Гады. Старая кожа Александра Сергеева
        Сначала были могущественные древние. Они меняли свой мир и людей, как им заблагорассудится. Потом был конец света. Потом на обломках старого мира возник новый. В нём остались осколки могущества древних: нелюди, прозванные гадами. Их боялись, ненавидели, уничтожали. И все эти радости свалились на простого студента - отличного парня - когда крушение поезда отняло его жизнь в родном мире. В чужом он очнулся уже не человеком. Пришлось снова озаботиться образованием: научиться жить в шкуре гада. И научить этому спутниц из злосчастного поезда - беззащитных смертельно опасных гадюк.
        Часть 1
        ПРОЛОГ
        Лэйра старательно вывела предпоследнюю букву. А на последней грифельная палочка для письма съехала в сторону, обломав заточенный кончик. Мерзкий Вепракс нарочно её толкнул, чёрная полоса перечеркнула чуть ли не треть её трудов. Пакс, предвидя эту смешную катастрофу, давно подключился к её глазам. А заодно и ввёл код доступа к её нервной системе - девчонка пока не умела владеть своими чувствами. Не могла удерживать свой особый дар. Могла выдать себя, нанеся спонтанный удар по мозгам обидчика. И тогда всё. Тогда взрослые мигом заподозрят в ней гадину. А у гадин одна судьба: на костёр. Лэйра ещё пялилась на учинённое безобразие, а в её голове уже набирал жару гнев. Медленно распухало то самое горячее яркое облачко, которое она могла почти увидеть. Не глазами, понятно - внутренним взором. Пакс тоже его видел на сетке, что постоянно висела перед его внутренним взором. Это облако распухало, поглощая то, что его собственный дар обзывал «объект Лэйра». Ещё немного, и взрыв набравшей силу злобы разнесёт мозги поганца Вепракса. Пакс почувствовал, как горделивый шепот говнюка обжег ухо Лэйры, ещё больше
подогрев злость гадины:
        - Сегодня отец пойдёт просить тебя для меня. Семь лет до свадьбы пролетят быстро.
        Лэйра ощущала, что до запретного взрыва остались считанные мгновенья, и паниковала. Она уже не в состоянии затушить его самостоятельно. Пакс вздохнул и вторгся в лобные доли мозга подружки. Облако моментально сдулось, а Лэйра потеряла всякий интерес к Вепраксу. И на этот раз удалось избежать разоблачения - удручённо подумал Пакс, даже не думая отключаться от гадины. С тех пор, как начал прорезываться её дар, он всем своим нутром ощутил потребность в защите девчонки. Иной раз и сам злился, что собственный дар прицепился к двум малолетним сестричкам-гадинам, как клещ. Но бороться с ним было бессмысленно: дар всевидящего сильней человека, который им обладает. Это он носит в себе человеческую душу всевидящего, а не наоборот. Хлопотно до ужаса, но Пакс уже начинал привыкать к своему положению заложника.
        Он прощупал грязную душонку Вепракса. Понял, что мерзавец не угомонится. Говнюк - ровесник Пакса - в свои одиннадцать лет стал законченной падалью. Руки чесались, прикончить ублюдка, да нельзя. Им с Лэйрой нужно подрасти, прежде чем они смоются из дома и найдут себе укромный уголок. А двух шатающихся детей - трёх вместе с мелкой Лэли - любой взрослый немедля схватит. И отволочёт к каштартану своей провинции. Дети в их землях не могут быть бесхозными бродяжками. Слишком дорого даётся матерям их рождение, чтоб так-то разбрасываться главным достоянием людей: подрастающими потомками.
        Всеведущий в голове не стал дожидаться очередной гнусности Вепракса, что так и просилась наружу. Он переключился на объект «Учитель» и поднажал на него - Пакс не стал спорить с собственной башкой. Младший жрец, что учил их письму и счёту, был добряком. И слегка лопух, что в их приграничных воинственных районах сразу бросается в глаза. Но сейчас Вепракс взвыл кабанчиком, за которым гоняются с кухонным тесаком. Даже в этом он самая мерзкая слякоть - злорадно подумал Пакс - и грязный врун. Из пальцев учителя ухо вылазит слегка розовым - не то, что у скорого на расправу папаши Вепракса. Там уж такая плюшка напомаженная получается: красная, пухлая - сплошное загляденье.
        - Ой-ёй-ёй! - противно визжал Вепракс, будто припечатанный раскалённым клеймом. - Пустите! Больше не буду!
        - Поди прочь, - молвил учитель и разжал пальцы, подчиняясь приказу всеведущего.
        Краем глаза Пакс видел, как женишок приплясывал на цыпочках, а теперь плюхнулся на колени. Всеведущий не позволил слюнтяю встать на ноги - погнал его на карачках к двери. Всеведущий не видел стоящей причины для такого воздействия на мозг говнюка, но мешать своему носителю не стал.
        - Жаль парня, - чересчур серьёзно опечалился Пакс. - Бедолага ещё не знает, чем ты станешь его лупить, если жрецы вас окрутят. Есть ради чего семь лет счастья дожидаться.
        - Заткнись, дурак, - процедила Лэйра сквозь зубы и закусила вырывающийся смешок.
        Она родилась день в день с его сестрой Паксаей. Мать Лэйры потеряла молоко. И тогда матушка Татона взялась кормить обеих пигалиц - Паксу было четыре, но он всё отлично помнил. Всеведущий в нём уже проснулся, и он стал резко взрослеть. Теперь-то девчонки большие - уже восемь стукнуло - а он давно перестал чувствовать себя беззаботным мальчишкой.
        - Твой отец откажет, - еле слышно пообещал он, уткнувшись в свою дощечку носом.
        - Знаю, - шепнула в ответ Лэйра, склоняясь над испорченным упражнением. - Он презирает его папашу. Он скоро прогонит его со своей земли - вот увидишь!
        - Не поэтому, - бубнил Пакс прямо в дощечку. - Твой отец не плебей какой-то, а каштар. А потомственный воин никогда не породнится с крестьянином. Даже если тот лопается от серебра.
        - Не поэтому, - поддразнила умника Лэйра. - У меня старшая сестра не замужем…
        Далёкое дребезжание гонга разорвало нудное нравоучение, летавшее над головами. Учитель замер. И сделал такое лицо, будто тем гонгом лупили прямо по его башке. Бедняга. Он пришёл в их городок лишь в прошлом году. Не разобрался ещё до конца: что оно такое - это их пограничье. Нет, он понимал, что люди здесь не такие, как везде. И в каждом местном городке живёт по несколько воинов-каштаров, что обучают простых парней отбивать набеги. Но знать - не видеть. А потому он так и остался стоять с разинутым ртом, пока его ученики вылетали в дверь вспугнутыми птичками. Но, не метались по улице, бестолково вопя. Не лезли по щелям, а бежали точно туда, где должны были быть.
        - Прибью! - грозно предупредил Пакс, чтобы Лэйра не своевольничала, а бежала домой.
        Он вложил в её непутёвую головку жёсткий приказ и унёсся в воинский дом. Там уже, наверняка, вовсю хозяйничали пятеро каштаров - раздавали оружие мужикам и женщинам, что покрепче. Душа Лэйры рвалась вслед другу, но ноги сами повернули к дому, заплетаясь одна об другую. Пакс на бегу разглядел её глазами старшую сестру Лэрис, что блажила с крыльца их дома, подпрыгивая и размахивая руками:
        - Давай скорей, непутевая!
        После смерти второй жены каштара Лэрина старшая дочь стала хозяйкой в доме - он не пожелал брать третью жену. Лэрис и её старший брат Лэкос осиротели десять лет назад. Через год Лэрин бился с имперцами где-то далеко на юге. Привезли его оттуда чуть живого. А в селение как раз пришла Нуфия - молодая лекарка небывалой силы. Многие из тех, кто по всем прикидкам должен был умереть, в её руках оживали. И лишь совсем пропащим не могла она помочь, страшно печалясь о своём несовершенстве. Каштара Нуфия поднимала долго - никто уже не верил, что встанет. Но он встал, вновь войдя в полную силу. И не отпустил лекарку от себя, добиваясь её отчаянно. А через год родилась Лэйра. Четыре года в доме каштара Лэрина всё плясало от счастья. Лэкос и Лэрис полюбили мачеху. А потом она родила малышку Лэли и умерла. Их селение славилось на всю округу своей лекаркой, которая не сумела спасти себя саму. Лэрис очень сильно старалась, но в двенадцать лет, как не пыжься, матерью младшим сестрёнкам не станешь. А теперь - в шестнадцать - она и вовсе скоро уйдёт. Ей найдут мужа из сословия каштаров. А потом…
        Пустые мысли вовсе не отвлекали - до странного мирно текли где-то глубоко в душе. Пакс уже добежал до воинского дома, но остановился на его пороге, поражённый в самое сердце одним коротеньким словом: армы. Об этом толковали внутри каштары. Пакса они и не заметили - невелика птица. А он мигом скользнул в сторону, давая дорогу трём вооружившимся мужикам. Прижался спиной к каменной стене воинского дома и сосредоточился. По счастью, распознавать армов он умел. Всеведущий в нём запоминал любую мелочь, стоило ту хоть разок увидать. Настоящего арма он однажды видал в обозе, что проезжал через их земли. Как всегда тихо дремавший всеведущий мгновенно проснулся. И выбросил на сеть внутреннего зрения первые строчки опознавательного текста: МБ-БПБМ, внешние параметры - высыпалась колонка цифр.
        С этим Пакс уже разобрался. МБ - многофункциональный боевик. БПБМ - боевое подразделение биомутантов, как назвали порченных их древние создатели до конца света. Он и сам был таким же порченным. То есть созданным специально для каких-то особых нужд. Не сам он, конечно - с конца света прошло почти пятьсот лет. Его древний предок, от которого и пошёл род порченных, как их нынче называли люди. Только звался Пакс не БПБМ, а того более угрожающе: МСДАП-1131-СС-033. Вот таких-то порченных люди и прозвали всеведущими. Хотя, на самом деле, он был манипулятором сферы доступа абсолютного проникновения и стабилизатором системы. Что означали цифры, Пакс пока не знал, да и не особо торопился узнавать - не к чему. Никакой весомой пользы с того знания не было. А вот то, что тогда - при первой встрече с армом - последовало за перечислением его роста, веса и прочей дребедени, знать бы следовало. То, что всеведущий обзывал функциональными параметрами. Наверняка, эти колонки цифр с прочими странными знаками, означали что-то очень важное. Что-то тайное, касающееся воинского дара армов - непобедимых бойцов, спасших
нормальных людей от упырей и людоедов после конца света. Но учиться этому тайному Паксу предстояло долго и трудно.
        Сейчас же по сетке дара пробежало предупреждение, что пятеро объектов «арм» обнаружены на северном участке городской стены. В душе всё оборвалось и противно заскакало где-то в животе. Пакса затошнило от страха: он-то сейчас торчал у южной. И все остальные носились тут же. Ведь большой отряд имперцев готовился к штурму именно здесь, где находились ворота. И возглавляли его четверо армов - каштары, небось, уверены, что это и всё. А порченные всех обманули, и впятером зашли с другой стороны. Что им какая-то там стена в несколько метров - на один зуб. Армы перемахнут её, ровно птицы. Всеведущий, что добросовестно изобразил неровный прямоугольник города, подтвердил: да, перемахнули. А сейчас разделились на две группы и продвигаются по разным улицам. При них несколько простых воинов, которых, видать, армы самолично втянули на стены - без них те до сих пор бы колупались.
        Это Пакс предположил, уже вовсю работая ногами. Он нёсся обратно, к дому Лэйры, предчувствуя, что главная беда сегодня стрясётся именно там. Почему? Да всё просто: у Лэйры есть старшая красавица-сестра, за которой и пришли в их городок. За ней, и за прочими невестами, которых армам удастся умыкнуть. В Империи та же беда, что и в их маленьком восточном цээрате: детей рождается мало, а девчонок и того меньше. На всех не хватает, вот имперцы и таскаются на восток за девушками. Гады!.. Гады - толкнулась в голову острая обжигающая мысль. Ладно, пусть Лэрис - до неё Паксу нет никакого дела. В конце концов, не в рабство загремит - имперцы такого сроду не допускали. Станет женой высокородного арма, а не какого-то там крестьянина или мелкого торгаша. Богатой влиятельной супругой владетеля имперского округа.
        А вот Лэйра - коли полезет защищать сестру - погорит! Стоит армам учуять в ней щупа - или попросту гадину - они даже на костёр её не поволокут. Сразу прирежут и без всякой жалости к маленькой девчонке. Щупов армы боятся пуще… Да, только их одних и боятся. Надеются, что всех перебили после конца света. Но, кое-кто выжил, как праматерь покойной Нуфии, что передала свой дар обеим дочерям. Жаль, что вырастить их не успела - свалила эту ношу на Пакса. А он и сам не понимает, как правильно их учить быть щупами. Только и может, что следить за каждым шагом Лэйры, как пёс какой-то.
        Вот и сейчас он тревожно следил за перемещением её светящейся точки по сетке внутреннего зрения. Лэрис, прихватив сестёр, тащила их к схоронке для женщин. Таких в городе несколько штук. Но, ожидая имперцев с юга, женщины с девчонками собирались как раз в двух северных. И три арма уже добрались до одной из них. Лэрис дунула к другой, но два объекта «Арм» уже выходили ей наперерез - и от дома-то далеко не убежали. Вот сейчас они увидали армов - резко развернулись и кинулись обратно под защиту родных стен. Армы не стали бросаться на них с ходу. Нет, они как-то подозрительно неспешно нагоняли добычу, видать, игрались с ней, падлюки. Пакс и сам уже достиг соседнего с каштаровым дома. Скоренько перемахнул через его ограду. Он не собирался лезть на рожон. Да и всевидящий не позволит - подлец это может, стреножив своего носителя. А вот как-нибудь исхитриться и выдернуть со двора Лэйру с Лэли можно попробовать.
        Простыми людьми он давно наловчился командовать, и те подчинялись ему, как собственные пальцы. А вот с армами не всё так просто. Всевидящий его когда-то уже предупреждал: программа, заложенная в них, позволяет МСДАП-1131-СС-033 манипулировать объектами «арм» в достаточно широком диапазоне их командного кластера. Но, этот процесс для биомутантов является двухсторонним. Как ни странно, Пакс сразу понял, о чём речь. Это простые люди не ощущают над собой насилия, если не особо борзеть и не напирать на них грубо. А вот порченные такие штуки вполне даже чувствуют - с ними нужно действовать крайне осторожно. Особенно с тем, кто и в последнюю секунду до полного подчинения всевидящему способен прибить его, как муху.
        Он залез между оградой и густым кустарником, что рос вдоль неё. Осторожно высунул макушку, надеясь, что армы его не засекут. Лэрис как раз втолкнула в ворота Лэйру. Чуть не сбросила на неё испуганную малышку Лэли, что тащила прежде сама. Захлопнула за ними ворота, крикнула:
        - Беги!
        А сама прижалась к створке спиной - в руках Лэрис сверкнули сабли. Она была очень отважной девушкой - подлинной каштарией. Отец многому научил свою старшую дочь ради таких вот минут, когда он не сможет её защитить. И вот она приготовилась защищать своих младших до последнего. А эта младшая… Ну, дура дурой! Лэйра пятилась спиной к крыльцу не в силах повернуться спиной к опасности. Лэли висела на ней мартышкой, закинув ножки за спину. Она вздрагивала на каждом шагу, но молчала, как рыба. Лэйра всё так же спиной вперёд полезла на крыльцо, шаря одной рукой по нагретым каменным ступеням. Хорошо ещё, дочери каштара Лэрина ходили только в коротких кертах выше колена. Их рукава и подолы не имели разрезов, чтоб не цепляться, за что попало. И штаны у них не липли к ногам так, что не побегать в них, не попрыгать. И башмаков они не носят - только сапожки. Удирать в такой одежде - самое милое дело. Лэйра и сейчас должна была бежать… Но Пакс буквально впитывал в себя это её чувство: сестра всё никак не отпускала подругу. Там, за оградой на неё наплывали громадные тела проклятых армов - нечеловечески могучих
воинов.
        Пакс и сам, было засмотрелся, но Лэйра не дала ему передышки. Она оторвала от себя Лэли, усадила сестрёнку за глухое ограждение крыльца и потребовала:
        - Сиди тихо. Я только одним глазком. Я быстро.
        Идиотка метнулась, было, к забору.
        - Не выйдет, - спокойно покачал головой арм, что беззастенчиво разглядывал Лэрис.
        Та выдвинула вперед левое плечо и согнутый на уровне груди локоть. Длинный кинжал лег поперек грудок - умничка успела выровнять дыхание. Сабля смотрела в землю, продолжая собой опущенную правую руку - противнику за девичьим телом она была как бы невидна. И тут Лерис трижды крутанулась вокруг себя! Сабля трижды просвистела по ногам, по поясу и по груди, этого здоровяка, но он… Он даже не отпрыгивал - перетекал на полшага назад, не шевельнув ни клочочком тела. Лэрис тотчас отпрянула на прежнее место в прежнюю стойку.
        Пакс зауважал отважную каштарию, а всевидящий уже взял власть над старшей гадиной. Он так наподдал Лэйре, что та молнией метнулась к Лэли. Подхватила малявку и помчалась за дом.
        - Неплохо, - поздравил Лэрис арм, задумчиво сощурившись.
        А та вдруг сделала обманный выпад во второго арма. Тотчас ушла в перекат, полоснув саблей по его ногам. Пакс даже не заметил, что уже стоял в полный рост на ограде. Зато отлично разглядел, что спустя мгновение второй арм уже прижал коленом к земле Лэрис. Прихватил обе её тонкие руки, из которых тут же выпали сабли. Это был сложный приём, но не против армов. Лэрис было шестнадцать. Она была вёрткой, но слишком хрупкой девушкой с малым весом. А у этого воина нога чуть ли не толще её тела.
        - Отец был прав: мне пора жениться, - небрежно бросил приятелю этот второй.
        Он уже скрутил руки девчонки. А теперь без малейших усилий подхватил брыкающуюся добычу на руки.
        - Соплячка, - ответил второй, оглядываясь. - Не разродится. Армом так уж точно. Задница слишком тощая.
        - А мне не к спеху, - возразил наглый женишок, поведя плечами, будто у него там всё затекло под доспехом. - Подожду пару лет, - склонился к Лэрис и пообещал: - Мой сын будет хвастаться своей отважной матерью перед друзьями.
        - Мой арм! - завопил вывалившийся откуда-то имперец. - Закончили! Двенадцать девок. Три бабы. Рожавшие, но совсем молоденькие. Пятнадцать получилось.
        - Шестнадцать, - возразил второй гад. - Никого там зря без нас не побили?
        - Неа. Тех сопляков, что были при бабах, мы скрутили. Так, пяток рыл начистили. Но, кровь не пускали, не дай бог.
        - Правильно, - одобрил победитель Лэрис, унося её прочь. - Пусть нам девок нарожают.
        - Кстати, - вспомнил второй. - Там, во дворе пара малявок.
        - Зачем нам соплячки? - подивился его приятель, не сбавляя хода. - Договорились же не связываться.
        - Похоже, это сестрички твоей невесты, - хмыкнул памятливый арм. - Три девки в семье. Отменная кровь. Не стоит упускать.
        Ты даже не представляешь, что это за кровь - злобно подумал Пакс, огибая дом каштара. Он направил Лейру к старому лазу под стеной, который они прорыли в малолетстве. Лаз вёл на соседний двор. А оттуда можно было перебраться и на его подворье. Считай, в его-то доме их никто не достанет. Уж всевидящий-то заблаговременно позаботился об укрытии на такой случай.
        - Всё будет в лучшем виде, мой арм! - принеслось со двора, - Эй, Китис! Давай сюда! Девки вон туда вправо поскакали! Тока не спугни малявок! Нежно надо брать…
        Пакс не успел. Чуть-чуть, но Лэйре этого хватило. Та уже протолкнула в нору Лэли, но сама не рискнула последовать за малявкой. Побоялась, что подоспевший имперец ухватит её за ногу. Уже выбегая к ней из-за дома, Пакс услыхал какое-то противное масляное бормотание:
        - Не бойся, красотка. Иди ко мне. Ух ты, какая важная цыпа!
        Пакс отлично ощущал огненное облако, что росло в голове скукожившейся у лаза гадины - она заткнула его собой. Она ничуть не напугана - она страшно злится. А гадины злятся быстро. Так быстро, что порой не замечают, как убивают людей. А когда гадина очнётся, то переделать что-то уже поздно. Вот так они и попадают на костёр, ведь гоняться за ними будут - если узнают - всю их жизнь. И везде: по всем цээратам, по Империи, по всему миру. Выход есть: мысленная оплеуха всевидящего, чтоб она угомонилась. Но Пакс отчего-то не стал вмешиваться. Просто замер за спиной придурка, что не знал, на кого вздумал охотиться. А Лэйра вдруг закрыла глаза и шикнула на своё непослушное облако - то мигом сжалось в комочек. Облако и так-то было тяжёлым, а этот маленький, нестерпимо яркий шарик весил во сто крат больше. Над её головой уже нависло что-то громадное, тёмное и жадное. И желала вся эта чудовищная муть заполучить не кого-то, а их с Лэли. Всевидящий хотел, было помочь, но Лэйре не пришлось даже поднатужиться - шарик исчез, едва она столкнула его с места, думая о жадной темени.
        Жуткий вопль заставил подругу распахнуть глаза. Свернувшийся гусеницей имперец хрипел, схватившись за голову, и раздирал пальцами виски. Лэли за оградой завизжала, как резанная, захлёбываясь плачем. В ушах гадины звенело, голова после мысленного удара кружилась. Пакс прыгнул к ней, отвесил пару пощечин - стеклянные глаза Лэйры снова ожили. Он с силой развернул одеревеневшую девчонку и пропихнул в лаз - ещё и ногой по заднице помог, чтоб шевелилась.
        Едва успел перемахнуть ограду, как во дворе каштара загомонили и чем-то загремели. Пакс привычно надавил, где надо, в головке Лэли, и та мигом стихла. Он подхватил младшенькую гадючку и побежал вдоль забора к дальней стене. Там никаких нор не было, и он чуток запаниковал: как перебраться на свой двор, непонятно. Нет, самому-то легко. А вот перекинуть девчонок будет трудновато - не додумал он как-то свой план. И всевидящий - падлюка - не подсказал вовремя. А там, на оставленном дворе вовсю бегали и орали, разыскивая непонятного убийцу. Ещё чуть-чуть, и они полезут сюда - взрослым-то мужчинам двухметровый забор перемахнуть просто. Пакс обернулся - там, где они перебрались сюда, над оградой вылезла башка имперца, закрутилась туда-сюда. Он тотчас заорал себе за спину, что нашёл. Нашёл-нашёл - холодно поздравил его Пакс, окончательно смирившись, что бегать уже поздно. Он осторожно опустил на землю Лэли - Лэйра присела рядом с сестричкой, обняв ту, будто прощаясь.
        А всевидящий уже готовился убивать всякого, кто осмелится приблизиться к нему ближе, чем на пару десятков шагов. Со своим облаком Пакс научился управляться давным-давно. Даже громадные тигры-переростки умирали от его ударов в считаные мгновенья, а люди… На них он ещё не упражнялся. Но никаких терзаний по поводу первого раза не было. МСДАП-1131-СС-033 без лишних колебаний отмечал количество целей. Генерировал и распределял энергию для множественных ударов в зависимости от размера и прочих характеристик каждой цели. Обнаруживший их имперец, что лез через ограду - это одно. А, скажем, арм, что разом взлетел над ней и приземлился, почти не согнув железных коленей - совсем другое. Он был ещё совсем молодым, но уже по-взрослому высоким и широким в плечах. Рядом с ним тотчас опустился на землю второй арм - тоже почти мальчишка. Они переглянулись и мягко, упруго заскользили к Паксу.
        Пять. Четыре. Три - вёл отсчёт всевидящий. Да выбрасывал на сетку внутреннего взора какие-то ненужные сейчас цифры с буквами. Пакс и без них прекрасно чувствовал каждую секунду. Да и каждое острое шевеление жгучего мысленного огня, готового вырваться из головы и разорвать мозги врага. Но, он не успел. Не потому, что просчитался - на него внезапно выплеснулось целое море чужого холодного едкого огня. Наверно, именно таким древние сотворили конец света - мелькнула в голове прощальная мысль, когда весь мир вокруг потонул в этом море.
        ГЛАВА 1
        ВСЁ, ЛАФА КОНЧИЛАСЬ
        Дон преотлично изучил свою гадскую, но благородную натуру. И с полным правом человека учёного ожидал от себя чего-то большего. Как минимум, он должен был на всё наплевать и вернуться к прежней разгульной жизни студента-холостяка. Как максимум, наплевать на всё, развернуться на сто восемьдесят и вернуться из Москвы домой. И клал он на институт - академка «по семейным» практически в кармане. Но он, как последний папа Карло, выстругал самый деревянный подход к решению непростой, но житейской проблемы. Единственно верным был первый шаг: на всё наплевать. А дальше непонятный выверт: взять билет и двинуть на юг. Окунаться в море и в приключения, хотя назвать так ЭТО можно лишь с натяжкой обстоятельств на потребности. Всё ж заранее известно: доберётся до моря, станет заливаться бухлом и цепляться за случайный перепихон. Короче, он просто едет туда и доводит себя до состояния тупой усталости. Или заводит себя же в дебри новых проблем…
        - Пятое купе, - вежливо оповестила шикарно прикинутую мадам натасканная на фатализм симпотная тётка в форме РЖД.
        Дон подключился к внешнему миру и обнаружил, что сигарета дотлела. Он стрельнул бычком в щель между пироном и вагоном. Подкурил новую, разглядывая свалившуюся на голову попутчицу. Высока, стройна. Костюмчик, наверно, весит с двадцатилетнюю стипуху Дона. Где-то под сорок, но выглядит шикарно: мордашка вылизана и выглажена. Очень красива, хотя косметики на ней крохи. Да и красота не журнально-обложечная, а какая-то… Словом, нормальная, живая. В глазах кипит страстное желание зашипеть на проводницу. Это понятно: такие цацы, если и снисходят до поездов, то в вагон люкс. А обычная человеческая купешка предвещает дамочке совсем уж лишнюю в её жизни, неуместную смену обстановки. Потому и тянет её погавкать. Но безальтернативно среднестатистическая тётка одарила мученицу с шикарным чемоданом прямым и добрым взглядом. Сунула в карман электронный девайс и предложила:
        - Заходи в вагон. А я подам.
        Мадам глянула в щель между пироном и вагоном. Покосилась на проводницу. Ясно: высоты боится. А проводница никакая не тётка - моложе её на пятилетку. Где-то на столько же выглядит старше. Но - что самое паршивое для мадам - вполне довольна жизнью.
        - Эта причёска тебе не идёт, - вдруг ни с того ни с сего вполне миролюбиво поделилась та впечатлением.
        Отступила от кошмарной пропасти и достала сигарету.
        - Чего посоветуешь? - моментально уцепилась за бесплатную консультацию проводница.
        Выудила из кармана пачку со своими.
        - Инга, - поднесла ей огонька мадам.
        - Екатерина, - прикурила та, благодарно качнув головой и украдкой затягиваясь в кулаке.
        - Скажешь, когда будет время. Я зайду к тебе. Порисуем, прикинем, что тебе пойдёт.
        - Стилист? - уважительно поинтересовалась проводница.
        - Ломовая лошадь, - невольно поморщилась мадам.
        Ей с успехом удалось отделаться от маски, что прилипла к ней банным листом.
        - Свой бизнес? - понятливо хмыкнула Екатерина. - Не позавидуешь.
        - Значит, мозги у тебя есть, - поставила диагноз Инга. - Тиффон пьёшь? Коньяк, - пояснила она в ответ на дрогнувшую бровь собеседницы.
        - Хороший? - не постеснялась уточнить та.
        Дону тоже было интересно: видал-то его не один раз, а попробовать в голову не приходило - лучше каждый день кушать.
        - Судя по цене, выше всех похвал. По факту, я коньяк терпеть не могу. Хрен там его разберёт.
        - В подарок везёшь? - намекнула Екатерина, что не в претензии, если кое-кто погорячился с угощением.
        - В подарок. Тебе.
        Вышло это у Инги просто и душевно.
        - У меня бабкина наливка с собой, - не чинясь, принялась отдариваться Екатерина. - Персиковая. Бабуля у меня на югах проживает.
        - Вот это порадовала, - разулыбалась Инга, что и вовсе уж не лезло ни в какие рамки ни одного из её форматов. - Это я люблю. Но лишена, по причине лишенства бабуль. Сирота я, - вздохнула она и проводила взглядом окурок, поглощённый пропастью.
        - Хреново, - посочувствовала Екатерина, отправляя следом свой. - Тебя перетащить, или…
        - Ну, ты даешь, - вяло потрясла перед её носом гордостью Инга.
        Закрыла глаза и широко шагнула, едва не навернувшись с каблуков. Когда открыла, рядом стоял преданный чемодан. Дона одарили сдержанной улыбкой и холодным «благодарю». Услужливость мужчин для неё сродни чистки зубов: крайне полезно для здоровья, но скука смертная. Итак, в его безжалостно кастрированном приключении нарисовалась первая героиня. И она в нём не героиня, а, скорей, сценарист-подпольщик. А герой геройствует в своей особой плоскости, робко калькулируя итоги всех возможных событий.
        - Добрый день, - прошелестел из недр купе сдержанный юный голосок.
        Когда, бросив сумку, Дон выходил покурить, этого ребёнка ещё не было. Вряд ли она влезла в окно - оперативно оценил он пигалицу лет четырнадцати-пятнадцати с оттиском интеллигентности на милой мордашке. Та собралась в клубок посреди правой верхней полки и настороженно оттуда моргала.
        - Добрый, - приветливо согласилась Инга.
        Видимо, твёрдо решила не терять случайно подобранный драгоценный настрой побыть приличным человеком.
        - У меня верхняя, - оповестила Инга, оборачиваясь к торчащему в коридоре Дону. - Значит, одна из нижних твоя.
        Не сдержавшись, он выдал тайну наличия внутри хорошего воспитания:
        - Вам помочь?
        - Благодарю, что уступил мне свою полку, - чуть насмешливо сверкнули глаза этой стервы.
        - Я имел в виду, забросить чемодан, - ответил насмешкой Дон, поднимая свою бывшую нижнюю полку.
        - Естественно, - блеснула изысканным цинизмом лощённая красивая женщина.
        - Донат. Можно Дон, - оборзел он и протянул руку, покончив с похоронами чемодана.
        - Первой руку подаёт дама, оболтус! Инга Александровна, - пожала она его лапу шелковистым наманикюренным совершенством.
        Затем плюхнулась на скрипящую полку. Вопросительно уставилась вверх прямо в любопытствующие серые глазки.
        - Маша, - послушно отрекомендовалась скромница и не выдержала: - Это у Вас «Лубутены»?
        - Нет, это у меня «Маноло Бланик». Красная подошва меня пугает, - Инга устало шевелила пальцами ног над сброшенными туфлями. - А ты предпочитаешь «Лубутены»?
        - Она тоже не любит красную подошву, - заметил Дон, не торопясь взлетать на верхотуру и зависнув в тесном купейном проходе. - Предпочитает более демократичные шнурованные бабуши.
        Валяющиеся под столиком тенниски со стоптанными задниками и впрямь напоминали шлёпки.
        - А слабо подарить ребёнку эти самые «Лубутены»? - предерзостно подкусил представителя буржуазии славный продолжатель традиций бандитствующего студенчества начала прошлого века.
        Видать, позаимствованное у Катерины настроение продолжало свою разрушительную революционную деятельность. Инга призадумалась и поинтересовалась:
        - У тебя какой размер?
        - Тридцать семь, - машинально брякнула девчонка и тотчас заколыхалась в волнении: - А вам зачем?
        - Не бойся. «Лубутены» я тебе не подарю. Не обзавелась. А вот босоножки от Джимми Чу пожалуй.
        - А это круче «Лубутенов»? - придирчиво осведомился Дон, наслаждаясь видом вспыхнувшей девчоночьей рожицы.
        - Захлопнись! Бабушка встанет, а ты тащи взад чемодан, - приказала Инга, поднимаясь.
        Белые босоножки на бесконечных шпильках, увенчанные путанкой тонких ремешков, привели воспитанную девочку Машу в панику.
        - На этом ходят? - проинспектировал шпильки Дон, прежде чем передать подарок счастливице, живьём уходящей в стену. - Она с них не навернётся? У вас как, ноги свои? Не протезы?
        - Пошёл вон, - проворчала Инга.
        И закрыла за охальником тяжёлую вредную дверь.
        - Я… не могу!.. - сладострастно стонала за ней Маша.
        Под такие стоны её пальчики обязательно должны ласкать тонкие завлекательные ремешки. Она что-то там булькала, пока Инга переодевалась, но та не отвечала. И закончила, признаться, в поразительно рекордные для светской дамы сроки.
        - Заходи, лишенец, - пропыхтела Инга, сдвигая дверь. - А ты, если не в силах пережить подарок, передари его. Мне их всё равно не носить. Ноги, знаешь ли, подтяжками не омолаживаются.
        - А зачем купили? - не поверила бдительная девочка Маша.
        - Да, Бог с тобой. Стану я выбрасывать деньги на всякое… бестолковщину. Любовник подарил, - поведала опытная женщина, знающая цену своей красоте.
        - А вы их мне. Он не обидится?
        - А он больше не любовник, - хмыкнула Инга, собственноручно поднимая полку. - Он жених. И пока не станет мужем, мне всё можно. Дон, не церемонься. Бросай его быстрей - руки не железные.
        Он хотел, было, но опустил чемодан аккуратно.
        - Так все говорят, - рискнула улыбнуться Маша. - Нет, честно, Инга Александровна. Вам вправду не жаль отдать такое?
        - Пожалуй…, - деланно прислушалась Инга к «голосу сердца» и хлопнула полкой. - Нет. Не жаль, - села, хлопнула рукой рядом с собой, приглашая Дона присоединиться и пояснила: - Жаль смотреть, как они умирают в гардеробе. А после выкидывать. Хотела подарить их Екатерине. Но, та почему-то ноги не носит. Предпочитает ласты. Дон, ты коньяк пьёшь? - залезла она в образовавшийся на столике объёмистый пакет.
        - Тиффон?
        - Я тебе не барная стойка. Не выкаблучивайся.
        - Коньяк не люблю, - признался он. - Но, такую завихряистую штуку попробую. А водки нет?
        - Издеваешься? - полюбопытствовала Инга, выставляя на столик вслед за коньяком Кристалловскую поллитру. - Маш! Давай, сползай.
        - Я не пью! - испуганно пискнула та.
        - А тебе и не наливают, - солидно окоротил малявку Дон. - Давайте помогу, - снял он увесистый пакет с колен дамы. - Всё доставать? Ничего не зажилите бедному студенту?
        - Устриц, маслины и сыр оставь Кате к коньяку. Клубнику… А её давай. Скормим непьющим. На всё остальное можешь смело разевать пасть.
        - Я голодный, - честно предупредил Дон, любовно полируя взглядом выуженное заливное из языка. - Смертельно, - поспешно добавил, доставая приличную банку чёрной икры. - Натуральная? - уточнил придирчиво.
        - Лично осетра доила, - хмыкнула Инга, нарезая чёрный хлеб.
        - А это что розовеет заманчиво? - оглядел Дон солидный контейнер.
        - Сёмга. Стейки с чесночным соусом.
        - Может, хватит? А то понравится. Потом хреново будет доживать жизнь на дошираке.
        - Хреново доживать будет мне. С тобой, если ты с голодухи буянить начнёшь. Пока желудок не смажешь, водки не дам.
        Столик трещал по швам. Дон бессовестно обжирался, мешая сёмгу с телятиной - под какой-то крутой байдой - и с нереально обалденными колбасками. Всякие там экзотические для провинциального студента копчёности даже не идентифицировал - бросал в рот под водочку и млел. Напротив Машка точила попеременно то колбаску, то клубнику. Вагон ласково покачивался. Беседа с Ингой оказалась занятной. Она не грузила, чего-то менторски втюхивая сопляку или горячо отстаивая. С этой дамой было интересно и ненапряжно пить, хотя пьянки с девчонками Дон категорически не одобрял - те не умели себя вести. Вечно всё скатывалось к какой-то пьяной лабуде с выяснением отношений или разнузданными выходками. А вот Инга пить умела, хотя не слишком стеснялась в количестве.
        После… пятой или седьмой Дон протрепался, что катит на юг зализывать раны. ОНА неплохая девчонка. Но его конкурентной борьбы с отпрыском московского банкира не выдержала - сдалась отпрыску в надежде на выгодный брак. А Дон… А что Дон? Поваляется с месяцок на берегу моря. Покувыркается с девчонками в палатке. Понажирается до посинения, чтоб на полгода вперёд отшибло - пятый курс шуток не любит. Затем уедет в свой родной городок - столицы его не манят. А дома его все знают. Там тоже свои олигархи водятся. И менеджера с московским дипломом охотно пристроят к делу. Ну, а дальше он не загадывал - с какой стати?
        Потом он раздухарился настолько, что вздумал залезть в душу Инги. Хотя слегка побаивался бабской новеллы о несложившемся. Но та оказалась просто молоток: небрежно поделилась миленькой байкой. Потрёпанная жизнью в бизнесе Джульетта - окрестила она себя - и собаку в нём съевший Ромео. Ей сорок пять, ему под шестьдесят. От неё разит ожесточённым разочарованием, от него… Псиной. Этот участник собачьих боёв за миллионные «куски хлеба» даже к приличному костюму не сменяет бульдожью морду на журнально-плакатный лоск. Пара - закачаешься. Пресловутая мужская составляющая характера Инги настаивала, что хозяйка точно знает: пора замуж, раз человек подходящий. А вот женская хлопала глазками и просила уточнить: ради чего? Мужская - с присущим ей апломбом - безапелляционно и бескомпромиссно верила, будто хозяйка пользуется ею всегда. Женская весьма тактично умалчивала о том, что мужская - на самом-то деле - вечно обретается в офисе прикованной на цепи. А во всё прочее её никогда не приглашали. Ибо незачем, коль уж Бог судил хозяйке носить на теле бюстгальтеры и пудру. Дона позабавил её внутридушевный срачник.
Ему в новинку, что и над этой лабудой можно поржать, если рассказано так интересно.
        О том, что за окном уже стемнело, узнали от Екатерины. Пассажиры угомонились, она переделала профессиональные обязанности и поинтересовалась судьбой коньяка. Изысканную закуску к нетронутому Тиффону сохранили до последней капли. И сам коньяк остался невостребованным. А вот наливка Кати со второй кристалловской поллитрой пошли в дело. Вроде и опрокидывали по чуть-чуть, и всё ещё не нажрались, а оно куда-то незаметно утекало. И закуски Катя притащила: незатейливой - кура, капустка, огурчики, сало - но зато в самую жилу. А главное, теперь не приходилось считать минуты до очередной станции - курить бегали в тамбур, на эту ходящую ходуном площадку между вагонами. Даже Машка туда таскалась, хотя к табаку ещё не пристрастилась. Дон и не подозревал, что с женщинами из группы «годящихся в матери» можно так классно посидеть. Намного интересней, чем с большинством испытанных в кутежах приятелей.
        Оказалось, что они видят эту жизнь реально по-настоящему, не размазывая её по сериальной палитре. И умеют здорово смеяться над собственными косяками: остро, точно и без прикрас. При этом мало отличаются друг от друга, хотя и стоят на всяких-то там разных ступенях - лестница у них одна. Устав изгаляться над жизнью, Инга вцепилась в Катину оговорку насчёт её дилетантских потуг с гаданием. Потребовала проинспектировать её руки. Затем раскинуть карты - Дона и это не напрягало: комментарии были убойные. Настолько, что и он подключился. Его руки пообещали ему судьбу успешного в делах кобеля: и в работе, и в личной жизни. Карты тут же определились с семейными делами: жена, дети, прочный брак и всё в шоколаде. Инга опровергла его замечания о противоречивости посулов. Мол, с нормальными мозгами вполне можно всё устроить по собранному в кучу сценарию. А у него, дескать, мозги есть, чему она рада, хотя оно ей по жизни не пригодится. Но, если он передумает хоронить себя в родных дебрях, то она готова рассмотреть его кандидатуру - варианты имеются. Машка мстительно порадовалась, что всё это богатство не
достанется той дуре, что сменяла такого клёвого парня на отпрыска.
        Закончилось всё резко, непонятно и болезненно. Дона сбросило с полки, швырнуло вперёд на распластанную по стене купе Катю. Он приложился лбом о стену, влип рукой в женскую грудь… А потом его бросило ещё куда-то и долбануло по башке чем-то тяжёлым. Грохот стоял оглушительный. Мир завертелся и выключил сознание. Когда пришёл в себя, мир уже стоял на месте. Но лежал Дон на дверце купе. Иначе перед его глазами не торчала бы эта смешная ручка. Та всё норовила расплыться, и он понял, что сознание с ним ненадолго. Шея, как и остальное тело, не слушалась хозяина. Он попытался скосить глаза и схлопотал резкую боль в районе затылка, включая висок. Где-то на самой границе доступного зрения заметил тонкую ненормально белую в темноте руку. С кончиков пальцев тягуче отрывались жирные густые чёрные капли. Они беззвучно улетали в пространство.
        Почти напротив глаз скрючилась в нелепой позе Инга… Её светлый спортивный костюм… Он был нежного персикового цвета… Теперь уже не понять, какого… Луна в покорёженном разбитом окне на потолке… Вместо красивого лица Инги какая-то… вдавленная внутрь маска… Обломанные зубы торчат наружу… Мерзкий оскал… С таким не живут - заискрила мысль в вязком мраке под черепушкой. Заискрила и мигом погасла - Дон тонул в этом мраке. Осознание, что это крушение поезда, чуть задело и тотчас вяло сдохло. И никакая жизнь никуда не проносилась перед глазами. Они просто устало закрылись на секундочку…
        Пришёл в себя как-то смутно, не окончательно. На какой-то карусели. С детства терпеть не мог - его там всегда тошнило. Вот и сейчас: пока кружило, он несколько раз проблевался. Но тошнота держалась за него цепко. Потом он отключился, и снова включился с тем же результатом. Кажется, это проделалось с ним ещё несколько раз. Единственно конкретной законченной мыслью была одна: пусть хоть кто-нибудь снимет его с этой дряни. Неужели непонятно? Пока его не вернут на твёрдую землю, он так и будет им блевать. Но, его не снимали, и нутро исходило тошнотой. А где-то очень-очень далеко тихонько зудел деланно-спокойный женский голос: потерпи, потерпи, сынок, сейчас всё, ещё немного и станет легче.
        Нет, он вспомнил крушение поезда почти сразу. А вот, как тут оказалась мама? Охренеть и опухнуть! Неужели прилетела самолётом? Она ж их боится до колик. А на поезде она бы так быстро сюда не добралась. Всё-таки почти пять дней до Москвы. И ещё до Крыма… Сколько они там проехали? Полсуток? Плюс-минус… Но, голос-то, вроде, мамин. Его плохо слыхать, но эти интонации - так умеет только она. У него классная мать. Восемь классов всего, а комп освоила в полпинка. И даже что-то там научилась ковырять в фотошопе. Недавно хвастала первым заказом и заработком. Для Москвы деньги смешные, а для неё о-го-го…
        А потом Дон окончательно пришёл в себя. Понял это, когда карусель, наконец-то, с него слезла. И тошнота отвязалась. Сразу стало легче дышать. А ещё он начал ощущать тело, шевеля всем, чем получалось. Затем получилось повернуть набок голову - одновременно немного прорезалось зрение. Он явно в постели. Дон поднапрягся - глаза со скрипом поднажали. Размытые границы предметов начали истончаться и конкретизироваться. В окружающую обстановку он сразу не поверил: такой фольклорности в больницах быть не может. Там своеобразный дизайн, который ни с чем не перепутать. И куда, в таком случае, его законопатили? Он ещё немного побарахтался, пытаясь наладить контакт с действительностью, но быстро устал. Сам не заметил, как уснул. На этот раз действительно просто уснул: крепко и надолго. А проснувшись, обнаружил, что обстановка ему не примерещилась: торчала на месте, как миленькая, и пугала, как законченная сволочь. Зато рядом сидела красивая женщина «за сорок» и задумчиво смотрела на него. Заметив, что он проснулся, она улыбнулась и спросила:
        - Как ты, сынок? Водички?
        Выбитый из колеи этим «сынок» Дон просто кивнул. Даже не сразу понял, что заставило его немедля не расставить «точки над И». Лишь выцедив половину большой расписной керамической кружки, он наконец-то, догнал: её одежда. Даже такой профан в истории, как он, сумел определить: это либо из захолустья стран третьего мира, либо средние века. Средние века уже закончились. Крушение же поезда не могло начаться в средней полосе России, а закончиться на Тибете. Так далеко перевернувшему вагону не долететь. Женщина что-то тихо рассказывала. Постепенно до него дошло ещё одно нелепое обстоятельство: язык не русский, но он понимает эту речь. Не сказать, будто всё гладко, однако смысл сказанного налицо. Разбухающую в душе панику нужно было срочно давить. Всё равно как, лишь бы не давать воли. Иначе всё, пропал. Дон собрался с силами и вслушался в мерно журчащую речь.
        - А девочки уже несколько дней, как пришли в себя. Теперь встали на ноги. Хотя слабенькие ещё. Всё в саду больше. В дом только спать идут. Я велела постелить им перины прямо под старым орехом. Вот они там и торчат целыми днями. Лэли тоже с ними. Она раньше вас всех поднялась. Всё-таки вы с Лэйрой её укрыли от… Сынок, а ты не хочешь подышать свежим ветерком? Может, и тебя вынести в сад?
        Дон тупо кивнул. Он раз пять изготавливался начать объяснения с этой полоумной, но отчего-то так и не выступил. Что-то ему мешало. Верней, он чего-то опасался: не осознанно, а совершенно безотчётно. Словно не его подсознание пыталось предостеречь от поспешных поступков, а кто-то посторонний, что забрался в башку. И это не какие-то там неопознанные чувства - посторонний вторженец прямо-таки физически ощущался. Женщина поднялась. Отошла от кровати, кого-то там выкликая. Затем торопливо вышла, прикрыв за собой массивную деревянную дверь. Дон чуть расслабился. Закрыл глаза и попытался разобраться с паразитом в мозгах. Мысленно сосредоточился и вдруг охренел. С перепуга открыл глаза, пялясь в белёный потолок. Но, тотчас осадил себя: некогда слюни пускать. Нужно немедля разбираться с обстановкой, пока и сам не свихнулся, как эта его мамочка. И покуда не вернулась спугнутая очередным сюрпризом паника.
        Он собрался и снова закрыл глаза: непонятная сетка на экране внутреннего зрения никуда не делась. Наоборот оживилась: где-то стягивала свои ячейки, превращая квадраты в ломанные фигуры, где-то раздувала. А кое-где по паутине сетки забегали разноцветные огоньки. Самый большой белый запылал в самом центре паутины. Этакий жучила среди мелькающих клопов. Рядом с ним присоседился крохотный подрагивающий серебристый живчик. Он явно собирался куда-нибудь рвануть, но, словно, ожидал команды на старт. Дон невольно подумал о женщине: где она там суетится? Серебряный живчик моментально сорвался с места и рванул в сторону распоряжающегося неподалёку голоса. Добрался до лилового клопа и замер. Ну, и где это - машинально осведомился Дон. На сетку тут же наложился большой прямоугольник с пристроенным к нему малым. Большой был разлинован толстыми зелёными линиями. Они поделили прямоугольник на несколько неровных ячеек. Будто какой-то план…
        Голос женщины начал приближаться, и лиловый клоп пополз к белому жуку в центре паутины. Кстати, центр зелёного плана не был совмещён с ней. Жучила находился у одной из сторон большого прямоугольника, в середине не самой крупной ячейки. И тут Дон кое-что заподозрил. Он обвёл глазами небольшую уютную комнату с белёными стенами, завешенными яркими коврами. Чуток запрокинул голову на подушке - над ним колыхались лёгкие занавески распахнутого окна. Он закрыл глаза и углубился в план. Попытался представить, где на нём - если это план - может располагаться окно. И на зелёной линии рядом с белым жуком вздулась небольшая линза. Голос женщины приближался - лиловый клоп безостановочно полз к жучиле.
        - То есть… ко мне? - спросил Дон у паутины.
        По ней тут же забегали какие-то значки. По углам они вспыхивали и ненадолго замирали. А в центре ползли сплошной лентой, как на старинном телеграфе.
        - Ты тут передо мной распинаешься, а я ни хрена не понимаю, - извинился он перед паутиной.
        Та мгновенно бросила телеграфировать и замерла. Лиловый клоп подполз к жуку - женщина положила на лоб Дона прохладную влажную руку.
        Выносили его шумно и суетливо. Прям, парадный выезд какого-нибудь раджи. Потом женщина его долго устраивала рядом с насторожённо молчащими девчонками. Наконец, она оставила их в покое, и Дон решил навести мосты. Для начала их рассмотрел. Две старшие явно ровесницы. Лет по восемь-девять. Волосы густые и чёрные, как у каких-нибудь азиаток. Хотя, они, скорей, похожи на героинь индийского кино. Одна очень красивая. Прямо нереально, как отфотошопенная модель. Вот только огромные чёрные глаза такие колючие, что бр-р-р. Девчонка что-то как-то слишком подозрительно пялилась на несчастного больного - даже враждебно. Вторая, впрочем, от неё не отставала - у этой только враждебность пробуксовывала. Скорей, она озадачена. Не так красива, но чертовски мила. Третья - вообще мелочь пузатая - здорово походила на красотку. Видать, родственница, а скорей всего, сестра. Но, Дон задержал на ней взгляд. На пухлом ещё младенческом личике тревожно и как-то испуганно посверкивали совсем не младенческие глаза. Она прямо поедом ела…
        Только тут Дон соизволил заметить собственное тело. Верней, то, что он ощущал, как собственное тело. Потому что оно не могло им быть. Оно было чужим, и вообще это не смешно! Хотя его запоздалое прозрение ещё несмешней. Зацепился за неведомую систему слежения, которую засунули ему в голову, и позабыл протестировать всё остальное. Он ещё раз обшарил валяющееся на пухлых перинах мальчишеское тело и невольно выплеснул из себя:
        - Ну, ни хрена себе!
        - Что?! - подпрыгнула красотка.
        - Ты кто такой? - требовательно подалась вперёд милашка, заелозив на попе.
        - Дон, - машинально брякнул он и сам испугался, что сболтнул лишнего.
        - Не может быть! - потрясённо прошептала, вытаращившись, милашка.
        - И ты здесь, - выдавила из себя красотка.
        Она закрыла лицо руками и что-то уж слишком тяжко вздохнула.
        - И ты… Кроме кого? - растерялся Дон.
        - Только не ори, - сухо предупредила милашка, постреливая чёрными глазками по сторонам. - Держи себя в руках. Я Екатерина. В этом теле. Проводница из вагона, в котором ты ехал. Ты помнишь, как мы…
        - Погоди, - попросил Дон, поднимая тощую мальчишескую руку.
        Раздражённо глянул на неё, и опустил:
        - Давай ещё раз. Ты Катя. Проводница из нашего вагона, - лихорадочно раздумывал он, как бы её подцепить. - А как ты мне гадала? Ну, там, в…
        - По руке и на картах, - оборвала она его. - Результат напомнить?
        Она скоренько повторила всю ту лабуду, что по приколу обозвала прогнозом на будущее. Дон поверил. Сразу. А почему он не должен верить, если и сам впал в детство, натурально, физическим образом. Тут пришла в себя Инга. Подползла ближе и обняла его, как родного. Даже пару раз шмыгнула носом. Дон кое о чём догадался и спросил у малявки:
        - Босоножки от Джимми Чу не жалко? Пропали же.
        - Это не смешно! - картаво пропищала та и расплакалась.
        - Прекрати её дразнить! - зло потребовала Катя, обнимая Машку. - Совсем башкой поехал? Это и вправду не смешно. Ты что, идиот? Не понимаешь, что произошло?
        - Понимаю, - Дон мужественно собрал в комок ноющие от ужаса внутренности. - Но, не могу даже пореветь. Как-то стыдно… перед вами. Я ж у вас тут, как бы, один мужик.
        - Один на всех, - пробормотала ему в грудь Инга.
        Затем отпрянула и строго спросила:
        - Ты разговаривал с матерью?.. С той женщиной, с Татоной, которая была матерью тебе и Паксае, - указала она на Катю.
        - Нет, - припомнил свою «чужую» осторожность Дон. - А что?
        - А то, что здесь, естественно, иной язык. Он где-то там, в головах этих детей остался. Как видно, записан в мозгу. Я в этом не разбираюсь, не психиатр. Ты же понимаешь Татону? Вот и мы понимаем. Но, с разговорной речью пока плохо клеится. Так что будем как бы заново учиться говорить на незнакомом языке. Мы уже попались на русском. И я кое-что наболтала в беспамятстве, и Машка с перепуга. Одна Катерина у нас кремень: ни слова не сболтнула. Местные, конечно, удивились такому ненаучному факту: на своём новом мы не говорим, а на своём «чужом» чешем. И друг друга понимаем. Но, с точки зрения науки они тут не могут объяснить, чем это шарахнуло их детей. То есть, всех нас. Нам ничего не рассказывают - берегут истрёпанные детские нервы. А между собой шушукаются о каком-то взрыве света, что нас, якобы, накрыл. Несколько раз помянули недобрым словом каких-то древних, от которых остались всякие пакости. Что за пакости, непонятно. Да, и не до этого. Нам сейчас главное не сдвинуться от всего этого. И не распсиховаться. Знаешь, оболтус, у меня гора с плеч, - покосилась Инга на всхлипывающую Машку. - Мы её пока
с трудом держим. А если бы и ты заистерил…
        - Я истерю, - признал Дон. - Только я пока в шоке, а потому звук не включил. Да ещё тут одно обстоятельство нарисовалось. Прикольное до жути. Оно меня и отвлекло от психоза.
        - У тебя с головой нелады? - осторожно осведомилась Катя, переглянувшись с напрягшейся Ингой.
        - Да…, как сказать? - с подозрением оглядел он обеих. - Вы что-то знаете! - припёр он к стенке этих заговорщиц.
        Чёртовы куклы помялись, покобенились, а потом всё-таки рассказали. Всё, что обнаружили, покуда он валялся в беспамятстве. Верней, обнаружила Инга и поделилась с подругой по несчастью. Когда она более-менее пришла в себя, так сдрейфила, что тут же попыталась сбежать. Сбегалось туго: она просто дотянулась до края широченной кровати и сверзилась на пол. Дверь в комнату была открыта, и результаты побега услыхали. Ворвались целой компанией, заохали - кто-то даже всплакнул - и водрузили дитя обратно на постель. Маленькое приключение встряхнуло Инге мозги и заставило мобилизоваться. Целый день она просто слушала и смотрела. Анализировала всё, что подавалось анализу. Как ни странно, многое поняла, не слишком упирая на вопросы веры в происходящее - не до того было.
        Первую же немую просьбу вынести её на свежий воздух выполнили безропотно. Здоровенный бородатый брюнет с массой предосторожностей поднял дитя на руки. Понёс из дома на улицу. На улице оказался широкий двор в тенистых деревьях и куча признаков неопознаваемой местности. Тут в ней, было, снова завозилась придушенная истерика. Но в силу войти не успела - не дали. Прямо в её голове - помимо собственного участия - что-то успокоительно заворчало. Натурально, какой-то старый дед. Не словами заворчал, а… Просто она со всей определённостью ощутила его неудовольствие. Какую-то напористую попытку её успокоить и заткнуть. Он даже продемонстрировал некую ассоциативную цепочку: она спокойна - вокруг всё прекрасно, она истерит - во всю башку горит огонь. Потом огонь как бы уменьшился и как бы оказался под ногами кого-то. Постепенно резкость изображения улучшилась, и оказалось, что на огне поджаривается она сама собственной персоной.
        Естественно, Инга испугалась, поднапряглась и вышвырнула эту пакость из башки. Видать, бородач испугался этой дерготни и неумело затряс её в руках, будто младенца. Будто она уже орёт во всю глотку. Пришлось замереть, прислушиваясь к собственной голове: упорный партизан снова туда залез. И вновь протянул перед ней ту же ассоциативную цепочку. Можно думать, что угодно, но зря такими угрозами не разбрасываются. Для уверенности Инга мысленно пожелала увидать всё снова: от начала до конца. Собралась, сконцентрировалась и убедилась: если она не возьмёт себя в руки, то непременно сделает что-то такое, за что попадёт на костёр. А гореть на костре - не самый полезный опыт на свете. Пришлось прислушаться к совету.
        Оно продолжало сидеть в голове и легонько там шуровать. Не больно, но дико неприятно. На неё - верней, в неё - хлынул поток каких-то чужих чувств. Она поначалу принялась хвататься за них, как за прыснувших из-под руки солнечных зайчиков. Нахватала полные горсти, но эта штука в голове отняла добычу - как корова языком слизнула. Заново осторожно потянула Ингу разобраться с каждым чувством в отдельности. И дала понять, что эти чувства не какие-то там бесхозные. Они шли от бородача, от Татоны, от прочих, кто крутился рядом. Словом, когда её уложили, наконец, на эти перины, она вовсю знакомилась с новым умением шарить в чужих головах. Именно так: Инга обнаружила, что сосредоточившись и настроившись на определённого человека, может совершенно чётко идентифицировать обуреваемые им чувства. Ворчун в голове её похвалил. Ещё Инга поняла, что должна заниматься таким важным делом постоянно - он так и дал прочувствовать: важным! А ещё нужно тщательно шифроваться: скрывать свою реакцию на чужие «подслушанные» чувства. Естественно, дабы не загреметь на упомянутый костёр. Затем он-она-оно пропало. Словно и не
партизанило в её голове.
        Никаких систем слежения - как у Дона - Инга в себе не обнаружила. Выслушав отчёт о его находке в голове, закрыла глаза и долго пыжилась, пытаясь отыскать в себе нечто упущенное. Сетку так и не увидала, испытав облегчение. Ей и без всяких там эхолотов было обо что заморачиваться. Потому, что глючилось не только в её башке - на неё свалилась и проблема с глюками Машки. В этом новом… месте они являли собой родных сестёр - отсюда идентичность мордах. И непонятными ведьмами - потенциальными пользователями костров - оказались обе. Если Инга - тренированная ударами судьбы - смогла выстоять перед очередным сюрпризом, то Машка спеклась моментально. Не желая принимать эту дерьмовую реальность, девчонка упиралась и хандрила. Хотела к маме и отбрыкивалась от иных, более насущных желаний. Благо, хоть приказы старших исполняла безукоризненно, а то бы давно спалилась сама и спалила Ингу.
        Они протрещали почти до вечера. Их никто не трогал, если не брать в расчёт периодические набеги служанок с одеялами, лекарствами и перекусами. Мать Пакса-Дона и Паксаи-Катерины тоже подходила несколько раз. Гладила детей по головам, выспрашивала, как они себя чувствуют. Вымученно улыбалась, старательно стирая с лица тревогу. Катя с Ингой столь же старательно демонстрировали оптимизм и прибывающее с каждым часом здоровье. Дон моментально подключился к этой игре, дабы им всем не прописали каких-нибудь дополнительных лечебных процедур. Вот чего им сейчас точно не хватало, так это консилиумов с привлечением чужих дядек. Но, последний - уже под вечер - визит матери напряг всех. Татона была непривычно собрана и сумрачно деловита.
        Дона уже просветили, кто тут есть кто. Их с Катей отец был богатым уважаемым торговцем и столпом местного общества. Инга с Катей числились молочными сёстрами, что здесь котировалось так же высоко, как кровное родство. Но, у Инги с Машкой… То есть, у каштарий Лэйры и Лэли отец и старший брат являлись каштарами - представителями местной воинской элиты, имеющей большой вес в обществе. Их мать - знаменитая лекарка - умерла при родах Лэли. В последний набег армов - каких-то крутых вояк из какой-то Империи - была схвачена и увезена туда старшая сестра Лэйры. Отец с братом, как и прочие воины, не смогли этому помешать. Неведомые армы считались непобедимыми бойцами, наделёнными какой-то сверхъестественной силой. О магии тут никто и не заикался, значит, речь шла про особые, но вполне естественные навыки, а не метание молний с двух рук. Однако навыки, которым тут ничего не могли противопоставить. Прозвучало даже определение: порченные, что вообще, не понять, как характеризовало армов.
        Татона, не особо выбирая выражения, сообщила, что сегодня ночью у Лэйры с Лэли не станет отца. Мол, к сожалению, он так и не пожелал никого слышать: ни её, ни других каштаров. Что-то в нём такое произошло, что даже самые близкие не смогли ничего поделать с его душевной мукой. Каштар и после смерти жены уже не жил - пробивался. Даже крошка Лэли не смогла растормошить его тоски. А тут такой удар: у него забрали дочь, а он не смог её защитить. Резонов для него не существовало. Да, он помнил, что от простых воинов империи каштары всегда отбивались. Да, в этот раз на них навалились аж девять армов, а это, считай что, целое войско. Да, против тех сволочных порченных никто не устоит. Да, никто в селении не погиб - совесть-то поди и у армов есть. Каштару чуть ли не орали в лицо все эти правильные слова. А что толку-то урезонивать мертвеца - сдержанно вздохнула Татона. Она понимала, что отца у Лэйры с Лэли нет давным-давно, потому и опустила руки первой. Короче, этой ночью девчонки станут круглыми сиротами. Старший брат, понятно, отца заменит, но куда ему - вчерашнему мальчишке.
        Упомянутый брат явился за ними уже в потёмках. Даже речи не шло о том, что детям на подобных мероприятиях не место. Каштарии - не дети, а дочери великого воина со всеми вытекающими. Присутствие Паксаи тоже строго обязательно: молочная сестра, никуда не деться. А вот Пакс может остаться дома - Дон категорически воспротивился такому великодушному предложению. Что бы там эти местные не учудили, он своих девок одних не отпустит. Плевать он хотел на местные семейные связи - теперь они вчетвером одна семья, а остальные индивиды с боку припёку.
        - Может, его какими травками попоить? - глухо спросил Лэкос, теребя в руках перчатки.
        Татона, стоя рядом с повозкой, куда усадили болезных детишек, только головой покачала, дескать, не мели ерунду. Высокий широкоплечий парень в чешуйчатой броне стоял перед невысокой хрупкой женщиной и тосковал безо всякого стеснения. Старший брат только-только собрался привести в дом жену. Ему уже девятнадцать. Год назад он прошёл посвящение и стал полноправным каштаром. Пока бы Лэйра с Лэли подросли, у него бы и свой ребёнок появился. А если бы повезло, так и два. Теперь же ОНА непременно засомневается - понял Дон. Не всякая девушка пойдет за парня, у которого на руках две малолетних соплюшки. Даже если до сих пор у них всё было пучком, теперь девица может заартачиться. Жалко парня - шевельнулись в ответ и собственные недавние пережитки большой, липовой любви. Сразу видать, что не слабак и не гнилой. Дону было, о чём с ним поговорить. Но мозги уже в порядке. Теперь он снова сопляк, делиться с которым чем-то задушевным такому воину и в голову не придёт.
        - Плохо без твоей матери, - пожаловался Лэкос, погладив по головке припухшую Машку. - Сейчас лишь она его и спасла бы. Лэйра, - вдруг напрягся он. - Ты ведь всё видела. Как попалась Лэрис?
        Инга офонарела! Но прежняя жизненная выучка дала о себе знать. Она мигом притушила растерянность в глазах, изобразив нечто напряжённо-жалостливое.
        - Ну. Ты только их битву видела, или?..
        - Лэкос, оставь её! - потребовала Татона, махнув рукой, чтоб повозка трогалась.
        Пошла рядом с ней, на ходу увещевая парня:
        - Нашёл, у кого спрашивать. Они язык собственный почти забыли. И не приставай к сестре, не тревожь. Она только-только пришла в себя окончательно.
        Женщина ещё что-то там втирала растерянному парню, но Дону это уже было неинтересно. Несмотря на поздний вечер и темень, в этом городке всё стояло на ушах. Сновал народ, пылала целая прорва факелов. Интересно, что же такое замутил этот генерал, что всем не спится? А городок необычный. Характерный такой городок. Если сюда совершают набеги из этой самой Империи, значит, он где-то приблизительно пограничный. Да и с виду на то похоже: тут не дома, а мини крепости. Никаких дизайнов с архитектурой: доты с узкими окнами, а вокруг каменные стены вместо плетней с заборами. Улицы широкие и отлично вымощенные. Полно военных, или что-то около того. Может, это какой-то местный гарнизон? Тогда понятно, с чего всех поставил на рога ритуальный уход военачальника.
        Ехать будут долго - пригрозила Татона. И Дона заусило поковыряться в собственном… Таланте или напасти - об этом он пока не думал. Желать показывать себе всякие планы уже умел, вот и разбирался: где тут что? На экран внутреннего зрения ему выбрасывало планы всего, на что падал требовательный взгляд. Тянущиеся вдоль улицы дома - пожалуйста, во всех подробностях их внутреннее устройство. Площадь перед воротами - извольте чертёж города-крепости. Выбрались за высокую городскую стену и потащились по широкой укатанной дороге. Сразу топографический план местности.
        Бредущих в траурном темпе коней никто не понукал, хотя иногда их обгоняли пешеходы. Люди молча и целеустремлённо сворачивали с этого шоссе и по тропе принимались штурмовать высокий холм. Зарос он - не продраться, но эту тропу явно периодически чистили. Местные кони - охренительные першероны - карабкались вверх, будто горные бараны. К примеру, их тягач без напряга закатывал на холм повозку с четырьмя сопляками и водителем. А вот Татона так и не села в неё - шла рядом погружённая в какие-то невесёлые мысли. Дона заранее воротило от будущего траурного мероприятия, но присутствие девчонок держало в форме. Машка дрыхла без задних ног. А вот Инга с Катей напряжённо припухли. Боялись, что их заставят участвовать в чём-то кровавом, раз речь шла о безвременной утрате, что свершится принародно в онлайн-режиме. Вряд ли уважаемого воеводу повесят - не слишком почётная смерть. А у вояк с такими саблями, как у этих, ритуалы ухода из жизни должны обставлять с помпой.
        Отец Лэйры с Лэли - высокий, могучий, в офигенно начищенной чешуе - ожидал гостей на самой вершине. Прям, витязь в тигровой шкуре перед самым выходом на пенсию. Кому-то он просто кивал, с кем-то перекидывался парой слов. Судя по довольной физиономии, мужик нисколько не заморачивался предстоящим. И даже наоборот: ему явно становилось легче с каждой новой порцией прибывающих. Можно сказать, совсем слегка радостно. Он так заметно чего-то ждал, что на ум приходила лишь одна мысль: встречи с женой. Где-то на небесах, как учат практически все известные Дону религии. Остаётся пожелать, чтоб мужик и вправду нашёл её там. Дону все эти дела с богом были непонятны и совершенно неинтересны. А вот судьба души совершенно незнакомого человека внезапно растравила собственную. Может, оттого и смерть каштара внезапно приобрела какой-то личный смысл. Сразу наружу полезли всякие дурацкие вопросы: а он бы так смог? А он бы сумел затосковать по женщине до полного маразма? Как иначе назвать сугубо эгоистичный поступок мужика с двумя малолетками? Да ещё и девчонками. Вряд ли их папаша круглый идиот - вон сколько людей
его провожают реально в последний путь.
        Проводить старого друга и собрата по воинскому сословию приехал сам каштартан - тихонько сообщила им Татона. Спрашивать было как-то неуместно, но Дон итак сообразил, что какой-то правитель. А царь или всего лишь граф - не одна ли байда? Собравшиеся вокруг отбывающего воины что-то долго с ним перетирали, собравшись тесным кружком. Прощались, наверно. Затем каштартан взял в руки саблю смертника и направил её в грудь хозяина. Крестьян, горожан и прочих туда, к самому эпицентру событий не допустили. Вообще непонятно, чего они припёрлись? А особо выморозило, что сюда притащили их с девчонками. Ведь уходящий папаша даже не соизволил подойти к ним и попрощаться по-человечески. Все слова прощания достались друзьям и соратникам в железе.
        Кончилось всё тем, что вернувшиеся с холма горожане собрались на краю городка и разложили огромные костры. Пили вино и пели, наверно, самые грустные свои песни. А неподалеку, у кромки леса раздавались глухие грозные песни воинов. Под утро они подняли тело каштара на погребальный костер. Тогда и горожан позвали попрощаться с их родичем и защитником. Инга смотрела на огромный костер, которым почтили её постороннего отца, какими-то странными глазами. Не знай Дон, что эта женщина попала сюда вместе с ним - из одного скатившегося с рельсов поезда - решил бы, что та и вправду что-то чувствует к этому ушедшему человеку. А, может, и так - кто их разберёт, этих баб? Сам же он со всей определённостью чувствовал одно: больше нет студента и двух взрослых тёток, годящихся ему в матери. Остались один мужик и три девчонки, которых он будет теперь защищать, пока не надорвётся. И никуда не денется: эпоха деревянных решений канула в небытие. Всё, лафа кончилась.
        ГЛАВА 2
        МЕЖДУ НАЗРЕВШИМ ПОБЕГОМ И СОЗРЕВШИМ МОЖЕТ ПРОЙТИ ПРОРВА ЛЕТ
        - Паксая, не будь мямлей, - ехидно посоветовала Лэйра, покончив с узлом платка.
        Она замотала его на манер арафатки.
        - А ты не будь дурой! - огрызнулась та, досадливо скуксивши моську. - Бабе уже под шестьдесят, а она всё не наигралась.
        - Мне всего пятьдесят пять, - возразила Лэйра. - А сейчас и вовсе восемнадцать. С хвостиком.
        Дон тоже покончил с арафаткой, тщательно запрятав концы узла. Глянул на подругу и хмыкнул:
        - Крыса помойная!
        Сколько не гоняй, а бабы обязательно замешкаются и упустят минимум пару секунд. А он абсолютно честно не включал защиту, пока не дошёл до последней буквы в слове «помойная». Так что удар опомнившейся гадины бесполезно ткнулся в преграду, расходясь волнами по сетке. Она это почувствовала и слегка разозлилась. Не на него - на себя недотёпу. Дон просканировал её голову, не дожидаясь конца затухания: досада, раздражение, максимальная концентрация. Он подчёркнуто укоризненно покачал головой, ещё и поцыкав со значением:
        - Лэйра, ты не крыса. Ты курица. У тебя в глазу уже торчит арбалетный болт. Или нож в сердце. Так что, не напрягайся: ты уже почти сдохла.
        - Не обязательно, - подавив проклюнувшийся вызов, сдержанно возразила та. - Могли стрелять и не в глаз. Даже если бы ранили, я успела бы выключить нескольких нападающих.
        - Это мы уже проходили, - проворчала Паксая, повязывая на голову свой платок. - Помнишь свой последний результат? Реакция на боль сожрала целых пять секунд. За это время из тебя бы ёжика сделали. И это Дон тебя просто пнул.
        - В голень, - напомнила Лэйра, регулируя вспыхнувшее раздражение. - Самое болючее место.
        - Братик, а стрела в бок больней пинка в голень? - невинным голоском поинтересовалась Паксая, заматывая лицо.
        - Стерва, - холодно выругалась Лэйра.
        Дон проверил уровень её возбуждения: ноль-два-семь. Неплохо держит себя, но не безупречно. Когда она сосредоточена, то второй уровень пробоя всегда нулевой. Да и на третьем такой постыдной семёрки не нарисуется. Стабильно удовлетворительный уровень самообладания гадины: ноль-ноль-пять и ни дюймом выше.
        - Дон, что там? - поинтересовалась Лэйра, уловив, как он прощупывает её фон.
        - А что там может быть хорошего? - сухо осведомился он в ответ. - Ты тупишь, бизнесменша.
        Паксая мигом шагнула к брату и залепила ему подзатыльник. Не за вполне законный наезд на расслабившуюся подругу, а за собственный расслабон. Попав сюда десять лет назад и чуток поосмотревшись, они приняли для себя два железных правила. Во-первых, говорить только на местном, ни при какой нужде не употребляя родные словечки. По сравнению с русским их новый язык, как горбушка хлеба рядом с тортом: сухая и пресная. Не всегда в нём находились подходящие понятия для выражения некоторых чувств или оценок. Бывают же в русском такие, что заменяют целую тираду. Но, даже это не оправдывало их употребление - штраф подзатыльником. Время, когда их непонятное бормотание списывали на потрясение от падения на них огненного шара, давно прошло. Во-вторых, даже наедине они должны обращаться друг к другу новыми именами, дабы скорей привыкнуть - штраф пенделем под зад. Как ни странно, новые имена девчонок прижились быстро. А вот Дона и он сам, и они продолжали упорно называть земным именем. Это никого вокруг не напрягало - прозвища здесь были в чести. Даже такие непонятные, как его родное имя. Зато любые другие
незнакомые слова новых соотечественников настораживали. А настораживать их было смертельно опасно.
        Ведь Дон, Лэйра и Лэли были порченными. Причём, не из той благословенной группы, представителей которой почитали и превозносили. Таких числилось аж целых пять. Естественно, те самые армы - костяк дворянской элиты могущественной Империи, граничащей с их цээратом Хашаш на западе. Воины, обладающие магией перевоплощения в воинов великих и непобедимых. Пообтеревшись в местном обществе, невезучие переселенцы с Земли тщательно разобрались со всеми слухами о древних людях, сотворивших на этой планете армагеддон средней степени тяжести. Картина впечатляющая, но отнюдь не поражающая воображение, как нечто немыслимое. Всё вполне реально и логично. Высокоразвитая цивилизация высоко развилась лишь в научно-техническом направлении. В направлении межнационального мирного сосуществования она облажалась по всем статьям. Выделывалась-выделывалась и допрыгалась. Смела саму себя с лица земли, как последняя дура.
        На сохранившихся с доапокалиптических времён картах было видно, что на этой планете когда-то было три материка. Условно говоря: северный, южный и потусторонний. Между северным и южным пролив не превышал ширины где-то Средиземного моря. То есть, соседи, что никак не могли ужиться в такой нестерпимой близости друг от друга. Потусторонний - на обратной стороне планеты - был в конфронтации к обоим. И в силу тактической удалённости мог попугивать недругов чисто техническими способами: ракеты, спутники и всё такое прочее. Северяне с южанами отвечали ему взаимностью, активно вооружаясь в том направлении адекватными средствами. Но, между собой они предпочитали разбираться по-соседски. Ракеты на таком расстоянии не оставляли шансов выявить победителя: сдохли бы все одинаково. Вот, на каком-то этапе гонки вооружений, эти умники и решили приналечь на иной сорт оружия: биологический с химическим уклоном. Им, отчего-то, казалось, что уж тут-то победитель обязательно победит, а не сверзится в ту же могилу, что и побеждённый.
        Конец света подкрался незаметно. По сохранившимся - редким и недостоверным - источникам виноваты во всём заокеанские сволочи. Именно они начали безобразить первыми. И северяне с южанами ненадолго объединились, раскокав к едрене фене потусторонний материк. Так ли это - пока неизвестно. Новая цивилизация ещё не доросла до океанских лайнеров, способных добраться до обратной стороны планеты. Да и желанием, откровенно говоря, никто не горит. Там - по официальной версии - теперь что-то вроде тёмного Сауронова царства, где сплошное гадство с непотребствами. Удобно. Так проще не помнить, что твои собственные предки тоже не погнушались гадством. Содеянное собственными руками непотребство не насторожило их. Ничему не научило, кроме одного: мы можем победить любого, потому, что крутые.
        А поскольку крутыми были обе стороны, то грянувшая вслед за первой вторая мировая война отомстила этому полушарию за гибель того. Мало, что последствия ядерной или какой-то другой бомбёжки притащили по воздуху через океан всякую дрянь. Собственная активированная биологическая пакость усугубила победоносное падение в пропасть. Люди мёрли, как мухи. Третья мировая война достала упорно выскребающихся из неё людей по следам второй. Брошенные на произвол судьбы многочисленные атомные энергетические объекты начали взрываться один за другим. Ядерную войну бывшим хозяевам учинили собственные детища индустрии. Это вбило последний гвоздь в крышку гроба заносчивой цивилизации. Одичавшие люди - из тех, кто остался человеком - копали убежища в самых удалённых от её центров уголках. А тем временем покинутые города зарастали нахально лезущей из всех щелей растительностью. Через двести лет о них напоминали лишь немногие всё ещё борющиеся за жизнь многоэтажки. А сейчас - спустя почти пятьсот лет - и они сдались окончательно. Вот, что в общих чертах - и с огромными предосторожностями - выяснили переселенцы.
        Собственно, так называемые «порченные» были всего лишь генно-модифицированными людьми, которых южане и выводили для особой войны. Такой, после которой не остаётся радиации и прочих прелестей. Никакой магии - сплошное издевательство над собственным народом. Армы имели в теле кучу всякой пакости, которая срабатывала в момент опасности и активизировала их на мордобой. Все физические параметры подобных особей мужского пола удваивались, утраивались и приводили их к личной победе в единоборстве. И таких у южан был пусть и ограниченный, но внушительный контингент. Но, это так, семечки - главная подлость заключалась в том, что встроенная в них «пакость» передавалась по наследству. И в каждой семье армов теперь рождались такие Гераклы.
        Нет, армы не были какими-то там злодеями с пулемётными гашетками в мозгах. Мало того, в процессе обвального протекания конца света именно они сумели собрать вокруг себя последних выживших южан. Здоровых выживших, потому что обе проигрывавшие стороны не ограничились биологической войной - они пустили в дело и химическую. Армы обустраивали жизнь спасённых людей. Они защищали их, изничтожая свихнувшихся мутантов, исповедовавших каннибализм. А таких на материке оказалось значительное большинство. Да что там: мужики жизнь положили, дабы сохранить ростки своего народа для будущей жизни - те из них, кто остались в живых. А затем они слепили Империю, на страже интересов которой воины-мутанты стоят до сих пор. И, кстати, их правлением там весьма довольны. Армы вывели для своего народа один незамысловатый железобетонный базовый закон: тот, кто добывает для Империи хлеб насущный, является главным её достоянием. А таким не разбрасываются. У них за убийство крестьянина или ремесленника императорский суд карает более жестоко, чем за какого-нибудь чиновника, торговца и даже воина. Просто холопский рай на земле.
Ведь после конца света необъятные земли Империи заселялись с трудом. И по сию пору на её карте остаётся масса тёмных пятен, где не ступала нога человека, поскольку дураков нет.
        Баловство с химией и биологией со временем привело к вулканическому прибавлению в размерах выживших представителей животного мира планеты: и млекопитающих, и гадов с насекомыми. Что говорить, если даже вокруг городков с обжитыми предместьями бродило немало зверья, полагающего, что люди - слабые конкуренты на жизненном пространстве. В том числе и одичавшая с конца света домашняя скотина. К примеру, козы размером с быка, или быки, догнавшие в холке вымерших слонов. Потому-то народ старался селиться ближе к обжитым местам, понемножку отвоёвывая у разросшихся лесов землю. Все крестьянские хозяйства лепились к трактам, охраняемым и от зверья, и от бандитов - те тоже дураками не были, предпочитая не углубляться в заросли.
        По сути, нынешние воины скорей обычные охотники только в доспехах. А на кой им красться по лесу, соблюдая тишину? Им добычу выискивать не приходится - чаще от неё отбиваются. Такая вот неправильная война. И не только в Империи, а и по всему южному материку. На северном, говорят, такая же беда. Правда, Дон не заметил, чтобы охота была воякам в тягость. Те перед каждой ходкой в дикие леса так горюют, что рожи от счастья лопаются: и у своих, и у имперских. И это счастье нового мира, что им есть, чем бороться с зудом в кулаках. О будущем, в котором люди снова победят природу, расплодившись, как клопы, не хочется и думать. Если армы к тому времени не выродятся, как вид, они втрое быстрей доберутся до нового конца света.
        Что же до набегов на соседние восточные королевства-цээраты, так дело не в их стяжательстве. Или в желании расширить пределы Империи - у той земли раз в пятьдесят больше, чем землевладельцев. Тут иное: ещё одно паршивое наследие химико-биологических баталий. Современные люди испытывают трудности с деторождением. Семьи, как у Татоны, где выживает пара ребятишек, слывут весьма благополучными. В семье так называемого отца Лэйры родилось четверо детей - целое событие! Правда, он дважды женился, но это неважно: его кровь считается счастливой. Вот на девушек подобной крови и охотятся армы в соседних цээратах. Мужикам просто хочется иметь своих детишек - желательно, побольше. Жестокий подход, но цель вполне можно понять. Чисто по человечески. Старшая сестра Лэйры - которую Инга не застала - увезена в Империю. Не бесправной истязаемой рабыней - рабство в этом мире существует лишь у немытых степняков. Девчонка стала женой арма, что не поленился сходить за ней в такую даль. Да и пресловутые набеги мутанты стараются проворачивать как можно меньшей кровью - это они умеют. Нет тут никакой повальной резни - и
без неё демографическая задница.
        Помимо армов в когорту правильных порченных входили великие лекари, с мозгами, заточенными на клятву Гиппократа. В их случае магия выражалась в рентгеновском зрении и ещё кое-каких подходящих навыках. Они тоже получали всю эту бодягу по наследству и ценились на вес бриллиантов. Как и ветеринары, которых вообще осталось с гулькин нос. Зачем прежним свихнувшимся на плодах цивилизованности товарищам такие спецы в армии? Да затем, что северные соседи налегали на переделку животных, а не людей, чем страшно гордились, выдавая себя за гуманистов. По сохранившимся легендам таких монстров лепили, что просто сволочи. Вероятно, мутанты-ветеринары должны были как-то портить мутантов-зверей - пытался выдвинуть гипотезу Дон. Но та выглядела как-то нелепо. Впрочем, он в неё не углублялся.
        В четвёртую группу входили мутанты-атмосферники с мутантами-сейсмологами. Погодники на нынешний лад - тоже весьма полезные в хозяйстве товарищи. Их после катастрофы остались сущие единицы. Да и то лишь благодаря армам - остальные выжившие просто не знали им цену. Погодников и сейчас немного. Отсюда особое отношение и безмерное почитание узких специалистов, ибо цивилизация сдохла, а ураганы с землетрясениями остались.
        Наконец, последний вид правильных порченных представляли собой подводники. Этих двоякодышащих мутантов выводили для уничтожения подводных военных баз. Благодаря им они и выжили, брошенные на произвол судьбы командованием, когда всё полетело в тартарары. Пересидели в парочке опустевших баз. Затем, конечно, вылезли наружу, но в новое общество так и не влились. Армы выделили им почти всю узкую полоску западного побережья Империи - ныне самый необжитой уголок, скрытый за горами. На вкус самих амфибий. Те чуток расплодились и организовались в несколько маленьких племён добытчиков жемчуга. Это обеспечивает подводникам максимальный комфорт в их строгом уединении. Но дальше торговых отношений они так и не ушли - слишком специфические у них условия существования.
        Есть у них и геморрой: кочевые племена северных степей южного материка. Эти пустоши занимают его треть, растянувшись с востока на запад. Как в постапокалиптическом мире сложилась такая человеческая формация, не знает никто. Но, она завелась, и вовсю заявляет о себе периодическими набегами на развитые южные государства. Да вообще бы заполонила материк, кабы не громадный горный массив, отделяющий степи от влажных, тропических, богатых на живность лесов. На востоке и по центру материка горы столь непроходимы, что жители пограничных округов горя не знают. Если степняки и умудрялись продраться к ним на своих лошадках, то весь их воинский пыл растрачивался на борьбу за выживание в горах.
        А вот пара западных округов Империи были защищены вшивенько - с их стороны горы были пожиже. И местами проходимы, чем степняки и пользовались. Впрочем, пользовались без особой пользы, унося ноги с добычей лишь в одном случае из десяти. Армы по своей натуре равнодушны к накопительству. А вот к любой драке, что сподобится подвернуться, относятся почти с благоговейной любовью. Не так уж часто им предоставляется случай размять кости, если не брать в расчёт их многочисленные спартакиады на мечах и врукопашную. Подводники - хоть и состояли когда-то на службе - не столь воинственны. Их жемчуга приводят налётчиков в алчный трепет, и они, в принципе, могут за себя постоять. Но, чаще просто оставляют свои посёлки и уходят на родную подводную базу, за которой ухаживают, как за любимым детищем. А после возвращаются обратно на материк. Восстанавливают дома, в досаде сожжённые пролетевшими с добычей налётчиками. И продолжают плевать на весь остальной мир.
        С правильными порченными всё. Остаются неправильные, получившие в народе прозвища «гады». Мутанты-эмпаты, вроде Лэйры с Лэли. Этим фруктам приписывают мерзкую способность читать чужие мысли, хотя до этого генетики прошлого так и не доросли. А что может быть чудовищней, чем беспардонное вторжение в голову? Каких только гадостей не приписывается гадам до и после конца света. Это именно они спровоцировали вселенскую гибель. Кто ещё мог толкнуть порядочных учёных с командирами на такое безобразие, как армагеддон? Конечно те, кто мог залезть им в голову и нашёптывать всякую гадость. И с мотивами всё понятно: гады хотели захватить весь мир. Обратить всех в своих рабов, а самим купаться в золоте. Представляя эту картину, Дон ёжился. Лично его как-то не тянуло купаться в холодных металлических штуках любой формы и величины.
        Это именно они создали из несчастных голодающих каннибалов. Как им это удалось? Какая связь с их способностями? На эти вопросы не ответит ни один хоть чуть-чуть разумный. Гадов сделали козлами отпущения за все без разбора постапокалиптические гнусности. Бред! Но, людям он необходим почище сытой жизни. Проблемы у них с пищеварением, если в душе хороводит чувство вины за собственные гнусности. Лучше уж выбрать крайних и объявить на них охоту. За десять лет второй порции взросления Дон с Паксаей с ног сбились, уберегая подруг. Не допускали даже мизерных подозрений в их принадлежности к гадам. И хотя Лэйра сама была мастером шифроваться, не так-то просто скрывать собственные чувства, когда становишься свидетелем чужих. Нет, она этот навык в себе оперативно выдрессировала. А вот с Лэли пришлось помучиться. Даже состряпать и распустить слух, будто она «того», блаженная. А с дурочки какой спрос?
        Добро бы ещё девчонки вселились в неприметных средне статических селянок. А то ведь в каштарий угодили, вечно на виду - элита, ядри её в печень. Ладно бы они остались жить по месту прописки: в городке Лээташ, что прежде принадлежал их отцу Лэрину из рода Лээт. Но каштартан Нуобат - владетель одноимённой провинции и старый друг почившего отца - забрал сироток к себе. В свой столичный город Нуоб. Как девки упирались - словами не передать. Да и старший брат Лэкос - нынешний правитель Лээташа - пытался возбухать против такой отеческой воли. А каштартан отдал ему в жёны свою единственную дочь, чем упрочил позиции молодого каштара и поимел повод затыкать зятька, когда ему вздумается. Единственное, что девчонки отвоевали, так это возможность забрать с собой молочную сестру Паксаю да её братца Пакса. Татона попечалилась, но отпустила детей в столицу. В целях получения хорошего образования для одного и козырного замужества для другой. Так вот они и прожили в крепости каштартана почти десять лет предоставленные самим себе. Нуобат - классный дядька. Забрал сироток друга, обеспечил им кров и всё остальное, а
после почти забыл о них. Сыты, одеты, обуты, а прочее всякое на их усмотрение - ему некогда, у него куча работы. Лучшего расклада трудно пожелать. Учились детки отменно. В баловстве замечены не были. Просто конфетка, а не подопечные. А чем они там занимались, вечно тихушничая по углам - никому не было дела. До последнего времени.
        Беда пришла, откуда реально не ждали. Хотя, если бы мозгами вовремя пошевелили, то просчитали бы. Беда была пустяшной для них прошлых, но весьма серьёзной для них теперешних: Лэйра доросла до невесты. Да и Лэли почти пятнадцать, что также внушает опасения. Лэйра итак заневестилась: девятнадцатый год, а она всё в девках шляется. От женихов, как говорится, отбоя нет. Такая красотка, да ещё с приданым - у любого слюньки побегут. Пока была возможность ломать из себя недотрогу, она старалась изо всех сил. Но, тут на неё положил глаз не кто-нибудь, а сам каштартан соседней волости. Молодой и горячий - парень ни в чём не привык себе отказывать. И Нуобат не видел причин в отказе. Не сказать, будто Лэйра офонарела от такого развития событий - скорей, взбесилась. Но в драку за самоопределение не полезла - смысла не было.
        Дон давно готовился слинять по-тихому - в Нуобе их больше ничто не держало. Да и в целом на востоке. Выросли в безопасном уголке, выучились а вечно ходить по струнке, скрывая их криминальную тайну, достало. Для гадов не существует пола, возраста или дворянской неприкосновенности. Сожгут на костре, и ваши не пляшут. Понятно, что их компания - пусти Нуобат за ними погоню - попадётся в два счёта. С этим у каштаров строго. Поэтому долго и вдумчиво изыскивали место, где их ни за что не отыщут. В конце концов, выход - простейший и безупречный - нашла практичная умница Паксая. Он и вправду был столь элементарен, что Дону, к примеру, просто не приходил в голову. Могильники. Или Утроба - это как кому нравится. Города древних - от них кое-где ещё остались заповедные развалины, которые давным-давно сожрали джунгли. Люди туда не совались, и не только из-за гигантских хищников. Эти старые развалины слишком остро напоминали о глобальной неудаче предков и ассоциировались только с ней. А неудачу люди не любят. И потому подобные места обросли массой сказочных нелепиц, бьющих по суеверию выживших счастливцев почище
атомной бомбы.
        Всеми правдами и неправдами Дон собирал информацию о таких Могильниках. Обычные города его не интересовали. Чего он там забыл среди изъеденных растительностью руин? Лучше попытаться отыскать следы военных баз, где создавали или хотя бы обкатывали таких, как этот Пакс, в которого он загремел. Парень не был эмпатом. Но явно принадлежал к племени гадов: тоже мог командовать куклами, собственноручно создаваемыми из людей. Правда, его возможности были круче, чем у Лэйры. Он был куда сильней в деле мысленных ударов по чужим мозгам. Умел контролировать не только гадин, но и окружающее пространство.
        Кстати, интересно: как? Ведь любые орбитальные спутники планеты давным-давно попадали на землю - это несомненно. А у себя Дон обнаружил режим связи с ними, к сожалению, невостребованный. Но, факт оставался фактом: он мог обнаружить приближающегося человека или зверя на расстоянии. Прямо так, без наводки какого-либо внешнего устройства. Правда, лишь в полукилометре - дальше не получалось. Да и на этой границе доступного ему сектора обзора на сильно пересечённой местности локатор косячил в трёх случаях из пяти. Но вблизи и за каменными постройками Дон всегда точно определял знакомую личность приближающегося соглядатая. Потому они и не спалились за десять лет ни разу. В его распоряжении была не только система слежения, но и система распознавания. А это вообще универсальная штука. Распознавала, в прямом смысле, всё, что поддавалось распознаванию: предметы, живые объекты, их чувства. Даже с определённой долей вероятностью просчитывала намерения. И это касалось не только людей - поведение животных она тоже щёлкала, как орехи.
        Кроме того, у него был собственный боевой режим, как у армов. Он включался сам собой, как только система распознавания считала, что явилась угроза. Точней, внешняя угроза. Тогда где-то в недрах башки Дона генерировалось… Он был склонен считать, что это электромагнитное излучение. Ну, не дружил он с физикой! Однако где-то когда-то вычитал, будто оно способно здорово навредить мозгам. А именно это боевой режим и делал: убивал мозги врагов начисто. Кроме этой полезной примочки Дон обладал системой внутренней защиты. Та позволяла ему отражать наскоки на голову со стороны гадин. Машинально, не задумываясь. Ещё могла сделать его невидимым, поработав с определёнными участками мозга того, от кого нужно спрятаться на открытом месте. Такая же бодяга со слухом и нюхом, если дело касалось животных. И ещё кое-что по мелочам: регулировала собственный слух, включала ночное зрение и прочее, прочее, прочее. Наконец, в кухонном комбайне Дона имелся блок защиты системы. С этой дурью он разбирался дольше всего. Никакой видимой пользы от неё не было. Нет, он примерно определился с её назначением: защищать тех, кого
Дон считал как бы членами своей команды. Девчонок, к примеру. Они и являлись его системой. Но разбираться с этим и разбираться.
        Короче, где-то обязательно должны были сохраниться тайные конторы, в которых они с девчонками найдут хотя бы часть ответов на животрепещущие вопросы. Каштартан Нуобат гордился своей фамильной библиотекой. В основном во всеуслышание, но некоторой её частью тихонько про себя. Они с Лэйрой вывели старика на чистую воду: улучили момент, осторожно завладели его мозгами и велели открыть доступ к потайному хранилищу. Там обнаружились старинные печатные книги. И просто отдельные документы, сохраняемые со всем тщанием. Самой большой драгоценность была раскладная карта южного материка из какого-то тонкого неубиваемого пластика. Её - и такую же с северным материком - Дон умыкнул без зазрения совести. На всякий случай. Кто знает, куда их заведёт самостоятельное плавание?
        Хотелось бы, чтобы в максимально защищённый от людей уголок. Поселиться там и поплёвывать на костры с их идейными поджигателями. На эту мысль его навели подводники с их альма-матер. Да жуткие сказки о тех самых военных базах, куда не проникнет ни одна собака. Даже самые бесбашенные искатели древних сокровищ, что отваживаются залезать в Могильники, не смогли туда просочиться. А вот в себе он был уверен: не зря же в его башке целая локационная станция с волеподавителем разумных. Если он является осколком бывшего военно-промышленного комплекса, так не чужой и его бренным останкам. Как-нибудь прорвётся к своему законному наследству.
        - Дон, ты остаёшься? - ядовитенько уточнила Паксая. - Так чего расселся с умным видом? Я уже готова. И он ещё гундел, будто бабы на пожар собираются, как в театр. Ты чего-то задумал? У тебя какие-то новые гениальные идеи? - заподозрила она братца в скрытничестве.
        - Новых нет, - отмахнулся Дон, поспешно влезая в керт.
        Не в обычную обывательскую запашную куртейку из плотной ткани. В настоящий воинский кожаный керт, застёгивающийся металлическими бляхами. Несколько тяжеловато, но Дон содрал с него тонкие металлические пластины. Воином он так и не стал - воевал за это с каштартаном до последней капли слюны старика. К чему эта докука, если он сложившийся гад и потенциальный дезертир? Нет, кое-как махать саблей пришлось научиться, дабы не прослыть уж законченным хлюздом. Но Дон активно культивировал среди приближённых каштартана мысль, что пойдёт по учёной стезе. Количество часов, проведённых в библиотеке, подтверждало его байку, и от него быстро отцепились.
        - Паксая, ты письмо для матери приготовила? - поинтересовался он, затягивая ремень.
        - Приготовила, - буркнула та и отвернулась.
        Прекрасные чёрные глаза Лэйры сощурились в смотровой щели арофатки. Из-под платка пробубнили:
        - Она сомневается: стоит ли? Нет, понятно, что Татону жалко. Потерять сразу обоих детей… Врагу не пожелаешь. Но…
        - Потерять да, - сухо подтвердил Дон, проверяя содержимое поясной сумки. - А узнать, что они спаслись от костра, нет. Татона была единственной подругой вашей матери. Уверен: она знала о её сущности. Как бы ваша мать не осторожничала, без посторонней помощи гадине не обойтись. Ваш отец, кстати, тоже доверял Татоне больше, чем другим. Значит, Татона должна быть готова к чему-то подобному. Мутации передаются по наследству. Я ж тоже не случайно такой. Трудно поверить, будто в нашем роду лишь один всевидящий: я. Эта нелепая кличка просто бесит! Жаль, что о всевидящих мы почти ничего не нашли. Какие-то слухи да басни. Видать, такие субчики были зверски засекречены. Короче. Думаю, Татона подозревает, что её дети замараны гадством. И мы ей это сообщим. И про меня, и, будто бы у Паксаи оно тоже имеется. Это облегчит женщине разлуку. Дети ж от костра спасаются, а не в запой уходят, - закончил он митинговать и экипироваться одновременно.
        Сейчас они с сестрой торчат в библиотеке - эту гипотезу забили в головы нескольких слуг. В предсвадебной суете до библиотеки никому нет дела - о них до пропажи невесты даже не вспомнят. Весь багаж в количестве четырёх набитых рюкзаков припрятан в надёжном месте. Паксая их самолично изготовила, ибо местные кожевенники не могли предложить ничего лучше.
        Лэйра стянула с головы развязанную арофатку и машинально отёрла лоб. Её злило, что они разделяются, что брату с сестрицей предстояло уходить первыми. Умом разумность этой меры она понимала. За десять лет их практически не видели врозь. Дело даже не в перестраховке - Дон физически не мог отпускать девчонок хоть сколько-то далеко от себя. Вот тут-то и начинал фордыбачить блок защиты системы. И если они исчезнут одновременно, это моментально наведёт на мысль о побеге. А бегунов каштары умеют ловить по горячим следам - не лохи какие-нибудь. Вот Дон и просчитал, какая гипотеза исчезновения двух каштарий приведёт к максимальным затратам времени по её отработке: похищение. Кроме прочего, отработка этой гипотезы привяжет Нуобата к ограниченной территории собственного цээрата. И к западной границе он немедля пошлёт отряд, дабы предотвратить вывоз девиц из страны в Империю. На севере земли жениха и его родичей - туда гипотетические похитители не сунутся. На восток тоже. Нуобат непременно отрядит кого-то на юг: там порты и прямая дорога морем в Империю. Отсюда вывод: они с девчонками двинут на север. Помимо
того, что там окопался жених, в северных горах больше шансов отыскать военную базу - Дон нашёл скудное упоминание о подобных предпочтениях древних.
        Исходя из этих соображений план побега нарисовался сам собой. Сначала он выводит из крепости Паксаю - за ними не шпионят так прилипчиво за ненадобностью. Потом забирает у барышника двух купленных лошадей - Нуобатовыми попользоваться не выйдет. Не явись Лэйра на сегодняшний парадный обед в честь жениха, поднимется хай - поэтому явится, как миленькая. Зато её ежедневная послеобеденная конная прогулка подозрения не вызовет - не зря же приучали к ней окружающих долгие два года. Лэйра прихватит малолетку и рванёт в условленное место. Пока её хватятся, наступит вечер, а ночные поиски всегда бестолковы и неконструктивны. Особенно на ограниченном участке предполагаемого исчезновения. До побега невесты допетрят нескоро. Пока суть да дело, беглецы смоются подальше.
        - Двинули? - подмигнул ей Дон и отодрал от стены потайную дверку.
        В этом каменном сарае на самом отшибе крепости был отличный подпол, где они свили подполье. Отсюда за крепостные стены вёл подземный лаз, разведанный вдоль и поперёк. Через него первая партия беглецов и проникнет сначала в город за стенами, а затем в лес. Лэйра задраила за ними люк, вздохнула и потопала на выход. Дон проконтролировал её отступление и помчался догонять сестру.
        - Лэли, не будь мямлей! - с деланным недовольством отчитывала сестру каштария Лэйра. - Мне плевать на то, что ты забыла. Чем бы оно ни было, ты молча отправишься гулять.
        Система слежения уведомила, что оба объекта покинули конюшню и продвигаются стандартным маршрутом: конюшня - ворота замка. Дон демонстративно порылся в седельной сумке и хлопнул себя по лбу. Он торчал у присутственного дома почти у самых ворот - сюда стекались все, у кого была нужда до барина. Нуобат проводил тут большую часть дня - ответственный был руководитель. Вот и сейчас он стоял на крыльце - беседовал с управляющим и какими-то торговцами. Рядом возвышался каштартан провинции Хураб и по совместительству одноимённый жених. Он увидал девчонок и забеспокоился: не по душе ему эта прогулка. Парень, кажется, и вправду втрескался в невесту по уши. Дон сочувствовал его грядущей потере. Но утешал свою совесть тем, что эта потеря однозначно во благо влюблённому.
        Вот, коснись его такой выбор: к алтарю гадину или на костёр - он бы выбрал костёр. Бес его знает, как каштар Лэрин мог уживаться с такой - скорей всего просто не знал. И ему очень повезло с преждевременной кончиной супруги. Не успела та за пятилетку знакомства ничего начудить. А проживи она чуть дольше, обязательно бы подставилась сама и подставила заслуженного мужа. Ну, не могут гадины себя контролировать всегда и во всём. Слишком опасно постоянно знать о чувствах окружающих и делать вид, что ничего не знаешь. А они ещё и бабы. У этих и собственные эмоции периодически зашкаливают, и чужие на башку сыплются - гарантированный провал, если долго торчать на одном месте. Дон даже подозревал, что мать сестричек не собиралась прожить с мужем долгую счастливую жизнь. Заполучила наследниц, чуток подняла под защитой мужа и айда.
        Он десять лет вёл сравнительный анализ между Лэйрой и Паксаей в смысле душевного развития подростка женского пола. У сестрёнки всё протекало нормально: кто-то нравится, кто-то не нравится, кем-то она могла ненадолго увлечься, кого-то дико не переваривала. Короче, всё, как у всех. Для гадины все окружающие делились на своих и чужих. Свои это объекты её системы: однозначно замечательные, не подлежащие критике, не ставящиеся под сомнение. И всегда рядом любой ценой, которую она, не задумываясь, заплатит. Все остальные просто люди: безликие, вызывающие интерес только с точки зрения мотиваций по отношению к её системе. К примеру, она никогда не покинет Дона. В лепёшку расшибётся, чтоб ему жилось хорошо, но никогда не полюбит его - аллилуйя! Он сомневался, что она и кого-то другого способна полюбить, как простая баба. Её специфическая любовь к своим носила крайнюю степень тяжести, но не была любовью - только жестокой необходимостью их иметь. Настолько жестокой, что за этим только смерть. Можно было понять Нуфию, что рискнула выйти замуж: тётка пыталась создать собственную систему. Жаль, что муж в неё не
входил. Впрочем, Дон мог и ошибаться.
        Он мог бы подкорректировать Хурабату настроение, но Лэйра справилась своими силами. Парень расслабился и вернулся к проблемам тестя. Девчонки чинно проследовали мимо и выбрались на широкий внешний замковый двор. Дон как раз закончил сокрушаться по поводу дырки в голове. Столько ехал, так спешил, а главное, что хотел передать каштартану, забыл. Посетители перед ним в очереди сочувствовали, за ним радовались. Он поправил капюшон, из-под которого торчала борода, и потащил коня на выход. Каждый, кто хоть на миг увидал его лицо, мог бы поклясться, что никогда не видел этого мужика.
        Сая - любимая кобылка Лэйры - устала манерничать. Вылетела из ворот, как засидевшаяся в девках тётка, неосторожно приглашённая на свидание. Её привезли жеребёнком из-за гор, из северных степных краев. Кочующие там орды степняков умели делать лишь два дела: выживать без надзора централизованной власти и выращивать лошадей. Воевать с южными государствами они тоже пытались научиться. Но сотни лет, пролетевшие после конца света - не срок для такой важной науки. И, получив в очередной раз по соплям, неугомонные кочевники выкупали отважно выживших в плену сородичей за таких вот скакунов.
        Сая расстаралась. Дон глазом не успел моргнуть, как сестрички вырулили из ворот и понеслись по улице. Через минуту за ними проследовали трое всадников с трогательно индифферентными мордами. Воины - что с них взять? Никакого артистизма. Старик Нуобат слежкой за воспитанниками не грешил. А влюбленные часто страдают паранойей. Вот Хурабат и послал присмотреть за суженой - Дон это предвидел. И сдержанно стартовал за ними, не поджимая дистанцию - торопиться нужно с умом. Да и смысла нет. Всё равно за городом Сая начнёт ожидаемо фордыбачить. Северным степям конец света не слишком навредил. Степной кобылке было странно и крайне неудобно общаться с местными лошадьми, пережившими его на свой лад. На такую всадник мог влезть только по лестнице. А после сидел раскорячившись: ноги врозь, как свинья на крыше. Саю с души воротило от этих монстров. А за городом на лужках перед джунглями горожане пасли домашнюю живность. Гордая степнячка бесилась, когда громадные и местами рогатые головы поворачивались на перестук её копыт по дороге.
        - Тихо, милая! - вопила Лэйра на весь колхоз. - Спокойно! Они не кусаются!
        Лэли за её спиной была спокойна, как чучело в музее. Гадины запросто управлялись с себе подобными, поскольку знали тех превосходно. А вот животные требовали более вдумчивого подхода и немалых знаний об их природе. Лэйра пренебрегала этой стороной искусства. А вот Лэли виртуозно общалась с меньшими братьями. Ей не приходилось остужать разгорячённый мозг лошади резким вторжением - мелкая действовала более тонко и своевременно.
        Когда до кромки узкой пригородной полосы леса оставалось не более километра, Дон запустил в голову Лэйры команду попридержать коней. Та моментально притормозила возмущённую кобылку. Трое фискалов машинально сбавили ход. Утром не было времени на развёрнутые планы - Дон импровизировал. Оставляя город, прихватил кое-что полезное: шестёрку воров, засевших после ночного промысла в кабаке. Мужики собирались отойти на заслуженный дневной покой. Он зарядил их, не миндальничая: жёстко и на несколько часов. Вялые с устатку воры потащились в засаду на тракт. Засели ближе к его выходу из этой пригородной лесополосы в поля. Теперь Дон взломал мозги воинов: слегка подправил команду Хурабата не спускать с девчонок глаз. С новой заморачиваться не стал: чем сложней, тем ненадёжней. Две принципиально разные команды не должны вступать в конфликт. Он приказал соглядатаям гнать вперёд, дабы не насторожить объект слежки. И поджидать его на выходе тракта из лесополосы. Дескать, никуда тот объект не денется - некуда ему деваться. Неизбежная стычка с ворами закончится быстро - даже двойное превосходство воров против
воинов просто пшик. Зато их участие напускало тумана по поводу внезапного исчезновения каштарий. Пока каштартаны переимеют всех представителей криминальных профессий в округе, они с девчонками уйдут далеко.
        Дон ворвался в джунгли по пятам троицы. Сая жарила за ним, негодующе вытягивая морду. Широкий тракт - с расчётом на прохождение конницы - содержался в порядке. Жеребец беспечно летел, не слишком-то глядя под ноги. Это тебе не латника таскать - подумал Дон и попридержал своего спринтера, огибая ползущий впереди воз. Затем снова ускорился, даже не оглянувшись на девчонок: он их знать не знает. Только успел расслышать отзвуки истерики Саи: воз тащил флегматичный пегий колосс. Спустя пару минут впереди замелькала задница ещё одной телеги. Когда Дон обходил новое препятствие, девчонки уже потеряли его из виду. Так что второй свидетель безупречно честной прогулки каштарий не смог бы связать их с промчавшимся всадником. Они тут в последние полчаса носятся косяками. Добравшись до их фирменной своротки, Дон попридержал коня. Развернул и двинул его в густые заросли, что с виду казались непроходимыми. А на деле своротка была хожена-перехожена вдоль и поперёк. Вскоре за спиной послышалось недовольное фырканье Саи - вертихвостка терпеть не могла загаженные густой растительностью просторы. Заставить её таранить
заросли можно, только надавав паршивке по рогам. А вот лошадка Лэли продиралась вперёд спокойно, демонстрируя превосходство своей всадницы в гадских навыках.
        Паксая ждала их у конспиративного дуба. Валялась в густой траве и мурлыкала под нос привязавшуюся с утра ёлочку, что родилась и росла в лесу. Лэйра отвела от лица ветку, под которую нырнула голова Саи, подколола подругу:
        - Всё дрыхнешь?
        - Всё зубоскалишь? - насмешливо огрызнулся та и скомандовала: - Давай, шевелись, медуза лупоглазая. Чего расселась? Служанок ждёшь?
        Пикируясь да изощряясь в эпитетах, они в темпе занялись делом. Каждый своим. Дон, к примеру, перекраской лошадей каштартана - те были слишком приметны и знакомы тут любой собаке. Опрыскиватель для садовых деревьев он стырил ещё пару лет назад - тот был невелик и отменно удобен. Рецепт безопасной для шкуры краски купил в прошлом году у пленного степняка. Сая брюзжала и крутилась на месте. Пыталась спрятать любимые серые бока от неприятно холодной струи, пачкавшей шкуру. Дон с видом заправского маляра превращал её в пегую уродину. Его жеребец - заранее изгвазданный да изуродованный колтуном - злорадно наблюдал за мучениями соплеменницы. Паксая собирала её длинную шелковистую гриву в пучки - сооружала из них комки, которые пошли на строительство колтуна. Примерно так и должна выглядеть средней руки степнячка, попавшая в плохие руки.
        Закончив безобразничать, Дон двинул на разведку. Девчонки, тем временем, перевоплощались. Скинули шикарные расшитые керты и вывернули наизнанку - получили качественное убожество со следами штопки. Избавились от дорогих расшитых по вороту рубах и от таких же штанов с сапогами. Через несколько минут прекрасные дворянки из-под дуба исчезли. Паксая нарочито презрительно хмыкнула, оглядев непонятные бесполые существа в грязно-серо-коричнево-говнистой латаной одёжке. Замызганные плащи и раздолбанные сапоги ещё того краше. Внешний вид подруги был не менее плачевным, но как-то её не портил. Про ослепительную красавицу - дочь Лэрина из рода Лээт - всякие брехуны уже лет пять слагали тупые нудные баллады. А вот обаяние Паксаи - без всяких помпезных врак - превращало даже самых суровых мужчин в блеющих добряков. При этом она была умна, не страдала склонностью к фантазиям и была самым полезным, надежным другом. Сеструху портило лишь занудство, которое она сама обзывала практичностью.
        Вскоре четвёрка всадников вылезла на полузаросшую дорогу, уходящую от тракта на северо-запад. Дон почувствовал себя римским гладиатором, получившим меч свободы рудис из рук самого Бога. Они начали осуществлять долгожданный план по изоляции своего гадства от общества, у которого на него аллергия. Ощущение освобождения чуток пьянило. Мысли о предстоящем порождали ядрёное желание жить на полную катушку. А не прыгать зайцем по минному полю, чем он занимался тут целых десять лет.
        Вот интересная штука. Десять лет назад он натурально умер. Фактически, помнил последнюю смазанную минуту жизни. Но как-то быстро позабыл про смертельный порог и прочие ужасы. Даже факт переселения в этого ненормального пацана оперативно померк под тяжкой дланью его мутации. Той вообще по барабану человеческие эмоции - главное, чтобы объект нормально функционировал. Так что Дон просто выздоровел и занялся выживанием. Девчонки гораздо дольше пребывали в какой-то лихорадке осознания момента. Инстинкт самосохранения и не так причешет мозги, коли надо. И Дон очень надеялся, что девчонки понимают: насколько оно им всем надо.
        Часть 2
        ГЛАВА 3
        ПРАКТИКА ОБОЖАЕТ ВЫСТАВЛЯТЬ ТЕОРИЮ ПОЛНОЙ ДУРОЙ
        Дон сверился с сеткой - два объекта, несмотря на ночь, двигались в разных концах дома. Первый в левом крыле на кухне - старушке кухарке всё так же не спится. Второй объект… Тоже застрял в своём квадрате, не покидая его границ. Это кабинет отца - работает наверно. Не теряя его из поля зрения, Дон приотворил дверь хозяйской спальни и скользнул в темноту. В коридоре горела масляная лампа, а тут пришлось переключиться на ночное зрение - эту функцию он обнаружил среди прочих, как только научился читать послания из недр башки. Секунд десять требовалось для адаптации глаз - пришлось замереть. За это время он выставил сигналку на объект «отец». Едва тому вздумается пересечь границу своего квадрата, она сработает, привлекая внимание к помехе. Разбрасываться не хотелось. Нужно сунуть Татоне под подушку письмо и сматываться.
        - Я ждала тебя, сынок, - ласково, но щемяще грустно прилетело из-под полога. - Чуяла, что придёшь со дня на день.
        Дон затаил дыхание, не сообразив, как реагировать на эту непонятную ловушку. Полог отдёрнулся - женщина спустила с кровати ноги и поманила его рукой:
        - Поди сюда. Не торчи столбом. Скоро придёт твой отец - у нас мало времени.
        Дон решил, что в такой ситуации - раз его как бы отец может помешать - лучше послушаться. Он подошёл, присел рядом, поправив верёвочную бухту, что висела на нём солдатской скруткой. Татоне явно есть, что ему сказать.
        - Давно понял, что ты такое? - прошептала та, нежно поглаживая рукой по родной для неё небритой щеке.
        - Перед тем, как уговорил вас отпустить меня с Лэйрой в Нуоб.
        - Значит, у вас это случилось одновременно, - задумчиво пробормотала Татона. - Видать, тот ужасный удар светом подтолкнул вас. Мы с Нуфией так и думали, что вы обретёте подлинный облик день в день. Хотя ты и постарше.
        - Значит… Ты знала? - прочистив горло, хрипло переспросил Дон.
        - Знала, сынок, - взяла его за руку Татона и принялась её поглаживать. - И твой отец всевидящий. И дед им был. И все мужчины в вашем роду.
        - Но, разве отец этим пользуется? - изумился Дон, лихорадочно припоминая повадки родителя.
        - Нет, не пользуется. Не у всех это включается. Вот у эмпатов, навроде Нуфии и Лэйры с Лэли, оно приходит само собой. А у вас как-то по-особенному появляется. Твой дед мне кое-что рассказал, когда ты народился. Он-то подлинный всевидящий. Рассказал и ушёл прочь. Подальше от нас. Боялся за твою жизнь, вот и унёс опасность куда-то далеко. Но, я чую, что он иногда возвращается. Этого не объяснить. Да тебе и не надо. Пустое. Женские мороки. Просто знаю, что он никогда не оставит тебя без пригляда. Старик только глянул на тебя, сразу понял: в тебе это проклюнется. Оно так и вышло. А раз так, и тебе уходить надо. Ты ведь пришёл попрощаться?
        - Да… мама, - спохватился Дон, что может обидеть женщину, которую ни на секунду не посчитал матерью. - И Паксая со мной.
        Он хотел, было, обосновать отбытие сестры. Но, Татона его опередила:
        - Непременно с тобой. Коли, кто про тебя прознает, так лучшей защиты для неё не найти. Но, вы уж помилосердствуйте, - укоризненно заметила она. - Как устроитесь в безопасности, дайте знать. Но, сынок, если будешь уверен. А без того забудь про мою просьбу. А то сгинете. Я вот тут тебе…, - вдруг засуетилась Татона, соскочила с кровати, полезла под неё.
        Что-то там нашаривала под днищем, лопотала неразборчиво. Наконец, поднялась, протянула ему небольшой тугой свёрток. Метнулась к настенному шкафу. Распахнула, схватила что-то звякнувшее, вернулась к кровати. И как не навернётся в такой темноте? Хотя, в собственной спальне на автопилоте наверняка ни одного угла не заденет. Татона снова присела. Вложила в его руку здоровенный, туго набитый кошель:
        - Здесь только золото. Мы с отцом долго собирали. Ты уж прости его, сынок. Никак не заставит себя с тобой попрощаться. Хотя, может, ещё…
        - Он в кабинете, - мягко возразил Дон, сверился с сеткой и уточнил: - Сидит за столом. И хорошо, что сидит. Не нужно ему это. Он винит себя, что стал моим отцом.
        - Есть такое дело, - сухо ответила Татона. - И вот, втемяшилось же в башку. Уж двадцать лет с ним спорю, а всё бестолку. Ничего. Ты о нас не думай, - вновь смягчился голос этой поразительной женщины. - Ты себе безопасный угол сыщи. Себе и Паксае. А мы уж как-нибудь.
        - Найду, - твёрдо пообещал Дон и неожиданно для себя добавил: - Найду и заберу вас к себе. Семья не должна рушиться навсегда.
        - Хорошо бы, - мечтательно вздохнула Татона, прижимаясь к нему всем телом. - А теперь ступай. Спеши уйти отсюда подальше, покуда не рассвело. Нуобат, первым делом, примчится искать вас тут. Может, уже где-то рядом. Он отличный воин. И верный друг: Лэйре с Лэли ни за что свободы не даст. Ведь это для них свобода, а ему нарушение клятвы, данной другу. Не ведаю, что дед тебе оставил в письмеце. Но, на словах он велел тебе передать: будет уходить, пусть идёт на север. К Скалистым горам. Точней не сказал, но, видать, в письмеце указание подробней. Ступай, сынок, - уже еле слышно прошептала она, отстраняясь.
        Дон поймал её ускользающую руку, нагнулся, приложился губами к сухой тёплой коже. Нет, он точно заберёт её к себе, когда устроится. Мать там, не мать - какая разница? Для него никакой, а она просто умрёт от тоски по детям. Они с Паксаей смылись и в ус не дуют. Стоит представить на месте этой женщины маму, как сразу ощущаешь себя законченной свиньёй.
        Татона легонько толкнула его в плечо, прошептала:
        - Ступай. Не теряй время.
        Она соскользнула с кровати и бросилась к окну. Отдёрнула тяжёлую занавеску, распахнула створки, прислушалась. Обернулась:
        - Собаки от ворот забрехали. Нуобат уже здесь. Беги в спальню Паксаи. В окно и через сад к соседям. На улицу не выходи. Нуобат, первым делом, пустит по ним всадников. Так и двигай садами, через ограды. Тебе сейчас главное до северной стены добраться. Там у оружейного сарая отец для тебя лестницу держит. Вечером проверял: она там, никто не убрал. Втащишь её на сарай, а оттуда до вершины стены дотянешься - отец всё рассчитал. Беги, сынок, - выдохнула она уже в спину сквозанувшего в дверь Дона.
        Повезло ему с матерями - круто повезло. И мама была замечательной, и Татона ей под стать. Перемахивая ограду третьего сада, Дон заметил, как по соседней улице пронеслась троица воинов. Берут в кольцо дом Татоны - понял он и наподдал. Притормозил лишь у последней ограды последнего дома. Сверился с сеткой: выбросил на неё план этой части городка, обнаружил четыре объекта. По одному на каждом углу, выходящих к северной стене улиц. Нормально: просматривают сразу их и открытую площадку перед стеной. Ещё двое спешились и забрались на каменные лестницы, ведущие к боевому ходу стены. Всего до половины, но и этого достаточно, чтобы держать под контролем всю эту часть городка. Оружейный сарай слева, через две улицы, практически в самом углу двух стен. Дон пробрался вдоль ограды к той её части, что граничила с пустырём перед западной стеной. Тут его мог увидеть лишь один угловой наблюдатель. Один - не десять.
        Система распознавания манипулятора выбросила на экран голографический скан его головы. Наметила цели: в височных долях отключение слуха, в теменной - зрения. Манипуляции с лобными должны превратить несколько вырванных из жизни человека минут в одну секунду. Поскольку одним прыжком пустырь Дону не перемахнуть, он установил таймер на пять минут. Активировал все свои заготовки и перемахнул через ограду. Замер на мгновение, дабы убедиться в результате усилий: воин равнодушно глянул сквозь него и перевёл взгляд на… кошку. Любопытная стерва вспорхнула на ограду прямо над головой официально невидимого манипулятора. Размером с приличного бульдога, эта дрянь демонстративно вытаращилась на него и зычно вякнула. Воин криво усмехнулся и потопал к этой заразе.
        Привстав на цыпочки, он тщательно инспектировал пустой двор: а вдруг кошку кто-то спугнул? Лестница отца не пригодилась - Дон уходил через западную стену. Сквозанул через пустырь - система слежения предупредила о наступлении конницы с левого фланга. Из-за следующего угла выехала пара всадников. Двое - не двадцать. Выключил слух и зрение воинов, ломанулся вверх по каменной лестнице. На боевом ходу присел, перевёл дыхание. Глянул в сторону ворот, попытал систему распознавания. Та в свете мелькающих факелов идентифицировала зловредный объект «Кобыла Сая». Значит, схоронку девчонок накрыли. Объектов «гадины» рядом с Саей нет - они благополучно смылись. Ещё бы! Поди поймай этих скользких кукол. А вот объект «Нуобат» уже пересекал периметр родительского дома.
        Дон вылез из верёвочной бухты. Продел один конец в кольцо для факела, защемил оба конца зажимом и сбросил за стену. Осторожно подавал двойную верёвку, чтоб та не запуталась. Наконец, перевалил за стену. Торопиться надо осторожно, но надо: скоро воины под стеной очухаются. А ему ещё вытягивать веревку из кольца - могут услыхать и этот неуловимый звук. Нельзя её тут оставлять: и тени подозрения не должно пасть на семью. Его здесь никогда не было - пускай докажут обратное! Так и вышло: едва он скользнул под защиту леса, волоча за собой и поспешно - абы как - сматывая верёвку, на стене нарисовался один из воинов. Закрутил головой, выискивая неведомую причину навалившегося беспокойства.
        Дон засел в зарослях, занявшись более качественной перемоткой. Заодно удостоверился, что его марш-бросок не поднял волну. Вскоре он уже продирался по джунглям в заранее оговорённое место. Они подозревали, что лошадей могут накрыть - с ними пришлось остановиться почти у самой дороги. В ночную чащобу их не потащишь: и неловки в ней степняки, и орать будут каждый раз, как кто-то рядом рыкнет или зашипит. Они предчувствовали, что от Лээташа придётся уходить пешком. Напрямик через джунгли, а это значительно сократит дорогу даже без коней. Зверьё им не помеха, компас в башке всевидящего имеется, ноги молодые и тренированные даже у девчонок. Над этим все работали без дураков, по-взрослому. Ни один год ответственно готовились спасать свою шкуру.
        - Чего так долго? - недовольно проворчала Паксая.
        Дон плюхнулся рядом с ней на обросшее мхом поваленное дерево. Забрал у сестрёнки палку, пошерудил вяло потрескивающий костёр и сухо бросил:
        - Нормально.
        - Ты что-то узнал? - моментально сработал её внутренний радар на его настроение.
        - Паксая, я всегда что-то узнаю. Профессия такая.
        - И что в этот раз? - невозмутимо осведомилась Лэйра, что-то ловко подшивая к своему керту.
        - В этот раз у нас дедушка, - выудил Дон из-за пазухи свёрток, а затем вытащил кошель: - И вот это. Родители подкинули, - пояснил он.
        - Очень кстати, - выхватила кошель Паксая и потребовала: - Давай про дедушку. Откуда он у нас взялся?
        - Он не взялся. Он всегда был. И всегда знал, что я родился всевидящим. Потому что сам потомственный всевидящий. Вот и сбежал из дома, чтоб не засветить меня.
        - Ух ты! - дурашливо округлила глаза Лэли, напряжённо к чему-то прислушиваясь внутренним гадским ухом.
        - К нам гости? - насторожился Дон.
        - Тебя это не касается! - огрызнулась Лэйра. - Не томи, читай писульку.
        Он прочитал, но никого не поразил. Разве только очередная за пару минут смена его имиджа раззадорила девчонок на безобидные укусы. Ибо на самом деле Дон был не всевидящим - на простецкий народный манер - а манипулятором. Во как! И по утверждению дедули, таких манипуляторов на весь мир осталось лишь двое известных: он да народившийся внучек. Промежуточное звено не в счёт, раз отец отказался от такой сомнительной чести и как-то там отключился. Дон тоже может сделать подобный выбор, если пожелает, но ему как-то не хотелось избавляться от такого подспорья в процессе выживания. Не будь на его попечении двух гадин… Нет - моментально признался он себе - и тогда бы он не стал отключаться. Признанию немало поспособствовал многообещающий рык неподалёку. Дон невольно покосился на их штатного животновода - полуприкрыв глаза, Лэли безмятежно лыбилась.
        Мужчины их рода - вещало дальше письмо-инструкция - столетиями упорно искали коллег, да так и не нашли. Если бы те существовали, так обязательно откликнулись - нет у них причин шифроваться от братьев по цеху. Просто и в лучшие времена их были считаные единицы. А после конца света, видать, совсем перевелись. На кой они вообще были нужны? Так манипулировать же - и дураку понятно. Причём, всеми порченными без исключения, что бы они там собой не представляли. Отсюда и причина вселенской безоговорочной травли, что учинили после конца света армы: те не желали никакого опасного насилия над собой. А эмпат ты там или манипулятор - для них один банан. Лезешь в мозги, значит враг. Враг, значит, должен сдохнуть - отменная в своей прямолинейности доктрина крестьянских и солдатских депутатов.
        После исторической преамбулы дедушка настоятельно рекомендовал уносить из Хашаша ноги, едва те обрастут нормальной мускулатурой. Дескать, в Империи дедушка выйдет на них, и дальше они побегут уже вместе. Куда дальше? А вот это интересный вопрос: есть на белом свете такое место. Далековато, да и другие всякие нюансы присутствуют, зато оно неприступно даже для армов. Дедуля его уже разведал, покуда внучек подрастал. Срывать его с места в голопопом детстве резонов не было. Ведь уводить бы пришлось сразу троих, учитывая двух сопливых гадин, что народились позже. Старик дал слово их матери, что выведет дочур из-под удара, и намерен его сдержать.
        - Старый мерзавец! - восхитилась Лэйра, шуганув выползающую на них гигантскую змею. - Но я его понимаю: возня с тремя такими детишками и бабу с ума сведёт. А деду-одиночке она и вовсе не под силу. Но, как излагает? Если умудритесь не сдохнуть, а вырасти, милости прошу в наши гадские ряды. Для пополнения и упрочения. Да, Пакс, хороший у вас дедушка. Истинный манипулятор.
        Хвост змеюки всосался в заросли. В предрассветных сумерках его поспешная ретирада бросалась в глаза. Вокруг костра не наблюдалось ни единой живой души, не считая его создателей. Двуногие гадины распугивали всех представителей их цеха, к какому бы классу и виду те не относились.
        - Ты закончила марать честь нашей семьи? - ехидно осведомилась Паксая и толкнула Дона в бок: - Читай дальше.
        Он вздрогнул - слишком тщательно прислушивался к чему-то неслышному и невидимому, что подбиралось к ним с гастрономическими намерениями. Дальше шли инструкции: где им следует оказаться, дабы пасть в объятья старшего товарища. И куда по пути завернуть да набраться ума-разума. Оказаться следовало на самом западе Империи, куда им пилить и пилить по затаённо вражеской территории. А перед иммиграцией завернуть в один миленький могильник. Верней, это даже не могильник - не просто бывший город - а старая военная база, сохранившаяся вполне себе сносно. Туда никакие потрошители могильников не забирались, ибо сведения о ней и в прежние времена существовали лишь в нескольких отдельно взятых головах. А в нынешние только в одной: в башке выжившего манипулятора. Тот подробно описал способ проникновения на базу, но о дальнейшем не позаботился. Дескать, разбирайтесь сами.
        - Странно, что старик доверил такую информацию обычному письму, - задумчиво прокомментировала Лэйра, развернув голову к чему-то слева от неё.
        - Татона бы его никому не отдала, - уверенно заявила Лэли, продолжая лыбиться в ту же сторону.
        - Не думаю, что письмо вообще хранилось в доме, - резонно добавил Дон, даже не пытаясь идентифицировать охотящийся на них объект.
        Не так уж много осталось в этом мире хищников, претендующих на звание людоедов. А местный тигр нахальней всех. Неизвестно, какой химической гадостью северяне бомбила южный материк. Но подгадили они ему изрядно. Почти все родичи этого полосатого серо-буро-мшистого красавца повымирали, но счастья ему подобная расчистка не прибавила. Мутант - ростом с прежних нормальных быков - не без труда осваивал заново старые джунгли новыми габаритами. И, как понял Дон из возрождающейся местной научной литературы, успешно вымирал. После него на этом материке останутся лишь возмужавшие до его нормальных пропорций пантеры. И всякие там дикие коты, занявшие нишу самих пантер.
        Дон с сочувствием посмотрел на высунувшуюся из зарослей громадную морду и продолжил:
        - Татона ждала нас. Потому и вытащила письмо из тайника. Только не говорите, что этот проглот отправится с нами. Лэли, чем вы собираете его кормить?
        - Нам же нужна охрана, - немедля нашлась соплячка. - А с кормом проблем не будет. Стану приманивать ему антилоп. И ему хорошо, и нам что-то есть надо.
        - Ни за что! - категорически воспротивился её порыву Дон и наехал на зверюгу: - А ну, пошёл отсюда!
        Тигр недовольно заурчал и завозился в путанице раскидистого мясистого кустарника. Даже намылился вывалиться на их крохотную прогалину целиком. Дон активировал систему слежения, ввёл в неё с натуры очередной объект опознавания. Система сообщила, что такой объект уже существует. И выбросила его архаичную фотку, поскольку на ней тигр щеголял прежними габаритами. Манипулятор обновил картотеку новой фоткой объекта с прилагающимся анализом параметров и свернул экран.
        - Закончил заниматься ерундой, профессор? - с деланным участием поинтересовалась Лэйра. - Может, займёмся делом? К примеру, огорчи меня: дальше мы пойдём пешком?
        Бурное возмущение девчонок он проигнорировал от первого слова до последнего ругательства. Сами всё понимают, а выпускают пар пусть в своём кругу - лично у него пока не накипело. Гораздо важней было определиться: чуток подавить ухо, или сразу двигать в заданном направлении? Спать на сырой мшистой трухлявой подложке, где ноги тонули по щиколотки, как-то не улыбалось. Хотелось чего-то более основательного и сухого, от чего он сам не покроется плесенью. Девчонок уговаривать не пришлось - поднялись и потопали за ним, как миленькие. А следом потащился урчащий тигр, так и норовящий прижаться огромным боком к Лэли. Драть и драть малолетку! С этими её финтами они обязательно вляпаются в проблемы. Да и прикрываться от погони этим балбесом не совсем красиво - он и без того скоро вымрет. А с ними вообще не доживёт до естественного вымирания.
        Как ни странно, после долгой вчерашней скачки и ночной нервотрёпки девки мужественно отшагали целый день. Даже привалы не растягивали под предлогом девичьей немощи. У них зудело не меньше, чем у манипулятора, оттого и второе дыханье с третьим сработали, как надо. Но, к вечеру, девы сдулись. По счастью, набрели на полусгнившую лесную избушку. Верней сказать, на некий объект из нескольких приземистых одноэтажных каменных сараек, огороженных обглоданной временем бетонной стеной. Ворота - какими бы те не были - давно сгнили. Весь двор этой лесной базы ничем не отличался от джунглей за его пределами. В одной из сараюшек обнаружилось волчье логово, где кормящая мать величиной с телёнка выразила им своё неудовольствие. Тигр, проникший за ними на подведомственную волкам территорию, ретировался, даже не сунув нос к зубастой даме. Три самца, стоявших в охранении, щерились на него и лязгали зубами, покуда он не убрёл восвояси. Людей сторожа ожидаемо проигнорировали.
        Внутри помещений сохранились следы сгнившей и сожранной ржавчиной мебели. Зато тут было сухо. Скоренько наломав веток с разлапистыми мягкими листьями, набросали их в одну комнату, организовав широкоформатную перину. Лэйра с Паксаей завалились спать, а Дон с мелкой остались караулить. Как не крути, их безмятежное сосуществование с хищниками действительно, покуда бодрствуют мозги хотя бы одной гадины.
        - Дон, как ты думаешь, что на той базе? - первым делом пристала к нему Лэли, помогая устраивать костёр из сырого сушняка.
        - Лэли, как ты думаешь, откуда я могу это знать? - миролюбиво отбрехался он, борясь с удушливым вредным дымом.
        - Ты так много этим занимался, - пояснила она свою кажущуюся бестолковость. - Столько старых книг изучил. У меня вот не вышло. Скучища такая, что тупеешь.
        - Ну, и правильно сделала, что завязала с этим, - одобрил он, щурясь и отплёвываясь. - Ты вон тоже баклуши не била. Целую систему дрессировки соорудила.
        - Это не дрессировка. Это такое же манипулирование, как у тебя. Сплошное насилие…
        - Вот только этого не надо, - досадливо отмахнулся Дон. - Насилие, это когда ты заставляешь другого что-то делать против воли в корыстных целых. А если ты заставляешь всего лишь от тебя отцепиться, значит, реализуешь священное право на собственную неприкосновенность. Да, мужик?
        Заглянувший в дверной проём огромный волк моргнул и брезгливо чихнул.
        - Вот, чего он сюда припёрся? А? - продолжил бороться с кострищем Дон. - Лучше бы своими делами занялся. За продуктами сбегал. Или мусор вынес. Слышишь, как их баба во дворе разоряется? Наверняка её мужики где-то накосячили. Ну, и крутились бы вокруг неё. Чего к нам-то лезть? Нам мусор выносить не надо, - ворчал он, добывая полноценное пламя.
        - Боюсь, они как раз за продуктами и собрались, - озабоченно пробормотала Лэли, к чему-то прислушиваясь. - Я по пути приманила тигру бычка. Помнишь то стадо, что у озерка паслось? Ну, я и решила…
        - Что драка волков с тигром за кусок хлеба должна непременно происходить у нас под боком, - выдал Дон свою версию её намерений.
        - Паксая права, - вздохнула девчонка. - Ты редкостный гад. Вот возьму и натравлю на тебя волчицу.
        - А что, самой её прикончить рука не поднимается? - ехидно уточнил всесильный манипулятор. - У нас с тобой одинаковые механизмы защиты: проникновение и разрыв мозга. Или ты всерьёз думаешь, будто только вы с Лэйрой тренировались на коровах? А я ограничился сухой теорией?
        - Мы это делали аккуратно, - тотчас попеняла Лэли. - Так, чтобы не привлекать внимание. А после твоей топорной работы в той деревне чуть беда не случилась. Это не смешно! - нахмурилась гадючка в ответ на его ухмылку. - Думаешь, слухи о том, что коров сгубила эпидемия неведомой заразы, действительно невинный пустячок? Ничуть не бывало. Ты напакостил и смылся. А мы с Лэйрой потом два дня крестьян успокаивали. Отирались в этой деревеньке, пока знахарь не приехал и не навёл порядок. Дурак ты, студент. Книжки запоем глотаешь, а элементарных, но серьёзных вещей не понимаешь. Ты мог целую деревню с места согнать. Лишить людей крова и…
        - Я уже трижды каялся, - напомнил Дон, встревая в её нравоучения. - Обещал, что не повторится, и не повторилось. Чего тебе ещё, зануда? Вы с Паксаей одного поля хомяки: и точите, и точите. Грызёте и грызёте. Хорошо, хоть не мне на вас жениться. А то бы сбежал к деду в одиночку - тот внука на растерзание не выдаст.
        - Болтун, - снисходительно хмыкнула Лэли.
        - Чего ты пристала? - дурашливо простонал Дон, обернулся к двери и поинтересовался: - А ты чего пристал?
        Тот же или очередной любопытствующий повёл носом и недовольно фыркнул. Сделал шаг вперёд и снова что-то там вякнул.
        - Твои штучки? - строго вопросил старший товарищ.
        - Больно надо! - фыркнул младший и покосился на волка: - Он просто пытается понять: что ему мешает нас сожрать?
        Теперь фыркнули оба мужчины, причём в унисон. Так в милой беседе они дотерпели до середины ночи, которую отмерили для них огромные луковичные часы. Дон где-то читал, что на Земле эти шары на цепке когда-то назывались именно так. Или около того. Здесь они почитались верхом инженерной мысли, так что пришлось обзавестись. Невыспавшаяся Лэйра моментально навела порядок в кубрике - волка сдуло в единый миг. Дон не стал слушать препирательства сестричек-мозголомок - провалился в долгожданный сон.
        Они шли почти три недели. Ещё выбравшись за границу Хашаша, купили лошадей и, вроде бы, ускорились по нормальной дороге. Но, речные переправы и прочие географические мелочи предгорных районов начисто сожрали эту фору. Странная компания не раз привлекала внимания всяких проходимцев - девчонки были неподходяще красивы. Глядя на них, каждый второй начинал ощущать тягу к женитьбе. А каждый первый женатик потребность подарить какому-нибудь родичу или продать завидную невесту. Женщины здесь нередко умирали в родах, так что спрос на них далеко обскакал предложение. Приходилось разбрасываться этой долбанной магией мутантов направо и налево.
        Первой настоящее боевое крещение прошла Лэйра. Измотав за неделю лошадей, остановились в подвернувшемся торговом городке, дабы отовариться. Паксаю с Лэли заперли в приличной гостинице, а сами занялись транспортной проблемой. Загнали вымотавшихся степняков вдесятеро дешевле, чем покупали. Присмотрелись к новым, сторговались. Но Дон категорически потребовал у продавца, дабы тот провёл предпродажную подготовку: перековал двух кобыл. Тот поклялся жизнью, матерью и спасением души, что через пару часиков всё будет в ажуре. И если благородные покупатели чуток подождут в ближайшей весьма приличной забегаловке, он приведёт кобылок туда - те будут, как новенькие. Забегаловку можно было проигнорировать. Но Лэйра настояла, что не худо послушать новости о делах в Империи, до которой отсюда рукой подать. Мало ли что? Вдруг война, а они тут с иммиграцией затеялись.
        В забегаловке забрались в стенную нишу за внушительной винной бочкой. Причём с тыла, куда народ не видел причин заглядывать - там не торчал крантик. Не успели закинуть в рот по куску, как у них нарисовался сотрапезник. И не какой-то там бичара, а вполне приличный господинчик с мордой записного прохиндея. Лэйра тотчас ориентировала субчика на свой столик, заставив проигнорировать более престижные места. При этом приняла жутко деловой вид полной дуры - мастерски это она. К тому же навела на свою мордаху то, что называется морок, дабы впоследствии собеседник её не опознал. Гадины в этом доки: машинально работают, не напрягая мозги излишними установками. И перемены-то грошовые: форма губ, длина носа, какая-нибудь родинка, что запомнится лучше всего. А в результате получается совсем другая баба.
        Лэйра вцепилась в господина чиновника городской управы и закидала того льстивыми мульками. Мужичок цвёл, пахнул и выбалтывал всё на свете.
        - Видите тех троих за столом у второго окна от входа, - напыжившись, небрежным тоном профи указал он на очередных жертв недержания своего языка.
        Дону уже опротивели выплески навязанной мужичку откровенности. Но Лэйра отчего-то всё давила и давила на допрашиваемого. Оказалось, что не зря.
        - У каштартана Нуобата из Хараша украли племянниц, - заговорщицки поведал неугомонный всезнайка. - Он везде разослал своих людей. Наши охотники за головами, как с ума посходили. Рыщут везде. Награда такая, что и прочие всякие пытают удачу в поисках. Только этим прохвостам ничего не светит, - тоном знатока заявил он. - Те ребята у окна никто иные, как знаменитый Буоба с братьями. Самые удачливые охотники. От них ещё никто не уходил. И если они тут объявились. Значит, чего-то разнюхали. Ещё утром собирались уходить из города, но, как видите, по сию пору тут крутятся.
        Дон с Лэйрой перемигнулись, а подвалившая им удача продолжала заливаться.
        - Только я вам так скажу: зря каштартан таким доверился. Они, конечно, разыщут его племянниц. Но, вот увидит ли их благородный каштартан снова? - взлетел к потолку палец с обгрызенным ногтем. - Девицы прославленного рода. Каштарии. Да по слухам, писаные красавицы. Одна вообще просватана другому ихнему каштартану. А это уже политика. Жених тоже вовсю ищет свою невесту. Два разгневанных каштартана не пустяк какой. Наши каштары, прознав про такое дело, тоже на дыбы встали. Кастовая порука, что вы хотите! Даже в нашем захолустье каждую девицу разглядывают под лупой. Вас ещё не расспрашивали?
        - Да, не пришлось, - изобразил растерянность Дон, любуясь потупившей глазки Лэйрой. - Но, верно, ещё расспросят. Мы с сестрой тут ненадолго. Только лошадей прикупить. Но, в ночь, понятно, отсюда не тронемся. Кто ж отправляется в путь на ночь глядя? Нет, в ночь нам никак нельзя. В ночь только дураки отправляются, - нудил он, изображая провинциального идиота.
        Затем угомонился и смиренно попросил продолжения банкета. Просвещённый городской житель снисходительно вернулся к таким интересным охотникам за их тушками.
        - Я, конечно, не утверждаю, но ходят слухи, что Буоба грешит контрабандой женщин, - понизил он голос, млея под восхищённым взглядом девицы. - Потихоньку продаёт их имперцам. И если те каштарии попадут к нему в руки, неизвестно ещё: увидит ли их огорчённый дядюшка? За таких невест армы могут отвалить кучу золота. Им ведь всякие там любые девицы непригодны. А среди армов давным-давно не принято устраивать свои кастовые браки. Они блюдут новизну крови, дабы не ослаблять род. Им нынче и прочие девицы благородных родов Империи неподходящие. С теми они тоже роднились сотни лет. Так что нынче они берут жён от нас. Силой берут. Совсем обнаглели! - на удивление искренно возмутился патриот своего отечества.
        Приятную беседу прервало появление запарившегося барышника. Распрощавшись с любезным собеседником, брат с сестрой из захолустья направились принимать коней. А затем демонстративно препроводили покупку на гостиничный двор и засели в номерах. Знаменитый Буоба с братьями обложили их убежище, чего-то ожидая. Вероятней всего, ночи.
        Люди говорят: удачу нужно чаще накликать, и тогда она обязательно снизойдет. Да хотя бы ради того, чтобы отделаться от назойливого попрошайки. Дон никогда не тиранил её уши, выклянчивая милости - он терпеливо ждал, когда о нём вспомнят. На свете нет ни одного даже самого безнадежного неудачника, которого хотя бы раз в жизни не обрадовали. Дон никогда ничего не ждал, но всегда был готов получить неожиданный подарок. Потому и не удивился тому, что им подвернулся такой подходящий наушник. Осталось подумать, как распорядиться его сведениями. А подумать иной раз никому не вредно, и не стоит мешать себе в таком умном занятии.
        - Что бы там сейчас не сочинял, мы должны от них избавиться, - категорично заявила Лэйра. - Причём, немедленно.
        - Поддерживаю, - задумчиво поддакнула Паксая. - Схватить нас они не смогут. Но, засветят уроды жадные. Милый старый Нуобат не должен знать, в каких краях нами запахло.
        Дон хмыкнул и поинтересовался у воинствующих дев:
        - Кто будет убивать?
        Многоопытная Лэйра не позволила ему отделаться простой насмешкой. Сверкнула прекрасными глазками и решительно выдохнула:
        - Я!
        - А ты хотя бы раз в жизни кого-нибудь убила?
        - Я знаю, на что ты намекаешь, - раздражённо набычилась она. - Это расхожее мнение, будто в первый раз не у всякого поднимется рука. Отторжение идеи, как таковой. Предательски трясущиеся поджилки. Пересмотр мотивации в последний момент, когда пора наносить решающий удар.
        - Прямо роман, - издевательски восхитилась Паксая.
        - Не роман, а мерзость, - прошипела Лэли.
        Но, под взглядами двух старых стерв моментом утухла.
        - Донат, я смогу, - неожиданно спокойно и серьёзно произнесла Лэйра чуть ли не по слогам. - Ты прав, такого опыта в моей жизни ещё не было. Хотя позывов к немедленной жестокой расправе не счесть. Но, и такой жизни у меня прежде не было. Я не злодейка. Но стану ею в три секунды, как только речь зайдёт о костре под моими ногами. Или под ногами Лэли. И буду убивать всех, до кого дотянусь. Так зачем доводить ситуацию до подобных крайностей?
        - Незачем, - поддержала Паксая. - А ты, братик, не выламывайся и подумай о технической стороне проблемы.
        - А чего о ней думать? - холодно уточнил Дон. - Это не тот случай, когда планируют на годы и во всех областях человеческой жизни сразу. Нам всего-то и надо: выйти ночью на улицу да немного прогуляться. Необходимо лишь одно уточнение: куда в этом городке лучше гулять, чтоб кого-нибудь убить. Кто пойдёт сплетничать с местными служанками? Эти две балаболки чешут языками покруче всех попугаев нашей благословенной новой родины. Если можно, девушки, я самоустранюсь. Моей грубой мужской психике этого просто не выдержать.
        - Не нуди и не умничай, - посоветовала сестрёнка, поправляя причёску перед зеркалом. - Естественно, пойду я. Больше некому. Одна лапша лапшой. Вторая терпеть не может дур, и оттого не умеет влезать им в душу, - иронично перечисляла она, направляясь к двери.
        Через пару часов у замысливших убийство злодеев была вся необходимая информация о местах, где процветает ужасное зло. И даже о гнусных обитателях тех мест, что выглядело менее достоверным, ибо сюда явно примешивалось нечто личное. Но, на какой бы бред не приходилось ориентироваться, если он единственное, что подвернулось, так имей, что имеется. На дело вышли глубокой ночью. Лэйра мигом подцепила на крючок три добротных мужских мозга: двух достаточно ординарных, а вот третий вполне себе ничего. Она предупредила подельника, что мужик осторожен, как целое семейство сурикат, торчащих столбами у норки. Оно и понятно: профи есть профи. Забравшись за добычей в какую-то клоаку, этот Буобат тотчас просёк, что дело неладно. Уткнувшись носом в трущобы, он попытался притормозить братцев, подозрительно оглядываясь и еле слышно споря о том, кто тупей. Ибо добыча, только что мозолящая глаза впереди по курсу, внезапно растворилась прямо в воздухе.
        Лэйра по знаку Дона подпихнула закапризничавших охотников, загоняя их в путаницу узеньких грязных переулков. Её слегка передёргивало каждый раз, когда те приветствовали гостей приглушенным пьяным криком из покосившихся домишек. Или отчаянным женским визгом. Кажется, сдуру гадина поддалась на провокацию, попытавшись прислушаться к биению пульса этого сборника человеческой распущенности. На неё потоком выплеснулись помои человеческих чувств и эмоций - ко многому привычная бизнес-леди задохнулась, как если бы сверзилась в выгребную яму с головой. И в ту же секунду охотники увидали пропавшую с глаз добычу.
        Боевой режим манипулятора включился сам собой. И выбросил на внутренний экран предложение стреножить противников, проявивших по отношению к нему агрессию. Дон дал подтверждение на двоих. Поймал предупреждение об опасности, грозящей объекту «Лэйра» и резко толкнул занимающуюся ерундой идиотку. Та полетела куда-то в сторону вдоль перекошенного обглоданного забора. Он уловил неприятный до кондрашки звук втыкающегося в дерево ножа. Приземлившись в лужу, великая охотница на охотников - позабыв про всё - спасала глаза от брызг. Натурально сидела, и, как полная дура, ладошками развозила по лицу грязь. А в это время в неё метнули нож, который грозная гадина полностью проигнорировала. Просто не заметила такой пустяк. Как и амбала, что пёр на неё с занесённой саблей - Дон не торопился его отключать. Зато отвесил объекту «Лэйра» тяжёлую ментальную оплеуху.
        И тут она не сплоховала. Моментом спохватилась и поймала в мысленный прицел нападающего. Её ужас, и возмущение поведением ублюдка ударили в голову Дона обжигающей волной ненависти. Жаркое облако заполонило голову Лэйры злобным дребезжащим шипением. А затем лопнуло, выплюнув огненный шарик. Система внутренней защиты манипулятора автоматически прервала связь с взбесившимся объектом, чтоб хозяин и сам не схлопотал по мозгам. А мужик дико взвыл и сложился пополам, раздирая скрюченными пальцами виски. Его агония была шумной, но короткой. Ну, а объект «Лэйра» всё сидел в луже и тупил: не мог оторвать глаз от агонизирующей жертвы. Всё пытался осознать: как она - крутая и непоколебимая, как Московский кремль - умудрилась упустить завесу невидимости? Система распознавания манипулятора подключилась к объекту. Жаль, что Дон не мог услыхать её самокопания дословно - досадное упущение конструкторов его башки. Но воняло теми самокопаниями гадины на километр вокруг.
        Из размышлений её вытащил сдавленный хрип - Дон не собирался устраивать второй концерт на всю округу. Достаточно и того, что клиент Лэйры изрядно нашумел. Знакомый голос - она перевела мутноватый взгляд на корчащихся неподалеку людей. Первое, что разглядела отчётливо: иронично-злые глаза друга. Гадина узнала своего манипулятора и окончательно пришла в себя: надо же было так облажаться! Система распознавания чувств объекта сдавала его с потрохами, пока Лэйра выползала из лужи - та оказалась довольно глубокой и дико скользкой. Её распирало от желания немедля забросать Дона мольбами о прощении за дебильное поведение. За то, что бросила его, струсила, разнюнилась!..
        Он не выдержал и улыбнулся, прощая подругу за всё сразу - та чуток расслабилась. Но, Дон был манипулятором. И в критической ситуации просто не умел задерживаться в таких прелестных чувствах, проскакивая их с ходу и сворачивая обратно к опасной действительности.
        - Свидетели? - тихо напомнил он.
        - Сейчас, - покладисто заторопилась неудачница, у которой отлегло от сердца.
        Но тут заметила торчащий в заборе нож. Мигом сообразила, что к чему, и весьма логично разозлилась:
        - Меня чуть не убили!
        - Ещё несколько минут назад, - бесстрастно оповестил внутри Дона манипулятор. - Ты прозевала эту опасность.
        - А ты куда смотрел?! - попёрла на него женщина качать права. - Он мог в меня попасть!
        - Ночью? С пятидесяти шагов, напуганный твоими финтами с невидимостью? Вряд ли. Вероятность такого попадания в самом нижнем диапазоне. А теперь кончай истерить и займись делом. Свидетели.
        Случайными свидетелями пристыжённая гадина занималась с чрезмерным старанием. Тех обнаружилось всего четверо: каждого она предварительно вытащила из его норы и, как следует, прощупала. А после вычистила из памяти события этой схватки и прогнала обратно.
        - Что будем делать с этими? - озаботилась гадина, которую Дон заботливо укутывал в свой непострадавший от грязи плащ. - Их же нужно куда-то закопать.
        - Не смеши, - отмахнулся он и потащил её прочь из трущоб: - Не отнимай у честных людей их нечестную добычу. Они сами соборуют покойников, обобрав их донага. А затем похоронят в какой-нибудь сточной канаве. А мы рискуем засветиться ещё больше.
        - Ты меня простил? - с подозрением осведомилась Лэйра, подлаживаясь под его широкие шаги.
        - Не пори чушь. Ты не виновата, что впервые защищала себя самостоятельно. То, что называется, любой ценой. Я был готов к тому, что тебе придётся переступить через эту границу. Да, и сам-то впервые через неё переступил. Но мне проще. В такие минуты я как бы ухожу в тень. Верней, меня задвигают на задний план. А на переднем начинает действовать манипулятор. Думаю, в твоей прошлой жизни такие проблемы решали за тебя. Быть умной и деловой не значит, что ты была ещё и беспринципной дрянью. Ты нормальная тётка. Я тогда это сразу почувствовал. Хотя знаешь, - чуть смутился Дон, - уже давным-давно забыл о нашей разнице в возрасте. Ты как-то незаметно перестала быть той тёткой.
        - Знаю, - задумчиво отозвалась притихшая Лэйра. - И мне это очень нравится. Я и сама забыла, что ты у нас прыщавый студент.
        - Не ври! Я не был прыщавым. Я был спортивно сложённым, круто обаятельным парнем.
        - Всё может быть. Сейчас это уже не актуально. Потому что ты стал мужчиной, которым я тебя ощущаю. И это меня более чем устраивает. Как-то нелепо себя чувствуешь, когда о тебе никто не заботится. Это я не о женихах и внуках. Кстати, мы сразу линяем, или успеем позавтракать?
        - Успеем. Сейчас городские ворота закрыты. Приказывать их открывать - напрасно привлекать внимание. Ты никогда не проконтролируешь точное число свидетелей своих подвигов. Поэтому не злоупотребляй без нужды. Но, мы должны убраться отсюда, как только ворота откроют.
        - Твой манипулятор делает тебя занудой. Ты начинаешь говорить, как аэропортовский диктор.
        - А твоя гадина делает тебя дурой. Ты возомнила себя владычицей умов и перестала шевелить своим.
        - Правильно тебя твоя девка бросила.
        - Жаль, что ты так и не вышла за своего дряхлого питбуля. Житьё в собачьей будке тебе бы пошло.
        - Дон, ты редкий мерзавец.
        - А ты старая маразматичка. У тебя не только рожа разгладилась, но и мозги.
        - Слушай, а ведь Лэли у нас тоже необстрелянная.
        - Предлагаешь и ей предоставить шанс кого-нибудь укокошить?
        - Пожалуй, такой шанс и без нас представится. Ой! Смотри! Это же пекарня. Чуешь, как пахнет? Свежая выпечка уже на подходе. Давай купим к завтраку. И в дорогу прихватим.
        - Давай, - безмятежно согласился Дон, манипулятор которого подвис в ждущем режиме.
        ГЛАВА 4
        СЕМЬ РАЗ ОТМЕРЬ, А ПОТОМ БАБЫ ВСЁ РАВНО ОТРЕЖУТ, КАК ИМ НАДО
        - Паксая, не будь мямлей, - с наигранной самоуверенностью подковырнула Лэйра. - Ничего с ним не сделается. Поковыряется в кишках этой машины и станет человеком. Ему полезно почитать инструкцию к тому агрегату, что вмонтирован в его башку. Нам бы, кстати, тоже не мешало пройти курс повышения квалификации. А то тычемся в свои таланты, как слепые кроты на автобане. Тебе хорошо: ты свои собственноручно взрастила. А нам кота в мешке подсунули. Лэли вон вообще не в ту степь занесло. В животноводство, чтоб ему пусто было! Мы из-за неё теперь наподобие того дерьма, что собирает вокруг себя всех мух. Но, если мух ещё можно потерпеть, то бродить всюду с тигром в форватере, как минимум, нелепо.
        - Я учла и больше не буду, - потупила глазки младшая гадючка. - Надо же было попробовать. Вы вон насочиняли радужных планов про эльдорадо на западе, - внезапно набросилась она на старших. - А там, между прочим, самые дикие места на всём материке. У степняков и то безопасней. Сами имперцы толком не знают, кто там у них водится. А вдруг, какие-нибудь драконы? И я не шучу! - вспыхнула она, реагируя на хмыканье Лэйры. - Книжки надо умные читать. Я вот читала. И обнаружила, что северяне что-то такое вывели незадолго до армагеддона. Но, думаю, не успели приспособить это к войне. Или ещё к какой-нибудь подлости. Не думаю, что оно вымерло. И предпочитаю подготовиться, но не встретить, чем встретить их неподготовленной.
        - Да, ладно, ладно, - примиряюще подняла руки Лэйра. - Ты права. Не надо кипятиться. Я тоже читала те сказки. И готова признать, что они слишком серьёзны, чтоб оказаться пустым звуком. В конце концов, под драконами можно подразумевать что угодно. От сексапильного красавца мага до тех мерзких ящеров с Комодо.
        - Что-то он долго, - не чинясь, оборвала Паксая пустую трепотню. - Может, глянем?
        - Уже глядели, - напомнила Лэйра. - Я в этом трухлявом склепе лишнего шага не сделаю. Ещё не хватало, что меня там чем-нибудь допотопным шандарахнуло. Психология у местных итак хромает. А уж их прогрессивные предки и вовсе были кончеными придурками. Только такой болван, как наш Донатик, и мог залезть в такую задницу. У него в башке не тараканы, а таракан-носорог.
        - А где такие водятся? - моментально оживилась Лэли.
        - В Австралии.
        - А ты там была?
        - Угу.
        - Счастливая.
        - Ещё какая. Вывезла оттуда массу впечатлений. Особенно о тамошней медицине. Там чудно лечат лихорадку денге. Наши так не умеют.
        - Потому что у нас её нет? - догадалась бывшая отличница-лицеистка.
        - Естественно. Мы же не тупые англосаксы. Умеем правильно селиться.
        - Что-то он долго, - задумчиво повторила Паксая и поднялась: - Пойду, гляну. Пора вытаскивать его из этого склепа. Я и в барышнях-то была не особо трепетной, но здесь мне как-то не по себе.
        - Да что ты говоришь? - всплеснула руками Лэйра. - А я, представь себе, вообще в панике. Если мы здесь проторчим ещё хотя бы часок, вся изойду на истерику. Не угрожаю, но клянусь. Донатик! Слышал?! У тебя остался один час! Затем война!
        Бункер продолжал хранить величественное молчание древней дохлятины.
        Дон разглядывал огромную подробную карту северного материка, до которой добрался. Этот континент был в половину больше и втрое рельефней. На южном одна длиннющая высоченная горная гряда отрезает большую часть цивилизованных земель от степей. Козырная граница. Стоять на страже неё - одно удовольствие: запечатал крысиные норы в горах и поплёвывай в потолок. Кстати, на западе небольшой отросток этой гряды отделяет от цивилизованного мира кусок побережья океана, где обосновались подводники. Но, судя по наличию проторённых торговых путей, этот горный аппендицит вполне проходим. А вот на северном материке полноценных горных ансамблей аж целых три. Но, милитаризованные предки южан отчего-то особо выделяли западные горы, так же отрезавшие узкую полоску побережья. Целая сеть разнокалиберных меток раскрасила их в разные цвета. Можно, конечно, до бесконечности вгрызаться в оставшиеся разведывательные и аналитические материалы прежних хозяев базы. Вот только зачем? Небольшая выжимка, состряпанная неведомым дедушкой и оставленная внуку, оказалась достаточно информативной. Тот не стал тратить время на получение
полноценного высшего военного образования, нарыв лишь насущное.
        Наверняка, старик, как и Дон, поначалу обрадовался находке. Когда они с девчонками добрались до бросающегося в глаза неестественно ровного участка скалы, ощущение свалившейся удачи заморочило голову. На площадке перед входом на базу валялись человеческие кости: не куча, но примета говорящая. Охотники за сокровищами древних как-то надыбали инфу о таком лакомом объекте. Но, тот сам полакомился ими. Сервер базы с его охранкой давно сдох за столько-то лет. Но в горах и без него есть, кому тебя укокошить. У них с девчонками не было ни одного перехода, ни одной ночёвки, чтобы какая-нибудь плотоядная зараза не притащилась. Да ладно бы ещё глянула и убралась. Так нет: к гадинам хищники липли банными листами - и чего в них нашли такого заманчивого? Потом пытались примазаться к рядам товарищей, идущих верной дорогой. Да уж, нечеловеческие гады - это паршиво, а человеческие - это заразно.
        Чуда, о котором подспудно мечталось, не произошло: стена в скале так и не поднялась перед наследником военных технологий прошлого. Не уползла вбок и не съехала внутрь горы каким-то иным способом. Бобик сдох - остались аварийные выходы. Тех из дедовой инструкции в систему распознавания манипулятора выгрузилось аж целых пять. Четыре бесполезных, как и главные ворота, а вот один, вроде как, доступный. Как же девки матерились, лазая по этой непроходимой каменной мусорке. Закон подлости сработал безупречно - ему столетья не помеха. Вокруг аварийного прохода когда-то поработали взрывники. По крайней мере, других объяснений таким завалам на пути для эвакуации, не находилось. Проход превратился в пролаз - Дон с его широкими плечами чуть не застрял между громадными валунами. Но открытый люк на том конце кошачьего лаза не оставлял вариантов: надо просочиться.
        Что из себя представляла вся эта база, никто не заинтересовался - даже Дон, к немалому своему удивлению. Было тупо страшно куда-то залезть и застрять там, если какой-нибудь ржавый допотопный механизм специально ждал тебя, чтоб замуровать. Воздух в большом отсеке, куда они попали, был свежим. Судя по наличию мелких хрустящих косточек, местные троглодиты давно нашли сюда путь. Понятно, что далеко не самые крупные, но сюрпризы и от таких могут взбодрить до мозга костей. Одна змеюка, спугнутая их появлением, чего стоила - пакость такая! Помимо костей и осыпавшихся мелких фрагментов потолка - видать, следов взрывов - по всему полу отсека валялись доказательства панической эвакуации. Змея, к примеру, свила себе гнёздышко в длинном приземистом ящике с отколовшимся углом. В соседние - валяющиеся дальше у стен - несколько раз прошмыгнула какая-то мелкая нечисть. Жизнь кипит даже в склепах, где Дон и бросил девчонок ныть да пугаться. Напоследок посоветовал спалить жилище змеи к едрене фене. Горячий чай им бы сейчас не повредил, тем более что дым найдёт лазейку - в потолке зияла приличная дыра, да и люк
нараспашку. Кстати, интересно: а почему его не закрыли перед взрывом?
        Сам он без задержек направился к необходимому внутреннему люку, каких здесь было с десяток по всей стене. Тот был закрыт, но не задраен. И отворялся с таким надрывом, что Дону немного поплохело. Рассеянный свет из оставленного отсека помогал ровно десять шагов. Дальше пришлось обходиться масляной лампой. В коридоре следов разрушения почти не наблюдалось: так, кое-где кое-что осыпалось. Центральный информационный пост - по тому же закону подлости - засунули в самую задницу базы. Дон тащился к нему целую вечность. А после ещё надрывался, сдвигая бронированный люк, чтоб пролезть внутрь. На инфорпосту для манипулятора отвели собственный отсек, отгороженный так, будто его коллеги в древности питались исключительно человечиной, работающей с ними бок о бок.
        Само рабочее место манипулятора располагалось в центре кабинета. Оно представляло собой громадный стол-кольцо, в центре которого торчало вращающееся кресло хозяина. От внешнего конца стола к потолку уходила полупрозрачные стены кабины - этакий стакан для таракана. По ним когда-то, наверняка, бегали огоньки с букавками, а иначе на кой хрен все эти сложности? Да и сетка, покрывающая стенки стакана была один в один, как та, что сидела в голове. Со всех сторон к креслу манипулятора тянулись провода с чудными насадками - разбираться с ними и разбираться, если оно надо. А оно не надо. Зато с кипами пластиковых листов, выстроившихся по всему столу, придётся. Дед вон на целых пять лет замуровал себя в этом склепе - немыслимый подвиг мыслящего существа. Это он навыстраивал все эти кипы, перечитав каждый документ и рассортировав их по степени интереса. Интерес был привязан к нынешним реалиям: мало, что теперь могло пригодиться. В итоге старик не свихнулся, а разобрался: что ему нужно из всей массы протухшей инфы, а что может себе догнивать в невостребованности. Честное слово! Когда Дон встретит предка,
расцелует, как родного.
        Садиться в дряхлое кресло жутко не хотелось. Казалось, коснись этой мумии, и та рассыплется в прах. А кобчик поздоровается с каменным полом. Но, пришлось, старательно перенося вес на ноги - то есть, практически засев в позе какающего мальчика. Неудобно, да и ноги не казённые. Дон встал и внимательно оглядел крутящуюся конструкцию, седушка которой давно превратилась в хлам. Однако всё остальное приободрило: пластик, способный пережить любых динозавров. Он залез в рюкзак, сваленный на стол, и вытащил одеяло. Очистил кресло от трухлятины и устроил себе комфортное седалище.
        Далее он, первым делом, ознакомился с демонстративно отдельно лежащим куском пластика. Послание из прошлого - записка МСДАП-1094-СС-021, адресованная потомкам. В частности, ему.
        - Привет, мужик, - для чего-то вслух поприветствовал Дон листок в руках. - Позволь представиться: МСДАП-1131-СС-033, - озвучил он личный код, сформировавшийся в башке Пакса при рождении.
        И чуть не брякнул: дивизия «Мёртвая голова». Эта аббревиатура смешила его с первого дня знакомства со своей ипостасью мутанта. Сменить первую букву, и он обвинит самого себя в предательстве памяти дедов, погибших за свободу родной земли. Но, в данном конкретном случае это клеймо гласит: манипулятор сферы доступа абсолютного проникновения, стабилизатор системы. Судя по порядковому номеру, его коллеги и впрямь были редкими пташками. Особенно после конца света. А второй номер указывал, что среди коллег стабилизаторы были узконаправленными спецами, что давало повод для гордости. Во всяком случае, хотелось так думать: стабилизатор всяко лучше какого-нибудь там расшатывателя или разрушителя.
        - Значит, база специального назначения, - задумчиво озвучил он название мавзолея вокруг и съязвил: - А я-то думал: НИИ цитологии и генетики. Ага, - побежал он глазами дальше по тексту. - Значит, коллега, это ты оставил нам лазейку. И базу не дал взорвать целиком. Заморочил минёрам голову. Спасибо, конечно… Что?! - офонарел он, не веря своим глазам. - Ты это серьёзно? Я тебе тут что: сапёрная рота? Да я за всю жизнь взрывал лишь водяные бомбы. Не путать с водородными! Это такие пакеты с водой. Классно об асфальт… Ладно, это меня занесло в сторону, - проворчал он и продолжил читать.
        Пришлось пережить эту мутотень - дед очень просил. Тот весьма скопидомски относился к собственной памяти, чтобы забивать её всяким отжившим барахлом. Но, кое-какие кластеры инфы загрузил, посчитав их полезными в деле выживания своего неординарного потомства. Не надеясь на свои магические прибамбасы, он рекомендовал внуку так же прибарахлиться, покуда ещё есть где. И пока Дон грузил рекомендованную инфу - в башке ещё копошилось любопытство, подзуживая перечитать всё остальное. Но, на второй кипе от него остался только пшик. Архивы заплесневевших мозгов базы так и сдохнут вместе с ней - вынес он приговор тем кипам, что дед выстроил в разделе «фуфло». Тот составлял что-то около восьмидесяти процентов - не поленился прикинуть Дон.
        Когда глаза окончательно вышли из повиновения - а лампа сожрала третью порцию масла - он решил закончить рабочий день да пошарить вокруг. Осторожно поднялся с кресла, выбрался из стакана и огляделся. Многочисленные полки с кучами истлевшей трухи. Какие-то ящики с выдвигающими полками - вся мебель из пластика, а потому отлично сохранилась. В одном углу прямо на полу большая куча сухой травы. Поверх неё лежит изрядно подтлевшее одеяло - постель деда. Дон поддел его носком сапога и откинул: под ним обнаружился скелетик какого-то мелкого зверька. Ну да: сено жрать можно, а вот без воды полный швах. Видать, бедолага проник сюда, когда дед шастал туда-сюда. А затем не сообразил попросить, чтоб его выпустили на волю, когда человек в последний раз закрыл за собой люк.
        Больше осматривать было нечего, и Дон вернулся к девчонкам. Те обустроили бивуак, приготовили супчик, поели, и теперь, скучали, мандражируя. Подробный отчёт о рабочем дне манипулятора подстегнул их зевательный рефлекс. Если они ожидали фееричного повествования о грандиозных побоищах с монстрами подземелий, то обломились качественно. Потому и уснули почти одновременно. Их рабочий день тоже задался: вокруг бивуака были навалены кучи раздобытого поблизости от лаза топлива. Всё какое-то хилое, но более мясистое росло подальше - туда добытчицам придётся тащиться завтра. А потом послезавтра и так далее, покуда манипулятор не набьёт закрома качественным запасом инфы, грузя её самым вульгарным примитивным образом: читая по бумажке.
        Вторым заходом Дон прихватил разом пару дней - очень спешил избавиться от муторного полумашинального чтения. Потому и спать завалился прямо на дедовой лежанке, благо, водой и пайком запасся. Окончательно обалдев, отодвинул подальше очередную проглоченную кипу. Зачем-то взял высохшую чернильницу, дунул в неё и, пошатываясь, поднялся. Оказалось, что на улице полночь, на что указывала луковица часов. Раздобытое на охоте, обжаренное и честно оставленное ему мясо Дон сожрал в минуту - сам не заметил, как оголодал. Ожидал кучу расспросов, но оборзевшего манипулятора дружно игнорировали - демонстрировали, как призрачно взаимопонимание между полами. Желание оправдаться промелькнуло и пропало - обойдутся. Он прихватил своё одеяло, кое-что пожевать, бутыль холодного чая и вернулся в своё логово.
        На следующий день его навестила Лэйра, нашедшая дорогу своим гадским радаром. Молча поставила на стол миску с едой и отважно ушагала в темноту коридора. Так продолжалось ещё пять дней. В полдень шестого Дон забил в голову последний кластер, задраил люк и вернулся к девчонкам с чувством исполненного долга. Теперь он знал в теории, как обеспечить им безопасную жизнь. Оставалось поднапрячься и обеспечить её в реале.
        - Что теперь? - вполне дружелюбно поинтересовалась Лэйра, когда он смёл последний кусок жаркого.
        У девчонок явно перегорело, так что конструктив в отношения вернулся, как ни в чём не бывало.
        - Теперь взорвём тут всё к собачьей матери, и пойдём на запад.
        - В гости к дедушке? - с невинным видом съехидничала Лэли.
        - За дедушкой, - уточнил Дон.
        - А потом? - мигом поняла намёк Паксая.
        - А потом на запад.
        - На запад запада?
        - На него.
        - Навестим амфибий? - слегка удивилась Лэйра. - Зачем? Погоди. Паксик, мы что, покинем материк?
        - Именно. До чего ж хорошо, что ты такая умная, - признал Дон.
        - Ну, ты-то у нас теперь впятеро умней нас вместе взятых, - ответила комплиментом Лэйра. - Почти неделю ума набирался. Куда только влезло? Башку, вроде, не раздуло.
        - Влезло далеко не всё. Да я много туда и не пихал, - вздохнул Дон. - Только необходимое. Раньше там можно было подключаться напрямую. Тогда закачка была, как у копма. А теперь совать в голову мёртвые переходники как-то глупо. Даже ради эксперимента. Вдруг застрянут. Хотя, пластиковые переходники отлично сохранились…
        - Ты правильно сделал, - согласилась Лэйра, внимательно его осматривая. - Не хватало ещё отдирать тебя от этого комбайна с мясом. Слушай, а куда вставляются эти переходники?
        Лэли хихикнула, Паксая сдержанно фыркнула.
        - А вот сюда, - сдвинул Дон волосы над ухом. - Тут входное отверстие. Я и не знал, что у меня башка вправду дырявая. Не зря вы гундели об этом, - лениво бормотал он, пока Лэйра разглядывала отверстие, кожа над которым весьма хитро стягивалась.
        - Избавь нас от интимных подробностей твоего устройства, - с улыбкой попросила Паксая. - Тем более что эта дырка больше не пригодится. Пока здесь создадут что-то новое, что можно туда воткнуть, ты сто раз окочуришься. Давай-ка ближе к делу. Надоело тут торчать. Вот уж натурально могильник. Кстати, а как ты собираешься его взрывать? Я никакие боеприпасы никуда таскать не стану. И девчонкам не позволю. Нам ещё рожать. И что ты будешь делать?
        - Выставлю таймер, нажму кнопку и дёрну отсюда со всех ног, - перечислил Дон, млея под ласковой рукой Лэйры.
        Та гладила его, как котёнка, и почёсывала за ухом - соскучилась по любимой зверушке.
        - Сильно бабахнет? - встревожилась Лэли.
        - Не на весь белый свет, - успокоил Дон. - Скажем, в тех горных деревеньках, что мы обогнули, его услышат. Может, земля чуток содрогнётся, и всё. Никаких глобальных катаклизмов. Просто гора завалит пустоты внутри себя. Но сама от этого не рухнет - не те масштабы разрушений. Но, перед этим нам нужно кое-что забрать с собой.
        - Что? - с подозрением осведомилась сестрёнка, покосившись на их рюкзаки.
        Те внушали уважение. Сухари и прочее, без чего в походе никак, они подъели. Однако основная поклажа осталась. И усугублять её довеском не хотелось.
        - Не волнуйся, боеприпасы не потащим, - подколол её Дон.
        - Ружьё? - с милой ехидцей уточнила Лэли.
        - Хотелось бы, - преувеличенно горько вздохнул Дон. - Но, предки выскребли отсюда всё, что пукает и грохочет. А местные даже аркебуз не изобрели. Промышленность друг другу раскатали в хлам. А что не разбомбили, само со временем сгнило. Слишком мало нормального народа выжило. Да и те на момент войны проживали в самой глухомани. Для них военная промышленность - что-то неодушевлённое из газетных лозунгов да программ новостей. Ладно, первые пару сотен лет народ тупо выскребался из дерьма. Но, после наложили запрет на огнестрел. Зачем? Глупо. Цивилизацию этим не остановить. Память о конце света, конечно, бьёт по нервам. Но, и это когда-то пройдёт. Сменит окрас. А, ладно! Не до этого сейчас. Нет, дамы, отсюда мы возьмём только полезное. И то, что не слишком бросается в глаза.
        Услыхав о подтоварке, девчонки мигом прервали трепотню и потребовали шопинг. Дону пришлось открыть для них пещеру Али-Бабы, благо та находилась не в самых недрах горы. Небольшой армейский склад: всё добротно упакованное, но разбросанное по полу. Те, кто отсюда линял в авральном режиме, не слишком заботились о порядке во вверенном подразделении. И забрали не всё под чистую - кое-что полезное осталось. К примеру, несколько спальных мешков, искусственное происхождение которых пережило века.
        - Как новенькие! - восхищённо трясла одним Лэли. - Такие лёгкие. Не то, что наши пудовые шерстяные одеяла. Я своим скоро горб заработаю.
        - Главное, расцветка подходящая, - одобрила Паксая, засовывая тугую скрутку невзрачного серенького цвета в свой опустошённый рюкзак. - А то всякими туристическими шокирующими расцветками мы бы на всю планету маячили. Нас бы только за эту прелесть на каждом шагу пытались обокрасть. Может, парочку прихватить? - алчно загорелись её глазки. - Где ещё такое добудешь?
        - Хоть десять, - сладенько осклабился Дон, пакуя спальник в рюкзак. - Но, потащишь сама. На меня даже не облизывайся. Я тебе брат, а не джентльмен.
        - Ты просто скотина, - тяжко вздохнула Паксая.
        Но второй спальник сестрёнка прихватила - не вынесла разлуки с такой классной невосполнимой вещью. А вслед за ней и Лэйра схомячила в рюкзак даже не распакованную добавку. Впрочем, вскоре их жаб затмила новая радость: посуда. От неё тут мало, что осталось, но осталось. К примеру, весьма удобный солдатский набор штампованных канов. Из чего-то, напоминающего родную нержавейку - скорей всего, она и есть. Три в одном: самая большая матрёшка литров на пять, а маленькая на один. Главное, все вместе они были втрое легче их местного довольно плюгавенького котелка. Да ещё плотно защёлкивались, так что, без них точно не обойтись. Следом в рюкзаки девчонок полезли невесомые пластиковые литровые фляги, такая же посуда и наборы для шитья. Последнему они были особенно рады, учитывая продукцию местных мастерских. А над единственной упаковкой синтетических неубиваемых ниток вообще чуть не разрыдались. Зато нормальных человеческих ножниц нашли целых пять - десять минут оголтелого восторга. Примерно такого же, какой взыграл в душе самого Дона от вида пары компактных обалденных топориков.
        Обувь вонзила нож в женское сердце: отменная, сносу нет, но таких размеров, что жаба сдохла сама. Одному Дону досталась подходящая парочка берц, но он засомневался: стоит ли светиться на публике в такой обувке? Девчонки дружно постановили, что стоит. И ещё одну пару прихватить про запас. А чрезмерно любопытным гадины вскипятят мозги, чтоб не лезли. Армейские, герметично расфасованные ножи нормально сохранились - чего им сделается? Вскрыть пакет, очистить нож от какой-то гелиевой смазки и вперёд. Целый ящик этого добра нашёлся в самом углу склада - видать, забыли в спешке. Знай тогда местные, что грядёт новый пещерный век, забрали бы в первую очередь. Тут и кинжальные клинки, и финские, и с широким массивным лезвием - на любой случай найдётся. На некоторых серповидные впадины и разнообразные зазубренные кромки. Нашлись два многофункциональных с пилой по металлу, кусачками, отвёртками и прочими нужностями. Заточка у всех ножей отменная, рукояти эргономичные, в руку садятся, как родные. Не сказать, будто Дон спец в оружии - сроду прежде не интересовался. Но, понял: такой находке цены нет. Ножны
универсальны: куда хочешь, цепляй. Он рассредоточил по телу пять штук, а остальные ссыпал в рюкзак под скептическими взглядами вооружающихся девчонок. Приподнял свою ношу и с досадой признал: перебор. Жаба протестовала, но он уполовинил запас, припасённый на всю оставшуюся жизнь.
        - Донат, что с тобой? - внезапно спросила Лэйра, поедая его глазами. - Не знай я тебя, как облупленного, решила бы, что подменили. Даже невольно поймала себя на крамольных мыслях: как на такой случай подловить вездесущего манипулятора, чтоб прикончить? Что ты узнал такого, отчего ведёшь себя, как идиот?
        - А я думала: померещилось, - растерянно пробормотала Паксая, шаря по брату придирчивым взглядом. - Что это у него с устатку. Дон, даже не думай темнить. Мы тебе не деревенские подружки. Мы тебе семья.
        - Есть такие тайны…, - подумав, начал Дон.
        - Даже не начинай! - зло огрызнулась Лэйра. - Мы с тобой и есть такая тайна. Во всю харю. Начнёшь от нас шифроваться, сдохнешь.
        - Хорошо, - выдохнул он, присел на край ящика и выдал: - В макулатуре этого кухонного комбайна сохранилась информация о щупах. Так вас называли ваши создатели. Кстати, я, к примеру, не знал, что из мужчины не сделать полноценного щупа. Нет, он получится, но его КПД крайне низок. К тому же рождённые от него дети не наследуют эту способность. А вот погодниками почему-то могут быть исключительно мужчины. Армы-женщины получались, но их организм очень быстро изнашивался. С амфибиями та же история. Только у врачевателей всех мастей с этим никаких проблем.
        - И? - понукнула его Лэйра, заподозрив в попытке уйти от ответа.
        - И… Словом, ваша порода честно заработала своё прозвище. И костры она, получается, заслужила по полной программе.
        - Что-нибудь из области завоевания постапокалиптического мира? - поморщилась Паксая. - Подчинение себе народных масс и прочий бред?
        - Нет. Но, почудили эти дамочки на развалинах мира изрядно. Убивали всех без разбора. Ладно бы, ограничились всякими мутантами после химии, радиации, и особенно, бактерий. Тех тут было повальное большинство. И большинство свихнувшиеся каннибалы. Но, они уничтожали и те крохи нормальных, кто пытался выжить. В базе сохранились несколько донесений армов о подобных инцидентах. В одном небольшом прибрежном городке три щупа уничтожили почти всё население. Тем повезло - зараза до них не добралась. А ещё погибли двенадцать армов, которые пытались прибить щупов. Остальные насилу справились. И только по счастливой случайности: за этими щупами уже охотился один из моих коллег. Не совсем такой, как я. Скажем, специалист несколько иного направления. Он-то и кончил щупов. А взбешённые армы и его под горячую руку прихлопнули. Получили по шапке от сохранившегося осколка командования. Но, почти сразу тот осколок разлетелся вдребезги. Как раз начались последние массированные биохимические атаки северян. Эти дебилы сами уже корчились в предсмертных муках цивилизации. Но, их ракеты летели сюда на автопилоте. Хотя и
ответка была такой же. Видать, некому уже было останавливать. И этот случай с тремя щупами не единичный. Кое-что я нашёл в старых записях уже этой эпохи. Сохранилось в библиотеке Нуобата. Были и тогда предусмотрительные люди, ведущие летопись о происходящем. Короче, вот такие дела. Мы считали выпады против щупов нелепым мракобесием. А их тотальное уничтожение армами актом ревности или вандализма. Но, ребята реально спасали народ от ещё одной локальной опасности в ряду масштабных.
        - Понятно, - задумчиво буркнула Лэйра.
        - Что тебе понятно? - сухо поинтересовался Дон, отчего-то чувствуя себя ещё поганей, чем до признания.
        - Они просто сошли с ума, - тихонько встряла Лэли.
        - Кто? - не понял Дон.
        - Те женщины. Щупы. Если бы на меня выплеснулась такая лавина страхов и горя, я бы тоже свихнулась.
        - Точно, - согласилась Лэйра. - Это нормальная человеческая реакция. Верней, естественная. Они убивали не людей. Они уничтожали источники жуткого дискомфорта, который сводил их с ума. Бедные тётки с оголёнными нервами. Я вон всего лишь трущобы в провинциальном городке чуток послушала, и то башкой поехала. Прикончили бы, если бы не Донатик. Что вы хотите? Можно понять.
        - Понять можно, - согласилась Паксая. - Правда, немногим умникам, что знают про науку психологию. А вот простить… Ладно. Оставим научные дискуссии. Донат, лучше скажи, почему это новое знание выбило тебя из колеи?
        - Я не представляю, как провести вас через Империю, - признался он. - Армов там не так уж и много. Это в перерасчёте на её территорию с населением. Но, их достаточно, чтобы вас почуять и подловить. На любом повороте дороги, где мы случайно столкнёмся. На любой деревенской улице, где местный господин будет дрессировать своих крестьян. Да вообще, где угодно. Сейчас гонения на вас перешли в разряд народных сказок. Щупы давно не являли себя миру во всей красе. Но, это не значит, будто армы о вас забыли. Я точно знаю - переговорил об этом кое с кем. Что говорить о прочих, когда наш собственный опекун целый час распинался о гадах, стоило мне заикнуться. Нуобат всерьёз опасается, что подобная нечисть может завестись на его землях. Представляю его рожу, узнай он о жене своего лучшего друга, - многозначительно оглядел он сестричек из рода Лээт. - А об Империи он поведал мне одну интересную штуку. В их службе внутренней безопасности до сих пор есть особые спецы. Те собирают сведения о любых историях, что могут быть похожи на деятельность щупов. Хотя бы грубо приблизительно.
        - А манипуляторы им помогали уничтожать щупов? - внезапно спросила Лэли. - Ну, тогда, после конца света.
        - Естественно. Ты же не думаешь, будто какие-то качки могут в одиночку справиться с такой скользкой заразой, как ты?
        - Не знаю, - весьма серьёзно подошла к вопросу девчонка. - Я, конечно, многому научилась. Но, совсем не представляю, что делать, когда тебя пытаются убить.
        - Самой убивать, - жёстко бросила Паксая. - А что?! - рассердилась она на укоризненный взгляд Лэли. - Мне плевать на эту их всемирную паранойю. Что было, то было. И быльём поросло. Сейчас, как говорится, совсем не то, что было тогда. А вы у нас вполне себе нормальные. И жестокости в вас не больше, чем в любом местном. Ещё и поменьше. Даже у Лэйры, хоть она и стерва.
        - Всё! - оборвала та. - Хватит митинговать. И так всё ясно. Идём на запад и никого не трогаем. Тронут нас, тогда и будем решать на месте. Сейчас важней придумать: как идём. И я, кажется, знаю способ для начала облегчить нам переход границы. Там столько вояк, что ступить некуда.
        - И как? - встрепенулся задумавшийся манипулятор.
        От этой ненормальной он готов был ожидать чего угодно. Нет, мозги-то у неё в порядке. И цели она умеет ставить профессионально. Вот только в средствах так и не научилась себя стеснять. Что поделать: красавица и бизнес-леди - кошмарный винегрет. И Лэйра его не разочаровала:
        - Подбери сопли, всеведущий. Уходить станем подпольно. С охотниками. Они на границе каждую дырку знают. И всех этих каштаров с их цепными псами вокруг пальца обводят.
        Паксая пристально посмотрела на эту придурочную и её осенило:
        - С охотниками на женщин?
        - Конечно. Что может быть удобней? Не придётся заниматься дилетантством. Наша граница одна сплошная река. А у них свои плавсредства имеются. Эти шныри нас в Империю и переправят. На той стороне их бросим и отправимся своей дорогой.
        - Очень смешно, - процедил Дон, пнув пустой ящик из-под ножей.
        - Да нет, - поджала губки Лэйра. - Это мы с охотниками. А ты сам как-нибудь переберёшься. Не маленький. И мы у тебя на шее балластом висеть не будем. Там встретимся, где договоримся. Дождёшься нас, или мы тебя - как получится. А дальше вместе.
        - Не пойдёт, - упёрся Дон.
        Препирались долго, но он проиграл вчистую. Впрочем, забравшись, наконец-то, в одну из каптёрок, куда предки запихнули что-то вроде детонатора, он начисто позабыл о причудах девок. Даже не очканул - дико испугался. Детонатор был огромным ящиком из монолитного серого пластика, чёрт его знает, какой толщины. Размером с деревянную двухэтажку в его городке. Снаружи только таймер и кнопка, залитая в резину. Страшно представить, сколько нужно взрывчатки для такого детонатора. Потом СС объяснил Дону, что никакая взрывчатка не переживёт половину тысячелетия в первозданном виде. И здесь несколько иной принцип разрушения, который заключается в механическом воздействии на целую систему особенным образом устроенных… Короче, Дон не дослушал лекцию. И уж тем более не стал вникать. Ему такое не повторить, значит, неча и лоб морщить.
        Таймер выставляла Паксая. За эти дни она не просто носилась по округе, а внимательно её изучала. За неимением магии, сестрёнка вынуждена была работать исключительно мозгами, вот и позаботилась. Она сумела рассчитать, сколько им понадобится времени, чтобы добраться до перевала, откуда пришли, и укрыться за ним. От базы не уходили, а неслись, сломя голову. Время позволяло не рвать жилы, но кто ему поверит? На вершине взятого лихим штурмом перевала засели наблюдать. Просидели несколько часов, переругиваясь на тему паранойи: определяли разницу между параметрами «своей» и «чужой». Наконец, бабахнуло. Настолько скромно, что Дон почувствовал себя идиотом. Оно не взорвалось - часть скалы просто просела, провалившись внутрь. Короче, заполнила искусственные пустоты в горе, и весь цирк. Было, из-за чего прощаться с жизнью! У манипулятора со страхом всё в порядке: он слабовосприимчив к таким изыскам психики. А вот человек с его душевными заморочками вечно прибывает в положении их заложника. Дон давно понял, что этих двух фруктов необходимо привести к общему знаменателю. Во избежание разногласий. А особенно,
палок, что они могут вставлять друг другу в их общие колёса.
        Они вырвались из ловушки впятером - эти ловцы женщин. И думали, что чудом остались на своих двоих. Их вожак Уктэр до сих пор не мог осознать, что произошло. Он был не простым наёмником - коптом имперской армии, что лично Дона ничуть не удивило. Удивило другое: его миленькая сестричка весьма хладнокровно расстреливала из арбалета заторможенных зомби, которых штамповал брат. А Лэйра так и вовсе превзошла подругу: сама штамповала, сама же и расстреливала. Втроём они завалили в джунглях три десятка профессиональных воинов - Лэли решили оставить в стороне. Ни к чему, успеется ещё превратить девчонку в законченную стерву. Хотя и двух старших можно понять. Местные охотники за женщинами собирались передать имперцам почти два десятка девушек - тащили к пограничной реке. Не сказать, чтобы за волосы - обхождение понимали. Но это ничуть не смягчило Лэйру с Паксаей. Расстреливали они мужиков столь хладнокровно, что Дона чуток покоробило.
        Поначалу они выследили местных промысловиков. Имперцам по цээрату особо не разгуляться - каштары не дремлют. Они получают товар у местных барыг, что свозят добычу ближе к границе. Вычислить барыг труда не составило, лишь отняло время на просеивание людей в приграничном городке. Чуть ли не в обнимку с ними встретили невест, которых собрали сюда со всех концов цээрата. Когда промысловики двинулись в путь по джунглям, чуток подкорректировали их внутренние компасы и завели добытчиков в дебри. Подальше от возможных свидетелей необычной расправы. Дождались вечера и объявления привала. Начали с девушек - гадины усыпляли их пачками, чтоб не путались под ногами. Надзиратели насторожились. Принялись выяснять: что такое попало в котёл, что девок с того варева уморило? Удобно, когда противник обескуражен и выбит из колеи. Неудобно, когда у него ушки на макушке. Впрочем, враги ожидали вовсе не того, что на них свалилось дальше.
        Собравшись вокруг добычи в кольцо, они ощетинись против джунглей оружием. Лучше бы ощетинились мозгами: что на них напало и откуда? Болты не летят, воинственных криков - или хотя бы команд - не слыхать. Страх перед непонятным распахивал в головах широкие каналы для проникновения. Дон не старался упирать на хирургию: на точность в выборе средств. Без всяких затей разрушал продолговатый мозг, вырубая сердце, стопоря лёгкие и сосуды. Бил по мозжечку - контрабандисты падали раньше, чем умирали. Остальные шугались от них, словно некая неведомая зараза могла перепрыгнуть с поверженных, как какая-то лягуха. Лэйра - настоящий друг - не бросила его в этом палачестве. Хотя ей приходилось тяжелей: щупы легко убивают лишь в момент эмоционального взрыва. Её злость улетучилась с первым же покойником. И дальше она изо всех сил заставляла себя генерировать необходимую для удара энергию. Вместе они завалили все два десятка торговцев живым товаром.
        После чего Паксая ехидно осведомилась, мол, как объяснят такую смерть те, кто сюда случайно забредёт? К примеру, воины, охраняющие границу - те-то уж обязательно наведаются. Можно уже прямо ставить табличку: работали гады. У Дона с перенапряга звенело в ушах. Да и общая слабость накатила - военные действия, казалось, выкачали из тела всю энергию. Лэйру тоже пошатывало. Сестрёнка вздохнула и взялась за дело сама. Подходила к каждому телу, корректировала его залегание, отходила и выпускала в него болт. Бледная, но решительная она довела операцию до конца. Потом вытащила из баула покойников вино и выхлестала чуть ли не треть бутыли - вовремя отняли. Добили бутыль на пару с Лэйрой и прилегли в сторонке отдохнуть. Лэли с каменным лицом осталась сидеть рядом с девушками - отгоняла от них лесную живность. Отдохнув, решили выводить девчонок обратно к посёлку - сами от зверья, если что, не отобьются. Хотя была там среди них пятёрка вполне себе боевитых особей. Едва очнувшись, они махом уразумели, что свободны. И тотчас ободрали покойников на предмет оружия. Они же - золотые девки - помогли сохранить
спокойствие среди остальных пленниц. К счастью, их не пришлось транспортировать до самого посёлка - на полпути наткнулись на каштара с парой десятков вояк. С этими решили не знакомиться - смылись загодя. Пусть там себе гадают, кто девчонок освободил. За это время освободители до самой границы добегут.
        Почти добежали. Имперцы, не дождавшись обещанного, решили чуток углубиться на вражескую территорию. И тут Паксая взяла командование на себя. Дескать, в прошлый раз два гада завалили два десятка и чуть сами не подохли. А тут налицо почти вдвое больше. Стало быть, они точно сдохнут - пупки надорвут. Поэтому не нужно всех этих мозговых атак на полное уничтожение. Нужно просто дезориентировать противника и расстрелять. А поскольку её драгоценный братец стреляет, как обоерукий калека, то пусть работает тем, что Бог дал. Да взводит арбалеты - на это его рук хватит. Рук хватило, а вот мозги трещали по швам. Не от напрягя, а от попытки переловить с первого же раза, как можно, больше целей. Аж в извилинах зарябило. Хорошо, СС работал, а не он сам, иначе упустил бы больше половины.
        Больше всего Дон переживал за Лэйру - та оторвалась на сторону и занималась там самодеятельностью: сама глушила, сама стреляла. Но вернулась без единой царапинки. Доложила, что отпустила пятерых - на трёх пленниц этого выше крыши. И теперь нужно пошевеливаться, чтобы их пленители не сбежали без пленниц. Не сбежали. Их нагнали в паре километров от места бесчестной битвы. Мужики остановились перед небольшим приграничным хуторком отдышаться. Бедняга Уктэр сидел на полуистлевшем стволе и сокрушался: он уползает битым из этих сраных джунглей, где осталось почти три десятка его ребят! Ярость накрыла мужика - вот-вот сорвёт крышу да погонит её по земле, как прибой гоняет всякий морской мусор. Лэйра возмутилась: он должен доставить их с девчонками, а не прихлопнуть. На этот раз она взяла дело в свои руки и надоумила психа прогуляться на хутор. Затем девчонки унеслись туда, чтоб успеть попасть в руки похитителей. А Дон потащился за этими самыми похитителями, чтоб те не вздумали свернуть по дороге к счастью.
        Он рассчитывал, что девки быстренько обстряпают своё похищение. Ему-то ещё искать способ переправиться в Империю. Его-то замуж не возьмут - халявная переправа не светит. Но, Лэйре вздумалось всё обставить по взаправдашнему. Вздумалось сбежать от страшных озлобленных мужиков, что вывалились из джунглей. И ведь чуть не сбежала, задрыга. Дон не вылазил из башки Уктэра и знал: тот на грани. Ещё чуть-чуть, и плюнет на это тухлое дело. А манипулятора потом обвиноватят во всём. Пришлось подтолкнуть неудачника к решительным действиям. Три женщины, пара старух, дед и три мальца - население хуторка обложили мигом, едва сюда заявились. Мужиков нет - видать, на промысле. Уктэр щёлкнул пальцами, и ему подтащили мальчонку. Зомбированный злодей прижал к его горлу саблю. Чуток под углом, чтоб не порезать пацана, если дёрнется. А этот точно дёрнется: всё в драку лез, да куснул мужиков пару раз. Хорошо бы сейчас бабьего воя добавить, но те молчат, как мёртвые. Стоят столбами шагах в двадцати. Уктэру не нравится то, что он сейчас творит: не бандит он, воин. Дону и самому тошно от этого цирка, но надо же как-то
разруливать замершую ситуацию. А от гадин никакой помощи.
        - Хорошо! - соизволила, наконец, выступить Лэйра и приказала: - Отпусти!
        Уктэр мигом подчинился - Дон снял контроль, ибо достало.
        - Прощайте, - обернувшись к женщинам, милостиво улыбнулась Лэйра. - Себя не вините, это моё решение. И никому о том не рассказывайте, слышите?! - грозно переспросила она. - Даже жрецам каяться не вздумайте. Детей пожалейте. Не было нас тут, так и запомните.
        Женщины, кто тяжко кивал, кто рухнул на колени. Дон в кустах поморщился: куда они денутся - эти несчастные, которых так беспардонно задействовали в чужой игре. Манипулятор не позволит им запомнить лишнего. Нет, хорошо девки устроились! Их с почётом усадят в большую сухую лодку и аккуратно переправят на тот берег. А ему придётся тащить четыре рюкзака в поисках плавсредств. Затем собственноручно грести на тот берег. Заразы! Ничего, вертихвостки, ещё попомните!
        Шли всю ночь, и мужики шалели от выносливости восточных красавиц. Мало того: девчонки сами выбирали им дорогу. Дважды спасали растяп, не заметивших какую-то ночную нечисть. Трижды отыскивали для них чистую воду. Такой сдачи в плен этот мир ещё не видел.
        С первыми лучами солнца Дон сидел в кустах на берегу реки и зевал. Мимо то и дело проходили мужики, но не видели манипулятора под собственным носом. Только Лэли пару раз мимолётно улыбнулась нахалу. Да Паксая, как бы невзначай, погрозила ему кулаком, дескать, отстань. У нас всё нормально, а ты давай, шуруй переправляться своим ходом. Одной Лэйре было не до него - паршивка с наслаждением мотала нервы своему похитителю. Нашла время развлекаться - устало чертыхнулся Дон. Этот марш-бросок его достал. В принципе, он мог бы в него не бросаться - девчонкам ничего не угрожало. Но блок защиты системы бдил. И это правильно.
        - Пора! - позвал Уктэр пройтись к прибывшим лодкам.
        - Пора, - нарочито серьёзно провозгласила Паксая. - Женихи ждут, - и фыркнула.
        Их перевозили в отдельной лодке со всеми удобствами - даже сиденья ковровые. На подходе к берегу, за спиной девчонок раздались крики и лязг металла. Лодка, в которой плыл остаток отряда Уктэра, раскачивалась. На глазах у плывущих и ожидавших на том берегу взбесился один из воинов. Подскочил в полный рост, кромсая обеими саблями своих ребят. Лодка сильно качнулась - через правый борт кувыркнулось тело. Вода ещё не сомкнулась над ним, а беснующийся убийца уже располосовал лицо бросившегося на него воина. Тот зажал рану руками, а убийца ловко толкнул его ногой за борт. На берегу орали и метались имперцы. В воду сталкивали сразу три лодки.
        Гребцы рядом с девчонками налегли на вёсла, торопясь к берегу. Паксая закрыла ладонями рот и вытаращилась на кровавую расправу со всем возможным старанием. Всегда была хреновой актрисой, но зато практичной быстросоображалкой. Лэйра подскочила и завизжала дурным голосом - этой никакой режиссёр не нужен. Чья-то рука дернула её за подол керта, чтоб она не скакала и не раскачивала лодку. Паразитка плюхнулась на задницу и забилась в истерике. Дону с берега она показалась весьма убедительной. А остальным было явно не до театральной критики. Но, пусть теперь хоть одна собака заподозрит девчонок в причастности к этому происшествию.
        Уктэр остался в одиночестве и мигом угомонился. Залитый кровью, с каким-то совершенно пустым лицом он уронил на дно лодки сабли. Механически вытащил нож и преспокойно перерезал себе горло. Дон коснулся сознания Лэйры - та была бесстрастна, как статуя. Он дотянулся до сестры - в душе той не шевельнулось ни-че-го.
        ГЛАВА 5
        ЭТО У ДЕВОК ВСЁ СВОДИТСЯ К БРАКУ, А МУЖИКИ ДОГОВАРИВАЮТСЯ КАЧЕСТВЕННО
        В дверь деликатно стукнули. Гадины, свившись в клубок на широкой кровати, даже не пошевелились. Дон чуток подождал. Понял: если эти две немедля не зашипят, из коридора жди гостей. Примета такая. Он откинул с ног угол пледа, в который завернулся, читая в кресле книгу. Снял и швырнул в клубок мягкий тапок. Лэли широко зевнула и мяукнула:
        - Входи!
        - Моя госпожа, - почтительно склонила головку юная девчонка со смешной высокой башней из скрученных волос, утыканных бусинами. - Господин Маляса нижайше просит вас удостоить его своим посещением. Он…
        - Обойдётся, - закончила за неё Паксая, задремавшая на кушетке под окном. - Если ему что-то нужно, пусть сам идёт. Мы в нём не нуждаемся.
        Дон чуть не подавился кренделем, которым закусывал. Нормальное кино! Давайте, собирайте сюда толпу любопытных. Хозяину этого супермаркета невест будет дико интересно обнаружить проживающего здесь мужика. Если этой смешной горничной внезапно позволить его увидеть, она помрёт на месте.
        - Но, он не сможет! - округлила карие глазёнки девочка. - У него там такое! - доверительным шепотком выразила она замешательство вперемежку с восхищением.
        Дон оценил, насколько восторг малышки зашкаливает. Вопросительно уставился на Паксаю, мол, чего выпендриваемся? С какой целью нарываемся на неконтролируемость ситуации?
        - Пусть берёт подмышку своё «такое» и тащится сюда сам, - упёрлась невеста, за которую сейчас кто-то неподалёку торговался.
        И торговался нешуточно - сестрёнка тут заневестилась уже почти на месяц. А почему бы и нет? Раз взяли в плен, так пусть терпят. И не пленницы виноваты в том, что подходящие женихи тупят. Они ж птицы подневольные - у них вон СС лютует. Поначалу выделывался, обзывая план незаконного пересечения границы полной чушью. А теперь и сам во вкус вошёл. Решил: чего мелочиться ради сиюминутной выгоды? Пусть уж его невест сватают западные представители. И везут под своей эгидой туда, куда ему занадобилось их доставить. А вот дальше чётко по плану Лэйры: «на той стороне их бросим и отправимся своей дорогой». Оптимальный вариант «и сесть, и съесть».
        Ей-богу, когда Дон по следам девчонок добрался до этого райского уголка, сам захотел записаться в невесты. Вот у кого житуха - пальчики оближешь: и тряпки, и жрачка, и терпимость к закидонам, дабы невесты не схуднули от расстройства. Не то, что у СС, которого ноги кормят. Но, насчёт местных тряпок он целиком на стороне своих: в таком ходить невозможно. В таком можно только в саркофаг ложиться. И вовсе его девки не привередливы - это Маляса гонит. А то, в чём высокородных пленниц доставили, никакое не убожество. Сказали, что сдохнут, а не снимут, значит, сдохнут - не надо их трогать во имя святой прибыли. Восточные женщины, по мнению местного общества, совершенно не умеют красиво одеваться. И вообще не умеют красиво ничего. Наверняка спорно, только Дон совершенно не умел спорить на такие запутанные темы. А потому и не встревал в пролонгированную экзекуцию над местным торговцем невестами. И как не приелось изгаляться?
        Маляса - советник императора по… особо скользким вопросам - был на диво умён и приспособляем. К тому же он действительно сознавал, что природная красота женщин - как у этих, к примеру - особых украшательств не требует. А иной раз и вовсе портит всю картину. Он пошёл навстречу требованиям пленниц и произвёл научный опыт, отказавшись от привычного материала. Никаких тебе приталенных платьев с необъятными юбками, перьев, висюлек да надушенных платочков. Впрочем, платочки-то пленницам как раз подошли. Вместе с тончайшими шёлковыми рубахами, фасон которых мог быть и поскромней. А вот остальное!
        - Он не один, - понурилась посыльная и заковыряла пальчиком в пёстренькой нашивке на рукаве. - Он… Он не может прийти.
        - Я тоже не одна, - менторским тоном старой няньки издевалась Паксая, указывая на кровать. - И тоже не могу прийти.
        Дон решил, что украсть у столь юного создания несколько минут жизни - невелик грех. К тому же этот… рационально скудный умок даже не заметит потери. Поэтому хлюпающая носом девчонка застыла статуей с бусинами вместо глаз. А он попросил:
        - Не мучай её. Маляса и вправду не может прийти.
        С Паксаи мигом слетела напускная лень. Она подскочила, свесила ноги с кушетки и уставилась на брата.
        - Мой план сработал, - старательно завуалировал торжество Дон и отхлебнул вина.
        Кстати, Маляса в последние пару недель весьма недоумевал по поводу нового пристрастия капризных трезвенниц. Мало того, что те налегли на спиртное, так ещё и жрать стали вдвое больше. Нет, он вовсе не жадный, но товарный вид невест был для него незыблемой святыней.
        - Ты предполагаешь, или…, - сонным голоском осведомилась Лэйра.
        - Или, - подтвердил Дон.
        - Ты что, опять шлялся по дому? - укоризненно покачала головой Паксая.
        - Нет, он опять портил чужую невесту, - хмыкнула Лэйра, потягиваясь.
        - Ты допрыгаешься, кобель наглый! - прошипела Паксая, швырнув в брата подушкой. - Совсем ополоумел? Не хватало ещё из-за тебя здесь всех поубивать.
        - Зачем? - не понял Дон.
        - Как свидетелей.
        - Фу, какая ты кровожадная! - возмущённо покривился брат. - Она хорошая девочка. И не желает быть никаким свидетелем. Она желает выйти замуж за богатого человека. Она красивая, но очень бедная девочка. Ей не к лицу оставаться такой бедной, пока она ещё такая красивая. А потому и под пыткой не признается в наших… нашей невинной эпизодической дружбе.
        - А если залетит? - вздохнула Паксая. - Ты подумал, придурок, что у неё может родиться твой сын? Новый манипулятор, между прочим.
        - Она хорошая девочка, - повторил Дон. - И хорошо образована в некоторых областях медицины. Она умеет предохраняться. Ей нужен не мой ребёнок, а похожий на своего отца. Может, перейдём к делу?
        - Кто на этот раз? - безо всякого интереса уточнила Лэйра, сползая с кровати.
        - Армы, - Дон пожал плечами и хлебнул винца.
        - Понятно, что не конюхи! - вновь зашипела Паксая, не слишком-то жалуя сегодня любимого братца. - Откуда?
        - Откуда я и ждал. Вы же сюда залезли ради райской западной жизни? Ну, так кушать подано. Вам её прямо под нос доставили, а вы тут выкобениваетесь. И я из-за ваших дурацких планов могу проторчать в этой… этом…
        - Борделе! - помогла из туалетной комнаты Лэйра. - Во всяком случае, именно это здесь творится, с тех пор, как ты притащился.
        - Не знала, что ты такой бабник, - позёвывая, заявила Лэли. - Как-то не замечала за тобой.
        - И дальше не замечай, - буркнул Дон. - Короче, представители дикого запада явились по ваши души. То есть, по ваши…
        - Понятно. Не углубляйся, - вздохнула Паксая и махнула рукой: - Ладно, оживи девочку. Скажи Малясе, что мы сейчас придём, - уже совсем другим тоном заявила она встрепенувшейся статуе.
        - А парикмахер? - испугалась девчонка, подпустив нотку неодобрения.
        - Уйди, - попросила Паксая таким тоном, что посыльную сдуло. - Дон, там на всех хватит? Нам не нужны женихи, которые расползутся на все стороны света. Возись потом с побегами. Целых три арма! - деланно мечтательно прощебетала она и тотчас вернулась к прозе жизни: - Надо вставать и мыть рожу. Лэйра! Выметайся! Ты тут не одна!
        - Все они практически соседи, - перешёл Дон к диспозиции. - Маляса вылез из своей жирной шкуры, но мой наказ исполнил в точности. Так что протащат нас через всю Империю одним обозом.
        - А если они друг друга не любят? - сев и свесив ноги, заплетала косу Лэли. - Они в дороге не передерутся?
        - Кончай умничать и одевайся, - посоветовала Паксая, теребя щеткой спутавшуюся прядь и морщась. - Это не наша забота. Пусть СС беспокоится о нашей транспортировке.
        - Ага! Втравят тебя в аферу, а ты беспокойся, - забрюзжал Дон, потягивая вино. - А, между прочим, армы более устойчивы к проникновению. Да и нюх у них на всякие навязанные силой команды.
        - Точно знаешь? - вытаращилась на него Паксая, сняв с щётки пучок выдранных волос.
        - И как ты собираешься их контролировать? - задумчиво поинтересовалась Лэли, забросив за плечо готовую косу и принимаясь за вторую.
        - Как получится. А не получится, просто ликвидирую.
        Его жёсткое заявление осталось без комментариев. Толи из-за талантов СС, толи просто по уму, но так уж в их компашке сложилось: если Дон говорит ТАКИМ голосом, лучше принять к сведению и не выделываться. Девчонки искренно верили, что он один знает, как надо. С первых дней их переселения Дон беспрестанно находился в каком-то движении. Рыл носом, собирал инфу и анализировал, анализировал, анализировал. Он убирал с их пути малейшие камешки преткновения. Всё вокруг него двигалось лишь в том направлении, которое он считал максимально полезным для своих подруг. Они ценили это нешуточно. И столь же нешуточно относились к той границе, переступать которую не должны были ни при каких условиях.
        Дон и после воссоединения в этом невестином доме не ударился в бесполезное ожидание у моря погоды. Каждый день наведывался в соседний город, под боком у которого расселось обширное имение Малясы. Прощупывал жителей города и его гостей. Повстречал за это время целых шесть армов. Впрочем, это оказался молодняк, таскающийся от безделья по всей империи - скучающий и скудный на серьёзную инфу.
        - А эти трое важные шишки? - продолжала допытываться Лэли, торопливо одеваясь.
        - Ага, - скривился Дон. - Маляса перед ними едва ли не на брюхе ползает. Так что гадам рекомендуется держать свои щупы при себе.
        - Посмотрим, - мрачно ответила Лэйра, затягивая пояс на своих видавших виды штанах.
        Она готовилась к этой встрече, как к единственной возможности выжить - никак не меньше. При всей своей кажущейся безалаберности эта женщина умела в нужный момент завинтить все свои гайки. Полезное качество, и Дон его ценил высоко. Лэйра - настоящий боец. Но, главное, умеет доводить начатое до конца. Они так и не признались Паксае с Лэли, что там, на пограничной реке отработал не манипулятор. Что хвосты подчищала Лэйра: Уктэр не должен был дойти до своих, прийти в себя и усомниться в естественности происходящего. Опытная умнющая женщина с ходу осознала, какая доля ей досталась в этом мире. И не собиралась тупо следовать печальной судьбе своих коллег. Она будет воевать за стабильность своей системы до последнего.
        Сестрёнка у него тоже не промах - Дон привык рассчитывать на её практичность и осторожную осмотрительность. А теперь ещё и на хладнокровную решимость убивать всякого, кто встанет на пути. Всё-таки в Паксаю попало что-то от манипулятора - уж больно не походит она на ту прежнюю Катерину. Хотя, что он о ней знал тогда? Не девки у него, а кошмар!
        - Господин Дацерик! Великий арм Сэп-Аэгл, владетель округа Аэгл! - торжественно и чуть ли не воинственно вещал расфуфыренный донельзя Маляса.
        Он приплясывал на цыпочках перед тремя широкими резными креслами. Там расселись круто влиятельные покупатели его шикарного товара.
        - Не ори, - высоченный седой амбалище недобро зыркнул на трёх не слишком торопливых невест. - Приветствую, - качнул он головой.
        - Господин Гобнут. Великий арм Сэп-Грассин, владетель округа Грассин, - притушил громкость Маляса, но заплясал резвей.
        Высокий худой старик кивнул, продолжая пожирать их взглядом.
        - Господин Магнур. Великий арм Сэп-Бает, владетель округа Бает.
        Этот дедок был самым старым из «великих». И самым тщедушным, если, конечно, брать в расчёт только порченных - среди людей такой выглядит атлетом. К тому же его глаза как-то выбивались из общей картины - они бегали, что было не свойственно тем армам, которых Дон успел повидать. С него СС и начал, что далось ему почти без труда - Бает был более податлив на проникновение.
        Свою невидимость Дон обеспечил самым прозаичным образом: заставил доверенного слугу Малясы провести манипулятора в некую потайную каморку. Оттуда гости были, как на ладони. А узкой щели в расписной стене вполне хватало для полноценной работы.
        - Господа, - занервничал Маляса. - Сожалею, но я не смогу представить вам наших высокородных дев. Они отказались назваться, - развёл он руками, мол, что поделать.
        - Каштарии. Гордячки, - процедил Сэп-Аэгл.
        - Ну, Малясе допустим, - снисходительно заметил Сэп-Грассин. - А нам вы не назовёте своих имён?
        Дон оценил этого кадра, как наиболее перспективный объект. Гнев, страх, отчаяние или такое вот самодовольство - самые жирные щели, в которые проникновение входит, как нога в мягкую штанину. Даже в самой крепкой защите. Даже в бронированной защите армов, которой их обеспечили создатели. Те самые, что создали и щупов - инструмент эффективного разрушения всяческих защит. Грассин очень умный законченный мерзавец. Это вам не тухлятина пустой мелочной злобы. Нет, это чистейшая выжимка из эгоизма, вседозволенности, высокомерного превосходства и одержимости собой. Такую не расплескать в попытке поколебать уверенность или растревожить чувства хозяина. Концентрация этой смеси довела её до состояния кристалла, которым можно резать металл. Такое сокровище стало бы идеальным инструментом в руках манипулятора - самым разрушительным тараном. Рукоять у многообещающего инструмента почти безотказная: единственный наследник, которого требовалось расплодить. Довольно молодой для папаши столь преклонных лет. Довольно приличный - отца раздражали какие-то мутные надежды, не оправданные отпрыском.
        - Имена мы, возможно, и назовём, - тоном полнейшего безразличия подала надежду Лэйра. - Но, хотелось бы узнать о цели нашего пленения. А заодно и о дальнейшей участи каждой из нас.
        - Чего захотела, - вякнул Сэп-Бает, стрельнув глазами в собратьев по клану с целью обретения поддержки.
        Он как-то необоснованно часто её доискивался. Хотя его положение - по оценке Малясы - было вполне прочным. Владетель безопасного и жирного прибрежного округа, аж целых пять сыновей - куча богатств! Живи да радуйся, но с радостью у Баета как-то не сложилось. Он был паскудником и пакостником, который обзавёлся неимоверным для арма числом врагов среди своих. Спаянность была одним из самых мощных достояний этого вида порченных - манипуляторы, к примеру, ею не обладали и потому почти вымерли. А Бает был незримо отлучён от клана. Это тщательно скрывалось, но являлось неким поводом для смены власти в его округе. Армов было не так уж и много, но желающих сесть во главе округа хватало.
        - Нормально захотела, - раздражённо пробурчал Сэп-Аэгл. - Чего тут тайного? Эка невидаль: сообщить девице, что её сватают.
        - Покупают, - не выдержала Паксая.
        - А какая разница? - издевательски уточнил Аэгл. - Любой династический брак даже у крестьян простая сделка. И вообще: прикуси язык да жди, когда тебя купят.
        К нему Дон подступал осторожно. Супер осторожно. Здесь защита почти безупречна. Почти. Это достаточно индивидуально и в немалой степени зависит от уровня интеллекта объекта. А старик умён преизрядно. Да и слабостями не богат, так что с щелями для беспрепятственного доступа тут не жирно. Оригинальных идей не возникало, и Дон решил попробовать самое очевидное: сын, которого тут почему-то нет. Странновато для жениха, который хочет. Не хочет - убедился он, когда напоминание о сыне вызвало в душе старика досаду. Не слишком масштабную, но для проникновения хватило.
        Кодировка сознания армов, к счастью, не грешит разнообразием. Верней сказать, на всех один код доступа к воздействию. И несколько оперативных для управления ими в боевых операциях. Вскрывая в каждой «армированной» башке код доступа, СС запускал в неё нечёткий мимолётный раздражитель: случайную мысль о щупах. У Баета она как заскользнула, так и выскользнула не задерживаясь. Грассин чуть удивился, что это пришло ему в голову именно в такую минуту. Он даже пристально поразглядывал всех девиц. Но быстро выкинул вздорную мысль, посчитав, что всё это чушь на постном масле. А вот в сознании Аэгла щупы вызвали вполне конкретную хладнокровную выверенную реакцию человека, который занимался ими всерьёз. Это был откровенно профессиональный интерес посвящённого, посвятившего делу много времени и сил - тоже, кстати, подходящая щель для более глубокого и практически безнаказанного проникновения.
        Вот это удача - Дон даже вспотел, переваривая результаты проникновения. Он уже прикидывал: неплохо бы найти максимально безопасный выход на охотников за гадами. Не то, чтоб ему горело ради принципа или науки. Он не собирался специально рыскать в их поисках по Империи - это не входило в разряд приоритетных задач. И прогнозы на встречу с ними были неутешительны. А тут такой подарок - СС на фоне эмоций человека уже просчитывал дальнейшие действия. Ведь планы девчонок загреметь ненадолго замуж тотчас обрели все признаки угрозы их жизни. Однако и отказываться от них неконструктивно. Нужно просто немного поработать над их корректировкой. И постоянно быть начеку. Побег, к сожалению, исключён - армы перевернут всю Империю, стоит кому-то покуситься на их семейные интересы. Неожиданная пропажа невест - под любым предлогом - немедля возбудит ненужный ажиотаж. И тут законная транспортировка невест оказывается почти оптимальным вариантом безопасного продвижения на запад.
        - Это вряд ли, - холодно оповестила Лэйра великого арма Сэп-Аэгла, а с ним и прочих. - Не вижу причины прикусывать язык. Мы и только мы станем решать, кому отдать предпочтение.
        - Заносит, детка? - издевательски участливо осведомился Аэгл. - Есть с чего?
        - Фамильная черта, - проигнорировала провокацию Лэйра и с выбранного тона не сбилась: - В нашем роду у всех нелады с гордыней. И если что не по нам, мы находим способ это исправить.
        - Как же! - ехидненько закашлялся смехом Бает. - Войну нам объявишь? Покончишь с нами - старыми дохляками?
        - Зачем с вами? - одарила его Лэйра самым скучным взглядом, что смогла изобразить. - К чему такие хлопоты при столь неверном результате? С собой и проще, и надёжней.
        - Согласен, - вдруг соизволил открыть рот Грассин. - А силёнок хватит?
        - Хватит, - невозмутимо ответила потомственная каштария. - Меня к этому с пелёнок готовили. Три дня, - отрезала она, поймав команду манипулятора. - Мы сделаем выбор через три дня. Или никогда.
        - Мы что тут, совсем охренели?! - возмутился Сэп-Бает, когда за тремя наглыми соплячками закрылась дверь.
        Маляса не стал их удерживать. И вообще затихарился в своем уголке, куда заполз, едва начала разворачиваться драчка. Эта мокрица-броненосец всем своим хитином чуяла, когда пора свернуться в шарик.
        - У Сэп-Кисара замечательная невестка, - задумчиво проигнорировал вопль собрата Грассин. - Каштария из Хашаша. Его сыну очень повезло, не так ли, Дацерик?
        Аэгл не ответил.
        - Да, повезло, - удовлетворился его растерянностью Грассин. - За семь лет два сына и дочь. Невероятно щедрое приданое. Какая сильная кровь у этой девочки. Три ребёнка, а невестка Кисара жива-здорова. И цветёт на радость мужу. К тому же большая умница. Я с удовольствием поспорил с ней пару раз. О наследии древних и о нашей политике в отношении степняков. Моему Гобнару здорово повезёт, если хотя бы одна из этих каштарий сделает выбор в его пользу. Каштары умеют воспитывать дочерей.
        - Почему должна выбирать эта соплячка? - прошипел Бает, почуяв неладное.
        - Потому, что соплячка не шутит, - снисходительно растолковал Грассин. - Она действительно покончит с собой, стоит нам только посильней надавить. А чего ей терять? - усмехнулся он покровительственно, не понятно к кому снисходя. - Девочка себе на уме. И, кажется, отлично научилась этим пользоваться. К примеру, сейчас у неё для этого есть все основания: мы нуждаемся в ней гораздо больше, чем она в нас. Во всяком случае, уж я-то точно. Мой Гобнар не слишком обрадовался этому шансу жениться на подходящей девице. Но, увидав такую красотку может и образумиться. Кстати, - обернулся он к Аэглу, - может, быть и твой сын, наконец-то, женится. Сколько уже лет он бегает от твоих попыток продолжить ваш род?
        - Не считал, - хмуро огрызнулся тот, вставая. - И коли я не могу просто притащить ему жену, то от состязаний за этих девок меня увольте. Всех благ! - отмахнулся он приветственным жестом и вышел.
        - Два это уже не три, - подмигнул Грассин притихшему Баету. - Уж между собой мы как-нибудь договоримся. Раскидаем трёх невест меж тремя женихами.
        - Нет, - оживился тот, - ты погоди. Маляса! Пшел вон!
        Лэйра бродила из угла в угол и вяло перебирала достоинства сватов. Работа была трудной: местный язык крайне скуден по части грязных эпитетов.
        - Не мельтеши, - поморщилась Паксая, которой надоели бесцельные блуждания подруги. - Ты ведь сама назначила срок. Значит, родила какой-то план. Кстати, какой?
        - А Дон о нём уже пронюхал? - помогла ей Лэли. - А то устроит нам трёпку за инициативу.
        - Ну, реальную трёпку он может устроить только вам, - возразила Паксая, болтая ногами и тут же уточнила: - Надавать по мозгам. А моя задница ему не по зубам. Подруга, чем так метаться, не зная, чего хочешь, может, изучим карту? Куда нам ближе к цели выходить замуж?
        Она спрыгнула с высокого подоконника, куда спасалась от духоты, и полезла под перину за картой. Развернула на столе и улеглась на неё пузом.
        - Во-от, - заелозил её пальчик по горам и долам. - Мы тут, а Бает здесь. Это получается… Неделя верхом без передышки? А, Лэйра? Глянь-ка.
        Та даже не почесалась заняться настоящим делом. А вот Лэли улеглась на карту рядом с Паксаей и сделала умное лицо. Но, быстро соскучившись, сползла со стола:
        - Всё равно решать будет СС. Может, узнать, чего он там застрял?
        - Узнай, - рассеянно позволила Лэйра, но тут же спохватилась: - Даже не думай. Изворчится, а у меня от этого вся желчь вскипает. Что-то у меня тут ковыряется, - ткнула она себя пальцем в лоб. - Похоже на предчувствие.
        - Чему посвящено? - вскинула глаза Паксая, оторвавшись от географии.
        - Малая права: решать будет стабилизатор системы. Не будь он машиной, я бы посчитала такого, как Дон, каким-нибудь экстрасенсом. Хотя не верю во всю эту хиромантию. Его точные расчёты отдают мифическим даром предсказаний, - вздохнула она и завалилась на кровать: - Я немножко его ослушалась и чуток пошпионила за его работой. Так, краешком сознания коснулась. Как он не пугал нас крутой мозговой бдительностью вояк, залез в них без напряга. Меня очень тревожит, что проникновение в этого сноба Аэгла нашего Паксика здорово напрягло. Он даже моего любопытного ментального носа не заметил. А я ведь перевозбудилась и высунулась чуть больше, чем безопасно для жизни. Что-то там неладное с этим Аэглом. Я чётко ощутила резолюцию эсэса: чем-то вооружён и очень опасен.
        - И что? - налились щечки Лэли краской, а глаза тревогой.
        - Раз опасен, значит, именно для нас, - досадливо поморщилась Лэйра. - Чужие опасности Донатика не слишком волнуют. В этом вопросе он похвально эгоистичен. А нас обороняет со всех флангов с тылами до самозабвения.
        - Ну, какое же это предчувствие? - усмехнулась Паксая. - Просто плоды твоей недоделанной шпионской деятельности. И такого же анализа обстановки на фронтах. Так, когда мы продолжим шпионить за СС? - деловито приступила она к построению военных планов.
        - Мы? - подняла брови Лэйра.
        - Только давай без препирательств, - сморщилась Паксая.
        - Хорошо, - внезапно поддалась гадина. - Давай так: сначала пошпионим с тобой за СС, а потом ты получишь за это в одно рыло.
        - А я?! - обиженно возмутилась Лэли.
        - А ты будешь умницей и останешься в стороне, - приказала старшая сестра.
        - На этот раз вы обе останетесь в стороне, - выдал свой вердикт Дон, переступая порог девичьей светёлки. - А с тобой, сестрёнка, мы прогуляемся в гости.
        - Куда? - постаралась оставаться невозмутимой Паксая.
        - К господину Аэглу.
        - Донатик, - вкрадчиво приступила к охмурению Лэйра, грациозно стекая с кровати.
        - Не заставляй тебя выключать, - без малейшего намёка на шутку предупредил он, плюхнувшись в полюбившееся кресло рядом с выпивкой. - Мне не нужны сюрпризы там, где они не нужны. А ты вполне способна под горячую руку прихлопнуть персонального врага. Нет, это правильно. И в целом я одобряю такой подход. Только не в этот раз.
        - Он из тех, кто не избавился от паранойи по нашему поводу? - догадалась Лэйра, вмиг бросив заниматься фигнёй.
        - И не собирается избавляться, - вздохнул Дон и хлебнул винца: - Он абсолютно уверен в вашей живучести и феноменальной скрытности. Короче, этой ночью мы с Паксаей должны прояснить: можно ли его переубедить? Или придётся кончать всю его шаражку.
        - Так он не один?
        - Он с коллективом единомышленников. Из них мне взахлёб любопытен лишь один: местный император. Я протестировал взаимоотношения Аэгла с этим его однополчанином.
        - У того тоже паранойя? - откровенно испугалась Лэйра, не постеснявшись показать свой страх на публике.
        - Ага. Поэтому я и предпочитаю для начала попробовать навести мосты. Армы, конечно, специфическое племя. Но, далеко не безмозглое. Зато упёртое, когда дело касается военных действий против чётко обозначившегося противника. СС считает, что шанс заставить армов пересмотреть официальную политику в отношении щупов есть. А ему я привык доверять.
        - Раб лампы, - проворчала Паксая, что-то очень старательно разглядывая на полу.
        Конюшни советника императора по особым вопросам ломились от добра. Правда, в большинстве своём, на спинах здешних обитателей можно было разъезжать лёжа на перине - ещё бы и место осталось. Но и с полдесятка весьма достойных степняков тут водилось. Конюх с замёрзшими напрочь мозгами оседлал лучших. А после выпроводил наглых конокрадов через задние ворота имения. Центральные тракты империи были хороши и ничуть не портили скачки в опускающихся сумерках. В полукилометре от главных ворот города размявшихся степняков ждал лёгкий поздний ужин и отдых. Замороченный ещё пару недель назад хозяин постоялого двора и сам толком не знал, что такое происходит с этим частым гостем, которого вроде и не было. Нет, он был, и наезжал в его придорожное заведение довольно часто. Но хозяин его помнил, лишь снова увидав. Если бы хозяин мог, он бы удивился ещё больше, связав концы с концами. Его обширное заведение стояло на бойком месте. В обеденной зале день и ночь толклись посетители. В комнатах второго этажа развлекались или просто ночевали гости, но этого странного парня не помнил никто. Однако почтенный хозяин не мог
ничего связать из того, чего на его памяти не было.
        - Поторапливайся, - бросил через плечо Дон, скользя по едва приметной тропинке через небольшой, но густой лесок.
        - Отстань! - огрызнулась Паксая, пытаясь стереть с лица неуловимую паутину.
        Она не была неженкой и умела себя вести в джунглях. Однако ночные прогулки не одобряла вплоть до скандалов. Особенно, если они устраивались в дурных местах. Перевалило за полночь. Все приличные люди давно разбрелись по спальням, и даже неприличные уже сворачивали дела. Империя, выпестованная армами, привыкла жить в строгом ритме их служивого распорядка. Кроме каких-нибудь поэтов и прочих художников, которым беспорядочность снисходительно прощалась. И воровской братии, которую «в полном соответствии с законом и без всякого снисхождения». Нет, шляться по ночам тут не считалось преступлением, но и не приветствовалось, поскольку это ненормально. А любая ненормальность, как не крути, рано или поздно обязательно станет досаждать нормальным людям. И даже портить им жизнь. Спасение же всякой жизни есть кровное дело того, кто этой жизнью живёт и намеревается жить дальше. Такое здравое намерение неизменно приводит большинство граждан на порог секретной службы. А кому ещё есть дело до чего-то ненормального? Кому, в конце концов, платят жалование за борьбу с ненормальным из карманов нормальных плательщиков
налогов?
        Словом, Паксае было на что сердиться: ночная прогулка по городу вполне могла окончиться в какой-нибудь свинской камере секретной службы со всяким сбродом. Впрочем, этот самый сброд встречался не только в застенках, но и снаружи - тоже неудобство. Вот и теперь у потайного воровского лаза, ведущего в запертый на ночь город, толклись несколько соискателей дармовщины. С пути СС они разлетелись вспугнутыми птахами, которым примерещился кот. Кот не кот, но примерещилось точно и надолго: вслед они так и не сунулись. Из лаза просочились в тёмный тупичок и дальше на окраинную улочку. Город спал, а брат с сестрой скользили по ночным улицам невидимые и неслышимые для стражников и редких нарушителей порядка. Идти было недалеко, но они всё равно спешили, потому, что ночь не резиновая.
        - Здесь, - указал Дон на шикарный особняк, с виду чуть ли не дворец.
        - Дверь заперта, - посетовала Паксая, толкнувшись в неё пару раз.
        Система распознавания СС быстро нашарила по другую сторону преграды подрёмывающего слугу. Тот отпер замок и, тупо пялясь в одну точку, пропустил мимо себя невидимых гостей. Потом доложил: в каких покоях дрыхнет хозяин и всё такое прочее. Затем слуга вернулся на свой топчан и повалился на него мёртвой куклой.
        - Ну что, пошарим по углам? - оглядела Паксая тёмный холл.
        - А может, просто навестим спальню хозяина? - хмыкнул Дон, включая ночное зрение. - Мы, вообще-то, не воруем, чтобы шариться по углам. У нас переговоры.
        Навестили бы, кабы хозяин находился на обещанном месте. Этот крендель и не думал тихо-мирно почивать в кроватке. Он крался вниз по той лестнице, что слева - оперативно доложила система слежения. И в данный миг уже достиг межэтажной площадки как раз над головой у начинающего боевого мага. Дон огляделся и попытался запихнуть сестру за какую-то статую. Та мигом сообразила, что звуковые сигналы под запретом - требовательно округлила глаза, не желая безропотно запихиваться. Ещё пара секунд - понял Дон - и воинственный мутант безнаказанно обрушится на них. Потому что этот подлец недоступен для ментального удара по кумполу, как преспокойно доложил СС.
        Дон цапнул Паксаю за руку и ломанулся в правую приоткрытую дверь. Пробежался по обширной тёмной зале к противоположной стене. Сунулся в заставленный громоздкой мебелью угол - сестрёнка проделала то же с безупречной невесомостью.
        - Он что, не спит? - припёртая к стене на грани слышимости прошептала она в самое ухо.
        В голосе ни граммульки страха - сплошь недовольство нерасторопностью братца.
        - А чего ты его не вырубишь? - бубнила Паксая. - Он же нас прихлопнет.
        - Экранирует, - процедил Дон.
        - Чем?
        - Они до сих пор хранят свои доапокалиптические шлемы.
        Паксая была в курсе многих вопросов его функционирования. И мигом сообразила, что теперь он сможет победить врага лишь лицом к лицу. Вот как только заглянет арму хотя бы в один глаз, тому кранты. Поэтому она умолкла и затаила дыхание в предвкушении встречи с настоящим мачо. Хозяин не заставил себя ждать. Как он выстрелил себя в дверь и мигом куда-то пропал - обзавидуешься. Дон даже разглядеть не успел, что на нём, кроме этого чёртового шлемака. На улице давным-давно средневековье, а они всё эту навороченную пластиковую архаику таскают вместо вёдер с рогами. Что-то сомнительно, чтоб дедушка Аэгл ещё и доспехи нацепил - те бы обязательно звенькнули при таком-то броске. Так, на кой ему шлем? Ни один прибамбас пятьсот лет не проживёт. Да столько в этой кастрюле вообще ничего не проживёт, кроме пластика. Ночное зрение у армов встроенное. Регулятор слуха тоже. Защита против арбалетных болтов? Скорей всего.
        На то, что арм их тут не обнаружит, Дон не рассчитывал - как миленький обнаружит! Потому СС так и засел, чтобы солдафон неизбежно атаковал врага лоб в лоб - фланги прикрыты стенами. А любая атака требует, чтобы глаза видели, куда атаковать. Не успел додумать, как прямо перед носом выросла тень. Как выросла, так и ухнула всем телом в пол - знатно громыхнуло. Человеческая часть конструкции манипулятора не успела за этой пантомимой - всё сделал СС. Дон выскребся из-за какой-то кушетки и шагнул к поверженному титану.
        - А он красивый. По-своему, - припомнила Паксая дневную встречу. - Думаю, в молодости вокруг него все женщины на брюхе ползали.
        - Думаю, и сейчас не перестали, - пробурчал Дон, стаскивая круглый шлем.
        Арм выключен - все пути для проникновения нараспашку. С пола старик подскочил, как по приказу боевой трубы. Кожа на его полуобнажённом торсе была, конечно, далеко не первой свежести, но мускулы играли, как у молодого. Руки и ноги крепкие, спина прямая, а глаза даже в бессознанке оставались какими-то злыми. Прогулку по дому отменили - сразу отправились в его кабинет, где была куча всего важного и, возможно, что-то полезное. Приказ указать тайник с документами на щупов отклика не нашёл - там вообще ничего не откликалось. Для этого нужно вернуть зомби человеческий вид. Дон запихнул сестру в тёмный уголок, дабы не срисовали её мордаху. Арма усадил в его рабочее кресло за столом. Сознание ему включил, а с двигательной активностью обойдётся.
        Глаза Аэгла обрели осмысленность через пару секунд после снятия мозга с тормозов. И первым делом возмутились ограничению подвижности тела. Этап паники арм проскочил с лёта и пристально уставился в глаза нахального щенка, присевшего на край его рабочего стола:
        - Чего тебе надо?
        - Поговорить, - спокойно и вежливо разъяснил ситуацию Дон.
        - Зачем обездвижил?
        - Чтобы поговорить.
        Через несколько секунд Аэгл с сомнением покачал взлохмаченной башкой:
        - Ты не можешь быть щупом. Но, мастерски управляешься с такими, как я. Кто ты такой? КУС?
        - Я не координатор узла. Я МСДАП-1131 СС-033, - всё так же вежливо отрекомендовался Дон.
        - Стабилизатор?
        Он действительно здорово удивился, что не постеснялся скрывать. Внимательно и неожиданно сдержанно осмотрел неприятного гостя. Вздохнул и выдал признание:
        - Мы были уверены, что всех перебили.
        - Не всех, - ответил на признание признанием Дон. - Но, почти всех. И твоё недоумение, честно говоря, довольно нелепо. С чего вы взяли, будто в условиях нынешней новой реальности вы продолжаете нас интересовать, как раньше? Что мы заинтересованы вас подчинить и сделать объектами своих систем. Пошевели мозгами, арм. Ни одна из систем не может быть воссоздана в прежнем виде. Для них больше не существует прежних задач. А для нас элементарно не существует причин подчинять вас. Причин вас уничтожать также не существует, пока вы не становитесь угрозой новым системам. Это же так просто. Я понимаю ограниченность задач, ради которых вас создавали. Но, не до такой же степени ограниченности мышления. Даже странно, что армы оказались столь эгоцентричными личностями. Вам, вроде, не по чину и вразрез физиологии. Боюсь тебя огорчить, Дацерик Сэп-Аэгл, но в современных системах вы по приоритетности занимаете последнее место среди объектов. В настоящее время, как показывают прогнозы, приоритетность людей всё больше возрастает. Проще говоря: вы нужны нам, как собаке пятая лапа, что бы о себе не мнили.
        - Слова, - чуть презрительно бросил арм.
        - А у вас, я смотрю, со временем возникли сбои. Проблемы с памятью, - пояснил Дон в ответ на вопрос в глазах собеседника. - Или проблемы с передачей информации каждому новому поколению БМ. Иначе тебе бы в голову не пришло сомневаться в словах МСДАП. Ты бы просто знал, что я могу отлично скрывать информацию, но совершенно не способен врать. Тоже издержки конструкции, - не без издёвки усмехнулся он.
        Арм закрыл глаза и сухо выдавил:
        - Я знаю об этом.
        Затем распахнул глаза и заявил:
        - Но у меня нет уверенности, что ты тот, за кого себя выдаёшь.
        - Пожалуйста, - невозмутимо кивнул СС и подключился к БМ напрямую.
        Не понадобилось даже полноценного развёртывания кодов оперативного управления этими долдонами в боевых операциях. Уже через десяток секунд арм отчаянно зажмурился и хрипло выдавил:
        - Прекрати.
        Посидел так зажмуренный в диком внутреннем напряге. Потом всё-таки слегка расслабился, снова уставился на гостя и повторил:
        - Чего тебе надо?
        Дон пожал плечами и тоже продублировал:
        - Поговорить.
        - О чём?
        - О щупах. Я, если ты помнишь, стабилизатор системы. Своей системы. И нынче она нуждается в стабилизации, как никогда. Мне понадобилось время на то, чтобы вырасти. А затем ещё закачать в себя необходимые объемы информации. За это время моя система здорово расшаталась. Я должен вернуть всё на круги своя, потому, что должен. Как ты понимаешь, для решения подобных задач СС использует все доступные ему способы. Я получил хорошее воспитание в весьма почтенном семействе. И любое насилие противно моей натуре, - ввернул Дон образной литературности. - Но, МСДАП не способен оперировать подобными категориями. Тебе это должно быть знакомо. Вы тоже запрограммированы на определённые задачи, обладая определённым же набором средств их решения. Вся ваша империя напоминает мне громадную казарму… Впрочем, это, как раз, меня интересует меньше всего. Да, вообще безразлично, - механическим голосом отчеканил он неожиданно даже для себя. - Ваша Империя не входит в сферу освоения моей системы.
        - Тогда, что ты тут делаешь? - насмешливо вклинился в его монолог одыбавший арм.
        - Следую своей дорогой в промежуточную точку.
        - И всё? А после прибытия в промежуточную точку маршрута?
        - Проследую к цели маршрута, расположенной вне пределов этого материка.
        - Ты покинешь южный континент, - уточнил Аэгл без малейшей тени сомнения в голосе, да и в башке.
        - Мы его покинем.
        - Другой СС?
        - В системе не может быть двух стабилизаторов. Если ты имел в виду другого МСДАП, то в данной системе он есть. Но, я имел в виду щупов, что так же являются частью моей системы. Они следуют по маршруту вместе со мной. И пройдут его, какие бы средства для их продвижения мне не пришлось применить. Нам не пришлось применить, - уточнил он со ссылкой на упомянутого коллегу-манипулятора.
        - Могу себе представить, - буркнул арм, скривившись.
        - Вряд ли. У тебя нет доступа к полной информации об укомплектованности моей системы внутренней защиты. Не говоря о системе боевого режима манипулятора. Такой информацией не обладают даже остальные МСДАП.
        - Остальные? Их больше двух? - вновь напрягся арм.
        - У тебя нет доступа к этой информации, - уже нарочито механически отбрил Дон. - Я предоставил тебе достаточно информации. Создал необходимые и достаточные условия для принятия тобой решения вступить со мной в конструктивные переговоры.
        Он специально перешёл на деревянный язык канцелярита - нахватался принципов его употребления в борьбе за диплом менеджера. Подобная тарабарщина - по мнению Дона - просто идеально выставляла облик всесильной машины в выгодном свете. И заставляла задуматься: а стоит ли спорить с такой непробиваемой дурой? Аэгл был очень умным человеком, а потому задумался об этом незамедлительно. И с некоторой опаской переспросил:
        - О чём?
        - О том, как прийти к консенсусу по интересующей меня проблеме. Классическое соглашение в данном случае невозможно по причине краткосрочности нашего взаимодействия на одной территории. А потому и усилия по его достижению я считаю неприемлемо затратными. Особенно в отношении временного отрезка, отпущенного мною на достижение промежуточной точки маршрута, - добил он вконец обалдевшего вояку.
        Тот честно пытался переварить неперевариваемый сленг манипулятора. Справился, но от всей души сплюнул и вынес встречное предложение:
        - Освободи.
        - Я надеюсь, что во избежание…, - затянул, было, свою волыну Дон, сползая со стола.
        - Заткнись, - вежливо попросил арм, поморщившись. - Думаю, ты и без слов уже знаешь, что я готов к этим твоим переговорам.
        - Знаю, - не сдержался и весело хмыкнул Дон.
        - Я предпочитаю говорить с тем парнем, что скалится, - моментально выдвинул первое условие для переговоров Аэгл. - А манипулятор пускай пока со стороны послушает. У меня от него башка трещит. И в морду тебе дать постоянно хочется. Кстати, кто там у меня за спиной отирается? Что баба, понятно. Это, случаем, не щуп?
        - У тебя нет доступа к этой информации, - издевательски проскрипел Дон.
        - Не зарывайся, - сухо посоветовал старик. - Я, конечно, против тебя не боец. Кукле с кукольником никак не справиться, - бухтел он, поводя освобождёнными плечами. - Но и дразнить мой боевой режим бестолку не рекомендую.
        - Согласен, - подчёркнуто извиняющимся тоном произнёс Дон.
        И разорвал, на всякий случай, дистанцию с возможным и больно резвым противником. Он обошёл широкий стол, уселся в кресло с другой стороны и вежливо поинтересовался:
        - Господин Дацерик, а выпить у тебя тут ничего не найдётся? Нам обоим не помешает слегка успокоить наши боевые режимы.
        - Найдётся, - на диво легко согласился хозяин дома и потянулся к шкапчику на стене.
        За его спиной раздалось отчётливое шипение.
        - Жена? - осведомился он у гостя, выставляя на стол бутыль.
        - Сестра, - небрежно отмахнулся Дон, принимая бокал.
        Разговор завязался.
        Часть 3
        ГЛАВА 6
        ДИСПОЗИЦИЯ, КАК ЕЁ ПОНИМАЮТ ВОЕННЫЕ И ГРАЖДАНСКИЕ МУТАНТЫ
        - Эта скотина неисправима! - шипела сестрица, выливая на голову братца кувшин холодной воды. - Не успел явиться, и сразу к этим.
        ЭТИ, получив свою порцию лекарства от похмелья, с визгом скатились с кровати. А теперь непонимающе моргали, елозя голыми попами по ковру.
        - Вон отсюда! - окрысилась на них Паксая.
        Невесты на выданье - из запасников Малясы - прямо так на карачках сиганули в туалетную. Между прочим, в свою туалетную, ибо вторглись в их личные апартаменты. Туда же полетели пёстрые тряпки, которые грозная сестрица выпинала вдогонку ногами.
        - Не ори, - вполне внятно попросил Дон, отирая лицо.
        Он не завизжал, ниоткуда не скатился и никуда сигать не собирался. Просто откинул покрывало, поднялся и так голяком пошлепал в туалетную. Паксая настолько обалдела, что подавилась требованием «не сметь воссоединяться» со своими шлюхами. Ни в прошлой жизни, ни в этой она не страдала ханжеством. Но, мысль о нечаянных племянниках-манипуляторах продолжала её пугать.
        - Чего припёрлись? - первым делом спросил протрезвевший бабник, выползая обратно.
        - Вообще-то, кое-кто должен нас просветить по поводу дальнейших планов на жизнь, - подбоченясь, напомнила Лэйра. - На нашу жизнь, между прочим. А эта свинья занимается исключительно своей. Кстати! - повысила она голос в сторону затихарившихся в туалетной невест. - Там кое-кого уже просватали! Прямо с утра. Сейчас Маляса припрётся радовать. А вы тут девственность разбазариваете на всякое мурло, - с милой лаской во взоре уставилась эта дряхлая стерва на старого верного друга.
        Тот закончил натягивать штаны, подхватил пояс и укоризненно осведомился:
        - Не стыдно на голого мужика пятиться?
        - Ты мне не мужик. Ты мне гвоздь в заднице. Ты мне лишай в бровях. Ты…
        - Не продолжай, - разрешил ей Дон. - И давайте-ка вправду выметаться. Наша невинная посыльная уже несётся сюда с новостями. Неудобно. Девчонки! Пора на выход к женихам! - бухнул он кулаком в дверь туалетной. - Желаю счастья в личной жизни! - от души благословил подружек, простившихся с ним хихиканьем.
        - Ты когда-нибудь угомонишься? - тоном безнадёжной добродетели поинтересовалась Паксая, когда они вернулись в собственные апартаменты.
        - Уже, - обиделся он такой мелочности в оценке своих мужских запросов. - И теперь готов целиком отдаться нашим планам. А вам чего, пожрать ещё не принесли? Я, между прочим, зверски проголодался. Всю ночь на ногах.
        - О чём ты договорился с Аэглом? - менторским тоном потребовала ответа Лэйра, выстроившись перед ним статуей правосудия. - И зачем отключил Паксаю, когда вы там шары заливали? Вот, к чему такие нежности, если ты итак нам всё расскажешь? А она, между прочим, обиделась. Потому и твой утренний душ был таким холодным. И прямо в постель.
        - О чём, о чём, - проворчал Дон, слизнув с горлышка бутыли последнюю каплю. - Замуж вас раздал. Верней, сдал в аренду. Точней, распределил вас так, чтобы каждая выполнила свою часть задания. Для экономии общего времени, так сказать.
        - Какого задания, - с милой непосредственностью ребёнка поинтересовалась Лэли.
        И выставила перед ним на столик непочатую бутыль вина. После ядрёного самогона Аэгла это было само то. Тем более что обе старые мымры пока ещё не находили слов для комментариев. Молча ели его глазами и пыхтели паровозами, у которых вот-вот порвёт котлы.
        - Нормального, - успокоил дам опытный пользователь их душевных струн. - Ты мне, я тебе. Принципиально, Дацерик согласен забыть о вашем существовании. Он уверен, что император тоже под этим подпишется, - милосердно пояснил он, прежде чем присосаться к вину.
        Влил в клокочущую сушняком глотку почти полбутылки. Оторвался, крякнул, рыгнул, вытер губы и продолжил:
        - Мы грамотно поделили вас между Аэглом и Баетом. Лэйра первому. Паксая с мелкой гадиной второму - у этого паскудника целых два жениха заневестились. Затем одна провокация на бунт, пара ограблений и дело в шляпе. Мы им забиваем паршивых овец. Остальное стадо армов продолжает пастись, даже не ведая, что мимо них с треском промчались щупы.
        - Что, Аэгл захотел меня в свою семью? - пококетничала Лэйра.
        - Он же солдафон, а не идиот. Нормальный план военной операции его спецподразделения.
        - Мне пока неинтересно, что «мы ему», - заявила Паксая. - А что «он нам»?
        - Всё, что нарыл о щупах. Причём, и тут, и у северян. Кстати, у северян особо интересно. Вы не поверите, насколько интересно и удачно для нас. Короче, это стоящий товар - могу вас заверить. Даже СС впечатлён.
        Пока он разглагольствовал, Паксая вытащила на свет божий суму, с которой они ночью охотились. Дотащила ту до кровати и вывернула, вытряхнув содержимое. Им оказались несколько папок местного делового размера с земную школьную тетрадь - экономили бумагу сквалыги.
        - И когда мы получим доступ к сокровищам? - алчно раздула ноздри Лэйра, плюхнувшись с разбега на кровать.
        Папки подпрыгнули вместе с Лэли, подоспевшей к добыче раньше сестры.
        - Когда вздумаете, - хлебосольно расщедрился Дон, потягиваясь. - Вы же выцарапали у сватов три дня на размышления. Вот и размышляйте. А я спать. Так устал, что жрать перехотелось.
        Он натужно поднялся, дотащился до кровати. И полез под неё, где ему устроили лежанку во избежание пустых хлопот с поддержанием невидимости. Пока проваливался в сон, над головой в полном молчании шелестела бумага. И тяжело дышали жадные носы.
        Маляса не знал, чем заслужил, но эти немытые восточные красотки позволили обрядить себя, как подобает. Вылезли из своих замызганных штанов и дали слово вести себя прилично. Главы трёх великих домов вновь собрались, чтобы узнать их решение - даже Аэгл снизошел. Эта сучка - старшая и самая презентабельная красотка - объявила его присутствие непреложным условием. Маляса приготовился валяться в ногах великого Дацерика. Но тот согласился сразу - чудо из чудес! Правда, в разговоры с соратниками не вступал. А на хозяина имения и вовсе не смотрел. Заинтересовало его только появление девиц, при виде которых он придирчиво сощурился.
        - Я приняла решение, - первой озвучила свою волю Лэли и обернулась к Баету: - Я даю своё искреннее, не обременённое принуждением согласие стать женой твоему сыну. Твоему младшему сыну, - уточнила она.
        - Мой сын будет доволен, - Бает благосклонно принял в свой род девицу, от которой ему бы следовало держаться подальше.
        Он удовлетворённо затих, получив свой минимум, свою треть от общей добычи. Грассин же внутренне напрягся. Мыслей Дон не читал, но слышал, как страх пролететь на глазах остальных громогласно точил червивую душонку. В составление сценария этого праздника СС не лез. Это не его день, так пусть девчонки сами оторвутся, изгаляясь над покупателями своих прелестей. Некая пресловутая мужская солидарность даже подтолкнула его чуток посочувствовать Грассину. Потому что…
        - Я приняла решение, - завела между тем Паксая, обращаясь всё к тому же Сэп-Баету. - Я даю своё искреннее, не обременённое принуждением согласие стать женой твоему сыну.
        Старик оторопел, справедливо полагая, что ослышался. Потом растерянно глянул на окаменевшего Грассина. Погонял в башке какие-то заполошные мыслишки и вдруг расплылся. Привычка скрывать истинные мысли ему изменила, но это старого прохиндея заботило мало. Он обскакал всех! Насладившись праздником в душе победителя, Лэйра решила ещё немножко помучить Грассина. В конце концов, глотать мышь, едва та окажется в твоих лапах, совершенно неинтересно. Она, конечно, не кошка, а гадина - те не склонны устаивать из обеда спектакли и глотают его сразу. Но, она же натуральная кошка, а против природы не попрёшь. Однако её молчание затягивалось, а злобное раздражение в печёнке Грассина росло. Какая страсть - подумалось Дону. Будь у него душа, ей бы сейчас досталось, а печёнка и не такое стерпит.
        - Я приняла решение, - разродилась, наконец-то, последняя невеста. - Господин Сэп-Аэгл, я даю своё искреннее, не обременённое принуждением согласие стать женой твоему сыну. Надеюсь, мы с тобой подружимся, - поздравила она широкоформатную каменную морду свёкра с необычными для южан серыми глазами.
        - Я рад, - выдавил тот.
        - Что ж, - выказал необходимую вежливость Сэп-Грассин, - тебе, Дацерик, очень повезло.
        Его узкое рельефное лицо оставалось невозмутимым. Его глаза ничего не выражали. И лишь манипулятор по ту сторону стены - да две гадины по эту - слышали, как что-то болезненно громыхает в его душе, сталкиваясь и разлетаясь во все стороны. Не может собраться с мыслями - равнодушно отметил Дон - потому что до последнего был уверен: его не посмеют обойти. Не удивлён даже, а поражён. Явился сюда устроить брак своевольного сына, а взамен получил такое позорище, что рожа вот-вот треснет. Дон кайфовал, а СС его милые человеческие слабости были безразличны - он достиг промежуточной микроцели и поставил галочку. Дон и сам не понимал, отчего ликует: лично ему Грассин ничего не сделал. СС, конечно, бездушная сволочь, но, в чём-то прав: виновен кто-то перед тобой лично или невинен, в расчёт это обстоятельство не берётся. Основополагающим является иной подход: мешает он тебе в достижении цели или нет. Но, если он тебе ещё и неприятен - паче того, омерзителен - совсем хорошо. Сотри эту помеху в порошок: и делу польза, и душа успокоится.
        - Ты просто бесстыжая дрянь! - кипятилась Паксая, с трудом вставляя ругательства между тяжкими надрывными вдохами.
        Её выдохи напоминали схлопывание ловушки на крупного зверя. Шея, вытянувшись до невозможности, закаменела - Паксая никак не могла поверить, что эта беседка на её башке не рухнет, стоит ей шевельнуться. Лицо тоже превратилось в каменную маску. Великий Сэп-Бает рвался похвастать перед императором шикарной невесткой, и приказал размалевать её физиономию, не упустив ни клочка голой кожи. Двумя шикарными невестками - на Лэли было жалко смотреть. Всё, что на неё навздрючили, весило больше, чем сама девчонка.
        - Я просто убью тебя! - нудила Паксая.
        А окружающие всё никак не могли понять: за что эта придурочная так взъелась на подругу? И отчего та равнодушно пялится на огромные двери императорского зала для малых приемов вместо того, чтобы одёрнуть сквернословку. Скажи им, что пылкие речи адресованы отсутствующему здесь братцу - решили бы, что невеста от счастья спятила.
        - Сволочь, - всхлипнула Паксая, выпустив под громадным колоколом юбки переливчатую трель. - У меня все кишки в лепёшку. Всю жизнь мечтала попердеть перед самим императором.
        - Заткнись, - всхлипнула и Лэли. - Скажи что-нибудь хорошее. Или я сейчас убью себя. У меня под прической чешется, - пожаловалась она сестре. - А достать не могу, пальцы короткие.
        Лэйре повезло гораздо больше: великий Сэп-Аэгл плевал на моду и её роль в жизни приличных людей. Невесте он предоставил полную свободу выбора. Так и сказал, мол, не побрезгует представить её императору даже в мешке из-под рыбы, которую неделю везли по жаре. Так что у неё и колокол был намного уже, и побрякушки полегче. А волосы и вовсе обошлись одной щёткой, спускаясь до пояса свободными прядями. Доказывать, что Дон ничего такого не замышлял, распределяя их между женихами, было бесполезно.
        Наконец, отцы женихов присоединились к невесткам. Высокие резные двери раззявили разукрашенную пасть и проглотили свою жертву с неодушевлённой беспощадностью.
        Дон торчал в зале практически рядом с троном, куда пристроил его сам император. Он придирчиво оценивал подруг. Лэйра плыла рядом с высоким статным армом этакой павой, безо всяких усилий неся вздёрнутый подбородок. Паксая с Лэли волочились к трону, мстительно зажав юбками расфуфыренного кровопийцу-свёкра. Да с таким напрягом удерживали улыбки, будто вот-вот уронят их на пол. И они потянут за собой всё облачение невесты, которое рухнет с невероятным грохотом. И тогда вся публика в громадном зале приёмов увидит лёгкие охотничьи костюмы имперского образца - их так и не сумели содрать с бестолковых дикарок. Наличие этой части гардероба невест поразило бы всех не меньше торчащего из панталон хвоста. Или, скажем, третьей ноги. Хотя, не все так впечатлительны - кое-кто решил бы, что чужеземные каштарии затевают что-то неподобающее.
        Дон проинспектировал башку императора - тому, как ни странно, понравились все три девицы. А вот он сам не понравился СС с самого начала: молодой, хищный, отлично слажен и неприятно умён. Пока девчонки рядились в свои тряпки, предатель Аэгл затащил манипулятора прямиком в кабинет командира их спецподразделения - откуда и пошла дурацкая приставка Сэп - а по совместительству главы государства. Оказалось, что они с императором на короткой ноге. И все свои аферы на благо империи проворачивают вместе. Отсюда и враги у них одни и те же. Так что секретов от своего императора Аэгл не заводит. Монарх вообще что-то вроде его воспитанника.
        - Моя каштария, - слегка склонилась лобастая лохматая голова в короне.
        А въедливые управленческие глаза попытались залезть Лэйре в душу. Это даже не анекдот - абсурд чистейшей воды… Или Аэгл всё-таки не раскололся, что невесты из породы щуповых порченных? Дон бросил в башку старика зацепку - его реакция подтвердила: на этот раз воспитатель кое-что утаил от коронованного воспитанника. Скорей всего, по причине недостатка времени для уговоров на смену политики по отношению к гадам. Император Аркат и присутствие манипулятора-то еле пережил. Чуть не бросился на него с целью тотального физического уничтожения - пришлось его выключить, чтоб остыл. Успокоился он, только узнав, что МСДАП не какой-то там подлец, а самый натуральный стабилизатор. А от этой публики армы гадостей не ожидали - порода не та. Короче, договорились кое-как, что СС стабилизирует им ситуацию с их внутриклановыми проблемами. А они, в свою очередь, закроют глаза на его ситуацию. И даже проводят до западных границ Империи, дабы убедиться в потере такого ценного союзника навсегда.
        - Ваше величество, - холодно поприветствовала гадина того, кто никак не вписывался в её планы, а значит, был неинтересен.
        - Дацерик, - кивнул монарх Аэглу. - Я рад. Ты знаешь: мне нравится твой Гнер. И я очень недоволен его отсутствием здесь. Слышал, - ухмыльнулся он, - ты нашёл ему очень достойную жену. Уверен, они подружатся. Надеюсь, не настолько, чтобы поубивать друг друга. Особенно за его шлюшек.
        - Его страсть тащить в дом всякую пакость, меня всегда бесила, - не задержался с ответной грубостью Аэгл.
        - Ты же не о том, как он пару лет назад пригласил меня пожить в вашей крепости?
        Зала загудела от гогота армов - нравы здесь не отличались церемонностью.
        - Надеюсь, красавица, ты не испортишь жизнь нашему брату, - посерьёзнел император, дождавшись затишья.
        - А иначе, что? - холодно осведомилась Лэйра.
        - Дацерик, а ты не переборщил? - вновь не удержался от издёвки император. - В вашем роду никто не жаловался на остроту зубов. Но, ты не боишься впускать в дом такую волчицу?
        - Овца волчат не воспитает, - сухо проворчал старик. - А бараны в моём роду не нужны.
        Дону не понравились досадливо нахмурившиеся бровки Лэйры. Нет, её дрессированная бизнес-леди и в этом мире ни разу не опростоволосилась. Однако похожий на рычание дружный ржач армов был для неё, как петарда под хвостом быка. СС оперативно проинспектировал головку гадины - та явно ощутила тягу к перемене планов. В её душе закопошилась злобная муть, потребовавшая большую жертву. Скажем, прихлопнуть всю роту собравшихся здесь солдафонов. А почему бы и нет? Потому, что нет - наподдал ей по мозгам Дон. Пусть и не надеется, что он позволит щупу спускать себя с поводка самостоятельно. Для этого ему изобрели МСДАП! Лэйра мысленно взбрыкнула, но тотчас взяла себя в руки, признав, что погорячилась. И малый приём императора закончился бескровно для обеих сторон.
        Зато у Дона появился очередной интересный вопрос к этому нескладному миру: не слишком ли много скопилось человеческого во взаимоотношениях мутантов? Похоже, роль стабилизаторов и впрямь важна: без них порченные вконец испортятся. Любая глобальная ответственность за судьбы народов претила бывшему студенту. Он мог бы о себе сказать словами Фигаро: я трудолюбив по необходимости, ленив до самозабвения. СС постоянно боролся с этой базовой чертой характера своего носителя. Но, вот переделать его под свой фасон - это уж дудки! И миротворцем в данной конкретной ситуации Дон будет выступать лишь до западного побережья. Хотя в глобальном смысле он всё-таки стабилизирует сосуществование армов с щупами: разведёт их по двум разным континентам. Через пролив им будет гораздо комфортней сосуществовать стабилизированными.
        Длинный свадебный обоз мчал на рысях. На запад, как того и требовали планы Дона. Округи Аэгл и Бает были прибрежными. Но, первый граничил на западе с дикими землями, так что вся его жизнь подчинялась задаче охраны границ: не политических, а реальных границ освоенного людьми ареала. А в Баете процветала торговля, что накладывало на его жителей соответствующий отпечаток. Через Аэгл они будут уходить дальше на запад. К западному горному участку, где находилось то, что Дон громко обозвал промежуточной целью. Когда он только начинал закачивать в себя инфу на подорванной базе, сочинил план, как явится к подводникам и заставит их переправить свою компашку через пролив. Когда закачка окончилась, от первоначальных фантастических проектов остался пшик. Или полупшик, если найденный более приемлемый путь будет недоступен - всякое бывает, когда случается. А через пятьсот лет оно случается гораздо чаще: от подавляющего числа построек древних вообще ничего не осталось. Но, Дон надеялся, что облюбованный им путь ещё сохранился.
        Гадины злятся быстро. А когда гадина выплеснет гнев и очнётся, то переделать что-то уже поздно. Дон беспокоился, что вся эта бодяга с заневестившимися мошенницами девчонок достала. Общим для них фоном было желание поскорей сбросить с хвоста всю эту делегацию вояк и рвануть заниматься личной жизнью. Однако никакого разброда в умах не наблюдалось. У девчонок в головках не таилось ни единого намёка на бунт. Лэйра так вообще была настроена крайне деловито. Сработала привычка подбирать всё, что ненужно, но может когда-нибудь пригодиться. Армы ей до лампочки, но если они будут ей должны, то симпатично получается. СС поддерживал бизнес-леди в приобретательстве векселей. А вот Дону и самому уже зудело поскорей отделаться от всей этой докуки. Процесс приведения МСДАП и человека к общему знаменателю в нём затягивался: приводить-то нужно к одному общему, а у них знаменателей целых два. И каждая из сторон пытается впарить соседке свой, доказывая его общность: СС логически, а Дон, мухлюя.
        - У тебя странное лицо, - нарушила тишину Лэли, тревожно заглядывая в лицо сестре.
        Лэйра торчала на пышном сиденье шикарной кареты немой статуей.
        - Ага, - подтвердила Паксая. - Подленькое и мстительное. Видать, интересные мысли посещают невест за несколько дней до брачного ритуала. Прямо не терпится самой всё испытать.
        Лэйра перевела на неё взгляд, ещё не вполне вернувшись к действительности. Они уже неделю ехали выходить замуж. Однако уже сегодня Аэгл с Баетом должны распрощаться и развести свои караваны по разные стороны.
        - Приготовьтесь, - бросил щуп и снова отключился.
        Где-то в голове каравана отчетливо загомонили мужчины. Она пренебрегла этим. Паксая, сидя лицом в сторону шума, выглянула в окошко и скривилась. Спина молодого арма, что вечно торчал рядом с каретой, галопом уносилась куда-то вперёд. Да и вообще все разом засуетились, замельтешили, что могло означать только явление народу неприятностей.
        - До последнего не верил, что он решится, - мрачно восхитился Аэгл, щурясь на плотный строй всадников впереди.
        - Почему? - задумавшись, брякнул Дон.
        - Мы созданы воевать бок о бок, а не друг против друга, - напомнил ему старик прописную истину. - Ты сам говорил, что пролетевшие столетья никак не повлияли на это. Что эта установка передаётся у нас из поколения в поколение вместе с генами.
        - Не у вас, а у нас. У всех БМ без разбора на специализации, - проворчал Дон, мысленно морщась в адрес предстоящего события.
        Спровоцированное им мероприятие уже не казалось удачной идеей. Даже СС его поддержал, когда сделал последний пересчёт рисков для хозяина и объектов, входящих в его систему. Слишком уж походил их свадебный обоз на конницу в походе. Но, это изначально входило в расчёты. Однако собранное Грассином чуть ли не войско СС озадачило. Исходные данные, предоставленные союзниками, были куда, как скромней. Да они и сами, кажется, немало озадачены таким оборотом дел. Аэгл-то уж точно не ожидал от собрата по спецподразделению такой прыти. Он, понятно, ничуть не напуган, но озадачен здорово. Оказывается, не всё ладно в Датском королевстве. И с Грассином на эту войнушку припёрлись не только его вассалы, но и немалое количество молодых балбесов из БМ. А надо правильно вести среди молодёжи военно-патриотическое обучение - раздражённо подумал Дон.
        - Что, будете воевать? - недовольно поинтересовался он у Аэгла.
        Стрик восседал на своём першероне с видом Македонского, столкнувшегося с Наполеоном. Счастлив был, как ребёнок. Ещё бы: представился такой козырный шанс почесать кулаки. Не часто оно радует в нынешние стабильно мирные времена. Такая их дестабилизация - конфетка, а не шанс.
        - Неподчинение командиру является военным преступлением, - бодро продекларировал Аэгл, делая руками какие-то пассы.
        - Вас не так уж много, - заметил Дон, оглядываясь.
        В голову старика лезть не хотелось - там даже СС уже ничего не изменит. Поди, попробуй, и сам загремишь в число предателей общего дела. Хрен им - пусть друг морды бьют. А МСДАП - агрегат тонкий, умственный. Ему все эти драки лицом к лицу противопоказаны. Единственное, чем Дон себя утрудил, так это зацепкой насчёт возможных стратегических резервов. А как же - отозвалось сознание «армированного» мозга, жутко занятого подготовкой к стычке. Без резервов в таком деле никак. Уж не скучающий ли на троне император - запрыгнула в мозг Аэгла вторая провокация. Он самый - последовал бодрый ответ мозга, даже не заметившего довольно грубое проникновение. Мальчик соскучился руководить - рвётся покомандовать. Не будь в нём командирских генов, переданных предками, он бы вообще сдристнул с трона в считанные секунды. Уж как он ненавидит эти свои гены, что мешают ему жить. И колобродить по-человечески, как прочему нормальному рядовому молодняку.
        - Да уж, - буркнул под нос Дон.
        - Что? - обернулся к нему Аэгл.
        - Говорю, мне пора.
        - Что пора? - не понял арм.
        - Не «что», а «куда». Вы тут давайте, воюйте, а я пошёл.
        - Не беспокойся. Отряд прикрытия будет всё время с тобой.
        - Я не в тыл. Я совсем пошёл, - не без яда уточнил Дон.
        - Ты уходишь? - нахмурился осознавший масштаб проблемы старик.
        - А что мне тут делать? - возмутился, но удержался от крика Дон. - Я же не арм. Я даже саблей махать не умею. А демаскировать себя, убивая без помощи рук, что-то не хочется. Да и вам с Аркатом это невыгодно. Вам ещё обвинения в сговоре с врагом не хватало.
        - И куда ты направишься? - сухо поинтересовался Аэгл.
        - Куда и должен: выполнять свою часть сделки. Пока вы тут веселитесь, я навещу Бает и Грассин. Добуду, что обещал, и двину на соединение с действующей армией, - вновь не удержался от издёвки мирный манипулятор.
        - Тогда я должен…
        - Вот только не надо мне навязывать телохранителей, - оборвал вояку Дон. - Своё тело я охраняю лучше всех. Да и мои девки тоже. К тому же, ваша стычка приманит сюда всех армов, что болтаются без дела в радиусе половины Империи. Они и роты щупов не заметят, когда понесутся сюда чесать кулаки. Короче, мне пора, - взял он под козырёк и развернул коня.
        Степняк испытал облегчение, отчаливая от мутанта-сородича, рядом с которым чувствовал себя спаниелем, привязанным к мастифу. Как же Дон его понимал! Самого уже достали эти Геркулесы вокруг. Так и шарят глазами, так и шарят: кому бы табло начистить? Такое ощущение, будто этот их боевой режим вечно зудит, коль они его то и дело расчёсывают. Не будь в их генах установки на боевое братство подразделения, поубивали бы друг дружку. Психи, а не защитники родины. Такие, как Грассин - со сбившейся программой единения - у них на вес золота. За пятьсот лет история сохранила память о четырёх ренегатах. Так о них вспоминают чуть ли не как о героях: дали раззудиться плечу да разойтись руке.
        Он разглагольствовал, пытаясь протиснуться между першеронами армов, что подпирали Аэгла плотным вытянутым строем. Степняк под ним артачился, не желая лезть на рожон - в щели между глыбами конских мышц и Дон бы втиснулся с трудом. Здравая мысль как-нибудь объехать эту выставку гигантов несколько запоздала - события потекли более живенько.
        - Да у тебя харя треснет, так что задницу в клочья порвет! - визжал за спиной голос великого Сэп-Баета.
        Тот приклеился к Аэглу, как только непонятный мутный сопляк, которого Дацерик всюду таскал за собой, свинтил. А приклеившись, дедок первым делом учинил скандал. Дон покидал командный пост в тот момент, когда к нему на переговоры подгрёб Грассин с пятёркой единомышленников. Именно так, поскольку все были армами, а не холуями. Видать, переговоры шли полным ходом, поскольку высокие стороны спешились, а першеронов отволокли в тыл. Дон сам не понял, какого дьявола вернулся на передовую к Аэглу - само получилось. Или конь предал - степняки тоже не дураки подраться.
        - Давай! Долбанись башкой о дерево! - пытался доораться Бает до стоящего в десятке шагов Грассина. - Чтоб у тебя кадык в задницу провалился! Отрыжка гнойная! Да я тебя яйца собственные жрать заставлю - дёрнись только! Выпердыш крысиный! Я те жопу на копье натяну! И флюгером вертеться заставлю!
        - Задница арма столько всего выдержит? - громко и отчётливо заполнил паузу голос Лэйры за спиной.
        Дон обернулся - эта зараза беспардонно ткнула кулачком в бронированную ногу всадника, мимо которого протискивалась. Затем пнула ногу коня и проход открылся. Громадная рука свесилась с седла и нагло схватила её за локоток. И тотчас убралась подальше от грозной женской безделушки, оставившей на ней багровый след. На ожерелье Лэйры была крайне удобная застежка - очень умная конструкция. Снимается влёт - Аэгл удружил с подарочком невесте. Само украшение скорей походило на инструмент пытки: приличные такие драгоценные булдыганы в платиновой оплётке с торчащими на зрителей шипами. Причём, камни крепились так, что их острые выпуклые грани добавляли впечатления. Ну а на толстой цепи этот тяжеленный перл воинского ювелирного искусства было разумней употреблять, как кистень для мордобоя.
        Бает закончил возмущенно булькать. Набрал в лёгкие воздуха и выдохнул через плечо:
        - Заткнись, тварь!
        Распалившись, он, понятно, не расслышал, что голос женский. Но в глазах гадины это ещё никого не извиняло. Пять быстрых шагов, и раскрученная по пути цепь впечатала свои висюльки в затылок оскорбителя. Даже этот старый сморчок был выше её на одну непробиваемую голову - ожерельем такого не повергнуть. Лэйра и не преследовала такой цели. У неё вообще не было никакой цели - пышущей злобой гадине такие мелочи без надобности. От удара Бает подался вперед на шаг. Тут же резво развернулся и выбросил вперед кулак в боевой перчатке с железяками. Остальные успели только хэкнуть, когда девушка поднырнула под него, уходя влево. По инерции качнулась вбок, замахнув туда же правой рукой. А затем резко выпрямилась и наотмашь впечатала свой кистень в висок обидчика. Тут же нырнула за спину Баета - не обалдей арм от удара, хрен бы у неё что вышло. Громадная лапища сцапала занесённую для удара по затылку руку вместе с ожерельем. Из такого капкана не вырваться - гадина и не пыталась.
        - Будь в этой ручке сабля, Магнур, тебя бы уже ничто не спасло, - холодно заметил Аэгл, выдергивая ожерелье.
        Полыхающие бешенством глаза Баета наткнулись на его взгляд и слегка попритухли. Всё-таки крепкие они - подумал Дон - эти монстры. Обычному человеку это бы даром не прошло. Но, Бает даже не шмякнулся, не говоря о летальном исходе. Висок ему, конечно, раскровянило. Однако мозги не особо сотрясло - проинспектировал потери арма СС.
        Аэглу макушка Лэйры доставала лишь до плеча - ему пришлось, как следует пригнуть голову, чтобы бросить поганке прямо в лицо:
        - В следующий раз тебе свернут шею. Надо знать своего противника, каштария.
        Он задвинул Лэйру вбок, оставаясь между ней и Баетом и не выпуская её руки. Старик знал, что напакостить она вполне способна и без рук, но интуиция воина - штука хитрая. Не станет щуп демонстрировать силу между двумя командами армов. Те вполне способны позабыть о своих разногласиях, поддавшись общему инстинкту. Ещё и дрова для костра будут собирать бок о бок - с них станется.
        - Флюгером, говоришь? - вкрадчиво переспросил Грассин, дождавшись, когда противники, наконец, угомонятся. - Да-а. Стоило перетерпеть исходящую от тебя вонь, чтобы своими глазами увидать, как тебя отходит цепочкой девчонка. Моё уважение, каштария! - склонил он голову.
        Бает вновь забулькал, втягивая воздух. Но Аэгл шевельнул плечом, и скандалист промолчал.
        - Мы не закончили! - холодно бросил Аэгл противнику. - Вызов брошен. Двоим сразу? С кого начнёшь?
        - Ты на моей земле, - как бы, между прочим, напомнил Грассин.
        - Это вызов? - невозмутимо осведомился Аэгл.
        - Ещё чего! - не выдержал Бает. - Он вцепился в меня, потому, что знает: мне против него не выстоять. А с тобой ему ничего не светит. Против тебя он ничего не сможет…
        Дон посчитал, что наслушался и насмотрелся достаточно. Он спешился, зашёл в тыл Аэглу и схватил Лэйру за вторую руку. Арм тотчас выпустил добычу, тихо бросив через плечо:
        - Уходите быстро.
        Он сделал рукой какой-то знак - за спиной Дона моментально выросли два молодых арма. Когда чертыхаясь и ворча, преодолели конную горную гряду, Дон открыл, было, рот. И на него тотчас напали в целях защиты:
        - А сколько тебя ещё было ждать? Решил линять, так чего валандаемся?
        Дон оборотил кроткий взор на армов и предложил:
        - Возвращайтесь. Теперь я и сам справлюсь.
        Те недоверчиво посмотрели на буйную каштарию. Но, желание вернуться к месту истинно классных событий пересилило. Оба почтительно кивнули таинственному другу Сэп-Аэгла, передали ему конский повод и махом смылись.
        - Даже мозги им не причесал, - насмешливо мяукнула гадина.
        - Заткнись, - устало попросил Дон.
        И потащил паразитку к карете. Конь топотал за ними с видом победителя. Ну, как же: если бы не он, хозяин пропустил бы на передовой всё самое интересное.
        - И что там такое интересное? Чего ты сорвалась? - едко осведомилась Паксая, когда брат впихнул в карету ненормальную, залез сам и от души громыхнул дверцей.
        - Грассин сцепился с Аэглом, - беззаботно поведала Лэйра, сползая с сиденья на корточки.
        Сиденье звякнуло и поднялось. Она вытащила свой рюкзак, Дон свой.
        - Ну, допустим, - поджала губки Паксая. - А мы тут причём?
        - А мы сматываемся, - хмыкнул Дон, сдёрнув её с сиденья.
        Лэли поспешила сползти с него сама. Наружу вытащили их рюкзаки.
        - Воровать передумали? - уточнила Лэли, заползая в лямки рюкзака. - Идём на запад?
        - Идём воровать, - разочаровал её Дон. - И хорош трепаться. Сейчас тут грянет войнушка. А нам оно противопоказано. Мы честные манипуляторы. Сроду на живого человека руки не поднимали.
        Он развязал мешок, выуженный из-под сиденья вместе с рюкзаками. Достал три пары стоптанных мужских сапог. Девчонки разулись, связали свои в общую кипу и принялись ладить обмотки. Напялили мужские и принялись притоптывать, умащивая в них ноги и бездарно намотанные на носки портянки.
        - Между прочим, если вы не заметили, Бает нагнал сюда своих воинов, - предупредила Паксая.
        Она занялась самым полезным - по её мнению - делом: паковала в отнятый у Лэйры рюкзак съестные припасы. Этого добра им набили полкареты, чтоб невесты не отощали в пути. Малышку Лэли хозяйственная сестрёнка пожалела. Зато в рюкзаки остальных вознамерилась запихнуть эти самые полкареты целиком. Лэйра, как ни странно, не стала бить подругу по рукам. Наоборот взялась ей помогать.
        - Ерунда, - отмахнулась она от предостережения. - Из всего-то десяток. И ни одного арма. Вырубим и смоемся.
        - А конспирация? - засомневалась Паксая, берясь за рюкзак брата.
        - А конспирация на первом месте, - холодно подтвердил Дон, готовясь оглушить девчонок неприятной новостью.
        А заодно готовя себя. До сих пор он лично не убил ни одного человека. Это за него проделывал СС, да и то бескровно. Теперь же придётся самому и натурально руками - СС не сможет зарезать даже курицу. От этой мысли подташнивало, но, ничего не поделать. Лэйра учуяла его ощущения и тихо предложила:
        - Не обязательно резать. Давай расстреляем их.
        Она кивнула Паксае. Та мигом сообразив, о чём речь, вытащила из кучи подушек арбалет. Затем второй. Третий откуда-то выудила Лэли - бледная до невозможности.
        - Давай сюда, - как можно беззаботней отнял у неё оружие Дон. - Думаю, у меня это лучше получится. Готовы? - оглядел он подруг.
        Лэйра поспешно совала руку в лямку рюкзака. Паксая подпрыгнула на заднице, утряхивая за спиной поклажу. Все девчонки в добротных мужских охотничьих костюмах, подогнанных на них и чуток переделанных. Сапоги - лучшее, что раздобыл для них Аэгл. Всё их имущество в полном комплекте сохранено и рассредоточено по рюкзакам. В глазах спокойствие и решимость. Кстати сказать, того спокойствия у них гораздо больше, чем в душе у Дона. Он давно заметил: чем больше женщина ощущает опасность для своей жизни, тем хладнокровней готова её защищать. Может, оно и не у всех, но его девчонки в этом вопросе стоят насмерть.
        - Стреляем только из леса, - напомнил Дон. - Я иду первым. Всё делаем быстро и сматываемся. У нас не такая уж жирная фора.
        - Знаем. Давай, шевелись, - сосредоточенно огрызнулась Лэйра.
        - Угу. Я пошёл.
        Дон загнал подлые эмоции под каблук. Распахнул дверцу и спрыгнул на землю. Окинул взглядом окрестности кареты: все десять объектов, намеченных системой распознавания, выключены. Сидят в седле замороженными куклами и пялятся в пустоту. Кони, почуяв отсутствие контроля, уже потянулись к обочине, где зеленеет жрачка. СС настроил систему слежения, хотя все мужики, кроме охраны, давным-давно уметелили к месту схватки. Они с девчонками немного потоптались у кареты и вломились в лес. Там тоже чуток потоптались и занялись грязным делом: расстрелом беззащитных людей. Дон готов был взять это поганое дело на себя, но Лэйра с Паксаей не дали ему поблагородствовать. Сестрица первой подняла свой арбалет. Первая жертва молча завалилась назад и рухнула на землю. Испуганный конь понёсся прочь - СС проследил, чтоб он не ломанулся в сторону разгорающейся в паре сотен метров схватки. Второй воин застрял сапогом в стремени и повис - конь затоптался на месте, тревожно пофыркивая. Дон мельком глянул на Лэли - девчонка стояла за их спинами, зажмурив глаза и прижав к груди связку сапог.
        этой части материка царствовали уже не джунгли, а вполне себе нормальные привычные смешанные леса. Прям Подмосковье, а не иная планета. Гордые кедры, вытравившие вокруг себя слабосильных конкурентов, когда-то давным-давно очистили им дорогу для нынешнего бегства. Девчонки шагали за ним ровно, расчётливо, словно на тренировке, держа под контролем дыхание. Система слежения чутким псом неслась впереди, вынюхивая по округе теплокровных. Мозг чётко отщелкивал каждый следующий шаг, словно костяшки на счетах - СС избавлял Дона от любых ненужных заминок. Глаза сами собой выискивали подходящий путь. Шагомер на экране внутреннего взора контролировал расстояние, пульсометр пульс. Прочую дребедень он давно оттуда вычистил, чтоб не мельтешила перед глазами. Звуки залихватской баталии постепенно стихали за спиной. Граница полукилометровой зоны распознавания объектов покинула тракт с брошенной каретой, откуда похитили невест. Отмеренный минимум в первые пять километров пока что преодолевался легко.
        - Ну, как вы? - посочувствовал Дон на привале, растянувшись на мягкой траве. - Ноги-то не стёрли?
        - Заткнись, - отмахнулась Паксая, присосавшись к фляжке.
        - Ноги мы не стёрли, - отсосавшись от своей, доложила Лэли. - Но, переобуться мечтаем уже километра четыре. Кстати, я чую собак. Там, откуда мы пришли.
        - Не ошиблась? - насторожился Дон, оценил насмешку в девичьих глазках и вздохнул: - Мне бы такую чуйку. Её в комплекте СС точно не хватает.
        - Ладно. Живо переобуваемся и уходим, - скомандовала Лэйра, стягивая мокрые сапоги.
        Последние метров сто до этого места они тащились по руслу ручья. Дон был против. Но обчитавшиеся детективщиной девчонки лихо попрыгали в воду заметать следы.
        - Чего разлёгся? - недовольно пробурчала Паксая, морщась и стаскивая сапог.
        - Привал, - пожал плечами Дон. - И с обувью у меня такой же порядок, как в мозгах. А вы бы костерок сварганили. Чаю хочется. Да и пожрать бы не мешало.
        Девчонки бросили суетиться и с подозрением уставились на командира.
        - Что? - деланно удивился Дон. - Привал же. С утра не жрамши. Поедим, отдохнём, а потом ещё немного прогуляемся.
        - То есть, мы не торопимся, - констатировала Лэли, косясь на подруг.
        - Зачем? - нагло ухмыльнулся Дон, срывая и зажёвывая травинку. - От тракта мы отошли достаточно, чтоб не столкнуться со всякими засадными полками. Случайные прохожие нас не увидят. Иначе, на кой чёрт мы тут все мутанты? Погоню тоже оправим обратно, запудрив мозги. Так чего попусту суетиться?
        Система внутренней безопасности отчего-то не сочла это полноценной опасностью и не протрубила тревогу. А самостоятельно - как человек не военнообязанный - от мокрого сапога не увернулся. Тот долбанул «идиота и урода» в грудь, противно хлюпнув и забрызгав лицо грязью. Пришлось подниматься и тащиться к ручью для помывки. А заодно набрать воды - Паксая вместо военных действий моментально вытащила каны. Костёр сообразили в полпинка, благо сушняка в этих дебрях Империи завались. А топорики с военной базы весьма удачно садились в дамские ручки. Девчонки же получали удовольствие, тыча в нос своему единственному мужику лихим исполнением мужской работы. Разве мог он отказать в такой приятной мелочи? Вот и не отказывал: припёр воды и снова завалился на травку.
        Погоня притащилась, когда обед был в разгаре. Горячий чай благоухал. Нашинкованный перекус - мясо вперемежку с пирожными - потихоньку таял. Костёр потрескивал, беглецы блаженствовали, развалившись на расстеленных спальниках. Вдоль ручья - по противоположному берегу - проследовали преследователи. К счастью, ни одного арма к ним не присоединилось. Нет, три собаки почуяли и беглецов, и костёр. Но, Лэли была на высоте: все три добросовестно протащили погоню мимо добычи. А затем свернули в обратном направлении к тракту и войне. Люди уносили в головах отчёт о неудачной погоне. А животные жёсткий приказ не возвращаться сюда даже под угрозой смерти. Оставалось закончить обед, упаковаться и продолжить путь.
        В данный момент диверсионная группа мутантов расположилась практически на границе четырёх западных округов. Всё, что северней от них, это округ Кисар, который уже прошли, и округ Грассин, что лежал дальше на запад и граничил с дикими землями. С южной стороны прибрежные Бает с Аэглом, который так же упирается в ту же задницу. Так что Лэйре с Лэли предстояло кое-что позаимствовать на юго-востоке у говнюка Баета. А Дону с Паксаей в диаметрально противоположном северо-западном направлении у Грассина. Он, конечно, побаивался отпускать сестрёнок одних, но Лэйра поклялась, что недавняя выходка с Баетом последняя. Что она осознала: игрушки кончились, началась работа. Отсюда и её психика привычно переориентировалась со вздорной женской половинки на суровую конкретную мужскую. Дон, как ни странно, ей поверил. Занималась же она, в конце концов, бизнесом. И вполне успешно. Значит, не станет фордыбачить там, где это повредит делу. Да и Лэли поостережётся подставлять - за десять лет девчонка стала ей реальной сестрой.
        Короче, с диспозицией разобрались - можно было сворачиваться и прощаться. Но тут произошло то, что круто меняет судьбы государств, народов и даже жалких кучек мутантов. Со всей своей дебильной детской непосредственностью малышка Лэли сообщила жутко важную новость, что как-то позабылась за суетой.
        - Опять ты со своими чудовищами, - досадливо отмахнулась Лэйра.
        - Но я слышала, как об этом сказал один воин. Ну, когда ты унеслась. А Паксая выскочила из кареты, чтоб поругаться вслед, - вдруг стала непривычно настойчивой Лэли. - Он сказал другому воину, что нам повезло, раз мы не достались Грассину. Потому, что у него на западных нежилых землях бродят чудища-людоеды.
        - Они бродят, но армы туда ещё не слетелись, - указал на несоответствие Дон. - Ниспошли им Господь такое благо, как чудища под боком, они бы всем своим сэпом рванули к Грассину.
        - Да уж, устроили бы сафари, - хмыкнула Паксая.
        - Обещайте, что не станете ругаться, - вдруг с самым решительным видом потребовала Лэли.
        Старшие переглянулись, напряглись и пообещали. Тут-то и выяснилось, что их умница да послушница уже выросла. И махом доросла до самостоятельных инициатив в обход взрослых. В частности, мигом подловила говоруна - Паксая как раз допытывалась у вояк по другую сторону кареты, что стряслось. Короче, упустила ребёнка из виду. А гадский ребёнок произвёл самостоятельное проникновение - закинул в мужика зацепку о чудищах. Получил ответку и зомбировал воина, благо тот был последним - она проверила. Воин сдал назад к карете. Блиц допрос показал: да, в западных предгорьях округа Грассин действительно появились реальные пожиратели людей. Их там совсем мало, живут они на большом расстоянии друг от друга. Вот новость и не понеслась лесным пожаром по соседям из более обжитых мест. Некому было её разносить. А сам Грассин старательно скрывал это обстоятельство от братьев по оружию. Зачем? На этот счёт у воина своё мнение, и не факт, что правильное. Дальше допрашивать было опасно: воин итак задержался рядом с каретой. И мог опоздать к месту схватки, что подозрительно.
        Словом, прежде чем двинуть в ту сторону после преступлений, нужно заранее подумать: как они разберутся с чудищами?
        - Бает подождёт, - внезапно решительно отрезала Лэйра. - Мы должны немедля двинуть на запад.
        - Согласен, - мрачно поддержал её Дон.
        Паксая очень удивилась решению манипулятора, ибо тот всегда отличался логичностью и последовательностью поступков. А главное, расчётливостью, а тут налицо непонятные движения души бездушного агрегата. Дон и сам удивился своей выходке, но твёрдо знал: он этого очень и очень хочет. СС что-то там пытался тыкать в нос, дескать, анализ, прогнозы, но он стоял на своём. И никакое чувство справедливости спасителя человечества тут не причём - Дону было жутко любопытно взглянуть на пресловутые плоды биоинженерии предков нынешних северян. А то, что это они самые, он не усомнился ни на секунду. К тому же прицепом к первой проблеме шла вторая: каким образом северные чудища преодолели пролив? И это не простое любопытство, если учесть, что где-то в тех палестинах начинался практически безопасный путь на северный материк. О нём разнюхал дед. А затем порекомендовал внуку не пренебрегать отрывочным, но весьма важным упоминанием о такой полезной штуке. Дон примерно точно знал, как здесь нарисовались мифические чудовища - требовалось немедленно проверить теорию практикой. А всякие там заговорщики армов подождут. Не
куколки: не треснут, не обабочкуются и никуда не улетят.
        ГЛАВА 7
        ТО ПЕЧАЛЬНЫЕ ДЕЛА, ТО ГРУСТНЫЕ, И ВСЁ ЧЕРЕЗ ПЛАН КОЛОДОЙ
        Дон осторожно злоупотреблял общением с системой слежения на бегу. Но постоянно контролировал тех, кто шёл по их следу. Слаба Богу, хоть без собак. Вот те правильно исполнили установку юной гадины: убраться с глаз и боле не возвращаться к этому вопросу. Наверняка устроили людям настоящий концерт с последующим бойкотом. А вот пределы «армированной» гордости Баета Дон явно недооценил - Аэгл к продолжению праздника точно непричастен. Но и удержать собрата не смог. Старику реально нечего предъявить, раз затронуты и его как бы кровные интересы. У него, между прочим, тоже пропала невестка. Словом, первой погоне не поверили, что те не обнаружили никаких следов пропажи. И теперь по следу идут не только люди, но и армы. А тем только дай за кем-то погоняться - силой не отдерёшь от забавы. Особо с привлечением затронутой чести великих воинов - «Storm» им в кобчик, «Nimda» в сервер! Несколько молодых армов из свит Аэгла с Баетом пылали такой яростью, что Лэли вздрагивала, помогая СС прослушивать преследователей.
        - Не отстают, - устало чирикнула она, когда Дон объявил пятиминутный передых.
        Девчонки, тяжело дыша, согнулись пополам. Вопросительно уставились на своего командующего. Дон невозмутимо взялся за фляжку, сполоснул сухой рот, сделал пару глотков. Знаком предложил девчонкам не терять время и заняться водно-туалетными процедурами. Отдохнув, задал им направление, а сам остался ждать преследователей. Темнело, и девчонкам требовался хотя бы непродолжительный сон. Эта тряхомудия продолжалась уже трое суток. Он то и дело отставал, чтоб чуток притормозить ретивую погоню. Днём сбивал их с курса, учиняя атаки на служебно-розыскные мозги армов. У молодых они ещё не столь добротно защищены. К тому же обуреваемые ими чувства предоставляли СС для проникновения такие щели, что пальчики оближешь. Туда не то, что в полный рост - на танке можно въехать, а они и не заметят, что заплясали под чужую дудку.
        И всё-таки, армы по праву числились великими воинами. Ломанувшись не в ту степь они до обидного быстро проводили работу над ошибками, возвращались и брали верный след. Девчонкам эта свистопляска давала возможность передыха и холодного перекуса. Но, это днём - ночью Дон производил полномасштабную диверсию: усыплял всех на хрен, чтоб не борзели. А то ведь армы способны переть круглые сутки: они мастера перераспределять силы с прицелом на подольше. У гадин ночное зрение весьма посредственное, а у Паксаи и того нет. Верный шанс переломать их дивные стройные ножки. И вообще: ночью дамам нужно спать, чтоб не скопытиться от такой гонки. Так что, спровадив девчонок, он остался сидеть в засаде.
        Просидел-то пару минут, но успел обкатать новую идею - и как раньше не сообразил? Воистину: чем качественней работают ноги, тем хреновей башка. А СС у него не спец по выпечке хитрых планов - он только критиковать, чекрыжить да переиначивать мастак. Тут приходится рассчитывать лишь на собственную человеческую половину головы. А ей бы не помешал полноценный отдых. Да где его взять, если нет покоя для всех остальных частей тела? Система слежения хладнокровно тыкала в глаза приближающихся к его родному беззащитному жуку назойливых синих тараканов. Тех было восемь - стая армов, жаждущих крови… Да, им всё равно кого, лишь бы была! В их фарватере - с приятным разрывом в несколько сотен метров - волочилась пара десятков рыжих клопов. Дон при каждом проникновении в армов злорадствовал, как дитя: воины их здорово тормозили. Чай, тоже нормальные люди, а не торпедно-скоростные. И они здорово выдохлись, так что сон им во благо. А вот с их работодателями нужно кончать. Хорош мидальничать! Пора покончить с этим назойливым молодняком.
        Триста метров. Двести пятьдесят. Двести. В щели, расщеперенные азартом погони и злостью на воинов, проникновение влетело футбольным мячом. Доли секунд на единовременный впрыск кода воздействия. Полностью подчинённые тела бросили переть развёрнутым фронтом и принялись стягиваться к Дону. Они выскакивали на него один за другим натурально дикими зверями. И застывали, сверля его бессмысленным взглядом. Вот ведь, знал, что не тронут, но за брёвнышко, на котором восседал, шмыгнул, как миленький. У! Носороги тупорылые - выругался он мысленно, но из-за брёвнышка не вылез, активно работая с материалом. Способ изменить планы замороженных армов придумал загодя: приказ императора и никаких гвоздей. Приказ императора они полезут исполнять даже на дно моря, не слишком разбирая, насколько тот разумен. Вон, какое высококачественное усердие отпечаталось на челе каждого. Какая несгибаемая воля в пылающих взорах - прикуривать можно. Три дня бегают, а всё, как новенькие. И стоять-то по-человечески не могут. Такое впечатление, что пни такого, и он запрягает мячиком. Восемь пружин дальнего радиуса действия. Каучуковые
ракеты, что срываются с направляющих один раз в жизни, а после носятся по всей Империи и окрест, как наскипидаренные. Вот и побегай от таких - раздражённо подумал Дон, закончив очистку оперативной памяти клиентов.
        Теперь новые вводные. Какой приказ? Такой, не слишком дурацкий, чтоб даже зомби не насмешить. Самое простое и достоверное: пообещать личному составу встречу с… ПЗУ вытащило наружу какого-то пожилого арма из ближайшего окружения императора. Тот стоял рядом с троном, когда монарх препирался с женским пополнением в их полку. И весьма неодобрительно косился на огрызающуюся Лэйру - морализёр замшелый. Вот, этот достойный воин, парни, и ожидает вас где-то на юге для выполнения… того, что он прикажет выполнить. А приказ Баета и всю эту их беготню по лесам отставить! Дон устало распихивал по мозгам эту постную, скудную на подробности кашу. По-военному скупо описывал детали встречи восьмёрки безусых рядовых со старшим по званию. Чем достоверней картина, тем крепче засядет она в башке. Понятно, что любая серьезная встряска вышвырнет её оттуда: ранение, оскаленная морда прямо перед носом. Зато непробиваемого мужества армов достаточно, чтобы вся прочая мелочёвка отлетала от них, как камушки от скалы? Такой мелочёвки вокруг: пруд пруди. Только кто ж рыпнется с ней на арма? На арма можно только пятью десятками,
да и то спьяну под очень большим градусом. Хотя и это чисто гипотетически. Поди тронь такого, и остальные армы найдут тебя даже в гробу. Империя на этот счёт выдрессирована почище циркового пуделя.
        Казалось, прошла целая вечность - внутренний таймер уточнил: одна минута двадцать три секунды. Двадцать четыре. Двадцать пять. Кругом, бегом марш - скомандовал Дон. Восемь торпед сорвались с места, встали на курс и рванули прочь. Моргнуть не успел, как их перелетающие через бурелом тела пропали с глаз. А вещмешки он только что заметил. Ага, заметишь их! За такими спинами чемодан не увидишь. Дон заполз на брёвнышко, вытер взмокший лоб: остались человеческие воины. Система слежения неумолимо обещала скорое свидание, а ему ещё девчонок догонять. Может, лишившись направляющей длани армов, они сами отстанут? Да нет, вряд ли. Этим приказ тоже писан, и они не свернут. А порченные? Ну, за их тараканами не поспеть. Мало ли, что им в башку прилетело? Нет, воины у армов - мужики стоящие. К тому же, у них тоже честь в потрохах зудит: кто-то беспощадно расстрелял десяток их товарищей и смылся. Надо прикончить тварей.
        Значит, пора - поднялся Дон и побежал за девчонками. За спиной раздались усталые, но явно взбодрившиеся крики - его услыхали. Ничего, он чуток отдохнул, а они здорово устали. Вот сейчас он немного пробежится, а затем уложит всех спать. Так бегать можно. Так он ещё побарахтается.
        - Донатик, я вот тут подумала, - объявила Лэли, труся с ним бок о бок. - Мы ведь уже далеко убежали. Вокруг ни одного поселения.
        - Благодарю за комплимент, - хмыкнул он, не отрываясь от системы слежения. - Я стараюсь.
        - Ага. Вот я и подумала: ну, кто их тут найдёт? Тут, как в Сибирской тайге. А там - я читала - можно за всю жизнь потерявшихся не найти. Ну… Я и подумала: давай их просто грохнем. Надоели - сил нет.
        - Вконец озверела, - выдал он диагноз.
        - Не, просто устала.
        Тут не поспоришь. У девчонок такие лица, будто их в яме с колодниками месяц держали. И жрать не давали. Пропотевшие на сто рядов рубахи они даже не поминали - не до гигиены. Ни единой жалобы, ни одного предложения сдаться. Дон и сам постоянно гнал от себя мысль покончить со всем этим одним ударом. Но, первое же предложение - к концу второго дня марафона - старшие категорически отмели. Не передумали они и на третий. А сегодня - на четвёртый день - их кроткая мышка сама готова прикончить ни в чём неповинных людей. У Лэйры с виной за безвинно загубленные жизни всё по-прежнему: плевать с колокольни. Её интересует одно: не попасть на костёр и не отпустить туда малую. За это она всю Империю перемочит, буде кто станет настаивать на аутодафе. Паксая заодно с ней. Манипулятору вообще странно озадачиваться чем-то, кроме поставленной задачи - Дону с некоторого времени тоже. Но всё же, наследить без крайней необходимости не хотелось. Не вернись эти люди домой, сюда пришлют новую команду копателей правды и мстителей по совместительству. А оно точно не надо. Пусть уж лучше вернутся живыми, не солоно хлебавши.
Тем более что они уже добрались до предгорий. А в таких местах всегда больше шансов обрубить хвост.
        К счастью, чистый опрятный кедрачник скоро закончился самым подходящим образом - из-под ног вниз уходил крутой скалистый склон. А там внизу их поджидали уже настоящие дебри: тёмные, путанные, непроходимые. Не такие, как у них на юге, сплошь широколистые джунгли, но тоже не легче. На этот раз Дон возглавил поход: показал, как именно сползают по таким безобразным склонам. За ним вниз поехала Лэйра, потом Лэли. Последней довольно ловко заскользила Паксая. Девки старались в точности копировать его движения - он пригрозил, что переломавших ноги пристрелит вследствие военной необходимости. Как не старались, ноги то и дело уезжали вперед, отшибая тормозящие по камням попы. Пучки травы, прихваченные в горсть для страховки, помогать не желали, легко расставаясь с землей. С виду надёжные камни, на которые опирались, подло выпархивали из гнёзд и с ехидным грохотом летели вниз. Некоторые по пути встречали Дона, передавая привет от его бездарных последователей. Он поругивался и поминутно озирался, готовый ловить более тяжёлые и, возможно, верещащие предметы, что вот-вот покатятся вниз. Но, девчонки бдительно
смотрели под ноги, не желая с ними расставаться.
        Примерно на середине склона беглецы заметили, что их встречают. Громадный волк присел у кромки кустарника, с которого начинался лес. Этот телёнок натурально расселся, как в кино, и наблюдал. Любопытствовал насчёт удачливости гостей и, понятное дело, своей собственной. Лэйра, будучи не в настроении общаться, мысленно наподдала зверюге - та испарилась, сдержанно взвизгнув. Однако далее его не преследовали, и он вернулся, когда до горизонтальной земли оставалось с десяток метров. Правда, не полез красоваться во весь рост, а осторожно высунул нос из колыхнувшегося куста. Теперь он порыкивал ругательствами, напоминая пришлым, что в доме есть хозяин. И он нынче дома. А возможно, и все остальные у него дома, так что задирать его стоит с оглядкой.
        - Пусть лучше Лэли, - проворчала Паксая, не слишком доверяя выдержке Лэйры.
        - Уже, - тихо откликнулась младшая гадина, удвоив осторожность в движениях.
        Теперь она меньше смотрела под ноги, занятая волком. Паксая поскорей настигла её и принялась страховать от греха подальше. А Дон уже ступил на более ровную землю, машинально отряхивая задницу. Система распознавания равнодушно шарила по ближайшим окрестностям, не уловив агрессии со стороны зверя. Лэйра также занялась приведением внешнего вида в порядок. А вот Лэли, наконец-то твёрдо встав на ноги - и потирая отбитую задницу - направилась к волку.
        - Зачем? - недовольно заворчал Дон, задирая голову.
        Система слежения утверждала, что погоня вот-вот объявится наверху.
        - Он всё равно повиснет у нас на хвосте, - объяснила Лэли. - Так пусть уж лучше спокойным, любопытным и одиноким. Напугай его, и он родичей на подмогу покличет.
        Лэйра что-то проворчала, мол, трупы не разговаривают. Лэли вызывающе фыркнула. Дон, прекрасно знал: вставать меж двух гадюк - себе дороже. Он и не стал: сунул надоевший арбалет подмышку, поддёрнул рюкзак и поторопился промахнуть кромку леса. Увлёкшуюся экспериментом Лэли Паксая уволокла вслед за ним - волк провожал непонятных двуногих ошалевшим взглядом. Потом перевёл его на оставшуюся самку… И вот тут он попался.
        - Чего так долго? - недовольно разворчалась Паксая.
        Унимая загнанное от бега дыхание, Лэйра покривила рот. Но деловито ответила:
        - Слышишь? Там и там, - она пару раз ткнула арбалетом куда-то за спину.
        Слышали все: беседа между блуждающими по лесу волками становилась всё пространней и напряжённей. К тому же заметно смещалась к той стенке, с которой они скатились. А потом в неё влился гневливый медвежий рёв - как выглядят эти западные гиганты почти в три человечьих роста, знали все южане. По картинкам.
        - Ты им заплатила? - не слишком весело пошутил Дон, машинально перебирая пудовыми ногами.
        - Пригрозила восточной угрозой, - хмыкнула политически грамотная гадина. - Теперь, думаю, можно и хвост обрубить. Тут такие шикарные вещдоки останутся, что залюбуешься. Ни малейшего признака вмешательства человека в природу - только зубы да когти.
        Она глянула на солнце и поинтересовалась:
        - А зачем мы загибаем к северу? Это по плану? Или ты заблудился?
        - Ага! - почти искренно возмутился Дон. - Держи карман шире! Я из шкуры вылезу, чтоб заблудиться, так с закрытыми глазами в цель попаду, - бурчал он и рубил саблей кусты, ленясь их обходить.
        - Всё. Спёкся наш Колумб, - констатировала продирающаяся следом Лэйра. - Америка останется индейской.
        - Отстань от моего брата, - пыхтела раздражённая Паксая. - Лучше притормози и поймай собственную сестру. А то она сейчас слиняет с маршрута. Попрётся уговаривать волков не есть нашу погоню. Дон! Ты не хочешь чуток отдохнуть?!
        - Отстань, старая крыса! - прилетело из авангарда. - Надоели свиристелки! Лучше бы Грассина пошёл мочить… А что? - оживился он. - Слышь, Лэйра? Перебили бы всех, кто подвернётся. А пока бы я насиловал пленниц, ты бы сделала из Грассиновых мозгов омлет.
        - Донатик, ты груб и подл. И это вдохновляет. Но, что с маршрутом? - уточнила Лэйра.
        - Скоро этот лесок кончится - денька этак через три. Мы выйдем к реке, что вытекает оттуда, откуда надо. По ней поднимемся в горы - она там почти прямая. Кстати, по нашей стороне вдоль реки стоят несколько посёлков. Я карту Аэгла загрузил. А по левому берегу на карте не отмечено ничего.
        - Так привал будет у реки? - ехидно уточнила Паксая.
        - У моей могилы, - жалобно пообещала Лэли.
        - Никогда еще не гулял на такой трудоёмкой затейливой свадьбе, как ваша, - признался Дон, резко забирая вправо. - Обычно всё крутилось вокруг беззаботной пьянки с безобидным мордобоем. А тут прям вестерн. Всё, девки! Впереди ручей. Там меня и похороните. Но, сначала, накормите.
        - Мы тебя? - переспросила сестрица.
        - У львов охотятся самки, - тоном непререкаемого авторитета заявил Дон.
        К реке они вышли ровно через три дня. Та оказалась неширокой резвушкой меж высокими подмытыми берегами - скатывалась с крутой возвышенности, как по маслу. Зверьё, распуганное двумя гадинами, к ним не совалось. Лес с каждым шагом становился все более путанным, угловатым и колким. Категорически непохожим на их южные мягкие, пышные и влажные джунгли. Его земля под ковром подложки била в натруженные ноги сухой каменистой твердью, а не принимала их в податливое рыхлое лоно, как толстый ковер. Зато в этих чащобах глазам не приходилось надрываться, ища просветы в месиве широких листьев - здесь просветов завались. А ещё превосходно слыхать потрескивание сухих ветвей под лапами той величины, которой уже стоило опасаться. Этот северный лес гораздо хуже хранил свои и чужие секреты, но давал больше возможности для манёвра.
        Вскоре впереди меж стволов заметили несколько трухлявых крыш. Лэйра вздумала проявить себя на ниве военной разведки - Дон не стал торговаться. Система распознавания уже объявила: дохлый номер, мёртвые развалины, ни единой живой души. Он растянулся на траве, нагло взвалив охрану своей персоны на Лэли. И так провалялся, пожёвывая остатки вчерашнего ужина, пока не уловил мысленный призыв разведчицы. Неторопливо оценил её глазами картинки загубленной на корню сельской жизни: гуляющий во все стороны высокий частокол, полуразвалившиеся дома, пустынную улочку, разбитый сруб колодца. Но вот поток инфы забуксовал - Лэйра пялилась в одну точку, раздражая СС такой нерасторопностью. Потом доложила, что в раскуроченной деревеньке проживают старик со старушкой, да малый пацан. Но выколупывать их из-под земли она в одиночку не нанималась. Тем более что вокруг их убежища такие укрепления нагромоздили, что неизвестно, как у них там внутри.
        Выколупывать и не пришлось. Лэли, как самая безопасная с виду особь, спустилась по узенькой лесенке в погреб около одного из домов. Затем вступила в увещевательные переговоры. Скорбная троица выползла на белый свет с видом обреченных на смерть. Успокоили их быстро и непререкаемо: Лэйра просто оглушила страдальцев заботливым насильственным внушением. Лэли между тем приманила из леса олешка, который так кстати приблудился к человечьему жилью. А Паксая достала из арбалета пару молодых лесных курочек - ещё почти цыплят. Горемычные селяне сразу оживились - наголодались они изрядно: кожа да кости. Казалось бы, лес рядом, река под боком, пацан не так уж и мал - лет десять, если мысленно облепить его мясом. Вряд ли деревенский мальчишка не учён ладить силки или удить рыбу - прицепился к горемыкам Дон.
        Дедушка с щемящей душу бережливостью помогал пришлому воину разделывать тушу: каждую косточку скоблил добела и складывал в корзину про запас. При этом молчал, сжимаясь и горбясь. На трижды повторившего вопрос Дона он старался даже не коситься. Ковырялся в теплом мясе своим куцым ножичком, заметно оберегая этот корявый инструмент от резких движений. Бабушка тоже прятала глаза, бестолково суетясь в пустом полуразрушенном доме. Пацан, нахохлившись - но с заметной завистью поглядывая на Дона - также держал рот на замке. Только носом поводил, как крысёныш - принюхивался к первым полоскам мяса, которые подрумянивал собранный прямо во дворе костерок. Поначалу вид разведённого пришельцами костра едва не остановил и без того дряхлые сердечки хозяев. Лэйра уловила дикий ужас, исходивший от них, но не стала спешить с расспросами. Только погасила этот всплеск со всей возможной мягкостью. Дон тоже отстал от диковатых молчунов, решив, что непривычно сытый желудок развяжет им языки. А то и гадины подсуетятся - это их епархия.
        Паксая, уже пристроила каны на сварганенный из камней очаг и залила водой. Как самая здравомыслящая, она запретила делиться с голодающими жареным мясом. Самолично взялась за изготовление легкого куриного бульона. Бабушка, смекнув, что она затеяла, выудила из подземного жилища подходящие корешки. И прилипла к странному котелку с тяжёлой деревянной ложкой. Паксая с лёгкостью уступила ей право мешать варево. Увидав недоеденные в дороге сухари, что наскребла по рюкзакам Лэли, старушка тихо беззвучно заплакала, часто смаргивая слёзы с морщинистых век. За всеми этими хлопотами незаметно наступила ночь. Более-менее нормально пережив первую дозу бульона, хозяева робко отведали первые кусочки разваренной курятины. Отслаивающиеся волоконца они трепетно отщипывали, обнюхивали и укладывали на язык, как какой-нибудь деликатес. Пацан со свойственной детству нетерпеливой жадностью проглотил первую порцию мяса почти целиком. Паксая изругала его в хвост и в гриву, пригрозив сорвать пирушку. Но иступлённый взгляд изнасилованных голодом детских глаз рвал ей сердце.
        Сомлевший дедушка недолго мялся, прогибаясь под тяжестью вопроса: что ж их довело до такой жизни? И сопел не от упрямства, а в попытке отыскать подходящие слова для правды, о которой боялся даже заикаться. Лэйра предоставила почётную роль толкача сестре - Лэли была более мягкой в обращении со своим талантом. А здесь требовалась вся деликатность мира, чтобы старик не окочурился прежде времени, переползая через образованный кем-то или чем-то барьер. Конкретная такая преграда - оценил Дон, просканировав стариков вдоль и поперёк. Вросла в толщу прожитых лет и пережитого едва ли не до самого донышка. Старик приступил к нелёгкому восхождению на преграду осторожно. Инстинктивно сберегал свои малые силы, которые расчётливо сохранял ради внука.
        - Да, жили здесь люди, - мямлил он, не сводя взгляда с огня, разгоняющего сумерки. - Много людей. Десять семей. Дети были. Свой кузнец был. Хороший кузнец. Сманивали его, да он не шёл. В большие деревни не шёл. И в город не подался, когда зазывали. Долго зазывали. А он не шёл. И сын его не шёл. Тоже хорошим кузнецом стал. Мы хорошо жили.
        - И почему же тогда твои родичи ушли, дедушка? - подталкивала Лэли тягучий монолог, от которого клонило в сон.
        - Они не ушли, - поёжился тот, косясь куда-то в конец улочки.
        - Умерли? - помогла ему Паксая, предположив, что в той стороне может быть кладбище.
        - Съели их! - злым шепотом подсказал Руф, который стыдился дедовой трусости перед лицом смелых гостей. - Давно уже. Два года назад. Я уже большим был - помню. Ба, скажи!
        Он затеребил рукав старушки, к которой льнул. Та, беспомощно помаргивая, глянула на мужа - дед не отозвался даже взглядом, утопив лысоватую голову в плечи. Дон до слёз жалел стариков, но эта бодяга ему осточертела. Мя-мя-мя-мя. Можно подумать, чем дольше они будут тянуть с рассказом, тем смелей станут. Система распознавания выбросила очередной отчёт о физическом состоянии пациентов, которых он, как бы невзначай, брал за руки. Состояние - само собой - хреновое, но лучше оно уже не станет. А дотянут, так и вовсе останутся ни с чем. Лэли укоризненно уставилась на делового манипулятора. Дон досадливо поморщился и вытолкнул её - такую бесполезно сердобольную - прочь из головы бабули.
        А своим проникновением закинул ей в голову мыслишку, мол, пришлецы смогут помочь её внучеку. Сберечь от гнетущей их беды. Сами-то что: старые уже, пожили. А Руфу бы к людям - жить ему нужно. Ради такого любая женщина отыщет в себе смелость побороться даже с неизбежным, и старушка решилась. Поведала такое, что хоть фильм ужасов снимай. Оказывается, зря пришлецы опасались неведомых болезней, что принёс на эту землю мор - об этом как раз допытывалась Лэйра. Дескать, вдруг он нынче затаился и поджидал новые жертвы, а они тут расселись. Ничего подобного. Не страшная неизлечимая хворь сожрала людей в этой деревеньке - да и во всех прочих - а лютые чудовища. Огромные, уродливые до жути и кровожадные непомерно. Приходили они не слишком, чтобы часто. Но каждый раз непременно утаскивали тех, кто попадался им в окрестных лесах. Поначалу, понятное дело, взрослых мужиков: охотников, углежогов, дровосеков. Бывало и бабу, собирающую грибы, или дитя, шастающее без дозволения по лесу.
        Вот и стали люди беспокоиться. А самые храбрые поначалу даже ловить его тщились, да всё бестолку - только ещё больше мужиков сгинуло. А бабы-то с детишками как себя уберегут, коли мужики не справились? Никак, потому и начали сговариваться уходить ближе к заселённым землям. А то и вовсе к самой крепости арма - тот их обязательно защитит. Господин Сэп-Грассин никогда в помощи не отказывал, коли волки начинали досаждать. Иль медведь у какой деревни заводился. Здесь на севере, у самых гор и прежде мало, кто селился. А нынче и вовсе запустение полное: кого сожрали чудовища, кто сбежал. Может быть. Потому как из соседней деревни, к примеру, народ далеко не ушёл. Чудища почитай три десятка людей порвали, а после уволокли куда-то. Тогда еще покойный Руфов отец бегал туда посмотреть. Сказывал, будто помирали люди не в свою очередь, не по дороге, а все сразу и в одном месте. Одним махом вырезали, почитай, целую деревню. А в чащу следы ведут от тел, что волочили по земле. Надо так понимать, что чудища добычу в логово утащили.
        Здешние мужики-то думали-думали и порешили: чем так-то пропадать, лучше запереться, как следует. Стену подновить да усилить. Копий наделать, не жалея железа, хоть бы и всё подряд переплавить. Ловушку устроить - не дракон, чай, не по небу летает, а по земле бегает. Да и следы копыт указывают, что обычного быка чудище не шибко переросло. Вон охотники быков, что в полтора роста вымахивают, скручивают. Так неужто и этого не подловят? А уж в ловушке они его как-нибудь добьют. Целый день всё рядились, громыхали железом и что-то там мастерили - бабы и не совались под руку. А ночью люди проснулись от дикого визга. Некоторые и на улицу повыскакивать не успели - крыши рушились им прямо на головы. Несколько чудищ носились по деревне, вздевая на клыки всех, кого ловили на улице. А тех, кто в беспамятстве валялся в обрушенных домах, после откапывали и резали, как скотину.
        Вот только Руфов дед и сподобился утащить жену с внуком на задворки, в свой погреб. Лаз туда и для человека узок, а уж для чудища-то… В погребе они просидели дней десять. Благо, было чем продержаться - дед туда накануне воды натаскать додумался, чтобы баб с детишками, случись что, спрятать. И все десять дней слыхали они, как чудища поначалу утаскивали соседей и родичей. А после и их пытались достать: дверцу начисто снесли, всю землю изрыли своими носами. Но докопаться так и не смогли. Ушли они внезапно и до поры не возвращались. Снова заявилось только одно чудище где-то месяц спустя. Повизжало, порыло землю у погреба и умчалось. Прошло еще пару месяцев, и опять явился зверюга: тот же, другой ли - поди разбери. Они их в ту ночь толком-то и не разглядели. Что-то громадное, как сказывал дед, почитай в два человечьих роста. С огромной головой, длинной зубастой пастью и двумя клыками сабельными, торчащими из пасти. И весь, будто в панцирь закован. Так и повелось с тех пор: нет-нет, да и заявится кто из чудищ. Побесится, повизжит, пороется у погреба и уходит восвояси. Дед - как не страшно отходить
далече - погреб укреплял. Всё разрытое назад зарывал, натаскивал в ямы деревянные обломки, вкапывал бревна. Правда, железо без ухода быстро ржавело - жира негде было взять.
        - И давно вы так живёте? - хмуро поинтересовался Дон.
        Система слежения на автопилоте прощупывала лес за оградой. Вроде всё спокойно, но в душе грызёт какая-то пакость. Он загнал СС на склад закачанной инфы с военной базы. Так просто, безо всякой надежды на успех. И чуть не подпрыгнул, когда на внутренний экран выбросило изображение биомутанта производства северных изобретателей альтернативных видов вооружения. Сами паскуды давно подохли, а их творение вовсю процветает. Да ещё таскается сюда с северного материка, как к себе домой. Впрочем, это как раз ложка позитива в бочке дерьма. Значит, проход в целости и даже как-то функционирует. Придётся разобраться, кто его распечатал. Вряд ли его распахнули настежь в разгар боевых действий, да позабыли заткнуть - вот это реально из области фантастики. Какой красавчик - оценил Дон объект ЭЖХММ с кучей цифр, которые даже не читал. Попросту «Граг» и новая порция цифр, чтоб их! А если попроще: крокодилово-кабано-носорог. Или носорогово-кабано-крокодил - хоть так, хоть этак, а всё равно дерьмо.
        - Руфу в тот год семь стукнуло, - бубнила на заднем плане старушка. - А нынче уже… девять что ли? Вроде так и есть, а может и напутала я чего.
        За время своего рассказа она заметно приободрилась. Подобралась вся, обуреваемая подсказанной ей идеей спасти внука. Оно, конечно, штука: уломать чужих людей взвалить на себя такую заботу. Так ведь не навсегда - ловил Дон её сомнения. Пусть бы они только довели мальца до той деревни, где у них дочка в замужестве живет. А там уж и с рук долой - то уже не их забота. Охотники они ладные, так неужель для дитя куска не найдут? Бабушку мучили сомнения, и Дон слегка подтолкнул её обречь мысли в слова. Но, едва она заикнулась о своём кровном, как внучек набычился. И прямо-таки зашипел на бабушку:
        - Не пойду!
        - Почему? - совсем не удивилась такой реакции Паксая.
        - Они помрут без меня! - категорично заявил бунтарь. - Кабы не я, так давно бы уже померли. А теперь обязательно помрут. А их вы с собой не заберёте. Зачем вам старики? Да и не дойдут они никуда - итак еле ноги таскают. Не пойду! А бабку не слушайте. Я сам себе хозяин. Как сказал, так и…
        - Цыц! - прикрикнул Дон.
        - Не тебе решать, - усмехнулась Паксая таким тоном, что парнишка сжался.
        Гневно зыркал на пришлую красотку, что явилась незваная, а теперь распоряжается в чужом дому.
        - Но, он прав, - заметил Дон, пряча глаза от старушки. - Тяжело вам будет. Лэйра, - глянул он на подругу странным взглядом. - Придётся здесь немножко задержаться. С неделю, чтоб подкормить это семейство.
        - Задержимся, - даже не поморщилась она.
        Хотя больше всех рвалась убраться с этого материка с его инквизиторами-пироманами.
        - Отойдем-ка. Полюбуемся развалинами, - предложила она, мило улыбаясь хозяевам.
        Призыв касался всех. Но Лэли мысленно отказалась покинуть стариков. Те явно страшились, что гости наплюют на их проблемы и смоются. Вот она и осталась впаривать им сказку о рекогносцировке, что отправились производить её друзья. Мол, от чудищ им нужно что-то более подходящее, чем гостеприимный, но тесный погреб.
        - Знаешь, подруга, сегодня у нас день открытий? - нарочито таинственным тоном провозгласила Лэйра, рассеянно разглядывая обрушенные дома, оккупированные молодой лесной порослью.
        - Трепещу в предвкушении продолжения, - невесело хмыкнула Паксая. - Жаль, чудовище опознать трудно. Не описание, а жуть: громадный, кровожадный, визгливый, клыки из пасти, землю роет… Кабан, - машинально брякнула она и сама удивилась себе умнице.
        - Что?
        Лэйра подняла бровки, а затем придирчиво воззрились на Дона:
        - Давай колись: что ты там у себя в мозгах разглядывал? И вообще, с твоей стороны настоящее свинство таиться от друзей.
        - Не при стариках же, - укорил он легкомысленную гадину, занятую исключительно собой.
        - Только не начинайте, - поморщилась Паксая, выбрав, куда присесть.
        Дон согласился с её выбором и опустился на бревно, вывороченное из стены полуразваленного бревенчатого дома. Лэйра осталась маячить: выстроилась прямо напротив него, чтоб удобней доколупываться до истины. Но, в программе манипулятора итак была запланирована просветительская беседа. Поэтому он махнул рукой на своё бревно, дождался, пока эта выдерга уселась, и приступил к краткому обзору ситуации.
        Начал с грагов. О том, что он способен транслировать зрительные образы, Дон узнал только недавно на военной базе. До этого даже не подозревал о наличии в себе такой функции. Да и обретя её - с подсказки деда - не слишком впечатлился. Штука малополезная, ибо имеет сразу два серьёзных дефекта. Во-первых, действует лишь на расстоянии пары шагов от объекта, которому транслируется изображение. В случае щупов можно и с пяти шагов, но это им только мешает - у них своя музыка в башке. Во-вторых, трансляция занимает достаточно продолжительное время для настройки передающего и принимающего устройств. Точней, настройки манипулятора на приёмник. С щупами это занимает секунд десять, да и то при благоприятных условиях в их башке. А с Паксаей так и вовсе беда. Бедняжке приходится долго и старательно ловить состояние полнейшего бездумья - иначе никак. А поди попробуй заставить себя не думать о чём угодно хотя бы с полминуты - ни шиша не выйдет. В случае сестрёнки и десять секунд настоящая мука. Она так тужится, стараясь не думать, что тут же начинает думать о том, как старается не думать.
        Короче, на словах получается быстрей и не так нервотрёпочно. Поэтому Дон и начал, было, живописать зверюгу подходящими словами. Но, Паксая его остановила:
        - Погоди. Я всё-таки хочу посмотреть. Лэйра тут кое-что придумала. Покажи ему, чего расселась? - подстегнула она подругу.
        - Тогда успокойся и не шипи, - огрызнулась та. - А ты, Донатик, лови момент. Я сейчас слегка оглушу эту стерву. Какое-то время она не шевельнёт ни одной извилиной. А ты ушами не хлопай, сразу внедряйся. А лучше залезай в неё вместе со мной. Только не мешай. Я ей дам по мозгам и сразу смоюсь. А ты сразу подстраивайся.
        - Так, может, я и дам, и настроюсь? - не понял Дон, к чему наворотили такие сложности.
        - Неа, - ехидно усмехнулась гадина. - Ты так не можешь. В смысле, так оглушать.
        - Уверена?
        - Я давно это чувствую. У тебя этой функции нет. Верней, она есть, но твои настройки грубей. Если ты её оглушишь, то подстраиваться будет не к чему. Она просто зомбируется и всё. Тогда суй в неё картинки, не суй - бестолку. Паксая их просто не увидит.
        Дон не стал препираться на пустом месте. В конце концов, щупы тоже не пальцем деланы. И Лэйра знает, о чём говорит - не раз убеждался. Поэтому они совместили свои проникновения и отработали по её сценарию. Паксая и вправду провалилась в какую-то бездумную нирвану - или как там её. Но, восприятие транслируемой инфы у неё не отключилось. По окончанию сеанса связи сестра глубоко вздохнула. Не без труда разлепила веки и печально изрекла:
        - Просто сволочи.
        - Граги? - не понял её Дон.
        - Его авторы, - процедила Паксая, растирая виски. - Надо ж было так изуродовать животное. Ещё и людей жрёт.
        - Ну, это вопрос решаемый, - пообещал Дон. - Просто они остались болтаться бесконтрольно. Вот и следуют тому, что осталось от природных инстинктов. Когда вы ими займётесь, они войдут в норму. Перейдут на говядину или…
        Лэйра, вцепившись в его руку, буквально выдохнула из самых бездонных глубин свой жадности:
        - Когда?
        - Когда уйдём на север, - хмыкнул Дон, отдирая от себя эксцентричную девицу. - А я думал, тебе эти зверьки не понравятся.
        - Я жить уже без них не могу! - с деланной мукой в голосе простонала эта кривляка, но тотчас перескочила на деловой тон: - Как они здесь оказались?
        - По туннелю. То есть, я думаю, что по туннелю под проливом. Не знаю, на кой он сдался тем, кто друг друга не переваривал, но он есть. То есть, был…
        - Он есть, - усмехнулась Паксая. - И вполне себе функционирует, если через него пролазит такое. Ты по нему собираешься уходить отсюда?
        - А ты нет?
        - Шутишь? - даже удивилась Паксая. - Ни за что не откажусь. Жаль, что я не щуп. Мне тоже понравился этот кабанчик. А щупы что, вправду могут ими управлять?
        - И щупы, и ты, - сделал сестрёнке подарок Дон.
        - Да ладно! - обалдела она. - А как?
        - Может, отложим до времени? У нас, вроде, тут дела остались, - напомнил Дон. - Нам ещё хищения производить. А с такими динозаврами это сложно.
        - Почему? На крепостную стену Грассина не влезут? - хихикнула Лэйра.
        - Орут громко, бестолочь. Ты чем слушала бабушку?
        - А ты чем её слушал? - продолжая веселиться, осведомилась гадина. - Граги шляются тут, как им в башку взбредёт. Как бы Грассин это не скрывал, не сегодня-завтра армы пронюхают про новую забаву. А граги, не дай Бог, их к туннелю приведут. Вот тогда мы повеселимся на новом месте жительства. Они дебилы, глядишь, ещё к северянам сунутся. А если и там такие же батыры водятся, то будет нам покойное житьё. Жди-дожидайся.
        - Значит, придётся вам с Лэли остаться здесь пасти скотину, - озвучил Дон главную идею, к которой неспешно подбирался, постепенно обрабатывая подругу.
        Это было не совсем честно: раздувать её интерес к новой игрушке до размеров алчной потребности в немедленном обладании. И он сотни раз обещал себе не манипулировать друзьями. Но, стабилизатор системы был прав: без этого никак не обойтись. Без этого - в данном конкретном случае - Лэйра ни за что бы ни отпустила их с Паксаей на дело вдвоём. А так он снял с себя проблему договариваться с эмоциональным щупом, что вечно себе на уме.
        - К тому же будете защищать туннель от случайного вторжения. Сколько бы лет он не был в забросе, закон подлости никто не отменял. Кто-нибудь наткнётся на него случайно в последний момент, и всё, приплыли.
        - Да, поняла я, - досадливо отмахнулась Лэйра. - Встанем насмерть. Заодно с грагами пооботрёмся. Я в дрессировке ни черта не смыслю. О! Лэли весьма кстати приударила по животноводству. Уж она точно приберёт их к рукам. Паксая, что ты там колупаешь?
        Она и вправду что-то ковыряла обломком дощечки, нагнувшись к этому, едва не до земли. Рассмотреть за её согбенной фигурой, что именно, не получалось. А вставать да вникать Дону не хотелось. Уже совсем стемнело. Тянуло опустить голову на что-нибудь мягкое и дрыхнуть, пока не надоест. Они нешуточно устали в этом марш-броске да ещё в таком неудобном лесу. Дон чиркнул спичкой - маленький огонёк заплясал на кончике длинной палочки. Паксая подцепила что-то с земли и поднесла к нему край дощечки. Внимательно рассмотрела добычу, тщательно её обнюхала, подумала и порадовала:
        - Если не ошибаюсь, то этой навозной куче не более двух-трёх месяцев. Совсем молодая.
        - И что? Мы всё равно не станем их тут ждать, - правильно поняла её Лэйра, - Донатик же знает, где туннель. Не думаю, что они бегают туда-сюда по сложной траектории. Пойдём прямо туда и обязательно встретимся. Кстати, он далеко?
        - Рукой подать, - съехидничал Дон, выбив из руки сестры вонючую дощечку. - Всё, пошли спать. Или я сейчас сдохну.
        Но, поспать не получилось. Ещё на подходе к костру, Дон насторожился. Система слежения работала по наружке, а тут - посчитал он - достаточно внутреннего радара Лэли. Но, теперь он перестроился. Вроде всё нормально. У огня тихо-мирно сидели Руф с Лэли. Она что-то вполголоса рассказывала, отчего у мальчишки лезли на лоб глаза. Стариков не было видно нигде. Нигде - в смысле, вообще нигде в радиусе действия системы слежения.
        - Руф, а где бабушка с дедушкой? - поинтересовался Дон.
        - Спят, - отмахнулся тот, не сводя глаз с рассказчицы.
        Лэли подняла глаза на манипулятора - ощутила его тревогу и поразилась тому, что сама не озаботилась такой очевидной странностью. Дон мысленно приказал ей продолжать. Паксая и Лэйра по знаку его руки уселись у костра, загораживая пареньку утыканный и забросанный хламом вход в погреб. Обе так вытаращились на Лэли, словно ничего интересней описания жизни в родном цээрате сроду не слыхали. Дон позвал их через минуту. Картина была печальна до дрожи. В неверном свете лучины было отчётливо видно, как неестественно привольно растянулись тела двух стариков на полу в погребе. Там, где холод позволял уснуть, только согнувшись в три погибели и скрутившись в единый семейный ком. Поэтому систем слежения и вычеркнула их из списка известных объектов.
        Второй лучиной Дон осветил небольшую торбочку. В неё, видать, уместилось всё самое ценное, что оставили несчастные, смертельно уставшие старики своему единственному наследнику. Их предпоследний подарок - последним даром был добровольный уход из жизни. Они не могли себе позволить хоть что-то напортить в жизненно важном исходе Руфа из этой могилы. Они не желали обременять собой великодушных спасителей, мера терпения которых была им неизвестна. А времени узнавать, у них не было. Они это так понимали. С этим согласились и заплатили тем единственным, что имели. Лэйра, не говоря ни слова, перекинулась каким-то мысленным посылом с сестрой. Дон машинально подключился к Лэли - она усыпила мальчишку, и тот мягко сполз с бревна, на котором сидел.
        Они укутали его всем, что нашлось в погребе. Растормошили костёр и оставили парня спать прямо так, рядом с собой.
        ГЛАВА 8
        ЕЩЁ НЕ ЖЕНИЛСЯ, А СЕМЬЯ РАСТЁТ, КАК НА ДРОЖЖАХ
        - Я стащила у Паксика его флягу, - услыхал Дон шепоток Паксаи. - Давай по чуть-чуть. За нашу брачную ночь. Ну, что вылупилась? Как суслик на собственную задницу, где вылез волчий хвост. Забыла? Неделя народных гуляний, а потом в постельку. Бает мне твёрдо обещал. А у тебя не так?
        Лэйра фыркнула и подавилась ужасной штукой, прозванной первачом армов. Дон спросонья недоумевал: и ради чего СС его разбудил? Ради этого? Две тётки-перезрелки даже в новом девичестве не изменяют себе - было бы из-за чего гоношиться. Здоровый сон не стоит этого цирка - начал гневаться он на своего сожителя. Но СС хладнокровно выбросил на экран сетку системы слежения. К своему изумлению манипулятор обнаружил разброд и шатание во вверенном подразделении. Две курицы надираются до посинения тушек, а вот цыплёнку вздумалось прогуляться. Нет, Лэли пока отиралась поблизости, однако система распознавания настаивала: девчонка намерена удалиться на недопустимое от стабилизатора системы расстояние. Дестабилизирует, чтоб ей опрыщаветь!
        - А ваши граги жуткие уроды. А ваш новый план дурацкий, - между тем попёрла из пьяненькой Паксаи критика.
        - Жутко дурацкий, - прочавкала Лэйра закуской. - Надо сразу смываться отсюда. А солдафонов по боку. В задницу. И сами деревянные, и в башке одни дрова!
        - Тиш-ше! - полезла Паксая затыкать ей рот, косясь на завернутого в плащ Дона. - Какие дрова? Ты ж всего несколько глоточков… А, ты про костёр? В смысле, сжечь гадину? - она захихикала и плеснула мимо чашки. - Ой!
        - Тиш-ше! - полезла Лэйра затыкать ей рот, подставляя свою чашку. - Чуть-чуть.
        Она хлебнула гремучее пойло, замычала и даже всхлипнула.
        - Делать им больше нечего… Чего за тобой гоняться? - глубокомысленно прогундосила Паксая сквозь руку, запечатавшую нос. - Они давным-давно… Ты теперь чистая врака… Придумка… Чтоб бдили! - выдвинула гипотезу Паксая и замахнула первача.
        - Тиш-ше! - подавилась смешком Лэйра. - Второй месяц… замуж выходим, - тряслась она от беззвучного хохота. - А свадьбу… тут гуляем. Под краденную выпивку. С единственным мужиком… А он на нас не женится…
        - Ещё чего захотели? - проворчал Дон, поднимаясь.
        - А чего это он… не спит? - возмутилась Паксая, укоризненно погрозив брату пальцем.
        - А ты?
        - Поминки, - с пьяной печалью во взоре развела она руками. - Суки… они все. Грассина убить!.. Такого натворил…, - воспитывала гадину подруга, следя, как та разливает. - Замочить сволочь… Не лей мимо! А ты чо… ты не пьяная?
        - Не получается. Наверно, потому, что гадина.
        - Бедняжка, - просюсюкала подруга, у которой всё получилось.
        А Дон, затянул пояс, включил ночное зрение и отправился навестить ещё одну неугомонную резвушку. Настиг её у частокола. Набросил на плечи забытый ею плащ и спросил:
        - Не спится?
        - Слушаю, - безмятежно отозвалась Лэли. - Странный лес. В наших джунглях сплошной галдёж эмоций. А тут почти тихо. Здесь очень спокойные зверушки.
        - Пуганые. Тех, что покрупней, граги подъели. А мелких подраспугали. Выпить хочешь?
        - За что? - деланно удивилась Лэли. - Мне брачную ночь Бает обещал через три года.
        - Наврал.
        - Но он же не знал, что сдержит слово, - хихикнула Лэли. - Значит, почти не врал.
        Новобрачная завернулась в плащ и преспокойно потопала в лес. Дон не стал хватать её за подол - ему стало интересно, что за странный закидон у разумной и острожной девчонки. Шёл за ней, безобразно хрустя всем, что попадалось под ноги. Система слежения ещё у костра предупредила о гостях. Ничего особенного: волки. К ним и тянуло Лэли за каким-то хреном посреди ночи. Дон неторопливо топал за ней и размышлял о возможностях своей системы распознавания: сможет та просчитать коды доступа грагов? То, что такие имеются, он не сомневался. Как не смешно, порченных с кабанами создавали по схожим принципам. И если Дон обладает кодами доступа к воздействию на всех человеческих биомутантов, значит, должен приобрести ещё и животные выключалки. Следивший за его умопостроениями СС отчитался о ходе расчётов кода доступа, над которым пыхтел какой-то узел системы распознавания. Дон равнодушно проигнорировал цифру в семь с тысячными процентов. Не слишком много за несколько часов - успеть бы закончить до встречи с кабанчиками. А то без кода они манипулятору и хрюкнуть не дадут - сожрут, как простого смертного.
        СС дал предупреждение о двухсотметровой дистанции до объекта «волки». И всего стометровку до объекта «волк». Этого кадра отчего-то носило в сторонке от компании. Даже не носило, а тормознуло у какой-то точки… У какой-то странной точки впереди по курсу. Ибо Дон впервые за десять лет познакомился с натуральной чёрной дырой - система распознавания не смогла распознать кого-то или чего-то, обозначив это на сетке чёрной блямбой.
        - Там костёр, - удивлённо ткнула рукой Лэли, остановившись.
        - Вижу, - отозвался Дон, увидав еле заметное пятно света.
        - Неужели кто-то осмеливается бродить по этим лесам? - не могла поверить Лэли.
        - Кто-то кто?
        - Не чувствую, - озадаченно пробормотала она. - Он закрыт. Но, кажется, точно один, - выдала неподражаемо женский вердикт.
        - Значит, дойдём и посмотрим.
        Они не дошли. Верней, пришлось остановиться шагах в тридцати от чужого костра. Огромный - вровень с плечами Дона - волк вырос из густых зарослей кустарника. И замер, буровя взглядом человека. Изучает ненормальных двуногих - подключившись к щупу, переощутил Дон то, что сейчас ощущала Лэли. Человек опасен - анализировал волк - но он пришел в одиночку, а не со стай охотников своего племени. А самка… Та ещё опасней - абсолютно точно установила зверюга. Но эта другая опасность: страшная, безжалостная, придавившая волю такой тяжестью, что он не мог сопротивляться. Он - вожак, и он честно боролся! Но лапы шажок за шажком выносили его навстречу двуногим. Опасно! Но, эта опасность не желала отнимать жизнь - вожак довольно быстро в это поверил, хотя оставался настороже. Он ждал, потому, что опасность никогда не уходит сама. Либо ты от неё сбежишь, либо она тебя настигнет и уничтожит. Она и настигла - в голове вспыхнуло отвратительное воспоминание, поднявшее на загривке шерсть. Те огромные необоримые кабаны, что вторглись на земли стаи… Они - зло!
        Дон полюбовался, как клыки сверкнули под вздыбившейся верхней губой. Нижняя нервно подрагивала, выпуская наружу рычание, в котором пока ещё не было угрозы. Но предупреждение читалось легко. Лэли, закинув в голову животного провокационный сигнал, собрала из отрывочных чужеродных картинок волчьего сознания единый образ чудовища. Дон вошёл в режим телепатической передачи изображения и принял картинку. Граги собственной персоной. Следующая идея пришла сама собой. СС выудил из ПЗУ детальную картину битвы охотника с обычным кабаном - было дело, Дон присутствовал. Теперь пригодилось, и СС занялся монтажом. Выбросил охотника и кабана, залепив на их место Дона с грагом. Получилось уморительно: Дон боролся с ногами чудовища, под брюхо которого современный гигантский кабан мог втиснуться целиком. Картинка была пятисекундной, но трудоёмкой - Лэли с трудом удерживала непривычный для нее обманный образ. Щупа хватило ненадолго, но волк, получив от него картинку, всё понял.
        Он медленно, но целенаправленно сделал к людям несколько шагов. В его зеленовато-жёлтых глазах Дон увидал холодное категоричное неверие в то, на что его приглашали понадеяться. Волк ни в грош не ставил силу этого двуногого. Это логично: тот явился сюда в одиночку, а не со стаей охотников своего племени. И вожак остался равнодушным к обещаниям двуногих, к которым разом потерял всякий интерес. Лэли слегка обиделась и вновь запустила в упрямую лобастую башку его же собственный образ врага. В глазах вожака сверкнула укоризна взрослого, которому нет дела до шалостей малышни. Он развернулся и неспешно подался обратно в лес. В ту сторону, где подрагивало меж стволов пятно света. Однако в десятке шагов волк вдруг остановился и обернулся. Лэли бросила Дону своё ощущение: их приглашают туда, где горит огонь. Им туда надо. Дон хмыкнул и не стал спорить.
        Тем более что очередной поток чувств зверя - транслируемый Лэли - его позабавил. Оказывается, у встревоженного, озадаченного вожака нынче весьма странный день. На его территории, где двуногих не сыскать, сегодня он спотыкается об них на каждом шагу. Предыдущий припёрся сюда вообще в одиночку. Он мелковат и стар - такое понятно с первого взгляда любому. Вот сам вожак ещё не старик - в самой силе. А и его последний день не за горами. Правда, встретит он этот день всё равно не стариком - упрямо постановил волк. Соперник, что однажды его победит, прикончит бывшего вожака - скитаться вдали от стаи подыхающим с голода немощным… Волк брезгливо фыркнул и сунул нос в низкий кустарник, что отделял его от небольшой лесной прогалины.
        - Ну, чего застряли на полпути? - прилетело навстречу гостям. - Давайте сюда. Не люблю ждать. А тебе, братец, спасибо. Уважил старика. За такую услугу грех не дать на лапу, - негромко и размеренно рассуждал… действительно старик, кромсая задницу оленя. - Ну, как тебе мой молодняк?
        Волк презрительно фыркнул и занялся ногой оленя.
        - Дурной пока, - удовлетворенно согласился старик, вытирая руки пучком травы. - Бестолковый и самоуверенный. Ноги у таких завсегда поперек башки встревают. Но, куда деваться-то? - доверительно пожаловался он умудрённому собеседнику. - Мне ж всё одно, спокойно помереть не дадут. Приказ, ничего не попишешь. Не поверишь, - вздохнул он, - почти сто лет прожил, а от того приказа ни слуха, ни духа. А тут: нате вам. Внучок родился, и он сразу включился, чтоб его.
        Волк сглотнул и удивлённо воззрился на двуногого. В очередной раз принюхался, да и призадумался. Его запах не был запахом двуногих. Обычных двуногих - поправился вожак, удивляясь, как это он упустил такое важное знание. Зато он понял, отчего вдруг заметил его: от молодого двуногого самца пахло так же. А от самки так, да не так, но тоже не как обычно.
        - Не тушуйся, - махнул рукой старик. - Это не твоя оплошка. Это моя природа. А она посильней твоей будет, хотя и ты не слабак. Так вот оно устроено было, что манипуляторам в этом мире никто поперёк ничего не вставит. Понимаешь? И сила ему нипочём, и твоя хищная сметка. И трепыхания всяких там гадин.
        Волк невольно обернулся в ту сторону, где недавно имел неприятную встречу. А Дон, которого напрягал этот человек «чёрная дыра», окончательно расслабился. Наконец-то, шагнул к костру, уселся на подвернувшуюся травянистую кочку и вежливо поприветствовал:
        - Ну, здравствуй, дедушка Вуг.
        Отец Пакса и Паксаи совершенно не походил на своего родителя. Дед, в отличие от него, не вышел ростом да мощью. Нет, понятно, что ему почти сто. Что он, несмотря на долгожительство мутантов, всё-таки пожилой человек. Мог иссохнуть под гнётом лет и чуток сдуться в росте. И всё равно ясно: дед и в молодости не впечатлял габаритами. Но даже сейчас не производил впечатление чего-то дряхлого: вполне себе крепкий, ловкий дедок. Высокий морщинистый лоб, очень умный взгляд больших чёрных глаз. Короткий ёжик снежно-белых волос и такая же аккуратная короткая бородка. Руки довольно холёные. Из тех, про которые говорят: не знали тяжкой работы. Да и с какого перепуга? Он явно всю жизнь занимался умственным трудом. И, видать, неплохо оплачиваемым: неброский, но отменный дорожный прикид, дорогие сапоги и прочие причиндалы. Прям, жених.
        - Да уж, и без тебя здравствую, - кивнул он на Лэли, замершую у опушки, и вздохнул: - На мать похожа. Такая ж красивая да пугливая. Никому не верила. Разве только матери твоей. Татоне.
        - А тебе? - удивился Дон.
        - А мне можно не верить? - хмыкнул дед. - Ну, чего выстроилась?! - прикрикнул он на девчонку. - Хорош там торчать. Садись. Да мясца нам пожарь.
        Лэли вспорхнула с места и мигом приземлилась рядом с ним. Робко улыбнулась и спросила:
        - А ты маму хорошо знал?
        - А твой стабилизатор тебя хорошо знает? - с насмешкой поинтересовался старик, сунув ей под нос шмат мяса на широкой дощечке.
        - До донышка, - ещё шире улыбнулась девчонка, доставая нож. - От него не спрячешься.
        - И от меня не сумеешь, - заявил Вуг. - Хоть я и не стабилизатор, а всего-то КУС. Чего хихикаешь, недомерок? Не кусака я, а координатор узла системы. Эти щупы чистые бестолочи, - пожаловался дед волку, пытаясь подбодрить столь же несуетный, как и он сам, костёр. - Нервички скороспелые, опрометчивые. Почуял, как она тебя подмяла? И кто? Какая-то мосластая пигалица. И вот с такими приходится иметь дело. Да, внучок?
        - А куда деваться? - поддакнул Дон, собираясь с мыслями.
        Сколько раз представлял себе эту встречу, сколько прорабатывал, а встретился и оконфузился. Вопросов куча, а на язык всё какая-то чушь просится.
        - Из-за таких меня и забросило в эту дыру, - продолжал бухтеть Вуг. - Библиотеку пришлось отдать под опеку императора. А тот и сам ещё сопляк знатный. Щенок.
        - Какую библиотеку? - вытаращилась Лэли, укладывая полоски мяса на маленькую покоцанную сковороду.
        - Так, научную, - пояснил дед. - Университетскую. Четыре КУСа её попеременке охраняли. Собачья жизнь, - вздохнул он, - врагу не пожелаешь. Мне, так оно и вовсе ни к чему. Не мой узел. А пришлось заступить, язви её.
        В глазах волка засеребрилось теплое сочувствие. Он подхватил недоеденный ужин и подобрался ближе к двуногому. Улегся рядом и приготовился выслушать объяснения. Дон тоже решил не менять ход беседы. В конце концов, не так уж важно, в каком порядке он будет знакомиться с дедом. А как тот сюда попал и вовсе не принципиально: попал и попал. Главное, встретились.
        - Научная библиотека это тебе не игрушки в солдатиков, - нравоучительно продолжал Вуг. - Там много такого, о чём людям до поры лучше не знать. Понятно, что армы их до тайных знаний не допустят - у них свой приказ. А уж приказы эти долдоны исполнять умеют. Да это чуть не единственное, чем они могут похвастать. А со всем остальным бились с ними МСДАП, бились, - махнул рукой Вуг под одобрительный взгляд опытного лесного политика. - Сляпали армы кое-как себе государство, и то дело. Большего от них всё одно не добиться. А уж сохранить этот «тяп-ляп» их природная обязанность. Может, тут не напортачат. Хотя и в этом сомнения кое-какие имеются. Один только их способ решения демографических проблем чего стоит. Нет, поначалу - при первых двух стабилизаторах - это того стоило. Вон вожак, небось, знает, каково это: собрать стаю в разорённом лесу? Вот то-то и оно. Эти двое были рождены до… конца света - так и будем называть. Они с армами действовали слаженно, в рамках одних интересов. Но потом СС из нового поколения начали этих вояк по-тихому притормаживать. Иные человеческие общины тоже имели право на
развитие - естественный процесс. Пара молодых стабилизаторов бились с этими олухами уже всерьёз - всё бестолку. Армы без войны мозгами подвигаются. Вот и прикончили парней. Благо, хоть один потомством успел озаботиться. Мой отец на его внучке женился. Оттого-то в нашем роду и рождаются разные МСДАП. Я вон, КУСом народился. И сам КУСа породил. А внучек из той линии гены принял: чистокровный СС. Может, вообще последний - как знать.
        - Дед, ты отвлёкся, - не постеснялся оборвать его Дон. - Что там с процессом торможения?
        - А то ты не знаешь, как у нас нынче демографическая проблема решается, - язвительно напомнил Вуг. - Так у подружек спроси. Чего таращишься? - огрызнулся он на Лэли. - В порядке твоя сестра. Замужем. Детишек нарожала: пацан да девка. Все живы-здоровы. Лэрис вон уже женой владетеля округа числится. Хвалят её. Да я и сам помню: стоящая девка росла. И с муженьком у ней лад. Хоть и долдон он редкий! Но, жену слушается. И дурь свою, где надо, в узде держит. Но, вам с Лэйрой вся эта чепуха ни к чему. Вы не люди, а, значит, лишь о своих печалях печалиться должны.
        - Дед! Вернись к насущному, - напомнил Дон.
        - После тех двоих ты первый известный стабилизатор, - как ни в чём не бывало, продолжил тот. - После войны нас всего и осталось, что один КС - конструктор системы - четверо стабилизаторов да пара десятков КУСов. КС подцепил радиацию, но сына родить успел. На момент убийства молодых СС старик умер. А его сынка армы прикончили. Не пожелали над собой власти КС - волю почуяли.
        - Как можно убить такого манипулятора? - не поняла Лэли. - Если у Дона такие крутые способности, так у самого создателя системы вообще они должны зашкаливать.
        - Дистанционно? - уточнил Дон.
        - А то, как ещё? - буркнул Вуг. - Эти придурки и КУСов почти всех кончили. Троих оставили. Одного потому, что его узлом была последняя сохранившаяся научная библиотека. Хоть на это мозгов хватило. Ещё двое помогали им обустраивать новую государственную структуру. Я вот у нас шестой по счёту выживший манипулятор. Да и то живу лишь благодаря расторопности отца. Он был один из этих двоих. Сбежал, улучив момент, да скрылся. Потом разыскал кончик нити, что вела от последнего рода СС. Надежды было мало: в последнем поколении лишь девчонка родилась. Сама, понятно, стабилизатором не стала. А вот для тебя гены сохранила.
        - Ты сколько лет отбатрачил хранителем библиотеки? - поинтересовался Дон.
        - Пятнадцать.
        - Сам к ним пришёл?
        - Конечно, - хитро сощурился дед на внука.
        - Значит, последний хранитель загнулся, - кивнул Дон. - И армы настолько перепугались, что обрадовались тебе, как ясну солнышку.
        - Во-во. Сам император с меня пылинки сдувал. За советами всё таскался, плесень старая. Потом сынок на меня присел. Ты сподобился познакомиться с этой бестолочью.
        - Нормальный парень, - свеликодушничал Дон.
        - Для них сойдёт, - согласился Вуг.
        - Так ты, как я понимаю, уже не вернёшься. И что? Погоню за тобой не вышлют? Хотя они, похоже, и вправду испугались. Вон, узнали, что я СС, и ничего, отпустили с миром. Правда, перекрестились, когда ознакомились с моим планом убраться из Империи подальше. Они ведь не собираются меня выпускать живым? - уточнил Дон.
        - Конечно, нет, - одобрил дед его мозги. - Ты-то нынче уйдешь, и в этом они не сомневаются. А вот что удумают твои дети с внуками? Нет, такого армы не допустят. О том, что КУСы могут им быть полезны, они уже всерьёз задумались. Одного парнишку, что вырос на моих глазах, всё в ту же библиотеку засунут. Ещё двоих - из потомков тех двадцати перебитых - разыскали и к делу приставили. Не обижают. Император их лично оберегает.
        - А мне ничего не сказал, - криво ухмыльнулся Дон.
        - А оно им надо? - укоризненно покачал головой Вуг.
        - Они КУСы, я стабилизатор. Понятно, - извиняющимся тоном согласился Дон. - Стабилизатор же может частично заменить конструктора?
        - Вполне. Это в рамках прежних задач СС не потянуть было. А нынешние задачи столь примитивны, что разница меж вами давно стёрлась.
        - Армы сами об этом догадались, или нашептал кто? - небрежно поинтересовался Дон.
        - Один из тех КУСов, что император возвеличил, - удовлетворённо подтвердил дед.
        - Мерзавец! - прошипела Лэли, переворачивая мясо.
        - То-то и оно, - вздохнул старик.
        - Думаю, не ошибусь, если скажу, что мы вырождаемся, - выдвинул гипотезу Дон на базе своей школьной пятёрки по биологии. - Скрещиваемся с простыми людьми. И потому в каждом новом поколении мутанта в нас всё меньше, а человека всё больше.
        - Похоже, - развёл руками Вуг. - Я когда своего мальца натаскивал, почуял разницу меж нами. Вроде незначительную, но она есть. Я, видать, нынче самый умудрённый КУС.
        - А ничего, что ты библиотеку бросил? - озаботилась Лэли. - Я чувствую: ты пришёл к нам. Совсем пришёл. А вдруг тебя обратно потянет?
        - С чего бы? - удивился Вуг. - Это не мой узел. Моего давно нет. Я теперь, вроде как, без определённого рода привязки. Прежнюю-то программу я сам в себя заложил, так она выполнена. А теперь у меня СС есть. Куда Пакс меня определит, там цепь и замкну.
        - Дон, - машинально поправила Лэли.
        - Чего? - не понял старик.
        Дон хотел, было, вмешаться, но Лэли выкрутилась сама.
        - Мы больше не называем его по имени. Так получилось. Он у нас теперь Дон. Мы все привыкли. Нет, если ты хочешь…
        - Да нет, - озадаченно протянул старик. - Если уж СС себя так идентифицирует, стало быть, он и впрямь Дон. Ну, да мне всё одно, - оживился он. - Глупости всё это. У нас нынче… Задача-то поставлена? - уточнил он у внука, благосклонно принял его кивок и самолично её процитировал, будто сам сочинил: - Уходим на северный материк. На нашу будущую базу. Да грагов с собой забираем. Хватит им тут…
        Волк вскочил и грозно рыкнул.
        - Чем недоволен? - поморщился Вуг. - Ну, да, не мог я их в одиночку прищучить. Я ж тебе не центровик - обычный третьеуровник. Мне, дружок, к программированию доступ закрыт. Вон этот центровик, - кивнул он на Дона. - Первый уровень. Вот он вам порядок тут и наведёт… Да сядь ты, баламут!
        Волк нехотя опустился на хвост, но продолжать общение ему как-то расхотелось.
        - Ну, как хочешь, - проворчал Вуг, залез в стоящий рядом мешок и вытащил нормальную солдатскую флягу.
        Такую же, как у них, да у армов. Отхлебнул из неё и протянул внуку:
        - Давай. Не первач, не надейся.
        Дон взял флягу, недоверчиво принюхался и сморщился:
        - Что за дрянь?
        - Не дрянь, - нравоучительно возразил Вуг. - Особая настойка на травках. Из неё, помимо прочего, допинг для БМ делали. Понятно, что прочего теперь не сварганить. Да там и была-то сплошная химия. А вот эта травка очень нам с тобой полезна. Тебе не предлагаю, - бросил он любопытно принюхивающейся Лэли. - Тебя от этого порвёт начисто. Её вон и армы-то переварить не смогли. Было такое дело давным-давно, пробовали особо ретивые. Думали, будто долголетия им прибавится, как у манипуляторов. Пожадничали так и со своим собственным долголетием распрощались. Сдохли все трое умников-дегустаторов. Зато остальные угомонились раз и навсегда. Чего-то я ещё хотел?.. - пробубнил дед, пока Дон с трудом проталкивал в себя один единственный глоток жизни, от которой легче сдохнуть. - Ага! - припомнил он, отбирая у скривившегося внука флягу. - Император уведомлен, что я не вернусь. Ни в библиотеку, ни в ином качестве. Но он не особо верит, что я на старости лет найду, чем пропитаться. Потому и ждёт меня назад, фантазёр. И лучше бы ему не знать, что КУС Вуг является частью твоей системы. Но и отпускать тебя в одиночку к
Баету с Грассином я не могу. Уж прости, Па… Дон, но и у меня есть блок защиты системы. А ты её центр. Значит, хочешь-не хочешь, пойдём туда вместе.
        - А, может, вообще на них плюнуть? - помрачнела Лэли. - Если армы решили убить Дона, так мы им ничего не должны. К чёрту все договорённости.
        Дон вопросительно глянул на деда - тот был настроен решительно.
        - Императору нужен компромат, что собрали Бает с Грассином на его приближённых. Верней не на тех, что нынче здравствует, а на их предков. Это может повлиять на расстановку владетелей в округах. Сейчас она, с точки зрения императора, далеко не оптимальна. Для него не оптимальна. Хочет исправить всё на свой лад Но, кое-кто не согласен с этим. И попрание воинской чести может с лёгкостью использовать, как повод к удобным для себя переменам. Словом, разброд в спецподразделении, а это опасно. Итак, вон развелось праздношатающихся армов.
        - А нам это интересно, если мы уходим? - пробубнила под нос Лэли, снимая сковороду.
        - Компромат нет. Но, у Баета есть кое-что интересное для нас лично. И у Грассина. А его самого нужно убрать, как потенциально опасный объект, - заявил дед. - Если армы не стабилизируют ситуацию, и он станет обладателем большей власти, чем имеет, то сможет создать нам проблему в будущем.
        - Он знает о базе, на которую мы собрались, - из множества возможных вариантов выбрал СС наиболее опасный. - Только понаслышке? Или у него есть документальное подтверждение?
        - Он где-то раздобыл военную карту того района, - подтвердил Вуг. - Грассин пока не знает ей цену. Но, со временем вполне способен связать наше исчезновение с этой базой. И он уже знает, что граги водятся именно там. Он наладил связь со степняками. А к тем изредка попадают северяне. Осталось войти в контакт с северянами и…
        - Отыскать путь, по которому граги попадают на его земли, - закончил Дон. - Ты прав: это недопустимо. Карту изъять, носителя информации устранить. Туннель перекрыть. Автоматика, понятно не работает, но там есть механическое устройство для его блокады с нашей стороны. И если оно в порядке…
        - Оно в порядке, - отрапортовал Вуг, хитро щурясь.
        - Ты что, проверял? - не поверил Дон.
        - Это, как это? Как бы мне такое дело своротить? До того межконтинентального тоннеля пара тысяч километров. Да всё по степи. А я летать не обучен. Это грагам всё нипочём. Перебрались на южный материк, и давай гулять, где вздумается. Небось, ещё и степняками поживиться успели. Потом вот к нам нагрянули. Там в Ферском кряже какие-то умники тоже туннель продолбили. Как ещё степняки про него не пронюхали? Для них-то чисто парадный вход.
        - Взрывчатки бы раздобыть, - мечтательно помянул Дон. - Взорвать Ферский туннель. Так оно будет верней. А то, боюсь, найдут его армы. А как только найдут, так обязательно в него полезут. Сначала просто степняков погонять. Потом и межконтинентальный отроют - те же степняки наведут, откуда чудовища пришли. Дальше-больше: к северянам сунутся. Ещё и с ними нас поссорят. Я бы обиделся, притащи мне на хвосте такую радость.
        - Надо, так взорвём, - прожевав мясо, легкомысленно объявил дед.
        - Чем? - моментально вцепился в него Дон. - Ты знаешь, где хранится взрывчатка? А она ещё в порядке?
        - Должна быть. Это ж не военные запасы предков. От тех бы нынче ничего не осталось даже при идеальном хранении - сам-то поразмысли. Нет, Бает изготовил свою взрывчатку.
        - Это ж смертная казнь, - восхитился Дон. - Никогда бы не заподозрил в нём столько отваги.
        - При его-то трусости легко быть отважным, - философски заметил Вуг. - Но, ты не особо рассчитывай на горы взрывчатки. Он где-то раздобыл несколько неубиваемых мини контейнеров из толстенного чёрного стекла. Тайком изготовил обычный порох. Благо, это под силу без каких-то недоступных способов производства. Вот, теперь обладает. Сидит на своём пороховом складе и трясётся: толи снизу по нему бабахнет, если не доглядит, толи сверху, если кто подглядит и донесёт.
        - Странно всё это, - задумчиво заметила Лэли.
        - Что тебе странно? - скептично осведомился Вуг.
        - Неужели межконтинентальный тоннель не затопило за столько лет? Разве без электричества насосы откачивают грунтовые воды?
        Дед посмотрел на девчонку такими глазами, что Дону невольно поплохело. Машка - москвичка. Про устройство метро хорошо-плохо знает. А у Лэли откуда такие познания? Как объяснять это деду? Но, умница уже поняла свою оплошку и лихо выкрутилась:
        - Дон, ты же сам говорил, что такое возможно.
        - Говорил, - облегчённо перехватил он эстафету. - Но, этот тоннель имеет один перегон. Всего-то пятнадцать километров с хвостиком. Он проходит в самом узком месте между двумя мысами: нашим и северным. А в остальных местах на западном самом узком участке пролив втрое шире. Но, и пятнадцать километров это прилично. Тем более, на такой глубине залегания. Поэтому отделка тоннеля не сборная, а монолитная. И не какой-то бетон, а сверхпрочный пластик. Он совершенно не пропускает воду. Словом, это как бы одна здоровенная труба. Может, она когда-нибудь и протечёт, но, пока держится, раз там шастают.
        - Ты гляди, какой нынче щуп пошёл образованный, - без тени насмешки пошутил Вуг. - Ну, да Нуфия большой умницей была. Видать, вместе с генами и мозгами вас наделила. Нет, ты видал? - уставился он на переминающегося волка.
        Дон тоже посмотрел на него и даже попытался очень деликатно проникнуть под черепную коробку. Так, как это получалось у щупов. Вожак хмуро оглядел странного двуногого. На прощанье запомнил этот человечий-нечеловечий запах. Прихватил оленя и поспешил смыться. От такой опасности, пожалуй, лучше держаться подальше. И стаю увести. Пусть двуногий сам изгонит неубиваемых кабанов. Волк начинал верить, что этот сможет, не то, что давешние молокососы, кости которых валяются на месте брошенных человечьих логовищ.
        Дон с дедом оперативно свернули беседу и направились обратно к поселению. Скоро рассветёт. Лэйра с Паксаей дрыхнут без задних ног, обложив с двух сторон мальчишку и дыша на него перегаром. Система слежения присматривала за этой троицей, но Дон осознал своё легкомыслие. Нет, засечь опасность он бы успел при любом раскладе. А вот обогнать грагов, несясь сюда, вряд ли. Короче, ему повезло, что его семейная система не полетела ко всем чертям. И Дон сделал пометку для СС: что бы ни случилось, никогда не отпускать его, если рядом с девчонками не бдит хотя бы один щуп.
        Наутро хмурые, страдающие мигренью пьяницы знакомились с дедом. Интересен он был обеим: Паксае по-родственному, а Лэйре в качестве ещё одного гаранта стабильности их системы. Нет, личная симпатия к старику у неё состоялась, но бизнес-леди это диагноз. Почти всегда, прежде всего бизнес, а уж потом леди. Сборы в дорогу затягивались - Руф застрял в погребе. Они не мешали ему прощаться с единственной семьёй, какую он запомнит лучше всего. Которая сберегла его вопреки всем законам жизни, против которых эти два старика восстали. И плевать на то, что без оружия, коня и воинской доблести - у них был свой источник сил. Свои веками проверенные, концом света испытанные способы сохранения потомства. Гораздо более тяжкие и жестокие, чем открытая борьба. Но и более мощные. Ибо свершить короткий подвиг всегда проще, чем растягивать его беспредельно, покуда достаёт сил и мужества терпеть.
        с дедом - в ожидании паренька - натаскали изрядную кучу древесного лома. Устроили погребальную кладку для костра. Они же вытащили стариков, когда Руф в последний раз переполз через порог своего чудовищного дома, щурясь на свет красными, как у крысы глазами. В путь тронулись, оставив за спиной набирающий силу костёр - ждать окончания ритуала уже никак не могли. И так застряли на полпути, хотя получилось, будто на каком-то перепутье.
        До встречи с дедом все планы Дона были расплывчаты и небогаты конкретными деталями. Даже сейчас, когда предстояли вполне конкретные кражи, он как-то не озаботился проработкой этих самых деталей. Вроде как, оно само всё сложится, как в кино с хэппи-эндом. Несерьёзный он всё-таки человек. И раньше таким был, и став полуроботом остался при своём. Не повезло его стабилизатору с хозяином, прям, беда. Хотя в этом затянувшемся путанном походе, он несколько собрался с мыслями, отчего вдруг резко поумнел. Так вот обычно и бывает с заполошными любителями посуетиться: как только начинают отваливаться ноги, усиливается шевеление мозгов. И результат прежних трудов приводит в уныние, поскольку пропаханные километры сами по себе к результату не пришьёшь, не прилепишь.
        А ещё они с девчонками нежданно-негаданно заполучили бонус - а почему бы и нет? И теперь на ходу представляли, что их сделает более сильными в придачу к имеющемуся встроенному оружию и самоуверенности. Конечно же, собственная крепость, которой станут сами горы - та самая вожделенная западная база на северном материке. Удобный размерчик - одобрил Вуг - потому, что для будок сторожевых чудищ понадобится много места. Его издёвку девчонки проигнорировали. Не видели причин закапывать такое богатство, как какой-нибудь скряга с его грошовым прибытком и дурацкой ямой, выкопанной на задворках. Нет, его следовало отловить, приручить и пустить в дело немедленно. Приплыли - язвительно подвел итог Дон. И представил своё комичное величие на голой ледяной вершине, под которой рыщут кровожадные чудища. Этакая грозная монументальная фигура, бренчащая замерзшими соплями - дорисовал картину дед. Девчонки их комментарии зафыркали презрением. Оно и понятно: мужики никогда не умели мыслить красиво. А всё гениальное, что они написали или нарисовали, было стибрено у женщин. Дон попросил растолковать ему: как мужики ещё и
красиво натанцевали в балете? Там-то не стибрить, там собственные цыпки нужно трудить. От скуки пешего похода девчонки навалились на него с самой ядрёной критикой - деду понравилось. Короче, уже на второй день пути и разговоров Дона распирало от желания смыться, куда подальше. Это удирать, сломя голову, с его девками хорошо. А путешествовать - сплошное наказание.
        Руф изо всех сил волочил ноги за своими покровителями и пылал пламенем мести. Не к грагам - чего взять с животины? Как только до него дошло, что добрый господин Грассин всё знал и бросил людей на гибель, в коллективе появился ещё один его недоброжелатель. Понятно, что с мальчишкой скорость передвижения значительно снизилась. Нет, Дон нередко вскидывал его на закорки, предварительно победив в смертельной схватке за мужскую гордость. Практичная Паксая попросила обеих гадин присмотреть по пути стадо диких коров. Таковое обнаружилось к вечеру второго дня. Лэли приманила корову с телёнком и здоровенным, трескающимся по швам выменем. Дон надоил полный котелок молока, после чего охмурённую корову отпустили восвояси. Это раньше таким делом занимались исключительно женщины. Теперь же дойка выпала из ряда женского труда: добыть молоко из таких сосков могут только здоровенные мужские лапищи.
        Руф о молоке не помнил - его память выбросила почти всё, что было с ним до гибели деревни. И теперь он смаковал его, цедя белое тёплое наслаждение маленькими глоточками. Потому, как всё та же злыдня Паксая запретила лакать его от пуза. Дескать, вреда от того может случиться больше, чем пользы. Вскоре правота Паксаи вышла наружу. Даже вылетела пулей, и Руф мужественно отсидел за неё под кустом, мыча от пережитого. Все проголосовали, что поутру парень на молоко и смотреть не захочет - не тут-то было! Паксая вытащила из ручейка с ледяной водой наполовину опустошенный котелок, и Руф сделал второе гастрономическое открытие. Сливки привели его в совершенный экстаз, хотя остальных при отсутствии хлебушка порадовали так себе. Приятное и полезное разнообразие, но не более.
        Деятельный специалист по выживанию на подножном корму уразумел, в чём заключается проблема. И тут же принялся ковырять землю подаренным ему ножом древних. В награду он получил несколько грязных клубней, в которых все признали дикое земляное яблоко - Дон и не представлял, что этот овощ может быть таким рахитичным. Впрочем, печёным сошёл и таким. А уж со сливками слопали за милую душу. Всем стало понятно, что, по крайней мере, питание налаживается - жить можно, если экономить соль. Руф вообще оказался кладезем познаний. Он знал, как применить с толком прорву разных травок и корешков. Как наладить силки, как смастерить костяной крючок на крупную рыбу. Дон был прав: деревенский подросток напичкан практическими знаниями по самые брови. А голод для него оказался результатом неубиваемого страха перед лесом - старики не выходили из деревни ни-ког-да.
        Но, перлом коллекции Руфа оказалась информация: откуда в деревню приходят чудищи. Досталась она ему тяжело. Год назад он нарушил запрет и двинул в лес - чудища уже месяца три, как не появлялись. Весна, в гнёздах появились яйца - кто ж пройдёт мимо такого счастья? Он насладился им сполна и воодушевился, результатом чего оказался более отважный поход на реку. Верши он сплел тайком от деда, ибо войны не хотел. На реке быстренько побросал их в воду и забрался в камыши пошуровать насчет утиных яиц - слышал, как те прилетели на старое гнездовье. Визг, хоть и отдалённый, заставил его подпрыгнуть выше головы. К ним наведались их мучители, а он тут, на открытом месте, и надо куда-то деваться.
        Плавать Руф не умел, и вкарабкался на дерево. Едва успел, как чудище наведалось на берег и принялось бодать его кедр. Дерево под ним сотрясалось и даже несколько раз довольно ощутимо качнулось, но он намертво заклинил себя промеж ветвей. Чудище выпасало его целый день и полночи: появлялось, исчезало, визжало, что есть мочи где-то неподалеку, а после молчком выпрыгивало из-за кустов. Наконец, ему это надоело, и злобный монстр убрался. Руф досидел ночь до конца. Да и утром долго не решался спуститься. Ну, а главное, увидал - верней по удаляющемуся визгу и вспугнутым птицам понял - с какой стороны пришло чудище. Так вот это направление полностью совпадало с внутренним компасом Дона. И с указанием карты: в какой точке Ферского кряжа находится туннель.
        Часть 4
        ГЛАВА 9
        ХОРОШО, ЧТО ВСЁ ХОРОШО КОНЧАЕТСЯ, КОГДА ДОЖДАЛИСЬ
        Ферский кряж на горизонте рос с каждым днём. Даже издалека просматривалась его какая-то ненормальная искусственность. Дон мало интересовался горными массивами родного мира. И навскидку не мог припомнить: были там хоть где-то столь идеально отвесные стены, что тянулись на многие километры? Возможно, но увидеть подобный каприз природы приведётся только здесь. Мелькнула мысль, что такое зрелище однозначно могло навести людей седой старины на идеи о крае света. Правда, ему самому такая высоченная отвесная ровная стена могла показаться оградой глобального загона, куда запустили пастись людей. Эволюционировать под присмотром. На Земле Господь напрасно выбросил ослушников за ворота Эдемского сада. Занявшись самовоспитанием, они такого в себе наэволюционировали, что самим тошно стало. Хорошо, хоть мутантов из себя не понаделали - тогда точно кранты планетке. Хотя, может, он несправедлив к соплеменникам? Местный народ казался ему куда более мирным да обстоятельным. Однако и он накуролесил в прошлом. Потом припух, и по сию пору пребывает в той припухлости под впечатлением собственных достижений. Впрочем,
Дон никогда всерьёз не занимался социологическими исследованиями - неинтересно. Доставшееся ему тело мутировало в той области менеджмента, где объект «народ» даже не рассматривается, как объект.
        Полагали добраться до Ферской стены дня за три, но убедились, что опять возомнили о себе лишнего. Зато попали в точку, о чём узнали наутро пятого дня. Как раз штурмовали высокий каменистый холм - они в последние дни попадались под ноги всё чаще. Дон заволакивал на него пыхтящего Руфа. За ним карабкались Паксая с Лэли, которая также нуждалась в дружеской руке. Дед прикрывал тылы, а необременённая балластом Лэйра обогнала всех, показывая самый удобный путь. Уже почти вылезла на плоскую макушку холма - её разглядели на подходе - как вдруг застыла. Ухватилась одной рукой за острый край валуна, второй за торчащий кустик и опасно зависла на одной ноге - вторая так и не нашла опоры. Дон тоже замер и сделал болтающим девушкам знак заткнуться. Поначалу, вроде, ничего такого не происходило. Систем слежения не поймала ни одного крупного объекта, дабы зафиксировать его на сетке - мелкие ей по барабану. Глянул на деда - КУС также без добычи. Старик отрицательно мотнул головой, но безмятежным его лицо не назвать.
        Дон вспомнил: он, как выставил режим слуха «норма», так и позабыл о том. Терпеть не мог повышенную чувствительность к звукам. А вот у щупов он всегда работает, как у слонов. Поэтому СС отрегулировал слух, и до ушей Дона донёсся далёкий звук: приглушённый мерзкий визг. Все ждали встречи с грагами, оттого те и пришли в голову первыми. В руках Паксаи мигом появился арбалет - смешная, но реакция. Дон махнул рукой, молча отправляя Руфа к сестре. А потом взмахнул ею второй раз, отвешивая упрямцу оплеуху. Лэйра, продолжая штурмовать валун, мысленно позвала его поскорей присоединиться. За спиной дед велел девчонкам поторопиться с восхождением, дабы не оказаться отрезанными, если что.
        На вершину взгорка Дон втянул Лэйру, когда сердце готово было разлететься в клочья. Она упала на брюхо и долго не могла отдышаться. Он её не торопил - два искомых чудища бесновались далеко внизу, где-то чуть более полукилометра от них. Под соседней горкой. Та была вполовину ниже, а на её вершине восседала небольшая крепостица. Так себе форпост - видали они и солидней, хотя здесь наткнуться на защитные сооружения не рассчитывали. Кого и от чего здесь охранять, совершенно непонятно. Ведь те проходы в горах, по которым способны передвигаться лошади степняков, восточней Ферского кряжа. Тот не заоблачно высокий, но однозначно непроходим. Где повыше, где пожиже, но без единой щёлочки даже в виде самого убогого ущельица в монолите слипшихся боками гор. Да и подходы к нему, подобно штормовому морю, ходили ходуном.
        - Ты их хорошо видишь? - прищуриваясь, поинтересовалась Лэйра.
        - Кабанчиков в крепости? - уточнил Дон. - Или бронированных кабаносов перед ней?
        - Кабаносов? - хмыкнула Лэйра. - Скрестил свиней с носорогами? А крокодилов куда девал?
        - Не влезли.
        - Так, что там с кабанчиками в крепости? Видишь?
        - В принципе, вижу. А как у них рожи перекосило, нет.
        - Трусят?
        - Голод, - сухо бросил Дон. - Граги отличные бегуны. До туннеля рукой подать. Представляю, сколько раз на неделе они шастают сюда. Столько еды, а взять никак.
        Он рассеянно пялился на двух броненосцев, что, в общих чертах, походили на кабанов. Правда, пропорции между телом и ногами были немного смещены в пользу ног. Хвост напоминал крокодилий, но не соотносился с телом, как у этих пресмыкающихся. Довольно узкий не более метра, зато весь в шипах и здорово подвижный. Лоб значительно выше, чем у кабана и уродливо массивен. На нём две здоровенные выпуклости с виде бронированных вытянутых линз. Морда, конечно, длинновата, но отнюдь не крокодилья, а, натурально, кабанья. Вся закрыта пластинами брони, с каждого бока в ряд по четыре рога. Короче, даже не просто кабан, а бородавочник. Только гипертрофированных пропорций: где-то три на два в холке. Сразу-то в голову не пришло, ибо зверь для Дона иноземный, непривычный. Торчащие вверх и вперёд клыки выглядят неоправданно длинными, но довольно мощными у основания. Бородавки - целые носорожьи рога. Такие же торчат по всему телу из костяных пластин. А те лежат внахлёст - наверно, в этом есть какой-то смысл. Зверюга, конечно, впечатляющая, но с ходу не сообразить: какая в ней польза на арене военных действий? Разве
только мирное население пугать.
        - Что будем делать?
        - Осаду снимать, - буркнул Дон. - Ты же хотела узнать грагов поближе. Вон за теми стенами полно народа, который выложит тебе всё, как на духу. И сколько тварей, и где пасутся. И что предпочитают на завтрак. Им оттуда всё видно. Да и отношения у них с тварями, по всему видать, сложились тесные.
        - Тесней некуда, - усмехнулась Лэйра. - А ты, шутник, подход к ним нащупал? Код доступа уже готов? Или в драку полезем? Я чего-то не уверена в своём гадстве. Оно ж у меня тонко по мозгу работает. Не таран бронебойный. А то броню-то я вижу, а насчёт мозгов под ней в большом сомнении.
        - Это ж, какая сваха скрестила их папеньку с маменькой? - восхитилась Паксая, присоединившись к ним на резко обрывающемся краю вершины. - Кого на ком поженили, если родилось вот это. Лэйра, ты их уболтаешь? Или пупок развяжется?
        - Шкура и вправду панцирная? - по-хозяйски оценил Вуг, подгребая к компании исследователей. - Вроде, крокодилья. Поближе бы глянуть…
        Он, как и все, не сводил глаз с двух возмущённых грагов что лезли вверх по довольно крутому склону к заставе. На каменных стенах - всего-то метров десять - зашевелились. Не похоже, чтобы там царила паника.
        - Отменно ползают, - похвалила Лэйра зверюг и покосилась на Дона.
        - Согласен.
        - Почему же до сих пор не прошибли стенку? Она, конечно, каменная. Но с виду не слишком-то неприступная.
        - Наспех клали, - подтвердил Вуг, так же поглядывая на подвисшего внука.
        - И? - не поняла Лэйра.
        - Смотри, - дед выбросил вперёд руку.
        Граги тяжёлыми, но весьма ловкими прыжками добрались до узкой площадки перед воротами. Метров пять ровной поверхности, да и в длину немногим больше.
        - У них на лбу видишь? - комментировал широко информированный КУС. - Такие выпуклые наросты… Вот! Сейчас, боком лучше видать. Это не может быть просто лбом. Слишком сильно выпирает. Скорей всего, там очень толстый кусок брони, которая…
        Старший - судя по габаритам - граг выскочил на площадку перед воротами. Провизжал боевой клич и долбануло лбом в деревянную створку.
        - … толще прочей, - удовлетворенно закончил Вуг. - Хороший таран, - похвалил он. - Но, без доброго разбега от него мало толка. А вот разбег-то…
        Неудачник под стеной выдал обиженную руладу. И сотворил пируэт, желая, видимо, отбежать подальше да как следует разогнаться. Природа в нём знала, как пользоваться тараном, не хуже людей. Но, кое в чём не могла помочь тому, кому мало, чем можно помочь. Ящерный кабан после первого же шага, соскользнул вниз и покатился по склону, собирая задницей встречные камни. При этом зацепил порывистого сопляка. Тот попытался зацепиться, но последовал за старшим, отстав от него корпуса на два. И смешно молотя перед собой передними ногами в попытке притормозить. Дон не торопился. Он полюбовался ещё парочкой попыток взять крепость. Потом сел на край обрыва и так досмотрел до конца третью. А куда торопиться, если в башке ещё не дотикало до ста процентов? Его встроенный комп заканчивает методично просчитывать код доступа - где только исходные надыбал? Или предшественник уже родился с определённой базой данных? Сколько раз мимолётом задавал себе этот вопрос, а конкретно ни разу не озадачился.
        И в этот раз не вышло углубиться в проблему. На крепостной стене несколько человек, стоявших кто где, внезапно скучковались. Пара рук отчётливо протянулась в сторону зрителей осады.
        - Как я выгляжу? - уселась рядом Лэйра. - Неудобно каштарии напополам с невестой арма в таком виде да в общество воинов.
        - Сейчас в их глазах, - заворчала Паксая, - ты выглядишь полнейшей идиоткой. Как и все мы, раз выставляем себя напоказ перед людоедами.
        Она успела напичкать затаившегося Руфа остатками завтрака и вернуться, дабы полюбоваться столь зажигательным бесполезным трудом. Паксая осуждала всё бесполезное, особенно в трудах. Но граги не разделяли её мнения. Они опять взбирались на холм с призом. Как пьяный ухарь, что снова и снова лезет на столб за женскими сапогами. Масленица во всю голову.
        - Скверные звуки, - поморщилась Паксая. - Голова от них раскалывается.
        - Это ты их ещё не нюхала, - вежливая издёвка в голосе дедули была безупречна.
        - Может, заберём их, наконец?
        Все обернулись и посмотрели на Лэли - та пялилась на них с вызовом. Эти десять лет сказались на девочке столь благотворно, что она уже научилась многим полезным вещам. Например, огрызаться. Или отказывать, если на неё начинали наседать старшие, реакция которых не поспевала за процессом её становления. Кстати, она ещё научилась на это плевать. И уж тем более иметь собственное мнение.
        - А ты лично сможешь обработать хотя бы одного? - на полном серьёзе спросил Дон.
        Лэли бросила взгляд мимо него, призадумалась. А потом отрицательно качнула головёнкой и спросила:
        - А ты?
        - А я не щуп. Без прямого доступа, на расстоянии я могу только убить. А вот охмурить, заморочить голову, как вы, мне слабо.
        - А код доступа?
        - Легко, - усмехнулся Дон и протянул руку: - Давай. И через минуту граги слезут с этой горки. Примаршируют сюда и будут мне тут польку бабочку отплясывать.
        - За что тебя женщины любят? - надула губы Лэли.
        - Не за скорость ответа сервера. Есть у мужчин такая штучка…
        - Ой, ну хватит! - насупилась Лэйра. - Ещё не закончил? Кода нет? Так и скажи. А мне надоело тут торчать, - заявила она, поднимаясь. - Вы, как хотите, а я должна немедленно что-то сделать. Ну, хоть что-нибудь. Иначе меня порвёт.
        - Тогда тащи их на нас, - оживился дедушка, огладил бородку и заискрил глазами.
        - Ты с ума сошёл! - возмутилась Паксая и требовательно уставилась на братца.
        Мол, ты тут стабилизатор или собачий хвост? Ты дозволишь старому маразматику такое баловство?
        - Да, пусть балдеют, - отмахнулся Дон. - Позиция у нас нормальная. Лобовой атаки не предвидится. А на короткой дистанции две гадины даже…, - он чуть не брякнул про подбитый паровоз, но вовремя поймал себя за язык: - Даже грагу свернут мозги набекрень. Пусть пробуют.
        - Руф! - рявкнула Паксая, ринувшись к сброшенным рюкзакам.
        Дон нехотя поднялся. А обе гадючки уже стояли на самом краю и вовсю семафорили грагам. Подключившийся к ним СС указал хозяину тела на недопустимость неконструктивных действий, ведущих к… Дон огрызнулся на него, указав, в свою очередь, на состояние дел с расшифровкой кода доступа к бронированной башке. На это СС указал, что… Но, Дон проигнорировал приглашение попрепираться. У него как-то резко появилось настроение потрепать нервы на пару с щупами. Не себе - этим бородавочникам, что вновь утвердились перед воротами. Верней, утвердился младший - в этот раз успел первым. А старший - за неимением оперативного простора - завис на краю площадки. Лежал на нём брюхом, сучил задними ногами и тщился прогнать нахального щенка. Ругал его последними словами и норовил поддеть сабелькой. Малой пританцовывал перед воротами, то и дело, бухая в них задом. Он явно стремился уступить старшему место, но не мог сообразить: как?
        Вот в этот час семейной склоки грагов и застало подозрительное шебаршение в головах. Матёрый отчётливо тряхнул башкой, грохнув подбородком о землю. Потом замотал ею из стороны в сторону. Потерял равновесие, сцепку брюха с краем площадки, и поехал вниз. Он умудрился затормозить сход лавины своего тела. Но, не замер, что следовало логике происшествия, а снова затряс башкой. Молодой на площадке так и вовсе выписывал ею кругаля. Невольно подался вперёд, оступился и поехал мордой вниз. По пути сбил старшего - дальше они уже катились по склону чуть ли не в обнимку, поднимая тучи пыли и мелких каменных брызг.
        Дон хмыкнул и посмотрел на гадин. Кулаки Лэйры уткнуты в бока. Глаза сощурены, сквозь поджатые губы прорывается змеиное шипение:
        - Тупые свиньи!
        Лэли тоже напряжена до невозможности. Можно подумать, потуги тела хоть чем-то помогут голове - мысленно съязвил Дон, не рискуя высказываться вслух. Дед тоже смеётся молча - щупы вообще его забавляют. Он им симпатизирует, но искренно считает кукушками, которые разбазаривают по чужим гнёздам не яйца, а мозги. Короче, дурдом в цирке. И кто из двух противоборствующих сторон дурдом, а кто цирк, не разобрать. Дон досмотрел выступление бородавочных бобслеистов и невольно зауважал парней: такой рисковый полёт, а тем хоть бы хны. Моментально подскочили и уже более вдумчиво занялись самочувствием. К их чести, в считанные секунды определились с направлением атаки на эти самые чувства. Душевное равновесие не потеряли - просто оценили доступность новой добычи.
        Дон отложил подальше взведённый арбалет и шагнул к самому краю плацдарма. Обрыв, что защищал их позицию, где-то в рост человека. Здоровенному грагу такая преграда была вполне по силам, если бы он мог разбежаться. Или хотя бы твёрдо стоять на ровном месте. Но, под этим обрывом ровных мест не было. Был крутой бугристый склон, что ставил под сомненье достаточность прыгучести броневиков. Там чуть переборщи с усилием, и тело в очередной раз отъедет, следуя зову силы притяжения. Дон покосился на щупов - девчонки стояли бок о бок и пытались унять разволновавшийся приобретательский азарт. Прекрасные глаза горели от нетерпения - два визгливых бугая пылко скакали к ним, вышибая из склона камни железными копытами.
        КУС запросил доступ к центру управления системой - Дон дал добро и тут же прочитал расшифрованную системой распознавания телеграмму деда. Дескать, уверен ли он, что девок не нужно связать? Мол, неадекватны задрыги, а потому вполне способны всё напортить. Дон удивлённо поднял брови: кто будет вязать? Лично ему эта идея не улыбается. Ему с щупами ещё жизнь проживать да поле переходить. Дед пожал плечами: как знаешь.
        - Если меня сожрут, я тебя убью, - предупредила вернувшаяся Паксая.
        Уткнув арбалет в землю, она работала воротом.
        - Сестрёнка, не трать время. Тут нужна катапульта. А мы не припасли.
        Паксая не ответила. Закончила взводить арбалет, поймала кого-то в прицел и наложила не охотничий болт, а боевой. Дон переглянулся с дедом - тот махнул рукой, мол, пусть внуча играется. Да, он и не против - ему не до этого. Время бежало взапуски с отщелкивающими тремя цифрами после запятой. Они вот-вот достигнут финиша, но граги, кажется, финишируют первыми. Так что, придётся подсуетиться, чтоб не сдохнуть прежде победы над тёмными силами, что злобно гнетут. И отнюдь не зверскими рожами, а этим муторным визгом. Так и подмывало добраться до рыла и забить его сапогом в визгливую глотку. Он этих сволочей заставит Беломорские каналы рыть, чтоб навек позатыкались, если уж им суждено совместное проживание.
        - Есть! - завопила Лэйра.
        Дон скептично глянул вниз - матёрый задёргал башкой. Затем оступился и некоторое время бороздил задницей склон, пока не наткнулся на валун, способный выдержать такой удар. А раздухарившийся сопляк не внял предупреждению щупа, и болт Паксаи пронзил насквозь его ухо. Краем глаза Дон заметил, как дед поморщился с видом старого служаки, обучавшего кухарку строевому шагу. Тем не менее, сопляк сменил визг на хрип, крутанулся и поехал вниз, бороздя землю длинной мордой. Матёрый даже не глянул на него, возобновив восхождение тяжеловесными прыжками. Пожалуй, его морду можно было назвать одухотворённой. Как у гурманов, что восхищаются тем, что сейчас сожрут. Дон нагнулся, подобрал увесистый камень и швырнул в эстета. Метил в глаз, но не попал в ломанный ритм его движений. Зато умудрился зафинтилить прямо в рыло на конце морды. Убить не убил, но обескуражил. Под далёкие вопли торжества на соседнем взгорке, рычащий от боли неудачник вновь съезжал задом наперед со склона. И отчаянно мотал башкой - кто-то из щупов тоже его приложил.
        А вконец рассвирепевший сопляк уже снова пёр вверх, разбрызгивая кровь и слюни. Лэйра рассмеялась и удовлетворённо потёрла руками. Теперь грага гонит вперёд не голод, а бешенство - догадался Дон. Потому он превзошёл сам себя: ошеломляющая вонь и оглушительный рёв летели впереди него. Лэйра вновь сосредоточилась и уставилась на поганца - сильные чувства просто безупречная брешь для проникновения. И в этом природа не делает разницы между разумными млекопитающими и не очень. Лэли, тем временем, стояла, как истукан, и следила за старшим.
        - Глянем поближе? - предложил Дон дуде.
        И даже присел, чтобы лучше рассмотреть мотающуюся у них под ногами морду.
        А та со всего маху шлёпнулась на край обрыва нижней челюстью. Захрипела, не в силах больше орать. Все три девы, как по команде, позатыкали носы, пытаясь втягивать в себя как можно меньше отравы. Дон, попятившись по-лягушачьи, пытался повнимательней рассмотреть этот распахнутый сундук. Два ряда разномастных, но одинаково острых зубов, усеявших обе челюсти, впечатляли. Видимо там, под обрывом сопляк отчаянно сучил слабеющими передними ногами в попытке подтолкнуть тело на обрыв - нижняя челюсть билась о землю громадной рыбиной. Да слышно было, как бронированные колени выбивают камни из скальной стены. Нет, урод конкретный - хуже уже не разукрасить. Прежде Дон несколько побаивался встречи на короткой ноге с этими произведениями человеческой мысли. Однако восприятие свершившейся действительности не лезло ни в какие рамки: этот уродливый танк с омерзительным дискантом и жуткими манерами был где-то смешон. И даже нелеп - уж побаиваться его Дон точно перестал, едва увидел.
        Лэли - когда и успела - торчала рядом с ним и тянула к монстру голову. Несносная девчонка жадно изучала в полном смысле слова «себе подобное». «Брата меньшего», которому от злых экспериментаторов досталось куда больше.
        - А твой? - строго спросил дед, тюкнув непослушницу пальцем в темечко.
        - Его Лэйра перехватила, - досадливо отмахнулась гадючка. - Я лучше вступаю в контакт. Этот уже созрел. А старик ещё ерепенится.
        Вуг хохотнул и отстал от щупа при исполнении. А личико Лэли на глазах превращалось в каменную маску. Большие глаза буровили глубокие глазные впадины грага. Дед пристроился за её спиной, готовый в любой момент выдернуть девчонку подальше от пасти. Кто его знает: сейчас сопляк завис, а через минуту мобилизуется и подскочит. Хотя, вряд ли - оценил состояние головы этой «морды» Дон. Полноценного контакта у щупа не получалось - и не могло получиться. Но, эмоционально Лэли явно зацепила кабанчика. Он заметно успокаивался. Прекратил сучить ножонками и тужиться в попытке подбросить себя вверх. Даже хрип сменился на сиплое… Нет, это больше походило не на хрюканье, а на кваканье. Миленько так.
        - Скоро? - напряженным голосом поинтересовалась Лэли.
        - Уже почти, - пообещал Дон. - Сколько ты его сможешь держать?
        - Долго, - выдохнула она. - Если никто не помешает.
        - Тогда давай-ка уводить его, - скомандовал дед. - Туда, влево. Для тебя вправо. А то у нас второй на подходе. Точно этому мозги перебаламутит.
        Так они и отчалили, сообразив мизансцену на троих. Сопляк неохотно сполз с края. Завернув башку на бок и неотрывно пялясь на щупа, он семенил впритирку к обрыву вслед за Лэли. Та передвигалась по-лягушачьи, стараясь резким движением не разорвать контакт. Дед прирос к ней, тщательно контролируя щупа. Дон восхитился: и ведь не корчит малышку от убойного аромата! Хотя он и сам как-то уже притерпелся. Только отступившая на несколько шагов Паксая не сдаётся.
        - Присмотри за ними, - попросил Дон.
        - Отстань, - прогундосила сестрёнка, не разжимая носа. - Она его держит. Сейчас усыпить попробует.
        - Откуда знаешь? - обалдел Дон.
        - Так его уже шатает, - резонно заметила Паксая. - Задние ноги уже дважды подламывало. А ты давай, не отвлекайся. Как же осточертел этот визг!
        А тот и впрямь был на подходе: усиливался с каждой секундой. Дон целиком переключился на Лэйру, отступающую от края. Потому, что к вершине приближался более опасный враг. Она уже дважды сбивала его с ног и отправляла в полёт по склону. Давала возможность сестре закончить работу с молодым. Но, судя по крупным каплям на лбу, Лэйре эта физкультура давалась нелегко. Наконец, она резко отпрыгнула назад к Паксае - та лихо подхватило споткнувшуюся подругу. Удержала её на ногах, вытаращившись на край. А там было на что вытаращиться. Этот экземпляр уже достиг того роста, который позволил ему вымахнуть на вершину сразу половину тела. Задние ноги, однако, не смогли нормально оттолкнуться от круто уходящего вниз склона, и здоровяк лег брюхом на край обрыва.
        Девчонки ещё отступили, но Лэйра не сводила глаз к подопытного. А Дон впервые вспомнил об их щуплом спутнике и закрутил головой:
        - Руф?!
        Слева над высокой грудой камней взметнулась тощая ручонка. За ней вылезла и встрёпанная голова. Как бы там ни было, мальчишка бдил за ситуацией и вовремя нашёл себе убежище. Оно, конечно, так себе: граг с него ростом и при нужде разметает ту горку в три присеста. Но, если мальчишка не вылезет оттуда и не вздумает вякать, то монстр вряд ли обратит внимание на вкусный запах с той стороны. Потому, как перед самым носом у него гораздо больший выбор блюд - не удержался от неуместной иронии Дон. Он пригрозил кулаком, и Руф мигом исчез. А граг, цепляясь передними копытами, упорно подтягивал на вершину громадное бронированное тело. Происходящее начинало напрягать: граг лезет и лезет и скоро залезет сюда, к ним, а СС, кажется, и не думает воевать. Дон знаком приказал девчонкам обогнуть зверя и подобраться к краю обрыва. Они оказались по левую сторону от рычащего в напряжении грага, а он по правую.
        - По моей команде вниз! Под обрыв! - приказал Дон. - Только не прыгать! Сорвётесь и укатитесь!
        И вот поначалу бестолку барахтающийся на брюхе граг натужным усилием вытолкнул на вершину левое колено. Зацепился его ребристыми складками. Чуть отклячил попорченный катанием по камням зад и подтянул правую ногу. Подскочил ящероподобный кабан, против ожиданий, легко. Будто и не ловил мордой камни. И не штурмовал сразу два взгорка да ещё по нескольку раз.
        - Уходим! - заорал Дон.
        Лэйра, лежа на животе, стекала с обрыва ногами вперед - всё пыталась поймать грага на зрительный контакт. Паксая снизу тянула её, зная, что добровольно увлёкшийся щуп вообще не слезет. Приземлившись, гадина не удержала равновесия и укатилась бы вниз, если бы не подруга. Присев на корточки, Лэйра первым делом уставилась на Дона - между ними образовалось с десяток метров. Паксая, задрав голову, не спускала глаз с края обрыва, который с их стороны был куда более пологим, чем над братом. То, что чудище, ступив на него, просто-напросто соскользнёт и свалится им на головы, умница сообразила моментально. Поэтому подцепила Лэйру и потащила к Дону. Вот над ним-то красовался замечательно подходящий каменный карниз - выступающий гранитный монолит, а не всякая мелочёвка.
        А Дон тем временем зацепился руками за край, одной ногой за что-то выступающее и подтянулся. Голова выпрыгнула над краем почти полностью, и он зычно свистнул, привлекая внимание. Ещё не хватало, чтобы этот идиот переключился на Лэли со стариком. Торчащая в нескольких шагах от него задница подпрыгнула. Тяжело поводя боками, наконец-то, заткнувшийся граг развернулся. Дон отпустил руки, приземлился сразу на корточки, глянул на девчонок: Паксая ползла вдоль обрыва первой. Приходилось о-очень внимательно глядеть под ноги - эти предательницы так и норовили уехать вниз без спроса.
        - Шевелитесь! - сухо буркнул он и снова свистнул.
        Тут же с карниза свесилась длинная морда с подбитым рылом - как раз меж двух блюд за слишком низко накрытым столом. И тут этот озлобленный псих издал свой сволочной визгливый гудок. А потом со всей дури саданул передними копытами о край обрыва.
        - Сидеть! - рявкнул Дон.
        Лэйра с Паксаей переглянулись и дружно фыркнули - оценили шутку манипулятора: кому адресовался приказ? Они итак свернулись клубками, а грагу плевать. Окровавленное рыло обрушило возмущённый визг на их головы. Копыта принялись долбить землю - та вперемешку с мелкими камушками посыпалась на вжатые в колени головы. Волосы будете мыть в каком-нибудь ледяном ручье - мстительно подумал Дон. Он поймал паузу в выступлении кабана, что в бешенстве крушил край обрыва, и вызывающе заорал. Морда машинально сунулась к нему - тупой же. Не видит разницы между двумя кусками мяса и одним - уничтожение раздражителя у него в приоритете. Однако над Доном ящерокабан побесноваться не успел. Раздался сигнал системы распознавания. Дон глянул на результат, обернулся к девчонкам, гаркнул:
        - Лежать!
        На темечко и щёку шмякнулась слюна. Он задрал голову, чуть отступил, поймал взгляд грага и вломился в эту остохреневшую башку без всяких деликатностей. Сейчас либо всё срастётся, либо придётся убивать. Просчитанный код доступа отнюдь не точный ключ именно к этому замку. Фифти-фифти. И как только Дон почувствует, что они с СС промахнулись, боевой режим сработает на полную катушку. Он уже вовсю шурует в чужих мозгах, готовясь к подрыву. Нащупывает области звериного мозга, где сгенерированное им электромагнитное излучение уничтожит нейроны. Надо только вовремя сигануть в сторонку - рухнувший с обрыва граг придавит убийцу, как муху. Пока все эти мысли промелькнули в голове, узел формирования и ввода кода доступа отработал и получил результат: доступ получен. Дон даже не сразу поверил в удачу. Бездушный СС не так впечатлителен: он уже закончил поэтапный ввод кодов оперативного управления узлами объекта и запустил режим тестирования.
        Граг на краю обрыва захлопнул пасть, и замер. Затем медленно опустился на брюхо и закрыл глаза.
        - Наконец-то, заткнулся, - проворчала Паксая, разворачиваясь из гусеничного состояния.
        - Благодать, - поддержала её Лэйра, перекатившись на спину и вытягиваясь в полный рост.
        - Хватит болтать! - огрызнулся Дон. - Бери его под контроль.
        Он зарядил дурную головушку щупа всеми инструментами управления грагами. Затем подпрыгнул и зацепился за клыки на свесившейся морде. Подтянулся, помогая ногами, ухватился за один рог, за другой - башка грага лишь чуть завалилась набок под его весом. Тяжёлая, зараза, раз держит такую тушу - удовлетворённо отметил Дон, выползая на край обрыва. Подскочил на ноги, для чего-то пнул безвольное тело по броне и поспешил к Лэли с дедом. Те поднимались навстречу из-за валуна, за который залегли переждать результат эксперимента. Сопляк мирно спал под обрывом, завалившись на бок. Дон присел на корточки и дал команду к штурму. У этого код доступа к воздействию оказался тем же самым. Либо на всех грагов он один, как у армов, либо тут что-то, завязанное на семейственность. Скажем, оба самца принадлежат к одной генетической группе с единым кодом. Но, с этим стабилизатор начнёт разбираться по мере поступления нового материала. То есть, при встрече с другими особями этого вида. А пока…
        Лэли уже спрыгнула вниз и уселась рядом с уродливой башкой. Дон быстренько залез в щупа. Зашил в неё - как и в Лэйру - весь инструментарий, чтобы граги навечно возвели гадин в кумиры. Теперь один вид сестрёнок поставит их на задние лапки в любом самом нервическом состоянии. Подыхать будут сволочи, а хвоста на них не поднимут. Даже если подыхать придётся от рук самих гадин. Вуаля! Хотя, рано радоваться. Нужно ещё что-то придумать с Паксаей. Полный маразм, если всю оставшуюся жизнь придётся защищать собственную сестру от собственных подчинённых - объектов собственноручно созданной системы.
        - Думаешь, как быть с сестрой? - уточнил Вуг, присаживаясь рядом на камень.
        - Есть идеи?
        - Проще простого, - небрежно доложился КУС. - Код в неё ты, понятно, не зашьешь. Она им не сможет воспользоваться, коль проникновение девочке недоступно. Так сделай кодом её саму.
        - Перекодировать граг?
        - Зачем? Открой второй альтернативный канал. Первый будет работать по старинке для щупов - им так сподручней. Второй персонально для неё. Потом откроешь ещё третий канал, а то и четвёртый.
        - К чему?
        - А чтоб твою благоверную твои же граги не сожрали.
        - Какую благоверную? - затупил Дон.
        - Которая будет, - хмыкнул дед. - Когда-то же ты перебесишься. Детишек завести захочешь. А в этом деле без жены никак. Ты мне коды-то выгрузи. А то прежде жены твоего деда схарчат.
        - Выпить бы! - вырвалось у Дона из самых глубин души.
        Только сейчас он почувствовал, какая тяжесть свалилась с его плеч. Даже дрожь пробежала по телу. Дед поднял одну бровь и категорично заявил:
        - Дело сделаем и выпьем. Девчонок турнём пожрать сготовить. Кстати, а где наш малой?
        Они обернулись. Голова Руфа торчала всё над той же горкой. Мальчишка с замиранием сердца следил: сожрёт чудище полоумную деваху, или всё обойдётся? Лэйра - с ругательствами и смехом - повторяла путь своего беспечного стабилизатора. Зацепившись за клыки, пыталась вылезти на вершину холма. Под задницу, надо полагать, её подпихивала верная подруга. Граг лежал, как камень, и даже не подозревал, какому надругательству подвергается в беспомощном состоянии.
        - А догадаться-то трудно? - проворчал Вуг, сплюнув, и добавил полупрезрительно: - Щупы. Чего с них взять? Сплошные эмоции. А как подумать, так нет их.
        - Поможем? - предложил Дон.
        Лэйра сорвалась и с визгом ухнула на Паксаю. Из-под обрыва раздался заливистый ржач.
        - Чем ты им поможешь? - деланно озабоченно спросил дед. - Мозгов прикупишь? Нет уж. Пускай тренируют, что имеют.
        Лэйра тотчас доказала зловредному старику, что тот слишком завирает по поводу её мозгов. Вместо второй попытки провального варианта, она мигом сообразила изменить подход к проблеме. Граг пошевелился и медленно поднял голову. Руф ойкнул и нырнул в своё гнездо. Граг спокойно поднялся на ноги и встряхнулся. Затем так же спокойно опустил голову и посмотрел на несостоявшийся обед под ногами. Подогнул передние ноги, опустился на колени и свесил с обрыва башку. Когда он её поднял, на клыках болталась командующая процессом гадина. Граг на диво осторожно поднялся, вытаскивая новую подружку. Отступил на шаг и поставил её на землю. Замаячившая над горкой голова Руфа восторженно ахнула. А Лэйра практически улеглась пузом на морду, заглядывая в глаза товарищу по единой системе. Граг запыхтел и мирно заквакал. Гадина поморщилась - дружба-то вони не помеха - но отлипать от новой игрушки и не думала.
        - Ты совсем обнаглела?! - возопила снизу Паксая. - Такая же свинья, как и он! Вытаскивайте меня!
        Лэйра обернулась, шагнула на край и добила Вуга:
        - Тебе пока нельзя! Потерпи, милая! Дону нужно кое-что сделать! - обернулась она и требовательно уставилась на безответственного манипулятора.
        - Тренирует, - не без гордости за подружку, небрежно бросил тот и поднялся.
        Вернулся к грагу, обездвижил и без того натерпевшуюся животину, а затем вытащил сестру. Процесс открытия сенсорного канала - в отличие от кодового - требовал времени и усилий. Причём, с обеих сторон. Граг должен был спокойно ознакомиться с набором установочных условий: внешний облик Паксаи, её запах и голос. Но, это лишь касательно нижнего уровня кодирования. Внешний вид может измениться. Запах и голос тоже: даже ненадолго это может стать проблемой. На верхнем уровне система распознавания грага идентифицирует человека по сетчатке глаза, по рисунку вен и мельчайшим параметрам лица, которые остаются неизменными, если лицо не раскатать в блин. И все эти параметры в него можно запихнуть лишь при личном участии зверя в процессе кодирования: поглазеть, понюхать. А его личное участие - включи его при постороннем человеке - моментально ориентируется в гастрономическом направлении. Ему интересен только вкус объекта, да, пожалуй, ещё объём. У сестрёнки нервы тоже не железные - терпеть над собой такое знойное знакомство.
        И, тем не менее, пришлось. Грага держали оба щупа силой мысли, подопытную - оба манипулятора силой рук. Очнувшийся, но обездвиженный зверь моментально сконцентрировался на объекте «еда». Он алчно рыкнул, Паксая взвизгнула, Руф вякнул, Вуг хмыкнул, Лэйра фыркнула, Лэли хихикнула, Паксая дотянулась до неё и пнула - круг замкнулся. Пока в системе распознавания грага формировался и шифровался биометрический код, он пожирал глазами объект с растопыренными ладошками и вкусно втягивал в себя его запах. На весь балаган ушло целых три минуты. За это время Паксая устала бояться и расслабилась. А после даже заскучала. По завершении экзекуции граг перезагрузился и потерял к ней гастрономический интерес. А интерес экспериментаторов-теоретиков соответственно возрос. Не без труда Паксаю уговорили вступить с монстром в связь. Естественно, освободив того от ментальных пут. Она отважно спряталась за брата, выставив наружу только глаза и ладони. Поёкивало у всех, но иначе правды не добиться. Граг был на высоте: вообще не отреагировал на присутствие в обществе приличных мутантов неприлично нормального человека.
Паксая осмелела и демонстративно прошлась перед самым рылом - граг приветливо квакнул и потянулся к любимице Лэйре.
        - Я удовлетворена, - солидно констатировала сестрёнка, но тотчас заявила брату: - Я возвращаюсь домой.
        - Почему? - изумился Дон и даже испугался.
        - Не переживу второго такого знакомства, - махнула она в сторону продолжающего дрыхнуть сопляка. - А уж третьего с четвёртым подавно. На той северной базе таких ведь много?
        Дон кинулся ей объяснять, что теперь её биометрический код сугубо его дело. Что код будет передаваться из башки в башку без всякого личного участия первоисточника. И вскоре всё бородавочное сообщество примет её, как родную.
        - Хорошо, - облегчённо выдохнула Паксая, обернулась к некой каменной горке и ласково покликала: - Ру-уф!
        Второго биометрического прототипа держали уже втроём. Это, когда поймали. Замаялись страшно. Смеркалось. Ночёвку решили устроить прямиком на вершине холма. Конечно, хотелось бы под крышу. В крепость, на стенах которой так и продолжали маячить ни черта не понимающие воины. Да кто ж их пустит с их колхозом? Тем более что их животноводческое поголовье явно мучилось брюхом. Похоже, давненько они не ели. Лэли не выдержала жалобных вздохов своего малыша Ромео - полчаса ржали, когда его представили обществу. Сердобольная девочка поставила вопрос углом: либо она идёт с ним на охоту, либо идут все четверо с Лэйрой и её Троцким. Дон, как честный человек, предложил свои услуги. Вроде отпускать девчонок с таким эскортом не страшно и вроде стыдно отпускать одних. Он устал, как собака, но, система требует жертв.
        Но тут всех страшно удивил Руф. У детей хорошая память, но короткая. Ещё час назад мальчишка боялся чудищ до дрожи. Уразумев, что теперь они ему ничего не сделают, он стал учиться терпеть их присутствие. А наслушавшись их тяжких вздохов, пожалел. Уж он-то знает цену голоду. По хитрым глазам Лэйры, Дон понял: пацану просто нравится быть причастным к чему-то волшебному и такому великому - теперь его нескоро удастся переубедить в этом. А ещё Руфу чисто по пацански загорелось оседлать такую жуткую зверюгу, что оказалась вовсе и не страшной. Людей жрёт? Так ведь и медведь тем не брезгует. Да и волки человечинкой промышляют в глухих местах да в голодное время. Чего ж теперь? Зверь есть зверь - и ещё куча оправданий, когда оно так зудит. Да и взрослые его в этом целиком поддерживают. И щупы всю дорогу сюда подспудно успокаивали, примиряли с действительностью, о чём Руф узнает, когда вырастет.
        Короче, на охоту они отправились впятером. Лэли, покачиваясь на спине Ромео, погрязла в размышлениях: глаза отрешённые, улыбка глупая. Лэйра зевала во всю пасть и рассеянно осматривалась. Руф, восседая перед ней на Троцком, задирал нос и бил пятками в бронированные бока. Охотнички - ворчал Вуг, покачивая головой. Такие либо потеряются, либо заснут, обожравшись, под первым же кустом. Это, если им удастся обожраться. Лично они втроём решили, что ужин должен быть лёгким. Умяли скромные остатки вчерашнего обеда, и Дон с Паксаей завалились спать - навпечатлялись сегодня до отрыжки. Дед заверил внучеков, что у него старческая бессонница, а потому стражу нести ему. Зачем она нужна, если система слежения бдит в манипуляторах и во время сна, непонятно, но, деду видней. Засыпая, Дон поздравлял себя с тем, что в очередной раз так удачно выкрутился. Что его систем постепенно расширяется за счёт многофункциональных узлов с КПД чуть выше среднего, но высокой степенью надёжности в эксплуатации… Хотя нет, это уж точно не его мысли.
        Нужно скорей добраться до Ферского кряжа и обследовать туннель. А потом быстренько грохнуть Грассина с Баетом… Уй! А к ним тащиться!.. Это ж почти столько же, сколько шли сюда, только обратно. А потом снова обратно… И это уже точно его мысли… Хорошо, что деда встретил. С ним как-то спокойней… И Руф молодчина. Крепкий парень… Может, взять его с собой? Чего ему сироте тут оставаться? А дед его правильно воспитает… Интересно: почему он ничего не спрашивает о сыне? Или о Татоне… Татона классная тётка… И на маму похожа…
        ГЛАВА 10
        СВИНЯЧЬИ РАДОСТИ
        - А вот и мы! - продрался сквозь сладкую негу пробуждения веселый рёв какого-то недоумка.
        Судя по тому, что солнце лупило в закрытые глаза, выдрыхся Дон знатно. За все свои труды и муки разом. Странно, что система слежения в бок не толкнула, раз тут кто-то шляется. Хотя они теперь с дедом в единой системе - СС, видать, решил, что КУС сам разберётся. А тот посчитал нужным допустить игривого идиота до тела.
        - Надо же, - процедила совсем рядом с ним Лэйра.
        Система распознавания подтвердила очевидное: подруга раздражена визитом. Но не торопится лезть с инициативою поперёк своего стабилизатора. Всё-таки у биомутантов как-то попроще с межполовыми отношениями - в прежней жизни женщины не были так послушны, насколько помнилось Дону. Во всяком случае, с ним.
        - Армы, - сухо поведал голосок сестры. - Аж целых два. Невыносимое счастье.
        - Кочуете? - радостно поинтересовался биомутанический псих.
        И не утруждаясь ожиданием ответа, выдвинул гипотезу:
        - Бродячие фигляры? А чего тут делаете? Тут для вас публики нет. Разве только девкам мужики обрадуются.
        - Это вряд ли, - хмыкнул Вуг. - Туго у наших девок с радостями. Сами всё никак не дождёмся.
        - Спасать болванов будем? - начала выдавливать из себя яд Паксая.
        Сестрёнке хотелось посмеяться и сделать кому-нибудь гадость. Верней, в обратном порядке.
        - А нас просили? - проворчала Лэйра, внезапно перестав кукситься.
        - Думаешь, справятся? - дурашливо удивилась Паксая.
        - Которые из них? Те, что в броне или те, что в доспехах?
        - Шли бы вы, господа армы, куда шли, - заботливо предложил Вуг.
        - У тебя две жизни старик? - довольно миролюбиво поинтересовался весельчак арм.
        - Одна, - внезапно встрял в утреннюю симфонию тихий хриплый баритон. - Уймись, брат. Это манипулятор. Из окружения Арката. И отец с ним на короткой ноге.
        - Надо же? - не без уважения и даже опаски удивился весельчак. - Теперь понятно, как они кабанов завалили. Жаль, что нас не дождались. Говорил же: надо поторапливаться. И, как мне тебя называть, манипулятор?
        - Вуг, - представился дед. - Аэглова отпрыска я знаю. А ты кто у нас такой болтливый?
        Дон позабыл порвать связь с Лэйрой и теперь удивился: та вдруг заинтересовалась Аэгловичем. Видать, колоритный мужик. Зная подругу, он забился сам с собой: здоровый, суровый и морда кирпича просит. Примерно так она описывала того своего Земного несостоявшегося муженька. Да и среди ныне несостоявшихся заметно отмечала амбалов с квадратными челюстями и покоцанными физиономиями. Дон приоткрыл глаза, чуть попривык к настырному солнцу, проверил: так и есть. Монстр с ободранной мордой. Но лицо, как ни странно, приятное. Это потому что глаза умные. Кстати, серые, как у отца. И щурятся насмешливо - вполне по-человечьи. Да и второй кадр ничего себе. Чуть скромней в габаритах и почти на голову ниже. Красавчик, что среди армов редкость. Глаза тоже умные и откровенно язвительные. Его физиономии досталось меньше, но парочка шрамов на украшение всё же пошла. Возрастом оба далеко не мальчишки, но и солидными мужиками их не назвать. А что самое интересное, гости Дону понравились. Вот понравились и всё тут! И пусть девки поприкусят свои язычки.
        - А болтливый и страшно красивый у вас сам знаменитый Фуф.
        - Сэп-Эсте, - кивнул головой дед, усмехаясь. - Пайдар Сэп-Эсте. Выходит, отец тебя так и не взнуздал? Турнули из дома? Или снова сбежал?
        - Сбежал, - хмыкнул красавчик, присаживаясь рядом с манипулятором у костра.
        - Садись, Гнер, - позвал дед и второго. - Выпить хочешь? Под жарёху. У меня вон девки ночью поохотились. Я в свежанину потроха очень уважаю. Да и вам, кстати, полезно. Особо сердце: сплошной белок да железо. Магний опять же. Вы первачок-то не позабыли? В гости шли. Иль с пустыми руками?
        - Я с вами! - аж подкинуло Дона.
        Реально: после всей этой свистопляски дико хотелось накатить под жарёху. Тем более что дед виртуозно её приготовлял: ровно так, как надо. Точка точку. Дон подкатился к костру, на ходу бросил Лэйре:
        - Умыться дай.
        Та фыркнула, но задницу от спальника оторвала. Дон уселся на дедов спальник. Пригладил пятернёй волосы, полные песка после вчерашней бодяги с укрощением.
        - А это, что за субчик? - удивлённо поднял брови Фуф.
        - Это? - Вуг стрельнул во внука хитрым взглядом.
        Изящно огладил бородку и на полном серьёзе возвестил:
        - Это и впрямь редкий субчик. Ты вот меня побаиваешься. А его не стоит. Его бояться надо. Твой отец, - кивнул он драномордому, - его очень опасается.
        - Почему не прикончил? - с каменной рожей осведомился Аэглович.
        - Так потому и не рискнул, что весьма опасается. Не по силам ему такой противник. Да и сотне армов с ним не сдюжить.
        - Манипулятор?
        - Бери выше.
        - КС? - неверяще уставился на монстра Фуф.
        - Дон, - ответил тот, завалился на бок и дотянулся рукой до арма.
        Тот ответил рукопожатием - точней, пожатием локтей на местный манер - и представился:
        - Пайдар Сэп-Эсте.
        - Слыхал, - усмехнулся Дон.
        И наклоном головы поприветствовал второго гостя, сидящего по ту сторону огня. Тот не побрезговал встать с корточек и подойти к такой важной цаце. Обменялись локтепожатиями, и Дон окончательно оборзел:
        - Сестрёнка! Подкинь мой спальник!
        Ожидал прилёта чего-то скомканного и запылённого. Но Паксая не поленилась подняться. Встряхнула и принесла требуемое - ещё и расстелила. Всё это время Пайдар Сэп-Эсте буквально пожирал её глазами. «Бабник» у него на лбу проштемпелёвано. Однако взгляд лихача Дон назвал бы скорей задумчивым, нежели заголяющим. А сестрёнка-то сразила шалопая. И это он ещё не видал её муси-пуси с грагами. Главное, не упустить момент истины - рожа Фуфа от подобного спектакля должна принять занятые формы.
        - Садись, - пригласил он Гнера.
        Тот не сел, а стёк на подстилку, что при таких телесах смотрелось шакарно. Лэйра как раз притащила малый кан с водой, но особого любования объектом в её глазах не наблюдалось. Гадина успела чего-то нарыть к его башке? Что-то неприятное ей чисто по-человечески? Тем лучше. Дону тут ещё каких-нибудь затевающихся шашней не хватало. Уходить собрались на веки вечные, а ему не улыбается слушать шипение неудовлетворённых дев. Пусть крутят с тем, кто рядом. Если, конечно, их гадская натура всё-таки сподобиться на нежные чувства - посетовал Дон, ополаскивая заросшую рожу. Ещё немного и можно сконструировать такую же бородку, как у деда. С ней возни меньше, чем с бритьём.
        - Если ты и вправду конструктор, Аркат тебя всё равно грохнет, - хмуро поделился инфой Гнер, доставая из-за пазухи солдатскую флягу с первачом двойной перегонки.
        - Ты, я гляжу, не сторонник такого подхода? - солидно, по-мужски осведомился Дон, следя за Лэйрой.
        Подруга наваливала ему в пластиковую миску жарёху на кислых сливках, что у них ещё оставались. Помимо потрохов там красовались и грибы - комплимент Лэли. Эта, в отличие от старшей сестрицы, знает, каким местом их собирать.
        - Вы хлеба не захватили? - брякнул он, придавленный нуждой.
        - Сухари, - тотчас полез в свой сброшенный заплечный мешок Фуф.
        Вытащил небольшой свёрток, который Лэйра мигом вырвала из подающих лап.
        - Нам первым! Я без хлеба скоро озверею, - пояснила нахалка вытаращенным глазам арма. - Ещё есть?
        - Мы под утро обоз мужикам пригнали, - спокойно уведомил её Гнер. - Узнали, что им туго. Продовольствия гору притащили. Хотели осаду снять. А вы уже. Далеко их отогнали?
        - Кого? Грагов? - уточнила Лэйра, передавая Дону его фантастический завтрак с двумя жалкими сухариками.
        - Каких грагов? - переспросил Фуф, самостоятельно занимаясь наполнением миски для себя любимого.
        - Наших грагов, - с нажимом пояснила Лэйра. - Это они тут безобразничали, - взялась она за новую посудину. - И мы очень извиняемся. Больше они не будут. Сегодня мы уйдём и они с нами. Навсегда. Больше их в этих лесах не увидят. А если кто-то решит, что это отменная добыча, он сдохнет. Без разговоров, - процедила гадина, нарочито шмякнув содержимым половника по дну миски. - Разговор на эту тему один и он уже закончился. Паксая! Мелких будем будить?!
        - А где они? - машинально заозирался Дон.
        - Под холмом, - отчиталась сестрёнка, усаживаясь рядом с дедом, получившим полную миску жаркого и ту же сиротскую парочку сухарей. - Дрыхнут с Ромео и Троцким. Явились-то под утро. Граги брюхо набили, вот и завалились. А мелкие с ними.
        - С вами ещё и дети? - удивился Фуф, вооружаясь ложкой. - Армейская. И каны. Сразу видать солидных обеспеченных людей. А спальники у вас просто класс. Наши давно износились. Ещё лет триста назад Мастерим теперь из всякого дерьма. Дон, не уступишь один?
        - Обойдётесь, - проворчала Паксая и слизала с дедовой ложки мясо.
        - Значит, на золото вам плевать, - констатировал Фуф.
        Гнер между тем разлил первач по собранным разномастным посудинам. Первым оделил деда, затем остальных. Поднял свой серебряный стаканчик.
        - Встреча, - выдал наипервейший мужской тост и замахнул.
        Взял ложку, и полез в миску Дона, куда его пригласили. Вдвоём они лихо управились с половиной и разлили по второй. Девчонки воротили носы - последнее похмелье надолго оставило по себе память. А вот дед блаженствовал наравне с Доном. Свой-то запас два уж дня, как приказал долго жить. Голову ломали, где в этой пустыне его пополнить, а тут такая шикарная оказия.
        За выпивкой потрепались о грагах и обо всём прочем, что приходило на ум. Наконец, Гнер вернулся к теме, которую они коллегиально замяли: про отношения между присутствующими манипуляторами и отсутствующим императором. Дон не видел причины юлить. Только для начала поинтересовался:
        - Гнер, ты с отцом на ножах? Или просто гуляешь сам по себе?
        - Он мой отец, - спокойно, но жёстко уведомил тот. - А я гуляю. К чему вопрос?
        - Да я кое-что обещал Аэглу с Аркатом. Ну, перед тем, как покину эту благословенную землю.
        - Что?
        - Ограбить Баета и грохнуть Грассина. Если, конечно, с ним уже не разобрались. Хотя вряд ли. У Арката политика поперёк желаний торчит. А мне всё можно. Вот я и предложил: услуга за услугу. Правда, император с твоим отцом не планируют разойтись честью. Ну, да я их прощаю. Всё равно я им не по зубам, так чего ж гневаться на приличных людей? К тому же наши дорожки разойдутся навсегда.
        - Покину землю? Это ты о чём? - хмыкнул Фуф.
        - Не о то, о чём мечтает ваш фантазёр император, - усмехнулся Дон. - Мы просто покинем южный материк.
        - Это ваше дело, - отрезал Гнер. - Вернёмся к Баету.
        - Мы в деле, - небрежно бросил Фуф, демонстративно подняв пустую чарку.
        - Оба, - уточнил Гнер, ловя запущенную в него тару. - Я дорого готов заплатить за такое удовольствие. Прищемить хвост этой жабе поганой. На его казнь одену парадный мундир. Делал это раз в жизни, когда Аркат на трон садился.
        - Вас ещё никто не пригласил, - хмуро напомнила Лэйра, ковыряясь ложкой в почти нетронутой жарёхе.
        - Пригласил, - не стал тянуть с признанием Дон. - Планы меняются. Ты с Вугом и Паксаей остаётесь пасти грагов. А мы с ребятами берём Лэли и топаем… Ну, ты знаешь, за чем.
        - А с чего это…
        - А с того, что Паксая уже однажды отказалась таскать тяжести. Такие тяжести, - напомнил Дон. - И я не вижу причин менять вашу позицию.
        - С этим согласна, - поддержала его сестра. - Но, почему мы должны верить этим?
        - Лэйра? - соизволил вступить в торг дедуля.
        - Можно верить, - нехотя призналась гадина, что беспрестанно щупает гостей за каждое брошенное слово.
        Дон разозлился на деда: какого дьявола старый пень подставляет щупов? Верней, подставил, потому что Гнер немедля сообразил, что тут происходит. Он пронзил Дона таким взглядом, хоть в револьвер заряжай. Соображалка Фуфа запоздала, зато он не постеснялся в ней признаться вслух. Внимательно посмотрел на Лэйру и спросил прямо:
        - Гады?
        - Я щуп, - прошипела та.
        И блок защиты системы просигнализировал стабилизатору: сейчас грянет беда. Ага! Сейчас! Пусть эта ведьма только попробует сломать его новые игрушки. Ведьма, что постоянно шпионила за боссом, мигом утухла. Нормальные парни - постановил Дон. К тому же придётся убирать три десятка свидетелей из крепости - мигом поддакнул СС. Не считая те два десятка, что привели сюда обоз с провиантом под руководством армов-добровольцев. Короче, море крови и всё из-за чего? Из-за того, что одна вздорная гадина взбрыкнула не по делу? Дон не успел обдумать, как её прищучить - система распознавания доложила: объект «Лэйра» стабилен в пределах допустимой нормы. Уровень возбуждения: ноль-ноль целых пятьдесят семь сотых-пять. Второй уровень пробоя выше нуля, но в допустимых пределах. Уровень самообладания удовлетворительный: пять пунктов.
        Дон внимательно посмотрел на подругу - та ответила открытым взглядом. И еле заметно дёрнула плечиком, дескать, сорвалась, теперь проехали. Дон любил восхищаться этой женщиной. Ей он совершенно искренно доверял собственную жизнь - самую большую ценность этого мира. Однако убедится в правильности своих представлений о потёмках чужой души всегда приятно. Он благодарно кивнул.
        - Пусть будет щуп, - холодно принял условия дамы Гнер. - Это не принципиально. Зато облегчает поставленную задачу. Дон, ты назвал другую попутчицу. Но, ты не пойдешь на такое дело без щупа. Значит, она тоже?
        - Угу.
        - Тогда, сначала нужно покончить с Грассином, - начал диктовать военный план природный арм.
        - Почему? - удивился Дон.
        Он искренно полагал, что удобней сначала сбегать туда, где дальше: на побережье в Бает. А уже на обратном пути пройтись через Грассин, где и поставить финальную точку. А так, что получается? Они нашумят с убийством Гассина, а потом полезут ещё глубже в дебри Империи. Потащат за собой хвост…
        - Не будет хвоста, - отмёл его резоны Гнер.
        - Почему? - мигом оживилась Лэйра.
        Она была страстной поклонницей детективщины со всякими там поножовщинами.
        - Аркату не нужно примитивное убийство Грассина, - пояснять, отчего-то, взялся Фуф. - Нет, он и на него согласен. Но, для Арката, да и для Империи будет лучше, если образуется законный повод казнить говнюка. Мой папаша, к примеру, будет на небе от счастья. А я хороший сын, что бы там не плели на мой счёт. Я привык угождать отцу во всём, что мне по силам.
        - И моему старику желательна казнь. У них с Аркатом есть отличная кандидатура на пост владетеля округа Грассин. Стоящий мужик. У него по лесам людей жрать не станут.
        - Куда вы вообще смотрели! - моментально взвилась впечатлительная Паксая. - Защитники народа! Трепачи трусливые! Тут граги целые поселения под корень вырезали.
        - Два, - бесстрастно уточнил Гнер. - В одно мы просто не успели. Жители решили самостоятельно выбираться. По пути их действительно вырезали. Из второго мы дважды предлагали эвакуировать людей.
        - Грассин? - не поверила Паксая.
        - Причём тут эта сволочь?
        - Ну, мы нашли в разорённом посёлке двух стариков. Те горячо ждали помощи от заботливого господина Грассина, - с едкой злобой сообщила сестрёнка.
        Блок защиты системы доложил: объект «Лэйра» контролирует объект «Сестра». И в данный момент занимается стабилизацией её физического и психического состояния. Короче, прямо сейчас скандала не стрясётся.
        - Да, они ждали помощи от Гобнута, - подтвердил Гнер. - Тот сделал вид, будто такой проблемы в его округе не существует. То есть, формально говоря, отказал в помощи. Какая разница нуждающимся, откуда придёт помощь? Нуждаешься, так прими. Не желаешь принимать, значит, помогай себе сам.
        - Правильно, парень, - одобрил дед. - Давай выпьем, а то устал держать.
        Они и вправду разлили, но как-то затянули с тостом. Закусив, Вуг продолжил:
        - Каждый сам куёт свою судьбу. Родичи Руфа сами распорядились своими жизнями, как распорядились.
        - Но, его бабушка говорила…
        - Цыц! - рявкнул на внучу дед. - Выжившая из ума старуха чего-то наплела, а тебе оно уже сразу железный факт! Не будь дурой, если умной родилась. Распустила нюни, - перешёл он на ворчание.
        Благо, в лоб сеструхе ложкой не зарядил - с него станется. Впрочем, та и сама вдруг осознала, что поторопилась с выводами. В данный момент, кстати, совершенно несвоевременными. О чём Дон и поспешил высказаться:
        - Мне плевать на предысторию и эпитафии. В программу стабилизации нашей системы не входит анализ существующей здесь проблемы. Да и последующее её решение. Мы не являемся частью системы «империя». Я не могу обосновать необходимость и полезность затрат на сторонние мероприятия. Поэтому любой вопрос, связанный с внутренней и внешней политикой государств южного материка, будет пресекаться.
        - Круто, - первым пришёл в себя Фуф. - А я, признаться, не до конца поверил. Натурально, порченные мозги.
        - Когда мы отправляемся в Грассин? - вообще отказался от комментариев Гнер.
        - Сразу после того, как уведём отсюда наших грагов, - ответила за Дона Лэйра. - Мы прогуляемся кое-куда своей компанией. А потом Дон с Лэли вернутся сюда за вами.
        Одновременно с тирадой щуп произвёл ювелирное проникновение в арма через удобно подвернувшуюся щель «любопытство». И поумерил пыл Пайдара Сэп-Эсте навязаться им в попутчики. Гнер, судя по всему, был горячим и преданным поклонником только личных интересов. Манипулировать его сознанием не понадобилось. А любопытство, касающееся ручных грагов, ни Дон, ни остальные не посчитали чем-то криминальным. Хотят ближе взглянуть на диковинных зверушек? Да сколько угодно. Заодно Дон с Лэйрой проверят уровень контроля над сознанием объектов «Ромео» и «Троцкий».
        Сознание обожравшихся с голодухи объектов включилось не сразу. Правда, и армы в силу некоторых зашитых в них навыков не шли на контакт с открытым забралом. Застряли на середине склона и производили визуальную разведку, изредка переглядываясь да перебрасываясь репликами.
        - А граги им понравились, - повиснув на плече, прокомментировала Лэйра.
        Они спускались за армами в десятке шагов слева. И щуп беззастенчиво хозяйничал в их головах, покуда клиенты были поглощены дивным явлением нового на юге вида мутантов.
        - А кому они не понравятся? - процедил Дон.
        - Ты чего?
        - Предчувствую.
        - Ты ещё по руке погадай, - хмыкнула она.
        - Слушай, а давай прихватим ребят с собой.
        - К туннелю? Ты сбрендил?
        - Нет, я нормальный перестраховщик.
        - И зачем они тебе? Что перестраховывать?
        - Они всё равно потащатся за нами. СС считает, что данный сценарий наиболее вероятен. Так пусть лучше под рукой будут. Удобней убивать, случись чего. Не придётся их отлавливать по лесу.
        - Допустим. А потом что? Когда они узнают про межконтинентальный тоннель?
        - Да, по большому счёту, это знание не доставит нам больших хлопот. Северный материк огромен. Не меньше Евразии, если не больше. Здесь у армов всё отлажено, как в часах. Но на какие-то там вторжения у них кишка тонка. Заметь: я даже не имею в виду боевые операции - только разведывательные без диверсионных примочек. Существуй между материками постоянный туристический или торговый взаимообмен, смуглые черноглазые мачо там могли бы хоть как-то затеряться. А первопроходцев там вычислят в полпинка.
        - Язык и тут и там один, - напомнила Лэйра.
        Она уже бросила домогаться армов. Целиком переключилась на контроль Троцкого, что поднялся и трусил к ней с грацией локомотива.
        - Язык один, - согласился Дон. - Выговоры разные. Примерно, как у москвичей с волжанами. Такое не подделать. Да и не полезут армы на север. Чего они там забыли? Добро бы ещё, вылез из тоннеля и на тебе сразу: нивы, пашни, города. А там наш будущий родной горный массив выходит прямиком к побережью. Далеко не тянется, но туннель упирается прямёхонько в него. За ним ещё несколько тысяч километров степей. И это не считая наших степей, что перед ним. Там они вообще увязнут в столетней войне со степняками. Те ж во всего света сбегутся. И какой-нибудь Чингисхан у них махом отыщется. Армы, понятно, народ воинственный. Но отнюдь не тупой, как утверждают тут некоторые шибко умные щупы. Не полезут они в долгосрочный проект с невнятными результатами. А без этого им и севера не видать. Короче, вся эта наша надуманная конспирация яйца выеденного не стоит.
        - Тогда, на кой чёрт нам взрывать Ферский туннель? - Лэйра разулыбалась и протянула руки навстречу душке Троцкому.
        Дон не видел его со вчерашней корриды, но как-то не соскучился. Однако не мог не почувствовать, насколько окрепла связь между щупом и грагом. Да не то слово: они словно всю жизнь были знакомы, а потом ненадолго потерялись в супермаркете. Для чего бы северяне ни слепили этих чудиков, щупов южане точно лепили им не в пику, а в пару. У них же поразительная психологическая совместимость: вытаращился Дон на первые результаты тестов совместимости, управляемости, конфликтности узлов. И прочей ботвы в арсенале блока защиты системы. Это ж две половины одного кентавра. Армы, по всей видимости, тоже так считали. И несколько завистливыми взглядами отслеживали каждое движение щупа, что беспардонно теребил грага и сюсюкал с ним, как дура.
        Но, это ещё полбеды. Это биомутанты с их взаимным влечением. Паксая - вот кто сразил армов окончательно. Когда она подгребла к подруге, а Троцкий всего лишь приветливо квакнул в её адрес, до ребят махом дошло: так каждый может. Если сможет. Оба дружно уставились на Дона. Он усмехнулся, не зная чего из себя вымудрить: скуку, ледяную бесстрастность или горячий привет? Ему-то их взгляды до фонаря: ну, поняли, кто тут банкует, и что? Этот банкомат ещё нужно раскрутить на выдачу бонусов. Вам, ребята конкретно эти бонусы без надобности. Разгульные гастарбайтеры - по пятаку за…, верней, на штуку - отправятся домой и это не обсуждается. Не будет у армов ручных декоративных кабанчиков, сколько не облизывайся.
        Дон смотрел на любовную сцену красавицы с чудовищем и откровенно скучал. Для него всего лишь закончился второй контрольный этап эксперимента. Ну, не ощущал он живейшего душевного трепета к меньшим братьям. Раньше - на Земле - да, он животных любил. Особенно собак. Особенно свою. А здесь, как отрезало - хоть ты тресни. Издержки мутировавшей головы - что вы хотите? Зато армы явно заразились общей бородавочной лихорадкой. И теперь решительно направлялись к нему: морды кирпичом, в глазах прелюдия к мужскому разговору.
        - Хорошо! - начал он первым ещё на подходе делегации.
        - Что хорошо? - чуть вкрадчиво уточнил Фуф.
        - Пайдар, я не против, чтоб вы нам сопутствовали на север. Туда, куда нам нужно ненадолго заглянуть.
        - Ты так уверен, что потом мы не сможем поделиться вашими секретами с братьями? - натянуто усмехнулся он.
        - Делитесь, - равнодушно дозволил манипулятор. - После нас хоть потоп.
        - Тогда решено, - отрезал Гнер. - Когда выходим?
        - Сразу, как только мои девчонки примут ванну. Без этого вблизи вашего клочка цивилизации они с места не сдвинутся. Вы можете обеспечить им в крепости ванну?
        - Легко, - расцвёл улыбкой Фуф. - Что-то ещё?
        - Хлебом и солью поделитесь? Достало жрать одно мясо. Вы ж там чего-то мужикам притащили?
        - Будет, - бросил Гнер. - Цель далеко?
        - Ферский кряж.
        - Что там?
        - Там я открою вам шикарный секрет. Потом сами решите: делиться ли с братьями? Или им и без того не пыльно живётся.
        Девчонки, казалось, ещё ни разу в жизни так не радовались обычному хлебу. Рыхлые свежеиспечённые ломти безбожно крошились. Но девчонки сгребали даже крошки и отправляли в широко распахнутые рты. Ничуть не заботились о репутации приличных барышень. Не вкушали, а пожирали, блаженно щурясь на мрачного копта, командующего гарнизоном приграничной, ничего не охранявшей крепости. Тот приклеился к стулу напротив, изо всех сил выдавливая из себя крохи вежливости. И мысленно посылая её куда подальше. К его счастью всю заботу о странных гостях взвалили на себя армы. Даже помывку устроили собственноручно, хотя таскать воду приходилось из глубокого колодца, прошивающего холм насквозь. Копт пропал с глаз немедля по окончании обеда в честь гостей. Он боялся их до одури. Чудовища, что третировали гарнизон несколько месяцев, теперь мирно прогуливались по окрестностям. Дичь, гиль и попрание всего святого! Когда утром гости в компании своих чудищ да имперских армов покинули крепость, честный недалёкий вояка наверняка молился, чтоб они пропали навечно. Даже свихнувшиеся армы.
        В Ферский кряж уткнулись на третий день. Дон заранее маялся в предчувствии недельной прогулки, но жизнь показала, насколько он недальновиден и мудр. Усадив старых, малых да щупов на грагов, трое мужчин дивно ускорились. Ну, с армами понятно: те пёрли по лесу танками, не помышляя о перекурах. Природа у них такая: испытываться в испытаниях и ничуть не тяготиться в тягостях дальних путешествий. Но и сам Дон натурально дал жизни. Летел за грагами, как на крыльях, лишившись необходимости вечно пасти глазами членов команды. Да и пасти-то, откровенно говоря, было не от кого. Вокруг ни души - кровожадные соседи всех подъели да распугали. Даже волчьих следов не встретили, по заверению мужиков. Для того чтобы накормить грагов, пришлось сделать немалый крюк. И всё равно уложились в трое суток.
        На месте Троцкий с Ромео сразу же вышли на тропу, разрытую копытами в каменистой земле. Она огибала конусообразный скальный выступ и словно бы ныряла под него. При ближайшем рассмотрении за выступом обнаружился вход в туннель. Почти полностью заваленный продуктами сильных взрывов, однако, вполне достаточный, чтобы в него протиснулся слон. Непролазный Ферский кряж имел-таки лазейки, хотя без подсказки найти их нелегко. Армы по случаю проникновения на вражескую территорию не успели применить свои воинские фокусы. Три девицы сиганули в проход, как мыши в норку - дед успел притормозить лишь надувшегося Руфа. Девки безо всякой опаски скакали козами по дну скального туннеля вслед за грагами. Тот обладал всеми признаками искусственного сооружения и очень быстро закончился. Ферский кряж не мог быть таким тощим, и Гнер объяснил, что эта дыра только предбанник. Несколько столетий назад тут явно бомбили. На гладких стенах сплошь язвы да трещины, на отутюженном полу кучи мелких камней. Но завалить этот предбанник либо не смогли, либо не успели.
        Армы добавили в свою копилку навыков очередную заметку: ненормальных надо вовремя привязывать к ноге. Дон одобрил: пусть бдят. Ведь за порогом их встретила крохотная долина с мелкой лужей посередине, из которой повсеместно торчали разномастные макушки валунов. По берегам так и вовсе сплошные завалы - руки бы оборвать тупым бомбёжникам беззащитных гор. Нашли, куда себя применить! Просто удивительно, как граги вообще отсюда протискиваются наружу, на большую землю. Если бы Троцкий с Ромео не унеслись вперёд, Дон бы непременно насладился скрежетом брони о камни. А так, хоть в этом повезло: они с дедом почти комфортно добрались до входа уже в сам туннель.
        - Может, сначала оглядимся мы? - вполне резонно с его точки зрения предложил Дону Гнер. - Не слишком ли разбежались девчонки? Если граги сейчас дома…
        - Они дома, - заверил его СС. - Но вы наперёд не полезете. Вас просто сожрут. Пусть вон гадины с ними разбираются. Потом я сделаю своё дело. А вот после этого, можете оглядываться, сколько заблагорассудится.
        Гнер с Фуфом перекинулись взглядами. Вооружились и приготовились реагировать на любую неожиданность - их тело моментально вошло в боевой режим. Дон успел налюбоваться, как выглядит столкнувшийся с опасностью арм. И ничуть не удивился, самостоятельно опознав приход этого особого состояния. То есть, проигнорировав предупреждение системы распознавания. Чего тут мудрить? Гнер с Пайдаром больше не шагали, а скользили по земле тише солнечных лучей. Жёсткие многослойные военные куртки с металлическими пластинами казались на них легкими рубахами. Дон почти физически ощущал упругость сжимающихся в них пружин. Обострение зрения и слуха, взрывное ускорение реакции, позволяющей ловить руками арбалетные болты у самой груди. Он даже залюбовался этими зверями в человечьей шкуре - Руф вообще подыхал от зависти. Вот Фуф толкнулся и почти без напряжения вскочил на валун, чуть уступающий ему в росте. Замер на корточках настороженным барсом, вслушиваясь и всматриваясь, но, почти не поворачивая головы. Едва заметно кивнул, и Гнер, змеей скользнув в густой кустарник, скрылся с глаз. А потом взлетел на такой же валун
шагах в двадцати перед ними. Фуф стёк на землю и пропал. Два Чингачгука: Большой Перестраховщик и Большой Выпендрёжник.
        Девчонки, с которыми Дон, наконец-то, поравнялся, равнодушно наблюдали, как мужики маются фигнёй. Уж кого-кого, а этих-то куриц подлинной красотой не пронять. К тому же - понял он - гадюки давно услыхали граг. Точно знали о месте и времени встречи, но честно ждали подтверждения от стабилизатора.
        - Они нас почуяли, - сообщила Лэли. - Бесятся. Нападать пока не готовы.
        - А где ваши кавалеры? - съехидничал Вуг, цепко держа Руфа.
        - Там, - небрежно махнула рукой Лэйра. - Локализованы и выключены. Нам тут ещё драки не хватало, пока вы их не подключите к системе.
        Дед обернулся и позвал:
        - Гнер! Где вас носит?
        Тот мигом образовался перед глазами.
        - Заберите этого, - толкнул дед Руфа в объятья арма.
        - Меня не тронут! - принялся барахтаться мелкий в могучих лапах.
        - А ну, цыц! - велел Вуг. - Вот, когда они тебя не тронут, тогда и позовём. Будешь кудахтать, выключу.
        Пацан припух. Гнер подхватил его подмышку и куда-то уволок. Пристроит, наверно, на очередной каменной горке от греха подальше - рассеянно подумал Дон, принимая отчёт системы слежения.
        - Два взрослых самца. Самка и два детёныша, - перечислил он. - Уровень агрессии одного из самцов зашкаливает. Внешние параметры выше среднего.
        - Вожак, - выдвинул гипотезу дед. - Значит, его первого и ждём. Сразу валим.
        - Насмерть? - не поняла Лэли.
        - На неё самую, - буркнул дед. - Лучше сразу выключить его из схемы. Мороки много, а польза ниже среднего. Ребята?!
        Гнер с Фуфом материализовались с разных сторон.
        - Вот что. Сейчас на нас пойдёт вожак. Если всё сложится хорошо, щупы его оглушат. Но, может выйти осечка. Больно место неудобное. Никаких условий для манёвра.
        - Мы поняли, - заверил его Гнер. - Ликвидируем?
        - Ликвидируйте. А после вытащим второго. Этот молодой - в систему годен. Последней вылезет самка. При ней малыши. Вы уж не напугайте её ненароком. А то знаю я вас. А у неё дети.
        - Один совсем еще кроха, - умилилась Лэли, вызвав насмешливые улыбочки.
        - Постараемся, - невозмутимо пообещал Гнер.
        Дон, отметив филигранную работу девчонки, проверил, как там дела у Лэйры. Та пыталась внедриться в самку, но без визуального контакта с этим вечные проблемы: пролезет-не пролезет? Подруга долго не сдавалась, охотясь за постоянно ускользающим сознанием разгневанной граги. Наконец, терпение Лэйры окончательно лопнуло. Она заглянула в просвет между двумя торчащими впереди глыбами. За ними в сотне метров зиял ровный зев туннеля, наполовину прикрытый огромной плитой. Видать, та застряла на полпути, когда началась бомбёжка. С тех пор так и торчала, покрываясь трещинами да осыпаясь. Всё пространство перед ней было на удивление чистым, не считая мелких каменных брызг. Мелких для граг.
        - Иногда подлавливаю и слышу. Но проникновение не выходит, - покривилась Лэйра.
        И вдруг проскользнула между валунами на площадку. Два громадных тела тотчас перемахнули следом.
        - Да, пусти меня! - прилетел раздражённый вопль гадины.
        - Давай подсажу, - деловито кивнул дед на тот самый валун, что Гнер перелетел в пару секунд.
        А Дону пришлось карабкаться, елозя сапогами - зацепиться совершенно не за что! Армы использовали соседние камни, как-то умудряясь попадать на них ногами и отталкиваться. А главное, не соскальзывать и не валиться носом в землю. Стабилизатор не был предназначен для такой акробатики. У него вообще был собственный бункер с креслом в стакане - ворчал он, подтянувшись на вершину валуна. И сунув в рот палец с отбитым ногтем.
        - Заткнись! - велел снизу дед.
        - Уймись, - сухо посоветовал с той стороны Гнер, макушка которого маячила чуть ниже Дона.
        Он подтянулся ближе к краю - Лэйра шипела и пыталась выкрутить руку из стального капкана. Переубеждать арма при исполнении - примерно, как лаяться со снежной лавиной, которая не туда полезла. Стабилизатор кашлянул - как-то не хотелось отвлекаться на проникновение в щупа и трёпку. Но, гадина итак моментом стабилизировалась - Гнер почуял это и разжал руку. Она добровольно залезла обратно в щель. Затихарилась, готовясь к опасной встрече. В глубине туннеля к ней тоже готовились: орало и визжало где-то там, в глубине! С десяти шагов башку снесёт такой звуковой волной. И, собственно, уже секунд через десять оно попёрло в атаку.
        Гигантский граг протиснулся наружу. Тотчас взял прицельный разгон на Гнера, прикрывшего спиной Лейру. Арм преспокойно бросил даму и подался вбок мимо лёжки Дона. Понятно: если этот броневик со всей дури врежется в камень, где он угнездился, то гнезду трындец. А справа от него ещё и Лэйра распласталась в щели ящерицей. Если бородавочник качнёт валун, так её вообще раздавить может. И чего выпендривается? Всё равно вожака валить надо - бухтел про себя Дон, следя за Аэглом. Тот так и продолжал медленно скользить влево вдоль каменного завала. И граг, сипло визжа, заметно забирал в его сторону. Собственно, Дону хватило бы времени и на проникновение, и на то, чтоб обездвижить зверя. Но, Гнер мельком глянул на манипулятора: не надо. Вон и Фуф скользит к зеву туннеля справа. Хотят попробовать силы - догадался Дон и не стал вмешиваться. А пускай! Полезный опыт - поддержал его СС. Ценная инфа для блока защиты системы. И ведь прав сукин сын.
        Граг нёсся на врага, набирая скорость. Ноги мутанта ни разу не оступились и не споткнулись о камни - глаза на них что ли? Из-под оскаленной пасти арм вывернулся за секунду до столкновения, скользнул вдоль бронированного бока. Вожак лязгнул челюстью у самой головы противника и долбанулся лбом в камень. Дон почувствовал дрожь под собой, хотя до места столкновения не менее десятка метров. Граг тряхнул башкой и развернулся, заметно приволакивая заднюю левую ногу.
        - Колено подрезал! - где-то слева влез с комментарием дед.
        Вожак ринулся вперёд, но обидчик мгновенно ретировался в сторону. А второй тореадор громогласно заблажил, приглашая собой отобедать. И доверчивый зверь живо откликнулся на лживое приглашение. Глаза Дона не успели за манёвром Фуфа. Тот ушёл из-под удара, чуть ли не телепортируясь: исчез перед мордой, а возник за хвостом. Упал, пропуская его над головой, и откатился неуловимым ртутным шариком. Грага пронесло вперёд по инерции, но и правая задняя нога ему отказала. Последние несколько шагов он буквально проволочил тело на одних передних. Однако, на конец схватки не похоже. Кабаняка, конечно, здоров! И бронёй обвешан со всех сторон, но ловок зараза. И могуч: заднего привода лишился, а прыти не растерял. Опустив задницу на подрезанные ноги, зверь неподражаемо резво отзывался на каждый бросок в свою сторону. Армы кружили вокруг него двумя вкрадчивыми птицами, медленно поводящими крыльями. А затем молниеносный прыжок, удар и отскок. Скорей, нырок улепетывающей рыбы.
        Зверь полувизжал-полухрипел. Наносил мордой ответные удары, неизбежно промахиваясь. После каждого удара тотчас опускал голову, почти прижимая её к брюху. Прикрывает - одобрил Дон - там броня потоньше.
        - Зачем они над ним издеваются?! - заверещала за спиной Лээли. - Лэйра, ты чувствуешь?!
        - Да! - огрызнулась та у Дона под боком.
        Он вклинился в башку зверя по каналу её проникновения. Лэйра ощутила это и открыла манипулятору доступ к тому, что чувствовала сама: отчаяние живого существа, попавшего в смертельную ловушку. Боевая ярость грага пошла на спад - он больше не мог крепко стоять на ногах. Уверенность выветрился под напором предсмертного шока. И граг вдруг растерялся, не соображая: где находится и почему? Вокруг совершенно чужая ему земля, на которой он оказалось будто бы только что. Вот сию секунду и самым непостижимым для себя образом. Он затосковал. И всё призывал кого-то сильного, кто должен его кормить и защищать. Обязательно должен! Потому, что так правильно. Так было и обязано оставаться всегда. Лэйру что-то настойчиво закарябало глубоко внутри - Дон почувствовал это физически. Какое-то смутное воспоминание о том, чего она точно никогда не видела и не знала. Ощущение, будто это животное что-то значит для неё. Или связано с ней как-то иначе. Лэйра подняла к нему лицо. Она не плакала. Её глаза умоляли манипулятора прекратить эксперимент.
        Тут Гнер прыгнул наискось мимо оскаленной морды. Достал в прыжке окровавленное рыло. Полоснул по нему саблей и удачно приземлился на ноги, лишь слегка шатнувшись вбок. Граг не взвизгнул, а почти закричал. Дон снова глянул на подругу. Нехотя кивнул. Дед прав: щупы это сплошные эмоции и никакого конструктивизма. А ведь в результате этой схватки им удалось дотянуться до глубинных пластов подсознания грага. И там получить подтверждение гипотезы о взаимосвязи между эмпатами и этими северными биомутантами. Следовало бы ещё поработать, но… Дополнительная информация не стоит дестабилизации системы. Объект «Лэйра» является одним из основных её узлов. Психологическому состоянию объекта нельзя наносить существенный урон, который… А Лэйру нельзя обижать.
        Та уже затопила сознание животного умиротворяющей теплотой, в которой его страх утонул целиком. А потом и само сознание захлебнулось, идя ко дну тихо, мирно и безболезненно. Дон оперативно готовил мозг к отключению сердца. Истерзанный зверь, подогнув передние ноги, сунулся мордой в землю. Пару раз клюнул её сонной птицей, разбивая остатки носа в кровавую кашу. Два клинка вошли в брюхо осевшего грага через пару секунд после остановки сердца.
        В сознании самой Лэйры закопошилось сомнение: а надо ли было с ним так? Почему он должен был умереть? Дон отмотал ситуацию назад. Подруга вспомнила, что так и не сумела обуздать ярость вожака. Что её проникновение вышвыривало каждый раз, когда удавалось пробить канал. Щуп не справился с поставленной задачей, тогда к своей приступили армы. Вожак должен был умереть. Это поможет второму молодому самцу не впасть в состояние такой же необузданной ярости. И самке тоже. У них получится активизировать код воздействия. И тогда бедные животные вернут себе тех сильных, что должны их кормить и защищать. Обязательно должны. Потому, что так правильно. Так было и обязано оставаться всегда.
        - Пылюки подняли! - нарочито возмущалась Паксая, пролезая в щель к Лэйре. - Ничего не видать!
        Сестрёнка вытолкнула подругу наружу и встала рядом, обняв её за плечи - щуп ещё не пришёл в себя. Принятие на себя такого широкоформатного транслирования чужих предсмертных эмоций не проходит даром. Недаром в пиковые моменты прошедшей мировой войны женщины-щупы сходили с ума. Тут и мужику есть, от чего сбрендить. Это СС доволен, а вот у Дона слёзы подступали к глазам. Жаль было вожака до зубовного скрежета. Если бы только Лэйре удалось. Хотя бы на несколько секунд она бы смогла задержаться в канале. Умудрилась бы его оглушить, и Дон сумел бы закончить ввод кода. Но, процесс каждый раз обрывало. Взбешённый до последней капли рассудочности граг отбивался от попытки помочь, как от ударов. Что ж, не судьба. Зато смерть вожака здорово оглушила самку. И Лэли, протолкавшись на площадку следом за Паксаей, сумела до неё дотянуться. Мало того: зацепилась и даже чуть расширила канал, куда уже летел поток сигналов. Введение и активация кода воздействия закончились прежде, чем самка взбрыкнула и вышвырнула Лэли из башки. Девчонка не стала с ней воевать. Дескать, пускай успокоится, а щуп покуда прощупает и
остальных. Обескураженного молодого самца она расщелкнула легко. А детишек и того легче, так что Дон едва успел впрыснуть в бестолковые мозги по порции кода.
        Он скользнул взглядом по своему воинству. Вылезающий из-за камней слева Вуг спокоен, но насторожен. Паксая волнуется - хотя по виду не скажешь - и пытается встряхнуть подругу. Армы - по уши в своём боевом режиме - прикрывают девчонок. А где-то в сотне шагов впереди их цель: вход в туннель, откуда воняет, как из подземных пределов, если верить байкам жрецов. Все стоят и ждут результатов совместной работы, если так можно назвать распластавшееся тело вожака. Оно мозолит глаза и нервирует щупов - подал сигнал дед. Дон инициировал двойное проникновение в гадин. Лэли возбуждена, но уже перестроилась на деловой лад. Лэйра тоже активно подавляет последствия психоза - она сильная, она справится. Дон покосился на деда и кивнул, мол, живы курилки. Тот присел на камень и сконцентрировал внимание на Лэйре - Лэли Дон будет контролировать сам. Сейчас её выход: самку будет обрабатывать именно она. На таком расстоянии система слежения ведёт граг даже в туннеле. Мать семейства продвигается по нему в нервическом режиме: шаг назад, два вперёд. Но, продвигается.
        Лэли тоже продирается между мужиками, воюя с их железными плечами. Дон помог девочке: проникновение, активация кода воздействия армов, приказ подчиниться щупу, но подстраховывать его не в ущерб работе. Гнер с Фуфом чуть расступаются - Лэли бросает благодарный взгляд на стабилизатора и медленно шагает к туннелю. Ребята за ней, не выходя из боевого режима, но и не стремясь перехватить инициативу. Только жёстко следя, чтобы ребёнок не вздумал в одиночку сбегать посмотреть на зверюшек. Гнер почувствовал манипуляции Дона. Полуобернулся и отчётливо кивнул, мол, согласен с целесообразностью твоего контроля - умный всё-таки мужик. Возможно, оттого и бегает от своих - скучно ему в компании проштампованных под копирку личностей.
        Вдруг Лэли остановилась.
        - Не ходите за мной! - невольно вырвалось у нее.
        Армы замерли и даже приопустили оружие. Контроль стабилизатора помог им перебороть боевой режим. Подчиниться команде, не разбирая: сколько прав у того, кто эту команду отдает, и в каком он звании. Но Дон не сомневался: любая штатная на их взгляд опасность, и армы рванут вперёд убивать. Лэли - умничка - сообразила это. Поэтому старалась избегать резких посылов, которые они могут счесть за повод к атаке. Это, кстати, было не бесполезно и для тех, кто выплывал из туннеля. Наконец-то, назойливым экспериментаторам себя явила самка: более изящная, короткозубая и самоуверенная. Не успела она сделать и пары шагов, как под сисястым брюхом пронёсся смерч. Он выкатился из-под свиньи маленьким поросёнком: закованным в нарождающуюся броню и оттого более привычным. Малыша не портила даже вытянутая морда с проклюнувшимися рожками. Второй детёныш - постарше и вдвое крупней - чинно шествовал за матерью, не проявляя к гостям ни малейшего интереса. А малыш нёсся, как ошпаренный, навстречу долгожданным двуногим. Грага раздражённо взвизгнула - огибая вожака, он не вписался в траекторию и завалился на бочок.
        Лэли сильно рисковала, присев на корточки в ожидании столкновения с летящей к ней любовью. Лэйра едва успела добежать до сестрёнки, когда воодушевленный почитатель врезался в неё и радостно завизжал. Не будь за спиной сестры, Лэли сейчас валялась бы на спине. А на её раздробленной грудной клетке вытанцовывал бы счастливый поклонник. Ведь росточком и весом он был со старую добрую свинью, от которой вёл родословную.
        ГЛАВА 11
        МОЗГИ В КРАЖЕ НЕ ГЛАВНОЕ - ГЛАВНОЕ, В КАКОЙ ОНИ БАШКЕ
        Минуту, в которую Дону решил прихватить с собой армов, благословили свыше. Это оба манипулятора поняли в первую же секунду, как заглянули в туннель. Вот, как заглянули, так и переглянулись. Как переглянулись, так и уступили дорогу профессионалам.
        - Чего-то меня туда не тянет, - поёжился Дон, когда спины первопроходцев пропали в темноте.
        - Не сильно воняет, - нашёл, что одобрить дед, дабы подбодрить. - Хорошо вентилируется.
        - Ага! Продувает насквозь, - сыронизировал Дон. - Как бы не надуло. Пусть сами изучают. Даром что ли притащились. Им в радость, вот и пусть радуются нам на пользу.
        Ребята радовались долго. Несколько часов от них не было ни слуха, ни духа. За это время семейный коллектив порченных закончил с укоренением кодов, знакомством и раздачей кличек. Затем щупы прихватили Руфа и смылись на охоту, возглавив мужское трио граг. Гортензия - Лэйра неподражаемо лепит ярлыки - осталась на хозяйстве с Паксаей. Её старшенький Размазня и младшенький Бестолочь таскались за сестрой по пятам - даже пудрить нос в кусты. Мадам Гортензия признала в Паксае единственно достойную попечительницу своего семейства. И так же периодически путалась у неё под ногами. Дона порадовало то обстоятельство, что граги способны привязываться к конкретным людям. Было бы непереносимо грустно, если бы они всем стадом приклеились к крёстному отцу: манипулятору, что ввёл им код доступа. Дед согласился, что внучек прямо-таки отскочил. И признался, что бросил бы его без зазрения совести, случись у него такая западня.
        После смерти вожака размороженный Троцкий немедля занял его место: построил молодняк и обоссал округу. Дед уверял, что кабаны метят территорию чем-то другим, но Дон не изменил мнения: воняет, худе, чем в деревенском сортире. Судя по всему, Троцкий не был отпрыском Гортензии, как и Блюмкин - тут Лэйра явно перестаралась. Однако попала в точку: молодчик без меры резвый и деловой, как директор филармонии. К тому же редкостный приспособленец. Паршивец отчего-то не влюбился в армов, почуяв в них источник военной дисциплины и отсутствие сантиментов. Приклеился к Вугу, постоянно демонстрируя экстерьер и готовность послужить. Лэли выявила в нём застарелую травму психики. Мол, в семействе Гортензии парня вечно третировали. А это указывает на то, что он к ним приблудился. Приблуду не убили, но и лаской не обогрели. По всей его броне бросались в глаза следы многочисленных трёпок - у Ромео такого нет. Одна сабля Блюмкина была обломана, а кончик хвоста откусан. Короче, настрадался парнишка. Оттого с готовностью откачнулся от приёмной мамаши с её отпрысками и с головой отдался во власть деда. Тот повздыхал и
принял на себя этот крест.
        Вернувшись из туннеля, мужики моментально просекли обстановку в части. Фуфа разочаровало, что он не получил в личное пользование бронетранспортёр. Гнер никак не прореагировал, хотя Лэйра тут же настучала: его тоже грызёт жаба. Хочется мальчишке цацу, хоть удавись. И, кажется, он уже чего-то там себе нафантазировал по поводу вливания в гадские ряды. Кстати, ещё по пути сюда ребята поразили новых приятелей новостью. Оказывается, гадами армы обзывали не только щупов, но и манипуляторов. Просто, о последних обычный народ почти ничего не знал - многие даже не слыхали о таких кадрах. Потому вся повсеместная гадская слава досталась лишь щупам.
        Результаты произведённой разведки гласили: темно, как в заднице, так что даже ночное зрение не спасает. Но несколько километров это не несколько лет заключения. Преодолеют быстро. На той стороне проход открыт. Вокруг него никаких следов - кроме граговых. Потому что с той стороны туннель торчит над землёй где-то в сотне метров. Точней не прикинуть - уж там-то бомбили качественно. Раздолбали часть горы, и вход в туннель вознёсся над землёй. Правда, со временем перед ним образовалась как бы насыпь - со склона наскатывалось - и она как бы проходима. Граги вон прошли, ну, да они приличные скалолазы. Возможно, и степняки когда-то обнаружили эту дыру в цивилизованный мир. Но залезть туда на лошади невозможно. А без лошадей, какая война? Что же касается прикрытия этой лавочки, то они тут переговорили, пока бегали на вражескую сторону.
        - Идея с подрывом туннеля бредовая, - безжалостно объявил Гнер. - Здесь нужно столько взрывчатки, сколько по всей Империи не прячут.
        - Ты что, знаешь об этом? - округлились глаза Паксаи.
        - Мы все об этом знаем.
        - Разве это не запрещено под страхом смерти? - удивилась и Лэйра.
        - Запрещено, - хмыкнул Фуф, любуясь дружеской вознёй Блюмкина с Ромео. - Потому таким и не хвастают. А пока тебя за руку не поймали, ты чист.
        - И что? Ловят? - придирчиво уточнил Руф.
        - Если только случайно наткнутся на скромный запас.
        - Порох вы собираетесь брать у Баета? - без всяких там виляний поинтересовался Гнер.
        - Тебе и о его скромном запасе известно? - усмехнулся Дон.
        - Отец сказал.
        - Почему же Аэгл не вывел Баета на чистую воду? Он же хочет выдернуть из-под его задницы округ?
        - Вот добудете ему, что обещали, он выдернет, - хмуро процедил Гнер. - Без этого рискованно.
        - Для твоего отца? - тихо спросила Лэли.
        - Для Арката, - не стал лукавить Гнер. - Отец хочет защитить его. Что же касается прощального шума, можно попробовать с первым туннелем. Он короткий, но весь и его не засыпать. А наружный вход вполне реально. Если уничтожить там следы граг, ещё не скоро найдут. Потому что искать не собираются.
        - Так вы об этом знали? - насторожился Дон.
        - Только Императоры. И несколько самых приближённых. Остальным это ни к чему. Зачем вам Грассин? - безо всяких переходов спросил он в лоб. - С Баетом понятно. А что вы хотите забрать у Грассина?
        - Ты действительно думаешь, что мы вам…, - начала стервозным тоном Лэйра.
        - Скажете, - почти равнодушно заверил её Гнер. - Мы собрались уходить с вами.
        - Кто это вас приглашал? - помогла подруге Паксая.
        Оба арма внимательно посмотрели на Дона. А он никогда с таким наслаждением не произносил одну единственную букву:
        - Я.
        И с таким удовольствием не выслушивал хоровое шипение: ты дурак, тебе напекло, зачем оно надо? Дед тяжко вздохнул. Изобразил вселенские горести во взоре и обратился к армам с речью:
        - А чего вы хотели? Это же щупы. Вы, мужики, промахнулись с кличкой. Они не гады. Они у нас дуры. Цыц! - гаркнул он на внучу, набирающую в грудь воздуха. - Они ж искренно полагают, будто имеют для защиты трёх мужиков. Одного эгоиста, - кивнул он на внука. - Одного старика и одного сопляка.
        Руф хихикнул и тут же огрёб затрещину от Паксаи.
        - Да верят, будто одними лишь своими фокусами смогут укрепиться на новом месте, - продолжил дед макать девчонок мордахами в реальность. - А сами даже туннель разведать не решились. Трусят. На вас надеются. А насчёт севера на нас надеются.
        - Я им не нанимался, - моментально встрял Дон со своей позицией. - И вообще устал в этом девичнике. У меня, может, собственные планы на жизнь имеются.
        - Бабник! - буркнула Паксая.
        И завертелось. Фуф откровенно радовался маленькому семейному празднику. Гнер мигом заскучал. Дон вовсе отключился. А после вообще заснул - умаялся за день.
        На следующий день спозаранку мужики собрались в дорогу. Когда Дон продрал глаза, армы уже сидели на рюкзаках, что отняли у девок. Пришлось щеголять военной выучкой, что Дон приобрёл в киношках про спецназ и Великую Отечественную. Провожали их всем колхозом. Отойдя от временной базы на несколько километров, стащили с Ромео Лэли и потопали дальше. Лэйра, Паксая и Руф под командой Вуга оставались пасти свиней. А ударный отряд диверсантов пошёл на дело. Причём, пошёл, практически, со скоростью армов. Дон стонал, но терпел. Лэли мужики тащили по очереди на закорках. Благо, в хвойном лесу это хоть как-то возможно без потерь. Поскольку на этот раз шли по прямой, к месту стычки правильных армов с неправильными добрались вдвое быстрей. Да и до Баета - всё-таки приняли план СС - добежали почти вприпрыжку. Дон гордился собой. Той стойкостью в испытаниях, какой за собою сроду не подозревал. Нет, хлюпаком он никогда не был. И собственной физической подготовке - как раз на такие случаи - уделял немало времени. Однако до профессионалов ему, как до Земли на ядре Мюнхгаузена. Тем не менее, уважение новых боевых
товарищей заслужил честно.
        Обходя стороной участившиеся крестьянские поселения, добрались до городка, что стоял на подступах к столичной крепости Бает. По меркам империи он не претендовал на первую десятку. Зато Бесоль был торговой развязкой. Через него товары из двух западных имперских портов расходились по соседним округам. Собственно, он являлся одним большим постоялым двором, созданным исключительно для торговцев. И человек несведущий, мог бы решить, что затеряться в этакой круговерти людей можно с лёгкостью. Но его жители кормились с торговцев. И на самом деле, знали в лицо почти всех. Да и секретная служба владетеля не дремала, обеспечивая безопасность тех, на ком держалось благосостояние всего округа. Словом, появление на улицах Бесоля любого подозрительного незнакомца сопровождалось стуком куда надо. Множество штатных и добровольных соглядатаев тщательно охраняли свой город от неприятностей: родных воров и заморских шпионов. Хотя о последних знали только понаслышке.
        Пара молодых армов не могла не привлечь внимание местных. Поскольку такие высокородные господа пешком шляться не станут. Понятное дело, простому люду до них никакого интереса. Но владетель Сэп-Бает очень уж волнуется, коли на его земли забредают такие гости. Да ещё без предупреждения. Отдавая должное сему факту, в Бесоль проникли ночью. Гостиницы и постоялые дворы были для них закрыты. И Фуф повёл отряд на конспиративную квартиру своего личного подполья. На окраину городка, где неказистые халупы городской бедноты не прельщали даже возничих из торговых караванов. Поэтому, каждый гость в таких домишках был на вес золота. Его привечали всем, чем могли, и всячески оберегали от соглядатаев, коли в том нужда. А у Фуфа, судя по всему, такая потребность появлялась периодически. Девчонки моментом разглядели в нём коллегу своего обожаемого стабилизатора: алкаша и бабника.
        В голове подпольщика Тарьяса - мастера-уникума - царил прямо-таки спортивный интерес ко всему, чем можно занять мозги с руками. Он был из тех, кто «на все руки». За свои сорок лет умудрился побывать учеником аж целых трёх лучших мастеров города: кузнеца, кожевенника и плотника. А по малолетству и ещё некоторых других - при всём его многогранном таланте и трудолюбии долго мириться с дурным характером Тарьяса умел не каждый. Он даже семьи не завёл. Потому-то Фуф, в своё время, и положил на него глаз, хотя хибару мог выбрать и покрепче. Великий мастер умел многое, но лишь тогда, когда хотел.
        - Стало быть, так, - приступил он к делу, когда отмывшись и набив животы, бродяги подсели к раскочегаренному очагу. - В крепость Баета пока не ходите. Этот прыщ уже завтра самолично нас почтит.
        В полутёмной комнате, где клочья света беспорядочно метались по стенам и лицам, этот верзила - ростом почти с арма - выглядел жутковато. Приставь к его лохматой башке с кособоким конским хвостом на затылке рожки и получишь натурального гоблина с картинки в детской книжке. Чего стоили глаза, которых в ямах под бровями почти не видать. А ненормально длинные лапищи с бугристыми ладонями да чёрными ногтями и вовсе не располагали к близкому общению. Похоже, изначально не в характере дело - невольно подумалось Дону. С такой рожей и фигурой он с малолетства был обречён обзавестись скверным характером. Для самозащиты от злобы недалёких и презрения более одарённых умом.
        - Он точно покинет крепость? - переспросил у хозяина Фуф.
        - Куда точней? Уже раструбили. Старшины самолично встречать выйдут.
        - Кто с ним будет? - уточнил Гнер.
        - А кто его угадает? Обычно с ним лишь половина гвардии. Да, нынче, похоже, кое-кто куснул его за жопу, - скривился Тарьяс. - И оттого, надо думать, старый пень потащит всех. А это пять десятков рыл.
        - А деток? - вкрадчиво поинтересовался Фуф.
        - Ну, заморыша-наследничка, надо думать, оставит на хозяйстве. А прочих его отпрысков кто удержит? Эти со скуки, надо думать, куда угодно попрутся. Папаша их в последнее время посадил на цепь. Никуда от дома не отпускает, - бесстрастно скрипел мастер, уставившись на огонь неподвижными глазами.
        - Ну что ж, - усмехнулся Фуф, - начистить рыло этой четверке не проблема.
        - А это без нас, - сухо отбрил Дон. - Тебе что, зудит кулаками помахать? Ну, так и ступайте своей дорогой. А мне шума не надо. Я не герой. Я нормальный. У меня иной путь. Тебе нужно выспаться, - пихнул он задремавшую Лэли. - Завтра, пока Бает будет тащиться мимо нас, пощупаем: с собой у него бумаги или дома зарыл?
        - Лучше бы с собой, - заметил Герс и пояснил: - Проще добыть. Не придётся лезть в крепость.
        - Согласен, - вздохнул Дон.
        И представил себя штурмующим крепостную стену. В смысле, ползущим по верёвке наверх. Лазанье по канату на физре раздражало его больше, чем все остальные кони с брусьями.
        Сэп-Бает, видать, подскочил не свет, не заря. И всю дорогу жал на газ, поскольку в Бесоль въехал прям с утра. Хотя Тарьяс предрекал его появление никак не раньше обеда. Потрошить владетеля старика предстояло на ходу. Легко сказать. Вся торговая и околоторговая братия высыпала на центральную улицу города, дабы исполнить положенный по такому случаю приветственный ритуал. Люди стояли плотными рядами вдоль домов, высвободив для кортежа арма середину улицы. Пытаться протискиваться меж ними, следуя параллельным с Баетом курсом, было глупо. Да и отвлекало бы. Пришлось бы всё время быть настороже, избегая локтей, ругательств и внимания соглядатаев. Армов решили не брать, чтоб не отсвечивали. Бает кинулся бы выяснять отношения с братьями-нелегалами, что превратилось бы в народный праздник.
        Короче, Дон забрался на прислонённый к стене деревянный ящик. И поверх голов пристально наблюдал за приближающимся парадным выездом. Лэли с Тарьясом прижались к следующему дому шагах в двадцати. Стена шевелящихся и гомонящих тел перед ними была пожиже - этим домом кончалась центральная улица. А дальше лежала большая торговая площадь. Связь с Лэли не разрывалась ни на секунду - она ждала команды. И прицеливалась в першерона, запряжённого в гигантскую телегу у края рыночной площади…
        Передние воины Баета едва успели придержать своих степняков - те ошалело дёрнулись назад. Ещё бы! Их громадный собрат - невесть с чего озверев - загрохотал возмущённым ржанием по всей площади. А затем прыгнул вперёд. Гружёная телега рванула следом. Не вписавшись в крутой разворот, она со всей дури впечаталась в угол дома, напротив Лэли. Народ принялся визгливо давиться прочь, едва не сметая воинов арма. Степняки под теми ярились, закручиваясь вокруг себя и норовя удрать прямо по человечьим головам. Карета задёргалась - запряжённые в неё кони орали благим матом и давили боками друг друга. Их хватали под уздцы самые расторопные из воинов. А башка старого арма с раззявленным ртом моталась в окне кареты. Со стороны казалось, будто владетель что-то орёт. А на самом деле он впал в ступор - в этот раз Дон не слишком церемонился. Кто-то подбежал к Баету. Что-то прокричал, не дождался ответа и прыгнул обратно в гущу событий. Сражающийся со свои конём молодой рослый парень - с морды чистый Бает - тоже пытался достучаться до владетеля, но всё без толку.
        Допрашивая старика, Дон опасался, что носящийся по кругу обиженный першерон довольно скоро успокоится. А ему не хотелось распыляться. Он торопливо пролистывал картинки в голове старика. Ну, почему древние не научили манипуляторов читать мысли по-настоящему?! Пока вытянешь из чужой башки нужное, идя по цепочке реакций, угробишь уйму времени. Вон, даже конкретные объекты в памяти старика моментально облепливают тучи посторонних персонажей, фактов, эмоций. А в условиях бардака, что они тут устроили, ещё и пропустишь что-то. Если не самое важное, то всё равно необходимое. Хорошо, Лэли не дала першерону расслабиться - вовремя поддала жару.
        - Линяем? - дунул он в ухо гадины, едва оказался рядом.
        Она согласно кивнула и поскакала рядом зайчиком. За спиной бухали по камням разболтанные башмаки Тарьяса.
        Через несколько часов они сидели в густых зарослях кустарника по стеной крепости Бает. Увидал её Дон и возненавидел одновременно. Так и знал, что старый параноик может чувствовать себя дома лишь за подобным сооружением. А рядом ещё два качка раздражают своими невозмутимо профессиональными рожами скалолазов. Убил бы! Неслись сюда, как угорелые. Бает отлучился из крепости ненадолго, так что придётся пошевеливаться. Старик вообще не хотел выползать из своего логова. Но корпоративные законы армов жёстко требовали, чтобы владетели не провоцировали крестьян в своих округах преступным бездействием. Любая жалоба на небрежение в делах им могла отозваться. Вот и помчался дедуля выполнять священную обязанность арма: отгонять от очередной деревеньки вконец обнаглевших волков, жрущих всё подряд. Да разбирать судебные дела, которые в последнее время подзабросил. Ещё толком не отъехав от крепости, он уже жёстко просчитывал время возвращения. Так что у воров было всего два-три дня на то, чтобы вытрясти его потайные кубышки и убраться подальше.
        До ночи отдыхали подальше от крепостных ворот. Те были наглухо закупорены, словно с минуты на минуту здесь ожидали вторжения свирепых воинственных орд. Ребята выбрали тот кусок высоченной стены, на который им быстрей взобраться. Правда, для этого пришлось обойти чуть ли не половину крепости. Но Дон изначально предполагал, что воровство - непростое ремесло. А обносить такую хату и вовсе хлопотное дело. Кто знает, может, им ещё и переночевать, то есть, передневать здесь придётся. А может, и не один день.
        - Ну, я пошёл, - сообщил Гнер, покосившись на угловые башни. - Не скучайте. Сверху свистну.
        - Не надо. Я слежу, - машинально брякнул Дон.
        - Да-а? Вообще-то я пошутил.
        Его восхождение по отвесной стене впечатляло. Армы могли прожить сто тридцать, а то и сто пятьдесят лет. И всё ещё крепко стоять на ногах. Вон, тому же Баету уже девяносто восемь, а эта сволочь всё ещё бегает. Гнер в свои сорок с хвостиком был крепок и ловок, как юноша. А ведь его сверстники из прочего люда в такие годы уже внуков нянькают. Да на ломоту в костях жалуются. Он же полз по крепостной стене прытким тараканом - невесть, как и цеплялся за почти несуществующие щели. Правда, стена не совсем уж отвесная. Но угол, под которым она уходила вверх, был неприятно мал. Дон присел на камушек в десятке шагов от неё. Система слежения охватывала и площадку боевого хода за зубчатым бруствером, и обе угловые башни. Там - как и полагается - бродили сторожа, хотя отсутствие хозяина и обрадовало их ровно на половину личного состава. Да и та половина не горела энтузиазмом, однако вниз изредка поглядывала. Дон держал боевой ход и праву башню. Лэли застила глаза тем, кто засел в левой. И Гнер спокойно продвигался вверх, не обращая внимания на сонную болтовню над головой.
        Подъём вверх по сброшенной веревке был ровно такой мутотенью, как Дон себе и представлял. Армы были столь любезны, что навязали на ней узлов. Да и помогали гадам, осторожно вытягивая наверх метр за метром. Уже втаскивая Дона на бруствер меж зубцов, Гнер с лёгкой ирониеё покосился на парочку стражников, ползущих прямо мимо него. Они спустились на нижний боевой ход с бойницами и прошмыгнули по переброшенному к донжону каменному мостику. Как ни странно, среди белого дня это никого не заинтересовало. Цитадель Баета прямоугольной мрачной скалой возвышалась над стенами крепости почти на две высоты. Ребята рассказывали, что во всех приморских крепостях Империи возведены такие же. К примеру, в Аэгле, расположенном, как известно, западнее, донжон ещё выше и осанистей. Это жителям центральной глубинки нет нужды в исполинских строениях, а побережье первым встретит удар, если что. Что означает «если что», Гнер с Фуфом не ответили. Кажется, они и сами не представляли себе это.
        Обитые железом ворота донжона армам показались не слишком достойной преградой. А потому полезли через бойницу над ними - Фуфу ничего не стоило забросить туда крюк. И хрупкие гады снова поползли по веревке. Дон лез и ругался на этих полоумных, что наотрез отказались от вызова изнутри кого-нибудь, кто спокойненько отворит дверцу. А затем впустит их внутрь. Как человек штатский, он искренно не понимал этих военных трудностей в преодолении легко преодолимого. Бойница впустила их на лестницу, где в любой момент мог показаться будущий предатель, пока пребывающий в неведении относительно своей судьбы. Предательство приведёт куда угодно, если имеются подходящий предатель и точное название искомого объекта. А здесь в донжоне отъявленного параноика вряд ли околачивается масса людей, незнакомых с его географией - здесь пасутся только свои.
        Предателем оказался пухлый низенький мужичок в аляпистом наряде с серебряным блюдцем на цепи. Точно статусная вещица. Система слежения срисовала его задолго до того, как ушей достигло пыхтение - толстяк поднимался по довольно крутой лестнице донжона. Они находились примерно в середине башни, личные покои владетеля у них над головой. Туда и поспешал предатель, жутко раздражая своей медлительностью. Дон подстегнул его, но как только толстяк добрался до воров, жестоко пожалела о содеянном. Бедолага сдулся, заложив десяток складок на брюхе. И тяжко захрипел в попытке сложиться пополам в трёх ступенях от них. Фуф укоризненно покачал головой и демонстративно уселся на ступеньку, дескать, это надолго. Лэли тоже приземлилась чуть выше него и пригорюнилась. Гнер осторожно оглядывал в бойницу двор крепости.
        Собственно, мужик уже достиг своей высоты - выше ему не надо. И в его мозгах приказ манипулятора вступил в конфликт со шкурным желанием жить. Наверх, в покои господина - в отсутствие господина - ходить смертельно опасно. Дон поковырялся в его башке и вытащил совсем свежее воспоминание о наказании простого слуги за гораздо менее серьезный проступок. У СС это не вызвало сочувствия. Широко колыхавшиеся бока предателя замерли. Он выпрямился и, хлопая испуганными глазами, полез вверх. Не вставая, Лэли прижалась к стенке, пропуская толстяка, и поинтересовалась:
        - Дон, а он действительно нам нужен?
        Армы знали, что подопытный сейчас их не слышит. Но, Гнер нахмурился и приказал:
        - Шепотом. Эхо вполне может уловить кто-нибудь внизу.
        - А этот нам нужен, - прибавил Фуф.
        - Зачем?
        - Снять секретку.
        Дед как-то упомянул, что армы - любители прилаживать всякие ниточки и веревочки, тянущиеся к звякающим предметам под носом стражи. А Бает - чистокровный параноик. Страшно представить: сколь у него тут всего забрякает, если они зацепят какую-нибудь бечёвку? Понятно, что их не увидят, но суета вокруг потревоженной секретки сожрёт массу времени. Дону же хотелось тихонько вползти, тихонько пошарить в тайнике и аккуратно попрощаться с негостеприимным домом. Он вздохнул и потащился догонять добычу.
        Наверху что-то почтительно пророкотало. Что-то визгливо-придушённо прорычало в ответ, и шаги вновь покатились по лестнице. Воинов, получивших разнос от толстяка, прошли играючи. Выскочили на неширокую площадку, с которой лестница убегала ещё выше. Заметили расписную спину в узком коридорчике за распахнутой настежь дверью. Мужик возился с ключом в самом конце коридора, а за его спиной стоял дюжий воин. Тот опирался на алебарду и с кривой усмешкой любовался муками штатского - ключ никак не желал проворачиваться. В башке толстяка вновь подняло голову желание наплевать на это тухлое дело. Он уже вытягивал ключ из скважины, как очередная мысленная оплеуха утроила его старания. Бедолага забил ключ обратно в замочную скважину кулаком, резко крутанул его, и замок щёлкнул. Потом ещё раз и ещё - он что-то буркнул стражнику через плечо, и тот добросовестно отвернулся.
        Лэли заморозила воина в этой позе. Затем велела прилечь на пол, чтоб он не грохнулся во сне. Рядом легли две аккуратно свёрнутые армами бухты верёвок. А толстяк уже стоял на карачках и шарил рукой у косяка над самым порогом. Фуф криво усмехнулся и качнул головой, мол, я так и знал. С трудом взгромоздившись на ноги, толстяк запрыгнул внутрь тёмной комнаты, едва не треснув тяжелой дверью по Гнеру. Тот рефлекторно вскинул руку, дверь остановилась на полпути, и толстяк оторопел. СС приказал ему не отвлекаться - подопытный мгновенно позабыл о том, что его так поразило и встревожило.
        Донн переступил порог и в кромешной тьме потащился за уже почти состоявшимся предателем. А тот в этой темноте чувствовал себя, как рыба в стакане. Вскоре после шорохов, стуков и невнятного бормотания невдалеке образовался кружок разгорающегося света. Пока Лэйра укладывала толстяка баиньки, Дон попытался оглядеться. Из сумрака начинали проступать размытые контуры вычурной мебели, густо набитой в небольшое помещение. Их проводник умудрился вписаться в узкий проход меж торчащих на каждом шагу углов. И не промахнуться мимо светильника на столе.
        - Оно в этой комнате? - уточнил Фуф.
        - Да, - ответил Дон, не сдержав разочарования.
        Потому, как толстяк не знал, где именно располагается тайник, к которому владетель Баета относился особо трепетно. А сам он так и не успел вытрясти нужную инфу из владетеля: их свидание было коротким, многолюдным и суетливым. Гнер очень внимательно посмотрел на друга - лицо Фуфа стало подозрительно постным.
        - Есть идеи? - поинтересовался Дон, закусывая настырную улыбочку.
        - Есть, - с необычной для него вкрадчивостью подтвердил Аэгл. - И где её спальня?
        Фуф ткнул пальцем в потолок и заявил в самой категоричной форме:
        - Я к этой суке ни ногой. Там всего две двери. Её правая.
        - Ладно, - снисходительно бросил Гнер. - Дон, прогуляемся? Тут есть одна особа, которая, возможно, нам поможет.
        - Он наставлял Баету рога, - догадался Дон, когда они вдвоём поднялись этажом выше.
        - И очень быстро поплатился за это. У нас не принято грубо выражаться о женщинах из семей армов. Но, госпожа Бает и впрямь редкая дрянь…
        - Тихо ты, дурной! - шепотком взвизгнул женский голос, как только Гнер приоткрыл дверь.
        Глухо загоготал мужской басок, и тотчас жалобно охнула кровать. Масляное хихиканье дамы, перемежавшееся пыхтением и сопением, внезапно резко оборвалось. Зато запыхтела кровать.
        - И редкостная шлюха, - чуть слышно закончил свою мысль Гнер. - Выключишь их?
        Дон ухмыльнулся и отрицательно мотнул головой. А зачем? В отличие от партнёра, дама очень торопилась насладиться подвернувшимся моментом. И так увлеклась, что кончила через считанные секунды. Раздраконенный её напором мужик тоже вы удержал физиологию под контролем. Отстонав и сыто крякнув, он мгновенно уснул под напором манипулятора. По полу прошлёпали босые ноги. Дверь распахнулась, и на пороге комнаты нарисовалась обнажённая женщина за тридцать с отрешённым лицом и стеклянными глазами. Тонкая широкая рубаха в воланах волочилась за ней по полу - зомби зацепила её ногой. Гнер наступил на неё, и дальше мадам Бает пошлёпала без шлейфа.
        - И что Пайдар в ней нашёл? - недоумевал Дон, следуя за подопечной. - Жопа висит. Ляжки толстые. Вот грудь отменная. И волосы шикарные. Нет, на мордаху ничего. Но вульгарна. Это была месть?
        - Я его предупреждал, - хмыкнул Гнер, чего прежде за ним ни разу не замечали. - Но, Фуфа, бывает, несёт. Она его чуть не убила.
        - За то, что использовал?
        - За то, что бросил.
        За милой мужской беседой ни один из них не сообразил, куда сопровождает голую хозяйку крепости. Да ещё и пропустили её перед собой в дверь.
        - Пошляки! - прошипела Лэли и выскочила из комнаты.
        - Вы дебилы, - укоризненно выдохнул Фуф и понёсся успокаивать ребёнка.
        Гнер искренно встревожился - не хотел обижать хорошую девочку.
        - Переживёт, - отмахнулся Дон, следуя за семенящей вглубь комнаты дамой. - Лэли у нас отходчивая. Теперь не мешай.
        Он сосредоточился на мысленных образах, что натолкнут застывшую госпожу Бает на нужные действия. Образ любимого супруга вызвал досаду и раздражение. Дон связал эти чувства с комнатой, где они находились. Дальше вплёл в логическую цепочку идею отомстить обидчику - а кем ещё может быть надоевший привередливый старик? Лицо мадам просветлело. Она повернулась и глянула куда-то влево. Затопталась на месте, а потом залезла с ногами на диван и перевалилась через деревянную резную спинку. Тяжело шлёпнулась на пол - Дон едва успел восстановить утраченное от возникшей боли проникновение. Мадам поднялась и попыталась залезть на изящный столик - Гнер выдернул его в сторону. Он уже сообразил, что зомби прёт по прямой. Мадам сделала последние шаги - Дон убрал с её пути стул - и остановилась перед тяжёлым напольным канделябром в нише. Это был гигантский трезубец с такими массивными подсвечниками, будто вместо свечей в них втыкали поленья.
        Ну-ка, ну-ка - они с Гнером так и прилипли к трезубцу. Блудливая супруга владетеля Баета взялась за правую чашу подсвечника и повернула её. Затем нажала на одну из завитушек. Щелчок был еле слышен, а щёлочка в массивной ножке канделябра едва заметна. Гнер отобрал у дамы её добычу. Перелетел через диван и сунулся к лампе. Все три свёрнутых трубочкой бумаги он изучил в полминуты. Потом затолкал их за пазуху. Дон, тем временем, вернул канделябру прежний вид и погнал зомби на выход. Когда проводив и уложив даму спать, вернулся, толстяк уже закрыл дверь и ползал, прилаживая на место секретку. Лэли обозвала стабилизатора свиньёй и передала объект с рук на руки. Глаза Гнера довольно щурились. Фуф наслаждался крохотной местью манипулятору за своё унижение - девочка на него всерьёз надулась. Она была приличной барышней и никак не ожидала от друга такой пакости.
        Вслед за толстяком спустились к воротам донжона. Тому была поставлена новая задача: порох. Но предатель не потащился дальше вниз в подвалы - там Дон больше всего рассчитывал откопать добычу. А где ещё прятать запрещёнку? У владетеля он лишь получил подтверждение, что порох существует. Что располагается в Баете. А этот жирный мерзавец настойчиво пытается пробиться через ворота на каменный мостик, что ведёт на стену. И что? Порох хранится там?
        Выслушав его нытьё, Гнер слегка удивился. И указал манипулятору на очевидный факт: Бает это не только донжон. Вообще-то, всё, что его окружает, тоже Бает каким-то боком. А порох не держат в подвалах - там сыровато. Зато в башнях, откуда его удобней употреблять об головы противника, его найдут скорей всего. Дона ничуть не смутило, что он выставился дураком - у него специализация другая. И ему, как человеку умственному сейчас важней другое: мужики не заставят его снова болтаться на веревке. Они осторожно придушили двух стражников и вполне цивилизованно отодвинули засов. Удача, которой они, во всей видимости, уже поднадоели, покинула их примерно на середине моста. Первый арбалетный болт раскрошил бруствер, чуток не дотянув до левого бока Лэли. От неожиданности она присела и закрутила головой в поисках наглеца, покушавшегося на её жизнь.
        - К стене! - рыкнул на неё Фуф, ловко отбив саблями сразу два болта. - Держись за мной!
        Он прикрыл её, продвигаясь вперёд то боком, то спиной - манипулятора укрыл Гнер. При этом они отнюдь не тащились, а бежали. И ребята пока что ловко сбивали на лету всё, что в них летело. А Дон так же ловко пёр обе бухты верёвок, что предусмотрительно навесили на него перед выходом в свет. В данной ситуации максимальная польза от него. Выискивать и глушить стрелков - на это нужна прорва времени и стационарное положение. А стационарное положение добычи делает охотников более инициативными. Армы же генетически неспособны уступать инициативу. В считанные минуты они достигли нижнего боевого хода. На какое-то время стали недосягаемы для арбалетчиков. Фуф дотащил Лэли до лестницы, но не заволок по ней на верхний боевой ход. Протащил до угловой башни и втолкнул в дверь, куда минуту назад нырнул Гнер. Дона он не пригласил, но теперь вместе с Фуфом было можно. Споткнувшись о труп и перескочив через второй, он оказался в довольно тесном для такой башни помещении. Трудно представить, какие же здесь стены. Прямо посередине вниз уходила винтовая лестница. Из этого колодца прилетел гулкий приглушённый вопль, но
мигом оборвался. Фуф осклабился и выпустил руку Лэли.
        - Вы тут посидите, - приказал он, сбросив в колодец последний труп, и ухнул следом.
        Такое впечатление, что игнорируя ступени.
        - Будем отбиваться? - растерянно спросила Лэли, подойдя к бойнице, смотрящей на донжон.
        - Ты ещё башку туда сунь! - возмутился Дон. - Болт во лбу тебя очень украсит.
        - Так ведь они сейчас сюда полезут, - удивилась она.
        - Куда? - иронично осведомился Дон. - В башню с армами? Они ж не идиоты. Чего они тут потеряли? Зрелище собственных выпущенных кишок?
        - Прекрати! - отошла от бойницы малышка, брезгливо сморщив моську. - Компания армов тебя окончательно испортила.
        - Тебя тоже, - сухо огрызнулся Дон. - Ты слишком привыкла, что над тобой трясутся на каждом шагу. И вечно указывают: куда опасно соваться, а где спокойно.
        - А ты не привык?
        - И я привык. Поэтому буду сидеть, где велели.
        Дон подошёл к простому деревянному столу у стены. Поднатужился и перевернул его, соорудив щит самообороны.
        - Иди сюда, - велел подружке и залез за баррикаду. - Болт такую столешницу не пробьёт. Даже в упор. Зато даст время надавать им по мозгам.
        - Ты ж говорил, что они не полезут.
        Дон не засёк, сколько времени они сидели в окопе и препирались. Кажется, не слишком долго. Тишина в колодце сменилась далёкой вознёй и гулкими отзвуками голосов. Потом наружу вылетел Фуф с двумя тёмными стеклянными бутылями без горлышка. Поставил их на пол и метнулся в угол. Там стоял ворот с колёсиками на нижней раме. Дон ринулся, было помогать, но Фуф отмахнулся. Сам докатил ворот до колодца, нацелился на него колесом выступающей доски и сбросил вниз верёвку. Вскоре оттуда приплыла большая корзина с несколькими бутылями. И так три раза. Как они всё это потащат - изумился Дон. Раньше отчего-то эта мысль в голову не приходила. Но армов, судя по всему, подобные пустяки не волновали. Пока Гнер вылезал из колодца, Фуф забаррикадировал дверь всем, что смог оторвать и отломать. Прикатил даже здоровенный камень - о смысле его нахождения тут Дон даже не гадал.
        Потом ворот был водворён у наружной бойницы. Фуф заклинил крюк своей верёвки и выбросил бухту в бойницу. Протиснулся наружу и уехал вниз.
        - Там обоз был на подходе, - ответил Гнер на незаданный вопрос, готовясь к транспортировке первой корзины. - Уже должен был добраться до ворот. Дон, снаружи никого нет? Или ты через стены не видишь?
        - С трудом. Но, в радиусе тридцати метров от башни людей нет.
        - Успеем, - заверил Гнер и подёргал верёвку Фуфа: - Дон, ты первый.
        Он не стал спорить с очевидным. Приличное поведение на боевом ходу способен обеспечить только манипулятор. Лэли с этим не справится. Значит, сейчас он должен совершить сразу два подвига: не сорваться с верёвки, сверзившись вниз, и сверзить туда особо наглых арбалетчиков. Гнер услыхал его мысли.
        - На вороте слишком рискованно. Сам спустишься. Вплотную к стене. И давай там, не зевай. Потом примешь Лэли.
        - Ты что, останешься один? - обалдел Дон.
        - Ты же будешь контролировать подходы к башне? - удивился Гнер. - Давай. Время.
        Дон едва успел натянуть перчатки, как оказался снаружи крепостной стены - его туда просто выпихнули. Поехал вниз, болезненно долбясь коленями о камень и натыкаясь руками на узлы. То, что арм останется в башне в одиночестве, резко перестало смущать. В конце концов, где, если не там, ему пригодятся все его легендарные боевые навыки? А чем быстрей ноги МСДАП встанут на землю, тем удачней завершится их преступление. Мимо носа просвистел болт. Дон поднял глаза - боевой режим поймал в прицел голову арбалетчика. Тот не видел угрозы в спускающемся теле, и оттого любопытствовал в полный рост. Через несколько секунд его дикие вопли привели в замешательство остальных любопытствующих. Дон успел завалить ещё двоих, пока до остальных дошло: чёрная магия! Головы смело за бруствер.
        Вскоре над ним подскочил арбалетчик и прицелился - Дон успел первым. Уже на самом финише спуска удачу попытал ещё один отважный придурок. Выскочил, пальнул в белый свет, как в копеечку, и мигом скрылся. Даже не понять, куда улетела несостоявшаяся смерть. Изнывая от страха, Дон разжал руки и спрыгнул вниз, когда до земли оставалось что-то около трёх метров. Здорово отбил ступни, но избежал встречи с болтом, просвистевшим над головой. Бестолково скатился с насыпи, собрав все камни и кочки. Похвально быстро дополз до кустов, окаймлявших насыпь, и выдохнул. Удобней улегся на пузе и занялся отчётом системы слежения. Лэли как раз отважно покинула бойницу. Её Гнер спускал на вороте в обнимку с первой корзиной. Дон пялился на бруствер верхнего боевого хода, где засела пара десятков храбрецов. Ещё несколько приступили к штурму башни на нижнем ходу. Этих через стену не прихлопнуть. Разве попытаться беспокойство доставить? Но Гнер сейчас их беспокоил гораздо больше.
        Идея родилась сама собой. Следующего испытателя счастья Дон не убил, а поймал на проникновение. Вскинувший арбалет воин замер. Потом начисто забыл о плывущей вниз Лэли и пропал. Система слежения отметила его поспешный спуск на нижний ход. Там заряженная светящаяся частица врезалась в стайку таких же частиц, сконцентрировавшихся у двери. Их хаотичное движение система распознавания квалифицировала, как стычку. А Дон уже успел подловить и зарядить следующий объект на верхней площадке. Тот понёсся исполнять приказ: навалять товарищам по службе. К моменту приземления Лэли с корзиной, на подмогу своим отправились ещё два зомби. Стрелять резко перестали - чёрная магия это вам не фуфло какое-то. С этим лучше не пререкаться. Малышка не бросилась с ходу под защиту кустов. Отвязалась, добросовестно отвязала корзину и только потом шмыгнула под крылышко стабилизатора. Гнер выставил в бойницу сжатый кулак, дескать, манипулятор, ты молоток. От него на время отцепились. А время для удачной кражи чужого имущества один из важнейших факторов. Вот-вот стемнеет, а им ещё нужно отъехать подальше от крепости.
        Фуф явился, когда вторая корзина коснулась земли. Где-то неподалёку басовито зафыркал экспроприированный вместе с телегой першерон. Свалка у входа в башню разгоралась. На верхнем ходу полнейшее затишье - система слежение пасла пятёрку оставшихся там воинов. Никаких разведывательно-диверсионных подвигов они не совершали. Видать, просто сидели и молились, чтоб нечистая сила забрала, наконец-то, всё стыренное и убралась подальше. Гнер преспокойно спустил третью корзину - Фуф забросил её в телегу. Усадил туда возбуждённую приключениями Лэли и взбодрил задремавшего коня. Гнер заскользил вниз - как только в бойницу пролез? Догнал их уже на окраине городка, облепившего крепость. В этой северной части было впятеро меньше построек, чем в южной. Да это и неважно: в любой части Империи не найдётся придурка, что рыпнется на двух армов. Особенно на ночь глядя. Последнюю узенькую улочку они покидали под недоумённые взгляды расползающихся по домам горожан.
        Тарьяс их удивил на пороге постоялого двора в паре километров от Баета. Он сидел на массивной скамье у самых ворот и разглядывал звёзды. Рядом скособочился огромный мешок - с пожитками, надо полагать.
        - А ты тут чего, дружище?! - весело крикнул Фуф, соскакивая на землю.
        - Так, вас жду, - пояснил мастер.
        - Зачем? - вылетел из телеги Гнер.
        - Так, с вами пойду. Как вас проводил, так и собрался. Сюда с торгашами добрался.
        - А кто тебя приглашал? - демонстративно уставился на Дона Гнер.
        - Я! - прозвенел в ночи ехидный девичий голосок.
        Тютелька в тютельку повторила эпохальное выступление своего стабилизатора паразитка. Армы с ещё большим вопросом во взорах уставились на него. Мол, кто в доме хозяин?
        - Тарьяс, ты не понял, - приступил к объяснениям Дон.
        - Так, чего ж непонятного? - невозмутимо проворчал гоблин. - Уходите вы из Империи. Я подумал: а чего мне тут? Забыл я тут что-то? Обрыдло всё. С вами пойду. Мир посмотрю. Да за этой егозой пригляжу, коли что, - подвинулся он, уступая местечко Лэли.
        Та устало опустилась на скамью. Ткнулась головой в предплечье великана:
        - Знаешь, Донатик, он на деда моего похож. Ну… Ты понял, какого.
        - Да, пусть идёт, - махнул рукой Дон. - Он сам за себя ответчик.
        - И мастер отменный, - напомнил Фуф, заводя першерона в широкие ворота. - Чего расселись?
        - Перекусим? - уточнил Дон у Гнера, двигая следом во двор.
        - У тебя как с золотом? - поинтересовался тот, помогая Фуфу выпрягать коня. - На этом мы далеко не уедем. Нам хотя бы пару степняков.
        - А здесь купим? - удивился Дон, приноравливаясь достать воды из колодца, куда тянулся носом конь.
        - А кто нам откажет?
        Набивая брюхо и отматывая назад прожитый день, Дон честно признал: кабы не армы, он бы всё сделал абы как. Да, СС им здорово облегчил задачу. Но выполнили её ребята. И, кстати, они бы справились с ней и без манипулятора. Просто в крепости Баета осталось куда больше трупов и потрёпанная допросом хозяйка. Невольный толстый предатель с лёгкостью стал бы добровольцем. А Тарьяс остался бы прозябать на опостылевшей родине. Эти соображениями он не постеснялся поделиться с парнями. Гнер промолчал. Фуф охотно подтвердил: да, в таком деле от гадов мороки столько же, сколько и пользы. Лэли спала с недожёванным мясом за щекой. Гоблин сумрачно цедил вино и что-то там мороковал в лохматой башке. Пока всё складывалось нормально: они приблизились на один шаг в исполнении задуманного и расширили систему за счёт полезного объекта «Мастер».
        Часть 5
        ГЛАВА 12
        ШИВОРОТ-НАВЫВОРОТ - ЭТО КОГДА ЛЕЗЕШЬ, КУДА НЕ НАДО, КОГДА НАДО
        - Что?… Отец, что это?! - обалдело уставился Гобнар на трёх изрубленных в хлам воинов, плавающих в лужах крови. - Они… Нет, не может быть… Они на тебя напали?
        Великий Сэп-Грассин медленно поднял голову и мрачно зыркнул на сына. Он сидел на каменном полу, прислонившись спиной к стене и крепко сжимая в руках сабли. Вытянутые по сторонам ноги затекли, напитались ледяным холодом каменной кладки подземелья. Спина ныла. В башке беспорядочно скакали то ли воспоминания, то ли наведенные кем-то мороки. Гобнут уронил тяжёлый взгляд с сына на ближайший труп - не морок. А всё-таки лучше бы ему привиделась вся эта дрянь. Пустые надежды. Пустая трата времени. И людей жаль. Не крестьяне - таких воинов растят чуть ли не с детства…
        - Эбрис? - не поверил своим глазам Гобнар, перевернув ногой труп. - Твой копт? Отец, ты что свихнулся?! Он был самым преданным из твоих людей! Он же любил тебя больше, чем собственного отца. Ты же столько лет растил его… Ты… Ты учил его всему наравне со мной!.. - голос сына споткнулся и умолк.
        Наступившая тишина оказалась еще ужасней его воплей. И Грассин предпочёл её разбавить собственным голосом. Хотя шевелить языком тоже не особо хотелось.
        - Он любил меня, - с трудом протиснулись из глотки первые слова. - Потому и умер.
        - Что ты несёшь? - скрипнул стиснутыми зубами Гобнар.
        - Он пытался меня спасти.
        - Как?
        - Он хотел преодолеть приказ манипулятора, - попытался быть разумным великий арм и всё объяснить: - Сам я не смог. Как только не пытался… Проклятый щенок! - внезапно взвыл он, задрав голову.
        - Какой щенок?
        - Манипулятор! Конструктор системы!
        - Что за бред? Откуда он взялся…
        - Взялся! - взбесился Грассин и швырнул в сына саблю. - Император! Дерьмо заносчивое… Он знал. Всё знал. И Аэгл знал. Они с ним снюхались! Он притащился ко мне…
        Первач, выплеснутый ему в лицо из фляги сына, ударил в нос и ожег губы.
        - Дай! - потребовал мгновенно опомнившийся арм и протянул руку.
        Несколько глотков отрезвляющего огня полыхнули в животе и расшевелили мозги. Через несколько минут Гобнар дослушал всё до конца. И прекратил сверлить отца ненавидящим взглядом, за которым любящий сын прятал презрение. Впервые в жизни он испытал это чувство к безупречному арму и великому владетелю. Испугался такой нелепости и на миг растерялся. Но встряхнулся и постарался обрести равновесие.
        - Идея была неплохой, - признал он. - Приказ манипулятора ни за что не позволит тебе сбежать до приезда императора и Совета. Значит, тебя действительно нужно увозить силой. Приказ конструктора действует только на тебя? Хорошо. Значит, я свободен от него. Могу тебя…
        - Нет, - хрипло выдавил Грассин и закашлялся.
        - Почему?
        - Эбрис уже пытался. Видишь, что я с ним сотворил? Проклятый щенок. Я даже не помню, как кромсал моего мальчика. Ведь чувствовал, что добром не кончится. Но Эбрис просто взорвался, когда узнал о запрете манипулятора покидать крепость. Целый день доставал меня этой идеей. А я его…
        - Ты не отвечал за себя, - тепло, но твёрдо возразил Гобнар. - А он был опытным воином. Ты её перегрыз? - поднял он с пола конец заляпанной кровью веревки. - Эбрис просчитался. Он должен был сообразить, что этим тебя не удержать. Всё, хватит! Вставай!
        Сын силой отодрал от пола расхлябанное тело отца. Взвалил его на плечо и, пошатываясь, потащил по коридору к распахнутой двери.
        - Мы… что-нибудь придумаем, - упрямо пыхтел он. - Ты вырвешься… отсюда. И в задницу… все их приказы.
        Дон посмотрел в глаза Гнеру. Тот едва заметно дёрнул уголком рта и спросил:
        - Нервы сдают? Хочешь его прикончить?
        Дон собирался с мыслями, прежде чем раскрыть рот. Проблема в том, что у него лично не было ни единой причины ненавидеть Грассина. Вообще ничего. В своих плановых блужданиях он забывал об этом человеке на несколько дней и ничуть не переживал по этому поводу. Лишь устало отмахивался, едва вспомнив его имя. Это в глазах армов Грассин хитроумный, подлый законченный негодяй. А Дон его считал неудачливым заговорщиком. Претенциозным комбинатором, который воображал, будто держит в своих руках все нити. И не сумел разглядеть, что в этой паутине он вовсе не паук, а запутавшаяся в ней муха - спокойно выкладывал Дон свою позицию.
        - Сам Грассин никогда тебя не интересовал, - понятливо кивнул Гнер. - Тебя тянет поскорей взбить его мозги в пышный крем и развязать себе руки.
        - Ты прав, - со вздохом признал манипулятор и поёжился.
        - Чего мы здесь торчим? - осведомился Аэгл и направился к выходу из коридора подземелья. - Ты совсем продрог, пока Грассин тут воевал с твоими приказами. Кстати, а откуда старик про тебя знает? - спохватился он. - Отец не мог его просветить. А ему известно даже то, что ты КС, а не простой КУС.
        - Я ему сообщил, - проворчал Дон, проклиная собственную идею полюбоваться побегом Грассина в онлайн режиме.
        И на кой попёрся в этот холодильник? Посмотреть: кто кого? Ребята сразу сказали: старик перебьёт собственных воинов, и вся интрига. Нет! Вот упёрся же - манипулятор хренов. Проторчал тут больше часа. Задрыг, насмотрелся… Выпить бы.
        - Зачем? - остановил его Гнер у самой двери. - Тебе выгодней скорей покончить с этим. Раз тут у тебя нет личных интересов.
        - С чего ты решил, что нет? - раздражённо пробурчал Дон, протискиваясь между равнодушной каменной стеной и любопытствующей гранитной скалой.
        - И какой?
        - Вы с отцом! - выдохнул Дон, выстреливаясь из двери на каменную лестницу вверх.
        - В смысле? - настырно гудело за спиной.
        - Мне понравился твой отец! - объяснялся в любви Дон, несясь вверх по ступеням. - А ему понравится казнить Грассина! Ты сам говорил! Ты мой друг! Я хочу сделать подарок твоему отцу! Это нормально, арм!
        Комментариев не последовало. Дон торопился присоединиться к жертве - Грассину ещё было, чем их удивить. Не хотелось бросать его без присмотра. Тем более что карта, которую дед велел забрать, всё ещё не у них. А у Грассина есть порох. Вот сейчас возьмёт да свихнётся на чести спецназовца. Подымет на воздух всю крепость, а им с Гнером возвращаться надо. Там девчонки заждались. Граг нужно вернуть домой, чтоб армы до них не добрались. И не перещёлкали, дорвавшись до новой развлекухи. А тут этот псих со своим побегом. Сколько времени прошло, с тех пор, как виделись в последний раз. За это время можно два раза сбегать на север и вернуться. Нет же! Сидел тут, мозгоклюй. Дожидался чего-то. А теперь манипуляторы виноваты, что застукали дома. Нет, Дону, конечно, хорошо, что не пришлось бежать за картой ещё куда-то. Грассин наверняка бы её прихватил.
        Ладно, император должен получить Грассина живым и здоровым. Ещё не хватало прибить его при попытке к бегству. Гадам только обвинения в убийстве собрата по оружию не хватало. Тогда старик моментально перейдёт в разряд невинной жертвы, а Дон в число самых отъявленных мерзавцев. А за что? Возятся с этим клоуном уже третьи сутки, а император всё не чешется. Где носит это милитаризованное величество? Он допрыгается. Гады устанут мечтать о побеге, да и останутся на родной земле. Вот тогда тут кто-то затоскует.
        - И Гобнару не сказал, - вдогонку ему раздражался за спиной Гнер. - А он парень неплохой. Как бы старый подонок и впрямь не втянул его в это тухлое дело.
        Прямиком из подполья они попали в донжон. С лестницы на лестницу - Дон давно распрощался с юношеской прытью и тащился вверх чисто на мужской гордости.
        - Ну, вот и всё, - холодно оповестил арм.
        Дон обернулся. Тот остановился, пялясь в бойницу, с которой только что поравнялся. Дон давно пёр на автопилоте, и не знал, насколько они уже высоко. Возможно, в двух шагах от верхнего этажа донжона, где проживает сам Гобнут.
        - Всё закончилось, - терпеливо повторил Гнер для тупых.
        Дон спустился на несколько ступеней. Потеснил арма, бросил взгляд поверх крепостной стены - из-за кромки леса выползала грозная колонна. Разглядел знамёна на пиках первой четвёрки всадников. Сверился с данными системы распознавания и мысленно перекрестился: наконец-то, к Гобнуту заявился сам император. Причём, не для простой драчки, ибо вторая и третья четвёрки несли знамёна восьми владетельных домов, включая стяг Аэглов. Вскоре обнаружился и сам старик. Он с воинственным видом восседал на коне рядом с императором. Их доспехи многозначительно поигрывали металлическим блеском в лучах отрывающегося от земли солнца. Надо же, спозаранку нагрянули. И если верить хищному прищуру Арката - а паче того поджатым губам Сэп-Аэгла - Грассину вскоре не поздоровится. Грядёт суд армов над опозорившим себя собратом, что до сих пор не прощалось никому.
        - Явились, - с каким-то непонятным раздражением проворчал Гнер.
        Дон изготовился выслушать что-нибудь стоящее и по делу. Но друг лишь хмурился, пялясь куда-то поверх крепостной стены. И вовсе не в ту сторону, где из-за леса выкатывались всё новые ощетинившиеся волны всадников. Аркат что, пошёл на зарвавшегося владетеля войной? Или воины, которых нагнали сюда армы, всего лишь дымовая завеса? Чтобы не допустить зряшного кровопролития. С самим Грассином братья разберутся по-свойски - тут им помощники без надобности. А воины нужны, чтоб защитить гвардию Грассина от его же пагубных для неё приказов. Это логично: с Гобнута станется прикрыться кровью невинных заложников вассального долга. Кто же допустит этакое расточительство? Новому владетелю округа не с руки начинать с нуля - это ж время и деньги.
        - Что там с Грассином? - поинтересовался Гнер.
        - Жалуется и проклинает, - отмахнулся Дон и полез в бойницу полюбоваться на шикарный восход. - Совсем сына затюкал. Теперь пытается покончить с собой.
        - Ты читаешь мысли? - напрягся Гнер.
        - Если б и умел, чего там читать? - позволил себе издёвку Дон. - Чем громче петух кукарекает, тем быстрей улепётывает от ножа, - процитировал он деда.
        Гнер скривился в гримасе и тоже выглянул в бойницу. Он уже привык к этим мгновенным перевоплощениям из могущественного манипулятора в полную бестолочь. И не слишком церемонился с обоими. Убедившись, что император беспрепятственно въехал в крепость, Гнер вытащил из бойницы любопытного гада.
        - Пошли, посмотрим, что творится у Гобнута.
        - Что-что, - проворчал Дон, штурмуя лестницу вслед за армом. - Сейчас подерутся.
        - Зачем? - не понял Гнер.
        - Увидишь! - прошипел манипулятор, споткнувшись о ступеньку и ушибив ногу.
        Они вошли в распахнутую дверь всё теми же невидимками. Осторожно расселись на диване у стены, наблюдая за вторым этапом самоубийства великого Сэп-Грассина. Первый ему не удался. Как не старался - тихонько объяснял Гнеру Дон - на саблю жертва манипулятора упасть не смогла. Не получилось у него вскрыть себе вены и выброситься в окно. Гоб пытался помочь - согласно кивнул Гнер. Получил в челюсть, едва сунулся с благородными намерениями - синяк уже зреет. Приказ манипулятора дождаться встречи с императором живым и здоровым работал с беспощадностью урагана. Казалось, с отчаяния Грассин бы горло себе перегрыз, будь оно физически возможно. И теперь он сдался уговорам сына, который желал собственноручно избавить отца от позора, раз иначе никак. Гобнар уже завязал ему глаза и связал руки за спиной - оставалось проделать то же с ногами.
        От удара этими самыми ногами молодой арм увернулся. А его обмороченный папаша с глухим рыком откатился в сторону и вмиг оказался на ногах. Прыжок к стойке для копий и прочей острой дребедени - его руки одновременно получили свободу и оружие. Великий арм сорвал с глаз повязку - по его запястьям текла кровь. Гобнар выхватил из ножен сабли. Прыгнул на отца, прикрыв левым клинком грудь, а правый отведя назад. Прилетевшее навстречу копье левый клинок отбил в сторону. Правый попытался ужалить противника с явно безумным лицом. Грассин отпрыгнул. Его копьё, описав дугу, чуть не вспороло Гобнару грудь - тот откинулся назад, пропуская его над собой. Потом и копьё, и сабли закрутились с неправдоподобной скоростью. Дон разглядел лишь конец короткой стычки. Грассин увернулся от промахнувшегося по шее клинка и сшиб невысокий резной столик. А Гобнар выскользнул из-под длинного наконечника, что рубанул по нему, как топор.
        Времени у этих двоих не оставалось. И потому они не могли позволить себе передышку. Вторая стычка вспыхнула тотчас. Гобнар сплоховал, и копьё обрушилось на правую саблю, прибив её к земле. Тело парня потянуло за ней. А копьё, обернувшись вокруг тела Грассина, опустилось на его спину. Но Гобнара этот удар не достал - он как-то вытек из-под него, и левым клинком отбил древко в сторону. А правым попытался дотянуться до отца - нарвался на удар ногой в бедро.
        - Хватит! - рявкнул Дон, которому всё это осточертело
        И только-только отпрянувшие друг от друга поединщики замерли двумя выключенными заводными игрушками.
        - Ты чего? - не понял Гнер.
        - Заткнись! - шикнул манипулятор на любителя посмотреть, как люди режут друг дружку. - Не хочу, чтобы он сына убил. Мне плевать: кто из них сильней, кто слабей? А вот кто, в конце концов, сдохнет…
        - Гоб, - уверенно оценил Гнер. - Чувствует себя отцеубийцей. Это мешает. А Грассин невменяем.
        - Вот пусть император их и разнимает, - процедил Дон. - Сейчас они с твоим отцом доползут сюда, и я дам этим драчунам волю.
        Он ещё чуть-чуть побухтел - накипело. Потом незаметно провалился в размышления. Гнер пхнул его в бок, когда за дверью послышались шаги. Но слегка не рассчитал силы - у Дона чуть рёбра в трусы не посыпались. Зато гости Грассина вдосталь налюбовались, как два вооружённых столба ожили и заморгали друг на друга. Их боевой пыл, будто корова языком слизнула. А император не преминул продемонстрировать свою осведомленность о происходящем:
        - Дон, моя благодарность. Теперь я, пожалуй, и сам справлюсь! - громогласно провозгласил он, отчего-то возведя очи к потолку. - Итак, Гобнут, у тебя так-таки ничего не вышло. Полагаю, ты старался. Вон, даже сына не пожалел, - кивнул император на отступившего в сторону Гобнара.
        Парень сник, упорно пялясь в пол. Неловко спрятал за спину руку с рассечённым рукавом куртки. А кистью попытался удержать в горсти стекающую в неё кровь - на пол пролился тягучий ручеёк. К тому, что произошло дальше, Дон не приготовился - ломал голову над более важной проблемой: как бы так незаметно смыться? Диван под ним качнулся. Он вскинул глаза и отшатнулся от взлетевшей перед лицом громадной лапищи. Смысл происходящего вокруг вообще не всосал. Только показалось, будто в окна чем-то дунуло со страшной силой, отчего всех, кроме него, разметало. Дацерик Аэгл отлипал от двери, в которую ткнулся боком, громыхнув ею об стену. Император злорадно щерился, поднимаясь с карачек. Грассин разгибался в какой-то странной угловатой скукоженной позе. А Гнер откинулся на спинку дивана. Один Гобнар застыл статуей неверия собственным глазам. Потом Дону продемонстрировали сразу три ножа. Первый вытащил из двери - прямо на уровне своих глаз - поднявший император. Второй поднял с пола под ногами Гнер. Третий выдрал из правого плеча Грассин. Гобнар очухался и бросился к нему, но отец отшвырнул сына, как бы отрезая
себя от его дальнейшей судьбы.
        - Взять, - задумчиво произнёс император, отступая в сторону.
        И кабинет заполонили громадные мужские тела, двигающиеся с характерной грацией армов. Где они были, когда убивали их императора - злорадно подумал Дон, но осёкся. Этот повелитель порченных амбалов ничуть не расстроился таким небрежением в отношении своей особы. Ну да, он же и сам великий воин - негоже ему быть хоть чуточку ущербней своих головорезов.
        - Итак, - веско бросил этот позёр, опускаясь в кресло, как только за последним армом закрылась дверь.
        В соседнем кресле расположился владетель Сэп-Аэгл. Он вертел в руках нож сына, замызганный кровью Грассина.
        - Я жду, - изобразил чуть ли не смирение Аркат, рассеянно обозревая кабинет.
        Гнер соизволил подняться. Прямо на ходу выудил из-за пазухи приснопамятные свитки и передал императору. Тот немедля погрузился в чтение, передавая прочитанное Аэглу. Морды у обоих были бесстрастней кресел под задницами.
        - Я не понял, - наплевав на них, налёг на кровно личное Дон. - В меня что, метнули нож? Ты его отбил?
        - Лопух, - по-своему ласково припечатал его Гнер, снова падая рядом.
        - Как вы мне надоели! - вырвалось у Дона из самых глубин души.
        Он всё ещё не мог осознать, что вот только-только, что несколько минут назад мог умереть. На этот раз навсегда. Девчонки остались бы одни. Совсем одни - дед не в счёт. Никто, кроме Дона, не сумеет их защитить по-настоящему. Да и вообще! Он как-то ещё не нажился. Что за херня?! Не успеет вырасти, как его норовят убить! То поезд, то какой-то психованный мутант…
        - Ну, мы, вроде, не так часто видимся, - заметил Аркат. - И за подол тебя никто не хватает. Шляешься, где хочешь. А ты у нас, между прочим, под запретом.
        - Мозги у вас под запретом! - невольно вырвалось у Дона. - Уже невтерпёж с вами расстаться. Зудит до одури.
        - Значит, твои намерения неизменны, - хладнокровно констатировал император. - Вы покидаете нас всей компанией. Кстати, а где Фуф? Где эта бестолочь кудрявая? Его отец забросал меня жалобами. Требует вернуть домой силой.
        - А меня ещё не требуют? - осведомился Гнер, избегая смотреть на отца.
        - А ты, что у нас, пуп земли? - искренно удивился император. - Мне удалось убедить Дацерика, что твой младший брат гораздо более выгодный кандидат на роль наследника. Он, конечно, ещё зелёный. Но и Дацерик не завтра помрёт. Не завтра? - уточнил он у старика.
        Тот не поддержал веселье монарха. Он демонстративно перечитывал писульки по третьему разу.
        - То есть, я свободен? - уточнил в свою очередь Гнер.
        - От чего?
        - Хочу подать в отставку.
        - И чем займёшься, - насторожился Аркат, подаваясь вперёд.
        Проняло зазнайку - удовлетворённо съехидничал Дон. А то извыделывался, как клоун, не дождавшийся аплодисментов.
        - Отправлюсь путешествовать.
        Император пронзил манипулятора таким взглядом, что описаться можно. Его расслабленное тело махом напружинилось. А добродушная улыбка симпотичного мужчины перетекла в неприятный оскал. Даже позабыл о мозгодробительных талантах собеседника. Хотелось ему сказать!.. Но Дон решил не обострять. Пусть сами жуют свою кашу. Ему дела нет: кто из них насытится, кто подавится. Не стоит нарываться на исполнение их детской мечты: сжечь гада. А в том, что им, в конечном счёте, это удастся, он нисколько не сомневался - насмотрелся за эти дни.
        - Это окончательное решение? - посмотрел Аркат в глаза друга.
        - Да, - сухо бросил Гнер, проигнорировав объяснения.
        - Пусть идёт, - внезапно расщедрился мрачный Аэгл. - Кто знает: может, это и принесёт пользу.
        Император глянул на него, не скрывая недоумения. Затем мысленно махнул рукой на сумасшедшее семейство и, наконец, вполне серьёзно изрёк:
        - Дон, ты оказал мне большую услугу. Врать тебе бесполезно, поэтому скажу прямо: я очень сильно хотел прихлопнуть всех вас. Даже после беседы с Вугом. Даже после прямого приказа, полученного от него на прощанье. Очень-очень сильно хотел.
        - И сейчас не перехотел, - вежливо дополнил Дон, изготовившись защищаться, если что.
        - И сейчас, - подтвердил Аркат чересчур жёстко для столь миролюбивого взгляда. - В качестве благодарности за услугу я хочу сделать тебе два подарка, - обрадовал он отнюдь не праздничным тоном великодушия. - Во-первых, значительное вознаграждение.
        - Страшно представить, - не удержался Дон. - Значительней Империи для вас…
        - Перетопчешься, - небрежно отмахнулся император.
        - А второй подарок?
        - Я дарю тебе государственную тайну, - внезапно холодно отчеканил Аркат. - Ты жив, пока далеко отсюда. Если в этом смысле что-то изменится, будет война.
        - Не начинай, - невольно поморщился Дон. - Я сильней хочу избавиться от вас, чем вы от меня.
        - По рукам, - расслабился император и даже сделал вид, будто улыбнулся: - А кстати, ты не хочешь немного задержаться?
        - Ты последовательней всех моих девчонок вместе взятых.
        - Мы хотим пригласить тебя на заседание Совета, - встрял Сэп-Аэгл.
        - Я не любитель профессиональных праздников.
        - Нудное зрелище, - согласился император. - Поэтому ты будешь не праздновать, а оказывать нам вторую услугу.
        - Шпионить за врагами? - скривился Дон и вежливо отказался: - Мне неинтересны ваши разборки. И я не обещаю, что не проболтаюсь в будущем. Это не мои тайны. А вы мне не братья по оружию.
        - А он? - ткнул Аркат пальцем в Гнера. - Он отказался от выполнения своего долга. Оставляет вместо себя брата. Не хотите ему помочь? Клыки, что я не выбью сегодня, завтра вцепятся…
        - Хорошо! - выдохнул Дон. - Для брата Гнера я готов потрудиться. Но, это последняя услуга Империи. Надеюсь, вы не затянете с расправой? Когда это ваше мероприятие?
        Вечером, - буркнул Аэгл.
        На том и расстались. Одна сторона переговоров вернулась к своей свите, а вторая - к своим баранам. Нужно было стырить карту Грассина, как можно быстрей. Гнер заявил, что они линяют отсюда сразу же по окончании судебного процесса. Дескать, Аркат - нормальный мужик, но император. И гарантировать, что второй не переубедит первого насчёт такой важной цацы, как конструктор системы, невозможно. Сам Гнер на его месте прихлопнул бы Дона без всех этих реверансов с беседами, договорённостями и наградами. Кстати, награду они тоже заберут немедля - об этом он сам позаботится. А Дону вообще лучше пропасть с глаз до самого вечера - целей будет. К примеру, навестить Гобнара - предложил Дон. Потрясти парня, покуда тот не пришёл в себя. Гнер поддержал идею, и они вломились в личные покои молодого арма.
        Гнер там появился во плоти, а манипулятор воровски. Гнер просто вошёл, пренебрегая стуком и дозволением, сел напротив хозяина и вытянул ноги. Дон проскользнул у него за спиной и притулился в уголке. Гнер молча пялился на Гобнара, не проявившего к нему никакого интереса. Дон осторожно начал проникновение. Начал и обалдел. Ожидал непременно обнаружить подходящую щель: вина за бессилие в помощи отцу, стыд за него же, тоска и всё прочее. А поимел такую дырищу, что просто стыдно лезть в неё без приглашения. Это, как явиться воровать в чужую квартиру и наткнуться на хозяина. Ты ещё моргнуть не успел, а он тебе, мол, заходи, бери, что хочешь. Не у каждого рука поднимется. Так и тут. Дон подумал, было…
        - Он здесь? - бесцветным голосом спросил Гобнар.
        - Кто? Конструктор? - переспросил Гнер и тут же сдал верного друга со всеми потрохами: - Здесь. Не хотел тебя смущать. Дон, вылезай!
        Пришлось. Неловко выглядеть совсем уж законченным идиотом. Парень безо всякого интереса пронаблюдал выходящего из воздуха факира. Дождался, когда тот присядет неподалёку, и спросил:
        - Ты в моей голове?
        - С чего ты взял? - не понял Дон.
        И поскольку это была правда, не понял он со всей искренностью на лице.
        - А ты здесь по его приказу? - уточнил Гобнар у брата по оружию.
        - Ты в моей голове? - уточнил тот у манипулятора.
        - Чего я там не видел? - пробурчал Дон, совершенно не понимая, как себя вести.
        - А залезал туда? Ну, кроме того раза у туннеля. Тогда реально было надо.
        - В первую же минуту, как вы припёрлись к нам, - едко оповестил Дон. - Стану я верить честным мордам каких-то проходимцев.
        - Согласен, - кивнул Гнер. - А после?
        - Вы мне напоминаете двух озабоченных дур, - проникновенно приступил к притче Дон. - Ты этому давала? А понравилось? А тому давала? А понравилось? А что не понравилось? А не понравилось больше, чем не понравилось тому, кому давала потом?
        - Смешно, - равнодушно похвалил Гобнар. - Но, ты не ответил.
        - Тебе понравится, если на каждом шагу к тебе станут липнуть жалобщики на судьбу? Вот, прям, поминутно. Со всех сторон.
        - Хочешь сказать, что лазить в чужие головы нечто подобное? - всерьёз задумался Гобнар. - Пожалуй, ты прав. Ничего умного или дельного у девяти из десяти не будет. Завистливое шипение или жалобы на жизнь. А от меня чего хочешь?
        - Карту, - брякнул Дон на автопилоте.
        - Какую? - впервые чуток ожил Гобнар.
        - Западной военной базы северян, - пояснил Гнер, как нечто само собой разумеющееся.
        - А у меня такая есть?
        - У твоего отца.
        - Не слышал, - озадаченно потёр лоб Гобнар.
        - Гоб, давай без реверансов: дашь?
        - Забирайте, - пожал плечами тот. - Мне-то она на кой? Погоди, - внезапно напрягся он. - Так ты что, с ними уходишь?
        - Ну.
        - И Аркат тебя отпустил?
        - А, как ему иначе сохранить лицо? Гоб, ты меня знаешь. Я чужого не беру, но и своё хрен отдам. Хочу уйти и уйду.
        - Я с тобой! - загорелись глаза парня.
        - Ты наследник владетеля и будущий владетель. Отец сказал, что они с Аркатом хотят…
        - В задницу! Тошнит от одной мысли. Никогда не хотел. Я что, дурней тебя?
        Под эту милую беседу Дон рассеянно копошился в собственной башке. И тут система слежения нарисовала объект, проходящий прямиком через противоположную стену. Дон потребовал отладить, перезагрузить и всё переделать - СС сообщил, что манипулятор должен ставить выполнимые задачи. Тут он заметил внимательный взгляд друга - тот печёнкой чуял, когда рядом с ними кто-то мухлюет с их безопасностью. Брови Гнера вопросительно приподнялись - Дон кивнул в сторону огромного пушистого ковра на стене. Он ожидал чего-то вроде молчаливых переговоров с хозяином апартаментов. Но, Гоб мгновенно телепортировал к ковру и со всей дури вмазал по нему где-то на уровне груди. Раздался характерный звук удара живого по камню и хруст треснувших костей. Гоб обеими руками сгрёб ковёр и сдёрнул его на пол. Почти накрыл какого-то хрипящего человечка, из-под головы которого начала растекаться лужа. Гоб поднял ногу и опустил на горло шпика. Раздавил кадык и преспокойно вернулся в своё кресло. Дона замутило, а Гнер светским тоном поинтересовался:
        - Из ваших?
        - Наушник отца, - брезгливо сморщился Гобнар. - Давно мечтал это сделать. Не мог. Не хотел обострять с отцом. И без того вечно скалились друг на друга.
        - Не понял? - засомневался Дон. - Если он из ваших, так зачем шпионил за тобой? Твоему отцу это уже без надобности… Прости.
        - Да, отцу это уже без надобности, - ничуть не обиделся парень. - Но, кому-то надо.
        - Чего не спросил: кому? - слегка удивился Гнер.
        - А зачем? Теперь-то какой смысл? Я ухожу с тобой. А они тут пусть продолжают суетиться. Так, что там с картой? Вы точно знаете, что она тут?
        - Мы знаем, что она у твоего отца, - подкорректировал задачу манипулятор. - А тут или в другом месте, это нам неизвестно. Гоб, а у тебя с башкой всё в порядке?
        - А тебе кажется, что нет?
        - Вообще-то, я ожидал хоть какой-то агрессии в свой адрес. Хотя бы плевка в рожу. А ты собираешься стать объектом моей системы. Кстати, говорю раз и навсегда: я не конструктор. Я МСДАП-1131 СС-033. А про конструктора вы сами насочиняли. Причём, все без разбора, но в одну дуду.
        - Стабилизатор, конструктор, - проворчал Гнер. - Какая разница? Ты создаёшь новую систему? Значит, мне лично подходишь. И Фуфу. Отец говорил, что вы никогда не адаптируете новую систему под себя. Наоборот: адаптируетесь под неё и поставленную задачу. Ваша задача меня устраивает.
        - Какая задача? - проснулось любопытство Гоба.
        Дон предоставил честь ознакомления с собственными планами тому, кто ещё мог об этом рассуждать. Ему лично казалось, что он обожрался всем этим до глистов в мозгах. Система растёт, как ей вздумается, а он даже себя стабилизировать не может. Вот сейчас ему больше всего хотелось плюнуть, уйти и бросить их всех с их картами, кабанами и собственными взглядами на проблему. Хотелось, а в душе ничего не стабилизировалось в лучшую сторону. По-прежнему подпирало плюнуть, уйти и бросить!
        - Чего у него морда такая зверская? - осведомился Гобнар у более опытного друга.
        - Не знаю, - честно признался Гнер. - Вуг говорит, что все гады чокнутые. И психованные. За Доном я психозов не знаю. Но в башке у него…
        - Мозги, а не железки, - закончил за него Дон. - Я вам не мешаю? Может, пойду пока?
        - А карта? - удивился Гоб.
        Вполне чистосердечно - Дон это почуял, а то б обязательно в морду дал… Во всяком случае, попробовал бы. Всё равно ответка не прилетит - не захочет мальчик с Гнером ссориться, пока напрашивается упасть на хвост. А, может, и вправду забрать парня? Ему ж теперь тут жизни не будет. И сколько бы Аркат не толерантничал, остальные запишут Гобнутовича в изгои. А на севере он может пригодиться - ребята это уже доказали. И вообще, в противовес его девочкам в системе должно сложиться нормальное мужское общество. Где-то пять на одну - в самый раз. Может, мобилизацию объявить?
        - А если поверху? - долетел до его утонувшего сознания деловой голос Гнера.
        - По стропилам потолка? - задумчиво прикинул Гоб, разглядывая свой потолок, сбитый из толстенного бруса.
        Там и вправду красовались стропила, на которых висела пара внушительных масляных светильников. А ещё там крепились всякие кольца, груши и прочий гимнастический хлам, что занимал практически половину покоев. Такие же стропила имелись в остальных помещениях верхнего этажа донжона. Видать, кабинет Грассина был где-то по соседству.
        - А он там пролезет? Не хочу обижать, но он хлипак. А между стропилами расстояние приличное. Ещё гробанётся прямиком под ноги Арката.
        - Он что, не утерпел? Уже выворачивает кабинет? - неприязненно сощурился Гнер.
        - Сразу, как выпроводил вас, так и начал, - сухо подтвердил Гоб. - Так что, если ваша карта там, можете попрощаться.
        Гнер так вовсе не считал. И уже через несколько минут два бугая принялись затаскивать интеллигентного молодого человека под потолок. Высоты Дон не боялся. Но, это смотря, на чём стоять. Между цирковым канатом и балконом высотки есть принципиальная разница. И между собственной волей с чужой тоже. Нет, он старался, но когда Гнер его подкинул, а руки зацепились за край балки, долго они там не удержались. Пара звёздных секунд, да и то чисто на силе воли. Больше мужики понапрасну не экспериментировали. Гнер взлетел под потолок и разлёгся пузом на узкой деревяхе. Гобнар воздел манипулятора вверх на плечах. Гнер втащил его на стропилину в довольной грубой форме - Дон с минуту болтался на ней мокрой тряпкой. Гоб в это время взлетел на соседнюю стропилину и лихо пополз к межкомнатной стене. Они тут не упирались в потолок - оставался где-то полуметровый зазор. Слышимость в этих апартаментах была выше всех похвал. А какие могут быть секреты у честных людей от братьев по оружию? Тем более из твоей собственной династии. Дон сообразил, что нарезка на отдельные помещения тут производилась после завершения
строительства полой башни. От фанерных пеналов в общежитии студентов-химиков имени монаха Бертольда Шварца - воспетых Ильфом и Петровым - их отличали только размеры да материал стен.
        Из покоев Гоба - через зазор между стеной и потолком - пролезли в спальный покой Грассина. Вот он и впрямь походил на пенал: невелик и почти пуст, не считая самого необходимого. Гобнут, оказывается, не был поклонником роскоши. Да и кабинет - припомнил Дон - у него не впечатлял ничем, кроме учинённой там драки. Кстати, оттуда через следующий зазор уже долетали приглушённые голоса. К ним и метнулись по стропилам два орангутанга, позабыв о физических кондициях сапиенса. Дон не торопился, осторожно скользя пузом по стропилине. Он с нежностью обвивал её всеми конечностями, держал центровку и мечтал сдохнуть. Более-менее продохнуть давали лишь перекрёстки балок, где он непременно отдыхал. Негодующе-презрительные взгляды армов, висящих у зазора в кабинет, его ничуть не колыхали.
        Наконец, и он преодолел свой тернистый путь под внятное выступление императора с той стороны:
        - Но более всего, Гобнут, мне интересно другое. Что здесь могло понадобиться манипуляторам? Вугу с его щенком. Как бы там ни было, ты остаёшься армом. Неужели ты захочешь отдать это в руки гадов? Я обещал и сдержу слово: Гоб станет владетелем Грассина.
        - Хороший парень, - подтвердил Аэгл. - Лично ручаюсь за него.
        - Не ты один, - отмахнулся Аркат. - А я никогда не упирался по пустякам. Если Совет рекомендовал оставить Грассин Гобу, так тому и быть. Тогда твоему сыну тем более пригодится то, за чем явился этот мальчишка.
        - Я не знаю, чего ему надо, - глухо пробубнил Грассин. - Он ничего не просил. Не ставил условий.
        - А, может, он это уже забрал? - предположил Аэгл.
        И Гнер досадливо насупился. Они теперь лежали метрах в двух друг от друга - на соседних стропилах - и пока не спешили высовывать головы. Старшие коллеги по ту сторону стены моментом срисуют их, если… Гнер с Гобом выжидательно пялились на МСДАП, висящего между ними. А сам Дон ловил удобный момент, дабы вклиниться в мозги императора с Аэглом. Брешь в Грассине всё ещё оставалась - с ним было проще. Система слежения вывела на внутренний экран схему мизансцены. Гобнут сидел в кресле прямо напротив стены с диверсантами. Аркат прямиком под ними - наверняка, за столом, куда уже вывалил кучу бумаг из всех шкафов и тайников. Аэгл занимал памятный диван слева от двери - с него было проще всего начать. Во-первых, это Дон уже проходил. Во-вторых, достоверно знал, как одним воспоминанием пробить в сознании старика приличную брешь.
        Он затаил унявшееся дыхание. Медленно-медленно-медленно вытянул вверх шею - ну, почему он не умеет читать мысли сквозь стены?! Наконец, зацепил взглядом открывшуюся ему голову Аэгла. Слегка коснулся его сознания первым умозрительным в этой ситуации образом: Гнер. Старик чуть заметно сдвинул брови. Вторым в его голову Дон запустил себя. Готово! Замечательная ненависть к манипулятору, заморочившему голову сына, нанесла вожделенную пробоину. Дальше дело техники: код доступа, коды оперативного управления, он видит только собеседников, он слышит только этих двоих, он подчиняется приказам СС-033. Дон покосился на Гнера, ткнул пальцем в него, показал кулак, мол, с твоим отцом всё под контролем. Получил в ответ кулак размером в три своих, дескать, молоток, так держать.
        Купившись на одобрение товарища, Дон приподнял голову… И тотчас наткнулся на вспыхнувшие злобой глаза Грассина. Пригнулся, обругав себя дебилоидом, и просигналил Гобу, мол, подними голову. Тот и поднял. СС-то лучше знает, как надо. Дон тоже вылез - глаза Грассина приняли обычное для него выражение холодной сдержанности. Мужик понял, что в дело замешан сын, и постарался не выдавать его, покуда не прояснится, какого дьявола он связался с манипулятором. Аркат этой пантомимы не заметил - шелестел бумажками. Аэгл послушно пялился в окно напротив. Дон с Гобом переглянулись. Манипулятор вопросительно постучал пальцем по лбу. Парень понял и кивнул. Мгновенное проникновение, и вот уже они работают в связке. Гоб сделал рукой какой-то их клановый знак - Грассин одобрительно прикрыл глаза. Гоб обернулся к Дону и мотнул башкой, дескать, давай. Ага! Давай им тут. А как? Чем он может пробить железную башку Арката, если толком ничего о нём не знает?
        - Может, и забрал, - задумчиво протянул император. - Знать бы ещё: что? Гобнут, старина, а ты случайно не закодирован молчать об этой штуке? Так, может, напишешь? Или ещё как намекнёшь.
        И тут Грассин преподнёс своему персональному врагу под потолком подарок. Он скривился и в ответ поинтересовался:
        - Аркат, а ты сам случайно не закодирован? Этот щенок манипулятор достаточно долго тёрся возле тебя.
        Не будь Дон таким гениальным, ни за что бы ни успел поймать мгновенно вспыхнувшую в башке Арката щель. Он туда не проник, а буквально свалился - так торопился. Система распознавания моментально заверила: проникновение объектом не зафиксировано. Сильный гнев на предположение ренегата и страх, что тот может быть прав, застили всё остальное. Нет, он быстро взял себя в руки, но дело было сделано. Код доступа сработал, коды оперативного управления подкорректировали поведение объекта «Аркат». Дон шумно выдохнул и вытер лоб.
        - Уже? - нетерпеливо бросил Гоб.
        Дон махнул рукой, и парень мгновенно стёк вниз. Император читал, Аэгл продолжал пялиться в окно, Грассин встал, чтобы обнять подлетевшего сына.
        - У вас минута! - опомнился Дон, когда внизу оказался и Гнер.
        - Отец я ухожу с Аэглом. На Север, - зачастил Гоб, но Дон его уже не слушал.
        Он работал сразу с тремя объектами, а особенно тщательно с Грассином. Благородный юноша даже не подозревал, что сейчас перед ним не отец, а кукла манипулятора. А вот Гнер не питал иллюзий на сей счёт. Беспардонно вклинился в семейную беседу и потребовал выдать ему некую карту. Грассин послушно выдал:
        - Она у тебя, - обрадовал он сына. - В рамке портрета твоей матери.
        Гнер вернулся к Дону через считанные секунды - даже непонятно, на что он там упирался, если не треснул ни один шкаф под стеной? Оставалось надеяться, что, отмерев, император не обнаружит на столе под носом отпечаток сапога.
        - Время! - шикнул Дон.
        - Поклянись, что защитишь его! - потребовал отпущенный на свободу Грассин, пока сын штурмовал стену.
        Поскольку требование адресовалось манипулятору, Дон и огрызнулся:
        - Не пори чушь! Гоб стал объектом системы. А я закодирован, - передразнил он, - защищать свою систему, пока жив.
        Грассин кивнул, закрыл глаза и опустился в кресло.
        - Время! - грозно напомнил Гнер и пополз по стропилине.
        Гоб тоже. Ну да, им хорошо: они забрались на них, как надо, в нужном направлении. А вот Дону предстояло развернуться. Естественно, он сорвался и повис - хорошо, успел обхватить проклятый брус руками, уперевшись в него подбородком. Острые углы впивались во всё, до чего дотягивались. Гнер обернулся, изобразил пируэт и вернулся к олуху, за которым глаз да глаз. Дон нешуточно сдрейфил: сейчас этот облом прыгнет его выручать, а брус под двойной тяжестью треснет… Как забрался обратно - сам не понял. Зато в нужном направлении.
        До точки отправления дополз злой, как чёрт. Прыгать на пол пришлось самому - соратники уже потрошили рамку. Гоб аккуратно сворачивал в трубку портрет покойной матушки. Гнер разглядывал прямоугольник сложенной пластиковой карты. Измождённый, брошенный всеми манипулятор рухнул в кресло. Злость уже сдулась, осталась одна мысль: всё-таки порченные потихоньку вырождаются в людей. К примеру, Грассин демонстрирует вполне себе нормальное поведение: предаёт идею жёсткой смычки ради шкурных интересов, готов ради спасения сына договориться даже с врагом. Нормальный мужик. Аэгл тоже неплохой дядька, но у того смычка пока лидирует. Он явно больше озабочен судьбой своего спецподразделения, а не сына. Может, потому Гнер и не чувствует себя в семье, как дома.
        - Его нужно где-то припрятать, - объявил тот, вперившись взглядом в манипулятора.
        - Я тебе что, туалетная принадлежность?! - окрысился Дон, чуть не взорвавшись от возмущения.
        - А если Аркат прочухает, что мы там были? - пояснил их коллективную политику Гоб.
        - И что? - иронично осведомился Дон. - Меня казнит, а вас похвалит? И потому прятать нужно только меня? Даже не надейтесь: вас я сдам в первую очередь.
        - Ладно, - вздохнул он, оглядывая покои. - Решайте сами. А мне нужно собраться. Когда Аркат закончит с отцом, пойду к нему. Они с Аэглом не против. Проведу со стариком последние часы. Мы плохо ладили. Может, хоть сейчас получится.
        Они с Гнером почувствовали себя свиньями и тотчас убрались. Дон согласился залечь на дно до вечера. Он вдруг ощутил какую-то опустошённость. Смертельно надоевшая проблема отвалилась хвостом ящерицы, у которой нет привычки пожизненно таскать с собой мёртвый кусок собственной плоти. Порох они стырили, карту заполучили. Теперь его глаза смотрели только в сторону Ферского кряжа. Понятно, что тот стоял, стоит и никуда не денется. Но страстные желания такая паскудная штука - почище чесотки. Ни мазей против них не выдумали, ни законов с казнями. И в своей безнаказанности они творят с людьми, что заблагорассудится. Дону страстно хотелось оглушить парней и подстегнуть их в дорогу немедленно. Такое искушение… Хоть стреляйся. Но, он не мог. Реально боялся, что поддавшись раз, потом постепенно привыкнет и сделает из мужиков безотказных побегушечников при своей персоне. Дело даже не в том, что это просто омерзительно. Он от всей души не желал брать на себя ответственность за всё про всё. За себя и за своих кукол. Пусть уж они сами тащат её в здравом уме и твёрдой памяти. Поэтому он припух и стал ждать вечера.
        А на Совет армов успели притащить и Баета. И не абы как, а грубо, настойчиво, повытряхнув дорогой былую спесь. Сыновей тоже прихватили - глядя на их бледные вытянутые рожи и без гадов перечтёшь все мысли. Дона приятно удивило, что Гнер сочувствует не только Гобу. Заодно и Баетовым бестолочам. Словно те не формально, а вполне реально являются некими боевыми товарищами, которых просто занесло не в ту сторону. И которым он бы непременно помог выпутаться, если бы знал как, хотя костерил их с Фуфом последними словами. Зато владетели, на которых Дон взирал сквозь щёлку в стене - из крохотной грязной комнатушки - так не считали. Хорошо устроились старпёры - негодовал он. Сами жёстко вдалбливают в молодых армов требование подчиняться старшим. И сами же не принимают это за смягчающее обстоятельство. Прежде Дон не вникал в клановые заморочки армов - тупая тема для размышлений. А тут вдруг обнаружил, что абсолютное подчинение тоже имеет свои нюансы. Дескать, если оно всё так складывается, как всем по душе, то подчиняйся беспрекословно. А если командованию что не по нраву, то твоё подчинение немедля
превращается в пособничество.
        Может, в бою это и помогает добиваться исключительных результатов, когда все заедино и как один. В разрухе после конца света это вообще спасло их народ. А в обычной нормальной человеческой жизни попади под такой пресс и тебе не поздоровится. Нет, гадам в такой Империи жить точно противопоказанно. Вон, даже простолюдины нахватались от своих спасителей и владетелей чего-то подобного. Эта их неестественная манера абсолютно всё делить на нормально-ненормальное. Эта преувеличенная склонность к нормальному, и страх запачкаться ненормальным. Подумать, так чем-то родным веет. Дон, конечно, не застал, но в прессе помоев нахлебался. Удивлялся, как вообще на свет умудрился появиться - как деды с бабками пережили своё время?
        Короче, до конца заседания он так и не досидел. Просто встал и сообщил, дескать, я ухожу, а вы, как хотите. Гоб, понятно, хотел. Неважно, что судьба отца предрешена. Гнер остался с ним, и это правильно. Оба поняли и одобрили нежелание манипулятора помочь императору стабилизировать его систему. СС на это не заточен. Он способен выкладываться лишь ради собственной системы. Поэтому ребята проводили его до подземелья и затолкали в непременный для приличной крепости подземный ход. Пообещали, что позже выберутся отсюда без проблем. И вернулись на представление, посвященное борьбе с заговором против Империи.
        ГЛАВА 13
        КОГДА СИЛЬНО ЖДЁШЬ ЧЕГО-ТО ХОРОШЕЕ, ОНО ОБЯЗАТЕЛЬНО ИСПОГАНИТ ТЕБЕ СЕБЯ
        Они выбрались - кто б сомневался? Но выбрались не одни: с папашей Аэглом и с десятком армов из лично им выдрессированного молодняка. Естественно, с конями, с припасами и кое-каким наследством Гобнара. Теперь уже бывшего Грассина - у армов с этим не тянут. Сразу после казни отца этот Ланцелот Ламанчский честно попёрся к императору и честно послал его на. Аркат пошёл, не сопротивляясь. Дон помнил, что идея оставить на округе сына казнённого ренегата, принадлежит не ему. Он просто пошёл на поводу политической необходимости. Немного прошёлся и удовлетворился краткостью пути. Потому и отпустил благородного до опупения Гоба на хрен подальше. Правда - сообщил не без иронии Гнер - откровенно позавидовал трём обалдуям, что могут себе позволить путешествия. А он, как бобик, продолжит торчать дома. Аркат вовсе не кокетничал. Он и вправду с трудом мирился со своей судьбой, но мирился ответственно. Поэтому наладил старшего Аэгла проводить сынка. И захлопнуть за ним туннель - зачем только корячились, воруя у Баета порох? Вон красиво и просто получили две телеги этого добра. И подрывников, а то Гнер собирался
сделать всё сам, а потом переползать через кряж на собственном пузе.
        Встречу со своими Дон жаждал приблизить, как можно, скорей по двум причинам. Во-первых, стремился посмотреть на мордахи Лэйры с Паксаей, когда явится с таким эскортом. Во-вторых, алкал насладиться рожами армового молодняка при виде граг. Естественно, хотелось, наконец-то, покончить с прошлым, не ссорясь с ним на будущее. О возвращении он и не думал - даже гипотетически не просчитывал - но, в жизни всякое бывает, когда припрёт. Да и за Татоной однажды придётся вернуться - не хотелось бы при этом зазря партизанить. Это в третьих с четвёртым. Всё складывалось относительно хорошо, что как-то настораживало. И блок защиты системы целиком его поддерживал, держа наготове боевой режим. БЗС вообще волновался в присутствии чужих армов - не любил он их. Но, как бы там ни было, до туннеля добрались быстро и дружно.
        - Чего-то такого я от тебя и ожидал, - скривился Сэп-Аэгл при виде гарцующей на Троцком Лэйры.
        - Это не только моя заслуга, - возразил Дон, готовясь увернуться от летящего навстречу Блюмкина. - Работа всего творческого коллектива.
        - Это твой что ли? - уточнил старик у сына, пропуская мимо себя оголтело квакающего придурка.
        - Нет, отец, - усмехнулся Гнер. - Мой будет умней. И повзрослей.
        - Ты в этом так уверен? - щурился на что-то впереди старик.
        - Не был бы уверен, он бы сейчас полез в драку. Блюмкин! - обернувшись, взревел Гнер. - А ну, марш отсюда! Дон, он сейчас лошадей рвать начнёт. И ребята его кончат.
        - Жаль дурака! - забеспокоился Фуф, слетая с коня.
        И помчался отгонять беззащитный бронированный комбайн от комбайнёров, что уже вовсю готовились к обмолоту. Надо было видеть их одухотворённые рожи - парни, кажется, поверили, что им достанется этот подарок. Но, Блюмкин был стреляным воробьём. На окрик Гнера он притормозил, собрав в гармошку пласт дёрна. На встречные вопли армов перестал «тормозить» и бросился прятаться за Фуфа. Пока тот что-то громко втолковывал вошедшим в раж братьям, граг предпринял тактический ход по спасению брони. Бухнулся на колени и попытался вздыбачить спасителя себе на шею. Порвал ему обломком сабли штаны, выслушал о себе много всякого, но добился победы. Фуф тяжко вздохнул и полез на шипастый загривок дорывать испорченную вещь.
        - Понятно, что вас тут прельстило, - сухо заметил Аэгл, провожая взглядом ругающегося всадника.
        - Ты к нему несправедлив, отец, - возразил Гнер, не понять, кого имея в виду.
        Дон решил, что с него хватит семейных сцен и потихоньку отвалил на сторону. Потискался с девчонками и Руфом. Поручкался с дедом. Тут же представил ему Тарьяса, как лучшее, что он смог втянуть в их систему аферистов. Гоблин пришёлся деду по душе с первого взгляда. Они тотчас упилили разбираться с тем, что путешественники потащат на собственном горбу. Коней с собой по туннелю не протащить. Верней, не спустить их в конце пути на землю. Придётся отжать их у степняков уже на месте. Но, поклажу, что на них покладут, нужно готовить на берегу. Мечта Дона прямо сразу, немедленно рвануть в туннель накрылась медным тазом. Гнер тоже как-то помрачнел из-за новой отсрочки. А Фуф с Гобом решили, что нормальная отходная никому не повредит. Посидят, потрындят с братьями, что чуть ли не на кулаках боролись за право стать провожатым. Щупов напоят, чтоб поласковей смотрели. Дон ждал грома с молниями, но эти поганки - обе старшие - прямо затрепыхали в предвкушении. И тотчас потащили зачинщиков вечеринки - Фуфа с Гобом - строгать закуску.
        И ради чего тут было трепыхаться? Девки, кажется, немного попутали студенческие посиделки у костра из прошлой жизни с тупой попойкой ограниченного контингента. Не потому, что дураки, а потому, что ограничение интересов налицо. А барышни ещё не забыли своей жизни в мире информационного засилья, где год общения с инетом может подковать в десятке профессий, минуя образование. Короче, Паксая лихо набралась и позволила Фуфу утащить себя баиньки под завистливые взгляды коллег. Лэйра так и не набралась - уползла следом своим ходом. А без женского догляда все разговоры свелись на баб. Дон ещё чуток поскучал и сам смылся, дабы не портить ребятам проводины.
        На следующее утро провожающие довели отбывающих до промежуточной цели в конце туннеля. Помогли спуститься на грешную степную землю, что очень не помешало. Ведь помимо грагов лишь армы способны прыгать по скалам с таким весом. Выпроводив стабилизатора с его системой за пределы Империи, надзиратели тотчас занялись маскировкой туннеля с вражеской стороны. И буквально на глазах вполне достоверно закидали его камнями - тут взрывных работ Аэгл не планировал, дабы не демаскировать объект. Но, Дон подозревал, что они с императором просто не хотят при нужде расковыривать плоды собственных же усилий. А такая нужда у них практически налицо: куча молодых да борзых, которым нужно найти заделье. Вот пусть и шныряют по туннелю к степнякам брать тех под микитки в вопросах международной политики. Разумно: дети от безделья портятся и заводят собственное мнение. Лучше уж спустить им его сверху, раз оно так совпадает в разрезе интересов.
        Когда за провожающими закрылась последняя щель в скале, Гнер с Фуфом встали на деловые рельсы. Не зря они так долго бегали сюда на разведку. Огляделись, как говорится, окрест. Теперь вполне целенаправленно занялись перетаскиванием барахла поглубже в лесную глухомань. Этакие дебри - три берёзки на квадрат - что колосились между туннельной скалой и соседним взгорком. Лагерь разбили на берегу тощенькой, но гордой речонки, громко рокотавшей и плевавшейся ледяными брызгами. Паксая с Тарьясом занялись обедом под бдительным присмотром Гортензии. Фуф с Гобом решили пробежаться по окрестностям - наверняка, больше для поддержания физической формы, нежели по делу. Руф с грагами, понятное дело, увязались за ними. А Вуг с Гнером зарылись в карты, стыренные из библиотеки каштартана Нуобата неблагодарными воспитанниками. Правда, Гнер достал и кое-что из наследства Гоба: почти такую же карту южного материка, где были указаны направления кочёвок разных местных племён. К тому же их названия, места зимних-летних стойбищ да сезонных слётов на всякие праздники. Были пометки: кто с кем воюет, кто и куда водит торговые
караваны. Классная штука. А в их деле так и вовсе незаменимая.
        К примеру, лично им почти на всём протяжении пути придётся иметь дело с народом кутуг. Тот, понятно, состоял из разных племён, но по оценке армов крепко держался друг друга. Все западные степи контролировались кутугами жёстко и непримиримо. При таких скудных жизненных ресурсах не до всякого там добрососедства. Нет, оно и тут есть, но, как и в прочих местах, довольно относительно. Обычаи с нравами тутошних дикарей дед знал довольно прилично. Ведь к нему и стекалась вся инфа раздобытая разведчиками армов, как это громко называлось. То есть, её приносили те ухари, что со скуки ходили в набеги за горы. Гнер вон самолично таскался в степи несколько раз, пока не приелось - есть, чем поделиться с непросвещённым стабилизатором системы. Правда, с кутугами он дела не имел - промышлял восточней. Но, по его мнению, достаточно узнать одного степняка, чтобы узнать остальных.
        Своего первого степняка Дон узнал уже к вечеру. И тот оказался совершенно нетипическим. На заброшенное горное поселение Фуф с Гобом набрели не случайно - дед знал, что где-то тут поселились отщепенцы-кутуги. И Гнер - хренов шифровальщик - приказал мужикам его прощупать. Впрочем, шифровались от стабилизатора коллегиально - заговорщиками оказались все, включая деда. КУС популярно растолковал подопечным, что такое блок защиты системы в башке внука. Дескать, БЗС заточен на сохранение их шкур любой ценой. А потому Дон вовсе не трус - он так своеобразно защищает всех от неожиданностей и внезапностей. Скажи ему, что нужно куда-нибудь сунуться, он мигом просчитает, что оно не надо в разрезе генерального плана системы. Потому шифроваться от него полезно в трёх случаях из пяти. Дон не ожидал, что скороспелый заговор ничуть его не расстроит. Тот даже посмешил стабилизатора своей никчёмностью: КУС первым бы доложил вышестоящему товарищу о внутрисистемных процессах. Да он, собственно, и доложил при первой же находке. Но, так было интересней для человеческих половинок скооперировавшихся мутантов.
        Находкой оказался хмурый парень довольно субтильной наружности при невысоком росте и скупой волосатости. Он явной принадлежал к простонародью. Бритая под ноль башка. Лицо попорченно шрамами - весьма оригинальными. У Гнера, к примеру, шрамы топорщились во все стороны как попало. Куда, как говорится, прилетело, там и оставило отпечаток. У парнишки они пролегали вполне упорядоченно, словно лицо нарезали, как хлеб, ровными ломтями. Шахматная доска, а не физиономия.
        - Его пытали, - холодно прокомментировал Гнер, когда находку поставили пред очи манипуляторов. - Слишком красивые шрамы.
        И Дон нисколько не поразился. Чисто по-человечески, он действительно считал, что каждый монастырь имеет право на собственный устав. И нечего критиканствовать, если ты сам не хлебал их монастырскую баланду. А СС вообще плевал на такие посторонние для нормального функционирования системы вещи. Он только уточнил у найдёныша:
        - Ты кутуг?
        - Айтан! - гордо вскинул тот подбородок.
        Его привели, а не притащили - нужды не было. Сказали ему: пойдешь с нами - он и пошёл. Деваться ему некуда, сбежать от таких воинов не сможет, так чего ерепениться? У него вон, даже обувки нет - далеко по камням убежишь?
        - Айтаны кочуют на востоке, - заметил Гнер. - Раб?
        - Раб, - не ответил, а прям провозгласил гордый обладатель незримых цепей.
        - От кого слинял? - хмыкнул Фуф, валясь на разостланный спальник имперской выделки. - Да ты садись, - похлопал он рукой рядом с собой.
        Парень недоверчиво сощурился на добродушного гиганта. Он Дону-то был по плечо, а остальным в пупок дышал.
        - Садись, - бросил Гнер.
        И тот подчинился. Было а Аэгле нечто такое, что не рекомендовало выделываться понапрасну. Дон по себе знал. Он поманил крутящегося рядом Руфа и попросил:
        - Сгоняй к Тарьясу. Подберите ему одежду. И сапоги. Ногу лишенцу померь.
        - На такого не подобрать, - со знанием дела определил давно оперившийся объект «Руф». - Ихние висеть будет, - кивнул он на Гоба. - А девки хай подымут. На него тока ихнее барахло пойдёт. И обувка. Я б своё дал. Мало будет, - солидно подытожил он.
        Оборванный, но непобедимый раб смотрел на пацана с большим уважением. Когда его выковыривали из развалин дряхлой сакли, Руф восседал на Ромео, чем сразил айтана наповал. Да и все эти титаны обращались с мальцом по-свойски, а не как с холопом. Значит, он свой. Значит, их мощь как бы распространяется и на его мальчишеские мослы.
        - А ты у Паксаи проси, - подсказал дед. - К Лэйре не суйся. Та сейчас не в духе. У неё Троцкий бузит. В поход рвётся.
        - Паксая даст, - поразмыслив, согласился Руф. - Она добрая.
        И свистанул выполнять приказ.
        - От кого ушёл? - продолжил допрос Гнер.
        - От Агрема, - нехотя процедил раб.
        - Эва как! - восхитился дед. - От самого шехая.
        Дон знал, что так назывались местные правители целых народов - что-то вроде ханов. Его тоже впечатлил подвиг парня. Слинять из такого рабства - это надо умудриться.
        - И что? Тебя не искали? - насмешливо поинтересовался развалившийся на соседнем спальнике Гоб.
        - Искали, - вновь загордился айтан. - Не нашли.
        - И сейчас ищут? - уточнил Фуф, переглянувшись с Гнером.
        - Да, - напрягся парень, но умолять, чтоб не выдавали, не стал.
        Армы опять устроили свои переглядки - теперь с одобрением.
        - Пропадёшь один-то, - заметил дед, вернувшись к разглядыванию карты. - Это здесь, что ли, айтаны? - ткнул он пальцем в карту.
        - Тут, - подтвердил Гнер.
        - Не дойдёт.
        - Он и на пару километров отсюда не уйдёт, - заявил Фуф. - Если бы не горы давно бы поймали.
        Оборванец махом учуял расположение к своей персоне и оборзел:
        - К себе возьмите. Лучше служить великим железным. Агрем - пёс. Такому зазорно служить. Вам служить буду.
        - У нас рабов нет, - сообщил Гоб.
        - Знаю. А я стану честно служить.
        - Дон, что скажешь? - с ласковой издёвкой осведомился Фуф.
        - А я тут причём? - проворчал он.
        - Тебе решать.
        - Он император? - округлились глаза оборванного провокатора.
        Дружный ржач распугал всё живое, что тут обитало - даже Гнер скривил рот в подобие улыбки. Веселье приманило грагов, что отирались рядом с щупами - выклянчивали охоту. Троцкий на правах вожака примчался первым. Нынче в системе все являлись обладателями сенсорных каналов - последних посвятили перед самым выходом в степи. Один айтан представлял собой кусок мяса, и Троцкий живо им заинтересовался. Гнеру даже пришлось прикрыть парня собой, чтоб кое-кто не раскатывал губу. А с флангов уже подкрадывались Ромео с Блюмкиным. Этим тоже пришлось перекрывать путь к законной добыче. Короче, через минуту все были на ногах - один гость на карачках, уткнувшись носом в землю. Пришлось звать щупов, дабы те поспешили со сборами на охоту. Примчался Руф и передал пожелание дам, чтоб все крикуны провалились к едрене фене. Пришлось Дону убеждать мужиков седлать скакунов. И самим отправляться кормить скотину. Включая вдову с дитями - Гортензия уже требовательно вопила на весь белый свет. Небось, девки подначили.
        И это они зря. Накликали себе геморрой. Когда в лагере остались пресловутые эгоист да старый с малым. Ещё один гоблин: страшный, но мирный. И все они досадливо ожидали гостей, что вот-вот вывернут из-за соседней горки. Принесла нелёгкая - раздражённо бухтел про себя Дон, пересчитывая жёлтых клопов, ползущих по сетке. Двадцать семь рыл. Только в пределах видимости СС. А в степи полкилометра - не расстояние. Тут уже через пять минут может нарисоваться средней руки войско. И застать кровожадных мутантов над телами подло убиенных сородичей. Веселуха! Нет, если он выживет, так наваляет девкам, что не обрадуются. Правильно их дед по всякому кроет: дуры они дуры и есть. Хорошо хоть в панику ударяться не умеют. Сидят у костра и требовательно зыркают на своего стабилизатора - ждут команды.
        А он не стал спешить. Если не можешь немедленно победить врага, обескуражь его. Наскреби времени на козырную идею или подход подкрепления. На последнее надежда малая - ребята всего пару часов, как ушли. Вряд ли в этих горах - да без радаров-манков гадин - они быстро раздобудут еды на такую прорву, как четыре с половиной грага. Только успел подумать, как дремлющая Гортензия приподняла голову. Посопела, дабы убедиться, что еда действительно пришла, медленно поднялась. Натурально подбоченилась и злорадно квакнула. Бестолочь просто убил наповал: подполз по-пластунски в Дону и распластался на пузе. Точно с той стороны, откуда врагов не ждали.
        - Во даёт! - восхитился стабилизатор.
        - Он всегда так делает, - отмахнулась Паксая. - Без тебя всё за деда прятался. Теперь просёк, что ты у нас главней.
        Тем временем Размазня подтянулся к матери. Встал рядом с самым решительным видом. Даже землю пару раз копнул, будто бык на корриде.
        - Ну, и какой же он размазня? - укорил Дон, перейдя от четвёртого проникновения к пятому. - Нормальный парень. Просто интеллигентный. А в деле вон, чисто тигр.
        - Переименовали уже, - пробубнила Лэйра, старательно занимаясь своими прямыми обязанностями.
        - Они его теперь Рамазом кличут, - поделился дед, также сосредоточившись на дистанционном проникновении. - Совсем-то имя не изменить. Привык уже парень к этим звукам. Вот, пришлось подкорректировать. Лэйра, ты этого петуха в авангарде Дону передай. Ты сколько подцепил на синхронное выключение? - уточнил он у внука.
        - Семерых. В первом ряду. Пока ограничусь. Не хочу расслоения контроля.
        - Правильно, - сосредоточенно бормотал дед. - Тогда не угадаешь, кто с крючка сорвётся. А я второй работаю. Борзые не только в первых рядах разъезжают. На всех-то борзых, - бухтел он, - первых рядов не напасёшься.
        - Лэйра? - спросил Дон.
        - Те трое, что скачут слева на отшибе. Больше не могу. Концентрацию теряю.
        - Лэли?
        - Петуха забери, - процедила та. - Я ещё двоих держу. Могу упустить.
        Тарьяс с интересом разглядывал загадочных спутников. Всю эту их непонятную волшбу. Лучше бы следил за врагами. Взял бы какой-нибудь дрын…
        Последнюю сотню метров всадники проделали шагом. Чего-то там каркали, пересмеивались - Дон не вникал. Итак, повезло: на скаку столько голов одновременно не подцепить - времени не будет. Наконец, где-то шагах в двадцати они остановились.
        - Эй! - лениво окликнул непрошеных гостей один из воинов. - Ты смотри, кто к нам идёт?! Кто подарок несёт? Эй, старик! Чего так мало?!
        - Ай, хороши девки! - откликнулся второй.
        - Три на всех! Это мало! - забеспокоился кто-то. - Как делить станем?!
        - Отличные девки! Красивые девки!
        - Эй! Старик! Чего встали?! Веди их сюда!
        - Веди-веди! Давай-давай!
        Главарь понукнул коня сделать ещё несколько шагов. Привстал в стременах и проорал:
        - Вы кто такие?! Что делаете на нашей земле?!
        Отвечать ему никто не спешил: некогда, заняты. Боевой режим СС нацелился на крикуна, рассчитывая цели, на которые мощности хватит наверняка. На первый, так сказать, залп. Тут же был произведён расчёт на подавление целей без летального исхода - получилось чуть ли не втрое больше. Где-то пятнадцать мужиков Дон может как следует оглушить. Повалятся с коней, а потом… А что потом? Паксая их всех с одного арбалета уделает? Одним махом семерых побивахом? Кино и немцы. Нет, Гортензия нескольких точно сметёт. Это в первой атаке. Да Рамаз коней напугает - больше ему пока не осилить. Испугаются чёрной магии? Рванут спасаться? Не факт. Эти степняки отчаянный народ. С мозгами дружат редко, отсюда на лицо отвага.
        Прямо над ухом взвизгнула Гортензия - Дон чуть не обоссался. Чуть не упустил пойманных рыбок и чуть не двинул ей в рыло. Тут же осознал, почему на них не налетели кречетами эти степные орлы. Ну, конечно: Гортензия! Это чучело, кого хочешь, обескуражит до самых печёнок. И ведь не мечется дурой полоумной. Какая умница! Но, вся прям, как арбалет на взводе. То и гляди, сорвётся с места. А степняки это чуют - вот только не представляют масштабов разрушения, производимых этой бронетехникой… Представляют - опроверг СС. Граги охотились на этих землях, прежде, чем наткнулись на туннель и…
        Дон выдохнул и слегка расслабился. Медленно поднялся, чтоб концы каналов проникновения не высыпались из башки. Опёрся локтем на рогатую башку и уведомил:
        - МСДАП-1131 СС-033!
        - Что ты говоришь?! Что за чушь несёшь, человек?! - с деланным пренебрежением осведомился молодой петушок в жутко пёстрой, какой-то бестолково-многослойной одежде.
        - Ты спросил, кто я такой! - членораздельно и бесстрастно напомнил Дон. - Я ответил: МСДАП-1131 СС-033!
        - И что эта тарабарщина значит?!
        - Что я не человек! - монотонным голосом оповестил Дон.
        Петушок хотел что-то крякнуть, но ему в ухо уже нашёптывал приблизившийся всадник. По мере усвоения инфы, масляна головушка всё больше уходила в плечи. Шёлкова бородушка отклячилась под распахнутым клювом. Головорезы, которых судьба так обрадовала лазутчиками прямо у порога дома, нервно зашевелились в сёдлах. Ещё ничего не поняли, но уже засомневались, что их обрадовали, а не огорчили. Оставаться в напряжении становилось всё трудней. И чужих держи, и своих придерживай - блок защиты системы всё порывался произвести несанкционированное срабатывание. Долго так продолжаться не может.
        Гортензия, словно прочувствовав его муки, шагнула вперёд и от души взвизгнула. Дон чуть не полетел на землю, лишившись опоры. А она набрала в грудь воздуха и устроила такой концерт, что все каналы проникновения сдуло в единый миг. Уши заложило, в башке запрыгали световые пятна. Дон и сам не понял, с какого перепуга вдруг прыгнул вперёд. Да так лихо, что чуть не навернулся. Оставшийся без присмотра боевой режим дал залп с обоих бортов. По первым целям, что подвернулись глазам обалдевшего носителя всей этой биомутанической требухи. Пятеро всадников с правого фланга завопили дурными голосами. Принялись раздирать виски, заваливаясь с коней по разные стороны. Среди остальных началось броуновское движение, в которое ударил разогнавшаяся бронированная торпеда. Дон машинально рылся взглядом в тучах пыли, где кувыркались человеческие и лошадиные ноги. Поймал чью-то голову - почувствовал новый залп своей батареи, успевшей наскрести сил на одиночный залп. Ответного вопля не услышал - что вообще можно расслышать, когда взбешённая дама перешла на повышенный тон. Зато заметил, как Рамаз с разбега боднул
пытающегося отчалить всадника. Попал прямо под зад коню. Тот и отбрыкнуться не успел, как пропахал носом землю. Всадник улетел куда-то через его голову.
        А взгляд опять поймал чью-то голову. Опять залп. Ещё голова, ещё залп. Глаза жили своей жизнью, торопясь воспользоваться полной свободой. И в башке, и снаружи всё перемешалось. Дон оглох и окаменел. Тут и ноги отказали - он больно плюхнулся на задницу и завалился на спину. Потом провал. Потом обнаружил себя на карачках и расчихался - пыли полон нос и глотка. А глаза зацепили уносящегося прочь всадника. Залп! Тот схватился за голову, но в седле удержался. Повалился на шею коня и ударил того в бока пятками. Перед самым носом проскакал, задрав хвост, Бестолочь. Шагах в пяти от того же носа бился конь с разорванным боком. Ещё один конь уносился прочь, вскидывая задом. Промелькнул Рамаз… Дурдом!
        Дон взял себя в руки. Развернулся и пополз прочь от этого балагана. Кто-то перехватил его поперёк тела и оторвал от земли. Попытался поставить на ноги - те упрямо подгибались. Тогда его усадили - Тарьяс заботливо заглядывал в разъехавшиеся глаза неадекватного мутанта. Дон тряхнул башкой. Оказалось, что глаза в порядке, просто слезятся всё от той же пыли. Голова гудит, но мозги в здравом уме. Первая же мысль была незыблема как аксиома: манипуляторы не являются оружием массового поражения. Они вообще не являются оружием, ибо на поле боя совершенно теряются. Их воздействие требует спокойствия и сосредоточенности. А какая тут, к чёрту, сосредоточенность в таком бедламе?
        - Соображать способен? - поинтересовались рядом голосом деда.
        - Способен, - буркнул Дон, из вредности пялясь перед собой.
        - А раньше что мешало? - ядовито осведомился КУС. - Какая нечисть тебя цапнула в задницу? Куда ты полез, малахольный?
        - Это не я, - брякнул Дон, с ужасом сознавая, что так оно и есть.
        - Ну да, - легко согласился дед, присаживаясь рядом. - Это БЗС. Когда он включает режим защиты системы на полную катушку, над ним можно потерять контроль. Вот ты и потерял. Задачу выполнил: угрозу устранил. Но сам подставился под удар. Ладно, это степняки. У них полна башка суеверий, что воюют на твоей стороне. А вот против настоящих воинов на открытой местности это не сработает. Кто-нибудь из них обязательно тебя прикончит.
        - Как я их понимаю, - вздохнула подошедшая Лэйра и тяжело опустилась рядом: - У самой руки чешутся. Донатик, ты законченный свинтус. Не пугай меня так больше никогда. Вуг! - жалобно простонала она. - Дай настоечки хлебнуть. Голова раскалывается. И в коленках вибрирует.
        Дед вздохнул и вытащил флягу.
        - Разве им можно? - забеспокоился Дон. - Ты ж говорил: порвёт.
        - Разбавляю, - отмахнулся дед и протянул Лэйре флягу: - Глоточек!
        - И когда это они к ней пристрастились? - начал раздражаться Дон, чувствуя, что он что-то упустил.
        СС тотчас это подтвердил, а блок БЗС оживился. Дон чуть не взорвался изнутри, и СС его задвинул, дескать, не нервируй союзника. Зато стабилизатор впервые ощутил потребность добровольно приложиться к Вугову пойлу. Отнял флягу у щупа и приложился. Оно и разбавленным не стало вкусней, но быстро взбодрило. Даже возникло желание обойти поле боя для оценки затраченных усилий в разрезе полученного выхлопа.
        Выхлопнуло изрядно. Ладно ещё трупы - те хотя бы молчат. А вот стоны раненых просто добивали психику. Он заметил Лэйру, что продвигалась параллельным курсом. Вот она застыла - через несколько секунд вопящий окровавленный человек затих и замер. Удар милосердия - скривился Дон, понимая, что это правильно. Гортензия, урча, пожирала лошадь - сегодня она сама добыла себе обед. Рамаз обедал отдельно от матери: сам завалил, сам и употреблял. Дон походя коснулся сознания героя - тот был жутко доволен. Бестолочь носился между матерью и братом - его рвало пополам: у кого бы пристроиться? Буриданов осёл. Беда у малого с детерминизмом. Ни Бог, ни судьба, ни природа не могут помочь в выборе кормушки. Остаётся последний вариант: человеческая воля. Дон притушил эмоции бедолаги, и тот привычно присоединился к матери.
        Лэли было не видно. Блуждающий неподалёку дед сообщил, что они с Джугу ловят коней. Парень не выдержал: вылез из норы, куда прятался от сынка шехая Агрема - того самого петушка. Подобрался ближе к месту стычки и первым сориентировался, что добро пропадает. Махом обуздал одного из взбесившихся коней. Затем помог с тем же Лэли. Кони-то мало пострадали. Часть всадников попадала, а они помчались спасаться. Вот Джугу с Лэли и бросились их приводить в чувство. Гнер же говорил: коней отожмём у степняков - вот и отжали.
        - Да уж, отжали, - проворчал Дон, любуясь делом рук своих.
        Единственный плюс: из всех блюд на этом пиру Гортензия выбрала конину. Если это не вмешательство Лэли, значит, победа человеческого разума над скверным воспитанием грагов.
        Скверное воспитание армов было не победить. Когда ребята вернулись, досталось всем. В первую очередь Дону, который хреново стабилизирует свою систему. Отправил воинов пастись, а сам занялся дилетантщиной. Потом Гнер надавал по рогам Лэйре, как зачинщице всего безобразия в целом. Дескать, если бы она не кочевряжилась, и лично занималась прирученным зоопарком, армы бы не покинули вверенное им подразделение. Затем, как честный человек, он покритиковал себя - при этом в его голосе скрипели вечные льды. Тем временем Фуф с Гобом выкопали потрёпанного петушка. Как ни странно, именно он выжил в этой свалке.
        - Вставай, паршивец, - пнул Гоб его высочество. - Не выламывайся, не так уж сильно тебя приложило. Не к лицу сыну великого шехая Агрема трусить и кривляться.
        - Откуда знаешь? - прошипел шехайский отпрыск, с трудом поднимаясь на перешибленной ноге. - Наш друг великий Гарасин! Он из касты железных. Он убьёт тебя, как собаку…
        Гоб аж поперхнулся от такого сюрприза. Не нашёл, что сказать, и резко помрачнел.
        - Ты тупой или слепой? - выручил его Фуф, отвесив высочеству нравоучительную затрещину. - Глаза протри. Или ты ещё не видел железных живьём?
        Парнишка сморгнул, пошевелил губами и выдал:
        - Ты железный. А где Гарасин?
        - Умер, - не стал вдаваться в подробности Фуф. - И больше не смей упоминать его имя. Перед тобой его сын, - кивнул он на Гоба. - А он не любит, когда всякая падаль касается имени великого отца.
        - Он был друг моего отца! - завопил возмущённый несправедливостью шехаёныш.
        - Лжёшь! - рыкнул Фуф, сомкнув свою лапищу на шее упёртого придурка.
        - Оставь, - бросил Гоб. - Теперь это не имеет значения.
        - Согласен, - хлопнул его по плечу Гнер. - Дон, вы бы шли отдыхать. Мы тут сами разберёмся.
        Как они станут разбираться, не хотелось даже думать. Потому и не думалось. А вот нормальное развитие продолжающегося эксперимента порадовало: Троцкий и Блюмкин с Ромео тоже набросились на конину. Охота была не слишком удачной - без щупов оно и понятно. А надолго задерживаться мужики не решились. Торопились вернуться. Дон мысленно обласкал грагов и потащился в лагерь врачевать ободранные колени. Да менять разодранные штаны.
        Армы управились супер быстро. Допросили принца и свернули ему шею. Встретили Лэли с айтаном и помогли притащить в лагерь семь оболваненных коней. Щупам пришлось потрудиться, дабы те не шалели в присутствии грагов. Гнер приказал махом сворачиваться. Те, кого сегодня укокошили, были всего лишь разведкой. Ещё целая сотня, приданная шехаем Агремом взрослеющему сынку, лениво прохлаждалась в нескольких километрах отсюда. Ожидала своего бестолкового господинчика - будущего великого вождя с вечным зудом в заднице. Это уже прокомментировал Джугу, лихо скидывая лохмотья и переодеваясь в отличный охотничий костюм южной Империи. Он же заверил армов, что сумеет провести их на север в обход становища Агрема. Не до самого побережья, но достаточно далеко. И не степью, а горами. Хвастливое обещание мужики проигнорировали - с доапокалиптической картой они и сами, кого хочешь, куда угодно проведут.
        И, естественно, этими самыми горами, что выходили как раз к искомому мысу. Собственно, и здесь, и дальше за проливом была единая горная система, разрезанная водой в достаточно низком месте. Материки любят это дело: то сходятся, то расходятся. Сейчас они, скорей всего, пребывали в стадии затянувшегося расставания. В связи с этим Дона весьма беспокоил вопрос целостности тоннеля. Он читал, будто материки каждый год проползают один-два сантиметра. Если и так, то самим материкам на это плевать - они ж не на привязи. А вот тоннель как раз привязан к обоим. И выходит, за полтысячи лет мог растянуться или ужаться на целую сотню метров. Если это и бред дилетанта, то довольно пугающий. А вдруг он лопнул, раз эта одна сплошная труба? Делиться сомнениями с объектами системы не стал - боялся в одиночестве. И, кажется, неосознанно начинал молиться. Даже миграция грагов не утешала: кто его знает, как эти черти сюда притащились? А вдруг, это пробная диверсия северян? Психов-то везде хватает. Поразительно, но паранойя здорово помогала преодолевать хлопотное бегство через горы: отвлекала внимание от реальных тягот
пути.
        Тягот нормального человека на лошади, которую прямо трясёт от грагов, стоит слезть с её воспалённых мозгов. Точней, нормального гада, способного на них залезть и успокоить бедное животное. Армы, под которыми местные обычные убористые степняки гнули спины, предпочитали более устойчивых бронированных скакунов. Они и дома-то катались на першеронах - лишь иногда снисходили к особо крупным степным экземплярам. А тут и вовсе без вариантов. Отсюда их повышенная проходимость. Граги превосходные альпинисты, а лошадок приходилось перетаскивать черед некоторые участки чуть ли не на себе. Правда, кормить их было немного проще. Зато самих не превратить в корм значительно трудней.
        Промаялись с этой биологической несовместимостью - грагов с конями, а коней с горами - три дня. В конце концов, армы поставили вопрос ребром: они, мол, и на своих двоих хороши, а лошади хреновы на всех четырёх. Нет, в качестве несунов поклажи граги перед ними полные обалдуи и неряхи. На них барахло нужно не привязывать, а приколачивать, чтоб не растрясли. Но, барахла у них немного, а нервов и того меньше. Короче, за следующие три дня скормили бедолаг ненасытным бронированным утробам. Взамен получили ещё одно подтверждение межвидовой теории: граги заточены на то, чтобы иметь кормильцев. И защитников, как бы нелепо это не звучало. Ведь при своей чудовищности, они были довольно пугливы. А напугавшись, совершенно переставали шевелить мозгами, эксплуатируя лишь два сценария: свалить, или навалиться на врага без раздумий.
        Погоня шла по пятам - а куда ж от неё деваться? Любил шехай своего отпрыска, или относился к нему утилитарно, имея десяток таких же - обид он прощать не привык. Три неполных десятка загубленных воинов для него так себе - щелчок по носу. А вот покушение на своё кровное это дело принципа. Так что в первый заход разбирались с погоней уже к концу четвёртого дня. Первым её заметил Джугу - Лэйра упорно именовала его Джучи, намекая на Чингисхановский апломб парня. «Железные» категорически пренебрегали заметанием следов. Дон с Вугом их категорически поддерживали. Чтоб замести следы грагов, требовалась целая команда метельщиков. Джугу волновался и постоянно пасся в арьергарде их арьергарда. Подолгу сидел в засаде, а после догонял работодателей по тем самым следам. Хотя, уже не работодателей - объектов его системы. А что поделать? Пришлось, чтоб на парня не облизывались. Пока что граги научились не быть людоедами лишь при наличии альтернативной пищи. Без неё наука мигом выветривалась из-под лобовых таранов.
        Место битвы с передовым отрядом сына произвела на Шехая Агрема неизгладимое впечатление. Иначе он не послал бы на борьбу с обидчиками аж пять сотен. С этим не повезло: они у шехая оказались под рукой. Как раз недавно племена собрались вместе на какое-то мероприятие - было кого послать в погоню. Очень надеялись на то, что в горах такое количество лошадей не прокормить. Значит, долго вся эта богадельня не продлится. И тут неудача: джигиты шехая начали преследование не с места расправы над шехаёнышем. Они зашли откуда-то сбоку прямо из степи, сэкономив себе пару дней пути. Собственно, за это время преступники и шпионы как раз поравнялись со стойбищем, что лежало по другую сторону узкого горного хребта. А катет - изрекла на это Лэйра - всегда гораздо короче гипотенузы. И в этот раз он достался врагу. Так что вражеские кони ещё не успели оголодать на скудных горных харчах. А вот свои уже - кроме травы им нечего было предложить.
        К вечеру четвёртого дня армы специально устроили свинячью кормёжку грагов. Те не столько порвали, сколько растоптали двух жеребцов и размазали их по дну ущелья. Девчонок отправили вперёд, а вот Дону посчастливилось присутствовать на дикой вечеринке. Гнер с Фуфом не стали стреножить бедный обед и милосердно вскрывать ему горло. Не позволили и Дону безболезненно выключить ему мозги. Они спустили грагов на коней, предварительно преградив ими же все пути к отступлению - и собой заткнули пару дыр. Естественно, кони метались, естественно граги их настигали и валяли по земле. Жрали практически живьём. Слава СС, Дон лишён ночных кошмаров - его сны под неусыпным контролем системы внутренней безопасности.
        Джугу оказался умней стабилизатора. Примчался из засады, доложил, что враг уже на подходе и смылся обратно в засаду. Обед в зоопарке он пропустил. Но и «крошки», оставшиеся на столе, чуть не довели парня до обморока. А вид Троцкого с костью в зубах чуть не заставил передумать насчёт выбора компании. Но он не соблазнился предложением уйти в тыл. Толи отвага такая безумная, толи просто дурак? Решил полюбоваться, как три арма да три чудища разметают толпы врагов. Вот Дон вполне бы обошёлся, но мозголом ребятам был нужен. Не столько для мозголомной практики, сколько ради управления в бою грагами. Совместных сражений они ещё не давали. А печальный опыт с Гортензией показал: глаз да глаз да паразитами. Дед остался присматривать за щупами и заходом врага в тыл, а Дон отправился на передовую. Его засунули повыше на склон, в неприметную щель и велели не высовываться. Армы пропали с глаз. А граги просто прилегли среди камней - их шкура идеально сливалась с этой частью горного пейзажа.
        И всё-таки первым в бой вступил он. Не потому, что самый умный, а потому, что самый невоеннообязанный. Десяток разведчиков, что шли впереди отряда степняков, моментально углядели его на склоне. Не так уж высоко он и сидел: метров десять от подножья этой части склона. Наверно, невоеннообязанность прописана у него на физиономии - иначе, как объяснить, что разведка не стала таиться? В смысле, от Дона. Беспрестанно зыркая по - и даже принюхиваясь - двое самых инициативных решили взять языка. Спешились и полезли в горку. Остальные встали под ней так, чтобы коням было, где быстро развернуться и удрать. Четверо насторожили луки. Остальные вскинули арбалеты - и это странно. Гнер говорил, что степняки ими не пользуются. Что взводить их в седле невозможно. Но Дон тут же сообразил: это не против людей, это против чудовищ. То, что Гортензия тут не одна, наверняка, вычислили по следам.
        Убрать альпинистов можно было в один присест. Но у Дона вдруг включилась военная смекалка - откуда и взялась? Он дал им время насладиться восхождением - даже руки демонстративно уложил на камень: безоружен и глуп. Убивать сразу не стал - просто помог оскользнуться и съехать назад. Потом ещё раз, когда до него оставалось не более метра. Операция по взятию языка затягивалась. Внизу на безруких недотёп зашипели. Вот странно: эти степняки не были привычными Дону узкоглазыми коренастыми крепышами. Они ничем не отличались от прочего населения южного континента - явно прибежали сюда спасаться от войны. Но айтан Джугу был скроен совсем на иной фасон: как раз больше похож на землян-степняков. Отчасти. Размышляя о межнациональных различиях, он скользнул взглядом по всадникам и заметил Гоба. Тот на секунду вынырнул из густого кустарника за их спинами. Чуть ли не у самых конских хвостов. Арм чиркнул себя пальцем по горлу и пропал. Дон понял, что всё делал правильно, а теперь пора. Сконцентрировался, ударил - почти добравшиеся до него альпинисты завизжали и покатились вниз. Два крайних всадника подались от
склона во избежание сшибки. Ещё двое отвлеклись на их телодвижения да агонию скалолазов. Остальные продолжали бдить, но их это не спасло.
        Гоб встал и метнул ножи - два лучника, даже не пикнув, повалились на шеи лошадей. Остальные двое резко развернулись и пустили стрелы в пустоту. В тот же миг Гнер пролетел меж двумя арбалетчиками. Одного он буквально выдернул из седла и уволок за собой на землю. Второй, хрипло взвыв, завалился на бок и вывалился из седла. Кажется, Гнер успел его толи порезать, толи пырнуть. Сам он приземлился на колени шагах в пяти от морд загоношившихся коней. Развернулся, прикрывшись полупридушенным телом - два болта впились в дёргающегося мужика, что пытался отодрать от горла могучий локоть арма. Обезоруженные арбалетчики выхватили сабли. Понукнули коней на исполина, что отбросил в сторону обмякшее тело и вытаскивал свои клинки. Это Дон уже заметил краем глаза - он ударил по лучникам, наложившим стрелы. Непонятно: завалят их ребята, не завалят - к чему такой риск? Два тела, хрипя, рухнули на землю. Тут и Гнер покончил с арбалетчиками. Подробностей Дон не разглядел за конской тушей, прикрывшей друга. Но крики и неизбежный финал с обрушением тел зафиксировал. На всё про всё ушло чуть больше минуты - отчитался БЗС.
И это ещё Фуф с грагами не выступили с обязательной программой. Где их носит?
        Где-то неподалёку, судя по разлетевшемуся в ущелье визгу. Кто-то там не дождался разведчиков и сунулся следом. Гнер с Гобом уже испарились. Дон вздохнул и полез вниз. Рискнул пренебречь ползанием за камушками. Ломанулся через заросли кустов, то и дело, запинаясь ногами о булыжники - боялся туда отвлекаться. Наткнулся на каменный завал - через него не полез. Сунулся в обход и чуть не врезался башкой в бронированную задницу. В лицо не узнал, но понял, что граг кого-то треплет. Это они любят. На это они теряют уйму времени - мелькнуло в голове. Зацепил канал, наподдал затейнику приказом по баловству. И тот вмиг сорвался куда-то вперёд, оглушительно визжа. А инициатор этой инициативы остался открытым на все стороны. Убивай его, кто хошь! Они и попробовали - тело само собой дёрнулось в сторону и завалилось за длинный плоский валун. Система внутренней безопасности реагировала на увиденное глазами быстрей человека. Она же не позволила высунуть голову над камнем - по его макушке тотчас противно бряцнула стрела. А боевой режим послал ответку сбоку почти от самой земли, о которую ударилась щека. Только
теперь Дон увидал собственными глазами заваливающегося лучника. Всего-то шагах в десяти. В упор бил, сука!
        Наконец-то, заработала и собственная половина мозга. Он сразу же увидал Фуфа. Тот крутился, как бес, отбиваясь от троих противников. Положение не критическое - просигналил БЗС. Дон приподнялся и заметил Гоба. Тот как раз проломил кому-то в прыжке грудную клетку. Приземлился, перекатился, подскочил, крутанулся, полоснул саблей по очередной преграде, ткнувшей в него копьём. Снова ушёл в перекат. Положение не критическое - оценил БЗС. Гнера было не видать, и стабилизатор встревожился за один из объектов. Настолько, что Дон подскочил с земли и запрыгнул на валун. Справа Блюмкин кого-то топчет - приказ бросить маяться фигнёй и продолжить драку. Далеко впереди Троцкий отправил в полёт одно тело и тут же обратным движением головы насадил на рога второе. Третье тычет ему в бок копьём - бесполизняк. Блок защиты системы рапортует, что ранений у объекта «Троцкий» не обнаружено. Психологический фон в норме, в оголтелое бешенство не впал. Но, где же Аэгл?
        Система распознавания даёт сигнал: влево. Дон не стал терять время на разглядывания - рванул туда. Боевой режим тотчас влепил заряд в кинувшуюся навстречу башку. Дон отшвырнул загнувшегося орущего мужичка - дальше. Тело резко пригнулось и выпрямилось - над ним что-то вжикнуло. Чуть не ткнулся мордой в землю, но устоял и дальше. Впереди две рыскающие спины машут руками. Проблески сабель раздражают глаза. Одна спина резко подаётся назад. Дон активен, кровь кипит, энергия вырабатывается. Выдох, удар пучком энергии в затылок - еле успел отскочить. Степняк рухнул на спину, вцепился в виски. На его место справа выскакивает мужик с копьём. Дона в упор не видит. Лезет вперёд, а там Аэгл - вот и свиделись.
        Справа и слева на него наседают одновременно, но БЗС почему-то выбирает копейщика. Гнер на секунду открылся - копьё летит в грудь. А пучок энергии в бритый затылок над ним. Гнер ногой отшвыривает клюющее носом в землю копьё - за ним следом валится и сам воющий копейщик. Гнер отбивает удар слева, уклоняется от правого. Ему уже ступить некуда - вокруг сплошные трупы. Правый степняк рвёт дистанцию, пытаясь задавить его серией молниеносных ударов. Но БЗС опять бьёт не в него, а в новичка, подоспевшего на подмогу. Дон не успел удивиться, как в молниеносного активиста врезалась бронированная визжащая глыба с драным ухом. И впечатала вопящего степняка в каменную стену - в больших чёрных глазах скорей ужас, чем боль. А ведь Ромео у них не самый крупногабаритный.
        Дон переступил через скрюченное агонизирующее тело, и тут же в башке вспыхнуло предупреждение: объект «Джугу» покинул систему. На его памяти это впервые, но стабилизатор мигом понял: парня больше нет. Он ввязался в драку вместе с новыми друзьями, которых почти боготворил и вот… Дон машинально развернулся. Хотел найти взглядом тело парнишки… Его снесло чем-то тяжёлым - брюхо со всей дури впечаталось в землю. Лбом приложился так, что искры из глаз. Но тело мигом перекатилось на спину - над ним возвышался Гнер. Обе сабли воткнуты в землю по бокам. А он плющит башку щербатого худого степняка двумя палками… Двумя половинками копья. Ими же сворачивает набок морду героя, сунувшегося к нему слева. Аэгл, отшвырнул обломки, цапнул левую саблю. Правую руку, изогнувшись, протянул Дону:
        - Шевелись!
        Вздёрнул стабилизатора на ноги, подхватил вторую саблю, сухо бросил:
        - Держись рядом.
        Дон приготовился стоять с ним спиной к спине. Но вдруг всё закончилось. Система слежения показала жёлтых клопов, уползающих от белого жука в центре сетки. От его жука. Слева неподалёку копошился синий таракан «Гоб». Второй - «Фуф» - торчал к центре серой блямбы. Это он оседлал Троцкого и подгонял бегущего врага. Только бы не увлекался. Хотя вряд ли, не дурак же. Гнер закинул в ножны левую саблю, отёр ладонью лицо, приказал:
        - Уходим.
        К Дону с весёлым кваканьем подкатил Блюмкин: морда в крови, глаза в восторге.
        - Давай подсажу, - пригнулся Гнер, подцепил его ногу и подкинул вялое тело на спину. - Здорово я тебя приложил. Вон морда вся серая. Но, ты молодец. Твой проход ко мне был ничего себе, - хвалил он уже на ходу. - Только последнего прощёлкал. Чуть копьё в спину не словил. Гоб! Уходим!
        Дон не стал объяснять про Джугу. Потом. У него дико шумело в башке, звенело в ушах, а тело вот-вот растечётся киселём по спине грага. Но он доволен. Сегодня они с БЗС были заодно. Сегодня у него почти получилось. Интересно: а когда окончательно получится, сможет он навалять арму?
        ГЛАВА 14
        НИЧЕГО НЕТ ПОДОЗРИТЕЛЬНЕЙ ХЕППИ-ЭНДА
        Дон взасос надеялся, что кутуги обосрутся после первой стычки, как надо. Никто не считал, но система распознавания выдала приблизительную цифру вражеских потерь: семьдесят три с учётом заваленной разведки. Остальные должны были весьма убедительно расписать все ужасы свалившейся на них чёрной магии вкупе с чудищами. Иначе, как объяснить такие потери, если у противника всего три человеческие боевые единицы? Да, супер воины непревзойдённых кондиций, но три есть три. Короче, надежда Дона имела все права на жизнь, но Гнер первым её беспощадно растоптал. А кутуги прошлись по ней вторым эшелоном. Правда, следующие сутки они больше не рыпались - и даже не приближались. Но армы дружно проголосовали: кутуги не уйдут. Пришельцы не постеснялись продемонстрировать себя во всей красе - они попали в разряд очень большой опасности. А кто же пустит большую опасность гулять по собственной земле? Её не один век отвоёвывали у конкурентов, чтобы вот так просто - за здорово живёшь - отдать каким-то проходимцам. Дон предложил, мол, давайте им объясним, что мы реальные проходимцы: пройдём и пропадём навечно. Ребята
посмеялись и заявили, что это даже не смешно.
        А потом начали подыскивать место для второй стычки. Эту они намеревались провести на своём поле. Гнер даже прихватил Лэйру с Троцким и унёсся разведывать географию впереди. Вернулись они ночью, когда остальные толь-только сгоношили привал. Аэгл велел всем поднимать задницы и шевелить костями. Граги, сожрав последних лошадей, были не расположены к прогулкам. Но, победа над их бывшим вожаком давала о себе знать: даже Троцкий признавал лидерство Гнера в некоторых вопросах. Он плотно заправился после разведки и навтыкал сородичам для бодрости - сама Гортензия не посмела огрызаться. К выбранному генералом месту не шли, а почти бежали. Добрались уже после полуночи и упали мёртвыми. Девчонок хватило только на чай - остальное взяли на себя бодренькие, как сволочи, армы. Запекли на углях конину, сварили болтушку и встали на стражу. То есть, сели рядом с Доном и поминутно требовали отчёта о передвижениях противника. Тот вряд ли куда-то передвигался, грамотно используя ночь для восполнения сил. Кто гоняет лошадей по горам в темноте? К тому же полукилометровая зона контроля стабилизатора в горах вообще стала
с гулькин нос. Мужики отстали от недотёпы и убрели в предрассветный туман в компании Блюмкина с Ромео.
        Дону не дали выспаться, не дали поесть нормальной горячей пищи, и не дали высказаться, когда он узнал, что кутуги так и стоят на месте. Мужики притащили пару языков и посчитали, что стабилизатору без допроса просто не выжить. КУСа они почему-то не тронули, а сам дед самоустранился. Донн сонно пялился на крупного для степняка воина с шикарным стильным хвостом на затылке. Бородатая рожа философски настроена на грядущие испытания. Пальцы всё время где-нибудь что-нибудь расчёсывают. Уже одно это отбивало всякое желание подходить к нему ближе, чем на пять метров. Да и то с учётом направления ветра: а вдруг блохи используют его для десантирования на удалённые предметы? Второй язык перерос Руфа года на четыре - не больше. Он жутко трусил и горячо любопытствовал на лагерь чародеев. Более всего парня поразили не Троцкий с Блюмкиным: самые габаритные да колоритные. Его сразил Руф, которого взяли в кольцо Рамаз с Бестолочью. Мальчишка изо всех сил трудился, почёсывая троглодитов в самых нежных местах, которые у них ещё были. Рядом валялась Гортензия и благосклонно наквакивала старательному чесальщику что-то
нежное. Было чему позавидовать.
        Допрос показал, что кутуги и рады бы сдристнуть отсюда в единый миг в едином строю. Но, шехай Агрем жутко неверующий на всякие сказки, пусть они и воплотились в жизнь на глазах нескольких сотен свидетелей. А следовательно, будет казнить. Нет, казни у кутугов не что-то беспорядочное - как шехаю взбрендит. От такого шехая народ может вполне себе запросто уйти во чисто поле. Были прецеденты. Но, больно уж кутуги не уважают трусость, выискивая её следы даже в мелочах. Традиции, етить их. Заявление Гнера о том, что они тут не в набеге, а просто пробегают мимо, степняка озадачило. Прежде железные воины никогда не пробегали мимо возможности свернуть кому-нибудь шею. Баб, правда, не трогали - с собой уводили. А вот мужикам, попавшим под железный пресс, приходилось туго. Тут же немыслимый аттракцион: железным расхотелось убивать! Да и бабы им не нужны - кто ж поверит, что земля стоит на трёх слонах?
        Дон терпеливо приводил аргументы в пользу их версии. Дескать, идут они стороной от головного стойбища - это раз. Идут быстро и всё время в одну сторону: на север. Это два. Идут и никого не трогают… Прынца завалили? А он сам полез нахальничать. Его бы и после этого отпустили живым-здоровым, кабы он на баб железных губу не раскатал. Всё честно: залупился - получи. Всё, как полагается: залупился не по делу - сдохни. А у вас не так? Что же до пары выживших свидетелей, что притаранили шехаю весточку, так им верить даже странно. Они всякого наплетут, лишь бы не удавили. Агрем хорошо устроился: трусам верит, а проходимцам нет. Хотя те и другие доказали на деле: первые струсили, а вторые проходят мимо. Так-то оно так - кивал степняк, внимательно разглядывая лагерь. Только вот чёрное колдовство кутуги очень сильно не уважают. А тут вон жуткие чудища на побегушках служат. Дон не выдержал этой тугомотины и спросил прямо: есть в их банде идиотов хоть один умный? Оказалось, есть. Сам шехаев сын: Бжат Агремович - бахадур и мудрец.
        - Что самое печальное, - вздохнул Дон, - этот умник кристально честен. И выражает мнение большинства.
        Кто б сомневался, - намекнул Гнер, что допрос проводил манипулятор. - Только толку нам с его честности? А с ума ещё меньше.
        - Так пусть тащит на переговоры их мудреца, - предложил Фуф. - А то мы тут до второго конца света будем воду толочь.
        - Не будем, - процедил Гоб. - Ещё немного, и я этому уроду спину сломаю.
        Степняк и на эту угрозу отреагировал философски, мол, какая разница, кто сломает, если он тут ничего не решает. Короче, отпустили обоих. Надежда Дона подняла голову: а, может, теперь отцепятся? Если этот Бжат отважится прийти на переговоры.
        Тот отважился и пришёл - репутацию нужно подкармливать. Правда, явился не в полном комплекте: бахадура приволок, а мудреца где-то обронил. Мужики и пары минут его не послушали, как загрустили: дохлый номер. Дон насильственно пригласил Агремовича выложить всё, как на духу - тот и расстарался. Сын он у папы не старший - впереди ещё трое выстроились к наследству. Шехаем просто по праву рождения не стать - нет такого закона. Но, при выборе происхождение учитывается, ежели претенденту есть, что предъявить помимо. Два старших брата уже отличились на воинском поприще. А он, как полный неудачник, пока не нашёл место произрастания славы. Потому и напросился в эту карательную экспедицию. Резоны прохожих ему понятны, и в целом он их одобряет. Вот только плевать ему на те резоны, коли слава корячится. Фуф тут же предложил паскуднику обрести славу в поединке с железным. Пообещал, что они выставят самого слабого: его собственной персоной. И даже оружие отберут - только руки оставят. На что бахадур Бжат заявил, дескать, он не дурак помирать молодым да в одиночку. Поэтому от них не отстанет - пусть даже не
надеются. С тем и ушёл.
        Дон, было, возмутился, какого чёрта его не прихлопнули прямо здесь? Остальным-то славы не надо - им народы не водить. Они бы точно убрались восвояси. Всё бестолку: у армов честь, видите ли. Ага! У всех её навалом - у одного стабилизатора за неимением чести простой геморрой. Мужики от души посочувствовали, мол, не переживай. Может, после второй - а на деле уже третьей - взбучки кутуги угомонятся. Они же, в свою очередь, обещают, что постараются прихлопнуть их великого полководца, чтоб не путался под ногами. Утешили и куда-то мызнули. А Дон потащился к девчонкам - жаловаться.
        Те грелись на солнышке и маникюрили ногти древними армейскими ножами. Паксая, выслушав брата, глубокомысленно изрекла:
        - Потерпи. Может, обойдётся?
        Лэйра была более конструктивна:
        - Донатик, я категорически против, чтобы ты носился по полю боя, как дурак.
        - Я это не планировал! - огрызнулся он. - Так вышло.
        Обвёл взглядом узкое ущелье - просто щель в скале, пробитую когда-то рекой. В результате оползней - или ещё какой напасти - его перегородили две высоченные насыпи. Армы не зря так рвались попасть сюда, как можно, быстрей. Дон покосился на крутую скалу за спиной: для здоровья поганая, для засады в самый раз - пусть попробуют его оттуда сковырнуть.
        - Залезем на склон, - дал расклад стабилизатор. - В узком проходе проще держать оборону. Мы с тобой засядем в десятке метров до прохода. А Лэли с Вугом прямо над ним. Будем сверху поддерживать ребят.
        - На таком расстоянии? - искренно удивилась Лэйра тупости предложения.
        - А никто и не говорит, что я буду работать артиллерией. Нам всего-то и надо, что включить кутугам тормоза. А мужики их станут резать максимально безвредно для здоровья.
        - Я фильм видела про триста спартанцев, - встряла Лэли. - Они там тоже в узком проходе воевали.
        - Ага, - усмехнулась Лэйра. - Их воспели посмертно. А мне мужики ещё нужны.
        - Нам не надо посмертно, - поддакнула Паксая. - Нам нужно их пожизненно эксплуатировать.
        - А их в том узком проходе граги не потопчут? - продолжила умствовать Лэйра.
        - Это уже их проблема: куда бронетехнику девать, - отмахнулся Дон. - Я им не нянька. Это армам воевать приспичило, вот пусть и отдуваются.
        Дон не принял участия в дальнейшей словесной возне. Он припомнил, как метался в гуще боевых событий, и поздравил себя за превосходную идею стать уклонистом. Затраты энергии на проникновения неизмеримо меньше, чем на утехи боевого режима. Тот вообще не умеет экономить здоровье своего носителя - досадливо поморщился стабилизатор. Затем поднялся и решительно направился на командный пункт.
        Его идею одобрили, не успел он связать двух предложений. Оказывается не одни гады такие умные - военные тоже скумекали, как их лучше употребить. И даже пулемётные гнёзда уже приглядели. Дед лишь самовольно сделал перестановку: Дону отдал мелкую, а Лэйру прикарманил. И Руфа с Паксаей в придачу решил прихватить, дабы внизу не попались случайно под горячую руку. Тарьяс, было, заупрямился. Мол, он и ту битву просидел в тылу, и теперь его гонят отсиживаться за чужими спинами. Мужики, понятно, махом объяснили мастеру, как и каким местом он не вписывается в их ряды. Но, если уж ему так приспичило, пусть хватает пару арбалетов и лезет к Дону под бочок. СС будет пакостить мозгами, а он болтами. На том и сошлись.
        Бжат-бахатур повёл своё войско на приступ развёрнутым фронтом. Там, где он начал, развернуться ещё было. А на подступах к врагу уже не было. Особенно верхом: под ногами просто море разливанное мелкого каменного крошева, что катала здесь вода. Обкатала, вроде, гладко, только коню один хрен, обо что спотыкаться. Так что в атаку кутуги пошли ногами. Дед с Лэйрой сидели над головами трёх богатырей. Сам он сидел метрах в двадцати от армов - на тех нападали мимо них с Лэли. Тут опасность словить стрелу была ощутимей, так что Тарьясу порекомендовали не высовывался с его арбалетами. Демаскировка никому не нужна.
        Их гнездо было неприступно - армы еле-еле заволокли в него диверсионную группу. Натурально, каменное корыто, по бортам которого они с Лэли выстроили баррикаду с бойницами. Сквозь них и приготовились заряжать мозги проползающего под ногами врага вялостью духа да негой в членах. Собственно, он мог сразу подбить Бжата и свернуть встречу в самом начале. Но, армы заартачились. Дескать, победа будет неубедительной. Со степняками так нельзя: тех в победе убедят лишь кровь да разбрызганные мозги. К тому же стабилизатору нельзя переутомляться, а то из гнезда выпадет. Максимум пользы, что сломанная шея того, на кого он приземлится. Если хочет действительно поскорей покончить с этим тухлых делом, так пускай в первую очередь ликвидирует лучников. Вот от них армам действительно может достаться по полной. С остальными же они и сами как-нибудь разберутся. А поймут, что прижало, так выпустят из-за спины запасный полк. Тот едва удалось уговорить не высовываться до времени. А тем более не орать во избежание демаскировки.
        Дон сроду не претендовал на лавры военного эксперта. Но превосходно осознавал роль привычки в жизни индивида или группы таковых. Привычка ни в чём себя не ущемлять среди степных просторов изрядно подпортила кутугам атаку. Желание навалиться всем миром и задавить могучих железных спровоцировало давку у прохода, где разминались трое богатырей. Дону припомнился анекдот о витязе, что подъехал к камню на распутье и прочитал: вы находитесь в почках Змея-Горыныча. Судя по досадливым гримасам армов, кутуги у них в печёнках - хмыкнул он и занялся лучниками. Вроде, можно считать, что у ребят проблемы, если тут каждый второй лучник. Но, проблема-то как раз у тех: цели всего три и толкущиеся коллеги начисто перекрыли их, торопясь утыкать железом. Бжат уже оценил такое неудобство. И мечется за спинами нападающих, исходя гортанным чаячьим криком. Лучники тоже в активе: толкутся, лезут на валуны, взобравшись, примериваются - один хрен никак.
        На передовой броуновское движение во всей своей красе. Армам в проходе тесновато, но ни один не углубился во вражьи ряды. Ребята держат свою линию, прикрывая фланги друг другу. Отбиваются лишь от тех, кто к ним сунулся, сократив дистанцию. Кутуги напоминают ту бабу из анекдота, что чешет от насильника с единственной мыслью: а не слишком ли быстро я бегу? Вылезет такой наперёд да изобразит парочку поспешных выпадов на удачу - а вдруг арм сам наколется на саблю? И тотчас рвёт дистанцию со всей заманчивостью: отпрянет и ждёт погоню. Дескать, пусть железный только рванёт в азарте, а тут уж его всем миром затопчут. Железные погифисты игнорируют их заманухи. А чего им ерепениться, если каждый второй заманушник скатывается с невысокой насыпи под ноги оголтело орущего в нескольких шагах наступления. Максимум, что армы себе позволяют: шаг-другой вперёд, и тотчас обратно в линию. Кажется, им скучновато без активного развёрнутого манёвра, но ребята держат себя в руках.
        Насмешничая над вялой и в чём-то нелепой битвой, Дон аккуратно работал с лучниками: ориентировал их на новые цели. В сутолоке атакующие не сразу сообразили, что стрелы сородичей бьют им в спины. Благо процедура была энергоэффективной, как всё примитивное. Дон сразу отказался от глубокого проникновения да зомбирования врага - слишком много лишней возни. Лэли моментом всосала идею и занялась диверсией. Поверхностное внедрение, намётка цели, и взгляд переходит на соседнего бедолагу, вскинувшего лук. После первого нестройного залпа трёх попаданцев «в своих» сгоряча прирезали. После того, как следующая стая стрел выкосила задние ряды нападающих Бжат Агремович заподозрил, наконец-то, в сём несообразии чёрное колдовство. Он отцепился от бедных понурых лучников и с подозрением вытаращился на трёх железных - чересчур уверенные рожи тех подтверждали догадку.
        Тут и терпению грагов пришёл конец: за спинами армов разразилась буря концерта. Нападающие принялись пятиться назад, натыкаясь друг на друга и поминутно оглядываясь на начальство. Отданный им приказ явно превосходил их возможности, так что полководец просто обязан был одуматься. Морда надувшегося от обиды Бжата пошла бурыми пятнами. Он сжал кулаки и замер, не в силах отдать приказ к отступлению. СС не видел причин продолжать эту трагикомедию, и Дон согласился: надо кончать. В разорённые бессильным бешенством мозги Бахатура Агремовича они вошли через парадные двери, как к себе домой. Помогли парню принять реальность, покуда та не поимела его со всей жестокостью неизбежности. Приказ к отступлению он, видать, процедил сквозь зубы. Но отирающиеся рядом приспешники мигом протрубили его во всеуслышание.
        - Наконец-то, - устало пробормотала под боком Лэли. - Донатик, наподдай ему, как следует. Так, чтобы он вообще убрался домой. Надоел, сил нет!
        - Так, нам с того толку не прибавится, - рассудительно огорчил её Тарьяс. - Этот щенок сунулся к нам и получил по харе. А его папаша к нам ещё не совался. И не получал. А со слов сынка ему того удара не прочувствовать. Разве для гордости плюха ощутимая.
        - Думаешь, этот уберётся, но Агрем явится? - уточнил Дон.
        - Так, это ж какой урон его чести? Он же у них великим числится, - сказал, будто плюнул мастер. - А великому такое позорище нипочём не стерпеть. Уважать перестанут. Там у него желающих на место шехая, поди, с десяток наберётся. Из тех, что понаглей. А более смирных так и вся сотня имеется. Он лишь оступится, даже не упадёт ещё, как в него со всех сторон вцепятся.
        - И тут нет прохода от Наполеонов, - проворчал под нос Дон, уже почти ненавидя этого придурка Бжата, которого с минуту назад даже пожалел.
        - Чего? - переспросил Тарьяс, приподняв брови.
        - Не обращай внимания, - мигом влезла Лэли, долбанув стабилизатора в бок кулачком. - Ты программировать его собираешься?
        - Он итак уйдёт, - отмахнулся Дон, любуясь унылым отступлением.
        - А вдруг нет?
        - Так, деваться-то ему некуда, - успокоил девчонку мастер. - Он уж потерял лицо. Его вон уже свои-то почти не слушают. Прихлебатели. А остальные и вовсе мимо смотрят. Скольких уже потеряли прежде. Сколько отсюда унесут, - кивнул он в сторону кутугов, что тащили трупы сородичей.
        Армы им не препятствовали. Им было не до того - они воевали с рвущимися в битву грагами. Натурально, врукопашную. Фуф, вцепившись в клыки Блюмкина, пытался покрепче упереться ногами в землю. Но только сползал с насыпи, оставляя борозды. Да ещё терпел зловонное фырканье прямо в лицо, отчего заводился гораздо больше, чем от битвы. Гнер бодался с Троцким взглядами, и тот пока не решался смести с пути человеческого вожака. За его спиной визжал и подпрыгивал Ромео. Один Гоб бдил, наблюдая за соблюдением процедуры отступления. Зря старался.
        - Больше всего они хотят, чтобы армам удалось удержать грагов, - прокомментировала Лэли поведение резко ускорившихся кутугов. - Они благодарны своим врагам за помощь.
        - Так понятно же, - поддакнул Тарьяс, не торопясь, однако, разряжать арбалет.
        - Чтоб он сдох, этот Бжат! - окрысилась Лэли на поверженного полководца. - Столько людей зазря погубил! А у них ведь семьи дома остались.
        Проклятый бедолага продолжал торчать посреди уже почти схлынувшего потока отступления. И всё так же пялился на дружески воюющих с чудищами железных. Вокруг него слонялись несколько прихлебателей, как их окрестил Тарьяс. Они явно чего-то опасались: так и зыркали на каждого тащившегося мимо мужика. Но, одного всё же прозыркали. Высокий бритоголовый амбал вдруг резко сорвался с траектории и прыгнул к Бжату. Мысленно философствующий Дон совершенно отчётливо увидал, как левая рука воина цапнула прынца за шею и потянула на себя. А правая трижды ткнулась ему в живот безо всякого замаха и прочих бойцовских красивостей. Бжат, уперевшись взглядом в подбородок убийцы, трижды дёрнулся. Бритоголовый оттолкнул от себя шехаёныша и вытащил саблю. Опомнившись первыми, трое приспешников прыгнули на него, что-то оголтело вопя.
        Дон мгновенно просчитал ситуацию - безо всякого компа в башке. Поймал голову самого ретивого и отдал приказ воспрянувшему боевому режиму. Может, и не поразил насмерть, но заминку дёрнувшегося тела врага бритоголовый отыграл грамотно. Чиркнул саблей по горлу, отскочил от рухнувшего чуть ли не на него тела и занялся остальными двумя. Через несколько секунд он остался один на один с последним противником, которого завалил уже самостоятельно. Дон, было, подивился, отчего это остальная тройка приспешников тормозит. Машинально покосился на Лэли - огромные сосредоточенные глаза мелкой буровили кого-то из них. Понятно: ещё не поняла подоплёки, но включилась в процесс. Золотая девка! Собирающиеся вокруг немногие воины не торопились встревать в стычку. Ещё бы! Этот верзила и сам не ожидал от себя столь титанического подвига. Остальные тем более не ждали от него ничего доброго. В самокопания герой не полез. Лихо прокрутился между вялыми противниками и прирезал всех. Даже того, что трясся после удара Дона в затухающей агонии на земле.
        - И зачем тебе это? - досадливо промямлила Лэли, откачнувшись назад и прикрыв глаза.
        - Так, на пользу же, - взялся разъяснять Тарьяс. - Явится он таким-то победителем в становище и непременно схлестнётся с Агремом. Время нам выиграет. Ты, парень, верно рассудил: нельзя было не помочь. Чего-то я проголодался, ребятки. Давай-ка, Лэли, я тебя вниз спущу. А то вон совсем из сил выбилась. И нелёгкое же у вас ремесло, - ворчал он, переваливаясь из гнезда и закрепляясь на скале. - Куда ж такой хлипкой-то? Совсем девку замордовали.
        Дон полез вниз самостоятельно. Но вместе законно ожидаемой похвалы получил взбучку. Дед с Лэйрой изругали его в хвост и в гриву за такое легкомыслие. Мол, отступающий враг совершенно не обязательно безвреден. К примеру, в выползающих из гнезда колдунов - а кем иным они могли быть - вознамерились на прощанье пострелять. В качестве залога, так сказать, будущих побед непременного реванша. И не будь у долдона таких умных и бдительных родичей, этот мир мог лишиться, возможно, последнего стабилизатора. Разошлись бдительные умники не на шутку. Но, долго повыступать им не удалось: армы подхватились, наплевав на перекур, и потащили их дальше. Они-то абсолютно точно ожидали нового витка конфликта с местными.
        Морем запахло за несколько километров до финиша. Во всяком случае, Дону так казалось. Впереди лежал перевал, что не обойти, не объехать. И это лишь казалось, поскольку разведывать обходные пути никто не собирался. Сквозь него когда-то прорубили широкую дорогу, выплывающую сюда из степи. Понятно: если к тоннелю не ведёт автобан, то на кой хрен он вообще нужен? Собственно, изначально он итак был не нужен. Его соорудили, когда север с югом объединились против потустороннего материка. Посетила ребят такая фантазия, будто общий враг сделает их более приличными соседями. А у фантазёров при власти с этим без проблем: сочинил, так навояй по скорому, благо казна под боком. Пока ещё идея морально не устарела. С этой идеей им не повезло: успела состариться. Сразу, как только две параллельные трубы перебросили с берега на берег. Этим благое дело и кончилось: никаких коммуникаций в них не завелось. Собственно, для человекоперевозок тоннель не предназначался изначально - только для грузовых. Туго тут было с туризмом с материка на материк - не любили местные шпионов, которыми были все без исключения инородцы.
Короче, соорудили себе предки нечто, вроде межконтинентального транспортёра, но с транспортировкой не успели: укокошили друг друга раньше. Одну трубу умудрились скрутить в бараний рог, а вот вторая чудом выжила.
        И даже оказалась доступной для таких толстобрюхов, как граги. Правда, подходы к цели огорчали. Дорога, где даже остались фрагменты прежнего покрытия, упиралась в огромный каменный завал. Перевал предки раскокали грамотно и со всем старанием. Не трудно представить со стороны, какие стены возвышались вдоль автобана. И сколько тут всего бабахало, если они чуть ли не съехались посредине. С годами завал перестал отличаться от самого перевала, если бы не явные признаки дорожного полотна. Будь тут джунгли, так и того бы не осталось.
        - Вполне проходим, - оценил Гнер, наблюдая, как порывистый Блюмкин штурмует склон.
        - А ты сомневался? - слегка удивился Дон. - Я думал, это вопрос решённый.
        - Вопрос решённый. А дело рискованное. Думаешь, если грагам однажды повезло пройти тоннель и не сдохнуть, так это гарантия?
        - Ну, наверно, я именно так и думал, - озадаченно признался Дон. - Погоди, ты что, пересмотрел планы?
        - Ты ж не лазишь ко мне в голову, - усмехнулся Аэгл.
        - Да, у тебя на роже написано! Давай, не томи: мы пойдём в тоннель, или нет?
        - Я против, - невозмутимо бросил Гнер. - Тут и наземные-то сооружения через столько лет сплошь труха, а подземные-то. Даже подводные. К примеру, мы не знаем, сколько тут было землетрясений.
        И тут в башке вспыхнуло. На всю ширину и вглубь до донышка. Строчка в инете, случайно зацепленная глазами: землетрясения в Гибралтарском проливе какого-то там дня 2016 года. За полгода до его кончины. Смотреть не полез - не его тема. Но, оно же вылезло! Интересно только, чего раньше такое просветление не сработало? Потому, что он не стоял перед этим перевалом? Страшно даже представить, что это воспоминание застигло бы его уже на полпути под водой. И на кой ему вся эта электроника в черепушке, если она не может защитить своего носителя от паники в самый ответственный момент? СС невозмутимо отбрехался, дескать, память носителя недоступна для анализа, если инфа из неё не поступает в ПЗУ системы распознавания. А такая инфа не поступала.
        - Заткнись, тварь! - выпалил он.
        - Как скажешь, - с той же невозмутимостью согласился Гнер.
        - Отстань! - вскипел Дон. - Я не тебе! - вдохнул, выдохнул и объявил: - Ты прав. Планы меняются. Кстати, а они уже есть?
        - По воде, - пожал плечами арм. - Другого способа нет. Если ты, конечно, не знаешь, где остался не сгнивший самолёт.
        - Сами справимся? - проигнорировал издёвку Дон. - Или вернёмся?
        - Куда? - не понял Гнер, но тотчас сообразил: - К подводникам? Не вариант. Кораблик они нам сообразят, не откажут. Но, плавать вдоль берегов нужно уметь. Со всеми хожденьями и подготовкой убьём кучу времени, а в результате потонем где-нибудь на полпути. Подводники нас на север не повезут. Они и сами-то дальше своей базы не ходят. Они ж рыбы, а не моряки. Им морской флот без надобности.
        - А зачем нам кораблик? - не понял уже Дон. - Мы что, торговцами заделаемся? Нам всего-то пару десятков километров проплыть.
        - Полтора, - машинально поправил подошедший Гоб.
        - Два, - поддержала друга Лэйра, подгребая с другой стороны. - Дон, ты помнишь, что такое Гибралтар?
        - Только географически.
        - А что это? - полюбопытствовали Гоб и глаза Аэгла.
        - Неважно! - отмахнулась гадина. - Вам интересно лишь одно: в этом нашем проливе должно быть довольно сильное течение. Из океана в море… В смысле, во внутренний пролив. Значит, непременно снесёт, а это лишние километры. И хорошо, если только пять. Как бы в два раза не набежало.
        - Набежит, - вздохнул Дон. - Нам же грагов перевозить.
        - Зачем? - удивился Гоб. - Пусть тоннелем шпарят.
        - Хотелось бы, - разочарованно вздохнул Дон. - Да не выйдет.
        - Почему?
        - Они его, как огня боятся, - пояснила Лэйра. - Без нашего контроля ни за что туда не сунутся. Да и под нашим будем их туда силой втаскивать.
        - Плот придётся лепить ого-го какой, - продолжил тосковать над перспективами Дон. - А им управлять будет нелегко. Против течения не справимся. Собственно, меня обрадует, если мы просто дотянем до того берега. Получается, значительно восточней пролива. Остаётся вопрос: как перевезти грагов?
        - На плоту, - уверенно выдала Лэйра.
        СС уже закончил подсчёты, исходя из примерной массы взрослого самца. Дон принял к сведению инфу и мрачно посмотрел на подругу. Та мигом поняла причину опалы и преувеличенно спокойно поинтересовалась:
        - Сколько брёвен нужно для моего Троцкого?
        - Смотря, каких, - буркнул стабилизатор.
        - Вон на склонах полно пихты, - заметил Гоб. - Она прилично на воде держится. С той стороны перевала, думаю, не меньше.
        - Это радует, - проворчал Дон. - Надеюсь, там приличный лес.
        - И сколько брёвен нам понадобится? - мгновенно понял намёк Гнер.
        - Сотен пять, - охотно просветил друзей-мореплавателей стабилизатор.
        Лэйра вытаращилась на него, как монашка на осквернителя. Заподозрила, что он просто издевается.
        - Значит, сначала проверим тоннель, - хладнокровно резюмировал Гнер. - Если повезёт, нам не придётся здесь торчать пару лет, строя мост на тот берег.
        Через перевал не переползли, а практически перелетели. Всем загорелось поскорей убедиться, что им не грозит долгая муторная жизнь на этом негостеприимном берегу. Привал соорудили, но каждый подпрыгивал, поминутно пялясь на чернеющее вдали дуло тоннеля. До него оставалось не более трёх километров вниз по пологому склону - вожделенная цель просматривалась, как на ладони. Армы решили, что на разведку отправятся Гнер с Гобом - в их прикидки никто не вмешивался. В конце концов, именно им рисковать, в чём с армами никто не сравнится. Начало подвига наметили на утро. Нужно было тащиться на охоту - кормить грагов - а на это как раз полдня и уйдёт. К тому же их предстояло подготовить: Дон потребовал, чтобы Троцкий с Блюмкиным тоже участвовали в разведке. А те ни за что не желали снова лезть в эту опасную дыру.
        Причина опасности заключалась не в каких-то технических характеристиках - тут бородавочные эмоции были глухи. Никакой отрицательной памяти, помимо темноты и длины пройденного пути. Верней, не пройденного, а преодолённого на максимальной скорости в три этапа. В тоннель - несколько лет назад - их загнал страх перед огромным хищником породы кошачьих. Щупам не без труда удалось собрать мозаику из полузабытых воспоминаний Троцкого с Гортензией. Дону не без труда удалось принять этого хищника к сведению. Он очень сомневался, что подобные кошки могут существовать физически. Дед, ознакомившись с камнем преткновения грагов, подтвердил, что в природе таких не бывает. Но, ведь и таких кабанов не очень, чтобы. Отсюда возникла гипотеза, что у тех и других были одни и те же родители, чтоб им в аду не скучалось! Память Гортензии - самая качественная и неистеричная - указывала на трёх особей, от которых они тогда линяли через дыру в скале. И вроде, как кошки поначалу полезли за ними. Потом передумали и вернулись к свету. Семейство грагов из папы, мамы, молодого Троцкого, юного Блюмкина да малого Ромео тоже
вздумали покинуть убежище. Но, кошки не дремали - чуть не прихватили их за жабры у самого выхода. И опять пришлось уносить ноги в тоннель.
        Сколько эти кошки-мышки продолжались, так и не выяснилось. Долго. Потом граги двинулись дальше по тоннелю в поисках выхода. Его долго не было, и они ещё сделали несколько попыток вернуться. Короче, кончилось тем, чем кончилось: они сделали географическое открытие. Страшно оголодавшие, окончательно сбитые с толку и довольные встречей с несколькими всадниками. Так вот и прижились на юге людоедствовать. Впрочем, они и на севере не особо стеснялись на этот счёт. Об этом у них сохранились хорошие воспоминания. А вот о тоннеле самые ужасные - поди, загони их туда снова. Тут вся надежда была на щупов. И по всему выходило, что кому-то из них нужно участвовать в опасном эксперименте - поняли Дон с дедом. Манипуляторы в качестве утешителей так же пригодны, как отбойный молоток для ювелира. Прибитые силою их мысли граги в качестве служебно-розыскных собак и вовсе никакие. А они должны включить все свои природные радары на полную катушку. Не природные тоже. Армы попытались, было возбухнуть против баб на корабле, но Лэйра с Лэли их мигом задвинули. А после старшая сестра так же задвинула ретивую младшую:
сообщила, что в таком деле важней мозги, чем умение обращаться с животными.
        Утром разведчиков собирали на работу, как на войну. В полном составе, кроме Фуфа с Ромео, что помчались разведывать в другую сторону: через перевал. У армов внутри так и не успокоилась их параноидальная военная чуйка. Восставая против человеческой логики, она твердила: ничего для них на этом берегу ещё не закончилось. Дону страшно не хотелось им верить. А вот СС оценил вероятность неприятного исхода, как шестьдесят семь с копейками, против тридцати двух с ними же. С этим педантом не поспоришь. Вот и не надо - показало ему будущее во всей красе. Разведчики ещё только завязывали вещмешки, а на макушке перевала уже нарисовался Фуф. Он мчался вниз семимильными прыжками, рискуя свернуть шею. Отступление прикрывал Ромео, противно визжа куда-то на ту сторону.
        - Собираться! - рявкнул Гнер, хватая свой собственный уполовиненный рюкзак. - Уходим!
        - Вот и проверим тоннель, - неоправданно бодренько заявил дед, помогая Лэли. - Либо все пройдём, либо никто.
        - А, может, мы их снова прищучим? - засомневался Тарьяс, лихо пакуясь.
        - Будь так, Пайдар бы не нёсся, как ошпаренный, - проворчал Гоб, закидывая свой рюкзак на взволнованного Блюмкина.
        Система слежения пока молчала, и Дон спросил по старинке:
        - Гнер, думаешь, Агрем лично заявился мстить?
        - Он не мстит! - прошипела Лэйра, залезая на коленопреклонённого Троцкого. - Он самоутверждается.
        - Тогда точно не отцепится, - вздохнула Паксая, подавая рюкзак Руфу, восседающему на Гортензии.
        Им предстояло стартовать немедля - малыши не могут сравняться со взрослыми в выносливости. Так что Гортензия помчит к тоннелю с перекурами. Бестолочь с Рамазом уже сделали ноги в ту сторону - у них неприятных воспоминаний о дыре в скале не осталось.
        На этот раз и Дону пришлось засунуть гордость, куда подальше. Даже Тарьяса водрузили на Троцкого - сильный в ходьбе, в беге мастер был никакой. Только армы бежали к тоннелю, как на прогулке. Лишь постоянно оглядывались или косились на стабилизатора. Но, система слежения всё ещё молчала. Неприятно было думать, что они поспешили. Ещё неприятней, что эти три километра от перевала до тоннеля перевалившая конница пройдёт, как по маслу. А эмигрантам ещё нужно заволочь в темноту грагов. И ведь пришлось бы с ними повоевать, если бы не помощь кутугов. Те не пошли через перевал. И правильно: что им там делать с конями? Они обошли его по какой-то щели, которую беглецы поленились найти. Теперь конница выползала оттуда тоненьким ручейком, как вода из горлышка бутылки. И тотчас растекалась широкой плотной лужей. Если учесть, что всё это текло сверху вниз, то зрелище впечатляло.
        Заартачившиеся метров за триста от тоннеля граги насторожились. Нет, они привыкли кромсать этих надоедливых всадников, и не слишком их опасались. Однако, не в таком количестве и не на открытой местности. Кутуги, к тому же, орали, как резанные, что было слыхать даже отсюда. Первой засомневалась Гортензия. Видать, прикинула на весах оба зла, и тоннель ей показался более симпатичным. Лэли гнала ей в голову массу самых неприятных ассоциаций. Давила на неё всей массой собственного авторитета и предстоящей гибели потомства. У Троцкого тоже что-то такое сдвинулось, но он отчётливо ориентировался на самку. Они ещё ни разу не спаривались, и Гортензия не сменила статус с вдовствующей королевы на молодоженку. Проблему с мёртвой точки столкнул Рамаз. Они с Бестолочью уже отирались у зева тоннеля, заглядывая внутрь и принюхиваясь. Когда вдали раздались первые вопли, старшенький вопросительно взвизгнул, требуя у матери объяснений. Потом ещё немного повизжал и вдруг юркнул в темноту. Бестолочь, естественно, ломанулся за старшим братом. Мать понеслась их выколупывать, а дальше уже пошёл сход лавины.
        Они успели. В смысле, не просто залезть в тоннель, но и немного пройти вперёд. Если тут и была какая-то опасность, то граги её не чуяли. Да и система слежения пребывала в нирване. Угол наклона уходящего вниз пола вполне себе приемлемый. Особой вони не воняло. Впрочем, постоянный плотный контакт с грагами давно приучил носы не деликатничать и не выпендриваться. Ночное зрение сдулось уже через полкилометра - какой-никакой, но свет вокруг для него нужен. И хотя за спиной всё ещё прощально светился кружок входа, мужики вытащили пару заготовленных факелов. Осветили окрестности: ничего особенного в них не было. Дону всё рисовались картины трухлявого запустения, гирлянды паутины да оборванные кабели - фига с два. Голые гладкие стены да несколько рядов перфорированных каналов, в которых, кроме пыли, не обнаружили ничего. Зато вскоре спуск стал гораздо положе, а труболазы наткнулись на скелет. А потом ещё на несколько. Вокруг были кучи какой-то трухлятины подозрительно правильных прямоугольных форм. Пара кострищ и следы копоти над отдельными участками перфорированных каналов.
        - Факелы в отверстия вставляли, - сообщил Фуф, поковыряв там пальцами и вытерев их о штаны.
        - И не только, - заметил Гнер.
        Из-под его пальцев посыпалась пыль от истлевшей в отверстии верёвки.
        - Они сюда не полезут? - поёжилась Паксая, крепче хватаясь за рог Гортензии.
        Обе семенили бок о бок по самому центру тоннеля, а к их ногам жался Бестолочь. Рамаз продолжал шествие с отвагой профана, не знающего цену опасности вокруг.
        - Пока не лезут, - прогудел из арьергарда Тарьяс.
        Кутуги и вправду не отважились последовать за врагами в ад. Зато не преминули проводить их самыми поносными напутствиями, какие только способны изобрести.
        - А они тут от конца света прятались? - на ходу тронул Руф носком сапога очередной скелет. - Или после от кутугов?
        - С конца света они б уже истлели, - затянул лекцию дед. - Солнышка тут нет. Да и холодом их не морозит. Опять же, зверьё их не грызёт. Вон, даже граги не польстились с голодухи, когда к нам перебирались. Но, думаю…
        Гнер, как и Дон с щупами, не прислушивался к научному бухтению КУСа. Шагая впереди, он, вдруг, остановился и окликнул:
        - Фуф! Гоб!
        Те по каким-то особым интонациям поняли суть приказа. Запалили ещё один факел и рванули вперёд. И тут свершилось чудо: Блюмкин с Ромео последовали за ними. Рамаз тоже, было, навострил лыжи, но Гортензия недовольно квакнула. Парень обиделся, но ослушаться не посмел. Зато демонстративно отстал от матери.
        - Так, верно мать-то говорит, - загудел сзади Тарьяс. - Неча лезть, куда не просят. Вот армы разведают путь, тогда и мы пожалуйста. А пока неча.
        Впереди бу-бу-бу, за спиной гу-гу-гу. Кажется, эти два психолога решили разбавить гнетущую чёрную тишину. Вон и гадючки о чём-то там шушукаются. И Паксая что-то втирает Гортензии, которая еле волочит ноги. Дон устал уже бесполезно тормошить систему слежения и немного расслабился. БЗС молчит, что, возможно, означает отсутствие опасности. А возможно, просто не может её идентифицировать. Нет, каких-то хищников он не ожидал: какого им тут делать? Они прошли уже почти пару километров и никакой добычи для хищников не встретили. Даже крыс тут не водится. Здесь и микробам-то жрать нечего, не то, что млекопитающим. Та же фигня с обманувшей ожидания паутиной: мух нет, и паукам тут мёдом не намазано. Одни голые гладкие стены, лишённые даже плесени. Вода под ногами не хлюпала - на мгновенье показалось, что лучше бы она была. Реально муторно влачить своё существование в этой трубе. Такое ощущение, что вот-вот невесомость объявится.
        Впрочем, они уже не влачились - как-то незаметно постепенно набирали скорость. Темп задавал не только шагающий впереди Гнер - граги тоже зачастили ногами. Замыкавший колонну Троцкий явно успокоился. И Гортензия приободрилась. Тот первый панический страх забивала возрождённая и даже ставшая уже привычной установка: пока рядом их люди, беды не случится. Щупы, наверняка, постоянно капают ею на мозги сомневающихся. Кто бы ему чего полезного накапал - с тоской подумал Дон, ощупывая флягу с водой. Потом перешёл на маленькую баклажку в кармане - туда дед залил их профессиональное пойло. Концентрированное - не для всякого. Он вытащил свою драгоценность, выдернул зубами деревянную затычку, обмотанную тряпицей. Сделал малюсенький глоточек и уже через несколько секунд повеселел. А чего он, в самом деле, раскис? Пятнадцать километров - не пятнадцать лет каторги. Да и не пятнадцать уже. А если поторопятся, так и вовсе часа за три управятся.
        Гадючки глянули на него и прыснули. Опять подслушивали задрыги! В неверном свете факелов, что несли впереди и позади него, их черных глаз почти не видать. А совести в них и при солнечном свете не разглядеть. Девчонки опять зафыркали смешками. Хотел он их приложить, да передумал. Лучше не сотрясать воздух понапрасну. Во всяком случае, здешний воздух - что-то он больно подозрительный. Практически нормальный. И тоннель нормальный. И на душе нормально. Даже БЗС не бухтит. Слишком всё просто, чтобы быть хорошо. Давненько Дона не посещало ощущение относительной безопасности существования. Собственно, с первого же дня в этом мире. Нет, понятно, что на выходе из тоннеля оно всё снова завертится. Может, покруче прежнего. Но, пока всё пучком. Остаться тут, что ли, навечно?
        ЭПИЛОГ
        - А тут у них куда веселей! - оценил Фуф традиции исконного врага.
        - Так у всякого свои завороты в башке, - проворчал Тарьяс, мрачно разглядывая руки скелета, привязанные к лотку.
        Всё остальное валялось грудой костей на полу. Несколько длинных прядей волос на черепе намекали на их женское происхождение. Хотя, не факт. Но, думалось, отчего-то, о худшем из возможных вариантов.
        - Тут ещё один! - брезгливо возвысила голос Лэйра, помахав факелом где-то впереди.
        - Да их тут целая куча! - с неприкрытым превосходством проорал ещё дальше Руф.
        - Вот чего нам в жизни не хватало, так это языческих жертвоприношений, - устало заметила Паксая, пытаясь удержаться на ногах.
        Ей в спину тыкался рылом Бестолочь - намекал на свет в конце тоннеля. Дескать, чего тут торчать над тем, что давно нельзя обглодать? Там-то снаружи бегают скелеты с мясом, вот и пошли скорей. Паксае пришлось подчиниться, дабы на помощь сыну не пришла мамаша. Её рыло катапультирует мешкающую подругу прямиком на выход.
        Вдали вверху и вправду маячил пятачок яркого света - километра два осталось. На этой стороне подъём был не таким крутым, как на той. Зато оказался реально затяжным - ноги уже гудели от такой физзарядки. А тут ещё эти прелести северного менталитета: по обе стороны к лоткам прикручены мерзкие скелеты. На полу полно костей с черепушками - видать, место у лотка время от времени освобождают для новых клиентов. И чего людям культурно не живётся? Обязательно нужно где-нибудь дерьма навалить - брюзжал Дон, поторапливаясь на выход, до которого уже рукой подать. Тут догнивали, гнили или только начинали гнить несколько относительно свежих трупов. Он абсолютно бесстыжим образом проносился мимо, категорически игнорируя научные изыскания, которым предавались щупы во главе с КУСом. Ему эти психи не указ - он сам себе стабилизатор. Нравиться любоваться этим безобразием, как каким-то альтернативным искусством, пускай любуются. А он им никакой не эстет. Он хочет выпить, пожрать и после завалиться спать, а не выблёвывать обед, припомнив эту выставку.
        - Ой! - вдруг взвизгнула за спиной Лэли.
        Он пронёсся мимо неё, даже не удостоив взглядом добычу малявки. Понёсся бы и дальше, но СС указал сожителю на крайнюю степень важности поступившей информации. Куда та поступила мимо него, Дон спросить не успел.
        - Она живая! - завопила Лэли, как резанная.
        Раздался нестройный топот множества ног растянувшихся по тоннелю путников. Они ещё на середине пути настолько уверовали в успех предприятия, что окончательно оборзели и перестали цепляться друг за друга.
        - Точно живая! - чуть ли не с восторгом констатировала Лэйра.
        Пришлось остановиться. А затем и обернуться, борясь с таким удобным желанием подло удрать. Все сгрудились у стены, отгоняя Гортензию с Бестолочью. Лишь они ещё держались рядом с людьми - все их мужики давно удрали на свободу.
        - Вот же сволочи! - пыхтела Паксая, явно взявшись рвать путы голыми руками.
        - Да, погоди! - боролся с ней в общей сутолоке Фуф. - Я сам! Пальцы убери, а то отрежу.
        От толпы отпочковался дед и поманил внука пальцем. Дон хотел, было, брякнуть, мол, оттуда говори, но что-то помешало. Он встряхнул головой и «что-то» обрело более чёткий формат. КУС телеграфировал СС сногсшибательную новость: первая же аборигенка, встреченная на северном материке, оказалась щупом. Дон не то, чтобы не поверил - от всей души не желал этого делать. Ещё одна гадина на его шею - просто катастрофа. И откуда только взялась… А, кстати, откуда она и в самом деле тут взялась? Ноги сами собой поднесли стабилизатора к находке. Обморочную девицу как раз устраивали на полу - Лэли с Тарьясом уже выудили из рюкзака и расстелили пару спальников. Дон отпихнул плечом сестрицу и склонился над жертвенной овцой - настроение как-то бодренько подпрыгнуло вверх. Он и в прошлой-то жизни терпеть не мог брюнеток, и в нынешней его окружали только эти крысы. А тут роскошная - хоть и тощая замызганная - блондинка с шикарной светлой гривой грязных спутанных волос. Жизнь-то и вправду налаживается - мелькнуло в душе чувство глубокого удовлетворения. А в башке предостережение: объект приходит в себя.
        - Хватит облизываться, бабник! - вспылила сестрёнка и закатила ему оплеуху. - Сделай же с ней что-нибудь!
        - Не могу при свидетелях, - сыронизировал Дон, уворачиваясь от второй плюхи.
        Фуф с Гобом и дед заржали - Тарьяс фыркнул. Гнер преспокойно откололся от коллектива и потопал на выход. Там уже маячила грузная длиннорылая фигура, что расквакалась на весь мир. Лэйра поспешила следом - Троцкий вызывал именно свою драгоценную цацу. Где-то там же Ромео взывал к своей Джульете, но та игнорировала нежные визгливые призывы. Потому, что дед уже протрепался о природе её коллеги. Как же тут обойтись без всестороннего охвата и втягивания жертвы собственных неприятностей в неприятности других. В толпе-то бездомных бродяг, поди, веселей кручиниться о злой доле - ехидничал Дон, любуясь мутными прелестными голубейшими глазками. Какой бы тупостью сие не казалось, но сейчас он реально ощущал, будто не видел женщины все эти десять лет. Черномазые мартышки не в счёт: ни те, кого иногда имел он, и не те, что ежедневно имеют его.
        Тут до него дошло, что КУС уже вовсю занимается новенькой, а стабилизатор, как идиот, пускает перед ней слюни. Развить конструктивную тему не удалось: прилетел призыв Лэйры, и он нехотя отодрал себя от более привлекательного объекта системы. В том, что он именно он, Дон нисколечко не сомневался. И покуда поспешно трусил на выход, вовсю фантазировал, припоминая приёмы ухлёстывания за девами из прошлой жизни. В этой ими пока что пользоваться не доводилось - всё и без того складывалось в его пользу чаще, чем иной раз хотелось. Правда, только с женщинами - на щупов у него ни единой эмоции не вставало. Но, теперь всё так интригующе изменилось…
        - Кобель! - поприветствовала его Лэйра, торча на пороге долгожданного выхода из ада. - Видел бы ты свою блудливую рожу.
        Дон гордо прошествовал мимо дуры и обратился к другу, утвердившемуся уже на свободе в десятке метров от тоннеля:
        - Гнер! Найди ей кого-нибудь подраться! Пусть выпустит пар! А то достанет же стерва!
        - Может, и найду! - невозмутимо возвысил голос арм.
        Прекрасное, беззаботно мельтешащее крылышками настроение мигом откинуло ласты и ухнуло в печенку. Дон подошёл к арму и сообщил:
        - Моя система слежения в неведении. А у тебя как с этим?
        - Граги спокойны, - кивнул он на счастливо барахтающихся в родной пыли бородавочников. - Но, это здесь и сейчас. А до твоего рая нам ещё топать и топать. Обязательно нарвёмся. Красивая девчонка, - повёл он подбородком в сторону тоннеля.
        - Даже не облизывайся! - с деланной угрозой предупредил Дон. - Я на неё первым глаз положил.
        - Я её увидел раньше тебя, - резонно заметил Гнер. - Тебе вообще было на всё плевать. Ты трусливо сматывался от новой заботы.
        - Я передумал, - поспешил оповестить Дон.
        - А я и не начинал, - усмехнулся Гнер. - Она не в моём вкусе.
        - Только не говори, что запал на эту гадину, - покосился стабилизатор на щупа, купающегося в лучах долгожданного солнца. - Не разочаровывай меня.
        - Да упаси меня господь, - вполне серьёзно открестился арм. - В голову бы не пришло. Предпочитаю женщин. Мальчики или мутанты меня не прельщают. Как думаешь, девчонки выдержат ещё несколько часов на ногах?
        - Надо отсюда уходить? - моментально включился в Доне блок защиты системы.
        - Надо, - резко выдохнул Гнер. - Объяснить не могу, но чую. Грузим девчонок, Руфа и валим. Сам-то как?
        - Вполне, - пожал плечами Дон, сконцентрировавшись на призыве к деду поторопиться. - На грага не полезу. В гробу я видал прелести такой верховой езды.
        - Они сильно проголодались?
        - Потерпят! - категорично постановил стабилизатор. - А станут артачиться, щупы им сунут в нос их же собственные воспоминания о той кошке.
        Гнер потопал обратно в тоннель выгонять расслабившуюся публику. Дон остался стоять, пристально разглядывая вздымающийся перед ним ломанный профиль горного склона. И другой такой же чуть дальше напротив. Между ними вилось узкое пологое ущелье, густо заросшее деревьями. Никакого намёка на автобан - всё погребло под лесом. Весь горизонт - сколько хватало обзора - был утыкан снежными шапками далёких исполинов. Если и дальше всё будет так же здорово, то вожделенная таинственная база его не разочарует. В таком месте они сумеют занять оборону. Вот подгребут под себя всю остальную мутирующую живность и совьют уютное гнёздышко. Тогда пусть попробуют к ним сунуться с милитаристскими намерениями. Потом он повыдаёт своих девок замуж - раскатились дальше мечты - и с чистой совестью на свободу. Займётся, наконец, личной жизнью всерьёз.
        Система распознавания беспардонно вклинилась в душевность момента и сухо изложила результаты обследования объекта «Блондинка». Дескать, он является продуктом того же производства, что и остальные щупы. Никаких исторических сюрпризов: все они дети одного пытливого разума. Объёмы профессиональной памяти объекта невелики, спектр специфических навыков и того меньше. Объект не законсервирован, но расконсервация произошла не так давно. Объект пока не вполне адекватно реагирует на спонтанное срабатывание своего ограниченного числа навыков… За что и поплатился - продолжил Дон. Небось прибила кого-нибудь и тут же загремела в колдуньи. Интересно, тут в тоннеле замуровывают всех подряд, или исключительно биомутантов? Откуда бы такое богатство особей, если их и на родине не густо?
        Всё - вздохнул он - спокойная жизнь закончилась, не начавшись. Не успели устроиться на ПМЖ - только порог новой жизни переступили - как оно завертелось. За спиной всё отчётливей раздавались голоса объектов его системы, выползающих из подземелья. Как не смешно, звучали они вполне себе оптимистично. Синдром бродячего цирка: чем дальше от родных подмостков, тем добрей и щедрей мнится публика. Дон усмехнулся и обернулся.