Сохранить .
Право на власть Дмитрий Светлов
        Норманн #2
        Руслан Артурович Нормашов никогда не мечтал о карьере начальника, тем более самовластного правителя. Тем не менее нежданно-негаданно он оказался признанным князем карельских земель. Личная храбрость, находчивость и доброта позволили создать большую по меркам четырнадцатого века дружину. Первая робкая попытка проверить свои силы и воинское умение закончилась успешным походом в Поволжье. Разложенный вокруг него пасьянс интриг вынудил пойти войной на Литву - и снова удача улыбнулась герою. Две громкие победы отозвались среди русских князей негативным резонансом, ибо в обоих случаях Норманн затронул вековые родственные связи.
        Дмитрий Светлов
        Право на власть
        Глава 1
        Изгнание шведов
        Казалась бы, пустячное ранение, наконечник стрелы вошел в ногу всего-то на сантиметр, не более. А по жизни получилось слишком много хлопот и неудобств: на следующий день рана опухла и начала гноиться. Норманн испугался, а вдруг заражение крови или еще какая гадость типа гангрены. Утром Флейен и Бригген осмотрели рану и успокоили:
        - Ерунда! Через неделю из раны выйдут черви, после чего все быстро заживет.
        - Какие еще черви!- нервно воскликнул Норманн.
        - Белые и совсем маленькие,- спокойно ответила Флейен.
        Воображение тут же нарисовало жуткую картину, как внутри организма множатся и расползаются черви, а зуд в ране не что иное, как поедание его плоти.
        - Боярин!- В спальню без стука вошел Неяд.- К тебе гость, из Сердоболя воевода приехал.
        - Не могу встать, нога распухла!- жалобно простонал Норманн.
        - Ну-ка покажи!
        Бывший сотник, а теперь воевода, бесцеремонно откинул одеяло.
        - Полежи чуток, сейчас вернусь с мазью. Через неделю сможешь танцевать вприсядку.
        Норманн не успел додумать мысль о своей несчастной жизни в этом злобном мире, как вернулся Неяд с маленьким глиняным горшочком.
        - Что это? По запаху похоже на селедку.
        - Какая там еще селедка! Березовый деготь с соком одуванчика и маслом подорожника.
        - У аптекаря купил?
        - Забавляешь меня?- улыбнулся сотник.- В Любеке травы продают за безумные деньги.
        - Где же взял?
        - Подобные снадобья любой воин умеет делать. Не бегать же к травницам по каждому пустяку.
        Неяд резко сдавил пальцами корешок припухлого места, тонкая кожица лопнула, и из раны потек гной вперемешку с черными сгустками крови. Норманну стало дурно, и он потерял сознание. Очнулся от восклицания:
        - Все, боярин, хватит спать, я закончил! На-ко, выпей отвара и собирайся, а я пойду гостя развлекать. Его величают Яков Овинов.
        Норманн покосился на повязку и сел. Он боялся врачей и уколов, простенькая процедура взятия крови из пальца бросала в нервную дрожь, заставляла отвернуться и сжаться в ожидании неминуемой боли.
        - Что это ты мне налил?
        - Солодка с мелиссой,- удивленно ответил сотник,- неужто по вкусу не признал?
        - Вообще впервые слышу. А зачем пить?
        - Чудная у тебя была жизнь, простых вещей не знаешь. Организм укрепит, рана быстро затянется. Через четыре дня пойдем в баню.
        - С открытой раной? В баню? Не, это без меня!
        - Ты крепкий, вишь, за ночь кожица наросла. Иной неделю с открытой раной мается.
        - И сразу распариться, чтобы снова загноилась?
        - Брось, зарастет. После баньки повязочку целебную наложу. Два дня- и здоров, про болячку свою забудешь.
        - Снова деготь?
        - Да нет, сок мать-и-мачехи с семенами крапивы и репейника на меду. Для заживления ран нет лучшего средства.
        Норманн осторожно встал, прислушался к своим ощущениям. Нормально, рана не зудела, нога не болела, вздохнул и принялся одеваться. Собираясь бить шведов, он прихватил с собой только два комплекта белья да комплект одежды на всякий случай. Вдруг нужда погонит по бурелому, где по запарке можно легко изорвать и штаны и куртку. Кто же знал, что придется встречать гостей в трофейной крепости. Если говорить серьезно, штурмовать вражеские твердыни он не собирался. Отправляясь наказывать наглых шведов, Норманн полагал найти их в обычных деревнях, по типу поселений вепсов или карелов, дальше его фантазия не шла. А тут, оказывается, пращуры КарлаXII понастроили настоящие военные укрепления и занялись форменным рэкетом. Ну, погодите! По весне запланирован торговый вояж в Персию, а затем он им покажет, будут знать, как лезть на исконно русские земли.
        Осторожно, стараясь не потревожить раненую ногу, спустился по лестнице в горницу, где Нерль оживленно беседовал с сердобольским воеводой.
        - Благодарю тебя, боярин, от всей новгородской земли!- заметив хозяина, торжественно произнес гость.
        - Да не за что. Позарились на мои селения и были наказаны.
        - Хорошее наказание!- усмехнулся Яков Овинов.- До нас дошла молва, что свеи ушли от твоей деревни несолоно хлебавши.
        - Копейщиков моих побили.
        - Да никого не убили, а своих половину положили. Дружина у тебя хороша, прям завидки берут.
        - Здесь ты неправ, войско еще учить и учить. Ни строя, ни организации, десятники норовят впереди всех бежать.
        - А сам? Вон хромаешь. Или с лошади упал?
        - Это стрела, я стою позади всех да у Нерля учусь.
        - Другой князь так станет, что не достать в два полета стрелы. А Нерль хороший воин, я его хотел к себе забрать.
        - Что же не взял?
        - Так посадский боярин не разрешил, боится ссоры с князьями.
        - Чего там опасаться? Ради такого пустячного дела войной не пойдут.
        - Им только дай повод для свары, сразу начнут устраивать каверзы нашим купцам.
        - Всему виной деньги,- заметил Нерль.- Князья живут набегами, а на продажу только подати да собранная дань.
        - Как появится прибыток, так сразу новиков в дружину набирают,- добавил Яков Овинов.
        - Получается замкнутый круг: увеличил войско- и хочешь не хочешь, а снова надо идти в набег.- Норманн поудобнее устроился в кресле и выпрямил раненую ногу.
        - Зато в Новгороде и Пскове обратная беда.- Сердобольский воевода начал нервно теребить окладистую бороду.
        - Слыхивал,- откликнулся Нерль.- Вече противится расходам на войско. Бояре да купцы каждую копейку норовят пустить в оборот.
        - А войско втихаря отпускают в набеги,- засмеялся Яков Овинов.
        - И себя не забывают?- поинтересовался Норманн.
        - А то! Две трети с добычи идет в городскую казну.
        - Неплохо! Куда уходите? На свеев или датчан?
        - По-разному. Чаще всего на Васа, Оулу, Пори или Сундсвалль. Бывает и Висбю ограбим, если купцы сговорятся с мурманами.
        - Не боитесь сдачи получить? Свеи могут организовать ответный набег на Новгород.
        - Слабаки! Меж собой дворнягами грызутся, на карельские земли бегут от церковной десятины. Не до нас им.
        - На Або не пытались ходить?
        - Боязно, живым не уйти, Эрнст-Отцеубийца держит там большую дружину.
        - Это земли годара?
        - Да нет, готландские купцы правят. Избранные правители их боятся пуще огня. Мало убьют, так еще семью голой по миру пустят.
        - Сурово!
        - Не то слово! Ярл Хорнстрем попытался силой взять рудники Иори, так готландцы весь его род посадили на цепь.
        - Мурманы, однако ж, грабят, и успешно.
        - Удача каждый год кому-то улыбается, да большинство отправляется на корм треске.
        - Я наобум лазаря не пойду, только вот не знаю, как туда пробраться да своими глазами на крепости и склады посмотреть.
        - Иди и смотри. Купцам дозволено медь-серебро покупать прям у плавилен.
        - В чем резон чужих людей к рудникам подпускать?
        - Купцу выгодно на месте брать, так дешевле. И хозяевам хорошо, на охрану не надо тратиться.
        - Смысла не вижу. Я заплатил и ушел с серебром или медью. А купец следом отправил мои деньги с той же охраной.
        - Э нет! Ты платишь в Або, после чего с купчей идешь к рудникам.
        - Интересно, надо подумать да посмотреть.
        - Вот что, княже, надо свеев с последней крепости согнать. Не возьмешь на себя сей труд?
        - Это какую?
        - Денсгольм, что перекрыл дорогу на Приозерск и Выборг. Уж сорок лет под свеями, а когда-то был под Новгородом и звался Марь Гора.
        - Почему отдали?
        - Так и Сердоболь заберут без твоей помощи. У меня-то всего две неполные сотни. Не устоять, если ярлы скопом навалятся.
        - Неужели посадский боярин этого не знает.
        - Ненадобна наша крепость, не помощница она торговле. Иноземцев здесь не бывает.
        - Польза не видна, пока на этом берегу стоит новгородская нога. Свеи заберут и погонят русских купцов от Северной Ладоги.
        - В любом случае то не нам решать, помоги согнать врага, и Денсгольм забирай себе.
        - Сколько там воинов?
        - Под рукой ярла Хутинга стоит пять сотен.
        - Сколько?!- Норманн даже привстал.- Да у меня и половины не наберется! Новиков на крепость я не поведу!
        - Стены невысоки, дальше до самого Выборга нет ни одного укрепления.
        - При чем здесь дорога на Выборг! У меня воинов нет!
        - Придумай что. Вон сколько свеев побил да крепости забрал.
        - Нашел о чем говорить! Мы пьяных перебили, затем пустые укрепления голыми руками взяли.
        - Я тебе помогу.
        - Чем? Сотню дашь? Да я полсотни прибавлю. Полагаешь, что враг от смеха помрет?
        - Тебе Любек сотню копейщиков дал.
        - Они все раненые. И какой смысл с копьями на стены бросаться?
        - Подумай, княже. Люди хвалят тебя, говорят, на выдумки богат.
        - Оставайся погостить, на войско мое погляди, сам поймешь мои проблемы.
        Вечером не спалось. Флейен тихо посапывала в подушку, а Норманн задумался над давешним предложением сердобольского воеводы. О штурме крепости не могло быть и речи. Штурм стен требует со стороны атакующих значительного перевеса сил. И хитрости никакой не придумать. Пушек нет, и неизвестно, когда будут. Всякие катапульты-баллисты в одночасье не сделать. И вообще нет смысла ломать голову над невыполнимой задачей. Противник выйдет из крепости и сметет нахалов, не дав приблизиться на полет стрелы. А что? Вот и возможность!
        Лица тевтонских баронов сияли как медные самовары. К Норманну приехала вся троица вместе со своими женами. Первым делом Николаус фон Кюстров официально вручил рапорт с полным отчетом о проведенном сражении, а также о последующем преследовании отступающего противника.
        - По весне в ваш замок приедут старосты карельских селений и присягнут на верность как правителю этих земель.
        - Кто вам это сказал?- удивился Норманн.
        - Десятники обходили близлежащие деревни, везде согласны пойти под вашу власть.
        - Зачем понадобился обход?
        - Новобранцы нужны. Вы сами в письме писали, что после ледохода заберете свою сотню копейщиков.
        - Скольких набрали?
        - Остановились на трех сотнях, но все будут ваши, мы пока не в состоянии выплачивать жалованье и снабжать одеждой.
        Вот оно что! Выходит, слух о красных камзолах и синих штанах докатился и до карелов! Впрочем, неудивительно, они же все время крутятся в строящейся крепости. Одни работают под руководством Антонио, другие привозят руду, рубят лес, машут кувалдой на каменоломне, ворочают бревна на лесопилке, помогают в кузницах или плавильнях, на подхвате у ткачей и прядильщиков. Медная монетка в зарождающемся городе стала выгодней жизни в лесной глухомани. Только вепсы сохранили прежний уклад, правда, стали высокомерны. Оно и понятно, Норманн считался своим, он на их земле и как бы вепс. Ладно, это лирика, зато желание карелов встать в строй не могло не порадовать. Тевтонцы, новгородцы или воины Центральной России очень даже хорошие солдаты. Но гарнизоны из представителей местных народов намного лучше, ибо они защитники своего дома. Патрулирование и разведка станут намного надежней за счет помощи аборигенов.
        Решение изменить свой статус и позиционировать себя как защитника местных племен повлекло за собой длинную цепь рутины. Для начала следовало официально ввести во власть немецких баронов и сделать это торжественно и прилюдно. Дальше- больше. Засев за титульные грамоты, решил написать их по-русски, сиречь на старославянском. А закончив первую, решил устранить несправедливость и присвоить баронский титул всем своим помощникам. Из Медвежьего замка привезли сверкающие полировкой мечи и массивные золотые цепи. Немного повозившись, Норманн вставил переливающиеся яркими искрами китайские стекляшки. Мечи сделал именными, нанеся с одной стороны ставшую уже традиционной надпись «Аз есмь законъ», а с другой стороны - «Божьей милостью баронъ Захаръ Дидыкъ». К золотым цепям добавил яркие голубые призмы в обрамлении венка, а ниже вывел свое настоящее имя «Руслан Артурович Нормашов».
        Хороша кухарка в бывшей шведской крепости! Норманн с удовольствием уплетал свиные колбаски с тушеной квашеной капустой. Объедение! Легкая кислинка придавала блюду неповторимый вкус, а запах будоражил напоминанием о деревенском детстве.
        - Приятного аппетита, боярин!- В комнату вошел Нерль.- Угомони Тутника, он у меня всех новобранцев уведет!
        - Садись за стол, угощайся, в воинской столовой такого не подают.
        - Спасибо, сыт. Про нашу столовую напраслину не говори. Карельские девки отлично готовят.
        - И вам колбаски давали?
        - Зачем? Свиные шкварки с тушеной репой и брюквой да тертая редька на сметане. Воины от стола с трудом вставали.
        - А хлеба вдоволь?
        - Белых хлебов нет, а ржаной муки вдосталь.
        - Откуда?
        - Местная, карелы сажают между озерами Янис и Сайма, да урожаями хорошими хвастают.
        - Вот еще одна причина крепко вцепиться в здешние земли.
        - Не отдадим! Обратно в Выборг загоним!
        - Поживем- увидим. Что там у тебя стряслось с Антанасом?
        - Совсем меру потерял, половину новиков себе в лучники увел.
        - Сколько твоих в крепости?
        - Новобранцев-то? Четвертую сотню добираю.
        - А Тутник сколько набрал?
        - Сегодня третьего сотника назначил.
        - Так это что? Если добавить новиков, что у немцев, то получается полная тысяча?
        - Ну да. С мурманами да пришлыми за зиму под твоей рукой более двух тысяч будет.
        - Ни хрена себе! Что мне делать с такой армией?
        - Кто намедни у сердобольского воеводы про серебряные рудники выспрашивал?- лукаво спросил Нерль.
        - Чем воинов кормить? Это ж надо войну затевать да Европу до Франции ограбить!
        - Про Францию ничего не знаю. По слухам, в Денсгольме запасы большие, они каждый год корабельщикам рожь продают.
        - Крепость еще взять надо.
        - С тысячей и твоей хитростью? Да запросто!
        - Вот что, ты с Антанасом не спорь, лучники нам очень нужны. Свою дружину добери до шестисот, и хватит.
        - Как хватит! В Денсгольме пятьсот воинов, да здесь было четыре сотни! А ты мне только шестьсот даешь!
        - Свеи блокировали Сердоболь с двух сторон, а тебе следует опасаться нападения только по выборгской дороге.
        - Вдруг с севера придут?
        - Говорил уже, по весне заложи крепость на берегу Сайменского озера. Отрежешь врагу последний путь.
        - Тогда уж Выборг возьми, все земли одной крепостью защитишь.
        Здесь Нерль абсолютно прав, Выборг никак не обойти. Сайменские озера и болота защищают лучше любых укреплений. Речной путь позволяет плавать на север, на восток вообще дороги нет, если только через трясину по пояс в иле. Хороша идея захватить эту крепость, да без пушек и думать нечего. Даже в таком варианте тысячу у стен положишь. Оно ему надо- затевать игрульки в Наполеона? Вот Денсгольм совсем другое дело. Локальный микроклимат позволяет заниматься земледелием с хорошими урожаями. Пшеница не растет, то не беда, он белого хлеба с булками не видел до учебы в Кириллове, и ничего, здоровье на зависть многим. С лучниками Антанас Тутник абсолютно прав: первые плавания показали чрезвычайную агрессивность всех встречных-поперечных. В то же время тактика боев по своей примитивности уступала даже древним финикийцам. Всего-то залп из арбалетов и абордаж, в котором побеждает количество человек. В одночасье не сделать и простейших баллист или катапульт, не говоря о пушках. К тому же артиллерия имеет одно паскудное свойство, не стреляет без орудийного расчета, а пушкарей даже в двадцать первом веке готовят не
менее года.
        Наконец настал день вручения титульных грамот. Зал для пиршеств оказался переполнен гостями, где вместе с волнующимися баронами собралась внушительная толпа карельских старост. Теснотища- не продохнуть! Но более удобного места в крепости просто не было. Во избежание никчемных обид, кандидатов заранее предупредили, что очередность церемонии будет проводиться согласно с русским алфавитом, а не по заслугам или старшинству.
        - Барон Дитрих фон Гренинг!- громко выкрикнул Нил.- Прошу подойти к правителю!
        Бледный от волнения тевтонец вытянулся как струна и четким шагом подошел к Норманну. Затем приветствовал поклоном головы и опустился на правое колено.
        - Данной мне Богом властью жалую тебя баронским титулом, а также землями с правом наследования…
        Перечисляя холмы, луга и реки, Норманн ощущал сюрреализм происходящего действа. Кто он? Да никто! Самозванец, свалившийся на головы этих людей из совсем иного, сытого и беззаботного мира, где основной проблемой являлись деньги, чтобы их потратить на очередную ненужность. Здесь боролись за выживание, подозревая в каждом незнакомце потенциального врага. Что касается открытого грабежа и разбоя, так вся разница лишь в том, что в «цивилизованном мире» грабят с вежливыми улыбками по прогрессивной шкале.
        - В знак своей любви жалую тебе золотую цепь, как символ баронского титула.
        Норманн сначала поднял регалию над головой для всеобщего обозрения и под дружный восхищенный вздох повесил ее на шею фон Гренинга.
        - Как признание твоей воинской доблести жалую тебе меч.
        И поднял оружие над головой; украшенная китайским стеклом рукоять брызнула разноцветными искрами. Зал восторженно выкрикнул:
        - Славься! Славься! Славься!
        Барон Дитрих фон Гренинг заплакал, поцеловал лезвие меча, затем поклонился по русскому обычаю и, гордо вышагивая, вернулся на свое место.
        Процедура вручения титульных грамот значительно затянулась по причине эмоциональной перенасыщенности. Антанас Тутник плакал как ребенок, обещая отслужить верой и правдой. Захар Дидык с силой обнял и расцеловал. Нерль поклялся разорвать врагов голыми руками. А Шушун долго стоял на коленях, доказывая свое низкое происхождение и невозможность принять столь высокий титул. Наконец торжественное вручение закончилось, девять новоиспеченных баронов в окружении жен и детей направились за самозваным правителем к накрытым столам. Норманн произнес длинный тост, в котором постарался красочно описать заслуги каждого из получивших титульную грамоту, после чего началось чествование виновников торжества. Что интересно, когда заснеженный двор заискрился под яркой луной и настала пора расходиться, то пьяных вообще не оказалось. В двадцать первом веке каждый человек проводит свободное время лежа у телевизора, а собираются компанией, чтобы выпить. Здесь же на первом месте стояло общение и развлечения. Тот же хоровод водили в различных вариантах от невинных поцелуев до ловли выбранной «жертвы».
        - Слышь, боярин,- к Норманну подсел Шушун,- ты в Новгороде молодежь порадовал забавным инструментом.
        - Понял твою мысль, да новый сделаю нескоро. Сперва лес высушить надо, лесорубы принялись за дело совсем недавно.
        - Зачем тебе сухое дерево? Скоморошьи балаболки всяк сделает. Ты железную струну вытяни, она звонче крученых кишок.
        - Здесь волочильный станок только под кольчугу.
        - Да нет, незачем спешить- гонец был, дружина на подходе.
        - В Сердоболь сообщили?
        - То Нерля спрашивай, я здесь гость. Может, и меня возьмешь?
        - Корабельщики- вот твоя забота. Нам по весне в Персию идти большим караваном.
        - Не заботься, у тебя в Рыбреке две сотни готовы.
        - Ох, Шушун, Шушун, Рыбрека теперь твоя вотчина. А на двадцать ганзейских карфи твои две сотни, что пыль на дороге.
        - Я еще десяток ушкуев подготовлю, а то и больше. Товара для персов у тебя много.
        - Что ты приготовил?
        - Это ты приготовил. Полон повезем, рабы в тех краях вчетверо дороже.
        - Пустое, где ты его наберешь?
        - Сам хвастал, что в Денсгольме сидит пять сотен воинов.
        - Нам бы крепость взять, а ты уже о трофеях заботишься.
        - Возьмешь, и свеев, и жен с детьми.
        - Давай не будем заранее о добыче говорить.- Норманн поежился от неприятного озноба.- Корабельщиков ищи!
        - Чего искать? Я твое слово только крикну, вмиг из Новгорода да Колы набегут.
        - Уверен?
        - А то! Твое имя нынче почетно в Новгороде.
        Что такое слава? Так, новогодняя мишура, сегодня есть, назавтра забыли, а то и злобная ругань вслед. Норманн не забыл свои бои в подвалах, когда после удачной победы почитатели омывали его шампанским. Помнил неприязненные взгляды после поражений и никогда не простит подставы с попыткой засадить в тюрьму. Напоминание Шушуна о новгородских развлечениях подтолкнуло к идее взяться за изготовление гитары. Для балалайки надо два сорта дерева, а здесь достаточно ели, да и клеить проще. Еще бы поэкспериментировать с прокатными вальками и сделать гармонь, тальянку или хромку, работа простая, а деньги обещает большие. Эх, будь он инженером, здесь можно широко развернуться, если до этого не прибьют.
        Крепость Денсгольм не выглядела грозным укреплением ни издали, ни вблизи. Невысокая деревянная стена протянулась почти на километр, заканчиваясь у реки и Ладожского озера добротными угловыми башнями, через равные интервалы возвышались площадки для лучников и пращников. Восточная стена шла по высокому берегу Ладоги, а западная и южная стояли на обрыве, вдоль которого протекала река. Именно эта горушка и дала в свое время название крепости Марь Гора. Дорога из Сердоболя упиралась в прируб широких ворот и выходила с юго-западной стороны как Выборгский тракт. В зимнее время штурмовать можно с любой стороны, а наибольшего успеха можно добиться ударом с севера. Если верить прочитанным книгам, штурм и осада крепостей чаще всего выглядели совсем не так, как это описывают в исторических романах. Защитники выстраиваются у стены, вынуждая врага идти в атаку. Сама тактика сражения была проста и эффективна- обороняющаяся сторона старалась пропустить противника сквозь свои ряды, затем дружно навалиться и столкнуть в ров или прижать к стене, после чего добить. Определяющим фактором являлись стоящие на стене
лучники и пращники.
        Соответственно классика осады крепостей требовала от нападавших значительного перевеса сил. Первым делом крепость обносили временными укреплениями, а напротив ворот размещали «отряд быстрого реагирования». Суть в том, что прорыв в лагерь осаждающих даже небольшой группы защитников крепости мог натворить много бед, а порой и вынудить снять осаду. У Норманна нет и не могло быть большого войска, а гнать на стену толпу карелов он не собирался.
        В ворота Денсгольма, звеня колокольчиком, въехали сани с норвежским воином и двумя воительницами. Кучер остановился у дома ярла и, высадив пассажиров, тут же рванул обратно.
        - Чего тебе?- спросил вышедший на крыльцо седоусый воин.
        - Я Норманн, сын годара Тренделага, вызываю ярла Хутинга на поединок.
        Дверь широко распахнулась, на пороге появился рослый швед в расхристанной рубахе.
        - О! Нам девок привезли! А это кто с ними?
        - Норг, захотел потягаться с нашим ярлом,- усмехнулся седоусый.
        - Девок в дом, а этого гнать за ворота.- И небрежной походкой направился к валькириям.
        - Не по правилам,- возразил воин.
        - Плевать! Ты сегодня будешь моей.- С этими словами попытался обнять Флейен.
        Девушка резко отшатнулась, в холодном воздухе злобно свистнул меч, отрубив хаму обе руки по локоть.
        - Этого достаточно?- ласково улыбнулась Бригген.- Могу еще кое-что отрезать!
        Вопль боли и ярости разбудил умиротворенную тишину, со всех сторон к крыльцу начали сбегаться воины. Посыпались угрозы и возмущенные выкрики, но объяснение седоусого быстро утихомирило собирающуюся толпу. Любой воин, будь то мужчина или женщина, вправе отстоять как свою честь, так и защитить товарища. Из дома вышел ярл в сопровождении своих приближенных.
        - Что у вас тут случилось?
        - Хеттан полез титьки лапать, а девка отрубила ему руки,- послышался из толпы ехидный комментарий.
        - Это правда?- Грозный взгляд в сторону седоусого.- Пришлая воительница лишила воеводу обеих рук?
        - Так и было.
        - Норги? Что им здесь надо?
        - Я Норманн, сын годара Тренделага, вызываю тебя, ярл Хутинг, на поединок!
        - Нам нечего делить, я вижу тебя в первый раз.
        - Делить действительно нечего. Мне нужна твоя крепость.
        Воздух застыл от сказанных слов. У воинов остановилось дыхание, под ногами собравшейся толпы прекратился легкий скрип снега. Шведы всегда неприязненно относились как к датчанам, так и к норвежцам. Вызов на поединок легко мог закончиться приказом убить наглеца. И расправятся без каких-либо ссылок на традиции тинга[1 - ТИНГ- древнескандинавское и германское правительственное собрание, состоящее из свободных мужчин страны или области.- Здесь и далее примеч.авт.] ибо победа Норманна вынудит уйти всех. Не будут шведы жить под началом норвежца! Западло представителям высшей касты опуститься до подчинения бездомному бродяге!
        - Никак не угомонишься? Здесь не Нидарос, живым тебе не уйти.
        - Права владения решают Тор и Один,- с некоторой запинкой ответил Норманн. Он с трудом вспомнил имя второго божества скандинавов.
        - Трелль!- крикнул ярл.- Я давно не видел топоров в твоих руках!
        - А че!- откликнулся здоровенный детина.- Помощь друга дозволяется правилами тинга. Я щас.
        Переваливаясь, как медведь, Трелль прошел в дом через распахнутую дверь, а шведская дружина начала созывать своих товарищей. А как же иначе? Предстоит поединок всеми уважаемого первого бойца с не менее известным бунтарем, пытавшимся силой захватить трон своего отца. Нарастая сбегающимися воинами, толпа начала отступать, образуя просторный круг. Трое шведов с трудом протиснулись сквозь плотные ряды и аккуратно уложили в центре мельничный жернов с кузнечным молотом. Это тинг и последний шанс. Поверженный противник мог попытаться коснутся рукой жернова или молота, этим он не только спасал свою жизнь, но и доказывал правоту.
        Флейен и Бригген также отошли в сторону, оставшись в первом ряду. Бледные лица и взволнованные взгляды говорили о сильном нервном напряжении. Норманн подмигнул девушкам, скинул с плеч шубу, куртку и рубаху. Торс заблестел толстым слоем тюленьего жира. Правы девушки, морозный воздух совсем не холодил голое тело. Шведы принялись активно обсуждать многочисленные шрамы и делать предположения о сути былых ран. Блеск двух мечей мгновенно прервал громкие споры. После некоторой заминки по толпе пробежал тихий ропоток, местами завистливый, а в целом уважительный. Но вот дружный вопль собравшихся воинов оповестил о выходе Трелля. Тело бойца играло крепкими мускулами, в руках два обоюдоострых топора. На взгляд Норманна, оружие излишне тяжелое и потянет противника силой своей инерции.
        - Всем слушать меня!- громко крикнул седоусый воин, что встретил сани у крыльца, после чего подошел к тингу и отсчитал пять шагов на юг.- Трелль, ты принял несправедливый вызов. Становись на это место и докажи свою правду силой оружия.- Затем повернулся к Норманну и продолжил:- Я, сотник Лунд из рода Ксельфа, призываю тебя соблюдать данные нам богами законы. Ты претендуешь на чужое и должен доказать право самого сильного.- Сделав несколько шагов, сотник встал между поединщиками и отдал приказ:- Первый ряд! Обнажить оружие! Любая попытка сбежать с тинга карается смертью!
        - Да будет так!- нараспев проорали сотни глоток.
        - Начали!- И Лунд вышел из круга.
        Трелль принялся вращать руками, топоры слились в два стальных круга, а воздух угрожающе загудел. Зрители притихли. Норманн невольно засмеялся- здоровяк вызвал ассоциацию с изображающим двухмоторный самолет великовозрастным шалопутом. Было хорошо видно, как инерция тяжелого оружия уводит воина то в одну, то в другую сторону. Ладно, шутки в сторону, противник мелкими шагами двинулся вперед. Со стороны могло показаться, что надвигается неминуемая погибель. Ну, ну, два широких шага навстречу, качнулся вправо, затем резкий выпад влево с коротким секущим ударом. Топор с обрубком руки еще летел в зрителей, когда правый меч лишил врага второй руки. Шведы опомнились не сразу, а оторвав взгляд от поверженного Трелля, увидели победителя в расслабленной позе со скрещенными у ног мечами. Повисшая на мгновение тишина разорвалась криками, а внешне безразличный Норманн внимательно отслеживал настроение толпы. Это уже стало привычкой, практика рукопашных боев в подвалах и элитных ресторанах требовала следить за публикой, выделять группы сторонников и противников. Мало уметь правильно ударить, зритель всегда на
первом месте, он должен за свои деньги получить ожидаемое зрелище.
        Первым опомнился ярл Хутинг, спустился с крыльца и громко крикнул:
        - Я ошибся в тебе, Трелль, слишком долго ты не брал в руки топоры. Хельмсен, порадуй товарищей!
        Стоявший справа от правителя воин учтиво поклонился и ушел в дом. Норманн окинул взором двор, глянул на подходящих к воротам людей и с безразличным видом повернулся к ярлу. Однако хозяин крепости демонстративно развернулся спиной и завел со своими ближниками какой-то разговор. Но вот дружный вопль толпы оповестил о выходе Хельмсена. В руках широкоплечего детины блестел полировкой полутораметровый двуручный меч. Норманн тихо окликнул входящего в круг Лунда.
        - Чего тебе?- почти враждебно спросил сотник.
        - Ему тоже отрубить руки или убить?
        - А сможешь?
        - Легко, только скажи.
        Лунд бросил короткий взгляд себе за спину, затем уточнил:
        - Живот проткнешь?
        - Первым ударом.
        Сотник вернулся на место, и через несколько секунд к закладчику, звеня серебром, ринулась троица шведов. Официальная история тотализатора начинается с гладиаторских боев, так что подсказка даст Норманну несколько временных сторонников. Хельмсен, держа меч перед собой, презрительно смотрел на своего врага и ожидал окончания ритуала. Сразу видно, опытный боец, прошел немало поединков и сейчас рассчитывал быстро расправиться с противником.
        Произнеся необходимые слова, Лунд проворно юркнул к зрителям, а Хельмсен поднял двуручник над головой и неторопливо двинулся в атаку. Ответ Норманна вызвал среди зрителей язвительный смешок. Правая рука чуть отведена назад, а левая поднята с надеждой защититься мечом от прямого рубящего удара сверху. Действительно смешно, мощный удар сметет все преграды и разрубит пришельца до пояса. Соответственно и действие Хельмсена оказалось до примитивности простым- он нанес сильный рубящий удар с приседанием. Только последствия оказались совсем иные. Норманн сделал полушаг вправо, а при соприкосновении клинков развернул свой меч вертикально. Высекая искры, лезвие двуручника заскользило вниз и заклинило в завитушках гарды. Никто еще ничего не понял, а Норманн, не противодействуя инерции двуручника, немного повернул свой меч и дернул рукоять вверх. Хельмсен попытался удержать выскальзывающее из рук оружие. Тщетно, против него сработала сила собственного удара и закон рычага. Он еще растерянно смотрел на опустевшие ладони, а второй клинок ударил нестерпимой болью, извивающейся змеей проткнул живот и в
обрамлении алых капель вышел из спины.
        Зрители дружно ахнули: стремительная победа над опытным бойцом вызвала у некоторых непроизвольный возглас восхищения. А Норманн пнул трофейный двуручник в сторону валькирий, скрестил мечи у ног и принял расслабленную позу. Толпа гудела в азартном обсуждении так быстро закончившейся схватки. Некоторые пытались воссоздать детали движений и понять причину, по которой Хельмсен выпустил из рук свой знаменитый меч. Столь опытный боец не мог допустить оплошность, в то же время и норг не сделал ничего необычного. Пусть спорят, ради такого дела Норманн еще что-нибудь придумает. Новики небольшими группками проскальзывали через ворота и взбирались на площадки вдоль городских стен. Сейчас очень важно отвлечь внимание от появления посторонних людей. Шведы не запрещали аборигенам лазить по башням, да и прирубы ворот служили всего лишь укреплением, караульного помещения там изначально не предусматривалось.
        Это не глупость и не безалаберность, скандинавы приходили в Карелию обычными разбойничьими шайками. Преследовалась простая цель грабежа и рэкета, посему никаких пошлин за въезд не могло быть по определению. Кто в здравом рассудке поедет в логово бандитов? Принудительное крещение с непонятными молитвами на неизвестном языке завершалось обязанностью отдавать иноземцам десятую часть своего дохода. Вот и бежали датчане в Северную Норвегию, а шведы в Карелию. Затем сбивались в шайки, на тинге избирали главаря и принимались за разбой и грабеж. Они не могли организовать торговлю даже при наличии денег. Появление в «цивилизованной» Европе означало немедленную встречу с инквизицией и развлечением местных жителей воплями на костре. Именно этот фактор и устраивал Новгород: шведы грабили карелов, а наживу по дешевке продавали купцам. Так что Сердоболь и Корела[2 - Приозерск. Здесь и далее в примечаниях указаны современные названия географических пунктов, если они не соответствуют их названиям в описываемую эпоху.] жили совсем не плохо, если не учитывать постоянной угрозы от незнающих дисциплины бродячих        Ярл Хутинг растерянно посмотрел на своих ближников, осталось всего двое- Енг и Варбе. Крепыши и отличные бойцы, но в складывающихся обстоятельствах они могли отказаться, что лишит ярла авторитета.
        - Позволь мне!- гневно выкрикнул Варбе.- Я покрошу его в капусту!
        - Спасибо, друг, выручил, быть тебе воеводой!
        Появление очередного бойца с рогатиной в руках вызвало новый всплеск эмоциональных криков. Пустяшное оружие для поединка, длинная палка с насаженным мечом. И в строю не могло применяться, ибо основным приемом является горизонтальный рубящий удар с широким замахом. Попади в зону поражения, разрубит пополам! Проще говоря, рогатину держат за комель и размахивают веником перед собой. Можно перехватить и работать колющими ударами, но тяжелое лезвие быстро утомит, копьем намного удобнее. Так что цацка на любителя.
        - Что скажешь?- тихо спросил подошедший сзади Лунд.
        - Колющий удар в грудь, возможно, двумя мечами одновременно.
        - Уверен? Не боишься оказаться загнанным на топоры защитников круга?
        - Не успеет. Делай ставку.
        Сотник шмыгнул в кружок своих товарищей, на этот раз к закладчику побежала большая группа желающих получить денежки на халяву. Норманн не рассчитывал переманить их к себе. Все намного проще- они поставят деньги, как следствие, будут за него «болеть» и радоваться победе. В данном случае «помощь зала» повлияет на общую атмосферу и обезопасит от возможной стихийной расправы. А его сторонников-то много! Реально они не пойдут за норгом, но в предстоящем поединке ставки делаются на его победу. Очень хорошо! Очень!
        Варбе, размахивая рогатиной, направился к центру. На этот раз Лунд произносил ритуальные слова с торжественной напыщенностью, а закончив, скомандовал начало и степенно вышел из круга. Блеснув, лезвие очертило полукруг, противник сделал широкий шаг вперед, а Норманн стремительно рванулся навстречу. Шведу бы не мудрить, а просто ударить древком по ногам. Вместо этого он начал судорожно перехватывать оружие в надежде остановить врага коротким колющим ударом. Не судьба. Прыжок, два меча одновременно ударили в грудь и завалили Варбе на спину. В завершение Норманн навалился и пригвоздил противника к утоптанному снегу. Когда победитель поднял над головой окровавленное оружие, примерно половина толпы проорала в едином порыве:
        - Слава! Слава! Слава!
        А Хутинг-то белее снега! И хорошо и плохо. Даже мышь может стать опасной, если загнать ее в угол. Норманн искоса глянул на Лунда, улыбка во весь рот, его сотоварищи тащат две шапки серебра и медяков. Повернулся к валькириям, девушки тут же послали воздушные поцелуи. И на стене порядок, две сотни лучников рассеялись цепью и с невинным видом прикрывают от случайных взоров свое оружие. Но вот тинг подготовили к очередному бою, а молчание правителя продолжается. Со стороны зрителей послышались ехидные замечания в сторону ярла. Не сдержалась и Бригген:
        - Хутинг! Ты не для меня партнера подыскиваешь? Блондины с крепким оружием меня возбуждают!
        Грянул хохот вперемешку с сальными шутками и поговорками, и тут выступил Енг:
        - Норг, ты хорош с мечами, а безоружным тебе не устоять! Я убью тебя голыми руками!
        Шум мгновенно утих, правила тинга требуют оружия. Традиции выяснения отношений дозволяют рукопашные схватки, причем без каких-либо ограничений. Можно драться руками или ногами, кусаться, бороться, душить, выворачивать руки-ноги и так далее. Но это будет не тинг.
        - Я согласен,- спокойно ответил Норманн.
        Его слова поглотил рев одобрения. Это кричали уже не воины, а зрители, которым хотелось продолжения. Енг начал оголять торс, а Норманн передал свои мечи валькириям. В любом случае это не финал, крепость не получить, пока жив Хутинг.
        Центр круга освободили от жернова и молота, а первый ряд воинов убрал топоры. В новых обстоятельствах беглеца выпускают из круга и изгоняют из общины.
        - Теперь тебе точно конец,- тихо сказал Лунд.- Если не убьет кулаками, то придушит как котенка.
        - Положу с первого раза.
        - Ерунда! Когда строили дом ярла, ему на голову с крыши скатилось бревно. И ничего! Отматерил карелов и пошел дальше.
        - Делай ставку на один удар в голову.
        - Тебя не заклинило? Все время один удар да один удар!
        - Так научили. Или завали с первого раза, или получишь сдачи и очень больно.
        - Судя по шрамам,- Лунд кивнул на грудь,- ты прошел суровую школу, вон как исполосовали.
        - Не говори о том, чего не знаешь,- недовольно поморщился Норманн. Он никак не мог смириться с уродливой «боевой раскраской».
        - Я не хотел тебя обидеть.- Сотник по-своему понял высказанное недовольство.- Тренделаг действительно твой отец?
        - Я никогда не видел своих родителей.
        - Даже матери?
        - Она умерла при родах.
        - Это меняет дело. Во главе должен стоять самый сильный, а не самый хитрый.
        - В жизни по-всякому бывает.
        - Говоришь, уложишь Енга одним ударом? А нам куда идти?
        - Оставайся, мне нужны воины.
        - Не смеши. Знаешь поговорку про шведа и норвежца в одной лодке?
        - Друг друга убьют и карфи утопят,- усмехнулся Норманн.
        - Вот видишь! А уходить, судя по всему, придется,- вздохнул Лунд.
        - Вам до Выборга не дойти.
        - Не все, но дойдем. Карелы просто так нас не выпустят, да оружие у них слабое, и дерутся каждый сам за себя.
        - Иди в Сердоболь.
        - Нас к воротам не подпустят.
        - Позови воеводу, скажи, что я послал тебя к Нерлю.
        - И что меня там ждет? Я приведу с собой не менее полутора сотен. Побоятся впустить такую ораву.
        - Просись в корабельную рать, по весне пойдете в Персию.
        - Не врешь?- заинтересованно спросил сотник.
        - Какой смысл? На Выборг пойдешь- убьют, на Сердоболь- в далекие края уплывешь.
        - А если под себя всех соберу да крепость возьму на меч?
        - Посмотри на стены, там лучники, а за стеной воины.
        - Ах ты, стервец! Я чувствовал подвох, да понять не мог, в чем он! Говоришь, к Нерлю идти. Спасибо за совет.
        Лунд посмотрел на входящего в круг Енга, скептически глянул на Нормана и пошел к своим сотоварищам. Поверил-таки, дружки сотника побежали к закладчику, затем прошлись среди зрителей, и толпа начала редеть. Есть! Полдела сделано! Они добровольно уйдут и подадут пример другим. Неважно, куда направятся остальные, первым делом требуется спровадить их из крепости без кровопролития.
        Енг прошел по периметру круга под одобрительные крики и пожелания победы. Затем встал в центре и трижды выкрикнул слово «тюлень», по всей видимости, клич племени или рода. Зрители начали скандировать считалку про рыбака, и под дружное «готово» Норманн двинулся навстречу. Широко расставляя ноги, сутулясь и растопырив руки, он создавал иллюзию борца, готового охватить противника за пояс.
        - Давай, Енг, вмажь ему, чтоб мозги вылетели через задницу!- злобно выкрикнул Хутинг.
        В этот момент Норманн прыгнул. Простенький прием, его исполняют танцоры народных танцев, реже футболисты в безуспешных попытках забить мяч в ворота. Толчок ногами, нырок головой поперек линии движения, разворот в воздухе на триста шестьдесят градусов завершается ударом ногой. В данном случае носок сапога попал под ухо в основание черепа. Надежно, как гильотина. Енг даже не пошатнулся, только склонил голову и опустил руки, затем неожиданно рухнул, как бы опав всем телом. Так и должно быть, со сломанной шеей не живут. Зрители замерли не в состоянии поверить в случившееся: известный силач не продержался в круге и минуты! Да и норг вызывал уважение, попробуй найти другого воина, способного с легкостью одолеть череду лучших бойцов, а в завершение с одного удара уложить первого крепыша. Шушукаясь, шведы пододвинулись к крыльцу в ожидании заключительного слова своего ярла.
        Норманн подхватил мечи и встал напротив Хутинга. Пора завершать начатое дело. Правитель долго молчал, глядя на свои сапоги, затем поднял голову, ожег норга гневным взглядом и собрался что-то сказать. Вероятнее всего приказал бы убить наглого пришельца, да в последний момент увидел стоящую у ворот кавалерию. Зрачки от удивления расширились, а готовые к выстрелу лучники на стене окончательно прояснили сложившееся положение.
        - Твоя крепость!- Он зло сплюнул на утоптанный снег.- Надо было сразу убить без всяких церемоний.
        - Вытри плевок с моей земли!
        - Что?!
        - Вытри плевок, иначе заставлю вылизать весь двор!
        В этот момент мимо круга в сторону ворот потопала толпа уходящих воинов во главе с Лундом. Они дружески прощались с оцепеневшими от неожиданности бывшими соратниками, выкрикивали имена, зазывая уйти прямо сейчас. Наступил момент прозрения. Шведы правильно оценили угрозу со стороны неведомо как оказавшихся на стене лучников, а десяток всадников у ворот мог оказаться не одной сотней. Что там за стеной? Это никому не видно. Настроение вмиг переменилось, придется уходить с обжитого места, и виноват в этом только их недальновидный ярл.
        - Норг! Вспори этому дурню брюхо и вымой его кровью двор!- послышался из толпы гневный выкрик.
        - Руби ему голову, норг! Руби! Я не хочу пачкать об этого поганца свой топор!
        Угрозы и оскорбления в адрес теперь уже бывшего ярла сыпались со всех сторон, предрекая неминуемую расправу в самом ближайшем будущем.
        - Что же, норг, ты сам захотел сразиться со мной!- зло усмехнулся Хутинг.- Теперь пеняй на себя!
        А вот это уже интересно! Он не воин, это ясно, иначе бы сам принял вызов, а не прятался за спинами своих ближников. В то же время угроза высказана спокойно, с уверенностью в своем превосходстве. Что он мог затеять? Норманн читал о хитрых мечах с потайной кнопкой на рукояти. Подобное оружие со скрытыми пружинками стреляет тонкими дротиками или раскрывается веером с множеством лезвий. Нет, последнее маловероятно, это требует особого навыка, который необходимо ежедневно шлифовать.
        - Перейдите ближе к крыльцу и стойте за спиной ярла.- Норманн счел необходимым предупредить валькирий.
        - Тебе помочь?- уточнила Флейен.
        - Нет, мне не нравится его уверенность.
        - Блефует, он трус!- фыркнула Бригген.
        - Трусы как раз и опасны, они всегда готовы к подлому поступку.
        Девушки на стали уточнять и послушно перешли к указанному месту, причем Флейен перетащила трофейный двуручный меч и оперлась на него как на посох. В этот момент из дома вышел Хутинг, в одной руке булава, в другой щит. В общем-то ничего необычного, разве что надел колонтарь[3 - КОЛОНТАРЬ (калантарь)- старинный доспех, броня из блях и колец, среднее между латами и кольчугой.], но это уже не тинг, имеет право.
        - Готовься к смерти, норг, я наплюю на твой труп и вымою сапоги твоей кровью!
        Норманн не стал отвечать, он искал подвох в руках и одежде ярла. Обычная булава, а шипы слишком большие для скрытых пружин, не выстрелить, и короткая пружина не даст нужного усилия. Колонтарь? Нет, обычная кольчуга с наплечниками и двумя пластинами на груди и животе. Щит! Правильно, металлический полированный щит с четырьмя рядами выступающих острых шипов. Вот она где ловушка! Норманн с облегчением выдохнул, улыбнулся и вышел в круг- он придумал ответный ход.
        - Давай, норг, прибей паршивца, и мы уйдем. Надо до темноты успеть добраться до ближайшей деревни,- послышался спокойный голос одного из воинов.
        Опустив булаву и выставив перед собой щит, Хутинг двинулся на врага, а Норманн показал проход баскетболиста к кольцу с разворотом спиной к противнику. Чисто психологический прием- главарь захочет пустить стрелы в грудь, значит, замешкается, и булава не готова к удару. Шаг, поворот, затем второй шаг. Ярл понял свою ошибку, звонкими молоточками защелкали пружинки, среди зрителей раздались сначала недоуменные, затем злобные крики. Поворот, и меч снес Хутингу голову. Шведы выхватили топоры и разъяренной толпой начали кромсать бездыханное тело.
        - В своих стрелять!
        - Рубите гада на куски!
        - Разбросаем мясо за стеной!
        - Да! Скормим эту сволочь собакам!
        Сотрясаясь от нервной дрожи, Норманн направился теперь уже в свой дом. Отходняк, после серьезного боя всегда трясет, это нормально, так и должно быть, но столь сильно в первый раз. Впрочем, до этого максимальным риском был сломанный нос или разорванное ухо. А сейчас на кону стояла его жизнь!
        Глава 2
        Теория войны
        Валькирии услужливо набросили на плечи шубу и открыли входную дверь. Нерль подхватил под руку и помог сесть в широкое кресло.
        - Трясет?- И не дожидаясь ответа, крикнул:- Быстро приготовить баню! Вишь, князь продрог.
        - Какой князь? Я не замерз! Откуда ты взялся?
        - Когда я впервой от смерти ушел, меня так колотило, что меч из рук выпадал.
        - Баня зачем?
        - Первое дело! Кровь разгонит, из парной новым человеком выйдешь. Иначе до завтра квелым просидишь.
        - Почему князям меня назвал?
        - Ты сколько земли на меч взял? Нынче под твоей рукой полное удельное княжество!
        - Кому это надо?
        - Как кому?- опешил Нерль.- Нам, твоим слугам! Ты о нас заботишься, мы тебе служим.
        О чем спорить? Нерль прав. Норманн оттяпал солидный кусок карельской земли и при любом раскладе передаст ее своим дворянам. А вот что делать дальше? Это не вопрос форпоста против проникновения шведских беженцев, проблема на самом деле намного серьезнее. Появление государства с единой властью и законами в первую очередь привлечет внимание сильных мира сего, то бишь Ганзу и Готландский союз. Но в первую очередь новоявленным правителем заинтересуется Новгород. Со своими будет легче, экспансия купцов с Волхова достаточно вялая, их интересуют только деньги, что в дальнейшем и позволило Москве победить в конкурентной борьбе. Зато Любек и Висбю сначала пришлют войско, после чего начнут разговаривать с сидящим на цепи правителем. Следовательно, из плюсов членство в Ганзе с поддержкой правителей, как минус- неизбежная война со шведами.
        - Придется брать Выборг и Ругодив[4 - Нарва.],- со вздохом сказал Норманн.
        - Не спешишь, княже?
        - Да нет, просто мысли вслух. Снова придется в Любек отправляться.
        - Тебе-то зачем? Шушун тебе торговлю наладил, надежных приказчиков подыскал, шкиперов больше, чем кораблей.
        - Кстати, о шкиперах. Ты как здесь оказался? Я в дверь, а ты меня под руку.
        - Мы следом за тобой в крепость прошли,- сказал Нерль.
        - Мы- это кто?
        - Вся моя дружина.
        - Зачем рисковал?
        - Затем, что ты нас в Новгороде как родных принял. Не побоялся беглых взять, уважил да в дворяне вывел.
        - Почему меня не предупредил?
        - Нельзя, ты бы на нас смотрел, и свеи не дураки, сразу выделили бы чужаков. А так мы спокойно стояли в толпе.
        - Храбрые у тебя воины, не побоялись выйти один на двадцать.
        - Куда нам до тебя! Сам-то один на полтысячи пошел.
        - Почему же один? Со мной были норвежские воительницы.
        - Свеев хорошо посмешили, то верно. Ты наставника своего попроси научить их бою вдвоем на тебя одного.
        - Зачем? Они совсем неплохо мечом владеют.
        - То ваша княжья доля один в один биться. Ты уж прости меня, да девы не способны защитить ни себя, ни тебя,- строго произнес Нерль.
        - Спасибо за совет, поговорю с Ахиллом, он знает бой плечом к плечу в ровном строю.
        - Вот и чудненько. Новиков к нему пришли, тебе нужна княжья сотня из доверенных людей.
        - Сотня? Не смеши! По весне корабли разойдутся, после чего крепости честным словом защищать придется.
        - Защитим, о том не беспокойся. Вон карелов сколько пришло.
        - Проку с них никакого, если только шапки кидать со стены.
        - О том только мы знаем. Гулящие люди воинов сосчитают, а если еще в броне да с хорошим оружием, то со страха и удвоят,- назидательно сказал Нерль.
        - Не успеем до весны каждому колонтарь дать.
        - И не надо, сукна у тебя много, обшей людей. В дозоре, на стене да у ворот покрасуются, и достаточно.
        - В первую очередь организуй регулярный патруль. Это даст крестьянам спокойствие и доверие к нам,- уточнил Норманн.
        - Верно говоришь! Когда человек видит рядом защитника, и работа спорится, и песня поется.
        - Да, чуть не забыл! Я полторы сотни свеев к тебе направил. С ними сотник Лунд, что тингом правил.
        - О как! А я-то подумал трусы деру дали! То-то сморю, шепчетесь да шепчетесь. А ты, оказывается, его сманивал!
        - Правильнее сказать- заманивал.
        - Что ж такого ты наобещал, если свей про извечную вражду к норгам забыл?
        - Вообще ничего. Предложил по весне в Персию сходить да твое имя назвал. Сам не открылся.
        - И правильно! Русские уж полтысячи лет с крестом. Тебя бы сразу на том же тинге в капусту порубили.
        - Спасибо валькириям, в этом они хорошо мне помогли. С их помощью я вызубрил обряд тинга как «Отче наш».
        Шведское пополнение было очень кстати. Мурманы останутся в Рыбреке и возьмут на себя контроль южного побережья Онежского озера. Для похода в Каспийское море потребуется никак не меньше трех сотен корабельщиков. Как ни крути, а на каждый ушкуй, драккар или карфи требуется по десять человек, это минимум. Флот после ледохода уйдет на Балтику, и там на каждый корабль нужен экипаж не менее тридцати человек. Всеобщий морской разбой даже убежденного пацифиста заставит взяться за оружие. Иного выхода нет: или поставь корабли на отстой, или сажай вооруженных корабельщиков, причем с опытом морских боев. Нерль куда-то ушел, а Норманн начал фантазировать на тему современных морских сражений. Корабельная артиллерия просматривается в слишком далекой перспективе и совсем неоднозначно. Общаясь в Любеке с «коллегами по бизнесу», он узнал о двух фактах применения пушек в морских сражениях. Первый раз это произошло в битве между Византией и Тунисом, а затем между Севильей и Тунисом. В обоих случаях победа осталась за арабами, что давало повод ожидать в Персии встречи с пороховым оружием.
        О древней корабельной артиллерии Норманн знал очень мало. Первые пушки ставили на открытой палубе, что значительно ограничивало их применение. Дождь, ветер, морские брызги- все это не только осложняло процесс заряжания, порой делало невозможным осуществить сам выстрел. Оружейники изгалялись в изобретении всевозможных противодождевых колпачков над запальным отверстием. Алхимики мудрили с водостойким порохом и фитилями. Проблему решили простые византийские моряки, которым как раз в непогоду приходилось гоняться за венецианскими контрабандистами и пиратами. На военных кораблях империи ромеев пушки прикрыли деревянным козырьком. Достаточно быстро идея получила развитие, сначала корабельную артиллерию запрятали под фальшпалубу, а вскоре на верфях Константинополя началось строительство двухпалубных военных кораблей.
        - Пошли, баня готова!- В комнату вбежала Флейен.
        Девушка с лукавой улыбкой заглянула Норманну в глаза. Пойми этих женщин! Ночью в постели что одна, что другая вели себя новобрачными скромницами, зато в бане обе преображались в агрессивных путан. Или это правила норвежского бытия? Типа, по традиции, все племя спит под одной крышей, а в бане оттягиваются общим коллективом?
        - Помоги встать, что-то я устал.
        - Нормально! После боя всегда так,- уверенно ответила Флейен.
        - Ты давно воюешь?
        - Скоро будет четвертая весна.
        - Много сражений прошла за три года?
        - Не считала. Как правило, ежегодно один набег и несколько захватов чужих драккаров и карфи.
        - Корабли взять не пытались?
        - Ха! Это ты с одним драккаром можешь взять целую флотилию, а нам и одиночный когг не осилить.
        - Ох! Хо-хо!- Норманн встал, тяжело кряхтя старым дедом.
        - Потихонечку пошли, пошли!- проворковала Флейен.- Сейчас мы тебе косточки и не косточки приведем в рабочее состояние!
        Банька дышала ароматом мяты и душицы. Девушки проворно помогли раздеться и чуть ли не на руках затащили на верхнюю полку. Взяли пучки мха и с двусмысленными шутками-прибаутками принялись нежно растирать тело.
        - Сначала надо тюлений жир снять!- В баню вошел Нерль.
        По-солдатски быстро воевода скинул одежду и прошел в парилку.
        - А ну брысь в угол, сидите и учитесь!
        На камни полетела крошечная порция воды, где взорвалась жгучим паром. В ноздри ударил терпкий запах тмина.
        - Хочешь обработать меня, как пекарь булочку?- проворчал Норманн.
        - Лежи и не трепыхайся. Оглажу, и выйдешь румяным красным соколом на зависть всем красавицам.
        Нерль натянул на голову шутовской колпак, надел варежки и еще поддал пара, после чего приступил к экзекуции. Крепкие руки мяли Норманна, выворачивали суставы и жесткими камешками пробегали по позвоночнику. Затем началась пытка под названием термомассаж. Сначала веники опахалом нагоняли горячий воздух, затем можжевеловые иголки обжигали кожу раскаленными укусами. Садизм, да и только!
        - Сейчас лежи смирно и не трепыхайся!- скомандовал воевода.
        В блаженном расслаблении прошло несколько минут умиротворенного покоя.
        - Все, липучку не трогай, пока сама не отпадет!
        Громко охнув, Нерль вылил на себя шайку холодной воды и ушел одеваться в предбанник.
        - А что это ты мне прилепил?- заметив на сгибе руки кусочек смолы, спросил Норманн.
        - Барбарис с еловой смолой,- вытираясь полотенцем, ответил воевода.
        - Не понял! На кой мне это надо?
        - Я тебе почти литр крови спустил, а дырочку залепил. Потерпи пять минут и выкини.
        - Зачем тебе моя кровь?
        - Она порченая, не нужна ни мне, ни тебе. Я слил ее в сток. Девы быстро тебя вылечат, через пару минут забурлишь новой кровью.
        Норманн замер, боясь пошевелиться. Литр крови, это много или нет? Додумать не успел. Бригген коварно плеснула на живот ковшик ледяной воды, а страстный поцелуй Флейен прервал вопль возмущения. Не дожидаясь ухода воеводы, валькирии набросились с явным желанием лишить Норманна последних капелек крови.
        Через полтора часа появились служанки и наполнили бадейки горячей и холодной водой. Оголились без тени смущения и, ойкая, полезли на верхнюю полку. Оно и верно, в крепость пришел новый гарнизон, так что вечер обещает много развлечений. Вымытый и распаренный, Норманн ощущал неимоверную легкость тела и силу каждой мышцы. Накинув шубу, вышел из бани и с удовольствием вдохнул пахнущий хвоей морозный воздух. Валькирии выскочили босые и нагие, с хохотом поиграли в снежки, после чего побежали в дом. Мало что морозная зима, так еще двор полон мужчин, а им хоть бы хны! Ну и нравы! Впрочем, никто из воинов на них не таращился и не бросал двусмысленных шуток. Подумаешь, бабы помылись!
        - Эй, кто это тут похозяйничал?- возмутился Норманн, увидев на кровати аккуратно разложенную одежду. Рядом на столе приготовлены золотые украшения с китайским стеклом.
        - С легким паром, княже!- В спальную комнату бочком протиснулся Нил.- Я велел приготовить.
        - С какой это радости?
        - Так это, княже, крепость взяли! Воевода воинов созвал, вот. Ну и мне велел тебя нарядить, вот.
        - Хорошо, нарядишь как красну девицу. А дальше? Войти в круг и начать плясать?
        - Нет, княже! Тебя ждут у крыльца, скажи своим воинам ласковое слово, вот.
        - Что за люди собрались?
        - Новики из последнего набора, все карелы, вот.
        - Лады, гони сюда Флейен с Бригген, для них забава наряжать меня. Сам беги к Нерлю, предупреди мой выход.
        Прозорлив воевода, правильная мысль с общим построением. Бывший Денсгольм, а теперь снова Марь Гора, стоит на земле карелов, набранные воины должны почувствовать себя защитниками собственного дома. Подобный подход значительно облегчит жизнь как Нерля, так и Норманна, ибо в глазах аборигенов они становятся не завоевателями, а освободителями. Пусть карелы малочисленный и разбросанный по большой территории народ, в любом варианте поддержка лучше угрозы получить удар в спину. Валькирии принялись прихорашивать своего повелителя, тщательно разгладили все складки на одежде, затем любовно украсили золотыми цепями и перстнями. Завершил ритуал золотой пояс с парадным мечом.
        - Готов?- В комнату без стука вошел Нерль.
        - Не слишком ли много золота?- засомневался Норманн.- Люди живут рыбой, кусок хлеба по праздникам, а тут правитель сияет украшениями.
        - Как раз наоборот! Народ порадуется твоему богатству, получит надежду, что через тебя и их доля станет легче.
        - Ага, солнышко пригреет, пшеница начнет расти.
        - Тьфу на тебя, неугомонный. Так и норовишь все вывернуть наизнанку.
        - Извини, но я действительно не вижу смысла во всех этих украшениях.
        - Каждый человек гордится своим князем, его достатком и удалью. От захудалого правителя народ сбежит.
        - Ой ли? Для человека важнее сытый стол, а не украшения на груди далекого владетеля.
        - Не знаешь, не говори. Кто сейчас припомнит Вжитское, Добовецкое или Степанское княжество?
        - Даже не слышал о таких.
        - Вот видишь! Народ разбежался, а правители сгинули в безвестности.
        - Все равно не понимаю. У меня на груди золотые бирюльки, у крестьянина на столе лебеда с крапивой!
        - Не о том печешься! Подати собирают по закону, и каждый с поклоном вносит долю за свое благополучие.
        - А я на это покупаю себе украшения!
        - Да хоть черта в ступе!- в сердцах воскликнул Нерль.- Для крестьянина важен покой, его не грабят, и славен князь.
        - Да ладно, не горячись, я действительно не понимаю устройство этого мира.
        - Да уж, вырос в диких племенах! Вы там или друг дружку бьете, или в поход на разбой пошли.
        - Можно подумать, что на Руси мир да любовь,- огрызнулся Норманн.
        - Оделся? И пошли! Нечего тут разводить антимонии!
        Выход правителя на крыльцо вызвал среди столпившихся тридцатилетних мужиков бурю приветственных криков. Стояли и молодые, порой совсем мальчишки, но в основной массе в крепость пришли зрелые мужчины. Что же, очень хорошо, возраст гарантирует продуманность действий, не будет необдуманных поступков и спонтанных решений. Далее последовала речь с лейтмотивом: «Это наша земля! Бьем врагов! Грабим соседей!» Понятие «соседи» пришлось подкорректировать. Карельские земли уходили далеко на запад и включали в себя не только Выборг, но и все озера. Западная граница «Карельской империи» просматривалась в районе еще не существующего Ханко, а на севере ограничивалась племенами лопарей, более известных как Лапландия. Неплохо, «законные» притязания дают право на войну за серебряные и медные рудники, но это без помощи Ганзейского союза никак не осилить.
        Норманн решил немного задержаться в Денсгольме, которому правом хозяина вернул прежнее название Марь Гора. Новобранцев необходимо учить, а вечерний разговор с воеводой показал значительную разницу в понимании этого вопроса.
        - Ты поскорее пришли щиты и оружие,- попросил Нерль.- Новиков много собралось, а кроме дубинок, у них ничего нет.
        - Что тебе надо?
        - Да все равно, лишь бы железо было хорошим.
        - Э, друг, так не пойдет! Каждая сотня должна знать не только место в дружине, но и свою тактику боя.
        - Не мудри, на первом месте воинское умение, а что в руках, принципиального значения не имеет.
        - Вот здесь ты очень глубоко ошибаешься!
        - Я! Ошибаюсь! Да ты в жизни столько девок не перемял, сколько кровавых сражений за моей спиной!
        - Давай поступим проще, я тренирую три десятка, а ты сотню, через два дня сведем и увидим результат.
        - Натравим палками биться?- усмехнулся Нерль.
        - Зачем? Только щиты и никакого мордобоя.
        - Тю! Ерундой занимаешься, княже! Учи- не учи, а сотня затопчет твоих новиков!
        - Согласен или нет?
        - Бери любых, да пеняй на себя, коли твое обучение поднимут на смех.
        Норманн не стал спорить, лучше один раз показать результат, чем долго и безуспешно доказывать свою правоту. Военные успехи древних цивилизаций основывались на строгой дисциплине и четком построении войск. Именно это позволяло успешно громить соседей и захватывать новые земли. Плотные ряды гоплитов с короткими мечами брали верх над ордами дикарей с огромными топорами. Тактика действий организованных отрядов против толпы успешно применяется до наших дней и используется полицией для разгона демонстраций. Сам принцип прост и эффективен, два ряда обученного ОМОНа запросто разгонят запрудивший улицу народ.
        С утра сформировал отряд из первых же попавших на глаза новобранцев, велел взять щиты и подойти к дому воеводы. Первый день ушел на обучение строю и четкому выполнению команд. Больше всего времени ушло на азы строевой подготовки, команды «равняйсь» и «смирно». Понимая, что это является основой всех последующих действий, Норманн не спешил и не ругался. Терпеливо объяснял каждое отдельное движение, каждый шаг и добился своего. К вечеру все три десятка вполне сносно маршировали, поворачивались, даже успешно соблюдали равнение при движении строем фронта по десять человек. Несмотря на разболевшиеся ладони, Норманн был очень доволен: завтрашний день обещал успешное завершение начатого эксперимента. Ну а ладошки- мелочь, барабана нет, вот и пришлось громко хлопать для ритма общего шага.
        Второй день прошел более весело. От новиков не требовалось тупого послушания, что сразу подняло градус настроения. Работа со щитом и наскоки друг на друга были по своему смыслу понятны, так что построения и перестроения проходили уже осмысленно. Когда же начали дружно налетать на стену дома, то делали это со смехом и со всей силы. Здесь уже испугался сам учитель: под мощным натиском тридцати мужиков бревна ощутимо подавались до треска кровли. Смех смехом, а трехтонный таран запросто завалит деревянное строение. Последние атаки двадцать на десять отработали уже к заходу солнца, затем финальный штрих- синхронность действий и- до завтра.
        - Ну что, княже?- ехидно спросил воевода.- Готово твое войско?
        - Выводи сотню, полюбуемся, кто на что горазд,- нейтрально ответил Норманн.
        - Ты уверен? Чему можно научить за два дня?
        - Только основам, на всю дружину затратишь полгода, не меньше.
        - Пустая затея. В сече сотнику не докричаться до своих воинов.
        - Команды дают свистком, а не голосом. Люди должны нутром чувствовать своего командира.
        - Ну да! Придумал! На все поле начнем свистеть да суматоху устроим. Пойми-разбери, чей свисток трели выводит.
        - Это как раз не проблема. Любой кузнец сделает десяток свистков на разные голоса. А воеводе особенный.
        - Что значит «особенный»?
        - Тебе по рангу положен серебряный на серебряной цепочке,- на ходу придумал Норманн.
        - А что свистеть? Тут особые сигналы требуются.
        - Сам придумай, дружина твоя и забота твоя.
        - Умеешь ты, княже, подкинуть головоломку. Конница рог слушает, а ты нам свистульку присоветовал.
        - Велю для кавалерии горны сделать.
        - Как у ромеев? Во Владимире один есть, голосистый, аж завидки берут.
        - Получше сделаем.
        - Да на кой они дались! У нас верховых с полсотни, а карелы отродясь на лошадях не ездили.
        - Вернусь в замок и пришлю тебе барабаны.
        - Сначала результат покажи, может, и зря себе ладони отбивал.
        Отворилась дверь. Пятясь задом, валькирии затащили огромный бубен, по типу шаманского. Нерль сразу перекинулся на них, призывая сплясать что-нибудь эдакое. Девушки надменно проигнорировали неуместные шутки и тут же четко отбили привычный ритм строевого шага.
        Двор переполнился новобранцами и опытными воинами, весь гарнизон пожелал увидеть потешную стычку и оценить придуманную Норманном новинку. Подготовленный отряд, поставив щиты перед собой, построился в две шеренги. Со своей стороны Нерль собрал сотню добровольцев, желающих показать свою ловкость и удаль. Обе стороны разошлись на пятьдесят шагов, после чего воевода по-разбойничьи свистнул. Когда атакующие начали разбег, первая шеренга защитников опустилась на правое колено, а вторая прикрыла их и себя еще одним ярусом щитов. Выросшая двухметровая преграда только раззадорила набегающую толпу, желающую в момент смести жалкую кучку людей.
        - Упор!- скомандовал Норманн, когда расстояние сократилось до десяти метров.
        Первая шеренга чуть наклонила щиты на себя, прижав верхний край к плечу, вторая шеренга отставила ногу, а щиты создали что-то вроде ската. Оценив изменения, самые азартные попытались запрыгнуть на преграду. Тщетно, перед строем выросла свалка тел. Это вкопанный столб может быть с наклоном, а человек или стоит прямо, или падает.
        - Встали! Шаг назад!- последовала новая команда.
        Продолжающееся давление задних рядов создало перед щитами куча-малу, а шаг назад освободил место для новых «жертв».
        - Приготовились!- заметив ослабевающее давление, скомандовал Норманн.- Пошли!
        - Ты что делаешь?- подбежал с вопросом Нерль.
        - Сейчас от твоей сотни останется два десятка беглецов.
        - Ой ли?
        - Встали! Упор! Навались!
        Толпа качнулась назад.
        - Навались! Давим! Давим! Давим! Слушай барабан! Толчками! Толчками! Пошли! Пошли! Пошли!
        В плотном столпотворении атакующие не могли сделать и шага, натыкались на чужие ноги и падали. В то же время отряд почувствовал свое превосходство и почти бегом выдавил остатки сотни.
        - Считай!- Норманн указал на разбегающихся новиков.
        - Чего уж!- махнул рукой Нерль.- И так видно, десятка не наберется.
        Победители подняли щиты и что-то заорали на карельском языке. Клич подхватили зрители, по двору крепости прокатилась многоголосая здравица в честь Норманна.
        - Княже, расскажи, где такую хитрость вызнал,- попросил воевода.
        - Ромеи так воевали еще до Рождества Христова.
        - Вот оно что! Про их воинские секреты ходит много слухов, да греки держат в большой тайне.
        - Нашел мне тайну! Сегодня так воюет и Генуя и Венеция.
        - Тебе некуда спешить, научи меня.
        - Договорились. Сначала нарисую картинки, затем потренируемся на обученных новиках.
        - Зачем мне картинки, ты так покажи.
        - Покажу, а картинки помогут лучше понять. Здесь надо правильно ставить ноги и согнуться, иначе кости поломают.
        - Скажи, вот продавил я вражий строй, а дальше что?
        - Сигналь коннице идти в атаку.
        - Да где же мне ее взять?
        - Посылай запасной полк. Здесь нет принципиальной разницы, главное ввести в образовавшийся разрыв крепкую ударную силу.
        - Куда правильнее бить: в бок или зайти сзади?
        - Зависит от конечной цели. Если хочешь победить, дружинники бегут на вражеского воеводу. Желаешь убить всех врагов- заходи с тыла.
        - Хорошо сказать! Ты побежал, а навстречу резервный полк- и конец.
        - Во-первых, бегут строем и малыми силами. Враг вышел навстречу, а ты начинаешь отходить в сторону.
        - Зачем в сторону? Отступают всегда к своим, за подмогой.
        - В данном случае надо уходить вбок, уводить врага с поля боя.
        - Мудрено, но правильно. Те же три десятка отступили, а за ними вдогонку сотня. Вот и перевес сил.
        Разговор перешел на методику сохранения строя во время бега, затем заговорили про кавалерию и действия лучников. Так и простояли на крыльце, пока слуги не позвали обедать.
        Нерль, позабыв обо всем на свете, любовался рисунками воинов со щитом. Пришлось чуть ли не пинками возвращать его в реальный мир. Через день сформировали учебную сотню, куда кроме давешней тридцатки добавили будущих десятников. На этот раз занятия пошли намного быстрее. Людей подстегивал недавний наглядный пример быстрой и бескровной победы. Строились и маршировали уже не в тупом повиновении, а понимая конечную цель. По вечерам Норманн делился своими знаниями по организации построения войск, тактическим маневрам и правилам применения пехоты и кавалерии. Жадный интерес воеводы подтолкнул к мысли открыть курсы командного состава. Все равно придется всех учить, а в коллективе этот процесс пойдет намного быстрее и качественнее. Передача знаний в индивидуальном порядке имеет больше недостатков, чем достоинств. Один человек лишен возможности обсудить с товарищами полученную информацию. Как следствие, возникает меньше вопросов, а некоторые темы вообще ускользают от внимания.
        Днем воевода учил новиков или под надзором Норманна отрабатывал с ними различные приемы воинского перестроения. Вечерами беседовали «за жизнь», где в качестве учителя выступал Нерль.
        - Ты недавно говорил о нерадивых князьях, от которых люди разбегаются. А я слышал обратное, что правителей призывают.
        - Правду слышал, призывают на княжий стол. Только стольный град может и изгнать.
        - Что значит стольный город?
        - Много таких: Псков, Суздаль, Новгород, Рязань, Киев был до оскудения. Всех и не перечислить.
        - Ты не названия перечисляй, а объясни смысл.
        - Нечего объяснять, посмотри на Новгород и сам поймешь.
        - И что я там увижу?
        - Боярскую думу.
        - Толком объяснить не можешь? Я же ничего не знаю!
        - Собрались удельные князья и выбрали боярскую думу, избрали посадского боярина, затем призвали на стол ловкого в военных делах князя.
        - Типа Александра Невского?
        - Верно, да не всегда проходит гладко. Призванный князь может думу побить и всю власть себе забрать.
        - Бывало такое?
        - Не раз. На моей памяти Полоцк трижды отбивался от попыток захвата.
        - Стольный князь штурмом шел на стены призвавшего его города?
        - Нет, горожан нельзя трогать, иначе ни жизни спокойной, ни податей. Обычно воюют удельных князей, убивают и забирают имение.
        - И с тобой так случилось, я правильно понял?
        Нерль горестно вздохнул и промолчал. Оба они здесь не по своей воле, и неважно, кто из какого века родом, чужбина, она и есть чужбина. Норманн не стал его тревожить, некстати вспомнил Петербург с такой беззаботной и уже недостижимой жизнью. Мысли перекинулись на изуродованное «боевой раскраской» тело, на глаза невольно навернулись слезы.
        - Я их заставлю вернуть все в исходное положение!- Злой крик вырвался непроизвольно.
        - Ты о чем, княже?- встрепенулся Нерль.
        - О несправедливости, что творят правители. Одни развлекаются, а другие через них плачут горькими слезами!
        - Э, княже! Так было, есть и будет! Не лезь к сильным правителям, растопчут, как муравья, и не заметят.
        - На сильного всегда найдется более сильный!
        - Я тебе про Полоцк говорил, там князь породнился с византийским императором и возомнил себя самым сильным. В два счета нос утерли.
        - Как это?
        - Да просто! Со всех сторон зажали и пограбили. Князя с царевной вместе с богатыми дарами отвезли обратно в Царьград.
        - Ты уверен?
        - Спрашиваешь! Поговори с Шушуном, он по юности частенько хаживал в Полоцк. Много интересного услышишь.
        - Обязательно спрошу, что-то не верится в константинопольскую царицу.
        - В те года полоцкие загордились, сам басилевс присылал им митрополита!
        Норманн усмехнулся, уловив аналогию с реалиями двадцать первого века, когда недальновидные политики ищут далекого покровителя. Есть же хорошая поговорка «Зачем мне дальний друг и близкий враг? Лучше иметь близкого друга и далекого врага».
        Ночью Норманну приснился сон, где он безрезультатно бился с рогатыми великанами. Проснулся от пинка рассерженной Флейен, которая потребовала спать спокойно, а не вертеться ужом на сковороде. Мысль о том, что в Норвегии жарят и едят змей, заставила забыть о приснившемся кошмаре. Увы, стоило заснуть, и великаны тут как тут. На этот раз Норманн сообразил взлететь и, пикируя на врагов, ловко срубал им головы. С первыми лучами солнца сделал традиционную разминку, затем спарринги с валькириями и Нилом, а после второго завтрака приказал заложить сани. Дурацкий сон заставил по-новому взглянуть на свое не менее дурацкое поведение и совсем уж идиотскую задумку вырядиться под норвежца и устроить тинг. Зачем ему это надо? Ползут шведы в Карелию, и что? Даже двоечник знает, что они захватят не только эти земли, но и перекроют Новгороду кислород. Персидский транзит скиснет после шалостей Тамерлана, китайский шелк пойдет через Волжскую Булгарию и родит Казань. Москва приватизирует соловецкий жемчуг, и северо-запад России зарастет мхом.
        На санях, от крепостных ворот до маленького причала у стены, промчались в две минуты. Затем, объезжая прибрежные валуны, осторожно съехали на лед. На берегу озера лежали рядком доставшиеся в наследство драккары и карфи.
        - Дай мне один драккар,- заглядывая в глаза, попросила Флейен.
        - Хочешь домой вернуться?
        - Не-а, там скучно. Весной из Або вывозят много серебра.
        - Аландские острова очищаются ото льда в марте, а район острова Котлин только в середине апреля.
        - Да знаю я! Серебро вывозят в конце апреля, затем наступает очередь меди.
        - Странно, не вижу причин в задержке на месяц.
        - Ты просто там никогда не был. Рудники на болоте, там с конца февраля непролазная грязь. Ни пройти ни проехать.
        - Мне не жалко, можешь брать один или сколько там тебе потребуется.
        - Больше трех не надо!- Флейен поцеловала Норманна в губы.- Тебе причитается половина.
        - Сначала вернись живой.
        - А? Брось! Там несложно, цапнем пару карфи - и сюда.
        - Серебро везут ротозеи, ты это хочешь сказать?
        - Нет, конечно! По весне не хватает охраны, мы переоденемся под датских наемников и уведем карфи.
        - И часто так поступают?
        - Нет, мало кто рискует зимовать в чужих краях. Плавание через озеро Имантра открывается только в конце мая.
        - Нарветесь на городскую стражу, и висеть вам на воротах.
        - Ха! За мешочек серебра они сами подыщут тебе купца.
        - Они не заинтересованы в установлении порядка?
        - Им-то какой с этого прок? Стражники отвечают за порядок в городе, а что за стенами никого не касается.
        - Что-то не верится. Король должен заботься о безопасности торговых караванов.
        - Ой, насмешил! Короли меняются чуть ли не каждый год, а Висбю за просто так не потратит и медяка.
        - И много бродячих шаек между Або и рудниками?
        - Вообще нет. Река течет между болотами - ни уйти, ни спрятаться.
        - Разве от рудников до Або протекает речка? Сама только что говорила о дороге.
        - Сначала гать через болото, затем река, потом снова гать. Последний участок проходит по торфянистой низине.
        - Как далеко от рудников да Або?
        - Четыре-пять дней пути. Я сама те края исходила, грабануть можно на любом участке, да бежать некуда.
        - Если не убежать, то и не догнать.
        - Были умники, да быстро закончились. Проползешь по трясине десять дней, а на выходе тебя прибьет или карел, или чухонец.
        Рассказ девушки пробудил у Норманна интерес. Шведы всегда были врагами России, испокон веков лезли на наши земли. Чем больше сейчас перебить, тем меньше выйдет под Полтавой. Заодно и пограбить, тем более что вернуться домой надо при деньгах, в двадцать первом веке китайская бижутерия не прокатит.
        Глава 3
        Валаам
        Лошадка резво бежала по присыпанному снегом льду. Устроившись поудобнее, Норманн с интересом осматривал берега. По словам карелов, залив, на берегу которого стояла крепость, был удобным для строительства кораблей. Здесь не только подходящая для земледелия почва, но и прекрасный реликтовый лес. Далеко ехать не пришлось, для закладки верфи подходило устье реки, которая протекала вдоль южной крепостной стены.
        - Здесь глубоко?- обратился Норманн к возничему.
        - Для рыбалки плохое место, камней нет, ям нет, и берег приглубый. Рыба здесь не стоит ни зимой, ни летом.
        - Водопады поблизости есть?
        - На этой реке нет, а рядом сразу пять. Плохие, выше двух метров, лосось с форелью на нерест не идут.
        Вот и все, на этом разведка местности закончилась, но возвращаться не хотелось.
        - Давай прокатимся по заливу до выхода в озеро,- предложил Норманн.
        - Далеко ехать.
        - Сколько?
        - Далеко ехать!- повторил возничий- Туда, сюда, к ужину вернемся.
        - Поехали! Лошадь не гони, а то нечаянно в полынью угодим.
        - Не боись, князь! Сейчас от крепости отойдем и на дорогу выйдем.
        - Что за дорога? Почему в обход крепости?
        - На Валаам. А крепость обходит, чтоб шведы не видели, они же нехристи.
        - Разве карелы крещены?
        - Давно уже! Считай сразу после Новгорода! К тому же воскресный торг на южной стороне острова. Много людей собирается.
        - И купцы приезжают?
        - Из Новгорода, они на Валааме всю зиму живут, специальный дом себе построили.
        - Остров далеко от этого берега?
        - Здесь с любой стороны одно и то же расстояние. Что от Сердоболя, что от Салми, что с нашего берега.
        - Вот как?
        После похода в Любек Норманн не заглядывал в карту, не было повода, новость о близости монастыря оказалась для него сюрпризом. Вскоре с правого берега на лед вышла санная дорога. Лошадка почувствовала наезженный путь и побежала быстрее. Свернувшись калачиком, валькирии зарылись в сено и вскоре сонно засопели. Норманн любовался природой, которая так и просила взять в руки краски и кисти. Воображение добавляло недостающие линии, и причудливые изломы скал преображались в великанов или гигантских животных. Стройные реликтовые сосны навеивали душевное тепло и умиротворение. Местами гранитный берег поднимался горой с крутым обрывом и плавно спускался обычным заливным лугом. Неожиданно надо льдом как бы встал непонятный звук, снежинки отозвались пением торжественной мелодии. Возничий широко и обстоятельно перекрестился. Колокола Валаама! Тональность звучания плавно изменилась, и вскоре стал различим перезвон. Тридцать километров нетронутой человеком природы сделали звук живым, создавалось впечатление, что его можно пощупать руками.
        - Поворачивай назад!- приказал Норманн.- Завтра с утра поедем к игумену!
        - Люди хвалят новые колокола,- отозвался возничий,- благодарят тебя за щедрый дар.
        - Меня-то за что благодарить? Спасибо мастеру за труд и умение.
        - Умение не поможет, не будь на то твоей воли. Да и скромничаешь зря. Царские врата сам делал, то доподлинно известно.
        - Понравились? Сам видел?
        - А то! Считай, каждый приходил полюбоваться. Даже не верится, что человек может такое сделать!
        Норманн ничего не ответил. Для любого дела требуется умение, которое приходит на определенном этапе развития цивилизации. Взять решетку Летнего сада. У людей двадцать первого века она не вызывает никаких эмоций. Многие найдут ее обычной, даже простоватой, а два с половиной века назад это был общепризнанный эталон изящества и кузнечного мастерства. К примеру, резьба по дереву, не умеючи и ложку не сделать, а Норманн легко в пять минут вырежет для кресла «гнутые» ножки с львиными лапками. На самом деле нет никакой сложности, если знать и уметь. Аналогично с кузнечным делом, скажи он сейчас возничему о затраченном на ворота времени, не поверит, примет за бахвальство.
        Сани легко скользили, копыта лошади поднимали легкую снежную пыль, уютная шуба и девственная природа настраивали на лирические мысли. Опаньки! А про колокола он говорил Выгу, и кузнецов с литейщиками донимал расспросами. Самовольно отлитые колокола ударили по самолюбию, шокировали неожиданностью изготовления. Норманн был уверен в исключительности своих знаний, вот и поплатился, хотя не факт, что его литье оказалось бы лучше. Кстати! Он же обещал Шушуну серьгу в ухо! И не просто серьгу, а со стеклянной вставкой. Бобра сделать не проблема, стекло вообще легкий для изготовления миниатюрных фигурок материал. Придется поговорить с Нерлем по поводу мужских висюлек в ухо. Если подобные украшения считаются в порядке вещей, то надо сделать для всех.
        С быстрым отъездом из крепости ничего не получилось, сборы растянулись почти на неделю. Норманн никак не мог привыкнуть к огромному количеству одежды, которую требовалось менять по нескольку раз на день. Да еще слуги, они тоже со своим багажом. Так что из крепости выехал настоящий обоз из дюжины саней с полусотней охраны. Кутаясь в лисью шубу и поддевая снег унтами на волчьем меху, Норманн влез в поданную кибитку. Лепота! Натянутая на каркас кожа белухи изнутри оказалось утеплена мехом, а слюдяные окошки давали хороший обзор. Да еще печка, одновременно и сиденье. Тепло и уютно! Форейторы на задке по совместительству работали истопниками.
        - Чья задумка?- обнимая на прощанье Нерля, спросил Норманн.- Никак итальянцы придумали?
        - Куда им до нас!- расправляя усы, усмехнулся воевода.- Такие кибитки стоят в каждом зажиточном дворе.
        - А эта откуда? Специально из замка пригнали?
        - Извини, княже, не додумался. Взял из свейских трофеев.
        - Сам на простых санях разъезжать будешь?
        - Что ты! Их в каретной много! Тебе лучшую подобрали!
        - Никак свеи по зиме разбоем занимались?
        - Это племя людей грабит что зимой, что летом! Одно слово- нехристи.
        - Так и мурманы не отстают.
        - Нашел с кем сравнивать! Мурман раз в год пришел, схватил и бегом назад. Они стараются здесь не пакостить.
        - Вполне логично, иначе дорогу перекроют, да и наши далеко не ангелы.
        - У нас закон чтут, первого встречного не трогают. Вот если вражда между князьями, тогда в набег ходят.
        - А по своей инициативе? Приспичило, денег нет и продать нечего.
        - За воровские дела вмиг голову снесут. Шила в мешке не утаишь, имена разбойников быстро прознают.
        - И все же!- не отставал Норманн.- Тайно напали да на стороне продали.
        - Человек был без гроша, а тут алтын в кармане, и вся твоя тайна на виду.
        - Можно отговориться, рассказать о дальнем походе.
        - В дальний набег ходят большими силами, долго готовятся, по возвращении хвастают заслугами.
        - Сам ходил?
        - Не раз. Черемисов били, татар с реки Казанки грабили, в Литву заходили.
        - Хорошую добычу брали?
        - А то! У татар много хорошего железа, повезет, так изумруды найдешь. Меха из Сибири отменного качества.
        - В Литве что брали?
        - Лен да пенька, больше ничего нет у литовских князей. Серебро да золото только в богатых городах, мы за полоном ходили.
        - Почему князья в Литве обеднели?
        - Как построили крепость Рига, так и заглох торговый путь.
        - Раньше куда ходили?
        - Ты не знаешь?- Нерль удивленно покачал головой.- Через Полоцк на Могилев, а там по Днепру в Царьград.
        - Неужели Ганза не может разрешить столь простую проблему?
        - Жадность губит любое дело. Они половчанам дорогу в море закрыли, а те немцев в Днепр не пускают.
        - Торговлю можно организовать в самой Риге или Полоцке.
        - Не могут они подружиться. Рига душит несуразными ценами, а Полоцк в ответ дань неподъемную требует.
        - А другой путь не искали?
        - Чего искать? Через Псков на Смоленск, вот и Днепр.
        - Понял, свеи Нарву захватили, и конец. Ну почему никто не хочет думать на перспективу?
        - На Руси крепость по сей день Ругодивом называют.
        - Глупая ситуация, погоня за сиюминутной выгодой саму торговлю на корню губит. Урвать здесь и сейчас, а там трава не расти.
        - Уже сгубила. В Персии товары многократно дешевле. Торговый путь перешел на Итиль.
        - Дешевле? Почему?
        - Китайцам с индусами до Каспия намного ближе. В Бандар-Е Анзали сам разузнаешь и нам расскажешь.
        - Туда еще добраться надо и живым вернуться.
        - Тоже верно, от Ярославля до Казани бесурманские ушкуйники свирепствуют. Малым караванам прохода нет.
        - Одно понять не могу, от Твери до Нижнего Новгорода крепости частоколом стоят, а разбойники в наглую купцов грабят.
        - Э, княже, и крепости с купцов мыто берут.
        - Иван Калита свое слово не держит?
        - Хитрые московиты охрану предлагают, не бесплатно, конечно. Не возьмешь, сами ночью нападут и ограбят.
        Вот те раз! Если идти прямиком с Онеги на Каспий до татарской «зоны влияния», встретишь восемь крепостей. Это те, что пережили войны и нашествия, сейчас их может оказаться вдвое больше. Дорожный рэкет, да и только, справа русские, слева вятичи, марийцы и прочие племена. Или плати, или пробивайся с боем. Понятное дело, купцы платят, а потом с десятикратной наценкой продают товары тем же князьям. В жизни все взаимосвязано.
        На прощание обнялись. Нерль расцеловал своего князя по русскому обычаю, перекрестил и пожелал удачи. Всю дорогу до Валаама Норманн размышлял об абсурдности и недальновидности поступков современных правителей. Тевтонцы с подачи Ганзы построили Ригу и блокировали полоцким торговцам выход в море. Купцы попытались организовать новый путь по Неману, но орден тут же построил крепость Мемельбург[5 - Клайпеда.]. Ку-ку, цены на товары утроились, прямой путь в Царьград накрылся. Аналогично с дорогой из варяг в греки. Из Швеции в Псков везли серебро и золото, псковичи доставляли ромейские товары через Смоленск, затем волок в реку Великая- и дома. До поры до времени всем было хорошо, пока жадность не толкнула Готландский союз на захват крепости Ругодив. И снова ку-ку, торговля стремительно увяла.
        Сидящая в санях охрана затянула задорную песню по молодца-удальца и красну девицу. Так с песнями, частушками и молодецким посвистом выехали к южному берегу острова. Все, в монастырь надо идти пешком. Здесь недалеко, километра четыре, так что Норманн одолел это расстояние минут за сорок. Ворота по-прежнему открыты настежь, монах-привратник низко поклонился и повел гостя без лишних вопросов.
        - Здравствуй, бродяга!- Игумен благословил упавшего на колени Норманна.- Заждался тебя!
        - Сначала свеев сгонял со своей земли, затем войско набирал да учил. Так и пролетели недели.
        - Со своей земли говоришь?- без улыбки заметил игумен.- Теперь она по праву твоя.
        - На меч взял!
        - Я не упрекаю, а хвалю! Богоугодное дело язычников отогнать от монастыря, еще лучше убедить верой!
        - Храмы через год заложу, срубам надо дать время устояться.
        - Любо твое рвение! Я купцам велю церкви тебе завезти, а ты им бревнами вернешь.
        - Как же?- растерялся Норманн.- Мне дюжины не хватит.
        - Куда столько?
        - Пять крепостей, да шесть сел в удобных местах. Летом еще одну крепость заложу.
        - Что значит «в удобных местах»?
        - Карелы рыбным промыслом живут, а я железо и слюду нашел.
        - Слышал, а медь откуда?
        - Не знаю, руду приносят, а сами залежи еще искать и искать.
        - Ты серьезно? Неужели заводы заложишь?
        - Уже заложил.
        - Решил меня повеселить? Десяток кузниц с домницами называешь заводами? Съезди к татарам да посмотри камские и пермские заводы.
        - Дай, отче, время, Москва не сразу строилась.
        - Ишь как заговорил! Смотри пупок не надорви!
        - Поэтому и не спешу.
        - Пиленого леса пришлешь?
        - Зачем монастырю сырой лес? Или нужда заставила?
        - Не жалко?
        - Да вокруг сосен!.. На века хватит!
        - Я тебе монаха пришлю, лес подберет да карелов уговорит привезти.
        - Потерпи до ледохода, если дело неспешное, а там карфи загрузим и сюда доставим.
        - Мне столько не надо. К осени новые кельи построим, нужны кровати, столы да табуреты.
        - Сделаем проще, я по весне столяра пришлю, он размеры снимет, к сроку готовую мебель привезет.
        - Щедр ты. Иного князя просишь- не допросишься, а ты сам норовишь одарить.
        - Не последнее отдаю. И сюда красивую мебель сделаю.
        - Нет! Мой монастырь строгого послушания, телесных утех здесь быть не должно!
        Норманн послушно склонил голову, он где-то слышал о суровых правилах монастыря. Ах да! Экскурсоводы жаловались, монастырь перекрыл кислород всем турагентствам, на остров пускают только паломников.
        Вместо короткого визита с ожидаемой благодарностью за колокола, Царские врата и типографское оборудование, Норманн получил настоящую пытку. Его посадили на хлеб и воду в буквальном смысле этих слов. Вместе со всеми он шел на утреннюю службу, затем под присмотром монаха стоял на амвоне и вслух читал Евангелие. После дневной и вечерней службы получал молитвослов, а надсмотрщик открывал книгу по предварительно вложенным закладкам. Оставалось только благодарить Хинриха Папа и Максима, благодаря которым он освоил современный русский язык. Все равно читать было трудно, особенно молитвы. В некоторых местах слова написаны слитно, затем появляются надстрочные гласные и вдруг удваиваются. Хорошо, что читал одни и те же молитвы и достаточно быстро понял смысл самого текста. На пятый или шестой день неожиданно пришло осознание заложенного в древности ритма. Как-то само собой в некоторых местах он начал частить или, наоборот, читать нараспев. На одиннадцатый день Норманна лишили хлеба, а двенадцатый день оказался завершающим. Сначала покаяние, затем исповедь и отпущение грехов. Настоятель прочитал молитву и
пригласил к себе на обед.
        - Ты порадовал меня стойкостью духа и тела, первый раз вижу воина, который ни на день не прекратил своих упражнений.
        - Привычка.
        - Хорошая привычка, тяжело пришлось?
        - Это в первую очередь надо мне!- честно ответил Норманн.
        Что верно, то верно. У него в этом мире поддержка может быть только через церковь. Здесь вопрос не религии, а великодержавного воспитания, которое священники получали в Византийской империи. Если римский папа всеми силами старался подчинить себе всех европейских королей, то басилевс заботился о процветании своей империи. Соответственно и Русская православная церковь строила вдоль границ неприступные замки под названием «монастыри». Они по сути являлись мощными заслонами, заставляя врага или идти на штурм, или поворачивать обратно. Для примера, новгородский митрополит тратил церковную казну на возведение городских стен и башен. И Москва на дальних подступах окружалась крепкими каменными замками. Прежде чем враги могли подойти к городу, им приходилось штурмовать оборонительную цепь из Страстного, Никитского, Рождественского, Сретенского и Ивановского монастырей.
        - Любо слышать здравые слова. Чем тебе помочь?
        - Среди моих учителей есть опытные врачеватели, они могут взять монахов в обучение.
        - То не ко мне, езжай в Новгород, заодно познакомишься с архиепископом.
        - Уже встречался, летом приносил дары.
        - Преставился он.- Настоятель перекрестился.- Сейчас в сан возведен Василий.
        - После ледохода отвезу дары, там и немцев подожду.
        - В Китай отправляешь своего доминиканца?
        - Сам захотел, почему не помочь человеку?
        - Зачем затеял поход в Персию? У тебя и здесь забот полон рот!
        - Да какие здесь могут быть заботы? Итальянцы строят крепости да учат новиков.
        - Генуэзская пехота нынче лучшая в Европе, в этом ты прав. А что за обучение в новой крепости придумал?
        - В Марь Горе? Да обычный греческий строй. Чтоб не бегали толпой, размахивая топорами.
        - Кого воевать надумал?
        - Свеев конечно! Только они сюда лезут.
        - Малые шайки разогнать не трудно, да Выборг рядом. Уткнешься в стены и нос разобьешь.
        - Я же не лбом начну бить!- усмехнулся Норманн.- Сначала подумаем, затем пойдем.
        - А дальше что?
        - Не знаю. Неплохо бы до земель Пори добраться.
        - Эка замахнулся! На тебя весь Готландский союз навалится, не устоишь. Набежать и пограбить, это одно, а взять навсегда- совсем другое.
        - Посмотрим, время покажет. Ради такого дела можно и с Ганзой союз заключить.
        - А с новгородскими не хочешь сговориться?
        - Не вижу смысла, они дальше городских стен ничего не видят.
        - Ишь, какой стратег нашелся!- засмеялся настоятель.- Почему так решил?
        - Тут и решать нечего! Устье Невы оберегать не хотят, Торжок и Вышний Волочок, считай, без дружины.
        - А Смоленск?
        - Что Смоленск?- не понял Норманн.
        - Путь в Царьград идет через Смоленск.
        - Разве? Я и не знал, что из Новгорода можно рекой туда пройти.
        - По Ловати через Великие Луки. Кстати, там новгородцы хорошую крепость построили.
        - Дело в том, что цены в Ромейской империи поднялись, а Новгород продолжает торговать через Смоленск и Киев.
        Настоятель озадаченно посмотрел на Норманна, видимо, не часто правители ведут разговоры о торговле. В дверь осторожно поскреблись, в комнату вошел дородный монах. Кофе! Этот запах нельзя спутать! На подносе стояла простая глиняная чашка и медный кофейник, который буквально излучал желанный аромат.
        Кофе в России четырнадцатого века? А почему нет? Родина ароматного напитка в Йемене, именно там, в горах Джебель, выращивают знаменитый сорт арабика. А мокко всего лишь способ обжарки зерен на сливочном масле. Если из Персии везут коробочки из тиса с вялеными на меду фруктами, то почему не привезти и кофе?
        - Можно и мне чашечку кофе?- попросил Норманн.
        - Он горький,- предупредил игумен.
        - Знаю, пил и не раз.
        - Ты же молод, зачем тебе отвар для улучшения кровообращения?
        - Для профилактики.
        - Принеси вторую чашку для нашего гостя.
        Монах поклонился, и через минуту Норманн сделал глоток ароматного и безвкусного напитка.
        - Да кто же кофе так готовит!- Возмущенное восклицание вырвалось непроизвольно.
        - Что не так?
        - Да все! Его неверно варили!- почти с детской обидой сказал Норманн.
        - Ты знаешь, как надо правильно приготовить это снадобье?
        - Позвольте мне самому это сделать?
        - Филофей, проводи гостя да проследи, чтоб повар рядом стоял и учился.
        Нехитрая наука сварить кофе началась с лекции о правильном помоле. Монахи зерна толкли в ступе, затем делали отвар, процеживали и переливали в кофейник. Закон приготовления кофе, как и кузнечное дело, на первое место ставит сохранение целостности структуры. Напиток делают непосредственно в кофейнике и разливают прямо в чашки, при правильном помоле ни одна крупинка не попадет в рот.
        - А ты прав!- сделав маленький глоток, вынес вердикт настоятель.- Вкус совершенно другой, более приятный.
        - Кофейной жижицей можно вывести прыщи с лица.
        - Смотрю на тебя и удивляюсь: и воинское дело знаешь, и кузнец, и иконы пишешь. Не поделишься талантом?
        - Учеников дадите?
        - Дам, иконописи учи. Храмы строим, а стены пустые.
        - Только не каждый монах в ученики сгодится.
        - Бесталанных обратно пришли, не жалей. Не каждому человеку дано сие умение.
        - Не дадите ли листок бумаги?
        - Бери.- Настоятель указал на стоящую у окна конторку.
        Норманн обмакнул перо, критически глянул на стоящего у двери монаха и начал рисовать. Дородная фигура и болезненное лицо делали Филофея легкоузнаваемым, однако в фигуру надо вложить совершенно иное. Любой, глянувший на рисунок, в первую очередь должен увидеть монашеское смирение. Не покорность, не услужливость, а именно смирение в вере. Общий контур сложился сразу, а дальше застопорилось, явно чего-то не хватало. Опасаясь сделать лишние линии, Норманн нарисовал дверь, стену, и тут как бы прорвало. Простота убранства, скромность обстановки, стираная-перестираная ряса с аккуратной штопкой- все эти мелкие детали помогли увидеть и написать нужный образ.
        - Посмотрите, отче.- Норманн положил на стол законченный рисунок.
        Настоятель примерно с минуту не отводил глаз от сероватого листочка бумаги, затем начал сравнивать с оригиналом. Даже подошел к монаху, потрогал его лицо, провел старческой рукой с вздувшимися венами по стене, погладил дверь и снова сел.
        - Невероятно! Вроде бы не похож, и в то же время ты изобразил его абсолютно правильно.
        - Это называется живопись, показывают не внешнее сходство, а суть человека.
        - Зачем ты это сделал?
        - Показать разницу между иконой и простым портретом человека.
        - Зачем ты это сделал?- повторил настоятель.
        - Чтобы наши потомки смогли увидеть своих пращуров, ощутить наш духовный мир, понять жизнь ушедших веков.
        - Ты хочешь рисовать людей?
        - Для этого необходимо много времени. Я научу монахов, а сам сделаю ваш портрет.
        - Меня?!- пораженно воскликнул настоятель.- Я в монашестве! У меня нет и не может быть потомков!
        - Ошибаетесь! Эти стены будут стоять и через сто, и через пятьсот лет. И те, кто придет сюда, должны увидеть лица основателей.
        - Хочешь разбудить во мне гордыню?
        - Не то говорите! Гордыня - когда не служат, а выслуживаются!
        - Ты со мной споришь, это хорошо. Подвох, когда убеждают и склоняют на свою сторону.
        - Я научу монахов писать иконы, рисовать пейзажи и людей.
        Игумен подошел к окну и застыл в глубоком размышлении.
        Вологодское областное училище культуры конечно же не давало глубоких теоретических знаний. Здесь прививали практические навыки с упором на народные промыслы, но историю живописи студентам читали. Что такое эпоха Возрождения? На самом деле это последствия гибели Византии и бегства греков в Италию. В Европе не было никакого духовного возрождения, всего лишь знакомство с научными и культурными достижениями Ромейской империи. Норманн это прекрасно знал, как и то, что русские священники обучались в греческих академиях. Поэтому спокойно нарисовал монаха, не опасаясь загреметь в пыточную. Игумен уже видел картины, любовался статуями греческих богов и с точки зрения гуманитарного образования знал намного больше Норманна.
        - По силам ли тебе задуманное дело?- возвращаясь к столу, спросил игумен и смахнул со щек слезинки. И продолжил, заметив на лице своего гостя смущенное удивление:- Через тебя родину вспомнил, я сюда с Афона приехал. Монастырь основали мои соотечественники.
        - Вы грек?!!
        - Что тебя удивляет? Сергий и Герман пришли сюда во времена крещения Руси. Раньше на острове было капище Велеса.
        - Вы поможете мне? Я хочу построить Академию.
        - Ты хочешь осилить неподъемную тяжесть. Построишь монастырь, уговоришь приехать сюда десяток наставников. А дальше что?
        - Они начнут учить.
        - Академия сразу станет духовным центром, а резиденция митрополита в Москве.
        - Ну и что?
        - Московский князь возьмет ярлык на два тумена и сожжет академию вместе с Новгородом.
        - Неужели посмеет поднять руку на Византию?
        - Ты просто не представляешь, сколько ежегодно посылают в Константинополь всяческих кляуз.
        - Но здесь будут соотечественники басилевса!
        - По-твоему, я один грек на всю Русь? Только в этом монастыре половина братии приехала из Византии.
        Стоп! А ведь Норманн где-то читал, что большинство священников в России были выходцами из Греции.
        - Что же делать?
        - Для начала выучи греческий язык!
        - У меня голова скоро лопнет от этой учебы!
        - Ты каждый день развиваешь свое тело воинскими упражнениями. Для полной гармонии добавь занятия для головы.
        - Вот еще! От вашей учебы по ночам кошмары снятся!
        - Это легко лечится,- улыбнулся игумен,- требуется всего лишь освоить латынь.
        - И что случится?
        - Чернокнижники пишут только на латыни, в том числе и всевозможные толкования сновидений.
        - Да ну вас! Я серьезно!
        - И я серьезно. Ганза ведет делопроизводство готическим шрифтом, все остальные страны пишут на латыни.
        В словах игумена есть здравый смысл, глупо все продавать только в Любеке. Флот у него есть, в том числе и мелкий, склады в ганзейской столице тоже есть, корабельщиков в достатке. Следующий шаг торговой экспансии напрашивается сам собой.
        Норманн не задумывался над развитием своих торговых операций. По весне отправится в Персию, накупит шелков, бархата, батиста и парчи. А дальше что? Привезет все это в Новгород или Любек и продаст перекупщикам? Где сегодня основные рынки сбыта? Промышленного развития, в понимании человека двадцать первого века, сейчас нигде нет. Отсюда следует вывод- покупают там, где много золота и серебра. Коль скоро в планах вернуться назад, драгметаллы ему необходимы. Если уж вляпался в приключение, то из него необходимо извлечь максимальную выгоду. Вроде бы французы выковыривают золото с серебром в горах, на Пиренеях и в Альпах. Итальянцы, или, как их там сегодня, генуэзцы с венецианцами, контролируют прииски на Апеннинах, в Больцано и Тренто. Австрийские Габсбурги пополняют казну в Тирольских горах, поляки в Силезии, голландцы в Лотарингии и Арденнах. Есть еще Шотландия с Грампианскими горами, Уэльс с Кембрийскими горами и Англия со своими Пеннинами.
        - Вот что,- прервал молчание игумен,- я тебе дам духовника, который займется твоим обучением.
        - Мне весной надо в Персию!- попытался увильнуть Норманн.
        - Очень хорошо, в дороге будете коротать время учебой, к тому же тебе потребуется переводчик.
        - Он что, и персидский знает!
        - Да не пугайся ты! В Бандар-Е Анзали живет много греков, они тебе помогут в торговых делах.
        - У перекупщиков товар дороже!
        - Об этом и речь. Купишь напрямую у индусов или китайцев. Только шерсть не привози.
        - Знаю, крысы, блохи, и здравствуй, чума!
        - Молодец! Так что сорок дней в одну сторону, там пару недель и в июле вернешься грамотным.
        - Да ну вас! Еще и латынь мне на голову навесили.
        - Греческий быстро освоишь, у нас одна грамматика, тебе только слова запомнить. А латынь практически не имеет никаких правил.
        - Не хочу!- по-детски уперся Норманн.
        - Кстати, архиепископ Василий родом из Греции. Ему будет приятно услышать от тебя родную речь.
        - Разве дозволено служителю веры искушать невинные души?
        - Дать бы тебе в лоб посохом, может, поумнел бы!
        - Простите, отче, я выучу греческий и латынь.
        - Давай договоримся. Учение из-под палки прока не даст, духовный наставник должен увидеть твое рвение.
        - Хорошо, только объясните мне, олуху, почему я должен его знать? Только не приплетайте персидские мотивы!
        - Кто только что просил меня о помощи в создании академии?
        - Я, и повторяю свою просьбу. Без помощи церкви ничего не получится.
        - Отлично! Ты приехал в Константинополь и предстал перед патриархом. Что дальше? Кто будет блистать красноречием?
        - Оно надо? Это красноречие с логикой и риторикой.
        - Предпочтешь сидеть в сторонке, а с кафедры за тебя будет говорить инок с Валаама?
        - Что в этом плохого?
        - Абсолютно все!
        - Я не могу понять вашу логику.
        - В первую очередь ты не понимаешь жизни! Инок перед верховной церковной властью будет спотыкаться языком о собственные зубы!
        - Возможно, но я могу найти красноречивого посредника.
        - Без проблем, в академии можно нанять любого специалиста. Более того, ради шанса выступить перед патриархом тебе даже заплатят.
        - Вот видите! Зачем мне учить греческий язык?
        - После красноречивого обращения начнется рутинная полемика, и поверь мне, никому, кроме тебя, новая академия не нужна.
        - А если дать денег?
        - Кому? Только не смеши меня! У тебя нет и никогда не будет таких денег, даже если сможешь захватить Пори.
        - И как же убедить патриарха?
        - В первую очередь все должны почувствовать твою личную заинтересованность. Убедиться в крепости веры.
        Последние слова игумена серьезно озадачили Норманна. Он собирался финансировать создание академии ради личной выгоды, ему необходима поддержка церкви. Вопрос веры не может стоять в принципе, нет у него этой самой веры, и никогда не было.
        Норманн не желал оставаться в этом мире и при первой же возможности собирался вернуться домой. И неважно, с деньгами или без, главное, оказаться в привычной среде, в этом он делал ставку на хранителей портала. Все остальные действия по сути подготовка аварийного выхода, или, если угодно, запасного парашюта. У старожилов портала явно что-то случилось, и они ждут помощи со стороны. В лучшем случае спасательной экспедиции с отдаленной точки Земли, в худшем- стабилизации портала из далекого будущего.
        - Ну надо же было так вляпаться буквально на ровном месте!- В сердцах Норманн стукнул кулаком по колену.
        - Не переживай!- Игумен по-своему воспринял эмоциональный порыв.- Поговори с архиепископом Василием, он обязательно поможет.
        - В чем его интерес? На мой взгляд, академия принесет только хлопоты.
        - Не скажи, во-первых, его сразу повысят в сане до митрополита.
        - А во-вторых?
        - Со временем значение московской кафедры сойдет на нет.
        - Это еще почему?
        - Священники всей Руси окажутся выпускниками новгородской академии. Кроме того, Новгород станет центром духовной жизни.
        Честно говоря, подобные пасьянсы Норманну были по барабану. Кто всех лучше и богаче, где столица, чей зад на троне. Самому бы выжить и при нужде удобно устроиться.
        - У меня есть еще один вопрос. Могу ли я печатать светские книги, например, Плутарха или других античных авторов.
        - Похвальное желание. У тебя только один запрет- иконы и церковные книги.
        - Я хотел сам расписать строящийся храм.
        - По этому поводу будет отдельный разговор. Кстати, где ты возьмешь бумагу?
        - По уму надо делать самому, кислоты достаточно. Беда в том, что я не знаю самой технологии бумагоделания.
        - Пошли дары в Свирский монастырь Вознесения, поклонись игумену Петру и попроси прислать монаха, что бумагу делает.
        - Спасибо за добрый совет.
        - Прислали мне штуку твоего полотна. На диво гладкая ткань, к телу ласковая. Изготовление в Китае высмотрел?
        - Ничего я не высматривал. Меня научили, и я могу научить, невелика хитрость.
        - Подобных тонкостей не знаю, но дам наказ. Никого не пускай на ткацкий двор, держи в тайне новое дело.
        - А толку-то! Весной вывезу полотно на продажу, а через неделю наедут ловкачи из Новгорода. На этом мои секреты закончатся.
        - Огради забором, охрану поставь из своей дружины.
        - Не вижу смысла. Сговорятся с каким-нибудь ткачом и дадут серебра. Через месяц весь Новгород будет знать трощение и двойную скрутку нити.
        - Ты собери ткачей, объясни их выгоду. Ткань дорога, пока тайна хранится. Серебро получит один, а заработок потеряют все.
        - Попробую, спасибо за совет. Придется все земли забором обносить. Лесопилки с плавильнями прятать.
        - Сделай как в Византии, издай указ, оговори места, где пришлым дозволено ходить.
        - Это будет чересчур! Купцы обидятся!
        - Наоборот, начнут уважать за порядок.
        - Не уверен, надо подумать.
        - Вон рядом с Константинополем веками варят красное, синее и зеленое стекло, а где это делают, никто понятия не имеет.
        - На острове Мармара в Мраморном море,- блеснул познаниями Норманн и примолк.
        Ну кто тянул за язык! Не рассказывать же игумену про поездку в Стамбул и случайную экскурсию на остров. Турки не любят вспоминать о том, на чьей земле они живут, античная экспозиция музея была обезличенной, только экспонаты и даты.
        - Откуда знаешь?- насторожился хозяин монастыря.
        - Наставник говорил, высмеивал рыцарей за то, что поленились перейти Босфор.
        - Они перешли на азиатский берег. Там их всех или уничтожили, или продали египтянам,- последовал суровый ответ.
        Норманн собрался было поддакнуть, но смог только кивнуть головой. А что скажешь, если ничего не знаешь. Ну были рыцари-завоеватели чего-то там, где-то там. Кино видел, сюжет бестолковый, ничего не понятно, зато всяких страшилок и прыгалок от начала до конца.
        - Странные у тебя учителя,- продолжил игумен,- образованные люди, а веры за ними не чувствуется.
        - Максим вроде бы мусульманин.
        - Правильно сказал «вроде бы», а намаз не совершает, обычаи не соблюдает, Коран толком не знает.
        - Я поговорю с ними!
        - Не лезь не в свое дело, ты воин, а не пастырь. Без тебя знающих людей хватает.
        - Как скажете, отче.
        - Иди в Новгород и проси встречи с архиепископом Василием. Вот тебе мое напутствие. Ступай!
        Странный получился разговор. Ни тебе спасибо за колокола, которые по современным меркам стоят огромные деньги. Про кованые ворота ни полслова, как будто так и должно быть. Или Норманн не понимает взаимоотношений людей с церковью? Дары не конкретному человеку, а монастырю, игумену не за что благодарить, это не коробка конфет на стол под чашечку кофе. И еще один сюрприз, Валаам основали греки! Это до какой степени надо быть упертым в вере, чтобы уйти с побережья Эгейского моря! И не просто уйти, а забраться в неимоверную глухомань на севере Ладожского озера! Нет, непонятно. А экзекуция с чтением Евангелия и молитвослова и кормежкой из хлеба с водой? Может, это и есть благодарность? Ничего не понятно, и, как ни странно, Норманн ощущал в душе благодарность игумену.
        Глава 4
        Планы на лето
        Вереница саней уже стояла на «товсь», а подбежавшие Флейен и Бригген первым делом показали простенькие костяные крестики на тоненьких кожаных шнурочках.
        - А мы крестились. Вот!- хором сообщили девушки.
        - Голыми в прорубь прыгали?- пошутил Норманн.
        - Нет! Нас водили вокруг алтаря, красиво пели, а потом обрызгали святой водой!- восторженно пояснила Бригген.
        - И книжки подарили!- похвасталась Флейен.
        Скользнув по книгам равнодушным взглядом, Норманн хотел было идти и замер. Тисненая надпись не по-русски!
        - Покажи-ка!
        - Разве ты ее не выучил наизусть?- спросила Флейен и протянула подарки.
        Норманн открыл книгу, где датскими рунами было написано «Молитвослов».
        - Вам дали здесь, в монастыре?
        - Сразу же после крещения, сначала крестики, а потом книги.
        А игумен-то совсем не прост! Для экспансии православной церкви дальше на север у него уже все подготовлено. Церковные книги отпечатаны типографским способом, что говорит о тесном контакте Выга с монастырем. Не мог рунический свинцовый шрифт сам по себе появиться в монастырских стенах. Норманн окинул взглядом санный поезд, приметил два десятка монахов в простеньких одеждах и скомандовал:
        - Поехали, господа!
        Лошади осторожно сошли на лед и по утоптанной колее затрусили в Салми. Тридцать километров махнули за три часа, вот и подъем на скалу, где ожидал почетный караул во главе с бароном Николаусом фон Кюстровом. Чуть в стороне его жена в окружении служанок, а за ними толпа селян. Круто! Все честь по чести в лучших прусских традициях, хотя нет, пруссы пока еще славяне, а тевтонские традиции станут общенемецкими не раньше, чем Teutsch трансформируется в Deutsch. По сути, Германия рождена симбиозом Ганзы и Тевтонского ордена, повторив историю создания Римской империи.
        - Выходи, княже!- Кто-то из воинов услужливо открыл дверцу кибитки.
        - Здравствуйте, молодцы!- Норманн громко поприветствовал выстроившихся воинов.
        В ответ раздался неразборчивый вопль, одни подняли над головой оружие, другие принялись колотить палашами по щитам. «Осталось добавить золотые погоны и красную ковровую дорожку, и я себе присвою звание генералиссимуса»,- с ехидцей к самому себе подумал Норманн. Николаус фон Кюстров пристроился на шаг сзади, а селяне упали на колени.
        - Чего это они?
        - Приветствуют вас!- торжественно заявила баронесса фон Кюстров.
        - О! И ты пришел!- Норманн подошел к старосте из карельской деревушки.
        - Негоже сторониться своего правителя!- не вставая с колен, ответил Хайко. Затем низко опустил голову и попросил:- Правитель, позволь поцеловать полу твоей шубы.
        Ни фига себе правила послушания!
        - Я знаю тебя как старосту, который искренне заботится о жителях своей деревни. Зачем тебе целовать мою шубу?
        - От тебя исходит святость Валаама!
        На мгновение Норманн оцепенел, затем поставил Хайко на ноги, обнял и трижды расцеловал.
        - Запомни, староста, святость в вере, а не в человеке.
        Стол в доме барона Конрада фон Аттендорна ломился от рыбного изобилия, что наводило на мысли о скудости питания. Ни куска хлеба, ни капусты или грибов. Нет даже дичи! Бесполезно расспрашивать хозяев о причинах, не маленькие, живут с аборигенами в дружбе и согласии. Рядом во льдах зимуют корабли с пшеницей. Хозяин строящегося замка всего лишь скрупулезно ведет учет своих доходов и расходов. Норманн покосился на юную баронессу, которая явно была на сносях, вспомнил жен Франца фон Марева и Дитриха фон Гренинга, которые сейчас находились в более сложном положении. Людям надо помочь, иначе к лету можно лишиться столь необходимых для будущих дел помощников.
        К отъезду собирались в сумеречном свете зимнего утра. Норманн подозвал к себе Бригген.
        - Найди хозяйку, спроси, сколько надо уплатить за постой, включая расходы на воинов и обоз.
        - Разве с гостей берут деньги?
        - Ты сама видела скудный стол, они явно с трудом сводят концы с концами.
        - И это ты называешь скудной едой? Тебе неведом голод? Ты не радовался пойманному баклану?
        - Погоди, давай не будем вспоминать о плохом. Просто спроси и заплати.
        - Закон требует разделить с гостем последний кусок. За подобный вопрос меня могут побить.
        - Не спорь, Бригген. В крайнем случае сошлись на меня.
        Норманн ни капельки не удивился, когда девушка вернулась за деньгами. Он конечно же не был знатоком человеческих душ, просто помнил о своем пребывании в Любеке. Невозможно забыть крайне скудное питание и вынужденную ловлю диких уток и гусей. Они тогда неплохо подкормились, а потом получили повестку в суд с требованием уплатить весьма солидный штраф. Выкрутились благодаря сообразительности Шушуна, который быстренько оформил участок реки в собственность господина Norman von Russ. Затем привел десяток аборигенов, которые поклялись, что птицу ловили только в указанном месте. Посмотрев, как баронесса тщательно пересчитывает медяки, Норманн отсыпал серебра в три кошелька, а при прощании торжественно объявил:
        - Господин Николаус фон Кюстров, примите эту награду за заслуги при отражении вражеской атаки.- И протянул кошелек. Глаза барона блеснули неподдельной радостью, а Норманн продолжил:- Прошу передать мою благодарность баронам фон Марев и фон Гренинг, которые помогали вам в столь трудную минуту.
        - Клянусь не посрамить вашего имени!- с волнением ответил Николаус, принимая еще два увесистых кошелька.
        Возвращение в замок нисколько не напоминало тот стремительный бросок, который закончился полным изгнанием шведских ярлов. Неспешное движение саней по лесной дороге прерывалось на околице каждой встречной деревушки. Карелы буквально завалили сани всевозможными подарками- от вяленой рыбы до резных шкатулок и медвежьих шуб. Вернувшись в свои хоромы, Норманн прямо-таки физически ощутил долгожданное спокойствие и уют. Ан нет, не тут-то было, первым примчался Выг и начал донимать своими отчетами и расчетами. Пришлось стоически терпеть и вникать в арифметику с возами глины, тюками пакли и сосновыми бревнами. Все это превращалось в кирпичи, доски, горшки, полотно и прочие дельные вещи. Отдельный расклад по железу, кузницам, топорам, оружию, косам, скобам и так до полного одурения. Зато цифры по выработке меди моментально подняли настроение.
        - Неужели ты смог начеканить столько много монет?
        - Медь очень хороша!- гордо ответил Выг.- Да и серебро закончилось.
        - Как закончилось? Мы остались без денег?
        - Нет, нет, в серебряных монетах недостатка нет. Прутков не осталось. К осени сундуки с серебром опустеют.
        - Вот что, на монеты особо не налегай. Я приготовлю особый молот, и начнем штамповать медную посуду.
        - Как это штамповать?- не понял Выг.
        - Увидишь! Бац молотом, и готова чаша или блюдо, да не простая, а узорная. Добавим олово, и сплав пожелтеет.
        - Верно, хозяйки начистят и будут хвастать перед гостями как золотом.
        - Дельная мысль! Мы с тобой на раз освоим выпуск «цыганского золота»!
        - Княже, коли так, то и всякие колечки и безделицы надо делать. За них больше денег возьмем.
        - Назавтра зови кузнецов, наступила пора железо плавить.
        - Зачем? У нас с железом избыток. Оружия заготовили на полную дружину московского царя!
        - Куда столько? Сами себе цену собьем!
        - Твой учитель присоветовал, его Максимом кличут. Он кузнецам особый рисунок сделал, обещал высокие цены в Персии.
        - Да? Знающий человек, пустого не скажет.
        - И заготовки для персидской брони сделали. Чудная! Щиты велел ковать, да я не разрешил: работа долгая, а деньги невелики.
        - И правильно. Сначала надо научиться прокатывать стальной лист, а не плющить молотом болванку.
        Разговор с Выгом поднял настроение, управляющий порадовал разумностью самостоятельных действий. Взять ту же идею «защиты авторских прав», которая оказалась решенной на самом начальном этапе. Для пришлых купцов и прочих гостей предусматривалась свобода передвижений в пределах замка и Гостиного двора. Причем данная тема обсуждалась на местном общенародном сходе, предложение принято единогласно как наилучший вариант.
        Все-таки наши предки умели обустроить свою жизнь. Взять тот же княжеский терем, трехэтажный домик с высоким цоколем, резным крылечком и лесенкой вдоль стены. Насколько Норманн помнил, подобное строительное решение объяснялось снежными русскими зимами. Мол, намело снега по самое некуда, а тут вышел с утречка и без проблем обозрел свои деревеньки. По жизни подпол, он же цокольный этаж, являлся самым обычным складом. По центру располагалась печь, а система отдушин распределяла теплый воздух по всем помещениям. Невысокий дверной проем заставлял входить пригнувшись. Умное решение обезопаситься от неожиданной атаки. В низких дверях замаха не сделать и толпой не ворваться, крылечко-то с поворотом, не позволит набежать, навалиться. Штурмовать такой домик себе дороже- дружно в двери не ударишь, а балкончики на третьем этаже не для красной девицы, а для лучников. Привлекать большие силы ради захвата одного дома нет никакого смысла, не та добыча. Да и врасплох не застать, уйдут хозяева потайными ходами. Поджигать? Вообще смешно! Погреться у огонька и получить в добычу пепелище?
        С утра Норманн сделал пробные стальные отливки, причем сразу приготовил форму для валиков будущего прокатного станка.
        - Занялся техническим прогрессом?- спросил подошедший Максим.- Сможет ли водяное колесо вращать прокатный стан?
        - Печь дает ведро жидкого металла, а это сто килограмм. У привода хватит мощности для проката листа.
        - Ты сейчас чем будешь заниматься?
        - Сяду за лепку формы под штамп. У нас избыток меди, начнем делать латунную посуду.
        - Хитер! Сам додумался?- одобрил Максим.
        - Мне некогда сидеть да думать. За образец возьму купленные в Новгороде серебряные блюда да чаши, добавлю завитушек- и вперед.
        - Как раз хочу поговорить на тему «некогда думать».
        - Что еще не так?
        - Ты зачем монахов привез?
        - Учить иконописи.
        - Ну и как, учишь?
        - Недосуг, да и им надо время обжиться,- смутился Норманн.
        - Для сколько-нибудь ощутимого результата ты должен заниматься с ними как минимум пару часов в день.
        - И буду. Теорию знаю, иконопись знаю, как вести курс тоже знаю.
        - А теперь составь свой примерный распорядок дня.
        - К чему клонишь? Хочешь сказать, что у меня на монахов не хватит времени?- буркнул Норманн.
        - Это очевидно. В лучшем случае позанимаешься с ними до прихода лодок из Любека.
        - Ну и что! Дам задание по практической работе, а с возвращением продолжу.
        - Ладно, я тебя понял. Софья Андреевна отлично рисует, не хуже тебя. Она берется за обучение монахов.
        - Не выйдет! Сейчас женщина ничто, к тому же она некрещеная. Кстати, геодезист- это ее основная профессия?
        - С крещением ты прав, но это поправимо. Теорию рисунка и проекцию я смогу рассказать по компьютерной программе обучения.
        - В глазах валаамской братии ты вообще обычный язычник,- усмехнулся Норманн.
        - Прикинусь персидским зороастрийцем. Канон «Авеста» есть в компьютере.
        - Здесь о подобной религии никто и не слышал.
        - Ошибаешься, по улицам Новгорода испокон веков ходят люди различной веры, от язычников до мусульман. А персы как минимум еще столетие будут поклоняться своему Ахурамазде.
        - Смотри, как бы не пришлось драпать. Вон итальянцы на своих быстро нарвались, и персов в Новгороде хватает.
        - Ерунда, прикинусь пуштуном, а здесь торгуют гилянцы[6 - ГИЛЯНЦЫ (гиляки, гиляни)- иранский народ, проживающий на севере Ирана, основное население провинции Гилян; ПУШТУНЫ- народ, населяющий в основном юго-восток, юг и юго-запад Афганистана и северо-запад Пакистана.]. Кстати, они братья по вере, тоже зороастрийцы,- парировал Максим.
        - Боюсь, монахи не воспримут иноверца.
        - С чего так решил? Православная церковь всегда была веротерпимой, тем более в Новгороде, где собираются различные народы.
        - Ой ли? Прижгут пятки огоньком, да поздно будет каяться!
        - Запомни, Византия является преемницей Рима, а империя, если начнет религиозные притеснения, не проживет и дня.
        - Но центр католичества в самом Риме!- настаивал Норманн.
        - Там новая религия и идеология. У них много амбиций, а крепких корней и многовекового опыта нет,- уточнил Максим.
        - В общем, я не против. Расселим монахов, и представлю вас как своих учителей.
        Откровенно говоря, Норманн обрадовался неожиданной помощи. Он и сам понимал сложность предстоящего обучения и планировал просто научить монахов обычному копированию. Подобная техника не требует ни таланта, ни особых умений, достаточно правильно подбирать цвета и оттенки.
        Работа над штампами забирала практически весь день, а тут еще навалился Дидык с требованием научить греческому строю. Пришлось разрываться на два фронта: устав от лепки, Норманн шел на плац, где начинал занятия по шагистике и прочим военным премудростям; когда строевая подготовка доводила до белого каления, звал на помощь Ахилла и возвращался к лепке. В мастерской часто встречался с Максимом, который последнее время принимал активное соучастие, главным образом подсказывая сюжетные рисунки.
        - Ты уже видел свои первые образцы?- Добровольный помощник высыпал на стол пару килограмм колечек, гривен и ожерелий.
        - Это разминка,- отмахнулся Норманн,- проблема начнется с попытками штамповать посуду.
        - В чем главная сложность? Я помогу, в компьютере есть все.
        - Для холодной штамповки лучше всего подходит патронная латунь, «цыганское золото» даст трещины.
        - Нашел сам себе проблему! Делай из толстого листа.
        - Тяжеловато получится.
        - Наоборот, престиж! Хозяин должен похвастаться достатком.
        - Вообще-то ты прав, я все время забываю о приоритетах этого времени,- согласился Норманн.
        - Тебе нужен состав пушечной бронзы и латуни?
        - Наизусть знаю, я из такого сплава статуэтки отливал.
        - Когда за артиллерию возьмешься?
        - Не знаю, вероятнее всего следующей зимой.
        - Не спешишь? А почему?- засомневался Максим.
        - Надо толковых людей подобрать, затем математике научить.
        - Ишь ты! Я грешным делом ожидал обратного. Сразу за пушки схватишься.
        - Ты сможешь помочь Антонио с изготовлением градштока?
        - Что еще за хренотень?
        - Две палочки на подставке, одну двигаешь, на другой- шкала дальности.
        - Откуда у тебя такие познания? Удивлен! Мы тут поспорили, большинство ожидает от тебя примитива.
        - Типа труба, порох, ядро и бабах?!
        - Во-во! А ты начинаешь с древнего дальномера.
        - За это скажи спасибо Антонио. Он в пушках специалист, градштоком умеет пользоваться, а как сделать- не знает.
        - Лады, компьютер рассчитает шкалу. Вам дальность до километра или надеетесь пальнуть до горизонта.
        - Лучше фазовый с микрочипом авторасчета с учетом разности высот.
        - Поправку на высоту определите практическими стрельбами. Могу вывести коэффициент на свинцовую и чугунную картечь.
        - Как бесплатное приложение? Или за отдельную плату?
        - Кстати, об оплате. Я таки вляпался с вашим Хинрихом Папом. Он загнал меня в угол расспросами о Великом шелковом пути.
        - У тебя же компьютер, или в нем нет этого маршрута?
        - Не в этом дело, нужны личные впечатления, описание природы, людей, городов, обычаи местного населения.
        - Так в чем проблема? Расскажи, что видел, и вся недолга.
        - Я жил в Китае, но сюда добирался не пешедралом. Время, понимаешь ли, слишком дорого.
        - Ну а я чем могу помочь? Туда летал самолетом, а с высоты в одиннадцать тысяч кэмэ ни людей, ни природы не рассмотришь.
        - Из школьной программы ничего не помнишь? Или случайно читал об этом торговом пути?
        - Я вообще после пятого класса про путешественников ничего не читал. Скажи, что болел, везли в беспамятстве на верблюде.
        - И туда и обратно? Не смешно.
        - Где вообще проходил этот Великий шелковый путь?- спросил Норманн.
        - Ты не знаешь?
        - Охренеть! Кого из нас готовили к походу в древние времена? Для меня что история, что космонавтика,- усмехнулся Норманн.
        - Ладно, ладно, не бурбулируй. Вот возьми распечатку. Из Сарай-Берке идут две дороги.
        - Погоди, дорогой! Откуда у тебя принтер?
        - Служебный, в комплекте с компьютером.
        - К нему прилагается вагон цветных картриджей с аварийным запасом на пятнадцать лет?
        - Вот ты о чем! Не забывай разницы между нами. Я почти на четыреста лет старше тебя.
        Опять темнит! В этом Норманн был уверен на сто процентов- расходные материалы были, есть и будут хоть через тысячу лет. Общение с хранителями портала вызывало все больше и больше вопросов. Они совсем не похожи на заблудшую экспедицию по выявлению правдивых событий в период «темных веков». А если подумать, то никто в здравом уме не раскошелится на столь огромные деньги. Историческая истина никому не нужна, ибо как сказал один из сотрудников Эрмитажа: история как проститутка, обслуживает сиюминутные потребности власть имущих. А тут порталы, непонятные перемещения из Китая на север России. Как в четырнадцатом веке можно такое сделать?! Морем через Америку? Бред. Порталом? Зачем? По уму, нашим далеким наследникам здесь абсолютно нечего делать. Ничто не сможет оправдать расходы, про сырьевые ресурсы и говорить нечего. Если их взять сегодня, то завтра на этом месте будет пусто. Людские ресурсы? Маловероятно, прошедшие сквозь века мигранты не впишутся в новую жизнь, если только в следующем поколении. К тому же при подобном раскладе проще вывезти население из ближайшего времени, а не уходить в
тысячелетнюю даль.
        Карта Великого шелкового пути удивила своей «неправильностью», причем там оказалось два маршрута. Норманн достал Атлас автомобильных дорог и засмеялся:
        - Максим, у тебя в компьютере явная лажа!
        - Полегче с определениями! Информация собрана специалистами своего дела.
        - Ты посмотри сюда, северная ветка полностью повторяет Транссибирскую магистраль.
        - Это только подтверждает правильность моей карты, люди шли самым удобным путем.
        - Не смеши, для человека и паровоза совершенно разные критерии удобства.
        - Что тебе не нравится?
        - От Каспийского моря прямиком на Байкал? Безумие! Дальше вообще цирк, через Маньчжурию на Пекин!
        - Сам только что говорил, что никогда там не был, и вдруг столь язвительная критика.
        - Я в школе учился, путь через Алтай и Саяны, а на десерт загляни в современные карты, где написано «Тартария».
        - Видел, татары и есть татары.
        - Э нет, дорогой знаток. Этим словом называют не знающие единоначалия дикие племена.
        - Не забывай законов гостеприимства.
        - Уморил меня своей наивностью! Правила помощи одинокому путнику не распространяются на вооруженные отряды.
        - Значит, пройдут силой оружия.
        - Разумеется, особенно по Маньчжурии. Китайцы перелезут через свою стену и, размахивая мечами, начнут пробиваться в тыл.
        - Торговцы везут товары, которые нужны и дикарям и маньчжурам.
        - Верно, менталитет требует напасть и отобрать. Тамошним племенам нечем торговать, не путай Западную Сибирь с Восточной.
        - В чем разница?
        - В Восточной Сибири нет такого богатства пушных зверей, местные меха самого худшего качества.
        - Ладно, я не специалист, поверю. Ну а южная ветка чем тебе не угодила?
        - Дуростью. Бухара и Самарканд, с этим понятно, а дальше путь проходит через пустыню Гоби.
        - Нормально, караваны идут по своей территории.
        - Ты посмотри на карту автодорог. Люди едут по Цайдамской равнине.
        - Все, я понял! Мне известны эти места. Там берут начало Янцзы и Хуанхэ, а город Синин стоит на Великом шелковом пути. Спасибо!
        - Чего приставал, если сам знаешь.
        - Привык верить компьютерной информации, а про Синин и не вспомнил.
        - Кстати, о торговле. Что везти в Персию?
        - Вообще-то там самодостаточные страны, вези товары для местной торговли.
        - А конкретней?
        - Там ткут ковры, шелковые и хлопковые ткани, чеканка по медной и серебряной посуде. Все остальное привозят с юга.
        - Так что мне везти?
        - Оружие и броню, запустишь прокат железа и сразу начинай делать персидские щиты.
        - Зачем? Персы сами их умеют делать.
        - У них в почете легкий щит с правым вырезом. Как раз то, что ты сможешь сделать без проблем.
        - Объясни, зачем вырез? Я должен понимать, что делаю.
        - Лучник вешает щит на левую руку, берет лук- и вперед!
        - Хитро! Щит действительно должен быть легким. В то же время получится слабым, стрела его пробьет.
        - Щит держат под углом к противнику, стрела рикошетит. Ты сам учишь так своих бойцов.
        Норманн чуть было не возразил, щит омоновца наклоняют по другой причине, но сама идея понравилась.
        - Хорошо, освоим прокат, и возьмусь за щиты.
        - Ты заготовки для пластинчатых доспехов видел?
        - Еще нет, только слышал. Кузнецы жалуются на твое вмешательство.
        - Тебя-то не было, вот и полез без спроса. Рекомендую посмотреть.
        - Договорились, я пошел смотреть на твои рацпредложения, а ты тащи компьютер, надо посмотреть на персидский экспорт.
        Норманн не верил в какие-либо особенности персидской брони, которые мог высмотреть Максим в своем компьютере. Основные принципы оружия и защиты от него едины по всей Земле. Время не имеет значения, будь то пулемет или меч, бронежилет или кираса. Человеческая фантазия непрерывно ищет способы убийства и защиты. А сам объект, homo sapiens, одинаков от Северного до Южного полюсов. Значит, и изобретают одно и то же, только дают разные названия.
        Уложенные в корзины заготовки озадачили своей неожиданной формой. Пластинчатый доспех получил свое название за нашитые на кожаную кирасу пластины, здесь же лежали стальные пирамидки. Интересное решение! Практически любой удар наткнется на пассивную защиту, которая уведет поражающую силу в сторону. Неплохо, можно сделать простенький штамп и заготовить несколько тонн полых пирамидок. Персы вроде бы уже давно применяют тяжелую броню для своих лошадей. Во всяком случае, Тамерлан разгонял монгольскую тьму тяжелой кавалерией.
        Норманн вернулся в свой терем, где Максим увлеченно барабанил по клавиатуре.
        - Что у тебя за бегалка-стрелялка?- поинтересовался Норманн.
        - Простенькая космическая боевка с элементами стратегии. Что скажешь про металлические вставки для персидской брони?
        - Неплохо, я распорядился отлить формы для пресса, сделаем несколько тонн полых пирамидок.
        - В чем разница между штампом и прессом?
        - В первом случае ударное действие как у молота. Во втором плавно возрастающее давление.
        - Зачем? Не проще ли бац- и готово.
        - Ограничителем служит пластичность металла. Зачем тебе броня из мягкого железа? А жесткая сталь под ударом даст трещину.
        - Понял, не дурак. Что ты хотел узнать про персидскую торговлю?
        - Да все! Что продают, какие товары в избытке.
        - Хорошо, в таком случае делим юг Каспийского моря на два торговых центра.
        - Почему на два?
        - Бандар-Е Анзали и Гасан-Кули между собой никак не связаны.
        - Давай подробнее, я вообще не представляю тех мест.
        - Гасан-Кули является конечной точкой для китайских караванов. Дальнейший путь на запад преграждают горы.
        - В Бандар-Е Анзали нет товаров из Поднебесной империи?
        - Почему же, есть. Китайцы приходят в Персию через плато Мургаб, а это дороже.
        - По моей карте Гасан-Кули в Туркмении.
        - Сейчас это Хорезм, он частично оккупирован монголами, но при поддержке персов продолжает борьбу.
        - Чего это потомков Чингисхана туда понесло?
        - А куда им податься? Не грибы же собирать в подмосковных лесах! В Хорезме золото, серебро, шелк, хлопок.
        - Понял,- вздохнул Норманн,- остается маленький вопросик, зачем китайцы туда везут свой шелк?
        - Ну ты даешь! В Центральной Азии шелковые ткани из тонкой нити, прозрачные и невесомые, а китайцы делают плотный шелк.
        - Ага, видел, у самого есть шелковые пиджаки и пальто.
        - Пиджаки, пальто. Называй вещи своими именами.
        - Да какие это вещи! Кое-как пошито, примитивные выкройки, штаны на тесемочках!
        - Брось скулить! Про Хорезм все ясно? Война, своего железа нет, много драгметаллов, хлопка и шелка.
        - Ничего не забыл?
        - Китайские шелковые ковры и местный керосин тебя интересуют?
        - Керосин! Откуда там керосин?
        - Разве ты не знаешь арабских сказок?- растерялся Максим.- Например, про волшебную лампу.
        - Просто никак не ожидал, что в лампы заливали керосин.
        - Как же еще она может светить? Подносишь к носику огонь, пары загораются и дают устойчивый яркий факел.
        - Так и до пожара недалеко!
        - Это вы живете в деревянных домах, а там строительным материалом служат глина с камышом да ветками кустарника.
        - Удивил! Ну, правда, я никак не ожидал! Четырнадцатый век и керосин! Я думал, что нефть начали добывать с появлением автомобилей.
        - Было бы более удивительно, если бы живущие на нефти люди не умели ее использовать для своих нужд.
        Максим мгновенно переключился на нефтяную тему, предлагая различные способы применения в военных целях. Типа насос, керосин и факел - огнемет готов, конструкцию на телегу, и вражеские армии в панике разбегаются. Как упрощенный вариант- бочку на катапульту или баллисту, поджег, пульнул, и противник ускакал за горизонт. Норманн язвительно предложил альтернативу из той же бочки, но со скипидаром. Но египтянин юмора не заметил и продолжил с азартом развивать тему мирового господства.
        Для армии решающим фактором служит умение воевать и вера в своего полководца. Здесь можно привести длинный перечень великих завоевателей, покоривших все доступные народы, но ни один из них не создал жизнеспособной империи. Пушки, огнеметы или танки на паровом ходу могут помочь только в одной битве. Через полгода противник выставит точно такое оружие, если до этого не сумеет зайти в тыл и захватить «Wunder Waffen»[7 - Чудо-оружие (нем.).] в качестве трофея. Побеждает не армия, а государство, которое в первую очередь создало адекватные экономические, политические и социальные условия.
        - Послушай, Максим, а не съездить ли тебе к Тамерлану?- не скрывая сарказма, спросил Норманн.
        - Я бы не против, но он родится только в следующем году.
        - Используй свой портал времени.
        - Вероятнее всего нашему порталу настал конец. Пятнадцать лет ждем у моря погоды.
        - Сломался, а починить некому?
        - Ты не понимаешь грандиозности научного эксперимента!
        - Расскажи. Глядишь, и проникнусь пиететом, заодно начну гордиться своей причастностью.
        - Нельзя, это более чем государственная тайна.
        - Пусть будет так. Ты помнишь наш разговор в начале зимы?
        - Мы о многом говорили, давай конкретней.
        - Ваши якобы аборигены требовали от меня найти и убить Криса. Опасались его талантов и распространения знаний?
        - Было такое, Иосиф с Серафимом действительно аборигены с реки Вятка.
        - Да ну? Откуда они знают кукурузу и ананасы? Или здесь летает рейсовый самолет и привозит консервы?
        - Самолет действительно летал, да топливо закончилось. Консервы они ели до твоего появления, у нас раньше был большой склад.
        - Большой, говоришь, и восемь человек его выели без остатка?
        - Я не буду тебе рассказывать о наших проблемах. Что касается Иосифа с Серафимом, то они прошли ускоренный курс обучения.
        - Воткнули в башку электроды и подключили к компьютеру?
        - Гипнотранс с открытым каналом восприятия акустической и визуальной информации.
        - Варварство!
        - Постарайся нас понять, мы оказались в безвыходной ситуации, в экспедиции было более двух сотен человек, а осталось пятеро.
        - Ты уже вычеркнул Криса из списка живых?
        - Он не наш. Английский офицер из тысяча девятьсот шестнадцатого года, единственный, кто остался в живых после безумной авантюры с завоеванием мира.
        - Очень хорошо! Тогда вы требовали его убить ради сохранения исторической стабильности, а сейчас готовы начать новую войну!
        - У нас нет выхода, мы решили сделать ставку на тебя.
        - Поход северных дикарей на цивилизованную Европу?
        - Нет. Тогда ты сказал правильные слова. Исторические события можно изменить ускоренным прогрессом.
        - Зачем он вам, этот прогресс четырнадцатого века?
        - Повторяю! В нашем двадцать третьем веке что-то произошло! Портал остался, но он нестабилен!
        - Ну и? В чем заключается роль Петрушки на ниточках?
        - Подтолкнув прогресс отсюда, мы поможем быстрее решить проблему там.
        - Не боитесь вообще исчезнуть? Можете оказаться не родившимися.
        - Думали над этим. Ты знаешь, лучше вообще не родиться, чем до конца дней жить в этих условиях.
        - Круто! Офигенный пессимизм!
        - Да что ты о жизни знаешь!
        - Достаточно для того, чтобы желать остаться в живых!
        - Ты против вмешательства в ход истории?
        - Я против глупых фантазий и метаний! Мы ничего не изменим!- решительно возразил Норманн.
        - Твоего замка раньше на этом месте не было!- парировал Максим.
        - Будем выпрыгивать из штанов, воевать, продавать рабов и прочее? Это изменит историю?
        - Разумеется!
        - Вспомни радио.
        - Непрерывная чехарда с историческими событиями. Что ты хочешь этим сказать?
        - А то, что за нашими плясками последует еще семьсот лет до моего рождения.
        Норманн действительно не верил в возможность изменить естественный ход истории. Да, на что-то можно повлиять, например, не пустить шведов на восток, даже оттяпать у них всю будущую Финляндию. Но это не повлияет на участие шведов в войне за Испанское наследство, и битва под Полтавой никуда не денется. Можно собрать армию и шугануть остатки монгольской орды из южного Поволжья или убить Тамерлана в младенчестве. Однако армия Самарканда разгромит Золотую Орду, а разведотряды дойдут до русских лесов.
        Норманн спокойно воспринял откровения Максима. Портал барахлит пятнадцать лет? Вывод один- скоро наладят нормальную работу. Сумели сделать, сумеют и переделать. Из всего сказанного заинтересовал только запрятанный самолет и первоначальное количество членов экспедиции. Где-то должны быть другие базы, куда не мешало бы слетать и поживиться всякими полезностями. С авиационным керосином проблем не возникнет, была бы нефть, а перегнать ее в газотурбинное топливо несложно. Принцип самогонного аппарата, где «первач» окажется побочным продуктом.
        - Слышь, Максим, давай ближе к теме.
        - Какой теме?
        - Ну вот, совсем заговорился, начали с шелковых ковров и лампы Аладдина, а закончили спрятанным в кустах самолетом.
        - Самолет на консервации в ангаре,- буркнул Максим.- В Гасан-Кули покупай хлопок и китайский шелк.
        - На все деньги?
        - Кораблей не хватит! Остальное добирай золотом, его там много.
        - А Бандар-Е Анзали? Или там нечего делать?
        - Ну да! Скажешь тоже! Туда свозят товары из Индии. Золото, сапфиры, рубины, пряности.
        - Камешки меня интересуют, а где взять шелковую нить?
        - Да где угодно! Ее продают и китайцы, и индусы, и арабы. Одно учти, есть тутовый шелкопряд, есть дубовый.
        - Разница в чем?
        - У дубового шелкопряда нить погрубее, но это важно специалистам, ты не заметишь разницы.
        - Какой товар выгоднее всего там продавать?
        - Здесь ты в большом фаворе. Благодари Антонио, он расстарался на зависть всем.
        - Неужели потроха тюленей и нерп?
        - Верно сообразил. Запомни, индусы и персы дадут наивысшую цену. Желчь идет по баснословной цене, затем жир и вар.
        - Погоди, разве в китайской медицине не используют эту хрень?
        - Еще как! Но у них регулярные завозы с Курильских островов и Сахалина.
        - Понял, а ласты и хвосты для кого сушат?
        - Все вези туда!
        - Теперь вопрос. Антонио собирался везти эти «деликатесы» в Севилью.
        - В принципе он прав, перекупщики отвезут в Сирию. Товар дойдет до аптекарей Востока через третьи-четвертые руки.
        - Что скажешь о пушнине?
        - Кто полчаса назад меня поучал? Объяснял различие пушных зверей Восточной и Западной Сибири?
        - Дело не в этом. Меня интересуют цены.
        - Меха всегда были и будут мерилом богатства, даже в Африке. Советую разводить кроликов, а шкурки продавать в Персии.
        - Ты мне подбросил идею. Не попробовать ли с желчью медведей или рогами оленей?
        - Неплохая мысль, только запомни, Восток в своем развитии стоит выше Европы. Тебе не впарить лягушачьи шкурки или крысиные хвосты.
        - Кстати, я давно хотел узнать через твой компьютер причину упадка арабских стран.
        - Каких еще арабских стран? Ты не путай арабов с персами, ассирийцами и египтянами.
        - А в чем разница?
        - Разница в людях. В Европу пришли варвары и вандалы, а Ближний Восток до сих пор отбивается от арабов.
        - Разве? Откуда они идут?
        - Историческая родина арабов находится на берегах Красного моря. Сомали, Эфиопия, Судан, Йемен и восток Саудовской Аравии.
        - Почему они пошли воевать?
        - Засуха, мой дорогой, поиск еды. Первый вал прошел через Египет до Испании, сейчас идет вторая волна.
        - Это же дикари!- воскликнул Норманн.
        - Правильно, они погубили североафриканскую цивилизацию, угробили плодородные поля Египта.
        - Специально уничтожили земледелие?
        - Хуже, намного хуже. Арабы не знакомы с орошением, не знают, как пользоваться шлюзами. Вот поля и превратились в пустыню.
        - Разве в этом есть особые нюансы?
        - А как же! Надо вовремя пускать воду в каналы и своевременно сливать обратно в Нил. Иначе земли засолятся, что и произошло.
        - Почему промолчали египетские земледельцы?
        - Кто бы стал слушать крестьян? Знать ушла на юг, не захотела сотрудничать с оккупантами.
        - Печальная получилась картина.
        - До сих пор продолжается, только сейчас в Междуречье Тигра и Евфрата. Арабы еще не закончили свое переселение.
        - Они вторглись в Ассирию?- блеснул познаниями Норманн.
        - Персы давно завоевали эти земли, а сейчас сдерживают натиск пришельцев. Увы, шлюзы Месопотамии уже никто не закрывает.
        - Выходит, что арабы захватили земли от Средиземного моря до Персии.
        - На Сирию и Палестину у них не хватило сил. Персы и сельджуки их здорово прижали. Но древняя цивилизация претерпела серьезный урон.
        - Понимаю, потерять Вавилон с плодородной долиной Междуречья, это невосполнимая утрата.
        - Не в этом дело,- тяжело вздохнул Максим,- следом за арабскими пастухами пришел ислам.
        - Ты хочешь сказать, что мусульманство навредило Персии и Сирии?
        - Разумеется, любая новая религия начинает с искоренения старых устоев. Ближний Восток упал в пучину мракобесия.
        Аравийский полуостров, пустыня и нефть. Для Норманна это ассоциировалось с понятиями «арабы» и «ислам». И вдруг все не так, там живут пришельцы из Африки. Ассирия с Вавилоном, Финикия с Филадельфией, Египет с Александрией оказались в руках оккупантов. Развитые цивилизации рухнули под натиском голодных пастухов, научные центры древних городов разбиты кувалдами в щебень. Зеленое знамя уже не символизировало сочные луга Эфиопии и Судана, оно призывало к всевластию одной книги- Корана.
        Исторические отступления помогают понять менталитет сегодняшнего дня. Зная традиции, причины, их породившие, можно правильно выстроить собственную линию поведения. Для Норманна на первом месте были деньги, ибо он ни на мгновение не сомневался, что заглючивший портал в конце концов возобновит нормальную работу. Следовательно, надо максимально использовать подвернувшийся шанс и обеспечить свое возвращение золотовалютными ресурсами.
        - Максим, ты можешь детальнее обрисовать положение вещей в Гасан-Кули.
        - Я вроде бы ясно рассказал тебе о приоритетах в торговле.
        - Ты вскользь упомянул о войне с монголами. Мне не грозит нарваться на местные разборки?
        - Что ты! Орды беклярибека[8 - БЕКЛЯРИБЕК- управляющий областью, внутренним улусом; одна из двух главных административных должностей в Золотой Орде.] Кутлуга бьются намного восточнее, ты знаешь те места под названием Узбекистан.
        - Загляни в компьютер, вроде по истории Центральная Азия была завоевана раньше выхода армии Чингисхана к Волге.
        - Ну да,- глянув на экран, ответил Максим,- они не смогли взять Самарканд и Бухару.
        - И ты спокойно меня отправляешь в Гасан-Кули продавать оружие? Монголы посадят меня на кол!
        - Чего ты разволновался? Контрабанда всегда дороже.
        - Жизнь вообще бесценна!
        - По моей информации Хорезм получал оружие через Гасан-Кули. Там до Сибири нет железа, только золото, серебро и медь.
        - А чем закончится местная война?
        - Тебе поставят памятник за неоценимую помощь в борьбе за независимость,- усмехнулся Максим.
        - Посмертно? Обожаю черный юмор.
        - Про Тимура сам говорил, или мне померещилось?
        - Он еще не родился.
        - Вот родится и закончит войну торжественным маршем по развалинам Сарай-Берке.
        - Лично тебе зачем нужен мой вояж в те благословенные края?
        - Ты случаем не из военной разведки?
        - Из прокуратуры, истопником работал.
        - Шутишь? Быстро сообразил. Бензин для самолета нужен,- серьезно сказал Максим.
        - Мне надо рассмеяться? Твой самолет летает на бензине? Или все же там газовая турбина, а самолет турбовинтовой?
        - Двигатель внутреннего сгорания с аккумуляцией водорода для увеличения дальности полета.
        - Уверен? Какое октановое число?
        - Ты еще спроси про марку подшипников. Знаю, что двигатель внутреннего сгорания, этого достаточно.
        - Ни хрена себе пилоты пошли! Техническое обучение на уровне правил фиксации страховочных ремней.
        - Не надо язвить, а пилотом у нас Софья Андреевна, но про топливо ничего нового не скажет.
        - Изюминка в том, что мы не сможем перегнать нефть в хороший бензин. А спирт сделать сможем.
        - Ты к чему клонишь?
        - Вообще-то в мое время уже вернулись к заправке автомобилей спиртом.
        - Почему вернулись?
        - У тебя в руках компьютер!- вспылил Норманн.- Посмотри историю развития двигателей внутреннего сгорания!
        - Не кричи. Компьютер отвечает на конкретные вопросы, а я про органическое топливо ничего не знаю.
        - Так знай, первые самолеты и автомобили заправлялись спиртом, даже спиртоэфирной смесью.
        - А ведь ты прав! Смотри-ка, бензин начали применять перед самой Первой мировой войной.
        Отличная возможность пополнить карман! Норманн даже не пытался скрыть свое удовлетворение, спирт для него в первую очередь водка. Осталось напрячь Максима, пусть с помощью компьютера конструирует установку по производству древесного спирта. Затем гидролиз, и этиловый продукт готов, разбавить водичкой, разлить в еловые или можжевеловые бочки- и здравствуй, Европа! Гоните злато-серебро на бочку! Желаете посмаковать ликер? Мятный, кофейный, вишневый или яичный? Einen Moment![9 - Одно мгновение! (нем.).] Глицерин уже широко применяют в производстве бумаги и обработке кож, только пить пока не додумались.
        Глава 5
        Дары
        Окрыленный открывающимися возможностями, Норманн направился к Антонио. Энциклопедист шестнадцатого века должен был развеять последние сомнения.
        - Что-то ты редко заходишь ко мне!- начал с упрека маэстро Антонио.
        - Да тебя с собаками искать надо!- отшутился Норманн.- То в каменоломнях, то по лесу бродишь в поисках неизвестно чего.
        - Ты мои маховики видел?
        - Потрясающий буфер, я бы не догадался поставить маховик между механизмом и водяным колесом.
        - Ха, зато теперь привод работает мягко, без рывков. Ткачи на меня сначала косились, сейчас в ноги кланяются.
        - Еще бы! Равномерный ход челнока и основы залог качественной ткани. Про прокат железа и говорить нечего.
        - Ты мне покажешь состав окраски перламутра.
        - Что, понравилось? Там не только изменение цвета, но и сам перламутр становится ярче и насыщеннее.
        - Не то слово! Простенький деревянный ящик, а после оклейки перламутром становится изящным и безумно дорогим.
        - Завтра снова возьмусь за отливку прокатных валиков, а с тебя новое водяное колесо.
        - Привод у пятой пары печей совсем не нагружен, только вентиляция поддувала. Стокилограммовую болванку легко в лист раскатает.
        - Отлично, завтра прикажу начать работы. Антонио, ты хорошо знаешь алхимию и аптекарское дело?
        - Что-то друг ты заходишь издалека. В чем проблема?
        - Всего лишь хочу узнать о применении крови.
        - Ты с этим поосторожней! За кровь человека сразу угодишь на костер.
        - Отлично! А как ее хранят?- уточнил Норманн.
        - Сушат, вареная кровь годится только для колбасы. Чего удумал? Рассказывай?
        - Идея появилась. Ты из тюленей заготовил множество всяческих ингредиентов, а кровь не собрал.
        - Выбрось из головы! Тебя надоумили эти типы с портала?
        - Ну и что? За кровь могут дать хорошие деньги.
        - Послушай мой совет, не ввязывайся в это дело!
        - Да чего в этом опасного? Кровь сухая, заразу через нее не подхватить.
        - Сейчас дикие времена! Препараты на крови делают только чернокнижники!
        - Мне-то какая разница! Я денег хочу!
        - Деньги дадут, и хорошие. Как минимум на двойной вес золота. Но в первую очередь тебя загребет инквизиция.
        - За кровь тюленя или медведя?
        - Как ты докажешь, что это не кровь ребенка или непорочной девицы?
        - Я… Я рядом поставлю чучела зверей!
        - Твоя голова, ты и рискуй. С инквизицией лучше не связываться.
        - В Персию отвезу, там пока не дожили до мракобесия.
        - Попробуй, но осторожно. Персы приняли ислам в шестнадцатом веке. Золота требуй очень много.
        - У них есть специфические рецепты?
        - Точно не знаю, в Китае продают эликсир Красного льва, одна капля за десять килограмм золота.
        - Ого! Возрождает из мертвых?
        - Омолаживает человека. Делают на крови, но как, этого никто не знает. Тайны алхимиков Индии и Китая так и не удалось узнать.
        - Ты сам по каким книгам учился?
        - Нашим главным учебником считается «Книга пророка Еноха». Я переговорю с Ахиллом, он поможет с продажей крови.
        Указание собирать кровь тюленей Выг воспринял без каких-либо эмоциональных всплесков. Одно слово- охотник: северные народы пьют свежую кровь и тюленей, и медведей, и лосей. Предложение собирать ее в бочки выглядело для вепса вполне естественным, зачем пропадать добру, если появилась возможность продать. Вот с изготовлением чучел возникла загвоздка, пришлось собирать совет племени. Норманн долго втолковывал свою мысль, а Конч и Кивач уперто отказывались. Победила жадность- идея продать в далеких краях набитые мхом шкуры прошла на «ура», ибо обещала очень высокую прибыль.
        Производство латунных украшений постепенно набирало обороты- колечки, ожерелья, пояски начали дополняться чашами и блюдами. Запустили печь чугунного литья, настала очередь сковородок, утюгов и всяких разных чугунков. Подобная утварь должна иметь спрос, сейчас время глиняных горшков, которые ставят в печь. Сковороды, кастрюли и котлы изготавливают из меди, и стоят они немалых денег. Норманн немного повозился с еще одной плющильной машинкой, и на выходе оказалась гора самых обычных ножей. Варианты на любой вкус, от простых для нарезки хлеба до особых охотничьих. Попутно выскочил разнообразный плотницкий и столярный инструмент. До следующего шага с переходом на сортовую сталь еще далеко, поэтому взялся за изготовление подарка для архиепископа.
        Памятуя эффект от не очень-то и сложных кованых ворот, решил повториться, но уже с бронзой. Для начала засел за эскиз. Для новой задумки нет заготовок, а решетка с воротами могут быть только литыми, ошибки по ходу работ уже не исправить.
        - Рисуешь интерьер своих комнат?- поинтересовался Антонио.
        - До этого еще далеко, хочу подарить архиепископу Царские врата для алтаря.
        - Молодец! В нашем положении поддержка церкви дорогого стоит.
        - Разве для остальных это неважно?
        - Не для всех, особенно с началом реформации. Да и ваши дворяне метались туда-сюда.
        - Я еще могу согласиться со спекуляцией в Центральной Европе. Епископ надавит на барона, а тот в ответ пригрозит переметнуться к лютеранам.
        - Существует множество способов. У вас на севере в основном перекрещивались из православия в католицизм или обратно.
        - Возможно, не спорю, но в Италии или Испании подобный вариант исключен.
        - Зато есть другие, не менее действенные. Например, уйти в один из монастырских орденов.
        - Податься в монахи? Добровольно отправляться в заточение! Глупо.
        - Какое заточение!- засмеялся Антонио.- Сеньор остается на своей земле, но числится рыцарем одного из орденов.
        - А инквизиция? Испанский сапог - и дело в шляпе, жертва «добровольно» подпишет любую бумагу.
        - Ты просто не представляешь переплетения родственных связей. Церковная верхушка всегда из знатного рода.
        - Вот оно что! Два дворянина поцапались из-за заблудшей коровы, а далее подключилась родня, и пошло-поехало.
        - Подобных историй великое множество. Если хочешь, могу рассказать.
        - Не, лучше подскажи, по какой линии провести орнамент.- Норманн указал на рисунок второй секции решетки.
        - Как называется этот стиль?
        - Ампир, до его появления придется подождать пять веков.
        - Если верить латыни, то подразумевается имперское величие.
        - Верно, только вместо военной тематики я делаю религиозную.
        - Без слов понятно, ангелочки, символика величия духа говорят сами за себя. Интересное совмещение.
        - Где ты увидел совмещение?
        - Стиль явно римский, корни из язычества.
        - В целом ты прав, здесь должны быть фигурки богов или амурчики, вот и появились ангелочки.
        - Орнамент оставь как есть, а венок обрамляет лучи веры.
        - Спасибо! Отличная идея.
        - Как ты собираешься все это делать? Здесь же только литье!
        - Бронза и латунь.
        - Отличное сочетание! Но тебе это не сделать.
        - Запросто! Отливаются отдельные детали, затем собираются сваркой.
        - Бронзу ковкой не соединить.
        - Брось, какая еще ковка! Детали собирают как детский конструктор.
        - Я не имею представления о детских конструкторах твоего времени.
        - Каждый модуль с одной стороны имеет паз, а с другой шип.
        - Для детей, возможно, и годится, а в тяжелой конструкции быстро появится люфт.
        - При сборке в углубления предварительно нальем жидкий металл, латунь легко сваривается.
        - С этого и надо было начинать! А то детский конструктор, модуль. Совсем заморочил мне голову.
        Затея с воротами и оградой преследовала еще и побочную цель. Совместная работа позволяет быстрее познакомиться, понять способности друг друга. Впереди ответственная работа, литье пушек и ручных картечниц, необходимо заранее определить способности каждого литейщика. По большому счету у Норманна была только одна реальная профессия, и работать с расплавленным металлом он умел именно так, как надо.
        Отливка фрагментов прошла без сучка и задоринки, пращуры могли обойтись и без помощи своего руководителя. Да, они не знали химического состава, но и Норманн консультировался через компьютер Максима. Дальнейшая сборка со сваркой жидким металлом порадовала спокойной деловитостью, а конечный результат вызвал всеобщее восхищение. Красиво, не то слово. Строгая симметрия торжественного узора Царских врат казалась нереальным волшебством! В зарождающемся городе не нашлось ни одного человека, кто остался бы равнодушным к этому чуду. Многие приходили на литейный двор по нескольку раз, где восторженно любовались сверкающим великолепием.
        - Княже, а княже?- Выг подергал Норманна за рукав.- Ты в сотый раз придирчиво осматриваешь стыковочные узлы.
        - А? Сани для перевозки подготовил?
        - Сделано, как ты велел. В охрану кого пошлешь?
        Охрана нужна, бродячих шаек давно не видно, но береженого Бог бережет. Что шведам, что русским грабануть церковное добро не впервой. Тевтонцы колокола снимали и церкви с монастырями обирали злее татар.
        - Я прикажу новикам, пусть в Новгороде покрасуются, а кто и дом родной навестит да подвигами похвалится.
        - Старшиной кого поставишь?
        - Нил пойдет, он порассудительней. Случись что, горячку пороть не станет.
        - Больно уж молод,- не согласился Выг.
        - Есть такое, подстрахуем. Сколько у нас изготовлено украшений?
        - Более двух тонн, или тебе нужны точные цифры?
        - Нет, учет на твоей совести. Сможешь найти красивую и надежную торговку? Только замужнюю.
        - Есть такая. Тега в торговле расторопна и прижимиста, с мужем ладит, дочка четырех лет.
        - Собирай обоз с латунными украшениями, а Тегу с мужем отправишь торговать. Наказ дай- торговать дорого, без скидок.
        - Помилуй, княже! Две тонны! За год не распродать!
        - Спешишь куда! По весне отправишь ушкуй в Москву, и со мной пойдут. По дороге поставим лабазы.
        - От Ярославля до Сарай-Берке с десяток крепостей, у нас столько красавиц не найдется.
        - Только в людных городах. Да денег дай на платья, они выглядеть должны настоящими красавицами.
        - Ну вот еще! Сами заработают.
        - Не скупись, Выг! Пришел покупатель, а его встретила нарядная красна девица. Да вся в украшениях, что на прилавке лежат.
        - Хитер ты, княже! Тут любой купец раскошелится для своей любимой. А с женой придет, так и все серебро оставит.
        - Понимаешь! Это хорошо. А сейчас готовь сани для Теги с мужем, а я письмо Сипому в Новгород напишу.
        - Твой подручный не нашего рода, незачем приваживать чужаков!
        - Он новгородский, а Тега пришлая. Ей помощь нужна- лабаз в бойком месте купить, денег не переплатить.
        - Если так, то согласен. Но затем пусть в наши дела не лезет!
        - Хорошо, хорошо, я все ему напишу. С «цыганским золотом» пойдет десяток ветеранов Дидыка.
        - Ишь ты как ловко придумал!- восхитился Выг.- И охрана малая, и молодые воины под присмотром!
        - Новикам учиться да учиться, нам надо доверять им и оберегать от глупых ошибок.
        - Правильные слова,- согласился Выг.- Не дашь воли- олух вырастет. Дашь свободу- сердце болит.
        Санный обоз собрали быстро. В назначенный день Норманн пришел на складской двор, чтобы напутствовать отъезжающих людей. Тега с мужем тщательно проверили короба с украшениями, заботливо усадили ребенка на первые сани, а сами устроились на задке последних. А как же, волнуются, как бы что не выпало да не потерялось.
        - Ты, Пай, во всем помогай жене,- обратился Норманн к главе семьи.- От вашей прибыли весь род зависит.
        - Я что, я ничего,- замялся мужик,- для меня привычна охота с рыбалкой, в торговых делах женушка сильна.
        - Помни, к веселой да улыбчивой покупатели всегда тянутся.
        - Так она первая хохотушка на зависть всем бабам.
        - Вы украшения продаете, помогай жене красавицей выглядеть.
        - Выг уже объяснял, нарядим с дочуркой на зависть боярским женам.
        - Княже! Сколько нам в Новгороде стоять?- с поклоном обратился десятник Стацен.
        - Как поможешь им устроиться, так и возвращайся, и новиков с собой уводи. А то загуляют без меры.
        - На то кнут есть!- засмеялся десятник.- Разок вдоль спины огрею, да родичи добавят на смех девкам!
        Норманн прошел вдоль вереницы саней, проверил крепление ворот и решеток, затем раздал новикам и воинам по серебряной монете. Они в храм пойдут, вот и пригодится денежка в дар положить. Отец Софроний прочитал молитву, а матушка Евдокия одарила всех просвирками. По снегу щелкнули бичи, караван потянулся на выезд.
        Молодцы итальянцы, хороший спортзал сделали! Пусть невысок, никто не собирается здесь играть в футбол или волейбол, зато для тренировок и занятий с воинами очень удобен. В шубах тоже можно отрабатывать построения, да здесь намного удобнее. Норманн закончил занятия по рукопашному бою, которые регулярно проводил с новиками из княжеской сотни, и присел отдохнуть. Освободившееся место тут же занял Ахилл и принялся за пополнение, которое учил «генуэзскому строю». Дружина стремительно разрасталась, из Новгорода вместе с попутным обозом пришло с полсотни воинов и более сотни корабельщиков, за ними еще две с лишним сотни новиков. Правду говорят, что земля слухами полнится.
        - На торгу только и разговоров, что о твоей удали да богатой добыче,- с приездом отчитался Стацен.
        - Откуда столько новиков набрали?
        - Молодежь пришла с Плотницкой и Софиевской стороны, а больше всего прибежало с Тарасовецкого посада.
        - Многовато, не беглые ли?
        - В том будь спокоен, княже, сам с родителями говорил. В Новгороде запомнили твое слово.
        - Что за слово? Не припомню.
        - Ты летом новиков набирал только с родительского благословения.
        - А, ну да. Как же иначе! Парень из дома сбежал, а я его укрыл. Так не должно быть.
        - Горожанам нравится твое требование. Немало случаев, когда юноши набедокурят, а потом бегут в княжескую дружину.
        - Что скажешь про наших новиков? Не задирались в городе?
        - Нет, только важничали чрезмерно, шубы нараспашку, пуговицы золотом блестят, пальцы в серебряных перстнях.
        - В Новгороде перстней накупили?
        - Да что ты, княже! Дай Тикшу серебряную монету, он ее вмиг в перстень перельет.
        Вот это уже бардак! Серебро чеканить в монеты, а затем монеты переделывать в бирюльки! Норманн достал записную книжку и сделал пометку на память. Серебро уже закончилось, надо ждать лета и снова идти в набег, без злата-серебра вся его армия вмиг разбежится на вольные хлеба. Послышалось два звонких удара в сторожевой колокол- нововведение Норманна, своего рода служба времени. Антонио сделал часы по типу песочных, только с водой, а дежурный взвод отбивал общегородскую побудку, начало и конец рабочего дня да обеденный перерыв. Идея прижилась, вскоре весь город перешел на единый распорядок дня. Пора на обед в княжеский терем, который престал пугать кладбищенской тишиной, когда вздрагиваешь от упавшей на кухне ложки. Дело не в смене обуви, немецкая прислуга и валькирии по-прежнему ходили в чунях. Приехавшие греки - монахи оказались на удивление шумными и говорливыми. Трое из Валаама, Иоанн, Михаил и Федор, духовные наставники Норманна и норвежских воительниц, а с обозом приехал Захарий. Как обычно после обеда все остались за столом на ставший традиционным обмен впечатлениями.
        - Князь Андрей!- обратился Захарий.- Откуда тебе известно, что тертое дерево надо настаивать на серной кислоте?
        - У китайцев узнал,- привычно соврал Норманн.
        Не говорить же, что информация из компьютера Максима!
        - И бумага станет такой белой?- Монах любовно провел ладонью по глянцевому листу конторской книги.
        - Не знаю, должны быть еще какие-то добавки. Ты можешь экспериментировать в меру собственной фантазии.
        - Для этого нужны деньги.
        - Не беда, помогу. Удача сама не прыгает в объятия, сначала надо побороться.
        - Спасибо, князь Андрей! Еще вопрос, ты зачем приказал выложить керамическими плитками ванны для тертого дерева?
        - Серная кислота сожжет любой чан, а известь испортит саму кислоту.
        - Я отпишу в Византию, алхимик нужен.
        - Пиши, денег на дорогу дам.
        - Herr Norman von Russ[10 - Герр Норманн фон Русс (нем.).],- шепнул материализовавшийся у плеча дворецкий,- приезжий купец просит аудиенции.
        - Зови.
        Приход торговца давал шанс увильнуть или сократить занятия с отцом Иоанном, который ежедневно вдалбливал Норманну греческие падежи, суффиксы, спряжения и наклонения. Купец робко вошел, отвесил общий поклон, перекрестился, а заметив сидящих за столом монахов, облегченно вздохнул.
        - Никак оробел? С чего так?- спросил Норманн.
        - У тебя воинов полный двор и дозоры от Рыбреки. Поневоле забоишься.
        - Садись за стол, перекуси с дороги.
        - Спасибо за приглашение, княже, сыт. У меня письмо к тебе от архиепископа Василия.- Купец передал дворецкому залитый воском свиток.
        - На словах что-либо передавал?
        - Что ты, княже!- Купец в ужасе отшатнулся.- Свиток монах на торгу дал, велел поспешить.
        Норманн подал купцу серебряную пятирублевку. Тот низко поклонился и проворно шмыгнул за дверь. Письмо озадачило- молитвы, молитвы и молитвы. Понадобилось некоторое время для осмысления написанного. Основной текст можно было передать в двух словах: «Срочно ко мне!» Передав отцу Михаилу послание от архиепископа Василия, Норманн отправился одеваться. Все планы кувырком! Тут и гипсовые муляжи человеческих органов в качестве учебных пособий для курсов начинающих хирургов, и вальцы для окраски полотна в горошек. У него много, просто ворох начатых дел, которые придется бросить и ехать в Новгород незнамо для чего. Подобные вызовы никогда добром не заканчиваются. Ради ласковых слов или наград срочно не зовут, это жизненное правило одинаково для любого века.
        Спешная подготовка к отъезду помешала организовать торжественное мероприятие для Шушуна. Обещанную серьгу пришлось вручать в домашней обстановке, в окружении сотников и десятников. Крошечная стеклянная фигурка на дополнительном колечке могла сойти за любого зверька, но бобр узнавался благодаря оскалу мощных резцов.
        - Княже!- Корабельщик рухнул на колени.- Вовеки не забуду твоей ласки и доброты, внуков заставлю за тебя молиться!
        - Вставай, Шушун, ты заслужил намного больше этой серьги.
        Норманн говорил совершенно искренне, именно сотник корабельщиков помог сделать первые шаги в этом непонятном мире. Невозможно переоценить его советы и наставления в Любеке, рассудительные действия в Дании, удачный набег на Ригу. Если положить руку на сердце, то все достижения сегодняшнего дня стали возможными благодаря начальным шагам под крылышком старшины корабельщиков. Расцеловав растроганного Шушуна, Норманн запрыгнул в сани и взял в руки гармонь. Разбрызгивая талый весенний снег, лошади затрусили к озеру, а над строящимся городом разнеслась песня: «Раскинулось море широко…»- это Норманн взялся за проверку первых опытных образцов.
        Сани легко скользили по покрытому лужами льду, вскоре выехали на трассу Кола - Новгород. Заночевали на Рыбреке, где познакомился с мурманами. Молодежь, одна молодежь не старше двадцати, в глазах робость и восхищение. Они именно таким ожидали увидеть своего предводителя - рослый, широкоплечий, мощную мускулатуру не могла скрыть даже шуба. Настоящий герой, способный в одиночку взять крепость с полутысячным гарнизоном. Флейен и Бригген выпорхнули из саней и чуть ли не силой потащили своих сородичей к Норманну. Началось представление «лидеру нации». Валькирии называли имя, затем следовало длинное перечисление имен отцов- дедов- прадедов и былых заслуг предков. Все это завершалось крепким рукопожатием и взаимными объятиями. Норвежцы от волнения краснели и косились на парадный меч, который Норманн обильно украсил китайским стеклом, искусственным жемчугом и «золотой» бижутерией. В завершение юноши и девушки, а воительниц оказалось чуть ли не половина, пропели клятву верности, выслушали пожелания светлого будущего и гурьбой бросились в дом. Всем не терпелось услышать рассказы Флейен и Бригген, которые уже
на бегу начали хвастаться своими мечами.
        Старосте Рыбреки Сытько не терпелось похвастаться зимней добычей. Первым делом он повел Норманна к складам. М-да! Меха, меха и меха! Горы пушнины! В основном песец, норка, соболь, куница и белка. Столь огромное количество поражало воображение. На этом фоне Килиманджаро лисьих, волчьих и медвежьих шкур как-то не впечатляло. Сарай с кабаньими и лосиными шкурами да короба соли были показаны ради отчета. Хоть и немалые деньги, но слишком блекленько на фоне пушного изобилия.
        - Откуда столько мехов?- после окончания осмотра поинтересовался Норманн.
        - Вятские, чьи же еще. Только они норовят беспошлинно проскочить в Новгород.
        - А волок на Свири? Мимо никак не пройти, что зимой, что летом.
        - Договорные земли начинаются от Вознесенского монастыря. Разбойникам только Онегу проскочить, а дальше их никто не тронет.
        Норманн невольно усмехнулся- тут большой вопрос, кто занимается разбоем. По большому счету вятские торговцы в своем праве обойти стороной Вянгинскую пристань. Там собирают дань и гарантируют безопасное плавание вдоль южного берега озера, где стоят два сторожевых погоста- Мегорский и Оштинский. Вознесенский монастырь служит маяком, вернее, его колокольня указывает вход в Свирь. Воинов там практически нет. И погосты не смогут ни защитить, ни напасть. Флота нет, на всех три ладьи и пяток ушкуев.
        - Что по этому поводу говорят новгородские купцы?- Норманн кивнул в сторону пришедших на ночлег караванов.
        - Хвалят, за бесермян и вотяков никто не заступится.
        - Кстати, когда это ты успел организовать здесь постоялый двор?
        - Само собой получилось, от твоего дома как раз дневной переход. А от меня до Ивинского еще день. Удобно купцам.
        - Что-то я не припомню постоялого двора у Медвежьего замка.
        - Кто ж у княжьего терема постоялый двор поставит! Он в устье Закаменки, три километра на север.
        Ай да вепсы, ай да молодцы! Как они ловко развернулись! Норманн даже не подозревал, что заложил замок на оживленном торговом тракте.
        - Неужели вятичи так серьезно достают купцов на Итиле?
        - Не, бесермяне не обижают наших купцов.
        - Опасаются отпора корабельных дружин?
        - Да нет! Считай, каждый год вместе в Варяжское море ходим. Опознают в ком разбойника, пощады не будет.
        - Так почему вятичей не любят?
        - Говорю тебе, за разбой!
        - Я не понимаю, где они нападают?
        - Как где? Ты вычегодские земли знаешь? Ну, где княжит Юрий Борисович Сысольский.
        - Без понятия, никогда о нем не слышал и не представляю, где это находится.
        - Вотяки нас туда не пускают, приходится в обход идти по реке Печоре.
        - Ничего себе!- не удержался от восклицания Норманн.- Это Крайний Север!
        - То-то и оно! И князь Михаил на пермских землях что ни год отбивается то от вотяков, то от зырян. Бывает, бесермяне с черемисами набегут.
        - Пермские земли? Ты не путаешь? Там много железа и каменного угля.
        - Про железо и уголь ничего не знаю, а пушнина и соль ворованные.
        - Откуда такая уверенность?
        - На вятских землях соболь и песец отродясь не бегали, зато выдры много. А соль в короба ссыпают только в сольвычегодских солеварнях.
        Интересные новости! Новгородские купцы полным ходом осваивают Европейский Север. Надо будет снова заглянуть в компьютер Максима. Каменный уголь даст высокую температуру, что намного облегчит выплавку стали. К тому же Пермский край богат рудой, можно уболтать кого-либо там обосноваться, железо нынче ох как в цене.
        Утро встретило снегом с дождем и неприятным порывистым ветром. Норманн сразу забрался в спальный мешок и до вечера не высовывал носа. Судя по окликам ездовых, сани часто обгоняли попутчиков, налегке лошади резво бегут. Было немного грустно, он вчера простился с валькириями. Флейен и Бригген вместе с сородичами отправлялись на Ладогу, решив уйти на трофейных драккарах и карфи. В конце концов, это их право- встретились и разошлись, никто никому не давал никаких обещаний. Норманн даже не поинтересовался, как они собираются выбраться в море. Ладога и Онега вскрываются ото льда намного раньше Невы, а Финский залив до середины апреля полон ледяных полей. Мысли текли ленивым ручейком. Новгородцы на Крайнем Севере скупают пушнину и вывозят соль. Зверя бьют до середины зимы, в конце февраля начинается линька, сейчас самая пора вывозить готовую продукцию.
        Скучно. У Норманна нет интересов в меховом бизнесе, всего лишь случайная добыча, пусть и очень большая. В Персии пушнина ценится высоко, даже не на вес золота, намного выше. Там мехами украшают парадные одежды, как в России золотым шитьем. Здесь нет золота, там нет соболей.
        - Княже!- Нил осторожно приоткрыл клапан спального мешка.- Тебя князь Устюжский к себе в кибитку приглашает!
        Только сейчас Норманн обратил внимание, что сани стоят, а его воины с кем-то оживленно разговаривают. Вылезать из теплого гнездышка совсем не хотелось, с неба по-прежнему сыпался мерзкий снегодождь, а злые порывы ветра выплескивали на обочину лужицы талого снега. Неохота, но надо, не сидеть же всю жизнь бирюком в своей берлоге. Не лишнее дело познакомиться с дальним соседом, да еще земляком, если брать истинное место рождения Руслана Артуровича Нормашова. Князь Устюжский, интересно, он никогда не слышал о существовании этого княжества!
        Норманн выбрался из спального мешка, Нил заботливо набросил ему на плечи шубу из белого песца. «И когда они успели сшить шубу?»- отстраненно подумал Норманн, направляясь к кибитке, рядом с которой стоял высокий широкоплечий мужчина.
        - Рад тебя встретить, князь Андрей! Меня зовут Федор, правлю на Устюжских землях.
        - А по батюшке как? Ты старше меня, как-то неловко называть только по имени.
        - Брось! Я чту воинскую отвагу да умение, родовитостью кичатся те, кто за печкой сидит.
        - Кони у тебя хороши!
        Норманн повернулся к попарно запряженной четверке, чтобы скрыть свою досаду. Говоря о старшинстве, он подразумевал возраст, а в ответ получил оплеуху с прямым указанием на безродность.
        - Люди твоих рысаков хвалят, что привез из Любека, а ты едешь в простых санях.
        - Породистого скакуна легко загубить по весенней погоде.
        Новый упрек разозлил Норманна.
        - Я еду вече послушать.
        - Разве Устюг под Новгородом?
        - Ты совсем не знаешь Русь? Я сам по себе, но решение «золотых поясов» может и по мне больно ударить.
        - Это вряд ли, серебро и соль всегда под большим спросом. Дураки на вече не сидят.
        - Э, друг, да ты, я смотрю, совсем ничего не знаешь! Сам-то куда путь держишь?
        - Дела в Новгород позвали,- уклончиво ответил Норманн.
        - Кстати твои дела, очень кстати. Решения на вече и тебя коснутся.
        - Меня? А я здесь с какого бока?
        - Надеешься на большую печать Ганзы? Для Михаила Андреевича это выход, а для меня полвыхода. Соль некому продать.
        - Давай по порядку, кто такой Михаил Андреевич?
        - Ну дела! Михаил Андреевич, выходи! Тут один мурман нашелся, что о тебе даже слова не слышал!
        - Покажи мне это чудо!
        Кибитка покачнулась, оттуда, кряхтя и охая, выбрался дородный боярин.
        - Полюбуйся, князь Андрей, на грозу всех мурманов и свеев! Это князь Михаил Андреевич, владетель Кемских земель.
        Ни хрена себе! А то шутят: «Кемска волость! Кемска волость!» Какая волость! Там, оказывается, целое княжество!
        - Люди про тебя хорошее говорят.- Михаил Андреевич обнял Норманна.- В одиночку у свеев крепость забрал. Не врут?
        - Сами нарвались! Незачем на мои села нападать!
        - Значит, правда,- засмеялся князь Михаил Андреевич.- Эх, мне бы твою удаль, я бы на Коле крепость построил бы.
        Норманн промолчал. А что говорить, если в теме ни ухом ни рылом! Кстати, и Ганза не знает, крепость Кемь считается Новгородской вотчиной.
        - Федор Иванович,- продолжил князь Михаил Андреевич,- приглашай князя Андрея в свою кибитку.
        - И правда! Чего тебе неделю в вепсских дровнях валяться, поехали с нами!- наигранно воскликнул князь Федор.
        «К чему это?»- внутренне напрягся Норманн, но послушно нырнул внутрь кибитки. Тут же подскочил Нил и протянул парадный меч. Оба князя напряженно замерли.
        Кибитка оказалась весьма удобной, при желании можно было откинуть две боковые полки и поспать или просто поваляться. Поставив меч в выгородку для оружия, Норманн скинул шубу и начал устраиваться поудобнее. У него в голове суматошно металась единственная мысль: зачем? Зачем? Зачем он им нужен? Встретились они случайно, в этом сомнений нет, и сразу при знакомстве показное дружелюбие. Все князья друзья-товарищи? Чушь! Воюют! Каждый в первую очередь заинтересован в собственном благополучии. Дружелюбие просто так не возникнет, сейчас не совместная прогулка к девочкам в соседнюю деревню. Общая опасность? От кого? Если шведы, в лоб получит только Норманн, если мурманы, пострадает один Михаил Андреевич, у Федора Ивановича под боком вятичи. Общего врага нет, общего друга нет, общего интереса нет.
        - Доходили до меня слухи о твоем богатстве,- дружелюбно заговорил князь Федор,- сейчас сам убедился.
        - Дорогое оружие,- поддержал князь Михаил Андреевич,- с таким мечом не стыдно перед басилевсом стоять.
        - Хорошо украшен,- согласился Норманн.
        Он мог бы добавить, что разукрашенный меч не просто яркая цацка, но и очень опасное оружие. Кузнецы сразу приметили необычную руду и отложили ее в сторону, а Норманн без промедления приступил к экспериментированию. Если это железо с примесями хрома и молибдена, то лучшего сырья для холодного оружия не найти, сплав чрезвычайно жесткий, меч получится легким и очень острым. Ахилл одобрил третий вариант, который был выкован с облегченной гардой. В конечном результате внешне получился красивый парадный меч, а фактически очень опасное оружие для боя в стесненных условиях. В пару отковал несколько длинноватый кинжал в скромном оформлении, для которого применил ноу-хау в виде подмышечных ножен. Так, на всякий случай. Итальянцы оценили и тут же потребовали добавить в рукоять целый комплекс дополнительных приспособлений.
        - У тебя какие планы на лето?- невинно поинтересовался князь Федор.
        - По весне схожу в Персию, а там видно будет.
        - Дорога в лучшем случае займет сорок дней. Если товар сразу продашь, то обернешься не раньше августа.
        - Как! Я полагаю обернуться быстрее.
        Три месяца! Полтора месяца в один конец! Да они на яхте проходили из Питера в Астрахань за четыре дня! Исполняли прихоть очередной пассии Дениса Юрьевича, даме, видите ли, свеженькой икорки захотелось. Нет, такой хор петь не будет, придется составлять план-график плавания с точным учетом пройденного за сутки расстояния. Иначе каюк, не видать шведского злата-серебра, а без денег и зерна разбегутся все его надежды вместе с дружиной.
        - Мои купцы там зимуют и возвращаются со следующим половодьем,- добавил князь Михаил Андреевич.
        - Я не могу задерживаться надолго, свеи обязательно вернутся на мои земли.
        - Почему сам торгуешь? Поставь доверенного человека.
        - Всему свое время. Как я спрошу за торговлю, если не буду знать порядок цен?
        - Странный ты, князь Андрей. Зачем в купеческие дела лезешь? Ключнику все поручи.
        - Я без роду, без племени. Со мной только друзья по несчастью.
        - Мурманы о тебе песни поют. Восхваляют за битву с годаром Тренделагом и за спасение генуэзских купцов.
        - Попоют и забудут. А что спас, так и они мне добром ответили.
        - Э, князь! Другой бы на твоем месте побил бы пришлых чужаков да все добро себе забрал.
        Норманн отмолчался, врать не хотелось, а правду говорить нельзя.
        - Твоя дружина по весне удвоится,- продолжил князь Михаил Андреевич,- не поможешь в случай чего?
        - Свеи идут?- полюбопытствовал Норманн.
        - Так ты вообще ничего не знаешь?
        - А что я должен знать?
        - Эх, легка жизнь под крылышком Ганзы, никаких забот, никто не тронет,- притворно вздохнул князь Федор.
        - Летом Литва может пойти на меня,- ответил князь Михаил Андреевич.
        Норманн опешил. Литовцы с войной в Кеми! Невероятно! В школьном учебнике истории подобного не было!
        - Не придут!- уверенно ответил Норманн.- Кишка тонка!
        - Ежели вече проголосует за князя Нариманта, то мне войны не избежать. Поэтому о помощи спрашиваю.
        - Какой может быть Наримант, если Новгородом призван Иван Калита!
        - Слаб и болен великий князь Московский, с осени не встает с постели.
        - Новгород не примет литовца!- уверенно возразил Норманн.- Жемчуг Беломорья не окупит блокады Москвы-реки и Клязьмы.
        - Зачем тогда согласились принять литовское посольство?
        - Ха! Пошлют людей в Москву и выторгуют себе побольше льгот.
        - Хорошо, если так. А случись иначе, мне туго придется, без помощи мурманов никак не обойтись.
        - И мне твоя помощь не помешает,- заговорил князь Федор,- вотяки совсем обнаглели, под городскими стенами воруют.
        - Воеводе попеняйте, пусть патрули в дозор выпускает.
        - Пользы мало, а вдвоем нам легко разбойничье гнездо разорить да Хлынов пограбить.
        - Я не против, да у самого дружина невелика.
        - Мала?- непритворно удивился князь Федор Иванович.- Или ты не знаешь о тысяче мурманов, что стали на зимовку у стен Кеми?
        - Тысяча? Откуда столько набежало?- теперь уже удивился Норманн.
        - Откуда, никто не спрашивал, только к тебе идут, это точно.
        Ни фига себе! Тысяча норвежцев! Что прикажете с ними делать?! Ему на Каспий идти, а те потребуют защитить народ от церковных поборов. Вот свалилась ему нежданная головная боль! Это сорок драккаров! С одной стороны, людская молва подарила ему настоящую армию, с другой стороны, воины пришли с надеждой на восстановление справедливости предков.
        Надо срочно искать приемлемое решение, пока эти норвежцы сидят далеко и ничего не требуют. Когда придут, будет уже поздно. Норманн достал записную книжку и быстренько написал для Антонио коротенькое письмецо. Ушлый дядька, интриги для него привычное дело, пусть думает, ищет выход из назревающей проблемы.
        - Нил!- Норманн открыл дверцу кибитки.- Пошли человека к старосте Рыбреки Сытько. Письмо надо переслать итальянцам!
        - Гонец в Рыбреку. Затем догоняет нас?- уточнил Нил.
        - Верно, иначе мне придется одному возвращаться.
        Ну что за жизнь! Норманн в расстройстве закрыл дверцу и заелозил, устраиваясь поудобнее. Норвежское пополнение можно сманить в поход на Каспийское море, но это временная мера, они не за этим сюда идут. На кой ему эта война где-то там за Полярным кругом! И эти два князя. Кто они? Норманн приступил к разведке словом. Шаг за шагом с наводящими вопросами, притворным восхищением и откровенным удивлением он смог прояснить для себя политическую карту современного Русского Севера. Удел князя Михаила Андреевича входил в состав Белозерского княжества, где сидел на престоле престарелый Роман Михайлович. Под рукой великого князя Белозерского было восемь уделов: Белосельское, Сугорское, Шелешпанское, Кемское, Карголомское, Ухтомское, Андожское и Вадбольское. Если фамилия Белосельских-Белозерских Норманну была известна благодаря шикарному дворцу на Невском проспекте, то все остальные имена ничего не говорили. Более того, сам факт существования стольких княжеств не состыковывался со скудными школьными знаниями. Кое-что он помнил из рассказов преподавателей во время учебы в Кириллове, но тогда его интересовали
деньги и девочки, а история проходила мимо ушей.
        - Насколько я знаю, князь Белозерский живет за счет волока с Итиля на Онегу?- Норманн решил восполнить свои познания.
        - Он живет за мой счет!- захохотал князь Федор.- Доит купцов, которые везут по Сухоне соль да серебро.
        - Не понял, какое отношение имеет Белозерский князь к торговому пути из Устюга?
        - Как какое? Купцы от меня уходят вверх по Сухоне, затем по Шексне спускаются в Итиль.
        - Разве ты не торгуешь с Новгородом?
        - Я вообще ни с кем не торгую, мое дело обеспечить спокойствие и порядок, что и кому продавать, то купеческая забота.
        День за днем до самого Новгорода Норманн постепенно прояснил для себя личность князя Федора. Правитель восхищал своей изворотливостью, исхитрился быть со всеми в дружбе, в то же время не брал на себя каких-либо обязательств. Поставив приоритетной целью защиту серебряного рудника и соляных промыслов, вместе с тем никак не мешал вотякам грабить купцов. Приличная по размерам дружина в две тысячи человек сидела по острогам и крепостям. Купцам же предоставлялась возможность нанять княжеских воинов себе в охрану, что они охотно и делали. В результате на реке Сухоне действовал вооруженный эскорт, гарантируя безопасность от соляных промыслов до пограничного острога Тотьма. Подобная методика позволяла князю Федору содержать большую дружину и не конфликтовать с соседями. Но самыми интересными оказались взаимоотношения с Новгородом и ярославским князем. Далекие соседи собирали дань с охотников за пушниной чуть ли не у самых стен Устюга.
        В конечном итоге, Норманн сделал для себя вывод, что помогать князю Федору нет никакого смысла. Совместный набег на Хлынов, столицу вотяков, как сейчас звали вятичей, неизбежно закончится подставой.
        - Я полагаю, что тебе, князь Федор, выгоднее сговориться с нижегородским правителем,- как бы в раздумье сказал Норманн.
        - Суздальско-нижегородский князь на это не пойдет, его грабят бесермяне, вотяки не трогают, слишком далеко. Какой смысл ввязываться в драку ради малой добычи.
        «Вот и ответ на опасения о возможной подставе,- мысленно усмехнулся Норманн.- Мне по барабану все эти разбойники и ушкуйники, а после набега неизбежно стану для них прямым врагом».
        - У него хватит сил не только взять Хлынов, но и присоединить богатые земли к своему княжеству.
        - А что! Ты прав!- воскликнул князь Федор.- Суздальские прибрали к рукам Нижний, не побрезгуют и вятскими землями.
        Что касается князя Михаила Андреевича, то и он проявлял завидную гибкость в управлении своими землями. Поморы собирали жемчуг или били морского зверя, он же довольствовался обычным налогом. Какие купцы скупали товар, для него не имело значения. Владелец Кеми честно охранял удел от разбоя, где даже мурманы не решались пошалить на обратном пути. Как и князь Федор, он не стремился увеличить свои земли, к новгородскому поселению на реке Кола относился с полным безразличием. Может, это и правильно? Семимильные шаги вселенского завоевателя нравятся далеко не всем, большинство людей предпочитают тихую и спокойную жизнь.
        Глава 6
        Зверин монастырь
        Оба князя не хотели войны и ехали в Новгород с одной целью - помешать заключению договора с Наримантом. Они не сомневались, что Литва первым делом рванет за богатствами Русского Севера: жемчуг и пушнина- это намного дороже золота. За невесомую шкурку дадут не одну десятиграммовую золотую монетку, каждый правитель мечтает отделать свои одежды драгоценным мехом. А жемчуг! Драгоценные горошины передавались из поколения в поколение, кочуя с одного платья или камзола на другой. Призвание Нариманта грозило князьям Русского Севера бедами длительных кровавых войн. А кто этого хочет? Разве что ненормальный! Благополучие правителя напрямую зависит от спокойствия живущих на его землях людей, по-другому не бывает.
        К Новгороду подъехали еще засветло. Норманн стал прощаться с гостеприимными попутчиками, которые направлялись в терема своих друзей из местного боярства.
        - Так к архиепископу в дровнях и заявишься?- не скрывая удивления, спросил князь Михаил Андреевич.
        - Нет, я остановлюсь в доме своего доверенного, управляющего по имени Сипой.
        - Ты что!- почти хором воскликнули оба князя.- И не думай! Тебя архиепископ Василий позвал, а ты в другой дом едешь!
        - Прям с дороги к нему в дом заявиться?
        - А как же! Обидишь человека! Тебя ждут с любовью и лаской, а ты норов показываешь!
        М-да, подобного Норманн не ожидал. У гостеприимства двадцать первого века совсем иные критерии, вот так по незнанию древних традиций сам себе и навредишь.
        - Ты чего запровожался?- упрекнул Нил.- Теперь придется возвращаться назад.
        - Зачем, городские ворота впереди.
        - Ты не хочешь ехать к архиепископу?- Нил даже перекрестился от столь крамольного предположения.
        - Да едем, едем прямо к нему в дом.
        - Какой дом, княже! Окстись! Архиепископ Василий живет в Зверином монастыре!- ответил Нил и указал себе за спину.
        «Ну что за жизнь!- мысленно вздохнул Норманн.- На Валааме без малого две недели голодом морили. Сейчас «отблагодарят» по второму кругу».
        - Поехали!- И запрыгнул в сани.
        Через полчаса проехали мимо привратника и вскоре остановились у двухэтажного кирпичного дома, где у дверей поджидал монах. Как только Норманн спрыгнул на землю, возница тут же тронулся на выезд, где у ворот столпился отряд сопровождения. «Чего это они?»- вяло удивился Норманн и пошел за монахом. В правилах монастырской жизни он уже немного разбирался. Например, у ворот стоял не монах, а послушник Белого воинства- что-то вроде дворянской гвардии, давшей обет оборонять монастыри. Зверин монастырь мощным бастионом защищал северные подходы к Новгороду. Ближние подступы к внешнему кольцу городских укреплений оборонял Духов монастырь, а на правом берегу Волхова возвышались стены и башни Антониева монастыря. Не раз тевтонцы подходили к городу, но грамотное расположение монастырей вынуждало вернуться восвояси.
        Следуя в покои архиепископа, Норманн неожиданно сбился с шага, он не знал правил обращения к церковному начальнику. Право, не называть же его по имени-отчеству! Не беда, монах рядом, он знает.
        - Э-э-э… прости, уважаемый, а как мне обращаться к архиепископу?
        - Владыко прост и дружелюбен, для него что князь, что простолюдин. Но помни, за лесть или чванство выгонит взашей.
        - Я могу к нему обращаться просто «владыко»?
        - Говори арховтас[11 - Владыко (греч.).], если успел выучить греческий язык.
        «Со всех сторон обложили! Ну что за жизнь! Только начал учить основы языка, а в Новгороде уже все монахи знают!»- тревожно подумал Норманн. Однако стиснул зубы и с решительностью новобранца на строевом плацу вошел в покои архиепископа.
        - Вот ты какой! Богатырь! Настоящий богатырь! В делах воинских умел!- приветствовал архиепископ чуть хрипловатым голосом.
        Норманн опустился на колени и только после полученного благословения скромно ответил:
        - Спасибо, владыко, за честь.
        - Делами заслужил, сам скромен, приехал в крестьянских санях да простых одеждах.
        - Не на гулянку ехал, зачем людей золотом да достатком смущать.
        - Ишь как складно говоришь! А если знатные бояре к себе позовут? В рубище заявишься?
        - В санях сундук, там перстни и цепи золотые с шелковыми одеждами. Сумею себя показать.
        - Умен, в делах ловок, на храмы жертвуешь от всей души. Спасибо тебе, князь Андрей!
        - Не последнее отдал.
        - Ты не просто медь прислал, твоими вратами весь Новгород любуется. Из Москвы и Суздаля люди специально приезжают.
        - Там не только мой труд, литейщики с кузнецами славно поработали. Научились, могут и без меня сделать не хуже.
        - Значит, правду люди сказали! Я поначалу думал, что князя своего выгораживают. Сам работал?
        - Почему не сделать, если умею? Свои навыки проверил, других научил, в любом варианте польза для меня.
        - Дальновиден ты не по годам! Правильно посмотрел! Сначала врата прислал, затем украшения начал продавать.
        - Ну, это между собой никак не связано.
        - А то! Спроси свою торговку ясноглазую. Покупатели первым делом спрашивают: «Браслеты из той же меди, что и врата?»
        Сначала Норманн хотел возразить, мол, ничего не задумывал, но вовремя поймал другую мысль.
        - Владыко, могу ли я поставлять монастырю кованые крестики?
        - Хвалю! Быстро уловил свою выгоду. Пошлю к тебе человека, с ним оговоришь.
        - Спасибо, владыко!
        - Это тебе спасибо. Сейчас иди, отдохни с дороги, а завтра скажешь свою просьбу. Хорошо подумай, пустяками не утруждай меня.
        - Тут и думать нечего, давно решил. Монастырь хочу построить и учителей из Царьграда привезти.
        - Смотри-ка! Вот это просьба! Осилишь ли? Монастырь не год и не два строится. Возьмешься за гуж, не говори, что не дюж!
        - Подумал уже, с архитектором поговорил. Глина здесь есть, кирпичный заводик поставлю.
        - С кирпичом я тебя понял, будет тебе льгота от Новгорода. Еще просьбы есть?
        - Позволь привезти типографию в монастырь, а мне разреши в замке сказки печатать.
        - Что за сказки?
        - Сейчас мой учитель переводит на русский язык книгу Марко Поло со своими комментариями.
        - Хорошая задумка, новгородские купцы купят ради собственной пользы. Это все, или еще что удумал?
        - Дай мне в дорогу наблюдательного человека, надо описать поход по Итилю и обычаи торговых городов.
        - Тоже книгу напечатаешь?
        - Обязательно, каждый купец должен знать полезную для торговли информацию.
        - Будет тебе монах в попутчиках. Для себя что просишь?
        - Ничего, руки-ноги есть, голова на месте, строимся потихонечку. К осени церкви в карельских селениях поставлю. Нет, мне ничего не надо.
        - Раз так, держи от меня эту грамоту, любое усердие должно быть вознаграждено.
        Норманн с поклоном взял рулончик бумаги, бегло прочитал текст, мысленно пожал плечами и снова низко поклонился.
        - Ступай в свои покои, князь Андрей, а завтра жду тебя после обеда.
        Выделенная для проживания комната ничем не напоминала монастырскую келью. Просторное и удобное помещение позволяло принимать гостей, а мебель включала в себя секретер и конторку, на которой удобно писать стоя. После ужина Норманн достал бумагу, свинцовый карандаш и долго сидел над простеньким рисунком. Всего-то окно, подсвечник на три горящие свечи да иконы в углу. В дверь осторожно постучали, в комнату заглянул мальчишка из школы при монастыре.
        - Меня повар послал, велел узнать твои пожелания на завтрашний стол,- без робости спросил пацан.
        - То, что и все, без изысков и разносолов,- равнодушно ответил Норманн. Тут же в голове мелькнула мысль: - Постой, школяр, как тебя зовут?
        - В крещении Федор, а так Волошкой кличут.
        - Вот что, Федор, сбегай к повару и вернись сюда, мне твоя помощь нужна.
        - Хорошо, дяденька.
        Рисунок получился на редкость удачным. Добавленная к сюжету фигура стоящего на табурете мальчика и стопка книг в корне изменили восприятие. Обычный школьник за уроками, слегка сутул, на лице желание вникнуть в суть текста.
        - Это я?- глядя на рисунок, робко спросил Федор.
        - Нравится?
        - Красиво!
        - Посиди немного, я быстро сделаю копию для тебя.
        Норманн взял второй лист и начал делать дубликат, порой что-то убирая или добавляя.
        - Вот ты где!- В комнату без стука вошел монах.- Бегом в кровать!
        Мальчик проворно шмыгнул за дверь.
        - Зачем детей совращаешь? Ему давно пора спать!
        - Да вот, рисовал,- смутился Норманн.
        Монах изумленно смотрел то на рисунок, то на руки Норманна. Наконец опомнился и спросил:
        - Как же это у тебя получается, князь Андрей?
        - Научили такие же строгие наставники, как и ты.
        - Я только письму учу,- подавленно ответил монах.
        - Человек многое может,- ответил Норманн и протянул законченный рисунок.- Завтра отдай Федору.
        Монах-учитель бережно взял лист сероватой бумаги и, не отрывая глаз от рисунка, вышел за дверь.
        С утра Норманн отправился на монастырский двор, установил там мольберт и начал грифелем наносить на холст контур будущего пейзажного рисунка. Грифель, простая и легкодоступная вещь, которую без затруднений можно купить в магазине, но не в четырнадцатом веке. Проблему решила Софья Андреевна, которая как-то увидела в его руках кусок древесного угля.
        - Эх ты, правитель северных земель, рисовать умеешь, а грифель сделать не можешь!
        - Я курсы выживания в «темных веках» не проходил, и учили меня рисовать, а не делать карандаши из подручных средств.
        - Не сердись, «Великий князь», я без злобы подшучиваю.
        - Нам еще не хватало сцепиться между собой, тогда точно до портала никто не доживет.
        - Надеешься вернуться?
        - А вам здесь нравится? Продукты без генетической модификации, масло с маслобойни, а не молочный жир.
        - Уговариваешь остаться?
        - Вы сюда забрались по собственной инициативе, я попал по вашему разгильдяйству.
        - Мы не виноваты, сами оказались невольными жертвами.
        - Я не говорю конкретно о вашей группе. Как обычно: умные люди хотели всех осчастливить, да окунули в дерьмо.
        - Не говори о том, чего не знаешь. Перетри уголь в пыль, смешай с вязкой глиной и просуши.
        Норманн с трудом сдержался от грубости. Сначала создали какую-то дурацкую машину времени, которая ловит людей вместе с машинами, затем сами вляпались в проблему и нос воротят. Секреты у них, видите ли! Ежику понятно, что с отчаяния перебрались от портала в замок, потеряли надежду на спасательную экспедицию. Ладно, шут с ними, он дорогу домой найдет, а если нет, то и здесь жизнь начинает улыбаться. Тем не менее рецепт проверил, и грифель получился отличный, не хуже магазинного, разве что без красивой упаковки.
        - Здравствуй, княже! Вот, это я к тебе управляющего привел. Это Сипой, что в Новгороде твоими делами правит.
        От неожиданности Норманн вздрогнул и резко развернулся с полушагом вправо. Это рефлекс ухода от удара. Перед ним стояли переминающийся с ноги на ногу Нил и широкоплечий мужчина лет сорока со шрамом через все лицо.
        - Вы уж извините, заработался и не заметил, как вы подошли.
        Только сейчас он обратил внимание на столпившихся чуть поодаль монахов, которые, затаив дыхание, смотрели за рождением картины.
        - Так мы это, тихо звали тебя, да ты ничего не слышал и не видел.
        - Ладно, ладно, сам виноват, вместо дела рисунком занялся. Пошли в комнату.
        - Князь Андрей, позволь пригласить тебя в свой дом,- низко поклонился Сипой,- у меня уже полный сундук купеческих договоров.
        - Хорошо, пошли к тебе, только сначала зайдем в келью, я мольберт уберу, а ты прочтешь грамоту архиепископа.
        Норманн быстро собрал свои причиндалы, и тут как по команде стоящие на небольшом удалении монахи дружно бросились помогать. Судя по всему, вчерашний рисунок со школяром уже получил всемонастырскую известность.
        Обед в монастыре примерно в пять часов вечера, так что со временем у Норманна было нормально. Мольберт установили поближе к окну, писать надо при естественном освещении, иначе подобранный на палитре цвет при дневном освещении окажется совсем иным. Как можно передать на картине ощущение уходящей зимы? Да просто! Всего лишь контрастные тени, яркое небо и ноздреватый снег, этого достаточно, каждый почувствует дыхание весны.
        - Княже!- воскликнул Сипой.- К тебе проявили невиданную милость! Ты в первой дюжине лучших людей Новгорода!
        - Разве? С чего ты так решил?
        - Ты ничего не понял? Тебе даровано право хранить свои товары в монастырских клетях!
        - Ну и что? Какая разница где держать пушнину или ворвань? Разве что почетно.
        - Почет, это само собой. Здесь не взымается городская доля за землю и стражникам платить не надо.
        - Не велики деньги.
        - Да что ты понимаешь! Я товары для Любека сюда завезу, а с купцов малую цену за хранение возьму.
        - Обидишь людей, такое дело не скроешь.
        - Какой там! Им же выгода, и монастырю прибыток, каждый месяц серебром отблагодарю.
        - Таким способом ты монахам весь двор товаром завалишь,- усмехнулся Норманн.
        - Нам все равно склады строить, поставим здесь.
        - Тебе видней, лес завезу после ледохода.
        - Лес? Княже! Здесь можно строить только из кирпича.
        - Пусть будет кирпич. Ты мне бумажку приготовь с раскладом по стройматериалам.
        - Обязательно на бумаге? Выделанная береста не в пример дешевле.
        - Мне без разницы, пиши на бересте. Да, вот тебе конторские книги для учета.- Норманн протянул дары портала.
        - Ух ты! Красота! Китайские?- Сипой осторожно провел ладонью по глянцевой бумаге.- И линии есть для ровного письма!- Он осторожненько убрал конторские книги в кожаную переметную сумку и с надеждой спросил:- На продажу есть? Большие деньги возьму.
        - По весне пришлю для Мовчана, отошлешь в Любек, и тебе добавлю. Хочешь- продавай, а лучше одари нужных людей.
        - И то верно! За такой подарок тебе век благодарны будут.
        Сипой вернулся к чтению грамоты и буквально через минуту бросил шапку на пол и начал танцевать.
        - Князь! Князь!- Он упал на колени.- Ты богаче персидского шахиншаха!
        - Да что с тобой? Вставай!- Норманн подхватил его под руки.
        - Князь Андрей! Тебе даровано право ставить свои корабли к монастырскому причалу!
        - Что здесь особенного? Склад в монастыре, значит, и причал монастырский.
        - Мытарь не ходит на монастырские земли! Через эту грамоту к тебе весь Новгород начнет в друзья набиваться!
        - Разве я один с такой грамотой?
        - И другие есть, человек тридцать наберется. Только они никого к себе не подпускают.
        - Почему? Или выгоды не видят?
        - Да какая у них с этого может быть выгода! Они свой товар завозят, а ты чужой перепродаешь.
        - Не вижу принципиальной разницы. С таким же успехом можно взять чужой товар и продать в Любеке.
        - Правду люди говорят, не знаешь ты нашей жизни. Почти всем новгородским купцам заказан приход в ганзейские города.
        - Это еще почему?
        - За набеги. Считай, все купцы отправляют свои дружины пограбить Готланд, или Ревель, или Гапсаль.
        - Сами-то купцы здесь, а у корабельщиков на лбу ничего не написано, из чьей они команды.
        - От людской молвы не скроешься, а ганзейские да готландские купцы за донос серебром платят.
        - Вот оно что! Выходит, что мы с тобой заберем товар у Ганзы!
        - На сегодня в затонах стоит три дюжины ладей с белой медвежьей мордой на штевне. Нам остается только долю взять за печать.
        - Погоди, а как же Мовчан? Ему в одиночку не справиться!
        - Не печалься, князь, купцы на первом караване отправят своих приказчиков. Ты о монастыре подумай.
        - А что монастырь? Они меня одарили, я придумаю ответную благодарность.
        - Разговор не о том. Монастырь ведет свою торговлю, вот и предложи архиепископу посредничество.
        - А что! Есть идея, ты ганзейские порядки хорошо знаешь?
        - Многократно бывал и жил там пять лет.
        - Они разрешат у моих складов греческую церковь поставить?
        - Ох и хитер ты, княже! Разрешат, им нет резона с Новгородом ссориться. Сам Мовчану отпишешь или мне доверишь?
        - Пиши, невелика важность.
        - Не скажи, князь, не скажи. Деньги потекут немалые.
        Тема монастырской торговли подтолкнула Норманна к новой идее- строительству Соловецкого монастыря. Во время учебы в Вологодском областном училище культуры он слышал много рассказов о возникновении монастыря. Преподаватель истории иконописи был фанатом Соловков и объяснял, что побудительной причиной послужили набеги норвежцев, которые грабили ловцов жемчуга. Мощный бастион вырос благодаря монахам. Белозерскому князю было не по силам возвести на Севере крепость, тогда и возникла идея привлечь Кирилло-Белозерский монастырь. Что же, сначала надо переговорить с архиепископом Василием, а затем с князем Михаилом Андреевичем. Строительство не потребует больших средств, местные жители помогут, ибо они больше всех страдают от набегов норвежских разбойников.
        На обед подали перловую кашу на меду с изюмом и дроблеными орехами. Вкуснотища! Норманн с удовольствием оприходовал полную миску и с трудом поборол желание попросить добавку. Нельзя переедать, даже если очень вкусно. Принесли кофе, что заставило Норманна мысленно усмехнуться: такое не может быть случайностью, явно монастырские старцы ведут активную переписку.
        - В дороге я познакомился с князьями Кемских и Устюжских земель,- нейтрально заговорил Норманн.
        - Слышал, на торгу об этом только и судачат.
        - Что может быть в этом интересного для горожан?
        - Будто не знаешь! К тебе мурманы идут, большая сила собирается.
        - Не хочу лукавить, я не знаю годара Тренделага и Нидарос никогда не видел.
        - Это не имеет никакого значения, мурманы через тебя ищут лучшей жизни.
        - Я ничем не смогу им помочь.
        - Надо, князь Андрей, неси крест в мурманские земли.
        - У меня нет ни войска, ни дома. Только строиться начал- и на тебе! Бросай все и веди бродяг незнамо куда.
        - Ты людей прими, обласкай, надежду дай. Опрометчивых поступков не делай, пойдешь воевать- шею свернешь.
        - Где же я эту ораву размещу?
        - Не о том печешься, ты их прими и направь. Сами расселятся.
        Норманн чуть было не вспылил. На кой хрен ему эти мурманы с треской и походом за Полярный круг! Но вовремя просек слова «неси крест». Если это понимать буквально, то на него возлагают поход по крещению норвежских земель. Ну почему все идет наперекосяк! Вроде нащупал для себя золотую жилу, живи да радуйся. Нет, иди воевать. И не откажешься, архиепископ неспроста затеял разговор. Норманн пойдет воевать, а владыко получит новую паству.
        - Для начала придется заложить две опорные крепости, а лучше крепость и монастырь.
        - Закладывай,- внешне безразлично ответил архиепископ.
        - Крепость надо построить на Терском волоке, между Имантрой и Колой, а монастырь на Соловецких островах.
        - К чему тебе острова? К тому же это Белозерские земли.
        - Путь из Новгорода на реку Онега лежит через Вянгинскую пристань. Острова прямо на пути в Кандалакшу.
        - В твоих словах есть резон, но Роман Михайлович, князь Белозерский, не согласится.
        - Поэтому я и предлагаю построить не крепость, а монастырь.
        - Кто строить будет?
        - Игумен Валаама объявит строительство скита, а дальше будет видно.
        - Ох и хитер ты, князь Андрей! Не по годам ловок в делах! Валаам стоит сам по себе, никому не подчиняется.
        - Остается одна загвоздка- князь Михаил Андреевич. Монастырские стены вырастут на его землях.
        - Его уговорим, он перед новгородскими купцами в долгах, как в шелках.
        - Что так? По виду вроде не бражник, в разговоре рассудителен.
        - Жена да семеро дочерей чуть было по миру не пустили. Его терем в Белозерске побольше великокняжеского.
        - Понятно. Надо бы еще одну крепость заложить…
        - Не много ли? Ты сначала на карельских землях устройся, затем на мурманские земли заглядывайся.
        - Пришлите толковых людей в помощь моему архитектору, через два года сами начнут крепости строить.
        - Плату непомерную затребует.
        - Это моя забота, с ним я сам договорюсь.
        - Ну-ка покажи мне свою гривну!
        Норманн пожал плечами и положил перед архиепископом гривну на золотистом шнурке от кроссовки.
        - До завтра оставь у меня. Ты родственников не пытался искать?
        - Я?! Здесь?! Да откуда у меня могут быть родственники в этом мире?!- и прикусил язык.
        - Ты молод, отец твой должен быть жив, если не сложил свою голову в бою. Мать Жданой звали?
        В ответ Норманн только кивнул головой. А что скажешь? Я, мол, через портал времени прошел, до моего рождения без малого семьсот лет.
        Следующие два дня Норманн писал картину, вникал в детали купеческой жизни и расспрашивал покупателей латунных украшений. Впрочем, и Тега оказалась весьма толковой торговкой, она тщательно записывала все пожелания своих клиентов. В результате получил полную корзину с аккуратными рулончиками бересты. Встречи с купцами, которые организовывал Сипой, начинались с вопроса о мурманах. Торговый люд опасался, что эта рать пойдет или на Новгород, или пограбит ближайшие города и села. Не удержался от этой темы и воевода Ахмыл.
        - А ты оказывается умелец на все руки!- обнимая, воскликнул представитель московского князя.
        - Не надо преувеличивать,- засмеялся Норманн,- кое-что умею, а до умельца мне не дотянуться.
        - Не скромничай, за зиму княжеский удел себе отвоевал! Иной всю жизнь бьется, а дальше трех деревень вырасти не может.
        - Повезло, пьяных свеев врасплох застали, вот и побили легко.
        - Ну да, они из Денсгольма сами убежали. Кстати, сердобольский воевода сообщил, что две сотни к тебе ушли. Это правда?
        - Не совсем, сначала Лунд увел чуть более полутора сотен воинов, затем к нему еще почти сотня прибилась.
        - О том и разговор. Удел у тебя малый, а войско собрал вровень с Новгородом.
        - Тоже мне сравнил! Корабельная дружина на полсотни кораблей, вот тебе полторы тысячи.
        - Все равно у тебя воинов намного больше.
        - Какой там! В крепостях гарнизоны да ушкуйники. Людей не хватает.
        - На ушкуи посадишь пришлых мурманов?
        - Больше некого. Кормчих из Новгорода и двух дюжин не набрал.
        - Куда набег затеял? Не на наши земли?
        - Ну да, сначала поставлю здесь свои склады, потом приду и сам ограблю. Не смешно. В Персию собрался.
        - За год не обернешься.
        - Это почему еще?
        - Быстрее никак не получится. В Вышнем Волочке и Волоке на Ламе[12 - Волоколамск.] по весне будут большие очереди.
        - Вообще-то я хотел пройти на Итиль прямиком с Онежского озера.
        - Пойдешь соляным путем? Имей ввиду, на Вытегре и Шексне острогов нет, там что ни село, то разбойничье гнездо.
        - Зато мурманам будет не скучно, порезвятся вволю. Заодно полон на продажу соберем.
        - Ты поосторожней, в набат ударят, и на выходе из Шексны княжеская дружина встретит.
        - Что же делать? Для меня это самый короткий путь.
        - Поговори с князем Михаилом Андреевичем, пусть тебе своего человека в дорогу даст.
        - Спасибо за добрый совет!
        - Нет, князь Андрей, это тебе спасибо. Дружина испробовала твои щиты- легкие, удобные, крепкие. Я еще хочу заказать.
        А фанера то тю-тю, нету, закончилась. И не скажешь воеводе об этом, он одно поймет- обман был.
        - Я начал делать другие щиты, из железа. Они легче и удобнее.- Норманн с ходу придумал отговорку.
        - Не скажи, был у меня железный щит, московские кузнецы подарили. После каждой сечи в ремонт относил.
        - Что так? Неужели насквозь пробивали?
        - Хуже, сминается от ударов.
        - После ледохода жди подарок, проверишь мой щит и отпишешь.
        - Испытаю, почему нет. Люди хвалят твое умение. А Царские врата! Просто чудо! Даже не верится, что сделано человеческими руками!
        - Ничего сложного, кузнецы да литейщики отлично сработали.
        - Не скромничай! Давеча сам архиепископу сознался, весь Новгород тебя благодарит за подарок чудесный.
        Снова вляпался. О металлических щитах он ничего не знает, персидский щит лучника против стрелы- тоска. Снова придется изобретать. Одно хорошо, Ахмыл сказал о деформации, что уже наводит на определенные мысли. Кричное железо по своей природе очень мягкое, по прочности щит получится вроде кровельного железа. И закалка не поможет, не те технологии, трещины пойдут. Нормальные стальные щиты появились одновременно с кирасами, когда люди научились плавить руду. По дороге в монастырь Норманн раздумывал над вариантами изготовления. Но воображение рисовало неподъемную металлическую дверь, которую как-то раз он помогал затаскивать на третий этаж. Надо придумать свой вариант, адаптировать классический персидский щит к методике ведения рукопашного боя.
        Глава 7
        Нежданная родня
        С утра Норманн собрался на торг, хотел зарисовать кремль со стороны реки. Он бывал в Новгороде двадцать первого века, но никогда не интересовался историей города. Сейчас, оказавшись здесь поневоле, поразился серьезности городских укреплений. Привычный кремль у реки, это последняя линия обороны, далее шло второе кольцо мощных стен и башен, а передовой рубеж проходил по рекам Гзень и Тарасовец. Ох, не просто пройти через три линии каменных стен и взять этот город, а с учетом окружающих город монастырей и мощного флота, захватить Новгород практически нереально. Однако военная сторона Норманна не интересовала, он собирался запечатлеть красивый вид на кремль. Кроме того, планировал сделать несколько этюдов и зарисовок местных жителей. Колоритный вид обывателей так и притягивал, просился на холст. Шубы носили мехом вовнутрь, а внешнюю сторону обшивали шелком или сукном. Причем ткань была необычайно ярких красок, главным образом алая или небесно-голубая. Послышался осторожный стук в дверь, затем в приоткрывшейся щелочке показалась голова молодого монаха.
        - Князь Андрей, владыко приказал тебе никуда не уходить. Ты должен принарядиться и ждать.
        - Чего ждать?
        - Не знаю, больше мне ничего не сказали.
        Вероятнее всего в монастырь приехал кто-то из важных персон, возможно, даже один из «золотых поясов». Городом правила дума из трех дюжин бояр, отличительным знаком народных избранников служил золотой пояс, а не цепь на шее, как в Любеке. Собственно, какая разница кто, при любом раскладе рано или поздно Норманну предстоит познакомиться с местной знатью. С этой точки зрения встреча при посредничестве архиепископа значительно повышала статус самозваного князя. После некоторого раздумья достал одежду европейского стиля, а на шею повесил широкую золотую цепь с крупными ромбовидными стекляшками василькового цвета. Затем долго вертелся у окна, стараясь аккуратно собрать на затылке «конский хвост» и скрепить волосы яркой заколкой в тон золотой цепи. Завершило убранство ожерелье перстней с крупными зелеными стекляшками. Зеркала нет, но представляя себя со стороны, Норманн шипел лютым змеем. Еще тот видок! На этот раз в дверь постучали решительно, на пороге появился какой-то церковный начальник.
        - Князь, прошу пожаловать к владыке, у него гости важные и званые.
        Норманн хотел было уточнить, что значит «званые», это которых пригласили или какой-то общественный статус? Но не успел сформулировать вопрос, провожатый с поклоном открыл широкую двустворчатую дверь.
        - Входи, князь, я здесь постою.
        Первое, что сразу бросилось в глаза, это обилие красного цвета и позолоты, шелк и бархат, резная мебель и широкие диваны византийского стиля. Впрочем, чему удивляться, в монастыре находится резиденция архиепископа, а данный зал служит для официальных встреч и церемоний. Маленький столик у окна и три мягких кресла. Архиепископ Василий и пятидесятилетний мужчина доброжелательно смотрят на вошедшего Норманна. Вдоль стен на диванах в несколько напряженных позах еще человек двадцать, из них четыре женщины. «Князь Наримант с официальным визитом к архиепископу?- с удивлением подумал Норманн.- А я здесь при чем?»
        - Садись, князь Андрей.- Архиепископ указал на кресло справа от себя.
        «Наверное, на лебяжьем пуху,- усаживаясь, подумал Норманн,- надо будет подарить кресло на пружинах. Дедок совсем не вредный, для дальнейшей жизни теплые взаимоотношения будут только на пользу».
        - Расскажи нам все, что ты знаешь о своих родителях,- продолжил архиепископ.
        - Мать умерла при родах, отец был воином, но я его никогда не видел,- пожав плечами, ответил Норманн.
        - А что люди говорили?
        - Да ничего. Им-то какое дело до меня, у каждого своя жизнь и свои заботы.
        - Ты знаешь, из каких мест привезли твою мать?
        - Она жила недалеко от Онежского озера.
        Норманн начал злиться. К чему эти расспросы? Им что, почтовый индекс деревни сказать? Или номер телефона председателя сельсовета?
        - У тебя что-либо осталось от матери кроме гривны?
        - Нет.
        - Имя своего отца знаешь?
        - Нет.
        - Мурманы тебе рассказывали о набеге на твой отчий дом?
        - Жаловались и пили горькую,- вспомнив деревенских мужиков, усмехнулся Норманн.
        - Ровдив, что скажешь о гривне?- спросил архиепископ.
        Из уголка встал крепенький мужичок, перекрестился, поклонился и ответил:
        - Моя работа! Я узор правлю на дубовой плахе, бой затачиваю особо, чекан держу с наклоном. Ни с кем не спутать.
        - Уверен?
        - А то! Лучшие люди только у меня заказывают, и Федор Данилович стороной не обходит.
        - И эту гривну делал для него?
        - Помилуй, владыко! Там же лебедушки! Я вывел Ждане такой знак для подвенечного наряда!
        - Вот и свела судьба отца с сыном!- Архиепископ встал.- Обнимитесь, родственные души!
        Боярин, что сидел напротив, неловко вскочил, чуть не опрокинув стол, и со слезами на глазах обнял Норманна. Остальные обступили тесным кругом, Что-то говорили и плакали от избытка чувств. Неожиданный поворот событий поставил Норманна в ступор. Да какая это родня! Чушь! Дурь! И вообще ему здесь никто не нужен! Он сам по себе! Он привык жить один, полагаться только на себя, делать только то, что хочет сам. Неудачная женитьба на Юле только утвердила его в стремлении опираться на собственные силы. Нет, он категорически против!
        Дождавшись окончания объятий, поцелуев и поздравлений, Норманн сел и беспомощно посмотрел на архиепископа. Надо как-то сформулировать слова, убедить в ошибке и не огорчить этих людей. Он не собирался входить чужеродной занозой в их жизнь. Но, встретившись с пристальным взглядом владыки, Норманн все понял, а легонький удар ноготком по столешнице показался грозным предупреждением. Подстава! Ему просто-напросто по случаю подыскали подходящих «родственников»! Это хорошо или плохо? Придется ставить свои условия, из замка он никуда не переедет, чужое наследство ему не надо. Хотя сейчас вроде бы другие законы, имущество считается достоянием рода и не передается от отца к сыну. К сожалению, Норманн не вник в детали, когда случайно услышал рассказ о законах Древней Руси. Ему запомнились права наследования вдовы, с которых и начался рассказ одного из любителей русской старины. Нет, чужого он не возьмет, но и своего не отдаст.
        - Поздравляю тебя, Федор Данилович, с обретением сына!- доброжелательно произнес владыко.- Теперь по праву получишь свидетельство о смерти Нежданы.
        - Я могу назначить дату венчания?- радостно воскликнул «папаша».
        - Можешь, у меня нет сомнений в словах князя Андрея.
        Вот она самая главная заковырка! Норманн глянул на «родню» и сразу определил будущую «мачеху», дородную девицу, густо покрасневшую при словах о венчании. Ну и ладушки, у них своя свадьба, а у него своя. Пусть живут и радуются. Осталось договориться о «невмешательстве» в дела друг друга, и можно спокойно жить дальше. На таких условиях он согласен перейти в статус «сыночка». Тем временем владыко позвонил в серебряный колокольчик, в зал торжественно вошел какой-то церковный начальник и положил перед архиепископом два рулончика бумаги. Вот она долгожданная бумага! Федор Данилович упал на колени и получил свидетельство о кончине своей бывшей супруги.
        - Держи, князь Андрей!- Владыко протянул второй рулончик.- Теперь ты Андрей, сын столбового боярина Федора Вянгинского!
        Последовал второй раунд слез, объятий и поцелуев с пожеланием не уронить честь древнего рода. А Норманн пытался вспомнить, в какой связи он слышал эту фамилию.
        - Пошли, сын, в сани!- еще раз расцеловав, потребовал нежданный «папаша».- Я сейчас вестника отправлю, заодно слуг пришлет твои вещи собрать.
        - Холодно, мне надо шубу взять да своим людям сказать о новом жилище.- Норманну совсем не понравился приказной тон обретенного родителя.
        - Кречет! Принеси моему сыну шубу!- не глядя, приказал Федор Данилович. Статный сорокалетний мужчина побежал исполнять приказание, а «папаша» продолжил:- За своих дружинников не волнуйся, они днюют у монастырских ворот.
        Норманна передернуло, он не привык к подобному обращению. Одно дело, когда общаешься с друзьями, а здесь ему тыкает и приказывает совершенно посторонний человек. Ладно, назвался груздем - полезай в кузов. Денек придется перетерпеть да убираться восвояси, здесь ему больше нечего делать.
        - Держи, князь!- На плечи легла невесомая белая шуба.
        - Не запахивай полы! Не замерзнешь!- последовал новый приказ.- Люди должны видеть, каков мой сын!
        Да что это такое! Норманн еле сдерживался, чтобы не дать этому дядьке в лоб. Раскомандовался тут! Пусть у себя дома наводит порядок, слуг шугает, будущую жену воспитывает… Нет, надо будет поговорить по душам да объяснить, кто есть кто. У порога архиепископского дома поджидала вереница саней, да каких! Лошади в серебряной сбруе, на спинах алые попоны из плотного шелка, возки украшены тонкой резьбой, а полозья подбиты медной полосой. Не беден, однако, обретенный папаня, да ладно, достатком меряются только дурни. Кавалькада тронулась под мелодичный звон серебряных бубенцов. У монастырских ворот к ним присоединился маленький отряд городской стражи и новики верхом на лошадях. «Зачем они лошадей купили? Зря деньги потратили. В море они не нужны, по лесам скакать- только себе шею свернуть»,- с раздражением подумал Норманн.
        Встречные люди снимали шапки и низко кланялись, даже стражники у ворот согнули спины. А «почетный караул» чуть ли не ежесекундно выкрикивал:
        - Радость в доме Федора Даниловича! Он сына своего нашел Андрея Федоровича, который ныне княжит на землях карелов!
        И так без конца, даже новики подключились к этой забаве. Тьфу ты! Народ конечно же таращился на Норманна как на королеву карнавала в Рио-де-Жанейро. Еще бы! На нем золота и блескучего стекла как на новогодней елке. В город въехали через Загородские ворота, пересекли речку Гзень и проехали Неревские ворота. Норманн начал всматриваться в дома, стараясь предугадать, где живет столбовой боярин Федор Данилович Вянгинский. Но кавалькада продолжала приближаться к кремлю, а стражники и новики теперь выкрикивали новость, перебивая друг друга. Вот и Софийские ворота улица забита плотной толпой, люди улыбаются и что-то кричат, копыта выбили дробь по откидному мосту, и сани свернули влево.
        - Вот ты и дома, сын!
        Федор Данилович заплакал, обнял Норманна и повел к крыльцу, где столпилась плачущая челядь. А с Софийской площади доносились крики:
        - Радость в доме Федора Даниловича! Он сына своего Андрея Федоровича нашел, который ныне княжит на землях карелов!
        - Иди на порог!- Боярин легонько подтолкнул в спину.
        Норманн пожал плечами- если его пропускают первым, пусть будет так. Однако войти в дом не удалось, на пороге подхватили сильные руки и со смехом понесли вокруг трехэтажного каменного терема. От неожиданности он попытался вырваться, чем вызвал бурю восторгов, одна из женщин громко прокомментировала:
        - Силен и своенравен у тебя сыночек, боярин! Ишь как к славе стремится!
        Слова утонули в радостном крике, людям понравилось подобное истолкование поведения наследника. Но вот закончился обряд «знакомства с жилищем», «новорожденного» внесли в дом и уложили на мягкий диван. Почувствовав под собой что-то твердое, Норманн сунул руку за спину. Рука нащупала меч, и он машинально поднял его над собой. На этот раз раздался уже настоящий восторженный рев и многоголосое повторение одного слова:
        - Воин! Это воин!!!
        Клоунада, да и только, Норманн вскочил с дивана.
        - Нил! Где мой меч? Неси сюда!
        Тут же из-за спин выскользнул широко улыбающийся оруженосец и протянул Норманну парадный меч. Родичи и челядь дружно ахнули. Еще бы! Блеск стекла и пластмассовые накладки из бижутерии под золото способны поразить любого человека четырнадцатого века. Хромованадиевый клинок беззвучно выскользнул из ножен. Норманн развел в стороны руки, намереваясь перерубить дурацкий меч, на который его так бесцеремонно положили. Ехидно посмотрел на зрителей, и тут взгляд зацепился за лежащие на столе парадные ножны. М-да, сразу видна тонкая ювелирная работа, по красной коже шла золотая сеточка с массивными накладками с обоих концов. Причем девственный блеск лакового покрытия скажет даже неспециалисту, что ножны никогда не пристегивали к поясу. Он скосил глаза на лезвие и поразился изящной работе чеканщика. Он знал этот способ украшения холодного оружия, когда сначала выбивают канавку, а затем вставляют золотую нить и аккуратно сводят края. Что делать? Взгляд метнулся по лицам людей, и… вот он, выход.
        - Нил, ну-ка брось мне кочергу, что у печи.
        Оруженосец сразу сообразил о предстоящем спектакле, не раз видел, как Ахилл мордовал Норманна, заставляя его на уровне инстинкта наносить быстрый и точный удар. Чем выше скорость клинка, тем больше шансов пробить самую толстую броню. Нил театрально взял кованую кочергу, показал ее недоумевающему народу и сильно метнул в своего господина. Никто не успел даже ахнуть, как молнией сверкнула сталь и три обрубка звякнули об пол. Теперь уже Норманн театрально вложил мечи в ножны, и только после этого раздался дружный вопль восхищения и удивления:
        - Любо! Славься наш Андрей Федорович!
        - Погоди, сынок!- Федор Данилович обнял Норманна за плечи.- У тебя еще будет время покрасоваться, а сейчас садись.
        «А ведь «папаня» одинакового со мной роста»,- с удивлением заметил Норманн. Он послушно сел в центре зала у небольшого столика, который по привычке определил как журнальный.
        - Прошу тебя, Владимир Данилович, стать вторым отцом для моего сына!- произнес нежданный родитель и поклонился в пояс мужчине лет сорока.
        Тот подошел к Норманну и торжественно произнес:
        - С гуся вода, а с Андрея хвороба!- и ловко срезал прядь волос.
        Снова разноголосый гомон, тихие причитания и тайные наговоры. На столик поставили маленькую шкатулочку из карельской березы, куда положили отрезанный локон и как-то незаметно унесли. Пустяшная серьезность обряда развеселила Норманна, и он еле сдерживал смех.
        - Сын! Отныне ты обязан почитать Владимира Даниловича как меня, твоего родного отца!- назидательно произнес Федор Данилович.
        - Ты всегда можешь положиться на меня, я разделю твои беды и удвою твою радость!- С этими словами Владимир Данилович крепко поцеловал Норманна в губы.
        - Родственники дорогие, прошу любить и жаловать продолжателя рода нашего!- С этими словами хозяин дома низко поклонился собравшимся гостям.
        Последовавшее действо озадачило Норманна своей несуразностью. Многочисленные дяди и тети, в прямом смысле этих слов, подходили к нему семейными группами, ставили на стол резную шкатулку, в которой находилось три совсем крошечных коробочки. Затем на полном серьезе ему показывали содержимое: в одной находилась щепотка соли, в другой немного корицы или имбиря, а в третьей несколько зернышек риса. Завершив показ, все аккуратно закрывали, добавляли маленькую золотую монетку, после чего по очереди расцеловывали виновника торжества. Выполнившие непонятный обряд проходили в трапезную, откуда уже доносился разноголосый гомон и поздравления «родителя». Норманн успокоился, с любопытством вглядывался в лица людей, впрочем, имен не запоминал. Незачем, он по-прежнему чувствовал себя здесь чужим и не собирался из сложившейся ситуации искать личной выгоды. Пасьянс разложен архиепископом, важно не оказаться послушной пешкой в непонятной пока интриге. Нет, своевольничать он не будет, но и тупо лезть в петлю не собирается.
        День получился какой-то шебутной, не успели родственники закончить свои ритуальные подношения, как наступил черед званых гостей. Из всех пришедших Норманн узнал только двоих. Это Ахмыл, который на самом деле оказался боярином Ивана Калиты, а по жизни удельным князем Трубчевского княжества. Его имя вызвало невольное удивление, так как официально он именовался князь Иван Трубецкой. Другим знакомым визитером был начальник всех мытарей, который летом позволил поставить флот в затон и взял малую мзду. Им оказался посадский боярин Давид Борисович Батецкий. Но вот поток посетителей иссяк. Норманна покормили отдельно от общего застолья, затем повели показывать подарки. Первым делом подвели к трем великолепным скакунам в изящной серебряной сбруе. Шитые серебром голубые шелковые попоны и изукрашенные серебряными заклепками седла не могли не вызвать восхищения.
        - Кто же мне подарил такое великолепие?- любуясь мастерской работой, спросил Норманн.
        - Вороного подарили родственники, гнедой куплен в складчину посадскими боярами, а белая кобылка подарена всем миром от купечества.
        - А почему на всех рысаках одинаковые попоны?
        - Как одинаковые?- искренне удивился ключник, он же отдаленный родственник.- Ты внимательней посмотри на шитье!
        - С шитьем понятно, здесь всякие гуси-лебеди, там голубки и цветочки, а кобылку накрыли попоной с мечами и стрелами.
        - Сам разницу видишь, а спрашиваешь.
        - Я о цвете попон говорю.
        - Э, боярин, тебе до красной попоны еще расти и расти.
        - Могли бы зеленой покрыть или еще какой цвет подобрать,- не сдавался Норманн.
        - Ты что? Окстись! Людей не смеши! Тебе положен голубой цвет, и не вздумай накрыть своих коней другими попонами.
        - Даже на своих владениях?
        - Там ты сам себе хозяин, вон люди сказывают, что приехал в город на крестьянских дровнях.
        - Что в этом плохого?
        - Никакого воспитания! Эх ты, безотцовщина! По тебе обо всем роде судят!
        - По-твоему, я всегда должен ходить в шелках и золоте?
        - А как же иначе? Вон летом приехал, дорогим оружием похвастал, по торгу в шелках ходил. Каждому видно, что человек с достатком.
        - Ну да! А чего ко мне драться полезли?
        - Вспомни, как был одет! Кожаные штаны, исподняя рубаха да колет заморский. Срамота! Ты князь! И одеваться должен как князь!
        - Я неправильный князь, ремесла знаю. По-твоему, мне и кузнечным молотом в шелках махать?
        - Сразу видно, что ты в диких землях вырос. На подворье можешь ходить хоть в исподнем, здесь все свои. А за ворота ни-ни, отца твоего засмеют!
        - Да какое это подворье!- Норманн критически осмотрел жилой квартал с просторным двором.
        - Самое что ни есть настоящее. Мы, Вянгинские, с основания Новгорода здесь живем!
        - В тех домах тоже?- Норманн указал на обычные трехэтажные кирпичные здания.
        - А как же! Все здесь! За ворота выводим только замужних матерей.
        На языке так и вертелся вопрос о численности семейства, но Норманн сдержался, опасаясь получасового объяснения, кто есть кто и степень родства.
        - Больше подарков нет?- Он решил уйти от темы родственных отношений.
        - Как же! Есть! Пошли в ружейную.
        Норманн радостно встрепенулся, наконец-то он увидит древние ружья! Увы, это оказался обычный арсенал, где хранилось оружие и доспехи всего рода Вянгинских. Зато подарки порадовали, он получил два полных доспеха. Ахмыл преподнес от имени Ивана Калиты железный шлем с козырьком; бояре- «золотые пояса» большого вече, одарили настоящим панцирем; кузнечная слобода сложилась на поножи и наручи. И все это с набивкой узора медной нитью, получилось по-настоящему красиво. Зато второй доспех поразил своей необычностью.
        - Ну-ка примерь вот это!- Ключник протянул с виду обычный зипун.
        Норманн критически осмотрел некое подобие пальто, но послушно его надел. Тяжеловато, однако носить можно.
        - Что-то не похож этот зипун на боярскую одежду.
        - Какой зипун!!! Ополоумел!!! Это куяк!!!
        - Да? Я вообще-то не разбираюсь, что и как называют.
        - Корабельщики тебе в складчину подарили. Ты не смотри, что с виду неказист и без шитья. Первая одежка для морских походов.
        - И в чем его достоинство?
        - Ты раньше такого не видал?- искренне удивился ключник.
        - Да откуда мне о нем знать? Я военные музеи не люблю!
        - Не понял, при чем здесь песнопения дружинников? У греков моуазии[13 - Храм муз (греч.).] очень хороши!
        - Ты был в Греции?
        - В академии прошел полный курс обучения имущественному учету.
        - Во как! А я никак не осилю греческий язык.
        - Не тяжела грамота, да и грек у тебя толковый, к зиме освоишь.
        - Ладно.- Норманн решил уйти от неприятного разговора, не нравилось ему учиться.- Что в этом куяке особенного?
        - Ты прощупай его и сразу поймешь.
        - Это сукно, а не девка, чего его щупать!
        - Не горячись. Под подкладкой вшиты железные кольца, никакой меч не возьмет. Первая одежда для корабельщика.
        - Почему именно для корабельщика?
        - Для купцов другие делают, а здесь заполненная морской травой вставка из лосины.
        - Трава-то зачем?
        - Совсем одичал в мурманских краях! Чтоб в воде не утонуть!
        - Спасательный жилет, что ли?
        - Трудно мне с тобой, то простых слов не понимаешь, то по-мудреному говоришь.
        - Да не нервничай, я въехал в тему, и передай мой поклон дарителям.
        - Сам передашь, здесь посредники не нужны.
        В завершение ключник провел экскурсию по подворью рода Вянгинских. Это действительно оказался настоящий жилой квартал, где дома разделялись складскими и служебными помещениями. Трое ворот охранялись воинами личной дружины. Кроме казарм оказалось несколько двухэтажных домов для прислуги и рабочих. Больше всего Норманна заинтересовали мануфактуры и расположенная почти в центре двора кузница. Прядильно-ткацкое производство поразило примитивным ручным трудом, работники сами приводили в действие свои нехитрые устройства. Далее шли скорняки и сапожники, где Норманн с полчаса наблюдал за несуетливой работой. Более всего заинтересовал один молодой парень, который ловко прибивал подметки деревянными гвоздиками. Неожиданный вариант по жизни оказался очень прост- сначала шилом прокалывают дырочку, затем точный удар молотка вгоняет березовый колышек. На завершающем этапе на носок и каблук набивают подковки, но здесь уже применяли железные «гвоздочки». Интересно!
        Завершив знакомство с подворьем, Норманн поспешил в терем. Почему жилой дом так именовали, он не знал, а выспрашивать не хотел во избежание новых упреков. На данный момент необходимо понять, куда он снова вляпался и что из себя представляет род Вянгинских. Надо выработать какую-то линию поведения от дружелюбного взаимодействия до полной отстраненности. В качестве «информатора» лучше всего подходил Ахмыл, который на самом деле оказался из достаточно известного впоследствии рода Трубецких. Он из московских людей и явно приближен к Ивану Калите, абы кого в Новгород воеводой и надсмотрщиком не пошлют. Как следствие, можно получить исчерпывающую информацию о новгородских и московских делах.
        - Я могу сейчас пройти в трапезную и поговорить с гостями?- спросил Норманн у ключника.
        - Какие гости?! Андрей Федорович! Все уже разошлись по домам! Завтра поговоришь, а сейчас пройди к отцу.
        - Показывай дорогу, я здесь никогда не бывал.
        - Вон слуга проведет, у меня совсем другие заботы, недосуг разгуливать по комнатам.
        Однако слуга шустренько смылся, а через несколько минут в зал вошел серьезный седовласый мужчина.
        - Я Михаил Симеонович Вянгинский, твой постельничий.
        - Неужели я похож на инвалида?
        - К чему вопрос?
        - Свою кровать могу и сам приготовить.
        - У тебя нет слуг?
        - Почему нет, как раз есть. Все немцы, аккуратные и работящие.
        - Это хорошо. Но я не понял твоих слов про инвалида и кровать.
        Стоп! Норманн наконец сообразил, что понятие «постельничий» в это время может иметь совсем иной смысл. Как в случае с «кормлением», что происходило от слова «кормчий» и подразумевало управление, а не наживу.
        - Мне непонятны твои обязанности.
        - Я всегда должен быть рядом с тобой, передавать стряпчим твои приказы и следить за их выполнением.
        - Это все?
        - Нет. Я отвечаю головой за твою безопасность.
        - По сути, ты адъютант?
        - Не совсем так, у немцев Adjutant[14 - Адъютант (нем.).] только передает приказы своего господина.
        - Я все понял, спасибо. Для начала покажи мою комнату, чтоб не тыкаться в двери слепым котенком.
        - Тебе велено идти к отцу. Пошли, проведу.
        - Веди. Кстати, ты сколько языков знаешь?
        - Греческий, латынь, немецкий и датский.
        - Латынь зачем выучил?
        - Без нее никак. Все договора с иноземными торговцами пишут или по-гречески, или на латыни.
        - Погоди, в Любеке пишут по-немецки.
        - То Любек, и пишут готикой разве что для своих. Датские или фламандские дельцы сих знаков не понимают.
        - А персы на каком языке пишут?- задал Норманн коварный вопрос.
        - С ними толмачи- или греки или генуэзцы. Здесь, в Новгороде, есть Персидский двор.
        - Неужели в городе много персов?
        - Зачем много? Там уж семнадцать лет живет Шараф аль-Хаким Батини со своими людьми. Хорошо торгует, честно.
        - Что за товар, если не может продать за семнадцать лет?
        - Извини, Андрей Федорович!- захохотал Михаил Симеонович.- Не могу сдержаться. У него Персидский двор.
        - Да нормально! Я не обижаюсь. Просто не знаю новгородской жизни.
        - Это всем понятно, ты не отсюда, вырос и учился в Китае. Оботрешься, а я помогу.
        - Как я понял, этот Шараф аль-Хаким Батини держит Персидский двор, где торгуют купцы из Персии.
        - Верно. Караван приходит раз в год и через месяц возвращается обратно.
        - Мне бы туда сходить, я по весне собираюсь в персидские земли.
        - Это мы сделаем, невелика забота.
        Что же, еще одна хорошая новость. Одно дело выискивать информацию в компьютере, поговорить с реальными персами- совсем иное.
        Поднимаясь по лестнице, Норманн с интересом осматривался по сторонам. Разница с Любеком просто колоссальная. Если там голые стены крашены известью, то здесь прикрыты деревом, и не просто досками, а набран узор из плашек разных пород. Получилось некое подобие паркета из кусочков мореной березы различных оттенков, яблони, сосны и карельской березы. Второй этаж обшит липой, по которой мастерски вырезаны сюжеты из городской жизни. Прав был Максим, когда говорил о зачаточном состоянии абстрактного мышления. Резчик даже не пытался создать пространственную проекцию, фигурки людей и дома как бы налипают одна на другую. И с анатомией нелады, не соблюдены пропорции фигур, неестественные позы и полное отсутствие динамики.
        - Заходи.- Михаил Симеонович без стука открыл дверь.
        - Что-то ты, сын, загулял. Заждался тебя. Садись и ты, Михаил, устраивайся. На тебя опора, вишь Андрей наших порядков совсем не знает.
        - Меня не учили новгородским традициям четырнадцатого века!- резко ответил Норманн. Но тут же спохватился и добавил:- Если счет годам вести от Рождества Христова.
        - Летоисчисление ведут от основания мира!- назидательно поправил Федор Данилович.
        - Но греки ведут календарь от Рождества,- не согласился Норманн.
        - Нам греки с латинянами не указ. Мы живем на этой земле со дня сотворения мира, чтим законы отцов и счет годам ведем по их заветам.
        - Непривычный для меня календарь, путаюсь.
        - Потому и путаешься, что календарь неправильный. Вон магометане ведут правильный календарь.
        - Никогда не слышал о таком.
        - Их летоисчисление от хиджры, даты прихода Мухаммеда в Медину. А римский календарь никак не связан ни с Рождеством, ни с Пасхой.
        - Зачем я тебе понадобился?- Норманн решил сменить тему.
        - Одеть тебя надо, камзол да чулки хороши для Европы, а ты в Новгороде.
        - Как скажешь.- Норманн решил не перечить по пустякам.
        - Михаил, зови портного. А тебе, Андрей, следует бороду отрастить, негоже голым подбородком сверкать.
        - Хорошо,- покладисто ответил Норманн. Все равно бриться нечем, а как сделать опасную бритву он не знал.
        - Завтра с утра поедем к лучшим людям Новгорода. Ты наших обычаев не знаешь, сиди смирно, в разговоры не встревай.
        - Кто такие «лучшие люди»?
        - Ты забыл русский язык? Могу сказать по-немецки: Besten Menschen[15 - Лучшие люди (нем.).].
        - Я хотел узнать, по какой причине они оказались в высшем разряде.
        - Чудной ты, право. Даже путем спросить не можешь. Завтра навестим посадских бояр.
        - Они сидят в особом здании?
        - В Грановитую палату захотел? Нет, в палаты пойдем, мы по-свойски, без церемоний.
        - Фуршет с городскими правителями? Круто! Все чиновники сидят в одном банкетном зале!
        - В палатах своих сидят! Трудно мне говорить с тобой! В городе четыре посада, которыми управляют восемь бояр.
        - Нам предстоит сделать восемь визитов?
        Федор Данилович вцепился двумя руками в бороду и с минуту молча смотрел на своего сына, затем огорченно вздохнул и сказал:
        - Андрюша, сынок, я, твой отец, боярин Людина посада. Мы поедем к моим друзьям, кои управляют Плотницким, Наревским и Словенским посадами.
        - Новгородом управляют посадники?
        - Городом управляет малое вече, для чего каждый конец выбирает двух бояр.
        - Сколько всего в городе концов?
        - Плотницкий, Словенский, Людин и Наревский. Я защищаю интересы Людина посада.
        - Судя по названию, это жилой район.
        - Верно мыслишь, купечество и торговый люд живут только там.
        - А почему нет кузнечного посада?
        - Ты о кузнецах? Есть еще Загородский конец, они за городской стеной, и своих посадников у них нет.
        - Полное самоуправление,- усмехнулся Норманн.
        - Хуже, самоуправство. Им никто не указ! Бронники и скобари сами себе хозяева, как и кожевенники с красильщиками.
        - А что такое большое вече?
        - То «золотые пояса», по восемь выборных бояр от каждого конца.
        Начав объяснять устройство городского самоуправления, Федор Данилович быстро увлекся. Его менторский тон сменился на живую речь с описанием характеров бояр, их сильных и слабых сторон. В конечном итоге, рассказ о Новгороде перешел в обычную беседу, где перемывают косточки и пересказывают последние сплетни. С той лишь разницей, что Норманн выступал в роли заинтересованного слушателя. А как же иначе? Волей-неволей он привязан к Новгороду, его жизнь и благополучие напрямую зависят от благосклонности этих самых посадских бояр.
        Когда Норманн проснулся, новая одежда уже находилась в спальне. Слуги развесили кафтаны на специальные стойки с плечиками, шаровары разложили на сундуках, у стены стройным рядом стояли короткие юфтевые сапоги.
        - Доброе утро, Андрей Федорович!- В комнату бесшумно вошел мужчина лет тридцати.- Я Шугор, назначен тебе в услужение.
        - И тебе, Шугор, здравствовать. Моемся, легкий завтрак и зови Нила на утреннюю тренировку.
        - Сейчас Яхрома кликну, он тебе польет и поможет одеться. Завтрак в трапезной, затем с батюшкой едете в гости.
        - Я каждое утро начинаю с воинских упражнений!
        - Кто же знал? Лошади уже под седлом, по двору выгуливают для разогрева.
        Яхром, парнишка лет шестнадцати, выполнял свои обязанности с самым серьезным видом.
        - Ух! А вода-то ледяная! Прямо из колодца принес?- пошутил Норманн.
        Однако парень на уловку не поддался, а ответ поразил своей неожиданностью:
        - Вода в палаты подается по медным трубам, я наливал из водогрея, не боись, не ошпаришься.
        - Откуда в Новгороде водопровод?
        - Из детинца, водяную башню заполняют насосом.
        И кто сказал, что на Руси щи лаптем хлебали? Никакого сравнения с Любеком, где нет не только водопровода, но и канализации. Норманн быстро оделся и уже направился к двери, но Яхром схватил его за руку.
        - Ты куда собрался в исподнем?! Надевай рубаху! И чуни сбрось, вот тебе юфтевые башмаки!
        Кто бы знал, как Норманн не любил «древнюю» одежду! Первое время многочисленные завязочки и тесемочки просто доводили его до бешенства. То ли дело прагматика двадцать первого века- джинсы, футболка и вперед. Правда, это время имело другой плюс: буквально все, от работного люда до бояр, одевались очень ярко, не в пример мрачно-серым тонам теперь уже очень далекого будущего.
        - Вот, надевай!- Яхром протянул рубашку с витым разноцветным пояском.
        - Погоди, погоди, дай-ка мне разглядеть вышивку!
        Посмотреть было на что. От ворота по груди шло изящное шитье шелковой нитью, сверху вниз волнистыми линиями опускались васильки и незабудки.
        - И какой дурень сказал, что на Руси не знали вышивки!- непроизвольно воскликнул Норманн.
        - Быть такого не может!- не согласился Яхром.- У нас даже в захудалом доме не то что рубахи, полотенца вышивают.
        - В Европе и полотенец нет, за всю жизнь ни разу не помоются.
        - Федор Данилович иностранных купцов к себе в дом не пускает, вонь от них, пахнут пуще паршивого козла.
        Норманн решил не развивать тему европейских нравов, надел рубаху и замер. Пуговицы! Сшитые здесь в Новгороде по европейскому образцу, да и в Любеке, были на завязочках, а здесь не просто пуговицы, а настоящие ювелирные украшения, поэтому он их сразу не рассмотрел. Вырезаны из моржового уса с тонкой паутинкой фигурной резьбы, а в центре вставлены крупные жемчужины. Опоясался и вздохнул, красивая одежда, а зеркала нет!
        - Поспешай, Андрей Федорович, все домашние уже за столом!- Яхром услужливо открыл дверь.
        - Здравствуй, сын! Садись на свое законное место!- Федор Данилович указал на стул с высокой спинкой по правую руку.
        За столом собралось шесть человек, которые запомнились как троюродные братья с их женами. Глава спокойно и обстоятельно прочитал молитву, после чего слуги выставили легкий завтрак, а в центре водрузили ведерный самовар. «Еду надо заработать»,- эту поговорку Норманн помнил с детства. Легкий завтрак, умеренный обед и плотный ужин. День с косой на лугу полезнее любых диет и выгодней разрекламированных фитнес-клубов.
        Выезд к «лучшим людям», как и ожидалось, оказался рутиной народных традиций. Их радостно встречали, усаживали на почетное место, затем начинали восхищаться статью и удалью наследника. Федора Даниловича поздравляли с обретением сына и намекали на скорую свадьбу с пожеланием увеличить потомство. На прощанье Норманну дарили или рубашку, или легкие сапожки, которые к его удивлению оказались с высокой шнуровкой. У посадника Остафия Лукича немного задержались. Представитель Словенского конца, где находился основной торг, начал жаловаться:
        - Сегодня скобари с красильщиками снова на торгу бучу устроили. Никакого сладу с ними.
        - Ты старост ихних видел?
        - И видел и говорил. Уперлись рогом, льгот требуют. Ты у нас в этом году голова, позвал бы к себе, уладил спор.
        - Чего улаживать. Каждый раз одна и та же песня, какой год ходим по одному и тому же кругу.
        - Я могу узнать, в чем суть спора?- поинтересовался Норманн.
        - Вот видишь, Остафий Лукич, весь город знает о недовольстве загородских обитателей, а моему сыну в новинку!
        - Не печалься, Федор Данилович, он хваткий парень. Я прошлым летом сам видел, как он ловко продал свои щиты.
        - Ему бы учиться у нас, в посадники готовиться, так нет, на Итиль собирается с персами торговать.
        - Тут такая заковырка, Андрей Федорович,- словенский посадник повернулся к Норманну,- загородские не хотят платить мыто.
        - А почему они должны платить? Горожане мыто за торг не платят.
        - То горожане, а эти живут за городом.
        - Кто с них собирает подати?
        - Никто, они собственники своей земле.
        - Ха! Нашли о чем спорить! Пусть выбирают посадников и платят в городскую казну подати.
        - Федор Данилович! Прав твой сын! И Семена Климовича пристроим, а то на каждых выборах палки в колеса так и норовит вставить.
        - Верно! И откуп с Загородского конца получится не в пример больше, чем собранное мыто.
        - Вот что значит не замыленный глаз! Мы какой год спорим с бронниками, скобарями, кожевенниками да красильщиками, а простого решения не увидели.
        Оба посадских боярина тут же сговорились о времени сбора малого веча, нацарапали записочки на бересте и раскланялись с братскими поцелуями. Норманна повезли дальше: дело делом, а традиции надо соблюдать.
        - Отец,- Норманн с трудом выдавил из себя непривычное слово,- а зачем приехал Наримант?
        - Знамо дело, денег хочет. Сулит нам выгоду и защиту твердую, только за его словами война прячется.
        - Что Иван Калита? Согласился на льготы?
        - Не жилец он, с осени не встает. Люди говорят, что суздальские посланцы отраву подсыпали.
        - Что же они не поделили?
        - Как что, деньги, конечно. Иван Данилович по родству ближе к хану Узбеку.
        - Разве они родственники?
        - А то! Уж сто лет как породнились с погаными, за ярлыки спорят да друг дружку бьют да грабят.
        - Какую уступку требует Новгород?
        - Знамо дело, мытников убрать с Волока на Ламе.
        - Не боитесь, что Наримант обидится да пограбит Новгородские земли?
        - Он слабак, а князь литовский войско не даст.
        - Почему? Наримант должен быть с ним в сговоре.
        - Здесь другая причина, Гедимин в родстве с Иваном Даниловичем.
        - Как бы не ошибиться, а вдруг оба князя навалятся на Новгород.
        - Им же будет хуже- и Ганза и Готланд давно нас к себе зовут. Большой войны никто не хочет.
        После обеда Федор Данилович уехал в Грановитую палату на малое вече, а Норманн и постельничий Михаил Симеонович Вянгинский отправились на Персидский двор. Собираться в Персию и не получить максимально возможную информацию от Шарафа аль-Хаким Батини было бы глупо.
        Глава 8
        Подготовка к походу
        Первым делом Михаил Симеонович выгнал Выга из дубового терема, где поселился сам со своим семейством. Впрочем, коммерческий директор остался в прежней должности, разве что стал именоваться дьяком и получил в подчинение сразу две дюжины привезенных из Новгорода подьячих. Норманн с головой окунулся в кузнечное и литейное дело. Полученная от Шарафа аль-Хаким Батини информация потребовала изменений. На Востоке уже несколько столетий не воевали мечами, а изготовление сабли требовало совсем иной технологии. Кроме того, не за горами Пасха и необходимо отблагодарить архиепископа и игумена Валаама, да и обретенных родственников нельзя забывать. Еще одна задумка требовала созыва всех командиров крепостей. Какими бы правильными ни были планы, а сроки возвращения с Каспийского моря предугадать невозможно. Для страховки Норманн решил провести со своими воеводами курс начинающего полководца. На носу весна, они успеют приехать по последнему снегу, а вернутся по открытой воде после ледохода.
        - Зачем ты это делаешь?- кажется уже в сотый раз спросил Михаил Симеонович.
        - Погоди чуток, скоро сам увидишь,- отмахнулся Норманн.
        Затаив дыхание, постельничий заглядывал через плечо, стараясь не упустить ни одного движения своего подопечного. Норманн с силой вдавливал в форму отлитую из золота крошечную церквушку. Когда донышко сровнялось с густой массой, он добавил еще немного расплавленного хрусталя и начал дожимать с помощью специального поршенька. Руки подрагивали, но не от напряжения, а от волнения. Найти в компьютере нужную информацию, это всего лишь четверть дела. Для реального воплощения необходимо еще и умение.
        - Все! Можно открывать форму,- устало выдохнул Норманн.
        Подмастерья ловко сбросили стяжки, и на подложку, сверкая гранями, выкатилось хрустальное яйцо.
        - Красота! Какая красота!- Михаил Симеонович потянулся к подарку для архиепископа Василия.
        - Осторожней! Оно еще очень горячее!- предупредил Норманн.
        Ювелир Тикш осторожно подхватил драгоценный подарок и вынес из мастерской на яркое мартовское солнце. Сверкание преломленных лучей вызвало единодушное восхищенное восклицание.
        - Ты глянь на голубей!- почему-то шепотом произнес Михаил Симеонович.- Так и вьются белокрылые вокруг церкви!
        Норманн присмотрелся и увидел брак, вокруг купола золотой церквушки образовалось несколько маленьких пузырьков. Тем не менее при желании их можно принять за стайку голубей.
        - Дай-ка я тебя расцелую!
        Постельничий бросил шапку на талый снег и обнял Норманна. Остальные участники первого опыта по изготовлению хрусталя дружно сняли свои колпаки и синхронно поклонились в ноги.
        - С почином, братцы!- смущаясь, поздравил Норманн.
        - Спасибо тебе, князь Андрей!- ответил за всех Тикш.- Тайну твою будем беречь как зеницу ока!
        Пасхальное яйцо для игумена Валаама сделали ярко-красного цвета, это не плод фантазии, просто за основу взяли толченные в пыль стекла от стоп-сигналов. С подарками для отца и обретенных родственников получилось намного легче. Компоненты для фарфора вот они, рядом, почти под ногами. Поэтому, не мудрствуя лукаво, Норманн выбрал группу горшечников и достаточно быстро научил готовить необходимую смесь. Самым сложным в процессе изготовления фарфоровых пасхальных яиц оказалась работа с пресс-формой. Умельцы так и норовили что-то подправить или дополнить. Они никак не могли понять, что здесь два этапа, а завитушки наносят только после предварительной просушки.
        Незадолго до Пасхи Дидык подобрал дюжину статных воинов, которым предстояло доставить подарки в Новгород. Что же, правильное решение, они олицетворяют своего господина, князя карельских земель. Перед самым отъездом неожиданно пришла Елизавета Карловна, и что характерно, одетая в правильный русский наряд.
        - Руслан, дай мне сопроводительное письмо к своему отцу.
        - Без проблем, неужели решилась сунуть нос в «большой мир»?
        - Что мне здесь делать? Я одинокая, ты это понимаешь?
        - Понимаю.- Норманн неожиданно покраснел. Что ни говори, а женщина была красива.
        - Вот и отлично! Напиши отцу, что я баронесса Елизавета фон Эрлах, вдова начальника охраны твоих генуэзцев.
        - Нет проблем. Пару минут, и письмо будет готово. Крестик у тебя есть?- Норманн неожиданно вспомнил про главный атрибут этого времени.
        - Не волнуйся,- засмеялась женщина,- я экипирована согласно с обычаями Руси четырнадцатого века. Все как надо, включая панталоны.
        Последние слова окончательно вогнали Норманна в краску.
        - Руслан, ты в курсе, что все монахи на Пасху уходят на Валаам?- делая вид, что ничего не замечает, продолжила женщина.
        - Да, Софья Андреевна об этом говорила. Я с ними передал пасхальное яйцо для игумена.
        - Тебе стоит поближе познакомиться с нашим геодезистом. Глядишь, что новое для себя узнаешь.
        - Намекаешь на ее талант? Извини, мне сейчас не до рисования.
        - Сколько раз тебе Максим говорил о наших возможностях, а ты все мечешься попусту.
        - По-твоему, я должен к вам прийти и попросить помощи?
        - Брезгуешь, «господин великий правитель»? Ждешь, когда мы на коленях приползем?
        - При чем здесь это? Зачем выставлять свои амбиции? Я привык совсем к другой жизни.
        - Тогда поделись своими жизненными взглядами.
        - Почему моими? Я привык к взаимовыручке, каждый для общего дела вносит свой посильный вклад.
        - Добровольное рабство!
        - Почему вы все ищете конкретной выгоды только для себя и боитесь действовать сообща плечом к плечу?
        - Потому, что обязательно найдется ловкач и подгребет конечный результат под себя!
        - Во-во! В этом ваша слабость! Даже среди двоих должен быть лидер, иначе… Ты знаешь басню про лебедя, рака и щуку?
        - Догадываюсь о сюжете. Предлагаешь жить по законам стаи?
        - Чем он плох? Строгая иерархия и каждый сыт.
        - Ты хоть имеешь понятие о принципах демократии?
        - Что ты хотела сказать о Софье Андреевне?
        Самозваная баронесса Елизавета фон Эрлах резко выдохнула и тихо произнесла:
        - А ты хитер, парень! Многие еще пожалеют, что недооценили тебя. Теперь понятно, как Крис загремел цепями.
        - Нельзя ли конкретней о деле?
        - Можно. Мы все обучены нескольким специальностям с привязкой к условиям данного времени.
        - Хочешь сказать, что наш геодезист обладает не только талантами художника?
        - Уже сказала. Для начала предложи ей заняться геологоразведкой и прокладкой дорог.
        - Спасибо, обязательно переговорю с этой дамой.
        Не откладывая дело в долгий ящик, Норманн навестил Софью Андреевну сразу после отъезда нарочных вместе с баронессой фон Эрлах. Разговор получился на удивление легким, женщина уже составила план предстоящих работ. Кроме того, как-то незаметно уговорила мастеровой люд сделать теодолит.
        - Неужели вы хотите заняться картографией?- удивился Норманн.
        - Ну что ты! В одиночку это невозможно. Всего лишь собираюсь составить проект обводного канала и шлюза у переката на Свири.
        - Да кто мне такое позволит? Там земли Новгорода!
        - А вот и нет, правый берег официально твой, я уже разузнала границы Новгорода.
        Что же, кто бы возражал, только не Норманн - и канал и шлюз ему крайне необходимы. Растущий город уже сейчас дает большой объем продукции, а ткацкое производство потребует завоза значительного количества льна. Плюс наполеоновские планы по созданию тонкосуконного производства, неизбежный прирост населения потребует завоза еды. Тащить все на лодках или телегами через Салми? Нет, Норманн умел считать денежки, в формуле «товар- деньги- товар» ошибки не сделает.
        Воеводы съехались сразу после окончания пасхальных праздников. Ладога и Онега открылись для свободного плавания, ветер гонял только одинокие льдинки. До открытия морской навигации осталось несколько недель или один хороший шторм с сильным восточным ветром. Для занятий выбрали спортзал, где установили несколько обычных школьных досок.
        - Господа бароны, я хочу рассказать о некоторых сражениях, где воеводы проявили талант, а воины высокую выучку.
        В качестве первого примера он выбрал битву на Куликовом поле, до которой осталось всего пятьдесят лет и где Дмитрий Донской показал гениальное мастерство построения и маневра своей армии.
        - Итак, чистое поле, в четырех полетах стрелы на восток дубрава с высоким кустарником. Кто хочет нарисовать расстановку войск?
        - А что за войска и сколько их?- заинтересованно спросил Дидык.
        - Для примера с одной стороны возьмем шесть тысяч пеших русских воинов и три тысячи литовской конницы.
        - Кто выступает против них? Степняки хана Узбека?
        - Не совсем. Треть войска из генуэзской пехоты, треть степняков и треть литовцев.
        На самом деле так и было. Генуя изо всех сил стремилась прорваться к Великому шелковому пути. В случае победы перед Мамаем открывалась возможность занять ханский трон, а генуэзские торговцы становились монополистами в торговле товарами из Китая, Индии и Персии.
        - Я построю войска хана Узбека!- Нерль встал со своего места.- Бился с ними, знаю их хитрости.
        - А я поставлю наши войска!- выступил вперед Борок.
        Норманн не мешал своим воеводам рисовать построения полков, маневры, удары и отходы. Вскоре все столпились у доски, кричали, размахивали руками и доказывали свою правоту. Наконец накал страстей начал спадать, и Норманн решил показать гениальный маневр воеводы Дмитрия Боброк-Волынского, который руководил сражением.
        - Генуэзцы встали в центре двумя полками.- Он начертил один за другим два прямоугольничка.
        - Такого не может быть!- не согласился Нерль.- Всякий знает, что в большой битве строятся по три полка.
        - Правильно!- поддержал сотник Кесьма.- Через час передовой полк уходит на отдых.
        - В данном конкретном случае генуэзцы рассчитывали с ходу пробить центр и фланговым ударом добить оставшиеся половинки.
        - За высокомерие всегда платят двойную цену!- хмыкнул Дидык.
        - Воины хана встали тремя полками слева, а литовцы зеркально справа.
        - Где поставили конницу?
        - С обоих флангов позади пеших. Теперь прошу предложить ваши варианты ответных действий.
        Азартный спор пошел по второму кругу, причем некоторые предложения были весьма близки к реальным событиям.
        - А как вам такой вариант?
        Норманн нарисовал три прямоугольничка центральных полков на значительном удалении друг от друга. Фланговые дружины получились на одной линии с последним центральным полком. Воеводы задумчиво рассматривали схему, а Норманн с усмешкой добавил в лесу засадный полк литовцев.
        - Слишком мудрено,- вынес вердикт Кесьма.- Я не могу предположить развития событий.
        - Смотри, генуэзцы очень близко и быстро сближаются с передовым полком, а тот начинает отступать на восток.
        - И верно! Братцы! Копейщики смешаются с литовцами, и получится толчея!
        - Главные силы генуэзцев пошли прямо на второй полк центра…
        - А те разделились на две части!- догадался Дидык.
        - В результате на флангах началось столпотворение, а конница поспешила с атакой, приняв маневр наших войск за бегство.
        Воеводы дружно рассмеялись, у каждого за спиной не одна битва, и сумятицу в рядах противника они хорошо представляли. Вместе с тем быстро сделали верный вывод.
        - В полках вместе с воинами должны стоять крепкие воеводы,- Дидык первым высказал правильную мысль.
        - Не просто крепкие, но и уважаемые дружиной. Она должна ему верить,- добавил Нерль.
        По жизни так оно и было. В передовом полку находился московский князь Дмитрий Иванович, впоследствии получивший прозвище Донской. Следующим полком, который разделился на две части, командовали князья Симеон Оболенский и Иван Тарусский. Именно эти три князя своим авторитетом обеспечили победу русских войск. Дружина им верила и безукоризненно выполнила маневр буквально в считаных метрах от острых пик генуэзской пехоты.
        Первое занятие, или, если угодно, командно-штабное учение, стимулировало непринужденный обмен опытом. Воеводы рассказывали о малых и больших битвах, в которых они принимали участие, рисовали схемы расстановки войск, направления ударов и отходов. И главное, шло заинтересованное обсуждение, выискивались ошибки, порой предлагались весьма интересные решения. Норманн в свою очередь рисовал схемы и рассказывал о сражениях китайских, индийских и арабских полководцев. Иногда переходили к обсуждению вариантов захвата и защиты крепостей. Что удивительно, воеводы в данной теме оказались более сведущи, чем сам учитель. Норманн начал готовиться к еще одному поучительному сражению- Грюнвальдской битве. Он долгое время сомневался в возможности затевать разговор, ведь разгром Тевтонского ордена обеспечили московские и смоленские пушки. Однако, к его удивлению, воеводы не только слышали об огнестрельном оружии, но и видели. Персы регулярно привозили в Новгород ружья, но цены заламывали неподъемные. Понятное дело, Норманн побежал к Максиму и потребовал проверить услышанную информацию по компьютеру. Результат
ошарашил.
        - Письменных свидетельств о продаже в Новгороде персидского оружия нет, но я нашел косвенные доказательства.
        - Что значит косвенные?
        - Нынешний литовский князь Гедимин убит выстрелом из ружья. Это случится в тысяча триста сорок первом году.
        - Через шесть лет? Это ни о чем не говорит.
        - Хорошо, вот еще одна ссылка. Девятнадцатогооктября тысяча сто десятого года французские крестоносцы во время осады города Тир были обстреляны ракетами.
        - Ни хрена себе! Двести лет назад! Значит, у меня есть шанс купить в Персии если не пушку, то порох!
        - Не только порох. Тогда же у крепости Тир арабы сожгли осадную башню греческим огнем.
        - Никак не успокоишься? Не нужен мне огнемет!
        - Почему ты упираешься? Заело человеколюбие? Лично я не вижу большой разницы чем убивать.
        - Ты не видишь другого. Люди давно знают этот самый греческий огонь, но по какой-то причине избегают его применять.
        - Вероятнее всего мистический страх. Стихия огня во все времена являлась атрибутом религиозных обрядов.
        - Давай не будем гадать, а? Сначала разузнаем, что да как, а после сделаем выводы.
        - Осторожничаешь? Вообще-то похвально, скоропалительные решения никогда не приводили к добру.
        - Ты случаем по совместительству не философ?
        - Опыт жизни,- вздохнул Максим.- Вон придумали портал и нас в спешке заслали, а результат?
        - Значит, была причина поспешить.- Норманн с невинным видом продолжил тему.
        - Причина была, еще какая, да любая палка имеет два конца.
        - Наладят портал, кто же бросает людей на произвол судьбы.
        - Все, прикрыли эту тему. Тебе не понять наших проблем.
        - Расскажи, может, и пойму.
        - Мы бессильны что-либо сделать.
        - Не факт, надо хорошо подумать.
        - Без тебя думальщиков хватает! Извини, я должен идти, у меня лежит карел, ему медведь кости сломал.
        Максим решительно направился к палатам для больных, а Норманн решил посмотреть на сооружение новых водяных колес. Производство росло как на дрожжах, причем руководил работами не Норманн и даже не Антонио, а Выг.
        - Князь Андрей!- Взъерошенный Нил прервал очередной обход.- Прибыл большой отряд мурманов!
        - Прибыли- и хорошо, скажи Выгу, чтоб разместил да накормил,- скрывая волнение, ответил Норманн.
        - Вожди просят встречи с тобой.
        - Где они встали?
        - Драккары приткнулись к берегу прямо под Девичьей башней.
        - Какой-какой башней?
        - Девичьей, ну, это,- засмущался Нил,- девицы там любят собираться да хороводиться с парнями.
        - Это у обрыва, что ли?
        - Ну да, там.
        Жаль, нет ни Флейен, ни Бригген. Обе девицы увели своих сородичей, впряглись в два карфи и поволокли по льду к чистой воде. Впрочем, и шведы во главе с сотником Лундом взяли еще восемь карфи и отправились на Балтику грабить своих сородичей. Ладно, кто предупрежден, тот вооружен. У Норманна было достаточно времени на подготовку к встрече, осталось переодеться и выйти навстречу «сородичам».
        Когда на обрыве появился двухметровый гигант с огромным топором, норвежцы дружно рухнули на колени. Именно таким они представляли своего предводителя, сильного, гордого и непобедимого. Ахнул и Норманн- одно дело слухи о большом количестве людей, желающих встать под его знамена и восстановить на родных землях законы предков, и другое дело открывшееся взору неисчислимое количество драккаров и дивизия в рогатых шлемах. Он по-настоящему испугался, поскольку не представлял, как можно управлять такой массой людей.
        - Сколько их?- почему-то шепотом спросил бледного Выга.
        - Сто шесть драккаров, без малого три тысячи воинов. Что мне с ними делать? Они же все съедят за один день!
        - Отставить панику! Сколько у тебя первача?
        - Ты что, Андрей Федорович! Окстись! Перепьются, передерутся, затем на нас полезут.
        - Отправляй гонца на Рыбреку, предупреди о приходе гостей. Я сейчас им скажу несколько слов, а ты пригони телегу с первачом.
        - И верно! Пусть лакают в пути, придут больные, а там новые заботы- острог достроить, жилищем обзавестись, прокормиться…
        - И пограбить,- вставил Норманн.
        - Такая орава? Да они в один день весь юг Онежского озера вычистят.
        - Наша засада по-любому вскоре откроется. Весь грабила от случая к случаю, а мы никому прохода не даем.
        - Жалко, Рыбрека давала хороший доход.
        - Не тужи, вон сколько норгов и свеев ушло на Балтику. От них получишь вдесятеро больше.
        - Тех разбойников еще дождаться надо, не факт, что вернутся.
        - А куда им деваться? Хотят или не хотят, а иного пристанища у них нет.
        - Не скажи, жадность может подтолкнуть к подлым мыслям.
        - Например?
        - Свеи соберут войско и ударят по пограничной крепости.
        - Побоятся, знают нашу силу, эти не пойдут на Марь Гору. Ладно, мне надо спуститься вниз.
        Норманн решил взобраться на валун, где в прошлом году ставил свой баркас. Удобный камень с небольшой трещиной находился как раз в центре собравшейся толпы. Небрежно помахивая огромным топором, он начал спускаться с гранитного обрыва. Топор - это шутка, изначально задуманная для понта или воздействия на воображение при первой встрече с беглыми норвежцами. Информация из компьютера о применении арабами ракет заставила изменить взгляды на моральную стойкость древнего воинства. Те же французские рыцари при обстреле не бросились наутек, они правильно оценили неведомое оружие и продолжили осаду города. Не так уж и примитивны люди четырнадцатого века. Его топор мог поразить размерами и необычностью формы, но как боевое оружие ничего не стоил. Впрочем, впоследствии у топора обнаружилось необычное свойство.
        Норманн изначально решил сделать именно необычный топор, для чего взял за основу случайно увиденный в Интернете фантазийный образец. Лунообразное двустороннее лезвие с шипами в верхней части, на комле топорища кроме шипа добавил еще два лезвия в виде бабочки. В кузнице пришлось повозиться, задуманный размер изначально предполагал значительный вес. После небольших раздумий отдельно выковал рубящие лезвия, которые соединил с пустотелой коробкой центральной части. Получилось легкое и внешне очень внушительное оружие, хотя и совершенно не приспособленное для боя. Никакой балансировки, полное отсутствие центра силы, так, игрушка для запугивания. Вытравив на лезвии руническим алфавитом слово «Повелитель», Норманн отдал необычный топор на полировку, а получил обратно из рук Дидыка.
        - Интересную штуку ты придумал!- отдавая оружие, заметил воевода.- Метать очень удобно.
        - Ты уже попробовал?
        - Не только я, многие из дружины пытались попасть в цель.
        - Пытались? Он что, неправильно летит?
        - Пошли на стрельбище, лучники уже ушли, сам проверишь.
        Бросок озадачил- топор выписал траекторию бумеранга, разве что не вернулся обратно. Выкованная игрушка на последней трети полета начинала резко забирать влево, уходя в сторону чуть ли не на девяносто градусов. Забавы ради, Норманн включил метание топора в свои ежедневные тренировки. А что? И мышцы работают, и глазомер развивается. Во всяком случае, к появлению мурманов он уже уверенно метал эту хренотень аж на сто метров.
        - Слава! Слава! Слава!- Тысячеголосый крик приветствовал Норманна, когда он спрыгнул на прибрежный песок.
        - Победа! Победа! Победа!- во всю глотку проорал самозваный лидер.
        Вот и нужный валун. Норманн с размаха вогнал топор в трещину, намереваясь с его помощью забраться наверх, и обмишурился. Подлая каменюка развалилась на две части, видимо, за зиму лед окончательно расколол камень, а топор только завершил процесс. Над берегом повисла тишина, в которой тихий плеск мелкой волны слышался грозным прибоем. Он растерянно взял топор в руку… Рев восторга разогнал чаек на многие километры.
        - Ни хрена себе топорик! А мне такой откуешь?- ехидничал Дидык, пытаясь заглянуть Норманну в глаза.
        - Отстань! Сам прекрасно знаешь, камень топором не разрубить.
        - Ага, не хочешь вернуться на берег и объяснить это своим мурманам?
        - Как же! Объяснишь! Насилу вырвался! Спасибо Выгу, вовремя пригнал телегу с первачом.
        - Слушай, а на Рыбреке хороший кузнец?
        - Обычный, для хозяйственных нужд не требуется особого умения.
        - Плохо дело, мурманская рать теперь начнет крошить своими топорами все прибрежные камни.
        - Ну и шут с ними! Ты чего за мной прибежал?
        - К тебе гонец от родителя да весточка от архиепископа Василия, а на хвосте новость.
        - Говори, не затягивай.
        - Что в письмах не знаю, а новость хорошая- в Салми пришли тридцать карфи. Там кроме корабельщиков еще три сотни копейщиков.
        - Отлично! Как думаешь их разделить?
        - Чего повторяться? Уж сотню раз говорено-переговорено. Всех отдаем Нерлю, свеи обязательно вернутся большим отрядом.
        - Ты гонца с приказом пошли, незачем воинов гонять туда-сюда.
        - Твоего слова ждал, мне не по чину поперед князя выступать.
        - Гонец не слышал, когда караван ждать?
        - Карельский староста обещал за неделю всех через волок перевезти.
        - Шли гонца на Рыбреку, мурманам через две недели быть готовыми к походу.
        - Зачем человека гонять? Вон у берега осталось больше половины драккаров.
        - Вожди первыми ушли. Нельзя важный приказ через случайных людей передавать. Сочтут за пренебрежение.
        - Извини, ты прав.
        - Гонец не спрашивал ганзейцев о переходе? Как они исхитрились так рано прийти?
        - Первым делом узнал, не удержался от расспросов. Они в Гапсале зимовали, дождались южного ветра и сразу бросились в Ладогу.
        - Молодцы, сообразили! Сильный ветер отжимает лед от южного берега. За сколько дней добрались?
        - Неделя по морю да неделя по Неве. Сильное течение гонит с Ладоги лед, пришлось волоком идти.
        - За Шушуном пошли, пора нашим корабельщикам в дорогу собираться.
        - Он уже у твоего порога, даже не пойму, какая сорока ему новость принесла.
        - И Выг знает?
        - А то! Как увидел гонца, бросил свой первач и к нему. Сейчас в дорогу собирается.
        - Он что, со мной в поход пойдет?
        - Плохо ты его знаешь! Спорим, он сейчас свои конторские книги твоему дядьке передает.
        - Чего человеку не сидится? Кругом почет и уважение, а его несет за тридевять земель в неведомые края.
        - О тебе печется, сарацины обмануть могут, а он ушлый делец, сам любого вокруг пальца обведет.
        - Меня другое волнует, справится ли Михаил Симеонович? У нас здесь что ни мануфактура, то секрет.
        - Э, князь, плохо ты знаешь своего постельничего! Он скромный человек, в твои секреты нос не сует, понимает важность дела.
        - О том и разговор! Выг за каждым зернышком следит, а здесь новый человек, который многого не знает.
        - Поверь мне, Андрей Федорович, зря волнуешься.
        - Хорошо, если так. Неуютно как-то бросать на чужого человека свое хозяйство.
        - Тоже придумал! Какой он тебе чужой? Свой родственник, из самых близких твоему отцу!
        Норманн ничего не ответил. Он давно уже не пытался воздействовать на разворачивающуюся вокруг него чехарду событий.
        - Ахилл и Рокко собираются идти вместе с тобой,- продолжил Дидык.
        - Задумали что или просто так, развеяться да мир посмотреть?
        - Пищали хотят купить. Говорят, у персов цена хорошая.
        - Зачем покупать? Мне на них посмотреть бы, а здесь сам сделаю.
        - Ой ли? А зелье огненное где возьмешь?
        - Вот это надо будет купить. Привезем сюда, Максим поможет разобраться, затем сами наладим дело.
        - Хорошо бы. Поставить на стену да жребием по врагу. Эх!
        Возле недостроенной арки главных ворот нетерпеливо гарцевал всадник. Увидев отмашку Дидыка, подхватил уздечку стремянной лошади и дал шпоры.
        - Поберегись! Дорогу княжескому гонцу!
        Красный кафтан мелькнул между домами и скрылся за строящейся крепостной стеной.
        Нарочный от посадского боярина Федора Даниловича Вянгинского чинно дожидался в сенях. Завидев князя, уважительно приветствовал низким поклоном со словами:
        - Здравы будьте, Андрей Федорович!
        - И тебе здравствовать. Заходи в дом и рассказывай, с какими пожаловал вестями.
        - Мне велено первым делом передать письмо от твоего отца.- Гонец протянул послание.
        Бегло глянув на восковую печать, Норманн потянул витой шнурок. Мягкая кожа развернулась с тихим шелестом, в руках оказался довольно увесистый рулон бумаги. Вот и появился повод похвастаться почтовыми тубами с сургучной печатью. Скорняки сшили примерно сотню красивых цилиндриков, а сургуч- ерунда, всего лишь сварить смолу с мелом да добавить краситель. У него давно все готово и ждет своего часа. Почтовыми… Почтовыми… Норманн отложил в сторону послание и удивленно посмотрел в окно.
        - Дидык! Сколько здесь голубей?
        - Ключника или кухарку спроси, они тебе птицу на стол ставят!- обиженно ответил воевода.
        - Да нет, я о другом. Кто у тебя из воинов знаток-птицелов?
        - Есть несколько человек. Зачем они тебе?
        - Ты про почтовых голубей слышал?
        - Помилуй, Андрей Федорович, голубь не собака, в клюве ничего не принесет!
        - Зато дорогу к родному гнезду всегда найдет, а тревожную весточку к лапке привязать можно.
        - Ох и умен ты, князь! Велишь приказ по крепостям разослать?
        - Давай, дело долгое, ждать не менее года, сначала птенец вылупится, облетает округу да силу возьмет.
        Дидык нетерпеливо выбежал из терема, а Норманн развернул послание от «родителя». Вместо приветствия оно начиналось молитвой, затем шло нравоучение со ссылкой на жития святых, и только после этого шел длинный перечень поклонов от каждого родственника. Такие письма собственноручно не пишут, рука устанет на третьей странице, и без шпаргалки не обойтись, одних имен дюжины три. Если коротко, суть письма заключалась в требовании навестить Романа Михайловича, великого князя Белозерского. Далее следовало подробное описание его тяжелой болезни, затем несколько слов о слабом телом сыне князя Федоре и немощном внуке Иване. Краткое упоминание о втором сыне Василии Романовиче заканчивалось словами о постигшей весь род Белозерских немощи, никто из них не может ни меч поднять, ни на коня сесть. Отдельным абзацем шло описание княжеских богатств, к которым причислялись земли, леса, реки и озера. Раз надо навестить, так навестим, в любом случае ничего, кроме пользы от знакомства. Де-юре у них общая граница по Онежскому озеру и на севере по землям лопарей. Кроме того, проход на Волгу станет намного проще, одно дело
друзья-соседи, толпа вооруженных мурманов с товаром- совсем иное. Послание заканчивалось наказом зайти на Вянгинскую пристань, что на торговом тракте из Архангельска в Новгород, и взять с собой воеводу Кречета, который приходится Норманну двоюродным дядей.
        Письмо от архиепископа Василия оказалось в унисон с посланием посадского боярина Федора Даниловича. Разница только в том, что от Норманна требовали нанести визит игумену Белозерского монастыря. Здесь как раз все понятно, задумка со строительством монастыря на Соловецких островах изначально требовала хороших отношений с епископом Белозерских земель.
        - Пошли кого за Выгом,- крикнул Норманн себе за спину, где должен был стоять дворецкий.
        Легкий топот ног подтвердил правильность предположения.
        - Что передавали на словах?- на этот раз обращение к нарочному.
        - Батюшка желает легкого пути и требует посылать весточки со всеми встречными новгородскими ушкуями.
        - Исполню, по весне встречных должно быть много. Первый товар из Персии всегда идет втридорога.
        - Еще тебе велено с Итиля никуда не заворачивать, особенно в Оку и тем более в Клязьму.
        - Снова война?
        - Да нет, суздальский князь опять нуждается в деньгах, поставил заставы вдоль рек и мзду с купцов берет непомерную.
        - Важная новость, я хотел с собой торговцев взять, посадить их в Нижнем, Рязани да других городах.
        - Тех со мной отправишь. Все твое Федор Данилович прибавит к своему каравану и безопасно до места доведет.
        - Не пограбят в дороге?
        - Разбойному люду без разницы кого убивать, а князья не посмеют тронуть, с почетом встретят, с охраной проводят.
        - Когда ушкуи готовить?
        - Мне без разницы, сюда спешил, а обратно велено с толком да расстановкой собираться.
        - Что же, успеем собрать ушкуи, бразды правления передам Михаилу Симеоновичу.
        - Можешь спокойно в дорогу собираться, за тебя приедет Владимир Данилович, он более опытен и второй в роду.
        - Да здесь ничего сложного нет, одна стройка и больше ничего.
        - Не скажи, князь, пасхальные яйца весь Новгород удивили, а ты соглядатаев не держишь!
        - Зачем они? Кругом только свои.
        - Свои и предают, больше некому. Еще батюшка спрашивал про баронессу Елизавету фон Эрлах.
        - Про нее я мало что могу сказать, мы практически не общались. Разве что врачеванию обучена, раненых дружинников на ноги поставила.
        - Я могу увидеть тех воинов?
        - У ворот увидишь каменный дом, там дежурный взвод. Спроси барона Антанаса Тутника. Он сам лечился и других укажет.
        Нарочный снова низко поклонился и вышел, а Норманн засадил писаря за ответные письма. Итак, переход из Онеги на Волгу значительно упрощается, осталось приготовить подарки для игумена Кирилло-Белозерского монастыря и князя Белозерского. Первым делом направился к столярам, которые заканчивали обтягивать бархатом кресла для посадского боярина Федора Даниловича и архиепископа Василия. Пружин навили с запасом, а сделать резные детали да украсить перламутром- дело нескольких дней. В хранилище не осталось ни золота, ни серебра, все ушло на монеты. Пришлось заказывать ювелирам лампадницы из «цыганского золота» с самоцветами. Спасибо Софье Андреевне, она быстро нашла россыпи цветных камешков, так что в красивых кристаллах спессартина[16 - СПЕССАРТИН - гранат сочной оранжево-желтой, красно-оранжевой и желто-коричневой окраски.] не было недостатка. Насобирали синий и зеленый турмалин, который Норманн решил вставить в фарфоровые чаши для князя и его семейства.
        Глава 9
        Стратегические планы
        Каждый день после обеда Норманн шел на стрельбище, где под руководством Антанаса набивал руку в стрельбе из лука, чередуя выстрелы с броском своего хитрого топора.
        - Забавная получилась у тебя штуковина,- пытаясь жонглировать фантазийным оружием, задумчиво произнес наставник лучников.
        - Тренируетесь! А я как раз пришел по поводу этой хренотени.- Подошедший Максим кивнул на топор.
        - Неужели нашел полезную информацию?- подмигивая, спросил Норманн.
        - Метательные топоры по типу бумеранга в древние времена использовались повсеместно.
        - Ты хочешь сказать, что подобные топоры были и в Европе?
        - Они широко известны в Египте, Ассирии, Африке, у эскимосов, римлян и греков.
        - Даже так! И каков смысл в их применении?
        - Строй врага закрыт щитами, траектория полета позволяет нанести удар сбоку, сзади или сверху.
        - Погоди! Эскимосы воевали, но строя не знали!
        - У тебя все мысли только о войне! Таким способом они отгоняли моржей от полыньи.
        - А там написано как надо правильно метать это чудо дикой мысли?
        - Нет, только рассуждения по аэродинамике, диаграммы и графики зависимости скорости вращения и траектории полета.
        - И как далеко забрасывали метательные топоры?
        - Указана дальность тестовых бросков, средний показатель равен двумстам тридцати восьми метрам.
        - Не, я эту железяку так далеко не закину.
        - Поэкспериментируй, сделай правильную аэродинамическую форму.
        - На фига мне это надо? Не проще ли сделать ружье.
        - Лучше всего купить в Персии, ты и так слишком много диковинок презентовал.
        - Ну да, не стоит привлекать внимание своей «гениальностью»,- согласился Норманн.
        - Вечерком загляни ко мне, я распечатал карты от Астрахани до Бандар-Е Анзали. Шелк и тушь уже подготовлены.
        - Где ты тушь достал?
        - Не скажу!- Максим демонстративно отвернулся, затем подмигнул и расхохотался.- В аптеке сделали, невелика хитрость.
        - Какой еще аптеке?
        - При больнице. Монахи учат не только хирургию, но и фармацевтику.
        - Во-первых, никакой партизанщины! Я должен знать о всех производствах. Во-вторых, тушь- это деньги и немалые.
        - Не кипятись, я же не для себя стараюсь.
        - Ты понимаешь такое слово «порядок»? Дело не в деньгах, если каждый из нас начнет своевольничать, в итоге мы получим полный бардак.
        - По-твоему, на каждый свой шаг я должен спрашивать у тебя разрешения?
        - Не говори глупости, достаточно поставить в известность того же Выга.
        - Я понял,- угрюмо вздохнул Максим.- Тебе рассказать состав туши?
        - Не надо, копоть сосновой смолы с рыбьим клеем. Для понта можно добавить имбирь или гвоздику.
        - Запах! Вот чего не хватало! Мы пробовали писать, получаются ровные линии, но по ощущениям на тушь не похоже, и все тут.
        - Тебе задание- организуешь производство. Ничего не продавай, но первые образцы отправь на Валаам и моему отцу в Новгород.
        Закончив тренировку, Норманн отправился к Максиму, где встал за мольберт, только не рисовать, а копировать на шелк карту Каспийского моря и прилегающих земель.
        Первым делом нанес масштабную сетку, после чего начал быстро изображать очертания берегов, рек, гор и текстовые примечания.
        - Ты зачем отметил город Каракорум?- удивился Норманн.- Он в пятистах километрах от берега.
        - На всякий случай, вдруг решишь навестить столицу Золотой Орды.
        - И этот хан, как его, Узбек, там сидит?
        - Ну ты даешь! Монголами правит беклярибек Кутлуг, он сейчас в Хорезме!
        - Погоди, а Сарай-Берке и Сарай-Бату? Разве не в этих городах верховная монгольская власть?
        - Хреново ты, парень, в школе учился. От столицы Золотой Орды до Москвы двести пятьдесят дней конного пути.
        - Я понял, отстань, не мешай карту рисовать. Кстати, что это за сабельки напротив Апшерона?
        - Ага! Заметил! Не зря я тебя заставил перерисовать карту! В теперешние времена никто не плавает из Астрахани в Персию.
        - Неправда! Персы приходят в Новгород на лодках, а не пешедралом.
        - Ты знаешь город Астрахань? Сейчас он называется Аштархан и находится на правом берегу Волги.
        - Хочешь сказать, что персидские торговцы идут до Волги вдоль берега Каспийского моря?
        - Ходили. Тебе, парень, крупно повезло, через пару недель начнется война. Вернее, продолжится после десятилетнего перерыва.
        - Где война? В Хорезме? Сам говорил, что там бьются нон-стоп уже сотню лет.
        - Я о западной стороне Каспийского моря, где султанат Ширван. Торговый путь к Волге вскоре заблокируют.
        - Если я правильно понял, у монголов, или, как их здесь называют, «поганых», столица в Каракоруме?
        - Верно, они оккупировали Хорезм и через перевалы лезут в Персию.
        - Зачем они лезут в горы? Вот на карте две реки, Артек и Горган, от них по берегу…
        - Вдоль берега не пройти, высокие горы нависают прямо над морем, береговая полоса сплошь зыбуны, а перевал перекрыт мощной крепостью.
        - Через Афганистан легче?
        - Сейчас нет Афганистана, только Индия. Не скоро потомки Тамерлана создадут империю Великих Моголов.
        - Давай ближе к теме. Хан Узбек желает прорваться в Персию вдоль западного берега?
        - Десять лет назад они взяли Дербент, но дальше на юг никак не могут пройти.
        - Дербент переводится как Железные ворота?
        - Дело не в запирающей проход крепости, надо захватить столичный город Шемаху.
        - Погоди, на твоей карте эта крепость стоит в стороне от торгового пути.
        - Ты забываешь о принципах войны сегодняшнего дня. Победа напрямую связана с захватом столицы.
        - Хочешь сказать, что монголы не захватывали Русь?
        - Это твоя тема, насколько я понимаю, твоих монголов здесь нет и не может быть.
        - Почему это не может быть?
        - Их кони не приспособлены к жаркому климату Нижнего Поволжья, передохнут.
        - В Монголии холоднее?
        - Закончишь заниматься дурью, и слетаем, сам увидишь.
        - Твой самолет запросто, без дозаправки, долетит до Монголии?
        - Что тебя удивляет? Портал воспринял как само собой разумеющееся, а самолет с дальностью полета в двадцать тысяч километров удивляет.
        - Давай вернемся к самому началу. Я о сабельках, если ты уже забыл.
        - Болтать надо меньше, ниже написано: «пираты».- Максим ехидно усмехнулся.
        - Брось шутить, какие могут быть пираты в Каспийском море? К тому же какие из азербайджанцев могут быть моряки?
        - Не смотри на теперешнюю жизнь глазами человека двадцать первого века.
        - Хочешь сказать, что они были мореходами, а когда надоело, снова забрались в горы?
        - Сейчас там живут мидийцы, одна народность с персами, и религия у них одна- зороастрийская.
        - Поклонение огню? Ты вроде бы так объяснял. Тогда откуда взялись османы с сельджуками?
        - Те же мидийцы. Они испокон веков живут среди огромных пылающих факелов вырывающегося из земли огня.
        - Ближе к теме. Какой смысл в пиратстве, если там нет активного судоходства?
        - Простой и прагматичный. Караваны останавливаются на ночевки в дуванах, платят подорожные пошлины и так далее.
        Итак, первоначальный план придется корректировать. Купцы с персидскими и индийскими товарами должны встать в Муганской долине у речки Кура. И оружие должно найти своего покупателя совсем в другом месте. Война всегда приносит хороший доход поставщикам средств убийства человека.
        После ужина Норманн склонился над картой. Надо что-то придумать для безопасного перехода из Астрахани в Куру, но что? Восточная сторона Каспия отпадает- ветрено и мелководье. Даже незначительный ветер создаст толчею, для речных корабликов это закончится печально, утонут. К тому же пираты обосновались и там. Ввязываться в драку с аборигенами? А смысл? За время плавания по Волге корабельщики с мурманами навоюются вдосталь. Остается один-единственный вариант- держаться подальше от берега и в видимости персидских гор поворачивать на запад в поисках устья Куры.
        - К вам гости!- громко доложил дворецкий.
        - Кого еще принесло на ночь глядя?
        - Начальник корабельной стражи барон Бертран фон Шюльп с монахами.
        - Наконец-то прибыли! Пошли кого за Хинрихом Папом.
        Гости вошли как-то робко, бочком и прижались к двери. Затем как бы спохватились и вразнобой отвесили поклоны.
        - Прошу представиться!- недовольно фыркнул Норманн.
        - Я барон Бертран фон Шюльп!- Невысокий крепыш лет тридцати пяти сделал шаг вперед.
        - Я Йохан, лекарь и натуралист,- неловко шагнул худощавый монах.
        - Я Осеандр, картограф и рисовальщик,- представился второй монах.
        - Устраивайтесь господа.- Норманн гостеприимно указал на кресла в стиле ЛюдовикаXIV.
        Гости нерешительно ступили на толстый ковер и чуть ли не на цыпочках двинулись к указанным местам. И тут Норманн понял причину их неестественной робости. Стены! Они боялись смотреть на стены! Надо же! Кто бы мог предвидеть такой эффект! Занимаясь интерьером своего личного кабинета, он решил обтянуть стены портьерной тканью, благо в грузовике этого добра нашлось почти пятнадцать тонн. По общей задумке больше всего подходила ткань под золото с черными завитушками в стиле барокко. ЛюдовикXV это не только крылатая фраза«Государство это я», но и активно захватывающая зрителя помпезность витиеватого декорирования. А кабинет выдержан именно в этом стиле, золото, кругом блеск драгоценного металла. Ну а то что использовано «цыганское золото», этого хозяин кабинета не собирался никому говорить, тем более случайным визитерам. Так что с точки зрения гостей комната буквально изобиловала дорогущим золотым шитьем, а канделябры и прочие металлические предметы сияли чистым золотом.
        - Весь флот уже здесь, или вы бросили лодки на произвол судьбы?- дождавшись, когда гости устроятся, спросил Норманн.
        - Осмелюсь доложить, герр Норманн фон Рус!- Барон Бертран фон Шюльп резко встал.- Оставшиеся плавсредства под наблюдением моего заместителя.
        - Кто он? Обычный корабельщик или ваш сержант?
        - Никак нет, вторым после меня назначен барон Маркварт фон Пинев.
        - Уже хорошо, я сторонник строгой дисциплины и порядка. У кого список привезенных товаров?
        - Прошу вас.- Барон протянул рулончик бумаги со знакомым сине-черно-белым шнурком.
        Норманн начал читать и недовольно отбросил в мусорную корзину.
        - Бред! Кому вы продадите железо и соль? Бессмысленно везти медь к рудникам, где ее добывают!
        - Кроме этого, мы привезли ткани и оружие!
        Норманн распахнул дверцы шкафа и показал приготовленные образцы.
        - Китайцы воюют совсем другими мечами, арабы предпочли сабли еще до времен Первого крестового похода.
        - Но мы этого не знали!
        - Так спрашивать надо тех, кто знает! Я надеюсь, вы взяли достаточно золота?
        - С нами два бочонка золотых монет и восемь с серебром.
        - Через неделю выходим в поход. К этому времени вам надлежит разделить все монеты на равные части по числу доверенных лиц.
        - Но зачем? В бочонках оно будет сохраннее!
        - Ну да, гарантированно пролежит на дне реки сотни лет. Мы пойдем по диким краям, где разбойников больше, чем комаров!
        - Я понял, господин герцог,- удрученно ответил барон.- У меня к вам письмо от ганзамистра Конрада фон Аттендорна.
        Если отбросить в сторону слащавые пожелания и вежливые обороты, письмо содержало три важных момента. Во-первых, Норманн назначался начальником экспедиции до города Сарай-Берке, где следовало купить верблюдов и найти попутчиков до Китая. Ответственность переходила на Хинриха Папа только после выхода каравана за городские ворота. Дальше ганзейцы топали самостоятельно под охраной дюжины баронов. Во-вторых, Норманн получал доставленные товары вместе с датскими карфи как бы в дар, с правом распоряжаться по собственному усмотрению как грузом, так и выручкой. Три сотни копейщиков прибыли к Норманну как подарок от Ганзейского союза. Дальновидные и расчетливые господа правители Ганзы подарки просто так никому не делают. То, что он находится «под колпаком», стало ясно из третьего важного моментика. Если приводить дословно, то ганзамистр написал следующее: «Я приветствую твою отвагу и то, что ты побил в Риге поджигателей, наказал их, лишив имущества. В то же время следует быть внимательней, ибо ты увел корабли не только торговцев Готландского союза, но и купцов Ганзы».
        Норманн не питал иллюзий по поводу возможности сохранить в тайне свою диверсию в Риге. Он знал, что его причастность обязательно станет общеизвестной. В письме важен совсем другой нюанс: он ограбил ганзейцев, а Конрад фон Аттендорн всего лишь пожурил за невнимательность. Отсюда вывод, грабить можно, надо только разузнать маркировку кораблей руководства Ганзейского союза, иначе не миновать серьезной кары. Оторвавшись от письма, Норманн заметил ошеломленный взгляд барона Бертрана фон Шюльпа. Ну да, он увидел разложенную на столе карту Каспийского моря.
        - Что вас здесь заинтересовало?- стараясь выглядеть равнодушным, спросил Норманн.
        - Откуда у вас персидская карта диких земель Тартарии?
        - Почему вы решили, что карта персидская?
        - Ну как же! Вон надписи арабской вязью.- Барон ткнул пальцем в название реки.
        Ах вон оно что! Когда рисовалась карта, Норманн просто от скуки стилизовал русские буквы под восточную вязь. Внешне конечно же очень похоже на арабское письмо, и прочитать практически невозможно, текст написан по-русски, но в стиле двадцать первого века. Карта на самом деле очень интересная, например, с востока в море впадают две реки- Сырдарья и Амударья, а Урал отмечен более полноводным, чем Волга.
        - Хинрих Пап получил от меня подробную карту Великого шелкового пути, так что вам не придется идти вслепую.
        - А мне можно посмотреть?- робко попросил Осеандр.
        - Пожалуйста!- Норманн развернул карту и откинулся в кресле.
        Ганзейцы благоговейно водили пальцами по куску шелка и шепотом выражали свой восторг. Четырнадцатый век, для Европы Земля не только плоская, но и полная неведомых загадок. Начни сейчас Норманн рассказывать о жутких чудовищах, великанах и прочих людоедах, никто из них не усомнится в правдивости его слов. Далекие края страшили своей таинственностью, как темная комната пугает маленьких детишек.
        - Господин,- дворецкий слегка приоткрыл дверь,- пришел Хинрих Пап, я его отвел в рабочий кабинет.
        - Проводи туда моих гостей, я спущусь чуть позже. И позови Томаса, надо оружие повесить на место.
        Норманн решил держать дистанцию с посланцами Ганзы, друзьями-приятелями им не быть хотя бы по причине скорого расставания. А дружелюбная встреча может быть воспринята как слабость, заискивание перед всесильной Ганзой. В складывающихся обстоятельствах Любек более заинтересован в дружбе с зарождающимся княжеством. Норманн не собирался делать никаких встречных шагов, тем более после неожиданного пассажа с обретением родителя. Что ни говори, а его папа ни много ни мало, а губернатор Новгорода. Как следствие, специалисты торгово-политического пасьянса обязательно пришлют сюда своих представителей. После разговора в рабочем кабинете на общие темы гостей накормили колбасками из дикой свиньи с тушеной квашеной капустой и крепким темным пивом по типу портера. Затем Норманн отправил баронов с монахами в гостевой дом, а сам решил переговорить с Максимом.
        - Ты чего заявился так поздно?- удивленно спросил профессор.
        - Понимаешь, Максим, я снова получил щедрые подарки от Ганзы.
        - И что? Спал бы в сладких грезах.
        - Подвоха опасаюсь. Я уезжаю надолго, здесь будет править мой дядя Владимир Данилович.
        - Ну и?..
        - Как бы чудес не натворили за моей спиной.
        - Э, друг, зря волнуешься. По лествичному праву определяется родовой принцип как наследования, так и управления имуществом.
        - И я об этом, начнут тут без меня хозяйничать- и тю-тю все мои планы.
        - Ты не понял, здесь твое личное имение, им никто без тебя не может распоряжаться.
        - Типа есть колхозное добро, а есть и личное подворье.
        - Организацию ваших колхозов я не знаю, но в любом случае это не кибуц. Так что успокойся и отправляйся в Персию.
        - У меня к тебе еще одна просьба. В мое отсутствие могут приехать представители Ганзы и Москвы.
        - Возможно, но необязательно. Ты владетель здешних земель, и ни с кем другим о деле они говорить не будут.
        - Еще вопрос. Я могу встретить торговцев из Грузии, Армении и Сирии?
        - На рынках обязательно встретишь, но реальную пользу могут дать только сирийцы.
        - У них должны быть хорошие рубины.
        - Не только. Развал Римской империи аукнулся не только Европе, но и Ближнему Востоку, а Сирия попала под крылышко Византии.
        - Но крестоносцы…
        - Забудь это слово, термин «крестоносцы» появится через триста лет, сейчас их называют «франки».
        - Мне без разницы всякие там термины. Парча- вот единственный интерес от встречи с сирийцами.
        - Дорогая штука, ткачество золотой и серебряной нитью только у них. Но лучше вези хлопок, озолотишься со своим трощением[17 - ТРОЩЕНИЕ- выравнивание ткацкой нити, в результате чего ткань становилась ровной и гладкой.].
        - Выг уезжает со мной, проследи за закупкой поташа.
        - Не волнуйся, я первый заинтересован в выпуске тугоплавкого стекла. Пошли наверх, чайку попьем.
        Разговор затянулся за полночь. Неожиданно оказалось очень много важных тем, которые просто некому было поручить. Тот же бисер, ну кто еще поможет стекольщикам наладить выпуск этих крошечных шариков? Простенькое, даже примитивное производство может встать от совершенно незначительной мелочи, которую в нынешний век еще не изобрели.
        Драккар практически летел по волнам Онеги, Норманн снова пересекал озеро. На этот раз его целью была река Водла, где недалеко от Пудожского монастыря на Медвежьей горе стояла Вянгинская пристань. Крепость контролировала торговый путь из Архангельска в Новгород, а Кречет- двоюродный брат Федора Даниловича Вянгинского, был там воеводой. С утра речной флот потянулся к Рыбреке, а через день все маленькие кораблики должны собраться в устье Вытегры. Драккар ходко пошел по реке, и вскоре завиднелись бревенчатые стены родового имения с длинной пристанью у берега.
        - Правильная служба в крепости!- заговорил Варуч, недавно приехавший из Новгорода старшина корабельщиков и знаток этих мест.
        - С чего так решил?- отозвался Норманн.
        - Ты посмотри на встречающих- все безоружны, и родственник твой стоит в нарядном кафтане.
        - Глазастый, я пока ничего не могу разглядеть.
        - То не глаза видят, а зад чувствует!- засмеялся Варуч.- Я здесь не впервой, всех поименно знаю.
        - Значит, и тебя задницей учуяли!- отшутился Норманн.
        - А то! Не раз зимовал, и черемисов не раз вместе отгоняли.
        - Неужели на крепость войной идут?
        - Еще как! Каждый год перед ледоходом лезут на стены.
        - Совсем оборзели гады! Ничего не боятся!- возмутился Норманн.
        - Чего черемисам опасаться? Городов нет, купцов у себя на Вятке не трогают, пойди найди из каких мест пришли разбойники.
        - А если подвесить на дыбу?
        - Толку-то! Пытали и не раз, называет свою деревню, да где она, в той глухомани не найдешь.
        - Федор Иванович, князь Устюжский, от вятичей горькими слезами плачет, меня уговаривал с ним в поход пойти.
        - И не думай! Обманет! К тому же бесполезен поход, разбегутся черемисы с вотяками по лесам, обратно с носом вернешься.
        - Что, если на Вятке крепость построить?
        - Вече не согласится, купцов-то не трогают.
        - При чем здесь вече?
        - Как при чем, вятские земли входят в Новгородскую пятину.
        - В таком случае ждите беды, черемисы обязательно разграбят Хлыновское торжище на Вятке.
        - Шалят- что ни год, то набег. Пограбят- да в лес. Потом ищи-свищи, все без толку.
        Норманн задумался, рассказ старшины корабельщиков с чем-то ассоциировался, но ничего конкретного в голову не приходило. Вятичи, которые сейчас назывались вотяками, черемисами или бесермянами? Нет, это не то. Новгородская пятина простиралась до Тюмени, и никто из князей никогда не пытался оспорить права Новгорода на эти земли. Да и связываться с Новгородом себе дороже, свои же собственные торговцы яда подсыпят. Если правителю война может дать добычу, то купечество при любом раскладе потеряет прибыль.
        - По каким рекам ты ходил в земли черемисов?- Норманн пытался нащупать ускользнувшую мысль.
        - Основной путь проходит по Двине, можно по Мезени. Бывает, заходишь в Печору, потом волоком в Вычегду и сюда, на Вянгинскую пристань.
        - На Каму ходил?
        Есть! Поймал-таки за хвост беглую мысль!
        - А как же, там меха хорошие, богатое место.
        Надо же, случайное слово выудило из памяти фамилию Пятин, его друг и сослуживец по морскому отряду погранвойск. Парень родом из города Березняки, а служба и дружба на границе хороший стимул поделиться воспоминаниями о «гражданке». Именно от него Норманн услышал о золоте, железе и антраците, осталось найти способ совратить на подвиги новгородское купечество. Нелегкая, прямо скажем, задача, ибо его знания ограничивались перечнем полезных ископаемых, а само место мог указать не точнее, чем «где-то там, на реке Каме».
        Варуч лихо подвел драккар к причалу. Не успели корабельщики набросить чалки, как воевода запрыгнул на борт.
        - Вот ты какой, мой племяш!- Борис Иванович обнял Норманна.- Наша кровь! Статен! Силен! Сразу видно- из Вянгинских!- Затем повернулся к старшине корабельщиков и добавил: - И тебя, Варуч, рад видеть! Решил на князя работать?
        - Так в Новгороде только и разговоров, что про его отвагу да богатую добычу. Вон в Ригу не побоялся забраться и корабли от причала увести.
        - Наслышан, наслышан. Мы тут долго судили-рядили, да поверить не могли. Отважен! Сам, в одиночку два самых богатых корабля угнал!
        - Да ну вас! Всего-то сукном из Гента гружены.
        Его слова вызвали дружный смех.
        - Борис Иванович! Хорош у тебя племянник!- сквозь смех выкрикнул один из купцов.- «Всего лишь» два корабля с лучшим европейским сукном!
        Замечание только добавило смеха, некоторые даже начали утирать слезы.
        - Пошли в крепость, племянник, столы накрыты, отобедаешь, а завтра тронемся в путь-дорогу.
        Над причалом грозно нависала высокая стена из ровных, вертикально стоящих бревен.
        - Тяжело было вкапывать ряд высоких столбов?- спросил Норманн.
        - Вкапывать?- Воевода удивленно остановился.- Ты раньше никогда не видел таких стен?
        - Нет, впервые вижу,- честно ответил Норманн.
        - Чудно! Пошли наверх, я тебе все покажу и расскажу.
        Они прошли через неширокие ворота и по лестнице поднялись на прируб, обошли площадку для лучников и оказались на стене.
        - Что у тебя под ногами?- спросил воевода.
        - Земля.- Для убедительности Норманн топнул ногой.
        - Речной песок, а не земля. Ты видел пеньковую обвязку вокруг бревен?
        - Да, семь рядов насчитал.
        - Так вот, племяш, сначала делают насыпь, затем связывают и ставят толстые лесины, которые удерживают песок.
        - После дождя поведет, ограда быстро завалится.
        - Ты посмотри на ширину насыпи. Она в три раза больше высоты, плюс поперечные стяжки врублены венцом.
        Норманн внимательно осмотрел необычную конструкцию. Широко- это хорошо, защитникам легко организовать численный перевес в любом месте, и для пращников просторно. Надо же, простое, дешевое и надежное решение защиты удаленных границ.
        - Часто приходится бревна менять?
        - Гнили нет, песок влагу не держит. Меняем по сроку, на лесинах рубим год, через десять лет меняем на новую.
        Норманн еще раз поразился, насколько просто и прагматично поступали наши предки. Дешевый и легкодоступный строительный материал при минимальных затратах труда позволял в кратчайшие сроки построить мощное оборонительное сооружение. Причем стены без проблем выдержат не только удар тарана, но и пушечный обстрел. Понятное дело, за всем этим стоит многовековой опыт жестокой борьбы, и не с лесным зверем.
        - Ну что, понял?
        - Удивил, никогда бы не додумался до такого варианта строительства!
        - В другой раз съездим в Пудожский монастырь, вот где стены по-настоящему неприступны.
        - Расскажи!
        - Бесполезно, то видеть надо.
        - Объясни основную идею. Насколько я слышал, неприступных крепостей не бывает.
        - Так и смысла нет такое строить. Если слаб, уйди в тихое место. Если силен, отгони врага, побей на его земле.
        - Но здесь никто не хочет идти войной на черемисов,- возразил Норманн.
        - Зачем попусту по лесам бегать? У них нет ни городов, ни больших сил. Так, мелкие шайки разбоем кормятся.
        Вообще-то его дядя прав. Действительно нет смысла идти войной на лесной народ, зимой они занимаются охотой, летом торгуют да воруют. Сначала должно прийти время межродовой организации, и только после этого возникнут свои города и армии. Для примера та же армия Чингисхана- умер правитель, и родовые племена рассыпались по уделам со своими мелкими войнами и борьбой за право собирать мзду с транзитной торговли.
        Борис Иванович расстарался, встретил своего племянника богатым столом, а по меркам двадцать первого века вообще баснословно дорогим. Одной малосольной икры несколько ведер, не говоря о перелетной птице, местных тетеревах и голубях. Окорока и колбасы диких свиней источали умопомрачительный аромат, копченая шейка лося так и просилась в рот, а нарезка из косули манила нежным розовым мясом. О рыбе и говорить нечего! Форель, лосось, ряпушка, минога, стерлядь, килец, корюшка- горы деликатесов в жареном, маринованном, вяленом и копченом виде. Норманн уже привык к современному застолью, где понятие «пир горой» подразумевало обилие еды и множество людей. Стояли и хмельной мед, и пиво, и бражка, но это как приложение, напиться - значит потерять уважение. С пьяницей никто не будет иметь дела, кому нужен ненадежный товарищ в торговле, тем более в дружине.
        - Гости дорогие!- встал Борис Иванович.- Прошу любить и жаловать племянника моего, князя карельских земель Андрея Федоровича Вянгинского!
        Собравшиеся купцы, дружинники и корабельщики дружно встали и прокричали:
        - Любо! Славен род Вянгинских! Любо!
        На этом торжественная часть и закончилась. Гости начали по очереди подходить сначала к Борису Ивановичу с поздравлениями по поводу приезда племянника, затем к Норманну, так сказать, для личного знакомства. Сама трапеза проходила с толком и расстановкой. Ели не спеша, не забывая похвалить хозяина за каждое блюдо. Если что-то очень понравилось, к столу звали кухарку и прилюдно дарили серебряную монетку. И Норманн дважды отметил кулинарное мастерство стряпухи. Первый раз за чудесные пряные колбаски с пшенкой, второй раз за миноги в яблочном маринаде. Объедение! Но вот прислуга убрала еду, перед воеводой водрузили огромный самовар, а на столе появились медовые пряники да сладкие пироги и булочки. Начали распивать чаи и вести беседы о жизни. Основной темой были проекты на предстоящую торговлю. Одни собирались скупить зимние трофеи прямо в устье Двины и вернуться в Новгород ко времени прихода первых кораблей. Другие намечали более дальние походы, аж на остров Вайгач, а то и далее.
        - Господа купцы, а кто из вас пойдет на Каму?- громко, на весь стол поинтересовался Норманн.
        - Я пойду,- ответил молодой торговец по имени Струкун.
        - Не возьмешь заказ? Слышал я, в тех краях есть каменный уголь.
        У большинства сидящих за столом вытянулись лица. Заказывать уголь за тридевять земель, когда лес вот он, рядом! Жги лесины в ямах, вот тебе и уголь.
        - Есть там такой уголь,- ответил купец по имени Есиф,- его с реки Косьва видно. Много возьмешь?
        - Три ладьи зараз, могу и больше.
        Купцы быстро оценили выгоду, туда железо и ткани, обратно пушнину, что фактически невесома. С ценой договорились быстро и тут же ударили по рукам.
        - Там недалеко есть соль,- с невинным видом добавил Норманн.
        - Где? Откуда знаешь?- Тут уже все сидящие за столом поставили ушки топориком. Соль - это огромные деньги.
        - Ко мне мурманы пришли, от них и слышал. Место назвали как Усолье, прям на берегу Камы.
        - Мурманы туда редко заходят, пограбят пермяков и назад.
        - Вот с таких грабежей и привезли золото с медью, да еще железо,- сохраняя невинный вид, добавил Норманн.
        - Не может быть! Ты ничего не путаешь?
        - Они реку назвали Чусовая или что-то похожее.
        - Знаю Чусовую!- воскликнул Есиф.- И золотые висюльки на пермяцких девках видел!
        - Князь Андрей Федорович, какую долю стребуешь за свои слова?- торжественно спросил Есиф.
        - Мне нужен только каменный уголь и роток на замок. Будет нужда острог ставить, дружину дам.
        - Согласны?- Купец посмотрел на своих товарищей и, услышав дружное «да», закончил:- По рукам!
        Антрацит - это хороший, просто отличный порох. Кроме того, он даст высокую температуру для домниц и плавилен. Золото, медь, соль, железную руду еще надо отыскать, на что могут уйти годы, а несколько ладей угля в год вполне обеспечат потребности в порохе и сталеварении.
        Глава 10
        Волга-реченька
        До Вытегры долетели за три часа, помог ровный северный ветер. Корабельщики даже не брали весла. Устье реки чернело от настоящего столпотворения драккаров, карфи и ушкуев, зато в маленькой прибрежной деревушке полное безлюдье, разбежались даже собаки. При виде флагмана с оскаленной медвежьей мордой над плесом пронесся радостный разноголосый вой.
        - Ну ты даешь, племянник! С такой оравой можно Московский Кремль брать! Защитники от одного крика разбегутся!
        - Да ну тебя! Нужен мне этот Кремль! Зачем о крепкие стены дубом биться?- отмахнулся Норманн.
        - С чего ты взял, что дубовый? Обычная сосна в венец собрана. Иль слышал что?
        - Ахмыл в Новгороде про дуб говорил,- на ходу соврал Норманн. Говоря о Москве, он подразумевал стены из кирпича.
        - Выдумывает! Иван Данилович конечно же много денег собрал, да на дубовый кремль все равно не хватит.
        - Неважно, мне бы в Персию сходить да удачно вернуться.
        - И то верно! На обратном пути разбойники тебе покоя не дадут.
        - Почему только на обратном? Вниз по Итилю идти проще?
        - Да нет, не проще. Сейчас половодье, разбойникам тебя не достать. А наверх пойдешь, на каждом броде встречать будут.
        - Не надо меня пугать, с такой ордой мурманов я сам кого хочешь испугаю.
        - Не говори гоп, а слушай старших. Как с Белозерских земель выйдешь, так вокруг тебя будут одни враги.
        - И Ярославль так просто не пропустит?
        - Пораньше прижмут, первая крепость Романов-Борисоглебск, те первые попытаются нахрапом взять.
        Уже сколько раз Норманн слышал предупреждения о грабежах на Волге. Что ни крепость, то поборы, а после Нижнего Новгорода вообще мрак. Ладно, он не овечка и никому не позволит себя стричь. Драккар протиснулся сквозь столпившуюся флотилию и, набирая темп, пошел вверх по Вытегре, остальные начали пристраиваться вслед.
        - Варуч!- Борис Иванович кликнул корабельщика.- Подверни к обрыву, вишь, наверху конные стоят.
        - Вижу, вижу, упреди дозорных, как бы с перепугу в набат не ударили.
        Конный отряд заметил маневр драккара, двое верховых спустились к самому берегу.
        - Я Кречет, воевода Вянгинской пристани, еду в гости к Роману Михайловичу, он упрежден!
        - Было такое!- крикнули с берега.- А че за орава мурманов с тобой?
        - То воины племянника моего, князя Андрея Федоровича Вянгинского!
        - Воевать кого собрались?
        - Он далее в Персию спустится.
        - Легкой дороги!
        Всадники свистнули и на рысях пошли вдоль берега.
        - Вот и ладненько, успокоили народ, а то и в самом деле с испугу стрелы метать стали бы.
        - Мне в дальний поход без большой дружины нельзя,- как бы оправдываясь, сказал Норманн.
        - Да ладно тебе! Разве люди не понимают? Опасаются, то верно, у тебя на лбу не написано, кого бить собираешься.
        - А в Белозерске большая дружина?
        - С ополчением и трети против твоих не наберут.
        - Чего так мало?
        - Не любит Роман Михайлович воевать, да и отец его, и дед воинское дело обходили стороной.
        - И нужда не заставила? Вон ярославцы под боком, давно бы под себя подмяли.
        - Ярославские князья на Москву претендуют, что им Белозерские земли. Если хочешь, сам здесь стройся, князь слова поперек не скажет.
        - Ну да, земли безлюдные,- вздохнул Норманн.
        - Не в этом дело, впрочем, сам скоро все увидишь.
        Речная флотилия под песни и шутки поднималась вверх по Вытегре. То там, то тут кормчие беззлобно переругивались, упрекая других за чрезмерное сближение или нечаянные навалы. Маловата река для столь огромного количества корабликов.
        Утро встретило промозглой сыростью, Норманн долго не решался выбраться из спального мешка, но любопытство взяло верх. Со всех сторон слышались гулкие крики и удары оружием о щиты, в то же время находящиеся в драккаре корабельщики вели себя совершенно спокойно. Одни завтракали, другие лениво переговаривались, только гребцы настороженно поглядывали по сторонам.
        - Проснулся, Андрей Федорович? Что тебе подать на завтрак?- заботливо спросил старшина Варуч.
        - Чего-нибудь горяченького, как-то сыро и холодно.
        - Низовой туман стоит, верная примета к смене погоды.
        И верно, драккар как бы висел между небом и землей, не то что носа кораблика не видно, воду за бортом не рассмотреть. Мальчонка, чей-то сын из корабельной дружины, проворно постелил скатерку, поставил кружку с китайским чаем и блюдо с еще шипящими колбасками.
        - Мимо Белозерска не проскочим?- поинтересовался Норманн.
        - Ты что? Нам сначала в Белозерский монастырь, уж затем пойдем гостить к князю.
        - Может, наоборот? Где монастырь, а где Белозерск!
        - Так к монастырю выйдем часа через два, а город стоит на Шексне.
        Стоп, стоп, стоп. О чем они говорят? Для Норманна Кирилло-Белозерский монастырь находится в Кириллове, где он когда-то учился, а Белозерск раскинулся на южном берегу озера. Ферапонтов монастырь вообще в стороне от реки и построен немного позже Белозерского. Непонятка, выходит, что монастырь и город стоят в совсем других местах. Почему? Или причина в Мариинской системе и Рыбинском водохранилище? Торчат из воды колокольни затопленных церквей, сам видел. Нет, лучше сидеть и помалкивать, не смущать умы людей дурацкими словами.
        - Собирайся, Андрей Федорович.- Голос старшины прервал размышления Норманна.- Слышь, вон передовые в берег уткнулись.
        - А дары для монастыря?
        - Тот карфи впереди нас, успеют распаковать да на берег вынести.
        Слуга принес васильковую рубашку с вышивкой алыми ягодками, темно-синий кафтан с шароварами и высокие сапоги со шнуровкой. Зябко поеживаясь, Норманн начал переодеваться. Какие-либо украшения решительно отверг, не на танцы собирается, нечего перед монахами золотом сверкать. Как-то неожиданно киль зашуршал по песку, корабельщики ловко спрыгнули в воду и ходом потащили драккар на берег. Норманн сошел уже на сухое, сделал несколько шагов от воды и встал. Чудеса. Перед ним открылось голубое небо с ярким весенним солнцем, невдалеке виднелся деревянный монастырь, а за спиной непроглядным мраком клубился туман. Где он? Озеро Белое он знал неплохо, тем не менее о подобном монастыре никогда не слышал. Неужели попал в параллельный мир или это всего лишь последствия неизвестных событий? Возможно, известных только для профессиональных историков и краеведов. Чего гадать!
        - Эй! Андрей Федорович! Ты куда спешишь? При входе в монастырь надо соблюдать чин и порядок.
        - Так, задумался. Объясняй, что да как, я правил не знаю.
        - Надо подождать, пока твои дружинники дары принесут. Первым иду я, затем несут твои подношения, затем ты с ближниками.
        - Ого! Настоящая церемония!
        - Как же иначе? Ты должен выразить уважение игумену и старшим в роду.
        - Старшинство в роду определяется возрастом? Вот ты старше меня, значит…
        - Не говори ерунды! На первом месте близость к основателю рода, его прямые наследники.
        - А сколько лет нашему роду?
        - Никто не знает. Мы ведем счет с постройки подворья в Новгородском кремле. Это чуть более тысячи лет.
        Ни хрена себе! Тысяча лет! Да спроси кого в Питере о родословной, в лучшем случае о бабушке вспомнят.
        - И еще, племянник, я укорить тебя должен. Ты князь, над всеми голова, а волок из Вытегры в Ковжу проспал как младенец.
        - По-твоему, я должен был впрячься в лямку?
        - Не о том говоришь! Ты о людях заботиться должен, подбодрить, ласковое слово сказать, а кого и пожурить. Понял?
        - Да не знал я о волоке!
        - Как же так! В поход большое войско собрал, а идешь наобум Лазаря, куда глаза глядят?
        - Ну почему же! Из Онеги в Итиль здесь одна дорога!
        Норманн повернулся к озеру, где из стелющегося над водой тумана торчал частокол черных мачт. Прав Борис Иванович, надо было переговорить хотя бы с Шушуном, расспросить о реках и волоках. А то легкомысленно поперся- я, мол, родом с тех краев, все знаю, везде был, а о разнице почти что в восемьсот лет как-то не подумал. Снова посмотрел на холм и вдруг вспомнил: в Белозерске стоял монастырь, не очень древний, семнадцатый век. Вполне возможно, что он построен на месте вот этого, деревянного. Тогда все складывается. Белозерский монастырь дал имя городу, а нынешняя столица княжества по какой-то причине канула в Лету. Вспомнилась еще одна деталь, Кирилло-Белозерский монастырь основан москвичами, впоследствии Иван Грозный в нем хранил свою казну, а соседний женский монастырь использовал как тюрьму для своих жен. Почему? Вроде Белозерское княжество ни с кем не воевало и вообще жили тихо-мирно и спокойно. Новгородские купцы здесь шастают как по своему собственному подворью, и князья Устюжские под боком, при желании прижать их пара пустяков.
        Визит в монастырь оставил двоякое впечатление. Грек-игумен сначала устроил экзамен на знание падежей и склонений, затем прочитал нотацию на тему твердости в вере. Попытку увильнуть и перевести разговор на планы по строительству монастыря на Соловецких островах воспринял спокойно. Выслушал и едко заметил, что место выбирают сами монахи, а построенная князем крепость может быть для служителей церкви только местом ссылки. Впрочем, возражений не было, что для Норманна являлось главным, ибо де-юре острова и Онежская губа относилась к Белозерской епархии.
        - Ну ты и ловок вести разговоры!- на выходе из монастыря заметил Борис Иванович.
        - А что тут такого? Полдня поговорили и разошлись.
        - Не скажи. Обычно дня два, а то и три выслушиваешь нотации, затем начинаются долгие споры о монастырских выгодах.
        - Погоди, а какие здесь, в Белозерском монастыре, могут быть выгоды от строительства монастыря на Соловках?
        - В том-то и дело, что никакие! Епархия его, а монастырь чужой!
        - С чего ты решил, что новый монастырь будет для Белозерска чужим?
        - Зачем ты к нему ехал? Он тебе правду сказал, по жизни монахи строят скит, затем просят помочь построить монастырь.
        - Разве князья не помогают?
        - Помогают, да совсем иначе. Дарят епископу земли или жертвуют деньги, селят у монастыря закуп или полон.
        - И я так же поступил!
        - Так, да не так! Пришел и сказал: «Я на твоей земле построю свой монастырь». Да еще конкретное место указал.
        - Это плохо?
        - Это неправильно, но что удивительно, епископ тебе позволил.
        - Погоди, я говорил с епископом Белозерска?
        - Что за дикие края у мурманов! Куда тебя занесло?
        - Во всяком случае архиепископа я впервые увидел в Новгороде и до сих пор не знаю, как его отличить от прочих священников.
        С тяжелым вздохом Борис Иванович сел на землю и начал объяснять порядок церковных санов, затем отличие в одеждах и головных уборах. Примерно через полчаса он еще раз вздохнул и сказал:
        - Пошли к огню, вон твои слуги уже в сотый раз горшки в огонь ставят.
        - Я ничего не понял из твоих разъяснений.
        - Вижу. Со временем сам разберешься. Невозможно объяснить слепому, как отличить красный шелк от синего.
        Навернув миску горохового супа на копченых ребрышках, Норманн пошел к Шушуну. Его дядя был прав, когда стыдил за легкомыслие. Волго-Балтийского канала нет, и далеко не факт, что между Белым озером и Волгой не придется преодолевать очередной волок, а то и два.
        - Ну как, все благополучно добрались до монастыря?- присаживаясь к костру, спросил Норманн.
        - Немцы потерялись, блукали часа два, в тумане было в Шексну ушли, да спохватились, назад повернули.
        - Ты у нас главный над всеми старшинами. Немцам дай наших кормчих да забери равное количество ихних корабельщиков.
        - Упираются, хотят своей ватагой идти.
        - Не хотят- пусть поворачивают восвояси! Или ты держишь власть над всеми, или скатертью дорога на все четыре стороны!
        - Не слишком ли круто?
        - А как же иначе? Итиль не сравнить с Траве или Эльбой! Нам до Сарай-Берке неделю идти!
        - На шестой день придем, или ты кого пограбить собрался?
        - Не до шалостей, хотя… Слушай, а где полон можно набрать?
        - На второй день Городец пройдем, и лови черемисов по левому берегу, а после Нижнего Новгорода оба берега твои.
        - Ну-ка пошли кого к мурманам, созовем вождей да планы на поход составим.
        - Верно мыслишь, Андрей Федорович, лучше сейчас оговорить с толком да расстановкой, чем впопыхах на всю округу орать.
        - Кстати, насчет команд, ты видел горны, что я тебе положил в ушкуй?
        - Видел, дул в них, только проку никакого, шипят змеями, и все тут.
        - Вели принести, да позови людей, что сигнальщиками поставишь.
        Трубач из Норманна был никакой, но вывести правильные рулады мог. Весь секрет заключается в правильном положении губ. Так что пока собирались старшины корабельных дружин и вожди норвежских отрядов, он развлекался простенькой музыкой. Начал с сигнала «Слушай все», затем перешел к более сложным, типа «Бери ложку, бери бак и беги на полубак». К моменту сбора «военного совета», или, как сейчас это называли, круга, он уже дурачился, выдувая песенку «Эй, моряк, ты слишком долго плавал!». Зато сам совет заставил сидеть тихохонько и внимательно слушать рассуждения бывалых бойцов. Он прекрасно осознавал свое неумение руководить столь большими воинскими силами, тем более в условиях набега с реки на берег. Здесь слово асам этого дела, за спинами которых сотни подобных сражений.
        Норманн снова проспал: еще с вечера забрался на драккар, нырнул в спальный мешок и сладко заснул. Проснулся, когда уже шли по реке, на соседнем ушкуе увидели на берегу своего знакомого и теперь радостно кричали на всю реку, делясь сплетнями и новостями. После завтрака вместо гимнастики встал на весло, так и отмахал до самого прихода в Белозерск. То ли родные края повлияли на него, то ли пасмурная погода, но встреча с князем и его семейством на Норманна не произвела никакого впечатления. Да и сам город показался каким-то неказистым, чуть ли не заброшенным. Знакомство, объятия, поцелуи и обмен подарками не разбудили радостных эмоций, да и небольшое княжеское семейство выглядело как-то блекло. А вечерний пир оставил удручающее впечатление. Великий князь Роман Михайлович напился и уснул прямо за столом. Его сын, одутловатый и рыхлый телом Федор Романович не отставал от отца. Через полчаса после начала пиршества в трапезной остался только Норманн со своей дружиной.
        - Ты своих дружинников не подгоняй, погостим еще пару деньков,- неожиданно заявил дядя.
        - Так и будем сидеть да мед распивать? Мне до осени вернуться надо!
        - Два дня ничего не решат, а тебе польза- походи, посмотри на хозяйство, познакомься с домочадцами.
        - Чего с ними знакомиться? Вон обоих слуги в спальню унесли.
        - Так другие есть.
        - Какие другие? Родни нет, отец, сын да малолетний внук.
        - Почему же, у князя есть дочь, не красавица, однако ж набожная и хозяйственная.
        - Ладно, завтра с утра кликну ключника, посмотрю на хозяйство белозерского князя.
        Он не стал ерепениться по другой причине: впереди пятидневный переход, корабельщикам надо отдохнуть, оружие и кораблики не помешает еще раз проверить. С этими мыслями и направился в отведенную для него комнату.
        - Погоди, Норманн!- окликнул один из норвежских вождей.- Выбери деву, мы для тебя самых лучших привели.
        Валькирий он разглядел еще сидя за столом, ничего девоньки, поэтому откликнулся без задержки:
        - Эй, рыженькая! Тебя как зовут?
        - Леанта!- ответила воительница и густо покраснела.
        - Славен род Варуфа!- проорали норвежцы.- Красавица, принеси в дом крепкого воина!
        Вот так просто и незатейливо, словно в деревне, когда корову приводят к быку-производителю. Девушка окончательно смешалась, а Норманн подхватил ее на руки, чем вызвал дружный смех мужчин и ехидные советы оставшихся за столом подружек.
        - Уходим через два дня!- поднимаясь по лестнице, крикнул Норманн.
        Задолго до рассвета петухи устроили конкурс на самого лучшего солиста. Пели самозабвенно, вкладывая в нехитрую мелодию всю силу своих петушиных легких. Норманн подремывал, лежа на животе, а Леанта взобралась к нему на спину и заплетала волосы в четыре косички. Хочется девушке навести на него красоту по моде своего фьорда, ну и ладно, он не против. Какая-никакая польза, помощь для единственного слуги, которого он взял в поход только ради навыков брадобрея. Исполняя требование своего отца, Норманн отрастил бороду, взяв за образец артиста Игоря Старыгина в роли Арамиса. Хотели увидеть бороду- вот она, смотрите, а закрывать свое лицо дикими зарослями он не собирался, от рождения уродом не выглядел. Плохо другое, в Европе зеркала также находились под запретом. Папа издал специальную буллу, где умудрился связать отражение человека с числом зверя. Помог Максим- посмеявшись над предрассудками, он рассказал историю стеклянных зеркал, которые делали только в Византии.
        - До венецианской продукции нам с тобой не дожить, сначала османы должны захватить Константинополь.
        - При чем здесь это?- не понял Норманн.
        - Греки побегут в Большую Грецию вместе со всеми своими секретами, в том числе и технологию изготовления зеркал привезут.
        - Что такое Большая Греция?
        - Эх ты! Они всегда так называли Апеннинский полуостров, даже во времена расцвета Римской империи.
        - Амбициозные ребята!
        - Да уж чего-чего, а этого у греков не отнять! На, держи!- Максим протянул хромированный диск.
        - Спасибо, выручил! Металлическое зеркало лучше, чем совсем ничего.
        - Это походный гелиограф. Откинь крышку, внутри увидишь отличное зеркало.
        Скрип двери вывел Норманна из сладкой дремы.
        - Хватить вам ласкаться, пора к столу,- ворчливым тоном, явно подражая взрослым, позвала щупленькая девчушка.
        Леанта стянула кожаным шнурком косички и нехотя сползла с кровати.
        - Подай мне одежду!
        - Что!- Соплюшка аж позеленела от возмущения.- Да я… да тебя…- И со всего маха хлопнула дверью.
        Норманн блаженно потянулся - и правда, пора вставать.
        Половодье, куда ни брось взгляд, везде вода. Тем не менее семейство лосей смело пересекало реку. Норвежцы потихоньку уходили вперед. За очередным поворотом стоит крепость Романов- первая жертва в походе по Итилю. Норманн взобрался по ступенькам на площадку форштевня, отсюда будет лучше всего наблюдать за развитием событий. Не все же время ему прятаться за спины своих воевод, неизбежно наступит пора, когда придется командовать самому. Устроившись поудобнее, достал из сумки берестяную коробочку и кинул в рот маленький черный кусочек подсушенной живицы. Сразу вспомнилось детство и давешнее знакомство с юной княжной Анастасией Романовной, а также с княгиней Евфросинией Давыдовной, которая оказалась сестрой ярославского князя Василия Давыдовича Грозные Очи. Как и было оговорено с Борисом Ивановичем, после завтрака Норманн встретился с ключником и далее в сопровождении хозяйки дома пошел осматривать княжеские закрома. Начали с чуланов и кладовок, где ему показывали перины и одеяла на лебяжьем пуху, затем отрезы различной ткани и рулончики выделанной кожи. Затем вышли во двор, и гостя повели в конюшню,
хлебный амбар и так далее. С трудом сдерживая зевоту, он вежливо кивал головой и выражал свое восхищение. Единственным утешением был Выг, который всякий раз подталкивал локтем и подмигивал. Оно и верно, по сравнению с Медвежьим замком здесь была вопиющая нищета. Осматривая домашнее хозяйство великого князя, Норманн каждый раз натыкался на девчушку, которая рано утром заявилась в его спальню. Он уже собирался ее шугануть, чтоб не путалась под ногами, но в заключительной стадии знакомства с княжескими богатствами она выступила в роли манекенщицы.
        - Ну как, князь Норманн?- кокетливо спросила девчонка, когда на нее навесили пару килограмм всевозможных украшений.
        - Прямо красавица!- польстил Норманн. А что другое скажешь ребенку?
        От похвалы соплюшка покраснела, взяла из рук своей помощницы берестяную коробочку и достала черный комочек- в ноздри ударил знакомый с детства аромат сливы. Как же давно это было!
        - Подари и мне кусочек,- попросил Норманн.
        - Угощайся!- улыбнулась девочка.
        Подсушенная живица сливы самое первое средство избежать кариеса и сохранить зубы. Во всяком случае так говорила его бабушка, а по жизни к своим двадцати шести годам он так и не узнал, как выглядит кабинет стоматолога. По весне у них в деревне каждый хозяин делал надрез на стволах сливовых деревьев, а собранную живицу жевали практически все. И вкусно, и полезно, и рот очищает получше любой зубной пасты, не говоря уже о жвачке. Правда, есть один небольшой минус- живица липнет к зубам, и стороннему человеку может показаться, что во рту черно. Но кого это волнует? Через пару минут зубы будут сверкать перламутровой белизной. Девчушка протянула Норманну берестяную коробочку, а княгиня неожиданно резко выхватила и отругала. Как он понял, была попытка нарушить какие-то обычаи. Вместе с тем так он узнал, что непоседливая девчонка является юной княжной Анастасией Романовной.
        - Кажись, мурманы пошли в атаку!- Возглас Варуча прервал воспоминания.
        - Не может быть! Они гребут в прежнем темпе.
        - Кто в здравом рассудке перед схваткой начнет махать веслами до изнеможения? Ты посмотри на кормчих.
        - Я их не вижу.
        - Вот именно! Они спустились ниже, чтоб стрела не достала!
        В этот момент над рекой пронесся звонкий голос горна, труба пропела «В атаку!», и драккары вышедших вперед норвежцев начали подворачивать к берегу. Основной караван в свою очередь также изменил курс, корабельщики подвернули ближе к противоположному берегу. Мудрое решение- как бы ни развивались события у Романовской крепости, а их не достанет даже случайная стрела. Наконец Норманн увидел крепость, к которой изо всех сил гребли вышедшие было на перехват дружинники. Тут любой даст деру. Шли-то собрать дань с купцов, а перед ними оказался огромный отряд воинственных мурманов. Успели, бросили лодки и стремглав помчались к воротам, откуда задребезжал хлипкий голос набатного колокола.
        - Гнать такого кузнеца за ворота!- фыркнул Варуч.- Неумеха, колокол выковал с трещиной!
        Норвежцы высадились на берег и, не обращая внимания на царившую в крепости суету, принялись деловито осматривать трофеи. Наконец они выбрали один ушкуй, остальные свалили на прибрежном песке горкой и подожгли. С крепостной стены им что-то кричали и грозили кулаками, ответный пассаж заставил рассмеяться всех корабельщиков. Достаточно большая группа мурманов выстроилась в ряд, затем развернулась к крепости спиной, спустила штаны и выставила оголенные задницы. Караван со смехом и шутками проплывал мимо огромного костра, а норвежцы с невозмутимым видом готовили свои драккары к новому броску.
        К Ярославлю подходили с вечерними лучами солнца, но прежде чем увидеть колокольни и стены, они услышали тяжелый гул набатного колокола, тревожный, вязкий звук как бы стлался над самой водой.
        - Молодцы дозорные, задолго нас увидели!- воскликнул Норманн.
        - Ты что, княже? В Романовской крепости на сигнальном столбе тревожный дым пустили!
        - Разве?- смутился Норманн.- Я вперед смотрел.
        - Неужели в мурманских краях дымами не предупреждают о подходе врагов?
        - Нет, там селятся в низинах между скалами, стороной не обойти, а фьорд вот он, перед глазами.
        - Вообще-то так и есть, да и ветрено у моря, дым к воде прижмет, и выйдет пшик вместо сигнала.
        - Ты смотри, что мурманы творят! Ярославцы в копья встречают, а они бесстрашно прут на берег!
        - Пугают, сейчас отступят к стенам. Копейщиков и трех сотен не наберется.
        - А если встать у самой воды?
        - Чудной ты! Высадился ниже и выше по реке да вдарил с двух сторон. Все, тю-тю, город можно брать голыми руками.
        Вообще-то Варуч прав, это у него регулярная армия. На Руси городские дружины совсем маленькие, основные силы раскиданы по уделам. В мирное время воины занимаются торговлей, ремеслами или земледелием, являясь, по сути, резервистами. Князь обеспечивает их оружием и освобождает от налогов. Были еще наемники, которых называли витязями, но эта публика изначально роилась в тех местах, где пахло войной. Профессиональная армия исчезла вместе с Римской империей и частично возродилась пока лишь как Тевтонский орден. Старшина корабельщиков оказался прав, с приближением драккаров копейщики начали отступать. В конечном итоге норвежцы высаживались на берег при закрытых городских воротах. Ну а дальше повторился предыдущий сценарий: десант выбрал подходящие для морского плавания ушкуи, остальные лодки свалили в кучу и подожгли.
        За ночь разорили еще три острога, а на рассвете подошли к мощной крепости Юрьевец, памятнику былого величия Владимирского княжества. В свое время князь Юрий Всеволодович обозначил крепостями границы своего владения. После монгольского нашествия осталась только одна, второй Юрьев давно уже захватили поляки, а третий Юрьев[18 - Тарту.] прочно оккупировали тевтонцы. Под гул набатного колокола норвежцы слаженно повернули к берегу.
        - Что они делают?- глядя на непонятную суету у ворот, спросил Норманн.
        - Откуда им знать о тактике мурманов?- со смехом ответил Варуч.- Вишь, воевода с ближниками вышел.
        - Зачем? Неужели задумали поединок?
        - Какой там! Сейчас начнут предлагать откуп. Обычный прием отделаться от бесермян.
        - Странно, давать деньги- только приваживать разбойников.
        - А куда деваться? Не заплатишь, бесермяне пойдут грабить селян, те снимутся с мест и уйдут в более спокойные края.
        Норманн с интересом наблюдал, как норвежские вожди спокойно подошли к воротам. После взаимных приветствий начался торг. Мурманы в качестве аргумента указывали на плывущую по реке армаду, а воевода рвал бороду и стенал о бедной жизни. Наконец сговорились. Группа норвежцев безбоязненно пошла в крепость, а от берега к Норманну поспешил драккар.
        - Мы их ободрали как липку!- с довольной улыбкой выкрикнул безусый воин.
        - Как это вам удалось?
        - Ульфор схитрил, говорит - или вы отдаете все, или мы вас убьем и сами заберем. Согласились!
        - Молодцы! Ловко вы их проучили!
        - Долго не задерживайтесь!- крикнул Варуч.- Мы к полудню подойдем к Китежу.
        - Китеж? Разве этот город не из сказки?- встрепенулся Норманн.
        - Раньше вся торговля с китайцами да персам шла через Китеж. Город был сказочно богат, пока Батый не пришел.
        - Сейчас снова восстановили?
        - А какой резон? Нижний Новгород построили на другом берегу, да торговцы с шелками не спешат к нам в гости.
        - Погоди, ты ничего не путаешь? Мы только к вечеру доберемся до Нижнего.
        - Впереди крепость Малый Китеж- это все, что осталось от былого величия суздальских князей.
        - Не скажи, Нижний Новгород крепко стоит,- возразил Норманн.
        - И гости из Персии там обосновались, свой Сарай построили, верблюдов держат. Только до Великого Новгорода им не дотянуться.
        Норманн смолчал, у них в Вологодском областном училище культуры были отличные преподаватели, настоящие специалисты своего дела и фанаты родного края. Они не раз рассказывали причину закладки Петербурга и историю строительства Мариинской судоходной системы. ПетрI топнул ногой со словами «здесь быть городу», то из досужих баек. На самом деле все было и проще и сложнее. Новгород и Псков стояли в открытой оппозиции и всячески препятствовали идее Северной войны. Удобный случай подвернулся, когда через новгородские земли пошел военный обоз к Нарве. Противники войны просто-напросто конфисковали оружие, порох и провиант. Ответный ход царя оказался стремительным и смертельным для обоих городов. На Неве заложили город и порт, обходные пути через Нарву и Приозерск засыпали валунами. Сразу за причалами возвели Петропавловскую крепость, за которую торговым судам запрещалось заходить. Вот и все, две торговые империи в одночасье сдохли.
        Как Варуч и обещал, крепость показалась после полудня. На карте Норманна она отмечена как Городец, но это не имеет никакого значения. За века названия могут поменяться несколько раз. Тяжелый гул набатного колокола разорвал звонкий голос сигнальной трубы. Драккары ринулись к берегу, а из ворот навстречу вышло местное начальство. Их не за что укорять, здесь другая жизнь со своими обычаями ведения войны и отражения вражеских атак. Крепость показалась достаточно большой, с несколькими посадами за городской стеной.
        - Здесь торгуют?- спросил Норманн.
        - Торгуют везде. Малый Китеж славится своими гончарами и ткачами, есть хорошие верфи.
        - Строят ладьи?
        - Нет, на Итиле и Оке своя мода. О, смотри, твои мурманы берут три расшивы. Вот дуралеи!
        - Отсюда трудно рассмотреть, но внешний вид вполне приличный, острый нос с крутым наклоном. Должны шустро бегать.
        - Не о том думаешь! На обратном пути через перекаты не протащим, придется бросить.
        Норманн присмотрелся. На глаз грузоподъемность примерно в сто тонн. Судя по длине, осадка не должна превышать двух метров.
        - Пройдем, здесь не так уж и мелко.
        - Ты не спорь, ежели не знаешь. Это сейчас идем с половодьем, а обратно заплачем горькими слезами.
        - Брось, по всей реке глубины вполне достаточны для нас.
        - На Итиле во многих местах сплошное мелководье, местами курам по колено. К тому же разбойники выйдут на промысел.
        - Ладно, посмотрим. Если что, продадим встречным купцам.
        - Не будет ни встречных, ни поперечных! Неоткуда им взяться! От Белозерска все идут на Тверь, от Нижнего- на Рязань.
        - Продадим персидским купцам, они деньги должны дать хорошие.
        - Если только так. Обратно с собой брать и не думай! Они даже брод здесь у Малого Китежа без разгрузки не пройдут.
        Варуч еще долго ворчал по поводу взятых норвежцами расшив, хотя Норманну они понравились- нормальные кораблики с удобной палубой и двумя мачтами. К вечеру прошли мимо Нижнего Новгорода и снова услышали густой гул набатного колокола. На этот раз тревогу били с монастырской колокольни, что стояла на самом мысу, где воды Оки впадают в Волгу. А утром, как только солнышко выпрыгнуло из-за горизонта, Норманн увидел Казань.
        - Ну что, Андрей Федорович, не передумал? Идем на Булгарский караванный торг?- серьезно спросил Варуч.
        - Могут быть проблемы?
        - Разумеется, весь торг с перепуга разбежится.
        - Но Шушун советовал взять здесь лес.
        - Хорошо. Сигнальщик! Ну-ка выдуй сбор.
        Встать к берегу желательно еще по одной причине- они прошли половину пути, до Сарай-Берке осталось три дня, и корабельщикам необходимо отдохнуть хотя бы денек. Старшины собрались на карфи Шушуна, а Норманн с площадки своего драккара разглядывал окружающий пейзаж. Он не собирался вмешиваться в распоряжения корабельного воеводы, все равно ничего умного не скажет. Лучше посмотреть со стороны и сделать соответствующие выводы. Со временем Булгарский караванный торг вырастет в богатый город и крепость Казань, а толчок этому даст Тамерлан. Во время подготовки к торговой экспедиции в Персию Норманн частенько донимал вопросами Максима. Как уже теперь стало понятно, следовало поговорить с Шушуном и другими старшинами корабельных дружин. Но прошедшего не вернуть, в результате вместо реалий сегодняшнего дня он узнал в общем-то ненужную историческую информацию общего характера.
        - Ты знаешь, Максим,- в очередной раз спрашивал Норманн,- я никак не могу поверить, что вместо Казани сейчас всего лишь обычный торг.
        - Ну сколько тебе говорить, Казань возникла после распада Золотой Орды!
        - Но почему? Какой смысл создавать новый город, если уже есть Астрахань и Нижний Новгород!
        - Война Тамерлана и его наследников надолго перекрыла торговый путь из Персии, а китайцы нашли новый маршрут.
        - С персами понятно, но при чем здесь китайцы?
        - Наивный ты, Руслан. После ухода Тамерлана на месте Золотой Орды появилось множество мелких бродячих шаек.
        - Возможно, не спорю, но при чем здесь Казань?
        - Китайцы начали сплавляться по Иртышу, который судоходен уже в Джунгарской долине.
        - Помню, в школе говорили, Иртыш берет свое начало в Китае.
        - Так вот, они нашли удобный путь через Уральские горы в Каму, а там самым удобным местом оказался Булгарский караванный торг.
        - Что-то верится с трудом, на кой ляд им лезть на север, да еще в горы.
        - Для любого человека на первом месте стоит безопасность, а пеший маршрут через горы не превышал сотни километров.
        - Они выходили сразу на Каму?
        - По одному из притоков добирались до Соликамска. Теперь понятна причина возникновения Казани?
        - Выходит, что Иван Грозный захватил Казань ради китайских шелков?
        - Бери дальше! Ваш царь снарядил экспедицию казаков, которые прошли по Великому шелковому пути и основали Тобольск, крепость и таможенный форпост.
        До Ивана Грозного еще далеко, слишком далеко, двести лет, а поход в Персию- вот он. Максим выдал много интересной информации, только она ничем не помогла в данной конкретной ситуации. Норманн дал себе зарок, впредь при подготовке к походам полагаться на своих воевод и рассказы знающих людей. Сведения из будущего чреваты серьезными осложнениями, ибо они наполовину состоят из домыслов.
        Шушун закончил совет, от огромной флотилии отделились ушкуй с драккаром и направились к Булгарскому караванному торгу. Там вовсю шла подготовка торговых суденышек к отходу. Корабельщики заводили якоря, чтобы, выбирая канат, сразу от берега взять разгон. Драккар покачнулся, это Варуч с разъездного челна запрыгнул на борт.
        - Слышь, старшина, а почему они не разбегаются?- Норманн указал на стоящие у берега суда.
        - И правильно делают, здесь всего-то два пути: вниз по Итилю или вверх по Казанке.
        - Ты не забыл про Каму?
        - До Лаишевского торга четыре часа ходу.
        - Чем дольше с тобой говорю, тем больше вопросов. Давай по порядку, объясни разницу между бегством сейчас и в момент атаки.
        - Чудной, это же очевидно! Побеги корабельщики при нашем появлении, ты разделишь флот и бросишься в погоню. Так?
        - Ну да, а как же иначе?
        - Да просто! Тебе навстречу побегут ушкуи с пустыми корзинами да бросовым товаром, остальные врассыпную. Пойди разбери кто куда и зачем.
        - Ты смотри! Я бы не догадался! Только корабельщиков жалко, им полона не избежать.
        - Видно, тебе бегать не приходилось. Суматоху устроят малые бригады, они в последний момент- прыг на челн, и поминай как звали.
        - Вообще-то логично, на ушкуе за челном гоняться,- равно ведром муху ловить.
        - Зачем тебе челн с несколькими корабельщиками, когда вокруг много ушкуев? На беглецов никто не обратит внимания, всем нужна добыча.
        - Если кто в спину стрелу не пустит.
        - Никогда не слышал, чтоб людей зазря убивали,- возразил Варуч.
        - Кого Шушун на Булгарский караванный торг отправил?
        - Пошел Микша, он многих рязанских и московских корабельщиков знает, и Ульфор.
        - Мурмана зачем послали?
        - Он должен поручиться за своих воинов, прилюдно на топоре клятву даст.
        Над рекой пронесся звонкий голос трубы, горнист с драккара сыграл свой вариант «Эй, моряк, ты слишком долго плавал», который по неведомой причине стал сигналом к отдыху. Весла вспенили воду, флотилия направилась к торгу. Вскоре драккар Норманна уткнулся в прибрежный песок. Корабельщики спрыгнули в воду, дружно взялись за штевень и подтащили маленький кораблик на осушку. На берегу ожидала большая делегация купцов. Как только Норманн спрыгнул на песок, все дружно сняли свои отороченные мехом мурмолки и поклонились до земли, затем вперед вышел рослый широкоплечий дед.
        - Я рязанский купец Островуг обращаюсь к тебе, князь Андрей Федорович, с просьбой от общества.
        - Здравствуй, честной народ,- в свою очередь ответил Норманн.- Говори Островуг.
        - Твои люди сказали, что ты в Персию идешь. Это правда?
        - Не соврали, большим караваном идем, людей пугаем,- со смехом ответил Норманн.
        - Непривычно видеть столько много ушкуев, а мурманских драккаров да свейских карфи здесь отродясь не видали.
        - Что делать, жизнь идет вперед, вот и решил проверить неизвестную торговую дорогу.
        - Почему неизвестную? Наши прадеды каждый год в Персию ходили, да поганые Китеж сожгли, на Итиле шалят.
        - Что-то новое. Я не слышал, чтоб они на воде воевали.
        - Не, они реку не любят, непривычны к большой воде,- согласился Островуг.- На ночевку негде встать, обязательно набегут как мошка на свет.
        - Без ночевок идите, здесь широко, с берега не достанут.
        - Достанут, еще как достанут! Скоро половодье спадет, все броды откроются, там и жди засады.
        - Спасибо за предупреждение!
        - Мы не с этим пришли. Возьми нас с собой, за то четыре доли с торга тебе отдадим.
        Четыре доли, это много или мало? Норманн понятия не имел о современной системе мер, оставаясь сторонником привычной десятичной системы. Тем более что все эти золотники и гривны с вершками в каждом торговом центре имели собственный эталон. Он повернулся к Выгу, который потешно дергался, сигналя обеими руками и чуть ли не ногами.
        - По рукам!- Норманн сделал шаг вперед и протянул руку.- Только предупреждаю, мне в Сарай-Берке зайти надо.
        - По рукам!- ответил Островуг.- К поганым мы не пойдем, рядом в плавнях ждать будем.
        - А что так? Что вам в том Сарае не нравится?
        - Плохое место, басурманы шарятся по ушкуям как по своим юртам. И слова не скажи, сразу хватаются за плеть, а то и воинов зовут.
        Сюрпризец! И как же быть? Караван, допустим, можно оставить в плавнях, но в крепость все равно надо идти, по-другому экспедицию не отправить.
        - А как же торговля? Китайцы с шелком идут, товары из Сарай-Берке по реке вывозят.
        - Китайцев не трогают, за своих считают. А те, кто товары возит,- Островуг кивнул на стоящие особняком расшивы,- покупают торговый ярлык.
        - Интересно, почему они встали отдельно от общества?
        - Потому что чужие, давно в Сарае живут, с местными породнились.
        - Понятно. Спасибо за предупреждение. Придется мне своих мурманов вместе с вами в камышах прятать.
        - Вот и ладненько, мы пошли на Лаишевский торг, там тебя ждать будем.
        Купцы еще раз отвесили низкий поклон, надели свои разноцветные мурмолки и степенно направились к своим ушкуям.
        - Варуч, а что это за Лаишевский торг? За сегодня второй раз слышу.
        - Лесом торгуют, камские плотогоны там собираются. Первый товар для Персии. Разве Шушун тебе не говорил?
        - Не помню,- не стал врать Норманн,- может, и говорил, да конкретное место не называл.
        - Должен был сказать, греки и генуэзцы с венецианцами там каждый год лиственницу закупают.
        - Чего ради в такую даль тащиться?
        - Греки испокон веков от нас лес вывозят, все галеры собирают только из лиственницы.
        - Брось! Не может быть!
        - Истину говорю, это дерево не гниет в морской воде, очень хорошие деньги платят.
        - Ну а нам-то зачем? Персы корабли не стоят.
        - Деды говорили, что в былые времена персидские корабли здесь как у себя дома плавали. Даже в Студеное море заходили.
        Норманн позвал Варуча в местный трактир, где до самого заката слушал рассказы о делах давно минувших дней. Причем достаточно быстро разговор стал общим. Купцы, корабельщики и даже трактирщик принялись вспоминать слышанные в детстве былины.
        Глава 11
        Золотая Орда
        Сарай-Берке прятался в Ахтубе среди высоченных камышей и многочисленных плавней. Не знаючи, это место можно искать все лето и не найдешь. Глинобитные домики стояли среди акаций и абрикосовых деревьев. Над зарослями возвышались только высокие макушки инжира.
        - Убожество, а не Золотая Орда!- С этими словами Норманн спрыгнул в слякотную прибрежную глину.
        - Дикари никогда не будут работать! Их удел грабить и убивать!- поддержал Хинрих Пап и неуклюже последовал за Норманном.
        - Берегите себя!- крикнул барон Бертран фон Шюльп.- Мы спрячемся в ближайших камышах.
        Помогая друг другу, Норманн и Хинрих Пап осторожно двинулись от протоки. Глина толстыми кирпичами налипала к подошвам, ноги скользили, выбивая из-под сапог грязевые фонтанчики.
        - Погоди, учитель, нам надо найти удобное место и вымыть обувь.
        - Зачем? Судя по этому месту, здесь кругом должна царить грязь.
        - Я не знаю, что там, грязь или пыль, но любой встречный сразу поймет, что мы только что высадились на берег.
        - Как скажешь,- не стал спорить учитель.
        Вскоре нашли переполненную шустрыми головастиками лужицу и начали приводить себя в порядок. Путь из Казани в Сарай-Берке занял всего два дня. Причем после отхода из Лаишевского торга, норвежцы по полной отвели свою азартную душу. Они не пропустили ни одного стойбища, заглядывали в устье каждой речушки, устраивали охоту даже на одиноких пастухов. В результате вытребованные в Малом Китеже расшивы быстро заполнились рабами и не только. За две ночи мурманы умудрились ограбить три каравана, которые безмятежно отдыхали на правом берегу Волги. Норманн хотел было их за это отругать, но сделанного не вернуть, да и пленники с добычей оказались генуэзцами.
        - Варуч, откуда здесь торговцы, да еще из Генуи?- поинтересовался Норманн.
        - Вероятнее всего, из Сарай-Берке идут.
        - Странно как-то, не проще ли напрямую через Итиль, а там два перехода - и Дон.
        - Какой Дон! Там берег обрывистый! Переходят через Дубовский брод, обходят Змеиные горы - и вот она Иловля, где стоят их галеры.
        - Что еще за Змеиные горы?- По спине Норманна пробежал холодок, он точно знал, что у Волги нет гор.
        - Скажешь тоже! Или ты Жигулевские горы не разглядел?
        - Да какие это горы!- облегченно вздохнул Норманн. На душе сразу стало легче. Ему не хотелось оказаться в каком-то параллельном мире.
        - Какие-никакие, а горы. Старики говорят, что умаешься бесконечно вверх-вниз колдыбать, да еще по склизкой глине.
        - А как бревна из Лаишевского торга везут?
        - Да так же! Плот сгоняют к Камышинскому броду, а там до Иловли рукой подать.
        Взятые у генуэзцев трофеи вызвали у воинов бурю восторга. Шелка на любой вкус- и толстые и тонкие. А фарфор! Батюшки! Чаши и пиалы, вазы и чайнички, забавные статуэтки с импозантными подсвечниками. Знатная и дорогая добыча, даже без учета шкатулок с розоватым жемчугом, аккуратных стопочек перламутра и дюжины ящиков чая. Сбор трофеев не обошелся без казуса. Норвежцы не сумели справиться с верблюдами, которые оказались весьма злобными и кусачими.
        - Зря ты верблюдов отпустил! На обратном пути мы бы их в драккары запрягли,- стараясь сохранить серьезный вид, сказал Норманн покусанному воину.
        - Да ну их! Лошадь может укусить или лягнуть задними ногами, а эти и кусаются, и брыкаются, и передними лапами бьют!
        - Где ты видел лапы? У верблюдов обычные ноги.
        - Ну да, обычные! Ты бы вблизи на них посмотрел! Белый медведь от зависти сдохнет!
        Верблюжачьи лапы Норманна не интересовали, зато трофейные ярлыки он осмотрел и очень тщательно. Вывод не мог не порадовать: он не нашел каких-либо отличий от тех, что ему показали на Булгарском караванном торгу. Те же простенькие кусочки толстой, как подошва сапога, кожи с выжженным клеймом в виде всадника. По всей видимости, монголы использовали принцип тавро без каких либо дополнительных указаний на конкретного владельца. У генуэзских купцов, как и у волжских корабельщиков, ярлыки висели на шее. Вероятно, это требование местных властей. Разница заключалась лишь в том, что у первых на толстых золотых цепочках, а у вторых на кожаном ремешке.
        Без приключений дойти до Сарай-Берке не удалось. У Дубовского брода их поджидал патрульный разъезд. Примкнувшие к каравану рязанские и московские попутчики начали нервничать и с тревогой поглядывали на Норманна. Зато норвежцы без малейшего сомнения повернули к берегу выше и ниже брода. Дальнейшие действия застали монгольский отряд врасплох. Они давно привыкли к покорности купцов, а тут их стремительно атаковали. Запоздало спохватившись, когда мурманы набросились с двух сторон, степняки попытались было организовать отпор. Какой там! Норманн, не скрывая восхищения, следил за стычкой разрозненных пеших и конных воинов. Одни норвежцы, прикрывшись щитом, с разбега били лошадь плечом, та копыта вверх, а всадник получал обухом по затылку. Другие поступали более извращенно- при приближении всадника резко взмахивали плащом перед лошадиной мордой. Та от неожиданности на дыбы или в сторону, но конечный результат один- наездник получал удар обухом в спину.
        - Ты посмотри, Варуч, мурманы на раз сотню рабов взяли!
        - Ну, допустим, не сотню, поменьше будет. Да и своих потеряли, вон, видишь, на плащах в драккары заносят.
        - Кликни немцев, пусть помощь раненым окажут.
        - Уже спешат, все три доминиканца наперегонки к мурманам мчатся.
        Место для продолжительной стоянки в плавнях выбирал лично Шушун. Сначала долго промерял глубины, затем осматривал смежные протоки и, наконец, нашел в плавнях заросший ивами остров.
        - Здесь для всех места хватит. Костры можно жечь, кроны деревьев рассеют дым, дров более чем достаточно.
        - Откуда они здесь?- Норманн пнул ногой отполированное водой и песком бревно.
        - В половодье из верховых рек выносит, иногда лед срывает целые плоты.
        - А куда плотогоны смотрят?
        - Проку-то, смотри не смотри, а против такой силы не попрешь. Случается дома с сараями плывут по реке.
        Вторым этапом подготовки к выходу «в люди» стал поиск места для постоянного дозора. Требовалось не просто найти вблизи берега скрытое и удобное гнездышко, из него должны быть видны городские ворота с обзором во все стороны. Еще одним условием являлась удаленность от мест рыбной ловли и охоты на птицу. Во всех этих вопросах Норманн был полный профан, впрочем, он и не утруждал себя попытками заняться местным естествознанием. Каждый должен делать свое дело, иначе получится эффект всезнайства, который никогда не приводил ни к чему хорошему. И вот первый выход. Они закончили смывать глину, тщательно протерли обувь травой и, стараясь выглядеть безмятежно, пошагали к городской стене. Обычная глинобитная стена не выше двух метров, поверху вмазаны ветки с устрашающими колючками. Норманн пнул стену ногой, и она ощутимо подалась.
        - Ха, да ее легко пробить обычным бревном!
        - Не очень-то и легко, внутри плетеный забор, его обкладывают камышом и обмазывают глиной,- ответил Хинрих Пап.
        - Слишком хило, при штурме пробить пара пустяков.
        - Крепости редко берут штурмом, обычно противника встречают у стен.
        - Всякое бывает.- Норманн не стал развивать тему осады и штурма городских укреплений.
        Вот и ворота в сторону Ахтубы, где у берега сиротливо притулилась пара ушкуев с расшивой. В воротах никто не стоял, но разведчики не рискнули войти и проследовали дальше.
        - Нет, ты посмотри, стена совершенно никчемная, глину местами смыло и ни одной башни!
        - Ты должен всегда помнить, герр Норманн фон Рус, что дураков на белом свете нет- они не выживают.
        - Хочешь сказать, что я не вижу какой-то хитрости?
        - Все намного проще. Эта стена от местных воров, а не для защиты от врагов.
        - Вот гады, ничего не боятся!- со злобой ответил Норманн.
        - Им действительно нечего опасаться. Вокруг кочуют племена коневодов, врагу незаметно не приблизиться.
        За очередным поворотом стены их ожидал сюрприз. Прямо в степи не менее чем на километр раскинулся торг. Одни устроились под плетеными навесами, но большинство торговцев сидели на земле. Разведчики с неторопливой ленцой двинулись к торговым рядам. С этой стороны городской стены оказались еще одни ворота, уже хорошо. Под навесами торговали импортом- всевозможные ткани, выделанная кожа, простенькое оружие, украшения и бытовые мелочи типа глиняных горшков и ложек. На голой земле разместились аборигены с кучками вонючих невыделанных конских шкур, бурдюками кумыса и вяленой конской колбасы. Норманн мужественно прошел сквозь этот вонизм и стаи роящихся мух. И все ради одной цели. С противоположной стороны торга виднелась еще одна стена, за которой просматривались юрты. Ужас! Примерно сотня разнокалиберных шатров, среди которых выделялась своим ярким голубым шелком только центральная. Стойбище окружено высокими плетеными корзинами с песком. Ворот нет, да и само ограждение выставлено неровно, через многочисленные разрывы мог спокойно пройти человек. Это главный город Золотой Орды на ее западных рубежах?
        Наверное, все эмоции Норманна были написаны на его лице, потому что Хинрих Пап сильно дернул за рукав.
        - Даже не думай! Здесь в степи пасутся стада диких лошадей под охраной таких же диких людей.
        - Я привел три тысячи воинов, которые все это безобразие сметут на раз.
        - Не забывай про московского князя! Он в родстве с ханом Узбеком и ежегодно берет у него войско.
        - Ладно, не волнуйся, я выполню свои обязательства.
        Они развернулись и направились прямиком в городские ворота. И здесь никакой охраны, узкие пыльные улицы и ни одного человека. Немного покружив по лабиринту глухих стен, наконец вышли к церкви. От неожиданности оба остановились. Церковь как церковь, разве что глинобитная. Хинрих Пап решительно направился к дверям, по каким-то признакам он определил родную для себя веру. Норманн зашагал следом, ему не хотелось одиноко торчать на улице. Учитель и священник о чем-то оживленно толковали на латыни, иногда восторженно вскрикивая и размахивая руками. Наконец они угомонились, и Хинрих Пап представил Норманна как своего ученика, немецкого дворянина и специального посланника Ганзейского союза.
        - Знаешь,- с довольным видом заговорил учитель,- Сарай-Берке всего лишь караван-сарай и торг.
        - Ты не забыл о юртах за торгом?
        - Там живет хан Узбек, вождь местного племени, эта земля дарована его предкам на курултае.
        - Не спросил, где проходит граница монгольских и русских земель?
        - Последнее монгольское поселение- стойбище хана Увека, оно находится немного севернее у Нузенского брода.
        - Странно, мурманы не пропустили ни одного стойбища. Ты не спрашивал, там много воинов?
        - Мы его ночью не заметили. Крепость на обрыве у крутого изгиба реки, гарнизон состоит из трехсот человек.
        - Понятно, берег крутой, надо было смотреть снизу вверх.
        - Чего глаза загорелись? На обратном пути решил разграбить?- засмеялся Хинрих Пап.
        - До этого еще дожить надо. Что о китайцах узнал?
        - Здесь нет общего китайского двора, каждый караван занимает один постоялый двор и живет до распродажи своих товаров.
        - Плохо дело, сейчас весна, возможно, придется ждать до осени.
        - Слишком пессимистично. Я думаю- не больше месяца, в крайнем случае двух.
        - Эх ты, горе-путешественник! В конце мая здесь будет за сорок, ноги припечет сквозь подошву башмаков!
        - Что значит «за сорок»?
        - А? Да нет, это такое выражение, когда яйца запекают у костра,- выкрутился Норманн.
        - Не шутишь? Здесь действительно так жарко?
        - Даже жарче, чем ты себе это можешь представить. А по вечерам летают злобные комары. Кусачие! Жуть!
        Здесь Норманн уже приукрасил, ему не хотелось задерживаться ради такого пустяка, как отправка экспедиции.
        - Ну да,- задумчиво ответил учитель,- рядом вода, а кровососы разносят опасные болезни.
        - Ты спроси священника, он должен знать, когда в последний раз здесь все вымерли,- добавил ужастиков Норманн.
        - В прошлом году, он осенью сюда пришел с генуэзским караваном, его предшественников к этому времени уже сожгли.
        - Придется спать под балдахинами, а днем натираться благовониями.
        - Это еще зачем?
        - Всю зиму готовился, а простых истин не знаешь! Кровососы не садятся на ароматное тело.
        - Я изучал Китай, а не дикую Тартарию!- нервно воскликнул Хинрих Пап.
        - Да не волнуйся ты, выживем, хотя и не все.
        - Вот что, пошли по караван-сараям. Если найдем подходящий вариант, то выкупим остатки товаров.
        - Ты в своем уме? Зачем мне везти в Персию китайский шелк?
        - Это будет мой подарок за оказанную помощь.
        Норманн с трудом скрыл вздох облегчения. Сработало! Очень хорошо сработало! Он конечно же приврал немного, но приврал и сгустил краски, уж очень не хотелось здесь торчать. Тем более что задержка действительно могла затянуться до осени.
        Планировка города, в котором они поначалу элементарно заплутали, оказалась простой и прагматичной. В центре находились самые старые караван-сараи, они вплотную примыкали общими стенами, образуя подобие прямоугольника. Так благодаря новым пристройкам поселение разрасталось вширь. А то, что сначала приняли за городскую стену, на самом деле являлось забором внутреннего двора. Здесь отсутствовала какая-либо общая власть, жили по принципу каждый сам за себя и отношения выясняли своими силами, не пытаясь добиться справедливости с помощью других соседей. Как ни смешно, но монголы ни во что не вмешивались, не устанавливали своих законов и не собирали дани. Более того, Китай считался монгольскими землями, купцам не требовался ярлык, с караванов не взимались деньги за транзит. Благодаря полученным от священника разъяснениям быстро вышли к местам проживания китайцев, а первые ворота открылись еще до того, как Норманн успел стукнуть кольцом.
        - Вот, прочтите.- Он протянул охраннику маленький кусочек шелка.
        Еще в процессе подготовки Максим посоветовал написать на шелке различные варианты обращений. По-настоящему язык можно выучить только в общении с носителем данного языка, в противном случае высока вероятность, что живая речь будет непонятной.
        - Пойдите дальше и в переулок, на другой стороне найдите ворота с цепью вместо кольца,- последовал доброжелательный ответ по-гречески.
        - После переулка повернуть направо или налево?- спросил Норманн, желая попрактиковаться в греческом языке.
        - Налево, здесь близко, господин Джу-Сянь на днях возвращается домой.
        - А ты охранник или переводчик?
        - Я?- Парень улыбнулся.- Нет, я Антониос Ревезос, сын хозяина этого постоялого двора.
        - Давно приехали из Греции?
        - Первый раз приехали?- еще шире улыбнулся Антониос.- Если верить деду, мы здесь живем со времен скифов.
        - И все это время держите постоялый двор?
        - Разумеется, очень выгодное дело. Купцы перед отъездом очень дешево продают остатки товара, иногда просто так оставляют.
        - Не тянет на родину?
        - Моя родина здесь!- Парень топнул ногой по сухой глине.
        Нужный постоялый двор нашли очень быстро, и снова ворота открылись, едва Норманн коснулся кованой цепи.
        - Нам нужен господин Джу-Сянь,- без вступлений заявил Норманн.
        Однако ответ прозвучал на непонятном языке, и в разговор вступил Хинрих Пап. Через минуту их провели в просторное полуподвальное помещение.
        - Ты на каком языке с ним разговаривал?- осматривая окошки-бойницы, спросил Норманн.
        - Он генуэзец,- коротко ответил учитель.
        - Да здесь собрался настоящий интернационал!
        - Иногда ты находишь очень интересные слова. Наверное, зря начал изучать сразу несколько языков.
        - Мой новый учитель после греческого собирается учить меня латыни.
        - Этот язык ты быстро освоишь, он намного легче немецкого, не говоря уже о греческом.
        - Лучше скажи, почему нас привели в подвал?
        - Сам говорил, что здесь летом очень жарко. На севере зарываются в землю от холода, на юге - от жары.
        - И по этой причине все дома очень низкие?
        - Ну да, сам говорил, что здесь зимой лютый холод, а летом нестерпимая жара.
        Где-то в доме неприятно заскрежетала дверь. Норманн нервно поежился и фыркнул:
        - Тоже мне хозяева, дверные петли не могут смазать!
        - Их специально такими делают, причем от каждой двери добиваются разного звучания.
        - Разновидность издевательства над постояльцами?
        - Скажешь тоже!- рассмеялся Хинрих Пап.- Защита от воров, получше любой сторожевой собаки!
        - Неужели все так плохо? Маленький городок, кругом все свои, вроде не должно быть воровства.
        - Лезут, со всех сторон пытаются пробраться,- заметил вошедший мужчина.- Я Эссуп, переводчик и нотариус.
        - Да кто на такое рискнет?- не поверил Норманн.- Поймают и в яму или руку отрубят.
        - Монголам все нипочем, вот и шарятся каждую ночь.
        - А что говорит местный хан?
        - Ничего. Хан Узбек, тем более беклярибек Атлтуг нас в упор не видят и никого из своих за воровство не накажут.
        - Ни фига себе! А если вор кого убьет или охранник пришибет разбойника?
        - Здесь действует негласное правило, на глазах никого не тронь, а за стеной делай что хочешь.
        - Можно убить вора?
        - Мы так и делаем, иначе полезут как черви на тухлятину.
        - Погоди, ты убил воришку, а дальше что? Его же похоронить надо, родственникам сообщить.
        - Смешной ты. Убил как бездомного бродягу, к ноге камень и в реку. Если труп найдут, тогда беда, родственники набегут, золото начнут требовать.
        - Можно подумать, что не знали, куда родич ночью ушел.
        - У них совсем другое отношение к жизни и смерти, даже не пытайся понять нравы людей степи.
        Снова неприятно заскрежетала дверь. Эссуп пристроился за конторкой и начал готовить письменные принадлежности.
        Господин Джу-Сянь бросил на своих гостей оценивающий взгляд, после чего сложил у груди ладони лодочкой и поклонился в традиционном китайском поклоне. Хинрих Пап ответил столь же любезной взаимностью, а вот Норманн не смог себя пересилить, лишь слегка наклонил голову и произнес:
        - Дзяо сан тьяо![19 - Доброе утро (искаженный китайский).]
        Он конечно же прекрасно понимал, что поклоны в Китае не имеют ничего общего с унижением, это национальный обычай, не более того, но ничего не мог с собой поделать, так и стоял, как будто к спине привязали палку. Джу-Сянь и бровью не повел, вежливо показал на лавку у стола и на правах хозяина предложил садиться. Эссуп показал класс синхронного перевода, говорил без запинки, одновременно оставаясь незаметным для участников разговора.
        - В какую часть Китая вы хотите попасть?- глядя на Норманна, спросил торговец.
        - Я уже был в вашей стране, сейчас туда направляется мой учитель.
        - Вот как!- Джу-Сянь повернулся к Хинриху Папу.- Вы хотите дополнить свои знания?
        - Да, мой ученик рассказал много интересных, даже невероятных вещей. Я направляюсь в Китай с двумя товарищами.
        - Вы все монахи-доминиканцы?- Китаец показал свою осведомленность в европейских делах.
        - Мы слушатели университета в Болонье.
        - Похвально, познание мира и людей всегда приносит большую пользу. Я возьму вас до Ланьчжоу.
        Норманн тут же расстелил свою карту, нашел названный город и хотел спросить о дальнейшем маршруте, но перехватил изумленный взгляд китайца.
        - Откуда у вас эта карта?- не скрывая волнения, спросил Джу-Сянь.
        - Это моя карта!
        - Я понимаю, что ваша, но где вы ее взяли?
        - Это моя карта, я сам ее рисовал!
        - Вы! Сами! Не поверю! Для этого не хватит десяти человеческих жизней!
        - Тем не менее это так!
        Китаец что-то пронзительно крикнул, и через мгновение комната заполнилась людьми. Учитель напрягся, явно ожидая вооруженной стычки, впрочем, и Норманн только внешне выглядел безмятежным. Китайцы, не стесняясь, перенесли на другой стол двухметровый кусок шелка с нарисованным маршрутом Великого шелкового пути и начали оживленно тараторить.
        - Они нас убьют за вашу карту!- удрученно прошептал Хинрих Пап.
        - Могут и попытаться, да вряд ли получится.
        Вскоре обсуждение карты начало напоминать жаркий спор. Вот несколько человек выбежали из дома, но достаточно быстро вернулись с новыми торговцами. Вместе с тем незаметно появился хозяин постоялого двора и накрыл для Норманна и учителя стол. В ноздри ударил аромат зеленого чая, а сладкие булочки манили с детства знакомым запахом. Сахар? Сахар! Они оказались не медовыми, а на сахаре! Да еще с айвой и курагой! Объедение! А засахаренные райские яблочки! Наслаждение!
        - Нет, уважаемый учитель, нас не будут убивать!- блаженно жмурясь, прочавкал Норманн.
        - У еды какой-то странный привкус, а порошок на булочках напоминает мышьяк!- опасливо осматривая еду, ответил Хинрих Пап.
        - Это сахар! Скоро вы к нему привыкннете.
        - Да? Не знаю, не знаю. Что-то мне не нравится вся эта суета вокруг вашей карты.
        Действительно, народу набежало, не протолкнуться. Некоторые даже встали на лавки и разглядывали карту через головы товарищей. Но вот китайцы пришли к какому-то общему решению, еще немного побегали, пошушукались, и перед Норманном плюхнулся увесистый мешок золотых монет.
        - Ганзамистр Конрад фон Аттендорн плачет вместе со всем своим ганзатагом!- прокомментировал Норманн.
        Затем бесцеремонно принялся выкладывать деньги на стол, сортируя по странам и номиналу.
        - Сколько здесь?- осторожно спросил Хинрих Пап.
        - Много, очень много. Больше, чем Ганза отсыпала мне за морскую карту.
        Драхмы стопочкой сюда, дирхамы рядышком, кьяты потребуют места, что-то их очень много, а вот пайсы с фашистским крестом.
        - Вас удовлетворит предложенная нами цена?- вежливо спросил Джу-Сянь.
        - Вполне, если желаете, могу еще нарисовать.
        Новое восклицание вызвало среди китайцев волнение, а Норманн по-прежнему безмятежно складывал в стопочки золотые монетки. Он быстро догадался о причине невероятной щедрости со стороны китайцев. Горы, реки и перевалы с обходными путями - все эти географические тонкости на самом деле вторичны. Торговцы моментально просекли точный масштаб, которого еще долго не будет знать мир. Копия с карты автомобильных дорог включала в себя не только названия рек и городов, но и флажочки с указанием расстояний. Что там, мили или километры, не имело никакого значения, суть в единой системе мер. Прав китайский торговец, для составления такой карты потребуются многие десятилетия, если не столетия.
        Договор о совместном путешествии до Ланьчжоу составлялся очень тщательно, но сначала произошло забавное представление. Китайцы принесли зеркало и по очереди смотрели в нем отражение сначала Норманна, затем Хинриха Папа, а в заключение через зеркало осмотрели карту.
        - Чего это они мудрят?- полюбопытствовал Норманн у нотариуса.
        - Это стандартная процедура. По их верованию, зеркало отражает истинную сущность всего живого и неживого.
        - Хотят убедиться, что я не демон?- хихикнул Норманн.
        - Зря смеетесь, я был свидетелем, как однажды зеркало показало на человеке странное клеймо.
        - Отправили снимать макияж?
        - Нет, сразу убили.
        Простота нравов сбила навеянное золотыми монетами хорошее настроение. Обычное вторичное отражение послужило причиной гибели ни в чем не повинного человека. Дальнейшие действия Норманн воспринимал с некоторой опаской. Но нет, осмотр через зеркало удовлетворил китайцев. Уважаемый торговец Ганзейского союза господин Norman von Russ, с одной стороны, и уважаемый купец Поднебесной империи из торговой корпорации Гань, с другой стороны, подписали соглашение о сопровождении монахов Хинриха Папа, Йохана Зиглара и Осеандра Херхена до крепости Ланьчжоу. Касательно господ из Тевтонского ордена была сделана особая оговорка: им разрешается следовать рядом с караваном с обязанностью охранять багаж вышеуказанных монахов.
        - Что значит «следовать рядом с караваном»?- Норманн заподозрил подвох.
        - Мы их не прогоним,- безразлично ответил китаец.
        - Ваш караван пойдет на верблюдах?
        - А как же иначе? Не пешком же нам идти!
        Вот вам и ответ на скрытую уловку: караван мирно потопал, а цена верблюда вмиг подскочила стократно.
        - Ты купишь для них верблюдов?- спросил Хинрих Пап.
        - Куплю, и еду куплю, и погонщиков найму, и за оставшиеся два дня ездить на этих двугорбых злюках научу!
        - Ты чего раскипятился?
        - Я спокоен как египетский сфинкс, скуки ради мне еще с карты десяток копий сделать, и можно отправляться загорать.
        - Что еще за сфинкс?
        - На обратном пути попроси китайцев немного подвернуть на юг. Там и сфинкса увидишь, и с Буддой познакомишься.
        - С тобой все в порядке? Не заболел?- взволнованно спросил учитель.
        - Да ладно! Забыли! Занесла меня нелегкая в неизвестные края! На кой ляд мне это надо?
        - Что за сфинксы в Египте? Выкупленные из плена франки о них упоминали, но без конкретики.
        - Туловище льва, голова человека, бывают с крыльями. Но самое главное, они все каменные.
        - Ты говоришь серьезно? Сам видел?
        - Да кто в Египет не был? Попробуй найти того, кто долину Гиза не видел!- И осекся. Занесло его не в ту степь.
        - Ты никогда мне не рассказывал о Египте.
        - Да я там был всего ничего, две недели у моря,- заюлил Норманн.
        - Расскажешь?
        - Когда? У меня для этого нет времени. Лучше на обратной дороге загляните в те края. Кстати, там много христиан.
        - Про христианские земли в Египте я знаю, но они не хотят с нами знаться.
        В этот момент Эссуп протянул на подпись листочки рисовой бумаги, каждому по три экземпляра - на китайском, по-латыни и на греческом. Норманн расписался, капнул на бантик алого сургуча и прижал печать. Удивил-таки китайца, тот с нескрываемым любопытством следил за неведомым способом ставить практически вечную печать.
        Оставив в городской церкви золото вместе с Хинрихом Папом, Норманн отправился на рынок. Если с запасами еды проблем нет, то верблюдов с собой не привезли. Прошел по кругу раз, другой… Бесполезно. Никто ничего не знает или не понимает. Вернулся ближе к воротам, где сидели европейцы. Никакого результата, пожимают плечами и указывают куда-то вдаль. Базарные мытарства дали только одну пользу- нашел продавца охотничьих стрел, где вместо металлического наконечника насажен керамический шарик. Удобная штука бить уток-гусей и всяких куропаток. Там же увидел стрелы со свинцовыми шариками, это для охоты на рабов, другого варианта просто не может быть. От отчаяния решился идти в монгольский загон. А что прикажете делать? Без верблюдов и погонщиков бессмысленно отправляться в путешествие протяженностью в три тысячи километров.
        Для начала решил обойти периметр примитивного ограждения, в душе теплилась надежда, что скотина может пастись с противоположной от постоялых дворов стороны. Однако вскоре пришлось остановиться: увиденная картина исключала дальнейший обход монгольского поселения. Монголы проходили через разрывы между ограждающими корзинами, спокойно присаживались и справляли свои естественные надобности. Однако шокировало не это и даже не обширная загаженная площадь - он был в ступоре от соседства мужчин и женщин, которые мило беседовали между потугами гладких мышц. Попятившись назад, Норманн решился войти через центральный вход. Никакого намека на ворота. Шаг вперед, и он оказался среди примитивных строений по типу шалашей. Никакого войлока, юрты покрыты лохматыми лошадиными шкурами, а воздух переполнен жутким вонизмом. Через несколько шагов заметил скопление людей, которые собрались недалеко от центрального шатра. Еще один рынок? Может быть. В любом случае никто на него не набросится, вход не запрещен, в противном случае его тормознули бы у первой же юрты.
        Нет, это оказался не рынок, люди собрались на какое-то местное соревнование. В центре на утоптанной до блеска глине кружились упитанные здоровяки, пытаясь изобразить нечто похожее на вольную борьбу. Ну да, французы привезли эти состязания в Европу, которые впоследствии получили название «французская борьба». Публика активно болела, сопереживая тем или иным борцам. Норманн решил дождаться окончания схваток. Вот вручат чемпиону череп проигравшего с ведром кумыса, после этого и стоит переговорить с воодушевленными болельщиками. Глядишь, на радостях сбросят цену. Примерно с полчаса кандидаты в победители пыхтели, потели и пытались завалить на спину своих противников. Наконец последний борец поднял вверх руки и что-то проорал. Публика ответила радостным воем. Неожиданно толпа дружно навалилась на Норманна и в несколько секунд вытолкнула в круг. Ни хрена себе приветик! Это же борьба! Здесь совершенно иная техника на принципах захватов и удержаний. Нет, господа хорошие, это ваша свадьба, мне здесь нечего делать. Однако уйти не удалось, круг зрителей плотно сомкнулся, а победитель грубо схватил за рубаху
и одним рывком оторвал ворот. Вот гад! Норманн вышел в центр, развел локти в стороны, а ладони прижал к груди. Чемпион местных чумов, яранг и вигвамов немного покружился, затем ухмыльнулся и обхватил Норманна за пояс. Ответное действие оказалось стремительным и практически никому не заметным. Со стороны показалось, что ладони как бы легли на плечи чемпиона и слегка его оттолкнули. На самом деле был нанесен смертельный удар большими пальцами в горло, затем Норманн действительно немного оттолкнул противника и уже падающего резко прижал к груди, выбивая из легких последний воздух.
        Бывший чемпион с судорожными вздохами упал на колени. Ему хватило сил несколько раз ударить себя кулаком по груди, затем завалился на бок, и началась агония. Норманн поднял пучки охотничьих стрел и, рассекая толпу, направился прочь. Шел со спокойной уверенностью, что ни в чем не виноват- они сами захотели позабавиться, вот и получили. Никогда не надо гоношиться, тем более приставать к незнакомым людям, иначе обязательно нарвешься на сюрприз. Но вот за спиной раздался вой жалости и злобы, зрители наконец осознали реалии финального боя. Вскоре послышался топот ног, и Норманна грубо схватили за плечо, его окружала троица здоровяков.
        - Вы принесли мне деньги?
        - Что???
        - Кто мне заплатит за порванную рубашку? Она, между прочим, больших денег стоит.
        - Какая рубашка! Ты убил Батлуга!
        - Я никого не убивал, он сам умер.
        - Ты виноват и должен заплатить за воина!
        - Я сам вышел в круг или какой-то придурок толкнул меня в спину?
        - Это не имеет значения!
        - Э, нет, идите и ищите виноватого там!- Норманн указал на стенающую толпу.
        - Ты должен заплатить! Батлуг был лучшим воином тумена!- Один из силачей взял Норманна за локоть.
        - Хочешь оказаться в одной яме со своим Батлугом? Убери руки, если не хочешь, чтоб я вырвал тебе ноги!
        - Закон требует уплаты за смерть воина,- сбавив спесь, повторил здоровяк.
        - Да пошли вы…- А почему нет? Норманн осмотрел рослых молодых парней и продолжил:- Пошли к реке, деньги в лодке.
        - В лодке, так в лодке.- Троица потопала за Норманном.
        Караван-сарай обошли стороной. Теперь уже стала понятной причина вмазанных поверху колючек. И неровная стена больше не вызывала удивления, забор он и есть забор. Не успели подойти к условленному месту, как из камышей раздался удивленный возглас:
        - Ты что это за бугаев нам привел? Иль дружину решил пополнить?
        - Подгребайте сюда, сейчас все поймете.
        Челн резво направился к берегу, и когда вице-чемпионы местной борьбы шагнули на глину, чтобы придержать нос лодки, Норманн сделал шаг назад и с разворотом вмазал левому татарину сапогом по копчику. Не успело воющее от боли тело плюхнуться в воду, как второй мордоворот получил удар сзади под основание черепа. Последний успел сориентироваться, раскорячился, расставив руки в стороны, и, злобно сопя, пошел на нахала.
        - Ну, ну, цыпа, цыпа, подходи поближе!- съехидничал Норманн и по футбольному вдарил носком сапога промеж ног.
        - Ого! Этого продадим в гарем!- заржали на лодке.
        Хинрих Пап так и сидел в церкви, вцепившись руками в кожаные мешки с золотом.
        - Купил верблюдов?- спросил он с надеждой в голосе.
        - Ума не приложу, где они продаются.
        - Почему рубаха порвана?
        - С аборигенами разговаривал.
        - Ты рискнул зайти в их поселение?
        - А что делать? Верблюдов надо найти. Твой священник ничего дельного не подсказал?
        - Европейцев здесь мало, а китайцев наша религия не интересует.
        - Ладно,- тяжко вздохнул Норманн,- начну поиски по новой.
        На этот раз он направился к воротам ближайшего постоялого двора, где утром разговаривал с Антониосом Ревезосом. И снова ворота открылись, как будто его специально поджидали.
        - Помоги, Антониос,- без предисловий начал Норманн.- Мне верблюды нужны.
        - Зачем они тебе?
        - Как это зачем, не бежать же моим людям за караваном Джу-Сяня!
        - Нет, конечно, оплати проезд- и все дела.
        - Странно, он мне этого не предлагал.
        - Не обращай внимания, у китайцев совсем иные обычаи. Они ничего тебе не будут навязывать.
        - Но могли предложить свою помощь!
        - В их понимании тебе предложен выбор, так что возвращайся к Джу-Сяню и составляй отдельный договор.
        Норманн в мгновение ока пролетел до нужного постоялого двора. Обычаи! Традиции! Да его из-за этих верблюдов чуть не прибили! И рубашку вот испортили! Такая хорошая льняная рубаха, легкая, удобная, в ней не жарко, не холодно. А теперь что, выбрасывать?
        - Вы решили посадить своих воинов на моих верблюдов?- сразу «догадался» Джу-Сянь.
        - Да,- сдерживая желание заехать ему в ухо, ответил Норманн.
        - Отлично! Я предлагаю взаимовыгодное соглашение!
        - Чем же оно выгодно мне?
        - Ваши воины берут на себя обязательство охранять весь караван, за это я не возьму с них плату за проезд и еду.
        - Э, уважаемый Джу-Сянь, такой хор петь не будет! За охрану положена плата!
        - Договорились,- легко согласился китаец,- они получат то же, что и мои воины.
        - И сколько будет это «то же»?
        - Нисколько!- засмеялся торговец.- Воины бесплатно охраняют караваны.
        - Никогда не поверю! Неужели нормальный человек согласится рисковать жизнью за тарелку риса!
        - Это правда!- И добавил, понизив голос:- Монголы запрещают нам иметь свое войско, а охрана караванов отличная возможность…
        Джу-Сянь с лукавой улыбкой замолк и подмигнул Норманну.
        - Вы еще под ними?- И заметив предупреждающий жест, замолк.
        В школе что-то говорили о захвате Китая ордами Чингисхана, но в голове отложился только этот факт. А что дальше? Да какая разница!
        У ворот постоялого двора поджидал какой-то оборванец. Увидев выходящего Норманна, он бросился в ноги, ухватился за штанину и начал умолять:
        - Господин, прошу тебя, забери меня отсюда! Я буду тебе служить преданным псом!
        - В преданность собак я верю, а люди обманут. Рано или поздно, но обязательно обманут.
        - Молю тебя, не бросай меня на произвол судьбы! Забери с собой!
        - Кто он?- обернувшись к Эссупу, спросил Норманн.
        - Бывший купец, а сейчас нищий. Пытался пристроиться у монголов, но те выгнали. Он ничего не умеет.
        - Я все умею, пять языков знаю, математику знаю, мечу обучен, в строю со щитом стоять могу. Возьми!
        - Ты кто?
        - Виктор де Божюр, купец из Марселя. Хотел в Китай сходить, да ночью выпал из корзины, еле живой сюда вернулся.
        - Разве караваны не останавливаются на ночь?
        - Первая ночевка в Сарай-Бату,- ответил Эссуп.
        - Верблюды без остановки топают три дня и три ночи?- поразился Норманн.
        - Ну да, могут и неделю, но тогда им надо дать длительный отдых, а так переночевали и дальше.
        - Почему его не забрали генуэзцы?- Норманн вспомнил о недавно разграбленном караване.
        - Никто никогда не берет с собой чужих людей. Это первый закон всех караванов. Но ты можешь его взять, не пожалеешь.
        - Погоди, почему караваны не берут чужаков?
        - Неужели не знаешь?- усмехнулся Эссуп.- Подсыпал яд в еду или воду, и весь караван твой.
        С минуту Норманн ошалело смотрел на грека. Вообще-то подобный вариант вполне возможен, но как-то не верилось или не хотелось верить.
        - Но китайцы взяли моих монахов!
        - Ты не забывай, что находишься на монгольских землях. Взял караван, а дальше что?
        - Значит, монгола или китайца они не возьмут?- И увидев утвердительный кивок, обернулся к де Божюру:- Пошли!
        Следующие два дня превратились в бесконечную кутерьму. Норманн неожиданно для себя стал экспертом по езде на верблюдах. Злюкистая двугорбая скотина безропотно исполняла все его приказы, зато тевтонцев вообще не воспринимала. Вернее, относилась к господам рыцарям как к неудобному багажу, который, в отличие от корзины, можно еще и куснуть. Напуганные жалостливой историей бывшего купца из Марселя, господа фон-бароны мужественно повторяли попытки покорить двугорбый Эверест, но с одинаковым успехом можно было приказывать соседской свинье, что безмятежно жевала супчик из тины с головастиками. В то же время Норманн под навесом рисовал копии с карты Великого шелкового пути. Китайцы приносили шелк, деньги и перья. Из последних «великий картограф» делал капиллярные трубочки, наполнял тушью и ловко выводил линии. Карта с дорогами, реками и горами получалась менее чем за час. Единственной задержкой стал сопроводительный текст, но вскоре все требуемые иероглифы были тщательно нацарапаны на глине, и работа пошла намного быстрее, а мешочки с монетками росли на лавочке приятной горочкой. Он даже успел сделать
одну копию для себя. Купцы немного подкорректировали карту, дополнив какими-то местными ориентирами, и изменили места пересечения рек. Все верно- мостов еще нет, караваны переходят на другой берег по бродам. Но вот наступил долгожданный рассвет, когда упирающихся верблюдов выволокли за ворота Сарай-Берке. На прощанье Норманн обнял Хинриха Папа, затем пожал руки Йохану и Осеандру, снисходительно похлопал по плечу тевтонцев и пожелал всем удачи. Он долго смотрел вслед уходящему каравану, пока последний верблюд не растаял в мареве приближающегося лета.
        Глава 12
        Персия
        Астрахань прошли на утро следующего дня, здесь уже было нечто похожее на маленький городок. Над крышами домов возвышались шпили трех церквей, виднелись дымки кузниц, несколько домов выделялись традиционной европейской архитектурой. Но в целом это все же был караван-сарай, да и расположенное поблизости монгольское стойбище накладывало на общую картину свой азиатский отпечаток.
        - Варуч!- позвал Норманн корабельного старшину.- Почему здесь такой высокий причал?
        - Ты в Нижний Новгород загляни, вот там действительно высокий причал, а здесь что, всего на два человеческих роста.
        - Не понял, здесь колебания уровня моря, до устья Оки морской воде никогда не добраться.
        - Странный ты. При чем здесь море? Вода поднимается в половодье, в некоторых местах аж на четыре человеческих роста.
        - Никогда бы не подумал!
        - Ты не жил у большой реки, вот и не думал. Расскажи степняку про океан, тоже не поверит.
        - Обратил внимание на малолюдные улицы?
        - А то! Правду сказал, войной пошли поганые, в Персии хорошие цены! Попутчиков не возьмем?
        - Ты о тех, которые машут нам с берега руками?
        - Ну да. Остальные, вишь, просто так на нас глазекают.
        - Не, мало ли что, а вдруг ясак стребуют. Золота с тех людей не возьмем, а потерять можем многое.
        - Твоя правда, погоня за шальной деньгой никогда до добра не доводила.
        Вскоре берега начали разбегаться вдаль, а воздух принес неповторимый запах моря. Штиль, ни малейшего ветерка. Шли на веслах, но с осторожностью. Усыпанное звездами небо и яркий серп луны могли порадовать влюбленных и поэтов, зато кормщики опасливо посматривали по сторонам и чуть ли не ежеминутно требовали бросать свинцовый грузик. Норманн заступил к рулевому веслу перед самым рассветом.
        - Ну как глубины?
        - Да хрень непонятная.- Корабельщик с досадой сплюнул за борт.- С вечера по мелководью идем.
        - Грунт не изменился?
        - Каждый час грузик смазываем жиром, и все одно и то же- только ил налипает. Ни одной песчинки или ракушки.
        - Берега не слышно?
        - Какой там! Тишина!
        - Никто сигналов не подавал?- Норманн посмотрел на многочисленные огоньки своего флота.
        - Не, у всех спокойно, никто не потерялся. Наша пятерка идет как на поводке.
        - Ну и ладненько, давай весло да ложись спать, вон небо на востоке начинает светлеть.
        - Я лучше рыбу половлю, народ на завтрак свеженьким лососем порадую.
        - Здесь же море, рыба ушла в реки на нерест.
        - Да какая разница, вишь круги по воде? Явно кто-то мелочь гоняет.
        Корабельщик занялся снастью, а Норманн, поглядывая на компас, правил строго на юг, где во второй половине дня должен открыться остров Чечень. Если верить Максиму, они проходили самое неприятное, с точки зрения погодных условий, место.
        Горы показались на следующее утро, а крепость Дербент поразила величием неприступных бастионов. Вход в ущелье преграждала мощная стена с массивными воротами. Впрочем, монгольские орды это не остановило. Город находился под пятой хана Узбека, который сейчас штурмовал Шемаху, столицу княжества Ширван, входящего в Персидское царство. Караван шел не таясь, совсем близко от берега. Монгольское нашествие уничтожило местное мореплавание. Степняки боялись водной стихии, сами сторонились даже лодок и другим не давали плавать. От Дербента флот повернул строго на юго-восток, а с вечера корабельщики с мистическим ужасом смотрели на огромные огненные факелы Апшерона. Норманн с тревогой поглядывал на людей - мощь стихии огня могла помутить разум любого человека. По его прикидкам они обходили полуостров не менее чем в сотне километров, тем не менее с такого расстояния столбы огня были хорошо различимы. Если здесь такой огненный ужас, то что же творится на Мангышлаке? Нет, не на пустом месте родилась зороастрийская религия, не зря персы высокомерно отвергают и христианство и ислам.
        С ночи подул устойчивый северный ветер, снова плюсик Максиму, который дал подробную раскладку розы ветров. В мае ветер изменится на южный, что поможет быстрее вернуться домой. На рассвете прямо по курсу увидели горы Эльбурс, это уже Персия.
        - Поворачиваем на запад!- скомандовал Норманн.- Кораблям растянуться в шеренгу, ищем устье реки!
        Под перекличку кормщиков кораблики начали перестраиваться, а норвежцы по своей привычке к анархии налегли на весла и ушли вперед.
        - Не начудили бы!- забеспокоился Норманн.- Пограбят кого, потом проблем не оберемся.
        - Да нет, не волнуйся,- успокоил Варуч,- они хоть и не знают дисциплины, но торговые обычаи не нарушают.
        - Хорошо, если так. Не хотелось бы вместо золота в дерьме оказаться.
        После полудня кораблики начали сбиваться в кучу. Норманн снова забеспокоился, начал внимательно осматривать горизонт.
        - Ты чего вертишься?- спросил Варуч.- Все на месте, никто не потерялся.
        - Не пойму, с чего это флот вместе сбивается- ни врагов, ни туч. Непонятно.
        - Да река прямо по курсу! Корабельщики правят в устье.
        - Берег хорошо вижу, но никаких примет протекающей реки там нет.
        - И как ты по морю ходишь? Это надо нутром чувствовать, а ты глазами ищешь!
        Норманн получил еще один пример утерянных способностей человека. В прошлом году переселенцы по непонятному наитию нашли «хорошее место» для своих домов, сейчас в совершенно незнакомых краях сотни корабельщиков безошибочно вели флот в устье реки, которую до этого никогда не видели.
        Утром, оставив Шушуна за старшего, Норманн на восьми судах отправился вверх по реке. Он взял часть ушкуев с оружием и три норвежских драккара в качестве вооруженной охраны. Вскоре на берегу появились всадники. Не пытаясь вступить с корабельщиками в разговоры, они легкой рысцой сопровождали маленькую эскадру. Еще через час на берег выехал небольшой отряд, и какой-то человек в белых одеждах начал что-то кричать и призывно махать рукой.
        - Таможня это или что?- задумчиво спросил Варуч.
        - Какая разница!- отмахнулся Норманн.- Главное, не стреляют, и на том спасибо.
        - Кто поедет на переговоры?
        - Я, конечно, мурманам дай сигнал быть наготове. Если что, дружно бьем и поворачиваем назад.
        - Как скажешь.
        Варуч перегнулся через борт и начал подтягивать за веревку буксируемый сзади челн. Нил ловко запрыгнул и взялся за весло. Норманн так и не научился стоять в этой верткой посудине, поэтому сразу присел. Берега достигли в несколько гребков, не торопясь выбрали удобное для высадки место и размеренным шагом направились к всадникам. Впрочем, те уже ехали навстречу. Судя по внешнему виду, не арабы и не монголы, смотрят на пришельцев с откровенным любопытством. Старший из всадников спрыгнул со своего скакуна, вежливо поклонился и что-то вопросительно залопотал. Вполне приемлемый вариант знакомства, Норманн ответил любезным поклоном, затем протянул кусочек шелка с заготовленным текстом: Ширван чакчи[20 - Оружие для Ширвана (перс.).].
        Начальник отряда что-то радостно проорал, остальные всадники подхватили клич и с места рванули во всю прыть. Пока Норманн пытался осмыслить суть происходящего, перс обнял его за плечи и по-братски трижды расцеловал. Затем лихо вскочил на своего скакуна, указал рукой куда-то вверх по реке и поскакал вдогонку своим воинам.
        - И что это может означать?- больше обращаясь к самому себе, спросил Норманн.
        - Хорошую цену за работу наших кузнецов,- пожав плечами, ответил Нил.
        Грести пришлось без малого три часа. Но вот на правом берегу Куры показались строения и деревянный мост. Их уже ожидали. На каменном причале столпилась досужая публика, а по центру стояла группа всадников. Первыми высадились норвежцы. Пугая женщин и детей рогатыми шлемами и увесистыми топорами, они встали в защитную линию. Следом подошли тяжелогруженые ушкуи. Пока корабельщики набрасывали чалки, Норманн вышел на берег и направился к всадникам. Шел не торопясь, но не ради видимой важности, а с прозаической мыслью о способе переговоров. Опять придется рисовать на земле всякие знаки, а так называемые арабские цифры на самом деле совсем не арабские. Из похожих только единица и девятка, на этом его познания в арабской грамоте заканчивались.
        - Ты приплыл из северных земель?
        Услышав греческую речь, Норманн невольно улыбнулся.
        - Да, почти от Ледовитого океана,- ответил он стоящему перед ним священнику и добавил:- Они христиане?
        - Нет, но здесь живет много армян. Откуда знаешь греческий язык?
        - Еще учу, со мной учитель, монах из Валаамского монастыря.
        - Это дикие края, где голые камни и вечный лед! Где твой учитель?
        - В устье Куры вместе с остальными кораблями.
        Монах развернулся и начал что-то говорить местному предводителю, а Норманн с любопытством разглядывал столпившуюся публику.
        - Атсиз Тутуш из рода Хулагуидов, атабек[21 - АТАБЕК- князь.] этих земель, просит тебя показать привезенное оружие,- перевел священник.
        Корабельщики вынесли на причал несколько плетеных чемоданом корзин, срезали стопорные прутья и показали содержимое. Норманну пришлось сделать жест, как будто он утирает с лица пот. Просто невозможно было скрыть собственную радость. Князь и его окружение от восторга пустились в пляс. Еще бы, их взгляду открылись ровные ряды традиционных персидских шамшеров с гравировкой воинственных изречений. В другой корзине лежали широкие пехотные гаддарэ. Вот наконечники для копий, а здесь для стрел, далее кольчуги, щиты и шлемы. Отдельно сложены ножны из блестящей черной кожи и ярко-красные портупеи с медными бляшками.
        - Атабек Атсиз Тутуш купит все по самой высокой цене, но сначала проверит твое оружие на прочность.
        - Пусть не стесняется и попытается поломать,- ухмыльнулся Норманн.- Это северное железо, здесь такого нет.
        Желая продемонстрировать качество товара, он взял из корзины скимитар, подошел к двери склада и коротким ударом перерубил кольцо замка. Атабек что-то воскликнул, а священник перевел:
        - Атабек Атсиз Тутуш берет тебя сразу сотником!
        - Извини, мне своей войны хватает.
        Известная поговорка «Кому война горька, а кому и мать родна» в торговле оружием нашла свое полное подтверждение. Запредельные цены нисколько не смутили местного князя, он щедро сыпал золото, согласие взять в оплату хлопок воспринял как дар небесный и долго благодарил Норманна за умеренность в назначении цены. Но карфи и ушкуи с оружием подходили ежедневно, а золото и хлопок у хозяина заканчивались. Предложение обменять шлемы и сабли на товары застрявших из-за войны купцов дало новый толчок. Торговцы получали у атабека расписку и, счастливые, гнали своих осликов в порт. Норманна не интересовало, сколько они получат за свой товар у султана или эмира, для него важен перерасчет с Атсиз Тутушем, по которому шелка, бархат, имбирь и прочие товары он получал фактически задаром. Но всему приходит свой конец. Посыльный из цитадели пригласил уважаемого торгового гостя прийти к атабеку без промедления.
        - Рад тебя видеть, уважаемый Норманн Рус!- Хозяин дружески обнял за плечи и усадил на мягкий диван.- Как дела, как здоровье?
        - Спасибо, все нормально, а как твои дела?
        Немного поговорили на ничего не значащие темы, затем Атсиз Тутуш перешел к сути:
        - Сегодня ко мне прискакал гонец от султана Саид Мухаммед Бахадура, да дарует Ахурамазда ему здоровье!
        - Надеюсь, весть была хорошей?
        - Да, уважаемый друг, сбор рекрутов закончен, а привезенное тобой снаряжение и оружие позволило их отправить в поход.
        - Я не совсем понял. Оружие здесь, султан Бахадур далеко на юге, а где рекруты, и в какой поход они пошли?
        - Ну как же! Мне поручено собрать войско для помощи эмиру Хулагуиду, а ты вовремя привез снаряжение и оружие.
        - Прости, уважаемый Атсиз Тутуш, я не вижу взаимосвязи с султаном.
        - Ему не надо распускать свои войска в долине Мургаб.
        - Ты хочешь сказать, что оружия меньше, чем воинов?
        - Разве у вас не так?
        - Не знаю,- растерялся Норманн.
        Он никогда не задумывался над этим вопросом. Для него воины и оружие были единым понятием. Он конечно же знал, что на Руси дружинники в мирное время живут обычной жизнью землевладельцев, торговцев или ремесленников. У всадников кони и сбруя находились на собственном подворье, а вот где хранилось оружие и доспехи, он не имел понятия. Его собственное войско формировалось на регулярной основе, где человек занимался только военным делом, получая за это оплату.
        - Интересный ответ!- засмеялся Атсиз Тутуш.- Или у вас железо очень дешево?
        - Да нет, железо в цене, просто у меня очень хорошие кузнецы.
        - То верно, я впервые увидел столь прекрасное и надежное оружие. До меня дошел слух, что ты и сам умеешь ковать.
        - Есть такое, научен кузнечному делу.
        - Похвально, ты умеешь ценить свой труд и сам продаешь оружие. Хвалю!
        Атабек снял со своего пальца перстень и протянул его Норманну.
        - Это моя награда, прими его в знак уважения и глубокой благодарности за своевременную помощь.
        - Сердечно благодарю!
        Еще бы! Сам перстень так себе, простенькое литье. Зато рубин способен поразить своими размерами любого ювелира.
        - Теперь о деле. Тебе надлежит без промедлений отправиться в Бандар-Е Анзали, где помощник великого визиря купит у тебя оставшееся оружие и снаряжение.
        - Э-э-э…
        - Не волнуйся, я прослежу за выполнением нашего соглашения. Оговоренный товар погрузят в целости и сохранности.
        - Спасибо!
        - Прикажи своим людям ожидать тебя в устье Куры. Воины моего аскара[22 - АСКАР- дружина.] будут охранять твои корабли от бродяг и разбойников.
        - У меня и своя охрана не маленькая.
        - Видел, славные воины, но они могут защищать только себя! Это моя земля, посторонний с оружием равен разбойнику!
        - Понял и всех предупрежу.
        - И еще, ты всегда будешь для меня желанным гостем, не проходи мимо моего дома и привози побольше оружия.
        - Зачем? Хан Узбек будет разбит под Шемахой!
        - Откуда тебе это известно?- с подозрением спросил атабек.
        - Ты славный военачальник, а твои отважные воины непобедимы!- выкрутился Норманн.
        - Благодарю за лестные слова, и не забудь привезти мне оружие. И еще, я жду тебя вечером, ты достоин прощальной чаши вина.
        Как-то неожиданно все и неправильно. В горах идет война со степняками, здесь собирают ополчение и ждут оружие, которое должны привезти из каких-то дальних краев. Хотя, ну да, он сам читал, что в эпоху завоеваний китайцы хранили оружие и доспехи в специальных арсеналах. При необходимости собирали ополчение, снаряжали войско и шли в поход.
        На причале стояла толпа местных купцов, которые при виде Норманна бросились к нему чуть ли не в ноги и начали буквально умолять выкупить у них оставшиеся товары. Примкнувшие в Казани рязанские и московские купцы уже отоварились по самые уши и увели свои ушкуи в устье реки. Что делать? Оружие надо везти в Бандар-Е Анзали, меха и прочее еще не тронуты. Купить или обменять еще тканей? Не много ли будет? Он и так насосался как клещ, от жадности можно и новгородский рынок обрушить. Или нет? Норманн покрутил головой и, увидев Выга, подозвал к себе.
        - Что скажешь по этому поводу?
        - Не знаю, Андрей Федорович, товара взяли очень много, его и в Любеке не продать.
        - Вот что,- решился Норманн,- оговори с ними плату за перевоз в Аштархан.
        - Боятся, здесь недалеко между морем и горами живет забытое племя, они не пропускают морские суда.
        - Но мы же прошли!
        - Нас не ждали, вот и упустили. Я уже справлялся. Они патрулируют от Апшерона до Кара-Богаз-Гола.
        - Вот как! Нам в любом случае придется воевать! Зови Ульфора!
        На этот раз Норманна провели в жилую часть цитадели, где по-настоящему шикарный интерьер заставлял усомниться в величии европейской культуры. Красивая резная мебель, ковры и гобелены и… картины! Остается сожалеть о последующем приходе ислама, который поставил на Ближнем Востоке под запрет изобразительное искусство. Хозяин встретил своего гостя во внутреннем дворике, где рядом с фонтаном стоял накрытый стол. И снова сюрприз- вина, да еще какие! Сладкое и тягучее шемахинское, рядом кувшинчики с манящим ароматом армянского вина, а чуть дальше терпкий запах грузинского. Норманн с поклоном преподнес атабеку Атсиз Тутушу две шкурки норки и вдруг вспомнил: сегодня исполнился ровно год, как его занесло в этот проклятый портал. Настроение резко упало- нечему радоваться, следующего шанса ждать целых полтора года. Ладно, незачем портить вечер доброжелательному хозяину.
        Застолье с милыми собеседниками, где кроме атабека сидел местный визирь и скромно притулился греческий священник, проходило под сольный концерт заезжего музыканта. Приятная музыка и негромкое, задушевное пение немного подняли настроение и увели от тягостных воспоминаний. Атабек хвастался богатством своего фьефа[23 - ФЬЕФ- удел.] и благосклонным отношением со стороны султана Саид Мухаммед Бахадура.
        - О чем поет этот музыкант?- поинтересовался Норманн.
        - О, тебе надо это знать!- воскликнул Атсиз Тутуш.- Он воспевает подвиги наших воинов в войне с франками.
        - Разве они дошли до ваших земель?
        - Нет, нет,- засмеялся атабек.- Мы воевали с ними в Сирии.
        - Как же ваших предков туда занесло?
        - Почему это занесло.- На этот раз хозяин стал строг.- Сирия всегда входила в состав Персии. Переведи песню!- приказал он священнику.
        - Сначала поется о том, как франки напали на фьеф эмира Юсуфа, начали вырубать сады и уводить людей и скот,- заговорил грек.
        - Зачем сады губить?
        - Обычная тактика европейской междоусобицы.
        - Глупо. И чем все это закончилось?
        - Сейчас он поет о том, как аскар набросился на врагов со стремительностью орла, осыпая их градом стрел и камней.
        - Победа за нами?
        - Разумеется!- улыбнулся священник.- В крепость привезли семьсот голов.
        - Какое варварство!
        - Вы о чем, князь Андрей сын Федора?
        - Вы уже все обо мне разузнали?- усмехнулся Норманн.- Зачем убитым врагам отрезать головы?
        - Ах это! Обычный для Востока вариант премии воинам. Князья платят за каждого убитого вражеского воина, для чего и предъявляют голову.
        Если задуматься, то вполне прагматичный способ контроля за своим войском. Пришел воевода, доложил о разгроме противника, получил в награду соболью шубу и отпраздновали победу. А тут чин чинарем, высыпали во дворе головы, пересчитали, заполнили нужные бумаги и выплатили денежки. И князю без дополнительных пояснений понятно, что за битва случилась где-то там далеко. Семьсот убитых и пара тысяч пленных говорят сами за себя, крепенько досталось неприятелю.
        Три расшивы вышли в море с первыми лучами солнца. Кораблики подняли паруса и медленно потянулись на север. Местные купцы рассказали интересную историю о возникновении пиратов. Оказывается, давным-давно великий полководец Александр Македонский основал здесь пограничную и таможенную заставу. Шли века, Греция уступила первенство Риму, затем падающего орла подхватила Византия. Со временем далекий таможенный пост начал жить собственной жизнью, собирая дань только для себя. Тем не менее патрулирование между Апшероном и Кара-Богаз-Голом не прекращалось. Две флотилии- восточная из Уфры и западная из Беюка- регулярно выходили в море. Против пиратов разработали нехитрый план, расшивы взяли на борт лучников и копейщиков, а под бортом спрятались драккары. Корабельщики и норвежцы дружно одобрили идею морской ловушки, но Норманн чувствовал какую-то неправильность, что-то недодумано или упущено. После полудня со стороны берега показались паруса.
        - Семь судов чуть больше карфи!- уверенно заявил Ульфор.- Вот только паруса у них неправильные.
        - Гафельное вооружение,- блеснул познаниями Норманн.- На Средиземном море все ходят с такими парусами.
        - Побросало же тебя по белу свету!- с сочувствием заметил Ульфор и направился к трюмному люку.
        В ответ Норманн только пожал плечами. Не скажешь же норвежскому вождю, что типы парусного вооружения он прочитал в обычной книге, да еще с картинками. Сейчас Скандинавия сплошь неграмотная, руническое письмо не получило широкого распространения и осталось уделом избранных.
        - Эй, вы! Бездельники! Хватит в кости играть да задницу чесать! Добыча сама к нам спешит!- раздался рык Ульфора.
        Норманн засмеялся. Странные отношения среди его норвежских друзей- они общались между собой нарочито грубыми обращениями, как будто стесняясь проявить вежливость или доброту.
        - Куда лезешь, остолоп!- Вождь пнул кого-то сапогом.- На палубе должно быть только трое, иначе добыча сбежит!
        Ульфор прав, так называемые «генуэзские паруса» давали преимущество при маневрировании. Во всяком случае сейчас они запросто уйдут от погони. Расшивы изменили курс, стараясь выйти на ветер. Преследователи, наоборот, немного подвернули к востоку, тем самым отрезая обратный путь. Основная задача выполнена, теперь пиратам не уйти от драккаров. Норманн с интересом разглядывал приближающиеся корабли. Они действительно были немного больше карфи. Острый нос с крутым развалом скул придавал им хищный вид, на самом деле это сделано для удобства в абордажной схватке. Палуба бака получалась намного шире, что позволяло собраться там большому количеству моряков. Еще раз прикинув расстояние, Норманн достал лук и начал готовиться к встрече. Первые стрелы почти без всплеска ныряли в воду, зато добавили злости преследователям, часть из которых встали на весла. Отлично, пусть погребут, для схватки останется меньше сил!
        - Ну что, Норманн, пора?- спросил Ульфор. И, не дожидаясь ответа, крикнул:- Эй вы, дохлые тюлени, в атаку!
        Расшивы начали медленно разворачиваться на врага, а драккары хищными птицами уже летели вперед.
        - Ты посмотри на Геланда, это брат твоей Леанты. Сейчас он покажет свой любимый прием!
        Норманн начал следить за указанным драккаром, который, казалось, шел на таран флагмана. Логика говорила, что норвежец в последний момент должен отвернуть, иначе его огромный парус зацепится за чужую мачту, и узкий кораблик неминуемо перевернется. Реальное действие удивило своей необычной простотой- в последний момент мурманы распустили парус и почти тотчас отдали фал. Длинный рей упал на вражескую палубу и снес за борт более половины экипажа вместе с рулевым.
        - Ты видел! Ты видел!- пританцовывая, закричал Ульфор.- Молодец парень! Каждый раз таким способом всяких дохляков купает!
        Тюрки никак не ожидали столь стремительной и яростной атаки, ко времени подхода расшив бывшие пираты перешли в разряд рабов и покорно полезли в трюм. А Норманн понял свою главную ошибку- с ним огромная армия опытных бойцов, он должен атаковать, а не устраивать глупых засад.
        - Ульфор, надо показать, кто сейчас в этом море хозяин!
        - Давно пора, Норманн, твои люди устали от безделья!
        - Ты сможешь разобраться в этой карте?- Норманн расстелил на палубе кусок шелка с очертаниями берегов.
        Вождь посмотрел на гигантские огненные факелы и неуверенно ткнул пальцем в Апшерон:
        - Огни горят здесь.
        - Верно, поселения разбойников по обоим берегам моря.
        - Как далеко до другого берега?
        - На веслах ты можешь пересечь море за одни сутки.
        - Ты с нами?
        - Не могу, я должен закончить торговые дела.
        Вечернее солнце окрасило паруса в пурпурный цвет. Норвежцы горланили веселые песенки и дружно в такт притопывали левой ногой. Флот вместе с трофеями заходил в устье Куры, а Ульфор мирно курил кальян на пару с пленным тюрком.
        Бандар-Е Анзали оказался крошечным портиком, отгороженным от моря рыжими бесформенными глыбами, вероятнее всего вырубленными из ближайшей горы.
        - Нас встречают!- Варуч указал на небольшую группу персов в богатых одеждах.
        - Больше некого,- ответил Норманн.- В порту ни одного суденышка, прям Сахара, да и только.
        Старшина корабельщиков покосился, но ничего не ответил. Вероятнее всего впервые услышал слово Сахара. Кораблики начали швартоваться, а Норманн с ходу выпрыгнул на причал и вежливо поклонился:
        - Я польщен встречей с правой рукой великого визиря!
        Это пробный камешек. Стоящая на причале делегация сверкала золотом и драгоценными камнями, но нужного человека здесь могло и не быть.
        - Я рад приветствовать тебя, чужеземец, и благодарю за отвагу, позволившую так вовремя привезти нужное нам оружие.
        - Ну что вы! Какая в этом может быть отвага!
        - Не скромничай, нам известен твой путь, который проходит через земли наших врагов.
        - Вы слишком щедры на похвалу, господин! Прошу принять мой скромный дар.
        Норманн протянул несколько шкурок песца и горностая, а сверху положил колье китайского стекла.
        - Ты получишь справедливую цену! Что еще в твоих кораблях?
        - Меха, лес, рабы, украшения.- Норманн кивнул на подаренные китайские стекляшки.
        - Рабы откуда?
        - По дороге собрали.
        - А говоришь, что путь был легким!- захохотал визирь.- Оружие я заберу сегодня, за деньгами придешь завтра.
        - Спасибо, господин!- снова поклонился Норманн.
        - Рабов продавай сам. Остальные товары пока придержи, я пришлю достойного купца, его зовут иль-Гази, сын Наджими.- Визирь ловко запрыгнул на красивого скакуна и добавил:- Только он один даст тебе хорошую цену.
        По поводу цен у Норманна не было иллюзий, тем более если покупателем выступает протеже представителя власти.
        - Не волнуйся,- ободрил подошедший Ахилл,- мы с Рокко пошли на рынок. Найдем торговцев из Генуи и договоримся по-тихому.
        - Уверен? Вас не повяжут?
        - Прикинемся переводчиками из Сарай-Берке. Мы там попусту время не теряли, пообщались с нужными людьми.
        - Только поосторожней, мало ли что.
        - Не волнуйся, не маленькие. Понимаем, где оказались.
        Началась суета выгрузки оружия, каждую корзину тщательно проверяли, затем относили в сторону. На причал выезжали арбы с огромными, в рост человека колесами, куда вперемешку грузили щиты, шлемы и прочее оружие и снаряжение, рядом поджидала своей очереди вереница вьючных животных. Все действия сопровождались активной жестикуляцией и ожесточенными криками, казалось, что все спорят со всеми, и никто никого не слушает. Купец иль-Гази появился как-то незаметно, словно из-под земли. Норманну он сразу не понравился, и Выг получил приказ показать этому прохиндею самые плохие шкурки. Провозившись с персом три часа, коммерческий директор дружески распрощался с гостем и подошел с отчетом.
        - Ты оказался полностью прав! Этот иль-Гази понимает в мехах, как я в инжире.
        - Он много собирается купить?
        - Сначала заявил, что купит все, а скис на пятом десятке мешков с самыми дешевыми шкурками.
        - Горностая всего забрал?
        - Андрей Федорович! Да я ему такие меха даже не показывал!
        - Кстати, а где Шушун? Что-то я его не вижу.
        - Полон увел. Пришел торговец и зараз всех купил. Сразу оптом, и деньги хорошие дал, золотом платил.
        - Всех предупреди, торгуем только за золото. Здесь его много, а серебра и в наших краях хватает.
        - Каждому по десять раз сказано, и предупредил, пусть золото в прутках берут. Оно по весу на четверть дешевле монет.
        - Ты нашел переводчика для нас?
        - Вон у карфи стоит, бывший купец из Самофракии. Генуэзцы захватили его корабль, а экипаж продали в Тартусе.
        - Он раб?
        - Тут перс какой-то покупал ворвань, уступил нам грека за одну четверть бочонка.
        - Позови его, мне надо арабские цифры выучить.
        В этот момент на причале поднялся жуткий галдеж, грузчики начали бесцеремонно вытаскивать привезенные бревна, корабельщики схватились за оружие, портовая охрана- в крик. Наконец появился торговец и начал доказывать, что он купил эти бревна. Потребовался целый час, прежде чем выяснилось: бедолагу жестоко надули, лес ему «продал» какой-то местный проходимец.
        Оружие выгрузили к вечеру, а на следующий день за Норманном прислали паланкин. Внутри удобный диванчик, на котором при желании можно устроиться полулежа. Но Норманн чувствовал себя очень неуютно. Мысль, что его несут на плечах, заставляла почти физически ощущать собственный немалый вес. Визирь принял в крошечном внутреннем дворике, где у одной из стен находился забавный фонтанчик, очень похожий на известный в России Бахчисарайский фонтан. Во всяком случае, отличия небольшие: наверху писал верблюд, а дальше дождь капелек стекал по раковинам вниз, попутно увлажняя и охлаждая воздух.
        - Рад видеть уважаемого торговца!- воскликнул визирь и дружески обнял за плечи.
        Норманн уже привык и не напрягался. Здесь при встрече все обнимались и прикасались щекой к щеке. Пригласив гостя к столу, где лежали горкой сладкие абрикосы, хозяин хлопнул в ладоши. Тотчас вошли сурового вида воины и начали складывать мешочки с золотом прямо на пол. Неплохо, даже очень! Цена оправдывала дальнюю дорогу и возможные хлопоты по возвращению назад.
        - Я предпочел бы взять оплату прутками золота по обычному курсу перевода денег на вес.
        Визирь переспросил, по-видимому, предложение оказалось для него неожиданным и очень выгодным. Воспользовавшись удобным моментом, когда переводчик вышел из дворика, Норманн вырвал из блокнота заранее приготовленную запись «любое увеличение цены делим поровну» и добавил:
        - Комса-комса[24 - Пятьдесят на пятьдесят (искаженный арабский).].
        Хозяин подхватил бумажку и бросил ее на уголек кальяна, вспыхнувшее пламя мгновенно испепелило улику. Зато дальнейшие действия удивили заранее продуманным ходом. Снова пришли воины и удвоили количество мешочков с золотыми монетами, затем принесли завернутые в кожу прутки золота и сделали развес, даже более выгодный, чем у менял. А вот дальше начались чудеса. И золото и деньги вынесли из дома, но положили в разные носилки. Затем визирь прилюдно распрощался и, садясь в паланкин с деньгами, сказал:
        - На цене мы сошлись, я сейчас пришлю к тебе иль-Гази, отдай ему мои меха.
        Вот так вот, простенько и надежно обворовали казну султана, и не придерешься. Как максимум можно обвинить продавца в завышении цен. Впрочем, Норманну было бы грех жаловаться, он получил очень много, особенно с учетом сбагренных второсортных шкурок.
        - Не может быть!- Не веря своим глазам, Выг раз за разом перебирал бруски золота.- Нам столько отвалили за оружие и скукоженный мех!
        - Тебе бы персидский язык выучить, вдвойне смогли бы выторговать,- хмыкнул Норманн.
        - Договорились, я этого Гианопулоса рядом с собой усажу, всю дорогу учить меня будет.
        - Захочет ли ехать к нам на дикий Север?
        - Сам просится, я все отнекивался, а теперь возьму. В следующем году вино из золотых кубков пить будем.
        - С вином без штанов останешься.
        - Не, я твою науку запомнил!- Выг потер спину, вспоминая, как Норманн его «вылечил» кнутом.
        С утра на корабли навалился весь местный базар. Визирь отбыл восвояси, и торговый люд спешил скупить северные диковинки в обмен на местные товары. Пришедшие с Островугом рязанские и московские купцы выставили на причале образцы своих товаров, а Норманн снова огреб золото, на этот раз за кровь. Его идея сторговаться с алхимиками привела в конечном итоге совершенно в иную сторону. Кровь покупали для кузнецов, которые закаливали в ней оружие, это считалось самым лучшим способом придания металлу прочности и надежности. Норманн долго не мог поверить в подобную методику, пока не вспомнил болгарское вино под названием «Бычья кровь» и «Медвежья кровь». Экскурсовод в дегустационном зале не уставал рассказывать о местных хитрецах, которые отправляли османам вино под видом крови.
        После отъезда визиря в порту развернулась бойкая торговля, Выг демонстративно менял мешок шкурок на вереницу телег с тафтой, бархатом, шелком и парчой. Знает ведь, что Норманн хочет везти обратно только золото, так нет, специально показывает, что через торг прибыль увеличивается стократно. Порадовали и норвежцы, они начали пригонять не только трофейные кораблики с пленными тюрками, но и всевозможное барахло, которое награбили в прибрежных поселениях. Скудная жизнь во фьордах, где треску ели на завтрак, обед и ужин, заставляла северян относиться бережно к каждой тряпице. В общем-то и здесь, в Персии, купцы не брезговали незатейливыми трофеями, скупалось все, вплоть до стоптанных сандалий. В конце мая порадовали доброй находкой и Ахилл с Рокко.
        - Пошли на литейный двор, мы смогли уговорить местного воеводу продать для нас одну пушку.
        - Наконец-то! Я уже и думать перестал, не надеялся найти огнестрельное оружие.
        - Пушки и ружья здесь давно не секрет, проблема с покупкой. Любое оружие поступает только в арсеналы султана.
        - Мы рискуем связаться с контрабандой?
        - Нет, ты привез оружие, прошел через занятую врагом территорию. Они заинтересованы увидеть тебя в следующем году.
        - В таком случае надо додавить воеводу и купить пару ружей.
        - Может, не надо, уж больно смешные у них аркебузы.
        - Дело не во внешнем виде и не в качестве. Нам надо это привезти к себе, после чего можно смело начинать собственное изготовление.
        - Не теряй время на разговоры, воевода не будет нас долго ждать.
        Литейный двор и кузницы располагались под открытым небом за высокой глинобитной стеной. Из укрытий виднелось лишь несколько навесов, по всей видимости как защита от солнца во время отдыха и перерывов на обед. Приготовленная персами на продажу пушка совсем не походила на грозное оружие- примерно сорок сантиметров в длину при пятнадцатисантиметровом диаметре ствола. Этот уродец крепился кронштейном к лежащим крест-накрест толстенным брусьям.
        - Разве это пушка!- непроизвольно воскликнул Норманн.- Из нее только дробью по воробьям стрелять!
        - Тише ты!- зашипел Ахилл.- Не шуми, а то вообще с пустыми руками уйдем!
        - Нам некуда деваться, купим. Только я не могу понять смысла в подобной хренотени.
        - Ты никогда не слышал о каронадах?
        - Нет, даже не представляю, зачем они могут быть.
        - Применялись при осадах крепостей и на военных кораблях.
        - Шутишь? Она пальнет метров на сто, не дальше!
        - Каронады за счет навесной траектории полета стреляют дальше обычных пушек.
        - Ерунда! Преимуществом порохового оружия является сила удара ядра, а здесь просто падение сверху вниз.
        - В настоящее время они стреляют каркасами, это замоченная в сере туго скрученная веревка, которую дополнительно обматывают проволокой.
        - Вот оно что! Бомбардировка зажигательными снарядами!
        - Бомбарды и мортиры очень похожи, но до разрывных снарядов нам ждать еще двести лет.
        - Ждать не будем, сами придумаем!
        - Стремно, люди сначала к пушкам должны привыкнуть, а ты сразу и пушки и бомбы.
        - Насчет пороха договорился?
        - Две бочки купил у алхимика и селитры взял десять бочек.
        - Откуда про селитру узнал?
        - Максим присоветовал, у нас нет ни одного скотного двора, негде взять мочевину.
        Молодец Максим, он кропотливо просматривал свой компьютер и нашел перечень товаров, которые англичане вывозили из Архангельска. Так вот, на первом месте стояли сера и селитра из Персии, которые русские купцы им продавали втридорога.
        - С пушкой решено, берем! Теперь веди к ружьям.
        - Да вот они, под навесом.
        Норманн чуть было не расхохотался, до того потешно выглядели древние аркебузы, первоклассный реквизит для маркиза Карабаса. Стволы ружей на конце расходились широким раструбом, почти как у кларнета.
        - А это что? Похоже на пистолет.
        - Нет, воевода назвал кавалерийским самопалом.
        - Почему самопалом?
        - Ты внимательней смотри, а не засыпай меня вопросами! Здесь запальный фитиль зажат между пластинками!
        - Возьмем и это, правда, курка здесь нет, фитиль подается вперед большим пальцем.
        - А ты хотел сразу ваши нарезные винтовки увидеть?
        - Веди к воеводе, я прямо сейчас сделаю бомбу, и мы ее прилюдно испытаем.
        Предложение Норманна заинтересовало местного военачальника, он без уговоров разрешил сделать бомбу. Понял он или нет смысл слова «бомба», уже не имело значения, главное, есть разрешение. Первым делом кузнецы отковали две полусферы так, чтобы одна перекрывала другую. Затем пробили дырку, вставили замоченный на сере кусочек хлопковой веревки. На последнем этапе вложили в полусферы мешочек пороха и стянули нехитрую конструкцию проволокой.
        Всю дорогу до полигона Норманн волновался как школьник перед экзаменами. Первоначально, желая похвастаться, он послал гонца за Шушуном и другими свободными корабельными старшинами. В результате на окраину города топала огромная толпа корабельщиков, местных воинов и обычных зевак. Наконец вышли к заваленному каменной осыпью морскому берегу, где местами проступал крупный ноздреватый песок.
        - Приступай!- скомандовал воевода и благоразумно отъехал подальше.
        Норманн передал поводья своего скакуна одному из местных воинов и подошел к одноглазому канониру. Надо использовать подвернувшийся шанс и запомнить правила обращения со столь необычным оружием. Орудийная прислуга установила крестообразный лафет, воткнули в центральную дырку кронштейн с пушкой и рысью убрались подальше. Пушкарь достал из своей котомки кожаный мешочек, насыпал порох прямо в ствол, затем критически посмотрел на каронаду и добавил еще две жмени «огненного зелья». Наступила очередь бомбы. Перс покрутил ее перед своим орлиным носом, поджег фитиль и небрежно закинул в ствол. С этого момента Норманна начала колотить нервная дрожь- фитиль горит, взрыв может произойти в любой момент. Тем не менее бравый канонир с безмятежным видом засунул в запальное отверстие шнур, поджег его и только после этого с ленцой отошел на пару метров. Бабах? Фиг вам! Шнур горел примерно с минуту, затем огонек нырнул в запальное отверстие, вызвав в ответ фейерверк искр… И снова никакого бабах. Норманн нервно глянул на пушкаря, который как ни в чем не бывало болтал с одним из своих помощников. Ахнуло как-то
неожиданно. Пушчонка подпрыгнула, а вместо ожидаемого черного дыма ветерок начал отгонять небольшое сизо-серое облачко. Бомба улетела весьма далеко и запрыгала по земле не менее чем в полукилометре, тихохонько полежала пару минут, приманивая любопытных крабов, и только после этого громко жахнула.
        - Андрей Федорович, что это было?- Шушун робко тронул Норманна за рукав.
        - Персы это называют по-разному, одни говорят «бомба», другие - «граната».
        - Сильная штуковина, но сгодится только в крепости.
        - С чего ты так решил?
        - Да здесь расстояние всего ничего. Враг до этих пушек в две минуты добежит.
        - По уму, их надо ставить позади своей линии.
        - Нет, дружина с перепуга разбежится. Эта каронада огнем сильно вдарила. Воины побоятся, правду говорю.
        - Покажем нашим кузнецам и литейщикам, должны придумать что-либо путное.
        - Покупай, обязательно покупай эту штуковину. С ней и высоких стен в крепости не надо, а пищали не бери, пустая забава.
        - Почему так думаешь?
        - Тут и думать нечего! Пуляет недалеко и не точно, в схватке только для рук помеха.
        - А если с крепостной стены по врагу, да картечью! Зараз несколько врагов положит.
        - Надо подумать, пищаль на сто шагов бьет, можно из башни вдоль стены стрельнуть.
        Норманн собрался было испытать мушкеты, но вместо этого попал в объятия персидского воеводы.
        - Уважаемый друг, я сегодня же отправлю гонца к султану Бахадуру! Ты показал самый лучший способ отогнать врагов от наших крепостей!
        - Насколько я знаю, сейчас под осадой только Шемаха.
        - Это на западе, на востоке беклярибек Кутлуг, старший брат хана Узбека, осаждает укрепления на перевалах Боджнурд и Кучан.
        - Извини, я этого не знал.
        - Тебе нет причины приносить извинения. Прошу тебя не покидать Бандар-Е Анзали до приказа султана.
        Норманн тяжело вздохнул. Май подходит к концу, пора заворачивать обратно, в июле Волга совсем обмелеет, умучаешься кораблики на себе тащить. По большому счету султан ему не указ, можно хоть сейчас поднять паруса и отправиться восвояси. Но ждать придется, и не награды- проживет без царского перстенька. Приманивал выгодный бизнес, принесший золота покруче любой самородной жилы. Уйти без спроса, значит, нанести обиду местному правителю. Оно Норманну надо? На следующую весну он планирует еще разок навестить здешние края, пополнить карман и вернуться к открытию портала. Его «Нива» хоть и старенькая, а тонну золота вывезет. Больше и не надо, у богатых слишком много проблем. Норманн взял мушкет, тяжеленный, без подпорки не удержать. Снова порох прямо в ствол, следом без пыжа четыре крупных картечины и клочок хлопкового волокна, чтоб не выкатились. Забавный приклад, оказывается, надо взять под мышку. В правую руку фитиль, настоящий цирковой этюд, а не подготовка к выстрелу. Дальше- хуже, надо поднести фитиль к насыпанному на полку пороху. Вспышка, затем сноп искр из запального отверстия, причем с мерзким
писком… и только после этого выстрел. Размахивая обожженной рукой, Норманн понял, почему на Руси огнестрельное оружие очень долго называли пищалями.
        Глава 13
        Стойбище хана
        Ожидание затягивалось. Островуг со своими рязанскими и московскими товарищами полностью расторговался. Коротая время, купцы сидели в тенечке, играя с персами в шиш-беш, да поглядывали с завистью на норвежцев. Морские разбойники Ульфора ежедневно приходили в порт, порой с весьма не малой добычей. Они разыскали где-то на восточном берегу богатый городок с карьером медного купороса и плавильнями. Трофеи привезли знатные, в том числе много пленных, из-за которых чуть было не передрался весь базар. Положение спас прибежавший от местного атабека гонец. Бесцеремонно растолкав спорщиков, он взобрался на арбу и громогласно объявил, что все рабы куплены султаном. Выг тут же продал часть меди, остальную обменял на серебряную посуду.
        - Уйми свою жадность!- В который раз Норманн принялся увещевать своего коммерческого директора.
        - Это не жадность, а забота! Тебе скоро жениться, а на стол нечего поставить! Или собираешься ставить гостям глиняные тарелки да кружки?
        - До свадьбы еще далеко!- отмахнулся Норманн.
        - К такому делу не один год готовятся! У тебя все не как у людей, вечно спешишь да торопишься!
        - Так и жизнь коротка.
        - Вот, вот! А сам до двадцати шести дожил и не женат! Нормальные князья в твои годы детей мечу да верховой езде обучают!
        - Ты еще о внуках заговори!
        - На то у тебя есть отец! И поверь, скажет, и не раз, а не поймешь, плетью по спине огреет.
        - Не просмеет!- поежился Норманн.
        - Еще как посмеет, я сам плеть подам!
        Норманн фыркнул и ушел к Гианопулосу, с которым ежедневно болтал за жизнь, шлифуя греческий язык и пополняя запас латинских слов. Иногда к беседе присоединялся монах Иоанн, которого сородич называл Иоанис. Впрочем, учитель с Валаама предпочитал проводить время на местном рынке, где устраивал словесные битвы с дервишами.
        - Прошлый раз ты начал говорить об искусстве обмана, которое применяется в греческой армии,- устраиваясь рядом, сказал Норманн.
        - Я не очень-то силен в военных науках и инженерном деле, но кое-что в академии нам читали.
        - Например?
        - В военном деле используют два вида обмана: маскировку и запугивание.
        Гианопулос начал рассказывать о наиболее распространенных способах обмана, разбавляя теорию многочисленными историями из былых сражений греческого государства.
        - Погоди!- остановил рассказчика Норманн.- У тебя везде на первом месте инженер, а про военачальников ты вообще не говоришь.
        - Мы самая цивилизованная страна в мире! У нас совсем иные приоритеты и ценности!
        - Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Ты знаешь понятие «престиж»?
        - Еще бы!- хмыкнул грек.- У нас самое видное место занимают торговцы, за ними идут инженеры, затем художники и поэты.
        - За что вы так не любите военных?
        - Дипломатия подкупов обходится казне намного дешевле содержания воинов.
        - Глупцы! Это же неизбежно закончится крахом! Османы уже выдавливают вас из Малой Азии!
        - Но при этом они убивают сельджуков, армян и монголов! Граждане империи живут в роскоши и удовольствиях.
        Норманн хотел было продолжить спор, затем махнул рукой- чему быть, того не миновать. Незачем переубеждать Гианопулоса, намного выгодней выудить у него как можно больше полезной информации. В частности, грек хорошо разбирался в судостроении и корабельном оружии, а его комментарии по поводу приобретенной каронады оказались совершенно неожиданными.
        - Ты обязательно закажи мортиры для своих кораблей, с ними в морском бою тебе не будет равных!
        - Не выдумывай. Навесная стрельба требует высокой точности, а в море на волнении вообще невозможно попасть в другой корабль.
        Гианопулос какое-то время удивленно смотрел на Норманна, затем сказал:
        - Я думал, ты умеешь использовать огнестрельное оружие. Моряки заряжают их речной галькой и при сближении бьют прямо в паруса!
        - Разве? В таком варианте ты прав- один выстрел, и враг сам сдастся.
        - И ружья для этой цели хороши. Сам знаешь: сделал в парусе дырку, и он моментально расползся в лохмотья.
        - Еще лучше сковать цепью два железных ядра.
        - Проще сразу засыпать в ствол деньги!- засмеялся грек.- Мало того, что сами пушки дороги, ты еще железом стрелять додумался!
        Норманн насупился. Он никак не мог привыкнуть к высокой стоимости железа и отсутствию чугунного литья. Металлургии как таковой еще нет, даже кричное железо не везде знают- большинство кузнецов напрямую выбивают железо из руды. Ножи и пилы сварены кузнечной сваркой из нескольких полосок. Самым массовым оружием, во всяком случае у карелов, были деревянные палки, к концу которых полуметровым ремешком привязывали обычный камень. Самым дешевым метательным оружием являлась праща, арбалет уже стоил хороших денег, цена лука поднималась к облакам. Весть о пороховом оружии давно вышла за пределы Китая, но дороговизна изготовления служила самым надежным сдерживающим фактором. Не желая портить себе настроение, Норманн перевел разговор на алхимию. Желчь со всякими там сушеными ластами принесли прямо-таки баснословные деньги. Как ни странно, но привезенные чучела медведей и тюленей купили за золото, но здесь прямая заслуга Выга, который расставался с набитыми мхом шкурами как с родными детьми.
        Начался июнь, корабельщики присоединились к норвежцам, рязанские и московские купцы от скуки присоединились к ежедневной распродаже захваченных трофеев и рабов. Норманн уже подумывал потихонечку смыться, и тут неожиданно прибыл гонец с благодарностью султана. Признательность правителя выражалась в виде трех сундуков с роскошными одеждами, трех великолепных арабских жеребцов и одного кинжала в золотых ножнах с изумительной красоты чеканкой. К скакунам пришлось срочно докупать красивых и дорогих кобылок, затем помучиться с осторожной погрузкой породистой скотинки в одну из расшив. Все это время Норманн щеголял в алом, шитом золотом халате, зеленых атласных шароварах, шелковой ярко-синей рубашке и зеленом тюрбане с желтой окантовкой. Светофор, да и только! Пора назначать дату отхода, а норвежцы с корабельщиками разбежались по всему Каспийскому морю. Наконец примчался драккар с нарочным от Ульфора: главарь мурманского беспредела предложил назначить местом встречи Дербент.
        Море встретило легким попутным ветерком. Монах Иоанис делился впечатлениями о своих проповедях на рыночной площади и проклинал каких-то исмаилитов.
        - Ты представляешь, Андрей Федорович, вместо любви они проповедуют террор!
        - В таком случае это уже не религия,- равнодушно ответил Норманн.
        - Ассасины не оспаривают Коран, в то же время придумывают основополагающим сурам извращенную трактовку.
        - При чем здесь ассасины? Ты вроде начал говорить о каких-то исмаилитах.
        - Извини, я слишком возмущен, они называют себя ассасинами, а люди прозвали исмаилитами.
        Норманну были абсолютно безразличны все эти религиозные нюансы, он просто смотрел на монаха, а мысли витали в поисках вариантов вернуться назад в Санкт-Петербург. Вдруг Иоанис произнес знакомое имя.
        - Я не ослышался? Ты говоришь об Омаре Хайяме? Откуда тебе известен этот поэт?
        - Ты невнимательно слушаешь, он математик, а не поэт! Я только что назвал имена друзей создателя секты исмаилитов!
        - Омар Хайям был ассасином?
        - Нет, он был другом Хасана Саббаха, создателя этой секты террористов.
        Поэт, математик, друг создателя секты убийц- великие люди не могут не оставить после себя заметного следа. Норманн снова расслабился и развалился поперек драккара. Яркое солнышко, тепло, тихий шелест волн и тревожное ожидание обратного похода по Волге. Течение сейчас слабое, до волока в Онегу можно дойти за десять дней, но только в теории. На практике их ожидает пять бродов и множество песчаных отмелей. Это полбеды, сама беда притаилась на берегу как раз у бродов и отмелей, где свиты разбойничьи гнезда. Торговый путь из Персии существует более тысячи лет, за века и купцы и разбойники отшлифовали до блеска свои приемы защиты и нападения. В четырнадцатом веке транзитное судоходство по Волге существует между Нижним Новгородом и Астраханью. Новгородцы поднимаются до Волока на Ламе, затем по Москве-реке спускаются на Оку.
        Судоходство в среднем течении Волги возникло с появлением в Архангельске англичан. Для купцов с туманного Альбиона путь на Балтику был закрыт, вот они и нашли для себя обходную дорогу. Само путешествие от устья Северной Двины до Бандар-Е Анзали занимало сорок пять дней, а причиной служили многочисленные крепости удельных князей. Караван заворачивали к берегу, оценивали товар, брали подорожный налог, после чего отпускали до следующей заставы. В результате путешествие, которое проделал Норманн в два дня, у англичан растягивалось на две недели, а то и больше. Сейчас он собирался пройти участок откровенного рэкета силой оружия. Кроме того, тревожили засады бесермян, речные разбойники могли напасть в любом месте, а не только на многочисленных отмелях. Вызывало опасение и стойбище хана Увека, где находился таможенный и сторожевой пост Золотой Орды. Спускаясь ночью вниз, флотилия прошла мимо стойбища незамеченной. Сейчас просто так мимо не проскользнешь.
        Апшерон проходили в розовом свечении предрассветного неба, но корабельщики смотрели на запад, никто не мог оторвать глаз от гигантских огненных столбов вырывающегося из земли пламени. Зрелище подавляло своей природной мощью. Даже Норманн чувствовал себя неуютно, хотя прекрасно понимал, что это горит попутный газ многочисленных нефтяных пластов.
        - Что это?- тревожно воскликнул Иоанис и указал на воду.
        - Земляное масло,- стараясь выглядеть спокойным, ответил Норманн.
        - Оно не вспыхнет?- забеспокоился грек.
        - Если верить легендам, море можно поджечь, но не сейчас.
        - Откуда у тебя такая уверенность?
        - Максим говорил.
        Профессор действительно предупреждал о естественном выходе нефти на поверхность моря, и как раз здесь, в районе Нефтяных камней. Только предупреждение носило обратный характер, с требованием не заходить в опасные места. Норманн забыл, просто забыл о полученном предупреждении. Корабельщики недовольно морщились от резкого запаха серы и старались подойти поближе к берегу, где слой нефти выглядел не таким уж и толстым. Тем не менее когда вышли из нефтяного пятна, все вздохнули с облегчением, а вечером показался Дербент.
        - Варуч, крикни на передовые ушкуи, они высмотрели мурманов или нет?- попросил Норманн.
        - У берега стоят, вон Шушун на своем карфи уже к берегу правит.
        - С ума посходили! Там же татары, тьфу, монголы!
        - Сам посмотри, в городе тихо, вроде торгуют, мурманы на драккары товар заносят.
        Норманн похолодел. Если это набег, то беды не миновать! Хан Узбек не простит подобного нахальства. Сам, конечно, в Карелию не пойдет, далеко и неудобно добираться по лесам и болотам, а вот своего родственника Ивана Калиту обязательно погонит. В планы Норманна не входила война с Москвой, ни сейчас, ни в отдаленном будущем. Даже смерть московского князя ничего не изменит, те же тверские, ярославские или суздальские князья сами проявят инициативу ради военной помощи в борьбе за Московский стол.
        - Ты посмотри на нашу добычу!- с ходу начал хвастаться Ульфор.- Городские склады под крышу товарами забиты.
        - Еще скажи, что здесь была база снабжения всей монгольской армии.
        - Точно! Как я сразу не догадался! Мы нашли две сотни корзин с запасными стрелами.
        - Места в драккарах хватит?
        - Не беда, у тебя на кораблях сложим, кое-что рязанским да московским купцам продадим.
        - Цену малую дадут, и с деньгами у них сейчас туго.
        - На реализацию отдадим, расторгуются и пришлют.
        - Оптимист, блин! Город ограбил?
        - А как же! Сначала выставили заслоны напротив ворот, после этого высадились прямо на центральную площадь.
        - Ну, умельцы, теперь ждите привета от хана Узбека!
        - Да пошел он! За мою голову многие князья денег обещали, только я по-прежнему жив, а тех давно в землю зарыли.
        - За город долго бились?
        - Какой там! Полдня за ними гонялись, юркие, как коты, так и норовят через щель проскочить.
        - Подмога к монголам не подошла?
        - Третий день под стенами крутятся. И с севера и с юга.
        - Не пытались атаковать?
        - Да их горсточка против нас! Сначала рыпались, в дозорных стреляли, да мы их быстро отвадили.
        - Более умелых лучников нашел?
        - Зачем? Они пустят стрелу, а мы в ответ пленного со стены на камни. Образумились, грозятся, но близко не подходят.
        - Лады, собирайся и пошли на Сарай-Берке. Коли начали грабить поганых, значит, надо довести дело до конца.
        - Андрей Федорович!- Шушун тронул Норманна за рукав.- Почему Сарай-Бату пропускаешь?
        - Я не знаю, где он.
        - В устье Итиля как раз напротив Аштархана, только на северном берегу.
        - Точно? Мы сможем туда подойти на своих ушкуях и драккарах?
        - Легко! Я трижды там был, цены не в пример ниже, чем в Сарай-Берке.
        - Странно, почему торговцы туда не ходят?
        - Почему это не ходят? Как раз ходят. Одна беда- мелководье, шест на три метра в ил уходит, а твердого грунта не достает.
        - Договорись о месте встречи с рязанскими и московскими купцами, и расшивы с ними оставим.
        - Ха, зуб даю, они с нами пойдут!
        Набег на Дербент и разграбленный склад монгольского воинства исключают всякую надежду на полюбовное завершение конфликта. Коль скоро дело не решить миром, надо показать свою силу. Пусть враг его боится и заботится о собственной безопасности. Жаль, со временем плохо, можно было бы в реку Урал заглянуть да Сарайчик ограбить.
        В устье Волги вошли поздним вечером, затем всю ночь петляли по многочисленным протокам. Наконец на рассвете приткнули к плывуну расшивы с гружеными карфи и трофейными хазарскими баркасами. Ударный флот налегке направился напрямую сквозь камыши. Шушун вывел точно к монгольскому поселению, где на заливном лугу мирно паслись лошади. Норвежцы тут же с воплями помчались вперед, за ними дернулись было и корабельщики.
        - Стоять!- заорал Норманн.- Приготовить щиты и сулицы! Лучники ко мне!
        - Так это, помочь мурманам надо, побьют ведь!- возразил корабельный сотник Микша.
        - Если дурью переть, обязательно побьют. У поганых воинов много, человек двести, а то и триста, не все ушли на Шемаху.
        - Так и будем стоять? Триста против нас! Вмиг сомнем!- недовольно проворчал Шушун.
        - Разговорчики! Подравнялись и строем пошли ко входу!
        Норманн оказался прав, монгольское стойбище только со стороны выглядело сумбурным беспорядком. Служба неслась, и очень неплохо. Перед входом выстроилось с полсотни лучников, которые вели интенсивный обстрел атакующих мурманов. Надо отдать должное норвежцам, они не растерялись и не ввязались в соревнование на меткость. Под руководством своих вождей нападавшие, прикрываясь щитами, начали обходить передовой заслон с явным намерением прорваться через хилое ограждение.
        - Шушун, строй своих корабельщиков и медленно иди на лучников! Щиты ставьте плотнее и сверху прикройтесь!
        Монголы не дрогнули при виде медленно надвигающегося организованного строя.
        - Лучники! В линию! По готовности бей гадов у ворот!- И сам выстрелил первым.
        Что такое двести лучников против полусотни? Всего один залп!
        - Шушун! Сохраняй строй! Бегом вперед! Лучники в колонну по трое за мной! Не отставать!
        Норвежцы уже орудовали в стойбище, одни вязали пленных, другие насиловали женщин, третьи выбрасывали наружу всевозможное барахло. Троица со смехом развлекалась со щупленьким парнишкой, который отважно бросался на врагов с коротким монгольским топориком. Впереди показался голубой шелковый купол.
        - Встали! Воины местного хана должны собраться у центральной юрты. Никому не высовываться!
        - Посмотреть надо, определить, что да как!- возразил Шушун.
        - Сходи, глянь, они тебе прямо в глаз попадут, не промахнутся с пятидесяти метров.
        Норманн забежал в крайнюю юрту и осторожно раздвинул конские шкуры. Так и есть, местный правитель восседал на маленькой лохматой лошадке, а перед ним стояла шеренга лучников.
        - Шушун, посмотри,- позвал Норманн.- Только осторожно, они нервные, могут на звук стрелу пустить.
        - Обходить надо, прямой атакой не взять, многих стрелами положат.
        - Пусть корабельщики стоят наготове, а лучники отойдут на фланги и стреляют навесом. Я краем побегу и пугну поганых.
        - Ты че удумал?
        - Еще не знаю, по шуму поймешь и сразу в атаку.
        - Не дурил бы, а. Тебя как ежика утыкают. Хоть дюжину Акенфея возьми, толковые ребята.
        - Нашумим, надо лучников отвлечь в момент атаки, не дать им выстрелить, пока твои люди добегут на расстояние удара сулицей.
        Норманн встал к краю ближайшей юрты, посмотрел на купол центрального шатра, закрыл глаза, представляя вражескую шеренгу, и метнул топор. Через мгновение послышался злобный вой.
        - Вот видишь, как все просто! Давай, командуй, а я побежал!
        Шушун хотел было возразить, но махнул рукой и начал отдавать распоряжения. Норманн побежал по внутреннему кругу стойбища- надежнее обойти по внешнему периметру, но влезать в «минное поле» он не собирался. Несколько раз натыкался на защитников, однако стремительные атаки рукопашного боя не давали им шанса даже что-то понять. Наконец между беспорядочно расставленными юртами снова мелькнул голубой шелк. Выровнял дыхание и тихохонько двинулся к врагам- резкие движения человек почувствует даже затылком. А Шушун-то молодец! Хорошо расставил лучников: взяв площадку в полукольцо, они вели беспокоящую стрельбу. Выглянул, пустил стрелу и спрятался. Монголы заметно нервничали, их меньше, за всеми щелочками и уголками не уследить. Тем не менее стреляли на любое движение, даже подбили троих, правда, своих женщин.
        Норманн подкрался на расстояние одного прыжка с намерением сдернуть вожака с неказистой лошадки и предъявить его остальным в качестве заложника. Рывок, и… увы, пониобразное животное в последний момент попыталось куснуть, за что получило хорошую плюху в ухо. Коняга с копыт, а главный монгол злобно заверещал. Не успели его сапоги коснуться земли, как у шустрого гада в руке появилась сабля. Норманн метнулся к входу в шатер, и хан оказался у лучников на линии выстрела. Отлично, теперь монголы не рискнут пустить стрелу! Подавляя наваливающийся страх, с нарочитой медлительностью достал свои мечи, затем имитировал правым поперечный рубящий удар в голову и следом левым удар снизу вверх. Как и ожидалось, хан попытался поднырнуть под руку и сблизиться для удара более короткой саблей, в результате упал на землю с разрубленной грудью. Лучники среагировали практически мгновенно, дружно пустив стрелы. Метров десять, не дальше, только подобное действие было предсказуемым. Даже в годы армейской службы Норманн так шустро не прятался за ближайшее укрытие. Успел-таки закатиться за пытающуюся встать конягу, затем
вскочил, дал этой злюке пинка и рыбкой нырнул в шатер. За спиной послышался злобный вой.
        Прислуга прыснула тараканами, а Норманн ударом на зависть дровосекам перерубил центральный столб. Зажал комель под мышкой, рассек внутреннюю перегородку из алого шелка. Какие-то девицы истошно завизжали и рухнули ниц, не до них. Еще один взмах меча, и он вырвался наружу. Ну и тупые же эти монголы! Вся шеренга успела заскочить в шатер, где дружно барахталась под голубым покрывалом.
        - Ку-ку!- засмеялся Норманн. Перехватил жердину поудобней и начал охаживать вопящие фигуры.
        - Да хватит тебе, Андрей Федорович!- Шушун остановил очередной удар.- Не злобствуй, поубиваешь!
        - Твоя правда. Где мурманы? Что-то я их не вижу.
        - Малая часть полон кучкует, остальные побежали к постоялым дворам.
        - А рязанские купцы с москвичами куда убежали?
        - Там же, китайских торговцев трясут.
        Норманн вдруг заметил, что все его тело ходит ходуном от крупной дрожи. Снова переизбыток адреналина.
        - Отходняк?- участливо спросил Шушун.- Скидывай колонтарь и поддевку!
        Он помог раздеться, передвинул на живот свою походную сумку, достал серебряную иглу и проколол вену. Кровь брызнула фонтаном. У Норманна закатились глаза, и он рухнул в обморок.
        Очнулся от приятного запаха. Шушун отмерял в серебряную кружку какой-то ароматный отвар.
        - Разве можно так изводить себя?- проворчал старшина корабельщиков.- Виданное ли дело в одиночку бросаться на полусотню врагов.
        - Их было меньше.
        - Не надо! Уже пересчитали бедолаг! Подумать только, пятьдесят шесть воинов дрыном ухандокал!
        - Брось, ты, наверно, слуг с девками пересчитал.
        - Хочешь сказать, что я слугу от поганца с саблей не отличу? Выпей, сразу полегчает.
        - Что это?
        - Отвар душицы, поможет лучше материнского молока.
        - Пойду, прогуляюсь.- Норманн поднялся с ковра, на который его успели затащить заботливые руки товарищей.
        - На постоялый двор иди, вон Нил тебя дожидается.
        - Не, там скучно, я лучше к реке пройдусь.
        - Китайцы заждались, они собрались домой уходить.
        - Пусть идут,- отмахнулся Норманн,- никто их не держит. Лучше людей в степь пошли, всех баранов и лошадей под нож и на колбасу.
        - Не много ли будет мяса?
        - Мяса много не бывает. Кочевники зависят от скота, как пахарь от земли.
        - Согнать поганых хочешь?
        - Они правят везде- от Китая до Итиля, на Персию войной идут. Так что и без моей помощи надорвутся.
        - Кончай разговоры, тебя на постоялом дворе ждут, вишь, солнце садится.
        - Сколько же я в беспамятстве провалялся?
        - В сече время быстро летит, а пролежал ты недолго. Поспешай, не заставляй людей попусту ждать.
        Ох, как не хотелось идти на постоялые дворы. Ясно дело, китайцы начнут деньги за утерянное добро канючить. Фарфор с шелками немало стоят, жалко торговцев, но и платить за учиненный разбой он не собирался. А если совсем честно, ему было стыдно смотреть в глаза этим ни в чем не повинным людям, которые по его прихоти лишились своего имущества.
        - Идемте, господин!- низко кланяясь, заговорил встречающий у ворот переводчик.
        - Надо бы побыстрей все решить, вон солнце уже земли коснулось,- недовольно ответил Норманн.
        - Все свидетельства уже подготовлены, в двух экземплярах, на китайском и греческом языках. Осталось поставить вашу подпись.
        - Что за бумаги? Какие подписи?
        - Нет, нет, господин, свидетельства написаны на шелке и заверены нотариусом. Не хватает только вашей подписи.
        - Ты хочешь сказать, что я должен засвидетельствовать факт грабежа китайских купцов?
        - Нет, нет, господин!- Переводчик снова согнулся в низком поклоне.- О грабеже не может быть и речи!
        - Ты можешь говорить коротко и понятно?
        - Да, да, господин!
        - Там написано, как торговцы потеряли свое имущество?
        - Да, да, господин! Указана сегодняшняя дата по китайскому и греческому календарю…
        - Ты понял мой вопрос?
        - Да, да, господин! Уважаемые купцы пострадали в результате военных действий на землях хана Узбека.
        - Зачем торговцам мои свидетельства?
        - Китай входит в Золотую Орду, беклярибек Кутлуг обязан компенсировать ущерб своим подданным.
        Ни хрена себе! Китайцы поедут к главному боссу, выставят предъяву и вернутся восвояси за новой партией товара. Хан Узбек получит предупреждение о служебном несоответствии и отправит недовольное «фэ» в Москву. В конечном итоге на Норманна начнется охота. Ну и ладно, у частушек вся соль в последней строчке, посмотрим, кто кого!
        На заготовку колбас и балыков ушло три дня. Дружина и мурманы перешли на мясную диету, даже пленных кормили от пуза. По утрам Норманн повадился ходить на скотобойню, где выпивал чарочку свежей крови. Полезное дело, надо сказать, хотя не каждому и по нраву. У них в деревне примерно половина мужиков не могли парную кровь пить, некоторых выворачивало только от запаха. А ему нравилось. Первый раз попробовал осенью, как раз во второй класс пошел, с тех пор всегда прибегал в тот двор, где резали скотину. Наконец начали собираться к отходу. Норманн пришел на бывшее стойбище, на месте главного шатра воткнул шест с конской головой, ниже привязал крест-накрест передние лошадиные ноги и заключил все это в пентаграмму. Немного подумал и разжег по углам маленькие костерки.
        - Ты что это удумал?- с подозрением спросил Шушун.- Колдуешь?
        - Не-а,- легкомысленно ответил Норманн,- запугиваю.
        - Что может быть страшного в конской голове? Кочевники с рождения рядом с табуном живут.
        - Они же язычники! Обязательно позовут своего шамана!
        - Ну и что?
        - Возможно, и ничего, я на всякий случай в пепел положил тряпицы с порохом.
        - Дурью маешься!- У Шушуна так и не хватило фантазии представить последствия подготовленной диверсии.
        До Сарай-Берке добирались заросшими высоченным камышом протоками. Хотели сократить путь, в результате потеряли время и подошли к стойбищу с первыми звездами. Драккары и ушкуи веером приткнулись к берегу, дружинники начали устраиваться на ночлег.
        - Варуч!- позвал Норманн старшину корабельщиков.- Найди Шушуна, поговорить надо.
        - Что это тебе на ночь захотелось разговоры говорить, дай человеку поспать, с утра скажешь, что надо.
        - А если прямо сейчас ударить?
        - Ночью только тати не спят. Нельзя в потемках воевать, своих побьем, а врага пропустим.
        Вообще-то в словах сотника есть резон, в степи непроглядная темень, руку протяни- пальцев не увидишь.
        - Позови Нила, пусть подойдет с дюжиной ребят.
        - Что за человек, вечно тебе неймется!- заворчал Варуч, но приказ выполнил.
        Через полчаса Норманн с дюжиной из княжеской сотни с тихими матюгами выбирались из зарослей чертополоха. Пока впотьмах плутали, на ум не раз приходила присказка «темно, хоть глаза выколи». От луны и звезд помощи никакой, ложились на землю в попытке что-то увидеть на фоне неба. Какой там! Низкие строения не удавалось ни рассмотреть, ни услышать. Даже цикады не подавали признаков жизни. Норманн уже отчаялся, когда под ногами почувствовалась утоптанная земля местного базара.
        - Там они!- Нил указал невидимой рукой в невидимую даль.
        - Веди!- ответил Норманн.- Идем спокойно, если окликнут, останавливаемся, и я разбираюсь по обстановке.
        Вход на стойбище непонятно как, но ощущался. Странно, практически ничего невозможно рассмотреть, угадывались лишь темные пятна корзин. Их окликнули практически сразу. Спокойный и совсем не сонный голос что-то сказал с ехидной интонацией.
        - Стойте,- прошептал Норманн и пошел на голос.
        Через несколько шагов он скорее почувствовал, чем увидел сидящего на земле человека. Монгол еще раз о чем-то спросил, но вместо ответа сильные руки обхватили его голову и свернули шею. Норманн немного постоял. Абсолютная тишина, даже из юрт не раздается ни единого звука. Закинув тело убитого на плечо, подошел к своим воинам.
        - Идем дальше. Спят как сурки- ни храпа, ни детского плача.
        - Здесь в основном только рабы, войско вместе с ханом у стен Шемахи,- ответил Нил.
        - Разве? Откуда знаешь?
        - Это все знают,- недоуменно ответил Нил.- Удел хана Узбека от реки Яик до Увекского брода.
        - Это там пограничная крепость?
        - Сам не видел, но Шушун говорил, что обычное стойбище, как здесь, только намного меньше.
        - Аштархан тоже принадлежит Узбеку?
        - Не, он задушил хана Ногая, с тех пор род ногайцев откололся и не признает ничьей власти.
        - Стоять! Здесь до центрального шатра должно быть близко. Найдите кострище и натрите лица золой, и про меня не забудьте.
        - Что не забыть?
        - Рожу мне испачкать, вот что!
        Кто-то из дружинников нервно хихикнул, но приказ выполнили.
        - У входа становимся на четвереньки и тихохонько заползаем вовнутрь- половина налево, половина направо.
        - А дальше что?- спросил Нил.
        - Ничего, кругом ковры, заползаете поближе к краю и ждете рассвета.
        - А если там кто-то спит?
        - Ложись рядом, только не близко, а то за девку примут.
        Воины снова нервно хихикнули и проворно заползли в шатер. Норманн немного постоял, вслушиваясь в тишину, затем вошел следом, нащупал удобное местечко, сбросил труп и улегся рядом.
        Проснулся от промелькнувшей тени. Как умудрился заснуть, даже непонятно. Всего лишь прикрыл глаза, в потемках все равно ничего не видно, и на тебе, отрубился как младенец. С наружной стороны послышалась возня. Похоже, это служанка неслышно выбежала из шатра и занялась костром. Пора готовиться, скоро атака. Второй раз проснулся от криков и топота ног. Надо же, опять заснул! Немного посветлело, стала заметна проходящая поперек шатра перегородка из ковров. Он собрался было вставать, но в этот момент приоткрылся полог, и служанка испуганной мышкой пробежала в отгороженную часть. Норманн показал Нилу два пальца, затем на вход в женскую половину и прикрыл ладонью рот. Поймет или нет? Понял- два воина встали у покачивающегося ковра. Теперь надо как-то выглянуть наружу. Попытался приподнять край, бесполезно. На земле лежали конские шкуры, затем ковры, и все это качественно перекрывало ткань шатра, которая оказалась прослойкой между шкурами и коврами. В шатер зашел какой-то монгол в шелковом халате и что-то громко приказал. Норманн пружинисто встал и нанес удар ногой под дых. Бедолага, судорожно глотая
воздух, согнулся пополам, второй удар сверху по шее сломал позвонки.
        - Нил! Кто у тебя поменьше! Пусть накинет халат с шапкой и маячит спиной к входу.
        - Зачем?
        - Разговорчики! Надо перекрыть вход, зачем нам незваные визитеры!
        Шум снаружи нарастал. Теперь уже отчетливо слышались звуки боя. Вот протопали сапоги, и сквозь шелк обозначились силуэты воинов.
        - Луки к бою!- шепотом отдал приказ Норманн.- Встали в ряд и выбрали себе цель.
        - Сквозь шатер стрелять? Шелк попортим!
        - Тебе сказать, почему я в Сарай-Бату полсотни поганых уложил?
        - Чего тут говорить, ты самый лучший воин!
        - Нет, причина в другом. Защитники боялись попортить ханский шатер. Разруби они шелк, и мне хана.
        Дружинники выстроились цепью и приготовились к стрельбе. Норманн вытащил мечи и встал у входа. Шум схватки неуклонно приближался, вот монгольский отряд зашевелился.
        - Давай!
        Стрелы ушли под хоровое пение луков. Прыжок на площадку, а врагов-то осталось всего ничего- пятеро крутят головами, пытаясь увидеть лучников, еще двое со злобным шипением обламывают торчащие из задниц стрелы. На атаку Норманна среагировали запоздало, инстинктивно прикрывшись луками.
        - Встать в линию и бить врага!- приказал своим дружинникам Норманн.
        - Да никого нету!- обиженно засопел Нил.- Мурманы без нас всех перебили.
        - Разговорчики!
        Однако сотник прав- монголы в одночасье разбежались тараканами.
        - Ты с чего это сажей вымазался?- со смехом спросил подошедший Шушун.
        - Специально, чтоб поганые за своего приняли!- отшутился Норманн.
        - За своего? Они как завидели тебя, так сразу врассыпную бежать, да прытко, не каждого стрела догнала.
        - Неужели я такой страшный?
        - А то! Из шатра выпрыгнул как черт из преисподней!- перекрестился Шушун.- Враги оружие бросили и наутек.
        - Такого просто не может быть.
        - Да ну тебя! Я сам по первости испугался. Гляжу, а кто-то черный мечом махнул, и все лучники на земле лежат.
        - Твоими рассказами только детишек пугать. Ладно, пойду в реке искупнусь.
        Июнь, вода в протоке у караван-сарая как парное молоко. Норманн отогнал от берега здоровенного тарантула и с удовольствием нырнул на глубину. Он уже развернулся наверх, как кто-то крепко обхватил его за шею. Почти рефлексный удар локтем пришелся в пустоту. Резко развернулся и почувствовал на своих губах жаркий поцелуй, на поверхность выплыл в объятиях Леанты. Вот рыжая бестия!
        Норманн блаженно дремал на травке, а валькирия расчесывала ему волосы и заплетала в четыре косички. Идиллию прервал голос Ахилла:
        - Хватит миловаться, а то ночью скучно будет. Пошли на постоялый двор.
        - И эти китайцы собрались с утра уходить?
        - Не знаю, не спрашивал. Среди них один беглый алхимик, к тебе на службу просится.
        - Какой же он беглый, если в караван-сарай вместе с купцами пришел?
        - Другие китайцы подтверждают его слова, он в Чунцине отравил монгольского хана, вот и подался в бега.
        - Пусть едет с нами,- отмахнулся Норманн.- Только к кухне его близко не подпускать.
        - Уже сказано, он тебя требует, хочет услышать слово вождя.
        - Снова договор составлять? Эти китайцы и шага без подписи сделать не могут!
        - Не знаю, я в эти тонкости не лезу.
        - Кстати, где ты был во время атаки на стойбище?
        - В трусости подозреваешь? Зря, я за спинами товарищей не отсиживаюсь!
        - Не лезь в бутылку! Меня совершенно другое интересует. Шушун говорил, что монголы испугались моего замазанного сажей лица.
        - А, вот ты о чем! Было такое дело. Я с сотней корабелов заходил с тыла, чтобы люд не разбежался и коней не увел.
        - Жаль, мне не очень-то верится в слова Шушуна, хотел твое мнение узнать.
        - Тебя не видел, но на этот раз бегущие из стойбища люди действительно выглядели очень испуганными.
        - Ты и в Сарай-Бату заходил сзади?
        - Разумеется, кто-то должен думать о тактике. А мысль о боевой раскраске очень интересная. Подумай на досуге.
        - Предлагаешь разрисоваться по типу американских индейцев?
        - В Африке негры более изобретательны, некоторые племена вообще размалеваны под скелетов или духов.
        - Ладно, веди к своему китайцу.
        Ограбленные торговцы сидели в тени вишневых деревьев за общим длинным столом. При виде Норманна почтительно встали и низко поклонились. А торговля-то идет бойко, прошел всего месяц- и ни одного знакомого лица. Надо будет взять на заметку.
        - Господин Ли Си-Джи ищет себе покровителя,- заговорил переводчик,- и хочет убедиться в правильности своего выбора.
        - Для начала я хочу убедиться, что мне нужен этот человек,- ответил Норманн.
        - Он обладает неведомыми вам знаниями!- высокомерно заявил старший из китайцев.
        - Например?
        - Знает секрет выплавки железа.
        - Триста лет назад за эти слова император отрубил бы вам голову,- усмехнулся Норманн.- Посмотри!- И положил на стол меч.
        Это было сделано со скрытым умыслом: китайцы не представились, и он хотел определить среди них просителя. Однако облом- меч осматривали сообща, а вердикт вынес старший:
        - Хорошая работа, но у тебя обычное трехслойное железо.
        - Ошибаешься, уважаемый, это сплав трех металлов.
        - Он умеет находить золото, серебро и драгоценные камни.
        - У меня есть такой человек, а золота и серебра в моих землях нет,- равнодушно ответил Норманн.
        - Он умеет приготавливать целебные настойки!- не сдавался старший.
        - И не знает наших трав.
        - Он знает состав взрывающегося порошка!
        - Сера, селитра и уголь. Кстати, он умеет выжигать каменный уголь?
        - Нет,- растерянно произнес широкоплечий крепыш, более похожий на штангиста.
        - Ты сможешь составить таблицу склонения Солнца?
        - Я не знаю. Зачем тебе это?
        - Как сейчас моряки определяют свое место в океане?
        - Если с севера на юг, то по высоте Полярной звезды.
        - Вот и ответ на твой вопрос. Я знаю все ваши секреты, а господин Ли Си-Джи будет учить моих детей.
        - Я хочу заниматься алхимией и медициной.
        - Пожалуйста, заодно многому научишься у моих ученых.
        - Почему ты так уверен в своем превосходстве над нашей наукой? Китай на многие столетия опередил европейские страны.
        - Как сказал Конфуций, «из хорошего железа не делают гвоздей». Я должен убедиться в твоих достоинствах.
        Китайцы никак не ожидали услышать слова Конфуция здесь, в далекой степи, где живут даже не варвары, а дикари. Норманн никогда не увлекался никакими учениями, в том числе и конфуцианством. Просто кто-то написал маркером эти слова на двери в цех проката броневого листа, а мастер любил попрекнуть нерадивых, тыкая пальцем в надпись и напоминая о том, что на дворе уже двадцать первый век.
        - Ты сможешь нам объяснить путь до твоего города?- спросил старший.
        - Зачем это вам?
        - Возможно, в следующем году один из купцов навестит нашего друга.
        Что-то подобное Норманн и ожидал, поэтому сразу достал карту Каспийского моря и Волги. Аккуратно расстелил на столе и указал на Белозерск.
        - От этого места меня знают все, любой укажет дорогу в мой город.
        - Ты можешь нарисовать дальнейший маршрут? Примерно, без деталей.
        - Пожалуйста.
        Норманн достал из-за пояса кинжал и быстро начертил на земле Онежское озеро, Белое и Балтийское моря, затем Скандинавский полуостров.
        - Здесь мой город!- И ткнул ножом в предполагаемое место Тронхейма.
        - Что дальше на заходе солнца?
        Улыбнувшись, дорисовал Исландию, немного подумал и добавил восточное побережье Америки.
        - А дальше?
        Повеселимся? Почему нет! Сдерживая смех, добавил западное побережье с Аляской, затем Камчатку, Курилы, Японию с Кореей, Желтое море и дальше на юг. Они поняли рисунок после того, как он обозначил черточкой реку и сказал:
        - Это Янцзы, а здесь Шанхай.
        - Нельзя!- воскликнул старший и принялся тщательно затирать сандалиями нацарапанную на земле карту.
        Китайский ученый Норманну очень нужен, самая лучшая кандидатура на место преподавателя в планируемой академии. Он человек этого времени и должен органично вписаться в новгородскую жизнь. Что ни говори, а притворство и обман сильно сковывают человека, искренние поступки значительно облегчают жизнь.
        Глава 14
        Бурлаки на Волге
        Камышинский брод показался тихим ужасом. На пятикилометровом участке реки виднелись многочисленные песчаные островки. Если бы между ними было просто мелководье! Увы, местами отмель заканчивалась глубокой ямой, а то и косо идущей подводной ложбиной. Норвежцы попытались проскочить с ходу и застряли- ни туда ни сюда. Это при осадке драккаров не более одного метра! Шушун поставил вереницу судов на якорь и отправил кормчих на промер глубин. Челны растянулись цепью, отмечая вешками возможные варианты прохода судов.
        - Ты зачем отряд корабелов на берег высадил, да еще под обрыв?- спросил Норманн.
        - Надо место подготовить под перегрузку товаров. Расшивы придется здесь бросить, если не найдем проход для судов.
        - Вон сколько у нас народа, запряжем в бурлаки и перетащим через отмель.
        - На мурманов посмотри! Драккары сначала на отмели встали, а теперь их на руках несут.
        - И правда! А почему? Вода вроде не спадает.
        - Песок намывается на препятствие, стоит расшиве коснуться грунта, и все, можно про нее забыть, на другой день вырастет остров.
        Вскоре расшивы подогнали к берегу и к вечеру разгрузили, а с утра дружно впряглись в лямки и поволокли кораблики вверх по реке.
        - Послушай, Шушун, почему ты начал с ушкуев и карфи? По промерам и расшиву протащим.
        - Малые суда улучшат канал, течение усиливается между грунтом и днищем корабля, вымывает песок и углубляет проход.
        - Понятно, а зачем ушкуи в речку загнал?
        - Эх, Андрей Федорович, Андрей Федорович, то Камышинка! Или ты в набег идти не хочешь?
        - Какой набег? До стойбища хана Увека почти сутки хода.
        - Ты помнишь, как по весне мурманы недалече генуэзский караван пограбили, или забыл?
        - Это здесь они свои галеры разгружают?
        - Два часа вверх по реке и два часа пешего хода.
        - Ты бывал там?
        - Конечно! На берегу Иловли стойбище хана Айгура и постоялые дворы для генуэзских купцов.
        - Идем! Обязательно идем!
        - Возьмешь только треть дружины, остальные здесь караван сторожить должны.
        - Справимся?- заволновался Норманн.
        - Легко. В стойбище две дюжины юрт, а воинов и сотни не наберется. Ну и корабельщиков может быть около сотни или полторы.
        - Генуэзцы будут биться?
        - А как же, им есть что терять. Это китайцы смирно сидели, знали, что через твое письмо деньги себе вернут.
        - Может, побольше воинов возьмем?
        - Люди нужнее здесь, и я на Итиле останусь. А ты с Ахиллом иди, он воинское дело хорошо знает.
        Норманн окинул взглядом берега и вынужден был согласиться с старшиной корабельщиков. Флот легко уязвим для атаки с берега, причем как конными, так и пешими силами. Преодоление брода служит слабым утешением. Река выше по течению с многочисленными отмелями и песчаными островами. Настоящая западня, местами судоходный фарватер не шире пяти метров. Достаточно зацепить багром один ушкуй, и всем остальным можно поднимать белый флаг.
        Несмотря на быстрое течение Камышинки, к свайному причалу подошли с первыми лучами солнца. На берегу ровной шеренгой лежали большие лодки-однодревки, а стоящие в небольшом отдалении домики оказались пустыми. Население заблаговременно сбежало, оставив на произвол судьбы свою скотину с огородами и садами.
        - Можно не спешить,- огорченно махнул рукой Норманн.- Они уже предупредили хана Айгура.
        - Что ты!- воскликнул сотник корабельщиков Речан.- Здесь живут булгары с Казанки, им наш набег только на руку!
        - Не понял, с чего это местным лодочникам радоваться?
        - Сами по горячим следам пограбят, полон в степи соберут. Вот увидишь, их лодки быстро нас догонят.
        - Не выйдет, нам самим большие долбленки пригодятся.
        - Не беда, с Иловли притащат.
        Пеший путь оказался затяжным подъемом на холм, с вершины которого открылся вид на стойбище и галеры у берега. Норвежцы с криками ринулись вниз, а Норманн растерялся - надо как-то организовать атаку, построиться, придумать обходной маневр. Он повернулся к Ахиллу:
        - Я не смогу их остановить!
        - Дикари, для них еще многие столетия тактика боя останется непостижимой загадкой.
        - Что же делать?
        - Беги с ними, ты вождь, должен быть рядом и биться впереди всех.
        - Галеры уйдут!
        - Не волнуйся, мы с корабельщиками никого не пропустим. Здесь неширокая река, легко стрелами посшибаем гребцов и рулевых.
        Норманн побежал следом за своим воинством и вскоре заметил, что и сам вопит непонятно что. Удивительно, но в первый момент монголы просто наблюдали за мчащейся на них толпой. Похоже, вероятность вражеской атаки не могла прийти им в голову. Но вот послышался суматошный бой барабана. Навстречу толпе мурманов выбежали воины. Быстро встав в линию, они начали беглый обстрел из луков. Вот гады, несколько норвежцев осели наземь, немудрено, в такую толпу невозможно не попасть. Норманн на бегу метнул в лучников свой хитрый топор, затем подхватил у одного из упавших воинов тяжелый деревянный щит и послал его тарелочкой. Топоробумеранг качественно врезался в защитников стойбища, а деревяха прогудела над головами бегущих норвежцев, затем резко ушла вверх, перевернулась и упала, не долетев до монгольского строя. Казалось бы, какая ерунда, ну бросил человек топор и щит. Однако это помогло, так как лучники отвлеклись совсем на незначительное время, которого хватило атакующим, чтобы пробежать последние метры и сойтись врукопашную. За стремительным разгромом последовало буйство грабежа и насилия.
        - Московский князь отрубит тебе голову!- с презрительной усмешкой процедил хан Уйгур.
        Лучше бы промолчал, именно презрительное отношение заставило Норманна легонько ударить хана краем подошвы по голени. От острой боли тот громко взвыл и упал на колени.
        - Твое тело разрубят на куски и бросят на пепелище как корм для собак!- зло прошипел Норманн, развернулся и пошел к захваченным галерам. Не успел он сделать и десяти шагов, как Леанта приступила к исполнению приговора, для начала отрубив пленнику ступни ног.
        - Что там за вопли?- встревоженно спросил Ахилл.
        - Хана делят на равные кусочки,- хмуро пошутил Норманн.
        - Зачем? За него должны дать хороший выкуп!
        - Размечтался. Ни один русский князь не рискнет выступить даже посредником!
        - Странно, посредник всегда получает долю с выкупа.
        - Князья грызутся за главенство, для этого им нужна дружба с главным беком. Они уже сотню лет женятся только на ханских дочерях.
        - Одно другому не помеха.
        - Еще какая помеха! Для хана Узбека сдать в аренду несколько тысяч своих воинов, что раз плюнуть.
        - Нашел мне войско! Обычные пастухи на пони!
        - Тем не менее это армия, и очень большая по меркам нынешней жизни.
        - Вообще-то ты прав, сегодня десять тысяч вооруженных человек способны дойти до Гибралтара.
        - Многочисленные армии появились только в твое время.
        - В шестнадцатом веке короли Испании, Франции и Англии выводили на поле боя до двадцати тысяч солдат.
        - Давай по делу. Галеры не упустил?
        - Нет, поэтому за тобой вернулся. Пошли, посмотришь на лучшие корабли Европы.
        В стойбище слышались женские крики, плач детей и веселый гогот- воины пожинали плоды победы.
        На вид галеры показались маленькими и неуклюжими. Одна, толстая как телеграфный столб, мачта, от которой шел трос на бушприт. Но это не продольная растяжка, которая появится только через сто лет, а крепление для носового рея с маленьким парусом. Два ряда отверстий для весел с небольшой разницей по высоте вызывали недоумение. Черт-те что, а не морские корабли, хотя по грузоподъемности они практически не уступали ганзейскийм когам.
        - Ахилл, я не могу прочитать название корабля, оно написано явно не на латыни.
        - В Генуе живут лигуры, на борту написано «Святой Джузеппе».
        - Странно, я всегда считал, что вся Италия говорит на одном языке.
        - Даже в мое время говорили на трех основных языках, а латынь осталась только в университетах и церквях.
        - Пошли на корабль.
        - Не хочешь посмотреть на трофеи?
        - Есть что-либо интересное?
        - Стандартный набор для китайских купцов и аборигенов.
        - Монголы не аборигены, они захватчики.
        - Да ладно, как ни крути, а кочевники живут в этих краях более сотни лет, считай, пошло пятое поколение.
        - Хочешь сказать, что совсем обрусели?
        - Разумеется, я не увидел ни одного классического монгольского лица и по-русски все говорят, даже детишки.
        - Что за трофеи?- Норманн захотел уйти от неприятной для него темы.
        - Много золота, очень много, в основном в прутках. Много украшений, вероятнее всего для местных вождей.
        - Вот они откуда! В обоих Сараях женских побрякушек нагребли мешками.
        - Хорошая стеклянная посуда, дорогая.
        - Что значит дорогая?
        - Цветное стекло и в мое время стоило сумасшедшие деньги, а сейчас и подавно.
        - Неужели мы делаем хуже?
        - Не мы, а ты. Нет, твои стекольщики любого заткнут за пояс. В трех крайних галерах нашли приятный сюрприз.
        - Билет домой?- невесело пошутил Норманн.
        - Если бы!- горько выдохнул Ахилл.- Они уже загружены товарами из Китая.
        - Капитаны ожидали караван из Сарай-Берке?- предположил Норманн.
        - Уже допросил хозяина галер. Караваны должны подойти со дня на день. Поздравляю с богатой добычей!
        - Куда нам столько? Не поместится в наши лодки!
        - Сожжем?
        - Попробуй. Норвежцы с корабельщиками нас обоих бросят в огонь. Пошли на борт, я хочу посмотреть устройство галеры.
        - Оно тебе надо?
        - До открытия портала еще одно лето, надо бы сбегать за золотишком.
        - А что, правильная мысль, лесопилка у нас есть, сделаем легкие и быстроходные галеры, еще и пушки поставим.
        Конструкция корпуса корабля оказалась примитивной и ничем не примечательной. Зато фальшпалуба для гребцов объяснила непонятку с небольшим разносом двух рядов весел. Вдоль бортов шла подвесная палуба с лавками разной высоты.
        - Как здесь низко!- встав на четвереньки, недовольно проворчал Норманн.
        - По-другому нельзя, иначе борт получится слишком высоким, и судно перевернется.
        - Если только верхнюю палубу убрать.
        - Так и делали во времена Ясона[25 - ЯСОН- главный герой древнегреческого мифа об аргонавтах, отправившихся на корабле «Арго» в поход за золотым руном.], затем поняли преимущество сплошной палубы.
        - Ну да, безопаснее для мореплавания, и груз предохраняется от брызг и дождей.
        - Эх ты! А еще называешь себя князем! Палуба в первую очередь делается для удобства в морском сражении!
        - А где пленные?
        - Одной толпой с монголами погнали.
        - Что за спешка? Не успели стойбище захватить, а пленных уже погнали к реке.
        - Нам предстоит три галеры разгрузить да собранное добро отнести. Работы как минимум на два дня.
        - Ты не в курсе, куда Речан ушел?
        - На постоялом дворе с погонщиками договаривается. Не на себе же трофеи до Камышинки переть!
        - Правильная мысль, на верблюдах быстро всю добычу свезем к реке!
        Слова о верблюдах и реке подтолкнули к новой идее. Норманн спустился на берег и направился обратно в стойбище, где еще не утихомирились норвежцы. Ульфор моментально въехал в тему и даже предложил переодеть своих воинов в одежды генуэзских купцов. Хозяева постоялых дворов недолго отнекивались, сами побежали готовить верблюдов, когда Норманн пообещал долю с захваченных караванов. Под шуточки-прибауточки оставшихся в стойбище мурманов псевдокараван вышел незадолго до заката. Смеялись и Норманн с Ахиллом, действительно, в чулках и шортах фонариком норвежцы выглядели забавными цирковыми клоунами.
        Пламя занималось как-то лениво, над галерами даже не витал дымок. Странно, в каждый кораблик напихали по возу сухого камыша, по идее пожар должен был полыхнуть, охватив в одночасье все вытащенные на берег суда.
        - Чего это у тебя такой пасмурный вид?- спросил подошедший Ахилл.
        - Галеры не горят, а почему, понять не могу.
        - Нормально горят, или ты ожидал яркого факела?
        - Ну да. Дерево всегда хорошо горит.
        - Дерево дереву рознь, этим кораблям за сотню лет. Мореный дуб всегда горит как бы нехотя.
        - Когда они сгорят? Сколько мне ждать?
        - Стой здесь сутки, если хочешь увидеть, как сгорят дотла.
        - Уходить пора, вон последние верблюды через холм перевалили.
        - Да не бойся ты, галеры уже не потушить! Подойди ближе и сам поймешь.
        Норманн зашагал к берегу, но вскоре остановился. Действительно, подойти ближе пятидесяти метров оказалось невозможным. От внешне безопасных галер шел нестерпимый жар, который может дать пламя регенерационной печи в цехе сортовой стали.
        - Я никогда не видел горящего дуба, тем более мореного.
        - Ты не передумал атаковать стойбище хана Увека?- спросил Ахилл.
        - Нет, конечно,- раздраженно ответил Норманн.- Это пограничное поселение, его обязательно надо снести.
        - Ты как маленький ребенок. Кочевникам нечего терять, мы сегодня сожгли юрты хана Уйгура, а завтра его сын поставит новые.
        - Не совсем так. Мы вырезали весь скот, нанесли роду Уйгура серьезный материальный ущерб.
        - Ну да, еще припомни этот дурацкий шест с лошадиной головой и копытами! Кочевники отнюдь не глупы, просто так на испуг не возьмешь.
        - Опасаешься ответного удара?- усмехнулся Норманн.- Зря. Наказание последует через русских князей.
        - По меркам сегодняшнего дня от Москвы до твоего замка, как до Америки в мое время.
        - Время покажет,- легкомысленно отмахнулся Норманн.- Для начала надо вернуться в замок.
        - Сами вернемся, не сомневаюсь. Вот трофеи не довезем- или растеряем, или утопим.
        - Вряд ли,- уверенно ответил Норманн.- На корабликах достаточно места.
        - Ты в своем уме?- остановился возмущенный Ахилл.- Забыл о пленных? Или решил их отпустить?
        - Пленных как раз и немного, больше половины бывшие рабы. Запряжем их в лямку, пусть тянут наш флот вверх по реке.
        - Общая скорость упадет. В Онегу не успеем до первого льда.
        - Разделим на группы- одни тянут, другие отдыхают в лодках.
        - Выдумщик ты или жадина!
        - Нам золота вполне хватит. Дружинники с норвежцами не поймут, нельзя мимо легкой добычи проходить!
        - Ты князь, объясни опасность перегруза суденышек.
        - Бесполезно! Я уже пытался выбросить всякий хлам. Они тащат все подряд, от глиняной миски до серебряной ложки.
        - Никого не надо уговаривать, прикажи - и весь разговор,- решительно возразил Ахилл.
        - Извини, я никого не хочу обижать. Мы здесь пришлые, вчера пришли, завтра уйдем, а они родились и умрут в своем времени.
        - Ради своего человеколюбия потащить переполненные корабли до Новгорода?
        - Недалеко от стойбища хана Увека находится столица Булгарского царства.
        - Разве? Почему по пути вниз мы прошли мимо?
        - Смысла не было, потому и не завернули. А сейчас обязательно зайдем, более половины бывших рабов родом из тех мест.
        - И ты их отпустишь? Вот так придешь и позволишь уйти?
        - У булгар и русских одни законы. Их князья должны выкупить своих людей.
        - Придумал себе головную боль! Нам оплату придется ожидать! А это месяц, если не больше!
        - Намного проще! Деньги отдаст их князь Маход, а что дальше, меня не интересует.
        - Вообще-то я был уверен, что булгары с монголами из одной стаи.
        - Они вассалы Золотой Орды. Шушун рассказал много интересного. Монголы тринадцать лет бились за Булгар и Елабугу.
        - Не может быть! Батый дошел до Адриатики, а тут не смогли разбить каких-то дикарей!
        - Булгары называют те времена «Бараньими войнами».
        - Странное название.
        - Я бы сказал, забавное. Аборигены меняли пленных монголов на баранов из расчета голова за голову.
        - Не врешь?- недоверчиво спросил Ахилл.
        - Сам недавно узнал! Поспрашивай корабельщиков, они расскажут много интересных историй.
        - А если это обычные байки по типу скандинавских саг?
        - Монголы и сегодня довольствуются ежегодной данью. Сами не суются и не пытаются управлять булгарами.
        - Это мы скоро проверим, достаточно зайти на рынок, и все станет ясно.
        - Неужели уже сейчас не понятно? Мы возвращаем местным князьям угнанных крестьян!
        - Ну да, я не подумал. В противном случае никто бы не посмел взять к себе раба своего господина.
        За разговорами вышли к Камышинке, где у свайного причала их ожидал отряд Нила.
        Норманну понравилась холодная расчетливость и рассудительность Речана. Совместный набег на стойбище хана Уйгура показал отличные воинские навыки сотника, умение организовать своих корабелов и нанести врагу разящий удар. Атаку на последний оплот Золотой Орды Норманн решил нанести отдельным отрядом под командованием Речана. Хан Увек давно готовился встретить нахальных пришельцев, в этом ни у кого не было никаких сомнений. Для гарантированного успеха налет на стойбище должен отличаться от традиционных военных действий этого времени. Шушун сразу же воспротивился придуманному плану:
        - Андрей Федорович, зачем мудрить с отдельным отрядом? Вон у нас какое войско, войдем в Трещиху и дружно вдарим.
        - Дозоры по берегу снуют, монголы знают наши силы, сами уйдут и скот за собой угонят.
        - На кой тебе это надо? Люди рыбку просят, нос от мяса воротят.
        - Кочевники не умеют сеять-пахать и рыбу не ловят, побьем стада, они сами отсюда уйдут в более спокойные места.
        - Чего ты на них озлобился? Ну уйдут поганые, а дальше что? На их место вернутся аланы с гор или половцы из Крыма.
        - Давай не будем спорить, я сажаю людей на мелкие лодки и долбленки. Мы уходим с наступлением темноты.
        - Ты посмотри на правый берег! С такой высоты тебя сразу увидят.
        - С рассветом заберемся в густые камыши, а ты их подразни, привлеки внимание к каравану.
        - Подразнишь тут,- проворчал Шушун,- им с высоты намного сподручнее стрелы метать.
        - Отгонишь, наши луки намного сильнее. Ты дразни кочевников и медленно двигайся вверх по реке.
        - Понял, сделаю, как ты велишь. И еще, ты зачем генуэзские галеры пожег?
        - Сгоняю отсюда, поэтому ограбил. Купцов с охраной взял в плен, а корабли приказал сжечь.
        - Злой ты, не след торговый люд обижать!
        - Здесь не злоба, а обычный торговый расчет.
        - В таком случае просто грабят, а ты не только купцов пленил, вдобавок флот уничтожил.
        - Ты не понял. После такого погрома генуэзцы несколько лет не придут в здешние края.
        - Тебе-то с этого какая польза?
        - Мне? Никакой. Зато в Новгород больше товаров пойдет! Купцам прибыль, городу процветание!
        - Чудной, о чужом достатке беспокоишься.
        - С того достатка и нам немножко перепадет. В богатом городе больше денег и товаров.
        С наступлением сумерек штурмовой отряд перебрался на лодки и отправился вверх по реке. Шли без весел по мелководью, отталкиваясь от грунта шестами. К утру забрались в камыши и начали с тревогой ожидать рассвета. Не успело над степью подняться солнце, как на людей навалилась жара. Норвежцы разомлели, перестали балагурить и доставать едкими шуточками своих товарищей, которые ходили на перехват последних караванов. К обеду все дружно, не обращая внимания на пиявок, вывалились за борт и разлеглись в воде.
        - Слышь, Речан, с этой стороны чей берег?
        - Ничейный, здесь никто не живет. Можно на поганых нарваться или на татарский патруль.
        - Давай немного прогуляемся, вдруг речку увидим и спокойно перестоим до вечера.
        - Пошли пройдемся, я в потемках не очень-то берег разглядел, где-то поблизости должна быть Тарлыковка.
        Жарень! Первое время Норманн поглядывал на противоположный берег, затем махнул рукой. Кого могут заинтересовать две понуро бредущие фигуры? Ну тащатся по жаре двое охотников, и что? Прогулка оказалась бесполезной. Через час увидели текущую среди глинистых берегов мутную речушку. Вода жуть- не теплая, а горячая! Немного передохнули в тени оврага. Вокруг ни кустика, ни травинки, на растрескавшейся глине не рос даже ковыль. Не просто так саратовские степи отдали под полигоны химического оружия и учебных стрельб ракет ПВО. Безжизненный пейзаж лучше всяких слов объяснил причину безуспешных попыток захватить Волжскую Булгарию! Переждав полуденное солнце, вернулись обратно к спасительным камышам. Видя страдания Норманна, Речан нарубил камыша и быстренько соорудил пахнущий тиной крохотный шалашик. Блаженство! Глаза сомкнулись сами собой.
        - Андрей Федорович! Просыпайся! Уже звезды на небе видны!
        - Какие звезды? Я сквозь камыши вижу противоположный берег!
        - Ты смотришь снизу вверх, а нас с высокого обрыва не увидят. Вставай, здесь близко, до атаки успеем поспать.
        Дружинники помогли забраться в неустойчивую лодчонку, протянули круг конской колбасы с лепешкой из муки грубого помола и навалились на шесты.
        Честно говоря, Норманн окончательно заблудился. Глядя на карту автомобильных дорог, он мог с уверенностью сказать, что бурлаки тянут кораблики между Волгоградом и Казанью. Когда на третий день пути русло реки повернуло на восток, а к вечеру на запад, он в очередной раз развернул кусок шелка и наконец нашел приметную зигзугу.
        - Жигули! Это Жигули!
        - Ну да,- несколько озадаченно ответил Варуч,- или по пути вниз ты не видел эти горы?
        - Стойбище хана Увека находилось в Саратове!
        - О Саратове ничего не слышал, а стойбище ты под корень порушил да испоганил. Придется кочевникам себе новое место искать!
        Услышав слова сотника, корабелы захохотали- потомкам хана Увека уже не вернуться в родные юрты. Десять дней назад сразу после полуночи лодки тихо приткнулись к берегу реки Трещихи. Заросли высоченного бурьяна и кустарника скрывали десант от самого зоркого глаза. Норманн приказал всем отдыхать. Завтракали под аккомпанемент предрассветного щебетания маленьких пичужек, которые нахально выхватывали кусочки пресной лепешки прямо из рук. До стойбища совсем близко, монгольский форпост расположился на крутом обрыве, как бы нависал над Волгой. Со стороны речушки, где стояли лодки десанта, придется подниматься по слишком крутому подъему.
        - Речан, ты там наверху был?- спросил Норманн.
        - Несколько раз подходили за ярлыком, дорога к стойбищу с другой стороны, отсюда трудно пройти.
        - Передай приказ, никому не бежать! Поднимаемся осторожно, без спешки. В атаку идем по моему приказу!
        Речан перешел на соседний челн и тихонько поплыл вдоль берега, передавая приказ старшинам каждой лодки. Но вот завтрак окончен, дружина с негромкими матюгами выбралась на крутой берег и полезла на холм. Ближе к стойбищу склон оказался загажен всевозможными отходами. Норманн дважды вляпался в вонючие полусгнившие бараньи кишки. Обозлившись, он был готов рвать монголов голыми руками. Но вот показались засыпанные землей корзины примитивного ограждения, а между ними просматривались юрты.
        - Речан! Передай по цепочке остановиться и ждать отставших!
        Двое молодых корабельщиков, оскальзываясь и спотыкаясь, побежали вдоль цепи. В это время из стойбища вышла толпа воинов.
        - За конями пошли,- прошептал сотник,- смена вчерашнему дозору.
        - Лучникам приготовиться! Бьем гадов со спины, остальным сразу в атаку!
        Дружинники зашевелились. Одни перехватывали половчее топоры, другие накладывали на лук стрелы, а монгольские воины спокойно проходили мимо всего в полусотне шагов.
        - Правильная у тебя вышла задумка!- прошептал Речан.- Ишь как спокойно идут, не ждут нас сегодня.
        - А мы их сейчас поздравим с Купалой.
        - Рано, еще не отмечали Русальную седмицу. Сурью[26 - СУРЬЯ- перебродивший напиток на родниковой воде, молоке, меде и перезрелых ягодах.] выпьем уже в Казани.
        Норманн выпрямился, вскинул лук и выпустил стрелу в полную силу.
        - Удалой у нас князь! За раз троих уложил!- воскликнул Речан.
        - Это настоящий лук, а не гнутая палка,- как бы оправдываясь, ответил Норманн.
        Норвежцы с воплями бежали в стойбище, а лучники и корабелы выходили на дорогу. Речан начал давать указания- одних отправил за лошадьми, других послал блокировать спуск к Волге. Лучники побежали строем в стойбище, где возле центрального шатра должна встать полусотня ханской охраны. Норманн, как и в прошлый раз, решил обойти по периметру и ударить по элите с тыла. Воинов в стойбище оказалось не в пример больше, чем при предыдущих набегах. Опасаясь нарваться на сабельный удар, на бегу достал мечи и, не ввязываясь в схватки, принялся наносить широкие рубящие удары. Вот кто-то метнул копье прямо из юрты. Норманн забежал сбоку, разрубил небрежно наброшенные шкуры и, выставив перед собой мечи, прыгнул в вонючий полумрак. Слепо размахивая мечами, прокатился по затоптанному ковру и оказался в ногах у раненого воина. Без раздумий коротким уколом проткнул противника насквозь, затем сместился вправо и увидел второго с копьем. Монгол бросил оружие и выставил перед собой руки.
        - Извини, ничего личного, мне надо бежать дальше.
        Меч неожиданно легко разрубил туловище вместе с кольчугой. Норманн побежал дальше, высматривая купол центральной юрты. Ага, вот где он! Теплый степной ветер слегка морщил традиционно голубой шелк. Шатер стоял посреди просторной площадки, а монгольские лучники растянулись в длинную шеренгу. Плохо, незаметно не подойти, стрелять нельзя, надо как можно дольше оставаться незамеченым. Но вот прилетели первые стрелы корабельных лучников, причем весьма умело, сказался опыт предыдущих атак. Монголы сразу изготовились, пытаясь определить направление исходящей угрозы. Норманн в один рывок забежал за шатер, перевел дыхание и осторожно вспорол мечом голубой шелк. Это оказалось женское отделение, причем дамы проворно упали на ковры. Умные красавицы, даже не пикнули! Понимают последствия поднятого крика.
        - Хорошие девоньки! Лежите тихо, и вас отдадут самому щедрому господину.
        - Не обманешь?- прошептала чернявая красотка.
        - Зачем? Не в свинарник же тебя посылать!
        - В центральном помещении сидит шаман!- благодарно прошептала девица.
        Уже хорошо. Норманн крадучись перешел в спальню хана, затем в сектор приема личных друзей, затем осторожно отодвинул ковер. Сутулый старичок, стоя на коленях, с маниакальной методичностью колотил кулаками по ковру, выкрикивая при этом одно и то же слово.
        - Ты меня звал?- Норманн вошел с усмешкой на губах.
        Короткий взмах меча, и голова в засаленной шапчонке покатилась по ковру. Хан Увек хорошо просматривался через шелк. Он величественно восседал на маленькой лохматой лошаденке. А круп-то этой скотины буквально упирается в шатер! Да что тут думать, прыгать надо! С коротким разбегом Норманн зафигачил коняге сапогом под зад, та с места в галоп. Хан конечно же удержался в седле, да только его лихой выезд был воспринят личной охраной как атака. Монголы с визгом и улюлюканьем рванули следом, ну а Норманну ничего не оставалось, кроме как, размахивая мечами, броситься вдогонку.
        Что ни говори, но степняки показали себя отважными воинами. Не прошло и двух часов после захвата стойбища, а конный отряд в три сотни сабель в отчаянной атаке попытался выбить пришельцев.
        - Князь!- на бегу взволнованно закричал гонец.- Поганые лавой идут!
        - Речан! Расставь лучников между корзинами, пусть начинают стрелять при первой возможности.
        - Я понял! Где корабельщикам встать?
        - Собери толпой перед входом, по моей команде они должны уйти за юрты.
        - Нам что делать?- внешне спокойно спросил Ульфор.
        - Собирай своих воинов, сейчас начнем веселиться.
        Придуманная экспромтом засада сработала на все сто. Норманн прибежал к въезду в стойбище, когда до всадников оставалось не далее полукилометра. Самые нетерпеливые лучники уже начали пускать стрелы, а преградившие дорогу корабельщики скептически оглядывались, пытаясь представить возможное развитие событий. Приближение кавалерийской лавы завораживало своей динамикой. Монголы гнали коней с беспощадной жестокостью. Вот стрела ударила лошадке в бок, бедное животное начало замедлять галоп, но наездник принялся ее нещадно хлестать, пока обессилевшая от потери крови лошадь не рухнула на землю. Засмотрелся, однако, пора.
        - Всем в стороны! Освободить дорогу!
        Корабельщики проворно нырнули за укрытия, поджидая реакции всадников на подготовленный сюрприз. Расчет Норманна полностью оправдался: монголы неслись на всем скаку в свое родное стойбище, а оказались в длинном коридоре из жердей, конских шкур и затертых до дыр ковров. Если наездники понимали хилость ограждения, то лошади воспринимали преграду как непреодолимое препятствие. Дружный удар норвежцев и корабельщиков не оставил нападающим для раздумий даже мгновения. Статичные, да еще и скученные всадники оказались совершенно беспомощными против пехоты. Понимая это, монголы попытались спешиться, но их сразу прижимали к земле и притягивали ремешками руки к ногам.
        - Ловко, а!- прокомментировал Норманн завершение неначавшейся битвы.
        - Умеешь ты на ровном месте каверзу придумать!- восхитился Речан.
        - Будто сам не знаешь, что лошадь не баран, головой в закрытые ворота биться не будет.
        - Это каждый знает, да не всякий додумается на пути кавалерии поставить простую завесу.
        - Вот уж неправда! Ты сам как против конного стоишь?
        - Нам на суше редко приходится биться, с верховыми поступаем просто, перед лошадиной мордой плащом махнул, затем седока за ногу.
        Речан прав, расцвет кавалерии наступит при массовом применении огнестрельного оружия. Сейчас одинокий воин с копьем без проблем отобьется от двух верховых. И флажок на кончике копья крепят не ради забавы, а для лошади, чтоб она в горячке аллюра вовремя увидела угрозу для собственной лошадиной жизни.
        - Ну ладно, здесь и без нас справятся. Пора людей за скотом посылать да место для коптилен подыскивать.
        - Ты вот что,- Норманн вспомнил загаженный склон холма,- вели забросать юрты кишками и прочими отходами.
        - Хочешь поганых с насиженного места согнать? А что, правильное дело, отсюда вся река как на ладони.
        Вообще-то о стратегии Норманн не думал, он всего лишь желал отомстить за изгаженные сапоги.
        - Что там за крик?- насторожился Речан.- Пойдем, глянем, как бы между собой не задрались.
        Пленных согнали в центр стойбища, ханский шатер уже убрали, даже конские шкуры успели унести. Большая группа монгольских воинов что-то ожесточенно кричала, по всей видимости, угрожала карами. Норвежцы без видимых эмоций подхватывали крикунов под руки и с разбега бросали с обрыва.
        - Зачем это они пленников в реке топят?- поразился Норманн.
        - Кому нужен буйный раб? Таких никто не купит, да и в пути с ними сплошная колгота.
        - А, вот ты где!- воскликнул Ульфор.- Пойдем трофеями похвастаюсь, тебе обязательно надо это увидеть.
        - Мы схорон нашли!- добавил Геланд.- Они под стойбищем пещеру вырыли и сносили туда воровскую добычу.
        - Может, это собранная мзда за ярлыки?- неуверенно ответил Речан.
        - Поэтому и зовем, у тебя не должно оставаться сомнений. Стойбище промышляло разбоем!
        - Не поверю!- настаивал Речан.- У них нет ни одной лодки!
        - Погоди, а караванные пути не проходят поблизости?- спросил Норманн.
        - Бывает, когда Итиль в этих местах совсем мелеет, караваны идут напрямую в Рязань.
        Выкопанная в песчанике пещера оказалась заполнена персидским, генуэзским и русским транзитным товаром. Традиционная транспортная упаковка не оставляла сомнений в разбойном захвате спрятанных богатств.
        - Речан, приведи сюда пленных генуэзцев, они должны засвидетельствовать факт нападения на купцов.
        - Нам-то какая выгода? Сами заморских гостей ограбили, а на других пальцем показываем!
        - Мы вправе грабить на чужой земле, здесь хан Узбек обязан защищать торговые караваны!
        - Надо бы список составить,- заметил подошедший Ахилл.
        - А что, верная мысль! Генуэзцы не упустят своего шанса посадить хана на счетчик.
        - Доверь это дело мне, я для них нейтральный иностранец.
        - Судя по хитрой физиономии, ты явно что-то придумал.
        - Всего лишь продолжение твоей генеральной линии. Позволю купцам увеличить список найденных товаров.
        Покидая стойбище, Норманн не забыл установить шест с лошадиной головой и привязанными крест-накрест передними конскими ногами. Простенькая работа потребовала серьезного напряжения сил. Вокруг было черно от полчищ жирных мух. От нестерпимой вони гниющих остатков он чуть было не потерял сознание.
        Хан Узбек всегда старался показать свое превосходство над беклярибеком Кутлугом, и поход на Ширван задумывался именно с этой целью. Захват Шемахи не только покорит богатую землю, но и откроет путь в Персию. Победа привлечет к нему большинство ханов Золотой Орды, ради золота и парчи они приведут к его шатру всех своих воинов. Ибо каждый пастух знает о неисчислимых богатствах в персидских городах. Покорение Ширвана покончит с главенством Кутлуга, желанную шапку беклярибека ханы на коленях принесут в шатер Узбека. Но это в будущем, а сейчас улусы неохотно отдавали своих воинов. Род Ногая в очередной раз попытался уйти в придонские степи и подчинился воле Узбека только под клятву вернуть им Аштархан. В результате удалось собрать все шесть туменов, что было более чем достаточно для взятия крепости. Правда, злые языки продолжали напоминать о предыдущих походах, которые закончились бесславным возвращением с пустыми руками. Встреча с посланцем беклярибека Кутлуга произошла в Дербенте, где хан дожидался сбора туменов.
        - Люди должны жить в степи, а не среди каменных стен!- Гонец недовольно скривил лицо.
        - Ты принес слово беклярибека, так говори!
        - Каждый раз, присылая мне мзду, ты жалуешься на свою скудную жизнь!- нагло глядя в глаза, заговорил гонец.- Сейчас сам закрыл купцам дорогу и не получишь ни единой золотой монетки, а недовольство ханов только увеличится! Ты задушил хана Ногая и забрал себе Аштархан. Возвращая богатый город его сыну, как неразумное дитя прижимаешь к груди ядовитую змею. Видно, мозги совсем заплыли жиром, если собрался идти на Ширван. Гордыня помутила твой разум. Возвращайся назад!
        - Я услышал слова беклярибека, можешь идти.
        - Ты от страха проглотил язык и боишься ответить Кутлугу?
        - Моим ответом станет золото персов!
        Шемаха встретила еще более высокими стенами, чем десять лет назад, а перед закрытыми воротами лежала гора огромных камней. Хан Узбек с ходу послал воинов на штурм. Делая ставку на численное превосходство, он собирался перебить защитников на городских стенах и таким образом захватить столицу Ширвана. Первым неприятным сюрпризом оказался быстрый приход войск султана Бахадура. С этим ничего не поделать, отвесные скалы и глубокие ущелья преграждали подходы к южной дороге. Тумены день за днем продолжали упорно лезть на стены, пытаясь сломить сопротивление персов. Затем случилось непредвиденное: в начале очередного штурма на стене раздались громкие хлопки, а под ноги бегущего отряда упали черные шары. Некоторые воины даже успели взять их в руки- железо, кузнецы за него заплатят. Взрывы разорвали в клочья несколько человек, остальные обратились в паническое бегство. Два дня ханы не могли послать своих людей на стены, пришлось для острастки засечь до смерти нескольких сотников. Увы, и следующий штурм закончился на полпути до стен, причем на этот раз разорванных на куски воинов оказалось вдвое больше.
        - Хан!- В юрту с тревогой на лице вбежал сотник Судур.- Воины тумена Ногая открыто собираются в обратный путь!
        - Что сказал их темник?- стараясь сохранить спокойствие, спросил хан Узбек.
        - Он смеется над тобой, называет тупоголовым бараном!
        - Хан Курдюм!- Побагровевший Узбек повернулся к своему другу:- Бери три тумена и вырежи всех псов до единого!
        - Слушаюсь, хан!- Курдюм поднялся с колен и побежал исполнять приказ.
        Дальше произошло невероятное- тумены отказались встать против рода Ногая! Хан Курдюм уткнулся лбом в ковер и молча выслушивал истеричные угрозы Узбека. Ситуация действительно патовая: под стенами Шемахи полегло много воинов, некоторые тумены сократились почти на треть. И если бы проблема заключалась только в недосягаемой добыче. Увы, все намного хуже. Хан Узбек принял ислам и встал против родовых шаманов. Каждый человек обязан помнить предков и приносить их духам жертвы, но Узбек бормотал слова на чужом языке. Он забыл свой род, предал память великого Чингисхана. Для многих улусов правитель стал чужим.
        - Чтобы добиться послушания воинов, им необходимо пообещать богатую добычу,- дрожащим голосом произнес Курдюм.
        - Хорошо, собирай темников и сотников, я прилюдно откажусь от своей доли в Шемахе.
        Любая война ведется только ради добычи. Люди вооружаются и идут убивать с уверенностью собственной неуязвимости и надеждой на халяву разбогатеть. Быстро нашлись отчаянные головы, они долго ходили по туменам, уговаривая пойти на последний и решительный штурм. Наконец набралось нужное количество воинов, только штурм снова закончился паническим бегством. Под стенами осталась сотня разорванных в клочья тел, и самое плохое, принесли воинов без рук или ног. Подобный финал послужил самым убедительным доводом против продолжения осады, никто не хотел оказаться калекой.
        - Прикажите своим людям бежать быстрее!- исступленно кричал хан Узбек.- Ползут к стенам словно дождевые черви!
        - Хан, войско не пойдет на стены Шемахи!- решительно ответил хан Курдюм.
        Блистательные завоевания Чингисхана и его сыновей остались в далеком прошлом, за прошедшее столетие ханы забыли о тупом послушании. Междоусобные свары, отрава и стрела в спину давно уже стали привычным делом. Идеалом Орды оказалось золото, которое можно получить только в шатре правителя. Противостояние под Шемахой грозило перерасти в очередную золотоордынскую разборку, которые иногда продолжались до десяти лет. Положение спас нарочный из Дербента.
        - Хан!- Гонец обессиленно упал на колени.- Город захвачен разбойниками!
        Новость дала хороший повод сохранить лицо: его воины освободят Дербент и вправе ограбить жителей никчемного города. Хан Узбек приказал уходить. Повеселевшее войско быстро собралось в обратную дорогу, да радость оказалась преждевременной. Дербент действительно оказался разграбленным, причем подчистую: ни у жителей, ни в складах не нашлось даже вяленой рыбины. Это уже чересчур. Воины со смехом показывали хану свои поношенные штаны и халаты, затем благодарили за богатую добычу. Надо было что-то делать, причем срочно. Темников можно усмирить силой или задобрить обещаниями, недовольному войску требуется только добыча. Спасительная весть прилетела из Сарай-Бату.
        - Хан!- Обессиленный гонец рухнул в ноги.- Разбойники ограбили стойбище и купцов!
        Неслыханное дело! Кто-то неведомый осмелился ограбить стойбище!
        - Что это за люди?- Хана Узбека буквально затрясло от злости.- Откуда они пришли и куда ушли?
        - Никто не знает, появились на лодках и скрылись по воде. С собой увели всех людей, оставив только детей и стариков.
        Да что тут думать! Сначала Дербент, затем Сарай-Бату…
        - Они пришли с юга! Поворачиваем обратно!
        - У нас нет больших лодок!- хмуро заметил темник Чилгир.
        - Берегом пойдем, перехватим разбойников во время ночевки.
        - Ты хочешь завести нас в страну горящей земли? Воины не пойдут туда!- возразил хан Курдюм.
        - Они разграбили Сарай-Берке! По нашим обычаям взятая в бою добыча остается собственностью воина!
        - Мой тумен не пойдет!- твердо заявил хан Бурул.
        Ханы пререкались несколько дней. Спор мог продолжаться до бесконечности, если бы не новый гонец, на этот раз из Сарай-Берке.
        - Хан! Разбойники разграбили твое стойбище! Они увели твоих жен! И еще они…- Гонец подполз и что-то прошептал на ухо.
        Хан Узбек вскочил как ужаленный:
        - Сегодня выходим в Аштархан!
        Что такое тайна? Это новость, которая быстро становится общеизвестной. О поставленных в стойбищах жутких колдовских знаках взволнованно заговорило все войско. Сначала заживо сгорел шаман в Сарай-Бату, затем в Сарай-Берке, в стойбище хана Уйгура в одночасье погибло сразу четверо. Войско зароптало- пока они теряли своих товарищей под стенами Шемахи, неведомые разбойники разграбили их юрты и увели в рабство родственников. Сообщение о небывалой по жестокости расправе над ханом Уйгуром дополнилось новостью о казни хана Увека. Его с ближайшими родственниками как падаль сбросили с обрыва в Итиль. Это окончательно взбудоражило войско. Осиротевшие тумены ударили в вестовой колокол, встали рядом с воинами Ногая и потребовали ясак[27 - ЯСАК- компенсация.].
        Тут бы хану Узбеку проявить гибкость и утихомирить страсти, а он поступил наоборот, приказал найти и казнить зачинщиков. Ответом послужил открытый бунт, хан Курдюм увел в Аштархан пять туменов, а ногайцы нагло потребовали убираться с их земли. Что касается правителя Золотой Орды беклярибека Кутлуга, то услышав о смене власти в Западном улусе, он даже не поинтересовался именем нового бека.
        Глава 15
        Князь Наримант
        В Булгаре караван значительно разгрузили, в первую очередь за счет рабов. Князь Маход незамедлительно выплатил деньги за своих соотечественников. Более того, он выкупил всех пленных монголов. В результате на корабликах появилось свободное место. В завершение сделки по продаже людей Норманн получил из рук правителя украшенную самоцветами здоровенную серебряную вазу. В двадцать первом веке эта емкость непонятного назначения могла украсить любой музей мира. Изящная ювелирная работа с резьбой по тонким стенкам не могла не вызвать восхищения мастерством неведомого специалиста. Норманн не стал выяснять булгарских интересов в покупке пленных монголов, как и необъяснимой щедрости с подарком вазы. У князя для этого есть причины, иначе он так не поступил бы, остальное неважно. За время стоянки в Булгаре Шушун с Выгом рассортировали сваленные на ушкуи и карфи трофеи и частично распродали собранный в юртах хлам. Норманн попытался было настоять на полной очистке судов, чтобы избавиться от всего тряпья, но столкнулся с дружным сопротивлением.
        - Зачем чужакам продавать хорошие вещи!- возмутился Выг.- Наши селяне раскупят за ту же цену, да еще спасибо скажут!
        С точки зрения Норманна собранное барахло не то что носить, в руках нельзя держать. Впрочем, он никогда не обращал внимания на одежду вепсов и карелов. Вполне возможно, что трофеи им придутся по нраву. Большинство ходит в кожаных штанах или юбках, а на теле волчьи или лисьи безрукавки. Каждый регион использует для одежды наиболее доступный и дешевый материал. Тем не менее на выходе из столицы Волжской Булгарии караван уже не походил на беженцев из погорелой деревни, а на булгарском корабельном торге флот окончательно принял нормальный купеческий вид. Разве что глубоко сидящие драккары говорили знатокам о взятой мурманами богатой добыче. Здесь в устье реки Казанки рязанские и московские купцы снова низко поклонились, поблагодарили за доброту и удачный поход и направились в Оку.
        - Слышь, Выг, одна доля - это много или мало?- поинтересовался Норманн.
        - Если ты о выкупе за освобожденных рабов, то это нормально. За посредничество больше не дают.
        - Как крестьяне из центра Руси могли попасть поганым в рабство?
        - Хан Узбек дал Ивану Даниловичу свой тумен, вот они и уводят людей в оплату за ратный труд.
        - Помоги мне в долях разобраться, я подобному счету не обучен,- смущаясь, попросил Норманн.
        - Здесь простая арифметика,- поглаживая бороду, ответил Выг.- Вот получат купцы откуп за крестьян, разделят его на двенадцать долей, одну оставят себе, остальные пришлют с оказией тебе.
        - Это что же, с похода в Персию они пришлют мне треть всей выручки?
        - Ну да, как договорились. Расторгуются от Рязани до Новгорода, глядишь, по весне привезут злато-серебро.
        - Интересный расклад! Спасибо! Ты с воинами поговори, хвастовство должно иметь свои пределы.
        - О чем ты? Мы знатно побили поганых, хорошую добычу взяли, о подобном грех не похвалиться!
        - Привирать зачем? Придумали каких-то сгоревших шаманов.
        - Это на торгу говорят, нету здесь нашей выдумки! И про смерть хана Узбека торг шумит.
        - Вот выдумщики!- восхитился Норманн народной фантазии.
        - То правда! Никто не будет шутить с такими новостями, позора потом не оберешься!
        - Сорока на хвосте принесла? По реке нас никто не обгонял, а пешим и подавно вперед нас не прийти.
        - Земля слухами полнится, а весточка всегда быстрее ветра летит.
        - Конечно, из Астрахани по радио передали!- фыркнул Норманн.
        Однако весть об учиненном погроме стойбищ, богатых трофеях и смерти хана Узбека убежала далеко вперед. Флот возвращался чуть ли не под рукоплескания крестьян и салюты приволжских крепостей. Когда подошли к броду у Малого Китежа, местные дружинники помогли перегрузить карфи и расшивы. Никто словом не попрекнул за весенний разбой, а на прощание поделились свежей рыбкой и горячими, прямо из печи, хлебами. Правда, и корабелы отдарились колбасами да балыками, уж больно надоела всем мясная диета. У Ярославля наперерез каравану смело вышла одинокая лодка и сразу повернула к драккару, на котором шел Норманн.
        - Будь здрав, князь Андрей! Я воевода Судила Микульчич с поклоном от князя Василия Давыдовича.
        - И мой поклон передай своему князю!- вежливо ответил Норманн.
        - Простил он твою обиду, что мимо прошел, в гости не заглянул по-родственному. Теперь-то понятно, ты по ратному делу поспешал.
        - Каждый час был дорог, с полной водой хотел Итиль пройти.
        За нейтральным ответом Норманн пытался скрыть свое недоумение. Какие у него могут быть родственные отношения с местным князем? Да никаких нет и не может быть! Уж новгородская родня обязательно об этом оповестила бы, слишком важная фигура, про такую не забывают. Вероятнее всего, это форма обращения, типа все князья- братья и так далее.
        - Василий Давыдович просит не обходить его дом стороной, в гости ждет с рассказами, как в Персии воевал.
        - Мы не трогали персов,- буркнул Норманн.
        - Не скромничай, от людей не скроешь правды. Всяк знает, как ты обчистил берега Хазарского моря.
        - Было немного.
        - Братцы!- Воевода обернулся к своим гребцам.- Князь Андрей Федорович называет это «немного»!- И театрально указал на огромный караван груженых судов.
        В ответ вместе со смехом и шуточками послышались просьбы:
        - В другой раз ты про нас не забудь! Нам и малой толики хватит!
        - А за что ты хана Уйгура на куски порубил, а весь род Увека под корень извел?- наклонившись через борт, спросил Судила Микульчич.
        - Покориться не захотели.
        - Ох и крут ты, князь! Даже гнева Ивана Даниловича не забоялся! А может, и правильно?
        - Правильно или нет, а сделанного не вернуть.
        - Слух пошел, будто род Узбека за Сарайчик откочевал, где схлестнулся с башкирами.
        - Мне без разницы, с кем степняки воюют, лишь бы сюда не лезли.
        - Правду говоришь. Тверь духом воспрянула, Суздаль вздохнул, да и наш князь дружину готовит.
        - На Литву собираетесь?
        - Зачем она нам? Еще неизвестно, кому хан Курдюмбек свои тумены даст.
        Норманн как-то забыл о междоусобице князей и бесконечной сваре за главенство.
        - Забоялся московский князь,- продолжил ярославский воевода.- Литва пограбила Торжок, а он вдогонку только ополчение послал.
        - А что отец?- спросил Норманн и осекся, непривычное слово выскочило само собой.
        - Федор Данилович рвет и мечет, грозит Москве, обещает призвать литовского князя Нариманта.
        - Здравый смысл в этом есть, Литва прекратит набеги на новгородские земли.
        - Так-то оно так. Я вот что к тебе прибежал, князь Василий Давыдович с тобой своих сестер посылает.
        - Это кого же?
        - Марию Давыдовну и Ульяну Давыдовну. Мы, как заслышали о твоем возвращении, так и начали готовиться.
        - Это княгиня Курбская и княгиня Романова?- переспросил Варуч.
        - Они самые, больше некому быть. Ты князь Милу не обижай, любит Василий Давыдович свою племянницу.
        Когда поравнялись с городом, от берега отвалили три ладьи, две из которых с вооруженными дружинниками. Впрочем, Норманна они не заинтересовали, при столь большом караване попутчики не помеха. Вот заявление о родстве и какой-то неизвестной Миле не могло не насторожить.
        Мимо Белозерска проходили после полудня. На берегах реки толпился народ. Женщины махали платочками, а мужчины скандировали здравицу. Несколько ушкуев приткнулось к берегу, видимо, корабельщики приметили друзей или родственников и захотели похвастаться боевыми успехами. Разглядывая людей, Норманн увидел открытую коляску, в которой сидели Евфросиния Давыдовна с дочкой Анастасией, видимо, встречали ярославскую родню. Вспомнилась экскурсия по княжеским закромам с демонстрацией небогатых украшений.
        - Варуч!- позвал Норманн сотника.- Кликни сюда карфи с Выгом.
        - Да вот он, сзади пятым гребет.
        Кораблики быстро сошлись бортами.
        - Чего звал, Андрей Федорович?
        - Тут такое дело.- Норманн невольно покраснел.- У нас женских побрякушек много, одари княжну Анастасию от моего имени.- При этих словах корабельщики заулыбались, а Норманн добавил: - Потом вычтешь из моей доли.
        Просьбу выполнили на удивление быстро, причем воины успели принарядиться, а Выг вообще выглядел настоящим барином. Делегация торжественно под шум толпы пошла от карфи к коляске. Что они несли и как дарили, Норманн уже не увидел, русло реки увело драккар за поворот.
        - Хороша невеста!- доброжелательно заметил Варуч.
        О чем Норманн совсем не думал, так это о невесте для себя. Услышав слова сотника корабельщиков, он представил эту девчушку рядом с собой на Невском проспекте. Вот уж будет клоунада!
        - Утром Шушун подходил. Что вы там про волок говорили?
        - Он мурманов послал вперед, они налегке, должны заготовить лаги к нашему приходу.
        - А это что перед нами?
        - Пороги. Быстро пройдем, вон крестьяне с лошадьми стоят. То князь Роман Михайлович для нас приготовил.
        - Откуда знаешь?
        - Шушун сказал, наш дозор на два дня вперед бежит.
        Норманну в очередной раз стало стыдно. Ну какой из него правитель или военачальник? Обычный захребетник, ничего не знает и не умеет, устроился за спинами своих воевод и командует. Любой корабельщик сумеет провести ушкуй по Волге, а он ни ухом ни рылом. Понятия не имел о бродах и многочисленных отмелях, не говоря уже о расположении монгольских стойбищ. Ох и правы были Серафим с Иосифом, когда предупреждали о рабских цепях. Даже попади он сразу в дом своего «отца», в лучшем случае стал бы послушной марионеткой в руках ушлого окружения.
        - Здесь останешься или по берегу прогуляешься?- Вопрос Варуча вывел Норманна из самокритичных размышлений.
        - Я на берег сойду, никогда здесь не был, хочу посмотреть на работу бурлаков.
        - Надолго? Весь караван и за три дня не протянут.
        - Вели шатер поставить, до последнего здесь простою.
        - Ну и зря! Твое место на верхнем мосту из Ковжи в Вытегру, там посуху далеко тащить, всяко может случиться.
        - Опасаешься набега черемисов?
        - Кто угодно может напасть- и вотяки и бесермяне.
        - А кто такие эти бесермяне? Который раз про них слышу, а откуда они- не знаю.
        - На Вятке живут. Вотяки выше по реке, а бесермяне южнее Хлынова. Самые что ни есть разбойники, каждый год по Итилю шалят.
        - В таком случае мое место на верхнем мосту. Малая шайка набегом из леса может много бед принести.
        - Шушун упредил Ульфора, только мурманы к лесам непривычны, в трех соснах заплутают.
        Норманн поднялся на невысокий обрывчик, откуда хорошо просматривался весь волок через порог. В карфи и ушкуи крестьяне запрягали четырех лошадей. Драккар оказался намного легче и свободно скользил по гальке усилиями всего лишь двух лошадок. Вот подогнали расшивы и дружно принялись перегружать товар на долбленки. Не тронули только породистых арабских скакунов.
        - Вообще-то подарок султана Бахадура надо бы на берег вывести. Застоялись после Булгарского торга, пусть пробегутся до верхнего моста.
        Норманн обернулся, за его правым плечом стоял незнакомый дружинник.
        - Ты с нами в походе был?
        - Не, я на службе у Романа Михайловича. О скакунах услышал от твоих людей, вот и пришел в конюхи проситься.
        - Отпустят?
        - Конечно, я служу только за прокорм, жалованье за год не плачено.
        - Где коневодству обучен?
        - Родом из Трубчевска, у князя Трубецкого большой конезавод.
        - Почему ушел так далеко на север?
        - Литовцы в плен взяли, увезли в Посемье, затем в Полоцк. Там убежал, пошел искать спокойные края, так и осел в Белозерске.
        - Хорошо, князя о тебе я обязательно спрошу. А сейчас собирайся и догоняй.
        - Мне собираться только подпоясаться, все мое со мной.
        Странная жизнь у этого человека, без жены и детей. Надо будет Шушуну сказать, чтоб присмотрели за новобранцем. На вид ему лет сорок, для такого возраста одинокий мужчина- это очень подозрительно.
        Верхний мост, как называли волок из Ковжы в Вытегру, оказался семикилометровой дорогой через пахучий сосновый лес. Уложенные для судов толстые бревна местами оказались разбросанными. Как объяснили корабельщики, это дело разбойничьих рук. Они специально растаскивают мост в надежде застать охрану врасплох и ограбить купцов. Ульфор внимательно выслушал предупреждение Норманна и отправил в патрулирование два отряда. На следующий день мурманы привели шестнадцать черемисов, которые издали следили за волоком. Первая «добыча» послужила толчком к настоящей облаве, которую норвежцы устроили в окружающих лесах. Дело в том, что по их законам захваченный в бою пленник становится рабом победителя и в общую добычу не засчитывается. Отловленных степняков отдали в Булгаре по причине полной непригодности. Воинственные пастухи оказались совершенно неприспособленными для рутинной работы. По своему развитию они не ушли дальше удовлетворения простых естественных потребностей, труд для них был выше понимания. Выход первых корабликов на Вытегру вынудил составить график конвоирования через Онежское озеро. Здесь уже нет
нужды собираться в единый караван, от устья реки до Медвежьего замка всего ничего, за половину дня дойдешь, не более.
        - Ты в торговые дела не лезь!- Выг налетел на Норманна боевым петухом.- Породистых лошадок с дорогими тканями надо в Новгород отправлять!
        - Ты в своем уме!- закипел Норманн.- Столько шелка зараз в город еще никто не привозил! В одночасье цены обрушим!
        - Это ты думать не хочешь! У тебя в Зверином монастыре клети бесплатные! Пиши Сипому наказ, пусть сразу в Любек пересылает!
        - Ну а дальше что? Цены упадут сразу в двух городах!
        - Бестолочь! Корабельщиков своих торговать гони! Пусть по Европе товары развозят, там с малой галеры к любому королю в дверь постучать можно.
        - А кто из правителей самый богатый?- задал Норманн провокационный вопрос.
        - На Дунай надо идти, в Венгрию и Чехию, у них серебра много. В Вене с золота едят!- гордо ответил Выг.
        - Откуда у тебя такие широкие познания?
        - Это ты всю дорогу речными берегами любовался, а я работал!
        - Виктора де Божюра с Гианопулосом каленым железом пытал? Или тайком шемахинское вино пили да хвастались?
        - Не пили мы вина! Ну, это, чуть-чуть, и бочки не выпили.
        - Быть тебе битому, сам кнутом сечь буду!- пригрозил Норманн.
        - Не надо плетей, лучше штраф вычти с моей доли!- «Коммерческий директор» сразу поник.
        - Ты напакостил, а наказывать просишь невинную жену с детишками?
        - Как это семью?
        - Штраф на них отразится, а плеть только на твоей спине.
        - Может, не надо, а?- жалостливо всхлипнул Выг.
        - Прилюдно высеку, прям на площади, тебе на пользу и другим в науку. Держи список товаров, что в Новгород пойдут.
        - Я в монастырь дар от твоего имени отправил,- попытался подлизаться Выг,- две штуки прекрасного греческого сукна.
        - И в Зверин монастырь пошли да шелка добавь.
        - Сделаю, Андрей Федорович, понимаю, дары пойдут в архиепископские палаты.
        - Про Валаам не забудь.- Норманн вспомнил о штопаной рясе монаха.- Вернемся и сразу отправим крашеное полотно и толстое сукно.
        - Голландского сукна-то на складах мало осталось, самим не хватит,- возразил Выг.
        - Не жмотничай, передохнем и в новый набег пойдем.
        - Ты вот что, к острову Рюген иди, там большая пиратская шайка, даже больше готландской.
        - Кто тебе об этом сказал?
        - Кто сказал, кто сказал. Сам мне сказал!
        - Не помню такого.
        - Не помнит он! А как ворох всяких писем вываливал ко мне на стол, помнишь?
        - Только рутинные послания Ганзы. Цены в разных городах и прочая муть.
        - Среди них объявление о награде за поимку Клауса Штертебегера, главаря тамошних пиратов. Триста тысяч виттенов[28 - ВИТТЕН- германская серебряная монета.] сулят.
        - Странно, Шушун о пиратах на Рюгене ничего не говорил.
        - Ты и не спрашивал, а из Любека пошел прямиком на Борнхольм,- напомнил Выг.
        - Ханских жен в Любек отправь, в письме укажи- подарок ганзамистру и епископу.
        - Подарок? Не дорого ли?
        - Не надо все грести под себя, так и в дерьме недолго оказаться. Кстати, а где корабельный воевода?
        - С княгинями идет. Кто-то должен уважить твоих гостей, вот Шушун и отрабатывает баронский титул.
        - Какого рожна им от меня надо? Собрались идти в Белозерск, а вместо этого ко мне прутся!
        - Я не был свидетелем разговора, но дружинники Марии Давыдовны и Ульяны Давыдовны к тебе в гости шли.
        И зачем ему эти женщины нужны? Теткам под сорок, сидели бы в своем тереме да бисером рубашки вышивали. Нет, захотелось в турпоездку отправиться, посмотреть на жизнь нового соседа. Да еще родней прикидываются.
        - Что ярославцы о набеге на Торжок говорят?
        - Литовцы пошалили, склады новгородских купцов пограбили. Твой батюшка большие деньги с московского князя требует.
        Норманн развернулся и быстрым шагом направился к палатке Ульфора. Быстро норвежцы адаптировались к новым условиям, вон шатер себе шелковый поставили.
        - Рад тебя видеть, Рус Федорсон.- Вождь мурманов по-отечески обнял Норманна.- С чем пришел?
        - Сколько надо дней для подготовки к новому походу?
        - Куда на этот раз идем?
        - Литовцев грабить. День по реке Неман, а дальше все наше.
        - Трудно придется, мимо замка Мемельбург так просто не пройти.
        - Легко! У меня есть ганзейская бирка. Корабли под охраной замка оставим, а дальше на драккарах.
        - Что же, земли у нас еще нет, свою долю оставим у тебя. На сборы и починку снаряжения больше недели не надо.
        - Терский волок знаешь?
        - Нашел что спросить!
        - Я сразу отправлюсь в Новгород, хочу те земли для твоих людей купить.
        - Мы не сами по себе, здесь все твои воины.
        - На волоке поставим крепость, вторую в Киркенесе, затем можно идти на запад.
        - Хорошая весть, спасибо тебе.
        Норманн повеселел. Решив уйти в набег на Литву, он попросту сбегал от прицепившихся к нему женщин. Если сестры ярославского князя считают его за родню, то пусть общаются с постельничим Михаилом Симеоновичем или Владимиром Даниловичем, вторым человеком в роду Вянгинских. Норманн не собирался устраивать спектакль с радушным приемом любимых тетушек. До открытия портала осталось чуть больше года, низкий поклон всем, и прощайте, сами стройте мое светлое будущее.
        На дележ трофеев кроме дружины и корабельщиков собралась огромная толпа народа. Даже и не верится, что в прошлом году здесь жило не более двух сотен человек. Норманн встал спиной к двум огромным кучам всевозможного добра и несколько встревоженно посмотрел на Дидыка, от которого намедни получил доскональный инструктаж по правилам поведения.
        - Князь наш Андрей Федорович!- прокричал Шушун.- Кому отдаешь эти шелка с золотом?
        - То принадлежит доблестной дружине, что билась храбро, врагов несчетное количество положила, славу и почесть себе заслужила!
        - Остальное по праву твое!- громогласно завершил Шушун первую часть спектакля.
        Это традиция. Князь не вмешивается в формирование долей, и первый вопрос всегда одинаков, как и ответ. Самый простой и надежный способ узнать отношение дружины к себе любимому. Выг, стоя жердью, принялся руководить погрузкой на подводы княжеской доли. Норманн сдержал слово и высек за пьянство своего «коммерческого директора». Сделал только одну поблажку, наказывал не прилюдно, а по-свойски, в конюшне.
        Воины приступили ко второй стадии дележа трофеев. Добычу снова разложили на две кучи, одна из которых уйдет непосредственно участникам похода, вторая тем, кто оставался на сторожевой службе. Поглядывая на княгинь, которые заинтересованно следили за процессом, Норманн решил дождаться финальной стадии. Он хотел увидеть конечный результат, сколько получит рядовой боец, будь то корабельщик, лучник или мурман. Вот поделили по сотням и наконец завершающий этап, когда сотники начали называть имена «дюжих», как называли командиров первичных отрядов из дюжины воинов. Норманн подошел к одной из кучек, которая досталась норвежцу Локсельву и его братьям. Скрученные в рулон конские шкуры соседствовали со стоптанными сапогами, серебряными украшениями и рулоном хлопчатобумажной ткани.
        - Хорошо твои дружинники живут!- Княгиня Курбская присела на корточки и принялась пересчитывать серебряные и медные монеты.
        - Чего же своих не посылаете в набег на поганых? Войско вернется с добычей, и князь по праву с долей.
        - Нельзя, под боком черемисы с бесермянами, и московский князь момент не упустит, обязательно за данью придет.
        - Что за мечи стоят в твоей трапезной?- спросила княгиня Романова. По всей вероятности она захотела сменить тему разговора.
        Чего они прицепились! Гуляли бы себе по бережку или вели светские беседы с Владимиром Даниловичем. Поселились в его тереме, ладно, не беда, места много, на всех хватит. К мечам чего прицепились? Сбылось предсказание Максима, Флейен с Бригген оставили дареное оружие и уехали в свои далекие фьорды. Надо отдать им должное, молодцы девки, судя по его доле, они крепко грабанули готландских купцов. И Лунд славно развернулся, по весне ушел на четырех драккарах, а сюда привел уже более двадцати карфи.
        - Когда откроешь перед нами свои закрома?- спросила Мария Курбская.
        - Если хотите, можно прямо сейчас посмотреть склады с полотном.
        - Были мы там, твои люди лодки грузили с дарами для Валаама, вот и заглянули с твоим ключником на склад.
        - Мою тафту видели?
        - Я бы сказала, что лучше византийской, особенно понравилась крашенная в яркий горошек.
        - Сейчас шерсть завозим, по зиме суконное дело откроем.
        - Почему нас к плавильщикам меди не допустили?- обиженно спросила княгиня Романова.
        - Воздух там тяжелый,- не моргнув, соврал Норманн,- надышитесь, потом кашель тяжелый начнется.
        Он не хотел им показывать процесс отливки бронзовых пушек.
        - Прости, князь, что разговор прерываю,- вмешался Дидык.- Антонио каронады на берегу поставил, за тобой послал.
        - Зачем в озеро стрелять! Как мы расстояние измерим?
        - Мы по мелководью, на тысячу шагов вешки поставили. Антонио говорит, что в воде ядро далеко не укатится.
        - И мы пойдем!- решительно заявила княгиня Романова.
        - От сильного грохота уши заболят,- попытался отговорить Норманн.
        - Ничего, мы привычные.
        Антонио с Ахиллом устроили-таки сюрприз. На берегу ровной линией стояла дюжина каронад и три пушки под пятикилограммовые ядра. Молодцы литейщики, копии сделаны- не отличишь от персидского оригинала, а крепостным орудиям сверху добавили прилив в виде драконьей морды. Получилось стилизованное под Китай украшение и вместе с тем прицел для наводчика. Справедливости ради надо сказать, что Ли Си-Джи с первого взгляда определил подделку, заявив, что у него на родине пушки обматывают змеиной кожей, драконы находятся по бокам, а в центре должен быть иероглиф «у-ди» («царь войны»). Но самым главным, на взгляд Норманна, оказалось другое высказывание. Китайцы продолжают изготавливать огнестрельное оружие, не опасаясь привлечь внимание оккупантов. Монголы остаются приверженцами своих традиций- лошадь, юрта, напасть, ограбить и убежать. Они в упор не видят новое оружие.
        После испытаний новых пушек Норманн первым делом показал княгиням ювелирную мастерскую. Там под руководством Тикша работали шестеро мастеров. Затем спустились в подвал готовой части гранитного замка. Стеллажи, где в ячейках ровными рядами лежали серебряные, золотые и медные монеты, лишили женщин дара речи. За другой массивной железной дверью, которая сама по себе в это время стоила огромных денег, хранился золотой и серебряный «урожай» этого года. Небольшая прогулка на монетный двор отняла у женщин последние моральные и физические силы. Обе чуть ли не хором пожаловались на головную боль и поспешили в терем. Расстроился и Норманн: собирая золото для возвращения в свои времена, он никогда не афишировал нажитого богатства, а тут на тебе, расхвастался перед заезжими родственниками. Здесь глухой лес, а не многолюдный Новгород. Это там по законам города воровство на половину гривны серебром карается смертью. Если тать украл из дома, постоялого двора или торга, ему рубят голову независимо от величины ущерба.
        - Андрей Федорович! Андрей Федорович! Батюшка ваш приехал!- примчался запыхавшийся гонец с дозорной башни.
        Норманн недовольно махнул рукой и пошел к причалам. Плохо! Все плохо! Молодой воин не пробежал и полукилометра, а дышит как загнанная лошадь. В армии нет ни физической, ни строевой подготовки, дисциплина на уровне дворовой шпаны. И это при ежедневных занятиях под неусыпным надзором Ахилла и Дидыка. Охрана генуэзских купцов попыталась было пристроиться у него офицерами. Смех! Они показали построение и приемы работы с копьями, после чего всех отправили к Выгу для продажи как рабов. Кстати, вепсы и карелы в три дня выкупили полон, вместо денег подписались на поставку руды, но для дела несомненная польза. Разочаровали и тевтонские копейщики. По жизни нормальные парни, встав в строй, превращаются в тупых исполнителей приказов. Не зря в Военно-историческом музее на видном месте стоит трофейное шведское ружье времен КарлаXII. Его изюминка в последовательно напиханных зарядах, то бишь после первой осечки солдат продолжал выполнять приказы, хотя и понимал, что больше выстрелить не сможет. Так и собрал девять комплектов пороха и свинца, пока не получил пулю в лоб.
        - Здравствуй, сын!- Федор Данилович обнял и крепко расцеловал Норманна.- С возвращением!
        Чувствуя себя неловко от того, что не испытывает к «отцу» никаких чувств, Норманн ответил несколько скованным поклоном.
        - Да ладно церемониться! Чай, дома, по-родственному, веди меня к свояченицам да познакомь с княгинями.
        Свояченицы? Познакомить? Норманн без понятия о всяческих разновидностях родства, а спросить стыдно, засмеют.
        - Мурманов хочу на Терский волок посадить и крепость построить, да земли там не мои.
        - Строй, то Новгородская пятина, я улажу в городской думе.
        - И на озере Имантра хочу поставить сторожевой пост. А как князь Михаил Андреевич к этому отнесется?
        - Нечего его спрашивать, он без нашего слова и шаг сделать боится.
        - Это почему?
        - Новгород его поит и кормит, наша дружина Кемь стережет. Смело засылай на Кереть лесорубов да поспеши, лес до ледостава надо сплавить.
        - Мне бы человека знающего найти, боюсь мурманов одних оставлять.
        - Я к тебе приехал на три дня, заберу гостей желанных, и ты с нами поезжай. В Новгороде все дела и обсудим.
        - Я в набег собираюсь, дружина готова.
        - Куда это?
        - На Литву, они Торжок ограбили, ответить хочу.
        - За то московский князь в ответе, а он заплатил купцам ущерб. Или руки чешутся?
        - В Литве зерно собрано, вот и пойду урожай вывозить.
        - Хитер у меня сынок!- засмеялся Федор Данилович.- Литвины успокоились, войско ушло на Волынь, а ты топором им под хвост.
        - Скажи, а зачем Нариманта во второй раз звали?
        - Проверили его слово. Он клялся защитить нас, свеи на Орешек и Корелу пошли, вот и позвали.
        - Не пришел?- усмехнулся Норманн.
        - Мы и не ждали!- засмеялся Федор Данилович.- Зато теперь можем упрекнуть любого литовского князя.
        - Свеи большим войском приходили?
        - Меньше твоего, не более двух тысяч. Быстро прогнали, у Орешка на берег сойти не дали.
        Норманн проводил «родителя» в гостевые комнаты, а сам побежал к Выгу. Нужны люди- лес рубить и плоты вязать, нужны деньги за работу платить. Рубленные по осени и зимой дома еще не устоялись, хочешь не хочешь, а год надо выждать. Снова за избами на Свирь посылать, корабли снаряжать, на лесопилки и кузницы заказ давать. Еще к писарю заскочить, письмо для князя Михаила Андреевича надиктовать. И как это он умудрился в князи вылезти? Собрал бы ватажку да грабил ганзейских да готландских купцов. Жизнь спокойная, сумел бы до открытия портала достаточно золотишка насобирать без каких-либо расходов.
        На обратном пути заглянул к Максиму, который обещал составить план набега. Хотя Шушун и утверждал, что ходил по Неману, добирался даже до Днепра, но сейчас на первое место выходила военная сторона. Они шли не просто грабить литовские города и села, Норманн хотел захватить как можно больше зерна. По этому вопросу получилась двойственная информация. В нынешней Литве живут совсем не литовцы, а русские. Между Великим княжеством Гедимина и тевтонским орденом находится Жямайтия с какой-то жмудью. Это озерно-болотное племя являлось яблоком раздора для соседних государств, ибо и Литва и орден претендовали на право собирать там дань.
        - Нашел информацию о хлебных местах?- с порога спросил Норманн.
        - Для этого и в компьютер не надо заглядывать,- засмеялся Максим.- Урожай свозят к местному правителю.
        - Тоже мне, открыл Америку! Я приду с сотней драккаров и карфи, а на складах лен да пенька!
        - Ладно! Ладно! Не кипятись! Вот тебе распечатка зерновых регионов.
        - Гродно? Да мне обратно не выбраться! Там же реки не шире ста метров!
        - О чем я тебе сразу и сказал! Грабь Ковно[29 - Каунас.] и Вильно[30 - Вильнюс.]. Купцы уже должны свезти урожай.
        - Крепость я не осилю!- огорченно ответил Норманн.
        - Нет никаких городских стен, рядом с маленькими городками должны стоять замки правителей, и все.
        - Еще хуже! Где правитель, там и войско.
        - Не бойся, Иван Калита сейчас посылает на Литву войско, желает стрясти с Гедимина компенсацию.
        - Это по компьютеру. А по жизни?
        - Спроси своего отца. Я для тебя нашел другую, более полезную информацию и чертежи.
        - Погоди, почему сегодняшняя Литва не состыковывается с границами двадцатого века?
        - Чудак, в тысяча девятьсот девятнадцатом году надо было дать название новому государству. Жямайтия не звучит, вот и вспомнили о древней Литве.
        - То-то там великодержавные замашки! Ладно, давай свою информацию.
        - Я выкопал чертежи византийского нефа!
        - Это из какой оперетты? Слово вроде бы относится к архитектуре.
        - Средиземноморский корабль! По своей конструкции полностью соответствует плаванию в открытых морях.
        - Зачем он мне? Впрочем, зимой заложим, а летом продадим в Любеке. Пусть плывут в свой Китай.
        - Для следующего похода на Каспий я подобрал чертеж галеаса. Это галера с пушкой в носу,- добавил Максим.
        - Хорошо, отложи до осени. Ты сможешь рассчитать разумные размеры для Волги с учетом волока из Онежского озера?
        - Уже сделал. Более того, я нашел интересную баржу под названием «Московка». Они перевозили пилолес.
        - А что, интересное предложение- загрузил досками, и вперед. В Бандар-Е Анзали за дерево золотом платят.
        - В этом-то и заключается изюминка. Доски складывают по специальной схеме, в результате получается большая баржа.
        - Не ври, она моментально развалится!
        - В том то и дело, что нет,- загорячился Максим.- Доски укладывают зимой и оплетают пеньковым тросом по типу корзины.
        - Уверен? Тогда на следующий год мне хватит двух десятков твоих галеасов и одной баржи.
        - Я хочу сделать галеры немного шире, скорость уменьшится, зато борт поднимем, и гребцы смогут стоять.
        - Не морочь мне голову, а?- жалобно попросил Норманн.- Из меня что корабел, что космонавт.
        - Как скажешь. Теперь более важный вопрос: ты сможешь сделать на плазе разметку в натуральную величину?
        - По масштабу? Нет проблем, это проще, чем забор расписать. А мне приходилось на стенах домов рисовать и буквы писать.
        - Это как?- удивился Максим.
        - Реклама с беседки на уровне четвертого этажа. Ты вот что скажи, про Китеж что-нибудь нашел?
        - Немного. Богатый торговый город с самоуправлением по типу Новгорода. Он на границе степи стоял.
        - С Киевом разобрался? Почему его прозвали Матерью русских городов?
        - Так и не нашел концов, термин появился во времена вашего генсека Хрущева. По жизни он был религиозным центром.
        - Выкопал технологию изготовления ружей?
        - Более или менее внятные описания появляются не раньше семнадцатого века.
        - Если минуя ковку, сразу перепрыгнуть на стальное литье?- предложил Норманн.
        - Разница всего лишь в изготовлении стальных заготовок! Нормально, должно сработать!
        - А куда деваться, ружья нужны для защиты крепостей и корабельщикам для сноса парусов и такелажа.
        - Свинца не жалко?- усмехнулся Максим.- С монгольских стрел уже сняли все шарики.
        - Какой свинец! Речную гальку в ствол.
        - Вот тебе еще одна карта. Я отметил Белозерские земли, которые тебе следует взять приданым при женитьбе.
        - Какая женитьба! Совсем охренел? Через год портал- и адью!- возмутился Норманн.
        - С порталом я бы не советовал спешить, а женитьбы уже не миновать,- строго сказал Максим.
        - С чего так решил?
        - Смотрины прошли успешно, сватьи в твоем доме. Я думаю, отец вытрясет свои интересы- и под венец.
        - Меня хотят оженить?! Не хочу!!!
        - Ага, так тебя и спросят. Как миленький пойдешь к алтарю. К тому же сам дал согласие.
        - Я? Согласие? Да не было такого!
        - А дары княжне Миле кто посылал?- ехидно заметил Максим.
        - Это здесь при чем? Симпатичная девчонка да отец забулдыга. У нее нет никаких украшений, а у меня золота почти тонна.
        - По сегодняшним законам если ты на смотринах преподнес дары, то это воспринимается как предложение руки и сердца.
        - Не выдумывай! Обе княгини присоединились к моему каравану еще до даров.
        - Значит, у твоего отца есть козырь. Просто так две княгини, сестры ярославского князя, к тебе не поедут.
        - Вот попал так попал! На кой ляд мне эта свадьба!- почти простонал Норманн.
        - В глазах людей ты уже переросток - двадцать шесть лет и холост. Я думаю, тебе светит стол великого князя.
        - Угу, сейчас возьму пулемет и пойду воевать Москву.
        - А кто обещал все перековать?- ехидно заметил Максим.
        - Кое-что оставил. С вашим порталом всего можно ожидать! Вылезет взвод пьяных самураев с бластерами, а я навстречу с камнем за пазухой.
        - Вероятнее всего ты заменишь князя Романа Михайловича.
        - С какой это стати?
        - По вашей истории после его смерти Москва выкупит Великое Белозерское княжество.
        Норманн никогда не задумывался о древней истории своего края. Во время учебы в Кириллове конечно же слышал много рассказов о строительстве Кирилло-Белозерского монастыря. Основатель Кирилл был казначеем у ВасилияI, сына Дмитрия Донского. Затем получил сан архимандрита и вместе с казной уехал в Белозерские земли. Через двадцать лет построили Соловецкий монастырь, призванный стать стражем жемчужного изобилия. Ладно, это все лирика, для начала надо как-то увильнуть от свадьбы или просто затянуть время. Откроется портал, и конец сказке про Руслана и Милу, ищи-свищи ветра в поле.
        Глава 16
        Литва
        Поездка в Новгород превратилась в сплошную суету. Сначала разругался с Сипым. Ханских жен следовало отправить в Любек как подарок местному епископу и ганзамистру Конраду фон Аттендорну. Однако управляющий часть пленных красавиц распродал в Новгороде. Пришлось плотно заняться торговыми делами, разбираться в клубке взаимоотношений с купцами, ценах на товары, заворачивать теребленый лен на свою мануфактуру. Торговые дела забирали уйму времени. А тут еще приглашение от архиепископа Василия, которому, видите ли, захотелось ежедневно видеть князя Андрея Федоровича за своим обеденным столом. По местным меркам это великий почет, а для Норманна пустая трата времени. Но надо, никуда не денешься. И дары принес, и умные разговоры вел на греческом языке, и всякие цитаты древних мыслителей на латыни говорил. Тоска! Однако вскоре прояснилась истинная причина приглашений.
        - Ума не приложу, как ты умудрился привести в смущение всех русских князей?- попивая послеобеденную чашку кофе, задумчиво спросил архиепископ.
        - Найдут себе новую крышу!- отмахнулся Норманн.
        - Крышу? А что, интересное определение! Сейчас сложно разобраться в очередной сваре ханов.
        - Оно нам надо? Пусть друг друга режут да душат, лишь бы сюда не лезли.
        - Они и не лезут, князья сами зовут, нанимают для своих междоусобиц. Силы у всех равные, не победить без посторонней помощи.
        - Литва под боком, вроде у всех князей и там есть родня.
        - И Гедимин без помощи не обходится, каждый год крымчаков зазывает для своих междоусобиц.
        - Все спросить хотел, крымские татары из какого народа и на каком языке говорят?
        - Половцы. Как Батый пришел, так сразу и убежали в Крым. А речь у них хазарская, что и в Ширване, где ты был по весне.
        - Я слышал, что у степняков сейчас новый хан.
        - Действительно живешь в медвежьей глухомани!- засмеялся архиепископ.- Своим набегом ты спровоцировал кровавую распрю!
        - Ничего я там не провоцировал, ограбил четыре стойбища, и все.
        - Все да не все! Ширван с Персией вернулись в Дербент, ногайцы с уйгурами побили увеков, забрали Аштархан и отказались платить беклярибеку мзду.
        - А как на это смотрит новый хан, как его…
        - Курдюмбек,- подсказал архиепископ.
        - Ну да. Почему не жалуется этому беклярибеку и не просит войско.
        - Беклярибеку сейчас самому бы усидеть. Персы согнали с перевалов его войска и вышли в долины Хорезма.
        - Вот вам и ящик Пандоры!- вздохнул Норманн.
        - Ты даже это знаешь! Молодец, хвалю.
        Норманн подразумевал показанные персам в Бандар-Е Анзали бомбы. Не просто так Саид Бахадур одарил его богатыми одеждами и скакунами. Увидел султан новые возможности для своей армии. По нынешним временам военное преимущество означает начало нового похода с расширением границ.
        - Как собираешься защищаться?- продолжил архиепископ.- Курдюмбек обязательно потребует твоей головы.
        Норманн пожал было плечами, но тут вспомнил о возможной свадьбе.
        - Еще не решил. В Англии моего капитана обидели, сукно взяли, а шерсть с серебром не привезли. Думаю поздней осенью туда наведаться.
        - Ты поосторожней, как бы не пришлось англичанам искать себе нового короля!- пошутил архиепископ.
        - Зачем мне король, я разбойника-купца повесить хочу.
        - Еще не доказана его вина. Эдуард Третий нищ, все деньги идут на войну, вот и обирает купцов до нитки. Купец из Бостона?
        - Ну да, мой корабль с патентом Ганзы, а Бостон- ганзейский город.
        - Особо там не лютуй! А то пошел в Персию за шелками, а по пути у князей все суда пожег да степняков имущества лишил.
        - Я немножечко пограбил. И вообще, они сами виноваты, зачем всех мужчин на войну согнали!
        - Я не упрекаю тебя, всего лишь прошу быть осторожным.
        Придется на зиму отправляться к английским берегам, а осторожность следует проявить в маскировке, нельзя корабли грабить на ганзейском коге.
        Норманн написал Максиму письмо с просьбой срочно организовать постройку трех морских кораблей норвежского стиля. Объяснил и причину столь поспешного заказа, особо подчеркнул, что кораблям придется плавать в условиях штормового моря. На Салми верфь уже ввели в работу, за зиму завезли достаточно пилолеса, даже свои кораблестроители есть, которые пока что занимаются постройкой баркасов для рыбаков и зверобоев. Сам Норманн не видел произошедшие в его отсутствие изменения, но фон Кюстров уверял в полной готовности к началу строительства морских кораблей. Воеводы и сотники съехались в Медвежий замок по случаю дележа добычи. Норманн воспользовался случаем для проведения теоретических и практических занятий. Начали с учебных стрельб из каронад и пищалей. Затем Антонио перешел к теории выстрела, объяснил взаимосвязь вертикального угла наводки с дальностью полета ядра или бомбы, а также расчет порохового заряда. Норманн использовал встречу для пояснений боевых преимуществ и недостатков пушек, взяв в качестве примера Грюнвальдскую битву[31 - ГРЮНВАЛЬДСКАЯ БИТВА между объединенным польско-литовским войском и
рыцарями Тевтонского ордена состоялась 15 июля 1410 года. Верх одержали союзники. С этого времени и на 200 лет Польша и Литва стали преобладающей военно-политической силой в Восточной Европе. Литва в те времена считалась частью русского сообщества, а ее население- русскими.].
        - Конные и пешие рыцари построились двумя полками…- И нарисовал на доске два прямоугольничка.
        - Где произошло это сражение?- заинтересованно спросил фон Гренинг.
        - Недалеко от Авиньона[32 - Авиньон находится на юге Франции, близ Марселя; Грюнвальдская битва произошла на севере Польши, близ города Даброва.],- не моргнув глазом, соврал Норманн в надежде, что никто не знает географию. Судя по отсутствию ответной реакции, фокус удался. И он продолжил:- Ополчение с артиллерией встало на левом фланге, отступив назад на дальность пушечного выстрела.
        - Грамотное построение!- одобрил Дидык.- Фланг полностью защищен, один залп сметет атаку противника.
        - Это не все. Еще три полка пеших и конных рыцарей встали позади главной ударной силы.
        - Логично,- одобрил рисунок фон Марев.- Они способны отразить угрозу с любого направления.
        - Противоборствующая сторона выставила равное количество рыцарей, сведя их в три полка.- Новые прямоугольники появились напротив тевтонского построения.- На правом фланге поставили пушки, за ними три полка копейщиков и мечников, а сзади два отряда легкой кавалерии.- В реале там стояла московская и смоленская артиллерия с пехотой. В тылу литовская кавалерия и отряд крымчаков в пятьсот сабель.- Да, чуть не забыл!- продолжил Норманн.- Западные силы вырыли перед своими пушками глубокий ров.
        - Победа должна быть за ними!- воскликнул фон Гренинг.- Восточная армия лишена маневра, они обречены на поражение!
        Воеводы и сотники вступили в дискуссию, предлагая те или иные действия, но каждый раз силы Запада неизбежно брали верх. Собственно, и в реале сражение первоначально складывалось в пользу Тевтонского ордена. Начали с рыцарских поединков, затем латная пехота сошлась в рукопашном бою. Немцы быстро окружили польскую армию и успели добраться до короля ВладиславаII, который получил серьезную рану от удара копьем. Исход битвы решил смоленский князь, который, увидев падение королевского знамени, взял командование на себя.
        - Воевода правого крыла пустил в атаку пять сотен легких всадников,- продолжил Норманн.- Они прошли между рыцарями и рвом…
        - Неужели догадались ударить во фланг пушкарям?- воскликнул Дидык.
        - Не только ударили, но и всех перебили.
        - Резерв рыцарской кавалерии легко остановит эту атаку!- недовольно фыркнул фон Марев.
        - Они и попытались это сделать. Легкие всадники быстрее. Сначала они подпустили рыцарей, затем начали уходить поперек линии войск.
        - Подобный маневр ничего не даст!- возразил фон Гренинг.
        - Не скажи, пока рыцари скакали между пушками и пехотой, восточные копейщики успели добежать до орудийных позиций.
        - Ловко!- восхитился Нерль.- Осталось развернуть пушки- и конец!
        - Не совсем, но главное было сделано. Увидев врага возле своей артиллерии, ополчение бросилось бежать.
        - И получило в спину картечь!- со смехом выкрикнул Тутник.
        В реале смоляне не успели выстрелить. Гроссмейстер ордена быстро увел остатки войск в деревушку под названием Грюнвальд. Тевтонцы четко организовали оборону, перекрыв все подходы крестьянскими телегами. Они еще надеялись на помощь рыцарей. Однако тяжелая кавалерия в погоне за крымчаками подставилась под фланговый удар литовской конницы. В итоге рыцари увязли в статичном бою с более маневренными легкими силами, а пешие латники увлеклись добиванием поляков. Когда русская дружина подкатила свои и трофейные пушки, гроссмейстер прислал парламентера с предложением обсудить условия мира. Увы ему, увы. Русские смотрели на тевтонцев как на злейшего врага и вместо переговоров дали орудийный залп. Пришлось ордену выбрать нового гроссмейстера и возвращать полякам все захваченные земли.
        Передав нарочному письмо, Норманн начал разбираться с отчетами, которые с утра принес Сипой.
        - В делах?- спросил вошедший без стука Федор Данилович.- Обговорил я приданое, дело осталось за малым- послать сватов.
        - Извини, я забыл отдать тебе карту, мне нужны вот эти земли.
        Норманн протянул полученный у Максима листок. Вопреки ожиданию, посадский боярин сразу разобрался в незнакомой топографии.
        - Земли ничейные, добавят без споров, к нашему родовому поместью примыкают. Разумно, но непонятно.
        - А ты что выторговал?
        - На юг от Мегорского монастыря, там и рожь хорошая, и лен длинноволокнистый. Деревенек мало, да людей привести не трудно. Был бы хозяин крепкий.
        - Я Водлозеро с жемчужницами забрать хочу. Сам жемчуг собирал у берега.
        - Тише ты! О подобных делах говорить с оглядкой надо! Не ошибся в находке?
        - А то! Дело серьезное, здесь промашка дорогого стоит.
        - Решено! Поправлю договор, завтра писать начнем.
        - Южные земли оставь, у меня людей много, а своего хлеба нет. Если что, я серебром заплачу.
        - Заплатит он! Князь Роман Михайлович гол как сокол. Дочь отдает, а приданое заботит только жену.
        - Скажи свояченицам, я в Ярославль две персидские пищали отошлю.
        - Ишь ты! Деньги немалые! На сватовство сам поедешь или дружку пошлешь?
        - Я в набег ухожу, в Белозерск Антанас Тутник отправится. Он же и пищали привезет. Невесте-то сколько лет?
        - Семнадцать. Свадьбу назначили на Красную горку, это будет седьмого апреля.
        - Вернуться не успею, да и торопиться не буду.
        - В Новгороде обвенчаешься! Сюда за тобой побоятся приехать.
        - Оно тебе надо! То мои разборки, по весне снова войско отправлю вниз! Глядишь, и сговорчивей станут!
        - В таком случае дашь княгиням свое слово! Им в радость Анастасию с рук сбросить.
        - Что так? На вид вроде нормальная девица.
        - Худа не в меру! Кому такая женушка надобна! Тощая, на груди сосков не видать, бедра мальчишеские. Не зря в девках засиделась.
        - Слишком шебутная, так и вертелась вокруг меня, чуть ли под ноги не бросалась.
        - То на радостях, ее в монашенки готовили. Рожать пора, а никто не желает сватать. Ты первый на смотрины приехал.
        - Если честно, зачем она мне?- Норманн решил выяснить самый главный вопрос.
        - Сам живи как хочешь, только ее не обижай. А помрет Роман Михайлович, сразу в Белозерск переезжай.
        - Сын его, Федор Романович, стол по праву возьмет.
        - Княжичу восемнадцати нет, а за вином поперед отца тянется! И вообще, то не твои заботы. В Новгороде есть кому об этом думать!
        - Понял. После ледохода вернусь. Когда у княжны день ангела? Подарок надо хороший подыскать.
        - На Анастасию Фессалоникийскую, что в начале ноября.
        - Ей в этом году исполнится восемнадцать?
        - Сказано же, засиделась в девках! У нас свой расклад. Возьмешь стол, а ее в монастырь! Вот и вся недолга.
        - Ну и ладно!- Норманн махнул рукой, все равно он не собирался жениться.
        - Пошли в мою комнату, там и поставим последнюю точку.
        Коридор, лестница, поворот, еще лестница, везде охрана в кольчугах, ножи за поясом более похожи на короткие мечи. Ох и не прост посадский боярин Федор Данилович! Наконец уткнулись в тупичок, звонко щелкнул замок, и скрипуче открылась потайная дверь.
        - Заходи и встань на середине!
        Простое убранство и спартанская обстановка говорили об особом предназначении этого помещения. Взгляд остановился на посохе, что стоял на самом видном месте. Блеклая краска не позволяла определить его первоначальный цвет, который в равной мере мог оказаться и синим и зеленым. Наверху голова медведя, далее шел асимметричный витой орнамент из веточек, цветов и листьев. Именно этот посох и взял Федор Данилович.
        - Положи руку на голову медведя!
        - Зачем?
        - После венчания ты становишься в ряд наследников нашего рода.
        - Что мне это дает?
        - Обязанность защищать интересы Вянгинских! Если родишь сына, выйдешь четвертым по старшинству.
        - Я должен дать клятву?
        - Нет, ты должен пройти обряд Макоши!
        - Согласен.
        - Твоего согласия не требуется! Ты или с нами, или против нас! Мы сильны единством! Живущий сам по себе слаб!
        - Почему на посохе асимметричный узор?
        - То не узор, а руны Макоши, и не посох ты держишь, а рунов кол Макоши! Надпись же гласит: «Лик жизни защитит Русь».
        - Я хочу научиться читать рунические письмена.
        - Правильно говорят руново письмо. Проси любого, кто у тебя из Новгорода, нас этому с малолетства обучают. Ты готов?
        - Да.
        Федор Данилович прижал ладонью руку своего сына и начал нараспев произносить какие-то непонятные слова. Кое-что Норманн смог разобрать, несколько раз ясно звучали: заря, маг, Гамаюнова Русь, Марова Русь, родовой лик и кругом-кругом.
        - До венчания ты обязан сделать свой рунов кол Макоши. Найдешь можжевельник, насадишь голову медведя и принесешь мне.
        - Я и сам могу вырезать руново письмо.
        - Не перечь! Тайные знаки доступны только посвященным! Эти руны Рода просты и понятны каждой бабе, а здесь есть особый уклад, доступный только старшим рода!
        - Я понял.- Норманн покорно опустил голову.
        - Держи колт, специально для тебя заказывал!- Федор Данилович протянул серебряный амулет на кожаном ремешке.
        - Что здесь написано?
        - Это тайна посвященных, для тебя здесь все слова- загадки, отгадки узнаешь позже.
        Норманн покрутил амулет в руках: внешне похож на шестеренку с серповидным вырезом в верхней части, а руны выполнены в виде вьющихся веточек с крошечными лепесточками.
        - Ты у нас умелец, весь в прадеда пошел. Оберег Мары сделаешь сам.
        - Да я без понятия в этих амулетах!
        - Сходи к Павлову монастырю, спроси лавку Богдана Якунова. Он и покажет тебе, и расскажет, ему же отдашь готовый оберег.
        - Зачем отдавать?
        - Дурень! Ты сам его кровью омывать хочешь?
        - Э-э-э… Человеческой?
        - Козлиной! Вот олух, ничего не знает! Лик Мары всегда козлом отражается! И руново письмо Мары сплошь козьи прыжки.
        Норманн разозлился и чуть было не нахамил. Действительно, откуда нормальному человеку двадцать первого века знать про всякие там руны? Большинство вообще не знает такого слова, а тут еще всякие там разделения на письмо Макоши, Рода и Мары. Да на фиг ему все это сдалось! Хотят повесить на грудь еще один брелок? Ладно, не оттянет шею. Требуется сделать дополнительную висюльку и смочить ее козлиной кровью? Он не возражает. Но оскорблять зачем?
        И снова Балтийское море. Конец лета. Погода меняется по три раза на день- то солнце, то дождь, то полное безветрие. Как ни спешил Норманн, а быстро отправиться в набег ему не удалось. Разборки с нежданным сватовством и поездкой в Новгород затянули сборы почти на месяц. В результате основной флот из ганзейских когов ушел в сопровождении норвежцев на остров Оденсхольм[33 - Ныне остров Осмуссаар.], где находилась главная база шведских пиратов. Норманну пришлось пройти несколько кругов визитов к посадским боярам, затем по родственникам. В завершение пришлось стать соучастником церемонии крещения- баронесса Елизавета фон Эрлах приняла имя Прасковья. В городе уже уверенно говорили о предстоящей свадьбе пришлой вдовы и посадского боярина Федора Даниловича Вянгинского. Еще одной неожиданностью оказался приезд Максима, который должен был исполнять роль посаженого отца теперь уже бывшей Елизаветы Карловны, ставшей в крещении Прасковьей Кирилловной. В дополнение ко всему за невестой обнаружилось совсем не малое приданое в византийских золотых солидах. Редкие по нынешним временам для Новгорода монеты, где в
изобилии ходили персидские дирхамы.
        - Я заложил для тебя норвежские дромоны!- похвастался Максим.
        - Что это еще за чудо? Никогда не слышал о подобных корабликах.
        - Не надо так легкомысленно относиться к кораблестроению этого времени. На дромонах плавали в Америку.
        - Значит, с мореходностью все нормально?
        - Более чем. Я немного модифицировал центральную часть, место для гребцов сделал более удобным.
        - Дромон по типу драккара?
        - Только с точки зрения общей концепции. А так вполне способен ходить по океану.
        - А что ты изменил?
        - Гребцы стоят в открытой части, для них просто натягивают тент из запасного паруса. Я стилизовал борт под щиты и скрыл фальшнадстройку.
        - Не высоко? Не сделаем через твою рацуху оверкиль?[34 - ОВЕРКИЛЬ- опрокидывание судна вверх килем (днищем).]- забеспокоился Норманн.
        - Не волнуйся, просчитано на компьютере!
        - Я не получу проблем из-за невысохшего леса?
        - Скандинавы все кораблики делают только из сырых досок, поэтому корпус собран внахлест.
        - Вот и хорошо. Что еще из особых нюансов?
        - Более никаких изюминок. Распечатал для тебя инструкцию и оставил у барона фон Кюстрова.
        - Кстати, о компьютере. Ты ничего не знаешь о рунах Макоши?
        - Самая древняя на Земле письменность, наскальные письмена датируются эпохой палеолита,- несколько озадаченно ответил Максим.
        - И этот тип письма сохранился до сегодняшних дней?
        - Бери выше! Последняя надпись сделана рукой Николая Второго на стенах дома Ипатьева в Екатеринбурге.
        - Ни хрена себе!- поразился Норманн.- Ты дашь мне заглянуть в твой компьютер?
        - Я его с собой не таскаю, мало ли что может случиться. Подготовлю информацию, вернешься и прочитаешь.
        - Про руны Рода что-либо помнишь?
        - Ты серьезно спрашиваешь? Это протокириллица, произошла из рун Макоши, известна со среднего палеолита.
        - Я действительно не знаю и хочу разобраться,- серьезно ответил Норманн.- А руны Мары тебе известны?
        - Я изучал всю руническую письменность. Руны Макоши для правителей, руны Мары для волхвов, руны Рода для остальных.
        - Может ли обычный человек делать обереги с рунами Мары?
        - Разумеется, ваш Васнецов занимался подобным бизнесом, в частных коллекциях сохранилось множество оберегов его работы.
        - С рунами Мары?
        - Ну да, не по-латыни же писать. Чего это тебя заинтересовала тематика славянского рунического письма?
        - Отец потребовал сделать рунический кол Макоши и оберег Мары.
        - Не беда, помогу. У меня в компьютере есть образцы из музейных коллекций. Там же и общие правила по изготовлению.
        - Интересно, а правила откуда взялись?
        - Эх ты, темнота! Рунный кол Макоши распространился по всей Европе! Это и королевский скипетр, и маршальский жезл, и посох понтифика!
        - Погоди-ка! Все эти скипетры и жезлы не что иное, как стилизованная булава!- возразил Норманн.
        - Только для широкой публики! Посмотри на асимметричный узор из веточек и листиков и увидишь руны Макоши.
        - Поможешь? Я хочу сделать свой скипетр самым красивым!
        - Не вопрос! Тебе нанесут скрытый текст, а мы затем добавим свои слова.
        - Зачем?
        - Там набор пожеланий здоровья, процветания, силы и прочее, что требуется правителю. По правилам скипетры двух королей не должны находиться рядом.
        - Ты намекаешь на всякие там чары?
        - А как же! В этом главный смысл символов власти!- со смехом пояснил Максим.
        - Когда я проходил обряд присоединения к элите рода, то несколько раз послышалось слово «маг». Я не ошибся?
        - Это очень древнее слово одинаково звучит на многих языках. Происхождение неизвестно, но его уже знали в Шумере и древней Индии.
        - Еще вопрос. Недавно архиепископ Василий обмолвился, что у скандинавов нет календаря. Это верно?
        - Ну да,- пожал плечами Максим.- Они до сих пор не ведут летоисчисления, нет письменности в нашем понимании, нет месяцев и недель.
        - Я несколько раз читал скандинавские саги, там четкая привязанность к календарю.
        - Нет, мой дорогой князь, сие уже труд литераторов. В оригинале никогда не упоминается год события.
        - Странно,- растерянно произнес Норманн.
        - Смотри проще. В примитивной жизни нет необходимости в летоисчислении.
        - Вообще-то ты прав- раз нет письменности, то и нет возможности вести учет годам.
        Мысли Норманна снова вернулись к баронессе Елизавете фон Эрлах, которая в ближайшем будущем станет его мачехой. Это не случайность, в этом нет никаких сомнений- окрутила дамочка его «папаню»! Только вот с какой целью? Не лежит у него душа к этой припортальной братии, все время темнят, недоговаривают. Непонятно, откуда и зачем пришли. Хорошо, что не выдают себя за экспедицию высокопрофессиональных историков. Никто и никогда не угрохает огромные деньги ради прояснения мелких деталей бытия наших прапращуров.
        Барон Бертран фон Плунге, хозяин замка Мемельбург, оказал гостям дружеский прием. Норманн взял с собой всех бывших тевтонцев и теперь скучал под эмоциональное обсуждение последних событий в ордене и сплетни про общих знакомых. Судя по кислому пиву и горке копченой салаки, жилось здесь не очень-то и сладко.
        - Я обязательно пойду с вами!- стукнув оловянной кружкой по столу, в очередной раз воскликнул фон Плунге.
        - А как на это посмотрит ландмаршал?- поинтересовался Норманн.
        - Он требует от меня сбора податей со жмуди, а литвины так и норовят ободрать раньше меня все деревни до самого побережья!
        - Разве между орденом и Литвой нет договора о границе?
        - Есть! На Немане стоит таможенный пост Юрбург! На лодках это дневной переход от моего замка!
        - Литовцы осмеливаются собирать дань на твоих землях?!
        - Каждый год одно и то же! Я рассылаю свои отряды собирать подати, а Литва- свои!
        - Почему крестьяне не жалуются? Они должны послать к тебе гонцов и встать на защиту своего имущества!
        - Как же! Эти хитрецы плачутся перед моими сержантами, жалуются на литовцев, а затем повторяют ту же песню посланцам Гедимина!
        - Ты пойдешь с нами до Юрбурга?- уточнил Норманн.
        - Дальше не могу, там земли Литвы. Вы спрячетесь за Выборгом, а мне от них не отбиться.
        - Я понимаю, тяжко жить в таких условиях.
        - Не то слово! Еле-еле свожу концы с концами! На замок работает только соседняя деревня да рыбаки на косе, остальные волками смотрят.
        Казалось бы, что может быть сложного в переходе кораблей из Мемельбурга в Юрбург? Более чем достаточные глубины позволяли всем кораблям безопасно дойти до таможенных причалов на Немане. Но это в теории, на практике огромный флот буквально закупорил устье реки.
        - Вот видишь, Андрей Федорович, что ты натворил!- в сотый раз упрекнул Шушун.
        - Ничего не понимаю!- развел руками Норманн.- Почему они не смогли нормально войти в реку?
        - Ты хоть раз в жизни воду в узкое горлышко наливал? Так и здесь! Корабли надо было посылать малыми отрядами!
        - А ты чего промолчал? Поправил бы меня!
        - За тобой угонишься! Как получил депешу из Кенигсберга, сразу отдал приказ уходить!
        - Ты пойми, основное литовское войско с Гедимином сейчас на Волыни, а сын его стоит в Твери.
        - Бражничает с князем Дмитрием Михайловичем,- добавил Шушун,- родственники они.
        - Главное в другом, награбленное в Торжке имущество вот-вот должно прийти в Вильно.
        - Широко не замахивайся. Великий князь держит в Олито малую дружину, они в два дня прибегут в Ковно.
        - Встретим! Литвины на лодках пойдут, а корабельного боя не знают! Вот мы их и встретим да порадуем.
        - А если из Вильно придет подмога?
        - Обязательно придут, только не сумеют в один день сойтись. Малую дружину побьем, ты пойдешь на Олито, а я на Вильно.
        - Рисковый ты! Только я останусь с тобой, на юге Ульфор без моей помощи справится.
        - Брось, нет никакого риска!- вяло возразил Норманн.- В Вильно совсем малая дружина.
        - Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. В городе быстро ополчение соберут.
        - Я Ульфору велел после Ковно драккары на разведку отправить.
        - Правильно мыслишь! Ладно, пока здесь сиди, не мешай мне корабли в реку завести.
        Первым делом Шушун пропустил в Неман флот барона фон Плунге, следом рванулись торопливые норвежцы, и только после них корабельный воевода приказал ушкуям взять коги на буксир.
        Утренний туман лениво стекал с болот на зеркальную гладь Немана. Под разноголосую перекличку петухов дружинники неторопливо подгоняли амуницию. Плеск сотен весел слился в единый шум, напоминая говор Свирских порогов. Норманн задумался о припортальной бригаде, что-то они развили бурную деятельность. Елизавета Карловна окрутила его отца и вскоре станет «первой леди» Новгорода. Софья Андреевна разработала на Свири проект обводного канала со шлюзом, гарантируя проход в Онежское озеро любого современного морского корабля. Жанна Владимировна обучает монахов передовым методам врачевания, включая хирургию. Школа иконописи превратилась в настоящее художественное училище, где монахи занимаются не только пейзажами, но и живописью. Максим помогает пушки отливать, на реках появился целый каскад водяных колес с приводами на кузнечные молоты, ткацкие станки и воздуходувки. Даже медь тоннами пошла. Ох, неспроста все это, неспроста, а где зарыт подвох, он никак не может догадаться. То Криса требовали убить из опасения распространения знаний, теперь сами активно помогают.
        - Андрей Федорович, собирайся, мы уже подходим к устью Вилии!- Голос Шушуна вывел Норманна из задумчивости.
        - Да готов я, готов!
        - Руки разведи в стороны, дай я тебе панцирь пристегну.
        Норманну не понравилось собственное изобретение латной брони. Началось со щита для Ахмыла, который выполнили по принципу слоеного пирога. Внутренний лист сделали каленым, внешний из электротехнической стали, в качестве прослойки применили вываренную в сале кожу. Отличный получился щит, легкий и прочный, при ударе булава сама отскакивает.
        - Он в бою только мешает, в колонтаре намного удобнее,- недовольно проворчал Норманн.
        - Привыкнешь! Выходишь на берег и тихо поднимаешься в горку. Становитесь у стен и ждите выхода княжеского отряда.
        - Лучше сразу через стену и разом в воинскую избу.
        - Они в своем жилище все щелочки знают. Тогда уж завалите двери и жгите.
        - Брось, со мной сотня мурманов, против нас и полусотни нет.
        - Удачи!
        Драккар зашуршал килем по песку. Отряд начал неспешно собираться на берегу. Ковно стоит на мысу между Неманом и Вилией. По плану сначала ударят корабелы и копейщики Николауса фон Кюстрова, они высаживаются прямо на складские причалы. Затем слово за норвежцами, отряд Ульфора атакует поселок со стороны реки Вилии. Задача Норманна блокировать маленькую деревянную крепостицу, которая вырастет в замок только через пятьдесят лет. Ноги скользят по траве, но все идут тихо, не слышно даже шепота. Вот на фоне серого неба проявилась зубчатая полоса частокола. А стена-то не выше двух метров!
        - Зови Геланда,- шепнул Норманн ближайшему воину.
        - Сам бежит! Что-то важное увидел!
        - Рус, Рус Федорсон, ворота открыты!
        - Охрана где?
        - Никого нет!
        - Вот раззявы! Во двор заглянул?
        - Мы уже зашли туда! Три избы, кухня и курятник.
        - Баб прижмите, а то с перепугу визг поднимут!
        - Не волнуйся,- ухмыльнулся Геланд,- они сейчас моих воинов обслуживают, каждая по весне тройню родит.
        - Не перестарайтесь.
        Ну что с ними поделаешь? Как увидели женщину, так сразу подол задирают. И не возразить, не поймут человеколюбия, до феминизма без малого семьсот лет- не дожить. Дальше пошли не таясь. Во дворе тишина. Норвежцы, ожидая новых команд, спокойно расселись вдоль стен. Стук небрежно закрываемой двери показался вселенским громом. На порог вышел босой воин и, не глядя по сторонам, сонно затрусил в уборную. Не добежал, не судьба. Со стороны поселка послышались встревоженные крики, у складов пару раз звякнул пожарный колокол… Пора.
        - Вяжите рабов!- крикнул Норманн и направился в избу воеводы.
        Норвежцы слаженно высадили ставни и - кто через двери, кто рыбкой через окна- ринулись в воинские избы. Семейство Варуфа вышибло дверь в дом воеводы. Не прошло и минуты, как довольная Леанта выволокла за бороду сонного и ничего не понимающего командира гарнизона.
        - Моя добыча!- крикнула девушка.
        - Твоя, твоя,- ответил Норманн,- возьмешь хороший выкуп, если он из богатой семьи.
        Какой-то ловкий парень попытался прошмыгнуть через распахнутые ворота. Это он зря, норвежцам не впервой брать мелкие крепости и поселки, а живой товар на севере является единственной добычей. Беглец поймал удар обухом по ребрам и невольно осел на землю. Один из притаившихся у выхода воинов небрежно пнул неудачника обратно в крепость. Над горизонтом появилось солнце, туман сверкнул радугой и заблестел на траве яркими капельками утренней росы.
        Первым делом отправили вниз по реке трофейные лодки, которые были уже загружены или их еще не успели выгрузить.
        - Ты что делаешь?- Шушун чуть ли не с кулаками набросился на Норманна.- Разве можно отправлять суда без охраны!
        - Ничего с ними не случится. Литовцев на реке нет, а засада или разъезд с берега не достанет.
        - А крестьяне? Мы деревню прошли. Или ты забыл?
        - Сам подумай, они прекрасно знают о тевтонцах в Юрбурге и про нас помнят. Побоятся, мы в отместку легко все дома спалим.
        - Ох и любишь ты рисковать!
        - Подумай сам, какой здесь риск? От Ковно до Юрбурга всего-то один дневной переход.
        - Ну смотри! Потеряешь по своему недомыслию воинов или товар, люди тебе не простят.
        - Ты не меня стращай, а накрути хвост корабельщикам, которые суда погонят. Помнить должны, что по чужой земле идут.
        - Они-то, в отличие от тебя, как раз и опасаются!
        - Вот и хорошо. Выпускай суда каждые полчаса, и обратно пусть идут с равным интервалом.
        - Хитро, но правильно, корабельщики друг дружку видят, и враг, если что, побоится напасть.
        - У кузнецов был?
        - Жалуются- железа мало, не выполнят твой заказ.
        - Или все будет сделано в срок, или на первом судне отправлю в Кенигсберг.
        - Ты меня слышишь? Железа нет!
        - А это что?- Норманн пнул ногой стоящую у печи кочергу.
        - Одной железякой дело не поправишь.
        - Я сам должен идти по домам и собирать всякие там петли, засовы и прочие скобяные изделия?
        - Понял, тотчас пошлю воинов.
        - Не спеши, Шушун, пусть сами меж собой разбираются, а воинов пошли лес рубить.
        - Уже рубим, местечко на Немане сам выбирал.
        - Время есть, прогуляйся по Вилии.
        - Ульфор опередил, передовой дозор уже под Вильно стоит.
        Шушун действительно подыскал для засады отличное место. Неман здесь протекал меж болотистых берегов, у воды росли редкие ивы да кустился ольшаник. Литовский отряд вышел из Олито только на седьмой день, когда Ковно не только вычистили до крупяного зернышка, даже вывезти успели. Так что малую дружину Гедиминаса поджидали главными силами. О приближении врага оповестил скрип уключин и пение воинов. Норманн еще раз критически посмотрел на перекрывшее реку боновое заграждение. Не пройдут, это точно. Скованные кусками цепи бревна просто так не разъединить даже опытному плотогону. Тем более по нынешним временам, когда железо очень дорого, плоты вяжут лыком. Для себя выбрал удобное местечко, которое в равной степени можно назвать большой кочкой или маленьким островком. Здесь их трое - справа сотник лучников Вахтога, сейчас он напряженно всматривался в приближающиеся лодки. Слева в волнении переминался Нил. Только Норманн с явно выраженным спокойствием дожидался развития событий.
        Наконец литовцы заметили стоящие посреди реки драккары, зашумели, начали свистеть и кричать оскорбительные слова. Не спешите, дорогие хозяева, дюжина норвежских корабликов служит всего лишь приманкой, причем очень кусачей. Вражеская дружина засуетилась в спешной подготовке к бою: одни надевали доспех, другие пинали товарищей и указывали на воду, мол, утонешь, дурень. Когда разглядели перегородившие реку бревна, суета только усилилась. Надо принимать решение, но какое? В результате вся орава лодок толпой уткнулась в боны- крик, руготня, одни пытаются перерубить цепь топором, другие ковыряют копьем, третьи лезут с умными советами.
        - Литвинов не менее тысячи!- вынес вердикт Вахтога.
        - Поэтому и пришли поздно, не так-то просто собрать столько лодок,- поглаживая тетиву, сказал Нил.
        - Сейчас начнем прореживать!- усмехнулся сотник.
        Словно услышав его слова, с драккаров ударили лучники. В столпотворении у бонов началась страшная сумятица. Одни лодки попытались отойти назад, другие напирали вперед, требуя простора для своих стрелков. Норвежцы методично и неумолимо собирали смертельный урожай- со ста метров промахнуться невозможно. Наконец кто-то сообразил приткнуться к кустам и сбить цепь со стороны берега.
        - Ну-ну, мы вас ждем, побыстрей, ребята!- прокомментировал Нил.
        Раздвигая ветки, на прибрежные кочки выбрались сразу трое, вытащили из-за пояса топоры и направились к раскидистой иве, ствол которой обматывала цепь. Пятьдесят метров, стрелы сбили литвинов с ног. С лодок увидели участь своих товарищей и поспешили высадить десант.
        - Эй, вы! Обормоты! Вы с топорами за лягушками направились?- смеясь, выкрикнул Нил.
        - Ты у меня поговори! Щас поближе познакомишься с моей секирой!
        Не судьба. Что значит сотня лучников против сотни барахтающихся в болотной жиже воинов? Минутное дело! Судя по крикам, на противоположном берегу произошла аналогичная стычка.
        - Вахтога! Оставь здесь дюжину, остальным перебираться вдоль реки литовцам в тыл!- приказал Норманн.
        - Не рано ли? Вдруг решатся на прорыв?
        - Не думаю, у мурманов полторы сотни драккаров. Гедиминовы воины как пить дать струсят и повернут назад. Без меня идите, я здесь останусь.
        Норманн перепрыгнул на следующий островок, затем на кочку, еще и еще. Случилось то, что и должно было произойти- кустик осоки предательски нырнул в торфяную жижу вместе с ногой. Готовый вырваться крик испуга остановила встреча с твердым как камень грунтом. Глубина чуть выше колена, а дно болота покрыто частой сетью корней. Норманн вспомнил фильмы, где предательская кочка непременно губит человека, хмыкнул и, не выходя из коричневой жижицы, продолжил движение ко второй позиции.
        - Слышь, Андрей Федорович,- окликнул Нил,- кажись, бой закончен. С реки криков нет.
        Нельзя сказать, что над водой повисла тишина, но характерный для сражения шум действительно прекратился. Лучники без команды повернули к прибрежным кустам и через пару минут увидели потрясающую картину полного разгрома литовского войска. Надо отдать должное мужеству противника- ценой самопожертвования они сумели разорвать боновое заграждение. Но это оказалось роковой ошибкой. Стоявшие под прикрытием кустов драккары быстро набрали ход и попросту перетопили речные лодки. Перевернутые однодревки медленно дрейфовали среди мелкой ряби Немана, кое-где виднелись головы людей, дожидающихся спасительной руки победителей.
        Ульфор вместе с половиной норвежского воинства ушел в Олито, куда по сообщениям пленных купцы свезли большое количество зерна. Впрочем, ушли не все. На месте побоища осталось два драккара. Они тщательно тралили дно реки, поднимая утопленников ради доспехов и прочих ценных вещей, что обычно бывает у человека. Главный отряд поспешил обратно к устью Вилии- по сообщениям дозора в Вильно заканчивались сборы ополчения. Оставаясь под впечатлением стремительного разгрома врага на Немане, Норманн решил повторить этот же прием и на второй реке. На мысу, где стоял зарождающийся Ковно, царило безлюдное запустение. Только на песочке грелись корабелы с транспортных баркасов. Завидев приближающийся флот, они начали неспешно собираться и пристраиваться в конец колонны.
        - Идем до Вилейки,- предупредил Шушун.
        - Что это? Город или большая деревня?
        - Река, в этом месте на Вилии большой плес, затем берега снова сходятся, а нам простор нужен.
        - Как скажешь,- пожал плечами Норманн,- тебе виднее, я здесь никогда не был.
        - С правого берега заросшая плакучими ивами болотистая низина, удобное местечко, там и затаимся.
        - До Вильно далеко?
        - Совсем близко, меньше дневного перехода, побьем ополчение- и город наш.
        - Уверен?- на всякий случай переспросил Норманн.
        - Спрашиваешь! На холме недостроенный замок, а под юго-западным склоном маленький городишко.
        - Может и смысла нет идти на Вильно?
        - Скажешь тоже! Генуэзцы выход из Днепра перекрыли, вот Гедимин и перенес столицу из Гродно в Вильно.
        - Хочешь сказать, что вся торговля Литвы идет только по Неману?
        - Не вся, частично через Полоцк на Ригу и через Олито на Кенигсберг,- пояснил Шушун.
        - Мне другое непонятно. Если генуэзцы никого не выпускают из Днепра, то зачем литовское войско пошло на Киев, Чернигов и Львов?
        - Это же очевидно! Гедимин хочет прорваться к Понту[35 - Черное море.].
        - Не слишком ли он размахнулся? Здесь пытается прорваться к морю, на юге воюет, вокруг Москвы вертится, Торжок ограбил.
        - Его вероломство воистину безгранично. Поклялся перед легатом Иоанна Двадцать второго перевести Литву в католическую веру, взял деньги и поминай как звали.
        - Тевтонский орден сотрет его в порошок!
        - Не так-то прост Гедимин, сейчас отговаривается необходимостью покорить и перекрестить Русь.
        - Погоди, но с тевтонцами он враждует. Или нет?- поинтересовался Норманн.
        - Да нет, что ты! В здешних краях только мелкие набеги. Иначе барон фон Плунге не упустил бы шанса пограбить вместе с нами.
        - Вероятнее всего ты прав, в противном случае Гедимин не рискнул бы уйти так далеко на юг.
        - Верно мыслишь, он собирает большое войско.
        - В Литве много народа, так что армию прокормить не проблема,- с завистью вздохнул Норманн.
        - Князья Мазовецкий, Вислянский и Польский идут к Гедимину на подмогу. Хотят сообща взять Киев.
        - Даже не слышал о таких князьях!
        - В Мазовии главный город Варшава, у вислян Краков, в Польше князь сидит в Познани,- пояснил Шушун.
        Вот и еще один урок расклада военно-политических сил на границах Руси. В реальности все правители на север от Эльбы рвались к торговому пути в Персию и Китай. Византия снова закрыла свои границы, оставив маленькую щелочку только для Генуи, которая была верным союзником Царьграда.
        В месте впадения Вилейки образовался широкий плес. Вилия раздвинула свои берега примерно на полкилометра. Ивы правого берега склоняли ветви до самой воды, надежно скрывая весь ударный флот. По левому берегу на несколько километров простирался кочковатый заливной луг с заботливо прикрытыми стожками сена. Норманн яростно сражался со злобными комарами, которые выбрали его своей единственной мишенью.
        - Шушун, посмотри еще раз в свою торбу, может, найдешь средство против этих кровососов.
        - У тебя, Андрей Федорович, слишком сладкая кровь!- усмехнулся корабельный воевода.- Все комары собрались вокруг тебя.
        - Чего смеешься? Как мне спать? Выпьют гады мою кровушку, к утру останется сухонький скелетик.
        - Ты вот что, отправляйся на тот берег к копейщикам, прикажи нарвать конского щавеля и полезай на стог.
        - Сейчас конец лета, щавель уже несъедобный.
        - Ты вокруг себя побросай, он отпугивает комаров.
        - А если литовцы придут?
        - По реке? Со стожка и посмотришь за боем.
        Норманн перебрался на челн, долго примерялся, прежде чем взяться за весло, затем плюнул и сел. Не умеет он держать равновесие на этой утлой посудинке, которая так и норовит под ним перевернуться. Князь не князь, а лучше грести сидя, чем плюхнуться в воду посреди реки. Решение оказалось верным. Не успел он добраться до середины, как послышался стук весел и веселое пение норвежцев. Со стороны Вильно спускался драккар, а за ним длинной вереницей гнались однодревки с ополчением. Норманн задергался, не зная, куда грести, попытался повернуть назад и чуть было не опрокинулся. Вот и выбор, поневоле пришлось энергично грести к лугу. Со стороны это напоминало паническое бегство перепуганного рыбака. Уже выбравшись на берег, внимательно посмотрел на литовское ополчение и мысленно поблагодарил норвежцев. Находчивые и хладнокровные ребята, драккар шел спокойным размеренным ходом, удерживая при этом незначительную дистанцию от литовского войска. В результате у ополченцев сложилось впечатление, что они вот-вот догонят врага. Спины гребцов лоснились от пота- прекрасно, здесь четыре часа до Вильно, противник
выйдет на плес совершенно беспомощным. Что такое напряженная гребля, Норманн уже проверил на себе. В первую очередь устают кисти рук, причем так, что тяжело их разжать, а затем невозможно взять даже ложку. Нет, сейчас будет не сражение, а наказание беспомощных инвалидов. Когда дракарр проходил мимо Норманна, кормщик весело крикнул:
        - Князь, два драккара идут с небольшим отставанием, они перекроют путь беглецам.
        - Отлично! Пройдешь плес и сразу табань[36 - ТАБАНИТЬ- грести в обратную сторону.]. Сначала карфи выйдут на стремнину, затем начнем атаку.
        - У этих лодок борта слишком низкие, всего лишь на ладонь от воды. Нам топором никого не достать.
        - Первым делом идем на таран, затем собираем рабов.
        В драккаре засмеялись и стали готовиться к бою. Вскоре ниже плеса показались карфи. Преследователи сначала всполошились, но быстро разглядели малочисленные команды. Над рекой пронесся воинственный клич, затем последовала разноголосица радостных выкриков. Вот она, добыча! Малочисленность врага сулила легкую победу и возвращение домой с трофеями. Убегавший драккар вскоре остановился, как бы собираясь дать решительный бой, что только добавило энтузиазма преследователям. Увы, радость литовцев оказалась непродолжительной. Из-под завесы ивовых ветвей буквально вылетела сотня боевых корабликов и начала кромсать лодки, как ледоколы весенний лед. Воинственные крики ополченцев мгновенно сменились на вой отчаяния. Кто-то в панике разворачивался назад, другие пытались увернуться от мощных таранных ударов, третьи повернули к лугу в надежде спастись бегством по суше.
        - Барон фон Кюстров, стройте копейщиков!- крикнул Норманн.- Лучников на фланги!
        - Понял! Лучники! Ваша задача не дать противнику разбежаться!
        Для карелов это была первая боевая стычка, поэтому копейщики и лучники строились несколько суетливо. Однако старшины и командиры отделений из бывших тевтонцев быстро навели порядок. Берег ощетинился острой сталью длинных пик. На литовских лодках возникло замешательство, а появление со стороны Вильно двух драккаров окончательно решило исход так и не начавшегося боя. Однодревки наперегонки ринулись к лужайке, на берег полетело оружие и амуниция. Сами ополченцы остались на своих местах, справедливо полагая, что дальше вниз по реке их никто не потащит на буксире.
        Утреннее солнце так и не смогло раскрасить своими лучами серые стены замка Гедимина. Великий князь построил свое жилище в традиционном рыцарском стиле. Грубо выломанный плитняк подчеркивал неровную кладку, а редкие узкие окошки ассоциировались с тюрьмой. Любой русский пограничный монастырь своим внешним видом даст этому убогому страшилищу сто очков форы.
        - Не передумал, Андрей Федорович?- в очередной раз переспросил Шушун.- С опытными воинами намного надежней.
        - Да там никого не осталось, кухарки с конюхами при виде копий сами ворота откроют!
        - Мало ли, а вдруг в замке кто из княжьей дружины?
        - Стража обязательно должна быть, без нее никто не оставит свой дом.
        - Вот видишь! А сам лезешь на рожон!- упрекнул старшина корабельщиков.
        - Важнее полон взять, для чего тебе потребуется как можно больше воинов. Я подожду тебя у закрытых ворот.
        - Договорились, но помни, карелы ранее не воевали, при виде врага могут разбежаться, как куры от лисы.
        Дождавшись сбора сотни копейщиков с полусотней лучников, маленький отряд полез на вершину крутобокого холма, где мрачно возвышался замок Гедимина. Цепляясь за ветви редкого кустарника, Норманн изредка оглядывался. Вытянувшись цепочкой, ушкуи заворачивали в узенькую речушку под названием Вильня. Все идет по плану, город охватывают в плотное кольцо облавы. Что издали, что вблизи- форпост западных рубежей Литвы выглядел откровенно чужеродным творением рук человеческих. Вероятнее всего замок строился не для обороны города. Его предназначение заключалось в защите завоевателей от местного населения. Собственно, и замки Риги, Таллина, Нарвы или Тарту строились не для безопасности горожан, а как место укрытия завоевателей.
        - Андрей Федорович! Из ворот замка выходят воины! Их много!- почему-то шепотом доложил сотник.
        Хреново. Полсотни обученных бойцов легко собьют любое количество ползущих по крутому склону врагов.
        - Нас уже заметили?
        - Нет, они смотрят на город, где высаживается наш десант.
        - Передай всем- поднимаемся прямо к стене, затем действуем по моей команде.
        Норманн чуть ли не ползком подобрался к площадке у ворот, откуда уходил к городу серпантин подъездной дороги. Осторожно раздвинул колючий чертополох и увидел на противоположной стороне группу воинов. Шесть человек оживленно обсуждали процесс высадки десанта, изредка поглядывая на крышу замка.
        - На реке больше никого нет!- крикнул какой-то воин, высунувшись по пояс из слухового окошка.
        - Уверен? Может, второй отряд сильно отстал или грабит Дукшу?
        - Не, там пастухи на выгоне спокойно сидят.
        - Смотри в оба!
        Один из воинов сел на землю, остальные вернулись в замок. Норманн передернул плечами - разговор шел на русском языке! Прав был Максим, сегодняшняя Литва не имеет никакого отношения к той жмуди, что через шестьсот лет взяла себе чужое имя. Сейчас идет экспансия с юго-востока на запад, и этот замок прямое свидетельство завоевания русскими князьями южной Прибалтики. Стараясь не шуметь, Норманн вернулся к стене и глянул наверх. Ближайшее окно находилось на уровне третьего этажа. Надо двигаться потише, обитателей комнаты может всполошить шум полутора сотен человек. Так и есть, сглазил. Из окна высунулась женская голова, окрестности огласил истошный визг.
        - Отряд! Бегом за мной!- выкрикнул Норманн и первым побежал на площадку у ворот.
        Сидевший у спуска воин подскочил как ужаленный.
        - Поздновато спохватился, мой любезный друг!
        Сильный удар в челюсть отбросил дозорного назад, тело тряпичной куклой закувыркалось по крутому склону.
        - Строимся в две шеренги на пять шагов от края! Лучники на фланги! Приготовиться к бою!
        Сержанты забегали вдоль строя, выправляя линию и проверяя оружие и щиты. Лучники со спокойной уверенностью расставили ноги и несколько растерянно посмотрели на Норманна. Они правы, до ворот нет и сотни шагов, а сама стена более похожа на каменный забор. Ограда внутреннего двора замка протянулась на каких-то сорок метров при высоте чуть более человеческого роста. Скрипнули ворота, на площадку спокойно вышел один из стоявших у спуска воинов.
        - Я Горян, начальник личной сотни великого князя! Что за разбойный люд передо мной?
        - Я Норманн, пришел за воровской добычей твоего князя, что подло взята в Торжке!
        - Ишь какой смелый! Далеко забрался, унесешь ли ноги?
        - Снимай сапоги и сам беги быстрее стрелы!
        - Выходи, хлопцы!- крикнул сотник.- Тут безумный забияка желает по соплям получить!
        Из ворот начали выбегать воины. Ни хрена себе, да их сотни три, не меньше! Стараясь сохранять внешнее спокойствие, Норманн пошел вдоль строя, втолковывая буквально каждому, что и как он должен делать. Есть только один шанс, иначе три сотни опытных бойцов просто-напросто столкнут отряд вниз. Ну а дальше начнется избиение, неопытных карелов попросту перебьют как цыплят. Они обучены воевать строем, в единоборстве шансы равны нулю. Зато литовцы не очень-то сильны в едином построении, они умелые воины-одиночки.
        - Подравнялись!- скомандовал Норманн и встал первым в самом центре строя.- Держим щиты на весу!
        Горян глянул на жиденький строй пришельцев, скептически хмыкнул и скомандовал:
        - Хлопцы! Бей воров! Вперед!
        За сколько секунд пробежит человек шестьдесят шагов? Норманн досчитал до пяти и скомандовал:
        - Вторые номера! Шаг назад! Третьи номера! Два шага назад! Марш!!! Влево за спину! Плотнее уперлись в спину! Первая шеренга! На колено! Уперлись! Копья на врага! Держим!!!
        Инстинктивно огибая острые наконечники копий, литовцы пробежали сквозь строй, как волосы через гребенку.
        - Три шага вперед! Марш!!! Кругом! Сомкнуть ряды! Копья! Уперлись! Шаг вперед! Коли! Шаг вперед! Коли! Лучники! Бей!!!
        Элита великокняжеского войска неожиданно для себя оказалась на краю крутого спуска. Некоторые воины успели даже замахнуться, да противник вдруг оказался за их спинами. Когда же развернулись, то увидели блеск направленных в грудь копий.
        - Коли! Коли! Коли! Лучники! Покажите свое умение! Кого я должен похвалить перед Тутником?
        Невольный шаг назад продолжился для литовских воинов фатальным падением с крутой горки. Первые мгновения они еще пытались за что-то зацепиться, остановиться и дать отпор. Тщетно, дружный выпад копейщиков вмиг прервал жизнь самых ретивых, а последовавший злобный шелест метких стрел собрал урожай среди сомневающихся.
        Забравшись в широкое кресло великого князя, Норманн неожиданно для себя задремал. Вероятнее всего сработала защитная реакция организма, снимая с человека глыбу нервного напряжения нескольких минут неравного боя. Очнулся от робкого покашливания Шушуна.
        - Чем похвалишься? Ворованное добро нашел?
        - Все теперь наше, и великокняжескую казну взяли!- похвастался старшина корабельщиков.
        - Молодцы! Право, молодцы! Даже не верится в победу!
        - Нам с вывозом добра менее чем в четыре дня не управиться.
        - Я тебя понял. Собирай жену великого князя с прочими ближниками, я ухожу в Кенигсберг.
        - Надолго?
        - От Мемельбурга до Кенигсберга один день, там три, так что у тебя есть полная неделя.
        - Еще что удумал? К тому же гроссмейстер сидит в Мариенбурге.
        - Деньги, мой дорогой барон, деньги. Зачем нам тащить за собой все местное боярство с женами?
        - От Мемельбурга до Мариенбурга добираться два дня. Сначала морем до Эльбурга, затем день в карете.
        - Все равно неделя получается, так что у тебя достаточно времени ограбить ближайшие деревни,- отмахнулся Норманн.
        - Вот что, сейчас я отправлю гонцом фон Кюстрова, он на драккаре быстро добежит.
        - Будь по-твоему, и прикажи моей сотне собраться понаряднее, по их внешнему виду обо всех нас судить будут.
        - Черные кирасы так и лежат ненадеванными, добавим красные бархатные плащи с высокими сапогами.
        - Сапоги со складов тащили, я видел. Плащи откуда?
        - Вот они, вокруг тебя висят!- Шушун указал на портьеры, которыми были завешаны неряшливые серые стены.
        Сильный юго-западный ветер заставлял нервно потрескивать пузатые паруса. Караван тяжелогруженых судов выходил из Моонзунда, проходя в прямой видимости ганзейского города Гапсаль.
        - Шушун! Куда это мурманы побежали?- встревоженно спросил Норманн.
        - На Оденсхольм[37 - Осмуссаар.] пошли, со свеями хотят посчитаться.
        - Чем им местные пираты не угодили?
        - Принципиальная вражда. Прошлый раз, пока тебя поджидали, я с трудом удержал Ульфора от драки,- отмахнулся старшина корабельщиков.
        - В чем причина обиды?
        - Я же говорю, воюют на принцип. Ты переведи Оденсхольм на русский язык и все поймешь.
        - Остров Одина? Это же датский бог!- воскликнул Норманн.
        - Вот именно! Датчане и норвежцы один народ с общим языком, шведы для них, что поляки для нас.
        - Варуч!- крикнул Норманн на проходящий мимо драккар.- Я дарю этот остров тебе!
        - Ты зачем это сказал? Теперь он здесь останется.
        - Вот и хорошо, застолбим себе местечко для набегов на Аландские острова.
        - Серебро из Або хочешь взять? Не слишком ли размахнулся?
        - Ах, Моська, знать, она сильна, коль лает на слона!- продекламировал Норманн.
        - Ты это о чем?
        - Следующим летом Ругодив брать будем!
        - Окстись! Отберешь у готландцев крепостицу, а дальше что? Не удержишь! Да и не нужна она тебе.
        - Не скажи, друг, не скажи. Очень даже нам нужен Ругодив. Воинов в Любеке у фон Аттендорна выпрошу и печать Ганзы.
        - Неразумен, как малое дитя! Крепость придется держать большим войском, нам не прокормить столько народа!
        - Мы и не будем платить тевтонцам, с Псковом подпишем договор. Им свободный проход, в ответ обяжем войско содержать.
        - А твоя выгода где?- поинтересовался Шушун.
        - Большая, и не одна! Подати с окрестных деревень мои, торговая прибыль моя, мыто тоже ко мне в карман.
        - Хитро, я бы не догадался! А где вторая выгода?
        - Гедимин не простит набег, обязательно захочет отквитаться.
        - Ему нет дороги к нам, никто не пропустит его войско через свои земли,- уверенно ответил старшина корабельщиков.
        - А по морю?- с хитрой улыбкой спросил Норманн.
        - Ну ты даешь!- восхитился Шушун.- Ганза точно кораблей не даст. Ругодив дороже!
        - Вот именно! И Готланд не даст- для них дружба с Ганзой важнее Гедимина.
        - Висбю не пойдет против Любека, это точно!- согласился старшина корабельщиков.
        - Теперь разобрался, зачем нам Ругодив?
        - С этим ясно. Я другого не понял, почему в Мариенбурге тебе сразу заплатили за великокняжеских пленников?
        - У гроссмейстера свой расклад, он со мной рассчитался и вправе плести собственные узелки.
        - Тоже верно, у каждого свои интересы, и нам их не понять.
        - У них своя война, у нас своя,- усмехнулся Норманн.
        - А ты куда намылился? Люди говорят о спешной постройке дромонов.
        - Они будут готовы не раньше октября. Я сразу вернусь в Оденсхольм и пошалю у Або.
        Корабли выходили в Финский залив и, грузно покачиваясь, поворачивали к устью Невы.
        notes
        Примечания
        1
        ТИНГ- древнескандинавское и германское правительственное собрание, состоящее из свободных мужчин страны или области.- Здесь и далее примеч.авт.
        2
        Приозерск. Здесь и далее в примечаниях указаны современные названия географических пунктов, если они не соответствуют их названиям в описываемую эпоху.
        3
        КОЛОНТАРЬ (калантарь)- старинный доспех, броня из блях и колец, среднее между латами и кольчугой.
        4
        Нарва.
        5
        Клайпеда.
        6
        ГИЛЯНЦЫ (гиляки, гиляни)- иранский народ, проживающий на севере Ирана, основное население провинции Гилян; ПУШТУНЫ- народ, населяющий в основном юго-восток, юг и юго-запад Афганистана и северо-запад Пакистана.
        7
        Чудо-оружие (нем.).
        8
        БЕКЛЯРИБЕК- управляющий областью, внутренним улусом; одна из двух главных административных должностей в Золотой Орде.
        9
        Одно мгновение! (нем.).
        10
        Герр Норманн фон Русс (нем.).
        11
        Владыко (греч.).
        12
        Волоколамск.
        13
        Храм муз (греч.).
        14
        Адъютант (нем.).
        15
        Лучшие люди (нем.).
        16
        СПЕССАРТИН - гранат сочной оранжево-желтой, красно-оранжевой и желто-коричневой окраски.
        17
        ТРОЩЕНИЕ- выравнивание ткацкой нити, в результате чего ткань становилась ровной и гладкой.
        18
        Тарту.
        19
        Доброе утро (искаженный китайский).
        20
        Оружие для Ширвана (перс.).
        21
        АТАБЕК- князь.
        22
        АСКАР- дружина.
        23
        ФЬЕФ- удел.
        24
        Пятьдесят на пятьдесят (искаженный арабский).
        25
        ЯСОН- главный герой древнегреческого мифа об аргонавтах, отправившихся на корабле «Арго» в поход за золотым руном.
        26
        СУРЬЯ- перебродивший напиток на родниковой воде, молоке, меде и перезрелых ягодах.
        27
        ЯСАК- компенсация.
        28
        ВИТТЕН- германская серебряная монета.
        29
        Каунас.
        30
        Вильнюс.
        31
        ГРЮНВАЛЬДСКАЯ БИТВА между объединенным польско-литовским войском и рыцарями Тевтонского ордена состоялась 15 июля 1410 года. Верх одержали союзники. С этого времени и на 200 лет Польша и Литва стали преобладающей военно-политической силой в Восточной Европе. Литва в те времена считалась частью русского сообщества, а ее население- русскими.
        32
        Авиньон находится на юге Франции, близ Марселя; Грюнвальдская битва произошла на севере Польши, близ города Даброва.
        33
        Ныне остров Осмуссаар.
        34
        ОВЕРКИЛЬ- опрокидывание судна вверх килем (днищем).
        35
        Черное море.
        36
        ТАБАНИТЬ- грести в обратную сторону.
        37
        Осмуссаар.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к