Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем Владимир Сербский
        Прыжки с кульбитом #4 Пенсионер, волей случая оказавшегося в собственной юности, обрастает командой и друзьями. Музыкальный коллектив тоже растет. Появляются новые цели, а вместе с ними новые проблемы.
        Все события, описанные в тексте, являются вымыслом, совпадения следует понимать как случайность. Времена года, меню главных героев и фамилии действующих лиц выдуманы, и не имеют ничего общего с реальной действительностью.
        Чтение рекомендовано для людей старше восемнадцати лет, так как автор по-прежнему считает, что курение, питие и череда любимых женщин нежелательны в более раннем возрасте.
        ГЛАВА ПЕРВАЯ, В КОТОРОЙ ВСТАВШИ РАНО, БОЛЬШЕ НАРАБОТАЕШЬ
        Из Юрмалы Нюся умотала домой без промедления. Рижского круглого хлеба и пару бутылок кефира прихватить не забыла. И правильно, время вечернее, надо маме показаться на глаза. С наступлением сумерек, как и сегодня, у нее был простой план - отметиться на вахте, доложить об отсутствии проблем, и после ужина с программой «Время» отойти ко сну.
        Желание раннего сна, по мнению японских ученых, указывает на заболевания сердца. Но сердечные дела Нюси пребывали в норме, мотор здесь точно не при чем. И не в биологических ритмах «сов» и «жаворонков» загвоздка. Пока в ночном караоке-клубе шел ремонт, Анюта себе установила жесткий график - с ранней побудкой и энергичной физзарядкой на тихом черноморском пляже неподалеку от поселка Гагра. Потом ей предстояла работа, перенос Коли Уварова домой на дачу. А что будет там, после планерки, там видно будет.
        Сам процесс девичьего сна, естественно, проходил на моем плече. Сбылась давняя мечта: спать с крепкими женскими ягодицами в руках. Хотя здесь от меня мало что зависело, сама пришла, сама ушла. Человек взрослый, самостоятельный. И многие вещи во время сна, хм... сделала сама. Хорошая девушка. Кошку покормить не забыла, завтрак приготовила, в полотенце на плите укутала. Нет, в своих оценках я был не прав, девушка просто золотая, грех жаловаться. Кто-то скажет: повезло. Конечно. Но бог есть, и иногда своим поклонникам бонусы подкидывает. Не всегда ж ему меня наказывать, верно?
        Сидя во главе стола в своем подземном кабинете, Николай Уваров на планерке выглядел огурчиком. Как будто не было вчерашних серьезных возлияний по поводу приобретения виллы. Денис смотрелся начальнику подстать: спокойно и уверенно. Полковник Острожный со своей приемной дочерью Викторией глаз не поднимали, читали какую-то распечатку из принтера. Иван строчил эсемеску, а Нюся восседала чинной ученицей, с ровной спинкой и взглядом в стену. Сегодня она обзавелась стильными очками в тонкой золоченой оправе.
        - Все в очочках на цепочках, по-народному - в пенсне, - пробормотал я удивленно. Хотя хотел спросить о причине такой метаморфозы.
        - Парадокс, Антон Михалыч, - ответила она на невысказанный вопрос. - В школе ненавидела очки, а теперь, когда они не нужны, решила носить.
        - Так они простые, что ли?
        - Оправу присмотрела давно, еще в первый выход здесь. А потом окулист в «Оптике» сказал, что зрение в норме. Всю таблицу вижу, до последней строки, представляете? Но не выкидать же модную оправу. Вставила обычные стекла, только хамелеоны. Мне идет, правда?
        - Очень идет. Солидно выглядишь, чистая бизнесвумен. А что это за новая брошка? - разглядывая украшение на ее груди, я говорил в розовое ушко.
        - Виталик преподнес, - прошептала она. - Во-первых, тут маячок, а если надавить вот эту пимпочку, на сервер через спутник уйдет сигнал тревоги. Зарядка обычная, через мини- USB.
        Острая колючка зависти и ревности кольнула сердце. Мне еще один контроль нафиг не нужен, но почему первая новинка досталась Анюте? А если парень под девчонку клинья бьет, так я его быстро отучу. В чужой прудок не кидай неводок!
        - Ну что, все в сборе? - Николай Уваров окинул взглядом собрание.
        Виктор Острожный оторвался от распечаток, дисциплинированно поднял руку.
        - Нины Радиной нет, - заметил он.
        - Нины не будет. У нее с утра процедуры, физиотерапия. Потом лечебная гимнастика, - Коля подмигнул мне, - и лечебный массаж. Если есть вопросы, я уполномочен представлять ее интересы, и Верочкины тоже. Интересы Антона Бережного представляет Антон Бережной.
        Виктор поджал губы, а Коля достал из потертого портфеля бумаги.
        - Итак, товарищи, вчера мы приобрели недвижимость в Ростове-на-Дону. База есть, будем укреплять. На, Михалыч, держи документ.
        Ударение он сделал на первый слог.
        - Что это? - я перелистал стопку бумаг.
        - Купчая. Дом с земельным участком оформлен на мое имя, - Коля благодарно кивнул Денису, который взялся разливать кофе. - Ниже доверенность Антону Бережному, и завещание. Все нотариально заверено.
        - А проще говоря? - я подставил таксисту свою чашку.
        - Короче, это все принадлежит твоему парню, - Коля оглядел собрание победным взглядом. - Доволен?
        - Спасибо, - кивнул я. - Угадил. Фазенда нам не повредит, тем более, рабыня там уже имеется.
        - Но-но, - буркнул Острожный. - Попрошу без глупых намеков. Я с этим рабовладельцем еще буду разбираться.
        - Бог в помощь, - вздохнул я. - И крепкого здоровья. Потому как рабыня четкая, в обиду хозяина не даст.
        А сам подумал: это он еще не видел, как Вера кружилась над раненым Антоном - будто пчелка над первым весенним цветком.
        Виктор Острожный от шпильки отмахнулся, пропустил мимо ушей:
        - Когда туда отведешь, Михалыч?
        - Дело сделаем, тогда и пойдем, - я развел руками. - Нам денег не надо, нам работу давай.
        - Насчет денег, - Коля усмехнулся. - Тебе на карточку упала очередная сумма за советские монеты.
        - Не видел, - пробормотал я. - Некогда было. Что там?
        - Посмотришь, понравится, - хмыкнул Коля. - Кстати, ты машину купил?
        - Все руки не доходят. А «Хонды» в продаже нет, пропала с рынка, - показав эти руки, я особенно и не лукавил. Возвращаться на работу в сервисный центр я не спешил, так что особой нужды в машине пока не было.
        - Возьмешь «Тайгер» таганрогского завода? Один мой приятель продает. Не новый, но в отличном состоянии. Планировался как джип для охоты, но так в гараже и простоял.
        - Подумаю, - не стал отказываться я.
        Хотя тут не думать надо, а проверять. Смотреть все, включая пробег - видели мы всяких продавцов-сказочников. Если срастется, такой неубиваемый вездеход, чудо корейского автопрома с мерседесовским дизелем, вполне подойдет Марусе. Это не французский франт, царапины от дачных столбиков его только украсят. Тем временем телефон звякнул - Коля сбросил мне контакты продавца.
        - Может, вместо ваших денег обсудим более важные дела? - Виктор Острожный сильнее поджал и без того тонкие губы.
        И в это время меня как током шибануло. Наши деньги!
        - Деньги... - потрясенно прошептал я. - Господи, только сейчас в голову пришло. Николай Сергеич, деньги, которые Нина Радина в банк Ниццы сложила. Если это параллельный мир, мы их здесь не увидим!
        - Умеешь думать, когда хочешь, - Коля снисходительно хмыкнул. - Счет, открытый Ниной в банке, я первым делом проверил.
        - И что?
        - Не проявился он здесь. Сначала я думал, что процесс этот не быстрый, - Коля прищурился. - Но после известных вам событий иллюзии растаяли. Параллельный мир живет сам по себе, и с нашим миром связан весьма странным образом. Но деньги не перетекают точно, в отличие от тебя. Впрочем, мы это уже обсуждали.
        - Подожди, - спохватился я. - А акции, купчие и другие ценные бумаги? Как бы их здесь фальшивками не признали.
        Коля согласно кивнул головой.
        - Согласен, надо продавать. Всем этим займется Виктор, а Вика подстрахует. Люди опытнее, языками владеют. Позже я вас проинструктирую. Выдам документы, командировочные, а ты, Михалыч, отведешь группу в Ниццу.
        - Так мы только что оттуда! - воскликнул Острожный. - Неделю по Франции и странам Бенилюкса катались.
        - Вы там были в нашем времени, теперь пойдете в том, - Коля неопределенно махнул рукой. - Всё нажитое непосильным трудом, что товарища Седых, что братских коммунистов, надо обратить в золото. Сделать это просто, можно из банка не выходить. Ну а потом Михалыч поработает носильником.
        - Хм... - я немного оторопел. - Сколько же там груза получится? Как бы несколько рейсов делать не пришлось.
        - Ничего страшного. Ты представь, что подтягиваешься на турнике. Сколько раз у тебя получается?
        - Ну, не знаю... - засомневался я. - Антон двадцать пять раз делает легко. Наверно, и я сумею.
        - Вот! Побегаешь, потом отдохнешь пять минут, и снова двадцать пять раз!
        - Хм... - я даже несколько оторопел.
        - Я помогу! - встряхнув рыжим чубчиком, подскочила Анюта. - У Антона Михалыча спина. И вообще, это может быть опасно.
        - Нюся, остынь, - мягко, но сталью в голосе пробурчал я. - Там точно будет опасно!
        Анюта обиженно сверкнула глазами, но промолчала.
        - А как же операция в Юрмале? - подал голос таксист Иван.
        Коля возражать не стал:
        - Сначала Юрмала, потом Ницца. Не вижу проблем.
        Виктор Острожный заворочался, посмотрел на Вику и поднял руку:
        - А какие еще планы? В смысле, не только «языков» и золото таскать?
        Коля скрывать намерения не стал.
        - Комплексный план в целом написан, он перед вами. Намечены цели, подсчитаны ресурсы, определены исполнители. Осталось только отмечать галочками, что сделано.
        - А если без лирики? - Острожный отодвинул от себя стопку листов, - Коротко и прямо.
        - Прямо говоря, цели наши такие: помочь всем нам, и советскую страну не забыть. А для этого нужно выполнить первоочередные задачи.
        - То есть будем дальше деньги у Европы отнимать? - прищурилась Вика.
        - И не только у Европы, - Коля был невозмутим. - Потом канадских коммунистов потрясем, следом - американских. А Израиль посетить - вообще святое дело. В Мертвом море ноги помоешь заодно. Не грусти, на твоем веку работы хватит: бороться и искать, найти и перепрятать.
        - Это хорошо, а потом? - паломничество на библейскую землю у Вики протеста не вызывало. И то слава богу.
        - Предположим, мы вернем советской стране богатства, отнятые у товарища Седых и его подельников. Не сейчас, так позже, - Коля задумчиво болтал ложечкой в очередной чашке кофе. - Деньги братских коммунистов тоже вернем. И те, что реквизировали, и те, что собираемся. Вернем все в ЦК КПСС, включая доходы с них, что будут. Думаете, они достанутся народу? Или эти денежки снова отправятся на борьбу за коммунизм, куда-нибудь в Новую Зеландию, Канаду или Данию? Про Африку вообще молчу.
        - Хм, - сказал Острожный. Видимо, Коля попал в его больное место.
        - Это как воду вычерпывать из щелястой лодочки, - Николай Уваров был неумолим. - Все работают, все при деле, а толку ноль. Хуже того, дружки нашего Седых, которые бродят по коридорам ЦК КПСС, могут возвращенные деньги просто заныкать. Обтяпают, и не заметишь.
        - А почему они на свободе бродят, дядя Коля, а не у вас в подвале сидят? - заинтересовалась вдруг Нюся. - Если Антону Михалычу некогда, я вполне справлюсь.
        - Цыц! - внезапно разозлился я. - Справится она... Сколько раз надо одно и то же повторять, словно дитю неразумному? Не женское это дело, голову подставлять. Вот я кому-то справлюсь по одному месту!
        Теребя подол короткой юбки, Анюта вспыхнула. И от взгляда, полного обиды, мне удалось взять себя в руки.
        - Тьфу на тебя, - добавил я уже миролюбиво.
        Готовый взорваться, словно котел перегретой паровой машины, разум нашел внутри себя аварийный клапан. Нет, вечерней травки, что Вера Антону варит, мне все-таки придется отлить. Или к бабушке Мухие на консультацию сходить? Уже спокойно пояснил:
        - Не будем отнимать хлеб у товарища Пельше, ладно? Пусть Комитет Партийного Контроля руку к пульсу приложит. А приличные подвалы у них в «Матросской тишине» имеются.
        Уваров горько усмехнулся:
        - Бороться с ветряными мельницами просто. Как и бессмысленно искать справедливости там, где не хотят ее обеспечить. Мы с Антоном Михалычем много раз возвращались к этой теме. Что делать и как дальше жить, вот злоба дня. И первое, что может прийти в голову случайному человеку - затаиться и жить, наслаждаясь жизнью. С его возможностями проходимца неплохо устроиться просто. А чего церемониться? Мир чужой, параллельный, на нашу действительность их события не влияют. Если обнаглеешь и наследишь, ничего страшного - в любой момент слинять можно. Вот только Антон Михалыч рассудил иначе. И очень хорошо, что наши пути пересеклись. Думаю, нас сам бог навстречу друг другу направил. Неправильно получилось бы, если бы Верочка там дотянула всего лишь до февраля 1972 года. И Нину Радину вовремя Михалыч вытащил, повезло мне с товарищем.
        Виктор Острожный дернул щекой, а Коля ровно добавил:
        - Ты тоже удачно выкрутился, со всей семьей. Заметь, если висит на тебе грех, то дети точно не виноваты.
        - Да уж... - едва слышно процедил Острожный. - Вот с этим разобраться надо в первую очередь. Живые враги за спиной никому не нужны. Какой мерой меряют, такой мерой и им отмеряно будет.
        - Разберемся, - пообещал Коля.
        - Только не затягивай с этим, - Острожный снова дернул щекой. - Обещать разобраться с проблемой - еще не значит
        ее решить.
        - Спокойствие, все идет по плану, - Коля принялся разглядывать крупные пирожные с заварным кремом. - Анечка, это то, что я думаю? Свежие?
        - Николай Сергеич, с утра очередь выстояла! - воскликнула она. - Теплые еще.
        - Хм, - Коля осторожно откусил. - Неплохо.
        Виктор его маневр повторил:
        - Годится. Вкус детства. Странно, даже во Франции так не умеют. Где брала, Анечка?
        Мне тоже стало интересно, где это с утра она в очереди стояла?
        Однако Уваров вернул разговор к истоку.
        -Враги нам не нужны, это факт. Но не всё сразу. Все наши живы, а блюдо мести должно остыть. Вкуснее будет... Но пока что мы ничего не потеряли, а наоборот, прибрели. Здоровье, например, - Коля выразительно посмотрел на Нюсю, та от такого внимания она даже заалела щеками. - И новых друзей. Одна Анечка чего стоит!
        Да уж, больше всех мне привалило. Повезло, так повезло. Прилежная ученица попалась, все науки освоила. И на черном одеяле ездить научилась лучше учителя. Теперь в любой момент может прилететь генеральская проверка, как в показательной воинской части - никуда не спрячешься от всевидящего ока. Хоть к космонавтам беги, хоть в шахте таись. Хитрить бесполезно, личная жизнь накрылась медным тазом.
        С добрым, полным скорби взглядом я наблюдал за отточенными движениями девчонки. С треугольным пакетом советских сливок и легкой улыбкой она колдовала у кофемашины, не доверяя автоматическим процессам. В это время суток Анюта предпочитала капучино, в высоком керамическом стакане и с печеньем. Еще один пример того, как быстро человек привыкает к хорошему.
        - Ага, - насупил брови Виктор, глядя Уварову в глаза. - Кто-то автомобиль присматривает, а кое-кто мою дочку прикарманил, да еще ее маму нагло захомутал.
        - Так сложились обстоятельства, - Коля говорил ровно, отвергая сарказм Виктора. - Духовное, то есть крестное родство считается таким же крепким, как и кровное. Верующие люди рекомендуют к этому относиться серьезно.
        -Да?
        - И вообще, в большой семье не щелкай клювом, - неожиданно сменив тон, срезал его Коля.
        Острожный заткнулся. На этом пикировка закончилась сама собой - за высоким окном полуподвала сверкнула молния, следом раскатисто загремел гром.
        - Кажется, дождь собирается, - после паузы Вика уставилась почему-то на меня. - А Коммунистической партии мы как будем помогать?
        Коля ответил без промедления:
        - Так мы им уже помогаем - список воров, коррупционеров и предателей, с описанием подвигов, через товарища Пельше передали. Посмотрим, как они этим знанием распорядятся.
        - Вы думаете, партия может оставить острые сигналы без внимания? - Вика распахнула глаза. - Ну, в смысле, положить под сукно?
        - Да нет, - хмыкнул Коля. - Внимание они, конечно, обратят.
        - Ну и?
        - И в первую очередь начнут принимать меры по спасению чести мундира и друг друга. Партийные боссы вроде
        товарища Седых могут быть только святыми и непогрешимыми. Возможно, я ошибаюсь, однако печальных примеров в хрониках полно - история нас учит, что человек ничему не учится из истории. Бывали и совсем уж странные случаи. Так, товарищ Андропов, волей партии призванный бороться за государственную безопасность, на подозрения в адрес крота Полякова ответил: « Если вы сейчас генералов сажать начнёте, то кто работать будет?!». Так и работали, дожидаясь железобетонных доказательств.
        Глухонемые таксисты Иван с Денисом, с интересом прислушиваясь к разговору, молча попивали кофе.
        - Бог мой, сколько в вашем интернете грязи,- брюзгливо пробормотал Виктор Острожный. - Голова кругом идет.
        - Между прочим, Поляков сейчас активно работает, и до его ареста еще пятнадцать лет. Обратимся к фактам, - предложил ему Коля. - Товарищ Брежнев, Генеральный секретарь партии, тяжело болен, его личность начала разрушаться. Вот признаваться себе в этом он не хочет.
        Плавает каждое утро, по четвергам на охоту ездит. Однако интеллект падает неумолимо, академик Чазов постоянно на связи, врачебная бригада следом ходит... Снотворное каждую ночь тоже здоровья не добавляет. Из хитрого организатора, мастера интриги, он превращается в робота, читающего чужие речи. Добрый дедушка страной не управляет, он лишь подписывает решения, которые готовит ближайшее окружение. Нет, с его прогрессирующим склерозом давно пора на отдых, цветы на даче выращивать.
        - А он туда пойдет? - Острожный прискорбно усмехнулся.
        - Это вряд ли, скорее дождется поездки на лафете. Но Брежневу в дальнейшем помогать нет смысла, этот деятель точно не захочет ничего менять. Его и выдвинули как компромиссную фигуру, которая устраивает всех в Политбюро, ибо он «гарант стабильности в партии и стране». Позже это назовут «застоем».
        - А сейчас у вас здесь расцвет, Николай Сергеич? - Острожный одним глазом прищурился, как прицелился. -
        Ренессанс, блин, со слезами на глазах. Все просрали наследники. Да во времена брежневского «застоя» страна цемента производила больше всех в мире! Сто шестьдесят миллионов советских людей получили квартиры. Бесплатно, кстати. А санаториев сколько построили? Застой они нашли, ага... При Брежневе ввели оплату труда колхозников, и для советских людей на селе установили пенсионный возраст - для мужчин 60, для женщин 55, как и в городе. А ваш Медведев ведет дело к тому, что пенсии будут выдавать только после смерти.
        Возразить на эту реплику было нечего. Да и незачем.
        ГЛАВА ВТОРАЯ, В КОТОРОЙ СИЛЬНЫМ ВЕЗЕТ, А ОЧЕНЬ СИЛЬНЫМ ОЧЕНЬ ВЕЗЕТ
        Выдохнув, Виктор Острожный взялся за кружку с чаем, а Виктория положила руку ему на плечо:
        - Батя, не заводись. Мы хоть и чужие здесь, но помогли нам, как родным. А прошлого не вернешь.
        С этим утверждением можно было бы поспорить, но я не стал.
        - Прошлое надо помнить, без него нет будущего, - согласился Коля. - Нам важны все детали. В прошлом веке Советский Союз, конкурент западной цивилизации, достиг пика своего развития. За счет небывалого рывка по всем направлениям развития, как технологического, так и социального, в предвоенный период СССР оказался способен на равных с ведущими мировыми державами участвовать во Второй мировой войне. Эту войну СССР выиграл, и по ее итогам достиг стратегических завоеваний, исключивших возможность колониального завоевания своей территории.
        - Досталось нам крепко, - кивнул Виктор. - Но фашист не прошел, в конце концов, задавили зверя в берлоге.
        - А теперь за лужей снова голову поднимают. Коротко и ясно сказал Збигнев Бжезинский: «новый мировой порядок создается против России, за счет России и на обломках России».
        - Отож, - Острожный покачал головой. - Неймется им на гей-параде... Олени в маминой кофте.
        - Вся мировая политика, брат, сколько вглубь не копай, нацелена на одно: сбить Российскую державу с оси. Последние триста лет так и происходит, - Коля раскрыл одну из своих папочек. - В интернете лежит неплохой доклад о международном положении СССР который сделал Олег Маркеев.
        - А кто это?
        - Хороший писатель. Он внезапно умер, к сожалению. Так вот, та война многое изменила. Впервые в своей истории Россия получила мощный буфер из стран-сателлитов, гарантирующий защиту со стороны европейского театра военных действий. Советская армия дислоцировалась в ГДР, Чехословакии, Венгрии и Польше. И теперь для войны против России врагу надо было начинать с форсирования Эльбы, а не Березины и Буга, как это было всегда. Армия противника теперь не могла, взломав систему приграничных укреплений, устремиться к Москве и стратегически важным городам по равнинной территории европейской части России. Сначала следовало пробить мощную эшелонированную оборону армий Варшавского договора, - Коля поднял глаза от текста. - Это раз. А гарантией от ракетно-бомбового удара по территории Советского Союза служила мощная система ПВО. Наличие собственных стратегических ракетно-ядерных сил гарантировало ответный поражающий удар по территории США и их союзников. При этом без подавления ядерным оружием военного потенциала CCCР как показывали расчеты, оккупация его территории была невозможна. А в случае вооруженного
конфликта на европейском театре военных действий без применения ядерного оружия, его исход был предопределен мощью советских вооруженных сил. Так, расчетное время прорыва обороны стран НАТО и выхода передовых танковый частей к французскому побережью Атлантики составляло двадцать четыре часа. Что перекрывало расчетное время прибытия частей армии США, предназначенных для ведения боевых действий на европейском театре военных действий. Сама переброска войск через Атлантику была весьма проблематична - с учетом мощи подводного флота Советского Союза, и наличием авиации стратегического назначения, способных уничтожить десант в портах погрузки и в море. Синхронно с боевым развертыванием и переходом в наступление частей группы советских войск в Восточной Европе, планировался прорыв советской армии на Балканы, массированный десант при поддержке сил Черноморского флота в Турцию, и выход к нефтеносным районам Аравийского полуострова.
        В раскрытое под потолком окно залетал прохладный ветер, теребя занавески и бумаги на столе. Коля нырнул в портфель, чтобы вытащить оттуда сложенную карту
        - Смотрите сюда, политика начинается у карты мира. Перекраивание владений и «зон влияния» - древнейшая забава сильных мира сего. Сверяя новости с картой, можно увидеть стратегию глобальной игры. Боевые действия последних двух Мировых войн прошли в Европе. Это заслонило от внимания очевидный факт: их целью было не перекраивание европейской карты, а война за колонии и попытка установления глобального контроля над международными транспортными артериями. Значение угольного бассейна Эльзаса и Лотарингии, конфликт за который между Францией и Германией стал официальным поводом для войны в Европе, не идет ни в какое сравнение с сырьевым потенциалом Индии и Африки. Так же как нефтяные месторождения Румынии не могут сравниваться с нефтеносными районами Аравийского полуострова. Даже Россия, а позже CCCR рассматривалась исключительно как потенциальная колония, чьи ресурсы были предназначены для нового витка развития западной цивилизации.
        Со времен Колумба западноевропейская цивилизация жила за счет эксплуатации заморских территорий, и кто контролировал импорт сырья и экспорт технологий, тот держал под контролем весь мир, включая саму Европу. Долгое время в этой роли выступала Британская империя. Конец ее могуществу положила Вторая мировая война. Вопреки сложившемуся мнению, проигравшей страной во Второй мировой была не Германия, а Британия, навсегда утратившая свое монопольное положение «империи, над которой не заходит солнце». Британские заморские территории и право контроля над мировыми морскими коммуникациями перешли к США. Войны в Корее и Вьетнаме, приведение к власти марионеточных диктатур в Латинской Америке, поддержка государства Израиль - все это попытки укрепиться в доставшихся по наследству от Британии точках непосредственного контроля над мировым трафиком сырья и технологий.
        Коля принялся показывать карандашом:
        - Нельзя не заметить, что СССР через развитие военно­политического сотрудничества упреждающе обеспечил себе стратегические позиции в случае глобального вооруженного конфликта. Вьетнам, Кампучия и Лаос, после ухода из региона США, оказались под плотным военно-техническим и политическим контролем СССР Несомненно, что в случае глобального конфликта эти страны выступили бы на стороне СССР, что гарантированно перерезало мировые транспортные пути из Тихого океана в Индийский. В качестве плацдарма и силы первого удара в районе Персидского залива служил Ирак, с которым СССР заключил договор о взаимопомощи в случае нападения на одну из стран. Приведение к власти просоветских политиков и последующие поставки вооружения в Йемен, Эфиопию, Мозамбик и Анголу привели к тому, что маршрут вокруг Африканского континента полностью контролировался СССР.
        Открытая поддержка палестинского сопротивления и других радикальных, антиизраильски настроенных арабских группировок, военно-политическое сотрудничество с арабскими государствами, создавали все условия для возможной блокады важнейшей транспортной артерии - Суэцкого канала. Сотрудничество с Кубой, и поддержка коммунистических режимов в Никарагуа и Сальвадоре, создавали плацдарм для нанесения удара по Панамскому каналу, что привело бы к блокированию кратчайшего пути из Атлантического океана к Тихому.
        Неожиданно Коля прервал лекцию.
        - Как думаете, почему наша Россия вернулась в Сирию?
        - С террористами бороться, - удивился я простому вопросу.
        - А еще?
        - Там газ, - сообщил Денис. - Еще газовый проект Катара.
        - И еще Иранский трубопровод, - согласился Коля. - Это важно. Юго-восточная часть бассейна Средиземного моря, от Ливии до Турции, сейчас рассматривается как одна из наиболее перспективных территорий для разведки и разработки запасов углеводородов. Война в этом регионе является отражением борьбы за контроль над запасами газа и маршрутами их доставки в Европу. Но важнее другое - в военном отношении наши базы в Сирии занимают стратегическое положение, запирая ворота на Ближний Восток и в Персидский залив. Под контролем также Юго-западная Азия и Северная Африка.
        Уваров сделал паузы на осмысление.
        - Понимаете, как важен контроль? Таким образом, сухопутная по своей природе, армия СССР на суше обеспечила себе стратегически выигрышное положение в предстоящем конфликте против армии США, которая предназначена для
        проведения широко масштабных десантных морских операций. Исход Третьей мировой войны при исключении массированного применения ядерного оружия был предопределен в пользу Советского Союза. Обмен массированными ядерными ударами стал чистой теорией, поскольку обе стороны уже обладали арсеналом, в восемь раз превышающим уровень взаимного уничтожения.
        - Верная политика Коммунистической партии, - твердо заявил Виктор Острожный. - И везде мы не разрушаем, а строим.
        На это Коля закатил глаза, и вздохнул тяжко:
        - Ага. А денег сколько вбухали? А сколько раздали просто так? Именно сейчас, в 1971 году вскрылся гнойник западного мира - дядя Сэм отказался от золотого наполнения доллара. А это дефолт. Американская экономика задрала подол и наклонилась. Русскому медведю оставалось только с холма спуститься... И вдуть, чисто экономически.
        - Не спустился? - догадался Виктор.
        - Не нашлось в советском руководстве прозорливого товарища. А Брежнев не император, к сожалению. Как до него таким не был Хрущев, а после - Горбачев. А ведь западная цивилизации во главе с США оказались в патовой ситуации. Дальнейшее развитие без использования природных и человеческих ресурсов, находящихся под контролем Советского Союза оказалось невозможным, а военное решение проблемы исключалось, при том, что дальнейшее накопление военного потенциала без его реализации в военном конфликте на фоне исчерпания ресурсов развития угрожало коллапсом социально-экономической системы западной цивилизации.
        - И что?
        - Как видите, обошлось без войны. СССР задавили бескровно, - Коля развел руками. - Свободные журналисты потом напишут, что Варшавский договор рухнул сам, а Советский Союз развалился под грузом внутренних противоречий. Как же, все произошло «само собой», никто не виноват, понятно вам? В семидесятых годах Андропов заметил в своем узком кругу: «надо выдвигать Горбачева. Это не только умный и толковый руководитель, но и наш человек». Еще нужны комментарии, кто двигал Горбачева? Поэтому первая фигура, которую предстоит валить, это не Брежнев, а Андропов. Не уничтожать физически, а выявить все его связи, и удалить опухоль, как политическую группировку. После шпионского скандала в Лондоне кресло под Андроповым зашаталось. Следствие по делу товарища Седых не блещет, и успехов там не будет. Далее, Пельше должен начать чистки в партии. Надеюсь, первыми будут явные враги в спецслужбах. Список товарищу Пельше известен, будем наблюдать. А если надо - поможем. После нескольких скандалов Андропов не устоит.
        - Помочь в таком деле сам бог велел, - Вика кивнула головой. - Можете на меня рассчитывать, рука не дрогнет.
        Да, интересная у нас подобралась компания. И сам я тоже хорош - новая жизнь ломала все устоявшиеся шаблоны. Еще недавно я жил, никуда не спеша. А сейчас такое ощущение, что безнадежно опаздываю. Бешенный ритм, но нет в этом печали.
        Теперь старческое брюзжание внутри меня легко уживалось с молодецкой удалью, а разговоры с Антоном в его голове стали нормой. Хотякричать об этом на всех углах нежелательно, мигом в психушку упекут. Конечно, сбежать оттуда несложно, однако зачем доводить дело до скандала?
        Другое дело, вмешательство во внутренние дела другой страны. Неважно, с благими намерениями, или без оных - возмущенные аборигены могут за это и руки оборвать. Сначала оборвут, а только потом начнут разбираться. Одно похищение сотрудника ЦК КПСС, товарища Седых, чего стоит! Вместе с секретными документами, на минуточку. Про фальшивые деньги вообще говорить нечего, тут милиция будет землю рыть до упора.
        За себя волноваться мне следует вдвойне, ведь это и жизни Антона касается. Собственно, это его жизнь, в которой должно быть место родителям, друзьям и разным интересам - то, что называется «среда». Но все они, люди советской формации, намерены помочь своей стране. Даже Нина Радина, убитая в той жизни, думает о благе родины. Но как лучше это сделать?
        Можно притащить современные технологии, все эти компьютеры, гаджеты, жидкокристаллические экраны и четырехядерные процессоры. Передать несложно. Ну, посмотрят они на диковинки, изучат их. Что будут делать дальше? Цифровую микроэлектронику СССР и полупроводники только ленивый не ругал. Отставание от Запада нарастало, превращаясь в провал. А для новинок там нет элементной базы, материалов тоже нет. Заводы по производству этого добра нам не купить, здесь это очень дорогое удовольствие. А если просто украсть, то как тащить? Вдвоем с Нюсей мы грузовой кран не заменим. Это как на первый завод Генри Форда принести чертежи новенького «Фокуса». Посмотрят они на чертежи, похвалят красивую машину. А оснастка? А оборудование и материалы? Нет, чтобы новые технологии заработали, чертежей мало. Даже опытные образцы не помогут. Нужны специалисты в разных областях, новые материалы и оборудование для серийного производства.
        Допустим, мы извернемся. Предположим, наладим что-то новое, так возникнет новая проблема - секретность. Скрыть серийное производство нереально, а в США промышленный и научный шпионаж поставлен на государственную основу. Ладно, еще раз предположим, скроем. А потом к власти придет какой-нибудь Горбачев, и закроет финансирование. Это в лучшем случае. А скорее всего, велит Калугину с Бакатиным передать все секреты на Запад. Так что если получится наладить, все украденное тоже могут у нас стянуть. Девяносто первый год показал - первым делом вывезли на Запад все новые технологии, вместе со светлыми головами. Выгребли подчистую.
        Жизнь штука переменчивая. Как заметил мудрец Анатолий Вассерман: когда мы решаем какую-то задачу, поставленную перед нами обстоятельствами, мы тем самым создаем новые обстоятельства, в которых естественным образом появляются новые обстоятельства.
        Главный вопрос: с кем работать? Любая новация из нашего мира, попавшая в руки местных князьков, будет использована не во благо страны, а для укрепления личного могущества. Многих деятелей возьмут завидки на чужие пожитки. Тут, как ни крути, еще одна засада, легко под раздачу попасть - недовольных нами в руководстве страны окажется много.
        Почти пятьдесят лет разрыва во времени - приличный срок. Они для нас ведь, по сути, дикари. А мы инопланетные процессоры, ворвавшиеся в их колонию. Относится как к равному невозможно, а рассчитывать, что они со временем повзрослеют - наивно.
        Информацию о грядущем передавать еще более опасно. Это скользкая вещь, которая имеет свойство расползаться. Вряд ли членам Политбюро понравится история с распадом СССР. Вообще, рассказы об их будущем из моего прошлого - не очень удачная идея. Такие события, как гибель страны, случайно не происходят, и готовили их именно в недрах партии. На Горбачева валить легко, тем более он особенно не отпирается. Нет, тут серьезные ребята старались, еще до его прихода к власти. А ушки руководства КГБ из всех щелей торчат.
        Значит, надо начинать с кадров. Негожие, вроде совсем беспринципного товарища Седых, или слишком принципиального товарища Суслова - отсекать. Нужные, вроде трезвого и толкового товарища Пуго, выращивать.
        - Что же, вернемся к нашим баранам, - прерывая мои размышления, Коля защелкал пультом настенного телевизора.
        - Ивану удалось воткнуть «жучок» на забор, что напротив дачи товарища Пельше. Далее Виталик поработал, вычленил наиболее интересные кадры. Смотрите: парные посты, автомобили, сторожиха у ворот. И еще подозрительные прохожие мелькают на периферии.
        - Однако, - пробормотал Иван. - Я половины не заметил.
        - Охранные меры объекта напоминают круговую оборону, - хмыкнул Коля. - Учитывая, что босс еще не приехал, то ли еще будет? Поэтому слушай мое решение: брать будем товарища Пуго. Замена достойная, и риск минимальный. Пойдет Антон Михалыч с Иваном. Здесь их страховать будет Анечка, а Денис при случае поможет. Полковник Острожный с лейтенантом Викой остаются в резерве главного командования. И не скучают при этом, собираются в командировку. Режим активного ожидания закончен - переходим к активным действиям. Вопросы, товарищи?
        ГЛАВА ТРЕТЬЯ, В КОТОРОЙ С САМОГО НАЧАЛА ДЕЛО НЕ ЗАЛАДИЛОСЬ. А ЕСЛИ С САМОГО НАЧАЛА ДЕЛО НЕ ЗАЛАДИЛОСЬ, ТО ПОТОМ УЖ ТОЧНО ВСЕ ПОЙДЕТ НАПЕРЕКОСЯК
        Борис Пуго пропустил ужин в санатории, но после ресторана кушать и не хотелось. Поэтому предложил Петру вечернюю прогулку - тот с удовольствием поднялся. Неспешным шагом прошлись с новым соседом по поселку Юрмала, выпили газировки, заглянули на дачу товарища Пельше. Однако ничего нового там не узнали, а застали одну лишь суету на кухне. По сведениям Пети, добытыми от всезнающей охраны, босса ждали здесь с утра.
        Моросящий дождь к прогулкам не располагал, зато спалось под него замечательно. Новое утро новостей не принесло. Товарищ Пельше не появился, и Борис Пуго вместе с Петей отправились на пляж. Здесь мало что изменилось с прошлого приезда. Как всегда, мелкие свинцовые волны накатывали на белоснежный песок, а за спиной, купаясь в солоноватом и сладком ветре, шумел сосновый бор.
        Жара для Юрмалы дело редкое, более того, временами становилось прохладно, когда спешащие в Европу облака закрывали солнце белыми боками. Дышалось легко, омытый ночным дождем лес вовсю работал хвойными насосами. Быстренько раздевшись до плавок, Петя и потрогал ногой воду, чтобы зябко передернуть плечами.
        - Суровая Балтика, «незамерзающий курорт», - обескуражено пробормотал он. - И почему у нас нет дел в Пицунде?
        Людей на пляже оказалось не густо, аншлаг здесь ожидался в полдень. Но все присутствующие честно купались и загорали, никто не протестовал. И правильно, сами спозаранку сюда пожаловали - кто любоваться соснами в дюнах, кто посмотреть в бесконечную даль Балтийского моря.
        Украшение пейзажа, бело-черные чайки, кляксами мелькали над головой.
        - Ты только парням из Воркуты, что заселились в соседний номер, такое не говори, засмеют, - хмыкнув, Борис Пуго направился к спиральной кабинке для переодевания.
        Плавки лежали в портфеле, но достать их не довелось. Успел только пиджак повесить на крючок, да рубашку расстегнуть, как в глазах вдруг потемнело.
        - А ну стой, дед! - услышал он голос Петра за своей спиной. - Что за дела?!
        Секундное помутнение прошло, и Борис Пуго с удивлением обнаружил себя в объятьях какого-то старца. Бородатый дедок, в нелепом плащике, берете и не менее дурацких очках, крепко обнимал Бориса.
        А сзади деда, ухватив того за шею, атакующей коброй навис Петр Угрюмов. Другой рукой он цеплялся за рукав плаща.
        - Дедушка, что вы себе позволяете? - вскричал Петр голосом, полным негодования.
        На правильном лице резковатые черты еще более заострились, глаза возмущенно сверкали. Закончить пылкую речь ему не позволил крепкий молодец. Он молча подскочил, спеленал Петра хитрыми наручниками, и быстренько обыскал Пуго.
        Старик разжал крепкие объятья, позволяя Борису оглядеться. Странно. Вместо пляжа они находились в помещении с бильярдным столом. И пахло здесь совершенно иначе, скорее сигаретами и кофе, чем балтийскими соснами.
        Двое игроков оторвались от зеленого сукна, с интересом разглядывая Пуго в расстегнутой рубашке. Не меньший интерес у них вызывал Петр, облаченный в одни лишь черные плавки. Левый из игроков был смутно знаком.
        - Господи, так это же товарищ Седых, пропавший из Международного отдела ЦК КПСС! - осенило вдруг Пуго.
        - Вы в подземном бункере, в гостях у товарища Седых, - подтвердил его догадки невысокий, щуплого телосложения мужчина в джинсах и светлой футболке.
****

« В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный.
        - Дядя, - весело кричал он, - дай десять копеек!
        Молодой человек вынул из кармана нагретое яблоко и подал его беспризорному, но тот не отставал. Тогда пешеход остановился, иронически посмотрел на мальчика и тихо сказал:
        - Может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?
        Зарвавшийся беспризорный понял всю беспочвенность своих претензий и отстал.
        Молодой человек солгал: у него не было ни денег, ни квартиры, где они могли бы лежать, ни ключа, которым можно было бы квартиру отпереть. У него не было даже пальто. В город молодой человек вошел в зеленом в талию костюме».
        - Михалыч, ты чего? - удивился Иван, оглядывая свой зеленый плащ и огрызок яблока в руках. - «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова цитируешь?
        - А что, это было сказано вслух? Видимо, старею, - ответил я тихим голосом. - Готовлюсь писать мемуары. Нужно же с чего-то начинать?
        Позицию для наблюдения мы выбрали у киоска «Союзпечати», на оживленном перекрестке. За две копейки овладели газетой «Советский спорт», и сразу перестали отличаться от массы отпускников, болеющих хоккеем, футболом советским спортом в целом.
        Тихим солнечным утром таких тут оказалась целая компания, и никому дела не было до двух беседующих старичков. Отдыхающие граждане оживленно обменивались физкультурными мнениями и делились папиросами. А что прикажете делать свободным мужчинам после завтрака, если пиво еще не подвезли, а к морю, судя по всему, идти неохота?
        На первой странице спортивной газеты публиковали интервью с Анатолием Фирсовым, чемпионом мира и хорошим парнем. Да, были времена... Любая позиция на хоккейном турнире, кроме первой, в эти годы рассматривалась как неудача.
        - Внимание! - пробормотал Иван. - Идут.
        По противоположной стороне тротуара прогулочным шагом продефилировали двое молодых мужчин. Они переговаривались о чем-то легком, с улыбками поглядывая вокруг. Видимо, обсуждали наряды девушек, направлявшихся к морю. Я подобрался: есть объект! На даче Пельше мужчины пробыли недолго, и некоторое время спустя показались снова. Не доходя до киоска «Союзпечати» повернули направо, чтобы неспешным шагом двинуться в сторону пляжа. И правильно сделали, молодцы! Подходящее решение, которого мы и ожидали.
        Свернув газету, мы побрели следом. По пути наши подопечные заглянули в кондитерскую, где встали в очередь. Там они обзавелись кульком песочного печенья, что здесь давали на развес. Культурные курортники нам попались: жевать по дороге не стали. Отойдя немного, они уселись на скамейку. Чтобы не топтаться рядом, мы с Иваном забег в точку общепита повторили. Вкусное печенье, и где-то я его уже видел...
        Но нечего отвлекаться, надо работать. Тем более, печенье быстро кончилось. План похищения был прост: брать Пуго среди людей, у сурового моря. Для народа, идущего рядом по тротуару, это конечная точка маршрута, а в такой толпе пропажу одного лица никто и не заметит.
        На пляже неизвестный спутник Пуго разделся у воды, а сам Борис направился в кабинку для переодевания.
        - Удачная ситуация, - сообщил я Ивану. - Что ж, не будем терять времени.
        Мир по моей команде остановился - солнце привычно резануло глаза, чайки послушно застыли в полете. Волейбольный мяч завис в киселе воздуха, поднятые вверх руки парней оцепенели. На серой, в трещинах, стене пляжной раздевалки, многократно крашеной шаровой краской, блеснула серебром сеть паутины, а жирная муха сменила басовитое жужжание на низкий гул. Словно в толще воды, звуки завязли в тягучем меде пространства. Муха не прервала борьбу, она просто замерла в неожиданном тайм-ауте. Перламутровые крылья сверкали в паутине ярче искр бриллианта. Ветер прекратил гнать запах сосен от дюн, но аромат никуда не делся, ощущался явственно.
        Сделав несколько быстрых шагов, я скользнул в раздевалку. Борис Пуго предстал мне в удобной позе застывшего манекена, без пиджака и с расстегнутой рубашкой. Оставалось лишь, подобно пауку, ухватить лапками свою жертву. Чего, собственно, я и проделал.
        И в это время мне в спину вцепился спутник Бориса.
        - А ну стой, дед! - прошипел он, хватая за шею. - Что за дела?!
        Паническим взором поверх серой стенки раздевалки я оглядел пляж. Неужели моя хитрая технология поломалась?! Да нет, работает: весь обозримый мир продолжал оставаться неподвижным. Всё замерло, кроме этого чертового мужика за спиной! Он дергал меня, и пытался отцепить от Пуго. Оглядываться я не стал, просто лихорадочно вызвал черное одеяло - в надежде, что банный лист отстанет по пути.
        Густой тенью, переходящей в полный мрак, обозначился переход, и уже через мгновенье мы были в полутора тысяч километров отсюда, в подвальном помещении дачи Коли Уварова. Мир здесь потерял чересчур яркие краски, а звуки приобрели привычную тональность. Пуго я отпустил сам, вот только мужик не отстал, крепко в шею вцепился. Никак не реагируя на перелет, неожиданный прицеп продолжал возмущаться:
        - Дедушка, что вы себе позволяете?
        Мне даже сказать на это нечего было. Дожились, у хитрой технологии проявились побочные явления. Ну что ты будешь делать? Оказывается, невероятно приставучими могут быть отдельные люди...
        - Что здесь происходит? - ледяным тоном вопросил Пуго. - И где я?
        Быстро он взял себя в руки...
        - Вот именно! - нервно добавил мужик в плавках.
        Потрясая наручниками, босыми ногами прицеп переступал на плитке кафельного пола, и дикими глазами разглядывал двенадцатифутовый приземистый стол для русской пирамиды. Мягкий свет из четырех конусообразных светильников, выстроенных в ряд, лился точно на зеленое сукно, пространство вокруг биллиардного стола оставалось в тени. На столике у стены белел кофейный сервиз, зеленела стайка бутылок «боржоми» и сверкала хромом пыхтящая кофемашина.
        Да, подземная тюрьма, где содержался товарищ Седых, чем-то была похожа на модную бильярдную.
        Николай Уваров перевел взгляд на мужика в плавках:
        - А это кто, Михалыч?
        - Так «заяц» это, Николай Сергеич, - честно доложил я. - Спикировал, как сокол на добычу. Тьфу! И откуда такая резвость? Первый раз подобная незадача приключилась. Недаром говорят, иногда для бешенной собаки семь верст не крюк.
        - Я попрошу! - снова выступил мужик в плавках. - Ведите себя прилично, дедушка.
        - Еще говорят: век живи, век учись, - хмыкнул Коля.
        И не поспоришь ведь, кругом прав мудрый аналитик.
        - Ага, - согласился я. - Стрелял в утку, а попал в озеро.
        Мне почему-то вспомнился тихий разговор Веры с бабушкой Мухией. Не обвиняйте в плохом - специально не подслушивал, просто у меня слух хороший. И потом, никаких особых тайн они не обсуждали. Так вот, бабушка на огороде Верочке втолковывала: если девушка хочет, чтобы замуж поскорей позвали, надо собрать прицепившийся к одежде репей. Завязать его в тряпицу, испачканную своей менструальной кровью, и спрятать подальше от чужих глаз. А когда выйдешь замуж, через три дня после венчания следует отнести тряпку с репьем в поле, где его нацепляла, и оставить там.
        Не знаю, как в огородах Вера найдет репьи, у нас там давно чисто. А мне вот повезло. Интересно, в какую тряпицу мне этого мужика замотать? Впрочем, Коля Уваров без меня справился, снял с крючка банный халат. И смех, и грех, господи прости. Осталось только этот сверток отнести туда, откуда взял.
        Пауза не затянулась, ее заполнил беглый товарищ Седых:
        - Это Петр Угрюмов, помощник товарища Пельше, - солидно кашлянул он, указывая на мужика в плавках, запахнувшего халат. - А рядом с ним Борис Пуго, комсомольский секретарь. Здравствуйте, товарищи.
        Благородная седина прекрасно сочеталась с волевым лицом узника бильярдной. Одет товарищ Седых был добротно и привычно - в униформу ЦК, серый костюм с синим галстуком. В руках он уверенно держал прекрасный кий, набранный венским запилом эбена через фернамбук и турняком из черного граба.
        М-да, хорошо он здесь устроился, возле стола темного дерева о шести ногах, из массива темного дуба. Писатель- мемуарист, блин, при полном пансионе.
        ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, В КОТОРОЙ НЕ СТАРЕЮТ ДУШОЙ ВЕТЕРАНЫ
        Николай Уваров имел приличный опыт сложных переговоров, это мне уже приходилось наблюдать. Конечно, умение находить общий язык, сглаживать углы и трепаться вообще, так просто не дается, а приходит с годами. Не ко всем, правда, но приходит.
        Сейчас Коля думал. Напряженная мозговая деятельность отражалась на губах - они едва заметно шевелились.
        - Петр Угрюмов? Хм... Неплохо, неплохо, - пробормотал он едва слышно.
        Наконец, морщины на лбу разгладились. Видимо, внутренний компьютер перестал щелкать винчестером, закончив перебор папок с отсортированной информацией.
        - Мы ответим на ваши вопросы, коллеги, а сразу же вернем обратно, - оглядывая собрание, Коля вещал солидно, тихим голосом доброго семейного психолога. - Прежде всего, от имени товарища Седых хочу поблагодарить вас за то, что нашли время для этой беседы.
        Кремлевский сиделец согласно дернул гладко выбритым подбородком. Вслед за этим вельможным движением, как по команде, в раскрытом окне полуподвала сверкнула молния. В небесных далях громыхнуло, дождь полил ровной стеной. Козырек над окном потопа не допустил, но с порывом ветра несколько капель залетело. Мужик в плавках по фамилии Угрюмов вытаращил глаза, а Борис Пуго забыл, что хотел сказать. Тем временем Колина речь лилась плавным медом:
        - Нам действительно предстоит обстоятельная беседа. И по международным вопросам, и по внутренним, и по двухсторонним. Очень откровенная беседа, содержательная, и как нам кажется, полезная. Товарищ Угрюмов, если вы пообещаете не кидаться на людей, мы вас освободим.
        - Это я кидаюсь? - возмутился он. - Да вы на деда своего посмотрите! Чисто коршун на Бориса налетел!
        Денис, по молчаливому знаку Коли, избавил буйного пленника от наручников.
        - Вы присаживайтесь. Водички, лимонаду? Или, может быть, кофе?
        - Кофе? Какой еще кофе? - дернулся Петр Угрюмов.
        - Эспрессо, капучино, латте, - терпеливо начал перечислять Коля. - Можем предложить двенадцать видов.
        - Да? Давайте со сгущенным молоком, - заметно успокаиваясь, пробурчал Петр. - Но погодите, там, на пляже, остались мои брюки...
        - Вот именно, - согласился с товарищем Пуго. - У меня там тоже пиджак и портфель с документами. Обидно будет, если все это тю-тю. В смысле, с приветом. И дождь замоет все следы.
        - А вот Антон Михалыч сейчас распорядится насчет кофе,- царским жестом Коля показал рукой на кофемашину, - а потом распорядится насчет вещей. Да, Антон Михалыч?
        Ну, Коля... Гадюка очкастая. Удружил. Хорошо, хоть не упомянул класс мастера по обслуживанию кофемолок и кофеварок. Что ж, мы работаем для вас, приходите еще. Выполнив заказы трудящихся насчет кофе с молоком, я отправился за вещами. Не сразу, конечно. Сначала вышел в прихожую, и уже оттуда метнулся в Юрмалу. Здесь ничего не изменилось. Курортники купались, загорали и орали, избивая волейбольный мяч. Им вторили дети, энергично вкушая фрукты вперемешку с хлебобулочными изделиями. Одним словом, тишь и благодать, до наших дел никому нет дела. Ковыряя ботинком белый песочек, Иван стоял у вещевой кучки на берегу. Портфель приткнулся рядом. Плащ он снял, оставшись в просторных прямых брюках и светлой рубашке с длинным рукавом.
        - Ну что? - встрепенулся Ваня. - Как все прошло, Михалыч?
        - Терпимо, - уклонился я от точных формулировок.
        - А этот хмырь, который к тебе вдруг прицепился?
        - Разберемся, - пообещал я, вручая Ивану бумажный стаканчик с парящим кофе. - Побудь пока здесь, понаблюдай.
        - Без проблем. Картинка на базу уходит, - он тронул рукой крупную брошку, прикрепленную к карману рубашки. - И если будут проблемы, подам сигнал тревоги.
        После ночного дождя небо разгладилось, лишь редкие облака воровато бежали в Европу. Так же тихонько, прикидываясь ветошью, я направился к спиральной раздевалке. Вещички с портфелем прихватить не забыл. А Ивана оставил, потому как нужен он был здесь не только для наблюдения и контроля. Более важным представлялось то, что время в таком случае, пока Ваня здесь, текло одинаково - здесь и там. Согласитесь, странным было бы возвращение гостей на пляж в ту же минуту, с которой мы стартовали.
        Перелет на дачу прошел без запинки. Однако являться с чужими вещами, через минуту после убытия, я посчитал неразумным. Поэтому, свалив барахлишко на лавку в предбаннике, вместо бильярдной поднялся наверх. Часовой в черной форме вскочил с лавочки и, поправив крошечный автоматик на груди, браво отдал мне честь. Ого! Расту в собственных глазах - меня, даже в фальшивой бороде, на улице стали узнавать незнакомые встречные часовые. Но ответный жест вроде «сидите-сидите» я сделал. Опыт общения с коллективом дремлет в подкорке, его не пропьешь.
        Вход в мониторку располагался с тыльной стороны дома. Дождь перебежке не помешал, пластиковый навес прикрывал дорожку. Дверь здесь оказалась гладкой и ровной - ни ручки, ни глазка. Тем не менее, без всякого стука и «сим-сим, откройся», пещера сама распахнулась, клацнув электрозамком. В маленьком тамбуре мне улыбнулся боец через стекло «рецепшена». Этот нес службу без автомата, зато с кобурой на пузе. Привратник глянул приветливо, и тоже вскочил, отдавая честь.
        - Добрый день, - вежливо кивнул я в ответ на его «здрасте». - Мне к Виталику.
        - Ага, - согласился сторож, глядя, как моей спиной закрывается дверь на свободу. И только после этого в тамбуре открылась следующая дверь, одна из трех.
        В этой комнате обнаружились мониторы на столах и над столами. Их было много, десятка полтора, и занимали они две стены. Однако обозреть пейзажи видеостены мне не удалось. Привратник повел далее - в закуток, где хозяйничал Виталик. Здоровенный лоб, в тельняшке и джинсах, стоял у собственных мониторов. Он опирался на палочку, а Нюся колдовала у него в спине.
        - Привет! - обрадовалась она, не прерывая занятия. - Антон Михалыч, вы пришли кино посмотреть?
        - Здрасте, - смутился Виталик, заливаясь краской. - А мы вот тут...
        - Вижу, - согласился я. - Полезное с приятным совмещаете? Болезнь принимает здоровые формы?
        - Николай Сергеич разрешил... - начал он.
        Понятно, разрешил. И велел вылечить. Слушать его не стал. Соперник? Ха-ха три раза. В рамках мягкой иронии намек сделан - умному достаточно. До понимающего дойдет. А ежели нет, так быстро поломаю то, что Нюся вылечила. А потом кое-что и повыдергиваю.
        Пресекая скользкую тему, я указал на крайний монитор, где волкодав Рекс гонял мяч по двору
        - Знакомая картина. Это запись, или в реальном времени?
        - Здесь все в реале, - подтвердил он мои подозрения. - Полный онлайн.
        - Не знал...
        - А Николай Сергеич сказал не трындеть. Кому надо - сами узнают.
        - Хм...
        - Камеру в Антоновом дворе я первым делом влепил. В смысле, показал куда - Анечка на стену мигом закрепила. Хорошая девушка, высокая.
        С хорошей высокой девушки я перевел строгий взгляд на другой монитор, где и демонстрировалось реалити-шоу из бильярдной. Интерьер помещения Коля упростил - здесь ничего не напоминало о двадцать первом веке. Телевизоры убрали, сплит-систему закрыли занавеской. Ничего современного, за исключением кофемашины. И возле этого аппарата протекала беседа о текущем международном положении.
        - Красивая штучка, - заметил Петр Угрюмов. - Импортная, конечно. Я таких никогда не видел.
        - А какие видел?
        Скрытая ирония в реплике Уварова была понятна. Первый кофейный аппарат с электрическим насосом был выпущен недавно, в 1961 году. На изобретение итальянской компании «Фаэма» сразу обратили внимание венгры, давно известные кофеманы. Поэтому очень скоро Венгрия наладила производство лицензионных кофеварок «Омния», в том числе и для стран социалистического лагеря. Удовольствие это было дорогое, кофейные машины устанавливали лишь в отдельных ресторанах и кафе, всем желающим точкам общепита модного оборудования не хватало.
        И так совпало, что в это время в СССР хлынул поток кофе - братские тропические страны начали рассчитываться семенами плодов кофейного дерева, за встречные поставки оружия. Поток рос в обе стороны. На фоне кофейного бума для советских граждан стали производить собственные кофеварки, совершенно простые, но много. Их делали на московском заводе «Динамо» имени Кирова.
        Медные турки, джезвы и даллы никто, конечно, не отменял. Как и кофе по-турецки - на углях или горячем песке. Но в этом вопросе наш многонациональный народ привык обходиться без помощи государства.
        - Что означает надпись «Юра»? - Борис Пуго отхлебнул из своей чашки. - Вкус приятный.
        - Это название швейцарской губернии, - Коля знал много всякого, и эту тонкость тоже. - Ключевым преимуществом автоматических кофемашин является стальная кофемолка с коническим жерновами. Шесть скоростей позволяют разные хотелки, хотя много лет конструкция классической рожковой кофемашины остается по сути своей неизменной. Качество аппарата - вот требования, которые предъявляют рестораторы, бариста и просто любители хорошего кофе.
        - А эта машина качественная? - вопрос, который задал Борис Пуго, не предполагал ответа. Просто потому, что он сразу задал следующий вопрос. - Товарищ Седых, скажите, как вам удалось незаметно покинуть здание ЦК КПСС?
        Пуго применил обычный тактико-психологический прием допроса - глядя на Колю, краем глаза ожидал реакции другого оппонента.
        - Это секрет, - веско бросил товарищ Седых.
        Поймать Седых на неожиданном вопросе ему не удалось. И Николай Уваров не дрогнул - мне стало понятно, что вопрос ждали, и эту сцену они репетировали. А когда товарищ Седых предложил «оставить все детали между нами», дураку стало понятно: наши гости при первой возможности донесут сию тайну до Пельше. Следующим будет Брежнев, а тот спустит новость помощникам, с требованием анализа и предложений.
        - Это секрет, но вам скажу человеческий мозг, подобно радиоприемнику, способен принимать сигналы, - Седых дернул подбородком. - Ну и, естественно, передавать информацию. Есть вещи, которые наука не может объяснить деятельностью органов чувств. Я могу, потому что экстрасенс, а проще говоря - гипнотизер.
        - Господи, я догадывался, - прошептал Петр Угрюмов. - И нас вы выкрали подобным образом? Задурили голову, потом привели в этот бункер?
        - Вас, задуришь, ага, - засомневался Коля. - Элтон Джон не мусорит в лесу, хотя тот еще сэр.
        - Чего? - не понял Петр.
        Пришлось Коле пояснять:
        - Лично вас, товарищ Угрюмов, никто не крал. Расскажите, как было дело?
        - Что-то сверкнуло, как электросварка. Я увидел дедушку, который напал на Бориса, и бросился спасать. С ходу отцепить его не удалось, а потом смотрю: передо мной товарищ Седых и вы. Я в шоке до сих пор.
        - А вы, Борис?
        - А у меня, наоборот, в глазах потемнело, - честно доложил Пуго. - Секундное помешательство, и вот я здесь.
        - Телепатические лучи существуют, этот факт доказан наукой. Во время гипноза возникают коллективные галлюцинации, слуховые и зрительные, - медиум Седых втирал ребятам на чистом глазу, без бумажки чесал как по писаному. - Эти товарищи мне помогают, но где мы сейчас находимся, я вам не скажу - по причине личной безопасности.
        - А деньги вернете? - прищурился Петр Угрюмов.
        На это Седых ответил по-одесски:
        - Чтобы их снова украли мои подельники в ЦК КПСС? Вот вас вернуть мне несложно. А деньги... Не знаю, не знаю. Обсудим позже.
        Глядя на этого артиста, мне оставалось только качать головой. Коля оставил его в живых с расчетом на долгую игру и, видимо, не прогадал. Свою позицию мне Коля тогда объяснил так:
        - В давние времена римские сенаторы, пойманные на горячем, вскрывали себе вены и отписывали все свое имущество императору. А поскольку императора у нас нет, товарищ Седых решил пока не умирать, чтобы помочь нам вывести на чистую воду своих компаньонов.
        Сейчас Коля предложил перейти к делу. Вернее, сначала он предложил бутербродов, и со скрытым злорадством я наблюдал, как он самолично работает хлеборезом. Вещать при этом Коля не забывал:
        Мы, помощники товарища Седых, выражаем общее мнение: сегодняшняя встреча придаст новый импульс нашим отношениям, и расширит сферу совместного применения сил по разным направлениям. А для начала товарищ Седых покажет вам книжку.
        - Что это? - спросил Пуго, принимая томик. - Иванов?
        - Роман «Вечный зов». Его написал Анатолий Иванов в 1970 году. Не читали? Рекомендую. Не только как учебник по истории Отечества, но и для расширения знаний о специальных планах по нейтрализации СССР изнутри. Речь идет о пятой колонне и разрушении духовных истоков нашего народа. Вечером почитаете, а пока позвольте одну цитату: «Народ, переставший гордиться прошлым, забывший прошлое, не будет понимать и настоящего. Он станет равнодушным ко всему, отупеет и, в конце концов, превратится в стадо скотов».
        - Доктрина сдерживания СССР? - хмыкнул Угрюмов.
        - Именно. Дальнейшее развитие доктрина получила в программе, названной «Гарвардский проект». Это развернутая программа уничтожения СССР и социалистической системы. Возьмите папки, читать будем здесь. Это секретные материалы, к сожалению. Итак, три тома: «Перестройка», «Реформа», «Завершение». Программа рассчитана на три пятилетки, и подготовка к ней уже началась - в части поисков кадров. Цель: ликвидация мировой социалистической системы. В этой связи ликвидация Варшавского договора, ликвидация КПСС, ликвидация СССР. Концепция: свести до минимума мощь и влияние Москвы, без военных действий и без оккупации. Хаос и гражданская война допускается - Россия должна стать раздробленной и под опекой. Я прошу вас не спешить с выводами и принимать решения. Считайте, что в ваши руки попала полезная информация, которая поможет в вашей работе.
        Разговоры прекратились - гости зашелестели страницами, а Коля принялся строгать новые бутерброды. Статическая картинка избы-читальни интереса не вызывала, и я перевел взгляд на очередной монитор. Экран, разбитый на четыре квадрата, показывал движение только на одном. Здесь тоже ничего приметного не было - две поварихи на просторной кухне резали овощи и зелень, от плиты валил пар.
        - А это что?
        - Дача товарища Пельше, - четко доложил здоровяк.
        А вот это новость!
        - Когда успели? - обернулся к Нюсе.

«Хорошая высокая девушка» забегала глазами.
        - Так это, Антон Михалыч, - засуетилась она. - Ночью там никого не было! Я внимательно посмотрела. А потом везде булавок навтыкала. У Виталика есть маленькие...
        - Так-так, - закипая, я подбирал выражения. - В этом заключался твой новый план разведки? Навтыкала она, значит...
        От разноса Анюту спас телефонный звонок. Артем Трубилин, начальник службы безопасности, предлагал посмотреть автомобиль «Тайгер». Я и забыл, что Коля поручил ему организовать и обеспечить. А почему нет? Что ж, звонок другу:
        - Гриша, привет! Как жизнь молодая?
        - Не дождетесь! - заржал он. - Скрипит еще потертое седло.
        Григорий Балала трудился в городском ГАИ рядовым сотрудником. Он делал это много лет, и благодаря этому знал множество людей в городе. Гриша был способен решить любой вопрос, в чем я имел возможность убедиться не один раз. Поэтому сразу перешел к делу
        - Есть на примете приличный автосервис? Смотровая яма, добрый механик, компьютер и все такое.
        - Таки надумал машину брать? - хмыкнул он. - Какая модель?
        - «Тайгер». Если подойдет, будем брать, - я пожал плечами. - С оформлением поможешь?
        - Значит, посмотреть, потом оформить... - протянул Гриша. - И все?
        - А что еще? - удивился я.
        - Ха, друг называется. А главное-то забыл, Михалыч! Не обмыть покупку - страшный грех. Понял?
        Без подсказки я догадался, что и приличный ресторан у него на примете тоже имеется. Золотой человек. Оставалось лишь отпроситься у Коли, там длинная песня, без меня обойдутся.
        Но сначала взглянул на Нюсю. Та поправила очки и пролепетала:
        - Вы уезжаете? Ой, а у меня дома дела...
        - Позже поговорим, - зловеще пообещал я, отдирая бороду.
        ГЛАВА ПЯТАЯ, В КОТОРОЙ ДЕЛА ВСЕ ЕЩЕ НЕ ТАК ПЛОХИ, ЧТОБЫ РАССЧИТЫВАТЬ НА УЛУЧШЕНИЕ
        Григорий Балала явился в автосервис лично, чтобы руководить процессами. Оделся Гриша нарядно - белая рубашка с золотыми погонами, темные брюки с наглаженными стрелками, блестящие туфли. Но более всего внимание привлекала фуражка. Вернее не так: Офицерская фуражка ГИБДД. Штучной работы, с высокой тульей и ручной вышивкой, она сражала наповал своей красотой.
        - Сказал жене, что вызвали на работу, - снимая красоту с головы, буркнул он на мой немой вопрос. - Но выпить мне это не помешает!
        Гриша быстро сошелся с Артемом Трубилиным, всем причастным механикам раздал указания, даже мной пытался командовать. Правда, двум автоматчикам, маячившим у входа, от него задач не досталось, к их счастью.
        Потом мы быстренько оформили сделку, простились с теперь уже бывшим хозяином автомобиля, и отправились в ресторан. «Тайгер» оставили в сервисе - масло поменять, фильтры, какие-то резинки и кое-что по мелочам.
        И только сели на открытой террасе, раскрыли меню, как внезапно что-то ударило в голову. Не в смысле глупость какая, а солидно прилетело. Голова даже дернулась, будто булыжником долбануло. Меня повело, в глазах моментально потемнело. И не только от боли - лицо залила кровь. Смахнуть ее не удавалось, кровь продолжала течь теплым ручьем, заливая глаза.
        - Снайпер! - заорал Артем Борисыч, переворачивая набок тяжелый стол из дубовых досок.
        Загремела посуда, хрустнула раздавленная тарелка - Артем Трубилин за шиворот тянул меня в укрытие. При этом он не забывал раздавать указания:
        - Делай как я! Всем укрыться! Гриша, не спи, бляха-муха, падай! Федя, Семен, видите его?
        На пол рядом бухнулся охранник:
        - В моей зоне угрозу не наблюдаю!
        Откуда-то справа подобное заявление сделал другой охранник.
        - Занять круговую оборону!- в голосе Трубилина слышалась злая ярость. - Федя, роняй официантку нах (нецензурно), обзор закрывает! Это ж надо, такие сиськи вырастить... Михалыч, ты как?
        Надо было что-то ответить, но сознание медленно меркло, а звуки гасли в вязкой вате. И еще я чувствовал, что теряю связь с Антоном. Незримая, эта связь ощущалась постоянно, а теперь пропала. В душе словно струна лопнула, заполняя пустоту нарастающим гулом.
        - Караул, в ружье! - Трубилин тем временем орал в телефон. - Нападение на Антона Бережного! Здесь снайпер, визуально не наблюдаю! Тревожную группу в ресторан «Вечный зов»! Фельдшера не забудьте, у нас трехсотый. И скорую сюда!
        Кровь, заливавшая глаза, глушила звуки веселой ресторанной музыки. А потом подступила чернота и полная тишина.

***
        Степанида Егоровна Радина плохо спала этой ночью. Болели старые раны, ныли колени, да и сердце было не на своем месте. Она беспокойно ворочалась в душной спаленке, пока не посерело небо за окном.
        В предрассветный час забылась тревожным сном, но с первыми криками петуха поднялась и, кряхтя, отправилась кормить птицу. А потом собралась в дорогу, быстро, не мешкая. Оделась нарядно: выходная юбка, праздничная кофта и парадные полуботинки. Вещи из запаса, не новые, но добротные. Такое берегут, чтобы в гроб лечь, когда время придет.
        Коробку папирос «Герцеговина Флор» сунула в дорожный ридикюль, рядом с верным финским ножом, а компактный трофейный браунинг - в карман широкой юбки.
        Сердце давило привычной тупой болью, но больше болела душа за Верочку. Недавно она приезжала на велосипеде, вместе со своим мальчиком. Надо же, два года тайно вздыхала, слезы по ночам лила - а теперь вдруг подружилась
        с тем, о ком мечтала. Стала гладкая, румяная, глаз радуется. Точно такой же веселой она была в четырнадцать лет.
        Вера поставила чайник и быстренько протерла пыль в доме. Постель перетряхнула, простынку заменила и взбила подушки. Потом из корзинки достала гостинцы: заварные пирожные с двумя бутылочками «кока-колы». К этому освежающему напитку, редкому лакомству, Степанида Егоровна пристрастилась во время войны. Давно это было, теперь его не достать. Верка, небось, у иностранцев выменяла. Она ж теперь студентка, а в ростовском мединституте заграничных братьев видимо-невидимо, что собак нерезаных.
        И еще внучка оказалась заботливая, травки разной по баночкам рассыпала, подписала. А во время чаепития спину погладила, слова добрые пошептала. Потом в щеку поцеловала, что очень помогло. Охота жить вернулась, а то настроение было ниже плинтуса, хоть ложись да помирай.
        И после того визита девчонка телефонировала регулярно, утром и вечером, докладывала секретарше председателя колхоза радужную картину бытия, с уверениями в полном его порядке, но доверия детским показаниям не было. По этой причине деньги, отложенные на черный день, тоже прихватила. Своей интуиции Степанида Егоровна привыкла верить, а сейчас чуйка прямо-таки вопила о надвигающейся беде.
        Председатель Семен Семеныч кочевряжиться не стал, разрешил водителю колхозного «козлика» подкинуть до города уважаемую женщину, почетную военную пенсионерку. С одним условием: только туда. Обратно должна добираться своим ходом, Василий на «козле» здесь самому нужен.
        Свежий ветер в лицо радовал, а вот страсть автомобиля «ГАЗ-69А» кланяться каждой кочке едва не доконала. С трудом дотерпев эту пытку, из председательского кабриолета Степанида Егоровна вылезла немного раньше, у продуктового товарного фургона. Тут всегда можно свежим батоном запастись, да сладких гостинцев купить, внучку побаловать. Заодно запас папирос пополнила.
        Водитель Вася, в упор сраженный белоснежным бюстом продавщицы, задержался выпить лимонаду. Дело молодое, можно и полюбезничать с Люськой-бесстыдницей, а старухе здесь делать было нечего. Выбивая резиновой насадкой трости крохотные облачка пыли, она потихоньку двинулась к дочкиному дому. И на полпути разглядела причину своих предчувствий - серую «Волгу», приткнувшуюся в конце тупика. Обычный вроде автомобиль, да только гибкая антенна над крышей выдавала спецмашину, с новейшей системой беспроводной связи «Алтай». Что это такое, Степанида Егоровна знала. Будучи на пенсии, она не теряла связи с бывшими коллегами. Из «Лесной школы», недавно преобразованной в Краснознаменный институт КГБ, частенько заезжали старинные приятели, мастера диверсионных акций, а теперь преподаватели кафедры специальных дисциплин. Любят они на завалинке посидеть, деревенских разносолов попробовать и новостями поделиться. Да что скрывать, иногда и совета испросить у бывалой диверсантки.
        Вода не заровняла следы и, в отличие от здоровья, светлый ум и ясность сознания на старости лет она не потеряла. Впрочем, не надо обладать большим умом, чтобы понять: просто так новенькую спецмашину сюда посылать не станут.
        Возле калитки, развалившись на лавочке, лузгал семечки молодой человек приятной наружности. В светло-серых штанах и полосатой тенниске он выглядел рядовым обывателем. На этой скамейке она сиживала частенько, считай, каждый вечер, когда приезжала в гости. И поэтому местную молодежь знала в лицо, как девчат, так и их ухажеров. Этот парнишка был чужим. А то что человек служивый, ветерану пятого управления ГРУ объяснять не надо, такое понятно с первого взгляда.
        Что ж, пришла беда, отворяй ворота. Нинка в обиду себя нипочем не даст, однако дочка нынче далеко, пьет целебную водичку в Кисловодске. А вот Верочка, свет в окошке, подлежит безусловной защите. Ребята на «Волге» приехали не чаю попить, об этом чуйка, словно баба с придурью, трубила во весь голос. Придется работать. Прикрыв на секунду глаза, Степанида Егоровна выдохнула отрешенно, на ходу вгоняя себя в боевой транс.
        - Сынок, Петровы здесь живут? - обратилась она к парню, улыбнувшись щербатым ртом.
        Тот позу не изменил - древняя старуха на палочке, с авоськой продуктов и при старомодном ридикюле, особой тревоги не вызывала. Позу не сменил, хотя напрягся.
        - Адресок у них какой, мамаша? - страж калитки делал вид, что вдохновленно сражается с семечками. Мол, удачно прожарились, и оторваться от кулька сил нет.
        А сам глазами из-под бровей зыркнул, будто плетью стегнул. Ирод... Этот не только плетью сможет.
        - У Петровых-то? Третья Степная, восемь, - подслеповато прищурившись, услужливо доложила Степанида Егоровна.
        Усмехнувшись снисходительно, парень принялся на пальцах показывать бабушке, как та заплутала в географии, забредя в Машиностроительный тупик.
        - К искомой улице путь иной, - пояснил он, помогая себе рукой, - поэтому придется вернуться к магазинчику на колесах. А оттуда, минуя Вторую Степную, уже налево.
        Степанида Егоровна поджала губы. Неплохое знание местности обнаружилось у экскурсовода с московским говорком. И государственный номер на транспорте непростой, тоже московский. Так спешили гости дорогие, что даже вывеску сменить забыли. Прямо стыдно за контору, ей богу. Да, в остальном серьезно подготовились приезжие ребята к посещению Нинкиной хаты - и карту района, выходит, проштудировали, и по округе покатались. Ироды. А семечками, небось, у больницы запаслись. Этим лакомством вместе с домашней выпечкой издавна приторговывают местные шкуродеры-лотошницы.
        - Совсем старая из ума выжила, - согласилась с невысказанным выводом Степанида Егоровна. - За дурной головой ногам покоя нету...
        Уложив на лавочку свой немалый багаж с покупками, она притулила к забору палочку. Вздохнула искренне, даже огорченно. А потом на развороте, сложенными в щепоть пальцами, тюкнула чужаку под кадык, в межключичную впадину.
        Сомнений не испытывала, поздно метаться из стороны в сторону. За военные годы довелось много служивых людей «исполнить», и в советской форме тоже попадались враги. А здесь ситуация была элементарно простой - тот, кто угрожает на ее дому, своим быть не может, и пощады не дождется. Мелькнула еще одна мысль: теперь стало понятно, зачем сельский участковый капитан настойчиво в глаза лез, и все про Нину с ее отпуском выпытывал...
        Пока парень, откинувшись на спинку скамейки, хрипел, затихая, заглянула в окно «Волги». Автомобиль оказался пустым - значит, в доме орудует группа численностью не более четырех человек. Скорее всего, трое. В настоящей ситуации это значительное превосходство, черт бы их побрал. На такие операции дилетантов не посылают но, с другой стороны, асы глубинной разведки здесь тоже не нужны.
        - Ладно, чего гадать, там видно будет,- подстегнула себя Степанида Егоровна. - Иди работать. Соберись в последний раз, и иди. Зажилась уже, черти в аду давно приплясывают от нетерпения.
        Все эти мысли промелькнули в голове за одно мгновенье, не мешая ей внимательно оглядеться. Солнце начало припекать, однако летний жар высохшее старческое тело не беспокоил. Волновало другое - труп на скамейке. Несмотря на безлюдную улицу, оставлять здесь след по всем неписаным правилам было бы ошибкой.
        Плохо, конечно, однако тащить в сень сада бугая под восемьдесят килограмм веса просто некому. В ее возрасте и сложившихся обстоятельствах такое турне выглядело непосильной задачей. Впрочем, если не удастся решить оперативные вопросы внутри дома, эта наглядная проблема станет не такой важной.
        Поверхностный обыск незнакомца дал ожидаемое удостоверение сотрудника КГБ и бесшумный пистолет «Гроза», которым Степанида Егоровна немедленно вооружилась. Финский нож обратным хватом лег в левую руку. Переступила, приноравливаясь к балансу оружия в руках. Выдохнув еще раз, плечом осторожно толкнула калитку. По дорожке двинулась не спеша - ситуация требовала беречь силы на неравный бой в доме. Малые возможности одряхлевшего организма давно вызывали не оптимизм, а одну лишь печаль.
        Выплеск адреналина прояснил голову и погасил боль в левой половине груди. Тяжесть в пояснице тоже куда-то делась, дрожащие колени прекратили ныть. Даже сухость во рту перестала мучить. Пить не то чтобы перехотелось, просто это стало неважным. Потом будет и жажда, и откат, но это будет потом.
        С правой стороны от дома, в кустах у забора, доживали свой век несколько ветхих строений - кухня с одним окном, покосившийся угольный сарай и летний душ с алюминиевым баком на крыше. Такие дополнительные баки когда-то подвешивали к истребителю МиГ-17, и во время длительного полета он их сбрасывал. Страна наша щедро разбрасывала по полям пустые баки, а люди, наоборот, подбирали. Народ у нас бережливый, и на выдумку хитер. Все излишки к делу пристраивает - ведь запах керосин выветривается быстро, а алюминиевый душ потом веками будет служить.
        Посторонние мысли молнией пронеслись в голове, Степанида Егоровна их отбросила у двери летней кухни. Дверь оказалась прикрыта неплотно, и это насторожило: непорядок. Жизнь учит простым вещам, а соседским кошакам волю только дай, мигом все разграбят. Не могла Верка такого безобразия допустить, хозяйскую науку с малых лет освоила.
        Финкой отодвинув незапертую дверь, Степанида Егоровна повела стволом - вслед за быстрым взглядом справа - налево. Врагов внутри не оказалось, а вот непорядок имел место. Как ни крути, но брошенный у печки труп, с характерным пятном на светлой майке, назвать порядком трудно. А крови-то из-под него сколько натекло, господи... Целая лужа. В деревянный пол впитается, потом вовек не отмыть.
        Характерные кухонные ароматы перебивал запах смерти - тяжелый дух крови, сгоревшего пороха, общественного туалета и давно не стираных носков. Откуда-то возникла Муся. Задрав хвост, кошка жалобно мявкнула, с надеждой потереться о ногу. Смотрела она испуганно, усы торчали дыбарем. Степанида Егоровна грозно цыкнула, и Муся порскнула в сторону, моментально пропав из поля зрения. Кошка хорошая, грех ругать - добрая, ласковая, мышей ловит исправно. Но не до нее сейчас.
        Пригнувшись, она быстренько обошла дом. Дверь на веранде выглядела запертой, а вот окно в спаленке со стороны сада оказалось открытым. И оттуда слышались мужские голоса. Однако стрелять через окно, а тем более врываться следом внутрь, в ее положении было бы ходом проигрышным. Скорее, даже невозможным. Эх, скинуть бы годков сорок... Глупые мечты, нереальные, поэтому отступила. Ключа от двери дома на своем месте, под козырьком крыльца веранды, не нашла. Значит, Верка точно в доме. Очень плохо.
        Изнутри входную дверь заперли на крючок, однако с препятствием легко справилась финка, вставленная в щель. Попортила филенку немного, но ждать нечего, надо внучку от лихих людей ограждать.
        - А запоры здесь от честных людей... - мелькнула посторонняя мысль.
        Лишние рассуждения пришлось отбросить вместе с крючком. Вошла тихо, и взгляд сразу наткнулся на труп у стеночки. Еще один! Твою мать... Проклятые гости! Зачем понадобилось устраивать войну, чтобы войти в дом к простой девчонке?
        Одетый в приметные шорты, с залитым кровью лицом, труп кого-то напоминал. Вгляделась - точно: парень, с которым Верочка на велосипедах приезжала. Антон, кажется. Что тут поделаешь, не повезло ухажеру. Верно говорят: судьба не собака, палкой не отобьешься, а где беде быть, там ее не миновать.
        С другими девочками надо было встречаться, глядишь, может и иначе бы вышло.
        ГЛАВА ШЕСТАЯ, В КОТОРОЙ ВСЕ НЕ ТАК ПЛОХО. ВСЕ ЕЩЕ ХУЖЕ
        Труп проходу не мешал и, скинув полуботинки, она двинулась дальше. Из залы шли голоса, на которые Степанида Егоровна навострила уши. Затем плавно перетекла в том направлении и замерла под полуоткрытой дверью. Финка отправилась в хитрые ножны, запрятанные в кармане юбки, а верный «браунинг» сам лег в левую руку.
        -Интересная штучка, - пробормотал мужской прокуренный голос. - Ишь, блестящая какая игрушка! Время показывает и картинку. Видал? Похожа на шпионский фотоаппарат.
        - Серый, ты охренел? - возмущенно зашипел другой голос. - Она отрубилась! Зачем ты такой мелкой девке полную дозу вкатил?
        - Что было, то и вколол! - возразил первый голос. - Нашел доктора Айболита, ага. Вот нечего ей было сразу в драку кидаться... И потом молчать, как партизанке на допросе. Ничего, не таких обламывали. Сейчас спросим.
        Спросить им не удалось. Подняв трофейный пистолет, Степанида Егоровна от порога уложила обоих. «Стой там, стрелять буду» - это не для диверсантов писано. И выстрел в воздух нужен только страстным любителям протоколов. Без паузы и раздумий стреляла она в упор, тут сложно промазать даже из такого коротыша.
        Переломив стволы «Грозы», вставила запасную обойму из двух патронов СП-3, очень похожих на автоматные. Взвела курки рычагом, в другую руку снова лег «браунинг». Калибр хоть и дамский, но в ближнем бою машинка жалит вполне смертельно. Сердце билось ровно, не дрогнуло. Тот, кто покушается на чужую жизнь, должен быть готов к собственной смерти. Иногда и охотник становится жертвой, это его судьба и его выбор. Степаниде Егоровне за долгие годы службы приходилось играть разные роли в этом спектакле, вот только девчонка здесь ни при чем.
        Беззащитная, в трогательных шортах, Вера валялась на диване. Руки-ноги целы, одежда чистая. Насилия не видно, однако под левым глазом наливается лиловым цветом свеженький синяк. Что ж, без следствия все понятно: вломились в дом, дали девчонке в глаз, ширнули «болтунчиком». Ироды, мужиков понятно, ребенка-то зачем?
        Вера повернула голову и застонала. Новейший пистолет «Гроза» считался бесшумным, однако гасить работу механизма в помещении еще ни один творец оружия не научился. Видимо, от резких звуков Вера очнулась. Сердце рвалось к ней, однако разум требовал действовать по порядку. Потерпи, внучка.
        На столе лежал пистолет неизвестной модели, с толстой трубой глушителя. Интересно посмотреть, но это потом - а пока прибрала находку в карман. Не порвется, должен вес выдержать, сама кроила и пришивала.
        В электрическом леднике обнаружилась девственная чистота и пустота. Точно говорят: в таком холодильнике мышь повесилась. Чем внучка тут питается, святым духом, что ли? Передыхая, Степанида Егоровна напилась водички из бутылки, что сиротливо притулилась к дверце на полке, огляделась заодно. Потом прошлась по комнатам. Чуяла, что людей в доме нет, но все двери проверила - посторонних более не наблюдалось. Зато ведра с водой везде расставлены, и вещи кучками разложены. Бельишко вон какое изящное... Явно французское, сомнений нет. Нинка дитю, небось, натащила. Она может такое себе позволить, постоянно по заграничным командировкам мотается.
        - Господи, развели тут бардак, - буркнула, переступая через тазики.
        Но это не гости дорогие шмон устроили, по всему выходит, внучка постирушку затеяла. Что ж, логичный расклад. Двое внутри, один на стреме. Зачем против девчонки голоногой цельный отряд бойцов тайного фронта снаряжать?
        И хотя ситуация требовала допроса хотя бы одного «языка», Степанида Егоровна не жалела о решительных действиях. Сделанного не воротишь, и на семь бед один ответ. Нет времени. В любую минуту к этой бригаде может прибыть подкрепление, поэтому - срочная эвакуация. И серая «Волга» с московскими номерами тут может пригодиться, даже окажется очень кстати... Варианты пересидеть беду имеются, а уж гаишники на трассе спецмашину останавливать точно не посмеют. Далее неважно, на грунтовых дорогах милиции не бывает. Потом машину можно и в озере спрятать, если с разгону в омут нырнуть.
        Замерев на мгновенье, глянула в прихожую. Хмыкнула и сорвала с крючков старые брезентовые дождевики, чтобы подсунуть под тела. Неизвестно, что будет дальше, может жизнь и наладится. А пока лучше так, вечером замучаешься натекшую кровь замывать.
        И только потом подняла пистолет.

«Контроль» в голову налетчикам произвести не удалось - в прихожей громко и требовательно зазвенел телефон. Верочка на эту пытку дернулась все телом и снова застонала. Судя по мимике, резкие звуки доставлял ей мучительную боль. Степанида Егоровна бросилась к ней - та, в полуяви, в полузабытьи, дышала прерывисто.
        - Верка, слышишь меня? - строгий голос не помог, пришлось ей внучку по щекам хлестать. - Ну-ка, вернись. Возвращайся, я сказала!
        Наконец, девчонка всхлипнула, затем перевела на нее мутные глаза.
        - Бабуля... Откуда ты? - так и не проморгавшись, хрипло прошептала она. - Впрочем, неважно. Дай телефон.
        - Зачем это?
        - Вызову Аньку... Она знает тайную дорогу... огородами.
        Поговорить с бабушкой, объяснить ей, что это за «огороды с тайной дорогой», желание было сильное, но не было сил. Стремление говорить и слабость исключали друг друга. С другой стороны, вряд ли такое можно понять, не увидев эту «дорогу».
        Степанида Егоровна команду насчет телефона поняла не совсем верно, рванула в прихожую. Ведь Вера имела в виду айфон, что забрал из-под подушки один из незваных гостей. Вера резко вдохнула носом, как учила мама - держать себя в сознании оказалось делом сложным.
        Длинный шнур позволил Степаниде Егоровне притащить телефонный аппарат прямо к дивану. От каждого резкого крика зуммера Вера болезненно кривилась, но причины этого грохота не понимала. Степанида Егоровна сняла трубку, и Вера вздрогнула от женского вопля из динамика:
        -Эй, ты чего трубу не берешь?!
        - Анька, - всхлипнула Вера. - А я тебе собралась звонить... Слушай, выручай... Какие-то уроды вломились в дом... Помираю...
        Вера успела сказать главное, прежде чем снова потерять сознание. Она не услышала, как в гудящей тишине сухо треснул выстрел, и бабушка вскрикнула. Недобиток, трупом застывший на дождевике, нашел в себе силы ущупать пистолет в кармане. С закрытыми глазами ударил точно - пуля автоматного калибра, покинувшая кургузый ствол, настигла свою добычу. Невеликой пробивной силы хватило, чтобы прошить хилое тело насквозь.
        Толчок в плечо развернул бабушку, а следом из кармана врага клацнуло еще один раз. И еще один выстрел попал в цель, на этот раз в Веру. От выстрела в упор девчонку подбросило на диване.
        - Ничего не скажешь, умелый стрелок, - призналась себе Степанида Егоровна. - Достал вслепую, вон рваная дыра на брюках как дымится. Но я такой же масти, тоже не лыком шита...
        В промежутке между чужими выстрелами Степанида Егоровна чисто на звук, в снайперском стиле противника, из верного «браунинга» влепила ответную двойку в распластанные на дождевике тела. Влепила точно, нет слов, только раньше надо было это делать.
        Ноги подкосились, под весом сухого тела она осела на пол. В занемевшей груди разгорался пожар, а сознание затухало. Долгая жизнь сопровождалась разными сюрпризами, и память хранила боль от встречи с враждебным металлом. Неважно, осколок это, пуля, или сталь ножа. Человеческое тело не любит раны, реагируя на них жаром и выплеском крови.
        - Умирать - это больно, - затихая, констатировала она с сожалением. - Не успела старая карга правнуков понянчить. А как хотелось... Себя не жалко, а девка пропала почем зря.
        Обидно, но и на старуху бывает проруха. Некого винить, сама виновата.
        И еще одна не идущая к делу мысль посетила голову. С давних времен люди легко расстаются с жизнью только по двум причинам, из-за любви и свободы. «Нет повести печальнее на свете...». Парадоксальный выбор. Ведь и любовь, и свобода выдуманы человеком. Лишь смерть является реальностью, все остальное - иллюзия и пустая суета.
        ГЛАВА СЕДЬМАЯ, В КОТОРОЙ ДАЛЬШЕ ВСЕХ ЗАХОДИТ ТОТ, КТО НЕ ЗНАЕТ, КУДА ИДЕТ
        В воскресенье полковник Ягубянц направился на ипподром, что вольготно раскинулся в торце Кировского проспекта. Пошел по делу, не развлечения для. Азартные игры с непредсказуемыми цифрами, вроде скачек или спортлото, его привлекали мало. Если неймется, уж лучше лотерейный билет купить, там хоть думать не надо. Холодный ум профессионала предпочитал забавы серьезных мужчин: бильярд, преферанс, в крайнем случае, покер.
        Еще он умел лишать тоски одиноких девушек, но не в этот раз.
        Так получилось, что в единственный выходной день возникла надобность во встрече с тайным доброжелателем, и ее назначили на ростовском ипподроме. Когда зеленый лист советуют прятать в лесу, гладкие камушки - на морском берегу, то подобные саммиты сам бог велел проводить в людном месте, проверено на практике не раз.
        Оделся по гражданке, в белоснежную рубашку под светлым льняным костюмом и мягкие туфли ручной работы. Легкая шляпа в дырочку легла на голову привычно, как влитая, хотя в этом году надевал ее первый раз. Темные очки завершили портрет ничем не обремененного джентльмена. Обычная жизнь проходила на службе, где начальник милиции - всем ребятам пример. Надо соответствовать, форма должна быть идеальной, снимать погоны не резон. Частенько гореть на работе приходилось и ночью - этот костер не был чужим. Для таких случаев в шкафу висел запасной комплект, с парой чистого белья. А вот на конспиративной встрече погоны полковника могли показаться не очень уместными.
        Как ни странно, отличным местом для приватного разговора являлась невзрачная пивнушка, что притулилась к забору возле серой стены трибуны. Любители лошадей здесь не задерживались, на ипподром ходят не для того. Выхватив свою кружку пива, болельщики бежали к ограждению беговой дорожки, чтобы там, замочив нос в пене, поорать вволю.
        Вообще, публика на ипподроме мало соответствовала образу советских граждан, дружных строителей коммунизма. Люди здесь свистели, выражались нецензурно, и пачками бросали вверх серые картонные прямоугольники - проигрышные билеты тотализатора. А после этого безобразия, выпив водки в кругу таких же ненормальных, азартно бежали в кассу за новыми билетами.
        В смысле пива Ягубянц выделяться не стал. Отстояв небольшую очередь, занял высокий столик у стены. По-хозяйски разложил локти на «Советский спорт», купленный по дороге, сдул пену из кружки. Вырванные и обсмакованные плавники таранки не мешали вникать в физкультурные новости. Покончив со спортом, разорвал вяленую рыбешку с хрустом, впился зубами в твердую спинку. Отказаться от лакомства было сложно - мордатый пивщик предлагал рыбу и раки открыто, хотя совершенно нелегально.
        - И ведь не придерешься, - подумал Ягубянц. - Таранка крупная, жирная, солена в меру. Цена гуманная. А пиво свежее, горьким солодом в нос шибает.
        Денек выдался солнечный, но не жаркий. И полковник разрешил себе еще одну кружечку, под пару янтарных рыбешек. Эта процедура называлась «повторить», поэтому совсем короткая очередь, с пустыми кружками в руках, двигалась к пивнушке отдельно, с другой стороны мокрого прилавка. Тем временем за соседним столиком разложился крепкий мужчина с седыми висками, лет сорока. Докурив сигаретку, он приник к пивной кружке. Наряд на нем был скромный, самый что ни есть простецкий: парусиновые туфли, светлая шведка, серые прямые брюки подпоясаны черным ремнем. Глаза, прикрытые козырьком летней кепки, по сторонам не бегали, смотрели вниз. А там было на что посмотреть: круглую столешницу серого мрамора украшала горка отборных раков. И мужчина перешел к делу - принялся умело, с наслаждением хрустеть ими, вовсю высасывая соки. Скорлупу он деликатно сплевывал на развернутую газетку, а на дальнем краю стола дожидалась своего часа нетронутая связка соленых баранок.
        - Хорошее пиво, - заметил Ягубянц в пространство, - пенное.
        - Да, свежак, - согласился мужчина, не поднимая головы. - У Арсена всегда пиво доброе, потому что дружит с пивзаводом. Раки вкусные варит, сдачу дает без обмана. И пиво не разбавляет. Здесь все честно - парень просто не доливает.
        До войны этому мужчине Ягубянц приходился соседом и одноклассником. И первая драка за чернобровую девчонку была с ним. Потом случилась беда, оккупация, голод и смерть близких. После освобождения и Победы он отправился служить в армию, а сосед, Сержик Оганесян, загремел в тюрьму по хулиганке.
        Встретились через несколько лет, когда Ягубянц после срочной службы топтал землю рядовым милицейским опером. А Сержик тогда вернулся с первой ходки. Знакомством не козырял, хотя иногда их пути пересекались. Детская дружба сохраняется навсегда, особенно, если дружили родители. Недавно вот на свадьбе дальнего родственника увиделись в Чалтыре, совершенно случайно. Шли годы, Ягубянц уверенно двигался по служебной лестнице, после школы милиции заочно окончил юридический факультет. Сержик Оганесян тоже набирал вес в своем мире. В жизни у каждого свои пути и свои университеты, тут ничего не попишешь, колея тоже имеет значение. Старая пословица верно говорит: попала собака в колесо, пищи, но бежи.
        Сержик не был «тихушником» или «свекрухой», в смысле, стукачом, а приходился Ягубянцу кем-то вроде народного дружинника. И если дружинники являлись добровольными помощниками милиции, то Сержик был секретным консультантом Ягубянца, не проходящим ни по каким картотекам. Помимо рядовых осведомителей, подобных связей было несколько. Это позволяло полковнику крепко держать руку на пульсе своего района. Впрочем, за его границами тоже.
        Волей богов темный мир настолько перемешался со светлым, что отделить паразитов сложно. Общение происходит постоянно, и у каждого успешного милиционера есть свои секреты, и свои секретные скелеты в шкафу. О контактах между милицией и криминальным миром говорить во все времена считалось моветоном. Не принято это было - ни с той, ни с другой стороны. Жизнь трудно впихнуть в милицейский шаблон, а контакты были всегда, и порой принимали самые причудливые формы. Наиболее часто эта форма имела вид взаимных услуг и уступок.
        Во всех мирах стабильность ценится выше резких перемен. На фоне бессловесных овец, идущих строем, гордые волки время от времени договаривались с усталыми волкодавами - об условиях перемирия и вооруженного нейтралитета. При случае своего куска не упускали, конечно, а иногда и вспышки насилия случались, с обеих сторон. Но в целом покон (то есть договор) соблюдался, и сохранялся паритет.
        - Как мама? - спросил крепкий мужчина, отодвигая пустую кружку и придвигая полную.
        - Спасибо, уже лучше, - Ягубянц незаметно перекрестился. - Знахарка, что ты посоветовал, недаром ест свой хлеб. Поговорила с мамой душевно, пошептала чего-то по-своему. Выписала разной травки, велела маме на физиотерапию в поликлинику ходить. После этого человек ожил. Золотая ведьма.
        - Бабушка Мухия такая, - согласился Сержик. - Мне плечо починила, а я уже рукой двигать не мог.
        - Что насчет фальшивых денег? - осведомился Ягубянц, продолжая смотреть в стену поверх пены пивной кружки.
        - Ничего. Я же тебе сразу сказал: людям непонятно, надо пощупать образец, - Сержик отломил от рака солидную клешню. - Как можно ставить диагноз, не видя больного?
        - Нет у меня образца, - вздохнул Ягубянц, но потом встрепенулся. - А чего там смотреть? Даже эксперт в госбанке денежку от настоящей отличить не смог. Бери любую сторублевку, и щупай.
        - Слушай, ты чего? - возмутился Сержик. - Меня же люди на смех поднимут! Любую бери, ага... Если банковский эксперт не отличил, что от подпольного рисовальщика хочешь? Саша, предоставь себе уровень: для изготовления бумаги с водяными знаками мало быть художником, нужно знать химию. Специальные краски для денег - это, считай, алхимия. А для глубокой и высокой печати надо быть полиграфистом. В нашем городе таких гениальных мастеров нет. И не было, рупь за сто даю. Рисовальщики не в счет, их работу только бабушкам на рынке сбывать.
        Гул ипподрома притих, а Сержик перевел взгляд на зеленое поле, обрамленное коричневой грунтово-песчаной дорожкой. Вдали, стиснутые загородкой, бесновались лошади под мелкими фигурками жокеев.
        - Дан старт четвертой скачке! - с явным волнением в голосе объявил диктор. - Первые триста метров пройдены за двадцать четыре секунды! На втором повороте ведет Задумчивый! Пятьсот метров пройдены за тридцать восемь секунд, вперед вырывается Вахтер!
        Ипподром вдруг завопил, заулюлюкал. Редкие посетители пивнушки, бросив застолье, устремились к ограждению беговой дорожки. Следом, забыв о пиве, метнулась очередь, которую замыкал мордатый пивщик в когда-то белом халате. Видимо, это был центральный забег в программе скакового дня. Перекрикивая шум, диктор торжественно объявил, что очередная скачка вышла на финишную прямую.
        Выбивая копытами комья земли, плотная группа лошадей промчалась мимо. Что у жокеев, что лошадей морды свирепо оскалены - жуть. После бурного финиша с судейским гонгом, вздоха трибун и доброго глотка пива, Ягубянц досадливо крякнул:
        - Этот же надо так орать... Как в последний раз, господи прости. Натуральный дурдом. Ладно, что удалось выяснить по поводу майора Радиной?
        Пачку милицейских ориентировок, с приметами и описанием, он передал еще на прошлой неделе. Текст заканчивался указанием не задерживать при обнаружении, а организовать скрытное наблюдение. Сержика это тоже касалось, в смысле, требовалось позвонить по телефону.
        - Тут все проще и сложнее, - мужчина пальцем поддел жирок из-под панциря очередного рака.
        - Как это?
        - Никаких следов. Как говорится, никто никуда не ползет.
        - Точно? - полковник замер с рыбным хвостиком у рта.
        - Таки да. Подняли всех, от карманников до попрошаек, - Сержик пожал плечами. - Этот человек по городу не ходит. Такое ощущение, что она испарилась, или лежит глубоко под землей. Больше ничем не могу помочь, извини.
        Ягубянц кивнул, молча вытер руки об газетку, и пошел прочь. Тем временем очнулся диктор:
        - Приносим извинения за задержку результатов четвертой скачки. Победителя выявил фотофиниш. По уточненным данным, первым пришел Аэроплан! Задумчивый второй. Вахтер третий.
        Сержик Оганесян хмыкнул, и смахнул со стола стопку серых билетов. Деньги потеряны небольшие, но жучок с конюшни, который сделал неверный прогноз, сегодня ответит. Зря он это сделал, и зря с людей водку за это брал...
        А полковник Ягубянц в кассовом зале неожиданно столкнулся с капитаном Агопяном. Того под руку держала капитан Сорокина. В коротком летнем платье, Марина улыбалась, всячески демонстрируя классные ноги и цветущий вид.
        - Володя? - Ягубянц поднял брови. - Здравствуйте, девушка.
        - Товарищ полковник? - не менее удивился Агопян. Он даже собрался отдать честь, но вспомнил, что одет в гражданку.
        - А мы вот на лошадок смотрим, - беззаботно улыбнулась капитан Сорокина. - Семь рублей уже продули!
        - Отойдем на минутку, - хмуро буркнул Ягубянц.
        Оставив Марину у колонны, они перешли к окну.
        - Чего это у тебя глаза блестят, Володя? Выпивал сегодня?
        - Так воскресенье, товарищ полковник! - от напрасного наезда парень оторопел, но сразу перешел в наступление: - Вообще-то я в отпуске. И, между прочим, обратно никто еще не отзывал.
        На явную наглость Ягубянц мог бы и вспылить. Но не стал - задумался.
        Тем временем Агопян набрался смелости:
        - Может, отпустите догулять, а? Товарищ полковник, понимаете, Марину Сорокину внезапно в отпуск отправили, хотелось бы в Ялту вдвоем смотаться, пока там тепло.
        - Хм... На отдых в Крым с куратором из Москвы? - Ягубянц закатил глаза, обозначая высоту полета птицы Сорокиной. - Хм... А почему нет? Это полезное дело. Ты зайди ко мне завтра с утра, лады? Проинструктирую на всякий случай. И свою путевку на вас переоформлю. Мне она точно не понадобится.
        Ипподром снова завопил, и Ягубянц поморщился. С огромным удовольствием он выскочил улицу, чтобы быстрее отдалиться от этого гнезда порока. Креста на них нет, и Гринписа тоже...
        ГЛАВА ВОСЬМАЯ, В КОТОРОЙ ТОЛЬКО НАЧАЛИ ХОРОШО ЖИТЬ, КАК ВДРУГ ОТКУДА НИ ВОЗЬМИСЬ - ЧЕРНОБУРАЯ ЛИСА
        Пару дней назад Сорокину вызвали в секретный отдел Госбанка, где таился аппарат системы «ЗАС». Служебный диалог потребовал ее начальник, подполковник Савчинский, и трубка цвета слоновой кости лежала на столике узкой кабинки. Расписавшись в журнале, Марина поднесла ее к уху:
        - У аппарата!
        Дверь кабинки закрыть за собой не забыла. Душновато здесь, зато никто не услышит. Исключая подслушивание на линии, засекречивающая аппаратура связи «ЗАС» позволяла вести любые переговоры. Сложная система мозаичного шифрования искажала голос, в трубке хрипело и булькало, но понять речь было можно.
        Наивно уверенная, что разговор никак не прослушивается, Марина шутила и обращалась к начальству без должного почтения: мелькали эпитеты «шеф», «босс», или совсем уж легкомысленное, «мон женераль». Но лишь до тех пор, пока этот самый босс не объявил о внезапном отпуске.
        - Постой, паровоз, - возмутилась она. - Мне не надо спешить к маменьке, с последним приветом и все такое! Вообще-то у нас куча дел не кончена.
        - Понимаешь, это я грешен, - покаялся шеф. - Только начал рыть почву вокруг пропажи товарища Седых из ЦК КПСС, как меня вдруг вызвали на Лубянку. Поставили на красный ковер в позу, ну и отжарили по полной программе. Представляешь, некто полковник Зимин, который ведет следствие, нажаловался наверх, будто мы плетем интриги, суем везде свой нос, и мешаем ему работать.
        - И что?
        - И нас выгнали в отпуск, - шеф забулькал их трубки грустным смехом,- У попа сдачи не бывает, слышала такую поговорку? Весь отдел отправили, подчистую, с завтрашнего дня. Сказали так: идите с глаз долой все на фиг, остыньте там немного, а потом посмотрим на ваше поведение.
        - Дела... - улыбка сползла с лица Марины.
        - И не говори, мать. Прервали полет на самом интересном месте. Внезапно, как звонок в дверь посреди брачной ночи, - шеф снова забулькал. - Так что шабаш, вечерней лошадью убываю в Ялту. Какой у тебя будет план? Сюда вернешься, или как?
        - Похоже, что «или как», - в раздумьях Марина закусила губу. - В конце концов, раз такая пьянка - грех не погреть на солнышке свои старые кости и залить вином душевные раны. Можешь мои отпускные деньги отправить сюда телеграфным переводом?
        - Не вижу проблем, как сказал один ковбой трупу другого, пряча при этом револьвер, - отозвался шеф. - Ты там, случайно, не замуж собралась?
        - А почему нет? - Марина задорно забулькала в ответ. - Я не только мужа присмотрела, но и хорошего аналитика нам в отдел.
        - Точно хорошего? - голос начальника построжал.
        - Помнится, как-то ты назвал меня «светлой головой», - хмыкнула Марина. - Или это была дань вежливости?
        - От своих слов, знаете ли, отказываться не привык, - голос начальника звучал серьезно. - Ты у меня умница и красавица. Давай данные, вызову-ка я его на недельку, в служебную командировку... Посмотрю внимательно в лицо твоему протеже.
        - Только после отпуска, в сентябре, - быстро сказала Марина.
        - Конечно, - хмыкнул он, - я здесь задерживаться не собираюсь. Диктуй медленно, записываю.
        Задерживаться на службе Марина тоже не собиралась - ее ждал поход на Дон, и купальник уже лежал в сумочке. Предстоял настоящий романтический вечер - шашлыки, вино, рыбалка, уха и ночевка в фанерном домике базы отдыха.
        Вообще, культурная программа капитана Сорокиной могла вызвать зависть, настолько она блистала разнообразием. На завтра капитан Агопян наметил поездку в село Чалтырь, на концерт заслуженной артистки Козловской. Марина ее уже видела на свадьбе, и очень хотелось еще раз побывать на концерте. А в воскресенье Володя обещал сводить на скачки, что проходили на ростовском ипподроме. Капитан Сорокина такому плотному графику была рада, поскольку активная деятельность внезапно закончилась.
        Зато с понедельника можно брать билеты в Крым.
*
        Многие рабочие вопросы председатель КГБ передоверял своим заместителям. Текучка его интересовала мало, и Андропов этого не скрывал. По простой причине - а для чего, собственно, тогда существует вверенный ему аппарат? Пусть работают. И они работали, между собой величая Юрия Владимировича уважительно: «Председатель».
        Сидя на площади имени Дзержинского, Андропов держал руку на пульсе стран социалистического лагеря. Состояние дел там было непростым, и с руководителями органов безопасности он поддерживал постоянный контакт. С неослабным вниманием Юрий Владимирович следил и за делами в собственной стране - его интересовали не только настроения в народе, но все другие аспекты, от преступности до состояния экономики.
        Обстановка в мире оставалась сложной. Время «закрытых» телефонов прямой связи еще не наступило, поэтому контакты советского руководства с правителями недружественных стран проходили с помощью сотрудников спецслужб. Тайная дипломатия приносила свои плоды, однако об успехе говорить не стоило.
        Война во Вьетнаме привела к открытому противостоянию с армией Соединенных Штатов. Сохранялась напряженность в отношениях с Китаем. Африка тлела и взрывалась, Сирия конфликтовала с Иорданией. А Индия в пух и прах разругалась
        с Пакистаном, там зрела Третья индо-пакистанская война. Под боком волновалась Польша. За это Гомулку , не долго думая, «ушли» в отставку.
        И если американцы готовились к одной большой войне с коммунистами, считая конфликт во Вьетнаме «малой» войной, то Советская страна вынуждена была готовиться к двум большим войнам, на Западе и на Востоке. А уж «мелкие» войны считать не приходилось.
        Часто, по нескольку раз в день, Юрий Владимирович общался с Брежневым, снабжая того не только информацией, но и советами. Леонид Ильич относился к нему тепло, называл по имени, хотя Андропов не стремился в ближний круг. Застолья он избегал и не принимал никакого участия в развлечениях, которые так любил Брежнев. Футбол, хоккей и прочие массовые спортивные соревнования Андропов игнорировал, предпочитая болеть за «Динамо» по телевизору, а охоту и рыбалку просто не понимал.
        И если товарищ Сталин аналитическую работу по внешней политике проводил сам, то Брежнев прислушивался к мнению Андропова, все выводы которого были глубоко обоснованы. Как-то Леонид Ильич признался в своем кругу «здесь, в Кремле, сидишь и видишь мир сквозь бумаги, которые кладут тебе на стол».
        Но сегодня Андропову пришлось отложить все дела, чтобы обсудить в узком кругу «малой коллегии» два ЧП, которые требовали самого пристального внимания. К обоим происшествиям имел непосредственное отношение полковник Зимин, руководитель следственной бригады по делу товарища Седых. Поэтому разбор полетов начался с его доклада.
        Зимин попытался встать, но взмахом руки Андропов оставил его на месте. Видимость демократии иногда творит чудеса - люди начитают чувствовать себя свободно, и раскрываются полнее.
        - Вчера в районе городка Шахты, у озера рядом с трассой, местным жителем случайно обнаружен автомобиль «Волга» серого цвета. Человек шел с рыбалки по роще, и тропинка вывела на поляну, - Зимин старался избежать протокольного голоса, излагая текст своими словами. - Людей на поляне не заметил, а пустая машина местному жителю показалась странной. Поэтому он сообщил об этом сотруднику Госавтоинспекции. Сигнал из ГАИ поступил в милицию, а затем, после проверки государственного номерного знака, дежурному по управлению УКГБ Ростова. Милиция оперативно организовала поиски, но кроме остатков еды, смятых газет и пустых бутылок у кострища, ничего не найдено. Ни людей, ни вещей. Из Москвы на место происшествия вылетела группа специалистов, поиски продолжаются.
        - Хм... Пропали ваши подчиненные, три офицера, - генерал Чебриков поправил очки. - Товарищи опытные?
        - Так точно. Проверены в деле не раз, отличники боевой и политической подготовки.
        - Алкоголь, хулиганские действия? - предположил генерал первое, что приходит на ум в таких случаях.
        - Исключено, - Зимин не стал обиженно пожимать губы. - За своих людей я отвечаю.
        - Оружие при них было?
        - Так точно, пистолеты, - вздохнул полковник Зимин. - Хоть и оделись в гражданку, но табельное оружие имелось.
        - Подождите, - генерал Цинев принялся тереть нос. - Даже в короткую командировку люди берут с собой дежурный чемоданчик: белье, мыло, бритву. Запасные патроны, в конце концов.
        Зимин с его удивлением согласился:
        - В машине пусто, и никаких вещей в округе не найдено.
        - Очень плохо. Предполагаете ограбление?
        - Эта версия рассматривается. Странно, что ни крови, ни следов волочения тел не обнаружено. Ключи торчат в замке зажигания, а следов вообще нет. За исключением следов местного жителя. Такое ощущение, что съехали с трассы, покушали у костерка, и испарились вместе с документами и вещами.
        Андропов подошел к карте:
        - А где эти Шахты вообще находятся?
        - Не доезжая до Ростова восемьдесят километров, по Московской трассе.
        - Значит, до Ростова они не доехали... - изучив карту, Андропов задумался. - А зачем вы отправили туда своих людей?
        Зимин снова попытался встать, но знаком руки Андропов осадил его.
        - Поскольку товарища Седых в Москве нет, решил отработать все перспективные направления. Майор Радина как-то связана с делом Седых, я это спинным мозгом чувствую. А вот тут, совсем неподалеку, находится деревня, где проживает Степанида Егоровна Радина, почетная пенсионерка и мама Нины Радиной. Видимо, мои ребята собирались заехать к ней, по пути. Однако они там не появлялись, местные товарищи проверили и доложили.
        - Так-так, - Юрий Владимирович заложил руку за спину. - И где же этот Седых обретается, по вашему мнению?
        - В Юрмале, - коротко бросил Зимин. Детализировать и выдавать источник своих сведений он не собирался.
        - Хм... - фальшиво изумился Андропов. - С чего так? В деле таких подробностей нет.
        А вот здесь Зимину скрывать было нечего:
        - Информация не проверенная, Юрий Владимирович. Но все гипотезы должны быть отработаны. И по всем следам надо пройтись еще раз. Майора Радину будем искать в Ростове и Кисловодске, а полковника Острожного - в Гаграх. Там видели похожую серую «Волгу». Правда, с ростовскими номерами, но кто мешал ему их заменить? При его-то опыте - плевое дело.
        - Хорошо, - сказал Андропов, подводя итог. - Продолжайте работу по всем направлениям. Усиление вашей бригады обеспечим. Особое внимание придайте поиску наших товарищей и оружия. Особое внимание по оружию! Ростовскому Управлению дана команда оказать вам всемерную помощь. Теперь перейдем к несчастному случаю с товарищем Горбачевым.
        Зимин послушно раскрыл вторую папку:
        - Михаил Сергеевич утонул.
        ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, В КОТОРОЙ СНАЧАЛА НАМЕЧАЛИСЬ ТОРЖЕСТВА. ПОТОМ АРЕСТЫ. ПОТОМ РЕШИЛИ СОВМЕСТИТЬ
        - Не понимаю! - вскинулся генерал Чебриков, нервно трогая очки. - Это же черти что получается. Ни в какие рамки... Как такое могло случиться?!
        - Вот именно, - согласился Андропов. - Несколько туманно, нет ясности. Чем вы там занимались вообще? Доложите с самого начала, товарищ полковник.
        Собрание проходило в сухой деловой атмосфере - чай с баранками не подавали. Во рту давно пересохло, и полковник Зимин набрался смелости, налил себе теплой воды из графина.
        - По прибытии в Ставрополь я сразу обратился к товарищу Горбачеву, и получил всю необходимую помощь. Михаил Сергеевич пошел навстречу, организовал несколько крупных совещаний в городах края. Последнее собрание партхозактива проходило в Пятигорске, откуда мы с группой товарищей вылетели на вертолете в Архыз.
        - Зачем Архыз? - удивился Андропов. - Ваши поиски затронули и это место?
        Зимин замялся:
        - Эту поездку предложил Михаил Сергеевич. В смысле, продолжить беседу в неформальной обстановке. Там, на берегу реки Зеленчук, прекрасная природа и замечательные шашлыки.
        - Да, - подтвердил генерал Нордман, начальник ставропольского Управления КГБ. - Воздух там необыкновенный, мозги прочищает отменно.
        - Вы там тоже были, Эдуард Болеславович? - догадался генерал Цинев.
        Обычно говорливый, по поводу и без, сегодня он предпочитал помалкивать.
        - Так точно, - согласился Нордман. - Во всех поездках я сопровождал товарища Горбачева и полковника Зимина. Была команда накрутить хвоста на местах, я это тоже делал.
        - Так-так, - Андропов поднял глаза. - Выходит, именно в реке Зеленчук утонул Горбачев. Хм... Выпивали, небось? Впрочем, я не сомневаюсь. Выкладывайте все как есть, обойдемся без ложной скромности.
        - Выпивка была, но до нее особенно не дошло, - признался, подтянувшись, генерал Нордман. - Мы в своем кругу обсуждали варианты привлечения пограничников к поисковой операции. Посторонних не было, прилетели только свои: партийное руководство, милицейское начальство, и руководитель пограничников с замполитом. Мои чекисты тоже, само собой. Смеркалось, когда это случилось. Примерно в двадцать часов Михаил Сергеевич отошел в кустики. И больше мы его не видели.
        - Ерунда какая-то выходит! - воскликнул генерал Цвигун. - Ищем одних, теряем других...
        А Чебриков налился багровым:
        - Тихий летний вечер, мелкая река, пусть горная! Мне приходилось бывать в тех местах, тишь и благодать. Хм... И первый секретарь крайкома, член ЦК КПСС, утонул на глазах своих товарищей? Не понимаю.
        Когда-то рыжая прическа генерала Чебрикова поредела и поседела. Временами бледное лицо становилось красным - от внутреннего волнения и злости. Наблюдая такую особенность в ежедневной работе, сотрудники Комитета за глаза прозвали его «Ошпаренный». Кроме Управления кадров, Чебриков курировал пограничные войска, и за любую промашку по службе мог отчитать очень жестко, от всей души.
        - А куда смотрела охрана? - наконец поинтересовался он.
        - Охрана смотрела в сторону, - честно ответил Нордман, - он же по нужде пошел. Минут через десять они забеспокоились, начали звать. Потом кинулись искать.
        - Так-так... Какие меры предприняты? - бросил Андропов.
        Он запил таблетку и поморщился. Происшествие выглядело крайне неприятным, оно могло аукнуться серьезными проблемами - Горбачев давно ходил в перспективных кадрах. Еще когда работал первым секретарем крайкома комсомола, в одно время с Шелепиным и Семичастным, его предложили на должность начальника УКГБ края. Не прошел. Оказалось, что хоть и работал в одно время, но не в одной команде. Неожиданный удар нанес председатель КГБ Владимир Ефимович Семичастный. Человек, вместе с Брежневым свергнувший Хрущева, возразил тогда категорично: «Не показывайте мне больше эту кандидатуру. Не подойдет».
        Что же, кому не подойдет, а кому - так в самый раз. И где сейчас Семичастный, и где Горбачев? Только вот на' тебе - от одной беды бежал, да на другую напал.
        Тем временем генерал Нордман излагал подробности:
        - Пограничники прислали наряд. Невзирая на ночь, прочесали местность, посторонних в округе не обнаружили. Служебная собака след не взяла именно по этой причине - следов нет. Пограничный следопыт подтвердил. Силами местной милиции организованы поиски тела на базе и ниже по течению. Река там неширокая, но местами бурная... Пока не нашли.
        - Но ищете?
        - Так точно, с движением вниз по течению. Подключились спасатели, пограничники и местный отдел КГБ.
        - Хоть что-то нашли? - вздохнул генерал Цинев.
        - Да, башмаки товарища Горбачева.
        - Хм... - Цвигун закашлялся.
        Нордман закончил мысль:
        - По всему выходит, что товарищ Горбачев хотел умыться. Наверно, ноги заодно обмыть. Ну и поскользнулся, в речку упал неудачно. Может, об камень ударился. Вот течением и унесло.
**
        Все мы где-то служим. Много или плохо, вопрос десятый, а вот живут люди на заработок. И пока меня не приголубило электричеством, жизнь была проста и понятна. Зарплата два раза в месяц, плюс навар с халтурок - это уже как бог пошлет. Пенсия не в счет, там одни слезы. В результате электротравмы я бросил работу, пристрастился к путешествиям во времени, за что поимел на своё седалище приключения, проблемы и несколько ранений.
        Позитив все-таки перевешивал, но неделю назад случилась совсем неприятная штука - черепно-мозговая травма. Как говорится, зовусь я Бережной, и в голову меня стукнуло. Слава богу, не моча ударила, а простой утюг. Били, собственно, по голове Антона, но мне досталось также неслабо.
        Очнулся тогда не дома. И не в родной палате, а в незнакомом помещении, очень похожем на длинный больничный коридор. Положив руку мне на лоб, рядом ссутулилась рыдающая Анюта. Тепло ее руки глушило тупую пульсирующую боль в висках, она постепенно утихала. За Нюсиной спиной переминались с ноги на ногу Артем Трубилин с Гришей, а смутно знакомый полицейский капитан сидел на стульчике.
        Он встрепенулся, и радостным тоном завзятого доктора проворковал:
        - Ну вот мы и очнулись, Антон Михалыч, - выдал так, будто родного дядю встретил. Такое поведение совершенно не вязалось с текущей ситуацией и мрачным запахом карболки из дверей недалекого туалета. - Я у вас в квартире электричество проверял, помните? И вот сейчас, так получилось, проходил мимо. Совершенно случайно.
        Гриша хмыкнул: мол, каждый встречный полицейский обязан отреагировать на просьбу гражданина. И бутылка доброго коньяка здесь совершенно не при чем. Тем временем капитан приступил к исполнению - начал заполнять протокол.
        - Вы молчите, вам разговаривать нельзя, - разрешил он особый тип допроса.
        Ага, а то я собрался с ним беседы беседовать. Голова кружилась, в ушах звенело, а в глазах мошки летали, причем целой стаей. И язык распух так, что совсем не ворочался.
        Капитан встряхнул листом бумаги:
        - В медицинском заключении написано, что черепно­мозговая травма нанесена спереди, тупым тяжелым предметом. Ранее гражданин Трубилин утверждал, что в вас бросили камень. Однако на месте происшествия никаких камней Артем Борисыч не нашел.
        - Да, я ошибался, - нахмурился Трубилин. - Два раза. Сначала показалось, будто снайпер отработал.
        - Если бы это был снайпер, вместо меня сидел бы священник, - капитан ласково улыбнулся. - Впрочем, место тоже было бы другим.
        Трубилин зыркнул свирепо, но от грубости удержался:
        - По всему выходит - он просто упал.
        - Так и запишем! - радостно воскликнул капитан. - Антон Михалыч, находясь в ресторане, внезапно почувствовал себя плохо. Верно? Падая, головой ударился об угол стола. Свидетели... Свидетели подтверждают. Что в ресторане делали сотрудники охранного предприятия «Стена»?
        - Проходили мимо, - быстро вставил Трубилин.
        - А сотрудник автоинспекции?
        - Просто гулял, - Гриша пожал плечами.
        - Верно! Они и доставили пострадавшего в больницу, - капитан шустро строчил шариковой ручкой. - Так и пишем. Претензий к ресторану «Вечный зов» не имеете? Отлично. Вот тут распишитесь: «С моих слов записано верно». Подпись, дата.
        - Один экземпляр протокола мне дай, - влез Гриша. - Михалыч поправится, поедем туда снова. Покупку не обмыть - грех великий. А за эту бумажку нам там скидку сделают от души. Кстати, ты с нами.
        - А почему нет? - обронил капитан философский вопрос, не требующий ответа.
        - Ну, сегодня точно никто никуда не едет, кроме как к лысому доктору, - Нюся грозно шмыгнула носом. - Я с ним договорилась, машина скоро будет.
        Народ, снующий по коридору, жался к стеночке, опасливо поглядывая в сторону двух автоматчиков в черной форме. Волновало меня не это: Антон во мне не ощущался. Отрезало парня, как будто и не было.
        А потом примчалась медсестра со шприцем, и всех отогнала. Только Нюсе разрешила остаться.
        - Больному нужен покой. И женщина, - тонким пальчиком с ярким ноготком она указала на Анюту.
        - При сотрясении мозга помогает женщина? - поразился Гриша.
        - Еще как, - хмыкнула медсестра, вонзая шприц мне в ягодицу. - Что бы вы без санитарок делали?
        ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, В КОТОРОЙ НЕ НАДО БОЯТЬСЯ ГУСТОГО ТУМАНА. НАДО БОЯТЬСЯ ПУСТОГО КАРМАНА
        На пандусе приемного отделения кипела жизнь. Если слово «кипела» применительно к такому печальному месту, как это. Подъезжали белые машины, кого-то вносили, кого-то выносили. По больничному двору поспешали врачи и сестры, в разных направлениях ковыляли хмурые люди. Покалеченными муравьями они тащили прочь свои забинтованные конечности. Возле древнего «пазика» с черной полосой плакали родственники - там выгружали тело, накрытое простынкой.
        Ничего нового, обычная суета городской больницы скорой помощи. И примета, и изнанка большого города - даже вдали от распахнутых дверей здесь пахло кровью и болезнью. Хотя привыкнуть к такому невозможно, каждый раз оторопь берет. Жизнь штука переменчивая, только вот этих изгибов нам не надо. А поговорка «хочешь жить, умей вертеться» приобретает здесь особый смысл. Уж лучше хорошенько повертеться, чтобы выкрутиться на раннем этапе и не загреметь в катафалк.
        И еще заевшей пластинкой в голове крутилась одна мысль: что случилось? В том, что первый удар принял на себя Антон, сомнений не было. Кому это надо, и зачем? Разобраться хотелось немедленно, только мутная голова подвигов пока не позволяла. Неизвестные боги по башке треснули так, что ум за разум зашел.
        У медицинского автомобиля «Боксер» ребята со мной распрощались - внутрь пустили только Анюту. Скривившись от щелчка фиксатора носилок, я сумел выдавить одно слово непослушными губами:
        - Антон?
        Анюта оглянулась на фельдшера скорой помощи, по ходу прилаживающего мне капельницу. Тот был занят своим делом, регулировал частоту мелькания пузырьков.
        - Жив, но в реанимации, - она наклонилась к уху. - Верка тоже там. А бабушка ее совсем плохая. И еще: Андрей Гутаров погиб. В сердце убили, насмерть...
        После этих слов Нюся залилась слезами, и рыдала до самого конца поездки. Так что добиться подробностей мне не удалось. Какая бабушка? Что с Верой? И что же у них там, черт побери, случилось?
        Палату мне назначили скромную, трехместную. Но две койки оставались пустыми. И едва меня переложили на высокую кровать, как вошел лысый доктор. Такое ощущение, будто после странствий домой вернулся, а лысый доктор, добрый член семьи, только этого и ждал. Он померил давление, заглянул в рот, внимательно послушал сердце и легкие. Молча посветил в глаза, и тихо вздохнул. Даже своих обычных прибауток не выдал. В конце концов, положив руку на забинтованный лоб, снова вздохнул:
        - Хреново, Михалыч? Тошнит?
        Я лишь согласно моргнул в ответ. А чего тут говорить? Мысли в сотрясенном мозгу ворочались вяло и заторможено, будто снулая рыба на безводье.
        - Вот и я так думаю, - доктор оглянулся на Нюсю, успевшую нацепить свой белый халат и шапочку. - Побитая голова - это не шутки, так что свежие продукты от вас мы увидим не скоро. Постельный режим, понятно? А пока отдохните немного. Кушать нежелательно, скоро вас повезут по камерам: КТ, МРТ, УЗИ, рентген. Потом поговорим. Вопросы, знаете ли, накопились.
        - Свежие продукты будут, - буркнула Нюся ему вслед. - Но позже.
        - Чего? - он обернулся.
        - Альберт Эдуардович, вот, возьмите, - Нюся протянула деревянную коробку.
        - Хм... Однако, - он опустил очки со лба. - Бурместер, Колейта Порто, 1965. Если это не подделка...
        - Не подделка. Мне на день рождения подарили, папа из Африки привез. А я крепленое вино не очень люблю. Если вам понравится, еще достану.
        - Анечка, покажи мне мужчину, который откажется от глотка настоящего портвейна! Правильное вино отличается невероятно высокой концентрацией вкуса фруктов: инжира, чернослива и марципана. Старый портвейн, кофе, шоколад... Эти слова звучат как самая красивая музыка мира,- вернув очки на лоб, доктор пытливо уставился ей в глаза. - Ладно, моя милая, это лирика. Говори, что тебе надо.
        - Мне в реанимацию нужно, на ребят посмотреть, - честно призналась Нюся. - Без вашего разрешения не пускают.
        - А чего там смотреть? - насупился он. - Нечего. Больные спят, ситуация под контролем. Так что нет. Сегодня - точно нет. А завтра посмотрим.
        Ну, рыжая лиса! А мне так не предлагала португальского нектару, жажду утолить летним вечером. Увидев критику в моих глазах, она принялась оправдываться:
        - Ничего, Антон Михалыч, это не последняя! У меня еще крымский «Розовый мускат» есть, и херес «Массандра».
        Вот, дожились. Херес! Редкий, божественный напиток, и даже лекарственный. Он защищает сердце и предохраняет от сердечных приступов. В Англии лекари выписывают рецепт так: херес чистый, ежедневно, по чуть-чуть. Его не обязательно охлаждать, и следует пить мелкими глотками - до еды, после еды, и во время еды. Такие важные детали, а мне о непоследней бутылке она сообщает последнему. А ведь херес прекрасно сочетается с летним вечером и стерлядью горячего копчения! Блин, это я узнаю в тот момент, когда херес мне нельзя, а копченую стерлядь никто здесь не предложит.
        Печальные мысли прервали посетители - следом за доктором в палату заявились Коля Уваров с Ниной Радиной. Ниночка отошла к окну, молча кутаясь в куцый халатик. Из прекрасных глаз цвета изумруда капали крупные слезы. Они двоились, троились, и сверкали в солнечных лучах драгоценными гранями.
        И еще мелькнул таксист Иван. Он заглянул в щелочку, посопел, но заходить не стал. Ни минуты покоя, блин, прямо день приемов какой-то. Ледащий император и не менее страдающие соратники.
        - Так-так, - закончив осмотр тела, молвил Коля. - Голова повязана, кровь на рукаве... Как же мне с вами трудно и, не побоюсь этого слова, больно! Нет, с такими друзьями геморрой не нужен, все равно своей смертью не помру. Господи, прости. А лучше помоги.
        И только я раскрыл непослушный рот, чтобы задать свои вопросы, как Коля их упредил:
        - Все разговоры позже. Врач рекомендовал полный покой. И потом, здесь даже стены могут иметь уши.
        - Стены, говорите? Пипец, - возмутилась Анюта. Она топнула, и в сердцах бросила: - Да чтоб у них уши отвяли! И потом в трубочку скрутились.
        - Хорошая мысль, но нереальная, - согласился Коля, направляясь к выходу. - Скоро Виталик придет, все здесь проверит. А ты отдыхай, набирайся сил.
        Виталик ждать себя не заставил, легко вписался в бесконечную очередь визитеров. Парень прискакал на костыле, с хитрым чемоданчиком мастера. Первым делом он отключил местную камеру, что висела в углу, а потом прошелся по комнате с прибором-детектором.
        - Чисто, -лаконично сообщил результат своих блужданий.
        - Тогда раздевайся и ложись, - Нюся указала на соседнюю койку. - У нас мало времени.
        Она скинула белый халат и пошла к раковине, мыть руки. Что же это делается, а? Блин, и не возразишь ведь по существу! Себя уберечь не смог, теперь вот последней ценности лишаюсь. Нет веры женщинам, ибо имя им - коварство.
        Тем временем по мою душу явилась незнакомая санитарка. Нюся обернулась с полотенцем в руках:
        - А где тетя Клава?
        Меня этот вопрос интересовал мало, но ответ услышал:
        - Заболела она внезапно. Оглохла вдруг. В пятую палату болезную определили.
        Без лишних разговоров санитарка покатила кровать вместе со мной в коридор. И не сделаешь ведь ничего! Бревно бревном, натуральный овощ. От своих печальных мыслей мне даже потрепыхаться толком не удалось - мозг, одурманенный лекарствами, по ходу выключил организм. Лампочка не перегорела, она устала.
        Когда меня прикатили обратно, Нюся заканчивала сеанс мануальной терапии. Виталик только крякал под ее руками. Господи, а я за это время столько глупостей в воспаленном воображении навертел... Голова чуть не лопнула пополам, переспелым арбузом едва не разломилась.
        - Моя придумка со спиной Виталика работает без вступления и мантр аутотренинга, - выпроводив парня, ответила девчонка на мой немой вопрос. - Ускоренный процесс, а результат налицо.
        - Ишь ты, - подумал я. - И здесь меня обскакала.
        - Да, я хорошая ученица, - она уловила мысль в моих глазах. - И еще я упорная. У меня так бывает. Думаю, думаю, а потом: бац! И осенило.
        - Творческий экстаз, - подумал я. - Исступленное состояние начинающей ведьмы.
        Вдруг до меня дошло, как сильно устал. Только сейчас острота чувств притупилась, когда осознал, что самое страшное позади. Словно воздух из меня выпустили. Все заботы отступили, и я уснул. А когда проснулся, в палате оглядывалась Алена. Найдя струю сплит-системы, она подняла руки, отдаваясь на волю прохладных волн.
        В обычном домашнем платьице и босоножках, Алена выглядела еще более невероятной и восхитительной. Каждый временной переход приукрашивал этот алмаз. Казалось бы, дальше некуда, но это только казалось. Новые грани горели новыми красками. На щеках виднелись следы слез, впрочем, Алена умела плакать так, что это ее совершенно не портило.
        Сверкнув синими глазищами, она поцеловала меня в забинтованный лоб и залилась еще пуще.
        - Опять седой и щеки провалились... - с горечью прошептала она. - И Антоша мой в реанимации такой же побитый? Когда это кончится?
        Вопрос риторический но, глядя на нее, Анюта тоже захлюпала носом.
        Как она здесь оказалась? Я перевел молчаливый взгляд на Анюту.
        Оказалось, что Нюся вытащила Алену из Москвы по житейской причине: убираться здесь некому, поскольку наша санитарка Клава загремела в пятую палату. Завтра, конечно, больничное начальство найдет другую женщину, но сегодня за мной тоже уход нужен.
        - Я не двужильная, верно? - сказала Нюся. - А время там стоит, пока Алена здесь помогает.
        -Да без проблем! Что я, не понимаю? Только ты Анька, смотри, не накосорезь со своими фокусами, - зашмыгала Алена носом, комкая кружевной платочек. - Пропущу последний экзамен - меня папа прибьет.
        - Не дрейфь, Маруся, - фыркнула Анюта. - Кто в море плавал, тот лужи не боится. Если папа прибьет - лысый доктор вылечит. А костылей у нас в шкафу целая куча. Там еще ходунки есть.
        - Анька, типун тебе на язык! Есть вещи, которыми не шутят, - возмутилась девчонка, показывая кулачек. - Не дай бог. Как ни крути, а я, считай, готовая артистка, понятно? И моя красота должна принадлежать народу. Это Антон Михалыч еще когда сказал!
        ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ЕСТЬ ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ КАМНИ, И ЕСТЬ ВРЕМЯ СОБИРАТЬ АВТОМАТ КАЛАШНИКОВА
        - Все здесь? - сказал Коля, входя в палату. - Очень хорошо.
        Мне оставалось только прищуриться иронично. А где ж нам еще быть-то? На подводной лодке особенно не спрячешься.
        Под руку Уваров держал Зою Острожную. В зеленом халате и такой же шапочке, миниатюрная блондинка выглядела непринужденно, эффектно и блистательно. Одним взглядом оценив Алену Козловскую, она признала высокий уровень другой женщины, одетой подобно. Нюся такого высокого уважения в ее глазах не заслужила, разве что гренадерский рост сомнению не подлежал.
        Мои санитарки в долгу не остались, ответили резкими стрелами - серой и синей. Да уж, в любой ситуации особи женского пола остаются верны своей сущности, разделять и властвовать над мужчинами.
        Пройдя к столу, Коля водрузил на него свой портфель. Раскрыл, щелкнул тумблером. В портфеле тихо загудело.
        - Девочки, вы присядьте, - Уваров оглядел собрание. - Если кто не знает, разрешите представить: Зоя Петровна Острожная, мой помощник по всем вопросам. В первую очередь, по военно-политическим проблемам.
        Я мысленно присвистнул. Да, эта стервозная дамочка все разложит полочкам: и женщин, и мужчин, и политику. Все разложит, а потом скушает алым ротиком. Не подавится, мало не покажется.
        - Товарищи, сообщение для всех, - Коля продолжал вещать. - Нам удалось проникнуть в реанимацию, и поговорить с Верой. Хорошая девочка, крепкая. Едва пришла в себя, и уже рвется к Антону. Положение у нее тяжелое, проникающее ранение тазобедренного сустава. Очень плохо, но катастрофы нет. У бабушки тоже огнестрельное, плечевой сустав. Правда, там еще сердце больное. У Антона черепно­мозговая, его двинули утюгом по голове.
        - Господи, - охнула Алена, прикрыв рот рукой.
        - Не острой частью, слава богу, - успокоил ее начальник.
        - Знаешь что, Коля, - выдавил я с трудом. - Давай-ка с самого начала...
        Анюта подхватилась:
        - А вы тем временем простокваши покушаете, да, Антон Михалыч?
        Понажимав на кнопки, она перестроила кровать в положение «полулежа».
        - Мы провели анализ ситуации, - отозвался Уваров. - Прошу, Зоя Петровна.
        -Итак, Вера затеяла постирушку. Не заметила, как в дом к ней вошли двое мужчин в штатском, - Зоя встряхнула платиновой гривой. - Потом выяснилось, это были сотрудники КГБ. Злые и нервные. С ходу скрутили. Задали два вопроса: где ее мама, и что за люди бегают у нее по двору, причем один с пистолетом. Ответов Вера не знала, поэтому нагрубила, выкрутилась из рук и бросилась в драку. Но парни оказались не промах, ей засветили в глаз, снова скрутили и чем-то укололи. Дальше помнит плохо. Вроде пришла бабушка, и всех убила.
        - Не понял, - Алена распахнула синие глаза. - Верка была одна. Тоша у себя дома сидел. В честь чего он к ней подорвался, по двору бегать?
        Зоя нацепила добрую улыбку опытного продавца - с хитрым взглядом волка.
        - Хороший вопрос. На место происшествия меня не пустили, к сожалению. Информация неполная, анализ сделан со слов наших сотрудников и по фотографиям. Могу ошибаться, мнение пока предварительное: он чего-то почувствовал заранее. Насторожился.
        - Согласен с Зоей. Это эмпатия, дочка, - Коля грустно усмехнулся. - Есть такое чувство. Почуял парень беду, и побежал.
        - Вот оно что... - задумалась Алена. - Прямо как в романах - рыцарь проснулся, и бросился спасать даму сердца. А вы знаете, у меня тогда тоже сердце ёкнуло. Но я его отодвинула - учебник надо было дочитать. Экзамен же на носу!
        - Вот именно, - хмыкнул Коля. - Разные последствия одного события. Анечка забеспокоилась, решила позвонить. А Антон сразу бросил учебник, и побежал. Андрей Гутаров рванул следом. Там они оба и остались.
        - Но откуда взялась бабушка? - прервав процесс кормления, Анюта машинально облизала ложку. - Она же старенькая совсем, в деревне живет.
        - Вот именно, - Алена захлопала нереально пушистыми ресницами. - И тем более не понятно, зачем сотрудникам КГБ начинать разговор со стрельбы. Так не делается. Можно же было просто спросить: где мама? Нет мамы - досвидос. Так нет, зачем-то девочку химией ширнули, как шпионку какую-то. Удивительное рядом, полный абзац.
        Коля пожевал сухими губами:
        - Конфликт с оперативной группой КГБ налицо. Здесь таится какая-то интрига, суть которой от меня ускользает. Вопросов много но, я надеюсь, скоро мы все узнаем. Важнее другое - Анечка вовремя успела. И раненых сюда перетаскала, и ребята туда с моющим пылесосом отвела. Что бы мы без нее делали?
        Нюся залилась краской смущения. А я, проглотив очередную ложку, выдавил еще один вопрос:
        - Какой план?
        Коля вздохнул.
        - Раненых мы пристроили, порядок в доме навели. Чекистскую «Волгу» Денис отогнал на московскую трассу, где бросил в тихой роще возле дороги. Это мирские хлопоты, а вот завтра будем Андрея хоронить. Вас не приглашаю, потом на могилку сходите.
        - Антону Михалычу нельзя, а я приду. Алена здесь посидит. Но что дальше? - Нюся сузила глаза. - Чего-то у меня руки чешутся...
        - Мир не будет прежним, - согласился Коля. - Еще недавно мне казалось, что спешить не следует. Однако боги снова посмеялись над нашими планами, придется менять их на ходу. Этого я не хотел, но события не оставляют нам выбора. Чекистов надо занять делом.
        - Зачем? - вырвалось у Алены.
        - Чтобы не мешали нам жить и работать. В конце концов, кровь наших людей требует ответа.
        - Горячиться не следует, - Зоя Острожная пожала губы. - Мой муж сидит в коридоре под реанимацией, и за покалеченную дочь угрожает снести к чертям всю Лубянку. Он способен такое сделать, своего милого я отлично знаю. Если он решил устроить им закат разума на гей-параде, ждите - только перья будут лететь. Огнемет «Шмель» Виктор уже изучил. А уж с помощью Анечки... Да, прихлопнуть пианиста теперь несложно, и для этого у нас есть все возможности. Но изменится ли что-то в консерватории?
        - План действий на ближайшее время подлежит корректировке, - Коля ткнул в меня пальцем. - Для начала нам нужен здоровый Михалыч. Следом за ним освободится Аня. А потом мы ответим. Жду ваших предложений и соображений. И пока все здесь, у меня просьба: доложить новые возможности вашего организма. Те, которые вы приобрели, но умолчали. Алена?
        Послушной ученицей девчонка встала:
        - Ничего особенного, Николай Сергеич. Кока-кола в руку не прилетает, мечты не сбываются. Поклонники валятся под ноги штабелями, но это обычное дело. Так что грызу гранит науки, листаю учебники.
        - Аня?
        Нюся забегала глазами. Чего-то она пыталась скрыть, но опыта конспирации не хватало. Коля ее на этом прихватил:
        - Давай, давай, милая, расскажи нам про свои колдовские штучки. Зачем бедную санитарку Клаву прокляла?
        Голова у меня трещала, но было очень интересно. Оказывается, Анюта надыбала в интернете какой-то древний, но оцифрованный фолиант на английском, с картинками и комментариями. Перевела его «промтом», быстренько проштудировала - в части сглаза, приворотов и проклятий. Интересовалось она лечением, однако застряла на применении, слишком много там обнаружилось нюансов.
        - Понимаете, Николай Сергеич, свою злость можно сконцентрировать на предмете зла. И пожелать ему чего- нибудь неприятное. Оказывается, гадости при желании творить легко, и они летят в цель даже на расстоянии.
        - Ну, это понятно, - улыбкой поощрила ее Зоя. - Порча, привороты, подклады... У меня соседская бабушка в деревне таким увлекалась. А как ты похищаешь предметы?
        Анюта оглянулась на меня, и пришлось согласно моргать. Ее умения требовали анализа и разумного применения. Ничего не поделаешь, такова работа в команде.
        - Когда я чего-нибудь хотела, это прилетало мне в руку, - Нюся задумалась. - Но Антон Михалыч запретил воровство, поэтому я стала думать о месте этого желания. Чтоб чужое не схватить, научилась сначала смотреть, откуда беру, понимаете? Ну, или хотя бы денежку туда положить.
        - А как это выглядит? - Зоя щелкнула пальцами. - Можешь простыми словами пояснить?
        Облизав ложку, Нюся принялась ей волнообразно махать:
        - Оставаясь на месте, я как бы птицей прилетаю куда надо, и смотрю сверху.
        Алена сидела с выпученными глазами - натуральный информационный шок на фоне колдовских откровений.
        - Господи, чисто Баба-Яга на ступе, - выдохнула она. - А ежели промахнешься аэродромом?
        - Бывало и такое, - согласилась Нюся. - Тогда второй заход.
        - Это интересно, - пробормотал Коля, терзая подбородок. - Безопасная разведка, выходит. Так-так. А если наоборот, надо не взять, а положить? Микрофончик какой-нибудь, например?
        - Да на даче Пельше я так и сделала! - воскликнула Анюта. - Сначала посмотрела, убедилась, что никого нет, и потом воткнула везде булавки.
        - Так-так... - Коля развивал мысль. - А когда взглянешь на фотографии кабинета Брежнева, сможешь туда прилететь?
        Анюта опешила:
        - А разве можно? В ЦК КПСС наверняка есть свой Виталик с хитрым чемоданчиком!
        На это Коля снисходительно хмыкнул:
        - Конечно. Там имеется и защита от прослушки, и генераторы помех. Телефоны специальные, люди обученные... Только не забывайте, где я работал, и когда это было. Глубокая старина седая, сегодня все эти примочки - детский сад. И на любой генератор найдется свой дегенератор. Правда, денег будет стоить... Ладно, об этом потом. Нам пора в пятую палату.
        - Клаву лечить не буду! - быстро сказала Нюся. Она даже подскочила. - Гадюка подколодная.
        - А и не надо, - Коля махнул рукой. - У меня Зоя есть. И она уже все вылечила. Там всего-то делов было, что молитву прочитать. Ну и еще наговор от проклятья и испуга. А поговорить с Клавой надо, чего она там нашпионила.
        - А на кого она шпионила?
        - На ФСБ, вестимо. Попасть в поле зрения чекистов легко, а вот избавиться от такого ухажера невозможно. Ничего особенного коза не накопала, в ее присутствии мы больше трепались. Зато сейчас запустим дезу... Но ты, Анечка, больше так не делай. Держи себя в руках, ладно? Всем нам придется с этим жить. Жить, но не мирится! Помни: язык твой - враг твой.
        ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ДАЙТЕ Я СКАЖУ ТО, ЧТО СКАЗАЛ
        Едва за посетителями закрылась дверь, как Алена поднялась. Эффектно потянувшись, санитарка принялась изображать задумчивую ходьбу по палате.
        - Так-так, - заложив руку за спину, она хмыкнула Колиными интонациями. - Что же это получается? Моя одноклассница Анька - подглядунка и папарацци. Да еще ко всему прочему и колдунья. Господи, кому скажешь, засмеют. Что, и меня можешь сглазить?
        - Да запросто, - Нюся прищурила один глаз. - Не зли меня, малышка, и уши не завянут.
        - А я тебя злю? - удивилась Алена, машинально трогая сережки на крохотных ушках. - И в мыслях не было.
        Анюта выставила пальчик:
        - А вот станешь приставать к Антону Михалычу - прокляну. А потом скажу, что так и было.
        - Да ладно, - отмахнулась девчонка, фыркнув пренебрежительно. - Не больно надо, у меня Тоша есть. Анька, лучше скажи, ты можешь доброе дело сделать?
        - Например?
        - Ну, прийти во сне, чтобы кошмар отогнать.
        - Это какой такой кошмар? - Нюся оглянулась на меня. Мне тоже было интересно.
        Тем временем Алена дефилировала между окном и дверью, поднимая руки у струи сплит-системы. Походку «от бедра» она освоила давно, а подготовительные курсы при институте ее лишь отшлифовали до блеска.
        - Да прикинь, мать, который день снится одно и то же: пришла на экзамен, и вдруг понимаю, что все забыла. Вообще все. Представляешь?
        - Да, это ужас, - хмыкнула Нюся. - Такой кошмар врагу не пожелаешь. Нет, по снам ходить не умею. Но мысль интересная...
        Алена остановилась, чтобы восхититься:
        - Красава! Что, будешь пробовать? А если получится? Ой, не надо! Вдруг мне приснится эротический сон, а тут ты явишься. Нет, я как-нибудь сама переживу, всего один экзамен остался.
        - Хм... - с подозрением нахмурилась Нюся.
        Алена продолжала веселиться:
        - Слушай, а ты в чужие кастрюли плюешь? На глазья ячмени умеешь подвешивать? По ночам на луну воешь?
        - Да что ты мелешь! - рассердилась Нюся.
        - А что не так? У шамана три руки и крыло из-за плеча... Наверно, когда соскучишься, летаешь родную березку обнимать? Мать, скажи честно: у тебя черная кошка есть?
        - Ты меня троллишь, что ли? - Нюся начала дышать. - Ах ты жучка! Бессовестная! Вот так рождаются сплетни...
        Алена незаметно подмигнула мне:
        - Извини. Скажу от души, подруга: прости меня. Если когда тебя обидела, за все прости,- она театрально всхлипнула, и без всякой связи добавила: - Господи, Анюта Швец - ведьма. Мама мия и святые угодники... Полный капец! Анька, я тоже так хочу!
        - Зачем?
        - А прикинь: подхожу к парням, что тусуются на «Явах» у Воробьевых гор, и говорю басом: мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл!
        Нюся прыснула:
        - Так, хватит ржать. Опошлены мечты, идеалы разрушены. Иди сюда, садись, - она рукой похлопала по кровати. - Будешь донором работать.
        - Как это? - присев грациозной девой, Алена чинно расправила халат на коленях. Королевским движением повернулась, круглые коленки нахально бросились в глаза. Даже веки пришлось прикрыть.
        - Антона Михалыча надо лечить. Жаль, что у тебя аура синяя, не в масть. Но ничего, нам не до жиру. Тут всяко лыко пойдет в строку.
        - А это не больно? - разом прекратив ёрничать, Алена распахнула свои бездонные небесные озера.
        - Он потерпит.
        - Да не о нем речь...
        - Ты тоже потерпишь, - голос у Нюси просел, переходя на успокоительный грудной тембр. - Хорошая девочка, вон как у тебя синий нимб сияет! Давай руки. Кладем сюда, на голову... Дырки в ауре видишь?
        - Нет, только бинт.
        - Ну и ладно, - деловито журчала Анюта. - Вот здесь держи. Вот так стягивай края ауры. Понятно?
        - Непонятно, я же ничего не вижу! - растерялась девчонка.
        - Неважно. Ты, главное, края стягивай, я тебе их в руки вложила. Вот умничка...
        После некоторой паузы процесс пошел. Нюся лепила мне латки, выдергивая их из ауры Алены, и с каждым шлепком становилось легче. Незаметно я отъехал. Когда очнулся, Нюся колдовала у стола, а Алена шваброй терла пол.
        - Анька, хочу пить, - тоном капризной девочки заявила она. - Колу, холодную, только без сахара!
        - Сейчас кушать будем, - пробормотала Нюся. - Какая кола? Тебе надо сил набраться, у нас сегодня еще куча дел. О, Антон Михалыч проснулся! Алена, тащи утку.
        Гигиенические процедуры прошли без проблем, но я особенно и не заморачивался. Беспокойной иглой в голове вертелась мысль об Антоне - парень во мне не ощущался. Другой занозой была рана Веры.
        Тем временем Алена стрельнула в меня лукавым взглядом.
        - У меня хорошая аура, - сообщила она, ловко управляясь с посудиной. - В интернете недавно вычитала, что синий цвет символизирует мудрость и вдохновение.
        - Ни фига себе, - поразилась Нюся. - Где ты, и где мудрость? Хм... А я там читала о депрессии, подавленности и разочаровании. Ясное дело, кругом разбитые сердца.
        - Гнусные домыслы, - вскинулась Алена. - Это мутно-синий ты читала. А у меня ярко-синий!
        Нюся оглянулась:
        - Ага, синенький цвет. Только слегка потускнел. Будто у ощипанной венгерской курицы. И что?
        - Но-но, полегче с метафорами! По всем прогнозам я артистичная, - с уткой в руках Алена подбоченилась. - Эффектная, набожная и духовная. Люди с синей аурой находятся в гармонии с природой, а также обладают развитой интуицией и ярким восприятием красоты. Понятно тебе?
        За то время, что я ее не видел, Алена сильно изменилась - она повзрослела. Не постарела, не стала старше, а именно повзрослела. В обычной жизни люди меняются постепенно, моим же девочкам достались бурные события. И за игрой лукавого взгляда она прятала боль и жалость. Эту игру Нюся поддерживала. Что ж, попытка поднять настроение больному засчитана. За мной должок.
        - Так, красивая моя, мой руки и садись кушать, - хмыкнула Нюся.
        Шустрая хозяйка везде успевала - и стол накрыть, и меня отваром напоить.
        Алена макнула ложку в тарелку. Подув, осторожно попробовала:
        - Что за размазня? Хм... Хотя вкусно. Ой, а это что? Раковые шейки?
        - Генеральский суп, - сказала Нюся, засовывая ложку мне в рот. - В крутой рыбный бульон добавляют тертых раков. Заправляют сливочным маслом и рачьими хвостиками. Товарищ Пельше такое любит, а он не дурак. Ну, Антон Михалыч, еще ложечку...
        Алена мигом справилась с задачей. Попросила добавку, но получила отказ.
        - Больше нету. Звиняйте, тетка. Я немного отлила, только для Антона Михалыча. Ты, Аленка, скушай бутербродик с икоркой, а? Хлеб у нас вкусный, рижский.
        - Хлеб хороший, - согласилась Апена. - Только икру не хочу. Колбаска есть?
        В голосе Нюся послышались извинительные нотки:
        - Эх, дура я. С утра промашку допустила. Замоталась с этими хлопотами, и все продукты со склада отнесла на дачу дяди Коли.
        - Что за склад?
        - Антон Михалыч с тетей Риммой партнеры. У них бизнес, они товарами меняются, - Анюта требовательно уставилась на Алену. - Только это секрет, понятно?
        - Ни фига себе... - глаза у Алены горели любопытством.
        - И у нее в погребе он держит стратегический запас: сырокопченую колбаску, рыбку, сыр, масло, сметану... Молочко, конечно. А теперь у нас в палате пустота, и там пусто.
        - А там почему?
        - Ну мы-то все здесь! Время там остановилось, - Нюся развела руками. - Жди хоть до посинения, но пустые полки там не наполнятся. Такие дела, мать. Придется питаться, чем бог послал.
        - Я больничную кашу не хочу! - вспыхнула девчонка.
        - А тебе никто и не даст, - мигом срезала ее Нюся. - Ее больному принесут, Антон Михалыч сегодня на диете. Смотри, и вот это не трогай. Миндаль с крапивой и петрушкой - больному. Свежевыжатые соки, перепелиные яйца и мед с грецкими орехами тоже.
        - Но я хочу кушать!
        - И ты права, - вздохнула Анюта. - Для того, чтобы лошадь хорошо возила, ее нужно хорошо кормить. А если хочешь на ней пахать, кормить нужно вдвойне.
        - Чего?! Я не лошадь!
        Воровато оглянувшись на меня, Анюта вынула из воздуха глубокую сковородку, дымящуюся паром. Поставила на стол, и следом достала две порции хачапури по-аджарски на продолговатых тарелках. Это когда лодочкой и с яйцом.
        Хинкали будешь? - поинтересовалась она, принюхиваясь к ароматам.
        - Буду давиться, но буду! - заявила Алена. - А где зелень? Цицмата, реган, лук, киндза, петрушка. Учить тебя, что ли? И чесночный соус давай.
        - Кушай, кушай, козочка моя, - Нюся выкладывала на стол тарелочки и плошечки. - Нам с тобой ночью еще в реанимацию нырять.
        ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ВОЖДИ ВЫХОДЯТ ИЗ НАРОДА, НО ОБРАТНО НЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ НИКОГДА
        Министр внутренних дел СССР Щелоков работал ежедневно, с девяти утра до девяти вечера. Иногда приходилось задерживаться, а к делам приступать раньше - по дороге в министерство он читал сводку происшествий. Иные события требовали срочных решений, и прямо из служебной «Чайки» министр начинал раздавать указания по телефону. Работы хватало. Бывало, что и праздники случалось прихватывать. Частенько по окончании праздничной демонстрации, вместо застолья с товарищами из ЦК КПСС, он направлялся в министерство.
        Щелоков особенно не огорчался - банкеты не любил, а выпивке предпочитал пару хорошего пива и партию в шахматы. Николай Анисимович не был лишен ничего человеческого: любил охоту, слыл знатоком оружия и, кроме того, был известен в среде коллекционеров произведений искусства. Вот только времени на это не всегда хватало. В просторной квартире «цековского» дома, что Кутузовском проспекте, места тоже не хватало.
        Соседи, Брежнев и Андропов, на тесноту не жаловались, а вот у Щелокова все картины на стену не умещались. Часть полотен, кисти Шишкина, Фалька, Бенуа, Саврасова и многих других, пришлось перевезти на дачу, а кое-что из коллекционного оружия пристроить к ближайшим родственникам.
        Не чуждо министру было и чувство стиля. Безупречный внешний вид обеспечивал ведущий мужской модельер Дома моделей на Кузнецком мосту, Александр Данилович Игманд. В своих воспоминаниях мастер позже напишет: «Должен сказать, что Леонид Ильич Брежнев обладал очень хорошим вкусом и вообще любил красиво одеваться. А Николай Анисимович Щелоков был просто настоящим эстетом, с отлично развитым чувством прекрасного и шикарным вкусом, тут можно говорить скорей о его особом внутреннем состоянии».
        Надо заметить, что Брежнев признавался западной прессой самым элегантным политиком, поскольку носил безукоризненно сшитые костюмы. И именно Щелоков порекомендовал Леониду Ильичу этого мастера, выписанного им из Кишинева, чтобы улучшить гардероб Генерального секретаря партии.
        Деталям Щелоков придавал большое значение. Обувь, галстуки и белье, вплоть до носков, он подбирал лично. Чаще всего это удавалось сделать в заграничных командировках. Стрижка у министра была сложная, несколько раз в месяц он посещал парикмахерскую «Чародейка», что на Новом Арбате. Занималась им личный мастер, Тамара Федоровна Маторина. Как говорится, жажда - ничто, а имидж - все.
        Будучи физически крепким человеком. Щелоков умел и любил плавать. Однако сегодня он прилетел в Сухуми по другому поводу: разобраться с фактом гибели товарища Шеварднадзе. Кроме него самого, начальства здесь хватало. Удивительная вещь, но милицейских генералов всегда тянуло на место знакового преступления, и Николай Анисимович исключением не стал. Именно здесь принято произносить ритуальные слова: «Беру под личный контроль... Приложить все силы... Это дело чести».
        От личного присутствия министра внутренних дел СССР трудно было ждать быстрого успеха - Щелоков не являлся специалистом оперативно-розыскных действий и следственных экспериментов. Партийный функционер, в кресло руководителя МВД он пересел из кресла второго секретаря ЦК КП Молдавии. Впрочем, умение «топтать землю» от него не требовалось. А «накрутить хвоста» и «организовать работу» он умел.
        У трапа самолета главу МВД СССР встречала группа товарищей - руководящие сотрудники милиции Грузии и Абхазии, а также партийное начальство. Без долгих разговоров Щелоков велел ехать к морю.
        - Рассказывайте, Валерий Михайлович, - коротко бросил министру внутренних дел Абхазии, которого посадил рядом с собой.
        В самых драматических ситуациях Щелоков умел держать себя в руках. Разговаривал ровно, избегая грубых, а тем более, матерных слов. И к подчиненным всегда обращался вежливо, на «вы».
        Ерзая на кожаном сиденье специального автомобиля «Волга ГАЗ-23», собеседник начал доклад:
        - Товарищ Шеварднадзе приехал в Сухими ознакомиться с делами на местах. Разместился он в ведомственном доме отдыха, а плавать любил за городом, на диком пляже. Там море чище и пляж безлюдный.
        - Надеюсь, он купался не один? - нахмурился Щелоков.
        - Нет, конечно. В группе товарищей был начальник милиции Сухуми, партийные товарищи, помощники Шеварднадзе. Я тоже был.
        - Выпивали?
        - Конечно, - удивился Валерий Михайлович. - Без вина какой стол? На Кавказе так не бывает. В доме отдыха подавали «Псоу» и «Букет Абхазии». Тосты говорили. Пили все, но немного. Обычное дело, просто дань традиции.
        - М-да, - крякнул Щелоков.
        - Пьяных не было, товарищ генерал! - вскинулся Валерий Михайлович. - Вино легкое, под шашлык и жареную форель.
        Потом фрукты кушали, арбуз резали... Откуда пьяные возьмутся?
        - Разберемся, - пообещал Щелоков. - Пьяных не было, однако на ваших глазах утонул министр внутренних дел Грузии.
        - Выходит, так, - понурился Валерий Михайлович. - Наша вина, и нет нам прощенья. Когда приехали, в воду полезли все. Шутили, смеялись... Буйков там не было, заплыли далеко. Потом поплыли обратно, кто как, по отдельности. Оглянуться не успели - а его уже нет. По телефону из машины вызвали спасателей, сами начали нырять. Море здесь чистое, однако никто тело не заметил.
        - А спасатели?
        - Сначала приплыли пограничники, потом спасатели. Прибыли быстро, но тоже никого не нашли. Скорее всего, подводное течение унесло.
        Щелоков потер левую часть грудины - в последнее время сердце давало о себе знать. Недавно он месяц пролежал в кремлевской больнице. Мотор вроде бы подлечили, а осадок остался. Причиной тому была записка «К вопросу о Солженицыне» на имя Генерального секретаря. В ней Щелоков предлагал не повторять те грубые ошибки, которые ранее допустили с Борисом Пастернаком. Щелоков считал, что не следует препятствовать выезду Солженицына за границу, для получения Нобелевской премии. И ни в коем случае не следует ставить вопрос о лишении его гражданства. Он предлагал за Солженицына бороться, а не выбрасывать его: «Бороться за Солженицына, а не против Солженицына». Несмотря на теплые и дружеские отношения с Брежневым, тот вынес записку на Политбюро. Реакция была настолько негативной, что мнение Щелокова оказалось «особым», вплоть до сердечного приступа.
        К обочине дороги возле спуска к пляжу приткнулся десяток разномастных автомобилей. Здесь дежурили гаишники, отгоняя зевак. На берегу моря толпились люди, возле радиостанции сидели пограничники с автоматами и в касках. У берега плавали лодки, с них ныряли спасатели. Несколько дальше военный катер выпускал и принимал аквалангистов. Возле него качалось на волнах судно аварийно- спасательного обеспечения. В небе летали вертолеты, а вдали виднелись силуэты боевых кораблей.
        На пляже свита остановилась, а к Щелокову подбежал пузатый и усатый полковник, начальник милиции города Сухуми. Он коротко доложил обстановку.
        - Спасатели работают, это понятно. А что здесь делают военные корабли? - Щелоков махнул рукой в сторону моря.
        - Пограничники и флот отрабатывают подводных диверсантов.
        - Есть основания? - министр сдвинул брови.
        - Пока нет, но все версии требуют изучения. Военный комендант район закрыл, флот объявил учения. А противолодочные корабли занимаются своей работой, ищут подводную лодку.
        - КГБ участвует?
        - Так точно.
        - Какие еще есть версии?
        - Убийство. Отдыхающие на пляже задержаны, с ними проводятся следственные действия.
        ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ СУДЬБУ ТЫ ПРОСИШЬ: ПОДРУЖИСЬ СО МНОЙ. И ПОВЕРНЕТСЯ ВМИГ ОНА СПИНОЙ
        Указанием Андропова срочно собрали внеплановую Коллегию КГБ СССР. В повестке дня стоял один вопрос - пропажа генерала милиции Эдуарда Шеварднадзе. В соответствии с Положением, в состав Коллегии входили Председатель, его заместители по должности и несколько других руководящих сотрудников комитета. Замыкал список генерал Пирожков, секретарь парткома КГБ. Соблюдая негласное правило, на серьезное совещание все явились в форме. Все, кроме Андропова. Он редко надевал генеральскую форму, исключительно по большим праздникам.
        Вел Коллегию генерал Чебриков, а докладывал генерал- полковник Инаури, председатель КГБ Грузинской ССР. Юрий Владимирович слушал речь вполуха - изредка поглядывая на собравшихся генералов, он листал тонкую папочку. Собственно, сам доклад здесь был изложен на двух машинописных листах.
        Жизненный путь Эдуарда Шеварднадзе выглядел удивительно знакомым, и один в один повторял путь многих коллег и свой собственный. Окончив медицинский техникум, юный Шеварднадзе бодро рванул вверх по карьерной лестнице строителя коммунизма. Так случилось, что даже фельдшерский халат примерить парню не довелось. Придерживаясь партийной линии, он достаточно быстро достиг первой вершины - возглавил грузинский комсомол. Оседлав высоту, вскоре полетел выше. Не служивший ни дня, к 1971 году Шеварднадзе занял пост министра внутренних дел Грузии. Молодой партийный аппаратчик вдруг стал генералом, чтобы «укрепить» и «усилить» органы. Понятие о работе милиции не требовалось - такова была воля партии, а с партией, как известно, не спорят.
        (Еще не спорят о вкусах и с сумасшедшими, но эта реплика здесь неуместна).
        Андропов перевел взгляд на докладчика:
        - Алексей Николаевич, а что товарищ Шеварднадзе делал в пригороде Сухуми?
        Вроде бы простой вопрос задал Юрий Владимирович, но генерал Инаури, прервав доклад, едва заметно стушевался.
        - Обычная поездка в регионы, - наконец сообщил он. - Без явной цели, ознакомиться с делами на местах. Так мне доложили его помощники.
        Андропов поджал губы. А затем принялся протирать очки специальной тряпочкой. Может быть, это ЧП не выглядело таким вопиющим, если бы неделю назад не утонул товарищ Горбачев, секретарь ставропольского крайкома. Здесь прослеживалась какая-то связь.
        Парторг КГБ Пирожков поднял холодные и бесстрастные глаза:
        - Значит, поездка без явной цели, ознакомиться с делами на местах? Хм... И какие могут быть дела на загородном пляже? В разгар рабочего дня, между прочим.
        Владимир Пирожков пришел на работу в КГБ с должности второго секретаря Алтайского крайкома КПСС. Направлен в органы безопасности решением Политбюро ЦК КПСС, успешно вписался в коллектив на должности начальника Управления кадров КГБ.
        - Ну, осматривали окрестности, - промямлил докладчик. - По пути остановились на минуту, пыль смыть.
        - Да вы не стесняйтесь, говорите как есть,- подбодрил его Цинев. - Здесь все свои.
        Среди прочих вопросов Георгий Карпович Цинев контролировал девятое управление КГБ. Он ведал не только охраной членов Политбюро, но и прослушиванием высших сановников. Еще Цинев присматривал и за политически неблагонадежными руководителями, которых подозревали в недостаточной преданности Генеральному секретарю.
        Докладчик обреченно вздохнул:
        - Там, за городом, замечательный тихий пляж, практически безлюдный. Все полезли в море.
        - Кто это «все»?
        - Местное руководство и два помощника Шеварднадзе.
        - А что вы делали в милицейской компании? - Андропов снова принялся протирать очки.
        - Я отдыхал в другом месте, но меня позвали на обед. Когда приезжают такие гости, зовут всех уважаемых людей. Секретарь горкома был, председатель горисполкома с замом. Кавказская традиция, закон гор. Отказаться нельзя, люди обидятся.
        - Хм... Законы гор, - подумал Юрий Владимирович осуждающе. - Лишь бы тосты поднимать. Да песни орать хором, без конца и края. Обидятся они, как же.
        Вслух сказал иное:
        - Выпивали?
        - Чисто символически, - кивнул генерал. - Я же говорю: традиция.
        Андропов сокрушенно вздохнул:
        - Что было дальше?
        - Искупались, вышли на берег. Смотрим: Шеварднадзе нет. Вызвали спасателей, но и те не нашли.
        - Кто руководит поисками?
        - Начальник сухумской милиции. Он сразу приступил, поскольку был в числе лиц, которые сопровождали. Я тоже отдал соответствующие распоряжения пограничникам.
        - Так-так... Военный флот подняли вы?
        - Так точно. Предположил диверсию, попросил о содействии.
        - Не возражаю. Продолжайте.
        - Отдыхающих граждан милиция попросила разобрать одежду и никуда не уходить. Другой одежды, кроме костюма Шеварднадзе, на пустом пляже не оказалось. Всех находившихся рядом задержали, для выяснения личности и опроса.
        - И что?
        - Ничего подозрительного. Шеварднадзе с товарищами расположился компактно, в отдалении от остальных отдыхающих. Я же говорю: тихий пляж, практически безлюдный. Перекрестный опрос это подтвердил, злой умысел исключен. Ветра не было, море прозрачное... В нашу сторону никто не подплывал. Ума не приложу, как он мог утонуть. Скорее всего, судорога.
        - Пока не найдено тело, выводы делать рано, - Андропов придавил папку рукой. - Продолжайте работу, Алексей Николаевич, основная задача теперь падает на вас. Но я всегда с вами, и готов вместе решать вопросы, которые будут появляться.
        - Есть! - генерал Инаури попытался встать, но Андропов остановил его.
        - Я звонил министру обороны, он обещал еще одно судно с водолазами. Пограничники уже работают. Так что, видите, мои возможности помочь вам крайне ограничены, их почти нет. Ищите помощь в Гаграх, Гудауте и Пицунде, - Андропов нажал на кнопку селектора: - Соедините меня с полковником Зиминым.
        Полковник Зимин в Комитете пользовался заслуженным уважением. Опыта он набрался, поднимаясь с самого низа оперативной службы. Пришлось ему побегать по своей земле - вволю «поработать на территории». Москву знал, как свои пять пальцев, имел собственные источники во всех слоях общества, в том числе у журналистов, в криминальном мире и в среде фарцовщиков. Прекрасно владел всеми видами оружия, включая холодное, водил автомобиль, мотоцикл, и даже легкий самолет - увлечение молодости. Но главным его достоинством была смекалка и чутье.
        - Товарищ Зимин, как ваше здоровье? - Председатель оставил селектор на «громкой».
        - Вышел на работу, - коротко бросил полковник.
        Несколько дней полковник Зимин провалялся в госпитале с расстройством желудка. Причину инфекции выяснить не удалось, от любой пищи больного несло со страшной силой. Даже внутривенное питание приводило к печальному результату. Врачи опасались обезвоживания но, в конце концов, болезнь пошла на спад. Видимо, медицинские усилия дали свой эффект.
        - Берегите себя. В такую жару надо тщательно выбирать продукты, - предложил Андропов, и перешел к делу - Ваших сотрудников нашли?
        - Никак нет. Поиски продолжаются.
        - А оружие?
        - Пока нет.
        - Жаль, мы надеялись на результаты, - Андропов поднял глаза на собрание. - Что по делу товарища Горбачева? Удалось найти хоть какие-нибудь зацепки?
        - Никак нет. Поисковая группа прошла всю реку, теперь возвращается снизу вверх. Поднимаем все коряги, заглядываем под валуны. Поиски продолжаются.
        - Хм... Пока не найдете, считать его утонувшим запрещаю. И звоните мне почаще, держите в курсе дела, - нажав на кнопку отбоя, Андропов перевел взгляд на Инаури. - Алексей Николаевич, все слышали? Горбачев, Шеварднадзе - это звенья одной цепи. И я беру ваше расследование под свой контроль. Докладывайте мне ежедневно.
        Председатель обвел Коллегию недобрым взглядом:
        - Так, с этим все. Сложнее другой вопрос: что нам докладывать на Политбюро о складывающейся ситуации?
        Кроме этой, у Председателя КГБ была еще одна, старая головная боль - сотрудник Международного отдела Седых. На Политбюро этот вопрос обязательно всплывет, и придется говорить правду товарищ Седых жив. Он жив, здоров, и не менее двух раз встречался с помощниками товарища Пельше. Пусть председатель Партийного Контроля ответит товарищам, пусть покрутится жареным ужом на сковородке Политбюро.
        Доказательств у КГБ нет, зато есть замечательный аргумент - «по оперативным данным». Источники информации выдавать необязательно. В ходе оперативно­розыскных мероприятий удалось установить район, где скрывается товарищ Седых, это поселок Юрмала. Хитрый ход сделал Пельше: в то время, когда дачу и его самого обложили со всех сторон, помощники старика беспрепятственно встречались с товарищем Седых. Где именно это произошло, установить не удалось.
        Информаторы в окружении Пельше сообщили о двух встречах, анализ телефонных переговоров сенсацию подтверждает. После этих свиданий своих помощников, Пельше звонил Брежневу по защищенной линии. И Леонид Ильич затребовал себе в кабинет книгу Анатолия Иванова «Вечный зов». Конечно, Андропов такой же томик тоже полистал. Книга занимательная, но основательно почитать времени пока не нашлось. Художественную литературу Андропов любил и понимал, но времени катастрофически не хватало даже на отдых.
        ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ КТО БОГУ НЕ ГРЕШЕН, ТОТ ЦАРЮ НЕ ВИНОВАТ
        Через неделю, наконец, мне разрешили выходить с палочкой. Здравым себя назвать было трудно, но лучше так, чем в четырех стенах куковать. Натуральная пытка - читать нельзя, телевизор нельзя, музыку нельзя... С ума сойти можно, потому что спать уже не лезет. Анюта ауру штопает, а она назавтра снова рвется. И серое облако, гадюка, как после дождя растет.
        О состоянии Антона я узнавал по донесениям Нюси - внутренняя связь отсутствовала напрочь. Пару дней назад для проверки я порезал себе руку, и ничего подобного на Антоне Анюта не обнаружила. Значит, разорвало нас окончательно. Печально, но делать нечего.
        Прогулявшись по бульвару медленным шагом, мы с ней присели на лавочку. Заходящее солнце било по глазам, вызывая раздражение. Мозги кружились, несмотря на интенсивное лечение, и временами подступала слабость. Все прошлые дни Нюся пробовала меня на своем черном одеяле таскать - без толку. Транспортная функция в наличии, а лечебной составляющей - кот наплакал. Можно было бы в прошлое самому сбегать, подлечится в переходе, но боюсь. Пока голова, набитая чугуном, плохо варит, лучше воздержаться. Ничего, потерпим. Время лечит, но люди это делают лучше. Даже когда медлят, жизнь продолжается.
        Человек в ярком жилете с надписью «чистый город» поливал газон из шланга, вокруг него радостно носились разнокалиберные собачки. Мамаши раскачивали коляски и велосипеды, неподалеку наяривал на баяне уличный музыкант, а рядом с нами юная парочка ухахатывалась над экраном крупного смартфона. Чаще веселый, чем грустный, праздный народ фланировал мимо. Бульвар выглядел мирно - наши проблемы оставались никому неведомыми. Интересно все-таки устроены люди, мне их заботы тоже были до фонаря.
        От потока, плывущего по бульвару, отделилось две фигуры в шортах и цветастых гавайках. С повадками явных гопников, они посматривали вокруг свысока и о чем-то своем радостно гоготали.
        - Пацан, дай позвонить, - добродушно бросил один из них. Легкая улыбка змеи блуждала на бледном лице. Не дожидаясь ответа, он ловко вынул телефон из рук юноши. Набрал номер, чтобы радостно заорать: - Здорово, братан! Я уже здесь, а ты где? У фонтана зависаешь? Понял, иду. Как сам?
        После чего центряк отвернулся и, продолжая разговор в прежнем ключе, двинулся прочь.
        - Эй, а ну стой! - подхватилась со скамейки Нюся.
        Подол узкого платья она на ходу подернула вверх, дабы не мешал ей настичь грабителя. Казалось, Анюта сделала всего два прыжка. Но в итоге, тем не менее, она складно выхватила аппарат. Гопник повернул голову, удивленно ухмыльнулся. Глаза презрительно сузились:
        - Горя ищешь? - зловеще, сквозь зубы, прошипел он.
        - Помойное ведро тебе на голову, дятел, - отступая с трофеем в руках, Нюся в сердцах бросила хлесткое напутствие.
        Где-то я это слышал...
        Вернув детям телефон, на разбойника девчонка не взглянула - оправляла винтажное платье сине-белой расцветки. А вот мне образ кренделя показался интересным. На голове его вдруг образовалось красное пластиковое ведро. Белая ручка, подобно ремешку от каски, болталась под подбородком. Приятель гопника от неожиданности подскочил на месте, и мевкнул козлиным голосом чего-то невнятное.
        Хм... Я пригляделся: очень похожий мусорный бачок обретался под моей кухонной мойкой. Если это то, что я думаю, то Нюся у меня получит на орехи. Пусть сначала научится свое имущество разбрасывать почем зря!
        Нервным движением крендель освободился от ведра, с гулким грохотом оно покатилось по плитке тротуара. Но черный мешок остался, плотно облепив голову. Из-под него текло. Следом на плечи героя посыпались картофельные очистки, яблочные корки и яичная скорлупа вперемешку с прочей шелухой.
        - ...и чтоб ноги в ботинки не влезли, - добавила пожеланий тем временем Нюся, тряхнув рыжим чубчиком. Она шагнула вперед и чего-то прошептала еще.
        Гопник замычал, подогнув колени. Видимо, кроссовки в самом деле стали вдруг тесными. А его приятель, опомнившись и оскалившись, сунул руку в карман.
        - Ты чё такая дерзкая? Язык укоротить?- процедил он,- Ишь ты, верста коломенская.
        Я не расслышал, что ему ответила Анюта. Но она ответила - оратор вдруг прижух и громко забурчал животом. Он даже руки туда приложил. Движение по бульвару не прекратилось, народ просто огибал препятствие, возникшее на пути.
        Откуда-то выскочил таксист Иван. Загородив Нюсю, Ваня стал теснить ее к скамеечке. В опущенной руке трофейный пистолет «Гроза» был почти незаметен.
        - Да чтоб вас черти забрали! - возвышаясь над Ваниным плечом, Нюся продолжала бушевать. Неплохой она предложила вариант, правда, несколько сказочный.
        Ан нет! Рядом вдруг остановился полицейский «бобик». Сверкая люстрой, он прибыл прямо по пешеходной дорожке. Скрипнули тормоза, распахнулись двери, и наружу полезли крепкие ребята в темной форме и с дубинками.
        Наши соседи обмерли. Как воробьи на проводах, юная парочка потерпевших безмолвно нахохлилась на своем насесте. Вновь обретенный телефон они припрятали, а вот рты закрыть не удавалось. Круглыми глазами невольные зрители взирали на развивающееся действо.
        Степенно усадив Нюсю на скамейку, Иван приземлился рядом. Засунул руку за полы курточки, и индифферентно уставился в сторону.
        - Всем оставаться на местах! - распорядился щекастый сержант, разглядывая живописную пару посреди тротуара.
        В другое время мазурики могла бы ослушаться, и нарушить приказ. Но у одного кандалами на ногах висели тесные кроссовки, а второй боролся с собой, чтобы не сходить под себя. Чистый пат - побег в состоянии, когда вздохнуть страшно, особенно не совершишь.
        Из-за спины сержанта вышла девица-лейтенант в щегольских ботиночках и идеально подогнанной форме. Брючный форменный костюм подчеркивал фигуру и выпирал в нужных местах, на зависть самому Пьеру Кардену. Из дырки в кепи задорно торчал хвостик черных волос. И даже дубинка, прицепленная к поясу, смотрелась элементом ансамбля - стильно и гармонично.
        Была б моя воля, я бы этой черноокой и чернохвостой чертовке сдался. Без сопротивления. Сам вынес бы ключи от города, и поклонился. Только кто ж меня в плен возьмет, немощного да с палочкой? Эх, мечты идиота. Впрочем, Нюся такого точно не допустит, обратно отобьет или просто выкрадет.
        Шагнув вперед, полицейская девица окинула поле боя цепким взглядом.
        - Что здесь происходит? - привычным жестом она положила руку на рукоять дубинки. Скупые движения лейтенанта демонстрировали грацию и скрытую силу.
        К месту происшествия со всех сторон сбежались голуби, привлеченные халявной раздачей корма. Занятые ссорой на банкете, они боролись за лучшую долю, поэтому вопрос блюстителя порядка проигнорировали. А протухший приятель гопника, наоборот, застыл с видом туриста, очарованного пейзажем. Он постоянно пукал и, видимо, стеснялся этого.
        Любителю детских телефонов тем временем удалось сорвать с головы черный мусорный мешок. С отвращением он выплюнул пакетик испитого чая, по-собачьи затряс плечами. Кухонные отбросы полетели во все стороны, и на мундир лейтенанта тоже. Голуби оживились, а полицейская девица нахмурила брови.
        - Вот ни хрена себе ноктюрн! - возмутилась она, морща носик. Хвост сзади кепи тоже сердито дернулся.
        Женский гнев понять можно - мне самому вряд ли бы понравились картофельные очистки на выглаженной форме.
        Щекастый сержант глухо рявкнул чего-то матерное. И реплика старшего, видимо, послужила сигналом для активной фазы и ареста. Руки гопников моментально скрутили, сковав их наручники сзади, а потом сноровисто закинули тела в клетку багажника.
        - Два ножика и кулек женатой дури, - доложил начальству один из патрульных результат обыска. - Наши клиенты, можно ехать.
        Красное мусорное ведро, как улику хулиганских действий, он тоже закинул в багажник.
        - Нету у вас такого права, беспредел учинять! - дурным дуэтом, но на разные голоса, из багажника завопили гопники. - На фига ведро мусорное нам подкинули, мусора поганые? А этой дылде наглой мы ноги обломаем. Погодь, бикса, будет еще на нашей улице праздник!
        Какую именно дылду имели в виду, было несколько непонятно. Нюся ответила за обеих:
        - Ага, всякому свое. Флаг вам в руки и чтоб языки поганые отсохли!
        Буркнула вроде негромко, но крики из «обезьянника» моментально стихли. Заглохли, как отрезало.
        - Конечно, будет у вас праздник, - подумал я, поглаживая рукоять верной «Осы», которую, как оказалось, давно сжимала правая рука. - Скажите спасибо полиции. Попадись вы мне в следующий раз, прений в диспуте будет мало. Сразу резиновая пуля в лоб, вот и весь разговор...
        - Всё у вас будет, - вслух дополнила лейтенант мои мысленные обещания, брезгливо разглядывая пятно на рукаве. - И слава будет, и секс с законом. Только завтра. За хулиганское ведро с помоями, нападение на сотрудника полиции и сопротивление при задержании - пятнадцатью сутками не отделаетесь, я отвечаю.
        Возражений она не услышала, и в наступившей тишине полицейский «бобик» отъехал. Без барабанного боя и развевающихся знамен, слава богу. Юную парочку словно ветром сдуло, а меня охватил запоздалый страх. Последствия травмы головы еще ощущались - мысли ворочались медленно, а временами я тупо тормозил. Вот как сейчас. Целую минуту собирался вскочить, чтобы помочь Нюсе. А когда собрался, все-то уже и кончилось.
        Капли пота блестели на девичьем лбу. Нюся их смахивала тыльной стороной ладони, а они появлялись снова. Таксист Иван хмыкнул, подавая девчонке платок. Утомилась подруга. Да, нелегкое это дело, проклятья насылать. Если Иван не проболтается, я тоже промолчу, не буду об этом Коле рассказывать. Хулиганские проявления он запретил категорически, а девчонка не сдержалась. Ладно, бог не выдаст - свинья не съест.
        - Антон Михалыч, что-то вы побледнели, - запричитала Анюта, переходя на успокоительные нотки воспитателя детского сада. - У нас нет проблем, все просто замечательно. И погодка отличная, и жизнь хороша. И дамочки тут приметные ходят, одна краше другой. Видите?
        Глазами она указала на губастую толстушку, неспешно несущую себя по бульвару. Грудь дамочки настойчиво вылезала из декольте, а складки на боках волнами нависали над тесными шортами. Господи, спаси и сохрани от такого счастья! Тем временем Нюся поднесла мне водички:
        - Правильно, Антон Михалыч, вот это проблема. А у нас все отлично. В глазах не двоится?
        - Просто тащусь... Эмоции переполняют.
        - Знаете что, хватит уже гулять, пошли в палату. Актовегину с папаверином кольнем, витаминчика выпьем, поставим капельницу... И травки вам на ночь заварим, да?
        Соглашаясь с предложением, я нащупал палочку - такой вот романтический вечер меня ждет. Вздохнул и поднялся вслед за Нюсей, запихивая верный пистоль в пакет.
        ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ НА ЛАДОНЯХ ЗОЛОТЫХ НАРИСОВАНЫ ГЛАЗА
        Предыдущие дни санитарки с ног сбились, суетясь возле меня. Когда они умудрялись спать, непонятно, потому что еще и ночью в реанимации хозяйничали. Нюсино лечение помогало всем. Но спустя часы синие латки расползались, ауру приходилось снова штопать. До вчерашнего дня подсобить санитаркам не ставил целью, сам еле шевелился.
        Так мне казалось, пока из реанимации не прикатили Антона. Девочки обрадовались, а он нет. Скосил равнодушный взгляд, и прикрыл веки. У меня сердце ёкнуло от толстой белой повязки и бледного носа.
        - Антоша в реанимации такой же лежал, - подтвердила диагноз Алена. - Будто по голове стукнутый.
        Парень ушел в себя серьезно - с выражением «и пусть весь мир обождет». Он ни на что не реагировал и ничем не интересовался. Сжав губы, вареным овощем Антон отстраненно поглядывал в потолок. Щеки запали, а на левом виске серебрилась седина.
        Что ж, не хочет человек общаться, и не надо. Собственно, расспрашивать бедолагу никто не собирался. Картина давно выстроилась со слов Анюты - во время ночных визитов в реанимацию она постепенно допросила всех участников происшествия. А Николай Уваров, аналитик от бога, все детали сложил и разложил по полочкам.
        Судя по всему, оперативники собирались мирно поговорить с Верой. А что вошли без спроса, так то можно списать на недостатки воспитания. В конце концов, фактор внезапности, вкупе с угрюмым видом, прекрасно развязывает языки не только испуганным девушкам. Из служебных удостоверений московского КГБ Коля заключил, что пожаловали искатели товарища Седых. Вели они себя
        возбужденно по простой причине: с самого начала рутинный сценарий поломался, потому что Андрей Гутаров стрелял в них четыре раза. Именно столько патронов не хватает в обойме, и столько же гильз потом собрал Денис.
        Стрельбу Андрей открыл в попытке защитить Антона, который на его глазах бросился в драку с визитерами. Беглый огонь на бегу к успеху не привел, а вот Андрея срезали двумя выстрелами. Один из них смертельный, прямо в сердце. Слова «стой!» и «бросай оружие!», скорее всего не прозвучали, оперативникам не до того было. Антону в этом смысле повезло: он летел первым, без оружия. Добежал до гостей дорогих, и получил в лоб тем, что им под руку попалось - утюгом. Он на гладильном столе во дворе стоял. Точно так ли это было, мы уже не узнаем. Но, после всех этих событий, не теряя времени на уговоры, чекисты решились на экспресс-допрос, с применением психотропного препарата. К решительным действиям их подтолкнул айфон, найденный под подушкой. Такая диковинка и не служивому человеку может показаться странной и подозрительной.
        Удивительно еще одно: дурное предчувствие посетило многих, даже Алену. А меня и Веру шестое чувство почему-то обошло стороной. Как говорится, ни сном, ни духом.
        Отбросив слабость и сомнения, я заставил себя встать, чтобы присесть на край кровати Антона. Нюся примостилась рядом, и без лишних слов мы приступили к отработанной процедуре аутотренинга. Мантры «шумит водопад, течет речка» я читал сам, Антона не напрягал. Алена тоже приложила свои пальчики по соседству, но толку он нее было мало. Так, приятный внешний вид и моральная поддержка.
        Несмотря на хреновое самочувствие, после диагностики проблем я пошел дальше - сбросил серое облако боли. Передохнул, и принялся штопать дырявую ауру Антона. Нюся помогала, процесс шел по накатанной. И с каждой новой латкой самому становилось легче. От себя отрывал, а оно сполна возвращалось! Закончив работу, с наслаждением выпрямился. Помнится, в похожей ситуации Михаил Сергеевич Горбачев как-то заметил: «Покидаю вас оплодотворённым».
        - Пить! - устало бросил я.
        Алена послушно метнулась к столу, чтобы вернуться с бутылочкой травяного отвара. Взболтала, и вставила трубочку в рот Антона.
        - Хороший мальчик, - прошептала она. - Арбузик будешь?
        Красная аура Антона сверкала разноцветными латками. Большинство из них было синими, от Алены. Попадались Нюсины, желтые. Зеленело несколько кружочков от Нины. И теперь добавились белые, с серебристым отливом, пятна - моя работа. Но больше радовало не это. Появилась связь. Слабая, еле слышная, она затрепетала слабой нитью.
        Наутро поднялся без головокружения. Полюбовался санитарками, которые дрыхли без задних ног. Утомились девчата после ночной работы, нелегального похода в реанимацию. Ко сну они переоделись в мои старые шорты. Футболки, естественно, тоже мои. Нюся почивала в любимой майке с Путиным, там, где он с голым торсом на медведе скачет. А у Алены на груди Путин в солидном костюме дергал за галстук Обаму.
        Прислушался к Антону: тишина, но не глухая стена. Просто парень спит. Заменив майку из этой же коллекции, я вместо физзарядки взялся вновь латать ауру Антона. Справился сам, благо работы было немного. Определенный эгоизм тут тоже имел значение - собственные силы не таяли, а крепли на глазах. Особенно радовало, что ремонту подлежали старые латки, синие. Мои же белые держались крепко.
        Солнечные лучи веером стрельнули из окна, и Антон заворочался.
        - Вера...
        Раскрыв глаза, он мазнул по мне взглядом. Разочаровался. Посмотрел в одну сторону, потом в другую. Его ударенный винчестер, стуча головками, явно сбоил на поврежденных секторах.
        - Чего? - слегка опешил я. - Ее здесь нет.
        Парень заворочался:
        - Дед, помоги встать.
        Обнявшись, мы добрели до выхода из палаты. Штормило его прилично, но раз хочет человек выглянуть в коридор, так почему бы и нет? И надо же было такому случиться - из реанимации мимо нас катили кровать с Верой. Именно сейчас, как будто специально Антон подгадал.
        - Вера! - зарычал он охрипшим голосом.
        - Тоша! - заверещала та в ответ. Не видя парня, сразу отозвалась на голос. И хотя ее никто не держал, добавила в крик слезу: - Пустите меня!
        Господи, натуральная театральная сцена, где пуанты нашли корону, и Матильда взывает к своему возлюбленному царю Ники. Без визга тормозов кровать остановилась. Антон вцепился в руку девчонки, а я в тушку парня - подобно матросу в бурном море, спасающему мачту. Ребята молчали, визуального и тактильного контакта им было достаточно.
        Впрочем, паузу заполняла грузная санитарка:
        - Кыш-кыш отседова! Мужчины, вы зачем это? У самих вон вся голова замотана. Отойдите, кому сказано? Больные, не мешайте движению транспорта!
        - Поехали, ребята, - тихо произнесла Нина. - В палате поговорим.
        Ее я поначалу и не приметил. В белом халате и шапочке, с потухшими глазами, она держала каталку за изголовье. По щекам, капая на высокую грудь, текли слезы.
        В палате, когда-то бывшей моей, Веру приткнули у окна, на моем старом любимом месте. Санитарка величаво удалилась, а я, усадив Антона, примостился с другого краю кровати. Николай Уваров устроился рядом, за его спиной выстроились Алена с Анютой. Они терли кулачками заспанные глаза. И все молчали, будто на похоронах.
        - Сильно болит? - прикоснувшись, я слегка пожал свободную руку Веры.
        - Девочки стараются, - бледные губы скривились. - Сестры колют. Таблетки глотаю. А оно болит.
        - Сама не пробовала себе помочь?
        - Так сил нет...
        Антон молчал, он просто гладил маленькую девичью кисть. Роняя слезы, Вера порывисто вздыхала. Характерный запах девчонки совсем не ощущался, ароматы больницы перебивали все. Терпеть такую несправедливость мне показалось неправильным.
        - Ничего, сейчас мы это дело исправим, - я осторожно потянул простынку. - Поработаем вместе?
        - Нет! - вспыхнула девчонка. - Не надо смотреть туда!
        - А чего тут особенного? - мягко преодолев сопротивление, я быстрым взглядом окинул поле боя. - Как известно, плохих болезней нет, поскольку нет хороших.
        - Дед, не понял, что ли? Я девушка, и стесняюсь без трусов... Люди вон кругом!
        Мне даже стало удивительно. Людей ей стыдно, а меня - нет. Впрочем, сколько женских бедер мне довелось перевидать, сосчитать трудно. Целую картинную галерею составить можно при желании. Только вот показывать такое некому, потому как дело сугубо личное.
        - Хм, - хмыкнул я. - Стесняйся себе, дорогая, сколько хочешь. Трусов на тебе нет, зато подгузник имеется. Или это памперс? М-да... Впрочем, неважно. А вот пупок у тебя подкачал.
        - Чего там с пупком? - Вера даже в лице переменилась.
        Видимо, эта часть тела представлялась ей важней простреленного бедра. Одно слово - женщина. Больше ничего и не скажешь.
        Тем временем, без всякой внешней помощи, мне удалось включить особое зрение. Привычная картина открылась сразу. Ничего необычного не увидел - в бледно-синем коконе тела сияли огни новогодней елки. Мишура кровеносных сосудов разбегалась в разные стороны, мерно дышала печень, плавно вздымались почки, а над ними - легкие.
        И только нездоровым ярким яблоком, сквозь прозрачный туман тела, пульсировал сустав в левой части бедра. След пули наблюдался ясно. Прошив девичье тело, маленький кусок металла наделал дел, порвав по ходу мышечные ткани и покрошив кости. Врачам удалось это все сложить, но красный фон говорил о воспалительном процессе. А энергетические линии в этом месте представляли собой полную мешанину и неразбериху.
        - Так что там с моим пупком, Дед? - прервала Вера мои исследования. Она бы сама заглянула, но сил было явно недостаточно. Да дергаться ей запретили категорически.
        - Плохо дело, - вздохнул я, продолжая изучать места, где поврежденные энергетические линии потеряли связь с целыми. - Круглый и выступающий пупок нынче не в тренде. Пирсинг с алмазами тоже вчерашний день.
        - Но у меня нет пирсинга! - опешила она.
        - И правильно, что нет. Такое дело только у гламурных лохушек болтается, - согласно кивнул я. Чтобы управлять оппонентом в диспуте, с ним нужно иногда соглашаться. - Идеальный пупок должен быть чистым, и выглядеть гладкой ямочкой. Не менее важно, чтобы он располагался точно по центру торса.
        Озадачив Веру глубокими размышлениями, по внутренней связи обратился к Антону
        - Ты чем там занят, а?
        - Сердце проверяю, - буркнул он. - В отличие от некоторых, я начал осмотр с верхней части тела.
        - И что?
        - Пульс скачет и давление неправильное. И энергии в ней нет. Раньше все было не так, уж я-то Веру знаю.
        - Подтянешь?
        - А что мне остается, - Антон хмыкнул. - Пупок-то уже ты занял.
        Я даже вздохнул облегченно - раз парень начал иронизировать, значит, дело идет на поправку. А сам произнес добрым голосом:
        - Аленка, девочка моя хорошая, подойди.
        Нюся засопела носом и, кажется, скрипнула зубами. Отвлекаться на этот демарш не стал - когда Алена коснулась плеча бедром, добавил в голос сладости:
        - Покажи Верочке свой пупок.
        Алена послушно приподняла двух спорящих Президентов на футболке. Зрители тут же переключили свое внимание не на эту важную деталь, а на открывшуюся картину между шортами и краем майки. Коля даже привстал в порыве.
        - Класс! - прошептала Нина сквозь слезы. - Я тоже такой хочу...
        - Правильный пупок представляет собой вертикально ориентированный овал. Без этого трудно выглядеть сексуальной, - сообщил я лекторским тоном. - У Алены от природы так вышло, а всем желающим могу предложить операцию. Всего за семьсот долларов.
        - У меня столько нет... Блин, в кошельке и ста рублей не наберется, - растерянно прошептала Вера, переводя взгляд на маму.
        - Мы добавим, - быстро сказала Нина. - На два пупка. Да, Коленька?
        Николай Уваров солидно кивнул. Чего не сделаешь ради любимой женщины... В конце концов, это не какая-то там шуба, а пупок, полезная вещь.
        - Ничего себе, - возмутилась Нюся, разглядывая свой живот. - Пипец! Семьсот долларов за ямочку на пузе, вместо узелка? Да это грабеж среди бела дня!
        Судя по всему, она не против ямки, но явно намерена торговаться. И пока шло бурное обсуждение важной темы, мне никто не мешал - удалось внимательно осмотреть и рану, и прилегающую область. Походя смахнул серое облако боли. Закончив обзор хворой красной зоны, я выдохнул.
        И воткнул руки в бедро, рядом с неправильным пупком. Антон моментально очнулся:
        - Дед, ты чего! Опять за свое?
        Мысленно я отмахнулся. Тоже мне, белоручка с капризом. Каким ты был, таким ты и остался... Работать надо, а не ныть! Человек болеет. А мне этот человек дорог не менее. Все-таки первое живое существо, встретившее меня в том мире. Яркое и неповторимое, как все женщины.
        Следом за возгласом парня ахнула Ниночка, а Алена, раскрыв рот и глядя во все глаза, заинтересованно придвинулась.
        - Ты же не сделаешь девочке плохо, Антон? - Нина с трудом удерживала себя на месте.
        - Солдат ребенка не обидит, - успокоительным тоном психотерапевта пробормотал я. - Наоборот, будет электрические провода внутри животика ремонтировать. Нюся, подсоби.
        Девчонка без раздумий шагнула вперед. Нагнулась, и вставила руки рядом с моими. Нина охнула повторно. Не каждый день ей доводилось видеть собственную дочь, в животе которой скрылись четыре ладони.
        ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ТИБЕТСКИЕ ТРАВКИ И АКУЛЬИ ПЛАВНИКИ - ФИГНЯ. РЫБНАЯ ОКРОШКА, ВОТ ЭТО ВЕЩЬ
        Сколько времени мы занимались нудной работой, сказать трудно. Казалось бы, ничего сложного: поймать поврежденную энергетическую нить, и прицепить ее к здоровой. Но ниток этих в человека напихано до фига и больше, причем одна тоньше другой. Чувствую, нырять сюда еще не раз придется.
        Пряли пряжу мы в три пары рук, потому как Тоша незаметно переместился на живот Веры. Пот заливал глаза, и силы были на исходе, когда Антон честно предупредил:
        - Дед, я сейчас свалюсь.
        Парень сидел бледнее смерти, краше только в гроб кладут. Собственно, он держался-то на злости. Его переполняло одно желание - схватить топор и догнать. Неважно кого, но догнать. Задумка хорошая, но в данной ситуации лишняя. Если Тошу накроет слабость, рикошетом достанет и меня.
        - Шабашим, - вслух объявил я. - Алена, тащи Антона домой, в палату. Николай Сергеич поможет.
        - Нет! - заверещала Вера. - Отдайте, моё! Вот сюда, рядом, ко мне положите! Это мой Антоша!
        Безобразная истерика, со слезами и соплями, продолжалась целую минуту. Алены с грузом и след простыл, а Вера продолжала бушевать. Она даже ругаться принялась. Это ж надо додуматься, причем на полном серьезе - двух тяжелых больных в одну койку засунуть. Ага, смелое решение. Тогда у них станет много общего: матрац, простынка и железная утка.
        Нет, так дело не пойдет. Если кто не знает, лучший глушитель женских припадков - это я. Потому как несложно мне переключать женское внимание с одной проблемы на другую, тем самым купируя первую.
        - Вера, никогда не задавал тебе неприличных вопросов, - я тихо вздохнул. - Сейчас задам.
        Злые слезы высохли вмиг, припухшие карие глаза удивленно уставились на меня. Нина со своей бутылочкой сока тоже замерла. Я ее перехватил, чтобы напиться вволю:
        -У тебя дома есть бар?
        Вроде простой вопрос, а поставил девчонку в тупик.
        - Конечно, - нахмурилась она. - Там мама целую батарею бутылок затарила.
        - А что именно?
        - Ну, в этом плохо разбираюсь. Водка, вино всякое, виски, бренди, шампанское, вермут, граппа... Это такой итальянский самогон.
        - Понятно-понятно, что еще?
        - А зачем тебе? - Вера прищурилась с подозрением.
        - Как зачем? Пить охлажденным. Чем еще заниматься долгими зимними вечерами? - удивился я вопросу, и тут же ответил на него: - Предаваться размышлениям у камина.
        - У камина? - Вера слегка оторопела.
        А я перешел к делу:
        - Боль тебе снял, энергетические каналы частично почистил. Так что с тебя две бутылки. Да ты лежи! На месте потом разберусь, сам выберу.
        - А почему две? - вкрадчиво молвил Коля.
        Оказывается, он успел вернуться. Мне оставалось только плечами пожать:
        - Так мы с Нюсей трудились. Как ни крути, а долг платежом красен.
        - Но-но, - вылез поближе Коля. - Что за грабеж? Разводишь ребенка несмышленого на ровном месте. Ишь, чего вздумал! А бар этот, между прочим, приданое моей невесты!
        Не вдаваясь в дискуссию, я прилег на кровать Нины, отдохнуть немного. Лишь рукой махнул примирительно. Пусть говорят, отвлекают девчонку от дурных мыслей. Нюсе только моргнул, и та принялась шептаться с Верой, видимо, по пупочной проблематике. А Коля, подсев к Нине, потребовал ответа:
        - Милая, ты же забрала из дома личные вещи... Я помню. И сам видел сумку, которую Антон еще черти когда сюда притащил.
        - Забрала, - согласилась она в недоумении, открывая новую бутылочку сока. - А что не так?
        - А бар бросила? - возмутился Коля.
        - Да кому он нужен, - удивилась Нина. - Дело большое. Красивые бутылки на подарки из-за границы перла, только дарить теперь некому.
        - Эгоистка бессовестная, - вынес Уваров приговор. - Только о себе можешь думать. А как же я? Мне подарки самому пригодятся. Ладно, одну бутылочку нахалу отдам, так и быть.
        - Вера, а когда тебе разрешат вставать? - вроде бы негромко задал вопрос, а в комнате сразу наступила тишина.
        - Нескоро. Доктор сказал, будет еще одна операция, - Вера всхлипнула, давясь слезами. - Проникающее ранение бедра, сказал, это подлая штука. Но мне повезло, имплантат вставлять не пришлось. Так что жить буду. Только ходить с трудом. И еще доктор сказал: очень хорошо, что я не замужем. С таким ранением рожать нельзя.
        - Ты собралась рожать, доченька? - ахнула Нина. - Какие могут быть роды, когда свадьбы еще не было!
        - Теперь ничего не будет... - у Веры начиналась новая истерика. - Ни родов, ни свадьбы! Кто такую хромую корову возьмет?
        Я поднялся, чтобы присесть рядом:
        - Ну и дурочка. Возьмут, не возьмут... Ерунда это все. Главное в женщине не ноги.
        - А что? - она замерла.
        Впрочем, заинтересовались все, и Нина, и особенно Анюта.
        - Глупая моя, главное в женщине - борщ. Запомни, это самое важное. А сейчас расслабься, мы с Анечкой налепим тебе белых латок. Фирма гарантирует, будешь ты у нас как новенькая...
        Нюся сжимала дырки в ауре, я клеил белые заплаты. Управились вовремя - в палату явился лысый доктор с процедурной медсестрой. И немедленно выгнал нас из помещения, вместе с Колей Уваровым.
        - Что это такое? - сказал он строгим голосом. - Чтоб духу вашего здесь больше не было! Днем привезут бабушку, так что это закрытая зона. Катя, после процедур озадачь Клаву проветрить, сделать влажную уборку, бактерицидный свет включить. А вы, Ниночка, после лечебной гимнастики, проследите. Нам здесь проходной двор не нужен. И еще. Катя.
        Плакаты на двери развесь, те, что Минздрав рекомендовал: «Просьба на пол не плевать».
*
        Выжатым лимоном я свалился на койку, и сразу заснул с устатку.
        Очнулся днем, когда Нюся подсунула мне какую-то мерзкую кашу. Скосил взгляд - пустая тарелка белела на тумбочке. Значит, Антона уже покормили. Парень лежал бледный, с закрытыми глазами. Ощущался он четко, и страдал человек не от боли, а от тоски. Что ж, бывает. Тут помощники не нужны, в жизни надо и через это пройти.
        Спиной ко мне, над ним наклонилась Алена. Подол халата закрывал парня, зато картина открывалась невероятно изящная - бедра переходили в тонкую талию умопомрачительным изгибом. Не всякий художник взялся бы перенести на холст этот кормовой подзор.
        - Ну-ка, мальчик, давай уточку уберем, - журчала Алена. - Вот молодец! Арбузика покушали, оно и выходит. Пусть. Это хорошо, болезни вместе с этим тоже уходят. А теперь порядок наведем...
        - Что ты там все время намываешь? - с подозрением поинтересовалась Анюта, прилаживая мне капельницу. - Чуть ли не каждый час с тазиком летишь.
        - Свое добро надо содержать в чистоте, - назидательно ответила Алена. - Чистота - половина здоровья. Об этом даже поэт сказал.
        - Чего сказал?
        - «Надо, надо умываться по утрам и вечерам, а нечистым трубочистам стыд и срам», - продекламировала она.
        - И в честь чего эта труба стало твоей? - хмыкнула Нюся. - С какой такой радости? Вьешься вокруг нее, будто акула за Хемингуэем.
        - Так он сам не может, а мне не сложно, - Алена захлопала глазками. - Я и Антона Михалыча помыть могу.
        - Вот уж нет! Свое добро сама отмою, - Анюта грозно засопела, крылья носа затрепетали. Руку она зачем-то положила мне на живот.
        - Ну и ладно. Наше дело предложить, - царственной павой Алена направилась мыть руки. - Анька, ты думаешь меня сегодня кормить?
        Нюся подняла голову
        - Не видишь - пузырьки регулирую? Кастрюля в холодильнике.
        -Так-так... - после этой знаменитой Колиной присказки Алена надолго замолчала - снимала пробу с обеда. Наконец, голос прорезался. - Анька, какая вкуснятина... Научишь?
        - А чего там сложного? Обычная окрошка на хлебном квасе.
        - Но здесь таранка!
        - Правильно, это рыбная окрошка. Хитрость в том, что несколько сухих рыбок нужно разделать и ошпарить кипятком. А потом порезать меленько, и добавить. Такую окрошку очень уважал товарищ Хрущев, в столовой ЦК КПСС ему летом специально готовили. С тех пор она стала там популярна.
        - Откуда ты это знаешь? - поразилась Алена.
        - Да так, случайно услышала, - туманно ответила Нюся. - Бываю в разных местах.
        Неожиданно Алена сменила тему:
        - А зачем ты положила зеркало под кровать Антоши?
        - Народная медицина, подруга, - Нюся пожала плечами. - Под Антоном Михалычем тоже лежит. Там, где зеркало - там злому места нет.
        - Да ладно! - не поверила Алена.
        - Честно. В старой книге так и написано: «зеркало клади под кровать зеркальным изображением вниз». А экстрасенсы дают тому научное подтверждение - пучки отрицательной энергии разбиваются о зеркало и уходят прочь. Еще они упоминали биопатогенные зоны и узлы пересечения магнитных линий Земли, но это уже детали.
        - Анька, ты реально крута! Когда я заработаю в кино кучу денег, одолжу тебе на пупок.
        К тому времени я добил мерзкую кашу и травяной отвар:
        - Окрошка, говорите, неплохая?
        - Ой, я же Антоше не предложила! - Алена подскочила. - Будешь окрошку?
        Парень благосклонно кивнул. Подав ему полную тарелку и ложку, Алена повернула голову:
        - А можно Антону Михалычу вопрос задать?
        - Конечно, солнышко.
        Анюта скривилась, и молча вогнала иглу мне в задницу. Вот всегда уколы ставила нежно, а тут как-то болезненно вышло! Я даже охнул.
        - Мать, ты чего? Который час собираюсь с Антоном Михалычем серьезно поговорить, а здесь то понос, то золотуха. Теперь вот уколы затеяла ставить.
        - А что тебе надо? - ревниво покосилась Нюся.
        - Хочу узнать, почем здесь будет коррекция груди.
        - Кому нужна коррекция? - не понял я.
        - Мне нужна, - Алена потупила глазки.
        - Ну и дура, - выдала Нюся чистую правду. - Чё там корректировать? Прекрасный третий размер. Это классика, мать!
        - Но хочется больше...
        - Ну так бери гантели в руки чаще!
        - А то я не занимаюсь физкультурой? - Алена согнула руку, показывая бицепс. - И комплекс для груди скачала, и делаю все по инструкции. А она не растет! Только крепче становится. Говорят, операция вроде бы несложная.
        - Да что за глупости? - неожиданно вспылил я. - Испортишь такую грудь, я тебе это не прощу, понятно? Ишь, чего удумала! Накачанные губы, силиконовая грудь, дизайнерские соски... Осталось только задницу резиновую прилепить.
        - Ты еще ипотеку возьми. Так и скатишься в самое днище общества,- добавила яду Нюся и осторожно спросила: - А что такое «дизайнерские соски»?
        У нее, как и у Алены, загорелись глаза. Даже Антон, прекратив мечтать над окрошкой, заинтересованно повернул голову.
        ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ВДРУГ ОТКУДА НИ ВОЗЬМИСЬ НИОТКУДА НЕ ВЗЯЛОСЬ
        Нюся отсоединяла капельницу, когда я заворочался:
        - Так, Алена, остаешься за старшую. Пойду прогуляюсь. Кости разомну и бабушку заодно проведаю.
        - Я с тобой! - встрепенулся Антон, но его грудью накрыла Алена. Легла решительно, будто Александр Матросов на амбразуру. Силы были неравны, в недолгой борьбе победила геройская грудь.
        - Куда? Тебе надо лежать! - Алена даже не запыхалась.
        - Антон, я туда и обратно, - переодевая майку, примирительно сообщил я. - После обеда тихий час. Значит, персонал разбежался по своим делам. Но могут и выпереть за милую душу, без разговоров. А вот вечером, когда очухаешься, вместе пойдем. Ты полежи, наберись сил.
        В коридоре движения не наблюдалось - шквалом тихого часа выкосило все, что может шевелиться. И в моей бывшей палате царило сонное царство. Медсестра Катя, демонстрируя в вырезе халата прекрасную классику третьего размера, навалилась в дреме на стол. Вера дрыхла в койке у окна. Заправленная кровать Нины пустовала, а на Колином месте сопела седая бабушка. Задавать вопрос «бабуля, закурить не найдется?» оказалось просто некому. Пришлось кашлять, медсестра встрепенулась.
        - Кать, в ординаторской на столе стоит кастрюлька настоящей окрошки, - сообщила Анюта важную новость. - Там одна порция, как раз для тебя. Окрошка не испортится, но добрые люди могут ведь приватизировать...
        - Присмотришь здесь? - Катя подхватилась. - Нина Ивановна в парк пошла, ей по назначению гулять надо.
        - Пока-пока, - отмахнулась Нюся, направляясь к Вере.
        А я присел к бабушке:
        - Антон Михайлович Бережной, - церемонно склонил голову. - Друг Веры и Нины.
        - Радина, Степанида Егоровна, - она стрельнула острым взглядом, будто и не храпела только что без задних ног. - Слыхала о тебе.
        - Разрешите вас осмотреть?
        - Не стоит хлопот, ей богу. Отбегалась я, сынок, мартышка к старости слаба глазами стала. Молодежь в таких случаях верно говорит: абзац котенку.
        - Все в руках божьих, - согласился я. С трудным оппонентом только так, надо гладить по шерстке, и плавно гнуть свою линию. - Однако я не с улицы пришел, и Нину вот этими руками на ноги поставил. Вера соврать не даст.
        - Знаю, Нинка говорила, - моргнула она. - Хорошее дело сделал, сынок, вытащил и вылечил. Это тебе зачтется. Я хоть и старая кошелка, а свои долги помню справно.
        Мне оставалось только махнуть рукой и снова склонить голову.
        - Спасибо на добром слове. Вы знаете, есть одна причина, по которой нельзя сдаваться, - продолжая расшаркиваться со Степанидой Егоровной светским образом, я сканировал область сердца. - Образовался у вас другой должок, так сказать.
        Раненое плечо осмотрел мельком, походя смахнув серое облако боли. К этому мы еще доберемся, только позже - сначала сердечную недостаточность надо устранить.
        Накачали старушку медикаментами до упора, это хорошо, серости почти и не видно. Но правильный метод борьбы с насосом сердечного мотора несколько иной, и я его знаю. Бабушка Мухия тому подтверждение.
        - Что за причина? - Степанида Егоровна смотрела с прищуром, как будто прицеливалась. - Впрочем, сама знаю, какое неоконченное дело у меня осталось. Рассчитаюсь с ним, тогда можно и помирать. Тем более, помощник у меня вдруг появился.
        - Да? - удивился я. - Откуда ж он взялся в реанимации?
        - Сюда приходил перед обедом, - пальцем она показала на Веру. - Витька Острожный, кобель мартовский. Этот подлец Верочкиным папашей оказался. Стоял тут перед девкой на коленях, цветы протягивал и прощения просил. Куртуазно так, со слезами.
        - Бабушка! - возмущенно прошипела Вера от окна. - Обойдемся без иронии, ладно? Это мой отец, и я его простила. Он не виноват.
        - Как же, «не виноват», - хмыкнула старуха брюзгливо. - Сбежал, и Нинка молчала всю жизнь, будто партизанка. Чего хорошего вышло? Был бы у тебя отец, у Нинки был бы муж. И не лежала бы она здесь, а сидела дома, с кучей детишек.
        - Знать бы, где упадешь, - под нос себе хмыкнула Нюся.
        - Папаша у нее появился, ага, - Степанида Егоровна скривилась. - Если нет черта в доме, так зятя прими! А Витька как был охламоном, так охламоном и остался. Подкрался, чпокнул дуру непутевую, и смылся.
        - Бабушка, так сложились обстоятельства! - Вера выложила железный аргумент. - Его Родина послала. В смысле, на задание.
        Степанида Егоровна спорить не стала:
        -Верно, задание важней всяких хотелок. Старею, внучка, извиняй. С годами люди злые становятся. Хотя ты права: во всем виновата Нинка. Вот дурная баба, ей богу... Упрямая, как ее отец. Только тот на мине подорвался, а эта на мутных делишках ЦК КПСС. А я ей еще когда говорила: не надо лезть в это дело! Так нет, - она передразнила интонации Нины: - «Партия сказала «надо», комсомол ответил «есть». Тьфу! Еще с войны поняла я, себе зарубила на носу: опасаться комиссаров и особистов. Замполиты заложат, а особисты засадят почем зря.
        Я оглянулся. Вера морщилась, эти песни ей наверняка были известны. А Нюся держала ушки на макушке, а руки в бедре у Веры. И то верно, одно другому не помеха. Мне тоже не хотелось время зря терять. Вставив ладони рядом с сердцем, я шуровал вдоль энергетических каналов, подправляя поломанные связи.
        Тем временем у бабушки на щеках проявился румянец. Ясное дело, кровь побежала по кругу веселей. И с новыми силами Степанида Егоровна продолжила обвинительную речь:
        - Вот скажи, зачем ее черти понесли на эту службу? Не послушала, когда мать велела не влезать. А ведь как все было прекрасно: тихая, спокойная работа диверсанта. И никто над душой не стоит! Подползла - делай свое дело, минируй себе объект без спешки. Сделала дело, можешь супостата какого чиркнуть ножичком на память - и домой. Начальству доложила, трофеи сдала, потом занимайся, чем хочешь. Хочешь - в спортзал, хочешь - на стрельбище. Эх, Нинка, Нинка... Самовольщица и гадюка неблагодарная.
        - Степанида Егоровна, что это за дело у вас образовалось, с Виктором Острожным на пару? - нейтральным тоном поинтересовался я, прерывая безоблачные воспоминания.
        - А по Москве нам надо пройтись. Лубянка еще не горит, потому что мне недосуг. Болею я, дырка в плече мешает. Но погоди, дай срок... А ты что, не в курсе? - встрепенулась она. - Витька говорил, будешь обеспечивать доставку и эвакуацию.
        - Хм... - я чуть не поперхнулся. - Вот я кому-то обеспечу доставку... Мало не покажется!
        Пока боевая бабушка удивленно пялилась на меня, собрался с мыслями:
        - Другое хотел по секрету сообщить. Только между нами, ладно? Вы человек серьезный, поэтому буду говорить прямо. Вера вам правнучку пока принести не может, но это временные трудности. Зато у вас скоро появится внук. Или внучка, там еще не очень понятно.
        В палате наступила мертвая тишина. Только сплит- система шелестела еле слышно.
        - Так-так, - первой очнулась Степанида Егоровна. - Уж не ты ли, друг ситный, Нинку обрюхатил?
        Мне снова оставалось только пожать плечами:
        - Извините, так вышло, что не я. Замуж она собралась за Николая Уварова.
        Девчонки у окна оживленно зашушукались, а потом Вера воскликнула:
        - Да ну ладно! Маме скоро сорок лет!
        - И что? - хмыкнул я. - По-твоему, в сорок лет жизнь кончается? Нет, Верочка, она продолжается, и как видишь, иногда даже начинается.
        - Что же это выходит, Анька? - голос Веры снизился до трагического шепота. - Когда моя мама решила выскочить за нашего одноклассника, я подумала - бог с ними. Чего в этой жизни не бывает. Хотя Колька Уваров за мной бегал... И теперь, значит, он будет клепать мне братиков?
        Философский диспут прервал колокольчик эсэмески.
        - Атас! - сообщила Нюся, пряча в карман аппарат. - Лысый доктор уже в ординаторской. Катя выдвигается сюда.
        Следом поднялся и я:
        - Имейте в виду, девочки: это секрет. Нина сама еще не знает.
        - Как это? - охнула Вера.
        Степанида Егоровна тоже кашлянула недоверчиво. Пришлось углубляться в мелкие детали:
        - Она думает, что задержка по причине побоев. Однако эту причину мы с Верочкой уже устранили. Да и врачи здесь хорошие, подогнали организм к норме. Но ты, Вера, поглядывай. И выздоравливай поскорей, скоро Нине будет не с руки вас ворочать.
        - Дед, я постараюсь... - прошептала Вера.
        - Не стараться надо, а руки почаще к бедру прикладывать! Давай-давай, у меня на тебя еще планы, - на молчаливый вопрос девчонки пояснил: - Будешь маму каждый день осматривать. К беременным плохой взгляд легко липнет... А Нину придется часто умывать, и посылать сглаз к черту.
        Вера ошарашено кивнула, а я, грозно нахмурившись, добавил в голос металла:
        - Милые дамы, чтобы обе вели прилично, понятно? Думайте только о хорошем. Женщине в положении ваши нервные коники ни к чему.
        В палату вернулись мы вовремя - до того как, легкий на помине, заявился лысый доктор. После короткого осмотра он порадовался моим темпам выздоровления, и пожурил Антона за медлительность.
        - И почему я не удивлен? - пробормотал он. - В прошлый раз тоже так было. Ничего не хотите мне рассказать, Антон Михалыч?
        Однако, следуя заветам красных партизан, я ни в чем признаваться не подумал. Еще чего? И вообще, по расписанию в больнице тихий час. Но сначала пришлось выдержать атаку Нюси:
        - Антон Михалыч, вы же тетю Нину не осматривали сколько дней! - закрыв за доктором дверь, она прищурилась заинтригованно. - Как разглядели?
        - А думаешь, только у тебя секреты, да колдовские штучки? - чисто по-одесски усмехнулся я. - Мы тоже не лыком шиты.
        - Я серьезно! - она топнула ножкой.
        Пришлось говорить правду
        - Понимаешь, заяц, после удара по голове... хм... некоторых близких людей стал видеть на расстоянии. Не прикасаюсь, мантры не говорю, а вижу насквозь.
        - И меня?
        - Тебя первым делом увидел.
        - Насквозь, на расстоянии?
        - Ага. Ты молодец, крепкая девочка, - против истины я не погрешил.
        - А Алена? - Нюся с интересом ждала ответа. Уж подружку за эти дни она изучила вдоль и поперек, к бабушке не ходи.
        - Она тоже в порядке. А вот Антон мне не нравится. Ничего, отлежусь немного, и займемся его непутевой головой.
        Анюта согласно кивнула головой. Время она зря не теряла - наоборот, искала вену, чтобы воткнуть иглу капельницы.
        ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ НАМ БЫ ТОЛЬКО НОЧЬ ПРОСТОЯТЬ ДА ДЕНЬ ПРОДЕРЖАТЬСЯ
        После ужина, когда разбежались врачи и затихла движуха, мы опять проникли в мою бывшую палату. Вялого Антона с собой брать не хотели, но он уперся. Пришлось искать кресло-каталку, управлять которой поставили Алену. Санитарка она, или нет? Пусть приобщается к медицинским тайнам.
        Нина и этот раз гуляла в парке. А сиделку мы наладили технично - подремать в тишине нашей палаты Катя согласилась безропотно. За сверхурочную работу Уваров обещал премию, а когда сон совпадает с работой, это должно радовать особенно. По сути, выходит для человека двойной праздник.
        И пока парень тискал девичьи пальчики, Нюся занялась ее бедром. А Алену я забрал с собой к бабушке.
        Степанида Егоровна отложила планшет:
        - Аленка, детка, чего такая бледная? Что-то ты совсем с лица сдала.
        В отличие от меня, посаженного на диету, Алена кормилась хорошо и разнообразно - стараниями Нюси. Но у стези донора проявились свои минусы, выщипанный терновый венец поблек прилично. Ничего, кончились страдания мученицы. Мастер по ремонту аур пришел, я уже здесь.
        Но чтобы работать меньше, мастер должен учить подмастерьев:
        - Смотри, солнышко, у Степаниды Егоровны здесь рана.
        - Ясное дело, - согласилась она. - Не зря бинтов столько намотано.
        Что ж, логично. Посоветовав девчонке приглядеться более внимательно, я сделал умное лицо:
        - Что-то интересное читаете, Степанида Егоровна?
        - Нинка мне «новости без политики» нашла. Вот слушай: «Женщина украла семьдесят тысяч рублей у гадалки, которая предсказала ей скорую прибыль». Молодец баба, честно заработала... Вот еще: «В Иркутской области на реке Лена трактор ушел под лед. Он пытался вызволить автокран, который ранее тоже утонул в стремлении достать провалившийся еще раньше бензовоз. Об этом сообщатся на сайте МЧС». Это же надо, какие кривоногие, а? А вот еще: «Пенсионерка напала на почтальона, который принес пенсию. Ударила электрическим шокером, забрала все деньги и скрылась в Таиланде». Нашла, где прятаться, дура старая. Бывала я в тех местах, только давненько и в Корее. Работать невозможно - духота, жара, влажность. Змеи на земле, в воде и над головой. Чего хорошего?
        Алена прыснула, но я вернул ее к делу:
        - Так, радость моя, дырявую ауру видишь?
        - Не, - легкомысленно отмахнулась она. - Анька говорила, что она красная, но мне пока не дошло. Звиняйте, дядько.
        Никакой трагедии в этом девчонка не видела. В ее глазах читалось: нет, так нет, большое дело. Мне пришлось мягко надавить:
        - Ну, вообще-то в этом месте она коричнево-красного цвета. Что говорит не о злобном характере человека, а скорее указывает на заболевание того или иного органа. Степанида Егоровна, как вы себя чувствуете?
        - Спасибо, сынок. Дай бог тебе здоровья, а руки у тебя и так золотые. И помощницы справные, все при них,- она ехидно прищурилась. - Только Анька вон цветет и пахнет, а Аленку ты совсем заездил.
        - Ничего, откормим, - буркнул я, и неосторожно выдал планы: - Вот поправлю свое здоровье, обниму вас крепко. Полетаем на черном одеяле, жизнь у вас наладится.
        - Охальник, - старушка зыркнула из-под бровей. - Мало тебе Аньки с Аленкой в койке, так теперь с бабушкой захотел покувыркаться?
        Алена вдруг встала в позу египетской принцессы:
        - А вот с кем и где спать, я сама буду решать, - сморщив носик, она выпустила стрелу голубого цвета. - И не надо на меня так смотреть! Я за вами ухаживала, и буду дальше дело делать. Только без этих штук, ладно?
        Ох, непроста эта девушка, прикидывающаяся блондинкой и вооруженная парфянскими стрелами. Тихим голосом отбрила старушку на раз - та моментально заткнулась. Самое смешное, что волны властности и снисходительности, исходящие от Степаниды Егоровны, тоже исчезли. Вот тебе и «высокий штиль»...
        - Алена, давай работать, - вздохнул я. - Вставляй сюда пальчики. Покажу, где края держать.
        Штопка ауры не мешала мне прислушиваться к разговору Анюты и Веры.
        - Верка, ты как малое дите, ей богу. Ну, будет у тебя братик. Нормальный ход, правильно твоя мама сделала. И дядя Коля молодец, хорошие бабы на дороге не валяются. Вон, даже Элтон Джон уже давно замужем. Антоша, ты чего молчишь?
        - Делом занят, Веру лечу, - буркнул он.
        - И что? - удивилась Нюся. - Я тоже ее лечу, но говорить мне это не мешает. Нет, все-таки женщины лучше мужчин.
        - Почему?
        - Это очевидно.
        Парень хмыкнул:
        - Но бог первым создал мужчину...
        - Ясен пень. Надо же было ему на чем-то тренироваться, прежде чем заняться делом?
        - Да я не против ее замужества, - шепотом воскликнула Вера. - Регулярная половая жизнь уменьшает развитие сердечных заболеваний и даже инсульта. Знаешь, Анька, британские учёные выяснили: люди с хорошей сексуальной активность укрепляют состояние сердца. В то же время пассивное отношение к сексу ухудшают не только сердечнососудистую систему, но и уменьшает продолжительность секса. Даже древние китайцы считали семейную близость оздоровительным процессом. Если все сделано по любви и с двусторонней отдачей, выигрывают оба. Но до ребеночка доводить зачем? Есть же контрацептивные таблетки... Презервативы, в конце концов.
        Нюся на это вставила шпильку:
        - Иногда ты такой умной кажешься, Верка. И биография у тебя начитанная, с золотой медалью. Но это пока молчишь. Одно слово, горе от ума.
        ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ У НЕЕ ПОД ЮБКОЙ ДРОБОМ БЫЛ ЗАРЯЖЕННЫЙ НАГАН
        Нюся на это вставила шпильку:
        - Иногда ты такой умной кажешься, Верка. И биография у тебя начитанная, с золотой медалью. Но это пока молчишь. Одно слово, горе от ума.
        - Чего?!
        - Того. Костный мозг включи! Да, интимная близость между мужчиной и женщиной не только приятна, но и полезна. Это так. А вот семьи без детей не бывает, понятно тебе? Собственно, дети - семья и есть.
        Столь интересные мне дебаты прервала процессия, вошедшая в комнату. Нина Радина вела за руку Колю Уварова, а следом шагал Виктор Острожный со своей женой Зоей. Потеснив Нюсю, Виктор сразу завладел свободной рукой Веры.
        - Все в сборе? - хмыкнул Коля. - Тогда начнем собрание обманутых вкладчиков и прочих потерпевших. На повестке дня два вопроса: кто виноват и что делать. Какие будут предложения?
        - Гнид к ногтю, - немедленно выдала Степанида Егоровна свой наступательный порыв.
        Она даже порозовела сверх меры. В подтверждение решительных слов старушка вытянула вперед кулак с большим пальцем, отставленным вниз. Таким жестом император казнил проигравшего гладиатора.
        -Спешка хороша при ловле блох, - возразил Коля, поморщившись. Заявление бабушки, видимо, новостью для него не стало. - Или вы их мало накрошили, Степанида Егоровна? Прежде чем принимать ответные меры, нам следует понять, чего мы хотим добиться.
        - А чтоб неповадно было, - немедленно отреагировала ожившая бабушка.
        Не вдаваясь в дискуссию, Уваров продолжил:
        - Есть два варианта дельнейших действий. Первый. Это заныкаться тихой сапой, и жить дальше. Второй...
        - Давай второй! - перебил его Острожный. - Я буду здесь ныкаться, а они там спокойно по земле ходить? Не было такого уговора, труса праздновать. Надо разобраться, кто это сделал. И спросить.
        - Господи, как же вы мне надоели... Два сапога пара, - Коля высказал вслух мои мысли. - А подумать?
        - Хм... - ответил Острожный раздраженно и протестующе.
        Видимо, он уже подумал. Подумал и пришел к правильному выводу. Постоял возле него, и ушел обратно.
        - Значит так, - решил Коля. - Командировка в Европу ждет тебя. С завтрашнего дня отправляешься вместе с Викой.
        Виктор ошарашено замер, а Уваров обернулся к Нюсе:
        - Анечка, знаешь, что нам нужно от женщин?
        - Чпокать, - буркнула вредная старушка.
        Степаниде Егоровне казалось, что она очухалась, но к голубой стреле Алены добавилась серая от Нюся, и добили ее две родные молнии - карие от Веры и зеленые от Нины. Полученным зрелищем Коля удовлетворился:
        - ... от женщин нам нужна информация. Женщины умеют добывать и систематизировать нужную информацию.
        - Возражаю, - быстро сказал я. - Мне уход нужен.
        - Ничего, сразу не помер, теперь точно не помрешь. Алена присмотрит, - Коля поправил очки. - Господи, как же ты дивно хороша...
        - Коленька, не отвлекайся, - строго заметила Нина.
        - Да, извините. Дело в том, что способности Анечки исключают всякий риск. Она везде бывает, и просто поглядывает свысока. А делать умеет Денис.
        - Мины ставить? - догадался Острожный. - Это я тоже умею.
        - Тьфу, - скривился Уваров. - Нет!
        - А что?!
        - Знания извлекать, друг мой. Партия нас учит: только факелом знания народ, добывший свою свободу, может осветить себе путь к счастливому будущему. Поэтому мы ставим не мины, а микрофоны. Деньги на это пока есть... Но
        жуть берет, сколько денег уже потрачено. Параллельно нанесем несколько точечных ударов.
        - По Лубянке?
        - Нет, Виктор, - Уваров начал закипать. - По преступности и по предателям. Каждая овечка будет подвешена за свой хвостик. Кстати, начало положено, Горбачев и Шеварднадзе внезапно утонули.
        - Как это утонули? - не понял я.
        - Пока ты болел, Аня нашла время. Денис не подвел, аккуратно сработал.
        - А почему утонули? Как это связано с событиями в доме Верочки?
        - Для буддийских святых лам, совершивших преступление против правящей власти, существует страшное наказание - утопление в реке и запрет на новые перерождения. И с событиями это не связано никак. В этом весь смысл ассиметричного ответа.
        - Ни фига себе... - мне оставалось только поразиться Колиной фантазии.
        - Ассиметричный ответ преследует несколько целей. Долгосрочная цель понятна, а тактическая - переключить внимание КГБ. Пусть ищут Седых в Юрмале, Шеварднадзе в Сухуми, а Горбачева в Архызе. Но об этом и других целях позже. Сегодня с Зоей Острожной мы обсудили варианты запасного аэродрома. Сейчас она вам доложит.
        Миниатюрная блондинка выступила вперед:
        - Прежде всего, до активных действий, мы предприняли поиск путей отступления. Здесь, вокруг Николая Сергеича, вы выглядим слишком открыто. Если я правильно поняла, ФСБ проявляет активность... Нужно рассредоточиться, и надо найти место эвакуации в критической ситуации. Первое место, что мы рассмотрели - Соединенные Штаты. Развитая страна.
        оплот демократии и прогресса. Территория огромная, есть, где залечь на дно.
        - Иронию насчет «оплота демократии» поняла, - хмуро заметила Нюся. - Но жить среди негров? Я не расистка но, извините, не настолько толерантна.
        Зоя согласно кивнула:
        - Минусов хватает. Главный минус, это чуждая идеология и менталитет. Враждебность к русским прет изо всех щелей. Любые деньги могут заморозить, а то и арестовать хозяина. У них это запросто. Даже если не отнимут, будут годами проверять источники и чистоту перед американским законом. Аня права, проблемное население. Белые здесь уже в меньшинстве, и регресс нарастает. Есть места с компактным проживанием русских, например, Брайтон Бич, но мифы о том, русские выдавили негров и латиносов, сильно приукрашены. Правда, русскими здесь называют и татар, и евреев, и чеченцев. Наконец, вулкан «Желтый камень». Если рванет, мало не покажется никому.
        - А Европа? - Алена простецки захлопала глазками.
        - Европа хороша только на картинке. Виктор с Викой прокатился, масса впечатлений. Ювенальная юстиция, геи, арабы. Сразу минус, потому что мигранты везде. Такое ощущение, что очень скоро здесь будет Халифат. И опять же, социум чужой, извращенный.
        - Африку не предлагаешь, потому что жарко? - уточнил Виктор.
        - Жарко, но возле воды жить можно. Но с автоматом. Там апартеид наоборот пошел, даже буры собрались в Россию бежать.
        - Может быть, Аргентина, Парагвай или Чили? - предположила Вера.
        - Ерунда это все, - вдруг встала Нина. - Некуда нам бежать. А вам, Верочка, по домам надо, вот что я думаю. Как работает КГБ, знаю - у них сейчас полно других забот. А скоро будет еще больше.

***
        По дороге на службу полковник Ягубянц мельком просмотрел передовицы центральных газет. Извлеченные из почтового ящика, они лежали рядом пухлой пачкой. Не обнаружив ничего экстраординарного, кроме дефолта доллара в далекой Америке, он отложил новости в сторону. Заинтересованно хмыкнув, взялся за белый конверт. Обычная марка «Ленин» за четыре копейки, черный штемпель «Юрмала». Ни фамилия отправителя, ни обратный адрес ни о чем ему не говорили - сроду в Латвии знакомцев не было.
        Тем не менее, какой-то гражданин Седых из поселка Юрмала Латвийской CCR не утруждая себя приветствием и подписью, прислал два листа убористого машинописного текста. И первые же строки текста заставили полковника напрячься:
        Банда фантомасов, Ростов-на-Дону.
        Владислав Толстопятов, тридцать один год, адрес... Ранее судимый.
        Владимир Толстопятов, сорок два года, адрес...
        Владимир Гэршков, год рождения, адрес...
        Сергей Самасюк, год рождения, адрес... Ранее судимый.
        Вооружение: пистолеты-пулеметы, револьверы, гранаты, бронежилеты. Все оружие самодельное. Действуют в черных капроновых масках. При задержании бандиты могут быть опасны.
        Далее следовало описание преступных действий банды. Эти громкие инциденты были известны не только полковнику, но и всей округе. Слухи по городу давно ползли, один страшнее другого. Даже в ЦК КПСС прошло специальное совещание по бандитизму, после чего секретарь обкома товарищ Бондаренко в своем узком кругу потребовал немедленно найти и обезвредить, иначе он найдет и обезвредит милицейское начальство.
        Список преступлений особых деталей не содержал, но при этом был вполне информативным:

7 октября 1968 года - захват автомобиля у ростовского часового завода. Водителю удалось выскочить и убежать.

11 октября 1968 года - нападение на продуктовый магазин в поселке Мирном. Похищено 528 рублей. Убит пенсионер Чумаков.

25 октября 1968 года - нападение на кассира у здания Октябрьского отделения Гзсбанка. Похищено 2700 рублей.

5 ноября 1968 года - нападение на автомобиль «Волга». Тяжело ранен водитель Арутюнов. Вагоновожатая из трамвая бросилась на помощь с кочергой для перевода стрелок но преступнику удалось скрыться во дворах.

26 ноября 1968 года - захват грузовика, и на нем нападение на кассира автохозяйства у районного отделения Гэсбанка. Похищена сумка с деньгами.

29 декабря 1968 года - нападение на магазин Горпромторга. Похищено три тысячи рублей.

14 апреля 1969 пода - нападение на инкассаторскую машину, что везла деньги на химзавод. Кассиры дали вооруженный отпор, один из бандитов ранен.
        Всего было перечислено четырнадцать эпизодов с вооруженными нападениями, последнее из которых произошло на днях - «фантомасы» ограбили строительную организацию УНР-112. Им удалось увести огромные деньги, семнадцать тысяч рублей.
        Городской уголовный розыск с ног сбился, чекисты тоже свое копали - безрезультатно. Даже местный криминальный мир грозился оторвать налетчикам головы, поскольку из-за высокой активности милиции и постоянных облав работать в городе стало невозможно.
        Именно гангстеры с автоматами заставили милицию создать ПМП передвижные милицейские группы, что являлось революционным шагом в патрулировании города. Раскрываемость преступлений сразу улучшилась, а наглые налетчики, как тот Фантомас, продолжали оставаться неуловимыми.
        Второй лист письма был посвящен Вячеславу Толстопятову. Этот парень отсидел четыре года за подделку денег. Братья Толстопятовы неплохо рисовали, а Владимир работал в ростовском зоопарке художником.
        Фальшивомонетчики! Полковник даже подпрыгнул на заднем сидении «Волги», вчитываясь в текст:
        Вячеслав Толстопятов рисовал деньги с помощью простых акварельных красок. Сначала карандашом наносился контур, а потом листок раскрашивался. На следственном эксперименте, используя цветные карандаши, акварельные краски, клей БФ-2, циркуль, линейку и лезвие, Вячеслав за четыре часа нарисовал абсолютно точную копию сторублевой купюры.
        Вячеслав Толстопятов - фанат огнестрельного оружия. Прекрасно разбирается в предмете и умеет стрелять. После отсидки, работая инструктором в ДОСААФе, Толстопятов разработал и изготовил автоматы собственной конструкции, также мелкокалиберные револьверы. Оружие хранится дома, в тайнике за зеркалом.
        - Гриша, меняем маршрут. Давай в городское Управление, - сдерживая волнение, бросил полковник водителю.
        Такую горячую информацию следовало немедленно доложить по инстанции. Промедление в подобных делах не просто опасно, оно преступно.
        В коридорах Управления царила тишина и спокойствие - вместе с частью сотрудников, передравшихся за путевки, все милицейское начальство пребывало в отпуске. Август всегда считался лучшим месяцем сезона, хотя Ягубянц этого не понимал. Что за удовольствие глотать теплое вино и нырять в переполненное головами море? То ли дело сентябрь в Пицунде... Там даже в октябре бывают погожие деньки, без всякого наплыва трудящихся. А воздух такой насыщенный и густой, что хоть ложкой ешь. Эх, мечты, мечты, где ваша сладость? В ближайшее время отпуск ему не светил.
        Рабочую лямку в Управлении тянули несчастные заместители, которые и собрались в кабинете зама по уголовному розыску. Срочное совещание открыл сам Ягубянц, без лишних слов пустив по кругу подметное письмо из Юрмалы. Два листа пошли гулять по рукам, а комната моментально наполнилась табачным дымом.
        - Значит так, Саша. Занятная история выходит. Даже занимательная, - расправив плечи, заявил полковник Кучеренко. - Если информация подтвердится, городской уголовный розыск будет поить тебя целый месяц.
        - А кормить? - быстро уточнил Ягубянц. - Хочу сытно и часто.
        Понятие «ты сказал - я услышал» в любой среде работает четко. Шутки в такой ситуации исключены.
        Подполковник Амир Сабитов, тертый мастер уголовного розыска, оскалился в хищной улыбке:
        - Клянусь, брат, я личным официантом вокруг тебя плясать буду!
        - Амир, танцы хорошо, но это потом. А сейчас поднимай людей, - полковник Кучеренко встал. - Оружие получить и проверить. План оперативно-розыскных мероприятий мне на стол. Не хватает людей и техники - возьмите в районах, под мою ответственность. И очень тихо всем нарежь задачи, понял? Не дай бог, пойдет волна. Спугнете гаденышей - поубиваю нафиг лично! Волки должны быть сыты, овцы целы, а пастуху вечная память.
        Оживленно переговариваясь, милицейский народ потянулся на выход.
        - Чекисты пронюхают, станут приставать, - Ягубянц задумчиво потер чисто выбритую щеку. - Ходят слухи, будто у них тоже грозились отнять партийные билеты. Что говорить?
        - Думаю, не ошибешься, если промолчишь, - хмыкнул Кучеренко, провожая его к выходу. - Мой партбилет давно лежит на столе, а в заднице тыква торчит вот такого размера.
        Рыбацким жестом он показал размер партийного взыскания.
        - Больно? - сочувственно крякнул Ягубянц.
        Тот подтвердил:
        - Сам секретарь обкома партии товарищ Бондаренко вставил, от всей души.
        - Так что мне делать, Володя? - Ягубянц остановился.
        - Иди работать, - Кучеренко решительно махнул рукой. - Этим делом занимается УВД и конкретно я лично, понятно? Все вопросы ко мне.
        - А прокуратура? - Ягубянц продолжал сомневаться. - Как только пойдешь постановление подписывать, они каждую детальку обнюхают.
        - От прокурорских во все стороны потечет, - согласился Кучеренко. - Поэтому пойду туда как можно позже, перед выездом.
        Текучка преследовала весь долгий день, а вечером полковник Ягубянц слушал доклад майора Сантюрова. Благодаря взлетевшему до небес авторитету, ему удалось воткнуть в состав следственной группы своего начальника ОБХСС. Еще пришлось старшину Максима Максимыча отдать, как тертого калача, имеющего боевой опыт. Новенький «газик» пошел в придачу.
        Милиция сработала оперативно - в результате стремительных действий удалось захватить всех подозреваемых, а также кучу оружия и боеприпасов. Боевой старшина получил ранение, слава богу, легкое. Потери в виде раненых с обеих сторон не в счет, на войне как на войне. Печалило другое: все найденные деньги изъяли чекисты. Налетели коршунами, и сумки опечатали. Забрать себе, в дело по фальшивым купюрам, даже копеечку не удалось.
        - Хоть что-то нарыл. Костя? - с надеждой в голосе переспросил полковник.
        - Куда там, - майор Сантюров обреченно потряс головой. - Как против автоматов воевать, так их нету. А как деньги считать - чекисты в очереди первые.
        Оправдывать Старшего брата и спорить с майором полковник не стал - в очереди за орденами они тоже всегда первые. Успех штука коварная, он никогда не приходит один. Вместе с ним приходят соавторы.
        - А оборудование для печати денег? - Ягубянц налил себе воды. - Краски, бумага, печати, клише? Что-то же должно быть!
        Майор его огорошил:
        - Ничего, товарищ полковник. Вот чайку хлебну, перекушу быстренько, и пойду на допросы, присутствовать.
        Ягубянц хотел добавить напутствие насчет дополнительных поисков схронов и тайников, но разговор прервал звонок прямого телефона. Знаком предупредив Сантюрова о молчании, он снял трубку. Смутно знакомый баритон пророкотал:
        - Полковник Забабуров, доброго вечера. Не сильно занят, Александр Генрихович? - заместитель начальника областного управления КГБ был предельно вежлив.
        - Да как сказать, Владимир Иванович, - нахмурился Ягубянц. - Все домой собираюсь уйти, и все никак не соберусь. Чем обязан?
        - Думаю к тебе заглянуть. Дело несрочное, но переговорить надо. Найдется пять минут?
        - Знаем мы ваши пять минут, - раздраженно подумал Ягубянц. - Бальные танцы с двусмысленными намеками вы хорошо освоили. А между ужимками за жопу схватите не раз, это у вас как доброе утро. Чтобы сделать человеку хорошо, достаточно сделать ему плохо, а потом - как было.
        Вслух сказал иное:
        - Ну, раз так, тогда снимаю пальто. Жду, - положив трубку, он кивнул Сантюрову: - Все слышал? Давай, иди работать. И распорядись там насчет чайка.
        Прогулявшись по просторному кабинету, он с тоской посмотрел в окно, где кипела вечерняя жизнь на проспекте. При заходящем солнце моросил слепой дождик, но людской поток это совершенно не смущало - спешащим к ужину и телевизору людям хватало собственных проблем. Даже радуга на горизонте никого не заставила остановиться. И лишь далекий самолет стремился украсить радугу своим белым инверсионным цветом.
        Подавив вздох, полковник распахнул платяной шкаф в углу, сменил майку и форменную рубашку. Разговор предстоял непростой, а в бой лучше идти в чистом исподнем. Хотел хлебнуть чего-нибудь для бодрости из нижнего ящика стола, но не стал. Надо дождаться незваного гостя, а там как пойдет.
        Едва усевшись за стол, полковник Забабуров сходу начал лить елей в уши:
        - Первым делом хочу поздравить, Александр Генрихович. Блестящая операция ростовской милиции, эффектная и молниеносная. По нашим данным, в Центральном Комитете партии вполне удовлетворены результатом. Генеральный секретарь, Леонид Ильич Брежнев лично звонил товарищу Щелокову, интересовался деталями дела. А товарищу Андропову он поручил, совместно с прокуратурой Союза, разобраться в причинах и сделать выводы.
        Ягубянцу на это оставалось только мысленно крякнуть, чуть чаем не подавился. А гость отставил чашку:
        - Послание твоего информатора уже у нас. С письмом проводятся следственные действия, работают эксперты. А пока ответь на один вопрос, Саша. Как давно ты знаком с товарищем Седых?
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ, В КОТОРОЙ БЕСПЛАТНЫЙ СЫР ДОСТАЕТСЯ СЛЕДУЮЩЕЙ МЫШКЕ
        Тихий летний день катился к концу. Волкодав Рекс спал посреди двора - где играл с мячом, там и рухнул, сраженный Морфеем. Женька Иволгина гремела барабанами на веранде, Вера возилась на кухне, звеня посудой. Меня и щенка эти обычные звуки не смущали, привычка великое дело. Антон, как обычно, долбил учебник, а я наслаждался арбузом. Хорошо здесь, тихо и покойно в облаке запахов яблок, мальв и роз. Душа отдыхает и никуда не спешит.
        Вдруг у распахнутой калитки залился лаем щенок. Ай, молодца! Премию заработал. Сторож стремился выглядеть злобным цербером, но пока получалось плохо. Держась поодаль, он опасался силы врага. Но это пока. Ничего, дай срок...
        Наталья Николаевна, с опаской поглядывая в сторону звоночка, шустрым колобком приблизилась. Вообще-то мы ждали девочек на репетицию, а вот музыкального педагога никто не звал.
        - Ишь ты, заборы понастроили, собак завели... - пробормотала она нервно. - Кулацкие замашки.
        - Добрый день, Наталья Николаевна, - парень вежливо привстал.
        Музыкальный педагог кивнула, как отмахнулась. И, минуя лирическое вступление, сладким голосом доброй мачехи вопросила:
        - Антон, скажи мне, что у вас с Аней происходит?
        - А что у нас происходит? - струхнул парень. Не сам вопрос, а прокурорский тон наезда моментально выбил его из колеи. - Ничего особенного не происходит, Наталья Николаевна!
        - Ты мне здесь не крути, Тоша, - категорично возразила она, зорким соколом вглядываясь в глаза. - Я же вижу!
        Не женский взгляд, а острое сверло в мозг, ей богу... Осталось только дождаться пощечины с криком: «Молчать! Вопросы здесь задаю я!».
        - Хм... - нахмурился Антон. - Что?
        И уже мне, по внутренней связи, задал панический вопрос:
        - А что, еще будут пощечины? Да мы только целовались один раз! И то черти когда. Деревья тогда были зелеными...
        - Ага, - согласился я. - Помнится, сахар был слаще, а девки толще.
        Настроение парня падало, и тыльной стороной ладони он потрогал малозаметный, уходящий под волосы шрам на лбу. Этот жест у него стал проявляться в минуты волнения. Вера шрам практически свела, только вот привычка трогать лоб у Антона осталась. Подобная отметина у меня тоже имелась, но я думать о ней забыл. Если все проблемы от женщин, то пусть женщины остаются. А проблемы мы переживем.
        - Анька постоянно бегает к тебе... И даже не скрывает этого, - Наталья Николаевна рубила слова, будто гвозди забивала. - И больше никуда не ходит. И ни с кем не встречается. Чего не ясно? Зачем она вокруг тебя вьется, не хочешь мне рассказать?
        - Конечно, ходит. Мы репетируем, - промямлил Антон. Парень трепыхался, словно бабочка на иголке энтомолога. - Мы, это, музыкой занимаемся.
        - Занимаются они... - с сарказмом и болью выдохнула грозная мамаша. - Знаю я, чем вы тут занимаетесь!
        - Наталья Николаевна, да вы чего? - начал прозревать Антон. - У меня Верочка есть!
        Здесь Антон не лукавил, последнее время Вера выступала личным психотерапевтом. Крепко ударенный по голове, он иногда вел себя заторможено. Поэтому Вера его одевала, кормила, и спала с ним в полном смысле этого слова. Даже макияж ему наводила - седой висок слева подкрашивала лично, каждое утро. Но это их внутреннее дело, Наталье Николаевне лишняя информация ни к чему.
        - Это понятно, Верка влюбленная дурочка, - отмахнулась она. - Алена Козловская, еще одна жертва, с тебя глаз не сводит... Но зачем тебе третья дура?
        Неожиданный вопрос поставил Антона в глухой тупик, и мне пришлось брать управление в свои руки. Страшнее тещи зверя нет, а играть на нервах у парня - скверное занятие. Радости никакой, и уж тем более, в период сдачи экзаменов. Того и гляди, может заорать: «В глаза смотреть!».
        - Наталья Николаевна, я смущен. Как говорится, никогда такого не было, и вот опять... Конечно, опыт познания жизни должен включать в себя и влюбленность. Как известно, это форма психического заболевания, характерная для двоих инфицированных. Анечка замечательная девушка во всех смыслах, добрая, симпатичная. С ней весело и интересно. Но у нас связь исключительно творческая.
        - Да? Ага, - с глубоким сарказмом фыркнула она.
        - Именно, не более того. В жизни всегда есть место подвигу, но не до такой же степени, Наталья Николаевна! В вас бурлят эмоции, это понятно. Однако посмотрите вокруг трезвым взглядом: я поступаю в институт, занимаюсь весь день. Кроме того, Верочка постоянно рядом. Другие девушки в дом заглядывают, одна Женька Иволгина чего стоит - с утра до вечера на барабанах гремит. Даже если бы захотел, когда мне охмурять Аню? А ночью она дома спит.
        Щенок подошел ближе и, явно прислушиваясь к разговору, переводил внимательный взгляд с одного лица на другое.
        - Спит... - растерянно подтвердила Наталья Николаевна. - Вот что более всего подозрительно. А почему она на тебя так смотрит?
        - Как?
        - Как влюбленная дура!
        - Наверно, потому, что я умный, - пришлось сказать чистую правду, - очень способный и талантливый. Короче говоря, харизматичный.
        - Хм... - пребывая в сомнениях, она пожевала губами. - Но тогда кто? Девка на крыльях летает, цветет и пахнет. В доме полный порядок, чистота кругом, свежий борщ в холодильнике. Кефир и ряженка в дверце торчит, новый хлеб на столе каждый день... Никогда такого не бывало, это нереально!
        - Вас удивляет чистота и ряженка? - вкрадчиво поинтересовался я.
        - Нет! - она отмахнулась, а потом поправила себя: - В смысле, да! Не сбивай меня!
        Что ж, раз приказано не спорить, я оглянулся на кухню. Прислушиваясь к разговору, Вера давно грела одно ухо. И один глаз, конечно. Жестом завзятого гуляки я махнул рукой. Лихо управляясь с костылем, Вера подскочила:
        - Да? - подхалимский вид официантки говорил о готовности исполнить любую прихоть.
        - Пива! - выдал я безошибочное решение.
        Тут же на столе образовалась запотевшая бутылка, хрустальные стаканы и тарелка с разделанной таранкой. Разглядев наклейку, Наталья Николаевна буквально обомлела:
        - «Рижское оригинальное» рижского завода? Господи, это такая редкость, мой любимый сорт... - отхлебнув нектара, Наталья Николаевна закатила глаза. Но после паузы мысль завершила: - Любая женщина, как вот это пиво, по-особенному пахнет, ясно тебе? Это за километр видно, а уж матери и подавно.
        Мне оставалось только тяжко вздохнуть. Подумаешь, удивила! Тоже мне, откровение. Да, женщина пахнет. Это было понятно еще Дарвину - запах женщины не в последнюю очередь обусловлен генетическими особенностями иммунной системы. Каждый человек обладает генетически уникальной иммунной системой, и уникальность иммунитета находит свое отражение в присущем каждому человеку естественном запахе тела. В женщине особенно.
        - Хм... - мысленно удивился Антон. - Я слышал другое. Чарльз Дарвин утверждал, будто музыка появилась не просто так, а как способ привлечь внимание противоположного пола во время брачных игр. Его современные последователи соглашаются с этим. А вот врать нехорошо. Дед!
        Слава богу, умственные способности парня начали оживать вместе с иронией. Впрочем, пора ему понять, что бывает ложь во благо. Однако спорить с ним я не стал, успеется. И вслух обсуждать теории Дарвина сейчас было бы ошибкой.
        - Кто тогда, Тоша? - прокурорский запал Натальи Николаевны потух - лампа следователя выключилась.
        - Не я, - быстро выдал Антон правдивые показания. - Мамой клянусь!
        В его голосе вдруг прорезались кавказские нотки. Этим же тоном он гаркнул:
        - Вера!
        Девчонка выглянула с кухни в полной боевой готовности: с тарелкой в одной руке, с рушником в другой.
        - Чайник закипел? Неси!
        Из кухни Вера вышла на костыле, но походкой от бедра. Впереди себя, как наградную шашку, она торжественно несла поднос, заставленным чайным сервизом. Одной рукой несла - это еще надо уметь! Ловкая девочка. Обычно тоненькие женщины с малой грудью и крепкими ногами редко мечтают о тихих семейных ссорах на кухне. А вот помочь своему мужчине завалить зверя на охоте - здесь у них запросто. Если у Веры дойдет дело до битвы, я зверю не завидую...
        Следом за девчонкой, возвышаясь на две головы, вдруг показалась Анюта. Тоже с подносом, на котором громоздилась целая куча плошечек, горшочков, блюдечек и крохотных мисочек.
        Странно, откуда взялась Нюся? Ее же здесь не было. Наверно, Вера вызвонила, а я и не заметил.
        - Ой, мама! - встряхнув рыжим чубчиком, воскликнула Нюся. - А мы тут с Верой соседской девочкой занимаемся, смотрю: ты.
        - Ага, - растерянно согласилась Наталья Николаевна.
        - Мимо шла, решила заглянуть? - догадалась Нюся.
        - Ага, именно мимо шла, - Наталья Николаевна принялась ощупывать глазами их обеих.
        В домашних шортах и просторной футболке, Вера выглядела обычно и привычно. А вот Нюсю я давно такой не видел - без золотых очков, сережек и колец, в простом ситцевом «местном» платье и скромных туфельках. Глаза, лишенные макияжа, скромно опущены, только веснушки вокруг носа горят, выдавая волнение. Артистка погорелого театра, блин...
        И тут из кухни показалась Галюся. Девочка была в перепачканном кухонном переднике, и обеими руками тащила здоровенную фарфоровую креманку с чем-то разноцветным, посыпанным красной икрой.
        - Здравствуйте, - вежливо сказала она, водружая креманку на стол. - Как поживаете?
        - Да так себе, - ушла от прямого ответа Наталья Николаевна. - С переменным успехом. А что ты кушаешь?
        - Салатик. Аня сказала, это полезно. Витамины. Если я доем это, Аня даст это, - пальчиком она указала на плетенку с домашним печеньем и бисквитом.
        - А салатик вкуснее печенья?
        - Не... Но Аня сказала, что вкуснее, - Галюся не забывала работать ложкой. - Я рецепт запомнила, чтобы мама потом приготовила.
        - Да что ты говоришь! - умилилась Наталья Николаевна. - И какой же рецепт, если не секрет?
        Галюся принялась загибать пальчики:
        - Вареные кальмары, крабы, раки - почистить, измельчить. Можно еще осьминоги, но сегодня не было. Зелень - пошинковать. Вареные яйца - натереть. Все перемешать, заправить майонезом. Сверху посыпать красной икрой. Это постный салат, от него не потолстеешь.
        - Хм... - Наталья Николаевна задумалась, дегустируя такое же блюдо из плошки, что ей подсунула Нюся. - А красной икры сколько сыпать?
        - По вкусу, - серьезно ответила кнопка. - Сколько не жалко.
        Закатывая глаза, Наталья Николаевна принялась пробовать блюда, которые ей придвигала дочка, но я не мог понять их наименования. Не было такого у нас на кухне никогда! Антон молчал, как обычно - он просто работал вилкой и млел от вкуса. Блин, и я не стану с ним спорить... Как и у меня, у него после нервов прорезался аппетит.
        Слава богу, Нюся открыла секрет для мамы, и для меня заодно:
        - Это рулетики из баклажанов, с орехами и чесноком. Это помидоры, фаршированные брынзой, оливками и чесноком. А вот, смотри: диетический салатик, мама. В Москве называется салат «столичный». Там все борются с диетой. Главный ингредиент - вареная картошка и зашпаренный репчатый лук. К ним добавляется немного перепелиных желтков, мелко резаный телячий язык и куриная грудка. Сверху ананас кубиками, и майонез. А на вершине горы - черная икра.
        - По вкусу? - догадалась Наталья Николаевна.
        А потом Нюся сбегала на кухню, и принесла еще одну бутылку пива. Мама выхлестала свой любимый сорт в одно мгновенье. Аж завидно стало - мы с Антоном последнее время все больше кефиром увлекаемся. А тут такие разносолы... Меня стали терзать смутные подозрения: откуда у нас на кухне взялись ананас, крабы, кальмары и раковые шейки? Майонез, между прочим, в это время тоже страшный дефицит. Складывалось впечатление, что это не Вера купила и приготовила. Скорее всего, Нюся притащила. И я догадывался, откуда.
        - А как называется твой салат? - поинтересовалась Наталья Николаевна.
        На столе подобного более не наблюдалось, как-то быстро кончилось. Мы с Антоном свою тарелку даже хлебом вымакали.
        - Салат «царский», - честно ответила Галюся. - Аня сказала, я такая. Царевна.
        - Какая хорошая девочка, - восхитилась Наталья Николаевна. - Умная и хозяйственная.
        - А мама говорит: балованная, - Галюся независимо сунула палец в нос. - И в угол ставит. А это неправильно!
        - Почему?
        Девочка рубанула правду-матку:
        - Когда ребенок стоит в углу, он думает плохое о родителях. Вот оно ей надо?
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ, В КОТОРОЙ СКОЛЬКО БЫ ДОРОГА НИ ПЕТЛЯЛА, ПОД КОНЕЦ ВЫПРЯМИТСЯ
        Околдованная пивом теща стала прощаться. Господи, наконец-то... А когда мнительный педагог Наталья Николаевна отвалила на бреющем полете, Антон незаметно перекрестился. Плохо думать о родителях - плохо. Но судя по взгляду, которым Нюся провожала маму, сию теорию девчонка отвергла. С целью обороны срочно требовалось вырабатывать линию защиты. И Вере тоже хотелось эту эскападу обсудить. Хотелось да не вышло, Рекс снова поднял лай.
        Еще одну премию заработал злобный волкодав - не успела Наталья Николаевна скрыться из глаз, как во двор вошла процессия. Наши музыканты явились на репетицию, и не только они. Впереди царственной походкой плыла Надежда Козловская. А за ней Жанна с Варей, будто под конвоем, вели двух миленьких девушек, очень похожих. Скорее всего, сестры-
        погодки, а одинаковые ситцевые в горох платья сходство усиливали.
        - Вот, товарищи, полюбуйтесь на пару гнедых, - жестом конферансье Надежда Константиновна махнула рукой. - Жанна откопала эти алмазы в музпеде. Сара Гольдберг, третий курс, альт. А это, не перепутайте. Ада Гольдберг. Второй курс, флейта.
        - Флейта в джазе? - сразу усомнился Антон. - Хм... Не знаю.
        После удара утюгом в голове парня что-то переключилось. Он сильно повзрослел, и перестал бояться сказать резкость - постоянно огрызался то шпильками, то колкостями. Я бы такие перлы назвал «гадостью», но Вера его выгораживала, срезая в спорах острые углы. Она тоже изменилась, но в противоположную сторону. За месяц лечения в больнице мы совместными усилиями избавили ее от повторной операции, и теперь нам с Нюсей она старалась во всем угодить.
        Тем временем печальные глаза Ады моргнули, изогнутые дугой брови сошлись. Губки бантиком надулись, и опустили уголки вниз. Стало понятно, что сейчас она расплачется. Девчонка красивая - тонкий носик с горбинкой меж высоких скул, грива каштановых кучерявых волос выглядит жесткой шапкой. Фигурка тоненькая, ноги хоть и стройные, но худые. Ничего, если откормить, станет в самый раз. А вот грудь не подкачала, выступает заметно. И что странно, глаза с характерным корейским разрезом. Весьма необычно...
        Антон мои мысли рассердили, но его внутреннее выступление снаружи перебила Козловская:
        - Тоша, ты что, не понимаешь? Флейта внесет свежую струю в мелодию любого оркестра, - убежденно заявила она. - А я эту девочку слушала. Она звучит волшебно и джазово. Пошли на веранду!
        Усевшись за электропианино, она полистала нотную тетрадь, и объявила под проигрыш:
        - Композиция «Опавшие листья» Жозефа Косма. В джазовой обработке, конечно:
        Как я хочу, чтобы помнила ты,
        Что есть у самого моря тропа,
        Где неожиданно наши следы
        Сплелись в ту ночь, словно с судьбою судьба.
        Ветер осенние листья кружит,
        Ему их нисколько не жаль.
        Пусть ветер осенние листья кружит,
        С пути метёт о прошлых днях печаль.
        Тем временем Вера уселась за синтезатор. Нюся накинула ремень бас-гитары, приглашенные музыканты достали из футляров инструменты. А Женька Иволгина и так здесь была. Безвылазно торчит который день, барабаны мучая. Неугомонная девчонка. Еще немного, и своего она добьется - если не в нашем оркестре, так в другом обязательно. Прошибет все стены, гремя огнем, сверкая блеском стали...
        У Ады в футляре оказалось два инструмента - классическая продольная флейта и блок-флейта. Она выбрала классику, а ее старшая копия Сара занялась настройкой альта.
        Одним осмотром флейты Ада не удовлетворилась, она затеяла серьезную подготовку к вступительному испытанию - принялась разминать жевательные мышцы. Девчонка двигала нижней челюстью, надувала щеки и катала во рту невидимый шарик. Она настолько энергично складывала губы «уточкой», жуя и облизывая их язычком, что меня пот прошиб.
        - Флейту берем! - сообщил я Антону по внутренней связи.
        - Погоди, Дед, - удивился Антон, - она еще не играла.
        - Сухарь ты, брат, - вздохнул я. - Нет в тебе чувства прекрасного. Посмотри только, как она основательна в подготовке! А что будет дальше?
        Девочки включились в игру вдохновенно, Надежда Козловская была права. Все-таки занятия в серьезном институте - это вам не фунт изюму. А вот по завершению музыкального фрагмента Антон повел себя, словно негоциант перед строем заробитчан.
        - Что ты еще умеешь, кроме флейты? - прицепился он к Аде.
        - Саксофоном интересуюсь, - та потупила глазки, - но в институте за ним очередь. Не каждый раз удается вырвать, хотя и не в почете у нас саксофон...
        - А какой инструмент ближе? - наступал парень. - Их двенадцать видов.
        - Я только один видела... А какой у Надежды Константиновны?
        - Апьт-саксафон.
        Она подняла чудесные глазки корейского разреза:
        - Вот такой. Еще пробовала трубу, зурну и губную гармошку.
        - Флейту берем, - решительным образом я пресек инквизицию Антона. Проблем не видел - губную гармошку найдем, а зурна и дудук у нас уже есть. Насчет саксофона подумаем, для опытных людей, ребят Коли Уварова, это плевое дело. Теперь о Саре - очень хорошая девочка. Вслух мне пришлось высказываться более нейтральным тоном. - Боюсь предположить, Сара, но кроме альта, в твоем арсенале имеется еще и скрипка?
        Хотя этого было достаточно. Томный и благородный тембр альта мягко царапал душу и выдавливал слезу. Знаменитый Юрий Башмет до сих пор играет на альте, который купил за полторы тысячи рублей в 1972 году. Большие деньги он заработал на гитаре, исполняя в клубах песни из битловского репертуара.
        Парадоксальное решение, поскольку во все времена альтисты в оркестрах не ценились. Они считались «золушками» , являясь объектом приколов и постоянных шуток.
        - Конечно, скрипка, - кивнула Сара. - Со скрипки все альтисты начинают. И еще я на гитаре играю. Но это так, баловство для домашних посиделок.
        - Интересно, интересно... - пробормотал я.
        В этом вопросе с Антоном был единодушен - еще одна гитара в оркестр прямо-таки просилась. Но при всей важности собеседования не смог удержаться от мучавшего вопроса:
        - Послушайте, я понимаю, что за две тысячи лет евреи расселились по всему миру. Они везде. Но девочки, разве у них была корейская ветвь? Извините, если что не так, просто интересно.
        - Ничего страшного, - спокойно ответила Сара. - Нас с сестрой часто спрашивают о восточных корнях. Так вот, здесь тайны нет - один наш дедушка чистокровный кореец. Бабушка перед войной на Дальнем Востоке жила, там он ее и догнал. А так-то у нас в семье все русские, кроме папы.
        Диспут по национальному вопросу оборвала Козловская.
        - Нам достались хорошие музыканты, вот что важно. А флейта и альт - гармоничная музыкальная пара, - вынесла она вердикт. - Девочки с детства сыграны, поэтому надо брать обеих.
        Спорить с мэтром я не собирался и Антону не позволил, утащил его обратно в сад. Это у Надежды Козловской завтра вечером концерт в сельском клубе. Но до него еще дожить надо, а у нас парнем с утра экзамен. Так что пусть оркестр репетирует без него, путевка в институт важнее.
        По завершению репетиции Жанна задержалась. Постояла во дворе, и направилась не к калитке на выход, а к столу под яблоней. Анюта с Верой подтянулись следом.
        - Пивком балуетесь? - пустые бутылки под столом вызвала ироничную улыбку на пухлых губках Жанны.
        Вера за словом в карман не полезла:
        - Когда у музыканта нет денег на парикмахера и пиво, он становится панком.
        С ответной улыбкой, полной яда, она провела рукой по короткой прическе Антона.
        - А кто такой панк? - Жанна удивленно нахмурилась.
        - В музыкальном смысле - это шпана. Немытый человек, которого женщины не любят. Яркий пример тому - Паниковский из «Золотого теленка».
        - Так Паниковский был панком? - хмыкнула Жанна. - Не знала.
        Нюся поддержала Веру:
        - Ну как же, потом даже такое выражение появилось: «Они просто так пахнут. Панки грязи не боятся».
        Неожиданно Жанна резко сменила тему:
        - Верунчик, дай Антошу на пару часиков, а?
        Вежливым нахрапом Жанна обозначила новый интерес так, что Антон прижух. Мало того, что Наталья Николаевна навела шороху, теперь еще одно наглое явление нарисовалось.
        - Зачем это? - насупилась Нюся. Она первой очухалась и, прикрывая парня, даже выставила грудь вперед.
        Опасения ее были понятны, ведь внутри парня сидел я. А что может происходить между молодыми людьми в течении двух часов, мы совсем недавно узнали от одной подозрительной мамы. Вера молчала, внезапность предложения лишило ее дара речи. Но Жанна продолжала обращаться к ней.
        - Верусь, прикинь, очень надо. Не будь эгоисткой, а? Поделись. Дело жизни и судьбы человека! Да ты не бойся, ничего плохого ему не сделаю, - Жанна улыбнулась заискивающе. - Сейчас поймешь. В среду у меня день рождения, и тетя решила семейный обед совместить со смотринами.
        - И что? - не врубилась Нюся.
        - Родня хочет меня замуж выдать, чего непонятного? - Жанна перешла на трагический шепот. - Приперлись тут сваты из Дагестана, черт бы их побрал. И притащили с собой ботаника очкатого, чтобы узами брака скрепить. А я не хочу в горы! И замуж не хочу. Понятно? За обедом посажу Антона рядом, чтобы он невзначай прижался ко мне пару раз. За руку бы взял, облобызал... Поцеловать в щечку тоже можно, будет неплохо. И все!
        - Замуж не хочешь, а Тоша, значит, отвлекающий маневр? - дошло до Анюты.
        - Вот именно, - согласилась Жанна. - Пусть думают, что у меня местный жених имеется. Он, конечно, еще зеленый. Но выглядит очень прилично!
        - Странно, - пробормотала Нюся. - Для еврея нет ничего святее семейных уз. А уж веление предков всегда стоит во главе угла.
        Жанна кивнула:
        - Как еврейка это принимаю, но как армянка душой киплю! Я же алмаз, понимаешь? Умная, красивая, талантливая. И здесь оправа золотая нужна. А мне медную фигню подсовывают! Надраили, конечно, начистили, но я-то все вижу.
        Что интересно, мнением Антона никто не поинтересовался. Натуральный торг на рабовладельческом рынке! Но я затаился, ожидая развития событий. Пусть сам выкручивается, это его жизнь. Только компота всем налил, дабы питьем отогнать нечистую силу. Наши предки верили всяким поверьям - будто в открытый рот может проникнуть злой дух. А у Антона челюсть висит уже целую минуту. Да не только челюсть, парень сам основательно завис.
        - Хм... - выпив компота, он принялся ощупывать взглядом объект для зажатия. - Тут есть что потискать... Как думаешь. Дед?
        - Обнять девушку приятно. Это даже полезно, как тебе известно. И вообще, желание обнять - это уже замечательный повод увидеться. Но не на людях же! А если родственники с гостями по голове настучат? - я огляделся.
        Галюся дрыхла неподалеку на раскладушке - Нюся почему-то вбила себе в голову, что послеобеденный сон ребенка должен проходить на свежем воздухе. Новая широкая кровать на ламелях «Симона» дозволяла Лапику вольготно развалиться рядом, и тот храпел, убаюкивая лучше любой бабушки.
        Вера вдруг подорвалась, и ускакала на костыле вглубь сада. Вернулась она с Иваном. В шортах и майке таксист он выглядел загорелым красавчиком, гораздо моложе своих сорока лет. Ничего удивительного, болячки остались в далеком прошлом.
        - Вот, - сообщила Вера запыхавшись. - Достойная замена на дуэли. И пускай попробуют ему накостылять - юшкой умоются. Дядя Ваня, Жанну надо потискать и облобызать.
        Проблем Иван не увидел. Надо - значит, надо. Наклонив голову, он только уточнил:
        - Прямо сейчас?
        - Да нет, в среду, - Нюся с ходу приняла подачу. - Дядя Ваня, у вас костюм есть? Такой, приличный, на выход?
        - Конечно, - он смотрел на Нюсю глазами преданной собаки. За лечение дочери он согласен был и костюм надеть, и облобызать кого угодно. - Праздничный наряд подберем. Какие еще вводные?
        - Никаких вводных! - возмутилась Жанна. - Вы что? Достаточно одной видимости ухаживаний.
        Выходит, замену игрока она приняла. Слава богу, Антон даже вздохнул облегченно. В женщинах море приятного, но и проблем за ними тянется целая тележка.
        И еще женщины умеют мгновенно оценивать ситуацию. Жанна это правило подтвердила:
        - А дядя Ваня женат?
        Иван повел Жанну на выход, отвечая на вопросы и, видимо, обсуждая цветовую гамму праздничного наряда. Жанна загадочно улыбалась, при этом слегка покачивала бедрами. Да нет, не слегка, а очень даже покачивала, чертовка... Не прерывая деловой беседы, Иван по пути приобнял девушка за талию.
        Блин, на его месте должен быть я! Как полководец с трибуны, я горечью смотрел вслед уходящему параду женской красоты и грации.
        - Дед, ты вообще о чем?! - шепотом заорал Антон. - Какой парад? Завтра экзамен!
        Мне оставалось только опечалиться.
        - Нет в тебе чувства прекрасного. Одни глупости на уме. Впрочем, это я уже говорил. Ты молод, и еще не видел многих чудес: рыбу фиш, форшмак, гусиный пипек... А цимес, харосет и штрудель? Даже бутерброды с килькой в этой жизни прошли мимо тебя.
        У калитки Иван с Жанной не спешили расставаться - видимо, обсуждали меню праздничного обеда. Она хихикала, а он ржал бешенным жеребцом.
        От тоскливых размышлений меня отвлекла Анюта:
        - Антон Михалыч, у меня вопрос. Мы с Веркой раскопали в интернете все про накачанные губы, силиконовые сиськи и дизайнерские соски. Вы были правы, эти фейковые дела - полный отстой.
        - Слава богу... - устало вздохнул я.
        - Да, но про резиновую задницу там ничего нет! Хотя вы говорили, что у всех дамочек в Голливуде задницы такие тугие, потому что резиновые.
        Стараясь сохранить серьезное выражение лица, я возразил:
        - Не у всех. Это дорогое удовольствие, миллион баксов стоит. Резиновый зад, например, установлен у Дженнифер Лопес.
        - Да ну ладно! - подключилась к разговору Вера.
        Тем временем Нюся принялась лихорадочно листать страницы интернета.
        Я пожал плечами:
        - Не буду утверждать, не уверен. Такие вещи пока сам не потрогаешь, не поверишь. А потрогать, как вы понимаете, никто не позволит. Охрана, поклонники... Но говорят, что за ней ходит специальный человек с велосипедным насосом. И время от времени подкачивает. И еще он ей кофейные клизмы делает.
        - Господи, а это зачем? - охнула Нюся.
        - Для очистки организма. Это полезно, так они говорят.
        Девчонки горячо пошептались, а потом Вера выдала:
        - Резиновый зад отпадает. Дед, а как ты смотришь на татушки?
        Я сразу посерьезнел.
        - Крайне отрицательно. Татуировка нужна в одном случае - если мужчинам, кроме этого, больше не на что смотреть.
        - Да я не на видном месте хочу, а на попе! Бабочку нарисовать, там где пуля вышла.
        - Ну-ка, иди сюда! - я задрал штанину шорт.
        Шрам от входного отверстия залечился легко, а вот на выходе пуля наделала в ягодице рваных лоскутов. И молодые рубцы мы хоть и свели, но узкие белые полоски были все-таки заметны. Можно, конечно, обратиться к пластическим хирургам. При наличии денег современная медицина может творить чудеса. Однако характер ранения вычислит даже захудалая медсестра, а глупые вопросы нам сегодня не нужны. И потом, Вера категорически отказалась от походов во времени, молодеть дальше ей уже некуда.
        - Значит так, - решил я. - Завтра с утра у нас экзамен. Потом поход к родителям на обед. Вечером концерт в Чалтыре. А вот с послезавтрашнего дня... Рука Антона с этого места сходить не будет, обещаю. И если кто-то вздумает рисовать здесь какую-нибудь фигню, лично по этому месту
        пройдусь ремнем! А потом вставлю кофейную клизму. Понятно?!
        Вера согласно шмыгнула носом, а я завершил программу вечера:
        - Теперь расходимся, Антону учебник надо дочитать.
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ, В КОТОРОЙ КГБ УМЕЕТ ЛОВИТЬ НЕ ТОЛЬКО ШПИОНОВ, НО И ВОРОВ
        Власть коварная вещь, она не позволяет расслабиться ни на минуту. Затянув на свою орбиту, Власть цепляет навсегда. И если пожизненное заключение представляется человеку страданием, то пожизненная власть является целью. Конечно, Андропов лукавил, когда в узком кругу выдавал планы заделаться лесником. Мол, есть такая мечта, хорошее занятие для старика, после выхода на пенсию. Слова, слова...
        У людей Власти пенсии не бывает, жизнь идет в обмен на сладость парения. Собственно, именно жизнью власть и является. И пример Хрущева - не показатель. Если правители, сошедшие с орбиты Власти, теряют способность бороться, они достаточно быстро сгорают сами.
        Давление Власти ощущалось постоянно, потому что часть этой тяжести Андропов держал на себе. Конечно, ему мешали. Глава МВД Щелоков, по сценарию дворцовых интриг, был приближен к Власти с другой стороны трона. И надо отдать ему должное, постепенно наводил порядок в милиции и в стране.
        Жаль, что Щелоков не мог поступить подобно Берии после войны - расстрелять без суда и следствия всех воров в законе, кого выявили в лагерях. Акция устрашения имела успех, ведь управление криминальным миром разом лишилось верхушки из трехсот человек. Попытки накинуть поводок на
        криминальную свору с тех пор велись постоянно. Естественно, движение шло и в обратную сторону, путем подкупа милиции и чиновников. В условиях оттепели и смягчения крепостных порядков, этот процесс только набирал обороты.
        Третьей силой во власти обычно выступает армия, но в современных условиях она оказалась ручной и беззубой. Ослабленная репрессиями и реорганизациями, потерявшая многих пассионариев на полях войны, армия легко подчинилась Брежневу.
        В политических раскладах о власти Советов речь вообще не шла. Исполкомы с самого начала были под каблуком партии, а судебная и законодательная власть в серьезный расчет не принималась. Как ширма советской демократии, эти органы являлись протезами марионетки.
        Работало железное правило: пешки сами не ходят. Их двигают. И если пешка думает, что может стать ферзем, это зря. Движение от пешки не зависит, судьба ее - быть битой фигурой.
        Реальная борьба за место возле трона шла между КГБ и МВД, и по правилу сдержек и противовесов гиганты враждовали. Давно, со времен Сталина. Брежнев эту добрую традицию поддерживал, ведь парить над схваткой - любимая забава императора.
        ГРУ, Главное Разведывательное Управление Генерального штаба, в политические игры не играло. Эта мощная сила пылесосом собирала полезную для государства информацию, как военного, так и научно-технического значения. Помимо агентурной разведки, ГРУ занималось многим другим, в том числекосмической и радиоэлектронной разведкой. Толковые аналитические записки регулярно ложись на стол министра обороны и Генерального секретаря партии. Другое дело, что не всегда их принимали за основу в высших расчетах.
        Юрий Владимирович отошел окна, за которым кипела жизнь большого города. Там гудели автомобили, по тротуарам спешили пешеходы, а на краю площади Дзержинского
        толпился народ у «Детского мира». Несколько лет назад между зданием КГБ и универсальным магазином пряталась крохотная церковь с табличкой «Ювелирная фабрика». И вместо строительства коммунизма ее сотрудники дружно занимались банальным воровством. Потом церквушку решили закрыть, а фабрику переместить на завод «Кристалл». Однако от перемены мест слагаемых хищений меньше не стало. Фабрика выполняла план, сотрудники так же успешно воровали. И ничего не предвещало беды, пока не вмешался случай...
        Кроме Председателя, в кабинете находился подтянутый офицер, полковник в парадной форме. На черном бархате он деловито раскладывал драгоценные камни. Бриллиантов, согласно описи, было шестьсот штук, но и стол для совещаний не подкачал, ширины богатырских плеч хватило. Сегодня предстояло необычное заседание, скорее собрание, посвященное завершению «бриллиантового дела».
        - Ну что, готово? - Андропов взглянул на часы.
        - Так точно, товарищ Председатель, - блестя начищенными пуговицами и значками, полковник вытянулся.
        Собственно, готово было давно, минут пять как. Сейчас полковник наносил последние штрихи в композиции - двигал фигуры на столе. Такими мазками истинный художник добивается гармонии и совершенства картины.
        Юрий Владимирович подошел ближе. Он чем он думал, разглядывая конфискованные ценности, офицер не догадывался. Но презрительная усмешка Председателя, скривившая сухие губы, сказала о многом. Наконец, Андропов вернулся к своему месту, чтобы нажать кнопку селектора:
        - Приглашайте.
        В распахнутую дверь потянулись генералы. Первым, согласно традиции, важно двигался невысокий генерал- полковник Цинев. За ним с легкой улыбкой шел крупный и грузный Цвигун. Третьим показался всегда серьезный Чебриков. Всего на совещание прибыло человек десять, но
        просторный кабинет позволял и не такое количество посетителей.
        Помимо заместителей Председателя, с изъятыми сокровищами пожелали ознакомиться гости - Председатель КПК товарищ Пельше и министр обороны маршал Гречко. Они сознательно явились на пару минут позже, чтобы не нарушать сложившийся здесь порядок.
        Сгрудившись вокруг стола, собравшиеся на мгновенье онемели, раскрыв рты.
        - Ого, вот это куча звезд! - неприкрыто восхитился генерал Пирожков, секретарь парткома КГБ. Таким образом он выразил общее мнение.
        Молодцеватый, двухметровый красавец маршал Гречко удивленно крякнул, а начальник следственного отдела генерал-майор Жуков довольно улыбнулся - эти звезды с неба схватили его подчиненные.
        Дело о хищениях на ювелирной фабрике началось с задержания в аэропорту Шереметьево. Гражданин Борис Глод намеревался пронести через границу бриллиант размером четыре карата, скрыв его в невзрачном перстне на руке. Бравые пограничники завели дело о контрабанде, а полковник КГБ Добровольский раскрутил его довольно быстро.
        Ниточка потянулась, и привела к ювелирной фабрике на заводе «Кристалл», которая ранее располагалась в церквушке на площади Дзержинского. Здесь воровали давно и широко, начиная с начальника цеха Прошина, и кончая разметчиком алмазов Копыловым. Резчики и шлифовальщики от них отставали мало. Что касается уборщиц, то история о них умалчивает, хотя воровать здесь мог каждый. Похищенное списывали в отходы, а система контроля и досмотра не то что бы работала плохо, ее просто не было.
        Следственный отдел КГБ напрягся, мобилизовал все свои силы, и привлек в качестве обвиняемых двадцать работников фабрики. В разработке также оказалась сотня причастных.
        Свидетелями проходили разные граждане, в том числе из Армении и Средней Азии, до которых докопаться пока не удалось.
        Распродажа редких камней занятие непростое, поэтому расхитители первым делом прятали добычу по нычкам. Воровали с умом, а вот хоронили бесхитростно. Тайники в квартирах и на дачах следователи КГБ раскопали быстро, снимать паркет в прихожей и плитку в ванной труда не составило. Дальше работало мастерство чекистов - чистосердечные признания воров привели к находкам в самых необычных местах, таких как шахта лифта, банка компота в огороде или могила бабушки на Кузьминском кладбище.
        Кроме драгоценных камней, в копилку следствия легли разнообразные изделия из золота и серебра, а также полмиллиона рублей. Неслыханные деньги, настоящий золотовалютный запас.
        Генерал Чебриков взялся за край толстой цепочки. Потянул вверх, но приличная куча звеньев от этого уменьшилась мало.
        - Сколько же здесь золота? - поразился Чебриков.
        - Пять метров, товарищ генерал, - сообщил полковник, заглянув в свою опись.
        - Зачем столько?!
        - Наверно, чтобы было, - Добровольский пожал плечами.
        Полюбовавшись камнями, маршал Гречко тем временем перешел к приличной стопке николаевских червонцев.
        - Большие деньги, - пробормотал он искренне, снимая очки. - Хорошая работа следственного отдела.
        Вслед за ним Председатель выпрямился:
        - Благодарю за службу, товарищ Жуков. Хочется пожелать нашим следователям успехов в дальнейшем разбирательстве
        столь беспрецедентного дела.
        Товарищ Пельше согласно дернул подбородком, а начальник следственного отдела генерал-майор Жуков засиял медным тазиком. Такая благодарность означала скорые награды и очередные звания.
        Председатель кивнул, и полковник Добровольский догадался о завершении показа. Он очень переживал, как бы чего не пропало, следил цепким взглядом за столом, поэтому вслед за знаком Андропова облегченно вздохнул. С первых дней службы он осознал солдатскую мудрость: «Держись поближе к кухне, а от начальства подальше». Возможные блага от такой близости мифические, да и достанутся они, скорее всего, генерал-майору Жукову.
        Раскрыв специальный портфель, Добровольский принялся паковать снятые со стола сокровища. Делал это он аккуратно, не забывая ставить птицы в описи. Ему еще в хранилище этот портфель сдавать, по каждой позиции отдельно. И спешка могла обернуться серьезными последствиями.
        Расписание собраний подобного рода не предусматривает фуршета, поэтому гости, товарищи Пельше и Гречко, стали прощаться. На посиделки с «чаем» они увели с собой генерала Жукова. С разрешения Председателя, конечно. Тот не возражал.
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ, В КОТОРОЙ В КОТОРОЙ НАМЕЧАЕТСЯ КОАЛИЦИЯ СОЮЗНИКОВ
        На даче маршала Гречко их ждали, стол был накрыт в садовой беседке. После пары рюмок водки, да под уху с дымком, речь генерала Жукова полилась легко и непринужденно. В такой высокой компании делать тайну из деталей следственного дела ему показалось лишним. Ради красоты повествования можно было и крепкое слов вставить, и курьезы упомянуть. Ничего страшного, зато воспоминаний
        об этом будет до конца жизни - не каждый день член Политбюро и министр обороны с улыбками внимают обычному генералу КГБ.
        - Хорошая ушица, - Арвид Янович отодвинул пустую тарелку. - Наши повара так не умеют, у них чаще рыбный суп получается.
        - А у меня Иван Петрович сам повар, и сам рыбак, - министр обороны кивнул на седого старшину, прибирающего со стола. Под белым передником явно проступала кобура. - Старинный рецепт знает, тут разнорыбица нужна. Когда-то и я так умел, да все времени на рыбалку не хватает.
        Генерал Жуков понял все прекрасно, поднялся:
        - Спасибо за обед, товарищ маршал, однако мне пора и честь знать. Работа ждать не любит.
        Министр обороны «на посошок» предлагать не стал. Проводив гостя до машины, он вернулся в беседку не один. Из дома Гречко привел начальника Генерального штаба маршала Захарова и руководителя ГРУ генерала армии Ивашутина. От обеда те отказались, их успели накормить на веранде.
        - Тогда не будем терять времени, - после приветственных слов и рукопожатий Арвид Янович налил себе чаю. - Защита от прослушки налажена?
        - С утра все проверили. А телефон из беседки убрали, от греха подальше, - маршал Гречко оглянулся.
        Его охранники курили вдалеке, в установленном месте. Садовник с глазами волкодава постригал розы у забора. А охрана Пельше прогуливалась возле «Чайки», но в переделах прямой видимости.
        Товарищ Ивашутин, вы помните полковника Пеньковского? - Пельше поднял глаза.
        Судя по блеснувшим глазам собеседника, предателя Пеньковского в ГРУ помнили хорошо. Несколько лет назад его арестовали сотрудники ГКБ, а руководил ими генерал
        Ивашутин, в то время служивший Первым заместителем Председателя КГБ.
        В процессе расследования Пеньковский признался в сотрудничестве с иностранными разведками, и по приговору суда был расстрелян. Как следствие, в министерстве обороны полетели головы. А начальник ГРУ генерал армии Серов был разжалован в генерал-майоры, переведен в Туркестанский военный округ и лишен звания Героя Советского Союза.
        - Почему вы вспомнили Пеньковского? - Ивашутин явно ожидал какую-то каверзу.
        Пельше не заставил себя ждать со шпилькой.
        - У меня есть информация, что не всех предателей вы прищучили, - он полез в карман. - Вот, читайте.
        Пять минут длилась тягостная тишина. Листок несколько раз переходил их рук в руки, и вернулся к Пельше, чтобы снова осесть в кармане.
        - Не будем называть фамилии, ладно? - Арвид Янович подлил себе чаю. - Береженого бог бережет.
        Короткий текст он помнил наизусть:
        Дмитрий Федорович Поляков, 1921 года рождения.
        Полковник ГРУ, начальник китайского направления в советской военной разведке. Работает на ФБР с ноября 1961 года. Псевдоним - «Бурбон». Образцы конспиративных текстов, адреса в США, шифры и почтовые связи хранятся в рукояти спиннинга. При задержании может применить яд. Желательно нейтрализовать снотворным, изъять очки, личные вещи, переодеть и проверить зубы.
        Покровителем Полякова в ГРУ является Сергей Иванович Изотов, начальник Управления кадров. Подарки от Полякова принимал неоднократно и охотно. Компрометирующие материалы на генерала Изотова не обнаружены.
        Маршал Гречко досадливо крякнул.
        - Товарищи, а не выпить ли нам водки? - не дожидаясь других мнений, он махнул рукой.
        Старый солдат понял все правильно - вернулся со стопками и бутылкой «Столичной». Гречко что-то ему шепнул, и на столе мгновенно образовалась немудреная закуска: квашеная капуста с огурцами, хлеб и мясная нарезка. Тем временем шустрая деваха притащила с кухни поднос чистой посуды и графин компота.
        - Кто еще знает? - остро глянул маршал Захаров.
        Темнить и чего-то скрывать Председатель КПК Пельше не собирался. Он организовал эту встречу с одной целью - обрести здесь партнеров и единомышленников. Многие временные союзы настолько быстро прокисают, что превращаются в гнойники, едва достигнув цели. Они лопаются, унося в небытие противников и использованных по пути союзников. Этого не хотелось, слишком много планов предстояло претворить в жизнь. Пельше вздохнул, и на вопрос ответил прямо:
        - Товарищ Брежнев знает. Он поручил расследование Комитету Партийного Контроля, возможности для работы у нас есть... Но после размышлений я решил обратиться к профессионалам. Вот об этом Леонид Ильич не знает. И очень важно, чтобы дальше этого стола наш разговор не пошел.
        - А в чем ваш интерес? Непонятно. Учтите, Арвид Янович, армия в политические игры играть не будет, - Захаров свою рюмку так и не выпил, по-прежнему держал ее в руках. - Наше дело солдатское, Родину защищать.
        - Именно для блага страны нацелен Комитет Партийного Контроля, - хмыкнул на этот пассаж Пельше. - И я придерживаюсь мнения, что Родину надо любить только за то, что она есть. Однако живя ради других, мы не отказываемся от своей собственной жизни, а наоборот, расширяем ее границы.
        Арвид Янович умел говорить правильные речи, долгий жизненный опыт сказывался. Однако вдруг сменил тему:
        - Сейчас в Лондоне разгорается шпионский скандал, где майор КГБ Лялин перебежал на сторону врага. Английской разведке стали известны не только фамилии наших людей в Лондоне, но и планы по организации диверсий отдела «В» Первого главка КГБ. Советской стране нанесен колоссальный ущерб. А дипломатический скандал еще только предстоит.
        - Погодите, - нахмурился генерал Ивашутин. - Это совершенно закрытая информация. Даже мне, руководителю ГРУ, она не доводилась официально.
        - Но, тем не менее, вы знаете? - холодно улыбнулся Пельше.
        Ивашутин пожал плечами:
        - Военная разведка не первый день замужем.
        - И очень хорошо, - кивнул Пельше. - Поэтому я здесь. КГБ ждет шторм и комиссия ЦК КПСС, а Родину тем временем кому-то защищать надо. Не милицию же звать на помощь...
        - Каждый день новости, и одна хуже другой. Живем как в сказке, чем дальше, тем страшнее. Что будем делать с Изотовым? - генерал Ивашутин посмотрел на министра обороны. - Управление кадров ГРУ - не хрен собачий.
        - В госпиталь, - рубанул рукой Захаров. - Найдем болячку, и законопатим надолго. Тем временем с Поляковым разберемся, помолясь.
        Собравшиеся переглянулись и, кажется, перемигнулись. Пельше продолжил:
        Если информация по полковнику Полякову подтвердится, мне надо знать результаты.
        - Будет публичный суд? - судя по кислому виду, министр обороны такого развития событий явно не желал.
        - Не уверен, - обнадежил его Пельше. - Контролеры из ЦК КПСС нам в военной разведке сейчас не нужны. Более того, нам здесь нужна тишина и спокойствие. А с людьми иногда происходят несчастные случаи. В конце концов, у Полякова может случиться длительная командировка. Очень длительная.
        - Хорошая мысль, - пробормотал маршал Гречко.
        Пельше поправил очки и прикрыл глаза:
        - Недавно Святитель Николай Сербский высказал глубокое соображение. Сейчас вспомню, в каком-то зарубежном журнале читал... Вот: «Преступление всегда слабость. Преступник трус, а не герой. Потому всегда смотри на своего обидчика как на более слабого. Как не станешь мстить малому ребенку, так же не мсти никому ни за какую обиду. Ибо она рождается не от зла, но от слабости. Так ты сохранишь свою силу и будешь подобен спокойному морю, которое никогда не выйдет из берегов - чтобы утопить безрассудного, бросающего в него камень».
        Закончив цитирование, Арвид Янович вздохнул:
        - Сказано замечательно, но я не намерен прощать безрассудного, бросающего в нас камень. И на дне морском ему самое место, вместе с камнем.
        - Думаю, мы найдем общий язык, - маршал Захаров оглядел товарищей, те согласно кивнули. - Но встречаться в таком составе крайне нежелательно.
        Старый маршал знал кремлевские расклады уединенные встречи высокопоставленных чиновников расценивались в ЦК КПСС как подготовка к заговору, с соответствующими выводами и немедленным докладом товарищу Брежневу, с копией в отдел административных органов ЦК.
        - Состав расширять не будем, ваших заместителей привлекать не стоит. Предлагаю создать рабочую группу, - Пельше достал две фотографии. - Ознакомьтесь, это мои помощники. Борис Пуго и Петр Угрюмов. На обороте адреса с телефонами. Подберите надежного человека, в дальнейшем через них будем держать связь. Официальная версия: мы ведем партийный контроль за расследованием «Бриллиантового дела». Министерство обороны консультирует при необходимости.
        - А что там непонятного? - удивился министр обороны. - Отличная работа следователей КГБ.
        - Поговорите со своими женами, - Пельше смотрел на собеседников без иронии. - Узнаете много интересного.
        В загашнике у него лежала убойная информация, полученная от вездесущего товарища Седых. Речь шла о повальном интересе советской элиты к дорогим висюлькам. Мода на редкие камни захватила не только женщин из семей членов Политбюро, но и жен чиновников всех мастей, генеральш Министерства обороны и МВД а также деятелей искусства и культуры.
        За «розочками», как между собой модницы называли бриллианты, гонялся весь свет. Спрос рождает предложение, поэтому в Москве быстренько сложилась криминальная система, где деньги текли рекой. Под видом мастерских, пошивочных ателье и антикварных лавок практически открыто действовали пункты скупки и перепродажи бриллиантов. Особо наглые типы, такие как администратор театра «Современник», занимались торговыми операциями прямо в рассаднике культуры, на рабочем месте.
        Жены дипломатов скупали бриллианты с меркантильной целью - в США они стоили значительно дороже, являясь предметом обмена на импортные шмотки. Московская милиция смотрела на возню элиты сквозь пальцы, слишком уж высокие имена мелькали в донесениях, фамилии жен милицейского начальства - само собой, а дочь Генерального секретаря, Галину Брежневу, осуждать не брался никто.
        Для совсем важных людей и богатых дельцов проводились секретные аукционы, где ворованные драгоценности редкостью не являлись. Так что, учитывая другую мафию, меховую, работы Комитету Партийного Контроля предстояло выше крыши.
        А с предателями пусть работают профессионалы. В кармане Пельше имелся неплохой задел на будущее:
        Аркадий Шевченко, 1930 года рождения. Ставленник министра иностранных дел СССР Громыко, работает в США в качестве заместителя Генерального секретаря ООН по политическим вопросам. Регулярно информирует ЦРУ о настроениях и разногласиях в Кремле по вопросам внешней стратегии.
        Олег Гордиевский, 1938 года рождения. Сотрудник ПГУ КГБ (внешняя разведка). После командировки в Данию служи! в Москве, в географическом отделе КГБ, где занимается Великобританией и Скандинавскими странами. Во время работы в советском посольстве в Дании начал сотрудничать с британской разведкой МИ-б.
        Ветров Владимир Ипполитович, 1932 года рождения. Сотрудник ПГУ КГБ, майор. Завербован в Канаде. Передал французской разведке полную схему организации советских усилий в области научно-технической разведки. Детализировал задачи, достижения и неудачи этой программы. Псевдоним - Фэревел. Ветров сдал имена полутысячи сотрудников советской разведки, занимавшихся сбором научно-технической информации.
        Александр Дмитриевич Огородник, 1939 года рождения. Дипломат. Работает вторым секретарем посольства СССР в Колумбии. «Ходок» по бабам настолько великий, что в МИДе о нем слагают легенды. На этой почве завербован ЦРУ.
        Псевдоним - Агроном. Передает документы особой важности, прежде всего по взаимным отношениям СССР и США.
        На этом список не заканчивался, но лиха беда начало... Новые партнеры должны сначала доказать свою полезность, начав с важного и для них дела. Как говорится в китайской пословице: умному человеку не надо долго объяснять. Шагнул - оглядки бесполезны.
        Провожая Пельше до автомобиля, маршал Гречко позволил себе нескромный вопрос, ведь выпитая вместе водка допускала некоторую раскованность.
        - Скажите, Арвид Янович, а что случилось с товарищем Сусловым?
        - А что с ним случилось? - искренне удивился Пельше.
        Он даже остановился, оглянувшись. В беседке маршал Захаров и генерал Ивашутин энергично шептались, размахивая руками.
        Гречко хмыкнул:
        - Сорока на хвосте принесла: Михаил Андреевич в кремлевскую больничку загремел.
        - Ах, вот вы о чем... - Пельше продолжил движение. - Ничего серьезного, ноготь на ноге врос. Пустяшная операция.
        - У нас другая информация. Вроде он неудачно упал, и головой повредился.
        - Хм... - Пельше задумался. - Это меняет дело.
        Из-за ерунды с ногтем Суслова он не собирался навещать больного, а теперь придется. Если «серый кардинал партии» выбыл из игры, это серьезно меняет расклады в Политбюро. Суслова многие считали вторым лицом в СССР, но как сказать, как сказать... По крайней мере, в секретариате ЦК, этом центре власти, Суслов командовал единолично. Леонид Ильич Брежнев, принимая решение в его отсутствие, мог объявить вслух, при этом разведя руками: «А это ещё как Михаил Андреич посмотрит». Достаточно заметить важную деталь. Суслов обращался к Брежневу по имени, а Генеральный секретарь партии не иначе, как «Михаил Адреич».
        Товарищ Суслов отличался порядочностью, скромностью, строгостью и капризностью. Он ходил в одном и том же пальто с галошами, за подарок мог лишить работы, а на обеде вместо осетрины по-московски требовал себе пюре с сосисками. Никак не афишируя, половину своей немалой зарплаты он перечислял в Фонд мира.
        Главный идеолог культа коммунизма, могущественная фигура, товарищ Суслов выбыл из борьбы на неопределенный срок. События неслись вскачь, оставалось только не выпасть из ритма.
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ, В КОТОРОЙ, СУДЯ ПО УТЕЧКЕ, ИНФОРМАЦИЯ НОСИЛА ЖИДКИЙ ХАРАКТЕР
        В помещении караоке-клуба кипела строительная суета. Грохотал перфоратор, звенела болгарка. В носу с ходу засвербело - помимо запаха краски, откуда-то ощутимо тянуло общественным туалетом. Повсюду валялись мешки, банки, и кучки курящих маляров. Пока я добрался до середины зала, чихнул не раз. Видимо, моя аллергия вернулась от этого разнообразия ароматов. Господи, как же здесь люди выживают?
        В эпицентре строительного взрыва Нина Радина ругалась с двумя парнями. Судя по чистоте спецовок, это были организаторы рукотворного бардака. Чмокнув меня в щеку, Нина устало повела рукой:
        Товарищи, это генеральный партнер наших соревнований, Антон Михалыч Бережной.
        Такому туманному представлению мне оставалось только поклониться. Тем временем Нина продолжила:
        - Милые мои друзья... Просто скажите нам, когда эта икебана закончится?
        В снежно-белой блузке под строгим брючным костюмом, с прямой спиной и волевым взглядом, она смотрелась не хуже директора «Оборонсервиса» Евгении Васильевой. В смысле одежды, конечно. Все остальное сравнивать смешно.
        - Но позвольте, Нина Ивановна! Кто мог знать, что здесь рванет гнилая канализация? Из говна город городить не годится! - вместо ответа мастера ритуала отмазок вставили убедительный вопрос.
        Да, четкого доклада как в армии, услышать Нине не довелось. Удивительного мало, на моей памяти ни один ремонт не закончился в срок. Причин тому не счесть. Но график работ ломается сразу после начала, а потом неоднократно нарушается в процессе. Это железный закон, исключений из которого не существует.
        - Мы к этим жидким вопросам вернемся позже, - солидно бросил я, подхватывая Нину под руку. Продолжать разговор в вонючем бедламе мне показалось излишним. Такое вредно не только мне, но и беременной женщине тоже. - Проблемы будем решать по мере их поступления. Пошли к тебе.
        Кабинет директора сверкал. Законченным ремонтом только веяло, сильнее пахла кожа новой мебели. По стенам,
        покрытыми узорами, висели гравюры, а между ними - орхидеи в плоских настенных кашпо. Кроме того, цветник продолжался в напольных вазах, а подоконник украшала герань в горшках. Красота и уют... Впрочем, ничего особенного. Обычный кабинет деловой женщины.
        - Так зачем звала, начальник?
        - Антон, обними меня, - едва закрыв дверь, потребовала она. - Как же достал этот токсикоз...
        - Тошнит? - привычно поглаживая спину, я запустил мысленный посыл успокоения. Это прием у меня выходил отлично, даже у самого на душе легче стало.
        - И тошно, и слюна течет как у бешеной собаки, - пожаловалась она. - Что бы я без тебя делала?
        - Дома сидела бы, - предположил я. - На фига тебе сдалась эта стройка?
        - Мне сказали: делай что хочешь. Вот я и затеяла ремонт. Дизайнера наняла, интерьер рисовали вместе. А как результат добуду, дома сидючи? Токсикоз там такой же, поверь мне.
        - Хм...
        - Нет, ты настоящий друг и я тебя люблю. Вот кто бы мне так затылок массировал, а?
        - Ерунда, это несложно, - скромность меня украшала, хотя сердце приятно кольнуло.
        - Антон, я тебе очень благодарна... И за дочку, и за маму. Не представляешь, как я тебе обязана! Но скажи, зачем ты из Верки ведьму делаешь?
        - Чего делаю? - в изумлении я отстранился. Неожиданная смена темы заставила опустить руки.
        - Фокусам дурацким учишь. И еще она летает!
        - Да кто там летает? - возмутился я. - Так, слегка над землей стелется. Считай что подпрыгивает, чисто воробышек.
        И вообще, ничему такому ее не учили. А с бабушкой Мухией она сама подружилась!
        Нина недоверчиво хмыкнула, но дальше спорить я не стал. Хотя обвинения выглядели до обидного нелепо. Вообще никого не учил, и мыслей таких не держал, бог свидетель! Вроде делать мне нечего на старости лет, ага. Наоборот, это Вера втянула Нюсю в изучение колдовства. Горы талмудов из инета накачали, и еще раздобыли где-то тяжелый древний фолиант, с толстыми пергаментными листами. Теперь вдвоем науку штудируют, то вместе, то по очереди. Слава богу, Антон такими глупостями не интересуется, у него лишь экзамены на уме.
        А недавно Вера начала вставать. Лысый доктор немедленно заставил ее двигаться, сустав разрабатывать. Процесс оказался болезненным, хоть и с костылем. Вот тут Вера быстренько приспособилась жульничать - подлетать над землей на пару сантиметров. Голь на выдумку хитра, а сырые дрова тоже горят.
        Хитрую лису вычислила Алена, и сдала бабушке. Ябеда вредная. Теперь Вера гуляет под надзором, у Степаниды Егоровны особенно не забалуешь.
        На столе для совещаний, между вазой с фруктами и банкой соленых огурцов, в художественном беспорядке развалились строительные сметы и договора. И пока я перебирал акты выполненных работ, Нина Ивановна принялась колдовать у кофемашины.
        - Мне с пенкой, - напомнил я, разглядывая график работ. - А на каком этапе вы застряли?
        Беременной женщине следует во всем потакать, стоять перед ней на цырлах, и всячески ублажать ее капризы. Но лучше всего отвлечь ее от глупых мыслей, направив энергию в конструктивное русло.
        - Вот здесь, - розовым ноготком она отметила точку. - Проблемы с водоснабжением и канализацией не дают
        строителям работать на стенах. А по смете, как ты понимаешь, замена труб не планировалась. Поначалу я хотела немногого - чисто косметический ремонт и новую охранную сигнализацию с видеонаблюдением. Господи, какая наивность с моей стороны!
        - Желаешь, чтобы я помог с этим? - догадаться о причине вызова было несложно. - Не проблема, опыт есть.
        - Сами с усами, - неожиданно отмахнулась она. - Разберемся. Кто море прошел, тот в речке не утонет. А тебя, Антоша, позвала для другого. Только сначала кино покажу.
        - Хм... - новый поворот в беседе заставил удивиться.
        - На днях заходил ко мне интересный визитер, - поставив на стол чашку, она взяла в руки пульт. - Вот посмотри.
        На экране телевизора возник этот самый кабинет, где мы сидели. Только на моем месте, демонстрируя яркие носки, в кресле напротив Нины развалился импозантный мужчина кавказского типа.
        - Ты директор Нина Ивановна? - вопросил он с характерным акцентом.
        - Я Нина Ивановна, - согласилась она. - А ты кто?
        - Не знаешь? - удивился красавчик, блестя костюмом с отливом. - Я Мага, меня тут все знают.
        Нина равнодушно пожала плечами:
        - Извини, не в курсе.
        - Я вопросы решаю, - уточнил позицию мужчина.
        Интереса Нина не проявила. Радость тоже не выразила:
        - У меня нет вопросов.
        - Э, не надо втирать! - красавчик вертел в руках яблоко, взятое из вазы. - У всех есть всякие вопросы. Ты говоришь, кто резко стартует - я решаю проблему.
        - Хорошо, твой стоп-кран буду иметь в виду, - покладисто согласилась Нина. - Что дальше?
        - Ты красивая.
        Мужчина констатировал очевидный факт, с которым спорить было невозможно. Нина и не стала:
        - Я знаю.
        - А я сделаю еще и счастливой.
        Этот ход заставил ее поднять левую бровь:
        - За что такая радость?
        - Ни за что! - победно воскликнул визитер.
        Сразу стало понятно, что он любит делать подарки.
        - Дед Мороз, что ли? - хмыкнула Нина.
        - Нет, я Мага, - серьезно напомнил он свое имя, известное всем, кроме глупой женщины. - Андестенд?
        - Да, в самом деле, - с этим фактом она тоже не стала спорить. - Так вот ду ю вонт. Мага?
        - Денег хочу тебе дать, - сообщил он радостную весть. - Часто, раз в неделю.
        - Хм... - сразу отказываться от денег Нина не стала.
        Не заметив особого восторга, визитер перешел, наконец, к сути дела:
        - Хорошие люди сюда придут, будут конфетки раздавать, твоя охрана будет не замечать.
        - Хм... Конфетки, говоришь? - голос Нины не изменился, только пятна красноты пошли от шеи к щекам.
        Красавчик мощно грызанул яблоко:
        - Э, аккуратно конечно, без кипежа. Всем хорошо, все радуются. Никаких проблем, праздник! Шоу мает гоу он, понятно говорю?
        - Понятно, - зеленые стрелы Нина прятала, опустив взгляд долу.
        Зная королеву, я догадывался о ее ближайших планах - сейчас она примеривалась, бак бы половчей свернуть парню шею.
        Тем временем гость разливался соловьем:
        - Ты сидишь, ничего не делаешь, деньги сами капают в карман. Ты тоже довольна, - убежденный собственными аргументами. Мага ухмыльнулся.
        - Хорошие конфетки, говоришь... - протянула Нина тусклым голосом.
        - Хорошие, еще никто не жаловался.
        В этот момент Нина нажала на паузу.
        - Представляешь, Антоша, каков хорек? - дожевав соленый огурец, она взялась за банан. - Сама себе удивляюсь, как тогда от греха удержалась.
        - Женщины бывают такие непредсказуемые, - выдал я очередную сентенцию, не сомневаясь в способности Нины оторвать кому-нибудь голову. - А уж беременные женщины... Но тут ты права, в своем доме убивать врага - карму портить. Тебе это не надо.
        Хрустя очередным огурцом, моя королева сверкнула зелеными глазищами:
        - Полный пипец, как говорят сейчас дети. В моем клубе мне предлагают торговлю наркотиками! Совершенно открыто. Вот чего мне не надо, Тоша. И не боится же, скотина... В вашем мире это нормально?
        Я промолчал, разглядывая застывшее на экране лицо визитера. Щеки у него горели нездоровым красным цветом. Явный гипертоник. А судя по носу, еще и алкаш. От мысли, что Нюся с Аленой могут здесь покушать «конфеток», меня передернуло.
        - Гипертония ходит рядом с алкоголизмом, - сообщил я Нине. - А мафия бессмертна. Однако этот парень умрет не болезни. Я ему сердце вырву! Мамой клянусь.
        Мое предложение она с ходу отвергла:
        - За пределами его трогать тоже не надо! Будет выглядеть подозрительно.
        - А что тогда?
        - Нужно другое решение. Как говорит Уваров, ассиметричный ответ.
        - Думаешь?
        - Ага. Мы не будем бороться с мафией.
        - Хм... А что, по-твоему, надо делать?
        - А мы у них конфетки выкрадем. Без товара какая мафия? Понты останутся, а проблема сама собой закроется.
        - Коля знает? - удивился я. - Он же в Швейцарии.
        - Колю отвлекать не станем, - покончив с огурцами, Нина перешла к винограду. - Сами с усами, знаете ли. Парни Трубилина проследили шустрого Магу, и выявили его контакты. Представляешь, этот щегол шастает по городу непуганой вороной, причем везде трещит о своих делах - что по мобильнику, что при личных встречах.
        - И что Трубилин?
        - У него есть план.
        Здесь надо сказать, что Артема Трубилина приняли в нашу компанию, несмотря на мои возражения. Коля Уваров продавил свое решение - по его мнению, такой человек, который стучит на него в ФСБ, нам очень нужен. Теперь, мол, будет стучать под его руководством.
        Тем временем Нина возобновила трансляцию, и застывшие фигуры ожили:
        - Прежнему директору сколько платил? - небрежно вопросила она с экрана.
        - 3, зачем о прошлом говорить? - самодовольно пробурчал Мага. - Что было вчера, то камышом поросло.
        Думай о будущем, а я не обижу. Донт ворри, би хеппи.
        - Ладно, я подумаю, - с королевским кивком Нина встала, обозначая конец аудиенции. - Потом перезвоню. У меня, видишь ли, еще ремонт не закончен.
        - Конечно, тебе думать много надо, чтобы потом о будущем говорить. Завтра будет лучше, чем вчера!
        Нина кивнула и едва не поперхнулась, когда Мага от двери закончил:
        - Как надумаешь, пообедаем вместе.
        На этом месте репортаж закончился. Щелкнув пультом, Нина вызвала Трубилина. Ну как вызвала... Она просто подняла голову, и сказала в пространство:
        - Артем Борисыч, зайди.
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ, В КОТОРОЙ ЭКЗАМЕНЫ КОНЧАЮТСЯ ПОСТЕЛЬНЫМ РЕЖИМОМ
        Солнце наладило свою печку с утра. Так раскочегарилось, что разогрело асфальт до марева. В центре города даже ветерок не радовал, потому что обжигал. Но когда абитуриентов рассадили в аудитории, солнечный зной по сравнению с духотой показался цветочками. Помещение большое, высокое. Однако и людей нагнали немало, считая преподавателей, гуляющих по проходам. Вставать запретили, вертеться нельзя, за шпаргалки расстрел на месте... Нет, это не экзамен, это какая-то сидячая пытка.
        Впрочем, мне не привыкать, сколько всяких разных проверок знаний осталось в прошлом? А Антона подобному не научишь, здесь нужен собственный опыт. Тавтология, но для закрепления опыта нужен личный опыт. Что бы ни говорил старик Жванецкий, такое не передашь. Зато в другом он прав: личный опыт приободряет, и пока грузовик на себе не почувствуешь, никому не поверишь.
        Мандражировал не только мой парень, лихорадочные глаза и мокрые подмышки выдавали окружающих.
        - Дед, не зуди, - пробормотал Антон. - Сейчас соберу зубы в кулак, и напишу это дурацкое сочинение. Подумаешь, большое дело.
        Логично. И правильно, это по-нашему! Сразу чувствуется моя порода. Мандраж мандражом, а пилить надо. Помогать парню, с суетой и подсказками, мне и в голову не пришло, уж слишком давно закончилась школьная программа. Да и уверен я в Антоне как в себе. Ведь это же я и есть, только моложе. Ничего, я справлялся, и он сладит без суфлера.
        Выбрав тему «Общественная и личная трагедия Чацкого», Антон какое-то время строчил бешеным пулеметом, выплескивая мысли на бумагу. Потом запас патронов иссяк. Или это ручка раскалилась? Неважно. В поисках вдохновения парень откинулся на спинку стула, глазея по сторонам. Ничего особенного я не заметил - народ старательно скрипел перьями, преподы так же неустанно гуляли по проходам.
        Честно говоря, тема не удивила - ее мы выбрали еще вчера вечером, после похода на «брехаловку». Пятачок перед входом в парк Горького бурлил вчерашними школьниками, где совершенно секретную информацию раздавали совершенно бесплатно. Лишь за готовые сочинения просили какие-то деньги.

«Брехаловка» действовала четко - названия трех тем, озвученные вчера в парке, фигурировали сейчас на доске. Мысленно я усмехнулся: не меньший фурор на многочисленных знакомых произвели Вера и Анюта, сопровождавшие Антона. В сценическом образе по «форме номер два» они прижималась с двух сторон, сверкая беззаботными улыбками. Костыль при Вере ансамбля не портил и, дополняя шпильки, смотрелся гармонично. Что ни говори, а девушки - отличный антидепрессант...
        За соседним столом крайне смуглая девица подтянула юбку. Разглядывая шпору, зажатую под подвязку, голову она не опускала. Вот это номер! Ножка отличная, цвета светлого шоколада. И белые трусики хороши, но зрение у чертовки все- таки лучше. Зря кучерявая красавица в музыку пошла, надо было сразу в высшую школу КГБ чесать.
        Антон замер, однако вволю насладиться зрелищем нам не удалось - сзади подкрался надзиратель. Постоял, помолчал, и содрал шпоры с модельных ног. Девица оказалась хозяйственная и запасливая, на другом бедре закладки тоже имелись. Препод, гад такой, ловко засаду обследовал, все припасы нащупал. Девчонка вспыхнула, от ушей до кончиков волос. Но промолчала.
        Из жалости к юной красотке я включил режим «спокойствие». Надавил на преподавателя, посылая в спину волны умиротворения и расслабленности. Мои ментальные уверения, что «все хорошо и все прекрасно», помогли - гармошки он отнял, но грешницу не выгнал. А может, прикоснувшись к прекрасному, оценил прелести. Честно говоря, так правильно, равноценный обмен.
        Антона посыл тоже зацепил: тряхнув головой, парень вздохнул и переключился на работу. Только буркнул примирительно:
        - Подумаешь... Что мы, точеных ножек не видели?
        Спорить не стал, хотя свое мнение имел. А вот очередному хитрецу через полчаса не повезло, попался со шпорой. Как говорится, проницательный взгляд майора Пронина его достал. Щупать нарушителя надзиратель не стал. Как и было в самом начале обещано, неудачника моментально выпроводили, даже не попрощались. Что ж, попытка состоялась, и она не засчитана. Осенью в армию.
        - Прощай, труба зовет? - пробормотал Антон.
        Казнь пасынка судьбы осмыслить ему я не позволил:
        - Эй, студент! Арбайтен, нихт шпацире^.
        - Чего?! - дернулся мой парень.
        - Солнце уже высоко, вот чего. А тебе еще ошибки проверять.
        Проверить ошибки мы успели два раза, и даже начали третий, когда главная женщина из президиума ожила:
        - Товарищи, время вышло. Прошу сложить ваши работы на край стола.
        Народ потянулся к выходу. Что парни, что девчата брели как в тумане, чистыми сомнамбулами. Придержав Антона в коридоре, я оглянулся. Смуглянка, выплывшая из аудитории, с бессмысленным взглядом уткнулась головой в оконное стекло. Как шла прямо, так и уперлась. От беззвучных рыданий затряслись плечи.
        - Чего это она? - вяло удивился Антон,- Стресс?
        - Ага, - согласился я. - Идиопатический синдром. Без палева не обошлось, вот и отходняк. Хотя в целом-то обошлось! Ладно, хватит стоять столбом. Будем брать смуглянку, пока теплая.
        - Хм... - он уставился на фигурку у окна. - Зачем?
        Антон смотрел и не видел замечательные ноги в фильдеперсовых чулках. Круглой попке было тесно в узкой юбочке, а узкая спина выглядела просто восхитительно. Ничего этого я ему сказал, бесполезно. Столбняк заболевание заразное. И хотя меня торжество проверки знаний не коснулось, из раскрытых дверей аудитории так и фонило ужасом пытки.
        - Зачем, зачем... Хорошая девочка, вот зачем, - повернув навстречу потоку, я остановился рядом со смуглянкой. - Воду давай.
        - Чего? - Антон продолжал вести себя чистым аутистом. Видимо, массовый психоз не позволял ему выпасть из ряда
        таких же заторможенных товарищей, бредущих мимо.
        - У нас в холодильнике, снизу в дверце, живет пара боржоми, - терпеливо пояснил я, понимая состояние потерпевшего. - Вспомнил? Тащи одну сюда.
        Вот что значит четкое руководство - прохладная бутылка зеленого стекла тут же прыгнула в руку, приятно нахолодив ладонь. Страдалицу от окна я оторвал мягко, указав взглядом на запотевшую емкость. Процесс пошел: гулко выхлестав половину, она с ревом уткнулась в наше плечо. Девчонка оказалась выше Антона, с кошачьим изгибом спины и мягкой горячей грудью. От курчавых волос отдавало запахами степной ромашки, а аромат девичьего пота казался обворожительно сладким. Нет, такое чудо упускать грех.
        - А как же Ада с Сарой? - слегка ожила язва Антона.
        - Денег много не бывает, - пришлось сообщить очевидную истину. - А по мне такие ясновысокие принцессы дороже денег. Мимо пройти легко, только потом будет мучительно больно.
        -Да?
        - Просто поверь мне, - вздохнул я. - Проблемы будем решать по мере их поступления.
        Пока Антон переваривал отповедь, я принялся сюсюкать над смуглянкой и нести разные глупости, принятые в таких случаях. Режимом «спокойствие» давил умеренно, даже тихо. И по спинке гладил без фанатизма.
        - Ну что случилось? Господи ж боже мой... Все уже позади, экзамены кончились. Никто не умер, жизнь продолжается. У нас все в порядке... Хочешь еще водички?
        Поскольку Антон допил первую бутылку, пришлось ему бежать за второй. Конечно же, не сходя с места. В это раз его выбор пал на лимонад «Груша». Хорошее решение.
        Вместе с лимонадом в руке Антона появилось две таблетки. Заглотнув одну, вторую он отдал с меланхоличным комментарием:
        - Афобазол. Не рекомендуется при беременности, не вызывает привыкания.
        Послушно приняв таблетку, девчонка легко ополовинила и эту емкость. «Груша» оказалась резкой, смуглянка икнула. Смущенно прикрыв рот рукой, она выдохнула:
        - Какой стыд! Он меня за ноги лапал, представляешь? Гадюка такая... И руки у него скользкие! Вот пойду и утоплюсь в Дону. Этот позор все видели!
        - Ну и что? Забудь, - продолжал я давить спокойствием, выгибая свою линию. - Плюнь и разотри. Чулки потом постираешь, на досуге. А ноги у тебя классные, мои будут похуже. Показать?
        Девчонка прыснула. Все, лед тронулся.
        - Как тебя зовут?
        - Ксения... Можно Сеня.
        - А меня Антон. Знаешь что, Сеня, погоди пока топиться. Может быть, сначала выйдем на воздух?
        - Пойдем, - убитая горем девушка не спешила разрывать объятья, позволила придержать себя за талию. - Я знаю, ты Антон Бережной, местная звезда. С самой Козловской репетируешь!
        - О как! - поразился мой парень внезапной популярности в народе. - Откуда дровишки?
        - Подружки из общаги про тебя говорили. Пальцем показывали...
        - Так уж звезда, - застеснялся Антон.
        Мне пришлось добавить:
        - Наговаривают. А что еще говорят?
        - Говорят, к тебе девки липнут, - чистосердечно призналась она. Видимо, таблетка начала действовать. - И что неплохо было бы к тебе прилипнуть... В смысле, к твоему оркестру.
        - А что, я не против, - говорить правду было легко. - Ты куда поступаешь?
        - На вокал. Я казачьи песни спиваю.
        - Да ну? - заинтересовался я.
        - Ага, с детства пою и пляшу.
        - Вот! - сказал я Антону по внутренней связи. - То, что надо. Именно казачьих песен нам не хватало. Одним джазом человек сыт не будет, даже если подавать его с блюзом. И мы добавим динамики в грустные ноты оркестра!
        - Хм... - засомневался парень. - Казачьи песни под гитару, синтезатор и саксофон?
        - Именно, друг мой! Не забудь про флейту с тромбоном. И еще альт. Я уже вижу эту музыку! Мне даже стихи подходящие припомнились:
        Рядом княгиня, в чулках на подвязках
        Юбка утопла в минуту развязки,
        Сгинула вместе со всеми в пучине...
        Жмется от страха бедняжка к мужчине
        Антон на это пробурчал горестно:
        - Бедняжка жмется, ясное дело. Обаял энергетикой своей, осталось только охмурить. А как на это посмотрит Вера? Я не любитель женских боев на огороде. А если заодно и мне прилетит в глаз? Знаешь, доктор советовал избегать травм головы...
        Прагматизм парня, переходящий в радикальный эмпиризм, выглядел крайне удручающе. Нет, все-таки я таким не был.
        - И что? Большое дело, - отмахнулся я. - Коммунистов трудностями не испугать. Практика - критерий истины.
        Мой душевный порыв Антон разделять отказался. Возразил сразу и без раздумий:
        - Значит так, свое тело для твоих экспериментов не дам! Выкручивайся сам как хочешь, а я еще жить хочу. И вообще, в СССР секса нет.
        Уклонист хренов... Печальный настрой парня выглядел категорично, но время терпит. Ничего. Остынет, стресс пройдет, потом поговорим.
        Во двор мы вышли вместе, Ксения позволила держать себя за руку. Прущие из меня чары позитива передавался легко, а женщины такое сразу чувствуют.
        Площадка перед институтом пустела на глазах, народ в окружении мамаш и прочих болельщиков разбредался в разные стороны. Наша группа, расположившаяся на скамейке, нарушила похоронную тишину - девчонки подскочили и дружно завопили. Опередив всех, Вера пулей подлетела, чтобы прыгнуть на шею.
        Смуглянку оттеснили, поцелуи с поздравлениями сыпались со всех сторон. А Анюта, зайдя с тылу, просто прижалась к спине. Когда первая волна эмоций стихла, Варвара ехидно поинтересовалась:
        - Мулатку себе отхватил, или как?
        Смуглая красавица насупилась, но за словом в карман не полезла:
        - Я не мулатка! - подбоченилась она. - Просто у нас в Багаевке солнце жаркое, а огород до горизонта. Пока плантацию пробежишь, семь шкур сойдет.
        До меня вдруг дошло, что черноглазая красавица выглядит именно мулаткой с копной кучерявых волос, гибкой и хрупкой.
        - Мулатка, просто прохожая, как мы теперь далеки... - пробормотал я строчку из давнего хита Давида Тухманова.
        Ну-ка, ну-ка, - заинтересовалась Надежда Константиновна, доставая блокнот. - Опять по радио новую песню услышал?
        Пришлось напеть:
        Золотая как солнце кожа, тоненькие каблучки,
        Узел волос из шелка, складки платья легки,
        Мулатка, просто прохожая, как мы теперь далеки.
        - Уже интересно. Дальше! - потребовала Козловская.
        Подумал я вслед: травиночка,
        Ветер над бездной ревет.
        Сахарная тростиночка,
        Кто тебя в бездну столкнет?
        Музыкальный допрос прервала Наталья Николаевна. Она быстрым шагом вышла из института, чмокнула Антона в щеку, и объявила:
        - Товарищи, хотя экзамены закончились, хватит орать. Давайте- давайте, проходим в Малый зал.
        А вот здесь наши пути расходились. Кому на репетицию, а кому к маме на обед. Она там волнуется, ждет. И по дороге еще надо купить торт. Поручив смуглянку заботам Надежды Константиновны, мы отправились к Буденовскому проспекту. Однако далеко уйти не удалось, за фонтаном на лавочке обнаружилась Степанида Егоровна Радина. Позицию она выбрала выгодную, водные струйки обзор местности закрывали мало.
        - Отстрелялись? - легко поднявшись, она отряхнула подол. - Поздравляю. Тут такое дело, ребята, разговор есть.
        - Может быть, позже? - парень вздохнул, а я демонстративно посмотрел на часы.
        Возражений Степанида Егоровна не приняла, предложила поговорить по дороге.
        - Гулять полезно, - сообщила она деловито. - По Пушкинской с вами пройдусь немного.
        Тяжелое ранение обернулось для нее скинутым десятком лет, блеском в глазах и твердой походкой. И хотя левая рука ворочалось пока плохо, выглядела она отменно. Верно говорят, нет худа без добра.
        Быка за рога Степанида Егоровна взяла с ходу:
        - Мне удалось вырвать семейную путевку на курорт. Билеты тоже достала.
        - И что? - Антон не понял, а у меня защемило сердце.
        - Путевка на троих: я, Вера и Антон. Санаторий очень хороший, в Мацесте. И море там, и речка, и грязевые ванны. Настоящий курорт, с трехразовым питанием, - Степанида Егоровна решительно взмахнула здоровой рукой. - Антон, надо ехать. Сам здоровье поправишь, и за мной присмотришь, вместе с Верочкой.
        - Но что скажет мама? - осторожно начал я. - И потом, первого сентября начинаются занятия...
        - К твоему отцу на работу с утра заходила, - бабушка хитро прищурилась. - Представилась по форме, документ показала. Батя твой впечатлился. И не устоял, когда сообщила, что за мной на курорте нужен уход, а доверяю только тебе, ухажеру своей внучки. Так что не боись, добро получено.
        - А занятия? - ошалел Антон. Дисциплина для него еще пустой звук...
        - А что занятия... Недельку походишь на лекции, и все.
        - Ничего не понял, - теперь мы с Антоном тормозили одновременно. Даже остановились от бабушкиных откровений. - Что значит «все»?
        Степанида Егоровна она хмыкнула:
        - Начнется битва за урожай, вот что. Она всегда внезапно начинается, аккурат в сентябре.
        Господи, а ведь бабушка права! Я-то уже и забыл, что сентябрь для студента - пора колхозная. Сейчас такого нет, в наше время только зима приходит неожиданно.
        Опережая следующий вопрос, Степанида Егоровна раскрыла ридикюль:
        - Наш сельский лекарь выписал вам справки о болезни. Всего-то пузырь коньяка, и вот: травма ноги, постельный режим. Все чин чинарем, подпись, печать. Железная отмазка. Отдашь Аньке, она первого сентября по деканатам разнесет.
        Напору бабушки оставалось только позавидовать. В завершение Степанида Егоровна поставила жирную точку
        - Михалыч, не хмурься. Так будет лучше для всех. Дети в море поплавают, сам от них отдохнешь. И между делом Нинке поможешь с ее клубом. Мы, Радины, народ резкий, а ты умеешь углы сглаживать. Ну все, ребята, мне пора. Бог даст, вечером свидимся.
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ, В КОТОРОЙ СОБИРАЕТСЯ ГРОЗА
        Рабочий день Председателя начинался с главного - шифровок о важных событиях в мире. Дежурная служба Комитета госбезопасности готовила материалы о происшествиях и чрезвычайных случаях, а также донесения о встречах зарубежных резидентов разведки с заинтересованными лицами. Это было важно в рамках доклада лично Леониду Ильичу и, по мере необходимости, другим членам Политбюро ЦК КПСС.
        После главного наступал черед текущих дел. В кабинете Председателя КГБ царила тишина, только часы на стене
        тикали монотонно. Захлопнув очередную папку, Андропов встал. Вдоль ровного ряда стульев у стола для совещаний, где разом могло разместиться тридцать человек, он перешел к окну.
        Между «Детским миром» и Красной площадью мощной рекой волновался людской муравейник, занятый своими заботами. Шум улицы сюда не долетал, и бесконечная суета вокруг площади Дзержинского не раздражала а, наоборот, помогала раздумьям. Мешала духота, предвестник грозы. Но пока с летнего неба вовсю жарило солнце, вздорные тучи только собирались на горизонте.
        За рабочий день через руки Председателя проходили сотни документов и шифровок, которые Юрий Владимирович не просто просматривал. Он анализировал, запоминал детали и делал выводы. Без этого нельзя, под влиянием новых факторов картина мира постоянно менялась.
        Иногда поток информации захлестывал так, что требовалась передышка. Председатель понимал этот самообман - мозг отключить невозможно. Голова работает сама по себе, постоянно, выдавая неожиданный результат в течение дня и даже ночью.
        Но в окно, временам и эпизодически, смотреть продолжал.
        В этот раз, перевернув очередную справку, Андропов прервал работу не от усталости, а с расчетом осмыслить материал. С недавних пор Председатель внезапно для аппарата озаботился проблемой пропавших людей. Не только в Советском Союзе, во всем мире тоже. И теперь каждое утро на его стол ложилась красная сафьяновая папка с безликой надписью «номер семь, секретно».
        Сначала это были милицейские сводки, обзор прессы и выборочные данные из собственных источников. Однако вал информации превзошел все разумные рамки - только в нашей стране ежедневно пропадали сотни людей. Пришлось потребовать от помощников сокращения справки до одного листа, ограничившись знаковыми и необычными происшествиями.
        Зачем Председателю знать о трех товарищах, не вернувшихся с охоты? Да, исчезли бесследно, но пусть этим занимается милиция Красноярского края. Сгинувший в полесских болотах пьяный тракторист тоже не представлял никакого интереса. Как и не трогает сердце печаль за группу ненормальных альпинистов, внезапно рванувших покорять Эльбрус в нелетную погоду.
        А вот пропажа шифровальщика восьмого главного управления КГБ - это серьезно. Это настоящее ЧП, по которому назначено внеочередное совещание. Собственно, именно сейчас оно состоится. Андропов взглянул на часы, и двери кабинета раскрылись, будто по сигналу. Через тамбур, обшитый дубовыми панелями, потянулись генералы. Согласно традиции, первым вошел невысокий генерал-полковник Цинев. Он считался первым среди равных. Над его лысой головой, отмеченной старческими пигментными пятнами, возвышался хмурый Цвигун. В цивильном костюме он грузно шагал медвежьей походкой. Длинную процессию заместителей председателя замыкал генерал Крючков.
        Дождавшись, когда члены Коллегии КГБ рассядутся, Юрий Владимирович коротко бросил:
        - Докладывайте, Владимир Александрович.
        Генерал Крючков кашлянул, поправляя роговые очки с толстыми линзами. Недавно назначенный первым заместителем начальника Первого Главного Управления КГБ, он курировал внешнюю разведку. Бывший комсомольский деятель, Владимир Крючков уже давно двигался по служебной лестнице в тени Андропова. Работал с ним в Венгрии, в посольстве СССР. Потом в ЦК КПСС был помощником Секретаря. Вслед за Андроповым получил назначение в КГБ, на должность начальника секретариата. Всегда был штатским человеком, раз - и генерал... Так бывает.
        Генерал Крючков раскрыл тощую серую папку:
        - Виктор Шеймов, шифровальщик восьмого управления, вчера вечером покинул рабочее место вовремя. Проходную прошел в восемнадцать десять, и больше его никто не видел. Тревогу подняла жена Шеймова. Рано утром она позвонила дежурному с сообщением, что муж не ночевал дома.
        - Сейчас у молодежи это нормально? - нервно поинтересовался генерал Цинев. - Постель после брачной ночи остыть не успела, а они уже по бабам бегут. О, времена, о, нравы...
        Крючков невозмутимо перевернул бумажный лист:
        - В походах «налево» Виктор не замечен, а на работе, бывало, задерживался. К сожалению, запарки у всех бывают. Вы же знаете, обстановка в мире непростая, всем нам приходится прихватывать. Но обычно Шеймов предупреждал семью заранее.
        - Хм... - обозначив иронию, Цинев остался при своем мнении.
        - В соответствии с инструкцией, дежурный офицер уведомил начальника управления, генерала Усикова. Тот доложил Председателю... По его указанию была поднята тревожная группа. Привлечены специалисты Седьмого и Третьего Управлений. Позже подключился следственный отдел. Организованы поиски, опрашиваются сотрудники метрополитена, родственники и соседи. Предполагая несчастный случай, мы посчитали необходимым привлечь органы милиции. Составлена ориентировка, в больницах и моргах ведутся следственные действия.
        - А если это не загул и не несчастный случай? - пробормотал генерал Чебриков.
        Над столом заседаний повисла мертвая тишина, думать об измене никому не хотелось. Даже словоохотливый Цинев прикусил язык. Если это не несчастный случай, и шифровальщик ушел на Запад... Если случилось так, то
        последствия скандала страшно представить, как и трудно переоценить важность защиты секретной информации.
        Андропов помнил, как в начале Второй мировой войны, на самом первом этапе, английской разведке удалось взломать секретные шифры гитлеровской Германии. Разобравшись с принципами работы электрической шифровальной машины «Энигма», англичане всю войну читали немецкую шифрованную переписку. Дозированная информация сливалась американцам и другим союзникам, русским из этих пряников не досталось ничего.
        А четыре года назад советской внешней разведке улыбнулась небывалая удача. В 1967 году в Вашингтоне самостоятельно пошел на вербовку Джордан Уокер, шифровальщик штаба подводного флота США. Американский офицер с ходу недорого продал чемодан, полный ключей для военных шифровальных машин. В дальнейшем он обеспечивал нашу разведку свежими ключами и прочими секретными материалами РУМО, Министерства обороны Соединенных Штатов. За эти годы советская сторона получила множество данных о принципах развития криптологии и криптографии в США, новых замыслах и конкретных мерах в этой области.
        Благодаря этому агенту наше военное командование знало, где в мировом океане патрулируют американские подводные лодки. А с помощью сведений, полученных от Уокера, на советских подлодках применили новейшие технические достижения по снижению шумности. За небольшие деньги Советскому Союзу удалось получить то, что американцы разрабатывали в течение десятилетий, потратив на научные исследования и ОКР миллиарды долларов.
        Так вышло, что вербовка агента Джордана Уоркера совпала с захватом американской шифровальной машины «KL-7». Вблизи корейского побережья, в результате удачной операции, северным корейцам удалось овладеть американским разведывательным судном «Пуэбло». Четыре торпедных катера и противолодочный корабль лихо взяли «научное» судно на абордаж.
        Американские шпионы, назвавшиеся «океанографическими учеными», даже секретные документы толком сжечь не успели. Экипаж интернировали, а судно, напичканное радиоэлектронным оборудованием, досталось бдительным корейцам, целым и почти невредимым. Трофейную аппаратуру и документы переправили в Москву, где специалисты КГБ немедленно приступили к изучению матчасти и повышению квалификации.
        Агентство национальной безопасности США, уверенное в своей мощи, не сильно обеспокоилось потерей оборудования. Служба собственной безопасности посчитала достаточным действием быструю замену шифров. Тем временем агент Уокер передал нашей разведке новые ежедневные таблицы ключей к машине. В дальнейшем он постоянно снимал копии с технических руководств и документов по модификации, обеспечивая нам доступ к шифровкам не только флота США, но и армии, морской пехоты, авиации и ЦРУ Образно говоря, американские военные мужи сами открыли филиал центра связи, прямо посреди Красной площади.
        И вот сейчас все успехи КГБ мог перечеркнуть один человек, оказавшийся предателем. Мало того что принятые в КГБ технологии могут стать известными врагу, в стране придется менять отработанную методику и технику шифрования.
        Крючков снова кашлянул, и открыл другую папку
        - Товарищ Шеймов характеризуется положительно. Парень вырос в образцовой семье советского военнослужащего. Его отец, военный строитель, занимается ракетными полигонами. В московской школе номер сорок пять Виктор отличался примерным поведением, учился на пятерки. Затем поступил в МВТУ имени Баумана. Обучаясь в институте, вступил в партию. Учился хорошо, получил специальность «инженер-конструктор космических аппаратов». По рекомендации компетентных органов принят на работу в восьмое Главное управление КГБ СССР в качестве специалиста шифровальных систем.
        - Характер нордический, ага... А если допустить, что он тут вовсю шпионил, и его спугнули? - Андропов брезгливо передернул плечами. - Какие меры предприняты?
        Крючков отреагировал немедленно:
        - Рабочие ключи блокированы. В рамках мероприятий по противодействию иностранным техническим разведкам, подлежат замене шифры, известные определенному кругу лиц. После запрета применения рабочих ключей произведена генерация главного ключа, и на его основе генерация рабочих ключей. Доставка их фельдъегерской службой уже началась.
        - С этим все? - Юрий Владимирович принялся протирать очки специальной тряпочкой. - Очередной доклад после обеда. Следующий вопрос.
        - Яковлев, - заглянув в свою бумажку, напомнил Чебриков.
        С левой стороны от председателя, на приставном столике, расположились несколько прямых аппаратов, а также пульт правительственной и внутренней связи. Андропов нажал нужную кнопку:
        - Генерал Жуков в приемной? Пригласите.
        Начальник следственного отдела КГБ генерал Жуков с ходу начал жаться. Едва втупив в кабинет, он попытался начать доклад, стоя в дальнем торце стола для совещаний. Однако Андропов велел ему сесть ближе.
        - Слушаем вас, - мягко сказал он. - Прошу коротко и по существу. Суть дела в общих чертах нам известна.
        Из краткого рассказа докладчика вытекало, что в воскресенье, в подмосковном пансионате «Дом рыбака», группа товарищей из ЦК КПСС отмечала день рождения сотрудника. Среди приглашенных был товарищ Яковлев, зам завотделом пропаганды ЦК. Вечером, когда отдыхающие собрались «на посошок», обнаружили, что товарища Яковлева не хватает. Кинулись искать - не нашли. Подняли тревогу, обратились к администрации. Комендант пансионата обошел палаты, Яковлева не нашел, после чего сообщил дежурному по Управлению о происшествии.
        Свой доклад Жуков закончил привычно:
        - Оперативная группа немедленно выехала на место. Ведутся следственные действия. Тело пока не обнаружено.
        Андропов помнил товарища Яковлева по Пражским событиям августа 1968 года. Выполняя поручение ЦК КПСС, Александр Николаевич приезжал туда оценить обстановку на месте. Креатура идеолога партии, товарища Суслова, Яковлев обладал хорошо подвешенным языком. Статейки разные пописывал, будучи членом редколлегии журнала «Коммунист». Хитер, самонадеян. Далеко не дурак, раз стал профессором и доктором исторических наук.
        В Праге он обеспечивал обоснование ввода войск Варшавского договора. Яковлеву тогда обстановка показалась резко отрицательной. Безвылазно сидя в посольстве, специалист по пропаганде громко кричал по спецсвязи секретарю ЦК Суслову: «Танки, срочно нужны танки! Иначе тут все рухнет!».
        Против кого он собирался применять бронетехнику, непонятно - стрелять-то все равно запретили. Танки вошли, и на узких улицах старого города горели как спички, всего лишь от бутылок с горючей смесью. Число наших потерь занизили, конечно, официальная цифра около ста человек.
        А вот армии ГДЕ для наведения порядка в своей зоне ответственности, хватило мотоциклов с пулеметами. И данные о своих потерях немцы не предоставили. Правда, в особой деликатности они замечены не были, стрелять не стеснялись.
        Товарищ Яковлев в Чехословакии пробыл неделю. Позже, за успешную операцию под кодовым названием «Дунай», специалиста по пропаганде наградили орденом.
        Тем временем Чебриков сверкнул стеклами очков:
        - Какие-нибудь проблемы в пансионате, конфликты? Посторонние на территории?
        - Охрану и персонал мы опросили. Ссоры, драки, другие противоправные действия не зафиксированы. Люди солидные, многие в возрасте. Нет, ничего такого не замечено.
        - Продолжайте, - кивнул Андропов.
        - Погода стояла хорошая, небо чистое. Люди мирно жарили шашлыки, играли на бильярде и в карты. Потом купались в речке и катались на лодочке. Пели песни. В общем, обычная обстановка на пикнике. Были гости, товарищи из журнала «Коммунист». Какие же они посторонние? Яковлев играл с ними в пинг-понг, шутил, смеялся. Все отпрошенные отмечают, что выглядел он нормально, на здоровье не жаловался.
        - А пьяные? - генерал Цинев сжал тонкие губы.
        - Выпивка была, конечно, - Жуков пожал плечами. - День рождения все-таки. Но и закуска на столе имелась в достатке. Пикник на природе без церемоний, однако и без излишеств. Мы задавали персоналу этот вопрос. Нет, явно пьяных не было.
        - Ответственный товарищ, исполняющий обязанности заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС, в кругу друзей напился водки до полной потери сознательности! - начал закипать Чебриков. Лицо его налилось красным. - Не пансионат, а гнездо разврата! И что же это за пропаганда такая? Нет, эти антипартийные безобразия пора прекращать к чертовой матери!
        Дипломатично помолчав, Жуков решил, что команда «прекращать» к нему не относится. Поэтому продолжил доклад:
        - Товарищи из компании Яковлева опрошены, как и другие отдыхающие. Версия похищения маловероятна, но мы ее отрабатываем. Специальная группа Девятого Управления прочесывает местность со служебно-розыскной собакой. Органы милиции поставлены в известность.
        - А он не мог сам уехать? - слегка скривившись на выступление Чебрикова, предположил Андропов. - Какие- нибудь срочные дела, другие интересы?
        - Это версию мы отработали сразу, - огорошил его Жуков. - Пансионат - объект ЦК КПСС, там проверенный персонал и наша охрана. Проходная, ворота - под запись в журнал. По территории забор. На речке дополнительные посты охраны. Нет, территорию Яковлев не покидал.
        - А какие версии вы рассматриваете сейчас?
        - Утопление, - вздохнул Жуков. - Вызвали водолазов.
        А что он мог еще сделать? В который раз за последние дни повторялась одна и та же история, в результате чего отработанная технология розыска вызывала стойкую изжогу. Если коротко сформулировать метод, то получалось «пропажа, беготня, водолазы».
        И никакого толку.
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ, В КОТОРОЙ ГРОЗА УСИЛИВАЕТСЯ
        Телефонный пульт, стоявший на приставном столике, озарился мерцающей лампочкой. Вызов сопровождался негромким, но назойливым зуммером. Помедлив немного. Председатель снял трубку цвета слоновой кости:
        - Слушаю. Здравствуйте, Ким Михайлович, - Андропов поморщился. Аппарат спецсвязи искажал голос абонента, зато исключал подслушивание на линии. - Незачем извиняться, товарищ генерал. Занят, но говорите.
        Делая пометки на листе бумаги, Юрий Владимирович молчал, лишь иногда вставляя «так-так» или «ясно». Лицо его оставалось невозмутимым.
        - Подготовьте рапорт на мое имя. Да, запишите себе: это дело будет вести полковник Зимин. В ближайшее время он к
        вам обратится за дополнительной информацией, прошу оказать полное содействие.
        Завершив разговор. Председатель не спешил снимать руку с аппарата «вертушки». Помолчал, и глянул на генерала Жукова так, что у того аж сердце защемило. Далее томить он не стал:
        - Пропал секретарь Томского обкома товарищ Лигачев.
        - Как?! - охнул генерал Чебриков. - Неужто Егор Кузьмич тоже утонул?
        Лигачева он хорошо знал. По прошлой жизни, до КГБ, на партийных мероприятиях пересекались регулярно. Бывало спорили в своем кругу, обсуждая внутреннюю политику и международную обстановку.
        Андропов бросил на стол карандаш:
        - Нет, товарищ Лигачев пошел в лес по грибы и не вернулся. Томский УКГБ приступил к поискам. Как вы слышали, этот вопрос я намерен поручить следственной группе товарища Зимина. И эпизод с Яковлевым приказываю передать ему, дабы объединить с остальными случаями в одно дело.
        - Есть, - генерал Жуков встал.
        - Идите, - Андропов кивнул.
        Председатель попил воды и после паузы, дождавшись, когда за Жуковым закроется дверь, обвел глазами собравшихся заместителей:
        - Считаю, что случайности и несчастные случаи здесь исключены. В произошедшем усматриваю покушение на государственную безопасность. Товарищи, нам противостоит хитрый и умный враг. Действует враг безжалостно, поэтому нам следует ответить тем же. Подключайте разведку и контрразведку, Владимир Александрович. Поднимайте агентуру. Всех поднимайте. Одних усилий следственного отдела явно недостаточно.
        - Есть, - подобрался Крючков.
        - Кстати, что там с Киссинджером? - Председатель смотрел в свои записи.
        Наморщив лоб, Крючков полистал документы:
        - Информация подтвердилась, Юрий Владимирович. Он пропал, ведутся поиски. Наш резидент в США взял вопрос на особый контроль.
        Андропов нахмурился. Брать на контроль они умеют... А работать когда будут?
        Советник по национальной безопасности президента США Генри Киссинджер исчез из собственной спальни. Горячая новость просочилась в желтую прессу, а потом слухи подтвердились. Невероятно, но факт. Обычно говорят так: «вышел из дома и не вернулся». А этот вошел в спальню, и утром не вышел. Испарился. Американцы видят здесь козни русских, но КГБ точно не при чем. Сам Председатель Комитета Андропов подобных указаний не давал, верные заместители тоже ни сном ни духом. Может быть, военная разведка сработала? Эти тихушники могут, с них станется.
        - Надо прозондировать почву внутри ГРУ, - Председатель поставил еще одну задачу, которая касалась всех. - Товарищи генералы, прошу с отпусками повременить. А также помочь Крючкову и оказать всю необходимую помощь. Поручаю ему возглавить эту работу - всё, что связано с пропажами и исчезновением людей. Более не задерживаю. Идите, работайте.
        Завершив совещание. Председатель поднялся размять ноги. По заведенной традиции секретарь молча занес поднос, принялся расставлять вокруг чайника вазочки с медом и печеньем. Конфеты, любимые «Чернослив с миндалем и ромом», с утра стояли на столе. Ими Председатель угощал избранных посетителей.
        Это лакомство очень уважал Леонид Ильич. «Фрукты в шоколаде» и другие сладости для ЦК КПСС делали специальными партиями на кишиневской фабрике «Букурия». Андропов вздохнул - при заболевании почек врачи запрещают шоколад. А также кофе, жирную пищу и соленья. Медицина плохого не посоветует, но иногда так хочется... Председатель захрустел фантиком. Тем временем помощник положил ему на стол черную сафьяновую папку:
        - Юрий Владимирович, дежурная служба подготовила справку по Збигневу Бжезинскому.
        Андропов кивнул. Он вчера давал такое поручение, после сигнала источника из Вашингтона о том, что Збигнев Бжезинский не появился на работе после отпуска. Родственники в растерянности, ФБР комментариев не дает. Подобного рода новости теперь сразу ложились на стол Председателя, пополняя его досье.
        Доктор философии по политологии Збигнев Бжезинский был хорошо известен в Соединенных Штатах и за их пределами. Являясь автором стратегии антикоммунизма, он предлагал объяснять события, происходящие в социалистических странах, с позиций концепции тоталитаризма. В научных работах политолог развил теорию технотронной эры и концепцию американской гегемонии нового типа. Последовательно занимая жёсткую линию по отношению к Советскому Союзу, Бжезинский считал США мировым гегемоном, отрицая возможность обретения подобной роли другими государствами до 2018 года.
        Андропов помнил его высказывание: «Окончательная цель американской политики должна быть доброй и высокой: создать действительно готовое к сотрудничеству мировое сообщество в соответствии с долговременными тенденциями и фундаментальными интересами человечества». В этой фразе раскрывалась реальная суть положения в мире. Хитро сказано, однако смысл понятен. Прямо говоря, Америка - это добрый гангстер со своими порядками, а Бжезинский - умный и последовательный враг, защищающий такой порядок.
        С его исчезновением какая-то незримая связь прослеживалась, но чего общего может быть между советскими руководителями и явным антикоммунистом?
        Тем временем помощник навел порядок на столе для совещаний, и вслед за секретарем тихо вышел. Отхлебывая из чашки, Андропов хмурился. Непонятное не пугало, оно вызывало тихую злость. События плавно выходили из-под контроля, при этом неприятности сыпались как из ведра. Шпионский скандал в Лондоне набирал обороты, партийные руководители терялись один за другим, а Политбюро истерично требовало «положить всему этому конец».
        Оперативно-следственная бригада Зимина с ног сбилась - результата нет. А ведь там собраны лучшие оперативники страны. Уже и внутренние резервы изыскали, областные Управления почистили для усиления - результата нет.
        Численность КГБ ежегодно растет, но проблем меньше не становится. А что делать, если основная масса сотрудников - чернильные души? Только и умеют, что рапорты о настроениях в народе писать, диссидентов отслеживать и взяточников уездного масштаба клеймить. Печально, но в стране, зарегулированной Госпланом, отличной смазкой служат взаимные услуги и взятки. Лишенные страха перед Сталиным чиновники плодятся, набирают вес и набивают мошну. А КГБ ведет незримый учет. И для этого увеличивает собственные штаты. Кроме того, на бумаге числится целая армия сексотов и агентов.
        Сексот, секретный сотрудник, являясь сотрудником КГБ, в штате не состоял. Хотя ему начислялась зарплата и шла выслуга лет.
        Агентом считался гражданин СССР негласно сотрудничающий с органами КГБ. В штате он не состоял.
        зарплату не получал, но вознаграждения и другие пряники иногда перепадали.
        Еще одна категория, «действующий резерв КГБ». Это кадровые сотрудники, временно выведенные за штат, на период выполнения задания. Их командировали для работы в других гражданских структурах, именуемых «учреждения прикрытия». Зарплату они получали там, КГБ лишь компенсировало разницу в окладах. Под крышей прикрытия разведчики чаще всего работали за рубежом.
        Андропов вздохнул - воде бы под руками людей море. Но...
        Нет, это важно, но не сегодня. Сегодня надо произвести ряд следственных и оперативно-розыскных действий. Быстро выполнить понятную задачу - найти пропавших людей. Посыл ясный, а опытных оперативников кот наплакал. Доносы на соседей любой дурак строчить может, а результат может дать только специалист.
        А если результата нет, то за это могут жестко спросить, невзирая на регалии и прошлые заслуги. Если сюда придет комиссия ЦК КПСС, они просто обязаны будут найти козлов отпущения. В прошлом всегда так было, почему не будет сейчас?
        Еще одним предвестником грозы было молчание Брежнева. Он перестал звонить и советоваться, чего раньше не было - раньше трезвонил постоянно, по нескольку раз в день. Подобным знаком императоры выказывают недовольство. А может быть, это намек на скорую отставку? Звезды могут лечь так, что полетят золотые звезды с погон. И если заместителей было бы просто жаль, то себе такое развитие событий Андропов простить бы не смог.
        Председатель сделал пометку в блокноте: срочно передать все дела заместителям. Сбросить груз проблем и сосредоточиться исключительно на аппаратной игре - на этом инструменте за него никто работать не станет. Умелый аппаратчик, Андропов в борьбе под ковром собаку съел. И собирался кушать дальше.
        Ничего не поделаешь, всем политическим организациям свойственна мышиная возня. ЦК КПСС не исключение, тем более что единственная политическая сила давно избавилась от конкурентов и попутчиков. На мышиную возню поглядывали свысока канцелярские орлы и, роняя перья, иногда схватываясь в драке между собой. А истинные царедворцы в пустопорожних баталиях не участвуют, они подсовывают Императору готовые решения. Конечно, взвешенные и обоснованные. Блестящие и безукоризненные. Эти решения должны вызывать страх противников и народную любовь. А газетные передовицы должны ликовать и восхвалять мудрость вождя, который с «гениальной ясностью раскрыл и осветил».
        Крепкая власть предполагает личную преданность Императору. Брежнев следовал этой классике дворцовых интриг - ненадежных отдалял, надежных приближал. И гасил любые скандалы, возникающие вокруг верных людей. Брежневу хотелось так думать, потому что на самом деле многие «верные люди» оказывались подхалимами и казнокрадами. У Председателя накопилась масса материала, которому Брежнев не давал хода. И ничего сделать с этим было нельзя, оставалось только ждать.
        На пути к Власти у Андропова стоял Суслов, истинный царедворец. Серый кардинал партии стоял так крепко и непоколебимо, что его неожиданная болезнь удивила. Кремлевские врачи не нашли в организме старика повреждений, а причину апатии понять не могли. Суслов в больнице не хотел никого видеть, почти не разговаривал, и много спал. Это событие могло бы радовать, если бы не настораживало. Не вовремя заболел Секретарь по идеологии, ох, не вовремя... Уж он бы удержал Брежнева от необдуманного шага - снимать Андропова с КГБ. Если тот надумает, конечно.
        Расклады в ЦК КПСС были непростые. Товарища Егорычева, противника Андропова в ЦК, задвинули послом в Данию. Очень удачно вышло. Серьезные позиции возле Брежнева сохранял Устинов, секретарь ЦК по военной и оборонной промышленности. Отдельно, но крепко стоял министр иностранных дел Громыко. С ними у Андропова сложился вооруженный нейтралитет, но при случае эти могут и куснуть. Беспокоил Комитет партийного контроля. Под руководством Пельше там развили бурную деятельность - лезут во все дырки, везде суют свой нос... И Леонид Ильич им потакает. Андропов точно знал, что Брежнев выдал товарищу Пельше мандат инквизитора. Источники докладывали, что контролерами накоплен компромат на меховую и бриллиантовую мафию, а также на их милицейскую крышу. Некоторые партийные чиновники тоже попали на карандаш. Отнимает КПК хлеб у КГБ, хе-хе... Что ж, пусть пока занимаются. Может, шею себе сломают.
        Но более всего нервировала армия. В притихшем военном ведомстве происходила какая-то возня и непонятные перестановки. Достоверную информацию добыть пока не удалось, тем временем к себе на дачу Брежнев вызывал начальника ГРУ Ивашутина. Дело вроде бы обычное, мало ли с кем беседует Леонид Ильич. Но стенографистку не звали, запись техническими средствами не велась. Охранника тоже вытурили с веранды на свежий воздух покурить. Зачем такая секретность? Они что там, к войне готовятся?
        Еще Ивашутин летал в Восточный Берлин, где встречался с Первым секретарем ЦК СЕПГ Эрихом Хонеккером и руководством военной разведки. Визит был краткосрочный, похожий на деловой. Однако информаторы из Штази подробностей не добыли, их на встречу не звали. После этого визита по Восточной Германии прокатилась волна арестов, и опять без привлечения Штази. Вещь беспрецедентная, ведь военная разведка ГДР четко подчинялась политической, а та в свою очередь - КГБ.
        Власть штука тонкая, в первую очередь это управление. Сталин доказал, что в деле управления подчиненными надежнее любви может быть только страх. А сейчас, при Брежневе, нет ни любви, ни страха. Да и как управлять, если часть событий проходит мимо контроля? Еще немного, и наступит анархия. От этой мысли Андропов усмехнулся.
        Известный по фильмам лозунг «Анархия мать порядка» не совсем точно отражал суть движения. Юрий Владимирович читал Бакунина и других классиков - на самом деле анархия проповедует свободу от системы внутри этой системы. Это в корне противоречит коммунистической идеологии, утверждавшей, что свобода - осознанная необходимость. Коммунисты требуют подчинения, а анархизм принуждение отрицает. Поэтому анархистов помножили на ноль, как и других несогласных.
        Государство и свобода несовместимы по принципиальным основаниям, поскольку закон ограничивает права граждан. И правильно - люди должны делать то, что им говорят. Такова природа власти. Иначе завтра власть будет делать то, что люди велят. А с точки зрения Власти это оксюморон, то есть полная чушь и абсурд.
        Снова хмыкнув, Андропов вернулся к своему блокноту. Вот чем следует ему заняться лично - деньгами партии и материальной помощью, которую ЦК КПСС оказывает международному коммунистическому движению. Проблемы на этом фронте начались с пропажи товарища Седых. И сразу после этого случилась еще одна напасть: массовое ограбление борцов за коммунизм в Европе. У лидеров коммунистического движения подчистую выкрали партийные средства и личные сбережения. Не только карманы вывернули, даже секретные банковские ячейки и домашние сейфы почистили. Циничные грабители не пожалели и семейные драгоценности с фамильными реликвиями. Людям нанесены физические и моральные травмы, про общественный ущерб мировому коммунистическому движению и говорить нечего.
        В Копенгагене, по факту вооруженного грабежа типографии коммунистов, полиция завела уголовное дело. К расследованию подключилась английская разведка с вопросом: откуда у датских борцов за коммунизм столько денег? Опять скандал, а в посольстве СССР паника.
        О том, что в Европе действует не одна банда, сомнений не было - слишком быстро менялись города и страны. Нет, действуют несколько групп, числом до десяти. А хорошая организация и подготовка говорит о некой спецслужбе неслабой страны. Какой? Вот в чем вопрос.
        Все ограбленные коммунистические лидеры дружно кинулись в Москву за защитой, А в ЦК КПСС проблему переложили на КГБ. Опять двадцать пять: «требуем положить этому конец». Это даже не смешно. Как они это себе представляют? Пойди не знаю куда, найди неизвестно кого? Задача архисложная. Это затраты. Не только денежные и технические средства, но люди и агентура... А кто будет разведку вести? А здесь кто будет завалы разгребать? У нас есть ресурсы, но они не бездонные.
        Председатель взглянул на часы. Удивленно пожав плечами, он коснулся кнопки телефонного селектора:
        - У меня назначена встреча с полковником Калугиным. Пригласите.
        - В приемной его нет, Юрий Владимирович, - четко доложил дежурный.
        - Найдите, - ровным голосом бросил Андропов. - Я жду.
        Через пару минут дежурный вышел на связь. Голос у него был несколько растерянный:
        - Товарищ Председатель, полковника Калугина в здании нет.
        - А где он? - Председатель выпустил воздух через сжатые губы.
        - Не могу знать! Сегодня Калугин проходную не проходил.
        Глава двадцать девятая, в которой критикуешь - предлагай
        Молва о показе коллекции бриллиантов, что Андропов устроил на Лубянке, дошла до министра МВД Щелокова. Такое в тайне не сохранить, слишком много людей видело эту чудо- выставку. А еще больше слышало. И если слухи об алмазных горах, изъятых в казну, у дельцов теневого бизнеса вызывали глубокую печаль, то министр МВД завидовал. Зависть простое человеческое чувство, и желание переплюнуть КГБ постоянно вертелось в голове Щелокова. Вскоре удобный случай подвернулся.
        Сотрудники милиции задержали в Москве крупную партию золота, похищенную с приисков Колымы. За преступниками следили, в канал, по которому шло золото, внедрили сотрудника уголовного розыска - он изображал покупателя. Операция разрабатывалась давно, и финал вышел серьезным, со стрельбой.
        Щелоков в красках расписал Брежневу не это. Он цветисто передал, как красиво смотрятся редкие самородки, и предложил организовать для членов Политбюро эксклюзивный вернисаж. Самородки в самом деле выглядели уникально - какой-то неизвестный ценитель из деловых отобрал редкостные куски драгоценного металла, все крупные, с причудливой формой. Они напоминали различные предметы и фигуры животных.
        Высочайшее согласие было получено. На следующий день в Кремль с мешком золота направился подполковник Подшивалов, следователь по особо важным делам. Милицейскую охрану ценного груза придержали у Боровицких
        ворот - пропуск был выписан на одного следователя. А самого Подшивалова дальше секретариата не пустили. Мешок забрал Александров-Агентов, помощник Леонида Ильича. Небольшого роста, нервный и суетливый, он небрежно отмахнулся:
        - Сами разберемся, товарищ подполковник. И разложим сами, и покажем. Ожидайте здесь.
        В незнакомой обстановке Подшивалов сидел как на иголках, даже кремлевский чай в горло не лез. А когда по окончании показа взвесил мешок, так и сразу похудел. К ужасу следователя, ста сорока грамм золота не хватало. Секретари переглянулись, а помощник Генерального секретаря Александров-Агентов переменился в лице. Он потребовал перевесить мешок, сверил показания с описью, а потом бросился обратно, в кабинет Генерального секретаря.
        Дрожащей рукой Подшивалов снял телефонную трубку, чтобы доложить начальству. Последствия скандала могли довести его до Крайнего Севера, это в лучшем случае. Партийным билетом не отделаешься - за пару граммов золота ворам давали пятнадцать лет, а за сто сорок грамм могли и расстрелять. Однако деваться было некуда, порядок следовало соблюдать в первую очередь. Он набрал номер:
        - Товарищ генерал?
        - У аппарата, - добродушно отозвалось начальство.
        Подшивалов почему-то подумал, что сейчас генерал сидит в одном исподнем, пьет коньяк и вертит в кителе дырку под орден. Робким голосом следователь доложил обстановку.
        - Ты сейчас где? - уточнило начальство изменившимся баритоном. Добродушие как-то пожухло и заледенело.
        - В Кремле, товарищ генерал, - напомнил Подшивалов. Именно об этом он говорил минуту назад. - В приемной товарища Брежнева.
        - И что там произошло?
        - генерал не хотел понимать очевидные вещи. Они у него в голове просто не укладывались.
        - Я же вам говорю: кусок золота уперли, - голос Подшивалова тоже упал.
        - Хм... Кто это мог сделать, как думаешь? - вкрадчивым тоном вопросил генерал, глотком коньяка проясняя себе нереальную картину.
        - Ну, я не знаю, - вспотевший следователь пожал плечами. - В кабинете Брежнева собрались члены Политбюро.
        - Ты там совсем охренел? - взревел начальник.
        Подшивалов хорошо сделал, что сразу сел. В легкой доступной форме генерал начал перечислять синонимы падших женщин с низкой социальной ответственностью, а также части тела следователя, доступные генералу для совокупления. Выступление он закончил ожидаемо:
        - Так, я к Щелокову. Сиди там, раз прощелкал. Никого не впускать и не выпускать!
        Пока следователь потел и холодел, впадая во фрустрацию, члены Политбюро обменивались мнениями у стола для совещаний. Сразу после показа было назначено совещание, все ждали Брежнева. А Леонид Ильич беседовал с товарищем Пельше. Самородки он с удовольствием посмотрел, даже в руках повертел. Но потехе час, а делу время.
        Арвид Янович докладывал:
        - По бриллиантовому делу расследование продолжается. По меховой мафии начали аресты. МВД и КГБ не привлекаем, но вопросики с той стороны фиксируем. Выявляем любопытных, а то и защитников.
        Брежнев сдвинул густые брови:
        - Есть и такие?
        - Хватает. Общий отдел ЦК тоже потребовал отчета.
        - Ну, с Костей Черненко я поговорю... Продолжайте работу, отчетов больше не будет. Доклад только мне.
        - Леонид Ильич, возник один щекотливый вопрос. Ранее Совет министров СССР выпустил два постановления, согласно которым бракованные меха и пушнину разрешили передавать в сферу бытового обслуживания. Собственно, это решение и привело к таким масштабным злоупотреблениям. Мы хотим выяснить, кто данное распоряжение продвигал.
        - Там и моя резолюция может быть, между прочим, - хмыкнул Брежнев. - Меня тоже будете подозревать?
        Арвид Янович сохранил серьезность:
        - Проект многие визировали, я точно. Мы же его на Политбюро обсуждали и одобрили. Однако на раннем этапе вам эти документы кто-то заносил, или расхваливал. Лоббировал, так сказать. Так часто делают.
        - Понял вас, - помрачнел Брежнев. - Хотите выяснить, не те ли сейчас защищают, что тогда лоббировали? В этой череде бумаг всего не упомнишь. Я подниму записи, поговорю с помощниками, которые тогда присутствовали. Может быть, велись стенограммы. В общем, я поручу это «Тире», он вам доложит.
        - Кому поручите?
        Брежнев улыбнулся:
        - Александрову-Агентову. Его так товарищи в шутку кличут, «Тире». А защитники арестованных меховщиков, значит, вас осаждают?
        - Меня лично опасаются. Но к помощникам пристают.
        - И что?
        - А мы от них удачно спрятались. Министр обороны выделил под наши нужды место на территории воинской части под Мытищами. Крепкий забор, проходная с пулеметом
        - все под контролем. Одну казарму нам освободили для работы, гауптвахту от залетчиков почистили. Роту охраны заменили десантниками.
        - Камер на губе хватает? - хмыкнул Леонид Илыч.
        - Пока есть. А там видно будет, - ответно усмехнулся Пельше. - По согласованию с Генеральным прокурором мы привлекли военных следователей. Для помощи следователям два взвода десантников переодели в гражданку. Хваткие ребята, землю роют...
        - Хм... Это хорошо. У десантуры не забалуешь. Беглец Седых письма пишет?
        Пельше опустил глаза:
        - В последнем послании он расписывает грешки итальянских и бельгийских коммунистов. Выставляет их в невыгодном цвете, растратчиками и кутилами. Я вам это уже докладывал, но теперь он пишет с детальными подробностями. Настоятельно рекомендует прекратить денежные вливания в сторону братских движений. Все равно, мол, деньги на ветер.
        - Писатель чертов, - сказал, как плюнул, Брежнев. - Ведет себя, будто удод фарчмачный в катакомбах Одессы... Когда вы его уже там найдете?
        - Работаем, Леонид Ильич, - промямлил Пельше.
        - Товарищи из Европы завалили ЦК жалобами, - мрачно сообщил Брежнев. - Какие-то наглецы повадились их грабить. Куда катиться этот мир? Международный отдел в шоке. Здесь надо что-то решать.
        От неприятного продолжения разговора Арвида Яновича спас помощник Брежнева. Он решительно подошел, и что-то зашептал Леониду Ильичу на ухо.
        - Как это золото пропало? - Брежнев пожевал губами, переваривая сообщение. - Прямо вот здесь?
        Помощник кивнул, а Генеральный секретарь ЦК горько крякнул:
        - Нет, чисто сороки! Хватают все что блестит. Дома у себя в бархате щеголяют, на золоте едят, из серебра запивают... Жратву шофер привозит, кухарка разносолы готовит. Сталина на них нет! Думают, раз я не вижу, то не знаю? Ага. Ну чего им не хватает?
        А потом поманил крепкого невысокого охранника, всю презентацию простоявшего у входа. Тот мягким шагом приблизился.
        - Коля, дай закурить.
        - Леонид Ильич, вы же бросаете! - решительно возразил «прикрепленный» парень. - Сами велели не давать.
        Брежнев продолжал сверлить его взглядом, и охраннику пришлось выложить на стол пачку «Явы», заодно со спичками.
        Выловив одну сигарету, Брежнев прикурил. Затянувшись, махнул рукой:
        - Забери! И больше никогда мне не давай, - после второй затяжки спросил миролюбиво: - Коля, тут кусочек золота со стола пропал. Не видел, кто стибрил?
        Скорее всего, именно для наблюдения за выставкой этого неприметного парня у дверей и поставили. Охранник не разочаровал:
        - Так товарищ Рашидов, который из Узбекистана. В руках долго вертел, а потом в левый карман пиджака положил.
        Охранник вернулся на место, а Брежнев молвил убежденно:
        - Дрогнула у человека рука, с кем не бывает? Но Шараф Рашидович наш человек. Фронтовик, орденоносец, тяжело ранен под Волховом. Между прочим, хорошие книги пишет. Умелый руководитель. Особую тревогу у него вызывают случаи коррупции и взяточничества, - повернув голову к помощнику, бросил коротко: - Андрей, позови. И оставь нас на минуту...
        Кандидат в члены Политбюро, первый секретарь ЦК Узбекистана товарищ Рашидов специально прилетел в Москву на золотую презентацию. Он очень жалел, что не увидел выставку бриллиантов в КГБ, и теперь такое редкое зрелище пропустить не мог. На вопрос о золоте Рашидов даже отпираться не стал:
        - Очень красивый самородок, да! Без всякой помощи художника природа вылепила верблюда. Смотрите, как живой: два горба, голова... Правда, красота? - он выложил на стол предмет своего восторга. - Не удержался, Леонид Ильич. Сувенир хотел себе на память.
        На лице Рашидова отразилось сожаление. Не понятно только, он о поступке сожалеет, или о потерянном сувенире.
        С гордо поднятой головой Рашидов удалился к столу для совещаний, а Брежнев махнул рукой, подзывая Александрова-Агентова. Тот подлетел, хищно цапнул самородок. Перекрестился, кажется, и с просветлевшим лицом потащил находку в приемную. Подполковника Пошивалова следовало срочно выпроваживать отсюда, пока его кондрашка не хватила.
        Леонид Ильич вернулся к прерванной беседе:
        - А что вы думаете по этому поводу? - он потряс листком бумаги,- Пачками тонут люди, в лесу без вести пропадают. Всего одиннадцать человек, видных советских руководителей. Из них четыре члена ЦК КПСС... Товарищи из аппарата начали бояться на работу ходить, в секретариате лежат горы заявлений на отпуск. И Суслов, как на грех, заболел... Люди без бесплатной путевки готовы идти в отпуск, представляете? Нет, это никуда не годится. Бермудский треугольник какой-то. И никакой реакции от КГБ. Мне что, по этому вопросу в милицию обращаться?
        Пельше поправил очки:
        - Охрана руководства партии и правительства возложена на КГБ. При всем желании Комитет партийного контроля не может заменить чекистов, - после многозначительной паузы добавил: - А у них у самих люди пропадать стали.
        - Да уж, - мрачно согласился Брежнев. - Наши секретчики на ушах стоят, меняют шифры, пароли и явки. Как говорится, тиха украинская ночь, но сало лучше перепрятать...
        - Здесь надо лечить болезнь, а не симптомы. Думаю, КГБ следует укрепить, - рубанул Пельше.
        - Думаете, пора? - Брежнев пошарил по столу, тронул спички, и едва не плюнул с досады. - Слушаю вас.
        - Шпионский скандал в Лондоне нам говорит о том, что у КГБ не все в порядке и за рубежом. На основании изложенного считаю, что товарищ Андропов прикладывает максимум усилий, но не справляется с обязанностями руководителя КГБ. Вроде бы делает все правильно... Нет сомнений, Юрий Владимирович хороший руководитель, преданный коммунист. Однако он упирается, а воз сдвинуть не может. Видимо, человек устал. Или перегорел на работе.
        - И куда его? Послом в Данию?
        - Не будем спешить. Пусть отдохнет, подлечится. Он всё мечтал лесником поработать... Вот и предоставим такую возможность, в лесу пожить, душой отойти. А там видно будет.
        Брежнев раздумывал недолго. Видимо, подобные мысли уже витали в его голове.
        - Кого предлагаете?
        Пельше неторопливо раскрыл кожаную папочку
        - Десять лет назад Генерал Ивашутин успешно работал в КГБ, в должности заместителя Председателя. В военной разведке себя тоже показал. Опыт огромный, Петр Иванович справится.
        - А на кого мы оставим ГРУ? - Брежнев был почти готов принять решение, такое взвешенное и обоснованное. И, что немаловажно, своевременное.
        Пельше заглянул в свои записи:
        - Там толковые заместители имеются. Например, генерал Мещеряков.
        - Знаю Валентина Ивановича, - задумчиво протянул Леонид Ильич. - Боевой офицер, фронтовик.
        - Да, решать, конечно, вам, - Арвид Янович передал Брежневу листок. - Но и Ивашутин, и Мещеряков кандидаты достойные. Кадровые военные, профессиональные разведчики и дипломаты.
        - Хорошо, - Леонид Ильич встал. - Когда сможете доложить информацию на Политбюро?
        - Я готов, - Пельше поднялся следом.
        - Тогда сегодня обсудим, - Брежнев направился к столу для совещаний. - Товарищи, прошу прощения за задержку. Присаживайтесь, начнем.
        ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ДЕНЕГ МАЛО, А ЛЮБИТЬ ЛЮДЕЙ НУЖНО МНОГО
        Ребята Артема Трубилина тщательно проследили контакты нагломордого красавчика Маги. Это оказалось несложно, потому что ни о какой конспирации тот даже не помышлял. Его собеседники, впрочем, тоже. Среди заслуживающих внимания абонентов выделили наиболее интересных, поставили на плотную прослушку, и вычислили достойного кандидата. В удобный момент тихо изъяли. На базе расспросили. Полевые методы допроса не предполагают сбор доказательств и уголовно-правовую оценку. Вопрос - ответ. Видимо, ребята были убедительны, этот человек рассказал много познавательного про наркотики и наркомафию. Ну а Артем краткое содержание позже пересказал мне.
        Нет, я знал, что существуют наркоманы, борцы с ними, и растущая проблема. Но насколько это четкий и отлаженный бизнес, я даже не догадывался.
        - Неужели так просто? - сначала я поразился другому, разглядывая схему со стрелочками, адресами и кличками. Всего несколько дней Трубилин следил за подозрительными личностями, и сделал результат. - А чем тогда занимаются профессиональные борцы с наркомафией?
        - Они борются с вершками, - Артем развел руками. - Снимают пену, так сказать. А корешки продолжают богатеть. Американцы, вон, объявили наркотикам настоящую войну. Законов понапринимали, спецслужбы усилили... А тем временем трафик героина из Афганистана вырос в сорок раз. Это бизнес, Антон Михалыч. Как и торговля оружием. Пока есть спрос, будет предложение. Независимо от потерь в стаде продавцов.
        - Пиратов же истребили? - пробурчал я.
        - Ну, я бы так не сказал, - усмехнулся Артем. - Почитайте про финансовую империю Морганов. Папа династии, Генри Морган, именно с пиратов и начинал. Просто у них изменилась конъюнктура. Зачем грабить под черным флагом, когда это можно делать легально? Путь из криминала в короли - известная дорога. Кстати, кредит в банке люди добровольно берут. И в ипотеку их никто силком не гонит.
        Мне оставалось только головой покачать:
        - Так что ты предлагаешь?
        - Мы почистим только нашу поляну, - он ткнул пальцем в карту города. - Глубже не полезем, опасно для здоровья.
        - Ты обещал мне рассказать о наркобизнесе, - напомнил я. - Для расширения кругозора, так сказать.
        - Извольте, сударь, - хмыкнул он. - С экрана телевизора еще только говорят о фундаментальном тренде в мире цифровых технологий, а цифровизация в наркобизнес уже пришла.
        - Цифровизация будет везде, - согласился я. - Наш премьер Дмитрий Медведев обещает, что грядет эра цифровых технологий. «Грядет» означает, правда, что эра еще не наступила. Но грядет. Какие-то бешенные деньги правительство собирается там потратить. В скором будущем, выйдя на пенсию, люди смогут работать из дома.
        Трубилин иронии не понял:
        - Антон Михалыч, вы серьезно? - хмыкнул он. - В скором будущем пенсионеры вымрут аки мамонты. Но не будем гадать насчет пенсионеров, а вот продавцы наркотиков уже давно работают в интернете. И делают это, не выходя из дома. Клиент может оплатить товар любой банковской картой, а также киви или Яндексом. Да хоть биткоином!
        - Оплатишь, и что потом? Бизнес мутный, могут и кинуть, - засомневался я.
        - А то с обычным товаром вас кинуть не могут? Ага. Абы где покупать не надо! В общем, и здесь система обычная - после оплаты курьер принесет прямо домой. Правда, не всякий товар. За особо острым придется идти на улицу, чтобы найти «закладку».
        - А как же подворотня, дилеры, «ноги»? Из кино помню сцену с черным драгдилером на улице: «снежок, хочешь кайф поймать?».
        - Это все так, но прогресс идет семимильными шагами. Правда, торговля конфетами в ночных клубах ведется по старинке - так проще. И устранение Маги проблему не решит, следом придет другой Мага.
        - У шамана три руки и крыло из-за плеча, - печально догадался я.
        - Да, в лоб эта задача не решается. Если государевы борцуны с наркотиками не справились, нам и подавно облом. У многоголовой гидры новые головы быстро растут. Так что мы пойдем другим путем.
        - Умные герои всегда идут в обход?
        - Война - это путь обмана. А самая лучшая война - разбить замыслы противника, - закончив цитировать китайских мудрецов, Артем вывел на монитор карту города. - Но для начала, Антон Михалыч, вы мне достанете одного человечка. На него нам «язык» указал. И с вашими способностями, да моей поддержкой, его высокий забор и охрана у ворот идет побоку. Возьмем из кроватки хорька тепленьким, и спросим. Он знает, где склад...
*
        Складов пленный хорек выдал целых два: один с таблетками, а второй с травками и курительными смесями, так называемыми «спайсами». Кроме того, в ассортименте имелись семена конопли, БАДы «чудесный усилитель потенции» и грибы-псилоцибы «для развлечения». Склады располагались в обычных складских комплексах, один на Северном, второй в Александровке. В целях маскировки на складах держали обычный товар: цветочные удобрения, рассаду и семена. Бизнес тоже приносил доход, но кайф заключался не в этом...
        Получив от клиента описание и схемы расположения складов, Трубилин разработал план, и сформировал группы поддержки. Действовать следовало быстро, в эту же ночь, поскольку наш пленный хорек был человеком непростым. И его пропажа могла привести разным последствиям, вплоть до желания подельников перепрятать редкий товар. Я не возражал. А зачем, собственно, тянуть? Тут как у гроссмейстеров, взялся - ходи.
        План операции, разработанный Трубилиным, казался гениальным. Блестящий замысел не изобиловал деталями, поэтому выглядел совершенным. Итак, согласно плану, после проникновения на первый склад мы хватали картонные коробки, и немедленно исчезали. Сложности с поисками нужного исключались, коробок на полке должно быть всего две: одна с таблетками, другая с деньгами. Все. Второй склад мы собирались просто поджечь.
        - Не пойдет, - сказал я, ознакомившись с планом.
        - Почему? - удивился он. - Другой бы сомневался, а я в вас уверен. В себе тоже. У нас все получится!
        Мне бы его уверенность... Придвинув к себе листок с планом местности, я взял карандаш:
        - Второй склад пусть горит, тут без вопросов. А по первому смотри: внутри склада к стене пристроен сарай. Там располагается офис с охраной, что восседает возле кофемашины день и ночь. У них и сортир там свой. Из этой комнаты еще одна дверь ведет в кладовку, где и лежит наш товар. Так?
        - Да нам охрана пофиг, Антон Михалыч! Пусть сидят. Даже если шуметь начнем, они в кладовку не попадут - ключ- то у хозяина. Еще сенсорный замок с отпечатком пальца. Эта кладовка, по сути, большой сейф. Дверь и стены бронированы, охрана и поломать ничего не сможет. Но зачем нам шуметь? Мы шуметь не станем.
        - Давай рассуждать логически, - предложил я.
        - Давай.
        - Как бы действовали обычные, правильные грабители? - плавным ходом беседы я пытался подвести его к нужному выводу.
        - Ну, налет, например, - предположил Трубилин. - Штурм, захват объекта, зачистка, документы из сейфа в карман.
        отход. Еще можно трупы заминировать...
        - Проще говоря, «всем лежать, это ограбление»?
        - Ну да, - согласился он.
        - А у охраны, по вашим же сведениям, вооружение солидное - автоматы и помповые ружья.
        - Еще пистолеты, - буркнул Артем.
        - Слава богу, минометов с гаубицами нет. Но три вооруженных охранника и без пушки могут серьезно возразить... Таких злить опасно, - вздохнул я. - Нормальный грабитель влез бы тихонько, мимо охраны. Через печную трубу, или разобрал бы крышу. В конце концов, подкоп можно вырыть.
        - Правильно! Именно так ласково мы и сделаем, - Артем поразился моему непониманию. - Я имею в виду, без шума и пыли.
        - Да, только после нас не останется подкопа. И никаких следов взлома.
        Артем идею не догонял:
        - И что? Пусть поломают голову. Даже если Пинкертонов наймут, фиг догадаются.
        - Нет, мне надо, чтобы было все ясно сразу - я бы стену кладовки все-таки разобрал. Или взорвал. Но не до того, а после.
        - Так-так, - Артем пришел к нужному выводу. - Ложный след?
        - Именно! - воскликнул я. - Грабители пришли с улицы, взорвали стены, и выкрали товар. Вот их пусть и ищут, вместо того, чтоб голову ломать.
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ, В КОТОРОЙ МОЯ БАБУШКА КУРИТ ТРУБКУ, ЧЕРНЫЙ-ПРЕЧЕРНЫЙ ТАБАК
        Мы с Артемом стояли на пригорке. Ниже, вдоль дороги к Северному кладбищу, квадратом вытянулись корпуса складов. Частично скрытые забором, древние кирпичные сооружения складского комплекса перемежались новомодными металлическими ангарами. Посредине хозяйства чернела асфальтовая площадь - место для разъезда грузовиков. Въезд на территорию был наглухо закрыт стальными воротами.
        Положив на капот карту, Трубилин передал мне бинокль ночного видения:
        - Смотрите, Антон Михалыч, наш склад вот этот, серебристый, третий с краю.
        Ярко светила луна, но это не помешало мне разглядеть все детали.
        - Что ж, клиент созрел, будем брать, - буднично сказал я. - Попрыгали?
        Артем передернул затвор пистолета, вставил обратно в кобуру:
        - Давай обнимемся у трапа. Поехали, Антон Михалыч.
        Черное одеяло легко доставило нас на склад строительных материалов. Он примыкал к нужному нам помещению, имея с ним общую стену. Здесь Артем, скинув рюкзак, быстро прилепил взрывчатку в двух местах, обозначая ложный путь «грабителей». Я же установил посредине ящик с китайскими фейерверками - мне нравятся яркое завершение зрелищных мероприятий.
        А затем мы перепрыгнули в кладовку наркодельцов. Здесь обошлось без фонариков - под потолком небольшой комнаты плавно вспыхнул плафон, указывая на двадцать первый век во дворе. Датчики движения работали только в системе освещения, слава богу. Камер видеонаблюдения тоже не наблюдалось. Хозяева не желали, чтобы кто-то видел лица и действия людей в этой комнате. Ведь видеосигнал можно перехватить, файлы переписать, а операторов перекупить.
        Все это Артем узнал от нашего пленного информатора, он много чего интересного рассказал. Трубилин обещал потом его отпустить, в чем я сильно сомневаюсь. Всякое может быть, в том числе и новые вопросы. Торопица не нада...
        Не мешкая, мы принялись грузить рюкзаки. Кроме коробок, на стеллаже вдоль стены оказались еще какие-то документы в папках, приличный тяжелый кейс, ноутбук и терминал спутниковой связи.
        - Это удачно мы зашли, - пробормотал Артем, с трудом влезая в лямки рюкзака. С доброй улыбкой в прощальном взоре он оглядел помещение
        Я еще трамбовал свой мешок, когда все пошло не так. Совсем не так, как планировалось, а наперекосяк - невдалеке кто-то заорал:
        - Шухер!
        Вот шухера нам только не хватало... Следом бабахнуло ружье. Дверь вздрогнула, но выдержала. А потом загрохотала автоматная очередь. Ударившись о ребро стеллажа, прямо перед носом зазвенела рикошетная пуля.
        Неожиданное развитие событий! Как нас вычислили? Или не всю правду рассказал наш говорливый пленник? Видимо, все-таки есть тут охранные датчики и система наблюдения. Нет, в костюмах «Ратник», масках и шлемах с тактическими очками нас никто не узнает, но разве это важно сейчас? Сумбурные мысли промелькнули в голове за одно мгновенье.
        - Заходи слева! - раздался другой крик. - Мочи козлов!
        Вопль, полный азарта, вернул меня к разуму. Я перестал тормозить, и остановил этот мир. Время послушно вздрогнуло, светильник под потолком резанул глаз потоком света. Очень вовремя я это сделал, потому что «стальная многослойная дверь сейфового типа» оказалась никакой не крепостью, а
        голимой жестянкой, чистой халтурой китайских мастеров красоты. Или это патроны у них бронебойные?
        Звуковой фон пошел в нижний регистр и, снижая лязг до басовитого гула, раскатами грома зашлась вторая очередь. Внутренняя обшивка двери вспучилась линией рваных розочек, и рой блестящих медью пуль неторопливо устремился в мою сторону. Двигались они лениво, но неотвратимо. С ужасом я понял, что в сторону уйти не выйдет, стрелок перечеркнул дверь с широким размахом.
        Спасительное решение пришло в последний момент. Ухватив застывшее тело Артема за рюкзак, вместе с ним я повалился на пол. С низким гулом стая пуль проплыла над головой. Развернутая смертоносная лава без натуги преодолела вторую металлическую стену, чтобы исчезнуть в недрах склада стройматериалов. Да, мешкам с цементом не повезло, им достанется печали. Впрочем, не жалко, тот склад тоже принадлежит наркоделягам.
        Одновременно с этим с боковой стороны прилетел еще один рой пуль, в спину будто кувалдой ударило. Как ни странно, но резкая боль вызвала простой вопрос: а что мы здесь забыли? В такой обстановке работать невозможно. Обняв Артема, я вызвал черное одеяло. Было тяжко, но свой мешок прихватить не забыл.
        Собственную дурость я оценил в кабинете Трубилина, разглядывая круглую дырку в его рюкзаке. Она дымилась. Дебил! Допрыгался, козлик. Сам чудом не лег, и человека едва не погубил. Ну что мне мешало сразу свалить оттуда? Подумаешь, не всё загрузили...
        Первым делом, скинув рюкзак, Артем сообщил в гарнитуру:
        - Бабушка приехала.
        - Отлично, - отозвался в моем ухе мужской голос. - Передаю ей привет.
        - Ну что там? - нетерпеливо воскликнул Артем, вылезая их костюма.
        - Нормально, - отозвался голос. - Гром гремит, земля трясется, поп на курице несется.
        - Так громко вышло?
        - Наблюдаю в бинокль: забор разворотило знатно. Стенку склада за ним тоже. Охрана конторы, что через дорогу, прибежала любоваться. О, местные бойцы тоже подтянулись. Внутрь не лезут, опасаются.
        - Правильно делают, - пробурчал Артем. - Выпускайте кракена!
        Согласно плану, сейчас на складе строительных материалов должны взорваться закладки, коробки с китайскими фейерверками. Теперь пожарных кто-нибудь бдительный точно вызовет. Остановить пожарников никто не вправе. Антитеррор тоже поинтересуется: что это тут взрывалось? А почему? Пусть хозяева склада покрутятся на горячей сковородке, спокойно работать здесь они долго не смогут.
        - Праздник к нам приходит! - закричал голос в гарнитуре. - Из дыры вылетают петарды. Народ разбегается. С Новым годом, товарищи!
        Тем временем, стянув с меня футболку вслед за бронежилетом, Артем уставился мне в спину.
        - Синяки будут знатные, Михалыч, - с испуганным восторгом сообщил он очевидную истину.
        - Дай зеркало, - потребовал я, откидывая шлем в кресло.
        Вывернув шею, с трудом различил два багровых пятна, наливающиеся синевой. Ого, многострадальная спина... Везенье кончилось, и карма догнала меня - выстрелами в спину.
        Артем засуетился:
        - Сейчас лед приложим, а потом в больничку поедем. Переоденусь только.
        - Обезболивающее есть? - отмахнулся я.
        - А как же, вот водочка, - он вытащил из морозилки початую бутылку и залетевший ком пельменей.
        - Держи, Михалыч. Сильно болит?
        - Это не страшно, - прошипел я, глотая анестезию прямо из горла. - Переживу. Я живучий... Проблема в другом - Антон.
        - А что Антон? - некоторых деталей он еще не знал.
        Пояснять не хотелось:
        - Звони Анюте, пусть тащит сюда бадягу, троксевазин и себя. И пусть Вере позвонит!
        Анюта прилетела мигом. В целом держалась нормально, без паники и причитаний. Только охала, обрабатывая синяк. Но лучше всего помогло наложение рук, вместе с аутотренингом. Сразу стало легче.
        Тем временем от Веры пришла смска:
        - Убью когда-нибудь! Что случилось?
        Мне оставалось только вздохнуть, поскольку пожимать плечами было больно:
        - Женщины бывают слепы и несправедливы. А Вера еще в прошлый раз обещала меня придушить. Вот чего надо бояться.
        У Нюси зазвонил телефон. Хмыкнув, она передала трубку мне:
        - Степанида Егоровна.
        - Сынок, нам Анечка в двух словах обрисовала, - зачастила бабушка. - Ты извини Верку. Девка молодая, еще глупая. Не понимает, что на работе всякое бывает. Ты синяки помажь, внутрь водочки прими. Оно и пройдет. Уже помазал? Вот и славно. А за Антошу не беспокойся, он уже почти в
        порядке. Так, подвывает слегка. Работай спокойно, мы с ним сами справимся.
        - Полковник Уваров,улетая в Швейцарию, велел вас беречь и лелеять, - Артем налил водки и себе. - А мы не уберегли... Эх, Попадет Нине Ивановне на орехи. А меня так и уволит к чертям.
        - Так он не знает? - поразилась Нюся. - Ну вы, блин, даете!
        - Не знает, и не узнает, - заворочался я, проверяя спину. - Мне, например, докладывать ни к чему.
        - Я тоже не буду, Антон Михалыч, - поддержала меня Нюся. - Подумаешь, синяки. Сейчас еще раз помажем.
        - Тогда давайте пить чай, - подхватился Трубилин. - Рассвет не за горами, а нам еще второй склад взрывать.
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ, В КОТОРОЙ ЕЙ ВЕСЕЛО ГРУСТИТЬ, ТАКОЙ НАРЯДНО ОБНАЖЕННОЙ
        Ялта порадовала ярким солнцем и безоблачным небом. Шумный перрон остался позади, но и привокзальная площадь галдела не хуже. Пришлось проталкиваться. Сам город показался заполненным цыганским табором - по зеленым улицам шастали отряды курортников. Так бывает, когда разноцветные толпы наваливаются со всех сторон, а разноголосый гомон заглушает собственные мысли. Люди смеялись, болтали, кормили на ходу детей, а самые нетерпеливые из них выстраивались в очередь возле стекляшек и столовых.
        Пункты общественного питания не справлялись с наплывом трудящихся, очереди змеились везде и повсюду. Пока напились кваса у бочки, семь потов сошло. Автобусная остановка исключением не стала, еле влезли в забитый транспорт. А сколько же народу на пляже осталось? Господи, страшно себе представить. Наверно, в море войти тут тоже очередь. Ничего не поделаешь, конец августа, пик сезона.
        В конечной точке маршрута, покидая нутро раскаленного автобуса, капитан Сорокина выдохнула:
        - Хорошо, что хорошо кончается.
        Капитан Агопян десантировался следом. Обвешанный сумками и чемоданами, с перекошенным зверским лицом, он напоминал парашютиста диверсионного отряда.
        - Да, но прежде чем кончилось хорошо, сколько было горя, - с облегчением пробормотал Агопян. Обе кружки кваса, что он проглотил у вокзала, сейчас проявились на мятой рубашке.
        Перейдя расплавленную дорогу, они попали в другой мир - на зеленую территорию санатория. Едва войдя в прохладную сень, Марина заметила благосклонно:
        - Очень неплохо, даже отлично.
        Оценивая конец путешествия, она имела в виду и парк ведомственного санатория. Клены перемежались магнолиями, по веткам сосен прыгали белки, а кусты самшита вдоль дорожки постригал солдатик в белом переднике. Соленый запах близкого моря смешивался с ароматом голубых елей, создавая чудный коктейль. Под вековыми дубами на садовых скамеечках беседовали праздные люди в панамах, у входа в главное здание санатория цвели яркие хризантемы и одинокие курортницы. В загадочных темных очках они курсировали вдоль клумбы.
        На хвалебные реплики подруги капитан Агопян не отвечал, ему некогда было вертеть головой. Пыхтящим паровозом он молча тащил чемоданы, еще пара сумок висела на шее. И едва носильщик сбросил груз в регистратуре, как с капитаном Сорокиной его разлучили. Несмотря на два лица, указанные в путевке, оформлять неженатых людей в один номер не стали - мол, не положено, и все. Капитан Агопян воспринял это как должное. А капитан Сорокина, потихоньку закипая, поджала губы. С таким выражение лица волк обещал сделать зайцу «ну погоди».
        В свой номер она не вошла, лишь осмотрела обстановку с порога. Древний платяной шкаф, четыре койки вдоль стен и канцелярский стол у окна ее никак не впечатлили.
        - Не для этого я страдала, не тебе моя роза цвела, - пробормотала Марина четырехместному номеру.
        - Что-что? - не расслышала дежурная по этажу.
        Ничего не ответив, с чемоданом в руке и с прищуренным взором, Марина решительно проследовала в номер Агопяна. Обстановка здесь выглядела явно богаче - для полковника Ягубянца бронировали не абы что, а полулюкс. Ко всей прочей мебели в наличии имелся холодильник, а коек, наоборот, было всего две. Комфорт дополняла огромная лоджия, украшенная креслами, столиком, телевизором и глубокой сенью каштанов.
        Бдительная дежурная по этажу ворвалась следом за ней. Однако Марина осадила ее тяжелым взглядом и хитрым документом, который дала почитать, не выпуская из рук. Дежурная побледнела.
        - Оказывать всемерное содействие, понятно? - строго сказала Сорокина. - Содействие оказывайте, только звонить никуда не надо, докладывать тоже. Это может повлиять на ход секретной операции, которую милиция и КГБ проводят совместно.
        Дежурная кивнула и мгновенно испарилась. После чего Марина из листа писчей бумаги изготовила табличку на дверь: «Без доклада не входить. Стучать три раза». Затем она одним махом вышла из платья, до кучи сбросила белье, и принялась рыться в чемодане. Агопян озирал склоненную подругу восторженным взглядом. По завершению смены гардероба, в сарафане и с купальником в руках, Марина обратила на него внимание.
        - Чего уставился? Давно не виделись?
        - А что, так можно? - выдавил он.
        - Что?
        - Ксивами козырять. А ежели какой-нибудь замполит с главврачом припрется? Моральный облик коммуниста, и все такое...
        - Это будут их проблемы, - отрезала Марина. - Меня в отпуск отправили, не спросили. И я у них ничего спрашивать не буду.
        - А если? - Агопян не договорил.
        - Да не бери в голову! Не всякий гром бьет. А и бьет, да не по нас. Это милицейский санаторий, на меня стучать они не станут.
        - Думаешь? А на меня?
        - А ты не при чем, - хмыкнула Марина. - Ты ксивой не козырял. И вообще, я сюда приехала не разговоры разговаривать, а по важному делу, отдыхать. А ты зачем приехал, Володя? Давай-давай, поднимайся. Сначала в душ.
        - Мы и в душ вместе пойдем? - опешил он. - Это же в конце коридора, там народ по лестнице ходит...
        - И что? Нехай себе ходит. Если кому-то нечего делать - пусть ходит. А мы теперь везде будем вместе, - заявила капитан Сорокина. - Днем и ночью. Четыре недели. По легенде ты меня прикрываешь, понял? Так что начнем с душа. А потом нас ждут великие дела: зеленые горы, массандровские вина, голубое море и песочек на пляже.
        После душа настроение ее подпрыгнуло выше крыши, глаза горели. При выходе с этажа, у конторки дежурной, Марина притормозила.
        - Когда убираться в номере, я сама скажу, - дополнила она список ценных указаний. - У нас там секретные документы. И, надеюсь, администрация не вздумает кого- нибудь подселить? В Москве это могут понять неправильно.
        Капитан Сорокина подняла глаза наверх, демонстрируя высокий уровень своего задания, а у дежурной глаза реально закатились. Не следом за Мариной, а от избытка ужаса. Она точно знала: все секретные операции заканчиваются стрельбой и жертвами среди мирного населения.
******
        При активном отдыхе дни не выглядят однообразно, и летят быстро. Отпускники-курортники уже осмотрели парки Ялты, дворцы и водопады. Посетили ботанический сад и прошлись по знаменитой набережной. Даже сплавали на кораблике к скалам-близнецам Адалары, где распугали смехом бакланов, покоряя одну из вершин.
        Сегодня днем два капитана, в компании новых знакомых по пляжу, собирались заглянуть в пасть заброшенной пещеры Воронцовской, где-то на плато Ай-Петри. Для этого был нанят местный житель с автомобилем, а у завхоза выпрошены фонари и бушлаты. Кроме зрелищ, в пещере можно было найти лед, чтобы потом в мешке спустить вниз и охладить на пляже вино. Шампанское в ведерке льда, заходящее солнце, это так романтично...
        А сейчас курортники шли на пляж. С самого рассвета до позднего вечера здесь тусовался народ. Но по сравнению с городским пляжем, где люди лежали штабелями, ведомственная территория казалась пустыней. Свободные
        лежаки, будка с мороженым, автоматы с газировкой в ряд... На фоне хорошей погоды эта красота имела только одно название - рай на земле.
        - Фу-у... Кажется, я объелась, - Марина бросила полотенце на лежак. - Кормят здесь как на убой. Пойду, поплаваю, сброшу калории.
        - А я полежу, - Агопян потянулся. - После завтрака спортом заниматься вредно. Тем более что калорий у меня нету, их кто-то постоянно выкачивает.
        Марина вернулась через полчаса, с довольной улыбкой плюхнулась рядом:
        - Володя, мы с тобой ни разу не ходили в ресторан. И знаешь почему?
        - Почему? - он сонно прищурился.
        - Потому что не тянет! Здесь готовят так вкусно и сытно, что даже не хочется никуда идти. А потанцевать можно и в местном парке на площадке.
        - Ага...
        - Володя, проснись! Я сейчас тоже усну, и стану толстой. И ты меня сразу бросишь.
        - Зачем так говоришь, э? - в его голосе вдруг прорезались кавказские нотки. - Наоборот. Все мужчины любят пухлое и сладкое.
        - А я сладкая? - она повернулась набок, в позу сытой кошки. Даже глаза прищурила.
        - Ах, Марина... На первый взгляд, тогда в госбанке, ты мне показалась диетическим продуктом. Полезным, красивым, но сухим.
        - А потом? - заинтересовалась она, разглядывая яблоко.
        - А потом ты оказалась и сладкая, горькая, и перченая... Очень хорошая! Все время хочу тебя обнять.
        - Не надо, милый, здесь люди кругом... - засмущалась Марина.
        - Важно еще одно: ты со мной честная.
        - Как ты это определил? - она распахнула глаза.
        - Я это чувствую. Нет, у тебя имеются свои тайны, - поправился Агопян, - но это служебные дела.
        - Чрезмерная честность граничит с глупостью, - Марина прикрыла рот рукой. - По-твоему выходит, я дура?
        - Опять иронизируешь... Нет, дорогая, ты не дура и не врешь. Ты особенная женщина. Понимаешь, люди в своей массе лживы и трусливы. Очень давно великий поэт сказал:
        У всех водопоев нас ложь караулит,
        И воду мутит, и толкает ко дну
        - Ты читал Аль-Маарри? - поразилась она.
        В ответ Агопян процитировал еще две строки:
        О человек, ничтожен ты и слаб,
        Ты плоти алчущей презренный раб.
        - Володя, хочу за тебя замуж! - воскликнула Марина. - Возьми меня немедленно, прямо сейчас.
        - Все так серьезно? А что ты будешь там делать?
        - Серьезней некуда! Я ничего не буду делать. А ты долгими зимними вечерами будешь готовить ужин, и читать мне стихи арабских поэтов. С комментариями советского уголовного кодекса.
        - Хватит смеяться, Марина, - он легонько шлепнул ее. - Пойми, когда хочешь просто обнять женщину, это уже замечательный повод увидеться. Мне нравится тебя видеть.
        Польщенная женщина победно оглянулась:
        - Так в чем дело? Быстрее женись на мне! Всегда буду рядом.
        Качая головой, Агопян нахмурился:
        - Послушай, милая, в твоих словах мало логики. Я бы рад, но как на тебе женюсь, когда ты не хочешь переезжать в Ростов?
        - А зачем? - в своей правоте она не сомневалась. - Сам переезжай в Москву!
        - И что я буду там делать?
        - Работать аналитиком, - вздохнула она, - я же говорила это сто раз.
        - Но я не умею работать аналитиком! - Агопян развел руками. - Сколько раз можно повторять?
        - Главное - понравиться шефу. Хотя он бывает такой вредный... Но меня же он взял на работу! И не через постель, - в подтверждение своих слов она принялась поправлять купальник на груди.
        - Я не хочу через постель! - вскричал Агопян.
        - Этого не потребуется, потому что ты такой же умный, как и я. Не спорь, Володя, ты тоже умный. И ум у тебя аналитического склада. Умение отделять главное от второстепенного, чтобы потом выстроить логические цепочки - редкое качество. И важно такое не только в милиции, понятно?
        Агопян на это прищурился:
        - Послушай, ты говоришь, что все время торчишь на работе. Так?
        - Так, - согласилась она.
        - И поэтому от тебя сбежал муж. Да?
        - Сбежал, гадюка, - без всякой горечи Марина подтвердила грустный факт. - Моя вина, была плохой женой.
        - И зачем тогда ты тащишь меня в Москву? - воскликнул Агопян. - Чтоб я там от тебя сбежал?
        - Милый, но куда ты сбежишь, если мы будем торчать на работе вместе?! - выдала она железный аргумент.
        И ведь не поспоришь...
        Глава тридцать третья, в которой мы не можем говорить о свадьбе, если невесту не посмотрели. Давайте сначала пощупаем
        Неожиданно двух капитанов накрыла тень. Агопян обернулся - рядом переминался с ноги на ногу сосед по столовой, майор из Воронежа. В одной руке моложавый опер держал деревянный лежак, в другой - миленькую барышню с короткой стрижкой светлых волос.
        - Сами мы не местные, отстали от поезда. Помогите чем можете, люди добрые,- жалобно взмолился майор.
        - Чего надо? - капитаны поднялись, чтобы пожать ему руку.
        - Пустите в компанию, а? На трех лежаках мы вчетвером уместимся. Это Маша, она бездомная и совсем тонкая. Кушает мало, зато у нее есть вода!
        Девчонка прыснула. Тонкой она была только в талии, все остальное смотрелось нормальным и выпуклым. Пляж не предполагает официоза, здесь все просто. С девушкой, конечно, познакомились, бутылку холодного нарзана пустили по кругу. Затем лежаки сдвинули, и вчетвером прекрасно уместились. Правда, плечом к плечу.
        - Миша, а чего это сегодня за ажиотаж? - поинтересовался Агопян. - Движуха какая-то, народу полно. Ни лечь, ни протолкнуться. Слава богу, встать еще можно, сверху никто не возлёг. Никогда такого не было!
        Агопян, конечно, сгущал краски, но народ все прибывал и прибывал.
        - Сроду такого не было, и вот опять, - хмыкнул майор. - В пансионате «Россия», что по соседству, пляж закрыли. Та дирекция попросила нашу администрацию по-братски потесниться.
        - Чего так?
        - Утопленника ищут.
        - Ах вот оно что, - протянула Марина. - А я-то думаю: что это в море лодочки курсируют, и с кораблика аквалангисты ныряют постоянно. Хм. Интересно...
        - Там все серьезно, - сообщил майор. - Я часто бегаю к Машеньке на пляж, и всегда по милицейскому удостоверению пускали без проблем. А сегодня на проходной завернули! Бойцы с автоматами. Только таблички не хватает: «Объект охраняется собакой-людоедом». Представляете? Сказали, что пансионат ЦК КПСС - это закрытая зона, вход строго по пропускам. Никогда такого не было!
        - Маша, а ты не знаешь, что произошло? - Марина с равнодушным лицом смотрела вдаль. Весь ее вид говорил о том, что спрашивает она без задней мысли. Только ради того, чтоб скуку разогнать.
        Девушка Маша кочевряжиться не стала, рассказала охотно:
        - Папа с приятелями на лоджии пульку расписывал, кое- что я слышала. Да и в столовой люди за столом говорили... В общем, вчера мужская компания из Свердловска играла в волейбол. Потом они купались в море. А потом курили в беседке, и снова купались. Потом разошлись на обед. А когда этот товарищ в столовую не явился, жена подняла панику. На территории его не нашли, в номерах тоже. Выгнали всех с пляжа, обнаружили ничейную одежду. Вещи жена опознала. Сразу вызвали спасателей, с тех пор ищут тело.
        - Может быть, они в беседке не только курили? - осторожно предположила Марина.
        - Конечно, - Маша покачала головой. - Там всегда водку хлещут и пивом запивают. Каждый божий день. А администрация делает вид, что ничего не видит.
        - Выходит, сутки уже ищут? - Агопян прикинул размах поисково-спасательной операции. - Странно.
        - Чего странного? - невинно захлопала глазами Марина. - Человек утонул, его надо найти. Обычное дело.
        - Долго ищут, вот что удивительно. Погода отличная, море спокойное. И речек поблизости нет.
        - И что?
        - Так мелко же здесь, подводных течений быть не должно, - Агопян козырьком приложил ладонь ко лбу,- Буйки близко. Дальше заплывать спасатели не дают, сразу с вышки орут в мегафон. Почему до сих пор не нашли? Силы привлекли солидные.
        - Меня другое удивляет, - усмехнулся майор Миша. - Почему у них после водки с пивом всего один человек утонул?
        В таком разрезе проблему никто не рассматривал. Поэтому вопрос остался без ответа. Или, скорее всего, он был риторическим.
        - А кто утоп, известно? - Марина протянула девчонке яблоко.
        - Да какой-то партийный руководитель, - Маша наморщила лобик. - Ельцин, кажется. Из свердловского обкома партии.
        Как только соседи ушли купаться, Марина легко поднялась, потянулась. Накинула сарафан, нацепила шляпу. Внимательно посмотрелась в зеркальце.
        - Мне надо отлучиться, носик припудрить, - улыбнулась она. - Володя, я недолго.
        В главном корпусе санатория МВД конечно же, имелась секретная часть с телефонным аппаратом системы «ЗАС». После предъявления удостоверения сотрудника КГБ и ксивы с красными магическими словами «... выполняет задание особой важности... оказывать содействие...», ее безропотно соединили с Форосом, где в пансионате «Южный» отдыхал шеф. Как ни странно, разыскали его быстро, в течение десяти минут.
        - Милый, я соскучилась, - произнесла Марина кодовую фразу.
        - Насколько сильно? - хмыкнул шеф легкомысленно. Голос его хрипел и булькал, но здоровый смех ощущался отчетливо.
        - Ну, не знаю, - сухо отреагировала она. - Могу хоть сейчас лететь к тебе на крыльях морского глиссера. Ты только скажи, и я безропотно отправлюсь следом за моим ненаглядным капитаном фракассом хоть в Свердловск, словно любимая актриса из бродячего театра.
        Слово «Свердловск» она слегка выделила. В другой ситуации Марина не стала бы темнить, а наоборот, весело мурлыкала бы, изображая томность. Но после того как всех их отправили в отпуск за «длинный нос», следовало страховаться и шифроваться. Как говорится, не хлещи кобылы, и лягаться не станет. Еще народная мудрость утверждала, что береженого бог бережет. И это правильно, мало ли что.
        - Ты же в Ялте, в санатории «Буревестник»? - протянул шеф задумчиво. - Там, где рядом с вами вчера...
        Наконец-то он сопоставил информацию. Даже если сводки еще не читал, такие слухи распространяются быстро.
        - Да, милый, тут все рядом, - перебила его Марина. - И ресторан, и квартирку снять можно. Хочешь подъехать?
        - Господи, такой день, а я не брит... Буду через час, изгорая в предвкушении, - решил шеф. - Приеду на большой и красивой машине под номером «четыре». Встречай цветами на остановке автобуса.
        Когда Марина расписывалась в журнале, секретчик дикими глазами смотрел в спину склоненной девушки. На памяти пожилого офицера всякое случалось. Но любовные переговоры по закрытой спецсвязи, такие наглые и откровенные, он слышал первый раз.
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ, В КОТОРОЙ НАС МАЛО ИЗБРАННЫХ, СЧАСТЛИВЦЕВ ПРАЗДНЫХ
        Раскрыв платяной шкаф, Марина скептически разглядывала свой невеликий гардероб.
        - Тебе хорошо, - бурчала она недовольным тоном, прикладывая мини-юбку к бедрам. - Нацепишь брюки с рубашкой, и все дела. А несчастной девушке как быть? Пляжный наряд отпадает, торжественный тоже не годится... Может быть, джинсы?
        Полудрема из Агопяна улетучилась. Этюд с прелестницей, примеряющей разные наряды, представлялся значительно занятнее газеты«Советский спорт». Белья в таких случаях не надевают, кокетки считают это бессмысленным. Ведь выбор нижнего белья вторичен и зависит от цветовой гаммы основного наряда.
        - В джинсах в ресторан не пускают, - заметил он со своей койки.
        - Меня да не пустят? - хмыкнула Марина. - Плохо ты обо мне думаешь. Ладно, надену белое платье. Берегла для ЗАГСа... Но видно, не судьба. Говорят, что белым платьем невеста должна подчеркивать свою непорочность, до самого таинства брачной ночи. А я себя не уберегла в схватке с негодяем... В смысле, с тобой. Впрочем, до тебя тоже. И ничего уже не изменить. Значит, надену белое платье. Шефу должно понравиться.
        Агопяна она заставила облачиться в темные брюки со светлой рубашкой, которые тщательно выгладила. На этом фоне, в белом платье и с белой лентой в прическе, Марина выглядела свежо и нарядно.
        На пятачке остановки автобуса долго жариться не пришлось, шеф прибыл вовремя. Удивительно, но вылез он из транспорта не очень поврежденным и даже мало измятым. Модные брюки-клеш и закатанные рукава серой шелковой рубашки делали его похожим на процветающего гангстера. Оставалось только нацепить шляпу. Что он, собственно, и произвел, спрыгивая со ступенек.
        Проигнорировав формальности вроде приветствий и представлений, шеф зашагал вверх по переулку, в сторону от моря.
        - Двигаем отсюда, - бросил он на ходу. - Нечего здесь маячить на глазах у зрителей, будто три тополя на Плющихе.
        Пришлось спешно догонять его, причем Марина сделала это вприпрыжку.
        - Рассказывай, - шеф взял ее под руку.
        Она послушно рассказала, и закончила вопросом:
        - Вот скажи, босс, кто у тебя самый умный и прозорливый? Мне сразу показалось, что эта история с утопленником тебя заинтересует.
        - Заинтересует, - согласился он. - Ты моя умница. Теперь Мариночка, отстань на пять шагов. Капитан Агопян? В целях конспирации переходим на «ты». Ты - Володя, я - Эдик. Мы простые курортники на отдыхе, понял? Расскажи вкратце своими словами о происшествии. Особенно меня интересует, какие ты заметил странности и нестыковки. И что думаешь по этому поводу.
        Четко, ясно и коротко Агопян изложил свои соображения, шеф удовлетворенно кивал. Тем временем они добрались до ресторана «Горный ручей». Стеклянные двери заведения оказались распахнутыми, суровый цербер в виде швейцара отсутствовал. Редкое везение - завтрак давно прошел, а обеденное время еще не наступило.
        Внутри ресторана было тихо и прохладно. Легкий сквознячок трепал воздушные тюлевые ламбрекены, накрахмаленные скатерти смущали взор белизной, резной хрусталь фужеров сверкал, посуда блестела. В одном углу зала кучковались скучные официанты, с другого края гудела веселая компания. Заседали они, видимо, с самого утра - дым шел коромыслом. Стол ломился от закусок, парни гоготали, девушки задорно смеялись.
        От группы официантов отделился представитель общепита, неспешным франтом подошел. Подав меню, наглыми глазами уставился на шефа, безошибочно определив главного в этой компании.
        - Две бутылки холодной минералки, - распорядился шеф. - Нет, три. Только быстро. А мы пока обсудим меню.
        Вместе с водой официант подал корзиночку тонко резаного хлеба, белого и черного, а в красивых плошечках - горчицу и хрен. Солонка с перечницей уже стояли на столе, рядом с бутылочкой уксуса, так что из всего этого Марина быстро соорудила бутерброд.
        - Аджику принесите, и ткемали! - крикнула она вслед официанту.
        - Когда в вашей богадельне обед? - залпом выхлестав один бокал, шеф налил себе второй.
        - Через час, - прошамкала Марина.
        - Успеваем, - выдохнул шеф. - Итак, товарищи, мне срочно нужна дополнительная информация. И придется бросать в бой капитана Агопяна. Вот так, прямо с марша, без тренировки и проверки личного дела. Но ситуация не ждет.
        - Однако, - девушка перестала жевать. - Берешь Вову в команду?
        - Нет выхода. Как говорится: вчера рано, завтра поздно, сегодня опасно. Нам с тобой мелькать нельзя, а он лицо постороннее и вне подозрений. Ставлю задачу, Володя: проникнуть на территорию пансионата «Россия», чтобы произвести разведку.
        - Ничего не выйдет, - Марина вернулась к бутерброду. - Граница на замке. Там бдит пограничник Карацупа и овчарка Индус.
        - Нет таких крепостей, которые большевики не могли бы взять, - жестом фокусника шеф вынул из портмоне вчетверо сложенный лист.
        Вытерев руки о салфетку, Марина развернула бумагу.
        - Ого! - в голосе послышалось умиление.
        На бланке, перечеркнутом диагональной красной полосой, были начертаны такие же грозные слова, как и в ее ксиве: «... выполняет задание особой важности... Всем советским организациям, учреждениям и должностным лицам оказывать полное содействие...».
        Подпись генерал-полковника Цинева под круглой печатью КГБ дополняла крайне солидный текст документа. Вот только на месте фамилии сотрудника зиял пробел.
        - На всякий случай свободный бланк прихватил, как чувствовал. И чтобы я ничего не напутал, сам впиши свои данные, - шеф протянул Агопяну шариковую ручку. - Теперь ты точно в команде.
        Без всякой паузы шеф махнул рукой официанту, тот вальяжно приблизился:
        -Да?
        - Товарищ, уделите минуту внимания, - сухо бросил шеф. - Мы из ОБХСС, и у меня один вопрос.
        Официант побледнел и, кажется, похудел. В глазах его читался немой крик: «а меня-то за что?».
        - Вы присядьте, - посоветовал шеф, и это оказалось весьма кстати.
        Внутренние правила запрещают персоналу садиться за стол клиента, тем более пить его воду. Но официант проделал и то и другое. Никаких документов шеф не предъявил, но посеревшему парню требовать их даже в голову не пришло. Как опытный заяц, матерого волка он чуял издали.
        - Мы здесь с секретной миссией, - тихо известил его шеф. - Ищем фальшивомонетчиков.
        - Чего? - официант вытаращил глаза.
        - Понимаете, - терпеливо продолжил шеф, - аферисты рисуют фальшивые деньги, а потом идут с ними в ресторан. Они гудят как вон те, что в углу. И деньгами сорят налево и направо. Ничего такого не замечали?
        Официант начал оживать. Глаза его приобрели осмысленное выражение. Он понял вдруг: сегодня ни казни, ни разговора об этом не будет.
        - Такое у нас ближе к закрытию, - допив воду, сообщил он. - И гудят, и пляшут, и деньгами швыряются. Каждый второй посетитель, особенно кто из кавказских республик. И каждый божий день, без выходных.
        - Так-так... Значит, придем вечером, к закрытию, - задумчиво молвил шеф. - Будем жуликов брать тепленькими, прямо на выходе. Но чтобы не выпадать из общего ряда, в целях маскировки и конспирации, мы чего-нибудь перекусим прямо сейчас. Что можете предложить на скорую руку?
        Парень долго не раздумывал и меню не листал. Опыта в работе с особыми клиентами ему было не занимать:
        - Уху будете? Для себя к обеду готовили, только что с плиты сняли.
        - Рыбный супчик, - пробормотал шеф. - Годится. А с чем он?
        - Из осетровых хвостов, на сливочном масле и с укропом. А пока будете уху кушать, барабульку поджарим на второе. Это дело быстрое.
        - Годится, - благосклонно кивнул шеф. - Какое вино посоветуете к рыбе?
        Входя в свою стихию, официант встал, гордо выпрямив спину.
        - Бытует мнение, что под мясо надо подавать красное вино, а под рыбу - белое. Это так. Однако под нашу барабульку годится любое крымское вино. Потому что такой рыбы и такого вина нигде больше не сыскать.
        - И все-таки?
        - Возьмите на пробу «Мускат белый Красного Камня». Тонкий букет мускатных ягод и апельсиновой корочки. А для разнообразия - «Эким Кара», что в переводе означает «Черный доктор». Глубокое рубиновое вино с насыщенным вкусом. Бархатистая терпковатость пикантно сочетается со вкусом шоколада. К такому вину я бы рекомендовал вяленой барабульки, получится необычайное созвучие ощущений. И специально для вас она у нас есть!
        - «Черного доктора» в меню нет, - прошептала Марина. - Дайте две!
        - Зачем тебе столько? - удивился Агопян. - Нам еще на экскурсию ехать.
        - А что не допью, с собой заберу, - возразила она.
        - Мариночка, ты обедать не будешь, - мягко осадил ее шеф. - Сейчас ты, милая, пойдешь на пляж, и приведешь сюда этого медведя Мишу с его девочкой Машей.
        - Зачем? - очередной бутерброд едва не выпал у Марины изо рта.
        - Буду их вербовать, - шеф развел руками. - Один глаз Агопяна хорошо, а три лучше. И на территорию «России» Володя с ними пройдет без подозрений.
        Вспыхнув, Марина вскочила.
        - Давай-давай, одна нога здесь, другая там, - пробурчал шеф. И уже вслед смилостивился: - Барабульку для тебя отдельно закажем, чтоб с пылу с жару горячая была.
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ, В КОТОРОЙ ПОКРАСНЕВШЕЕ ОТ СТЫДА СОЛНЦЕ СПРЯТАЛОСЬ ЗА ВЕРХУШКИ ДЕРЕВЬЕВ
        Поглощая трапезу, шеф просвещал Агопяна:
        - Наша служба немногим мирным гражданам известна, хотя ведет свою историю со времен Его Императорского Величества. Как говорится, нас мало избранных, счастливцев праздных. Чиновники тайной канцелярии занимались и делами особыми. Уже тогда их интересовала мистика, колдуны, внушение, манипуляция сознанием, закладки в памяти... Чтение мыслей, в конце концов.
        - А такое возможно? - опешил Агопян.
        - Сам увидишь. Если сработаемся, конечно, то и до этого дойдет. Проще говоря, нас интересует все необычное, что
        привычными терминами и понятиями не объяснить. И одна из проблем, которой занимается наш отдел - это пропавшие люди.
        - Пропащие? - не понял капитан.
        - Нет, именно пропавшие.
        - Хм...
        - В стране ежедневно пропадает пятьсот человек, - вздохнул шеф. - И никто их не ищет.
        - Погоди, - возразил Агопян, - а милиция на что?
        - Милиция принимает заявления о пропавших без вести. Заявлений много, в год их пишется около двухсот тысяч. Это сейчас, в мирное время. Учти, что заявления милиция принимает неохотно, и не обо всех пропавших заявляют. А если человек переехал в другое место, и не общается с родными? А если у него нет родных и близких?
        - Стоп, а что тогда делает милиция? - Агопян разлил вино по бокалам. - Просто принимает заявления?
        - Вот именно, - хмыкнул шеф. - Милиция просто принимает заявления, и рассылает ориентировки. Полный формализм! Нет единой службы, нет общей базы данных. Володя, оглянись, во дворе 1971 год! ЭВМ шагает по планете, каждый НИИ обзавелся машинным залом. Патлатые программисты, с пивом и красными глазами, уже успели стать персонажами анекдотов. А мы людей найти не можем. В советской стране, где нет беспризорников и тунеядцев, пропадают люди! Не поверишь, но при таких страшных цифрах нет четкого юридического определения, что следует понимать под «пропавшим без вести». Сегодня, по сложившейся практике, под этим понятием подразумевается человек, который пропал неожиданно, при неизвестных обстоятельствах и без видимых причин.
        - Что, и никого не находят? - усомнился Агопян.
        - Почему, находят. Но чаще сами находятся. Из двухсот тысяч находится половина, часть из них живыми. Это наши клиенты, мы их изучаем ненавязчиво, расспрашиваем аккуратно. По статистике, за год куда-то деваются не менее пяти высокопоставленных чиновников и до двухсот людей в форме - военных, чекистов и милиционеров. Эти пропажи нами расследуются в первую очередь.
        - Поэтому вы такзаинтересовались утонувшим деятелем из свердловского обкома? - догадался Агопян.
        - Именно, Володя. В последнее время что-то их много стало, этих пропавших партийных деятелей, - шеф скривился, и добрый глоток вина не помог. - Такие дела творятся, а нас всем отделом в отпуск выгнали!
        - Если в стране всегда пропадали люди, - согласился с ним капитан, переходя к следующему вопросу, - то, наверно, будут дальше пропадать. И что делать?
        - Работать, мой друг. Что будет, то будет, а что будет, то бог даст. Наша задача - из потока информации выделить ценное, обработать и сделать выводы. Загвоздка в том, что полезной информации в потоке мало, практически нет.
        - Как это? - удивился Агопян. - Радио, газеты, телевидение... Лекторы общества «Знание». Советская разведка, опять же, не спит.
        - Хорошее винцо, - шеф почмокал губами. - И барабулька чудесная. Не обманул, шельмец. Глаза хитрожопые, морда лица веселая. Хороший официант, наверное, дам рубль на чай.
        - Знает кошка, чье мясо съела, - согласился Агопян. - Но вяленая барабулька - что-то с чем-то. Оторваться невозможно.
        - Есть место в животе, отрывайся, - шеф от него не отставал. - Мы уже привыкли, Володя, что на Западе постоянно лгут - их политики, газеты и всякие там «радио свободы». Мало того что врут, так еще и клевещут. Полезной
        информации для анализа мизер, даже факты искажены, причем системно.
        - А почему?
        - Может быть, они и уверены в том, что говорят, но полная и последовательная информация для рядовых слоёв населения никогда не доводится. Этого нет в настоящем, и не было в прошлом.
        - Во всех странах?
        - Правда неэффективна, мой друг, - шеф прикрыл глаза для цитаты:
        Все говорят: нет правды на земле.
        Но правды нет и выше.
        - Золотые слова, - согласился Агопян.
        - Если убрать из истории всю ложь, то это не значит, что останется только правда. В результате может вообще ничего не остаться. Иначе говоря, в любой управленческой структуре излишняя информированность населения ухудшает управление. Ты пойми, население - это ресурс. А ресурсу мозги не нужны, он должен просто работать и делать то, что говорят.
        - А у нас?
        - А что у нас? Даже колхозы теперь вписаны в вертикальную систему управления. Вообще, все социальные структуры на Земле отстроены вертикально. Неполная информация может показаться происками врага. Но это нормальное системное требование управления. Дезинформация идёт на всех уровнях.
        - Правды не сыскать до самого верха, что ли? - потрясение следовало за потрясением. Агопян даже вздрогнул. - Или правды нет и выше?
        - В вертикальной модели управления много звеньев, - шеф не давал ему опомниться. - А чиновник в системе - такой же человек, только более информированный. Он всего лишь винтик, принимающий решения. О полной информированности речь не идет. А что происходит на самом верху, нам не ведомо. Однако, судя по тому, какие иногда принимаются решения - не все ладно и на самом верху. Как только ты это понимаешь, тут же выстраиваются логические следствия. Официальные цели и декларации политиков могут быть как правдой, так и ложью. А иногда искренним заблуждением. Так что лучше всего принимать информацию от политиков просто к сведению.
        - Сложная теория, - капитан искренне недоумевал. - Как же вы работаете?
        -Подготовленному человеку информация не страшна. Он ее впитывает, чтобы сделать правильные выводы. А вот неподготовленного человека излишняя информация давит. Не устраняет неопределенность, а усугубляет мутную картину, - шеф назидательно поднял вилку. - Ему приходится просеивать через сито и перепроверять, чтобы еще более запутаться.
        - И Марина всем этим занимается? - поразился Агопян. - Как, бедняжка, только не чокнулась...
        - Марина умница, - кивнул шеф. - Зарубежную прессу читает бегло и без словаря. Понимает юмор, двойной смысл. Идиомы щелкает легко.
        - Как это? - снова поразился Агопян. - Да в одной только Европе тридцать разных языков! И она все освоила?
        - Не все, - вздохнул шеф. - Албанского не знает. Я ей говорю: учи албанский! А она смеется: не осилила! Зачем он нужен, говорит. Ничего, мол, интересного там не происходит.
        - Внезапный поворот сюжета, - хмыкнул капитан. - Даже неожиданный.
        - Выходит, Володя, ты встречаешься с девушкой, и не ведаешь, что тебе достался гений? - прищурился шеф.
        - Не ведаю, вот тебе крест, - признался Агопян. Для осмысления этого факта ему пришлось налить себе вина.
        Теперь пришла очередь шефу удивляться:
        - Некоторые женщины, видишь ли, не только у плиты стоять умеют.
        - Эта не умеет... - выдавил Агопян.
        - Ну и что? Зато она опытный аналитик. Капитана Сорокину трудно сбить со следа, если вцепилась - не выпустит. Информационная война предполагает манипуляцию фактами. Человека легко запутать фактами, говорил Аллен Даллес. Факты можно упаковать так, что в подогнанные выводы человек верит сразу. Но если человек понимает тенденции, его уже не запутаешь. А какие мы видим тенденции?
        - Какие? - Агопян подался вперед. Таких занимательных изгибов в разговоре он не ожидал.
        - Говорят, что миром правят деньги. Рациональное зерно в этом есть, но в основе всего лежит информация. Кто предупрежден - тот вооружен. А для реализации информации в управленческих действиях нужны аналитики. Пока существует этот мир, мы будем востребованы. При любой системе управления.
        - Дела, однако... - Агопян покачал головой.
        Шеф встрепенулся:
        - Ну что, уговорил тебя на новую работу?
        Тот соглашаться не спешил, потянулся к бутылке:
        - Надо эту мысль обдумать. Но сначала запить барабульку.
        - Володя, хватит запивать! - шеф строго посмотрел на часы. - Лучше закусывай, тебе еще с Машей на разведку идти. А что у вас там с Мариной за экскурсия намечена?
        - В Воронцовскую пещеру мы собрались, что на плато Ай- Петри.
        Шеф поднял брови:
        - Пещера давно заброшена, чего там может быть интересного?
        - Вот и интересно, потому что заброшена. И еще мы хотим набрать мешок льда, чтобы вечером шампанское охладить. Знаешь, так необычно: вино в ведерке со льдом, на берегу моря... Заходящее солнце... Жаль, экскурсию придется отменить. Разведка важнее.
        - Да ты, брат, поэт, - пробормотал шеф. - Хм... Шампанское в ведерке? На берегу моря. Хм... Рядом на песочке лежит дама с веером и в шляпе... И куда она после такого вина денется? Значит так, в целях конспирации экскурсию не отменяем. Все должно идти своим чередом.
        - То есть?
        - Ты идешь с Машей на разведку, а я с Мариной иду в пещеру. Только мешков для льда возьмем два!
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ, В КОТОРОЙ ВОТ ТЕБЕ, БАБУШКА, И ЮРЬЕВ ДЕНЬ
        Доставив к столу медведя Мишу и девочку Машу, капитан Сорокина церемонно представила их собранию. А затем с гордым видом удалилась в угол, чтобы там зашептаться с официантом. На Агопяна, смакующего барабульку под вино двух сортов, она бросила испепеляющий взгляд.
        - Товарищи, время дорого. Поэтому сразу перехожу к делу. Мы из ОБХСС, и у нас здесь секретная операция, - шеф строго оглядел собравшихся. - Следствию нужна ваша помощь.
        Майор из Воронежа как-то поскучнел, а девушка Маша, наоборот, загорелась глазами.
        Шеф не стал выдумывать ничего нового. Видимо, недавно отработанная версия с аферистами показалась ему удачной:
        - Где-то здесь орудует банда фальшивомонетчиков, - он неопределенно повел рукой. - Они могут проживать на территории пансионата. При наличии шальных денег жулики способны купить путевку и в дом отдыха ЦК КПСС. Маша, вы не замечали людей, которые ведут разгульный образ жизни?
        - Как это? - она еще более распахнула глаза. - Какие шальные деньги?
        - А вот какие, - шеф вынул из портмоне бежевую купюру с овальным барельефом Ленина. - Как эти сто рублей.
        - Ах, - протягивая руку, девушка Маша застонала так сладко, что мужчины порозовели. - Можно потрогать? Никогда не видела фальшивых денег.
        Майор Миша тоже заинтересовался. С большим трудом он завладел ассигнацией, и даже наградил ревнивым уколом лик вождя пролетариата, который так нежно гладила Маша восхищенным взором.
        - И чем же она отличается от настоящей? - прошептала Маша.
        - Ничем, - сообщил шеф. - Подделка настолько высокого качества, что наука бессильна.
        - И как же быть? - оторопел медведь Миша. - Как мы догадаемся, что деньги не настоящие?
        - По косвенным признакам, - солидно изрек шеф. - Кто на территории пансионата «Россия» шикует и сорит капиталом?
        - Так их в беседке крутится целая компания! Там же и шикуют, - воскликнула Маша. - Купаться особенно не любят, только водку хлещут и пивом запивают. Каждый божий день!
        - Что вы говорите? - задумчиво пробормотал шеф. - Как интересно.
        Он сделал знак официанту, и тот мигом притащил огромную чугунную сковородку, скворчащую маслом и полную рыбой. Следом парень выставил на стол бутылку «Черного доктора». Уже раскупоренную, естественно. Марина мигом очутилась на своем месте, чтобы наполнить бокал с независимым видом. Доставленных под конвоем гостей тоже не обделила. Агопян бросился накладывать ей закуску и, сделав глоток, Марина высокомерно кивнула.
        Приглашающий жест шефа гости поняли правильно - барабулькой тарелки нагрузили с горкой, выгребли сковородку до дна.
        - Значит, каждый день вертеп? - шеф уставился на Машу.
        - Насчет сегодня не знаю, - дуя на вилку с нанизанной рыбкой, поправилась она. - Не видела, потому что у Миши на пляже загорала. Но двое из этой компании уже утонули!
        - Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца, - пробормотал Агопян, а потом спохватился. - Погоди, как двое? С утра был один!
        - Один был вчера. А сегодня другой, - внося ясность в сообщение. Маша блаженно закатила глаза. И сразу нанизала очередную рыбу. - Нам соседка по дороге встретилась, рассказала новость.
        - Так-так, - Агопян прищурился. - Вчера был Борис Ельцин из обкома партии, а сегодня кто?
        - Тоже Борис, только Березовский, - невнятно доложила она.
        Шеф достал из портмоне листок с кривыми кружочками и хаотичными стрелками, чтобы нарисовать сбоку овал с очередной фамилией.
        - Откуда он, известно?
        - Москвич, - Маша наморщила лобик. - Молодой ученый из Академии наук. Говорят, светлая голова, подавал большие надежды.
        Шеф задумался, барабаня пальцами по портмоне, а потом печально продекламировал:
        Уж с утра погода злится,
        Ночью буря настает,
        И утопленник стучится
        Под окном и у ворот.
        - Маша, вы сможете провести Мишу с Володей в вашу столовую? - неожиданно спросил он.
        - Да запросто, - девушка ответила без раздумий. - Мама с папой с утра умотали на морскую прогулку, на весь день, так что за нашим столиком два места как раз будут свободны. Только не пустят их.
        - Да, там все строго, - подтвердил Миша, разглядывая на свет игру рубинового напитка в фужере. - Пограничник с автоматом требует пропуск.
        Шеф его успокоил:
        - У Володи такой пропуск, что никто не пикнет. Даже собачка не вякнет. Вы, главное, по сторонам смотрите и ушами слушайте. Потом Володе все интересное расскажете.
        - Погоди, а как же наша экскурсия? - встрепенулась Марина. - Я провизию на пикник заказала...
        - Пикник состоится при любой погоде, - авторитетно заявил шеф. - Только в вашей команде замена - вместо Володи под первым номером в игру вступаю я.
        - Зачем в столовую? Обедать я уже не хочу, - встрепенулся Агопян. - Может, затаимся на пляже, и проведем разведку там?
        Шеф эти поползновения пресек в зародыше:
        - Есть такое слово «надо», Володя. Придется себя заставить. В столовке народу полно, и разговоры слышны хорошо. Сидите, слушайте, мотайте на ус. Потом вокруг беседки послоняйтесь. По парку погуляйте. Общайтесь с людьми! Неплохо было бы со спасателями потрещать. Им скучно, беседуйте о чем угодно, хоть о футболе. Официант, счет!
        Шустрый официант вместе со счетом притащил корзину с какими-то свертками и парой вина.
        - Розовое Пино-Гри Ай-Даниль, как обещал, - деловито сообщил он Марине. - Вам понравится букет лета, с оттенками айвы и ржаной хлебной корочки. Корзинку завтра вернете, хорошо? Кроме барабульки, я вам положил пирожки с осетриной. Себе готовили, попробуйте. Итого девять рублей шестьдесят копеек.
        Марина только взглянула на Агопяна, и тот безропотно выложил красненькую десятку. Тем временем шеф рассчитался по счету. Спрятал сдачу в портмоне, но потом вспомнил про чай, и вручил официанту рубль.
        На крыльях счастья тот умчался прочь - вместо казни ему дали денег! Не каждый день такое везенье бывает.
        - Хороший ресторан, недорогой, - шеф обвел присутствующих веселым взглядом. - Ну что, пора выдвигаться. Нас ждут великие дела!
        - Погоди, вон вино еще осталось, - возмутилась Марина такой расточительности.
        Шеф спорить не стал:
        - В культуре пития алкоголя имеется правило: переходить от светлых напитков к тёмным, от сухих к десертным, от сладких к крепким и от простых к игристым. Но я действую по другому правилу, более простому - от того, что уже закончилось, я перехожу к тому, что еще осталось. Володя, не спи, разливай дамам на посошок.
*
        Вечером, в условленное время, Агопян вышел на автобусную остановку. Вскоре рядом с ним затормозила белая «Волга» - тот самый транспорт местного жителя, что нанимали для поездки к пещерам. Из салона капитан выгрузил хмельную и веселую Марину, взамен вручил шефу рукописный отчет о проделанной работе.
        Приятели, супружеская пара, вылезли следом. Оживленно гомоня, они освободили багажник от бушлатов, ледоруба и подмокшего мешка со льдом.
        - Володя, завтра в девять на том же месте. Рапорт хорошо, но нужны детали, - нетрезвым голосом изрек шеф, вертя головой в окне. После чего скрылся из виду, чтобы оттуда заорать сержантским басом: - От винта! Вперед, мой друг, нас ждут на важной уединенции!
        - В пещере было темно, страшно и холодно, - доложила Марина. - Замерзла как собака! У нас с ребятами родился классный план - костер на берегу моря. Что скажешь? Там, с краю пляжа, есть кострище, мангал и тренога с котелком.
        - Взвейтесь кострами синие ночи! - сзади дружно заголосила супружеская пара.
        - Зачем тебе котелок? - Агопян покосился удивленно. - Ты же хотела шампанского из ведерка.
        - Сначала чай из костра, шампанское потом, - объявила Марина неожиданное решение, хватаясь за него на ходу.
        - А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли, - пробормотал Агопян. - Только учти: в море купаться не будем. Пограничники поймают, будет скандал.
        - Фи, какие вы, мужчины, нерешительные, - Марина прижалась теснее, подняла голову. Лукавые искры плясали в ее глазах. - И насчет новой работы, небось, тоже еще сомневаешься? Давай решайся, смелость города берет.
        - Да, я не герой, - согласился Агопян. - Ты знаешь, что в случае военных действий реально, с оружием в руках, воюет какая-то пара процентов населения?
        - Два процента? - заинтересовалась она. - А что делают остальные?
        - Остальные граждане занимаются снабжением армии и обеспечением питания. В какой-то книжке читал - тяготы военного бремени население чаще всего воспринимает стоически, и не бунтует. Отдельная часть общества, криминальная, не участвует ни в войне, ни в снабжении. Она преследует свои интересы, оставаясь коварной, лживой и трусливой.
        Марина хмыкнула:
        - А у моего бывшего мужа своя теория на эту тему: все эти группы общества, называемые «народ», постоянно задают один и тот же вопрос: «когда народу жить станет лучше?». Вопрос риторический, поэтому народ всегда воровал понемногу. Криминальная часть населения - по роду деятельности, остальные - по мере необходимости. В условиях строительства коммунизма этот парадокс выглядит дикостью. Ведь владея общенародной собственностью, народ подворовывает сам у себя!
        Агопян с интересом взглянул на нее:
        - Никогда с этой стороны не задумывался. Поясни.
        - А что непонятного? Все вокруг народное, так?
        - Так.
        - В деревне, соответственно, все вокруг колхозное.
        Выходит, люди воруют свое? - Марина повела пальчиком вокруг головы. - Сами у себя? Нет, я понимаю: когда что-то плохо лежит, у многих ловкачей руки тянутся. Наш человек так устроен, не может мимо пройти. Именно для борьбы с любителями подворовывать социалистическую собственность создали вас, специальную службу ОБХСС.
        - Хм, - крякнул Агопян. Так глубоко он в корни воровства не нырял.
        - И в обществе развитого социализма образовался странный парадокс: с развитием страны уродливое явление воровства явно прогрессирует, - Марина махнула рукой. - А если отбросить страх, и сложить вместе разные сигналы, то в серьезном воровстве участвует и милиция, и советская власть в лице разных чиновников.
        - Да что ты говоришь?! - возмутился Агопян. - Я не участвую!
        - Я тоже не участвую. Но исключение только подтверждает правило, - отмахнулась она. - Все кто могут - берут взятки. Продукты с баз на рынок гонят. Подпольные цеха организуют. Слышала я краем уха, что некоторые должности за деньги продаются... И даже эти, - Марина закатила глаза вверх. - Только вслух такое говорить нельзя, быстро закопают. Но сначала виноватым во всех смертных грехах сделают.
        - Говорильни много стало, - согласился Агопян. - А проблем все больше.
        - Потому и проблемы. Говорят не то что думают, а делают то, что не говорят, - вздохнула она. - Бросай ты это грязное дело, а? Спекулянты, аферисты, казнокрады... Да гори они огнем!
        - И что ты предлагаешь?
        - Да то же самое, что и раньше. Важную для страны и интересную для себя работу, - Марина потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. - А вместе мы горы свернем!

***
        Певица Лена из бэк-вокала наконец-то нашла себе уютное гнездышко. И сразу съехала с личными вещами и Витей, оставив мебель со всей обстановкой. За все это Коля Уваров неплохо заплатил, уж очень понравилась Нине Ивановне квартира в том виде, что была изначально. Единственным изменением интерьера стал метровый ЖК-телевизор на стене.
        И всю нашу компанию они сразу позвали на чай, заранее предупредив - это не новоселье, а простая вечеринка. Новоселье планировалось позже, когда Вера сможет приехать. Но та пока категорически уклонялась. Ну и Антона здесь не было, он с Верой за компанию в санаторной грязи лежал. Охраняя их, Денис пребывал в соседней ванне. А так собрались все.
        Шустрая Нюся подсуетилась, помогла Нине собрать на стол к чаю. Молодец, правильно сделала - беременной женщине с токсикозом, да после травмы, стоять у плиты негоже.
        - Ремонт в клубе закончен, в новой квартире свой порядок навела, - сообщила Нина, когда все расселись. - Кушайте, гости дорогие!
        - Порядок полный, - подтвердил Виталик. - Все комнаты проверил, защиту от прослушки включил.
        Он скромно притулился с краю стола, возле крабов. На его примере реализовался старый советский плакат: «Всем попробовать пора бы, как вкусны и нежны крабы».
        - Красота! - Нина подняла бокал с соком. - Спасибо всем. Жизнь продолжается!
        Мужчинам было налито чего покрепче, дамам - крымского розового. Нина Ивановна присела рядом, чокнулась своим соком с моей рюмкой.
        - Ну, за красоту, - согласился я.
        - Антон, обними меня, что-то я сегодня притомилась, - она подлезла под руку и замерла мягкой кошкой.
        В кресле у окна развалилась Муся. Довольно щурясь, она вылизывала округлившийся живот. Здесь ей явно нравилось: тихо, спокойно, мышей ловить не надо. А зачем, собственно, мыши, если на кухне всегда полное блюдце?
        - Приходил твой рыжий гад Лапик, - тихо произнесла Нина. - Мусю навещал, что ли. Походил здесь, и все углы пометил, скотина! Попшыкала дезодорантом, только хуже стало. А меня запахи раздражают! Я ему прямо сказала: еще раз припрешься - прибью. Когда увидишь Лапика, можешь передать - ему здесь не рады.
        - Замечательный рыбный супчик, - лихо хлопнув вторую рюмашку наравне с мужиками, Степанида Егоровна зачерпнула гущу снизу тарелки. - Сто лет такого не едала.
        Полковник Острожный одобрительно хмыкнул, работая ложкой. Его приемная дочь Вика трудилась над своей миской рядом. Загорелые, выглядели они бодро и весело. Миниатюрная блондинка Зоя Острожная томно дегустировала устрицы под французское вино - эти деликатесы муж сегодня доставил из командировки. Еще он выставил на стол круассаны, но до них дело пока не дошло.
        Полковник Трубилин и таксист Иван в разговорах участия не принимали, они просто метали все, что видели. Разносолов хватало - и грибочки блестели в масле, и салатики сверкали икринками.
        - Грецкие орехи в сиропе из одуванчиков меня поразили до глубины души, - задумчиво заявил Коля. - А что там еще, кроме меда?
        - Лимон и имбирь, - сообщила Нюся. - Что-то еще... забыла.
        Коля прикрыл глаза, чтобы процитировать:
        Рассудок запрещает греховные поступки.
        Но к ним влечёт природа и требует уступки.
        А потом ласково добавил:
        - Анечка, я тебя просил установить камеру в буфете ЦК КПСС. Было дело?
        - Было.
        - А ты?
        - А я влепила их три, Николай Сергеич! По всем углам, где столы стоят. Сотрудники в буфете весь день о делах трещат, не таясь. Вот Виталик внутренние резервы и изыскал. После кабинета Брежнева остались, там одной хватило. Теперь инфа рекой течет.
        - Ты мне зубы не заговаривай, милая, - Коля поджал губы. - Инфа инфой, а воровать продукты нехорошо. Прекращай это дело, ладно? Нину и так неплохо кормят. Или ты думаешь иначе?
        - А что тут думать, дядя Коля? - независимо тряхнув рыжим чубчиком, Нюся уставилась на часы с кукушкой. - Мне людей с колен поднимать надо. В кого пальцем не ткни, тот или больной, или раненый. А Антон Михалыч, так везде больной и всюду раненый. Ослабленному организму одного борща мало, требуется разнообразное питание. И витамины.
        Коля на эту тираду покричал немного тихим голосом, требуя дисциплины с порядком. А в конце пообещал всыпать кое-кому ремня, невзирая на высокий рост и положение в команде.
        - Вообще-то, Николай Сергеич, корм не ворованный, а трофейный, - вдруг вспыхнула девчонка, дождавшись финала его выступления. - Нечего им было Верку с Тошей убивать. На войне как на войне.
        В чем-то я ее понимал, поэтому молчал в тряпочку, и уделять внимание столичному салатику не забывал. А Анюта, застигнутая на горяченьком, раскаиваться не собиралась. Она даже вставила руку в бок:
        - Да у этих толстопузиков на целый полк наготовлено! Ничего страшного, родина им еще корма найдет. Чай, не обедняют, за долю малую.
        - Эх, дочка, нехорошо выходит, - буркнула Степанида Егоровна, наворачивая орехи в сиропе из одуванчиков. - Между прочим, в твоем возрасте я уже работала, и сама на хлеб зарабатывала.
        - Да? А я, между прочим, в вашем возрасте буду еще работать! - Нюся передохнула, и ринулась в атаку. - А как же быть с золотом и драгоценностями? Те, которые мы с дядей Денисом вынесли с дачи товарища Седых?
        Я навострил уши. Интересно, интересно...
        Нюся независимо смотрела в сторону. Коля сразу снизил тон:
        - Это другое дело, понимаешь ли. Товарищ Седых - вор, и мы забрали наворованное. Экспроприация экспроприированного, так сказать.
        - Да? - вскинулась она. - А чем же тогда ЦК КПСС отличается? Или они на партийные взносы шикуют?
        Коля наседать не стал, резко сменил тему:
        - Скажи-ка мне, Артем Борисыч, а зачем ты по ночам стреляешь из гранатомета?
        Полковник Трубилин перестал жевать. В его глазах заметался вопрос: «какая скотина заложила?».
        Анюта попыталась сбить накал каверзного вопроса:
        - Артем Борисыч, под коньячок суджук попробуйте. Домашняя колбаска, у армян на рынке в Гаграх брали.
        Однако оказалось, что Колю сложно сбить с мысли. Он злорадно ответил на немой вопросительный знак Артема:
        - Думали, я не знаю? Нет, что за люди, а? Дети малые, ей богу. Вас на минуту нельзя оставить! Стоило мне уехать в Швейцарию, как началось. Артем, где вы взяли шайтан-трубу? В охранном агентстве «Стена» разрешено только стрелковое оружие. Я помню, сам оформлял.
        - Коленька, не сердись. Это я попросила, - с покаянием в голосе влезла Нина. - Нужно было как-то отделаться от наркоторговцев.
        - С тобой будет отдельный разговор, - отрезал Коля. - Разве трудно было послать этого Магу нафиг? С ходу, с порога, вместе с его закидонами?
        - А что, так можно было? - ляпнула Нюся, и прикрыла рот рукой.
        - Так нужно было! - продолжал бушевать Коля. - Ладно, Нина женщина битая и беременная, слабо соображает. Но вы Антона под пули подставили... А он для другого мне нужен!
        - Зачем? - Анюта распахнула глаза.
        - У нас куча нерешенных вопросов. Мобильные группы есть, средства доставки и эвакуации на уровне, - Коля ткнул в Нюсю пальцем. - Разведку худо-бедно наладили, а вот процесс анализа хромает...
        - Да, - поддакнул Виталик. - «Поставить на уши» клиентов мы сумели, но перерабатывать информацию не успеваем. Зашиваемся, Николай Сергеич. Трое помощников - это курам на смех! И новый сервер нужен. И новые программы для автоматической обработки речи.
        - Вот! - воскликнул Коля. - Анализ и прогнозирование, радиоэлектронная разведка и противодействие, дешифрование и криптография - это единое целое, и в первую очередь люди. А у нас из классных аналитиков - одна Зоя. Поэтому я решил поднять надежных товарищей из ФАПСИ. Они старые, больные и никуда не годные. Но у нас есть Антон Бережной, его руки и черное одеяло. Мы людям предложим здоровье и интересную работу. Достойную зарплату. Скажите, кто откажется?
        - Дурных немае, - хмыкнув, Степанида Егоровна хлопнула очередную стопку. - Когда руку вылечу, на какую работу меня возьмешь?
        - Будет работа по специальности - диверсии и острые акции, - успокоил ее Коля. - Но Степанида Егоровна... Взрослый человек, от вас такого не ожидал... Ладно, у вас пониженное чувство опасности. Но зачем Ниночку подзуживать? Антона на подвиги зачем воодушевлять? Давайте обойдемся без этих ваших штук.
        - А ты, полковник, на старшего по званию голос-то не повышай, - бабушка блеснула стальным взглядом. - Не по чину крик, понял? Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны.
        Глаза ее сверкали, на щеках проявился румянец. Выглядела она просто прекрасно - морщины разгладились, в прическе появились темные пряди волос. Да, на семью Радиных каждый перенос действует весьма резко в сторону омоложения. Правда, для Веры это беда, зато Степаниде Егоровне одна отрада. Красовалась бабушку в моей любимой футболке с профилем Путина. Любимой в том смысле, что качество трикотажа в ней отменное. Видимо, Степанида Егоровна это оценила. Блин, все время забываю себе новые майки купить.
        - Не понял... - пробормотал Коля. - Какой бой?
        - От торговцев наркотиками нам бегать негоже, - решимости в бабушке было хоть отбавляй. - Я предлагала их к ногтю прижать, но Нинка с Артемом хитрее придумали: наркотики украсть, к боссам мафии подкинуть. И сразу чекистов на них натравить.
        - Сакко и Ванцетти, Монтекки и Капулетти... - пробормотал Коля. - «Встречный пал»?
        - Ага, - кивнула она. - Свальный грех. Нехай перегавкаются.
        - А склады тогда зачем взрывать?
        - Так это было в другом месте, - пояснила Степанида Егоровна. - Там тонны дурман-травы, ее не покрадешь.
        Потому и пожгли.
        - Поджигатели леса и сухой травы, господи прости...
        Нахмурившись, Коля Уваров процитировал поэта:
        Ты хочешь излечить дурные нравы?
        Не тщись, лекарства нет от сей отравы.
        - Хочешь не хочешь, а хочешь. Вот нехай покрутятся ужом на раскаленной сковородке, - уточнила мысль бабушка. - У нас цельный план, Артем славно поработал - бросить камень в воду, вот тина и поднимется. Артем разработал, а потом воплотил вместе с Антошей. Хорошие ребята, боевые.
        - Учить Анечку стрельбе термобарическим зарядом - хороший план? - взвился Коля. - Мальчиш-Кибальчиш и Мэри Поппинс отдыхают...
        Нюся возразила:
        - Я зажигательным зарядом мочила. Термобарический патрон достался Антону Михалычу. Но сначала Артем Борисыч противотанковой гранатой стенку склада снес.
        - Послушайте, там горела эта адская трава так, что весь район заторчал на халяву! Собаки очумели, мыши на котов стали бросаться... - Коля устало вздохнул: - Полковник Трубилин, доложите обстановку. Четко и коротко.
        - Гранатометы и взрывчатку друзья подарили, - поднялся тот. - Костюмы «Ратник» тоже. Друзья за Таганрог иногда в отпуск ездят, там этого добра хватает. Китайскую пиротехнику Михалыч на свои купил. Наркотики выкрали и подбросили кому надо. Курительные смеси сожгли. Серьезные люди, что занимались бизнесом, вступили в конфликт с другими серьезными людьми, что их крышевали. А совсем серьезные люди, которые стоят сверху, нам пока не ведомы. Они сейчас не высовываются, пытаются понять ситуацию. Ничего, мы подождем. Вылезут обязательно.
        - И что?
        - А тогда к ногтю! - перебила бабушка Артема. - К тому времени руку вылечу. А нет, так Витьку с Викой пошлю.
        - Лучше рука в небе, чем синица в журавле, - пробормотал Коля. - Есть такая древняя забава китайской обезьяны: стравить врагов, и сидеть на берегу реки в ожидании их трупов.
        - Именно так, - кивнул Артем.
        - Что ж, с паршивой овцы хоть шерсти клок, - Коля налил себе чаю. - Мое желание вогнать КГБ в тонус достигло свое цели. КГБ не только «вогнался», но и вошел в клинч с обнаруженными проблемами. А теперь вы нашли занятие для местного ФСБ. Хм... Администрация президента поручила им беречь меня, но они простых путей не знают. Вместо того, чтобы просто охранять, они подглядывают да подслушивают. Вот пусть теперь полезным делом займутся!
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ, В КОТОРОЙ ТЫ ВЫРВЕШЬ У ДРАКОНА ЗУБЫ И РАСТОПЧЕШЬ ЛЬВОВ
        Облеченные властью люди всегда таскают гири на ногах - отложенные и второстепенные дела. Они копятся, раздражают, однако такие проблемы тоже надо решать. И время для этого находится только под вечер, или, что чаще бывает, в субботу. Впрочем, у окаянной субботы имеется хоть одно достоинство - малочисленные звонки и редкие посетители.
        Летний день шумел за окном. Плотным потоком катили автомобили, по тротуарам спешили люди. Однако в служебном кабинете уличная суета не ощущалось, гобеленовые портьеры в связке с тройным стеклопакетом надежно отражали любой шум. Жаре тоже было отказано в приеме, неустанная сплит- система свое дело знала крепко.
        Старинная настольная лампа с зеленым плафоном отбрасывала мягкий свет на зеленое сукно монументального стола. Под лампой лежала раскрытая сафьяновая папка красного цвета, та самая, с названием «второстепенные дела». И никаких лишних звуков, лишь по синему экрану ноутбука безмолвно скользили разноцветные рыбки, пугаясь иногда шуршанию бумаг.
        Мелодичный женский голос пропел из селектора:
        - Ваш салат, Егор Кузьмич. Оливковое масло добавлять?
        - Давай, - бросив карандаш на стол, крепкий седой мужчина в деловом костюме снял очки.
        В это время дня он кушал салат с грушей, сельдереем и орехами. По сведениям из надежных источников, сельдерей в его возрасте полезен, он содержит андростерон, половой мужской гормон.
        Секретарша внесла поднос, поставила на край стола. Неподвижной статуей замерла в ожидании дальнейших указаний, скромно опустив глаза долу. Загорелые ноги, едва скрытые летним платьем, начинались от этих самых глаз.
        - Какие планы на вечер? - с трудом отведя взгляд, крепкий мужчина приступил к поеданию салата.
        - Никаких, - честно ответила она. - Наверно, буду валяться на кушетке с женским романом.
        - Вот как, - заинтересовался он. - О чем книжка?
        - Как обычно, о храбром рыцаре и прекрасной принцессе. Ну и между ними, конечно, злобный дракон.
        Отхлебнув тыквенного сока из высокого стакана, седой мужчина отодвинул пустую тарелку
        - А как ты смотришь на легкий ужин в тихом месте? Давно собирался отдать должное котлетам по-пожарски. Например, в ресторане «Онегин-Дача». Или, может, быть, ты желаешь оценить телячьи щечки под картошечку, с бокалом доброго вина?
        Секретарша распахнула глаза небесного цвета:
        - У вас же по субботам своя дача?
        - Сегодня не поеду, - седой мужчина хмыкнул. - Семья собралась к соседу на день рождения, а я не люблю шумные сборища, ты же в курсе. Так что скажешь?
        - Это интересная мысль, - она позволила себе легкую улыбку.
        - Тогда закажи столик на семь. А потом почитаем женский роман вместе.
        - Есть! - она по-военному развернулась на тонких каблуках. С подносом в руках удалилась тихо, без чеканного шага.
        Крепкий мужчина вздохнул, глядя ей вслед. Жизнь подлая штука, постоянно толкает к познанию новых тайн. Недавно она заставила узнать, что такое виагра. Медицинский препарат, задуманный как сердечный, ученые собирались направить для лечения гипертонии. Как позже оказалось, мощное лекарство снимает усталость и, кроме того, облегчает нехватку кислорода. Его держат в укладке военных летчиков ЦАХАЛ и рекомендуют альпинистам от высотной болезни. Он тоже попробовал, и не пожалел.
        Виагра реально работает, но запала на второй рывок может не хватить. А ведь Лёля захочет совершить повторное восхождение... Придется напрягать сердечную мышцу. Впрочем, к работе на износ нам не привыкать.
        Внезапно ожил селектор.
        - К вам капитан Ильин, - сообщил мелодичный женский голос. - Говорит, срочно.
        Седой мужчина откинулся на спинку кресла, подальше от папки с ворохом документов. Ему так надоели эти бесконечные бумаги, что он даже обрадовался неожиданному визитеру
        - Приглашай. Да, и приготовь нам чаю.
        - Разрешите, товарищ генерал? - на пороге появился худощавый парень в светлых штанах «чинос» и черной футболке со скромным логотипом «найк» на груди.
        В руках он держал тонкий прозрачный файл.
        - Присаживайся, Саша, - седой мужчина остро взглянул в файл, выложенный на стол. - Как здоровье? Слух восстановился?
        - Потихоньку приходит в норму, товарищ генерал. Но медленно. А из больницы я сбежал.
        - Чего так?
        - Делать там нечего. Все равно причину болезни определить не могут, - парень коснулся тампона, белевшего на правом ухе. - Толку от этих докторов никакого. Одно слово чего стоит: отоларинголог! Звучит, как приговор. Болтуны в белых халатах, господи прости. А капли в ухо я и дома могу капать. Только говорите громче!
        Крепкий мужчина хмыкнул:
        - У продвинутой молодежи поломанные уши в почете. Считается, это круто. Некоторые понтярщики даже просят сломать им здоровые ушные раковины. Существует прейскурант: правое ухо - пятьсот рублей, левое - две тысячи.
        - А почему такая разница? - милое женское личико, возникшее на пороге с подносом в руках, светилось интересом.
        - Левое ухо из водительского окна хорошо видно, - генерал скупо улыбнулся. - Вызывает уважение у гаишника.
        когда подаешь ему документы.
        Секретарша прыснула, а мужчина посерьезнел:
        - Ну да ладно, шутки в сторону. Что это? - к файлу генерал не притронулся, только голову наклонил.
        Прочитать текст через пластик оказалось несложно, буквы на листочке были достаточно крупными:
        Внимание! Магазин «Пятерочка» на проспекте Соколова, 72.
        Камера хранения у входа, ячейка номер пять.
        Будь осторожен. Груз ценный, один не ходи.
        Возьми крепких парней.
        - Под дверь квартиры подсунули, - доложил парень. - Наблюдателей к магазину я уже послал. Ничего особенного там не замечено, обычная людская суета. Наблюдение продолжаем.
        - Так-так, - генерал побарабанил пальцами по столу, и повысил голос: - Лёля!
        - Да? - чудесный силуэт мигом возник на пороге.
        - Утром мы читали сводку. Что-то там было о пожарах...
        - Пожары на складах, Егор Кузьмич. В Александровке и Северном микрорайоне. Пожарники привлекли наших спецов, что-то там взрывалось, - папку со сводкой она положила на край стола.
        Седой мужчина быстро пробежал текст:
        - Чувствую одним местом какую-то связь с этой запиской. Значит так, Лёля, соедини-ка меня с антитеррором.
        Поощряющим жестом генерал подвинул ближе к Ильину хрустальную вазочку. Хозяин кабинета уважал конфеты «Мишка на севере», применял их с чаем, и иногда угощал отдельно взятых посетителей. Капитан Ильин отказываться не стал.
        - Петров? - пророкотал генерал в трубку начальственным баритоном. - Что у вас там в терроре происходит, друг мой?
        Ответ он выслушал молча, не перебивая. Потом положил трубку на место, и поднял глаза на Ильина:
        - Они расследуют пожары на складах. Пострадавших нет, сгорело имущество. Есть тема: обнаружены следы взрывчатки, работают эксперты-взрывотехники. Выставлено оцепление. Хм... Еще обнаружены следы наркотических веществ. Полиция рвется это место пощупать, но работа антитеррора пока не закончена. А ты, Саша, вот что сделай - пока суд да дело, поезжай-ка с ребятами в магазин. Только не для шопинга.
        - Присмотреть?
        - Да, покури там в сторонке. На рожон не лезь.
        Отпустив Ильина, генерал снял трубку прямого телефона:
        - Дежурный, не спишь? Поднимай тревожную группу. Надо проверить один адресок. Да, запиши в журнал мой прямой приказ: угроза теракта. Диктую адрес. Проспект Соколова, 72. Магазин «Пятерочка». Сейчас к тебе подойдет капитан Ильин, донесет детали. Нет, наряжать в ваш костюм его не надо, он в автобусе с бойцами так посидит, покурит.
        Захлопнув красную папку, мужчина встал. Снял пиджак, чтобы в комнате отдыха вымыть руки, сменить рубашку и посмотреться в зеркало. Потянулся и, повысив голос, бросил в пустоту:
        - Лёля, собирайся. Война войной, а обед по расписанию. Только, к сожалению, придется потом сюда возвращаться. Ничего не поделаешь, важнейшим из искусств для нас является цирк.
        Через два часа в прокуренный штабной салон поднялся майор Игнатов, командир группы антитеррора. Сняв шлем, он бросил на откидной столик два темных пакета. Ильин оживился, свободные бойцы с задних сидений вытянули шеи. Игнатов молча придавил крайний пакет, из разреза сбоку посыпались пилюли синего цвета.
        - Что это? - покосился Ильин издалека, опасаясь коснуться. - Виагра?
        - Цвет настроения синий, - пробормотал майор скучным голосом. Усаживаясь на сиденье, он цапнул одну таблетку. После внимательного рассмотрения авторитетно крякнул: - Верно парни сказали, экстази.
        - Говори громче! - Ильин позволил себе наклониться.
        - Уши надо чаще мыть, капитан, - повысив голос, командир группы антитеррора выложил таблетку на перчатку, протянул руку. - Экстази это.
        - Экстази? В смысле, наркотик?
        - Нет, глистогонное средство, - язвительно ухмыльнулся майор.
        - С чего так решил?
        - Маркировку видишь? Знак доллара.
        - Вижу. И что?
        - Слава богу, хоть зрение в норме, - выдав заключение, майор придавил другой пакет. - А на этих эмблема «мерседеса». Еще бывают голуби. Но это неважно - фирменный товар, европейский. Тут к бабушке не ходи, в смысле, к эксперту.
        - Значит, наркотики... - Ильин на глаз оценил объем добычи. - Не зря мы сходили за хлебушком. Килограмма два будет. И почем нынче такое счастье?
        - Никак совсем не грешен, Саша? - хмыкнул майор. - От двухсот до шестисот рублей за штучку.
        - У людей в жизни полно других интересов. Мне таблетки ни к чему, я предпочитаю капли в ухо. - Ильин независимо пожал плечами. - А чего так неточно? Рынок нестабильный?
        - Да, насыщение неравномерное, - согласился майор, - зависит от качества и погоды на рынке.
        - А сколько надо принять?
        - Чтобы «процесс пошел», «достаточно одной таблэтки». Когда в голове светло и пусто, подобные медикаменты помогают усилить чувство пустоты. Ну и углубить, конечно. Кайфа хватает часа на четыре. Правда, потом наступает резкий спад. Иногда очень резкий. Но это уже не важно.
        - Интересное дело, - Ильин решился, взял таблетку в руки. - Даже если шестьсот рублей, для ночных выдвиженцев это недорого...
        - «Колеса», значит, не знаешь, а виагру попробовать успел... - неожиданно усмехнулся майор.
        - Можно подумать, сам не дерзал, - буркнул Ильин. - Гидроусилитель руля любому мужику в жилу. А что это за список?
        Он обратил внимание на клочок бумаги, который майор держал в руке.
        - Записка, лежала в ячейке с пакетами, - командир громко, с выражением, зачитал: - «Серега, за мной следят. Ухожу на дно. Разнеси это по адресам сегодня».
        - Пять адресов, - пробормотал Ильин, трогая тампон на ухе. - Неужели так просто? Похоже на подставу.
        Майор кивнул.
        - Похоже, - он ткнул пальцем в список: - Вот это фамилия и адрес начальника ГИБДД а это - погоняло и штаб-квартира смотрящего за городом. Сечешь уровень? Ладно, разбираться будем по ходу пьесы. Звони своему генералу, пусть дает санкцию. Хоть и подстава, но фигурантов надо брать. И срочно трясти всех, пока не вскипело...
        Бойцы на заднем сиденье оживились, а командир группы антитеррора буркнул в рацию на плече:
        - Ромашка, я Тюльпан! Проверили остальные ячейки? По магазину погуляли? Отлично. Раз там чисто, закругляйтесь, запускайте персонал. Оставь Березу для доклада начальству, и давайте по коням. У нас еще куча дел.
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ, В КОТОРОЙ КРИЧАТ ЗАГОНЩИКИ, И ЛАЮТ ПСЫ ДО РВОТЫ
        В доме Антона я остался на хозяйстве один. Сад-огород, курочки и собачка требовали постоянного внимания. Охрана, конечно, бдит, но хозяйский пригляд тоже нужен. Без этого никак. Хотя родители сад не забывали, появлялись тут регулярно. Тогда приходилось резко исчезать - знакомиться с ними желания не было. Не поймут-с.
        Почесывая ухо волкодава, привалившегося к боку, на скамейке под яблоней я дегустировал зеленый чай с шиповником. Такой чай снимает боль в спине и полезен при артрите. И хотя артритом пока не пахло, а спина давно уже не болела, полезные свойства чая от этого никуда не делись. Внезапно щенок ожил, тявкнул весело - во дворе возникла Нюся. И была она, как обычно, с двумя ведрами.
        - Опять?! - поразился я. - Да сколько можно?
        Кот Лапик поднял голову, осмотрелся вокруг, и снова отрубился в шезлонге под деревом.
        - Сколько нужно, столько и можно, - независимо заявила девчонка, поправляя рыжий чубчик. - Дареному коню в зубы не смотрят. Дают - бери, бьют - беги.
        В институте Анюта проучилась аж три дня. А потом случился внезапный урожай яблок, и весь поток срочно отправили в колхоз. Слава богу, недалеко, в Красный Город- сад. Возили автобусами, а за выполнение нормы давали по ведру продукции. Как и водится в таких случаях, при стихийном бедствии студенты трудились без выходных. А Нюся за смену успевала сделать две нормы, при ее росте и способностях яблоки сами падали в руку.
        Мама, Наталья Николаевна, сразу отказалась от подаренья, ей свои яблоки некуда было девать. Поэтому Нюся уже не раз осчастливила Нину Ивановну и мою внучку Марусю, лысому доктору тоже перепало немало, теперь на растерзание оставался я.
        - Смотрите, Антон Михалыч, какие красавцы. Крупные, краснобокие, отборные! А вам витамины нужны.
        Такие же отборные витамины со вчерашнего дня стояли в миске на столе. И со сладким вкусом я не спорил. Но один человек столько съесть не может!
        - А знаете что? - воскликнула она на мой скептический укор. - Давайте сухофрукты сделаем.
        Обняв девчонку за талию вместо ответа, я молча повел ее на веранду - здесь все углы были завешаны гирляндами из яблочных ломтиков.
        - И в спальне то же самое, только с грушей вперемешку, - уточнил я фруктовую яркую картину. - Родители постарались. Теперь хорошо лишь попугаям - у Кеши в спальне банкет целый день, без отрыва от его девочек.
        - И ладно, - девчонка упрямо мотнула рыжим чубчиком. - Все равно в гостиной никто пока не живет. Там развесим.
        На кухне она переоделась, там же нашла нитки с иголкой. Размешав соль в тазике с водой, вручила мне нож:
        - Вы режьте, Антон Михалыч, дольки бросайте в воду, а я нанизывать буду. Справимся быстро, - воодушевляя на трудовой подвиг, Анюта не поскупилась на поцелуй.
        - Какой потрясающий аромат, - я провел языком по губам. - Ваниль?
        - Масло «Макадамский орех», - подтвердила она. - А сверху жидкая помада «Матовая одержимость»». Хорошая помада, не сушит кожу и не растекается. Сливовый нюд - осенняя тенденция мейкапа.
        - Так ты живешь в тренде, - усмехнулся я. - Мне по душе твои губы и мейкап заодно. Ну-ка дай еще разок попробовать...
        Яблочный тренд мы потом победили - не только с двумя ведрами справились, но еще и прихватили бадью своих яблок. И работали бы дальше, дело спорилось, однако внезапно Нюся бросила иголку на стол.
        - Дядя Ваня! - прошептала она, подняв на меня встревоженные глаза.
        После этого возгласа я понял, что у самого на душе кошки скребут, и под ложечкой уже целую минуту ноет.
        Днем, в нарядном костюме выходного дня, наш таксист Иван усвистал с цветами на праздничный обед к Жанне. По случаю дня рождения там должны были появиться сваты из Дагестана, и Ивану предстояло сыграть роль местного жениха. Видимо, что-то пошло не так...
        Не сговариваясь, мы стартовали с места. Без пробуксовки рванули, в чем были: Нюся в легком платьице и босоножках, а я в домашних шортах и с кухонным ножом в руке. Везла Анюта нас на собственном черном одеяле, поэтому навелись на нужное место точно.
        В наступающих сумерках ветерок играл цветами у забора. Праздного народа на тихой улочке не наблюдалось. Только возле лавочки, под кустами сирени, лежал Ваня в своем праздничном костюме. А на дороге, у раскрытой двери черной «Волги», возились трое - они пихали на заднее сиденье здоровенный сверток. Вернее, рулон ворочали двое, а третий покрадун громким шепотом давал им суетливые указания. На мешок свеклы похоже это не было - мычать и извиваться свекла не может. Блин, да здесь человека крадут!
        Воровали человека неумело. Одно слово, дилетанты. Сразу стало понятно, что тяжелая физическая работа придумана не для этих злодеев. Топтались они со сложными движениями тела. Так бывает, когда тестикулы, «свидетели мужественности», зажаты в тесном пространстве модных брюк настолько, что это мешает поступи. И хотя не хотелось мне влезать в чужой процесс, а пришлось. Если Ваня лежит трупом, значит в мешке - кавказская пленница.
        Нюся кинулась к Ивану, а верная «Оса» сама прыгнула мне в правую руку. Пистолет не подвел, два выстрела подряд поразили крупные мишени, одну задницу за другой. Вот что значит тренировка, она дает мастеру подготовку... И уверенность в завтрашнем дне. Впрочем, медицинской науке давно известно: движение, повторенное триста раз, становится условным рефлексом.
        Третий похититель успел развернуться ко мне узкой грудью, именно туда он две резиновые пули и получил. Этому хватило, свалился без звука, а вот бугаям оказалось мало. Бросив мешок, они резво, с оскалом боли, повернулись. Видимо, хотели как-то возразить. Даже начали выступление на неизвестном мне языке, однако Нюсина нога погасила диспут в зародыше. Боковой удар в голову одному, следом в ухо другому - сильный аргумент в споре. Сработала Анюта чисто, мальчики свалились кулями. Даже не пикнули.
        Из-под моих ног вдруг выскочил волкодав Рекс. Колобком подкатившись к узкогрудому злодею, он со злобным рычанием вцепился в штанину. Господи, этот-то зверь откуда взялся?
        Встряхнув кистями, Нюся огляделась. Она даже не запыхалась. И с одной стороны улицы, уходящей к Портовой, и с другой стороны, ведущей к Дону, движения не наблюдалось. Местные жители тоже пока не показывались. Но скоро должны выйти обязательно, пистолетные выстрелы - раздражитель приличный.
        - В мешке Жанна? - догадалась Анюта.
        - Пусть полежит, чай, не сахар, - отмахнулся я, разглядывая тощего предводителя воров.
        Рекс продолжал трепать его штанину, но тот, пребывая в отключке, возразить этому не мог. Меня же сия проблема волновала меньше всего. Зато сформировалось мнение о налетчиках:
        - Фаги вонючие! Такой бархатный и сладкий цветок вздумали сорвать, - высказался я тихо, но вслух. - Не по чину ношу взяли.
        - Задроты полные, - согласилась Нюся. - Добить?
        - Не надо, - хмыкнул я, отправляя домой верную «Осу» и кухонный нож. - Сейчас прибежит отец Жанны, и будет огорчен таким исходом. Оставим ему радость добычи. Что с Ваней?
        - Дышит. Темечко разбито. Серое облако боли я сняла, - она вытянула пальчик: - Вон труба валяется, ей, видимо, и навернули. Забираем?
        - Погодим, - я и сам, издалека, ощущал шишку на его макушке, однако ничего трагического там не видел. - Пусть немного пострадает за любовь.
        Осмотр героя-любовника напомнил мне хриплый речитатив Высоцкого:
        И плавится асфальт, протекторы кипят,
        Под ложечкой сосёт от близости развязки.
        Я голой грудью рву натянутый канат!
        Я жив - снимите чёрные повязки!
        Тем временем за забором во дворе зажегся свет, послышались голоса. Да, стрельба из «Осы» мертвого поднимет.
        - Оставляем все как есть, - уточнил позицию я. - Отступаем, из-за угла посмотрим.
        Злобного волкодава пришлось отрывать от жертвы. В руках он изворачивался и рычал. Однако команду «сидеть» Рекс понял правильно, лишь продолжал гудеть утробно. Листва на сиреневых кустах мешала обзору, зато неплохо скрывала нас от посторонних взглядов.
        Как ни странно, но из калитки первым вылетел старичок с клюкой. Покрутившись на месте происшествия, он быстро разобрался в причинах и следствиях - принялся награждать воров палкой. Следом прибежали двое парней в белых рубашках. Они вытащили из машины сверток и вытряхнули из него Жанну, взлохмаченную, зареванную и измятую. И едва девчонке развязали руки-ноги и освободили от кляпа, как она бросилась к бездыханному телу.
        - Ванечка! - завопила Жанна безумным голосом. - Как же так?! Убили, сволочи!
        От резких звуков Иван зашевелился. Да, лося так просто не убьешь... Иван попытался сесть, но руки подломились, и он завалился на спину. Дед коротко рявкнул, четыре крепкие тетки потащили его во двор. Тогда Жанна переключила свое внимание на похитителей. Острыми носками туфлей досталось всем троим.
        Деду пришлось идти на перехват:
        - Жанка! - рявкнул он. - Быстро домой!
        Девицу как ветром сдуло. Видимо, дед здесь был в авторитете.
        Предводитель разбойников заворочался, старик наклонился к нему:
        - Тать из татов, твою мать... Кто ж так невесту ворует? Богатые подарки не принес, выкуп зажал. Даже с братьями невесты не договорился, жидяра! Одно слово, кугут.
        - Что с этими джигитами будем делать? - парень в белой рубашке аккуратно сворачивал мешок.
        А что, хозяйственный молодой человек, отметил я. Крепкая вещь в хозяйстве всегда пригодится.
        - Ничего не будем делать, - дед снизил тон. - Сейчас милиция примчится... Грузите их в машину. Очухаются до милиции - их счастье. Пусть катятся отсюда.
        - А если милиция раньше очухается?
        - Это их проблемы. А мы жидяр знать не знаем, и видеть не видели, понятно? И вообще, ноги их в моем доме больше не будет! Так и передайте: еще одного горного еврея здесь увижу - пусть не обижаются.
        ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ, В КОТОРОЙ НЕ ВСЕ ТО ЗОЛОТО, ЧТО БЛЕСТИТ
        Забор «запретного города» работал четко - пропускал только китайского Императора и его приближенных. В смысле меня и нашу компанию. Еще родители легко заходили во двор, а вот девочки из оркестра - нет. Поэтому для такого случая калитка распахивалась настежь.
        Мы успели покормить щенка и сами перекусили, когда на репетицию явились новенькие оркестрантки. В этом теле познакомился я с ними вчера, когда девчонки пришли получать сценические костюмы. Нюся представила меня как
        родственника Антона и знающего музыканта. Но внимания мне никто не уделил, примерка нарядов и обсуждение деталей заняли у девушек все время.
        - Фиолетовые джинсы! Синие туфли! Белая рубашка! - неслось из распахнутых окон веранды. - Господи боже мой, точно как у Надежды Константиновны... А это что, платья?! Анька, как ты угадала с размерами? Глянь, какие классные футболки с мужиком! Это чё, Че Гевара без бороды?
        Особенный девичий восторг вызвало сообщение Нюси, что после примерки это все добро надо забрать домой, чтобы там «походить» и «обтереться». И вот теперь я проводил первую репетицию. Явились музыканты, конечно же, в сценическом костюме с джинсами, и занятие началось со строевого смотра.
        Предварила его Нюся важным сообщением:
        - Все эти наряды достал Антон Михалыч. Тоша ему очень благодарен и признателен. Если кому что не нравится.
        говорите прямо. Антон Михалыч исправит.
        После этого девчонки, наконец, обратили на меня самое пристальное внимание, с заинтересованными стрелами искоса.
        Ада держала в руках флейту, Сара - альт. А Сеня, чудная мулатка в особенно обтягивающих джинсах, стояла с пустыми руками. К нашему общему сожалению, ни одним музыкальным инструментом она не владела. Зато у нее оказалось мощное меццо-сопрано не хуже, чем у Козловской. Услышать мне его не довелось, но это сама Надежда Константиновна в первый же день отметила сей факт. А такому мнению следует доверять с ходу.
        Нажав клавишу магнитофона, я обернулся. Голос молодого Сюткина энергично и весьма своевременно сообщил:
        - Я то, что надо!
        Ты с высоты красоты своей меня не замечаешь.
        Но всё равно будет ночь, и ты меня ещё узнаешь.
        Пускай сегодня я никто, и пусть твердят тебе, что я не то, но
        Дай мне этот день, дай мне эту ночь,
        Дай мне хоть один шанс и ты поймешь:
        Я то что надо.
        Дай мне этот день, дай мне эту ночь,
        Дай мне хоть один шанс и не уснешь
        Пока я рядом.
        - Отличная песня! Можно еще раз? - воскликнула Сеня. - Никогда не слышала. Кто это?
        - Московская бит-группа «Браво». А поет Валерий Сюткин, - выдал я чистую правду. О том, что Валера, как и группа, еще не родился, сообщать было преждевременно. - А у нас эту песню петь будешь ты.
        - Я? - поразилась девчонка. - Она же вроде от мужского лица...
        - Ничего страшного, - уверенно отмел сомнения я. - Ведь ты - что надо!
        Обернувшись к Анюте, я попросил принести для Сары гитару. Дудук и зурну вручил Аде, а микрофон достался Сене.
        - Итак, Сара. Ты говорила, что дома играешь на гитаре, - я помог ей накинуть ремень.
        - Но это электро! - отстранилась она от меня, одновременно опасаясь прикоснуться к инструменту. - Я такую красоту и близко не видела...
        - Ничего, давай попробуем, - присев на скамейку, я налил себе компота. - Гриф удобный, струны мягкие. Это же «Гибсон», лучший в мире инструмент. Покажи, что умеешь.
        И Сара выдала «Полонез Огинского». Некоторые огрехи я сразу простил - непривычный инструмент вкупе с позицией в стойке требовали скидку. Но каков потенциал! Пальцы девчонки так и летали по струнам.
        Нюся подняла брови, выражая восхищение.
        - А еще? - поддержал я настрой, оставляя девчонку «в струе». - С вокалом, например.
        Сара задумалась, а потом запела:
        Спокойно и просто мы встретились с вами,
        В душе зажила уже старая рана,
        Но пропасть разрыва легла между нами -
        Мы только знакомы. Как странно...
        Во втором куплете старинного романса присоединилась Ада. Сразу стало понятно, что номер отшлифованный, девочки прекрасно работали на два голоса. И аккомпанемент очень достойный, учитывая соло на флейте в проигрыше.
        - Прилично, нечего сказать, - заметил я. - Сеня, а у тебя есть любимая песня?
        Долго упрашивать себя девчонка не заставила:
        Отыщи мне лунный камень, сто преград преодолей,
        За морями, за веками в древних кладах королей.
        Отыщи мне лунный камень - талисман моей любви,
        Под землёй, за облаками, в небесах, в любой дали.
        Что приносит он несчастье,
        Лгут, счастливый камень он,
        Раздели Луну на части между всеми, кто влюблён.
        Вибрирующий чудный голос легко покорял диапазон в три октавы. И это не на показательной песне! И без аккомпанемента... Сила.
        - Учить вас петь - только портить, - решил я. - Сейчас мы поучимся ходить.
        - Как это? - поразилась Сеня. - Мы давно умеем это делать.
        - А вот и не угадала, - хмыкнул я. - Ты сутулишься, и ноги при ходьбе до конца не разгибаешь. Это в корне не верно.
        - Думаете? - она опустила взгляд на безукоризненные ноги, растущие из корня в районе ушей.
        - Когда Сеня исполнит хит всех времен «Филингс», - пришла в голову гениальная мысль, - зал будет валяться в экстазе....
        Тем не менее, добавить строгость в голосе мне это откровение не помешало:
        - Ты можешь больше, чем думаешь. Сестер тоже касается! Японская классика советует девушке быть нежной как цветок, яркой как солнце и гибкой как ива.
        От дельного совета Сеня распрямила плечи, а я продолжил:
        - Именно так выглядит девушка-музыкант из нашего оркестра: открытой и загадочной, наивной и мудрой, манящей и недоступной. И не нарядной куклой, а живым воплощением мечты.
        У девчонок открылись рты. У всех, включая Нюся. Ничего не поделаешь, когда меня несет - фиг остановишь.
        - Сеня, пройдись по дорожке с микрофоном. Представь, что ты идешь по сцене. Двигайся в темпе музыки, делая небольшие шаги, чтобы низ кимоно трепетал.
        - Какое кимоно? - она оглядела свои джинсы с недоумением.
        Пришлось пояснять:
        - Это иносказание, возвышенный образ речи. Если хочешь, японская поэзия. Идущая девушка должна производить впечатление волны, разбивающейся о песчаный берег.
        - Да? Впечатление волны?
        - Ты должна нести себя по сцене загадочно, не теряя достоинства, - терпеливо пояснил я. - Тверже шаг!
        - Тверже не могу, - возразила Сеня.
        - Почему?
        - Анька лифчик подсунула гадский: нежный, воздушный. И теперь сиськи при ходьбе телепаются, - прошептала она. - И трусики с джинсами дурацкие - попа дрожит...
        - Ну что это за выражение: «сиськи телепаются»? - возмутился я. - Была бы ты взрослой дамой, сказала бы «бюст колышется». А у тебя девичья грудь, она может только «трепетать». Понятно? Теперь насчет попы. Что не так?
        - Эти брюки... Они вроде бы обтягивают, но не сильно.
        - Джинсы из стрейчевого денима подчеркивают красоту бедер. И чего плохого, когда попа волнуется? Девушка сама по себе поэзия, а попа - это даже не поэма, а больше. Это сага, большое поэтическое произведение из двух частей. Она должна волноваться и волновать! - закончив с теорией, я перешел к практике. - Представь себе, что ты идешь по сцене. Вперед!
        Сеня двинулась строевым шагом. Ада с Сарой впали в ступор. Пришлось и их призвать на сцену:
        - Девочки, не спим. Двигаемся в такт музыке!
        - Но музыканты не ходят по сцене, - возразила Сара, и Ада энергично закивала головой. - У них же инструменты, пюпитр, ноты...
        - И еще у них есть бедра! - добавил я. - Понятно? Двигаем бедрами плавно и энергично. Ведь вы - что надо! Кстати, у музыкантов есть руки. Кому-то может показаться, что руки заняты инструментами. Это ошибочное мнение, руками можно приветствовать зрителей и совершать самые разные жесты.
        Показав, какие бывают жесты, я пристроился рядом со старательно шагающей Сеней. После коротких маневров заметил уважительно:
        - Какие у тебя трехглавые мышцы плеч... Очень четкие.
        - Спасибо огороду, - хмыкнула девчонка. - Побегаешь по нашей плантации с тяпкой, и не такое вырастет.
        - Так, спохватился я. - Микрофон!
        - Чего?
        - Кто так хватает микрофон, Сеня? Это не граната! Микрофон держат кончиками пальцев, изящно, как столовый нож. Вот. Мизинец не оттопыриваем! Локоть задирать не надо.
        - А как надо? - Сеня распахнула темные глаза серны. Только не пугливые, и заинтересованные.
        - Лев Лещенко закидывает микрофон вверх, будто пьет из него. Похожая поза называется «стойка горниста». Иосиф Кобзон держит микрофон бережно, как хрупкую чашу вина. Но мы не будем их копировать, потому нам нужен свой стиль.
        - Свой стиль?
        - Конечно, ты же круче. Ты - Ксения Люлька, восходящая звезда Ростова.
        Сеня зарделась. Такие мысли приходили ей в голову, видимо, но она их гнала. А зря!
        - Микрофон держим рядом со ртом. Другой рукой можно взять микрофонную стойку, чтобы крутить разные фигуры и переворачивать вверх дном. Пойми: микрофон должен стать не только привычным аксессуаром, но и это частью тела. Дома потренируешься возле зеркала. К каждой песне подберешь выражение лица и позу. Ты артистка, понимаешь? Ты играешь на сцене роль. Главную роль. Вместе с лицом у артистки работают плечи, ноги, грудь и попа - все, что у тебя есть в арсенале. Девочки, касается всех! И учим армянский язык.
        Ада с Сарой раскрыли рты:
        - Зачем нам армянский?
        - Это большой секрет, но участникам группы надо знать: вы едете в Ереван. Студенческую группу «Надежда» пригласили на гастроли, - мимоходом я раздал листочки с текстами на двух языках.
        - А занятия? - остановилась Сеня.
        От такого непонимания я тоже встал.
        - Нет, вы посмотрите на нее! Что для студента важнее: яблоки в колхозе собирать, или петь на сцене? Мне кажется, выбор очевиден.
        Подробности разглашать не стал, сами вскоре все узнают. После концерта в Чалтыре пошла волна, которая докатилась до армянской филармонии. Ростовская группа, исполняющая джаз на армянском языке - это сенсация. А письмо из Ереванского горкома партии заставило ректора музпеда склонить голову, ведь дружба народов превыше всего.
*****
        Вскоре после ухода девушек явился побитый любовник Ваня. «Голова повязана, кровь на рукаве. След кровавый стелется по сырой траве».
        Усадив хмурого таксиста на скамейку, мы с Нюсей приступили к лечению. Отработанная технология работала четко - бери латки из моей ауры, да лепи Ване на затылок. При этом можно было даже поболтать:
        - Как же так вышло, Ваня? К нашему разведчику враг подкрался незаметно. Странно...
        - Виноват, - честно признался таксист. - Увлекся заданием, потерял голову.
        - Хорош герой, - я покачал головой. - На бабу не успел залезть, а его уже сняли. Тренироваться надо, друг мой.
        - Увлекся заданием? В смысле «потискать, облобызать»? - нахмурившись, Нюся перечислила пункты «задания». - Ничего не пропустила? А как же жена и дети, дядя Ваня?
        - Наташа святая женщина,- без тени смущения сообщил Иван. - Жену я люблю, Галюсю обожаю. А Жанна - это легкое, воздушное и волшебное виденье. Сладкий сон, который можно тискать и лобызать. Неужели тебе никогда не снилось ничего подобного?
        - А по темечку вам тоже во сне попало? - хмыкнула Нюся. И начала пророчить: - Вот узнает дядя Коля про ваши сновидения, нам всем влетит по первое число. Больше так не делайте, ладно?
        ГЛАВА СОРОКОВАЯ, В КОТОРОЙ КТО БОГУ НЕ ГРЕШЕН, ТОТ ЦАРЮ НЕ ВИНОВАТ
        Загородный пляж под Гаграми радовал своей стабильной пустынностью. Редкие группы отдыхающих совершенно не напрягали, поскольку в отдалении занимались собственными забавами и простецкими закусками. Никаких излишеств на диком пляже не появилось - ни автоматов с газировкой, ни лотошников с мороженым. «Вароний кукуруза» и «горячий ачма» никто не кричал, фотограф с мартышками по берегу моря не слонялся. И слава богу, тишина и порядок. Правда, мусор здесь никто не убирал, но что у нас, рук нет?
        Безлюдность объяснялась просто. Добраться в это глухое местечко могли только солидные люди, обеспеченные транспортом. Ну, или такие, как мы, хе-хе. А у нас с собой все было. Погодка тоже не подвела: тихая бирюза моря, безоблачное небо, в меру горячая галька, легкий ветерок. И прозрачное теплое море.
        Мне мечталось попасть сюда с утра пораньше, да не вышло - после работы в ночном клубе Нюсе надо было выспаться. Потом она проснулась, потянулась, улыбнулась... И глупые желания куда-то спешить ушли в сторону. Так что день у нас начался в полдень.
        Анюта успешно решила первоочередные задачи Николая Уварова в Европе и в СССР а подготовку к очередной операции с наркомафией бригада Трубилина ведет без меня. Можно и отдохнуть. К выезду на пленэр я подошел серьезно - приготовил зонтик, воду, бутерброды и массу легких закусок. Все, что не влезло в сумку-холодильник, вроде посуды и хлеба, сложил на кухонном столе. Зачем с собой лишние тяжести таскать, если Анюте доступно и то, что лежит далеко?
        По прибытии на место наша компания немедленно полезла в море. Что поделаешь, молодежь... Торопятся жить. Один лишь Иван, сбросив обувь и нацепив панамку, приступил к патрулированию лагеря. Дело обычное, так на пляже бывает сплошь и рядом - любой человек имеет право гулять по кругу.
        А я начал отдых с установки зонта, чтобы под ним принять воздушную ванну. Пляжных зонтиков припасено было два, и оба знатные, три метра в ширину. Укрепить такое непросто. Зато тень солидная, это важно для профилактики гипертонии. С этой же целью временно оградил от купания Галюсю - предложил ей остыть в тенечке под вторым зонтом, и заодно построить крепость.
        - Как это крепость? - сразу заинтересовалась она, косясь на крохотные волны прибоя, такие заманчивые.
        - А берешь камушки, и строишь, - я пожал плечами. - Ты же умеешь из кубиков домик делать?
        - Из кубиков легко, - согласилась девочка.
        - Значит, и из этого крепость со стенами сумеешь.
        Галюся перевела взгляд на отца. Еще недавно ее игры заканчивались болью, усталостью и причитаниями родителей.
        - Михалыч, а тяжести можно? - глядя в сторону, тихо вопросил Иван.
        - Ваня, кругляши тут мелкие совсем. Лысый доктор ясно сказал: можно все, только осторожно, - терпеливо повторил я то, что уже было сказано раз десять за последние дни. - Тем более, она не бегает, а ползает. Пульс обычный, давление в норме. Я слежу, не боись.
        Близких людей я теперь «читал» легко, без всяких мантр и на расстоянии. Галюся в это число входила. Уже обращаясь к ней, добавил на полном серьезе:
        - Как крепость построишь, пойдем руки мыть и купаться. Я буду Руслан, а ты - Русланка. Как считаешь, у нас получится?
        - Только не Руслан, а дельфин, - заметила девочка.
        - Точно! - воскликнул я и напел: - Дельфин и Русланка они, если честно, не пара, не пара, не па пара!
        Согласно кивнув, ребенок с воодушевлением принялся решать поставленную задачу. А наш таксист даже руками развел от восхищения моим педагогическим дарованием. Ничего, пусть учится, пока я жив. Ведь один из принципов управления - это талант руководителя расставить всех по местам. Нужно понимать, что такое влияние, убеждение и мотивация. А умению четко указать цель, и следом обозначить поощрение, меня учить не надо.
        Вооружившись водой и бутербродом, я воззрился вдаль. Там, на изумрудных искрах моря, качались две головки, рыжая и белокурая. Рядом темнела макушка Артема Трубилина. Посторонних поблизости тоже не наблюдалось - Галюся трудилась над камешками, Ваня озирал окрестности. Убедившись, что все в порядке, устроил свое тело на полотенце. Можно и полежать. Я так часто болею, что отдыхать некогда!
        Толком подремать не дала Алена. Обдав брызгами, она плюхнулась рядом, и сразу приступила к допросу:
        - Вот скажите, Антон Михалыч, почему Тоша со мной так поступил?
        - Как?
        - Плохо! Я после экзаменов, как только в общагу устроилась, ни на день в Москве не задержалась, пулей домой прилетела, а он с Веркой на море укатил!
        - Хм... Милая моя, разве он тебе что-то обещал?
        - Вот это и обидно! Побить горшки легко. Зачем так делать? Попросил бы прощения, я бы тоже его простила.
        - Хм...
        - Он за месяц в больнице два слова не сказал! И это после того, что я для него сделала? Кормила, попу мыла, аурой делилась... А он? Эгоист неблагодарный.
        - Алена, ты доброе дело свершила, однако у него теперь другая девушка.
        - Но вы же меня любили?
        - И что?
        - А он - это вы, только моложе!
        - Так-то оно так, - вздохнул я. - Я не изменился, только мир стал другим. И не втягивай меня в свои личные дрязги, ладно? Сами разберетесь.
        - Ладно, - покладисто согласилась она. - Вот смотрите, Антон Михалыч: вы всё умеете.
        -Так уж всё... - хмыкнул я и посмотрел.
        Если бикини Анюты отличалось смелостью, то якобы скромный купальник этой хитрой плутовки просто завораживал. Цифры 90-60-90 при высокой груди третьего размера - божественная гармония. И она это осознавала, постоянно меняя ракурс обзора себя.
        - Да лано, не загоняйтесь! - хмыкнув удовлетворенно, Алена в два приема расправилась с моим бутербродом и допила воду.
        Пришлось мне нырять в сумку за новой порцией. Вернее, за двумя - девчонка требовательно тянула руку.
        - Вы редкий человек, Антон Михалыч. Как геолокация гугла, вы все видите и все знаете. И Анька от вас разного нахваталась, тоже много чего умеет, - нахмурившись, она грозным голосом возвестила: - Сосредоточься. Будь внимателен к живой Силе. Почувствуй Силы течение, мой юный падаван! Сквозь Силу увидишь ты планеты. Будущее. Прошлое. Друзей что нет.
        Гуляющий вокруг зонта Иван остановился, чтобы лишить меня бутылки боржоми. Хлебнув живительной влаги, он с интересом уставился на бутерброд в руках девчонки. Ход мыслей я уловил - протянул ему кусок пирога с рыбой.
        - Одни Анькины проклятья чего стоят... - ладошкой Алена изобразила пикирующий бомбардировщик: - Тыдыщ! Дом у дороги, и мертвые с косами стоят.
        Затем она округлила рот колечком, завращала расширенными глазами и, притронувшись к розовым ушкам, завопила тихим шепотом:
        - Ухи мои, ухи!
        Иван заржал, Галюся удивленно оглянулась, а мне оставалось только восхититься актерским мастерством Алены. Нет, эта девочка в институте кино не пропадет.
        - Тоша с вами, Антон Михалыч, научился лечить всех подряд, и еще легко достает из воздуха колу. А Верка зыркает чистой мегерой, ужасом давит, и к тому же летает. Низэнько над землей, правда, но какие ее годы? Ведьма мелкая, блин, без ступы с метлой... Тьфу!
        Махнув банку спрайта, она перевела дух:
        - И еще после вас все молодеют.
        - Ну, тебя сие не коснулось. Заметный парадокс - ты держишься в одной поре. Аня, кстати, тоже, - хмыкнул я без всякого лукавства.
        Эти два редких человека в нашей команде не молодели. Они становились все краше, каждая по-своему.
        Алена отмахнулась:
        - Зато Верка классно в минус уходит! Она каждый раз так юнеет, что Елена Прекрасная подавилась бы молодильным яблочком от зависти.
        После этих слов она задорно прыснула, улыбнулась ехидно и, не удержавшись, захихикала радостно. Какой-то колокольчик счастья, ей богу. Если Алена принимает свои изменения с удовольствием, то Вера звереет, глядя в зеркало после каждого перехода. Кукольная внешность при возрасте на четырнадцать лет ей представлялась явным перебором.
        Ничего не поделаешь, каждый человек по-своему уникален, обладая собственным потенциалом. Другое дело, что жизненные обстоятельства, или просто лень, не позволяют человеку раскрыться по-настоящему, чтобы проявить скрытый талант. Ни ведьмой, ни лекарем Алене стать не удалось. Путешествия во времени тоже происходили с чужой помощью. Однако девчонка по этому поводу не заморачивалась. Большим делом она это не считала - на нет и суда нет.
        Хотя карьере киноартистки новые умения не помешали бы. С другой стороны, база для наступления по жизни у нее давно сформировалась. Для любой девушки хорошенькая мордашка, фигурка и классные сиськи, вместе с прагматичным умом, само по себе залог успеха. Впрочем, «любую» девушку Алена превосходила на голову. По всем показателям, включая вид сзади.
        - Антон Михалыч, я же вижу, что нравлюсь вам. А ту, другую, меня помните? - Алена сунула в рот чупа-чупс.
        - Хм...
        Отрицать очевидное было бы глупо. Забыть можно многое, вычеркнуть лишние детали из памяти. Переступить иногда легко. Но первая любовь не забывается.
        - Так вот, вы все умеете и все знаете. Скажите, как мне Тошу вернуть? - хитрая бестия зашла с другой стороны, стрельнув призывным взглядом.
        Внутри колыхнулась волна протеста. Разводить меня? Манипулировать мной, с надеждой разжалобить? Или это троллинг такой? Неважно, не на того нарвались. Я вам не аниматор на женской дискотеке!
        Видимо, Алена что-то прочувствовала. После того, как мы все налепили друг на друга заплаты ауры, появилась какая-то связь. Так бывает в дружной семье, когда люди без слов чувствуют и понимают ближнего своего. Сильные эмоции особенно.
        Но сейчас я сдерживаться не стал, она меня разозлила:
        - Послушай, ты манипулируешь людьми интуитивно, пользуясь природным обаянием. Но Анюта будет круче: она научилась подавлять чужую волю внушением, усиленным заклятиями. И если Нюся застукает тебя за этим занятием по отношению ко мне, станешь козленочком, - я даже руками развел. - Как человек подневольный, сделать ничего не смогу.
        - Да ладно, - пробурчала девчонка свою присказку, изображая фейспалм. - Рабовладельческий строй какой-то.
        - Хм, - усмехнулся я без комментариев. Слегка осадить ее удалось, и хорошо.
        - Мы, артисты, всегда эгоисты, - вздохнула Алена. - Мы живем в своем мире. А советская страна - самая свободная.
        До острой фазы дело не дошло. От дальнейшей перепалки нас спасла Анюта, упавшая рядом на полотенце.
        - Уф, устала. Об чем речь? - вопросила она, нацепив очки- авиаторы. - Высокое собрание решает мировые проблемы?
        - Анька! Сколько можно плавать, - возмутилась Алена тоном капризной девочки. - Хочу шампанского, и где?
        - Где-где... На холоде лежит. Придет время, достану,- повернувшись набок, Нюся принялась выкладывать пластиковые фужеры. - Не парься.
        На дастархане из полотенца появились одноразовые тарелки и приборы в пакетике. Сервируя стол, Анюта старалась следовать канону - водрузила посредине плетеную хлебницу, а рядом с ней соль, перец, хрен и горчицу. Это в будущем людей ждут смутные времена, а здесь советский человек без таких важных атрибутов стол не воспринимает. Следом появилась аджика, ткемали и неведомый в эти времена кетчуп.
        Алена поднялась, чтобы встать в позу Ильи Муромца. Только вместо булатной палицы, отделанной серебром, в руке у нее краснел леденец на палочке.
        - Какие погоды нынче стоят дивные! - сообщила она, сосредоточенно глядя вдаль из-под ладони. - А горы, зеленые с голубым, так и манят. Там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит!
        Опустив взгляд, она поразилась:
        - Анька, сколько можно копаться?
        Оказывается, выгодное это дело, ничего не уметь. Достаточно продемонстрировать претензию, и проблема решиться сама. Только и делай, что ничего не делай. Она же царь, в смысле, царица! Хочешь - пирожное, хочешь - мороженое.
        Наконец, насладившись видами, Алена вернулась на землю - опустилась на колени рядом с Нюсей, соизволив помочь той в сервировке стола. При этом она не забывала раздавать указания:
        - Галюся! Давай руки мыть, обедать пора. Антон Михалыч, дядя Ваня, особого приглашения ждете? Быстро в море! Артем Борисыч, назначаю смену караула. Вот вам бутерброд, на пост шагом марш!
        - А компот? - встревожился Артем, принимая от Вани панамку.
        Нюся отреагировала молча - повела рукой, в которой возникла бутылка лимонада «Крюшон».
        ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ, В КОТОРОЙ ИСПОЛНЯЮТСЯ ТРИ ЖЕЛАНИЯ
        - Хочу обедать конфетами!- заявила Галюся, трогая волну прибоя. - И газировкой.
        - Все тебе будет. Только после еды, - отрезала Анюта. Тарелки с закусками в ее руках так и мелькали, возникая в воздухе одна за другой.
        От возмущения Галюся даже плескаться перестала:
        - Да? Так нечестно! Алена тоже девочка, а ей конфету можно!
        - Алена сейчас у меня получит ремня, - не заморачиваясь на уговоры, Нюся объявила приговор. - А ты получишь газировку только после борща, понятно?
        Медленно курсируя по волнам вдоль берега, я наблюдал примечательный пейзаж, две оттопыренные попки. Динамичная панорама завораживала взгляд. Видимо, такая картина привлекла не только мое внимание - на берегу моря, между мной и девчонками, появились два качка в тесных плавках.
        - Сегодня горы на горизонте необычайно зелены и выпуклы, - заметил один другому,- Особенно левые.
        - Правые холмы тоже чудо как хороши, - согласился с ним тот, поигрывая мускулами. - Так и тянет потрогать. Взглянем поближе на редкие виды? Возможна перспектива в ближайшем будущем.
        К мастерам разговорного жанра присоединился третий. По щиколотку в воде они немного постояли, о чем-то тихо переговариваясь, а потом направились вперед. Анюта обернулась, и парни вдруг резко поменяли курс направо, ко второму зонтику. По пути бугаи то и дело наклонялись, собирая камушки. Что интересно, выбирали те, что покрупнее.
        Артем двинулся было им навстречу, но сразу вернулся обратно - никакого интереса к девушкам они более не проявляли. Ценителей пейзажа полностью поглотило строительство каменного сооружения. А вот Нюся внимательно наблюдала за их творчеством.
        Странно, но ладно. Не лезут, и бог с ними - я продолжил купание. А когда вылезал, собирателей камней было уже пятеро. Гора под зонтиком росла, и Артем решил спасти имущество, выдернул зонт из кучи. Строители крепости не отреагировали. Для каменной цитадели, видимо, этот элемент фортификационного значения не имел.
        - Что за цирк, Нюся? - поинтересовался я. - Нам тут зомбей только не хватало.
        - Это я велела Аньке, - сообщила Алена. - Попросила сделать так, чтобы парни отстали, только без ужасов и поноса. Предложила: пусть люди делом займутся, а то спина уже дымиться начала.
        - Да, Нюся? - народ вокруг вовсю жевал, я тоже приступил к легким закускам.
        - Мои седалищные мышцы им понравились, - фыркнула Анюта. - Пришлось наложить санкции, в целях защиты от
        энергетических вампиров. Небольшое внушение, и ребятам стали нравится камни.
        - Заряда батареек надолго хватит?
        - Не знаю, посмотрим. Зато очень скоро мы к морю будем ходить по чистому песочку, - она подсунула Галюсе тарелку парящего борща. Голосом доброй бабушки напомнила: - И зубочек чесночка обязательно, понятно?
        Затем жестом сомелье показала Алене этикетку запотевшей бутылки «Цимлянского розового»:
        - Годится?
        - Пойдет, - кивнула та авторитетно. - Артем Борисыч, видчиняй!

«Цимлянское розовое» начали делать недавно, в 1966 году. И донское игристое вино, произведённое старым казачьим способом, сразу получило золотую награду на выставке в Румынии. Следом новинкой заинтересовался Управление делами ЦК КПСС. В кремлевском буфете оно всегда имелось в достатке...
        Артем Трубилин эффектно хлопнул пробкой, профессионально повел рукой. Мастер, однако... Я быстренько слизнул розовую пену из бокала. Вкусно!
        - Ну что, за меня! Принимаю поздравления, - Алена лихо отхлебнула. - И за кино!
        Благосклонно покивав на здравницы, Алена потребовала наполнить бокалы вновь:
        - Предлагаю тост за Антона Михалыча, моего нового друга, - она хитро улыбнулась. - Он обещал мне три желания...
        - Но-но, - нахмурилась Нюся. - Полегче на поворотах.
        - Анька, подай осетинский пирог, - Алена была невозмутима. - Не тот, а тот, с сыром. Антон Михалыч меня премировал за поступление в институт. Так?
        - Так, - согласился я.
        - Сказал, что сегодня мой праздник?
        - Сказал.
        - Ну так в чем дело? - она ткнула пальчиком в сторону от моря. - Хочу в горы! Вот туда, в зелено-голубую даль.
        - Зачем? - осторожно вопросил Трубилин, наливая себе лимонада. - Что в лесу делать?
        - А грибы собирать! - воскликнула Алена. - Потом пожарим на сливочном масле.
        - Так-так, - у Ивана загорелись глаза. - Говорушки, сыроежки, дубовики... А если пожарить с мясом?
        - Можно молодой картошечки отварить, - подключилась к беседе Нюся.
        - И водочки холодненькой! - добавил Трубилин.
        - А вот тут вы, Артем Борисыч, пролетаете, - тоном строгой тетушки заявила Алена. - У вас режим, голубчик.
        Здесь надо заметить, что Артем Трубилин попал в нашу команду с двумя болячками - простатитом и контузией левого глаза.
        Хронический простатит, злая беда военных мужчин, излечился сам. Он просто улетучился в результате общего оздоровления организма после переноса во времени. Окончательно этот и другие недуги мы добили за полчаса, когда удалили вредные облака и почистили энергетические каналы.
        А с глазом промучились два дня - и безрезультатно. Вот тут Алена нам сильно помогла. Она обаяла окулиста в военном госпитале, куда явилась с Трубилиным под руку. Здесь она выцыганила историю болезни с рекомендациями лечащего врача. А в дополнение - методички и лекции местного профессора по лечению этой проблемы.
        - Это вам, изверги, не Антоше руки в спину втыкать, - сказала тогда Алена назидательно, после тщательного прочтения материалов. - Здесь травма зрительного нерва и
        ушиб глазного яблока. Тонкая работа. Смотрите крупные картинки, в инете нашла.
        Под ее руководством мы нарушили покой ночной больнички, где тайно применили медицинское оборудование лысого доктора. Разглядели глазные нервы и каналы, выправили их, а для надежности приклеили на оба глаза латки из моей ауры.
        - Только с алкоголем надо повременить, - выдала она тогда цитату из методички, и повторила ее сейчас: - Сегодня насчет алкоголя, батенька, лучше воздержаться.
        Оторвавшись от недавних воспоминаний, я вернулся к закуске и давним воспоминаниям:
        - Вы знаете, когда учился в школе, мы ходили с ребятами в горы, в дальний поход, - я мечтательно прищурился. - На границе Армении и Грузии мы как-то обнаружили замечательное место. Полянка в буковом лесу, горный ручей, журчащий изумительно вкусной водой, а по берегам - ежевика. Крупная, черно-фиолетовая, кисло-сладкая... И под деревьями неподалеку белые грибы. Кто-нибудь видел королевские белые грибы? Каждый весом под килограмм. А растут они семьями, в грибнице бывает до ста штук...
        - Царский грибок боровик... - прошептал Иван. - У Риммы есть хорошая бочка! Солить надо сразу, иначе полезные вещества потеряются.
        - Ты съешь бочку грибов? - удивился Артем Трубилин.
        - Ты тоже съешь, когда попробуешь, - заверил его Иван. - Я умею солить грибы.
        - Аленка, я с тобой, - решительно заявил Трубилин. - Ничего не поделаешь - куда прекрасный цветок, туда и пчелка.
        Мне захотелось возразить. Вместо слова «пчелка» здесь просилось другое слово, например, «трутень». Но промолчал.
        - Так, с этим понятно, - Нюся обернулась к Алене. - Ежевика - класс. Грибы - годится. Кстати, их можно не только солить, но и сушить на зиму.
        - Точно! - воскликнул Иван. - Насушить грибов впрок... А потом приготовить ароматное ризотто с белыми грибами в красном вине.
        - А что? Нитки у нас есть, - кивнула Нюся. - И какое третье желание?
        - В Ниццу хочу, - Алена захлопала невинными глазками.
        - А туда зачем? - удивилась Анюта. - Там жарко и людей полно.
        - Кофе хочу попить с круассаном, - Алена потупила взор. - И на виллу взглянуть, которую я куплю в будущем. Или купила в прошлом? А теперь может, вообще не купила... В общем, взглянуть на виллу, вы поняли.
        ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ, В КОТОРОЙ НАСТОЯЩИЙ ВРАГ НИКОГДА НАС НЕ БРОСИТ
        Ричард Никсон позвонил директору ЦРУ по защищенной прямой линии, чтобы предложить совместный ланч.
        - Сегодня мне обещали феноменального тунца под чудным, невероятным соусом терияки, - доверительно сообщил президент Соединенных Штатов. - Приходите сейчас. Уверен, вы не пожалеете. Я жду.
        От такого предложения не отказываются - не для того его делают. Босс призывает подчиненного на ковер не с целью
        признания в любви, и уж точно не ради совместной дегустации изысканных блюд.
        Последние дни оказались богатыми на разные сюрпризы, и радости там было мало. А если говорить прямо, то чертова жизнь успела нагадить и подложить целую кучу грязных свиней. Поэтому тертый волк, директор ЦРУ Ричард Хелмс, ничего приятного от этого ланча не ждал. Так оно и вышло.
        Президент Никсон принял его в Овальном кабинете, под выразительным гербом Соединенных Штатов на синем стенном ковре. Продуманную красоту интерьера дополняли цветные флаги и штандарты на столе, подчеркивающие власть президента США над страной и миром. Сам стол тоже вызывал уважение своей солидностью и монументальностью. Никсон пребывал здесь в одиночестве, других лиц в просторном помещении не наблюдалось.
        Ричард Хелмс аккуратно положил на край стола папку с докладом, но президент ее даже не раскрыл. Небрежно подхватив доклад под руку, он мимо занавесок золотистого цвета повел директора ЦРУ прочь - в особо защищенную комнату для приватных переговоров, где и был накрыт обеденный стол. Здесь не имелось окон, зато специальные материалы и хитрые покрытия исключали даже теоретическую возможность прослушки. Стенографистку сюда не приглашали, помощники остались дожидаться боссов в приемной. Бывало так, что в разгар обеда могли потребоваться их срочные консультации.
        К морской рыбе заранее выставили на стол бутылку изысканного вина Шато Лафит-Ротшильд. Но до этого президент предложил гостю насладиться аперитивом. Что ж, от сухого мартини отказываться было бы глупо, и директор не возразил. Хотя мрачное настроение эта пилюля подсластила слабо - для мартини нужна хорошая компания. Без внутреннего настроя на предстоящий праздник выпивка не доставит удовольствия, такова специфика сухого мартини. Однако праздником от Никсона и не пахло.
        Едва наполнив конусные коктейльные рюмки повторно, президент пошел в лобовую атаку. Он с ходу отринул правила этикета, когда следовало спросить собеседника о здоровье семьи и узнать, жирна ли шерсть у его баранов. Даже бейсбола не коснулся, несмотря на громкий скандал в последнем матче.
        После этого стало понятно, что Никсон на серьезном взводе.
        - Вы нашли Генри Киссинджера? - резко и прямо вопросил президент.
        С бокалом мартини в руке трудно встать по стойке «смирно», но директору ЦРУ это удалось:
        - Нет, сэр.
        - Хотя бы где он, знаете?
        - Этим занимается ФБР - осторожно напомнил Хелмс.
        - К дьяволу ФБР! - взорвался президент. - Ни черта этот Гувер с его службой расследований не знает. Спрашивать я намерен с ЦРУ! Эту проблему я поручал лично вам!
        Говоря о «проблеме», Никсон имел в виду угрозы в адрес Киссинджера. Группа террористов левацкого толка, протестуя против внутренней и внешней политики США, требовала освобождения политических заключенных и прекращения войны во Вьетнаме. Генри Киссинджер получил несколько писем угрожающего содержания, почему-то его считали основным противником демократических преобразований в стране.
        Изловить гнусных бандитов не удалось. Контрразведка сумела лишь выяснить, что террористы готовят не только похищение, но и убийство Киссинджера вместе с другими помощниками Никсона. Без сомнения, в первую очередь эта акция была направлена против президента США, поэтому Никсон распорядился усилить охрану. Его персональный автомобиль и вертолет были дополнительно бронированы.
        Круглосуточную охрану приставили к Генри Киссинджеру и его детям от первого брака. И вот, несмотря на принятые
        меры, помощник президента пропал.
        - Сэр, китайская мудрость гласит: неважно, какого цвета кот, важно чтобы он ловил мышей. Кроме ФБР мы подключили к этой проблеме все наши службы, все силы разведывательного сообщества.
        - И где результат? - прошипел президент. - Я вас спрашиваю!
        Директор молчал.
        - Молчите? Секретная служба тоже мышей не ловит! Кстати, китайцы советуют при спешке «идти медленно», - президент сдерживался с трудом. - Мудрые люди... А мне надо, чтобы вы нашли его быстро! Он не мог просто так пропасть, что-то здесь нечисто. Вы согласны со мной, Ричард? Может так быть, что Генри Киссинджера выкрали русские?
        - Этого нельзя исключать, - кивнул директор. - Такая версия имеет право на жизнь.
        - И что вы предпринимаете? - серебряной ложкой президент добавил в бокал измельченного льда из хрустальной вазочки. Попробовал напиток, и сыпанул еще ложку.
        Директор ЦРУ от сока и льда отказался, он предпочитал напиток чистым:
        - Мы связались с русскими, чтобы выразить свою озабоченность. Но они утверждают, что соблюдают договоренности. В свою очередь, они подозревают нас в похищении пятнадцати своих партийных чиновников.
        Никсон бросил острый взгляд:
        - Надеюсь, подозревают безосновательно?
        - Да, сэр. - Хелмс поджал губы. - Мы джентльмены, и решительно храним правила честной игры. Наши спецслужбы помнят, что выше определенного уровня люди противника становятся неприкасаемыми. Эти советские партийные чиновники именно такие.
        Президент снова наполнил бокалы.
        - А разве Киссинджер не такой? - горько произнес он. - Он мой советник по национальной безопасности, между прочим.
        - Я помню, сэр. Мы предприняли ряд мер...
        - Что вы принесли? - Никсон указал на папку. - Это срочно?
        - Да, сэр. Вам следует знать. Сегодня на рассвете, в районе города Баракоа, на побережье Кубы высадилась группа кубинской оппозиции. Если вы помните, наши агенты и военные специалисты готовили эту операцию во Флориде.
        - Конечно, - кивнул Никсон, - вы мне докладывали на прошлой неделе.
        - Операция сорвана. Группа эмигрантов разоружена и взята в плен, катера захвачены бородачами Кастро. Имеются убитые. Вместе с оппозицией попали в плен наши агенты, внедренные в группу под прикрытием.
        - Как это могло произойти? - президент откинул тарелку. Жалобно звякнула упавшая вилка. - Мне казалось, такие операции готовятся в режиме полной секретности!
        - Так и было, сэр. Как удалось выяснить, ночью в Гавану прилетел генерал Мещеряков - это заместитель начальника ГРУ Ивашутина. Думаю, ноги растут отсюда. Русские строят козни и вставляют нам палки в колеса, потому что сейчас по всему острову идут аресты наших агентов.
        - Так, давайте уточним позицию в покере, - президент кипел перегретым кофейником, но продолжал держать себя в руках. - Вчера вы мне докладывали, что разгромлена наша агентурная сеть в России... Сегодня провал операции на Кубе. Не слишком ли много печальных совпадений?
        - Это не все, сэр. Восточные немцы начали аресты нашей разведывательной сети по всей Восточной Европе.
        Несколько секунд Никсон глотал воздух безмолвной рыбой:
        - Послушайте, Ричард, я не знаю... это не провал... Это черти что... Это катастрофа! Не находите?
        Да, сэр. У нас остались лишь глубоко законспирированные агенты. Мы вынуждены поднимать их.
        - Думаю, без предательства здесь не обошлось, - пробормотал президент, потрясенный догадкой.
        - Да, сэр. В наших рядах крот, - Хелмс поднял холодные глаза. - И даже если они выпотрошили Киссинджера, это не могло привести к такому результату. Генри просто не мог столько знать. Досье русских агентов - совершенно закрытая информация. Этот крот летает на самом верху.
        - Надеюсь, меня вы не подозреваете? - Никсон скривил губы.
        - Нет, сэр, - ровно ответил директор ЦРУ. - Президент вне подозрений. Вы не могли этого знать, поскольку в списке допущенных к досье вас нет.
        - А кто там есть?
        - Можно обвинить меня - лучше кандидатуры не найти. Но я не предатель, сэр.
        Никсон скривил губы:
        - Я тоже так думаю. А что думает по этому поводу Гувер?
        - Он не сомневается в наличии крота, причем самого высокого полета.
        - Вижу, что это не все, - прозорливо усмехнулся Никсон. - Выкладывайте, Ричард.
        - Сэр, совсем недавно поступила свежая информация, и этого нет в моем докладе: накрыта наша агентурная сеть в Монголии.
        - Монголия... - задумался Никсон. - Это где? Пастухи и буддийские монахи Тибета?
        - Да, сэр. Это степное государство между Китаем и Россией. Когда-то их верховный монгол Чингисхан захватил всю Азию - до Польши и Вьетнама.
        - Это все печально, но что мы делаем в Монголии? - удивленно пробормотал Никсон.
        - Теперь мы - Чингисхан, - Хелмс развел руками. - ЦРУ везде.
        ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ, В КОТОРОЙ КРИТИКА НЕ ШОКОЛАД, ЧТОБЫ ЕЕ ЛЮБИТЬ
        Никсон нажал кнопочку под столом, и тут же распахнулась боковая дверь. Официант в белом колпаке шустро вкатил тележку с судками и мармитами, блестящими хромом. Снимая поочередно крышки, он озвучил гостю блюда, снабжая их представление краткими комментариями.
        Затем повар обслужил тарелки президента, налил тому вина, и удалился. Вкусы президента, видимо, были хорошо известны персоналу. А остальное их волновало мало. Таков здесь был порядок - секретность превыше комфорта. Так что накладывать еду директору ЦРУ пришлось самому.
        Обед проходил в молчании, пока собеседники не перешли к десерту.
        - Надеюсь, это все плохие новости на сегодня? - Никсон поднял глаза с взглядом побитой собаки.
        - Нет, сэр, - огорчил его Хелмс. - Вчера пропал ведущий радиостанции «Голос Америки», Юрий Осмоловский.
        - Вот как? Странно. «Голос Америки» - это же ваша вотчина?
        - Да сэр. Это наше подразделение, и там постоянно дежурят специальные сотрудники. Они провели расследование по горячим следам.
        - Хм, - хлебнув вина, президент покачал его во рту. - И?
        - Во время радиопередачи Осмоловского делают перерыв на новости. Юрий вышел в туалет. И не вернулся. Больше его не видели.
        - Никаких следов? - догадался Никсон.
        - Да, сэр. Остались, простите, какашки в унитазе. И записка на клочке туалетной бумаги: «Я умер, но я вернусь. И тогда вы все умрете».
        - Дерьмо! - воскликнул Никсон.
        - Именно, сэр, - согласился директор ЦРУ. - К сожалению, сохранить в тайне этот текст не удалось. Он произвел эффект разорвавшейся бомбы. Сотрудники радио перепуганы, отказываются выходить на работу.
        Президент поперхнулся.
        - Это провокация русских! - заявил он уверенно. - Мы несем им свет правды, а они от этого впадают в бешенство!
        - Я тоже так думаю, - кивнул Хелмс. - Только русские чекисты от кражи открещиваются, а доказательств у нас нет.
        - Ладно, - президент залпом допил, чтобы повторить. - Что происходит в Лондоне, напомните мне?
        - Сотрудник КГБ майор Лялин, который сдался англичанам, поет курским соловьем. Мы получили массу полезной информации.
        - Господь всемогущий! Первая нормальная новость за весь день, - пробормотал президент. - С этого надо было начинать! Я уже был готов вас убить.
        - Сто пять советских дипломатов объявлены в Лондоне персонами нот грата. Их уже выслали. Возможно, будут еще какие-то высылки, но это мелочи.
        - И что русские? - президент глотал вино как чайка.
        - Удивительно, но паники в Москве не наблюдается, - директор задумался. - Такое ощущение, что они знали. Вернее так: я уверен, что они знали.
        - Почему? - завозился Никсон.
        - Официальных комментариев никто не дает. Никакой суеты. В МИДе полное спокойствие. Вроде ничего не случилось, а если случилось, то событие незначительное. Мне это очень не нравится. Есть непроверенная информация, что Брежнев готовит «ассиметричный ответ».
        - Хм... - насупился Никсон. - Ассиметричный ответ... Что это такое? Обычно русские отвечают прямо, без затей. И тем же.
        Директор невозмутимо кивнул:
        Директор согласно кивнул:
        - Сам бы хотел знать. В этот раз английские дипломаты все в Москве, работают. Наши тоже. И это вызывает опасения. Как говорят русские, «в воздухе пахло грозой».
        Президент положил ложечку и внезапно сменил тему:
        - Ричард, вы понимаете, что мне придется вас уволить?
        Директор ЦРУ чего-то подобное ожидал с самого аперитива, поэтому промолчал. А президент продолжил:
        - В вечерних газетах какие-то подробности всплывут обязательно, а в конгрессе узнают раньше. Что будет завтра, страшно подумать. В любом случае, такой скандал замять не удастся. Общественность не поймет... С этой минуты вы в отпуске, понятно? На людях показываться не надо. Отсюда вы поедете на аэродром.
        - Аэродром?
        Директор ЦРУ еще недоумевал, когда президент задал новый неожиданный вопрос:
        - Вы в курсе лунной эпопеи?
        - Конечно, сэр, - быстро, на автомате, ответил он. - ЦРУ в деле с первого дня.
        - Тогда вам известно, как мы договорились с русскими: они не требуют с нас доказательств посещения Луны, а мы за это помогаем им бороться за мир во всем мире.
        - Именно так, сэр, - Хелмс продолжал недоумевать.
        - В этом деле есть несколько проблем. Брежневу крайне не нравятся наши бомбежки Вьетнама и Камбоджи. Также он против блокады Кубы. Есть еще несколько узловых точек... Все эти вопросы решал Киссинджер. Черт, как неудачно он пропал!
        - И не говорите, - директор пил вино, не ощущая вкуса.
        - Генри сторонник теории баланса сил. Он глубоко верит в стабильность. Хотя именно такие цели являются антитезой американского опыта. У нас с ним были сложные отношения - он лебезил передо мной, а за глаза называл безумцем, «пьющим приятелем» и «дурной башкой». Он считал меня неприятным и неискренним человеком. Кто бы говорил... Только не этот жиденок и психопат!
        - Хм... - подавился директор.
        - Однако мы делаем общее великое дело, поскольку видим США гегемоном всего мира. Однажды Генри сказал мудрые слова: «Наш опыт позволяет нам считать, что мы сами и то, что мы делаем, имеет универсальное значение, важность которого выходит за пределы национальных границ, поскольку от этого зависит благополучие всего человечества. Америка не была бы тем, чем она является, если бы не мыслила глобально».
        - Америка великая страна, - согласился директор. - С нами бог.
        - Да, Ричард. К сожалению, мы не друзья, - глядя в бокал, Никсон вздохнул. - И с Киссинджером я не дружил. Но вот Генри пропустил эту воскресную церковную службу, и я почувствовал себя таким одиноким...
        Не оставляя времени на осмысление приговора, Никсон выдал неожиданное решение. Объявил он его торжественно, с поднятым бокалом:
        - Нас объединяет то, что пугает наших врагов - мы патриоты. Ричард, я назначаю вас своим тайным советником. Время не ждет, Генри договорился с Андроповым о встрече с Брежневым. Вылет через два часа. Вместо него в игру вступаете вы. Секретари, помощники и документы на борту. В полете будет время со всем этим ознакомиться. Идите, и да поможет нам бог.
**
        Председатель КГБ Андропов смотрел в окно. Людской водоворот занимал его мало, думал он о другом. Когда-то посреди площади красовался фонтан с поилкой для лошадей, а теперь здесь возвышается Железный Феликс. В октябре семнадцатого все резко изменилось. Поменялась власть, а в здание страховой компании «Россия» вселилась всесильная ВЧК. Со временем облик площади кардинально преобразился. Ничего не поделаешь, у каждого времени свои символы. Все течет, все меняется, что здесь будет в будущем?
        С утра на Лубянку нагрянула комиссия ЦК КПСС, и к полудню настырные проверяющие достали так, что разболелась голова, а артериальное давление подскочило. Сердце ныло, и проклятый бок беспокоил, причем уже который день. Придется навестить доктора, иначе будет совсем худо.
        Настроение стремилось к нулю. И более всего огорчало то, как военная разведка ГРУ лихо обскакала Лубянку. Им удалась блестящая операция по разгрому вражеской шпионской сети в советской стране и Восточной Европе. Англичан они пока не тронули - в ответ на шпионский скандал в Лондоне военная разведка готовила «ассиметричный ответ». И где только Ивашутин таких слов нахватался?
        КГБ досталась лишь игра на задворках, у монголов. Пельше каким-то образом раздобыл списки агентуры врага в Монголии, подарил с барского плеча. И ведь изыскал же где-то достоверные сведения... Удивительно. Тем не менее, свои источники информации Пельше раскрывать не собирался.
        Мало кто помнит, но Монголия всегда была настоящим союзником Советской страны. С первого дня войны с Гитлеровской Германией монголы стали оказывать нам помощь. Не только продуктами и вещами - на собранные народом деньги строились самолеты и танки. Каждая пятая лошадь в Красной армии была монгольской, а без монгольских полушубков и валенок вряд ли удалось бы удержать Москву зимой сорок первого.
        Еще меньше известно, что общая военная помощь монголов превысила американский ленд-лиз. В силу природной скромности монголы на эту тему не надувают щеки. Не снимают оскароносных фильмов, и не трубят на весь мир о своих героях-фронтовиках. А ведь они были.
        В послевоенные годы СССР щедро отблагодарил Монголию. Долг платежом красен - не пустые слова. С нашей помощью и заводы построили, и дороги в монгольской степи проложили. Тысячи студентов на учебу приняли в наши институты. Естественно, что монгольские спецслужбы строились по образцу советских и с их помощью.
        Монголия самобытная страна, со своим национальным колоритом. Однако монголы, так же как и русские, очень не любят предателей со шпионами. Совместная операция по аресту американских, японских и китайских агентов добавила очков не только генерал-майору Пастухову, представителю КГБ в Монголии, но и всем действиям СССР в этом регионе. И если раньше Пастухов угощал монгольских товарищей водкой, то теперь ему проходу не дают с приглашением отметить успех.
        Успех, который Председателя радовал мало...
        Андропов нажал кнопку селектора:
        - Женя, зайди.
        - Да, Юрий Владимирович, - капитан Калгин приблизился мягким кошачьим шагом.
        - Ну что там? - Андропов неопределенно взмахнул рукой.
        - Роют, товарищ Председатель, - Калгин ответил таким же неопределенным взмахом. - Аж пыль столбом стоит.
        - Гром гремит, земля трясется? - хмыкнул Андропов без улыбки.
        - Так точно.
        - Вот что. Женя. Я сейчас отъеду недалеко, в Кремлевскую больницу. На хозяйстве здесь останется Цвигун. Он умеет с проверяющими ладить - на него где сядешь, там и слезешь. А ты сиди здесь, в приемной. Поглядывай, да послушивай.
        - Есть!
        Верному помощнику Евгению Калгину к подобным заданиям не привыкать - он всегда сидел в приемной рядом с дежурным офицером.
        Андропов встал:
        - Слушай всех, но никого не слушайся. Ты здесь выполняешь мое указание - ждешь важного звонка, понятно?
        - А он будет?
        - Конечно. Позже обязательно позвоню. Расскажу, в какой палате лежу. И что надо принести, и что делать. Все расскажу.
        ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ, В КОТОРОЙ ЛЮБОВНИКОВ ЖЕНЫ МОЖНО ЛОВИТЬ И КОЛОТИТЬ БЕСКОНЕЧНО
        Военный борт доставил секретную делегацию в Западную Германию, на авиабазу Рамштайн. Лишь в Англии пришлось сделать короткую остановку, для дозаправки самолета. В Германии делегация тоже не задержалась - на стоянке их уже ждал «ТУ-154» болгарской авиакомпании.
        Во время путешествия директор ЦРУ познакомился с помощниками Генри Киссинджера, почитал документы и успел поспать. Тем временем Майкл, его личный переводчик и постоянный спутник в подобных делах, тоже успел полистать
        папки. Такую тактику Хелмс разработал давно - помощник, понимающий суть дела, переводит непростую беседу значительно эффективнее.
        На военном подмосковном аэродроме было пустынно, ковровая дорожка и торжественная встреча в тайных делах не практикуются. От трапа самолета их небольшую компанию повезли в «Икарусе» с зашторенными окнами. Автобус шел мягко по неплохой асфальтированной дороге, Хелмс даже задремал. Разговаривать с попутчиками не хотелось, а за окном ничего интересного не происходило, темный лес стоял стеной.
        На загородной даче под Москвой директора ЦРУ встречал генерал армии Ивашутин. Хелмс лично знаком с ним не был, но в лицо знал - Ивашутин часто мелькал в зарубежной свите Хрущева, а позже и Брежнева.
        После того, как закончились представления и делегации расселись по разные стороны стола, Хелмс вежливо поинтересовался:
        - Скажите, господин генерал, а где Председатель Андропов?
        - Юрий Владимирович немного приболел. Переговоры поручено вести мне, - Ивашутин говорил коротко, по- военному.
        Хелмс нахмурился. Кем поручено, понятно: здесь все решает Брежнев. Но как-то неожиданно вышло. Учитывая, что полковник Калугин, тайный связной между Андроповым и директором ЦРУ, не выходит на связь, события наталкивают на размышления. Во всех приличных странах военная разведка соперничала с политической. СССР здесь не был исключением. Но только Советы могли так легко менять своих руководителей, включая боссов спецслужб.
        И он не удержался от вопроса:
        - Если вы представляете КГБ, надеюсь. Председатель Андропов не будет представителем от ГРУ?
        - Не будет. Мне поручено обсудить с вами все вопросы, в том числе принципы ограничения стратегических наступательных вооружений.
        Хелмс подобрался:
        - Да, я привез предложения президента Никсона по этому аспекту. Кроме того, мы намерены обсудить проект договора об ограничении систем противоракетной обороны, и некоторые точки зрения на конвенцию о биологическом оружии. Приступим? Время дорого.
        ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ, В КОТОРОЙ ЛЮБОВНИКОВ ЖЕНЫ МОЖНО ЛОВИТЬ И КОЛОТИТЬ БЕСКОНЕЧНО. НО НЕ ЛУЧШЕ ЛИ ПРИДУШИТЬ НЕВЕРНУЮ ЖЕНУ?
        На тенистой московской улочке, вдали от забитого автомобилями центра, царила деревенская тишина. Лишь у кафе-стекляшки «Лакомка» наблюдалось движение - группа крепких мужчин в синих спецовках, покуривая, прогуливалась по тротуару. Ведра с водой и тряпки у стеклянных стен намекали на процесс мытья окон, но трудовым энтузиазмом не пахло.
        Широкие двери заведения украшала стандартная табличка с надписью «закрыто на санитарный час», просвеченный солнцем зал пустовал.
        И лишь внутри, в подсобке без окон, разговаривали двое.
        - Очень хороший чай, - немолодой китаец с загорелым лицом поставил чашку на стол. - Умеешь ты удивлять, Валентин.
        - Чего для друга не сделаешь, - хмыкнул такой же немолодой, но все еще крепкий мужчина с аккуратными черными усиками. - Настоящий чай, китайский.
        - Это я сразу понял. Где брал, не скажешь? - китаец хитро улыбнулся.
        - Скажу, - крепкий мужчина усмехнулся в усы. - Только там уже нету. Хорошее в Москве разбирают быстро.
        Приватная встреча советской и китайской разведок проходила по инициативе советской стороны. От военной разведки явился Валентин Иванович Мещеряков, заместитель начальника ГРУ. От китайской стороны - неприметный чиновник китайского посольства Ван Чжань. Секрет полишинеля, но главный китайский резидент привык прятаться в тени «говорящих голов» дипломатической миссии.
        Выбор собеседников был не случаен, они давно знали друг друга. Завершив рассказ о здоровье детей, переговорщики вымыли косточки кривоногим футболистам из вчерашнего матча «Спартак» Москва - «Карпаты» Львов. И лишь затем перешли к политике.
        - По мнению китайского руководства, Советский Союз отступает от принципов, заложенных товарищем Сталиным. Сдача позиций началась при Хрущеве, когда советские коммунисты с позором вышли из Карибского кризиса. Нашу точку зрения озвучивал МИД Китая, и я ее полностью поддерживаю: СССР проявил слабость, не нанеся удар по самому сердцу империализма, - по-русски Ван Чжань говорил чисто, акцент был еле заметен.
        - Тогда мир стоял на грани ядерной войны, - мягко возразил Мещеряков. - И нам удалось ее предотвратить.
        - Валя, мы старые товарищи и верные коммунисты. Поэтому буду говорить прямо, как есть, без китайской осторожности. Встав на путь социалистического империализма, вы так драпали с Кубы, что даже забыли об американской базе Гуантанамо. И не вспоминаете. А она на острове Свободы до сих пор процветает! Зато в исконно китайский остров Даманский вы зубами вцепились... Реактивная система «Град», конечно, сильный аргумент. Три тысячи погибших!
        - Наших тоже достаточно полегло, Ваня, - Мещеряков достал из портфеля бутылку «Московской» и пару яблок. - И за что? За какой-то клочок земли посреди реки. А проблему на
        ровном месте придумали вы, китайцы. Обидно. Знаешь что? Давай приграничные споры оставим дипломатам, а международные проблемы - политикам. Много лет назад, когда ты не говорил по-русски, а я не знал китайского, мы с тобой прекрасно понимали друг друга. Мы ладили, потому что у нас был общий враг - Япония. Ели из одного котелка, пили из одной фляжки. И что нам мешает сейчас понять? Давай, за понимание.
        Мещеряком разлил водку по чайным чашкам.
        Ван Чжань взял посуду обеими руками:
        - Давай, Валентин. Ганбей.
        Генерал согласно кивнул и махнул чашку одним глотком.
        - Я не требую любви, но дружбу следует укрепить, - выдохнув, из портфеля он достал серую папку. - Взгляни, это список американских агентов в Китае.
        Ван Чжань быстро перелистал страницы, просматривая тексты вскользь. И только вернулся к первому листу для более внимательного чтения, как генерал мягко забрал папку, чтобы вручить другую:
        - А это список ваших коррупционеров.
        В свое время Ивашутин интересовался культурными особенностями китайцев. Их нашлось достаточно, и одной из них была коррупция. С древних времен в Китае считалось неуместным стремление к материальному обогащению, а взятки осуждались как плохая привычка. Но, несмотря на это, «подарки» имели широкое распространение. В соответствии с Юридическим Кодексом Великой Цин, за подношения в виде взяток чиновников наказывали - от битья бамбуковой палкой до смертной казни. Помогало мало. Начальники всех мастей не могли себе отказать в удовольствии, потому что «большой петух не ест маленький рис» и «деньги падают в руки чиновника, как ягненок в рот тигра».

«Подарки от друзей» в красных конвертах шли наверх по цепочке - от младших по званию до чиновников постарше. А когда чиновники стали коммунистами, в этом смысле ничего не изменилось, менталитет остался прежним.
        Ивашутин хмыкнул своим мыслям, а китаец замер над очередной страницей:
        - Досье на каждого чиновника - невероятно. Но номера счетов?! Ваня, да этому скоросшивателю цены нет!
        - Пардон, - разлив очередную порцию по чашкам, Мещеряков и эту папку забрал, чтобы вручить третью: - Вот список японской агентуры в Китае. Японцев можешь оставить себе, дарю.
        Ван Чжань впился глазами в текст.
        - Насколько информация достоверна? - невозмутимость исчезла с лица китайца, теперь оно сияло азартом охотника.
        - А ты проверь, - хмыкнул Мещеряков. - Возьми любого агента из списка, и спроси. Ты же умеешь спрашивать, Ваня. Я знаю.
        - Спрошу, - пообещал китаец. - Только ради этого стоит в Пекин слетать.
        - Отдай. Скучные бумаги будешь потом читать, Ваня, - Мещеряков протянул ему чашку. - Ну, за дружбу.
        Выпив водку как воду, китаец жадно задал новый вопрос:
        - На англичан что-нибудь есть?
        - В Греции все есть, - хрустя яблоком, генерал солидно кивнул. - Даже французы есть.
        Ван Чжань мечтательно уставился на портфель:
        - Это ж какую игру можно затеять... Что ты хочешь взамен?
        - Ваня, я же сказал: дружбы хочу. Нам не нравится ваша разведывательная активность в СССР. И мы уже устали подсовывать вам дезу. Друг мой, нам с реальными врагами бороться надо, а не пудрить китайцам мозги! Давай переходить на конструктивный диалог, а? В этом мире полно явных угроз. Пора бы уже остыть, чтобы помогать друг другу. Ну что, по рукам?
        - Если сейчас я пожму твою руку, то потом не смогу обмануть, - в голосе китайца слышалась горечь. - Тогда я потеряю лицо.
        - Обманывать нехорошо, Ваня... - Мещеряков говорил серьезно. - Как хороший китаец, я помню обман всю жизнь.
        -А если начальство прикажет? Понимаешь, такие вопросы в компетенции Пекина, - пробормотал Ван Чжань. - Не мой уровень.
        - Был не твой, станет твой, Ваня! Ты же хотел домой сгонять? Лети. Японцев попинаешь, а потом, сидя на коне, с
        начальством пообщаешься. Предлагаю наладить диалог на уровне разведок. Это пока, - генерал разлил на посошок. - Сейчас я тебе отдаю только японцев. Остальное - если договоримся. Длинный путь начинается с первого шага, так сказал великий Лао-цзы? Я свой шаг сделал, теперь твоя очередь. Ну, счастливого пути!
        ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ, В КОТОРОЙ НЕ ВРАЩАЙТЕ ГЛОБУС, ВЫ ВСЕ РАВНО НЕ НАЙДЕТЕ
        Двухдневные переговоры с генералом Ивашутиным было долгими и трудными. Закончились они определенными договоренностями и уступками с обеих сторон. На вечернем заседании директор ЦРУ совместно с русским генералом решили, что результаты можно докладывать Брежневу.
        Генеральный секретарь тянуть не стал - принял Ричарда Хелмса назавтра, на даче в Завидово. Поскольку встреча считалась приватной, членов Политбюро здесь не оказалось. И, к счастью для директора, боевую стрельбу по кабанам Леонид Брежнев организовывать не стал, ограничился застольем на воздухе. А так бы директор мог и опростоволоситься - война с дикими свиньями коньком его не являлась.
        После нескольких дежурных тостов Генеральный секретарь одобрил достигнутые договоренности, а затем отправил помощников и секретарей к мангалу, жарить шашлык с колбасками. За столом остался его переводчик и доверенное лицо, возле Хелмса задержался его помощник Майкл.
        - Господин Генеральный секретарь, президент Никсон хотел уточнить позицию по поводу лунной эпопеи... - начал директор.
        - А чего там уточнять? - Брежнев поднял брови. - Вы на Луне были, мы с этим утверждением согласны. Глупых вопросов не задаем. Дадите «лунные» камни еще, возьмем. Не дадите, и не надо. Наша позиция понятна, и в нашей прессе эта тема обсасываться не будет.
        - Понятно, сэр. Спасибо.
        Брежнев отмахнулся:
        - А вот вы из Вьетнама выходить не собираетесь. И потом, когда закончатся бомбежки в Камбодже? Это же черти что творится!
        Директор ответил заученной фразой:
        - Президент Никсон хотел заверить вас, что переговоры в Париже начнутся в ближайшее время. Консультации по этой проблеме уже ведутся.
        - Очень хорошо, - кивнул Брежнев. - Осталось дождаться результата. Наша цель ясна - мирное сосуществование государств на основе нормализации отношений с Соединенными Штатами.
        - Президент Никсон считает, что надо ускорять программу «Союз-Аполлон». У нас есть еще несколько предложений по мирному освоению космоса. Как вы смотрите на совместный полет наших космонавтов в самое ближайшее
        время?
        - Закончите войну - будем ускорять, - буркнул Брежнев.
        Хелмс понял, что затеял разговор несколько преждевременный, перешел к следующему пункту:
        - Недавно президент Никсон сделал заявление по поводу изменения валютной политики...
        - Это когда вы золото убрали из доллара? - хмыкнул Леонид Ильич. - Я в курсе. Ваш Киссинджер сделал нам несколько предложений. Мы на них рассчитываем.
        - То есть договоренности в силе?
        - Если вы будете держать слово... Тогда мы продолжаем работать с долларом. Но в первую очередь нам нужно зерно! По ценам, ниже мировых в два раза, как договаривались. И еще. Киссинджер обещал, что нефть подорожает на мировых рынках в пять раз. Для нас это важно.
        - Да, сэр. Именно так и будет.
        - Третье: вы поставляете нам ряд фабрик химической промышленности. На мировом уровне, конечно.
        - Да, сэр.
        - Про группу заводов «КАМАЗ» говорить не будем, вы там работаете. Но надо увеличить обороты на стройке, - Брежнев махнул рукой. - Как у нас говорят, пятилетку за четыре года. Сделаете?
        - Да, сэр, - директор согласно кивнул. - Кроме того,
        компания «Пепси-кола» готова развернуть в СССР производство лучшего в мире напитка. И еще мы предлагаем совместный советско-американский проект
        животноводческого комплекса на Кубани. Самое современное оборудование поступит из США.
        - Хорошо, - Брежнев повернул голову, и рюмки вновь наполнились. - За это стоит выпить.
        Поняв, что аудиенция подходит к концу, Хелмс выложил на стол коробочку:
        - Вот, господин Генеральный секретарь, примите подарок от президента Никсона.
        - Что это? - Брежнев заинтересованно протянул руку.
        - Американские электронные часы, - с треском раскрыв упаковку, директор вложил ее в руку Леонида Ильича. - Новинка, в продаже такого нет. Товар только готовится к выходу на рынок. Корпус золотой, экран на жидких кристаллах.
        - Красиво выглядит штучка, - восхищенно протянул Брежнев. - И циферки смешные. Спасибо. Ну что, еще по рюмочке?
        - Давайте, - директор ЦРУ пил из низкого хрустального стакана, который поставили на стол специально для дорогого гостя. - Скажите, что за напиток мы пьем? Какой-то особенный сорт русской водки? Похоже на виски, но вкус специфический.
        - Не нравится? - нахмурил густые брови Брежнев.
        - Почему же, - возразил Ричард. - Оригинальный необычный вкус.
        Брежнев расхохотался:
        - Это кубинская самогонка. Фидель Кастро недавно приезжал, подарил. Хорошая вещь, забористая. Скажите?
        Переводчик директора ЦРУ закашлялся. Весь вечер Майкл с наслаждением цедил эту гадость золотистого цвета, думая, что к столу Генерального секретаря в хрустальном графине подали какой-то элитный виски. Черт, так облажаться...
        Тем временем хмельной Брежнев хитро прищурился, глядя на руку директора:
        - А вы что за часики носите, Ричард?
        - Наручные часы «Улис Нардин», - с готовностью ответил Хелмс. - Штучная работа, Швейцария. Друг подарил.
        - Хорошие часики. Вы знаете, мои часы тоже подарочные. Махнем не глядя? - ладонью Леонид Ильич прикрыл левое запястье.
        - Что такое «махнем не глядя»? - спросил директор своего переводчика.
        Но Майкл сам не понял. Брежнев пояснил:
        - На фронте так было принято между друзьями - меняться вещами на долгую память. Или не воевал?
        - Я в штабе служил, - директор пожал плечами.
        - Понятно. Так что, махнем не глядя?
        - А почему нет? - Хелмс расстегнул кожаный ремешок в полной уверенности, что Генеральный секретарь ЦК КПСС плохих вещей не держит.
        Приобретение сунул в карман. И какое было удивление наутро, когда он разглядел его - часы главы СССР оказались обычной «Ракетой» в стальном корпусе. Единственным утешением было понимание того, что это носил сам Брежнев. В любой компании можно будет похвастать, и все станут завидовать.
        На подмосковном аэродроме тайную делегацию ожидал «Ту-154» болгарской авиакомпании. Желающих проводить гостей прибыло немного, оркестра и флагов не было. Все как один в серых костюмах и шляпах, провожающие стояли
        тесной группой. К трапу самолета подошел только генерал Ивашутин.
        - Генерал, один вопрос на прощание, - директор ЦРУ понизил голос, хотя прогреваемые турбины свистели прилично. - Президент Никсон готовит господину Брежневу сюрприз. Он знает его страсть к автомобилям, но находится в затруднении. Есть серьезный вариант, вроде «Линкольна». Или, может быть, взять новенький «Кадиллак» с кузовом купе?
        - К сожалению, я плохо разбираюсь в марках американских автомобилей, уж простите невежу, - глядя на переводчика, генерал голос не понижал. - Зато я неплохо изучил диверсии против Фиделя Кастро. Мы со счета сбились, честно говоря... Ядовитые пилюли и сигары, носовые платки, взрывчатка, отравленная пища и смертельное вино. Если чего- то забыл, напомните.
        Директор ЦРУ молчал, улыбка сползла с его лица.
        - Бесчисленных стрелков ловить там просто устали. Вчера на Кубе нейтрализована группа террористов, заброшенных с Майами. Пять человек - снайпер, второй номер, пулеметчик и два разведчика-наводчика. Они дали признательные показания и расстреляны. Предупреждаю, у кубинских товарищей терпение лопнуло. В следующий раз возмездие настигнет инструкторов вместе с наставниками.
        - Вы мне угрожаете? - поднял брови Хелмс.
        - Нет, взываю к вашему благоразумию. В ближайшее время в адрес правительства США будет направлена кинопленка с последними интервью нескольких диверсантов. Есть там признания и бывших сотрудников ЦРУ Мы надеемся, что после этого ваше правительство запретит спецслужбам США организовывать политические убийства или строить планы покушений. У меня все, счастливого пути.
        Ивашутин собрался идти, но вдруг спохватился:
        - Да, чуть не забыл, зачем приезжал: Леонид Ильич просил передать господину Никсону большой привет и наилучшие пожелания.
        ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ, В КОТОРОЙ КНИГА ЗАКАНЧИВАЕТСЯ
        На кухне собственной квартиры я готовил ужин, когда позвонил Николай Уваров.
        - У меня есть разговор, - сообщил он. - А у тебя коньяк есть?
        - В Греции все есть, - солидно кивнул я. - Даже самогон от Нюсиного деда. На таких травах - закачаешься!
        - Мне уже нравится ход твоих мыслей, - хмыкнул он. - И дед Анечки.
        - Фаина Раневская в подобной ситуации советует стучать ногами, - вкрадчиво уточнил я.
        - Почему ногами?
        - Ну не с пустыми же руками ты припрешься!
        - Ладно, - согласился Коля, - высылай черное одеяло.
        А почему нет? Мне оставалось лишь руки полотенцем вытереть, и транспортная услуга была оказана мгновенно.
        - Вкусно пахнет, - оглянувшись, Коля цапнул с тарелки тонкий слайсик окорока. - Знакомый запах хамона...
        - Мне сегодня везет. Этот аромат Нюся тоже притащила от деда, - подтвердил я его догадку.
        - Еще есть?
        - На столе все, что осталось, - я развел руками. - Вот колбаски немного. А кабанчика дед будет резать только осенью.
        - Так-так, - пробормотал он свою присказку. - Кстати, где хозяйка?
        - На работу пошла, - я развел руками. - У них там репетиция перед выступлением.
        Цапнув кусочек колбаски, Коля решительно заявил:
        - Передай Анечке, что осень уже наступила.
        - Думаешь?
        - Уверен, - бросив на стол спортивную сумку, он уселся. - У меня скоро новоселье, у Антоновых родителей тоже. Скажи ей: нечего тянуть. Пора.
        Спорить я не стал. Правильная колбаса в холодильнике мне самому не помешает. Кивнул на сумку:
        - Что за баул?
        Коля расстегнул змейку.
        - Пришел, как велено было, не с пустыми руками. Возвращаю тебе твои вещи. Цветы, простите, забыл.
        - Советские деньги? - хмыкнул я, заглядывая внутрь. - Неужто твои аналитики решили задачку?
        - Да. Купюры разных годов выпуска рассортированы. В этой шараде, наконец, мы разобрались с божьей помощью. Разложили по полочкам. Упаковки подписаны, можешь забирать. Вот эти годные, а эти пока повремени. Ты же хотел к Антонову дому кухню пристроить? Хотя тут на еще один дом хватит.
        - Это хорошо... - я разлил коньяк по бокалам. - Цветы должны быть без повода, а любовь - взаимной. Свою долю забрал?
        Понюхав издалека снифтер, Уваров удовлетворенно прикрыл глаза:
        - Не волнуйся. Или, как говорит молодежь, узбагойся. Склероз не замечен, дай бог тебе здоровья. Как ты смотришь
        на то, чтобы выпить?
        - Пристально, - я бросил сумку под стол и взял в руки бокал. - Ну, за новый дом. Кухню обязательно надо, и ванную комнату. И теплый сортир тоже. Кстати, соседка Нины Радиной, которая гинекологша недоделанная, собралась в городскую квартиру переезжать. Хатенку продает.
        - Так-так... - насторожился Коля. - Зачем тебе дом?
        Мне оставалось только пожать плечами:
        - А для охраны. Хватит им бедную Римму притеснять.
        - Слушай, - задумался Коля, - а если еще рядом с Антоном домик прикупить - получится квартал из четырех избушек. Поставим общий забор, защитим периметр...
        - А там кто будет жить? - мысль показать мне интересной. Но четыре огорода обработать... Непростая задачка.
        - А я и буду. Мне тоже хатенка нужна, чтобы отдохнуть иногда. На своей родной даче - сплошь охрана, заключенные и пункт радиоперехвата. Никакой личной жизни!
        На пороге кухни появилась Алиса. Она села, обвив себя пушистым хвостом, и принялась разглядывать собеседников. Уварова кошка не опасалась, просто не доверяла. Поэтому дальше не пошла.
        - Что ты думаешь о Путине? - покончив с хамоном, Коля решил сменить тему, а заодно откушать вареной курочки.
        - Ничего не думаю, - я пожал плечами. - Я за него голосовал - пусть он теперь думает.
        - Не в том смысле, - Уваров досадливо поморщился. - Если появится возможность выйти на президента... Как считаешь, стоит его посвятить?
        Я поднял на него удивленные глаза:
        - Президент России в Кремле сидит не один. У него в собственной администрации работает четыре тысячи человек. А еще миллион чиновников трудится под руководством правительства. И если к президенту я отношусь хорошо, то чиновников его опасаюсь. Вот нам надо, чтобы Валентина Матвиенко начала строить стадион в Ленинграде, а Аркадий Ротенберг - Керченский мост? Мне лично «капитализм с человеческим лицом» здесь не нужен.
        - А что тебе нужно? - Коля показал глазами на пустой бокал.
        - Пенсия в семьдесят лет, но на тысячу рублей больше, - прищурился я. - Ага. Тогда люди смогут совершать покупки, и ездить по миру.
        - Хватит иронизировать! - нахмурился Коля. - Когда вы уже станете серьезными? Почему я должен за всех думать?
        Пришлось сбавить обороты, покладисто согласиться я с критикой:
        - Есть одна мыслишка, - кивнул я. - В Ленинграде сейчас живет Володя Путин. Парню всего девятнадцать лет, но этот недостаток проходит быстро. Зато у него охраны нет! Сцапаем без проблем.
        Вдыхая запах из бокала, Коля взялся за подбородок.
        - Вот так хватать будущего президента России? - засомневался он. Потом тряхнул головой: - Не пойдет.
        - А почему нет? - удивился я. - Во-первых, он пока студент зеленый. А во-вторых, еще как пойдет, никуда не денется.
        - Ага, сейчас студент, а потом обиду затаит, - Коля сжал тонкие губы. - Президенты, они такие, память у них хорошая... Знаешь, Владимир Владимирович всегда следует поговорке: «Простите ваших недругов, но запомните их имена».
        - А если ласково? - уточнил я позицию.
        - Это как? - Коля оторвал от курицы вторую ногу. Круто посолил, и не оставил ей никаких шансов.
        - Алену навстречу выпустить, - с бокалом в руке я попытался изобразить царственную походку горделивой павы. - Ну, вроде девушка шла себе, шла - и бац! - подвернула ногу.
        Копирование модели, видимо, вышло не очень, Коля заржал. Тем не менее, я закончил мысль:
        - И пока он будет ее спасать, Алена все и выложит.
        - Думаешь?
        - Все мужики одинаковые. А он мужик. Побежит как миленький. Тем более, кроме красивой девушки, тут еще тайна двух миров.
        - Умная женщина любого мужика сделает слабым, - вроде как согласился Коля. А потом засомневался: - Алена умная. Но и Путин не любой...
        ВМЕСТО ЭПИЛОГА
        Февраль 1972 года выдался снежным. И накануне дня смерти Веры в прошлой жизни, по старому календарю, мне удалось ее вытянуть в наш мир. Применил военную хитрость - договорился с гинекологами из ЦГБ, будто те потребовали Веру на плановый медосмотр. Женщины мнительны, а беременные женщины мнительны вдвойне. Вера пошла как миленькая.
        Зимнюю сессию она сдала успешно, оформила академический отпуск - чего еще делать в доме, занесенном снегом по крышу? С мамой жить Вера не захотела, заселилась в моей гостевой спальне. Каждый вечер мы с Антоном менялись местами. Он ночевал с Верой, а я оставался там на хозяйстве.
        Второго июня в пятом роддоме Ростова родился мальчик, Антон Антонович Бережной. Было трудно и больно, но Вера справилась. Взят вес три с половиной килограмма, при росте 50 сантиметров. Отличный показатель. Тоша присутствовал, меня не пустили. Дискриминация полная! Ведь спустя неделю я собственными глазами убедился, что этот ребенок - полная копия меня.
        Непонятным остался один лишь вопрос: маленький Антон мне правнук, или все-таки это я?