не оборотню, а какому-нибудь несчастному, дряхлому хомо.
        - Скоро я усну навеки, дочь моя, - проскрипел в тишине комнаты надтреснутый голос. - Еще немного, и я смогу обнять нашего Арга в Обители мертвых.
        На лице девушки ничего не отразилось. Все это она слышала каждый день с того момента, как брат вздохнул в последний раз на руках отца. И с каждым разом причитания старика трогали ее все меньше и меньше, до тех пор, пока эмоции не превратились в сухую, бесчувственную корку, похожую на остатки свернувшейся крови в опорожненном кувшине.
        Но сейчас ей вдруг стало окончательно ясно: отец сломался. Он, словно срубленное дерево, больше никогда не сможет подняться. Теперь его удел - гнить, рассыпаясь и отравляя воздух вонью разложения, до тех пор, пока от него не останется ничего. Теперь от него не было никакого проку.
        Короткий меч прошелестел еле слышно, покидая ножны.
        - Обними брата и за меня тоже, - сказала девушка, вонзая клинок в сердце отца.
        - Благодарю тебя, дочь моя, - прошептал старик, медленно оседая на пол. - Отомсти за всех нас, Хелла…
        - Прощай, - сказала воительница, с хрустом проворачивая клинок в ране. - Пусть будет легким твой путь к Темному порогу. Клянусь, я отомщу. Причем так, что легенды об этой мести достигнут самых дальних уголков Розы Миров.

* * *
        Он поднял забрало шлема и вдохнул полной грудью. Воздух, настоянный на ароматах распустившихся цветов, пьянил, словно хорошее вино. Хотелось зажмуриться, упасть в высоченную траву и все забыть. Зону, где лето пахнет сыростью болот, ржавчиной догнивающей техники и запекшейся кровью. Сожженный город, пропитанный гарью и вонью машинного масла, сочащегося из поврежденных суставов биороботов. И прошлое, которое с каждым переходом, словно тяжеленный рюкзак, все сильнее и сильнее давит на плечи…
        За его спиной недовольно потрескивали крошечные лазурные молнии, похожие на длинные электрические пальцы. Но уже было ясно, что им не удержать стремительно сходящиеся края портала, по ту сторону которого еще можно было рассмотреть черную стену леса и полосу жухлой, мертвой травы. Мир смерти, который перехожий только что покинул. И сейчас путешественнику между мирами очень хотелось верить, что уж теперь-то он ушел оттуда навсегда.
        В том мире, что остался позади него, все дела были сделаны, все долги розданы.
        В том - да.
        Но не в этом.
        Здесь у него остались друзья, которые нуждались в его помощи - если, конечно, были еще живы. А также враги, счет к которым оставался пока незакрытым…
        Снайпер невольно поморщился. Налетевший порыв ветра хлестнул по лицу, словно плетью, надорвав свежий струп на щеке. По подбородку немедленно потекло что-то теплое.
        Стрелок забросил за плечо автомат и дотронулся бронированной перчаткой до лица. На пальцах остались следы зеленоватой жидкости с неприятным запахом.
        Лекарства лишь отодвинули неизбежное. Под струпом, в мертвой ткани, сожженной колдуном, при отсутствии адекватного лечения начался процесс так называемого влажного некроза.
        - Плохо дело, - вздохнул Снайпер. Лечение этой пакости трудное, и, помимо всего прочего, она склонна распространяться на здоровые ткани. Лекарства, оттягивающего неумолимые последствия заразы, оставалось лишь на одну инъекцию. Что потом? А дьявол его знает, что потом. Может, стоило остаться в Зоне, найти на болотах знакомого доктора, подлечиться и уж только после этого рубить сплеча преграду между мирами. Но в то же время подставлять старика не хотелось. Не исключено, что Орф, предводитель чернобыльских мутантов, захочет поквитаться с тем, кто так ловко обвел его вокруг пальца, и поутру объявит облаву по всей Зоне на человека в запоминающемся защитном костюме. Так что все сделано правильно[1 - Об упомянутых событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Пикник на обочине. Счастье для всех».].
        Снайпер опустил забрало шлема и нажал едва заметную кнопку на воротнике. Немедленно на внутренней стороне прозрачного бронестекла появились надписи: «Состояние брони - 93 % эффективности. Заряд аккумуляторов - 2 %. Фильтрация воздуха: отключено. Первая помощь при ранениях: 3 картриджа, код 1. Первая помощь при ожогах: 1 картридж, код 2. Первая помощь при радиационном облучении: 2 картриджа, код 3. Стимуляторы: 3 картриджа, код 4».
        - Понятно, - вздохнул стрелок. И произнес: - Код два.
        Немедленно он почувствовал слабый укол в районе плеча. Что ж, часа два отсрочки еще есть. Чудо-костюм не предназначен для лечения запущенных случаев. Тут все просто: если ранен, он поможет дотянуть до госпиталя. Да только вряд ли в мире, напоминающем средневековую Англию, есть медицинские центры по лечению ожоговой болезни.
        Тем не менее надо было идти. Куда? А какая разница куда. К людям, которые, может быть, смогут помочь. А если не смогут, так, может, хоть похоронят по-человечески.
        Снайпер хотел усмехнуться своим оптимистическим мыслям, но передумал - в его положении если много скалиться, можно забрало шлема изнутри гноем забрызгать, что нежелательно.
        Место, куда он попал, было довольно живописным. Слева явно рукотворные развалины какого-то замка, густо поросшие мхом и сорняками, - кто-то в свое время сильно постарался раскатать укрепление по камешку. Справа - густой и мрачный лес. Позади - луг, на высокие травы которого, похоже, никогда не покушались крестьянские косы. А впереди растянулась длинная полоса подсохшей грязи, которую с большой натяжкой можно было назвать дорогой - и то лишь потому, что в ней четко отпечаталась наезженная колея от тележных колес, а неподалеку на виселице болталось чье-то тело. Вроде в Средние века везде было принято именно вдоль дорог вешать всяких проходимцев, и этот мир не исключение. Стало быть, точно - люди где-то неподалеку.
        Снайпер совсем уже собрался двинуться в путь, но призадумался. Здесь тебе не чернобыльская Зона. В эдакой амуниции он сто процентов привлечет ненужное внимание. Плюс учитываем два немаловажных фактора: аккумуляторы бронекостюма разряжены, необходимых картриджей больше нет, и огнестрельное оружие в этом мире обезвреживается любым более-менее способным недругом легко и непринужденно. Вывод очевидный: сначала маскировка, а потом все остальное.
        Взяв в руки бинокль, Снайпер осмотрел окрестности. Вроде никого. Тишина, благодать, курорты в таких местах надо строить, а не замки рушить и людей вешать. Но каждому времени свои развлечения, а здесь народ привык оттягиваться по-другому. Ладно, философские выводы потом, сначала дело.
        В бинокль Снайпер внимательно рассмотрел покойника. Труп свежий, день от силы провисел в петле. Одет в холщовые штаны и сильно поношенную куртку. Значит, либо вздернули его второпях, возможно, боясь мести товарищей казненного, либо казнь осуществили стражники, которые не позарились на убогие шмотки покойного. Ну что ж, как известно, все, что ни делается, - к лучшему.
        До цели было метров сто пятьдесят. Снайпер щелкнул переводчиком режимов огня, вскинул автомат и со второго выстрела перебил веревку. Неплохо без оптики и практически из незнакомого оружия.
        Удовлетворенно крякнув, стрелок снял бронекостюм, завернул в него вещмешок, «Вал» и, несмотря на доводку Кузнеца, все-таки довольно громоздкий АПБ, после чего спрятал увесистый тюк в развалинах, завалив схрон приличным каменюкой. Теперь оставалось лишь в чем мать родила прогуляться до трупа, стащить с него не успевшую провонять мертвечиной одежку и превратиться в самого натурального бомжа - и с виду, и по сути.
        Снайпер оглядел себя. М-да, видок еще тот. Несвежая домотканая рубаха, заправленная в безразмерные штаны, все это перехвачено кожаным ремнем, с которым, как и с бронированными ботинками, стрелок не счел нужным расстаться - тяжелые боевые ножи на веревку не подвесишь, а на обувь, экзотическую для этих мест, можно мешковатые штаны приспустить, не босиком же по дороге шлепать. Потертая куртка повешенного, наброшенная поверх нищенского прикида, скрыла оружие, бомжам наверняка не положенное. Плюс хорошо, что она оказалась с объемистыми карманами: по ним Снайпер рассовал две банки тушенки, галеты, флягу с водой и маленький бесшумный пистолет ПСС - оружие предпоследнего шанса.
        Осталось только повесить на шею бинокль да подпоясаться, чтоб полы потяжелевшей куртки не трепыхались на ветру, и можно отправляться в путь. Обрывок веревки на шее трупа был достаточно длинным. Снимая его, Снайпер обратил внимание на старое клеймо, украшавшее щеку повешенного. Похоже, и вправду разбойник какой-то. Сурово у них тут, без суда, следствия, адвокатов и прочей тягомотины. Простые нравы. Украл? Ограбил? Убил? Значит, получи два метра веревки и виселицу во временное пользование, до тех пор, пока тление и вороны не обчистят скелет дочиста… либо пока не будет пойман новый кандидат на скорое правосудие.
        Хорошо было бы разобраться, в какую сторону уехали быстрые на руку линчеватели, чтобы уйти как раз в противоположную. Но недавно прошедший дождь размыл все следы, оставив лишь нечеткую тележную колею, так что особого выбора не было. Снайпер вздохнул, повернулся спиной к светилу и пошел вперед - если не знаешь, куда идти, то лучше делать это с максимальным комфортом, чтобы, по крайней мере, хоть не щуриться от солнечных лучей, бьющих в лицо.

* * *
        Он летел. Широкие крылья мерно вздымались и опускались - чуть голову поверни и рассматривай чудо невиданное в мельчайших подробностях. Мощные, кожистые, словно на переплетения тугих мышц умелые кожемяки натянули шкуры только что забитых серых коров. И это не был волшебный сон, некогда привидевшийся молодому парню во время ночевки на дереве. Все происходило на самом деле, реально, по-настоящему, как реальны были заснеженные пики, проплывающие прямо под ним, как облака, обнимающие вершины гор, как глубокие пропасти между ними, похожие на рваные раны…
        Странно было ощущать свое тело настолько… другим. Несравнимо странно, потому что подобное просто не с чем сравнить. Только что ты был человеком, таким же, как все, - ну, или почти таким же. И вот теперь случилось нечто странное и страшное: человек превратился в огромное чудовище, которого боятся все живущие там, внизу. Потому что не только мощными лапами, когтями и клыками можешь ты отнять жизнь у любого врага, вставшего на твоем пути. Помимо всего этого, в твоем втором желудке, словно яд в колбе алхимика, плещется побочный продукт пищеварения - огненная смесь, воспламеняющаяся при контакте с воздухом.
        Лис знал: теперь он может полностью управлять этим своим даром. Стоит лишь послать мысленный сигнал, и живая колба мощно сократится, выбрасывая наружу через горло струю всепожирающего пламени, способного плавить металл и обращать камни в горячую пыль… Но вот вопрос. Как это пламя подействует на другого дракона? Сможет ли оно прожечь толстенную чешую, покрывающую тело летающей рептилии? Либо, разбившись о живую броню, не причинит врагу ни малейшего вреда?
        Мысль об этом шебуршилась где-то на краю сознания, но причиняла беспокойства не более, чем мошка, которая, летя ночью на свет, бьется о бычий пузырь, натянутый на оконную раму. Лису было все равно, погибнет ли он в бою с более опытным противником, либо победит, тем самым отомстив за смерть человека, вырастившего его - и погибшего по вине дракона.
        Нет, летающая машина смерти не собиралась убивать дядьку Стаффа, как и не планировала сжечь деревеньку Лиса. Все произошло случайно, мимоходом, когда ослепленный яростью Йаррх щедро полил землю огнем, уничтожая отряд рыцарей, убивших его подругу[2 - Об этих событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Закон дракона», первой книге литературного цикла «Роза Миров».]. Одна месть порождает другую, и так без конца…
        Лису нечего было терять, поэтому к перспективе собственной гибели он относился равнодушно. Мертв дядька Стафф, бывший ему больше чем отцом. Девушка, которая была Лису небезразлична, стала частью его самого, что, в общем-то, равносильно смерти. Магия превращения человека в дракона преобразует любой находящийся поблизости живой организм в строительный материал для тела летающего чудовища. И Лисса, спасшая парню жизнь, стала частью его тела, а ее сердце - вторым сердцем дракона. Иногда Лису казалось, что он слышит внутри себя тихий голос девушки, хотя, скорее всего, это было лишь его воображение.
        А еще Лис видел, как погиб Снар, воин из другого мира, которого парень мог бы назвать своим другом. Но проклятый колдун своей магией испепелил Снара вместе с Черным троном, да так, что от них и следа не осталось. Так что в этом мире у Лиса не осталось никого - ни родни, ни любимой, ни друзей. Одни лишь враги. И одна цель - отомстить, пусть даже ценой собственной жизни, которая, впрочем, теперь для Лиса не имела ни малейшей ценности.
        Горные пики, которые в народе прозвали Клыками Дракона, приближались с каждым взмахом широких крыльев. Лис довольно быстро научился управлять своим телом в полете, каждой мышцей, каждой клеткой своего нового тела ощущая воздушные потоки. Хоть и были мысли дракона чернее туч, видневшихся на горизонте, но все-таки оба его сердца бились чуть быстрее, чем положено. Мрачному настроению, лежавшему на душе, словно могильная плита, все-таки не удалось полностью подавить восторг от свободного полета и ощущения собственной силы… которую Лис собирался применить вполне конкретно в самое ближайшее время.
        Ровная площадка, скрытая в самом сердце горного хребта, была отлично замаскирована нависшим над ней пологим каменным козырьком. Заметить ее с высоты - задача практически невозможная, если б Лис точно не знал, где нужно искать.
        Сложив крылья, он спикировал вниз, сощурив веки, чтобы встречный ветер не резал глаза. Впрочем, это был остаточный рефлекс, свойственный людям, в котором теперь не было нужды. При малейшем дискомфорте на глазные яблоки дракона само собой сдвигалось полупрозрачное третье веко, рудимент которого есть и у людей. Но то, что для человека является лишь жалким остатком органа, потерявшего свои функции на предшествующих стадиях эволюции, у летающей рептилии было вполне рабочим элементом ее совершенного организма.
        Там, внизу, под каменным козырьком было гнездо дракона Йаррха. И если сейчас его нет на месте, ничего страшного. Лис просто сожжет дом своего врага вместе с его детенышами, так же, как тот недавно спалил родную деревню простого сельского парня. А потом подождет возвращения дракона и вызовет его на бой, который для одного из них окажется последним…
        Накручивая себя такими мыслями, Лис за четверть полета стрелы до цели развернул крылья, тормозя падение, потом махнул ими несколько раз, завис в воздухе и, вытянув длинную шею, заглянул под козырек.
        Отлично! Ждать никого не придется, Йаррх был на месте. Что ж, самое время узнать, как действует драконий огонь на чешую самих драконов. Лис раскрыл пасть, чтобы плюнуть сверху на своего врага… но почему-то не плюнул.
        Что-то было слишком неестественное в позе Йаррха. Дракон сидел на гнезде, раскинув крылья, словно хотел прикрыть его собственным телом. Правда, у него это не очень получалось. Одно крыло было неловко подвернуто книзу, а второе и вовсе провисло, словно старое одеяло, брошенное хозяйкой для просушки на лавку перед домом.
        Тень от парящего Лиса упала на Йаррха, заслонив солнце, но дракон даже не поднял голову. Как лежал, так и остался лежать, даже не пошевелился.
        Что-то здесь было не так. Если враг спит, то как-то уж слишком глубоко. Тогда что? Неужто нашелся в Центральном мире воин, способный ранить такую мощную машину смерти, как Йаррх?
        Конечно, желание отомстить было очень сильным, но в то же время Лису не понравилась мысль, пользуясь преимуществом, добивать беспомощного врага. К тому же недавно Йаррх вернул немому парню способность говорить, одновременно подарив возможность стать драконом. Все это не снимало с него вины за содеянное, но, по крайней мере, он заслуживал честного боя. К тому же Лису стало любопытно. Поэтому он захлопнул пасть и начал осторожно снижаться.
        По мере приближения к гнезду дракона картина становилась яснее. Нет, Йаррх не спал.
        Он умирал.
        Под ним уже скопилась изрядная лужа крови, которую не успевала впитывать каменистая почва. Страшные раны зияли на теле гигантской рептилии. Казалось, кто-то неизмеримо сильный и могущественный, кому не преграда толстая чешуя, вырвал целые куски плоти из мощного тела дракона.
        Лис аккуратно приземлился на край площадки и сложил крылья. Мстить больше было некому. Но и улететь просто так он тоже почему-то не мог. Почему? Лис и сам вряд ли смог бы ответить на этот вопрос. Странно, но сейчас он чувствовал жалость к этому существу, отнявшему у него всё - и подарившему ему всё… Жалость… Бесполезный рудимент, оставшийся дракону от того периода его жизни, когда он сам еще был человеком.
        Лис фыркнул, злясь на самого себя, но не сдвинулся с места.
        Веки Йаррха с трудом приподнялись. Глаза, рассеченные надвое черными зрачками, уставились на Лиса.
        - Ты… пришел… - выдохнул умирающий. - Я ждал тебя… Прости, что не смог дать тебе возможность… достойно отомстить…
        - Кто это сделал с тобой? - спросил Лис.
        - Рыцарь из Стоунхенда… Очень сильный… Тот самый, что убил мою подругу… Теперь я знаю, как он это сделал… Драконоруб… Древнее мертвое оружие, извлеченное из могилы и воскрешенное при помощи магии… От него нет спасения…
        - Драконоруб… - задумчиво протянул Лис. - Никогда о таком не слышал.
        - Еще услышишь, - прошептал Йаррх, слабея на глазах. - Рыцари собрались уничтожить всех драконов… Они перебили моих детей, а одного забрали с собой в город…
        Умирающий с трудом приподнял искалеченное крыло, прикрывавшее гнездо.
        Да, иногда люди могут быть хуже зверей. То, что Йаррх пытался по-своему, по-драконьи защитить, обнять, скрыть от всего мира и от себя самого, уже не нуждалось ни в ласке, ни в защите. По гнезду были разбросаны расчлененные куски мяса, изрубленные крылышки, маленькие лапки. Только голов Лис не заметил. Скорее всего, убийцы унесли их с собой в качестве трофеев.
        Шепот Йаррха становился все тише и тише.
        - Я причинил тебе много горя… поэтому не имею права просить о чем-либо… Но все же попрошу… Не о мести, нет… Просто спаси моего ребенка…
        - Жаль, что некому было спасти моего отца, когда ты сжигал нашу деревню, - жестко ответил Лис.
        Шепот Йаррха становился все тише и тише.
        - Сейчас я взываю не к тебе, человек с телом дракона, а к твоему второму сердцу… Я знаю, оно сильнее твоей ненависти… Я знаю…
        - Хорошо, - произнес Лис, удивляясь самому себе. - Сделаю, что смогу.
        - Благодарю… Ты помнишь Закон дракона… Воздать справедливостью за зло… Я в тебе не ошибся… Ты - настоящий дракон…
        Последние слова Йаррха потонули в завываниях ветра, заплутавшего среди высоченных горных вершин. Умирающий вздохнул в последний раз, вздрогнул, словно от удара невидимой плетью, и вытянулся во всю длину, даже в последнее мгновение судорожно пытаясь прикрыть крылом гнездо, ставшее могилой для его детей.
        Лис вздохнул, оторвал взгляд от мертвого дракона и взглянул на небо. Приближалась гроза - не лучшее время для летающих тварей. Поэтому все нужно было сделать побыстрее. Если люди однажды добрались сюда, они непременно придут еще раз за более солидным трофеем. И почему-то Лису не хотелось, чтобы закованные в сталь защитники Стоунхенда расчленяли тело мертвого дракона и с радостными криками тащили вниз его голову.
        Несколько мощных взмахов крыльями подняли Лиса вверх, на высоту целого полета стрелы, выпущенной из ростового лука. А потом он сложил крылья и камнем рухнул вниз, выставив перед собой мощные лапы с когтями, каждый из которых был длиной в целый локоть.
        Каменный карниз не выдержал удара тяжеленного тела и рухнул вниз, погребая под собой останки Йаррха и его детей. А Лис расправил крылья и полетел на север. Он не собирался кидаться грудью на неведомый Драконоруб лишь для того, чтобы ценой собственной жизни попытаться выполнить волю умирающего убийцы дядьки Стаффа. Теперь у него была иная цель, более прозаическая. А именно - найти место, где можно было бы спрятаться от грозы… и заодно хорошенько все обдумать.

* * *
        Деревенька была, мягко говоря, неказистой с виду. Полтора десятка убогих изб, на четверть вросших в землю, словно цыплята курицу, окружали двухэтажный дом размером побольше. Рядом с большим домом имелась коновязь, возле которой топтались шесть лошадей. Еще одну выпрягал из большой крытой телеги худой, грязный мужик, одетый в еще более убогое рубище, чем то, что было на Снайпере.
        Людей возле изб видно не было. То ли ушли куда, то ли попрятались от греха подальше. Второе вероятнее, так как из окон первого этажа большого дома доносились уверенные голоса мужчин, привыкших к вседозволенности и беспрекословному повиновению окружающих.
        «Вот повезло так повезло, - с неудовольствием подумал Снайпер. Не иначе, в местном элитном кабаке гудят те самые типы, что недолго думая повесили бродягу возле дороги».
        Самым разумным было бы уйти отсюда, пока никто не заметил одинокого подозрительного путника, зачем-то прячущегося в придорожных кустах. Вопрос был ровно один: куда идти-то? В Стоунхенд, где незнакомцев тут же норовят утыкать арбалетными болтами, словно подушку для иголок? Или к подземным жителям, у которых теперь вожаком Спарг, сын Уронга, слабый маг, но сильный воин, наверняка затаивший обиду на стрелка, выбившего из его рук жезл власти. Ну уж нет, спасибо. Лучше подождать немного, пока воины упьются в хлам и уснут под столами. Тогда можно попробовать познакомиться с местными жителями - может, кто из них сведущ в деревенской медицине и сможет помочь. А если нет, то, может, хоть отлежаться, подкормиться да выспаться дадут. Конечно, придется за это биноклем пожертвовать, но во всех мирах за услуги надо платить. И чем более щедро, тем меньше вероятность, что тебя сдадут властям, - кто ж захочет, чтобы неожиданно свалившееся богатство изъяли в качестве вещественного доказательства.
        Однако вояки не спешили отрубаться. Наоборот, крики усилились.
        Послышался звон оружия, следом жалобно затрещала дверь, распахнутая мощным ударом ноги, и на крыльцо, утирая рукавом усы, вышел крупный, мордатый мужик. Судя по одежде и оружию, не шибко важная птица, но и не из последних. Снайпер недолго пробыл в этом мире, но уже научился немного ориентироваться в местной табеле о рангах. Мужик был одет в серый костюм из недешевой ткани, кожаные ботфорты и перчатки, усиленные на костяшках стальными накладками. На поясе - широкий палаш с витой гардой, на груди - какая-то блестящая висюлька, слишком заметная, чтобы быть просто украшением. Небось знак власти, пред которым деревенские должны приседать в глубоком реверансе, мелко трясясь от ужаса.
        Догадка Снайпера оказалась верной. Завидев мордатого, мужик, распрягавший лошадь, бросил свое занятие, рухнул на колени и, будто получив меж лопаток невидимым молотом, смачно плюхнулся физиономией в грязь.
        Мордатый довольно осклабился, почесал пятерней пивной живот, переваливающийся через ремень, и спустился с крыльца. Следом за ним вывалились наружу еще пятеро воинов.
        Животы у них были поменьше, чем у начальства, - возможно потому, что железа на себе им приходилось таскать не в пример больше. На каждом стальная кираса, латные перчатки, наручи и поножи. Головы защищены легкими шлемами без забрала с широким подбородочным ремнем. В руках воины сжимали полутораручные мечи, а двое последних лихорадочно крутили вороты небольших арбалетов, натягивая тетиву. Знакомо, черт возьми. Во время обеда начальству что-то ударило в голову - то ли вино, то ли моча, - и оно решило развлечься.
        Мордатый подошел к мужику, распростертому в грязи, ухмыльнулся, расстегнул ширинку и принялся мочиться на крестьянина, выписывая струей на голове и спине несчастного замысловатые узоры. Свита за спиной мордатого угодливо заржала.
        Снайпер невольно скривился, отчего щека предупредительно заныла: мол, ощеришься шире - пожалеешь. Да, с мимикой стоило бы быть поосторожнее, но не любил стрелок, когда глумятся над слабыми, и ничего с этим не поделаешь. Видишь такое, и кулаки, и зубы сами собой сжимаются… А что толку? На мечи да арбалетные болты кидаться? И мужику не поможешь, и сам сгинешь глупейшим образом.
        Между тем начальник латников застегнул ширинку, после чего вытащил из ножен палаш и легонько провел лезвием по шее крестьянина. Кожа разошлась, на землю стекло несколько капель крови. Мужик вздрогнул всем телом и, вытащив лицо из грязи, простонал:
        - Пощадите… У меня жена, дети…
        - Пощадить? Это запросто, - усмехнулся в усы начальник. - Ты ж здесь за старосту, верно? Только скажи, где вы деньги спрятали, и живи себе на здоровье.
        - Какие деньги? - вяло трепыхнулся крестьянин.
        - Думаю, медные. И немного серебра, - наморщив лоб, произнес усатый. - Золоту у вас, действительно, взяться неоткуда. Но что утаили часть урожая и на рынке продали - факт. У нас везде глаза и уши, а вы об этом забыли. Нехорошо от графских сборщиков налогов прятать доходы. Так что выбирайте. Или деньги за украденное - и разойдемся с миром, или, не обессудьте, проучим по всей строгости закона.
        - Да я ж говорю, ваши уже приходили однолуние назад, все выгребли подчистую…
        - Значит, не все, если в вашем гадюшнике до сих пор людишки живы-здоровы, по домам прячутся, - нехорошо ощерился усатый. - Получается, мы не договорились. А жаль. Руку!
        Крестьянин осмелился поднять глаза.
        - Что, господин?
        - Протяни вперед руку, которой воровал, если не хочешь потерять голову!
        - Но я…
        - Руку!!!
        Дрожа всем телом, несчастный вытянул левую руку.
        - Ты левша?
        - Н-нет…
        - Ну вот видишь, ты опять пытался меня обмануть, - сочувственно проговорил усатый. - Поэтому ты лишишься обеих рук, и впредь тебе нечем будет красть хозяйское добро…
        Снайперу все это начало изрядно надоедать. Конечно, вмешиваться в чужие дела всегда чревато. Но, с другой стороны, когда вот так, по беспределу, над человеком издеваются, это точно ни в какие ворота.
        До группы стражников было метров сорок, для пистолета ПСС прицельная дальность, близкая к критической. Да и каждый патрон у себя дома на вес золота, а здесь так их вообще двенадцать штук на весь мир. И все они у него, у Снайпера, - шесть в пистолете и столько же в запасном магазине. Ну да ладно, была не была…
        Крестьянин обреченно протянул вперед обе руки и зажмурился.
        - Ну что, обе одним ударом? - улыбнулся усатый, подмигнув подчиненным. - Ставки успели сделать?
        Видимо, латники были привычными к такого рода пари. Буквально парой слов перекинулись, после чего один из них подал голос:
        - Ставки сделаны, господин Сомерт. Как всегда, пятая часть ваша в случае выигрыша.
        - Годится, - кивнул начальник. После чего решительно взмахнул своим оружием… и неожиданно выронил его. Сверкнув начищенной сталью, палаш вонзился в землю и недовольно задрожал, словно негодуя, что остался без своей законной порции крови. Хотя нет, кровь хлестанула. Правда, не из перерубленных рук крестьянина, а из запястья господина Сомерта.
        Усатый взвыл, словно раненый волк, схватившись за покалеченную руку. Латники завертели головами, пытаясь понять - то ли враг неведомый напал на начальство, то ли болезнь какая с ним приключилась. Виданное ли дело, чтоб ни с того ни с сего у человека кровища из руки хлестать начала, и при этом ни стрелы, ни арбалетного болта из нее не торчало? Да и с чего им торчать, если хлопка тетивы тоже никто не слышал, у служивого люда на такие дела слух отменно тренирован.
        - Магия… - неуверенно проговорил арбалетчик.
        - Замогильная, - уточнил стоящий справа латник, выставив меч перед собой и свободной рукой хватаясь за оберег, висящий на шее. - Похоже, земельный мертвой слюной плюнул…
        - Идиоты! - взревел усатый. - Жгут, быстро! Если бы это земельный плюнул, рука б сгорела к кутрубам! Это стрела! Или болт арбалетный! Ищите, мать вашу!
        Латники ринулись было выполнять последний приказ, но их остановил новый окрик:
        - Жгут сначала, скоты тупые!
        Все пятеро подчиненных бросились назад, грозя снести начальство грохочущей массой металла.
        - Стоять! Лимс ко мне, остальные - искать стрелка. Перевернуть все вверх дном в этом крысятнике, осмотреть крыши и чердаки! И вон те кусты обыщите, может, стрелок там прячется.
        Само собой, в «тех кустах» Снайпера уже не было. Где в полуприсяде, где по-пластунски преодолев расстояние до ближайшей избенки, он скрылся за углом дома, на слух контролируя перемещения латников. Это было несложно - дешевые доспехи гремели и лязгали, что твои колокола, к тому же рев раненого Сомерта дублировал информацию о направлении движения подчиненных.
        - Всех, кто в домах прячется, согнать сюда. Тарт, Кронг, не спускать с них глаз. Кто бежать вздумает - стреляйте. Я им покажу, как укрывать у себя преступников, которые осмеливаются стрелять в государственных людей!
        Снайпер вновь невольно поморщился, рискуя вызвать новый приступ боли. Может и зря оставил он в схроне пистолет Стечкина. Из него бы точно попал куда целился, точно в голову усатого. До этого стрелять из ПСС на дальние дистанции Снайперу не приходилось, да и не предназначен маленький бесшумный пистолет для таких экспериментов. Поэтому пришлось стрелять навесом, выше цели. Оказалось, переборщил в расчетах. Ну и вот. Хорошо, что вообще хоть куда-то попал, и местный староста остался с руками.
        Хотя, может, и к лучшему было бы не вмешиваться… Вон сейчас пристяжь усатого лютует, сгоняя пред крыльцо кабака местное население. И что дальше будет, догадаться нетрудно. То же, что было бы и без вмешательства Снайпера. Господину Сомерту нужны деньги, и он ни перед чем не остановится, чтобы получить их. Так что, коль уж вмешался, придется действовать жестко.
        Лязг уже слышался в доме, за которым прятался стрелок. Окно было затянуто бычьим пузырем, край которого оторвался, поэтому имелась возможность осторожно рассмотреть, что происходит в доме.
        Происходило ожидаемое. Латник, ворвавшись в дом, схватил за руку дородную тетку лет сорока и потащил ее к выходу. Тетка принялась упираться, хотя и ежу понятно, что от ее сопротивления толку будет немного. Ну и получила по макушке кулаком в кольчужной перчатке.
        От такого удара тетка охнула и мешком повалилась на пол. Тут же из-за печки повыскакивали дети и принялись верещать на все лады:
        - Отпусти мамку! Мамку отпусти!
        - Молчать! - взревел латник, отвешивая увесистого пинка ближайшему мальцу. - Все на выход, кутрубово семя…
        Когда здоровый мужик, поднявший руку на женщину и ребенка, стоит к тебе спиной и орет, словно буйвол, это есть самое милое дело. Потому что он слышит только себя, а шагов за своей спиной - точно нет. Так что тренированному человеку не особо сложно подойти и левой рукой прикрыть рот горлопана, одновременно нажимая основанием указательного пальца на корень его носа. При этом от весьма незначительного усилия голова орущего запрокидывается назад, вне зависимости от его физической силы и толщины шеи. После чего остается лишь воткнуть ему нож под ухо и резануть вперед, после чего необходимо сместиться в сторону, противоположную разрезу, иначе собственная одежда будет безнадежно запачкана хлынувшей кровищей.
        - Бить женщин - это неправильно, - тихо сказал Снайпер, вытирая клинок «сталкера» об штаны латника, защищенные доспехами лишь наполовину. - Ну, чего уставились, дети подземелья? Марш обратно за печку, и чтоб ни звука. Ясно?
        Детишки в Средневековье сообразительные плюс привычные беспрекословно слушаться старших. Снайпер еще не договорил, а кучка спиногрызов возрастом примерно от четырех до восьми лет уже молчаливо и организованно сваливала в указанном направлении. Вот и ладушки.
        Стрелок пощупал пульс на шее тетки, лежащей на полу. Нормально, жить будет. Итак, мастеров воевать с бабами да ребятишками осталось четверо плюс их шеф, которого тоже не стоит сбрасывать со счетов. Судя по его действиям, это опытный каратель, от которого, несмотря на его ранение, вполне можно ждать неприятных сюрпризов.
        Второму подчиненному усатого Снайпер по отработанной схеме перерезал горло, когда латник, пятясь спиной к выходу из соседней избы, волок по полу за волосы какую-то девку. Может, у них тут принято так с женщинами обращаться, но, по мнению стрелка, мужик, позволяющий себе такое, просто не должен жить. Мусор это, который следует убирать без сожаления. Что Снайпер и сделал.
        Девка молча поднялась с пола, так же молча кивнула своему спасителю, ухватила нелегкий труп за ногу и зачем-то поперла его в дом. Может, в погребе решила спрятать про запас? Фиг их, деревенских, знает, может, у них тут употреблять в пищу служителей закона - в порядке вещей. Латник-то мясистый, если засолить, надолго хватит, н-да. А как она его потащила-то! Не всякое лицо мужского пола из мира Снайпера смогло бы так, не говоря уж о женском. Ай да девушки в местных селеньях! Слона на скаку остановят и хобот ему оторвут…
        Все это Снайпер думал, следя за мечником, который, заподозрив неладное, остановился меж двумя домами и принялся напряженно озираться, пытаясь понять, с чего это звон лат и вопли жертв внезапно стали вполовину менее громкими…
        Из-за угла вышел какой-то согнутый оборванец, протягивая вперед руки, словно хотел вручить латнику нечто ценное. Может, эти скоты одумались и решили отдать деньги по-хорошему? Только вряд ли их это спасет. За свою рану господин Сомерт по-любому повесит каждого пятого из этого гадюшника, чтоб впредь неповадно было. Так бы только, как обычно, каждого десятого повесил для острастки, а так… Но что там в руках у проклятого оборванца? Нет, не кошель с деньгами, а какой-то странный предмет, похожий на молоток для отбивания мяса с короткой ручкой. Что за бред? Горбун решил поиздеваться? Так пусть получит по заслугам!!!
        Мечник взмахнул своим оружием, не обращая внимания на то, что делает селянин со своим сломанным молотком… но опустить клинок на голову наглеца не успел. Окружающий мир внезапно погрузился во мрак, будто кто-то неизмеримо могущественный задул солнце, словно простую свечу…
        - Четыре, - негромко произнес Снайпер, глядя, как сползает латник по стене дома, пачкая ее своими мозгами. Привычка считать оставшиеся патроны у любого вояки неистребима, как инстинкт выживания и умение маскироваться. В данном случае оказалось достаточно сгорбиться, изображая из себя прибитого жизнью селянина, и протянуть воину свой пистолет. То есть разорвать шаблон. Кто ж будет орать и звать на помощь, видя безоружного, который к тому же что-то хочет добровольно сдать властям? Правильно, никто. А сейчас кричать уже и не получится - с выбитыми мозгами оно несколько проблематично.
        Но оказалось, что проблемы настигли не только меченосного любителя халявы.
        - Я его вижу! - раздался вопль слева. - Он убил Трига! Все ко мне! Этот сын кутруба за крайней избой!!!
        «Плохо», - подумал Снайпер, уворачиваясь от дротика, пущенного в него голосистым латником. Который, кстати, оказался еще и проворным. Ответный выстрел пропал впустую - несмотря на вес доспехов, латник, наученный горьким опытом сотоварища, успел довольно шустро нырнуть за колодезный сруб.
        - Три, - выдохнул стрелок, невольно морщась от боли. От резких движений корка, стягивающая лицо, лопнула еще и на лбу. Теплый гной полился по бровям… Как же не вовремя! Так бы, глядишь, успел подстрелить арбалетчика, появившегося между домами, а вместо этого пришлось нырнуть за угол, чтобы утереть лицо рукавом.
        Плохо… Изба, за которой скрылся Снайпер, и вправду стояла на отшибе. Впереди крошечный огород и плетень, который вряд ли даже от коз защитит. А за ним - поле с наполовину выкошенной травой и скирдами на краю нетронутой зеленой полосы. То есть до ближайшего укрытия надо пробежать метров двести, представляя собой идеальную цель для двух арбалетчиков…
        - Мы его обложили, - раздался со стороны деревни торжествующий голос господина Сомерта. - Лимс, Кронг, обходите эту развалюху с двух сторон и стреляйте одновременно по моей команде. Тид, видишь лестницу? Лезь на крышу. Как я скажу «три», арбалетчики выстрелят, после чего ты сразу спрыгнешь сверху и добьешь его мечом. Всем все ясно?
        - Да, господин Сомерт! - рявкнула латная пристяжь. - Мы его за вашу руку и за наших парней на куски порвем!
        - Отлично, - прорычал командир латников. - Приготовились! Раз! Два…

* * *
        В просторном зале не было ничего, кроме четырех стоящих по углам больших светильников из тяжелого металла, утыканных чадящими свечами, массивного стола, стула с очень высокой спинкой и человека в черном балахоне, сильно напоминавшем сутану слуги Высших. Человек сидел стуле, положив на стол руки, слишком мускулистые для обычного Сенсита или Посвященного. Отчего-то казалось, что это не части тела живого человека, а абсолютно посторонние, неживые предметы.
        Таким же мертвым казалось и лицо сидящего. Прямые волосы цвета ночи, свободно спадающие на плечи. Тонкий нос и резко очерченные скулы, словно вылепленные искусным скульптором. И слишком бледная даже для аристократа кожа, скорее наводящая мысль о смерти, нежели о благородном происхождении. Лишь черные глаза, горящие неестественным, потусторонним светом, свидетельствовали о том, что этот человек все еще принадлежит к миру живых. Более того - любой, кто рискнул бы прямо посмотреть в эти глаза, вряд ли выдержал бы больше мгновения, не опустив взгляда. Казалось, человек, сидящий за столом, излучал физически ощутимую страшную силу, которая давила любого присутствующего, заставляя того невольно опуститься на колени.
        Но девушка, стоящая напротив стола, явно не собиралась этого делать. Напротив, она поискала глазами, куда бы присесть, и, не найдя ничего похожего на кресло, лишь сложила руки на высокой груди и уставилась на человека в черном балахоне. Хотя нет. Она не мигая смотрела сквозь него, словно пыталась рассмотреть что-то за его спиной. Это продолжалось с десяток ударов сердца, пока человек в черном не усмехнулся краем рта.
        - Приветствую вас в моей скромной обители. Танг, принеси кресло для госпожи Хеллы.
        В конце зала отъехала в сторону неприметная панель. Из-за нее вытек очень худой человек, закутанный в темно-серый, слегка мешковатый костюм, оставляющий открытыми лишь бесстрастное лицо и кисти рук. Именно вытек, а не вышел. Движения человека были плавными и одновременно стремительными. Словно на теле большой змеи кто-то искусно сделал три длинных надреза, которые превратились в человеческие конечности. А потом та змея научилась ходить на своем бывшем хвосте, переставляя две его половинки, лишенные костей. В руках человек-змея нес роскошное кресло, гораздо более представительное, нежели стул человека в балахоне.
        Поставив кресло напротив стола, слуга по имени Танг застыл на месте, словно статуя, не испытывающая потребности в дыхании и рефлекторном движении век.
        - Свободен, - коротко бросил человек в черном, и слуга, словно серая тень, просочился обратно в щель, откуда только что выполз. Бесшумно закрылась за ним потайная панель, и сейчас уже затруднительно было сказать, где именно находится дверь в стене, абсолютно однородной с виду.
        - Прежде всего я хочу поблагодарить вас, госпожа Хелла, за информацию о гнезде дракона, которую вы мне предоставили, - медленно проговорил человек в черном, задумчиво вращая на пальце тяжелый перстень-печатку. - Нам удалось серьезно ранить этого дракона, может быть, даже смертельно, а также захватить одного из его детенышей, о чем, впрочем, вам уже наверняка известно.
        Девушка кивнула.
        - Да, мессир Никс, - проговорила она голосом, мелодичным, как звуки лютни, и холодным, словно сталь клинка. - Об этом говорит весь город.
        Человек в черном слегка поморщился. Он уже привык, что окружающие зовут его мессиром, без добавления имени. Или Великим Чистильщиком. Либо просто Величайшим, что, несомненно, приятнее фамильярного упоминания его имени, которое он успел подзабыть. К славе и поклонению быстро привыкаешь. А ведь все могло быть по-другому…
        Если бы он заранее не позаботился приготовить трудное заклинание Перемещения, требующее колоссальных энергозатрат, там, в зале Черного трона, его бы просто разложил на мясные волокна и превратил в часть своего тела проклятый дракон. До сих пор, вспоминая тот день, у бывшего верховного мага Воды начинали бегать мурашки по коже, которой коснулся всепожирающий огонь. До сих пор не зажили страшные раны на груди и плечах - часть плоти мага все-таки стала частью тела дракона.
        Слава Высшим, что лишь небольшая часть.
        Вовремя примененное заклинание Перемещения мгновенно испарило мага, переместив его на половину полета стрелы от страшного места. Хорошо, что в дом какой-нибудь не впечатало, а то торчал бы сейчас половиной тела наружу, как элемент фасада. Нет, перебросило на улицу, приложив слегка об мостовую. Но боли от падения с высоты трех локтей маг даже не заметил. Страшный грохот, раздавшийся за спиной, заставил его обернуться, после чего Никс забыл обо всем…
        Он, как и десятки случайных прохожих, с ужасом наблюдал, как над зданием гильдии Чистильщиков веры парит крылатое чудовище, изрыгая огонь из ужасной пасти. А когда от здания остались лишь дымящиеся руины, дракон вскрикнул, словно смертельно раненый человек, и полетел на север…[3 - Об этих событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Закон дракона», первой книге серии «Роза Миров».]
        Никс очень быстро оправился от шока. Умный человек не будет тратить много времени на бесполезные эмоции, тем более если этот человек - самый сильный маг Воды в Стоунхенде и его окрестностях. Великий Чистильщик и вся его свита погибли в огне дракона? Штаб-квартира гильдии Воинов ночи превратилась в Черное пятно прямо посреди города? Да, беда серьезная. Если слух об этом разнесется по Центральному миру, северные пираты Бедфьорда могут рискнуть пересечь Долину живых папоротников, пройти через заснеженные перевалы Клыков Дракона и осадить Стоунхенд. Плохо. Очень плохо… если только не принять экстренных мер, попутно не забыв извлечь из всего этого пользу для себя.
        Большую пользу.
        На счастье Верховного мага Воды, граф Стоун как раз отдыхал в своей городской резиденции, куда и устремился Никс, продираясь через толпу зевак. Даже домой не заглянул, чтобы почиститься, поесть и отдохнуть. Как был в обожженном платье, так и рванул по тесным городским улицам, на бегу творя заклинания, излечивающие ожоги, - благо врачевание такого рода напрямую относится к водной магии.
        Никс рассчитал точно.
        Граф, слегка обалдевший от произошедшего, сидел в главном зале своей резиденции, почесывая лысеющую макушку и совершенно не представляя, что ему делать дальше. Его четыре советника с круглыми от ужаса глазами стояли позади графского трона. Каждый из них хуже самой смерти боялся того, что повелитель сейчас произнесет его имя. Потому что приближенных, не справляющихся со своими обязанностями, частенько ожидал не самый легкий конец - граф очень интересовался анатомией, не упуская случая вживую понаблюдать за работой человеческих органов. Для этого у него имелись все условия, а именно: неплохо оборудованная лаборатория, большой набор древних хирургических инструментов и куча свободного времени.
        Но в этот день требуха трусливых советников осталась в неизменном состоянии. Верховный маг Воды, милостиво принятый правителем Стоунхенда, четко изложил план действий, который граф принял незамедлительно, - другого-то все равно не было.
        …Все сделали в считаные часы. Городские ворота были заперты наглухо, а несколько торговцев из других городов, гостящие в Стоунхенде, бесследно исчезли, словно и их тоже поглотило драконье пламя. Не жестокость, нет, просто необходимость - если хочешь, чтобы сор ненароком не вымелся из избы, лучше всего поплотнее закрыть дверь, сжечь веник и развеять пепел по ветру.
        Глашатаям было приказано проорать не на площади, а возле каждого дома графский указ: под страхом жесточайшей смерти никто из жителей Стоунхенда не должен рассказывать кому-либо о произошедшем. Сразу же после оглашения приказа прямо перед ратушей были насажены на колья четверо ослушников. Весьма удобная для сидения деревянная плашка, приколоченная на локоть ниже деревянного острия, не давала телу несчастного сползти вниз, навстречу скорой смерти. По расчетам опытного в таких делах графа, казненные должны были минимум пару дней напоминать жителям города своими воплями о том, насколько пагубна бывает излишняя болтливость. После чего воспитательные меры среди подданных предполагалось повторить еще раза два - чисто для закрепления результата.
        Под горестные стоны несчастных, корчившихся на колах, к Черному пятну была согнана сотня узкоглазых рабов, захваченных в Восточной степи отрядами охотников за головами. За ночь вся горелая земля была вывезена за пределы Стоунхенда и свалена в старый карьер. Туда же отправились и рабы, расстрелянные лучниками. Маленькие трупы жителей степи были стащены в карьер баграми, обильно политы горючей смолой и сожжены. После чего место казни засыпали землей и разровняли лопатами.
        Остаток ночи вольные жители города заполняли камнями и глиной глубокую воронку на том месте, где раньше стояла штаб-квартира гильдии Воинов ночи. Потели обильно, скрипели зубами от бессильной злости, но ничего, справились. К утру на месте Черного пятна было ровное место.
        Граф остался очень доволен действиями Верховного мага Воды. Настолько, что своей властью назначил Никса главой Чистильщиков веры города Стоунхенда, отдав в распоряжение гильдии один из своих особняков взамен утраченной штаб-квартиры. Широкий жест правителя, привыкшего как легко карать, так и легко приближать к себе нужных людей. Он прекрасно помнил, как буквально за день до происшествия маг Воды с небольшим отрядом латников привез с охоты в качестве трофея клетку, плотно закрытую черной тканью. Ценнейший приз, о котором мечтал любой правитель Центрального мира, - только что вылупившийся детеныш дракона. Уж маги графства постараются, чтобы твареныш вырос послушным, как охотничий сокол, воспитанный в неволе. И тогда некоторым правителям Запада придется слегка подкорректировать границы своих владений в пользу графства Стоунхенд. Да и пиратов Бедфьорда давно пора скинуть в море…
        Никс лишь кивал, слушая речи сюзерена. Пока что все шло так, как запланировал бывший Верховный маг Воды, а ныне мессир, Великий Чистильщик, или же просто Величайший. Что будет дальше - покажет время…
        Похоже, задумавшись, он произнес это вслух - даже вздрогнул слегка от собственного голоса. Да уж, пора взять себя в руки, иначе головокружение от успеха может обернуться опьянением властью, за которым неизбежно следует глубокое похмелье.
        - Вы что-то сказали, мессир? - переспросила девушка.
        - Нет, нет, - шевельнул пальцами Великий Чистильщик. - Я хотел сказать, что слухи по поводу пленения дракона идут лишь на пользу Стоунхенду. Соседи десять раз призадумаются, прежде чем ссориться с нами.
        - Детеныша дракона, - поправила Хелла. - Несомненно, вы правы, мессир. Но не исключено, что найдутся безумцы, которые захотят захватить этот ценный приз, пока маленький дракон не вырос и не обрел реальную силу всепожирающего огня.
        Никс задумчиво посмотрел на девушку.
        Еще буквально дней десять назад лучшая из его шпионок была прекрасна, словно Младшая Сестра, озаряющая своим светом ночное небо. Но драконий огонь превратил девушку в чудовище, на две трети завернутое в трико из человеческой кожи. Правда, все, что ни делается, - к лучшему для того, кто умеет использовать любую ситуацию в свою пользу. Хорошо, что Хелла может думать не только о мести, иначе ее пришлось бы использовать лишь как безжалостного убийцу, которых в гильдии и без того хватает, - дракон уничтожил штаб Чистильщиков веры, но тренировочная база, расположенная на окраине города, осталась нетронутой. Как и особняк на ее территории, оборудованный вместительными подвалами, потайными подземными ходами и подвижными панелями в стенах - такими же, как в сгоревшей резиденции. Конечно, это здание не такое роскошное, как подаренное графом, но все-таки штаб-квартиру гильдии новый мессир разместил именно здесь. Здесь же он и беседовал с Хеллой сейчас один на один, не боясь, что кто-то их подслушает.
        - Хорошая мысль, - кивнул Никс. - Признаться, я сам собирался обсудить с графом подобный вариант развития событий, вы лишь озвучили мои мысли. Тем не менее я рад, что мы с вами думаем одинаково.
        - В таком случае позвольте озвучить чисто мою мысль, - холодно улыбнулась девушка сохранившимся краем рта. - Тому, кто сжег мое лицо и тело, не требуются годы для того, чтобы вырасти, и магам-дрессировщикам не придется изобретать новые заклинания, дабы подчинить себе его волю. Достаточно будет искусного палача, чтобы за неделю превратить это чудовище в игрушку, послушную вашей воле.
        - Полностью согласен, - кивнул мессир. - Поверьте, госпожа Хелла, я очень ценю ваши таланты и связи - ведь это какой-то из ночных волков, ваших родственников, нашел гнездо дракона и сообщил вам о его местонахождении, не так ли? Хммм, движение ваших ресниц выдало некоторое беспокойство. Поверьте, я не хотел вас напугать.
        - Мой страх сгорел вместе с моим лицом, - ледяным голосом произнесла Хелла. - Тому, кто все потерял, нечего бояться.
        - Абсолютно согласен, - кивнул Великий Чистильщик. - Мне все равно, кто мой агент - человек или оборотень. Будь он хоть кутрубом, мне плевать, лишь бы делал свое дело и не лез куда не надо. Повторяю: я ценю ваши услуги и прекрасно понимаю мотивы, которые вами движут. Но поймите - даже с моими связями я не смогу уговорить графа послать армию против обидевшего вас дракона, способного одним плевком уничтожить каменное здание.
        - Сейчас вы лукавите, Никс! - жестко произнесла девушка, чьи губы побелели от ярости. - Только глухой или мертвый не слыхал о вашем Драконорубе, способном уничтожить любую летающую тварь Центрального мира!
        Великий Чистильщик ничем не выдал своего неудовольствия. Мудрый человек должен уметь скрывать свои чувства, если хочет добиться намеченной цели, тем более если этот человек - маг. Назначение на новую должность, недосягаемую ранее, никоим образом не повлияло на его способности. Что ж, чужие слова - это только слова, не более, а вот умение управлять людьми, их слабостями, желаниями и мечтами, это и есть сама чистая, незамутненная магия.
        - А разве мы сейчас говорим об уничтожении дракона? - с мягкой улыбкой проговорил мессир. - Я имел в виду лишь захват того, кто поступил с вами и вашей семьей так жестоко и несправедливо. Ведь вы об этом говорили только что, не так ли?
        Хелла невольно закусила край сожженной губы. На зубах противно скрипнула чужая, мертвая кожа, но девушка этого даже не заметила. Ненависть затмила ее разум, а это очень и очень скверно. Месть должна быть холодной, как сталь клинка. Если дать ей волю, она запросто вырвется из оков разума и уничтожит мстителя, как разбушевавшаяся лава разрывает на части верхушку вулкана.
        - Не переживайте, госпожа Хелла, - мягко улыбнулся мессир. - Тот, о ком мы говорим, еще не привык к новому телу, и его наверняка будет тянуть к людям. Не исключаю, что в скором времени он вновь станет человеком, и тогда его легко можно будет захватить. После этого я с удовольствием отдам его в ваши руки. Думаю, даже самый искусный палач вряд ли сможет сравниться с вами в мастерстве добиваться от людей того, что нужно и нам с вами, и всему великому графству Стоунхенд.

* * *
        Подумать, сидя на вершине самого высокого из Клыков Дракона, - милое дело. Вид открывается такой, что аж дух захватывает. Облака проплывают совсем рядом, кажется, только лапу протяни, и ухватишь кусок белого, воздушного теста. Под тобой - пропасть бездонная. Даже если камнем ринуться вниз, без помощи крыльев, все равно долго лететь придется до синих пятен и зеленых квадратиков, среди которых лежит маленькая белая звезда - город Стоунхенд, обнесенный неприступной стеной с выступами бастионов. А вокруг него - озера и поля, возле которых даже острый взгляд дракона еле может различить крохотные серые точки. Это деревни, такие же, как та, в которой Лис провел свое детство. Понятное дело, что Йаррх не заметил ее, преследуя отряд рыцарей в сверкающих доспехах, наверно, похожий сверху на серебряную монету, валяющуюся в грязи…
        Лис мотнул головой, словно хотел отогнать невеселые мысли. Нет больше ни дядьки Стаффа, ни родной деревеньки, ни Йаррха, так решительно и бесповоротно повлиявшего на судьбу простого деревенского парнишки. И того парня тоже нет больше. Вместо него на свете появился летающий монстр, материалом для создания которого послужили живые человеческие тела…
        Дракон с досадой ударил лапой, да так, что вниз сошла небольшая лавина, распугав горных орлов, отдыхавших ниже на скалистых выступах. Какого кутруба он себя мучает? Что было - то было, прошлого не вернуть. А вот о будущем стоит задуматься, причем серьезно.
        Конечно, занятное дело летать себе туда-сюда, поплевывая огнем с высоты и обозревая мир под собой - от Мыса утопленников до Моря Снов. Но все прекрасное и удивительное быстро надоедает, когда становится легкодоступным. Ну, поспал, сидя на вершине, словно изваяние. Ну, почувствовав голод, слетал вниз, к бескрайнему лесу, поймал медведя, съел - и опять на облюбованную вершину. Так и умом тронуться недолго. Интересно, а вообще водятся в Центральном мире сумасшедшие драконы? Если у них такая вот занудная жизнь, то вполне вероятно, что их тут подавляющее большинство. И, похоже, скоро в их рядах будет пополнение - как известно, длительные приступы меланхолии не способствуют оздоровлению разума.
        Длинная и гибкая шея позволяла не напрягаясь и не меняя положения тела вертеть головой во всех направлениях. Гоняя в голове тяжелые мысли, Лис внезапно заметил черную точку, стремительно приближающуюся к нему со стороны Бедфьорда. Судя по размерам, это был не горный орел, а нечто гораздо более крупное. Но кто может быть в этих местах крупнее орлов? Только…
        «Дракон, - пронеслось в голове Лиса. - Но что ему здесь надо? Тоже решил поискать уединения для философских размышлений?»
        Между тем дракон был уже совсем близко. Лис успел рассмотреть, что чудовище значительно крупнее его самого. Чешуя у него была не серебристая, а иссиня-черная, а мощный плоский хвост, служащий одновременно и балансиром, и рулем высоты, заканчивается длинным костяным наростом, напоминающим длинный, зазубренный меч.
        Большего Лис рассмотреть не успел, так как летающая машина для убийства, не снижая скорости, раскрыла пасть и плюнула в него струей огня.
        Лис ожидал чего угодно, только не такой вот внезапной атаки без предисловий. Поэтому все, что он успел сделать, это перенести вес тела вперед и просто свалиться с вершины вниз.
        Огненный вихрь пронесся над головой Лиса, лишь слегка опалив гребень на макушке. Как говорится, нет худа без добра. Вот и снялся сам собой один из многочисленных вопросов, на которые у Лиса не было ответов. Оказывается, огонь, рождающийся в утробе летающих чудовищ, на самом деле всепожирающий и вполне может причинить вред другому дракону. Что ж, возьмем на заметку.
        Встречный воздушный поток помог Лису расправить сложенные крылья и превратить свободное падение в полет. Выходя из пике, серебристый дракон заложил крутую петлю, одновременно уходя с линии возможной повторной атаки.
        И вовремя.
        Длинный язык пламени пронесся через то место, где мгновение назад находился Лис. Ах ты, кутрубов сын!
        Уже было понятно: черный дракон крупнее и сильнее, но при этом серебристое тело Лиса было более легким, гибким и маневренным - что, впрочем, почти не давало преимущества в скорости. Лису пришлось изрядно потрудиться, чтобы не попасть под серию точных огненных плевков, выписывая в воздухе немыслимые кренделя. Но черный не отставал, вися на хвосте и продолжая методично харкать пламенем.
        «Когда ж у него огнесмесь-то кончится?» - с тоской подумал Лис, закладывая очередной вираж. Он уже понимал: черный дракон не отвяжется, пока не настигнет жертву. Нужно было что-то срочно придумать.
        И Лис придумал. Когда смерть гонится за тобой по пятам, мозг просто обязан генерировать мудрые решения, если не хочет быть запеченным прямо в черепушке.
        Рискуя получить порцию пламени под хвост, изрядно подуставший Лис разогнался по прямой, чувствуя кончиком хвоста горячее дыхание преследователя. И когда тот с шумом втянул в себя воздух, готовясь теперь-то уж гарантированно сбить жертву огненным плевком, Лис, рискуя вывихнуть крылья, резко послал свое тело вверх.
        Горящая слюна противника пронеслась у него под брюхом, но Лис больше не думал о бегстве. Его тело, испытывая серьезные перегрузки в области суставов, описало замкнутую мертвую петлю, в конечной точке оказавшись точно позади черного дракона. Тот, сбросив скорость, озадаченно крутил головой, пытаясь понять, куда делась его жертва.
        И в это время Лис, собрав все свои оставшиеся силы, плюнул огнем…
        Ему почти повезло. В последний момент черный, наконец, понял, что жертва его перехитрила, сама превратившись в охотника. Мощным взмахом крыльев он сместился в сторону, но плевок Лиса не пропал даром. Огненная слюна ударила в левое крыло, мгновенно превратив огромный кожистый парус в столб пламени.
        Лис возликовал, от восторга даже зависнув в воздухе на мгновение…
        И это оказалось роковой ошибкой.
        Черный плюнул, выбросив одним мощным выдохом все оставшееся содержимое второго желудка.
        Это было похоже на огромное огненное облако. Распыленная в воздухе огнесмесь летела немного медленнее концентрированного плевка, но ее размеры втрое превосходили самого Лиса. Расстояние между противниками было слишком маленьким для того, чтобы уйти, даже уклониться в сторону не получилось бы. Лис успел лишь заметить, как черный дракон рывками летит в сторону Бедфьорда, пытаясь сбить пламя с горящего крыла, - и закрыл глаза.
        В следующее мгновение море огня окутало его тело. Лис не почувствовал, а услышал, как от страшного жара трещит его серебристая чешуя и лопаются перепонки крыльев…
        А потом пришла боль. Страшная, всеобъемлющая, от которой было лишь одно спасение - забвение, когда мозг, перегруженный страданиями тела, затухает, словно свеча, отгоревшая свое. Последнее, что ощутил Лис, кроме боли, был свист ветра в ушах и ощущение свободного падения… во мрак, черный и холодный, которому и положено быть за Темным порогом, отделяющим Обитель мертвых от мира живых.

* * *
        - Три!
        «Ну, вот уж хрен вам! - пронеслось в голове Снайпера. - Хоть одного-то я с собой точно заберу!»
        Он резко отпрянул от стены избы, увеличивая угол обзора и глядя прямо перед собой расфокусированным зрением. Теперь любая тень, которую он заметит краем глаза, точно получит свою пулю из бесшумного ПСС. Вернее, одна тень, появившаяся первой. На остальные просто не останется времени. У них же будет отличная возможность выполнить приказ господина Сомерта. Ну что ж, все когда-нибудь заканчивается, и жизнь в том числе. Остается лишь окончить ее так, как сам считаешь нужным.
        Силуэт человека появился справа, звякнула тетива арбалета. Но Снайпера уже не было на том месте, где он находился только что. Послав пулю в ответ, стрелок тут же ушел в перекат, понимая, что, если сейчас слева появится второй латник и пошлет болт ему в спину, он ничего не успеет сделать. А мечник, готовящийся спрыгнуть с крыши ему на спину, вообще сводит шансы на выживание к нулю. Господин Сомерт все рассчитал правильно.
        Но второй арбалетчик не появился, а сверху на покатой соломенной крыше послышалось лишь странное шуршание. Снайпер вскочил на ноги и отпрыгнул в сторону, готовясь пристрелить нерасторопного латника.
        Стрелять не потребовалось. Вместе с пластом слежавшейся соломы на землю рухнул мечник, из шеи которого торчала длинная охотничья стрела - такими опытные лучники берут в лесу крупного зверя.
        Снайпер продолжал стоять на месте, готовый стрелять в любой момент. Если твоего врага кто-то убил, это не значит, что надо немедленно бежать к убийце с распростертыми объятьями. Вполне возможно, что для него ты тоже враг, которого нужно немедленно положить рядом с вон тем мертвым мечником.
        Но и сейчас стрелять не пришлось.
        Из-за соседнего дома неторопливо вышел хмурый старик с седой бородой до пояса. В руке у него был длинный лук, который если поставить одним концом на землю, другой точно был бы вровень с макушкой лучника. Недобро посмотрев на Снайпера из-под густых бровей, дед подошел к мертвому мечнику, подобрал с земли его оружие, скривился, словно только что гусеницу пальцами раздавил, но меч не бросил. Напротив, бережно положив лук на траву, отстегнул ножны с пояса мертвеца, вложил в них меч, взял трофей в одну руку, лук - в другую и кивнул Снайперу: пошли, мол.
        Тот перечить не стал. Пошли - значит, пошли, местному патриарху виднее. Авось преисполненные благодарностью жители деревни накормят, напоят и дадут отлежаться.
        Завернув за угол дома, Снайпер понял, почему не выстрелил второй арбалетчик. Та крепкая девка, которую стрелок спас от латника, как раз пыталась вытащить вилы, глубоко всаженные между шлемом и нагрудником арбалетчика, валяющегося на пропитанной кровью земле. Проходя мимо, Снайпер кивнул девке в знак благодарности. Та не ответила - то ли, занятая делом, не заметила короткого кивка, то ли не сочла нужным ответить. Ну и ладно, невелика потеря. Он помог ей, она - ему. Значит, квиты, и никто никому ничего не должен.
        Между тем Снайпер с дедом подошли к тому самому деревенскому кабаку, из дверей которого с четверть часа назад вывалились вполне себе живые и здоровые латники. Сейчас же перед крыльцом питейного заведения рядком лежали четыре тела, с которых деревенские деловито стаскивали доспехи, окровавленную одежду и исподнее не первой свежести. Если более-менее состоятельные воины в этом мире порой проходят мимо тряпья покойников, то жители нищих селений такой роскоши себе позволить не могут.
        Тут же толпилось почти все население убогой деревни - дюжина мужиков, в чьи ладони и лица намертво въелась грязь, их ширококостные жены с ничего не выражающими лицами биологических машин, предназначенных для грубой работы и деторождения, немногочисленные беззубые старики, умудрившиеся в таких условиях дожить до своего возраста. Детей видно не было. Их, вероятно, заперли в домах, приказав под страхом смертной порки сидеть за печками тише воды ниже травы.
        Аборигены, толпящиеся на вытоптанном пятачке, вероятно, заменяющем здесь площадь, Снайперу совсем не понравились. Очевидно, что эти забитые, замордованные существа привыкли гнуть спину перед сильным, а слабого забивать толпой и обирать до нитки. Закон выживания, ничего не попишешь.
        Мысленно Снайпер похвалил себя, что пока шел за бородатым лучником, успел перезарядить пистолет. Радушным приемом и земными поклонами в знак благодарности здесь и не пахло, скорее наоборот. Ну что ж, в случае наоборот он так просто не сдастся. Хотя, признаться, последний бой дался ему нелегко. Действие инъекции постепенно сходило на нет, и если эти первобытные ему не помогут, то до следующего селения он точно не дойдет.
        Снайпер смотрел на людей, люди смотрели на него. Минута молчания затягивалась. Ну что ж, пока силы есть, можно поизображать памятник самому себе. Только вот сил этих с каждым ударом сердца становится все меньше и меньше, а вместо них измученное тело, словно нижнюю часть песочных часов, постепенно заполняет усталость, боль и дурнота, вызванная ожоговыми токсинами…
        Впрочем, ждать пришлось недолго. Четверо жилистых парней приволокли трупы мечника с арбалетчиком и бросили их рядом с остальными.
        - Начальника ихнего нет нигде, - сказал, вытирая руки об рубаху, парень с бельмом на глазу. - Убёг, значица.
        - Плохо, - произнес старый лучник.
        - Это все он! - раздался голос из толпы.
        Расталкивая соплеменников, вперед вылез староста деревни, которому Снайпер спас руки. Сейчас же одной из этих рук спасенный тыкал в сторону своего спасителя, брызгая слюнями на метр впереди себя:
        - Ежели бы он не появился, сборщики собрали б, что нашли, повесили кого-нить как обычно и ушли себе восвояси. А теперь ихний главный городскую стражу приведет, а то и самих Чистильщиков веры. И мы все на кострах сгорим, помяните мое слово, все сгорим к кутрубам!
        - Точно… Верно… - раздалось из толпы. - Надо этого пришлого страже сдать, может, нас помилуют…
        - Может, и помилуют, - согласился старый лучник. - Может, вместо костров будете на дубах болтаться заместо желудей. А может, на колья вас рассадят, словно горшки для просушки. Милостей у нонешних Чистильщиков полны колчаны, только успевай пастями ловить.
        - А тебя, Вард, не вздернут, что ли? - вызверился староста. - Или ты заговоренный от петли или кола?
        - Не-а, меня не вздернут, - покачал головой старый лучник. - По крайней мере, не сегодня и не завтра. Я в лес уйду. Давно собирался, да все как-то повода не было. Лес добрее графьев да рыцарей, он прокормит, обогреет и защиту даст тому, кто к нему с уважением подойдет.
        - Ну-ну, - недобро хмыкнул староста. - Про лесных Хозяев ночи забыл? Сумление есть у меня, что ты в Черном лесу не протянешь более двух ночей.
        - Ну, сколь протяну, все мое, - недобро хмыкнул в бороду старик. - Внучка, ты со мной?
        Девка, та самая, с окровавленными вилами в руках и трофейным арбалетом за плечами, подошла и молча встала рядом с дедом.
        - Ну вот и славно, - кивнул Вард. - Кто еще со мной?
        Более в небольшой толпе сельчан никто не пошевелился. Снайпер видел, что некоторые заметно колебались, но ужас перед Черным лесом был сильнее страха перед стражниками и Чистильщиками веры.
        - Меня с собой возьмешь, дедушка? - негромко осведомился Снайпер. Уже ясно, что от местных в благодарность можно дождаться лишь почетной сдачи местным властям. А это в планы стрелка ну никак не входило.
        Дед еще раз мельком глянул на Снайпера и скривился намного сильнее, чем когда взял в руки чужой меч.
        - Взял бы я тебя - за шею, да башкой об угол сарая, если б ты моей внучке не помог, - проворчал старик. - Ладно, иди, коли хочется, все равно через пару дней сам помрешь от огневки. А у меня хоть совесть спокойная будет.
        - Куда это ты собрался, соколик? - осклабился староста. Из широкого рукава его грязной куртки, звякнув, вывалилась гирька и повисла на тонкой цепочке. - Твое место не в лесу, а тута, связанным валяться в клети до прихода стражи.
        Сельчане за спиной старосты заволновались, зашептались, кто-то неуверенно шагнул к куче трофейного оружия, до поры сваленного на земле.
        - Эй, Вит, Саг, ну-ка, свяжите этого, с гнойной рожей, - почувствовавший поддержку большинства староста деловито шагнул вперед, недвусмысленно покручивая в воздухе кистенем. - А ты, дед, можешь идти куда собрался, только меч да самострел оставь, нам для отчетности властям пригодится.
        Расхрабрившийся староста подошел на расстояние удара кистенем. Расслабленная поза Снайпера его обманула, он подумал было, что возмутитель спокойствия примирился со своей участью, если стоит столбом, опустив плечи. Такого разок тюкнуть гирькой в лоб - самое милое дело. Несильно, чтоб не убить, а только оглушить, любой деревенский так умеет. Всего-то делов осталось, что махнуть рукой…
        Но - не получилось.
        - Ык! - сказал староста, когда носок бронированного ботинка Снайпера врезался ему в подбородок. А больше ничего и не сказал - с прокушенным до крови языком оно ой как непросто. Потом же вовсе стало не до речей, когда затылок старосты с размаху впечатался в утоптанную землю. Какие уж тут речи, когда тело валяется, словно куль с овсом, а его сознание витает где-то слишком далеко от занюханной деревеньки, притулившейся на краю болота между Черным лесом и величественным городом Стоунхендом.
        - Еще есть желающие? - поинтересовался Снайпер, доставая из безразмерного кармана своей куртки пистолет. Краем глаза он отметил, что старик неторопливо защелкнул ушко стрелы на тетиве своего лука, а его внучка уже держит в руках снаряженный арбалет.
        - Я видел, - тихо проговорил парень с бельмом на глазу. - То, что у него в руке, убило вон того воина, у которого дырка во лбу. Оно стреляет невидимыми стрелами…
        Деревенские замерли - в том числе и те, кто направлялся к куче оружия.
        - Вот и славно, - ровно сказал Снайпер. - А теперь мы возьмем все, что нужно, после чего уйдем. Тогда больше никто не пострадает от невидимых стрел.
        - И от видимых - тоже, - добавил старый Вард, недвусмысленно качнув своим луком.

* * *
        Однажды в детстве он тонул. Плавал в озере, где до этого купался десятки раз, и вдруг его потянуло на дно. Медленно так, неторопливо, деловито, как прет крестьянин за собой волокушу в лес, собравшись за хворостом. Страшно это, когда тащит тебя вниз что-то большое и черное, то, что люди называют омутом. Вроде и неодушевленное оно, но тогда казалось живым существом, обхватившим неокрепшее тело и неотвратимо тянущим в бездну.
        Сопротивлялся он тогда изо всех сил, вырываясь из цепких объятий неведомой силы. И вырвался, и до берега доплыл сам, и даже на сушу вылез, где и упал, пролежав пластом на траве до самого вечера. Дядька Стафф объяснил потом, что это подводные водовороты и течения затягивают на дно все, что попадется им по пути. Но Лис знал - дело здесь не в движении воды, что-то там еще было… Только тогда это было уже неважно. Главное - он не растерялся, вырвался и добрался до суши. Победил в схватке с неведомым, потому что не сдался…
        Сейчас было то же самое.
        Он знал - до Темного порога, из-за которого нет возврата, осталось всего ничего. Чернота, что была впереди, влекла его к себе, манила, обещая освобождение от всех забот и вечный покой. Мягкий, но настойчивый ветер дул в спину, подталкивая к тьме, раскинувшейся впереди от края до края. Его мягкость была обманчивой. Чуть двинешься в сторону - и порывы ветра становились жесткими и ледяными, как тот омут детства, из объятий которого, казалось, невозможно вырваться…
        Но в последний миг, когда, казалось, уже не будет возврата, он вдруг повернулся к крохотной точке света, маячившей за спиной, и рванулся всем своим существом туда, где он, в общем-то, никому не был нужен, где его никто не ждал…
        …Лис с неимоверным трудом открыл глаза. Это было больно, очень больно поднимать вверх полусожженные веки. Несколько крохотных лепестков сажи, еще недавно бывшие чешуйками, осыпались вниз со лба дракона, лежавшего на земле. Нет, не на земле. На Черном пятне, выжженном пламенем того, другого летающего монстра, неизвестно почему напавшего на него. Лис лежал без сознания, а его тело продолжало гореть, выжигая вокруг траву, пока огню не надоело терзать обугленную чешую и он не потух сам собой, не найдя более для себя поживы.
        Лис попытался пошевелиться - и едва снова не вырубился от жуткой, неимоверной боли, пронзившей все тело. Похоже, падение с высоты нескольких полетов стрелы не прошло даром. Скосив глаза, Лис увидел свою неестественно выгнутую лапу, безвольно лежащую на земле. Про то, что осталось от крыльев, лучше не говорить. Потому что ничего от них не осталось, кроме жалких, почерневших обрывков кожи, похожих на старые, горелые тряпки, разбросанные по поляне.
        Между тем потихоньку темнело. Слева послышалось какое-то шуршание, и Лис расслабился. Слава Высшим, к его изломанному, обожженному телу подкрадывается какой-то ночной хищник. Хорошо бы, чтоб его зубам хватило мощи прогрызть горелую чешую и он сразу нашел главную артерию на шее умирающего дракона. Хуже, если начнет грызть лапы или попытается добраться до внутренностей, опасаясь огромных зубов поверженного чудовища. Тогда придется умирать долго и больно…
        - Не шевелииись, кайооо, - провыл кто-то над ухом Лиса. - Тебеее нааадо беречь сииилы…
        Мысли Лиса сейчас были похожи на волокна мяса, плавающие в растаявшем студне. Хочешь зацепить деревянной ложкой, а не выходит. Оно и понятно - когда все тело замерло в ожидании новой боли, как-то не до раздумий и воспоминаний…
        Но одно все-таки всплыло само собой - слишком уж сильно отпечатались в мозгу это «кайооо» и голос, произносящий слова с жутким подвыванием.
        «Кутруб… Демон с кладбища… Тот, который дрался со своими… и спас меня… Что-то Лисса говорила про то, что кайо… это тот, кого видит кутруб в момент своего рождения… Типа, если новорожденный демон увидит человека… тот становится для него кем-то вроде отца… Так некоторые птенцы считают за родителя ту птицу… которую увидят впервые, вылупившись из гнезда…»
        Мысли тоже причиняли боль, от которой страшно ломило в области висков. Думать не хотелось. Хотелось просто умереть, и как можно скорее…
        - Тыыы не умрешь, кайооо, - взвыл проклятый кутруб, кривые лапы которого появились в поле зрения Лиса. - Тыыы не умрееешь сегооодняяя…
        «Чтоб ты сдох, - мысленно пожелал Лис кутрубу. - Если не сегодня - то когда?.. Неужели мне придется валяться здесь, словно мешку с навозом… пока вороны и муравьи будут растаскивать на кусочки то, что от меня осталось?»
        - Октоо знаает, - кутруб присел на корточки, и Лис смог наконец рассмотреть жуткую морду ночного демона. Черные, жесткие волосы покрывали ее полностью, словно кабанья щетина. Из безгубой пасти торчали клыки, как верхние, так и нижние, перекрещиваясь между собой. В глубоко посаженных глазницах, словно красные угли, горели глазные яблоки, лишенные зрачков. А сверху - уши. Длинные, заостряющиеся кверху и частично прикрывающие чуть изогнутые вперед небольшие рога. Хотя нет, один рог, правый. Левый был наполовину обломан, возможно, что и в той ночной драке с главарем кутрубов за жизнь человека, которого этот странный демон называл своим кайо…
        - Октоо знает, - повторил кутруб. - Кайооо не рождееен драконом… Кайооо просто хомо, одеевший на себя крылатое теело. Пусть кайооо захоочет его сброосить… Тогда он не умрееет сегоодня…
        «Что он несет? - думал Лис, слушая нервные подвывания… как его? Окто? Вроде так. - Захочет сбросить… Да как его сбросишь, когда оно полностью ощущается как собственное?»
        Но в то же время Лис понимал: демон, рожденный в Черном пятне, наверняка знает об огненной магии намного больше его самого. Да и после его слов и вправду драконья плоть стала ощущаться как-то по-другому… Будто тяжелые, помятые в бою доспехи, которые и вправду, если захотеть, можно и сбросить с себя. Только если очень сильно захотеть… Очень сильно…
        Это было странно и страшно одновременно. Внезапно Лис почувствовал, как на его спине треснула чешуя. Треснула - и начала медленно сползать вниз вместе с обугленным мясом, которое только что болело нестерпимо… и вот уже не болит почему-то. Разве что нога в области щиколотки ноет будь здоров, а в остальном вроде нормально. Только душно очень, того и гляди задохнешься от недостатка воздуха и специфической вони, какая бывает в дешевых коптильнях.
        Лис осторожно шевельнулся… Без толку. Взрыва боли не случилось, но и давить со всех сторон не перестало. Было ощущение, словно тебя со всех сторон обложили тяжелыми, сырыми коровьими шкурами, только что снятыми с целого стада.
        - Я помогууу, кайооо! - раздалось откуда-то сверху знакомое подвывание. Потом что-то затрещало - и дышать стало немного легче.
        - Я помогууу…
        Вой стал надсадным, будто кутруб тужился изо всех сил, присев в кустиках по серьезному делу. Лис осторожно приподнял голову… и понял, что происходит.
        Только что взошедшие Сестры заливали все вокруг мертвым, призрачным светом. Его было вполне достаточно, чтобы осмотреться. Лис лежал… внутри огромного драконьего тела, треснувшего посредине, словно перезрелый арбуз. А наверху, уперевшись лапами в края спекшейся чешуи, кутруб силился расширить трещину, рискуя при этом свалиться вниз прямо на Лиса.
        Такая перспектива парня не устроила, и он, изнутри цепляясь руками за ребра летающей рептилии, потихоньку вылез наружу - щели, которую Окто расширил для Лиса, вполне хватило, чтобы в нее протиснуться. После этого парень осторожно съехал на землю по чешуе, превратившейся в спекшуюся корку, и сел, прислонившись спиной к тому, что совсем недавно было его телом.
        - Уффф, - выдохнул сверху подуставший демон, после чего смачно шлепнулся рядом с Лисом, утирая вспотевшую морду мохнатой кисточкой хвоста. Надо же, оказывается у кутрубов еще и хвост имеется, заменяющий им полотенце и носовой платок. Такого платка у Лиса отродясь не было, но он слышал, что благородные синьоры имеют привычку сморкаться в специальные тряпицы - так же, как это сейчас сделал Окто в кисточку собственного хвоста. Трубно, смачно, душевно так. Лис аж непроизвольно отодвинулся в сторону, чтоб ненароком не попасть под веер кутрубовых соплей - все-таки пучок волос не тряпка, может и не удержать столь обильных излияний. Отодвинулся - и зашипел от боли в ноге.
        - Кайооо нооогу подвернууул, - Окто опечалился настолько, что забыл про свой хвост и быстро, словно ночная тень, перетек из положения сидя в позу на корточках. Миг - и Лису показалась, что его стопу зажали в тиски. Парень даже открыл рот, собираясь возмутиться по поводу такого фамильярного обращения… но не успел. Демон дернул ногу так, словно собирался ее оторвать.
        Лис от неожиданности довольно чувствительно приложился затылком о спекшуюся драконью чешую. То, что раньше было эластичной броней, способной с легким, приятным шуршанием гнуться в любых направлениях, теперь стало по твердости похоже на древесину горелого дуба. В результате парень нехило долбанулся головушкой, аж загудело в ней, как в колоколе, по которому служитель Высших молотит билом по великим праздникам.
        - Твою мать… - простонал Лис.
        - У кутруба нет материии, - грустно простонал Окто, с неохотой отпуская ногу. - Только кайооо.
        - Это типа отца? - настороженно переспросил Лис, на всякий случай немного отодвигаясь в сторону.
        - Да, - кивнул демон. - Этооо и есть отеец в понимании хомо.
        - Ну, слава Высшим, - облегченно выдохнул Лис.
        - Но только если кайооо признает кутруба своим сыном, - добавил Окто, пытливо уставившись на парня своими красными глазками.
        «А ведь не признаешь, может и сожрать», - промелькнуло в голове Лиса. Поэтому он кивнул с важностью жреца Посвященных.
        - Да будет так, сын мой.
        - Благодарюю тебя, кайооо! - радостно взвыл кутруб. - Тепеерь я бууду рядом с тобоой всегдаа!
        «Вот этого точно не надо», - мысленно поморщился парень. Мало ли какие у человека могут быть дела, не требующие присутствия рядом жуткого, волосатого демона. А вслух мягко произнес:
        - Конечно, всегда. Кроме тех случаев, когда мне нужно будет послать тебя по неотложным делам.
        Почуяв подвох, кутруб насторожился.
        - По какииим делам, мой кайооо?
        Лис подтянул к себе поврежденную ногу, ощупал голеностопный сустав, попробовал приподняться. Спасибо демону, вывих он вправил. Ходить можно, но только осторожно, небыстро и прихрамывая.
        - Ну, например, я жрать хочу, - сказал Лис. - И пить. А охотиться, думаю, пару дней не смогу. Намек понял?
        - Пооонял, - кивнул кутруб. - Октооо будет два дня грустиить рядом со своим кайооо.
        Лис внимательно посмотрел на демона. Придуривается он, или как? Да нет, непохоже. Смотрит преданными глазками, похоже, и вправду собрался дежурить рядышком, оплакивая вывихнутую ногу.
        - А поймать какую-нибудь птицу или зверюшку ты способен? - поинтересовался Лис. - И что нужно для того, чтобы ты нашел родник и принес немного воды?
        На лице демона отразилась искренняя радость - ровно настолько, насколько она может отразиться на жуткой, волосатой, клыкастой морде.
        - Кайооо хоочет водыы и мяса? - догадался кутруб. - Почемууу же он рааньше не приказаал?
        «Ну вот, так всегда и оказывается, что не собеседник дебил, а ты сам дурак», - с легкой досадой подумал Лис. Еще дядька Стафф говорил, что солдатам, подчиненным и родственникам нужны прямые приказы, намеков они не понимают. И хотя старик не был сотником в отставке и никогда не имел ни рабов, ни прямой родни, тему он откуда-то знал крепко.
        - Тогда приказываю, сын мой, - устало сказал Лис с интонациями умудренного жизнью папаши, выговаривающего туповатому отпрыску. - Принеси мне пожрать и попить. И себя не забудь - тебе тоже чем-то питаться надо.
        - Слууушаюсь и повинуууюсь, мой кайооо! - радостно провыл кутруб, бросаясь в сторону недалекого леса. Только его и видели.
        «Вот и славно, - подумал Лис, поудобнее пристраиваясь к еще теплым останкам собственной плоти. Только сейчас он почувствовал, насколько устал. - «Хорошо, что жар от драконьего огня держится так долго в теле сожженных…»
        Парень хотел было подумать о чем-то еще, но усталость - суровый привратник, безжалостно захлопывающий двери сознания перед мыслями, чувствами, желаниями, назойливо пытающимися помешать человеку отдохнуть. Вот и сейчас Лис почувствовал, как его неумолимо тянет в черный омут - но сейчас у него не было ни сил, ни желания сопротивляться…

* * *
        - Сколько у тебя осталось невидимых стрел?
        - Восемь.
        - А как потом обороняться думаешь?
        - До «потом», отец, еще дожить надо, - еле слышно произнес Снайпер.
        - Это точно, - кивнул старик, не сбавляя скорости. Шел он легко и быстро, по одной ему видимой тропке меж вековых деревьев, своими ветвями дававшими такую тень, что даже самый яркий день в этой чаще казался густыми сумерками…
        Внучка старого Варда шла следом за Снайпером, так старик распорядился. Может, опасался, что стрелок свалится, сраженный ожоговой заразой, а может, просто по привычке поставил замыкающим группы наиболее опытного и надежного. Второе вероятнее, так как вряд ли ему так уж нужен был в небольшом отряде боец, который, как он сам сказал, вряд ли протянет больше двух дней. Хотя, нет, пока что, наверно, нужен был, так как, несмотря на печальное состояние Снайпера, дед взвалил на него наибольшую часть весьма нелегкой поклажи.
        Впечатленные тем, как Снайпер расправился с латниками и старостой, сельчане не рискнули возражать, когда старый Вард реквизировал в свою пользу:
        - крупы и вяленое мясо, достаточных для того, чтобы прокормить трех человек в течение полумесяца;
        - четыре армейские фляги - три с водой, одна с каким-то крепчайшим пойлом;
        - полную броню латника, включая меч;
        - один арбалет и все болты, которые были при себе у воинов господина Сомерта, а также все деньги, какие нашлись у убитых, - три серебряных монеты и двенадцать медных.
        По поводу последнего сельчане попытались вяло возбухнуть, но старик резонно заметил, что кто победил - того и трофеи, пусть скажут спасибо, что почти все латы и оружие побежденных им оставляют. Поскольку староста все еще валялся в отключке после удара Снайпера, бунт был подавлен в зародыше, особенно после того, как старик описал в воздухе мечом эффектную восьмерку.
        «Дедок-то, не иначе, из бывших военных», - отметил про себя Снайпер. Сам бы он не взялся вот так с ходу повторить стариковский финт, и дело даже не в том, что мир предательски покачивался перед глазами, земля норовила уйти из-под ног, а к горлу то и дело подкатывала тошнота. Просто в любом военном деле нужна тренировка, без которой лучше не браться за незнакомое оружие. Одно дело, скажем, лагерный нож или мачете, и совсем другое - прямой полутораручный меч, тяжелый и неудобный. Впрочем, для новичка и СВД кажется жуткой штуковиной - громоздкой, массивной, плюс отдача в плечо шибает, только держись. А попривыкнешь, освоишься - и ничего, оказывается, что винтовка эта более чем достойное оружие, ни на какую супернавороченную западную не променяешь…
        Задумавшись, Снайпер споткнулся о торчащий корень и чуть не воткнулся деду в поясницу острым краем шлема - трофейную снарягу старик велел надеть на себя. И поделом - напросился в отряд, значит, слушайся старшего.
        - Аккуратнее, - шикнул на него Вард. - Тебе только не хватало сейчас мордой об дерево приложиться. Морда-то хрен с ней, а вот дерево от твоих гнойных выделений заболеть может.
        «Друид хренов, - зло подумал Снайпер. - Ему, видишь ли, дерево важнее живого человека».
        Не исключено, что на это старик и рассчитывал. Злость придала сил, и Снайперу их хватило на то, чтобы, стиснув зубы, преодолеть еще с полкилометра по лесу, который с каждым шагом становился все мрачнее и гуще.
        Наконец, когда стрелку стало абсолютно все равно, куда он идет и зачем, потому что в кромешной тьме все равно не видать ни кутруба, чаща неожиданно расступилась и путники оказались на довольно большой поляне. Правда, здесь было лишь немногим светлее, чем в лесу, - ветви гигантских деревьев образовывали над свободным от них участком темно-зеленый шатер, практически непроницаемый для солнечных лучей.
        А в центре поляны стоял громадный дом, сложенный из толстых, потемневших от старости бревен. Видно было, что неведомые строители заботились прежде всего о безопасности тех, кому пришлось бы в этом доме обороняться. Узкие окна, больше похожие на бойницы, плоская крыша с тыном, из-за которого очень удобно держать под обстрелом прилегающую территорию, сухой ров вокруг деревянной крепости, по краю которого густо натыканы острые колья разной длины - причем, судя по всему, заточенные относительно недавно.
        Как не было Снайперу погано, но он нашел в себе силы искренне удивиться.
        - Откуда такое?
        - Демон его знает, - пожал плечами старик. - В лесу стояло, словно меня дожидалось. Нашел осенью этот домишко, немного до ума довел. Все собирался бросить деревню к кутрубам и переехать, да как-то повода не было.
        Ко рву вела хитрая тропка, петляющая между кольями. Если не знать куда идти, через пару шагов однозначно не уследишь и напорешься на острую деревяшку, как оказалось при ближайшем рассмотрении, смазанную какой-то вонючей гадостью.
        Подойдя к краю рва, Вард взялся за один из кольев и с силой навалился на него всем телом. На той стороне заскрипел невидимый механизм, и узкий, но толстый стальной мост, очень напоминающий длинный меч, выехав прямо из-под дома, воткнулся в землю под ногами путников.
        «Толково, - отметил про себя Снайпер. - Но сложно. Проще было обычный подъемный мост замутить. Хотя, если старик говорит, что это не он строил, спасибо тем, кто продумал такую хитрую машину. Если не знать, что она есть, нипочем не догадаешься, как перебраться на ту сторону».
        Думать и анализировать было трудно - мешали тошнота, накатывающая волнами, и туман перед глазами, сгущающийся с каждой минутой. Но еще трудней оказалось решиться в таком состоянии ступить на мост, ширина которого не превышала тридцати сантиметров. Тем более что дно рва, словно медвежья яма-ловушка, было сплошь утыкано острыми кольями.
        - Не дрейфь, воин, - подбодрил стрелка Вард. - Берись за мой пояс, и пошли. Ксилия сзади тебя поддержит.
        «Значит, внучку старого проходимца зовут Ксилия, - отметил про себя Снайпер. - Что ж, красивое имя. В отличие от ее обладательницы».
        Поганое это ощущение, когда здоровый мужик вынужден тащиться за стариком, словно слепой инвалид, ощущая при этом, как сзади тебя поддерживает девка. Сразу самоуважение ниже плинтуса, и все остальные понты бывалого вояки там же. Но если не удержишься и вниз рухнешь, то тем более неудобно перед людьми, которые тебе помочь желали, - они ж тоже вместе с тобой на кольях окажутся. Очень стыдно будет им в глаза смотреть, подыхая во рву.
        Впрочем, смотреть уже сейчас не особо получается - гной из трещин на лбу глаза заливает, плюс мутная пелена с кровавыми кругами перед мордой колышится, сквозь которую уже еле виден дом-крепость. Поэтому, даже если и случится оказия, так и быть, перетерпим муки совести.
        Но старик уверенно тянул вперед, словно пароход, прущий за собой неповоротливую баржу. Плюс сзади Ксилия уверенно подталкивала то слева, то справа, следя, чтобы Снайпер не особо кренился в сторону. Так что переправа по плоскости мечеподобного моста прошла удачно.
        - А ты думал, навернемся? - хмыкнул старик, оказавшись на противоположной стороне рва. - Нет уж, не надейся. Я своего раба и свои трофеи по-любому домой доставлю.
        «Раба?.. - отравленной крысой прошуршала в голове вялая мысль. - Он сказал - раба?»
        Похоже, он сказал это вслух, так как дед немедленно задрал кверху седые брови.
        - А ты как думал? - удивленно поинтересовался он. - Нет, Ксилия, ты посмотри - похоже, этот смерд решил, что он свободный человек. Бывает же!
        - Неслыханно.
        Первое слово, которое Снайпер услышал от Ксилии, было произнесено густым басом, похожим на рокот боевой трубы.
        «Раб… Да хоть ассенизатор… По фигу…» - подумал Снайпер.
        Сейчас ему было абсолютно все равно, кем его считает эта парочка и весь мир в целом. Потому что человеку, вплотную подошедшему к Темному порогу, глубоко наплевать, что думают о нем живые.

* * *
        Одна часть лица женщины была мертвой. Пергаментная, высохшая, местами осыпавшаяся кожа трупа обтягивала правую сторону лица. Под остатками губы виднелись черные зубы с волокнами мяса, застрявшими между ними. Слева лицо тоже было мертвым, правда, немного получше сохранившимся. Бледная кожа с трупными пятнами на щеке, по краям половинки нижней губы запеклась кровь… Жуткая маска, от вида которой кровь стынет в жилах…
        Труп медленно приближался, сжимая в костлявых пальцах рукоять зазубренного, ржавого меча, и не было сил не то что бежать, но даже пошевелиться. Взгляд абсолютно белых глаз чудовища приковывал к месту не хуже стальных кандалов. Лис изо всех сил старался отвести глаза в сторону, но у него ничего не получалось. Казалось, он превратился в статую. Живую статую, с ужасом ждущую неминуемой гибели.
        - Ты будешь умирать очень медленно, хомо, - прошептал труп, растягивая остатки губ в жутком оскале. - Ты будешь молить о смерти, как о великом счастье. Днями, неделями, месяцами…
        - Хелла, назад!!!
        Крик резанул по ушам, невидимые оковы спали. Лис дернулся всем телом… и проснулся.
        Сон… Это был всего лишь сон, но явь немногим отличалась от только что увиденного кошмара.
        В двух шагах от него стояла девушка с фигурой, достойной богини. Часть ее лица скрывала маска, мало отличимая от обычной человеческой кожи. Но та половина лица, что не была скрыта под ней, могла привести в трепет даже самого отъявленного храбреца. Ненависть исказила ее до неузнаваемости, превратив в нечто среднее между лицом человека и волка, готового броситься на свою жертву. Кожа, не скрытая под маской, пошла складками, из-под дрожащих половинок губ, изуродованных оскалом, показались кончики клыков. Зрачки расширились настолько, что белков уже не было видно, и Лис почувствовал, что его вновь охватывает оцепенение, но на этот раз уже вполне реальное…
        - Нет, Хелла! Он нужен мне живым!!!
        К девушке, прикрываясь щитом, подбежал высокий мужчина в дорогих чешуйчатых доспехах и шлеме с поднятым забралом. Полуростовой щит, который он держал перед собой, переливался, словно был заполнен тягучей жидкостью.
        Стальной нагрудник мужчины украшала знакомая эмблема - фонарь, пробитый стрелой.
        - Я и не собиралась убивать его, Никс, - с трудом проговорила девушка. Часть ее лица, изуродованная трансформацией, постепенно разглаживалась.
        - Я и не собиралась убивать его, - повторила она, справившись с собой и улыбнувшись остатками губ. - Он тоже нужен мне живым. Надеюсь, после того, как ты узнаешь от него все, что хотел, ты отдашь его мне.
        - Конечно, - кивнул Никс, отводя глаза в сторону, и Лис с удивлением отметил, что могущественный маг Воды, которого он видел на казни, похоже, сам побаивается эту девушку. - Эй, стража! Взять этого ублюдка. А вам, Хелла, лучше отойти в сторону, пока он не пришел в себя и не плюнул огнем.
        - Не беспокойтесь, Никс, - криво улыбнулась девушка. - На этот раз я подготовилась, и в случае чего пр?клятый умрет раньше, чем вторая половина моего тела превратится в кусок обугленного мяса…
        Со всех сторон к Лису приближались воины, прибежавшие на зов колдуна. Их стальные доспехи прикрывали накидки, наспех сшитые из свежесодранных коровьих шкур. Зачем - понятно. Если пр?клятый плюнет огнем, сырая шкура предохранит воина от смертельных ожогов. Щиты латников тоже были обтянуты шкурами. Понятное дело, обычным солдатам никто не будет накладывать на снаряжение дорогостоящие заклинания Воды.
        Лис усмехнулся. Полсотни воинов на одного него - это серьезно. Боятся его в Стоунхенде, если отрядили эдакий эскорт. Вернее, не его, а дракона, в которого он может превратиться в любой момент.
        Самое время попробовать…
        Лис представил, как огненные ленты выходят из его тела, стягивая плоть со скелетов тех, кто сейчас окружал его. Представил ярко, изо всех сил напрягая воображение, даже глаза снова закрыл от усердия…
        - Зря стараешься, побратим дракона, - жестко произнесла Хелла, и не подумавшая последовать совету мага Воды. - Твой дар умер вместе с тем, кто тебе его преподнес. Сегодня у города Стоунхенда будет большой праздник - над его воротами, помимо слегка подгнившей головы самки дракона, прибавятся еще две свежие драконьи башки. Но не надейся, что твоя голова появится там же в ближайшее время. Это случится очень нескоро, и вряд ли кто узнает тебя в том изуродованном куске мяса, который от нее останется…
        Поняв, что с трансформацией ничего не выйдет, Лис напрягся и плюнул огнем… Вернее, он очень постарался это сделать… Однако ничего, кроме обычной слюны, не вылетело из его рта. И даже этот плевок не достиг цели - слишком мало сил осталось у парня после тяжелого боя с черным драконом.
        Хелла засмеялась. И этот жуткий, демонический смех был намного страшнее ее обещаний о нечеловеческих муках, ждущих Лиса впереди…

* * *
        Он очнулся от боли. Лицо горело так, словно на него выплеснули кружку бензина, а потом подожгли. Реакция была естественной: сбить огонь. Руки метнулись вверх… но безуспешно. Понятно… Он связан, и его пытают, сдирая кожу по живому. Интересно, какого хрена им от него надо? Или неведомые мучители просто так развлекаются от безделья?
        - Не дергайся, - прозвучал густой, насыщенный голос. Если б не слышал его раньше, подумал бы, что это говорит умудренный жизнью сержант-ветеран, привыкший к повиновению личного состава с полуслова.
        Во мраке послышался удар кремня о сталь, посыпались искры, от которых мгновенно воспламенился подставленный трут. Через несколько мгновений в железной печке-буржуйке уже бился огонь, а на столе, разгоняя мрак, горели три свечи в изящном подсвечнике.
        Боль, разлитая по лицу, была весьма чувствительной, но терпимой. Усилием воли Снайпер заставил себя не обращать на нее внимания, после чего, когда глаза немного привыкли к свету, осмотрелся более детально.
        Помещение площадью метров двадцать. Деревянные стены, деревянная мебель, если можно назвать таковой грубо сколоченный стол, два стула и длинную, широкую лавку, к которой, собственно, Снайпер и был накрепко примотан веревками. В помещении присутствует знакомая деваха, деловито растирая пестиком в металлической плошке что-то на редкость вонючее.
        - Не дергайся, - повторила она. - Сейчас с морды старую мазь сниму, потом новую наложу. Будешь трепыхаться - вырублю. Очнешься - покормлю. Все понял?
        - Понял, - ровно ответил Снайпер.
        А чего ж тут не понять? По всему видно, девушка спокойная, уравновешенная, слов на ветер не бросает. И поневоле, глядя на нее, веришь - такая вырубит запросто, причем с одного удара. После чего, закончив с лечением, так же невозмутимо реанимирует и накормит, наверняка сытно и вкусно. Н-да, типаж редкий, но тем не менее порой встречающийся и в родном мире Снайпера. Причем рядом с такими девками бывают обычно забитые, тихие алкоголики. Потому что нормальные мужики бегут от подобного сервиса быстрее ветра.
        Слегка присохшую мазь девка сняла с лица Снайпера не сказать что безболезненно, зато весьма быстро. Пока она работала, Снайпер все пытался вспомнить, как ее зовут. Кси… Ксю… Вот ведь, никогда на память не жаловался, а тут словно отрубило. Хотя немудрено в таком-то состоянии. Ладно, как бы ее ни звали, Ксю будет в самый раз. У каждого настоящего воина должен быть свой позывной. Для этого убийцы в юбке короткое и звучное «Ксю» - самое то.
        Закончив со снятием мази, Ксю наложила новую - хоть и с тошнотворным запахом, но прохладную, освежающую, от которой сразу стало легче. Более того: Снайпер ощутил, что к вони, издаваемой лекарственным средством, больше не примешивается характерный запах гниения плоти, преследующий его в последние дни. Это что ж получается, ожоговый сепсис ликвидирован? Так сколько ж дней он тут провалялся?
        Интересующий вопрос Снайпер озвучил осторожно, серьезно опасаясь, что излишнюю говорливость деваха может расценить как трепыхание. Но нет, обошлось.
        - Сутки, - коротко ответила она, ставя на разогревшуюся буржуйку плошку, в которую вылила содержимое объемистой фляги.
        - И ты за сутки…
        Договорить Снайпер не успел - дверь заскрипела, и в помещение вошел знакомый старикан с коротким, запоминающимся именем Вард.
        - Ага, - сказал дед, прикрывая дверь. - За сутки Ксилия у тебя с лица болезнь сдула. Хоть и слабый она маг Воздуха, но тут постаралась. Признаться, я ее отговаривал - ну, донес больной мул груз до дома, так и кутруб с ним, пусть помирает. Но нет, взялась выхаживать. И сейчас вот от усталости на ногах еле стоит, стебелек мой, а все равно - перевязывает, кормит.
        «Угу, - подумал Снайпер, невольно ловя ноздрями запах разогревающегося супа. - Этот стебелек трактором не выкорчевать. Но все равно спасибо девке. И деду спасибо, что не пристрелил, как во мне надобность отпала. Но мула я ему припомню».
        - За спасение моей внучки мы с тобой дважды рассчитались, - продолжил Вард. - Так что ты нам одну жизнь должен. Пока я не сочту, что ты рассчитался с долгом, походишь в рабах за кормежку и защиту. Если согласен, поклянись в верности, и я тебя развяжу.
        Снайпер скрипнул зубами. Что, у него на обожженной морде написан моральный кодекс, который он принял для себя и которому следует всю жизнь? Получается, что старый хрен просчитал потенциального раба и сейчас вяжет Снайпера его же собственной веревкой…
        - А если не поклянусь? - поинтересовался Снайпер.
        - Тогда иди, соколик, куда вздумается и в чем пришел, - ухмыльнулся в бороду старик. - Если, конечно, найдешь дорогу из Черного леса. И если у тебя есть куда идти.
        Снайпер призадумался.
        Нет, не восстановить в памяти извилистой тропки, по которой он шел в полубессознательном состоянии. Но даже если выйдет, то дальше-то куда в окровавленной, драной, приметной одежде и с мордой, похожей на шмат освежеванного мяса? Правильно, до одного из многочисленных патрулей, которые сейчас наверняка ищут пришлого стрелка, завалившего целый отряд латников.
        И хоть решительно не нравился Снайперу его новый статус раба, тем не менее он нашел в себе силы процедить сквозь зубы:
        - Черт с тобой, клянусь.
        - Не знаю, кто такой чьорт, - с трудом выговорил Вард незнакомое слово, - но, думаю, что-то вроде нашего кутруба. Некоторые говорят, что я с ними знаюсь, но то от небольшого ума. А что согласился - это правильно. Потому что вряд ли ты сейчас даже по мосту надо рвом пройдешь, а доставать оттуда труп мне ой как лениво. Развяжи нашего нового раба, внучка, и дай ему поесть. Если не будет тебя слушаться, ты знаешь, что делать.
        - Знаю, дедушка, - спокойно произнесла Ксилия, подходя к связанному Снайперу. Два движения - и хитрые узлы распущены, а девка уже сматывает веревку. Это только в плохих фильмах герои эффектно режут ножами путы, которыми только что связали опасного злодея. В жизни любой нормальный воин бережет хороший материал для вязки вражьей силы.
        - И как звать тебя, раб? - поинтересовался вредный дед, делая ударение на последнее слово.
        - Снар, - ответил Снайпер, стараясь дышать спокойно. Так, сейчас никому лицо бить не надо, пусть развлекаются. Сперва надо окончательно вылечиться, набраться сил, а потом можно будет принимать скоропалительные решения.
        - Хорошо, раб, пусть будет Снар, - кивнул Вард. - А теперь вставай и пошли на подворье. Будет для тебя дело.
        Снайпер не стал спорить и с трудом поднялся с лавки. Все тело, измученное токсинами, ныло и болело. Но слушалось, а это - главное. Рука сама потянулась к лицу…
        - Морду не трожь!
        Смотанная веревка свистнула в воздухе, но Снайпер успел отдернуть руку от лица, и удар Ксилии пропал впустую. Старик, отметив реакцию раба, одобрительно кивнул, но ничего не сказал. Лишь махнул рукой - идем, мол, - и, повернувшись спиной к Снайперу, вышел за дверь.
        «Интересно, чем тут развлекают рабов? - думал Снайпер, идя следом за Вардом. - Дрова колоть? Воду носить? Дерьмо разгребать?»
        Оказалось, не угадал ни разу.
        Подворье лесного дома оказалось обширным. Сараи, клети, внушительная поленница дров возле высокого забора из заостренных кольев, больше похожего на тын небольшой крепости. Тем не менее свободного места было много. Хочешь - лошадку выгуливай, хочешь - в стрельбе тренируйся, благо к дальней части забора прислонены три щита, плетенных из лозы. К ним были прикреплены куски кожи с нарисованными на них мишенями, состоящими из пяти кругов.
        - Я видел, как ты стрелял из-за кустов невидимыми стрелами, - сказал старик, снимая с плеча свой длинный лук. - Мягко говоря, хреново стрелял. Ты ж тому придурку в голову целил, верно?
        - Верно, - согласился Снайпер, удивляясь, каким это образом старый хрыч вычислил в густых кустах человека, да еще и определил, куда тот собрался стрелять из небольшого пистолета.
        Заметив недоумение в глазах раба, Вард ухмыльнулся.
        - Не удивляйся, - сказал он. - Я у отца нынешнего графа лесничим был всю жизнь, пока тот не умер. Лучше меня никто в Стоунхенде до сих пор не умеет читать следы, стрелять из лука и различать в зарослях то, что обычный человек не отличит от тени на листве. Но сынок старого графа решил, что я состарился, и после смерти отца сразу же отправил меня в эту чертову деревню, выделив убогий домишко и сущие гроши на содержание. Типа, плата за многолетнюю верную службу. В гробу я видел такую благодарность.
        Старик смачно плюнул на землю. Теперь настала очередь ухмыльнуться Снайперу, хотя пока что это было очень больно.
        - Зато теперь ты знатный помещик и рабовладелец.
        Вард нахмурился.
        - Ты не зубоскаль, а слушай, что говорить буду. И смотри.
        С этими словами дед выдернул из колчана стрелу, натянул тетиву и, почти не целясь, выстрелил.
        До Снайпера донесся звук удара. Пробив толстую кожу и щит, стрела вонзилась в забор. Судя по звуку удара, вошла она глубоко и вытащить ее из дерева будет непросто.
        - Сильно, - признал Снайпер. - В самое яблочко.
        - Из лука стрелял когда-нибудь? - поинтересовался старик, проигнорировав замечание раба.
        Снайпер покачал головой.
        - Понятно, - с досадой сказал Вард. - Значит, и учить бесполезно. Нормального лучника лет десять готовить нужно, причем желательно с детства. А из арбалета?
        Снайпер качнул головой вторично.
        - Твою мать! - ругнулся старик. - Так какого ты вообще полез в эту заварушку со своими невидимыми стрелами? А на мечах приходилось?
        - На прямых, как у тех латников, - нет, - ответил Снайпер. - Тесаком или чем-то типа сабли могу поработать. Или ножом.
        - Ножом любая баба сможет, - махнул рукой Вард. - Что свинью резать, что человека - наука одинаковая.
        И заорал:
        - Эй, Ксилия! Принеси-ка арбалет. Посмотрим, может этот раб все-таки на что-то сгодится, кроме как поклажу таскать да дрова колоть.
        - Да, дедушка, несу, - донеслось из дома.
        «Ишь какая послушная, - мстительно подумал Снайпер. - Небось старый хрыч, когда был помоложе, ремня из рук не выпускал. Вот она с ним и шелковая».
        Дед взвесил в руках принесенный арбалет и скривился, словно случайно муху на лету пастью словил.
        - Штатное оружие стражи, дешевая поделка. Однако с десяти шагов прошивает насквозь воина в тяжелом доспехе, если попасть в сочленение лат. И, что ценно, отбрасывает его при этом назад. Тетива натягивается так. Ставишь ногу вот в это стремя, накидываешь крюк, который к поясу крепится, потом разгибаешь спину. В отличие от лука, неудобно, долго и спина у пеших арбалетчиков к сорока годам сажается напрочь. Но зато учиться долго не надо. Прицелился, нажал на скобу - вот и вся наука. Ясно?
        - Вроде да.
        - На, для начала попробуй тетиву натянуть.
        Понятно. Скидок на постболезненное состояние не будет. Впрочем, Снайпер их и не ждал. Взял специальный крюк у деда, прицепил его к поясу, накинул на тетиву, с усилием разогнулся, при этом спружинив ногами, чтобы нагрузка легла не целиком на поясницу, но распределилась в основном по ногам. Внизу что-то клацнуло, после чего натяжение ослабло - тетива попала на защелку.
        Старик внимательно посмотрел на Снайпера.
        - Ловко, - сказал он. - Говори - приходилось раньше тетиву натягивать?
        - Не-а, - мотнул головой Снайпер. - По молодости штангу таскал. В становой тяге до ста тридцати дошел без анаболиков.
        Вард почесал в затылке.
        - Ни кутруба не понял, - признался он. - Ну и ладно, не особо оно мне надо. Короче, смотри.
        Дед забрал у Снайпера арбалет, вложил в желоб короткую стальную стрелку и нажал на рычаг, находящийся внизу ложа. Тетива мощно хлопнула, на другом конце подворья дернулась кожаная мишень. Вард прищурил глаза и ругнулся.
        - Твою мать! Руки б оторвать по самые ноги тем, кто делает такое оружие. За сто шагов хрен из него куда попадешь.
        - По-моему, неплохо, - возразил Снайпер. - В четвертый круг как в копеечку.
        - Издеваешься? - вскинулся Вард. - Попробуй сам попади хоть куда-нибудь из этой кривой палки!
        Снайпер принял протянутый арбалет, приложил к плечу…
        - Я попаду из него в яблочко, - спокойно сказал он.
        - Ты?! - Дед аж подскочил от возмущения. - Отсюда?!
        - Отсюда.
        - Хорошо, - мстительно процедил сквозь зубы старик. - Если ты попадаешь в центр мишени с первого выстрела, ты больше не раб. Но если промахнешься, то будешь вкалывать на меня, пока не помрешь. И никаких попыток сбежать или прирезать меня во сне. По рукам?
        Снайпер вздохнул.
        - Эх, сколько полезных идей ты сейчас мне накидал, Вард, я б сам точно не додумался. Но уговор есть уговор. По рукам.
        Две ладони встретились с хлопком, похожим на звук спущенной тетивы арбалета. А потом Снайпер снова натянул тетиву. На этот раз все пошло хуже - его ощутимо качнуло вперед и стрелок чуть не упал. Организм настоятельно требовал отдыха, а не интенсивных физических упражнений. Но старик был настроен решительно.
        - Ну, посмотрим, на что ты способен, Снар, - ухмыльнулся он, протягивая короткую стальную стрелку.
        Снайпер взял протянутое, но вкладывать болт в арбалет не торопился, а приложил его снова к плечу, на этот раз более внимательно исследуя оружие.
        Так. Старик целился правильно, это очевидно. Даже ветер учел, на таком расстоянии для стальной стрелки это существенно. Но его болт ушел вправо. И при внимательном анализе стало понятно почему. Столяр, что протачивал желоб в ложе, работал плохо заточенной стамеской, вследствие чего образовался едва заметный перекос. Мелочь, на которую приемщик не обратит внимания. Да и тот стражник, которому выдадут это оружие, не почешется. Ему ж не по воробьям стрелять влет, а по ростовым фигурам в черте города, то есть с очень небольшого расстояния. Или со стен, если город осадят. Но там, скорее, эффект залпового огня важен, а не снайперская точность…
        Снайпер выдернул из ворота своей выношенной куртки нитку, подбросил ее, проследил полет. Так, ветер справа. Слабый, но есть. Плюс поправка на дефект арбалета…
        Стрелок расставил ноги, полностью скопировав позу Варда при стрельбе, медленно поднял арбалет, медленно вдохнул - и на середине выдоха нажал на спуск.
        - Горный тролль тебя побери! - восхищенно произнес старик.
        Болт Снайпера расколол стрелу Варда и глубоко ушел в бревно деревянного тына.
        - Эх, не был никогда рабовладельцем, так, значит, и не буду, - махнул рукой старик, при этом в его голосе не слышалось сожаления. - Но как ты это сделал, кутрубов сын?
        Снайпер опустил арбалет, оперся на него, как на трость, и объяснил, очень стараясь при этом не потерять равновесие.
        - Понятно, - кивнул дед, почесав в затылке. - Ладно, иди в дом. Судя по запаху, Ксилия уже обед тебе разогрела. Отъедайся, отсыпайся, набирайся сил - думаю, скоро они тебе понадобятся.

* * *
        Пытки бывают разные. Говорят, Чистильщики веры весьма искусны в этом деле. Могут, например, загнать под ногти сырые древесные щепки и в течение дня неторопливо вбивать их молотком все глубже и глубже, по очереди на каждом пальце. Или специальным крюком медленно выдирать из тела привязанного человека куски мяса, ребра и жилы. Как вариант, могут в тиски голову зажать и сдавливать ее, пока несчастный не скажет того, что ждут от него палачи, или покуда у него из ушей мозг не польется.
        Все эти жуткие рассказы Лис вспоминал, ритмично тычась носом в вонючий конский потник. Двое латников, связав пленника, просто перекинули его через седло заводной лошади, и отряд не спеша тронулся в обратный путь.
        В начале пути Лис прислушивался к разговорам стражников, из обрывков которых понял следующее.
        Доблестный маг Воды Никс еще до своего назначения на пост Великого Чистильщика где-то раздобыл колдовское оружие, называемое Драконорубом, после чего смог выследить и убить самку дракона. Правда, потом едва спасся - разъяренный самец догнал отряд и уничтожил почти половину рыцарей вместе с какой-то захолустной деревенькой, случайно попавшей под струю всепожирающего огня. Он бы и вторую половину уничтожил, несмотря на то, что у него явно закончилась огненная смесь. Когтями бы порвал как пить дать, но Никс сумел отогнать чудовище своим невиданным оружием.
        После этого Никс поклялся уничтожить всех драконов в округе и рьяно взялся за дело. Правда, ему не везло. Поисковые отряды гильдии Воинов ночи облазили все Драконьи Клыки, но толку не было. Драконы имеют обыкновение хорошо прятать свои гнезда и дополнительно защищать их мощными заклинаниями Невидимости, доступными только им. Один хороший разведчик сорвался в пропасть, второй наступил на змею и, укушенный, умер в страшных мучениях. Еще двое пропали без вести. Вечером сидели у общего костра, а поутру их не досчитались. И следов никаких. То ли сами отошли по нужде и заплутали во тьме (что маловероятно), то ли обнаглевшие тролли или горные волки придушили спящих и утащили в свои логова (что гораздо правдоподобнее).
        А возле старых Ворот Ветра вообще нашли целый отряд Воинов ночи, которых кто-то перерезал, словно беспомощных поросят. И так как эти воины были одними из лучших, понятно, что дело не обошлось без мощной магии.
        Тогдашний мессир, не привыкший терять людей попусту, приказал свернуть поиски - правда, почти сразу после этого утратил свою власть и громкий титул, став частью нарождающегося дракона.
        Унаследовав и то и другое, Никс хотел было возобновить поиски уже двух драконов, причинивших кучу проблем графству в целом и гильдии Воинов ночи в частности.
        Но ему повезло.
        В новую резиденцию нового мессира заявилась девица, жутковатая с виду. Никс и раньше изредка пользовался услугами одного из кланов горных волков, обосновавшихся в городе. За неофициальное разрешение жрать до полудюжины низкородных горожан в период от Однолуния до Однолуния волки в человеческом облике оказывали колдуну разные услуги, также неофициального характера.
        На этот раз девица тоже оказалась полезной, выдав Великому Чистильщику секрет расположения драконьего гнезда. Никс моментально собрал отряд из самых преданных воинов и отправился к Драконьим Клыкам. Таинственный Драконоруб везли в крытом возке четыре мощных, низкорослых коняги, привычных к горным дорогам. Несмотря на это, порой воз застревал намертво. Тогда воинам приходилось слезать с лошадей и демонстрировать свою недюжинную силу, приобретенную в постоянных тренировках, - правда, демонстрировать не по назначению. А именно, толкать воз, словно простым мужикам. Но латники, впечатленные мощью Драконоруба, не роптали, а терпеливо и методично перли магическое оружие в горы наравне с тягловыми конями.
        Волчица не обманула. Гнездо было найдено, дракон серьезно ранен. Его потомство, несмотря на нежный возраст, оказалось довольно агрессивным, так что в плен захватить удалось лишь одного дракончика, остальных пришлось перебить.
        Окрыленные успехом, латники разбили лагерь неподалеку, намереваясь как следует отдохнуть, а после отправиться на поиски раненого дракона. Но им повезло снова, причем - дважды.
        Практически над их головами разгорелся бой между двумя драконами, в одном из которых все узнали того самого, с серебристой чешуей, что сжег резиденцию гильдии Воинов ночи. К радости подручных Никса, дракону не поздоровилось - хоть и подбил он своего противника, но и сам рухнул в лес менее чем за полет стрелы от стоянки латников.
        Естественно, всем стало не до отдыха. А тут еще и разведчик прибежал сообщить, что в разоренном гнезде, которое они недавно оставили, теперь лежит мертвый дракон.
        Никс думал недолго. Четверых воинов отправил к гнезду отрубить и принести голову Йаррха. А с остальными выдвинулся к месту падения раненого Лиса, где и нашел его, спящего рядом с останками собственного драконьего тела…
        Что было дальше - понятно, так что Лис не вслушивался более в оживленный треп всадников. Да и не до того было. Кровь прилила к голове парня. Удары сердца, отдающие в виски, становились все сильнее и сильнее. Сейчас уже Лису казалось, что по его голове с двух сторон колотят кузнечными молотами. В совокупности с удушливой вонью несвежего потника, пытка становилась все мучительнее с каждым шагом неторопливого коня.
        - Плохо тебе, пр?клятый? - раздался над головой мелодичный, участливый голос.
        Лис с неимоверным трудом приподнял голову, но ничего не увидел, кроме высокого кавалерийского сапога, голенище которого плотно обхватывало стройную женскую ногу.
        «Хелла…»
        Это имя раза два или три упоминали латники, каждый раз при этом понижая голос. Похоже, воины серьезно побаивались эту женщину, изуродованную им, Лисом. Значит, она выжила после ожогов и теперь будет мстить. Что ж, ее право.
        - Я помню, как ты спас мне жизнь, - проговорила она. - Плюнул на меня, чтобы сбить свой колдовской огонь. Что ж, благодарю. Я не привыкла копить долги и немедленно отплачу тебе той же монетой.
        Холодная сталь коснулась шеи парня, как раз под мочкой уха. Лезвие омерзительно скрипнуло, разрезая кожу. На щеку Лиса, сверху вниз, медленно потекла теплая кровь.
        - Теперь ты точно доедешь до Стоунхенда, - равнодушно произнесла Хелла. - Признаться, мне очень хотелось резануть чуть глубже, но ты не заслуживаешь легкой смерти. Так что готовься. После того, как Никс отдаст тебя мне, ты будешь жить еще очень долго. И каждое мгновение покажется тебе вечностью…
        Она пришпорила коня. В лицо Лиса полетели мелкие комья земли, но он не отвернулся. Просто не было сил. А кровь все текла и текла, заливая правый глаз и стекая на землю темными, густыми каплями…

* * *
        - Ну как, оклемался?
        Снайпер медленно спустил ноги с лежанки.
        - Сколько я спал?
        - Сутки, - ухмыльнувшись, ответил Вард. - Суп сожрал - и вырубился, будто тараном тебя снесло. Ксилия дважды мазь меняла, а ты так и не проснулся.
        Снайпер снова потянулся к лицу, но на этот раз старик его не остановил. Пальцы коснулись подбородка… Ну и ну! Судя по ощущениям, вместо обычной кожи на лице была тонкая, нежная пленка, довольно болезненно отозвавшаяся на прикосновение.
        - Все, хорош, а то порвется, - проворчал старик, протягивая Снайперу какой-то овал на длинной ручке. - Если так не терпится - полюбуйся. Только аккуратно, смотри заикой не стань.
        Это было зеркало. Самое настоящее зеркало в пластмассовой рамке со слегка оплавленной ручкой. Снайпер хотел задать вполне закономерный вопрос, но взглянул на свое отражение - и слова застряли у него в горле.
        Из зеркала на него смотрел краснорожий демон со знакомыми глазами.
        - Это… что? - спросил слегка обалдевший Снайпер.
        - Твоя морда, - довольно пояснил Вард. - Ксилии пришлось сдуть всю твою старую, нагноившуюся кожу. Сложное заклинание, думал, она не справится. Но все получилось, внученька у меня умница. Еще пара дней и треть ведра мази - и будет твоя морда такая же мерзкая и наглая, как и прежде.
        - То есть кожа нарастет, и я буду таким же, как раньше? - уточнил Снайпер.
        - Типа того, - зевнул старик. - Ксилия говорит, даже чуток помоложе будешь выглядеть, чем до этого.
        - Чудеса, - проговорил Снайпер.
        - Они самые, - согласился старик, протягивая руку к зеркалу. - Ну, если налюбовался, то…
        - Откуда оно у тебя? - спросил стрелок, внимательно рассматривая изделие, никоим образом не вписывающееся в мир тотального Средневековья.
        - Нашел, - буркнул Вард.
        - Где? - продолжал настаивать Снайпер.
        - Здесь. За печкой валялось, когда я в первый раз порог этого дома переступил, - неохотно сказал старик.
        - А когда ты его переступил, то здесь полный бардак был, верно?
        Дед вздохнул, присел на лавку.
        - Трупы тут были, - сказал он. - Полусгнившие. Везде. И во дворе, и в доме. Семь трупов.
        Вард замолчал.
        - И при этом никаких признаков штурма? - продолжал допытываться Снайпер.
        Старик отрицательно качнул головой.
        - Так…
        Снайпер призадумался.
        - А как они лежали? Было что-то особенное в их позах?
        - Лежали странно, - ответил Вард. - Согнутые, будто личинки. Голова к коленям притянута, причем у всех.
        - Понятно…
        Снайпер подошел к окну, задумчиво уставился на внутренний двор.
        - И люди были только в доме? Во дворе, в сараях никого?
        - Ну да, - уже немного раздраженно ответил старик. - Не понимаю, к чему ты клонишь?
        - А дом вы с внучкой хорошо исследовали? - не обращая внимания на повышенный тон Варда, продолжал допрос Снайпер.
        - А мы, знаешь ли, не обнюхивать эту берлогу сюда пришли, - взорвался дед. - Мы целый день убили, чтобы только через ров по жердям перебраться. Пока с мостом этим хитрым разобрались, тоже времени ушло порядком. А нам надо было еще и в деревне появляться, там тоже хлопот полон рот. Так что пока мертвых схоронили и маленько порядок навели, те три месяца и минуло…
        - Ясно, - сказал Снайпер, становясь на колени.
        - Ты… чего? - опешил дед. - Я ж это… я ж свободу тебе дал…
        - Не обольщайся, - сказал Снайпер, опуская лицо к полу. - Свободу я, кстати, сам взял по уговору.
        И медленно пополз вперед, тщательно исследуя каждую доску потемневшего от времени пола.
        Чувствительная, нежная кожа лица была лучше любого индикатора. Снайпер даже глаза закрыл, чтобы лучше ощущать малейшее движение воздуха. Оно и сейчас чувствовалось - при плотно закрытой двери по полу медленно текла струйка более теплого воздуха с едва ощутимым запахом плесени.
        - Здесь, - сказал Снайпер, ткнув пальцем в едва заметную щель между плотно пригнанными досками.
        - Что «здесь»? - спросил Вард, окончательно сбитый с толку.
        - Подвал, - сказал Снайпер, поднимаясь на ноги. - Как минимум.
        - Подвал? - удивился старик. - Да нет тут никакого подвала. Дом стоит на фундаменте из сплошного камня. Я проверял, специально подкопал маленько с восточной стороны…
        - Из сплошного камня, значит… - промычал себе под нос Снайпер, внимательно осматривая стены. Слова старика лишь укрепили его догадку. Для того, чтобы приволочь в лес цельную каменную плиту для фундамента, нужна очень сильная магия. Причем оно точно на фиг не надо, дом и без эдаких наворотов построить можно. Значит, вряд ли это камень. Скорее, бетонный раствор, которому в Средние века существовать ну никак не положено.
        Так. Стены старые, потемневшие от времени и копоти почти до черноты. А вот там, в углу, какое-то пятнышко, чуть светлее, чем остальной фон. Может, подставка под свечу там была прибита, которую потом сняли. А может, и не подставка.
        Снайпер подошел ближе.
        Ага. Все было сделано правильно, только не учли хитрые инженеры прошлого, что от частого нажимания рукой на это место дерево непременно посветлеет. Кстати, может, и заметили со временем сей демаскирующий фактор, да поленились что-то делать. Вряд ли кто всерьез будет исследовать стены бревенчатого дома, не зная точно, что искать.
        Снайпер знал. Вернее, догадывался, исходя из опыта своих предыдущих приключений. Оставалось лишь проверить догадку.
        Стрелок протянул руку и нажал на светлое пятно. Древесина, выглядящая абсолютно сплошной, легко поддалась под нажимом. Ее участок величиной со спичечную коробку плавно ушел внутрь бруса.
        Раздался знакомый звук. Похожий Снайпер слышал возле рва, когда из-под дома выехал замаскированный стальной мост. Только сейчас с аналогичным звуком ушла вниз существенная часть пола - квадрат площадью примерно два на два метра. Только что был - и нет его. Лишь зияющая черная дыра в полу осталась, да гудение, напоминающее жужжание роя растревоженных ос.
        - Что это? - обалдело спросил Вард, с опаской делая шаг в сторону - вдруг весь пол уйдет под землю? Так и уедешь прямиком к Низшим, которые, как известно, всегда рады полакомиться свежей человечинкой.
        - Это лифт, - спокойно сказал стрелок, прислушиваясь и пытаясь по гудению скрытого механизма определить глубину шахты. Получалось, что она весьма впечатляющая.
        - А что там, внизу? - спросил старик, разом растерявший свой привычный гонор.
        - Бункер, - коротко ответил Снайпер.

* * *
        - Пойми, я не хочу тебя мучить, а уж тем более калечить. Но мне придется это сделать, если ты будешь упорствовать. Как ты уже понял, твоя кровь, впрыснутая в вены другого человека, просто убивает его, быстро и страшно. Может, нужны какие-то особые заклинания для того, чтобы человек получил способность становиться драконом?
        Голос мага Воды был ровным, абсолютно спокойным, даже дружелюбным отчасти. Можно было подумать, что сейчас он беседует со старым товарищем, которого давно не видел. Но умиротворяющие интонации его голоса не особенно соответствовали окружающей обстановки большой комнаты, которую новый мессир гильдии Чистильщиков веры называл своей лабораторией.
        Больше всего помещение напоминало пыточную. Большой металлический стол со стальными захватами для конечностей и желобками для стока крови не оставлял сомнений в его предназначении. Внутри шкафов с (подумать только!) стеклянными дверцами были аккуратно развешены на специальных штырьках многочисленные щипцы, зонды, крючки, ножи и секаторы самого жуткого вида. Другие такие же шкафы были забиты колбами с жидкостями разнообразных цветов и банками, внутри которых плавали фрагменты кишок, куски плоти, а также целые зародыши людей и самых разнообразных животных. Помимо всего этого, на специальных стеллажах вдоль стен располагались разнообразные механизмы, от крошечных до весьма габаритных, о назначении которых Лис мог только догадываться. А еще в углу лаборатории имелась большая печь - вероятно, новый мессир был изрядным мерзляком, если даже сейчас, посреди лета, в ней горел огонь.
        Также внутри помещения имелись два кресла и стол из простого дуба. За такими обычно служители Высших подсчитывают, не обманули ли их селяне при выплате десятой доли от своих доходов.
        Но сейчас за столом сидел не Посвященный в своей рясе, а маг Воды, которого Хелла непочтительно называла по имени, игнорируя высокое звание. Позади него, скрестив мощные руки на груди, стоял тип с рожей профессионального мясника. Тип был одет в свободную рубаху и широкие штаны, на которых виднелись следы свежей крови.
        На втором кресле сидел Лис. Его руки были накрепко привязаны ремнями к подлокотникам, а ноги - к ножкам кресла. Поверх этих ремней порой пробегали голубоватые отблески - маг Воды не поскупился на специальные заклинания, чтобы сделать путы нечувствительными к огню. Впрочем, предосторожность была излишней. Лис уже понял - его дар пропал, и теперь он - самый обычный человек, хотя маг Воды считает, что искра драконьего огня все еще горит в его теле. Считать-то он может что угодно, но сам Лис понимал - после боя с черным драконом дар Йаррха покинул его навсегда.
        Кровь, что текла у него по лицу всю дорогу до Стоунхенда, маг Воды остановил одним прикосновением, после чего что-то долго выговаривал Хелле. Впрочем, сил Лису это не прибавило. Сейчас он чувствовал себя весьма неважно. Хотелось лишь одного - чтобы это все поскорее закончилось. Как - не имеет значения. Только чтобы поскорее.
        В углу помещения, словно смятая, горелая тряпка, валялся труп какого-то несчастного, которому маг Воды только что попытался сделать переливание. Но как только первая капля Лисовой крови попала в вену подопытного, его стало страшно корежить. Через несколько мгновений изо рта и ноздрей человека повалил черный дым, от страшного жара, идущего изнутри, глаза лопнули и стекли по лицу, а плоть обуглилась и почернела.
        Равнодушно понаблюдав за происходящим, мессир скорчил недовольную гримасу и махнул рукой. Палач невозмутимо освободил мертвое тело от захватов и сбросил со стола.
        - Закончим с этим, позови рабов. Пусть расчленят труп и сожгут, - бросил своему подручному маг Воды. - И полы пускай помоют хорошенько, а то вонь тут стоит, как на бойне.
        Палач кивнул, запинал тело в угол, после чего вновь встал за креслом хозяина.
        Теперь Лис просто сидел и тупо смотрел на трещину меж каменными плитами, которыми был выложен пол. Трещину заполняла черная масса, и не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять очевидное - когда-то эта субстанция, цветом напоминающая деготь, была чьей-то кровью, которую теперь уже не отмыть даже самым усердным рабам.
        - Ну так как, раскроешь секрет заклинаний магии Огня, или дать команду Фреггу, чтобы он начал дознание с пристрастием?
        Лис усмехнулся и поднял глаза.
        - Боюсь, твое дознание ни к чему не приведет, - произнес он. - Я уже говорил: после того, как я снова стал человеком, мой дар пропал.
        - Не уверен, - задумчиво произнес маг Воды. - Хотя… я видел твое лицо, когда ты хотел плюнуть огнем. Ты действительно этого хотел, но у тебя ничего не вышло. Возможно, что ты и не врешь. Но у нас еще будет куча времени, чтобы это проверить. Фрегг, отведи его… хммм… отведи-ка его в третью камеру. Да-да, не смотри на меня так, именно в третью. Для страховки возьми с собой пару арбалетчиков, пусть в случае чего прострелят ему ноги. И не бойся. Для обращения в дракона этому пареньку вас троих будет слишком мало. Уж кто-кто, а я знаю в этом толк…
        Путь вниз был Лису знаком. Похоже, все дома гильдии Воинов ночи строились по единому принципу: сверху усадьба, больше похожая на небольшую крепость, а внизу - обширные подвалы, в которых размещаются и склады, и арсенал, и казармы, и тюрьма. К ним вела единая винтовая лестница со ступенями, стертыми тысячами ног за многие-многие годы. Слева - стена, из которой через равные промежутки торчали ржавые держатели, откованные в форме драконьих лап. Эти металлические лапы сжимали в когтях отчаянно чадящие факелы, дающие больше сажи, чем света, которого еле-еле хватало на то, чтобы рассмотреть ступени. А справа - черный провал, из которого тянет сыростью и могильным холодом.
        Спускаясь вниз, и Лис, и его конвоиры невольно жались к стене, рискуя подпалить волосы об очередной факел. Уж больно неприятно выглядел бездонный круглый колодец, вдоль которого вилась узкая каменная лестница. Как и в прежней резиденции гильдии, никто не догадался поставить перила справа, так что оступись - и тут же ухнешь в чернильную, бездонную пустоту.
        От бесчисленных витков и кровопотери Лиса слегка затошнило, но он сдержался, чтобы не блевануть. Арбалетчики, идущие позади, и без того нервничают. Того и гляди, один из них спустит тетиву. А за ним, как пить дать, и второй не сдержится. Даже если по ногам выстрелят, с такого расстояния болты тело вперед швырнут, об стену ударят. Отлетишь от нее рикошетом, словно детский мячик, и полетишь вниз как птица подстреленная. Конечно, жизнь в наше время монета разменная, но просто так выбрасывать ее в черный колодец глупо и бессмысленно.
        Порой в стене попадались большие черные дыры - входы в тоннели, из которых несло сырым сквозняком. Встречались и двери. Мощные, металлические, которые и тараном не свернешь - если, конечно, кто-то исхитрится притащить сюда таран и подвесить его над черным колодцем.
        Фрегг шел впереди, крутя в руке связку ключей на длинной цепочке. Возле одной из дверей он остановился и отпер массивный замок.
        - Проходи, - скомандовал подручный мессира. - И сразу вставай лицом к стене, если не хочешь получить болт под коленку.
        Лис подчинился и перешагнул порог, за которым оказался короткий коридор с шестью дверями, по три с каждой стороны. Меж дверями - те же факелы, отчаянно чадящие, но при этом не гаснущие. Не иначе, магия какая-то, при этом вряд ли огненная. Скорее, маг Воды, умеющий работать с разными жидкостями, придумал какой-нибудь горючий состав, усилив его несложным заклинанием. Жаль, что при этом он забыл избавить свое изобретение от копоти и вони - тошнотворный запах горелой пакли насквозь пропитал и без того спертый воздух тесного помещения.
        В конце короткого коридора на шести лапах стояла жуткая, невиданная пакость - большой металлический паук с двумя клешнями ужасающего вида. Как только Лис оказался за порогом, над головой твари выдвинулись два глаза-бусины, покачивающиеся на тонких, подвижных нервах. Миг - и паук, быстро перебирая лапами, покрыл расстояние, отделяющее его от жертвы. Ужасающие клешни щелкнули, и если б Лис не отдернул ногу, то наверняка лишился бы ее немедленно.
        Раздосадованный промахом, паук прыгнул вперед… но безрезультатно. Тянущаяся за ним толстая цепь рванула его обратно, и чудовищное насекомое с грохотом рухнуло на пол.
        - Полегче, серв, - бросил Фрегг, входя следом за Лисом. - Это я.
        И присел на корточки.
        Паук, поднявшись с пола, недоверчиво уставился на подручного мага своими рачьими глазками. Лису показалось, что на мгновение зрачки Фрегга полыхнули ярко-синим отраженным цветом, после чего насекомое резко потеряло интерес к вошедшим и, вернувшись на свое место, застыло, словно было одним куском отлито из железа.
        - Понимаешь, что тебя ждет при попытке к бегству? - хмыкнул Фрегг, выписав в воздухе замысловатую фигуру связкой ключей. - Эта тварь - наследие войны Огненных Стрел, которое питается исключительно мясом. И любая магия ему нипочем. Так что сиди тихо и не рыпайся, если не хочешь стать пищей для серва.
        Сказать, что Лис был поражен, - значит, ничего не сказать. Об ужасных машинах Древней войны, пожирающих трупы на поле боя, остались лишь смутные легенды. И то, что одна из них вполне благополучно живет себе здесь, под землей, впечатлило парня почище любой магии.
        Поэтому он не особо сопротивлялся, когда стражники ввели его в одну из камер. Темно тут было, как в бочке, но Фрегг ориентировался в тесном помещении, словно в собственном кармане. Лис почувствовал, как его прислонили к сырой стене, после чего запястья парня плотно обхватили холодные металлические браслеты. Звон цепей, два поворота невидимого ключа и облегченный вздох подручного мессира возвестили, что теперь пленник может хоть какое-то время ни о чем больше не беспокоиться.
        - Отдыхай, начинка дракона, - слегка нервно хохотнул Фрегг. - А чтобы тебе комфортнее отдыхалось, вот тебе освещение.
        В камеру робко сунулся один из арбалетчиков, протянул Фреггу факел, и тут же его силуэт в дверном проеме пропал, словно привидение. Лис понял - все они чего-то панически боятся.
        Но чего?
        Между тем Фрегг быстро поджег два других факела, оказывается, торчащие в держателях на боковой стене, после чего буквально выпрыгнул из камеры. Хлопнула стальная дверь, повернулся ключ в замке, и топот ног в коридоре возвестил о том, что подручный мессира вместе со своей свитой со всех ног торопятся убраться отсюда подальше. Интересно, чем это вызвана такая поспешность?
        Лис плотно зажмурился, после чего открыл глаза. Любому известно, что так они быстрее привыкают к свету после того, как ты некоторое время находился в темноте.
        Камера оказалась еще теснее, чем он ожидал. Пустой внутри каменный куб размерами десять на десять локтей. В низком потолке - дыра размером с кулак для доступа воздуха, прямо под Лисом - отверстие, чуть побольше потолочного, для стока дерьма и мочи. Две короткие цепи, к которым были прикованы запястья Лиса, позволяли сидеть на полу, правда, при этом руки оказались бы вынужденно поднятыми вверх. Н-да, долго так не просидишь…
        Но, оказывается, это было не самым худшим из вариантов. Дело в том, что Лис находился в камере не один. Его сосед, прикованный напротив, был в гораздо более незавидном положении. Ноги вплотную притянуты к стене. Руки - тоже, причем растянуты в стороны и прихвачены аж двумя браслетами каждая, на запястьях и в районе локтей. Дополнительно тело человека фиксировали стальные захваты на поясе и шее. Единственное, что мог несчастный, это лишь немного опустить голову вниз, другие движения были ему недоступны. Длинные седые волосы узника темницы ниспадали книзу, мешая рассмотреть черты лица.
        - Эй, - негромко позвал Лис. - Ты живой? Как твое имя?
        Голова прикованного приподнялась. Неверный свет факела упал на прядь волос, скрывающих лицо соседа по камере, и Лис понял, что они вовсе не седые, а пепельные - редкий цвет для обычного мужчины, но, наверно, вполне естественный для колдуна.
        - Неужто ты позабыл, как меня зовут, побратим дракона? - усмехнулся пленник.
        Лис аж задохнулся от лютой ненависти, разом переполнившей все его существо. Легкие захлестнула огненная волна, но перед тем, как она вырвалась наружу, Лис успел прохрипеть:
        - Я его никогда не забуду, Итан по прозвищу Тестомес.

* * *
        - Бункер, - повторил Снайпер.
        - Что это? - спросил Вард, еще не отошедший от шока.
        - По-вашему - Дворец Жизни, - пояснил стрелок.
        - А по-вашему? - прищурился вредный дед.
        - А по-нашему - бункер, - сказал Снайпер, наклоняясь над шахтой и принюхиваясь. Судя по положению тел мертвецов, о которых рассказал старик, там, под землей, бедолаг накрыло каким-то отравляющим веществом. Может, катастрофа случилась, может, еще что. Некоторые успели добежать до лифта, но наверх приехали лишь их скрюченные трупы. Нет, чесноком, горчицей, свежескошенным сеном или яблоками из лифтовой шахты не пахло, хотя это ни о чем не говорит. Многие отравляющие газы вообще запаха не имеют, и приступ просветления от контакта с ними приходит неожиданно. Другое дело, что срок их токсического воздействия на человека относительно невелик. По самым грубым прикидкам, с момента смерти тех бедолаг прошло не менее полугода, так что можно и рискнуть.
        Как и предполагалось, после повторного нажатия скрытой кнопки, платформа через некоторое время вернулась на место.
        - Ну что, дед, хочешь посмотреть, как выглядит изнутри подземный Дворец Жизни времен войны Огненных Стрел? - поинтересовался стрелок.
        - Да ну его к Низшим, - сплюнул Вард. - Для тех, кого мы с внучкой в лесу похоронили, он стал дворцом смерти, а я раньше срока в землю ложиться не хочу. Тем более что в случае чего похоронить нас будет некому.
        - А я пойду, - сказала Ксилия, перешагивая порог. В одной руке она держала за ноги трех освежеванных кроликов, в другой - окровавленный нож.
        «Ну, прям валькирия», - подумал Снайпер, несколько по-другому взглянув на крепкую девку. С лица она, конечно, далеко не красавица, но фигура хороша. Высокая грудь, широкие бедра, длинные ноги, стопы и кисти красивой формы, без венозности и черных трещин на коже, характерных для крестьянских девок. Понятное дело, внучке графского лесничего работать в поле без надобности, ее дело деду помогать.
        - Вот ведь лиса! - возмутился старик. - Типа, сидит во дворе, кролей шкурит, вся в делах, а сама при этом уши навострила.
        - Сам же учил все примечать, - пожала плечами деваха. - Ты, дедушка, обед пока приготовь, мы быстро.
        - Быстро, - прокряхтел Вард, поднимаясь с лавки. - Слышь, Снар, на вот, возьми сверток. Тут твои ножи и оружие, которое невидимые стрелы мечет. И одежка, которую я с одного из тех мертвых снял. Все постирано, высушено, тебе впору будет, если не брезгливый. И учтите - ежели к вечеру не вернетесь, пойду за вами в бункер тот проклятущий, будь он неладен…
        Одежка, снятая с мертвеца, оказалась странной. Некое подобие симбиоза удобной толстовки и просторных штанов с военным камуфляжем. То есть расцветка практически знакомая, что-то типа сильно затемненной «флоры». Удобно вечером в лесу гулять и в плохо освещенном подземелье тоже нормально - хрен кто с десяти шагов разглядит тебя, если, конечно, грамотно спрячешься. Вопрос ровно один: откуда у подземных жителей эдакая роскошь?
        Ладно. На брезгливость Снайпер никогда не жаловался, а практически не ношенный камуфляж всяко лучше тех обносков, в которых он сюда пришел.
        - Благодарю, - сказал стрелок, протягивая старику свой бинокль. - Возьми, дед. Чисто в знак благодарности за все.
        Лицо старика разгладилось.
        - А не откажусь, - улыбнулся он. - Такая штуковина завсегда при моей работе пригодится.
        - Вот и хорошо, - осторожно, боясь потревожить новую кожу на лице, улыбнулся Снайпер.
        Теперь осталось только выяснить, от чего же умер владелец этой вполне себе удобной одежки военного покроя и нельзя ли из подземного города прихватить что-то полезное для себя, например, нормальное оружие?
        - … Двадцать восемь… Двадцать девять… Тридцать… Тридцать один…
        Лифт ехал вниз, а Снайпер вполголоса считал секунды. Судя по движению воздуха в шахте и по ощущениям в целом, скорость лифта приличная, метра два в секунду. То есть они уже успели опуститься вниз более чем на шестьдесят метров. И лифт - работает, причем вполне прилично работает. Значит, те, кто строил это убежище глубокого залегания, конструировали его реально на века. И весьма преуспели в этом.
        - Тридцать семь… Тридцать восемь…
        Платформа плавно затормозила. Над головами Снайпера и Ксилии зашипело. Понятно. Две тяжелые створки выползли из стен шахты и намертво запечатали ее. Значит, когда лифт наверху, его массивная платформа сама служит пробкой, герметизирующей бункер. Когда внизу - активизируются бронестворки. Желающие удовлетворить любопытство на предмет, с чего это в полу деревянного дома образовалась эдакая дыра, могут прыгать вниз, как говорится, добро пожаловать, хоть и не особо это хорошо в плане маскировки секретного объекта.
        Правда, наверно, не деревянная хижина была раньше над бункером, а что-то более серьезное. То, что было снесено по самый бетонный фундамент во время войны Огненных Стрел. Это уже позже вырос густой лес на земле, обильно удобренной пеплом, а выжившие, вылезшие наружу, построили над своим подземным убежищем деревянную крепость.
        Кстати, убежище было что надо. Не иначе, в нем до поры до времени скрывались либо очень богатые люди, либо очень влиятельные. Либо и те и другие вместе.
        Помещение, в котором оказались Снайпер с девушкой, было огромным. Высокие потолки с фигурными плафонами, стены, отделанные красивыми золотистыми панелями, пол, выложенный плиткой, то ли имитирующей натуральный камень, то ли реально вырубленной из него. Правда, местами подвесной потолок и стеновые панели отвалились, обнажив мощные стальные перекрытия с пятнами ржавчины…
        А на полу лежали высохшие трупы в тех же скрюченных позах, о которых рассказал Вард. Много трупов. Десятки. Может, сотни или тысячи, если посчитать те, что наверняка находились в восьми тоннелях, расходящихся в стороны от лифта, словно лучи. Люди, почувствовав симптомы отравления, бросились к лифту, пытаясь спастись…
        И погибли. Все. В том числе и те, что успели подняться наверх.
        Возле лифта мертвых тел было особенно много. Похоже, здесь была бойня, и многие умерли до того, как отравляющий газ прикончил их. Вон лежит мертвец, у которого из глазницы торчит рукоять глубоко всаженного ножа. А у того топор застрял в шее, наполовину перерубленной страшным ударом. Да уж… Людям свойственно бороться за свои жизни, при этом легко отнимая чужие. Это - закон природы. Иначе они просто не выжили бы в конкурентной битве с животным миром, болезнями и друг с другом. Правда, все это не очень помогло и тем, кто сумел добраться до поверхности, и тем, кто остался здесь, превратившись в высохшие, полуразвалившиеся мумии.
        Высохшие… Значит, здесь до сих пор работает вентиляция.
        Снайпер прислушался. Ну да, так и есть. Там, под потолком, за остатками красивых подвесных потолков, было слышно тихое гудение. Значит, где-то все еще работали мощные моторы, гоняя воздух по воздуховодам. Но никакая вентиляция не спасет людей в замкнутом пространстве, если наружу вырвется отравляющий газ в достаточном объеме. И, судя по количеству трупов, объем его был более чем достаточным.
        - Их покарали Низшие?
        Голос Ксилии прервал размышления Снайпера.
        - Можно и так сказать, - задумчиво произнес он, глядя на небольшой пульт управления, торчащий рядом с лифтом. Насчет возвращения понятно. На пульте всего одна кнопка, и не надо иметь семь пядей во лбу для того, чтобы понять, как работает сей несложный механизм. Теперь хорошо бы разведать, на что может сгодиться путешественнику между мирами этот подземный Дворец Жизни, ставший для его обитателей дворцом смерти.
        Больше половины плафонов исправно горели под потолком, давая достаточно света. Остается поражаться талантам создателей этого убежища. Все подземные жители перемерли с полгода назад, а генераторы продолжают работать, исправно снабжая электричеством осветительные приборы и установки принудительной вентиляции.
        Но удивляться, ахать, охать и падать в обморок от восхищения - это потом. Сначала разведка.
        Один из туннелей, тот, что находился прямо перед Снайпером, отличался от остальных. Нет, не размерами, в этом отношении все они были одинаковыми. Количеством трупов. Из этого тоннеля бежало больше всего людей - и, соответственно, больше всех умерло. Прям сплошная дорога из скрюченных мумий.
        - Нам туда, - сказал Снайпер и двинулся вперед, стараясь не наступать на останки погибших. Получалось не всегда. Под каблуком захрустели чьи-то кости. Но стрелок не остановился. Мертвым все равно, а живым надо выживать. Если Чистильщики веры найдут в лесу деревянную крепость, старику и его дочке не поздоровится, как, впрочем, и Снайперу. Поэтому, коль судьба подкинула такой подарок, надо исследовать его досконально.
        Снайпер обернулся лишь на мгновение. Ага. Ксилия шла за ним след в след, сжимая в руках лук с наложенной на него стрелой. Молодец, сумела перебороть страх перед мертвыми, а главное - перед своими Низшими богами. Бледная как смерть, но идет, и руки-ноги не трясутся. Родись она в другое время и в другом мире, глядишь, хороший сталкер бы из нее мог получиться.
        Под стальной летучей мышью, вживленной в кожу прямо над сердцем, ощутимо кольнуло - и заныло тупо, будто туда ножом ударили. Так, симптом известен. Значит, про женщин-сталкеров больше не думать и заниматься только боевой задачей, которую сам себе поставил. Есть, так точно, разрешите выполнять…
        Он шел, держа в правой руке пистолет, а в левой - Бритву. Не ахти какое оружие, но все же лучше, чем ничего. Если повезет выжить в этом подземелье, надо будет подбить деда на экспедицию за бронекостюмом и огнестрелами, спрятанными в развалинах замка. Если реально кто-то полезет штурмовать деревянную крепость, приличная снаряга может очень даже пригодиться. Потому что не дело это приличному вояке с пистолетиком по эдаким подземельям разгуливать…
        Тоннель сделал поворот - и поток мыслей Снайпера прервался, словно водопроводный кран перекрыли. Оно и понятно. Такое увидишь - все мысли враз куда-то денутся, словно и не было их никогда. Только и останется, что стоять на месте, замерев, словно на мину наступил…
        Это был зал. Огромный, величественный, с мощными колоннами, подпирающими потолок. Стены зала, словно гигантская паутина, опутывали металлические лестницы и перекрытия, находящиеся во вполне приличном состоянии - время, прошедшее со дня гибели жителей подземелья еще не успело изувечить творение рук человеческих. Правда, уже видны были пятна осыпавшейся штукатурки на колоннах и следы коррозии на перилах лестниц. Очень хорошо видны, хотя в этом зале не было искусственного освещения.
        Тем не менее света здесь хватало с избытком.
        Снайпер даже на мгновение зажмурился, пытаясь осознать увиденное… Хотя, что тут осознавать. Ясно все. Предельно ясно.
        Среди трупов, усеявших пол зала, возвышалось громадное сияющее надгробие высотой, наверно, этажа в три, не меньше. Такое же, как и в сердце Измайловской аномалии. Или в Чернобыле, под саркофагом четвертого энергоблока - правда, то было не в пример скромнее размерами.
        - Что это? - ахнула за спиной Ксилия.
        - Зеркало Миров, - чуть помедлив, ответил Снайпер.

* * *
        - Я его никогда не забуду, Итан по прозвищу Тестомес!
        Эти слова вырвались из легких Лиса с надрывным хрипом. Казалось, еще немного, и горячая, пылающая ненависть, переполняющая парня, вырвется из него огненным потоком, заполнив тесную камеру неистовым буйством всепожирающего пламени…
        Но ничего не произошло. Жажда мщения клокотала и бурлила в душе Лиса, грозя задушить парня своими токсичными испарениями… но слова, вырвавшиеся наружу, остались лишь звуками, сопровождающимися брызгами слюны… И ничем более.
        Колдун с интересом смотрел на Лиса. Так ученый-алхимик глядит на свежеотрубленную голову вурдалака, лежащую у него на столе. Вращающую глазами, скалящую клыки, но, несмотря на жуткую мимику, абсолютно безопасную - если, конечно, не пытаться залезть ей в пасть голыми руками.
        Лис кричал что-то еще, но быстро выдохся. Все-таки крови из него вытекло немало, что не способствует прогрессирующей жажде мести.
        - Ты закончил? - поинтересовался Тестомес, когда парень, наконец, замолчал, чтобы перевести дух. -
        Лучше чтоб закончил, так как времени у нас немного. Скоро этот олух Никс поймет, что желание отомстить не пробудило в тебе дракона, и придумает что-то еще. А поговорить нам надо бы. Причем, думаю, польза от этого может быть для нас обоих.
        - Самое лучшее для нас обоих было бы, если б ты сдох вместе со своей шайкой, - прохрипел Лис и закашлялся. Вентиляция в подземелье была ни к кутрубам, поэтому он до сих пор не мог отдышаться.
        - Возможно, ты прав, - улыбнулся маг. - Но, как видишь, не судьба мне была превратиться в кусок твоего мяса. Именно для таких случаев я всегда ношу с собой заранее приготовленное мощное заклинание Воздушного щита. Вернее, носил… Но, признаться, в данном случае Никсу, которого я всегда считал туповатым, повезло больше. Пока я отсиживался за Воздушным щитом, наблюдая, как ты стягиваешь мясо с костей шайки мессира и превращаешься в летающую ящерицу, Никс просто испарил сам себя, после чего воссоздал вновь за сотню локтей от места происшествия. Я всегда считал Перемещение вслепую опасным занятием - можно запросто стать частью дерева или, например, коровы. Но, повторюсь, Никс вышел сухим из воды, а я оказался в полном дерьме… вернее, в центре Черного пятна, созданного тобой.
        - И теперь ты - пр?клятый… - изумленно выдохнул Лис.
        - Совершенно верно, - криво усмехнулся Итан. - Я, верой и правдой служивший гильдии Воинов ночи, - пр?клятый. А Никс, умело облизавший графские сапоги, - новый мессир.
        - Однако все это не оправдывает того, что ты сделал, - прорычал Лис, снова заводясь. - Твое предательство, смерть Снара, гибель Лиссы…
        - То, что ты называешь предательством, я называю выполнением задания, - отрезал Тестомес. - В любой войне есть две правды - твоя, и твоего противника. Ты считаешь, что сеешь добро и справедливость. И - представь себе - твой противник думает о себе то же самое. Потому и говорят, что добро всегда побеждает зло: кто победил, тот и добро.
        - То-то я и смотрю, как победившее добро бросило тебя в темницу и, похоже, не прочь отправить на виселицу, - презрительно бросил Лис. - Только, боюсь, в этот раз на твоей шее не будет невидимого магического ошейника.
        Итан внимательно посмотрел на парня.
        - А ты быстро повзрослел, юноша, - заметил он. - Научился не только орать и бесноваться, но и язвить. Да только твое злорадство слегка не к месту. Помяни мое слово - как только Никсу надоест ставить над тобой опыты и он поймет, что из его затеи ни кутруба не выходит, он запросто отправит на виселицу нас обоих. Отработанный материал необходимо поскорее утилизировать, пока он не начал вонять и отравлять воздух. Впрочем, нам с тобой не привыкать. Тряхнем стариной, проедемся еще разок в повозке за городские ворота, а? Только, думаю, на этот раз конвой у нас будет раза в три посолиднее, чем в прошлый раз. Как-никак самая настоящая казнь недоделанного дракона и колдуна-неудачника случается не каждый день.
        Лис призадумался.
        А ведь проклятый маг прав во всем. Он реально выполнял задание своей гильдии, показав себя отличным солдатом, для своих и опасным, коварным врагом - для чужих. Другое дело, что, как только он вышел из Черного пятна, свои для него враз стали чужими. И теперь они и вправду могут снова оказаться в одной телеге, везущей их к виселицам, что стоят вдоль дороги неподалеку от городских ворот.
        Можно, конечно, долго кричать на публику о том, что смерть тебе по барабану и вообще ты весь такой из себя неустрашимый и героический. Но на самом деле, любое живое существо смерти опасается и очень не хочет узнавать на собственной шкуре, что же такого интересного находится за Темным порогом. Даже профессиональные воины, покрытые шрамами, словно деревянное тренировочное чучело зарубками, тоже ее боятся. И их готовность к смерти вовсе не означает, что они тот страх потеряли. Просто эти люди научились скрывать его перед окружающими, держа свой инстинкт самосохранения за глотку мертвой хваткой, словно дикого зверя. И, идя в атаку на вражьи мечи и копья, орут они при этом во всю глотку не от ярости, а просто чтоб заглушить в своей душе хрип собственного придушенного страха…
        Лис не был профессиональным воином. И хотя он был готов к смерти - жизнь научила, помирать ему все-таки не хотелось.
        - Чего тебе от меня нужно? - проворчал он.
        - Для начала я был бы не прочь услышать историю о том, как ты попал сюда, - произнес Тестомес. - Стража тут молола языками всякое, но я предпочитаю информацию от первоисточника.
        Висеть в цепях, дуясь на врага и скрежеща зубами от бессильной ярости, занятие глупое и утомительное, а у Лиса и без того последние силы были на исходе. Поэтому он подумал немного - и рассказал все. В конце концов, если предатель узнает о смерти Йаррха и о том, как черный дракон в воздушном бою сбил менее сильного и опытного противника, никому не станет ни жарко ни холодно.
        Тестомес все выслушал внимательно, после чего задумался на некоторое время. Лис успел даже слегка обидеться. Он тут распинался в подробностях, а в ответ - тишина. Ну и кутруб с этим магом. Не хочет реагировать - и не очень-то оно нужно было. Вообще не стоило ничего рассказывать этому лживому сентипиду…
        Но тут голос Итана прервал мрачные мысли Лиса.
        - Черный дракон… Говоришь, он прилетел с севера?
        - Ну да… - отозвался Лис, не совсем понимая, какая разница, откуда принесло летучую тварь, имеющую привычку ни с того ни с сего нападать на отдыхающих сородичей.
        - Возможно, я ошибаюсь, - задумчиво произнес маг Воздуха. - А может, и нет. Дело в том, что несколько лет назад произошла одна история. Если тебе интересно, кто мог быть тем черным драконом, я расскажу.
        Лис пожал плечами, отчего его цепи раздраженно звякнули. Впрочем, Итану и не нужна была реакция Лиса - сейчас он просто размышлял вслух.
        - Дело в том, что относительно недавно маги Земли не были нашими заклятыми врагами. Конечно, к ним относились настороженно, но при этом позволяли жить в городах при условии, что они не станут заниматься некромантией и вредить людям. Откровенно говоря, и польза от них была немалая: вырыть котлован для фундамента или вылечить скотину от каменной холеры для хорошего мага Земли - плевая задача.
        Все началось с того, что очень сильный маг Земли, Эмма из Вичтана, решила сделать подарок графству - построить маяк на Треугольном мысе, возле которого в штормы разбилось немало кораблей. Ну, от подарков никто не отказывается, хотя, если б этот граф отверг, было бы лучше для всех. Но, как говорится, знал бы, где упасть, упал бы в другом месте, м-да… В общем, Эмма этот маяк построила - и на следующий день после окончания трудной работы была найдена мертвой возле его подножия. Говорят, ее сбросили с маяка слуги Высших, позавидовавшие силе колдуньи, хотя лично я этому не верю - зачем собственноручно портить себе репутацию, плодя мучеников?
        Но что сделано - то сделано. Эмму похоронили там же, на Треугольном мысе, где после этого стали происходить странные явления. Маяк начал светить сам по себе, а из моря, словно бабочки на пламя горящей лампы, полезли утопленники, которые убивали и пожирали все живое на своем пути.
        Все могло бы закончиться печально для всех жителей графства - мертвецы валили толпами, и убить их было крайне непросто. Но, к счастью, в Стоунхенде проживал другой великий маг Земли по имени Ингар. Дабы предотвратить уничтожение города, он за одну ночь вырыл Южный предел - глубокий ров, отделивший Треугольный мыс от материка.
        Утопленники, вылезшие из океана, возвращаться обратно в воду категорически не желали, и отныне их участью было шататься по мысу, спихивая обратно в волны менее удачливых собратьев и оглашая окрестности жутким воем. Все дальнейшие попытки войск Стоунхенда переправиться на мыс и уничтожить маяк ни к чему не привели - взамен убитых крайне агрессивных мертвецов из моря вылезали новые, не давая людям даже приблизиться к маяку. В общем, Треугольный мыс с тех пор называют Мысом утопленников, хотя это уже и не мыс, а остров получается. А Ингара напуганные слуги Высших прокляли и изгнали из Стоунхенда вместе со всеми остальными магами Земли. Еще одна глупость из серии, когда, вместо того чтобы дружить с сильными, люди делают из них сильных врагов.
        - И ты считаешь, что Ингар… - подал голос Лис.
        - Я пока ничего не считаю, я лишь предполагаю, - перебил парня Итан. - Дело в том, что этот маг Земли тоже увлеченно искал секрет всепожирающего огня. И после изгнания ушел именно на север, хотя прекрасно знал, что за довольно опасной Долиной живых папоротников лежат земли, контролируемые жестокими кланами пиратов, убивающих любого чужака, который рискнет ступить на их территорию. Никто не сомневался, что Ингар сгинул на отмелях Бедфьорда. Признаться, я тоже не сомневался - до тех пор, пока ты не рассказал об огнедышащем черном драконе, прилетевшем с севера.
        - И что в этом такого? - поинтересовался Лис. - Драконом больше, драконом меньше. Они и без этого порой встречаются в этих местах…
        - Встречались, - уточнил Итан. - За последние несколько лет люди видели лишь твоего Йаррха и его подругу. И, конечно, тебя - правда, недолго. Теперь же Йаррх убит, его семейство уничтожено, ты здесь, а больше в этих краях драконами и не пахнет. Подозреваю, что и не в этих тоже, иначе соседи давным-давно нашли бы способ овладеть магией Огня.
        - Все равно не понимаю, к чему ты клонишь, - мотнул головой Лис. - Ну нет в Стоунхенде больше драконов. И кому от этого плохо?
        - Пока никому, - хмыкнул Тестомес. - Повторяю - возможно, я ошибаюсь. Но если Ингару удалось выжить и найти общий язык с северными пиратами, а потом овладеть магией Огня и научиться превращаться в дракона, то все может повернуться крайне паршиво. От нападения на богатый Стоунхенд морских разбойников уже много лет останавливал не столько трудный сухопутный переход через Долину живых папоротников и перевалы Клыков Дракона, сколько боязнь войны с сильными магами графства. Теперь же, если мои догадки верны и у них действительно появилась огнедышащая летающая тварь, имеющая с графом и слугами Высших личные счеты, думаю, война неизбежна. Ингар подлечит свои крылышки, которые ты ему подпалил, и заявится вторично. Думаю, с его стороны это был просто разведывательный вылет. Ты же случайно попался на его пути, и он просто мимоходом устранил возможную опасность.
        Лис невольно скривился. «Мимоходом», как же. Кстати, он этой летающей крепости тоже хвост поджарил неслабо. Хотя в чем-то Тестомес прав. Уничтожив серебристого дракона, Ингар - если это был он - вполне достиг своей цели.
        Опасности для мага Земли, овладевшего искусством превращаться в дракона, он, Лис, в настоящее время не представляет никакой. Как и для вон той жирной крысы, что сейчас бегает кругами по полу, прикидывая, как бы ей половчее вцепиться в кожаный ботинок узника.
        И вообще, Лис был весьма далек от большой политики. Граф Стоун, могущественные маги и северные пираты казались вчерашнему крестьянскому парню персонажами одной из сказок, которые рассказывают на ночь заботливые мамаши своим малолетним капризным ребятишкам. Но в то же время тюрьма, механическое насекомое и лаборатория нового мессира с кучей жутких сверкающих инструментов были вполне себе объективной реальностью, от которой очень хотелось как-нибудь избавиться - и, по возможности, поскорее.
        Судя по тому, как после рассказа Лиса оживился Тестомес, он явно что-то задумал. Не зря же он так подробно расспрашивал парня о том, что произошло после его превращения в дракона. Лис уже успел понять, что этот человек ничего не делает просто так. Ну, парень и спросил без обиняков, в лоб:
        - Слушай, колдун, говори уже прямо - чего тебе от меня нужно?
        Тестомес усмехнулся снова.
        - Да, я не ошибся, ты действительно вырос, побратим дракона. Ну что ж, будь по-твоему, слушай. Есть у меня кое-какой план. Правда, я не совсем уверен, что ты согласишься.
        - Говори, - тряхнул головой Лис.
        От резкого движения громко звякнули цепи. Крыса вздрогнула, подумала немного, посмотрела на двух мужчин, ощутила волны решимости, исходящие от обоих, и, повернувшись хвостом к так и не надкушенному ботинку, потрусила к своей норке от греха подальше.

* * *
        Итак, еще одно Зеркало Миров, третье в биографии Снайпера. Получается, в каждом из миров Розы есть, как минимум, одно Зеркало. Теперь понятно, почему горит свет в подземелье и работает вентиляция. Неиссякаемый источник энергии обеспечил жителям бункера безбедное существование в течение многих веков, пока остальные жители Центрального мира помаленьку скатывались в махровый феодализм.
        Только пока непонятно, как так вдруг получилось, что все эти люди погибли…
        Ксилия ахнула вторично. Снайпер увидел боковым зрением, как девушка вскинула лук. Она стояла немного правее, и ей было видно что-то, пока недоступное Снайперу. Что-то, находящееся за Зеркалом Миров.
        Но в следующее мгновение он увидел это.
        Из-за гигантского кристалла неспешно и бесшумно выехал механизм с очень знакомыми очертаниями. Естественно, что такая ценность, как Зеркало Миров, нуждалась в круглосуточной защите. И даже после смерти его хозяев, боевой робот продолжал нести свою вахту.
        Нечто подобное Снайпер видел в постъядерной Москве, но это явно была какая-то своя разработка. У робота были две мощные «ноги», оснащенные колесами, - машина могла как ехать по ровной дороге, так и бежать по пересеченной местности. «Ноги» крепились к бронеплатформе, на которой была установлена поворотная кабина-башня, отдаленно напоминающая человеческий торс с очень маленькой головой. По бокам башни крепились мощные «руки» со стальными кулаками и пушками Гатлинга, смонтированными на предплечьях. В общем, вполне себе взрослая боевая машина метра четыре в высоту, никак не вяжущаяся с миром рыцарей и летающих драконов. Но тем не менее в нем присутствующая и явно собирающаяся напасть.
        Сбоку хлопнула тетива. Стрела клюнула самый центр «головы» робота - и, расщепленная собственным наконечником, осыпалась под ноги боевой машине. Которая, явно не желая тратить боезапас, уже вовсю катила к незваным гостям, занося для удара громадный кулак.
        - Беги! - крикнул Снайпер, бросаясь в сторону и одновременно суя пистолет за пазуху, а нож - в ножны. Потому что гиблое это дело с таким оружием воевать против боевого робота. Во всяком случае, на расстоянии.
        Прыжок Снайпера оказался своевременным. Несмотря на внушительные габариты, робот оказался довольно шустрым. Металлический кулак ударил точно по тому месту, где только что стоял человек, безошибочно определив, кто из противников был наиболее опасным.
        «Вот ведь, сука железная, - промелькнуло в голове Снайпера, уворачивающегося от второго удара. - Значит, нашу бронированную леди девушки не интересуют. Ладно, придется полюбить тебя так, как мы умеем».
        Он уже успел заметить, что, когда робот грохает кулаком по цели, ему приходится слегка приседать на своих ногах, иначе не получится припечатать противника к полу.
        Что ж, тем хуже для робота.
        Перестав метаться из стороны в сторону, Снайпер внезапно замер в позе неандертальца, пытающегося напугать мамонта. Руки расставлены, ноги полусогнуты, зубы оскалены. Наверняка для робота крайне неприятный с виду противник. Пусть и не очень серьезный, но явно агрессивный, которого лучше прихлопнуть, да поскорее.
        Ну, он и прихлопнул, мощно, от души влепив кулачищем по полу так, что аж по высоченному потолку гул прошел. Да только все это без толку оказалось. Противник неожиданно метнулся прямо под кулак, запрыгнул на ногу робота, а оттуда бросился к тыльной части кабины и завис там, словно крюком зацепившись согнутой в локте рукой за толстую стальную шею боевой машины.
        Робот был, конечно, весьма шустрым для своей комплекции и притом сообразительным, но вот как можно освободиться от человека, прилепившегося к его спине, сразу и не додумался - не иначе, до этого прецедентов не было. Потому и завис он на мгновение, соображая, что же ему делать.
        - Лови!
        Крик Ксилии был громким и пронзительным. Робот мгновенно развернулся на голос и даже почти успел перехватить какой-то ком, летящий по направлению к его голове. Но в бою «почти» не считается. Стальные пальцы поймали пустоту, а в руке Снайпера оказалась смятая куртка Ксилии.
        Стрелок среагировал моментально. Если сперва он собирался попытаться вскрыть затылочную часть боевой машины, то теперь все стало намного проще.
        Рывок - и куртка наброшена на лицевую часть «головы» робота.
        Стальной паук дернулся - и заметался, ослепленный. Манипуляторы метнулись было к «голове» - и остановились в полуметре. Похоже, робот сообразил, что, снимая неожиданную помеху в горячке битвы, может повредить лобовое стекло. Даже если оно и бронированное, поцарапать-продавить его стальными пальцами вполне реально. Вот поэтому и замер он, максимально осторожно пытаясь приблизить манипуляторы к своей голове.
        Но Снайпер успел раньше.
        Рванувшись вверх, он выхватил из ножен Бритву и прямо через куртку Ксилии четырьмя мощными ударами ножа взрезал бронестекло, словно это был простой картон.
        Но все оказалось не так просто.
        Разрезанная куртка упала вниз вместе с осколками бронестекла. Голова робота повернулась. Теперь из глубины стального черепа на стрелка смотрели два красных глаза-камеры, глубоко утопленные в бронированные глазницы.
        Робот довольно хрюкнул. С одной стороны, защитное стекло жалко, но зато теперь можно о нем не беспокоиться. Позади Снайпера победно взвыли сервомоторы манипулятора, раскрывающие стальную ладонь, чтобы одним ударом прихлопнуть человека, словно надоедливое насекомое.
        Но Снайпер уже успел сменить Бритву на маленький ПСС. Два выстрела прозвучали словно два удара сердца бегуна, разрывающего финишную ленточку. Несмотря на скромные размеры пистолета, его пули пробивают стальной лист толщиной два миллиметра на дальности до двадцати пяти метров. А уж при выстреле в упор разнести вдребезги пару видеокамер и насквозь прошить человеческий мозг, скрывающийся за ними, для этого замечательного оружия не составляет никакого труда.
        Снайпер почувствовал, как холодные пальцы робота коснулись его затылка. Сервомоторы взвыли надсадно, взвизгнули ранеными хищниками, старающимися из последних сил сомкнуть зубы на теле жертвы… Но разорванный пулями мозг не успел отдать команды на сжатие стальной ладони, которая так и зависла в воздухе нелепо растопыренной пятерней.
        Облегченно выдохнув, Снайпер вылез из-под занесенной для последнего удара карающей длани.
        - Сегодня снова не судьба нам свидеться, сестрица, - пробормотал он. - Стало быть, в другой раз.
        И уже громче произнес, откровенно любуясь увиденным:
        - Спасибо тебе за помощь, дедушкина внучка.
        Ксилия неторопливо шла к роботу, держа лук наготове. Неудивительно, что под курткой у нее ничего не было надето - воину только в тягость лишняя одежда, не несущая однозначно полезной функции. Но так как куртка у охотницы теперь отсутствовала, взору Снайпера был полностью открыт роскошный бюст девушки, резко контрастировавший с осиной талией.
        Эх, природа-матушка, как редко ты даешь своим детям все и сразу… Редкость несусветная, чтоб было твое творение и красивым с лица, и фигуристым, и умным, и сильным, как физически, так и духовно, и при этом не скотиной распоследней, для которой другие люди так, насекомые мелкие, на которых плюнуть, растереть и забыть. Вот и сейчас - фигура нереально-сказочная, аж душа ухает вниз при виде такого, вызывая ощущение тесноты и дискомфорта в той части обмундирования, что пониже ремня. А глаза на лицо поднимешь - и как-то сразу форма вновь становится впору.
        Впрочем, похоже, прогулки топлес нисколько юную валькирию не смущали. Ни капли стеснения, идет себе, покачивая бедрами, словно ни в чем не бывало, и при этом по сторонам рысьими глазами смотрит. Не о бюсте своем роскошном думает, на который мужик бесстыдно глаза пялит, а о том, как бы половчее гипотетическому врагу стрелу в глаз загнать. Сказка, а не женщина, мечта сталкера. А с лица воду не пить. Ну, ежели совсем невтерпеж станет, можно и противогаз поискать, здесь они наверняка должны где-нибудь заваляться…
        Все же Снайпер нашел в себе силы отвести взгляд, подобрать с пола порядком испорченную куртку, вытрясти из нее осколки бронестекла и бросить девушке вместе с квадратом кожи, из той куртки вырезанном.
        - Ну ты… это… может, обратно пришить можно? Или у деда еще один комплект камуфлы отыщется…
        Девушка, зажав стрелу на луке указательным пальцем левой руки, правой поймала одежку за воротник, встряхнула, бросила на нее быстрый взгляд.
        - Мне старая одежда предков не нравится. Домой вернемся - эту починю, - равнодушно бросила она. - Сейчас главное другое. Что за чудище железное на нас напало? Это подземный тролль?
        - Это по-любому гораздо хуже, - сказал Снайпер. - Но есть у меня одна мысль… Сейчас проверим.
        Кабина робота была слишком габаритной для боевой машины. Судя по выпуклой бронированной крышке на несущей платформе, портативный биореактор был вмонтирован прямо в нее. Очень удобно - прям на поле боя разрывай на части трупы врагов и суй себе в брюхо. Подзарядка в экстремальной ситуации не отходя от кассы, хотя приличный кристалл шамирита вполне может заменить полсотни трупов, хорошо откормленных при жизни. Соответственно, возникает вопрос: что такого могло скрываться в башне биоробота, вдвое превышающем размерами бронированное тело того же «спайдера»?
        Обследовав массивное туловище боевой машины, Снайпер быстро нашел одну-единственную кнопку с нечитаемой поясняющей надписью. Обучая языку пришельца из иномирья, проклятый Тестомес позабыл научить его чтению. Хотя, возможно, маг и сам был неграмотным - на кой человеку с суперспособностями книжки читать? Правильно, не фига ерундой заниматься, когда есть возможность прямо из воздуха лепить собственное благополучие.
        После недолгого размышления Снайпер нажал на кнопку, очень надеясь, что это несложное движение пальца не приведет в действие предусмотренный конструкторами простой и эффективный способ самоуничтожения боевой машины.
        Не привело. Вместо этого раздалось шипение, и широкая бронепанель, составляющая переднюю часть кабины, медленно поднялась вверх, словно крышка шкатулки, поставленной на попа.
        Снайпер невольно присвистнул. Внутри машины на водительском кресле сидел скрюченный мертвец в шлеме, находящийся примерно в той же стадии мумификации, что и остальные трупы, валяющиеся по всему подземелью. Сухие руки мертвеца судорожно сжимали рычаги управления, словно перед смертью водитель из последних сил пытался подчинить себе управление взбесившейся машиной.
        - Все понятно, - пробормотал себе под нос Снайпер. - Размещенный в головной части дублирующий биомозг, предназначенный для вывода дорогой машины из боя в случае смерти пилота, взбесился и подчинил себе робота, заблокировав команды водителя.
        Стрелок перевел взгляд на пару раздавленных, тронутых ржавчиной баллонов, валяющихся рядом с Зеркалом Миров. На одном из них еще можно было разглядеть маркировку, не требующую знаний местной письменности и обычаев, - человеческий череп на фоне стилизованного облака. Восставшее творение рук человеческих, самовольно отстранив пилота от управления, притащило в место наибольшего скопления людей баллоны с отравляющим газом и тупо их раздавило, выпустив на волю невидимую смерть.
        - Что? - переспросила Ксилия, надевая на себя искалеченную куртку и перехватывая ее поясом. Видимо, заметила взгляд спутника и решила не смущать.
        - Ничего, не обращай внимания, - сказал Снайпер. И полез в кабину.
        Аккуратно вытащить наружу останки мертвеца не получилось - высохшая плоть крошилась при малейшем прикосновении. Пришлось доставать труп по частям, а рассыпавшиеся в пыль фрагменты выметать куском кожи, так удачно вырезанном из спины куртки дочери лесника.
        Голова мумии отвалилась сразу. В полумраке кабины на высохших плечах матово блеснула цепочка. Снайпер потянул за нее - и в его руке оказался небольшой медальон, покрытый темным налетом. Разбираться с находкой времени не было, и стрелок, просто сунув ее в карман, продолжил свое малоприятное занятие.
        Когда башня робота была более-менее приведена в порядок, Снайпер уселся в кресло водителя и надел на голову шлем. Любопытно, примет ли машина нового оператора, или же в нее введен какой-то код, блокирующий несанкционированный доступ? Конечно, риск есть. Конструкторам машины ничего не мешало сделать так, чтобы ментальный шлем тупо поджаривал мозги незваному гостю, словно в микроволновке. Но иначе не проверить.
        На сплошной панели перед лицом водителя имелась одна-единственная кнопка. Молодцы конструкторы, не заморачивались. Сел, нажал, поехал. Или нажал - и спекся, ибо не фига лезть, куда не приглашали.
        Но, как известно, груздю, влезшему в кузов, сковорода уже не страшна. Поэтому Снайпер вздохнул полной грудью, выдохнул - и легонько хлопнул ладонью по кнопке.

* * *
        Тестомес оказался прав - за Лисом пришли довольно быстро. Повернулся ключ в замке, и внутрь камеры осторожно всунулась знакомая физиономия арбалетчика.
        - Ты жив? - осторожно поинтересовался он, смерив взглядом неподвижную фигуру Тестомеса, тонувшую в полутьме.
        - Не дождетесь, - хмыкнул маг. - Я вас всех переживу.
        - Переживешь, ага, - окрысился арбалетчик. - Мессир как раз сегодня распорядился в целях экономии припасов очистить тюрьму от всякого опасного сброда, и от пр?клятых - в первую очередь. Так что готовься, колдун, на завтра назначена первая казнь, и плотники уже сколачивают новые виселицы возле главных городских ворот…
        - Эй ты, хорош трепаться! - Голос Фрегга, раздавшийся в коридоре, был злым и нетерпеливым. - Если пр?клятый жив, расковывай эту отрыжку дракона и пошли, мессир ждать не любит.
        - Кого именно расковывать? - не понял арбалетчик. - Они оба пр?клятые.
        - Ну твою мать… - горестно вздохнул Фрегг, входя в камеру. - Ничего никому поручить нельзя, все приходится самому делать.
        Телом подручный нового мессира был весьма грузен, при этом жирным его назвать язык не поворачивался. Бывают люди, здоровенные от природы, и довольно толстый слой сала, покрывающий их телеса, лишь добавляет им солидности в глазах окружающих. Говорят, именно так выглядят северные варвары, живущие за Морем Снов, - плечистые великаны, к тому же еще и закованные в стальные доспехи.
        Соответственно, когда Фрегг вошел в каземат, притиснув незадачливого арбалетчика мощным торсом к стенке, в камере стало, мягко говоря, тесновато. Однако подручного мессира это не смутило. Привычным движением он снял с пояса связку ключей и одним из них ловко отомкнул браслеты, стягивающие запястья Лиса.
        - Все, пошли, - буркнул он, хватая парня за плечо железными пальцами, словно цыпленка из курятника намеревался вытащить.
        - Ну, пошли, - согласился Лис, отклоняясь в сторону и со всей дури нанося здоровяку удар коленом в пах…
        Какой бы ни был ты супертренированной машиной для убийства, колокола остаются одной из самых уязвимых и болезненных зон твоего тела - так же, как глаза и горло, которые не защитить никаким мышечным корсетом или набитыми мозолями.
        Хотя, ожидай Фрегг от пленника чего-то эдакого, может, и подстраховался бы он. Защиту стальную надел на промежность или просто вразумил полновесными матюгами туповатого подчиненного, самолично не входя в камеру. Но, как говорится, что случилось - то произошло, и никакой колдун не отмотает назад то короткое время, за которое ты успел совершить очередную глупость.
        От удара Фрегга согнуло пополам, да так резко, что он со всего маху впечатался лбом в стену камеры. Хорошо так приложился, аж лоб затрещал и с потолка копоть посыпалась. Обмяк подручный мессира и рухнул на прелую солому, булькнув при этом, словно бурдюк с помоями. Изо рта оглушенного хлынула обильная струя блевотины, на которую, впрочем, Лис внимания не обратил. Сейчас его больше интересовал арбалетчик, разинувший рот от удивления, но тем не менее рефлекторно тянущий руку к длинному кинжалу, что висел у него на поясе.
        Кинжал Фрегга оказался погребен под его грузным телом, потому Лису нечего было противопоставить новому противнику. Бить коленом в пах хорошо, когда враг этого не ожидает. А стражник уже почти готов к тому, чтобы если не начать резать Лиса на полосы, то, как минимум, заорать. В коридоре же наверняка ждет второй арбалетчик и - самое страшное - стальной паук с клешнями, которого голыми руками-ногами точно не одолеть.
        Взгляд Лиса метнулся по камере, но ничего похожего на оружие поблизости не было. Факел против ножа практически бесполезен, разве только…
        Рядом с рукой поверженного Фрегга валялась большая связка ключей, одним из которых он разомкнул браслеты на запястьях Лиса. Любил подручный мессира крутить эту связку на ходу, со свистом выписывая ею в воздухе замысловатые кренделя. Ее, резко нагнувшись, и подхватил с пола Лис, при этом слыша над головой, как со змеиным шуршанием покидает ножны длинный кинжал стражника, больше похожий на короткий меч.
        - Кутрубово отродье, - прошипел стражник, делая шаг вперед и замахиваясь своим оружием. Нападение на старшего - веский повод для того, чтобы зарезать преступника на месте согласно инструкции, древней, как сама тюрьма. И слава убийцы дракона достанется ясно кому. Потому и не заорал арбалетчик, призывая подмогу, ибо ножом владел очень неплохо еще с той поры, как помаленьку разбойничал на большой дороге перед тем, как податься в городскую стражу.
        Но хорошее владение коротким клинком на этот раз не помогло. Тяжелая связка ключей прилетела из полумрака и тяжело тюкнула в висок - словно молотком кузнечным в череп ударило. И наступила темнота…
        - Неплохо, - тихо прокомментировал произошедшее Тестомес. - Кистенем у тебя получается лучше, чем огненной магией. Во всяком случае, в последнее время.
        Лис и сам не понял, как это у него так получилось. Махнул связкой - и стражник рухнул, будто его топором срубило. Слышал он, что бывает такое, мол, в сложной ситуации тело не ждет команды от нерасторопного хозяина, а спасает себя само, без участия разума.
        - Эй, что у вас там? - донесся из коридора обеспокоенный голос второго стража, явно не желающего заходить в камеру.
        - Не твоего ума дело! - рявкнул Тестомес, умело подделав голос Фрегга. - Стой где стоишь!
        И тихо добавил, уже Лису:
        - Давай быстрее замки отмыкай, пока тот дурень тревогу не поднял.
        Лис принялся было копаться в ключах, подбирая нужный, но колдун тут же подсказал:
        - Вон тот, самый хитрый, с девятью зубцами. Никс по старой памяти не пожалел для меня сложных замков.
        Но Лис не особо торопился. Признаться, не хотелось ему освобождать предателя, из-за которого погиб Снар и… и Лисса. Кстати, еще вопрос, из-за кого она погибла… Но, не будь Тестомеса, наверняка жила бы девчонка.
        Правда, с другой стороны, парень понимал - одному ему отсюда не выбраться. Итан, как старый член гильдии Воинов ночи, наверняка знает все ходы-выходы из лабиринтов, которые понастроили под Стоунхендом Чистильщики веры. Так что выбор был небольшой…
        Хитрый замок одновременно запирал сложную систему толстых стальных браслетов, намертво фиксирующих тело колдуна. Оказалось достаточно двух поворотов ключа, чтобы оковы распались.
        - Верное решение, - прошептал Тестомес, падая на прелую солому - от долгой неподвижности тело онемело и отказывалось слушаться.
        - Да что там у вас? - раздалось из коридора. - Хорн, место!
        Судя по лязганью цепи и скрипу стальных когтей по каменному полу, паукообразный Хорн команду «место» проигнорировал. Одновременный щелчок клешней подтвердил догадку Лиса.
        Попавший впросак арбалетчик заорал благим матом.
        - Фрегг! Твою мать, Фрегг! Эта ночная ваза с ножками мне казенный сапог прокусила!
        - Жаль, что не яйца оторвала, - хрипло посочувствовал Тестомес голосом подручного мессира. Итан силился подняться с пола, но у него это не очень получалось.
        Видя такое дело, Лис плюнул на все свои философские умозаключения о мести и долге и помог колдуну подняться.
        Прислонившись к стене, Итан кивнул - мол, спасибо. Видно было, что кровообращение в его руках потихоньку восстанавливалось, так как Тестомес уже немного шевелил пальцами. Закрыв глаза, колдун что-то шептал, а меж его ладоней постепенно сгущался спертый воздух камеры.
        Лис уже все это видел раньше, правда, тогда маг Воздуха был в лучшей форме. Сейчас парня больше беспокоили несущиеся из коридора тихие поскуливания стражника, которого цапнул сторожевой паук. Еще немного, и арбалетчик осознает нестандартность ситуации, после чего наверняка начнет орать в голос. Или попрется за подмогой. А это конец. За нападение на стражу Стоунхенда полагалось «неспешное четвертование» - казнь, по сравнению с которой повешение было счастьем.
        Приговоренному в течение длительного времени отпиливали пилой сначала пальцы, после - кисти рук. Потом укорачивали руки по локоть, далее - по плечо. Раны прижигали огнем. Если человек терял сознание, палачи поливали несчастного ледяной водой, пока тот не приходил в себя. После чего снова принимались за дело.
        Когда руки заканчивалась, наставало время ног, которые расчленялись по той же схеме. Народ говорил, что палачи сами не любили эту казнь. Работа была долгой и нудной, а от воплей истязуемых у них потом долго болели головы и звенело в ушах. Горожане тоже не горели желанием таким образом расставаться с жизнью, поэтому стражу предпочитали обходить стороной. Если же обойти не получалось, то со служителями закона народ был исключительно вежлив и обходителен.
        А тут налицо два бесчувственных тела… Так что не захочешь, а включишь фантазию.
        - Надо что-то делать, пока тот ушлепок за подмогой не побежал, - прошептал Лис. - Давай так - я заору, а ты его сюда позови.
        Колдун уставился на сокамерника, аж пальцами перестал шевелить.
        - И что будет?
        - Не знаю, - честно ответил Лис. - Но уж лучше пусть он здесь будет, чем в коридоре.
        И заорал, не дожидаясь ответа Тестомеса.
        - Что там у вас? - нервно поинтересовался стражник из коридора.
        - Сюда иди! - прорычал колдун. - С подопечным проблемы.
        - Не могу, - еще более нервно отозвался арбалетчик. - Меня Хорн не пускает, с цепи рвется…
        - Бегом сюда, кутрубово семя! - заорал Тестомес. - Я те покажу «не пускает»! Я с тебя лично шкуру спущу почище Хорна!!! По стеночке иди аккуратно, он не тронет.
        В коридоре послышался тихий стон. А через пару мгновений - вскрик, за которым практически незамедлительно последовал хруст костей и бодрое чавканье.
        - Чертов паук… откусил мне ногу и жрет ее!
        В вопле стражника был не столько ужас, сколько удивление. Нормальная реакция человека, лишившегося конечности. Только что была - и нету… Адская боль придет потом, через несколько мгновений, когда мозг осознает утрату…
        - Неплохо, побратим дракона, - похвалил Тестомес. - Ты прям на глазах растешь.
        Лис от похвалы невольно скривился. Он-то рассчитывал, что стражнику удастся проскользнуть в камеру, где его ждет отработанный удар связкой ключей по черепу. Но взбесившийся паук, похоже, знающий «в лицо» только Фрегга, все решил по-своему.
        - Ну а теперь пошли, - сказал Итан, пряча за пазуху плотный шевелящийся комок только что созданного заклинания. - Когда Хорн завтракает, ему все остальное до факела. И не вздумай пытаться помочь тому одноногому придурку в коридоре, если сам не хочешь остаться без ноги. Хорн не любит, когда кто-то пытается отнять у него добычу.

* * *
        «Ради вашей безопасности рекомендуется закрыть переднюю бронепанель», - прозвучал в голове Снайпера сухой металлический голос.
        «Обнадеживает, - подумал стрелок. - Если оно заботится о моей безопасности, значит, вряд ли собирается запекать свежепоступивший мозг в черепной коробке».
        - Может, ты вылезешь из нее, Снар?
        В голосе Ксилии были слышны жалобные нотки.
        «Надо же, а девчонка-то, кажется, боится, - отметил про себя Снайпер. - И кстати, она в первый раз назвала меня по имени. Вот уж не думал, что у этой валькирии могут быть какие-то чувства и эмоции».
        «Команда не понята, - недовольно повторил металлический голос в голове стрелка. - Повторяю: перед началом движения ради вашей безопасности рекомендуется закрыть переднюю бронепанель».
        «Бронепанель закрыть», - подал мысленную команду Снайпер. А вслух крикнул:
        - Не боись, Ксюха, прорвемся! Где наша не пропадала.
        Передняя панель опустилась с глухим щелчком - и вдруг, засветившись, превратилась в один сплошной экран, с вполне приличной четкостью отражающий обстановку за бортом. Следом включились боковые экраны, дав полную картину обстановки спереди и по бокам робота.
        «Неплохо, - подумал Снайпер. - А теперь, товарищ робот, доложите-ка мне о последних событиях на данном объекте».
        «Докладываю, - вновь зазвенело в голове стрелка. - Сто пятьдесят четыре лунных цикла назад основной мозг данной машины по воле предыдущего пилота был переподчинен дублирующему, что автоматически отключило встроенные логические системы безопасности. Предыдущий пилот уничтожил два заряда Игрек, но, поскольку системы внутренней безопасности, подчиняющиеся основному мозгу, были отключены, газ проник внутрь машины. Пилот погиб. Сегодня были разрушены обе верхние видеокамеры и дублирующий мозг, что автоматически вновь подчинило машину основному мозгу. В случае уничтожения основного мозга новый пилот может перейти на ручное управление».
        «Так вот для чего рычаги-то, - подумал Снайпер. - Но пока они нужны только как подлокотники. Будем надеяться, что по прямому назначению использовать их не придется. Так вот в чем дело… Не биоробот убил всех людей в этом подземелье, а тот урод, что в нем сидел».
        «Команды пилота непонятны. Просьба к пилоту использовать свой мозг по назначению».
        «Хорошая просьба, грамотная, - усмехнулся про себя Снайпер. - И даже философская в некотором смысле: многие люди свои полтора кило мозгового вещества задействуют крайне редко. Живут на рефлексах, а думают в основном лишь о том, как поесть, поспать, потрахаться да ближнему своему напаскудить, чтоб тому жизнь медом не казалась…»
        «Повторяю: команды пилота непонятны…»
        - Ну, извини, - вслух сказал стрелок. - Потребность у меня такая: как боевого робота ножом да пистолетом обезврежу, так сразу тянет на порассуждать о смысле бытия. Постстрессовый мандраж называется.
        - Пилот желает переключиться на голосовой обмен информацией?
        Динамик заорал прямо над головой, да так громко, что Снайпер аж подпрыгнул в кресле от неожиданности - эффект пустой бочки внутри робота присутствовал в полном объеме.
        - Ну уж нет, спасибо, - сказал Снайпер, утирая со лба выступившие капли пота. - Обязуюсь впредь использовать извилины только по назначению.
        И, сосредоточившись, представил, как биоробот приподнимает правую ногу и делает шаг.
        Все получилось как нельзя лучше. Древняя машина работала, и работала отменно. Впрочем, ничего удивительного. Помнится, старый друг Виктор Савельев рассказывал, что те же японские мечи при должном уходе сохраняются столетиями, и ничего им не делается. Так что если поколения подземных жителей эту железяку холили, лелеяли, смазывали и пылинки с нее сдували, то чего бы ей не работать?
        Походив немного туда-сюда, Снайпер не удержался и, рассчитав возможный рикошет, послал машине очевидный мысленный приказ.
        Короткая пулеметная очередь разорвала на части декоративную стеновую панель и выбила из каменной стены под ней веер осколков.
        «Хорошо, что тот убитый мозг на свои кулаки понадеялся, - подумал стрелок. - Наверно, не хотел пулями рвать деликатесы. Если б он хоть один пулемет включил на расстоянии, сейчас вовсю шастали бы мы с Ксюхой по Краю Вечной войны. Кстати, надо бы на всякий случай отпилить Бритвой эту голову с убитым мозгом. А то мало ли, может, он регенерировать вздумает и еще что-нибудь учудит».
        - Снар, ты слышишь меня? Демон, в которого ты залез, взбесился!
        Не надеясь больше на свой лук, Ксилия выхватила из ножен меч, явно собираясь повторить подвиг напарника.
        - Ксю, спокойно, здесь все свои, - сказал Снайпер, мысленно представив, как робот становится по стойке «смирно».
        Голос стрелка разнесся по залу - похоже, управляющий мозг робота сообразил включить внешние динамики. Он вообще молодец, этот основной мозг, запрятанный где-то в недрах машины. Хотя, конечно, было бы спокойнее без него. Чтоб как в танке - рычаги, и только твоя собственная воля…
        «Переключить машину на ручное управление?» - ненавязчиво поинтересовался мозг.
        «Да нет, не надо, - ответил Снайпер. - А ты можешь самостоятельно выполнять команды, данные пилотом?»
        «Да, - прозвучал в голове стрелка бесстрастный голос. - Более того: такие команды желательны. При отсутствии команд пилота машина после одного лунного цикла переходит в режим индивидуального выживания».
        Снайперу вспомнились биороботы сожженной Москвы. Что-то уж очень похожи они на того монстра, в котором сейчас сидел стрелок. Не исключено, что до Последней войны заокеанские ученые открыли портал в этот мир и наладили с соседями обмен достижениями цивилизации. И сейчас до сих пор шатаются по руинам столицы безумные машины, при отсутствии управления перешедшие в этот самый режим индивидуального выживания…
        Но это все домыслы. Правду, похоже, теперь не узнать никогда. Да и кутруб с ней, с правдой вековой давности. Тут свои проблемы решать надо.
        «Итак, ставлю задачу, - подытожил Снайпер. - Сейчас я проведу профилактическую операцию по твоей доводке, а именно - удалю поврежденную башку. И общий вес машины снизим, и протухший мозг больше вонять не будет во всех смыслах. Потом ты максимально заправишься шамиритом и боеприпасами, после чего будешь ждать меня возле лифта. Доступ внутрь машины только по паролю. При попытке кого-то другого, кроме меня, занять место пилота, не назвав пароль, уничтожать на месте».
        «Задача ясна, - ментально отрапортовал мозг. - Какой пароль?»
        «Сорок пятая», - машинально произнес Снайпер - и прикусил губу. До крови.
        «Пароль принят», - бесстрастно отозвался робот.
        «Переднюю панель поднять».
        Команда была выполнена незамедлительно.
        Операция по отпиливанию простреленной стальной головы заняла минут десять. Даже Бритва, легко режущая сталь, туговато шла по древнему сплаву, из которого были отлиты шейные позвонки боевой машины. Но ничего, все получилось. Стальная башка грохнулась на бетонный пол и покатилась по нему. Видимо, от удара в ней что-то замкнуло, и она угрожающе забормотала что-то механическим голосом. Впрочем, продолжалось это недолго.
        «Ага, все-таки не зря я тебя откромсал, - подумал стрелок, пряча Бритву обратно в ножны. - Даже если ты уверен, что враг мертв, никогда не помешает на всякий случай отрезать ему голову».
        Покончив со сложной операцией, Снайпер спустился на землю, где его ждала Ксилия. Девушка уже справилась с собой, ее лицо было по-прежнему непроницаемым. И не скажешь, что пару минут назад была готова ножом воевать с биороботом. Кстати, за кого воевать-то? За него, Снайпера?
        Пока он размышлял, обезглавленный робот, не теряя времени, бодро направился к Зеркалу Миров, где тут же принялся подбирать осыпавшийся шамирит и запихивать его в биореактор.
        - Что делает демон? - поинтересовалась Ксилия, не спуская взгляда с боевой машины. Ее грудь под остатками куртки вздымалась и опадала, вновь вызывая некоторое стеснение в отдельных деталях униформы.
        - Приказ выполняет, - ответил Снайпер, усилием воли гася непроизвольную реакцию организма. - А нам наверх пора. Есть у меня к твоему деду пара вопросов.

* * *
        - Значит, ты утверждаешь, что твой отряд уничтожил какой-то нищий бродяга посредством невидимых смертоносных заклинаний?
        - Истинно так, Величайший.
        Раненый склонился в поклоне, при этом скривившись от боли. Его простреленная рука была накрепко примотана к телу плотной фиксирующей повязкой и вряд ли могла доставлять беспокойство. Скорее, гримаса, исказившая лицо бывшего начальника отряда латников, была наигранной. Мол, смотрите, как мне плохо, пострадал при выполнении задания государственной важности.
        Маг Воды отпил глоток вина из кубка, стоящего на столе рядом с его креслом, после чего состроил сочувственную гримасу. Типа, все под Высшими ходим, бывает.
        И задумался.
        Получается, кто-то еще, кроме крайне ограниченного круга членов гильдии Воинов ночи, владеет секретом древнего оружия. Причем умеет применять его бесшумно. Лекарь Посвященных, осмотревший рану, дал однозначное заключение - запястье этого… как его? Господина Сомерта? - пробила не стрела и не арбалетный болт. Такое аккуратное отверстие мог проделать лишь кусочек свинца, разогнанный в стволе посредством сжигания пороха.
        Значить это могло лишь одно. Либо где-то неподалеку вскрылся еще один гнойник, очередной Дворец Жизни, в котором люди сумели сохранить тайну древнего оружия. Либо…
        Магу Воды вспомнился стрелок в пятнистой одежде, появившийся прямо из воздуха во время последней казни преступников. Этот воин владел огненным оружием в совершенстве. Правда, это ему не очень помогло - великий маг Воздуха Итан отправил его к Темному порогу, и он, Никс, лично видел это. Иначе можно было бы подумать, что пятнистый стрелок вернулся из небытия. Хорошо, что оттуда никто не может вернуться - ни самые сильные маги, ни полусказочные пришельцы из соседних миров.
        - Истинно так, Величайший, - повторил господин Сомерт, уставший стоять на одном месте и смотреть на задумавшегося главу гильдии Воинов ночи.
        Ну да, конечно. Сынок богатого дворянина, которого папаша пристроил на непыльное и доходное место начальника отряда латников внешней стражи. Эти отряды рыскали по окрестностям Стоунхенда, следили за порядком, ловили и вешали на перекрестках мелких воришек, а также собирали налоги с окрестных деревень, держа в страхе местных жителей. Теперь же, получив неопасную рану, стоит, переминается с ноги на ногу, всем своим видом выражая нетерпение. Ничего, подождет, не развалится. И плевать на то, что, согласно своему происхождению, этот выскочка имеет право на приставку «господин» перед своим именем. Пора этим господам показать, кто в городе хозяин не только ночью, но и при свете дня.
        - Так ты говоришь, ему помог лесник?
        - И лесник, и его внучка помогли. Сам я не видел, но на следующий день нагрянул в деревню с большим отрядом. Староста все рассказал. Тот лесник изначально подозрительно себя вел. В деревне почти не появлялся, все в лесу пропадал. А как того бродягу прижали мои воины, он их из лука перестрелял, а внучка деду помогала. Как есть, заодно они были…
        - А где ж ты был, когда твоих воинов разбойники убивали? - поинтересовался мессир.
        - Меня ж ранили, - быстро напомнил господин Сомерт. - Все равно я ничем не мог помочь, потому вскочил на коня и поспешил донести весть о неслыханном убийстве до ушей начальника стражи.
        - Ай, молодец! - восхитился мессир. - Не растерялся.
        - Рад стараться, Величайший, - не почуяв подвоха, вновь раскланялся Сомерт.
        - А старик, значит, собрал вещи, после чего вместе с тем бродягой и внучкой в лес ушел?
        - Истинно так. Люди в деревне говорят, не иначе у старика там надежный схрон, в котором он может жить безбедно до самой смерти.
        - Схрон, говоришь…
        Мессир вновь задумался. Солнечный свет едва пробивался сквозь узкие оконца с витражами, и полумрак, в котором утопал зал, способствовал неторопливым размышлениям. Слова начальника отряда латников всколыхнули смутные воспоминания, и маг Воды, покопавшись в памяти, припомнил дела прошлые, о которых давно успели забыть все члены гильдии Воинов ночи.
        В свое время предшественник нынешнего мессира практиковал метод засылки шпионов в Дворцы Жизни с двоякой целью: найти секрет магии Огня, после чего, вне зависимости от результата, уничтожить население Дворца. Тестомес вот был одним из таких шпионов, теперь в тюремном каземате вшей кормит… Но об этом потом. Помнится, был у прежнего главы гильдии Воинов ночи искусный шпион, на счету которого имелось аж три удачных зачистки, причем в одиночку. Где-то полгода назад пришел он с докладом, что нашел очередной Дворец в Черном лесу и придумал способ его уничтожения. Мол, готовьте награду. Скоро все сделаю и вернусь, после чего можно будет идти во Дворец и выгребать оттуда сокровища древних голыми руками.
        Пришел, покуражился, ушел - и пропал с концами. Само собой, в Черный лес искать его никто не потащился, себе дороже. Только вот такой отмороженный мог там Дворец разыскать, остальных мешком золота не заманишь в эдакое гиблое место.
        - А ты там, часом, не всю деревню перевешал? - осведомился мессир. - Есть те, кто смог бы показать безопасную дорогу в Черный лес?
        - Да нет, что ж мы, звери какие, курей резать, которые графу яички несут, - оскорбился господин Сомерт. - Так, человек пять повесили, остальных только кнутами вразумили. Отлежатся с недельку - работать будут лучше прежнего. А дорогу староста покажет. Я приказал его не особо сильно сечь, как-никак он помогал следствию.
        - Ну да, мне доложили, - усмехнулся мессир. - Поначалу ты ему вообще руки собирался отрубить. По сравнению с этим плеть - несравненная милость.
        - Воистину так, господин Никс, - расплылся в улыбке дворянчик, явно почувствовавший себя намного более уверенно, чем в начале аудиенции. - Милость - высшее достоинство тех, кому дана власть управлять другими. В связи с чем я очень надеюсь на достойную награду от вас за преданную и верную службу.
        - Господин Никс… - вновь усмехнувшись, посмаковал свое имя мессир, словно сладкий леденец во рту покатал. - Всегда приятно поговорить с равным себе.
        Сомерт осекся, понимая, что сморозил глупость. И ежу ясно, что равный не является к равному по первому приказу и не стоит навытяжку, пока тот слушает его доклад и расслабляется, потягивая вино из серебряного кубка.
        - Прошу прощения…
        - Не извиняйтесь, - махнул рукой мессир. - Мы действительно равны в том, что рождены женщинами и смертны. И поскольку мое звание немного, совсем чуть-чуть значительнее вашего, я имею право оценить ваш подвиг по достоинству. Вы и вправду отличились, а значит, заслужили награду.
        Раненый осмелился нерешительно улыбнуться и поклониться вновь. Вдруг и вправду гроза прошла стороной…
        - Благодарю вас… Величайший, - слегка запнувшись, произнес он. - Воистину милость сильных мира сего…
        - Безгранична… - прошептала темнота, в которой утопали углы зала.
        Господин Сомерт вздрогнул всем телом - настолько жутким был этот шепот - и попытался обернуться.
        Но закончить движение он не успел…
        Маг Воды мог наблюдать со своего места, как мрак в левой части зала пришел в движение. Оттуда неслышным шагом вышла обнаженная девушка с фигурой, достойной богини. Однако и при скудном свете, который, словно вор, прокрался через узкие оконца, было видно, что это роскошное тело более чем наполовину лишено кожи. Страшные, незаживающие, черные ожоги покрывали его. Живая плоть пыталась сопротивляться последствиям применения магии всепожирающего Огня, но от этого становилось только хуже. Процесс рубцевания шел вкривь и вкось, корежа плоть и превращая ее в жуткое черно-красное месиво.
        Один из шпионов гильдии рассказал однажды, что подсмотрел, как госпожа Хелла борется с этим бесконечным процессом, ровняя кинжалом собственную бунтующую плоть, а порой в приступе бешенства и отчаяния выгрызая зубами из себя горелое, но все еще живое мясо. При этом страшные раны медленно, но неотвратимо затягивались черной плотью, что приводило девушку в еще большую ярость…
        На следующий день шпиона нашли в сточной канаве. Его вырванный язык был прибит ко лбу доносчика длинным железным гвоздем, насквозь прошедшим через череп и на четверть вылезшим из затылка. Хотя преступление было налицо, но его как-то быстро замяли, и более никто не рисковал следить за девушкой. Которая, кстати, после этого случая очень сблизилась с гильдией Воинов ночи на почве оказания взаимных тайных услуг, часто жутких, отвратительных и кровавых.
        Но сейчас плоть Хеллы менялась стремительно, и совсем по иной причине. Лицо девушки вытягивалось, суставы выгибались назад, из области копчика вылезло нечто, похожее на длинный пастушеский хлыст. Участки тела, не тронутые огнем, на глазах покрывалось шерстью, а сожженная плоть жутко шевелилась, словно гигантский паразит, присосавшийся к девушке и сейчас препятствующий метаморфозе.
        Тем не менее превращение все же произошло, причем быстрее, чем мессир успел слегка дрогнувшей рукой поставить на стол опорожненный кубок. Уже не девушка, а гибкая и сильная волчица неслась по каменному полу зала, раскрыв ужасную пасть, полную длинных, острых зубов…
        Такая картина запечатлелась в памяти мессира. И сразу за ней следующая - уродливый зверь впился в шею человека и жадно глотает хлещущую из нее кровь. Горло оборотня так и бьется, перекачивая горячую жидкость в тело монстра, трепещущее от наслаждения. При этом горелое мясо на боках и морде страшно бугрится, словно живя своей, отдельной жизнью…
        Маг Воды был далеко не из слабонервных, но и он слегка поморщился от этой картины. Любой человек, даже обладающий способностями сильного мага, с брезгливостью относится к оборотням, кутрубам, упырям, вурдалакам и прочей нечисти…
        Обескровленное тело шмякнулось на пол с глухим звуком, словно хорошо отжатую половую тряпку случайно уронила нерадивая рабыня. Волчица подняла на мага глаза, горящие кровавым пламенем, и ощерилась - словно стальной капкан вдруг ожил и решил улыбнуться.
        Рука мессира невольно потянулась за пазуху, где в специальных потайных карманах всегда лежали несколько приготовленных заранее боевых заклинаний. Потянулась - и замерла на полпути, потому что уже началась обратная метаморфоза.
        Тело огромной волчицы съеживалось. Втягивалась внутрь черепа длинная клыкастая морда, на неповрежденных участках кожи густая шерсть стремительно укорачивалась, с сухим треском ломались суставы… Лишь структура горелой плоти оставалась неизменной, одинаково уродуя тела и горной волчицы, и некогда прекрасной девушки.
        - Любуешься, Никс? - криво усмехнулась Хелла, поднимаясь на ноги и вытирая тыльной стороной ладони окровавленные губы. - А ведь, помнится, совсем недавно ты не пытался отмахнуться от меня своими заклинаниями и смотрел на мое тело совсем другими глазами, хотя я была полностью одета.
        - О чем вы, госпожа Хелла? - нашелся мессир, энергично почесав бок. - Я ни о чем таком и помыслить не мог! Проклятые вши равно досаждают как бродягам, так и сильным мира сего.
        - Пусть будет так, - слегка кивнула девушка. Ее грудь все еще вздымалась от учащенного дыхания, но Хелла уже овладела собой. - Тогда пойду оденусь, дабы не смущать Величайшего своей наготой.
        Последнее прозвучало как издевка, но маг Воды давно научился пропускать мимо ушей чужие интонации и закрывать глаза на многие поступки тех, кто был ему нужен. Несомненно, Хелла опасна, и как-нибудь в будущем надо будет серьезно подумать о том, как бы от нее по-тихому избавиться. Но сейчас ее ум, хватка, связи и способности к убийству нужны новоиспеченному главе гильдии Воинов ночи, члены которой отвешивают поклоны новому начальству, а за спиной наверняка скрежещут зубами от зависти.
        День уже полностью вступил в свои права. Солнечные лучи пробились сквозь узоры витражей, разогнав по углам полумрак, и мессиру было хорошо видно, как одевается девушка-оборотень. Приятное зрелище… на расстоянии, откуда страшные ожоги можно списать на игру теней. Фигурой Хеллу Высшие не обидели, жаль, конечно, что все случилось так, как случилось. А то можно было бы попробовать договориться с ней не только о деловом сотрудничестве…
        Сильный голос девушки прервал мечты мессира на самом приятном месте:
        - Я, пожалуй, заберу вот это с вашего позволения.
        Она кивнула на бледный труп господина Сомерта.
        - Без проблем, - пожал плечами мессир. - Хотя не совсем понимаю, зачем вам нужен этот кусок сухого мяса.
        - Хочу последовать вашему примеру и провести один эксперимент, - усмехнулась Хелла. - У меня в доме не хватает хорошего слуги. Попробую создать из него живую куклу.
        Никс усилием воли сдержал брезгливую гримасу. Похоже, травма слегка сдвинула девушке мозги, если она решила сделать слугу из мертвеца. Хотя пусть делает что хочет, главное, чтобы продолжала работать на него, а не на кого-то другого. Кому, например, может прийти в голову фантазия направить это живое оружие против нового мессира.
        - Я прикажу Тангу, чтобы он ночью тайно доставил труп к вам в дом, - произнес Никс.
        - Отлично, - кивнула Хелла. - И еще. Мы договаривались, что я получу того пр?клятого, как только он станет вам не нужен. Нельзя ли поинтересоваться: как скоро у вас отпадет в нем нужда?
        - Думаю, в ближайшее время, - улыбнулся мессир. - Я уверен, что с вашими талантами мы быстро найдем способ вытрясти из него секрет магии Огня. После этого забирайте его со всеми потрохами.
        - У меня уже есть неплохой план, как это сделать, - проговорила Хелла, ловко завязывая на затылке ремешки мягкой кожаной маски. - Правда, не очень аппетитный, но я уверена, что вы его одобрите. Как известно, большая цель оправдывает любые средства, в том числе и экстремально тошнотворные…
        Внезапно двери с шумом распахнулись. Маг Воды слегка вздрогнул от неожиданности - до сих пор никто не позволял себе войти в зал совета без доклада, а уж тем более с шумом и грохотом. Похоже, случилось что-то из ряда вон выходящее.
        Конный сержант, одетый в полную броню, перешагнул порог и тут же грохнулся на одно колено, аж гул пошел от резкого соприкосновения стали с полом.
        - Прошу меня простить, мессир, но дело срочное! - воскликнул сержант. - Из тюрьмы только что сбежали двое узников. Те самые, маг Воздуха и побратим дракона. Но мы уже отрядили погоню…
        В следующее мгновение Никс вздрогнул вторично - из горла девушки, стоящей возле его кресла, вырвался жуткий, неженский, звериный рык.
        - Ррррастяпы! - с мгновенно выступившей пеной на губах взревела Хелла. - К кутррубам вас и вашу погоню! Я сама найду ублюдка!!!
        И бросилась вон из зала.
        Мессир не решился ее остановить - да и вряд ли бы у него сейчас это получилось. Переубедить разъяренную женщину не дано никому, даже самому сильному магу на свете.

* * *
        - Ну, дед, рассказывай-ка ты все начистоту, - произнес Снайпер, сойдя с платформы лифта.
        Вард, сидящий за столом, замер с куском непрожеванной зайчатины в зубах. Сел, понимаешь, пообедать, а тут приехал снизу этот красномордый и давай права качать.
        Взгляд старика был красноречивее всяких слов, да и Ксилия, стоящая рядом, с непониманием уставилась на спутника.
        - Хорошо, поясню, - сказал Снайпер, отодвинув грубо сколоченный свободный стул и усевшись поудобнее. - Ты ж лесник, так? Так. Лес, небось, знаешь вдоль и поперек, а дом этот только полгода назад нашел. Несостыковка? Она самая, но не главная. Далее - мост. Если никогда с такими конструкциями не сталкивался, вряд ли ты стал бы рычаги искать. Скорее, попытался б веревку на другую сторону перебросить и по ней через ров перелезть. Но ты предпочел найти секрет. И последнее, самое главное. Никогда не поверю, что такой следопыт, как ты, не заметил светлого пятнышка в углу этого зала. Лесовик прежде всего учится примечать мелочи, без этого с твоей профессией просто не выжить. И не заметить такую вот мелочь в доме, из которого загадочные трупы вытаскивал, ты не мог. Так что выкладывай, старик, как оно все было на самом деле, иначе больше на меня не рассчитывай.
        Вард медленно прожевал мясо, запил все это дело пивом из фляги, вздохнул и произнес:
        - Ну что ж, вычислил ты меня, словно оленя по следу. Впрочем, как и я тебя. Ты ж и есть тот самый перехожий, путешественник между мирами, которого не удалось убить Чистильщикам веры. Как видишь, у простого сельского лесника есть свои источники информации. Правда, не пойму, зачем ты снова сюда вернулся, но это дело твое. Захочешь - расскажешь, нет - так и ладно.
        Теперь обо мне… Думаю, ты уже догадался, что родился я в этом Дворце Жизни. Отец мой и вправду был графским лесником, жившим в знакомой тебе деревне. Мать же родом из подземных жителей, которых Чистильщики считают чудовищами и уничтожают нещадно. Этому Дворцу повезло. У нас было Зеркало Миров, дающее бесконечную энергию, и лес, защищающий наш дом от посторонних взглядов. Однако кровосмешение - плохой фактор для выживания рода, и жителям Дворца приходилось контактировать с местными жителями, втираться к ним в доверие, порой жить среди них для того, чтобы там, под землей, рождались здоровые дети.
        Старик умолк, задумавшись. Наверно, сейчас перед его глазами проносились воспоминания молодости… Но у Снайпера не было времени на длительные паузы. То самое шестое чувство - интуиция, не раз спасавшая ему жизнь, сейчас теребила его изнутри, сигналя: времени мало, беда не за горами…
        - Догадываюсь, как оно все было, - сказал Снайпер. - Твой отец повстречал в лесу прекрасную незнакомку, привел ее в свою деревню, женился. У них родился ребенок, из которого мать и отец - к тому времени заслуживший доверие и посвященный в ее секреты - с младенчества готовили шпиона, работающего на лесной Дворец Жизни. Юный лесничий подрос. Со временем, как и было запланировано, тоже сделал карьеру при дворе местного графа. Женился, народил детей, внучку дождался. А однажды пришел в свой истинный лесной дом и обнаружил, что все те, кто был ему близок, мертвы…
        - Они все остались там, - глухо произнес Вард. - Все, кто был мне дорог. Трое моих детей, один из которых, так же как и я, был графским лесничим и отцом Ксилии. Мать-то ее, тоже из деревенских, померла два года назад. А я не хотел, чтобы внучка знала о Дворце Жизни, хотя потихоньку учил ее воинским премудростям.
        - Почему не хотел, дедушка? - деревянным голосом проговорила Ксилия.
        - Потому что оградить надеялся, - вздохнул старик. - Чистильщики в последние годы словно псы Дворцы Жизни вынюхивают и уничтожают безжалостно. Думал я, что не надо тебе всего этого. Мужика найдешь в верхнем мире, замуж выйдешь, детишек нарожаешь - и будет у тебя все как у людей, без этой двойной жизни. Но когда трупы здесь нашел, понял - как у людей уже не получится. Потому и тебя сюда привел, да только рассказать обо всем не решался. И вниз спуститься - тоже. Боялся детей мертвых увидеть. Поэтому и искал того, кто сможет… Они же все умерли, да? Все до единого?
        Стрелок молча кивнул.
        Старый Вард беспомощно моргнул, по морщинистому лицу покатились слезы.
        Снайпер невольно скрипнул зубами. Чистильщики веры… Вот и еще один довесок к счету, который следует предъявить этой банде. За что людей потравили, словно крыс? Да ни за что. Просто потому, что кто-то решил объявить их врагами. Ну что ж, значит, вполне закономерно, если некий пришелец из иномирья объявит своими врагами этих палачей. Давно доказано, что сила действия равна силе противодействия. Вот и получите свое противодействие в полном объеме…
        На плечо Снайпера легла узкая, но сильная ладонь.
        - Спокойнее, воин, - раздался над головой голос Ксилии. - Я знаю, что у тебя тоже счет к гильдии, ты много чего рассказал в бреду. Но месть - это холодное оружие, и пламя ярости не лучший помощник для него.
        «Надо же, - про себя удивился стрелок. - Девчонка сумела остаться спокойной, пусть даже внешне, хотя там, внизу, остался лежать ее отец. Это дорогого стоит…»
        - Что дальше?
        Голос Ксилии был холодным, словно сталь боевого ножа.
        Но ее деду было не до планов на будущее. Он просто сидел, смотрел в пустоту и даже не пытался утереть слезы, льющиеся из глаз. Сейчас он наверняка снова видел своих детей живыми - и прощался с ними навсегда. Когда не знаешь наверняка, остается хоть какая-то надежда. Когда узнал - не остается ничего, кроме слез и пустоты в душе.
        - Дальше хорошо бы, чтоб ты меня проводила до старых развалин, которые неподалеку от вашей деревни, - один я через лес не пройду, - сказал Снайпер. - Там у меня кое-что ценное спрятано. Но это потом. Попозже.
        Стрелок поднялся со своего места и вышел из дома. Сейчас деду с внучкой он не нужен. Это их горе, одно на двоих, и третий там - лишний.
        Внезапно, словно повинуясь какому-то наитию, он сунул руку в карман и вытащил медальон, найденный им на шее мертвого водителя боевой машины. Цепочка была почти чистой, без следов грязно-рыжего налета, зато на самом медальоне он имелся в избытке. Когда мертвая плоть гниет, на металле, соприкасающемся с ней, образуется так называемая кровавая ржавчина, которая, впрочем, легко счищается, если тот металл не железо и не углеродистая сталь.
        Медальон был серебряным, и корка кровавой ржавчины легко раскрошилась под ногтем Снайпера. На ладони стрелка лежал кружок с выдавленным на нем знаком - натянутый лук со стрелой в орнаменте из листьев, а над луком - оленьи рога.
        Снайпер вздохнул. Без перевода ясно, что сейчас он держит в руке знак графского лесничего. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, чей труп сидел внутри кабины боевого робота и кто именно уничтожил население подземного Дворца Жизни… Зачем это было сделано - непонятно. То ли отец Ксилии сошел с ума, то ли продался Чистильщикам веры и решил таким образом выслужиться. Теперь тайна произошедшего похоронена глубоко под землей вместе с жертвами трагедии. Но, так или иначе, старику Варду обо всем этом знать точно не нужно.
        Стрелок широко размахнулся и швырнул находку как можно дальше, за забор с острыми кольями, в сторону леса, так хорошо умеющего хранить свои тайны.

* * *
        Говорят, что Стоунхенд был построен на месте огромного подземного Дворца Жизни. Когда-то в незапамятные времена предки нынешних жителей города, предвидя последствия войны Огненных Стрел, построили огромный подземный город. И укрылись в нем до того, как война прокатилась по миру огненным смерчем.
        Прошли годы, выжившие поднялись на поверхность и возвели над своим укрытием величественный город. А лабиринты подземных ходов, оканчивающиеся величественными залами, существуют и поныне. Да только вход в них запрещен под страхом смерти - Чистильщики веры бдительно следят за убежищем предков, используя его помещения для собственных нужд.
        Лис уже понял: не зная точно, куда идти, по этим хитросплетениям коридоров можно блуждать до конца жизни, так и не найдя выхода. Но для Тестомеса подземный лабиринт был что дом родной: прихрамывая на левую ногу, он быстро шел, почти бежал впереди, безошибочно сворачивая то вправо, то влево. Факелы на стенах почти не давали света, но колдуну он был и не особо нужен - и так ясно, что в случае чего Итан найдет дорогу даже с закрытыми глазами.
        - Сюда.
        Маг нырнул в совершенно темную нору, где пришлось идти пригнувшись, чтобы не зацепить головой низкий потолок. Под ногами зажурчала вода, ступни мгновенно онемели от холода.
        - Подземная река, - шепотом пояснил Тестомес. - Если повезет, пройдем под городом и вылезем неподалеку от кленовой рощи, той, что за старым кладбищем. Но это если повезет.
        - А может не п-повезти? - осведомился Лис, успевший за короткое время изрядно продрогнуть.
        - Может быть по-всякому, - отозвалась темнота впереди голосом колдуна. - Собаки по воде след не возьмут. Магов Земли, которые слышат все, что в подземелье происходит, у гильдии нету. Главное, чтобы Хелла в погоню не подорвалась. Она нас запросто унюхает. Горным волкам-оборотням след на земле не нужен, они запах жертвы за полет стрелы чуют…
        Слева потянуло прохладой. Не иначе, какой-то боковой отнорок тоннеля… из недр которого явственно доносились голоса. Во тьме мелькнул огонек факела, потом еще один…
        - Сглазил, - простонал Итан. - Быстрее!
        И, судя по интенсивному шлепанью ног по воде, ринулся вперед, забыв про слабость.
        Лис рванул следом. Но темнота - не лучший помощник беглецу, который не представляет, куда именно он бежит. Эхо от шлепков Тестомесовых ступней неслось отовсюду, да и сам Лис шумел преизрядно, дыша на бегу, словно загнанный рыцарский конь, - пережитое сказалось на нем не лучшим образом. Измученное тело настоятельно просило отдыха, в отличие от обстоятельств, требующих прямо противоположного - бежать что есть мочи…
        Теперь сквозило отовсюду. Судя по сквознякам и интенсивному журчанию, доносящемуся со всех сторон, подземная река разделилась на несколько ручейков.
        Лис остановился, прислушался - и внезапно понял, что больше никто не бежит впереди него. Лишь за спиной все ближе и ближе слышатся голоса преследователей…
        Парень закусил губу и медленно вытащил трофейный кинжал из-за пояса. Все… Теперь остается лишь подороже продать свою жизнь…
        Удар, нанесенный из темноты, был страшным, но… мягким, словно в грудь Лиса одновременно ударили две кувалды, обмотанные тряпками. Кинжал вылетел из руки парня, звякнул об стену и канул в кромешной тьме, а его владелец со всего маху грохнулся на спину. Если б под ногами не было воды, точно затылок бы размозжил об каменное дно.
        А так падение оказалось относительно мягким. Лис тут же попытался приподняться, но тяжелые кувалды опустились на его грудь, не давая пошевелиться. В ноздри ударил острый запах мокрой шерсти и сырого мяса, который парень отлично запомнил - так же нестерпимо вонял зверем горный волк, кишки которого Лис выпустил памятной ночью возле гнезда Йаррха.
        - Лежи смирррно, дррраконий выкоррмыш! - прорычала темнота. - Иначе я могу не удеррржаться и ррразорвать твое горррло!
        Лис усмехнулся и расслабился, впрочем, стараясь при этом держать голову над водой. Захлебнуться - не лучшая смерть для мужчины, пусть даже попавшего в плен вторично.
        Впрочем, его вины в этом точно не было. Да и Тестомеса упрекать особо не в чем: он спасал свою жизнь, которая всяко ценнее любой чужой. Жаль только, что темно в подземелье, как у кутруба под хвостом. Потому и не получилось повоевать с Хеллой так же, как с ее сородичем той ночью при свете Двух Сестер, - все-таки волчья способность видеть в темноте много значит.
        Гремя латами и размахивая факелами подоспела стража, добросовестно запакованная в полную броню. Лис усмехнулся вторично. Несмотря на полную утрату пленником огненного дара, латники все же опасаются - а вдруг он снова проснется? Правда, если и случится это «вдруг», латы им вряд ли помогут.
        Тем не менее опасаются они зря. Не проснется дар, пытался уже. Как пришло, так и ушло. После падения с неба - как отрезало. Наверно, не стоит людям, ставшим драконами, вновь становиться людьми…
        Дальше от Лиса ничего не зависело. Обдав напоследок побежденного противника смрадным дыханием, волчица пропала в темноте. Парня же сноровисто связала стража и потащила куда-то, разгоняя факелами темноту подземелья.
        …Ступени, коридоры, снова ступени. Ориентируясь по едва видимым меткам на стенах, стражники безошибочно находили путь и довольно быстро вышли наружу из, казалось бы, бесконечных каменных лабиринтов.
        Длинный подъем по винтовой лестнице окончился массивной дверью, ведущей в уже знакомую лабораторию мессира. Как и в прошлый раз, хозяин лаборатории сидел за столом, правда, теперь возле его кресла стоял не палач в одежде, заляпанной кровью, а Хелла в жутковатом кожаном полутрико, неравномерно обтягивающем ее роскошную фигуру. Быстро же обернулась волчица, даже переодеться успела после трансформации. Хотя, пока стража неспешно тащила пленника наверх, можно было и перекусить, и выспаться…
        А еще на полу лаборатории валялась гора несвежего мяса, от которого ощутимо несло тухлятиной.
        Повинуясь жесту мессира, латники разложили парня на металлическом столе и намертво зафиксировали его конечности стальными захватами. После чего поклонились и вышли через вторую дверь, плотно закрыв ее за собой.
        Маг Воды устало вздохнул и, не вставая с кресла, повернул какой-то рычаг, торчащий прямо из стены.
        Загудел невидимый механизм. Стол под Лисом дрогнул, шевельнулся и неторопливо принял вертикальное положение.
        - Ну вот мы и снова встретились, - устало произнес мессир, потирая виски. - Признаться, ты меня разочаровал, юноша. Я надеялся, что твой дар проснется при виде врага и ты испепелишь этого неудачника Итана. Вместо этого вы умудрились сговориться. В результате мой Фрегг до сих пор валяется без сознания, а на тех двоих раздолбаях, что позволили вам сбежать, я буду проводить свои опыты - если биологический материал не способен выполнять элементарную работу, то пусть хоть науке послужит… Но это все лирика, перейдем к делу. Твоя кровь все еще несет в себе дар Огня, при переливании ее другому человеку она способна убивать. Значит, еще не все потеряно. Древние свитки Низших утверждают: дракон может добровольно поделиться с обычным человеком кусочком собственного тела либо просто подарить ему свое дыхание, и тогда тот обретет магию Огня. Спрашиваю в последний раз: ты поделишься своим даром?
        Лис собрал языком вязкую слюну во рту и плюнул на пол. Те, из-за кого погибли Лисса, Снар и многие другие невинные люди, достойны лишь смерти. Другие дары им ни к чему.
        - Даже если б я знал, как это делается, хрен бы ты чего получил, - прохрипел он.
        - Я так и думала, - произнесла Хелла. - Некоторые люди любят строить из себя героев - ровно до того момента, как им начнут вбивать иглы под ногти или медленно плющить гениталии в тисках. Но сейчас у меня нет на это времени.
        С этими словами девушка взяла со стола широкий нож и, подойдя к Лису, принялась неторопливо расстегивать на нем куртку.
        - Кстати, Хелла, я до сих пор не знаю, что вы собираетесь делать, - слегка обеспокоенно заметил маг Воды. - И зачем вы приказали притащить в мою лабораторию эту гору гниющей плоти?
        - Сейчас ты все узнаешь, Никс, - равнодушно произнесла Хелла, коротким и сильным движением всаживая нож в грудь Лиса. - Кстати, думаю, нам давно пора отбросить церемонии - сообщникам они ни к чему. Так вот, как ты уже мог догадаться, это мясо - плоть дракона. Та самая, которую сбросил с себя наш общий друг. Конечно, она успела немного подгнить, но на наш маленький опыт это не повлияет. Если помнишь, я тебя предупреждала, что он будет слегка тошнотворным, так что потерпи уж ради наших общих интересов…
        Слова оборотня с трудом доходили до Лиса. Оно и понятно: когда тебе воткнули в грудь нож по самую рукоятку и неторопливо вырезают из нее кусок мяса, сознанию как-то не до чужих диалогов. Бьется оно в стенки черепной коробки, трепещет от ужаса… но почему-то не гаснет от нереальной боли.
        Лис чувствовал, как сталь вгрызается в его тело, как трещат ребра, ломаясь под ее напором. Он видел, как брызжет кровь - на руки Хеллы, на ее костюм, на лицо, бесстрастное, как у мраморной статуи… Видел ее глаза, не мигающие даже когда на них попадали горячие тяжелые капли. Покрыв глаз красной пленкой, кровь скапливалась на нижнем веке и тягуче стекала вниз по ресницам, но оборотень не делала попыток сморгнуть или утереться. Лишь порой из ее полуоткрытого рта появлялся широкий волчий язык, слизывал очередную каплю и так же быстро скрывался обратно…
        - Ты уже знаешь, Никс, что у драконов два сердца, - продолжала Хелла, не прерывая своей страшной работы. - И если одно останавливается, второе продолжает работать. Я узнала, что этот юноша, превращаясь в дракона, сорвал с костей мясо многих людей, и в том числе - плоть любимой им девушки. В последнее время благодаря тебе я перечитала многие труды Низших, которые собрала гильдия в своей библиотеке. Так вот, в одном из них говорится, что возможен и обратный процесс. Если в кусок плоти, сброшенной драконом, поместить одно из его сердец, то он сумеет из этого мертвого мяса воссоздать любого из тех, чью плоть позаимствовал при рождении. Главное - чтобы той плоти было достаточно и чтобы дракон действительно пожелал вернуть к жизни убитого им же.
        Энергично провернув клинок в ране, Хелла выдернула его из тела Лиса. После чего протянула левую руку и осторожно ввела пальцы в края разреза.
        - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - проговорил маг Воды, наблюдая за происходящим. - А если Лис не захочет воскрешать свою девчонку?
        - Тогда нам останется ждать, пока подрастет плененный детеныш дракона, а у тебя появится еще один экземпляр бесполезного биологического материала для опытов, - пожала плечами оборотень, после чего резко выдернула руку из тела парня.
        На ее ладони, ритмично сокращаясь, лежало окровавленное сердце, вырезанное из правой стороны груди пленника. Сейчас там зияла страшная рана, в которую запросто мог пролезть кулак взрослого мужчины, но, похоже, Хеллу это ничуть не заботило.
        Мягкой волчьей походкой она приблизилась к груде мяса, валяющегося на полу, и встала на одно колено. Одним ударом ножа оборотень рассекла пованивающий кусок мертвой плоти и засунула в разрез все еще бьющееся сердце.
        Мгновение ничего не происходило. Потом груда мяса заметно вздрогнула. От разреза во все стороны потянулись тоненькие красные нити, на глазах превращающиеся в сетку кровеносных сосудов…
        - Пока не поздно, - произнесла Хелла, отсекая небольшой кусок от пока еще мертвой груды мяса. После чего встала на ноги и подошла к Лису.
        - Я бы с удовольствием вырвала сейчас и твое второе сердце, - произнесла она. - Но для тебя это была бы слишком легкая смерть. К тому же ты пока что нужен мне… и Никсу. И своей девушке. Ты же хочешь, чтобы она вновь жила? Тогда думай о ней, думай изо всех сил. Обычно в жизни никогда не удается вернуть то, что потерял навсегда. Но сейчас у тебя и у нее есть шанс.
        С этими словами оборотень деловито засунула отрезанный шмат мяса в грудь Лису, словно щель в избе куском ветоши зашпаклевала…
        Как бы Лис ни хотел подчиняться командам этого чудовища, но этот приказ он выполнил. Со всем возможным усердием. Он отнял жизнь у девушки, которая действительно, по-настоящему любила его и которую - теперь Лис знал это совершенно точно - любил он. И сейчас он был просто обязан вернуть отнятое…
        Маг Воды наблюдал за происходящим с горящими глазами. Девушка-волчица была права, его слегка мутило - драконье мясо воняло отвратительно. Но научный интерес был намного выше возмущенной реакции желудка.
        Бесформенная груда драконьей плоти, в которую Хелла засунула сердце Лиса, менялась на глазах. Подгнившее сверху мясо отваливалось пластами, а из-под него наружу лезло что-то красно-белесое, влажное, похожее на полупрозрачный мешок с кровью, разбавленной молоком.
        - Еще одна грань магии Огня, - восхищенно произнес мессир, наблюдая, как ошметки мертвой плоти осыпаются с огромного плодного пузыря, в котором явно билось что-то живое.
        - Люди, - криво усмехнулась Хелла уцелевшим краем рта. - Даже родиться второй раз не могут без посторонней помощи.
        Подойдя к пузырю, она ткнула в него окровавленным ножом.
        Раздался треск. Полупрозрачная пленка разорвалась, из нее на пол хлынул мутно-багровый поток, вслед за которым наружу выползла обнаженная девушка, вся в крови и слизи. Выползла - и рухнула без сил, не сводя с Хеллы больших глаз со слипшимися ресницами.
        - Только не называй меня мамой, ладно? - блеснув не до конца втянувшимися клыками, сказала оборотень. - Мне будет очень трудно разрывать горло и пить кровь собственной дочери, пусть даже названой. Я даже могу расплакаться, а это вредно для лица - могут появиться ранние морщины.
        У мессира от голоса Хеллы по спине пробежали мурашки - столько было в нем холодной ненависти. Ему вдруг стало очевидно, что эта девушка готова убивать бессмысленно, бесконтрольно, убивать всех, чье тело не обезображено страшными ожогами. А значит, однажды, когда этой волчице уже не нужна будет защита гильдии, она так же равнодушно может убить и его… Опасный союзник, очень опасный. Которого при первой же возможности нужно ликвидировать. Кутруб с ней, с пользой, которую приносит Хелла, если однажды ее клинок или зубы могут принести смерть ему, мессиру гильдии Воинов ночи…
        Между тем оборотень, с ног до головы покрытая кровью, подошла к Лису, поигрывая своим кинжалом.
        - Ты боишься смерти, побратим дракона, но не показываешь этого, - произнесла Хелла. - Похвальное качество. На олухов, которым ты интересен, это может произвести впечатление. Но глупо демонстрировать собственную удаль перед теми, кому плевать и на тебя, и на девчонку, которую ты уже однажды убил. Теперь выбор за тобой. Или ты подаришь мне Дыхание дракона, или тебе придется смотреть, как я буду вот этим ножом медленно расширять все отверстия на теле Лиссы. Как видишь, я успела узнать о тебе все, в том числе и имя девчонки, в буквальном смысле подарившей тебе свое сердце. Теперь я вернула ей этот подарок, и она будет жить - если только не умрет сегодня во второй раз. И опять - по твоей вине.
        - Что… я должен сделать? - прохрипел Лис.
        - Ничего сложного. Просто поцеловать меня - глубоко, с языком, по-настоящему, словно любимую девушку, мысленно даря мне при этом свое огненное дыхание.
        Тело Лиса корежило от немыслимой боли. Оно отторгало теперь уже чуждое мясо, грубо воткнутое туда, где только что билось второе сердце Лиса. Но плоть дракона, словно армия завоевателей, насильно вторгалась на чужую территорию, врастала в нее, постепенно становясь с ней одним целым. Грудь парня жгло, словно в нее вонзили раскаленный железный лом, хрустели срастающиеся ребра, мерзко трещала стремительно восстанавливающаяся кожа.
        Но сильнее этой немыслимой боли было отвращение при мысли, что ему придется целовать это ужасное существо.
        - Что морщишься, хомо, - шипела Хелла, медленно приближаясь. - Еще совсем недавно мужчины готовы были рвать друг друга на части, лишь бы сорвать поцелуй с этих губ. Сейчас же мои бывшие поклонники отворачиваются и стараются перейти на другую сторону улицы, лишь завидев меня. И все это благодаря тебе и твоей проклятой магии Огня. Но если я не могу вернуть себе былую красоту, то пусть то, что изуродовало меня, станет частью меня. Потому что больше всего на свете я теперь хочу не возвращения моей былой красоты. Сейчас я желаю, жажду, мечтаю жечь своим дыханием лица тех, кто отворачивается…
        Она говорила что-то еще, но Лис не слышал ее. Он лишь видел глаза волчицы, горящие безумным огнем. От Хеллы шла обжигающая волна энергии, ощутимая кожей, проникающая прямо в душу, заставляющая трепетать плоть от ужаса и желания. Больше не было боли, раздирающей плоть, как не было и девушки-оборотня со страшными ожогами на теле. Рядом с Лисом стояла богиня страсти - прекрасная, подчиняющая тело, волю, разум, но при этом дарящая восхитительнейшее из наслаждений, которого жаждет любое существо в любом из миров…
        Маг Воды внимательно наблюдал, как Хелла подчиняет себе этого строптивого парня, и невольно восхищался. Он много слышал о магии оборотней, способных подчинять себе слабых или спящих. Понятное дело, что, попробуй Хелла сломать этого Лиса своими чарами, у нее ни кутруба не получилось бы - уж больно жутко она выглядела, у любого мужика весь душевный потенциал упадет. Здесь же схема была идеальной. Причинила страшную боль, заставила почувствовать себя распоследней сволочью, дала надежду, что все можно исправить, после чего додавила своей концентрированной похотью, свойственной всему племени горных волков. Неудивительно, что парень поплыл, вон как нацеловывает этот ночной кошмар с выпирающим бюстом и оттопыренной задницей, которая, кстати, сзади очень даже ничего. Интересно, у нее спина тоже обгорела? Под лоскутами и многочисленными завязками ее очень своеобразного трико ни кутруба не разобрать…
        Мессир не препятствовал эксперименту своей союзницы, потому что не особенно в него верил. После того, как у Лиса не вышло спалить даже своего заклятого врага, маг Воды вполне обоснованно решил, что побратим дракона навсегда утратил свои способности. Но Хелла уговорила своего союзника на последний эксперимент - и мессир согласился. Все-таки в душе он был ученым. Интересно же, вдруг получится? Правда, в последний момент смутило его это «подари мне Дыхание дракона», произнесенное оборотнем, но, с другой стороны, если биоматериал бесполезен, пусть развлекается…
        Хелла оторвалась от губ Лиса. Ее глаза горели неестественным пламенем, словно внутри черепа оборотня кто-то развел жаркий костер. Повернувшись в сторону горы ошметков плоти дракона, Хелла шумно выдохнула.
        Струя пламени, вырвавшаяся из ее горла, мгновенно охватила мертвое мясо и пол под ним. Послышался треск - это от сильнейшего жара лопнула каменная плита, на которой валялись отходы удачно проведенного эксперимента. С потолка посыпался песок. Мгновенно вспотевшему мессиру показалось, что еще немного - и стены, не выдержав столь высокой температуры, рухнут, обрушив своды старинного здания ему на голову.
        Рука мага Воды метнулась за пазуху, где на специальном кожаном жилете имелось множество кармашков, заполненных пузырьками с заклинаниями…
        Но вмешательства мага не потребовалось. Хелла плюнула на огонь, и тот почти мгновенно угас - лишь пол, на котором валялись хрупкие черные останки драконьей плоти, все еще отливал багрово-красным, словно раскаленная чугунная сковорода.
        Мессир выдохнул, но руку из-за пазухи не вытащил. Хелла неожиданно получила то, чем он сам мечтал завладеть всю свою жизнь - что автоматически переводит союзника, которому что-то нужно от тебя, в категорию очень опасного существа, от которого ты не прочь получить его только что обретенный дар. Хотя кутруб с ним, с даром. Союз с необузданной девушкой-оборотнем и без того был весьма рискованным предприятием. Сейчас же мессир остро пожалел, что раньше не метнул Хелле в спину, скажем, Дыхание пустыни. Мумии, конечно, выглядят еще хуже, чем обожженная горная волчица. Но зато лежат себе спокойно там, куда ты их положил, и не скалятся тебе в лицо, как бы намекая: только дернись - и тут же превратишься в еще одну головешку на черном от сажи полу.
        - Даже не пытайся, Никс, - сказала Хелла, глядя прямо в глаза магу. - Ты сейчас жив только потому, что, хоть и воротил рыло от моего лица, все время продолжал пялиться на мою задницу. Видишь, как иногда бывает полезно взглядом раздевать девушку.
        Маг медленно вытащил из-за пазухи пустую ладонь и попытался улыбнуться.
        - Да Высшие с тобой, Хелла. У меня и в мыслях не было…
        - Это уже неважно, - отрезала оборотень. - Сейчас я хочу, чтобы ты вызвал стражу, которая доставит этого урода и его сучку в мой дом. Да, наложи-ка на его морду свое знаменитое Зеркало. Хоть я и высосала из Лиса огненное дыхание, боюсь, что одновременно снялся и Огнетушитель, который был на него наложен черным драконом.
        - Твою мать… - прошептал мессир.
        И как он не догадался? Маги Земли умели обуздывать пламя, очень эффективно туша пожары. А колдун такой силы, как Ингар, вполне мог наложить Огнетушитель на дракона, тем самым лишив его способности плеваться всепожирающим огнем. Хелла же распознала магию Земли там, где мессир просто не додумался проверить ее наличие. И вот теперь результат…
        - И еще, - добавила Хелла. - Я хочу второй черный перстень гильдии и статус твоего заместителя с правом печати.
        Никс закусил губу.
        Заместитель мессира с правом печати обладал такой же властью, что и Величайший, подчиняясь только ему. А со способностями Хеллы он, Никс, превращался в марионетку, которой эта обожженная сука будет крутить как ей вздумается. И очень скоро, когда члены гильдии привыкнут к ее железной хватке, настоящий мессир станет ей просто не нужен - она с легкостью устранит биоматериал, ставший бесполезным, после чего займет его место.
        Маг Воды прекрасно понимал все это - и ничего не мог сделать. Первый приказ отдан. За ослушание последует пламя, которое не потушишь водой. Выполнишь его - и все. Твое место определено, и сойти с него уже не получится…
        - Чего ты ждешь, Никс?
        В голосе Хеллы послышался металл, причем раскаленный добела. Маг зажмурился. Жизнь - или роль пешки. Что выбрать?
        Кутруб побери эту горелую тварь, конечно же жизнь!
        - Стража! - закричал мессир, очень аккуратно, чтобы Хелла видела его руки, доставая из-за пазухи пузырек с Зеркалом. - Принести мне перо, бумагу и второй черный перстень гильдии!
        Оборотень, наблюдающая за его действиями, одобрительно кивнула и оскалила клыки, казалось, успевшие подрасти за последние мгновения. Уж не собирается ли она, подчинив себе мессира, заодно попробовать его крови? Говорят, горные волки любят превращать людей в эдакие ходячие бурдюки, понемногу сцеживая из их вен свежую кровушку. И полезно для здоровья, и ослабленная марионетка послушнее будет…
        За дверью послышались шаги. Но, правда, не за той дверью, что вела в коридоры гильдии. Кто-то быстро бежал по каменной лестнице со стороны подвалов, очень странно стуча по ступеням сапогами. Будто не кожей были подбиты подошвы обуви, а тонкими костяными пластинами…
        «Странные сапоги у стражи Никса, - шевельнулась в голове Хеллы мысль. - И почему из подвалов? Неужто этот олух додумался поставить охрану возле обоих входов? Как-то не верится, что у него может появиться настолько здравая мысль».
        Интуиция не подвела оборотня. Дверь распахнулась, и в лабораторию ворвалось нечто бесформенно-черное, с пылающими углями глаз и длинными когтистыми лапами.
        Но Хеллу было непросто застать врасплох.
        Ее тело практически мгновенно освоилось с новой способностью. Оборотень прекрасно знала, сколько огнесмеси содержится в ее втором желудке, появившимся сразу после того, как Дыхание дракона прижилось внутри нее. Вполне хватит для того, чтобы спалить любую тварь Центрального мира, угрожающую ее безопасности.
        Хелла мощно выдохнула, целясь в голову кошмарного существа.
        Струя ревущего пламени вырвалась из ее рта, ударила в черную, слегка вытянутую морду, в шею, в грудь… и словно утонула в теле твари, как тонет солнечный лучик в пятне дегтя…
        Мессиру со стороны показалось, что этот ночной кошмар с рогами, когтями и хвостом просто впитал в себя неугасимое пламя и от этого даже слегка вырос в размерах. Правда, бег свой притормозил - все-таки удар он получил неслабый.
        А реакция оборотня была мгновенной. Поняв, что огнем жуткое существо не взять, она начала меняться. С треском пошло по швам искусно сшитое трико, не в силах сдержать напор стремительно растущей плоти. Сейчас трансформация происходила намного быстрее, чем совсем недавно, в зале приемов, словно только что полученный дар удесятерил силы горной волчицы…
        Но все-таки недостаточно быстро.
        Чудовище прыгнуло, одним движением мощных лап преодолев расстояние, отделяющее его от Хеллы…
        Второе его движение было похоже на черную молнию, в которую размазалась передняя конечность монстра. Мессир лишь услышал неприятный хруст и звук удара - это в стену врезалось тело Хеллы, смятое и скомканное, словно ненужная окровавленная тряпка.
        Дальнейшее происходило очень быстро. Вжавшись в угол, дрожала девушка, только что родившаяся из плоти дракона. Скрипели крепления, которыми были зафиксированы руки Лиса - это чудовище с легкостью выдирало их из металлического стола, словно репку из земли дергало. А еще по ушам бил мерзкий стук, от которого просто некуда было деться…
        Впрочем, все закончилось очень быстро. Чудовище освободило пленника, взвалило его на плечо и, вынеся дверь страшным ударом, скрылось в черноте прохода, ведущего в подвалы гильдии.
        Прошло еще несколько мгновений, но стук не прекращался. Немного придя в себя, мессир мотнул головой - и понял, что это стучат его зубы.
        Усилием воли подавив непроизвольную реакцию организма, Никс поднялся из-за стола.
        «Высшие силы, сколько же кровищи! Рабы сотрут себе все локти и колени, пока ототрут ее с пола…»
        Мысли были дурацкими. Они очень часто возникают и у распоследних нищих, и у сильных мира сего после того, как те переживут сильный испуг. Да нет, не испуг. Животный ужас. Немногим удавалось остаться в живых после того, как они увидят живого кутруба. А ведь именно демон ночи вломился только что в его лабораторию, ибо только одному существу на свете нипочем всепожирающее драконье пламя - ибо, как известно, кутрубы рождаются из Черных пятен. Проклятых мест, выжженных драконами.
        Нетвердыми шагами маг Воды подошел к Хелле.
        Тело, не завершившее трансформацию, выглядело ужасно. Мешанина из плоти, на две трети человеческой, на треть волчьей. И уродливая голова, почти полностью оторванная от тела страшным ударом, висящая лишь на клочке кожи.
        Впрочем, Хелла уже изменялась, как изменяется любой оборотень после смерти. Сейчас она понемногу превращалась в человека, утрачивая волчьи признаки. Была б в образе волчицы - осталась бы ею до конца. Но не успела перекинуться, и теперь она просто обычный человеческий труп. Безнадежно мертвое мясо… на котором по-прежнему неторопливо бугрились черные ожоги, живущие своей странной и страшной жизнью.
        В коридоре за сохранившейся дверью бухали стальные сапоги - это на шум неслась охрана. Впредь она будет стоять прямо за дверями… Нет, в самой лаборатории! Человека четыре, в полной броне. Заговоренной. Причем обязательно не простые сержанты, а маги гильдии, в совершенстве владеющие боевыми заклинаниями. Да, этого точно будет достаточно.
        Первым в лабораторию влетел, ни много ни мало, сам начальник охраны тренировочной базы. Здоровенный рыцарь, которому, чтобы войти в лабораторию, пришлось здорово пригнуть голову - иначе бы верхний косяк шлемом снес. За широкой спиной начальника охраны толпились латники.
        - С вами все в порядке, мессир? - встревоженно поинтересовался рыцарь.
        - Надеюсь, что да, Ксанг, - неуверенно произнес Никс. И добавил: - Немедленно усильте охрану периметра. Девчонку - в темницу, стеречь ее днем и ночью. Так, еще. Выделите штурмовой отряд, человек примерно полсотни. В деревне, что возле старого кладбища, найдите старосту. Он проведет вас к деревянной крепости в лесу. Есть подозрение, что там укрылись бунтовщики, разберитесь с ними. Да, и приведите сюда, в лабораторию, побольше рабов. Пусть приберут здесь все, чтоб пол блестел, словно ваш нагрудник.
        - А с этим что делать? - кивнул рыцарь на труп Хеллы. - В огонь?
        Никс поморщился.
        При мысли, что останки оборотня будут корчиться в его печи, к горлу мага Воды подкатил тошнотворный ком.
        - Прикажите своим людям выбросить это куда-нибудь подальше, чтоб никто не нашел, - приказал он. - А сами останьтесь. Я подробно проинструктирую вас насчет моей личной охраны.

* * *
        - Ты хочешь, чтобы я проводила тебя до старых развалин?
        Снайпер обернулся. И как это у нее получается ходить совершенно бесшумно? Ну, чисто кошка.
        - Да. Там у меня спрятан… хммм… спрятаны доспехи и оружие.
        - Мы же принесли сюда латы убитого стражника.
        - Ага, вы принесли, - усмехнулся Снайпер.
        Однако Ксилия не смутилась.
        - Тогда ты был рабом. Сейчас - свободный человек, поэтому мы говорим с тобой на равных.
        - Понятно, - кивнул Снайпер. - Издержки феодализма. Ладно, проехали. Так проведешь через лес?
        - Той дорогой, что ближе к деревне, идти нельзя, - сказала внучка лесника. - Ее сейчас наверняка конные разъезды патрулируют. Придется в обход, через старое кладбище.
        Сказала - и задумалась.
        - Проблемы? - поинтересовался Снайпер.
        - Возможно, - пробормотала Ксилия. - Плохое оно, то кладбище. Недавно деревенские там то ли вурдалака, то ли упыря видели. А где один нечистый появляется, там их вскоре обязательно целая стая будет. Значит, и кутрубы подтянутся непременно. Где мертвые шастать начинают, там и они тут как тут.
        - Вурдалак и упырь не одно и то же? - уточнил Снайпер.
        - Нет, - мотнула головой Ксилия. - Вурдалак - это неупокоенный мертвец, которого похоронили в пр?клятую землю, где он самостоятельно переродился и ожил. Бывает похож на человека, а бывает, что и нет. А упырей маги Земли вызывают из Обители мертвых. И если забывают отправить обратно, то труп начинает жить своей жизнью и жрать все, что шевелится.
        - Все равно не понял. И тот, и тот - трупы. Разница в чем?
        - У вурдалака нет души, - вздохнула Ксилия, словно мальцу разъясняя очевидное. - Это просто тупая хищная плоть, которую, правда, непросто уничтожить. Бездушного вообще убить сложнее, что мертвого, что живого. Но если отрубить голову, расчленить тело и закопать по частям, то вурдалак уже не встанет и со временем просто сгниет. С упырем на первый взгляд все проще, и в то же время сложнее. Даже если тело наполовину разложилось, душа у него есть. Только измененная, так как побывала в Обители мертвых. Упырь намного умнее и хитрее вурдалака. Он почти человек, только питается исключительно чужой кровью. Если труп недолго в земле пролежал, так и не отличишь с первого взгляда, живой перед тобой стоит или оживший мертвец.
        - Убивать его как?
        - Нужно поразить мозг или сердце. Это его не убьет, но, скорее всего, остановит ненадолго. Мертвый упырь считает себя человеком, и серьезные раны его… удивляют. Мол, как это? В голове топор торчит, а я жив. Вот тут и нужно его обезглавить. А еще лучше - применить казнь Z. Отсечь голову, разрубить туловище по диагонали через сердце, а потом отделить ноги. Тогда упыря можно и не закапывать, он уже точно не возродится.
        - Понятно, - пробормотал Снайпер. - Есть душа, нет души - по-любому только расчлененка, только хардкор. Ну так как, поможешь за снаряжением сходить? Или, если не по себе от того кладбища, расскажи хоть примерно, как до него добраться.
        - Даже если расскажу, не дойдешь, - мрачно сказала Ксилия. - Чужой ты лесу, сожрет он тебя и не подавится. Хорошо. Я надену латы и пойду впереди с луком. Ты идешь сзади след в след. Возьмешь дедушкин арбалет, я видела, что ты научился с ним обращаться.
        - Ага, научился, - проворчал Снайпер. - Один болт в мишень, вот и вся огневая подготовка.
        - Если умеешь стрелять, то, когда потребуется, - выстрелишь и не промахнешься. Хороший стрелок соединяется своим сердцем с сердцем оружия.
        - Да-да, я это уже слышал, - задумчиво произнес Снайпер, вспоминая давно услышанные слова: «Если сердце ружья и сердце стрелка различаются, будет промах…»[4 - Японский трактат «Школа ходзюцу Ватанабэ-рю».] Интересно, в этом мире тоже побывал мой старый друг Виктор Савельев, или это просто совпадение?»
        Они вышли через час. Старый Вард походу не препятствовал - напротив, сказал:
        - Идите. Мне одному надо побыть.
        - Если опасность какая, в лес уйдешь? - поинтересовалась внучка.
        - Уйду, - кивнул старик. - Непременно уйду.
        …Многолетний мох мягко пружинил под ногами. Латы Ксилии, густо смазанные каким-то вонючим жиром, вопреки ожиданиям, не бряцали при ходьбе - лишь слегка поскрипывали многочисленные ремешки, стягивающие стальные пластины. Снайпер шел следом, воротя нос от тяжкого смрада - похоже, жир, использованный для смазки, был напрочь протухшим, что, впрочем, Ксилии никакого неудобства не доставляло.
        Арбалет стрелок повесил за спину. Случись чего, пока еще в пистолете патроны есть, а воспользоваться этой деревянной и неудобной дурой всегда успеется. Сейчас вообще больше ножи были востребованы, так как нормальный лес сменился мутировавшим.
        Хищные ветви, шевелясь, начали потихоньку подбираться к путникам, словно щупальца гигантских осьминогов. И если вонючих доспехов внучки лесника гибкие ветви касаться явно опасались, то к Снайперу проявляли живейший интерес. Не иди он по едва заметной тропке следом за девушкой, все могло бы кончиться плохо. В этом лесу и вправду как на минном поле: шаг влево - шаг вправо чреваты летальным исходом. Несколько раз Снайперу пришлось рубануть ножом по особо назойливым ветвям. Конечности дендромутантов реагировали немедленно. Вслед за ударом слышалось недовольное шипение, ветви отдергивались назад, и конфликт был исчерпан - до тех пор, пока новый хищник вновь не пытался дотянуться до свежей плоти.
        Так продолжалось час или два, пока, наконец, хищный лес не расступился и путники не вышли на открытое пространство.
        - Что-то везет нам сегодня на удручающие пейзажи, - проворчал Снайпер. - То лес что твоя гробница, то вот это…
        Перед ними раскинулось старое кладбище с покосившимися надгробиями и травой, что запросто вырастает на хорошо удобренной почве чуть ли не в рост человека. Правда, не сказать, что кладбище было напрочь лишено внимания живых. Вокруг него топорщилась частыми четырехметровыми железными копьями совершенно новая ограда, через которую без штурмовых спецсредств или, на худой конец, длинной лестницы перелезть было просто нереально. Похоже, местная администрация очень опасалась того, что может вылезти из-под старых надгробий.
        - Решетку новую поставили, да только зря, - негромко произнесла Ксилия. - Упырям через нее не перелезть, но если железа коснется тот, кто их поднимает из земли, то часть ограды осыплется, словно гнилая солома. Ржавчина моментом сжирает все, к чему прикоснутся грязные лапы Низших.
        И вправду, неподалеку в ограде зияла неслабая дыра, кое-как заделанная неструганными досками. Над дырой висел покосившийся знак - грубо сколоченный деревянный щит, на котором не менее грубо был намалеван знак «Z».
        - Предупреждение «осторожно - зомби»? - поинтересовался Снайпер.
        - Это предупреждение, что каждого, кто полезет на это кладбище, ждет казнь «зет», - пояснила внучка лесника. - Земля за оградой объявлена пр?клятой, а Низший, видишь, поглумился, сделав себе проход именно под графским знаком. Ну и кутруб с ним. Сейчас обогнем кладбище, потом два полета стрелы пройти по полю - там и будут твои развалины…
        - Тихо, - прошипел Снайпер.
        Слева слышался уже хорошо различимый лязг доспехов. Вдоль ограды шла хорошо утоптанная тропинка, и теперь было понятно, откуда она появилась. Не особо надеясь на железный частокол, вдоль него постоянно ходили вооруженные латники.
        - Патруль, - прошептала Ксилия. Ее лицо под открытым забралом шлема заметно побледнело. - От них не уйти. В составе каждого кладбищенского патруля обязательно находится один Палач - лучший воин гильдии Чистильщиков веры.
        Снайпер не ответил. Он просто шагнул к дыре в заборе и одним движением сорвал ненадежную деревянную заплатку. Доски, грохоча, упали на землю.
        - Быстрее, - сказал стрелок, кивая на проход, открывшийся в ограде.
        - Но ведь там… пр?клятая, мертвая земля!
        Глаза Ксилии были расширены от ужаса.
        - Живые люди страшнее мертвой земли, - сказал Снайпер, протискиваясь меж ржавыми огрызками железных прутьев. - Похоже, настал мой черед идти первым.

* * *
        На голову лилась вода, холодная, словно жидкий лед. И у сознания, провалившегося в черный омут беспамятства, просто не было другого выхода, кроме как, смертельно продрогнув, вынырнуть из темноты и вернуться на старое место.
        Лис вздрогнул и открыл глаза.
        Вода немедленно перестала литься, и пред очами парня нарисовалась на редкость мерзкая рожа.
        - Мой кайоо пришееел в себяяя! - провыло чудовище, оскалив нехилые клыки. - Кайоо не умрееет сегодняяя. Октоо спас своего кайооо!
        «Так вот оно в чем дело, - понял Лис, с трудом отрывая голову от чего-то на редкость жесткого и неудобного. - Этот навязчивый демон вытащил меня из лаборатории мессира. Но каким образом он ее нашел?»
        Об этом Лис и спросил, с трудом ворочая деревянным языком.
        - Октоо следил за своим кайооо, - самодовольно заявил кутруб. - Для этого Октооо не нужны глаза. Октооо проник в подвалы и по запаху нашел кайооо.
        «М-да, надо будет при случае как следует помыться», - подумал Лис, с трудом фокусируя взгляд.
        Ну да, конечно, куда еще мог его приволочь кутруб. Конечно, на старое кладбище - тем более, что Тестомес говорил о том, что подземный ход заканчивается где-то здесь. Да только кладбище это не выглядело мирным местом, где можно без проблем отлежаться среди старых могил, не пахло тут вечным упокоением. Вон надгробие свернуто в сторону, а под ним - разрытая могила. Вон, подальше, еще одно, расколотое пополам. Причем такое впечатление, что по нему со страшной силой ударили снизу, да так, что два обломка тяжеленной плиты разлетелись в стороны.
        Но ни мертвых, ни живых вокруг видно не было. С одной стороны, это хорошо. Похоже, погони за ними нет и пока что никто из местных жителей не собирается полакомиться свежей человечиной. С другой…
        - Лисса!
        Парня, лежащего на каменной плите, аж подбросило. Если б у кутруба была одежда, Лис бы его за грудки схватил. А так лишь впился пальцами в свалявшуюся шерсть и притянул к себе волосатую харю с вылупленными от удивления глазами.
        - Лисса! Там была Лисса! Девушка, вся в крови, лежала на полу без сил. Ты ее вытащил? Где она?!!
        Кутруб хлопнул морщинистыми веками.
        - Лиииссааа? Какая Лииссаааа? Октооо пришел за своим кайооо…
        - Понятно.
        Парень разжал пальцы и вновь обессиленно растянулся на старой могиле с чудом сохранившимся надгробием. Надо было все обдумать, несмотря на то, что смертельно хотелось спать. И есть. А еще мерзко ныла грудь в том месте, где совсем недавно билось второе сердце.
        - Октооо старался, - вздохнул демон. - Октооо еще там, в лесууу, принес своему кайооо водыы и свежих крыыс, но кайооо уже утащили злые хоомоо. Октооо и сейчас наловил крыыыс, пока кайооо был в долине тенееей. Жиирных, вкуусных крыыс…
        - Чего наловил?
        Лис оторвался от дум и приподнялся на локте.
        - Вооот! - обрадовался кутруб, суя под нос хозяину пучок откормленных кладбищенских крыс, связанных хвостами. Крысы были живыми, только оглушенными. Некоторые из них рефлекторно перебирали лапками, словно все еще пытались убежать.
        - Свееежие, - кутруб растянул пасть в жуткой улыбке. - Октооо может нацедить из них крооови для хозяина, это лууучшее средство, чтообы восстановить сиилы…
        К горлу Лиса услужливо подкатился комок. Парню стоило больших усилий не блевануть прямо в довольно скалящуюся морду демона.
        - Ну уж нет, спасибо, - сказал Лис, отворачиваясь. - Кушай сам, приятного аппетита. Только так, чтобы я не видел.
        Кутруб разом погрустнел.
        - Октооо догаадывался, что хозяяин не станет есть здороовую пищу, - горестно провыл он. - Поээтому он прихватииил для своего кайооо суумку одного из убитых им хооомо.
        И выволок из-за спины небольшую, но вместительную суму, которые стражники Стоунхенда таскали с собой, выходя по служебным делам за стены города.
        В суме оказался нехилый шмат кабаньего окорока, завернутый в тряпку, пара ломтей подсохшего хлеба, два кожаных бурдючка с водой и вином, а также небольшой ножик в кожаных ножнах - дядька Стафф говорил, что в любой армии командиры не любят, когда солдаты жрут с боевого ножа. Оружие - оно для воинской работы. И если его использовать не по назначению, однажды можно сильно удивиться, с чего это вдруг недавно наточенным ножом не получилось перерезать горло врага.
        Лис покрутил ножик в руке. Конечно, толку от него немного, но в случае беды все лучше, чем ничего. К тому же отрезать ломтики от окорока всяко сподручнее, чем грызть его зубами, как Окто своих крыс.
        В общем, можно считать, что поздний обед удался, даже несмотря на то, что Лис старался не смотреть в сторону громко чавкающего демона. В конце концов, трапеза вообще случилась лишь благодаря ему, так что можно и потерпеть.
        А терпеть приходилось, причем не только чавканье Окто… Каждое движение отдавалось в груди вспышкой боли. Немудрено с учетом того, сколько плоти оборотень оттуда выдрала и какое количество драконьего мяса туда затолкала. Парень всерьез опасался расстегнуть лохмотья, оставшиеся от куртки, и посмотреть, что стало с его телом. Наверняка ничего хорошего… Хотя, может, все и к лучшему, ведь Лисса снова жива. А значит, нужно приложить все усилия, чтобы освободить ее из лап оборотня.
        Наверно, он, задумавшись, произнес это вслух, на что кутруб немедленно отреагировал.
        - Пусть мооой кайооо не беспокоооится, - провыл он, прервав чавканье. - Ооборотню Октоо оторвал гооолову. Примерно воот так.
        После чего кутруб с наслаждением отвернул голову последней крысе и, сунув тушку в пасть, с наслаждением зажмурился.
        Лис посмотрел на своего спасителя. Ну, что с него взять? Словно разумная, преданная собака, умеющая говорить. Сидит себе, кушает, жмурится от удовольствия, крысиный хвостик из пасти свисает… Тьфу! И прогнать жалко, и в то же время как-то не совсем это правильно иметь в качестве домашней зверюшки демона-крысятника в хорошем смысле этого слова.
        Внезапно довольная харя Окто изменилась. Жмуриться он перестал, выплюнул хвост и насторожился. Шерсть мгновенно встала дыбом, глаза сузились, в них полыхнул недобрый огонь. Длинные когти, похожие на кривые ножи, скребанули по ближайшему надгробию - кутруб явно готовился к атаке.
        - Что с тобой? - удивился Лис, не услышавший ничего подозрительного.
        - Чужииие, - негромко провыл демон. - Не беспокоойся, мой кайооо, Октоо быстро с ними разберееется…
        Лис глянул в ту сторону, куда смотрел кутруб. И вправду, за метелками высокой травы маячили две быстро приближающиеся фигуры. Латник с длинными волосами и луком в руках и его бездоспешный спутник… в странном пятнистом костюме.
        Демон оттолкнулся мощными ногами, распластался в прыжке. Мгновение - и не спасут незваного гостя никакие латы, а уж типу в одежке, испорченной пьяным красильщиком, и вообще ловить нечего.
        - Стоять!!! - заорал Лис, вскакивая с надгробия.
        В грудь садануло адской болью, перед глазами разом вспыхнули красные пятна, но парень не обращал внимания ни на то, ни на другое. В его оставшемся сердце вдруг вспыхнула безумная надежда. Нет, не на чудо - их, как известно, не умеют делать даже маги, управляющие стихиями. Лис своими глазами видел смерть Снара. Но, может, тот, в костюме, похожем на одежду стрелка из другого мира, знает что-то о нем? Хотя, что он может знать, ведь Снар умер на глазах Лиса, исчез в ослепительной вспышке, созданной магом Воздуха по имени Тестомес…
        От вопля парня кутруба словно подбросило в воздухе. Извернувшись немыслимым образом, демон умудрился как-то затормозить свой прыжок и, вместо того чтобы сбить с ног незваных гостей, рухнул вниз и зарылся мордой в землю возле их ног…
        Ксилия отреагировала мгновенно. Стрелять в кутруба бесполезно, ему стрела что человеку заноза. Но старики в деревне говорили, мол, если мечом отделить демону голову от туловища, то есть шанс спастись. Очень небольшой, так как из ныне живущих и здравствующих это еще никому не удавалось.
        Снайпер всего этого не знал, потому, когда увидел, что на них летит что-то клыкасто-когтистое, упал на колено и всадил две пули в жуткую харю. После чего перекатился вправо, сбивая с ног свою спутницу. И уже в перекате услышал истошный крик:
        - Стоять!!!
        Понятное дело, в бою на чужие вопли внимания обращать не нужно, если, конечно, это не твой непосредственный командир орет. Но голос кричащего показался Снайперу знакомым. Когда повоюешь несколько лет, а потом нагуляешься до тошноты по Зонам трех миров, хочешь не хочешь, а научишься различать малейшие оттенки звуков, цветов и запахов. Потому как глухие и невнимательные имеют гораздо больше шансов погибнуть в экстремальных условиях постапокалипсиса, нежели те, кто привык обращать внимание на мелочи.
        Снайпер застыл, держа на прицеле поднимающуюся с земли жуткую тварь размером с юного теленка. Харя корявая, лапы опасные, один глаз недобрым огнем горит… Второй подбит, и из него тварь, плюхнувшаяся на пятую точку, пытается когтем выковырять ни фига не соринку, а самую настоящую пулю - ту самую, которая с двадцати пяти метров запросто прошивает насквозь общевойсковой армейский шлем.
        - Ты что ж делаешь, сволочь? - прошипела Ксилия, пытаясь в своей броне подняться с земли. Хоть броня и легкая, не рыцарские доспехи, но все равно без посторонней помощи сделать это затруднительно… Но Снайпер и не подумал отвлечься, чтобы помочь даме - вдруг эта черная пакость с кривой рожей снова передумает и кинется. Второй-то глаз ей подпортить с такого расстояния не проблема.
        - Снар! Ты живой!!!
        К ним, прихрамывая, бежал парень в разодранной куртке и не менее драных штанах, залитых подсохшей кровищей настолько, что определить первоначальный цвет лохмотьев было затруднительно.
        - Лис? - удивился Снайпер, продолжая целиться в неведомую зверюгу. Он был уверен, что после того, как Тестомес перебросил его через границу миров в чернобыльскую Зону, парнишка и его девушка умерли - хотелось бы верить, что быстро и безболезненно. Ан нет, бежит вон, руками машет. При этом чутье подсказывало Снайперу, что неспроста волосатая и когтистая тварь хоть и сверлит его единственным глазом, полным ненависти, но тем не менее не бросается. Хотя могла бы вполне. Ей, похоже, пистолетные пули все равно что горошины, выпущенные из рогатки. В глаз попадет - неприятно, а все остальное - по фигу.
        Парнишка подбежал, потрогал новую камуфлу, уже преизрядно извазюканную в древесном соке и кладбищенской пыли, улыбнулся хорошо так, от души.
        - Снар… И правда ты. А я думал, ты погиб. Но что у тебя с лицом?
        - Что, щеки наел? - попытался пошутить Снайпер.
        - Да нет, красное оно какое-то.
        - Дать бы ему по роже, - сказала Ксилия, наконец-то поднявшись на ноги. - Да нельзя, новая кожа слезть может.
        - Я, между прочим, тебя спасти пытался, - сказал Снайпер, опуская пистолет. Если Лис стоит к этой твари спиной, а та глядит ему в затылок, словно преданная собака, только что хвостом не виляет, значит, можно немного расслабиться.
        - Кайооо, этоот хоомо Октоо глаааз подбиииил, - провыло чудище, обиженное не столько травмой, сколько невниманием к своей персоне, а также вниманием хозяина к персоне пришлой, явно заслуживающей наказания.
        - Кстати, познакомьтесь, это Окто, кутруб, - сказал Лис. И, заметив непонимание в глазах Снайпера, добавил: - Демон. Но очень хороший.
        Тварь, услышав такое, расплылась в довольной улыбке. Ну и клыки у нее… Хотя хороший демон без клыков все равно что снайпер без винтовки… Кстати, о птичках. Снайпер-то остался фактически без оружия, так что пора заканчивать с официальной частью и выдвигаться к пункту назначения.
        - Это Ксилия, - представил стрелок свою спутницу. - Тоже очень хорошая де… вушка.
        - Что значит «тоже»? - вскинулась внучка лесничего. - И что это за пауза после «де…»? Ты «демоница» хотел сказать, или…
        - Тихххооо! - прошипел кутруб, да так жутко, что Ксилия, не успевшая привыкнуть к «хорошему демону», мгновенно замолчала.
        В тишине все расслышали звон доспехов и чей-то заполошный голос:
        - Отпусти! Слышь, я тебе говорю, отпусти меня, солдафон проклятый! Чтоб тебя разорвало!!!
        Не иначе, последнее предложение было чем-то большим, чем стандартное ругательство. Послышался громкий хлопок. Метелки травы, росшей неподалеку, вздрогнули, словно от удара, и мгновенно окрасились в вишневый цвет. Дополнительно к ногам Снайпера упал оторванный палец, продолжающий сгибаться и разгибаться, словно толстый червяк, по которому ударили палкой.
        - Заклинание Разрыва, - негромко проговорила Ксилия. - Несложное, но эффективное, когда воздух, находящийся внутри врага, разрывает его изнутри. Правда, действует только против одного противника. Похоже, стражники поймали неслабого мага Воздуха…
        Ее слова были подтверждены звоном оружия и криками:
        - Держи его! Уйдет!
        - Господин Палач, куда вы? Там пр?клятая земля!
        - Мне плевать, какая там земля! Это преступник, который разорвал патрульного! За мной, трусливые свиньи! Выполнять приказ!
        - О-оу, - коротко вякнул кутруб. - Палааач - это плооохо… Этоо хооомо, специально соозданный магами для охооты на демоноов…
        Снайпер быстро осмотрелся. Дело плохо. Звон лат и оружия все ближе, а бежать некуда. Позади - открытое пространство, как назло, с не особо разросшейся травой, за которым маячит высокая ограда без намека на дыры. Сам-то он, может, и переберется через нее, если очень постарается. Кутруб тоже не подкачает. А вот Ксилии в ее латах и прихрамывающему Лису ловить нечего. Значит, придется принять бой.
        В пистолете осталось три патрона. И еще один магазин в кармане, но в нем только один патрон. Неприкосновенный запас, чисто на всякий случай.
        Но когда из густой травы вывалился тот, кого преследовали стражники, стрелок мигом забыл про них. Потому что прямо на него бежал… Тестомес с всклокоченной бородой и безумными глазами. Тот самый маг, что подло пытался убить Снайпера, сначала швырнув его на змеиный трон, а после приласкав каким-то мощным заклинанием. Хорошо, что Лис тогда толкнул его под руку и получилось рубануть Бритвой по Тестомесову подарку[5 - Об этих событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Роза Миров. Закон дракона».], вследствие чего Снайпера выбросило в чернобыльскую Зону, где его ждали еще более неприятные сюрпризы[6 - О последующих приключениях Снайпера в чернобыльской Зоне отчуждения можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Пикник на обочине. Счастье для всех».].
        В общем, всего этого было вполне достаточно, чтобы, прицелившись в лоб предателю, с абсолютно спокойной совестью нажать на спусковой крючок.
        Однако выстрела не последовало. За мгновение до него Тестомес успел оценить изменившуюся обстановку и стряхнуть с кончиков пальцев едва заметное маленькое облачко, мгновенно покрывшее расстояние между рукой мага и пистолетом Снайпера.
        Компактный ПСС моментально стал липким, словно его в мед обмакнули. Понятно. В этом мире нет заклинания проще, чем то, что выводит из строя огнестрельное оружие. Но пусть попробует этот урод остановить бойца с двумя ножами, который твердо вознамерился расплатиться со старыми долгами.
        Сунув пистолет в карман, Снайпер выдернул из чехлов новую «бритву» и старый добрый «сталкер», лишенный каких-либо особых свойств, но не раз выручавший своего хозяина в трудную минуту. Например, в последнее время Снайпер научился его очень ловко метать - почти каждый раз попадание в цель, если не клинком, так тяжелой рукояткой, что тоже мало не покажется…
        - Снар, Лис, погодите! - заорал Тестомес. Ага, Лис камень с земли поднял, тоже небось решил поприветствовать старого знакомого. - Вы убьете меня, а потом они убьют вас! Давайте сначала вместе с ними разберемся!
        Снайпер переглянулся с Лисом. Предатель прав. Глупо устраивать разборки, когда с минуты на минуту на импровизированную поляну посреди кладбища ворвутся вооруженные стражники во главе с каким-то заведомо ужасным Палачом.
        - Ладно, живи пока, - кивнул Снайпер. - Только заклятие с пистолета сними.
        - Это запросто, - хмыкнул повеселевший Тестомес, дунув на карман Снайпера, в котором лежал ПСС. - Что дальше?
        - Дальше готовь свои заклинания, - прорычал Лис. - Когда мы разберемся со стражей, они тебе пригодятся.
        - Они бы и во время разборок пригодились, - парировал колдун. - Но сейчас толку от меня мало. Жрать хочу как последний кутруб, нагулял аппетит, пока по подвалам гильдии с тобой носился. Потом решил вздремнуть неподалеку от выхода из катакомб, да неудачно, нарвался на стражу. Когда убегал, последний разрыв на урода потратил, который меня возле ограды поймал. Но не помогло, прибежали остальные.
        - Трогательная история, - кивнул Снайпер. - Но я потом поплачу. Над твоей могилой.
        - Вместе сдохнем, - обреченно вздохнул Тестомес. - Может, дашь один нож, у тебя их два? Все спокойнее будет.
        - Бог подаст, - отрезал Снайпер. - Он добрый. В отличие от меня.
        Когда треплешься, всегда легче ждать. А стража что-то задерживалась. Оказалось, боялась нестись напрямки через кладбище, подобно напуганному колдуну. Поэтому латники шли полукольцом, выставив копья перед собой и контролируя взглядом друг друга. Что случись, бросятся на выручку, и даже очень старому вурдалаку не поздоровится от десятка копий и полудюжины мечей. Получилось так, что одновременно два патруля - городской и кладбищенский - услышали возню возле ограды и поспешили на шум. И вот теперь довольно солидный отряд воинов прочесывал старое кладбище, готовый к любым неожиданностям.
        К тому же стражникам явно добавляла храбрости громадная фигура Палача, выступающая впереди. Люди говорят, что особо выдающихся новорожденных отбирают маги гильдии Воинов ночи и зачаровывают кровь младенцев, заставляя их тела расти быстрее. В результате этой магии очень часто дети умирают в муках, из двадцати детишек порой выживает лишь один. Но те, кто выжил, очень быстро превращаются в Палачей - гигантов с гипертрофированной мускулатурой и вживленными боевыми навыками. Их не надо тренировать до седьмого пота, они и так уже знают и умеют больше, чем самый закаленный ветеран, прошедший за свою жизнь немало жестоких битв. Это не тупые машины для убийства, это вполне разумные боевые единицы, способные принимать самостоятельные решения. Но даже безжалостные маги гильдии Воинов ночи понимают - два десятка детей за одного Палача это слишком высокая цена. Поэтому их так мало, и отправляют этих элитных воинов только на самые важные и ответственные задания…
        Завидев немногочисленную группу, Палач крутанул рукой - порой язык жестов на войне понятнее многословных команд. Отряд, несмотря на то что был сборным, среагировал отлично - мгновенно перестроился в атакующую цепь, расположенную в шахматном порядке: мечники впереди, прикрываясь щитами, копейщики на два шага сзади. Пока противник будет разбираться с меченосцем первой шеренги, ему в плечи или в ноги непременно воткнутся два копья стражников, идущих позади. Удобное построение против небольших групп бунтовщиков, не имеющих арбалетов и тяжелых доспехов.
        - Вот оно как, - прорычал Палач, легко поигрывая тяжелым двуручным мечом. - Гнались за одним преступником, а настигли целую шайку. Ты, красномордый, и сучка в доспехах по описанию подходите под душегубов, перебивших отряд внешней стражи в Болотной деревне. А этот щенок и нечисть рядом с ним - точь-в-точь те, кто сбежал сегодня из лаборатории мессира, учинив там погром и убив госпожу Хеллу. Ну что, добром с нами пойдете? В таком случае гарантирую, что до суда вас никто пальцем не тронет.
        - То есть ты хочешь сказать, до виселицы, - кивнул Тестомес. - Конечно, спасибо за гарантии, но только учти, Палач, ступивший на пр?клятую землю, что твои обещания уже не имеют силы. Потому что к месту казни нас с тобой повезут в одной телеге. У пр?клятых судьба одинаковая - перекладина да веревка.
        Строй стражников колыхнулся, неуверенно брякнули стальные латы. Служители закона переглядывались меж собой, осознавая непоправимое.
        - Ты прав, колдун, - вкрадчиво проговорил Палач. - Но ведь если ты никому об этом не расскажешь, то все останется как есть, не так ли? Пр?клятая земля не делает человека вурдалаком, это суеверные людишки своими языками навешивают проклятие на своих же соплеменников. И мой меч вполне способен эти языки укоротить.
        Палач еще не договорил, когда его тело взвилось в воздух. Прыжок был непринужденным, как и замах страшного меча - ни то, ни другое не потребовало от гиганта особых усилий. И Тестомес точно не успел бы отклониться в сторону от сокрушающего удара, если б не три пули, вылетевшие одна за другой из ствола маленького пистолета…
        Казалось бы, ну зарубит эта машина для убийства подлого мага, ради мести которому Снайпер и прибыл в этот мир - во всяком случае, месть эта была одной из основных причин. Ну, туда ему и дорога.
        Но Тестомес сейчас стоял рядом, так же, как и остальные, глядя в лицо общего врага. И не бежал. Дело не в том, что бежать некуда. Даже когда некуда, многие бегут хоть куда-нибудь, видя неминуемую смерть. А маг не пытался удрать, а просто стоял и смотрел. Безоружный. Твою мать, надо было дать ему «сталкер», глядишь, проклятое чувство личной справедливости не сработало бы…
        Все это Снайпер додумывал, пока пули летели к цели. В бою думается быстро, но еще быстрее действует тело, включившее рефлексы - привычные, знакомые, словно оружие, которое таскаешь годами, уже не замечая его веса и габаритов…
        Первая пуля ударила в рукоять меча, выбив его из ладоней гиганта. Две последующие - в толстый стальной панцирь, защищающий грудь Палача. Не иначе, доспехи были пропитаны какой-то магией, так как от попаданий Снайпера по нагруднику пошли хорошо заметные синие волны. Сталь прогнулась в местах ударов, но выдержала их. А вот самого Палача нехило отбросило назад - что, кстати, спасло Тестомеса. Рухни на него такая туша, пусть даже без меча, раздавило б колдуна, словно таракана, попавшего под каблук.
        В общем, не получилось у Палача задуманное, причем на глазах у подчиненных. Хоть и приземлился гигант красиво, мягко, словно кошка, на четыре конечности, хоть и вскочил на ноги пружинисто, а все равно не то. Народ уважает тех, кто выдает конкретный результат. Остальные в его глазах неудачники.
        И Палач это прекрасно осознавал. Потому и ринулся в повторную атаку, выдернув из ножен кинжал, больше похожий на короткий меч. Причем ринулся конкретно на Снайпера, сверля его взглядом, полным ненависти. Реванш - это всегда хорошо. Если взял его, значит, не неудачник ты, а просто слегка промахнулся, с кем не бывает.
        Боковым зрением Снайпер увидел: все, кто был с ним, вот-вот кинутся на гиганта… и погибнут. В том числе, наверно, и демон, который этого Палача конкретно побаивается. И погибнут не потому, что воевать не умеют, а исключительно оттого, что, когда пятеро в ярости нападают на одного хорошо обученного бойца, это будет свалка, в которой тот боец имеет очень хорошие шансы перерезать всех врагов, отчаянно мешающих друг другу.
        - Всем стоять!!! - рявкнул Снайпер, бросаясь вперед и очень надеясь при этом, что его команда будет услышана и понята правильно. Боковым зрением он увидел: услышали и поняли все, кроме Ксилии, которая выдернула меч из ножен и попыталась рвануться вперед…
        Не вышло.
        Подоспевший кутруб схватил девушку сзади за плечи, зафиксировав весьма плотно - из такой хватки и мужик не вырвется. Молодец, чертяка волосатая, понимает, что порой с женщинами только так и надо, увещевать бесполезно. Не бить ни в коем случае, не унижать, а просто придержать от необдуманных поступков.
        А Палач между тем летел вперед, явно намереваясь не затягивать процесс и все решить одним ударом. Просто насадить противника на клинок, как бабочку на булавку, а потом, скорее всего, рвануть книзу. И пусть кишки собирает, пока победитель с его дружками разберется так же быстро и эффективно.
        Это все в его глазах было, в мельчайших подробностях. И рука с мечеобразным кинжалом, чуть отведенная назад, те намерения красноречиво подтверждала. Но даже такой простой и безыскусный замысел не стоит афишировать, так как противник, пусть даже мелкий и хилый с виду по сравнению с тобой, отреагировать может.
        Снайпер и отреагировал.
        С места оттолкнулся от земли и катнулся под ноги гиганту, одновременно метя ножом в бедренную артерию, что рядом с пахом находится. Даже если промахнешься, отточенным лезвием по причиндалам тоже мало не покажется.
        Но - не получилось. Палач оказался бойцом опытным и неожиданно шустрым для своего веса. Он просто перепрыгнул через неожиданное препятствие и тут же развернулся на месте, готовый к повторной атаке.
        - Вот сволочь, - на родном языке ругнулся Снайпер, сплюнув набившуюся в рот кладбищенскую пыль. Это уже не шутки. Вторая атака гиганта запросто может оказаться фатальной. И чего делать прикажете? Теперь он на рожон не полезет и без всяких эффектных прыжков зарубит на длинной дистанции, благо ручищи у него на треть длиннее, чем у противника.
        Не особо надеясь на успех, Снайпер коротким движением снизу метнул «сталкер» в лицо Палача, но тот плоскостью клинка небрежно отбил нож в сторону и расхохотался.
        - Это все, что ты можешь? Кататься в пыли и швыряться своими зубочистками? Жалкое отродье! Но я окажу тебе честь - ты умрешь как мужчина, от честной стали.
        И ринулся на Снайпера - мягко и быстро, словно охотящийся лев на обреченную добычу.
        Уклоняться было бессмысленно, бежать - тем более, кататься навстречу - уже катались, хватит. Оставалось только одно: стоять и ждать неминуемого. Ну, Снайпер и стоял, чуть согнув ноги и сжимая в руке свое единственное оружие - откованную Кузнецом Бритву, смотревшуюся крайне неубедительно по сравнению с габаритным кинжалом противника.
        Палач красиво замахнулся, красиво ударил. Резко, с выдохом, изо всей силы, явно намереваясь развалить противника надвое… и еле удержался на ногах, не встретив сопротивления.
        В руке у него осталась лишь рукоять с жалким стальным огрызком, торчащим из нее. А сам клинок улетел куда-то влево, начисто срезанный у основания боевым ножом Снайпера…
        «Надо же, получилось», - пронеслось в голове стрелка. В самый последний миг возникла у него безумная идея подставить Бритву под сокрушительный удар.
        И нож справился с задачей на отлично. А вот рука, его держащая, подвела.
        Все-таки удар Палача был действительно страшным, и пальцы не выдержали, разжались. «Бритва» упала под ноги Снайпера…
        А поднять ее он уже не успел.
        Стальные руки схватили его за горло, подняли над землей. Ноздрей стрелка коснулся омерзительный запах чеснока и гнилых зубов.
        - Неплохо, хомо, - прошипел Палач. - Но все твои финты ничто перед настоящей силой настоящего воина. Испортив мое оружие, ты лишил себя возможности умереть как мужчина. Так что теперь я просто задушу тебя прямо здесь, на глазах твоих дружков, а потом то же самое проделаю с ними.
        Глаза, горящие лютой, звериной ненавистью, приблизились. Палач упивался этой минутой и явно желал ничего не пропустить, наблюдая за агонией побежденной жертвы.
        …Когда тебе перекрывают кислород, а заодно и кровоток в сонных артериях, мозг отключается очень быстро. Секунд десять - пятнадцать вполне достаточно, чтобы человек вырубился. И еще немногим больше минуты, чтобы благополучно перешел в мир иной - при условии, что жертве не раздавили трахею и не сломали шею. Если раздавили и сломали, все происходит быстрее.
        Но Палач не торопился. Хороший реванш - это когда эффектно. В данном случае, например, желательно, чтобы жертва, уронившая тебя в глазах подчиненных, перед смертью хрипела, дрыгала ногами, пускала пену, вызывая своими телодвижениями восторженный ужас в сердцах тех, кто посмел хоть на мгновение усомниться в крутости начальства.
        И Снайпер почувствовал: еще несколько секунд, и начнется оно самое, с безуспешными попытками протолкнуть в легкие глоток воздуха и судорожными движениями конечностей, предшествующими агонии. Поэтому, пока еще сознание не покинуло тело, нужно было сделать одно-единственное движение.
        Резкое. Сильное. Конкретное. Вслепую - носком ботинка в бедро, не прикрытое сталью.
        Удар попал точно в бедренный нерв, хотя везением это назвать трудно - в эдакую ножищу да из такого положения попасть несложно.
        Сложно не растеряться и ударить…
        Палач вздрогнул, словно от удара током. Оно и понятно, что даже для такого слона удары по уязвимым точкам будут весьма чувствительны. Правда, судя по реакции, болевой порог у него не просто высокий, а космический. Другой бы, получив берцем в надколенник, уже сидел бы на земле, баюкая напрочь отсушенную ногу. А этот лишь хватку разжал чуть-чуть. И, думается, ненадолго…
        В глазах Палача мелькнуло искреннее сожаление. Понятно почему. Хотел преподать урок всем присутствующим, а теперь придется просто сломать шею преступнику, дрыгающемуся слишком интенсивно и болезненно.
        Но Снайпер, глотнув символическую порцию воздуха, успел на мгновение раньше…
        Последний патрон - вещь всегда нужная и полезная. Чисто психологически воину проще идти на смертельно опасное задание, зная, что живым он врагу не достанется. Но порой бывает, что в минуту той самой смертельной опасности магазин бывает нужнее самого патрона.
        Сунув руку в карман, Снайпер нащупал магазин от пистолета ПСС, короткий и широкий, мало похожий на оружие последнего шанса. Хотя это как посмотреть. Если, скажем, зажать его в кулаке между средним и безымянным пальцами на манер штопора, с конкретным упором в ладонь, да со всей силы воткнуть эту конструкцию в корень вражьего носа, то эффект может превзойти все ожидания…
        Есть такой фокус, который демонстрируют продвинутые рукопашники. Если здоровенному мужику, напряженному, набыченному, готовому ко всем тяжким, относительно легко и без особых усилий одним лишь мизинцем правильно нажать на точку, расположенную над верхней губой, то мужик от боли непременно запрокинет голову и, не в силах терпеть боль, рухнет в заранее подставленное сзади кресло. Эта точка - место сращения носового хряща с черепом, где находится весьма чувствительный нервный узел. Ну а если туда же ударить со всей силы, да еще и не просто рукой, а куском стали, зажатым в кулаке, то последствия будут более чем серьезными даже для боевой машины, созданной для убийства.
        Палач покачнулся и разжал руки. Из носа и рассеченной верхней губы на стальной нагрудник хлынула кровь. Постояв мгновение, словно в раздумье, гигант рухнул на колени и схватился за голову…
        Приземлившись на ноги, Снайпер нашел в себе силы откачнуться в сторону - не хватало еще, чтоб его эдакая туша придавила. После такого удара, как минимум, потеря сознания обеспечена. Хотя чаще наступает смерть.
        Но Палач умирать не собирался. Вместо этого он отпустил голову и, рухнув на руки, начал блевать, рыча и давясь кровавыми соплями.
        Снайпер поискал глазами Бритву, подобрал - благо недалеко улетела - и направился к Палачу. Если в смертельном бою тебе удалось сотрясти мозг противнику, то твоя прямая обязанность оказать первую помощь, облегчив страдания несчастному. А именно - воткнуть нож ему под левую лопатку. Или, если не хватает квалификации, тупо перерезать горло. Иначе есть риск, что враг придет в себя и окажет тебе первую помощь.
        Палач почуял неладное и, как ни погано ему было, все-таки потянулся к своему искалеченному кинжалу. Хоть и осталось от клинка одно название, но хороший специалист даже консервным ножом может вспороть артерию или выковырять кадык из шеи врага.
        Снайпер это хорошо понимал и затягивать процесс не собирался. Если гиганту удастся встать на ноги, убить его будет намного сложнее. Поэтому он ускорился как мог. Всего ничего оставалось - метров пять пробежать, и…
        - СТОЯТЬ!!!
        С командирским голосом у Снайпера было все в порядке. Но его «Стоять!» по сравнению с тем, что прозвучало сейчас, было как крик обычного человека, прозвучавший на краю Ниагарского водопада.
        Замерли все. И бывалые воины, и те, на кого они охотились. Даже ветер, казалось, застыл на месте, застигнутый громовым криком, без сомнения достигшим небес. Ледяной, первобытный страх сковал всех, кто волей случая оказался на старом кладбище. Ни обернуться, ни вздохнуть поглубже. Самое безопасное - стоять и не двигаться, авось мимо пройдет то жуткое, нереальное, холодное, что движется сейчас промеж тех, кто окаменел от ужаса…
        Неживое…
        Как же это трудно порой - просто повернуть голову. В данном случае - пересилить собственный инстинкт самосохранения, возведенный в степень. По сравнению с этим сунуть голову в пасть льву - да не вопрос, по крайней мере, люди это каждый день в цирке делают. А вот взглянуть в глаза тому, кто, не касаясь, концентрированным ужасом поглаживает твою кожу, слегка царапая ее ментальными когтями, отчего кровь стынет в жилах и очень хочется умереть немедленно, лишь бы все закончилось поскорее, - вот это по-настоящему трудно…
        Но Снайпер все-таки обернулся…
        Позади него стояла девочка лет пятнадцати. Уже не ребенок, но еще и не женщина. Простая крестьянская одежда, светлые волосы, выбившиеся из-под капюшона, накинутого на голову. И глаза… Не детские и не женские. Пустые, словно бездна, которая смотрит в тебя. В твою душу, в самое сокровенное, выворачивая тебя наизнанку, вытряхивая из кожи, препарируя деловито и равнодушно все то, что было тебе дорого когда-то…
        - Кто ты? - произнес Снайпер деревянными губами, не отводя взгляда. Если бездна всматривается в тебя, ничто не мешает отплатить ей той же монетой.
        Девочка молчала.
        - Этооо… Мать меертвых, - всхлипнул неподалеку кутруб. - Та, что пришла недаавно, чтобы дать жизнь теем, кто утраатил ее давноо.
        И рухнул ниц, рогами в землю. Следом за ним - кто быстрее, кто медленнее - опустились на колени все присутствующие, кроме Палача и Снайпера. Первый стоял на четырех точках над лужей собственной окровавленной блевотины и время от времени тряс головой, словно бык, получивший дубиной по лбу. Вряд ли такую позу можно было назвать почтительно-коленопреклоненной, но девочка не обратила внимания на поверженного гиганта.
        Потому что Снайпер интересовал ее гораздо сильнее…
        Невидимые ледяные пальцы вернулись и со страшной силой надавили на затылок. Не хочешь - согнешься, скрючишься, зароешься лбом в землю, понимая, что в следующую секунду эта непреодолимая сила сломает тебе шею.
        И стрелок согнулся. Совсем немного, присев на корточки так, чтобы его глаза оказались вровень с глазами девочки.
        - Тебя кто-то обидел? - спросил он.
        В мертвых глазах промелькнул живой интерес, как если бы на дне бездны зажглась крохотная светлая точка.
        - Те, кто меня обидел, умерли, - ответила девочка. - И нет на свете некроманта, способного вернуть их к жизни[7 - О том, как Мать мертвых отомстила своим врагам, можно прочитать в рассказе Дмитрия Силлова «Z - значит зомби», опубликованном в сборнике рассказов «Под знаком Z».].
        - Тогда зачем сейчас ты заставляешь живых поклоняться тебе?
        …Ледяные пальцы давили все сильнее. Еще немного, и сознание отключится от нереальной боли, или лопнут мозги, в которые вонзились невидимые когти. Снайпер осознавал, что это лишь иллюзия. Но давно известно, что тело, подвергшееся качественному гипнозу, способно на многое. И умереть - это далеко не самое сложное задание для него, если сильному оператору придет в голову эдакая фантазия. Что уж говорить об операторе, способном заставить мертвеца подчиняться его приказам…
        - Зачем?
        Девочка обвела взглядом коленопреклоненные фигуры.
        - Возможно, затем, чтобы они острее осознали, что пока еще живы. Сейчас вы были готовы отнять друг у друга самое ценное…
        - И как это может волновать Мать мертвых?
        Снайпер ни на мгновение не усомнился в словах кутруба. От этой девочки, абсолютно безобидной с виду, тянуло смертным холодом намного сильнее, чем от кошмарного предводителя мертвецов - того самого, что притормозил своих подчиненных в яме Моркта и помог стрелку выбраться наружу. Внешность обманчива… Перед Снайпером стоял некромант колоссальной силы. Возможно, настолько сильный, потому что сам был мертв. Отсутствие дыхания, бледность кожных покровов и трупные пятна на ногах ни с чем не спутаешь.
        - У меня и без того много подданных, - усмехнулась девочка бледными губами. - И если бы не обстоятельства, я б с удовольствием понаблюдала, как вы перережете друг друга. Но сейчас Центральному миру нужнее живые воины.
        Ледяные пальцы, с легкостью проникшие сквозь затылок, неожиданно исчезли. И сразу стало легче - похоже, Снайпер чем-то заинтересовал некромантку. Оставалось лишь узнать, чем именно.
        - Ты видишь дальше живых, - после небольшой паузы проговорил Снайпер. - Почему они сейчас важнее, чем твои слуги?
        Он вглядывался в бездну, надеясь вновь увидеть там живую искру. Но тщетно. Не исключено, что ему просто показалось. Искать жизнь в бездне, пристально смотрящей внутрь тебя, не только глупо, но и опасно для рассудка. Лишь пронизывающим холодом пустоты дохнуло ему в лицо, когда шевельнулись бледные губы девочки.
        - Мир живых могут спасти только живые, - прошептала Мать мертвых. - Ты знаешь это не хуже меня, побратим моей госпожи…
        - Проклятая… ведьма!
        Снайпер повернул голову.
        В нескольких шагах от него поднимался на ноги Палач. Его неслабо шатало, но это не мешало ему медленно, но верно выполнять задуманное. В руке гигант сжимал обломок своего кинжала. Неважное оружие, но много ли надо девочке, едва достающей этому великану головой до пояса?
        - Дохлая тварь, поднимающая из земли мертвечину!
        Голос Палача наливался мощью. Он с силой тряхнул сальными волосами, словно сбрасывая с головы невидимые ледяные пальцы, - и, похоже, ему это удалось.
        - Люди видели, как ты убила одного из моих братьев[8 - О том, как Мать мертвых убила одного из Палачей, также можно прочитать в рассказе Дмитрия Силлова «Z - значит зомби», опубликованном в сборнике рассказов «Под знаком Z».]. И сейчас ты сдохнешь по-настоящему, узнав на собственной шкуре, что такое казнь «Z»!
        Палач сделал шаг, другой. Его неслабо пошатывало, но в глазах гиганта ясно читалось твердое намерение осуществить то, что задумал.
        Но девочка не испугалась. Она лишь стояла и глядела на Палача. Вернее, сквозь Палача, словно того и не было вовсе…
        Возможно, не следовало гиганту смотреть в глаза той, кого он собирался убить. Но трудно нанести решающий удар, не видя цели. Вот и палач не смог. Его взгляд, горящий ненавистью, пересекся со взглядом Матери мертвых… и сломался - так же, как закаленный клинок кинжала, ударивший по Бритве Снайпера.
        Третьего шага не получилось. Палач стоял на месте, тупо глядя перед собой, и бездна смотрела в него, маня темной прохладой вечности.
        Гигант медленно поднял руку. Хоть и осталось от его кинжала одно название, но хороший специалист даже консервным ножом может вспороть артерию или выковырять кадык из чужой шеи. А обломок клинка был раза в три длиннее любого консервного ножа…
        И Палач справился, потому что был по-настоящему хорошим специалистом своего дела. Зазубренный кусок стали легко пробил кожу на боковой части шеи, подцепил трахею… А потом гигант с силой рванул рукоять от себя, словно отдавая последний воинский салют своим латникам, застывшим в немом ужасе.
        Кровь хлынула потоком из разорванной артерии, но Палач еще простоял несколько мгновений, словно памятник самому себе, прежде чем рухнуть лицом вниз на чье-то старое надгробие.
        Послышался омерзительный хруст ломающихся лицевых костей. Снайпер невольно поморщился, после чего повернул голову, собираясь сказать еще несколько слов Матери мертвых. Но перед ним никого не было. Лишь очнувшийся ветер еле слышно прошелестел в траве: «Прощай, Побратим смерти… И помни, что я сказала тебе…»

* * *
        Человек шел по улице, не прячась в ночных тенях. Тени сами, словно живые, тянулись к нему, ложась под ноги, укутывая плечи, забираясь в глубину капюшона, накинутого на голову. Длинный мешковатый плащ скрывал фигуру ночного странника, а ожившие тени дополнительно размывали ее, так что, стоя в трех шагах, было сложно сказать - то ли действительно человек идет вдоль приземистых домов Стоунхенда, то ли ветер и ночь играют друг с другом, создавая причудливые видения…
        - Уффф, - выдохнул стражник, протирая тыльной стороной ладони глаза, залитые потом. - Вот ведь, дерьмо кутрубье!
        - Что случилось, Крос? - тяжело дыша, поинтересовался его напарник.
        - Да в темноте померещилось, будто идет кто-то… Тень вроде как. В балахоне…
        - Косы у нее не было? А то с такой работой самое время подохнуть.
        - Типун тебе на язык, - сплюнул Крос. - Пошли уже, а то так до утра не управимся.
        На плече у одного стражника, того, что был повыше, лежали две лопаты. В свободной руке он держал горящий факел, которым освещал дорогу. Второй стражник, низкорослый и коренастый, тащил на себе большой мешок, слегка приседая под его тяжестью.
        - Честно говоря, не нравится мне идея переться среди ночи на пр?клятое место, пусть даже засыпанное обычной землей, - проговорил Крос, вглядываясь в темноту. - А еще я ни кутруба не понимаю, зачем нам при этом таскать на себе полный доспех и мечи. Я, например, ночного лихоимца запросто уработаю лопатой, если он рискнет поинтересоваться содержимым моего кошелька.
        - Начальнику внутренней стражи виднее, - прокряхтел напарник Кроса, отягченный не в пример более серьезным грузом, чем его десятник. - К тому же в наших кошельках уже неделю пусто, словно в драконьих черепах, что висят над городскими воротами.
        Стражник с радостью вообще помолчал бы, сберегая силы, но не уважить беседой непосредственное начальство значило непременно огрести проблемы в будущем. Которые, само собой, никому не нужны.
        А начальство продолжало трепаться. Не иначе, страшно ему было, аж лопаты позвякивали раза в два чаще, чем положено при ходьбе. Хотя, может, это были плохо подогнанные латы. Или гнилые зубы Кроса, на которые искусный приезжий ювелир одел крохотные стальные шлемы. Скорее все-таки они - вряд ли десятник настолько обнаглел, что за доспехами перестал следить. Сотник, если узнает о таком, и плетей выписать может…
        - У меня от этого места по шкуре мороз, - признался Крос, подтвердив догадку подчиненного. - Помнишь того оборванца, которого мы недавно подобрали возле дома с разбитым фонарем над дверью? Люди говорят, это была тайная резиденция Чистильщиков веры. А оборванец тот превратился в дракона и выжег ее дотла. Причем заметь, как выжег! Дома, что были рядом, остались целехонькими, а резиденция просто рассыпалась от жара, словно была слеплена из песка!
        - Запретная магия Огня, будь она неладна, - вздохнул напарник, больше переживающий не о сгоревшей резиденции Чистильщиков веры, а о том, сколько еще ему переть на себе проклятущий мешок.
        - И вот сегодня именно на этом месте нашему достопочтенному начальству приспичило закопать какой-то неопознанный труп. Ты что-нибудь понимаешь?
        - Мое дело не понимать, а приказы выполнять, - не особо почтительно проворчал изрядно уставший стражник. Крос недавно в десятники выбился и сразу нос задрал до небес. Мог бы и сменить, покойники не самый удобный и легкий груз. Две лопаты-то на плече нести любой пацан сможет, невелик труд.
        Почувствовав настроение подчиненного, Крос трепаться перестал и остановился. Начальник внутренней стражи приказал закопать тело в самом центре пустыря, но ничего, и на краю сойдет. А то, не ровен час, бросит стражник свою ношу, плюнет и уйдет. Задание-то неофициальное, и предъявить ему будет нечего. И спросят не с него, а с десятника. Хотя этот спрос, сейчас кажущийся весьма далеким, - дело пятнадцатое. А вот оставаться ночью в пр?клятом месте с трупом наедине - это насущное, от которого мурашки бегают под кольчугой и слегка постукивают стальные зубы.
        - Копаем тут, - решительно сказал Крос, сбрасывая на землю лопаты. - И давай побыстрее. Дома всяко лучше, чем здесь.
        - А мне как-то все равно, - пожал плечами напарник. - Мой отец кладбищенским сторожем был, я с детства мертвых не боюсь. Живые куда страшнее бывают.
        - Тем не менее задание выполнять нужно, - нахмурился десятник. Еще не хватало, чтобы подчиненный обвинил его в трусости. - Так что берись за лопату, и приступаем. Я еще надеюсь домой попасть и встретить рассвет под теплым боком у жены, а не в этом распроклятом месте.
        «Что же за бока у его жены, если он просыпается под ними», - подумал стражник, но вслух, понятное дело, ничего не сказал и, поплевав на ладони, взялся за лопату…
        Земля была рыхлой, недавно копанной и не успевшей слежаться, поэтому работа пошла споро. Воодушевившиеся стражники махали лопатами, не замечая ничего вокруг и мечтая лишь об одном - поскорее развязаться с не особо приятным заданием…
        Черная тень отделилась от слегка оплавленной черной стены ближайшего здания. Две Сестры одновременно выглянули из-за туч, и при их свете сторонний наблюдатель мог бы вполне отчетливо рассмотреть, что это не порождение игры ветра и ночной темноты, а вполне отчетливая фигура человека в мешковатом плаще с глубоким капюшоном, наброшенном на голову.
        Человек двигался по земле плавно, словно плыл над ней, едва задевая рыхлую почву п?лами своего плаща. В последний момент Крос уловил взглядом какое-то движение сбоку и попытался обернуться…
        Движение головы удалось лишь на треть.
        Не прерывая своего скольжения, человек в плаще небрежно махнул рукой, и оба стражника беззвучно исчезли, провалившись в неглубокую могилу так, словно под их ногами внезапно разверзлась бездонная пропасть. Еще один взмах ладонью, выскользнувшей из широкого рукава плаща, - и могила захлопнулась, словно раскрытый рот послушного раба, которому господин приказал замолчать. Теперь на земле не было и следа недавней работы, лишь продолговатый мешок все еще лежал неподалеку от того места, где только что трудились двое стражников внутренней охраны Стоунхенда.
        Неизвестный в плаще подошел к мешку. Из глубин капюшона темным огнем полыхнули глаза, жуткие, словно свежие Черные пятна на земле, обожженной драконьим пламенем.
        - Я не мог ошибиться, - задумчиво пробормотал ночной странник, которого обычная земля слушалась, словно дрессированная собачка. - Запах драконьего огня слишком силен. Правда, я никогда ранее не слыхал о мертвом драконьем огне.
        Из складок плаща появился длинный и узкий меч, зажатый в руке, пальцы которой были украшены черными кольцами и заканчивались ногтями, слишком длинными для обычного человека. Неуловимое движение клинка - и мешок оказался распорот вдоль по всей длине.
        - Я не ошибся, - проговорил человек в плаще.
        На грубой мешковине лежало обезглавленное тело девушки, покрытое пятнами страшных ожогов. Голова трупа, соединенная с телом лишь лоскутом кожи, была повернута затылком к единственному зрителю, словно труп не желал более общаться ни с кем из мира живых.
        - Это правильно, - произнес ночной странник, присаживаясь на корточки и поворачивая голову лицом к себе. - За Темным порогом спокойнее… Хммм. А ведь раньше ты была красавицей… Разрази меня Высшие, красавицей, способной становиться лютой волчицей! Впрочем, удивляться нечему. Большинство женщин умеют это в той или иной степени… Давай-ка тебя немного полечим для начала. Знаешь ли, мертвых лечить гораздо проще, чем живых.
        Он зачерпнул горсть рыхлой почвы, поднес ее к своему лицу, пошептал что-то над нею, после чего, неторопливо разминая пальцами твердые комья, принялся посыпать измельченной землей страшные ожоги на теле трупа.
        Это было не очень приятное зрелище. Черные пятна корчились, словно безглазые, безногие и бесформенные существа, присосавшиеся к мертвому телу. И умирали, рассыпаясь в пыль, смахивающую на старую золу, которую хозяйки выгребают из своих печек.
        - Неплохо, неплохо, - пробормотал маг, движением одной руки легко переворачивая окоченевший труп, словно он был склеен из пергаментных листов. Видимо, привычка говорить с самим собой как-то помогала ему в работе. А может, просто развлекала одиночку, не нашедшего для себя более интересного собеседника, чем он сам.
        Все закончилось довольно быстро. Теперь спину трупа покрывали не ожоги, а слой мелкого черного крошева, который маг легко смахнул широким рукавом плаща.
        - Ну вот и отлично, - проговорил колдун, вновь возвращая тело в первоначальное положение, отчего окровавленный лоскут кожи перекрутился, порвался и голова упала на землю.
        - Невелика беда, - хмыкнул маг, подобрав ее. После чего поднял жутковатый трофей на уровень глаз и принялся вертеть его так и эдак, будто рассматривал редкую вазу, случайно найденную в лавке старьевщика.
        - В другое время из тебя получился бы отличный сувенир, - сказал колдун, удовлетворившись осмотром. - Что на письменный стол поставить, что на стену прибить. Удобно. Молчит, мозг не выносит, проблем не создает, глаз радует… Но увы, сейчас ты нужна для другого.
        Проговорив это, ночной странник приставил голову к разорванной шее, после чего ногтем аккуратно чиркнул по вене на своем запястье. Черная кровь закапала на место стыка двух кусков мертвой плоти… Хотя - мертвой ли? На тех местах, где расплывались кровавые кляксы, лоскуты кожи сразу же начинали тянуться друг к другу и, встретившись, соединялись, выталкивая наверх свежий красный шрам.
        Посвистывая, колдун крутил труп так и эдак, следя, чтобы его кровь равномерно оросила стык головы и тела, а также обширную залысину, где на месте ожога начали стремительно расти недостающие волосы.
        Работа была закончена довольно быстро. Теперь лишь уродливый шрам на шее напоминал о том, что совсем недавно девушка была обезглавлена. Да и он бледнел на глазах, стремительно уменьшаясь в размерах.
        Удовлетворенно кивнув, маг лизнул рану на запястье, которая моментально закрылась, после чего нагнулся, приложил свои губы к холодным губам трупа и мощно выдохнул.
        Мертвое тело изогнулось дугой, будто в него попала молния. Жуткий, хриплый, придушенный стон вырвался из горла трупа.
        - Да, это больно, - кивнул маг. - Больно рождаться, больно жить, больно умирать. Но никакая боль не сравнится с той, что терзает душу, возвращающуюся из Обители мертвых.
        Наконец страшная судорога отпустила тело. Веки девушки, лежащей на земле, затрепетали, и она открыла глаза.
        - Ну, здравствуй, красавица, - сказал человек в плаще. - С возвращением в мир живых.
        - Кто… ты? - прохрипела девушка. - И… что с моим голосом?
        - Мое имя Ингар, - отозвался ночной странник. - Маг Земли, познавший тайну всепожирающего огня. Решил вот инкогнито прогуляться по Стоунхенду, прежде чем захватить его, посмотреть, что тут и как, - и совершенно случайно нашел весьма привлекательную девушку с оторванной головой, которую собирались закопать два каких-то придурка. Я решил, что это неправильно. И подправил ситуацию.
        - Привлекательную девушку, - горько усмехнулась вернувшаяся к жизни. - Ты, наверно, шутишь, маг Земли. Лучше бы ты оставил все как есть.
        - Посмотри, - сказал Ингар, после чего подобрал с земли погасший факел и плюнул на него. Пакля, пропитанная горючей смолой, немедленно воспламенилась.
        Колдун поднес факел к телу девушки, откровенно любуясь им. Правда, надо отметить, что похоти не было в его взгляде. Скорее, творческое удовлетворение скульптора, создавшего прекрасную статую.
        Девушка подняла правую руку и недоверчиво ее осмотрела. Потом левую, словно боясь - а вдруг перепутала? Но нет, на обеих руках не было ни малейших следов страшных ожогов. Не было их и на теле.
        Огромные глаза с мольбой уставились на мага. Понимающе хмыкнув, тот достал из складок плаща небольшое зеркало и протянул девушке.
        «Интересно, долго ли продержится в этих глазах телячий восторг и океан благодарности? - думал Ингар, наблюдая за той, которая совсем недавно была трупом. - Жаль, что я не могу заключать пари сам с собой… Впрочем, если создать себе двойника, было бы неплохо с ним поспорить. Хотя нет. Зная себя, боюсь, что моя копия непременно попытается убить меня в течение суток».
        Удовлетворившись осмотром, девушка вернула зеркало хозяину, после чего, ничуть не смущаясь собственной наготы, встала на одно колено и, приложив руку к высокой груди, произнесла:
        - Я, Хелла из рода ночных волков, никогда не забуду о том, что ты для меня сделал. Теперь мое тело, душа и жизнь принадлежат тебе, господин.
        - Мило, - рассмеялся маг. - Ну что ж, я принимаю твой подарок, красавица. Правда, с одной оговоркой. В твоем теле нет жизни. Я просто вытащил из Обители мертвых твою душу и вернул ее в мертвое тело. Для нее это - как прожив всю жизнь в роскошном доме, вдруг оказаться ввергнутым в холодную камеру без дверей и окон.
        - Мне плевать на душу, если мое тело совершенно, - улыбнулась Хелла. - Главное, что я снова красива, сильна и способна мстить.
        - О да, - кивнул маг Земли. - В этом мы с тобой очень похожи.

* * *
        Снайпер обвел взглядом всех присутствующих.
        Лис и Ксилия протирали глаза, словно только что очнулись от долгого сна. Тем же занималось большинство латников. Остальные сидели на земле, тупо, не мигая, уставившись на своего мертвого командира. Лишь Тестомес и кутруб переглянулись между собой, после чего, не сговариваясь, подошли к Снайперу.
        - Они не видели Мать мертвых, - негромко сказал маг Воздуха. - Видение было для тебя, мы же - случайные свидетели.
        - Мыы и тоот хооомо, - протянул Окто, ткнув когтем в сторону трупа Палача. - Оон не принял иистины и уумер.
        - Скорее, истина не приняла его, - глубокомысленно заметил Итан, косясь на Снайпера.
        - Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? - произнес стрелок.
        - Знаю, - быстро сказал Тестомес. - Но меня убивать нельзя. Ты же слышал, что сказала Мать мертвых. К тому же я тогда работал на гильдию, которая предала меня, и сейчас она - наш общий враг. Это я тебе говорю: вряд ли ты еще где найдешь такого союзника, как бывший Верховный маг Воздуха.
        - А мне и не надо никого искать, - нехорошо усмехнулся Снайпер, кладя ладонь на рукоять Бритвы. - Я стараюсь всегда работать один.
        - Ты еще с ним разговариваешь?! - раздался крик слева.
        - Ну вот, теперь и этот пацан очнулся, - недовольно проворчал Тестомес, делая шаг назад - так, чтобы одновременно видеть и Снайпера, и Лиса. - Я, между прочим, в тоннеле ему сказал за мной бежать. Никто не виноват, что он там потерялся.
        И сделал еще два шага, пятясь, словно рак. Это он Ксилию заметил, которая неторопливо доставала из колчана стрелу.
        - Ладно, всем стоп, - крикнул Снайпер. - Расправа отменяется. Есть у меня один недостаток - я верю в людей и в обстоятельства, которые могут их изменить. Правда, эта вера частенько мне выходит боком. Но все же я считаю, что этому колдуну нужно дать еще один шанс.
        - Ты… прощаешь его после того, что он с тобой сделал? - не поверила своим ушам Ксилия.
        - Я даю ему испытательный срок, и всех вас прошу о том же, - ответил Снайпер. - Как я понимаю, Итан сейчас в том же положении, что и мы. Надеюсь, прошлое послужит ему уроком.
        - Только потому, что ты просишь, Снар, - скрипнул зубами Лис. - Хотя считаю, что всем было бы спокойнее, если б он отправился в Обитель мертвых.
        - Я буду за ним присматривать, - сказала Ксилия, вкладывая стрелу обратно в колчан и не сводя глаз с Тестомеса.
        - Всем спасибо за доверие, - быстро произнес колдун. Когда магия на исходе, даже одна-единственная стрела может доставить кучу неприятностей, так что даже могущественному магу Воздуха порой приходится быть дипломатом…
        - А нам-то что теперь делать прикажете? - подал голос плечистый латник, лицо которого было изрыто глубокими оспинами. - Если вернемся, нас первым делом спросят, где Палач. И что мы им должны рассказать?
        - Правду, - усмехнулся слегка осмелевший Тестомес. - Мол, пошли на пр?клятое кладбище и всем отрядом стояли-смотрели, как Палач себе горло перерезал.
        - Так кто ж нам поверит? - рябой крепыш вскинул густые брови. - Скажут, не уберегли начальство, и всех гуртом повесят - не за это, так за прогулку по пр?клятой земле.
        - А ты соображаешь, - заметил Итан. - Верно излагаешь, как по писаному. Ну, тогда можете с нами пойти. Глядишь, завоюем себе какой-нибудь замок, засядем там и будем доить ближайшие деревни, как самые настоящие графья.
        - Можно и так, - сказал Снайпер. - Только с утра. Пока мы тут разбирались, что к чему, стемнело. Так что зажигайте факелы у кого есть и пошли поищем, где тут можно заночевать.
        …Место нашлось быстро - огромный древний фамильный склеп, причем весьма неплохо сохранившийся. Один латник попытался было возразить, мол, нехорошо тревожить покой мертвых, на что рябой заметил:
        - Если мы их сейчас не потревожим, значит, поутру живые возьмут всех нас сонными и потревожат веревками наши шеи. Коль такой умный, иди домой, там спи. Никто не держит.
        Латник тут же заткнулся.
        Склеп вскрыли быстро. У местной стражи оказались отличные навыки выноса дверей. Два латника хитрой портативной пилой перепилили петли, и мощные железные створки, перегораживающие вход, рухнули наружу.
        - Добро пожаловать, - довольно ощерился рябой, принимавший в процессе самое активное участие. - Если что, меня Дирком звать, обращайтесь.
        - Если что - непременно, - сказал Снайпер, первым перешагивая порог, так как остальные не особо спешили это делать.
        Склеп оказался вполне приличным, сухим и просторным. Мертвецы лежали вдоль стен на многочисленных каменных полках и никому не мешали. Посреди помещения оставалось вполне достаточно пустого пространства для того, чтобы два десятка человек могли спокойно разместиться и развести костры. Снаружи рядом со склепом раскорячились старые высохшие деревья, так что с топливом проблем не возникло. Как и с пищей - устав Стоунхенда предписывал внешней страже брать с собой продовольствия на сутки.
        Как-то само собой так получилось, что, как только возникала надобность в принятии решений, все синхронно переводили глаза на Снайпера. Оно и понятно - тот, кто смог нейтрализовать Палача, всяко сумеет лучше любого другого распределить запасы продовольствия и расставить посты в преддверии ночлега.
        Вообще-то Снайпер не особо доверял своим новым подчиненным. Кто знает, вдруг кому-то в голову придет светлая мысль сдать властям беглых преступников и попытаться тем самым заслужить прощение?
        Поэтому все три ночные смены он распределил так, чтобы бодрствовали он сам, Лис или Ксилия. Кутруб вообще вызвался всю ночь не спать, присматривать за «другими хомо», что Снайпер одобрил безоговорочно.
        - Не доверяешь? - хмыкнул Тестомес.
        - А ты бы доверял? - осведомился Снайпер, которому Ксилия тонким слоем наносила мазь на лицо.
        - Логично, - вздохнул маг Воздуха. - Ладно, тогда я спать. Кутруб меня подери, до чего ж спокойное место! Хоть высплюсь в кои-то веки.
        С этим трудно было не согласиться. Термин «мертвая тишина» есть во всех языках, и это явно не случайно. После ужина даже те стражники, кто совсем недавно боялся переступить порог склепа, побросали на пол охапки свежесорванной травы, растянулись на этом жестковатом ложе и захрапели почти сразу.
        Снайпер тоже забылся чутким сном, наказав Лису и кутрубу разбудить его после полуночи. «Собачья вахта» - самая тяжелая, и ее он хотел отстоять лично…
        Показалось, что только глаза закрыл, как тут же кто-то осторожно тронул за плечо. Рука автоматически легла на нож, висящий на поясе, что, впрочем, и неудивительно. Другой бы со сна такую харю перед собой увидел, штаны б пришлось стирать наверняка.
        - Ты саам сказаал разбудиить тебя, хоомо, - негромко провыл кутруб, хлопая красными глазами, в полутьме склепа похожими на горящие угли. Заметив реакцию Снайпера, демон на всякий случай довольно проворно попятился. Убийца Палача вызывал в нем глубочайшее уважение.
        - Ага, благодарю, - кивнул Снайпер, отпуская нож. Голова была тяжелой - все-таки с вентиляцией внутри склепа было неважно, и два десятка спящих вояк воздух не озонировали, так что стрелок поспешил наружу.
        Лис сидел под большим, раскидистым деревом и смотрел на небо. Кстати, посмотреть было на что. Две Сестры находились в зените и исправно отражали солнечные лучи, так что снаружи все было залито призрачным светом, хоть книжку читай, набранную мелким шрифтом. Жаль, что вещмешок остался в развалинах старого замка, а то б, глядишь, почитал между делом «Закон пр?клятого» или «Тень якудзы», написанную со слов старого друга Виктора Савельева. Иногда интересно перечитать то, что сам написал, окунуться, так сказать, в воспоминания о прошлом…
        - Что дальше, Снар? - прервал Лис размышления стрелка.
        - А кутруб его знает, - пожал плечами Снайпер, присаживаясь рядом. - Хотя, боюсь, твой друг тоже не в курсе. Можно и вправду попробовать захватить какой-нибудь замок. В этом мире ты или феодал, или тот, кто на него пашет. Хоть я и не сторонник эксплуатации человека человеком, но мне все равно как-то ближе первое.
        - У меня девушка осталась в Стоунхенде, - сказал Лис. - Та, которая мне жизнь спасла, причем неоднократно.
        - Понимаю, - кивнул Снайпер.
        - Я ни о чем не прошу, - продолжил Лис. - Двадцать человек никогда не захватят город, который обороняет тысяча воинов и два десятка сильных колдунов. Поэтому я пойду один.
        - Октоо не остаавит своего кайооо.
        Кутруб, стоявший до этого в тени склепа и почти слившийся с ней, шагнул вперед.
        - Спасибо, дружище, - произнес Лис. - Но я не могу принять твою помощь. Лучше тебе остаться со Снаром…
        - Все это, конечно, очень патетично, но ума не приложу, как можно нормально выспаться в гробнице, где воняет мертвецами и солдатскими портянками.
        Речь Лиса прервал Тестомес, который вышел из склепа с факелом в руке. Позади него, словно тень, возникла Ксилия, поправляя меч, висящий на ремне.
        - Ну вот, похоже, вся ударная группа в сборе, - произнес Снайпер. - Как раз вовремя. У нас тут на повестке ночи вопрос - что делать дальше. Лис вот, например, собирается в Стоунхенд, вызволять свою девушку.
        - Ну нормально, хорошая тема, - кивнул Тестомес. - Пусть сходит. А мы непременно поутру постараемся отбить его у конвоя. Просто с преступниками, приговор которым уже был оглашен, в Стоунхенде не церемонятся и вешают сразу. Вот поутру и разомнемся - если тот конвой, конечно, будет не особо многочисленным. Я слишком хреново поел и выспался, чтобы кидаться на приличный отряд, усиленный парой магов…
        - А я бы, например, для начала попытался понять, что вообще делается в городе и его окрестностях, - сказал Снайпер. - Сдается мне, что мы вообще можем с кладбища не выйти. Два пропавших патруля, усиленных, да еще и во главе с Палачом, - веский повод для того, чтобы начать поиски. Будь я на месте начальника внешней стражи города, уже послал бы патрули с собаками на поиски пропавших.
        Присутствующие переглянулись.
        - Не, конечно, осмотреться нужно, - сказал Тестомес.
        Сейчас колдун задумчиво глядел на огромное живое дерево, росшее рядом со склепом, - причину того, что засохли все остальные. Большой и сильный забрал все соки у более хлипких соседей, задавив своей мощной корневой системой их слабые корни. Борьба за существование жестока и бескомпромиссна - всегда, везде, в любом из миров…
        - Причем я даже знаю, как сделать так, чтобы наблюдатель не орал на все кладбище о том, что увидит сверху, - добавил Итан.
        - Октоо хорошоо умеет ходиить по дереевьям, - сообщил кутруб. - Только он плоохо говориит на языкее хоомо.
        - Скорее, не плохо, а долго, - отметил колдун. - Но есть способ это исправить.
        Поманив пальцем демона, он подвел его к небольшой луже, грязноватой, но тем не менее исправно отражавшей свет обеих лун. Нагнувшись, Тестомес провел по воде пальцами, после чего ими же мазнул по глазам демона.
        - Ты… ты чтоо деелаешь, сын шелудивоой собааки?! - взвыл кутруб. - Октоо виидел, как в эту луужу мочиились все хоомо, которые сейчас дрыхнут в склееепе!
        - Ну, что делать, иногда демонам приходится страдать ради людей, которым они хотят помочь, - пожал плечами Итан. - Тебя ж никто за язык не тянул, сам вызвался. Только глаза не три. Пока вода на них не высохла, в этой луже будет отражаться все, что ты видишь. Так что полезай скорее на дерево, если хочешь помочь своему кайо не на словах, а на деле.
        Кутруб ничего не ответил, только зыркнул злобно на колдуна… и в мгновение ока взлетел на дерево, верхушка которого сильно нагнулась под весом демона.
        - Если навернется вниз, то будет большая клякса из мертвечины и дерьма, - ухмыльнулся Тестомес. - Ставлю десять монет, что грохнется он раньше, чем мы увидим что-то путное.
        - Похоже, ты продул свои деньги, - задумчиво произнес Снайпер, вглядываясь в мутную воду, поверхность которой вдруг стала напоминать экран глянцевого монитора. Сейчас на ней явственно был виден ночной город, залитый лунным светом, который медленно охватывала черная река, разделившаяся на два рукава.
        - Что это? - придвинулась ближе Ксилия.
        - Думаю, это армия, - задумчиво отозвался Снайпер. - Причем серьезная. Которая к утру замкнет кольцо осады.
        Ухмылка медленно сползла с лица Тестомеса.
        - Северные пираты, - сказал он. - Только они могли решиться на такое. Но почему? В городе полно воинов и сильных магов, которые…
        - Думаю, тот черный дракон, что сбил меня, прилетал не случайно, - перебил его Лис. - Это была разведка.
        - Как я раньше не догадался! - хлопнул себя по лбу Тестомес. - Они овладели магией Огня и решились! Отличное время для удара! Гильдия Воинов ночи ослаблена, я в бегах, а Никс… он, конечно, неплохой маг, но военачальник из него, как из меня трубочист. А теперь, когда у пиратов есть дракон…
        - У них не один дракон, - заметил Снайпер, указывая на две точки, парящие над людской рекой. - И если в городе неважно с противовоздушной обороной, то я Стоунхенду не завидую.

* * *
        - Величайший! К городу подходит армия!
        Никс приподнялся на локте, спросонья придавив им роскошные волосы какой-то дворянки, всеми правдами и неправдами забравшейся к нему вечером в постель. Дворянка пискнула, но маг Воды не обратил на это внимания - слишком уж встревоженным был голос дежурного офицера внутренней охраны.
        - Что? Где? Какая армия?
        Офицер дышал через раз - в его плече, как раз в месте, где сходятся пластины доспеха, торчал обломок стрелы. Но он, машинально стерев ладонью кровь с доспеха, все-таки сумел доложить по всей форме:
        - Армия числом около двадцати тысяч человек движется к Стоунхенду со стороны Драконьих Клыков, сметая на своем пути все живое. На подходе к городу маршевые колонны разделились, явно готовясь с ходу замкнуть кольцо осады. Над подразделениями врага разведчиками замечены флаги нескольких известных кланов северных пиратов, а также ранее неизвестные штандарты. Предположительно, некий военачальник сумел объединить всех разбойников с берегов Моря Снов, а также подчинить себе ряд прибрежных городов и крепостей по ту сторону Долины живых папоротников.
        - Ингар! - ударил кулаком по постели окончательно проснувшийся маг Воды. Правда, попал не по матрацу. Дворянка вскрикнула, вскочила, подхватила смятую одежду, валяющуюся на лавке, и кинулась прочь из спальни, потирая ушибленный бок.
        - Чтобы подземные сентипиды сожрали печень этого гнусного последователя Низших! - продолжал кипятиться Никс. - Но зачем ты мне все это докладываешь? Пошли голубя к графу, он вроде сейчас охотится где-то в окрестностях Вичтана.
        - Почтовые голуби были посланы, - отрапортовал офицер. - Но противник заранее тайно расставил стрелков вокруг городских стен. Голуби перебиты, гонцы - тоже, окрестные селения сожжены, жители уничтожены. Некому отослать весть, армия Вичтана не придет к нам на помощь.
        - Узнаю стиль бывшего члена гильдии Воинов ночи, - пробормотал Никс. - А почему ты все это вываливаешь именно мне? Неужели нет никого, кто бы…
        Офицер покачнулся и, почувствовав, что может потерять сознание, рискнул перебить самого мессира.
        - Согласно кодексу, составленному еще прадедом нынешнего графа, в случае его отсутствия военное руководство осуществляет глава гильдии Воинов ночи, - отрапортовал он, после чего без сил рухнул на пол, гремя доспехами и пачкая дорогой ковер кровью, хлынувшей через ворот стального доспеха.
        - Эй, кто-нибудь! - крикнул мессир, вскакивая с кровати и спешно одеваясь. - Немедленно уберите офицера, принесите воды и подайте мне мои латы!
        Челядь, довольно эффективно прятавшаяся в тени коридора, опрометью бросилась выполнять приказания господина.
        Кувшин ледяной воды, вылитый прямо на затылок, окончательно привел Никса в чувство. Вскоре он уже носился по городским стенам, отдавая приказания и собственноручно отвешивая зуботычины нерасторопным.
        - Все ворота закрыты? Отлично! Подпереть их сзади каменными кубами. Немедленно завалить выходы из подземелий! Лучники - на стены! Арбалетчики - на башни! Стрелометы подготовить к работе! Смолу греть! Бревна наверх!
        Недостаток боевого опыта Никсу заменяло углубленное изучение древних трактатов по военному искусству, которые ему доставляли торговцы со всех уголков Центрального мира.
        - Магам надеть тяжелую броню и равномерно рассредоточиться по стенам! Каждого мага должны охранять двое щитоносцев и полдюжины лучников! Драконоруб, что стоит на главной башне, расчехлить и установить на него щиты. Да не пехотные, идиот! Там же, на башне, лежат, уже собранные в короб. Кутруб вас побери, я сам сейчас туда приду! Ксанг, принимай командование. Я сейчас нужнее возле Драконоруба.
        Здоровенный рыцарь, начальник охраны тренировочной базы гильдии Воинов ночи, коротко кивнул. Он уже успел оценить скорость, с какой бывший Верховный маг Воды принимал решения, как и признать, что сам вряд ли сделал бы лучше.
        - Слушаюсь, Величайший.
        Никс бегом кинулся на главную башню, так как при свете Двух Сестер успел заметить очень и очень важное. А именно: над огромной армией парили два дракона, явно ожидающие, когда кольцо осаждающих замкнется вокруг Стоунхенда. Тогда они и ударят. Скорее всего - с двух сторон, прицельно сметая защитников со стен города потоками всепожирающего огня. После чего пиратам останется лишь приставить осадные лестницы к стенам Стоунхенда и взять его практически без потерь, словно сладкий пирожок с серебряного блюда.
        Только Ингар не учел одного обстоятельства. А именно - что его коллега по ремеслу, испытывая страсть к древним военным трактатам, нашел один, описывающий воистину дьявольское устройство, которое чуть позже по счастливой случайности нашли воины гильдии в одном из подземных Дворцов Жизни. Абсолютно целое, прекрасно сохранившееся в контейнере с маслом, которое подземные почитатели Низших не забывали периодически менять из поколения в поколение. Правда, древний фетиш ничем им не помог - воины гильдии внезапно захватили подземный бункер, вырезали жителей, а непонятную, тяжелую штуковину доставили в Стоунхенд и сдали на склад. Где ее и обнаружил новый мессир гильдии Воинов ночи.
        Сейчас Никс сидел на жестком стульчике и крутил рукоятку управления, ловя в перекрестие приближающиеся силуэты драконов. Он уже делал это дважды, и оба раза успешно, очистив окрестности города от пары огнедышащих рептилий. И ничто не мешало ему повторить подвиг.
        Оружие, которое новый мессир назвал «Драконорубом», приводилось в действие ножной педалью. До целей было около трех полетов стрелы, но Никса это не смутило - Драконоруб был вполне эффективен и на большем расстоянии. Поэтому, когда тело одной из летающих тварей оказалось в центре перекрестия, он, нимало не смущаясь, плавно нажал на педаль.
        Драконоруб затявкал громко и отрывисто, словно две гигантские собаки принялись наперебой облаивать друг друга. Никс торжествующе улыбнулся… но ожидаемого эффекта не последовало.
        Вокруг дракона засияли синие всполохи в тех местах, куда попали невидимые плевки Драконоруба. Летающая тварь круто повернула назад, вторая последовала ее примеру.
        - Ага, не нравится! - вскрикнул мессир, правда, в его торжествующем крике звучала неприкрытая досада.
        Ингар в обличье дракона по-прежнему оставался магом, который додумался поставить впереди себя и своего напарника что-то типа Воздушного щита. И при этом ему хватило сил поддерживать его в полете! Невероятно впечатляющая демонстрация. Еще неизвестно, кто кого озадачил. Не исключено, что Драконоруб пробьет магический щит на более близком расстоянии - если, конечно, драконы раньше не спалят нового мессира вместе с его чудо-оружием.
        - Не огорчайтесь, Величайший, - подал голос пузатый маг Ветра, в обязанности которого входила постановка именно Воздушного щита, если вдруг он понадобится для защиты Драконоруба. - Вы показали ему, на что способны.
        - Не знаю, не знаю, - покачал головой мессир. - Думается, что это сейчас Ингар показал лично мне, на что он способен. И меня это, признаться, не радует.
        Сейчас Никс остро сожалел, что не Тестомес, а вот этот толстяк беседует с ним. Будь Итан на стороне Стоунхенда, новый глава гильдии Воинов ночи чувствовал бы себя гораздо спокойнее. Этот любитель пива Тестомесу в подметки не годится. Все, на что он способен, это тупо поставить прозрачную стену плотного воздуха и поддерживать ее некоторое время. А этого, как показал последний опыт, будет маловато в предстоящей битве.

* * *
        Глаза демона обладали не только способностью хорошо видеть в темноте, но и, наподобие слабенького бинокля, немного приближать изображение отдаленных предметов. Понятное дело, что, увидев драконов, кутруб решил рассмотреть их получше.
        Все, кто столпился над лужей, смогли увидеть, как к городу неспешно приближаются две летающих рептилии: одна большая и черная, похожая на крылатую грозовую тучу; вторая поменьше, серая и зловещая, словно клок утреннего тумана.
        Картинка была слегка размытой, совсем чуть-чуть. Оно и неудивительно, когда изображение посредством магии проецируется из глаз демона-наблюдателя на грязную лужу.
        Но Тестомес думал по-другому.
        - С ума сойти! - проговорил он с неподдельным удивлением в голосе. - Похоже, вокруг обоих тварей Ночной туман!
        - Что это? - спросила Ксилия. - Никогда не слышала.
        - Неудивительно, - хмыкнул Итан. - Про магию Неупокоенных вообще мало кто что слышал здесь, в Стоунхенде, где она запрещена. Это заклинание Земли аналогичное Воздушному щиту. Установленное непосредственно на земле сильным магом, является практически непреодолимым барьером как для физического воздействия, так и для любых видов магии. Но чтобы поддерживать его в воздухе… Если б мне кто сказал про такое, я бы никогда не поверил.
        В это время пространство перед мордой серого дракона озарилось вспышками, послышался слабый грохот, похожий на раскат далекого грома. Картинка быстро сместилась. Теперь демон, сидящий на дереве, смотрел на самую высокую городскую башню. Там было установлено странное устройство с двумя трубками, из которых вырывались длинные языки пламени.
        - Твою душу! - удивленно ругнулся Снайпер. - По виду, как пить дать, ЗПУ-2! Или что-то очень сильно на нее похожее.
        - Тебе знакома эта штука? - немедленно поинтересовался Лис. - Что такое «зпудва»?
        - Спаренная зенитная пулеметная установка, - на автомате расшифровал аббревиатуру Снайпер. И, увидев непонимающие глаза сотоварищей, пояснил:
        - Две мощные огненные трубки. И, судя по всему, их действие драконам не понравилось.
        - Думаю, это была демонстрация силы, - задумчиво проговорил Тестомес. - Причем демонстрация не простым смертным, а магам, защищающим Стоунхенд. Только они смогут оценить то, что произошло. Это значит, что у города нет защиты против драконов.
        - Не думаю, что все так плохо, - заметил Снайпер, благодаря отличному зрению рассмотревший больше, чем другие. - Защитный барьер заметно прогнулся, практически трещал по швам. Подлети драконы чуть ближе, им бы не поздоровилось.
        - Я всегда говорил, что у Никса мозгов немного, - с раздражением заметил Итан. - Но именно на это и рассчитывал Ингар, проводя демонстрацию силы, - что «водяной» не утерпит и откроет огонь раньше, чем нужно. Думаю, весть разнесется быстро, и многие маги сбегут из города еще до рассвета.
        - То есть переметнутся к более сильному врагу, - кивнул Снайпер. - Тонкий расчет. Твоему Ингару не откажешь в умении продумывать многоходовки.
        - У него было много времени для этого, - хмыкнул Тестомес. - Наверняка он заранее продумал все варианты. Правда, если он даже освоил магию Огня, ума не приложу, откуда он взял второго дракона. Я изучал древние трактаты и много знаю об этих летающих рептилиях. Они очень тяжело находят себе пару, и уж точно никакая драконья самка не поменяется своим сердцем с человеком, освоившим магию Превращения в дракона. Тем более что тому нечего будет дать ей в обмен.
        - Тем не менее факт налицо, - сказал Снайпер. - Теперь осталось выяснить, что нам делать со всей этой информацией.
        Прозрачная пленка, которой была подернута лужа, задрожала и пропала. Теперь это была просто грязная вода, на поверхности которой отразился первый лучик восходящего солнца.
        - Я все равно пойду в Стоунхенд, - упрямо сказал Лис.
        - Не разделяю твоего энтузиазма, - отозвался Снайпер. - Мне по-прежнему не нравится гарантированная перспектива попасть на виселицу. Но я помню, как ты толкнул вот этого мага под локоть, в результате чего я отделался только ожогом портрета вместо того, чтобы поджариться на Черном троне. Поэтому я готов продумать варианты того, как вытащить Лиссу из этой передряги.
        - Я с тобой, - коротко отозвалась Ксилия.
        - Сдается мне, лесная фея положила на тебя глаз, - подмигнул Снайперу Тестомес. И заметив, как рука девушки потянулась к мечу, поднял руки в примирительном жесте: - Шучу, шучу. Ну прям слова сказать нельзя.
        - Я пойдуу со своим кайооо куда угоодно, - провыл кутруб, слезая с дерева.
        - Кто б сомневался, красноглазый, - Тестомес с некоторой опаской похлопал демона по плечу. И вовремя отдернул руку, завидев блеснувшие клыки. - Да что вы все тут такие нервные?
        - Я все слышал, - произнес рябой латник, выходя из склепа. - Не подумайте чего, я не подслушивал. Просто ребята проснулись и решили, что, коль такое дело, мне теперь у них за старшего быть. Ну, я пошел вам сказать, увидел, что вы совещаетесь, и не стал мешать. Короче, я красиво говорить не умею, но вот чего хочу сказать за всех моих воинов. Стоунхенд - это наш родной город, и мы будем за него драться с кем угодно. Даже если нас потом свои же повесят.
        - Глупо, - пожал плечами Тестомес. - Но, как ни странно, я эту глупость разделяю. Просто очень надеюсь, что мне удастся что-то сделать, пока Никс не сдал город Ингару.
        - Тогда остается продумать план совместных действий, - вздохнул Снайпер. - Если, конечно, в ситуации, когда двадцать человек против двадцати тысяч, вообще реально что-то придумать.

* * *
        - Он пытался убить меня огненными стрелами! И я, кутруб побери, не собираюсь умирать, когда мое тело вновь стало совершенным!
        Ингар стоял возле окна и смотрел на то, как разгорается восход на фоне зубчатых башен Стоунхенда - просторный второй этаж захваченного храма Высших как нельзя лучше подходил для этого занятия. А еще он наблюдал, как пираты сноровисто собирают штурмовые лестницы и осадные машины, созданные по его чертежам. Если б не его разум и не всепоглощающая жажда мести, ничего б этого не было. Главари разрозненных кланов никогда бы не решились напасть на хорошо укрепленный город, который защищают сильные маги и многочисленный гарнизон профессиональных воинов. Но пришел он, случайно нашедший на затерянном острове Моря Снов секрет магии Огня. И вот сейчас тысячи пиратов, до этого воевавших друг с другом, одной слаженной командой решают одну большую проблему.
        Его проблему.
        Мысленно он охватил свое войско и мягко послал команду работать активнее. Люди зашевелились, забегали еще быстрее. Хорошая мотивация это отлично, но еще лучше, когда она подкреплена капелькой магии.
        Он неторопливо развернулся и взглянул на свою случайную ночную находку, после первого полета уже успевшую страстно отблагодарить своего спасителя, что, несомненно, давало ей право на попытку вынести ему мозг. Девчонка-оборотень была чудо как хороша. Настолько хороша, что Ингар, как всякий талантливый маг, практически полностью равнодушный к женским чарам, разок не удержался. Впрочем, ничего сверхъестественного не произошло. Магия дарит гораздо большее наслаждение, чем удовлетворение примитивных инстинктов. Поэтому сейчас Ингару было забавно наблюдать, как девчонка пытается закрепить достигнутое, используя приемы, которые, наверно, древнее самой Розы Миров.
        - Щит, который ты поставил передо мной, трещал по швам, когда в него вонзались огненные стрелы! Ты понимаешь, что я чуть не погибла по твоей милости?! Какого кутруба ты улыбаешься?
        Ингар подумал, что, будь у него побольше времени, вполне можно было бы поиграть в игру, которую пыталась ему навязать эта волчица. Странно конечно, с виду она настоящий воин. Но даже женщине-воину порой хочется почувствовать себя просто женщиной…
        К сожалению, сейчас было не то время и не то место, чтобы проигрывать сцену из дешевой мелодрамы. Поэтому Ингар неторопливо подошел к медвежьей шкуре, на которой сидела Хелла, присел на корточки, протянул руку и взял девушку за горло.
        - Нельзя убить того, кто уже умер, - тихо произнес он. - Я прирастил обратно твою оторванную голову, подарил окоченевшему трупу немного своего огня, вернув в него тепло, после чего призвал из-за Темного порога твою мертвую душу. Ты чувствуешь себя живой, но, поверь, это не так. Неупокоенные мертвецы, поднятые из могилы, тоже считают себя людьми, и ты не многим от них отличаешься. Я мог бы просто управлять тобой, дергая за невидимые нити, словно куклу, но у меня и без этого слишком много забот. Поэтому либо ты делаешь то, что я скажу, либо я прямо здесь и сейчас оторву тебе твою симпатичную и глупую головенку, вернув все на свои места.
        Во время этого монолога Хелла попыталась разжать пальцы мага, сомкнувшиеся на ее шее. Но увы, это было даже хуже, чем стальной волчий капкан, который сильный оборотень вполне может сломать. Ладонь мага была холодна, словно вытесана из камня, и едва уловимо пахла могильной землей. С таким же успехом можно было попытаться разорвать объятия гранитной скалы, обрети она гибкость и вздумай вдруг обвиться вокруг шеи.
        При этом Ингар улыбался красивой, немного печальной улыбкой, которая так шла к утонченным, аристократическим чертам его лица. И внезапно Хелла поняла, что не видела в жизни ничего более ужасного, чем эта улыбка мага, убивающего без малейших чувств, эмоций, переживаний. Так любой человек ловит и давит мелкую мошку, мелькающую перед глазами, а потом равнодушно смахивает с ладони крохотное раздавленное тельце и тут же забывает о нем…
        Убивать людей таким образом не умела даже она. Все-таки любой оборотень отчасти человек, и для убийства себе подобного ему нужен хоть малейший повод - ярость, голод, самозащита, наконец…
        Этому магу повод не требовался. Для него что мошка, что человек - одинаково. Сожмет пальцы, посмотрит, как, оторвавшись от раздавленной шеи, падает вниз голова, словно перезревший плод с ветки. Потом улыбнется задумчиво, стряхнет с пальцев размолотые в кашу позвонки и пойдет по своим делам, тут же забыв о трупе.
        Хелла задрожала. Впервые в жизни.
        Видимо, почувствовав эту дрожь, пальцы мага слегка разжались.
        - Я… все поняла, - прохрипела девушка, с трудом проталкивая воздух через полураздавленное горло. - Я ошибалась…
        - Хорошо, - кивнул Ингар. - Клянешься ли ты повиноваться мне?
        - Клянусь…
        - Ты забыла кое-что добавить.
        - Клянусь… господин.
        - Вот это совсем другое дело, - ободряюще улыбнулся маг.
        Хелле показалось, что он улыбался все время. То еле заметно, то широко, открыто, но чаще задумчиво… Нет, лучше не надо. Все, что угодно, но только не эта улыбка, от которой у девушки почему-то начинали дрожать колени.
        - Сейчас ты спустишься вниз, на площадь, и проследишь, чтобы эти неотесанные пираты как следует почистили наши крылатые тела как снаружи, так и изнутри. Ненавижу, когда приходится ложиться в лужу слизи, - воссоединение прекрасно происходит и без этого. Потом узнай, есть ли в лагере больные, которые не могут ходить. Я выращу из них дополнительную броню для груди, головы и брюха. В следующий раз нам придется подлететь поближе к городу. Возможно, что тогда магические щиты не выдержат, и я не хочу, чтобы Никс разворотил наши тела из своего чудо-оружия.
        Рука разжалась. Хелла от накатившей слабости упала, схватилась за горло, закашлялась. Хоть Ингар и утверждал, что ее тело мертво, тем не менее девушка продолжала дышать и чувствовать боль.
        Маг придирчиво осмотрел Хеллу, корчащуюся на медвежьей шкуре, после чего удовлетворенно кивнул и махнул рукой:
        - Встань и иди.
        Кашель мгновенно прекратился. Словно кто-то невидимый и невероятно сильный подхватил девушку, поднял на ноги, развернул и чувствительно толкнул в спину по направлению к двери.
        - Да, господин…
        - Вот и умница.
        Хлопнула дверь. Маг развернулся обратно к окну. Одна кукла, пусть даже очень способная и красивая, - ничто. Теперь, когда ей преподан урок, она будет слушаться как миленькая. А вот те двадцать тысяч кукол, что обложили город, - всё. И они требовали постоянного внимания. Конечно, на все эти фокусы уходит кутрубова прорва магии, которую потом придется долго восстанавливать, но Стоунхенд стоит того. Ведь после победы он станет плацдармом для захвата графства, а потом, возможно, и всего Центрального мира…
        Хелла вышла наружу.
        Прямо перед входом в храм, растопырив чешуйчатые лапы, замерли два дракона. Один побольше - черный, словно грозовая туча. Второй поменьше - цвета тумана, который порой надолго зависает на кладбищах, не в силах выпутаться из частокола могильных памятников. Жуткую тварь Ингар создал для Хеллы из тел мертвецов, подняв для этого целое кладбище живых трупов. Спины драконов от основания шеи до хвоста были глубоко рассечены, и сейчас несколько пиратов, засучив рукава, ковырялись в огромных ранах, ведрами выгребая оттуда черную слизь.
        По телу девушки пробежали мурашки. Эти застывшие горы мертвого мяса казались намного страшнее обычных драконов, рожденных из яйца. Страшная, извращенная магия, когда колдун вначале собирает на себя чужую плоть и кости, создавая летающую рептилию, а после может свободно выйти из тела чудовища в человеческом облике и уйти по своим делам. Правда, как Ингар объяснил Хелле, если надолго оставить рукотворного дракона без дела, он просто разложится, как обычный труп.
        А еще тела таких драконов не рекомендовалось покидать без особой надобности. Потому что, если потом захочешь влезть обратно в покинутого монстра, потребуется подпитка живой плотью…
        - Эй вы, поживее там! - крикнула девушка, ощущая, как от этого крика по ее телу прошла волна удовольствия. Все, что она делала на благо хозяина, было ей невыразимо приятно. Как же ей хотелось испытывать это чувство снова и снова! Но в то же время, несмотря на удовольствие, навязанное ей чужой магией, глубоко внутри себя она оставалась волчицей-оборотнем, свободолюбивой, дикой, необузданной, не связанной ничьей злой волей. Теперь вопрос был только в одном - что сильнее: магические путы Ингара или желание Хеллы разорвать их раз и навсегда?
        Она подошла ближе.
        Рожи пиратов при виде ее озарились мерзкими ухмылками. Они тоже испытывали удовольствие от выполнения приказов Ингара, но это не мешало им лапать жадными взглядами великолепное тело девушки.
        - Нравится? - поинтересовалась Хелла у ближайшего разбойника, застывшего на месте с вонючим ведром в руках.
        - Разрази меня молния, красавица! - прищелкнул языком пират с квадратными плечами, статью смахивающий на причальную тумбу. - Удовлетвори мое маленькое желание, и я отдам тебе восемь золотых - все, что у меня скоплено на старость.
        - Оставь их себе, красавец, - страстно прошептала Хелла, покачивая бедрами, приблизившись к моряку. - Оставь их себе… потому что твоя старость никогда не наступит.
        Ее пальцы с острыми, крепкими ногтями, больше похожими на когти, легко пробили толстую кожу на шее. Резким обратным движением оборотень вырвала дыхательную трубку и кусок пищевода, похожий на обезглавленную, окровавленную змею.
        Пятеро пиратов, увидевшие это, застыли в изумлении, даже не подумав схватиться за свои сабли. Слишком необычной, быстрой и страшной была смерть их товарища. Только что стоял, облизываясь на девушку, - и вот уже бьется в агонии возле ее ног, тщетно пытаясь зажать руками жуткую дыру под подбородком.
        - Кто следующий? - промурлыкала Хелла. - Стойте смирно, и никто из вас не пострадает.
        Пираты закивали, словно фарфоровые болванчики, что продают на рынках узкоглазые торговцы из далеких восточных стран. Все, кроме одного, самого молодого, который в ужасе смотрел на то, что было зажато в руке оборотня, и медленно отступал назад. По глазам видно, что еще мгновение - и он заорет, бросившись бежать куда глаза глядят.
        Плавным, текучим движением Хелла скользнула вниз, к умирающему, словно собираясь сказать ему что-то очень важное. Но не беседы с незадачливым ухажером интересовали девушку, а его короткая и широкая абордажная сабля с прямым клинком и хорошо развитой гардой, напоминающей плетеную металлическую корзинку для кулака.
        С легким шипением оружие покинуло ножны и оказалось в руке девушки. Правда, ненадолго.
        Со звериной грацией Хелла метнула саблю, словно дротик, и лишь после этого неторопливо выпрямила длинные ноги. На ее губах блуждала задумчивая улыбка. Сейчас больше всего на свете ей хотелось посмотреться в зеркало - такой же эффектной получилась эта улыбка, как у Ингара?
        Но пираты смотрели не на девушку, а на своего товарища, стоящего рядом с ними. Абордажная сабля вошла ему в рот, разворотила лицо, проломила затылок и вонзилась в деревянный столб уличного масляного фонаря. От страшного удара капля горящего масла выплеснулась из плошки и упала на щеку несчастного…
        Но тому было уже все равно. Он стоял, пригвожденный к столбу, словно бабочка, и ужас навечно застыл в его широко раскрытых глазах.
        - Надеюсь, теперь всем все ясно, - тихо и скучно произнесла Хелла. - А сейчас идите во-он к той осадной машине. Медленно. Молча. И не оглядываясь.
        Четверо здоровенных мужиков синхронно кивнули и пошли куда сказано. Не оглядываясь. Молча. Медленно, хотя по их напряженным спинам было понятно, что им очень хочется ломануться вперед со всех ног.
        - Вот так, - ухмыльнулась Хелла. - И без всякой магии. Потому что страх смерти работает лучше любого колдовства.
        И направилась к дракону.
        По мере приближения к серой, неподвижной массе, возле которой валялись ведра, измазанные черной слизью, девушке становилось все больше не по себе. Когда Ингар рассказал Хелле, что делать, а потом поднял из земли толпу мертвецов, ей не было страшно. Она только что вернулась в мир живых, и на многое ей было наплевать. Страшно стало потом, когда мертвая плоть, словно старая одежда, слетела с первого трупа и прилипла к ее телу.
        Потом были второй, третий… двадцатый… Потом она сбилась со счета, хотя ей очень хотелось считать. Это отвлекало от ужаса, переполнявшего ее. В воздухе метались куски черного мяса, кости, оскаленные черепа, при прикосновении к ней рассыпавшиеся в пыль, из которой формировались новые кости - скелет дракона, которым становилась Хелла…
        А потом страх прошел, уступив место восторгу ощущения собственного тела, еще более прекрасного и совершенного, нежели ранее. И полет, воспринимаемый этим телом как нечто само собой разумеющееся…
        Правда, продолжался он недолго. До тех пор, пока по невидимому магическому щиту, висящему перед ней, не начали лупить огненные стрелы. Тогда Ингар скомандовал возвращение, и сам круто повернул назад, чуть не срезав ей голову крылом, похожим на когтистое лезвие бритвы…
        Она прекрасно помнила, как летела назад, оглушенная ударами невидимых стрел, потерянная, напуганная. Получалось, что непобедимая мощь драконьего тела - иллюзия, что и его, созданного из мертвой плоти, вполне можно разорвать прямо в воздухе при помощи древнего оружия, выкопанного магами из грязи веков…
        Так что ну ее к кутрубам, эту войну за идеалы Ингара. Когда в распоряжении женщины есть два прекрасных тела, ей больше ничего не нужно от этого мира. Конечно, Хелла была благодарна магу Земли за все. И она сдержит слово - никогда не забудет о том, что Ингар для нее сделал.
        А насчет того, что она тогда сказала… «Теперь мое тело, душа и жизнь принадлежат тебе, господин». Надо же было сморозить такую глупость. Ни то, ни другое, ни третье никогда не принадлежало до конца ни одному мужчине, что бы она им не говорила. Впрочем, это справедливо для всех женщин и для всех мужчин, населяющих Розу Миров. Слабость и красота женщин позволяет им как раздавать дорогие подарки, так и забирать их обратно, когда вздумается. А сильным мужчинам приходится лишь мириться с этим фактом. На то им и дана сила, чтобы терпеть женские слабости.
        Такие вот философские размышления вернули Хелле уверенность в себя. Любая женщина, когда сильно боится, способна сама себя накрутить как до слез, текущих ручьями из прекрасных глаз, так и до молний, которые эти глаза будут метать, словно темные грозовые тучи. Вот и сейчас Хелла, закусив губу до крови, мощно оттолкнулась ногами от земли - и оказалась на спине дракона, прямо над длинной, глубокой, рваной раной, тянущейся от шеи до хвоста.
        В просветы между позвоночником и ребрами вполне мог протиснуться человек гораздо более габаритный, чем девушка-оборотень. Миг - и она уже внутри дракона. Оставалось только, как учил Ингар, лечь прямо на легкие гигантской рептилии, закрыть глаза и представить, как закрывается длинная рана над твоей головой и как твое тело медленно срастается с телом дракона, растворяется в нем, становится одним целым с ним…
        Понятно, что для любого магического действия такого рода требуется энергия и материал. Души убитых пиратов все еще метались возле остывающих тел, пытаясь осознать, что же такое с ними произошло. Захватить эти сгустки энергии для Хеллы не составило особого труда.
        А потом пришло время мертвецов поделиться своей плотью. Широкую и длинную рану на спине дракона необходимо было срочно закрыть - Ингар мог с минуты на минуту обнаружить отсутствие Хеллы, поэтому приходилось торопиться.
        Плоть слетела с трупов, словно густая листва, сорванная ветром с деревьев. Клочья окровавленного мяса быстро залепили рану на спине дракона, став с ней одним целым…
        Два скелета - один валяющийся на земле, другой пришпиленный саблей к столбу - равнодушно смотрели пустыми глазницами, как взлетает в небо серый дракон. Мертвые кости трудно удивить чем-либо - если, конечно, к делу не подключится мощный маг Земли…
        …Ингар, погруженный в сложный процесс управления огромной армией, краем глаза заметил серую тень слева, на миг закрывшую собой небо.
        - Твою душу… - только и смог выговорить он.
        Слишком часто сильные мужчины совершают типичную ошибку в отношениях с женщинами, и могущественный маг Земли не был исключением. Тот, кто повелевает многочисленными толпами народа, не в силах предположить, что женщина, которая только что валялась возле его ног, может подняться и просто уйти, проигнорировав своего властелина, словно обычного простолюдина.
        А еще даже у мудрых и уравновешенных порой случаются срывы.
        Умом Ингар понимал, что, если он хочет добиться своей цели, ему нужно просто не обращать внимания на бегство Хеллы. После завоевания Центрального мира найти ее будет не так уж и сложно. Но в то же время внутри любого мужчины сидит кутруб, который в случае бегства женщины требует немедленных и решительных мер.
        И Ингар не устоял. В конце концов, пираты делали свое дело, готовясь к штурму, их цели и цели мага Земли совпадали, поэтому можно было на короткое время оставить невидимый контроль над армией и заняться решением личных проблем.
        Так думал колдун, бегом спускаясь по лестнице со второго этажа храма. Черный дракон, словно огромный монумент, возвышался перед входом, внушая ужас простым смертным одним лишь своим видом. Ингар видел, какими взглядами смотрели пираты на порождение его гения. Ничего страшного, никуда эти грязные ублюдки не денутся. Страх и жажда золота удержат их возле стен Стоунхенда лучше любой магии.
        Серый дракон успел пролететь не более трех полетов стрелы, и Ингар все еще чувствовал с ним связь. Очень хорошо.
        Едва выскочив из храма, маг послал мысленный приказ земле, над которой пролетала беглянка, после чего ринулся к своему черному дракону. Сейчас земля проснется и начнет притягивать к себе то, что было у нее отнято. А если эта самонадеянная девчонка вздумает пролететь над старым кладбищем, так вообще отлично. Кладбищенская земля лучше всего чувствует мертвое и тянет его к себе со страшной силой. Останется только догнать и проучить. Так, чтобы неповадно было. Не убивать, нет - найти союзника с огненной кровью не так-то просто. Достаточно будет просто опалить огнем, вернуть на место живые ожоги. А потом снимать их потихоньку, скажем, по одному в год. Или добавлять за провинности. Кстати, отличная идея! Красота для женщины самый строгий ошейник, из которого она уже никогда не вырвется.
        Распластавшись внутри дракона, Ингар воссоединился почти мгновенно. Покрутив рогатой головой, заметил четырех пиратов, бестолково застывших возле наполовину собранной баллисты. Огромную рану на спине нужно было чем-то срочно закрывать, поэтому маг Земли просто смахнул плоть с костей всех четверых, не особо задумываясь о том, видит ли кто-то его действия или нет. Когда сильному мужчине нужно что-либо, он обычно берет по максимуму, не задумываясь о том, как расценят это другие.
        Ингар не был исключением.

* * *
        С крыши склепа было весьма удобно наблюдать за городом. Обзор, конечно, поменьше, чем с дерева, но зато можно сразу троим-четверым разместиться без проблем. Кольцо пиратов вокруг Стоунхенда с рассветом замкнулось, не оставив осажденным ни единого шанса вырваться. По дорогам во все стороны неторопливо перемещались конные патрули, отсюда похожие на жирные черные точки.
        - Грамотно, ничего не скажешь, - вздохнул Тестомес. - Не представляю, как ты собрался справиться с целой армией. В бою один северный пират стоит троих наших латников, отожравшихся на воинском пайке и разжиревших от безделья.
        - Чтобы схватить разбойников, надо прежде схватить главаря, - задумчиво произнес Снайпер.
        - Что? - переспросил Тестомес.
        - Чтобы развязать твердый узел, отдели сначала главаря, а потом все само распустится. Тридцать шесть стратагем, древний военный трактат моего мира.
        - А я уже как-то и забыл, что ты перехожий, - хмыкнул Итан. - Кстати, оно и видно. Хоть я и маг не из последних, но, положа руку на сердце, не стал бы даже пытаться победить Ингара один на один, и уж тем более, когда он в образе дракона. Это далеко не самый приятный способ закончить жизнь…
        - Погоди, - перебил его Снайпер, пристально вглядываясь в даль. - Похоже, один из драконов взлетает.
        - Очередная атака, - вздохнул Тестомес. - Сейчас Ингар поставит более мощный щит, потом они вдвоем расплавят Драконоруб вместе с Никсом и примутся жечь ворота примерно по той же схеме, как вот этот юноша спалил резиденцию гильдии.
        Он кивнул на Лиса, который молча сидел на краю каменной крыши, свесив ноги, и неотрывно смотрел на город.
        - Он уже никогда не сможет снова стать драконом? - тихонько поинтересовался Снайпер.
        - Думаю, проблема не в том, что его сбил Ингар, - ответил маг. - Для того, чтобы любое магическое действие получилось, маг прежде всего должен верить в себя. А этот парень утратил веру, любовь и все, что было ему дорого. Осталась только пустая оболочка, сосуд, который он сам должен наполнить. Либо его наполнят другие. Или, как вариант, он упадет еще раз и разобьется окончательно.
        - Да ты, я смотрю, философ, - сказал Снайпер. - Кстати, дракон летит в нашу сторону. Один. А второй, похоже, за ним гонится.
        - Хоомо говорит правдуу, - провыл кутруб, легко запрыгивая на крышу. - Но сеерый дракоон не улетит далекооо. Октоо чуувствует. Меертвая земля тяянет его сюдааа…
        И вправду, с серым драконом творилось неладное. Почуяв что-то, он попытался повернуть в сторону, но у него не получилось. Будто гигантская невидимая ладонь мягко накрыла его сверху и принялась давить вниз, одновременно подталкивая в сторону кладбища.
        Крылья летающей рептилии трепыхались, как у бабочки, попавшей в сачок. Она предпринимала отчаянные усилия для того, чтобы вырваться из плена, даже, изогнув шею, плюнула огнем назад, в рассветное небо. Но струя пламени, едва вырвавшись из ее пасти, затрепыхалась, словно огонек свечи на ветру, съежилась и потухла, так и не набрав силу.
        Поняв, что вариантов нет, кроме как приземлиться на кладбище, серый дракон решил покориться судьбе и начал снижаться по крутой траектории. Это его и спасло: черный, уже почти догнавший беглеца, плюнул огнем, но ревущая струя лишь чуть опалила серую спину. Даже отсюда было слышно, как дракон зашипел от боли и как затрещала чешуйчатая броня, которой коснулось всепожирающее пламя.
        - А вот теперь все, кто хочет жить, бегом в склеп, - негромко сказал Снайпер.
        Но его услышали.
        Правда, лишь двое латников из тех, что высыпали наружу, ломанулись назад, гремя наспех надетыми доспехами. Остальные воины Дирка без команды сноровисто рассредоточились на местности и принялись заряжать арбалеты. Лис, его кутруб и Тестомес просто остались на своих местах. А еще, укрывшись за солидных размеров надгробным памятником, тянула из колчана стрелу как всегда невозмутимая Ксилия.
        - Какого дьявола? - поинтересовался Снайпер у своих спутников. - Вам что, жить надоело?
        - А тебе? - подал голос Лис. - Ты ведь тоже не уверен, что стены склепа выдержат прямой удар струи всепожирающего огня. Так что лучше не наводить лишнюю суету и не привлекать внимания этих тварей.
        - Пацан прав, - отозвался Тестомес. - С солдатского пайка толку от меня мало, но, может, хоть ветерком вас обдую, чтоб гореть не так больно было.
        Между тем серый дракон приземлился, сметя по пути брюхом с пяток крылатых шпилей, установленных на могилах. Приземлился - и сразу же круто развернулся на месте, готовясь встретить преследователя если не огнем, так хоть клыками, что сверкнули на мгновение в широко раззявленной пасти.
        Впрочем, и с клыками получилось неважно.
        Налитое силой тело летающей рептилии вдруг быстро, прямо на глазах начало сдуваться, словно бурдюк с водой, разом проколотый в нескольких местах. Бронированная шкура с треском лопнула в нескольких местах, и из дракона на землю хлынула кровь, мгновенно чернеющая на воздухе. Следом посыпалась чешуя, словно мертвые листья по осени, сорванные ураганом с могучего дерева. Буквально за считаные мгновения от плоти дракона осталась лишь огромная черная лужа, быстро впитывающаяся в кладбищенскую землю. А посреди этой лужи, вскинув голову кверху, стояла девушка, с одежды и роскошных волос которой тягуче стекала вниз полупрозрачная слизь. Впрочем, это ее ничуть не смущало. Пальцы напряжены и похожи на когти, сильные ноги полусогнуты, готовы к прыжку. Казалось, как только черный дракон приземлится, она тут же бросится на него и начнет рвать зубами и ногтями, рыча от ярости.
        - Хелла, - прошептал Лис.
        - Оборотень, - уточнил Тестомес. - Не люблю этих тварей. На месте Ингара я б тут же ее и спалил от греха подальше.
        Но черный дракон думал иначе.
        Тормозя распахнутыми крыльями, он плавно спустился, вонзив в кладбищенскую землю мощные когти. Снайпер был уверен, что огромная рептилия сейчас просто перекусит пополам опасную беглянку - если хочешь разобраться с кем-то, самый эффективный выход сделать это быстро и максимально безопасно для себя.
        Но он тоже ошибся.
        Чешуя на спине черного дракона лопнула с омерзительным звуком. Из трещины не спеша вылез человек в черной одежде. Встав на мигом застывшее крыло дракона, небрежно стряхнул с рукава налипшие на него обрывки мышечных волокон, после чего легко спрыгнул вниз.
        - Силен, сволочь, - с невольным уважением в голосе прошептал Тестомес. - Внутри дракона одетым катается, словно в карете, и ни малейшего следа на нем после этого. Мастер, что и говорить.
        Между тем Ингар неторопливо приблизился к Хелле.
        - Ты от кого решила убежать, сучка? - поинтересовался он. - От того, кому клялась в верности? От того, кому, по твоим же словам, теперь принадлежат твои тело, душа и жизнь? Пожалуй, со временем я заберу и то, и другое, и третье. Но думаю, что ты еще послужишь мне, словно верная собака, получающая объедки от хозяина.
        Девушка молчала. Лишь высокая грудь вздымалась и опадала, да глаза горели нехорошим огнем.
        - Какие эмоции! - презрительно произнес маг. Брезгливо поморщившись, он взял Хеллу за подбородок, измазанный слизью, словно хотел повнимательнее рассмотреть лицо своей добычи, искаженное ненавистью.
        Лучше бы он этого не делал…
        Порой победитель, полностью уверенный в своих силах, слегка расслабляется, пленив слабого с виду противника. Но и крыса, загнанная в угол, бросается на своего обидчика, вереща и скаля крохотные зубки. Что уж говорить о волчице-оборотне, чьи клыки не в пример страшнее - даже если трансформация только началась.
        Укус был стремительным. Хелла глубоко вонзила зубы в кисть мага и рванула, раздирая податливую плоть в кровавые лоскуты.
        Не ожидавший такого, Ингар охнул и отступил назад, зажимая глубокую рану и наскоро творя заклинание заживления. Он давно привык к беспрекословному повиновению тысяч людей, к нереальной мощи, которую давала ему Земля. В свое время лишь дюжина сильнейших магов Стоунхенда совместными усилиями смогли изгнать его за пределы графства. Но потом он стал еще сильнее, когда на далеком острове сумел вырвать из великана-мутанта тайну Огненной магии. Это была нелегкая битва, которую Ингар выиграл с честью, повергнув на колени жуткое чудовище и заставив его повиноваться. А тут - какая-то волчица-оборотень, которую великий маг Земли и Огня при желании мог убить одним простеньким заклинанием. Кто ж знал, что она рискнет напасть первой…
        Но она рискнула. При этом ее тело стремительно менялось - но менялось не так, как это обычно случается с представителями племени Хозяев ночи.
        То, во что превращалась Хелла, было намного крупнее обычного оборотня, раза в три, не меньше. Тело девушки стремительно увеличивалось в размерах, одновременно покрываясь огненно-красной шерстью. Но если тело волка пропорционально и грациозно, то сейчас уже можно было понять - смесь магии Хозяев ночи и огненного дара Ингара на выходе дала что-то невообразимое.
        Огромные челюсти с кошмарными зубами были основной частью черепа, напоминая медвежий капкан с крохотными глазами. Из гигантского волчьего тела с гипертрофированной мускулатурой вылезли еще три пары лап, расположенных по бокам и напоминающих гибкие человеческие руки с длиннющими загнутыми когтями. Причем над каждой лапой располагался большой, внимательный глаз с вертикальным зрачком, напоминающим огонек свечи. И в дополнение ко всему этому кошмару о десяти конечностях прилагался хвост - длинный, гибкий, словно хлыст, оканчивающийся костяным шипом, вокруг которого хищно шевелились осьминожьи щупальца с присосками…
        - Огненная мантикора, - в ужасе прошептал Тестомес. - Вот теперь нам всем точно кранты…
        Заклинание заживления подействовало почти мгновенно. Под ногами Ингара образовался небольшой смерчик, дотянувшийся до раны и залепивший ее могильной землей. Но к тому времени на теле мага появилась новая серьезная рана. Вытянув длинную шею, мантикора дважды клацнула еще не до конца сформированными челюстями и вырвала кусок мяса из плеча Ингара.
        - Она убьет его, - в ужасе прошептал Тестомес, спешно творя руками какое-то заклинание. - Сначала его, а потом нас. Мантикора не знает пощады…
        Пистолета у Снайпера больше не было. Выбросил его стрелок за ненадобностью. От страшного удара по черепу Палача последний патрон деформировался вместе с магазином, а пистолет без патронов это уже не оружие, а лишь обуза.
        Поэтому оставалось только одно.
        Снайпер метнулся к краю крыши, тенью соскользнул на землю, выхватил заряженный арбалет из рук замершего в ужасе латника и выстрелил.
        Урок, преподанный старым Вардом, не пропал даром. Хлопнула тетива, и тяжелый болт вонзился в глаз на боку мантикоры.
        В один из многих.
        Чудовище дернулось от боли. Пасть, разинутая для того, чтобы снести с плеч голову Ингара, щелкнула вхолостую. Это дало магу возможность отступить на пару шагов, зажимая рану и продолжая творить заклинания.
        - Идиот самонадеянный! - донесся с крыши полный отчаяния голос Тестомеса. - Не мог заранее подготовиться!
        - Типа, сам обалденно подготовился, - проворчал Снайпер, отчаянным рывком натягивая тетиву. Без поясного крюка крайне опасное занятие: и ладонь рассечь запросто можно, и бицепс порвать. Но на эмоциях да на адреналине - получилось.
        Раненая мантикора, получив стальную стрелку в бок, резко развернулась на сто восемьдесят градусов и жутко зашипела. Ее хвост, словно разъяренная кобра, взвился вверх, прицелился - и выстрелил в Снайпера костяным шипом…
        Чертовски сложно уйти от выстрела, если сам вскинул оружие и целишься во врага, уже наполовину выбрав слабину спускового рычага. Человеческий мозг просто не в силах моментально отказаться от одного процесса и переключиться на второй. Такая вот подлая доля секунды…
        На спуск Снайпер все же нажал. И в сторону бросился, осознавая в полете, что никак не успевает уйти от ответного выстрела ужасной твари. Кто ж мог знать, что она так быстро двигается и что шип у нее на хвосте не просто холодное оружие, а нечто вроде небольшой ракеты, готовой к запуску?
        Внезапно словно серый стальной щит на мгновение заслонил небо. Мелькнул перед глазами - и рухнул под ноги, грохоча металлом… И ничего с этим не поделать, потому что мгновение прошло и все, что должно было произойти, осталось в прошлом. И не вернуть его, даже если очень этого захочешь… И не сказать слов, которые уже не нужны…
        Завершив перекат, Снайпер вышел в стойку на одно колено. Бросил громоздкий арбалет, рванул из ножен Бритву, скрипнув зубами от бессилия. Потому что уже ничего не исправить. Потому что на земле, зажимая рану на животе, скорчилась Ксилия, а мантикора, пораженная болтом в точку промеж глаз на морде, стоит оглушенная. И понятно, что девушку, заслонившую собой стрелка, уже не спасти… А вот с тварью, которая это сделала, еще предстоит разобраться.
        Впрочем, добежать до мантикоры Снайпер не успел.
        - Бей! - пронеслась над кладбищем решительная команда рябого Дирка.
        Арбалетный залп получился далеко не одновременным - латники, пораженные увиденным, вышли из ступора не все и не сразу.
        Но - получился.
        Град стальных стрел застучал по телу мантикоры - правда, почти все они, ударившись о непробиваемую огненную шкуру, попадали на землю. Но два болта вонзились в глаза на боках твари, а один - в центр кончика хвоста, откуда уже лезло новое костяное жало.
        Мантикора, визжа от боли и ярости, бросилась вперед. Удары страшных лап разметали стражников, словно игрушечных солдатиков. Кто-то попытался защититься мечом, но без толку. Стальной клинок, встретившись с когтями чудовища, переломился пополам, а его хозяин отлетел в сторону, обильно орошая кровью старые могилы.
        Плохо… Очень плохо, когда на тебя летит многолапая, когтистая, поджарая, мускулистая тварь размером с медведя-переростка, щелкая тираннозаврими челюстями. Кутруб его знает, что делать и как к ней подступиться. Но делать надо, иначе через секунду ты сам будешь втоптан в землю, как тот латник, который только что попался ей на пути. И могилы не потребуется, на то оно и кладбище…
        Но когда от мантикоры до Снайпера оставалось метров пять и казалось, что смерть неминуема, пришла помощь. С крыши склепа сорвался небольшой полупрозрачный шар и с воем полетел по направлению к чудовищу, по пути стремительно увеличиваясь в размерах.
        Мантикора сориентировалась мгновенно. Тормознула, взрыв когтями землю, грациозно отпрыгнула в сторону… Но шар, словно управляемая ракета, сменил направление полета. Впрочем, он и был управляемым. Снайпер краем глаза заметил на крыше склепа фигуру Тестомеса с поднятыми кверху руками, крайне эффектно смотрящуюся на фоне рассветного неба.
        Шар врезался в морду твари и тут же исчез, что, впрочем, не повлияло на качество магической атаки. Мантикора, визжа, покатилась по земле, сшибая по пути крылатые могильные шпили. Правда, продолжалось это недолго. Гибкое тело быстро справилось с инерцией. Затормозив всеми десятью конечностями, тварь вскочила на ноги, готовая вновь рвать, метать, убивать…
        Однако раздражала некая странная тяжесть в районе крестца. Мантикора грациозно изогнула длинную шею, пытаясь рассмотреть, что за репей такой она подхватила, пока каталась по кладбищу. Но изучить проблему не успела - резкая боль в кончике хвоста заставила ее вздрогнуть всем телом и страшно взреветь, так, что невольно присели все, кто остался в живых…
        Увидев, что тварь получила нехилый прямой удар в морду, Снайпер не стал дожидаться, пока она придет в себя. Ринулся прямо в тучу пыли, поднятую катящейся мантикорой, и прыгнул, метя ножом в точку за ухом твари. Какой бы она ни была вся из себя жуткая и опасная, а смертельные зоны у всех четвероногих примерно одинаково расположены. И даже если у тех четвероногих по шесть когтистых рук, вряд ли это что-то меняет.
        Прыгнул… и промахнулся. В последний момент мантикора изогнулась дугой, будто у нее позвоночник отсутствовал вовсе, и Снайперу ничего не оставалось, как ухватиться свободной рукой не за шею, а за основание смертоносного хвоста.
        Неважный расклад. Сейчас тварь почувствует, что у нее на спине обозначился непредвиденный груз, обернется - и все. С ее гибкостью, проворством и богатым арсеналом жить пришельцу из иномирья останется всего ничего. Значит, надо удивить монстра так, чтобы он на время забыл о своих когтях, клыках и неутоленных амбициях.
        Прямо над головой Снайпера нерешительно покачивался пучок щупалец, из которого торчал вновь отросший костяной шип, - арбалетный болт, торчащий в его основании, ничуть не помешал почти мгновенной регенерации грозного оружия. Однако пока мантикора не обернулась, у Снайпера в запасе было целое мгновение до того, как шип пронзит его насквозь. А порой мгновение - это очень и очень много…
        Рискуя попасть рукой под отвратительные присоски, стрелок бросился вперед, схватился за хвост мантикоры и рубанул по нему Бритвой ниже своего хвата.
        Острейшее лезвие легко прошло сквозь тугие мышцы, вследствие чего в руке Снайпера оказался возмущенно шевелящийся живой веник из щупальцев, который он перевернул и со всей силы вонзил длинный шип в спину чудовища.
        Тонкий костяной клинок на удивление легко вошел в плоть мантикоры, а пока еще живые щупальца тут же инстинктивно прилепились к шкуре - ближе к хвосту огненная шерсть была намного короче длинного волосяного покрова, покрывавшего остальное тело.
        Почувствовав жуткую боль, тварь, желая скинуть с себя источник этой боли, со всего размаху долбанулась телом о ближайшее препятствие - стену древнего склепа. Не выдержав удара, старинная постройка содрогнулась и рухнула, похоронив под собой высохшие кости мертвецов и тела двух латников, которые предпочли вместо битвы отсидеться в безопасном месте.
        Впрочем, Снайпера уже не было на спине мантикоры. Воткнув в спину чудовища костяной кончик ее собственного хвоста, он тут же спрыгнул на землю и, сгруппировавшись, прокатился по ней на манер перекати-поля, гонимого ветром. И при этом чуть не врезался в группу поддержки - Тестомеса, Лиса и кутруба, успевших соскочить с крыши склепа до того, как она провалилась внутрь.
        Лис, подхватив с земли чей-то арбалет, вскинул его и выстрелил. С толком ли, нет ли - не понятно. Мантикора вертелась волчком, силясь вырвать из крестца шип, похоже, причиняющий ей неслабые страдания. Стреляли и другие латники, после выстрелов с остервенением перезаряжая арбалеты, рискуя сорвать спину - при резком натяжении тетивы поясным крюком травма весьма частая. Но в пылу боя кто ж о таком думает? Это потом, когда уйдет боевой азарт и наступит реакция, все тело болеть будет, стонать на тему: что ж ты, хозяин, со мной делаешь? Но это потом. После боя. Если, конечно, тебе повезет больше, чем твоему товарищу. Вон тому, который только что перестал биться в агонии и успокоился навеки в луже собственной крови…
        А тут еще Ингар немного оклемался. Восстановил мясо и кусок кости, откушенные мантикорой. Вернее, землей залепил страшную рану так, что она по форме стала напоминать плечо. Впрочем, на функции руки почти никак не повлияло то, что ее часть теперь слеплена из глины, мелких камешков и травы, торчащей прямо из земляной плоти. Маг медленно двигал руками, будто какую-то сложную объемную геометрическую фигуру из воздуха лепил. К этой фигуре, вопреки всем законам тяготения, снизу вверх, прямо из-под ног мага потянулась пыльная струйка. Одна. Вторая. Десятая. Каждая струя пыли формировала грань фигуры, которая становилась все более видимой и отчетливой.
        Похоже, мантикора увидела это дело одним из своих оставшихся глаз. Взвыла мерзко, остановилась на мгновение, забыв про шип в нижней чакре, - и вдруг, присев, длинно прыгнула, оттолкнувшись от земли всеми своими десятью конечностями.
        - Мать всех Низших и Высших! - ругнулся Тестомес. - Она же…
        Да, мантикора прыгнула туда, куда никто не ожидал. На спину Ингарова черного дракона, замершего в стороне, словно дорогущий могильный памятник из черного камня. Прыгнула - и тут же нырнула внутрь, по пути легко перекусив мешающее ребро толщиной в руку взрослого мужчины.
        Следом за ней тут же, чавкая, кровавой струей прямо по воздуху потянулась плоть. Мертвая, сорванная с тел погибших латников. И живая, позаимствованная у троих арбалетчиков, случайно оказавшихся неподалеку.
        Страшное это зрелище, когда человек, охваченный ужасом, мчится со всех ног, стараясь убежать от неминуемой гибели, а за ним, словно широкий и длинный алый плащ, развевается по воздуху кровавый шлейф. Потом начинают рваться ремни, стягивающие доспехи, и по направлению к дракону летит уже не только кровь, но и волокна мяса, и фрагменты расслоившихся суставов, и мелкие кусочки позвонков… А человек все бежит, не веря, пока не рухнут на землю полупустые латы и не выплеснется разжиженный мозг из оставшейся половинки черепа…
        В руках у Ингара уже почти сформировался желтовато-коричневый многогранник величиной с кулак, когда дракон мощно ударил крыльями и взлетел в воздух. Маг Земли в отчаянии швырнул в рептилию своим незавершенным творением, но дракон, повернув голову, пыхнул огнем. Получилось слабо, язык пламени от силы метров на десять ударил и потух. Но многограннику хватило. Он только-только начал разворачиваться в воздухе на отдельные плоскости, словно был склеен из бумаги, как струя пламени не столько сожгла, сколько просто сбила его на землю. Куда он и упал, развалившись на тусклые, бесполезные осколки.
        - Вот тварь, - вздохнул Тестомес, глядя вслед удаляющемуся дракону. Черная рептилия летела рывками, периодически заваливаясь на бок, но все-таки летела. - Такой алмазный октаэдр загубила.
        - Это я виноват! - с отчаянием в голосе проговорил Ингар. - Надо было заранее приготовить пару заклинаний!
        - Надо было, - согласился рябой Дирк, заходя сбоку и приставляя к шее мага кинжал. - А сейчас, господин колдун, пока к вам не вернулась сила, извольте завести руки назад и не дергаться. По вашей милости погибло две трети моего отряда, и вы за это ответите.
        Ингар злобно зыркнул на нового командира латников, но ослушаться не посмел. Действительно, когда даже у самого мощного мага заканчивается его сила, он на некоторое время становится просто обычным человеком. До тех пор, пока хорошо не поест, не выспится и не подготовится морально к новым подвигам.
        Но Снайперу на все это было плевать. Сунув в ножны Бритву, он бросился к Ксилии, голова которой лежала на коленях Лиса. Парень гладил девушку по волосам, а кутруб в это время осматривал костяной шип, примериваясь, как бы его половчее выдернуть.
        - Не трогай, - бросил Снайпер, опускаясь на колени перед раненой. - Не надо.
        - Он… отравлен? - непослушными губами спросила девушка. - Я свое тело… вообще не чувствую… Я умираю?
        Сейчас Ксилия уже лежала расслабившись, будто прилегла отдохнуть. Когда человек умирает, боль часто отступает, освобождая место для той, что навсегда избавляет от страданий.
        Снайпер закусил губу и кивнул. В глазах щипало. Давно забытое чувство, когда мир становится расплывчатым, когда ты по этой причине можешь пропустить приближение врага… и когда тебе нет дела до этого, потому что только сейчас ты осознаешь понемногу, что уже упустил нечто очень важное. Может быть, самое важное в твоей жизни. Девчонка заслонила его собой… а он сейчас не мог заслонить ее от той, чье приближение чувствовал лучше кого-либо на свете.
        - Это хорошо… что я умираю… - прошептала Ксилия. - А еще хорошо, что твое лицо наконец зажило… Ты любишь другую, пришелец из иномирья… И никогда бы не полюбил меня… Освободи меня от доспехов…
        Снайпер достал Бритву, одним быстрым движением рассек шип надвое в том месте, где он вошел в подвижное сочленение стальных пластин на уровне пояса, после чего перерезал ремешки, фиксирующие тяжелый доспех. Теперь снять латы не составило большого труда.
        - Хороший нож… - прошептала девушка, глядя на Бритву. - Дай его мне.
        Нельзя отказывать умирающему в последнем желании. Снайпер сильно сжал веки, пытаясь прогнать предательское жжение под ними, открыл глаза, перевернул нож и протянул его девушке рукоятью вперед.
        - Я много знаю… о драконах… - продолжила Ксилия. - Дедушка рассказывал… Дракону нужно два сердца… Одно свое… Второе - той, которая любит… Неважно кого - его или кого-то другого… Для того чтобы победить, вам нужен дракон… Я хочу помочь тебе, Побратим смерти… Я чувствую ее приближение… и знаю, что и ты чувствуешь… Так пусть твой друг возьмет мой прощальный подарок тебе…
        Снайпер не успел остановить ее руку. «Бритва» легко рассекла окровавленную одежду, грудь, ребра. В последние мгновения у людей иногда просыпаются скрытые резервы организма, особенно если этому способствуют сильные переживания. Похоже, сейчас был именно тот случай. Ксилия была воином и прекрасно знала, как работать ножом. Еще два характерных движения клинком…
        - О Высшие, что она делает! - в ужасе прошептал подошедший Тестомес.
        Рука девушки скользнула в широкий разрез - и вот на ее ладони лежит окровавленное сердце… а в широко раскрытых глазах умирающей Снайпер увидел отражение темной фигуры, которая стояла за его спиной.
        - Быстрее! - сориентировался Тестомес, подхватывая слабо пульсирующий комок, готовый вот-вот выпасть из слабеющей руки Ксилии. Лис и охнуть не успел, как второй рукой колдун схватил Бритву и, одним ударом вскрыв парню правую часть груди, всунул в нее девичье сердце…
        Снайпер с усилием оторвал взгляд от широко раскрытых, мертвых глаз девушки, в которых отражался длинный коридор и темная, знакомая фигура, медленно удаляющаяся вдаль по этому коридору. Все было сделано без него. Смерть унесла с собой душу Ксилии, Тестомес распорядился ее сердцем… Он все сделал правильно, этот практичный колдун, умеющий сохранять трезвость мысли в любых ситуациях. Отчего же так хочется выхватить Бритву из рук Итана и вскрыть его ухоженную, тщательно побритую шею от уха до уха?
        Словно почувствовав что-то, Тестомес невольно отступил на шаг назад. Вытер нож о край одежды, неуверенно протянул его хозяину рукоятью вперед. Смелый поступок с учетом состояния Снайпера.
        Но мимолетный порыв уже прошел, и стрелок, забрав Бритву, просто сунул ее обратно в ножны. Все сделано без него… Ему осталось только похоронить девушку, которую он и вправду не смог бы полюбить при жизни. Чтобы наполнить сосуд, надо сначала вылить его содержимое. Или вытряхнуть вон, если оно давно замерзло и превратилось в ледышку…
        Лис сидел, прислонившись спиной к полуразрушенной стене склепа. Кутруб, что-то пришептывая на своем языке, колдовал над свежей раной на груди парня. У демона получалось неплохо. Лизнет черный коготь длинным узким языком, проведет им по краям раны, сведет их вместе, глядишь, они и приросли друг к другу, оставив на месте разреза толстый розово-синюшный шрам.
        Парень сидел неподвижно, закрыв глаза и стиснув зубы, чтобы не заорать от жуткой боли. И дело даже не в том, что кутруб порой весьма неаккуратно дергает за рассеченную кожу на груди. Очень больно, когда твое тело, насквозь пропитанное магией, пытается пристроить внутри себя второе сердце, довольно грубо и бестактно подсоединяя его к кровеносной системе. Его можно понять, это тело, теперь живущее по своим законам, далеким от обычных человеческих. Пока вырванный из чужой груди комок мышц еще не умер и сокращается, нужно успеть любой ценой. И поэтому сухо трещат ребра, словно обугленные ветки в костре, ноют мышцы и вполне ощутимо стонут вены и артерии, которые, словно струны на лютне, тянет в нужном направлении незримая магия Огня.
        - Кайооо снова будет дракооном, - тихонько подвывал кутруб, старательно завершая свою работу. - Кайооо спасеет этот миир, станет велииким. А Октоо будет ему служииить…
        Лис скрипнул зубами. Да-да, станет великим, спасет мир… В одной старой сказке, которую рассказывал ему в детстве дядька Стафф, мир спас обезглавленный рыцарь, избавив его от чудовища, после чего умер с чувством выполненного долга. Видимо, все спасители мира безголовые, если решаются на такое заведомо проигрышное дело. Это лишь в легендах добро побеждает зло, в жизни же все в точности до наоборот. Нет уж, ну их к кутрубам такие сказки…
        Парень с трудом разлепил спекшиеся губы.
        - Твою мать… - горестно прошептал он слова, когда-то услышанные от Снайпера. - Неужели все сначала…
        - Мать кайооо была бы довоольна таким сыыном, - произнес кутруб, скаля клыки в счастливой, но тем не менее весьма отвратной улыбке. - Праавда, Октоо не поонял, при чем туут его маать. Кайоо знает, чтоо у кутрубов нет матереей и не моожет быть. У кутруба очень, оочень редко моожет быть только кайооо. Такоой кутрууб очень счаастлив. Как сейчаас счаастлив Октооо…
        Демон бормотал что-то еще, но Лису уже было все равно. Боль в груди немного поутихла, и парню сейчас хотелось просто закрыть глаза и полежать так. И чтоб никто его не трогал хоть какое-то время. Когда у тебя сначала вырвали сердце, а потом через очень небольшой промежуток времени вставили другое, вполне естественно, что любой организм, даже насквозь пропитанный магией, потребует отдыха.
        - Спи, мой кайооо, - прошептал кутруб, проводя когтистой лапой над веками Лиса, которые от такого несложного движения немедленно опустились. - Спиии. А Октоо пойдет и помоожет Побратииму смерти. Его сестраа забрала сейчаас у него оочень много… Слишкоом мноого даже для такоого сильного хоомо…

* * *
        Граф Стоунхенда в сопровождении кавалькады рыцарей и большого отряда конных сержантов подъехал к храму. Никто ему не препятствовал. Конные разъезды пиратов спешили побыстрее убраться с дороги хорошо вооруженного отряда латников. Скорее, даже не отряда, а армии, ибо пять сотен конников, закованных в сталь, это уже армия, которая вполне может причинить серьезные неприятности противнику, многократно превосходящему ее числом.
        Слуга подбежал к коню правителя с небольшой деревянной подставкой, расписанной золотой краской, но граф, проигнорировав церемонии, поднял забрало шлема и легко спрыгнул с коня без посторонней помощи. Любой высокородный вельможа в Центральном мире с детства воспитывался прежде всего как воин, что уж говорить про человека, под чьей рукой находилось целое графство.
        Возле входа в храм, сложив крылья, неподвижно стоял черный дракон, но огромная диковинная рептилия графа ничуть не впечатлила - чего нельзя было сказать о рыцарях и сержантах, опасливо косящихся на чудовище. Но правитель Стоунхенда равнодушно прошел мимо дракона и легко взбежал по ступеням на второй этаж храма - ему уже доложили, что командир армии пиратов ждет его там. Четверо рыцарей и два очень сильных мага из гильдии Воинов ночи следовали за своим повелителем, гремя доспехами. Вполне достаточная сила для того, чтобы скрутить любого в графстве Стоун, кто посмеет пойти против воли его правителя.
        Граф пинком распахнул дверь и перешагнул порог. Следом за ним ворвался отряд телохранителей. Мечи рыцарей с шипением покинули ножны, маги мигом достали из потайных кармашков пробирки с заранее заготовленными заклинаниями. Одно движение брови господина, и любой ослушник мигом будет порублен в капусту, а останки его развеяны по ветру.
        Зал был пуст, если не считать одинокой фигуры в черном плаще с капюшоном, стоящей возле окна спиной к вошедшим. На лязг мечей и грохот доспехов она никак не отреагировала - как стояла, так и осталась стоять, внимательно наблюдая за действиями армии пиратов, осаждающих Стоунхенд.
        - Какого кутруба ты делаешь, Ингар?! - взревел граф, кладя ладонь на рукоять меча. - Ты сказал, что не помнишь старых обид, нанесенных тебе моим отцом, и в качестве жеста примирения готов отдать под мое начало свою армию для большого похода в южные земли! Вместо этого толпа грязных пиратов осадила мой город. Не желаешь ли объясниться, колдун, перед тем, как мои люди сотрут в порошок и тебя, и твою шайку оборванцев?
        Из-под капюшона, накинутого на голову одинокой фигуры, раздался приглушенный смешок.
        - Вряд ли ты, о могучий граф, поверил тому, кто был с позором изгнан из Стоунхенда. И не поэтому ли ты сосредоточил свою армию в окрестностях Вичтана, чтобы ударить в тыл шайке грязных пиратов, а после победы двинуть войска на Бедфьорд? Хороший план по быстрому и безболезненному захвату северных земель, верно? Просто ты не ожидал, что после того, как все пиратские кланы встанут под одну руку, эта шайка окажется настолько многочисленной, что рискнет осадить Стоунхенд. И сейчас ты здесь, вместо того чтобы биться с осаждающими, ибо не уверен в победе так, как раньше.
        Несмотря на то что голос был сильно приглушен глубоким капюшоном, граф все-таки уловил разницу. Да и ростом фигура была пониже, чем маг Земли, на что повелитель Стоунхенда в горячке не обратил внимания.
        - Ты не Ингар! - рявкнул он, делая шаг вперед и одновременно извлекая из ножен богато украшенный меч. - Кто ты, кутруб тебя побери?!
        Глубокий капюшон, сброшенный с головы коротким движением руки, мягко упал на плечи. По черному плащу заструились роскошные пепельные волосы.
        Фигура медленно развернулась лицом к вошедшим.
        Граф и его рыцари застыли в изумлении. Девушка, стоящая перед ними, была ослепительно, невыразимо прекрасна. Правда, ее лицо немного портил свежий ожог на щеке, формой похожий на когтистую лапу дракона, но ее красота затмевала этот маленький недостаток, как в лучах восходящего солнца теряется небольшая тучка.
        - Так ты и есть граф Стоун? - слегка насмешливо произнесла девушка. - Тот, кто постоянно пропадает то на охоте, то в Вичтане, предпочитая тамошних шлюх делам государственной важности?
        Граф пару раз хлопнул глазами, осознавая услышанное. До этого никто не пытался говорить с ним подобным образом, а все новое и неожиданное обычно доходит до людей не сразу.
        Но до графа наконец дошло. Рука в латной перчатке, сжимающая рукоять меча, сжала ее еще сильнее, как это обычно бывает перед атакой.
        - Ах ты, тварь! - взревел граф, делая шаг вперед и занося меч для одного-единственного удара. Второго не потребуется. Правитель Стоунхенда отличался недюжинной физической силой и на городских праздниках своим мечом легко сносил голову быку, демонстрируя прекрасную воинскую выучку…
        Но на этот раз великолепно поставленного удара не получилось. Рот красавицы внезапно растянулся во все стороны, словно был слеплен из теста. В черном провале жуткой пасти сверкнули острые, длинные зубы, слегка загнутые внутрь.
        Но самое страшное было не это.
        Изо рта чудовища вырвалась широкая и мощная струя огня, сбившая с ног графа и его рыцарей. Пламя мгновенно окутало фигуры воинов, закованных в тяжелые латы, заставив тех бросить оружие и кататься по каменному полу. Люди пытались содрать с себя доспехи, мгновенно разогревшиеся до немыслимой температуры… Но тщетно. Рыцарские тяжелые латы не предусматривают возможности самостоятельно от них избавиться. Более того - в отличие от доспехов простого стражника, стальные пластины дорогих доспехов соединяли не полоски кожи, а искусно выполненные металлические петли. Глядишь, будь латы попроще, кожаные сочленения просто сгорели бы и воинам не пришлось так мучиться. Но в данном случае их ждала страшная участь быть заживо запеченными в своих богато украшенных панцирях.
        Впрочем, мучились они недолго. От крайне высокой температуры жидкость просто испарилась из их тел, прежде чем люди успели ощутить всю прелесть медленной прожарки в раскаленных доспехах. Теперь на полу неподвижно лежали пять полных комплектов рыцарской брони, внутри которых находились сморщенные мумии - все, что осталось от воинов, только что полных сил, энергии и неутоленных амбиций.
        Между тем лицо огнедышащего монстра вновь приняло прежнюю форму. Девушка неописуемой красоты неторопливо подошла к трупу графа и носком сапога подняла забрало шлема.
        Картина открылась жуткая. На нее тупо смотрели глазницы черепа, обтянутого сухой, сморщенной, местами отслоившейся кожей.
        - Тварь? - переспросила Хелла, словно продолжая прерванный разговор. - Да, тварь. И еще какая.
        Сейчас внутри себя она чувствовала страшную, нереальную силу. Изначально всеми колдунами Центрального мира способности оборотня считались сочетанием магий Воды и Воздуха, ибо оба этих элемента участвовали в процессе трансформации человека в волка, и наоборот. Кровь и дыхание Ингара дали Хелле магию Огня, а плоть колдуна, вырванная из его тела и проглоченная, необъяснимым образом наполнила тело девушки силой магии Земли. Соединение всех четырех элементов в одном существе делало его поистине всесильным.
        Улыбнувшись, девушка пинком вернула забрало на место. Ее подданным еще предстоит привыкнуть к тому, что у них теперь новый хозяин. А пока придется разыграть небольшой спектакль.
        На кончиках ее ногтей заклубились крохотные облачка черного тумана. Девушка протянула руки вперед и пошевелила пальцами.
        - Вставайте, граф, вас ждут великие дела, - произнесла она с ухмылкой, неприятно исказившей ее прекрасное лицо.
        Позолоченные латы неуверенно шевельнулись, проскрежетав по каменному полу острыми налокотниками.
        - Ну же, смелее.
        Труп с видимым усилием поднялся с пола. Неудивительно. Живому рыцарю при всей его физической подготовке это удается далеко не всегда. А сейчас внутри доспехов находилась высохшая мумия, не разваливающаяся на части лишь под воздействием черной магии Земли. Впрочем, по внешнему виду не скажешь. Чистое всепожирающее пламя, ударившее по металлу в четверть реальной силы, не оставило копоти на остывающих доспехах, а подчиненным наплевать, кто находится внутри - главное, были бы золоченые латы. При этом личность кукловода, дергающего за ниточки, для основной массы людей не имеет ни малейшего значения.
        - Ты можешь говорить?
        Молчание.
        Плохо… Хотя если добавить в сморщенные легкие трупа немного магии Воздуха…
        - Ты можешь говорить? - повторила Хелла.
        - Да… - раздался глухой, неуверенный голос из-под забрала.
        Нет, так не пойдет. Тупая кукла нужна лишь для тупой работы. Ей же нужна кукла, способная принимать самостоятельные решения. Поэтому в высушенный мозг добавляем толику магии Воды…
        - Да, госпожа, - произнес труп, неуклюже опускаясь на одно колено. - Чем могу служить?
        Вот так-то лучше. Мудрый экспериментирует со своим даром и непременно находит решение. Дураку же зачастую вообще невдомек, каким сокровищем он владеет. И отличие одного от другого лишь в том, что мудрец, в отличие от дурака, не боится экспериментировать.
        - Сейчас ты выйдешь к своим людям и скажешь, что отныне твоя армия присоединяется к войску северных пиратов. А потом откроешь ворота Стоунхенда.
        - Да, госпожа, - пробубнил мертвый граф.
        «Пожалуй, стоит еще добавить воды ему в мозги, - подумала Хелла, между делом оживляя мумии рыцарей одну за другой. - Он и при жизни-то не особо хорошо соображал, так пусть хоть после смерти научится шевелить извилинами во благо своей хозяйки».

* * *
        «Сталкер» с трудом входил в кладбищенскую землю, пронизанную корнями трав. «Бритва» же, наоборот, легко рассекала любые препятствия, даже при слабом ударе проваливаясь в почву по рукоять. Но у Снайпера уже был богатый опыт подобной работы, и он с остервенением продолжал работать обоими ножами одновременно. Широким клинком «сталкера» стрелок действовал, словно небольшой лопатой, а лезвием Бритвы рубил узловатые корни, которые порой шевелились, будто длинные, толстые черви.
        Переваливаясь на кривых ногах, подошел красноглазый демон. Посмотрел, вздохнул и, не говоря ни слова, принялся широкими лапами отгребать выкопанную землю в сторону. По правде говоря, он мог вырыть в пр?клятой земле огромную яму за считаные минуты. Но достаточно было одного взгляда на хомо, чтобы понять - эту работу он должен сделать сам.
        Наконец Снайпер счел, что могила достаточно глубока для того, чтобы местные хищные твари не смогли ночью откопать и сожрать мертвое тело. Тогда он вытер о штаны оба ножа, сунул их в чехлы и вылез наверх, чтобы стащить труп в могилу…
        Никто не лез к нему под руку, никто не предлагал помощь, и стрелок был благодарен за это своим спутникам. Он считал, что почти ничего не сделал для этой девушки, пока она была жива, а она сделала для него слишком много. Поэтому последний долг был целиком на его совести.
        И он выполнил его полностью, своими руками закопав мертвую девушку и вонзив ее меч в свежую могилу. Не крылатый шпиль, конечно, но в то же время, гораздо красноречивее общепринятого символа. С первого взгляда ясно, что здесь похоронен настоящий герой, которому товарищи сполна отдали последние воинские почести.
        - Вот и все, - негромко произнес Тестомес. - Была девушка - и нет девушки…
        - Ты не прав, колдун, - произнес Лис, тяжело поднимаясь на ноги. - Она была, и она есть. Здесь. И это не высокие слова.
        И указал на правую сторону своей груди, где теперь билось сердце Ксилии…
        А Снайпер молчал. Надо было, наверно, что-то сказать над свежей могилой, но слов не было. Ничего не было в его душе, как в пустой чаше, из которой вылили все содержимое, а остатки сами собой испарились до последней капли. Стрелку казалось, что не просто тело любящей девушки закопал он сейчас, но и тоску свою, и воспоминания о той, что навсегда осталась в другом мире… Пустая чаша, которую вовсе не обязательно более чем-то наполнять. Потому что ничего хорошего из этого не получается, кроме боли и тоски, отныне зарытых в пр?клятую землю старого кладбища…
        Его спутники стояли в стороне молча, и Снайпер первым нарушил молчание. Повернулся к ним и произнес ровно, без следа каких-либо эмоций в голосе:
        - Пора идти.
        - Куда? - поинтересовался Тестомес. - Скрыться в каком-нибудь заброшенном Дворце Жизни и ютиться там до конца дней, словно крысы?
        - Можно и так, - отозвался стрелок. - А можно отбить ваш город, пока его не захватили пришельцы из-за гор.
        Итан вылупил глаза на пришельца из другого мира:
        - Как?
        - Есть одна идея, - сказал Снайпер.
        …Их осталась всего горстка.
        Тестомес с практически до конца истощенными способностями мага.
        Лис, едва стоящий на ногах после перенесенной операции.
        Демон, грустно опустивший голову, все еще переживающий смерть девушки и не перестающий удивляться этому факту, ибо кутрубам не свойственно жалеть хомо, которых они считают пищей.
        Дирк, рябой командир отряда латников - вернее, его жалких остатков. После схватки с мантикорой в живых остались лишь он да еще трое воинов сборного отряда. Раненые умерли практически сразу - когти чудовища, похоже, несли на себе быстродействующий яд…
        И Снайпер, которому теперь было наплевать на все - и на месть кому-либо, и на свои надежды обустроиться в этом мире. Просто надо было помочь этим людям, которые вот-вот лишатся своего дома, а потом будь что будет…
        Правда, еще был маг Земли, крепко связанный, но, казалось, ничуть не огорченный этим фактом. Он с иронией смотрел на пришельца из иномирья и даже разок рискнул высказаться:
        - Хотел бы я знать, что за идея у тебя, хомо. К твоему сведению, сейчас Хелла обладает силой всех четырех стихий. Конечно, ей еще требуется развить свои навыки, но она быстро учится. Впрочем, того, что она умеет, ей за глаза хватит, чтобы подчинить себе и армию пиратов, и войска графа Стоунха, который сейчас уже наверняка скачет в город, надеясь решить все мирным путем.
        - А ты неплохо осведомлен, - заметил маг Воздуха. - Все продумал заранее, дракон недоделанный?
        - Развяжи мне руки, и посмотрим, кто из нас недоделанный. И кто больше понимает в магии, тоже выясним заодно, - презрительно бросил Ингар.
        - Ну уж хренушки тебе, - отозвался Тестомес. - Может, в магии ты понимаешь и побольше моего, зато я хорошо понимаю в том, как правильно связывать таких, как ты.
        - Поговорили? - осведомился Снайпер. - А теперь сложите трупы вон в тот склеп, что рядом с тремя деревьями, потом берите с собой этого колдуна и пошли.
        - Далеко ли? - поинтересовался Дирк.
        - До ближайшей дороги. И арбалеты прихватите у кого нет, теперь их на каждого живого с избытком.

* * *
        Пираты не особо лихие всадники. Каждому из них привычнее корабельная палуба под ногами, чем лошадиная спина под пятой точкой. Но в случае надобности почти любой из них справится с конем без проблем. Нехитрая наука, если четвероногая зверюга уже приучена ходить под седлом, а в твоем распоряжении поводья, плеть и шпоры.
        Сейчас надобность была. Вождь клана приказал Саргону отправиться вместе с его десятком воинов в конный разъезд. Если увидят лазутчика, пытающегося пробраться в город или из города, - убить. Коли заметят кого подозрительного - тоже. Пленных не брать, потому как в ближайших деревнях уже набрали рабов кутрубову тучу. Девать некуда и кормить накладно. Если же встретятся на пути крупные подразделения противника, в бой не вступать, мчаться со всех ног обратно и немедленно докладывать начальству.
        Саргон поклонился вождю, после чего ушел доводить приказ до подчиненных и добывать коней. Первое он пересказал в сокращенной форме, добавив при этом немного от себя: убиваем и грабим всех, кого встретим на дороге. И точка.
        Второе тоже не составило особого труда. Подкравшись сзади, Саргон дал кулачищем по темечку какому-то малолетке из соседнего клана, охраняющему захваченную конюшню, после чего его парни увели лошадей. Нормальная тема. Это у своих сокланов красть неприемлемо, а у чужих - за милую душу. Правда, в последнее время тяжеловато давалось такое, типа, какое-то подобие совести тормозило привычные действия. Но Саргон справедливо счел эдакие странные чувства происками черных магов-союзников, исподтишка пытающихся контролировать честных пиратов. Это помогло ему перебороть внутри себя чуждую ворожбу, мешающую благородному и привычному делу.
        Так что солнце еще не успело достичь зенита, как конный отряд пиратов уже выехал на широкую дорогу, соединяющую Стоунхенд и Вичтан. Правда, Саргон вскоре приказал свернуть на второстепенный, более узкий тракт, примыкающий к главному. На этом пути уже и так немало разъездов, которые успели все подчистить, так что кроме дочиста обобранных трупов вряд ли что получится отыскать. А вот чуть в стороне вполне можно нарваться на хороший куш. Например, порыскать в склепах старого кладбища - по слухам, местные жители весьма чтут своих покойников и наверняка навешивают на них кучу украшений, отправляя в Обитель мертвых. Пираты суеверны, и вряд ли кто полезет тревожить покой ушедших за Темный порог. Но Саргон плевать хотел на трупы слабых жителей юга. Ему и его ребятам все равно, кого рубить - живых ли, мертвых ли, лишь бы добыча была посолиднее…

* * *
        - Стоп. Тихо, - негромко произнес Снайпер, услышав пока что негромкий топот копыт. Прислушался. Точно, едут. Наверняка разъезд захватчиков, решивших поживиться на кладбище. Отлично, то, что надо! По обеим сторонам дороги растет густой кустарник, будет где устроить засаду. Осталось лишь проинструктировать личный состав.
        - Рассредоточиться по обеим сторонам дороги. Стрелять по моему сигналу. Я бью последнего, Дирк - первого. Остальные - тех, что едут посредине. Перезаряжаемся один раз, стреляем вторично без команды, после чего работаем врукопашную. Окто, ты сидишь смирно и не высовываешься, а то всех коней распугаешь. Вопросы есть?
        Вопросов не было. Только Дирк кивнул одобрительно и вместе со своими парнями скрылся в кустах на противоположной стороне дороги. Демон, слегка обиженный, отошел подальше и, забравшись на дерево, приготовился к роли зрителя. Снайпер, Лис и Тестомес также засели за естественной колючей изгородью и приготовили арбалеты. И вовремя.
        На дороге, ведущей к кладбищу, показался отряд всадников. Крепкие парни с обветренными лицами, в толстой и дешевой кожаной броне, обшитой стальными пластинами. На поясе у каждого - короткая, широкая абордажная сабля, часто соседствующая со стальным крюком на длинной веревке, скрученной в кольцо. У многих имеются небольшие арбалеты пистолетного типа. На дальних расстояниях штука абсолютно бесполезная, но в ближнем бою весьма опасная. В общем, ребята суровые, привычные к рукопашному бою и не отягченные моральными принципами.
        - Бей! - коротко бросил Снайпер, нажимая на спуск арбалета.
        …Это только в книжках да в кино благородные доны кидаются на превосходящие силы противника врукопашную и побеждают их в неравном бою. В жизни неравный бой чаще заканчивается именно в пользу превосходящих сил. Поэтому, если боец настроен выжить и победить, годятся любые способы, чтобы уничтожить противника. Неважно, что потом напишут в книжках. Важен результат, при отсутствии которого в окровавленной пыли останется лежать твой труп, а не мертвое тело врага…
        Главаря пиратов снесло с коня, словно молотом: арбалетный болт, полученный в голову с близкого расстояния, - страшное оружие. Тело Саргона, зацепившееся сапогами за стремена и рухнувшее на землю с приличным ускорением, свалило с ног коня. Несчастное животное забилось, пытаясь освободиться от нежелательного груза, и намертво загородило дорогу тем, кто ехал следом.
        Снайпер тоже не оплошал, пристрелив лошадь всадника, ехавшего последним. Пирату, придавленному тушей мертвого животного, ничего не оставалось, кроме как истошно заорать, призывая на помощь. Помощи он, само собой, не дождался, а вот панику в отряде создал изрядную…
        Снайпер невольно вздохнул, увидев результат своего выстрела. Убивать животных порой намного тяжелее, чем врагов. Но иногда для того, чтобы перекрыть вражескому отряду путь к отступлению, приходится действовать максимально жестоко. К сожалению, война на выживание не терпит полутонов и компромиссов. И кто этого не понимает, рано или поздно сам становится ее жертвой…
        Из семи арбалетных болтов, выпущенных при залпе, пять оказались максимально результативными. Шестой лишь скользнул по мощной нагрудной пластине, перебив дыхание пирату и заставив того скорчиться в седле. Седьмой вообще улетел «в молоко» - даже на близком расстоянии до цели у излишне нервных стрелков случаются промахи.
        Теперь возникла другая проблема. Для того чтобы перезарядить пехотные арбалеты, нужно было встать в полный рост. Что и пришлось сделать участникам засады, демаскировав себя.
        - Вот они! - заорал здоровенный пират с ужасным рваным шрамом на лбу, наверняка специально ничем не прикрытым ради устрашения гипотетического врага. - Бей гадов!
        И первым, схватив с пояса стальной крюк, метнул его в ближайшего латника.
        Конечно, лошадь, пляшущая под всадником, не способствует точности броска. Но пират был привычен к финтам корабельной палубы, то и дело уходящей из-под ног во время шторма, поэтому у него все получилось.
        Крюк просвистел в воздухе, и его острый конец вонзился точно за ухо одного из арбалетчиков Дирка. Зычно захохотав, пират рванул веревку - и латник упал на колени, тщетно пытаясь заткнуть ладонью разорванную артерию, из которой хлестала кровь.
        Правда, веселился победитель недолго. Второй болт, выпущенный Лисом, вонзился ему прямо в рот. Поговорка про того, кто смеется последним, справедлива в любом из миров.
        После второго залпа в живых остался лишь один здоровенный пират. Поняв, что его конь решительно не желает наступать на трупы, он соскочил на землю.
        - Ну что, суки?! - заорал здоровяк, выхватывая саблю из ножен. - Есть здесь мужики? Один на один слабо?
        - Да нет, не слабо, - пожал плечами Снайпер, перезаряжая арбалет в третий раз. - Только зачем?
        И равнодушно всадил болт в горло задиристого пирата. Жизнь - не книжка и не кино. В жизни все гораздо прозаичнее.
        Дирк одобрительно кивнул вторично.
        - Что теперь? - поинтересовался он.
        - Теперь ловим коней, переодеваемся в пиратские шмотки, чтоб остальные патрули за нами не гнались, и едем.
        - Куда? - не отставал настырный командир латников.
        - А вот он покажет куда, - кивнул Снайпер на связанного по рукам и ногам мага Земли.

* * *
        Черная, колышущаяся людская масса окружала город. В этой массе все отчетливее выделялись контуры осадных машин, сноровисто создаваемых пиратами. Эти парни привыкли работать с деревом, ремонтируя свои корабли, потому собрать из заранее заготовленных деталей требушет, баллисту или таран для них не составляло большого труда. А уж осадную лестницу связать - так вообще пара пустяков.
        Никс с тоской наблюдал с надвратной башни, как готовится к осаде армия противника. Была слабая надежда, что войско графа подойдет и ударит с тыла, но в то же время маг Воды осознавал, что вряд ли правителю Стоунхенда удастся собрать более тысячи воинов. Кто ж знал, что под городские стены притащится эдакая орда? И что теперь делать?
        Если пираты, закончив сборку осадных машин, с утра пораньше начнут обстрел, а потом всей толпой ринутся на штурм, вряд ли гарнизон сумеет удержать стены. Да, они крепки и высоки, да, уже готовы чаны с кипящей смолой, и огромные камни готовы полететь сверху на головы осаждающих. И городской гарнизон, и боевые маги, и ополчение, собранное за считаные часы, все настроены весьма решительно. Однако Никс понимал - город не удержать. Тем более что на стороне северных пиратов воюют два дракона. Конечно, ему удалось отогнать огнедышащую парочку при помощи Драконоруба. Но если один из них будет отвлекать стрелка, паря на безопасном расстоянии, а второй подлетит с тыла, то и осадных машин не понадобится. Крылатые твари спалят Драконоруб вместе со стрелком, а потом методично примутся выжигать со стен защитников города… Эх, если б граф ударил с тыла, можно было бы предпринять вылазку, сжечь к кутрубам осадные машины и нехило потрепать пиратский гарнизон. Но все это лишь мечты. В реальности все гораздо печальнее.
        Внезапно Никс насторожился, вглядываясь в черные ряды осаждающих. Потом протер глаза. Нет, ему не показалось. Через расступившиеся ряды пиратов ехала кавалькада всадников, закованных в сверкающие латы. И один из конников держал флаг с гербом, прекрасно знакомым всему Стоунхенду.
        Граф… Этого не могло быть, потому что просто не могло быть! Хозяин города, который готовились защищать его жители, ехал сейчас к воротам… Причем ехал не пленником, закованным в колодки, а при всем параде и при оружии, в сопровождении двадцати своих рыцарей, также вооруженных до зубов.
        Никс быстро восстановил в памяти вчерашний день. Да нет, вроде пил в меру и листьев синего папоротника выкурил не больше обычного, с утра даже голова не болела. На рассвете вот по драконам отстрелялся относительно удачно… Хотя, возможно, это эффект снежного кома. Пьешь, куришь, считаешь, что оттягиваешься в меру. А потом - раз! - и всё. Накрыло бесповоротно и навсегда. Кстати, надо будет аккуратно уточнить у наблюдателей, были ли те драконы на самом деле. А то, может, расстреливал поутру собственные глюки и радовался, какой он герой и молодец…
        Но граф, подъезжающий к надвратной башне, если и был галлюцинацией, то уж очень правдоподобной. Со звуковыми эффектами бряцанья лат, топота копыт и голосом, очень похожим на голос хозяина Стоунхенда, приглушенного шлемом.
        - Открыть ворота! - приказал граф тоном, не терпящим возражений.
        - Приветствую вас, светлейший, - отозвался с башни Никс. - Я непременно отдам приказ открыть ворота, но только после того, как вы объяснитесь.
        - Что именно я должен объяснять? - раздраженно рыкнул граф. - И кому? Без году неделя главе гильдии Воинов ночи? Так это легко исправить…
        - Согласно указу, подписанному еще вашим дедушкой, в ваше отсутствие я повелеваю городом, - мягко отозвался Никс. - А вы пока что по ту сторону стены, стало быть, отсутствуете. И я хочу понять, как это получилось, что вы беспрепятственно проехали сквозь строй наших заклятых врагов так, словно они вдруг ни с того ни с сего стали нашими друзьями.
        - Они и стали! - проревел граф. - Я заключил с ними мирный договор и теперь требую, чтобы ты, кутрубов сын, впустил в город меня и моих новых союзников!
        - Я непременно выполню ваш приказ, - смиренно ответил мессир. - Но, сами понимаете, я стараюсь достойно выполнять свои обязанности, и безопасность вашей же собственности для меня превыше всего. Поэтому выполните простую просьбу. Откройте забрало вашего шлема. Я хочу убедиться, что вы - это вы, а не кто-то другой.
        - Да что ты себе позволяешь?! - взорвался граф, от возмущения аж привстав на стременах. - Тебе недостаточно того, что ты видишь?
        - Недостаточно, - вздохнул Никс. - Думаю, на моем месте вы бы поступили точно так же.
        Мессиру все меньше нравилось происходящее. Правитель Стоунхенда был, конечно, весьма своенравен, но не настолько, чтобы отрицать очевидное. А еще Никсу не нравилось поведение рыцаря, сидящего на коне по правую руку от графа. Маг Воды сам был профессиональным воином и мог отличить мужчину от женщины по посадке, даже если всадник был с ног до головы закован в латы. Так вот, справа от графа на коне сидела женщина, хорошо обученная езде в мужском седле. Сильная, уверенная в себе - но все-таки женщина. А дам в свите графа отродясь не было. К тому же эта дама сейчас, отпустив поводья, потихоньку шевелила пальцами, при этом возле сочленений ее латных перчаток курился едва заметный черный дымок. Всадница была магом. Очень хорошим специалистом в своем деле, владеющим запретной магией Земли, о которой уже давно позабыли в Стоунхенде.
        Внезапно еще один факт всплыл в голове Никса. Начальник внутренней стражи доложил поутру, что двое стражников, которых он отправил похоронить мертвое тело Хеллы, не вернулись. Пропали вместе с трупом, словно их и не было. Малозначительный факт, на который можно было бы не обратить внимания. Если бы не одно «но» - вернуть к жизни мертвое тело и наделить его силой Неупокоенных может только сильный маг Земли. Например, тот, кто был изгнан из города несколько лет назад и теперь вернулся, чтобы отомстить. Если бы рядом с графом сидел мужчина, мессир подумал бы, что это Ингар потихоньку дергает за невидимые ниточки, управляя повелителем Стоунхенда. Но нет, это явно была дама… Наделенная силой Земли и явно настроенная отомстить - например, за свои похороны без почестей на пр?клятом месте, где любящий хозяин и собаку не закопает. О приказе Ксанга Никс узнал слишком поздно, уже после того, как исчезли труп Хеллы и оба стражника. И вот теперь чем все это обернулось… Хотя, конечно, тайные похороны лишь повод, истинная причина любой войны всегда одна - власть, деньги, неутоленные амбиции. Все остальное
вторично…
        - Пока что я на своем месте! - рявкнул граф. - И не тебе указывать, что мне делать. Немедленно открывай ворота!
        - Только после того, как вы выполните мое маленькое условие, - твердо произнес Никс, украдкой доставая из потайного кармашка крохотный пузырек с заранее заготовленным заклинанием. Он не исключал, что все его догадки могут оказаться неверными. Но магия - это наука, основанная на внутреннем убеждении. И сейчас маг Воды был полностью убежден, что прав, хотя здравый смысл назойливо твердил о возможности фатальной ошибки.
        - Ну что ж, ты принял свое решение, - произнес граф. - Мне искренне жаль, что оно оказалось таким.
        Рука женщины, сидящей справа от графа, начала медленно подниматься. Вокруг нее курилось уже хорошо заметное черное облако.
        - А мне - нисколько, - произнес глава гильдии Воинов ночи, давя в руке тонкостенный сосуд.
        Осколки стекла резанули ладонь, брызнувшая кровь смешалась с заговоренной водой, находящейся в пузырьке. Маг ощутил, как в его руке мгновенно родилась сила - страшная, словно вулкан, готовый вот-вот выбросить из себя струю раскаленного газа. Известно, что самые кошмарные заклинания делаются на воде, крови и несгибаемой решимости оператора. И сейчас все компоненты были в наличии, ибо маг Воды по имени Никс принял решение - возможно, самое важное в своей жизни.
        Он резко выбросил руку по направлению к отряду всадников, на долю секунды раньше, чем то же самое сделала таинственная всадница. Известно, что магия Земли сильнее таинства Воды, но в любом бою побеждает тот, кто успел ударить первым.
        С надвратной башни по рыцарям ударила свистящая струя кроваво-красного пара, по силе сравнимая с осенним ураганом, что сметает все на своем пути, вырывая с корнем деревья и сворачивая с фундаментов одноэтажные кирпичные дома. Первый ряд конников, закованных в тяжелые латы, снес тех, что стояли за ними. Лязг оружия и доспехов смешался с ржанием лошадей… но воплей людей не было слышно. Что странно, ибо все видели, как выворачиваются под неестественными углами конечности всадников, вылетая из суставов. Всем известно, что это боль нереальная, когда рвутся связки и сухожилия…
        Но нет, кричали лишь лошади, катаясь в пыли. Люди молчали…
        Впрочем, молчали они лишь до той поры, пока не улеглась пыль. И то, не рыцари, валяющиеся на земле в неестественных позах, подали голос. Вздох изумления прокатился по рядам защитников Стоунхенда, стоящих на стенах, и по толпе пиратов, увидевших доселе невиданное.
        С некоторых латников от мощного удара магического пара слетели элементы доспехов - стальные перчатки, поножи, наколенники… И людям, наблюдающим за происходящим, открылось жуткое зрелище.
        Из лат торчали наружу желтые кости, на которых болтались жалкие обрывки высохшей плоти. Мертвые останки, в которые некто могущественный вдохнул ненормальную, извращенную жизнь и призвал для служения себе… Рядом с телом графа валялся помятый шлем, сорванный магическим ураганом. Никс с надвратной башни в некотором ступоре смотрел на голый череп правителя Стоунхенда с пустыми провалами глазниц, который жутко скалился, словно смеясь над законами этого мира, попранными черной магией Неупокоенных…
        Но ступор длился недолго.
        Один из коней, придавивший всадника, внезапно отлетел в сторону, словно отброшенный рукой великана. Помятые рыцарские доспехи лопнули, раздираемые изнутри непреодолимой силой. Раздвинув обрывки металла, на ноги поднялась девушка невиданной красоты. Ее левая рука была явно сломана в двух местах, из разорванной кожи торчал обломок кости. Но красавицу это ничуть не смутило.
        Взявшись правой рукой за запястье левой, она рванула его книзу. Послышался хруст, от которого невольно поежились даже бывалые воины, не понаслышке знающие, что такое вправление открытого перелома. Однако девушка даже не поморщилась. Напротив, она улыбнулась главе гильдии Воинов ночи, словно старому знакомому.
        - Неплохой удар, Никс, - произнесла она. - Я тебя явно недооценила.
        - Я тебя тоже, - глухо произнес маг. - Даже и не знаю, Хелла, кто ты или что ты теперь. Упырь, вурдалак или какая-то новая нежить, способная повелевать и теми и другими.
        - Новая, Никс, новая, - вновь усмехнулась девушка. - Та, которая хуже и упырей, и вурдалаков. Способная повелевать четырьмя стихиями. И людьми, что намного страшнее любой, самой страшной магии.
        Рваная рана на руке Хеллы затягивалась на глазах. Без каких-либо заклинаний, сама по себе. Сильное колдовство. Даже магу Воды пришлось смочить слюной свою ладонь, чтобы она начала заживать. Но края крохотных порезов стеклом еще не до конца сошлись, когда на руке колдуньи уже не осталось ни шрама, ни малейшего следа от жуткого ранения…
        - Так это ж девка! - раздалось из толпы осаждающих.
        Растолкав пиратов, вперед вышел гигант, ростом на голову выше любого самого высокого жителя Стоунхенда. Морда красная и вся в шрамах, в единственном ухе золотая серьга в виде черепа. Плечи шириной с задок телеги, ручищи как грабли. Грудь, широкую, словно наковальня, украшает куча оберегов от нечистой силы. На поясе болтается длинный, кривой, широкий меч с зубьями, как у пилы. Такие носят люди немереной физической силы, способные вырвать застрявший клинок из тела противника вместе с неслабым куском мяса.
        - Людьми она собралась повелевать, ага, - громко произнес пират. - Я могу доверить бабе повелевать только моим членом, но никак не мной или моим кланом.
        По толпе пиратов прошел смешок. Те, кто стоял в первом ряду недалеко от места происшествия, видели мгновенное излечение Хеллы и помалкивали. Но таких было немного. А зычный голос великана разнесся очень далеко, небось и на другой стороне Стоунхенда услышали.
        Хелла медленно повернулась в сторону говорившего. По ее лицу расплылась лучезарная улыбка, сильно смахивающая на хищный оскал.
        - Ну что ж, красавец, будь по-твоему, - мелодично произнесла девушка. И сделала правой рукой небрежный жест, словно давя пальцами крупное невидимое насекомое.
        Багровое лицо пирата внезапно побелело. Его холщовые штаны в области паха мгновенно потемнели, будто кто-то щедро плеснул на них красным вином.
        Здоровяк захрипел и рухнул на колени. Его руки бестолково метались по воздуху. Когда человеку очень больно, в нем зачастую борются два чувства: желание зажать ладонями средоточие немыслимого страдания и боязнь к нему прикоснуться, чтобы не вызвать новую вспышку боли…
        - Похоже, тебе не очень понравилось, как я распорядилась твоим членом, - с сочувствием в голосе произнесла Хелла. - Но я милосердна.
        И хлопнула в ладоши.
        Послышался хлюпающий звук, какой бывает, когда из распоротого брюха вываливаются на землю кишки, после чего тело пирата внезапно взорвалось, подобно бурдюку с кровью, в который бросили подожженный пороховой заряд.
        Ошметки плоти и внутренностей хлестанули по рядам пиратов, словно картечь. Многие бросились прочь, крича от ужаса… но тут же замерли на месте, остановленные страшным, нечеловеческим воплем.
        - Нааазаааад!!!
        Рот красавицы жутко растянулся в разные стороны, став раза в три больше ее головы. Тело девушки стало быстро меняться, гораздо быстрее, чем у обычного Хозяина ночи. Но то не волк-оборотень сбрасывал привычную маскировку. Человеческое тело трансформировалось в нечто отвратительное, напоминающее чудовищный ночной кошмар, непостижимым образом происходящий наяву, при свете полуденного солнца…
        - Мантикора… - прошептал мессир непослушными губами.
        Да, это была она. Наводящая ужас тварь стояла перед строем людей, хлеща себя по бокам длинным хвостом, оканчивающимся клубком шевелящихся щупалец.
        - Ну, кто ещщще думает, что женщщщина не способна повелевать мужчщщинами?!!
        Леденящее кровь шипение, раздавшееся из пасти чудовища, заставило задрожать даже Никса. Что уж говорить о суеверных морских бандитах, привыкших молиться подводным чудовищам?
        Один за другим, кто раньше, а кто чуть позже, пираты попадали на колени.
        - Веди нас, повелительница! - истошно завопил какой-то тощий разбойник, в экстазе разорвав на себе черную рубаху. - Веди нас!!!
        Давно известно, что стоит одному заверещать во весь голос в толпе, как у него тут же появятся последователи. Это как болезнь, мгновенно поражающая умы. И даже если в той толпе окажутся сомневающиеся, они просто не рискнут высказаться против. Потому что это, прежде всего, опасно для жизни. Да и не услышит их никто за безумными воплями заболевших. А услышат - так раздерут на части и тут же забудут о них, втоптав в грязь нерешительные языки, вырванные с корнем…
        - Веди нас!!!
        «Ну, вот и все, - устало подумал мессир. - Сейчас эта тварь бросит своих фанатиков на стены. Лучшего момента не придумать…»
        Да, она еще была относительно слаба. Одно дело - подчинить себе десяток мертвецов посредством магии Неупокоенных или разорвать тело человека заклинанием Воздуха. И совсем другое - обрушить стену города, повелев тоннам земли просесть вниз, или же вынести ворота напором воды, поднятой из ближайшей реки. Сила Хеллы росла очень быстро, но и в магии есть свои законы, выше которых не прыгнуть. Начинающему колдуну, даже очень талантливому, требуется время для того, чтобы стать великим…
        Однако, с другой стороны, у Хеллы было вполне достаточно личной силы и способностей вождя для того, чтобы толпа безмозглых морских разбойников захватила для нее Стоунхенд. Дальнейшее покорение графства и всего Центрального мира будет лишь делом времени…
        Но внезапно мантикора замерла на месте, приподняв когтистую лапу. Ее голова повернулась на юг, ноздри раздулись, словно тварь принюхивалась к чему-то…
        Есть такое явление, как интуиция мага. Чем больше человек общается с тайным миром непознанного, тем сильнее она развивается. И обычный человек порой обладает предчувствием, которое невозможно объяснить рационально, но у тех, кто искушен в искусстве управления стихиями, оно гораздо сильнее.
        Никс тоже почувствовал, как с относительно недалекого моря потянуло чем-то тяжелым, гнетущим и смертельно опасным. Гораздо более опасным, чем вся армия Хеллы… Нет, таинственное нечто еще не оформилось в реальную угрозу. Просто вероятность того, что это ужасное будущее наступит, возрастала с каждым мгновением…
        И Хелла приняла решение. Возможно, чутье мага у нее было еще недостаточно развито, но помноженное на чисто женскую способность предвидеть неприятности, оно привело к неожиданному результату - как для пиратов, так и для упавших духом защитников города.
        - Продолжжжать оссаду! - прошипела она, в бешенстве хлеща себя по бокам ужасным хвостом. - Никого не впуссскать в город и не выпусскать из него!
        И длинными прыжками понеслась на юг.
        «Отсрочка, - пронеслось в голове мессира гильдии Воинов ночи. - Всего лишь небольшая отсрочка. Хотя, если честно, ума не приложу, как могло предчувствие чего-либо отвлечь ее от захвата города, который станет ее первой ступенькой к завоеванию Центрального мира».

* * *
        Раненый полз вперед. Арбалетный болт, застрявший под правой лопаткой, причинял невыносимые мучения, но человек все равно продолжал ползти. Это свойственно любому существу - пытаться убежать, уйти, уползти от смерти. Потому что очень страшно умирать в одиночестве. Когда кто-то есть рядом, он словно делит с обреченным часть безысходности. Это очень важно, уходя, взглянуть в чьи-то глаза, оставив в них частичку своей обреченной души, - даже если это глаза не друга, а палача. Но все равно, так намного легче…
        Пальцы умирающего наткнулись на прутья решетки.
        Он поднял глаза. Ну что ж, может, так даже и правильнее. Похоже, это то самое старое кладбище, которое он собирался ограбить со своими ребятами. Судьба сыграла с Саргоном злую шутку. Он всегда достигал намеченной цели, вот и сейчас дополз до нее. Но осуществить задуманное не удастся. И препятствие к этому - всего-навсего два арбалетных болта. Один в спине, а второй выбивший глаз и застрявший в глазнице, - в черепе. Жаль, что тогда он, услышав хлопок тетивы, рефлекторно отвернул голову. Глядишь, стальная стрела пробила б мозг, и он уже шел бы себе спокойно по Серой дороге к Темному порогу. А так приходится ползти через дыру в ограде. Потому что лучше умирать пусть даже рядом с мертвыми, нежели одному.
        Все могилы, которые он смог разглядеть единственным уцелевшим глазом, были старыми, почти сровнявшимися с землей. Кроме одной. Небольшой холмик свежей земли и меч, всаженный в него вместо Крылатого шпиля. То, что нужно. Согласно поверьям, тот, кто умер недавно, может стать хорошим рабом на Серой дороге для того, кто только собирается умереть…
        Раненый обнял холмик сырой земли и закрыл уцелевший глаз, ожидая, когда темный омут беспамятства примет его в свои объятия… Но увы, абсолютный покой возможен только в могиле. А пока ты жив, изволь получать в полной мере все, что причитается живому.
        Кладбищенская ограда застонала под ударом тяжеленного кулака и, смятая, рухнула внутрь. Невиданное в этом мире чудовище, все заляпанное засохшей кровью, перешагнуло границу пр?клятой земли. Оно было похоже на великана, закованного в тяжеленные латы. Правда, сходство с человеком на этом заканчивалось. Потому что никакое человекообразное существо, включая живых мертвецов, вурдалаков, упырей, кутрубов и иную нечисть, не может шляться по этой земле без головы…
        Правда, движения чудовища были похожи на осмысленные. Оно словно принюхивалось к чему-то, поводя из стороны в сторону верхней частью корпуса, а порой становясь на четвереньки и припадая к земле широченным нагрудником. Может, потеряло что?
        Если б у раненого оставались силы, он бы удивился. А может, даже испугался… Хотя нет. Чего бояться тому, кто находится в двух шагах от Темного порога? Разве только что у него отнимут слугу, которого он, кстати, уже чувствовал… Почти видел… Похоже, это молодая женщина. Надо же, везло всю жизнь, и перед смертью повезло. Всяко приятнее иметь в рабынях девчонку с хорошей фигурой, нежели какого-нибудь грязного бродягу, зарытого на старом кладбище такими же оборванцами, как он сам…
        Но умирающему не суждено было обзавестись прислугой в Обители мертвых. Страшный удар стальной ноги сбросил его с могилы и швырнул на торчащие кверху прутья искореженной кладбищенской решетки. Металлические штыри насквозь пробили тело Саргона в нескольких местах, заставив его застонать от новой боли - когда тупой кусок железа рвет твою плоть, даже уходящему к Темному порогу небо с овчинку покажется…
        Но перед тем, как его ноги коснулись Серой дороги, умирающий пират увидел странную картину. Стальное чудовище рухнуло на колени перед свежей могилой и завыло. Жутко, протяжно, будто живое существо, которое потеряло нечто гораздо более дорогое, чем собственная голова.

* * *
        - Всех коней поймать не удалось, - доложил Дирк. - Одному, самому сильному, удалось подняться на ноги и утащить с собой командира, который застрял ногой в стремени. Я выстрелил вслед на всякий случай, но там пылища поднялась. Так и не понял, попал я в того пирата или нет.
        - Да и кутруб с ним, - досадливо отмахнулся Снайпер. - С болтом в башке он все равно никому ничего не расскажет. А даже если он и окажется у своих, то мы к тому времени будем уже на месте. Коней у нас хватает, так что быстрее переодеваемся - и вперед.
        - Думаю, ты знаешь, что делаешь, - с сомнением в голосе произнес Тестомес, довольно ловко запрыгивая в седло. Он уже успел сменить свои обноски на вполне приличные доспехи, снятые с мертвого пирата. На черной коже кровавые пятна были почти не видны, так что с пяти шагов никто не смог бы отличить убийцу от честного разбойника.
        - Тоже так думаю, - отозвался Снайпер, засовывая за пояс абордажную саблю в ножнах. - Надеюсь, что ваши легенды не врут. Эх, жаль не успеваем к развалинам смотаться. Остался я без своих доспехов и нормального оружия…
        - Почему не успеваем? - поинтересовался Дирк.
        - Потому что чутье мне подсказывает - шевелиться нужно пошустрее. А оно меня никогда не обманывает, - произнес Снайпер, усаживаясь на трофейного коня, отбитого у пиратского разъезда…
        …Каждому известно, что Стоунхенд стоит на пологой возвышенности, дабы любой подъезжающий мог оценить величие главного города графства. Также не секрет, что с южной, самой высокой башни города можно увидеть широкую полосу морской воды - весной и летом светло-голубую, похожую на ленту в волосах невесты, а осенью и зимой темную и зловещую, словно траурный платок на голове вдовы. Нет, с этой стороны не приходят пираты, ибо густая цепь Акульих рифов надежно защищает побережье от их кораблей. Но в то же время с некоторых пор люди панически боятся юга - пожалуй, даже больше, чем севера с его драконами и неистовыми пиратами. Все-таки известная и понятная опасность всегда гораздо страшнее той, причины которой не разгаданы до сих пор…
        Маленький отряд мчался во весь опор. По подсчетам Снайпера, до моря было не более четырех-пяти километров - вполне обозримое расстояние для конных воинов, не обремененных тяжелыми доспехами. Другое дело, что вскоре всадникам пришлось свернуть с широкого тракта на более узкую дорогу, густо поросшую высокой травой. Судя по облезлым и покосившимся дорожным столбам, некогда это был довольно оживленный путь, которым долгое время никто не пользовался. Казалось бы, в большом городе всегда будут пользоваться спросом дары близкого моря. Ан нет, заброшенная дорога красноречиво говорила об обратном.
        Дирк, скакавший следом за Снайпером, слегка побледнел и придержал коня, поняв, куда собирается направиться пришелец из иномирья.
        - Погоди, Снар, - крикнул он. - Возможно, ты ошибся. Эта дорога ведет к Южному пределу.
        - Ну, и что тебя смутило, воин? - поинтересовался Снайпер, также натягивая поводья. - Я, например, очень рад, что не ошибся и еду именно туда, куда надо.
        - Не прими в ущерб, но если б я не видел своими глазами, что мой болт попал в голову пирату, я бы подумал, что он угодил в твою, - пробормотал Дирк. - Если ты решил развлечься, дразня тех, кто шляется по Мысу утопленников, то я тебе не товарищ…
        - Погоди-ка, - прервал его Тестомес, задумчиво глядя на Ингара, связанного по рукам и ногам. - Кажется, я понял план этого безумца. То, что однажды было создано, всегда можно разрушить.
        - А то, что было выкопано, - закопать обратно, - продолжил за него Лис.
        - Снааар решиил уничтоожить Южный предееел! - с ноткой паники в голосе провыл Окто, до этого дисциплинированно бежавший рядом с отрядом всадников, изрядно нервируя лошадей.
        - Типа того, - сказал Снайпер, вытаскивая кляп изо рта связанного Ингара. - Что скажешь, колдун?
        Маг Земли сплюнул нитку, застрявшую между зубов, и усмехнулся.
        - То есть ты хочешь натравить утопленников на северных пиратов? Неплохой план. Единственное - мне-то оно зачем? Не для того я собирал этих оборванцев по всему Морю Снов, чтобы уничтожить их одним ударом.
        - Понимаю тебя, - кивнул Снайпер, внимательно осматривая клинок «сталкера». - Но тогда мне придется банально перерезать тебе глотку, колдун. Думаю, ты не сомневаешься, что я это сделаю, ведь так?
        Ингар посмотрел на каменное лицо пришельца из иномирья, подумал немного и сказал:
        - Ладно, как хочешь. Мне без разницы, кто зачистит графство Стоун - пираты или утопленники.
        - Э нет, - покачал головой Снайпер. - Как только осада будет снята, ты закопаешь в землю орду мертвецов и снова откроешь Южный предел. Иначе не обессудь, но мое обещание насчет твоей глотки останется в силе. А после того, как все закончится, ты пообещаешь, что больше не будешь пакостить людям Стоунхенда, - и я отпущу тебя на все четыре стороны.
        - Ты соображаешь, что делаешь? - прошипел на ухо Снайперу подъехавший Тестомес. - Это самый великий маг стихии Земли из живущих ныне! Он делает что хочет, и ему плевать на обещания, данные кому-либо.
        Снайпер пожал плечами.
        - Кем бы он ни был, запасного горла у него нет, - произнес он достаточно громко, чтобы Ингар услышал. - И если он меня обманет, я просто найду и убью его, только и всего.
        Маг Земли снова усмехнулся.
        - Мне нравится твоя наглость, хомо, - произнес он. - Ну что ж, то, о чем ты говорил, в моих силах. Только, сам понимаешь, тебе придется развязать мне руки.
        - Без проблем, - произнес Снайпер, перерезая веревки.
        - Он точно сумасшедший, - пробормотал Дирк, на всякий случай натягивая тетиву портативного арбалета.
        - А может, он просто знает, что нужно делать в безвыходной ситуации, - предположил Лис.

* * *
        Это было жуткое зрелище. Небольшой остров в океане и маяк на нем, взметнувшийся к небу словно белая, голая кость, воткнутая в центр могилы вместо надгробия.
        А возле основания маяка копошилась сплошная масса, состоящая из человеческих тел. Страшных, раздутых, местами погрызенных хищными рыбами, облепленных подсохшими обрывками водорослей, с непомерно отросшими ногтями, больше напоминающими костяные кинжалы, прикрепленные к пальцам.
        Но - живых.
        А еще у живых трупов заметно выпирали наружу длинные клыки и глаза - жутко выпученные, похожие на рыбьи, без намека на веки и брови над ними. Волос на головах мертвецов тоже не было. Вместо них черепа, покрытые кожными складками, поросли чешуей, смахивающей на легкую броню. Кстати, многих чудовищ, сохранившихся лучше других, такая чешуя покрывала с ног до головы, напоминая пластинчатые доспехи.
        - Утопленники, - поморщился Дирк. - Ненасытные твари, приплывшие на свет маяка святой Эммы и измененные им до неузнаваемости…
        - Старшая сестра прокляла эту землю перед тем, как люди убили ее, - проговорил Ингар, слезая с лошади. - И сейчас я прекрасно понимаю Эмму. Тогда я пожалел жителей графства, но, честно говоря, очень сомневаюсь, что сейчас я бы стал заново создавать Южный предел. Люди меня жестоко разочаровали. И сейчас мне жаль, что мысль натравить утопленников на Стоунхенд не пришла мне раньше. Уверен, они сработали бы гораздо эффективнее, чем толпа тупых пиратов.
        - Ты дал слово, - напомнил магу Снайпер, подходя поближе и кладя обе ладони на рукояти своих ножей. - И я дал слово. Думаю, мы оба заинтересованы в том, чтобы сдержать их.
        - Ты будешь сильно удивлен, хомо из иномирья, но я всегда держу слово, - с ноткой высокомерия в голосе произнес Ингар. - Ну что ж, приступим. Это будет несложно, ломать не строить. Правда, сейчас я не в лучшей форме и не смогу полностью восстановить все, как было…
        - Думаю, нас вполне устроит земляной мост, который обрушится, когда толпа утопленников переберется на берег, - сказал Тестомес. - И тебе проще, и нам потом не придется воевать с новыми трупами, которые приманит к себе маяк. Вот уж не думал, что святая Эмма была твоей сестрой. Полагаю, это был еще один мотив для того, чтобы отомстить служителям Высших из Стоунхенда.
        - Нисколько, - покачал головой Ингар. - Сестра сама виновата. Никто не тянул ее за руку строить этот маяк. Просто она решила сделать добро людям, за что и поплатилась. Сама виновата. В ее возрасте пора было уже знать, что доброта, в отличие от зла, всегда наказуема. Искренне жаль, что эту простую истину я сам осознал лишь после того, как построил Южный предел и спас Стоунхенд. Примера сестры мне, дураку, было мало. Но давно известно - пока на своей шкуре не прочувствуешь всю правоту простых истин, мозги никогда не встанут на место.
        Проговорив это, маг шагнул к воде и простер руки по направлению к острову. Почуяв магию, утопленники тревожно зашевелились, зашипели, угрожающе протягивая вперед когтистые руки и выпячивая клыки, иным достающие до подбородков. Но Ингара это ничуть не смутило. Он неторопливо двигал руками от себя, словно гладил большую невидимую кошку… Монотонные, одинаковые движения, от которых земля возле его ног зашевелилась, будто живая, и широким, сыпучим ковром так же неторопливо потекла через неширокий пролив, отделяющий Мыс утопленников от графства Стоун.
        - Утопленники боятся воды, из которой вышли на сушу, - прошептал Тестомес, наблюдая, как земля ложится на воду и не тонет, поддерживаемая магией. - Она напоминает им о смерти. Удивительно, но каждый ходячий мертвец считает себя живым, старательно не замечая изменений, которые произошли с его телом.
        - Это относится и к людям, - усмехнулся Снайпер. - Многие из них на самом деле не что иное, как бездушные трупы. Жрущие, гадящие, пакостящие друг другу и при этом считающие, что способны на простые и светлые человеческие чувства. Вот уж не думал, что и мертвые имеют обыкновение обманывать себя. Получается, не так уж они отличаются от живых…
        - Зззато вы всссе сскоро ничем не будете отличаться от мертвыххх!
        Громкий, свистящий шепот, раздавшийся позади, заставил людей обернуться. Ингар, оторвавшись от своего занятия, нахмурился и слегка побледнел:
        - Ты все-таки решила вернуться, - пробормотал он. - Вот ведь незадача, а я почти всю накопленную магию потратил на этот кутрубов мост…
        «Смелый мужик, - одобрительно подумал Снайпер. - Понимает, что нам всем сейчас хана, а держится отлично. Жаль, что толку от этого ноль. Понтуйся не понтуйся, а, судя по предыдущей схватке, ввосьмером против мантикоры ловить нечего».
        Это понимала и Хелла, сейчас явно наслаждающаяся моментом. Люди и маги, измотанные и уставшие, немногое могли противопоставить чудовищу, полностью регенерировавшемуся и восстановившемуся после утреннего боя. Конечно, был еще кутруб, но, судя по его поджатому хвосту, демон отчаянно боялся мантикоры, и лишь преданность Лису удерживала его от панического бегства.
        - Хорошшая идея, пришшелец из иномирья, - одобрительно прошипела Хелла. - Ведь это ты додумалссся, как сснять оссаду, верно? Оссстальные твои сспутники сслишком тупы для этого. Я уважаю умныххх, поэтому тебя и, пожалуй, Ингара убью поссследними. А вот недоделанный дракон первым отправитссся ко мне в пасссть. Хочу наконец рассспробовать, так ли ссладок вкуссс мессти, как о нем поют в пессснях. Ну что, Лиссс, наконец нассстало время умирать…
        Лиса еще слегка пошатывало после всего, что он перенес за последние сутки, но он, сплюнув себе под ноги, все-таки шагнул вперед, при этом очень стараясь не показать свою слабость.
        - Ты права, время настало, - сказал он, обнажая трофейную абордажную саблю, которой так удобно орудовать в ближнем бою. - Ну, иди сюда, сука бешеная. На этот раз я очень постараюсь, чтобы ты отправилась вслед за своим братцем.
        Похоже, парню удалось задеть жуткую тварь за живое. Она зарычала, обнажив частые и длинные зубы, - и прыгнула.
        Но за мгновение до того, как тяжелое тело мантикоры взметнулось вверх, Дирк бросил своим воинам короткую команду:
        - Павеза!
        Павеза - это большой пехотный щит, втыкающийся в землю и прикрывающий арбалетчиков во время долгой осады крепостей. А также команда для построения трех латников, не имеющих копий, против всадника, летящего прямо на них. Один встает на колено и готовится мечом рубить ноги коня или - по ситуации - вспороть ему брюхо. Двое других становятся позади первого. Всадник на полном скаку может атаковать лишь одного стоячего воина - и в это время второй вонзает коннику меч в бок или ногу с незащищенной стороны.
        При условии, что на воинах латы тяжелой пехоты, потерь при таком построении порой даже и не бывает, если коленопреклоненный успевает уклониться от удара копьем, конской грудью или копытами, а атакуемый - защититься от всадника. Но в данном случае на воинах вместо тяжелых лат были лишь легкие доспехи пиратов. И вовсе не конник летел на них, а мифическое чудовище с десятью конечностями и хвостом, на кончике которого в обрамлении щупалец хищно топорщилось костяное жало…
        Это было страшно, очень страшно. Но секрет выживания в бою - не поддаться страху, а действовать вопреки ему, слаженно, как работают пальцы руки, манипулирующие кинжалом.
        И воины сработали как надо. Никто не побежал, никто даже не сдвинулся со своего места до тех пор, пока от Дирка не последовала команда:
        - Бей!
        Передний воин подался вперед, навстречу когтистым лапам мантикоры. И рубанул по ним хладнокровно, со всей силы, наотмашь, словно работал по тряпичному манекену на плацу перед казармой…
        С манекеном получалось лучше.
        Остро отточенный меч перерубил толстые мышцы передней лапы и намертво увяз в кости. Оплетенная кожей рукоять вылетела из рук латника. Он попытался кувыркнуться в сторону, но боковые глаза твари уловили движение. Две гибкие когтистые лапы подхватили человека и перекрутили его, словно тряпку, которую выжимает над ведром чистоплотная хозяйка, моющая полы. Кровь из раздавленного тела брызнула фонтаном, но сейчас горячая, питательная влага не интересовала чудовище. Не до еды было.
        Двое оставшихся воинов расступились одновременно, пропуская летящую на них мантикору - и одновременно вонзили мечи ей в бока. У Дирка глубоко получилось, более чем на две трети клинка. У напарника вышло слабее, но один глаз сбоку он все же выколол, прежде чем чудовище рубануло его когтями.
        Человек рухнул на землю и суетливо заработал руками, безуспешно пытаясь собрать воедино остатки шеи. Бесполезное занятие. Когда голова безвольно качается из стороны в сторону, ибо клочья разорванных мышц больше не поддерживают ее, а из остатков дыхательного горла со свистом вырывается воздух, любая суета уже ни к чему…
        Но воины погибли не зря. Почувствовав острую боль в лапе и боках, мантикора завизжала и крутанулась на месте. Дирка силой инерции сбило с ног, но меча он не выпустил. Благодаря этому клинок, вонзенный чуть ли не по рукоять, неслабо разворотил бок мантикоры, рассек еще два боковых глаза, а также находящуюся под ними пару когтистых лап заставил безвольно повиснуть книзу.
        Дирк даже успел вскочить на ноги и даже окровавленным мечом махнул разок…
        Но на этот раз безрезультатно.
        Мощный удар передней лапы вышиб оружие из рук командира латников. Последнее, что увидел воин в своей жизни, была огромная, клыкастая, разинутая пасть, надвигающаяся на него. Тошнотворное дыхание жуткого монстра ударило в ноздри, потом Дирк услышал хруст собственных шейных позвонков… и наступила тишина. Долгая. Вечная…
        Мантикора мотнула башкой, разрывая упругие переплетения вен и артерий, и одним ударом челюстей разгрызла откушенную голову, словно лесной орех. Для многих монстров Центрального мира человеческий мозг - редкий деликатес, и мантикора не смогла отказать себе в маленьком удовольствии, несмотря на боль в ранах. Психология чудовищ не сильно отличается от психологии людей. И у тех, и у других удовольствия притупляют боль. Но особенно сильный анастетик - удовольствие, получаемое от смерти своего врага.
        Однако расслабиться даже на мгновение чудовищу было не суждено. Лис, слегка задетый мощной тушей разворачивающейся мантикоры, отлетел в сторону, выронив меч, но Снайпер и Тестомес среагировали синхронно.
        Первый бросился вперед, ловко увернулся от удара боковых лап, нырнул под брюхо монстра и крест-накрест резанул обоими ножами по нежному брюху. Второй не придумал ничего лучшего, как швырнуть под лапы мантикоре простенькое, слабое заклинание, наскоро слепленное из жалких остатков магической силы. Ущерба оно не принесло никакого, лишь подняло тучу пыли, хлестнувшей по глазам чудовища. Вдобавок в хвост огромной твари, подвывая от ужаса, вцепился кутруб - и повис на нем, словно большой черный клещ, нипочем не желающий оставить свою добычу.
        - Неплохо, - обернувшись, отметил Ингар, который ни на мгновение не прервал своего занятия. Когда запас магии уже потрачен практически полностью, нет смысла прерывать начатый процесс. Остается лишь корректировать его силой мысли, порой отвлекаясь ненадолго, чтобы глянуть на успехи примитивных существ. Прямо скажем, не особо впечатляющие успехи.
        Маг Земли прекрасно помнил легенды о том, как доблестные рыцари убивали мантикор. А еще он читал секретные пожелтевшие отчеты служителей Высших, беспристрастно повествующие об этих битвах, где на одно убитое чудовище приходилось по два-три десятка воинов, разодранных в клочья. И это при наличии тяжелых доспехов у целой толпы хорошо обученных воинов, которые обычно сопровождают рыцарей. А эти оборванцы слишком много о себе возомнили. Хотя хорошо, что они отвлекают монстра. Если удастся достроить мост через Южный предел, возможно, утопленники смогут задержать мантикору, пока Ингар спокойно уйдет подальше отсюда…
        …Жуткая тварь, рыча, вертелась юлой, пытаясь одновременно протереть глаза, стряхнуть с хвоста упорного демона и несколькими боковыми руками запихать обратно в брюхо выпадающие петли кишок.
        Обычно, когда пытаешься делать несколько дел одновременно, получается не очень. Но мантикора справлялась. Регенерация у нее была потрясающая. Жуткие раны на боках и брюхе затягивалась на глазах… Оживали конечности, нервы которых перерубил покойный Дирк… Из прорубленной лапы, словно старая заноза, вывалился меч.
        - Ну-ну, - хмыкнул маг Земли, отворачиваясь.
        Все было ясно. Теперь, кроме моста, его ничего не интересовало. А если мантикора, расправившись с остатками маленького отряда, откусит голову и ему, Ингару, - что ж, судьба есть судьба, и с ней не поспоришь. Рано или поздно любому магу Земли суждено воссоединиться с землей, и какая разница, когда это случится - чуть раньше или чуть позже.
        …Все и вправду было плохо. Когда из брюха твари хлынула кровь вперемешку с кишками, Снайпер откатился в сторону и вскочил на ноги, готовясь довершить дело, перерезав раненой твари горло.
        Но увы, все было не так, как хотелось бы.
        Мантикора регенерировалась и при этом не стояла на месте. Ее боковые конечности хлестали в разные стороны, не давая приблизиться, а раны зарастали стремительно, словно на теле монстра кто-то невидимый затягивал расстегнутую молнию…
        Не удержавшись на мощном хвосте, бьющем по земле, словно гигантский хлыст, кутруб разжал зубы. Сорвался, пролетел несколько метров, шмякнулся об дерево и затих… Тестомес подхватил с земли чей-то оброненный меч и приготовился к драке. Магии, видать, ни капли не осталось, и колдун решил дорого продать свою жизнь. Хотя нет, в такой ситуации дорого не получится. Скорее, подобрал для самоуспокоения - умирать с оружием в руках всегда менее страшно…
        Лис так и валяется на земле. Пытается подняться, но получается у это него неважно. Видать, крепко его приложила мантикора… В общем, еще пара секунд, и все. Бежать бесполезно, воевать бессмысленно. Остается только броситься вперед и сдохнуть красиво. Правда, вряд ли это красиво, когда тебя рвут на части, словно картонного солдатика…
        Так и случилось. Вытряхнув песок из глаз, чудовище перестало метаться и, заметив Снайпера, присело, готовясь прыгнуть. Это правильно. Лучше сначала уничтожить того, кто представляет хоть какую-то опасность, чем добивать беспомощные жертвы, которые и так никуда не денутся.
        - Как же ты надоел мне, хххомо! - прошипела разъяренная тварь.
        И прыгнула…
        Но намеченной цели не достигла.
        Нечто массивное скатилось с вершины холма и метнулось вперед. Стальной кулак врезался в бок мантикоры, прервав прыжок. Вякнув, словно большая кошка, получившая мощный пинок, тварь пролетела несколько метров и рухнула на землю. Правда, тут же вскочила, зарычала и ринулась на нового противника.
        Снайпер с удивлением смотрел на робота, которого он оставил в подземелье заброшенного Дворца Жизни. Без сомнения, это был тот самый обезглавленный механизм, под завязку загруженный шамиритом. Наверно, потому он так шустро двигался, на предельной скорости, ничуть не экономя драгоценное топливо.
        Прыжок мантикоры проворная боевая машина встретила мощным апперкотом, от которого тварь, впрочем, уклонилась, немыслимым образом изогнувшись в воздухе. Приземлилась и в отместку ударила хвостом, захлестнув одну ногу робота. Напряглась, рванула…
        Робот покачнулся, но устоял. В следующее мгновение по тому месту, где стояла мантикора, ударили обе пушки Гатлинга, смонтированные на стальных предплечьях…
        Но и этот ход пропал впустую. Крупнокалиберные пули лишь взрыли землю, подняв облако пыли. Все-таки робот, несмотря на феноменальную скорость передвижения и реакции, уступал многорукому чудовищу в проворстве. Пока машина разворачивалась в сторону противника, мантикора успела зайти ей за спину и рвануться вперед…
        На этот раз бронированный механизм едва устоял на ногах. Кошмарная тварь прилипла к его спине, словно пиявка. Обхватив стальное туловище врага всеми своими лапами, она ударила хвостом туда, где находилась голова боевой машины до того, как ее откромсал Снайпер.
        И еще раз. И еще…
        Робот рухнул на колени. Из его верхней части повалил дым, что-то заискрило, послышался треск. Мантикора молотила хвостом не переставая и не обращала внимания на то, что в разные стороны летят не только куски разорванного металла, но и обломки ее костяного шипа. Она на глазах становилась сильнее. Ее хвостовой меч восстанавливался с потрясающей скоростью. Фрагменты крепчайшей кости едва успевали коснуться земли, как на места сколов уже нарастала новая ткань - более крепкая, чем ранее, по твердости уже превосходившая стальную броню робота…
        Но боевая машина не собиралась так просто сдаваться. Моторы внутри нее внезапно взвыли от натуги. Заведя стальную руку за спину, робот схватил мантикору и оторвал ее от себя. Но не отбросил в сторону, а совершенно неожиданно обхватил обоими манипуляторами и прижал к широкому нагруднику. Страшный капкан даже для мифического чудовища.
        - Дракон! - взревел робот. - Среди вас должен быть дракон!!! Я почуял запах его огненной магии на старом кладбище! Где он?!!
        …Лису было хреново. Хуже некуда. И так еле ходил после всего, а тут еще эта погань сшибла с ног своей тушей. Все тело болело, словно по нему табун коней проскакал, голова кружилась, в ушах гудело. Но сквозь все эти спецэффекты парень все-таки расслышал рев механического монстра и заставил себя приподняться.
        К нему, гремя латами, шел огромный обезглавленный рыцарь из старой детской сказки, прижимая к себе мантикору. Чудище извивалось в его руках, било хвостом, рвало доспехи когтистыми лапами, пытаясь освободиться. Но рыцарь шел. И говорил с ним, с простым деревенским парнем, уверенным, что он навсегда избавился от своего дара, который считал проклятием.
        - Лишь множество мечей и всепожирающее пламя может убить мантикору, - говорил рыцарь, и от его слов содрогалась земля. - Мечей у нас нет, а ты - есть. Убей чудовище, спаси Стоунхенд и весь Центральный мир от неминуемой гибели.
        - Но… я не могу, - попытался возразить Лис. - Я больше не дракон…
        - Любой человек тот, кем он сам себя считает, - ответил рыцарь. - Либо тварь дрожащая, либо безгранично сильный дракон, способный переворачивать миры. Выбери, кто ты есть…
        Скорее всего, весь этот длинный диалог был лишь плодом воображения Лиса - после всего, что он перенес, и не такое почудится. Что-то ревел стальной монстр, что-то пытался отвечать ему Лис… Но последние слова рыцаря он сквозь шум в ушах расслышал отчетливо.
        - Я выбрал, - произнес Лис, поднимаясь на ноги.
        Внезапно отступила куда-то противная слабость, притупилась боль от ран и ушибов. Когда человек вдруг осознает свое предназначение, все мелочи отступают на второй план. Остается только он сам. И его судьба.
        - Я выбрал, - повторил Лис.
        И выдохнул все, что в нем накопилось: сомнения, слабость, неуверенность в собственных силах… Все, что мешало ему в жизни, вложил он в этот выдох, казалось, вывернув наизнанку свою душу…
        И почувствовал кожей лица жар от мощной струи пламени, рвущейся из него наружу…
        Всепожирающий огонь мгновенно охватил и мантикору, и боевую машину, сжимающую чудовище в своих объятиях. Тварь завизжала, задергалась, но робот держал ее крепко. Трещала шерсть, сморщивалась и чернела кожа, обугливались сильные мышцы… Только до морды чудовища огонь пока не добрался.
        Внезапно мантикора стала меняться. Во что именно превращалось ее горящее тело, было уже не разобрать за языками пламени и клубами черного, жирного дыма. Поэтому Лис видел лишь голову твари, словно сминаемую пальцами невидимого скульптора.
        Горящее тело чудовища стремительно уменьшалось в объемах. Робот едва удержал гибкое тело, едва не выскользнувшее из его лап. Но - удержал. Правда, теперь это была уже не мантикора. В манипуляторах боевой машины корчилась девушка с лицом немыслимой красоты. Красная грива мантикоры стремительно теряла цвет, превращаясь в густую копну пепельных волос, к которым неумолимо подбиралось жадное пламя.
        Умоляющий взгляд красавицы остановился на лице Лиса.
        - Помоги… - задыхаясь от дыма и жара, прокричала она. - Спаси! Ты же можешь!!!
        В ее взгляде было все - обещание, желание, нежность, любовь, которой наверняка позавидовали бы Высшие… Ее лицо было воплощением женственности и красоты. Казалось, исчезни она с лица земли - и Центральный мир увянет, словно роза по осени, и осыплются жухлыми лепестками остальные миры, согласно легенде, соседствующие с ним…
        Лис сделал шаг… Другой… Третий…
        - Не смей, - негромко произнес Снайпер, стоявший неподалеку. - Что тебе дороже - это чудовище или твой мир?
        - Я выбрал, - эхом собственных слов отозвался Лис.
        И плюнул.
        Себе под ноги.
        - Однажды она уже горела вот так, и я спас ее, - сказал он. - Так вот, неблагодарное это дело спасать от смерти чудовищ.
        - Согласен, - кивнул Снайпер, снимая ладонь с рукояти ножа.
        Страшный крик потряс окрестности, и даже утопленники, столпившиеся на берегу своего острова, вздрогнули как один и глухо заворчали. Через несколько мгновений черные, обугленные останки, дымясь, выпали из стальных лап боевой машины. А следом на землю рухнул и сам робот, неловко завалившись на бок и подмяв под себя левую оплавленную конечность. Правая пострадала еще больше. От нее остался лишь бесформенный кусок металла, похожий на обгоревшую культю инвалида.
        Как ни хотелось Лису подойти к неведомой машине, которую он в полубессознательном состоянии принял за легендарного обезглавленного рыцаря, но все-таки бросился он к кутрубу, который, сильно припадая на правую лапу, ковылял ему навстречу.
        - Как ты, дружище?
        - Ооо, хренооово, моой кайооо, - держась за отбитый бок, проскулил демон, за время общения со Снайпером поднабравшийся непонятных слов. - Ноо я быстроо восстановлюсь. Воот только съем пару хооомо, и все будет в поряяядке…
        В общем, к роботу направился Тестомес, а Снайпер подошел к Ингару, невозмутимо продолжавшему делать руками плавные пассы. Повинуясь им, прибрежная земля послушно осыпалась на воду и широкой лентой прямо по воде ползла к острову, до берега которого оставалось от силы метров десять чистой воды.
        - Как успехи? - поинтересовался Снайпер.
        - Все, как договаривались, - невозмутимо отозвался Ингар. - Признаться, я думал, что мантикоре повезет больше, чем вам.
        - Признаться, я тоже, - сказал стрелок. - Но, поскольку мы оба ошиблись, скажи-ка мне - когда мост будет закончен, что помешает тем пучеглазым сожрать нас в качестве закуски перед тем, как заняться пиратами?
        - Странно, что ты не подумал об этом раньше, - усмехнулся маг Земли.
        - Отчего же, еще как подумал, - хмыкнул в ответ Снайпер. - Пока ты занимался делами земельными, я первым делом отвел коней за холм и привязал их в рощице. Так что я больше о тебе забочусь. Боюсь, как бы твои рыбомордые кореша не сожрали своего благодетеля.
        - Не сожрут, - покачал головой Ингар. - Они все видели. Мертвых мало что может напугать, но магии Огня они боятся. Так что не волнуйся, дракона и тех, кто пришел вместе с ним, они обойдут стороной.
        - Ну вот и славно, - сказал Снайпер. - Тогда пойду гляну, что это за робот пришел к нам в гости так вовремя. Только ты никуда не уходи, ладно?
        И недвусмысленно качнул портативным арбалетом, подобранным только что возле трупа Дирка.
        Ингар возвел глаза к небу и ничего не ответил. Порой даже великим магам приходится помалкивать, особенно когда их колдовские силы на исходе и практически ничто не отличает колдуна от обычного человека…
        Робот лежал на земле рядом с обгорелым трупом Хеллы. Передняя броневая панель боевой машины местами приварилась к корпусу, и оторвать ее нельзя было никакими силами. Хотя Тестомес честно пытался это сделать, используя меч одного из погибших воинов Дирка.
        - Зачем тебе это? - поинтересовался Снайпер, подойдя ближе.
        - Там внутри кто-то есть, - ответил маг Воздуха, утирая капли пота со лба. - Он только что шевельнул вот этим.
        И показал на оплавленную культю робота.
        - Нереально, - покачал головой стрелок. - От такого жара пилот должен был свариться заживо.
        - Кто должен был свариться? - уточнил Тестомес.
        - Неважно, - отмахнулся Снайпер, доставая из ножен Бритву. - Но ты прав. Кто бы там ни был, он спас нам жизнь и достоин нормальных похорон.
        Нож, выкованный из артефакта далекой Зоны отчуждения, резал броневую сталь, словно это был лист толстого картона. Маг Воздуха, подошедший Лис и даже кутруб Окто с удивлением смотрели на эдакое чудо.
        - Вот это я понимаю магия, - вздохнул Тестомес. - Постоянная, как хорошая жена. А тут не пожрешь как следует, не поспишь пару дней - и уже ничем не отличаешься от самого обычного бродяги.
        - Соовсеем ничеем? - уточнил Окто, плотоядно облизнувшись.
        - Но-но, полегче, - Тестомес на всякий случай отодвинулся от демона. - У всякого порядочного мага есть оружие последнего шанса, имей в виду.
        Между тем Снайпер закончил резку по периметру. Лист брони грохнулся на землю под собственным весом, а следом за ним из нутра робота вывалился человек. Стрелок едва успел подхватить безвольное тело, после чего бережно уложил его на траву.
        - Что с ним? - спросил Лис. - Он живой?
        - Пока да, но это ненадолго, - сказал Снайпер, указав на неглубокую рану, перечеркнувшую плечо оператора. - Коготь мантикоры пробил место стыка брони и оцарапал его. Удивительно еще, что он не изжарился заживо и не задохнулся от дыма.
        Губы умирающего шевельнулись.
        - У этой модели… хорошая вентиляция… и система охлаждения, - с натугой проговорил он. - Спасибо тебе, Снар… что помог мне отомстить этой твари за Ксилию…
        - Не благодари, - мрачно буркнул Снайпер. - Если б не ты, все бы мы погибли на этом берегу. Хотя, признаться, я не возьму в толк, как ты ухитрился забраться в робота без пароля.
        - Не удивляйся, - прошептал умирающий. - Я разгадал твой пароль… Ты в бреду постоянно твердил странное имя «Сорок пятая»…
        - Понятно, - еще мрачнее проговорил стрелок. - Думаю, больше этого не повторится. Все ненужные пароли и имена теперь похоронены на старом кладбище. Но как ты здесь оказался?
        - Я разобрался с карателями, пришедшими сжечь мой дом… А потом пошел к старым развалинам… проверить, забрал ли ты свое оружие и доспехи… Понял, что вы с Ксилией не дошли до цели, и пошел вас искать… Я был на том кладбище, о котором ты говоришь, и прочитал следы… я хорошо умею читать следы… там, за сиденьем, забери…
        Дальше было не разобрать, как Снайпер ни силился.
        - Ты его знаешь? - тихо спросил Тестомес.
        Стрелок кивнул.
        - Его зовут Вард. Это его внучку мы сегодня похоронили.
        - Береги память о ней, - внезапно довольно отчетливо прошептал старик, сжимая руку Снайпера. - Она любила тебя…
        Стрелок закусил губу и ничего не ответил. Уже второй раз за сегодня он слышал за своей спиной тихие шаги той, чьим побратимом называли его в трех мирах. И опять она пришла не за ним, а за человеком, благодаря которому он вновь остался в живых.
        - Почему не меня? - одними губами прошептал он.
        «Еще не время», - тихо прошелестел бесплотный голос за его спиной.
        Лицо старика разгладилось. Теперь оно было спокойным и умиротворенным, как у человека, ушедшего за Темный порог с чувством выполненного долга.
        - Спасибо тебе, Вард, - сказал Снайпер. - За всех, кого ты сегодня спас от смерти, спасибо.
        Он знал, что эти слова сказаны не зря и что старик, уходящий вдаль по Серой дороге, слышит его…

* * *
        Последние мелкие комья земли коснулись берега и застыли на месте, спаянные магией. Южного предела больше не было. Остров снова стал частью материка. Правда, ненадолго - на то, чтобы вновь засыпать землей глубокий ров, заполненный водой, нужно было много часов и море магии. У Ингара не было ни того, ни другого, но он выполнил то, что обещал, - создал земляной мост, вполне широкий и крепкий для того, чтобы по нему смогла переправиться толпа утопленников.
        Их было много, очень много - злобных, вечно голодных тварей, мечтающих лишь о плоти теплокровных существ, населяющих материк. И Ингар послал им четкий мысленный образ-указатель, который на человеческий язык можно было перевести однозначно: «Еда - там!» Образ был объемным, завлекательным, щекочущим скудное воображение мертвых: множество сильных, откормленных, вкусных людей, вставших лагерем возле города-крепости. И еще больше еды - там, за стенами города, где, помимо воинов, было немало нежных, мягких женщин и крохотных детей, тающих во рту…
        Толпа утопленников, хлынувшая на берег, даже не взглянула ни на Ингара, от которого все еще пахло опасной магией Земли, ни на трех человек и демона, роющих могилу возле оплавленной груды металла - от этих еще более страшной магией Огня разило за версту. Когда впереди ждет роскошное угощение, вряд ли кто позарится на жалкую, заплесневелую хлебную корку, которой можно неслабо отравиться с непредсказуемыми последствиями для жизни.
        - Дело сделано, - задумчиво произнес Ингар, глядя, как морские волны, накатываясь на земляной мост, растаскивают его на фрагменты. Менее чем через полчаса кусок суши с одиноким маяком, построенным сестрой мага, снова станет островом. И новые утопленники полезут на него… А может, и нет. Может, после того, как мертвецы уничтожат пиратов, а после - жителей города вместе со служителями Высших, которые убили Эмму, заклятие спадет. Чувство мести привело Ингара в Стоунхенд, чувство мести, переполнявшее дух мертвой сестры, вызвало из воды утопленников… Может, после того, как больше некому будет мстить, и он сам, и мятущийся дух Эммы успокоятся? И что потом? Когда цель достигнута, обязательно наступает чувство пустоты. И чем его заполнит маг Земли, который один на этом свете и абсолютно никому нет до него дела?
        - Просто будешь жить - и всё, - раздался голос за его спиной. - Таким, как мы, всегда найдется чем заняться в любом из девяти миров. Например, копать могилы - в том числе и для собственных воспоминаний.
        Ингар невольно вздрогнул и обернулся.
        Позади него, стряхивая с ладоней землю, стоял пришелец из иномирья.
        - Я, кажется, начал думать вслух, - немного смущенно пробормотал маг Земли.
        - Бывает, - невозмутимо отозвался Снайпер. - Но цель еще не достигнута. Пойдем. Думаю, стоит посмотреть, на что способны водяные зомби.
        Быстрые кони, спрятанные Снайпером в лесу, позволили всадникам обогнать мертвецов и занять неплохую позицию для наблюдения. Теперь они стояли на возвышенности возле подножия Клыков Дракона и смотрели вниз - туда, где в вечерних сумерках тонул осажденный Стоунхенд.
        …Это было страшно.
        Черная волна мертвецов захлестнула осаждающих, словно цунами, сметающее все на своем пути. Люди пытались бежать, но водяные монстры оказались на удивление быстрыми - видимо, перепончатые конечности, привыкшие к сопротивлению воды, оказались лучше приспособлены к нагрузкам, чем ноги живых. Утопленники настигали людей, прыгали им на плечи, словно гигантские лягушки, валили жертвы на землю и тут же вцеплялись в шеи. Огромные пасти чудовищ порой начисто откусывали головы людей, после чего мертвые жадно припадали к кровоточащим ранам, на глазах раздуваясь от высосанной крови.
        - Когда люди убивают людей - это нормально, - задумчиво произнес Тестомес. - Но никак не могу привыкнуть к виду того, как мертвые убивают живых. Есть в этом что-то противоестественное.
        - Любое убийство противоестественно, - отозвался Снайпер. - Но, к сожалению, это закон жизни. Или ты, или тебя. И кто этого не понимает, рано или поздно становится жертвой. Неважно кого - врага, обстоятельств или собственной глупости.
        - Ты говориишь, как вооин, хоомо, - уважительно протянул кутруб. - Как муудрый вооин.
        - Не подлизывайся, - отмахнулся от демона Снайпер. - Я вообще не понимаю, зачем живу на этом свете.
        - Ты другим помогаешь, - заметил Тестомес. - А это, кутруб меня побери, очень неплохое предназначение.
        - Кстати, о помощи, - заметил Лис. - Ну ладно, пожрут сейчас утопленники пиратов, недолго осталось. А что потом?
        - Думаю, потом они полезут на стены города, - ничего не выражающим голосом произнес маг Земли. - Те, кто после смерти ничего не пил, кроме соленой воды, еще более жадны до крови, чем их сухопутные собратья.
        Все повернулись к Ингару.
        - Ты же повелитель стихии Земли, - произнес Тестомес. - Уверен, тебе несложно будет похоронить эту свору под стенами города. Или просто приказать им убраться обратно в море - маги твоей квалификации способны управлять мертвыми, словно куклами.
        Ингар покачал головой.
        - Сейчас я бессилен что-либо сделать. Во-первых, тебе ли не знать, Тестомес, что даже великим магам после серьезных дел необходимо восстановление. Создание земляного моста выпило все мои силы без остатка, и теперь мне нужно не менее суток, чтобы прийти в себя. Но даже если б я был полон магии по самое горло, я бы не смог управлять теми, кто умер в воде. Не моя стихия. И даже Никс, который сейчас сидит в Стоунхенде, ничего не сможет сделать с такой толпой живых трупов. Чисто силенок не хватит.
        - Ты заранее все просчитал, да?! - воскликнул Лис.
        - И сознательно нарушил данное слово… - задумчиво добавил Снайпер.
        Ингар пожал плечами.
        - Да, - равнодушно ответил он. - Слова ничего не значат, когда есть цель. Если хотите, можете убить меня. Я спокойно пойду по Серой дороге, зная, что мертвые сожрали тех служителей Высших, что убили мою сестру, а потом изгнали меня из графства.
        - Но вместе с ними погибнут невинные…
        - Что мне до них? - пожал плечами Ингар. - Мне так же плевать на тех, кого я не знаю, как и им на меня. Если я умру, никто из этих людей даже не почешется. Обратная связь аналогична. Думаю, со временем вы меня пойме…
        Договорить маг не успел.
        Демон прыгнул молча. Черное, гибкое тело снесло с коня мага Земли, и не успел кто-либо из присутствующих что-то сказать или сделать, как откушенная голова Ингара покатилась по земле, рефлекторно шевеля губами. Только слов уже слышно не было - когда воздух не проходит через голосовые связки, даже самые мудрые речи оказываются недосказанными.
        - Нехорошо убивать пленных, - заметил Снайпер, впрочем, без особых эмоций в голосе.
        - Этоот хоомо… взбесиит коого угоодно, - слегка виновато произнес демон, не прекращая чавкать. - К тоому же… Октоо оочень нужноо свежее мясооо…
        - Им - тоже, - задумчиво произнес стрелок, глядя на битву, происходящую в долине. Вернее, на избиение.
        Пираты, поняв, что убежать не удастся, рубились отчаянно. Но толку от этого было мало. Абордажные сабли и мечи с трудом пробивали толстую чешую мертвецов, покрывающую их тела подобно доспехам. Но если живой человек после проникающего ранения в сердце, легкие или печень падал на землю, то живым трупам такие повреждения были что слону дробина. Трудно убить того, кто уже мертв.
        Утопленники падали на землю лишь в том случае, если особо здоровенному морскому разбойнику удавалось снести с плеч чешуйчатую голову с рыбьими глазами. Либо если получалось отрубить ногу. Но и тогда мертвый, вообще не чувствующий боли, ползал по земле, норовя вцепиться зубами в щиколотку живому.
        - Думаю, до захода солнца они покончат с легкой добычей и примутся выковыривать из-за стен более несговорчивую, - с неприкрытой горечью в голосе произнес Тестомес.
        Маг Воздуха был прав. Некоторые утопленники, которым сложно было пробиться к свежему мясу через спины таких же, как они, уже пытались лезть на стены. И это неплохо у них получалось - перепончатые, когтистые лапы словно приклеивались к каменной кладке, и мертвецы довольно легко поднимались по вертикальной стене. Конечно, защитники города пока что сбивали их камнями и метательными копьями. Но когда на стены полезут не одиночки, а вся огромная толпа мертвецов, то, без сомнения, к рассвету в городе не останется ни единой живой души.
        - Город обречен, - вновь вздохнул маг Воздуха. - Жаль, что мы ничего не можем с этим поделать…
        - Ошибаешься, - произнес Лис.
        - Что ты хочешь этим сказать? - мрачно поинтересовался Снайпер.
        Сейчас его реально мучила совесть - ведь это был его план по уничтожению пиратов, при этом он был уверен, что после выполнения миссии сможет заставить Ингара похоронить утопленников. Но любой, даже самый удачный план может дать сбой, и напрасно утешать себя мыслью, что после захвата Стоунхенда морские разбойники все равно вырезали бы всех горожан подчистую. Понятное дело, что это не так, кто-то все равно остался б в живых…
        Здесь же - без вариантов. К тому же после уничтожения города ненасытные утопленники, словно чума, пройдутся по всем землям Центрального мира, унеся огромное множество жизней, прежде чем последнему из них отрубят голову. Хотя не исключено, что и не отрубят. Если эдакая орда не распадется и продолжит действовать сообща, вполне вероятно, что в скором времени в этом мире просто не останется людей. Конечно, глупо рассуждать на тему, какое из двух глобальных зол меньшее. Но когда ты причастен к появлению одного из них, пусть даже практически равнозначного первому, это всегда тяжело…
        - Я хочу попросить лишь об одном - не мешайте мне, - произнес Лис. - И ты, Окто, тоже оставайся на месте. Это приказ твоего кайо.
        - Ооо, - простонал кутруб, смахивая окровавленной лапой слезу с черной морды. - Оон впервые назваал себя мооим кайооо…
        Но ослушаться не посмел, когда Лис, пришпорив коня, поскакал вниз, в самое сердце кровавого пекла.
        - Что задумал этот мальчишка? Надо его остановить! - воскликнул Тестомес, пришпоривая коня. Но конь не сдвинулся с места - Снайпер крепко держал повод.
        - Я рад, что тебе не все равно, - жестко произнес стрелок. - Похоже, ты и вправду здорово изменился, Итан. Но сейчас ты ошибаешься. Лис не мальчишка. Он - мужчина, воин, который просил ему не мешать. Думаю, он знает, что делает.
        …Лис и вправду знал. Он чувствовал, как в унисон бьются оба его сердца, ощущал, как бурлит, разливается по его венам мощь всепожирающего огня. Это было восхитительное чувство, замешанное на азарте бешеной скачки и осознании того, что ему сейчас предстояло сделать. Ведь это действительно сумасшедшее ощущение - знать, что только ты один можешь спасти целый город, а может, и весь мир. Пусть даже ценой собственной жизни…
        Несколько десятков утопленников остановились, прекратив гоняться за обезумевшими от страха пиратами, и одновременно повернули чешуйчатые головы в одном и том же направлении. По горной дороге бешеным галопом несся конь, понукаемый всадником. Свежая, вкусная еда, которая сама лезет в пасть.
        Ни у живых, ни у мертвых не принято отказываться от приятных подарков. Утопленники дружно оскалились и растопырили лапы, готовясь схватить неожиданное угощение. Но за мгновение до удара стену мертвой плоти Лис заставил коня прыгнуть…
        Защитники Стоунхенда замерли на стенах, наблюдая невиданное зрелище, о котором еще много столетий будут рассказывать правдивые легенды. Правдивые - потому что есть подвиги, которые не нужно приукрашивать, стараясь поразить слушателя придуманными чудесами…
        Немыслимо яркое сияние родилось в том месте, где только что находился всадник, летящий над толпой мертвецов. Это сияние залило все огромное пространство, находящееся за стенами крепости, при этом не затронув сам город, - так поток огненной лавы старательно огибает гранитную глыбу, торчащую на его пути. Люди на стенах невольно прикрыли лица руками, спасая глаза от пронзительного света, казалось, проникающего даже сквозь ладони…
        Но продолжалось это недолго. Свет погас так же внезапно, как и возник. А когда защитники Стоунхенда вновь взглянули со стен вниз, то им открылась поразительно жуткая картина.
        Все пространство вокруг города-крепости было засыпано костями. Уродливые скелеты утопленников и их фрагменты перемешались со скелетами пиратов, и уже невозможно было определить, чьи именно останки белеют у подножия древних стен. А возле южных ворот колыхалась невообразимо огромная масса серо-розовой плоти, по форме отдаленно напоминающая дракона…
        - Великие Высшие! - воскликнул Тестомес. - Он стянул на себя плоть и с утопленников, и с пиратов! Абсолютно всю плоть! Но… но ведь это явно нежизнеспособная форма жизни! Он никогда не сможет взлететь. Да что там взлететь, он и ходить-то вряд ли сможет! Никакая магия не удержит на скелете такое количество мяса. И если его в ближайшее время не убьет притяжение земли, то он просто-напросто через несколько часов сдохнет от голода!
        - А потом начнутся болезни среди горожан, - произнес Снайпер. - Такое количество мертвечины не сжечь и не закопать в землю.
        - Сжигать такое никакого топлива не хватит, - согласился Итан. - И закапывать не выход. Подземные воды размоют ядовитую плоть утопленников и отравят колодцы. О великие Высшие, не одно, так другое…
        Внезапно огромный холм плоти вздрогнул, а вместе с ним вздрогнула земля, да так, что со склонов Драконьих Клыков сорвалось несколько крупных камней, увлекая за собой целый поток более мелких.
        Гигантский, уродливый дракон сделал шаг. Потом второй. Третий… По тому, как ходила ходуном полужидкая плоть, как напрягались огромные мышцы под тонкой, местами рваной кожей, было понятно - каждый шаг дается монстру с огромным трудом. Но дракон шел, волоча за собой безжизненные паруса крыльев… и постепенно удаляясь от Стоунхенда в сторону моря.
        - Он уходит, - тихо произнес Снайпер. - Он уходит, спасая людей от самого себя…
        - Ооо, мой кайооо! - горестно выл кутруб, обхватив голову лапами.
        Отсюда, с высоты, было прекрасно видно, как дракон напрягает все силы для того, чтобы идти быстрее. От его крыльев уже отрывались лоскуты, которые оставались на дороге, тут же превращаясь в пузырящиеся, наверняка зловонные лужи. Куски кожи отслаивались от боков и повисали, качаясь от морского ветра, словно старые, рваные тряпки. Еще немного, и токсичная плоть начнет падать на землю, отравляя ее хуже самого страшного яда…
        Но дракон успел.
        Его лапы ступили на линию прибоя, окрасив морскую пену черной кровью, сочащейся из разрывов кожи. Волны бились о грудь дракона, входящего в воду, словно стараясь вытолкнуть его обратно на берег. Но тот упрямо шел вперед, все глубже и глубже погружаясь в морскую пучину - до тех пор, пока не стала видна лишь его уродливая голова на длинной шее.
        И тогда чудовище повернуло ее в сторону города и издало громкий, протяжный крик, в котором не было ничего от драконьего рева. Скорее, это был полный горя вопль человека, потерявшего самое дорогое, что у него было.
        Тестомес смахнул ладонью невольную слезу.
        - У него в городе осталась девушка…
        - Знаю, - с горечью произнес Снайпер. - И сейчас он сделал для нее больше, чем любой мужчина на земле, который когда-нибудь любил по-настоящему.
        - А ведь сейчас ты подумал о том, чего сам не сделал когда-то. Или не захотел сделать.
        В голосе мага Воздуха не было вопроса, лишь утверждение очевидного. Возможно поэтому Снайпер ничего не ответил.

* * *
        Кости утопленников и пиратов жители Стоунхенда свалили в огромную яму и засыпали землей, после чего плотно ее утрамбовали. Гильдия каменщиков клятвенно пообещала в ближайшее время навалить на этом месте высоченную гору из необработанных гранитных глыб. Так и память будет о подвиге одного из жителей графства, и какой-нибудь утопленник не выберется из общей могилы в поисках плоти для своих костей.
        А потом был праздник. Большой, шумный, веселый. Мессир гильдии Воинов ночи, временно исполняющий обязанности правителя Стоунхенда, повелел выкатить из подвалов все вино и пиво, какие имелись в запасе, а также зажарить прямо на городской площади дюжину быков и полсотни свиней. Еще бы! Одним махом графство избавилось и от постоянной угрозы с севера, и от орды пиратов, и от нашествия утопленников… и от огромного дракона, который, уничтожив всех врагов, так удачно утопился в море.
        Много ли надо простому человеку для счастья? Выпить, закусить да пуститься в пляс, зная, что никто больше не полезет на городские стены для того, чтобы перерезать горло ему и его семье - по крайней мере, в ближайшее время. Вот люди и веселились от души, горланя пьяные песни и сжигая на кострах черные флаги пиратских кланов.
        - Завидую им, - сказал Тестомес, подставляя лицо свежему ночному ветру, дующему с гор в сторону моря. - Простая у этих людей формула счастья.
        - А может, это ты все усложняешь, - хмыкнул мессир гильдии Воинов ночи. - Выпей, закуси и забудь обо всем. Хорошо, что порой не только в легендах, но и в жизни добро побеждает зло. Прошлое осталось в прошлом, и нечего в такую ночь грузить себя дурными мыслями…
        - Пожалуй, я с ним соглашусь, - сказал Снайпер, поднося к губам серебряный кубок. - Отменное у тебя вино, маг. Давно такого не пробовал.
        …Когда все закончилось, убитый горем кутруб скрылся в неизвестном направлении, а Снайпер с Тестомесом двинулись в город. Первый надеялся поесть, отдохнуть и пополнить запасы провизии для того, чтобы… Впрочем нет, так далеко он не загадывал. Для начала первые три пункта его вполне устраивали.
        Итан же собирался просто вернуться, рассчитывая, что новый правитель учтет его заслуги в деле снятия осады с города и забудет о том, что некоторые невежественные люди объявили пр?клятым самого могущественного мага Воздуха в графстве Стоун. Стены родного города стоили такого риска…
        Ожидания оправдались. Никс принял обоих с распростертыми объятиями. Наблюдатели со стен города, несмотря на бой пиратов с утопленниками, обратили внимание на трех всадников и большую черную зверюгу неясной породы, стоящих на возвышенности. А потом один из этих всадников спас Стоунхенд. Так что и люди, и мессир гильдии Воинов ночи были рады принять у себя товарищей того, о ком уже сейчас седовласые музыканты пытались сочинять песни.
        Никс распорядился накрыть отдельный стол на вершине башни, рядом с легендарным Драконорубом, в настоящее время тщательно почищенным и зачехленным. Видимо, мага Воды грела мысль о том, как лихо он отогнал от города двух летающих чудовищ. Какой-никакой, а вклад в победу, пожалуй, даже достойный отдельной баллады…
        Еды и кувшинов с вином, расставленных на длинном столе, вполне хватило бы, чтобы накормить и напоить до отвала дюжину оголодавших стражников. И хоть Снайпер с Тестомесом и старались за троих каждый, на столе практически ничего не убывало - время от времени из темноты появлялся молчаливый и расторопный слуга с новым кувшином или с блюдом, полным свежей, дымящейся снеди.
        - А хорошо, - хмыкнул Тестомес, откидываясь на спинку резного кресла и поглаживая набитый живот, смахивающий на круглый барабан, какие часто встречаются у диких племен Восточной степи. - Порой простые формулы оказываются самыми эффективными.
        - Я всегда знал, что ты умнее, чем хочешь казаться, - заметил Никс, ковыряя в зубах изящной костяной зубочисткой. - Знаешь, у меня есть к тебе предложение. Гильдии требуется заместитель мессира - в меру мудрый, в меру отважный. И пусть даже при этом у него будет безмерное самомнение, я готов с этим примириться во имя процветания дела Воинов ночи.
        - Ты всегда умел красиво трепаться, этого у тебя не отнять, - кивнул Итан. - Скажи уж прямо, что после всех недавних событий тебе нужна тень, способная вовремя прикрыть твою задницу крепким Воздушным щитом.
        - Или так, - не стал отрицать Никс. - Главное, чтобы однажды эта тень сама не захотела стать мессиром.
        - Это мне точно не нужно, - хмыкнул Тестомес. - Глава гильдии - это слишком большая ответственность и неоправданный риск: чем значительнее мишень, тем легче в нее попасть.
        - Так мы договорились?
        - Похоже на то, - сказал маг Воды, вновь цепляя на вилку шмат оленины. Долгие беседы о ближайшем будущем отнимают сил не меньше, чем мощные заклинания, после которых хорошему колдуну никогда не мешает подкрепиться.
        - А еще городу нужен новый правитель, - произнес Никс, задумчиво глядя на звездное небо. - Смелый, решительный, благородный, авторитетный и хорошо известный среди местных жителей, например, как друг великого героя. Желательно, чтобы он пришел из далеких земель, а еще лучше - из другого мира. Чисто для того, чтоб у него не было никаких личных привязанностей, которые здорово мешают делу, а также друзей на стороне - кроме мессира гильдии Воинов ночи и его заместителя.
        Снайпер аккуратно поставил кубок на стол и посмотрел в слегка прищуренные глаза Никса.
        - Благодарю за предложение, - сказал он. - Но перекати-полю никогда не стать цветущим кустом, прочно держащимся корнями за землю, - так же, как бродяге не суждено стать оседлым и степенным правителем города. Итан недавно сказал, что мое предназначение - помогать другим. Думаю, что он открыл мне глаза. Поэтому еще раз благодарю вас за гостеприимство. Мой вещмешок полон припасов, а в сумке лежат спасенная Вардом броня и мое оружие, которое плохо стреляет в этом мире. Пожалуй, пойду я. Роза Миров обширна, и наверняка еще много кому в других землях нужна помощь.
        - Хорошая речь, - кивнул Тестомес, шмыгнув носом. - Длинная и прекрасная, как дорога домой. Эх, что-то расчувствовался я в последнее время.
        - Думаю, это все от вина, - поджав губы, заметил Никс. - Один слезы утирает, другой от целого графства отказывается. Ну ничего, думаю, с утра вы оба протрезвеете и все решится наилучшим образом. А сейчас давайте продолжим пить и толкать цветастые речи.
        Но Снайпер уже легко поднялся со своего места, будто и не опрокинул в себя пару кубков крепкого местного вина, больше похожего на коньяк. Возле его кресла лежал вещмешок, набитый вяленым мясом, сыром и хлебом, а также большая кожаная сумка с бронекостюмом, автоматом «Вал» и тяжелым пистолетом АПБ. Все это старый Вард умудрился забрать из развалин старого замка и спрятать за сиденьем робота прежде, чем нашел на кладбище могилу Ксилии и кинулся на поиски убийцы своей внучки. Старик и вправду замечательно умел читать следы…
        В руке стрелка лежал нож. С виду вполне обычный боевой нож, без каких-либо украшательств, ничем не отличающийся от многих своих собратьев. Чистый функционал, ничего лишнего. Универсальный инструмент и отличное оружие последнего шанса для воина, у которого закончились стрелы или патроны.
        Лишь один Снайпер знал, что есть у этого ножа одна особенность, отличающая его от других, - рассекать границы между мирами…
        Снайпер понимал, что теперь он в этом мире лишний. Когда люди вокруг счастливы, им не нужны воины с их тяжелыми взглядами, руками, привыкшими сжимать оружие… и шрамами на этих руках, напоминающими о врагах, битвах и крови. И если воин чувствует, что больше не нужен, он просто уходит, без лишних слов и ненужных сожалений.
        - Спасибо за гостеприимство, - сказал Снайпер. - Но мне нужно идти.
        - Куда? - с недоумением в голосе спросил Никс, на всякий случай сдвинув руку поближе к широкому карману парадной одежды, где у него лежал пузырек с мощным заклинанием. Кто его знает, что на уме у этого парня с ножом? Вдруг хмель ударил ему в голову и он решил, что новый граф Стоун и в одиночку прекрасно справится с обязанностями мессира гильдии Воинов ночи…
        Снайпер пожал плечами.
        - Не знаю. Но хотелось бы туда, где я действительно нужен.
        И, повернувшись лицом в сторону моря, нанес широкий и мощный удар ножом, словно вспарывал сверху донизу огромную картину, растянутую от звездного неба до каменного пола башни.
        И картина поддалась.
        Послышался треск, лазурные молнии побежали по разошедшимся в стороны краям разреза. Пространство, рассеченное Бритвой, дрожало и грозило схлопнуться обратно. Но молнии, то и дело пробегающие по краям разреза, держали его, словно электрические пальцы.
        Снайпер внимательно посмотрел туда, за край междумирья, но смог рассмотреть лишь такое же черное небо, стену леса и полосу жухлой, мертвой травы. Мир, не похожий на тот, из которого уходил Снайпер. Но до боли знакомый…
        На мгновение он зажмурился. Нет, только не туда, откуда веет смертью даже через границу миров. Но, с другой стороны, ни старая, ни новая Бритва еще ни разу его не подводили, открывая порталы именно в те точки пространства, где хорошим людям требовалась его поддержка. Может, и вправду в этом и есть его предназначение - бродить по Розе Миров, помогая тем, кто действительно нуждается в его помощи? Но как же не хотелось ему сейчас идти туда, где мертвая трава растет на мертвой земле вопреки всем законам природы и здравого смысла…
        Фигура слуги вынырнула из темноты и направилась к столу, не отвлекаясь на диковинное зрелище. Возможно, в другое время Никс и Тестомес обратили бы внимание на немного странную, дерганую походку слуги, чудом еще не выронившего из рук большое блюдо с оленьим окороком, в который был воткнут длинный и узкий разделочный нож с резной рукоятью из слоновой кости. Но маги смотрели на открывшийся портал между мирами - чудо, недоступное ни им, ни кому-либо из известных им специалистов по управлению стихиями. Профессиональное любопытство порой оказывается сильнее чувства опасности…
        Снайпер вздохнул, убрал Бритву в ножны и поднял с пола вещмешок и тяжелую сумку с бронекостюмом и оружием. Если собрался идти - нужно идти. Глупо стоять перед раскрытой дверью после того, как уже все для себя решил.
        Но сделать шаг он не успел.
        Внезапно слуга выдернул нож из окорока. Блюдо с мясом, грохоча, упало на каменный пол башни.
        - За… госпожу! - прохрипел слуга, по самую рукоять всаживая нож точно под левую лопатку Снайпера…
        Боли не было. Стрелок ощутил лишь толчок в спину и услышал треск распоротого камуфляжа. В другое время он бы непременно обернулся посмотреть, что случилось, но граница миров находилась прямо перед ним. И какая разница, кто или что выталкивает его за эту границу сейчас, когда он уже принял окончательное решение?
        Он сделал шаг, удивляясь про себя, с чего это вдруг на него так стремительно накатывает слабость. Может, это вино Никса оказалось коварным и ударило в ноги? Или же просто усталость подкосила. Скорее всего, именно так и есть. Потому что он действительно устал от всего.
        Смертельно устал…
        Края пространства сомкнулись за спиной Снайпера со звуком резко захлопывающейся двери. В том месте, где только что был разрыв между мирами, еще несколько мгновений повисела дымчатая полоса. Повисела - и исчезла, словно и не было ничего, и не стоял здесь только что стрелок, умеющий путешествовать между мирами…
        Следы закрывшегося портала еще не растаяли в воздухе, а Никс с Тестомесом уже действовали. Руки магов синхронно распрямились, метнув в странного слугу смертоносные боевые заклинания.
        Скособоченную, несуразную фигуру, одетую в униформу прислуги, приподняло над полом и с невероятной силой треснуло о каменный зубец башни. Одновременно с хрустом ломаемых костей раздался хлопок - это лопнули легкие убийцы, мгновенно раздутые избыточным количеством воздуха. Следом из горла трупа хлынула кипящая кровь - заклинание Воды также сработало на славу.
        - Неплохо, коллега, - уважительно кивнул Никс.
        - К кутрубу! - отмахнулся Тестомес, хватая со стола подсвечник с зажженными свечами и бросаясь к мертвецу. - Кто это?!
        Никс встал из-за стола и, подойдя поближе, всмотрелся в посиневшее лицо трупа.
        - Я знаю его, - сказал он. - Это господин Сомерт. Первая кукла, созданная Хеллой. Похоже, затаился где-то в катакомбах. А услышав про смерть хозяйки, вылез наружу, свернул шею слуге, переоделся в его форму - и отомстил убийце.
        - Слишком сложно для тупой марионетки, укушенной оборотнем, - покачал головой Тестомес.
        - Хелла не простая волчица из племени Хозяев ночи, - произнес маг Воды. - У нее было предназначение. Великое предназначение - стать элементом цепочки событий, избавивших Стоунхенд от угрозы с севера. Она выполнила его - и умерла.
        - Так же, как и тот стрелок, пришедший из-за границы миров, - вздохнул Итан. - Жаль его. С такими ранами не живут.
        - Ты прав, - кивнул Никс. - Но сейчас мне очень хочется верить, что он выживет.
        - Мне тоже, - произнес Тестомес. - Когда точно знаешь, что уже ничего не вернуть, остается только верить в чудо.
        Эпилог
        Солнце осторожно высунуло из-за холмов свою огненную макушку. Первые лучи окрасили огнем верхушки невысоких волн и пенную полосу прибоя, придав воде красновато-кровавый оттенок. Впрочем, возможно, это была настоящая кровь. Слишком много ее пролилось совсем недавно возле стен Стоунхенда, и вполне вероятно, что часть ее ручьи принесли в море. А может, это была кровь гигантского дракона, чье тело сейчас лежало на дне, терзаемое хищными рыбами…
        Розоватые волны тихо ласкали ступни девушки, неподвижно сидящей на берегу. Она просто сидела и просто смотрела вдаль, словно хотела увидеть что-то на пустой поверхности моря, покрытой лишь пенными барашками.
        Но вдали не было ничего, кроме воды, неба и линии горизонта. Однако девушка твердо решила ждать до конца. Или умереть, если дождаться не получится. Потому что тогда жизнь просто не будет иметь никакого смысла.
        Черная тень вынырнула из-за камня и, тихо ступая по песку, приблизилась к девушке. Но та даже не посмотрела на ужасного демона. У нее было гораздо более важное занятие.
        Но, вопреки легендам о кутрубах, нападающих на одиноких путников, демон не бросился на девушку, а лишь тихонько присел рядом и тоже уставился вдаль. Иногда он тихонько подвывал, словно звал кого-то, и его вой, сливаясь с голосом ветра, несся над гривами волн, становящихся все больше и больше. Море грозило штормом, словно заранее предупреждая сидящих на берегу о своих намерениях. Но те не внимали стихии, продолжая сидеть и смотреть…
        Внезапно девушка вскочила на ноги. Ей показалось, что недалеко от берега мелькнуло что-то, не похожее на очередную волну. Кутруб подпрыгнул вслед за ней и заметался по берегу. Сухопутные демоны не любят воду. А уж когда этой воды больше, чем может охватить глаз, и подавно. Но их зрение острее, чем у людей, и кутруб ясно видел, как к берегу плывет человек, отчаянно борясь с волнами. Правда, силы его таяли на глазах. Голова пловца все реже появлялась на поверхности рассерженного моря, все дольше и дольше оставаясь под водой перед тем, как совершить очередную отчаянную попытку доплыть до берега.
        И кутруб не выдержал. Взвизгнув от ужаса, он прыгнул в воду и поплыл по-собачьи, очень удивляясь при этом, что сейчас же камнем не пошел на дно. Соленые брызги били ему в ноздри, волны старались хлестнуть побольнее по волосатой морде, но демон плыл, изо всех сил загребая мощными лапами и не собираясь сдаваться…
        Кутруб понимал, насколько мала вероятность того, что ему удастся найти среди волн одинокого пловца. Но если ничего не предпринимать, то ничего и не будет. Демон рискнул жизнью - и жизнь оказалась благосклонной к нему.
        Перед его носом мелькнул край изорванной куртки. Кутруб довольно рыкнул (чуть не захлебнувшись при этом), вцепился зубами в одежду и поплыл обратно, волоча за собой вконец обессилевшего пловца…
        Правда, к концу пути и демон почувствовал себя неважно. В желудке неслабым балластом плескалась соленая вода, лапы двигались через силу, намокшая шерсть все сильнее тянула на дно. А ведь до берега осталось совсем немного.
        И тут на помощь пришла девушка. Бросившись в волны, она храбро поплыла навстречу шторму, ныряя прямо в самое основание волн и выныривая с другой стороны. В конечной точке одного из таких нырков ей удалось нащупать пальцами мокрую, свалявшуюся шерсть кутруба, вцепиться в нее, развернуться и поплыть обратно к берегу. Невелика подмога, но порой и малая помощь дает удивительный результат.
        Почувствовав поддержку, демон слегка воодушевился. Подумать только, самка хомо пытается спасти его, кутруба, презренного пожирателя трупов! Да и сам он тащит за собой человека! Причем - в воде!!! Чтобы кладбищенский демон вообще мог броситься в море, это ж кому из своих расскажи - не поверят…
        Вдохновленный кутруб вложил все силы в последний рывок, вся троица взлетела на крутой гребень девятого вала - и с размаху рухнула на песчаный пляж, усыпанный толстым слоем водорослей. Чувствительно, но терпимо, примерно как на жесткий матрац с разбегу плюхнуться.
        Икнув, кутруб вскочил на лапы и, покачиваясь отошел в сторонку - вода из желудка просилась наружу. Неважно пришлось и спасенному, который вообще едва не захлебнулся. Но прошло немного времени, и он, обессиленно рухнув на песок, смог слабо улыбнуться девушке.
        - Ты все-таки вернулся ко мне, - улыбнулась она, гладя его по бледному лицу.
        - Конечно, Лисса, - ответил Лис. - Ведь я же обещал. А я всегда выполняю свои обещания.
        - Он такооой, мой кайооо, - тихонько провыл кутруб, укладываясь возле ног парня и девушки.
        Взошедшее солнце гладило своими лучами влажные волосы людей, мокрую шерсть кутруба и растрепавшиеся гривы волн, словно стараясь успокоить их буйную натуру. Ведь давно известно в Центральном мире, что магия Огня может быть разной. Солнцу и отдельным избранным дано нести посредством нее не только смерть и разрушения, но и дарить жизнь - удивительную и прекрасную, как распустившиеся во Вселенной лепестки Розы Миров.
        12.09.2013 - 30.12.2013
        Глоссарий
        РОЗА МИРОВ
        Роза Миров состоит из Центрального мира и восьми соседних. Между этими мирами существуют порталы, время от времени и по разным причинам ненадолго открывающиеся в совершенно разных местах. Из одного мира Розы в другой можно попасть только через Центральный мир, хотя существуют легенды о переходах между мирами, минуя центр Розы Миров.
        ЦЕНТРАЛЬНЫЙ МИР
        Мир, в котором прошло уже много веков после ядерной войны. В результате последующих мутаций некоторые люди стали обладать силой, позволяющей управлять стихиями. Эту силу назвали магией. Уклад общества - феодальный, территории разбиты на мелкие графства и герцогства.
        В настоящий момент известен проход между Центральным миром, миром Апокалипсиса (литературная серия «Кремль 2222», роман Д. Силлова «Сталкер», где можно прочитать о процессе перехода героя в Центральный мир) и чернобыльской Зоной отчуждения (роман Д. Силлова «Пикник на обочине-2. Счастье для всех»). Однако люди, попадающие в Центральный мир с современным оружием, не становятся суперменами - любой Сенсит и Посвященный знает простое заклятие, под действием которого порох не воспламеняется. Это одна из причин, почему в Центральном мире не прижилось ни огнестрельное оружие, ни двигатели внутреннего сгорания. К тому же гильдия Сенситов, слуги Высших и Чистильщики веры всячески препятствуют эволюции мира, считая любые достижения прогресса страшной ересью, которая вновь может вернуть мир в состояние ядерной войны.
        ВОЙНА ОГНЕННЫХ СТРЕЛ (ДРЕВНЯЯ ВОЙНА)
        Ядерная война, практически уничтожившая Центральный мир. После нее люди много веков были вынуждены жить в подземных убежищах, над которыми впоследствии, после выхода на поверхность, построили города и крепости. В настоящее время гильдия Сенситов, Высшие и Чистильщики веры следят за тем, чтобы общество оставалось на феодальной стадии развития, опасаясь, как бы цивилизация не возродилась и война Огненных Стрел не повторилась вновь.
        Города и местности
        СТОУНХЕНД
        Город, как и многие другие, построенный над большим бункером времен войны Огненных Стрел. Является столицей графства Стоун. В городе сосредоточена армия лорда Стоуна. К северу от Стоунхенда расположена горная гряда, называемая Клыками Дракона. На юге находится Южный предел.
        ВИЧТАН (ГОРОД ВЕДЬМ)
        Город в графстве Стоун, построенный на дне гигантской воронки, оставшейся после ядерного взрыва времен Древней войны. В старину его построили женщины-маги в центре наиболее активного излучения магической силы - предположительно, остаточного ядерного излучения после взрыва атомной бомбы. Многие из этих женщин умерли от страшных болезней, пресытившись невидимой мощью, бьющей из самой земли. Но выжившие стали самыми могущественными магами на многие полеты стрелы вокруг. Правда, со временем сила этого места пошла на убыль. Однажды ночью в город пришли Чистильщики веры, которые уничтожили всех женщин-магов и вынудили правителей города признать над собой власть Стоунхенда.
        ДВОРЦЫ ЖИЗНИ
        Древние противорадиационные бункеры, оставшиеся со времен войны Огненных Стрел. Некоторые из них до сих пор функционируют, так как их обитатели научились применять магию Земли при ремонте механизмов, необходимых для жизнеобеспечения бункеров. Дворцы Жизни находятся вне закона. Если Чистильщики веры находят такой Дворец, его обитатели, практикующие черную магию Неупокоенных, немедленно уничтожаются, а сам Дворец засыпается землей либо затапливается.
        ДОЛИНА НЕБЕСНОГО КАМНЯ
        Долина, расположенная неподалеку от Вичтана. Говорят, что в древности на это место упал большой Небесный камень, и теперь здесь изредка находят метеоритные минералы с алмазным блеском. Однако желающих заниматься серьезными раскопками находится немного, так как Долина Небесного камня привлекает не только любителей легкой наживы, но и разнообразных плотоядных мутантов со всего Центрального мира.
        ДОЛИНА ЖИВЫХ ПАПОРОТНИКОВ
        Местность, расположенная за перевалом через Клыки Дракона. Долина, заполненная хищными растениями, питающимися преимущественно насекомыми, которых растения приманивают ароматом и сладким нектаром. Правда, в Долине встречаются гигантские экземпляры флоры, способные убить и переварить взрослого человека. Также в Долине произрастает Синий папоротник, листья которого обладают наркотическими свойствами.
        БЕДФЬОРД
        Бедфьорд, или Страна пиратов, - обширная территория на побережье Моря Снов. Находится под контролем нескольких мощных кланов северных пиратов. От нападения на богатый Стоунхенд пиратов останавливают трудный сухопутный переход через Долину живых папоротников и Клыки Дракона, а также боязнь войны с сильными магами графства Стоун.
        ВОСТОЧНАЯ СТЕПЬ
        Территория, лежащая к востоку от графства Стоун, наводненная малочисленными и разрозненными племенами кочевников. Периодически вооруженные отряды охотников за головами рыскают по Восточной степи, захватывая в плен целые племена и превращая их в рабов.
        ЮЖНЫЙ ПРЕДЕЛ
        Заполненный морской водой широкий искусственный ров, отделяющий графство Стоун от Мыса утопленников. Вырыт Ингаром, одним из великих магов Земли, которого впоследствии слуги Высших прокляли и изгнали из Стоунхенда.
        МЫС УТОПЛЕННИКОВ
        Мыс треугольной формы, сильно выдающийся в море. На мысе расположен маяк Святой Эммы, вершина которого постоянно светится ярким, неземным светом. По преданию, Эмма, одна из великих магов Земли, построила этот маяк, с которого ее и сбросили слуги Высших. Перед казнью Эмма прокляла свое творение и землю, на которой он стоит, после чего на Мысе стали происходить странные явления: маяк начал светить сам по себе, а из моря стали выбираться утопленники, которые убивали и пожирали все живое на своем пути. Дабы предотвратить уничтожение Стоунхенда, маг Земли Ингар вырыл Южный предел, отделив Мыс утопленников от материка. Все дальнейшие попытки войск Стоунхенда переправиться на Мыс и уничтожить маяк ни к чему не привели - взамен убитых крайне агрессивных мертвецов из моря вылезали новые, не давая людям даже приблизиться к маяку.
        ОБИТЕЛЬ МЕРТВЫХ (КРАЙ ВЕЧНОЙ ВОЙНЫ)
        В представлениях жителей Центрального мира подземное царство смерти, откуда сильные маги Земли могут вызывать мертвых для служения себе. Мертвецов эти маги действительно вызывают, но доподлинно не известно, воскрешают они их, призывая из Обители мертвых, или же просто оживляют трупы из обычных захоронений.
        ТЕМНЫЙ ПОРОГ
        Черта, отделяющая Обитель мертвых от мира живых. Согласно поверьям, Темный порог переступает каждый умирающий, вступая в царство смерти.
        СЕРАЯ ДОРОГА
        Путь, который проходит умирающий из мира живых до Темного порога.
        Гильдии, кланы и культы
        ГИЛЬДИЯ СЕНСИТОВ
        Магия находится под запретом для простолюдинов и официально доступна только гильдии Сенситов, группе магов, работающих на правящую верхушку.
        ГИЛЬДИЯ СЛУГ ВЫСШИХ (ПОСВЯЩЕННЫХ)
        Гильдия хранителей официальной веры в Высших, среди которых встречаются очень сильные маги. Символ веры - устремленный в небо острый шпиль с двумя крыльями (Крылатый шпиль).
        ГИЛЬДИЯ ЧИСТИЛЬЩИКОВ ВЕРЫ
        Силовая структура, искореняющая ересь по всему Центральному миру. Наиболее активно преследует последователей культа Низших и приверженцев Храма Дракона.
        ГИЛЬДИЯ ВОИНОВ НОЧИ
        Неофициальный клан наемных убийц, по слухам, имеющий обширные связи с правящей верхушкой.
        КУЛЬТ НИЗШИХ
        Последователи данного культа верят в силу Низших богов, до сих пор живущих в подземельях Центрального мира. Практикуют запрещенную магию Земли, также называемую черной магией Неупокоенных.
        КУЛЬТ ДРАКОНА
        Относительно недавно запрещенный культ, последователи которого поклонялись драконам, но были беспощадно уничтожены Чистильщиками веры.
        Магия стихий
        1. МАГИЯ ВОЗДУХА
        Доступна магам Воздуха, считается самым простым направлением науки управления стихиями. Маг Воздуха может управлять ветрами, бурями, создавать заклинания Воздуха, накладывать заклятие дыхания, вследствие которого человек умирает от удушья.
        2. МАГИЯ ВОДЫ
        Второе по сложности направление магии. Маг Воды управляет любыми жидкостями. Например, может создать огромный водяной шар и разрушить ворота крепости гидроударом либо остановить бьющееся сердце, прекратив подачу крови к нему.
        3. МАГИЯ ЗЕМЛИ (ЧЕРНАЯ МАГИЯ НЕУПОКОЕННЫХ)
        Две первые категории магов презирают ее, считая нечистой. Маг Земли может создать глубокую пропасть на пути вражеской армии или заклинанием поднять из земли мертвецов, которые будут подчиняться его воле. Сильные маги Земли наиболее часто встречаются среди последователей культа Низших.
        4. МАГИЯ ОГНЯ
        Магия Огня недоступна людям. Этим видом магии владеют только драконы.
        Заклинания
        Являются орудием и оружием магов - людей, умеющих взаимодействовать со стихиями. Простые заклинания почти не требуют подготовки. Более сложные необходимо создавать, тратя на них определенное время и силы. Некоторые созданные заклинания без применения быстро рассеиваются, другие могут храниться столетиями, не теряя своей силы. Отдельные заклинания, созданные магами, могут применяться и простыми людьми, лишенными колдовских способностей. Такие заклинания являются предметом торговли.
        ОГНЕТУШИТЕЛЬ
        Простейшее универсальное заклинание, которое может наложить даже самый слабый маг любой из стихий. Несет в себе губительное для огня действие воды (влажность), воздуха (порыв ветра тушит огонь) и земли (огонь, присыпанный землей, затухает). Накладывается на порох и любые другие легковоспламеняющиеся вещества, которые после наложения заклинания не возгораются.
        Заклинания Воздуха
        СЕРЫЙ ДЫМОК
        Несложное заклинание, обучающее языкам и наукам, известным самому заклинателю. Создается из дыма костра, на который накладывается требуемая информация. Без применения быстро исчезают.
        ШАР ВЕТРА
        Боевое заклинание. Представляет собой полупрозрачный шар, после запуска увеличивающийся в размерах. Наносит поражение людям и постройкам мощной воздушной волной.
        ОСЕННЯЯ ПРОХЛАДА
        Заклинание, излечивающее многие болезни, но требующее от мага Воздуха больших энергозатрат. Известны случаи, когда маг, целую ночь выдувавший болезнь из человека, наутро сам заболевал или умирал.
        МОРОК
        Заклинание, отводящее глаза. Маг накладывает на пространство определенную картину, которая держится там от минуты до нескольких недель в зависимости от силы заклинания.
        ВОЗДУШНЫЙ ЩИТ
        Довольно простое защитное заклинание. Маг уплотняет воздушную среду вокруг себя или защищаемого объекта, после чего через этот щит не могут пройти другие люди, а также не пролетают стрелы и копья. Однако заклинание имеет свои слабые стороны: с Воздушным щитом маг не может быстро перемещаться. К тому же через воздушную преграду, контактирующую с землей, свободно проходят порождения магии Земли - кутрубы, упыри и вурдалаки.
        ЧЕРНЫЙ ВИХРЬ
        Всеразрушающее заклинание огромной силы. Готовится долго, требует от мага больших энергетических затрат. По эффекту схоже с очень сильным взрывом - освобожденный Черный вихрь разрушает все вокруг. При этом заклинание может убить и своего создателя, если тот окажется на его пути.
        РАЗРЫВ
        Несложное, но эффективное заклинание против одного противника, вследствие которого воздух, находящийся внутри тела, разрывает врага изнутри.
        Заклинания Воды
        ВОДЯНОЙ ШАР
        Боевое заклинание. По желанию мага может иметь эффект гидроудара, гасить любой огонь (кроме драконьего) либо дезактивировать взрывчатые вещества.
        ШТОРМОВАЯ ЗВЕЗДА
        Редкий предмет-заклинание, созданный из воды Крайнего моря и притягивающий воду. Если Штормовую звезду положить в кадушку или кувшин, вода в ней никогда не закончится. Правда, в случае слишком активного использования этого предмета-заклинания могут опустеть колодцы в округе. Также Штормовая звезда придает воде особые свойства, как то излечение некоторых заболеваний и растворение грязи на теле при мытье либо на одежде при стирке.
        ЩИТ МЕРТВОЙ ВОДЫ
        Заклинание, которое может создать только очень сильный маг. Монолитная водяная стена. Если живое существо коснется Щита, то заклинание мгновенно выпьет из него все соки, превратив в высохшую мумию. Обычно устанавливается как защита для дверей, ведущих в сокровищницы. В замороженном виде может служить укрытием для пехоты.
        ЗЕРКАЛО
        Практически невидимое магическое зеркало, отражающее заклинания магов других стихий.
        ДЫХАНИЕ ПУСТЫНИ
        Заклинание, высасывающее воду из живого существа и превращающее его в мумию.
        ПЕРЕМЕЩЕНИЕ
        Довольно опасное заклинание для того мага Воды, кто рискнет его применить. Колдун превращает в пар собственное тело, после чего воссоздает его в другом месте. При этом существует опасность стать частью того предмета, который окажется на месте конечной точки перемещения, например, врасти намертво в стену дома. В таких случаях маг умирает в мучениях.
        КИПЕНИЕ
        Боевое заклинание. Маг нагревает кровь внутри тела врага, после чего тот умирает в мучениях.
        Заклинания Земли
        СТРОИТЕЛЬСТВО
        Мощное заклинание, доступное лишь очень сильным магам-Архитекторам. За непродолжительное время из подручного материала Архитектор может на скале построить замок либо выкопать глубокий ров в земле. Для этого требуется много энергии, вследствие чего возможны побочные эффекты. Самый распространенный - пробуждение мертвецов, переродившихся от энергетических всплесков магии Земли.
        ВОСКРЕШЕНИЕ
        Целенаправленное пробуждение мертвых с целью заставить их служить себе. Одна из причин неприязни ко всем магам Земли других колдунов, которые считают некромантию грязным занятием, недостойным звания мага. Хотя не исключено, что эта неприязнь лишь следствие зависти к способностям более сильных конкурентов, так как многие маги Земли вообще не практикуют некромантию, занимаясь строительством, геологией и другими полезными занятиями.
        КЛЮЧ
        Заклинание, которое маг Земли может наложить практически на любой предмет. Такой предмет будет открывать без ключа те замки в доме, которые отметит маг. Говорят, что сильный маг Земли, специализирующийся на металлах, может создать Ключ от всех дверей, хотя не исключено, что это только легенда.
        МОГИЛЬНЫЙ ХОЛОД
        Простое заклинание, служащее для временного обездвиживания противника. Доступно даже слабым магам Земли. Впрочем, сильный маг тем же заклинанием может превратить человека в окоченевший труп.
        ЯРМО
        Амулет-заклинание Земли, выполненное в виде медальона. Повешенное на шею жертвы, полностью парализует ее, лишая способности к сопротивлению.
        НОЧНОЙ ТУМАН
        Защитное заклинание, аналогичное Воздушному щиту. Установленное непосредственно на земле сильным магом, является практически непреодолимым барьером как для физического воздействия, так и для любых видов магии.
        АЛМАЗНЫЙ ОКТАЭДР
        Одноименная геометрическая фигура, содержащая в себе крайне мощное боевое заклинание, способное уничтожить дракона или большой отряд противника. Для создания и применения требует значительных затрат магии.
        Заклинания Огня
        ДРАКОНИЙ ОГОНЬ
        Неугасимый огонь, изрыгаемый драконом. От Драконьего огня даже каменные стены довольно быстро рассыпаются в песок. После того как цель уничтожена, обгорелые останки людей и зданий еще долго остаются горячими. На земле, которой коснулось данное заклинание, остаются Черные пятна. Существует легенда, что искра Драконьего огня, заключенная в пробирку с кровью жреца Дракона, нейтрализует Огнетушитель.
        ДЫХАНИЕ ДРАКОНА
        Исцеляющее заклинание Огня. Выжигает любые заболевания в организме зверя или человека.
        Мутанты
        ВУРДАЛАК
        Неупокоенный мертвец, которого похоронили в пр?клятую землю, где он переродился и ожил. Бывает похож на человека, а бывает, что и нет. У вурдалака нет души, это просто тупая хищная плоть, которую весьма непросто уничтожить. Но если вурдалаку отрубить голову, расчленить и закопать по частям, то он уже не встанет и со временем просто сгниет.
        УПЫРЬ
        Труп, который маг Земли вызвал из Обители мертвых и забыл либо не удосужился отправить обратно. Даже если тело наполовину разложилось, у него есть душа, только измененная, так как побывала в Обители мертвых. Упырь намного умнее и хитрее вурдалака. Он почти человек, только питается исключительно чужой кровью. Если труп недолго в земле пролежал, так и не отличишь с первого взгляда, живой человек перед тобой стоит или оживший мертвец.
        Чтобы убить упыря, нужно поразить мозг или сердце. Это его не убьет, но, скорее всего, остановит ненадолго. Мертвый упырь считает себя человеком, и серьезные раны его… удивляют. Мол, как это? В голове топор торчит, а я жив! Вот тут и нужно его обезглавить. А еще лучше - применить казнь Z. Отсечь голову, разрубить туловище по диагонали через сердце, а потом отделить ноги. Тогда упыря можно и не закапывать, он уже точно не оживет.
        ГОРНЫЕ ВОЛКИ
        Волки-оборотни, обитающие в горах. Люди, живущие возле подножия гор, называют этих хищных чудовищ Хозяевами ночи. Злющие твари величиной с теленка. Серые, мускулистые, с зубами, каждый из которых длиной с человеческий палец. Живут небольшими группами, но в пору великого голода могут сбиваться в огромные стаи, и тогда горе любым живым существам, оказавшимся на пути горных волков.
        Легенда гласит, что в незапамятные времена эти звери вышли из большого Черного пятна, оставленного на земле первым проснувшимся драконом. Они когда-то были людьми, обидевшими того дракона, и в ОДНОЛУНИЕ пало на них первое драконье проклятие. С тех пор в ночи Однолуния, когда первая, б?льшая, луна Центрального мира (Старшая Сестра) загораживает меньшую вторую (Младшая Сестра), наступает время, когда горные волки-мутанты могут трансформироваться в людей, входить в их жилища и пить кровь спящих.
        Особенность: если по окончании Однолуния, длящегося неделю, оборотень не успеет снова стать волком, он остается человеком до следующего Однолуния. При всех преимуществах человеческого облика, существуют два фактора, из-за которых горные волки предпочитают оставаться волками.
        Первый: ЗОВ СЕСТЕР. Находясь долгое время в человеческом обличье, горный волк начинает чувствовать тоску по своему изначальному образу, которая усиливается в Однолуние. Помочь заглушить тоску может только употребление свежей человеческой крови.
        Второй: люди инстинктивно чувствуют истинную природу горного волка и стараются избегать общества оборотней. Известны случаи, когда волков в человеческом облике зверски убивали.
        ГОРНЫЕ ТРОЛЛИ
        Полулюди-полузвери. Согласно легендам, обладают невероятной силой, покрыты густой шерстью, живут в горных пещерах, скрываясь от людей. Толком о них никто ничего сказать не может. Скорее всего потому, что тот, кто видел тролля вблизи, никогда и никому ничего больше не расскажет.
        ДРАКОНЫ
        Крылатые мутанты, появившиеся через столетие после войны Огненных Стрел. Селятся преимущественно в горах, где вьют огромные гнезда для своего потомства. Обладают человеческим разумом, но на языке людей говорят плохо, предпочитая язык драконов.
        В Центральном мире идет извечная борьба между рыцарями, ищущими славы, и драконами. Оружие дракона - магия всепожирающего Огня, недоступная людям. Взрослый дракон может сжечь целое поселение, на месте которого образуется Черное пятно, пораженное Проклятием дракона. Из пепла Черного пятна рождаются демоны-кутрубы, трупоеды-вампиры с когтистыми лапами.
        Люди, переступившие границу Черного пятна или вышедшие из него, считаются пр?клятыми и активно преследуются как гильдией Чистильщиков веры, так и остальным населением Центрального мира.
        КУТРУБЫ
        Демоны-вампиры, рождающиеся из Черных пятен. Есть предположение, что кутрубы - это похороненные в землю мертвецы, оживленные Драконьим огнем и переродившиеся в нем. С виду похожи на больших, мохнатых людей с уродливыми лицами, рогами, длинными клыками и когтистыми конечностями.
        Днем кутрубы зарываются в землю, а ночью выходят на охоту. Обладают способностью на расстоянии лишать свою жертву сил и воли к сопротивлению. Укус кутруба парализует жертву, превращая ее в долговременный источник пищи для ночного демона.
        Слюна кутруба обладает специфическим действием: демон может отгрызть у своей жертвы все четыре конечности, но организм при этом не воспринимает потерю как фатальную - кровь не вытекает из ран до тех пор, пока кутруб не примется ее оттуда высасывать. Пока жив мозг и бьется сердце, обездвиженный человек не умирает и с ужасом следит за тем, как чудовище медленно пожирает его.
        СЕНТИПИДЫ
        Гигантские сороконожки с человеческими лицами, обрамленными чувствительными щупальцами. Каждая лапа сентипида снабжена острыми когтями, кровь имеет свойство фосфоресцировать в темноте. Обитают в подземельях, вследствие чего обладают крайне плохим зрением, что компенсируется чувствительными рецепторами на кончиках щупалец, реагирующими на запах и движение воздуха. Сентипиды плотоядны, во время атаки издают громкое шипение, ошеломляюще действующее на жертву.
        Растения
        СИНИЙ ПАПОРОТНИК
        Произрастает в Долине живых папоротников. Сушеные листья этого растения используются местными богатеями в качестве дорогого наркотика, который можно купить на черном рынке. Раздобыть Синий папоротник самостоятельно непросто. Долина, где он растет, смертельно опасна по двум причинам. В ней встречаются хищные растения, способные убить человека, а также она граничит с территорией, контролируемой кланами северных пиратов, которые, сами промышляют добычей Синего папоротника.
        ЗЕМЛЯНОЙ МОХ
        Мох, растущий преимущественно на кладбищах и в подземельях. Активно используется последователями Низших в создании заклинаний Земли. В высушенном состоянии прекрасно горит.
        КУТРУБОВА КОЛЮЧКА
        Колючий кустарник, произрастающий на пепелищах. Единственное растение, которое может прижиться на Черных пятнах, выжженных драконами.
        Ловушки, таинственные предметы и другие необъяснимые явления
        ЧЕРНЫЕ ПЯТНА
        Пятно на земле, выжженное разъяренным драконом. На этом месте долгие годы ничего не растет, и оно считается пр?клятым. Людей, ступивших на сожженную драконом землю, также считают пр?клятыми и убивают. Существует поверье, что в Черных пятнах рождаются демоны-кутрубы. Также в них находят колдовские предметы, преобразованные Драконьим огнем. Говорят, тайная секта последователей Низших готова платить за них баснословные деньги. Слуги Высших также охотятся за этими предметами.
        НАСЛЕДИЕ УШЕДШИХ
        Оружие и ценные предметы, которые пережили столетия после войны Огненных Стрел. Существует легенда, что гильдия Воинов ночи и последователи Низших сумели сохранить кое-что из наследия Ушедших и даже отреставрировать эти предметы с помощью магии.
        ОДНОЛУНИЕ
        Астрономическое явление, когда первая, б?льшая, луна Центрального мира (Старшая Сестра) загораживает меньшую вторую (Младшая Сестра). В ночи Однолуния горные волки могут оборачиваться в людей, и наоборот. Известен феномен, называемый Зовом Сестер, который отрицательно влияет на горных волков, вовремя не перешедших из человеческого состояния в изначальное.
        ЗОВ СЕСТЕР
        Со временем горный волк, вовремя не вернувшийся из человеческого состояния в волчье, начинает чувствовать страшную тоску по своему изначальному образу, которая усиливается в Однолуние. Помочь заглушить эту тоску может только употребление свежей человеческой крови.
        ВОРОТА ВЕТРА
        Неизвестно кем и когда построенные древние деревянные Ворота, разбросанные по всему Центральному миру. Маг, знающий, как ими пользоваться, может посредством особых заклинаний мгновенно перемещаться между Воротами.
        Болезни
        КАМЕННАЯ ХОЛЕРА
        Заболевание, равно опасное как для животных, так и для человека, к которому болезнь передается чаще всего от домашнего скота. Зараженные постепенно утрачивают подвижность до тех пор, пока не застывают на месте. Их кожа становится твердой и холодной, но внутри тела все еще происходят процессы жизнедеятельности. Больной все слышит и видит, может двигать глазными яблоками, функция дыхания сохраняется. Смерть наступает через несколько дней вследствие невозможности пить воду и принимать пищу.
        notes
        Примечания
        1
        Об упомянутых событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Пикник на обочине. Счастье для всех».
        2
        Об этих событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Закон дракона», первой книге литературного цикла «Роза Миров».
        3
        Об этих событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Закон дракона», первой книге серии «Роза Миров».
        4
        Японский трактат «Школа ходзюцу Ватанабэ-рю».
        5
        Об этих событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Роза Миров. Закон дракона».
        6
        О последующих приключениях Снайпера в чернобыльской Зоне отчуждения можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Пикник на обочине. Счастье для всех».
        7
        О том, как Мать мертвых отомстила своим врагам, можно прочитать в рассказе Дмитрия Силлова «Z - значит зомби», опубликованном в сборнике рассказов «Под знаком Z».
        8
        О том, как Мать мертвых убила одного из Палачей, также можно прочитать в рассказе Дмитрия Силлова «Z - значит зомби», опубликованном в сборнике рассказов «Под знаком Z».

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к