Экспансия (тетралогия) Николай Романов
        Тетралогия «Экспансия» в одном томе.
        Содержание:
        1. Питомец «Ледового рая»
        2. Генерал от машинерии
        3. Битва местного значения
        4. Курс лечения
        Николай Романов
        Экспансия
        Питомец «Ледового рая»
        Нет лучшего на свете приключения,
        Чем пережить больному курс лечения.
        Из фольклора медиков Галактического Корпуса
        Рви сопло или не рви -
        Лишь пистоны от любви.
        Триконка Кирилла Кентаринова
        1
        Смех родился, как утро на Луне - в одной точке, - и побежал расходящимися волнами по всему столовняку, откровенный, радостный и звучный. Смеющиеся не сдерживались. Тут же над столами прокатилась еще одна волна - одинаковых движений. Еще не закончившие обед курсанты, оторвавшись от тарелок, поворачивали стриженые репы в сторону умывалки, но за спинами сгрудившихся у дверей товарищей, разумеется, ничего не было видно. А хохот разрастался, будто снежная лавина.
        - Над чем они гогочут? - вскинулась Ксанка, откладывая вилку.
        - Я не в теме, - с привычной готовностью ответил Артем.
        С некоторых пор любой Ксанкин вопрос сделался для него приказом к немедленному изложению ответа. Даже если ответа не было…
        Кирилл же, подбирая корочкой хлеба остатки гуляшной подливки, лишь плечами пожал.
        «Эти вкусные мясные кусочки в соусе…» - вспомнил он слоган модного в последнюю декаду рекламного клипа и хмыкнул. Почти про курсантов ГК…
        - Я слетаю, посмотрю? - спросил Артем, по-прежнему глядя на Ксанку.
        - На активный выхлоп, Спирюшка, - сказала та, снова берясь за вилку. - Народ ведь мимо мишеней ржать не станет.
        Артем вскочил и кинулся к умывалке.
        Кирилл посмотрел ему вслед и подумал, что Спиря без одобрения Ксанки шагу не ступит. Надо полагать, втюрился в метелку по самые локаторы!…
        - Ты сегодня опять какой-то душный, Кир, - сказала Ксанка, поворачиваясь.
        - Душный не бездушный. - Кирилл вновь пожал плечами. - Война - муйня, главное маневры.
        - Его дерьмочество достало? - тон Ксанки сделался участливым.
        Его дерьмочество и в самом деле достало. Вчера вечером перед отбоем опять к себе вызывало. Воспитывало. «Боец ГК, курсант, должен быть добрым по отношению к товарищам, а вы как крыса корабельная…»
        И где это капрал на кораблях крыс видел? Их, говорят, давно на жрачку пустили, в котлы ГК…
        Да уж, достало Его дерьмочество!… Но не хватало еще Кириллу метёлкиной жалости!…
        - Все в зените, Ксана, не срывай сопло! - Он постарался, чтобы в голос не пробилась охватившая душу злоба. - Я башни не теряю.
        Ксанка кивнула, будто соглашалась неведомо с чем. Разве лишь с самой собой. Потому что все Кирилловы намеки всегда пролетали мимо ее ушей.
        Вот и сейчас - наколола на вилку кусок мяса и трескает как ни в чем ни бывало.
        Вернулся Артем:
        - Там наш неведомый Пушкин свою очередную «гмыровиршу» вывесил.
        Кирилл повернул голову в его сторону:
        - Ну и как?
        - Задом об косяк! - Артем кусал губы, изо всех сил пытаясь не рассмеяться. - Естественно, про Дога и по-прежнему в точку. Короче, сами прочтете!
        Доедали завтрак под продолжавшийся смех народа.
        Кирилл не отрывал глаз от тарелки, но чувствовал, что Ксанка то и дело принимается изучать его физиономию, и хмурился.
        Ну что ей, в конце концов, от него надо? Хоть бы поесть спокойно дала, метла безбашенная!… Верно говорит прапор Оженков - если баба стреляет в тебя из парализатора, это одно, а если глазками, это совсем другое… Ей надо. И всему миру известно - что!
        Наконец было покончено со знаменитой последней частью кулинарного «галактического корпуса» - компотом, - и троица, отставив стаканы и сыто отдуваясь, поднялась из-за стола.
        - Ну что, заценим? - Ксанка опять пялилась на Кирилла.
        Тот снова пожал плечами, но двинулся к умывалке. Честно говоря, он бы хоть к дьяволу отправился, лишь бы метелка не смотрела на него вот так, с недоверчивым ожиданием. Будто он ей чем-то обязан или что-то обещал…
        Артем пошел следом за ними, он хоть и увидел уже эту виршу, но ему очень хотелось понаблюдать за реакцией друзей. Особенно, разумеется, - за реакцией Ксанки…
        Столпотворение иссиня-черных мундиров перед умывалкой закончилось, и троица вошла внутрь без толкотни.
        Триконка висела так, что ее многочисленные отражения в зеркалах создавали бесконечную цепочку переливающихся четырехстрочий:
        Ротный Гмырюшка-капрал
        Вот что отчебучил!…
        Когда ванну принимал,
        Телочку отдрючил.
        Последняя строчка звучала для постороннего уха очень странно. Такие выражения любил Артем - он вообще увлекался старинными русскими словечками, время от времени пытаясь перевести их на инлин и теряя при переводе всю смысловую прелесть, - но Артему ни в жизнь не создать такой триконки. Впрочем, подобное выражение мог использовать всякий, кто был знаком с Артемом Спиридоновым и русским языком, а таких в «Ледовом раю» - пруд пруди, как опять же говаривал Артем…
        - И кого же это он, интересно, отдрючил? - тут же спросила Ксанка.
        - А ты разве не в теме?! - удивился Артем. - Да Сандру же Каблукову!
        Ксанка смерила его взглядом и фыркнула:
        - Неужели, Артюшенька, она тебе сама об этом трепанула?
        - Нет, конечно… Но ведь все в теме, Заича! Весь взвод…
        - Рота, смир-р-рна-а!!! - раздался сзади громовой бас.
        - Ну вот, здрас-с-сьте, вы не ждамши, а мы притопамши… - тихо пробормотала Ксанка.
        В столовую собственной персоной ввалился господин ротный капрал Гмыря, он же Димитриадий Олегович, он же Дог, он же Его дерьмочество… Ростом под два с половиной метра; как в старину говорили - косая сажень промежду плеч; бритый череп похож на гигантскую коленку, а иссиня-черный китель сидит на нем как влитой…
        Курсанты мгновенно застыли по стойке «смирно» - каблуки армейских ботинок вместе, носки врозь, лапьё по швам, грудь колесом.
        Гмыря уже знал о происшествии, поскольку проследовал прямым курсом в умывалку, медленно ознакомился с мерцающей триконкой, недовольно хрюкнул, будто кабан перед кучей подгнивших желудей.
        - И чьих же это ручонок дело, дамы и господа?
        Гмыря всегда называл курсантское лапьё ручонками.
        Дамы и господа скромно помалкивали, поедая глазами пространство перед собой. Заметь Дог, что кто-то хотя бы скосил глаза в его сторону, наряда не миновать!
        - Так чье же, матерь вашу за локоток!
        Молчание продолжалось.
        Когда оно сделалось совсем тягостным, Гмыря достал из нагрудного кармана кителя магнитную стиралку.
        Триконка перестала танцевать в воздухе и переливаться. А потом по умывалке разнесся горький плач смертельно обиженного ребенка.
        Капрал едва стиралку не уронил.
        - Дядя Гмыря, пощади, - сказал плаксиво чей-то гнусавый голос. - В карцер бяку посади.
        Триконка оказалась очень даже непростой. Автор снабдил видеоформу акустическим сопроводом.
        Опешивший поначалу капрал быстро разобрался в чем дело. Поднял стиралку, оценил параметры стабилизирующего поля, коснулся сенсоров, изменяя уровни, и триконка прекратила гнусавить. А еще через пару секунд замерла, поблекла. И безвозвратно растаяла в воздухе.
        Гмыря снова хрюкнул, на этот раз довольно (видно, желуди оказались свежее, чем он ожидал), и положил стиралку в карман. Подошел к Артему, внимательно изучил его лицо. Потом медленно, словно орудийная башня главного калибра, развернулся в сторону Кирилла. Внимательно изучил его физиономию.
        Перебрался к Ксанке. Здесь процесс изучения принял более обширный и серьезный характер - после Ксанкиного лица Дог долго рассматривал ее шею, а потом и грудь, которая в силу естественных причин оказалась выпяченной куда больше, чем у парней.
        Ксанка не выдержала пронизывающего взгляда, поежилась.
        - Наряд вне очереди, дамочка! - тут же отозвался капрал. - Мне твои бабьи комплексы до фомальгаута! Здесь ты не женщина, курсант Заиченкова, а будущий боец Галактического Корпуса. И либо ты у меня по стойке «смирно» станешь стоять смирно, либо вылетишь в безмундирники! Ясно?
        - Так точно, господин ротный капрал! - звонким голосом отозвалась Ксанка. - Есть наряд вне очереди, господин ротный капрал!
        Дог снова принялся поедать глазами ее грудь, и Ксанка опять поежилась. Но ротный, похоже, уже удовлетворил начальственный зуд. Продолжения раздачи дополнительных нарядов не последовало, капрал выплыл из умывалки.
        Ксанка тут же сгорбилась и передернула плечами.
        - С-сучина отстыкованный! - выругалась она шепотом.
        Артем несмело погладил ее по плечу. Ксанку вновь передернуло.
        А из столовой раздался новый рык Дога:
        - Рота, стр-р-ройсь!
        Троица выскочила из умывалки.
        Еще не покинувшие столовую курсанты, оставив стаканы с недопитым компотом, неслись к фронту построения, который ротный капрал задавал отведенной в сторону левой рукой. Процесс затруднялся тем, что в столовке находилась не вся рота, и приходилось на ходу соображать, кто за кем должен стоять.
        Покинутые столы и стулья тут же поглощали посуду и вливались в пол.
        Наконец построение завершилось.
        Капрал шагнул вперед, развернулся к курсантам лицом:
        - Р-р-равняйсь!
        Кирилл повернул голову и уставился на грудь третьего справа. Вернее, на могучие груди третьей справа, потому что это была ефрейтор Сандра Каблукова, которую в роте называли не иначе как Громильшей.
        - Сми-и-ирна-а!
        Курсанты пронзили взглядами пространство перед собой.
        Дог прошелся перед строем, переводя злобный взгляд с одного юного лица на другое.
        - Вот что, мерзавцы, - сказал он. - Даю вам всем время до завтрашнего утреннего построения, матерь вашу за локоток. Если к этому моменту вонючий стихоплёт… этот жалкий ублюдок… этот моральный диверсант… не явится ко мне с признанием, вы, дамы и господа, пожалеете, что ваши мамашки выпустили вас из своих детородных органов на свет божий. Можете передать мои слова отсутствующим. Всем всё ясно?
        - Так точно, господин ротный капрал! - громыхнули дамы и господа.
        Догу этот гром не приглянулся.
        - Отставить, дамы и господа, почему не дружно?… Еще раз… Всем всё ясно?
        - Так точно, господин ротный капрал!
        У строя сейчас была самая настоящая единая глотка.
        Но команда «Р-р-разойдись!» последовала только после пятого повтора.
        2
        После завтрака и обязательного перекура прапорщик Оженков повел свой взвод на занятия по стрелковому вооружению. Учебные планы предписывали изучение легкого вакуумного гранатомета «Комар-5у», хотя, по слухам, это оружие в первых боях разгорающейся войны пока не использовали. Хватало индивидуального трибэшника, как среди курсантов (да и не только курсантов) назывался БББ - бластер ближнего боя.
        На учебу обычно шагали не в строю. Считалось, что при ходьбе вольно освобождается чувство фантазии, без которого на занятиях не обойтись. А строевой подготовки и так хватало.
        По дороге Ксанка очутилась рядом с Кириллом (при ходьбе в строю она оказывалась далеко позади). Даже сигарета «Стрелец» не успокоила метелку - у той все еще дрожали губы от испытанного унижения.
        Честно говоря, Кириллу было ее не слишком жалко - он всегда считал, что девахам не место в Галактическом Корпусе, но такое мнение было нарушением их гражданских прав, и он бы никогда не произнес этого вслух. Ксанка-то промолчит, но найдутся те, кто и в суд может подать за половую дискриминацию. Даже выраженную всего лишь словами… Впрочем, дискриминация тут только на словах и существует. Все остальное в расчет не берется. Каждая из девиц (как и всякий из парней) при зачислении подписывала обязательство о полном подчинении вышестоящим начальникам. Поэтому теоретически Дог вполне мог стыковать их при индивидуальных раздачах наряда. Происходило ли это на практике, Кирилл не знал. Разумеется, никто из метелок распространяться об этом не станет. Дог спит и видит, чтобы выпереть их из Корпуса, он из тех, кто ни в коей мере не оправдывает всех этих нововведений. «Как будто Корпус не сможет справиться с Вторжением без бабья!»… Кирилл не раз слышал, как Гмыря произносит эту фразу. Презрительно, с брезгливой усмешкой…
        Гмыре вообще многое из происходящего не нравилось. Однажды Кирилл отбывал наряд, убирая кабинет ротного (для таких дел вроде бы существовали киберы, но их никто днем с огнем не видел - они якобы находились на профилактике; да и зачем они, если курсантов надо чем-то занимать?), и слышал, как тот разговаривал по видеопласту с кем-то из своих приятелей-капралов. И оба долбали нововведения в хвост и в гриву, как по-старинному выражался Спиря.
        Раньше бабьё и на пушечный выстрел к Корпусу не подпускали, а теперь каждый третий курсант в строю с оттопырками как спереди, так и сзади… Раньше колеса давали курсантам, чтобы не хотели, а теперь курсанткам, чтобы не залетели… У начальства совсем башни с курса свернуло… Слава Единому, удалось отстоять порядок, чтобы никаких открытых любовных интрижек не было, а то ведь по плацу в обнимку ходить начнут или среди бела дня тискать друг друга… Не-е, друг мой, куда-то не туда мы катимся, скоро над Корпусом вся Галактика смеяться будет… Помяни мое слово, бабье погубит Корпус! Вот кто настоящие монстры…
        - Правильно про него вирши сочиняют! - нарушила, наконец, молчание Ксанка. - С-сучина отстыкованный!
        - Не поджаривай ботву! - сказал Кирилл, чтобы хоть что-то сказать. - Другие капралы ничем не лучше нашего, уж поверь мне.
        Справа, у входа в имитаторный класс, висела триконка «Курсанты и курсантки! Равнение на флаг! Неугомонный, хваткий, не дремлет всюду враг!»
        Спиря утверждал, что сочинитель использовал строки старинного русского поэта по имени Блок.
        Такие пропагандистские триконки парили повсюду. Над входом в спортивный зал нависала пятиметровая оранжевая «ГК - это сила и мужество!» Возле столовой («ГК - это гуляш и компот!» - сказал как-то Спиря фразу, ставшую в «Ледовом раю» знаменитой), во всю стену, алая «Вступив в наши ряды, ты обретешь славную судьбу». А над табличкой «Капральская. Курсантам без вызова вход запрещен» совсем скромная «ГК - наш могучий щит». Последняя была сиреневой. Видимо, у лагерного дизайнера враги ассоциировались с сиреневым цветом. Хотя в имитаторном классе монстры-ксены в основном были зелеными, под цвет листвы, либо желтыми, под цвет песка.
        - Интересно, кто такие курсанты с вызовом, - сказал Кирилл.
        - Чего? - не въехала Ксанка.
        Кирилл кивнул на табличку:
        - Раз существуют курсанты без вызова, то должны быть и с вызовом.
        До Ксанки, наконец, допёрло, и она невесело усмехнулась.
        Самая большая триконка висела над штабом. На ней был изображен курсант в полевой форме и боевом шлеме с трибэшником в лапах, обладатель узкой талии и широченных плеч, которые могли принадлежать как обрезку, так и метелке.
        Однако главным на триконке был вовсе не курсант, главное находилось слева от него и занимало большую часть видеоформы:
        ЗАКОНЫ КУРСАНТОВ УЧЕБНОГО ЛАГЕРЯ ГАЛАКТИЧЕСКОГО КОРПУСА
        Курсант - честный и верный товарищ, всегда смело стоящий за правду
        Курсант предан Земле, Человечеству и делу Галактического Корпуса
        Курсант равняется на отличников учебы и боевой подготовки
        Курсант готовится стать бойцом Галактического Корпуса
        Курсант готовится стать защитником Человечества
        Курсант готов грудью защитить боевого товарища
        Курсант терпелив и хладнокровен
        Курсант чтит командиров
        Курсант смел и отважен
        Абрис строчек напоминал десантную баржу в поперечном разрезе.
        Гигантская триконка была снабжена кольцевым транслятором, так что ее было видно с любой точки внутри Периметра.
        «Дьявол и девять заповедей», - как-то сказал Спиря.
        «Заповеди вижу, - сказал Кирилл. - А где дьявол?»
        «А дьявол - тот, кто все это придумал».
        Спиря был странный обрезок.
        Одним из нарядов для курсантского состава была подзарядка триконок-лозунгов на очередной срок действия. Хороший наряд, много приятнее уборки туалетов, что доставалась Кириллу пару раз… За пределами «Ледового рая» он бы произвел подзарядку триконок вдвое быстрее, чем большинство приятелей. Впрочем, логичнее было бы и вообще иметь самоподзаряжающиеся триконки с самыми примитивными фотоэлементами.
        Но в лагере никому не требовались быстрота и логика, в лагере требовалось заполненное работой время. А несогласные с таким порядком могут топать откуда пришли, на ваше место, дамы и господа, желающие найдутся, матерь вашу за локоток! Вы же попробуйте-ка на гражданке отыскать работу, за которую платят такие бабулики…
        Подошли к учебному корпусу. Приказа «По классам» еще не было. Остались на улице, снова закурили.
        - А интересно, - Ксанка заглянула Кириллу в лицо и покрутила в руках незажженную сигарету, словно не знала, что с ней делать, - кто вывешивает все эти вирши про Дога?
        Кирилл дал ей прикурить и пожал плечами:
        - Не в теме. Вообще-то многие из наших способны.
        - Предыдущая вирша была покруче. - Ксанка затянулась, выпустила изо рта колечко дыма, потом фыркнула и продекламировала: - «У капрала Мити Гмыри между ног две круглых гири, перед гирями конец: голова - сплошной свинец». - Она опять фыркнула.
        - Да, в точку придумали! - согласился Кирилл.
        Триконку с этим стихотворением удалось вывесить на прошлой неделе прямо в имитаторном классе. Создать ее было гораздо сложнее, поскольку под строками висели и эти самые… гири и свинец. Нежно-розового сосисочного цвета. Правда, без акустического сопровода, ибо это было бы уже слишком тяжеловесно…
        - Над кем ржете? - Как обычно, стоило Ксанке приблизиться к Кириллу без общества Спири, рядом оказывалась Сандра Каблукова. - Над Гмырей?
        - Над твоими мускулюс глютеус максимус[1 - Musculus gluteus maximus - большая ягодичная мышца (лат.).], - ответила Ксанка самым своим ядовитым тоном (она перед тем, как собраться в лагерь, закончила курсы медицинских сестер и немного знала латынь). - Интересно, на каких тренажерах развиваешь?
        Оказывается, в этих пределах знала латынь и Сандра, которая презрительно ухмыльнулась:
        - А что, завидки девочку берут? На твои-то два кулачка ни у одного не поднимется! - Она мимоходом глянула на Кирилла: как тот оценил подколку?
        Кирилл счел за лучшее не брать ни чью сторону и отвернулся.
        Конечно, Сандра была не права: Ксанка была фигуристой метелкой, в ней всего в меру, в отличие от Громильши, отличающейся высоким ростом, широченными плечами и объемистыми буферами. Но высказать такое мнение значило подбросить хворосту в пламя разгорающегося конфликта. И так сверкающих глазами курсанток скоро придется растаскивать, а для Ксанки схватка с Громильшей запросто может закончиться госпитальной койкой.
        Он же, Кирилл, будет выглядеть идиот идиотом…
        Конфликт погасил Спиря. Подлетел, схватил Ксанку за руку:
        - Имей в виду, когда пойдешь к Догу за нарядом… Он может затащить в ванну и тебя!
        - Ее не потащит, она в любой ванне утонет, - фыркнула Сандра, перестала играть желваками на щеках, пригладила ежик стриженых волос, выбросила сигарету в урну и величественно отправилась к входу в учебный корпус.
        Ксанка отпихнула Артема, выпятив челюсть, посмотрела на Кирилла, но тот сделал вид, будто ищет кого-то, подчеркнуто повернувшись спиной к уходящей Сандре.
        Честно говоря, его раздражало, что Артем так серьезно озабочен судьбой Ксанки. В принципе, конечно, Спирино беспокойство понятно, но метелка должна уметь сама за себя постоять. В конце концов, курсанты готовятся стать солдатами, и тут сопли ни к чему. Пристанет к тебе с принуждением ротный капрал, врежь ему в… эти самые гири. А потом подай рапорт вышестоящему начальнику. На приказы, с которыми не согласны, всегда подают рапорта. Правда, тут не приказ, а действие… Короче, сучка не захочет - кобелек не вскочит! А в общем, курсанткам прозас дают, что не залетели. Сам же стык мало чем отличен от танца. Просто трутся иными органами. И вообще, дамы и господа… Для капрала распластать метлу - что дать в лоб обрезку-курсанту. Это Галактический Корпус, а не детский сад, матерь вашу за локоток!… Но Артем, похоже, в последнее не въезжает. Потому и ходит вокруг Ксанки, как кот вокруг валерьяны. И хочется, и колется!… Проще надо быть. Если деваха тебе не по барабану, дождись личного часа, заведи ее куда-нибудь в укромный уголок, прихвати за ананасы, стащи штаны и сделай так, чтобы она не зря принимала прозас…
        - Не писай на зенит, а то в башне зазвенит! - сказала Ксанка Спире, выбросила окурок и нагнулась, поправляя магнитные застежки на ботинках.
        Она плохо загорала, и околоштековый пятачок над левым ухом казался немигающим птичьим глазом, удивленно вперившимся в Кирилла. Другой, надо полагать, смотрел в песчаную дорожку, возле которой стояла урна.
        - Я перед Догом в сучью стойку не встану, - добавила Ксанка, выпрямившись. - Не такой я паренек, Артюшенька!
        И Спиря засиял, будто внеочередное увольнение получил.
        А Кирилл еще больше обозлился.
        3
        Злоба в душе Кирилла Кентаринова жила сызмальства.
        Скорее всего, потому что у него не было матери. Вернее, мама-то у него, ясно, имелась, да вот только он ее совершенно не помнил. Осталось лишь призрачное ощущение присутствия рядом чего-то огромного, мягкого и теплого. Чего-то хорошего и вкусного. Наверное, это была мама. То есть, конечно, это была мама! И, наверное, материнское молоко…
        Чаще всего это ощущение приходило во сне. И всякий раз было тепло и мягко. А просыпался Кирилл с другим ощущением - гигантской, бесконечной, невыносимой потери. Эта потеря рождала жалость к самому себе, а жалость уже через несколько минут превращалась в злобу по отношению ко всему белому свету.
        Кирилл не помнил не только маму. У него не отложился в памяти момент, когда его привезли (или привели?) в приют.
        Первое воспоминание было уже в приютских стенах.
        - Здравствуй, малыш! Как тебя зовут? - Певучий голос, в котором ничего нет, кроме радости.
        - Килил.
        - А меня Мама Зина. Я буду твоей воспитательницей. - Высокая женщина в белом платье (это потом Кирилл узнал, что такое платье называется халатом и его носят не только воспитательницы, но и врачи) протягивает новичку конфету. - На-ка!
        Тот с восторгом, едва ли не притоптывая от нетерпения, разворачивает фантик, а внутри - ничего…
        - Слишком уж ты доверчив, Килил, - говорит воспитательница, передразнивая.
        Кирилл не понимает, что ей не понравилось, но не это его расстраивает.
        Потом он и сам порой угощал подружек такими «конфетками» - корпорация «Невский завод», производящая джамперы для всей Солнечной системы, выпускала в помощь любителям нехитрых розыгрышей всякие штуковины с использованием формованных силовых полей.
        Но тогда, при знакомстве с Мамой Зиной, он знать не знал о конфетах-пустышках. Фантик с медведем был так красив! А разочарование столь велико, что слезы сами брызнули из глаз.
        - Э-э, да ты у нас, оказывается, плакса! - сказала Мама Зина осуждающим тоном. - Кто слишком часто слезы льет, тому Единый счастья не дает.
        Обида тут же обратилась в злость на обидчицу, слезы мгновенно высохли, и это не укрылось от глаз опытной воспитательницы.
        - Э-э, да ты, оказывается, еще и злючка. - Мама Зина покачала головой. - Ну, пойдем, я тебе покажу, где ты будешь спать. - Воспитательница протянула новичку мягкую руку.
        Кирилл попытался укусить ее за палец, но Мама Зина была наготове. Сильные пальцы стиснули щеку злючки словно клещами, и Кирилл едва не завопил от боли. Но не завопил - детский умишко каким-то образом сообразил, что лучше вытерпеть. И мальчишка вытерпел. Лишь зубами скрипнул.
        - Терпеливый, крысеныш, - удовлетворенно сказала воспитательница.
        Клещи отпустили щеку Кирилла.
        И тогда он не выдержал - все-таки заплакал.
        - К ма-а-аме хочу… К ма-а-аме…
        - Не реветь, крысеныш! - скомандовала воспитательница. - Я теперь твоя мама. Я и Мама Ната. Не та мать, которая родила, а та, которая вырастила, - добавила она не очень понятную для Кирилла фразу.
        Испуг прошел, мальчишка перестал плакать. Мама Зина взяла его за руку и повела по коридору со светло-зелеными стенами. Коридор был не очень длинным, и вскоре они оказались в комнате, где стены тоже были зелеными, но другого оттенка. В комнате стояло несколько маленьких кроваток - Кирилл тогда умел считать только до трех.
        Мама Зина подвела его к одной из кроваток, в углу, застеленной зеленым же одеялом.
        - Тут ты будешь спать. А сейчас пойдем знакомиться с другими детьми. Ты помнишь, как меня зовут?
        Кирилл, само собой, помнил.
        - Зина.
        - Не Зина! - Пальцы-клещи угрожающе нависли над его лицом. - Мама Зина… Так как же меня зовут?
        - Зина!
        - Ах ты маленький упрямец! - Воспитательница вновь стиснула его щеку, теперь другую, да так, что Кирилл взвизгнул:
        - Не надо!
        На этот раз слезы удалось сдержать; он и сам не понимал, каким образом, - просто не заплакал.
        Воспитательница отпустила щеку и вновь спросила:
        - Так как же меня зовут, крысеныш?
        - Мама Зина, - вынужден был сказать Кирилл.
        - Так-то, маленький упрямец. - Воспитательница снова взяла его за руку. - Пойдем знакомиться с детьми.
        Кирилла привели в другую комнату, стены которой были окрашены в желтый цвет. И мальчишка увидел тех, с кем ему предстояло прожить следующие двенадцать лет. Правда, тогда он этого не знал. И совершенно не запомнил, как познакомился с Мамой Натой, хотя вскоре именно с нею в его мыслях ассоциировалось слово «мать».
        Много позже он увидел голограмму своей настоящей матери. На могильной плите - когда Мама Зина сообщила крысенышу, где похоронены его родители. Кириллу было уже восемь. Он стоял перед могилой и, глядя на изображение женщины, запечатленное в триконке - красивое круглое лицо, улыбающиеся серые глаза, длиннющие, как вечерние тени, ресницы, ямочка на подбородке, - мысленно спрашивал: «Почему же ты заболела? Почему так рано умерла?»
        А потом Мама Зина объяснила Кириллу, что мать его умерла не от тяжелой продолжительной болезни, как ему говорили. Собственно, это и вовсе была не болезнь… Все очень просто: Екатерину Кентаринову прирезал кухонным лазерным ножом очередной сожитель, когда она в пьяном угаре приволокла в постель внеочередного. Именно так выразилась Мама Зина, и Кирюша возненавидел ее, и стала она впредь уже не Мамой, а Стервой Зиной, и в скукоженную душу приютского крысеныша влился еще один ручеек злобы…
        В общем, злоба стала для мальчишки сродни детскому - острому и непреходящему - желанию играть. Кирилл всегда на кого-нибудь сердился. То на Жердяя Севку, бывшего тремя годами старше и до тех пор отбиравшего сладкое у воспитанников из младшей группы, пока они не научились съедать свою порцию за столом, а не уносить куски в карманах, хвастаясь, кто дольше вытерпит и не съест… То на Маму Зину и Маму Нату, когда они ставили Кирилла, не желающего произносить перед трапезой обязательную молитву Единому Богу, на колени, в Темный Угол, который отгородили в игровой, чтобы наказанному слышно было, как другие в это время играют. Или отправляли в карцер за то, что отметелил вечно дразнящегося Петьку-Мартышку… То на Доктора Айболита, которого на самом деле звали Сергеем Ивановичем Неламовым, за то, что он делал Кирюше больные уколы, когда тот простужался.
        Именно Доктор Айболит сказал как-то, что «на сердитых воду возят», посоветовал держать злобу при себе и даже объяснил, как это сделать.
        «Когда начинаешь злиться, - говорил он, - вспомни что-нибудь хорошее. Вкусную шоколадную конфету, которую дарит, навещая детей, патронесса приюта. Хорошую погоду, когда выпускают на улицу…»
        Кирилл вспоминал. И поначалу злился. На вкусную конфету за то, что ее не было в кармане. На хорошую погоду, потому что она часто устанавливалась в те дни, когда надо учиться, и непременно портилась, когда приходил долгожданный выходной.
        Тем не менее, в конце концов, он научился загонять злобу поглубже, откуда она не могла вырваться мгновенно и натворить дел, за которыми следовало неотвратимое наказание.
        Доктор Айболит называл это аутогенной тренировкой и утверждал, что любой человек - хозяин своих чувств.
        Именно Айболит первым посоветовал взрослеющему Кириллу Кентаринову пойти после приюта в Галактический Корпус.
        4
        Чтобы не злиться на Спирю, Кирилл прибегнул к аутогенной тренировке - вспомнил, какая физиономия была у Дога, когда тот стоял перед триконкой с гирями. Морда лица красная, кулаки сжимаются и разжимаются, разорвал бы автора, кабы в теме был - кто… Кишка тонка! А вот курсант Кентаринов, в отличие от ротного капрала Гмыри, в теме дальше некуда!
        И весь остаток дня Кирилл раздумывал: стоит или не стоит идти к Догу. Едва сопло не рвал. И в конце концов решил: не стоит… Угрозы ротного могли быть пустым трепом, и хорош он, курсант Кентаринов, будет, если купится на такой летучий мусор! Вот если Гмыря и на самом деле начнет выделываться, тогда посмотрим. В конце концов оказаться крайним никогда не поздно. Ржавые пистоны никуда не убегут… А может, капраловы черные обещания - и вообще проверка боевого духа подчиненных. Мол, поглядим: не найдется ли среди личного состава мозглячок, который бросится стучать на товарищей из простой боязни обещанных с воспитательной целью придирок…
        Не-е-е, капрал, нашего брата на такой мусор не заловишь!
        Стерва Зина, помнится, на полдня поставила его в Темный Угол, чтобы выяснить, кто узнал пароль и заказал по сетевому снабжению шоколад, вишневый сок и булочки со сливками. Но ни Кирилл, ни Степка Яровой так и не признались. Это потом уже Степка проболтался, исключительно сдуру. Именно проболтался, а не признался. Слишком глупы они были, чтобы распознать хитроумную ловушку, когда Стерва Зина предложила решить задачку по режимам сетевого снабжения… Ведь ни Степке, ни Кириллу и в голову не пришло, что о режимах знают только те, кто пользовался приемным ресивером, а детей к ресиверам не подпускают. Кирилл бы тоже проболтался, но Стерва Зина задала Степке задачу раньше, а прочих, когда Степку словила, и проверять, дура, не стала. Степка проболтался в общем смысле - про Кирилла он ни слова не сказал…
        И склониться сейчас перед Догом было все равно что выдать Степку. Но с другой стороны, ротный капрал мимо мишеней палить не будет - уж коли обещал курсантам ржавые пистоны, то за ним дело не станет…
        В размышлениях прошли занятия по стрелковому вооружению и тактической подготовке. В размышлениях прошел обед и короткое послеобеденное личное время. В размышлениях прошли тренинги второй половины дня и строевые экзерсисы. Решая тактические задачи, поглощая наперченый борщ со сметаной и печатая строевой шаг на плацу, Кирилл ломал голову - ждать, пока неприятности обойдут тебя стороной, или идти им навстречу?
        Оторвал парня от этих мучений вызов.
        Кирилл сидел после ужина в курилке (внешне - вместе с товарищами; внутренне - один на один с собственным "я"), когда рядом вспыхнул в воздухе видеопласт.
        - Курсант Кентаринов! - В видеопласте появилось изображение прапора Оженкова.
        В первый момент Кирилла тряхануло стрёмом, но потом он вспомнил, какой сегодня день, и успокоился: Оженков должен был вызвать его в любом случае. Иначе с какой стати курсанту заявляться к прапору без вызова?…
        - Я! - Кирилл вскочил со скамейки и вытянулся.
        - Ко мне!
        - Есть.
        «Ко мне» в данном случае означало «в комнату прапорщика». И вовсе не за ржавыми пистонами!
        Кирилл едва не бежал по песчаной дорожке, и тени тянулись перед ним, как указующий дорогу перст. Ветерок шевелил листву платанов, высаженных вдоль дорожек. Душу снедало предвкушение. Не худшее чувство из тех, что существуют в жизни. И уж всяко много лучше того, что испытывает Спиря ко Ксанке, пропади она пропадом, в самом-то деле!…
        Едва Кирилл приблизился к двери Оженкова, она приглашающе распахнулась. Кирилл вошел, вытянулся, доложил по уставу:
        - Господин прапорщик, курсант Кентаринов по вашему приказанию явился!
        Оженков молча кивнул в сторону шеридана. Кирилл сел в кресло, протянул руки к виртуальной клаве и, набрав серию паролей, перевел на «до востребования» двадцать кредов со своего счета. Потом привычно просмотрел уже открытый прапором каталог предложений и сделал выбор на следующий раз:
        - Модель тринадцать-пятьдесят.
        Оженков кивнул и, достав из сейфа «шайбу», заказанную Кириллом неделю назад, сказал:
        - Странный вы парень, курсант! Там, - он кивнул в сторону окна, - их сотни, и любая ни стоила бы ни гроша.
        - Любая мне не нужна, - ответил Кирилл, стараясь, чтобы не выдать голосом предвкушение. - А подходящей не находится.
        - Уж больно вы привередливы, Кентаринов! - Прапор протянул «шайбу» на раскрытой ладони. - Разоритесь!
        - Помирать - так с музыкой, любить - так королеву!
        Эту фразу Кирилл не раз слышал от Спири. Под королевой тот, разумеется, понимал исключительно Ксанку.
        - Ну-ну! - хмыкнул прапор. - Пока есть деньги, будут и королевы.
        - Пока мы живы, деньги будут!
        Прапорщик хмыкнул:
        - Деньги будут, пока руки-ноги целы.
        - А без рук-ног и деньги не понадобятся!
        Прапор снова хмыкнул и промолчал. И правильно сделал - Кириллу сейчас не нужны были воспитательные речи. От предвкушения едва не трясло.
        Кирилл сжал «шайбу» пальцами и снял с ладони Оженкова. «Шайба» была гладкой. Будто аккумуляторная батарея от трибэшника…
        Душа тут же запела.
        - Разрешите идти?
        - Ступайте, курсант. До отбоя времени достаточно. Личный час…
        Кирилл отдал прапору честь и ринулся в сторону санблока. Дрожа от возбуждения, ворвался в раздевалку душевой, скинул одежду и, сжимая в потной ладони «шайбу», влетел в кабинку туалета. Пальцы тряслись так, что он едва не выронил гладкий кругляш. Даже на сердце похолодело - удар о пол означал бы, что два десятка кредов выброшены на ветер… Впрочем, причем тут креды? Мечта дороже денег, а несбывшаяся мечта дороже любых денег! А сбывшаяся… Сейчас… сейчас, обрезок… Запереть дверь кабинки… И воткнуть хоботок «шайбы» в штек над правым ухом…
        - Как же долго я тебя ждала, мой сладкий!
        Голос звонкий, любящий и ласковый…
        А вокруг уже не было покрытых белой глазированной плиткой стенок туалетной кабинки. И толчка с подмывалом - тоже не было.
        Вокруг был оклеенный фиолетовыми обоями будуар и мягкая белоснежная перина. И неяркий свет торшера в углу. И грива черных шелковых волос. И черное же полупрозрачное белье на белой упругой плоти.
        Кирилл утробно рыкнул, повалил жаркое упругое тело на мягкое ложе и, разодрав бархатистый на ощупь бюстгальтер, коснулся дрожащими губами коричневого соска, растущего на глазах, твердеющего. И впился в него, как клещ…
        Час личного времени - это очень, очень, очень много, когда нечего делать. И слишком мало, когда имеется любимое занятие!
        5
        Мама Ната была полной противоположностью Стерве Зине. Нет, пожалуй, не просто противоположностью - она словно родилась в другом мире. Там, где Зина брала окриком и давлением, Нате достаточно было просьбы и негромкого голоса. Разница в характерах воспитательниц много лет удивляла Кирилла. Он не понимал, как в одном доме могут жить настолько разные женщины. Для мальчишки воспитательницы казались частью приюта, плоть от плоти его, и разумеется они должны быть похожи друг на друга. Как были похожи сестры Бареевы, близняшки, появившиеся в приюте после Кирилла, но уже через год забранные оттуда матерью. Как же им завидовал Кирилл! Даже когда узнал, что женщина, с которой уехали сестры, на самом деле вовсе не родная их мать, а приемная.
        Зина и Ната хоть и назывались мамами, но ими не были. И Кирилл никогда не забывал об этом. Много позже он понял, что Стерва Зина пыталась играть для детей роль отца. Зачем ей это было надо, так для Кирилла и осталось неясным. То ли такова была ее натура, то ли она просто пыталась хоть в какой-то степени давать детям мужское воспитание. Наверное, она была не слишком умна. Потому что ей и в голову не приходило, что на самом деле мужское воспитание давал приютским крысенышам Доктор Айболит. И по большому счету не имело значения, что общался он с детьми не каждый день и не часами. Просто от Айболита исходило нечто такое, чего никогда не исходило от Мамы Зины. Она могла сколько угодно ругаться и наказывать, но ей было очень далеко до Доктора Айболита. Даже оплеухи, которые она порой раздавала, не превращали ее в отца. И тем не менее она очень отличалась от Мамы Наты. Кирилл иногда просто поражался, насколько могут быть разными две ровесницы, родившиеся в одном городе и, судя по их рассказам, жившие в одном районе и учившиеся в одном классе, а потом в одном педагогическом училище. Поражался Кирилл до
тех пор, пока вдруг не понял, что вообще все женщины разные. Нет, ни ростом, цветом волос или хриплостью либо певучестью голоса. То есть, и этим - тоже. Но главное - отношением к окружающим, друг к другу, к нему, Кириллу. И девчонки в приюте были разные. Одни - как Милка Рубиловская - в ответ на то, что ты дернул их за косичку, начинали плакать и бежали ябедничать к мамам. Другие - как Ритка Поспелова - изо всех своих вшивеньких силенок пытались дать сдачи, рыча и кусаясь. И даже если ты с нею в конце концов справлялся, потому что силенок у нее не оставалось, царапины еще долго украшали физиономию обидчика.
        Как-то, в очередной раз схватившись с Риткой не на жизнь, а на смерть, повалив ее и притиснув к полу, он, пыхтя и выкручивая девчоночью руку, вдруг понял, что Ритка, при всем ее умении драться, отличается от него гораздо больше, чем он думал. Нет, конечно, приютские дети рано узнают, чем девочки отличаются от мальчиков, но это отличие до поры до времени если и вызывает интерес, то чисто познавательный. И воспринимается как нечто совершенно привычное - как солнце на небе, как скрипящая дверь в кладовке, как тепло, исходящее от Мамы Наты, когда сидишь у нее на коленях…
        Но тут Кирилл почувствовал, что в этом отличии есть нечто ранее совершенно неведомое, для объяснения чего и слов-то сразу не подберешь. А может, их и нет вовсе, этих слов…
        Потрясенный этим открытием, он перестал выкручивать Ритке руку, и она одним махом могла расцарапать ему всю физиономию. Однако не расцарапала. Судя по всему. Она тоже почувствовала его открытие и то, что открытие это связано с нею, потому что вдруг замерла под ним и только бурное дыхание, с которым она не могла справиться, напоминало о том, что эти двое только что бились друг с другом не на жизнь, а на смерть.
        И Кирилл, сам не понимая зачем, вдруг коснулся губами ее рта.
        - Дурак, - прошептала она полуудивленно-полуиспуганно. - Я Маме Зине скажу.
        Он вовсе не испугался, что она наябедничает; просто полученные ощущения были настолько новы, что он должен был прежде осознать, что с ним произошло. Да и с нею, Риткой, - тоже. Потому что если бы с нею ничего не произошло, она бы расцарапала ему лицо, а не затаилась мышкой. Та, старая Ритка никогда бы не отказалась от такого удовольствия - пустить кровь сопернику.
        Ничего она Стерве Зине не сказала, ни в тот день, ни позже. И Маме Нате - тоже. Кирилл не знал этого наверняка, но почему-то был абсолютно уверен в ее молчании. Это было что-то вроде тайны, о которой знали только они двое и не должен был знать никто третий. Ни Мама Ната, ни Стерва Зина, ни Милка Рубиловская, ни Степка Яровой… Оказывается, у мальчишки с девчонкой тоже может существовать секрет, о котором не скажешь даже лучшему другу.
        Больше Кирилл никогда с нею не дрался. Всякий раз, когда они привычно начинали ссориться, он вспоминал ощущение от прикосновени к ее губам, и кулаки сами собой разжимались. Да и Ритка тут же переставала цепляться к нему.
        Он не смог поднять на нее руку даже тогда, когда случилось то, что изменило его жизнь, лишило уверенности в себе и навсегда поселило в душе страх перед теми, кого природа не наградила мужским достоинством, зато обеспечила умением вить веревки из тех, кто этим самым достоинством награжден.
        Он не смог ударить ее даже тогда, когда их новый секрет перестал быть их секретом. А она начала трепаться, даже не дав ему права на вторую попытку.
        6
        Назавтра утреннее построение началось как обычно: с переклички на лагерном плацу, за которой последовало информационное сообщение начальника отдела воспитания майора Грибового об изменениях оперативной обстановки в пограничных мирах. Как и ожидалось, ничего серьезного за прошедшие сутки не случилось, а если что и произошло, то начальству «Ледового рая» командование об этом не сообщило. Однако распорядок дня есть закон, и потому весь лагерь во главе с полковником Лёдовым слушал вчерашнее сообщение, уже известное всему Корпусу.
        Однажды, в самом начале учебного семестра, Кирилл спросил Дога насчет таких вот безбашенных выкрутасов со стороны отцов-командиров.
        «Смирно, курсант! - рявкнул Гмыря. - Не сметь критиковать то, что проверено веками!»
        Кирилл, держа руки по швам и борясь с приступом внезапной злобы, ел глазами пространство перед собой. А Его дерьмочество многозначительно добавило: «Чем меньше свободного времени у солдата, тем выше боеспособность и боевой дух боевого подразделения. Впрочем, ваш боевой дух, курсант Кентаринов, останется хилым, даже если загрузить все ваше время бодрствования».
        Однако, видимо, ротный капрал все-таки сомневался в справедливости своего вывода, поскольку тут же объявил слишком любознательному обрезку три наряда вне очереди. Наверное, намеревался за счет загрузки курсанта Кентаринова поднять боеспособность вверенной ему, капралу Гмыре, роты на недосягаемую для других подразделений высоту…
        Неуставных триконок с «гмыровиршами» сегодня в столовняке не обнаружилось. Понятное дело, подпольный сочинитель взял творческую паузу - кому же хочется нарываться на ржавые пистоны?… Народ вел себя за завтраком оживленно - всем было интересно, насколько твердо ротный капрал выполнит свое вчерашнее обещание и действительно ли их мамочки - те, которые живы, - пожалеют, что детки родились на свет. Гадали и о персоне автора. Кругом сыпались самые различные имена и предположения.
        Кирилл же, умиротворенный после вечернего любовного «шайбового» сеанса, поедал себе яичницу с беконом и помалкивал в тряпочку. Почему «в тряпочку», он не знал, но существовало, по словам Спири, в старину такое выражение.
        После завтрака общего построения не бывало: по установленному в лагере распорядку дня каждая рота производила разводы самостоятельно. Наверное, с целью обеспечения режима секретности. Еще одно проверенное веками достижение военной мысли…
        На разводе Его дерьмочество распиналось некоторое время, произнося осуждающую речь по поводу неуставных взаимоотношений, которые курсанты позволяют себе до, а особенно после отбоя. Все стояли с тупыми физиями, едва сдерживая смех, поскольку ничуть не сомневались в истинном отношении Дога к «неуставным отношениям»: вечером ефрейтора Сандру Каблукову опять срочно вызвали к господину ротному капралу, и вернулась она только перед самым отбоем, мурлыкая строевую песню «Ох трибэшник ты мой безотказный, батарею сменю я тебе…»
        - Теперь о стихах, подрывающих моральные устои курсантов Галактического Корпуса, - сказал Гмыря. - На ваше, дамы и господа, счастье, виновник признался. Матерь вашу за локоток…
        «Кто признался?» - чуть было не крикнул Кирилл. Но сдержался. Зато не сдержался стоящий за его спиной Артем.
        - Да неужели?…
        - Курсант Спиридонов! - тут же отреагировало Его дерьмочество.
        - Я!
        - Выйти из строя!
        - Есть!
        Как предписано уставом, Спиря тронул плечо впередистоящего. Кирилл - так же по уставу - шагнул вперед и вправо, освобождая дорогу, и Спиря вышел из строя, повернулся лицом к роте.
        - Курсант Спиридонов! Объявляю вам наряд вне очереди за разговорчики в строю!
        - Есть наряд вне очереди за разговорчики в строю! - отозвался Спиря тухлым голосом.
        - На вопрос же отвечу так, - продолжал ротный капрал. - Это ваш товарищ, у которого хватило смелости признаться в неблаговидном деянии. Такие поступки следует всячески приветствовать, поскольку они свидетельствуют… э-э… что даже подобные заблуждения можно в себе преодолеть, если думать не только о собственном апломбе, но и о моральной ситуации внутри боевого коллектива, о своих товарищах, с кем когда-нибудь придется идти в бой. Вот так-то… Встаньте в строй, Спиридонов!
        Спиря проследовал на свое место, а Кирилл, пропуская его за спину, пытался понять, у кого это сорвало башню - взвалить на себя чужую вину.
        Может, у Сандры, когда ерзала под Гмырей?… Но Громильша ведь не в теме, что вирши сочинял он, Кирилл. Или метла готова взвалить на себя вину любого?…
        Это была новая мысль. До сих пор Сандра казалась Кириллу едва ли не биомашиной, предназначенной исключительно для ведения боевых действий. Как киборги, которых когда-то породила разнузданная фантазия писателей, но которых в реальности создать так и не удалось. То есть удалось, разумеется, но они оказались слишком дороги, чтобы терять их в бою. Да и какой в них смысл, если у любой половозрелой женщины такой «киборг» получается в тысячу раз дешевле, хоть и приходится ждать девять месяцев. И Сандра - наглядный пример такого вот «киборга», сильная, ловкая, стремительная…
        А впрочем, ладно. Надо этой же ночью вывесить новую триконку. Чтобы Его дерьмочество не воображало себе, что у него в роте всё под контролем. По крайней мере, в области наглядной агитации…
        И тут же, как всегда, почти мгновенно родились строчки:
        В голове у Гмыри жили
        Полторы всего извили…
        Жили-были, не тужились,
        Жаль, умишком не разжились!
        Вторая строчка, конечно, не слишком хороша. А попросту говоря - автор насильно подгоняется под рифму. А уж в третьей Дог и вообще сначала прочтет «тУжились», а не «тужИлись». И все остальные так же прочтут! Ну да и хрен с ними! Есть в этой подгонке рифмы какая-то изюминка. И вообще, я - автор, что хочу, то и ворочу. У ротного капрала разрешения не спрашиваю! А то скоро без Гмыриного дозволения на толчок не сходишь… Знал бы Гмырюшка, что некоторые из его роты после отбоя в сортир ходят парами! Вот бы про какие дела сочинить! Но про это, увы, будет все равно что заложить боевых друзей и подруг… Впрочем, разумеется, капрал это прекрасно знает, иначе не стал бы читать свои лицемерные лекции.
        И вообще, если вдуматься, неправильное это все-таки решение - набирать в Корпус женщин. Хочешь помочь человечеству, подруга, - рожай! Скажем в течение пяти лет пять мужиков! А еще лучше десять, близнецами. Вот это помощь! А так ее убьют в первом же бою, и финиш полета! Прав капрал Гмыря - башни у начальства с курса снесло по полной программе…
        - Курсант Кентаринов! - услышал вдруг Кирилл.
        И похоже его имя прозвучало не в первый раз, потому что Спиря ткнул товарища в спину, а Его дерьмочество процедило:
        - Ворон подсчитываете, курсант, матерь вашу за локоток?
        - Никак нет! - отрапортовал Кирилл. - Пытаюсь понять, кто сочинял всю эту наглядную агитацию. Я имею в виду вирши.
        - Ну и как успехи? Поняли, кто автор?
        - Никак нет, господин ротный капрал!
        - Печально, матерь вашу за локоток… Наряд вам вне очереди, курсант! За непонятливость!
        - Есть наряд вне очереди за непонятливость! - рявкнул Кирилл.
        «Наверняка на подновление пропагандистских триконок пошлет, кол ему в дюзу!» - подумал он.
        И в который раз порадовался, что раскусил замысел Дога, когда тот, рассчитывая выявить сочинителя, начал отправлять курсантов на подзарядку и подновление триконок, которые имели обыкновение не только разряжаться, но и из-за вариативности защитных полей Периметра утрачивать первоначальные цвет и форму. Кирилл приложил тогда немерянное количество сил, чтобы скрыть ту легкость, с которой он способен выполнить работу. И тем обрек себя на постоянное получение этого наряда, иногда прерываемое уборкой туалетов: Его дерьмочество очень любило награждать курсантов работой, которая давалась им тяжело. Правда, манипуляции с триконками давались тяжело всем в роте. Тут, помимо владения операционной системой инфосферы, надо иметь еще и хорошее пространственное воображение.
        Если бы не Петя-Вася, учитель рисования в приюте, туго было бы и Кириллу… Петр Васильевич проработал всего лишь год, но за этот год научил Кирилла многому. Хороший был дядька, жила в нем настоящая забота о детях, от души, а не по службе… Пете-Васе никогда бы не пришло в голову обустроить в игровой Темный Угол! Кирке Кентаринову всегда казалось, что учитель рисования похож на его, Кирилла, отца. Конечно, пока Кирка не узнал, кто же его отец на самом деле.
        Поварихи с приютской кухни жалели Петю-Васю и говорили потом, что воспитательницы его съели, поскольку тот был больше похож на воспитателя, чем они все вместе взятые… Кирилл верил этому лишь наполовину. Стерва Зина могла съесть кого угодно. А вот Мама Ната…
        - Рота, матерь вашу за локоток, равняйся! - взревел Дог. - Смирна-а-а! Дамы и господа! На утренние занятия… повзводно… согласно расписанию… ша-а-аго-ом… марш!!!
        И армейские ботинки курсантов завели каждодневную перекличку с лагерными дорожками, посыпанными специальным песком, доставленным из Аркадии, крупнозернистым и непылящим. Через пять строевых шагов оба взвода, согласно традиции, рассыпались в обычные толпы.
        А с синего неба на дам и господ смотрели два светила.
        7
        Это было удивительно, однако до приюта Кирилл никогда не слышал стихов. То есть, возможно, мама ему и читала стихи, но ведь он ее совершенно не помнил. И стихов, соответственно…
        Уже в первый вечер в приюте, когда укладывали спать младших, Мама Ната прочла вслух:
        Спать пора. Уснул бычок,
        Лег в коробку на бочок.
        Сонный мишка лег в кровать,
        Только слон не хочет спать.
        Головой кивает слон -
        Он слонихе шлет поклон.[2 - Стихи Агнии Барто.]
        Кирилл был просто потрясен. Оказывается, самые обычные слова можно складывать таким образом, что они звучат, как… как… Тогда он так и не нашел сравнения. Лишь много позже понял - как военные марши. Это когда увидел в видеоклипах ряды шагающих солдат, чеканящих шаг в той равномерности, слова для обозначения которой он тоже не знал. Потом ему, конечно, сказали, что эта завораживающая равномерность называется ритмом.
        Этот самый ритм и потряс Кирилла в тот вечер, когда Мама Ната рассказала о бычке, мишке и слоне. Ритм и одинаково звучащие слова, будто бьющие в одну точку, которой вроде бы и не видно, но здесь же она, иначе бы слова так не сходились…
        Потом были наша Таня с непотопляемым в речке мячиком, и рыжий-конопатый, обидевший дедушку лопатой… и всякий раз рифма и ритм завораживали приютского крысеныша.
        А когда Кирилл научился читать, к звукам прибавился внешний вид стихотворных строчек с их ровным левым краем и лесенкой на концах. Да еще одинаковые буквы на этих самых концах!
        Приютские друзья и подружки не понимали его восторгов. Подумаешь, стихи! Вот когда в полдник дают конфеты, это - да!!! Это - отчего сладко во рту, и хочется еще, а еще нельзя, и придется ждать следующего полдника, а до него полдня, и целый вечер, и целая ночь, и целое утро, а стихи твои, Кирка, невкусные и несладкие.
        Даже Степка Яровой не понимал приятеля.
        Ну и фиг с вами!
        Когда Кирилла научили пользоваться сетью, он отыскал там не только картинки. Он нашел там стихи и с удивлением обнаружил, что в отличие от прозы их можно по-разному форматировать, строя из слов лесенки и плетенки. А потом Мама Ната научила его творить так называемые видеоформы, которые в просторечье называли триконками.
        Вообще, эта штуковина была вполне доступна. Главное, чтобы вокруг расстилалось невидимое энергетическое поле, называемое инфосферой, а сам человек умел управлять операционной системой этого поля. На Земле и Марсе это удовольствие доступно всем, на малонаселенных спутниках больших планет, с их сильным гравитационным воздействием и постоянными землетрясениями на обжитых небесных телах, - недоступно вообще. Остальные миры располагаются между этими крайними точками шкалы обитаемости. Ну да, к Земле и Марсу еще надо прибавить Ганимед и Титан, давно уже оторванные от своих хозяев, терраформированные, выведенные на гелиоцентрическую орбиту и снабженные гравитатором и старболом. Но эти небесные тела, собственно, почти родные братья Марса…
        В общем, там где люди отдыхают, они везде творят триконки. Дарят их друг другу на дни рождения, рождество Единого, Новый год да и просто так. Другое дело, что для сотворения интересной триконки творец должен быть либо художником, либо поэтом, либо обладать обоими творческими талантами.
        Художником Кирилл не был - Единый дара не дал, - зато рифмованные строчки у него получались на раз.
        Пару дней Кирилл поупражнялся в экзерсисах, а потом возле открытой форточки обнаружилось вращающееся бледно-синее двустрочие:
        Мама Ната виновата
        В том, что нам холодновато.
        Стерва Зина пыталась было зарычать, но героиня триконки совершенно не обиделась.
        - Молодец, Кирилл! - сказала она. - Считай, теперь у тебя всегда есть что преподнести близкому человеку, помимо всех этих безделушек, называемых подарками.
        Уже через день Мама Ната получила от Кирилла подарок:
        Дети все на свете
        Называют мамою
        Милую, хорошую,
        Дорогую самую!
        Ночью звезды за окошком
        Рассыпаются горошком,
        Мама наш покой хранит,
        Мы заснем - она не спит.[3 - О. Фадеева «Самая хорошая».]
        Триконка была цвета листьев фикуса, а верх каждой буквы украшала изумрудная звездочка, испускающая каждую половину минуты зеленые лучи.
        Правда, стихотворение Кирилл сочинил не сам - раздобыл в сети, - но Мама Ната ничего ему не сказала, хотя наверняка догадалась. Глаза ее заблестели, из них выкатились две крупных слезинки, оставив на щеках мокрые дорожки.
        Много позже он узнал, что она бесплодна, и вся хваленая земная медицина не в силах ей помочь. Чаще всего именно такие женщины и работали в детских приютах. На долю приюта в Осиновой Роще достались Мама Ната и Стерва Зина. Впрочем, в ту пору Кирилла совершенно не интересовало, почему воспитательницы работают в приюте. Как не интересовало и то, почему к ним в гости приходят порой разные мужчины.
        Правда, однажды он спросил Маму Нату, почему она не выйдет замуж за Доктора Айболита, тогда бы все смогли звать Айболита папой.
        - Не на всякий утюг найдется тряпка, - сказала Мама Ната, и Кирилл не стал переспрашивать, причем здесь старинное приспособление для приведения в порядок одежды.
        Дарил он потом триконки Степке Яровому и многим девчонкам, хотя некоторые смеялись над его строчками и говорили, лучше бы он фотку затриконил, от фотки польза, ею можно украсить комнату, а что за прок с двустишия:
        На твоем лице веснушки,
        Будто детки-солнышки.
        Конечно, это много лучше, чем
        Томка Природина -
        Конопатая уродина!
        Последнюю триконку умудрился сочинить Петька-Мартышка, за что был нещадно бит самой Томкой. А Кирилл потом ему добавил - не потому что обиделся за конопатую Томку, а чтобы Петьке неповадно было равняться с ним, Кириллом. В приюте не должно быть двух поэтов, а то люди не будут знать, кто повесил в столовой пожелание:
        Ешьте, дети, с аппетитом
        Или будете несыты.
        Больше Мартышка триконок со стихами в приюте не вывешивал.
        А Кирилл даже Доктору Айболиту подарил четверостишие.
        Добрый Доктор Айболит!
        Он под деревом сидит.
        Приходи к нему лечиться
        И корова, и волчица.[4 - Стихи Корнея Чуковского.]
        Правда, стихи были не его, опять спер из сети.
        И только Стерве Зине он никогда не подарил ни одной строчки. Хотя сочинил много. К примеру,
        Ходит боком Стерва Зина,
        Будто жопа из резины.
        Много позже Кирилл узнал, что жопа у Зины вовсе не из резины, но это не изменило его отношения к ненавистной воспитательнице.
        А потом в приюте появился учитель рисования Петя-Вася, и оказалось, что дар художника у Кирки все-таки имеется.
        И триконки его стали такими, что даже девчонки перестали ругаться.
        8
        То, что Солнечная система находится в полной изоляции, выяснилось далеко не сразу.
        Экспансия землян в Космос началась еще в середине XX века. Первые облеты родной планеты, первые вылазки на Луну… Имена, завораживающие слух многочисленных романтиков: Юрий Гагарин, Алекс Леонов, Нил Армстронг… Первые орбитальные станции… Завораживающие слух многочисленных романтиков названия: «Салют», «Скайлэб», «Мир»…
        В начале XXI века количество романтиков резко сократилось. Многим стало казаться, что пилотируемая космонавтика зашла в абсолютный тупик. Да и не только пилотируемая… Причем в уныние впали даже сами представители одной из наиболее юных профессий. Не все, правда, далеко не все, но нашлись пессимисты. (А ведь что интересно - представители древнейших профессий в уныние не впадают! Наверное, давно уже среди них остались одни оптимисты…) Это был нормальный кризис, явление, присущее любому живому процессу - как в технологии, так и интеллектуальном развитии общества. И как всякий кризис, он неизбежно привел к новому скачку. Ведь специалисты, соглашавшиеся с тем, что современная космонавтика исчерпала себя, отнюдь не удрали в производство суперсовременных бюстгальтеров и компьютерных игрушек очередного поколения. Нет, они продолжали ломать головы над тем, что им было наиболее близко, что волновало и грело душу. Выгода выгодой, но фундаментальные исследования и научные программы никогда и никому не приносили прибыль в одночасье. Штаты и Россия, две наиболее продвинувшиеся в освоении Космоса державы,
договорились предпринять совместную экспедицию на Марс. К ним присоединились Европейское космическое агентство и страна Восходящего Солнца. Поднебесная, правда, двинулась собственным путем, но ведь она всегда все делала по-своему - и воробьев по рисовым полям гоняла, и буржуазный строй под контролем компартии строила…
        В общем, требовалась политическая воля. И как только она у президентов нашлась, все сдвинулось с мертвой точки. Перед учеными и конструкторами были поставлены конкретные задачи; все необходимые законопроекты проведены через парламентские комиссии и комитеты и сами парламенты; пропагандистские тезисы сформулированы; электронные и бумажные средства массовой информации осуществили массированную бомбардировку общественного сознания, и, как говаривал один из могильщиков государственно-монополистического феодализма в России, «процесс пошел». Хотя и не без труда, разумеется…
        Общественное сознание многолико. В нем можно найти ярых сторонников бессмысленного поворота великих сибирских рек в пустыни Средней Азии. А можно и противников создания современных продуктов и товаров. У марсианского проекта тоже нашлись и те, и другие.
        «Вы только зря выбросите на ветер миллиарды, принадлежащие налогоплательщикам, - говорили противники. - Толку не будет».
        «Мы освоим производство новых машин и материалов, - отвечали сторонники. - Это будут миллиарды, вложенные в экономику и создание новых рабочих мест».
        «Вы рискуете жизнями людей, - говорили трусоватые обыватели. - Кто вам дал право?»
        «Мы готовы рискнуть, - отвечали члены экипажа „Надежды“, отобранные из многих тысяч претендентов. - В конце концов, это наши жизни».
        «Вы не найдете там ничего, кроме камня и песка», - говорили противники.
        Они нашли Лик.
        Эта находка потрясла всю Землю.
        Лик был персонажем-антуражем немалого количества фантастических романов и блокбастеров. В одних сюжетах - инопланетный космический корабль, дожидающийся гостей с Земли; в других - устройство мгновенной связи с внеземными цивилизациями; а кое-где - и просто конструкция неизвестного назначения: то ли памятник неведомому существу, то ли космический маяк. Бесполая красивая физиономия: и человеческая, и нечеловеческая одновременно… С глазами, но без ушей. С носом, но без ноздрей…
        А в общем, все это оказалось уже неважно. Даже если Лик был стилизованным изображением земного человеческого лица, создали его все равно не люди. Создали его нелюди. Инопланетные существа. Ксены…
        И это было главное.
        Первоначальные планы марсианской экспедиции были немедленно скорректированы. Приоритет в программах отдали исследованиям Лика. Измерения магнитных полей, спектральный анализ отобранных проб, механические испытания образцов… Таковы были новые планы. Но и в них пришлось вносить коррективы, поскольку при попытке отпилить от артефакта первый же образец, Лик пропал. Не взлетел, не взорвался, а просто исчез, мгновенно растворился в разреженной марсианской атмосфере. К счастью, не без следа: отпиленный образец - массой в полцентнера - остался в распоряжении людей. И многочисленные кассеты с изображением тоже пребывали на борту «Надежды».
        Одним словом, даже если бы и захотелось кому-то выдать находку за результат массового помешательства членов экспедиции или просто за мираж, ничего бы не получилось. Командир экспедиции Джозеф У. Маккинис решил, что доставить заполученный образец неизвестного материала (бортинженер Михаил Г. Лазарев назвал его Полтинником) на Землю много важнее всех исследований Марса. Но изменить законы небесной механики и заранее разработанные планы полета он не мог. Эти законы и планы продержали «Надежду» на Красной планете еще восемьдесят четыре дня, и каждый из этих дней экипаж проживал с опасением, что Полтинник исчезнет - подобно Лику.
        Однако артефакт не исчез. И первоначально запланированные исследования - к ним, естественно, вернулись; не валять же дурака, ожидаючи времени отлета назад! - были проведены (их результаты оказали немалую помощь при проектировании первой марсианской базы - зародыша города Гагарин). И законы небесной механики не подвели - Полтинник был доставлен на Землю точно в срок и в полной сохранности.
        Далее последовали девять лет безграничного энтузиазма и не менее безграничного противодействия. Энтузиастам было к чему стремиться - человечество во Вселенной все-таки оказалось не одиноким, и понимание этого факта окрыляло миллионы и миллионы. А внезапное исчезновение Лика объясняли просто - ксены желают, чтобы человечество нашло их самостоятельно, чтобы явилось в Галактику полноправным деятельным партнером, а не униженным младшим братом развитых цивилизаций.
        Противники же объявили Лик и его исчезновение последним Божьим знамением. Господь дает потомкам Адама и Евы недвусмысленный знак: не идите против Меня, покайтесь во грехах ваших, ибо близится второе тысячелетие со дня распятия Христова, и грядет Армагеддон в лето две тысячи тридцать третье, и сойдется Добро со Злом в последней схватке, и восстанут из праха ушедшие, и содрогнется земля-матушка. И так далее и тому подобное…
        Полтинник много раз пытались похитить и сделать из него новую реликвию Господнюю, и молиться ей: прости нас, Иисусе, и не обрушь гнев Господень на главы наши безумные, на длани наши нечистые, на помыслы наши греховные!…
        Но помыслы греховные живут параллельно с молитвами праведными, и именно помыслы эти, подкрепленные исследованиями Полтинника и уверенностью, что мы во Вселенной не одни, привели к созданию ПРД - пространственного реактивного двигателя, то есть мотора, рабочим веществом в котором является само пространство, «сжигаемое» внутри «камеры сгорания». Продукты же «горения» выбрасываются наружу, позволяя снабженному таким двигателем транспортному средству развивать скорость, превышающую недостижимые прежде триста тысяч километров в секунду.
        ПРД злостно нарушал детище великого Альберта Эйнштейна - теорию относительности. И яйцеголовые молодые люди принялись разбираться - почему. А когда разобрались, в добавок к сверхсветовому двигателю земляне получили обнулитель массы - или нейтрализатор инерции, - который позволял развивать ускорение, в десятки раз превышающее g (ускорение свободного падения возле поверхности Земли).
        После этого рухнул межзвездный барьер (межпланетный рухнул сразу после создания ПРД).
        Появление ПРД позволило человечеству быстро (в исторических масштабах, разумеется) обосноваться на Луне.
        Были созданы два подземных города: Ферми, населенный исключительно учеными и обслуживающим персоналом; и Королев - при заводе, на котором освоили поточное производство межпланетных кораблей-транспланов. Теперь тормозом стали шаттлы - транспорты, доставляющие людей и грузы с Земли (в широком смысле - с поверхности любой планеты) на орбиту вокруг нее. Неэкономичны были как старые"керосинки", созданные еще на заре эпохи, так и прогрессивные, кислородно-водородные носители.
        Новый технический прорыв обеспечили физики, работающие в области изучения гравитации. Генераторы гравитационных полей позволили создать шаттлы, способные выводить на орбиту тысячи тонн полезного груза, составляющие до девяноста процентов общей массы транспортного корабля. Сравните со старыми носителями, где девять десятых приходилось на горючее и окислитель…
        Но эта была только одна сторона нового открытия. Второй стало изобретение планетарного ГГП, позволяющего создать на поверхности небесных тел, не дотянувших до размеров Земли, силу тяжести, привычную для человека. Иными словами, g стало одинаковым везде, где собирались поселиться люди. После чего создание вокруг небесного тела земной атмосферы стало только вопросом времени и достаточного количества энергии.
        Для полного счастья земным колонистам на осваиваемых планетах теперь не хватало лишь одного - солнышка. И физики сочинили его - рукотворный плазменный шар диаметром в несколько километров, со спектральными характеристиками звезд главной последовательности класса G2. Такое минисолнце, названное создателями «старболом», вместе с местным светилом, довершало создание на планете земных условий.
        К этому времени разведывательно-исследовательские экспедиции уже побывали возле ближайших светил, начиная с Проксимы Центавра и кончая Бетой Волос Вероники. Возле многих из обследованных звезд были найдены твердые планеты земной группы. Они просились на роль колыбелей жизни, но жизни на них не было - ни высшей, ни самой примитивной. Это «открытие» противоречило всем постулатам космической биологии и вызвало в обществе сильнейшее разочарование. Отдельные психически неустойчивые представители религиозных сект, возникших после обнаружения марсианского Лика и уже сотню лет готовящихся к встрече с братьями по разуму, принялись организовывать массовые суициды. Что же, на этом хотя бы заработали психоаналитики и психиатры…
        Уже в те годы прозвучало мнение о том, что неведомые космические враги землян создают вокруг Солнечной системы выжженную пустыню, дабы воспрепятствовать дальнейшей экспансии человечества в Галактику… Официальная наука назвала подобные мнения «бредом сивой кобылы» и призвала искать объяснение случившемуся в природных явлениях.
        Откровенно говоря, абсолютная безжизненность открытых планет казалась странной не только психам от Первого контакта и Галактической войны. Гленн Гейнор, член Административного совета Агентства космических исследований, командующий 10-й экспедицией, отправленной на расстояние в двадцать семь с небольшим световых лет, к звезде бета Гончих Псов, почти двойнику нашего Солнца, как-то заметил, не скрывая досады: «Такое впечатление, будто Всевышний прошел по этим мирам со стерилизатором в длани. Сплошная неорганика!…»
        Его чувства можно было понять. Ведь в Солнечной системе простейшие органические соединения были найдены даже на спутниках Урана. А тут только голые минералы и залежи руд…
        В общем, такие научно-необъяснимые явления принято называть чудесами. Однако главное чудо было еще впереди.
        Его обнаружила 15-я экспедиция, отправленная к еще одному близнецу животворного земного светила, звезде Дельта Треугольника. До цели два корабля 15-ой, «Лебедь» и «Орел», не добрались, ни с того ни с сего оказавшись в созвездии Центавра. Их сообщение пришло из точки, расположенной на три градуса севернее Пси Центавра, то есть из совершенно противоположной стороны небесной сферы.
        Человечество было заинтриговано.
        Агентство космических исследований, воспользовавшись всеобщим интересом, добилось финансирования нового проекта и снарядило тридцать шесть автоматических зондов, которые были отправлены к тридцати шести равноудаленным друг от друга точкам небесной сферы. Ждать пришлось недолго. Все тридцать шесть аппаратов ждала судьба «Лебедя» и «Орла» - они вернулись с противоположных направлений.
        Обработав данные бортовых компьютеров, штурманский сектор АКИ сделал вывод, что вокруг Солнечной системы существует некий непреодолимый барьер неизвестной природы радиусом в тридцать три световых года.
        Психи-ксенофобы тут же завопили о галактическом заговоре вокруг Земли, о блокаде Солнечной системы, о необходимости немедленно дать потенциальному агрессору адекватный ассиметричный ответ…
        Астрофизики, разумеется, пытались объяснить наличие барьера природными причинами. Супруги Лена и Анна Нильсен из Стокгольмского университета высказали мнение, что сектор Галактики, в который входит Солнечная система, состоит, в основном, из антивещества. И барьер есть ничто иное как слой вырожденного пространства между нашим миром и окружающим антимиром. Мир, включающий Солнце и ближние звезды, замкнут сам на себя, потому-то любая точка на барьере является точкой, расположенной на противоположной стороне сферы относительно Солнца. Некоторые злые языки немедленно заговорили о возвращении гелиоцентрической модели мира. А иначе почему Солнце является центром доступной человечеству части Вселенной?…
        Итог дискуссии подвел папа римский Бенедикт XIX.
        - Дети мои, - сказал он. - Вспомните Марсианский Лик, найденный триста лет назад. Ведь давно стало ясно, что его находка и исчезновение были Божьим промыслом, направленным на то, чтобы мы не замыкались на своих земных болячках и продолжали познавать мир, созданный Им во славу Его… И не кажется ли вам, дети мои, что теперь Господь положил наш мир в мешок, чтобы мы не распахивали свои алчные рты на все окружающее разом, а сначала проглотили кусок, который нам предложен Им в настоящее время? Не кажется ли вам, дети мои, что время собирать камни?
        И земляне принялись собирать камни, то есть осваивать те три десятка миров, которые были доступны и центральные светила которых относились к спектральным классам F и G, отличаясь по светимости от Солнца не больше, чем на порядок.
        А понятие «Мешок», как часто бывает, вошло в обиход помимо воли того, кто первым произнес это слово.
        9
        Утренние учебные часы - чему бы они ни были посвящены - дважды в неделю заканчивались построением всего личного состава лагеря на плацу и выступлением Маркела Тихорьянова, лагерного капеллана, адепта церкви Единого Всевышнего. Ходили, правда, глухие слухи, будто капеллан, кроме забот о боевом духе и моральном состоянии курсантов, занят еще и некой тайной деятельностью, являясь сотрудником одной из спецслужб, но за негласными делами его никто никогда не заставал, зато «гласные» слышал каждый.
        Вот и сегодня, едва роты заняли свое место на плацу, Тихорьянов поднялся на трибуну, в данный момент играющую роль амвона, и откашлялся: марсианский воздух сушил ему глотку, а промочить ее в течение рабочего дня возможности не представлялось. Разве только водой…
        - Курсанты! - Капеллан еще раз откашлялся, и компьютеры разнесли этот, многократно усиленный, похожий на лай звук по десяткам триконок-мониторов, вспыхнувших перед каждым взводом и составляющих информационную сеть «Ледового рая». - Сыновья и дочери Солнечной системы! Соратники! К вам я обращаюсь, друзья мои! - Тихорьянов обвел проникновенным взором неподвижные колонны курсантов. - Неведомый враг не дремлет! Ксены строят свои козни против человечества! Вчера пришло сообщение о том, что монстры появились на Незабудке, четвертой планете системы звезды Бета Волос Вероники, в двадцати семи световых годах от Земли. Если кому неизвестно, сообщаю: у нас там поселение в пятьдесят тысяч человек, которые занимаются терраформированием планеты и разработкой месторождений язонита. А без язонита, как вам всем должно быть известно, не изготовишь даже самый маломощный ПРД.
        «Не зря ли мы тарахтим об этом на каждом шагу? - подумал вдруг Кирилл. - Кто знает, может, у ксенов повсюду глаза и уши? В том числе и в нашем лагере!»
        Он скосил глаза направо, потом налево. И чуть не расхохотался.
        Вот уж идея так идея! Представь себе, Сандра Каблукова - пособница ксенов!… Или Спиря! Или Ксанка Заиченкова! Бред! И не просто бред, а бред сивой кобылы! Или как говорят в Корпусе, летучий мусор! Скорее уж тогда Димитриадий Гмыря, да и это - явный сход с курса! К тому же, существа, способные доставлять монстров на наши пограничные планеты столь скрытно, что этого не могут зафиксировать сторожевые сателлиты, вряд ли нуждаются в подобной разведке… Такие существа наверняка знают о язоните и ПРД побольше нашего…
        - Первые монстры были замечены на Незабудке неделю назад, - продолжал капеллан. - А уже вчера они начали атаку на рудники. Пока их наскоки удается отбить, но Незабудке требуется помощь, и командование Корпуса принимает экстренные меры, должные привести к отражению атаки и полному уничтожению анимал-десанта.
        «Вот где главная странность, - подумал Кирилл. - Монстры были обнаружены неделю назад! Почему они ждали целую неделю, прежде чем напасть на рудники? Более тупой тактики и придумать нельзя. Вот тебе отсрочка, неприятель, организуй оборону своих объектов, а уж потом мы тебя ого-го! Вот только потом никакого ого-го не бывает. Потому что оборона организована, и приняты соответствующие меры. Странно только, почему в эти меры не входит применение против монстров бронетехники? Почему вся тяжесть оборонительных действий ложится на хрупкие… то есть на могучие плечи бойцов Галактического Корпуса? Почему, к примеру, нельзя использовать летательные аппараты и забросать монстров бомбами, как это делается в блокбастерах?»
        - …и говорю вам: «Будьте сильны и мужественны!» - продолжал свою речь Маркел Тихорьянов. - Ибо давление на наши пограничные миры со стороны неведомого врага будет возрастать. Ибо Галактический Корпус призван защищать человечество. Ибо ваше обучение, соратники, близится к завершению, и вскоре вы присоединитесь к тем, кто стоит на страже жизненных интересов нашей родной Солнечной системы. И да пребудет с вами Единый!
        Капеллан прижал к сердцу правую руку.
        Над плацем зазвучала мелодия гимна Галактического Корпуса, курсанты также прижали к сердцам правые руки, и строй грянул:
        Не дремлет злобный враг у наших врат,
        И мы не дремлем в ожиданьи тоже.
        И если во врата прорвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Воодушевление переполняло души курсантов. Краснели щеки и уши, блестели глаза…
        Собрались ксены перед нами, брат!
        Они сильны! Но мы могучи тоже!
        И если в нашу жизнь ворвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Грудь разрывало от ненависти, сжимались кулаки, и никому не стоило сейчас становиться на пути у Человечества. Разорвали бы голыми руками…
        У ксенов план - отбросить нас назад,
        Они ударят, мы ударим тоже!
        И если отступать не станет супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы сможем!
        Музыка замолкла. Строй синхронно перевел дух, как будто вздохнул мифический титан.
        Идеологическая обработка личного состава закончилась.
        - И да пребудет с нами Единый!
        Капеллан спустился с амвона, который вновь сделался трибуной, а его место занял начальник лагеря полковник Лёдов.
        - Лагерь!… Равняйсь!… Сми-р-рна-а!
        Подбородки курсантов рванулись направо, глаза уставились на соответствующую грудь соратника или соратницы и вперились в пространство перед носом. На секунду повисла звенящая тишина, защищаемая Периметром от городских шумов Гагарина.
        - Полчаса на личные нужды! - объявил Лёд. - В тринадцать тридцать - обед! Вольно! Разойдись!
        Строй рассыпался. Курящие потянулись к курилкам. Некурящие сбивались в пары-тройки, обменивались взаимными подколками и удивленными восклицаниями: личное время перед обедом отцы-командиры подарили курсантам впервые. Видимо, и вправду близилось окончание учебы… Интересно, а у бойцов Галактического Корпуса есть перед обедом личное время?
        Рядом, как обычно, оказались Ксанка и Сандра Каблукова, и Кирилл задал этот вопрос Сандре. В конце концов Громильша - ефрейтор и вполне может знать то, чего не знает рядовой курсант.
        - Не срывай сопло, Кент! - скомандовала Сандра. - У бойцов вообще обеда не бывает, если монстры в атаке! Разве что сухой паек во время передышки.
        Ксанка посмотрела на нее задиристым взглядом. Но задираться не стала.
        Вокруг трепались, курили и играли в «жучка» - народ не знал, на что употребить свалившиеся на голову полчаса… нет, уже двадцать шесть минут.
        - Времени на один стык хватит, - сказал Мишка Афонинцев. - Жаль, не с кем… Метелки! Не составите компанию? Мотанем в душевую?
        - Перебьешься! - фыркнула грубая Каблукова.
        Ксанка скривилась.
        - Пойду маме с папой послание надиктую, - сказала она, вопросительно глядя на Кирилла.
        У того нужды в диктовке посланий не было, и он лишь пожал плечами. Зато тут же подскочил Артем:
        - Тебя проводить, Заича?
        - Нет, Артюшенька, я сама дорогу в пункт связи найду. - Ксанка покачала головой и ушла.
        Артем остался стоять, растерянно глядя ей вслед. Как будто его отшили в первый раз…
        - А вот интересно, Спиря, - сказал ему Кирилл. - Есть у нас в Корпусе авиация и бронетехника? Или галактическая война ведется лишь с помощью живой силы?
        Артем моргнул, непонимающий взгляд его осмысленным делался медленно, будто Спирины мозги были заняты сложным упражнением на занятии, скажем, по тактической подготовке.
        - Говорят, будто ни снаряды, ни бомбы, ни зажигалки монстрам вреда не причиняют, - сказал он наконец.
        - И кто же это говорит? - спросил Кирилл. - Те, кто водил бронемашины в бой?
        - Не знаю. Эти сведения из сети, анонимные и вроде бы даже секретные… Ты вот что, Кент, послушай-ка… - Артем замолк, покусывая нижнюю губу.
        - Ну? - сказал Кирилл, когда пауза затянулась.
        - Попросился бы ты в другую роту, Кент. Ты у меня поперек горла стоишь! - В голосе Спири послышалась ненависть.
        Это было настолько неожиданно, что Кирилл не сразу нашел ответ.
        - Послушай меня, Артем Иваныч, - сказал он потом. - Я ведь ничего не делаю, чтобы она… Ты, надеюсь, понимаешь это? А что касается другой роты, почему ты думаешь, что она не переведется следом за мной?
        - Тогда найди себе подружку, чтобы не торчал одинокий, как пугало в огороде, чтобы она видела, что у тебя есть с кем…
        Похоже, у Спири от бессилия поехала крыша. От бессилия и ревности, для которой Кирилл не давал пищи…
        - Слушай-ка, Темыч! О чем ты говоришь? Может, ты мне еще и пару подберешь? Может, еще и в стременных постоишь? Ты бы лучше не вопросы Ксанке задавал, а дело делал… «Тебя проводить, Заича?»… «Тебе компоту подать, Ксана?» - Кирилл положил руку Спире на плечо. - Ты ведешь себя, как последний придурок!… Завались к ней, не топчись тут! Протопчешься!
        Спиря сбросил с плеча Кириллову руку, продолжая кусать губу и играть желваками на скулах. Потом лицо его слегка прояснилось, хотя на солнце в этот момент набежало облачко, и вокруг чуть потемнело.
        - Может, ты и прав, Кент… Завалюсь…
        Спиря ускакал в сторону лагерного пункта связи. Кирилл повернулся и обнаружил, что на него смотрит Сандра Каблукова. Похоже, Громильша слышала весь дружеский разговор курсантов Кентаринова и Спиридонова.
        - А хочешь, Кент, я позабочусь о том, чтобы ты не торчал, как пугало в огороде? - еле слышно спросила она.
        Тихий голосок подходил Сандре примерно так же, как монашеская ряса ресторанному вышибале.
        Кирилл представил ее обнаженной и мысленно содрогнулся. Это была картинка не для слабонервных.
        «Помилуй меня, Боже, от таких подружек! - сказал он себе. - Кому еще хочется Кентаринского тела? Не рота курсантов, а сборище сексуальных маньячек… Откуда только вас всех набрали, нимфоманок? Шли бы лучше замуж, рожали бы детей… Если эта война будет разрастаться, бойцов Галактического Корпуса потребуется много».
        Он врал даже в мыслях, но признаться себе в этом было выше его сил.
        - Спасибо, ефрейтор! - сказал он вслух. - Мне, откровенно говоря, и так неплохо живется!
        - Ты, Кент, похоже, зелень еще, - заметила Сандра, поморщившись. - Никогда бы не подумала…
        - Я же приютский крысеныш, - пояснил Кирилл. - Знаешь, ефрейтор, привык всю жизнь бегать один. Как волк. В одиночку проще…
        - Зачем же пошел в Корпус? - Сандра выпрямила спину и отвела назад плечи да так, что будь форменная футболка с разрезом, буфера бы выпрыгнули на волю, прямо Кириллу в руки. - Ведь одиночек в Галактическом не любят, тут все делается коллективно.
        - Ну монстров-то сандалить я и в коллективе сумею!
        - Честно говоря, - сказала Сандра, - я имела в виду другое одиночество. - И наклонившись к самому уху Кирилла, прошептала: - Если захочешь постыковаться, только свистни - и я под тобой!
        Кирилл опешил. Как ответить на подобную прямотень - он понятия не имел, а отвечать явно было надо. Иначе в лице ефрейтора Каблуковой наживешь на свою репу сплошные ржавые пистоны. Как минимум - хотя бы недоброжелательность, а как максимум…
        Если б он мог быть откровенным… То есть сказать не ту правду, которую нельзя, а ту, которую можно…
        Его спас разнесшийся над территорией «Ледового рая» сигнал на обед.
        Так и не придумав, чем себя занять в неплановое личное время, народ, бухая ботинками, радостно рванул в сторону столовой. Мишка Афонинцев, не нашедший желающих увидеть в нем сексуального партнера, несся впереди всех. Наверное, сексуальный голод имел у него свойство превращаться в желудочный.
        Сандра продолжала выжидающе смотреть на Кирилла.
        Облачко сбежало с солнышек, солнышки брызнули полным светом, и глаза Сандры засверкали.
        Пауза наваливалась на Кирилла неподъемным грузом, хотелось вжать репу в плечи и зажмуриться.
        - Свистну, - сказал он наконец. - Поедим вот гуляшу, попьем компоту и выработаем специальный сигнальный свист.
        Наверное, это был подходящий ответ, потому что Громильша заржала в голос, чувство неловкости мгновенно улетучилось и оба курсанта бок о бок побежали следом за оголодавшим народом.
        10
        Почему он в первые же дни сошелся с Ксанкой и Артемом, Кирилл и сам не смог бы ответить.
        В отличие от него, эти двое оглоедов были вовсе не приютские. Ксанка оказалась дочкой весьма и весьма небедных родителей. Правда, кроме нее, в семье насчитывалось еще пятеро детей; она была старшей, и, возможно, ей попросту не хватало родительской ласки или, наоборот, зацелованной и забалованной девице хотелось поскорей выпрыгнуть из гнезда… В общем, Кирилл так и не понял, почему она пошла в Галактический Корпус. Сама же Ксанка об этом никогда не рассказывала, а если спрашивали, отшучивалась:
        - Хочу стыковаться, но чтобы детей не было.
        Правда, за все месяцы учебы Кирилл так и не заметил, чтобы девица отлучалась куда-то с кем-нибудь в паре. С другой стороны, в лагере, помимо курсантов, водились еще и офицеры, которые тоже были охочи до гладкого девичьего тела. Намного приятнее, чем затаскивать в кабинеты разъевшихся поварих из лагерной столовой…
        Со Спирей все было по-иному - тот был младшим ребенком в семье, в качестве прямого продолжателя своего весьма делового рода не рассматривался, светил ему в папашиной фирме пост какого-нибудь второго помощника при третьем директоре и капиталы в распоряжение соответствующие. К тому же, рос мальчишка, с точки зрения главы фирмы, придурочным - вместо того, чтобы изучать всякие зонтики Марковица и франчайзинги, занимался историей двадцатого века, хуже того, не историей общества или политических процессов, а разговорным языком. Ну не придурок ли?! Какой бизнес можно сделать на разговорном языке? Ну разве лишь заняться обучением таких же придурков, да только где их столько найдешь, чтобы обеспечить себя стабильным куском хлеба?
        Спиря с младых ногтей (его же, Спири, выражение) жил по соседству с Ксанкой, учился с нею в одной гимназии и, как сразу понял Кирилл, был давно в нее влюблен. Ксанка же относилась к нему, как к мебели - есть не просит, да и полезен иногда. Когда, к примеру, хочется погулять на вечеринке, а морды охранников уже обрыдли. В таких случаях Ксанка договаривалась с охранниками, и тех заменял Артем Спиридонов…
        Кирилл, правда, не верил, что охранники отпускали на вечеринку хозяйскую дочку в сопровождении щуплого Спири. Наверняка, вертелись где-нибудь поблизости, а то что в поле зрения не попадались, так мало ли способов замаскироваться, чтобы не мозолить клиенту глаза?!
        В общем, все эти гулянки-вечеринки-провожалки привели в конечном итоге к тому, что Спиря жизни себе не представлял без Ксанки. И когда она ни с того ни с сего решила податься на военную службу, Артем Спиридонов тоже отправился на медицинскую комиссию. Здоровье у него, несмотря на некоторую щупловатость (росту в нем было всего два метра), оказалось абсолютно без изъянов - что называется, железное. Да и Ксанку - хотя она была самым старшим ребенком, а старшие дети часто бывают болезненными - родители тоже вырастили крепкой. Впрочем, богатым по воспитательным планам растить не трудно, это у бедных все идет самотеком. Хотя крепкие дети, кстати, тоже вырастают. Впрочем, тут нет прямой зависимости: даже у алкашей порой рождаются нормальные дети - природа мать жестокая, но чудная…
        Кириллу было непонятно другое - почему родители отпустили дочку на военную службу? Об этом ни Ксанка ни Спиря никогда не рассказывали. Впрочем, бывают же семьи, где с уважением относятся к решениям подрастающих детей. А с другой стороны, бывают дети, которым после принятого решения никакие родители уже не указ.
        Как бы то ни было, а госпожа Заиченкова и господин Спиридонов, пройдя врачебную комиссию, подписали контракт с Галактическим Корпусом, поднялись на борт трансплана «Райская Птица» и отправились на Марс, в учебный лагерь N 4, руководимый полковником Сергеем Лёдовым и, к их немалому удивлению, называемый в просторечье «Ледовым раем», одним из тех, где офицеры в течение четырех месяцев проводят контрактников по цепочке «безмундирник - курсант - галакт». Эти «райские» совпадения Артем посчитал за счастливые, а Ксанка попросту отмахнулась - она привыкла сама строить свое счастье…
        Здесь, в лагере, они и познакомились с приютским крысенышем Кириллом Кентариновым. Познакомились случайно, но часто из таких случайных знакомств, происходящих во время стояния в очереди на оформление документов и выдачу курсантского обмундирования, получается весьма крепкая дружба.
        - Мы - отпрыски богатеньких буратин, - сказал при знакомстве Спиря.
        Отпрыски богатеньких буратин оказались вполне нормальными людьми, не смотрели на Кирилла с презрением и не разговаривали с ним через губу, а что еще нужно молодому человеку, чтобы почувствовать симпатию к новым знакомцам?…
        Правда, через пару недель выяснилось, что Ксанка, похоже, испытывает к новому приятелю нечто большее, чем симпатию, но Кирилл не использовал ее чувство в… скажем так, личных целях… и потому, даже если Спиря и стал к нему относиться с ревностью, поводов для этой ревности не было. Судя по всему, поведение Кирилла просто поражало Спирю - сам-то он лишь мечтал оказаться на месте нового друга. Он бы еще больше он поразился, если бы узнал, что Кирилл сам хотел бы оказаться на его, Спирином, месте. А Кирилл был бы не прочь, потому что, кроме Ксанки, во взводе были и другие курсантки. К примеру, ефрейтор Сандра Каблукова, которая произвела на него неизгладимое впечатление. Удивительное дело, все присущее женскому полу у нее имело крупногабаритные размеры, как у приютской поварихи Родионовны, но от этого не становилось противным (как у Родионовны) и даже наоборот - Кирилл не раз видел себя во сне спящим не на подушке, а на Сандриных буферах. А когда опытный психолог-деляга прапор Оженков намекнул ему, что в лагере можно, если желаешь, развлечься и без девочек, и Кирилл воспользовался необычными способами
сексуального удовлетворения, ему было жаль, что приобретаемые у прапора «шайбы» не показывают Сандру.
        Днем же он лишь исподтишка осмеливался любоваться Сандриными изгибами, да и то недолго, потому что метелка быстро ощущала его взгляд, внезапно оборачивалась, и приходилось отводить глаза и делать вид, будто рассматриваешь гигантскую пропагандистскую триконку, висящую над штабом.
        Не выучил, понимаешь, еще девять заповедей курсанта, придурок!
        Показать же Сандре, что его к ней тянет, Кирилл попросту боялся.
        11
        В чем именно главное отличие обрезков от метелок, Кирилл узнал достаточно рано. То есть, в то время, конечно, он назывался вовсе не обрезком, а мальчиком. Милка же Рубиловская была, разумеется, не метелкой, а девочкой. Обычно об отличиях узнают либо дома, либо на улице. Приют был одновременно и домом и улицей…
        Как-то они с Милкой забрались в пустой класс и, обмирая от страха и какого-то непонятного удовольствия, показали друг другу содержимое трусиков. Через две минуты за этим занятием их застукала Мама Ната, и Кирилл был немедленно препровожден в Темный Угол. Каким образом воспитательница наказала Милку, он так и не узнал: та почему-то не захотела потом рассказывать. После Мама Ната поговорила и с Кирюшей. Оказалось, показывать друг другу - это очень плохо. Некрасиво и опасно. От этого можно заболеть, заруби себе на носу! От этого синеет и отваливается, и нечем будет писать. И придется совсем не пить лимонада или пепси-колы. Совсем-совсем-совсем!… «А у Милки, значит уже посинело и отвалилось?» - спросил Кирилл, помня, что не нашел там того, чего ожидал, а нашел, наоборот, совсем неожиданное. И Мама Ната, в свою очередь, не нашла ответа на Киркин вопрос. Лишь заметила, что подобные вопросы задают совсем нехорошие мальчишки и в очередной раз отправила воспитанника в Темный Угол.
        После этого Кирилл с Милкой, прячась вдвоем, стали держать ушки на макушке, и воспитательницам ни разу не удалось поймать их. Довольно быстро Кирилл узнал, что у Милки вовсе ничего не синело и не отваливалось, а просто всегда было устроено по-другому. Получалось, что Мама Ната солгала, и Кирилл в первый раз понял, что взрослые тоже могут врать…
        А потом прятки вдвоем сами собой прекратились, потому что у Милки обнаружилась настоящая мать - не Мама Ната и не Стерва Зина! - и девочка покинула приют, одарив Кирилла одновременно радостным и грустным взглядом. Другие же девчонки вовсе не стремились играть с Кириллом в подобные игры, а наоборот, сразу бежали ябедничать…
        Через несколько лет, когда Кирилл уже вырос, Стерва Зина как-то позвала его в свой кабинет, посмотрела странным взглядом и задрала выше бедер подол белого халата, под которым ничего не было - лишь пухлое тело, курчавые черные волосы и странная розовая плоть, прячущаяся под ними.
        - Ну? - сказала она опешившему Кириллу. - Что стоишь, как столб, крысеныш? Показывай, что умеешь!
        И поскольку сразу выяснилось, что тот ничего не умеет, Стерва Зина взяла воспитанника за запястья и принялась учить. Это был самый интересный урок за все то время, которое Кирилл провел в приюте, урок, закончившийся тем, что оказалось много приятнее самых приятных снов…
        А еще через некоторое время была Ритка Поспелова и полный облом, ибо с Риткой все было по-другому. И приступ растерянности, когда Ритка заявила: «Правильно говорит Мартышка. Ты еще салабон с висючкой! Вот у него как деревяха!»
        С тех пор, едва Кириллу светило остаться наедине с метелкой, у него будто синело и отваливалось. Он тут же начинал бояться - жутко, панически - и стремился сменить курс на обратный.
        А Петьку-Мартышку он бил смертным боем - теперь уже за «салабона с висючкой». И поскольку в Темный Угол дылду Кента было уже не поставить, воспитательницы отправляли его в карцер, на хлеб и воду.
        Ритка, похоже, растрепалась всем и каждому, потому что вскоре Кирилл начал ловить на себе взгляды других девчонок: у одних - насмешливые, у других - жалостливые. Впрочем, последних было всего двое-трое, и все - откровенные крокодилы. Разве без хвоста и зеленой кожи…
        Эти взгляды были еще одной причиной, хоть и не главной, почему он пошел в Галактический Корпус. Прочь с Земли, подальше от тех, кто его знал, от тех, кто был свидетелем его позора. Иначе, рано или поздно, он убил бы Ритку Поспелову и закончил свои дни на каторге. За умышленное убийство, как известно, дают пожизненный срок и отправляют на язонитовые рудники, чтобы срок этот не длился слишком долго.
        Став же бойцом ГК, посчитал Кирилл, он всем докажет, кто тут салабон! А в первую очередь - самому себе…
        12
        И вот теперь, когда ефрейтор Сандра Каблукова напрямую заявила Кириллу, что готова с ним «помыться в душе», к парню вернулись былые опасения и, казалось бы, забытые страхи, о которых, как ему стало сейчас понятно, он попросту старался не думать. Но теперь с ними снова надо было бороться. Пока день шел своим чередом, бороться было несложно. Обед, занятия, ужин, вместо личного времени - обещанный Догом наряд вне очереди. Его дерьмочество и в самом деле нагрузило курсанта Кентаринова подновлением пропагандистских триконок. В такой ситуации вывесить очередную «гмыровиршу» было бы проще всего. Ведь операционная система лагеря в это время частично открыта для курсанта в режиме активного воздействия. Но и поймать сочинителя будет проще простого.
        Поэтому Кирилл решил не спешить и создать триконку во время занятий по тактике - там курсанты используют пароли, которые Догу, с его «полутора извили…», никогда не взломать. Кирилл, изображая тяжкий труд, подновил триконки и убрал результаты воздействия силовых полей Периметра. Дог заскочил в операторскую, понаблюдал за выполнением наряда, молча порадовался «мучениям» курсанта. Потом смылся. Наверное, побежал стыковать ефрейтора Каблукову.
        Во всяком случае, когда Кирилл пришел в казарму, Сандры там не оказалось. Вернулась она, как и вчера, к самому отбою, молча поулыбалась воспоминаниям (а может, грезам) и в сторону Кирилла даже не посмотрела.
        Зато Ксанка долго пялилась из своей койки и опять пробудила в Кирилле извечный страх. И быть бы ночи жуткой и бессонной…
        Однако Кирилл вспомнил слова Доктора Айболита, сказанные им как-то приютскому крысенышу: «Если не знаешь, как избавиться от страха, лучший способ борьбы с ним - начать думать о том, что интересует тебя больше всего».
        А что для обрезка может быть интереснее войны, ее причин, ее стратегии, ее вероятного исхода (после метелок, разумеется, но на этот вечер им места в мыслях не оставлено)?
        Преподаватели давно уже объяснили курсантам: причина Вторжения - в растущей мощи земной цивилизации. Когда человечество вышло в Космос и обнаружило Марсианский Лик, оно, похоже, двигалось по пути, который был ему определен теми, кто царствует на просторах Галактики. Однако почему-то ксены отгородились от будущих соратников слоем вырожденного пространства, предоставив в распоряжение землян пространственный шар объемом в четыре с небольшим тысячи кубических парсеков. Причина возникновения Мешка неизвестна. Некоторые ученые считают, что ксенов пугает скорость, с которой развивается земная цивилизация. Это Ахиллес может вечно гнаться за черепахой и никогда не догнать ее, а быстроразвивающаяся цивилизация всегда обойдет ту, что ползет по своей жизненной дороге неторопясь… Другие видят причину в изначальной агрессивности человеческого рода, грозящей обитателям Галактики завоеванием и уничтожением. Третьи считают «ткань» Мешка очередным научным вызовом, брошенным человечеству - вот когда преодолеете, тогда и станет ясно, что вы созрели для Контакта. А пока, мол, посидите взаперти, поищите ключик, которым
можно открыть замочек…
        Короче говоря, хозяева галактических просторов, похоже, относятся к земному человечеству крайне настороженно. А в последнее время мы совершили что-то, послужившее причиной для открытых боевых действий.
        И началось Вторжение.
        Опять же сей факт объясняется по-разному.
        Некоторые стратеги считают, что причина - приближение человечества к границам Мешка. Ведь - кто знает? - возможно, создание пространственных реактивных двигателей, генераторов гравитационных полей, старболов и обнулителей массы означает, что мы находимся на пороге прорыва за пределы Мешка. Вкупе с нашей агрессивностью, это не может не пугать ксенов - и пугает настолько, что они готовы начать полномасштабную войну, направленную если не на полное и окончательное уничтожение землян, то по крайней мере на явное сдерживание их экспансии в Галактику.
        Предусмотрительность требует надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Именно по этой причине Совет Безопасности вынужден принимать вполне определенные ответные меры. Они заключаются в увеличении численности Галактического Корпуса, в строительстве многочисленного флота боевых кораблей, которые способны сдержать агрессию ксенов, если те вдруг перейдут к следующей стадии Вторжения - блокированию транспортных маршрутов внутри Мешка. Принимаются и другие меры. К счастью, мощь экономической системы человечества столь велика, что осуществление оборонных мероприятий не требует сверхусилий. Да и нерешительность врага, все активные действия которого пока ограничиваются засылкой монстров на пограничные планеты с заданием атаковать язонитовые рудники, позволяет вести подготовку в плановом порядке, без излишнего напряжения сил. Не случайно вся сфера развлечений и отдыха продолжает работать в привычном режиме, без ограничений и отмен…
        Кстати, в сети встречались мнения, что сия сфера работает в привычном режиме по одной-единственной причине: никакого Вторжения и в помине нет. А есть гигантская мистификация, предпринятая военными с целью доказать, что они не зря кушают свой хлеб. Отыскали в архивах давно забытый, снятый еще в двадцать первом веке блокбастер, подновили, слегка подретушировали и запустили в средства массовой информации. Поэтому так мало информации об этой войне; поэтому на пограничные планеты, где «идут бои», не пускают журналистов; поэтому немногие кадры, которые удалось увидеть общественности, так похожи на плохой космический боевик…
        Впрочем, имели хождение и другие гипотезы.
        К примеру, руководитель секты Судного дня со штаб-квартирой в Париже преподобный шевалье Натор Терми доказывал всем, что мир присутствует при начале Армагеддона и что пресловутые монстры суть ничто иное как восставшие из праха мертвые; что постепенно бои будут приближаться к Солнечной системе, а когда монстры появятся на Марсе и Земле, настанет пик битвы между силами Добра и Зла, и каждому придется определиться, на чьей стороне он станет сражаться. Впрочем, определиться каждый может намного раньше. Для этого надо всего лишь вступить в секту. Можно даже не участвовать в массовых молебнах - достаточно заплатить вступительный взнос, и вы тут же становитесь апологетом Добра и инсургентом против Зла…
        Некоторые наиболее пессимистически настроенные философы и вовсе заявляли, что человечество - само по себе Вселенское Зло, что это раковая опухоль на теле Мироздания и что монстры суть защитная реакция космоса против человека…
        Впрочем, Кирилл не слишком рвал сопло над тем, какая из гипотез верна. Он пошел в Галактический Корпус для того, чтобы стать мужчиной, и его не волновало, кем на самом деле являются монстры. Кем бы ни являлись, мы порвем их (по выражению Спири), как Бобик - тряпку. А торчат над гипотезами пусть яйцеголовые - у них башни большие, круглые и лысые…
        Курсантам же следует думать, как они будут воевать, как станут совершать подвиги и как их начнут награждать…
        Заснул Кирилл с мыслями о награде.
        И снова ему приснилась ефрейтор Сандра Каблукова, большая, теплая и мягкая… И он делал с нею то, что миллиарды сыновей Адама на протяжении тысячелетий делали с миллиардами дочерей Евы. И, к собственному его удивлению, все получилось. Так что проснулся он среди ночи от острой необходимости бежать в душ: сон оставил после себя вполне материальные следы.
        Кирилл поднял голову, прислушался.
        Вокруг сопели спящие курсанты. К их дыханию добавлялся негромкий шум работающих кондиционеров.
        Кирилл на цыпочках прошел в санблок. Постоял под упругими струями теплой воды, сменил нательное и постельное белье. Лег на свежую простыню, умиротворенно зевнул. И снова заснул.
        Теперь ему снились бои, подвиги и награды, и он, звонко чеканя уставное «Служу человечеству!», радовался, что не ошибся, избрав такую нужную людям профессию.
        13
        В последний год жизни в приюте Кирилл все еще не слишком задумывался о планах на будущее. И уж во всяком случае никоим образом не связывал их с Галактическим Корпусом. И потому, когда Доктор Айболит предложил приютскому крысенышу такой вариант, был весьма удивлен.
        - Почему это вы, Сергей Николаевич, решили, что мне больше всего подходит военная служба, да еще в космосе?
        Доктор, в свою очередь, тоже удивился, но причину его удивления Кирилл тогда не понял.
        - Парень, а ты подумай! - Айболит встал из-за стола и прошел вперевалочку к двери и обратно. - Тебя ведь никто не ждет на этом празднике жизни. У тебя нет высокопоставленных родственников, напрочь отсутствуют нужные связи. Ты не владеешь собственностью, под которую можно получить ссуду, чтобы начать свое дело или оплатить курс обучения. Конечно, на черном рынке такой курс стоит гораздо дешевле, но у тебя и таких денег нет. К тому же, я бы тебе вообще не советовал пользоваться тем, чем торгуют на черном рынке.
        - Почему? - спросил Кирилл, именно там тративший гроши, которые удавалось заработать во внешнетрудовые часы.
        Игрушки и порношайбы на черном рынке были вполне качественными.
        - Во-первых, учебные курсы с черного рынка, не подкрепленные практическими занятиями, малоэффективны. Во-вторых, ты не получишь документа о получении образования, а без документа тебя ждет работа исключительно на теневые структуры, и жизнь твоя рано или поздно закончится на рудниках пограничных миров. А в третьих, те, кто пользуется курсами с черного рынка, очень часто заканчивают шизофренией или эпилепсией.
        Кирилл вздрогнул. Всего лишь третьего дня он видел, как на улице забился в конвульсиях прохожий, как его грузили в глайдер «скорой помощи».
        «Бедненький, - сказала стоявшая рядом женщина. - Эпилептик. Есть такая болезнь на свете, не смертельная, но серьезная…»
        - Теперь оценим службу в Галактическом Корпусе, - продолжал Доктор Айболит. - Во-первых, бесплатная кормежка и вещевое довольствие. Во-вторых, бесплатное обучение профессии, которая пригодится на гражданке. В-третьих, карьера, которая ничем не хуже любой другой. А в-четвертых, пожизненная пенсия в случае ранения.
        - Но ведь мы ни с кем не воюем! - возразил Кирилл.
        - Имелась бы армия, а с кем воевать - найдется, - сказал Айболит. - Это во-первых. А во-вторых, уже воюем.
        - Вы думаете… эти монстры… эти животные…
        - Да, думаю. И не только я! Иначе бы Галактический Корпус не увеличил набор курсантов так резко.
        В тот раз Айболит крысеныша не убедил. Кирилл спал и видел, как при помощи знакомых парней с черного рынка станет хакером. Вот работенка так работенка!… Выполнил задание пахана - и сам себе хозяин. Пахан бабки платит немалые, да и сам в сети можешь наскрести информацию, которую с руками оторвут. Могут, правда, и с головой, но тут уж дело такое… Смотри, с кем связываешься, и заранее готовь пути отступления!…
        Позже Кирилл сообразил, что Доктор Айболит знал или догадывался, в какую сторону поглядывает воспитанник. Состоялось еще несколько разговоров о планах на будущее. Кирилл по-прежнему сопротивлялся. Позже, уйдя из приюта во взрослую жизнь, он добился своего - начал работать на питерского хакера, известного в сети под ником Масса. Но судьба, в конце концов, повернулась так, что Кириллу пришлось согласиться с Айболитом. И доктор оказался прав: Галактический Корпус - это далеко не самый худший вариант для приютского крысеныша. В особенности, если рядом с тобой служат дети богатеньких буратин. Тут поневоле задумаешься над правильностью выбора. И поймешь, что не ошибся.
        Уже оказавшись на Марсе, Кирилл получил от Айболита послание.
        «Здравия желаю, курсант! - говорила триконка. - Рад, что ты двинулся в жизненный путь по верной дороге. Я ведь тоже прошел через армейскую школу. И нисколько не жалею об этом. Она и самодисциплине научит, и образование даст. Так держать! Удачи!»
        Кирилл так и держал, несмотря на все придирки Дога. А Его дерьмочеству отвечал периодически вывешиваемыми триконками, изображающими «гмыровирши».
        14
        Утро началось как обычно.
        Курсантов разбудили звуки горна.
        Спиря как-то рассказывал, что на мелодию побудки в старину были положены следующие слова:
        Вставай, вставай,
        Брючишки надевай,
        Сапоги натягивай,
        Иди на лай.
        Лаем, якобы, в те времена называли утреннюю поверку.
        Кирилл не очень в это верил. Такие слова мог сочинить только человек, который армейские порядки не любил до синей кормы. К тому же, предположить, что утро в подразделении начиналось сразу с поверки… Что же за бойцы могли служить в армии, если первым делом требовалось проверить, не удрали ли они за ночь из расположения части?
        В «Ледовом раю» утро начиналось с разминочного кросса и последующей зарядки. Маршрут кросса на лагерном стадионе был настолько изученным, что даже не требовалось смотреть под ноги. И на поворотах Кирилл поглядывал на бегущую впереди взвода Сандру Каблукову, наблюдал, как грациозно сокращаются на бедрах рельефные мышцы, как прыгают внутри тельника буфера. Сегодня Сандра вовсе не казалась ему громильшей. Это была просто излишне здоровенная метелка. Наверное, дочь крупноформатных родителей… Если отвлечься от килограммов и сантиметров, она была даже красива: карие глаза; прямой нос; небольшие, прижатые к черепу ушки; длинная шея, переходящая в покатые плечи; узкая, по сравнению с бюстом и бедрами, талия. Одним словом, все гармонично, просто гармония эта несколько отлична от гармонии женского тела обычных размеров…
        После зарядки Кирилл вдруг пришел в неплохое расположение духа. Он даже подмигнул Ксанке, когда та, по обыкновению, вперилась в него пристально-выжидательным взором. И метелка расцвела. А вслед за нею запылал маковым цветом Спиря, похоже, решивший, что именно он и является причиной ее хорошего настроения.
        И даже Дог на утреннем разводе был какой-то иной. То ли его умиротворило отсутствие сегодня «гмыровиршей», то ли Сандра вечером выпила из него все жизненные соки, но обошлось без нарядов вне очереди.
        И учеба нынче катила без напряга. Не было привычного раздражения на тормознутость Витьки Перевалова, не способного своими мозгами допереть, как малыми силами захватить господствующую над местностью высотку (а всего-то надо было вызвать на подмогу глайдер с бластером дальнего боя и системой высокоточного наведения). Кирилл даже сумел ему незаметно подсказать.
        В перерыве тормозилло Витька спросил:
        - Кент, ты не втрескался, случаем, в какую-нибудь метлу?
        - Нет, - ошалело ответил удивленный Кирилл, которому впервые задавали такой вопрос. - С чего ты взял?
        - Да от тебя обычно подсказки не дождешься, такой ты правильный… И сияешь сегодня, как начищенная пряжка…
        Умываясь перед обедом, Кирилл посмотрел на себя в зеркало. Никакого сияния он не заметил. Обрезок как обрезок… Волосы бобриком. Губы бантиком. Зубы белым заборчиком. Разве что розовый прыщик на носу вскочил… Выдавим!
        - Ты никак на Громильшу стойку делаешь? - шепотом спросил расположившийся у соседней раковины Спиря.
        - Чего? - не понял Кирилл.
        - Никак, говорю, кол на ефрейторшу точишь? - перевел на современный русский Спиря.
        Кирилл предпочел отмолчаться. Хотя если уж Спиря заметил, то не заметить мог только слепой.
        Сама Сандра пару раз перехватывала его взгляд. Отвечала понимающим кивком. В дверях умывалки подошла на секунду. Шепнула:
        - Это был твой сигнальный свист?
        «А почему бы и нет?» - подумал Кирилл.
        - Да… Ты не прочь?
        - С тобой я всегда не прочь. - Сандра подмигнула. - Через час после отбоя. Когда все угомонятся.
        «А если тебя опять вызовет Дог?» - хотел спросить Кирилл. Но не спросил, - побоялся, что ефрейторша скажет правду.
        И весь обед размышлял над этой правдой - над тем, как к ней относиться в душе и как реагировать на людях. Но сколько не рвал сопло - так и не решил: любой вариант казался неправильным, нелогичным. В конце концов прав у него на Громильшу не было…
        Спиря с Ксанкой пытались втянуть его в разговор. Но потом отстали.
        Когда допили компот, Ксанка сказала Спире:
        - Иди, Артем, подыши воздухом!
        Тот хотел, похоже, заартачиться, но Ксанка так на него взглянула, что обрезка будто ветром сдуло.
        - Что с тобой? - спросила она, когда Спиря отвалил.
        - А что со мной? - удивился Кирилл.
        - Ты сегодня странный. Будто… будто… будто… - Она не находила слова.
        Кирилл не стал ей помогать в затянувшихся поисках.
        - Все в зените, Ксанка! - отрезал он.
        И ей оставалось только поверить. Или сделать вид, будто поверила.
        После обеда взвод, которым командовал прапорщик Оженков, согласно учебному плану занимался тактикой огневого контакта, и потому прапор повел своих подчиненных в здание имитаторного класса.
        Здание было одноэтажное, круглое, сбоку к нему был пристроен входной тамбур со стандартной металлической дверью, покрашенной в защитный цвет. Над плоской крышей висела пропагандистская видеоформа - бравый боец Галактического Корпуса поражал лучом из трибэшника голенастую уродину, отдаленно смахивающую на земного богомола. Физиономию бойца переполняла гордость за дело своих рук. Картинку сопровождала фраза «Остановим ксенов на границах человеческой Вселенной!» Гениальнее не придумаешь…
        Сам имитатор представлял собой цилиндр диаметром около шести метров, расположенный в центре круглого помещения.
        Упражнение проходили поотделенно.
        Инструктор, низенький капрал с бульдожьим лицом и красным носярой-рубильником, поколдовал возле расположенного у дверей пульта, и из недр имитатора выдвинулись двенадцать - по числу курсантов в отделении - карафлоновых кресел с высокими гизолитовыми спинками и широкими металлическими подлокотниками.
        - Отделение, слушай сюда! - гаркнул прапор. - Равняйсь! Смир-р-на-а! Упражнение начать!
        Курсанты разлетелись по местам. Справа от Кирилла оказалась Ксанка, еще дальше Артем, слева - Громильша. Кирилл многозначительно подмигнул ей. Сандра с фальшивым удивлением распахнула глаза, не сдержалась и тоже подмигнула. Кирилл опять представил ее обнаженной и отметил про себя, что на этот раз возникшая в воображении картинка вызвала у него содрогание совсем другого толка… Впрочем, не будем забывать, что вчера он откровенно себе врал…
        По учебному плану занятие было посвящено индивидуальной тактике, и не имело никакого значения, кто у тебя на имитаторе в соседях. Впрочем, если бы изучалась тактика взводных действий, тоже бы не имело. Вот работа в парах - это другое дело. Там со своей парой лучше рядом не сидеть, у некоторых появляются паразитные наводки, способные сломать все упражнение…
        - Ноги вместе, руки на подлокотники, раскрытыми ладонями вниз! - скомандовал инструктор.
        Курсанты выполнили приказ.
        С тихим шорохом сработали ножные и ручные захваты, обездвижив конечности. Затем сработали захваты талии и шеи. Последними стали опускаться шлемы. Из задних стенок кресел выдвинулись лайны, вошли в штеки, расположенные над ушами.
        Через мгновение зал имитатора пропал, в глазах потемнело, все звуки исчезли, осталось лишь тихое, на грани слышимости, шуршание. А потом перед глазами Кирилла возникла сетка прицела.
        И курсанты оказались за пределами Марса.
        15
        Загружалось раннее утро.
        То ли на Дельте Павлина-III, то ли на Бете Волос Вероники-IV, то ли еще на какой-то из землеподобных планет, расположенных внутри Мешка. От самой Земли их отличало только одно: на старушке люди жили спокойно, а на этих каменных шарах, несмотря на всю их землеподобность, с некоторых пор спокойствием и не пахло.
        Первое, что нужно было сделать, - изменить восприятие. Здесь требовались определенные усилия. Одно дело - видеть то, что у тебя перед глазами, и совсем другое - обозревать целую полусферу: спереди, справа, сзади, слева, сверху. Да и низ не мешало бы контролировать, из-под поросшей травой почвы тоже иногда способен вылезти кое-кто не слишком дружелюбный…
        Изменить восприятие - не руку с трибэшником поднять. Посложнее работенка. Поначалу как бы слепнешь, и это самый опасный момент. Однако в первые минуты боец находится под защитой тех, кто еще не выбрался из десантного глайдера. Это в реальности. А здесь, в имитаторном классе, просто нечего бояться, основная часть упражнения еще не началась. Однако привыкать бояться надо уже в имитаторном классе. Во всяком случае, инструктор именно так утверждает. Целее будете, дамы и господа, кол вам в дюзу…
        Кирилл сделал ментальное усилие, и краски вокруг поблекли. Этакий почти черно-белый мир… Зато начинаешь замечать любое движение, даже самое мельчайшее. Впрочем, в реальном бою бойцу помогает персональный тактический прибор, с ним будет проще.
        Пока вокруг шебаршилась мелочь пузатая, обитатели самой планеты, которых в планетной реальности не существовало, но которые могли бы существовать, если бы Единому не пришло в голову оставить этот шарик без биосферы. Видимо, программисты стремились ужесточить курсанту условия боя…
        Местное светило висело низко на юго-востоке, но чтобы найти его, приходилось приложить определенное усилие - ведь это оранжевое солнце, как и на Земле, в скоростных координатах схваток было практически неподвижно.
        Кирилл поискал и старбол, но тщетно. Видимо, без этого солнечного помощничка сегодня решили обойтись. Что ж, нам будет только попроще…
        Справа, в зарослях, напоминающих кусты боярышника, странно шевельнулась листва. Правая рука самостоятельно (спецы говорят «инстинктивно») дернулась в ту сторону, мгновенно переместилась сетка прицела. Выстрел… Голубая молния вонзилась в заросли.
        Донесся тоскливый, быстро затихший рев…
        В западном секторе обзора загорелась цифра «один». Впрочем, Кирилл тут же перестал ее видеть, поскольку она была неподвижна.
        Зато сам он двинулся, медленно, осторожно, к северу.
        Все окружающее тут же четко прорисовалось на фоне неба, но через мгновение-другое монотонность сделала видимое невидимым.
        Однако не всё.
        Прямо из густых зарослей, оставшихся за спиной, выросла пятиметровая туша, потянулась к лакомой фигурке корявой лапой.
        Правая рука метнулась вверх, перегнулась через плечо, в сетке прицела возник бронированный лоб, через мгновение развороченный голубой молнией. Ноги солдата выполнили свою боевую задачу, унеся Кирилла влево, а еще через мгновение туда, где он только что находился, завалился десятитонный труп.
        Почва под ногами дрогнула.
        И пошло-поехало.
        Движение… рука… выстрел… ноги… Десять секунд передышки… Движение… рука… выстрел… ноги… Десять секунд передышки… Движение… рука… выстрел… новое движение… левая рука (дьявол, упражнение-то на обе руки!… но второй трибэшник уже на месте)… выстрел… ноги… Пять секунд передышки… Два движения с разных сторон… правая и левая… два выстрела… ноги… Пять секунд передышки…
        Снова и снова.
        Опять и опять.
        Три движения… три выстрела (третий - снова правой, успевшей переместиться)… ноги… Три секунды передышки.
        А потом движения и выстрелы, руки и ноги слились едва ли не в единое целое. Голова в этом не участвовала - мысли бы просто не поспели за изменениями окружающей обстановки.
        Поэтому Кирилл мог спокойно восхищаться собственной работой. За три месяца обучения не всякий достигал подобных успехов. И сейчас вполне можно было на параллельном уровне заняться «полуторами извили…», живущими в голове Мити Гмыри!…
        Кирилл прикинул подходящий путь, по которому надо будет выйти в операционную систему лагеря, чтобы не привлечь внимание капрала-инструктора. Много времени на создание триконки не потребуется, раз-два и готово…
        Однако он явно переоценил свои способности.
        Над головой уже нависла разверстая пасть, а руки еще работали с предыдущими целями, и посторонние мысли сделали их чуть более медленными, чем требовалось…
        Руки не успели. И пасть сомкнулась. Но ощущение входящих в тело гигантских зубов не стало последним.
        Оказалось, что вокруг темнота. Оказалось, что руки и ноги не могут больше шевельнуться, но Кирилл принялся воевать с собственным телом, пытаясь вскочить и убежать, и вскоре выяснилось, что он не Кирилл Кентаринов, а кто-то другой, потому что Кирилл Кентаринов - парень достаточно сдержанный и никогда бы не стал вопить столь ужасным голосом, а этот тип вопил, вопил и вопил, дергался и дергался, пытаясь порвать стальные путы, схватившие руки, ноги, талию и потерянную шею, и, кажется, путы уже вот-вот не выдержат, но тут в правое бедро острым жалом впилась вылетевшая из зарослей гигантская пчела, и наступившая тьма избавила его от этого кошмара…
        16
        Роту на сегодняшнем утреннем разводе построили иначе, чем обычно. Курсанты образовали каре, в центре которого стояло Его дерьмочество. Было оно непривычно радостным и торжественным.
        - Курсант Кентаринов!
        - Я!
        - Выйти из строя!
        - Есть!
        Кирилл, оттягивая носок, прочеканил по плацу целых четыре шага, когда до него вдруг дошло, что он не знает к какой стороне каре повернуться лицом. И едва не споткнулся. Замер на мгновение. Вот ведь гадина! Нет бы дать команду «Ко мне»…
        Однако времени на долгие размышления не было: Дог ждать не станет. В любом случае засветит наряд вне очереди… Поэтому Кирилл остановился прямо перед капралом.
        - Рота, смирно! - рявкнул тот.
        По каре прошел шорох привычных движений.
        - За проявленные мужество и героизм в бою с врагом объявляю курсанту Кентаринову благодарность!
        Кирилл опешил.
        - Ну же, курсант? Как нужно отвечать по уставу?
        - Служу человечеству! - рявкнул пришедший в себя Кирилл.
        И обнаружил на месте Гмыри белую стену.
        Моргнул. Раз, два… И понял: не стена перед ним - потолок. А сам он пребывает в лежачем положении.
        Где-то в отдалении негромко и переливчато звякнуло.
        Кирилл попытался шевельнуться, но не смог: руки, ноги, талию и шею кто-то держал. Тогда он попытался двинуть глазными яблоками. И тоже не смог. Кажется, глаза его не слушались. Полежал немного, собрал все силы и попробовал снова.
        На этот раз получилось. В поле зрения находилось немногое, но и этого хватало, чтобы понять - он на больничной койке. Наверное, Стерва Зина отправила в лазарет, к Доктору Айболиту. Или Мама Ната… Но что же произошло?
        Поблизости послышались быстрые шаги. Где-то прошелестело, и в поле зрения появилось миловидное личико. Девичье. Или нет… как там… метелкино?… Ага, метелкино! Вздернутый носик, алые губки, кудрявые рыжие волосы, прикрытые белой шапочкой…
        Ничего себе, Доктор!… И вообще, с каких это пор в приюте завелись медсестры?
        - Где Айболит? - прошептал Кирилл.
        Алые губки разжались.
        - Ничего, больной, поболит и пройдет…
        «Она поняла только „болит“, - сообразил Кирилл. - Что такое у меня с голосом?»
        Медсестра исчезла из поля зрения. Послышалось легкое гудение, и в мозгах Кирилла словно ветерком подуло. Потом он почувствовал, как получили свободу ноги, руки, талия и, наконец, шея.
        - Айболит где?
        Медсестра вновь наклонилась над Кириллом. На этот раз она расслышала сказанное.
        - Айболит?… Профессор вас уже осмотрел. Все будет в порядке.
        - Профессор?… Разве я не в приюте?
        - Вы находитесь в госпитале тренировочного лагеря номер четыре Галактического Корпуса.
        Голова была словно чужая.
        Кирилл поднял руку, коснулся лба, затылка, правого уха. Все вроде на месте… Потом пальцы коснулись металлической блямбы, присосавшейся к правому штеку.
        И тут он все вспомнил.
        Дьявол, его же чуть не сожрали. То есть очень даже сожрали - хоть и виртуально, но скусили башню напрочь. Будто виноградину с кисти…
        - Что со мной?
        - Теперь с вами все в полном порядке.
        Кирилл попробовал повернуть голову направо. Получилось… И налево - тоже. Осмотрелся.
        Да, самая обычная больничная палата. Небольшая, с белыми стенами и уймой аппаратуры в изголовье кровати. И с медсестрой-кнопкой, невысокой, полненькой, в коротком белом халатике.
        Все ясно. Он в койке реаниматора. Потому и пошевелиться не мог - был пристегнут. Вернее - пришпилен…
        - С вами все в порядке, - повторила кнопка. - Курс лечения уже закончен. Сегодня еще полежите, а завтра утром выпишем.
        - Сколько же он продолжался, этот курс лечения?
        - Три дня. Такие травмы, как у вас, лечатся быстро.
        Ее энтузиазм показался Кириллу фальшивым.
        Человеку виртуально отхватили голову. Насколько известно каждому курсанту, травмы подобного рода иногда лечатся всю жизнь. И чаще всего до конца не вылечиваются. Впрочем, с энтузиазмом сестрички все как раз ясно: она не должна волновать больного. Такая у нее работа…
        Пришлось задать прямой вопрос:
        - А что будет дальше?
        Как ни старалась метелка изобразить спокойствие, ничего у нее не получилось. На девичьем лице отразилось все, чем жила сейчас сестричкина душа: страх ответственности, жалость к пациенту, желание уйти от ответа на вопрос, надежда, что больной еще ничего не понял…
        Честно говоря, Кириллу стало не по себе от этой мешанины эмоций. Но он должен был знать все.
        - Что будет со мной дальше? - переспросил он.
        И сестричка сдалась:
        - Решать будет ваше начальство.
        17
        Кирилл находился в каптерке, когда рядом вспыхнул видеопласт.
        Это был командир взвода прапорщик Оженков.
        «Ну вот и дождался, - подумал Кирилл. - Вызывают официальным порядком, через видеосвязь…»
        Полчаса назад он покинул лагерный госпиталь. Вчерашней сестрички-кнопки не было - видно сменилась, - а сегодняшняя много с бывшим пациентом не разговаривала. Выдала персонкарту и персонкодер, пожелала удачи, и продолжайте службу, господин курсант…
        Глядя на подчиненного, стоящего в одних трусах, Оженков ухмыльнулся, и эта ухмылка не содержала в себе ничего хорошего.
        - Курсант Кентаринов! Немедленно к ротному капралу!
        - Есть к ротному капралу! - механически отозвался Кирилл.
        Оженков еще раз ухмыльнулся, и видеопласт погас.
        Помимо прочих отличий офицеров от курсантов, было и это - все начальники, начиная с прапора и выше, имели и выход, и вход в систему видеосвязи; у курсантов же был только вход. Иными словами, офицер в любое время мог вызвать курсанта на видеоконтакт, курсант же такой возможности не имел вовсе.
        Впрочем, когда курсантов отпускали в увольнение, они получали доступ в систему видеосвязи - мало ли какая помощь понадобится. И вообще, курсант - он курсант только внутри Периметра, а за пределами его он такой же человек и имеет все права… ну и несколько больше обязанностей, чем обычный дееспособный гражданин.
        Кирилл закончил манипуляции с синтезатором, убрал с дисплея каталог. Потом дождался сигнала о выполнении заказа, поднял шторку ресивера, вытащил из бункера выдачи изготовленную амуницию и быстро облачился в уставную повседневную форму (мундир, брюки и ботинки): Его дерьмочество не простит задержки даже после госпиталя, а возобновлять службу с наряда вне очереди не хотелось. Впрочем, лучше наряд вне очереди, чем… Нет, об этом варианте своей дальнейшей судьбы Кирилл старался не думать.
        За прошедшие дни в «Ледовом раю» ничего не изменилось. Все так же светили с синего неба два солнца, все так же пели птицы в кронах платанов и кедров, все так же на плацу маршировали, в классах изучали тактику и вооружение, а в здании имитатора стреляли в монстров на чужих планетах. Как сказал бы Спиря, отряд не заметил потери бойца…
        В капральскую Кирилл вошел четким упругим шагом. Легкая хромота, возникшая в первые минуты после того, как он покинул койку реаниматора, уже полностью исчезла. Значит, просто отлежал мышцы…
        - Господин ротный капрал! Курсант Кентаринов по вашему приказанию прибыл!
        Его дерьмочество сидело в своем капральском кресле и с деланным равнодушием пялилось на триконку, кружащуюся над левым краем капральского стола. Как старый пердун, у которого давно уже ничего не стоит, на двадцатилетнюю метелку…
        Триконка была из двух строчек - разным кеглем, не отформатированных, светло-серого цвета:
        Мы будем помнить Дога -
        бесконечно долго!…
        Строчки не изгибались и не переливались: геометрически это было простое равномерное вращение вокруг вертикальной оси. Ламинарные потоки, никакой турбулентности, никакой прецессии. Халтурная работа!…
        Гмыря перевел взгляд на прибывшего подчиненного, пару секунд изучал его настороженную физиономию - внимательно, будто и в самом деле прикидывал, каким нарядом наградить, - и вновь принялся наблюдать за вращением триконки.
        - Интересное дело получается, курсант Кентаринов,, - сказал он, когда Кирилл вспотел от затянувшегося ожидания. - Стоило тебе угодить в госпиталь, как эти игрушки сделались донельзя примитивными. И с поэтической, и с физической точки зрения… Эта - еще ничего! Вчера, например, в умывалке висела совершенно безритмовая. - Ротный опять перевел взгляд на Кирилла и продекламировал: - «Митя Гмырец получит блямбу на конец». - Дог возмущенно фыркнул.
        Кирилл даже не улыбнулся, поскольку становилось определенно не до смеха.
        - А уж уровень реальности у них! - продолжал капрал. - Полная блямба! На конец… - Гмыря коротко глянул на триконку, шевельнул правой рукой в управляющем жесте, и триконка тут же растаяла в воздухе, тихо, мирно, без плача и возмущенных криков, даже без хлопка. - Сам видишь, курсант… Устойчивость - ноль целых три десятых хойнемана. Никаких магнитных стиралок не требуется…
        Капрал встал, выбрался из-за стола и обошел Кирилла кругом. Словно владелец конюшни, изучающий порекомендованного к скачкам нового жеребца…
        Кирилл понятия не имел, почему ему в голову пришло такое сравнение. Он поедал преданными глазами восьмиконечную эмблему «ГК» на стене, покрашенной в бледно-голубой цвет земного июльского неба.
        - И вот на какие размышления меня это натолкнуло, дружище, - продолжал Гмыря. - Все это неспроста, если подумать… Если подумать, получается, что автор «гирь между ног» и «телки в ванной» не мог в последние дни ни сочинять, ни вывешивать триконки. Зато его пытались прикрыть менее талантливые друзья… - Капрал вернулся за стол. - А если еще подумать, то в последние дни в нашей роте не мог сочинять и вывешивать триконки только один человек. Курсант Кентаринов, лежавший в госпитале после травмы, полученной на имитаторе… - Его дерьмочество виновато развело руками. И вдруг рявкнуло: - Вашу персонкарту, курсант!
        Кирилл достал из нагрудного кармана мундира персональную идентификационную карту, протянул ротному. Гмыря вставил ее в ридер-бокс и набрал на клавиатуре команду.
        - Я давно подозревал тебя, малыш! Но у меня не было доказательств. Теперь я уверен, что так называемые «гмыровирши» сочинял ты. - Капрал встал и продолжил официальным тоном: - Вы отчислены из тренировочного лагеря Галактического Корпуса, бывший курсант. Однако… - Гмыря устремил в небо указательный палец с аккуратно подпиленным ногтем. - Однако, чтобы вы не могли начать судебное разбирательство, я увольняю вас вовсе не за нарушение дисциплины и подрыв авторитета командира. Нет, все будет законно. Как выражается ваш приятель Спиридонов, комар носа на заточит… Вы уволены в связи с ментальной травмой, полученной при проведении тренировочного занятия на стрелковом имитаторе. Вот так-то, мой друг!
        Кирилл вздохнул.
        Что ж, ничего не поделаешь! Этот пес дождался-таки своего часа в трехмесячном противостоянии с сочинителем «гмыровиршей». И в этом деле комар и вправду носа не подточит… Ребята говорили, что лагеря покидают девяносто девять из сотни тех бедняг, кто получил ментальную травму на имитаторе. Береженого, как известно, Единый бережет! Кто знает, чего от них, от менталотравматиков, можно ожидать! Кто возьмет на себя ответственность? Травма может никогда не сказаться. А может не сказываться годами и десятилетиями, но… однажды крыша у бойца слетает напрочь, а в руках - оружие. Так что в безмундирники их, голубчиков, прямым курсом! И никогда не подпускать ни к какому даже теоретически опасному оборудованию! Уж лучше выложить страховку да выплачивать постоянную пенсию. Налогоплательщик за свою безопасность и не такие деньги заплатить готов…
        Во всяком случае, без помощи непосредственного начальника никому из травматиков удержаться не удается, а от Гмыри помощи… Так что все тут ясно!
        - Могу я обратиться к Лёду… к начальнику лагеря?
        - Можешь, малыш, можешь. Сколько ливеру угодно! Я уже согласовал с полковником свое решение. Неужели ты рассчитываешь, будто он возьмет ответственность на себя? О эта детская наивность!
        Как ни странно, на душе у Кирилла было совершено спокойно.
        «Ну и дьявол с вами со всеми, - подумал он. - В конце концов, не очень-то я и рвался в ваш Галактический Корпус. В конце концов, вот у меня где ваш корпус, кол вам в дюзу! В конце концов, есть у людей и другие занятия! Раз не судьба, будем менять жизнь! Айболит, конечно, расстроится, но стоит ли ради спокойствия Айболита лизать жопу этому лысому уроду?»
        Он слегка расслабил правую ногу и завел руки за спину, приняв положение «вольно».
        - Курсант Кентаринов! - гаркнул Гмыря, вскакивая. - Я еще не давал вам команды «вольно».
        - Бывший курсант, - сказал Кирилл, старательно следя за голосом и скрестив руки на груди.
        Гмыря хрюкнул:
        - Ладно, бывший курсант… - Кабанье хрюканье с легкостью превратилось в змеиное шипение. - Лети за Периметр, сучонок! Страховку получишь в лагерной кассе, перерыв с тринадцати до четырнадцати. А за остальным обращайся в пенсионный отдел по новому месту жительства. Удачи тебе в безмундирной жизни! - Его дерьмочество вернулось в кресло и ухмыльнулось, не скрывая торжества. - У капрала Мити Гмыри между ног большие гири. Эти гири на конец он кладет тебе, юнец… - Гмыря вынул из ридер-бокса персонкарту, толкнул по столу. - Получите, бывший курсант!
        Каждое движение его было переполнено удовольствием.
        Кирилл положил персонкарту в карман.
        - А теперь сдайте казенный персонкодер. И убирайтесь вон!
        Кирилл снял с руки персонкодер, хотел было хрястнуть прибор об пол. Но передумал - все равно не разобьется! - и просто положил на стол. Сказал Догу:
        - Приветики вашим большим гирям!
        И убрался.
        18
        Жизнь изменилась сразу.
        Прежде всего существующие порядки отобрали свободу передвижения по «Ледовому раю» - в капральском предбаннике Кирилла ждал дежурный по взводу, и все дальнейшие передвижения отчисленного курсанта по территории лагеря производились уже под его контролем. Вернее, ее - поскольку оказалось, что сегодня дежурит ефрейтор Сандра Каблукова.
        Даже и тут судьба решила поиздеваться над Кириллом - Сандра была последним человеком, которого он хотел бы сейчас видеть. Впрочем, судьбу эту звали ротным капралом Гмырей… И все логично, если капрал знал про Сандру - унизить соперника, так уж по полной программе.
        - За что, Кент? - коротко спросила ефрейторша, крепко пожимая руку Кирилла, когда они вышли на улицу.
        - Как менталотравматика.
        Сандра кивнула:
        - Дог на утреннем разводе тоже так объяснил. Но кто ему поверит?… Это же он мстит тебе за вирши!
        - Я вынужден ему поверить, - вздохнул Кирилл. - Даже если не верю.
        Сандра понимающе покивала, но промолчала - что тут скажешь?…
        - Ты не разболтала ему?
        - Про что?
        - Про кого… Про меня и тебя.
        Сандра будто споткнулась:
        - Неужели я похожа на трепливую идиотку?
        Уж если на кого она и была похожа, то во всяком случае не на идиотку.
        - Ладно, пошли!
        - Пошли. - Она повела его к зданию штаба, где, помимо прочих общелагерных подразделений, находилась и касса.
        «Ледовый рай» по-прежнему жил своей привычной жизнью: на плацу маршировал взвод новобранцев, прибывших в расположение лагеря сутки назад - они еще с любопытством крутили головами; вдали, левее клуба, штурмовали полосу препятствий курсанты поопытней; а за березовой рощей, возле которой приткнулись флагштоки с трепещущими стягами, пшикало и шпокало - там, на стрельбище, занимались реальной огневой подготовкой те, кому скоро принимать присягу и перебираться на борт десантных барж.
        А над всем этим висела триконка с законами курсантов, восьмой строчкой в которой значилось: Курсант чтит командиров.
        "Эта заповедь не полна, - подумал Кирилл. - Она должна звучать иначе. Курсант чтит командиров или убирается из лагеря к чертовой матери!"
        Интересно, есть ли законы у капралов?
        Наверное, есть. Та же восьмая заповедь… Капрал чтит вышестоящих офицеров. Или еще как-нибудь так… А есть ли заповедь про сексуальные отношения с нижестоящими? Что-нибудь типа «Капрал никогда не стыкует подчиненных ему метелок»?… Вряд ли. Это только в заповедях Единого говорится «Не прелюбодействуй» и «Не пожелай жены ближнего твоего». К тому же, Сандра - ни кому не жена, а Гмыря, надо полагать, холост.
        Пришли в лагерную кассу.
        Пока Кирилл оформлял заявление о страховке и открывал счет в местном банке, Сандра сидела на Ф-скамеечке, следя сквозь стеклянную стену за общением увольняемого с капралом-кассиром.
        Часть начисленной суммы сразу перевели на персонкарту, чтобы отчисленному не пришлось начинать безмундирную жизнь в городе с поисков ближайшего банкомата.
        Когда Кирилл, распрощавшись с кассиром, вышел в коридор, Сандра поднялась со скамейки:
        - Теперь в хозчасть.
        Двинулись в хозчасть - менять обмундирование на штатскую одежду.
        Справа от усыпанной песком дорожки тянулась темно-коричневая стена Периметра, призванного спрятать жизнь лагеря от посторонних глаз. Под порывами ветра стена чуть колыхалась и казалась от этого боком спящего на земле гигантского негра.
        Кирилл вдруг остро почувствовал, что через несколько минут окажется уже по ту сторону стены, а все те, с кем он делил стол и кров, останутся здесь, внутри Периметра, и очень скоро им дела не будет до того, что с ним, с Кириллом, происходит…
        - Спасибо, что назвал меня в вирше телочкой, - сказала вдруг Сандра.
        Кирилл понял не сразу. А когда понял, кивнул.
        - Чаще я слышала слово «бабища», - сказала Сандра.
        Кирилл снова промолчал.
        Что тут ответишь?… Такие, как Сандра, не пользуются вниманием курсантов. Вернее, вниманием-то еще как пользуются, да до дела-то редко доходит. Стрёмно обрезкам с такою, не верят они в свои силы… Потому Громильша, наверное, и бегала к Догу. По физическим параметрам только он ей и подходит. Даже ростом выше. Скажем, Спиря на ней смотрелся бы как заяц на медведице. Нет, среди лагерных ей подходит только Гмыря. Уж Его дерьмочество-то не салабон с висючкой, а настоящий сексуальный гигант…
        - Он крепок, - сказала Сандра.
        - Кто? - опять не понял Кирилл.
        - Дог, - ответила Сандра. - Гмыря.
        - Зачем ты мне об этом говоришь?
        - "Отдрючил" значит отстыковал силой? - не отвечая на вопрос, поинтересовалась Сандра.
        - Ну… в общем… да… - Кирилл опять не знал, как себя вести.
        Сандра промолчала.
        Добрались до хозчасти, вошли в помещение каптерки, где совсем недавно Кирилл менял больничные шмотки на форму курсанта.
        Тут никого не было. Да в такое время и быть не могло. Стояла тишина, лишь время от времени пощелкивала аппаратура, живя своей машинной жизнью.
        Кирилл подошел к гражданскому синтезатору, выбрал штатскую одежду: голубую рубашку с короткими рукавами, темно-синие шорты, такой же темно-синий жилет с карманами и черные кроссы. Ввел с клавиатуры коды. Через несколько секунд звякнул сигнал, и шторка ресивера открылась.
        Сандра, глядя на заказанное, спросила:
        - Любишь простую одежду?
        Кирилл кивнул, вытащил заказанное и отправился за ширму. Скинул ботинки, мундир и брюки, остался в майке и в трусах. Потянулся за шортами…
        Горячая рука погладила его спину, пробежала к шее. Лопаток коснулось что-то гладкое и упругое. И тоже горячее.
        Кирилл замер, в груди у него родился знакомый стрём. А Сандра повернула его лицом к себе, осторожно взяла за руку и положила его ладонь на свою обнаженную грудь.
        - Ну что, мой сладкий? Сам-то как? Только свистеть умеешь или тоже на что-то годишься?
        Оказалось, что на ощупь эти штуки у нее мало чем отличаются от грудей Ритки Поспеловой… Впрочем, у Сандры буфера были намного больше Риткиных бугорков, которые Кирилл запросто накрывал ладонью. Тут фиг накроешь - самый настоящий завод по производству молока. Да и соски - не Риткины прыщики! Кой все-таки черт метелка поперлась в Галактический Корпус? Она же тройню, наверное, выносит, выкормит и глазом не моргнет…
        Между тем горячая рука Сандры шаловливой зверушкой побежала по животу Кирилла, потом перескочила на спину и притиснула парня к жаркому упругому телу так, что перехватило дыхание. Сандра наклонилась, взглянула в его лицо, и в глубине ее огромных карих глаз было нечто такое, от чего стрём умчался из сердца Кирилла, и оказалось вдруг, что размеры ее тела не имеют никакого значения. Рука Сандры опять поползла вниз по животу Кирилла, и там, внизу, все вдруг устремилось ей навстречу. Обнаружив это, Сандра снова прижала Кирилла к себе, потащив за собой, присела и медленно и осторожно опрокинулась на спину…
        Дальше все было почти как в снах или с «шайбами»… то есть совершенно не так, а совсем по другому - жарко и упруго, мягко и туго, - и только пронзившее Кирилла наслаждение было почти тем самым, знакомым ощущением, вот только в сотни раз более мощным и прекрасным…
        Когда все закончилось, Сандра сделалась похожей на большую мягкую подушку, и это ощущение тоже было восхитительным.
        Хороши бы они оказались, если бы сейчас кто-нибудь зашел в хозчасть. Но в такое время здесь никто не болтается. Зайдешь - так еще и наряд схлопочешь вне очереди, если заметят…
        Потрясенный Кирилл подумал об этом как бы не сам, а словно со стороны, потому что сам он думал только об одном: «Получилось!»
        Содрогаясь от восхищения, он натянул трусы и принялся облачаться в штатское. Сандра тоже оделась. Как по команде: «Взвод, сорок пять секунд - подъем!» Шагнула из-за ширмы прочь.
        «И любовь у нас такая же получилась, - подумал Кирилл ни с того ни с сего. - Сорок пять секунд - подъем!»
        Он вытащил из кармана мундира персонкарту, переложил в карман голубой рубашки, от которой пахло свежестью. Скомкал мундир и бросил в приемное окно утилизатора, туда же отправил и армейские ботинки. Утилизатор благодарно заурчал, перерабатывая пищу. Кирилл напялил кроссы - он уже и забыл, что бывает такая легкая обувь, - и вышел из-за ширмы.
        Сандра приглаживала ежик коротких волос. Глянула на Кирилла странным взглядом:
        - У тебя голубые глаза.
        - Это из-за рубашки, - почему-то начал объяснять Кирилл.
        - Я знаю, - оборвала Сандра. - Он меня не отдрючил.
        - Что? - не понял Кирилл.
        - Дог меня вовсе не отдрючил. Я сама.
        Теперь Кирилл понял. И скривился:
        - Получается, я возвел на Дога напраслину…
        - Получается, ты возвел напраслину на меня. Попытайся он меня отдрючить, было бы вот так!
        Кирилл почувствовал, как неведомая сила подняла его в воздух и бросила на пол. Впрочем, сила оказалась ведомой - это были руки Сандры, только совсем другие, неласковые, чужие, - и не бросила, в последнее мгновение затормозила и аккуратно опустила. Но гигантское круглое колено недвусмысленно нацелилось в Кириллову промежность, и при иных намерениях Громильши приступ боли был бы ему обеспечен…
        Потом Кирилла подняли на ноги.
        - Я сама! - повторила Сандра.
        Кирилл подумал, что в башне у нее порядка не больше, чем у него. Почище любого менталотравматика, но на таких почему-то внимания не обращают…
        В молчании они вышли из хозчасти, в молчании двинулись дальше. Лишь когда рядом вспыхнул видеопласт с рожей Его дерьмочества, Сандра встрепенулась:
        - Веду отчисленного к контрольно-пропускному пункту, господин ротный капрал. Через десять минут буду в вашем распоряжении.
        Кирилл подумал, что рапортовала она Догу без заискивания и стрёма. И порадовался, что Дог не начал разыскивать любовницу несколькими минутами раньше. Тогда бы, наверное, отчисленного не довели до КПП, а донесли… И не до КПП, а до госпиталя.
        Потом мысли улетели за пределы Периметра.
        Пора было думать о безмундирной жизни. Вариантов немного - либо вернуться на Землю, либо остаться на Марсе. Но лучше пока остаться. На Земле его все равно никто не ждет. Вернее, кое-кто, возможно, и ждет, да лучше находиться подальше от таких ждальщиков. К тому же, денег от страховки может просто не хватить на билет. Это сюда его везли за казенный счет, а обратно - извольте сами… А сами отнюдь не с усами. Это Ксанка со Спирей перебрались бы с Красной планеты на Голубую без проблем. Но кто может, тот не хочет. А кто хочет… А хочет ли?… Разумеется, хочет, но лучше сначала подзаработать, а там уж посмотрим…
        На самом деле теперь его держала здесь Сандра, но признаться себе в подобном значило согласиться с тем, что девчонки важнее всего прочего в жизни. После Ритки Поспеловой, после «салабона с висючкой», после стольких лет страхов и опасений это был поворот судьбы покруче отчисления из ГК. Такого бы не выдержала не только ментально травмированная, но и самая здоровая, надежная и безотказная башня…
        До КПП они так и дошли в молчании. Принялись оформлять у дежурного выход.
        - Я постараюсь устроиться в городе, - сказал Кирилл, вытаскивая правую руку из дактилоанализатора. - И найду способ сообщить - где именно. Может, встретимся, когда пойдешь в увольнение?
        Ему казалось, что он не может уйти просто так, не пообещав новой встречи. Вернее, не получив обещания… Нет, все-таки не пообещав!
        - Может, и встретимся, - пожала плечами Сандра. - Но сообщать не надо, я найду тебя сама.
        Она не оглядываясь отправилась к Его дерьмочеству - докладывать о выполнении задания. И, наверное, еще раз опрокидываться на спину…
        «Конечно, - подумал с легкой досадой Кирилл. - Зачем тебе уволенный с несостоявшейся службы обрезок? Ведь ваши с ним пути разошлись навсегда. Да к тому же есть немолодой испытанный капрал, с косой саженью между плеч и гигантским колом между ног?! Как выражается Спиря, старый конь, который борозды не испортит…»
        И он двинулся вдоль колышущейся темно-коричневой стены Периметра - возвращаться в безмундирную жизнь. В жизнь без устава и распорядка дня; в жизнь без законов, подлежащих неукоснительному соблюдению под угрозой нарядов и ареста; в жизнь без ефрейтора Сандры Каблуковой…
        19
        Остаток дня ушел на поиски работы.
        Конечно, можно было бы сегодня и не морочить себе голову таким занятием. Денег вполне хватало на то, чтобы не только снять номерок в каком-нибудь средней руки отеле, но и отпраздновать наступившую свободу. Вот только праздновать не хотелось. Не праздничное было настроение. Лучше заполнить возникшую в душе пустоту каким-нибудь занятием. Вот Кирилл и занялся поисками работы.
        Сунулся поначалу к информационному терминалу в ближайшей от «Ледового рая» аптеке - благо такая нашлась всего в квартале, - вставил лайны в штеки, а персонкарту в щель ридер-бокса, просмотрел расписание транспланов «Марс - Земля» (ради интереса) и базу местной биржи труда (ради дела).
        Через четыре дня должен был прибыть трансплан «Райская птица», тот самый, на котором прибыли на Марс курсанты Заиченкова, Спиридонов и бывший курсант Кентаринов.
        Что же касается работы, таксовая сумма за информацию оказалась выложена попусту: подходящих вакансий не было. Требовались операторы стационарных гравитационных установок «Святогор», необходимы были механики по обслуживанию кибер-дворников, приглашали даже повара на центральную станцию городской сети доставки. В общем, работу мог получить любой квалифицированный специалист (видимо, они не слишком рвались сюда), но только не отчисленный из тренировочного лагеря ГК менталотравматик.
        Поняв это, Кирилл счел за лучшее взять ноги в руки. Так говорил Спиря. Еще он говорил, если гора не идет к Магомету… И Кирилл принялся прочесывать небольшие магазинчики, средней руки кафешки, откровенные забегаловки. Даже на станцию подзарядки глайдеров заглянул.
        Тщетно. В одних местах, не думая о социальном согласии, пользовались исключительно дешевыми автоматами, в других не было вакансий. А там, где они были, хозяева спрашивали о предыдущем месте работы. Узнав же, лишь пессимистически качали головами. И аргументов против их пессимизма у Кирилла не имелось. Отчаявшись наконец, он в очередном кафе попросту соврал - сказал, что только вчера прибыл с земли. Романтика Красной планеты, знаете ли, звала меня с детства… «Лик Марса»… «Багровый Марс»… «Новая Аэлита»… Сами понимаете…
        Однако номер не прошел. То ли хозяин не смотрел все эти видеошедевры, то ли знал расписание пассажирских транспланов, то ли попросту оказался бесконечно подозрителен. Как бы то ни было, он тут же попросил у кандидата в бармены персонкарту. Когда же карта побывала в ридер-боксе шеридана и хозяин ознакомился с реальной биографией претендента, Кирилла попросту выкинули на улицу.
        - Скажи спасибо, паренек, что ты травматик, - крикнул ему в спину хозяин. - Не то бы я сейчас полицию вызвал. А может, подумав, еще и вызову!
        Кирилл не стал вступать в пререкания, счел за подарок судьбы возможность унести ноги…
        Потом были очередные забегаловки, парикмахерские, прачечные. Даже гомеопатическая аптека, в которой торговали местными травами… Тщетно.
        Неквалифицированной работы в Гагарине было мало, а желающих получить ее - много. История, известная со времен манны небесной…
        К пяти часам вечера Кирилл устал и проголодался. Солнце и старбол Гелиос катились к горизонту, в обратном направлении поспешало пятнышко Фобоса, к собрату которого Деймосу через три дня должен будет причалить трансплан с Земли, романтически окрещенный «Райской Птицей». Есть и такое созвездие на человеческом небе…
        Получив отказ в очередной забегаловке с еще более романтическим названием «Сень грусти», Кирилл решил перебраться из категории просителей в категорию посетителей. Прошел полквартала, наткнулся на очередную кафешку - теперь для разнообразия судьба подбросила название, лишенное всякой романтики, - «Марсианские хроники». Наверное, посвящалось оно местным алкашам. Однако оказалось, что так называлась старинная книга. Во всяком случае, триконка с увеличенной обложкой этой книги висела над барной стойкой. А потом Кирилл вспомнил, что и фильм с таким названием когда-то смотрел. Вроде бы неплохая стрелялка… Или он путает с «Марсианской хромоножкой»? Там еще девица была, шпионка с Сириуса, которая обделывала тут свои делишки, прикидываясь калекой…
        Он угнездился за пустым столом в углу, где почему-то висела голограмма с изображением Пизанской башни, которая уже больше тысячи лет падает, да все никак не может упасть. Дождался официанта, заказал тушеную говядину с какими-то овощами, чашку кофе «экспрессо» и сладкую булочку неведомо с чем.
        Похоже, собственной кухни в забегаловке не имелось, и пользовались сетью доставки. Во всяком случае, уже через пару минут официант принес заказанные блюда.
        Вот, кстати, еще одна странность природы - не меньше, чем Мешок. Мясо и вся пища запросто синтезируется, как одежда и прочие вещи. Да вот только оказывается совершенно не питательной. Полезные вещества в синтезированной пище не усваиваются организмом, и таким образом давняя мечта писателей двадцатого века оказалась несбыточной. Слава Единому, хоть линии доставки работают, переправляют продукты без изменения структуры питательных веществ. Но и тут есть ограничение, в масштабах планеты они работают, а вот если попробуешь передать кусок мяса с Земли на Марс или наоборот, то фиг вам. И дело вовсе не в дороговизне этого процесса, дороговизну бы преодолели, уменьшили бы себестоимость производства передающих аппаратов. Но кусок мяса, переданный с Земли на Марс, точно так же становится несъедобным. То есть он очень даже съедобен и даже может быть вкусным, если приготовлен хорошим поваром. Но съешь хоть тонну таких бифштексом, все мимо. Как говорит Спиря, не в коня корм… Все равно с голоду сдохнешь.
        Официант поставил на стол заказанное, положил счет и удалился.
        Кирилл с завистью посмотрел ему в спину: обрезок выглядел жутким прощелыгой, которому пальца в рот не клади. Бегающие серые глаза, оттопыренные уши с маленькими сережками… А вот же получает раз в неделю зарплату! Или раз в месяц, как тут у них?…
        Кирилл горестно вздохнул, подвинул к себе тарелку с бифштексом, взялся за вилку и набросился на еду.
        Ему показалось, что мясо тут вкуснее, чем гуляш в «Ледовом раю». Психология, кол ей в дюзу!…
        - Я слышал, ты работу ищешь, парень?
        Кирилл едва не поперхнулся. Кашлянул, повернул голову.
        Рядом со столом стоял какой-то тип лет тридцати. А может сорока - кто их разберет, взрослых мужиков среднего возраста!… По виду типичный безмундирник: черная костюмная пара в темно-синюю полоску, голубая рубашка, синий галстук-"язычок".
        - И где же вы это слышали?
        - Да в одной забегаловке с названием «Сень грусти». Я там обедал. А какой-то парень, очень похожий на тебя, пытался устроиться на работу. «Почему бы ему не помочь?» - подумал я. И пошел следом. Пока шел, присматривался. Парень мне понравился. По-моему, это был ты.
        Кирилл внимательно посмотрел в лицо незнакомцу. Нет, похоже, тот не издевался.
        - А вы - продавец рабочих мест?
        - Почти. Не продавец, даритель. - Незнакомец улыбнулся. - Я присяду, ты не против?
        Улыбка у него была добрая, как у проповедника, и многообещающая, как у проститутки. Впрочем, до сих пор Кирилл знал только одну проститутку. У той улыбка была именно такой.
        - Присаживайтесь. - Кирилл пожал плечами. - Стол не купленный.
        Тип сел напротив, снова многообещающе улыбнулся. Однако глаза у него были внимательные и колючие. Будто приценивающиеся…
        - Я и в самом деле могу предложить тебе работу.
        - Сколько платить будете?
        - Скажем, пять сотен в неделю. Для начала. Дальше видно будет. Как справляться станешь… А тебя не интересует, чем придется заниматься?
        - Не реакторы же разряжать! - Кирилл ухмыльнулся. - О дипломе вы меня не спрашивали. Значит, работа неквалифицированная. Какая ж разница!… Пятьсот в неделю - это две штуки в месяц?
        Тип не ответил, по-прежнему приглядываясь. Только после некоторой паузы сказал:
        - Кстати, меня зовут Лони Ланимер…
        - А меня Кирилл Кентаринов. - Наверное все-таки следовало поинтересоваться характером работы. Хотя бы для того, чтобы отвести подозрения в легкомысленности. И Кирилл спросил: - Ну и что же за работа? Принеси-отнеси-выброси?
        - Увидишь. Заканчивай обед - и поехали!
        - Но две штуки за месяц заплатите?
        На этот раз усмехнулся Лони:
        - Месяц ты можешь и не выдержать.
        Кирилл от возмущения аж вилкой об тарелку звякнул.
        - Выдержу. Даже если придется копать-грузить.
        Лони опять усмехнулся:
        - Выдержи для начала хотя бы неделю!
        20
        Первым делом Лони Ланимер нашел вновь нанятому работнику пристанище. В качестве такового был выбран трехзвездочный отель «Сидония». После лагерной казармы отдельная комната показалась бывшему курсанту дворцом. Если в трех звездах такой комфорт, то как живут в пяти?… Есть персональный санузел, в дальнем от входа углу, возле окна, - шеридан с юзер-креслом. Мебель, правда, не Ф-, а обычная - стол, шкаф, кровать, пара мягких стульев. Но все равно, недешевенький, похоже, номерок…
        - Интересно, - хмыкнул Кирилл. - Что же это за работа мне предстоит, коли в такой дворец поселить решили?
        - Это не просто место ночлега, парень, - сказал Ланимер. - Другие в отелях только живут. Прибежал, продрых ночь, а утром на работу. У тебя будет по-другому. Никуда бегать не надо, поскольку это еще и твой рабочий кабинет.
        Кирилл присвистнул:
        - Вот так копать-грузить!… Что за дела? Не хотят ли из меня сделать биржевого маклера?
        - Почти. - Лони глянул в сторону шеридана. - Из некоторых менталотравматиков получаются отличные хакеры.
        Кирилл так и сел. К счастью, на застеленную койку, а не мимо, на пол. Да, тот был устлан ковром, но удовольствие от соприкосновения кормы с ковром получилось бы еще то.
        - Откуда?… Откуда вы про меня знаете?
        - Это мой бизнес, малыш! - усмехнулся Ланимер. - А в каждом бизнесе существуют свои секреты.
        - Первый раз слышу про такой бизнес - искать менталотравматиков!
        - Разумеется… Мы о своих делах на каждом углу не тарахтим. Но сначала давай-ка проверим твои мозги. Подключайся к шеридану.
        Кирилл набычился - хозяйские нотки в голосе Ланимера его задели: распоряжается тут, будто… будто… будто Его дерьмочество!
        - А если я не захочу становиться хакером?
        Ланимер снова усмехнулся:
        - Нет проблем, мой мальчик! Милости прошу на улицу. - Он махнул рукой в сторону двери. - Ищи работу. Но поверь мне - мало найдется хозяев, готовых взять на службу уволенного из Корпуса менталотравматика… Ну так что? Не хочешь становиться хакером?
        Конечно, Кирилл помнил душеспасительные беседы с Доктором Айболитом. Да и от других он слышал схожие мнения: многие утверждали, что работа хакера является второй по опасности после профессионального киллерства. Недолгая практика у Массы тоже запомнилась отнюдь не вольной жизнью. Бабки за вольную жизнь не платят, и пахать приходилось по-черному. А той информации, за которую, как выражается Спиря, отвалят сундук золота, почему-то не находилось. И здесь, наверное, придется пахать. Но ведь другого пути у него, Кирилла, все равно нет. Можно, конечно, ходить за киберуборщиком вокруг муниципальных объектов - есть, говорят, такая работа для тех, у кого IQ не превышает двадцати, а характер спокойный, не склонный к неожиданным и необратимым поступкам. Ходить за киберуборщиком и ждать, пока крыша окончательно не сползет на сторону… А в хакерах, возможно, удастся заработать не только на билет по маршруту «Марс - Земля», но и на курс лечения у хорошего земного психоаналитика. А может, они и на Марсе теперь обитают…
        - Так как, молодой человек? - Ланимер смотрел в сторону Кирилла почти равнодушно. - Разлетелись или по рукам?
        - По рукам, - скрипнул зубами Кирилл.
        - Тогда покорнейше прошу вас к шеридану, - сменил тон Ланимер.
        Кирилл сел в раскрывшееся юзер-кресло. Через мгновение зачесался затылок: лайны вошли в штеки, и, поскольку юзер прежде не работал с этим шериданом, начался процесс подстройки на индивидуальность.
        «То ли я делаю?» - подумал Кирилл в последний момент.
        Но было поздно: наступила тьма…
        Когда он пришел в себя, голова разламывалась от боли.
        Лони Ланимер дематериализовал триконку дисплея, помог Кириллу перебраться на койку, велел проглотить какую-то пилюлю и заботливо уменьшил высоту подушки.
        Зачем работодателю потребовался дисплей, Кирилл не понимал, но думать по этому поводу сил не имелось.
        - Из тебя, мой мальчик, получится отличный хакер, - сказал Лони Ланимер. - Увеличиваю оплату до четырех тысяч в месяц. А сейчас поспи. Все дальнейшие разговоры - утром!
        Кирилл уснул прежде, чем работодатель покинул его номер.
        21
        Утром выяснилось, что работодатель не покидал номера вообще. А обещанный разговор начался с вопроса:
        - Ну, парень, как самочувствие?
        Кирилл прислушался к себе. Голова сегодня не болела, о чем он и сообщил Ланимеру.
        - Ничего удивительного в том, что она болела вчера, - сказал тот. - Ты получил базовый блок знаний хакера.
        «Оп-паньки! - поразился Кирилл. - Дядя идет в атаку резвыми перебежками. Видно, без меня нет ему спасительного курса… А впрочем, какое мне дело до его курсов! Лишь бы на счет капало…»
        - Сегодня отдыхай, - продолжал Ланимер. - Я заказал тебе завтрак, обед и ужин прямо в номер. Постарайся, пожалуйста, весь день поменьше вставать с постели. А завтра возьмемся за первую работу.
        Когда он ушел, Кирилл прежде всего проверил правдивость его слов насчет хакерских знаний. И тут же обнаружил, что имеет полное представление о том, как прощупать защитный код или как организовать в сети пасынка. Еще вчера он о таких понятиях слышал только краем уха! Во всяком случае, недолгая работа на Массу подобных знаний не требовала. Выходит, Лони Ланимер не врал…
        Кирилл усмехнулся своему недоверию. Точно крыша поехала! Сначала без боязни отдать родную башню в чужие лапы, а потом сомневаться в правдивости слов того, кому ее отдал!… Сандра бы, наверное, на смех подняла!…
        При мысли о Сандре набежала легкая грусть, а следом пришла тяжелая злоба, потому что рядом с метелкой находился сейчас Гмыря…
        И солнца за окном уже не казались яркими, номер - удобным, а возможность пробездельничать весь день - привлекательной.
        Пришлось взяться за аутогенную тренировку по методу Айболита. Приятной на этот раз оказалась мысль о том, что скоро Сандра отправится в Пограничье, и Гмыре волей-неволей придется с нею расстаться.
        А потом в дверь постучали, и заявился рассыльный из гостиничного ресторана. Подкатил к койке стол и принялся его накрывать. О русской кухне здесь, конечно, представления не имели - не «Ледовый рай», - но блюда пахли очень и очень вкусно. И Кириллу оставалось только удивляться и раздумывать, с какой такой стати о нем проявляют подобную заботу и не попадет ли он к работодателю в бессрочную кабалу. Ведь долг, как говаривал Спиря, платежом красен.
        22
        Время платить наступило уже следующим утром.
        После плотного завтрака, доставленного из ресторана очередным рассыльным, в номер явился Лони Ланимер.
        - Ну что, парень? Как самочувствие? Попробуем сделать первую вылазку в Сеть?
        - Попробуем, - согласился Кирилл. - Самочувствие нормальное.
        Ему и самому стало любопытно, какой из него теперь получился хакер. Похоже, на Земле, в Питере он хакером и не был. Так устроили в качестве подносчика снарядов для кого-то более важного. Как говорится, кто-то должен на рояле играть, а кто-то сей инструмент возить. Вот он и возил, пока другие играли. Правда, такая работа была практически безопасной, не то что само хакерство. Но вряд ли для первого раза Ланимер даст ему опасное задание.
        - Интересно, - Кирилл уселся в юзер-кресло шеридана, - а почему из менталотравматиков получаются классные хакеры?
        - Не из всех, мой мальчик, - Ланимер вызвал дисплей, - а только из тех, у кого происходят ментальные изменения в сторону… э-э… у искусственных интеллектов это называется «быстродействие». Ведь хакерство, дружище, это прежде всего умение сломать защиту быстрее, чем произойдет ответная реакция защищающегося объекта и взломщик будет наказан. Вчерашние тесты показали, что ты - лучший из всех, кто у меня был прежде. Так что вперед, парень! Адрес я введу сам.
        Он вызвал клавиатуру, а Кирилл устроился в кресле поудобнее. Будто собирался развлечься. К примеру, посмотреть последний блокбастер, выпущенный студией имени Сергея Сельянова. Или побывать на концерте группы «Бип Боп» из Екатеринбурга, работающей в жанре «ксенорока»… А потом лайны вошли в штеки, и началось нечто, ничем не схожее с работой на Массу. Скорее оно смахивало на модель охоты, создаваемую имитатором в «Ледовом раю». Правда, мир, куда попал Кирилл, ничем не походил на пограничную планету. Да и цербы, охраняющие виртуальные объекты, не были похожи на монстров. Кирилл пролетал мимо них и устремлялся дальше вдоль черно-белой чересполосицы. Справа и слева проносились разноцветные блоки адресных секторов. Число степеней защиты у них все время было простым. Причины Кирилл не знал - такой информации в его мозг не заложили.
        Наконец, впереди засветился алым очередной церб. За ним висела триконка «Русский инвестиционный банк. Марсианский филиал».
        И тут только до хакера было доведено задание: «Скопировать дежурный файл, отражающий состояние счета номер такой-то». Пришла цепочка из двадцати трех цифр. Надо же, и тут число простое!…
        Ну что ж, сейчас станет ясно, чего стоит новоиспеченный хакер. На активный выхлоп, обрезок!
        И Кирилл ринулся в атаку. Пять степеней защиты он расщелкал, как орехи. Церб завалился и чуть ли не вилял хвостиком. Дигитал-замки открывались один за другим, парольные стены рушились, будто костяшки домино. Веер папок, веер подпапок, еще один виляющий хвостом церб. И запрошенный файл…
        Церб вел себя так, что можно было не торопиться, и Кирилл начал копирование.
        Так, главное, чтобы присутствовали все данные. Кто у нас тут?… Владелец счета Милан П. Гмулечек. Дата рождения - пятое февраля восемнадцатого. Место рождения - Острава. Место работы - страховая компания «Дестини», Армстронг, Циклопия, Марс. Должность - менеджер по работе с клиентами. Сумма на счету - 50 000 кредов. Как говорит Спиря, богатенький буратинчик… Огромный список с номерами и данными платежных поручений… Интересно, зачем Ланимеру счет этого Гмулечека? Или Гмулечка? Словак, надо полагать… Ну так зачем Ланимеру его счет? Проверка платежеспособности клиента? Вполне может быть. Или заказ другого клиента… Так, копирование закончено, разместить файл в укромном местечке собственной виртуальной сущности, и пора уносить ноги…
        Позже Кирилл так и не смог ответить себе на вопрос, что его побудило просмотреть подпапку списка клиентов, фамилии которых начинались на букву "Г", дальше. Подсознание иногда выкидывает коленца, и называют это интуицией… Короткое слово «Гмыря» сразу зацепилось за периферийное внимание.
        Ну-ка, ну-ка… Так, владелец счета Димитриадий О. Гмыря. Место рождения - Тверь. Место работы - тренировочный лагерь N 4 Галактического Корпуса, Гагарин, залив Авроры, Марс; ротный капрал… сумма на счету - 5 000 кредов, последнее поступление - 3 000 кредов. Не было бы в этом поступлении ничего особенного, да вот только датировано оно позавчерашним днем, когда Его дерьмочество выперло Кирилла из курсантов… Это, конечно, вполне может оказаться и совпадением, но посмотрим-ка мы, от кого Догу перечислены эти три штуки…
        Кирилл ринулся по связной цепочке. Через миллисекунду впереди возникла триконка «Институт вторичных моделей». А перед нею - алый церб, одного взгляда на который Кириллу хватило, чтобы немедленно взять ноги в руки. Такое выражение, кажется, использовал иногда Спиря для характеристики соответствующего моменту поведения…
        К счастью, в контакт с цербом Кирилл не вошел, хватило ума. Или интуиции. Так что ноги он унес без проблем…
        23
        Второй случай, приучивший Кирилла не слишком доверять людям, произошел через довольно долгое время после начала его приютской жизни.
        Каким образом в приюте оказалась посторонняя женщина, никто из детей так никогда и не узнал.
        Мама Ната послала Кирилла за счетными палочками в учебный класс, поскольку все находились в этот момент в игровой. Кроме Степки Ярового, который стоял в Темном Углу и молился Единому за какую-то провинность.
        Кирилл уже сбегал в класс и несся по коридору с палочками в руках, когда из дверей, ведущих на улицу, в коридор вошла незнакомая женщина.
        - Постой, мальчик! Ты ведь Кирилл, не так ли?
        Кирилл остановился. Ему показалось, что где-то он видел эту женщину.
        - Да, тетя. Я - Кирилл.
        - А я знакомая твоей мамы. Она просила передать тебе конфетку. - В руках у женщины появилась «Белочка».
        Конфета была с орешками, Кирилл любил такие.
        - На, возьми!
        Кирилл взял. Но есть не стал, потому что заругают. Есть можно только за столом… Положил конфету в карман.
        - Почему же ты не ешь?
        - Нельзя, тетя. Заругают. Есть нужно за столом.
        О том, что конфета может оказаться пустышкой, ему и в голову не пришло.
        - А еще твоя мама прислала тебе игрушек. Только они у меня в ровере. Пойдем, я тебе отдам.
        Кирилл с сомнением посмотрел на счетные палочки. Его ведь ждут в игровой…
        - Пойдем же, - настаивала незнакомка.
        Кирилл попятился, размышляя, как правильнее поступить. Палочки надо отнести. Но ведь и игрушки будут для всех. Он же не станет играть в них один.
        - Пойдем! Мы быстро. Машина совсем близко. - Женщина протянула руку.
        И Кирилл сдался. Взял ее за руку, и они направились к дверям, за которыми сидел охранник дядя Даниил.
        Они уже подошли к дверям, когда те распахнулись, и на пороге возник Доктор Айболит. Он остолбенело уставился на женщину.
        - Вы… куда это…
        Женщина выпустила руку Кирилла и попыталась ударить Доктора Айболита. Что было дальше, Кирилл так и не понял. Его будто вихрем закрутило, бросило на коридорную стену и приложило затылком.
        Когда он пришел в себя, женщины не было. В коридоре, кроме него и Айболита, находились Мама Ната и дядя Даниил.
        - Как она сюда попала? - спрашивал дядю Даниила доктор.
        Тот только плечами пожимал:
        - Кто? Не было тут никого.
        Мама Ната и Айболит смотрели на охранника странно.
        - Я ее тоже успела заметить, - сказал Мама Ната. - Тут была женщина в серой куртке.
        Дядя Даниил не соглашался. Не пропускал он в приют никого. Это же запрещено!
        В конце концов его отпустили.
        Доктор повернулся к Кириллу:
        - Голову не разбил?
        - Нет.
        Тем не менее Айболит осмотрел затылок Кирилла. Потом спросил:
        - Чего хотела от тебя эта женщина?
        Кирилл рассказал.
        - Новые игрушки - это хорошо, - сказал Айболит, - но в следующий раз, если увидишь в приюте чужого, зови взрослых. А на улице никогда ни с кем чужим никуда не ходи, что бы тебе ни обещали. Ясно?
        - Да, - сказал Кирилл.
        - Вот и отлично. Собери с пола счетные палочки и отнеси в игровую.
        Кирилл так и сделал. Уходя, он слышал, как Мама Ната спросила доктора:
        - Неужели его хотели похитить?
        - Тише, - сказал тот. И крикнул Кириллу: - Иди, иди!
        Кирилл отправился дальше, и о чем шепчутся взрослые было уже не слышно.
        Позже он пошел в туалет и выбросил полученную от незнакомки «Белочку» в приемник утилизатора. Даже фантик разворачивать не стал.
        А дядя Даниил в приюте больше не дежурил. Вместо него в холле появился другой охранник. Позже Кирилл узнал, что дядю Даниила уволили.
        24
        - Отыскал, мой мальчик?
        Кирилл кивнул, разминая шею.
        Странное дело: лайны вроде гибкие, и от мышц не требуется какого-либо напряжения, но тем не менее шея затекла. Совсем непохоже на работу с лагерным симулятором. Наверное, дело в эмоциональном напряжении самого процесса. Не в отсутствии же привычки, если почти каждый день подключаешься…
        - Давай!
        Кирилл вынул из ридер-бокса маленький кристалдиск, на котором теперь находился файл с информацией о Гмулечеке, передал Ланимеру. У того едва руки не тряслись. Наверное, эта информация ему была очень нужна…
        - Как впечатление от прогулки по виртуальности?
        - Интересно.
        Словечко - тупее не придумаешь! Но что еще можно ответить на прозвучавший вопрос? «Ах, какие там лютые цербы!»… Да Лони, наверное, и понятия-то такого не знает. Скупщику краденого не обязательно грабить дома самому. А работодателю хакеров совсем не нужно владеть профессиональным хакерским сленгом.
        - Я должен проверить твою добычу, парень, - сказал Ланимер. - Только потом я смогу подыскать для тебя новое задание.
        - Понимаю… А как насчет аванса?
        Ланимер достал бумажник и отслюнявил четыре полусотенных:
        - Пока двести. После проверки, если с информацией все окажется нормально, добавлю.
        «Интересно, а сколько он сдерет с клиента?» - спросил себя Кирилл.
        Но это был некорректный вопрос. Есть работники и есть работодатели. Есть воры и есть скупщики краденого… Впрочем, в данном случае аналогия не совсем прямая. Но сейчас не время ставить условия. Терпение и труд все перетрут, как говорит Спиря…
        - Чем мне заняться?
        - Можешь гулять. Учись получать удовольствие от гражданской жизни. А понадобишься - я тебя найду. Сам меня не ищи.
        Ланимер ушел.
        А Кирилл решил было снова сбегать в виртуальность, но его остановил самый обычный страх. Стрёмно показалось сунуться к тому цербу, прикрывающему какой-то там Институт вторичных моделей, находясь в юзер-кресле один на один с виртуальностью. Случись что серьезное, укол некому сделать. К тому же, Ланимеру вряд ли понравится недисциплинированность… Нет уж, найти работу - чтобы ее потерять, такой финт может себе позволить только полный придурок, а Кирилл не такой. Не лучше ли и вправду прогуляться?
        По дороге Кирилл забежал в ресторан и отменил заказанный Ланимером обед в номер. Лучше поесть где-нибудь в городе, чем тащиться обратно к строго определенному времени.
        Потом он сдал портье ключ от номера и вышел из гостиницы.
        На улице было сухо и тепло.
        Кирилл неторопливо шагал по гагаринским улицам, поворачивая на перекрестках как Единый на душу положит. В общем-то, он бывал в городе во время увольнений, но в этот район заглядывать не приходилось, и потому чувство новизны было полноценным.
        Кирилл шел, разглядывая витрины лавчонок и кафешек, пока не наткнулся на рекламную триконку магазина «Средства связи». И вспомнил, что у него теперь нет персонкодера.
        Человек без персонкодера - это не человек. Даже в приюте у всех детей был персонкодер, пусть и совсем простенький, без возможности связи с кем бы то ни было, помимо родного приюта и службы спасения. После приюта Кирилл купил себе новый аппарат, взрослый, но он остался на Земле. А тут, в лагере, выдали казенный, который имеет право носить только курсант Галактического Корпуса…
        Так что сейчас Кирилл почти как подпольщик - связи с ним нет и ему ни с кем не связаться. Разве лишь через таксофоны. Впрочем, связываться ему не с кем. Все его знакомые внутри Периметра, и с ними прямая связь возможна только в экстренном случае. Если, к примеру, родители умрут, не дай Единый! А Лони Ланимер, надо полагать, и вообще недоступен. Не теми он делами занимается, чтобы к нему имели доступ работники…
        Кирилл зашел в магазинчик, ознакомился с ассортиментом и выбрал себе персонкодер «Самсунг». Не писк моды, но и не старье какое-нибудь - модель прошлого года. Есть придурки, которые меняют персонкодер каждые три месяца. Ладно, если тебе бабки девать некуда, если родители готовы заплатить за любой твой каприз, а то ведь некоторые в пище себе отказывают для того, чтобы купить модное железо… Как будто с модным железом богатые буратины станут считать тебя за своего…
        Расплатился Кирилл по карте, с наличкой торгаши связываться не захотели. Зато тут же, в магазине, подключили аппарат к общемарсианской системе видеосвязи. В качестве сигнала вызова установили первые такты модной в этом году песенки «Пристукни ксена».
        Для проверки Кирилл связался с отелем, поинтересовался у портье, не спрашивал ли кто постояльца Кентаринова.
        Увы, никому постоялец Кентаринов не был нужен. А может, и не увы, а наоборот, к счастью…
        Кирилл вышел из магазина и болтался по городу, пока кишки в животе не начали гоняться друг за дружкой. И тогда он зашел в первое же попавшееся кафе.
        А потом продолжил прогулку.
        Занятие это было странным. В лагере курсанты привыкли, что времени ни на что не хватает, все приходилось делать быстро. Не успеешь покурить, а уже надо на следующее занятие. Или наряд отбывать.
        И теперь, прогуливаясь, по Гагарину, Кирилл то и дело ловил себя на том, что мчится куда-то.
        В конце концов, к нему явилась умная мысль - заняться аутогенной тренировкой, ко во время приступа злобы. Только в данном случае не требовалось вспоминать о приятном. Нужно было, поймав свои ноги на ускорении шага, замедлить ход, расслабиться и сказать себе:
        - Ты никуда не торопишься. Тебе некуда торопиться. У тебя законный выходной день, как у всякого добропорядочного гражданина.
        25
        На следующее утро Кирилл вновь поставил перед собой задачу делать все не торопясь и со вкусом.
        Пора, кол тебе в дюзу, избавляться от казарменных привычек и вести себя соответственно социальному статусу безмундирника. Хакерство, правда, от казарменных привычек только выигрывает, но ведь сейчас он, как и вчера, не на работе…
        И потому он без спешки сделал зарядку, «совершил утренние туалетные процедуры», без спешки же оделся и пошел в ресторан.
        Завтрак проходил тоже без спешки. Хотя Кириллу было интересно, как его найдет Лони Ланимер, если хакер понадобится работодателю. Ну ладно, в такое время догадаться, что он в ресторане, нетрудно. А потом? А если он опять уйдет гулять?
        Впрочем, тут Кирилл вспомнил, что у него теперь имеется гражданский персонкодер, а значит, найти его, если он сам не даст команду заблокировать передачу информации о собственном местонахождении, проще простого.
        Завтрак был ничем не хуже вчерашнего. Но и ничем не лучше.
        Поедая овсяную кашу, Кирилл раздумывал, не полезть ли все-таки в сеть, пощупать, насколько серьезен сетевой ресурс Института каких-то там моделей. А каких, кстати? Внутренних?… Нет, там было другое слово. Какое же? Ах да, вторичных! Так зачем же этот самый Институт вторичных моделей перечислил капралу Гмыре деньги в тот самый день, когда капрал выставил из лагеря своего подчиненного?
        Нет, надо с этим разобраться, причем так, чтобы об этом не знал Лони Ланимер. Может хакер иметь в сети собственные дела? Несомненно может.
        В общем, решение было принято.
        Однако, пока Кирилл, расправившись с завтраком, поднимался в номер, на него опять снизошел приступ осмотрительности.
        Вернувшись к себе, он брякнулся на койку и предался размышлениям о недостатках и достоинствах гражданской жизни.
        В настоящий момент наблюдался ее главный недостаток - скука. Курсанты в «Ледовом раю» с таким ощущением никогда не сталкивались. Там скучать было некогда. Впрочем, будем надеяться, и ему нудиться не придется, когда работодатель проведет свои проверки.
        А может, все-таки попытаться с ним связаться?
        Кирилл взялся за персонкодер и послал запрос. Каково же было его удивление, когда оказалось, что работодатель не просто недоступен. Все было куда серьезнее - система сообщила об ошибке номер триста четыре: такого абонента в ее списках не значилось.
        Похоже, Лони Ланимер был вовсе не Лони Ланимер. Что ж, он, наверное, прав: бизнес, которым ему приходится заниматься, - штука не менее опасная, чем хакерство. Думается, узнай вчерашний Милан П. Гмулечек, что у него пересчитали деньги в кармане, вряд ли он бы обрадовался. А если этот Гмулечек работает на какую-нибудь бандитскую группировку, которые встречаются и на Марсе, то над господином Лони Ланимером может выстроиться виселица, а на шею его надеться петля из намыленной веревки. В переносном смысле, разумеется. В прямом - воткнут ему нож в печень или прожгут лазерным лучом затылок. А могут и пулю в лоб пустить. Во всяком случае, на Земле огнестрелы из пользования еще не вышли.
        Кстати, а что предпримет капрал Гмыря, если узнает, что Кирилл пересчитал денежки в его кармане?
        Хотя откуда ему узнать? Следов-то Кирилл не оставил. Вот и не будем об этом думать.
        Кирилл поднялся с койки, подошел к шеридану, материализовал триконку дисплея и перевел ее в режим телевещания. Снова прилег.
        Пробежался по местным каналам.
        В основном, эфирное время занимали блокбастеры. Четыре канала показывали клипы о разгорающейся войне. Один из них так и назывался - «Если завтра война…»
        Кирилл посмотрел минут десять.
        Муйня полная… Монстры, своей неповоротливостью напоминающие приютских поварих… Бойцы Галактического Корпуса - этакие бравые вояки, умеющие нарушать законы физики. Если главные герой простреливает в прыжке голову шестиметрового монстра (а после боя герои специально говорили о росте уничтоженного врага!) горизонтальным выстрелом через ушную раковину, это означает, что он в полной экипировке прыгает с места в высоту без малого в четыре метра. Понятно, что съемочная бригада изобразит его прыгнувшим и на десять, но кому нужен такой летучий мусор, кол им в дюзу! Пропагандистские поделки… А потом, когда выяснится, что подстрелить монстра гораздо труднее, руководство, которое не подпустят к реальным боям ближе, чем на парсек, насмотревшись таких вот фильмов, начнет сомневаться в героизме бойцов Галактического Корпуса.
        Кстати, создатели клипа даже не удосужились узнать, что бойцы ГК называют себя коротким и емким словом «галакты».
        Тьфу, матерь вашу за локоток!
        Кирилл вновь пробежался по каналам, пока не наткнулся на земные новости.
        Земля жила своей обычной жизнью.
        На кладбищах хоронили великих стариканов. Никому, кроме ближайших родственников, не известная молодежь крутила свадьбы. То есть показывали-то, разумеется, свадьбу известных молодых людей (дочь президента Туркменистана выходила замуж за сына президентши Шри-Ланки), но на одну такую свадьбу приходятся миллионы празднеств попроще.
        Какой-то тип тут же принялся объяснять, что после глубокого кризиса семьи, поразившего христианский мир на рубеже двадцать первого - двадцать второго веков, численность европеоидного населения восстанавливается крайне медленно. С трудом переламывает ситуацию и Церковь Единого Всевышнего, адептами которой себя считают более шестидесяти процентов жителей Земли. Многоженство уже вторую сотню лет прививается с трудом. Лучше дело идет в бывших мусульманских странах, но они и раньше не страдали от низкой рождаемости.
        «До демобилизации этот вопрос меня совершенно не волнует», - привычно подумал Кирилл. И вдруг вспомнил, что демобилизация для него уже произошла. И что стоит ему появиться в церкви, как святой отец начнет выспрашивать у нового представителя паствы, что он думает о своих семейных обязанностях.
        А что тут думать, если пока не ясно даже, стоит ли менталотравматику заводить хоть одного ребенка. Надо будет проконсультироваться у врачей. Впрочем, об этом пусть думает его будущая жена, если таковая существует. Еще не хватало ему сейчас забивать голову детьми!
        И вообще - он не житель Средней Азии, плодить нищету не станет.
        Он выключил вещание и вновь задумался, чему посвятить день.
        А задумавшись, заснул.
        Разбудил его сигнал интеркома.
        На дисплее появился дежурный портье, бритоголовый тип с излишне радушной физиономией:
        - Господин Кентаринов, вас ждут.
        Неторопливость слетела к Кирилла, как метеор с ночного неба.
        - Кто ждет?
        Ланимер бы ждать не стал, сразу поднялся в номер. Значит…
        - Девушка.
        Сердце свалилось в живот и вспрыгнуло на прежнее место.
        - Что за девушка?
        Портье пожал плечами:
        - Обычная девушка. Правда, в военной форме.
        Оживление сразу куда-то испарилось. Сандру бы даже этот бритоголовый не назвал «обычной». Наверное, Ксанка приперлась, разыскала…
        - Пусть поднимается в ресторан. Я буду там через пять минут.
        - Она уже вышла, - покачал башней портье. - Сказала, подождет вас на улице.
        Конечно, можно и не ходить. Как говорит Спиря, не сахарная - не растает. Посидит на скамейке, поймет, что обломилось, и утопает… А впрочем, лучше встретиться. Чтобы объясниться. Раз и навсегда! Теперь-то между безмундирником Кентариновым и курсанткой Заиченковой вообще ничего общего быть не может. По определению. Из-за разницы в социальных статусах, как заявило бы Его дерьмочество. Из-за определенного различия в испытываемых эмоциях, как сказал бы Айболит…
        Кирилл неторопливо (не сахарная, не растает!) сполоснул холодной водой лицо и спустился вниз. Портье кивнул ему и махнул рукой в сторону выхода. Кирилл вышел на улицу. Огляделся.
        На скамейках перед отелем сидели разные люди, но знакомых никого не было.
        Кирилл повернул назад, собираясь расспросить портье, кто приходил.
        - Эй, Кент!
        Голос был знакомый и не просто знакомый, а…
        Кирилл обернулся.
        На противоположной стороне улицы стояла Сандра. Улыбалась во всю ширь большого рта. На лице - как и положено курсанту - ни следа косметики. Выходной китель обтягивает грудь, а юбка - корму. Удивительное дело, в каждодневных курсантских штанах метелки выглядят совсем иначе…
        Но наряд ей очень идет - как будто Сандра рождена для того, чтобы носить военную форму.
        Сердце вновь проделало становящийся уже привычным кульбит.
        Кирилл пересек улицу, подошел к бывшей боевой подруге:
        - Привет, Сандра! Как ты меня нашла?
        Глупее вопроса было не придумать, однако он ничего не мог с собой поделать.
        Впрочем, дрожь в голосе удалось загнать в глотку, и она там притихла, затаилась, готовая в любой момент выскользнуть на свободу.
        - Привет, Кир! Через адресную службу.
        «Ах да, - тупо подумал он. - Я же недавно сам ответил себе на этот вопрос. Мое местонахождение больше не засекречивается».
        Мысль проскользнула и исчезла, оставив в мозгах едва ли не пустоту.
        Он робко коснулся локтя девушки:
        - В увольнение отпустили?
        - Так точно! На вторую половину дня. До двадцати одного ноль-ноль. Отсутствие на вечерней поверке рассматривается как дезертирство со всеми вытекающими последствиями. - Метелка выдала одну из постоянных тирад Его дерьмочества.
        Кирилл глянул на персонкодер: четырнадцать тридцать четыре. Вот это соснул!
        - А ты чем занят? Не составишь компанию?
        У Кирилла опять захолонуло сердце. И висках застучало: бух!… бух!… бух!… Перед внутренним взором промелькнула картинка того их общения, в каптерке хозчасти…
        - Составлю. Куда кинем кости?
        - Не знаю. Я в этом районе Гагарина не бывала.
        - А в увольнение одна двинула?
        - Нет, конечно. - Сандра хитро улыбнулась. - Полроты сегодня отпустили. Со мной еще Заича с Артемом были. Но я от них свалила. Спиря мне с самого начала рожки строить начал: у нас, мол, своя свадьба, у тебя - своя. Он же по Заиче просто сохнет. А она - по тебе. С тех пор как тебя… как ты ушел, прокисла до самого грузового трюма.
        Кирилл поморщился: меньше всего его сейчас интересовало, по ком сохнет Ксанка. Избави, Единый, от влюбленных в него метелок, а уж от остальных он и сам избавится!
        И снова он врал себе. Потому что готов был избавиться от всех, кроме той, что была сейчас рядом.
        А что? Почему бы и не повторить чемпионские достижения?
        Он глянул на метелку, и теперь взволновалось то, что располагалось гораздо ниже сердца. Кирилл сглотнул:
        - Портье назвал тебя обычной девушкой!
        Сандра хитро усмехнулась:
        - Я ему специально пятеру отстегнула, чтобы не раскололся. Хотела сделать тебе сюрприз.
        - И тебе это удалось. - Кирилл вовсю сражался с собственными желаниями, и голос все-таки задрожал.
        Метелка снова усмехнулась, но уже без хитрости:
        - Так мы пойдем куда-нибудь? Или тут будем торчать, как взгляд из дюзы.
        - Да, пойдем. - Кирилл наконец справился с собой. - Только куда?
        - А куда угодно. Не мешало бы, кстати, и пообедать. Мы ж перед увольнением не обедали, начальство сэкономить решило… Работу нашел?
        - Нашел.
        - Угостишь девушку?
        - Конечно, угощу. Идем! Есть тут неподалеку одно местечко. Вполне кайфовое.
        - И чем там кормят?
        - А вот не скажу! Сама увидишь.
        Сандра взяла его под руку, и он повел ее вдоль улицы, прекрасно понимая, что выглядит рядом с нею… даже слова не подобрать… Ну как выглядит на улицах города парень в два двадцать ростом рядом с девицей в два сорок? В лагере-то этого не замечаешь, давно уже привыкли друг к другу.
        А вот Сандре разница в росте, похоже, была до фомальгаута. Громильша (Кирилл обнаружил вдруг, что едва не забыл эту ее кличку) рассказывала об изменениях, происходящих в лагере.
        На морально-воспитательных начали показывать отрывки из фильма «Если завтра война».
        - Ну и как? - спросил Кирилл.
        Сандра коротко выматерилась.
        - Летучий мусор! - Она снова выматерилась. - Наверное, продюсер дал взятку кому-то в комитете по связям общественности и армии.
        - Ты мне, случаем, секретную информацию не выдаешь? - спросил Кирилл, усмехаясь.
        - Плевала я на такую секретную информацию. Пропагандисты нам лапшу на уши вешают. Хорошо хоть на симуляторах монстры по-другому выглядят… Скоро твое местечко будет?
        - Скоро. Вот за тот угол повернем.
        Местечко называлось «У Сандро». Кирилл открыл этот подвальчик для себя вчерашним вечером, когда продолжал болтаться по близлежащим кварталам, не зная, как убить время.
        Хозяин подвальчика, судя по имени на рекламной вывеске, был итальянец, но, к удивлению Кирилла, тут не подавали ни пиццу, ни пасту, ни кофе по-неаполитански. В меню была сибирская кухня: жаркое из медвежатины, пельмени всех мастей, водка, настоянная на кедровых орешках…
        Медвежатина, конечно, прибыла не с Земли, а из ближайшего питомника. А может, ее и вовсе производили из говядины. А кедровку делали из водки сискусственным ароматизатором. Если бы Сандро выписывал настоящую медвежатину и настоящие кедровые орешки, ужин бы стоил несколько сотен кредов.
        «Не удивляйся, парень, несоответствию моего имени и содержимого тарелок на столах, - сказал хозяин. - В Гагарине в ходу, в основном, два меню: американская быстрая еда и русская кухня. Ностальгия по родным местам, сам понимаешь… А что касается Сандро, так это жена меня так называет. Она из Падуи, зовут Стефанией. А я - Сашка Васильев из Тобольска».
        Кирилл смутно помнил пельмени, сваренные Мамой Дашей, одной из двух приютских поварих, - маленькие клейкие кусочки теста, едва-едва сдобренные фаршем, который пах не столько мясом, сколько луком.
        Пельмени от тобольского Сандро оказались в десять раз крупнее и в миллион раз вкуснее…
        - Ну как тебе нравится название? - спросил Кирилл, подведя Сандру к рекламной вывеске, над которой крутилась триконка:
        Ешь пельмени, пей кедровку…
        Станешь молодым и ловким.
        - Во, кол им в дюзу! - Метелка выпучила глаза. - Оказывается, я в Гагарине не единственная Сандра.
        Они спустились в подвальчик, заняли свободный столик в углу. Сандра принялась с любопытством оглядываться.
        Подошла официантка, приняла заказ. Русского она не понимала - общались на инлине.
        - Как дела в роте? - спросил Кирилл, когда официантка ускакала на кухню. - Дог по-прежнему лютует?
        Сандра обратила на него взгляд больших карих глаз:
        - Ты знаешь… Кажется, ему хвост прищемили. В последние два дня сделался вдруг тише воды ниже травы.
        - Кто мог прищемить хвост капралу Гмыре?
        - Ну уж не наши курсанты, это точно! После того как тебя уволили, у нас одни щенки остались. Вроде Артема Спири. Даже триконки больше никто не вывешивает. Только я… Как тебе такое двустрочие? - Сандра сдвинула брови и продекламировала: - Как у нашего у Дога в штанах хило и убого…
        Кирилл коротко рассмеялся.
        Хило и убого было в Сандриной вирше. Рифма есть, но ритма… днем с огнем не сыскать, как выражается Спиря! Однако обижать девчонку не хотелось. В конце концов, не всем рождаться поэтами!… Тем более что его гораздо больше занимало не то, как она рифмует слова, а то, чем они займутся, когда уйдут отсюда. И картинки в его воображении возникали нехилые и неубогие…
        - Неплохо!… Надо только над ритмом немного поработать… Скажем, «как у нашего у Дога в бриджах все весьма убого»…
        - Здорово! - восхитилась Сандра. - Только… он ведь не носит бриджей.
        - А на это плевать, - сказал Кирилл. - Образ сохранен, и ритм возник. Автор всегда имеет право на художественный вымысел.
        - Завтра же вывешу в столовой… Ты научишь меня создавать триконки с задержкой проявления? Чтобы не поймали с поличным…
        - Научу, заметано. Вот только где? Не здесь же! - Кирилл затаил дыхание, ожидая ответа, но тут подошла официантка.
        Пока она расставляла на столе тарелки с пельменями и стаканы с минеральной водой, Сандра продолжала изучать убранство кабачка. Оно соответствовало тематике. На дальней стене висела картина под названием «Славное море, священный Байкал». Водная поверхность, изображенная на картине, могла принадлежать любому водоему - и даже большой реке вроде Амазонки. На остальных стенах были развешены кедровые ветки с шишками. Наверняка искусственные…
        Кирилл посмотрел в окно. Оба светила катились от зенита к горизонту: Солнце чуть пониже, Гелиос, старбол, - чуть повыше. Вообще-то по первоначальному замыслу солнца должны были находиться на небесной сфере совсем рядом, касаясь в перспективе краем друг друга. Однако очень быстро выяснилось, что такая картина людям не нравится. Яркость у солнц была разной, и на фоне более мощного старбола более тусклое Солнце казалось едва ли не черным. Поэтому Гелиос на небесной сфере отодвинули от центрального светила Солнечной системы. Такое положение для человеческих глаз оказалось менее вредным…
        Кирилл глянул на персонкодер. Дело и вправду постепенно шло к вечеру.
        Конечно, было бы еще лучше, если бы дело шло к первому закату. Впрочем, тогда бы Сандре пришлось возвращаться в лагерь, чтобы не опоздать к поверке.
        - Конечно, не здесь, - сказала Сандра. Проследила за взглядом Кирилла. И улыбнулась уголками губ: - Еще не вечер! - Улыбка ее стала шире. - У тебя удобный номер?
        - Очень. Правда, не велик…
        - Ничего, - быстро сказала Сандра. - В тесноте да не в обиде.
        - Тогда поторопимся? - спросил Кирилл. И вдруг сказал: - А ты ведь русская не только по фамилии!
        Сандра гонялась по тарелке за пельменем, который то и дело соскальзывал с вилки и присоединялся к собратьям. Как будто ела пельмени в первый раз… Наконец она догадалась наколоть безобразника на вилку и подняла на Кирилла удивленные глаза:
        - С чего ты взял!… Я из города Клуж-Напока, в Трансильвании.
        - Ты часто используешь русские поговорки. Вот я и решил, что…
        - Ах это?… Просто учитель языка у нас был русский. - Метелка запихала пельмень в рот и принялась за следующий.
        С ним она уже не боролась, сразу подцепила.
        - Ясно! - сказал Кирилл, размышляя, какого черта он вдруг заговорил о языке.
        Однако ему показалось, что объяснение прозвучало не очень убедительно. Какая-то пауза присутствовала внутри Сандриной реплики. Впрочем, его сейчас никакие паузы абсолютно не интересовали.
        В конце концов, какая разница!
        Они быстро прикончили пельмени, запили минеральной водой, получили счет, расплатились с официанткой и выскочили из подвальчика.
        - Бежим? - сказала Сандра.
        - Бежим.
        Взялись за руки, и Кирилл повел девчонку к отелю.
        Свернули за угол, натолкнулись на патруль. Сандру тормознули, проверили увольнительную отметку на персонкарте, вежливо козырнули. И начальник-офицер, и сопровождающие его курсанты были незнакомыми. Наверное, не с «Ледового рая» - вокруг Гагарина располагались еще два учебных лагеря Галактического Корпуса.
        На Кирилла патрульные даже не взглянули, и тот вдруг остро ощутил свое отличие от людей в форме. Проклятая менталотравма!…
        Сандра, похоже, почувствовала, что у кандидата в любовники испортилось настроение, погладила по плечу, и эта простенькая ласка разожгла в Кирилле старые фантазии. Он вновь схватил метелку за руку и едва не поволок вперед, к отелю. Пару кварталов миновали почти бегом. Не удержались, втиснулись в какой-то угол, напугав сидевшую там кошенцию, с мявом кинувшуюся из-под ног. Глухие и слепые ко всему, кроме друг дружки, какое-то время целовались, тиская друг друга и распаляясь все больше и больше. Когда стало совсем невтерпеж и оставалось только начинать раздевать друг друга, уже попросту рванули вприпрыжку, сердца стучали, а щеки и уши пылали от желания. Завернули за очередной угол и оказались на нужной улице. Подбежали ко входу в отель, ввалились в холл, слепо кинулись к лифту…
        - Привет, мой мальчик! Ты мне срочно нужен!
        Кирилл оглянулся и застонал. К ним направлялся Лони Ланимер, серьезный и озабоченный.
        - Привет! - сказал Кирилл, чувствуя, как все опускается - и то, что вставало от предвкушения, и то, что колотилось в грудную клетку. - Знакомьтесь, Лони, это моя подруга Сандра.
        Лони коротко глянул на девушку, одним взглядом оценив, как показалось Кириллу, и курсантскую форму, и то, что этой формой подчеркивалось.
        «Кажется, я пролетаю мимо мишеней, - успел подумать Кирилл. - Проклятье! Кол тебе в дюзу!»
        Он не ошибся.
        Лони Ланимер с улыбкой пожал Сандре руку.
        - Попрощайся со своей подружкой, парень, - сказал он не терпящим возражений тоном. - Поднимаемся в номер. Тебя ждет чрезвычайно срочная работа.
        26
        Кирилл рвал и метал.
        Конечно, господин Ланимер - работодатель, а кто штурманское кресло занял, тот и курс в пространстве прокладывает. Но зачем же таким вот образом?… Неужели он, Лони, не понял, что парень ведет к себе девицу не ради послушать анекдот? И не для игры в гляделки! Так дай же парню полчаса!
        Не дал, тварюга!
        Ну и вались к монстрам в брюхо! Все равно эти полчаса будут мои. Не мытьем, так катаньем, как говорила Стерва Зина… Вот не начну работу раньше, чем через полчаса.
        Когда помрачневшая Сандра ушла, даже ни разу не оглянувшись, Лони сказал:
        - Твоя вчерашняя работа проверена. Клиент вполне удовлетворен. Сегодня задача та же, но выполнить ее сложнее. И меня рядом с тобой не будет.
        - А сетевой адрес?
        Ланимер достал из кармана кристалдиск:
        - Здесь координаты ячейки, где записан нужный тебе адрес и прочая информация. После того как ты его считаешь, ячейка сгорит.
        «Ишь, какие предосторожности! - подумал Кирилл. - Только сейчас ржавые пистоны мне до фомальгаута. С Сандрой облом получился, заведенная ушла. Впрочем, она сейчас в лагерь прибежит, и в койку к Догу. Выпустит пар… А вот мне что делать?»
        - Прости, - запоздало извинился Ланимер, - если я расстроил твои личные планы. Но такая девушка требует серьезного отношения, а не режима «сунул, вынул и пошел». Если невтерпеж, лучше проститутку найми.
        «Тоже мне знаток девушек!» - подумал Кирилл.
        И тут же сообразил, что ему надо предпринять. Черт, в учебный курс хакера входят не только познания, как одолеть церба. Вот и воспользуемся этими познаниями.
        Он забрал у Ланимера кристалдиск, вошел в лифт и поднялся в номер. Сделал пяток крюков правой по воздуху, представляя себе квадратную челюсть Лони. Стало немного полегче, но злость все еще перла изнутри, будто лава из вулкана. Наконец, справившись с собой, он подсел к шеридану. Расположился в юзер-кресле, ввел лайны в штеки и выбрался в сеть.
        Чтобы попасть в любой «Дом восходящего солнца», следовало лишь довести до домовых цербов свой идентификационный номер, причем номер может быть и липовым, взятым, как говорит Спиря, от балды.
        Кирилл так и сделал. Тут же решетки открылись, и он ввалился в царство откровенной чувственности.
        Не прошло и пяти миллисекунд, как с разных секторов налетели сетевые-сутенеры, на все лады начали расхваливать имеющийся товар. Конечно, марсианская сеть и в подметки не годилась земной - на колыбели человечества можно было побаловаться с любой известной личностью, и этому уже четыре столетия не могли помешать никакие судебные иски. Но предложениями с автоконструированием здесь уже тоже обзавелись и наверняка контрабандно: местная мафия не дурнее ребят из «Коза ностра» или якудзы, а виртуальный секс второй по прибыльности бизнес. После наркоты.
        Кирилл выбрал сутенера наугад.
        Зачем эти виртуалы здесь нужны? Разве лишь для того, чтобы новички-посетители чувствовали себя в привычной обстановке…
        - Выбрать хотите?
        - Нет. Предпочел бы нулевую базовую модель.
        - Как будет угодно. Идемте.
        Кирилл двинулся за сутенером, сопроводившим его в свободную комнату - виртуальность была проработана до такой степени, что даже не требовалось никаких адресов.
        Базовая модель была безволосой, пустоглазой и неживой. За ее жизнь надо было заплатить, а внешний вид сформировать самостоятельно.
        Кирилл украсил ее лысину ежиком коротко остриженных волос, нарастил буфера, увеличил и округлил ягодицы, расширил плечи, «накачал» бицепсы, сделал карими глаза. И перед ним оказалась Сандра Каблукова.
        Часть Кириллова сознания, пройдя обратный путь, вернулась в реальность. Обретя контроль над собственным телом, он достал из кармана карту, вставил в щель ридер-бокса и оплатил предстоящий сеанс.
        Модель тут же ожила, потянулась, грациозно выгнув спину, улыбнулась клиенту ясной улыбкой - такую в жизни увидишь только у идиотов, которым не о чем беспокоиться.
        Обе части Кириллова сознания соединились.
        - Как тебя зовут, котик? - промурлыкала модель.
        - Котик, - ответил Кирилл.
        - А меня?
        - А тебя - Сандра.
        - И чего же ты хочешь от Сандры, котик?
        Кирилл скоренько представил себе, чего он хочет.
        - Это снесет тебе башню, котик.
        И Кириллу действительно снесло башню. На пять минут, если считать вместе с предварительными ласками. Но в эти пять минут он не чувствовал ничего, кроме любви. Когда же, изрядно запыхавшись и ощущая себя гением (виртуальная метелка получилась материальной вплоть до волосиков под мышками!), он покидал «Дом восходящего солнца», хотелось ему только одного - показать мерзавцу Лони Ланимеру язык.
        27
        Прибыв по запланированному адресу, который мерзавец занес в кристалдиск, Кирилл считал координаты цели, а также липовые данные, которыми придется прикрываться, и содержание задания. Так-так-так, теперь господин работодатель заинтересовался счетом женщины. Зовут Дельфина Громаденкова, другой информации о ней не представлено…
        Ячейка вспыхнула и сгорела. Судя по всему, поработал внедренный вирус. Больше никакой связи с Ланимером не осталось, так что все ржавые пистоны в случае прокола выпадут на долю хакера.
        Ну что ж, таковы правила игры. А посему - на активный выхлоп!…
        И Кирилл устремился вдоль уже знакомой черно-белой чересполосицы, среди которой цветными пятнами выделялись цербы. Разработчики программ неплохо знают психологию: в виртуале, как и в реале, - главное, чтобы потенциальный нарушитель порядка сразу видел полицейского или охранника. Многие тут же превращаются в законопослушных граждан. Многие. Но далеко не все. И тем более - не хакер в Сети!…
        Оказавшись на месте, Кирилл сразу обнаружил, что цербы тут стоят - сбрось с орбиты котелок! Минимум тринадцать степеней защиты (столько, по крайней мере, просматривалось в пределах ближней виртуальности; и почему создатели защитных программ так любят простые числа?) да плюс угольно-черная область ментального контрудара. Только оступись, и вместо мозгов в башне будет каша! А потом и вовсе нулевка…
        Он остановился, вошел в контакт, и цербы тут же подняли ушки:
        - Ваш сетевой идентификационный номер, господин, пожалуйста.
        Господин продиктовал цифрово-буквенный набор, считанный в сгоревшей ячейке, немедленно ввел в дело заранее подготовленных пасынков - по пасынку на степень защиты - и включил хронометр. За сотую долю секунды, пока цербы проверяли и перепроверяли реальность СИ-номера, пасынки успели взломать восемь степеней. А потом Кирилл спалил пасынков, отвлекая цербов на нулевые в информационном смысле процессы, и стремительно унес ноги - опять же в «Дом восходящего солнца», но только в другой, не в тот, в котором уже побывал. Береженого Единый бережет…
        Порновиртуальники были дьявольским порождением человеческого гения. За те века, что существовала сеть, их тысячи раз закрывали, сжигая порой до полного обнуления. Но снова и снова они возрождались, меняя защиту и пополняясь все более и более изощренными сценариями. В конце концов власти сообразили, что уподобляются дону Кихоту, воюющему с ветряными мельницами, тем более что борьба эта то и дело заканчивалась судебными исками о нарушении прав потребителя. И порновиртуальники оставили в покое.
        А дальше пошел самый обыкновенный процесс развития. В порновиртуальники бегали не только пятнадцатилетние онанирующие юнцы, но и респектабельные бизнесмены и чиновники, менее всего заинтересованные в том, чтобы о их виртуальных похождениях стало известно средствам массовой информации, конкурентам и политическим противникам. Анонимность клиента была поставлена во главу угла. Стражи порновиртуальников были вооружены новейшими пожарными программами, способными погасить огонь в зародыше и уничтожающими любого активного агента хоть с полусотней пасынков.
        Короче говоря, ситуация сложилась следующая: надо запутать погоню - пройди через какой-нибудь «Сексодром» или «Порнопамир». Причем, лучше всего дважды - и на прямом пути, и на обратном. Тогда у преследователей семь потов с задницы сойдет, а толку будет дырень от бубликеллы…
        Помотавшись между вирт-домами свиданий и массажными салонами и даже заглянув в парочку серьезных заведений («Мужчина не найдет девочек дешевле, чем у нас». - «Мужчина ищет девочек подороже, чем у вас!»), Кирилл снова выскочил в свободную виртуальность и помчался по уже известному адресу, заранее ставя на уши пасынков и маскируя их под самостоятельные объекты («И когда я только всему этому научился?» - удивлялся он, но время для эмоций неумолимо заканчивалось).
        Пока цербы принимали от него дубль-СИ-номер, пасынки взломали оставшиеся пять степеней защиты и ухватили весь информационный блок со всеми связными цепочками. На этот раз операции заняли несколько большее время, и цербы успели активировать стражей.
        Однако унести ноги в порновиртуальник Кирилл все-таки успел, хоть и в последний момент. Теперь надо найти укромный уголок и просмотреть связные цепочки.
        Увы, укромный уголок в «Сексодроме» или «Эросхаусе» можно найти только рядом с виртуальной постелью. Пришлось снять метелку и подсунуть ей пасынка, а самому, спрятавшись за широкой спиной сотворенного секс-гиганта, взяться за просмотр цепочек. Много времени Кириллу не предоставили - сутенеры быстро вычислили нарушение и явились за объяснениями, но Кирилл сумел продлить жизнь пасынка на две миллисекунды после своего ухода в реальный мир. Потом пасынок, конечно, рванул и сжег всю ячейку, но при этом сгорели и все его связи с собственным создателем, то бишь Кириллом, а липовый СИ-номер все равно повторно не используешь!…
        Оказавшись в реальности, Кирилл отключил лайны, перевел дух и утер со лба всамделишный пот: вся эта беготня потребовала от него немалых ментальных усилий, а ментальные усилия сопровождаются взаправдашней усталостью, поэтому Кирилл решил сделать перерыв и спуститься перекусить. Чашка кофе не помешает и при более спокойной работе, а бар - четырьмя этажами ниже…
        В баре он некоторое время просидел с пустой головой, без единой мысли - оказывается, учебный курс предусматривал обретение даже такого умения. Рука подносила чашку кофе к губам автоматически, почти инстинктивно. Постепенно пустота перестала быть самым лучшим состоянием мозга, возникли мысли и желания.
        Потом пришлось даже заговорить, поскольку к столику подвалила метелка из ночных бабочек. Почему она положила глаз на него, Кирилл представления не имел. Вроде бы в баре сидели мужички и посолиднее. Тем не менее она продолжала приставать к нему, даже тогда он напрямую заявил:
        - Радость моя, я только что стыковался.
        - Чего ты делал? - спросила она, сразу же присаживаясь к столику.
        Кирилл сообразил, что метелка не знает сленга курсантов Галактического Корпуса.
        - Трахался я, говорю. Только что.
        - Но не со мной же. А я умею кое-что, оглянуться не успеешь, как снова захочется.
        Соблазн был велик. Но и вероятность облома - тоже.
        Рисковать Кирилл не решился. Однако гнать ее от стола не стал, захотелось вдруг поговорить с кем-нибудь.
        - Если не будешь приставать, угощу тебя кофе.
        - А покрепче чего-нибудь?
        - Покрепче не будет. Я не могу, полно еще дел, а смотреть, как ме… как девушка накачивается, не хочется.
        - Ну ладно, - согласилась она. - Можно и кофе.
        Она села на стул рядом. Юбка у нее чуть задралась, и Кирилл увидел, что колготки у девицы с дырой на бедре. Она поймала его взгляд, одернула юбку, виновато улыбнулась.
        Кирилл вдруг подумал, что такая дыра наверняка действует на клиентов, как красные флажки на волков. Стремно связываться с такой девицей, у которой есть деньги только на одноразовое белье, которое к тому же надевается далеко не один раз.
        - Есть хочешь?
        - Нет. - Она не удержалась и сглотнула, и это выдало ее с головой.
        Кирилл молча встал, подошел к барной стойке, заказал еще две чашки кофе и две булочки с хот-догом. Вернулся к столу, поставил тарелку перед ней:
        - Это тебе.
        - Зачем это?
        - Поесть. Подкрепиться. А то умрешь под мужиком.
        У нее дрогнули губы.
        - Ладно, не обижайся, - быстро сказал Кирилл и вернулся к стойке, за кофе.
        - Она вам не мешает? - спросил бармен. - А то я могу…
        Кирилл мотнул головой:
        - Не надо. Есть всем хочется.
        Сев за стол, он понаблюдал, как девица отщипывает по маленькому кусочку, хотя видно, как ей хочется схватить булочку и целиком затолкать в рот.
        - Как тебя зовут?
        - Вера, - сказала она. - Вериана.
        - Ты здесь родилась?
        - Нет. На Земле. В Калужской губернии.
        - А тут как очутилась?
        Она продолжала клевать пальцами булочку.
        - Неважно.
        - О Единый! Да возьми же ты ее в руку. И ешь как нормальные люди.
        Она несмело цапнула булочку и потащила ко рту.
        Кирилл поразился, какая у нее худая ручонка.
        - У тебя сутенер-то есть?
        - Вон он, мой сутенер. - В голосе девицы зазвучала ненависть. - За стойкой бокалы протирает.
        Кирилл глянул на бармена. Тот действительно протирал бокалы, поглядывая в его сторону.
        - У тебя тут никого нет?
        - Никого. Потащилась, дура, за ненаглядным. Да быстро ему надоела. Другую нашел. А теперь ни домой не улететь, ни на работу не устроиться.
        Похоже, бармен пускал ее поспать в одном из подсобных помещений. Расплачивалась она с ним, надо полагать, телом.
        «Только мне-то что? - спохватился вдруг Кирилл. - С каких это пор я начал жалеть проституток?»
        Девица быстренько расправилась с первой булочкой и посмотрела на вторую.
        - Тебе постоянная подружка не нужна?
        «Вот-вот, - подумал Кирилл. - Как говорит Спиря, у вас водички не найдется, а то так кушать хочется, что переночевать негде…»
        - Нет, знаешь ли. Я еще сам с трудом на ногах стою. Только-только работу нашел.
        Девица, не отрываясь от чашки, выпила кофе и вздохнула:
        - Жаль… Ты не против, если я вторую сосиску есть не буду, а возьму с собой?
        - Конечно, не против.
        - Спасибо! Ты добрый. Ну ладно, я пошла?
        - Иди. - Кирилл пожал плечами.
        «Это я-то добрый? - спросил он себя. - Черта с два я добрый! Я добрый только за столом и только если могу вас угостить. А если вы попробуете на меня надавить, я вам глотку перегрызу».
        Девица пошла вдоль столиков, приглядываясь к одиноким мужчинам. Однако никто на ее тело не позарился, и она была вынуждена отправиться на охоту за пределами бара.
        Кирилл посидел еще немного над чашкой кофе, но так и не решил, сумеет перегрызть им глотку или нет. Потом встал и отправился в номер.
        Девица ждала его на лестничной площадке перед входом в бар. Шагнула, прижалась к нему, прошептала:
        - Хочешь все-таки, я с тобой пойду? Так просто, бесплатно?
        - Не хочу, - сказал Кирилл.
        Он хотел было добавить что-нибудь ядовитое, но не стал: в конце концов, ее предложение было проявлением чувства благодарности.
        - Ну, как хочешь, - сказала девица. - Если что, только свистни.
        Это были точь-в-точь слова Сандры.
        «Я становлюсь популярным, - подумал Кирилл. - С какой бы стати? Неужели для этого надо было получить ментальную травму?»
        Впрочем, он тут же вспомнил, что Ксанка начала водить вокруг него хороводы задолго до событий последних дней. Да и Сандра заговорила о свисте прежде, чем ему откусили башню.
        - Свистну. А теперь извини, дела.
        Это была не отговорка. Вернувшись в номер, он подключился к шеридану и немедленно проверил состояние внешних связей. Кажется, нарушений целостности не было - собственноручно установленные цербы вели себя спокойно.
        Затем, не выходя в сеть, Кирилл взялся за связные цепочки добытого информационного блока. Интересно, что же за птица, эта Дельфина Громаденкова, если информация о ней так охраняется?…
        Самая активная цепочка, как и ожидалось, оказалась связана с системой «Видеосвязь». Уровень реальности - 43%. Оно и понятно: сорок три процента требуются, чтобы Дельфина выглядела в видеопластах узнаваемой своими родственниками, друзьями и знакомыми.
        А кстати, о видеосвязи. Вернее, не о видеосвязи, а об ее отсутствии… Ланимер, мерзавец и благодетель наш разлюбезный в одном лице, ею в работе со своим хакером, как известно, не пользуется. И этот факт, повторяю, красноречив: не хочет светиться наш Лони лишний раз. Так что ржавые пистоны в предлагаемой им работе весьма и весьма реальны. И что из этого следует? А из этого следует главное - добиться, чтобы и оплата была соответствующей. Риск дорого стоит, дяденька, и мы об этом непременно поговорим…
        Кирилл вернулся к связным цепочкам.
        Так, а вот и следующая по активности. И ведет она в некий ИВМ. Что это за ИВМ? Ага, Институт вторичных моделей, место расположения: Сол-4. Иными словами - здесь, у нас, на Марсе. Связь весьма активная - судя по всему, госпожа Дельфина имеет какое-то очень конкретное отношение к этому ИВМу…
        Стоп-п-паньки, паренек! Куда девались твои мозги! Это же тот самый институт, от которого Гмыря получил на днях три штуки кредов! Что ж, не мешало бы тогда с этими «вторичными моделями» разобраться по-настоящему.
        И Кирилл вышел в сеть.
        До сетевых ресурсов ИВМа он добрался без проблем. Но едва увидел охраняющих сектор цербов, понял, что здесь он пролетит мимо мишеней. Вернее сам выступит в качестве мишени для контрудара, и удар окажется настолько сильным, что попросту выжжет зарвавшемуся хакеру мозги… Понимание это было чисто интуитивным, но Кирилл решил довериться собственным предчувствиям. Береженого Единый бережет…
        28
        Следующим утром Лони Ланимер заявился к подопечному около десяти часов. Кирилл уже успел позавтракать и раздумывал - чему посвятить день, если работодатель снова устроит ему неожиданный выходной.
        Ланимер и в самом деле устроил. Но прежде забрал кристалдиск со вчерашней информацией о Дельфине. И сообщил, что на счету у Кирилла появилась сумма, заработанная в первый день, - две штуки кредов.
        Кирилл мысленно присвистнул: похоже, страховой менеджер Джералд У. Гмулечек оказался весьма прибыльным материалом для работы.
        - -Через день-другой получишь за вчерашние подвиги, - пообещал Ланимер, усаживаясь на один из стульев. - Чем думаешь заняться?
        - Да вот рву сопло, но пока башня в пролете. - Кирилл пожал плечами.
        - Иными словами, ломаешь голову, но ничего туда не приходит?
        Кирилл хмыкнул: ишь ты, дяденька благодетель знает сленг курсантов Галактического Корпуса!
        На самом деле ему хотелось встретиться с Сандрой (не со вчерашней же Верианой время проводить!), но связаться с нею по-прежнему не было никакой возможности - до курсантов «Ледового рая» из-за Периметра без ведома лагерного начальства не достучишься. У Дога наверняка голова болит из-за появления потенциального конкурента, да еще такого, как недавно уволенный курсант. Кириллу-то, в его теперешнем положении, заботы Гмыри по барабану, но у Сандры могут быть ржавые пистоны…
        Ланимер словно прочел его мысли:
        - Есть тут одно реальное заведеньице с красным фонарем. - Он ухмыльнулся. - И весьма неподалеку. Заправляет там Мамаша Джейн. Если созреешь, можешь забежать. Передашь Мамаше горячий привет от Лони! Не пожалеешь! Метелки у Мамаши - как у вас говорят, сбрось с орбиты котелок!
        И Кирилл решил воспользоваться советом. Поначалу, правда, засомневался: не нарваться бы с такими советчиками, как Ланимер, на ржавые пистоны… А с другой стороны - какие в публичном доме могут быть неприятности, кроме тех от которых можно защититься презервативом? А инициативность Лони объясняется просто - тот имеет процент с каждого клиента, которого направит к этой Мамаше. В общем, хакерство - гораздо более пистонное занятие!…
        - Что ж, - сказал Кирилл. - Ваши слова - лучшая рекомендация. Где искать эту Мамашу?
        Лони тут же вытащил из кармана визитку.
        - Вот. Пользуйся. А как только появится работа, я тебя найду.
        Лони ушел.
        Через несколько минут покинул номер и Кирилл. Однако к Мамаше Джейн он попал не сразу, поскольку явилась к нему одна мысль. Из тех, что люди называют добрыми.
        Он спустился в бар. Как ни странно, Вера оказалась там. И, что уже перестало быть странным, свободна. Видать, на такую худобу охотников не находилось! Судя по тому, что было видно в разрезе блузки, в качестве насисьника ей вполне бы подошла мужская майка. Увидев Кирилла, метелка тут же подскочила к нему:
        - Привет! Никак надумал?
        Глаза у нее были ожидающие-преожидающие.
        - Да, надумал. Только не что, что тебе надо. Вернее, как раз то, что тебе надо, но не то, чего ты хотела.
        - Не поняла.
        - Сейчас поймешь.
        Кирилл подошел к стойке и взял две чашки кофе. Бармен был тот же, что и вчера. Поздоровались.
        Потом Кирилл угнездился за свободным столом. Вера тут же устроилась рядом.
        - Пей кофе, - сказал Кирилл. - А надо тебе вот что… Я еще недавно был курсантом в учебном лагере Галактического Корпуса. Тебе туда надо. Сейчас всех берут, кто здоров.
        Девушка усмехнулась:
        - Кто здоров - да? Я-то здорова. Но ведь в твоем Галактическом Корпусе здоровье быстро потеряешь. Да и не только здоровье. Я ведь новости иногда посматриваю. Война скоро.
        - Тут ты тоже быстро здоровье потеряешь. Да и нож в бок воткнут запросто, если заразишь кого. Кто пожалеет проститутку? Ну а там, по крайней мере, хорошая кормежка и крыша над головой. А к казарме быстро привыкнешь. Кстати, там тоже люди трахаются… В общем, решать тебе самой.
        - Ладно. Я подумаю.
        Она согласилась подумать слишком быстро, чтобы это могло быть правдой. Что ж, как говорит Спиря, хозяин - барин… В данном случае хозяйка - барина… или барыня?
        - Подумай, подумай… А пока будь здорова!
        Кирилл покинул бар, спустился вниз, сверился с визитной карточкой и пошел «передавать привет от Лони».
        «Привет» оказался поистине волшебным. Мамаша Джейн только что не носила нового клиента на руках. Метелку Кириллу предоставили - пальчики оближешь, как сказал бы все тот же Спиря. Рыжая красотка по имени Деми. Глаза, будто два уголька; волосы, словно шелк; а тело… О-о-о, тут и вовсе слов для сравнения не найти. Правда, она показалась Кириллу какой-то… излишне откровенной, что ли? В общем, с закидонами. Земные проститутки - а Кирилл знался с парочкой (не в постели, конечно, по жизни был знаком: они были из приютских подружек) - не отдавались так собственным желаниям. Наоборот, одна из них, Ираида, говорила, главное - не вольничать. Она вроде бы даже не целовалась с клиентами. А Деми вела себя как… как… как Сандра. И это в ней Кириллу больше всего понравилось.
        А еще она показалась Кириллу совершенно необразованной. Дерево деревом, поговорить не о чем… Впрочем, с каких это пор образованные метелки работают девочками в домах с красным фонарем? И с каких это пор ведут с разовыми клиентами задушевные беседы?… Вот стань постоянным, тогда будет тебе весь набор услуг - и потрахаться, и потрепаться, и послушать, и утешить. И на прощание в лобик чмокнуть. Как брата…
        В лобик его не чмокнули. И вообще, как показалось Кириллу, едва акт любви закончился, Деми начали одолевать заботы. Это было просто написано на ее лице. Будто ее уже давно ждал другой клиент…
        Кирилл даже хотел было пожаловаться Мамаше Джейн на непрофессиональное (как бы он сказал) поведение проститутки. Но передумал. В конце концов, не ему решать, что у них профессионально, а что нет. В каждой профессии свои прибамбасы.
        Выйдя из заведения, Кирилл свернул за ближайший угол, остановился в раздумье и закурил. Солнца еще ползли к зениту, а значит, обедать было рано.
        Да, в «Ледовом раю» проблемы как провести свободное время, не существовало. Он в очередной раз подумал об этом с сожалением.
        Потом его мысли перекинулись на Веру. Дура - метелка, он ей дело предложил, но баба, видно, из упрямиц. Ну да и фиг-то с ней! Наверное, проституция затягивает, если нравится этим заниматься. А чего ж не нравиться? Обучиться несложно, и спрос всегда имеется. Не зря ведь древнейшая из профессий! Одна беда - быстрый износ и пенсию не заработаешь. Впрочем, при быстром износе до пенсии и не доживешь. Это как у военных во время войны…
        Кирилл хмыкнул. Ну и удумал - сравнить проституток и военных! Солдаты сексуального фронта. Можно сказать - соратники. Вот, наверное, почему захотелось помочь метелке…
        Ладно, что бы еще посмотреть в этом городе?
        И тут он вспомнил, что при прилете на Марс ему очень хотелось посмотреть местный космопорт Офир, однако их тогда вывели с шаттла и сразу загрузили в уже подогнанные джамперы.
        Вот и посмотрим Офир. А заодно глянем и на расписание полета транспланов, как будто другими путями его не узнать. В конце концов, убивать время и рационально тратить его - понятия противоположные.
        Через персонкодер он определил ближайшую площадку джамперов, отыскал ее на местности, покурил-поболтал ни о чем с ожидающей свой маршрут смешливой зеленоволосой девчонкой лет двадцати и проводил ее взмахом руки, не имея ни малейшего желания познакомиться поближе.
        Еще через четверть часа приземлился полупустой «прыгун», направляющийся в Офир, а еще через полчаса Кирилл оказался на месте.
        Офир был новым космопортом, выстроенным десять лет назад, когда уже канула в лету мода на ажурные полупрозрачные конструкции, и смотрелся, как готовящаяся к осаде цитадель - серая, приземистая, внушающая боязливое уважение. Кто знает, возможно этой крепости рано или поздно и в самом деле придется пережить осаду…
        «Типун тебе на язык!» - подумал Кирилл.
        Некоторое время он шатался по этажам и подземным уровням здания. Особенных достопримечательностей тут не было, как будто архитекторы думали не столько о туристах, сколько о транспортных перевозках войск. Во всяком случае, именно такая мысль пришла в голову Кириллу, когда он разглядывал узкие как бойницы щели, реально выходящие на улицу (расположенные между ними высоченные и широченные окна были всего-навсего гигантскими экранами).
        Потом он прошел в зал отправлений и ознакомился с расписанием. Шаттлы, следующие маршрутом «Марс - Деймос», покидали бывшую Красную планету каждую неделю. Соответственно каждую неделю от Деймоса уходили транспланы к Земле. Кирилл поинтересовался наличием свободных посадочных мест. Таковые имелись даже на завтрашний рейс. Судя по всему, на Марс прилетало гораздо большее количество народу, чем покидало планету.
        И не удивительно. Не зря ведь вся информационная сфера глобальной сети переполнена материалами на тему «Ксены идут». Угроза из-за пределов Мешка рассматривается совершенно серьезно, поскольку экспансия монстров на пограничные миры становится все более активной. Любая мало-мальски соображающая власть должна относиться к подобной экспансии как к потенциальной агрессии. Мировой же Совет - это не мало-мальски, а «много-многски» соображающая власть. А Совет Безопасности, чье предназначение понятно уже из названия, еще более много-многски соображающая власть. Потому Галактическому Корпусу и уделяется повышенное внимание. И потому Галактический Корпус финансируется в обход ограничивающих законов, принятых Мировой Думой - депутаты, как и во все времена, в активности силовиков в первую очередь видят угрозу для социальной стабильности (понимай: для нас, избранных; всенародно, кстати). И потому Галактический Корпус похож на застегнутую ширинку: что-то внутри происходит, снаружи не видно, но наливается там силой и растет…
        Служба информации космопорта сообщила о приземлении шаттла с пассажирами трансплана «Райская Птица» - того самого, что через сутки, подвергнутый техническому контролю и заправке, должен отправиться обратно, на Землю, в космопорт Байконур.
        Кирилл подошел к стойке бара, взял стакан безалкогольного «Синего Запада».
        Сидя за столиком, смотрел как суетятся встречающие. В душе его росло глухое раздражение, вскоре обернувшееся приступом злобы - на самого себя.
        Зачем он сюда приперся? Воистину безделье - источник глупых поступков. Опустошив стакан, он покинул бар и отправился в зал прибытия. Зачем - и сам не знал. Встречать было некого. Однако - поперся…
        Здесь царило самое настоящее столпотворение. Львиную долю доставленных на Марс путешественников составляли вновь набранные кандидаты на службу в Галактическом Корпусе. Вот они, голубчики, около трех сотен обрезков и метелок, одетых в новенькую, с иголочки, форму - иссиня-черную, с серебряными звездами. Небо в алмазах, мать их за локоток…
        Мать их за локоток, ведь большинство выросли вовсе не в приютах! У них есть родители, есть банковские счета, ни один кред на которых не заработан собственными руками… Что они ищут в Галактическом Корпусе? Неба в алмазах?… Или хотят повыпендриваться друг перед дружкой? Перед дружком или подружкой… Ты летишь защищать Землю от гнусных ксенов, а я чем хуже? Присущая всем молодым людям черта, которую во все века использовали старые пердуны, жаждущие лишь одного - сохранить собственную власть…
        Мысль эта его поразила.
        «Постой-ка, брат! - сказал себе Кирилл. - Ведь не должно быть у тебя таких мыслей! Откуда это в тебе? Ты всего-навсего выкормыш одного из самых мерзких приютов, работники которого были озабочены лишь одним: как украсть полкуска причитающегося тебе масла или половину твоего банана и оправдаться перед опекуншей или муниципальными контролерами, если поймают. Кстати, а эта мысль откуда? К приюту ты всегда относился совсем по-другому! Пусть он был мерзкий и вонючий, зато твой РОДНОЙ дом! Иного у тебя не было! Так что же с тобой случилось? Почему эти молодые люди менее достойны находиться в рядах Корпуса, чем ты? Может, ты им попросту завидуешь?»
        Ответа не было.
        Впрочем, Кирилл уже забыл и о вопросах, и об ответах. В зал с пандуса спускалась очередная компания искателей неба в алмазах. Обрезки и метелки в иссиня-черном…
        Сердце Кирилла вдруг ухнуло в самый низ живота - да так там и осталось, - а ноги сами сделали несколько шагов вперед. Среди курсанток была такая… была такая… такая…
        Невысокого роста, но карие глаза как… как… ух ты! Одним словом, не глаза - очи!!!
        Курсантка тоже заметила Кирилла, смерила его взглядом с ног до головы, отвернулась равнодушно. Потом снова посмотрела. Коротко и строго, будто выстрелила.
        Он стоял, как залитый по колено в карбопласт напольных плит, пока курсанты, разобрав под триконкой «Выдача ручной клади» свои чемоданчики, не пересекли зал и не вышли на привокзальную площадь. Только тут Кирилл опомнился и кинулся следом. Сердце его по-прежнему гуляло само по себе. Как кошка на крыше…
        Когда он выскочил наружу, курсанты грузились в джамперы с хорошо знакомой эмблемой на борту - Орион со щитом и палицей. Чуть в сторонке стояла машина, на которой помимо эмблемы Корпуса, имелась надпись «ГК. Ледовый рай». Это был штабной джампер родного лагеря
        Судя по всему, незнакомка была курсанткой «Ледового рая». И, глядя, как, прижав к груди курсантский чемоданчик, она поднимается по ступенькам в салон, Кирилл опять и на этот раз до безысходности в душе пожалел, что он теперь безмундирник.
        А потом его сердце возликовало, потому что метелка оглянулась. Взгляд девицы наверняка искал его, но тут ее подтолкнули вперед, и она скрылась внутри джампера.
        Злобы в душе больше не было. И Кирилл не удивлялся своей поездке сюда. Он был уверен: судьба привела его в космопорт для того, чтобы он встретил эту девушку.
        29
        В холле «Сидонии» было привычно тихо, так, что сразу становилось ясно: живут здесь люди очень занятые - не какие-нибудь боевые туристики, только и думающие о том, как бы запудрить мозги смазливой туристочке. При условии, конечно, что и тот, и другая прибыли на Марс без своей второй половины. Впрочем, у любви, как у войны, - свои законы, не предусмотренные Уголовным и Гражданским кодексами. И своя вторая половина, в случае чего, тоже никому не указ…
        Наверное, эти законы и гнали сейчас Кирилла, позабывшего обо всем остальном на свете, к шеридану. Перед глазами его по-прежнему стояла давешняя курсантка и вроде бы равнодушный взгляд, которым она окинула ошалело пялящегося на нее обрезка… Нет, все было совсем не так - в этом взгляде таилось нечто, отличное от обычного равнодушия, нечто, заставляющее сердце Кирилла то и дело проваливаться в гравитационную яму, а кровь, напротив, приливать к щекам.
        Кто же она, эта метелка?
        Ответ найти просто.
        Надо всего-навсего проникнуть в сетевые ресурсы «Ледового рая». И просмотреть базу вновь приписанных. Собственно, даже не всю базу, а только женский контингент.
        Кирилл ворвался в свой номер, как группа захвата в офис наркоторговца. Сунулся к шеридану. И осадил себя на всем скаку.
        Сердце продолжало трепетать, но безумство умерло.
        «Стопаньки, паренек! - сказал он себе. - Не нарывайся на ржавые пистоны! Во-первых, новеньких могли еще и не зарегистрировать. А во-вторых, ломануть сетевые ресурсы учебного лагеря ГК - это не просмотреть банковский счет какого-нибудь Милана П. Гмулечека. Это даже не забраться в сектора Института вторичных моделей. Тут безо всякой интуиции ясно - это чревато такими ответными действиями, что откроется прямая дорога на кладбище. А главное - есть другой путь, простой, как десантная баржа».
        Кирилл подключился к шеридану и вошел в сетевые ресурсы космопорта Офир. Список пассажиров трансплана «Райская Птица» находился в открытом доступе. Потребовалось всего-навсего сделать выборку пассажирок и просмотреть сто тридцать семь неинтересных женских лиц. Потому что сто тридцать восьмой была она. Светлана Чудинова, девчонка девятнадцати лет, выпускница средней школы, уроженка Юкковской волости Северо-Западной губернии Российской Федерации.
        - Светлана Чудинова, - пролепетал Кирилл. Словно попробовал имя на вкус. - Свет-ла-на Чу-ди-но-ва…
        Теперь дело за малым - добиться встречи. Можно, разумеется, покараулить в ближайшее воскресенье возле КПП «Ледового рая». Но тут есть две капитальных заморочки. Во-первых, уважающая себя метелка гулять с неизвестным типом не пойдет. Тем более что у нее наверняка уже есть воздыхатели. Не может не быть… А во-вторых, для только что прибывших в лагерь курсантов всегда устраивается двухнедельный карантин - за Периметр ни ногой.
        И потому Кирилл приуныл.
        Доктор Айболит советовал в случае, если на тебя нападает тоска, начинать строить планы на будущее. Чем фантастичнее, тем лучше…
        И Кирилл взялся за строительство. Впереди его ждала великая судьба. И даже не судьба, а Судьба. С большой буквы… В конце концов, что представляет собой Галактический Корпус? Прибежище для тех, кто больше ни на что не годен, кроме как из бластера палить! Денег на этом много не заработаешь, ибо конкурентов как собак нерезаных. Хороших же хакеров днем с огнем не найдешь. Такие выражения в подобных случаях использует Спиря… А те, кого днем с огнем не найдешь, как правило, рано или поздно становятся богатыми. Надо только башню в целости сохранить. То есть почти как в Галактическом Корпусе, но там сохранить башню - вовсе не значит «стать богатым». Чтобы разбогатеть там, надо выбиться в генералы. Или хотя бы в полковники…
        Прозвучали первые такты модной песенки «Пристукни ксена». Это был сигнал вызова.
        У безмундирников именно так и принято. Это в лагере начальство появляется перед тобой без предупреждения. Единственные помещения, где работает блокировка, - туалеты и душевые. Правда, ходили слухи, что капралы пытались поставить видеокамеры и в душевые, чтобы понаблюдать вечерком, как обрезки и метелки обхаживают друг друга на предмет стыковки. И даже поставили. Однако, поскольку камеры эти ставили курсанты, отбывающие наряд вне очереди, то всем ниже прапора тут же становилось известно, в какие душевые кабины парами не заходить. А потом кто-то стукнул Лёду, и камеры поснимали вообще, хотя до настоящего разбирательства дело так и не дошло. Так, переместили кого-то с одной должности на другую, на этом все и затихло…
        - Слушаю, - отозвался Кирилл.
        - Связи просит прапорщик Оженков, - сказал персонкодер, - тренировочный лагерь N 4 Галактического Корпуса.
        «Ого! - подумал Кирилл. - Что-то случилось!»
        Если бы связи просило Его дерьмочество, Кирилл бы, конечно, поартачился, но прапор - лицо подневольное.
        - Согласен! Комнату не показывать. Только мое лицо!
        Во вспыхнувшем через мгновение видеопласте тоже было видно только лицо. Разумеется, за прошедшие дни прапор не изменился. Разве лишь выражение на физиономии было излишне официальным.
        - Здравствуйте, Кентаринов!
        - Здравствуйте, господин прапорщик! - У Кирилла вдруг заколотилось сердце.
        Не Судьба ли пожаловала в гости? Та самая, о которой он думал несколько минут назад… С большими деньгами…
        - Как живете, Кентаринов?
        - Нормально живу, господин прапорщик.
        - Работаете?
        - Развлекаюсь…
        Физиономия Оженкова чуть скривилась, официальность переплавилась в сочувствие.
        - Понимаю… Мы должны извиниться перед вами, Кентаринов.
        - Чего-чего?
        Реплика была идиотской до невозможности, но слова вырвались сами собой: слишком редко перед приютским крысенышем извинялись те, кто находился выше по социальной лестнице. А уж офицеры «Ледового рая» и вовсе извиняться не умели!…
        - Прими извинения от руководителей лагеря, сынок, - проговорил Оженков уже неофициальным тоном. - Тебя отчислили из курсантов незаконным образом. Виновные наказаны. Если пожелаешь, можешь вернуться в Галактический Корпус.
        У Кирилла отвисла челюсть.
        - Э-э… - сказал он. - Я-я… Э-э-э…
        И закрыл рот.
        - Понимаю, - Оженков даже не улыбнулся. - Намерен подумать. У тебя есть на это весь сегодняшний день. Больше мы ждать не сможем, извини. Твоя рота выходит на стадию выпуска. Пропуск на ка-пэ-пэ ждет тебя до двадцати одного часа местного времени, до вечерней поверки. Все, я отключаюсь.
        Кирилл сглотнул:
        - Подождите!
        - Да?
        - Э-э… - Все слова опять куда-то подевались. - А как наказали виновного… виновных?
        Только теперь губы прапора тронула легкая улыбка, но издевательской ее ни в коем случае назвать было нельзя. Просто понимание и легкое неодобрение…
        - Тебе это согреет сердце?
        - Нет, - пробормотал Кирилл. - Простите, господин прапорщик!
        - Мы тебя ждем, курсант.
        Видеопласт погас. Персонкодер пискнул, объявляя конец связи.
        Кирилл вскочил и заметался по номеру.
        На душе приютского крысеныша воцарился полный бедлам. Радость от того, что Его дерьмочество наконец получило по заслугам, смешивалась со страхом вновь встретиться с Сандрой. Еще утром Кирилл жаждал этой встречи, но сейчас… Стоп-паньки!!! Но ведь теперь не надо лезть из кожи вон, чтобы придумать, как познакомиться со Светланой Чудиновой! И в сердце Кирилла вспыхнула новая радость, ослепительная, огромная, вечная. И все было мгновенно решено. Конечно, приди это известие утром, он бы, скорее всего, отказался. Но не сейчас! Возможность увидеть Светлану значила гораздо больше, чем страх встретиться с Громильшей. В конце концов, он Сандре в любви не клялся, у метелки нет на него никаких прав! Подумаешь, поелозили друг по другу. Гмыря проделывал это с нею много больше! И вообще!…
        Что - вообще, Кирилл не придумал. Но это и не требовалось.
        Зато требовалось срочно связаться с работодателем. Хотя бы за тем, чтобы предупредить. Это - с одной стороны. А с другой, получить должок за проделанную работу.
        Вот только как это сделать? Вряд ли Лони Ланимер ни с того ни с сего занес свое липовое имя в поисковики адресной службы. Но вдруг…
        Кирилл кинулся к шеридану, запустил поисковик, набрал имя и фамилию.
        Ответ был прежним: ошибка номер 304 - запрошенное имя в базе не значится.
        Кирилл поскреб затылок.
        Увы, похоже, плакали денежки… Это судьба, деваться некуда.
        Тут ожил шеридан и доложил, что Кириллу прислали письменное послание.
        Кажется, он становится популярным…
        Ланимер был легок на помине. Он сообщал, что в силу определенных жизненных обстоятельств вынужден на некоторое время покинуть Гагарин и советовал своему хакеру выехать из «Сидонии» и переселиться в другое место. Правда, номер в отеле оплачен на месяц вперед и в случае крайней необходимости им можно будет воспользоваться. Странный получался совет - как говорит Артем, и на елку влезть, и задницу не ободрать… О денежках Лони не забыл и даже перечислил их на счет Кирилла. О соблюдении законности беспокоиться нечего, деньги чистые, с них даже налог взяли…
        Да, это была Судьба. Та самая, с большой буквы…
        И Кирилл понял, что теперь все действительно решено. И незачем ждать двадцать одного часа по местному времени.
        30
        Поступил он все равно по-своему. Не стал сообщать портье, что съезжает. Просто где-то в душе жило опасение, что все это какой-то гигантский мерзкий розыгрыш. Кто он и кто Гмыря?
        Вот явится он, Кирилл, на КПП, а там посмотрят в глаза пришельцу с подозрением, обольют откровенным презрением и скажут: мол, нет на вас пропуска, господин хороший, менталотравматиков назад в Корпус не принимают. Мол, посмеялись над вами…
        И тогда будет куда вернуться. Сдать же номер в «Сидонии» он всегда успеет. Да собственно его и сдавать не надо. Как закончится срок оплаты, все само собой решится.
        Поэтому Кирилл просто отдал ключ портье и сказал, что некоторое время будет отсутствовать.
        - А что отвечать, если станут спрашивать? - поинтересовался портье.
        - А ничего, - сказал Кирилл. - По делу спрашивать не станут. - И покинул гостиницу.
        На КПП на него никто не посмотрел с подозрением или презрением. Никто не спрашивал, почему возвращается в лагерь менталотравматик и где он столько дней прохлаждался. Проверили в компьютере наличие пропуска, считали данные с персон-карты и сказали:
        - Проходите.
        А в роте возвращенца и вовсе встретили на ура. Пожимали руку, хлопали по плечам. Особенно восторгалась Ксанка.
        - Я так рада, - сказала она. - Ты просто не представляешь.
        Но ее радость не могла подпортить настроение Кириллу. Про влюбленную в него метелку он и думать перестал…
        - Куда это ты пропал? - спросил Спиря ревнивым тоном.
        - А вам не сказали?
        Оказывается, никто не был в теме, почему исчез из расположения лагеря курсант Кирилл Кентаринов. Ни Дог, ни Оженков личный состав с происшествием не ознакомили. Медики увезли менталотравматика из имитаторного класса, когда остальные курсанты еще сражались с собственными противниками: занятие-то было персональным. Громильша тоже никому ничего не сказала - видимо, выполняла приказ Дога.
        - А где она сама? - спросил Кирилл.
        - Его дерьмочество сегодня утром свалило и ее с собой увезло, - сказал Спиря. - Я, мол, дамы и господа, отбываю к месту нового назначения и забираю ефрейтора Каблукову… Видно, на новом месте стыковать некого. - Он подмигнул Кириллу тем глазом, который не видела Ксанка. - А если и есть, то такую, как Сандра, никем не заменишь.
        - А ты, Артюшечка, откуда знаешь? - тут же ехидно прищурилась Ксанка. - Или сам пробовал?
        У Спири заалела физиономия, как маков цвет. После такого вопроса он попросту язык проглотил. Наконец Ксанка сжалилась:
        - Ладно уж… Это я пошутила.
        - Шутки у вас, мадмуазель, словно ржавые пистоны, - с обидой сказал Спиря.
        - Ну уж и ржавые… Хотя, лучше иметь за душой ржавые пистоны, чем гнусные подозрения.
        - Чего это ты вдруг? Тебе же Сандра никогда не нравилась! Женская солидарность?
        - А хотя бы и солидарность!
        Кирилл слушал пикировку этой парочки и с удивлением обнаружил, что и сам, оказывается, рад встрече с ними. Еще вчера ему казалось, что Галактический Корпус навсегда остался позади, что сожалей не сожалей, а прошлого не вернешь, теперь он сам по себе. И вот забытые ощущения вернулись. Вернулось чувство нужности кому-то. Даже не Ксанке, а тому же прапору Оженкову. И тормозилле Витьке Перевалову. Ведь Лони Ланимеру, по большому счету, нужен был не он, Кирилл Кентаринов, а добытая им в сети информация. А вот этим оглоедам нужен именно он, бывший приютский крысеныш, и они радуются его возвращению не меньше, чем новому дню. Даже Спире он, оказывается, нужен, и даже Спиря ему рад. Эти мысли и ощущения были Кириллу внове, но за несколько секунд прижились, стали своими, и он тут же забыл, что всего лишь сутки назад такое ему и в голову не могло прийти.
        Зато он вспомнил Светлану Чудинову.
        - Слушайте, - сказал он, изо всех сил сдерживая дрожь в голосе, - а в какой казарме поселили новичков? Тех, кто сегодня прибыл…
        - А зачем тебе? - спросил Спиря. - Они же зелень!
        Кирилл на секунду замялся, но выкрутился:
        - Знакомый там у меня объявился.
        - Из приюта, что ли?
        - Положим, у меня знакомые были не только в приюте.
        - Ну чего пристал к человеку? - возмутилась Ксанка, и Спиря тут же заткнулся.
        - Зелень в шестой казарме, - сказал он. - Но нам туда, если помнишь, нельзя.
        - Я еще не получил назад лагерный персонкодер, меня не засекут. Скажете прапору, если будет искать, что на толчок побежал.
        Ксанка кивнула. Спиря последовал ее примеру.
        И Кирилл ринулся к шестой казарме.
        Ему повезло. У новичков был перерыв в занятии строевой (зелень начинали гонять по плацу с первого же дня). Кто смолил дежурный бычок, кто трепался.
        Кирилл сразу увидел ее.
        Она стояла чуть в стороне, на углу плаца, и рассматривала свои руки. Наверное, спрашивала себя, когда они теперь увидят маникюр. И наверное, понимала, что не скоро.
        - Привет! - хрипло сказал Кирилл, подходя.
        Она обернулась. Посмотрела непонимающе. Потом узнала. Или сделала вид, что узнала. Ведь вчера он был в штатском…
        - Здравствуй! - сказала она просто. И так же просто, напрямик, спросила: - Как тебя зовут?
        - Кирилл, - прохрипел Кирилл.
        - А меня Светлана.
        - Я тебя видел вчера, в космопорту Офир, - прохрипел Кирилл, забыв, что можно откашляться.
        Карие глаза расширились.
        И Кирилл тут же утонул в них…
        Когда он пришел в себя, было ясно: все случившееся с ним - судьба. А стоявшая перед ним девушка с несмелой улыбкой на губах - и вовсе Судьба. Та самая, с большой буквы…
        Однако поговорить им не дали. Над плацем разнесся голос прапорщика, командующего зеленью:
        - Рота! Закончили перекур! Стройся!
        Курсанты-новички кинулись к центру плаца.
        - Я найду тебя! - крикнул Кирилл убегающей Светлане.
        Та обернулась, на ходу кивнула и помчалась дальше.
        И Кириллу ничего не оставалось кроме как посмотреть ей вслед.
        31
        Потом он вернулся к товарищам и коротко рассказал им о своих приключениях. Не обо всех, разумеется, он не был настолько легкомысленным.
        Тут Спиря отозвал его в сторону.
        - Слушай, а Громильша, случаем, не к тебе в увольнение бегала?
        - Не ко мне, - сказал Кирилл с самым честным видом. - Хотя я бы и не отказался. - Он подмигнул Спире, и тот осклабился.
        Потом рота отправилась на занятия физподготовкой, а Кирилла вызвали к прапору Оженкову, вновь снабдили курсантским персонкодером, и жизнь окончательно вернулась на прежний курс. Правда, после встречи с прапором, который исполнял теперь обязанности еще и ротного, его тут же, не переодев в курсантское обмундирование, отправили в госпиталь, и Кирилл понял, что не все еще окончательно решено, что существует вероятность нового возвращения в безмундирники, теперь уже на полностью законных основаниях
        Весь следующий день пришлось провести в госпитале - начальство приказало провести углубленное медицинское освидетельствование. Оказывается, с некоторых пор менталотравма перестала быть трагическим событием, до конца жизни отрезающим пострадавшего от военной службы. Медицина, курсант Кентаринов, на месте не стоит, так что не надо раньше времени выдавать самому себе оборванные концы…
        То ли и правда медицина не стояла на месте, то ли ради количества снизили качественные требования. Видно, курсантов требуется все больше и больше (а иначе с какой стати потащили в Корпус таких низкорослых метелок как Светлана?), и это о многом говорит.
        Весь день, с перерывом на обед, Кирилла возили на гравитележке от кабинета к кабинету, от аппарата к аппарату, подключали, просвечивали, прослушивали. Разве что не облизывали… К вечеру вернули в палату и оставили в покое. Только дежурная сестренка время от времени заглядывала. По делу и не по делу - так что у Кирилла вновь возникла мысль о всплеске к нему девичьего интереса…
        После ужина в недолгое личное время под окно притащилась Ксанка. Разумеется, в сопровождении Спири. Палата Кирилла находилась на первом этаже, так что даже удалось переброситься парочкой слов. И не только слов. Покончив с медицинскими процедурами и дожидаясь ужина, Кирилл сотворил триконку, простенькую, без акустического сопровода, лишь переливающуюся всеми цветами радуги. Она висела над кроватью у стены, вызывая удивление дежурной сестренки.
        Тут небо есть, а Солнца нет,
        И липы не растут.
        И тут курсантов на обед
        Кому-то подадут.
        Кирилл подтащил сверкающие строчки к окну, перенастроил начальные установки, и триконка повисла перед Ксанкой.
        - Это тебе, - сказал Кирилл.
        - Спасибо, - прошептала Ксанка, не в силах оторвать глаз от радужного сверкания.
        Надо думать, таких подарков ей в жизни еще не преподносили. Он-то, Кирилл, точно не преподносил. Честно сказать, и сейчас бы не стоило, но почему бы и не порадовать девчонку? В самом деле, разве подаренная триконка говорит о чем-либо серьезном? Это же не букет цветов и не упаковка прозаса…
        - Тоска смертная, - отозвался Спиря. - За такое проявление боевого духа начальство ржавых пистонов навешает.
        Ксанка перевела на него глаза, и до нее тоже начало доходить.
        - Да уж, Кир, ты это… - сказала она. - Не поймут офицеры. Как минимум наряд вне очереди…
        Кирилл вновь изменил настройки. Триконка поблекла, растаяла в воздухе.
        - Она здесь. Но будет видна только тогда, когда ты захочешь.
        Ксанка посмотрела в пространство перед собой. Триконка тут же вспыхнула, завертелась, разбрасывая радужные лучи. Ксанка протянула руку, коснулась сияющего слова «курсантов», и пальцы ее засыпало драгоценными камнями. Потом триконка всплыла кверху и снова погасла.
        - Повесь ее в казарме.
        - Спасибо, - снова прошептала Ксанка. - Ты изменился, Кир.
        - Ни хрена он не изменился, - тут же отреагировал Спиря. - Как был ростом два двадцать, так и остался.
        Ксанка посмотрела на него, словно на последнего придурка, и Спиря сразу привычно угас.
        - Кстати, - сказала Ксанка. - Говорят, будто из-за тебя на Дога наехал капеллан. Говорят, он приложил лапу к тому, чтобы Димитриадия Олегыча убрали от нас.
        - Серьезно? - спросил Кирилл. Почему-то сейчас это его совершенно не волновало.
        Он представлял себе, как дарит такую вот триконку Светлане Чудиновой, как метелка с восхищением смотрит на него, как улыбается…
        - Ты меня не слушаешь, - сказала Ксанка.
        - Почему? - Кирилл пришел в себя. - Слушаю.
        - Ты очень изменился, Кир, - повторила Ксанка.
        Над лагерем разнесся сигнал горна, предупреждающий курсантов о том, что через десять минут им надлежит явиться на плац, на вечернюю поверку, и Ксанка со Спирей, махнув на прощание лапами, исчезли.
        А Кирилл вернулся на койку и задумался.
        В каком это смысле он изменился? Неужели со стороны заметно, как ему хочется увидеть Светлану Чудинову? Интересно, кстати, чем сейчас занимается метелка? Да впрочем, тем же, что и вся зелень, - готовится к вечерней поверке. Меняет подворотнички и чистит ботинки. Или подмывается и меняет тампоны, если у нее критические дни… Кстати, Спиря утверждает, что в былые времена, когда липучек еще не существовало, подворотнички пришивали. Интересно, как это делалось? Неужели у каждого курсанта была швейная машинка? Или стояли в очереди к, скажем, двум машинкам, выделенным роте?
        Он представил себе эту картину и рассмеялся - настолько невероятной она ему показалась.
        Потом мысли Кирилла обратились к событиям последних дней, и он с удивлением обнаружил, что ему хоть и чуть-чуть, но жалко утраченной воли. Это было чувство из прошлого, из первых дней в ГК, казалось бы, давно забытых, да вот, оказывается, все еще живущих в глубинах курсантской памяти… А ведь тоскливое было время: еще вчера ты ощущал себя беззаботным, как птица (ну разве что о заработке приходилось думать, но это были не слишком печальные думы), и вот опять!… Подъем, занятия, отбой… Завтрак, обед и ужин - по команде… Всё, как в приюте. А с другой стороны, все за тебя решено, все определено, все запланировано. Может, это и есть настоящая беззаботность? И лучшее находится здесь, в «Ледовом раю», а все, что за пределами Периметра, - сплошной голимый целлофан?
        Интересно, где сейчас Лони Ланимер? Почему он хотел сунуть свой нос на кухню этой Дельфины Громаденковой? Это и правда был заказ со стороны, или у Лони в этом деле свой интерес? И какова все-таки связь между Дельфиной и капралом Гмырей?
        Вот за то, чтобы узнать характер этой связи, Кирилл отдал бы многое. Потому что, похоже, имеется в этой связи нечто, касающееся и его, Кирилла, и ждать от этого нечто можно только сплошных ржавых пистонов… Как все-таки странно устроена жизнь! Там, за воротами лагеря, Кирилл мог бы вскрыть эту связь, но тогда она его не слишком волновала, а вот теперь, когда лапы стали коротки и ни в жизнь не добраться до парочки Дельфина-Гмыря, ему вдруг стало интересно! Да, кстати, а ведь Громильша-то наверняка в этом деле что-то сечет.
        И тут Кирилла едва не скрутило от ненависти.
        Ай да Сандрочка! Похоже, она была с ротным заодно. Иначе с какой стати он утащил ее с собой?… Строила из себя влюбленную в Кента, а самой-то скорее всего требовалось совсем другое! Наверняка ведь выполняла некое задание Димитриадия Олегыча, метла без ручки! Интересно, где они с Догом теперь? Вряд ли за пределами Марса, хотя «Райская Птица» и отправилась сегодня к Земле. Перевели, наверное, в какой-нибудь соседний лагерь… Но все равно не достанешь! А я бы им отвесил ржавых пистонов!
        Потом ненависть ушла, и Кирилл принялся удивляться самому себе. Как бы он, интересно, им отвесил? Да Сандра превратила бы его в шнурок от ботинка, с ее-то бицепсами, а уж про Гмырю и говорить нечего! И вообще Дог мог взять ее с собой по самой простой причине - потому что сохнет по метелке. Против природы не попрешь, даже если ты во всем остальном кремень и железо…
        За Сандриными бицепсами в памяти Кирилла всплыли и прочие ее женские достоинства, потом их сменили прелести Светланы Чудиновой, никогда не виданные, а потому еще более привлекательные, и все кончилось тем, что заведенный желанием обрезок отправился в ванную - снимать плотское напряжение. Дежурная медсестра проводила его очень заинтересованным взглядом, но ему стало страшно оказаться с нею один на один, и он сделал вид, будто не заметил этого взгляда, с равнодушным видом прошествовал мимо, и совершил необходимое. А потом, приняв успокаивающий душ, умиротворенный, вернулся в палату, улегся в койку, укрылся одеялом, и через минуту уже дрых без задних ног, и все грозящие ему ржавые пистоны улетели за пределы Солнечной системы.
        32
        Утром, после завтрака, в палату пришел врач, пожилой невысокий усатый дядька в белом халате и при черных кудрях. Наверное, в парике… Следом за ним ввалилась целая орда мужчин и женщин, серьезных, озабоченных и тоже в белых халатах. Некоторые из них осматривали вчера Кирилла. Тогда у них был неприступный вид, но сейчас они кивали и подмигивали больному. Кое-кого вполне можно было называть обрезками и метелками, так они были молоды.
        Судя по размеру свиты, усатый недомерок явно был местным медицинским начальством. Он попросил Кирилла встать с койки, снять майку и провел по оголившейся груди больного холодным блестящим инструментом, напоминающим молоток.
        Кириллу стало щекотно, он не сдержался и поежился.
        Усатый хмыкнул, лицо его засветилось от довольства.
        - Ну что, курсант? - сказал он неожиданным для такого малыша басом. - Не так страшен черт, как его малюют?
        Кириллу была знакома эта поговорка, ее часто произносила в приюте Мама Ната. Правда, тогда Кириллу слышалось: «Не так страшен черт, как его мамуля»…
        Вспомнив сейчас давнюю глупость, он улыбнулся.
        - Молодцом, что настроение отличное! - сказал усатый недомерок. - Жалобы имеются?
        - Никак нет!
        Усатый повернулся к одному из сопровождающих, лысоватому худощавому брюнету:
        - Что скажете, майор?
        - Можно выписывать, господин полковник. Думаю…
        Далее последовала фраза на незнакомом Кириллу языке. Видимо, это была латынь, вроде бы доктора прибегают к ней, когда хотят, чтобы пациент не понял их разговора.
        Малорослый полковник покивал:
        - Да, я тоже так думаю. Можно глянуть на результаты ментоскопирования?
        Его собеседник шагнул в угол палаты, где стояла медицинская аппаратура, произвел какие-то манипуляции.
        Перед полковником возникла триконка дисплея. Лысоватый шагнул к ней и принялся касаться триконки указательным пальцем правой руки, сопровождая каждое касание незнакомыми Кириллу терминами. Стоящие рядом с полковником смотрели на дисплей, все остальные, кому было не видно, - на больного.
        Кирилл вдруг ощутил важность происходящего и несоответствующее моменту собственное легкомыслие. Тут его судьба решается, а он про черта с мамулей и про метелок в белых халатах!…
        Наконец, обмен непонятными репликами прекратился, триконка растаяла, и полковник вновь повернулся к пациенту:
        - Вы здоровы, курсант. Поздравляю, можете возвращаться в строй.
        И Кирилл неожиданно для самого себя вдруг вытянулся по стойке «смирно» и гаркнул:
        - Служу человечеству!!!
        Никто не улыбнулся.
        Полковник приблизился, положил Кириллу на плечо тяжелую руку и сказал негромко:
        - Служи, сынок. Думаю, ты отмечен Единым. И да сбудется воля Его.
        Он вышел в коридор. Свита, создав перед дверью короткий водоворот из белых халатов, вымелась следом.
        Кирилл принял положение «вольно», растерянно оглянулся.
        В палате, кроме него, никого теперь не было.
        Элемент строевой подготовки, исполненный обрезком, на котором ничего не было, кроме трусов, показался Кириллу издевательством над уставом ГК, но согласиться или возразить было некому. Потом в палате появилась дежурная сестренка, не та, что была вчера - видать, они тут меняются. Сестренка с усмешкой глянула на бывшего пациента:
        - Не соизволите ли получить обмундирование, курсант?
        - А запросто! - сказал Кирилл.
        Настроение стремительно улучшалось.
        Он снял с вешалки и напялил на себя пижаму и штаны (штатское вчера отобрали в приемном покое) и был препровожден сестренкой в каптерку. Тут девчонка начала намекать на возможность стыковки, но Кирилл прикинулся дуршлагом, и разочарованная сестренка отстала. Удивляться он не удивлялся - лежавший как-то в госпитале Мишка Афонинцев из второго взвода рассказывал, что сестренки на дежурстве не прочь развлечься с кем-нибудь из больных.
        Кирилл лишь снова удивился неведомо откуда взявшейся собственной сексуальной привлекательности и сунулся к синтезатору, который тут же снабдил его комплектом полевого курсантского обмундирования. Когда обмундирование было напялено, сестренка вновь начала приставать, а Кирилл продолжал прикидываться дуршлагом. В конце концов девчонка осознала тщетность своих поползновений и направила его в кабинет заведующего отделением - на выписку.
        Заведующим оказался тот самый лысоватый майор. Он сидел за столом и внимательно изучал на дисплее какую-то диаграмму. Когда Кирилл вошел, завотделением погасил триконку и посмотрел на бывшего больного.
        - Ага! - сказал он. - Вот и вы, молодой человек!
        Кириллу вдруг показалось, что этот майор совсем недавно стал майором, а до того он был совершенно штатским доктором, сидел в каком-нибудь приюте и лечил детей. Как Доктор Айболит…
        У Кирилла в очередной раз поинтересовались, нет ли жалоб, вернули персонкарту с персонкодером и пожелали счастливой службы во имя Человечества.
        «Как будто я уже не курсант, а боец ГК, - подумал Кирилл. - Как будто я галакт, как они себя называют».
        33
        Когда он появился возле ротной казармы, блудного сына встретили очередным взрывом энтузиазма.
        - Ура! - завопил тормозилло Витька Перевалов, когда Кирилл сказал ему, что никаких лечений больше не требуется. - Кент вернулся! Окончательно и бесповоротно!
        Со всех сторон понеслись приколы и поздравления.
        Понять курсантов было можно - дело ведь не только в том, что твой товарищ сумел возвратиться в строй после менталотравмы. Случившееся давало надежду на возвращение любому и каждому, а от подобных травм не застрахован ни один курсант. Иначе бы поступающие в ГК не давали подписку о том, что предупреждены о возможности менталотравм при обучении и не будут инициировать судебное преследование начальства.
        - А что, - сказал Мишка Афонинцев, обрезок из второго взвода, - стыковать метелок твоя травма не мешает?
        - Нет, - ухмыльнулся Кирилл. - Кол с прикольными мячиками остался в норме. - И осекся, потому что рядом уже находилась Ксанка.
        - Ну и до фомальгаута такая травма! - сделал вывод Мишка. - Правда, моя дорогая?
        - Я не твоя дорогая, - сказала незлобиво Ксанка. - У кого мозги только в колу обитают, тем все до фомальгаута. Однако ксенов одним колом не возьмешь!
        Мишка фыркнул, но вступать в перебранку не стал. Достал сигареты.
        - А чего перекуриваем? - спросил Кирилл.
        - Так зачет сегодня по стрелковой подготовке, - сказал Спиря, хлопая по кобуре на поясе. - Ждем глайдеров. На гарнизонное стрельбище должны отвезти. Мишень номер один, бюстовая.
        - А почему на гарнизонное?
        - Так лагерное ремонтировать взялись… Ты как, с нами?
        - Не в теме еще. - Кирилл пожал плечами. - Надо начальство спросить. Новый ротный не появился?
        - Нет пока. По-прежнему исполняет обязанности Оженков.
        - Его в ротные не прочат?
        - Вряд ли, - сказала Ксанка. - Тогда бы сначала в звании повысили. А он как был прапором, так прапором и ходит. Нет, непохоже, чтобы его.
        - Где он сейчас?
        - В казарму пошел. Ищи там.
        Кирилл в очередной раз подумал, насколько проще бы жилось курсантам, если бы они имели право пользоваться видеопластом для вызова офицеров. Но нет, дамы и господа, тренируйте копыта, матерь вашу за локоток…
        Оженков и в самом деле оказался в казарме. Он распекал дневального. Впрочем, увидев Кирилла, прапор тут же бросил это мерзкое дело - он не был любителем унижать курсантов, как Гмыря.
        Кирилл доложил Оженкову о том, что прибыл для дальнейшего несения службы, ограничений по медицинской части не имеется.
        - Поздравляю! - сказал прапор. - Вам повезло, Кентаринов. Год назад вас бы списали вчистую.
        Кирилл сдал ему персонкарту.
        - Отправляйтесь со взводом на стрельбище! - распорядился Оженков. - Сдача нормативов в реале. Поясная мишень… Не разучились еще трибэшник в руках держать?
        - Никак нет! Тот, кто курсантил в «Ледовом раю», не скоро разучится
        - Вот и прекрасно. Значит, присоединяйтесь ко взводу. Подведете коллектив, не сдадите норматив, получите наряд. Мало не покажется… Все ясно?
        - Так точно! - грянул Кирилл. - Если не сдам норматив, мало не покажется.
        Дневальный не выдержал и ухмыльнулся.
        - Отставить ухмылки! - скомандовал Оженков. И вновь повернулся к Кириллу: - Пойдемте со мной, получите оружие.
        Оставив дневального дневалить, прапор отвел Кира в оружейную и выдал ему трибэшник. Когда они вернулись к казарме, на плац начали прибывать глайдеры.
        Машины были гражданские - наверное, в таких случаях руководство лагеря арендовало их в какой-нибудь транспортной конторе. Курсанты погрузились, расселись по креслам, пристегнулись.
        Ксанка и Спиря, как и обычно, оказались возле Кирилла.
        - Не сдам норматив, получу наряд, - сказал тот.
        - Ты отстреляешь на отлично, - не согласилась Ксанка. - Вот увидишь!
        Артем ничего не сказал, но на лице его было написано явное сомнение в возможностях приятеля.
        Когда заработал антиграв, сердце у Кирилла ухнуло вниз живота и тут же вернулось назад. Ксанка сидела, прямая, как лом, и сглатывала. Лишь Спиря не проявлял ни малейших признаков временного расстройства работы органов - у него был прекрасный вестибулярный аппарат. Если бы Спиря не связался с Ксанкой, его ждала бы прямая дорога в Звездный флот. Впрочем, она его и так ждала (он как-то проговорился, что его уговаривали при подписании контракта), но, увы, не дождалась - мягкий во всем, что касалось Ксанки, в иных делах Артем делался упрямым, как бык. Впрочем, когда подписывали контракт, это тоже касалось Ксанки - ее-то и на пушечный выстрел не подпустили бы к креслу пилота, по медицинским показаниям, по тому же вестибуляру, хотя за каким хреном на нынешних кораблях нужен хороший вестибуляр!
        Наконец глайдер взмыл вверх. Это можно было понять только потому, что лопатки вжало в спинку кресла, - иллюминаторов в салоне не имелось. Впрочем, пейзаж за бортом вряд ли был очень интересен - вокруг Гагарина расстилалась поросшая травой степь, прорезанная рекой Сидония, медленно текущей к Великому Марсианскому морю. С другой стороны, курсантам, привыкшим к плацам, казармам и учебным корпусам «Ледового рая», было бы приятно посмотреть на иные картины, но кто в ГК думает о приятном для курсантов?…
        Двигатель работал совершенно бесшумно, и потому обрезки и метелки вполголоса переговаривались друг с другом. Его дерьмочество Димитриадий Олегович Гмыря - находись он на борту - наверняка бы придумал, чем занять юные репы и лапы, но прапор Оженков придумывать тупые занятия не стал. Все-таки прапор был человеком приличным…
        Полет продолжался минут десять. Потом почувствовался толчок, и вернулась тяжесть.
        - Взвод! - Прапор поднялся со своего кресла. - Справа по одному на выход! Марш!
        Выгрузились без толчеи - любо-дорого посмотреть.
        Гарнизонное стрельбище оказалось знакомым - именно на нем сдавали пробную стрельбу в самом начале курса, когда руководство в лице ротного определяло, чего от кого ждать. Кирилл тогда только-только познакомился с Ксанкой (правильнее, конечно, сказать, что это она с ним познакомилась). Ну и Спиря, разумеется, оказался рядом, куда ж Ксанке без Спири?… Отстреляли они тогда не так уж и плохо для начала. Кирилл с пяти выстрелов выбил сорок три очка, Спиря - сорок один, и даже Ксанка - тридцать восемь. А вот Сандра-Громильша, к примеру, - всего-навсего двадцать пять. Впрочем, при первом же взгляде было понятно, что сила Сандры вовсе не в оружии, а если и в оружии, то не в стрелковом… В общем, ржавых пистонов ротный капрал Гмыря троице не выписал. Чего не скажешь про Сандру - та получила наряд. Интересно, не в тот ли вечер Дог и попробовал Громильшу? И она ему понравилась.
        А еще интересно, где они сейчас?…
        - Сандру вспоминаешь? - спросила Ксанка.
        Кирилл очнулся от дум:
        - С чего ты взяла?
        - А у тебя сейчас такое выражение лица, как у всех обрезков, когда они на эту кучу мяса смотрели.
        Тут же оказался рядом и Спиря, сунулся со своими древними приколками:
        - Твоя фамилия Птицын, Кент, ты пролетел.
        - Ты насчет чего? - не понял Кирилл.
        - Не чего, а кого. Я насчет Сандры Каблуковой.
        Ксанка смотрела на Кирилла с подозрением. Именно ее взгляд (а вовсе не Спирины слова) вывел Кирилла из себя.
        - Слушайте! - окрысился он. - Да катитесь вы в дюзу! Не мешайте мне готовиться к стрельбе.
        - Ну-ну! - сказала Ксанка. Однако с курса сошла.
        За нею отвалил и Спиря. Правда, сначала указательным пальцем постучал себя по лбу. Однако намеки эти были Кириллу до фомальгаута. Ксанка не ошибалась в своих подозрениях - окажись здесь сейчас Сандра, главным желанием Кирилла было бы распластать «кучу мяса» на траве… Даже мысль о Светлане не отвлекла.
        Отвлек его прапор Оженков, скомандовавший:
        - Взвод, стройся!
        Послышались приказы и других взводных.
        Построились, глянули на грудь третьего справа, вперили взгляд в пространство.
        - Получаем аккумуляторы, и на огневую позицию. С оружием не баловаться! Увижу, как кто-то наводит бластер на человека, получите ржавых пистонов по самые помидоры… Ясно?
        - Так точно! - единой глоткой рявкнул взвод.
        - Направо! Шагом марш!
        Прошли через аккумуляторную, получили от дежурного по стрельбищу батареи в чехлах, двинулись на огневой рубеж.
        Упражнение было то же - поясные мишени на расстоянии сто метров. Заход - пять выстрелов. Два захода: один из положения стоя; второй - тоже из положения стоя, но с разворотом на сто восемьдесят градусов. Короче, стоишь к мишеням спиной, по команде поворачиваешься и стреляешь. Время прицеливания в обоих заходах - не более секунды, потом трибэшник не даст луча. Оженков прошел вдоль всего строя и самолично выставил в чипах БББ такое ограничение.
        Пока Кирилл ждал своей очереди, не думалось ни о чем. Репу наполняла пустота. Ощущение пошло от кисти с трибэшником, перетекло в предплечье, в плечо и дальше - в мозг. И как нельзя кстати - ох и настрелял бы он, кабы мозги были заняты «кучей мяса». А так - когда пришла очередь, вышел на линию огня, вскинул руку с трибэшником и - раз! два! три! четыре! пять!
        Над мишенью всплыла триконка с результатом. Сорок девять. Один раз чуть-чуть закосил. И только тут понял, что отчаянно боялся завалить стрельбу, да только стрём прятался за той пустотой, что переполнила мозги.
        - Отлично, Кентаринов! - не выдержал Оженков.
        Конечно, отлично. Пусть-ка следующие теперь попробуют хотя бы повторить результат. Из предыдущих-то лучший был - всего-навсего сорок семь, и тот у Ксанки. Постаралась метелка, хотела оказаться если и не вровень с любимым обрезком, то хоть поблизости… А Спиря и вовсе один луч в «тройку» отправил. С расстройства не удержался, пальнул в триконку-результат с числом «сорок», радужные искры брызнули во все стороны, когда триконка умерла.
        Прапор промолчал, но было ясно, что молчание это - до поры до времени.
        - Ты придурок, Артюша? - не удержалась Ксанка, когда Спиря вернулся на рубеж ожидания и сел слева от нее. - Ржавых пистонов давно не имел? Лишний наряд захотел получить?
        - А тебе не до фомальгаута? - прошипел с обидой Спиря. - Тебе же лучше! Пока я в наряде буду париться, ты под Кента залезешь, мечту давнюю исполнишь.
        - Что? - сказала Ксанка страшным шепотом. - Что-о?!
        Пальцы ее правой руки сжались в кулак.
        Похоже, ржавые пистоны катились ко всей компании разом.
        Кирилл положил левую руку на Ксанкин кулак и, перегнувшись через колени девушки, правой сцапал Спирю за отворот мундира, тряхнул легонько.
        - Подбери сопли, обрезок! - тихо сказал он. - Подумаешь, промазал! За драку больше дадут, чем за плохой выстрел.
        Спиря всегда был сообразительным малым. И, в общем-то, умел владеть собой.
        - Ладно, проехали, - сказал он.
        Кирилл отпустил Спирю и с немалым облегчением выпрямился. Ксанка не удержалась и с готовностью прижалась к его плечу ананасами. К счастью, Спиря не заметил Ксанкиного движения, а то бы дело точно завершилось дракой. Прапор, по всей видимости, в этот момент на них не смотрел, иначе рявкнул бы.
        Некоторое время сидели молча, смотрели, как другие стреляют. Второе упражнение прапор почему-то приказал выполнять в обратной очередности. Наверное, для неожиданности. Чтоб жизнь медом не казалась…
        Когда Спиря снова отправился на огневой рубеж, Кирилл наклонился к уху Ксанки и тихо сказал:
        - Никогда больше так не делай.
        - Почему? - спросила Ксанка. - Тебе не понравилось?
        Кириллу понравилось. В этом и был весь ужас, поскольку страдать по «куче мяса» или по прелестям Светланы Чудиновой не страшно. Не сломаешься - ни той ни другой рядом нет. А Ксанка, со всеми своими девичьими принадлежностями, - вот она, только руку протяни.
        Кирилл даже отсел от нее - чтобы жаром не обдавало - и принялся наблюдать за Спириной стрельбой.
        Вскоре стало ясно, что и на сей раз Артему победных результатов не достичь. Движения парня были быстрые, но рваные, силы в руках чуть больше, чем требовалось, чтобы удержать бластер.
        После пятого луча над мишенью всплыла триконка «40», и Спиря понуро опустил голову.
        - Мазила! - прошептала Ксанка, встала и пошла на смену Спире.
        Кирилл смотрел ей вслед. Шагала Ксанка мягко и уверенно, в ее движениях, да и во всей фигуре, сейчас было нечто такое, отчего Кирилл вдруг спросил самого себя: «А чего я, собственно, боюсь?»
        И в самом деле… Ведь с той проституточкой, рыжей Деми, в заведении Мамаши Джейн у него все получилось как нельзя лучше! Почему же он должен дать маху с Ксанкой? Может, и вправду отстыковать сегодня метлу, пока Спиря будет наряд отбывать? И будь что будет! До фомальгаута эти Спирины охи-вздохи!…
        Мысли Кирилла как будто придавали Ксанке уверенности в самой себе. Теми же мягкими движениями она пять раз пальнула с разворота. Через несколько мгновений над мишенью всплыло «48».
        Народ вокруг загудел от восторга и зависти.
        - Отставить шум! - рявкнул прапор. - Молодец курсант Заиченкова!
        - Служу человечеству! - пискнула Ксанка, гордо вскинув стриженую репу.
        Шум вокруг затих. Стало слышно, как Спиря рядом с Кириллом скрипнул зубами. Самое время было над ним приколоться: «Салабонище! Баба лучше тебя стреляет!»
        Но Кирилл промолчал. Спире и так сейчас было не сладко, и не стоило подкидывать поленьев в печку его ненависти.
        Ксанка притопала и села на скамейку, бросила на Кирилла победный взгляд. Спирю она в упор не видела и видеть не хотела.
        - Поздравляю! - сказал Кирилл.
        - Спасибо! Сделаешь?
        Кириллу показалось, что она имеет в виду вовсе не стрельбу, а сегодняшний вечер. Пока Спиря отбывает наряд…
        - Сделаю!
        - Посмотрим-посмотрим…
        Кирилл отвернулся. Ему показалось, что если он не выбьет сейчас больше сорока восьми, не ему придется решать судьбу сегодняшнего вечера.
        Словно пари было заключено между ним и Ксанкой, кто выиграет на стрельбище, тому и решать…
        А так быть не должно. Никогда. В жизни Кирилла хватает решателей и помимо Ксанки.
        Эта мысль принесла знакомую пустоту - в кисть руки, в предплечье, в плечо, в мозги…
        И когда подошла очередь, работали только ноги - подняли его со скамейки, вынесли на рубеж, поставили в стойку…
        - Огонь! - скомандовал Оженков.
        Мышцы торса развернули стрелка лицом к мишени, глаза оценили расположение «яблочка», руки с бластером взметнулись на уровень глаз, указательный палец нажал пусковую кнопку.
        Луч вылетел из окошка на конце трибэшника и воткнулся в самый центр мишени.
        Мышцы торса вернули Кирилла в исходное положение.
        - Огонь! - снова скомандовал Оженков.
        Все повторилось. А потом еще три раза.
        После пятого выстрела Кирилл застыл и в странном оцепенении смотрел, как поднялась над мишенью триконка-результат.
        Он выбил пятьдесят.
        Он повернулся к Ксанке и победно вскинул руку.
        «И никогда ты не будешь решать, что мне делать вечером!» - подумал он.
        Ксанка вяло кивнула, как будто прочитала его мысли и согласилась с ними. А Кирилл вновь вспомнил Светлану Чудинову.
        34
        После возвращения со стрельбища Кириллу очень хотелось смотаться в расположение зелени - желание увидеть Светлану сделалось просто нестерпимым. Однако удрать из роты не удалось, поскольку вместо предобеденного получаса личного времени устроили просмотр пропагандистского клипа «Чем нам угрожают ксены?»
        Судя по клипу, ксены угрожали человечеству капитально - от пандемий до вырождения (медицинско-биологический акцепт), от нападения на транспортные транссистемники до захвата планет с горнодобывающими предприятиями (экономический акцепт). Ну и проникновение чужих агентов в Солнечную систему представлялось авторам клипа вполне возможным.
        Показали репортаж с атакуемой монстрами Незабудки. Правда, снят он был так, что понять характер происходящего было попросту невозможно. Среди зеленой травы неспешно двигались в одном направлении довольно мерзкого вида туши, но куда направлялись эти твари и с какой целью, Кирилл бы не взялся утверждать. Может, они и вовсе не атаку на человеческие позиции вели, а лакомились сочной на вид травкой.
        Потом показали интервью с одним из местных незабудкинских чиновников. Тот не писал кипятком от страха, но был явно напряжен. Говорил он о бессмысленности происходящего на планете, поскольку человеческих жертв пока не наблюдалось и для чего монстры совершают «нападение» никому не понятно. Одна из его реплик была посвящена «возможности присутствия на планете вражеских агентов», но откуда он взял эту возможность и кого подозревал, похоже, не понимали даже авторы клипа…
        Тут Кирилл отвлекся от пропагандистского зрелища - он вспомнил Лони Ланимера. А следом за Лони - Дельфину Громаденкову и Дога с Громильшей. И снова подумал, что каким-то странным образом эти четверо оказались связаны между собой и только что уволенным из Корпуса курсантом Кириллом Кентариновым. Смысл связи был совершенно непонятен, но ясным казалось одно - при обычных обстоятельствах ее быть не могло. Слишком разным представлялся Кириллу характер деятельности этих людей. Офицер учебного лагеря ГК, курсантка того же лагеря, сотрудник (вернее, сотрудница) некоего научно-исследовательского института и тип неопределенных занятий, но явно ожидающий ржавых пистонов от представителей закона… Офицер получает деньги от сотрудницы института за исключение курсанта, тип нанимает курсанта, чтобы проследить за сотрудницей через виртуал, а курсантка ходит вокруг курсанта, как кот вокруг сметаны, для того, чтобы разнюхать, чем курсант занимается… Вот как все выглядит при ближайшем рассмотрении. Очень подозрительная ситуация… А может, доложить об этой четверке кому следует? Тому же лагерному капеллану Маркелу
Тихорьянову, который, по слухам, не совсем капеллан…
        Однако от этой мысли чуть не скрючило.
        В приюте за стукачество, если ты не девчонка, рихтовали по самые помидоры. Он сам, Кирилл, некоторым звонарям с удовольствием лбы вишнями красил. И с тех пор любой стукач был для него чем-то вроде распоследней сикарашки и быть самому такой тварью не хотелось.
        Тем не менее он трепал себе мозги, пока не закончился клип и личный состав не отправился принимать пищу. Только тогда Кирилл решил, что, в общем-то, сбегать к Тихорьянову никогда не поздно. Необратимые поступки тем и плохи, что необратимы. Сказав "а", в кусты уже не спрячешься. Так что имеет смысл подождать - может, все решится и без его участия…
        35
        В расположение зелени Кирилл сумел вырваться только после ужина, в личное время, когда уже коснулся горизонта старбол Гелиос, а Солнце покатилось следом.
        Однако новобранцев на улице не оказалось. Кирилл сунулся было в казарму, но его остановил дневальный. Вернее - дневальная, черноволосая пигалица с азиатскими глазами и непропорционально большим ртом на круглом, будто вырезанном по циркулю личике. Иссиня-черный берет почти превращал это личико в блин. Под мундиром с курсантскими погонами рядового скрывалась мальчишеская грудь. По крайней мере, Кириллу она показалась мальчишеской, а мнение тех, кто любит дощатых метелок, его никогда не интересовало…
        - Остановитесь, курсант! - пискнула дневальная. - Сюда разрешено только личному составу нашей роты. Предъявите ваш пропуск, - и добавила после некоторой паузы: - пожалуйста.
        Требование было по уставу. Случается сплошь и рядом, когда по служебной необходимости курсанту необходимо попасть в казарму чужой роты, однако желание полюбоваться на метелку (или для метелки, соответственно, на обрезка) никак не может считаться служебной необходимостью. Другое дело, что проникновение в чужую казарму в сопровождении обитателя этой казармы хоть и не приветствуется, но в принципе допустимо и решение в этом случае оставляется на усмотрение дневального…
        - Слушай, малышка! - сказал Кирилл. - Наш прапор послал меня к вашему прапору передать кое-что на словах.
        Круглое лицо пигалицы скривилось в хитрой улыбке.
        - А почему тогда ваш прапор не воспользовался служебной видеосвязью?
        Кирилл пожал плечами:
        - Ну… Может, он не хочет, чтобы об этом знали контролеры. Мало ли какие личные дела могут быть у прапорщиков…
        «И не говори мне, что у прапоров не может быть личных дел», - добавил он мысленно.
        - Все равно не положено, - пискнула коротышка. - Давайте, я вызову нашего прапорщика и доложу? - Курсантка протянула руку к интеркому на стене казармы.
        - Стоп! - сказал Кирилл. - Отставить!
        Курсантка опустила руку и поежилась, словно ожидала удара.
        - Тебя как зовут? - спросил Кирилл ласково.
        - Курсант Фирюза Ахмедалиева.
        - Откуда ты, Фирюза?
        - Из Коканда. Это Узбекистан, Средняя Азия.
        - Да. Я в теме. - Кирилл подошел к курсантке вплотную, и та невольно сделала шаг в сторону.
        Будь она парнем, Кирилл бы дружески положил руку на костлявое плечо и, подмигивая, объяснил, что ему требуется. Впрочем, почему нельзя сделать то же и с нею, пусть без плеча?…
        - Послушай, Фирюза… Ксены непременно победят в первом же моем бою с ними, если ты не вызовешь сюда курсантку Светлану Чудинову. Ты ее знаешь?
        - Конечно, знаю… то есть, в теме… Не положено!
        - Что не положено?
        - Не положено занимать интерком личными разговорами. - Коротышка усмехнулась.
        Вот зараза!… Издевается она, что ли?
        Кирилл нахмурился.
        - Послушай, Фирюза… Мне очень надо ее увидеть. Очень!
        - Не положено.
        Тьфу ты, стерва узкоглазая! Завидуешь, что ли, соратнице?…
        Помощь пришла неожиданно. Откуда-то появился обрезок с такой же одинокой нашивкой на рукаве, какая была у Фирюзы. Беспрепятственно прошел мимо дежурной.
        - Эй, курсант! - позвал Кирилл. - Остановись-ка, пожалуйста. Дело есть. Срочной пожарности.
        Парень остановился, обернулся, глянул на рукав Кирилла. Подсчитал нашивки и с готовностью вернулся. Во взгляде его появилось желание помочь старшему товарищу, пусть даже придется ради этого смотаться на Фобос.
        Кирилл объяснил, что мотаться на Фобос не надо, а надо сообщить курсанту Светлане Чудиновой: ее, мол, ждет у входа в казарму старший товарищ. Обрезок оказался понятливым, ему не потребовалось объяснять, кто победит в первом Кирилловом бою.
        - Сейчас позову, будьте добры подождать. - Обрезок молодцевато козырнул и ускакал внутрь казармы.
        - Настойчивый вы, - пискнула Фирюза.
        - Курсанту положено быть настойчивым по уставу, - сказал Кирилл. - Ты тоже на нужной траектории держишься. Одобряю!
        Было видно, где Фирюза видит его одобрение, но вслух она, естественно, этого не произнесла.
        - Служу человечеству! - пискнула она, выкатив глаза.
        Кирилл решил, что это не издевка, а проявление благодарности старшему товарищу за похвалу. Впрочем, даже если это издевка, надо принять ее за благодарность старшему товарищу. Не дашь ведь метелке в лоб! Во всяком случае теперь, когда у него появилась Светлана, точно не дашь. Метелок можно любить и стыковать. Или не любить и стыковать. Но не бить их в лоб… Это даже в приюте не было принято.
        - Эй, курсант! - послышался сзади грубый голос.
        Кирилл обернулся.
        Из казармы выскочил высокий и крепкий парень с длинными руками и погонами рядового. Впрочем, звание ефрейторов избранным этой роты присвоить еще попросту не успели - слишком мало времени прошло с начала службы. Потенциальные стукачи еще не успели настучать на своих товарищей, а разгильдяи - попасть в карцер.
        - Не ты ли Светку Чудинову ждешь?
        Берет непонятным образом держался у обрезка едва ли не на затылке.
        - Не надо, Рик! - выскочила следом Светлана. Просияла карими глазами в сторону Кирилла. - Это мое дело.
        Лицо у нее было розовым и смущенным. Берет на голове вовсе отсутствовал. Видно, торопилась выскочить на зов…
        - Это не только твое дело! - прошипел Рик.
        Кирилл подумал, что примерно таким же тоном разговаривает время от времени с Ксанкой ревнующий Спиря. Когда она ему позволяет, конечно…
        - Отойдем-ка в сторонку, паренек! - продолжал Рик. - Разговор есть! Один на один!
        Кирилл с трудом удержался, чтобы не фыркнуть. Разговор есть!… Один на один!… Тоже мне курсант Галактического Корпуса, еще даже язык трепать по-нашему не научился.
        Они двинулись в сторону санблока, над которым висела триконка «Надлежащая чистота для курсанта - готовность к бою!»
        Интересно, кто автор? Вполне можно было обойтись и без слова «надлежащая»…
        Триконка повернулась на сто восемьдесят градусов - с другой стороны было «Монстры любят грязь!»
        Вот это уже много лучше. Коротко и точно!
        Светлана бежала рядом, пытаясь схватить Рика за локоть:
        - Ну, подожди! Нельзя же так!
        - Почему нельзя? - удивился тот. - Я не впервые вижу здесь этого парня, и всякий раз ему нужна ты. - Он повернулся к Кириллу. - Слушай сюда, приятель! Это моя девушка, понял? Или как вы тут выражаетесь? Это моя метелка, и не тебе ее стыковать. Ясно?
        - Ты его метелка? - спросил Кирилл Светлану.
        - Я - ничья метелка, - сказала та, скривившись. - Я это я, сама по себе. Рик, ты ведешь себя неумно.
        - Что ты говоришь? - удивился Рик. - По-моему, вчера я слышал от тебя совсем другие слова!
        Вчера он слышал от нее другие слова…
        Заходящее солнце из красного сделалось черным.
        - Заруби себе на носу, приятель! - Рик продемонстрировал Кириллу огромный кулачище. - Еще раз увижу тебя в расположении нашего взвода… да нет, в расположении нашей роты, ты пожалеешь. Вопросы имеются?
        Все вокруг стало угольно-черным. Закатилось за горизонт солнце, во мраке скрылась казарма с колдующей у интеркома Фирузой, исчез санкорпус с лозунгом двойного действия, пропала куда-то Светлана и ее настоятельные просьбы успокоиться. Осталось видимым только ненавистное лицо Рика.
        - Так я не понял, ты понял? Рога обломаю.
        - Я понял, - пробормотал, прищуриваясь, Кирилл. - Я все прекрасно понял, обрезок! А вот ты, похоже, не понял!
        Ненависть, как нагонная волна, идущая из Маркизовой Лужи в застигнутый наводнением древний Питер, хлынула в сердце, разодрала его на пульсирующие части. Бесконечная сила влилась в стопы и кисти, стопы мгновенно превратились в пружины, а кисти - в молоты. Тело, обученное на многочисленных тренировках, бывшее единым целым физически, стало единым целым динамически, кулак вонзился в подбородок ненавистного врага и…
        Что было дальше, он не помнил.
        Когда пришел в себя, на нем висели четверо зеленых. Сердце колотилось как бешеное, в глазах расплывались огненные круги.
        Рик лежал на траве, лицо у него было странным, неподвижным и каким-то скошенным вбок.
        Кругом кричали:
        - Он ему челюсть сломал…
        - Крыша съехала у мужика!
        - Хорошо, я сообразила, что они сейчас начнут драться.
        - Все равно капрал тебе наряд врежет, потому что не пресекла.
        - А как бы я пресекла? По мячикам им дала? Каждый из них меня одной рукой за воротник поднимет.
        Обрезки, крутившие руки Кириллу, были крепкие ребята. Пусть и не сразу, пусть и с оборванными воротниками и рукавами, но они повалили драчуна на траву, уложив рядом с пострадавшим соперником. Из-за их спин возник прапор зеленых, пристроил Кириллу на шею оковы, и тело наглухо замкнуло в сплошной силовой кокон.
        Дальнейшее происходило без участия Кирилла.
        Зеленые отряхивали штаны и мундиры, их прапор докладывал начальству - рядом с ним горел видеопласт, на котором красовалась какая-то шишка, задавала короткие вопросы. Судя по голосу, это был начальник штаба подпол Красоткин.
        - Вот что, прапорщик… На губу его! Немедленно! И оставить скрюченным до утра!
        - Слушаюсь, господин полковник!
        Рядом опустился госпитальный джампер. Валяющегося без сознания Рика уложили на носилки и погрузили в машину. Джампер прыгнул в небо. В поле зрения - силовой кокон не позволял даже голову повернуть - появилась Светлана. Взгляд ее прекрасных глаз был грустным, и Кирилл непременно улыбнулся бы метелке. Если бы не проклятый кокон!
        Потом Светлана исчезла, а ее место заняла гравитележка.
        - Ахмедалиева! - послышался голос прапора.
        - Я! - пискнула Фирюза.
        - Доставите задержанного в лагерный карцер и сдадите дежурному.
        - Так точно!
        Зеленые погрузили скрюченного Кирилла на тележку. Она всплыла над травой и медленно полетела прочь от санкорпуса. Рядом слышались шаги - наверное, сопровождающей тележку Фирузы.
        - Меня, скорее всего, накажут, - послышался писклявый голос. - Но я на тебя не злюсь. Как ты ему врезал! - В голосе послышалось нескрываемое восхищение. - Хотела бы я, чтобы у меня был такой парень!
        «Не с твоими ананасами, детка!» - подумал Кирилл.
        - Некоторые слишком много хотят, - продолжала Фирюза. - Сплошной крутняк из себя строят. Кулаки большие, а толку - как от воробья говнища.
        Потом откуда-то донесся раздраженный мужской бас, и Кирилл понял, что его доставили на губу.
        36
        То, что губа - не сахар, стало ясно очень скоро. Сначала затекла поясница, потом руки и ноги, а потом и все тело стало чужим, но чужим очень странно, потому что боль-то этого чужого тела ощущаешь ты, а не кто-то другой. Впрочем, это была даже не боль, а скорее, чесотка, ощущение, от которого не теряют сознания и не впадают в шок.
        Тем не менее Кирилл пытался отвлечься, заставляя себя думать о Светлане, но вскоре мысли эти отошли на второй план, а главным стало одно - шевельнуть бы сейчас хоть мизинчиком… Дышать, правда, силовые оковы не запрещали, но и полной грудью вздохнуть не разрешали, и только размеренное колебание мышц торса позволяло верить в то, что ты еще не умер. Ну и колотящееся в висках сердце…
        В помещении было совершенно темно, и в какой-то момент у Кирилла появилось ощущение, будто он висит в черной пустоте космического пространства, потерянный в полете крейсером Галактического Корпуса. Пусть это, в принципе, и невозможно…
        Потом рядом вспыхнула сверхновая, и Кирилл очнулся от грез, потому что следовало ожидать удара энергетических полей сброшенной звездной оболочки… И сообразил, что в его камере просто зажгли свет. Сзади (арестант лежал носом в стену) послышались шаги, донесся добродушный голос:
        - Ну что, драчун, умаялся?
        «Умаялся» было не то слово, которым следовало бы окрестить нынешнее состояние Кирилла, но поскольку говорить он все равно не мог, то слова не имели значения.
        - Сейчас я тебе послабление дам, - продолжал добродушный голос. - Сможешь хотя бы с боку на бок поворачиваться.
        И правда, через несколько мгновений заведенная за спину правая рука упала на нары (или на что там его положили?). Потом Кирилл смог пошевелить левой рукой, ногами и, наконец, головой. Все тело закололо, словно миллионами иголочек, и прошла не одна минута, прежде чем колотье начало утихать и Кирилл смог повернуться на другой бок.
        Лежал он не на нарах, а на койке, похожей на те, на которых курсанты спали в казармах. Тут, правда, койка была не застелена. Перед ним стоял офицер с прапорскими погонами. Прапор был совершенно незнакомым, Кирилл ни разу его не видел. Наверное, недавно назначили.
        «Может, вместо Дога», - подумал Кирилл.
        Он хотел встать на ноги, но не тут-то было - полной свободы арестанту предоставлять не собирались.
        - Не спеши, драчун! - сказал прапор ворчливым тоном. - Жди, пока начальство решит тебя освободить. А это произойдет не раньше утра. Так что лежи себе, отдыхай.
        Зазудел кончик носа, и Кирилл сделал попытку почесать его. Попытка удалась - силовые оковы позволяли поднять руку к голове. Но когда Кирилл решил до тронуться до предмета, который висел на его шее, пальцы уткнулись в силовой барьер.
        - Не спеши, драчун! - повторил прапор. - Я сделал для тебя, все что мог. - Прапор смешно наморщил похожий на картофелину нос. - На большее не имею права. Жди утра.
        Тюремщику было лет тридцать. Взгляд серых глаз казался добрым. Во всяком случае, Кириллу так показалось. Может быть, это была реакция на пусть и не полное, но освобождение от пытки неподвижностью. Говорят, осужденных к смертной казни убийц в некоторых случаях казнят именно таким образом, и умирают они совсем не от голода или жажды, поскольку им искусственно вводят питательный раствор и выводят продукты жизнедеятельности…
        Кирилл даже поежился.
        Впрочем, ему-то смертная казнь не грозит. Он ведь не убил обрезка. Подумаешь, сломал челюсть - такую травму корпусные медики вылечивают за три дня. Травмированного, кстати, тоже будут кормить питательным раствором. Как преступника… Зато, когда выпишут, в столовой он испытает самое настоящее счастье от пищи, которую можно есть ложкой или вилкой. Даже то, на что раньше смотреть не хотел, стрескает за милую душу!
        - Ну все, - сказал прапор. - К утру будешь, как огурчик. На допрос пойдешь, как на свидание… Парня-то, небось, покалечил из-за бабы?
        Кирилл закрыл глаза. Не хватало еще тюремщику про Светлану рассказывать!
        - Можешь не отвечать, - прапор усмехнулся. - И так все ясно. Из-за чего еще мужики друг другу рыла чистят! Все мы одинаковы.
        В душе Кирилла зародилась злоба - ему показалось, что прапор начнет сейчас, подобно Догу, размазывать по дюзам нынешние порядки.
        Однако тот достал из нагрудного кармана кителя некий прибор, глянул на шкалу, удовлетворенно хрюкнул и направился к дверям.
        - Послушайте… - Кирилл с удивлением обнаружил, что может говорить, и от неожиданности закашлялся.
        Прапор, остановившись возле двери, ждал, пока арестант прокашляется.
        - Послушайте, - давясь, сказал Кирилл, опасаясь, что прапор уйдет. - А кто меня будет допрашивать?
        - Кому следует, тот и будет… В первый раз на губе, что ли?
        - Да.
        - Удивительно! Судя по тому, что ты сделал с тем парнем, по тебе давно камера плачет. Допрашивать тебя будет один из руководителей лагеря, он же и приговор вынесет. Считай, как судья…
        - А адвокат будет?
        - Ага, сто адвокатов выделят… Ты, милый мой, не на гражданке. Скажи спасибо, что не в зоне боевых действий. Там бы под военно-полевой суд попал, и точно в штрафроту.
        - А тут что мне грозит?
        - Это как начальство решит. От десяти нарядов вне очереди до года в штрафной роте. Как покажешься. Разглядит в тебе злостного нарушителя - штрафная, докажешь, что драка была неприятной случайностью, нарядами отделаешься. Ну, и многое еще будет зависеть от того, как тебя охарактеризует прямое начальство.
        Прапор ушел, и камера опять превратилась в пространство беспросветной ночи. Впрочем, темнота - ерунда. Как говорит Спиря, темнота - друг молодежи. Главное, неподвижность не ломает кости. Можно даже заняться созданием триконки, все равно, как ни странно, сна ни в одном глазу…
        Однако тут же выяснилось, что околомарсианский инфор Кириллу подчиняться не намерен. То ли связь блокируют силовые оковы, то ли само здание.
        Черт, да конечно же! Ведь если это тюремная камера, здесь не должно быть никаких развлечений. Чтобы арестанту жизнь медом не казалась. А то будет вирши сочинять и по углам развешивать.
        Вирша возникла в мозгу мгновенно.
        Здесь сидел бедняга Кент…
        Час судьбы суровый
        Превратил его в момент
        В то, чем срут коровы.
        Последняя строчка имела двойной смысл. На мгновение стало смешно. Если сделать триконку запаздывающей, то она проявилась бы в камере, когда Кирилла и след бы простыл. Интересно было бы глянуть в этот момент на физиономию здешнего прапора!…
        Впрочем, ладно. Прикинем-ка мы лучше, чем нам может грозить скорый и правый суд. Скорый, правый, скорый до расправы…
        Да, пожалуй, ничем серьезным. Что мне можно предъявить, помимо спонтанно возникшей драки? В отъявленных нарушителях дисциплины я не числюсь. Конечно, будь тут Гмыря, он бы мог мне навалить в карман… того, чем срут коровы. Он бы мне отомстил за все эти гмыровирши. Ну а у Оженкова на меня зуба нет, я на него вирши не сочинял, так что и ржавых пистонов от него быть не должно.
        Скажу судье, что этот Рик при мне оскорбил метелку, и я не мог слушать подобное от какого-то зеленого сосунка. Если судья - не примат хвостатый, поймет. Призову в свидетели эту узкоглазенькую дежурную, Фирюзу, пусть попробует не подтвердить мои слова!… Вот только не связали бы драку с менталотравмой. Раньше-то я так себя не вел, так что могут родиться фантазии. А-а, мусор летучий, медики только что меня проверяли, потребую, чтобы их приволокли на слушанье. В общем, прорвемся!…
        Успокоив себя, Кирилл решил хоть немного поспать. Теперь, в условиях некоторой свободы для тела, он быстро нашел удобное положение, с удовольствием представил себе Светлану рядом с собой. Это была не та мысль, с которой спокойно засыпают обрезки, но, по-видимому, пребывание в силовых оковах все-таки измотало Кирилла, поскольку не прошло и пяти минут, как он уже дрых без задних ног и ему ничего не снилось.
        37
        Разбудил его вспыхнувший свет.
        Кирилл с трудом продрал глаза. Лампа висела под потолком. Странно, ночью он вроде бы на нее и внимания не обратил. Вот что значит, когда тело болит больше духа…
        Кроме Кирилла, в камере никого не было. Но тут же щелкнул замок на двери, и на пороге возник уже знакомый прапор. На сей раз он был не один - его сопровождали двое обрезков с повязками дежурных на рукавах. Ниже повязок было по две нашивки - курсанты второго месяца обучения.
        На сей раз прапор был сух и официален.
        - Арестованный, я снимаю с вас ограничитель подвижности. Имейте в виду, что, в случае проявления вами неповиновения, у меня и присутствующих здесь дежурных курсантов имеется разрешение применить полицейские нейтрализаторы.
        Против Кирилла еще ни разу не применяли полицейский нейтрализатор (таким эвфемизмом называли нейропарализаторы), но он знал, что эта штука вырубает человека на четверть часа и в эти четверть часа с ним можно делать все что угодно - накрасить глаза и губы, избить до полусмерти, совершить групповое изнасилование. А то и вообще лишить жизни. Чтобы нейтрализатор не мог быть использован антиобщественными элементами, его программировали на определенную ментальную волну, только обладатель которой и мог работать с прибором.
        Впрочем, земные средства массовой информации как-то учинили скандал, в ходе которого в нигерийском городке Деба-Хабе был изобличен полицейский техник по спецсредствам, продававший местным бандитам возможность пользоваться нейтрализаторами.
        Что ж, люди в любом деле находят лазейку, чтобы преступить закон и поживиться на этом - такова человеческая натура…
        - Сейчас вас сопроводят в санблок, а потом в столовую. В девять часов вы должны предстать перед судьей, который исследует ваш проступок, оценит степень его вредоносности для личного состава лагеря и назначит меру наказания.
        «Все-таки проступок, - подумал Кирилл. - Не преступление… Что ж, такое отношение может только порадовать…»
        С Кирилла сняли силовые оковы. Вооруженные нейтрализаторами дежурные отвели его в сортир и умывалку - при губе имелись собственные, - а потом и в столовую. Туда его привели, когда лагерь уже отзавтракал, тем не менее неподалеку от входа арестанта ждала Ксанка. Ну и Спиря, само собой, рядом ошивался, куда ж без этого приложения!
        - Мы обо всем знаем, - крикнула Ксанка.
        Сопровождающие, разумеется, не подпустили их к арестованному - возле входа в столовую висела видеокамера системы наблюдения, - но один из дежурных, кивнув другому, остался на улице.
        И когда Кирилл поел и встал из-за стола, его тут же повели в сортир.
        - Оправляться, арестованный!
        Кирилл пожал плечами: оправляться так оправляться. В жизни бойца Галактического Корпуса бывают всякие команды…
        Дежурные остались у дверей снаружи, Кирилл вошел внутрь. И тут же наткнулся на Ксанку со Спирей.
        - Вы чего тут? - воскликнул он от неожиданности и тут же заткнулся.
        Известно, что делают пары в сортирах…
        - Мы купили у твоих охранников две минуты разговора с тобой, - сказала Ксанка.
        - Зачем?
        - За бластером ближнего боя. Заткнись и слушай!… Я пошепталась с Оженковым, его должны вызвать на слушание, он обещал прикрыть тебя.
        - Я тоже на него надеюсь. Был бы Дог в лагере, тогда бы, конечно…
        - Заткнись! Если все будет в порядке, получишь десяток нарядов, но останешься в расположении взвода.
        - Кто сказал?
        - Оженков. Ты же не первый, кого арестовали за драку. Кстати, а с какой это стати ты подрался с зеленью? На какую мозоль наступил тебе этот обрезок?
        - Да так… Глянул неучтиво.
        - Что-то я не помню, чтобы тебя раньше раздражали неучтивые взгляды… Ладно, я пошла. Делай то, за чем пришел. Артем, ты идешь?
        - Да. Только вот отолью на пару с Киром. Чтобы ему не скучно было.
        Ксанка с кривой ухмылкой выкатилась из сортира.
        Кирилл остановился перед писсуаром и принялся за дело.
        - Ты чего к зелени повадился? - ехидно спросил Спиря, пристраиваясь к соседнему писсуару. - Метлу, что ли, зацепил там? Что-то я не верю в знакомого, про которого ты говорил.
        Кирилл посмотрел на него равнодушно и ничего не ответил. Не хотелось доставлять обрезку радость. Обойдется! Пусть по-прежнему с Ксанки пылинки сдувает.
        - Что именно я там делал, неважно, - сказал он. - Выполнял секретное задание… Важно, что нарвался на ржавые пистоны.
        - Какое еще задание?
        Кирилл молча сделал торжественное лицо и показал пальцем в потолок.
        - Да ну тебя! - В голосе Артема послышалась обида. - Я тебя серьезно спрашиваю, а ты…
        - А если серьезно, лучше не спрашивай. Надо будет, сам расскажу…Ты вот что, Спиря, смотри, не обижай тут метелку! А то вернусь - руки оторву!
        - Думаешь, в штрафроту отправят?
        - Кто его знает… Ты же сам говорил… Как там поговорка звучала? Надейся на лучшее, а готовься к худшему?
        - Да, именно так. - Спиря застегнул ширинку. - Наверное, ты прав.
        На сем они и распрощались. Вышли из сортира, перед входом в который собралось уже человек пять обрезков, которых сдерживали дежурные.
        - Вперед! - весело сказал Кирилл, и его повели на суд, скорый и правый.
        38
        Спиря утверждал, что в былые времена существовала еще и такая поговорка - «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». Сумой тогда называли нищету, а с тюрьмой все понятно и без перевода… Сума сейчас, после трудов в виртуале, Кириллу не угрожала, а вот что касается тюрьмы…
        Привели его в клуб, где обычно смотрели пропаганду и проводили собрания.
        Правда, сегодня тут все было иначе. Стены были белоснежными, ряды кресел не сформованы, и неестественная пустота помещения сразу начинала давить на нервы. На таких больших пространствах находиться без товарищей в лагере не приходилось.
        Впрочем, кое-какая мебель все-таки была. У одной стены на постаменте находился большой стол, за которым разместилось бы человек шесть, однако стояло всего одно кресло. Видимо, за столом и должен был сидеть следователь-судья. В настоящий момент кресло пустовало. Перед столом сформовали квадратную клетку метра три на три. Внутри стояла скамейка без спинки.
        С такими клетками Кирилл уже сталкивался - ему как-то пришлось оказаться в полицейском обезьяннике, на последнем году проживания в приюте. Доктор Айболит его вытащил да еще все сделал так, чтобы нарушение нигде не было зафиксировано. В общем, дал на лапу дежурному.
        Стерва Зина тогда сказала Айболиту: «Уголовника растите, доктор?» Сука!…
        Между столом и клеткой разместился стол поменьше, за которым сидел малознакомый капитан. Точно его должность Кирилл не знал. Какой-то штабной. Перед капитаном висела в воздухе триконка дисплея. Напротив было сформовано небольшое сооружение, смахивающее на трибуну или на кусок барной стойки. На стойке этой лежала толстенная книжища - надо полагать, «Библия» Церкви Единого Бога. Надо полагать, для принятия присяги свидетелями. Надо полагать, судья посчитает необходимым заслушать свидетелей…
        Сопровождающие завели Кирилла в клетку, заперли, встали по бокам обезьянника. Кирилл ждал, что увидит в роли судьи самого Лёда в красной мантии (с чего он это взял?), однако когда капитан рявкнул: «Арестованный, встать!» и Кирилл оторвал корму от скамейки, в помещение вошел лагерный капеллан Маркел Тихорьянов, одетый в повседневный майорский китель. Быстрым шагом он прошагал к своему креслу и объявил:
        - Сядьте, курсант!
        Кирилл снова угнездился на скамейке, сидеть на ней оказалось чертовски неудобной - не откинуться, не облокотиться. Пришлось сгорбиться и засунуть кажущиеся лишними руки между коленями.
        - Что он натворил? - спросил Тихорьянов.
        На сей раз встал капитан:
        - Избил новичка, ваша честь! Сломал парню челюсть. Медики сообщили, что перелом сложный. Курсант выведен из строя на неделю, и это в самый серьезный период, когда новички осваиваются в лагере и когда, можно сказать, закладывается характер будущего бойца.
        Капитан сел. Капеллан усмехнулся - похоже, он считал что характер будущего бойца закладывается несколько раньше и вовсе не в лагере.
        - Что можете сказать в свое оправдание, курсант? - спросил он.
        Похоже суд и в самом деле обещал быть скорым. Кирилл опять встал. Однако молчал - оправдываться ему было нечем. Не скажешь же капеллану о своих отношениях с метелкой, которую собрался распластать совсем другой обрезок да еще и прилюдно проинформировал о своих намерениях!…
        - Ничего, - проговорил, наконец, он. - Это личное дело, оно касается только меня и пострадавшего.
        - В Галактическом Корпусе не должно быть личных дел, - назидательно сказал капеллан. - По крайней мере, у курсанта, находящегося в учебном лагере. Ваше главное дело общественное - научиться бить ксенов так, чтобы уцелеть в первом бою. Ясно?
        - Так точно! - Кирилл вытянул руки по швам и выпятил грудь.
        - Свидетели драки есть?
        - Две курсантки, - доложил капитан. - Одна из них была дневальной и не пустила арестованного в казарму новичков.
        - Курсантки, говорите? - Тихорьянов снова позволил себе легкую усмешку, на сей раз понимающую. - Курсантки обычно говорят правду. Вызывайте первую!
        Капитан коснулся триконки.
        Через мгновение в зале появилась Фирюза Ахмедалиева. Ее вполне можно было принять за мальчишку, если бы не писклявый голос, которым она осмелилась сказать:
        - Здравствуйте!
        Судья-капеллан улыбнулся. Один из дежурных проводил ее к трибуне-стойке. Затем за девицу взялся капитан:
        - Свидетельница, сделайте шаг вперед, положите правую руку на «Библию» и скажите: «Именем Единого Бога клянусь говорить правду, правду и ничего, кроме правды».
        Лицо Фирюзы пылало. Тем не менее она справилась с текстом клятвы без единой запинки.
        - Что вы видели? - спросил судья.
        Узкоглазенькая замялась, оглянулась на Кирилла.
        - Вы только что поклялись на «Библии»! - сурово напомнил капитан. - Отвечайте на вопросы его чести! И не забудьте, что за ложные показания можете быть наказаны, причем не только в административном, но и в уголовном порядке. Вам ясно?
        - Ясно! - Фирюза снова глянула на Кирилла, вздохнула…
        И словно в омут бросилась, рассказав обо всем, что видела. Тараторила она, будто триконка с акустическим сопроводом, введя своим писком в ступор не только капитана, но и судью. А под конец, судорожно переведя дыхание и зажмурившись, добавила:
        - Мне говорили что в лагерях обижают девушек вплоть до насилия и приходилось в это верить но увидев как поступил этот молодой человек я поняла что многое о лагерях Галактического Корпуса врут и не все здесь так страшно. - Она снова судорожно перевела дыхание и наконец заткнулась.
        «Дура ты дура! - подумал Кирилл. - Просто на тебя еще кол не наточился. А как только наточится, будет, как и со всеми прочими».
        - Иными словами, - очнулся от ступора капеллан, - вы оправдываете проступок старшего товарища. По-вашему, старшие курсанты имеют право бить младших.
        - За это - еще как имеют! - В голосе Фирюзы не звучало и капли сомнения.
        - Похвально, когда человек уверен в своих словах, - сказал судья. - Можете идти!
        Фирюза с пылающими щеками, которые, казалось, сделали помещение еще более светлым, удалилась.
        Ее сменила Светлана Чудинова. Когда она появилась в зале, сердце Кирилла дало перебой. И запело. Девчонка была настолько хороша, что у Кирилла не нашлось бы слов, если бы попросили описать - насколько. Сердце пело, пока она шагала к стойке-трибуне. Оно пело, пока она давала свидетельскую клятву. Оно пело, пока она слушала вопрос капеллана.
        А потом Светлана сказала:
        - Нападение арестованного было совершенно неспровоцированным. Я не знаю, может, между арестованным и Риком были какие-то давние трения, но вчера причин драться не было.
        И сердце Кирилла заткнулось. Предательство было настолько неожиданным, что Кирилл потерял дар речи. И это не он, а кто-то внутри него крикнул его голосом:
        - Что ж ты пули на орбите отливаешь, Света?! Не так же все было! Он же тебя оскорбил!
        Светлана медленно повернулась в его сторону, строго глянула очаровательными глазками:
        - Никто и ничто меня не оскорбляло. Разве что ваше поведение… - Она возмущенно фыркнула и отвернулась.
        Судья задал ей еще несколько вопросов, которые потрясенный Кирилл даже не услышал. Как и ее ответы. А потом свидетельницу отпустили, и она, высоко подняв голову и не оглядываясь, ушла прочь.
        А потом возле «Библии» объявился прапорщик Оженков.
        Подавленный Кирилл начал снова воспринимать окружающее, когда прапор уже докладывал Маркелу Тихорьянову характеристику курсанта Кирилла Кентаринова. Курсант был прилежен и упорен в учебе, робок в отношениях с курсантами женского пола, но смел во время учебных занятий на симуляторах, получил ментальную травму и был уволен ротным капралом из кадров, однако поскольку он, прапорщик Оженков, не был согласен с увольнением до вынесения медицинского решения, он, прапорщик Оженков, подал докладную вышестоящему начальнику, после чего курсант Кентаринов ответил согласием на предложение вернуться в расположение лагеря и прошел серьезное освидетельствование, результаты которого позволили медицинским работникам вынести решении о полной готовности курсанта к службе без каких-либо ограничений.
        - Ага! - сказал Тихорьянов. - Это тот самый курсант, поведением которого был так недоволен ротный капрал Гмыря. Что-то там было с… наглядной агитацией, не так ли, курсант?
        - Так точно! - ответил Кирилл.
        Ему показалось, что все обойдется. Лживые (и это понятно всякому непредвзято расположенному человеку) слова Светланы Чудиновой против вдохновенных слов Фирюзы Ахмедалиевой плюс большой-пребольшой довесок к ним в лице характеристики Оженкова… Не-е-е, надо думать, обойдется!
        Прапор был отпущен, после чего Маркел Тихорьянов на некоторое время задумался, потирая рукой массивный подбородок.
        Ждал капитан. Ждали дежурные. Ждал Кирилл, все еще переживающий неожиданное предательство Светланы. Он вспоминал слова многих послеприютских знакомых, которые не раз говорили, что метелки склонны к предательству, что они верны тебе, пока рядом нет более подходящей кандидатуры в защитники, а как только такая кандидатура обнаружится, метелка делается едва ли не твоим первейшим врагом. Суки проклятые! Сукой была Стерва Зина, сукой оказалась Громильша-Сандра, сукой стала и Светлана Чудинова. И хорошо, что ее подлая сущность проявилась так быстро, пока у них еще не завязались отношения…
        - Решение принято, - сказал Маркел Тихорьянов.
        - Арестованный! Встать! - тут же рявкнул капитан.
        Кирилл оторвал корму от скамейки, готовясь облегченно вздохнуть.
        - Заслушав свидетелей, суд постановляет, - сказал Тихорьянов. - Конечно, проступок, совершенный курсантом Кентариновым, с одной стороны, не слишком серьезен. Ущерб, причиненный им пострадавшему, не слишком велик, и вполне можно было бы обойтись несколькими нарядами, тем более что непосредственное руководство в лице взводного прапорщика характеризует провинившегося весьма и весьма положительно. Однако… - Судья поднял вверх указательный палец правой руки. - Однако, с другой стороны, ущерб, причиненный арестованным репутации Галактического Корпуса, представляется мне достаточно большим. Ни у одного курсанта и в мыслях не должно быть, что можно получить от своего товарища кулаком в челюсть. Иначе как идти в бой, боясь, что получишь удар сзади?… - Капеллан поднял указательный палец еще выше. - А потому суд постановляет приговорить курсанта Кентаринова к шести месяцам пребывания в штрафной роте с последующим возвращением в лагерь для окончания обучения. В случае сохранения такой возможности.
        У Кирилла отвалилась челюсть.
        Решение было настолько несправедливым, что он едва не заорал.
        - Молчи! - прошипел стоящий справа дежурный. - А то еще больше схлопочешь. Майор не любит поперечников.
        И Кирилл удержался.
        А дальше все было как во сне.
        Как во сне, он услышал слова капитана:
        - Дежурные! Наденьте на арестованного ограничитель мышечной подвижности.
        Как во сне, открылась дверца обезьянника и в клетку вошли дежурные с нейтрализаторами наготове.
        Как во сне один из них сказал:
        - Не балуй, обрезок! Иначе в камере почки опустим!
        Будто не в его голову пришла мысль: «Капеллан же эсбэшник! Воспользуйся этим!»
        И как во сне до него донесся собственный голос:
        - Господин майор! У меня есть сведения, порочащие ротного капрала Гмырю! Я хотел бы сообщить их вам!
        Явилась старая мысль… «Стукачей в приюте били»… Кирилл прогнал ее. И повторил:
        - Я хотел бы сообщить вам о ротном капрале Гмыре!
        Капеллан будто и не слышал. Дежурные надели Кириллу на шею силовые оковы, работающие в режиме неполного ограничения.
        Ноги сразу налились свинцовой тяжестью и осталось только опустить голову, выйти из обезьянника и отправиться в долгую дорогу, в конце которой его ждало нескорое возвращение в лагерь. В случае сохранения такой возможности…
        39
        Привели его совсем в другую камеру, с унитазом.
        Кирилл сразу понял, что из этой камеры его выводить не будут. Так оно и получилось. Правда, ограничитель мышечной активности сняли, и Кирилл имел возможность пройтись из угла в угол маленького помещения без окон, поприседать, попрыгать или отжаться. Обед ему организовали по принципу «завтрак в постель» - для этого камера была оборудована Ф-мебелью. Дежурный сформовал стол и стул, а когда осужденный поел, оба предмета мебели всосали в себя посуду, оплыли и утекли в пол. Дежурные все время были настороже - один накрывал, другой стоял у двери с нейтрализатором наготове. Им и в голову не приходило, что бояться арестанта нечего - Кирилл был совершенно раздавлен решением судьи-капеллана, к тому же единственным его оружием могла стать ложка, да и ту он держал в руке с трудом. Думал он только об одном - о штрафной роте. И понимал, что шансов вернуться через полгода в лагерь у него нет. Среди курсантов ходили разговоры, что штрафников командование бросает на самые сложные участки, поскольку конституционных прав у тех нет никаких. Даже на жизнь, хотя об этом и не принято говорить…
        Тем не менее молодость в конце концов взяла свое. К вечеру Кирилл оклемался, успокоил нервы, и штрафрота уже не казалась ему неминуемой смертью. В конце концов, говорят, что и там люди воюют, и некоторые даже возвращаются из штрафников героями. Живыми героями (про погибших штрафников родителям сообщают, что их сын или дочь искупили свой позор и погибли геройской смертью)…
        Ужин Кирилл также оприходовал в камере. Попытался узнать у дежурных, когда его заберут отсюда и отправят на Периферию. Дежурные молчали. На этот раз они не стали наблюдать, как Кирилл ест. И перед уходом один из них сунул арестанту в лапу какой-то шарик. Когда дверь за ними захлопнулась и щелкнул замок, Кирилл отвернулся от телекамеры и посмотрел, что это такое. Оказалось, записка на бумаге, взятой из распотрошенной сигареты. А где еще в наше время найдешь бумагу?
        В записке было написано:
        "Что бы ни случилось, знай: я люблю тебя. И всегда буду ждать.
        Ксанка".
        Как ни странно, на этот раз настойчивость девушки не разозлила Кирилла. Ему даже приятно было прочитать такие слова. Странные все-таки существа, эти метелки! Одну он никогда в грош не ставил, а она пишет ему такие слова. Другая прекрасно понимала, что он от нее без ума, и вот…
        И он опять начал думал о другой. Теперь, когда он успокоился, ему стало ясно, что Светлана и не могла повести себя иначе. Ведь ей и дальше служить с этим Риком и его приятелями. Они бы ей просто отомстили. Как наверное, отомстят узкоглазенькой узбечке. Если, конечно, узнают, как шло судебное заседание. А узнать могут. Те же дежурные растреплются. Или сама Светлана. Впрочем, сомнительно, чтобы Светлана начала трепаться, не похожа она на болтушку. Такие малорослые метелки от природы бывают скрытны. Взять хотя бы Ксанку. По сравнению с остальными, она просто-напросто молчунья. В общем, Светлана все сделала правильно. Ее правдивые показания ничего бы не изменили. Как не изменила ничего откровенная защита своего подопечного прапорщиком Оженковым. Судья-капеллан с самого начала все для себя решил, и действия заступников были бесполезны. Все равно бы в итоге припрыгали ржавые пистоны. Интересно, с чего бы это Тихорьянов так плохо отнесся к Кириллу? Дядька он вроде неплохой, опять же священник, а им вроде положено быть великодушными. С другой стороны, по слухам, он работник службы безопасности, а им вовсе
не положено быть великодушными…
        Кирилл еще раз прочел Ксанкину записку. А потом, чтоб не подвести дежурных, положил ее в рот и заел макаронами по-флотски, запив оба блюда компотом из марсианских груш. В том, что груши марсианские, можно было не сомневаться - никому бы и в голову не пришло везти курсантам фрукты с Земли. Все терраформированные планеты обеспечивают себя продуктами сами. Исключение бывает только для тех миров, на которых еще не завершился процесс перестройки, но туда фруктов вообще не возят. Разве что по спецзаказу какому-нибудь высокопоставленному чинуше. Конечно, было бы прекрасно, если бы продукты питания удалось размножать с помощью синтезаторов, обеспечивающих личный состав обмундированием и прочими мелочами, необходимыми в жизни. Но как яйцеголовые над этим ни бьются, ничего не получается. Тот, кто добьется успеха в этой области синтезирования, станет миллиардером. Но уж Кириллу всяко таким ученым не стать. Как говорит Спиря, не та порода! Рожденный ползать летать не может. Выросший в приюте в университет не поступит. Таковы законы жизни. Это богатые могут пойти по своей прихоти в Галактический Корпус -
вместо какого-нибудь бедняка, - а вот бедняки могут занять место богатых только в комедийном клипе.
        Едва Кирилл прикончил ужин и завалился на койку, как распахнулась дверь, и в камеру ввалились двое в мундирах эсбэшников.
        - Осужденный, подъем!
        «Ну вот и все! - понял Кирилл. - Уже не арестованный, а осужденный!»
        Сейчас выведут, посадят в тюремный джампер, перевезут в космопорт Офир. А там погрузка на шаттл какого-нибудь транссистемника, и прямым курсом на Периферию…
        - Руки за спину, осужденный.
        Кирилл завел руки за спину. Судя по раздавшемуся писку ему надели ограничитель подвижности на запястья - то наноустройство, которое когда-то заменило старые добрые баранки. Не силовые оковы, и на том спасибо. А с руками за спиной тоже далеко не убежишь.
        Распахнули дверь.
        - Выходите, осужденный!
        Кирилл вышел.
        - Лицом к стене, осужденный.
        Лицом к стене так лицом к стене! У арестантов выбора нет - только выполнять приказы да ждать, когда календарь отсчитает срок.
        Кирилл думал, что сейчас его поведут направо по коридору, к выходу, к джамперу.
        Однако повели его налево, довели до двери, которая ничем не отличалась от двери в камеру Кирилла.
        - Осужденный, лицом к стене!
        Снова встал, как приказали.
        Открыли дверь, гаркнули:
        - Господин майор, осужденный доставлен!
        - Превосходно! - донесся из камеры знакомый голос. - Давайте его сюда, голубчика!
        Кирилла цепко взяли за плечо, втолкнули в камеру.
        Это была не камера. То есть в иное время это могла быть и камера, но сейчас тут был оборудован кабинет. Правда, тоже без окон. У дальней стены стол, посредине камеры табурет. Любят они мебель без спинок и подлокотников. То есть не ту мебель, что для себя, а ту, что для тебя, арестант…
        За столом сидел Маркел Тихорьянов. Майор Галактического Корпуса. Судья-капеллан. Священник-эсбэшник.
        Не много ли для одного человечка?…
        - Заходите, Кентаринов. Садитесь.
        Кирилл прошел к табурету, угнездился на нем. А они правы: со скованными за спиной руками самое место - сиденье без спинки и подлокотников. Все у них всегда продумано и рационально устроено.
        - Вы что-то хотели рассказать мне о капрале Гмыре.
        У Кирилла едва сердце не выпрыгнуло из груди. Кажется, возникает возможность поторговаться…
        Стрёма не было. Ну вот нисколечко!
        - Хотел, господин майор… Но есть ли смысл, если впереди штрафрота?
        Сзади подскочил один из эсбэшников, клещами схватил за плечо:
        - Разрешите, господин майор? Сейчас он расколется, как сухое полено…
        Вот сучина! Пытки же запрещены!
        Впрочем, Кирилл сразу же понял, что любые запреты здесь не имеют никакого значения. Что захотят, то и сделают. Даже если убьют, концов потом не найдешь.
        Однако Тихорьянов предостерегающе поднял руку:
        - Не надо! Оставьте нас наедине. И снимите наручники.
        «Не для того же он меня вызвал, чтобы пожелать счастливого пути!» - подумал Кирилл.
        - Но, господин майор… А если он…
        - Снимите, снимите… Он не будет драться. Последняя драка его многому научила. Правда ведь, Кентаринов?
        «Нашли идиота! - подумал Кирилл. - Драться, когда начинается торг, могут только полные придурки…»
        - Правда, господин майор.
        - Выполняйте, господа офицеры!
        Кирилл почувствовал, что руки у него стали свободными, положил их на колени.
        Оба эсбэшника вышли из камеры-кабинета, оставив осужденного с капелланом один на один.
        - Знаете, Кентаринов, а вы мне нравитесь… Когда я был в вашем возрасте, я тоже не давал девушек в обиду, и они платили мне за это хорошим отношением. Но знаете, какая между нами разница?
        - Какая? - спросил Кирилл.
        - Я не дрался с обидчиками своих девушек прилюдно. И потому так и не побывал под судом, а сужу сам. И как судья, могу пообещать вам изменение приговора, если вы сообщите о капрале Гмыре сведения, которые мне покажутся полезными.
        - Нет уж, господин майор. Я настаиваю на изменении приговора, даже если мои сведения не покажутся вам полезными. Что помешает вам надуть мне баки?
        - Честь офицера.
        - Честь офицера? - Кирилл покивал. - Да, серьезное замечание… Правда, говорят этот товар не в чести с двадцатого века, извините за невольный каламбур.
        Тихорьянов усмехнулся:
        - Нет, вы, молодой человек, нравитесь мне все больше и больше… Ладно, сейчас я включу кое-какую аппаратуру, и давайте, рассказывайте!
        Перед капелланом загорелась триконка дисплея. Потом он достал из ящика стола обруч из прозрачного материала с двумя язычками, заканчивающимися металлическими кружочками.
        - Это приемник старого доброго аппарата, который зовут полиграф полиграфычем. Знаете, что это такое?
        - Знаю. Детектор лжи.
        - Совершенно справедливо… Наденьте на голову.
        Кирилл надел.
        - А теперь рассказывайте!
        Продолжать торговлю было бессмысленно. Все равно козыри находились на руках у майора. И Кирилл рассказал о работе, предложенной ему Лони Ланимером, и тех открытиях, которые он, выполняя ее, совершил. За исключением порновиртуальников, разумеется…
        Майор слушал внимательно, сделал несколько уточняющих вопросов, пристально глядя то на Кирилла, то на дисплей. Кирилл отвечал на них спокойно, обстоятельно и без утайки. Во-первых, бессмысленно; во-вторых, брякнув "а", в кусты не прячутся.
        - Что ж… - Тихорьянов оторвал взгляд от дисплея и удовлетворенно посмотрел на Кирилла. - Лжи в вашем рассказе полиграф полиграфыч не зафиксировал. Сообщенные вами сведения представляются мне содержательными и полезными. Так что данной мне человечеством властью я изменяю ваш приговор.
        Кирилл аж привстал с табурета в ожидании.
        Вот все подивятся, когда он припрется сейчас в казарму…
        Капеллан погрозил ему пальцем:
        - Опять вы спешите, молодой человек. Как с той дракой… Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен. Надеюсь, помните устав? Пока могу только сказать, что штрафрота обойдется без вас. Окончательное же решение я объявлю вам завтра.
        Ему надо проверить мою информацию, понял Кирилл. Разумеется! Серьезные люди впереди транссистемника не бегут. Как говорит Спиря, спешка нужна только при ловле блох… Что ж, придется провести еще одну ночь в тюрьме. Но больше меня сюда и поганой метлой не загонишь. Чтобы там не говорили про тюрьму и суму. И вообще, отныне мы не будем драться прилюдно, отныне мы будем терпеливыми и хладнокровными…
        Видно, пока он размышлял, Тихорьянов вызвал своих помощников, и оба эсбэшника ввалились в кабинет.
        - Отведите его в камеру! Свободу не ограничивать.
        - Есть! - сказал один из эсбэшников.
        Капеллан вышел за дверь.
        - Встать!
        Кирилл встал. Шестерок хлебом не корми, а дай свою власть показать…
        - Руки за спину, осужденный!
        Руки у Кирилла сами собой сжались в кулаки. Ведь майор приказал им!…
        - Ну?… Нейтрализатором угостить? Сейчас приложу!
        Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен, напомнил себе Кирилл. Ладно, можно потерпеть и остаться хладнокровным. Больше меня не заведешь!
        Он разжал кулаки. Улыбнулся тому эсбэшнику, что стоял перед ним. И завел руки за спину.
        Запястья тут же с силой притянуло друг к другу.
        - Так-то лучше! - сказали в голос оба охранника.
        Кирилл не стал им возражать.
        40
        С капелланом «Ледового рая» Кирилл познакомился едва ли не в первый свой день пребывания в лагере. Ну уж во второй-то точно, поскольку именно во второй день состоялось первое занятие по истории религии. Это Кирилл запомнил на всю оставшуюся жизнь, поскольку открыл для себя историческое знание, просто-напросто потрясшее его.
        Приютские воспитательницы водили по воскресеньям своих крысенышей в ближайший храм. Это был храм господствующей в государстве религии, и Кирилл всегда думал, что Церковь и есть Церковь - что может быть проще и логичнее Единого бога?
        Оказалось - нет! Оказалось, что богов у людей было как грязи (помилуй, Единый, за такое сравнение)! Причем ладно, когда так было в доисторические времена, при всяких там Зевсах, Юпитерах, Афинах и Юнонах. Оказалось, что такая ситуация существовала и много позже, когда человечество дотумкалось до мысли, что бог должен быть один (пусть даже он и в трех лицах). Один-то он был один, да только у каждого народа свой. Точнее, конечно, не у каждого народа, а у каждой веры (капеллан называл это словом «конфессия»). Даже те, кто верил в Иисуса Христа, молились ему по-разному. Для одних считалось главным просто верить, для других на первом месте труд. Одни осеняли себя крестом справа налево, другие - слева направо. Одни крестились двумя пальцами, другие - тремя. Одни закапывали своих покойников в землю-матушку, другие сжигали на погребальных кострах. И каждый считал правильным СВОЕГО бога. Вот наш - истинный бог, а ваш - так себе, на любителя…
        Доходило до полного мракобесия, когда всех, кто не верил в ИХ бога, ОНИ предавали огню и мечу и считали собаками, убить которых - богоугодное дело. Как будто бог (настоящий Бог, который во Вселенной один) ело кто не верил в ИХ бога, ОНИ предавали огню и мечу и считала собаками. (пусть даже он и в трех лговорит только на иврите или по-арабски, или по-русски или по-китайски и истинное его имя - Иегова или Магомет, или Христос, или Будда…
        Понятно, в общем-то, шло это не столько от недомыслия, сколько от высокомерия перед соседями, которое всячески поддерживали служители любой конфессии. Ибо если наша вера главнее, то и мы главнее всех. Пусть они и не признают этого, нужно, чтобы родной народ признавал, от которого зависит, как сладко ешь. И народ признавал - куда ему деваться? Со смертью-то каждый человек остается один на один, а тут жизнь вечная обещана. И не хочешь, а поверишь…
        Вот и верили. А чтобы веру поддерживать, всех иных в эту веру обращали. Где хватало слова (реже), а где и меча не хватало (чаще)…
        Так говорил Маркел Тихорьянов на первом своем занятии.
        Воевали за СВОЮ веру столетиями. Хотя дело было не только в вере. Вера давала надежду и сплачивала людей, а на этом сплочении росли государства, подчиняли себе близлежащие местности и их обитателей, превращались в великие цивилизации и развивались, развивались, развивались… Короче, это не только злая воля тиранов, озабоченных сохранением своей власти, но и неизбежный исторический процесс социально-политической организации. Процесс с плюсами и минусами, как и все в этой жизни.
        Однако во время кровавой бойни, которая вспыхнула в конце двадцать первого века между сторонниками Христа и Магомета и едва не привела человечество к концу, подняла голову и набрала силу религия, исповедующая воистину единого бога, исповедующая общечеловеческое единение. Наверное, в людях заговорил инстинкт самосохранения.
        Основанное на этой религии (сначала на подпорках, а потом, по мере укрепления, и на полноценных, здоровых конечностях), поднялось общемировое государство. Впрочем, старые религии не исчезли, но поскольку наиболее фанатичные их приверженцы были выбиты в этой войне, то пассионарных представителей этих конфессий стало гораздо меньше, а пассионарность она и в Африке пассионарность. Пассионарии Церкви Единого Бога положили свою энергию и свою волю на алтарь единения. Конечно, поначалу было трудно. Люди консервативны. Но когда человечество оказалось поставлено перед выбором «смерть за старую веру» или «жизнь при новой», стремящееся во все времена к соглашательству большинство выбрало второй вариант. Непокорных радикалов из числа адептов классических религий пришлось усмирять - радикалы всегда становятся на дорогу терроризма, - но тактика и стратегия такого усмирения была известна с начала двадцать первого века и изобретать велосипед заново не пришлось. Стратегия - это отсутствие идеологических запретов и неукоснительное соблюдение закона, а уж с тактикой спецслужбы определятся.
        Ну а когда люди обнаружили, что неведомые неприятели держат их в космическом Мешке и, похоже, скоро придется драться не на жизнь, а на смерть, тут объединение вокруг новой церкви пошло семимильными шагами. При всех своих недостатках, человечество имеет одно главное достоинство - умение выживать любыми путями. Чувство самосохранения - великое и сильное чувство, но чувство сохранения вида еще сильнее. Ради спасения детей могут объединиться и нетерпимые друг к другу противники. Вот они и объединились.
        К тому времени, когда на свет появился Кирилл, паства у священников классических религий еще не вымерла, но ни папа, ни патриарх, ни далай-лама, ни великий имам уже не имели в обществе той власти, какая была у них прежде. А Единство стало в общественной жизни настолько важным, что его адепты стали капелланами в армейских подразделениях. В том числе, и в Галактическом Корпусе с его учебными лагерями.
        41
        Происшедшее так измотало Кирилла, что ночь он продрых без задних ног. И без снов. Что удивительно - сны он видел почти всегда. Иногда ему «помнилось», что он и родился, видя сон про свое рождение, хотя по науке так быть вроде бы не могло. Но «помнилось»…
        А вот Спиря, к примеру, снов вообще не видел. Когда он после отбоя укладывался в койку, его будто выключали. «А может, ты - андроид?» - шутила порой Ксанка. Одно время она даже пыталась звать его Андроидом, но кличка почему-то не прижилась, хотя Кирилл несколько ночей подряд вывешивал над Спириной койкой короткую безмолвную триконку:
        Не человек я, братцы, а андроид.
        Но пусть вас это без нужды не беспокоит.
        Возможно, кличка не прижилась потому, что Спиря повел себя самым правильным образом - не обращал внимания ни на триконку, ни на шутников…
        И вот сейчас, во вторую свою тюремную ночь, андроидом был Кирилл. Видимо, нервная система переутомилась больше, чем мышцы. Впрочем, физическая усталость скорее всего тоже была нервной реакцией. Как говорит Спиря, нервы - они ведь не железные…
        Завтрак снова принесли в камеру - из чего Кирилл сделал вывод, что пока его официальный статус не изменился. Как был осужденным, так осужденным и остался. Что-то у капеллана с проверкой не получилось… Ладно, подождем, спешить некуда. Можно вздремнуть. Сначала до обеда, потом до ужина. А потом и ночь - самое время спать…
        Однако вздремнуть не удалось, поскольку после завтрака за Кириллом пришли. Снова двое эсбэшников - не те, что были вчера, и намного более вежливые. Ни силовые оковы, ни наручники применять не стали, из чего Кирилл сделал далеко идущий вывод - статус вчерашнего осужденного все-таки модифицируется.
        Привели его в тот же кабинет. За ночь обстановка тут не изменилась ни на йоту. И за столом сидел старый знакомый - Маркел Тихорьянов.
        - Здравия желаю, господин майор! - поздоровался, переступив порог, Кирилл.
        - Здравствуйте, Кентаринов! - Майор кивнул своим шестеркам. - Господа офицеры, оставьте нас!
        Когда эсбэшники выкатились, он превратил табуретку в нормальный, со спинкой, стул и кивнул Кириллу:
        - Садитесь!
        Кирилл сел.
        - Сегодня все совсем не так, не правда ли? - сказал капеллан.
        - Так точно, господин майор!
        Над столом капеллана повисла триконка дисплея. Тихорьянов взглянул на ее содержимое и удовлетворенно кивнул.
        - Вам, наверное, не надо объяснять, Кентаринов, в какое время мы живем… - Майор вышел из-за стола. - Сидите, сидите, - сказал он дернувшемуся со стула Кириллу и прошелся по кабинету.
        Кирилл молча следил за его маневрами.
        - Периферию атакуют ксены, - продолжал майор. - Пока это отдельные вылазки, но количество их растет. И у нас нет никаких сомнений, что обстановка будет ухудшаться. В последнее время начались атаки на язонитовый рудник Западного материка на Незабудке.
        «Интересно, зачем он мне все это рассказывает?» - подумал Кирилл, и ему стало не по себе.
        Не должен был судья перед изменением приговора вести с осужденным политико-просветительскую работу. Если только не собирается, сославшись на ухудшение обстановки и необходимость укрепления дисциплины, отказаться от изменения приговора… А что ему стоит? Извините, Кентаринов, проверка ничего не выявила, так что ваша информация оказалась бесполезной, а наш договор - несостоятельным…
        - Я бы хотел, чтобы вы продолжили вашу работу, - сказал Тихорьянов.
        У Кирилла отвисла челюсть.
        - Н-не п-понял, господин майор, - пробормотал он.
        Капеллан остановился перед ним и заложил руки за спину. Постоял так, перекатываясь с пяток на носки и задумчиво разглядывая осужденного. Будто оценивал лежащий на прилавке товар…
        - Вы сообщили, что во время вынужденного увольнения работали хакером на странного типа по имени Лони Ланимер, - сказал он наконец. - Мы хотим, чтобы вы продолжили эту работу. Я ведь не случайно рассказал вам про военно-политическую обстановку. Имеются все основания полагать, что в Солнечной системе действует агентура врага. В частности, и на Марсе тоже. Вам предстоит проверить одну подозрительную связку. Вы не станете спасителем Человечества, вы всего лишь подтвердите или опровергнете подозрение относительно капрала Гмыри и гражданских субъектов, известных вам под именами Лони Ланимер и Дельфина Громаденкова.
        Кирилл судорожно перевел дыхание и поерзал на стуле, будто боялся свалиться. Сердце застучало, мысли понеслись вскачь.
        Похоже, его намерены завербовать и снова отправить работать с Лони Ланимером. Подбросить, так сказать, в качестве живца. И посмотреть, что получится. Если, к примеру, Лони или Гмыря прикончат агента, что ж, официальная версия будет почти правдива: осужденный Кентаринов погиб геройской смертью, отбывая наказание в штрафной роте.
        - Вы согласны приять мое предложение? - Капеллан по-прежнему стоял перед Кириллом.
        - А зачем идти таким сложным путем? - пожал плечами тот. - Не проще ли арестовать капрала Гмырю и провести официальное расследование?
        - Не проще, молодой человек. У нас пока имеются одни лишь подозрения. Капрал Гмыря мог оказать Институту вторичных моделей какую-нибудь вполне безобидную услугу. Такое хотя и не поощряется, но нарушением закона не является. - Майор вернулся за стол, достал из ящика пепельницу, а из кармана пачку сигарет и закурил.
        Кириллу он сигарету не предложил, но тот и не удивился: майоры не угощают курсантов, тем более - осужденных. Майоры даже на поле боя бойцов угощают крайне редко. Майор, говорят, вообще говенное звание. С одной стороны, уже не младший командный состав, а с другой, до генерала еще переть, переть и переть. Хорошо, если из пятидесяти майоров генерал-майором станет хотя бы один…
        - Я ведь почему решил предложить вам эту работу… - продолжал Тихорьянов. - Проверка показала, что у нас в штате нет хакера, способного совершить в виртуале то, что проделали вы. Всех наших работников цербы съели бы еще на входе в сетевой ресурс Института вторичных моделей. Кстати, работа будет оплачена. Служба безопасности всегда поощряет тех, кто готов ей помочь.
        «Ага, - подумал Кирилл. - Вот и пряник! Ну а каков окажется кнут?»
        В том, что без кнута не обойдется, он нисколько не сомневался.
        - Предположим, господин майор, что ваше предложение меня не заинтересовало. Предположим, я отказался…
        Капеллан положил сигарету в пепельницу, водрузил локти на стол, соединил перед лицом пальцы правой и левой рук и пошевелил ими.
        - Будет очень жаль. Мне придется начать поиски человека, способного решить проблему, возникшую перед службой безопасности лагеря. А вам придется отбывать наказание в штрафроте. - Майор усмехнулся. - По-моему, именно таков был приговор… Или я что-то путаю
        «Ах ты, сука!» - подумал Кирилл.
        Кулаки его сжались. И, по-видимому, отреагировали не только кулаки, потому что Тихорьянов снова усмехнулся, вытащил из ящика стола нейтрализатор и положил перед собой. Потом взял из пепельницы дымящуюся сигарету и затянулся.
        - Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен, - сказал он почти равнодушно. - Мои люди стоят за дверью. Одно слово, и… У вас нет вариантов.
        «У меня нет вариантов, - мысленно повторил Кирилл. - И дело вовсе не в шестерках за дверью. Вряд ли лагерный капеллан является эсбэшной шишкой всемарсианского масштаба, чтобы принимать такие решения. Он не терял ночью времени. У него все подготовлено и согласовано с руководством…»
        - У тебя нет выбора, мой мальчик! - Капеллан перешел на ты, и это говорило о многом.
        Глаза его были грустными и ласковыми.
        Кирилл даже у метелок никогда не видел таких глаз. Разве лишь у Мамы Наты в приюте…
        В общем, перед Кириллом сейчас сидел отец-командир, тот самый, из рекламных клипов о Галактическом Корпусе. В исполнении актера Феррамонтова, с квадратной челюстью и добрым взглядом. У Тихорьянова, правда, нет квадратной челюсти, но это не имеет значения. Такие по собственной дурости подчиненных на смерть не пошлют, как, говорят, бывает в жизни. Но если другого выхода не будет, а обстановка потребует… Зубами потом станет скрипеть и умрет в конце концов от инфаркта, потому что всю жизнь будет себя грызть. Вот только встречаются ли такие отцы-командиры?
        Наверняка нет, но вовсе не по этой причине в душе Кирилла родилось спокойствие и уверенность.
        Кулаки разжались, икры ног расслабились - капелланово «ты» однозначно говорило о том, что иного выхода у Кирилла нет.
        - Вернешься в гостиницу, в которой жил после увольнения, - продолжал Тихорьянов. - Курсантам твоей роты будет объявлено, что ты отбываешь двухнедельный арест за драку. Для граждан Гагарина ты по-прежнему уволен из Корпуса в связи с ментальной травмой.
        - А если Лони Ланимер побывал в эти дни в гостинице и знает, что я вернулся в лагерь?
        Капеллан смачно раздавил сигарету в пепельнице, сложил губы куриной гузкой и пошевелил ими:
        - Разве ты сообщал кому-нибудь из гостиничного персонала, что возвращаешься в лагерь?
        - Нет. Я просто ушел на некоторое время по делам.
        Тихорьянов снова пошевелил губами, размышляя:
        - Очень удачно!… Судя по имеющейся у меня информации, Ланимер в «Сидонии» не появлялся. Но если ему каким-то образом и удалось узнать, что ты ушел на некоторое время по делам… Если он придет к тебе разбираться, куда ты ушел по делам…
        - Так он же сам посоветовал мне смыться! - напомнил Кирилл.
        Капеллан задумался на пару мгновений, потом покивал.
        - Мне бы очень хотелось, чтобы Лони Ланимер снова вышел на тебя, - спокойно сказал он. - Видишь ли, на Марсе не зарегистрирован человек с таким именем. Ни через космопорт Офир, ни через Аврору он не проходил. Иными словами, либо Ланимер прибыл на Марс официально под другим именем, либо и вовсе неофициально.
        - А такое возможно?
        - В нашей жизни все возможно. - Тихорьянов помолчал, затягиваясь сигаретой. - Если Ланимер появится у тебя в отеле, скажешь полуправду. Будто тебя настиг приступ этой твоей ментальной болезни и все эти дни ты провалялся на больничной койке. Гагаринская больница номер пять. Там во всех нужных местах уже имеется информация о твоем пребывании. Вряд ли у Ланимера есть еще хакер твоего уровня, который смог бы расколоть эту липу. Ну а дальше будешь действовать по обстановке.
        - А если он не поверит…
        Взгляд капеллана стал жестким.
        - Захочешь жить, сделаешь так, чтобы поверил.
        Кириллу оставалось только согласно кивнуть. Похоже, самым безопасным местом в его жизни была теперь расположенная неподалеку камера, но путь в нее был уже закрыт. Во всех смыслах… Во всех смыслах кругом громоздились сплошные ржавые пистоны! Обложили мальчонку со всех сторон…
        - А эта Дельфина… Она хоть на Марсе официально?
        - Разумеется. Не имея официального статуса, на работу в такое учреждение не попадешь.
        - А чем, кстати, этот институт занимается? Что это за вторичные модели?
        Тихорьянов развел руками и решительно положил их на стол. Перед Кириллом теперь сидел командир, но вовсе не из отцов.
        - Я мог бы соврать, сказав вам, что ИВМ работает не на Галактический Корпус, а ведет, к примеру, исследования в области фрактальной математики, но вы же не настолько глупы, чтобы поверить мне. Недоговоренность между соратниками - дорога к возникновению проблем. Поэтому я буду правдив, насколько возможно. Дело в том, что я не имею права рассказывать вам об институте. Это строго конфиденциальная информация. Более того, должен вас предупредить о следующем. Если в предстоящей работе вы получите представление о сфере деятельности Института вторичных моделей, постарайтесь тут же забыть об этом. И упаси вас Единый в виртуале пустить себе на хвост институтских цербов! Тогда я попросту не смогу защитить вас. Буду откровенен, я даже не стану этого делать, поскольку меня и самого раздавят… - Майор убрал нейтрализатор в ящик и снова встал. - Как видите, я с вами откровенен.
        - Да уж, - сказал Кирилл, тоже поднявшись со стула. - От вашей откровенности у меня мороз по коже идет.
        Взгляд капеллана стал еще более строгим. Майор подошел и положил руку Кириллу на плечо:
        - Видишь ли, мой мальчик… Дело в том, что человечеству угрожает настолько серьезная опасность, что перед нею наши с тобой чувства и амбиции - мусор. Проникнись этой мыслью, и тебе станет намного проще жить. Есть ты, маленький человек, есть я, маленький человек. А есть две гигантских силы, которые все ближе и ближе к решающему столкновению. В этом столкновении погибнет очень много таких маленьких человеков. Но если мы не возьмем на себя доставшуюся нам долю, то уцелевшие могут позавидовать погибшим. А в общем, не мы первые - не мы последние. За те тысячелетия, что существует человечество, не один миллион мужиков закрывал своей грудью других. Так-то вот!… Подумай об этом на досуге. Вопросы по существу есть?
        - Да, - сказал Кирилл. - Как мы будем держать связь? По видео?
        - Нет, по общедоступному видео нельзя, нам с тобой должностные лица из соответствующего подразделения службы безопасности просто надают по шапке за несоблюдение режима секретности. К спецсвязи у тебя, к сожалению, нет допуска, а пока его получишь, наверняка станет поздно. Могу сказать одно - я найду способ связаться с тобой. Еще сегодня вечером. Скажем, пришлю кого-нибудь. А теперь - вперед!
        - Подождите! А если я войду в контакт с этой самой Дельфиной Громаденковой?
        - Сомневаюсь, чтобы тебе так повезло, - сказал Тихорьянов, однако выражение лица при этом у него было таким, словно он произнес: «Захочешь жить - в контакт с нею не войдешь».
        - Ну а хоть оружие-то у меня будет?
        - Оружие? - Капеллан еще раз задумчиво пожевал губами. - Получишь оружие. Бластер малого калибра «Солнечный луч». Устроит?
        «Солнечный луч», в просторечии называемый «Подсолнечником», был неспособен пробить броню защитного костюма, как трибэшник. Но отправить неэкипированного человека к праотцам мог запросто. Главное же, его, в отличие от БББ, вполне можно было спрятать в подмышечную кобуру. В той работе, которая светит Кириллу, это немалое достоинство.
        - Устроит.
        - Я распоряжусь. И да пребудет с тобой Единый!
        42
        Кириллу выдали персонкарту, персонкодер и «Подсолнечник» с кобурой и отвели в каптерку, где он заказал ту же самую штатскую одежду, которая была на нем после увольнения. Подождали, пока он переоденется, вывели наружу и посадили в стоящий возле самых дверей джампер. Никого из курсантов поблизости не наблюдалось (был самый разгар учебного дня), и потому ни с кем не удалось попрощаться - хотя бы кивком. Джампер, у которого не имелось никаких знаков принадлежности, кроме номера (штабной джампер, к примеру, был украшен эмблемой Галактического Корпуса) тут же прыгнул в небо, где солнце и старбол взбирались к верхним точкам своего суточного пути.
        Кирилл пребывал в каком-то бездумном оцепенении, как будто снятые с тела силовые оковы надели ему на душу. Однако продолжалось это недолго - уже через пять минут бывшего осужденного доставили к больнице номер пять, что располагалась на улице Бориса Пиотровского, и душевное оцепенение пришлось поневоле сбросить.
        Когда Кирилл оказался на тротуаре, сопровождающий его эсбэшник в штатском лишь кивнул.
        - Закурить дайте!
        Но дверца уже закрылась, и через мгновение джампер вновь умчался в гости к светилам, от которых зависела жизнь на Марсе и, в частности, которые давали возможность лагерной кухне готовить гуляш и варить компот.
        Гуляш и компот… Ощутит ли когда-нибудь Кирилл Кентаринов ваш изумительный вкус, или ему самому предстоит стать пищей для могильных червей?
        Кирилл мотнул головой. Что за мысли в начале задания? С таким настроем прямая дорога на кладбище. Ну уж нет, ничего у вас не выйдет, дамы и господа ланимеры, дельфины и гмыри! Зубы вы о курсанта Кентаринова обломаете!
        Он еще раз мотнул головой и огляделся.
        Район Гагарина, в котором он оказался, был ему совершенно незнаком.
        Пятиэтажное здание больницы номер пять (по количеству этажей эти медицинские учреждения именуют, что ли?) было спроектировано в линейном стиле: стены без лепных украшений, образующие простую прямоугольную коробку. Сквозь экранированные окна и ночью ничего не разглядишь, не то что сейчас. Позади больницы пласлитовая коробка этажей в двадцать. Впрочем, это сооружение, наверное, к лечебному комплексу не относится, далековато стоит, и окон нет. В прибольничном саду, справа от пятиэтажки, прогуливаются ходячие больные. Все одеты в темно-синие штаны и пижамы - испокон веков эта униформа распространена в лечебных учреждениях, в госпитале Кирилла облачали в такую же. Воздух между садом и улицей подрагивает и чуть светится голубым - это чтобы посторонний человек понимал, что сад отделяет от улицы силовой барьер, и не поперся, как баран, прямиком на ограду. Возле двери в больницу - триконка справочной. Над дверью триконка с адресом: улица Бориса Пиотровского, дом номер пять (и тут пятерка!).
        Кирилл подошел к справочной и сделал запрос о состоянии больного Кирилла Кентаринова. Появилось слово «Выписан» и сегодняшняя дата.
        Что ж, тут все сделано, как предусмотрено. По выражению Спири, комар носа не подточит. Можно и самому поступать, как предусмотрено.
        Тем не менее, прежде чем отправиться в «Сидонию», Кирилл решил посидеть и подумать. Все произошло настолько быстро, что теперь, когда он оказался на свободе (если, конечно, ЭТО можно назвать свободой!), у него башню с курса сворачивало. Порой даже приходила мысль, что все происходит вовсе не в реале и что вот-вот он проснется на родной койке в родной казарме, и полетит-покатится обычный день курсанта: занятия, зачеты, наряды вне очереди, мысли о метелках…
        Мимо шли люди, и Кирилл остановил одного из мужчин.
        - Закурить не найдется? Только что из больницы выписали, кончились сигареты.
        Дядька оказался вполне доброжелательным - сигаретки не пожалел, дал прикурить и даже указал маршрут на «Сидонию». Кирилл поблагодарил и, блаженно затягиваясь, перешел на другую сторону улицы.
        Напротив больницы власти города устроили небольшой парк, засаженный земными деревьями. Знакомыми были только клены. Кое-где среди травы копошились голуби, и их присутствие удивило Кирилла. Понятно, что семена деревьев завезли на Марс специально, но кому пришло в голову притащить сюда голубей? Та еще птичка!
        Впрочем, вот еще забот не было - о сизарях размышлять! Сколько их возле приюта кормилось, когда Мама Ната приучала крысенышей заботиться о «братьях наших меньших»…
        Мысли Кирилла вернулись к ситуации, в которую его загнала судьба и капеллан Маркел Тихорьянов. Ситуация получалась нехилая. Большой ли выбор у червячка, которого рыбак насадил на рыболовный крючок? Прямо скажем, не густо - либо оказаться в пасти вылавливаемой рыбки, либо сползти с крючка и пойти ко дну. Хотя, если подумать, то и на дне сожрут, так что утонуть не удастся! Вот и получается, что нет у червячка иного пути, кроме выполнения порученного задания. Обложили червячка со всех сторон проклятые пескари да голавлики… Впрочем, нет, в этих водах плавают совсем другие рыбы. Тут все больше щуки да судаки. А может, и акулья тень мелькает рядом…
        Теперь поразмыслим над самим заданием. Судя по всему, эсбэшников интересуют прежде всего две фигуры: Дельфина Громаденкова и Димитрадий Гмыря. Майор, правда, и про Лони Ланимера заикался, но ведь тот явно работал против Дельфины, а значит, вполне может оказаться по нашу сторону баррикад. Какой-нибудь одинокий волк из эсбэшников, о существовании которого Маркелу Тихорьянову не сообщили. Или же тот, за кого он себя и выдавал, - продавец информации. Тут он, правда, службе безопасности тоже может быть полезен. Ладно, держим его в поле зрения, но на втором плане… Что же касается Дельфины, то тут кругом мрак и ни малейшего просвета. Она может оказаться кем угодно - от вражеской агентессы до давней хорошей знакомой Гмыри. Дал капрал когда-то даме в долг, а теперь она долг вернула. Впрочем, такая версия маловероятна, поскольку с долгами Дельфины вряд ли бы стала разбираться служба безопасности Галактического Корпуса. Налоговики еще куда ни шло… Так, а что получается, если за версию взять Дельфину в качестве резидентши вражеской разведки, а Дога - в качестве агента?
        Вообще говоря, на первый взгляд всякому покажется, что Догу заплатили за то, что он выгнал из лагеря бедного курсанта-менталотравматика. Но если пораскинуть мозгами, случившееся может быть элементарным совпадением, а может, и вовсе прикрытием. Вроде бы капралу платят за изгнание курсанта, а на самом деле в это время произошло тайное событие, для каких-то целей гораздо более важное, чем изгнание курсанта, и вот за событие-то сие Догу и заплатили. И в самом деле, что за птица такая курсант Кентаринов, чтобы добиваться его изгнания из «Ледового рая»? Разве он - в звании капитана, а «Рай» - высшая военная академия Вест Пойнт или Московская, и выпускника ждет звание майора и блестящая карьера военачальника? Нет, братцы, не стоит превозносить собственную роль в этой истории. Разве что курсанту Кентаринову удастся вывести вражеских агентов на чистую воду, и рассказал им о том неведомый оракул, и пытались они избежать разоблачения, отправив курсанта в безмундирники. И использовать при этом надо местоимение «оне»… Да ну, муйня, летучий мусор!
        Ну а за что капралу Гмыре враги могли заплатить еще? За военные планы предстоящей кампании? Тогда уж, скорее, за учебные программы «Ледового рая»… Только вряд ли кому они могли потребоваться. Тогда за что? За список личного состава вверенной ему роты? Этот список тоже никому в Галактике не нужен. Рота может сыграть какую-то роль в бою местного значения, а не в разворачивающейся битве… За что еще? За красивые глаза? Отстыковал капрал старую хрычовку, на которую забесплатно уже кол не заточится… Возможный вариант, но абсолютно несерьезный, не стоит он возни капеллана-эсбэшника с осужденным нарушителем дисциплины… За то, что капрал помог попасть на учебу в лагерь кому-то, кто без его помощи мог бы пролететь мимо? Это уже более серьезно, здесь и шпионские дела могут оказаться на своем месте. Но кому он мог помочь? Громильше? Ее и без него бы взяли, таким материалом не разбрасываются!… Кстати, а куда Дога перевели? Скорее всего, в какой-нибудь другой лагерь. На Марсе? Могли на Марсе, а могли и в другое место отправить. К примеру, на Ганимед или Титан… Вот и первое задание для хакера - выяснить не
улетели ли в последние дни с Марса военнослужащие Димитриадий Гмыря и Сандра Каблукова? Надо было просто спросить об этом у Тихорьянова. Теперь поздно. Ну да ладно! Ясно, что начинать надо с розысков Дога, Громильши, а также госпожи Дельфины Громаденковой. Не понятно, правда, что надо делать, когда они найдутся, но об этом мы будем думать потом. Надо бы, кстати, заглянуть в платежный документ, по которому произведен перевод денег на счет Дога. И не будем забывать про Институт вторичных моделей, в котором работает Дельфина, если связь у нее с капралом не носит личного характера. Что могло понадобиться математикам от военного? О, а не могли они разрабатывать программы для лагерных учебных симуляторов? В принципе, могли. ИВМ вполне способен оказаться и гнездом компьютерщиков. Вообще, термин «вторичные модели» имеет много смысловых вариантов. Однако, если он все-таки имеет отношение к виртуальности, то тут хакеру и карты в руки. Кстати, господин майор о потребности в хакере и говорил, хотя верить господину майору можно, лишь очень основательно поразмыслив.
        Голуби по-прежнему топтались по траве, не обращая ни малейшего внимания на сидящего человека.
        - Кыш! - крикнул Кирилл, подчиняясь неожиданному импульсу.
        Черта с два! Ни одно крыло не захлопало, толстые птицы лишь отбежали подальше. Ну да и прах с ними!
        Кирилл встал и снова отправился к триконке справочной. Надо полагать, информация там касается не только больных и здоровых пациентов, но и всего города Гагарина. Маршруты, указанные случайным прохожим, полезны, когда рядом нет справочной. Если же она имеется, лучше не рисковать. Кстати, не мешало бы и банкомат поблизости отыскать, наличность наверняка потребуется.
        43
        Портье его сразу узнал.
        - Здравствуйте, господин Кентаринов! - сказал он, едва Кирилл подошел к стойке. - Куда это вы запропастились?
        - В больнице лежал. Только сегодня выписали.
        - О-о-о! - Казалось, портье был искренне расстроен. - Надеюсь, теперь с вами все в порядке.
        «Да не парь ты ботву», - сказал ему мысленно Кирилл. Но вслух ответил:
        - Да, все в полном порядке. Меня не спрашивали?
        Портье глянул на триконку, висевшую над стойкой:
        - Одну секундочку… - Он коснулся пальцем нескольких сенсоров. - Спрашивали. Две дамы. Одна - та самая, что уже была здесь. Такая… э-э-э… необычных размеров.
        Сандра, понял Кирилл. Значит, никуда она с Марса не улетела.
        У него вдруг потеплело на душе. Все-таки не одни кругом предательницы, некоторые сами тебя ищут…
        - А когда она была?
        Портье снова глянул на триконку и назвал дату.
        «На следующий день после того, как я вернулся в лагерь, - сообразил Кирилл. - Значит, уже могла и улететь. Может, проститься прибегала…»
        - Передать ничего не просила?
        - Нет, не просила. Но была явно расстроена, не застав вас в отеле. - Портье передал Кириллу ключ и подмигнул.
        На душе стало еще теплее. От этой теплоты даже слегка подтаял лед, сковавший душу морозом эсбэшной задачи. Но сама задача сквозь этот лед не провалилась.
        - А вторая дама? - спросил Кирилл.
        - Вторая ростом пониже и постарше, лет тридцати - тридцати пяти, рыжие волосы, голубые глаза… похожа на актрису Фону Калинкину, но взгляд такой стылый, едва ли не через губу со мной говорила…
        Женщины такого возраста, рыжей да еще с голубыми глазами Кирилл не знал. Собственно, у него были, конечно, знакомые женщины с рыжими волосами (да хотя бы Ксанка или Мама Ната), бывали и голубоглазые, но рыжеволосых с голубыми глазами он не помнил.
        - Эта приходила через два дня после первой, - продолжал портье.
        - А может, она спрашивала Лони Ланимера… ну, того мужчину, что оплатил номер?
        - Его - тоже. Но и вас. Она называла ваше имя.
        - И что ей было нужно?
        Портье пожал плечами:
        - Не сказала. Зато предупредила, что когда вы в следующий раз выйдете на охоту, вас будет ждать неожиданная встреча. Не пугайтесь и не удивляйтесь…
        Кирилл сумел сдержать дрожь.
        Ага, похоже с ним ищут встречи. И скорее всего, эта самая Дельфина Громаденкова из Института вторичных моделей, поскольку ни с какими другими женщинами его ничто не связывает. Откуда она его знает? Неужели хакеры, работающие на ИВМ, вышли на след того, кто интересовался Дельфиной? Возможно, хакеры, работающие на ИВМ и существуют, но выйти на след Кирилла они не могли. Причина проста - он не оставил никаких следов. Не считать же за след ту стыковку с виртуальной проституткой, названной им Сандрой. Таких следов в виртуале, как травинок в парке.
        - Спасибо! - сказал он портье. - Я, правда, не понимаю, что эта женщина имела в виду…
        Улыбка портье сделалась недоверчивой, но только на мгновение, а так сидевший за стойкой парень по-прежнему был - сама учтивость.
        Ну, не понимаете и не понимайте, говорил его взгляд. Это, знаете ли, не то что не преступление, но даже не проступок.
        - Спасибо! - повторил Кирилл. - Если вдруг рыжая появится здесь, предупредите меня, пожалуйста. За благодарностью не заржавеет!
        Конечно, рыжая тоже может прийти с благодарностью, но безопасность клиента есть безопасность клиента. Те, кто ею пренебрегают, долго на работе не задерживаются…
        Кирилл поднялся на свой этаж. Поздоровался с горничной. Поинтересовался, не искал ли кто его.
        - Нет, - сказала горничная. - Если и спрашивали, то у портье. Я вам постельное белье поменяла.
        Кирилл открыл дверь номера, осмотрелся. Кажется, все тут пребывало в том состоянии, в каком он оставил. Застеленная кровать никуда, естественно, не делась; на месте находились и шкаф, и стол, и, главное, шеридан. Можно было хоть сейчас выходить в виртуальность.
        Но нет, вот так вот, в горячке, мы совершать необратимые поступки не будем. Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен. Так нас учат старшие товарищи. Пусть они нам даже и не товарищи…
        Кирилл вспомнил, что не спросил, появлялся ли тут Лони Ланимер, и хотел уже было связаться с портье через видеопласт, но вдруг сообразил, что такие вопросы обслуживающему персоналу лучше не задавать.
        Иначе сразу станешь выглядеть подозрительным типом. А подозрительные типы со всех сторон имеют сплошные ржавые пистоны - такова селява, как говорит Спиря.
        Нет, с Лони Ланимером придется искать связи иными путями. Или ждать, пока он сам не проявится. А и не проявится, так не велика беда. Номер оплачен еще на три недели, искать же надо, как мы уже и решили, не Лони Ланимера, а совсем другие персоналии. И есть у него, Кирилла, предчувствие, что найдя этих людей, он найдет и Ланимера. Ибо не случайно произошла встреча с Ланимером в той забегаловке с Пизанской башней, ох не случайно! Впрочем, опять он, кажется, начинает преувеличивать роль своей личности в истории…
        Кирилл забрался в душ, неторопливо смыл с себя тюремную «паутину», поменял горячую воду на холодную и обратно. Неторопливо же почистил зубы, Он настраивал себя на новую жизнь, по внешнему виду безмундирную, но по внутреннему - еще более режимную, чем курсантская в лагере. Поскольку тут за «нарушение режима» возможно получить не наряд вне очереди, а смерть и смерть мучительную, под пытками…
        Но об этом мы будем помнить, а вот думать не будем, поскольку подобные думы добавляют слабости в ноги и трусости в сердце. А боец Галактического Корпуса должен быть не только терпелив и хладнокровен, но и смел-отважен. Так говорит устав, а он для бойца самый главный товарищ. Наверное, это справедливо не только для бойца Галактического Корпуса, но и для бойца невидимого фронта. Так, говорил Спиря, называли в старину членов службы безопасности.
        И вообще самое время сходить пообедать. Ибо желудок - лучший друг бойца. Но он же - и его главный враг. Когда пуст…
        Кирилл запер номер и отправился в гостиничный бар.
        Там было непривычно тихо. Впрочем, нет, непривычной была вовсе не тишина - непривычным было отсутствие проститутки Верианы. Прежде эта особа уже через мгновение оказывалась в поле зрения. А еще через мгновение - рядом с Кириллом.
        Он повертел головой, оглядывая сидящих за столами. Может, кого из клиентов раскалывает?
        Увы… Как выражается иногда Спиря, имеется наличие полного отсутствия…
        Почему-то вдруг стало грустно. Будто потерялся неведомо где кусочек самого себя. Странное ощущение…
        Потом пришла мысль: а может, кого уже расколола? И не только расколола - глазки состроила, уболтала и в номер к нему поднялась?
        Воображение тут же нарисовало картинку. Почему-то неприятную - и вовсе не из-за удивительной худобы жрицы любви.
        Кирилл даже головой замотал. Что это за ревность, парень? Всех метелок все равно не перепробуешь! А таких как Верка и не стоило бы, потому что… потому что… да не знает он - почему, просто не стоило бы, и все!
        - Эй, парень!
        Кирилл обернулся. Бармен махал ему рукой из-за стойки.
        Кирилл подошел.
        - Привет! - Бармен по обыкновению протирал стаканы. - Как там Верка поживает?
        Кирилл опешил:
        - Не понял… Где она поживает?
        Бармен перестал протирать стакан:
        - Подожди, она же за тобой отправилась… Сказала, ты - курсант Галактического Корпуса, пообещал и ее на службу устроить. Соврала, что ли? Вот зараза!… Чувствовал я - не надо ее отпускать!
        «Ай да Верка! - подумал Кирилл. - Решилась все-таки… Жаль, я ее не встретил в лагере. Ну да ничего… Единый даст, встретимся еще. Главное, из этой клоаки выбралась. А у нас не пропадет».
        - Правильно сделал, что отпустил, - сказал он бармену. - Я, правда, курсант бывший, проследить за нею не смогу. Но в лагере ей всяко будет лучше, чем здесь.
        - Наверное, ты прав, - сказал бармен, хотя в голосе его прозвучали нотки сомнения. И вдруг принялся оправдываться: - Ну чем я мог ей помочь? Домой к себе не возьмешь - там подруга жизни глаза выцарапает. И ей, и мне. На улицу тоже не выгонишь. Жалко. Вот и терпел ее здесь, в подсобке спать разрешал, пока гостиничное начальство не видит. На свой страх и риск, понимаешь?
        - Понимаю, - сказал Кирилл.
        «Заплатить тебе, что ли?» - подумал он.
        Мысль была неожиданной и, кажется, весьма унижающей собеседника. Тем не менее Кирилл сунул руку в карман, вытащил наличность (банкомат по дороге в гостиницу, разумеется, нашелся), положил на стойку пятёру.
        - Чего это? - не понял бармен.
        И Кириллу вдруг стало стыдно. Бармену и в самом деле было проще выгнать Вериану на улицу, чем давать ей возможность здесь околачиваться. И вовсе не за возможность щупать ее, когда захочется, терпел проститутку этот дядька.
        - Дай мне, пожалуйста, чашку кофе, пачку сигарет «Стрелец» и шоколадку.
        Бармен налил кофе, положил на стойку шоколадку и сигареты.
        Шоколадка называлась «Милосердный Единый». Наверное, местный завод по производству шоколада принадлежит церкви…
        - У тебя дети есть? - Кирилл положил сигареты в карман.
        - Да, дочка, - сказал бармен. Лицо его будто просветлело. - Скоро восемь лет. То есть земных пятнадцать. Мы с женой в ней души не чаем. Жена с трудом родила.
        «Вот уже и жена, а не подруга жизни», - подумал Кирилл. И подвинул шоколадку бармену:
        - Возьми, дочке отнесешь. Скажешь, дядя Кирилл подарил. Пусть за меня помолится.
        Бармен некоторое время смотрел на него - видимо, пытался сообразить, как отнестись к такому подарку, потом сунул шоколадку куда-то под стойку, пояснил виноватым голосом:
        - В кармане растает.
        Кирилл кивнул и взялся за чашку, намереваясь отправиться к ближайшему свободному столику.
        - Подожди, Кирилл, - сказал бармен. - Меня зовут Михаилий. За шоколадку спасибо… - Он потеребил лацкан форменной куртки с надписью «Сидония». - Убьют девчонку. В мирное время в армии служить, конечно, неплохо, но ведь война ожидается. И такая война, какой ни мы ни наши предки никогда не видели. Перед ней наши, человеческие войны - зеленая муть. - Он покачал головой и повторил: - Убьют девчонку.
        - Может, и убьют, - согласился Кирилл, глядя ему в глаза. - А здесь ты бы смог защитить ее от всех напастей, да? Ты хоть дочку сумей защитить, и то ладно будет!
        Бармен промолчал. Сказать ему и в самом деле было нечего.
        Кирилл сел за свободный столик, сделал глоток кофе. Однако кайфа не ощутил - наверное, потому что сидеть здесь в одиночку было как-то уж очень неуютно. Все время казалось, что сейчас откуда-нибудь выскочит Вериана, без спроса подсядет к нему и начнет задавать вопросы, на которые у Кирилла не найдется ответов. К примеру, с какой это стати он решил, что из проститутки-неудачницы выйдет хороший боец Галактического Корпуса?…
        А ни с какой! Решил и все! С какой вот стати Маркел Тихорьянов решил, что из курсанта Кентаринова выйдет секретный агент?
        Обжигаясь, он быстрыми глотками выпил кофе, кивнул бармену, который с грустным видом смотрел на него, и выкатился из бара.
        Как искать Дельфину и Дога, он не знал и потому решил, что и розыскам Ланимера все-таки стоит уделить некоторое время. Тем более когда можно совместить полезное с приятным…
        44
        Сидя за столом в том самом кафе, с Пизанской башней, и поедая суп, Кирилл вдруг ощутил нетерпение. Это было не то нетерпение, какое бывает у игрока на скачках (скорее бы кончилось неведение!), это было нетерпение солдата в окопе, ждущего появления врага и знающего, что исходом непременно станет смерть - либо собственная, либо врага. С таким нетерпением самое время сражаться, и все эти посиделки за обеденным столом только оттягивают решающий бой. Тем более что надеяться на появление тут Лони Ланимера глупо. И было глупо с самого начала.
        Мимо стола как раз пролетал официант, тот самый, которому Кирилл завидовал в прошлый раз.
        - Можно вас?
        Официант остановился:
        - Да?
        - С неделю назад я был тут со своим знакомым. Он больше не появлялся?
        - Я его не помню, - сказал официант. - Извините! Вот если бы ваш приятель был постоянным клиентом…
        Весь его вид говорил: «Я и тебя-то не помню».
        - Спасибо. Я отменяю заказ на стейк с картофелем фри. Будьте добры счет.
        Официант пожал плечами, решив, что клиент раздосадован его ответом, но рассыпался в извинениях.
        - У вас хорошая кухня, - остановил его Кирилл.
        Не объяснять же парню, что он прерывает обед не от досады на обслуживание, а от нетерпения.
        Официант притащил счет, Кирилл расплатился и помчался в отель.
        В номере он отстегнул кобуру, положил ее в ящик стола, заскочил в ванную, ополоснул лицо холодной водой. И только после этого подсел к шеридану. Нетерпения больше не было, было осознание перспектив попадания в виртуальность. Кирилл неторопливо сел в юзер-кресло, подстыковал лайны к штекам, расположился поудобнее и дал команду выхода в виртуальность.
        Обычно после этого он сразу устремлялся вперед, сквозь черно-белую чересполосицу доменов и разноцветие адресных секторов, украшенных алыми фигурками цербов, прямо туда, куда требовалось. Сейчас было иначе. Сейчас конкретно никуда вроде не требовалось. Хотя, требовалось, конечно, однако сначала надо произвести разведку и собрать возможную второстепенную информацию. К тому же, едва оказавшись в виртуальности, он натолкнулся на серую статуэтку пасынка. Пасынок был спящим недолго, какую-то долю секунды, и тут же проснулся, побелел и принялся выдавать заложенную информацию.
        - Привет, Кентаринов! - сказал он. - Меня оставили ждать твоего появления, и я дождался.
        - Привет, неизвестный, - сказал Кирилл. - Кто оставил тебя?
        Пасынок оказался сотворенным на уровне ИскИна с IQ среднего человека - он был способен отвечать на незапрограммированные вопросы. И было в нем еще что-то странное.
        - Имени я тебе не назову. Но тот, кто оставил меня, просил настоятельно предупредить тебя - перестань делать то, что ты делал прежде. Иначе смерть.
        - Смерть в виртуале? Она мне до фомальгаута, - соврал Кирилл. - Она меня не страшит.
        - Да, одну смерть в виртуале ты пережил. Но это случайность, повезло. Вторая добьет твой мозг.
        «Как хорошо вы осведомлены, - подумал Кирилл. - Впрочем, стоит ли удивляться? Тут явно прослеживается присутствие Дога».
        - Однако главная смерть ждет тебя в реале, - продолжал пасынок, - она поджидает твое тело. Отступись. Это тебе первое и последние предупреждение. - Пасынок мгновенно почернел и рассыпался в прах.
        И только тут Кирилл сообразил, что именно было в нем странного. Неведомый противник сотворил пасынка с активной обратной связью, а значит, либо уже узнал, что Кирилл вышел в виртуальность, либо узнает об этом в самое ближайшее время. И цепочку обратной связи уже не отследишь, не готов оказался Кирилл к таким ржавым пистонам. Не зря говорит Спиря, что мастерство не пропьешь. То есть в данном случае, это оказалось не мастерство, а опыт. Опыт тоже не пропьешь, зато и наберешься не скоро - не пирогами и пышками, а синяками да шишками. Эта фраза тоже из Спириных фольклорных запасов. Нет, впредь надо выходить в виртуальность иным образом - впредь надо выпускать вперед собственного пасынка. А пока на него отвлечены расставленные виртуальные капканы, быстро разбираться - что к чему. Это называется - делать правильные выводы из ошибок, это называется - приобретать опыт… Ну ладно, теперь хотя бы прошвырнемся вдоль виртуального Бродвея. Но будем держать нос по ветру.
        Кирилл помчался сквозь знакомый пейзаж. Цербы, поскольку он не приближался к охраняемым объектам, не обращали на него ни малейшего внимания - мало ли кто болтается в виртуальности, если еще в младенческом возрасте всем здоровым гражданам Земли и Марса имплантируют штеки.
        Больше чужие пасынки ему не попадались. И слава Единому! По крайней мере, противник в сети у него пока один. В смысле - один знает о недавних розысках, предпринятых Кириллом Кентариновым. Эх, если бы этому знатоку упал на голову джампер!
        Плавно развернувшись, Кирилл помчался назад. И оказавшись в юзер-кресле, первым делом отсоединил лайны от штеков. В виртуале не размышляют, в виртуале действуют. А думают и составляют планы - в реале. Так устроена жизнь.
        Он перебрался на койку, закинул руки за голову. Вот теперь можно и подумать.
        Итак, будем исходить из того, что неведомому врагу известно: бывший курсант Кентаринов выбрался в виртуальность. Поскольку курсант бывший, то находится он вовсе не на защищенной территории лагеря, а в самом что ни на есть городе. А значит, зная место пребывания, можно заткнуть ему рот самым простым образом - подослать убийцу. Короче говоря, получается, что впредь в реале встречаться ни с кем незнакомым нельзя. Да и кое с кем из знакомых - тоже. С той же Сандрой, к примеру…
        Это вывод номер один.
        Кирилл поморщился - вывод показался ему очень неприятным. В первую очередь, из-за Сандры. Он мог представить ее обманщицей и шпионкой, однако убийцей своего товарища - ну никак… Впрочем, неправда, теперь мог. Вот от этого-то и было больше всего неприятно.
        Ладно, примем все случившееся между нами к сведенью и пойдем дальше. А дальше надо решить, как отыскать Дога. Через сетевые ресурсы космопорта Офир мы обязательно пройдем, как и через сетевые ресурсы Авроры, но скорее всего ничего там не отыщем. Куда прокладывать курс дальше? Запустить обычный поисковик? Но если капрал не отправлен в безмундирники, сомнительно, чтобы информация о нем находилась в открытом доступе. А чтобы взломать сетевой ресурс с информацией о капрале, надо для начала знать, в каком именно месте эта информация располагается. Все подряд ресурсы не взломаешь! Попросту вычислят. Кабы имелось время на неспешную проверку всех подозрительных адресов!… Но, секу поляну, нет у меня этого времени! Тихорьянов начнет торопить. И будет прав - вражеские агенты спать не станут. Сделали свое черное дело, и на дно.
        Так как же выйти на Димитриадия Олеговича?
        Ладно, начнем с космопорта. И будем проявлять максимальную осторожность, ржавые пистоны нам не нужны.
        Это вывод номер два и номер три.
        А Единый, как известно, любит троицу. Стало быть, вперед, на активный выхлоп, крысеныш!
        Кирилл вернулся назад, в юзер-кресло. Подсоединил лайны к штекам. И сообразил, как ему выйти на Дога. Черт возьми, да ведь этой парочке проще всего жить под собственными именами, если они хотят его отыскать. А Дог с Громильшей должны хотеть, и им проще всего дождаться, пока он сам не начнет их искать
        Мысль была настолько проста, что он даже зубами заскрипел от злости на самого себя. Где были его мозги? Эсбэшник хренов! Курсант Галактического Корпуса! Стыковальщик без кола! Злость превратилась в восторженность собственной догадливостью, а восторженность переплавилась в главное, что ему сейчас требовалось - в осторожность.
        Спокойно, хакер-факер, спокойно! Ведем дело без суеты, и все будет пучком! Кстати, еще более логичным выглядит ситуация, когда открыто имя одной только Сандры. Дог прекрасно понимает, что не менее понятлив и Кирилл: нашел Сандру Каблукову, ищи поблизости и Димитриадия Гмырю, под каким бы псевдонимом он ни скрывался.
        Ну и ладно, ну и на активный выхлоп!
        Первым делом он выпустил в виртуал собственного пасынка, потом, приготовив еще пяток дублеров, отправился сам.
        Немедленной атаки не последовало.
        Ну и ладно, недооцениваете вы меня…
        Летя сквозь черно-белую чересполосицу и не отвлекаясь ни на что, кроме ожидания атаки, окруженный пасынками, Кирилл быстро достиг виртуальных ресурсов космопорта Офир. Поиск был недолгим. Капрал Димитриадий О. Гмыря и ефрейтор Александра В. Каблукова числились пассажирами трансплана «Змееносец», отправляющегося в рейс «Марс - Земля» через неделю.
        Ну и слава Единому! Меня не только недооценивают, меня совершенно не боятся. Иными словами, капралу и в голову не приходит, что я мог вернуться в лагерь, для Гмыри я - любопытный одиночка, каким-то образом сунувший нос в его дела…
        Стоп-паньки! Да с чего это я решил, что Гмыря вообще обо мне думает? Он может обо мне думать только в том случае, если о предпринятых мною сетевых поисках ему рассказала Дельфина Громаденкова. К тому же, если Дог с Громильшей собираются лететь на Землю, то скорее всего попросту отправляются в отпуск.
        Значит, через неделю их тут не будет. Но через неделю брать их за пищик станет поздно. А брать надо, так что продолжаем выполнение плана.
        Он вновь ринулся вдоль черно-белой чересполосицы, украшенной разноцветьем доменов и кровавыми фигурами цербов, пока впереди не засветился алым церб, за которым висела знакомая триконка «Марсианский филиал. Русский инвестиционный банк».
        Церб был другим. У нынешнего было не пять, а семь ступеней защиты.
        Ну это вы, друзья мои, зря! Надо было ставить не семь, а двадцать семь степеней защиты, но и это бы вас не спасло.
        Все повторилось. Кирилл ринулся в атаку. Расщелкал, как орехи, семь степеней защиты. Церб завалился и чуть ли не вилял хвостиком. Дигитал-замки открывались один за другим, парольные стены рушились, будто костяшки домино. Веер папок, веер подпапок, еще один виляющий хвостом церб. И вот он, вожделенный файл.
        Так, владелец счета Димитриадий О. Гмыря. Место рождения - Тверь. Место работы - все еще тренировочный лагерь N 4 Галактического Корпуса, Гагарин, залив Авроры, Марс; ротный капрал… сумма на счету - 9 000 кредов, последнее поступление - 4 000 кредов. Ого, дяденька капрал получил еще нехилую суммочку. Видимо, предыдущие три тысячи были всего-навсего авансом.
        Вспыхнул и испарился один из пасынков. Засенсорили окружающую виртуальность лапы, только что уничтожившие беднягу.
        Вот и началось. Теперь все зависит только от твоей устойчивости, от твоей силы, курсант. Мозг Кирилла превратился в три ментала. Один перекачивал всю имеющуюся сумму на счет господина Кентаринова. Другой продолжал контролировать цербов Русского инвестиционного банка. Третий следил за состоянием защитных пасынков и пытался осторожно нащупать, откуда бьет вражья сила.
        Миллисекунда тянулась за миллисекундой. Сумма перекачалась очень быстро, и первый ментал, оставив в ячейке фразу «Эти гири на конец положил тебе юнец», переключился на помощь третьему, растворился в нем. Второй ментал замел следы, выпустил банковских цербов на волю и тоже переключился на помощь третьему, растворился в нем. Третий создавал защитных пасынков, которые тут же лопались, и пока противодействие двух сил находилось сейчас в равновесии, но когда ментальность заработала во всю силу, Кирилл быстро прощупал, откуда тянутся грозные ментальные нити. И не удивился, когда наткнулся на сетевой ресурс под названием «Институт вторичных моделей». Что ж, круг замкнулся…
        Но это был круг на другом уровне опыта и на другом уровне силы, и Кирилл снова не удивился, когда наткнулся на длинноволосого бородатого безмундирника в черных очках. Все равно тому было с гостем не справиться, а институтских цербов, которые могли помочь, бородатый был вынужден изначально замкнуть на самих себя, иначе, если он действует без разрешения службы безопасности ИВМ, они бы его приняли за проникшего в систему хакера.
        Это был тот самый, кто оставил спящего пасынка, кто грозил Кириллу смертью - как виртуальной, так и реальной.
        Конечно, успей противник подключить цербов ИВМ к работе, неизвестно, удалась бы контратака. Все-таки защитники ресурса бросились бы прежде всего на чужака, и бородатый мог победить, а потом успеть унести ноги из виртуальности. Однако в данном противостоянии у него шансов не было. Кирилл отпочковал ментала и продолжал схватку, пока тот взялся за установление идентификационных данных. Противодействовать двум менталам противник не смог, и ему осталось одно - кинуться бежать. Кирилл не успел сжечь его мозг, зато, когда, не дожидаясь, пока развернутся цербы, рванул прочь сам, ментал принес ему имя противника.
        ИВМовца звали Макарий Никипелов.
        Имя не говорило Кириллу ничего. Но это и не важно - он столь сильно замутил водичку в этом озере, что очень скоро со дна поднимутся такие рыбы, от которых хорошего не жди. Одни только ржавые пистоны. И хорошо, чтобы ко времени их появления вышел на связь капеллан-эсбэшник.
        Кирилл как в воду глядел. Рыбы, правда, на дне еще не проснулись, но до ржавых пистонов дело дошло, потому что Никипелов сумел-таки спустить с цепи церба. Хорошо, что Кирилл уже успел унести ноги от ИВМовского ресурса, вовремя заметил атаку и у него оставалось время, что бы спрятаться испытанным способом - в знакомом порновиртуальнике. Однако номер не прошел - на месте порновиртуальника оказалась черная выжженная пустыня. К счастью, Кирилл не впал в ступор от такого открытия. Следующий порновиртуальник, куда он рванул, тоже представлял собой пепелище, но тут Кирилл уже сопли не жевал - пролетел мимо на максимальной скорости, умчавшись к следующему объекту, предоставляющему свободную виртуальную любовь, и тот оказался действующим, и только тут, пустив в очередной раз пыль в глаза сутенерам, удалось отвязаться от церба.
        Вернувшись в реальность, Кирилл, наконец, перевел дух. Похоже, рыбы на дне все-таки проснулись. И отнюдь не сегодня. Иначе с какой такой стати уничтожены как минимум два порновиртуальника и на сегодняшний день их владельцы еще не получили судебного решения, позволяющего восстановить сетевые ресурсы?
        Кирилл вытащил из пачки сигарету и закурил, успокаиваясь.
        Да, рыбы проснулись, но это и неплохо. Проснувшись, они начнут искать того, кто их разбудил. И чем скорее он, Кирилл, заставит их приблизиться, тем больше вероятность, что задание будет выполнено. А потому стоит попытаться отыскать господина Никипелова через обычные, открытые поисковые системы.
        Задача оказалась проще простого.
        В адресной базе Гагарина присутствовал всего один Макарий Никипелов, который работал не где-нибудь в мастерской по ремонту кухонных комбайнов, а в самом что ни на есть Институте вторичных моделей. Должность, правда, была не указана, да и Единый с ним. Даже будь она названа, все равно бы информация, скорее всего, оказалась летучим мусором. Да и шестерка он, этот господин Никипелов. Единственная от него польза, что скорее всего теперь пошевелится Дельфина Громаденкова. Есть у Кирилла такое предчувствие!
        Зато нет ощущения, что шевелится Маркел Тихорьянов. Где его обещанная связь? Мог бы отправить в увольнение Светлану Чудинову и послать ее сюда. Вот и связь. И не было бы подозрений у тех, кто за пределами Периметра, в городе. А тем, кто внутри Периметра, всего и знать не надо. Мало ли куда начальство забрало метелку! Да хотя бы отстыковать захотело…
        При этой мысли немедленно вспыхнула в сердце злоба. Нет, это была бы со стороны начальства грубая ошибка, после такого начальству вряд ли стоило бы рассчитывать на Кирилла Кентаринова. Да и не настолько оно глупо, начальство в лице Маркела Тихорьянова. Вот капрал Гмыря, останься он в лагере, наверняка принял бы все меры, чтобы отстыковать новобранку. Просто чтобы еще раз насолить этому выскочке Кенту, сопляку, возомнившему себя мужиком…
        Ладно, остается только сидеть потихоньку да ждать, все равно никаких путей установить связь с капелланом по собственной инициативе нет. Подумаем-ка лучше вот о чем… Теоретически и Дог и Дельфина уже вполне могли узнать о том, что бывший курсант Кирилл Кентаринов снова наступил им на мозоль. Гмыря мог обратиться к счету, а Дельфине наверняка доложил о случившемся в виртуале этот недоумок Никипелов. Что дальше? А дальше должна последовать реакция. Кто-то должен заявиться к оборзевшему наглецу Кенту и дать ему как следует по мозгам. Вплоть до полного их вышибания…
        Кирилл подошел к двери и проверил замок.
        У него возникло ощущение, что вот сейчас, в самый этот момент, к нему на этаж поднимается наемный убийца, идет по коридору, поглядывая на триконки-номерки, подходит к нужной двери, тянет за ручку…
        Кирилл даже шагнул в сторону от двери, уходя с линии возможного выстрела.
        А потом стукнул себя кулаком по лбу.
        Ишь разыгралось воображение! Черта с два сейчас идет по коридору убийца. Потому что портье давно бы предупредил о госте…
        Кирилл отошел от двери и достал новую сигарету. Переставил пепельницу со стола на койку и устроился рядом.
        Ну ладно, тут он не совсем прав, потому что портье, как известно, можно сунуть в лапу пару кредитов, и он не предупредит о госте. Можно и вообще попасть на этажи, минуя портье. К примеру, через ресторан или бар. Но какой смысл убивать бывшего курсанта Кентаринова! Дельфине сначала нужно узнать, насколько он опасен, что именно знает, о чем успел доложить Лони Ланимеру, если ей вообще известно о Лони. А Догу и вовсе нет смысла убивать вора, пока деньги на счет не вернутся. То есть он, Кирилл, их не вернет… Сам взял - сам и вернет…
        Так что если чего и надо опасаться, так не убийцы. Опасаться надо похищения, а похитить человека из отеля не так-то и просто. Во всяком случае, не войдя в сговор со службой безопасности отеля, не похитишь. А значит, пока Кирилл находится с отеле, он до определенной степени в безопасности. К тому же за отелем наверняка наблюдают эсбэшники. Им нет никакого смысла, подкинув врагу наживку, не следить за ней.
        Кирилл встал с койки и подошел к окну. Осмотрел улицу.
        Да нет, конечно, если бы эсбэшников вот так, с первого взгляда, можно было заметить, чего бы стоил их профессионализм? Может, за отелем следит вон та парочка, увлеченно тискающаяся на скамейке. Или те рабочие, что ремонтируют поребрик на другой стороне улицы. Да и в любом из окон дома напротив может быть дружественный глаз…
        Кирилл вернулся на койку, погасил окурок, лег и снова заложил руки за голову.
        А вот куда все же пропал господин Ланимер? Чего он вдруг испугался? Случайно ли он послал новоиспеченного хакера проверять счет некоего Гмулечека, который оказался совсем рядом со счетом Гмыри? Очень кстати оказался, так сказать…
        Не-е-е, не бывает подобных случайностей в жизни. То есть бывают, конечно, но только не там, где имеют свои интересы шпионы, диверсанты и службы, которые их ловят.
        Лони Ланимер… Вот кого он так в сети и не поискал. Но где, скажите на милость, его искать, если даже имя у него фальшивое?
        Мама Ната как-то читала старинный рассказ, где мальчишка писал письмо своему деду, но точного адреса не знал и отправил его «на деревню дедушке»… Вот так же будут выглядеть поиски Лони Ланимера…
        Кирилл вздохнул и повернулся на другой бок.
        Вздремнуть, что ли? Кто знает, какой получится ночь! Может, придется прятаться где-нибудь? Или следить за кем-нибудь. Следить лучше, чем прятаться. Хотя и в том и в другом случае результатом могут стать сплошные ржавые пистоны…
        Уснуть он так и не успел - раздался сигнал внутригостиничного интеркома.
        45
        - Да, - отозвался Кирилл.
        На дисплее интеркома появилась физиономия портье. Устаревшее тут все-таки оборудование. Давно пора приобрести аппаратуру, выходящую на общепланетную систему связи и разговаривать с постояльцами через видеопласты. Впрочем, тогда и плата за номер возрастет, а у «Сидонии», похоже, своя ниша на рынке жилья.
        - Господин Кентаринов! К вам тут гостья пришла.
        - Кто такая? - Кирилл не стал подниматься с койки. - Как выглядит?
        - Невысокая девушка в форме Галактического Корпуса.
        Светлана, понял Кирилл и вскочил. Все-таки Тихорьянов исполнил обещанное, прислал метелку…
        - Да-да, пропустите. Я жду ее.
        - Понял. - Портье отключился.
        Триконка погасла. А Кирилл кинулся в ванную сполоснуть физиономию.
        Через пару минут в дверь постучали. Кирилл уже стоял перед нею с выпрыгивающим из груди сердцем. Щелкнул замком, дернул ручку, распахнул дверь.
        Это была не Светлана.
        Это была Ксанка. На ней был иссиня-черные берет, китель, юбка по колено и черные же тупоносые туфли - парадно-выходная форма.
        - Привет!
        - А-а, это ты? - отозвался Кирилл. - Привет!
        Видимо, охватившее его разочарование было очень заметным, потому что по Ксанкиному лицу промелькнула тень.
        - Не ждал? - Она вошла в номер и прикрыла за собой дверь.
        - Не ждал.
        - Тем не менее это я. - Она сняла берет, повесила его на вешалку пригладила рыжий бобрик и принялась с любопытством оглядывать комнату. Подошла к шеридану. - Это что, симулятор?
        Она до сих пор видела только обычные гражданские компы либо армейские симуляторы, так что сей инструмент был ей незнаком.
        - Нет. Это установка для выхода в виртуальную реальность. Только работают на такой специалисты-виртуальщики или хакеры.
        - Так ты теперь хакер? - В голосе Ксанки послышалось не то осуждение, не то восхищение.
        - Хакер… Ты ведь от капеллана?
        Что-то появилось в номере, кроме Ксанки, что-то постороннее, но не чужое, свое. Странно, у Кирилла никогда еще не было такого ощущения.
        - И от капеллана тоже. Вызвал меня и велел отправляться в увольнение, в гостиницу «Сидония», на встречу с хорошо известным мне человеком.
        Да нет же, это здесь, в городе, у него не было такого ощущения, а там, в лагере, он постоянно жил с ним. Это же… это же…
        «Это же та триконка, - понял вдруг Кирилл, - что я подарил Ксанке тогда, в госпитале. Неужели с собой таскает?»
        Он скомандовал, и триконка засияла, посыпала сиреневыми искрами.
        Тут небо есть, а Солнца нет,
        И липы не растут.
        И тут курсантов на обед
        Кому-то подадут.
        - Я ее чувствую, - сказала Ксанка. - Потому что посмотреть не удается. Спиря ревнует. - Она улыбнулась, улыбка была несмелой. - А ты, значит, выполняешь задание?
        Да, хотел сказать Кирилл, играю роль наживки на крючке.
        Но не сказал - ни к чему, потому что метелка начнет рвать сопло. Пусть думает, что он ВЫПОЛНЯЕТ ЗАДАНИЕ. Тем более что он его действительно выполняет.
        Ксанка, по-прежнему несмело улыбаясь, шагнула к нему, глаза у нее были, как буквы "о" в триконке.
        - Но в первую очередь я - от себя, а потом уже от капеллана. Понимаешь?
        Эта триконка принадлежала и ей, и ему, она была как пуповина, связывающая ребенка с матерью, и по ней передавалось что-то такое, отчего всякие мысли о задании вылетели из головы Кирилла, и было совершенно неважно, кто тут мать, а кто ребенок, более того - он был и ребенком и матерью одновременно, и она была и ребенком и матерью одновременно, и они уже были вместе, хотя и порознь, на расстоянии вытянутой руки.
        И Кирилл испугался этого ощущения, не ко времени оно было и ни к месту…
        Но Ксанка уже расстегивала пуговицы на кителе и скидывала его на пол, и сделала шаг вперед, и ее ласковые жаркие руки скользнули Кириллу под футболку, и от этого жара он мгновенно заполыхал, и прижал девчонку к себе, и с удивлением понял, что у нее все, как у Сандры, и та же упругость, и та же гладкость, только все изящнее, и если в прошлый раз он находился в объятиях, то на сей раз обнимал сам, а когда они оказались голыми обезьянами, оказалось, что ТАМ у Ксанки и вообще все, как у Сандры. И закончилось все, как с Сандрой, - взрывом восторга и наслаждения, и им обоим было сейчас глубоко наплевать и на задание, и на долг, и на честь бойца…
        Но потом все вернулось. Ксанка еще лежала, розовая и размякшая, с раздвинутыми ногами, а Кирилл уже сполз с койки и, собирая одежду, ждал, пока проснется в душе привычная злоба на метелку, все-таки добившуюся того, чего так боялся Спиря. И злоба должна была обернуться приступом ненависти, потому что, в отличие от стыка с Сандрой, где пострадавшим был проклятый Дог, здесь пострадавшим оказался друг Артем, и Кирилл не знал, как он теперь посмотрит Спире в глаза. Но ненависти в душе не родилось, а потом Ксанка шевельнулась, села на кровати, доверчиво не пряча ничего, и посмотрела на него, и он сумел выдержать ее взгляд, и тогда она принялась натягивать на гладкие бедра трусики, а Кирилл понял, что выдержит он и Спирин взгляд, и вообще все, что сейчас между ними произошло, касается только их двоих, и тут над ними не имеет власти ни Спиря, ни Сандра, ни полковник Лёдов, ни вся их родина по имени Земля. Только Единый. И Кирилл не удивился, поняв, что Ксанка шепчет слова молитвы…
        А потом он с удивлением обнаружил, как все переменчиво в отношениях обрезка с метелкой, потому что едва ткань скрыла треугольничек рыжих курчавых волос внизу живота и розовые соски, похожие на недозревшие вишенки, как вдруг возникла трещина, и с каждой надетой тряпкой она становилась все толще, и становилось все более и более ясно, что в отношениях между двоими обнаженность прямо пропорциональна доверчивости.
        А когда Ксанка напялила на голову иссиня-черный берет с восьмилучевой звездой и глянула в зеркало возле двери, они снова были двумя соратниками, которым все-таки предстояло выполнить порученное.
        - Что просил передать капеллан? - спросил Кирилл, и этот вопрос убил остатки близости, и Спиря должен был сейчас прыгать от беспричинной вроде бы радости.
        - Капеллан просил передать, что ему удалось добиться для тебя возможности пользоваться закрытой сетевой связью. - Ксанка сунула руку в нагрудный карман кителя и вытащила кристалдиск. - Тут коды доступа, как считаешь, сотри. - Она положила диск Кириллу в ладошку, снова глянула в зеркало и поправила китель. - На словах что-нибудь капеллану передать?
        - Да, - сказал Кирилл. - Скажи, что я кое-что уже сделал, чтобы его подозрения подтвердились.
        - Больше ничего?
        - Больше ничего. Остальное я ему сообщу по связи.
        - Тогда я пошла.
        - Да, иди. Передай только… - Кирилл осекся: после случившегося между ними передавать привет Спире было противно. Тем не менее он закончил: - Передай привет Артему.
        - Конечно, передам. - Ксанка хитро улыбнулась, и в этой улыбке не было ничего знакомого.
        Наверное, так умеют улыбаться только женщины, сделавшие выбор и добившиеся своего.
        С этой улыбкой она и шагнула в коридор. Триконка исчезла вместе с ней. Будто обрезали пуповину, и рожденное между ними должно было теперь жить само по себе и крепнуть, если окажется жизнеспособным крепышом, или умереть - если полуживым уродцем.
        Кирилл положил кристалдиск на стол, подошел к окну и смотрел в него до тех пор, пока она не появилась на улице. Она не подняла головы и не махнула рукой слепым окнам, и это было правильно.
        А когда она пересекла улицу и подошла к перекрестку, из-за угла появился патруль. Он тут же остановил идущую навстречу курсантку, проверил ее персонкарту. И немедленно арестовал нарушительницу каких-то дисциплинарных положений, потому что откуда-то появился ровер с эмблемой Галактического Корпуса на боковых дверцах, остановился рядом с патрулем, и Ксанку загнали в его чрево.
        46
        Первым желанием Кирилла было рвануть вон из номера, выскочить на улицу, догнать патрульных и изобразить на их мерзких физиономиях все, чего эти парни заслуживают. Придыхая от ненависти, когда кулак будет мозжить их длинные сопатки, которые отныне и навсегда зарекутся соваться в чужие дела… Крякая от удовольствия, когда твердый нос кросса будет плющить их прикольные мячики, которые отныне и навсегда перестанут мешать плохому танцору…
        Вторым желанием…
        Нет, вторым было вовсе не желание, второй была всплывшая в памяти строка из устава.
        Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен.
        Похоже, за последние сутки уставная фраза стала неотъемлемой частью его души, потому что он не рванул из гостиницы. Он дождался, пока ровер скрылся за углом, а патрульные двинулись дальше запланированным маршрутом. Тогда он выкурил сигарету, подошел к столу, взял принесенный Ксанкой кристалдиск и отправил его в ридер-бокс. Все случившееся несколько минут назад казалось теперь далеким и каким-то нереальным, будто тискал метелкины прелести и не он вовсе, будто вместо него здесь был Спиря или Мишка Афонинцев, или, на худой конец, проклятый Рик, из-за которого началась вся эта цепочка событий - от сломанной челюсти до отстыкованной Ксанки.
        Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен.
        Загрузив в оперативную память коды, открывающие доступ в закрытый район сети, он сел в юзер-кресло и подключил к штекам лайны.
        Капеллана в виртуале не было. Пришлось использовать режим ожидания. Это было нечто похожее на того пасынка, что сделал Кириллу первое и последнее предупреждение. Только тот самоликвидировался, выполнив задачу, а этот должен был самоликвидироваться в случае, если бы до зафиксированной в нем информации попытался добраться кто-либо чужой.
        О чужом пасынке Кирилл первым делом и доложил. Пусть капеллан заставит своих псов, охраняющих Кирилла, быть все время настороже. Береженого Единый бережет… Потом он доложил о патруле, арестовавшем Ксанку. Потом вернулся к своим похождениям в виртуале. Правда, о том, как он спровоцировал капрала Гмырю на активные действия, распространяться не стал - все-таки по большому счету это была самая обыкновенная кража. Ну ладно, пусть не самая обыкновенная, но все равно кража. В приюте били тех, кто крал у товарищей, смертным боем. Вернее, тех, кто попадался, потому что крали все, начиная с последнего заморыша и кончая воспитательницами. Разве лишь Доктор Айболит не крал…
        Одним словом, в отчете было сказано, что он, Кирилл, сумел отыскать рычаг, который заставит капрала Гмырю проявить себя, но раскрыть смысл своих действий пока не может. А там, позже, что-нибудь придумаем для объяснения. Если вообще потребуется. Победителей не судят. В уставе такой фразы нет, но ведь это известно даже самому распоследнему безмундирнику…
        Потом он рассказал об атаке со стороны ИВМа и о хакере Макарии Никипелове. Пусть-ка эсбэшники тряхнут бородатого. Глядишь, после этого и ему, Кириллу, станет безопаснее. Закончив отчет просьбой предусмотреть срочную связь на случай непредвиденных обстоятельств, Кирилл защитил пасынка кодами доступа и оставил дожидаться капеллана. И, выбравшись из виртуальности, решительно отсоединил лайны.
        Ну вот, часть задания выполнена. А если длинноволосый хакер связан с Дельфиной Громаденковой, то и на нее эсбэшники получат выход. А связь между нею и Никипеловым наверняка существует. Иначе с какой стати на него, Кирилла, началось такое серьезное давление?
        Мысли вернулись к аресту Ксанки. Черт возьми, да ведь это был и не арест вовсе, просто таким образом метелку вытащили из опасного района и переправили в лагерь. С другой стороны, откуда бы противнику знать, что Ксанка ходила на связь с ним, Кириллом? А противник о ней знал, раз метелку подстраховали от возможных ржавых пистонов. Или это были предосторожности по принципу «береженого Единый бережет»?
        Ладно, рви тут сопло не рви, а для однозначных выводов информации все равно не хватает. К тому же чертовски хочется пить.
        О воде он побеспокоиться не соизволил. А следовало бы купить пузырек. Придется сбегать к бармену Михаилию.
        Кирилл вынул из кобуры малокалибер и глянул на счетчик энергозаряда. Недовольно помотал головой, поскольку проверял «подсолнечник» утром, а с тех пор батарея разрядиться никак не могла. От неуверенности эта ненужная проверка, от неуверенности…
        Конечно, страху башню не свернешь. В душе нормального человека стрём всегда присутствует. И он совсем не лишний - заставляет быть осторожнее. Главное, чтобы он не взял над тобой верх. Так учили курсантов лагерные офицеры.
        Кирилл прислушался к себе.
        Стрём был. Но верха над ним не брал. Ну и порядок! Не будем, братцы, писать на зенит.
        Кирилл вернул «подсолнечник» в кобуру, пристроил оружие под левую мышку, надел куртку, шагнул к двери, взялся за ручку.
        Послышался переливчатый звук.
        Поначалу Кирилл опешил, правая рука сама собой рванулась под мышку. И замерла.
        Это же всего-навсего стандартный сигнал о видеосвязи. Когда штатский персонкодер был сдан на хранение в лагере и отключен от сети, модная песенка вылетела из его памяти.
        - Да! - сказал Кирилл.
        - Связи просит абонент, пожелавший остаться неизвестным.
        Ого! Неужели это кто-то из поднявшихся со дна рыб.
        - Разрешаю!
        Персонкодер зажег видеопласт.
        Кирилл подобрался, сердце застучало в висках, и потребовалось усилие, чтобы взять себя в лапы, потому что на связи была она, та самая женщина лет тридцати - тридцати пяти, с рыжими волосами и голубыми глазами, похожая на актрису Персефону Калинкину.
        - Здравствуйте, господин Кентаринов!
        - Здравствуйте! С кем имею честь?
        - Мое имя вам мало скажет. Впрочем, вы наверняка его знаете.
        Боится, что линия под контролем, подумал Кирилл. Ну-ну!… Посмотрим, что ты, рыжая, вкручивать будешь. Но до чего же похожа на Фону Калинкину!
        Персефону Калинкину курсанты ценили, поскольку она играла в боевиках о Галактическом Корпусе. Эта рыжая бестия громила ксенов по всей Галактике (в фильмах Барьером и не пахло, их действие происходило в те времена, когда он уже был уничтожен), не давая пощады ни мерзким проконсулам с похожими на слоновьи хоботы щупальцами, ни фееподобным малышкам-ядоплюйкам, одаривающим, как следует из названия, своих противников ядовитыми плевками. Каким образом эти твари не травили самих себя, создатели боевиков умалчивали…
        - Я несколько дней назад уже искала вас, - продолжала «Фона». - Приходила в гостиницу «Сидония».
        - Да, мне портье говорил. К сожалению, я был болен, лежал в больнице.
        - Надеюсь, ничего серьезного.
        «Ты же наверняка в справочном проверяла», - подумал Кирилл.
        - Медики утверждают, что жить буду.
        Красотка улыбнулась (и улыбка ее тоже оказалась знакомой, она принадлежала все той же Персефоне Калинкиной).
        «Да что же это такое? - подумал Кирилл. - Неужели саму артистку заставили мне позвонить?»
        - Вы охотник за информацией. - Красотка подняла руку в принадлежащем Калинкиной жесте: именно таким образом та останавливала словесный понос других героев боевика. - Не возражайте, я знаю это наверняка.
        Ишь какой термин выбрала! Охотник за информацией! Не хакер, нет, а охотник. Ну-ну!…
        - Я готова купить у вас кое-какую вашу добычу.
        - Касающуюся некоей сотрудницы Института вторичных моделей, не так ли? - не выдержал Кирилл.
        И мысленно постучал себя кулаком по лбу: боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен.
        Впрочем, отпираться бессмысленно. Этот Макарий Никипелов доложил ей все. На ее месте Кирилл избавился бы от бородатого - в такой ситуации подручные становятся опасны. Слабое место, лишний свидетель. Так что не удивительно будет, если окажется, что Никипелова уже нет в живых…
        - Вы не ошиблись, - сказала Персефона. - Сколько вы хотите за эту информацию? При условии, конечно, что вы не продали ее третьим лицам.
        - К сожалению, она мне уже не принадлежит. Я еще до болезни продал ее своему работодателю.
        У Персефоны (или все-таки «Персефоны»?) не дрогнула на лице ни одна мышца.
        Ай да выдержка! Вот у кого надо учиться, друг Кирилл!
        - Вашего работодателя мы в расчет не берем. Я имею в виду других третьих лиц.
        - А чем вам не приглянулся мой работодатель. Что за несерьезное к нему отношение?
        - Потому что он действовал под моим контролем.
        А вот тут ты, рыжая, пули на орбите отливаешь! Может, Лони и действовал отчасти под твоим контролем, но о тебе он информацию собирал без твоего ведома. Иначе бы ты или твои люди не оставляли для Кирилла Кентаринова сетевого пасынка, а поджидали выписки бывшего курсанта из больницы номер пять. И соответственно, прекрасно бы знали, что ни о каком Кентаринове до вчерашнего дня в больнице и не слыхали.
        - Так готовы вы продать информацию?
        Кирилл снова задумался.
        Как поступить? Согласиться и посмотреть, что будет дальше? Или отказаться, но тоже посмотреть, что будет дальше? В принципе, отказ может привести к двум вариантам. Во-первых, противники из осторожности могут вернуться на дно. Во-вторых, могут сначала убить его, Кирилла, а потом вернуться на дно. Согласие тоже может привести к двум вариантам. Во-первых, могут купить информацию. Во-вторых могут купить информацию, а потом убить его. Однако между двумя «во-вторых» есть большая разница. Покупатель должен встретиться с продавцом с глазу на глаз, а убийца может сделать свое дело и из-за угла.
        - Ладно, - сказал он. - Готов продать. Скажем, за пять кусманов.
        - За пять тысяч? - Рыжая думала недолго. - Я согласна. Вы сейчас в гостинице?
        - Да.
        - Оставайтесь в номере. Я пришлю к вам своего человека. Длинные волосы, черные очки. Впрочем, думаю, вы с ним знакомы.
        - Да уж…
        Видеопласт растворился в воздухе.
        А Кирилл засуетился.
        Вполне возможно, что у него теперь совсем немного времени, поскольку рыжая заинтересована провернуть сделку как можно быстрее.
        Он снова сел в юзер-кресло и подсоединил к штекам лайны. Быстренько составил отчет о полученном предложении и о своем решении, после чего вышел в виртуальность. Оставленный пасынок пребывал на старом месте невостребованным - капеллан Тихорьянов явно был занят чем-то более важным. Кирилл слил обоих пасынков, проверил сохранность кодов доступа и вернулся в реальность.
        Пить по-прежнему хотелось дьявольски. Как будто любовные игры с Ксанкой обезводили его организм… Что ж, раз уходить нельзя, придется заказать воду в номер по интеркому, из ресторана.
        Ресторанные работники сработали быстро - уже через несколько минут посыльный принес два литра негазированной в кувшине-холодильнике. Как только он, получив чаевые, выкатился в коридор, Кирилл приложился к кувшину, прямо из горлышка.
        Черт, после стыковки с метелкой утоление жажды - самое приятное ощущение в жизни! Впрочем, без метелки можно прожить гораздо дольше, чем без воды. Как все-таки противоречива жизнь!…
        Вновь ожил интерком. Это был портье.
        - К вам гость, господин Кентаринов.
        - Длинноволосый, в черных очках?
        - Да, он самый. Назвался Макарием Никипеловым.
        - Я в самом деле жду его. Пропустите, только… - Кирилл помялся. - Пусть вместе с ним в номер поднимется охранник.
        - Вы серьезно? Может, лучше вызвать полицию?
        - Да нет, не надо полицию. Охранника вполне хватит. Так, на всякий пожарный.
        - Я понимаю. Хорошо. - Портье отключился.
        Кирилл поправил куртку, глянул в зеркало, оценивая, заметна ли кобура с «подсолнечником», убедился, что незаметна, пару раз сунул руку под мышку, проверяя, хорошо ли выскакивает из кобуры оружие.
        Выскакивало отменно. Впрочем, самоуверенным быть не стоило, иначе обязательно проколешься в самый неподходящий момент…
        Через минуту в дверь постучали.
        - Войдите! - крикнул Кирилл. - Открыто!
        Они вошли. Впереди длинноволосый, в черных очках. Тот самый, Макарий Никипелов, тощий и нескладный. Конечно, сейчас он выглядел чуть иначе, чем в виртуале. Там оптическое соответствие не превышает шестидесяти процентов.
        «Какого черта он в ходит в помещении в черных очках? - подумал Кирилл, настораживаясь. - Или это и не очки вовсе?»
        За длинноволосым вошел гостиничный охранник, крепыш среднего роста, широкоплечий, узкобедрый. Такому только играть в фильмах вместе с Персефоной Калинкиной, в напарниках у нее он был бы в самый раз.
        - Где носитель с информацией? - спросил Никипелов.
        Кириллу мешали эти чертовы очки, из-за них было непонятно, смотрит длинноволосый на тебя или куда-нибудь в угол.
        - А деньги с вами?
        - Разумеется, - сказал длинноволосый.
        Он сунул руку в карман, вытащил крошечный бластер незнакомой Кириллу модели и выстрелил в шеридан, прямо в блок памяти. Пока Кирилл удивленно пялился на останки блока, Никипелов с удивительной для его мышечной динамики скоростью повернулся и выстрелил в охранника. По его представлению, охранник был опаснее хозяина номера.
        Тут он ошибся. Охранник еще не успел кулем рухнуть на пол, а «подсолнечник» уже выскочил из-под мышки Кирилла. Он не собирался убивать хакера, поскольку из того можно было вытрясти кое-какую информацию о рыжей, и выстрелил Никипелову в руку. Того качнуло назад, бластер вывалился из поджаренной руки, черные очки отлетели в сторону. Однако длинноволосый тут же бросился вперед и схватил Кирилла за горло. Кирилл ударил его по раненой руке. Никакой реакции. А за горло хакер взялся серьезно.
        Кирилл успел увидеть его глаза. У Никипелова были нечеловеческие зрачки, не круглые, а вертикальные косые ромбики. Открытие не ошеломило Кирилла, потому что было не до него - требовалось спасать свою жизнь. И пришлось снова выстрелить - на сей раз в сердце. Никипелов издал какой-то странный звук - полувздох-полухрип - и начал сползать вниз. Однако руки его продолжали сжимать шею Кирилла, так что их пришлось отрывать с усилием.
        Только после этого длинноволосый со стуком окончательно устроился на полу - навзничь, в неудобной позе, с подвернутой ногой, раскинув руки.
        А Кирилл, нагнувшись и потирая шею, никак не мог оторвать взгляда от его зрачков. Они все еще жили, двигались, меняли форму. Но вот, наконец, превратились в обычные круглые неподвижные зрачки мертвого человека, уставившиеся куда-то сквозь потолок. Кирилл не выдержал, спрятал «подсолнечник» и прикрыл хакеру веки.
        Потом он подошел к гостиничному охраннику и убедился, что тот не дышит. Глянул на шеридан. Компьютер тоже представлял собой труп, по крайней мере спасти утерянную информацию было невозможно. Кирилл беспомощно оглянулся. Требовалось принимать какое-то решение.
        Ожил интерком.
        - Господин Кентаринов! - донесся голос портье. - Нужен ли вам еще охранник? Не отправите его вниз?
        - Да-да, сейчас, - отозвался Кирилл. - Мы уже практически закончили. Через минуту я его отпущу.
        Выключив интерком, он осмотрелся, забрал из ящика стола персонкарту, вытащил из ридер-бокса принесенный Ксанкой кристалдиск. Камешек тут же рассыпался в порошок - жить ему было больше незачем. А вот Кириллу было зачем.
        Поэтому он спокойно вышел из номера, спокойно прикрыл дверь, не запирая на замок, и спокойно спустился вниз.
        - А где охранник? - спросил удивленно портье.
        - Сейчас идет. Его там горничная задержала. У вас есть пластбумага и стило?
        - Да, конечно. - Портье полез в стол и вытащил необходимые постояльцу предметы.
        Кирилл наклонился над стойкой и написал: «У меня в номере два трупа». Свернул листик бумаги раз и еще раз. Протянул портье стило, положил пластбумажный квадратик на стойку.
        - Это вам!
        И быстро зашагал к дверям, стараясь не перейти на бег.
        - А что это? - спросил ему в спину портье.
        - Увидите.
        Он уже подошел к двери, когда портье крикнул:
        - Господин Кентаринов, подождите! Что за шутки!
        Кирилл рванул на улицу.
        Его догнал новый крик портье:
        - Охрана! Задержите его!
        Кто-то, одетый в униформу с рекламой отеля, сунулся к Кириллу на ступеньках лестницы, но тот встретил незнакомца прямым в челюсть и не оглядываясь бросился бежать по улице.
        Сзади послышались свистки, затопали ноги. Шуму становилось все больше. А скоро к свисткам и топоту прибавятся полицейские сирены.
        Кирилл пересек улицу и продолжал бежать без оглядки, добрался до ближайшего перекрестка - там, где патрульные «арестовали» Ксанку, - свернул за угол, на мгновение замер, соображая, как оторваться от преследователей.
        Налетевший порыв ветра взлохматил ему волосы. Застонали амортизаторы - водитель приземлившегося рядом джампера устроил трудное испытание своей машине, посадив ее в максимально допустимом режиме. Амортизаторы, к счастью, выдержали. Пассажирский джампер не был украшен символом полиции, и Кирилл радостно бросился к нему. И тут же снова замер, потому что из правой передней дверцы выбрался на тротуар здоровенный безмундирник, лысая башня которого походила скорее на огромную коленку. Кирилл сразу узнал его - это был одетый в штатское капрал Димитриадий Гмыря с БББ наизготовку.
        Правая рука Кирилла сама потянулась за оружием.
        - Не советую суетиться, курсант! - Дог дернул трибэшником. - Быстро в машину, матерь твою за локоток,!
        Топот за углом нарастал. Бежало как минимум трое. Выхода не было.
        И Кирилл нырнул в открывшуюся заднюю дверь.
        47
        Едва Дог плюхнулся в соседнее кресло и захлопнул дверцу, джампер стремительно прыгнул в синее небо, так, что Кирилла прижало к спинке сиденья, а в глазах потемнело. Мда-а, водила у капрала был просто шальной. Зато вбежавшие в переулок гостиничные охранники, даже если и поняли, куда делся беглец, наверняка не успели заметить номер машины. А скорее всего и вообще джампер не видели и просто рыщут сейчас по подъездам, надеясь на счастливую случайность.
        Приземлились беглецы уже в нормальном режиме. Вокруг стояли совершенно незнакомые здания. Во всяком случае Кирилл этого района не знал. Несколько кварталов прокатили по улице, как будто разыскивая нужный дом, а потом снова прыгнули. Дог все время держал Кирилла под прицелом, и намерения его были совершенно недвусмысленнеые - только дернись, и тут же получишь энергоимпульс в бок!
        Кирилл и не дергался.
        Впрочем, в бок бы ему капрал стрелять не стал. Какой смысл?… Пока Договы деньги на счету Кирилла, курсантская жизнь вне опасности. Но луч в предплечье ничем не лучше луча в бок. Тоже не слишком попрыгаешь - с такой-то раной…
        Левое переднее кресло занимал тип в штатском, голова которого скрывалась в непрозрачном водительском шлеме, так что рассмотреть водилу не было никакой возможности.
        Впрочем, Кирилл и не пытался. Глядя на угольно-черную поверхность шлема, он старался побыстрее придти в себя. А когда дыхание успокоилось, сказал:
        - Между прочим, похищение человека - уголовно наказуемое преступление.
        Голос его принадлежал уже спокойному, уверенному в своих силах человеку.
        Дог саркастически ухмыльнулся:
        - Похищение - да. Но мы никого не похитили, мы просто задержали преступника. Хакерство, несоблюдение тайны личности, незаконное перечисление денежной суммы с чужого счета… Да и гостиничные охранники за тобой гнались, наверное, не для того, чтобы вручить памятный приз десятитысячному постояльцу. Так что мы попросту помогаем закону. Не так ли, бывший курсант?
        Кирилл снова посмотрел на черный шлем:
        - Подозреваю, что ваш водитель думает иначе.
        Гмыря снова усмехнулся:
        - Моему водителю думать не положено. Его дело - выполнять приказы! - Дог переложил бластер в левую руку, воткнул Кириллу в бок, правую стремительным движением сунул парню за пазуху и нащупал кобуру. - Ага! - удовлетворенно сказал он и выудил из кобуры «подсолнечник».
        Кирилл дернулся было, но бластер Дога сильнее уперся в ребра, пришлось угомониться.
        - Ага! - повторил Дог, бросив короткий взгляд на оружие. - Армейский «солнечный луч» или «подсолнечник»! Очень интересно, тут есть над чем подумать. Не правда ли, бывший курсант? - Он выделил слово «бывший» многозначительной интонацией.
        Между тем джампер стремительно пошел вниз; рядом промелькнула стена какого-то высокого строения без окон (Кириллу показалось, что он уже видел это здание; вот только где?); вновь визгливо заскрипели амортизаторы.
        Дог задом выбрался из машины, по-прежнему держа Кирилла под прицелом.
        - Выходи, бывший курсант!
        Кирилл последовал за ним.
        Джампер приземлился возле закрытой двери из темно-синего металлопластика. Над дверью висела триконка - два наложенных друг на друга ромба.
        Кирилл оглянулся. Здания на противоположной стороне улицы были видны, словно сквозь дымку. Все ясно - силовой барьер. Типа Периметра, который обозначает границы «Ледового рая», просто оптическое экранирование неполное. Значит, приземлились на территории серьезного учреждения.
        - Лицом к стене! - скомандовал Гмыря.
        Кирилл повиновался. Краем глаза он видел, как капрал достал из кармана ключ и приложил к пятачку замка.
        Налетевший вихрь подсказал Кириллу, что джампера рядом уже нет и захватить транспортное средство не удастся. Впрочем, Кирилл понимал, что этот план был обречен на неудачу изначально - не тот парень капрал Гмыря, чтобы позволить курсанту сей доблестный поступок.
        Кириллу вдруг пришло в голову, что водителем джампера вполне могла быть Сандра-Громильша. Голоса-то он так и не услышал…
        Между тем капрал открыл дверь:
        - Вперед! Внутрь! И никаких резких движений! Там лестница.
        Кирилл снова повиновался. Шансов на освобождение практически не осталось, но в случае активного сопротивления их не было вообще. Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен. Однако если не сделать попытку освободиться сейчас, пока они находятся снаружи и один на один, то когда еще?
        - Дам по затылку! - пообещал Гмыря, заметивший, как у пленника напряглись ноги. - И затащу волоком! Веришь?
        Еще бы не верить! Такого бугая если с первого удара не уложишь, потом уже не осилить!
        - Похоже, не дошло, - сказал Гмыря. - Придется продемонстрировать.
        Кирилл тут же расслабил мышцы.
        Ладно, потерпим. Еще будет подходящий момент, никуда не денется.
        - Не надо. Верю.
        - Тогда заходи!
        Кирилл отлепился от стены и вошел в здание.
        Внутри обнаружился длинный, слабо освещенный коридор с чередой дверей по обе стороны. Лестница была в пять ступенек.
        Спустились.
        - Шагай прямо!
        Двинулись - Кирилл впереди, Дог на два шага позади. Потолок начал разгораться - освещение работало в дежурном режиме. А потом по коридору разнеслись первые такты «Прощания славянки».
        - Разрешаю, - сказал Дог.
        Рядом вспыхнул видеопласт.
        - Какие новости, капрал? - Возникшая в пласте Персефона Калинкина тряхнула рыжей гривой. - Кто это с вами?
        - Я привез Кентаринова.
        Кирилл обернулся. Дог настолько стерег каждое его движение, что даже не смотрел на собеседницу.
        - Вы мне не говорили, что отправляетесь за ним.
        - Не говорил, - согласился Дог. - А должен был?
        - Да нет, не должны. Вы взяли его в отеле?
        - Рядом.
        - Он был один, капрал?
        - Да.
        - Вы интересуетесь Макарием Никипеловым? - подал голос Кирилл. - Боюсь, сударыня, его труп сейчас осматривают медики.
        - Вы его убили?
        - Да. Потому что он убил гостиничного охранника. А потом убил бы меня.
        - Он вовсе не собирался убивать вас. Он… - Она не договорила. Подумала пару секунд. И обратилась к Догу: - Нам надо поговорить, капрал.
        - Я сейчас же поднимусь к вам, - сказал тот. - Вот только пристрою этого шустрого парня.
        Видеопласт исчез.
        - Вот она какая, Дельфина Громаденкова! - не удержался Кирилл.
        - Матерь твою за локоток! - сказал Гмыря. - Ты очень много знаешь, парень. Много знаний, много бед. А есть знания и вовсе опасные для жизни. - И скомандовал: - Вперед!
        Двинулись дальше. Но шли недолго.
        - Стой! - скомандовал Гмыря. - Лицом к стене.
        Кирилл повиновался.
        - Сними с руки персонкодер. Положи на пол.
        Кирилл повиновался.
        Дог шагнул бочком к ближайшей двери, распахнул ее.
        - Заходи! Без резких движений!
        «Во второй раз я в тюрьме за последние дни», - подумал Кирилл. И прошел в открытую дверь.
        Нет, конечно, это была вовсе не тюрьма. Комната без окон, полностью лишенная мебели, отсутствует положенное в таких случаях санитарное оборудование в виде унитаза и умывальника. За неимением лучшего капрал использовал в качестве тюремной камеры обычное пустующее помещение.
        - Счастливого новоселья!
        Вот сучина!… Еще издевается…
        Дверь закрылась.
        И Кирилл впервые в жизни ощутил, что ему уже никто никогда не поможет.
        48
        Кирилл сидел на полу, привалившись спиной к стене, и думал. И чем больше он думал, тем более безысходной казалась ему ситуация. Самый настоящий голимый целлофан! Дог прекрасно знает, что бывшие курсанты не носят армейские «подсолнечники» под мышкой. А дальше сложить два и два - много ума не надо. Даже капрал справится. Да тут еще он, Кирилл, брякнул про Дельфину. Правильно учат старшие товарищи - боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен. И не должен использовать язык, как говорит Спиря, в качестве молотилки…
        Мда-а-а, от Маркела Тихорьянова теперь помощи не получишь. Попробуй отыскать человека в таком городе, как Гагарин, когда его прячут…
        Дог наверняка вытащит из персонкодера энергоприемник, и тогда Кирилл полностью исчезнет из этого мира. И даже если эсбэшники обратятся в компанию, предоставляющую услуги связи, с обоснованной просьбой активировать персонкодер в режиме маяка (а такое законом предусмотрено, если ищут пропавшего человека; тут уж не до тайны личности!), получат они кол в дюзу. Персонкодер без энергоприемника - это просто железяка на ремешке.
        Значит надеяться можно только на себя. А здесь возможности невелики, рви сопло не рви. Разумеется, Дог захочет вернуть свои деньги. Может ли он сделать это без Кирилла? Может, если найдет хакера покруче Кента. Справится он с этой задачей сам? Вряд ли. Уровень контактов лагерных офицеров - это оптовые сбытовики «шайб», которые покупают курсанты типа Кирилла. То есть типа того Кирилла, которым он был, пока не попробовал Сандру. Нет, хорошего хакера, если ты офицер ГК, быстро не найдешь. Конечно, хакеры есть и в самом ГК, но только в службе безопасности, а эсбэшников Гмыря должен бояться, как огня. Есть правда, и другая сторона в этом деле… Если под личиной Персефоны Калинкиной прячется Дельфина Громаденкова… В принципе совсем не сложно вместо собственного изображения отправлять адресату изображение виртуала, с такой работой справится любой хакер средней руки. Даже движение губ и мимику можно согласовать с акустическим сигналом. И пристреленный волосатик Макарий Никипелов вполне способен был на такие достижения. Могут у Дельфины быть несколько хакеров в подчинении? В принципе могут, но на деле - вряд
ли. Если она стремится не привлекать к себе внимание, не станет она связываться с несколькими хакерами - так можно легко засветиться перед эсбэшниками. А единственный ее хакер погиб. Так что денежки свои Димитриадий Олегович за час-два на свой счет не вернет. А значит, как говорит Спиря, к добру ли к худу, жизнь курсанта Кентаринова Догу пока дорога, и ржавые пистоны придут с этой стороны не сразу. Вот со стороны Дельфины Громаденковой они могут явиться очень быстро, но если Гмыря не дурак, то прекрасно это понимает и не отдаст ей единственного человека, который может вернуть ему деньги. Вот на этой почве надо с Догом и торговаться. Вы нам свободу, а мы вам кредики… Клюнет? Еще как клюнет! Если башню с курса не свернуло.
        Затекла поясница.
        Кирилл встал, прошелся по комнате из угла в угол.
        Интересно, сколько уже он тут сидит? Персонкодер - это не только связь с миром, это еще и часы. Говорят, некоторые люди чувствуют время - кто с точностью до минуты, кто с точностью до получаса. Даже в закрытом помещении. Имелось бы тут окно, можно было бы по движению дневных светил понять, сколько воды утекло… Во всяком случае, жрать уже хочется вовсю…
        Кирилл снова сел на пол. А потом и вовсе лег, подложив руки под голову. Не очень удобно, но ничего не поделаешь. Спиря говорил, что в былые времена у армейских существовала поговорка «Солдат спит, служба идет». Правильная поговорка. И про узников - в самый раз. Коли жрать не дают, самое время выспаться. Кто знает, что впереди, удастся ли еще поспать…
        У него возникло острое ощущение, что все это уже было. И ситуация, и мысли…
        Разобраться в ощущениях ему не дали. Щелкнул замок, распахнулась дверь. Однако Дог ввалился в помещение только после того, как увидел Кирилла лежащим на полу. Похоже, капрал опасался, что узник спрячется за дверь и даст входящему по башне. Как человек сам готов поступить, так и о других думает…
        В правой руке Гмыря держал складной стул, а в левой - пакет, от которого исходил восхитительный запах ветчины.
        Кирилл поднялся с пола, поймал брошенный Догом пакет, раскрыл. Так и есть, бутерброды: белый хлеб с ветчиной.
        - Трескай, курсант! - Дог разложил стул, поставил возле двери и сел. Достал из кармана оружие.
        На сей раз у него был армейский нейропарализатор малой мощности. Это вам не полицейский нейтрализатор! Слона не уложишь, но человеку хватит за глаза, чтобы пару часов проваляться обездвиженным. Оружие тюремщиков, а не солдат… В бою войска используют поглотители, нейтрализующие действие парализаторов. Узники же против такого оружия беззащитны. Говорят, когда это оружие проходило испытания, некоторые охранники в женских тюрьмах начали его применять следующим образом: парализуют метелку и натягивают ее, пока кол не посинеет. Непонятно, что за радость - стыковаться с парализованной бабой, немужицкое какое-то удовольствие…
        - Ты трескай, - продолжал Гмыря, - а я пока тебе объясню, во что ты вляпался. Или как там у вас, курсантов, говорят? Какие ржавые пистоны тебе на башню просыпались, так?
        Кирилл только кивнул, с наслаждением вгрызаясь в бутерброд.
        - А вляпался ты крепко, парень. - Дог положил ногу на ногу и, поигрывая парализатором, объяснил: - Тут одно из двух. Либо ты связался с бандитами, либо тебя завербовала служба безопасности. Больше никак объяснить я твой «подсолнечник» под мышкой не могу. И если бы меня не поперли из лагеря, я бы посчитал, что ты связался с бандитами. Однако поскольку я был обвинен в твоем незаконном увольнении, то я больше склонен поверить во второе. Тем более что, как мне стало известно, ты знаешь о моих контактах с Институтом вторичных моделей.
        Кирилл жевал молча - в его репликах Дог пока не нуждался.
        - Так что самое лучшее объяснение, на мой взгляд, - тебя завербовали эсбэшники. Завербовали и подбросили мне в качестве червячка - вдруг я клюну! Я и клюнул, да только червячок сам сорвался с крючка и остался со мной один на один.
        Кирилл подумал, что Гмыря сидит на стуле так, что если слегка поменять положение своего тела, то вполне можно поймать его за ногу и крутануть винтом, тогда Дог впечатается рылом в пол и выронит парализатор. А впечатается этот громила, при его весе, так, что мало не покажется. И пока он будет приходить в себя, можно будет завладеть парализатором, надолго успокоить капрала и выскочить в коридор. Там наверняка кто-нибудь стоит наготове, но если повезет, можно успокоить и того стояльщика и рвануть по коридору, к двери, и если та открывается изнутри без ключа, то… Черт знает, если это не военный объект, то шанс удрать имеется. Сейчас только бутерброд дожую, и начнем.
        - Это Тихорьянов тебя мне подсунул, матерь твою за локоток! Можешь не отвечать, я и так догадываюсь. Только профукали они и тебя, и меня, и теперь мы тут, в этом подвальчике, где тебя никогда не найдет никакая служба безопасности, и я теперь могу делать с тобой, что захочу.
        - Нет, - сказал, прожевывая, Кирилл. - Пока ваши деньги на моем счету, я в безопасности.
        - Догадливый паренек, - делано восхитился Гмыря. - Но ты ведь догадываешься и о том, что существуют различные возможности заставить человека сделать необходимое другому человеку.
        - Догадываюсь, - сказал Кирилл, лениво отбрасывая смятый пакет в угол и перенося тяжесть тела на левую руку, а правую ногу подтягивая так, чтобы она сработала, как пружина.
        «Только не меняй позу, - мысленно взмолился он. - Пока ноги у тебя хоть чуть-чуть затекли, у меня больше шансов».
        - Вот и хорошо, что догадываешься. - Дог не только не поменял позу, он принялся раскачивать ногой, облегчая Кириллу задачу.
        Вот придурок без башни!…
        Кирилл выбросил вперед правую руку, оттолкнулся ногой-пружиной и кинул тело вперед. Оставалось схватить Дога за пятку, подключить левую руку и опрокинуть эту тушу мордой в пол.
        Он понял, что купился на провокацию, слишком поздно. Стул отлетел в сторону, Дог взметнулся вверх, будто его тоже подбросило пружиной, и теперь было самое время получить тяжелым армейским ботинком в челюсть, и избежать этого было невозможно, но Дог не стал наносить удар, он стоял на ногах, пританцовывая, и ждал чего-то, а Кирилл терялся в догадках, не понимая его пассивности, и понял лишь тогда, когда наконец выпрямился. Ему оставалось сделать одно движение, чтобы уйти в сторону, но тут Дог выбросил ногу вперед, и у Кирилла не было никакой возможности ее заблокировать, и тут Кирилл запоздало понял, почему капрал не ударил его в челюсть, потому что через мгновение тяжелый армейский ботинок со всей силы въехал ему в пах.
        Внизу живота будто граната взорвалась, боль была такой, что перехватило дыхание, и даже завопить не удалось. Кирилл скрючился, приседая на корточки и зажимая руками то, что сейчас горело огнем, и повалился на бок, ибо ни стоять, ни сидеть, ни лежать он сейчас не мог - мог только БЫТЬ СКРЮЧЕННЫМ и обреченно ожидать повторного удара, и у него не было возможности прикрыть голову, потому что не было в мире такой силы, которая могла бы оторвать сейчас его руки от промежности.
        Однако Гмыря бить его больше не стал. Когда Кирилл сумел наконец выдохнуть и вдохнуть, в голове у него колокола били от нехватки кислорода. Капрал поставил стул на прежнее место, сел и с безразличием смотрел на страдания курсанта.
        Впрочем, нет, не с безразличием, ибо когда Кирилл сумел сделать второй выдох и вдох, Дог сказал:
        - Это тебе, сучонок, за то, что ты трахаешь чужих баб!
        Ответа он не ждал, да его и быть не могло - Кирилл едва-едва сумел разогнуть скрюченное тело, подползти к стене и привалиться к ней боком. В паху по-прежнему горело, и это был незатухающий пожар. И только теперь ему стало понятно, что пожар этот всегда, везде и всеми назывался болью. Кроме тех, кто эту боль испытывал…
        - Полагаю, тебе сейчас бабу покажи, ты заплачешь. - В голосе капрала звучало злорадство. - Полагаю, в ближайшие несколько дней тебе будет не до баб. Да и потом, когда ты снова полезешь на них, ты всякий раз будешь вспоминать капрала Гмырю. И радоваться, что он не сделал тебя полным импотентом.
        Пожар, наконец, начал стихать. В голову снова вернулись мысли.
        Первая состояла всего из четырех слов: «Я убью тебя, мразь».
        Кирилл повторил ее мысленно, потом прошептал.
        - Что ты там бормочешь, матерь твою за локоток!
        - Ничего! - простонал Кирилл.
        - Вот и хорошо, - сказал Гмыря. И вдруг заорал: - Каблукова!
        Распахнулась дверь, в помещение вошла Сандра. На ней была не иссиня-черная форма курсанта Галактического Корпуса, а цвета хаки армейский комбинезон. Когда она увидела Кирилла, глаза ее наполнились ужасом.
        - Получай обрезка, - сказал Дог. - Вот он, твой любовничек. Теперь я смогу оставить вас наедине, не опасаясь, что ты доведешь его до состояния, когда он, потеряв голову, бросится на сексуальные подвиги. Хотя ты и способна завести любого, с этим парнем в ближайшие дни у тебя ничего не получится. Во всяком случае до дня нашего отлета он безопасен. - Гмыря встал и сложил стул.
        Сандра продолжала с ужасом смотреть на Кирилла.
        - Встать сможешь? - спокойно спросил Гмыря.
        - Попытаюсь, - простонал Кирилл.
        Он осторожно, по стеночке, начал подниматься на ноги.
        Сандра бросилась помогать, и едва ее руки коснулись его локтя, как в паху снова начал разгораться пожар.
        - Не надо! - взвыл Кирилл, умирая от унижения.
        Сандра отшатнулась.
        - Не… надо… - прошептал Кирилл. - Я… сам…
        49
        Его вывели из «камеры», провели еще дальше по коридору и посадили в лифт. Большую часть пути, он прошел самостоятельно, лишь дважды его кидало на стену. Сандра тут же хватала его за плечо, и он с ужасом ждал пожара внизу живота. Однако действовала Сандра грубо, как жена, прожившая полжизни с пьяницей-мужем, от которого ее уже воротит и прикосновение к которому не вызывает ничего, кроме омерзения и гадливости, и эта грубость действовала на пожар, будто огнетушитель. Дог презрительно смотрел на своего бывшего подчиненного, и Кирилл снова и снова мучился от унижения. Никогда еще его не выставляли в таком виде перед метелкой.
        Эти гады, капралы, надо отдать им должное, умеют мстить. Нам, щенкам, еще учиться и учиться…
        Лифт поднял их на нужный этаж отнюдь не мгновенно, из чего Кирилл сделал вывод, что находится в высотном здании. Впрочем, джампер приземлялся как раз возле такого. Удивительно, эта посадка уже забылась, как будто происходила много месяцев назад…
        Вышли из лифта, двинулись по коридору, потом по другому, третьему. Гмыря шел первым, Кирилл следом, а Сандра с трибэшником в руках замыкала процессию.
        Странное учреждение располагалось в этом здании - в коридорах они не встретили ни одного человека. Впрочем, вполне возможно, что коридоры, по которым шагала троица, попросту очищались от служащих. Известное дело, иногда для собственной безопасности лучше не видеть кого-либо или что-либо…
        По-видимому, обитателям этого небоскреба не видеть Кирилла было безопаснее.
        Коридоры были без окон, и надежда узнать городской район по окружающему здание пейзажу оказалась несбыточной. Правда, рано или поздно коридоры должны закончиться кабинетом, а кабинетов без окон, как правило, не бывает. Эта мысль грела Кириллу душу так, словно увидеть соседние здания стало главным делом его жизни.
        И, когда пленника, наконец, ввели в какую-то дверь, он первым делом посмотрел по сторонам.
        Окна тут были. Целых два. Но они оказались наглухо занавешенными белыми непрозрачными шторами.
        Кирилл с трудом сдержал вздох разочарования и только теперь обратил внимание на хозяина кабинета. Вернее, на хозяйку, ибо за столом у дальней стены сидела рыжеволосая красавица Персефона Калинкина. С ближней стороны стола стоял стул - по-видимому, для посетителей, - и это был предмет, после окон наиболее необходимый Кириллу. Он немедленно двинулся к стулу, но его притормозили.
        - Стоять! - Капрал цепко ухватил пленника за плечо.
        Кирилл наконец сумел вместить в сознание все убранство кабинета. Стульев тут было много, и почему он увидел только этот, ближний к столу, было непонятно.
        Гмыря как-то заявил курсантам и курсанткам, что для них нижняя голова важнее верхней. В чем-то он был прав. По крайней мере, сейчас Кирилл убедился, что физические проблемы нижней головы вызывают проблемы и в верхней.
        Между тем хозяйка кабинета встала.
        - Вы свободны, капрал, - сказала она. - И вы, моя милая.
        - Но… - прорычал Дог. - Он опасен.
        Персефона вышла из-за стола.
        - Такой милый мальчик вряд ли причинит мне какой-либо вред. - Артистка подошла к Кириллу и потрепала его по щеке.
        Кирилл отшатнулся и застонал.
        - Что такое? - удивилась Персефона. И тут же поняла: - Вы мучили его, капрал?
        - Мне пришлось.
        - Тогда он тем более не опасен. Вы свободны. - Взгляд, который она вперила в Дога, был холоден, как лед.
        «Стылый…» - вспомнил Кирилл слово, которое произнес портье из «Сидонии».
        - Вы рискуете, сударыня, - сказал Гмыря.
        - Нет, это вы рискуете, капрал, - не согласилась рыжая.
        Было слышно, как у Гмыри скрипят зубы. Наконец, он и Сандра убрались прочь.
        Персефона обошла Кирилла кругом, как будто приценивалась. Голубые глаза смотрели внимательно.
        - Ну-с, молодой человек, что же мне с вами делать? - спросила она все с той же холодной улыбкой.
        - А что вы можете? - В ответ Кирилл попытался улыбнуться с сарказмом, но понял, что из-за ноющей боли в паху улыбка получилась не саркастическая, а жалостливо-кривая.
        - Могу я много. Уничтожить вас, к примеру. Или сохранить вам жизнь. Чего бы вам больше хотелось?
        - Если бы я сказал, что хочу смерти, вы бы мне все равно не поверили.
        Актриса снова обошла его кругом. Будто обнюхивала. Так, вроде бы, суки обнюхивают кобелей. Или у собак кобели обнюхивают сук?… У людей-то по всякому бывает. Кому больше невтерпеж…
        - Да уж, не поверю. - Персефона вернулась за стол. - Но для того, чтобы жить, нужно прилагать определенные усилия. Ничего не нужно только хладным трупам.
        Кирилл мысленно поежился. И с большим трудом удержался, чтобы не поежиться реально. Попробуйте-ка держать хвост пистолетом, когда вам откровенно намекают на кладбищенский вариант. Да еще эта ноющая боль…
        - Можно, я сяду?
        Персефона кивнула:
        - Можно, если вы ответите на пару вопросов.
        - А если не отвечу?
        - Если не ответите… - Она вновь поднялась со стула, приблизилась и обошла Кирилла кругом.
        И к нему явилась вдруг совершенно идиотская мысль.
        «Черт! - подумал он. - Как будто колдует… Пытается мне язык развязать, что ли?… Мусор летучий!»
        Но нет, похоже, хозяйка кабинета просто пыталась убедиться, что ему и в самом деле больно, что он не прикидывается.
        - Ладно уж, садитесь, - наконец сказала она.
        Голос сочился равнодушием.
        Наверное, оно было деланным, но таких нюансов женского поведения Кирилл сейчас не различал. Да они его и не волновали. Он медленно подошел к стулу для посетителей, осторожно сел, осторожно откинулся на спинку, осторожно поерзал, отыскивая позу, в которой боль была наименьшей. И вздохнул с облегчением.
        - Вы странная… - он хотел сказать «баба», но язык почему-то произнес совсем другое слово: - …дама.
        - Я же Персефона Калинкина. Актрисам свойственно быть странными.
        Эта фраза почему-то разозлила Кента.
        - Вы такая же актриса, как я церковный проповедник. Вас зовут Дельфина Громаденкова, и вы работаете в Институте вторичных моделей.
        Дама вновь вернулась за стол.
        - Оказывается, вы много знаете. Еще что-нибудь расскажете?
        - Нет, не расскажу. - Кирилл изо всех сил старался, чтобы его голос звучал нагло. - А вот спросить - спрошу!
        - Ну-ка, ну-ка… - На ее лице вновь появилась улыбка, но на этот раз вовсе не стылая.
        Кирилл башню бы дал на снос, что улыбка эта стала добродушной. Почти материнской. Похоже, ему ничего не грозило.
        - Скажите, Дельфина… Что вас связывает с капралом Гмырей? Что за секреты можно купить у лагерного офицера столь невысокого ранга?
        Хозяйка кабинета продолжала улыбаться, и улыбка ее становилась все благодушнее. Кирилл разглядывал красивое лицо, пытаясь поймать за улыбкой напряжение, сведенную скулу, какую-нибудь бьющуюся жилочку у виска. Но ничего такого не было.
        - Люблю юных нахалов, - сказала рыжая не без удовольствия в голосе. - У лагерного офицера тоже кое-что можно купить. К примеру, учебные планы, по которым легко оценить уровень подготовки курсантов и даже возможные пункты их командирования. А если купить план распределения выпускников, то эти пункты будешь знать абсолютно точно.
        Эх, доставить бы ее к эсбэшникам, привезти туда же Дога, да и устроить им очную ставку. Это была бы хорошая работа…
        Но не светят тут ни доставка, ни очная ставка.
        Кирилл помотал головой.
        Какого черта он наболтал лишнего! Какого черта опять превратил язык в молотилку! Ведь сами себя на кладбище везем! Своими руками могилу роем! Кто выпустит на свободу врага с такими знаниями? Только последний придурок… И только последний придурок не следит за своими словами.
        Черт, может, ему вкололи сыворотку правды? Может, он находится под гипнозом? Вроде бы нет… Да и как проверишь?
        Впрочем, семь бед - один ответ, как говорит Спиря.
        - А зачем вы приказали Догу… капралу Гмыре похитить меня?
        - Я ему не приказывала. Я ему вообще не приказываю. Но теперь я рада, что он доставил вас сюда. Мне стоило… - Дельфина на мгновение замялась, - познакомиться с вами.
        И пока Кирилл удивлялся этому новому повороту в сюжете детективного романа, главным героем которого был он, Дельфина достала из ящика стола персонкодер, поднесла к губам.
        Возле стола вспыхнул видеопласт с изображением Дога.
        - Зайдите, капрал. И девушка - тоже.
        Через мгновение Дог и Сандра были в кабинете. Когда капрал увидел Кирилла сидящим, физиономия его скривилась.
        Рыжая не обратила на эту кривизну ни малейшего внимания.
        - Вот что я решила, капрал, - сказала она. - Этот парень должен жить.
        - Как это? - опешил Гмыря. - Он же нас продаст. К тому же он украл у меня деньги.
        Неожиданное решение рыжей, похоже, напрочь лишило капрала логики.
        - Деньги я вам немедленно перечислю, если за этим дело стало. - Дельфина холодно улыбнулась. - Что же касается продажи, то ничего особенного он не знает. Я допросила его. Все, что ему известно, - мелочи.
        «Черт возьми! - подумал Кирилл, ничего не понимая. - Если уж речь идет о продаже, то скорее Дельфина сейчас продает Гмырю. И не кому-нибудь, а мне. Зачем это ей надо? И что вообще все это значит?»
        Красавица вышла из-за стола, подошла к Догу:
        - Повторяю, этот парень должен жить. Я плачу вам деньги, ваше дело - выполнять работу. Вам он не опасен. А вот если вы его убьете, на нас точно спустят всю службу безопасности. Ясно?
        Гмыря раздумывал, покусывая нижнюю губу.
        - Ясно, - сказал он. - Когда деньги будут на счету?
        - Еще до наступления вечера. Вам прекрасно известно, деньги для меня значения не имеют. Имеет значение только то, что нужно сделать.
        - Да уж, - сказал Гмыря. - Оплату вы не задержали.
        Дельфина подошла к Сандре, глянула в упор голубыми глазками.
        - Вас это тоже касается, моя милая. Этот парень должен остаться в живых. Ясно?
        - Так точно! - отозвалась Сандра.
        - Все! Можете быть свободны. Когда потребуетесь, я вас отыщу.
        Гмыря подошел к пленному, цапнул его за плечо своими клещами:
        - Подъем!
        Кирилл встал. В промежность тут же вернулась боль.
        - На выход, курсант!
        Кирилл поплелся к дверям. Там он не выдержал и оглянулся.
        Дельфина опять сидела за столом. Перед нею уже висела триконка дисплея, и, похоже, красавице было абсолютно наплевать на недавнего гостя, поскольку она даже не смотрела в его сторону.
        «Может, я все неправильно понял? - подумал Кирилл. - Может, они на своем языке говорят? Может, у них нет означает да?»
        Гмыря снова цапнул его за плечо, и через мгновение Кирилл оказался в коридоре.
        «А ведь это был не кабинет, - подумал он. - Кабинетов без приемных не бывает. Даже у военачальников надо сначала пообщаться с адъютантом. А до безмундирника, если он шишка, вообще только через трех секретарей доберешься».
        Он повернулся к Сандре.
        Та смотрела на него пустым взглядом.
        «Да она грохнет меня без малейших сомнений, - подумал Кирилл. - Как только отменят приказ этой рыжей красавицы».
        - Вперед! - скомандовал Гмыря.
        И Кирилл поплелся по коридору навстречу неведомому.
        50
        К счастью, пока происходило уже ведомое.
        Дорога повторилась - правда, в обратном направлении. Коридоры, лифт, подвал… Кирилла привели в то же помещение, где он сидел. Сандру с трибэшником капрал оставил за дверью. Окнами помещение за время Кириллова отсутствия не обзавелось.
        - Который хоть час? - спросил он Дога.
        - Счастливые часов не наблюдают, - ответил капрал. - Ты ведь у нас счастливчик. Уцелел там, где девяносто девять из ста копыта бы отбросили. Чем это ты расположил к себе бабенку? Не прибором же разбитым? - Он громко, в голос, заржал.
        Кирилл скрипнул зубами:
        - Я так и буду сидеть здесь?
        - Я бы тебя с удовольствием здесь хоть всю жизнь продержал, но… - Гмыря не договорил. - Посиди еще немного.
        Он вышел, и Кирилл снова остался один на один с собственными мыслями.
        Осторожно сел на пол, прислонился к стене. Как и в кабинете у Дельфины, нашел наиболее безболезненную позу.
        Честно говоря, он по-прежнему ничего не понимал. Дог был прав: после того, как Кирилл попал в лапы противников, единственным возможным путем для него являлся путь в могилу. Тем не менее Дельфина почему-то велела его оставить в живых. Ну и почему же? Из соображений сопливого гуманизма? Сомнительное объяснение. Люди, занимающиеся шпионажем в логове противника, гуманистами не бывают. По определению. Люди… Люди ли?
        А кто же еще? Монстр, надевший шкуру убитого капрала Гмыри? Монстриха, нацепившая великолепную телесную оболочку Фоны Калинкиной?…
        Мусор летучий!
        Так бывает только в видеоклипах.
        Есть еще одно объяснение. Нам противодействуют люди, а вот платят им нелюди. Но тогда получается, что эти нелюди должны быть среди нас, межзвездные счета пока еще банками не оплачиваются…
        Мусор летучий!
        Гмыря - типичный капрал Галактического Корпуса, так ни один монстр не притворится, чью оболочку на него не надень. С Персефоной-Дельфиной я бы таких однозначных выводов не делал, поскольку видел ее всего дважды, но Дога-то я знаю, как собственную лапу. Разве что дерьма в нем побольше, чем у других офицеров, но для этого вовсе не надо родиться монстром. Всякий офицер учебного лагеря рано или поздно становится дерьмом, потому что ему дана бесконечная власть над людьми, да еще над такими людьми, которые не могут отстоять собственные права. Так по крайней мере, утверждает Ксанка…
        А я как думаю?
        Да так же! Еще недавно я с Ксанкой не соглашался, говорил, что она преувеличивает, что ей так кажется, потому что она баба, а бабы для того и рождены, чтобы их стыковали, вот только насилие некоторым из них, таким как Ксанка, не нравится. Однако теперь, после того как Дог выпер меня из лагеря только за то, что я сочинял на него вирши… после того как Маркел Тихорьянов воспользовался случаем, чтобы превратить меня в насадку на крючок… Да, теперь я, пожалуй, соглашусь с Ксанкой. Вся разница в том, что капеллан вроде бы действует в интересах общества, а Дог - в собственных… Поэтому капеллана я вроде бы могу простить, а Дога - да еще после того, что он со мной сделал сегодня, - никогда… И потому упаси Единый капрала Гмырю оказаться со мной на одном поле боя, потому что помрет Догушка от выстрела в спину. Даже если не решусь стрелять я, другие найдутся. Та же Ксанка…
        Ладно, зачем же я все-таки нужен Дельфине-Персефоне живым?
        Ведь она понимает, что я для нее опасен. Значит, не опасен. А не опасен я могу быть только в одном случае - если она собирается уносить ноги! Но не возьмет же она с собой Дога! На кой черт ей нужен капрал из учебного лагеря? Неужели она рассчитывает, что я сдам Дога эсбэшникам? Может, он ее шантажирует? Или просто не нужен больше? Вообще говоря, если самой Дельфины не будет, то обвинить Дога в чем-либо будет попросту невозможно. Мои показания - это слова против его слов. Были бы у эсбэшников доказательства, они бы Гмырю давно взяли. И не забрасывали бы удочку в мутную воду, под видом наживки используя неподготовленного придурка! В расчете на авось…
        Дверь открылась. Вошел Гмыря.
        - Подъем, курсант! На выход!
        Кирилл, кряхтя, встал. Дог с прежним удовольствием наблюдал за его мучениями.
        Вышли в коридор, проковыляли к знакомой двери, поднялись по лесенке в пять ступенек…
        Гмыря щелкнул замком:
        - Шагай наружу! И без шуток!
        Он преувеличивал - единственной шуткой, которую в таком состоянии мог себе позволить Кирилл, это позариться на первую попавшуюся метлу. И шутка эта была бы из области черного юмора…
        За дверью стоял знакомый джампер. А в джампере сидел знакомый водила в черном шлеме.
        - Привет! - сказал Кирилл, забираясь внутрь.
        Водила не ответил. Возможно, - если это была Сандра, - Дог запретил ей разговаривать, рассчитывая, что Кирилл примет ее за еще одного капралова подручного. Плечи вкупе с шлемом могли принадлежать и мужчине, а все остальное скрывали боковые стенки ложемента.
        Как только пассажиры расположились в задних креслах, джампер стартовал в небо. Мимо пронеслась высоченная стена без окон, и Кирилл вдруг понял, что это за здание. Он видел его, когда стоял утром возле больницы номер пять. Видимо, это и был Институт вторичных моделей.
        - Заэкранировать стекла! - скомандовал вдруг Гмыря.
        Пилот ничего не ответил. Стекла начали темнеть, пока не сделались черными. Тут же загорелось внутреннее освещение.
        Похитители не хотели, чтобы похищенный знал, куда они направляются.
        Впрочем, летели недолго. Так, по крайней мере, показалось Кириллу.
        Вскоре джампер явно пошел вниз.
        Что ж, сейчас похищенный все равно увидит, куда его привезли, даже если не узнает этого места. Не могут же они приземлиться прямо в помещение, в котором намерены содержать пленника. Так что потом он сможет узнать тот кусок улицы или двор, в котором они окажутся. Как узнал здание ИВМ.
        Наконец скрипнули амортизаторы. Рядом шевельнулся Гмыря. Кирилл почувствовал укол в шею и провалился в никуда.
        51
        Очнувшись, он обнаружил себя лежащим на койке. Осмотрелся.
        Его устроили в небольшой комнатке. Единственное окно находилось достаточно высоко, и в него было видно ночное небо, а на его фоне рекламная триконка - светящаяся голубым неизвестная фигурка. Ф-мебели в комнатке не было, а из обычной, кроме койки, имелись лишь стул да табуретка. На табуретке стоял поднос со стаканом сока и тарелкой, на которой устроился одинокий бутерброд с твердокопченой колбасой.
        Кирилл попытался встать и обнаружил, что руки-ноги свободны. Поднялся с койки. В голове слегка шумело от той дряни, которую ему вколол Гмыря. Впрочем, не прошло и минуты, как мозги прояснились, пустые кишки заиграли торжественный марш, а мужское хозяйство вновь наполнилось болью, правда, уже не столь мучительной, как прежде.
        Кирилл сунулся к двери, постучал. Замка с этой стороны не наблюдалось, а значит, вряд ли это была дверь на свободу - разве что люди, охранявшие его, размещались прямо в коридоре.
        Замок щелкнул, дверь отворилась, и вместо свободы Кирилл увидел Сандру.
        - Чего тебе? - спросила та.
        - Отлить надо.
        - Пошли.
        Он не ошибся в предположениях.
        Это был двухкомнатный номер с совмещенным санузлом. Комната поменьше - в качестве тюрьмы; комната побольше - для охраны. Судя по всему, какой-то отель из древних, в которых жили едва ли не первые колонисты. Впрочем, колонисты жили не в отелях, а в гигантских металлических ангарах, полузарытых в почву и снабженных шлюзами. Нет, отель был все же помладше.
        - А где Гмыря?
        - К ночи появится… Не вздумай поднимать шум, а не то…
        - Тебе же велели оставить меня в живых.
        - А я и не собираюсь тебя убивать. - Сандра показала кулачище. - Вырублю, спеленаю и кляп в зевало загоню.
        - Мда-а-а… Раньше ты мне демонстрировала другие части тела.
        Сандра фыркнула:
        - Так от других частей ты же сам вырубишься.
        Она была права. Кирилл едва не вырубился от привычного процесса над унитазом.
        Когда он, вытирая испарину и слезы, выполз из санузла, Сандра протянула ему тюбик:
        - На-ка, помажь свои причиндалы. Это лечебный гель. Скорее заживет.
        - Приревновал он меня к тебе, - пробормотал Кирилл, еле ворочая языком. - Вот и саданул.
        Метелка явно что-то хотела сказать, но промолчала. Лишь открыла ему дверь в маленькую комнату.
        - Очень уж ты у меня стала разговорчивая, - не удержался Кирилл.
        Но ответа так и не дождался. Дверь закрылась, замок щелкнул. Протопали шаги, что-то скрипнуло.
        Кирилл добрался до койки и из последних сил осторожно улегся. Есть больше не хотелось, пить - при мысли, что выпитая жидкость потом запросится наружу, - тоже. Он осторожно расстегнул штаны и принялся наносить гель из тюбика на больные места. Скоро боль начала стихать, а потом и вовсе исчезла. Кирилл облегченно вздохнул и провалился в сон.
        Во сне он приснился себе сам, но не нынешний, избитый и почти без сил, а вчерашний, с «подсолнечником» и персонкодером. Он смотрел в узкое окно своей камеры и, вызвав видеопласт, объяснял Ксанке, как его можно найти. Ориентиром служила рекламная триконка, которую он видел в окно и прекрасно понимал, что именно она рекламирует.
        52
        Проснулся он от какого-то шума. Где-то как будто скреблась и пищала мышь. Некоторое время он пытался понять, как сюда попал этот земной грызун и где прячется, как вдруг его словно ошпарило.
        Шум доносился из соседней комнаты и имел вполне однозначное объяснение: капрал елозил по Сандре на скрипучей койке. Именно Громильша издавала этот мышиный писк - видно ей было потрясающе хорошо. Во всяком случае, с ним, Кириллом, она так не пищала.
        Он представил себе то, что сейчас происходило за стеной, и его снова бросило в жар. В промежности опять возникла боль, и Кирилл, не раздумывая, схватился за тюбик с лечебным гелем.
        А потом, когда полегчало, чтобы отвлечься от шума за стеной, принялся создавать триконку, самую простенькую - на сложную, с акустическим сопроводом, динамическую, у него бы сейчас не хватило сил.
        Вскоре под потолком висели строчки:
        Гмырин кол похож на нож -
        Чью угодно щель пробьешь.
        Потом он сообразил, что эта вирша - не столько издевка над капралом, сколько над ним самим, Кириллом, чей кол, если что сейчас и напоминал, то только не нож.
        Он осторожно перевернулся на кровати, чтобы перед глазами была не созданная триконка, а окно с ночным небом.
        В правой стороне окна светила яркая немигающая звезда. Наверное, это был Юпитер, главный гигант среди планет Солнечной системы, никчемный с точки зрения терраформирования, но очень важный с точки зрения энергетики.
        Слева, возле самой рамы, по-прежнему светилась неведомая рекламка. Обычные звезды рядом с нею просто тонули в голубом сиянии. Кирилл смотрел на нее, пока не заслезились глаза. Тогда он зажмурился. И вдруг понял, что это за реклама. Это были две стилизованные буквы П - реклама всемирно известной фирмы «Прашкевич и Первушин», уже в течение полувека держащей пальму первенства среди корпораций, занимающихся производством пищевых продуктов. Каждый третий шницель на Земле производился фирмой «П@П», а на Марсе и каждый второй. Эта реклама размещена над главным офисом представительства фирмы в Гагарине.
        Так это же ориентир, лучше которого и не пожелаешь. Плоскость триконки повернута по отношению к Кириллу градусов на шестьдесят - потому он сразу и не понял, кому принадлежит реклама. И недалеко - километр, не больше…
        За стеной стало тихо. Видимо, любовнички насытились друг другом.
        Слава Единому, теперь можно будет заснуть!
        И тут Кирилл вспомнил недавний сон. Частично сон был в руку - теперь ясно, в каком районе находится его тюрьма.
        Эх, если бы и все остальное приснившееся оказалось в руку. Хотя бы по отношению к персонкодеру. Кирилл бы наплевал на все режимы секретности. Вышел бы на «Ледовый рай» по открытым каналам!
        Но какой смысл терзать душу?
        Персонкодера нет и не предвидится. Надо ждать и набираться сил. Вроде бы Дог с Сандрой должны улететь где-то через неделю. Только тогда и станет ясно, будет он жить или нет.
        В соседней комнате опять зашебуршились - похоже, Дог шел на Сандру с очередным приступом. Вот и объяснение, почему она так за него держится. Где еще отыщешь подобного самца? В роте иногда говорили, что Сандра едва ли не нимфоманка. Да уж, такой метле самое место в Галактическом Корпусе, тут у нее на всю жизнь колов хватит.
        Прошло несколько минут, и Громильша вновь превратилась в пищащую мышку почти двух с половиной метров ростом.
        Кирилл задрал голову назад, посмотрел на болтающуюся в углу триконку-виршу и начал ее гнобить. Пригасил сияние почти до пепельно-серого. Потом слово «кол» превратил в изображение этого самого кола, согнул его в бараний рог, сплющил с боков, превратив в изображение того органа, куда Дог сейчас неутомимо вгонял свой кол.
        Потом Кирилл заставил полученную фигурку вспыхнуть кровавым сиянием (Сандра в этот момент просто зашлась в писке) и уничтожил.
        А потом он понял, что существует возможность связаться в «Ледовым раем» и без персонкодера.
        Впрочем, нет, не возможность. Всего лишь надежда. И очень, очень, очень мизерная.
        53
        Было утро.
        То ли на Дельте Павлина-III, то ли на Бете Волос Вероники-IV, то ли еще на какой-то из землеподобных планет, расположенных внутри Мешка.
        В общем, это была та самая планета, на которой (то есть на виртуальном двойнике которой) Кириллу откусили голову.
        Сейчас тут монстрами и не пахло. Оранжевое солнце торчало низко над горизонтом, будто приклеенный к голубому холсту апельсин. Старбола не наблюдалось - по-видимому, планета была настолько землеподобной, что второе солнышко тут попросту не требовалось.
        Да и пейзаж был почти земной - холмы, заросшие высокой зеленой травой. Настоящее царство хлорофилла… Между холмами извивалась узкая речка с черной водой. Таких речек полным-полно под Питером, порой они так и называются - Черными.
        Доктор Айболит иногда вывозил старших мальчиков порыбачить на одну из подобных речушек, нечасто, правда, только когда опекунше удавалось доказать, что детям от такого небольшого путешествия сплошная польза, и опекунша раскошеливалась на «мероприятие», откупаясь подобной благотворительностью от судьбы, которая, видимо, баловала ее настолько часто, что опекуншу то и дело преследовала мысль: следует платить хотя бы так, а не то…
        Конечно, в такой речушке не водилась форель или осетр, но и пойманных окуней или подлещиков вполне хватало, чтобы сварить на костре ведро прекрасной ухи. А потом в полтора десятка глоток слопать ее, покрякивая да похваливая…
        Кстати, как у нас с удочками?…
        Кирилл глянул на руки и не обнаружил с собой не только трибэшника, но даже самого слабенького парализатора.
        Зачем же тогда это упражнение, на что оно направлено, с какой целью включено в учебные планы, для чего потратили средства на программирование симулятора?
        Увы, судя по всему, программой вовсе не предусматривалось присутствие здесь того, кто бы смог ответить на этот вопрос. Возможно, на него должен был ответить сам Кирилл, но он даже не знал, как подступиться к получению ответа.
        Однако, как известно, ничего без причины не происходит. Раз он здесь, значит, нужно. Иначе что это за обучение такое?
        Он поднялся на ближайший холм - может, оттуда удастся разглядеть цель собственного пребывания в этом мире.
        Холмистая равнина было уныло-однообразна. Трава, река, небо, солнце…
        Может, это та самая река, в которую нельзя войти дважды? Или там, в поговорке, имелась в виду просто вода как физическая субстанция?
        Кирилл принялся оглядывать окрестности, приставив ладонь ко лбу козырьком.
        Никого. Тишина. Томительное ожидание. Ожидание от которого едва не сводит скулы. Напряжение, от которого едва не бьет дрожь…
        Поэтому когда в небе над южным горизонтом появилась точка, Кирилл даже обрадовался. Что бы это ни оказалось, бессмысленному ожиданию конец. Упражнение начинается. Хотя упражнение-то, скорее всего, началось давно (вряд ли томительное прозябалово не входило в программу), но активную его фазу начинают именно сейчас.
        Между тем точка приближалась, росла. Стало возможно различить, что это не единое тело, а мешанина из множества тел. Впрочем, слово «мешанина» сюда никак не подходило. Мешанина бывает из различных предметов, а то, из чего состояла недавняя точка, различными предметами не являлось. Похоже, это были гигантские птицы…
        Инстинктивно шевельнулись пальцы правой руки, отыскивая кнопку выстрела; следом те же движения проделали пальцы левой.
        Оружие не появлялось.
        Неужели Кирилла ждет упражнение на ловкость и увертливость?
        Тогда прежде всего надо бы смыться с вершины холма, торчит он тут, как пуп на животе…
        Однако уже стояло ясно, что стая (а ведь и вправду стая; птицы ведь летают стаями) движется вовсе не к нему. Впрочем, чуть позже стало ясно, что это не птицы, а какие-то крылатые твари, которые явно направляются куда-то северо-восточнее. Может, там у них гнездовья?
        Кстати, все-таки не мешало бы присесть на корточки. Может, его не заметят…
        Присесть он не успел, как все изменилось. Нет, стая вовсе не повернула в его сторону, продолжая тянуться к северо-востоку, но одна тварь повернула, направилась прямо к нему. И чем больше она приближалась, тем яснее становилось, что это еще та тварь. Похоже, размером будет со слона, не меньше…
        Не успел он так подумать, как тварь действительно оказалась слоном. Только слон этот почему-то был зеленого цвета, под цвет травы.
        «Ого! - подумал Кирилл. - Если такого громилу природа маскирует на этой равнине, то каковы же должны быть его враги?»
        Скоро стало ясно, что зеленый слон, приземлившись и затаившись, вполне может сыграть роль одного из здешних холмиков.
        «А может, я и стою сейчас у такого на горбу?» - мелькнула у Кирилла запоздалая мысль.
        Он поневоле глянул себе под ноги, но тут же успокоился. Летучий мусор в башню лезет!… Холм под ним был самым обыкновенным, из земли.
        Он перевел взгляд в небо и остолбенел. Зеленого слона там уже не было. По направлению к Кириллу летел самый обыкновенный человек. Только крылатый… Этакий ангел из религиозных мифов. Серафим-херувим или как там его?
        Пальцы обеих рук вновь поискали кнопки выстрела. И вновь ничего не нашли.
        Это было плохо. Это была катастрофа. От животного, по крайней мере, знаешь чего ждать. Человек же непредсказуем. Животное либо сразу бросится на тебя, либо уже не бросится никогда. Человек же может прикинуться другом-не-разлей-водой, а в самый неподходящий момент подставить ножку в пароксизме предательства. А вокруг начнут говорить об умном поведении, о мудрости и здравомыслии, забалтывая проблему, покрывая ее скорлупой вранья и сплетен…
        Впрочем, предпринимать что-либо было уже поздно. От такого не убежишь, а в этой траве не спрячешься. Оставалось, в случае возникновения конфликта, рассчитывать на собственные кулаки да навыки специальной борьбы.
        Между тем ангел захлопал крыльями, гася скорость, и приземлился на холм, где пребывал в ожидании непонятно чего Кирилл. Теперь гостя можно было рассмотреть. Лицо у ангела было абсолютно человеческим, но только чрезвычайно красивым. Таких лиц у людей не бывает. Если говорить про нормальных людей, разумеется, а не про племенных жеребцов, которых природа норовит пустить время от времени на расплод, но от которых опасаются беременеть женщины, желающие растить детей в присутствии отцов. Потому что отцы из таких получаются только генетические, но никак не реальные, те, которым приходится гулять с детьми в свободное от работы время, отправлять в утилизатор использованные памперсы, следить, какие шайбы подключают к штекам отпрыски. В общем, заниматься множеством мелких домашних дел, которые поручают мужьям жены, когда образуют семейную пару не с красавчиком, а с обыкновенным человеком…
        - Здравствуйте, - сказал ангел по-русски, складывая крылья.
        Это движение получилось у него изящным и простым, как у женщины, когда она поправляет прическу.
        Перья у него были бело-розовые и почему-то походили на еловые веточки. Не цветом, конечно… А в остальном он был человек человеком, шатен, с серыми, как у самого Кирилла, глазами, гладко выбритым подбородком (если, конечно, у ангелов растут на лице волосы), одетый в зеленые шорты и зеленую же футболку с длинным рукавом.
        - Здорово-здорово, - сказал Кирилл и не справился с голосом: в приветствии послышалось недоверие.
        Однако незнакомец не обиделся.
        - Вы меня опасаетесь, - сказал он. - Что ж, понимаю…
        А Кирилл вспомнил, что ангелы бесполы и, значит, удар в промежность не приведет к нужному результату. Придется ломать кости рук и ног… Да еще крылья!
        - Это ни к чему, - сказал незнакомец.
        Крылья у него сложились уже так, что полностью скрылись за спиной. А может быть, и вовсе отвалились и растаяли в воздухе.
        - Что - ни к чему?
        - Ни к чему ломать кости рук и ног, - сказал незнакомец.
        Ну и упражнение, кол вам в дюзу, придумали эти яйцегововые! Может, направлено на тренировку психики в вероятном конфликте с альтер эго. Якобы парень умеет копаться в мозгах… Нетрудно копаться, если мозги объекта напрямую связаны со симулятором.
        Тем не менее Кирилл сделал вид, будто опешил:
        - Вы читаете мысли?
        - Разумеется. - Тип улыбнулся открытой улыбкой. - Я же твой ангел-хранитель.
        «Ага, - подумал Кирилл. - А еще какой лапши ты мне на уши навешаешь?»
        - В самом деле? Ангел-хранитель? Разве мне угрожает опасность?
        - Разумеется.
        - Что-то я ее не вижу. - Кирилл с ехидным видом оглянулся по сторонам. - Ау, опасность!… Ты где? Разве что она исходит от вас самого! Вот повернусь к вам спиной, а вы мне режик под лопатку. - Кирилл открыто, в голос, рассмеялся. - И потом… Опасность каждый день угрожает миллионам людей. И что, к ним ко всем сейчас слетелись ангелы-хранители?
        Тип в зеленом тоже огляделся, потом словно прислушался. Было видно, как у него дернулся кадык… Кириллу показалось, что где-то он уже видел этого так называемого «ангела»… Наверное, программа использовала содержимое его памяти.
        - Мне пора, - сказал тип. - Я не хочу причинять тебе вред.
        - То есть вы и в самом деле можете пырнуть?
        «Ангел» словно не слышал. Он сложил руки на груди, за спиной у него с треском раскрылись крылья и встопорщились перья. Как у напуганной курицы…
        - Я не хочу причинять тебе вред.
        - Конечно. Иначе какой же вы будете ангел-хранитель. Тогда вы будете ангел-вредитель.
        Тип в зеленом не слушал Кирилла.
        - Совсем не осталось времени, - зачастил он. - Помни только одно: ты должен пройти свой путь до конца. Иначе все окажется бессмысленным.
        «Ангел» оглянулся на северо-восток. Кирилл проследил за его взглядом.
        Оказывается, стая летучих тварей возвращалась в обратном направлении. Уверенности не было, но Кириллу показалось, что твари несут что-то в своих лапах. Или когтях…
        - Что это у них там? - пробормотал он.
        - Погубленные человеческие души.
        Захлопали крылья, пригнули траву, ветерок ринулся в ворот рубашки Кирилла, надул рукава. Будто паруса идущей неведомым курсом яхты…
        Тип в зеленом с натугой приподнялся над холмом. Крылья замелькали чаще, подняв настоящую бурю. И вот уже он помчался к стае, то чуть припадая вниз, то снова взмывая кверху, и в его облике не стало ничего человеческого. И было непонятно, лапы у него или когти, но было абсолютно ясно, что они пусты.
        «Ангел» еще не присоединился к стае своих более удачливых собратьев, когда над холмами вновь пронесся порыв ветра, уже не имеющий никакого отношения к хлопающим крыльям. Он был плотен и холоден, обладал мерзопакостным запахом и походил не столько на воздух, сколько на воду.
        Кирилл задохнулся, закашлялся, его едва не стошнило. А потом стало уже не до тошноты, и он, задержав дыхание, опустился на четвереньки и схватился за траву, потому что ветер набрал такую силу, что вполне мог сдуть его с холма. А потом взбирающееся на небосклон оранжевое солнышко вдруг погасло.
        И на Кирилла обрушилась тьма.
        54
        Проснулся он, словно его толкнули в плечо. Триконка-рекламка, сияющая сквозь окно, делала темноту в комнате неполной, и Кирилл увидел, что здесь, кроме него, никого нет.
        За стеной давно уже никто не пищал и не скрипел, но послышался шум воды в старинном унитазе и прошлепали шаги. Потом что-то сонно пробормотал голос Сандры.
        Вот ведь дьявол!… Оказывается, это сон приснился, да такой яркий, на грани реальности. Сердце до сих пор колотилось, как бешеное, а в носу стоял этот тошнотворный запах. Кирилл вдруг узнал его - в реальности так пахнет разлагающаяся плоть - однажды на какой-то из рыбалок они с Доктором Айболитом наткнулись в прибрежных кустах на давний труп ягненка. Пах он примерно так же…
        Впрочем, и слава Единому, что это был всего-навсего сон. У снов, особенно у кошмарных, есть одно прекрасное свойство - они всегда заканчиваются. Вроде бы безраздельно властвует ночь, и кажется, что навеки вечные установилась теперь эта беспросветная тьма, и ни будет больше ни тревог, ни надежд, ни самой жизни.
        А потом приходит утро, и оживают не только люди с их тревогами, но - самое главное! - и их надежды тоже.
        Надеяться же теперь есть на что! Хотя получилось или нет, не узнаешь, пока не заявятся свои. Ясно одно - никогда и никому подобное не удавалось, иначе бы об этом все кругом знали, и многое бы в истории пошло по-другому…
        Почему-то Кирилл был уверен, что ему удалось. Эта уверенность рождалась не в душе, а будто бы приходила к нему неведомо откуда, но казалась своей, близкой, родной…
        Ладно, будем ждать. Весь вопрос только - как долго?
        Остаток ночи Кирилл полугрезил-полуспал. Сквозь грезы он слышал, как за стеной проснулись, как ходили туда-сюда, как вновь зашумел старинный унитаз.
        В комнате стало светло и жарко - в этих долбанных старых гостиницах никогда не работают кондиционеры.
        Опять послышался сонный голос Сандры:
        - Ты надолго?
        - На пару часиков, - ответил Дог. - Я не хочу выходить в сеть из этой гостиницы. Береженого Единый бережет. Переберусь в соседний район, найду Ареснет-кафе. Интересно, почему эта зараза так и не перечислила вчера обещанные деньги? Не сумела или кинула нас?
        - Не знаю. - Судя по тону, денежная проблема Сандру не слишком волновала. - Я тебя жду.
        Курсантская психология: всем необходимым родное правительство обеспечивает…
        Стукнула входная дверь.
        Кирилл сел на койке, съел зачерствевший бутерброд, выпил сок, который, к счастью, еще не забродил.
        Его тут же прихватило.
        Кирилл постучал.
        - Что? - сонно спросила Сандра.
        - Все то же, - сказал Кирилл. И добавил про себя: «Стерва!»
        Никакие грезы, никакие тревоги, никакие надежды не могли заставить его забыть, как она пищала. Мышь двухсполовинойметровая!
        Прошлепали по полу босые ноги, дверь открылась.
        Мышь стояла перед ним в ночной рубашке, которая почти ничего не скрывала.
        Кирилл отвел глаза:
        - Оделась бы, что ли…
        Сандра явно хотела съязвить - таким вдруг сделалось ее лицо, - но сказала только:
        - Ладно, пока ты там мучаешься, оденусь.
        А мучиться-то Кириллу почти и не пришлось. Тем не менее он проторчал в санузле довольно долго, почти как вчера. Ни к чему Сандре знать, что узник пошел на поправку. А то еще приставать начнет! Нет, после Дога не начнет, надо думать денек продержится. Выглядит как сытая кошка, гладкая, упругая, нежная… Стоп! Эти мысли ни к чему.
        Когда он вышел из санузла, Сандра уже была одета - в штатскую блузку черного цвета и темно-коричневую юбку до колен. Армейское хаки висело в шкафу, было видно сквозь неплотно закрытую дверцу.
        - Ты извини, мне надо позаботиться о завтраке, - сказала Сандра. - Я тебя спеленаю, чтобы для меня не было неожиданностей, а для тебя соблазнов.
        - Соблазнов тут для меня почти два с половиной метра, - сказал Кирилл, выразительно окинув ее взглядом и уставившись в буфера.
        Сандра усмехнулась и выпятила их еще больше:
        - Никак гель помог?
        - Ну не до конца еще, - спохватился Кирилл, - но дело идет на поправку. Ладно, идем, пеленай.
        Они прошли в «тюремную камеру».
        - Ложись, - сказала Сандра.
        Кирилл лег на койку, и метла приступила к пеленанию.
        Оно состояло из армейского кляпа в рот, сделанного из гадости, которая разбухала во рту так, что вытолкнуть ее языком не было никакой возможности, и «оков» на руки и ноги.
        - Полежи немного. Я скоро. - Она исчезла за дверью.
        А Кирилл задумался.
        Вообще говоря, то, что Дельфина не заплатила Догу обещанную сумму, работало на него, Кирилла. В этом случае Гмыре тем более нет смысла убивать пленника, ибо тогда он останется вообще без денег. А так есть шанс добиться возврата похищенного. С другой стороны, Дельфина обещала заплатить именно за жизнь Кирилла. Где гарантия, что, лишив пленника жизни, не нарвешься потом на ржавые пистоны? Ведь Дельфина платит не за кол собачий, зачем-то ведь ей похищенный обрезок нужен. И рано или поздно она отомстит за сорванные планы. Кирилл бы непременно отомстил…
        Тут ему пришла в голову совершенно иная мысль. А может, это был спектакль? Разыграли перед похищенным, будто он нужен живым… Но зачем? В смысле - зачем разыграли? И в смысле - зачем нужен живым?
        Ни на один из двух вопросов у Кирилла ответа не имелось. Как не имелось ответа на еще добрый десяток вопросов. Это из первоочередных…
        Кирилл закинул голову назад и глянул в окно.
        На улице сиял белый день - на фоне яркого синего неба реклама Прашкевича с Первушиным была едва видима.
        Удалось или нет?
        Он переливал мысли из пустого в порожнее, пока не хлопнула дверь и не послышались шаги.
        Это вернулась Сандра.
        - Как ты тут? Не умер?
        - Ы-ы, - промычал Кирилл. - У-а!
        - Сейчас распеленаю.
        Она вытащила кляп изо рта и сняла силовые оковы с рук. Ноги остались «спеленутыми».
        - Уж извини, Кир! - виновато сказала Сандра. - Не верю я, что у тебя отсутствует желание дать мне по затылку и удрать отсюда. Я бы на твоем месте так и поступила.
        Кирилл спустил скованные ноги на пол и сел:
        - Я тебя понимаю и зла не держу.
        - Вот и хорошо. Сейчас будем завтракать.
        Сандра, смяв тарелку и пустой стакан, скрылась за дверью и через пару мгновений возникла вновь, теперь уже с самым настоящим подносом, на котором стояла тарелка с бутербродами и бутылка минеральной воды. Бутерброды на этот раз были не только с колбасой, но и с сыром.
        Тем не менее Кирилл наморщил нос:
        - Опять сухомятка?
        Сандра, от чистого сердца проявлявшая заботу о нем, тут же обозлилась:
        - Так ведь здесь не «Ледовый рай»! Да и кашевар из меня никудышный! Вот по горбу съездить - это запросто! А готовить, извини, не умею…
        - Да уж ладно, - проворчал Кирилл. - Лучше уж бутербродами давиться, чем по горбу получать.
        Он принялся жевать, запивая сухомятку минералкой.
        Сандра принесла бутербродов и себе, села на стул и тоже принялась завтракать. Судя по количеству еды на ее тарелке, голод метелку не донимал. Впрочем, увеличенное количество энергии требуется женщинам, только когда их организм занимается строительством нового организма…
        - И что дальше? - спросил Кирилл, прожевав. - Сколько мы тут будем сидеть?
        - Я не в теме, - сказала Сандра. - Это капрал Гмыря решает. Мое дело - выполнять приказы.
        - Ты чего, на башню тронутая? - не выдержал Кирилл. - Эти приказы преступные. Когда вас арестуют, ни один суд не примет во внимание, что ты подчинялась старшему по званию.
        - Я должна выполнять приказы.
        Кирилл фыркнул:
        - Даже если они приведут тебя в штрафроту? Чего ты за Дога так держишься? Неужели у него такой уникальный кол, что ради него ты готова на все?
        Сандра ни капли не обиделась:
        - Кол у него - полный порядок!
        - Да уж, - снова фыркнул Кирилл. - Слышал я, как он тебя этим порядком драил!
        Сандра пожала плечами:
        - Ты не поймешь, Кир. Я должна исполнять приказы.
        «Заладила… А может, она все-таки киборг? - мелькнула у Кирилла шальная мысль. - Тогда ее поведение приобретает хоть какой-то смысл…»
        - Ты - киборг? Тогда приказываю: сними с моих ног оковы!
        - Сам ты киборг! Мне твои приказы до фомальгаута! И вообще ты меня достал своими вопросами. - Сандра забрала тарелку и двинулась к двери. - Захочешь в гальюн, свистнешь. - Она исчезла.
        Кирилл вспомнил, как еще совсем недавно она просила его свистеть совсем при ином хотении, и покачал головой.
        Как быстро у метелок все меняется! Сегодня ты для нее «мой сладкий», а завтра - «захочешь в гальюн». Вот и Светлана, должно быть, такая же. Да и Ксанка, если влюбится в другого, станет такой. Нет, непостоянные они существа!
        А жаль, что разговор не сложился. Может быть, и удалось бы что-нибудь узнать о Гмыриных делах. Попробовать, что ли еще раз?
        Он сделал несколько глотков, доел бутерброды и постучал.
        - Чего надо? - послышался недовольный голос Сандры.
        - Это я свищу. Насчет гальюна.
        Через пару мгновений дверь открылась. Сандра вошла, наклонилась и схватила Кирилла в охапку.
        Тут же на него обрушилась боль.
        - Ой! - взвыл Кирилл.
        Сандра вернула его на койку
        - Извини! Мне надо было проверить твое самочувствие. Вижу теперь, что ты не очень-то разбежишься. Бояться тебя нечего.
        Кирилл с трудом перевел дух:
        - Какие-то… ты… двусмысленные… фразы… произносишь.
        - У кого что болит, тот о том и говорит! Эта поговорка сейчас к тебе как нельзя лучше подходит. - Сандра опустилась на колено и сняла с ног Кирилла оковы. - Шагай, герой-любовник!
        Кирилл с трудом дошел до туалета. Однако сегодня все успокаивалось гораздо быстрее чем вчера. Тем не менее, когда он вернулся в комнату, было не до разговоров.
        Сандра даже не стала сковывать ему ноги.
        Но прежде чем она закрыла дверь, он взял стул и выставил его вон. Пусть знает, посиделки тут ему не нужны.
        Она пожала плечами и удалилась.
        Он скорчил двери козью морду, взял тюбик и провел очередной сеанс лечения. А потом улегся на кровать и вырубился.
        55
        Ему все-таки довелось увидеть Ритку Поспелову - уже после приюта, когда началась взрослая жизнь. Встретил на улице, возле одного из питерских ночных клубов, на Садовой улице. Собственно, он бы ее и не узнал - так она изменилась. Просто кто-то окликнул его со спины:
        - Эй, Кент! Это ведь ты?
        Он обернулся.
        В трех шагах от него, под фонарем, стояла размалеванная девица из тех, кого уже не один век зовут «ночными бабочками».
        - Чё, нос задрал? Или не узнал?
        Кирилл и вправду не узнавал эту рыжеволосую девицу. Полупрозрачный топик, привлекающий внимание к весьма аппетитным буферам, к которым сразу тянутся мужские руки; сиреневая юбка-мини, обтягивающая круглую задницу - так бы и шлепнул, да не просто, а спригладкой; в черных чулках-сеточках красивые ноги, место которым только в обхват мужской талии… В общем, проститутка, знающая себе цену и снимающая эту цену с клиентов без особых проблем, поскольку на такую не среагирует разве лишь столетний старец.
        Кирилл глянул девице в лицо и остолбенел. Девица улыбалась, но не этой их профессиональной улыбкой, цена которой полсотни кредитов за час - она улыбалась старому приятелю, а не клиенту.
        И тут он увидел знакомые глаза и знакомые, пусть и сине-фиолетовые губы, которые когда-то целовал:
        - Ритка? Поспелова? Ты?
        - Конечно, я, Кирик!
        В приюте она его так не называла.
        Ну не мог же он уйти, задав пару дежурных вопросов типа «что да как»!
        - Как ты посмотришь, если я приглашу тебя в кафе? Твой… э-э… бизнес не слишком пострадает?
        - Ой да х…й-то с ним, с этим бизнесом! Не последний день живем!
        Она очень изменилась. И не в грубости выражений дело. Нет, в ней появилось что-то незнакомое, взрослое, да не просто взрослое, а будто она стала лет на десять старше Кирилла. И лет на сто опытнее. Этот опыт проглядывал во всем - в оценивающих взглядах, которые она бросала на встречных мужчин; в посадке головы, не гордой, но и не стыдливой; в уверенности, с какой она взяла Кирилла под руку…
        Он привел ее в знакомый подвальчик рядом с Манежной площадью. Там его с некоторых пор знали, поскольку именно в подвальчике он встречался пару раз с Массой, а тот был тут известен. Насчет «дамы» официантам все сразу стало ясно, но ведь клиент всегда прав.
        Заказали водочки, запивки, закуски. Деньги в тот день были, так что Кирилл не мелочился. И не то чтобы хотел произвести на «даму» впечатление, просто открылись в душе какие-то уголки, которые проветривало сквознячком неожиданной щедрости. В конце концов, деньги зарабатываешь, чтобы жить, а не живешь, чтобы зарабатывать - истина, известная не одну тысячу лет, и которую, однако, каждое следующее поколение открывает заново. Как и тьмы иных вечных истин…
        Ритка, посмеиваясь, болтала всякую чушь, то и дело проходясь острым язычком по привычкам своего сутенера. Кирилла она нисколько не стеснялась, а может, даже хотела его вогнать в краску своими откровениями. Порой он ловил на себе бесстыдно оценивающие взгляды и задумывался на секунду, с кем она его сравнивает - то ли со своим сутенером, то ли с ним же самим из приютских времен…
        Вечер, надо сказать, удался.
        У шеста медленно разоблачалась стриптизерша, собирая дань со слюнявых морд, желающих увидеть побольше. Время от времени появлялась чуть поболее одетая певичка. Эта собирала с посетителей кафе мзду за исполнение полузапрещенных блатных песенок.
        Ритка продолжала трепаться, запивая свои басенки водочкой и закусывая заливным из рыбы. А потом сказала:
        - Давай, завалимся ко мне.
        - Зачем? - опешил Кирилл.
        Потом он понял, что его растерянность выглядит фальшивой, рядом со стриптизершами и полуобнаженными певичками. Так бы оно и было - для любой другой женщины, но не для Ритки, знавшей ИХ последний секрет, который именно из-за нее и перестал быть секретом.
        - Затем. - Ритка не позволила себе даже намека на улыбку. - У тебя что, так никого и не было после меня?
        Кирилл кивнул.
        - Тем более пойдем. Я перед тобой виновата, я тебя и вылечу.
        Кирилл продолжал мяться.
        - Да не бойся, платы я с тебя не возьму. - Ритка кивнула на столик. - Кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Идем! - Она взяла его за руку.
        Кирилла словно молнией пронзило. Нерешительность испарилась, будто вода, выплеснувшаяся из кастрюли на плиту.
        И они пошли. То есть полетели, потому что Ритка снимала квартирку в районе Озерков.
        Квартирка была совсем крохотная.
        Кирилл хотел спросить, во что она Ритке обходится, но не успел. Закрыв входную дверь, та коснулась мягкими губами небритой щеки, потом перебралась ко рту. Взяла теплыми пальцами нерешительную руку, положила себе на грудь. И прижалась низом живота к его бедру.
        - Губки бантиком… - прошептал Кирилл. - Губки бантиком…
        Держась друг за друга, они прошли из прихожей в комнату, рухнули на мгновенно сформировавшуюся кровать, и начали сдирать друг с друга одежду.
        Черт возьми, у Ритки было просто роскошное тело, жаркое, упругое, зовущее, и давно оживший Кириллов кол устремился в заданное природой положение - будто секундная стрелка старинных циферблатных часов. Оставалось только распластать роскошное тело поперек кровати - чтобы Риткина голова свешивалась гривой рыжих волос до полу, а за нею устремлялись тяжелые буфера, - скользнуть меж круглых загорелых бедер и коснуться дрожащим колом…
        - Губки бантиком…
        И тут дрожащий кол перестал дрожать. Собственно, дрожать-то он был по-прежнему способен, если им потрясти, но кола как такового уже не было…
        Кирилл не сумел сдержать разочарованного стона.
        Ритка сразу не поняла, вцепилась в Кирилла, принялась царапать острыми ноготками его поясницу. И, наконец, притянув к себе и коснувшись влажной промежностью вожделенного предмета, все поняла.
        Столкнула его с себя, свалившись на пол. Встала. Буфера ее жили своей собственной жизнью.
        - Салабон с висючкой… - Презрение ее было, как кулак в солнечное сплетение.
        У Кирилла перехватило дыхание.
        - Салабон с висючкой!
        Губки бантиком задрожали. Видимо, она решила, что он ее не хочет из брезгливости. Собственно, Кириллу было уже абсолютно все равно, что она там решила. В ушах его звенел визгливый голос:
        - Салабон с висючкой! Импотент проклятый! Чтоб у тебя и на других никогда не вставал!
        Потолок рушился на Кирилла. Скрюченные пальцы с кроваво-алыми ноготками плясали перед физиономией. Как раньше, в приюте. Только ноготки тогда не были кроваво-алыми, а так все повторялось - расцарапанная физиономия, выкрученные руки, жаждущие укуса зубки…
        Нет, повториться ничего не успело - Кирилл, поймав левой рукой девичье плечо, правой без размаха ударил в подбородок, а повторным, удержав, в губки бантиком. Следующий удар пришелся в другие губки - коленом.
        Потолок рушился… Стены расползались… Визг… Она не вырубалась - наверное, ему на зло… Он бросил ее на кровать, распластал, навалился, ожидая, что уж теперь-то все получится. Но все оставалось по-прежнему - салабон с висючкой…
        В дверь уже стучали. Он хлестал Ритку по щекам, наотмашь, но все-таки вполсилы, потому что в глубине души уже родилось понимание - не она виновата, не она, она обычная баба, да, кокетливая, да, похотливая, да, зарабатывающая похотью и кокетством на жизнь, но ведь и в браке бабы кокетством и похотью зарабатывают себе на жизнь, только там это называется красивым словом «любовь».
        И вся причина не в ней, а в тебе, салабон с висючкой, потому что ты никого и никогда не любил - ни Стерву Зину, ни Маму Нату, ни Айболита… Ни Ритку, которая вовсе не продавала тебе свое тело, а попросту пыталась одарить собой, чтобы помочь…
        Но и поняв это, он продолжал хлестать по начинающим синеть щекам, а она пыталась защититься, размазывая по лицу кровь, и лицо ее превращалось в сине-красно-сиреневую мешанину и губки у нее уже были отнюдь не бантиком…
        Тогда Кирилл сполз с роскошного тела, и оно скрючилось, свернулось калачиком, пряча все, чем недавно пыталось одарить, и задрожало, затряслось от страха, и Кирилл, схватив с пола штаны, побежал в ванную, чтобы выблевать из себя все, что в нем за эти минуты скопилось…
        Потом он, не глядя на трясущуюся на кровати женщину, оделся, вышел из квартиры и побежал вниз по лестнице.
        Арестовали его почти сразу, потому что соседи вызвали полицию при первых же Риткиных криках, а менты не могли не арестовать рядом с местом происшествия человека, у которого в крови были и руки, и рубашка, и штаны…
        Поскольку семьи у преступника не было, сообщили в приют. Человек не должен быть один.
        Посетил преступника Айболит, принес сигарет, все выслушал. Не стал ни ругать, ни обещать, ни успокаивать.
        - Что ж, сиди, - сказал. - Посмотрю, что можно сделать.
        Снова он пришел через три дня.
        - Твое счастье, что она жива.
        Равнодушно выслушал вздох облегчения.
        - Анализ показал, что во влагалище отсутствует сперма. Следствие склоняется к выводу, что изнасилования не было. Зачем же ты ее бил?
        Кирилл только плечами пожал. У него не было слов для объяснений.
        - Есть один выход. Дело закроют, если ты согласишься написать заявление о призыве в Галактический Корпус.
        «Опять старая песня», - подумал Кирилл.
        Еще через день выяснилось, что выбор у него невелик.
        Кстати, Ритка просила следствие закрыть дело и готовилась молить о смягчении наказания судью, когда начнется процесс. Однако преступнику все равно грозил срок.
        То, что потерпевшая влюблена в вас, не поможет вам уйти от ответственности… Либо пишите заявление о призыве в Галактический Корпус. Человечеству нужны защитники в предстоящей войне. Мировой Совет недавно принял такой закон. Нет, не в штрафники, а в учебный лагерь.
        Снова пришел Доктор Айболит:
        - Хочешь жизнь себе сломать? Соглашайся, придурок!
        То ли потому что доктор произнес слово, которым никогда не пользовался, то ли потому что после отбытия наказания Кирилла ждала неизбежная встреча с Риткой (а как избежишь, если она уже рвалась встретиться с ним, хотя и лежала еще на больничной койке?), но Кирилл все решил.
        - Я сильно ее изуродовал?
        - Ну на панель ей дорога не закрыта, - Айболит все знал, и Кирилл не удивился этому. - Поскольку внутренние органы не повреждены… Но стоять надо в темных углах. Или надевать маску.
        - Вы ее видели?
        - Да. Посоветовал обратиться к пластическим хирургам. С оплатой помогу.
        - Я согласен в Галактический Корпус. Я вам потом отдам этот долг, когда у меня на счету что-то появится.
        Доктор Айболит лишь кивнул.
        - Скажите, чтобы не приходила ко мне. Ни сюда, ни провожать.
        Кирилл сделал бы все возможное, чтобы не встретиться с Риткой. Но делать ничего не пришлось - его привезли в космопорт на арестантской машине, переодели в иссиня-черную форму с восьмиконечной звездочкой на погонах и Орионом на правом рукаве и провели на борт трансплана через служебный вход.
        За первый месяц Ритка прислала на Марс пять посланий.
        Он ни одного не просмотрел. И ни на одно не ответил.
        56
        Разбудил его голос Гмыри.
        - Скорей! Собирайся!
        - Что случилось? - спросила Сандра. - Опять она не перевела денег?
        - Деньги-то она перевела. Да только заложила нас эсбэшникам. В районе идут повальные обыски. Я едва ноги унес. Проверяют в первую очередь военных, так что наверняка ищут нас. Не зря я выключил наши персонкодеры!
        Послышался какой-то грохот.
        - Тогда какой был смысл переводить деньги? - спросила Сандра. - Для того, чтобы сразу сдать получателя? Так не делают.
        - Не знаю. С этой бабой все странно. Она платила деньги за то, за что я бы никогда никому не заплатил.
        Распахнулась дверь, Гмыря ввалился в «тюремную камеру». В руках у него был трибэшник.
        - Ну что, бывший курсант? Давай-ка расскажи нам, зачем этой суке надо, чтобы ты жил?
        - Не знаю. - Кирилл медленно сел на койке, привалился спиной к стенке.
        Лицо у Дога было нехорошее. С таким лицом думают вовсе не о жизни.
        - Сандра! - крикнул капрал.
        На пороге появилась Сандра.
        - Принеси-ка мне стул… Впрочем, тут есть табуретка. Забери поднос. Обедать нашему другу не придется.
        Сандра, забрав с табуретки поднос с оставшимися бутербродами и бутылку, скрылась в комнате. Гмыря ногой отодвинул табуретку к стене рядом с дверью и утвердился на ней.
        Сандра снова появилась в дверях, прислонилась плечом к косяку. Смотрела она на Гмырю.
        - Может, она специально вас заложила, - сказал Кирилл первое, что пришло в голову. - Чтобы вы уносили ноги и оставили меня здесь.
        Гмыря скривился:
        - Может, и так. У нее все может быть. Знал бы ты, за что она мне платила…
        - Вряд ли стоит ему говорить об этом, - сказала Сандра.
        - А почему? - Капрал фыркнул. - Он все равно никому не расскажет.
        - Если вы мне причините вред, она вам отомстит, - сказал Кирилл, холодея.
        - Плевать! - рявкнул Гмыря. - Не сегодня-завтра начнется война, а война все спишет. Тебе не повезло, сучонок! Ты даже не представляешь, как я ненавижу тебя! А с этой придурочной бабой мы, может, больше и не увидимся.
        Кирилл понял, что Гмыря уже все для себя решил. Далековато он все-таки сидит…
        При одной только мысли о необходимости активных действий у него опять заболело в промежности.
        - Что? - Гмыря фыркнул. - Здорово я тебя уделал?
        Видимо, приступ боли оставил отпечаток на лице Кирилла.
        - Не бойся, - продолжал Гмыря. - Я тебя убью не больно. Можно было бы, конечно, поджарить тебе шкуру, чтобы подольше мучился, да времени нет.
        Кирилл лихорадочно думал, что предпринять.
        - Не старайся, - сказал Гмыря. - Тебе конец! Больше тебе чужих баб не трахать!
        - Так вот за что ты меня собрался убить, капрал! - фыркнул Кирилл, слабея от боли. - Я-то думал…
        - Ты думал, что мы с тобой по разные стороны баррикад? Черта с два! Какой из тебя противник? Ты просто шкодливый щенок, сумевший воспользоваться моментом и бабьей слабостью! Распалил, завалил и трахнул… Но больше у тебя таких моментов не будет. - Гмыря сдвинул регулятор энергии импульса и посмотрел на Кирилла в упор.
        В глазах его была смерть. Рука подняла трибэшник. Теперь в лицо Кириллу смотрели три глаза - два карих, один угольно-черный, без зрачка. Вернее - сплошной зрачок…
        Кирилл зажмурился, почувствовав, что через мгновение чуть слышно ширкнет ионизирующийся воздух и молния вопьется прямо в лоб. И все кончится.
        Мыслей не стало, будто их выдуло порывом ветра.
        Потом, как и полагалось, чуть слышно ширкнул воздух. Однако ничего не кончилось.
        Кирилл открыл глаза.
        Его дерьмочество, выронив из рук трибэшник, валилось с табуретки. На виске у него дымилась обугленная дырочка. Запахло паленой костью.
        Сандра стояла в дверях с Кирилловым «подсолнечником» в правой руке. Однако смотрела она не на свалившегося кулем капрала.
        - П-почему? - прошептал Кирилл.
        - Было приказано, чтобы ты жил, - сказала Сандра.
        Повернулась и скрылась в соседней комнате.
        Кирилл снова посмотрел на Гмырю. Тот лежал на левом боку с обиженно-удивленным лицом, и сейчас в нем не было ничего от офицера Галактического Корпуса. С такими лицами, наверное, лежат сутенеры, когда их случайно подстрелит конкурент. А у офицера должны быть торжественность и гордость…
        Кирилл помотал головой. Что, черт возьми, за мысли в такой момент?!
        Он встал с койки и, пошатнувшись, шагнул к открытой двери. Заглянул в соседнюю комнату. Сандра в трусах и бюстгальтере стояла возле шкафа и доставала иссиня-черную форму.
        Кирилл смотрел, как она надевает темно-синюю рубашку, как натягивает юбку и пристегивает галстук из комплекта парадной формы, как снимает с вешалки парадный китель с восьмиконечной звездочкой на погонах.
        Потом она повернулась к нему, и Кириллу вдруг пришло в голову, что перед ним вовсе не метелка, которую можно распалить, завалить и трахнуть…
        Да, на ней была парадная форма курсанта, но стояла перед ним вовсе не курсант, а боец Галактического Корпуса. Галакт, как они себя называют. Во всяком случае, этот решительный взгляд мог принадлежать именно галакту.
        - Прощай, Кир! - сказала она, подпоясывая узкую талию ремнем с кобурой и став, наконец, похожей на метелку.
        - Подожди, - сказал Кирилл. - Куда ты собралась?
        - Прощай, - повторила она и не оборачиваясь ушла.
        Тогда Кирилл вернулся в «тюремную камеру» и обыскал карманы убитого. Нашел свой персонкодер и энергоприемник, включил, вернулся в большую комнату и вызвал дежурного по «Ледовому раю».
        - Здравия желаю, господин майор! - сказал он, когда рядом вспыхнул видеопласт, на котором появилось лицо начальника отдела по воспитанию майора Грибового. - Я курсант Кентаринов. Меня вчера похитили, но сейчас я уже свободен.
        - Где вы находитесь, курсант Кентаринов? - спросил Грибовой, оживляясь. - Мы вас ищем второй час.
        - Не могу знать. Где-то неподалеку от представительства компании «Прашкевич и Первушин». Я вижу их рекламу в окно.
        - Вы один? Сопротивления со стороны похитителей не будет?
        - Не будет. Я один. Разве что рядом лежит труп. Бывший наш ротный, капрал Димитриадий Гмыря.
        Глаза майора тут же стали строгими и колючими. Грибовой сдвинул на затылок берет:
        - Как он погиб?
        - Насильственной смертью. - Кирилл решил не вдаваться в подробности. - Доложите немедленно майору Тихорьянову.
        Грибовой узнает о подробностях случившегося, если на то будет пожелание сотрудников службы безопасности.
        - Добро! - сказал майор. - Оставайтесь на месте, курсант! Теперь-то уж мы засечем вас по сигналу с персонкодера.
        Видеопласт растворился в воздухе.
        Кирилл посмотрел в удивленно-обиженные глаза Дога.
        - Ну что, капрал? Подождем наших? - Он протянул руку и прикрыл убитому веки.
        Ждать своих пришлось недолго. Уже через пять минут послышался быстро приближающийся вой сирены, а еще через пять минут в коридоре загремели каблуки армейских ботинок.
        57
        - Ефрейтор Каблукова арестована, - сказал капеллан. - По обвинению в убийстве капрала Гмыри. Ради справедливости должен сказать, что ее не пришлось искать. Выйдя на улицу, она сдалась первому же патрулю и сделала заявление.
        Кирилл, в очередной раз побывав в госпитале, прямо оттуда был доставлен к Маркелу Тихорьянову.
        И вот теперь он сидел в знакомом помещении перед знакомым столом, а за дверью угадывались знакомые охранники. Обо всем случившемся уже было доложено капеллану. И только от него теперь зависело, будет ли Кирилл препровожден в знакомую камеру, откуда его направят в штрафную роту, или отправится в расположение родного взвода.
        - Гмырю и в самом деле убила она?
        - Да, - сказал Кирилл. - И я был бы рад шлепнуть его, потому что жить мне оставалось секунду, не больше, да возможности не было. - Он помотал головой. - Не понимаю… Почему она его убила?
        - Видимо, догадывалась о его преступных действиях. И решила вас спасти. - Тихорьянов достал из стола сигареты, закурил сам и предложил Кириллу.
        Закурили.
        - Если за нею больше ничего нет, - добавил капеллан, - наказание окажется весьма мягким.
        - А что с рыжей… с Дельфиной Громаденковой?
        - Эта дамочка, к сожалению, скрылась. Но ничего! С Марса ей никуда не деться. Так что рано или поздно мы ее возьмем.
        Кириллу показалось, что в тоне капеллана нет никакой уверенности.
        - А вы проявили себя весьма и весьма неплохо. - Капеллан затянулся сигаретой. - Не хотели бы продолжать работать с нами?
        Кирилл тоже затянулся:
        - А если я опять не соглашусь, то буду отправлен отбывать положенное наказание?
        Тихорьянов усмехнулся:
        - Нет, курсант, не будете. Наказание с вас уже снято. Но мне бы очень не хотелось, чтобы вы отказались. Эта ваша идея использовать для донесения информационную видеоформу, подаренную курсанту Роксане Заиченковой, была просто блестящей.
        «Да, уж, - подумал Кирилл. - Вот только еще более блестящим оказалось умение управлять триконкой на столь большом расстоянии. Раньше мои возможности ограничивались стенами помещения. И это - наиболее удивительное изменение, которое произошло со мной в последнее время. Пожалуй, будет почище хакерских возможностей…»
        - Я думаю, что способа, позволяющего полностью сохранить секретность, попросту не было, - продолжал капеллан. - Вы можете ее включить?
        - Да, конечно.
        Кирилл ощущал присутствие Ксанкиной триконки с самого начала. Он скомандовал, и возле стола засияли серые строчки:
        Ксана!
        Передай немедленно майору Тихорьянову,
        что встретить меня можно возле «Прашкевича и Первушина».
        И пусть он для начала посмотрит клип
        «Похищение капрала».
        Кир
        - Хотя тут вам повезло, - продолжал Тихорьянов. - Насколько я понял, видеоформа была скрытой, и Заиченкова открывала ее нечасто.
        «Если бы Ксанка открывала ее нечасто, - подумал Кирилл, - я бы и сейчас сидел у Гмыри под замком».
        Он хотел спросить, как Его дерьмочеству удавалось проворачивать свои темные делишки, но промолчал. Вряд ли капеллан открыл бы ему возможности, которыми обладают офицеры. К тому же, что касается последних событий, Дог уже был откомандирован в другой лагерь, с предоставлением отпуска, ждал рейса и вряд ли докладывал своему бывшему начальству, чем занят в процессе ожидания. А у начальства не имелось оснований этим интересоваться. Отмечается мужик у коменданта раз в сутки, ну и флаг ему в лапы. К тому же, и так забот хватает…
        - Так как вам мое предложение? - сказал капеллан.
        Кирилл пожал плечами.
        - Вообще говоря, мне бы стоило отдать вас в лапы яйцеголовых, - сказал капеллан. - Но я не ученый. К тому же, как мне кажется, ваши возможности пойдут на пользу человечеству и в обход яйцеголовых.
        «Политика кнута и пряника…» - подумал Кирилл.
        - А почему вы решили, что я подхожу для этой работы? Надо же какие-то экзамены сдать, тесты…
        - Вы их уже прошли, молодой человек. При осмотре в госпитале.
        Кирилл вспомнил, как сестренка мазала ему гелем хозяйство, и едва не рассмеялся. Если это и был текст, то разве что на сексуальную привлекательность. Впрочем, судя по выражению сестренкиного личика, она была бы не прочь познакомится с пациентом поближе, кабы не его временная болезнь. Как все они жаждут Кентаринского тела!…
        - Существующие контрольные тесты вовсе не требуют, чтобы испытуемый знал о том, что подвергается им, - продолжал Тихорьянов. - А оперативный экзамен вы сдали, сумев остаться живым в этой переделке. - Он снова затянулся сигаретой. - Ну, что скажете?
        «А почему бы и нет? - подумал Кирилл. - В конце концов, лучше уж быть сотрудником службы безопасности Галактического Корпуса, чем простым бойцом на передовой».
        - И каковы будут условия финансового содержания?
        - Соответствующие.
        «В конце концов, все продаются, - подумал Кирилл. - Главное, не продешевить. Разве я пошел в Корпус не ради денег? Ну да, и ради славы, конечно, тоже. Но одно другому не мешает. Тем более если можно совместить славу с деньгами».
        Он, естественно, помнил, из-за чего в действительности надел иссиня-черную форму с восьмиконечной звездой на погонах и Орионом на правом рукаве…
        Но разве Ритка Поспелова не осталась в прошлой жизни? И разве имело все это сейчас хоть какое-то значение? Судьбу не обманешь…
        - А что мне придется делать? Учиться в вашей школе?
        - Доучиваться в лагере. А потом служить в Галактическом Корпусе. Когда потребуется, о вас вспомнят и свяжутся с вами. Официально вы будете получать ваше обычное жалование. Жалование, получаемое от Службы безопасности, будет перечисляться на закрытый счет. Кстати, деньги заработанные в минувшей операции, можете оставить себе. Заплатив налоги, разумеется. Считайте, это ваше вознаграждение.
        - И мне придется стучать на своих сослуживцев?
        Капеллан усмехнулся:
        - У тебя превратное мнение о службе безопасности, мой мальчик. Мы - не тайная полиция, борющаяся с политическими врагами. На своих сослуживцев ты будешь доносить только в том случае, если они станут врагами и их нельзя будет уничтожить сразу в силу оперативной обстановки. Понятно тебе?
        Этот новый переход на «ты» со стороны Тихорьянова был совсем иным, чем в первый раз. Тогда это было все что угодно, но только не тон коллеги. Так мог хозяин обращаться к своему роботу-уборщику, если в машину заложили мозги. Теперь это была речь соратника, старшего брата, товарища по оружию.
        - А вы знаете, господин капеллан. Я, пожалуй соглашусь.
        Тихорьянов затушил окурок в пепельнице и понимающе улыбнулся:
        - Вот и правильно. Сейчас ты пойдешь в канцелярию лагеря, в особый отдел, к лейтенанту Солдатову. Он оформит все необходимые документы. Потом вернешься ко мне.
        58
        Через сорок минут Кирилл снова стоял перед Маркелом Тихорьяновым.
        - Господин майор! Агент Артуз по вашему приказанию прибыл.
        - Вольно, агент Артуз. У нас в службе безопасности не принято стоять на вытяжку перед начальством. Ну разве когда тебя начальство распекает. В иных случаях это считается дурным тоном.
        Кирилл расслабился, отставил левую ногу и заложил руки за спину.
        - И вообще стоять не принято. Ну разве когда получаешь приказ. Присаживайся!
        Кирилл сел на знакомый стул.
        - Я тебе хочу сказать только одно. Если когда-нибудь ты встретишь того, кто стучал на тебя, не убивай его. Помни о том, что человек не всегда сам принимает решение. Иногда его заставляют обстоятельства. Или люди. Сейчас тебе этого не понять, потому что ты молод. Потом поймешь. Просто поверь мне.
        «Поверить-то я поверю, - подумал Кирилл. - Сам через это уже дважды прошел. Но понять людей, которые подменяют собой обстоятельства, - вряд ли. Я бы даже сказал, что они не подменяют, а подминают обстоятельства».
        - В нашей работе много неприятных моментов, - продолжал капеллан. - Но есть одно и главное достоинство. Мы первыми вступаем в борьбу с врагом. Это во все времена было главной особенностью служб безопасности. Один наш человек может спасти тысячи бойцов, и это гораздо важнее, чем все наши неприятности. Но и ошибки наши тоже весомы. Они, в свою очередь, могут привести к тысячам смертей. Запомни это, агент Артуз!
        - Да, господин майор! Я это запомню.
        - Тогда поздравляю с выполнением твоего первого задания. - Тихорьянов поднялся из-за стола - Ну вот, мой мальчик, все и закончилось. Ты выполнил свое первое задание. Под угрозой собственной гибели раскрыл ячейку разведывательной сети противника и с честью вышел из сложной ситуации, проявив мужество и находчивость.
        Кирилл подумал, что именно его «мужество» больше всего и пострадало при выполнении задания. Однако это были не те мысли, с которыми стоило бы знакомить начальство.
        - Вопросы есть?
        Кирилл подумал секунду. Вопросы были, не было уверенности, что он получит на них ответы. Но попытка - не пытка…
        - Вы сказали, разведывательная сеть противника… Значит, такая сеть существует?
        - Да, существует, - сказал капеллан.
        - И война все-таки начнется? А эти звери на Незабудке…
        - Не верится про войну, правда? Кажется, это всего лишь пропагандистские трюки, правда?
        - Правда, - сказал Кирилл.
        - Понимаю… Но война все-таки начнется, причем в самое ближайшее время. Эксперты считают, что анимал-десанты - это своего рода разведка боем. Еще вопросы есть?
        - Никак нет!
        - Тогда… - Лицо Тихорьянова сделалось похожим на маску. - Благодарю вас за службу, курсант Кентаринов!
        - Служу человечеству! - вскочив и застыв по стойке «смирно», гаркнул Кирилл.
        - Свободны, курсант! Отправляйтесь в расположение своей роты. Через неделю выпускные зачеты. - Голос капеллана перестал быть официальным. - Желаю успеха, мой мальчик! - Тихорьянов протянул Кириллу пропуск.
        - Спасибо, - не по уставу ответил Кирилл, взял пропуск, по уставу повернулся через левое плечо и покинул резиденцию.
        59
        Своя рота перекуривала в перерыве между какими-то теоретическими занятиями. Блудного сына встретили с удивлением. Все, кроме Ксанки. На ее же лице была написана самая настоящая радость. Эту неприкрытую радость, разумеется, заметил Спиря, и у него она, разумеется, вызвала несколько противоположные чувства.
        - А мы считали, что тебя в штрафроту загребли, - сказал тормозилло Витька Перевалов, колотя Кирилла по спине.
        - Штрафроту мне не присудили, - сказал Кирилл. - Присудили неделю ареста, да и ту не просидел. Выпустили за примерное поведение.
        - Примерное поведение? - Мишка Афонинцев явно не поверил такому объяснению. - Это ты-то отличился примерным поведением? После того, что учинил у зелени?
        - А что я такое учинил у зелени? - фыркнул Кирилл. - Слушайте, я всего-навсего дал по зубам обрезку, который попробовал на меня крылья распустить. За это не отправляют в штрафроту, братцы. - Он огляделся по сторонам. - А где, кстати, прапор Оженков?
        - Прапор? - Мишка Афонинцев рассмеялся. - Оженков у нас теперь ротой командует. Так что ищи его в капральской.
        - Серьезно? - Кирилл почему-то не удивился. - Что ж, это будет не самый плохой капрал. А нашим взводом кто теперь командует? Кому докладываться?
        - Пока никому.
        - Ладно, тогда пойду доложусь новоиспеченному капралу. - Кирилл двинулся к двухэтажному зданию капральской, над которой висела сиреневая триконка «ГК - наш могучий щит».
        «Как все изменилось, - подумал он, прочитав знакомое объявление над дверью капральской. - Я стал курсантом без вызова. Оказываются, такие бывают…»
        Оженков сидел в бывшем кабинете Дога за его бывшим столом. Увидев Кирилла, он встал и крепко пожал подчиненному руку.
        - Рад, что вы вернулись, Кентаринов! Было бы чертовски жаль вас потерять! Какие планы у вас после командировки?
        Вряд ли он был посвящен в ту историю, главным героем которой Кирилл был в последние два дня. Но явно ожидал самых неожиданных решений.
        - Планы у меня старые, - сказал Кирилл. - Сдать зачеты и благополучно выпуститься.
        - Вот и отлично… - начал капрал, но Кирилл перебил:
        - Простите, господин капрал!… Я бы хотел поблагодарить вас за те добрые слова, что вы сказали обо мне на суде. Если бы не вы, все могло бы закончиться совсем по-иному. И мы бы сейчас не разговаривали.
        Оженков усмехнулся и погрозил пальцем:
        - Уже начинаю жалеть, что сказал их. Возможно, в ином случае вы бы не перебивали старших по званию. Это не по уставу, курсант!
        Кирилл вытянулся и гаркнул:
        - Прошу прощения, господин капрал!
        - Ладно-ладно, - проворчал добродушно Оженков. - В качестве наказания обновите триконку над капральской.
        - Слушаюсь, господин капрал!
        - Вольно, курсант! - Оженков встал из-за стола. - Вот что я хотел сказать, когда вы меня перебили. Поскольку я теперь командую ротой, мне нужен командир взвода. Не хочу, чтобы к вам пришел новый человек. Бессмысленно, даже познакомиться толком не успеет… Справишься, парень?
        Вопрос был смешон. За ту неделю, что оставалась до конца занятий, не справиться мог только последний раздолбай, но того бы отчислили еще в первый месяц обучения.
        - Так точно, господин капрал! Справлюсь! Беспокоит другое. Пропустил кое-что. Подогнать надо.
        - Ну от зачетов я тебя освободить не могу. Обещаю достать «шайбы» с лекциями, будешь во сне учиться. Неделю, думаю, выдержишь. Кстати, те «шайбы» больше не требуются? - Оженков выделил слово «те».
        - Не требуются, господин капрал.
        - Я так и понял. Изменился ты, курсант, на мужика стал похож… Значит, справишься?
        - Так точно! Справлюсь!
        - Добро, Кентаринов. Сегодня же подам полковнику рапорт, чтобы тебе присвоили звание сержанта. - Оженков сел за стол. - Все, курсант! Вы свободны.
        - Слушаюсь, господин капрал! - Кирилл повернулся через левое плечо и покинул капральскую.
        «Вот так вот! - подумал он. - Здрас-сьте, вы не ждамши, а мы притопамши!»
        Сколько неожиданностей меньше чем за месяц…
        Не иначе, завтра Мишка Афонинцев скажет в курилке: «Как становятся сержантами, дамы и господа? Да запросто! Будь уволен со службы, набей морду зелени, отсиди пяток дней на губе, и вот вам сержантские погоны…»
        Ну да ничего страшного, переживет Мишка. Тем более что он из второго взвода и подчиняется прапору Белоножкину.
        Кирилл сдвинул берет на левое ухо, вышел на улицу и потопал к учебному корпусу. Теперь это для него самый главный корпус в лагере. Впереди неделя плотной учебы…
        - Кир! - послышался знакомый голос.
        Он обернулся.
        Из-за толстенного клена, растущего неподалеку от капральской, вышла Ксанка. Сняла берет, пригладила ежик рыжих волос.
        - Ты как тут очутилась? Занятия же…
        - Сказала, что живот заболел. Отпустили в санчасть сбегать. Иначе от Артюшеньки не смотаешься.
        «Ну вот, - подумал с неудовольствием Кирилл. - Сейчас начнется объяснение в любви. Дернул же меня черт тогда на нее забраться!»
        Ксанка подошла к нему, заглянула в глаза.
        Он изо всех сил постарался, чтобы ответный взгляд был сердечным и приветливым.
        - Ты не думай, Кир, я не собираюсь предъявлять на тебя какие-то права… Спиря сказал мне, что у тебя среди зелени завелась одна… - Ксанка не договорила, сглотнула. - В общем, пусть все остается, как было. Но знай, я всегда буду рядом с тобой. Я под любого офицера лягу, чтобы оказаться рядом с тобой. Так и знай!
        Кирилл хотел поморщиться, но сдержался.
        В конце концов, разве девчонка в чем-то виновата? Любовь зла - полюбишь и козла! Была такая поговорка в древности, Спиря говорил… Вон его, Кирилла, как припекло, когда этот мудило Рик… как сказала Ксанка?… «предъявил права» на Светлану!… И неизвестно еще, что будет, если ситуация повторится…
        - Я всегда буду рядом, - повторила Ксанка. - А больше мне ничего и не надо.
        Однако глаза ее говорили совсем другое.
        И было бы проще всего подойти к ней сейчас и обнять. И сделать вид, будто койка в «Сидонии» изменила в их отношениях все-все-все.
        Но она не поверит. Она просто знает, что это не так.
        - Слушай сюда, Ксанка, - сказал он. - Спасибо тебе за все! Ведь, в общем-то, это ты меня спасла! Как же ты догадалась посмотреть на триконку?
        Она улыбнулась:
        - А я почувствовала, что она изменилась. Потому и посмотрела. Я-то что?… А вот как тебе удалось трансформировать триконку на таком расстоянии?
        - Не знаю. Наверное, очень жить хотелось.
        - А кто тебя похитил, можешь сказать?
        Она наверняка давала эсбэшникам подписку. А возможно, они ее тоже завербовали. И в их базе она теперь числится в качестве какой-нибудь Азалии. В общем, считай, своя. Но…
        - Я не могу тебе этого сказать, Ксана. Извини!
        Ксанка фыркнула, однако обиды в ее фырканье, похоже, не было.
        - Можешь не говорить! Я и так догадываюсь, не дура! Иначе с какой бы стати тебя на это задание отправили! Клянусь, если вдруг окажемся на одном поле боя, и он и она у меня пулю в спину получат. Клянусь!
        Кирилл вспомнил свои вчерашние желания, когда он находился там, в подвале ИВМа, с разбитым мужицким аппаратом. Ведь как в воду глядел!
        Надо что-то делать… Такая ненависть, что рождается сейчас у метелки, до добра не доведет.
        - У тебя закурить есть, Ксанка?
        - Конечно! - Она достала из кармана пачку «Курсантских».
        - Пойдем-ка в курилку!
        - А если кто из начальства застукает?
        - Отбрешемся. Скажем, что у тебя живот болит, а я тебя к медикам сопровождаю. А здесь пережидаем приступ боли.
        Они прошли в ближайшую курилку. Закурили.
        - Вот что я тебе хочу сказать… - Кирилл постарался, чтобы его голос звучал веско. - Его нет. Это понятно?
        Ксанка сначала не поняла. А потом у нее расширились глаза.
        - Так ты его?… - Метелка не договорила.
        - Не я! Она! А иначе бы он меня!
        Ксанка затянулась сигаретой. Лютая злоба в ее глазах исчезала. Будто магнитной стиралкой сводили…
        - Так что я и ей жизнью обязан. И прошу тебя: никаких выстрелов в спину.
        - Да-а-а! - Ксанка неприятно рассмеялась. - Ситуация… Бедный Кент, придется тебе за нами следить, если все вместе окажемся.
        - Слушай, не надо, а! У меня и так проблем сейчас выше крыши. Занятий пропущено море, а я собираюсь сдавать зачеты вместе с ротой. Так что придется догонять.
        - Хорошо, не буду. - Ксанка встала. - Ты очень изменился, Кир.
        Кирилл встал тоже.
        Она выбросила недокуренную сигарету, качнулась к нему, прильнула на мгновение и прошептала:
        - Вот все и закончилось.
        И не оглядываясь зашагала прочь, к учебному корпусу.
        Кирилл последовал за ней не сразу. Он продолжал сидеть, докуривая. А когда вышел, в курилке осталась висеть триконка:
        Рви сопло или не рви -
        Лишь пистоны от любви.
        Правда, сейчас она была невидима. И останется невидимой еще две недели, пока рота капрала Оженкова не разлетится по Приграничью. А подпитываться триконка будет о той видеоформы, что висит возле капральской и которую Кирилл сегодня должен подновить.
        Если, конечно, не найдется второй кентаринов, который вычислит скрытое двустишие, и тогда курсанты узнают оставленную старшим товарищем «умную» мысль немного раньше.
        - Вот все и закончилось, - сказал Кирилл сам себе. И улыбнулся.
        Потому что ничего еще не закончилось.
        Потому что самому последнему салабону в «Ледовом раю» было ясно, что все еще только начинается.
        Конец первой книги
        Генерал от машинерии
        Нет лучшего на свете приключения,
        Чем пережить больному курс лечения.
        Из фольклора медиков Галактического Корпуса
        Не бегай, обрезок, от бед и забот -
        И в деле ты станешь и сокол, и крот.
        Триконка Кирилла Кентаринова
        1
        Метелки так и сновали вокруг. Прошла, поводя гигантскими покатыми плечами, ефрейтор Сандра Каблукова. Следом промчалась Ксанка Заиченко, одарив Кирилла взглядом сияющих глаз. Потом настал черед Ритки Поспеловой, и эту мерзкую сучку Кирилл гнал поганой метлой от столба и до обеда. А потом пришла Света Чудинова, и поганая метла обернулась букетом алых и белых роз, а на Кирилле уже не было форменного черного с серебряными звездами мундира, брюк и армейских ботинок, а присутствовали переливающийся всеми цветами радуги костюм, в котором не стыдно отправиться даже к президенту, и белоснежные туфли, почему-то смахивающие на антигравитационные калоши…
        - Внимание, подразделения Галактического Корпуса! - разнесся по танцполу командный голос на инлине. - Подъем!
        Света удивленно распахнула голубые (с каких это пор они стали голубыми?!) глаза, а Кирилл повернулся, чтобы выложить неожиданно возникшему кандидату в командиры все, что он о нем думает.
        - Внимание, галакты! Подъем!
        Удивленная голубоглазая Света испарилась. Поганая метла с алыми и белыми розами - тоже. Кирилл возмущенно мотнул головой и… пришел в себя.
        Перед глазами находилась матовая поверхность из неведомого материала. Кирилл хотел почесать репу, и рука начала двигаться в нужном направлении, но тут он просек ситуацию.
        Ох черт! Похоже, прибыли… Вот только интересно - в какой пункт Мешка? Эта мне секретность, кол им в дюзу!
        А интерком выкрикивал следующий приказ:
        - Всему личному составу перевозимых подразделений принять пилюлю номер один! Аптечка на левой стенке каждой ячейки… Всему личному составу перевозимых подразделений принять пилюлю номер один! Аптечка на левой стенке каждой ячейки…
        Ячейка уже осветилась, и Кирилл без труда определил, которая пилюля числится в аптечке под названным номером. Пилюля оказалась совершенно безвкусной, и ожидавший почему-то горечи Кирилл удивился. Через несколько секунд в голове окончательно прояснилось, а расслабленные мускулы налились почти привычной силой.
        Крышка ячейки с шорохом откинулась вправо, и Кирилл сел. Вот ведь - будто в гробу побывал!… Это привилегия бойцов ГК - перед первым боевым десантированием полежать в этих металлических ячейках, отдаленно смахивающих на место последнего пристанища! Впрочем, иногда, должно быть, они и в самом деле превращаются в гробы.
        Дьявол, что за мысли спросонья!
        Он помотал головой, отгоняя не подходящие к моменту ассоциации, выбрался из ячейки, спустился на палубу и оглянулся по сторонам.
        Высовывались из своих ячеек и другие. Повсюду виднелись заспанные лица - кто все еще недоумевал, где оказался и почему разбудили; кто уже понял, что прибыл к месту несения дальнейшей службы.
        - Подъем! - надрывался интерком. - Всему личному составу перевозимых подразделений покинуть теплые постельки! Быстрее, галакты! Иначе в бою ксены надерут вам задницы!
        Курсанты… нет, теперь уже бойцы Галактического Корпуса начали выпрыгивать из ячеек и разминать мышцы. Кирилл тоже принялся делать наклоны и приседания. Прислушавшись к себе, удовлетворенно отметил, что в коленях не щелкает. И через мгновение почувствовал, что вслед за головой, руками и ногами проснулся мочевой пузырь.
        Тут же на дальней стене трюма замигали триконки с буквами "WC", а интерком скомандовал:
        - Внимание! Личному составу перевозимых подразделений - оправиться! - И после негромкого смешка добавил: - Позаботьтесь о сохранности нижнего белья.
        - Свои трусы побереги! - пробурчал по-русски Кирилл, направляясь к туалетам. - Юморист хренов!!!
        Рядом оказался Артем, суетливо проверяющий, как на нем сидит мундир. Вот ведь заботы у обрезка!… Первое дело - чтобы перед метлой покрасоваться. Плечи шире бедер, а бедра шире талии, блин!…
        - Интересно, где это мы очутились? - Голос Артема звучал нетерпеливо.
        Кириллу тоже было интересно, там ли они очутились, где должны, но ведь, не зная второго нечего волноваться и о первом, а потому нетерпеливость Спири показалась ему неуместной. Военную службу надо начинать с солидными повадками, не проявляя пустого любопытства.
        - Скоро узнаем.
        - Где бы ни очутились, гости от вас не уйдут.
        Кирилл обернулся. Последние слова - и тоже по-русски - произнес незнакомый тип при усах подковкой; одного с Кириллом роста, но постарше. Короткие, стриженые бобриком волосы; мужественное, словно закаменевшее лицо; умный взгляд серых глаз… И погоны с одной звездой. Прапорщик, кол ему в дюзу! Откуда он тут взялся, среди бывших курсантов?
        - Какие еще гости? - ошарашено пробормотал Артем.
        В глазах прапорщика таилась тщательно скрываемая усмешка.
        - Те самые. Гости, ломающие кости… Вот когда надо будет заботиться о сохранности нижнего белья!
        Тип Кириллу не понравился. Явно из тех, кто новобранцев за людей не считает. "А вы, наверное, большой специалист по нижнему белью?" - хотел спросить Кирилл. Но сдержался: связываться с прапором, да еще из старослужащих?… Нет уж, безбашенных у нас во взводе нет! Ржавые пистоны нам не требуются! Начинать службу с дисциплинарного ареста - в конце концов оказаться в штрафроте. И никакие эсбэшники не помогут. Просто не станут помогать!
        Поэтому он ограничился пожатием плеч.
        Возле туалетных кабинок уже образовались очереди.
        - Шевелите кормой! - надрывался интерком. - На поле боя особенно не рассидишься! Дамы, не забывайте принимать ваши таблетки! Среди медиков Корпуса специалисты по деторождению не водятся. Беременных увольняют без выходного пособия. Аборты же вредны для ваших неокрепших организмов. Подумайте о своих будущих отпрысках.
        - Не разоряйся, недоумок! - послышался певучий девичий голос. - Тебе один хрен ничего не перепадет, от тебя я отпрыска не заведу.
        Говор был непривычно окающий.
        Кругом заржали: новоиспеченные галакты солидаризировались с боевой подругой.
        Со всех сторон неслось:
        - Скорее бы в драку!
        - Надерем монстрам задницы!
        - Рога обломаем по локоть!
        - Говорят, за каждого приконченного бонус идет к окладу. Чуть ли не полсотни кредиков!
        - Ох, матушка-перематушка, счета пополним!
        Энтузиазм новобранцев явно отдавал фальшью, за которой прятался самый обыкновенный стрём.
        - Пополните, пополните! - пообещал давешний усатый прапор. - Если ваши собственные задницы уцелеют!
        Тут Кирилл не выдержал:
        - А что вы тут, собственно, очком играете? Среди нас салабонов нет! Мы из "Ледового рая".
        И сразу вспомнил.
        Есть салабон. С висючкой…
        Прапор смерил его взглядом, в котором, кажется, пряталось вовсе не желание сцепиться.
        - Я рад, - сказал он, - что к нам прибыло такое геройское подкрепление!
        И скрылся в гальюне.
        Артем наконец обнаружил Ксанку и бросился к ней. Кирилл с тоской посмотрел ему вслед. Везет некоторым: попадают служить вместе. А вот он, Кирилл, если и встретится когда-нибудь со Светланой, то это будет настоящее чудо. Ведь, по слухам, ограниченные бои в настоящее время идут уже минимум в пяти мирах, и даже если после лагеря Светлана попадет туда же, куда и Кирилл, не факт, что они встретятся: на планете может быть несколько районов боевых действий. К тому же, он, вполне возможно, попросту не доживет до встречи с нею. Знать бы наверняка, почему предстоящие бои называют ограниченными. Может, в них участвуют не все?…
        От последней мысли, в которой не было ничего, кроме мутного стрема, он даже головой помотал.
        Негоже так думать галакту, даже и новоиспеченному…
        Подошла очередь. Кирилл заскочил в гальюн, споро совершил необходимые операции и освободил кабинку для следующего бойца. Давешний усач-прапор стоял неподалеку и, кажется, кого-то в толпе высматривал.
        Откуда-то вынырнули Артем и Ксанка. Обрезок пропустил свою очередь, но толпа перед гальюнами уже рассасывалась, и ожидание ему предстояло недолгое. Когда Артем, наконец, скрылся в кабинке, Кирилл спросил Ксанку, смотревшую на него круглыми глазами:
        - Ну как ты?
        - Не писай на зенит, - ответила метелка привычным тоном, - не тот я… - Замолкла вдруг. И добавила чуть слышно: - Если честно, трясусь.
        Кирилл понимающе кивнул: на душе у него страх все еще гонялся за ужасом. Как марсианские спутники…
        Наверное, этот усатый паникер виноват.
        Кирилл оглянулся в поисках прапора, но того уже съели, кости закопали и место захоронения позабыли.
        Вновь ожил интерком:
        - Внимание! Личному составу перевозимых подразделений закончить оправку! Приступить к получению вещевого довольствия!
        Над головами новобранцев засияли триконки-указатели, и народ потянулся в соседний трюм, где разом распахнулись окошки каптерок, в каждом из которых сидело по копыту. Именно так на корпусном сленге называли каптенармусов.
        Вновь образовались очереди, но продвигались здесь гораздо быстрее, чем возле гальюнов. Вскоре Кирилл уже стоял возле окна.
        - Имя? - сказал на инлине копыто, седоватый дядька, на погонах которого красовались четыре старшинских снежинки. Правая сторона лица его была розовой, как у младенца. - Год рождения? Тренировочный лагерь?
        - Кирилл Кентаринов, - сказал Кирилл, стараясь не смотреть на дядькину розовую кожу: по-видимому, ее недавно вырастили после обширного ожога. - Год рождения - тридцать восьмой. Марсианский лагерь "Ледовый рай".
        Интересно, где так старшину обожгло. В танке, что ли, горел? Или в сбитом десантном боте?…
        - А-а-а… Мы питомцы "Ледового рая"?… - Старшина глянул на Кирилла с некоторой долей интереса. Руки его, тоже розовые, продолжали прыгать по сенсор-клаве, как два неведомых зверька. - Как там Грибовой служит? Геморрой еще не одолел?
        - Не одолел, - сказал осторожно Кирилл и усмехнулся, сообразив, что как вопрос, так и ответ, звучат весьма двусмысленно.
        Он хотел добавить, что майор Грибовой служит начальником отдела пропаганды, но тут ему пришло в голову, что такое поведение может быть принято за раскрытие военной тайны. Кто его знает, этого розовокожего старшину? Может, он болтунов на дух не переносит? А сами-то старички, кстати, все друг про друга знают, как будто секретность и не для них. Вот и спросить бы: а откуда розовокожий вообще знает, что Грибовой на Марсе?…
        Между тем копыто ввел информацию в контрольный блок шлема и трибэшника и опломбировал крышки блоков настройки. Грохнул снаряжение перед Кириллом:
        - Забирай и отваливай, питомец!… Следующий!
        Кирилл хотел было возмутиться такими манерами, но сдержался: в конце концов, старшина после ранения, и ему многое простительно. И неизвестно еще, как мы станем вести себя, обретя такую рожу!…
        А интерком уже выдавал очередную команду:
        - Внимание! Личному составу перевозимых подразделений надеть персональные тактические приборы!
        Кирилл водрузил ставший прозрачным шлем на репу. Гибкие лайны беззвучно вошли в штеки.
        - Внимание! Сейчас будет осуществлена активация вашего персонального тактического прибора! - напомнил интерком.
        Через пару мгновений включились сотни ПТП, и сотни глоток издали торжествующий вопль. Если приняв присягу, курсанты стали бойцами Галактического Корпуса юридически, то теперь - фактически. Отныне каждый и каждая из них занесены в память штабных ИскИнов в качестве огневой единицы и каждому и каждой в предстоящих схватках будет непременно ставиться боевая задача.
        Перед глазами Кирилла - казалось бы, на стекле шлема, а на самом деле прямо в мозгу - вспыхнула триконка "Рабочий язык: русский" и тут же следующая "Личному составу произнести ключ-фразу".
        Сотни губ громко и отчетливо произнесли:
        - Ёж был горазд намять купчихе фэйс, шею, вцыщ.
        Многие не выдержали и рассмеялись, так же, как и тот момент, когда узнали ключ-фразу: последнее ее слово говорило о том, что сочинил это звукосочетание полный крышелет.
        Теперь, по крайней мере, было ясно, что рабочим языком подразделения, в которое определили Кирилла, является русский. Впрочем, любой язык можно выучить за одну ночь. Но все равно приятно.
        Появилась новая триконка "Акустический анализ успешно завершен". С этого момента для персонального тактического прибора существовал в качестве командного только Кириллов голос, и на любой другой реакции не будет (кроме, конечно, приказов, передаваемых различными коммутационными устройствами). И эту связку прибора и бойца разорвет только гибель - либо ПТП, либо Кирилла. Правда, уничтожить шлем, конечно, намного сложнее, чем человека. Танки древних времен шлем бы своими гусеницами не раздавили. Впрочем, они бы не раздавили и современного бойца. Древним танкам попросту нечего делать в современной войне: их сожгли бы за несколько секунд…
        Триконка сменилась: "Выберите частоту акустического информатора".
        Генератор ПТП выдал сигнал в виде набора слогов "би-бэ-ба-бо-бу-бы" и начал изменять его частоту.
        - Согласен, - сказал Кирилл, когда частота показалась ему подходящей.
        - Подтвердите согласие, - тут же отозвался ПТП приятным баритоном.
        - Согласие подтверждаю, - ответил Кирилл.
        И усмехнулся, подумав, что Спиря, наверное, выбрал сопрано, похожее на голос Ксанки. Хотя вряд ли: чего доброго в запарке боя и не просечешь, когда ИскИн говорит, а когда - Ксанка…
        - Внимание! - вновь рявкнул на инлине интерком. - Личному составу перевозимых подразделений персональные тактические приборы снять, получить в камерах хранения ручную кладь и построиться согласно предписанию!
        Похоже, пришло время покинуть крейсер-транссистемник и высадиться на планету, которую командование определило Кириллу и его соратникам в качестве места несения боевой службы.
        Кирилл дал команду лайнам выйти из штеков, снял шлем, повесил его на ремень слева и отправился в камеру хранения. Тут тоже пришлось отстоять небольшую очередь. Наконец, чемоданчик оказался в руках Кирилла.
        Когда камеры хранения опустели, вновь ожил интерком:
        - Внимание! Личному составу перевозимых подразделений надеть персональные тактические приборы и построиться согласно предписанию!
        Кирилл снова напялил на голову шлем, и перед глазами немедленно зажглась триконка:
        1- й полк 3-я рота 5-й взвод
        Такая же триконка, побольше размерами, вспыхнула в воздухе поодаль, принялась медленно вращаться вокруг вертикальной оси. Всего в трюме загорелось шесть триконок, а значит, тут сейчас было около трех сотен бывших курсантов.
        Кирилл бросился к нужной триконке. И замер, остолбенев: видеоформа висела над головой того самого усача-прапора, что пророчил новоиспеченным галактам неминучую смерть.
        - Ну, что застыл, сержант? - сказал Кириллу прапор и, подняв левую руку, показал фронт построения. - Думал, тобой командовать майор прилетит? Или, больше того, генерал-майор? Нет, дружок! У нас Галактический Корпус, мы придурочные звания не любим. Кушак знал, что делал.
        2
        Кирилл тоже знал, что делал Кушак. И все курсанты учебных лагерей ГК знали, потому что эту историю ротные капралы рассказывали едва ли не при первом знакомстве.
        Когда приступили к формированию Галактического Корпуса, создатели его решили резко уменьшить количество военных званий по сравнению с уже существующими родами войск.
        Константин Кушаков, адмирал Звездного Флота, пользующийся большим авторитетом милитаристских комиссий законодательной власти, которому поручили создание нового рода войск, не раз говорил во всеуслышание, что ранговая система старых родов войск представляет ему излишне усложненной, что система существует для того, чтобы тешить самолюбие толстопузого офицерства, в основном занятого тыловыми делами. Когда число генеральских званий превышает число званий, которые разрешено носить бойцам, принимающим на свои плечи основную тяжесть военной службы, согласитесь, это не совсем правильно. Так говорил адмирал Кушаков - и перед журналистами, и перед своими коллегами.
        Журналисты принимали его слова на ура, коллеги - скрипели зубами ("Кушак в истории остаться желает!"). Тем не менее зубовный скрип не помешал адмиралу превратить слова в дела. Результат налицо - в Галактическом Корпусе существует всего двенадцать званий, разделенных на три категории. Категория нижних чинов включает в себя рядовых, ефрейторов, сержантов и старшин. Затем следуют младшие офицеры - прапорщик, капрал, лейтенант и капитан. Ну и, наконец, командуют ими всеми старшие офицеры - майоры, подполковники, полковники и генералы. Кроме того, на погонах абсолютно всех членов Галактического Корпуса присутствуют восьмиконечные звездочки - разница лишь в их количестве и размере. Замысел адмирала был понятен - создать ратное сообщество, все члены которого братья по духу. Однако идеал, как всегда, оказался недостижимым. В массе своей отношения между старшими и младшими по званию в ГК лучше, чем в других родах войск, но противоречий все равно не избежать, поскольку главного различия - права посылать других на смерть - никто, разумеется, не отменял.
        В первую очередь противоречия, как известно, отражаются в солдатском языке. Именно по этой причине солдаты именуют каптенармусов "копытами", а кассиров финансовых отделов - "финвалами".
        И по той же самой причине звездочки на погонах нижних чинов называют почему-то "снежинками", а у старших офицеров "блямбами" (тут-то как раз понятно почему - из-за размера).
        Тем не менее, любой армейский генерал позавидовал бы моральной обстановке в любом подразделении Галактического Корпуса, поскольку седьмой закон курсантов учебного лагеря (Курсант готов грудью защитить боевого товарища) являлся законом и для галактов. И поскольку сам Кирилл был готов беспрекословно выполнять этот закон, а подавляющее большинство бойцов прошли через точно такие же лагеря, ни у кого не было сомнений в поддержке со стороны боевых товарищей. А что еще нужно для поддержания высокого боевого духа?
        3
        - Занимай место в строю, сержант! - Прапорщик левой рукой снова задал фронт построения.
        Акустика шлема окрасила его голос в металлические тона.
        Набежали другие бойцы, приписанные к пятому взводу третьей роты первого полка. Кирилл с удовлетворением отметил, что среди них оказались Артем, Ксанка и еще человек десять из "Ледового рая". Остальные были незнакомы - видно, из других лагерей. Всего набралось около пятидесяти человек. Быстро сориентировались, выстроились по росту, и прапор, велев снять шлемы, принялся за перекличку.
        При наличии активированных ПТП эти вопли: "Рядовой такой-то?" - "Я!" - "Ефрейтор такая-то?" - "Я!" - казались совершенно безбашенной церемонией, но как, в частности, генералы всегда готовятся к прошедшей войне, так и, в массе своей, армейские порядки чрезвычайно консервативны. Не один военачальник не в силах убедительно объяснить, зачем в современной войне нужна строевая подготовка, но, как и сотни лет назад, курсанты в учебных лагерях тянут на плацах носок армейского ботинка.
        Впрочем, скорее всего прапор делает перекличку не потому, что боится кого-либо потерять, а чтобы уже сейчас хоть отчасти познакомиться с подчиненными.
        - Вольно! - скомандовал между тем прапорщик, выслушав последнее "Я!". - Меня зовут Феодор Малунов. Прошу любить и жаловать, дамы и господа! Теперь нас ждет погрузка в десантный бот и приземление! Есть ли вопросы?
        - Есть! - послышался голос Спири. - Нас сразу в бой?
        А Кирилл подумал, что в действующих войсках начальство, похоже, не зря стремится комплектовать подразделения по национальному признаку. Впрочем, иного и быть не может: хоть Земля и едина, но национальности в одну еще не слились, да и вряд ли, судя по всему, сольются. И характеры у представителей разных народов так отличаются друг от друга, что даже армейские порядки предпочитают под это отличие подстраиваться.
        - Конечно же, сразу, - ответил между тем Артему прапорщик. - Вы даже представить себе не можете, рядовой, до какой степени мы не способны справиться с гостями без вас!… Ваше имя?
        - Рядовой Спиридонов, господин прапорщик!
        - Не прите впереди транссистемника, рядовой Спиридонов. На ваш век боев хватит с лихвой. А если начнете слишком уж спешить, век ваш, боюсь, окажется весьма и весьма коротким. Ясно ли я выразился?
        - Так точно, господин прапорщик!
        - Это касается и всех остальных! Ясно, дамы и господа?
        - Так точно, господин прапорщик! - отчеканил строй.
        А Кирилл подумал, что их новый командир, видимо, и сам не слишком отважен, и подчиненных будет сдерживать. С таким начальством недалеко и до невыполненного приказа со всеми вытекающими отсюда последствиями.
        - Внимание! - послышался в интеркоме новый металлический голос. - Личному составу перевозимых подразделений немедленно начать погрузку в десантные боты!
        - Взвод! - рявкнул прапор. - Смирно!… Нале-во!
        Строй четко выполнил команду.
        - Ориентир - наша триконка! Бегом марш!!!
        Триконка тут же поплыла к открывшемуся гигантскому люку, ведущему в соседний трюм, и новоиспеченные галакты бросились ее догонять. Прапорщик Малунов пристроился к шеренге замыкающим.
        Новый трюм оказался раз в десять больше того, где личный состав пересыпал полет. Кирилл с восторгом представил себе, насколько велик транссистемник, и подумал, что такая силища переломит каких угодно ксенов.
        - Не отставать! - раздался сзади голос прапорщика, и в нем послышалось явное добродушие.
        Между тем триконка привела взвод к нужному боту. Другие подразделения следовали своими маршрутами, не мешая друг другу, и столь четкая организация вызвала у Кирилла восхищение.
        Бот, на который предстояло погрузиться, формой смахивал на лежащую бутылку, соединенную с платформой, из которой торчали шесть посадочных лап. Десантный люк находился в "донышке" бутылки. Крыльев не было, поскольку каждый бот был снабжен гравитатором. А вот обнулители массы были слишком велики, чтобы ими можно было оборудовать небольшие транспортные аппараты, поэтому при посадке на планету всегда присутствовали перегрузки, тем большие, чем скорее требовалось достичь поверхности.
        - Взвод, стой! - скомандовал прапорщик.
        Бойцы остановились.
        - Надеть ПТП!
        Все отстегнули от поясов шлемы и напялили их на стриженые репы. Прапорщик последовал примеру подчиненных. Едва лайны вошли в штеки, послышалась новая команда:
        - Занять места в десантном боте, начиная с левого борта!
        Люк- "донышко" поднялся. Новоиспеченные галакты принялись занимать кресла. Едва Кирилл плюхнулся на сиденье, включились силовые захваты, прижали тело к креслу. Через минуту-другую все бойцы заняли положенные места.
        - Внимание, на борту! - раздался в шлеме незнакомый голос. - Старт - через тридцать секунд!
        Ни иллюминаторов, ни экранов в десантной кабине бота не оказалось, и Кирилл пожалел, что так и не увидит свой новый мир со стороны.
        - Отсчет! - сообщил пилот бота. - Пять… четыре… три… два… один… Сброс!
        - Ну вот и все, - сказал Спиря. - Забудем о видеопластах. Периферия…
        Он был прав. На периферических мирах обычная система видеосвязи не использовалась. То ли в целях соблюдения режима секретности, как утверждали отцы-командиры, то ли по какой-то иной причине, о которой нижним чинам знать не полагалось…
        На мгновение наступила невесомость, заставив сердца десантников провалиться в животы, потом вес вернулся, а еще через пару секунд начал возрастать, и кресла повернулись, принимая транспортное положение.
        - Не ссыте на зенит, дамы и господа! - послышался голос прапорщика. - Стрельбы по нам не предвидится.
        "Почему он так уверен в этом?" - удивился Кирилл. И вдруг вспомнил пропагандистские клипы, утверждающие, что у противника попросту нет средств противокосмической обороны.
        Утверждение показалось ему странным с того самого момента, как он об этом узнал. Как можно начинать войну на планете, не имея защиты от угроз извне?… Однако остальных сей факт, похоже, давно уже не волновал.
        Бот начало потряхивать, и Кирилл понял, что машина уже в плотных слоях атмосферы. Через несколько минут вибрация прекратилась, потом все ощутили легкий толчок, и прапорщик сказал:
        - С прибытием на Незабудку, дамы и господа!
        "На Незабудку? - подумал Кирилл. - Вот так номер! Это же первая планета, с которой реально началось Вторжение".
        - На Незабудку? - послышался Спирин голос. - Тоже мне название! Наверное, наши бои будут именоваться Незабудкинской битвой!
        - Да уж непременно! - отозвался прапор. - В особенности, если выяснится, что без вас, рядовой Спиридонов, мы бы никогда в жизни не справились с ксенами.
        4
        В системе Беты Волос Вероники, звезды спектрального класса G0, то есть светила, чуть более жаркого и чуть более яркого, чем Солнце, насчитывалось двенадцать планет. Незабудка была четвертой.
        Небесное тело уже более полувека проходило стадию терраформирования. Применение гравитаторов здесь не требовалось, поскольку размеры и масса планеты ненамного отличались от земных. Наклон оси к плоскости орбиты тоже был схож, и на Незабудке наверняка бы буйствовала жизнь, находись этот шарик поближе к своему солнышку. Впрочем, тогда бы на Незабудке не оказалось залежей язонита…
        Продолжительность оборота Незабудки вокруг своей оси составляла двадцать пять часов двадцать восемь минут с секундами.
        Одним словом, чтобы превратить Незабудку во вторую Землю, требовалось запустить вокруг планеты старбол да изменить атмосферу, напитав ее кислородом, который к счастью, имелся - местные породы изрядно содержали его в связанном состоянии.
        Сетевые информагенты утверждали, что к настоящему времени воздух на Незабудке уже вполне годился для дыхания - как в земных горах на километровой высоте.
        Животных с Земли сюда еще не завозили, занимались пока разведением земной флоры. Правда, ни тундры, ни лесов на планете не существовало - комитет по терраформированию намеревался использовать Незабудку в качестве скотоводческой базы и обустраивал в подходящих широтах пастбища, высеивая тут и там различные кормовые культуры - от кукурузы до люцерны.
        Конечно, со временем земные растения начнут видоизменяться, захватывая новые районы и приспосабливаясь к их условиям, но до подобной экспансии было еще достаточно далеко. Не имелось тут пока и самого мясомолочного скота, его собирались завезти на планету только лет через пятнадцать-двадцать.
        Население Незабудки насчитывало около пятидесяти тысяч человек. Половина работала на язонитовых рудниках, и большую часть работников составляли отбывающие наказание преступники, осужденные на Земле и Марсе и приговоренные к каторжным работам. Их охраняли многочисленные полицейские подразделения.
        Эта часть незабудкинского социума жила по своим законам и мало соприкасалась с работниками комитета по терраформированию.
        Впрочем, помимо ТФ-щиков, на планете работали и представители различных естественных наук: астрономы, метеорологи, изыскатели.
        Время от времени штатские ругались с лагерным руководством, потому что когда приходил транссистемник с новой партией заключенных, космопорт Незабудки окружали полицейские, и сквозь это оцепление земная мышь бы не проскочила. Естественно, штатские начальники принимались шуметь, что военные срывают им все работы по разгрузке корабля… Так продолжалось десятилетиями и продолжалось бы дальше, но однажды случилось то, что ожидалось со времен открытия Мешка.
        Вторжение на Незабудку началось совсем не так, как изображаются подобные действия в многочисленных клипах-блокбастерах. Не вынырнули из подпространства космические крейсеры угрожающего вида, с ревом рассекающие звуконепроницаемый вакуум; не зазвучала в ушах тревожная музыка, наваливающаяся на нервную систему неподъемным грузом; не ринулись сквозь атмосферу десантные баржи, маневром уклоняющиеся от огня установок противокосмической обороны… Просто один из искусственных сателлитов, запущенных вокруг Незабудки, в своем вечном пути пролетая над районом, в котором совсем недавно заменили неведомо как попавшую сюда верблюжью колючку на более благородные травы, превратив таким образом пустыню в степь, засек с орбиты небольшое стадо животных.
        Честно говоря, когда ТФ-щики разглядывали полученные с сателлита снимки, никому из них и в голову не пришло, что ксены начали атаку на Незабудку. В первый момент, разумеется, решили, что это местные обитатели, почему-то не замеченные первооткрывателями, однако такая гипотеза не выдерживала никакой критики и тут же была отвергнута. Но откуда же взялись эти странные существа? Если существовали и прежде, в отсутствие кислорода, то почему земной животворный газ не убил их? Если же они появились недавно, уже при землянах, то каким образом? Нет, о местном их происхождении не могло быть и речи! Эволюция не столь быстра, чтобы за каких-то полвека создать крупных позвоночных там, где и простейших-то никогда не было.
        Как только кто-то из ученых высказал эту мысль, начальник лагеря, к которому обратились за помощью, тут же послал к месту обнаружения странных животных небольшой отряд - добыть хотя бы один экземпляр, чтобы можно было начать исследования и по ним сделать вывод.
        Однако странные существа, представлявшиеся землянам неповоротливыми ленивцами, сами оказались неплохими охотниками, и посланный отряд погиб на глазах начальника, решившего понаблюдать за охотой, используя оптику транспортного летательного аппарата, доставившего охотников на место. Что взять с тюремщика?
        Слава Единому, когда произошла трагедия, у начальника лагеря хватило мозгов не пытаться скрыть свою ошибку и немедленно сообщить о случившемся руководству министерства исполнения наказаний, а руководители министерства не побоялись выглядеть нелепо в глазах прессы и общественности, вынесли сор из избы и доложили обо всем президенту Конфедерации. Впрочем, главный тюремщик Объединенного Человечества просто оказался мудрым человеком и, поскольку, как и многие, придерживался точки зрения, что Мешок - вовсе не природное явление, решил, что тут лучше перебдеть, чем недобдеть. Президент Конфедерации тоже считал, что человечество загнали в резервацию неслучайно, и тут же отдал соответствующие распоряжения адмиралу Кушакову, командующему Галактическим Корпусом, и уже через несколько дней бойцы Корпуса, которым до синей кормы надоела бессмысленная подготовка к чисто гипотетической войне, высадились на Незабудке и смогли наконец понять, что муштра велась не зря и война, наконец, явилась в дом. И начались первые бои с монстрами.
        После чего подразделения Галактического Корпуса тут же были отправлены на все планеты, где находились язонитовые рудники.
        5
        - Можно снять персональные тактические приборы, - сказал прапор и первым стащил с себя шлем.
        Новобранцы последовали его примеру, пристегнули ПТП к поясам.
        - Приготовиться к выгрузке!
        Открылся люк, из днища десантного бота быстро выдвинулся трап, опустился, уткнулся в стриженую траву.
        В клипах-блокбастерах все это происходило, как правило, медленно. Режиссеры, по-видимому, любили плавность и неспешность. Наверное, в них был залог создания интересного видеоряда.
        - Выгружаемся, дамы и господа! Слева по одному шагом марш!
        Все похватали личные чемоданчики.
        Шагнув на трап, Кирилл на мгновение зажмурился - так ослепительно светили местное солнце и старбол.
        В новом мире было вполне тепло.
        Тут же чертовски захотелось курить.
        - База "Незабудка А-три" перед вами, дамы и господа!
        База представляла собой скопище нескольких десятков мелких и крупных строений из розового кирпича, разделенных дорожками, посыпанными крупнозернистым розовым же песком - по-видимому, местного происхождения, поскольку вряд ли бы даже среди военных нашелся умник, пожелавший завезти на Незабудку песок из других миров. То есть умник-то, наверное, нашелся бы. Но ему бы не позволили финансисты. Финансисты (даже из военных) в первую очередь считают деньги.
        Розовые здания выглядели так легкомысленно, что Кирилл не выдержал и улыбнулся.
        Чуть поодаль, слева, располагался квадратный плац, покрытый самым обыкновенным асфальтом. С краю плаца, на флагштоках, трепетали на ветру два стяга - голубое знамя Конфедерации и иссиня-черный флаг Галактического Корпуса.
        Едва все новоиспеченные галакты, подгоняемые командами прапорщика, освободили бот, на их место четверо местных обитателей - все сплошь с двумя "снежинками" на погонах - принялись загружать какие-то контейнеры. Судя по тому, что при погрузке использовались ТАТы - транспортные антигравитационные тележки, - контейнеры были достаточно тяжелыми.
        - Интересно, - сказал Спиря. - Тут у них ефрейторы погрузкой занимаются. А где же рядовые?
        Он говорил тихо, однако прапор услыхал.
        - А все рядовые уже погибли, - сказал он. - Те же, кто выжил, уничтожили столько противников, что давно заработали повышение звания. - Он с усмешкой глянул на обалдевшего Спирю. - И скомандовал: - Внимание! Стройся!
        Теперь построение произошло на удивление споро - что-что, а умение строиться офицеры "Ледового рая" сумели вколотить в своих подопечных.
        Прапор удовлетворенно кивнул:
        - Я пошел с докладом к начальству, а вы подождите в строю. Хотя… Сержант Кентаринов!
        - Я!
        - Оставляю вас за старшего. Наверняка все не прочь покурить после такого долгого перерыва. - Прапор понимающе усмехнулся. - Курилка вон. - Он показал на строение, напоминающее большую беседку, с большой цилиндрической урной посередине. - Можете отправляться туда.
        - Есть! - рявкнул Кирилл.
        - По территории базы не разбегаться. Держаться всем вместе! - строго добавил прапор и скрылся за углом ближайшего здания.
        Все побросали чемоданчики и кинулись занимать скамейки в курилке, толкаясь и переругиваясь.
        - Отставить толкотню! - скомандовал Кирилл.
        Вообще говоря, следовало бы навешать народу ржавых пистонов и заставить сложить чемоданчики аккуратно, но курильщик курильщика всегда поймет.
        Когда он намеренно неторопливо подошел к курилке, угнездившийся с краю скамейки Мишка Афонинцев сдвинул сидящих и подвинулся сам, освобождая сержанту место.
        Кирилл помотал головой, закурил из предложенной пачки и прилег рядом с курилкой, в тени, на травку.
        Народ, сделав первые затяжки, делился впечатлениями о базе.
        - Я думал, это утилизатор мусора у них такой, - произнес чей-то незнакомый голос. - А это, оказывается, урна. Странная какая-то!
        Кирилл глянул в сторону говорившего. Это был обрезок с азиатскими глазами и широкими скулами на плоском лице.
        - Эта штука называется бочкой, - пояснил Спиря. - В них в старину хранили разные жидкости. Спиртное, например, или жидкую горючку.
        - Откуда ты знаешь? - спросил азиат.
        - Интересовался теми временами.
        Тут же возник спор, не является ли для галакта интерес к старине лишним, поскольку он ничем не помогает в бою.
        - Старина - это голимый целлофан! - заявил азиат. - Что толку в том, что ты знаешь, как стреляли из лука или из этого… как его… рабалета?
        - Из арбалета, - поправил Спиря. - Толк в том, что убеждаешься, насколько отважными были предки. И хочется стать таким же!
        Он опять распускал хвост перед Ксанкой.
        - Голимый целлофан! - не соглашался азиат. - Чужая отвага - совсем не подмога.
        Кирилл спорщиков слушать не стал, лениво следя за погрузкой десантного бота. Было интересно, почему на работу не бросили вновьприбывших. В "Ледовом раю" поступили бы именно так. Впрочем, скорее всего грузчики-ефрейторы отбывают наряд за какое-либо нарушение, и помогать им в этом деле - значит, уменьшать меру наказания. На такое никто никогда не пойдет. Исходя из чисто воспитательных целей.
        Пилот десантного бота, приняв на борт контейнеры, появился в люке и помахал остающимся на планете, после чего бот бесшумно поднялся и стремительно скрылся в голубом небе. Голубизна здесь была более нежной, чем на Марсе, и скорее напоминала земную. Трава вокруг тоже была земная, но это и не удивительно, коли Незабудку объявляют едва ли не двойником колыбели человечества.
        Загрузившие десантный бот ефрейторы с интересом глянули в сторону прибывшей боевой подмоги, оценивая метелок, но подходить не стали и тоже скрылись - за углом ближайшего строения.
        Кирилл огляделся.
        Плац, в отличие от своего собрата в "Ледовом раю", был пуст - видимо, здесь заниматься строевой подготовкой было некогда. Что и не удивительно - боевая часть есть боевая часть. Удивляло то, что вокруг лагеря отсутствовал Периметр - происходящее на территории можно было рассмотреть с любого близлежащего холма. Правда, холмов в округе не наблюдалось, степной пейзаж был ровен, как футбольное поле, лишь вдали на востоке возвышалась над горизонтом некая замысловатая конструкция, отдаленно напоминающая десяток шпилей Петропавловской крепости (непозолоченных, разумеется, и без ангела), соединенных между собой ажурными перемычками. Воздух над конструкцией дрожал. Судя по всему, это была башня ТФ-установки, поставляющая в атмосферу освобожденный из породы кислород. Дышалось, кстати, очень даже легко - воздух был чист и свеж, как родниковая вода. Но чего-то не хватало.
        Кирилл отстегнул от пояса шлем и подложил под голову. Прикрыл глаза. И понял чего не хватает - пения птиц. Находись они сейчас на Земле или на Марсе, с высоты бы заливался жаворонок. И стрекотали кузнечики.
        Слева послышались шаги. Кирилл открыл глаза и повернул голову. Рядом устраивалась Ксанка. Тут же появился и Спиря, для которого быть возле Ксанки было важнее, чем демонстрировать свои познания необразованным азиатам.
        - Я познакомился, - сказал он. - Этого "рабалета" зовут Фарат Шакирянов. Он из Казани.
        - Вот странно, - хмыкнула метелка. - Лагерь почему-то открыт всем ветрам. Все как на ладони… Неужели было трудно оборудовать Периметр, как у нас в "Ледовом раю"?
        Кирилл тоже хмыкнул: Ксанку занимали те же самые мысли, что и его самого.
        - Теперь уже не у нас, - заметил он. - Теперь у них в "Ледовом раю". И не дураки, надо думать, тут воюют. Наверное, есть какая-то причина.
        Он снова прикрыл глаза.
        Война была ужасно далеко, на другом конце планеты. И совсем в другом времени. А может даже, и не этом мире…
        - Удивительная тишина, - сказал кто-то за спиной Кирилла.
        Голос снова был незнакомым, но Кириллу было лень поворачиваться.
        - Да, - согласился другой, тоже незнакомый голос. - И база кажется какой-то опустевшей.
        - Райком закрыт, - объявил Спиря. - Все ушли на фронт.
        Без трындежа он не мог.
        - Концовку я поняла. - Ксанка сорвала травинку и принялась покусывать ее. - А вот что такое "райком"?
        - Термин из двадцатого века. - Артем принялся воодушевленно объяснять Ксанке, что такое "райком".
        Кирилл не стал его слушать.
        Над крышей строения, расположенного по другую сторону плаца, вдруг обнаружилась триконка:
        Вот стратегия и тактика -
        Покорится нам Галактика!
        Всем, кто с Галком станет воевать,
        Мы сумеем мозги разорвать!
        Цвет букв был между алым и кирпичным.
        "Ну и вирш! - усмехнулся Кирилл. - Видно, тот еще пушкин срифмовал. Совсем башню с курса свернуло! Это дотумкаться надо, Галактический Корпус Галком назвать! Хорошо еще не Галкой!…"
        Спиря теперь с удовольствием объяснял Ксанке, что такое "партийная идея". Ксанка с удовольствием не понимала - ей нравилось лежать рядом с Кириллом.
        "Оранжевый цвет был бы лучше, - подумал Кирилл, продолжая разглядывать триконку. - Меньше похож на застарелую кровь. А чтобы привлекала внимание, сделать пульсирующей. А еще бы стоило добавить акустический сопровод… скажем, стук сердца… такой ритмично-тревожный…"
        Впрочем, присмотревшись, Кирилл понял, что это вовсе не триконка. Никакими дисплеями, как на Земле или Марсе, тут и не пахло. Триконка была нарисована на листе неизвестного материала и крепилась к крыше строения самой обыкновенной трубой.
        Нет, такие триконки любимым не дарят!
        Мысли Кирилла тут же унеслись к Светлане.
        Как она там сейчас, в "Ледовом раю"? Второй месяц для новичка-курсанта - самый тяжелый. Или уже третий идет?… Сколько они летели к Незабудке в состоянии транспорт-сна?
        Впрочем, Света ведь - тоже приютская. Приютские быстро втягиваются, к любой обстановке адаптируются. Так, помнится, говорил Доктор Айболит. Наверное, он, как всегда, был прав… Вот только не слишком ли много вокруг приютских? Во взводе прапора Оженкова едва ли не половина была приютских. Что происходит с людьми? Почему так много брошенных детей? Может, правы священники, утверждающие, что близится Армагеддон?…
        - Кир! - Ксанка ткнула его кулачком в бок. - Ты чего, заснул?
        - Солдат спит, служба идет, - тут же отозвался Артем, и эта фраза оказалась всем понятной.
        И всем понравилась.
        - Мне вот интересно, - сказал Кирилл, поворачиваясь к метелке, - где они все?
        - Кто все? - не поняла Ксанка.
        - Те, кого мы пополняем.
        Артем с Ксанкой принялись озираться. Потом уставились на Кирилла. Ксанка даже травинку жевать перестала, вынула изо рта.
        - Думаешь, они сейчас с монстрами дерутся? - сказала она замирающим голосом.
        - Конечно. Где же им еще находиться!
        - Внимание, взвод! - донесся из шлема голос прапорщика Малунова. - Стройсь! Правофланговый - сержант Кентаринов!
        Артем и Ксанка тут же подобрались, ожидающе посмотрели на Кирилла. Тот от неожиданности раскрыл рот. Потом словно неведомая сила подняла его с мягкой травки.
        - Внимание, взвод! - заорал он. - Прекратить курение! Надеть персональные тактические приборы! Строиться!
        Он напялил ПТП на голову и кинулся к краю плаца, занял позицию правофлангового, поднял левую руку, обозначая фронт построения…
        Поначалу случилась некоторая суматоха - видать, народ излишне расслабился, - но когда трое офицеров, одним из которых был прапорщик, вышли из-за ближайшего здания, в строю оказался даже Витька Перевалов, которого за медлительность называли не иначе как Тормозилло.
        Едва офицеры приблизились и остановились, как и положено по уставу, уступом влево, Кирилл рявкнул:
        - Взвод! Р-равняйсь! Смир-рна!
        Все совершили уставные движения, словно единый механизм. Кирилл, молодцевато оттягивая носок и чеканя шаг, двинулся к начальству, скользнул взглядом по звездочкам и блямбам на погонах и обратился к старшему:
        - Господин подполковник! Взвод новобранцев, прибывших для несения дальнейшей службы, построен!
        Подпол выслушал доклад с удовлетворенным выражением на физиономии. Потом лицо его сделалось строгим, и он, шагнув к взводу, рыкнул:
        - Здравствуйте, бойцы Галактического Корпуса!
        При первых же звуках его голоса ИскИны в персональных тактических приборах новобранцев оценили ситуацию - ведь подпол был без шлема, в берете - и оттранслировали внутрь шлемов внешние шумы.
        - Здра… жла… гсдин… подплник! - отчеканил взвод.
        На Марсе бы с ближних деревьев в этот момент шуганулись вороны. Здесь пугаться было некому.
        Подпол обвел шеренгу вновьприбывших все тем же строгим взглядом. Потом взгляд его потеплел, будто начальник увидел родных детей.
        - Бойцы! От имени руководства базы "А-три" Незабудкинского гарнизона Галактического Корпуса поздравляю вас с прибытием к месту службы!
        Кирилл подумал, что местные военные руководители не раз проклинали первооткрывателя, поименовавшего планету. Образованное от название цветка прилагательное звучало в устах подполковника, как хула, сорвавшаяся с языка святого отца.
        Отгремело троекратное "ура".
        Прозвучала команда "вольно", и вперед вышел третий офицер, тощий, словно жердь, с бородкой клинышком. На плечах его красовались капитанские погоны.
        Он оказался местным капелланом и толкнул речугу, смысл которой свелся к тому, что личный состав базы гордится тем, что находится на переднем краю борьбы с ксенами, являясь щитом не только для язонитового рудника и местных обитателей, но и Солнечной системы и самой Земли.
        "Не этот ли работает на службу безопасности?" - подумал Кирилл. Но потом решил, что для эсбэшника у местного капеллана слишком приметная внешность.
        Потом еще трижды откричали "ура", и подпол повернулся к Малунову:
        - Прапорщик, размещайте личный состав в казарме номер семь.
        "Кол мне в дюзу, сколько у них казарм! - подумал Кирилл. - Здоровенная база! Хоть и без Периметра…"
        Потом он вспомнил, что семерка - счастливый номер, и попросил судьбу, чтобы счастье на Незабудке продолжалось как можно больше.
        6
        Когда крупные начальники удалились, прапор велел построиться в колонну по двое и отвел новобранцев к щиту, на котором красовался план базы. Оказалось, что казарм на самом деле всего четыре, а семерка означала номер строения на плане.
        К этому строению колонна и направилась.
        Казарма оказалась совершенно стандартной - на пятьдесят человек. Ф-мебели не было. Обычные металлопластиковые койки в два ряда…
        Артем постарался оказаться рядом с Ксанкой, а Кирилл - заполучить койку возле другой стены. Тут же началась передислокация - Ксанка попыталась занять свободное место рядом. Спиря сразу набычился, глаза его превратились в выпускные окошки бластера ближнего боя.
        "Ну вот! - подумал Кирилл, беспомощно глядя на Ксанку. - Как и прежде, все мои намеки мимо мишеней!"
        В последние дни учебы девица не проявляла свои симпатии к нему так открыто, и Кирилл даже начал подумывать, что Спиря, наконец, добился своего. Но сегодняшнее Ксанкино поведение показывало, что транспорт-сон не пошел ей, в этом смысле, на пользу и угроза ржавых пистонов не миновала.
        - Не нужно, Роксана! - тихо сказал Кирилл.
        - Почему? - взмолилась метелка. - Нас, может, убьют сегодня!
        - Не нужно, Роксана! - повторил Кирилл еще тише и как можно спокойнее. - Нас не убьют. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю, ни через месяц.
        - Почему ты так думаешь? - прошептала Ксанка.
        - Мне так кажется, - сказал Кирилл. И сам поразился уверенности, прозвучавшей в собственных словах.
        Ксанка молча вернулась на соседнюю с Артемом койку. Тот мгновенно перестал быть сдвоенной бластерной установкой и повеселел.
        А Кирилл в очередной раз поразился терпению, с которым Спиря встречал выходки своей подружки. Сам бы Кирилл давно начистил фэйс метелке, которая считалась бы его подружкой и так открыто проявляла симпатии к другому обрезку. Да и обрезку бы тому в торец напихал по самую маковку.
        Потом он представил себе, как чистит фэйс Светлане Чудиновой и даже головой замотал. К Светлане слово "фэйс" не подходило. Ну совсем они друг другу не соответствовали - Светлана и фэйс. Ей бы больше пришлось лицо. И даже личико. А то и вовсе лик.
        Тут же родился вирш:
        Луноликая дева
        Розы рвала в саду,
        На меня поглядела,
        На мою на беду.
        "Если мы еще когда-нибудь увидимся, - подумал Кирилл, - я обязательно подарю ей триконку с этим четверостишием… И к триконке точно подойдет озвучка стуком сердца!"
        - Внимание! - послышался голос прапора. - Персональные тактические приборы складировать в индивидуальные шкафчики.
        Шкафчики оказались расположены прямо в стенах напротив коек.
        - Личное оружие разместить в оружейной комнате!
        Разобрались с трибэшниками - оружейная комната оказалась тут же, в казарме, рядом со спальней. Потом Малунов сводил взвод к местному копыту, и новобранцы получили постельные принадлежности.
        - Имейте в виду, - предупредил копыто, - белье меняется раз в неделю.
        Мда- а-а, условия тут были спартанские - правительство не намеревалось оплачивать излишние удобства бойцов Галактического Корпуса.
        - Ну оно хоть одноразовое? - пошутил Спиря.
        У копыта на физиономии не дернулся ни один мускул. А на Спирину шутку ответил прапорщик.
        - Советую вообще всем соблюдать чистоту, - заметил он, - киберуборщиков в лагере не предусмотрено. Их функции исполняют те, кто заступает в наряд. Имена заступающих я оглашу немного позже, но предупреждаю, что доморощенные шутники оказываются в списке чаще всех прочих. А сейчас возвращаемся в казарму, застилать постели.
        Судя по тому, что постели оказались застелены однообразно, во всех лагерях этому процессу обучали по одной методике.
        - А теперь прошу всех проследовать в учебный класс, проведем начальный инструктаж.
        На сей раз курсанты построились в колонну по двое безо всякого приказа. Прапор бросил на них одобрительный взгляд.
        А Кирилл подумал о том, что некоторые действия совершаются им (да и прочими) совершенно бездумно, на чистом автопилоте. Все-таки что ни говори, а офицеры "Ледового рая" знали свое дело и вколотили в головы раздолбаев-курсантов правила поведения, присущие всякому военному человеку.
        Учебный класс находился в том самом здании, над которым торчала псевдотриконка про стратегию и тактику.
        В учебном классе не оказалось шериданов, имелся лишь огромный, во всю стену, дисплей.
        Малунов сделал несколько управляющих жестов, и на дисплее появились знакомые всем из курса картографии условные обозначения.
        - Это наше с вами месторасположение, база "А-три". А это язонитовый рудник, который мы прикрываем.
        Соответствующие значки вспыхивали и притухали. Рудник находился на северо-востоке от лагеря, судя по масштабу - милях в двухстах пятидесяти. Загорелся еще один значок - к северо-западу от лагеря, раза в два поближе, там, где, судя по условным обозначениям, проходила гряда довольно высоких холмов.
        - Эта цепь возвышенностей носит название Динозавров Позвоночник, - пояснил прапор. - Рудник на Незабудке отличается тем, что добыча язонита ведется открытым способом. Иными словами, местная руда весьма дешева. А месторождение очень и очень богато. Поэтому Земля крайне заинтересована в бесперебойной работе рудника. Периодические атаки происходят вот отсюда, - прапор заставил замигать значки, изображающие холмы на северо-западе. - Так что название этой цепочки не случайно.
        "Странно расположен лагерь, - подумал Кирилл. - Логичнее было бы занимать позицию на прямой между холмами и рудником. Как заслон…"
        - Поставленная перед отрядом задача заключается в воздушном патрулировании дозорными отрядами района к востоку и юго-востоку от холмов и уничтожение обнаруженного противника. Прочие направления давно уже не обрабатываются, поскольку противник там не замечен ни разу. Ведется постоянное наблюдение с использованием сателлита, находящегося на миосотостационарной орбите. Сплошной линии фронта, как видите, на Незабудке нет, поскольку отсутствует постоянное противостояние с противником. Такова вкратце ситуация. - Прапор оглядел присутствующих. - Какие есть вопросы?
        - А когда подключимся к выполнению боевой задачи мы? - тут же вылез Артем.
        Похоже, Спире не терпелось ввязаться в драку на глазах у Ксанки. Кирилл усмехнулся: распустить хвост перед метелкой - первейшая забота едва ли не всякого обрезка. О Единый, сколько бы детей не появилось на белый свет, если бы не эта забота!…
        - Возможно, уже сегодня, если потребуется, - сказал с усмешкой прапор. Наверное, он тоже понимал нетерпение рядового Спиридонова, хоть и в ином смысле. - Как я вам уже сказал, война на Незабудке ведется без постоянной линии фронта и вообще несколько иначе, чем велись мировые войны в истории человечества. Боевые действия здесь состоят из отдельных схваток. В окопах мы не сидим. Есть и другие отличия. И если намерения гостей не изменились, сегодня вам в бою участвовать не придется. Впрочем, это не значит, что не нужно соблюдать боеготовность. Намерения и планы гостей - величина непостоянная, со временем они имеют привычку меняться. В этом случае вы немедленно будете брошены в бой.
        - А почему нельзя атаковать монстров с воздуха? - спросил Мишка Афонинцев. - А потом уж добить раненых и тех, кто уцелел в бомбежке, из трибэшников.
        - Так сперва и было, - сказал прапор. - Когда начались атаки, мы уничтожили ковровыми бомбардировками немало сил противника. Даже добивать было некого. Выжженная пустыня, да и только! Но такая тактика очень скоро сделалась невозможной, потому что враг научился использовать наши машины против нас самих, причем пока даже неизвестно, каким образом противник этого добивается. Средства массовой информации не сообщали, но в районе ответственности личного состава базы "Незабудка А-два" готовящееся к бою подразделение было уничтожено собственной авиацией, после чего штурмовики протаранили наземные сооружения тамошнего рудника. Погибла масса народу - как личного состава базы, так и горнодобытчиков. - Малунов выключил дисплей. - Совсем недавно подобное случилось и на планете, вращающейся вокруг Каппы Кита. Руководство тамошней базы не прислушалось к рекомендациям, разработанным штабом Корпуса с нашей подачи, а в результате база на Каппе Кита была полностью уничтожена.
        Кто- то растерянно присвистнул. Средства массовой информации и в самом деле о таком случае не рассказывали.
        - По этой же самой причине невозможно использовать бронетехнику. Но здесь, по крайней мере, удалось разобраться хотя бы в начальных причинах происходящего. Управляющие цепи бронемашин каким-то образом перепрограммируются, и в системы целеуказания закладываются собственные боевые сооружения и огневые позиции.
        - Вот дьявол! - вырвалось сразу из нескольких глоток.
        И в несколько раз больше сжалось кулаков.
        - Да-да, - кивнул прапорщик. - И, полагаю, вас ждет еще немало подобных открытий.
        - Но ведь так могут перепрограммироваться и персональные тактические приборы! - сказал кто-то сзади хриплым голосом.
        - Теоретически могут, - согласился Малунов. - Но почему-то не перепрограммируются. Как будто в действиях противника соблюдаются положения некого морального кодекса. Диверсионного воздействия на личное оружие и снаряжение не наблюдается. Как бы ни складывалась схватка и кто бы ни брал в ней верх…
        - Летучий мусор какой-то! - воскликнул тот же голос, и Кириллу показалось, что он принадлежит Витьке Перевалову.
        Просто Тормозилло напуган до смерти…
        - Летучий мусор, - в очередной раз кивнул прапорщик. - Но такова, дамы и господа, ситуация. Впрочем, это вовсе не означает, что так будет и впредь. Поэтому каждый из вас в любой момент должен быть готов драться и без помощи ПТП. Кстати, чтобы вы отнеслись к предстоящим боям со всей серьезностью… У нас в последнее время вообще складывается впечатление, что целью гостей являются вовсе не язонитовые рудники, а мы, личный состав.
        - А почему вы называете монстров "гостями"? - спросил Спиря.
        - Видите ли, уважаемые соратники… - На лице прапорщика появилось странное выражение. - Называть монстрами тех, кто соблюдает в бою определенные правила, как-то язык не поворачивается. Уж скорее надо называть подобными словами нас, с нашими ковровыми бомбардировками… - Прапор замолчал и сглотнул, словно вгоняя себе в горло стремящиеся вырваться на свободу слова, которым не место при инструктаже подчиненных. - Сейчас бои ведутся между вооруженными различным огнестрелом бойцами Корпуса и орудующими когтем и клыком гостями.
        - Сейчас? - переспросил Кирилл. - Вы полагаете, что эта тактика может измениться?
        - Полагаю, - сказал Малунов, и у него дернулся правый ус. - Очень даже полагаю. Среди личного состава нашей базы ходит мнение, что гости преследуют совершенно непонятные нам цели, не имеющие ничего схожего со срывом работы рудников. А потому, по нашему мнению, произойти может все что угодно. К сожалению, командование пока склонно заблуждаться. В штабе Корпуса полагают, что речь идет исключительно об экспансии ксенов на осваиваемые землянами пограничные миры. - Излишние слова все-таки вырвались на свободу. - Но штаб, как мне кажется, ошибается…
        Повисла напряженная тишина. Прапор размышлял, не слишком ли много воли он дал собственному языку, подчиненные усиленно делали вид, будто ничего не слышали.
        "Разговорчивый у нас командир, - подумал Кирилл. - Хотя, чего ему бояться? Дальше фронта не сошлют, а тут и так передовая".
        Он переглянулся с Артемом и разорвал тишину новым вопросом.
        - А коли целью гостей является личный состав, - сказал он, - почему периметр лагеря не оборудован силовой защитой?
        - Потому что она бесполезна, - вздохнул прапор. - Первоначально наша база располагалась между холмами, откуда появляются гости, и рудником и была оборудована силовой защитой. Но тот лагерь попросту разнесли в щепки. Сквозь силовые стены гости прошли как нож сквозь масло. И позицию решено было не восстанавливать. Просто перенесли базу южнее и создали в упрощенном варианте. Тогда и обнаружилось, что гости рвутся вовсе не в сторону рудника. Более того, направление движения гостей сменилось с восточного на юго-восточное, а энергичность атак слегка возросла. Ну и мы…
        Что - "ну и мы", узнать новобранцам было не дано, потому что прапор посмотрел на часы и вдруг спохватился:
        - Впрочем, всему свое время. А сейчас все вновьприбывшие должны пройти обследование у главного медика базы.
        7
        Главным медиком базы оказалась довольно молодая женщина (на вид, не старше тридцати лет, но уже не из тех, кого назовешь метелкой, не задумавшись, и в погонах с двумя звездочками, между прочим), симпатичная блондинка с огромными голубыми глазами. В общем, из тех, кого издревле называют "мужицкой погибелью". Дамочка с глазами из самого синего льда…
        Когда прапорщик представил ее строю своих подопечных, большинство обрезков едва ли не принялись пускать слюни. А кое-кто из метелок не сдержал презрительного фырканья по этому поводу.
        Когда же Кирилл вошел в медкабинет и оказался с голубоглазкой один на один, первая мысль, пришедшая ему на ум, была о том, что дамочка эта наверняка спит с подполковником. А первым чувством стало сожаление о том, что она не спит с ним, с Кириллом. Ну и первым желанием было совершенно понятно какое… Тем более что медик с удовольствием оглядела крепкое тело Кирилла, когда он разделся, и сказала:
        - Хорошее пополнение прислали. По крайней мере, с точки зрения физической подготовки.
        Голос у нее был певучий-певучий. Такой голос больше бы подошел не военврачу, а актрисочке Дане Каштюк в видеоклипе про Орфея и Эвридику.
        - Так точно, госпожа капрал! - гаркнул Кирилл, и без дамочкиной реплики сообразив, что произвел на офицершу неплохое впечатление, и немедленно представив себе те любопытные картинки, участниками которых могли стать в будущем он и она.
        С другой стороны неофициальная солдатская наука утверждала, что становиться любовником старшей по званию - далеко не самый умный поступок. Ржавых пистонов в таком случае огрести - как два пальца обоссать.
        - Ваше имя, сержант? - спросила медичка, проводя по предплечьям Кирилла никелированным металлическим молоточком.
        - Кирилл Кентаринов, госпожа капрал! - Кирилл очень хотел поёжиться, но ему удалось сдержаться.
        - Тело у вас фактурное, сержант. Будь я мужиком - иззавидовалась бы. Но сначала посмотрим, как вы себя на поле боя проявите.
        Кириллу показалось, что она бросила короткий взгляд на стоявшую в углу кушетку, и он едва не фыркнул. Похоже, у дамочки свое представление о "поле боя"…
        - Откуда прибыли?
        - Марс. Учебный лагерь "Ледовый рай". - Кирилл постарался не цепляться взглядом за надлежаще оттопыренную грудь капральши.
        - Ага… Отпрыски Лёдова, значит, у нас появились?
        - Так точно!
        - А что, Гмыря по-прежнему гоняет курсантов? Или на Периферию перебрался?
        - Капрал Гмыря погиб, госпожа капрал.
        - Как? - В голосе медички прозвучало скорее не сожаление, а удивление. - С каких это пор на Марсе гибнут военные?
        Кирилл осторожно пожал плечами:
        - Подробностей я не знаю, госпожа капрал. Слухи ходили, вроде бы несчастный случай произошел.
        - Понятно, - сказала капральша, пристально глядя ему в лицо.
        Кириллу показалось, что в этих ангельских голубых глазках живет то же самое желание, что и в его душе. И взгляд его вновь поневоле коснулся капральшиной груди. Нет, определенно такие ананасы созданы на погибель обрезкам…
        Рука его сама собой потянулась вперед. Но мудрый хозяин по имени Мозг остановил ее. Конечно, боец Галактического Корпуса должен быть готов к любым переделкам. Но не к мужицкому противостоянию со старшими офицерами. Поскольку сгноят. Ни один подпол не потерпит противостояние на сексуальном фронте с юным сержантом. В такой ситуации сержанту два пути: либо прочь из части, либо - во фронтовых условиях - на самые опасные участки и, как следствие, на корм могильным червям.
        - Есть ли какие либо жалобы, сержант?
        - Никак нет, - соврал Кирилл, поскольку жалобы у него сейчас появились. Однако рассказывать о них лагерному медику бессмысленно - все равно ничем не поможет.
        - Вот и хорошо, - сказала капральша. - Галакту жаловаться, что орлу рыться в навозной куче. - И вдруг гаркнула: - Ирина!
        В голосе у нее проявились такие нотки, что Кирилл возблагодарил Единого за собственную стойкость.
        Из двери в боковой стене кабинета появилась еще одна дамочка, примерно одних лет с капральшей. Одета она была в белый халат, а потому воинское звание ее оставалось неясным. На внешность Ирина оказалась полной противоположностью капральше. Этакая серая мышка… и даже, скорее, не мышка, а из тех, кого приютские пацаны называли "крокодайлами". Этакий пищевой набор - лицо блином, нос картошкой, глазки луковками…
        Только волосы были как волосы - оранжевый ежик. Не маскировочный цвет, конечно, но ведь медработнику в дозоры не ходить. Да и там до фомальгаута, какой у тебя цвет прически, под шлемом не видно.
        - Слушаю, капрал! - сказала оранжевоволосая. Будто скрипнули несмазанные петли на дверях…
        "А где же слово "госпожа"! - подумал Кирилл. - Голимый целлофан, дамочки, не по уставу обращеньице! Мырса-то, надо полагать, под началом у капральши…"
        - Аппаратура готова? - Капральша смерила мырсу строгим взглядом.
        - Разумеется, - проскрипела та.
        - Ирина будет курировать ваше подразделение. Прошу любить и жаловать! А теперь шагайте, сержант, на обследование!
        Кирилл подхватил с вешалки свой мундир с беретом и перебрался в соседний кабинет.
        Почему-то он ожидал увидеть помещение заставленным различной медицинской аппаратурой, но обнаружил тут, помимо все той же вешалки возле двери, медицинской кушетки в углу (сестры-близняшки той, что стояла у Доктора Айболита и в миллионах других медкабинетов) и стола с шериданом, лишь установку в виде горизонтально расположенного цилиндра, изготовленного из блестящего материала. Этакое никелированное бревно на четырех массивных ножках…
        Мырса в белом халате села за стол:
        - Вашу персонкарту, сержант.
        "Ну и голос, - подумал Кирилл. - Если не скрип несмазанных петель, то треск рвущегося тряпья точно".
        Он достал из кармана персонкарту и отправил мундир на вешалку.
        - Раздевайтесь до трусов! - Мырса воткнула персонкарту в ридер-бокс шеридана.
        - На прием к врачу пришла сорокалетняя майорша с денщиком-прапорщицей. - Кирилл принялся расстегивать ремень. - "Раздевайтесь!" - сказал врач прапорщице. "Доктор, вы ошиблись, - заметила майорша. - Это я больна". - Кирилл принялся расстегивать пуговицы. - "А-а-а… - сказал врач. - Ну тогда покажите язык".
        - Смешно! - Мырса вытащила персонкарту из ридер-бокса. - Не умничайте, сержант! Мне ваше тело до фомальгаута!
        "А вот это явный сход с курса, - подумал Кирилл. - Достаточно посмотреть, как блестят твои глазки-луковки. Никто тебя, голубушка, тут не стыкует, потому что от одного взгляда на твою физиономию мужик перестает быть мужиком. И потому спишь ты с шайбой".
        - Не умничайте, сержант! - проскрипела мырса, встала, подошла к никелированному "бревну". - Скидывайте побыстрее штаны и милости прошу в томограф, на проверку. У меня таких, как вы, еще полсотни.
        Она пробежалась пальчиками по клавиатуре на боковине томографа, и ближний конец "бревна" пополз в сторону, открывая обтянутую коричневым пластиком лежанку.
        Кирилл быстренько скинул брюки и забрался внутрь аппарата. Томограф с жужжанием, похожим на пчелиное, закрылся, отрезав проверяемого от внешнего мира. В наступившей темноте груди коснулось что-то холодное, и Кирилл поежился.
        - Спокойнее, сержант, спокойнее! - послышался скрипучий голос. - Никто вас не съест!
        Кирилл попытался задышать ровно, но ничего из этого не получилось: в голову лезла мысль о том, что мырса разглядывает сейчас его тело, и наибольшее ее внимание, разумеется, привлекает то, что находится у него ниже пояса.
        Навязчивые мысли, кол ему в дюзу! И вроде бы не ко времени. Придется воспользоваться сегодня порношайбой. Зря он, что ли, взял их с собой?
        Между тем томограф открылся, и Кирилла слегка ослепило - глаза уже успели отвыкнуть от дневного света. Впрочем, слепота быстро прошла.
        - Ну и как я? - спросил он, выбравшись из аппарата и хватаясь за штаны.
        - В норме, - сказала мырса.
        - А вот мне что интересно… Почему на базе всего два медика? Неужели вы справляетесь с потоком раненых?
        Мырса впервые улыбнулась, но физиономия ее от этого не сделалась краше. Вот уж уродилась, страхолюдина, прости меня Единый! Впрочем, похоже, это вовсе не улыбка приветливости, скорее это улыбка издевательства.
        - С потоком раненых мы справляемся вполне, поскольку потока попросту нет.
        - Неужели мы так хорошо деремся? - удивился Кирилл, застегивая ширинку.
        - Как вы деретесь, мы скоро узнаем. Что же касается личного состава базы, он драться умеет. Раненых же оказывается мало вовсе не потому, что гости не умеют драться. Они попросту наносят такие раны, что медики бессильны. Когда же рана не смертельна, мы вполне успеваем эвакуировать раненого в Семецкий, где расположен гарнизонный госпиталь. Понятно?
        - Понятно, - сказал Кирилл, снимая с вешалки мундир.
        И вдруг понял, что вовсе не уродилась мырса страхолюдиной, что она попросту перенесла операцию после ранения в лицо. И ему стало стыдно за свои предыдущие мысли.
        8
        После медосмотра новобранцев, наконец, повели кормить. Кирилл знал, что после транспорт-сна рекомендуется принимать пищу не ранее чем через пять часов и что эти пять часов истекли только пятнадцать минут назад, но показалось ему, что прошла с тех пор по меньшей мере неделя - в животе кишка гонялась за кишкой, а желудок был не прочь пожрать самого себя.
        По дороге в столовую, наконец-то, обнаружились те, кого новобранцы прибыли пополнять. Старослужащие в количестве нескольких десятков человек сидели в курилке - по-видимому, у них обед уже состоялся. Прапорщик Малунов кому-то из них приветственно махнул рукой.
        - Оказывается, они вовсе и не в бою, - сказал Спиря, и в голосе его прозвучало откровенное разочарование. - Где же они все были?
        Прапорщик его услышал.
        - Те, кто вернулся из ночного дозора, отсыпались, - сказал он. - Здоровый сон лучше любого стимулятора. Те, кому заступать в вечерний, готовились к нему. Свободные от дозора и нарядов занимались стрелковой подготовкой и работали на тренажерах. А вы подумали, Спиридонов, что все в бою?
        - Подумал, - признался Спиря.
        - И не один он, - добавил Кирилл.
        Прапорщик понимающе усмехнулся:
        - Не спешите, дамы и господа. Ваше от вас не уйдет.
        Столовая была оборудована столь же примитивно, как и казарма. Никакой ТФ-мебели, обычные пластиковые столы на четверых бойцов. Даже посуда была многоразовая, и пришлось прапорщику Малунову тут же назначить послеобеденный наряд, потому что помыть тарелки и столовые приборы могла и посудомоечная машина, но вот собрать все это со столов ей было не под силу, и приходилось задействовать курсантское лапье. Впрочем, не курсантское, кол тебе в дюзу, а галактское…
        К счастью, ни Кирилл, ни Ксанка, ни Спиря, ни усевшаяся с ними за стол метелка из чужих в наряд не попали - Малунов назначил на хозработы едоков, усевшихся за крайний к двери стол.
        - Дежурить по пищеблоку будете столами, - распорядился он. - Если, конечно, сумеете сохранить в бою свою четверку.
        "Что же они все тут каркают? - подумал Кирилл. - Запугать нас хотят, что ли?"
        Однако делиться с соратниками своей мыслью он не стал.
        Тут же познакомились с соседкой по столу, и стало известно, что ее зовут Альвина Заславина, но можно и Вина, а в лагере "Остров сокровищ", где она проходила подготовку, ее и вовсе звали Пара Вин.
        - А вы заметили, - сказала Пара Вин, - что медсестра, работающая с томографом, явно перенесла пластическую операцию. Наверное, ранили прямо в физиономию.
        У метелки оказался окающий говор, и Кирилл понял, что именно она на борту транссистемника отказала в возможной любви интеркому. Почему-то воспоминание наполнило теплом его сердце. Наверное, эта Вина - свой парень…
        - Дерьмовая рана! - продолжала Пара Вин.
        Спиря откровенно поежился - должно быть, ему пришла мысль, что в физиономию могут ранить Ксанку, и от мысли этой ему стало стрёмно. И, наверное, для того, чтобы попытаться справиться с родившимся в душе ужасом, он по-детски шмыгнул носом и сказал:
        - Чего-то мне кажется, что нам дадут закончить обед спокойно.
        - Думаешь, внезапной атаки не будет? - спросила Пара Вин.
        Спиря утвердительно покивал, однако кивки эти больше смахивали на движения больного трясучкой.
        Кирилл подумал, чем бы отвлечь парня от мрачных мыслей, и ничего не придумал: любые слова показались ему сейчас лишними. Как голуби, летящие над полем боя…
        - Да кол им в головеху! - проокала Пара Вин. - Я бы, правда, тоже пообедала бы спокойно. Но чтобы потом, после обеда, развлечься по полной программе. А что это за развлечение, если нет боя?
        Спиря снова поежился.
        - Да не писай ты на зенит, - недовольно сказала Ксанка, однако было видно, что и она всего-навсего храбрится. По-видимому, она тоже представила себе ранение в лицо.
        - Мне страшно за тебя, - объяснил Спиря.
        За такую, с позволения сказать, заботу о ближнем следовало бы капитально настучать ему по репе.
        И в самом деле, Ксанка тоже съежилась, вжала голову в плечи, будто хотела спрятаться в собственное тело.
        - Не трясись, Спиря, не ранят нас в лицо! - сказал Кирилл самым беззаботным тоном, на какой был способен в этот момент. - Спорнём!
        И словно собирающаяся гроза вдруг улетела, унесенная за горизонт изменившимся ветром.
        Ксанка задрала нос. Пара Вин хихикнула. Да и Спиря ожил.
        - Хитер бобер, - сказал он. - Спор-то в одну сторону… Если проиграешь, как я выигрыш получу?
        Слава Единому, обрезок понял свою ошибку и поддержал игру.
        - У тебя будет чувство глубокого удовлетворения. А это лучше любого материального выигрыша.
        - Думаешь? - Спиря почесал левую бровь. - И что я стану делать с этим глубоким чувством?
        - Продашь изготовителям порношайб. Там чувство глубокого удовлетворения нужно в первую очередь.
        Пара Вин фыркнула, а Ксанка скривилась:
        - Да ну вас! Нашли тему для разговора за столом! Лучше скажите вот что… - Она повернулась к Спире. - Почему ты решил, что сегодня не будет атаки?
        Спиря будто только и ждал этого вопроса.
        - А я поговорил с прапором во время медосмотра, - он хитро улыбнулся, - и тот сказал, что гости в последнее время нападают строго через день. Вчера атака была, и, стало быть, сегодня у них выходной.
        - Правда? - удивилась Пара Вин. - Прямо вот так тебе прапор и сказал? Это ж, наверное, военная тайна. Вакуум-то не трави!
        Хитрая Спирина улыбка заледенела и медленно трансформировалась в неподдельную обиду.
        А Кирилл посмотрел на Пару Вин.
        Удивление ее явно было деланным. Похоже, метелка хотела зацепить Спирю.
        - Какая, к хренам собачьим, тайна?! Это не я один слышал. Хочешь, Тормозиллу вон спроси.
        - Какую еще тормозиллу? - проокала Пара Вин.
        Конечно, она еще не успела познакомиться со всеми выходцами из "Ледового рая". Так за каким дьяволом села сюда, а не со своими? Глаз, что ли, положила на кого-то? Неужели на Спирю?
        Метелка была средней паршивости - не красавица, но и не крокодил. Шатенистые волосы, небольшой носик, не какой-то там рубильник, зеленые глазки… Кирилл представил Пару Вин в макияже.
        А что? С боевой раскраской она, наверное, даже ничего. Не Света, конечно, но и… Не медсестра Ирина-Пищевой-Набор, к примеру.
        Впрочем, против Ксанки ей ловить нечего, тем более у Спири.
        - Не какую, а какого! - Спиря повозил ложкой в тарелке, будто искал там поддержки. - Вон обрезок сидит, за соседним столом.
        Кирилл посмотрел на Ксанку. Та не слишком-то прислушивалась к разворачивающейся пикировке. Кабы рядом не было Артема, она бы наверняка смотрела на Кирилла. И слушала бы Кирилла. И сам черт был бы ей не брат…
        Впрочем, в этом смысле черт и сейчас был ей не брат. Это было видно по выражению лица, когда она оторвала от тарелки и подняла на Кирилла сделавшиеся вдруг большими глаза. Дьявол, опять все по-старому, кол ей в дюзу!
        И тут Кирилл ни с того ни с сего подумал, что отсутствие атаки сегодня - не совсем беда. А если подумать, то и совсем не беда. Потому что, в ином случае, сейчас, вполне возможно, кто-то из присутствующих уже и не сидел бы за столом, работая ложкой, а лежал бы в морге санчасти, медленно превращаясь в ледышку…
        Осознав это, Кирилл удивился самому себе. Еще утром, на борту транссистемника, эта мысль ему бы и в голову не пришла. Как он тогда окрысился на прапорщика!
        - А хочешь еще одну военную тайну? - Спиря не на шутку завелся, глаза его сверкали: наверное, он чувствовал, что Ксанке хочется смотреть на Кирилла. - После обеда нас бросят на хозяйственные работы.
        - Это тебе тоже прапорщик сказал? - спросила Пара Вин.
        - Да. У них тут такие порядки, что даже если нет атак, бойцы все равно не отдыхают.
        - Ха-ха! - сказала Пара Вин. - Да это в любом военном подразделении такие порядки. Пусть лучше боец роет траншею от дерева и до обеда, чем сидит в носу ковыряет. Так нас в "Острове сокровищ" учили. И я считаю это правильно. От безделья в голове заводится всякий летучий мусор. Как говорил наш ротный капрал "От большого ума - сума да тюрьма".
        Спиря выпучил глаза:
        - Нет такой поговорки. Есть совсем другая! От сумы да от тюрьмы не зарекайся! Вот!
        Кирилл посмотрел на него и подумал, что Спиря в сущности еще не солдат, а самый настоящий ребенок. Куда такому в бой?
        А потом он удивился собственным мыслям. С какой это стати он вдруг начал относиться к Спире, как старший товарищ? Или это сержантские три "снежинки" на погонах тому виной? А может, просто дело в близости противника?
        Впрочем, имеется и другое объяснение. Ведь тут наверняка ухандакали немало бойцов. Может, это души погибших так влияют на него, те, что еще не прошли суд Единого. Когда они там определяются с местом дальнейшего существования, на какой-то день? На сороковой, что ли?
        Тьфу, Единый! Что за мысли?! С такими мыслями во храм шагать, а не в бой; на панихиду, а не на битву!
        Между тем, парочка этих несчастных вояк продолжала свою словесную баталию. Теперь Спиря и Пара Вин схватились в споре, как надо убивать монстров. То есть гостей.
        - Надо валить их наповал, - утверждала Пара Вин. - Чтобы не мучились. Раз уж они ведут себя по-джентльменски…
        - Ха! - не соглашался Спиря. - В старину была еще такая поговорка: собаке собачья смерть. Мы этих гостей в гости не приглашали. И убивать их надо так, чтобы помучились. Чтобы следующие знали, что с ними тут церемониться не станут. Кто к нам с мечом пришел - от меча и погибнет!
        "Чего он так раздухарился?" - подумал Кирилл.
        Впрочем, ясно - чего. Спиря опять выёживался перед Ксанкой. Чтобы ей хотелось смотреть на него, а не на Кирилла. И это ведь нормально. Он бы, Кирилл, тоже повыёживался, кабы было перед кем. Если бы, скажем, на месте Пары Вин сидела бы сейчас Светлана. Интересно все же, как она там, на Марсе? Нормально ли идет учеба? Увы, столь мелкой ростом будет нелегко, даже если ты и приютская. Исходя чисто из физических кондиций…
        - От кого-то я уже слышала этот лозунг, - проокала Пара Вин.
        - Это больше тысячи лет назад сказал Александр Невский. Если тебе вообще это имя говорит что-то.
        - Я тоже историю в школе изучала, знаешь ли!
        А с другой стороны, если бы на месте Пары Вин сидела сейчас Света, то Ксанка бы вела себя так, что Спире бы захотелось еще больше выёживаться. Кол мне в дюзу, может, попросту надо было попроситься служить отдельно от этой парочки? Но Ксанка же ни в чем не виновата, чтобы ее так обижать!
        Он вспомнил ее ту - голую и смелую - в номере "Сидонии". И помотал головой: воспоминание было не к месту и не ко времени. Да теперь оно и всегда будет не к месту и не ко времени…
        - Ты чего, Кир? - тут же спросила Ксанка. Наверное, почувствовала, куда пошли его мысли.
        Спиря, как и всякий обрезок, был, естественно, толстокож.
        - А Кент со мной не согласен, - сказал он. - Кент, наверное, тоже будет убивать монстров наповал. Чтобы не мучились. Я один тут из вас изверг.
        - Я буду убивать монстров… то есть гостей, как получится. Полагаю, в бою будет некогда разбирать куда стрелять - в лапу или в голову.
        Он еще хотел добавить, что не хрен, мол, тут спорить, вот начнется бой, и посмотрим тогда, кто тут чего стоит, кто будет стрелять в голову, а кто в лапу, кто будет вспоминать при этом Александра Невского, а кому он и в голову не придет, но потом понял, что все эти споры - как раз нормальное дело, они присущи двадцатилетним парням и девчонкам так же, как желание лезть друг на друга, как желание повыпендриваться друг перед другом, как желание испытать друг друга. А вот это его понимание - как раз из совершенно другой оперы.
        О Единый, неужели так действует на человека даже невеликое командирское положение!
        Но Единый ему, разумеется, ничего не ответил. Если, конечно, сами эти мысли не были ответом Единого на еще не поставленные вопросы.
        9
        Спиря ошибся.
        После обеда не было объявлено никаких хозяйственных работ. Едва успели покурить, как началось, по выражению прапора Малунова, привыкание к распорядку дня на базе. Начало этого процесса не стало каким-либо откровением, поскольку свелось к новому построению на плацу. Но и на сей раз построило начальство, к некоторому всеобщему удивлению, только вновьприбывших, поэтому близко посмотреть на старых опытных волков опять не удалось.
        Да, собственно, и начальство-то состояло из одного все того же прапора Малунова - видимо, внимания со стороны обладателей "блямб" на погонах событие не заслуживало. Впрочем, и прапор ничего нового для Кирилла поначалу не сказал.
        - Бойцы! - рявкнул он после привычного набора "равняйсь-смирно". - Галакты! Хочу чуть более подробно объяснить вам обстановку вокруг базы "Незабудка А-три".
        На флагштоках за его спиной шевелились под ветерком два полотнища: голубой стяг Конфедерации Объединенного Человечества и иссиня-черный с серебряными восьмиконечными звездами - Галактического Корпуса.
        - Служба на базе, помимо ночного или дневного отдыха, состоит из боевого дежурства и очередных нарядов. Бывают, разумеется наряды и внеочередные - для тех, кто не в ладах с воинской дисциплиной. - Прапор обвел строгим взглядом две шеренги новобранцев. - Однако я надеюсь, среди присутствующих таковые будут встречаться не часто.
        Сзади кто-то негромко фыркнул. Кирилл тоже привычно сдержал ухмылку: при нем офицеры выражали такую надежду десятки раз, но ни у одного офицера эта надежда еще ни разу не сбылась. Внеочередные наряды в воинских подразделениях столь же неистребимы, сколь принцип единоначалия. Это же основа армии…
        - В боевом дежурстве участвуют все военнослужащие базы, кроме тех, кто находится в очередной наряде. В первые дни ваше боевое дежурство будет происходить на территории базы. Должен еще раз сказать, что гости придерживаются определенных правил ведения боевых действий. В частности, в последнее время атаки ведутся строго через день и нынче у нас, так сказать, день отдыха. Однако это не означает, что службу можно нести спустя рукава. Во-первых, обстановка вовсе не является неизменной, и никто не даст вам гарантии, что атака не последует уже через пятнадцать минут. А во-вторых, если вы не готовы вступить в бой, то он может стать для вас последним с гораздо большей вероятностью, чем когда вы готовы.
        Все это были азы военной службы, их вдалбливали в головы курсантов еще в "Ледовом раю", и Кирилл вернулся мыслями к заобеденному разговору.
        А ведь это вопрос - надо ли быть жестокими с мон… с гостями?
        С одной стороны, их никто сюда не звал, и правильно говорил древний князь Александр Невский насчет меча и погибели. А с другой, если гости ведут себя так, как о них рассказывают… не в пропагандистских клипах рассказывают, а по жизни… с клипами-то все понятно, они и снимаются для того, чтобы воспитывать в воинском контингенте ненависть к чужакам, ведь не зря в них уроды-ксены засыпают поверхность человеческих планет антивеществом или бактериологическими бомбами либо используют генетическое оружие, приводящее к тому, что в материнских утробах зачинается нежизнеспособное потомство… нет, тут вроде все ясно, однако если мон… если гости придерживаются правил кодекса чести (чьей чести-то, кол мне в дюзу!), то оправдана ли жестокость по отношению к ним? Вот ведь где вопрос на засыпку, как выражается Спиря!
        Прапор продолжал втыкать народу банальные прописные истины, и не было ему никакого дела до Кирилловой обеспокоенности будущей жестокостью, своей и сотоварищи. Он бы, наверное, ее, обеспокоенность эту, даже и не понял. А прежде всего - врезал бы за недостаток боевого духа и некорректное отношение по отношению к боевым товарищам. И, возможно, был бы прав - война не терпит умствований, война требует выполнения приказов военачальников, они за все и ответственность несут, так-то вот, сержант Кентаринов, мать вашу за локоток!…
        После четвертьчасового банально-воспитательного втыка прапор объявил, что с целью поддержания боеготовности вверенного ему подразделения он устроит проверку умения новобранцев обращаться с личным оружием. Место проверки - стрельбище базы.
        Отправились туда пешим порядком, благо идти было не больше километра, а летать на такие расстояния - свою мышцу не уважать, дамы и господа!…
        Дамы и господа сбегали до казармы, забрали из оружейной трибэшники и колонной потопали на стрельбище.
        - Запевай! - скомандовал прапор.
        Увы, Серега Петухов, главный запевала учебного взвода под командованием прапора Оженкова, попал из "Ледового рая" вовсе не сюда, и Кирилл принялся судорожно ломать репу, кому теперь запевать, но тут инициативу проявил рядовой Спиридонов:
        Наш славный лейтенант любил портниху Зину,
        Сломал ей портмоне и швейную машину,
        И кое-что еще, чего ломать не надо,
        И кое-что еще, о чем не говорят!
        Все так и грохнули.
        Засмеялся и Малунов.
        - Спиридонов! Где это вы откопали такую строевую песню?
        - Такие песни пели в двадцатом веке в Советской Армии! - гордо сказал Спиря. - Я знаю, я читал.
        - Не сомневаюсь, - сказал прапор. - Но давайте что-нибудь поближе к нашему времени.
        Спиря вспомнил строевые, распространенные в "Ледовом раю", и затянул "Мы монстров лупим промеж глаз". Эту песню среди бывших курсантов не знал разве что глухой, и ее исполнили уже всем взводом.
        Потом над колонной зазвучала "Под теплыми лучами Толимака". Строго говоря, это была вовсе не строевая песня, но в марсианских учебных лагерях ее превратили в строевую, исполняя в ритме марша.
        Воодушевленно деря глотки, не заметили, как дотопали до места.
        Стрельбище оказалось стандартным. Глядя на мишени, протянувшиеся вдоль дальнего края стрельбища, Кирилл вспомнил последние зачетные стрельбы в "Ледовом раю", и мысли его снова убежали к Свете Чудиновой. Не могли они сегодня вести себя иначе, ну никак не могли!
        К тому же его вдруг одолело предчувствие близкого боя. Чтобы там ни говорил прапор, но именно сейчас было бы самое время гостям напасть на базу. А пока бы новобранцы пешедралом возвращались, от базы бы, как выражается Спиря, только рожки да ножки остались.
        Тем не менее стрельбе по поясной мишени (вот, кстати, еще один вопрос: почему мы стреляем по поясным мишеням, если воевать собираемся вовсе не с людьми?) мысли и предчувствия эти не помешали - Кирилл выбил сорок семь из пятидесяти. Мазила Спиря остановился всего на сорока трех, а Ксанка - на сорока пяти. Пара Вин выбила сорок восемь. Для метелки результат был просто-напросто фантастический. Однако Спиря, когда Кирилл поделился с ним этой мыслью, с авторитетным видом заявил, что умение стрелять у некоторых метелок присутствует от матушки-природы. Не случайно же, Кент, в старину немало было снайперов-женщин.
        - Вакуум травишь, обрезок! - не поверил Кирилл.
        - Да пусть меня Единый громом шандарахнет!
        Однако Пара Вин чемпионом вовсе не стала. Всех поразило Тормозилло. Сорок девять - такого результата у него никогда не было.
        Прапор Малунов удовлетворенно покряхтел и объявил Тормозилле и Паре Вин благодарность. Благодарности от лица службы удостоился и Кирилл - авторитет младшего командира прапор не поддержать не мог, тем более что сорок семь - это вам не баран начихал, дамы и господа!… С такой стрелковой подготовкой воевать можно. А вот те, кто выбил меньше сорока, рискуют в бою своим здоровьем, а то и жизнью. Гости - они вас жалеть не станут, они с вас спросят, и нужно будет дать адекватный ответ. Хотите не хотите, а придется, иначе какого дьявола вы заявились в Галактический Корпус?
        В общем, прапорова раздача по заслугам снова напомнила Кириллу схожие речи ротного капрала Дмитрия Олегыча Гмыри, царствие ему небесное, о мертвых или хорошо, или ничего…
        - Вы только послушайте, - прошептала за спиной Кирилла Ксанка. - Дог да и только!
        - Да они, прапора, все такие, - шепотом же отозвался Спиря. - Хлебом не корми, а дай навтыкать подчиненным!
        - Р-разговор-рчики в стр-рою!!! - рявкнул Малунов, и все заткнулись.
        А когда топали назад, на базу, Пара Вин сказала:
        - Знаете, у меня все время было предчувствие, что вот сейчас, с минуты на минуту, объявят боевую тревогу, и нам придется со стрельбища рвать когти прямиком в бой.
        - У меня тоже было такое предчувствие, - заметила Ксанка.
        - И у меня, - отозвался Спиря.
        Вокруг послышались голоса:
        - И у меня… И у меня…
        Шедший рядом со строем прапор удовлетворенно хмыкнул:
        - Это хорошее предчувствие, дамы и господа. Это предчувствие и означает постоянную боеготовность воинского подразделения.
        То есть мы все заводили друг друга своим ожиданием, понял Кирилл.
        Это было знакомое ощущение. Так комедийный клип всегда кажется смешнее, когда его смотришь толпой, чем когда в одиночку.
        - Что ж, - продолжал прапор. - Будем считать наше с вами знакомство в подготовке состоялось. Полагаю, не задержится и знакомство в бою.
        Широкая тропка с вытоптанной травой казалась совсем земной. И можно было бы ощущать себя на Земле, если бы не два светила в небе. Ну и плюс не было слышно птичьих песен.
        - Тем не менее вы должны научиться забывать об ожидании боя, иначе психика долго не выдержит, - продолжал прапор. - Ожидание должно жить в подсознании и помогать вам справиться с собой в том момент, когда начнется непосредственная атака. Я бы настоятельно посоветовал вам заниматься по вечерам аутогенной тренировкой. Перед тем как заснуть, уже лежа в постели, обязательно, похвалите себя за прожитый день, за достигнутые успехи и пообещайте себе, что и завтра справитесь со всеми поставленными перед вами задачами, сколь бы сложны они ни оказались.
        - А прапор-то у нас, похоже, психолог доморощенный, - прошептал Спиря.
        Кирилл же лишь плечами пожал - совет нахваливать себя, лежа в постели, показался ему смешным. Это для слабых совет, а ему, Кириллу, такое без надобности.
        10
        После возвращения со стрельбища и замены аккумуляторов в трибэшниках продолжился процесс привыкания к распорядку. И тут дело, наконец-то, дошло до обещанных Спирей хозяйственных работ. Часть личного состава занималась уборкой помещений - как казарменных, так и вспомогательных, - убирать которые, по мнению Спири, вовсе и не требовалось.
        Руководил уборочным процессом лично прапорщик Малунов.
        Другая часть взвода (в основном, метелки) под командованием медсестры Ирины-Пищевой-Набор занималась благоустройством клумбы перед зданием штаба базы. Оказалось, что в этих широтах наступила весна и самое время сажать цветы. На клумбу прапор направил и Кирилла, как будто опасался, что медичка не справится с боевыми подругами. Шанцевого инструмента хватило на всех, поэтому землю перед штабом перекопали быстро. Потом, пока метелки разбирались с семенами и луковицами, Кирилл сделал несколько прямоугольных грядок. А потом его от работы отстранили (медсестра заявила, что цветы не любят мужских рук), и он от нечего делать взялся за метлу и принялся подметать песчаные дорожки вокруг штаба. Судя по тому, что метла была из пластика, с лесами на Незабудке до сих пор проблемы. Впрочем, кажется, ТФ-щики вообще готовят планету под гигантское пастбище, если память не изменяет…
        Потом мысли обратились к происходящему, и его едва смех не пробрал: стоило готовить бойцов в многочисленных лагерях для того, чтобы использовать в качестве уборщиков и цветоводов. А с другой стороны, любому командиру ясно, что подчиненные должны быть все время заняты. На этом держится дисциплина любого воинства…
        Но вот интересно, сколько таких прохлаждающихся сейчас по всей периферии Мешка? На всех ли обороняемых планетах боевые действия ведутся новобранцами таким вот образом - с метлой и граблями?
        Захотелось курить. Но раз все работают - нужно потерпеть. Хорош он будет, сидючи в курилке, когда подчиненные пашут в четыре руки!…
        Потом к нему явилась старая мысль. В каком-нибудь клипе во время мирной работы по благоустройству территории непременно взвыла бы сирена, объявляя о внезапной атаке противника, и все бы тут же побросали грабли, метлы и лопаты и кинулись за оружием. Предчувствие воя сирены было на этот раз столь остро, что аж в ушах зазвенело. Однако минута уходила за минутой, а вместо сирены звучали лишь звонкие девичьи голоса да шарканье метлы по песку.
        - Хорошо смотришься с этим инструментом, - крикнула ему Пара Вин, поправляя берет тыльной стороной ладони. - Когда выйдешь в отставку, будет чем заняться. Работа квалифицированная и весьма нужная человечеству.
        - Отставить шуточки! - скомандовала метелке Пищевой Набор. - Принесите-ка еще рассады, рядовой Заславина. А вы, сержант Кентаринов, помогите ей. Рассада находится в помещении номер девять. Это сразу за казармой номер два. Там не закрыто.
        - Есть принести рассаду! - Пара Вин отложила грабельки и зашагала в сторону казармы номер два.
        Движения ее были легки и грациозны. Идущий следом Кирилл не мог отвести взгляда от метелкиной кормы. Потом он все-таки справился с собой и оглянулся. Ксанка смотрела им вслед, и лицо у нее было такое, будто она видит Кирилла в последний раз.
        Наверняка Пара Вин почувствовала на себе его взгляд. Во всяком случае, едва они вошли в помещение девять, она прильнула ананасами к Кирилловой груди и жарко прошептала:
        - Хочешь, Кент?
        От такого шепота захотел бы и мертвый. Но недавний Ксанкин взгляд все еще стоял перед Кирилловыми глазами. Он, взгляд этот, был, словно кусок льда, положенный на известное место. И известное место сжалось и само будто превратилось в ледышку. И почему-то Кириллу было глубоко наплевать на то, что подумает про него сейчас Пара Вин.
        Подумаешь, салабон с висючкой!… Не в первый раз!
        Тем более что за Ксанкиным взглядом в глубинах памяти прятался еще один - гораздо более важный и более близкий. Светланин…
        - У нас же руки грязные, - сказал Кирилл. - Неужели тебе будет приятно?
        - А мы без рук! Зачем нам руки?
        Кирилл представил себе, как это - без рук. И ему совершенно не понравилось.
        - Нет. Без рук - неинтересно.
        - Я сделаю, чтобы было интересно.
        - Нет, Пара… Нет, Альвина. - Кирилл помотал головой. - Лучше как-нибудь в другой раз.
        Удивительно, но она не оскорбилась. Лишь пожала плечами:
        - Ну, как хочешь. По-моему, ты так смотрел на мою задницу, что… - Она не договорила и сунулась к полке, на которой стояли ящички с рассадой. - Смотри потом не пожалей!
        - Может, и пожалею…
        "Будто медом я намазан", - подумал он.
        - Конечно, пожалеешь. Вот завтра укокошат тебя монстры, будешь валяться на травке, умирая, тогда и вспомнишь. Да только поздно окажется!
        "Типун тебе на язык!" - подумал Кирилл, но не зло. Потому что злобы не слышалось и в Альвининых словах - это было вовсе не пожелание отвергнутой бабы, это просто была замена вздоху разочарования. А главное, потому что жила в Кирилле уверенность, что первый его бой ни за что не станет последним. И вроде бы вредно иметь такую уверенность бойцу, и даже не потому, что она может обернуться самоуверенностью, а вот самоуверенность уже смертельно опасна, а потому что такая уверенность дразнит удачу, насмехается над ней и заставляет ее отвернуться. Как говорит Спиря, навы любят смелых, но не любят наглых… Но завтра меня точно не убьют, и никаких тебе тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо.
        Пара Вин расценила его задумчивую молчаливость по-своему.
        - Прости, Кент! - сказала она. - Прости, ради Единого! - И трижды сплюнула через левое плечо, и оглянулась в поисках дерева, и не нашла ничего подходящего, и тогда скривилась от суеверного предчувствия, посмотрев на несостоявшегося стыковщика беспомощно и виновато.
        - Забудь, - сказал Кирилл. - Пролетели! Берем рассаду и возвращаемся!
        Когда они вернулись к обновляемой клумбе, Ксанка посмотрела на них с подозрением, но ведь их отсутствие оказалось слишком коротким, а мундиры и штаны ничем не напоминали одежду только что покувыркавшихся друг с другом любовников. И подозрение, не получив пищи, умерло.
        А Кирилл почувствовал себя так, будто только что одержал свою первую и главную победу.
        11
        Ближе к вечеру прапор устроил своим подопечным небольшой смотр по строевой подготовке. Измерили плац туда-сюда поодиночке и строем, вновь принялись за "Мы монстров лупим промеж глаз". После третьего раза строевая зазвучала так, будто вылетала из одной глотки.
        - Ну вот, - сказал Малунов. - Теперь я вижу перед собой взвод галактов, а не толпу великовозрастных обалдуев.
        И тут начали возвращаться старослужащие.
        С пятнадцатиминутным перерывом две пары АТС[5] модели "шмель" со свистом рассекли воздух над базой и приземлились на посадочную площадку. Вернувшиеся из дозора бойцы устало сходили на землю, разминали затекшие мышцы, тут же, возле посадочной площадки, закуривали, и на них никто не орал, требуя соблюдения правил противопожарной безопасности и массового посещения курилок. Высадив дозорных, атээски взмыли в воздух и унеслись на другой конец базы, где находился гараж.
        Вернувшихся старослужащих оказалось гораздо меньше, чем ожидал Кирилл. То ли база понесла в последнее время ощутимые потери и не случайно сюда прислали новобранцев, то ли Кирилл еще не понял, как организована служба… Вот только странно, что ксены не пользуются этой малочисленностью и не проводят решительную атаку, пользуясь малочисленностью защитников базы. Похоже, у ксенов очень слабое командование.
        Во всяком случае, уж он-то, Кирилл, обязательно бы напал на расположение базы, пока не прибыло пополнение. А теперь момент упущен, теперь защитников стало больше.
        Один из вернувшихся, высокий, блондинистый, похожий на викинга (как их изображают в клипах) дядька с четырьмя старшинскими "снежинками" на погонах и с двумя медалями "За отвагу" на груди подошел к прапору Малунову.
        - Взвод, смирно! - скомандовал тот. - Равнение на старшину!
        Новобранцы исполнили команду.
        - С возвращением! - сказал старшина, обменялся с прапором рукопожатием и удовлетворенно оглядел пополнение. - Ого! Смотрю, количество стволов у нас снова увеличилось. И выглядят браво.
        - Да, глотки дерут - сбрось с орбиты котелок! - согласился прапорщик. - А качество покажет первый же бой.
        - Ну за этим не задержится! - Старшина усмехнулся, оглядев колонну. - Пойду помоюсь. В этих дозорах вечно всю корму отсидишь!
        - Поторопись. Организуем знакомство новобранцев со старослужащими. Как обычно.
        "Ну все! - подумал Кирилл. - Устроит нам офицерье праздничное мероприятие! С торжественным маршем! Для того и репетировали! Чтобы начальство да не замутило воспитательное действо! Местный капеллан попросту задавится!"
        Однако торжественное мероприятие состоялось вовсе не на плацу, а в курилке. Наверное, офицеры решили, что так новобранцам будет проще себя почувствовать на короткой ноге со старослужащими. В придачу, из офицеров был один прапор Малунов, а из старослужащих давешний старшина-викинг, оказавшийся русским мужиком по фамилии Выгонов.
        Разговор завязался не сразу. Поначалу меж собой разговаривали лишь прапор и старшина, а все остальные с почтением молчали.
        - Как прошел дозор? - спросил Малунов.
        - Как и ожидалось, - ответил Выгонов, доставая из кармана пачку "Галактических".
        К нему тут же со всех сторон потянулись едва ли не дрожащие лапы с зажигалками.
        - Никаких следов гостей, - продолжал старшина, решив прикурить от зажигалки Пары Вин. - Самый настоящий выходной, кол мне в дюзу! Возле пещер ни малейшего движения, один ветер гуляет. Как будто гости решили подождать. - Выгонов обвел насмешливым взглядом притихшее окружение. - Наверное, этих вот геройских парней обоего пола… - Он с удовольствием затянулся, как будто не курил целый день.
        - Кстати, геройские парни обоего пола, - сказал прапор. - Старшина будет вашим командиром. Так что прошу любить и жаловать. В первый бой пойдете под его непосредственным руководством. На счету старшины более полусотни отбитых атак и около полутора сотен гостей. Вам будет чему у него поучиться. - Малунов кивнул в сторону Кирилла. - А это, старшина, будет твой первый помощник. Зовут - сержант Кентаринов.
        Кирилл вскочил, но прапор жестом остановил его:
        - Сидите, сержант, сидите. В курилке и в санблоке все равны… - Он вновь повернулся к старшине. - Стреляет Кентаринов неплохо, а в прочем разберешься. Да и все остальные, надо сказать, тоже мимо унитазов не кладут. Сегодня самолично на стрельбище проверил.
        - Ясно. Ну а в бою завтра проверим. Весьма рад, что к нам прибыло столь боевое пополнение. - Ни малейшего намека на издевку в последней фразе не прозвучало, и Кириллу подумалось, что старшина, кажется, мужичара свой и невыпендристый.
        Во всяком случае, получше прапора будет - тот, как ни крути, офицер, а эти во всех родах войск себя голубой кровью считают.
        Между тем прапор, так и не закурив, поднялся со скамейки:
        - Ладно, я вас оставляю. Мне еще с командиром потолковать надо. А ты поучи их тут уму-разуму.
        Старшина кивнул. И спросил:
        - Майор не вернулся?
        - Нет. Рано еще майору. Через несколько дней.
        Выгонов покивал:
        - Да. Конечно.
        А когда прапор удалился, снова обвел взглядом новобранцев:
        - Ну, молодежь… Что вас интересует?
        Оробевший народ молча рассматривал старшиновы медали. И тогда Кирилл, выражая, как ему показалось, общий интерес, спросил:
        - А вы помните свой первый бой?
        Старшина усмехнулся:
        - Как не помнить, хотя это было уже девять месяцев назад.
        - Почему девять месяцев? - проокала Пара Вин. - Откуда девять месяцев? Об атаках на Незабудку средства массовой информации заговорили едва ли не перед самым нашим выпуском из лагеря.
        Старшина опять усмехнулся:
        - Ну да, для безмундирников война начинается в тот момент, когда о боях начнут сообщать журналисты. Однако здесь она началась девять месяцев назад. А журналистам всей правды обычно не говорят. Меньше будут знать журналисты, меньше знать будет враг. Для того человечество и придумало режим секретности и службу безопасности.
        Как ни странно, Кирилл не удивился. Ему и прежде казалось, что война началась раньше, чем о ней сообщили. Иначе все, случившееся с ним на Марсе, по крайней мере, нарушало элементарную логику. Или говорило о том, что враг внедрил своих агентов в институт вторичных моделей и лагерь "Ледовый рай" необъяснимо рано. Впрочем, рано в таких делах не бывает, бывает поздно…
        И тем не менее что-то тут старшина привирает. Ибо полсотни атак в течение девяти месяцев и одна атака в два дня никак не стыкуются. Специально вводит в заблуждение, что ли? Как журналистов? Режим секретности, кол мне в дюзу?!
        - Как-то не получается…
        - Что не получается?
        Кирилл объяснил, что именно не получается.
        Старшина посмотрел на него одобрительно.
        - Верно, сержант, поляну сечешь, котелок варит… Во-первых, на боевом дежурстве я вовсе не девять месяцев. Было два перерыва, по числу наград. - Он коснулся левой рукой медалей, и они чуть звякнули, будто подтверждая его слова. - А попросту говоря, дважды был ранен и лежал в гарнизонном госпитале, в Семецком… Это наша столица так называется, - пояснил он. - А во-вторых, изредка бывают периоды, когда гости по неделе не производят атак.
        Все вокруг зароптали.
        - Как это по неделе? - осмелился подать голос Спиря. - А что же они тогда делают?
        - А дьявол их знает! Нет их в окрестностях. Вообще нет. Зато нам хоть передышка…
        - Подождите, - попросил Спиря, жалобно мотая головой. - А где же они?
        - А дьявол их знает! К северо-западу отсюда тянется гряда голых высоток. Высотки эти испещрены пещерами. Вот оттуда, как мы полагаем, гости и появляются.
        - Динозавров Позвоночник?
        - Ага, вы уже знаете…
        - Нам прапорщик рассказывал, - пояснил Кирилл.
        - Вот оттуда, как мы предполагаем, и появляются гости.
        - Вы предполагаете? - Спиря аж глаза распахнул от удивления, которое граничило с возмущением. - А что же не разведали?
        У Выгонова потемнели глаза.
        "Сейчас он Спире врежет! - подумал Кирилл. - По самые помидоры!"
        Однако старшина Спире не врезал. Он грустно улыбнулся, сплюнул на землю и сказал:
        - Шустрое пополнение прибыло… Разведку, рядовой, мы посылали целых четыре раза. В общей сложности двадцать прекрасных парней обоего полу. Не вернулся никто.
        - А разбомбить эти пещеры? - пискнула Пара Вин.
        - Пытались и бомбить. Только разбомбить их невозможно, там под слоем песка скальный грунт. Уж лучше управляемыми ракетами, которые могут влететь прямо в зев пещеры.
        Старшина замолк и принялся закуривать новую сигарету. У него вдруг дернулась щека, и это было так неожиданно и неприятно, что Кирилл едва не проглотил окурок.
        - Ну и?… - не выдержал кто-то.
        - Ну и, - сказал старшина. - Ну и получили мы ракетами по своим же пусковым установкам. Хорошо установки автоматическими были, так что при этом никто не погиб. Больше командование рисковать не стало - не людьми, ни машинами.
        "И этот нас пытается запугать, - подумал Кирилл. - Как прапорщик утром… Что они нас пугают? Или это часть психологической обработки? Проверяют нас на вшивость? Ни черта не понять!"
        - Ладно, - сказал старшина, взглянув на часы. - Вводная политинформация закончена. Через десять минут сигнал на ужин.
        12
        После ужина состоялось построение и вечерняя поверка. Затем под звуки гимна Объединенного Человечества спустили с флагштоков флаги.
        Удивительное дело, такого ритуала в "Ледовом раю" не было. Возможно, местные командиры пытались таким образом поднять боевой дух солдат, поскольку Кириллу, после некоторого размышления, стало казаться, что на такой войне, где ни черта не понять, боевой дух должен быстро приходить в упадок. Народу на построении оказалось совсем не так много, как ожидал Кирилл.
        По окончании церемонии прапорщик Малунов сказал:
        - Общий отбой у нас в двадцать два тридцать местного времени. Но сегодня будет на час позже. А в двадцать три прошу быть готовыми для выполнения некой ночной операции, не связанной с боевыми действиями. - Малунов обвел новобранцев строгим взглядом. - Хотя, если подумать, все, что происходит с нами, между собой связано.
        "Какого черта? - подумал Кирилл. - Может, нам собираются устроить ночной кросс по незнакомой местности? Или снова вывезти на стрельбище, чтобы новички продемонстрировали навыки стрельбы в инфракрасном режиме ПТП?"
        Честно говоря, он уже ощущал усталость. День и без боевых действий оказался непростым - хотя физических сил вроде бы потребовалось немного, но эмоции поизрасходовались, слишком много перемен произошло за короткое время. Утро ты встречаешь транспорт-сном на борту транссистемника все еще, в общем-то, курсантом, а к ночи уже полноценный галакт, хоть и не нюхавший еще пороху… Но разве в последнем есть твоя вина? Просто не повезло. Или наоборот - повезло. В любом случае, скоро нанюхаешься по самые помидоры.
        Когда прозвучала команда "Разойдись!", Спиря недовольно фыркнул:
        - Во служба начинается! Спать и то не дают!
        Ксанка усмехнулась:
        - Это с каких пор, Спирюшка, ты сурком заделался?
        - Сама ты сурок! - Спиря насупился.
        Кирилл прекрасно понимал, что недовольство Артема связано вовсе не с нарушением в распорядке дня. Дело - как и прежде бывало, в Ксанке.
        После того разговора в курилке "Ледового рая", незадолго до выпускных экзаменов и зачетов, метелка стала держаться от Кирилла поодаль, хотя он, как и прежде, не раз ловил на себе ее выразительный взгляд. Спирю, судя по всему, такое положение вещей устраивало. Кирилла - тем более. Впрочем, он прекрасно понимал, что доведись ему с Ксанкой оказаться один на один вдали от людских глаз, все закончится так же, как в "Сидонии". Однако стремиться к такой ситуации означало нарушать неписаные законы военного братства. Это было ясно даже ежу! К тому же прапор Оженков как-то сказал новоиспеченному сержанту, что командир взвода не имеет права выделять кого-то среди остальных подчиненных. Особенно, это касается баб. На медсестру можешь кол точить сколько угодно, а вот на члена своего взвода - ни-ни! В противном случае, такой взвод быстро перестанет быть боевой единицей… Кирилл и не точил.
        Но после транспорт-сна Ксанка снова явно стремилась оказаться поблизости от Кирилла, и Спиря не мог этого не заметить.
        В общем, во время послеповерочного перекура Кирилл постарался устроиться в курилке так, чтобы рядом с ним не оказалось свободного места. Ксанка явилась в курилку следом за ним и, похоже, намеревалась сдвинуть Мишку Афонинцева, который сидел по левую руку от Кирилла, но потом передумала, устроилась напротив. Прискакавший за нею Спиря дал метелке прикурить и уселся рядом.
        Покуривая, принялись за привычное для бойцов любой армии деле - перемывать косточки местным командирам. Быстро пришли к выводу, что старшина Выгонов свой в дюзу, а прапор Малунов - как и все прапоры-капралы-лейтенанты-капитаны. Что же касается руководства базы, то тут еще надо посмотреть. Хотя день, прожитый солдатом в режиме отсутствия ржавых пистонов, всяко не может считаться неудачным.
        Кирилл молчал. Он вдруг впервые остро почувствовал, насколько случившееся с ним в Гагарине отдалило его от всех остальных бойцов взвода. Да, они тоже понимают, что жизнь их в руках командира, но они понимают это умом, а он, Кирилл, после встречи с капелланом-эсбэшником понимает самым что ни на есть сердцем. Обернись дело по-другому, не сидел бы он сейчас вот тут и не разглядывала бы Ксанка его физиономию. Скорее всего, физиономию бы поедали в эту минуту земляные черви… если бы, конечно, в его могиле они вообще водились!… хотя, говорят, землян не хоронят на других планетах… а Ксанка, к немалому удовольствию Спири, искала бы утешения в его, Спириных, лапах.
        От какой же мелочи временами зависит твоя судьба, боец Галактического Корпуса!
        Подошел Тормозилло, попросил Мишку подвинуться.
        - Не можешь в другом месте сесть? - с неудовольствием спросил Мишка.
        - Надо, - коротко сказал Тормозилло.
        Он устроился рядом с Кириллом, достал пачку, закурил. Вроде бы все он делал неторопливо, но чувствовалось, что ему не терпится, и Кирилл сразу все понял. Сделав пяток затяжек, Тормозилло наклонился к Кириллову уху:
        - У тебя случайно шайбочки нет с какой-нибудь метелицей? Чтобы пофигуристей была. Стыковаться хочется, аж мячики трещат.
        - Так сними кого-нибудь, - так же тихо ответил Кирилл. - Какие проблемы, Витек?
        Перевалов мотнул головой:
        - Не-е, живую не в кайф. Виртуальные больше заводят.
        Отчасти он был прав. Кирилл и сам замечал, что виртуальные любовницы порой заводят круче реальных. Дьявол знает - почему. Наверное, ведут себя так, как хочется клиенту. А живые то повернутся не так, то брякнут что-нибудь неподходящее моменту, а то и вообще звук какой-нибудь непотребный издадут да тебя же и обвинят: "Ну и накачал воздуха". Именно такую историю про свою еще долагерную подружку, помнится, рассказывал Мишка Афонинцев…
        В кармане мундира у Кирилла лежало целых три вожделенных предмета, три кругляшка телесного цвета - два больших, один маленький.
        - Отойдем?
        Они покинули курилку и перебрались в туалет.
        Кирилл достал шайбы и выбрал одну из больших.
        - Бери. Метелка тут очень даже фигуристая. Из блондинок. Говорить почти не о чем, но кайф словишь вполне реальный.
        - От Оженкова еще? - Тормозилло вцепился в шайбу тонкими пальцами.
        - От него, родимого.
        - А вот таких я что-то раньше не видел. - Витек кивнул на маленькую.
        - А эта не от Оженкова. - Кирилл прищелкнул языком. - Эту я себе прикупил, пока в безмундирниках околачивался. Классная штучка! Но ты к ней не подключишься, она на мой ментальный код ориентирована. Там такая метелочка нарисована, какую мне самому захотелось.
        - Громильша, что ли, Каблукова? - Тормозилло понимающе ухмыльнулся. - На эту метлу у любого кол заточится. А правда, что ее эсбэшники посадили?
        - Не знаю, - сказал Кирилл, пожимая плечами. - Слухи ходили.
        - А правда, что она тебе жизнь спасла?
        - Это правда. А ты откуда знаешь?
        Тормозилло в свою очередь пожал плечами:
        - Не знаю. Слухи ходили. - Он посмотрел на шайбу и аж языком прищелкнул от предвкушения.
        13
        Однако до содержимого шайбы Тормозилле предстояло сегодня добраться не скоро.
        После вечернего перекура по распорядку дня полагалось готовиться к отбою, однако прапор Малунов приказал новичкам следовать в клуб и заняться морально-волевой подготовкой, которая, как и в "Ледовом раю", сводилась на базе к просмотру пропагандистских клипов.
        Клип был незнакомым - в смысле конкретного сюжета и занятых в блокбастере актеров. Все остальное было знакомо дальше некуда. Удалые галакты, стоящие на страже всего светлого и доброго; мерзкие ксены, добивающиеся победы сил зла; схватки не на жизнь, а на смерть… Народ смотрел невнимательно, и Кириллу то и дело приходилось угомонять особенно шумных. Что поделаешь, командир обязан действовать не по своему хотению, а по уставному соизволению…
        В двадцать два сорок пять показ клипа прервался. Вспыхнул свет.
        В демонстрационный зал вошел прапорщик Малунов.
        - Взвод, встать! - скомандовал Кирилл.
        Все повскакивали с мест.
        - Смирно!
        - Вольно! - прапорщик усмехнулся. - Впредь, сержант, в клубе можете людей не поднимать. Будем считать, что здесь, как в санблоке и в курилке, все равны. Садитесь, дамы и господа.
        Народ уселся.
        Прапор прошелся перед демонстрационным экраном, обвел новобранцев внимательным взглядом, который становился уже привычным.
        - Вот что я хочу сказать вам, дамы и господа. Ваше подразделение оказалось удачливым, вам не пришлось в первый же день принимать бой с гостями. И все вы живы! Это радует не только вас, но и меня. Однако так будет продолжаться недолго, и потому я хочу показать вам сегодня кое-что. Возможно, тогда многое станет кому-то из вас более понятным… С другой стороны, мне совершенно ясно, что предстоящее сейчас большинству из вас совершенно не нужно. - Малунов снова обвел сидящих внимательным взглядом. - Заинтриговал, да?
        - Так точно! - послышались голоса с разных концов зала.
        - Тогда прошу вас на выход. Строиться не надо. - Прапорщик повернулся к Кириллу. - Сержант Кентаринов, выводите людей на улицу.
        Кирилл вскочил и с трудом сдержался, чтобы не скомандовать: "Встать, смирно!"
        - Из клуба, парни.
        Не будь здесь прапорщика, народ, загнанный пропагандистской поделкой в смертельную скуку, ломанулся бы на выход с гиканьем и уханьем. Однако под его внимательным взглядом все вышли чинно и благородно, как выражается Спиря.
        На улице уже стемнело. Наружное освещение не было включено, скоро глаза привыкли к темноте, и Кирилл обнаружил, что над базой раскинулось глубоченное небо с огромными яркими звездами. Такое небо он последний раз видел, когда приютские крысеныши были с Доктором Айболитом на рыбалке под Петербургом. Свозил их пару раз Доктор на Карельский перешеек. Купание до посинения, приправленная дымком уха с костра, полуночные разговоры за жизнь. И звезды над головой…
        - Ну и темнотища! - послышался голос Витьки Перевалова. - Как у негра в заднице!
        Вокруг захихикали. Кто-то щелкнул зажигалкой, закуривая.
        - Отставить перекур! - скомандовал откуда-то из мрака Малунов. - Успеете еще перед отбоем подымить. Сержант Кентаринов, ведите бойцов на плац.
        - Есть! - отозвался Кирилл. И добавил: - Еще бы дорогу на него отыскать.
        - Ах да, вы же только сегодня высадились, не привыкли еще. - Голос прапора приблизился. - Я пойду первым, ориентируйтесь на мой голос. Кентаринов - замыкающим!
        Он пошагал куда-то, рассказывая всем, что скоро и они будут ориентироваться тут в темноте, как у себя дома, поскольку обычно база после отбоя не освещается. Ибо охранной автоматике освещение до фомальгаута, а человек до сортира и в темноте добежать может…
        - А если нападение? - спросил кто-то. - Или в дозор?
        - А если нападение или в дозор, то ПТП на репу, и система разведки и целеуказания тут же сделает вам вокруг белый день.
        За удаляющимся голосом прапора двинулись все. Глаза окончательно привыкли к темноте, и Кирилл уже хорошо различал в свете звезд силуэты соратников. Он пристроился за последней парой галактов - соратники по привычке создали некое подобие строя. Слева потянулась темная глыба какого-то здания. Впереди удовлетворенно пискнули: наверное, кто-то из обрезков пощупал кого-то из метелок за ананасы.
        - Отставить тискаться! - негромко скомандовал Кирилл, остро ощущая идиотизм собственных слов: команда была не по уставу.
        Пищать перестали. Зато незнакомый мужской голос произнес:
        - А чё, сержант? Темнота - друг молодежи.
        По- видимому, парочка была не из "Ледового рая".
        Наконец стена слева закончилась, вышли на открытое пространство. Под призывы прапора "За мной! Сюда!" протопали еще немного.
        - Стой! - сказал впереди Малунов. - Ждем всех. Отстающие, быстрее! Кентаринов, вы где?
        - Тут я, господин прапорщик, - отозвался Кирилл. - Все тут.
        - Очень хорошо. Встаньте-ка за мой спиной, дамы и господа.
        Минута шевелений, вздохов и хихиканий… Наконец все глаза обратились к силуэту Малунова.
        Прапорщик поднял хорошо видимую на фоне звезд руку и указал в небо:
        - Вот эта звезда - местная полярная. Называют ее Сириусом, и в Солнечной системе она ярче всех остальных звезд.
        - Э-э-э… - разочарованно прошептал кто-то. - Да тут занятия по астрономии. Я и в школе-то ее не учил, еле годовой зачет сдал.
        Прапорщик услышал.
        - Именно, - сказал он. - Именно занятие по астрономии. Первое и последнее. Чтобы вы знали, откуда сюда явились… Я продолжаю. К востоку от Сириуса, - рука его пошла вправо, - еще две достаточно ярких звезды. Вот смотрите, они выше той очень яркой звезды, которую зовут Ахернаром. Видите?
        Послышались утвердительные ответы.
        - Ту из этих двух звезд, что ближе к горизонту, называют Фомальгаутом. А вторую - Дифдой или Бетой Кита.
        - На Тау Ките условья не те, - тут же пробормотал Спиря.
        - Тихо ты, трепло! - одернула Ксанка.
        - Не разговаривать! - сказал негромко прапорщик. - Постройте мысленно между Сириусом, Фомальгаутом и Дифдой треугольник. - Рука его вновь пошла выше. - А теперь посмотрите в центр этого треугольника. Там две совсем неяркие звездочки. Левая из них - наше Солнце.
        - Такая маленькая? - разочарованно протянул кто-то.
        - Да, маленькая. Но там ваша родина. Там Земля, где живут ваши родственники, и Марс, где из вас сделали галактов.
        Кирилл совершенно не знал астрономии, но был уверен, что смотрит сейчас именно на Солнце, хотя эта подмигивающая искорка ничем не отличалась от своих соседок, и он вполне мог смотреть не туда, куда показывал прапорщик.
        - Я мог бы провести это занятие в учебной аудитории, - продолжал тот, - но мне очень хотелось, чтобы вы увидели свою звезду наяву. Чтобы ощутили величие Вселенной, чьи гигантские расстояния превратили наше Солнце в эту мерцающую точку. И чтобы ощутили величие человеческого духа, который позволил вам преодолеть эти гигантские расстояния.
        Все вдруг затихли, будто утонули в звездном небе.
        Кирилл перевел взгляд на блистающий в ночи Ахернар и поежился.
        Душу его охватило чувство бесконечного восторга. Скажи ему кто-нибудь пять лет назад, что он, приютский крысеныш, щенок, которого ждут впереди только трущобные питерские окраины, окажется вскоре под чужим небом, он бы этому кому-то начистил за издевательство рыло со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде неизбежного водворения в Темный Угол. У него и в мечтах не было чужих небес. Но минуло с той поры меньше двух тысяч дней, и он здесь, под чужим небом. Вот только зачем? Неужели затем лишь, чтобы палить из трибэшника да сворачивать шеи? Чтобы убивать… Недалеко же тогда он ушел от себя того, что превратил в кровавую мешанину смазливое личико Ритки Поспеловой…
        - Скажите, господин прапорщик, - послышался Ксанкин голос, - а вот эта яркая звезда, этот Ахернар… Мы сможем побывать возле нее?
        - Эта звезда находится за пределами Мешка, - сказал прапорщик. - Так что побывать возле нее вы не сможете.
        "Как будто ты сможешь!" - подумал Кирилл, обидевшись за Ксанку.
        - Вернемся к нашим баранам, - продолжал Малунов. - Я хочу, чтобы вы поняли одно… Вы преодолели гигантские расстояния для того, чтобы их никогда не преодолел враг. Чтобы он никогда не добрался до этой маленькой искорки, которую мы называем Солнцем, и чтобы ваши родственники никогда не испытали страха перед небом, с которого на их головы могут свалиться ксены. Вы здесь для того, чтобы заслонить их собой. Вы защитники Земли, Солнечной системы и других миров, освоенных человечеством. В истории людям не раз приходилось становиться защитниками своего отечества, но между былыми войнами и нынешней есть гигантская разница. Прежде люди воевали с людьми, и в подавляющем большинстве этих войн не было угрозы всему человечеству. Нынче же, если мы проиграем, человечество может попросту исчезнуть из Вселенной.
        Кто- то громко вздохнул.
        А потом послышался голос Витьки Перевалова:
        - Зачем нам ваш урок астрономии, господин прапорщик? Вы нам подайте монстров… или, как вы говорите, гостей… и тогда мы посмотрим кто из нас чего стоит.
        Малунов издал смешок, в котором - Кирилл мог поклясться! - прозвучала откровенная грусть.
        - Гостей вы получите очень скоро, господин торопыга. И мы посмотрим кто чего стоит. А урок астрономии я провел для того, чтобы вы посмотрели на Солнце. Потому что среди вас есть те, кто через сутки уже никогда его не увидит.
        У Кирилла ухнуло вниз живота сердце - аж прикольные мячики похолодели. Кто-то вдруг всхлипнул в темноте.
        - А теперь, - грусти в голосе прапора больше не было и в помине, - короткий перекур и отбой.
        Над плацем вспыхнуло освещение, ослепив новобранцев, временно лишив их этой слепотой неба и словно подчеркнув этим несомненную правоту предпоследней реплики Малунова.
        Вернувшись в казарму, Кирилл переложил маленькую шайбу из кармана мундира под подушку. А после сигнала "отбой", когда в окнах снова стало темно, как у негра в заднице, сунул руку под подушку, достал холодный кругляшок и вставил хоботок в правый штек.
        14
        Второй день на Незабудке начался с подъема и комплекса разминочных физических упражнений. Потом последовал плотный завтрак. Можно было подумать, что бывшие курсанты и не покидали территорию "Ледового рая", кабы не отсутствие вокруг базы темно-коричневой стены Периметра.
        После завтрака отправились на короткий перекур. Потом откуда-то донесся звук горна, и тут же последовала команда старшины Выгонова:
        - Новобранцы! На раздачу!
        - А чё раздавать будут, господин старшина? - спросил Спиря, дурачась.
        - Ржавые пистоны для любопытных, - грозно ответил Выгонов. - Сержант Кентаринов, стройте людей и на плац!
        Потопали на плац. Народа и сегодня оказалось не так уж и много - во всяком случае, на построении присутствовало не более двухсот человек. Правда, еще во время разминки Кирилл заметил, как с территории базы взмыли в воздух две атээски модели "шмель". Ну, значит, еще максимум восемнадцать человек. Ну, плюс те, кто находятся в нарядах и в дозоре. Все равно - не больше двух с половиной сотен человек. Не слишком большая база… Впрочем, меньше народу - больше, как известно, порядка. Этого армейского правила еще никто не отменял.
        Подпол Бурмистров, начальник базы, отдал приказ провести перекличку. Пока выкрикивались фамилии бойцов, перемежаемые короткими "Я!", Кирилл вспоминал свои ночные приключения. Метелка, вызываемая к виртуальной жизни шайбой, была невыносимо желанна перед процессом, но когда все заканчивалось, Кирилл тут же в очередной раз убеждался, что живая метелка лучше любой виртуальной. Однако ведь связаться с кем-либо - значило изменить Светлане!…
        - Сержант Кентаринов! - послышался голос Малунова.
        - Я! - автоматически отозвался Кирилл, не прерывая размышлений.
        Однако вскоре мысли о Светлане пришлось выкинуть из головы, поскольку подполковник предоставил слово местному капеллану, капитану Топоткову, и тот выступил с короткой речью, смысл которой мало отличался от подобных речей начальства в "Ледовом раю". Да и от вчерашней его речи - тоже…
        Речь была закончена парой пропагандистских лозунгов, после чего полпол сказал:
        - Поскольку сегодня боевой день, всем быть в надлежащей готовности!
        Затем на флагшток подняли голубое и иссиня-черное знамена, и тут же над плацем зазвучала мелодия гимна Галактического Корпуса.
        Все присутствующие прижали к сердцам правые руки и грянули:
        Не дремлет злобный враг у наших врат,
        И мы не дремлем в ожиданье тоже.
        И если во врата прорвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Привычное воодушевление переполняло души. Краснели щеки и уши, блестели глаза…
        Собрались ксены перед нами, брат!
        Они сильны! Но мы могучи тоже!
        И если в нашу жизнь ворвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Грудь разрывало от ненависти, сжимались кулаки, и никому не стоило становиться на пути у Человечества.
        У ксенов план - отбросить нас назад,
        Они ударят, мы ударим тоже!
        И если отступать не станет супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы сможем!
        Музыка отгремела, голоса затихли, воодушевление медленно растворилось в воздухе.
        - Вольно! - скомандовал подпол. - К исполнению каждодневных обязанностей приступить! Разойдись!
        15
        После раздачи прапорщик Малунов со старшиной Выгоновым отвели своих подопечных в учебный класс, где прапорщик объявил, что главная мечта каждого новобранца - жажда бить ксенов - близка к исполнению.
        Кириллу показалось, что в словах Малунова прозвучала некоторая издевка, мало соответствующая той проникновенности, что ощущалась вчера, под звездным небом. Наверное, начальство уже накрутило прапору хвоста. Потом Малунов объяснил, почему начавшийся день называется боевым.
        Для начала новобранцам напомнили, что за время, прошедшее с начала атаки анимал-десанта на Незабудку, выработались определенные законы ведения боевых в действий и что законы эти нужно знать. Господам новобранцам уже известно, что атаки гостей, как правило, происходят через день. Иногда, правда, этот порядок нарушается, потому что бои идут три дня подряд, но потом непременно следует день без атак. Начальник штаба базы майор Шишмаренок, ныне находящийся на излечении в гарнизонном госпитале, попытался с помощью штабных ИскИнов отыскать хоть какую-то систему в действиях гостей, но ему удалось выяснить только одно: за исключением пары недельных перерывов, двух дней без атак не было еще ни разу. А потому, дамы и господа, сегодня избежать боевых действий вряд ли удастся. Дни с атаками гостей называются боевыми, дни без атак - дежурными. В дежурный день в районе боевых действий находятся четыре "шмеля" с дозорными на борту. Их задача - боевое дежурство и начало боевых действий в случае неожиданной атаки с направления, где находится Динозавров Позвоночник. Главное для дозорных - продержаться до подхода
основных сил. В боевой день дозоры тоже организуются, однако поскольку время подлета основных сил из-за повышенной боеготовности гораздо меньше, чем в дежурный, то дозорных выставляется несколько меньше, а шансов выжить у дозорных несколько больше.
        - А не проще ли тогда находиться в постоянной боеготовности? - спросил Фарат Шакирянов, новобранец из лагеря "Остров сокровищ".
        - Не проще, - сказал прапор. - Люди не могут постоянно находиться в боеготовности по чисто психологическим причинам.
        Объяснение было логичным. И в самом деле, день, проведенный в боеготовности, но не закончившийся боем, резко понижал боевой дух подразделения еще в давние времена, а люди, в общем-то, не изменились.
        Потом весь взвод был поделен на два полувзвода, к каждому из которых на время боя было приписано отдельное антигравитационное транспортное средство. О составе дозоров пока речь не шла, сначала надо пережить первый бой, а там уже и с дозорами будем разбираться…
        После Малунова перед новобранцами выступила капрал Марина-Элен Коржова. Она объяснила, что все раненые своевременно получают медицинскую помощь, что за каждую рану выплачивается страховка.
        - И неужели страховая компания еще не разорилась? - спросил Спиря.
        - Страховая компания на Незабудке организована компанией ИГ "Фарбен Индустри галактик", которая владеет язонитовым рудником. Прибыли компании таковы, что вполне хватает на страховки защитникам рудника, а вот простой его принесет гигантскую потерю прибыли. И хотя подобное еще ни разу не произошло, руководство ИГ "Фарбен Индустри галактик" само предложило руководству Корпуса финансовую схему страхования бойцов. Разумеется, в случае гибели бойца семье выплачивается немалая компенсация.
        Тут и ежу было ясно, что фактически галакты, защищая рудник, действуют как наемники. Но кто сказал, что защитник Родины не может получать еще и финансовое обеспечение от фирмы, безопасность которой зависит от его действий. Система была неглупой. Во всяком случае, понятно, что себе в убыток господа из ИГ "Фарбен Индустри галактик" действовать бы не стали.
        - Есть ли какие вопросы? - спросила капральша.
        Вопросов не последовало. Скорее всего, никто попросту не хотел думать о плохом. Все решили, что когда дойдет до ранения, тогда и вопросы появятся, и ответы будут получены.
        "Фаталисты мы, кол нам в дюзу! - подумал Кирилл. - Кому суждено быть повешенным, тот не утонет! А впрочем, это не худший способ жить. Особенно, на войне…"
        Тем не менее он решил было задать вопрос о том, как эвакуируют раненых в гарнизонный госпиталь, но тут где-то рядом вдруг тоскливо взвыла сирена.
        Прапор весь подобрался, словно собирался прыгнуть сквозь потолок учебного класса. Медичку будто ветром сдуло. Старшина сжал кулаки и потряс ими.
        - Взвод! - рявкнул он. - В ружье!!!
        Все дружно повскакивали с мест, потому что старинная команда "В ружье!" по уставу означала в первую очередь, что надо иметь при себе персональный тактический прибор и бластер ближнего боя, а и ПТП, и трибэшник находились сейчас в казарме. Во вторую же очередь команда означала то, что сей ближний бой неминуем.
        Выскакивая из класса, Кирилл поймал взгляд Ксанкиных глаз. Они сияли от возбуждения.
        "Черт побери! - подумал вдруг Кирилл. - Неужели предвкушение возможного убийства для нас так же приятно, как возможность отстыковать друг друга!"
        И ему ни с того ни с сего захотелось распустить перед Ксанкой несуществующий хвост.
        16
        - Район боевых действий нашего взвода - окрестности пещеры Змеиное Гнездо, - сказал прапорщик.
        Взвод, вооружившись ПТП и трибэшниками, только что погрузился на два глайдера. В одной машине командиром полетел старшина Выгонов, в другой - прапорщик. Здесь же оказался и Кирилл. Вместе с новобранцами территорию базы покидали машины со старослужащими.
        - А там что, змеи водятся? - удивленно спросил Мишка Афонинцев.
        - Там всякое водится, - сказал Малунов. - Бывают и змеи.
        В иллюминаторах потянулся однообразный степной пейзаж. Впереди и чуть в стороне бежала по траве крошечная тень машины. Вторая атээска шла параллельным курсом. Остальных машин видно не было.
        - Сейчас историю названия уже никто и не вспомнит, - продолжал Малунов. - Но, видимо, впервые атаку совершили именно змееподобные гости. Правда, на змей они походили лишь внешним видом да и то весьма отдаленно… А теперь прекращаем болтовню! Пора готовиться к бою. Личному составу надеть персональные тактические приборы!
        Все сидящие в атээске напялили на головы шлемы. Через мгновение лайны вошли в левые штеки. Природный слух тут же отключился, и на мгновение на Кирилла обрушилась оглушающая тишина. Но вот перед глазами вспыхнула голубая триконка "Подключение к СОТУ произведено", и тишину вновь заполнили самые разнообразные звуки. Триконка означала, что ПТП Кирилла, как и ПТП всех находящихся на боевом задании галактов, подключен к сети оперативно-тактического управления и теперь имеет возможность пользоваться информацией, получаемой не только органами чувств человека, но и многочисленными сканерами системы разведки и целеуказания. Помимо персональных тактических приборов в сеть замкнулась автоматика всех машин, включая камеры висящего высоко над планетой сателлита.
        Надпись на триконке сменилась. Теперь ИскИн шлема оповещал хозяина о том, что "СРЦ задействована".
        - Как же так? - послушался удивленный голос, который явно принадлежал Ксанке. - Мы ж на глайдерах! Они же нас еще на подлете собьют…
        Перед глазами Кирилла тут вспыхнуло слово "Заиченко". Поскольку Кирилл узнал Ксанку, он отдал ИскИну команду прозвучавший голос впредь не идентифицировать и не оповещать.
        В свое время, на занятиях в "Ледовом раю", курсанты потратили немало учебных часов для того, чтобы научиться совмещать работу глаз и ушей со сканерами системы разведки и целеуказания.
        - Все под плотным штурманским контролем, - послышался голос прапора, сопровожденный появлением алой триконки "Командир". - Мы уже давно выяснили, что гости агрессивно встречают летающую машину только после того, как она применит против них оружие. Транспорты с живой силой они не трогают.
        - Старбол мне под копчик! - выругался Тормозилло (голубая триконка "Перевалов" тут же подсказала всем, кого они слышат). - Да это и вправду просто джентльмены какие-то!
        Кирилл отдал ИскИну очередные приказы, отменяющие идентификацию говорящих.
        - Они всегда ведут себя по-джентельменски, - сказал прапор. - Но все-таки мы в джентльменство на войне не слишком верим. И потому выгружаемся из глайдеров с недолетом. Преодолеть оставшееся расстояние даем возможность гостям. Пусть побольше устанут, а мы получше приготовимся. Хотя, не похоже, чтобы они от этого уставали…
        "…а вы лучше готовились", - закончил мысленно Кирилл, и акустический информатор ПТП тут же отозвался:
        - Используйте уставные команды, сержант!
        "Извини, - подумал Кирилл. - Это не был приказ".
        Глайдер явно делал какой-то маневр, потому что Кирилла прижало к спинке скамейки. А потом чуть перехватило дыхание - видимо, машина резко пошла на снижение. Кирилл повернул голову - в иллюминаторе и вправду быстро приближалась земля.
        - Приготовиться к высадке! - скомандовал прапор.
        Кирилл сглотнул: в горле вдруг пересохло от предчувствия близкого боя.
        - Внимание! - сказал ИскИн. - Посадка глайдера через тридцать три секунды.
        Бойцы зашевелились - все ПТП сообщили своим хозяевам о скором приземлении.
        - Повторяю, приготовиться к высадке! - рявкнул прапор. - При десантировании сопли не жевать!
        Короткие перегрузки, и глайдер замер. Распахнулись с обеих сторон десантные люки.
        - Высаживаемся! Быстро! Быстро!!! Не спать!
        Все повыскакивали наружу. Даже тормоз Витька Перевалов вел себя достаточно шустро.
        - Пошел! Пошел! Быстрее!
        Выскочив, Кирилл огляделся.
        Чуть поодаль приземлился санитарный глайдер. Борт его украшал извечный красный крест. Как будто для гостей это имело хоть какое-то значение. А может, и имело, кто их знает?… Глайдер второго полувзвода так же находился на земле, и из него выскакивали соратники.
        - Личному составу рассредоточиться! - скомандовал прапор.
        Бойцы поспешили выполнить приказ, однако это было не так-то просто: трава вокруг оказалась в рост человека. Глайдеры быстро меняли окраску: от голубизны в зелень - под цвет окружающей растительности. От ближней машины умчалось в небо что-то небольшое и стремительное.
        - Ястреб занял позицию, - сообщил ИскИн.
        Ястребом назывался микрофлаер-разведчик, обозревающий с высоты местность, на которой планировалось ввязаться в бой.
        Тут же перед глазами Кирилла возникла триконка, изображающая все, что видел ястреб: стремительно растворяющиеся в зелени глайдеры, светящиеся желтым точки бойцов Галактического Корпуса (в натуре мимикроидный материал полевой формы уже сделался зеленым, скрыв Кирилла и его товарищей от вражеских глаз), а чуть в стороне…
        Это были серые пятна, тут же выделенные на триконке красным абрисом.
        - Убрать! - сказал Кирилл, и ПТП убрал карту поля предстоящего боя.
        В оптике никого не наблюдалось.
        "Что за черт?" - подумал Кирилл, и ИскИн шлема тут же отозвался:
        - Уточните вопрос!
        - Где они? - крикнул Спиря. - Я никого не вижу.
        Голос его пронизывала неудержимая дрожь.
        У Кирилла тоже захолонуло сердце. Все-таки боевая операция, при всей ее ожидаемости, оказалась неожиданной. Для второго дня службы в Пограничье это был явный сбрось с орбиты котелок. А с другой стороны, ведь сами пели, маршируя по плацу:
        Питомцы "Ледового рая"…
        Мы в жесткие игры играем!
        Крепки мы, сильны и здоровы!
        И к битве с врагами готовы!
        Ну так вот вам, дамы и господа новобранцы, эти самые жесткие игры. А может, и не жесткие - жестокие…
        - Гости за холмом, - сказал Малунов, и голос его был насквозь пропитан спокойствием. Не человек - гранит!
        Только тут Кирилл наконец понял диспозицию. Они приземлились на пологом склоне холма. Вот же его вершина, прямо впереди…
        - К бою! - скомандовал прапор.
        - Есть к бою! - отозвался Кирилл, внимательно проследив, чтобы в голос не проникла дрожь.
        И почувствовал, как в ответ на эту фразу, лайн на гибком кабеле вошел и в правый штек вошел, полностью связав его мозг с ПТП. Для того, чтобы переключить восприятие, потребовалось определенное усилие, но тренировки в "Ледовом раю" даром не пропали. Перед глазами возникла сетка прицела, а слева от нее загорелся столбик индикатора бластерных зарядов. Большой палец правой руки автоматически нажал кнопку "Подготовка", и трибэшник издал чуть слышное и такое родное гудение.
        "Курсант Кентаринов к бою готов, - подумал Кирилл. И поправил себя: - Боец Кентаринов!"
        - Вперед, галакты! - скомандовал прапор.
        В режиме "К бою" никакие справочные триконки в поле зрения не появлялись: ничто не должно отвлекать взгляд.
        Раздвигая толстые стебли, Кирилл бросился к вершине холма. Справа и слева шуршали травой боевые товарищи. Сердце колотилось как бешеное, но вовсе не от страха - от близости противника и поглощающего душу любопытства.
        Вот и вершина!…
        Горизонт улетел вдаль настолько неожиданно, что Кирилл едва не споткнулся и на мгновение замер.
        Монстры оказались похожи на гигантских розовых поросят. Только вместо милых пятачков у них имелись крокодильи морды, а вместо копытец, надо полагать, когти. Впрочем, удар копытца подобных размеров - тоже не подарок, мозги расшибет. Вместе с черепом…
        Увидев людей, поросята тоже на мгновение замерли. А потом быстрыми скачками бросились вперед. На месте копытец у них и в самом деле были когти, очень походившие на зазубренные ятаганы.
        - Самостоятельный огонь! - скомандовал прапор.
        Рука Кирилла автоматически вскинула трибэшник, и пространство между ним и передовым поросенком пронзила фиолетовая молния (видна, конечно, была не она, а ионизированный воздух).
        Раздался душераздирающий рев. ПТП тут же приглушил внешнюю акустику, а Кирилл мысленно обругал себя. Он и без помощи шлема понял, что попал не в голову, а в тушу. Стрелок хренов!… Подраненный противник лишь чуть притормозил, но потом снова бросился на людей.
        Сбоку сверкнула еще одна молния, и передовой поросенок вспахал, наконец, "носом" землю (на месте носа теперь была бесформенная масса голубой плоти) и завалился на бок.
        Прочие монстры перли себе вперед и вверх по склону.
        Рядом кто-то басовито заорал, и этот крик открыл в Кирилле переполненные колодцы ненависти, о наличии которой в своей душе Кирилл еще секунду назад и не догадывался. Впрочем, это оказалась странная ненависть. Она не заставила Кирилла потерять голову; наоборот, внутри мозга словно включился некий анализатор, выбросивший из своего поля зрения все, кроме взаимных позиций участников схватки. Реальный бой оказался не совсем похож на занятия с тренажером. Слишком много было относительного движения, но уже через пару выстрелов и десяток прыжков Кирилл держал поросят как бы в первом слое восприятия, товарищей - во втором, а все прочее - на периферии внимания.
        Он, правда, в первые же секунды сообразил, что высокая трава на вершине холма на руку монстрам. Тут у низкорослых людей будет меньше шансов, хотя, казалось бы, по всем тактическим канонам позиция сверху всегда считается более выигрышной. Так бы и было, кабы поросят удалось держать на расстоянии. Но их оказалось слишком много, и рано или поздно они доберутся до бойцов.
        Поэтому Кирилл ринулся с холма вниз. Он думал, что прапор немедленно вернет его назад, но тот, похоже, оценил ситуацию схожим образом, потому что справа и слева замелькали высвечиваемые бледно-желтым человеческие фигуры. А дальше Кириллу стало не до них…
        В сетке прицела - клыкастая морда. Выстрел… Прыжок влево, в сторону от падающей туши… А теперь вправо, назад, под защиту этой самой туши… Оценить изменившуюся обстановку…
        - Противник сзади, - басит акустический информатор ИскИна.
        Резкий разворот… В сетке прицела - клыкастая морда… Выстрел… Прыжок вправо, кувырок вперед… Рядом мелькает кто-то двуногий, желтый… Свой, не обращать внимания!… Опять клыкастая морда! Сколько же вас тут?… Выстрел… Черт, рука чуть дрогнула! Повторный выстрел… Ага!!! Ноги, работать!!! Пронесло, уф-ф!… Еще одна клыкастая морда! Выстрел… Чей-то заячий крик… Выстрел… Прыжок… Индикатор - 50% заряда… Прыжок в сторону… Разворот назад… Выстрел… Тоскливый протяжный умирающий вой… Уйти от падающей туши… "Кира! Дай ему!" И матюги… Чей это голос?… Кажется, Ксанкин… Выстрел… Уносить ноги с пути… Девичий визг… "Ма-а-а-ма-а-а!"… Неужели?… Бл…дь, опять клыкастая морда!… Сколько же вас тут?… Выстрел… Выстрел… Выстрел… Два выстрела подряд в одну точку…
        - Сменить аккумулятор, - басит ПТП.
        Сам вижу… Твое дело - оберегать спину, железо!… А то я уже не успеваю… В сторону - прыжок, второй… Левая рука - в подсумок, за аккумулятором… Мизинец правой - скобку вниз… Левая - не выронить, аккумулятор на освободившееся место, в паз… Так, столбик индикатора скакнул на сто процентов…
        - Противник сзади, пятнадцать метров, - басит ПТП. - И еще один - слева, двадцать.
        Прыжок вправо… Разворот… На развороте - выстрел и, продолжая разворот, еще один… И бегом между тушами… Смотрите, как врезались друг в друга!… Чей-то крик боли…
        - Слева, двадцать, - басит ПТП. - справа, двадцать. Сзади, тридцать.
        Ага, и перед носом, десять! Что это они все на меня? Неужели остальные?…
        В сознание стучалась какая-то мысль, потом еще одна, но Кирилловы мозги показали им обеим фигу. Некогда!…
        Выстрел… Прыжок чуть левее падающей туши, она валится направо, то есть для нее - налево… Какая разница, главное - не заденет… Еще выстрел… Смотри-ка, я успеваю различить, где у противника право-лево… Еще выстрел… Уход… Выстрел… Уход… Выст…
        В НЕКОГО…
        То есть НЕ В КОГО…
        Не в кого!!!
        - Противник уничтожен, - говорит ПТП, и Кириллу кажется что в голосе долбанного ИскИна звучит удовлетворение.
        Стучащаяся в сознание мысль наконец прорывает защиту.
        "Ни хера себе джентльмены!" - подумал Кирилл.
        А потом боевое восприятие отключилось. И вместе с выходящими из штеков лайнами куда-то удалилось сознание…
        17
        Придя в себя, Кирилл увидел перепуганное лицо Ксанки. Обнаружив, что он открыл глаза, метелка тут же заулыбалась, встала с колен, взяла в руки шлем и отошла в сторону.
        На Кирилле шлема тоже не было, но шею явно охватывали мягкие лапки меданализатора. В поле зрения появилось еще одно девичье лицо, мырсы Ирины-Пищевой-Набор, надо лбом - зеленая шапочка с красным крестом.
        Кирилла слегка поташнивало, и присутствие медички его не удивило.
        - Ну, как? - голос, кажется, прапора.
        - Все хорошо, - отозвалась мырса. - Сейчас сделаем инъекцию укрепляющего, и все будет сбрось с орбиты котелок!
        Смотри-ка, медбабы тоже по-нашему говорят…
        - Будет?
        - Будет, будет… У него просто упадок сил из-за переутомления.
        Медичка открыла стоящий рядом чемоданчик и достала инъектор. Приложила прибор к плечу Кирилла. Тот почувствовал легкий укол. Медичка убрала инъектор и принялась разглядывать висящий рядом с нею дисплей.
        Мышцы Кирилла начали наливаться силой, тошнота прошла, в мозгах прояснилось. И Кирилл все вспомнил. Дернулся, пытаясь повернуть голову.
        - Секунду! - Медичка сделала управляющий жест.
        Кирилл почувствовал, как из штека вышел лайн меданализатора.
        - Все под плотным штурманским контролем, - сказала медичка. - Сержант Кентаринов у нас очень крепкий кадр. Его одним боем не возьмешь.
        - Ни фига себе джентльмены, - сказал Кирилл.
        - Можете встать, - сказала медичка.
        - Такого раньше не было, - сказал старшина Выгонов. - Бой шел строго один на один. Видать, что-то случилось…
        Кирилл поднялся на ноги, повернулся к полю боя. И остолбенел.
        Там все должно было быть завалено гигантскими розовыми трупами, залитыми голубой кровью. Должно было быть… Но перед глазами простиралась перемятая трава, на которой валялись две розовые кучи. Третий труп прямо на глазах исчезал, испарялся, растворялся в воздухе…
        - Да, - послышался голос прапора. - Уже три месяца нас избавляют от необходимости возиться с останками. А поначалу похоронные мероприятия требовали чуть ли не больших усилий, чем бои. Бойцы даже начали роптать, и командованию пришлось повысить размер оплаты за подобную работу, хотя полностью эта мера недовольства не сняла. И вот, словно кто-то услышал недовольных. Трупы теперь исчезают, да так быстро, что не успеваем произвести биологический анализ тканей.
        - А может, это машины? - предположил Кирилл.
        - Если и машины, то биологические. Это установлено со всей определенностью. - Малунов отвернулся от исчезающих трупов. - Ну все! Забираем погибших - и на базу!
        Погибших оказалось двое, все - из новобранцев. Но обучение они проходили в других ротах "Ледового рая", и Кирилл был знаком с ними шапочно, как выражался Артем. Еще троих ранило, в том числе Тормозиллу Перевалова. Впрочем, того уже эвакуировали в лазарет, и его здоровьем сейчас, по словам медички Ирины, занималась сама госпожа капрал Марина-Элен Коржова. Волноваться нечего, рана нетяжелая, максимум день-два полечится и будет прыгать как новенький.
        Ну и ладно, ну и слава Единому! Главное, что Артем и Ксанка уцелели.
        Кирилл вдруг обнаружил, что теперь испытывает к этой паре какое-то новое чувство - вместо раздражения нечто среднее между гордостью и удовлетворением от того, что они уцелели. То есть к Заиче отдельно от Спири он всегда относился с пониманием, но вот если считать их за пару… Тогда они были потенциальным источником ржавых пистонов и душу Кирилла отнюдь не полировали. Ему уже приходило в голову, что наилучшим выходом для Ксанки стала бы смерть Спири… И вот вдруг такая радость, что Артем жив…
        Наверное, все-таки первый бой меняет человека.
        - Поздравлю с победой! - сказал он, подходя к Спире и хлопая обрезка по плечу.
        - Спасибо, - пробормотал тот, крутя в руках шлем. - Знаешь, я почти ничего не помню. Только жуткий стрем…
        - Стрем - это нормально, - сказал прапорщик. - Значит, вы, Спиридонов, нормальный человек. А то прилетают к нам некоторые. Рыцари без страха и упрека… - В голосе прапора послышалось нескрываемое презрение. - Доживают, как правило, максимум до третьего боя.
        Малунов позвал старшину Выгонова, и они пошли грузить в только что приземлившуюся "стрекозу" тела погибших бойцов.
        Кирилл и Артем посмотрели вслед командиру с благодарностью - обоим показалось, что их мгновенно вырвет, прикоснись они к мертвому… И слава Единому, что трупы полетят на базу отдельно.
        - А вот Ксанка ничего не боялась, - сказал Спиря тихо.
        Но метелка услышала:
        - Не трави вакуум, Артюшенька… Конечно, я тоже боялась. - Ксанка смотрела, как погибших поднимают за руки и за ноги и переносят к люку зачем-то окрашивающейся в зеленый цвет атээски. Впрочем, ведь ИскИн "стрекозы" всего лишь выполняет заложенную программу.
        Один из трупов был едва ли не разорван пополам. Кирилл представил себе, как его бы сейчас вот так тащили, и желудок не выдержал.
        Все отвернулись. А потом Ксанка сказала:
        - Ерунда это все, про рыцарей без страха и упрека. Мимо мишеней… Кира вот точно ничего не боялся. Я чуть в штаны не навалила, когда эти в конце все на него поперли.
        "И как только я успел? - подумал Кирилл. И вспомнил. - Будто от цербов в Сети удирал…"
        - Это ты вакуум травишь, - сказал Артем Ксанке. - Ничего они на него не перли! То есть один пер, а остальные от нас ноги уносили. Вот Кент у них на пути и оказался…
        Он говорил это явно из зависти, и Кирилл не стал на него сердиться. В конце концов, главное, что они трое остались живы! А дальше посмотрим, кто доживет до четвертого боя…
        - Рядовой Спиридонов! - послышался голос прапора. - Ко мне!
        Артем бегом кинулся к командиру. Почувствовав неладное, доложился по уставу.
        "Сейчас врежут Спире за зависть", - злорадно подумал Кирилл.
        - Вот что, Спиридонов… - Малунов смотрел Спире прямо в глаза. - Зарубите себе на носу! Гости никогда не уносят ноги. Они идут до конца. И некоторые люди тоже идут до конца… Так что вы правильно завидуете Кентаринову.
        Ксанка ухмыльнулась и подошла к Кириллу.
        - Я вправду боялась. - Ухмылка ее пропала, а голос стал еле слышным. - Я боялась за тебя, Кира!
        И Кирилл так же тихо ответил:
        - Не зови, пожалуйста, меня Кирой.
        Уголки рта у Ксанки опустились, но ответить она не успела.
        - Внимание! - рявкнул прапор. - Личному составу по машинам!
        И бойцы, подхватив ПТП и БББ, бросились к глайдерам.
        18
        В отличие от вчерашнего дня, на сей раз база встретила новобранцев суетой. Судя по всему, старослужащие тоже только-только вернулись с задания. Старшину Выгонова встречали приветственными криками, на новобранцев, ошарашенных гибелью друзей, смотрели с сочувствием. "Стрекоза" с трупами направилась прямиком к лазарету. Прапорщик Малунов и на разгрузку не стал посылать новобранцев. Пока те курили, Малунов и Выгонов выгрузили трупы и сдали их капральше Коржовой. Вернувшись, Малунов тут же умчался по вызову в штаб. Похоже, он еще в полете доложил о результатах боя, поскольку некоторое время сидел, надев шлем, и было видно, как его губы шевелятся. И вот, видимо, начальству потребовались дополнительные сведения. Впрочем, прапор успел отдать приказ Выгонову:
        - Старшина! Ведите взвод на обед!
        Местное светило и старбол уже прошли верхнюю точку своего пути к западу, так что обедать было самое время.
        Кирилл почувствовал, как у него заурчало в животе.
        Однако сначала зашли в казарму, оставили в шкафчиках шлемы и в оружейной трибэшники. Сдали на зарядку аккумуляторы.
        - Не помешало бы и переодеться, - сказал кто-то из метелок.
        Энтузиастку чистоты активно поддержали остальные. Кирилл только сейчас понял, что форма сырая от пота. Но похоже, народ попросту не спешил в столовую - впечатления от недавнего боя были сильнее голода, и некоторые, скорее всего, опасались за неконтролируемое поведение желудка.
        Старшина Выгонов, подумав секунду, повел отряд в каптерку.
        Прежнее обмундирование бросили в дезинтегратор, из синтезатора вытащили новое, приняли душ, переоделись и стали похожи на самих себя, какими были сутки с небольшим назад, сразу после прибытия на планету. Больше причин тянуть с обедом не было.
        По дороге в столовую старшину то и дело окликали:
        - Ну как вновьприбывшие?
        - Двоих нет, - коротко отвечал Выгонов.
        Спрашивающие тут же мрачнели.
        - А у нас Людку Иванцеву гость затоптал, - вздыхали. - Шестнадцатый бой. Еще четыре, и могла бы на повышение звания. А там, глядишь, и на демобилизацию.
        - Людка бы не стала, - не соглашались. - Для нее демобилизация, как менструация. Могла бы - вообще бы обошлась без.
        - А у нас Стива Джонсона разорвал, - скрипели зубами. - Корешок мой был с самого тренировочного лагеря.
        Поминали недобрым словом ксенов, гостей и начальство, которое жмется повысить бонусы.
        Оказывается, личный состав был вовсе не однороден по национальности, и не все были довольны оплатой.
        Тут появился откуда-то прапор Малунов, рявкнул:
        - Отставить разговоры! - погрозил кулаком Выгонову. - Старшина, почему бойцы до сих пор не накормлены?
        Старшина шепнул что-то ему на ухо, и прапор сменил гнев на милость. Тем не менее, расспросы прекратились, и дальше отряд проследовал в столовую без задержек. Верующие молча помолились Единому, атеисты молча подождали. А может, тоже молились - своему атеистическому Творцу…
        Обед, к удивлению Кирилла, показался ему очень даже неплохим. Правда, на второе и третье сегодня был "галактический корпус" - гуляш и компот.
        Спиря тут же вспомнил очередную историческую байку.
        - В старину флотские коки говорили про обед так: "На первое - вода с капустой, на второе - капуста без воды, на третье вода без капусты".
        - А коки тут причем? - спросил сидевший за соседним столом Тормозилло Перевалов, уже покинувший санчасть. Никаких следов ранения на нем заметно не было.
        - Это не те коки, о которых ты подумал! - сказал Спиря. - Не прикольные мячики. Коками на флоте звали поваров.
        Ксанка, понявшая суть Тормозиллова вопроса, прыснула и зашептала на ухо сидящей рядом Альвине.
        Наконец и Тормозилло обрадованно протянул:
        - А-а-а…
        Кирилл поражался, как легко сотрапезники забыли погибших. Как будто четверть часа назад и не пытались оттянуть поход в столовую… Но потом понял: нет, не забыли они ничего, просто стараются об этом не думать и забивают репы трепом, потому что иначе на ум непременно придет собственная судьба…
        Его мысли вернулись к павшим на поле боя. Почему они погибли? Потеряли от страха голову или оказались недостаточно ловки? Почему их ПТП не смогли помочь своим хозяевам. Ведь ему, Кириллу, персональный прибор своевременно сообщал об угрожающих позициях противника… А интересно - не ведет ли ПТП запись состояния воина-хозяина, по которой после гибели можно установить причину случившегося?… Надо будет поговорить с прапором. И еще одно… Странно все-таки вели себя монстры. Будто их послали на смерть. Как сказал бы Спиря, отдали на заклание… Но черепуха у них труменькает. Или что там у гостей вместо черепухи?… Как они вчетвером на Кирилла с четырех сторон рванули! Не удивишься, если вдруг окажется, что они между собой общаются…
        После обеда, когда отправились в курилки, к Кириллу подошел Тормозилло Перевалов. Следов ранения на нем не было и при ближайшем рассмотрении.
        - Куда тебе угодили? - спросил Кирилл.
        Витька, как всегда, понял не сразу. А потом закатал левый рукав мундира. Рука ниже локтя была заклеена тампопластырем, однако сам рукав казался нетронутым.
        - Мундир я уже поменял, - пояснил Тормозилло, когда Кирилл выразил свое удивление. - Всё было в клочья. И в кровище. - Он хитровато оглянулся по сторонам и сунул руку в карман. - Должок хочу вернуть. - Он вытащил из кармана шайбу и с гордым видом произнес: - Она теперь мне без надобности. Так что спасибо!
        Кирилл удивился еще больше, а на физиономии Тормозиллы расцвело откровенное самодовольство.
        - Никак подружку себе склеил? Из новеньких?
        - Не-а, - сказал Тормозилло. - Из стареньких.
        - Красавец!… И кого же ты на кол надел?
        Тормозиллово самодовольство расцвело пышнее.
        - Ни за что не догадаешься!
        Из него так и перло желание похвастаться, но ведь есть же понятия о мужской чести!
        - Да ладно, не срывай сопло. Как говорит Спиря, шила в мешке не утаишь. - Кирилл забрал шайбу, положил ее в нагрудный карман мундира и подмигнул Перевалову. - Все равно не сегодня-завтра станет известно.
        Тормозилло помотал головой. А потом махнул рукой:
        - Ты прав… - Он приблизил губы к уху Кирилла и прошептал: - Это медичка… Капральша…
        - Коржова, что ли?! - шепотом же не поверил Кирилл.
        - Ну… Я… Это… - Из Перевалова перло так, что он не знал, с чего начать. - Она мне руку обработала, а потом и говорит… Болит? - говорит… А я говорю: уже не… А она говорит: покувыркаемся?… До меня даже не дошло сразу… А она хвать мою здоровую лапу и себе на ананасы… А сама ко мне в штаны…
        Тихие фразы сыпались взахлеб и становились все жарче. Похоже, Тормозилло заводился от воспоминаний.
        - Ну я и не удержался, кол ей в дюзу… Ну то есть кол ей в дюзу и воткнул… Вот! - Восклицание прозвучало уже в голос.
        - Ну и правильно сделал! - сказал Кирилл не без зависти.
        - Ты думаешь?… - Тормозилло вдруг помрачнел. - А вдруг она мне мстить начнет?
        - За что, Витек?
        - Ну как за что…
        - Разве ей не понравилось?
        Кирилл не раз видел Тормозилов кол. Он и висячим-то выглядел внушительно. И поначалу ему было совершенно непонятно, зачем Витька использует порношайбы. По Кирилловым понятиям, с таким инструментом у Перевалова отбоя не должно быть от метелок. Но как-то Тормозилло в порыве откровения рассказал, что одной из его подружек пришлось после стыка обращаться за медицинской помощью. И после этого Витька стал бояться. Кирилл тогда еще подивился - насколько разными могут быть проблемы у людей?
        - Да нет, понравилось, вроде… У нее, видать, как ведерко, раз все осталось цело… Но… Ты понимаешь… Она - капральша, а я - рядовой… Ну и… Вот… - Тормозиллов шепот сошел на нет.
        - Раз у нее все цело, не поджаривай ботву. Полный ажур! Это она во всем остальном капрал, а под тобой такая же метла, как и прочие. - И Кирилл утешающе хлопнул Тормозиллу по правому плечу.
        Перевалов покивал:
        - Да, наверное… - Он опять понизил голос до шепота: - Слушай… Ты это… Не трещи по всем углам, хорошо? Кто знает, как у нас сложится…
        Кирилл хотел было брякнуть, что никто Тормозиллу за язык не тянул, но, посмотрев в его ставшее вдруг настороженным лицо, в котором не было теперь и следа былого самодовольства, тоже кивнул:
        - Договорились. Никто ничего от меня не услышит.
        Физиономия Перевалова медленно разъяснилась.
        19
        После обеда старшина Выгонов устроил для своих подопечных время отдыха. Однако это вовсе не означало, что дамы и господа могут лечь на койки и, задрав ноги в потолок, ковырять в носу. Нет, новобранцам было объявлено, что они немедленно принимают участие в кубке базы по футболу. А поскольку тренером команды новобранцев назначен он, старшина Выгонов, то ему надо посмотреть, кто как гоняет мяч. А посему взвод разбивается на команды по пять человек и выдвигается в район стадиона базы, где среди этих команд с применением олимпийской системы будет разыгран кубок новобранца. Таким образом, уже к ужину старшина Выгонов будет иметь представление о том, кого можно привлечь в сборную команду взвода новобранцев, а кому прямая дорога в болельщики.
        Однако Кириллу поучаствовать в соревнованиях не пришлось, поскольку еще в самом начале первого четвертьфинального матча его через посыльного вызвал к себе прапор Малунов, и было велено немедленно прибыть в кабинет младшего командного состава в помещении штаба базы.
        Идя за посыльным, Кирилл раздумывал о том, почему на Незабудке отсутствует система связи через видеопласты и приходится гонять людей. Экономят финансисты на всем.
        Посыльный проводил его до самого кабинета. В холле штаба стоял караул из двух бойцов, однако охранял он вход в левую половину здания, а посыльный направился в правую.
        Прапор находился в кабинете один-одиношенек, сидел за одним из столов, на котором не было ничего, даже бумаг. Перед столом стоял свободный стул - будто в комнате для допросов.
        - Садитесь, сержант, - сказал Малунов, когда Кирилл доложил о прибытии.
        Кир сел на стул.
        Прапор пристально посмотрел ему в глаза и спросил:
        - Ну, как впечатление от нашего житья-бытья?
        Кирилл понял, что интересуются впечатлением от боя, но почему-то заговорил о посыльных и видеопластах.
        Выслушав его, прапор хмыкнул:
        - Дело вовсе не в финансистах, сержант. В боевых действиях работает система связи почище видеопластов. Думаю, вы в этом уже убедились, поскольку без ПТП сегодняшний бой мог бы для вас сложиться совсем по-иному. А что касается обыденной жизни, то распорядок дня на базе жестко регламентирован и вовсе не требует срочных сеансов связи. К тому же, не будем забывать и о безопасности. Обычная гражданская система видеосвязи слишком открыта для того, чтобы ее могли пользоваться мы. Ее легко контролировать со стороны противника. - Прапор поднял правую руку с оттопыренным указательным пальцем, привлекая внимание к своей последней фразе. - Что же касается таких вот вызовов, как вот этот, то ведь посыльных все равно надо чем-то занимать. - Он опустил руку и сцепил пальцы. - Но я вызвал вас вовсе не для обсуждения занятости посыльных. Что вы можете сказать о своем первом бое? Кто выглядел лучше? Кто хуже? Почему, на ваш взгляд погибли Цалобанов и Подкорытов?
        Кирилл задрал глаза к потолку и задумался. Честно говоря, он понятия не имел - почему погибли названные прапором новобранцы. Не успели среагировать на все угрозы, надо полагать. И о характере действий всех остальных не ему, Кириллу, судить! Все что он успевал - это только отражать угрозы собственной шкуре.
        - Знаете, господин прапорщик… Боюсь лучше спросить обо всем этом старшину Выгонова…
        - Старшину Выгонова, - перебил прапор, - я спрашивал, когда он еще не был старшиной. Меня интересует ваше мнение.
        Кирилл снова задрал взгляд к потолку. Прапорщик ждал.
        - Ну… Меня удивило… Э-э… удивила та легкость, с какой мы перестреляли этих поросят… Нет, не так! Меня удивили их действия. - Кирилл вдруг понял, что за вторая мысль (первую-то он вспомнил сразу) стучалась к нему в сознание во время боя. - Почему они не убивали тех из наших, кто вырубился из-за ментального перегруза? Ведь можно было половину взвода поубивать! Но мне показалось, что они бросали отключившихся и вступали в схватку с еще боеспособными. Боюсь, в противном случае, мы бы обошлись вовсе не двумя трупами. - Кирилл удивленно посмотрел на Малунова. - Мне показалось или так и было? Неужели у них и в самом деле существует какой-то… моральный кодекс, что ли?
        Прапор пожал плечами:
        - Во всяком случае их "моральный кодекс" позволяет нам обстреливать новичком с малыми потерями. А что скажете про Цалобанова и Подкорытова?
        - Честно?
        Прапор усмехнулся:
        - Вранье не поможет ни вам, ни мне.
        Кирилл тоже пожал плечами:
        - Если честно, то я и не заметил, как они погибли. Мне было не до того.
        Прапор понял его по-своему:
        - Ну, сержант, вашей вины в их гибели нет никакой. Я просмотрел после боя запись, сделанную рекордером системы оперативно-тактического управления. Судя по действиям, они просто недооценили гостей и переоценили собственные возможности.
        Кирилл вздохнул. Не повезло обрезкам!… Даже странно, что они так и не научились относиться к врагу с уважением. Вроде на эту тему в "Ледовом раю" все уши прожужжали…
        - В общем, - продолжал прапор, - как говорится, на всякую хитрую задницу есть кол с винтом. - Он встал из-за стола. - Что ж, сержант… Должен сказать, что вы меня порадовали. Для первого боя вы и так много чего успели заметить. Продолжите в том же духе, из вас выйдет толк. Свободны.
        Кирилл покинул кабинет, переполненный удовольствием и чувством исполненного долга. Вряд ли бы прапор стал его хвалить авансом. У военных так не принято - скорее тебе выпишут незаслуженных ржавых пистонов, чем одарят незаслуженной похвалой. А значит, он, Кирилл, начал работу неплохо. Жаль только, за вторую часть своей работы пока не взяться. И даже не ясно, как к ней подступиться.
        20
        Следующим утром на раздаче было объявлено, что наиболее отличившиеся во вчерашнем бою новобранцы сегодня отправляются в дозор - пока в дневной, но скоро дойдет дело и до ночного, - а те, кто не проявил должного умения, будут тренироваться и отбывать наряды, вот так-то, дамы и господа…
        "Матерь вашу за локоток", - добавил мысленно Кирилл.
        Тут же были названы фамилии удостоенных новобранцев. Помимо Кирилла, в число избранных попали и Ксанка, и Спиря, и Пара Вин. Никто особенного восторга полученному приказу не выказал. Причина была проста - вчерашний день так укатал новобранцев, что все эмоции превратились в карликов.
        Капитан Топотков тут же толкнул речугу о необходимости подтвердить доверие руководства соответствующими успехами в выполнении задач. Капелланова бородка клинышком воинствующе тыкалась в стоящих перед ним галактов, будто пыталась донести до каждого значение произносимых капитаном слов.
        Кирилл вдруг понял, что вся речуга произносится с одной-единственной целью: вернуть эмоциям новобранцев их нормальный рост. И в общем-то, это капеллану удалось. К концу речи глаза у новобранцев засветились, а Кирилл даже почувствовал гордость за свою принадлежность к Галактическому Корпусу.
        Он даже собрался сочинить по этому поводу соответствующий вирш, но вирш сегодня почему-то не вытанцовывался.
        Командиром дозорного отряда новобранцев назначили старшину Выгонова.
        После раздачи неназначенные в дозор, также воодушевленные речью капеллана, принялись поздравлять назначенных и обещать, что вот завтра-то они тоже с гостями ого-го как разберутся.
        Тормозилло, которого в число дозорных не включили из-за раны и в душе которого явно боролись сожаление по этому поводу и гордость за свое вчерашнее достижение на сексуальном фронте, подошел к Кириллу:
        - Говорят, тебя уже отметили, Кент.
        Наверное, ночью он продолжил свои любовные подвиги и именно от медкапральши услышал об успехах Кирилла.
        - А я вот из-за этой долбанной раны…
        - Не поджаривай ботву, - сказал Кирилл. - Твои дозоры от тебя не уйдут.
        Он хотел добавить еще пару утешающих слов, но тут назначенных в дозор пригласили на инструктаж.
        В помещении для инструктажа собрали только новобранцев. Впрочем, это было и не удивительно: старослужащие давно уже знали, что такое дозор и как себя вести.
        Инструктаж начал прапор Малунов.
        - Вы должны понимать, дамы и господа, что задача перед вами стоит серьезная и опасная. В случае атаки со стороны гостей вы окажетесь первыми, кто вступит в бой. Силы противника вполне могут оказаться превосходящими, но вам придется сдерживать их до подхода подкрепления. Потому в дозор и отправляются бойцы, зарекомендовавшие себя с самой лучшей стороны. - Прапор строго оглядел построившихся в две шеренги галактов. - Прошу не принимать мои слова за часть церемонии и отнестись к ним с наибольшей серьезностью. Ну а дальнейший инструктаж с вами проведет старшина Выгонов. Удачи в дозоре!
        Пожелание было неуставной фразой. Однако никто и бровью не повел - все присутствующие понимали, сколь важна бывает удача, когда ты оказался в бою, да еще с превосходящими силами противника. Это бы понял даже отсутствующий Тормозилло.
        Малунов ушел, а его место перед строем занял старшина Выгонов.
        - Слушать сюда, дамы и господа! Время нахождения в дозоре составляет восемь часов. Потом нас сменят. Дозор осуществляется методом воздушного патрулирования местности, на которой наиболее вероятно внезапное появление противника. Иными словами, район Динозаврова Позвоночника. Транспортные средства обеспечения - два борта малых АТС "шмель". На каждом борту размещается по восемь бойцов. Командиром первого борта буду я, старшим по второму назначается сержант Кентаринов.
        - Есть! - тут же отозвался Кирилл.
        - Должен вам доложить, - продолжал Выгонов, - что это только на первый взгляд кажется, что просидеть восемь часов на одном месте легко. На самом деле, такая неподвижность дается физически не просто, тем более что сидеть приходится в персональных тактических приборах. Поэтому по истечении двух часов "шмели" по очереди будут приземляться, чтобы вы могли размять мышцы и оправиться. Для тех, кто окажется в воздухе, этот момент - самый опасный, поскольку в случае начала атаки вы вступите в бой в половинном количестве, а задача остается прежней - сдерживать врага до подхода второй половины дозора. Далее - продолжать выполнение боевой задачи уже в полном составе.
        "Ага, - подумал Кирилл. - Только если этот состав сохранится".
        И одернул самого себя - таких мыслей не должно быть у галакта, назначенного командовать другими галактами.
        - Сбор через двадцать минут на площадке перед транспортным ангаром, - продолжил Выгонов. - А сейчас получить сухие пайки, взять личное оружие и персональные тактические приборы! И не забудьте оправиться. Обязательно!
        Все кинулись выполнять полученные приказы.
        21
        Через двадцать минут шеренга дозорных стояла перед двумя атээсками модели "шмель". "Шмели" могли нести на борту до девяти человек, включая пилота, с оружием и амуницией и предназначались как раз для дозоров, поскольку энергии в топливных элементах у них хватало на десять часов полета при полной загрузке. Движитель у "шмелей" работал на основе взаимодействия с магнитным полем планеты и развивать большой тяги не мог. Но в предстоящем деле больших скоростей и не требовалось, поскольку дозор всегда производился в местах наиболее вероятного появления активных сил противника, и на приличные расстояния летать не требовалось.
        Выгонов раздавал последние указания.
        - В дозоре не спать! Персональные тактические приборы с головы не снимать. Оружие держать с включенным предохранителем, но наготове. И не ссать на зенит - напоминаю, что гости никогда не бьют по транспортам, удары наносятся только по боевым машинам. А их рядом с вами, как и во вчерашнем бою, не будет. - Выгонов повернулся к Кириллу. - Сержант Кентаринов! Кого вы берете на борт номер два?
        Кирилл долго не раздумывал:
        - Спиридонов! Заиченко! Заславина! Дубинникова. Афонинцев. Шакирянов. Кривоходов!
        - Названные сержантом грузятся на борт второй атээски, - скомандовал старшина. - Остальные - со мной на первую. Вопросы есть?
        Строй молчал.
        - Тогда по бортам - марш! - скомандовал старшина. - Сержант Кентаринов, задержитесь!
        Дозорные бросились грузиться в транспортные отсеки "шмелей", создав некоторую толчею.
        Кирилл подошел к старшине.
        - Вот что, сержант! Главное в дозоре - поддерживать дисциплину! Люди в таких условиях устают быстрее, чем в пешем переходе. К тому же, никуда не денешься от мыслей о возможной гибели. То, что гости прежде не атаковали транспортные машины, не означает, что так будет продолжаться и впредь. Я вообще не понимаю, почему они так себя ведут. Рыцарство какое-то непонятное… Чего проще - сбил атээску, и все на ее борту трупы! - Он оглянулся на загружающихся в люки "шмелей" галактов. - В общем, не давайте людям разбалтываться. И сообщайте мне о любых происшествиях. Честно говоря, не верю я в это гостевое рыцарство! Просто они выполняют какую-то неизвестную нам задачу. - Он протянул Кириллу лапу и неожиданно перешел на "ты". - Успокоил я тебя, сержант, да? Ну ничего, у командира не должно быть иллюзий. К тому же, пилот у вас опытный. Как вести себя, в случае чего, знает. Больше полугода в дозоры летает.
        Кирилл ответил на рукопожатие и пошел к своему "шмелю".
        Конечно, особенной радости по поводу только что услышанного он не испытывал. Но ведь и ежу понятно, что поведение гостей зависит только от тех, кто ими руководит, и совершенно не зависит от желаний старшины Выгонова или прапора Малунова. Гостям сам генерал Кушаков - не указ! Так что не будем раньше времени писать на зенит…
        Он забрался в десантный отсек "шмеля".
        Эта атээска - не десантный бот, на котором спускаешься с орбиты, здесь удобных кресел нет. Две скамейки вдоль бортов отсека, и все удобства…
        Подчиненные уже сидели. К счастью, свободное место оказалось вовсе не рядом с Ксанкой, чего с опасением ожидал Кирилл. Наверное, Спиря ему помог. Кирилл сел рядом с Парой Вин и облегченно вздохнул. Он бы, конечно, и так не сел бы рядом с Ксанкой, но пришлось бы слегка накалить атмосферу. А так и овцы целы, и волки сыты…
        - Надеть ПТП! - послышался в интеркоме голос пилота. - Через минуту отправляемся.
        - Надеть ПТП! - продублировал команду Кирилл и напялил на голову шлем. Включил магнитный запор.
        Левый лайн тут же вошел в штек, и Кирилл стал частичкой единого информационного комплекса. Как в бою… Впрочем, в дозоре бой может начаться в любую секунду.
        Тут же перед глазами вспыхнула голубая триконка "Подключение к СОТУ произведено", потом "Связь с СРЦ установлена", которая сменилась другой "Проверка допуска". В течение нескольких секунд перед глазами Кирилла прошли "Допуск разрешен", "Приоритет - командный, первой степени", "Приоритет осуществлен" и, наконец, "Дежурный режим".
        - Внимание! - послышался голос пилота. - Пристегнуть ремни!
        Все пристегнулись.
        Через мгновение атээска взмыла в воздух, пристроилась к "шмелю" старшины Выгонова, и на крейсерской скорости машины направились на северо-запад.
        Оба борта "шмеля" украшали небольшие круглые иллюминаторы, но чтобы посмотреть в них, надо было выкручивать шею, и бойцы быстро угомонились. В конце концов, ничего необычного за бортом не видно. Степь да степь кругом, волнами трава… Если же вдруг появятся гости, то СРЦ сообщит об этом задолго до того, как гостей разглядишь в иллюминатор.
        Через три четверти часа оба "шмеля" пришли в район боевого дежурства. Пара отдежуривших свое атээсок, поприветствовав смену, тут же направилась в сторону базы.
        - Внимание, галакты! - послышался голос старшины Выгонова. - Приступаем к боевому дежурству. Напоминаю! Не спать! Не болтать! Быть в постоянной готовности!
        Триконка "Дежурный режим", которую уже перестал замечать Кирилл, сменилась на новую - "Режим боевого дозора".
        И поползло вперед время, тягучее, как стекающий с ложки мед.
        22
        Нет ничего невыносимее тупого ожидания, когда даже корму от лавки не оторвать. Во всяком случае, Кирилл сделал такой вывод очень быстро.
        "Шмель" ходил по кругу вокруг точки, определенной системой оперативно-тактического управления.
        Мысли в голове стали такими же тягучими, как и время. Почему-то вспомнился приют, стояние в Темном Углу… Почему-то!… Да именно потому, что и там время тянулось с такой же медлительностью…
        Время от времени Кирилл чувствовал, что на него смотрит Ксанка. К счастью, лица ее он не видел. А может на него смотрела и вовсе не Ксанка, а к, примеру, Спиря… Поди разбери!
        - Борт номер два, - зазвучал в ушах голос старшины. - СОТУ докладывает, что рядовой Дубинникова заснула. Немедленно разбудить!
        Фарат Шакирянов ткнул Эзку Дубинникову в бок.
        - А?! - встрепенулась Эзка. - Что?!
        - Ничего, Дубинникова, - сказал старшина. - С добрым утром!
        - А я что? Я ничего…
        Маленькое происшествие слегка развлекло дозорных. А потом время снова потянулось.
        Наконец, старшина объявил:
        - Внимание! Борт номер два, на посадку. Можно размяться, оправиться и перекурить! У вас десять минут.
        Пилот тут же заложил вираж, и через минуту "шмель", примяв траву, стоял на земле. Кирилл распахнул люк и, не дожидаясь, пока опустится трап, спрыгнул на землю.
        Проснулось желание отлить, быстро стало едва терпимым.
        - Высаживайтесь! - скомандовал он.
        Как горох, из люка посыпались остальные. Только после этого система безопасности позволила трапу опуститься.
        - Обрезки направо, метелки налево! - скомандовал Кирилл и двинулся прочь от атээски, раздвигая руками траву.
        Трава была выше пояса, так что далеко отходить вовсе не потребовалось. Метелки одна за другой скрылись в зеленых волнах с головой. Обрезки застыли среди зелени буйками…
        - Вот в такие моменты, - сказал Юраша Кривоходов, ефрейтор из "Острова сокровищ", - по-настоящему узнаешь, в чем истинное наслаждение. А вы вечно: оргазм, оргазм…
        Все заржали.
        Наконец массовый заплыв за удовольствием закончился. Один за другим бойцы вернулись к "шмелю", принялись нагибаться и приседать, разминая подзатекшие мышцы. Потом откинули забрала шлемов и закурили, торопливо затягиваясь.
        - Дьявол, аж корма задеревенела! - сказал Фарат Шакирянов. - Метелкам, наверное, попроще. У них помягче.
        - Ага, - тут же отозвалась Пара Вин, заканчивая очередное приседание. - Мягкое дерево не лучше твердого.
        - Хрен редьки не слаще, - добавил Спиря.
        Те, кто не знал его раньше, тут же заинтересовались фразой. Спиря объяснил. Шакирянов заявил, что Спиря все врет, что таких фраз не было и быть не могло. Всем было ясно, что Шакирянов просто заедается к тому, кто привлек к себе всеобщее внимание, тем не менее Ксанка стала на защиту Спири грудью.
        - Отставить! - сказал Кирилл, и спорщики слегка поутихли.
        Всем было ясно, что спор возник исключительно из-за тупой скуки дозора. Но ведь эта скука - тоже часть военной службы…
        Наконец пилот перестал делать наклоны и полез в кабину.
        - Внимание! - скомандовал Кирилл. - Все на борт!
        На этот раз погрузка произошла практически без толчеи. Все-таки народ уже пообвыкся в транспортном отсеке "шмеля". Кирилл поднялся следом.
        - Опустить забрала!
        Приказ сопроводила серия коротких щелчков.
        - Борт номер два! - послышался голос старшины. - Занять высоту в полкилометра! Барражировать в пределах заданного коридора! Личному составу находиться в повышенной боевой готовности! Мы идем на посадку…
        Началось новое хождение по кругу.
        Через десять минут борт номер один присоединился к борту номер два, боевое дежурство возобновилось в обычном режиме.
        В оставшиеся шесть часов дозор протекал прежним порядком: скука, тишина, одеревенелые задницы. Во время второго приземления бойцы перекусили сухим пайком. Признаков гостей система разведки и целеуказания так и не обнаружила. Однако с непривычки галакты вымотались так, что, когда "шмели" сменились следующей парой атээсок и прилетели на базу, все сошли с борта едва ли не пошатываясь.
        Дозор встречал прапорщик Малунов.
        Как и перед инструктажем, построились в две шеренги. Старшина доложил о том, что происшествий за время дозора не произошло. Не считать же происшествием то, что рядовой Дубинникова заснула.
        Эзка стояла затаив дыхание в ожидании ржавых пистонов. Однако прапор согласился со старшиной, и Эзку пощадили. Но предупредили, что во время второго дозора поблажек не будет никому. И в общем-то, тем, кто не уверен в собственной стойкости, лучше всего перед дозором принимать стимуляторы. Подобрать их, исходя из индивидуальных особенностей организма, помогут в базовом лазарете. Обратитесь к капралу Коржовой, дамы и господа…
        А потом прапор Малунов торжественно сказал:
        - Ну что ж… Теперь, когда вы, дамы и господа, узнали, чем отличается боевой день от дозорного, можно сказать, что ваша служба началась. Поздравляю вас и желаю всем справиться с ее рутиной!
        23
        На следующий день служба продолжилась. Правда, назвать ее рутинной язык у новобранцев не поворачивался, потому что новый бой не был похож на предыдущий. Первым делом это касалось гостей. Если при крещении соперниками Кирилла со товарищи оказались розовые "поросята", то на следующий "боевой" день - голубые "слоники". Ростом они были скорее как сенбернары, но в остальном - слоны. И чрезвычайно стремительные слоны. А удар хобота переламывал бойцу позвоночник. За счет какого обмена веществ достигалась в таком тщедушном теле подобная сила, никому не было известно. Слоники нарушали все законы биологии. Но они были реальны.
        Бойцов с переломленными позвоночниками в тот день насчитали троих. Среди них оказался и Мишка Афонинцев. Правда, такая травма не грозила раненому немедленно смертью, но четыре недели на госпитальной койке в Семецком было бедолаге обеспечено.
        Его было очень жаль, поскольку накануне после ужина Мишка подошел к Кириллу и спросил, как господин сержант посмотрит на то, что он, рядовой Афонинцев, попросит рядового Заславину пересесть за его, Мишкин, стол. Мишка был настолько серьезен, что Кирилл опешил.
        - Ты офонарел, Афоня? По-человечески не можешь выразиться?
        Однако Мишка тона не сменил. И Кирилл вдруг понял, что от его ответа зависят отношения его и Мишки, что Пара Вин навечно может стать между ними разделительным рубежом. И только тут ему стало ясно, что Винино неожиданное предложение в кладовке с рассадой было вовсе не случайным, что Вина положила глаз вовсе не на Спирю, а на него, Кирилла.
        Однако любовь ее была Кириллу до фомальгаута, и он скомандовал:
        - Добро, рядовой Афонинцев! Я не возражаю против того, чтобы вы поговорили с рядовым Заславиной.
        Однако за завтраком Пара Вин по прежнему сидела по левую руку от Кирилла: то ли Мишка еще не поставил перед нею вопрос ребром, то ли сама метелка, выслушав Мишку, навстречу ему не пошла.
        И вот теперь Афоню увозили. Он находился в сознании. И глаз не отводил от Пары Вин. Наверное, в его затуманенном болью мозгу возникали жуткие картины, в которых рядовой Заславина изменяла ему со всеми подряд. И в первую очередь - с сержантом Кентариновым… Такую вот долю рядовому Афонинцеву приготовил Единый.
        Сержанта же Кентаринова Единый не только миловал, но и явно держал за своего. Кирилл на этот раз действовал гораздо быстрее, чем в первом бою. Отражая атаку за атакой, он даже успел сочинить вирш:
        Идут колонна за колонной…
        Не дремлет враг неугомонный!
        Вирш получился удачный, ритм его порой странным образом соответствовал ритму боя, и тогда он звучал в Кирилловом мозгу, словно добавляя сил, а в какой-то момент вражеской атаки случилось и вовсе удивительное - в течение нескольких секунд выстрелы выпадали на каждую сильную долю, будто слониками управлял неведомый командир, имеющий понятие, кроме алгебры, если не о гармонии, то хотя бы о ритме, и будто исполнял он этим боем неведомую человеческому уху музыкальную симфонию.
        В общем, сражение складывалось очень удачно, и в итоге Кирилл опять оказался с глазу на глаз сразу с четырьмя противниками. На этот раз, правда, Кирилл уже успевал не только следить за своими гостями и "слушать" вирш, но и посматривал по сторонам. Он видел, как соратники стараются помочь друг другу, как его изо всех сил старается прикрыть Ксанка, а ее, в свою очередь, - Спиря. Видел он и то, как, прикрывая Пару Вин, проспал атаку слоника Мишка Афонинцев и покатился в траву.
        В конце концов он увидел и то, что мельком заметил еще в первом бою. Нет, в прошлый раз ему не показалось - все именно так и происходило. Когда измученные соратники вываливались из режима, гость тут же бросал своего противника и переключался на другого, еще проявляющего активность. Вот и получилось, что против Кирилла в конце боя оказалось четыре слоника. Все остальные бойцы к этому времени валялись в отключке. Правда, сознания они на этот раз не теряли, просто не могли двинуть ни рукой ни ногой. Этакий своеобразный паралич от изнеможения. В том числе и у старшины Выгонова…
        После одержанной виктории Кирилл сразу же поделился впечатлениями от увиденного с прапорщиком Малуновым.
        - Раньше такого не наблюдалось, - сказал прапорщик. - Наверное, эти гости реагируют на агрессию, исходящую от активного бойца. - Малунов пронаблюдал, как испарилось очередное тело убитого монстра. - Другого объяснения у меня нет. Надо доложить начальству. Там репы поумнее наших…
        Чуть позже, уже на базе, Кирилл поговорил о бое со старшиной Выгоновым. Тот явно был удручен собственным состоянием в конце схватки и подтвердил, что раньше сражения развивались совершенно по иному пути, что большинство бойцов, не выдерживавших режима "всевиденья", тут же погибало. Правда, количество участвовавших в атаках гостей было гораздо меньше. Почему, собственно, Корпус и побеждал. В битвах же последних двух боевых дней победу обеспечивал он, Кирилл Кентаринов, и старшине Выгонову становится страшно от одной только мысли, что произойдет, если Кентаринов не выдержит…
        - А не показалось ли вам такое изменение поведения гостей странным? - спросил Кирилл.
        - Парень! - Выгонов похлопал Кирилла по плечу. - Эти изменения происходят постоянно. Тебе ведь уже рассказывали, что по первости мы их просто забрасывали бомбами и давили броней. Но чем дальше, тем больше бой переходит в различные варианты личного противоборства, если можно так выразиться…
        А потом возле Кирилла оказалась Ксанка.
        - Ну, как тебе сегодняшний бой?
        - Не совсем то, чему учились, - осторожно сказал Кирилл.
        Ему совершенно не хотелось обсуждать с метелкой тактические характеристики состоявшихся и предстоящих схваток. Ведь за Ксанкой немедленно припрется Спиря: оберегать свою кралю от лап конкурента. Вон он как ее в бою сегодня прикрывал! Башню сворачивает у обрезка от желания защитить! Хотя, сегодня был момент, когда именно Спирино внимание спасло Ксанку от перелома позвоночника.
        - Я бы сказала, совсем не то, чему учили, - уточнила метелка. - Впрочем, Артюша как-то говорил, что генералы всегда готовятся к уже закончившейся войне. И еще: главное достоинство военачальника - умение не щадить жизни подчиненных.
        - Это он, наверное, в истории откопал, - сделал предположение Кирилл. И добавил: - Мне надо идти. Прапор вызвал.
        - Да, конечно, иди, - сказала Ксанка. - Зря ты меня избегаешь, Кир. Я бы за тебя жизнь отдала, кабы потребовалось.
        - А я бы за тебя - нет, - сказал Кирилл, чтобы оборвать этот бессмысленный разговор.
        - А ты за меня уже дважды рисковал, - отрезала Ксанка, резко развернулась и зашагала прочь.
        В общем-то, со своей точки зрения она была права. Она ведь видела, что последних гостей добивал Кирилл. То есть он прикрывал собой всех остальных, а значит - и ее. И даже расскажи он ей сейчас, как на самом деле развивался сегодняшний бой, ей было бы до фомальгаута. Потому что ей хотелось думать, что он прикрывает ее собой. И никто бы ее не переубедил.
        Ладно, хватит строить из себя знатока женской души! И особенно хвастаться перед собой собственными достижениями нечего. Потому что во второй половине предназначенной ему работы, как сказал бы Спиря, и конь не валялся.
        24
        Конь начал валяться уже на следующий день.
        На раздаче прапор Малунов объявил:
        - Сегодня кому-то необходимо съездить в Семецкий, доставить на кухню продовольствие. Есть ли желающие совершить сей геройский поступок?
        "Вот ведь кол им в дюзу! - подумал Кирилл. - Неужели такое дело нельзя поручить автоматам?"
        Впрочем, он тут же сообразил, что появился удобный повод смотаться в город, но проявить энтузиазм уже не успел.
        - Я желаю, господин прапорщик! - послышался слева захлебывающийся голос Витьки Перевалова, и Тормозилло просто выпрыгнул вперед.
        Сзади кто-то присвистнул: для Перевалова это был просто немыслимый поступок. Откуда такая прыть?
        - И я готова! - Стоящая в конце шеренги Эзотерия Дубинникова тоже вышла из строя.
        Эко до чего им не хочется в дозор! Ну с Эзкой-то все понятно - боится снова уснуть! А Тормозилло-то с какой стати? Или у него уже сняли повязку и короткий отпуск закончился?
        Кирилл решил почему-то, что в такой ситуации спешка сродни упражнению по стрелковой подготовке: кто поспешил, тот промазал.
        - Я тоже готов, - сказал он и сделал неторопливый шаг.
        Знал бы кто, чего ему стоила эта неторопливость!
        Прапор усмехнулся и смерил взглядом всех троих энтузиастов.
        - Поедет… - он сделал паузу, во время которой Кирилл едва не облился потом, а Тормозилло разве что не подпрыгивал от нетерпения. - За продовольствием отправится сержант Кентаринов.
        Кирилл сдержал облегченный вздох и глянул налево.
        Лицо Тормозиллы будто из дерева вырубили - таким мертвым оно стало.
        "Какого дьявола! - удивился Кирилл. - В чем я ему дорогу перешел?"
        - Сержант Кентаринов ко мне! - скомандовал Малунов. - Остальным встать в строй!
        Разумеется, команда была исполнена беспрекословно, хотя Кириллу сперва показалось, что Тормозилло вместо того, чтобы вернуться в шеренгу, бросится на него с кулаками - такой угрозой вдруг повеяло слева. Ощущение было едва ли не физическим и чрезвычайно ярким. Ничего такого Кирилл прежде не испытывал. Не зря, видно, говорил кто-то из классиков, что ненависть - не психология, а голая физиология.
        Кирилл подшагал к прапору.
        - Отправитесь через полчаса, сержант. Заодно получите почту на городском почтамте. Я имею в виду посылки. Если, конечно, кому-то что-то прислали…
        - Слушаюсь!
        - Это еще не все. С вами вместе поедет капрал Коржова. Санчасти требуется пополнить запас медикаментов.
        "Так вот в чем дело! - сообразил Кирилл. - Но тогда, значит, Тормозилло знал, что она поедет в город. А знать это он мог только от самой капральши. Выходит, я им устроил облом…"
        - Транспортное средство получите в гараже, - продолжал между тем Малунов. - Список продуктов - у завпищеблоком. Капрала Коржову найдете в лазарете… Чему вы так удивлены?
        Кирилл спохватился и выправил выражение лица.
        - Никак нет! То есть… я ничему не удивлен.
        - Вот и прекрасно… Вопросы есть?
        - Так точно! Боевого сопровождения у нас не будет?
        Капрал усмехнулся:
        - Оно вам не требуется. Дорога проходит по районам, в которых гости никогда не замечались. Еще вопросы есть?
        - Никак нет!
        - Возвращайтесь в строй!
        - Есть!
        Кирилл вернулся в шеренгу, и капрал продолжил раздачу нарядов на сегодняшний день.
        Потом личный состав отправился в курилку, чтобы пообщаться с лучшей подругой бойца - сигаретой.
        Тут Тормозилло и подошел к Кириллу.
        - Слушай, Кент! Тема имеется серьезная… Или к тебе по уставу обращаться? Господин сержант?
        Вот ведь дьявол! Голимый целлофан какой-то! Да что же они все в нем, в Кирилле, соперника-то видят? Ведь не нужны же ему их бабы, видит Единый, что не нужны! И разговоры эти ему тоже не нужны!
        Однако выражение Витькиного лица было недобрым, и Кирилл понял, что открутиться от выяснения отношений не удастся.
        Ну и ладно… С другой стороны, хуже нет - иметь недоговоренности там, где их быть не должно.
        - По уставу не обязательно, Витек, мы не на плацу.
        - Тогда отойдем.
        Они двинулись за угол казармы.
        - Кирилл, вы куда? - послышался встревоженный голос Ксанки.
        Кирилл обернулся и успокаивающе поднял руку:
        - Все под плотным штурманским контролем!
        Когда они скрылись с глаз людских, Витька схватил Кирилла за плечо:
        - Слушай, Кент! Какого дьявола тебе понадобилось в городе?
        - А почему бы и не прокатиться? - вопросом на вопрос ответил Кирилл и медленно снял с плеча Витькину руку.
        Физиономия Тормозиллы была опять вырезана из дерева.
        - Ладно, прокатись, - прошипел он. - Но если вдруг станешь приставать к Мариэли, я тебе ноги из жопы выдерну!
        Он не шутил.
        "Эко, оказывается, у него далеко зашло, - подумал Кирилл. - Или у них у обоих уже?…"
        Однако терпеть такие слова от рядового бойца сержанту не пристало даже в режиме tete-a-tete[6]. Поэтому Кирилл прищурился и сказал:
        - Слушай сюда, Перевалов… Мне твои угрозы абсолютно до фомальгаута! Подбери сопли! И не ссы на зенит! У меня осталась девушка на Марсе, если ты память не посеял от ревности. Так что твоя голубоглазая капральша мне тоже до фомальгаута!
        Тормозилло зло щурился, грудь его ходила ходуном, и Кирилл не удивился бы, увидев летящий в физиономию кулак. Однако обошлось без ржавых пистонов - видимо, выражение Кириллова лица подействовало на Тормозиллу успокаивающе.
        - Ладно, Кент, - сказал он. - Но смотри у меня!
        Он по-прежнему нарывался, однако Кирилл уже счел за благо не обращать внимания на его тон. Как говорит Спиря, на всякий роток не накинешь платок… Мужик не тот, кто на всякий чих здравствует, а тот, кто способен войти в положение втюрившегося обрезка. А втюрился Тормозилло в капральшу, надо полагать, по самые локаторы.
        - Ладно, Витек… - Кирилл сумел изобразить мышцами лица нечто, похожее на дружескую улыбку. - Будем считать, поговорили?
        - Будем считать. - Тон Тормозиллы перестал полниться угрозой. - Странный ты обрезок, Кент… И чего только в тебе метелки находят?
        - Не знаю, - сказал Кирилл, на сей раз не покривив душой ни на йоту.
        Он достал из кармана пачку "Галактических", щелчком выбил сигарету и предложил Перевалову. Будто это был договор о мире.
        Тормозилло взял сигарету. Договор был заключен. И два несостоявшихся врага отправились в сторону курилки.
        - А тебя уже вылечили? - спросил Кирилл.
        - Да, вчера вечером повязку сняли.
        Кирилл хотел спросить, не капральша ли ее снимала и не сняла ли она вместе с повязкой еще и трусы, но после только что завершившегося столкновения это был не тот вопрос.
        - В общем, теперь снова в бой, - сказал Тормозилло. - Может, даже сегодня, если у гостей изменятся планы.
        - В общем, теперь снова в бой, - эхом отозвался Кирилл, надеясь, что для него бой сегодня начнется, если даже у гостей и не изменятся планы.
        25
        В гараже Кирилл нашел только незнакомого обрезка с единственной маленькой восьмиконечной "снежинкой" на погонах. Три сержантских снежинки гостя мгновенно поставили хозяина по стойке смирно. Наверное, тоже новичок. Старослужащий не стал бы так вытягиваться перед неизвестным. Впрочем, старослужащий вряд ли бы носил на плечах погоны рядового. Разве ли разжалованным оказался за какие-либо прегрешения…
        - Кто тут командует?
        - А что вы хотели, господин сержант?
        - Мне нужен глайдер. По приказу прапорщика Малунова.
        - Это вам надо к прапорщику Звездину. Идемте, я вас провожу.
        Прапорщик Звездин, конфликтуя с собственной фамилией, оказался вовсе не звездой. Это был некрасивый колобкообразный коротышка, с носом картошкой и оплывшим безвольным подбородком, одетый в замызганный китель. Звездочки на его погонах выглядели так, будто с них стачивали серебро. На поле боя он показался бы инородным предметом, если можно так сказать про человека. Зато здесь был явно на своем месте. Похоже, он дремал за столом, когда вежливый гаражный боец постучал в дверь каптерки. Однако определить это было можно лишь по слегка помятому лицу, поскольку взгляд прапора Звездина принадлежал должностному лицу, по самую маковку озабоченному производственной ситуацией. Во всяком случае, триконка дисплея на его столе пребывала отнюдь не в спящем режиме.
        Голосовые связки у колобка оказались вовсе не безвольными.
        - Что вам нужно, сержант? - рыкнул он.
        Кирилл объяснил.
        - Ах да, - рыкнул прапор. - Начальство до меня доводило задачу. Наряд у вас имеется?
        Кирилл протянул ему персонкарту, над которой поколдовал заведующий пищеблоком, когда снабжал командированного списком необходимых съестных припасов.
        Как и во всех периферийных мирах, службы доставки на Незабудке не существовало. Правда, по-прежнему было непонятно, с какой стати нужно посылать за жрачкой управляемый человеком глайдер, а не автомат. Но прапору Звездину задавать этот вопрос было бессмысленно. Да и собственному командиру Малунову, надо полагать, тоже. Выполняйте приказ, сержант, и не умничайте. Другого ответа от офицерья не дождешься…
        Между тем колобок загрузил Кириллову персонкарту в ридер-бокс и удовлетворенно крякнул.
        - Какие транспортные средства учились водить, сержант?
        - Всякие, - сказал Кирилл. - Экзамены сдавал на "чертенке"… то есть на антигравитационном транспортном средстве "чертков", модель семь унифицированная.
        - Добро! - рыкнул Звездин и повернулся к своему подчиненному. - Петрусев! Пятьдесят пятый подготовлен?
        - Так точно! - отозвался рядовой. - Техобслуживание номер один проведено. Батареи заряжены.
        Колобок довольно ловко пробежался пальцами-сосисками по сенсорам клавы, сделав отметку в Кирилловой персонкарте о выдаче в пользование атээски, вернул карту водителю и скомандовал:
        - Петрусев, проводите сержанта к месту стоянки пятьдесят пятого. Три метра под днищем, сержант!
        - Трещину вам в борт! - отозвался Кирилл и отправился следом за Петрусевым.
        26
        Он резко затормозил "чертенка" возле лазарета и с шиком развернулся.
        Антигравитационное транспортное средство "чертков-7У", как и все машины этого класса, двигалось и управлялось за счет взаимодействия с магнитным полем планеты и было бесполезно только на малых планетах. Незабудка, с ее мощной магнитосферой и степным рельефом, куда как подходила для "чертят". Лучшая машина для путешествий по окрестностям. Это вам не "шмель" и не "стрекоза"! Две с половиной сотни миль до Семецкого за сорок пять минут, необходимые дела в столичном поселке и еще сорок пять минут назад. В общем, Кирилл рассчитывал вернуться к обеду. И вряд ли капрал Коржова была в состоянии нарушить его планы. Не тонны же медикаментов ей там потребуются - в этом бы случае "чертенка" в столицу не отправили.
        Кирилл выбрался из кабины и заскочил в помещение лазарета.
        Марина-Элен Коржова сидела за столом и пялилась на триконку дисплея. Одета она была сегодня в штатское - в черную блузку с короткими рукавами и, наверное, в соответствующую такой блузке юбку, которой, правда, из-за столешницы не было видно.
        - Госпожа капрал, мы можем лететь. Транспорт у порога.
        Капральша оторвалась от компьютера:
        - А-а-а, крепкий кадр… Моя Ирина просто в восторге от вашего поведения во вчерашнем бою.
        Кириллу в пору было смущенно шаркнуть ножкой. Если бы он захотел строить из себя придурка… Но… Стоит ли удивляться, что "красотка" сестричка в восторге от бравого сержанта? Так было во все времена. Чем страшнее оказывались метелки, тем сильнее они мечтали о бравых сержантах (лейтенантах, генералах). Мечта притягательна, когда она несбыточна. А когда "сбыточна" - это не мечта, это план действий. Veni, vidi, vici…[7] Как говорил один из древних "бравых сержантов", одолев противника.
        - Теряем время. - Кирилл глянул на часы. - Мы должны были отправиться в путь минуту назад.
        Капрал тоже посмотрела на часы.
        - Вы пунктуальны, крепкий кадр. Я просто потрясена. Обычно бывшие курсанты, вырвавшись из лагеря, становятся стопроцентными раздолбаями.
        Кирилл посмотрел на Коржову с подозрением. Что за заявление? Уж не издеваются ли над ним?
        Однако издевки на лице капральши не было. Голубые глаза смотрели на подчиненного с несомненной симпатией. И привороженный этим взглядом, Кирилл, в общем-то, теперь вполне понимал Витьку Перевалова. Не удивительно, что у Тормозиллы из-за этих глаз снесло напрочь башню с курса.
        Между тем медичка достала из-за стола небольшой никелированный чемоданчик с красным крестом на боку и поднялась со стула.
        Нет, юбки на ней не оказалось - черные же штаны "под кожу" и не менее черные короткие сапожки, не имеющие ничего общего с армейской обувью. Увидев такую даму на улицах Петербурга или Гагарина, Кирилл голову бы дал на отсечение, что перед ним средней руки бизнеследи. И уж никогда бы не подумал, что подобным образом может одеться представитель самой гуманной профессии в мире. Впрочем, говорят, военные медики отличаются от врачей-безмундирников на столько же, на сколько мясник отличается от животновода…
        Кирилл с трудом сдержался, чтобы не улыбнуться такому сравнению. Капральша же, наоборот, расцвела в улыбке - ей явно нравилось произведенное на сержанта-новобранца впечатление. Бабы есть бабы - хоть в мундир их одень, хоть в белый халат, хоть в черную кожу.
        Кирилл молча развернулся и широким шагом двинулся из лазарета. Медичка последовала за ним, помахивая чемоданчиком. Судя по легкости ее движений, чемоданчик был пуст или почти пуст, и Кирилл не стал предлагать старшей по званию помощь. Потребуется - прикажет…
        Подошли к "чертенку", загрузились - Кирилл слева, капральша, изящненько, справа.
        - Пристегиваемся, госпожа капрал! - пошутил Кирилл и включил силовую подушку, при резком торможении защищающую пассажиров от удара о лобовое стекло.
        Капральша на шутку не ответила.
        Стартовали молодецки, так, что прижало к спинкам кресел. Массу тела антигравитационная установка не обнуливает, а стало быть, и инерция никуда не девается. И вообще, когда тебя прижимает к спинке кресла, жизнь наполняется особым смыслом - энергичностью и целеустремленностью.
        Кирилл поднял "чертенка" на три метра, сверился с картой на дисплее автопилота и увеличил скорость. Постройки базы быстро остались позади, и скоро вокруг расстилалась бескрайняя разноцветная незабудкинская степь, лишь далеко справа, на горизонте, одиноко торчала замысловатая конструкция ТФ-установки.
        Кирилл, как говорил Спиря, еще прибавил газку, и трава, уходящая под днище АТС, слилась в единое целое.
        - Как вас зовут, крепкий кадр? - спросила вдруг капральша.
        - Сержант Кентаринов, госпожа капрал.
        Неужели забыла? Он же представлялся…
        - Я имею в виду ваше имя.
        - Имя?… - Кирилл слегка опешил. - Кирилл. - И не добавил: "…госпожа капрал".
        - Ки-рилл, - проговорила капральша по слогам. Будто попробовала имя на вкус. - А меня Мариэль.
        - Да, господа капрал, - сказал Кирилл, чтобы что-то сказать.
        Ситуация, как ему показалось, становилась неуставной, и как себя вести, было совершенно непонятно.
        - Вообще-то отец с матушкой назвали меня Марина-Элен. Но это слишком длинно, и для друзей я с самого начала сделалась Мариэлью.
        Кирилл продолжал испытывать затруднения с собственным поведением. Так бы, наверное, назвал его состояние автор устава гарнизонной и караульной службы. А по-простому - охреневал…
        Кол мне в дюзу! Оказывается, у этой дамочки есть друзья. Никогда бы не подумал! По-моему, у таких имеются только любовники и пациенты, представить себя ее другом крайне затруднительно…
        И тут до Кирилла дошло, что последней медичкиной репликой ему явно дают понять. Как говорит Спиря, тонкий намек на толстые обстоятельства…
        Вот еще не хватало!
        Кирилл сделал вид, будто не понял:
        - Да, госпожа капрал.
        - Да, госпожа капрал, - эхом повторила медичка.
        То есть Мариэль…
        То есть госпожа капрал…
        - Как вам первые бои, Кирилл?
        С чего бы это такой вопрос? Попытка вызвать на откровенность? Чтобы потом… "Чертенка" ведь можно переключить на автопилот, а грузовая площадка посади кресел достаточно широка, чтобы там могли переплестись два тела. В любовной схватке…
        - Как и ожидалось, - сказал Кирилл. - Мне другое интересно. Зачем гонять в Семецкий людей, если с транспортировкой могут справиться и автоматы?
        Капральша усмехнулась:
        - Автоматы могут справиться с чем угодно. Но зачем тогда люди? К тому же… Как вы думаете, где производятся самые дешевые компьютеры?
        Честно говоря, ответа на этот вопрос Кирилл не знал. Но не молчать же!
        - На заводах корпорации "Ай-Би-Эм".
        Капральша покачала головой и улыбнулась:
        - Вы ошибаетесь, крепкий кадр… Самые дешевые в мире компьютеры производятся в родильных домах. Женщинами. Не без помощи вашего брата, мужчин, разумеется.
        Кирилла аж в жар бросило. Это уже был намек толще некуда.
        - Я ответила на ваш вопрос об автоматах?
        - У меня есть девушка, - сказал Кирилл, мучительно ощущая собственный идиотизм. - На Марсе, в "Ледовом раю" осталась. Но она прилетит сюда.
        Капральша хмыкнула, глядя в сторону:
        - Ну, это один шанс из тысячи…
        Она была права, но согласиться с такой правотой Кирилл не мог.
        - Да, пока один шанс из тысячи, но не век же мне ходить в сержантах. А там я позабочусь, чтобы она оказалась поближе.
        - То есть ты рассчитываешь уцелеть в этой мясорубке.
        Кирилла снова бросило в жар - но не от сомнения в его судьбе, прозвучавшего в певучем голосе капральши, а от этого интимного "ты". Он даже отодвинулся чуть влево - насколько позволяла силовая подушка.
        - Я обязательно уцелею, - сказал он. - Мне иначе нельзя.
        И не стал ничего добавлять - все равно она не поймет. Для нее он - всего лишь один из десятков подобных, да и интересует капральшу в нем лишь кол, поскольку аналогичный инструмент подпола ей надоел давно, Тормозиллово оружие - недавно, но тоже надоело, а тут появилась возможность попробовать сержантской свежатинки. Юношески гиперсексуальной…
        - Да я, собственно не против, - сказала она, поворачивая голову. - Плох тот боец, который не мешает стать генералом.
        Ого, оказывается, она знала старинные пословицы. Кирилл слышал про бойца и генерала от Спири.
        - Но самый выдающийся генерал - это генерал любви. - Она продолжала изучать его физиономию. - Ты согласен, сержант?
        Кол тебе в дюзу! Вот пристала!
        Надо было срочно менять тему разговора.
        - Мне вот что интересно… Почему монстры… то есть гости… не захватят вот этот район. Тогда бы они отрезали нас от Семецкого, от снабжения, и все для нас стало бы гораздо сложнее.
        - Не знаю, - сказала капральша. - Гости вообще себя странно ведут. Нам иногда кажется, что их не интересует ни Семецкий, ни рудники. Что они преследуют какую-то совсем другую, непонятную нам цель. Леонид… Подполковник Бурмистров вообще считает, что гостей интересует кто-то из персонала базы, что им поставлена задача уничтожить этого кого-то… Кстати, не боишься, сержант, что этим кем-то можешь оказаться ты?
        - Нет, не боюсь, - сказал Кирилл. - Гости появились на Незабудке, когда я еще в Питере… - Он чуть не сказал: "хакерствовал", но во время спохватился. - … проституток на Невском снимал.
        Получилось удачно - как будто он не хотел говорить про проституток, но все-таки не сдержался: знай, мол, наших, я тебе не мальчик. Юношеское фанфаронство…
        - Так ты с Земли? Из Петербурга?
        - Так точно, госпожа капрал.
        Кажется, их отношения возвращались в положение "начальник-подчиненный", и это Кирилла более чем устраивало.
        - Никогда не была в этом городе.
        - Много потеряли.
        - А что тебя понесло в Галактический Корпус?
        Кирилл мысленно усмехнулся: похоже, дамочка решила, что в гигантском мегаполисе Питер-Москва живут только богатенькие буратины.
        - А куда ж мне было еще подаваться, если я приютский.
        - Приютский? - Певучий голос капральши наполнился жалостью.
        - Да, - зло сказал Кирилл. - Но колы у приютских стоят не хуже, чем у подполковников…
        И осекся. Это была вольность, за которую могут отвалиться сплошные ржавые пистоны.
        Капральша прыснула:
        - Да я и не сомневалась.
        И Кирилл понял, что ржавых пистонов не будет. Но он сам вернул разговор на старые рельсы.
        - Ладно… Хорошо уже то, что тут мы в безопасности. Вдвоем от гостей не отобьешься.
        - Да уж… - Капральша поежилась.
        И тут звякнул сигнал обзорного сканера.
        - Что это? - спросила медичка.
        - Не знаю, - соврал Кирилл, потому что знал: прибор зафиксировал неподалеку от "чертенка" некий летающий объект. Возможно, куда-то направлялся глайдер из города или с базы ушло в дозор дежурное подразделение. Хотя дозор вряд ли бы полетел в эту сторону…
        Кирилл вывел на дисплей обзор окружающего пространства.
        Некий летающий объект находился чуть западнее "чертенка" и в пятидесяти километрах сзади, однако скорость его была больше и через десять минут он должен был настигнуть их.
        - Что это? - снова спросила капральша.
        - Не знаю, - сказал Кирилл, и на сей раз это была чистая правда, поскольку аппаратура не фиксировала там, где находился объект, ни кусочка металла, и уже было ясно, что это не атээска.
        - Похоже, нас догоняет какое-то существо, - сказал Кирилл, поворачиваясь к медичке.
        - Существо? - Голубые глаза капральши стали круглыми, и в них заплескался самый настоящий страх. - Это… это… гость?
        - Не знаю, - в третий раз повторил Кирилл, и это опять была правда. - Нет ли тут поблизости какого-нибудь укрытия? Спрятаться бы на время…
        - В прошлый раз, когда я была в Семецком, мы по дороге туда пролетали над каким-то оврагом. Но где он находится, мне неизвестно.
        Кирилл переключил дисплей на обзор окружающей местности, и уже через пару мгновений овраг был найден. Он находился в полутора десятках километров впереди. Это было спасение, но до него еще надо добраться.
        Кирилл добавил скорости, а потом быстро начал сбрасывать ее.
        Через три минуты они опустились на дно оврага. Откосы его были довольно пологи, но по крайней мере устроиться тут будет получше, чем торчать в чистом поле. Авось, гость не заметит. Интересно, что там, позади, такое летит? Какой-нибудь дракон? Или того круче - змей Горыныч? Огнедышащее чудище, один вздох которого превратит в пепел и машину, и пассажиров…
        Кирилл отключил силовые подушки и открыл дверцы "чертенка".
        - Выходите! Поищем убежище получше!
        Капральша, не задавая лишних вопросов, выпрыгнула из машины. Кирилл последовал ее примеру. Выскочив, тут же принялся озираться.
        Им повезло. В пятидесяти метрах овраг делал поворот, и за ним вполне можно было укрыться, если гость проявит интерес к "чертенку".
        - Вперед! Быстрее!
        Они бросились к повороту.
        В воздухе возник негромкий свист, стал нарастать.
        Кирилл цапнул капральшу за руку и потащил за собой, как на буксире.
        Свист нарастал. Ноги у капральши оказались нескорыми - все-таки она была медиком и ее спецподготовка заключалась вовсе не в развитии умения быстро бегать. И тогда Кирилл подхватил ее на руки и постарался, чтобы его спецподготовка не подвела.
        Свист нарастал.
        Тем не менее они успели скрыться на поворотом и тут же сунулись в заросшую травой лощинку на склоне оврага. Прижались друг к другу, слушая, как приближается неведомый гость. Крепкие груди капральши изо всех сил прижимались к плечу Кирилла - она словно пыталась вжаться в него, спрятаться в его мышцах, затаиться. Глаза ее по-прежнему оставались круглыми от страха. А Кирилл вдруг почувствовал нарастающее желание.
        Правду говорят, что страх возбуждает…
        Но свист нарастал вместе с возбуждением. Капральша совсем вжалась в Кирилла и спрятала голову за его плечо.
        И тут над ними пронеслось обтекаемое тело. Полет его был стремителен, но Кирилл все равно успел узнать в очертаниях земной глайдер модели "беркут".
        И тогда он начал смеяться.
        - Что? - отозвалась капральша. - Что это было?
        Кирилл продолжал смеяться: у него не было сил на слова. Наконец, до дамочки дошло, что им ничто больше не угрожает, и она тоже начала вздрагивать от зарождающегося смеха, и эта дрожь возбудила Кирилла еще сильнее. Они оторвались друг от друга, посмотрели друг другу в глаза, все друг в друге поняли и снова придвинулись. Не прошло и нескольких мгновений, а их руки уже превратились в жаркие щупальца желания, и были расстегнуты пуговицы Кириллова мундира, и содрана с покатых капральшиных плеч черная блузка, и за пуговицами и блузкой нашлось то, что должно было найтись, и началось то, что должно было начаться, и они мяли друг друга в объятиях, инстинктивно отыскивая на теле партнера упругие нужные места, и результаты этих поисков подбрасывали топлива в разгорающийся костер, и уже губы ее шептали: "Кирилл… Кирилл…", а его - отзывались: "Мариэль! Мариэль!", и быстро получилось так, что оба - уже без мундира и блузки, и без брюк, и без всего остального - валялись на заросшем мягкой травой дне оврага: она с раскинутыми ногами, а он устремленным к единственной в этот момент цели - и она вскрикнула: "Кири…"
и зашлась в тихом стоне, больше похожем на писк, когда он своей цели достиг. И тогда он выгнулся в главном, прошивающем ее жаркую плоть порыве, и от обрушившегося наслаждения у него попросту снесло крышу…
        Когда Кирилл пришел в себя, Мариэль, уже надев штаны, прятала в черный бюстгальтер белые груди.
        - Ну вот… А ты, глупенький, не хотел!
        Он подумал о том, что Светлане не понравилось бы произошедшее, но тут ему показалось, что происходило это вовсе не с ним, а с кем-то другим - чужим и далеким, - а потом он вспомнил, что Светлана об этом совсем не обязательно должна узнать и никогда не узнает, если он сам не будет трепаться…
        Он поднялся с травы, на коленях подполз к Мариэль и стиснул то, что она спрятала в бюстгальтер. Еще недавно твердые и упругие, они были сейчас мягкими-мягкими… И их совершенно не хотелось называть ананасами…
        - Еще? - спросила Мариэль и положила на его грудь ладошку. Нет, не упираясь, а как бы привлекая к себе, хотя как можно привлечь к себе положенной на грудь ладошкой, если она не намазана клеем?…
        Кирилл прислушался к своим ощущениям.
        Да, он был не против и еще, но то, каким получился оргазм, слегка напугало его. Прежде ни разу не было такого, чтобы в этот момент он терял сознание. Хотя, с другой стороны, много ли он стыковался с женщинами, чтобы быть в состоянии делать выводы о том, что должно и чего не должно быть при оргазме?
        Вся любовь у него была прежде со сверстницами; с дамой искушенной и умелой он оказался один на один впервые и на собственном опыте обнаружил, что правы были обрезки, утверждавшие, что трахать тридцатилетнюю гораздо приятнее, чем двадцатилетнюю… Во всяком случае, она была опытной настолько, что превратила свое ведерко, о котором говорил Тормозилло, в нечто вполне подходящее для Кириллова инструмента.
        И он справился с возникшим страхом:
        - Еще!
        Мариэль усмехнулась, убрала от его груди руку и сказала:
        - Нет, мой друг! Хорошенького помаленьку! Дела ждать не будут.
        И Кирилл, уже собравшийся было снова вцепиться в черный бюстгальтер, убрал лапу.
        Мариэль была права. Терять голову не стоит, это дело заразное. В смысле - теряние головы, а вовсе не то, о чем бы подумал любой обрезок. Начнешь терять голову в любви, потом на поле боя, а там и до кладбища недалеко…
        Впрочем, конечно же, он себе врет. Он бы терял с этой женщиной голову дни и ночи напролет, но ведь она на такое не пойдет. Она - капрал медицинской службы Галактического Корпуса, у нее в любовниках подполковник, и ей не пристало с каким-то сержантом…
        Она сразу поняла его напряженное сопение:
        - Будет тебе и еще. Но не сейчас.
        И тогда он встал, совершенно не стесняясь своей наготы, и склонился над нею. Она подняла к нему лицо, ее глаза были сейчас небесно-голубыми, потому что в них отражалось небо. Они коротко коснулись губ друг друга, и это одинаковое движение вновь объединило их, и народившаяся напряженность исчезла. Вместо нее родилась другая напряженность, но это было уже не отношение любовника в любовнице, а сержантская необходимость подчиняться капралу и капральская необходимость командовать сержантом.
        - Одевайся! - скомандовал капрал, который уже не был Мариэлью, сержанту, который уже не был Кириллом.
        И сержант принялся одеваться.
        27
        Остаток пути до Семецкого показался Кириллу бесконечно длинным.
        Разговаривать с капральшей после случившегося ему совершенно не хотелось. Он опять не знал, как себя с нею вести. Почему-то душу терзало острое чувство вины. То есть он понимал, конечно, - почему. Да, врач порой знает о тебе больше, чем любимая, но это вовсе не значит, что стыковка с врачом - в порядке вещей. Нет, обрезок, это все равно измена, и никуда от этого не денешься.
        Кирилл даже головой помотал.
        Вот ведь дела! Почему-то, когда он кувыркался в постели с Ксанкой, тогда, в отеле "Сидония", это не казалось ему изменой Светлане, а тут…
        - Не терзайся, - сказала Мариэль. - Нам было хорошо. Отнесись к этому, как к естественному. Ну, скажем, как будто в туалет сходил… В конце концов, все это - лишь работа гормонов…
        Кирилл снова хотел помотать головой - на этот раз от отвращения к словам капральши, - однако сдержался, потому что она опять бы сказала: "Не терзайся". А ее голос был сейчас в кабине "чертенка" совершенно лишним. Как ледяной торос на июльском пляже…
        Дьявол, на сколько же они циничны, эти проклятые доктора! Неужели такими их делает знание, какими гормонами порождается тяга обрезка к метелке? Вот и пусть бы двигалась, со своими гормонами, пешим порядком.
        Но сержант не может потребовать такое от капрала. Даже если он этого капрала на колу вертел. В прямом смысле… На колу верти, а язык держи за зубами. Не то ржавых пистонов огребешь по самые помидоры!
        Впрочем, кажется, Мариэль и сама поняла, что ей сейчас лучше помолчать.
        Тогда Кирилл окрысился на искатель. Проклятый прибор! Как он мог не заметить в засеченном летающем объекте металл? Что у него за сканеры стоят? Тоже мне, обнаружил змея Горыныча!…
        Капральша заговорила через полчаса, когда они уже оказались в пределах Семецкого.
        - Высадите меня возле гарнизонного управления материального снабжения, сержант.
        - Слушаюсь, госпожа капрал!
        По дьявольской фантазии какого-то военного чиновника гарнизонное управление продовольственного снабжения располагалось совсем в другом месте, чем гарнизонное управление материального снабжения.
        Почему - это один из вопросов, на которые у военных не существует ответа. Разве что "Не умничайте тут!" Но это ответ только с точки зрения военных.
        Кирилл воспользовался справочной системой автопилота, выяснил, где расположены ГУМС и ГУПС, и доставил капральшу по нужному адресу.
        - Когда загрузитесь продуктами, на обратном пути не забудьте забрать меня.
        Капральша была просто пай-девочка.
        - Слушаюсь, госпожа капрал!
        Мариэль Коржова отправилась на склад медикаментов ГУМС, а Кирилл поднялся и взял курс к ГУПСу.
        Город Семецкий большого впечатления на Кирилла не произвел. Не Петербург, понятное дело. И даже не Гагарин, с его "Ледовым раем". Народу на улицах немного, поскольку не курорт и не иное место отдыха. Тут все заняты делом. Наверное, вечером, после окончания рабочего дня, толкотни окажется побольше. С другой стороны, толкотня, наверное, будет вовсе не на улицах, а в кабаках и барах, которых тут, похоже, побольше, чем школ. Впрочем, так и должно быть. На Незабудке не может жить много детей. Это Периферия. Это рудник и гарнизон, это арестанты и военные. Это те, кто обслуживает арестантов и военных, и те, кто делает свой бизнес на удовлетворении их достаточно ограниченных потребностей: охранники, торговцы, проститутки, полицейские…
        Детей тут и вовсе не должно быть - разве только те, кто родился по недомыслию собственных матерей. Такие, разумеется, есть, но вряд ли их много. Прозасом Периферию обеспечивают бесперебойно.
        Возле здания ГУПСа народу было побольше, чем на городских улицах, но народ этот, в большинстве, носил мундиры, а значит, ничем не отличался от Кирилла. Такие же получатели продовольствия…
        Пришлось даже постоять в небольшой очереди к интенданту, ведающему складом продовольствия.
        Склад оказался не слишком большим - по-видимому, галактов на Незабудке служит немного. Впрочем, и не удивительно - если здесь проходит линия фронта, то это странный фронт. Но у странной войны и должен быть странный фронт, а то, что эта война - странная, стало Кириллу ясно, в конце концов, еще на Марсе…
        И не будем поджаривать ботву!…
        28
        Через час антигравитационное транспортное средство было загружено под завязку, то есть под самый потолок грузового отсека. Кирилл распрощался с гарнизонным интендантом, поднял "чертенка" в воздух и отправился к местному почтамту.
        Конечно, в эпоху видеопосланий отправление друг другу сообщений на материальном носителе некоторым представляется полным идиотизмом. Но почему бы и не позволить галакту получать из дома посылки, если это не наркотики и не очерняющая Галактический Корпус литература? В конце концов, оплачивают доставку родственники и знакомые бойцов, и на государственный бюджет финансовая нагрузка не ложится…
        Прежде чем зайти в здание почтамта, Кирилл отправился в расположенный у почтамта скверик (здесь уже росли деревья; кажется, грабы). Сел на крайнюю слева скамейку и закурил. Зажав сигарету правой рукой, отравил дымом воздух, а левую опустил, будто бы опираясь на сиденье скамейки. Под сиденьем его должен был ждать прилепленный шарик жвачки. Кирилл провел рукой по низу сиденья…
        Ага, вот он! А вот и прилепленная к шарику "шайба"!
        Кирилл отлепил "шайбу" от жвачки, неторопливым движением переместил руку к нагрудному карману мундира. И уловил на себе чей-то взгляд. Ощущение было настолько ярким, будто чужой взгляд был лучом трибэшника, работающим в режиме целеуказания. Ощущение тепла на затылке…
        Он все так же неторопливо опустил "шайбу" в карман, встал, выбросил недокуренную сигарету в стоящую рядом со скамейкой урну и медленно обернулся, скользнув взглядом по скверу.
        Ничего подозрительного. И никого.
        Мимо шастали сплошные безмундирники, да и тех было немного. Впрочем, с какой стати он решил, что безмундирники не входят в число подозрительных личностей? Тот, кто способен за ним следить, может быть как в форме, так и в штатском.
        И вообще на улице так мало народу, что гораздо безопаснее следить откуда-нибудь из окна соседнего дома. Что там в этом доме? Ага, кабак с названием "Счастливая полночь"… Вот самое место там, в этой полночи, и затаиться чужому глазу, сидеть за столиком, невидимому снаружи, потягивать из чашки поддельный бразильский кофеек (или из рюмки не менее поддельную русскую водочку) и наблюдать, как галакт с сержантскими тремя "снежинками", покуривая на скамейке, одновременно снимает закладку.
        Зайти, что ли, в этот кабак, глянуть, кто там ошивается, кто попивает кофеек или водочку?
        И Кирилл двинулся в сторону "Счастливой полночи".
        Но тут из-за дальнего угла "Полночи" вышли трое в военной форме: прапор и пара ефрейторов-двуснежинщиков.
        Кирилл остановился.
        Патруль. Ясное дело - где есть военные, там есть и патрули.
        Галакта, торчащего рядом с кабаком, патрульные засекли сразу. Тут же подскочили, окружили с трех сторон, настороженно потребовали документы.
        Кирилл достал из кармана персонкарту, остро ощущая… нет-нет, не чужой взгляд - острую кромку "шайбы" сквозь ткань кармана.
        Если попросят вывернуть карманы, можно и нарваться. Конечно, сама по себе "шайба" - еще не преступление, но ржавые пистоны обломиться могут. Задержат до выяснения…
        Однако просить вывернуть карманы его, к счастью, не стали. Прапор проверил сканером персонкарту, поинтересовался:
        - Цель вашего пребывания здесь, сержант?
        - Прибыл на городской почтамт, господин прапорщик. С целью получить посылки для личного состава.
        Прапор хмыкнул:
        - Так почтамт вот там, сержант, на противоположной стороне улицы. А здесь сквер. И забегаловка.
        - В сквер я зашел покурить, господин прапорщик. Деревья тут, давно не видел. - Кирилл улыбнулся, постаравшись, чтобы улыбка получилась заискивающей. - А на забегаловку я даже не смотрел. Галакты за рулем не принимают.
        - За рулем? И где же ваша машина?
        - Вон моя машина. Возле почтамта стоит. - Кирилл кивнул в сторону "чертенка".
        Прапор глянул на атээску, вернул персонкарту и козырнул:
        - Можете быть свободны, сержант.
        Патруль зашагал дальше. Кирилл спрятал персонкарту и снова глянул в окно "Счастливой полуночи".
        Ощущения чужого взгляда больше не было.
        Кирилл пересек сквер и поднялся по ступенькам в здание почтамта.
        29
        Почты для личного состава оказалось совсем немного: два пластиковых пакета с незнакомыми фамилиями в поле "Адресат" и штампом "СБ ГК проверено", сопровождаемым стилизованной фигурой Ориона. Последнее означало, что служба безопасности гарантирует, что в месте отправления в посылку не запечатывались взрывчатые и ядовитые вещества. Что, впрочем, вовсе не означало, что оные вещества не могли попасть в посылку на маршруте доставки… Другое дело, что на маршруте заложить взрывчатку и яд в посылку слишком дорого, чтобы таким образом попытаться угробить адресатов с неизвестными Кириллу фамилиями.
        Получив в окне военной почты оба пакета, Кирилл покинул здание и забрался в кабину "чертенка". Положил пакеты (они были настолько легки, что поневоле закрадывалась мысль: там порношайбы) в люк "бардачка" и нащупал в кармане снятую закладку.
        Умнее всего было бы ознакомиться с содержимым добытой в сквере шайбы немедленно и немедленно же избавиться от нее. Сомнительно, чтобы это заняло слишком много времени.
        Поэтому Кирилл достал шайбу из кармана и решительно подстыковал к правому лайну.
        Церб шайбы тут же запросил ментальный пароль, и, когда юзер представил себе изображение Эйфелевой башни (именно такой пароль содержался в той, первой шайбе, полученной еще на Марсе, у лагерного капеллана Тихорьянова, с содержанием которой Кирилл ознакомился в первую ночь на Незабудке, после чего ему и стало ясно, что делать дальше). Как только церб проанализировал полученный образ, дигитал-замок раскрылся, и информация хлынула в мозг Кирилла.
        Было ее немного. К вновьприбывшему агенту обращался местный резидент. В акустическом диапазоне голос его был абсолютно бесполым - так мог скрипеть и старый пердун, доживавший последние дни в старческом хосписе, и юная метелка, только что познакомившаяся с колом.
        Вновьприбывшему агенту сообщалось, что на территории базы "Незабудка А-три" действует вражеский лазутчик, однако ни имени, ни должности его резидент не называл. О том, сколько времени враг строит свои козни, тоже не говорилось. Зато приказывалось, чтобы вновьприбывший агент принял меры к разоблачению и (если арест не получится) уничтожению противника. Обращаться за помощью к местному начальству категорически запрещалось, поскольку не исключалась возможность, что вражеским лазутчиком является кто-то из руководителей базы. Никаких видеоданных шайба не содержала, и вся информация, надо полагать, занимала очень малую часть ее объема. Впрочем, если это и не было Кириллу до фомальгаута, то только по одной причине - ему не предоставили никаких зацепок, и начинать надо было с полного круглого нулища, колина тебе в дюзу, кем бы ты ни был, резидент хренов!
        Как только скрипучий голос отскрипел, церб объявил, что через пятьдесят миллисекунд информация на носителе будет уничтожена без возможности восстановления. В целях безопасности резидента и самого вновьприбывшего агента.
        После чего в акустическом диапазоне пошло сплошное шипение паразитических наводок. А в оптическом неясный полумрак - примерно как дневной свет сквозь плотно сжатые веки.
        Кирилл отсоединил шайбу от лайна, протер ее носовым платком и, приоткрыв дверцу кабины, выкинул на улицу. Конечно, таким поступком он нанес некоторый урон собственному карману - шайбу можно было сдать в ближайшую скупку и получить на свой счет пяток кредов. А на свою задницу - пару ржавых пистонов. Потому что в этом случае образуется оперативная цепочка, по которой, при вражеском желании, вполне можно пройти. И имея мобильный анализатор запаха, убедиться в том, что сдал шайбу в скупку галакт с базы "Незабудка А-три" по имени Кирилл Кентаринов. Доказать, правда, ничего не удастся, но вражеский лазутчик - не прокурор на судебном заседании, ему по самые помидоры хватит и самого маленького подозрения. Поэтому пусть шайба валяется на улице. Пока ее не подберет совершенно посторонний человек…
        А мы лучше подумаем - на какое дело нас теперь направляют, какое задание поручают? И почему такие сложности с передачей задания? Не хотят ли меня в очередной раз использовать в качестве приманки? Вот только кто на сей раз сыграет ту роль, что на Марсе выполнила Сандра-Громильша? Кто прищучит Дога незабудкинского разлива? И еще этот столь ощутимый взгляд…
        Впрочем, со взглядом можно разобраться без промедлений.
        Кирилл вновь выбрался из кабины, пинком отбросил в сторону валяющуюся на земле шайбу. Поднялся клуб пыли, а кругляшка сверкнула на солнце никелированным боком и улетела в придорожную канаву, тянущуюся вдоль сквера.
        Кирилл запер кабину "чертенка" и снова отправился к "Счастливой полночи".
        Патруля и след простыл.
        В забегаловке было пусто, лишь в дальнем углу сидела парочка: какой-то безмундирник в коричневом костюме при галстуке и дамочка с ним, по виду явная проститутка. Столы возле двух окон были не заняты.
        Кирилл подошел к стойке, заказал кофе по-турецки, расплатился кредиткой и сел за стол возле ближнего к выходу окна.
        Стены забегаловки были задрапированы черным материалом. Наверное, так владелец представлял себе полночь. Как он представлял себе счастье этой полночи, было совершенно непонятно. Во всяком случае, в интерьере кафе не было ничего хоть отдаленно напоминающего счастье. Ну разве лишь парочка в дальнем углу, однако и те внимательному глазу вряд ли представлялись счастливыми. Воистину неисповедимы ассоциации владельцев кафешек, заброшенных в дальние космические углы!
        Через пяток минут официантка в классической форменной одежде (черная юбка, белая блузка с белым передничком и белая же наколка на сиреневых волосах) подцокала на каблучках, принеся ему заказанный кофе.
        - Секундочку, сударыня? - сказал Кирилл, когда она собралась отвалить на обратный курс.
        - Да, - девица с готовностью склонилась в его сторону, продемонстрировав в разрезе блузки гордость любой женщины, - слушаю вас. Желаете чего-нибудь еще, сержант?
        Кирилл не удивился: официантки, работающие в подобных заведениях, как правило, разбираются в воинских званиях.
        - Понимаете… - Кирилл изобразил на физиономии растерянность провинциала. - Я договорился у вас в "Полночи" встретиться с приятелем. Он тоже военный. Не появлялся тут такой?
        Официантка с готовностью улыбнулась:
        - Был тут один военный. Но вряд ли он - ваш приятель.
        - А почему вы так решили? - Кирилл улыбнулся в ответ.
        - Да потому что повзрослее вас будет. И по званию старше. Майор. Такой строгий дядечка с небольшим шрамом под левым глазом и прихрамывающий на левую ногу.
        - А больше никого не было?
        - Нет, знаете ли. У нас обычно народ набирается к вечеру, когда рабочий день заканчивается. Тогда тут просто не протолкнуться. - Официантка снова улыбнулась, на этот раз отчасти виновато. - Кстати… О нас принято говорить "в "Полуночи", а не "в "Полночи".
        Чем- то она в этот момент напомнила Кириллу марсианскую знакомую Верку-Вериану из "Сидонии", которую он так больше и не встретил - ни в "Ледовом раю", куда она вроде бы направилась, поддавшись его агитации, ни на улицах Гагарина. Впрочем, в отличие от Верки, здешняя официантка не носила колготок с дырами и от нее за версту несло уверенностью в себе и определенной успешностью, если людей подобных профессий вообще можно называть успешными.
        - Понял, - сказал Кирилл. - Надеюсь, мне еще не раз удастся побывать у вас в "Полуночи".
        Официантка поставила поднос на соседний столик и вдруг помрачнела, а Кирилл всей своей юной галактской шкурой почувствовал, что он этой девице вовсе не безразличен. Как и десяткам других метелок - что на Марсе, что здесь, на Незабудке.
        "Чем же это я их так привлекаю, кол мне в дюзу?!" - спросил он сам себя. И не нашел ответа, кол им в дюзу!… Медом вроде не намазан… И на шоколадный тортик не похож…
        - Сюда многие из ваших заходили, - сказала официантка, сложив руки на белом передничке. - И многие из них давали нам подобные обещания. Но не вернулся ни один. Хорошо, если их куда-нибудь в другое место перевели… Однако мне кажется, что их попросту убили проклятые монстры.
        В пору было помрачнеть и Кириллу, ибо это называется "каркать", и после подобных слов тут же появляется желание сплюнуть через левое плечо и постучать костяшками пальцев по дереву, мысленно творя молитву Единому о лучшей судьбе, которую он волен тебе уготовить.
        Но Кирилл улыбнулся со всей беззаботностью, на какую был только способен. Потому что именно в этот момент к нему вдруг пришла уверенность в том, что именно твои мысли являются творцами твоей судьбы, а вовсе не Единый. Как ты сам о себе думаешь, тем и станешь. Будешь жалеть себя и собственную судьбу, и придет к тебе тот самый конец, которого ты так боишься и с мыслями о котором не можешь справиться. А будешь уверен в себе и в долгой своей жизни, пролетят мимо клыки и когти монстров. То есть гостей…
        - Как тебя зовут? - спросил он тихо.
        - Серена, - сказала официантка.
        - Я обещаю тебе, Серена, еще не раз побывать в вашей "Полуночи". И мое обещание - не пустые слова. Клянусь Единым!
        Он дождался, пока она ему поверила, улыбнулась той начальной, беззаботной улыбкой и, подхватив поднос, зацокала каблучками к стойке. Тогда он залпом допил кофе и направился к дверям. У дверей он оглянулся.
        Серена смотрела ему вслед и не было в выражении ее лица никакой уверенности в том, что она видит его не в последний раз.
        "Почему все так убежденыв моей скорой смерти? - спрашивал он себя, шагая в сторону "чертенка". - И прапор Малунов. И медсестра Ирина. И капральша Мариэль. И даже эта официантка".
        Ответа не было.
        "Неужели на мне лежит печать, означающая скорый переход в мертвецы? - продолжал он спрашивать себя, забираясь в кабину АТС. - Печать, невидимая мне, но видимая всем остальным…"
        Ответа не было.
        И тогда он ответил себе сам.
        "Черта с два! - сказал он. - Черта с два вам я умру от когтей и клыков! Уж скорей поверю, что меня настигнет смерть от выстрела в спину, который сделает Тормозилло, если ему станет известно, что я кувыркался с капральшей. Или Спиря, когда ему окончательно надоедят Ксанкины выходки и он решит, что лучший друг - это мертвый друг… Но и тут мы еще поборемся, потому что еще ни разу в жизни я не чувствовал на себе чей-то взгляд так хорошо, как сегодня, сидя на скамейке в сквере. И кто бы в этот момент на меня не смотрел, это был враг, неприятель, правда, не желавший мне смерти в этот момент. А когда мне в спину будут целить Тормозилло или Спиря, они будут желать мне смерти, и уж такой взгляд я тем более почувствую. И приложу все усилия, чтобы луч трибэшника прошел мимо".
        Сейчас он был абсолютно уверен в правоте собственных мыслей. Как был уверен в том, что сегодня с ним что-то произошло, что этот полет в Семецкий был не просто полетом за получением задания, замаскированным полетом за продовольствием, это было путешествие за чем-то таким, чему он пока не мог найти названия, но что и, не имея названия, существовало в его душе, и будет существовать и впредь, пока это будет ему, Кириллу, необходимо.
        "Вот так-то!" - сказал он. Включил антигравитатор, поднял "чертенка" в воздух и направился к гарнизонному управлению материального снабжения, где его уже давно, наверное, ждала Марина-Элен Коржова.
        30
        Как оказалось, капральша ждала его совсем недавно. В таком смысле, по крайней мере, она ответила сама, когда он поинтересовался, не опоздал ли. В руках медички находился все тот же никелированный чемоданчик с красным крестом на боку, но она им уже не помахивала. Посему Кирилл предложил свою помощь в погрузке чемоданчика на борт атээски, и от помощи капральша с удовольствием не отказалась.
        Чемоданчик и в самом деле весил теперь изрядно.
        Потом Кирилл галантно помог даме сесть в экипаж, и от этой помощи медичка тоже не отказалась. А когда он занял место водителя, глянула на него с прежней благосклонностью.
        Сейчас она опять была больше Мариэлью, чем капралом, а к Кириллу явно хотела относиться как к обрезку, а не сержанту. Возможно, рассчитывала соблазнить его и на обратном пути и вновь получить толику женского наслаждения.
        - Неужели забежал к какой-нибудь подружке? - спросила она игриво и сама с собой не согласилась: - Да нет, откуда у тебя в Семецком подружка? Ты же сюда впервые прилетел… Или уже успел завести? Дело-то нехитрое, да? За десять минут можно справиться.
        - Никаких подружек! - столь же игривым тоном рявкнул Кирилл, поднимая "чертенка" в воздух. - На сегодня мне просто никто больше не нужен. А задержался я потому, что попил кофе в кафе с романтичным названием "Счастливая полночь".
        - Это где ж такое чудо? - спросила Мариэль.
        - А по соседству с почтамтом. - Кирилл развернул машину в сторону базы и начал набирать скорость.
        - Ты и на почтамт заскочил?
        - Да. Прапор… прапорщик Малунов приказал. - Кирилл по-безмундирному пожал плечами. - Заскочил, получил пару пакетов.
        - Для меня там, случайно, посылки не оказалось?
        - Нет. А должна была оказаться?
        Мариэль посмотрела на него лучистым взглядом и отвернулась:
        - Нет, крепкий кадр, не должна.
        - Неужели у вас нет родственников? - Кирилл вернулся к тону сержанта, задающего вопросы капралу, потому что опять не знал, как себя вести.
        - Почему? Родители есть. Но они присылают мне стандартные видеооткрытки ко дню рождения и ко дню основания Галактического корпуса. - Капральша вновь одарила его лучистым взглядом. - А с мужем я давно развелась.
        - Вот как? - сказал Кирилл деревянным голосом. - Вы долго были замужем?
        "Что за вопросы я задаю? - подумал он. - Не один ли мне черт, была она вообще замужем или нет?!"
        - Меньше года. Выскочила за соученика на последнем курсе медицинской академии. Но быстро поняла, что двое врачей в одной семье - это слишком. Одни анамнезы да диагнозы. Уж лучше жить с бойцом-галактом. Правда?
        Похоже, она хотела его смутить. И Кирилл смутился. Самое время было перевести разговор на другую тему.
        - Интересно, что это был за глайдер? - сказал он.
        - Какой? - не поняла капральша. - Где?
        - Тот, что я сначала принял за гостя…
        - А-а-а… Подозреваю, что этот глайдер летал за майором Шишмаренком, нашим начштаба. Он сегодня должен был выписаться из гарнизонного госпиталя. Неделю назад попал под атаку гостей. Ему повредили коленный сустав и лицо.
        Кирилл вздрогнул.
        "Прихрамывающий на левую ногу… - вспомнил он слова официантки Серены. - И со шрамом под левым глазом…"
        Мариэль даже не заметила его секундного волнения.
        - Не хотел он лететь в Семецкий, но пришлось.
        - Сильно ранили? - спросил Кирилл, справившись с собой - дрожь не проникла в голос.
        - Ну ногу-то очень крепко раздраконили. То, что называется на нашем языке "травматическая ампутация". Потому неделю в госпитале и провалялся. В нашем лазарете требуемой для лечения таких сложных травм аппаратуры попросту нет. А вот по лицу майора только задели. Когтем, почти вскользь. Шрам, понятное дело, останется, но ведь шрамы украшают мужчину. Тем более - галакта…
        "Вот так новости, кол мне в дюзу! - подумал Кирилл. - Неужели это майор наблюдал за мной, там, в забегаловке? Но ведь он мог знать о том, что я приду сегодня вынимать закладку, только в случае, если сам ее и закладывал. Иными словами, если майор и является резидентом службы безопасности… Но почему же тогда у него был самый настоящий взгляд врага?"
        - А почему… - начал Кирилл, собираясь поинтересоваться, по какой причине не встречает излечившегося раненого начальника штаба базы ее главный медик, но сообразил, что скорее всего ему ответят вопросом на вопрос.
        "А не слишком ли вы любопытны, сержант?" - скажет Мариэль, мгновенно превращаясь в капрала.
        - Я не удивлюсь, если за майором полетел сам полковник Бурмистров, - сказала Мариэль, по-прежнему оставаясь молодой женщиной.
        "Почему?" - хотел спросить Кирилл, но снова сдержал любопытство. Пусть дамочка сама распускает язык, без помощи с его стороны…
        - Они же друзья, - сказала Мариэль. - Уже лет пять вместе. - Она вновь одарила Кирилла взглядом, но лучистости в нем поубавилось. Зато появилась какая-то непонятная грустинка. - Вот у тебя, крепкий кадр, есть друг, с которым ты уже пять лет вместе? - И не дожидаясь, сама и ответила: - Вряд ли. В вашем возрасте столько не дружат.
        "А и в самом деле, - подумал Кирилл. - Есть ли у меня друг? Пусть не тот, с кем мы уже пять лет вместе, а друг вообще… Спиря считается другом, но я-то знаю, что он возле меня только из-за Ксанки. А все остальные… Вряд ли кого из них можно назвать другом. Они были мне ближе, пока я не стал сержантом, но и тогда это не была дружба. А уж теперь и говорить не о чем… Разве что Ксанка. Ее вполне можно считать другом, но только если закрыть глаза на ее ко мне отношение. Да, спроси ее, друг ли ты мне, Ксанка, она ответит: друг. Но в мыслях у нее будет совсем другое. А уж про Светлану я и не говорю".
        - Что замолк, сержант? - спросила Мариэль. - Вспомнил кого?
        Кирилл удивленно глянул на нее.
        Дьявол, будто в мыслях читает!… Наверное, это и есть то, что называется жизненным опытом.
        Вокруг уже расстилалась бескрайняя незабудкинская степь.
        Капральша поняла его удивление по-своему.
        - Не срывай сопло, крепкий кадр! Я вовсе не набиваюсь к тебе в друзья. Разве что в подруги… Да и то в постельные. Есть в тебе нечто, что не может оставить женщину равнодушной. Впрочем, тебе, наверное, об этом уже не раз говорили.
        Кирилл помотал головой.
        - Какой же ты все-таки еще мальчишка! - Теперь странная грустинка зазвучала и в голосе медички. - Ладно, пролетели. - Капральша сделалась задумчивой. - Пролетели-залетели… - И вдруг продекламировала:
        - Тёрлись мы до дыр на теле,
        Были просто голытьба.
        В результате залетели…
        Вот ведь бабская судьба!
        - Что это? - спросил Кирилл. - Вы сочинили?
        - Нет, - сказала Мариэль. - Это фольклор медиков Галактического Корпуса.
        - А причем тут голытьба?
        - Потому что без одежды трахались, голыми… Игра слов, крепкий кадр. Мы медики - народ прямой и циничный. Хочешь еще один вирш?
        Кирилл пожал плечами, снова не зная, как себя вести.
        - Нет лучшего на свете приключения, - продекламировала капральша, - чем пережить больному курс лечения.
        Кирилл усмехнулся:
        - Сбрось с орбиты котелок!
        - А это еще что за выражение?
        - А это означает "здорово!"
        - Выражение из новых. В прошлом голу, когда я пришла в Корпус, такого у галактов не было. Впрочем, ладно, оставим фольклор в покое… Скажи мне вот что… Тебе погибших в первых боях жалко?
        "Что за странный вопрос?" - удивился Кирилл.
        - Конечно. Народ учился, готовился, и вдруг…
        - Учился… готовился… - повторила Мариэль, и Кирилл бы решил, что она его передразнивает, если бы не звучащая в ее голосе грусть. - Скорее уж, учили, готовили…
        - А какая разница?
        - Большая. В первом случае ты сам себе хозяин. Во втором - выполняешь волю пославших тебя.
        - А не один ли черт? Война - это всегда выполнение чьей-то воли. Да, конечно, очень хорошо, если эта чья-то воля и твоя собственная воля стремятся к одной цели. Это бывает, когда борешься с напавшим на твое отечество врагом. Но ведь так бывает не всегда. Бывает, что твоя цель - заработать денег, и ты выполняешь чужую волю ради заработка. Всего-навсего…
        - А в случае с той войной, на которой мы сейчас находимся, как?
        - А тут вообще все совпадает. Мы боремся с напавшим на наше отечество врагом и одновременно можем заработать денег. Это просто идеальная война.
        "Зачем она задает мне эти вопросы? - подумал Кирилл. - Проверяет наличие и уровень боевого духа? Или просто бабе одиноко, и проснулось в ней мамское чувство, хочется кого-то опекать…"
        И удивился собственной своей мысли. Вроде бы мамские чувства, которые могут быть у его партнерш, ему прежде в голову не приходили. Неужели так на него подействовали первые бои и первые потери? Вроде бы это называется взрослением? Хотя, с другой стороны, какие мамские чувства, если чаще всего он трахал виртуальных метелок? Черт, как изменилась в последнее время жизнь! А он, изменился ли он?
        Вокруг по-прежнему расстилалась степь. Солнце и старбол стояли высоко в небе, время от времени скрываемые легкими облачками, которые здесь крайне редко превращались в тучи. Почти как на Марсе, где, по сравнению с Землей, воды тоже поменьше… Как он далеко, Марс! И Светлана!
        - А скажите мне, госпожа капрал… Скажи мне, Мариэль… Ты осматривала меня в первый день. С тех пор я сильно изменился?
        Она некоторое время молча изучала его лицо, будто присматривалась. Потом отвела глаза:
        - Если внешне, то не очень.
        - А внутренне?
        - А внутренне… Тебе виднее. Откуда же мне знать?
        Тем не менее, ему показалось, что она кривит душой. Может, просто не хочет говорить правду, потому что и сама сегодня поспособствовала изменениям. В том самом овраге… Кстати, а где он?
        Кирилл посмотрел на триконку сканера.
        Да вот же он, этот овраг, впереди и слева.
        - Вот там мы сегодня прятались от змея Горыныча, - сказал он. - Может, завернем?
        И Мариэль мгновенно превратилась в капрала.
        - Нет, сержант, - сказала она строго. - В наш маршрут этот пункт на сей раз не входит. Разве что вы заставите гостей атаковать сейчас нашего "чертенка"!
        И Кириллу осталось лишь удивляться столь резкой перемене, произошедшей с нею.
        - Не поймешь вас, женщин, - пробормотал он, но капрал никак не отреагировала на эту реплику, глядя на летящую под днище АТС траву.
        Кирилл пожал плечами.
        И мгновенно сочинился вирш:
        Хоть силен ты будь, хоть слаб -
        Нету логики у баб!
        Будь ты дуб иль баобаб -
        Нету логики у баб!
        Хоть хозяин ты, хоть раб -
        Нету логики у баб!
        На Марсе или на Земле он бы сварганил из этого шестистрочия отличную триконку. Впрочем, сейчас это ни имело никакого значения. Потому что обрезки-сержанты не дарят метелкам-капралам триконки про женскую логику. Это бы означало, что его логика ничем не отличается от женской.
        31
        Как Кирилл и рассчитывал, к обеду успели. Сначала он подогнал атээску к лазарету и высадил капральшу. На пару с никелированным чемоданчиком. Подумал, что больше с Мариэлью один на один лучше не оказываться. И не только потому что случившееся в дороге царапало душу коготками совести. И уж тем более не только потому, что Тормозилло опять возревнует. Нет, конечно, и ревность Перевалова, и собственная совесть были и сами по себе вполне достаточной причиной… Но главнее было иное. Кирилл и сам не мог объяснить словами испытываемые ощущения. Это была целая мешанина чувств - и сожаление, и опасение, и тревога, - но связаны они были вовсе не с Тормозиллой или Светланой. Пожалуй, главным было ощущение предательства, которое он совершил не по отношению к Светлане или Витьку, а по отношению к самому себе. Все до сих пор прожитое, весь невеликий жизненный опыт не давали повода для такого ощущения, но тем не менее оно возникло, хотя Кирилл и не понимал, как можно предать самого себя.
        Однако личные внутренние заботы не должны мешать общественным внешним. Кирилл перегнал атээску к продуктовому складу базы, где пятеро обрезков и метелок, получивших сегодня наряд на кухню, выстроив цепочку, быстро перекидали контейнеры с сублимированным мясом, овощами и другими вкусностями из грузового отсека машины на полки кладовой. Потом Кирилл отправился к штабу, где уже без помощи чужих рук, самолично, выгрузил полученную почту. Осталось отогнать машину в гараж и сдать ее под опеку прапорщику Звездину и его команде.
        Что Кирилл и сделал.
        А потом был обед. И подозрительный взгляд Тормозиллы; и почему-то участливый (почему?) - Ксанки; и пристальный - Пары Вин; и еще один подозрительный (хотя и по другому поводу) - Спири. И пустопорожние рассказы сидящих за столом о полученных от старшины Выгонова заданиях на сегодня - поскольку побывавшие в дозоре позавчера нынче на этот вид боевого дежурства не назначались.
        Кирилл слушал их вполуха - мыслями он опять находился там, в степном овраге, по дороге в Семецкий. Одна его часть говорила о том, что он ни в чем не виноват, что Мариэль лет на десять старше его, что сучка не захочет - кобелек (как утверждал Спиря) не вскочит и что война вообще все спишет. А другая отвечала, что всякий виноват уже самим своим рождением, ибо зачат в грехе; что в грехе не имеет никакого значения - стар ты или млад; что даже если сучка захочет - не всякий кобелек вскочит; и что война не бесконечна…
        И чем больше он думал, тем лучше понимал, что война ничего не спишет, что война - всего лишь часть человеческой жизни, что рано или поздно она кончается и тогда приходит время суда, суда над самим собой, над своими товарищами, над своими командирами…
        Тьфу, дьявол, да что же это за мысли сегодня преследуют его?!
        Кирилл даже головой мотнул.
        - Ты чего? - тут же подняла голову Ксанка.
        Кирилл открыл рот. Посмотрел на сидящих за столом. И закрыл.
        Нет, не поймут они эти его мысли. Послушают, тщательно пряча удивление. А потом, за спиной, покрутят пальцем у виска. И правильно сделают. Разве что Ксанка поймет, да и то - вряд ли. Как жаль, что нет рядом Светланы. Вот та бы поняла…
        Он и сам не знал, почему решил, что Светлана бы его поняла. Просто ему хотелось так думать.
        Потом его мысли перескочили от случившегося в овраге к скамейке в парке возле почтамта.
        Пожалуй, скамейка - более важная веха в его жизни, чем степной овраг. Ибо после оврага он всего лишь стал обрезком, трахнувшим опытную метелку, бывшую изрядно старше. Его внутренний статус изменился, но это изменение касалось лишь самого Кирилла.
        А вот после скамейки он из просто секретного сотрудника превратился в секретного сотрудника, получившего профессиональное задание. Таким образом, изменился не только его внутренний, но и внешний статус, и это изменение касалось уже многих. И по-особому начинали звучать слова, услышанные им, Кириллом, от лагерного капеллана при их последней встрече.
        32
        Капеллан вызвал к себе Кирилла накануне отлета с Марса, когда все выпускники уже, как выразился Спиря, сидели на чемоданах.
        Аудиенция состоялась в том же кабинете, что и прежде, происходила при отсутствии охранников и оказалась весьма короткой.
        - Как успехи, курсант? - спросил Тихорьянов. И поправился подчеркнуто уважительным тоном: - Вернее - новоиспеченный галакт.
        - Все зачеты сданы, господин майор, - доложил Кирилл. - Завтра отбываю к месту дальнейшей службы.
        Так полагалось говорить по уставу, хотя дальнейшая служба бывает лишь у тех, кто уже послужил, а учебный лагерь за службу у галактов не считается. Неофициально, разумеется, поскольку официально в выслугу идет все…
        - Ваше подразделение уже ждут на Незабудке. Но, - капеллан поднял правую руку с отставленным указательным пальцем, будто собирался погрозить Кириллу, - об этом пока никто из твоих товарищей не должен знать. Не болтать! Режим секретности, ясно?
        - Так точно! - рявкнул Кирилл, вскакивая. - Есть не болтать, господин майор.
        - Да уж… Привыкайте хранить военную тайну, молодой человек. Всех нас ждут серьезные дела, и болтливость в этих делах непозволительна. Ты садись, садись.
        Кирилл сел.
        А эсбэшник произнес несколько общих фраз о великой миссии Галактического корпуса по защите человечества от внешних врагов и перешел к делу.
        - Вообще говоря, мой мальчик, - сказал он, - мы рассчитывали использовать тебя несколько позже. Ты должен был оставаться глубоко законспирированным агентом, которого мы планировали ввести в активную фазу уже в разгар войны. Однако обстановка изменилась. На Незабудке происходит нечто странное. Наш тамошний агент сообщает, что монстры ведут себя совсем иначе, чем раньше. С подробностями я знакомить тебя не буду. Во-первых, не имею права, а во-вторых, очень скоро ты и сам все увидишь. - Капеллан встал из-за стола. - Сиди, сиди! - скомандовал он, увидев, что новоиспеченный галакт в очередной раз попытался вскочить со стула.
        Кирилл снова сел, глядя, как хозяин кабинета прошелся по кабинету, постоял у одной стены, потом у другой, словно прислушивался к чему-то. Впрочем, судя по выражению его лица, он прислушивался к собственным мыслям.
        - Когда окажешься на месте, - снова заговорил майор, - ты должен вести себя очень осторожно. Раскрываться не имеешь права. Ни перед кем! Даже перед собственными начальниками. Только в крайнем случае. Если будет невозможно обойтись без их помощи. Но такой поступок вызовет по отношению к раскрывшемуся агенту служебное расследование. И вовсе не факт, что следователь признает твою правоту. Это ясно?
        - Так точно.
        - Превосходно.
        Кирилл не был удивлен. После того, каким образом с ним обошлись в деле Дога и Сандры Каблуковой, удивляться обещанному служебному расследованию было бы глупо. Судя по всему, служба безопасности - то еще паучье гнездо… С гремучими змеями в придачу. Со скорпионами и сколопендрами. А с другой стороны, как еще заставить работать человека, если не страхом? Вот только неужели вся работа секретного агента состоит из соблюдения едва ли не взаимоисключающих требований? Ты, друг дорогой, должен и задание выполнить, и не раскрыться. Иными словами, и в небо взлететь, и из-под земли не выкарабкаться. В одной дюзе - и сокол, и крот…
        - Знать нашего агента на Незабудке в лицо тебе, разумеется, не положено. Тебе будут известны только его место закладки, с которой он будет выходить с тобой на связь, и пароль для доступа к информации.
        Капеллан сел за стол и достал из ящика шайбу. Шайба была бы как шайба - если бы не цвет. Прапор Оженков торговал шайбами желтого цвета, эта же была телесного.
        - Вся необходимая информация хранится вот здесь. Доступ к ней открывает лишь твой ментальный код, так что никто иной считать ее не сможет. Но и по твоему ментальному коду доступ будет открыт только в течение первых суток после вашей высадки на Незабудку. Наше местное бюро подаст на шайбу соответствующий сигнал. Таким образом будет обеспечена максимальная секретность.
        Кирилл мысленно усмехнулся. Конечно, капеллан выдает за действительное желаемое. Ибо существуют в мире такие типы как хакеры. И они, хакеры эти, приложив определенные усилия, считают любую информацию с любого носителя, закрытого любым кодом. Только почему работающие на врага хакеры должны стремиться проверить содержимое одной из тысяч шайб, на которых записана стиль милая сердцу курсанта порнуха?
        - В любое иное время это всего лишь самая обычная порношайба. Вы ведь, насколько мне известно, любитель этих развлечений?… Ну, не смущайтесь, были времена, я и сам, - капеллан хитро подмигнул Кириллу, - пользовался этими штуками.
        Что это были за времена, он, разумеется, уточнять не стал.
        - В общем, задание станет вам ясно только после того, как наш агент на Незабудке выйдет с вами на связь. Вопросы есть?
        - Никак нет! - рявкнул, вскочив со стула, Кирилл.
        Майор протянул ему шайбу:
        - Тогда вперед.
        Кирилл положил шайбу в нагрудный карман мундира:
        - Разрешите идти?
        - Иди, сынок. Чистого тебе пространства!
        Кирилл по уставу повернулся через левое плечо и направился к двери.
        - Стой! - сказал капеллан, когда Кирилл уже взялся за ручку двери.
        Кирилл повернулся через левое плечо:
        - Слушаю, господин майор! - и замер по стойке "смирно".
        Капеллан вышел из-за стола, приблизился к Кириллу и положил ему руку на плечо:
        - Вот еще что, сынок… Я знаю, что время от времени тебя будут преследовать сомнения, порядочно ли ты поступил в тот или иной момент по отношению к своим товарищам или людям, окружающим тебя. В такую минуту вспомни, что ты не просто еще один обрезок, втайне трахающий чужую метелку, что ты человек, выполняющий серьезное государственное поручение… - Капеллан снял руку с Кириллова плеча, словно подчеркивая значимость своих слов. - Вспомни, что ты трахаешь ее не просто ради удовольствия, а ради великого дела обеспечения безопасности родной земли. - Капеллан отошел от Кирилла на пару шагов и смерил его взглядом, словно оценивал, доходят ли до подчиненного слова командира. - Не относись к тому, что я сейчас тебе говорю, как к очередной пафосной банальности. К сожалению, в жизни секретных сотрудников бывают моменты, когда тебя начинает грызть совесть за совершенное, потому что кажется, что ты совершил подлость, обусловленную исключительно личными интересами. Такие мысли надо без сожаления отбрасывать, ибо они лишают тебя уверенности в правильности совершенного, а уверенность в правильности совершенного -
есть основа твоей силы. Ты - солдат, выполняющий приказ, а выполняющему приказ солдату дозволено даже убийство. Ясно, мой мальчик?
        - Так точно! - отрапортовал Кирилл.
        33
        Тем не менее, тогда он не придал словам капеллана особого значения. Но вот сейчас они предстали перед ним совсем в ином свете.
        И совсем в ином свете предстало собственное ощущение, что капеллан чего-то не договорил. Теперь Кирилл знал - что.
        Капеллан должен был сказать:"Вот только никто из нас заранее не знает, совершает ли он поступок в угоду собственному грехолюбию или ради высоких целей безопасности других людей. Все это станет известно позже, и, возможно, ты еще не раз проклянешь полученную от такой уверенности силу".
        34
        На третий боевой день новобранцы наконец познакомились с начальником штаба базы "Незабудка А-три". Майор Клавдий Шишмаренок оказался жгучим брюнетом, обладателем волевого, словно из камня высеченного подбородка с ямочкой, под левым глазом майора красовался небольшой шрам. В общем, импозантный оказался мужичина - наверняка по нему сох не один десяток представительниц бабского племени.
        Майор стоял перед строем, похожий на орла, внимательно осматривающего свои охотничьи угодья - где там зайчишка проскачет, где полевка в травке пронырнет, а где суслик из норы вылезет. Всякой твари место на орловом столе найдется, всякого на мясо оприходуем…
        Кирилл, в свою очередь, разглядывал майора и почему-то ждал от того какого-то особого знака, означающего "Мы оба одной крови - ты и я". Он понимал, что это глупость, что ждет он напрасно, не подаст ему майор никакого знака, что дело резидента - наблюдать за тем, как секретный сотрудник станет выполнять полученное задание (и, может быть, незаметно помочь в нужный момент), а вовсе не подавать означенному сотруднику тайные знаки… И тем не менее - ждал, мысленно ругая себя. Ему казалось, что, подай майор знак, и тут же исчезнет между Кириллом и остальными эта незаметная для них, остальных, но очень заметная для него, Кирилла, разделительная полоса, обрекающая его на особый вид одиночества: когда все считают тебя своим, и только ты знаешь, что это не так.
        Разумеется, никаких знаков от майора он не дождался. И, как ни боролся с собой, был разочарован. И жил в разочаровании целых два часа, пока не заревела над базой сирена и не была дана команда "В ружье!"
        И тут же стало не до глупых ожиданий и не до дурных разочарований. А потом выяснилось, что голубых слоников в районе Змеиного Гнезда сменили зеленые "кузнечики", и в душе родилось томительное ожидание предстоящей схватки, доходящее едва ли не до восторга и упоения тем, что вот-вот случится.
        И случилось то, что должно было случиться. Его Величество Бой!…
        Зеленое на зеленом - маскировка сбрось с орбиты котелок! Хорошо, что зеленым оказалось у "кузнечиков" и пузо. Когда они, нападая, взмывали вверх, галакты на фоне небесной синевы успевали заметить врага. А кто не успел - тот опоздал… Опоздавших оказалось трое - двое новобранцев и старшина Выгонов, с которым Кирилл, решив приступить к поискам подозреваемых в пособничестве врагу (с кого-то надо ведь начинать!) затеял вчера вечером очередной разговор о методах разгорающейся войны. В конце концов разговор свелся к тактике ведения боя, вернее, к ее однообразию, облегчающему подразделениям базы победу. Старшина знать не знал, что это будет его последний разговор с Кириллом (и вообще последний в жизни вечер), ибо тактика тактикой, однообразие однообразием, но жвала у "кузнечиков" оказались острее лазерных скальпелей, так что ни у него, ни у еще двоих не было никаких шансов попасть в лазарет. Туда попали пятеро других - те, кого жвала слегка зацепили за руку и за ногу. (Впрочем, ведь холодильники морга находятся в том же лазарете, так что, строго говоря, все пострадавшие оказались в одних стенах…)
        И опять получилось так, что в конце схватки Кирилл оказался один. На этот раз он уже без проблем вел бой будто за двоих - за смертоносца и за наблюдателя. Смертоносец уничтожал кузнечиков. Наблюдатель смотрел, как ведут себя остальные галакты. Среди остальных последней не выдержала Ксанка. Несколько раз она определенно пыталась прикрыть Кирилла. А ее вновь прикрывал Артем. Пока не вырубился из режима, что произошло достаточно быстро. Кузнечики, как и слоники, не трогали вырубившихся, и в конце боя Кирилл остался один против шестерых. От последней пары он унес ноги с большим трудом, но успел-таки подстрелить обоих.
        После победного окончания схватки все шло привычным порядком: перенесли в лазаретную атээску тяжелораненых и трупы, выкурили по сладкой (как всегда после боя!) сигарете, загрузились в машины и отправились на базу.
        А уже на базе, когда залечивали ссадины и мелкие раны, Артем вдруг заявил:
        - Это какая-то подстава, а не война! Последние два "кузнечика" убить Кента и не пытались. Они могли атаковать его гораздо активнее, но не стали.
        - У тебя что, Артюшенька, башню от напряга заклинило? - не выдержала Ксанка.
        Вопрос прозвучал так грубо, что и Спиря не сдержался:
        - Это у тебя башню заклинило! Я хоть и вырубился из режима, но глаза-то у меня на месте. И я еще способен отличить реальную схватку от подставы.
        Ксанка растерянно посмотрела на Кирилла. Было ясно, что мигни он - и метелка выпишет Спире по черепу.
        А Кирилл разглядывал Спирину физиономию, пытаясь сообразить: совсем обрезка с курса снесло от ревности или… И вдруг понял - это не ревность, Спиря говорит о том, что видел.
        Кирилл сделался не менее растерянным, чем Ксанка. Однако виду не показал. И, в отличие от нее, решил промолчать. Прав Спиря или не прав - можно будет определить, лишь проверив его слова. Поскольку известны случаи, когда глаза, даже находящиеся на месте, видят лишь то, чего хочется их хозяину.
        35
        Весь остаток дня Кирилл ломал голову, как проверить слова Спири. Даже у прапора спросил, нет ли возможности просмотреть записи, проводящиеся с ПТП бойцов по ходу боя. Однако Малунов отрезал:
        - Не положено! Эти записи имеют право изучать только начальник штаба и командир базы. Всем остальным для допуска требуется подать рапорт с объяснением цели. Вы сможете объяснить цель и необходимость допуска?
        - Но ведь рядовой Спиридонов утверждал…
        - Мало ли что показалось в бою рядовому Спиридонову! Со страху и не такое привидится. Выбросите эту ерунду из головы, сержант!
        Пришлось отвалить, как выражался Спиря, несолоно хлебавши. Тем не менее Кирилл продолжал размышлять над тем, как обойти установленные военными законами рогатки и барьеры.
        О том чтобы проникнуть в помещение штаба, и речи идти не могло. В ночное время он охранялся сильнее, чем в дневное, - наряду с дежурным, которому можно было, скажем, звездануть по башне, наверняка включалась защита какими-нибудь силовыми полями типа Периметра в "Ледовом раю", попытка преодолеть которые (если, в свою очередь, не получишь по башне от дежурного) точно закончится арестом, военно-полевым судом и штрафной ротой. В конце концов, никого из начальства не волнует, что сказал рядовой Спиридонов о причинах боевых успехов сержанта Кентаринова. Главное, сержант, чтобы эти успехи имелись в наличии, а чем они объясняются - вашим умением или вашим везением, - нам, отцам-командирам, совершенно до фомальгаута. Зарубите себе на носу! И оставьте привычку прислушиваться к глупостям низших по званию!…
        После ужина отцы-командиры устроили личному составу базы просмотр нового пропагандистского клипа, еще одного в череде подобных, которыми новобранцев никогда не обделяли. Отличие нынешнего от прежних заключалось лишь в том, что главным отрицательным героем тут был не какой-то инопланетный монстр, коего главному положительному герою надлежит раскатать в блин или превратить в хитиновую пыль, а наш, вполне себе земной хакер. Сидел этот хакер в некой лачуге, расположенной в трущобах Йоханнесбурга (а где еще может скрываться подобная мразь?), поедал гроздьями зрелые бананы, время от времени рисовал с натуры чернокожих крепкогрудых метелок за малую плату и продавал нарисованные картинки, выручал на этом несколько кредов, после чего устраивал себе небольшой праздник с бутылочкой граппы и одной из тех же метелок, и никто из окружающих не врубался в тему, что виртуальные руки хакера, слишком длинные для того, чтобы ограничиться обычным дизайном, шарят аж в сетях министерства обороны. А потом сдают выуженную информацию противнику. На роль вражеской резидентши, кстати, продюсер пригласил Милу Костанич, ту
самую жгучую брюнетку, что играла пятнадцать лет назад Джульету Капулетти в постановке Ян-Юа Енотова. С тех пор она, конечно, округлилась, превратившись из худенькой девочки в фигуристую женщину, а в удивленных некогда глазах поселились усталость и ненависть. Эта ненависть и была самым органичным чувством в исполнении нынешней Милы. Наверное, по этой причине актрису и взяли на роль.
        Впрочем, по сюжету клип оказался захватывающим, и Кирилл с интересом следил за его перипетиями. Но когда черномазый хакер вздумал обвести вокруг пальца не только лопоухого агента службы безопасности, которого после этого должны были заменить главным героем, но и бывшую Джульетту (здесь героиню Костанич звали, правда, Регонда), Кирилла будто громом поразило.
        - Погоди-ка, погоди-ка, - сказал он самому себе с замиранием сердца, но уже понимал, что годить тут нечего, что пришедшая к нему идея гениальна, и душу его обуял восторг, какого он не испытывал с тех пор, как понял тогда, в затрапезной гостинице, избитый Догом, что ему удалось сообщить о себе с помощью триконки и за ним пришли свои…
        Нынешняя идея была сродни той.
        Но сейчас, как и тогда, тоже было неизвестно, выполнима ли она на практике. И оставалось только ждать, когда ее выполнимость можно будет проверить.
        36
        Идею удалось проверить уже назавтра, потому что гости устроили атаку в течение двух дней подряд. Захотелось им, понимаете ли, в очередной раз проверить новобранцев на вшивость.
        Честно говоря, это само по себе было странно, потому что с момента прилета новобранцев гости устраивали свои вылазки строго через день. Будто давали вновь прибывшим систематические передышки - зализать раны, привыкнуть к ощущениям, причесать мысли, расслабить в отдыхе мышцы. Если, конечно, день без атаки можно назвать отдыхом. Подполковник Бурмистров, как и любой офицер, без проблем находил возможность занять личный состав, свободный от очередных и внеочередных нарядов, каким-нибудь делом. Траву, правда, не красили и траншеи от столба и до обеда не копали, но окурки по территории собирали и дорожки подметали. Про Бурмистрова даже ходил вирш:
        Подполкаша не носит ошейник,
        Для ошейников есть наши шеи.
        Говорили, что сочинитель этого вирша был задушен противником, когда заслон атаковали зеленые черепашки с длинными гибкими хвостами, похожими на плети. Однако хвосты гости использовали вовсе не как плети, а в качестве удавок.
        За такую рифму Кирилл бы и сам удавил автора (как говорит Спиря, собаке собачья смерть), но скорее всего про гибель сочинителя врали… То есть не про гибель как факт, а про метод, каким гости сочинителя прикончили.
        Вместо погибшего старшины Выгонова пока еще никого не назначили, - хотя в курилке и ходили слухи, что ни сегодня-завтра кто-то из старослужащих появится, - и командовал новобранцами прапорщик Малунов самолично. Кстати, гибель Выгонова перенесли достаточно спокойно. То ли уже стали привыкать к смертям, то ли старшина просто не успел стать своим. А скорее всего, просто потому, что господа офицеры не оставляли новобранцам времени на раздумья над судьбой Выгонова и всех прочих. Работа - лучший лекарь, эта формула известна испокон веков, и в справедливости ее убедился не одна сотня поколений.
        Сегодня галактов атаковали здоровенные желтые змеи с маленькими плоскими головами. То есть выглядели они как змеи, но не ползали, а катились колесом, зажав хвост пастью. Кирилл удивлялся малым размерам голов. Как же они воюют. Такими зубами хрен кого загрызешь. Разве что ядом плюются…
        Но когда бой начался, оказалось, что змеи используют свои хвосты как раз в качестве плетей и удары у них - сбрось с орбиты котелок! Пока еще никому не попало, но по траве они колотили так, что земля вздрагивала.
        Когда прозвучал приказ уничтожить противника, Кирилл привычно переключил мозг в боевой режим восприятия и уже почти привычно стал наблюдать за подготовкой товарищей к схватке.
        А потом атака гостей началась, и он стал наблюдать за ее развитием.
        Все шло, как и прежде.
        В сетке прицела - плоская желтая голова. Выстрел… Уход в сторону, потому что тело змеи, потерявшей голову, не переставало быть плетью. Слава Единому, что всего на один, начатый удар…
        - Противник левее, - басит ПТП.
        Резкий поворот… В сетке прицела - плоская голова… Выстрел… Прыжок вправо, кувырок вперед…
        Ноги и руки работают автоматически. Так что часть сознания можно задействовать на совершенно другую работу.
        Вот и начнем.
        Сказано - сделано. Два процесса пошли параллельно. И, кажется, вполне успешно.
        Открылась знакомая чересполосица виртуальности, правда, менее развитая, чем тогда, в Гагарине. Впрочем, ничего удивительного - Кирилл находился сейчас в системе оперативно-тактического управления базы, сети, гораздо более компактной. Впрочем, цербы тут оказались ничем не слабее марсианских.
        Резкий разворот… В сетке прицела - плоская голова… Выстрел…
        Цербы стояли, как холмы. Этакий виртуальный Динозавров Позвоночник… Так, ну и какой из цербов Кириллу нужен? Ага, вот этот, который охраняет триконку "Управление системой разведки и целеуказания". В первую очередь проникнем сюда, ибо именно здесь может храниться нужная нам информация.
        Выстрел… Прыжок влево…
        На активный выхлоп, обрезок!
        И, отражая реальную атаку, Кирилл ринулся в атаку виртуальную. Семь степеней защиты он снял, как вишенки с зеленой веточки. Церб завалился и чуть ли не вилял хвостиком. Дигитал-замки открывались один за другим, парольные стены рушились, будто костяшки домино.
        И потоком хлынули сведения: данные сканеров, которыми оборудованы машины; выводы ИскИнов, обитающих в персональных тактических приборах участвующих в схватке галактов; картинка, передаваемая с находящегося на миосотостационарной орбите сателлита…
        Выстрел… Прыжок вправо…
        Кирилл остановился на информации, поступающей с видеокамер ястреба. Поле боя расстилалось перед ним как на ладони. Голубые "свои" и красные "чужие" россыпью двигались друг на друга. Красных огоньков было больше, но и гасли они на порядок активнее.
        Выстрел… Прыжок… Какое-то шипение и бульканье… Еще выстрел…
        Ноги и руки делали свое дело, голова - свое.
        Оценим относительное распределение голубых и красных. Слава Единому, противники еще не перемешались друг с другом, когда можно ожидать атаки с любой стороны. Вот только один голубой слегка оторвался. Кто он? Сделаем соответствующий запрос…
        Чего молчишь-то, кол тебе в дюзу?! Ах да!… Какого дьявола я посылаю запрос ястребу? Его дело маленькое - показывать картинку боя, вид сверху. Поступим иначе! Заведем пасынка.
        Сказано - сделано! Кирилл оставил пасынка присосавшимся к информационной плоти ястреба, а сам помчался дальше, туда, где в виртуальности светилась желтая триконка "Оперативно-тактический анализатор системы разведки и целеуказания". Одного за другим создал пасынков для снятия степеней защиты…
        Выстрел… Прыжок… Еще выстрел… Еще прыжок… "Кира, слева!" - Ксанкин голос. И отборные матюги мужским… Наверное, Спиря… Да, конечно, Спиря - просто не сразу удалось идентифицировать. "Кира, еще одна слева!" Опять Ксанкин голос. Кол ей в дюзу, неужели она, вместо того чтобы смотреть вокруг себя, держит под наблюдением пространство вокруг него, Кирилла?… Сумасшедшая!
        Пасынки сгорали один за другим, но главное было достигнуто - анализатор перед ним раскрылся.
        А Ксанке надо будет по башне настучать. Чтобы в первую очередь за своей безопасностью следила, дура втрескавшаяся! Впрочем, уже заткнулась, вовремя сообразила.
        Выстрел… Кувырок… Индикатор - 50% заряда… Скоро менять аккумулятор…
        Так кто же это у нас оторвался? Запрос…
        - Сержант Кентаринов, - отозвался ПТП.
        Кол мне в дюзу, так это я, оказывается, оторвался ото всех! Герой-одиночка, кол тебе в дюзу!
        Выстрел… Еще выстрел… Обезглавленное тело пролетает мимо, сотрясается почва… Ага, стервы плоскоголовые, не любите! Ща я вас всех урою, все тут ляжете, мать и перемать!!!
        Красные огоньки постепенно обкладывают голубой. Приказ оторвавшемуся: "Немедленно вернуться к основной группе! Маневр к юго-юго-востоку, на двадцать пять метров".
        - Сержант! - Это опять ИскИн ПТП. - Маневр к юго-юго-востоку, на двадцать пять метров. Немедленно присоединиться к основной группе!
        Кол мне в дюзу, это я сам себе приказ отдал, что ли? Ну да!…
        Эко мы удачно справляемся. Даже вирш родился
        Сами мы приказ отдали -
        Сами будем выполнять.
        Сами в задницу попали -
        Сами выползаем…
        Бл…дь!
        Бл…дь, сразу пятеро, по дуге в сто восемьдесят градусов, равноудаленно друг от друга! Математики ползучие!
        Выстрел… Выстрел… Выстрел… Выстрел… Выстрел… Пять выстрелов подряд, и прыжок назад. Аккумулятор надо менять! Все пять обезглавленных тел-кнутов летят в меня! Еще прыжок назад, не до аккумулятора сейчас… Раз - земля сотряслась. Два - земля сотряслась. Три, четыре - земля сдвоенно сотряслась. Ну и пять… пять… пять?…
        Вон из СРЦ, обрезок! Пасынка для заметания следов и вон! Быстрей!!!
        Ну и пять, да?… Хрен тебе пять!
        Последним ощущением Кирилла стало удивление - где это он слышал выражение "Хвостом тебя по голове"?
        37
        Пришел он в себя вовсе не от нашатырного спирта, как можно было бы ожидать. То есть это чуть позже мысль нарисовалась - что можно было бы ожидать запах нашатырного спирта, а поначалу просто понял, что жив.
        В голове слегка гудело.
        Вот ведь, кол тебе в дюзу, опять умотался! Два раза - это уже традиция… Там еще что-то про привычку…
        - Кент, ты вроде очнулся?
        Кирилл открыл глаза. И обнаружил, что лежит все еще в шлеме.
        - Биологических повреждений нет, - тут же доложил ПТП. - Бой закончился. Уничтожено пятнадцать единиц живой силы противника.
        Ого! Пятнадцать единиц…
        Медленно открывались люки, ведущие в трюмы памяти, на дне обнаруживалось недавнее, всплывало, мутное становилось ясным.
        Я же не только с единицами воевал, я же внутри системы разведки и целеуказания побывал…
        - Кент, как ты себя чувствуешь?
        "Лежу, - подумал Кирилл. - На травке".
        - Лежу на травке. - Он перебрался в сидячее положение и снял шлем.
        Перед ним на коленях стояла Пара Вин. Странно, даже не запыхалась…
        - Ты чего, в бою не была?
        - Почему? Была! Пять змеек укокошила.
        - Да? И даже не запыхалась? Врешь!
        Зеленые глаза расширились. А потом наполнились пониманием.
        - Так ты уже минут десять на травке отдыхаешь.
        - Серьезно? А что же медицина за меня не взялась? - Кирилл огляделся.
        Соратники уже пришли в себя, сидели, покуривая "сладкую" сигарету. С неба на них равнодушно смотрели солнце и старбол.
        А за спиной с шипением превращались в ничто трупы плоскоголовых змей. Вроде все, как всегда. Но чего-то не хватает…
        - Медицина Роксане помогает. Ей сильно досталось.
        - Кому? - тупо спросил Кирилл, еще не понимая.
        - Роксане. У нее сломана нога.
        "Это же она про Ксанку, - вдруг понял Кирилл.
        И вскочил на ноги. Пошатнулся. Но не упал.
        - Ксанка ранена? Где она?
        - Ее уже погрузили на медглайдер. Она тебя пыталась прикрыть, когда тебя сразу пять атаковали. Ну и проворонила шестую змею. А та ее - сзади и саданула. Хорошо, по ноге, а не по спине. А то бы и позвоночник пополам…
        Кирилл уже не слушал. Кинулся в сторону медглайдера. Но добежать не успел - машина взмыла в воздух и умчалась в сторону базы. Рядом с местом, где она минуту назад находилась, остался Спиря. Рядом сиял неугасимым костром оранжевый ежик медсестры Ирины-Пищевой-Набор.
        Спиря стоял, опустив голову. Медсестра что-то ему говорила.
        - Что с рядовой Заиченко? - спросил Кирилл, приблизившись.
        Ирина ответить не успела.
        Спиря вскинул голову. Лицо его перекосилось.
        - Ты! - страшным шепотом сказал он. - Ты!… Это из-за тебя она… Я убью тебя!
        - Артем! - предостерегающе крикнула Пищевой Набор. - Спиридонов, опомнитесь!
        - Ты, сукин кот… Ты, падла…
        - Спиридонов, прекратите немедленно!
        Но Спирю было уже не остановить. Он подскочил к оторопевшему Кириллу и вцепился ему в горло.
        - Если бы не ты, ее бы… Да я тебя… Сволочь полусонная!
        "Почему полусонная?" - удивился Кирилл, с трудом отрывая Спирины руки от своей шеи.
        Подскочили Фарат Шакирянов и Юраша Кривоходов, быстро скрутили Спирю в бараний рог. Тут же появился прапор Малунов:
        - Рядовой Спиридонов! Отставить!
        Багроволицый Спиря, все еще порывающийся рассчитаться с Кириллом, оглянулся на прапора, потом на тех, кто держал его за плечи.
        - Вы понесете наказание за нападение на старшего по званию, - продолжал прапор. - Сдать оружие!
        Лицо Спири вдруг сделалось обиженным и растерянным, бешенство слетело с обрезка, как снежная шапка с потревоженной елки. Шакирянов расстегнул кобуру на Спирином поясе и вытащил Спирин трибэшник, передал прапору.
        - Рядовой Спиридонов! Даю вам неделю ареста с отбыванием в карцере! Ефрейтор Кривоходов! Поручаю вам с рядовым Шакиряновым доставить арестованного на базу и передать дежурному!
        - Есть доставить арестованного на базу и передать дежурному! - отозвался Юраша.
        - Можете воспользоваться взводной атээской. Я сейчас доложу обо всем и вызову с базы другой транспорт!
        Спиря совсем сдулся, багровое лицо его сделалось мертвенно-бледным. Так бывает только от жуткого стрема. Однако Кирилл подозревал, что боялся Спиря вовсе не ареста и вовсе не за себя.
        - Господин прапорщик, у Спиридонова просто башню снесло. Может, не стоит…
        Прапорщик резко повернулся, будто намеревался заехать Кириллу по физиономии:
        - Отставить, сержант Кентаринов! Данный вопрос находится вне вашей компетенции! Кривоходов! Выполняйте приказ!
        И Юраша с Шакиряновым повели Спирю к машине.
        Через пару минут взводный глайдер взмыл в небо и понес арестанта и новоиспеченных охранников на юго-восток.
        Прапорщик напялил на голову ПТП и отошел в сторону - общаться с вышестоящими начальниками. А Кирилл вновь улегся но травку и посмотрел на Пару Вин невидящим взором.
        - Да ладно тебе, - проворковала та. - Не поджаривай ботву! Ты-то ни в чем не виноват.
        Однако Кирилл вовсе так не считал. Вина его перед самим собой была определена и доказана. Он самонадеянно взялся сразу за два сложных занятия, а квалификации имелось только на успешное выполнение одного. И если бы не Ксанка, бросившаяся на его защиту, не думая о собственной безопасности, то сержанта Кентаринова везли бы сейчас в лазарет вместо нее. А может, и вовсе в морг.
        38
        Новый день начался как и все предыдущие, - с подъема, зарядки и завтрака. И вроде бы все было как прежде. Кроме главного - теперь рядом не было Ксанки - ни в строю, ни за столом. И Спири за столом, естественно, тоже не было.
        Кирилл его понимал и не таил зла. Возможно, на месте Спири он бы и сам поступил точно так же. Вчера, после возвращения на базу, он попытался еще раз подкатиться к прапору, попытался еще раз защитить провинившегося, но Малунов и слушать не пожелал.
        Дисциплина в подразделении начинается с личной дисциплины каждого бойца, и никаких оправданий конфликтам между своими быть не может. И даже если вы этого еще не поняли, сержант Кентаринов, жизни сама вобьет в вашу голову это понимание. Галакт должен идти в бой, будучи уверенным, что не получит удар в спину…
        Потом Кирилл попытался навестить Ксанку. Однако в лазарет его не пустили.
        - Заиченко спит, - сказала Мариэль Коржова. - Все необходимые меры мною приняты. К тому же, чем больше она будет спать, тем скорее вылечится. Так что гулял бы ты отсюда, крепкий кадр!
        Однако слова у нее тут же разошлись с делом - гулять ему отсюда она не дала. Затащила в кабинет, содрала с себя одежду.
        - Что стоишь, крепкий кадр? Метелку пожалел? Совесть мучает? Иди ко мне, я тебя утешу! У кола переживаний не бывает!
        Грязная грубая циничная сука! Она все знала про колы и про переживания, старая опытная стерва! Ее непременно надо было наказать за то, что в такую минуту она осмеливалась показывать ему то, чего он не хотел видеть, но как только он взялся за процесс наказания, оказалось, что плечи ее и бедра по-прежнему гладки, ананасы упруги, а дюза обжигающе горяча, и он наказывал ее до тех пор, пока наказание не обернулось взрывом наслаждения. Для обоих.
        Потом палач вытирал содранным с вешалки полотенцем пот, с трудом переводил дыхание, надорванное процессом наказания, и удивленно отмечал, что жертва не только не вспотела, но даже совершенно не запыхалась.
        "Вот ведь бл…дища! - подумал он. - Словно для нее это не наказание и не наслаждение, а всего-навсего не слишком утомительная работа. Как для проститутки с проспекта Энгельса".
        Потом они сидели на медицинской кушетке, привалившись голыми спинами к прохладной стенке кабинета, и курили. И Кириллу казалось, что Мариэль присматривается к нему, как к незнакомому, но по всей видимости это были выкрутасы совести, которая возвращалась в его душу по мере того, как разгоряченная кровь покидала кол.
        Он удивлялся тому, что сегодня чувствует себя вовсе не сержантом рядом с капральшей. И не втрескавшимся в метелку обрезком. Он чувствовал теперь себя посетителем виртуального публичного дома, заказавшим юную лолиту, а получившим старую вешалку. В нем явно происходили какие-то перемены, и источником этих перемен была именно она, эта старая вешалка, кол ей в дюзу!
        А еще лучше - в корму, и кол настоящий, деревянный, заостренный, чтобы разодрал ей все внутренности, чтобы она визжала от боли, неотвратимо протыкаемая острием, пока бы оно, в конце концов, не вошло ей в глотку и не оборвало мерзкий визг…
        Кирилл едва не задохнулся от ненависти и крепко зажмурился, чтобы не видеть ни валяющегося на стуле белого халата и нижнего белья, ни блистающей чистотою раковины водопровода, где эта стерва мыла руки, ни самой этой грязной суки…
        А когда он открыл глаза, грязная сука смотрела на него едва ли не с испугом, как будто происходило то, чего она вовсе не запланировала, а то, что произошедшее пять минут назад было ею запланировано - так и к гадалке не ходи!
        - Что, сегодня я тебе не понравилась, крепкий кадр?
        Голос ее почти дрожал, и это несомненно была дрожь, порожденная стремом.
        И Кириллу стало совсем плохо. Ненависть слетела с его души, будто оборванный ветром лист с дерева, а взамен явился стыд, острый, едкий, жгучий…
        И в самом деле, она-то тут причем? Да, она совратила его, но ведь Единый для того и создал женщин, чтобы они совращали мужчин. Или пытались приручить. Как диких зверей для собственной защиты. К тому же, он-то, Кирилл, все время - даже в момент наивысшего насл… наказания - помнил, что где-то в стенах лазарета (может быть, даже за этой вот стеной) лежит та, что не побоялась рискнуть своей жизнью ради него, ради того, чтобы он мог сейчас изменить и себе, и ей, и Светлане…
        Потом он подумал, что власть этой голубоглазой дьяволицы над ним не поддается объяснению - иначе бы он ни за что не стал трахать ее в такой момент. Наверное, подобных в древние времена жгли на кострах и правильно делали, потому что от них одна беда, брошенные жены и дети, разорившиеся предприниматели, порушенные судьбы, загубленные жизни…
        Но тут ему стало совсем стыдно, ибо он попытался переложить сейчас на нее собственную вину, объяснить ее властью собственную сексуальную несдержанность, как… как… как ханжа, как святоша, кол ему в дюзу!
        Он молча встал с кушетки, молча оделся и, выходя, сказал одно только слово:
        - Прости!
        И было совершенно не понятно, кому он сказал это - то ли себе, то ли ей, то ли той, что спала сейчас в одном из лазаретных помещений, то ли той, кого и на планете этой не было.
        И весь вечер ему было плохо…
        Плохо ему было и сейчас.
        Он пытался объяснить себе, что это тоска. Тоскливо ему без Ксанки. Он настолько привык к ее молчаливому присутствию рядом, что чувствует себя как будто голым. Только и всего. А что еще можно сказать себе, если душа похожа на кровоточащий кусок мяса, по-собачьи выгрызенный из только что зарезанного и освежеванного барана?
        Пара Вин за завтраком из кожи лезла вон, чтобы растормошить его. Наверное, она все понимала. Наверное… Но больше похоже на то, что она просто пытается воспользоваться моментом и соблазнить его. В любовных делах - не на войне, тут боевого братства нет, тут каждый сам за себя. Ну или сестринства - и каждая…
        - Если меня назначат в дозор, возьмешь с собой?
        Она смотрела на него с такой мольбой, что пришлось пообещать.
        Жаль, что они сидят за столом вдвоем, ему было бы проще, кабы тут сидел еще кто-нибудь третий. Но ведь никто к ним и не сядет, потому что и Ксанка, и Спиря живы…
        В общем, Кирилл вздохнул с облегчением, когда завтрак закончился.
        Пара Вин как в воду смотрела. На раздаче начальник штаба объявил, что после двух подряд боевых дней традиционно ожидается и третий, поэтому и дозоры будут организованы по распорядку боевого дня. Ну и, соответственно, господа дозорные должны смотреть в оба…
        Среди назначенных в дозор были названы и рядовые Виктор Перевалов с Альвиной Заславиной.
        Когда прозвучало ее имя, Пара Вин едва не подпрыгнула не в силах сдержать восторг. И Кириллу было совершенно непонятно, чему она радуется - то ли самому факту повторного назначения в дозор, признающему ее достижения в боях, то ли возможности побыть с ним, Кириллом, в отсутствие Ксанки.
        На Пару Вин тихо цыкнули и справа и слева - не хватало еще вместе с приказом заступить в дозор получить внеочередной наряд за несдержанное поведение в строю!
        Тормозилло отнесся к своему назначению спокойно, и это Кириллу не понравилось. Кто знает, что напела капральша Тормозилле после вчерашнего. Во всяком случае, ожидать можно чего угодно. А с другой стороны, почему Витек должен радоваться этому назначению?
        Потом были названы имена командиров дозорных отрядов. И опять новобранцам не дали никого из старослужащих - командиром был назван сам прапорщик Малунов. Что ж, начальству, как известно, виднее…
        Инструктаж также проводил Малунов.
        Ничего нового он не сказал. "Вы должны понимать, дамы и господа… Силы противника вполне могут оказаться превосходящими… Прошу не принимать мои слова за часть церемонии… Дозор осуществляется методом воздушного патрулирования… Командиром первого борта буду я, старшим по второму назначается сержант Кентаринов…"
        - Есть! - тут же отозвался Кирилл.
        И дальше все шло, как в первый раз. Те же двадцать минут на оправку, получение продуктового пайка и самообеспечение (слово-то какое!) оружием и ПТП, то же построение перед "шмелями", то же напоминание, что гости не бьют по транспортам и что удары наносятся только по боевым машинам. Ну и тот же вопрос, все ли оправились, а то приспичит в полете.
        Тут Тормозилло, стоящий слева от Кирилла, чуть дернулся, но сразу замер. Только глянул на Кирилла умоляющим взглядом.
        Кирилл мгновенно все понял и хотел уже было вывести обрезка на чистую воду, но в последний момент перерешил.
        "Вот придурок! - подумал он злорадно. - Наверное, умудрился сбегать к Мариэли. То ли попрощаться с любовницей, то ли помиловаться. К чему оправляться, когда тянет стыковаться? Ну погоди же, стервец… Запросишься ты у меня по нужде, я тебе устрою оправку!"
        Если бы кто-нибудь сказал, что он хочет не столько уязвить Тормозиллу, сколько таким образом отомстить за вчерашнее самой капральше, Кирилл бы набил этому кому-нибудь морду…
        - Сержант Кентаринов! Кого вы берете на борт номер два?
        Кирилл вышел из шеренги, повернулся лицом к строю, подумал пару секунд и, глядя в глаза будущим спутникам, выбрал семь человек. Среди них оказались Пара Вин, потому что иначе бы она ему не простила, и Тормозилло-Перевалов, потому что того теперь нельзя было посылать с прапором. Иначе будут Тормозилле сплошные ржавые пистоны… К тому же, сейчас обрезок удовлетворен и вряд ли его в ближайшие часы станут одолевать мужицкие мысли. Впридачу, хороший стрелок. Кроме этих двоих, Кирилл назвал уже летавших с ним в первом дозоре Эзотерию Дубинникову, Фарата Шакирянова и Юрашу Кривоходова. Ну и добавил к ним Вику Шиманскую с ее подружкой Камиллой Костроминой. Обе были из лагеря "Остров сокровищ" и успели зарекомендовать себя бойцами достаточно смелыми и квалифицированными.
        - Названные сержантом грузятся на борт второй атээски, - скомандовал Малунов, - остальные - со мной на первую. Вопросы есть?
        Дозорные промолчали.
        - Тогда по бортам - марш! - продолжал прапорщик. - Сержант Кентаринов, задержитесь!
        Народ бросился к "шмелям". Кирилл подошел к Малунову и выслушал знакомое напутствие о дисциплине. Можно, подумать прапор подслушивал, как проводил инструктаж покойный Выгонов. А впрочем, форма инструктажа наверняка предусмотрена в каком-нибудь наставлении… Даже про квалификацию пилота прапор упомянул!
        Обменялись рукопожатием, и Кирилл направился к своему "шмелю". Забрался внутрь.
        Народ размещался по боковым лавкам. Настроение, судя по репликам, было боевое.
        Виктория Шиманская, габаритами лишь немногим уступавшая приснопамятной Сандре Каблуковой, громогласно вопрошала:
        - Ну что, обрезки, кто не побоится сесть рядышком со мной?
        - А лечь на тебя не требуется? - тут же отозвался Юраша Кривоходов.
        Шиманская фыркнула:
        - Да я ж тебя бедрами раздавлю. У меня, ты ведь не знаешь, оргазм чрезвычайно бурный.
        - Давай мы лучше на тебя, Викуля, гостей заманивать станем, - предложил Фарат Шакирянов. - И удовольствие получишь, и базе польза. У давешних голубых "слоников" хобот как раз подходящий, чтобы тебя до оргазма довести.
        - Тьфу на тебя, монголо-татарское иго! - беззлобно отмахнулась Шиманская. - С твоими возможностями только ослиц обхаживать!
        "Они уже все перетрахались друг с другом, - подумал вдруг Кирилл. - А, впрочем, чем же я удивляюсь. Только со мной, что ли, метелки, стыкуются?"
        - Отставить шуточки! - скомандовал он. - Шиманская, я сяду с тобой рядом. По праву старшего. К командиру приставать не положено!
        - Ух ты! - тут же отреагировала Шиманская. - Да возле тебя, Кент, просто посидеть, и то кончишь.
        - Надеть ПТП! - послышался в интеркоме знакомый голос пилота. - Через минуту отправляемся.
        - Надеть ПТП! - продублировал команду Кирилл и, не садясь, напялил на голову шлем. Включил магнитный запор, дождался, пока лайн войдет в штек.
        Перед глазами чередой прошли знакомые триконки - от "Подключение к СОТУ произведено" до "Дежурный режим".
        Бойцы между тем угнездились на лавках. Место рядом с Викторией Шиманской осталось свободным. Кирилл уселся и тут же почувствовал, как от здоровенной галактки пышет жаром. В этом она тоже походила на Сандру-Громильшу.
        Загорелась триконка "Шиманская. Режим tete-a-tete".
        - Не волнуйся, командир! Я тебя не придавлю. Хотя и хотелось бы.
        - Отставить, Шиманская, посторонние разговоры! - сказал Кирилл. И дал системе команду запретить режимы tЙtЙ-Б-tЙtЙ.
        А то будут болтать друг с другом, черти…
        - Отставить так отставить, - сказала Шиманская, и эту ее фразу уже услышали все.
        Но никто не дал воли языку.
        - Внимание! - послышался голос пилота. - Пристегнуть ремни!
        Все пристегнулись, и атээска устремилась на северо-запад.
        39
        И дальше все происходило уже знакомым Кириллу порядком. Через три четверти часа послышался голос Малунова:
        - Внимание! Приступаем к боевому дежурству. Напоминаю! Не спать! Не болтать! Быть в постоянной готовности!
        Триконка "Дежурный режим" сменилась на новую - "Режим боевого дозора".
        И тогда Кирилл взялся за то, чем во время первого дозора не занимался. И даже подумать об этом не мог.
        Часть его сознания осталась в транспортном отсеке атээски, прислушиваясь к настороженному молчанию товарищей и наблюдая за их почти неподвижными фигурами, а другая часть устремилась в информационные внутренности СОТУ. Пролетела мимо того места, где в виртуальности светилась желтая триконка "Оперативно-тактический анализатор системы разведки и целеуказания". Добралась до следующей - "Архив записи боевых действий". Одного за другим создала пасынков для снятия степеней защиты…
        Ага, вот он, требуемый массив… Ни хрена себе массивчик! Ладно, нам-то пока нужна только последняя неделя. За нее и возьмемся.
        Давление со стороны цербов пошло гигантское, но с пасынками он пока успевал. Сил-то хоть отбавляй! К концу дозора будет сложнее.
        Сознание снова разделилось. Одна часть с удовлетворением отметила, что пасынки у него с каждым проникновением в виртуальность получаются все стабильнее и все прочнее, а другая взялась за просмотр архивной информации. Ага, вот она, запись шестидневной давности, нашего первого боя! Смотрим! Ого! Немного же я тогда заметил!
        И он стал "смотреть". Происходящее было сродни какой-то игре. Розовые "поросята" и в самом деле появлялись с того направления, где располагалась система пещер, и один за другим атаковали людей. Люди отстреливались, отпрыгивали назад и в сторону, то и дело совершали кувырки. Хорошо все-таки их подготовили в "Ледовом раю" и "Острове сокровищ". Надо сказать, что господа инструкторы не зря кушали свой инструкторский хлеб!
        Ага, вот как погибли те двое, Цалобанов и Подкорытов! Понятно, ни у того ни у другого шансов не было, поскольку сами они отстреляться не успевали, а товарищей рядом не оказалось. Во всяком случае, тех, кто смог бы помочь. Ладно, с общим ходом боя ясно, надо посмотреть теперь на собственные подвиги. И на поведение противостоящих "поросят".
        Кирилл прокрутил запись сначала - теперь наблюдая только за собой.
        Ага, вот тут он неплохо выкрутился. И вот тут тоже.
        Бой катился вперед. Объект наблюдения (впрочем, скорее, субъект) стрелял, прыгал, кувыркался… Параллельно шло акустическое воспроизведение, и Кирилл слышал голоса - свой, Ксанкин, Спирин, старшины Малунова и других атакуемых.
        Вот и она, последняя атака, - когда все уже валялись без сил, а на него накинулась четверка поросят, с разных концов.
        Лихо он с ними разобрался!
        Но тут опять вернулась мысль об игре. Что-то все-таки в происходящем было необычным, а что именно - Кирилл и сам не мог понять. Раз за разом он прогонял запись последней атаки, следя за своими действиями и за действиями монстров-гостей.
        Кстати, а почему это новобранцы оказались против поросят одни?
        Кирилл расширил район наблюдения и еще раз просмотрел уже увиденное. Ага, старички в это время отбивали атаку каких-то летающих мешков, потому они и не пришли на помощь молодежи. Ясно! Никто, значит, нас не бросил на растерзание, как показалось некоторым горячим головам после первого боя.
        Ладно, вернемся к своим похождениям.
        Кирилл еще несколько раз просмотрел атаку четверки гостей. И наконец понял, что ему показалось странным. Все дело было в последнем монстре. Троицу Кирилл уложил как на блюдечке, но последний должен был его укокошить. Если бы что-то его не задержало. То ли задумался, то ли получал в этот момент приказ от своего командира…
        - Слушайте, парни, мне надо отлить!
        Остающаяся в "шмеле" часть Кириллова сознания достучалась до той, что парила в виртуальности, и Кирилл начал возвращаться в реальность, сжигая за собой мосты.
        - Слышь, Кент, давай приземлимся. Мне надо отлить.
        Это же Тормозиллов голос.
        Кирилл окончательно вернулся, отстегнул ремень и встал со скамейки. Хотел было размять затекшие мышцы, но вспомнил что положение у остальных ничем не лучше и сдержался. Снова сел на лавку. Дал команду ПТП перейти в режим tЙtЙ-Б-tЙtЙ с бойцом Переваловым.
        - Терпи, Витек!
        - Я уже и так давно терплю, - прошипел Тормозилло.
        - Надо было перед полетом сходить. Прапорщик же спрашивал. Почему не признался? Ну задержались бы на две минуты. В худшем случае получил бы наряд.
        - Я думал, дотерплю, - признался Тормозилло. - Воды-то ведь не пил. Но тут, в этой душегубке и так стрёмно…
        Ну да, понял Кирилл, страх же на обрезка давит, а страх в первую очередь на мочевом пузыре отражается.
        - Давай приземлимся, - взмолился Тормозилло. - А то я сейчас в штаны налью. Вот ей-богу, не травлю я вакуум!
        Кирилл на секунду задумался. Просить у Малунова разрешения на посадку - значит, подводить под ржавые пистоны. И Тормозиллу - за то, что оказался не готов к несению службы; и себя - за то, что не проследил за подчиненным. У прапора станется. Нет уж… Кирилл вывернул шею и посмотрел в иллюминатор.
        Первый борт выглядел как точка. Достаточно далеко…
        Кирилл прервал голосовую связь с СОТУ, которая в этом режиме осуществлялась только через его ПТП (остальные замыкались на него), снова поднялся со скамейки и распахнул бортовой люк с той стороны, которую было не видно с первого "шмеля". Перешел с режима tЙtЙ-Б-tЙtЙ на общебортовой режим:
        - Пилот!
        - Слушаю, пилот!
        - Подержи некоторое время ровную траекторию. А то у нас тут у одного обрезка сейчас санитарная авария произойдет.
        Пилот оказался парнем понятливым.
        - Есть, сержант! Пару минут пойду прямо. Но пусть аварийщик поторопится.
        Все наконец поняли причину возникшей суеты. Рассмеялись, зашевелились.
        - Шагай к люку! - скомандовал Кирилл виновнику торжества. - Смелее, смелее!
        Возможно, в другое бы время Тормозилло и спраздновал труса, побоявшись брякнуться с высоты, но сейчас ему было уже до фомальгаута.
        Он встал со скамейки и, пританцовывая, подобрался к люку.
        - Пристраивайся! Это все, что я могу для тебя сделать. Иначе будешь купаться в моче. Да становись-то так, чтобы внутрь не попасть!
        - Конец тебе не подержать, Тормозилло? - спросила Шиманская. - А то промахнешься ведь!
        Все просто раскололись.
        - Много хочешь, Викуля, - отозвался Перевалов, расстегивая ширинку. - За него многие бы подержались, да не многим дано.
        - Отставить треп! - скомандовал Кирилл. - Тут дело серьезное! - Он приложил все усилия, чтобы тоже не улыбнуться. - Фарат, придержи товарища. А то вывалится еще!
        Шакирянов, сидевший рядом с боковым люком, к которому пристроился Тормозилло, схватил того за пояс. И Витек принялся орошать поверхность Незабудки с высоты птичьего полета.
        Минуты ему хватило. Послышался облегченный вздох.
        - Как сказал бы Спиря, - пробормотал Тормозилло, - все стало вокруг голубым и зеленым. А ты, Шиманская, так бы не смогла! У тебя бы корма перевесила! Еще бы и Фарата за собой прихватила.
        И Виктория Шиманская не нашла, что на это ответить.
        А Кирилл восстановил голосовую связь с СОТУ.
        - В чем дело, сержант? - тут же спросил прапор. - Почему отключились от связи?
        - Все под плотным штурманским контролем, господин прапорщик. Мелкое происшествие, не стоящее вашего внимания.
        К счастью, Малунов не стал настаивать на докладе о происшествии.
        40
        До первого приземления Кирилл отдыхал. Если можно назвать отдыхом сидение на не слишком удобной скамейке.
        Наконец, прапорщик объявил:
        - Внимание! Борт номер два, на посадку. Можно размяться, оправиться и перекурить! У вас десять минут.
        И снова все было, как в первый раз. Посадка, "обрезки направо - метелки налево", заплыв по зеленым волнам… Только теперь Тормозилло продолжал доставать Викторию:
        - Эй, Шиманская! Что-то тебя не видать… Не спи там, сидючи! А то монстр за корму укусит.
        - Не укусит! - отозвалась Виктория. - Промахнется!
        - Мимо твоей не промахнется.
        - Угомонись, тезка! Ты не мерил! И не отломится! Ты лучше у своей…
        - Отставить! - скомандовал Кирилл, поняв, что сейчас прозвучит то, о чем при всех говорить не стоит. Даже если все уже и знают об этом.
        Шиманская заткнулась, Тормозилло тоже оставил ее в покое.
        Опять были наклоны и приседания, и быстро выкуренная сигарета.
        - Спокойный пока дозор! - сказал Фарат Шакирянов. - Где же обещанные начальством гости?
        "Это у тебя дозор спокойный! - подумал Кирилл. - А в моем дозоре суеты хоть отбавляй. Тем не менее, от цербов становится отбиваться все проще и проще. Все-таки растет хакерская квалификация".
        - Сплюнь! - тут же сказала Шакирянову Пара Вин и постучала себя по лбу.
        - Зачем плеваться? - не понял тот.
        - А чтобы не сглазить. - Пара Вин смотрела на Кирилла, и по лицу ее было хорошо видно, что на уме у нее сейчас вовсе не Шакирянов и не его плевки.
        Поэтому Кирилл сделал вид, будто не замечает метелкиного внимания. Принялся поправлять амуницию.
        Покурить можно было бы и подольше, но пилот полез в кабину.
        - Внимание! - скомандовал Кирилл. - Все на борт!
        Погрузились, расселись по местам.
        - Опустить забрала!
        Раздалось семь коротких щелчков.
        - Борт номер два! - послышался голос прапорщика. - Занять высоту в три сотни метров! Барражировать в пределах заданного коридора! Личному составу находиться в повышенной боевой готовности! Мы идем на посадку…
        На тело Кирилла навалилась небольшая перегрузка - с такой скоростью атээска взмыла в воздух. Послышалось чье-то кряхтение.
        - Что, Витек? - сказала Шиманская. - Тяжесть корму плющит? Кряхтишь?
        - А это вовсе и не я кряхтел, - возмутился Тормозилло, но Кирилл прервал вновь зарождающуюся пикировку:
        - Отставить разговорчики! Находиться в боевой готовности!
        Через десять минут борт номер один присоединился к борту номер два, боевое дежурство возобновилось в обычном режиме.
        А Кирилл снова проник в виртуальность системы оперативно-тактического управления. На этот раз он не менее внимательно изучил запись следующего боя, уделив наибольшее внимание действиям гостей против собственной персоны.
        В принципе, все походило на первый бой. Разве лишь гости были другими. Да бойцы действовали несколько быстрее и несколько смелее, чем двумя днями ранее. Собственные действия показались ему почти безупречными. Он опять продержался дольше всех и опять отбивал последнюю атаку сразу нескольких гостей.
        Когда запись подошла к концу, он запустил ее повторно. Теперь он искал в поступках гостей присутствие чужой воли, пытался разобраться, действуют ли они самостоятельно или, подобно биологическим машинам, управляются из единого центра.
        Однако к определенному мнению он так и не пришел. Гости вели себя самым естественным образом. Их задачей явно было - уничтожить людей несмотря на собственные жертвы, и они эту задачу пытались выполнить, и не их вина была в том, что задача оказалась невыполнима. Попробуйте ее выполнить, если галакты ведут себя как супермены, а сержант Кентаринов - как суперсупермен.
        Питомцы "Ледового рая",
        Мы в жесткие игры играем…
        А игры и в самом деле были жесткими.
        Кирилл пронаблюдал, как гости переломили позвоночник Мишке Афонинцеву, и в этом не было ничего театрального. Пока Мишка прикрывал Пару Вин, последовало одновременно нападение с трех сторон, жертва не успевает отразить атаку последнего гостя, и, как говорит Спиря, аля-улю…
        Все вроде бы выглядело натурально, однако что-то по-прежнему не давало Кириллу покоя, имелась какая-то соринка в глазу, и никакими силами ее было не сморгнуть.
        Он запустил запись сначала, теперь уже мелким планом, просматривая общий ход боя и не имея никакого понятия, что именно ищет. Скорее всего, он надеялся на интуицию, но интуиция молчала…
        Он еще раз просмотрел последнюю свою схватку с гостями.
        Не- е, врал Спиря, никто Кирилла не жалел. Просто гости не смогли его укокошить. Не сумели. Не лыком он оказался шит. Вот так-то!
        И тут система начала на него атаку. И стало не до записи. У него уже просто не было сил - параллельно изучать информацию и творить пасынков. Ну и ладно, не последний раз в дозоре находимся, посмотрим еще. А в бою все-таки лучше заниматься непосредственным своим делом - уничтожением гостей. Лучше не дразнить судьбу!
        И Кирилл вернулся в реал.
        Остаток дозора оказался точной копией первого. Потому что атака гостей, которую подспудно ждали все, так и не началась. Это была очередная странность в действиях гостей в последние дни. Но, честно говоря, дозорные на эту выходку судьбы нисколько не обиделись.
        41
        Следующие несколько дней прошли в рутине повседневности: наряды, дозоры, схватки с гостями. Погибли еще двое новобранцев, пятеро были ранены, но лишь одного (вернее, одну, потому что это была Эзотерия Дубинникова) пришлось отправить в гарнизонный госпиталь в Семецкий. Остальных Мариэль Коржова и Ирина-Пищевой-Набор поставили на ноги в течение трех дней в условиях местного лазарета.
        Командира из старослужащих взамен старшины Выгонова новобранцам так и не назначили, исполняющим обязанности объявили сержанта Кентаринова. Конечно, Кириллу такое решение грело душу, и он из кожи лез вон, чтобы оправдать оказанное доверие.
        В виртуал СОТУ во время боев он больше не проникал, беспрекословно выполняя собственное решение.
        Воевать стало так же привычно, как дышать. Не было практически никаких проблем с гостями: они атаковали строго по графику, через день. Зато нарастали и ширились проблемы с Альвиной Заславиной. Пара Вин изо всех своих дамских сил стремилась соблазнить Кирилла - то во время приема пищи руки коснется (они продолжали сидеть за обеденным столом вдвоем), то, проходя мимо, грудью заденет, то пялится бесперечь жалобными глазами. И хотя пока соблазнение не удавалось (Кирилл практически каждую ночь пользовался виртуалками из порношайб), становилось ясно, что раньше или позже метелка своего добьется - терпелка и у сержанта Кентаринова не железная.
        Спасло его возвращение Ксанки.
        Подлечили девчонку как положено, однако о полном выздоровлении речи еще не шло. Мариэль прописала ей восстановительные процедуры, от боев и дозоров Ксанку на время освободили и приписали к кухне. Там заправлял старшина Мамонтов, у которого вместо потерянной в боях левой руки был протез - настоящую руку медики ему отрастить не смогли из-за каких-то проблем с иммунной системой.
        Спиря, днем позже вернувшийся с "посиделок" на карцерских харчах, тут же принялся ревновать Ксанку к старшине. У того под началом состояли четыре поварихи, но кто ж откажется от свежачка?… Так рассуждал Спиря.
        О том, что Мамонтову поварихи дают по первому пожеланию, знала вся база. Кто ж пойдет на конфликт с ближайшим начальником, да еще в приносящем обоюдное удовольствие деле. Впрочем, поварихи делились удовольствием не только с Мамонтовым, обслуживая всех желающих. Говорят, подполковник Бурмистров хотел как-то уволить их и отправить в Семецкий, но ему быстро объяснили, что поваров в штанах он на Незабудке вряд ли найдет, а если на смену привезут других женщин, то все быстро вернется на круги своя - против природы не попрешь, а тискать живое бабское тело всяко приятнее, чем, используя порношайбу, играться в любовные приключения с виртуальным. К тому же новая любовница всегда привлекательнее старой.
        Через два дня после возвращения Ксанки на утренней "раздаче" был зачитан приказ, которым сержанту Кентаринову за боевые заслуги и грамотные действия - как его самого, так и вверенного ему взвода - досрочно присваивалось звание старшины.
        Находясь в дневных и ночных дозорах - а теперь бывших новобранцев отправляли на боевое дежурство и ночью, - Кирилл продолжал свои проникновения в виртуальность боевых систем базы. Снова и снова, раз за разом он просматривал состоявшиеся бои, снова и снова, раз за разом… Соринка в глазу все росла и росла, пока не превратилась в толстенное бревно. Но вытащить ее из глаза он не мог. Просто в очередной раз убеждался, что Спиря был прав изначально - в первых боях гости, проводя массовую атаку на Кирилла, становились пусть и не медлительными тугодумами, но чуть-чуть, слегка, тормозили свои действия. Эту заторможенность невозможно было заметить непосредственно во время боя, но когда ты в двадцатый раз просматриваешь запись, анализируя каждое движение твое и твоих коперников… Впрочем, думается, что Спиря, ничего не просматривавший и не анализирующий, был все-таки движим либо ревностью, либо интуицией, либо тем и другим вместе. Но тем не менее он оказался прав!
        Впрочем, а почему бы Спире и не оказаться правым? Кирилла его правота ничуть не задевала, а другим ничего не давала (справедливости ради, надо отметить, что в последних боях гости уже не играли в свои странные игры, атакуя Кирилла на полную мощь, так что утверждение, будто сержант Кентаринов получил на погоны четвертую "снежинку" не по заслугам, стало бы заведомой клеветой; впрочем, никто этого и не утверждал). Однако, убедившись в правоте Спири, Кирилл встал перед гораздо более важной проблемой: ПОЧЕМУ гости НЕ желали его убивать?
        Вот это был всем вопросам вопрос! И ответ на него надо было искать с неменьшим упорством, чем доказательства Спириной правоты! После достаточно долгих размышлений (но больше доверяя уже собственной интуиции) Кирилл пришел к выводу, что гости попросту выполняли приказ. А это означало, что противник имеет на галакта Кентаринова какие-то виды, достаточно серьезные, чтобы сохранять ему жизнь. Из этой ситуации существовало два выхода. Первый, самый очевидный - попросту ждать, пока, рано или поздно, противник не проявит себя. Однако выход этот был насколько прост, настолько и неинтересен. Второй путь был много сложнее, но зато и гораздо интереснее. Требовалось спросить у самого противника, с пристрастием или без. Другой вопрос - где его искать? И тут было тоже два пути. Путь первый - искать за пределами базы - был бессмыслен. В этом случае проще ждать у моря погоды, пока на старшину Кентаринова противник не выйдет сам. Ну или искать противника в пределах базы.
        И тут появлялись новые вопросы…
        Во- первых, почему Маркел Тихорьянов, эсбэшник из "Ледового рая" запретил Кириллу в своей секретной работе раскрываться перед руководством базы "Незабудка А-три"? Он что, не знал, что начальник штаба базы майор Клавдий Шишмаренок также является эсбэшником?…
        Ну, теоретически мог, конечно, и не знать. Не первая же фигура Тихорьянов в службе безопасности! Дали ему задание подготовить секретного сотрудника среди курсантов-выпускников, этим он и занимался. И как раз нормально, если господа Тихорьянов и Шишмаренок друг друга не знают. В смысле, как сотрудников СБ; лично-то они могут быть знакомы хоть с самого детства.
        Во- вторых, может ли Кирилл обратиться к майору за помощью? Ведь если бы майор предусматривал возможность такого обращения, он бы не стал конспирироваться от Кирилла. Более того, само обращение за помощью покажет майору, что он где-то прокололся, и у него появится желание обезопасить себя от того, чтобы прокол стал известен руководству.
        И в- третьих, не являются ли все эти странности показателем того, что Кириллу поручено вовсе не боевое задание, что это еще одна проверка его способностей?
        Что ж, и сей вариант вполне возможен. И тогда обращение за помощью без серьезной на то причины просто-напросто приведет к провалу проверяемого.
        В общем, как говорит Спиря: куда ни кинь - всюду клин.
        Ясно пока лишь одно - если это не проверка, а реальное боевое задание, интересы Кирилла и господина Шишмаренка совпадают в главном: и тому, и другому полезно разоблачение вражеского лазутчика. Достижение по службе есть достижение по службе, это прямая дорога к поощрению и повышению. Так что в нужный момент обратиться к майору за помощью будет можно, но именно в нужный момент, не раньше, чем когда у Кирилла появятся подозрения. Пока же обращаться к господину майору бессмысленно и даже вредно: в случае, если идет именно проверка, это будет очень неудачный шаг. Так что спешить за помощью не стоит. А вот спешить с подозрениями надо! И тогда возникает еще один и весьма немаловажный вопрос - где взять информацию, необходимую для возникновения хотя бы приблизительных подозрений?
        Сколько Кирилл ни ломал голову над этим вопросом, он не находил никаких иных путей, кроме одного, уже знакомого - проанализировать архивные записи боевых действий еще раз. Правда, цель анализа теперь должна быть иной - разобраться, не было ли на поле боя человека, к которому бы гости относились так же, как и к нему, Кириллу. Ведь вражеского агента должны беречь не меньше, чем сержанта (то есть, старшину) Кентаринова!
        Знакомое дело - дело нехитрое!
        В предвкушении Кирилл едва не прыгал от нетерпения - интуиция говорила ему, что идея хороша.
        Уже в очередном дозоре (в нем после перерыва участвовала окончательно излечившая ногу Ксанка; ну и Спиря, естественно, - куда ж нам без Спири?) Кирилл вновь проник в виртуальность и, просмотрев и проанализировав записи в надцатый раз, пришел к совершенно однозначному выводу: кроме сержанта Кентаринова, с меньшим пылом господа гости атаковали только одного-единственного человека - прапорщика Феодора Малунова.
        Это был, как выразился бы Спиря, звездец нашим баранам, кол им всем в дюзы!
        42
        Следующий день был боевым.
        В атаке на сей раз участвовали ни пойми что. Такое животное можно нафантазировать либо с большого бодуна, либо при откровенно свернутой башне. Неугомонного врага на сей раз представляли этакие фиолетовые осьминоги - с клювом, но только при одной ноге! - которые летали по воздуху подобно воздушным шарикам - но были гораздо стремительнее и маневреннее! - а ногу-щупальце использовали уже знакомым всякому галакту способом - в виде тяжелого хлыста.
        И все происходящее напоминало схватку, в которой сломали ногу Ксанке, - те же бух! бух! бух! при промахах. Собственно, и Кирилл вел себя, как тогда. Он снова изобразил собой юлия цезаря: устраивая смертную бойню одноногам, параллельно проник в виртуальность системы оперативно-тактического управления, потому что ему вдруг пришло в голову проверить, не отдает ли прапорщик Малунов какие-либо приказы не своим подчиненным, а совсем даже противоположной стороне. С точки зрения любого нормального галакта, это был натуральный голимый целлофан - СОТУ бы непременно застукала несанкционированные приказы, направляемые в адрес противника, - но кто сказал, что прапор Малунов - нормальный галакт? Кто сказал, что таланты одного человека не могут быть такими же, как у другого? Кто сказал, что прапорщик не способен быть хакером, если им способен быть старшина-сержант?
        В общем, ввязался Кирилл в авантюру. Но понял это только тогда, когда никаких следов незаконной деятельности прапорщика в виртуале не обнаружил, зато обнаружил, что, кажется, использованный сегодня род хакерской не очень-то согласуется с боевой работой против одноногов - он едва успевал отбиваться и очень вовремя выскочил из виртуала, иначе тут бы ему и конец пришел.
        К счастью, конец все-таки пришел одноногам.
        Кирилл с трудом перевел дух, когда последняя тварь фиолетовой кляксой расползлась по траве. Вышел из боевого режима. Именно вышел, а не вырубился, хотя разница между двумя этими понятиями была сегодня едва уловима. Еще бы одного гостя - и вырубился. Но пронесло!
        С трудом перевел дух. Хотелось упасть и лежать, лежать, лежать… Интересно, если бы кто-нибудь наблюдал за ним на протяжении нескольких боев, как он наблюдал за прапорщиком… Этот кто-нибудь наверняка бы заинтересовался: почему это Кент позавчера разобрался с гостями без проблем, а сегодня едва осилил? Чем занимался сегодня этот Кент, эта сволочь, это раздолбанное корыто, - воевал или как?…
        Откуда-то доносился странный звук:
        - И-и-и… И-и-и… И-и-и…
        Он не задевал всего сознания, так, скользил по краю, но Кирилл, обеспокоившись, заворочался: это "и-и-и…" было чем-то новым, ни разу он такое еще не слышал.
        Окружающее медленно проступало перед глазами, забиралось в сознание - на четверть, на треть, на половину…
        - Быстрее!
        Это же Иринин голос, Пищевого Набора. И опять:
        - И-и-и… И-и-и…
        Неподалеку лежала сломанная, едва ли не в двое сложенная (только не через живот, а через поясницу!) кукла-галакт со шлемом на голове. Над куклой склонился, стоя на коленях, Спиря.
        - И-и-и… И-и-и… - Именно Спиря-то и издавал этот странный звук.
        Подскочила Ирина, сняла с куклы шлем. И тут стало ясно, что сломанной куклой лежит на траве Ксанка.
        - И-и-и… И-и-и…
        А из медглайдера уже плыли АТС-носилки
        - Быстрее, Артем!
        - Ой! - только и смог выговорить Кирилл. И добавил: - Э-э-э…
        - Быстрее, Спиридонов! - Пищевой Набор присобачила к штеку на откинувшейся в сторону девичьей голове хоботок меданализатора. - У нее перелом позвоночника.
        К лежащей на траве кукле потянулись другие галакты.
        - Э-э-э… - Кирилл попытался встать, но у него ничего не получилось, потому что его качнуло в сторону, завалило на бок и распластало по траве.
        А когда он снова собрал в кучку руки и ноги, носилки с куклой уже грузили в медглайдер.
        - В Семецкий! - крикнула пилоту Пищевой Набор. - Прямиком в гарнизонный госпиталь! Я сообщу всем, кому требуется.
        Кирилл наконец поднялся. И сумел разобраться с собственным языком.
        - Э-э… Что… с ней…
        Звук его голоса будто подкинул Спирю кверху, превратил мертвого в живого. Спиря развернулся так стремительно, что от каблуков его должна была воспламениться трава.
        - А-а-а… - взревел он. - Это ты! Это опять ты! Это снова из-за тебя она!…
        Все повторялось.
        - Сволочь полусонная! Я убью тебя!
        Кирилл собрался с духом, сделал шаг в сторону взлетающего медглайдера, другой…
        Все повторялось.
        - Я убью тебя!!!
        Все повторялось.
        Все было по-другому.
        Потому что Спиря на этот раз вовсе не собирался душить Кирилла. Он вскинул трибэшник и не целясь выстрелил. Молния ширкнула рядом с головой Кирилла. А вторая должна была превратить его в обгорелый труп, но опять пролетела над головой, потому что Пара Вин успела стукнуть Спирю по руке. Лишь опалило волосы…
        "Это же он в меня выстрелил!" - поразился Кирилл, и потрясение его было столь велико, что он отключился.
        В чувство его привели достаточно быстро. Во всяком случае, Спиря стоял на прежнем месте, и Юраша Кривоходов с Фаратом Шакиряновым, как и в прошлый раз, держали его за руки. Рядом стоял прапор Малунов, и вид его не обещал Спире ничего, кроме хорошего заряда ржавых пистонов.
        - Спиридонов! - рявкнул прапор. - Вы арестованы! За покушение на жизнь товарища вы будете преданы суду военного трибунала!
        Все повторилось. Опять Спирю разоружили, опять посадили в глайдер и под охраной Юраши и Фарата отправили на базу.
        Кирилл, поднявшись, все-таки добрался до Ирины.
        - Перелом поясничного отдела позвоночника, - сказала та. - Примерно месяц в госпитале. Потом столько же на реабилитацию. У тебя ожог на лбу, давай обработаю.
        И только теперь Кирилл почувствовал боль.
        А когда прибыли на базу, маховик административно-правовой машины уже завертелся.
        Через два часа - вернувшиеся из боя едва-едва успели пообедать, и Кирилл с Альвиной вновь сидели за столом вдвоем - из Семецкого прибыл "шмель" угольно-черного цвета с пятеркой охранников на борту. Спирю вывели из базового карцера, надели на руки ограничитель подвижности и велели подниматься на борт.
        Прапор Малунов передал старшему охраннику персон-карту арестованного, и черный "шмель" взял курс на Семецкий, унося Спирю навстречу таким ржавым пистонам, каких у него не было ни разу в жизни.
        43
        После ужина в курилке затеяли обсуждалово, стоило ли Спире распускать себя так, чтобы стрелять в своего.
        Кирилл услышал часть обсуждалова случайно, потому что его задержал после ужина Малунов и затеял этакий душещипательный разговор. Наверное, хотел убедиться в том, что старшина не потерял душевного равновесия. Однако, как ни странно, выстрел из трибэшника не слишком волновал Кирилла. Если что и не давало ему покоя, так это ранение Ксанки, поскольку было совершенно ясно, что она опять прикрывала его от гостей и опять забыла о собственной безопасности. То есть, она пострадала из-за него уже во второй раз.
        Прапора интересовало вовсе не происшедшее с Ксанкой, он говорил о сегодняшнем поведении гостей, интересовался мнением Кирилла об одноногах, и тот чуть не проговорился о выводах, которые сделал относительно гостей по результатам анализа архивных видеозаписей. После этого прапору оставалось бы только поинтересоваться, на основании каких данных старшина пришел к подобным выводам, и провала было бы не избежать.
        Однако Кирилл вовремя прикусил язычок, и скользкую тему удалось обойти. Прапор убедился в том, что душевное равновесие старшины если и пострадало от происшедшего после боя, то в самой малой степени, успокоился, и Кирилл был отпущен с миром…
        Подходя к курилке, он услышал голос Тормозиллы.
        - Голимый целлофан это, парни, - говорил Тормозилло. - Уж коли тебе ревность башню расплавила, отзови соперника в сторонку да настучи ему по башне. А так вот, с помощью бластера… Нет, голимый целлофан!
        Кирилл замер за углом казармы, прислушиваясь.
        - Ага, - отозвалась Вика Шиманская. - Хотела бы я посмотреть, как этот недомерок сумел бы настучать по репе Кенту.
        Как и всякая крупная метелка, Вика не уважала обрезков невысокого роста и всегда стремилась их подколоть.
        - Тем не менее, оружие в таких разборках применять нельзя, - поддержал Тормозиллу Фарат Шакирянов. - Это явный перебор. Секите поляну сами, это что же, если ты повздорил с кем-то из-за метелки, то потом в бою должен поджаривать ботву, не стрельнут ли тебе в спину?
        Тут в разговор вступила Пара Вин:
        - И все-таки Кент, на мой взгляд…
        Что она собиралась о нем сказать, Кирилл так и не узнал, поскольку сзади раздались шаги, и, чтобы не оказаться застуканным в подслушивании, пришлось шумно откашляться и выйти из-за угла.
        Разговор сразу затих.
        Однако над курилкой словно повисла грозовая туча. И едва Кирилл сел на скамейку и закурил, Пара Вин сказала:
        - Слушай, Кент, я сегодня поглядывала в бою за тобой… Ты был какой-то тормознутый.
        - И в чем это выражалось? - спросил Кирилл, потому что молчать было нельзя.
        - Не знаю, - Пара Вин затянулась сигаретой, и огонек высветил из полумрака ее лицо. Глаза метелки пылали, словно два заката. - Ты как будто задумывался на мгновение перед тем, как выстрелить. Короче говоря, Ксанка тебя попросту спасла.
        - В самом деле?
        - Да. Именно. - В голосе метелки послышался вызов.
        Кирилл не стал его принимать.
        - Что ж… Значит, когда она вернется из госпиталя, я как-нибудь спасу ее. - Кирилл постарался, чтобы тон его переполняло добродушие.
        И ему удалось разрядить атмосферу.
        - И в самом деле, Вина, - сказал Юраша Кривоходов. - Чего ты наехала на Кента? Он-то в чем виноват? В том, что действовал тормознуто? Так он тоже не железный. Сколько раз он спасал многих из нас в предыдущих боях! Забыли? У всех бывают неудачные дни. А Ксанка… Какой-то старинный поэт сказал: "Безумству храбрых поем мы песню"… Возблагодарим Единого за то, что Ксанка осталась жива. А Спирю жалко, но он сам сделал свой выбор. В своих стрелять - голимый целлофан! Витек прав.
        Атмосфера окончательно разрядилась. Грозовая туча улетела. Все загомонили.
        - Слушайте, - сказала Вика Шиманская. - Сегодня не у одного Спири башню с курса свернуло. Говорят, в штабе дежурный застрелился. Ни с того ни с сего взял и пальнул себе в подбородок.
        - Летучий мусор, наверное, - отозвался Кривоходов. - С чего бы дежурному в штабе стреляться?
        - Ну мало ли… Может, метелка не дала.
        - Да мне хоть тысяча метелок не дай, я хрена застрелюсь!
        - Что ты говоришь! - восхитилась Шиманская. - А давайте, девочки, объявим Юраше бойкот! И посмотрим, как он из хрена застрелится.
        Смех смехом, но на вечернем построении выяснилось, что самоубийство дежурного в штабе - вовсе не летучий мусор. Об этом объявил капеллан Топотков. Правда, о причинах суицида он ни словом не обмолвился.
        44
        На следующий день Кирилла и всю его дозорную команду, из которой снова вывалились двое человек, в район Динозаврова Позвоночника решили не посылать. То ли прапор вознамерился дать команде передышку, то ли просто подошла их очередь на отдых от дозора. Впрочем, как и обычно, бездельничать офицеры не позволили, нашли, чем занять подчиненных. Было приказано провести профилактику личного оружия.
        Приказано - провели. Все данные, снятые тестером, оказались в заданных пределах - и мощность импульса, и рассеивание луча. Кроме заряда основного и запасного аккумуляторов, но это после вчерашнего боя было вполне объяснимо. Источники энергии меняли после каждого боя и между профилактиками, а тут уж сам Единый велел.
        Кирилл как раз вынул из гнезда разряженный аккумулятор, когда за спиной его раздался чей-то голос:
        - Это вы будете старшина Кентаринов?
        - Да! - Кирилл обернулся. - Только не буду, а был, есть и буду!
        Перед ним стоял невысокий сержантик из штабных приблатненных. В каждом боевом подразделении имеются такие. В бой они стремятся последними, а к штабным офицерам в посыльные попадают первыми. Такой у них от Единого талант. Фамилии посыльного Кирилл не помнил. А может, и не знал никогда. Подумаешь, сержант!…
        - Вас вызывает начальник штаба майор Шишмаренок, господин старшина.- Сержантик сделал значительное лицо, какое всегда бывает у посыльных. - Весьма срочно!
        Кирилл поморщился. Что там еще такое случилось?
        Утром к Шишмаренку вызывали Пару Вин, она отсутствовала более получаса, а вернулась сосредоточенно-молчаливая и какая-то скукоженная. И словно воды в рот набрала.
        Потом по тому же маршруту проследовал Юраша Кривоходов. И этот, вернувшись в расположение взвода, ни слова не сказал, за каким дьяволом его вызывал начштаба. Однако явно не для ознакомления с наградными документами…
        Что же такое эта парочка натворила, если теперь вызывают и его, непосредственного их командира? Чем можно простому бойцу провиниться перед начальником штаба, которого он, простой боец, и видит только на раздаче да вечернем построении?
        Впрочем, если вспомнить, что майор по совместительству работает на службу безопасности, то провинности у этой парочки могут предполагаться самые разные. Вплоть до того, что парни, к примеру, завербованы противником. Хотя, в этом случае они бы вряд ли вернулись в казарму. За ними бы попросту прилетели из Семецкого те эсбэшники, которые работают вовсе не по совместительству. Тогда, к примеру, они являются секретными сотрудниками начштаба и докладывали ему о вчерашнем происшествии после боя. Тогда почему начштаба не вызывал их раньше?
        Ладно, сейчас разберемся! Кирилл вставил в гнездо заряженный аккумулятор и положил оружие в надлежащую ячейку.
        - Пожалуйста, старшина, побыстрее! - Сержантик, похоже, собирался сопровождать Кирилла.
        Так что же такое натворили Альвина и Юраша? Может, вызовы связаны со вчерашним самоубийством дежурного? А каким боком?
        Через пять минут Кирилл постучал в кабинет начальника штаба.
        - Да! - послышался голос хозяина кабинета. - Входите!
        Кирилл вошел. Сержант-посыльный остался за дверью.
        - Господин майор, старшина Кентаринов по вашему приказанию явился! - Кирилл вопросительно посмотрел на начштаба.
        Шишмаренок встретил его взглядом в упор, внимательным и строгим.
        - Проходите, Кентаринов. Садитесь.
        Кирилл подошел ближе и сел на стул, стоящий перед столом майора.
        - Как служится, Кентаринов?
        - Спасибо, господин майор! Все прекрасно, жалоб нет.
        - Да, всей базе известны ваши успехи. - Майор откинулся на стуле, потом потянулся к ящику стола и достал пачку "Галактических особых". - Прошу, закуривайте.
        - Премного благодарен, господин майор! - Кирилл встал со стула, взял из пачки сигарету, достал из кармана зажигалку и прикурил.
        "Что за любезности такие? - подумал он. - Или с толку меня сбить хочет господин майор? С какой целью?"
        Закурил и начштаба. Снова оценивающе посмотрел на подчиненного, дождался, пока на конце сигареты нарос столбик пепла, и по-братски поделился пепельницей, подвинув ее на центр стола.
        Кабинет у него был невелик, однако, судя по силовому занавесу, закрывавшему дальнюю от окна стену, глазу было доступно далеко не все.
        - Догадываетесь, старшина, зачем я вас вызвал? - спросил наконец начштаба.
        "За ржавыми пистонами, - мысленно ответил Кирилл. - Что за ходьба вокруг да около?"
        - У вас сегодня побывали двое моих подчиненных, - сказал он. - Не удивительно было бы после этого побывать и их командиру.
        Майор по-прежнему сверлил Кирилла взглядом, да так, что тот стал ощущать некую обеспокоенность.
        Неужели резидент службы безопасности вызвал его за тем, чтобы пропесочить за неспешность в выполнении полученного задания? Но при чем тогда Мишка и Пара Вин?
        Шишмаренок глубоко затянулся и раздавил сигарету в пепельнице. Снова пристально посмотрел на Кирилла и сказал:
        - Откройте занавес!
        Кирилл было дернулся, чтобы встать со стула, но майор зло рявкнул:
        - Сидеть, старшина!
        И Кирилл вообще перестал что-либо понимать. Так обращаются с арестованными…
        Послышалось тихое жужжание, и закрывающий стену занавес начал уползать в угол.
        О Единый, да он вовсе и не силовой! Самый обыкновенный, из какой-то материи, с механическим электроприводом… На всем корпусные снабженцы экономят, кол им в дюзу!…
        Между тем уползающий занавес открыл постороннему глазу то, что прежде прятал. Стена оказалась прозрачной, за нею располагалось еще одно помещение, всю дальнюю стену которого занимала здоровенная триконка дисплея. Дисплей был темным, только кое-где мигали звездочки скринсейвера - разумеется, начальник штаба базы Галактического Корпуса не мог пользоваться сейвером в виде бегающих баб или скриншота из какого-нибудь блокбастера. А звездное небо - самое то…
        - Это система оперативно-тактического управления нашей базы.
        Кирилл молча кивнул и тоже раздавил в пепельнице окурок.
        - Вы не удивлены, - сказал майор, - и это мне кое о чем говорит. В последнее время охранные цербы зафиксировали целый ряд проникновений в информационную виртуальность СОТУ. - Голос майора дрогнул. - Цербам, правда, ни разу не удалось ни защитить виртуальность от несанкционированного проникновения, ни идентифицировать лазутчика, однако сами факты проникновения были зафиксированы. Такие проникновения с информационной периферии возможны только с помощью персонального тактического прибора, поэтому я дал команду проанализировать ситуацию. И анализ показал, что все несанкционированные проникновения, кроме самого первого, были совершены в то момент, когда в дозоре находились бойцы Заславина, Кривоходов и вы, Кентаринов. - Голос майора опять дрогнул.
        - Ну и что с того? - сказал Кирилл. - Вы же сами дали мне задание заняться поиском…
        И вдруг все понял.
        "Дьявол меня возьми! - пораженно подумал он. - Так вот в чем дело! И вот почему у господина майора так дрожит голос! Господин майор поймал лазутчика! Господин майор рассчитывает на поощрение!"
        - Так что все говорит, - продолжал начштаба, - о том, что в СОТУ проникал кто-то из вашей троицы. Кривоходов и Заславина пока ни в чем не признались. Теперь все зависит от вас. Если и вы не признаетесь, то я немедленно прикажу арестовать всех троих и немедленно вызову сюда представителей службы безопасности. Они быстро вас расколют!
        "Как же я пролетел мимо мишеней! - продолжал поражаться Кирилл. - Мальчишка! Черт побери, надо теперь еще и с этой ситуацией разбираться!"
        Майор расценил его молчание по-своему:
        - Не вздумайте дергаться. - Он достал из ящика стола трибэшник, снял с предохранителя. И крикнул: - Сержант Ковенков!
        Сейчас он, со шрамом под глазом и чувством собственного достоинства в движениях, выглядел как герой блокбастера, разоблачивший вражеского шпиона.
        - Не надо звать сержанта, - сказал Кирилл. - Я вовсе не собираюсь проламывать вам стулом голову.
        - Слушаю, господин майор! - отчеканил появившийся в кабинете сержант.
        Начштаба внимательно посмотрел Кириллу в глаза и сказал:
        - Принесите мне чаю, сержант. - И добавил, когда сержант вышел: - Кажется, у нас будет долгий разговор.
        - Вряд ли, господин майор. - Кирилл пожал плечами, размышляя, как себя вести с этим доморощенным контрразведчиком.
        - То есть со мной вы беседовать не желаете?
        - Нет.
        - Хорошо, тогда я вызываю из Семецкого эсбэшников. - Майор прищурился. - И они расколют тебя, как гнилое полено, мразь!
        "Вот ведь заладил, кол тебе в дюзу! - подумал Кирилл. - Если сюда прилетят эсбэшники, они, разумеется, быстро во всем разберутся. Но я буду раскрыт".
        И он решился.
        - Не надо вызывать эсбэшников, господин майор. Я сам - эсбэшник.
        - Чего? - у майора отвалилась челюсть, и его мужественное лицо с ямочкой на подбородке сделалось на удивление глупым. - Кто ты?
        Кирилл снова пожал плечами:
        - Да-да, господин майор, я вас не обманываю. Я действительно сотрудник службы безопасности Галактического Корпуса. - И произнес ключ-фразу.
        Майорова челюсть отвалилась еще больше, и Кирилл с трудом сдержал непрошенную улыбку.
        Наконец начштаба вернул челюсть на ее штатное место и встал из-за стола. Кирилл подумал, что он сейчас вытянется и отдаст честь, и сказал:
        - Сидите, сидите…
        - Извините, господин старшина! - сказал майор. - Сами понимаете, я не мог не отреагировать на информацию о проникновении в систему оперативно-тактического управления.
        Кирилл опять едва не улыбнулся: обращение "господин старшина" в исполнении начштаба было сродни клоунским репликам на арене цирка.
        - Вы все сделали правильно, господин майор.
        "А я должен был предусмотреть возможность того, что цербы доложат о нарушении режима секретности, - добавил он про себя. - Если бы не был таким придурком…"
        - Скажите, господин майор… А почему вы не задержали Заславину и Кривоходова? До выяснения всех обстоятельств дела…
        Теперь пожал плечами начштаба.
        - Их поведение вовсе не показалось мне подозрительным. А вот арест их показался бы подозрительным вам… ну то есть предполагаемому лазутчику. Да и всем остальным сослуживцам. Мне вовсе не улыбалось, чтобы предполагаемый лазутчик совершил побег. Тогда бы меня спросили… ну вы понимаете…
        Майор замялся.
        И Кирилл все понял окончательно.
        Тогда бы эсбэшники из Семецкого спросили бы с господина майора, на каком таком основании он взялся не за свое дело, почему не доложил по команде о замеченных проникновениях в виртуальность СОТУ. И вместо отличия получилась бы грязная лужа, в которую бы начштаба сел по самые локаторы. С другой стороны, майор, отпуская Юрашу и Пару Вин, рисковал. А если бы лазутчиком оказался бы кто-то из них? Правда, девятнадцатилетние метелки и обрезки вряд ли способны обвести вокруг пальца человека, едва ли не вдвое старшего… А в общем-то, Кирилла это все не слишком должно интересовать. А вот что его должно интересовать слишком, так это объяснение, которое придется выкладывать Юраше и Паре Вин. Ведь не скажешь же им, что придурку майору привиделось то, чего на самом деле не было и быть не могло. Хотя, сказать-то можно, да только вряд ли они поверят, даже если сделают вид, что поверили… Конечно, едва ли они станут думать о Кирилле как о вражеском лазутчике, но сами по себе некие размышления у них должны возникнуть. Мда-а, ситуация получается очень и очень невкусная! Если поразмыслить, каждый из них в конце концов
поймет, что кто-то из двоих других либо вражеский лазутчик, либо эсбэшник. А это уже практически раскрытие. И если нынешним заданием Кирилл нагружен с целью проверки квалификации, то ржавых пистонов не оберешься!
        И тут к нему явились несколько мыслей, сразу расставивших все и вся на свои места.
        Во- первых, начштаба надо непременно привлечь в помощники. Все равно он уже втянут в это дело. Ведь господин майор может оказаться весьма и весьма полезным в расследовании. К тому же, раз он готов с таким рвением подменять собой службу безопасности, то непременно согласится.
        Во- вторых, раз Юраша с Альвиной становятся потенциальным источником ржавых пистонов, эту парочку с помощью господина майора надо сплавить из расположения базы. Не стрелять же им в спину! Перевести в иные места службы и обязательно в разные. Это будет самый лучший выход. При существующей секретности переводов они никогда не встретятся друг с другом, а если когда и встретятся в конце концов, то к тому времени их нынешние выводы превратятся в пустые, никому, кроме историков, не интересные домыслы. А заодно таким путем решится и другая проблема, связанная с Парой Вин. В конце концов, ее бабские потуги просто уже достали, а сейчас, после нового ранения Ксанки, Вина станет привязываться к нему, Кириллу, еще больше.
        И, в- третьих, заполучив в помощники господина майора, надо активнее браться за основное расследование. Пора выводить кандидата в лазутчики на чистую воду.
        Вот таков у нас будет план действий на ближайшее время.
        И Кирилл приступил к немедленной реализации пункта первого.
        45
        Начштаба согласился оказывать помощь Кириллу почти без раздумий. Впрочем, по большому счету у него и не было другого выхода. В конце концов, разве не бывает случаев, когда человек, влезающий в дела службы безопасности помимо ее воли, вынужден сильно пожалеть об этом?… Вот и господин майор не хотел испытывать чувство жалости по отношению к самому себе. Лучше жалеть других.
        А как только соглашение было достигнуто, Кирилл взялся за осуществление пунктов два и три.
        Уже к вечеру Юраша с Виной убыли из расположения базы.
        Метелка, разумеется, успела попрощаться с Кириллом. Была она грустной-прегрустной, печально посмотрела на него зелеными глазами, глубокими и затягивающими, как болота.
        - Мне жаль, что у нас ничего не получилось, - сказала она. - Думала, после того, как Заиченко попала в госпиталь, ты мой. А ты по-прежнему Ксанкин.
        - Я не Ксанкин, - не согласился Кирилл, потому что согласиться было нельзя.
        И даже промолчать было нельзя. Молчание сделало бы Пару Вин и Ксанку врагами навеки. Хотя, с другой стороны, они, возможно, и не встретятся никогда больше… И тем не менее, создавать ситуацию, в которой метелки станут врагами, не мудро - кто знает, как и куда повернет жизнь?
        - Я ничей, Альвина, - соврал он, потому что правда сделала бы врагами Пару Вин и Светлану.
        - Да, ты ничей. Ты как собака на сене… Я порой даже думаю… Может, ты голубой? Но тогда бы ходили слухи…
        Разговор был тягостен и бессмыслен - по крайней мере, для Кирилла, - и его надо было заканчивать.
        - Я не голубой. Извини, Вина, но ты попросту не в моем вкусе.
        Она отшатнулась. Закусила губу. Зеленые глаза заблестели, но ей удалось справиться со слезами.
        - Ты жесток, Кир… Как ты жесток!
        - Питомцы "Ледового рая", мы в жесткие игры играем, - продекламировал Кирилл, надеясь, что теперь она оставит его в покое.
        И она оправдала его надежды.
        - Что ж, - сказала она, вздернув подбородок. - Прощай, питомец! Да хранит тебя Единый!
        Юраша Кривоходов тоже попрощался с Кириллом, но тут все было намного проще.
        Ночью Кирилл привычно воспользовался порношайбой.
        А следующим утром личному составу было объявлено на раздаче о том, что старшина Кентаринов в связи с оперативно-тактической необходимостью переводится в распоряжение штаба базы. Вместо него командовать взводом был назначен Фарат Шакирянов, которому досрочно присвоили звание сержанта.
        Народ во взводе был не слишком доволен такими переменами - все-таки уже успели привыкнуть друг к другу. А тут в течение суток один за одним выбыли сразу несколько человек, и требовалось перестраивать ряды.
        - Ты ничего не слышал? - спросил Фарат. - Почему с базы убрали Заславину и Кривоходова?
        - А от кого я мог это услышать? - изобразил удивление Кирилл.
        - Н-ну… Тебя же вчера вызывали в штаб. Сразу после них…
        Кирилл резко помотал головой:
        - Я не в теме, по какой причине вызывали их. Лично со мной Шиш беседовал о моем переводе. Ты же слышал, дежурный в штабе застрелился. Ну и до майора дошли сведения, что у меня есть некоторая хакерская квалификация.
        - У тебя? - удивился Фарат. - Хакерская квалификация? В первый раз слышу!
        - Да, я особенно об этом не распространялся, но до поступления в Корпус я некоторое время работал по этой части.
        - И ты умеешь проникать в сети?
        - Нет, - соврал Кирилл. - Проникновение в сети я освоить не успел. Но взломать защиту порношайбы и скорректировать поведение виртуальной героини я сумею.
        Ему вдруг явилась мысль, показавшаяся весьма любопытной. Возможность обрести власть над человеком весьма полезна для секретного сотрудника - это закон, с которым не поспоришь. Правда, если начальство узнает, могут отломиться сплошные ржавые пистоны…
        - Да, с виртуальной метелкой я, пожалуй справлюсь.
        Судя по всему, Шакирянов прекрасно понял, что именно пришло Кириллу в голову.
        - Слушай-ка, - у Фарата забегали глаза. - У меня всего-навсего две шайбы и обе уже до синей кормы надоели. Сможешь перенастроить?
        С применением железа, которым была оборудована система оперативно-тактического управления базы, это была вполне посильная задача. Да и софт наверняка там найдется - программное обеспечение СОТУ должно быть достаточно мощным.
        - Хакера же ведь не в денщики в майору переводят, - продолжал Шакирянов. - Наверняка доступ к технике будет.
        Он двигался именно в том направлении, в котором и требовалось Кириллу. Правда, похоже, мысль, пришедшая на ум Фарату, заходила не так далеко, как мысль Кирилла. Ну и слава Единому!
        - Если получится, можно наладить перепрограммирование порнушек. У народа у многих есть желание. Парни шайбами уже не по разу поменялись. А так можно целый рынок создать. И если у тебя получится, пятьдесят процентов прибыли - твои. А я буду обеспечивать, так сказать, сбыт. Ну, как идейка?
        Было бы странно, если бы такая идейка не пришла на ум Шакирянову, который искал выгоду всегда и везде. Кирилл удивлялся порой, для чего этот обрезок пошел в Галактический Корпус. Он еще в "Ледовом раю" помогал прапору Оженкову торговать порношайбами. За процент.
        Впрочем, не так давно, перед самым отлетом с Марса, Спиря рассказал Кириллу, почему в кармане у Шакирянова всегда был кол без дюзы. Оказывается, почти все свое денежное содержание тот перечислял маме, у которой, помимо старшенького было еще семь сыновей и дочек - как выражался Спиря, мал мала меньше.
        Между тем Фарат вытащил из кармана мундира знакомый любому галакту диск телесного цвета:
        - На вот, попробуй!
        - Хорошо, - кивнул Кирилл. - Но пока только за одну возьмусь.
        - Конечно, конечно! - Шакирянов просто расцвел. - У меня нюх на такие дела… Слушай, хорошо бы низенькую брюнеточку азиатского типа. Только корму оставь такую, какая сейчас. Корма мне очень по кайфу, а остальное уже осточертело. Не зря говорят, что в чужом сарае и своя жена за прекрасную незнакомку сходит. Привычка в постельных делах - все равно что смертный бой с превосходящими силами противника.
        Кирилл взял у него с ладони шайбу, положил в карман.
        - Сегодня у меня первое дежурство. Ночное. Вот и прикину кол к носу.
        Он не стал говорить Шакирянову, что на самом деле еще ни разу не пробовал браться за подобные штучки. Он был абсолютно уверен, что справится. В конце концов, предстоящее мало чем отличается от создания пасынков, только заниматься перенастройкой шайбы придется без спешки и без давления цербов.
        46
        Потом его взял в оборот капитан Парамонцев, низенький крепыш с обритой головой и смоляными усами (такие были у Портоса в последней экранизации, осуществленной одесской студией "Перевоз"), главный специалист базы по системе оперативно-тактического управления и прочим компьютерным прибамбасам. Кирилла привели в то самое помещение, которое пряталось за занавесом в кабинете начальника штаба; усадили в самое настоящее юзер-кресло. Рядом в таком же кресле сидел малознакомый сержант из штабных с подстыкованными к штекам лайнами. В ячейках на стене лежали два ПТП и два трибэшника. По-видимому, они принадлежали капитану и сержанту.
        - Знакомьтесь, - сказал Парамонцев. - Это новый дежурный Кирилл Кентаринов, он будет нести службу вместо Игоря. А это дежурный Кравец Истомин, прошу любить и жаловать.
        Обрезки пожали друг другу лапы.
        - Мы работаем так называемым сквозным методом, - продолжал Парамонцев, повернувшись к Кириллу. - Всего дежурных четверо. Сутки разделены на три смены по восемь часов. Трое дежурных считаются основными, каждый из них все время работает в одну и ту же смены, чтобы организму не приходилось все время перестраиваться. Эта необходимость возложена на четвертого, который время от времени, по графику, подменяет остальных, чтобы они имели дни отдыха.
        - То есть на четвертого ложится большая нагрузка, чем на остальных троих? - спросил Кирилл, опасаясь, что он и окажется четвертым.
        - Нет. Четвертый подбирается из тех бойцов, кто по складу характера склонен как раз к постоянным переменам. Для него большей нагрузкой была бы именно работа в одну и ту же смену. Таким образом для каждого сменного получается три дежурных дня, после чего следует один выходной. Правда, во время атаки гостей одного из свободных дежурных вызывают на центральный пост СОТУ для страховки сменного.
        Кирилл покивал - система была неплохо продумана. Наверняка без психологов не обошлось.
        - Поскольку наиболее спокойной является ночная смена, вы, старшина Кентаринов, первое время будете дежурить ночью, - продолжал Парамонцев. - Ну а дальше посмотрим на ваши успехи. Ясно?
        - Так точно!
        - Вот и отлично! Садитесь в кресло, подключайтесь к системе, и я запущу программу обучения.
        Через три часа Кирилл встал из кресла со слегка кружащейся головой, но знающий, что происходит в системе оперативно-тактического управления, начиная с отдачи команды "Подготовка".
        Кравец Истомин сидел в своем кресле и смотрел на нового знакомца с уважением.
        - Что ж, - сказал Парамонцев, на физиономии которого явственно было нарисовано удовлетворение. - Те, кто давал о вас отзыв, не ошиблись. Теперь ступайте к каптенармусу, он предоставит вам личное помещение. Как вы понимаете, с вашим графиком работы обитаться в общей казарме было бы затруднительно. Когда переселитесь, после обеда обязательно поспите. Иначе вам трудно придется этой ночью. Поскольку заснуть будет затруднительно, советую обратиться к медикам и воспользоваться снотворным. - Капитан пошевелил усами. - Настоятельно советую, уж можете мне поверить. Организму, привыкшему с постоянным дневным дозорам и боям, обычно трудно перестроиться. Сюда прошу явиться за час с четвертью до полуночи. Время вашего дежурства - с двадцати трех до семи тридцати.
        Взвыла сирена. В районе Динозаврова Позвоночника началась очередная атака гостей.
        Кирилл бросился было к двери.
        - Стойте, Кентаринов! - крикнул ему в спину капитан. - Куда вы?
        - Так атака же! - сказал Кирилл и вдруг понял, что сирена теперь звучит не для него. Во всяком случае, бежать к глайдеру с трибэшником в руках и со шлемом на поясе, подгоняя подчиненных, больше не требуется. Во всяком случае - пока.
        - Серьезные вопросы есть? - спросил Парамонцев.
        Серьезных вопросов не было. А не серьезные могли и подождать.
        Сержант Истомин уже застыл в своем кресле.
        Интерком отдал приказ голосом начштаба:
        - Внимание! Всему дежурному персоналу занять места согласно боевого расписания!
        - Выполняйте полученный приказ! - сказал капитан. - Жду вас здесь в двадцать два сорок пять.
        И Кирилл отправился выполнять приказ.
        Через час он уже стал хозяином собственного отдельного закутка в десять квадратных метров в здании, где жили офицеры.
        - Тебе повезло, парень, - сказал копыто, тот самый, с которым новобранцы познакомились еще в день прилета на базу. - В твои-то годы и уже в офицерских хоромах! Держись за эту службу! Подальше от когтей и клыков - есть шанс дослужить до пенсии. Сейчас это тебе, конечно, до фомальгаута, но рано или поздно наступит время, когда ты начнешь понимать мои слова.
        В закутке имелась кровать, шкаф с отдельными пеналами для персонального тактического прибора и личного оружия и даже стол со стулом. На столе стоял графин с водой.
        Кирилл сходил за своими вещами в казарму. Никого из членов бывшего своего взвода не встретил - все сражались с гостями.
        Кирилл вдруг почувствовал себя никому ненужным. Эта казарма, эта бывшая его койка, эта потребность бежать по звуку сирены к взводному глайдеру, подгоняя опаздывающих - делали его членом боевого братства галактов. А теперь он был в стороне. Хоть и галакт, да не тот!
        Впрочем, он тут же взял себя в руки. Летучий мусор - подобные мысли! Ему все равно предстоит бороться с гостями, разве только иным путем и на ином месте. И для этого надо не рвать сопло… то есть, душу, а готовиться к боевому дежурству. У каждого в Корпусе имеются свои задачи, и далеко не все стреляют-прыгают-кувыркаются в непосредственном контакте с противником. Положено быть и таким, кто помогает стреляющим-прыгающим-кувыркающимся, от кого тоже зависит, чтобы этих самых стрелков-прыгунов как можно меньше попало на госпитальную койку. А кроме этой задачи, у Кирилла есть и другая, не менее важная.
        Он отнес вещи к себе ("к себе" - как это звучало, даже в мыслях! У него никогда не было этого "к себе", кроме краткого периода между приютом и "Ледовым раем") и отправился в лазарет, за снотворным.
        Медсестры находились на поле боя, и в лазарете оставалась одна Мариэль. Кириллу не слишком хотелось видеть ее, но с другой стороны - какого дьявола! В конце концов, он ничем ей не обязан. Будет приставать - отошьем!
        Как ни странно приставать она не стала. Поздравила с новым назначением, вручила упаковку снотворного, предупредила, что принимать надо не больше одной таблетки. Потому достала еще одну упаковку.
        - Это стимулятор. Ночью с непривычки наверняка захочется спать, стимулятор поможет справиться с сонливостью. И тут одной таблетки за глаза хватит.
        Кириллу опять показалось, что она оценивает его - как знакомящаяся с обрезком незамужняя метелка решает для себя, может этот тип стать кандидатом в потенциальные женихи или пошел в задницу. Ну да и дьявол с ней, с незамужней! У всех баб одни и те же проблемы - личного свойства. Такова их природа. Как говорил Спиря, голодной куме - все хлеб на уме. Но его, Кириллов, хлеб впредь не для этой кумы! Обойдется! Станет уж совсем доставать, натравим на нее Тормозиллу. А еще лучше - самого подпола, найдем с помощью начштаба какой-нибудь повод, мы такие, с нас станется. Почему бы госпоже капральше, к примеру, не побыть некоторое время в подозреваемых? Чтобы не повадно было приставать к чужим мужикам, кол ей в дюзу!
        47
        Кирилл заступил на ночное дежурство ровно в двадцать три часа. Товарищи по оружию уже видели сны - кто обычный, кто наведенную шайбой эротику, плавно переходящую в жесткую порнуху.
        Перед сменой он познакомился еще с одним сержантом-дежурным, которого звали Петр Ткачев. Поскольку курс обучения Кириллом был пройден, капитану не требовалось проводить долгий инструктаж. Кириллу даже показалось, что Парамонцев торопится убраться с центрального поста СОТУ. То ли кэп спешил на карточную партию с кем-то из офицеров, то ли на любовное свидание с какой-то из поварих. Представить какую-нибудь из метелок-новобранцев даже рядом с капитаном Кирилл почему-то не мог. А уж под ним - и тем более. Не гармонировали метелки-новобранцы с усами Портоса… Правда, с другой стороны, дамы имелись и среди старослужащих, однако этих Кирилл почему-то никогда не считал кандидатками в чьи-либо любовницы. Хотя, если подумать, наверняка ошибался!
        Капитан задал заступающему на дежурство несколько вопросов - как ему казалось, с подковыркой; для Кирилла же они были как арифметика для выпускника средней школы. Конечно, бывают выпускники, не знающие таблицу умножения, но таких уродов - один на миллион.
        Когда капитан убрался, Кирилл, принял таблетку стимулятора - организм и в самом деле, помня о своих интересах, уже требовал отправиться на боковую. Потом, когда сонливость словно смыло, Кирилл, вспоминая учебный курс, прошелся по всем задействованным блокам системы. Чисто теоретически - не касаясь виртуальной клавы и не отдавая никаких команд.
        Большинство блоков пребывало в спящем режиме. В дежурном режиме работали блок питания, блок интерфейсов, а также тестирующий контур. В боевом режиме работал только блок разведки, связанный с сателлитом, подвешенным на миосотостационарной орбите над тем районом, где располагались пещеры, из которых появлялись гости. Стоило запросить картинку с сателлита на дисплей, как перед Кириллом открылся вид из космоса на окружающую местность. Сканеры на сателлите стояли прекрасные - инструкции уверяли, что сверху можно было разглядеть человеческое лицо.
        Убедившись, что все инструкции в памяти отложились как следует, и довольно быстро заскучав, Кирилл решил устроить себе еще одну проверочку.
        Сумеет ли он одновременно заниматься сразу тремя делами? До сих пор ему удавалось болтаться в сети, умудряясь при этом достаточно активно вмешиваться в события, происходящие в реале. Взламывать дигитал-замки, к примеру, и стрелять с двух рук по гостям… Нельзя, правда, оценить свои действия в такой ситуации как абсолютно успешные. Дважды это совмещение едва не стоило жизни Ксанке. И - если бы не Ксанка - наверняка бы стоили жизни ему самому. Ну пусть не жизни - Мариэль на пару с Пищевым Набором, наверное, сумели бы спасти - но хотя бы здоровья…
        Однако сейчас ситуация на порядок спокойнее. Стрелять по гостям не требуется и жизни ничто не угрожает. Так почему не попробовать взяться сразу за три дела? Перепрограммировать шакиряновскую порношайбу. Контролировать то, что получается. Ну и вести наблюдение за окружающей обстановкой.
        Где еще можно почувствовать себя настоящим юлием цезарем, если не в такой спокойной ситуации?
        Кирилл достал из кармана шайбу и подстыковал ее к порту внешних устройств. Потом уселся поудобнее в юзер-кресле и подстыковался к СОТУ сам. Едва лайны вошли в штеки, сделал над собой усилие, и личность его разделилась на три части. Одна с космической высоты следила за обстановкой в оперативном пространстве базы, вторая взялась за взлом защитных кодов программирования шайбы. Ну а третья, не обращая внимания, на нестыковку заложенных ментальных характеристик главного потребителя попросту воспользовалась виртуальными услугами шайбы.
        Губа, как выразился бы Спиря, у Шакирянова была не дура. Прежде ему явно нравились фигуристые блондинки с аппетитной кормой и упругими ананасами третьего размера. Во всяком случае именно такая блондинка была виртуалом, создаваемым шайбой. И вела она себя, как несмелая девочка!
        - Как тебя зовут, красавчик? - спросила она, скромно потупив глазки. - Меня Ленусик.
        - А меня Ноубоди.
        - Здравствуй, Ноубоди. - Ленусик, похоже, была не в зуб ногой по-английски. - Я тебе нравлюсь? - Скромница резво скинула оранжевую футболку с надписью "Всё или ничего!", обнажая молочно-белый бюст с розовыми сосками.
        - Конечно, - соврал Кирилл.
        На его взгляд, метелка была слишком пышнотелой - видимо, Фарат предпочитал, чтобы его окружало как можно больше девичьего тела.
        Ленусик взялась за мини-юбку, обтягивающую полные бедра:
        - Сейчас я понравлюсь тебе еще… - Она не договорила и застыла на месте, едва начав снимать, судя по всему, последнюю деталь своего малочисленного одеяния.
        Это часть Кириллова сознания взялась за перепрограммирование.
        Прежде всего Кирилл приступил к изменению волос, ибо это было самое простое. Всего-навсего выделить необходимый видеофрагмент и заменить существующий цвет на один из имеющихся в палитре программы. Кирилл пробежался по списку имеющихся колоров. Вот этот подойдет. Он не совсем брюнетистый, скорее уж шатенистый, но вполне то что надо. Так даже лучше, чем эти чернявые. Теперь надо скруглить лицо. Это посложнее, чем с цветом, но ведь можно воспользоваться шаблоном. Вот нужная строка в меню. Нет, уж это совсем как по циркулю личико, надо чуть-чуть удлинить. Во, самое то!… Теперь глаза. Про цвет глаз Шакиряныч ничего не говорил, так что это мы изобразим на свой вкус. Пробежимся по заложенной в программу палитре… Ну ни черта себе - сколько, оказывается, оттенков у человеческих глаз! А мы выберем вот этот, коричневенький. Во, самое то!
        Теперь надо убавить рост и соответственно изменить пропорции тела, по возможности не уменьшая корму, которая так нравится Фарату. Дьявол, но это у нас получится жопастая кнопка. Да еще с арбузными ананасами, они же у нее перевешивать будут, валить вперед. Или задница уравновесит?…
        Он сделал шаг назад, оценивая плод своих трудов.
        Так, ну ладно… как сказал бы Спиря, первый блин, разумеется, комом. Однако это ведь не блин, который не перепечешь, эту девочку мы сейчас переиначим… Стоп, дьявол меня возьми!
        Или защити меня Единый?
        Это же… это же…
        Кирилл присвистнул: перед ним стояла жутко изуродованная, излишне разбухшая в корме и бюсте Светлана Чудинова.
        "Мать мою за локоток!" - только и подумал Кирилл.
        Как в таких случаях говорил Доктор Айболит, у тебя Фрейд переночевал, друг мой Кент! Это ж надо для Шакирянова сочинить бабу со Светланиным лицом!
        Душу Кирилла обуял стыд. А из стыда родилась злоба на самого себя. А заодно и на Фарата, хотя тот был совсем ни при чем. А и плевать, что ни при чем! Вот сварганю ей сейчас причинное место с зубами, только Шакиряныч вознамерится главный кайф словить, а тут его за кол - цап-царап! Вот это будет ментальная травма! Всем травмам травма!!! Интересно таких менталотравматиков тоже увольняют в безмундирники?
        Впрочем, это были порожденные злобой фантазии. Таких шаблонов в программе не предусмотрено, там заложена только разница в размерах: от мышиной норки до ведерка, так что кол Фаратов останется цел и невредим. А Светлану из этой дамочки мы сейчас уберем. Не фиг, понимаешь ли! Корму и ананасы оставим, а физиономию приведем к заказанному. Где менюшка? В ней наверняка есть пункт "Стандартное азиатское лицо" или нечто в этом роде…
        Однако просмотреть меню Кирилл не успел. Пасынок, содержащий в себе ту его часть, что контактировала сейчас с висящим над Незабудкой сателлитом, потребовал первостепенного внимания.
        И Кирилл отвлекся на время от недоделанной метелки. Причина пасынкова "волнения" сразу стала ясна: только что с территории базы отправился в северо-западном направлении некий летающий объект. Поскольку идентификация "свой-чужой" работала в штатном режиме, система разведки и целеуказания тревоги поднимать не стала. Подумаешь, отряд галактов отправился на северо-запад…
        Кирилл запросил информацию о транспортном средстве, и данные были немедленно предоставлены.
        Малое антигравитационное средство "шмель"; бортовой номер "а-двадцать четыре"; назначение - транспортировка девяти человек (пилот и восемь членов отряда, должного нести боевое дежурство в ночное время).
        Ну да, ночной дозор, известное дело. Вот только почему "шмель" отправился в дозор в одиночку?
        И тут же, словно отвечая на вопрос, заданный Кириллом самому себе, в северо-западном направлении с базы отправился еще один летательный аппарат.
        Так, запросим систему о нем… Ага, малое антигравитационное средство "шмель"; бортовой номер "а-двадцать три"; назначение - транспортировка девяти человек (пилот и восемь членов отряда, должного нести боевое дежурство в ночное время)… Вот и вторая половина отряда. Нормальный ночной дозор, в каком участвовал и Кирилл. Вот только впредь не придется участвовать…
        Ладно, вернемся к нашей метелке. На чем я остановился? Ага, на менюшке лиц…
        Однако пасынок, присосавшийся к системе разведки и целеуказания, вновь потребовал внимания, потому что в северо-западном направлении с базы отправился еще один объект.
        Запросим систему еще раз.
        Так, и что же это у нас за атээска? Ага, "колибри", бортовой номер "бэ-ноль пять", одноместное транспортное средство. А кто у нас пилот?
        Никто. В каком это смысле - никто? В смысле, как ноубоди для Фаратовой грудастой Ленуськи? Ну нет, тут этот номер не пройдет! Еще раз запросим СРЦ… Нет данных! А если мы запросим самого пилота?
        Кирилл уже собрался было переключиться в режим прямой связи. Как вдруг замер…
        Стоп- паньки, паренек! Как говорит Спиря, спешка нужна только при ловле блох!
        Кирилл всем своим существом ринулся в электронные потроха системы разведки и целеуказания. Так-с, блокируем охранных цербов, пусть играют в догонялки с пасынками. А сами оседлаем ИскИна, командующего СРЦ. Вот так, дружок! Нам нужна не прямая связь с "колибри", нам нужна линия, осуществляющая информационный обмен данными с чипом летательного аппарата. Ага, под контроль ее! Теперь проникаем в систему управления "колибри". Отлично! А где у нас блок видеопередачи? Вот он! А теперь проникаем внутрь этого блока…
        Через мгновение перед мысленным взором возникла картина, которую наблюдал видеочувствительный слой, нанесенный на лобовое стекло "колибри".
        Оп- паньки! Ну что ж, я не удивлен!
        Перед Кириллом было знакомое лицо. Короткие, стриженые бобриком волосы; мужественное, словно закаменевшее лицо; усы подковкой; умный взгляд серых глаз…
        Господин прапорщик Феодор Малунов, собственной персоной!
        Что и требовалось доказать!
        И, кстати, без персонального тактического прибора. Он что, в темноте видит? Или предпочитает работать с дисплеем самого колибри?
        Впрочем, сам по себе ночной полет еще ничего не значит. Прапор отправился проинспектировать несение службы отрядом, отправленным в ночной дозор. К примеру…
        Ладно, сейчас проверим.
        - Борт "а-двадцать три"! Это дежурный СОТУ! Доложите обстановку!
        Пилот второго "шмеля" тут же отозвался:
        - Дежурный СОТУ! Это борт "а-двадцать три"! Направляюсь в район, назначенный для несения боевого дежурства. Двигаюсь в кильватере АТС борт "а- двадцать четыре", следующего с тем же заданием!
        "А что позади тебя?" - хотел спросить Кирилл. Но не спросил. Не видит пилот позади себя ничего. Иначе бы непременно доложил о борте "бэ-ноль пять".
        А если Кирилл спросит о "колибри", то господин прапорщик немедленно насторожится. Как это так - пилоты дозорных бортов его не видят, а дежурный видит. То есть как раз тут все может быть в норме - проверяемые и не должны видеть проверяющего. Так что ничего мы о "колибри" спрашивать у "шмеля" не станем. А вот самого "колибри" надо спросить, ибо если дежурный не спросит, то господин прапорщик может заподозрить, что дежурный не спрашивает его специально. Как будто не видит, хотя должен видеть.
        Или не спрашивать? Вдруг дежурный и не должен видеть "колибри"? Есть ведь и такой вариант… Да ну чушь какая, летучий мусор! Что ж, господин прапорщик у нас станет перекрывать информацию о себе? Это будет выглядеть подозрительнее, чем такой вот полет…
        Дьявол меня возьми, да у нас же есть перечень заявленных ночных полетов! Совсем меня Шакирянова азиатка памяти лишила, кол ей в дюзу! Глянем… Ну вот! Пожалуйста! Прапорщик Малунов, назначение полета - проверка дозорных отрядов.
        - Дежурный СОТУ! Это борт "б-ноль-пять". С инспекторской проверкой ночного дозора по маршруту номер два, пункт три перечня заявленных ночных полетов.
        Далее молчать было неумно. И не просто неумно, а преступно-глупо.
        - Борт "б-ноль-пять". Это дежурный СОТУ. Принял!
        - Почему не запрашиваете?
        - Извините… - Кирилл чуть не добавил "господин прапорщик".
        Уже завтра бы схлопотал наряд вне очереди за нарушение режима секретности.
        - А я уж было подумал, что в недрах СОТУ сбой, и система меня не зафиксировала.
        - Нет-нет, - поспешно сказал Кирилл. - Все под плотным штурманским контролем.
        - Ну и ладно. А то вы ведь в первый раз на дежурстве, насколько мне помнится.
        Этой фразой господин прапорщик явно давал понять, что узнал дежурного.
        - Да, госп… борт "бэ-ноль-пять".
        - Ну тогда спокойного дежурства!
        - А вам семь шпал под колеса! - пошутил Кирилл.
        - Семь шпал под колеса? Как это?
        - Такое у нас в приюте было пожелание счастливого пути.
        - Понял вас! - прапорщик, успокоенный, отключился.
        А Кирилла этот диалог не успокоил. Ведь ясно, что чем бы господин прапорщик этой ночью ни занимался, а проследить за ним не помешает.
        Правда, ведь интересно вот что: если господин Малунов является не совсем тем, за кого себя выдает, то как он намерен скрыть потом то, что намерен сделать?
        Вопрос этот ответа не имел. Для Кирилла, разумеется. И, разумеется, - пока…
        Ладно. Как говорит Спиря, не будем гнать лошадей, мужики.
        Кирилл вернулся в виртуальность и снова проник в систему управления колибри. На этот раз он проник в блок приборов ночного видения. Пропущенный через анализатор сигнал позволял видеть окружающее практически как днем.
        "Колибри" несся над степью так, что трава сливалась в сплошную серую поверхность. Будто волны родной Маркизовой лужи простирались перед глазами Кирилла. Минут через десять показался гряда холмов под названием Динозавров Позвоночник.
        А еще через пять минут, атээска, замедлив скорость, снизилась и устремилась в разверстое отверстие, которое Кирилл без труда идентифицировал как вход в пещеру Змеиное Гнездо. После этого Кирилл ослеп - прапорщик выключил все приборы аппарата, кроме маячка-автоответчика "свой-чужой".
        Через десять минут ожидания Кирилл оставил в системе пасынка, а сам вернулся к работе над шайбой. Он снова отыскал меню лиц, задал виртуальной проститутке типичную азиатскую внешность. Пусть Шакирянов кушает стандарт. Хотя, скажем, личико Фирюзы Ахмедалиевой, Светланиной сокурсницы, выглядело бы на таком теле гораздо пикантнее. Но может Шакирянову нравятся как раз обведенные по циркулю казахские "блины".
        Кирилл работал споро, но тем не менее перепрограммирование с непривычки заняло больше часа. С такой скоростью работы он бы не заработал бы себе даже на хлеб, а не только на масло. Правда, ведь занимается он этим в служебное время… Периодически он навещал дежурящего пасынка, но тот оставался слепым.
        И оставался слепым восемьдесят минут.
        А потом системы "колибри" ожили, и Кирилл оставил шайбу.
        Прапор уже сидел в кресле. Теперь он был в шлеме.
        Прошел сигнал вызова.
        - Дежурный СОТУ слушает, - тут же отозвался Кирилл.
        - Дежурный СОТУ! Это борт "бэ-ноль-пять". Что вы наблюдали?
        Кирилл опешил. В мгновение ока в его мозгу пронеслись несколько вариантов ответа. От "ничего" до "не понял вопроса". В конце концов он решил, что правильным ответом может быть только правдивый. Все остальные станут подозрительными. К тому же, существовала вероятность и того, что все это нарушение маршрута полета является проверкой работы его самого, дежурного. Такой прием со стороны Портоса-Парамонцева вполне можно ожидать.
        - Я наблюдал нарушение заявленного маршрута номер два, борт "бэ-ноль-пять". Полагаю, в рапорте на имя начальника штаба вы объясните это нарушение.
        - Разумеется. А теперь слушайте меня внимательно, дежурный СОТУ. - Последовала короткая пауза, а затем совершенно незнакомый голос произнес: - Не было никакого нарушения. Борт "бэ-ноль-пять" проследовал по маршруту номер два. Повторите, дежурный, как поняли?
        Конечно бы, Кирилл возмутился. И сказал бы, что на колу он видел господина прапорщика с его попытками втянуть дежурного в нарушение. Он бы обязательно так сказал, говори с ним сейчас прапорщик Малунов. Но в голосе, звучавшем в ушах Кирилла, не было ничего от прапорщика Малунова. В нем не было вообще ничего человеческого.
        И потому Кирилл покорно ответил:
        - Понял вас, борт "бэ-ноль-пять". Вы проследовали по маршруту номер два.
        Он практически говорил правду. Потому что борт "бэ-ноль-пять" и в самом деле отправился от Змеиного Гнезда по вышеуказанному маршруту.
        48
        На следующий день снова произошла самая обычная атака самых обычных гостей. На сей раз в качестве монстров выступали огромные, ростом с человека, шершни. Правда, вооружены они были необычным для шершней оружием - восемь лап заканчивались огромными остро наточенными серпами. Как они при этом могли стоять на земле, осталось непонятным и пронаблюдать не удалось - гости вылетали из той самой пещеры, в которой побывал прошлой ночью прапорщик Малунов и за все время боя ни один гость живым не приземлился. Они стремительно носились над головами бойцов, пытаясь ударить противника по голове. Наверное, при этом голова должна была расколоться от удара. Однако такую картину пронаблюдать так же не удалось - бойцы оказались достаточно проворны, чтобы не допустить летального исхода. Одну из метелок, правда, цепанули за плечо, едва не отрезав руку, но с такой раной Ирина-Пищевой-Набор справилась за четверть часа. Иных потерь у личного состава базы "Незабудка А-три" не случалось.
        Кирилл, ко времени начала боя уже успевший отдохнуть после ночного дежурства, наблюдал за схваткой из штаба. Капитан Парамонцев вызвал его на центральный пост с целью ознакомить новичка с обстановкой во время ведения боя. Ну и, как положено, в качестве подстраховки Кравцу Истомину. Все было в порядке. Единственно, моральный ущерб Кириллу наносил голодный желудок - позавтракать (а согласно общего распорядка дня - пообедать) он попросту не успел. Гости не стали дожидаться, пока старшина Кентаринов выспится и примет пищу…
        Какого либо участия в бою Кирилл не принимал. Его боевой задачей была готовность в любой момент подменить дежурного, включенного в систему оперативно-тактического управления. Человек включался в СОТУ с одной-единственной целью - чтобы система, если потребуется, могла использовать человеческую интуицию. Ведь ИскИны, при всей своей скорости реакции и железной логике, иногда, когда требовалось принять решение, основанное не на реакции и не на логике, оказывались в бою бессильными. На этот случай и требовался дежурный. А подменный его соратник присутствовал на случай, если психика перегруженного такой задачей и такой ответственностью дежурного не выдержит. Как это произошло с тем, на чью место был назначен Кирилл. Собственно, человек использовался в такой ипостаси крайне редко. На Незабудке до позавчерашнего дня такое попросту еще не случалось. Правда, говорят, что на планете Ремба, обращающейся вокруг Каппы Кита, еще одном из периферийных миров, в которых развивается Вторжение, человеческий фактор был задействован намного раньше. После чего и выяснилось, что психика не всегда выдерживает такой
поворот событий, и во время боя стали дежурить двое. Увы, мозги, способные качественно взаимодействовать с ИскИнами, далеко не всегда являются уравновешенными мозгами военачальников, способных посылать на смерть других людей, что на войне случается сплошь и рядом.
        В общем, Кирилл сидел в том самом кресле, что и вчера во время обучения, подключенным к СОТУ, на вмешиваться в работу системы без приказа ему было строжайше запрещено. Он мог только наблюдать за ходом боевых действий, чем и занимался.
        И в очередной раз убедился, что гости если и атакуют прапорщика Малунова, то только, что называется, в первом приближении и ВСЕГДА переключаются на кого-нибудь другого.
        Впрочем, этому Кирилл уже не удивлялся. Теперь ему было абсолютно понятно, кто на базе является главным кандидатом во вражеские лазутчики. Непонятно пока было - как доказать, что господин прапорщик пособничает противнику. Все эти наблюдения за боем, сами по себе, доказательствами не являются, пока не проявляют злую волю лазутчика. Происходящее может быть запросто объяснено иными причинами. Случайностью, к примеру. Или и вовсе - везучестью. А известное дело, с каким пиететом относятся военные к везучести. Везучесть военачальника - половина успеха подчиненного ему боевого подразделения. Бойцы всегда стремятся оказаться под началом у везунчика.
        Во всяком случае, развивающийся в данный момент бой явно показывал любому наблюдателю, что командир отбивающего атаки "шершней" подразделения - везунчик. И бойцы верят в везучесть своего командира. Иначе бы они с такой храбростью и верой в собственные силы не сражались…
        Нет, улики против господина Малунова понадобятся зубодробительные, иначе начальство не поверит, как выразился бы Спиря, ни на грош. Конечно, они будут должны прислушаться к мнению эсбэшника, но не все же такие трусоватые, как майор Шишмаренок. Подпол вполне может решиться и на конфликт со старшиной-эсбэшником, чтобы защитить честь прапора, если улики окажутся вшивыми. Так что улики надо искать. А еще бы неплохо отыскать и резидента службы безопасности на базе. Если это не майор Шишмаренок, то кто? Как ни крути, но если начнется конфликт с руководством базы, помощь резидента может потребоваться в любой момент, а вовсе не факт, что господин резидент ее окажет. Может, ему собственное скрытое положение превыше помощи выскочке-старшине. Старшин много, пришлют еще одного неофита…
        Однако почему же та девица, в кабаке, недвусмысленно указала именно на Шишмаренка? Хромых и со шрамом, правда, на Незабудке может быть и не один майор Шишмаренок, но на нашей-то базе он такой один. Короче, надо будет как-нибудь еще раз смотаться в Семецкий, порасспросить тут метелку…
        Мысли Кирилла вновь вернулись к прапору Малунову.
        Где же взять против него неопровержимые улики?
        Пошарить в личных вещах господина прапорщика? Глупость, не станет хитрозадый агент держать при себе что-либо, способное выдать его. Слетать в ту пещеру, в которой побывал господин прапорщик? Вот это следует сделать обязательно, только надо сначала подумать, как это осуществить, чтобы не раскрыть себя. Стоп! Стоп, кол мне в дюзу!!!
        А где гарантия, что господин прапорщик летал к пещере только в ночь Кириллова дежурства? Да нет такой гарантии! Ну-ка, ну-ка… Вот тебе и хлеб!
        С помощью пасынков Кирилл принял обычные меры безопасности и ринулся в систему оперативно-тактического управления. Привычно взламывая степени защиты отыскал общую базу, потом файлы, фиксирующие вылеты транспортных средств на ночное дежурство и… от удивления едва не проспал ответную атаку защитных цербов.
        Дьявол, оказалось, что прапорщик Малунов летал в северо-западные пещеры не один десяток раз. И ему это до сих пор сходило с рук! Дьявол, да это просто заговор какой-то. Его же дежурные давным-давно должны были засечь и доложить о происшествии майору Шишмаренку.
        Неужели Шишмаренок - все-таки резидент службы безопасности? Неужели начштаба в курсе всего происходящего и просто играет с ним, с Кириллом, в какую-то непонятную игру?
        Погоди-ка, дружок, а ведь дежурные должны были не просто сообщить начштаба о выявленном нарушении, но и, согласно существующего порядка, подать на имя начальника рапорт! Есть ли такие рапорты?
        Кирилл снова полез в архивы СОТУ и очень скоро убедился, что таких рапортов нет. Ни одного!
        Что еще за чертовщина? Все-таки заговор?… Так, а давай-ка проверим записи переговоров господ дежурных с несущими боевое дежурство галактами. Есть ли записи переговоров с прапором Малуновым? Есть! Как выражается Спиря, все чин чинарем! Так, послушаем хотя бы один! Ага, все согласно порядка. Доклады… Ответы…
        И заключающий переговоры кусок:
        - А теперь слушайте меня внимательно, дежурный СОТУ. - Это голос Малунова.
        Короткая пауза, а затем совершенно незнакомый голос:
        - Не было никакого нарушения. Борт "бэ-ноль-пять" проследовал по маршруту номер четыре. Повторите, дежурный, как поняли? - Голос, в котором нет ничего человеческого.
        Дежурный повторяет, как понял…
        Не было никакого нарушения, вот и докладов не было. Да ведь и ты, обрезок безмозглый, никому ничего докладывать не стал, хотя нарушение ночью было. Вот и они не стали! Ага, ты, мол, сначала желаешь разобраться, что происходит? Вот и они пожелали. А одно нарушение установленного порядка тянет за собой другое. Сразу не доложил - в глазах начальства ты уже пособник вражеского лазутчика. И вынужден молчать дальше, пока не отыскал улик. Все, как с тобой, дорогой господин Кентаринов! И, похоже, один из дежурных такие улики обнаружил. Потому и умер так неожиданно! А все подумали, крыша слетела от перенапряжения. Нет, это прапор заткнул ему рот! А как он это сделал, пока не имеет значения! Потом разберемся!
        Сначала же - улики! Потому что все эти логические построения - пустое место. Вы, господин Кентаринов, пытаетесь навести тень на плетень. Оболгать героя и отличного наставника молодых бойцов. Принести корпусу вред вы пытаетесь. И надо бы разобраться - с какой целью. А не с целью ли отвлечь наше внимание от себя? Или еще от какой-нибудь подобной фигуры?
        Нет, братцы, требуется непременно отыскать улики. И для начала надо слетать в пещеры. Вот только как это сделать, кол мне в дюзу?!
        Атака гостей гасла. Бойцы общими усилиями добили последних "шершней". Первые гости уже приступили к процессу собственных "похорон", как обычно, растворяясь в воздухе.
        Потерь в подразделении прапорщика Малунова не было.
        Вот, кстати, еще вопрос - почему у вражеского лазутчика то вообще нет потерь, то они минимальны? Для чего все это делается? Какой процесс скрывается в дыму яростных схваток?
        Нет, надо думать.
        49
        Когда доблестные победители серпоногих шершней вернулись на базу и отобедали, Кирилл разыскал Шакирянова.
        - Ну? - сразу спросил тот.
        - Сделано, - сказал Кирилл.
        Фарат едва не запрыгал от нетерпения.
        - Давай!
        - Ты чего? - усмехнулся Кирилл. - Прямо сейчас проверять будешь?
        - Не волнуйся, отыщу возможность. Не первый день замужем!
        Кирилл пожал плечами и отдал шайбу.
        - Если все окажется в ажуре, сегодня же получишь еще заказ. И аванс, само собой. Дело будем организовывать серьезно. - Серьезность так и светилась на лице Шакирянова.
        К вечеру выяснилось, что он и в самом деле каким-то образом сумел опробовать шайбу, не дожидаясь ночи, потому что после ужина принес Кириллу еще две шайбы и сумму в кредах в таком объеме, на который Кирилл совсем не рассчитывал. Впрочем, он вообще не рассчитывал на сумму, потому что его волновали совсем другие проблемы.
        - Вот, - сказал Фарат. - Как обещал. Метелка просто смак, давно такого кайфа не ловил. Какие ананасы, кол ей в дюзу! Все-таки новьё оно и есть новьё!
        Да, он даром времени не терял. Но и Кирилл - тоже. Потому что к этому времени он придумал, как посетить пещеру.
        А осуществил он придуманное очень скоро, уже этой ночью, во время своего очередного дежурства.
        На сей раз он не стал в самом начале дежурства мотаться по виртуалу СОТУ. Да и с шайбами, полученными от Фарата Шакирянова, возиться не решился. Ночь могла получиться слишком сложной и опасной, и утомлять себя ерундой означало совершать глупость. А глупость, как известно, погубила немало гениев. Старшина же Кентаринов, как не менее известно, далеко не гений.
        Дежурство шло уже знакомым Кириллу графиком. Окончательно угомонилась база, погасло освещение, улетели на северо-запад две атээски с дежурными бойцами нынешнего ночного дозора. Минут через десять, когда умотавшиеся за день бойцы давно похрапывали, а дежурный по гарнизону убрался, наконец, в помещение, прокралась в сторону санблока невысокая фигурку, в очертаниях которой даже полуслепой распознал бы метелку. Ее хорошо различала аппаратура висящего на миосотостационарной орбите сателлита. Потом туда же, к санблоку, прокралась фигура повыше ростом и пошире в плечах.
        Кирилл ухмыльнулся. Природа заставила кое-кого пренебречь усталостью и возможностью оказаться застуканными дежурным по гарнизону. Кирилла же их похождения не волновали. Его задача - безопасность базы и дозорных, а этой безопасности плотские игры влюбленной парочки ничем не угрожали. Да, собственно, всем известно, что и сегодняшний дежурный офицер, прапорщик Полянский, с удовольствием сделает вид, что не заметил нарушение. Все кругом люди, все друг друга понимают. Потому и дисциплина в Галактическом Корпусе получше, чем в армии. В армию принимают любое дерьмо, а в Корпус не только бойцов отбирают, но и офицеров, и контингент тут поприличнее…
        Кирилл даже позавидовал обрезку, в упоении тискавшему сейчас метелкины ананасы, а может, уже и стыковавшему ее, не обращая внимая на неудобство позы. Наверняка же пристроились где-нибудь в уголочке. Лежать-то в санблоке негде…
        Однако завидуй не завидуй, а дежурить требуется. И Кирилл перевел обзорное поле камеры сателлита с территории базы на северо-запад, туда, куда летели сейчас атээски. Пропустить он все равно ничего не пропустит. Лишь бы только господин прапорщик взялся за осуществление своих злокозненных планов. Ибо в плане ночных полетов его миссия присутствует, но кто его знает: вдруг он и в самом деле решил на этот раз проконтролировать дозорных!
        Не прошло и двадцати минут, как "колибри" с бортовым номером "бэ-ноль-пять" объявился в воздухе. Как выражается Спиря, нарисовался - хрен сотрешь!
        - Борт "б-ноль-пять". Это дежурный СОТУ. Сообщите цель и направление полета!
        "Колибри" тут же отозвался:
        - Дежурный СОТУ! Это борт "б-ноль-пять". С инспекторской проверкой ночного дозора по маршруту номер два, пункт три перечня заявленных ночных полетов.
        - Борт "б-ноль-пять". Это дежурный СОТУ. Принял! Семь шпал вам под колеса!
        - К черту, мой друг!
        Малунов отключился. "Колибри" стрелой помчался следом за дозорными, догоняя заднего "шмеля".
        Теперь надо было действовать быстро. Кирилл отстыковался от прямой связи с СОТУ, надел шлем и подстыковался к системе через ПТП. Быстро проник в виртуал, пронесся по его закоулкам и добрался до того сегмента, где хранились программы, управляющие транспортами-автоматами. Оседлал программу малого антигравитационного транспортного средства "стрекоза", способного доставлять на поле боя боеприпасы в виде аккумуляторов к трибэшникам. "Стрекоза" была хороша тем, что у нее была предусмотрена возможность двойного управления - как дистанционно, так и непосредственно.
        Теперь многое зависело от того, спит ли караульный в гараже. А если не спит, то внимательно ли он несет службу. Антигравитационные машины хороши тем, что бесшумны. Попробовал бы Кирилл угнать какой-нибудь древний вертолет, шуму бы не обобрался.
        Сигнал побежал от ПТП к системе, а от системы - к оборудованию "стрекозы".
        Так, проверяем все цепи, связывающие летательный аппарат с СОТУ! Вот эта обратная связь, скорее всего, принадлежит тревожной сигнализации… Точно, как только цепи "стрекозы" ожили, сигнализация проснулась. Но Кирилл тут же заблокировал ее.
        Если бы караульный гаража нес службу надлежащим образом, он бы наверняка заметил, как с открытой площадки ушла в небо небольшая машина. Но караульные давно уже были разбалованы этой войной, войной, на которой враг ходит в атаку в строго определенном районе и никогда не посылает к чужой базе диверсантов. Через несколько мгновений "стрекоза" приземлилась позади здания штаба. Разумеется, сканеры охранной системы зафиксировали передвижение летательного аппарата на территории базы, но Кирилл заблокировал их тревожные сигналы еще на выходе.
        Спи себе, СОТУ, посапывай - нет над территорией родной базы ничего движущегося!
        Стараясь не производить шума и по-прежнему держа все периферийные цепи СОТУ под контролем, Кирилл выбрался из помещения и поднялся на борт "стрекозы". Все связные цепочки он замкнул на себя. Для любого, кто решит побеспокоить дежурного СОТУ, сей дежурный будет пребывать на своем месте. Правда, если кого дьявол принесет непосредственно на пост, то отсутствие дежурного будет сразу выявлено, но с какой стати кому-то вдруг не спится в такую ночь?
        Никто так и не заметил, как бесшумная тень скользнула в небо, унося Кирилла следом за ночным дозором и прапорщиком Малуновым.
        50
        Кирилл уже подлетал к району Динозаврова Позвоночника, когда одна из дозорных машин вызвала его:
        - Дежурный СОТУ, это борт "а-двадцать три". Подтвердите отсутствие летающих целей в районе боевого дежурства. Повторяю: подтвердите отсутствие летающих целей в районе боевого дежурства.
        Прежде чем ответить, Кирилл проверил состояние связных цепочек. Вот дьявол! Локатор, которым был оборудован борт "а-двадцать три", оказался не полностью блокирован, и слабый сигнал поступал на дисплей кругового обзора.
        Сейчас мы его уберем и ответим.
        - Борт "а-двадцать три", это дежурный СОТУ. Никаких летающих целей в районе вашего боевого дежурства не наблюдается.
        - Ну, мля! - послышался голос пилота дозорного "шмеля". - Глюк, наверное, в аппаратуре! Надо будет сказать техникам, чтобы проверили систему кругового обзора. Отбой, дежурный. Продолжаем выполнение боевой задачи.
        - Понял, борт "а-двадцать три! Глюк в аппаратуре!
        Дозорный борт отключился. А Кирилл пошел на посадку, ожидая неизбежного отказа двигателя "стрекозы". Однако машина как ни в чем ни бывало продолжала двигаться, и Кирилл без проблем посадил ее неподалеку от приземлившейся Малуновской атээски.
        Системы "колибри" давно находились под контролем у Кирилла, и аппаратура сообщала, что машина сейчас пуста. А если прапорщик и присутствовал рядом с нею, то он хорошо замаскировался, поскольку с сателлита никого видно не было. Впрочем, сателлит давно уже показал Кириллу, как прапорщик скрылся в пещере. Надо полагать, что оснований стоять возле входа и поджидать незваного гостя у Малунова нет.
        Тем не менее, Кирилл выбрался из кабины "стрекозы" осторожно, с опаской, едва ли не на подгибающихся ногах.
        Вокруг стояла глубокая ночь. Естественного спутника у Незабудки не было, и потому местные степи никогда не знали лунного света.
        Кирилл перевел ПТП в режим инфракрасного видения и осмотрелся. Вход в пещеру светился неподалеку, и это могло говорить лишь об одном: температура в пещере выше, чем вокруг. Возможно, там работает обогреватель; а возможно, прапор Малунов добыл в пещере какого-нибудь мамонта и теперь жарит себе на костерке шашлык. Правда, непонятно, где он взял дрова для костерка… А на одной сухой траве шашлык не сготовишь!
        И только тут Кирилл сообразил, что не взял с собой оружия. Тоже мне - галакт с четырьмя "снежинками" на погонах! Герой, держащий в своих руках управляющие системы целой военной базы!
        Самым умным сейчас было бы вернуться в кабину "стрекозы" и свалить из этого района подобру-поздорову.
        Однако интуиция говорила Кириллу, что он теперь в относительной безопасности, что если бы кто-то хотел причинить ему вред, то все бы давно уже случилось, еще на подлете к Динозаврову Позвоночнику.
        И Кирилл двинулся в сторону входа в пещеру. Идти было нелегко, но вскоре высокая, запутывающая ноги трава сменилась самым настоящим газоном. Как будто гипотетический хозяин этих мест периодически постригал лужайку.
        Вход в пещеру оказался гораздо больше, чем ожидал Кирилл. В инфракрасе подробно рассмотреть его было невозможно, но у Кирилла сложилось впечатление, что эта здоровенная дыра в склоне холма создана искусственно. Этакие ворота в подземный ангар, только без створок…
        По- прежнему соблюдая осторожность, он приблизился ко входу и заглянул внутрь.
        Пещера была пуста. Прапорщика Малунова там не оказалось.
        Вот дьявол, кол ему в дюзу! Куда же он делся?
        Прижимаясь к стене, Кирилл шагнул было в проем (слегка пружинящая трава сменилась твердой поверхностью), но тут же вернулся. Как только он окажется под толщей, СОТУ потеряет с ним контакт и немедленно поднимает тревогу. Надо отдать технике соответствующие команды. Что он и сделал. И только после этого вошел в пещеру.
        - Связь с системой оперативно-тактического управления прервана, - тут же доложил ИскИн персонального тактического прибора.
        - Я знаю, - сказал Кирилл и огляделся.
        Да, это было явно искусственное сооружение - слишком гладкими оказались стены пещеры, чтобы можно было предложить, что ее создала природа.
        Кирилл почему-то ожидал увидеть тут некое хранилище, некий скотный двор, в котором разводят монстров, но пещера была пуста. И только у дальней стены располагалось какое-то устройство. Словно половинка глобуса лежала на полу, кверху плоскостью разреза. Диаметром этот полушар был метров около трех. Воздух над срезом слегка светился и вибрировал - по-видимому, это и был тот костерок, на котором прапорщик "жарил свой шашлык".
        Кирилл подошел поближе, нагнулся, глянул на шаровую поверхность. Никаких конструкций, на которые бы опирался полушар, не наблюдалось. Если это и был глобус, то глобус небесный - на полушаре тут и там сияли маленькие звездочки. Кроме того, штуковина определенно издавала негромкое гудение.
        Кириллу стало интересно, как выглядит вся эта механика в нормальных условиях, и он, выключив магнитную застежку, снял с головы ПТП. На него вовсе не обрушилась тьма, как он ожидал. Полушар слегка светился, но совсем-совсем слабо, так что свечение это можно было заметить, если не смотреть в упор, боковым зрением. А еще от того места, где находился полушар, явственно тянуло теплом.
        "Что же это за хреновина? - спросил себя Кирилл. - Если принять к сведению, что прапора тут нет и отсутствуют любые другие выходы из пещеры, кроме того, через который мы сюда попали, то можно предположить лишь одно: передо мной некий аппарат, с помощью которого и можно покинуть пещеру. Этакий портал между мирами…"
        Кирилл снова надел шлем.
        Ему показалось, что неизвестный аппарат засветился сильнее. Да и гудение стало явно более громким.
        Похоже, пора была уносить отсюда ноги, если не хочешь столкнуться с прапором нос к носу.
        И Кирилл кинулся к выходу. Выскочил наружу, едва не поскользнулся на "газоне".
        Атээски стояли на прежних местах, никому они тут не были нужны, кроме собственных хозяев. "Колибри" поближе к пещере, "стрекоза" подальше, едва заметная в густой траве. Кирилл вдруг понял, что добраться до нее он уже не успеет - гудение за спиной стало еще громче, - а уж ноги унести отсюда и тем более. Деваться было некуда, но почему-то в душе не просыпалось ни стрема, ни удивления собственному легкомыслию. Будто и не ждали его ржавые пистоны…
        Впрочем, скрыться с глаз прапора все равно стоит. Береженого Единый бережет!
        Кирилл добежал до края газона и рыбкой бросился в высокую траву. Путаясь в ее паутине, осторожно отполз в сторону, замер, едва ли не дыша.
        Через несколько секунд на фоне светлого входа в пещеру появилась еще более светлая человеческая фигура. Судя по тому, что СРЦ на это явление ничем не отреагировала, Малунов был без персонального тактического прибора. Да и в самом деле - зачем ему лишний раз обращать на себя внимание дежурящего на посту оператора непонятными исчезновениями и появлениями с горизонта?
        Ну и нам польза - без ПТП вряд ли он заметит что-либо, кроме собственного "шмеля". С какой стати ему озираться и искать соглядатаев, если десятки раз до этого он пребывал тут в полном одиночестве?
        Прапор и не озирался. Он двинулся прямиком к "шмелю", пройдя в пяти шагах от Кирилла. Через несколько секунд под его ногами заговорили ступеньки трапа, а потом послышался звук, отдаленно напоминающий поцелуй, - это присосалась к корпусу машины крышка люка. Еще через несколько секунд аппаратура донесла до ушей Кирилла сигнал вызова.
        - Дежурный СОТУ слушает, - отрапортовал Кирилл, зная, что шлем не пропустит наружу ни звука.
        - Дежурный СОТУ! - послышался знакомый голос. - Это борт "бэ-ноль-пять". Что вы наблюдали?
        - Я наблюдал изменение первоначально заявленного маршрута, борт "бэ-ноль-пять". Полагаю, в рапорте на имя начальника штаба вы объясните свои действия.
        - Разумеется. А теперь слушайте меня внимательно, дежурный СОТУ. - Как и в прошлый раз, последовала короткая пауза, и совершенно незнакомый голос, в котором не было ничего человеческого, произнес: - Не было никаких изменений. Борт "бэ-ноль-пять" проследовал по первоначально заявленному маршруту номер два. Повторите, дежурный, как поняли?
        Нарушать знакомый сценарий не было никакого смысла. И потому Кирилл ответил:
        - Понял вас, борт "бэ-ноль-пять". Вы проследовали по первоначально заявленному маршруту номер два.
        "Колибри" взмыл в воздух и, как и в прошлый раз, отправился по маршруту номер два - проверять, добротно ли подчиненные несут боевое дежурство. А Кирилл подождал немного, потом взял под контроль работу приборов наблюдения, установленных на борту Малуновской машины, и, уже не таясь, поднялся в кабину "стрекозы" и отправился домой.
        51
        Оказывается, когда ты командуешь техникой, можно достичь гораздо больших результатов, чем когда командуешь людьми. Если, конечно, не командуешь людьми, которые командуют техникой… Тогда, наверное, можно добиться вообще гигантских итогов, но Кирилл в такой ситуации пока еще не бывал. Ведь до сих пор ему приходилось командовать людьми, которые разве что управлялись трибэшниками да собственным телом…
        Как бы то ни было, а сканеры системы безопасности попросту "не заметили", что у них на глазах какая-то "стрекоза" нагло осмелилась покинуть базу, а потом так же нагло вернулась назад. Наверное, ее могли бы заметить люди, но ведь люди дрыхли без задних ног, доверяя всей своей машинерии. Кому могло в голову прийти, что машинерия окажется подвластна простому старшине? Даже прапорщик Полянский, судя по всему, носа не показывал на улицу.
        В общем, Кирилл вернулся на базу никем незамеченный. Пробрался на свое законное место дежурного, а "стрекозу" загнал в гараж и, проникнув в систему управления атээски, подкорректировал показания навигационных приборов. После корректировки узнать о том, что "стрекоза" куда-то ночью летала, смог бы только Единый, а опасаться внимания к Кириллу с его стороны не было никаких оснований.
        Положив шлем ПТП в ячейку (трибэшник так и лежал там) и расположившись в ставшем уже родным юзер-кресле, Кирилл задумался над тем, как ему вести себя дальше.
        Теперь уже не было никаких сомнений в том, что прапор Малунов совсем не тот, за кого себя выдает и за кого его принимают все, кроме Кирилла. Впрочем, нет. Есть еще неизвестный резидент службы безопасности, который дал Кириллу задание найти вражеского шпиона (а значит, знал о его существовании) и который, возможно, догадывается даже, под чьей личиной скрывается враг. Почему он больше ничем себя не проявлял? И, кстати, нет никакой уверенности, что проявит себя в дальнейшем…
        Значит, решать придется самому.
        Так что же делать дальше?
        Доложить начальнику штаба или того выше - подполу Бурмистрову? Это хоть сегодня! Да только майор с подполковником, получив доказательства (а сканеры ПТП засняли всю эту пещеру) тут же потребуют крови. У начальства свои привычки - им нужны решительные шаги, чтобы прикрыть свою корму от начальственного сапога.
        Для дела же полезнее проследить за прапором. Во первых, надо понять, нет ли у него подручных, чтобы вырвать с корнем всю сорную траву, а не одну лишь головку. Да и просто пока так и не понятно, с какой же целью вражеский соглядатай здесь обосновался.
        52
        В следующую ночь прапорщик Малунов не "инспектировал" ночных дозорных. Вместо него это проделал старшина Кентаринов. По крайней мере, на первой части Малуновского маршрута. Впрочем, об этом, разумеется, никто, кроме самого старшины, знать не знал.
        Едва ночной дозор отправился на место боевого дежурства, Кирилл уже привычно перевел на себя все охранные сканеры, взломал код замка на двери склада спецтехники и совершенно наглым способом умыкнул оттуда жучка. Жучок был модели "клоп" - разглядеть его можно было только изрядно вооруженным глазом.
        Потом тем же, испытанным уже способом Кирилл угнал из гаража "стрекозу" и отправился к той пещере, в которой нашел прошлой ночью непонятную конструкцию. Привычно отдал команду СОТУ не реагировать на его временное исчезновение с горизонтов обзора, привычно угомонил обеспокоившийся этим происшествием ПТП.
        Полушар пребывал на прежнем месте, но сегодня казался совершенно безжизненным - как при надетом на черепуху персональном тактическом приборе, так и без оного. Подходить к "глобусу" Кирилл не стал - кто знает, может у неприятельской техники имеются собственные охранные системы. Это была бы катастрофа, поскольку доступа к ним у Кирилла, разумеется, не имелось. Как и сведений, каким образом доступ можно получить…
        Поэтому он не стал планировать слишком многое - просто запрограммировал жучка на сторожевое наблюдение за неприятельской установкой с последующим вылетом из пещеры (стенки ее, разумеется, не пропускали радиоволн) и сбрасыванием полученных сведений по специально организованному через сателлит персональному информационному каналу, закрытому от всех, кроме самого Кирилла.
        На следующую ночь Кирилл должен был отдыхать. Так было записано в графике работы, а график для военного человека - закон. По крайней мере, для Портоса-Парамонцева он законом был: капитан специально предупредил старшину Кентаринова, что сегодня ночью он не дежурит.
        Это было как серпом по прикольным мячикам.
        Разговор с капитаном, проведенный днем, никаких результатов не дал. Мало ли, старшина, что вы не устали? Мало ли, что вам нужно быстрее набираться опыта? Вот график, подписанный начальником базы, и по графику этому вы обязаны отдыхать. Вот и отдыхайте! Излишний энтузиазм - прямая дорога к могиле! Графики работы не идиоты придумывали, матерь вашу за локоток!
        Пришлось обратиться за помощью к начштаба.
        Шишмаренок, к счастью, не стал задавать лишних вопросов (а если бы и задал, так получил бы один ответ: "Этого требуют интересы государственной безопасности!"), и проблема с капитаном и графиком работы была быстро решена в пользу Кирилла.
        В положенное время прапорщик Малунов отправился в "инспекционный" полет. А Кирилл приготовился ждать новостей. И не дождался. Когда прапор нечеловеческим голосом объявил, что и этой ночью он летал по маршруту номер два, никакой информации от жучка не поступило.
        Кирилл с трудом дотерпел, пока Малунов не вернется на базу и не уляжется спать, и на "стрекозе" отправился к пещере.
        Жучок никуда не делся. Он с удовольствием среагировал на появление хозяина и доложил о том, что поводов для сбора информации не имелось: никто пещеру не посещал.
        Обозленный Кирилл устроил электронному раздолбаю широкое тестирование и с удивлением обнаружил, что у "клопа" выпало из долгоиграющей памяти все то время, пока прапор находился в пещере. Это могло означать только одно - противник обнаружил жучка. Однако, поразмыслив, Кирилл пришел к выводу, что в этом случае прапор поступил бы иначе: он бы стер информацию о собственном пребывании в пещере, но время у ИскИна красть бы не стал. Зачем ему выдавать хозяевам жучка, что он обнаружил за собой слежку?
        И тут Кирилл вспомнил про разговоры о том, что в районе пещер земная техника отказывалась работать. Именно этим и объяснялось нежелание начальства после первых понесенных разведчиками жертв посылать галактов в пещеры.
        Так почему же, когда он, Кирилл, прилетает сюда, "стрекоза" вовсе не превращается в мертвый кусок металла? И ПТП не делается композитным горшком, напяленным на дурную голову. По какой такой причине? Как сказал бы Спиря, имеем маленький вопрос. А на всякий вопрос обязательно найдется ответ. И в данном случае он может быть таков: противник почему-то желает, чтобы старшина Кентаринов разнюхал его, противника, секреты. Впрочем, есть и другой ответ: старшину Кентаринова заманивают в ловушку. Насолил старшина противнику до такой степени, что с ним необходимо покончить. И почему-то в бою ему дают возможность уцелеть, а тут вдруг насторожили на Кента острозубый капкан!
        Не- е, парни, не вешайте-ка себе лапшу на уши. Это откровенная травля вакуума, самая настоящая муть голубая! Если бы его хотели ухлопать, давно бы ухлопали! Но тогда получается, будто противник хочет, чтобы он разнюхал секреты. Тоже ведь муть голубая!…
        Кирилл положил жучка в карман, не приближаясь к темному сейчас полушару, вышел из пещеры и забрался в атээску.
        "А ведь это не первая странность, которая со мной происходит, - подумал вдруг он. - Вспомним Марс. Чего хотела от меня липовая Фона Малинина из института вторичных моделей? Как же ее звали по-настоящему-то? Смешная такая фамилия… Гро… Громадина? Нет, не Громадина… А-а, вспомнил! Громаденкова! Точно - Дельфина Громаденкова! Когда Дог приводил меня к ней, ведь что-то происходило. Просто я так и не понял - что. И вот теперь тут… Бои, в которых меня не хотят убивать… Резидент службы безопасности, лишь однажды давший о себе знать, от которого больше ни слуху ни духу… Может, все это - звенья одной цепи?"
        Ответом ему была лишь ночная тишина, которую пронзала "стрекоза".
        Правда, самый краешек сознания вроде бы царапнула какая-то мысль, но, словно испугавшись чего-то, во весь свой облик так и не проявилась. И сколько Кирилл не напрягался, пытаясь ухватить хотя бы ее хвостик, так ничего и не получилось.
        Ладно, придет время, вспомнится, если что-то стоящее. А сейчас, после того как прояснилась ситуация с "клопом", надо опять решать, что делать дальше?
        Впрочем, все ведь и так давно решено. Что я снова и снова возвращаюсь к этому вопросу? Боюсь, что ли?
        Ну да, боюсь! А кто бы не боялся? Ксанка, наверное, тоже боялась, когда меня прикрывала…
        Нет, надо довести дело до конца даже не потому, что надо пройти гипотетическую проверку, а хотя бы потому, чтобы не зазря Ксанке сломали позвоночник. Кто-то должен понести за это наказание. И за срок, который светит Спире, кто-то должен понести наказание. Так что окрысимся и поднатужимся. И обязательно выведем господина Малунова на чистую воду. Тогда и окажется, что не зазря пострадали Ксанка и Спиря. Да и зачтется это, в конце концов, в любом случае - даже если последуют от начальства ржавые пистоны за самонадеянность. Победителей, как известно, не судят. Да и не оставила мне судьба иного выхода.
        Но теперь, поскольку машинная слежка невозможна, придется проследить за ним лично и не одному, а при обязательном свидетеле. А заодно стоило бы окончательно разобраться, что за установка стоит в этой пещере. Есть у нас, парни, большое подозрение, что штуковина эта полушарообразная - нечто вроде нуль-портала. Забирается господин Малунов на нее тут, а спускается где-нибудь в южном полушарии. Или, к примеру, в Семецком. Да, наша земная техника такие установки делать не умеет, чтобы живые существа переносить, но кто сказал, что это невозможно в принципе?
        Тут ему пришла в голову еще одна неглупая мысль.
        Дьявол меня побери, да если удастся захватить такой портал, это какое же открытие будет! Вот только начальству базы об этом докладывать ни в коем случае нельзя - эти, разумеется, всю славу себе припишут… Кол мне в дюзу, но тут получается, что и эсбэшникам докладывать нельзя. Говорят, правда, что они своих не кидают, но на Марсе я сам убедился, какова подлая хватка может быть у этих ребят. Ладно, над этой ситуацией мы еще подумаем… Кстати, вовсе не факт, что кто-то может пользоваться этим порталом, кроме прапора. Не такие же они идиоты… Погоди-ка, погоди-ка… А может быть, он гостей перекидывает сюда к нам с помощью этого портала?
        У Кирилла аж на сердце похолодело.
        Он- то искал скотный двор в пещере, а двор находится за сотни километров отсюда, где-нибудь в горах, в гораздо большей пещере, где могут разместиться тысячи гостей, спят они там, как мы в транспорт-сне, а прапор их пробуждает и отправляет по всем точкам, откуда они атакуют наши базы на Незабудке.
        Дьявол, но ведь тогда, если такую гигантскую пещеру отыскать, а гостей уничтожить прямо в логове, то и война на Незабудке завершится!
        Теперь сердце Кирилла едва не выпрыгнуло из груди.
        Правда, возникает другой вопрос: корабли противника рядом с Незабудкой никогда замечены не были. Так каким же путем гости попали в эту гипотетическую пещеру-питомник? Но и на этот вопрос есть ответ… Ведь Мешок возник давным-давно. А значит, гостей завезли сюда тоже давным-давно, когда мы, люди, о Галактике еще и думать не думали, разве что пялились на звезды удивленными глазами и восторженно кричали "Хэ!" Почему состояние, похожее на наш транспорт-сон не может длиться тысячи лет? Вот тебе и объяснение!
        Ах черт, ну неужели никто никогда не задавал вопрос, откуда появляются гости в Змеином Гнезде?
        Или задавали, но, не добившись ответа, попросту перестали задавать? Какой смысл спрашивать, если тебя не слышат? Какой смысл задавать вопрос, зная, что тебе не ответят?
        Но ведь служба безопасности порой должна задавать вопросы, на которые может и не быть ответов. По роду своей деятельности должна. Потому что в нашем деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Кто-то когда-то произнес эти слова и он был неглупый мужик…
        В общем, ладно, теперь придется заниматься сразу несколькими делами.
        Во- первых, нужны доказательства, что в пещере находится портал, соединяющий Незабудку с тем местом, откуда берутся гости.
        Во- вторых, нужны доказательства, что прапорщик Малунов является вражеским агентом, который собирает информацию о базе и переправляет сюда гостей… впрочем, никакие они не гости - монстры они, вот и все! Ксены, и этим все сказано!!!
        И, в- третьих, надо все-таки попытаться вычислить резидента нашей службы безопасности и понять, почему он не оказывает мне никакой помощи.
        Вот такой у нас будет план…
        Вернувшись на базу, он отправил "клопа" в родные пенаты, на склад спецтехники, а сам снова задумался.
        "И все-таки мне потребуется помощник уже сейчас, - сказал он себе. - Я не могу ждать, пока удастся вычислить резидента. Так к кому же можно обратиться за помощью?"
        Тут, с таким делом, - сто раз задумаешься, кол им всем в дюзу!
        Конечно, он бы, почти не задумываясь, обратился за помощью к Спире или Ксанке. Еще бы пару недель назад.
        Впрочем, Ксанка-то и сейчас бы помогла, кабы не валялась в госпитале. А вот к Спире он бы теперь не сунулся. Даже если бы того не забрали эсбэшники… Почему жизнь разводит нас, людей, стоит только зайти разговору о любви? То есть двоих-то она сводит, но всех остальных с ними разводит…
        На кого же можно положиться? Где этот чертов резидент прячется? Под чьей личиной? Может, все-таки начштаба резиденствует, просто хорошо замаскировался. Могут ведь иметься причины у человека косить под трусливого дурачка!
        Мысли Кирилла вернулись на старую колею.
        Самое простое объяснение начштабовой косьбы - если все-таки нынешнее задание является проверкой для новичка. Тогда любой резидент пальцем об палец не ударит, чтобы помочь проверяемому. Более того, приложит все усилия, чтобы сложности добавить…
        Тьфу, черт, опять он про проверку!
        Нет, не будем мы сейчас думать об этом варианте, уже и так в мозгах дыра образовалась по поводу этой проверки. Давай думать про возможного помощника.
        Он принял таблетку стимулятора, чтобы отогнать надвинувшуюся сонливость, и принялся перебирать возможные кандидатуры.
        Однако так ничего и не придумал.
        53
        - Ну как продвигаются дела? - к Кириллу подошел Фарат Шакирянов.
        - Я еще ничего не сделал, - признался Кирилл. За событиями последних ночей он уже и думать забыл о Фаратовых порношайбах. - Совершенно нет времени. Сложные дежурства получаются.
        - Да ладно, - сказал Шакирянов. - Я же понимаю… Слушай, Кент, все-таки метелка у тебя классная получилась! Три тонны кайфа, пять парсеков удовольствия! Но… - Шакирянов прищурил и без того узкие глаза. - Нельзя ли ее слегка изменить? Те две шайбы отложи, а мою сделай в первую очередь.
        Кирилл усмехнулся:
        - Что, уже надоела?
        Фарат честно кивнул головой:
        - Да. - И улыбнулся смущенно: - Нет, я понимаю, если бы не было тебя, я бы с этой еще не одну неделю кувыркался. Но раз можно сменить, то почему бы и не сменить?
        Кирилл снова усмехнулся:
        - И в самом деле, почему бы? А чего поменять-то хочешь?
        - Ну… - Фарат поднял глаза к небу. - Ну, хотя бы ананасы сделать поменьше, но покрепче. Чтобы, знаешь, как деревянные были. А корму пошире и помягче. И чтобы сама ко мне приставала.
        - Чтобы сама приставала, - повторил Кирилл.
        И замолк: ему пришло в голову, что перед ним сейчас стоит тот самый человек, который не откажет в помощи. Ибо сам заинтересован в помощи со стороны Кирилла.
        А если вдруг заартачится, разговор короткий. Будет одну и ту же виртуалку стыковать. Или живых метелок добиваться. Или в кулаке кол гонять.
        Другой вопрос - что с ним, с Шакиряновым, делать, если вдруг выяснится, что Фаратик узнал лишнее? Не отправлять же его на кладбище… Но об этом мы подумаем потом. Говорят, у древнего французского императора Наполеона было такое правило: главное, ввязаться в бой, а там посмотрим. Вот и посмотрим!
        - Можно, чтобы и сама к тебе приставала, - сказал Кирилл. И прикинул, как можно зацепить Шакирянова. - Только любое дело денег стоит!
        - Так я же тебе уже заплатил.
        - Это был аванс за те две шайбы, что сейчас лежат у меня. Вот их я в первую очередь и перепрограммирую.
        - Нет, слушай, давай сначала мою. А потом уже эти.
        "Тоже мне бизнесмен! - подумал Кирилл. - Да ты должен из меня те шайбы выколотить, за которые с людей уже деньги получил. Иначе весь твой бизнес накроется, как говорит Спиря, медным тазом"
        - Я обязательно с тобой расплачусь. В следующем месяце. Или когда толканем несколько шайб.
        Кирилл решил поиграть еще немного.
        - Ага… Вот этими шайбами я и буду заниматься…
        - Ну-у, так ими ты и так должен заниматься. Это же твое вложение в наше общее дело.
        - А твое какое?
        - А мое - подбирать клиентуру. Ну и реализовать продукцию. Тоже, между прочим, заботы не из последних. Да и поопаснее перепрограммирования. Если поймают, все ржавые пистоны на мою шкуру. Тем не менее расклад доходов, как я уже тебе обещал, будет пятьдесят на пятьдесят. Я ведь не живоглот - понимаю, что без твоих пятидесяти не будет и моих.
        Шакирянов все больше волновался - глаза его бегали, руки тоже не находили места. И Кирилл вдруг понял, что Фаратик совсем подсел на порношайбу, что его сейчас не столько бабки интересуют, сколько угроза остаться без новой виртуальной метелки. Говорят, такое бывает достаточно часто… Впрочем, для нашего дела это и к лучшему.
        - Вот что я тебе скажу, паренек… - Кирилл сделал длинную паузу, во время которой Шакирянова едва не затрясло. - Я тебе перепрограммирую шайбу. И даже бесплатно. Но ты поможешь мне в одном деле.
        - А что за дело?
        Руки Фарата мгновенно нашли свое место. И глаза уже больше не бегали - обрезок почувствовал возможность для торга, а это было его любимое занятие, в этом деле, как говорил Спиря, он собаку съел.
        Однако Кирилл попытался пресечь саму возможность торга.
        - Дело простое. Проводить меня до одного определенного местечка. Ночью… Ответ прямо сейчас. Да или нет?
        - Ночью? - Шакирянов ухмыльнулся. - В сортир, что ли?
        - Нет. Несколько дальше. И так, чтобы никто об этом не знал… Так да или нет?
        Шакирянов посмотрел ему прямо в глаза. И, видимо, прочитал там правильный ответ, потому что вздохнул:
        - Да. - Однако все-таки попытался торговаться: - Только сначала шайбу, а потом…
        - Нет, - негромко сказал Кирилл. - Утром платишь, вечером получаешь.
        - Ладно. - Шакирянов снова вздохнул. - Когда?
        - Я предупрежу тебя заранее.
        - За неделю? - фыркнул Шакирянов.
        - Нет, за неделю - вряд ли. Но за два часа - точно.
        54
        Сразу после ужина Кирилл поймал Шакирянова возле дверей столовой и отозвал в сторонку.
        - Сегодня ночью.
        Нужно было бы еще задать вопрос: "Готов?", но Кирилл это делать не стал. Готов или не готов - разницы нет.
        Вопрос задал Фарат:
        - В котором часу?
        Как будто это имело хоть какое-то значение…
        Кирилл уже ознакомился с заявкой на ночные полеты и знал, что сегодня прапорщик Малунов "проверять" ночных дозорных не собирается.
        - В отбой уляжешься вместе со всеми. Через час встанешь и пойдешь якобы отлить. Одеяло на кровати организуй так, чтобы твое отсутствие не бросалось в глаза. Выйдешь к северному краю плаца.
        - Ты что, рехнулся? - прошипел Фарат. - Да меня там охранная техника в миг вычислит. Что я потом прапору в объяснительной сочинять стану?
        - Не писай на зенит! Охранная техника - это мои проблемы. Твоя задача - не попасть на глаза людям. Впрочем, сам знаешь, ночью если и встретишь кого, то только обрезка с колом или метелку с мокрой дюзой. А им в такой момент будет не до тебя.
        Шакирянов покривился.
        - В казарму ты вернешься с новой шайбой, - напомнил Кирилл.
        Кривая ухмылка Фарата превратилась в плотоядную.
        - Ладно, договорились.
        - Давай шайбу.
        Фарат засунул руку в нагрудный карман мундира и вытащил заветный кругляш.
        - Значит, говоришь, ананасы деревянными сделать.
        Шакирянов аж слюну сглотнул в предвкушении:
        - Да!
        - Сварганим. Жди около плаца.
        55
        В полночь Кирилл совершил знакомую операцию со "стрекозой" и угнездился в кабине летательного аппарата. Перепрограммированная шайба лежала в кармане. На сей раз работа не заняла и пятнадцати минут. Ананасы у Шакиряновской азиаточки получились такими, что вполне могли оцарапать любовнику губы. Впрочем, эта мысль, разумеется, была преувеличением - грудь у метелки, сколь бы не была она крепка, никогда ничего не оцарапает.
        Шакирянов не подвел. Когда Кирилл, глянув на часы, переключился на охранную автоматику, Фарат как раз вышел из казармы и неторопливо отправился в сторону сортира. А когда вышел оттуда, шмыгнул в кусты. И словно тень, заскользил в сторону плаца.
        Пора…
        Кирилл поднял в воздух "стрекозу" и отправился на место встречи.
        Когда атээска бесшумно опустилась рядом, Шакирянов дернулся было от неожиданности, но, узнав при свете звезд машину из базового гаража, тут же взял себя в руки.
        Кирилл переключил ПТП в режим внешней акустической трансляции, чтобы Шакирянов его мог слышать - тот был без шлема, - распахнул правую дверцу и негромко произнес:
        - Экипаж подан! Садитесь!
        - Хорошо, - прошептал Фарат, угнездился в кресле, закрыл дверцу и уже в полный голос спросил: - А мы что, собрались куда-то лететь?
        - Да, придется слетать. К Динозаврову Позвоночнику. - Кирилл поднял машину в воздух, и "стрекоза" устремилась в нужном направлении.
        - Э-э-э, - сказал Шакирянов. - Мы так не договаривались. Что мы там будем делать? Там же гости обитаются!
        - Никто там не обитается, - сказал Кирилл. - Я уже был в тех местах. Прошлой ночью и позапрошлой!
        - Вакуум травишь! - не поверил Шакирянов. - Ты же вроде дежурить в штабе должен!
        - А я подменился, - соврал Кирилл. - Только это между нами. Не вздумай заложить.
        - Да ну-у… Разве я похож на закладывальщика? - возмутился Фарат. И сменил тему: - Метелку мне сварганил?
        - Сварганил, сварганил…
        - Такую, как я заказывал?
        - Разумеется… Сиськами тебе грудные мышцы расцарапает. Словно из дерева получились…
        Шакирянов шумно проглотил слюну.
        - Серьезно?… А корму сделал пошире?
        - Сделал. Обхват бедер сто десять сантиметров.
        - Что, неужели измерил?
        - Да нет, конечно, - хмыкнул Кирилл. - На глаз определяю.
        - Ладно, черт с ним, тогда летим. За такую вирт-метелку я с тобой хоть к дьяволу отправлюсь… А ты не врешь, что летал туда ночью?
        - Да не вру, не вру… Я бы тебе запись показал с навигационных приборов атээски, да только стер ее, разумеется. Из всего личного состава базы только ты знаешь об этом.
        Похоже, такое доверие Шакирянову понравилось.
        - Ладно, я и без записей тебе верю. Только, наверное, надо было оружие с собой взять. Только как? Незаметно это не сделаешь.
        - Не потребуется тебе оружие. Там нет никого. И никого, кроме нас, не будет. - Кирилл приложил все усилия, чтобы голос не дрогнул, потому что к нему вдруг пришла мысль, что как раз сегодня их там будут ждать.
        Незваные гости, в свою очередь, будут ждать незваных гостей…
        - Да тебе и заходить в пещеру не потребуется. Постоишь у входа, пока я там посмотрю что к чему…
        - В пещеру? В какую еще пещеру?
        - Змеиное Гнездо.
        Фарат снова заартачился:
        - Ну нет… Что у меня, башню снесло?!
        - Не писай на зенит, я тебе сказал… Был я там. Нету там гостей.
        Шакирянов смотрел с сомнением.
        - Не писай… Три минуты стрема, зато взамен метелка суперкласс.
        - А тебе туда зачем, Кент?
        Кирилл пожал плечами:
        - Интересно… Не спрашивай! Меньше знаешь - лучше спишь!
        - Но ведь возле пещер техника перестает действовать. Мы же просто не долетим!
        - Возле этой пещеры техника действует, - полусоврал Кирилл. - Иначе как бы я там побывал?
        Шакирянов на несколько секунд задумался. И кивнул:
        - Ладно, летим.
        Как будто они и не пролетели уже треть расстояния до пещеры.
        56
        Техника возле пещеры по-прежнему действовала. "Стрекоза" приземлилась в нормальном режиме - как и в предыдущие ночи.
        Для невооруженного спецтехникой Шакирянова вокруг было - как выразился бы Спиря, хоть глаз выколи.
        - Шагай за мной, - почему-то шепотом сказал Кирилл, переключая ПТП в инфракрасный режим. - След в след.
        - Как у негра в заднице, - пожаловался Шакирянов. - А чего шепчешь-то? Тут все-таки кто-то есть, что ли?
        Кирилл и сам понял, что ведет себя глупо.
        - Нет тут никого, - сказал он уже вслух. - Вон вход в пещеру, метрах в пятидесяти.
        Он достал из кармана очки-змееглазы, еще днем обмененные у копыта на одну из шайб. На кой хрен они на складе хранились, если у каждого галакта есть ПТП, было совершенно непонятно, но вот пригодились.
        - Я тебе инфракрасы приготовил. Возьми, надень. И вперед.
        - О! - сказал Шакирянов, напялив очки на нос. - Совсем другое дело. Но все равно жаль, что у Незабудки нет луны.
        - А на кой дьявол она? Чтобы нас кто-нибудь увидел?
        - Кто? Ты же сам сказал, что здесь никого нет.
        Кирилл мысленно сплюнул - и в самом деле, речи его логикой определнно не отдают. Боится он, что ли?… И понял - боится. Да и кто бы не боялся? А с другой стороны, бояться и в самом деле некого. Кирилл еще в начале дежурства ознакомился в архиве с видеоинформацией, добытой с орбиты, - не было такого случая, чтобы из пещеры кто-либо из гостей появился ночью. Вот днем - другое дело!
        Раздвигая траву, Кирилл зашагал ко входу в пещеру. Шакирянов топал следом. На ходу Кирилл отдал команду СОТУ не реагировать на исчезновение связи с ним.
        Вышли на короткотравье.
        - Тут чего, стриженый газон, что ли? - В голосе Фарата прозвучало неподдельное изумление.
        - Вроде того.
        - А на фига?
        - Не спрашивай. Сам не знаю. Надо у хозяина… у хозяев спросить.
        - А кто хозяева?
        - Гости, наверное. Во всяком случае, днем - они.
        Дошли до пещеры.
        - Оставайся у входа. Твоя задача - наблюдать за мной и все запоминать.
        - Зачем? - удивился Фарат.
        - А это я и сам не знаю. В случае чего, будешь свидетелем.
        - В случае чего? В случае твоей гибели?
        - Типун тебе на язык! Не знаю.
        Кирилл осторожно пошел вперед.
        "А ведь Фарат прав, - подумал он. - Что я здесь собрался делать? Дурацкая затея! Кроме ржавых пистонов, тут ничего не раздобудешь!"
        Однако назад пути не было. И дело не в том, что Шакирянов станет свидетелем того, как он, Кирилл, спразднует труса. Это мусор летучий, это можно пережить… А просто, сказавши "а", надо говорить и "бэ". Иначе так и будешь ходить вокруг да около.
        - Что это такое? - Похоже, Шакирянов разглядел наконец полушар.
        - Не знаю.
        Полушар на сей раз был абсолютно мертв. Ну или, по крайней мере, казался таким.
        Кирилл подошел к нему. Оперся руками на край среза и нажал. По законам механики полушар должен был качнуться. Однако не качнулся. Знать, какие-то опоры у него все-таки существовали - по-видимому, нечто вроде силовых полей. Понимая, что поступает легкомысленно, Кирилл все-таки подпрыгнул и вскарабкался на круглую поверхность этой непонятной конструкции, ожидая, что его перенесет сейчас куда-нибудь в Южное полушарие.
        Хрена с два, конструкция по-прежнему была мертва. Кирилл походил по ней. Пару раз подпрыгнул. Ноль эффектов, как сказал бы Спиря.
        Кирилл спустился на пол.
        - Ты чего делаешь? - спросил Шакирянов.
        - В носу ковыряю. - Кирилл двинулся влево, намереваясь обойти конструкцию и посмотреть нет ли чего между нею и стенкой пещеры.
        Сердце ухнуло в самый низ живота. По спине пробежали мурашки. Будто теплые метелкины руки погладили. Потом сердце вернулось на место. Но стало тяжело дышать.
        - Ты ничего не почувствовал? - спросил Кирилл, опершись правой рукой на полушар.
        Шакирянов не ответил.
        - Фарат, ты меня слышишь?
        Фарат если и слышал, то молчал.
        - Эй, Фарат!
        Тишина. А потом вход в пещеру слегка осветился. Кирилл переключил ПТП из инфракрасного режима и обомлел: снаружи явно светила луна.
        Это было настолько неожиданно, что Кирилл выбежал из пещеры. И обомлел во второй раз. Никакой степи вокруг не было. Дул сильный ветер. Почва была абсолютно голая, каменистая. Натуральная пустыня. А над пустыней этой летели облака, и светила луна.
        - ПТП, есть ли связь с системой оперативно-тактического оправления?
        Ему показалось, что ИскИн сейчас усмехнется и скажет: "Ну ты, хозяин, и придурок!" - однако тот ответил коротко:
        - Связь отсутствует.
        И вправду, неужели ПТП должен обрести человеческие эмоции от того, что оказался на другой планете?
        "Кол мне в дюзу, куда это меня занесло? - подумал Кирилл. - На Землю, что ли?"
        Дышалось по-прежнему тяжело - если он сейчас и на Земле, то явно где-то в высокогорье.
        Однако через несколько мгновений быстро уходящее в горизонту облако открыло на небе еще одну луну, поменьше, чем первая, и стало ясно, что это не совсем Земля. А точнее - и совсем не Земля.
        - ПТП, ведется ли видеосъемка окружающей местности?
        - Так точно! - отозвался персональный тактический прибор.
        Видеокамеры были наклеены со всех сторон шлема, поэтому поворачиваться, обеспечивая круговой обзор, не требовалось.
        Несущиеся облака закрыли большую луну, и местность сразу изменилась, стала еще угрюмее. А потом и маленькая луна скрылась за тучей, и Кирилл переключил ПТП в инфракрасный режим и вернулся в пещеру.
        Все было ясно. Все-таки он нарвался на портал. Причем, если вспомнить что он делал перед тем, как его перекинуло в иной мир, то перебрасывающий узел находился где-то рядом с полушаром.
        Кстати, раз уж здесь полушар тоже существует, по нему вполне можно сориентироваться. В какой точке Кирилл находился, когда начался процесс переброски?
        Он прикрыл глаза и напряг память.
        Кажется, слева от полушара, не доходя до стены…
        Кирилл открыл глаза.
        Да, вот там.
        Сзади что-то щелкнуло.
        Кирилл обернулся. И только сейчас обнаружил, что противоположная стена пещеры настолько ровная, что не может не натолкнуть на мысли об искусственном происхождении. Надо бы ее осмотреть повнимательнее и не в инфракрасе, а в нормальном освещении.
        Кирилл снова закрыл глаза:
        - ПТП, включить прожектор обычного света!
        - Есть включить прожектор обычного света! - отозвался ИскИн.
        Сквозь закрытые веки тут же пробился свет.
        Сейчас подождем немного, чтобы глаза привыкли, и все осмотрим. Самым-самым-самым тщательным образом. Как положено разведчику. До сих пор меня можно было назвать контрразведчиком, но сегодня я - самый настоящий разведчик.
        Кирилл открыл глаза.
        Перед ним была вовсе не стена. Скорее это можно было назвать стеллажом, состоящим из десятков квадратных ячеек со стороной около тридцати сантиметров, закрытых непрозрачными, металлическими на вид крышками.
        Кирилл подошел ближе, не снимая перчатки, провел рукой по одной из крышек. С запозданием осознал, что совершает отъявленную глупость. Впрочем, интуиция говорила ему, что никакой угрозы нет.
        Однако стеллаж не остался неизменным. Крышка, которой коснулась перчатка, сделалась прозрачной - вдруг, сразу, неожиданно. Только что это был самый натуральный металл или металлопластик, и вот уже стекло перед глазами, и за стеклом этим клубится серый туман, и в тумане этом мелькают неясные очертания - не то аппарат какой-то движется, не то живое существо… Будто смотришь сквозь окно ранним осенним утром. И Кирилл зачарованно смотрел в это окно, так долго, что в конце концов от напряжения заслезились глаза. Если бы его спросили, чего он ждет, он бы не ответил. Почему-то ему казалось, что, глядя сквозь прозрачную крышку ячейки, он вот-вот узнает, какую-то жуткую, волнующую, приносящую счастье тайну.
        То ему начинало казаться, что в тумане прячется один из гостей, но не в натуральную величину, а маленький, низенький - будто модель или кукла; то мнилось, будто некие невидимые руки лепят в тумане нечто мерзкое, грозное и внушительное по замыслу, и как только крышка откроется, это мерзкое, грозное и внушительное обрушится на Кирилла, разрывая на части, выворачивая суставы, ломая кости…
        Потом он заставил себя оторваться от "окна" и двинулся к по-прежнему мертвой полушаровой конструкции, взял чуть в сторону, обходя ее слева. Как там, в Змеином Гнезде…
        Снова ухнуло в самый низ живота сердце. По спине пробежали мурашки. Будто теплые метелкины руки погладили. И опять сердце вернулось на место.
        - …где? Кент, ты где? - резанул по ушам голос Фарата. - Почему ты молчишь?
        И стало легко дышать.
        - Ой! - воскликнул Шакирянов. - Инфракрасы заработали. Слава Единому!
        - Ты чего орешь? - недовольно сказал Кирилл.
        - А что? - Шакирянов издал звук, похожий на всхлип. - Мне показалось, ты исчез. И тут же отрубились инфракрасы. То есть совсем отключились, даже индикация питания погасла. Я испугался, начал тебя звать, а ты молчишь… Орал всю дорогу!
        "Что- то ты, обрезок, вакуум травишь, - подумал Кирилл. - Если бы ты столько времени орал, то давно бы уже голос сорвал!"
        - А потом - бац! - инфракрасы заработали… - Шакирянов счастливо засмеялся. - Смотрю, нет, ты тут, в пещере. Чего ты молчал, не отзывался? Что за шутки? Стрёмом меня взять решил?
        - И сколько же ты орал? - вопросом на вопросы ответил Кирилл.
        - Ну, не знаю… Не долго. Минуту, может, полторы…
        Похоже, Фарат даже не заметил, что Кирилл ушел в иной мир.
        "Ну и Единый с ним, пусть и дальше не знает, - сказал себе Кирилл. - Но не было меня тут минут пятнадцать".
        - Ладно, - сказал он. - Выходим из пещеры и возвращаемся. Ты еще успеешь покувыркаться со своей виртуалкой.
        57
        Высадив Фарата возле плаца и отдав ему долгожданную шайбу, Кирилл отправил "стрекозу" в гараж, а сам, как и прежде, никем не замеченный, вернулся на место дежурства.
        Снял шлем, положил в ячейку, сел в юзер-кресло, достал сигареты, закурил. И задумался.
        Ибо случившееся в пещере давало достаточно пищи для очередной порции размышлений.
        Теперь совершенно ясно, что в пещере находится портал, перебрасывающий живые существа из мира в мир. И не менее ясно, что прапор Малунов периодически сматывается с Незабудки на другую планету. Вот бы узнать - на какую! Да только как узнаешь? Второй вопрос - зачем прапор сматывается на эту самую другую планету? Понятно, что не отдохнуть от военной службы в компании с девочками. На планете, где не хватает кислорода, девочки для отдыха не водятся. Зато там могут водиться гости. И странная конструкция в тамошней пещере, смахивающая на стеллаж, вполне может быть связана с появлением гостей. Теперь Кирилл почти на сто процентов был уверен, что ячейки с металлическими крышками представляют собой нечто похожее на инкубаторные камеры и используются для вывода гостей.
        Странно, что он сразу не сообразил - ведь подобные сцены весьма часто встречаются во всякого рода видеоклипах-блокбастерах о войне человечества с ксенами. Там либо тревожно пыхтящие яйца, из которых прыгает на любопытного человека очередная личинка, оккупируя его тело и мозг; либо родильный дом, состоящий из кубов или шаров, где спят до поры до времени зародыши, из которых появляются на свет самые жуткие монстры.
        "Где были мои глаза и мозги?" - спросил себя Кирилл.
        Ответить было нечего. Впрочем, еще не вечер, как говорит Спиря. Совершив одно путешествие, можно совершить и второе. Но вот что было бы неплохо, так это узнать, на какой планете находится этот инкубатор. В юридическом смысле возможность посетить (читай: захватить!) его с другой стороны будет стопроцентным доказательством. Тут никакой адвокат-крючкотворец не сможет отыскать зацепку, уводящую подсудимого от справедливого возмездия.
        Кирилл усмехнулся.
        О Единый! Не рано ли он собрался судить Феодора Малунова? Помнится, жил в марсианском городе Гагарине один бравый вояка, похитивший некоего бывшего курсанта и уже подписавший ему смертный приговор. Да не тут-то было! Как говорит в таких случаях Спиря, не стоит, братцы, делить шкуру неубитого медведя! Нет, дорогой мой Кент, поимка вражеского лазутчика пока не свершилась. И придется еще поработать мышцами и мозгами, чтобы взять его.
        И, кстати, хорошо бы прежде мозгами, а уж потом мышцами! Ибо придется признать, что, в общем-то, в "разведывательных" делах ему, Кириллу, откровенно повезло. Это просто чудо случилось, что тут, на Незабудке, прошло гораздо меньше времени, чем в мире двух лун, и Шакиряныч не успел запаниковать. А поддаться стрёму у него были все основания, ибо слухи не врали, ибо техника в районе пещеры и в самом деле отказывает, когда там нет его, Кирилла. Теперь такой вывод можно сделать однозначно, потому что подобных совпадений не бывает. Сначала жучок перестал работать, теперь инфракрасы у Фарата на глазах. И не вернись Кирилл так быстро, выяснилось бы, что и "стрекоза" отказала человеку в помощи. И никто бы до утра ничего не узнал, поскольку для охранной техники на базе "стрекоза" находилась в гараже. Кстати, а что зафиксировал ИскИн самой "стрекозы"?
        Кирилл подстыковался к СОТУ и проник внутрь "стрекозиных" мозгов.
        Очень скоро выяснилось, что ИскИн атээски вовсе не отказывал человеку в помощи. По мнению ИскИна, такой помощи попросту не требовалось, поскольку ситуации, в которой человеку требовалась помощь, во время вылазки к пещере не складывалось. Кирилл, обнаружив это, некоторое время пребывал в логическом тупике, пока не добрался до главного: оказывается, этого времени, когда Кирилл исчез из пещеры на Незабудке, для ИскИна не существовало. И время это вовсе не стерли из памяти "стрекозы" - все выглядело таким образом, будто ИскИн умер, а потом, через одну минуту двадцать две секунды, возродился, так и не заметив своей временной "смерти". На эти самые восемьдесят две секунды внутреннее время ИскИна отставало сейчас от времени все остальных систем базы, и при ближайшем техническом осмотре атээски, включающем в себя, как известно, и сплошное тестирование, это отставание было бы наверняка выявлено, поставив в тупик обслуживающий персонал. Сомнительно, чтобы техники доложили об этом сумасшествии ИскИна руководству, а если бы и доложили, то, кроме них, вывихнуло бы мозги у прапорщика Звездина и, доложи он о
странности выше, то и у капитана Парамонцева. Разрыва в жизни ИскИна не было - Кирилл убедился в этом на сто процентов, потому что, проверив сначала программу самотестирования машинного мозга, подкрепил ее просмотром видеозаписи с камер "стрекозы". Камеры работали все время, без какого либо перерыва, и тем не менее тоже потеряли восемьдесят две секунды собственной жизни - по отношению с окружающему миру, разумеется.
        Этого Кирилл понять не только не мог, но и не попытался. Потому что ему пришло на ум гораздо более важное обстоятельство, не имеющее отношения к работе видеокамер "стрекозы", зато имеющее отношение к работе совсем других видеокамер.
        От предчувствия успеха у него даже сердце споткнулось. Теперь все зависело от того, насколько мощные астронавигационные программы стоят на вооружении ИскИна незабудкинского космопорта. Систему оперативно-тактического управления собственной базы Кирилл даже проверять не стал: ИскИны, занимающиеся выплавкой стали, не имеют ни малейшего представления о сроках высадки огуречной рассады.
        Кирилл вытащил из ячейки шлем, с помощью переходника подстыковал к порту внешних устройств, потом вернулся в юзер-кресло, вошел в виртуал СОТУ и связался с собственным ПТП.
        - Персональный тактический прибор старшины Галактического Корпуса Кирилла Кентаринова, личный номер пять-четыре-семь-два-восемь, к обмену информацией готов, - тут же отозвался ИскИн ПТП.
        - Запрашиваю видеозапись. Точка начального отсчета - минус два часа реального времени. Режим ускоренный.
        ПТП принялся прокручивать последние два часа собственного существования. В течение нескольких секунд перед СОТУ (и перед Кириллом, разумеется) прошли: последняя треть полета к Змеиному Гнезду, посещение пещеры, переброска на планету двух лун, в видеозаписи выглядящая как мешанина мелькающих разноцветных пятен. А вот и инопланетная пещера, полушар, "стеллаж", поначалу ускользнувший от Кириллова внимания, но не ускользнувший от глаз ПТП. Когда появился пейзаж каменистой пустыни, Кирилл поставил в записи начальную метку, а когда пейзаж снова сменился внутренним видом инопланетной пещеры - конечную.
        - Загрузить помеченный кусок видеозаписи в оперативную память СОТУ!
        ИскИны исполнили полученный приказ.
        Кирилл закрыл доступ к видеозаписям собственного ПТП паролем - больше ни одна собака не увидит ничего без разрешения Кирилла Кентаринова, личный номер пять-четыре-семь-два-восемь. Затем ИскИну СОТУ был отдан приказ обработать загруженную видеоинформацию: убрать из видеоряда все, непосредственно связанное с неизвестной планетой - окружающую пустыню, холм с пещерой, несущиеся на пустыней тучи и даже обе луны. Через четыре десятых секунды вместо загруженного в память куска появился информационный блок, способный помочь Кириллу в дальнейшей работе. Кирилл запаролил и эту произведенную работу, после чего вышел во внешнюю виртуальность. Раскидывая по сети пасынков, привычно справился с цербами всех проходных систем и прорвался в навигационную программу незабудкинского космопорта. Конечно, он не имел ни малейшего понятия о работе ИскИна-астронавигатора, но ведь частью любой компьютерной программы является обучающий блок, а умения обучаться хакер Кент пока еще не потерял. Через четверть часа (астронавигационная система это вам не СОТУ военной базы!) он знал весь интерфейс и все методы работы с
астронавигатором, загрузил в оперативную память последнего подготовленный и сохраненный информационный видеоблок и дал команду проанализировать его.
        Сама по себе порученная ИскИну работа была несложна и не требовала ничего, кроме примитивного перебора вариантов. С подобными задачами компьютеры справлялись еще на заре своей эры, когда грузы в космос вытаскивались примитивными химическими двигателями. Перебрав виды звездного неба всех известных Объединенному Человечеству планетных систем, ИскИн доложил:
        - Съемка велась на одной из планет, обращающихся вокруг? Canum Venaticorum[8]. Собственное имя центрального светила - Чара. Расстояние от Солнца - двадцать семь световых лет. Планетная система состоит из двенадцати крупных объектов и сорока девяти спутников. А CVn-3 - землеподобный планетный объект, носящий собственное имя Синдерелла.
        58
        Когда земные астрономы в конце двадцатого века взялись за поиск миров, на которых природа создала условия, подходящие для возникновения жизни, среди ста миллиардов звезд нашей Галактики нашлись, разумеется, и такие, спектральный класс и светимость которых практически не отличались от соответствующих солнечных характеристик. С развитием космонавтики к земным приборам добавились выведенные в Космос. В 2014 году НАСА отправило на орбиту телескоп TPF (Terrestrial Planet Finder), главной задачей которого стал поиск пригодных для жизни планет с жидкой водой на поверхности и атмосферой с содержанием кислорода и углекислого газа.
        В рамках подготовки этой программы еще в сентябре 2003 года астробиолог Мэгги Торнбулл из Аризонского университета идентифицировала тридцать лучших звезд-кандидатов на возможное наличие у них планет земного типа. Было изучено более пяти тысяч звезд в радиусе ста световых лет. Из них Мэгги отобрала тридцатку наиболее вероятных претенденток на породительницу жизни.
        Ближайшей из этой тридцатки стала Чара. Вторая по яркости звезда в созвездии Гончих Псов немногим отличалась от Солнца, но не настолько, чтобы это отличие носило принципиальный характер. Найдись рядом с Чарой планета земной группы, обращающаяся вокруг материнской звезды на расстоянии в 1,1 астрономической единицы, на этой планете, при наличии воды и углекислого газа, вполне могла зародиться жизнь.
        Поэтому, едва только земная цивилизация смогла отправлять свои звездолеты на расстояния в двадцать семь световых лет, к Чаре направили экспедицию. Она была десятой в общем перечне межзвездных исследовательских полетов. Но первой и главной - по возлагаемым надеждам.
        Тем глубже оказалось разочарование, когда выяснилось, что и планета земной группы, обращающаяся вокруг материнской звезды на расстоянии в 1,1 астрономической единицы, в системе Чары имеется, и вода с углекислым газом на планете присутствуют. А вот жизни - нет. Именно по этому поводу Гленн Гейнор, член Административного совета Агентства космических исследований, командующий 10-й экспедицией, и произнес свою знаменитую фразу: "Такое впечатление, будто Всевышний прошел по этим мирам со стерилизатором в длани. Сплошная неорганика!…"
        Разочарование оказалось столь же великим, как и надежды. Разочарование оказалось столь велико, что к Чаре в следующие двести лет никто не заглядывал. И только двести лет назад началось терраформирование Чары-3, несостоявшейся колыбели братьев по разуму, которую 10-я экспедиция назвала Синдереллой.
        59
        Следующим днем на подстраховку Кирилла не вызвали - видимо, гости решили предоставить галактам передышку. Или капитан Парамонцев привлек к работе другого дежурного. В общем, удалось выспаться. Проснувшись и поразмыслив, Кирилл решил, что скорее всего атаки попросту не было. Ведь прапор Малунов ночью Змеиную пещеру не посещал…
        Завтракал Кирилл, когда все остальные обедали. А после завтрака, задумавшись, сам не заметил, как оказался возле общей курилки. На него посмотрели с удивлением - штабные, как правило, в общих курилках не появлялись. Кирилл хотел было сделать вид, будто вспомнил о срочных делах, и удалиться, но тут же остановил себя.
        А почему, собственно, он должен избегать обычных бойцов, если сам недавно был одним из них? Только потому что избегают другие штабные?
        Черта с два, кол им в дюзу!
        Он достал из кармана непочатую пачку "Галактических особых" и шагнул в курилку.
        Как и всегда, тут собралось несколько десятков любителей табака. Как и всегда, травили анекдоты, вспоминали родных, хвастались друг перед другом, перемывали косточки отцам-командирам.
        В ином другом месте никто бы Кирилла ни о чем не спросил: штабной - уже не свой, от него и на ровном месте запросто дождешься ржавых пистонов. Однако в курилке, как и в санблоке, все равны.
        - Не угостите сигаретой, господин старшина? - обратился к Кириллу малознакомый ефрейтор из старослужащих.
        Разговоры мгновенно стихли - видно, всем стало интересно, угостит ли ефрейтора недавний соратник Кент.
        "Кури свои или бросай", - хотел сказать Кирилл, но это странное всеобщее внимание остановило готовую родиться общепринятую приговорку.
        Кирилл распечатал пачку и протянул ефрейтору. Тут же к пачке потянулись и другие - армейская привычка курить чужие была неистребима.
        - Отставить! - крикнул ефрейтор, когда пачка почти опустела. - Хозяину-то оставьте, уроды!
        - А чё такого? - сказала сидящая рядом с ефрейтором рядовой. - Кабы меня взяли в штаб, я бы не только табак разугощала, я бы всем взводным колам дюзу подставила.
        Раздался взрыв хохота. Посыпались соленые реплики:
        - Это надо прежде всем штабным подставить, Юленька! От взводных толку никакого, одно кратковременное удовольствие.
        - Эй, Юлька! Я, конечно, не штабной, но давай с меня начнем? Уж удовольствие-то я тебе обеспечу!
        Рядовой в долгу не осталась:
        - С тебя? Да я б тебе не дала, будь ты даже генералом. Пыхтения много, а кайфа, как заяц накакал! А вот со старшиной… - Она вскочила и подошла к соседу Кирилла. - Ну-ка, подвинься, Тимоха, дай к штабному поприслоняться.
        Была она невысока ростом и фигурой напоминала Ксанку. Разве только постарше…
        Тимоха сопротивляться не стал, подвинулся. Юлька села справа от Кирилла, игриво ткнула его локтем в бок:
        - А чё, господин старшина? Не откажешься ночью проводить девушку до санблока? Чтобы стрёма не хватанула…
        - А чё? - в тон ей ответил Кирилл. - Почему бы и не помочь человеку в хорошем деле? - Он достал себе сигарету и отдал пачку языкастой Юльке. Прикурил у соседа слева, с удовольствием затянулся: - Вот только этой ночью ничего не выйдет, девушка, я должен находиться на боевом посту.
        - Жаль! - Рядовой прищелкнула языком. - Лучше бы твой кол находился на боевом посту… Хотя мне тоже в дозор. Может, завтра? - И она снова ткнула Кирилла локтем. - Ты ведь, старшина, вроде бы теперь одинокий…
        "Ого! - подумал Кирилл. - Да она, судя по всему, уже поглядывала в мою сторону! Вот странно! Что же вас всех так тянет ко мне?"
        Он поднялся со скамейки:
        - Поговорим с глазу на глаз, подружка?
        - О! - сказал чей-то девичий голос. - Уже и подружка! Учитесь, бабы, как мужиков нужно клеить! Локотком в бочину - сразу и любовь!
        Вокруг опять заржали. Кто-то напомнил, что в санблоке сейчас может быть многолюдно - после обеда-то…
        Метелку смешки не смутили. Она с готовностью вскочила:
        - А чё? Поговорим, дружок! Юлька вся твоя от пяток до макушки! Только свистни!
        Они отошли в сторонку. Юлька доверчиво посмотрела на Кирилла большими зовущими глазами.
        - Ты серьезно, Юля?
        - Я серьезно, старшина! - сказала метелка внезапно охрипшим голосом и облизнула губы.
        - А почему?
        - Что - почему?
        - Почему ты хочешь со мной перестыкнуться?
        У Юльки раздулись ноздри.
        - Перестыкнуться… Ну и словечко придумали! - Она вздохнула. - Не знаю, старшина. Странный ты парень, но почему-то мне кажется, что с тобой рядом будет хорошо. И дело вовсе не в том, что ты штабной… - Она снова вздохнула, будто слова давались ей с трудом. - И не в том дело, что ты умело сандалил гостей… Да не знаю, я в чем дело! Просто тянет к тебе. - Она замолкла на несколько секунд и вдруг выпалила: - И не одну меня тянет, многие так говорят. У многих рядом с тобой в трусах становится мокро. - Она посмотрела ему прямо в глаза и в третий раз тяжко вздохнула. - Зря я тебе это сказала… Возгордишься теперь! - Тон ее сделался ехидным, но, похоже, ехидство шло вовсе не от желания съехидничать; это была, скорее, запоздалая защита от возможной расплаты за откровенность.
        - Не возгордюсь… то есть не возгоржусь. - Это было все, что нашел ответить Кирилл. - Не нужно мне…
        Но Юлька, похоже, приняла его растерянность за высокомерие, и ехидство мгновенно превратилось в злость.
        - Да в общем-то, плевать, старшина, что ты обо мне подумаешь! Не поджаривай ботву! И не писай на зенит! Проживу я без тебя. До сих пор жила и дальше проживу!
        Она отвернулась и зашагала назад, к курилке.
        - О! - сказал прежний девичий голос. - Смотри, никак у Юльки не склеилось со старшиной!
        - Тебе-то что! - зло крикнула Юлька. - Тебе-то оно и к лучшему, правда? Есть шанс самой попользоваться. Налетай!
        - Зря ты так! - сказал кто-то.
        Кирилл бросил окурок прямо на траву, яростно растер каблуком в труху и пошел прочь.
        "Что же во мне такого? - спросил он себя. - И почему вокруг меня сплошные странности?"
        Он задумался.
        А ведь, пожалуй, первые странности случились с ним отнюдь не на Марсе. Достаточно вспомнить ту историю в Приюте, визит странной дамы, пожелавшей привлечь его конфетой.
        Что это было? Попытка похищения? С какой целью? Продать космическим пиратам, кол мне в дюзу?
        Дьявол, а ведь Доктор Айболит, вполне возможно, интересовался этим происшествием и, вполне возможно, знает кое-что. Надо бы отправить ему послание, задать прямой вопрос…
        И лучше бы для этого слетать в Семецкий, записать послание на центральном почтамте.
        Впрочем, это не проблема - достаточно поговорить с начштаба и объяснить майору, что интересы безопасности требуют кратковременной командировки старшины Кентаринова в столицу. Тем более, что стоило бы там потрепаться с официанткой Сереной из… как его?… из "Счастливой полночи"?… Или "Полночного счастья"?…
        А вот прямо сейчас и отправимся к Шишмаренку.
        Однако дойдя до штаба, Кирилл остановился. Потому что к нему явилась мысль, показавшаяся гораздо более удачной.
        60
        Перед отбоем его нашел Шакирянов. И попросил срочно перепрограммировать еще одну шайбу.
        - Это уже не для меня, - пояснил он. - Просят перекрасить брюнетку в блондинку. И увеличить длину ног сантиметров на тридцать. И промежность пошире сделать. Так, что если джинсы на метлу надеть, чтобы ноги вместе не сходились, чтобы выемка была между бедер. Сделаешь?
        - Сделаю. - Кирилл достал те две, уже несколько дней валяющиеся в кармане шайбы, что удалось-таки перепрограммировать под утро. - Вот. Эти тоже готовы.
        - Отлично! - Фарат просто просиял. - Я запросил с клиента полста монет. Двадцать пять - твои. Как договаривались. - Он спрятал полученные шайбы в карман и достал новый заказ. - К утру сможешь сделать?
        Кирилл кивнул и забрал протянутый на ладони кругляшок.
        - Тогда встретимся возле курилки, сразу после нашей зарядки.
        - Встретимся, - сказал Кирилл.
        Однако, когда дежурство началось, он сначала взялся вовсе не за перепрограммирование шайбы. Проверяя состояние вверенной ему СОТУ, он одновременно устремился во вне. Хоть всеобщей сети в земном или марсианском смысле на Незабудке и не было, тем не менее системы оперативно-тактического управления были объединены. И эта виртуальность, разумеется, имела выход не только на космопорт, но и на почтовый сервер. Вот туда Кирилл и попытался проникнуть. После того как ему удалось справиться с цербами на входе-выходе собственной СОТУ, проблем с проникновением на почтовик уже не было - степень его защиты была много слабее.
        Оказавшись в почтовом виртуале, создать послание Доктору Айболиту и вовсе не составило никакого труда. Кирилл попросту воспользовался фотофайлом из собственного личного дела, правда слегка подкорректировал графику, поскольку ему всегда казалось, что на официальной личной фотографии он выглядит слишком молодо. Этакий пацанчик… Добавив пацанчику пару лет, он создал и акустическую часть послания. А потом проверил собственное творение.
        - Здравствуйте, дорогой Сергей Николаевич! - сказал ему Кент из послания. - Большое вам спасибо за все, что вы для меня сделали! Теперь я понимаю, что вывести меня из-под наказания за совершенное преступление было не просто. Спасибо вам еще раз! Простите за слишком долгое молчание!… А теперь у меня к вам вопрос. Помните ту женщину, что проникла в приют много лет назад? Ту, из-за которой выгнали дядю Даниила? Чего она хотела от меня? Неужели похитить, как посчитала Мама Ната? Я спрашиваю у вас потому, что вокруг меня происходят всякие странности и мне хочется в них разобраться. И потом… Ведь вы мне всегда помогали. Буду ждать вашего ответного послания. У меня все хорошо.
        Прослушав, Кирилл проник в банк посланий, уже подвергнутых военной цензуре, сличил их друг с другом и с собственным посланием, определил код цензуры и добавил этот код. Потом он еще раз прослушал виртуального себя, решил, что послание составлено подходяще, и отправил его в банк. Конечно, эта весточка доберется до Айболита не завтра и не послезавтра, но транссистемники посещают окрестности Незабудки достаточно часто. Так что ждать ответа от старика придется не слишком долго.
        Теперь надо было, как и в случае с астронавигатором, замести следы своего проникновения в общую сеть СОТУ. И тогда, и теперь Кирилл приготовил охранным программам маленький сюрприз. Поскольку информация о проникновении составляла всего лишь след его ухода из виртуала, который при всем желании убрать было невозможно - попросту некому, поскольку сам ты к этому времени уже из виртуала вышел, - то требовалось отвлечь цербов, чтобы они не ухватили твой след. А для этого нет ничего лучше воланд-вируса. И удивительно, что Кириллу это не приходило в голову прежде! Тогда бы майор Шишмаренок никогда не обнаружил проникновения в СОТУ родной базы. Атаку вируса, правда, тоже не скроешь, но вирус на то и вирус, что хрена с два выведешь его на чистую воду. Заражение-то произошло, но каков его характер - случайность или злонамеренная атака - не определишь, поскольку при лечении вместе с вирусом уничтожаются и все следы его проникновения. Во всяком случае, когда Лони Ланимер превращал Кирилла в хакера, методов борьбы с воланд-вирусами разработано не было. Возможно, конечно, что с тех пор они и появились, но в
жизни иногда приходится рисковать. Вот и рискнем…
        Покинув виртуал, Кирилл взялся за шайбу. Параллельная работа в нескольких виртуал-направлениях получалась у него все лучше и лучше. Наверное, Лони Ланимер гордился бы своим учеником, кабы имел представление о том, чем Кирилл занимается.
        "В своем деле я становлюсь настоящим мастером, - подумал Кирилл. - Плох тот боец, что не мечтает стать генералом. А я им в своем деле уже стал. Спиря говорил, что в старину бывали разные генеральские звания. В армии служили генералы от кавалерии, генералы от артиллерии, генералы от иф… как их?… от ифрантерии, что ли? Короче, от пехоты. А я - генерал от машинерии! Поскольку, пожелай я отдать приказ, и мне подчинится любая машина!"
        И тут он вспомнил еще одну странность из тех, что произошли с ним уже здесь, на Незабудке. Самую первую - в тот день, когда они с Мариэлью побывали в Семецком. Автопилот атээски показал тогда наличие в воздухе живого существа, а потом выяснилось, что это всего лишь глайдер, на котором подпол Бурмистров летал за майором Шишмаренком.
        Как же Кирилл забыл об этом?! Впрочем, тогда все закончилось тем, что он отстыковал на дне оврага капральшу, и не удивительно, что произошедшее до этого знаменательного события забылось, погребенное наслаждением. Зато сейчас вспомнилось.
        М- мда, явно произошла тогда какая-то чертовщина, и с нею требуется разобраться. Любая чертовщина может стать следом, который приведет к доказательствам шпионской деятельности прапора Малунова.
        Кирилл закончил возню с шайбой, так и не завершив перепрограммирование. Живая бы, реальная девушка с ума сошла, обнаружив, что ее правая половина настолько отличается от левой, однако виртуальная метелка восприняла все происходящее с нею как должное. Подумаешь, скособочена слегка!
        Потом Кирилл вновь вернулся в виртуал СОТУ и проник в систему навигации и связи "чертенка", на котором они с капральшей летали в Семецкий. Записи всех совершенных машиной полетов, естественно, в памяти сохранились, и Кирилл устремился к той, что была сделана непосредственно во время полета.
        Отыскал. Загрузил ее в себя.
        Вот они с Мариэлью в кабине, треплются. Вот они продолжают трепаться. А вот перестали трепаться, молчат.
        Погоди-ка, парень! Но ведь это они молчат уже ПОСЛЕ ВСЕГО. А где же запись того отрезка времени, когда они выскакивали и прятались в овраге… ну и все прочее?
        Так. Ну а в автопилоте что? Посмотрим. Ага, и в автопилоте кусок записи, соответствующий нужному периоду времени, так же отсутствует. Перед появлением в секторе обзора "беркута" с Бурмистровым на борту есть, после выхода машины из сектора - тоже есть, а вот сам момент пролета… кол вам в дюзу!
        Кирилл вышел из виртуала и вздохнул.
        Что ж, отрицательный результат тоже результат. Раз кому-то зачем-то потребовалось уничтожить запись, значит в ней для этого кого-то была угроза.
        Кирилл достал сигарету и закурил.
        В чем могла заключаться угроза для неизвестного похитителя информации? Что ему требовалось скрыть от чужих глаз? Интересно, записали ли сканеры "чертенка" то, что Кирилл и Мариэль делали друг с другом? Может, запись уничтожил кто-то из гаражного персонала по просьбе Мариэли? Ведь Кирилл, выскакивая тогда из машины, не выключал обзорную аппаратуру…
        Да нет, они тогда спрятались за поворотом оврага и занимались сексом там, где их в тот момент могли засечь разве что с орбиты.
        Ну- ка, посмотрим архив информации, полученной со спутника.
        Так… Ага… Ага…
        Нет, камеры сателлита в тот момент были нацелены на район Динозаврова Позвоночника, и никто за кувыркающимися в овраге не следил.
        Ну и ладно, ну и порядок! Значит, самое время вернуться к работе над шайбой, удлинить, наконец, виртуалке и левую ногу.
        61
        Ногу он удлинил. И промежность расширил.
        Но встретиться с Шакиряновым, как договорились, не удалось, потому что сразу после окончания дежурства Кирилла вызвал к себе майор Шишмаренок.
        Кирилл не то чтобы очень уж озаботился, поскольку ничего способного повлечь за собой ржавые пистоны, за последние дежурства не случилось. А и случилось бы, так Кирилл бы произнес в ответ заветные слова: "Этого потребовали интересы государственной безопасности, господин майор".
        Возможно, начштаба опять переполнился желанием оказать службе безопасности посильную помощь, кол ему в дюзу!
        Как будто мы, штатные эсбэшники, не способны справиться со своими задачами без суетливых дилетантов, возомнивших себя большими специалистами тайных операций!
        Впрочем, тут Кирилл был не прав - Шишмаренок вовсе не дилетант. Окажись на месте Кирилла менее сильный хакер, его бы давно уже взяли за одно место и обвинили в постоянных проникновениях в виртуальность без разрешения вышестоящего начальства. Даже несмотря на статус эсбэшника. Начальство не любит, когда в подведомственном ему коллективе что-то происходит без его начальственного ведома. В общем, ржавые пистоны майор бы наверняка попытался организовать слишком самонадеянному старшине…
        - Вот что, Кентаринов, - сказал Шишмаренок, когда Кирилл появился в его кабинете. - Вам надлежит в час дня быть в Семецком. Военные следователи, ведущие дело Артема Спиридонова, желают задать вам несколько вопросов.
        Конечно, Кирилл бы с гораздо большим удовольствием в это время давил подушку, но приказы не обсуждают. Тем более что речь идет о Спире.
        - Слушаюсь, господин майор!
        - Вы ведь уже были в столице, не так ли?
        - Так точно, господин майор! В тот самый день, когда вы после ранения вернулись из госпиталя в расположение части.
        Едва Кирилл произнес слово "госпиталь", мысли его понеслись вскачь. В госпитале сейчас лежала Ксанка, и было бы очень удачно навестить ее. Тоскливо же, наверное, девчонке лежать там. Надо, пожалуй, спросить разрешения у майора на совмещение полезного с приятным.
        - Вот и отлично. Возьмите уже летавшую в Семецкий машину и воспользуйтесь автопилотом. По дороге сможете вздремнуть. Но лучше бы все-таки принять таблетку стимулятора, а то будете там, у следователей, как снулая рыба. А поспите после возвращения, перед дежурством.
        - Слушаюсь, господин майор!… А могу я посетить лечащуюся в гарнизонном госпитале рядовую Заиченко? Я бы вылетел пораньше. И успел бы.
        - А почему бы и нет? Вы молодец, старшина! Не забываете боевых товарищей! Я распоряжусь, чтобы вам в персонкарту записали разрешение на посещение госпиталя. Иначе вас туда не пустят.
        Кирилл козырнул и отправился в столовую, где, наконец, и встретился с обеспокоенным Шакиряновым.
        Получив шайбу, Фарат вручил Кириллу обещанные двадцать пять монет, и тот поужинав-позавтракав, проследовал в общую часть, за персонкартой.
        62
        Полетел он на том же самом "чертенке", что и в первый раз. Хорошие советы надо принимать к исполнению. В кармане мундира лежала персонкарта, на кристалле которой имелась отметка об официальном увольнении с десяти утра до тринадцати часов, а с тринадцати - командировочная отметка в гарнизонную прокуратуру.
        Запас стимулятора, увы, закончился, но в лазарет Кирилл не пошел - не хотелось видеться с Мариэлью Коржовой. В конце концов, что он, не выдержит еще шесть часов без сна.
        Как оказалось, без сна он и в самом дел не выдержал - отключился уже через пять минут после того, как перевел взлетевшего "чертенка" на автопилот. И дрых без задних ног, пока автопилот, приближаясь к городу, не разбудил его.
        Кирилл покинул кресло и немного размялся. Молодость брала свое - сон улетел и о себе больше не напоминал. А утреннюю усталость как ветром сдуло.
        Когда машина достигла Семецкого, Кирилл перехватил управление и, сверившись с планом города, направил атээску в сторону гарнизонного госпиталя. Оставил "чертенка" на стоянке рядом с госпиталем. На дисплее справочного шеридана, размещенного в холле возле главного входа, значилось, что доступ к больной Роксане Заиченко разрешен. Стол был указан общий, кроме острой пищи.
        Кирилл вышел из госпиталя, отыскал ближайший супермаркет, постоял у витрин, размышляя, на что потратить часть полученных от Шакирянова наличных. После долгих размышлений купил разных местных фруктов и полукилограммовый контейнер-холодильник с мороженым. Выбрал крем-брюле. Но не потому что Ксанка любила его (Кирилл понятия не имел, какое мороженое она любила, поскольку ни разу в жизни ему не пришлось угощать девчонку мороженым), а наугад.
        Потом вернулся в госпиталь, предъявил охране персонкарту и был пропущен внутрь. Ему объяснили, что рядовая Заиченко лежит на третьем этаже, в отделении ментальной терапии. Там он ее и нашел.
        Палата была рассчитана на троих, но две кровати оказались пустыми. Под третьей стояла утка. А на кровати лежала Ксанка.
        Она обрадовалась его появлению так, что у нее даже глаза засияли. Она вытащила из-под одеяла руки, протянула к нему:
        - Кира, это ты? Мне не снится? Вот уж не ждала…
        Он подошел к ней, взгромоздил на тумбочку коробку с фруктами и контейнер с мороженым.
        - Привет! Вот это тебе. Ешь. Неужели в самом деле не ждала?
        Она посмотрела на него строгим взглядом, потом не выдержала и рассмеялась:
        - Нет, вру, конечно. Травлю вакуум… С самого первого дня ждала. Ты один? - Она коротко глянула на дверь.
        Укрытая серым армейским одеялом, она казалась сильно похудевшей и уменьшившейся в росте. И Кирилл вдруг подумал, что почти забыл, как Ксанка выглядела раньше, в "Ледовом раю", когда они все трое только-только познакомились.
        - Да, я один, - сказал он. И не стал ничего добавлять.
        - Как служба? Сколько гостей перестрелял?… Ты садись. Вон там, у стены, табуретка.
        Табуретка оказалась обычной - казначейство Галактического Корпуса экономило на Ф-мебели не только в боевых частях, но и в госпиталях. Кирилл переставил табуретку поближе к кровати и уселся.
        - Гостей я больше не стреляю. Прошло уже больше недели, как меня перевели в штаб. Ночным дежурным. Но… - он понизил голос, - это секретные сведения, как ты понимаешь.
        - Что ты говоришь! Трудная служба?
        - Мне нравится.
        - А остальные наши как там? Никто не убит?
        - Пару Вин и Юрашу Кривоходова перевели на другое место службы. Где они - я не в теме. Остальные все в расположении базы. Кроме Спири.
        - А он куда делся?
        Кириллу показалось, что она затаила дыхание от волнения. Но нет, какое там волнение? Серые глаза, занимавшие едва ли не большую часть исхудавшего, обрамленного рыжим ежиком лица, смотрели в упор, а руки вовсе не теребили край одеяла, как вроде бы должно быть.
        - Ты не думай… Я просто спрашиваю…
        - Да я и не думаю ничего. Он ведь любит тебя.
        - Не надо. - Ксанка отвернулась к окну. - Не надо, Кира!
        - Надо! - рявкнул Кирилл. - Он сейчас под следствием. И ему нужно, чтобы кто-то о нем вспоминал.
        - Под следствием? - Она повернула голову в нему и широко распахнула глаза. - За что?
        - Нарушение устава.
        - А что он такое совершил?
        Она напряженно ждала ответа, но Кирилл решил ничего не объяснять. Зачем?
        - Болтали всякое, Ксана. Точно я не в теме, поэтому травить вакуум не стану.
        - Что ж, - она легкомысленно улыбнулась, - я помолюсь за него. Но все эти дни я молилась за тебя. Неужели ты не чувствовал?
        - Конечно, чувствовал, - соврал Кирилл.
        Разговор надо было заканчивать. Все равно он не мог сказать ей те слова, которые она от него ждала. Потому что сказать их значило унизить - и ее, и себя, и Свету.
        - Мне пора.
        Лицо Ксанки омрачилось, а глаза, казалось, стали еще больше.
        - Как? Уже?
        - Да, у меня в Семецком служебные дела. - Он встал. - Поправляйся!
        - Ты даже не спрашиваешь, сколько мне тут лежать.
        - А я знаю, - соврал Кирилл. - Я в справочном узнавал. Сказали, еще недели три.
        - Пять. Я еще даже ходить не начала. - Она грустно улыбнулась. - Видишь, наверное, утку под кроватью.
        - Подать? - спросил Кирилл.
        И даже головой мотнул от чувства неловкости. Все он говорил не то, что она ждала, чего ей хотелось.
        - Нет, не надо. Лучше знаешь что? - Она покусала губы.
        - Что?
        - Поцелуй меня, пожалуйста.
        "Не надо", - хотел сказать Кирилл. Но не сказал. Потому что понял: надо. Не имеет сейчас никакого значения, любит он ее или нет и как бы к этому поцелую отнеслась Светлана. Потому что именно от поцелуя зависит, сколько еще недель проваляется Ксанка в этом госпитале и как скоро встанет с этой койки.
        Он наклонился и коснулся ее горячих сухих губ, а она вскинула худые руки, обняла его за шею и чуть приподнялась, и они находились так, пока она не устала. Потом ее руки разжались, и она отвалилась на подушку, а он сказал: "Ну, поправляйся!" - и быстро, не обернувшись, вышел и только тут позволил себе, наконец, бурно перевести дыхание.
        И принял окончательное решение относительно перспектив в их отношениях.
        63
        Спустившись вниз, он посмотрел на часы. До момента, когда он должен был прибыть к следователю, время еще имелось, и он решил сходить в гости к другим раненым товарищам. Однако справочная сообщила, что Михаил Афонинцев и Эзотерия Дубинникова как раз сегодня выписались из госпиталя и отправились к месту несения службы.
        Тогда, выйдя из госпиталя, он присел на скамеечку и закурил, поглядывая на окна, за одним из которых осталась Ксанка. А потом понял, что тянет время, не решаясь совершить давно запланированный поступок.
        Но почему? Неужели он опасается еще одной странности? Мало их было? Одной больше, одной меньше - до фомальгаута…
        Не докурив, он выбросил сигарету в стоявшую рядом урну и кинулся к "чертенку". Забравшись в кабину, он воспользовался справочной автопилота и определил, как далеко гарнизонный госпиталь находится от кабака под названием "Счастливая полночь".
        Через пять минут он посадил "чертенка" неподалеку от кабака, выбрался из кабины и проследовал в знакомые двери. Как и в прошлый раз, подошел к стойке, заказал кофе по-турецки, расплатился и сел за стол возле ближнего к выходу окна. Через пяток минут все та же официантка все в тех же черной юбке, белой блузке и передничке с белой наколкой на сиреневых волосах принесла ему заказанное.
        - Ой! - сказала она. - А ведь я вас помню! Только тогда вы вроде бы были сержант.
        - В самом деле помните?
        - Да. Вы спрашивали меня, не было ли тут вашего приятеля, а я вам сказала, что тут сидел хромой майор со шрамом на лице, который не мог быть вашим приятелем, потому что и в звании и возрастом много старше вас.
        "Ее зовут Серена", - вспомнил Кирилл.
        А Серена продолжала тараторить:
        - Сама не знаю почему, старшина, но я вас тогда обманула. Тут сидел вовсе не мужчина, а дама, а я так и не понимаю, почему я тогда вам…
        - Стоп! - рявкнул Кирилл, обмирая.
        - Ч-чего? - растерялась официантка, прижимая руки к груди.
        - Подожди, Серена. Подожди… - У Кирилла перехватило дыхание, и он закашлялся. А откашлявшись, попросил виновато: - Извини, пожалуйста! Повтори еще раз. Кто тут тогда сидел?
        - Дама, говорю, сидела. Не знаю, почему я сказала вам про муж…
        - А какая она из себя, эта дама? - спросил Кирилл, снова обмирая.
        - Симпатичная такая блондинка, с большими голубыми глазами и очень красивым голосом. Вся в черном была, но одежда не траурная. Блузка, штаны "под кожу" и сапоги такие… такие… Я бы сама такие купила.
        Мариэль!… Неужели?
        Кирилл схватил чашку кофе и залпом выпил ее. Потом вскочил:
        - Спасибо тебе, Серена! Большое спасибо, девочка! Ты даже не представляешь, как мне помогла.
        Серена сложила руки на передничке и опять затараторила:
        - Пожалуйста, старшина! Я уже на следующий день удивлялась, зачем обманула вас. Как затмение какое-то нашло… И я хотела было отыскать вас, но разве отыщешь? Я ведь даже имени вашего не знала. А и знала бы, так в справочной не дадут никаких справок. Секретность, я понимаю…
        Она бы и еще говорила и говорила, но Кирилл поднял руку:
        - Извини, мне пора! - и был таков.
        64
        В особый отдел он прибыл за пятнадцать минут до назначенного времени. Предъявил охране персонкарту, проследовал к нужному кабинету, подождал, сидя на скамейке, возле двери.
        Ровно в тринадцать часов его вызвали.
        Следователем оказался немолодой прапор. Судя по всему, еще совсем недавно он был самым обыкновенным безмундирником, служил под началом какого-нибудь районного прокурора и собирал доказательства вины сутенеров и наркоторговцев, но вот призвали человечка на военную службу и полетел он за три девять планет на Периферию, а дома остались мягкая сдобная булочка-супруга и двое недорослей, мечтающих о безбедной и беззаботной жизни…
        Кирилл помотал головой. Что это он? С какой стати такие мысли? У прапора, может, и нет ни семьи ни дома, только служба на благо да двое детей от двух любовниц…
        - Я бы хотел послушать вашу версию относительно случившегося, - сказал прапор. - Как вы думаете, почему рядовой Спиридонов напал на вас?
        "Интересно, - подумал Кирилл, - сколько таких прапоров занимается такими спирями по всему Корпусу?"
        Впрочем, это были пустые мысли, Кирилл отбросил их и принялся рассказывать свою версию.
        В этой версии не было обрезка, безумно влюбленного в метелку, которая врюхалась в другого обрезка, которому она почти до фомальгаута, но который не постеснялся вставить ей кол, воспользовавшись девичьими слабостями, обусловленными природными женскими инстинктами. В версии Кирилла присутствовали жестокие схватки с гос… с ксенами, постоянные потери боевых товарищей и нервный срыв одного из друзей, обусловленный тяжелым ранением очередной боевой подруги, которая была своим парнем и прикрыла собой товарища, угодив в госпиталь со сломанным позвоночником.
        Выслушав его, прапор мягко улыбнулся - наверное, именно так он улыбался воркованию своей сдобной булочки - и сказал:
        - Старшина, мне, в общем-то, понятно ваше желание отвести удар от товарища, хотя причины этого желания мне понятны не совсем. На вашем месте любой бы воспользовался возможностью убрать с дороги соперника, пусть и неудачливого пока, но имеющего возможность перейти рано или поздно в разряд соперников удачливых.
        Кирилл только пожал плечами.
        - Не думаете ли вы, что я по этому делу вызвал вас первым? - продолжал прапор. - У меня уже имеется подробный рапорт прапорщика Малунова, и на основании этих показаний я могу сделать совершенно однозначный вывод, что причина правонарушения вовсе не в нервном срыве, обусловленном потерями в тяжелых боях. Причина заключается в личном неприязненном отношении к вам со стороны рядового Спиридонова, а тут исходом должно быть вмешательство правоохранительных органов, а не медицины.
        Судя по манере говорить, прапор был способен мыслить исключительно логически и был намерен настоять на своем, а потому от него вполне можно было ожидать ржавых пистонов, однако Кирилла это мало волновало.
        Решение принято, и он от него не отступит.
        - Я ведь могу допросить рядовую Заиченко, - сказал прапор, в упор глядя на Кирилла. - И когда я представлю ей перспективы дела, вашей подруге придется выбирать.
        "Кол тебе в дюзу! - подумал Кирилл. - Вот еще не хватало, устраивать Ксанке твои допросы!"
        Следователь, похоже, принимал решительность Кирилла за нерешительность, за неумение сделать выбор между ложным чувством товарищества и борьбой за дисциплину, чего бы она, эта борьба, не стоила.
        - Вы поймите, старшина, - сказал он жестко. - Галактическому Корпусу наплевать на ваше отношение к арестованному. Галактический Корпус требует жесткой дисциплины, поскольку все мы вступили в смертельную схватку с коварным врагом, и здесь внутренний комфорт отдельно взятого старшины не стоит волоса с головы галакта, погибшего из-за слабого уровня дисциплины в его подразделении.
        Наверное, прапор имел в виду какого-то конкретного бойца, но он не был галактом, поскольку галакт не сказал бы "наплевать на ваше отношение", галакт сказал бы "до фомальгаута ваше отношение". Нет, прапор был безмундирником, по прихоти судьбы нацепившим на себя иссиня-черную форму ГК, и слова его были словами безмундирника, и мысли его были мыслями безмундирника, и поведение его было поведением безмундирника, вместо чести и достоинства делающего упор на лицемерие и двуличие.
        - У меня нет другой версии, - сказал Кирилл.
        - Что ж, - вздохнул прапор, - тогда я должен возбудить против вас уголовное дело за дачу ложных показаний. - Он издал еще один неискренний вздох. - Вам это надо?
        - Мне надо, - сказал Кирилл, - чтобы моего боевого товарища оставили в покое. Мне надо, чтобы он вернулся в расположение базы "Незабудка А-три". Этого, прапорщик, требуют интересы государственной безопасности. - И Кирилл произнес действующую на этой неделе ключ-фразу.
        У прапора отвалилась челюсть. Впрочем, он сразу взял себя в руки.
        - Хорошо, - сказал он. - Но ведь вы знаете, что я буду должен подать рапорт вашему начальству.
        - Подавайте!
        - Хорошо, - повторил следователь. - Через день он будет освобожден.
        Конечно, он собирался проверить, тот ли фрукт молодой старшина, за которого себя выдает. Для этого ему и потребуется завтрашний день. А во-вторых, ну не может прапор принять к исполнению слова сержанта. Особисты так же не любят эсбэшников, как эсбэшники особистов.
        - Вот и отлично! И вот еще что… Я бы хотел сейчас посетить рядового Спиридонова. Вы можете мне устроить с ним свидание?
        Прапор покрутил головой, словно воротничок мундира жал ему шею. Конечно, ему не хотелось устраивать свидания с тем, на ком он, возможно, решил заработать себе вторую звездочку на погоны, хотя вряд ли за такое дело заработаешь следующее звание… Да неважно, почему он хотел засадить Спирю! Просто потому, что его дело - сажать, за это он зарплату получает!
        - Через час вас устроит?
        65
        Через час Кирилл оставил "чертенка" на стоянке возле изолятора временного содержания. Предъявил охране персонкарту, и его проводили в комнату для свиданий. Кирилл сел перед прозрачным экраном, разделяющим помещение надвое. Через пару минут по другую сторону экрана появился Спиря. На лице его было нарисовано такое оживление, как будто он только что узнал о собственном освобождении, однако, увидев Кирилла, он тут же помрачнел, и стало ясно, что никто ему не сообщал о скором освобождении - просто Спиря ожидал увидеть на свидании кое-кого другого. А вернее - другую…
        - Привет, Артем! - сказал Кирилл.
        Спиря на приветствие ответил вопросом:
        - Зачем пришел? - Он теперь смотрел в сторону.
        - Сообщить, что тебя скоро отпустят. И как только окажешься на свободе, навести Ксанку, если сможешь. Она все еще лежит в госпитале. Это здесь, в Семецком.
        Спиря перевел взгляд на Кирилла:
        - Ты ее видел?
        - Да. Она поправляется, - сказал Кирилл. И соврал: - Она ждет твоего посещения.
        - Серьезно? - Спиря криво усмехнулся. - Не трави вакуум! Если она кого-нибудь и ждет, то только не меня. - Глаза его снова ушли в сторону. - Ты даже не представляешь, Кент, как я тебя ненавижу. - Руки Спири судорожно дернулись, будто он хотел пробить прозрачный экран и вцепиться Кириллу в горло. - Я много раз мог усандалить тебя и теперь жалею, что не сделал этого.
        Спирин взгляд вернулся к Кириллу, и в глазах его было столько яростной ненависти, что Кирилл оторопел. Это была ненависть, с которой не живут; это была ненависть, из-за которой либо совершают преступление, либо кончают жизнь самоубийством, и зря Кирилл защитил час назад этого парня… Нет, не зря, конечно, но… Но ненавидящие глаза словно включили в душе Кирилла некий механизм, поднимающий в сердце волну безысходности, и было ясно, что час назад Кирилл совершил ошибку, и за эту ошибку еще придется расплачиваться в будущем.
        Однако сожаления не было. Словно вместе с безысходностью возникло в душе нечто иное, теплое, светлое, открытое, прежде недоступное приютскому крысенышу…
        - Я ненавижу тебя, Кент, - продолжал Спиря. - И даю тебе слово… - Он не договорил, но было совершенно ясно, что именно он хотел сказать и сказал бы, кабы не вспомнил, что разговор этот вполне может прослушиваться и даже записываться и ничего, кроме ржавых пистонов, он своим обещанием не огребет.
        - Зря ты так, - пробормотал Кирилл, потому что сказать ему было нечего.
        - Я больше не хочу тебя видеть! - Спиря повернулся в сторону и крикнул: - Эй, дежурный, уведите меня. Свидание закончено.
        Появился охранник. Спирю увели. А Кирилл еще несколько минут сидел перед прозрачным экраном. Ему было ясно, что у него появился враг. Впрочем, появился он не сейчас, а много раньше, в тот день, когда Кирилл познакомился с дочкой богатых буратин Роксаной Заиченко, но тогда ни Кент, ни Спиря, ни Ксанка об этом еще не знали. А теперь этот враг окончательно утвердился в своем вражестве, и впредь его никогда не стоит оставлять за собственной спиной.
        Наконец, Кириллу напомнили, что свидание закончено, и он покинул изолятор и отправился к "чертенку", не переставая размышлять о выкрутасах в поведении той бл…ди, что люди зовут Судьбой.
        66
        А на следующий день выяснилось, что на базу "Незабудка А три" прибыло пополнение.
        Кирилл об этом узнал уже после того, как проснулся. Поначалу он, разумеется, ничего не понял, поскольку в его жилые пенаты новобранцы, само собой, не заявлялись.
        Однако осуществив над собой процедуры, которые прочий личный состав проходил рано утром, и выбравшись на улицу, чтобы проследовать в столовую, Кирилл сразу ощутил на базе некоторое оживление. Оно словно висело в воздухе, однако Кирилл не придал ему значения. Как известно, прием пищи прежде всего, и потому он направился к помещению, над крышей которого висела триконка, вернее, плакат:
        Голодной куме все хлеб на уме,
        а сытому бойцу и пистоны к лицу.
        Получив на раздаче поднос с тарелками, Кирилл сел за стол и принялся за пищу. В обеденном зале шустрил какой-то совершенно незнакомый обрезок-дежурный.
        - Эй, рядовой! - позвал его Кирилл.
        Тот подскочил:
        - Господин старшина! Рядовой Барабанщиков по вашему приказанию прибыл!
        - Ты откуда, Барабанщиков? Что-то я тебя, по-моему, раньше не видел. Откомандированный?
        - Никак нет, господин старшина! Прибыл сегодня на базу в составе пополнения!
        - А откуда?
        - Учебный лагерь "Ледовый рай". Марс.
        - Что? - Кирилл даже ложку выронил в суповую тарелку.
        К счастью, тарелка была уже пустая, а то бы насмешил новобранца, забрызгав собственный мундир.
        - Учебный лагерь "Ледовый рай", - снова отрапортовал обрезок, удивляясь старшинской глухоте. - Гагарин. Это город на Марсе.
        - Да уж знаю! - Кирилл отставил тарелку. - Считай, земляк. Я тоже из "Ледового рая". Как там прапорщик Оженков?
        - Учит курсантов, господин старшина! - отрапортовал новобранец. - Зверь! Только он уже не прапорщик.
        - Да, конечно. - Кирилл вспомнил, как еще совсем недавно он сам отвечал на подобные вопросы.
        Черт, жизнь бежит! И мы все еще живы, хотя на наше место готовят уже других галактов.
        - Ладно, свободен! - Кирилл махнул рукой.
        Когда он вышел из столовой и подошел к курилке, там сидела целая группа незнакомых бойцов. Но среди них выделялся один знакомый. Вернее знакомая, потому что это была рядовая Александра Каблукова.
        - Сандра! - На этот раз Кирилл выронил зажигалку и сигареты. - Ты ли это?
        Громильша обернулась:
        - Ой, Кент! Вот уж не ожидала кого встретить! Я думала, тебя… - Она не договорила.
        Обнялись. Хватка у Сандры была прежняя - хорошо хоть ребра не треснули. Шепнула ему на ухо:
        - Как твое мужское хозяйство? - И мгновенно поняла всю бестактность вопроса и не столько из-за его обидности, сколько потому что Кириллово хозяйство от таких объятий тут же ожило. - Прости! По-моему, все под плотным штурманским контролем.
        - Под контролем, под контролем! - сказал Кирилл.
        - А Роксана-шмакодявка тут?
        - В госпитале с ранением.
        Громильша освободила хватку, и Кирилл выбрался из ее могучих лап.
        Кругом начались попытки схохмить, робкие, разумеется, потому что никто не знал, как отреагирует на хохмы незнакомый старшина.
        - Ты знаешь, Кент, - прошептала ему на ухо Сандра. - Как ни странно, я рада, что она жива.
        Кирилл наконец рассмотрел ее лицо.
        Сандра выглядела изрядно повзрослевшей, как будто за эти месяцы для нее прошли годы. Это была уже не метелка, а самая настоящая баба, и бабской привлекательности в ней стало еще больше, той самой, которая уже не прячется за девичьей нерешительностью и скромностью, а в полный рост представляет себя: ты хочешь меня?… так за чем дело стало?… мы оба знаем, что это в порядке вещей - ты меня, я тебя…
        - Наверное, по-прежнему влюблена в тебя, да? А паренек, который возле нее отирался… Артем… он жив?
        - Жив, - коротко сказал Кирилл. - Значит, тебя не посадили?
        Сандра ухмыльнулась:
        - Хотели поначалу. По всей строгости - как подручную вражеского лазутчика. Но потом решили, что убийство вражеского пособника компенсирует предыдущее преступление, разжаловали в рядовые и отправили на Периферию. Хорошо хоть не в штрафники.
        - Я очень рад тебя видеть, Сандрочка. И очень благодарен тебе за то, что ты меня спасла тогда. Дог бы меня точно в гальюне замочил. Так что я - теперь твой должник.
        Сандра снова ухмыльнулась:
        - Ага, никто тебя за язычок не тянул, обрезок! В таком случае почему бы не начать отдавать долг? К примеру, уже сегодня ночью.
        - Сегодня ночью я не смогу, сегодня ночью я… я… я…
        - Эй, Кент! Тебя что заклинило? - Сандра помахала перед лицом Кирилла гигантской ладонью.
        Однако Кирилл не видел ее и не слышал. Он смотрел на новобранца, который только что вышел из-за угла казармы и направился в сторону курилки. Галакт был на две головы ниже Сандры и едва ли не вдвое уже в плечах, но именно от него Кирилл и не мог отвести сейчас глаз.
        - Эй, Кент! До чего же ты падок на шмакодявок! Ты на меня посмотри. Ну чем я тебя не устраиваю? Как тронешь, сразу ясно - маешь вещь! Да ты же и сам в теме… Слышишь?
        Кирилл не слышал. Его сердце превратилось в окровавленный кусок мяса, в пышущий жаром антрекот, который приближающийся боец мог слопать на завтрак, обед и ужин, не подавившись.
        Вернее, могла - потому что это была Светлана Чудинова.
        67
        Она прижалась к нему, едва Кирилл прикрыл дверь.
        Это прикосновение было совсем другим, чем то, в "Сидонии", с Ксанкой. Оно было настолько другим, что Кирилла просто затрясло. И больше для него не существовало ничего, кроме главного желания обрезка, и это желание нужно было удовлетворить как можно быстрее, и было глубоко наплевать на то, что это может закончиться ржавыми пистонами.
        Они просто набросились друг на друга.
        Наверное, со стороны это выглядело бы как яростная схватка с гостем, однако, во-первых, со стороны никто ничего не видел, а во-вторых, этот бой был озарен не ненавистью, а любовью. Впрочем, нет, всякий бой подразумевает под собой соперничество, сопротивление и стремление к победе, а тут и не пахло первым и вторым, но вовсю пахло третьим, правда, оба стремились к победе не друг над другом, а над одиночеством, и победа эта, к которой стремились миллиарды мужчин и женщин во все века, могла быть достигнута исключительно совместными усилиями, и она была достигнута уже через несколько секунд после того, как они сбросили с себя одежду, повалились на койку и слились в единое целое.
        Потом было продолжение - он неторопливо исследовал ее тело, перебираясь от выпуклости к впадинке, а от впадинки к другой выпуклости, дальше, дальше, дальше, а она, ничего не скрывая, доверчиво льнула к его рукам и губам, и его неторопливость снова зажигала ее, а от нее повторно загорался он, и они снова втискивались друг в друга, пытаясь объять собой его (ее) тело и захлебнуться им (ею), и утонуть в нем (ней)…
        А потом они просто лежали друг подле друга, и им не хотелось ничего - только поговорить, - и они говорили, и говорили, и говорили…
        - Как долго ты не прилетала.
        - Я вообще не рассчитывала когда-либо увидеть тебя.
        - Вся моя жизнь здесь была до сих пор одним сплошным ожиданием.
        - Вся моя учеба была дорогой к тебе.
        Они говорили и говорили, и говорили, и любому постороннему человеку их беседа показалась бы чередой пустопорожних банальностей, не несущих в себе ничего, кроме глупости, но этим двоим каждое слово, произнесенное другим, казалось величайшим откровением, и в этом вечном разговоре двоих было не меньше смысла, чем в смене дня и ночи, в падающем с небес дожде или в приступе боли…
        Потом, как водится, они вспомнили, что их отнюдь не двое в этом мире, что каждый из них связан с десятками других людей невидимыми ниточками, которые называются обязанностями, и что, вообще, всякая любовь беспрерывна психологически, но дискретна физиологически…
        Она подумала о том, что ее наверняка уже ищут и что ждут ее теперь сплошные ржавые пистоны, но это невелика плата за то, чего она, наконец, добилась.
        А он подумал, что надо немедленно сказать ее командиру, что она выполняла срочное задание, и не поддаться на провокацию понимающей скабрезной ухмылкой, и, если потребуется, обеспечить ухмыляющегося доброй порцией ржавых пистонов.
        Потом она подумала, как можно будет объяснить предательство, которое она совершила по отношению к нему после той его драки с Риком, в "Ледовом раю", когда она просто не могла поступить иначе. Если он, конечно, спросит…
        А он подумал, что нужно забыть о том ее предательстве, потому что он тогда поступил как наглый сволочина, привыкший брать все, что понравится, и она просто не могла поступить иначе. И теперь, после всего, что произошло между ними, было бы еще большей наглостью спросить ее о том…
        Они поднялись с кровати. И принялись одеваться. И между ними не возникло той стыдливости, какая появляется после ВСЕГО между теми, кто бросился в объятия друг друга ради удовлетворения одной только физической страсти. Нет, они с удовольствием смотрели, как другой (другая) постепенно скрывает то, что совсем недавно было их общим достоянием, и знали, что пройдет недолгое время, и скрываемое неизбежно снова станет их общим достоянием, и в этот момент они оба считали, что будут жить в состоянии этого маятника еще десятки лет, пока не истечет все, отпущенное Единым на их долю.
        Потом они вышли из Кириллова закутка, и каждый взялся за положенное дело. Это были каждодневные обязанности, постоянные и неизменные, и вся удивительность ситуации состояла в том, что те, кому предстояло их выполнять, после ВСЕГО изменились.
        Он наполнил ее уверенностью в самой себе и предвкушением победы, которой им необходимо было добиться, а она наполнила его силой и решимостью, которые потребуются для того, чтобы эта победа состоялась.
        68
        Кирилл понял, что сегодня все будет по-иному, потому что едва Малунов выбрался из машины, опустевший "колибри" поднялся в воздух и отправился в сторону базы.
        Все было ясно, вражеский лазутчик собрался уносить ноги. Что ж, значит, судьба не оставила Кириллу другого выхода, и прапора надо брать.
        Когда тот скрылся в пещере, Кирилл посадил "стрекозу", выбрался из кабины, переключил оптику ПТП на инфракрасный режим и осторожно подкрался ко входу в Змеиное Гнездо. Умом он вроде бы понимал, что поступает по крайней мере неосторожно, но с того самого момента, когда рядом с ним появилась Светлана, он был теперь словно и не он. С ним теперь не могло произойти ничего страшного. Как будто эта маленькая кареглазая девчушка окружила его неприступной каменной стеной, превратив в этакую твердыню, которую не могли взять ни легкие бедки, ни большие несчастья.
        Остановившись возле входа, Кирилл усилил чувствительность внешних микрофонов ПТП. Судя по звукам, Малунов шел вперед, шагал мерно, как на плацу, словно ничего не боялся и не ждал никаких происшествий. Потом шаги стихли, и всякий бы решил сейчас, что надо переждать.
        Однако Кирилл был уверен: отсутствие звуков вовсе не означает, что прапор затаился и прислушивается - не идет ли кто следом? Нет, это означало лишь одно: прапора уже нет на Незабудке, он теперь совсем в другой пещере, за многие световые годы отсюда.
        И Кирилл без опаски двинулся внутрь Змеиного Гнезда.
        Первое, что ему бросилось в глаза, было вовсе не отсутствие прапорщика Малунова. С прапором все было ясно, но вот куда делась половинка шара? Ведь не было ни малейшего шума, прапор ничего не выключал и ничего не трогал. Такое ощущение, что он на ходу, одним движением бровей, отправил портал в небытие.
        В общем, и сам ноги унес, и все улики с собой забрал.
        Кирилл не удержался и грязно выругался.
        Хорошо, что его не слышала сейчас Светлана!… Тоже мне, эсбэшник хренов, пока ходил вокруг да около, вражеский лазутчик заметил интерес и концы в воду! И остается теперь убираться прочь, не солоно, как сказал бы Спиря, хлебавши. Тьфу, кол тебе в дюзу!
        Впрочем, убраться было никогда не поздно.
        А сейчас надо бы все-таки осмотреться - вдруг какие-либо улики и отыщутся…
        Кирилл шагнул вперед, и тут перед ним загорелись в воздухе оранжевые строчки:
        Не бегай, обрезок, от бед и забот -
        И в деле ты станешь и сокол, и крот.
        Дьявол, это была триконка! Ее не могло тут появиться никакими судьбами, но, тем не менее, она висела в воздухе, медленно вращаясь, и Кирилл бы не удивился, посыпься с нее нежданно-негаданно искры. Это было бы чудо, родившееся из чуда. А может, это и не чудо, может, это - всего лишь родившееся на внутренней стороне шлема изображение?
        - ПТП! Убрать с дисплея все изображения.
        - Есть убрать с дисплея все изображения! - пробасил ИскИн.
        И все вокруг исчезло. Кроме триконки. Она по-прежнему продолжала висеть. И только когда Кирилл не выдержав напряжения, сморгнул - исчезла.
        Кирилл снова выругался. Что за шутки с ним тут шутят?
        - ПТП, вернуть на дисплей изображение!
        - Есть вернуть на дисплей изображение!
        Вокруг снова были внутренности Змеиного Гнезда.
        И тут Кирилл обнаружил на том самом месте, где только что крутилась триконка, легкое дрожание воздуха. Постоял, подождал. Дрожание продолжалось. Пауза затягивалась. Надо было либо отваливать на базу, либо продолжать искать на свою задницу ржавые пистоны.
        И Кирилл шагнул в сторону дрожащего воздуха.
        Сердце ухнуло в самый низ живота. По спине пробежали мурашки. Будто теплые метелкины руки погладили. Потом сердце вернулось на место. Но стало тяжело дышать.
        Все вокруг было знакомо.
        Полушар рядом, пещера, одна из стен которой по-прежнему выглядела стеллажом. И прапорщик Малунов возле стеллажа, наклонившийся над одной из ячеек. Что он там делал, было не видно, но когда выпрямился и сделал шаг назад, стеллаж стал исчезать. Как будто растворяться в воздухе. Подобно трупам гостей…
        - Ну что, старшина? - сказал Малунов не оборачиваясь. - Значит, говоришь, вычислил меня?
        Кирилл тут же взялся за трибэшник:
        - Руки вверх, господин прапорщик! Хотя, какой вы, к дьяволу, прапорщик?!
        Малунов медленно поднял руки, медленно повернулся.
        - Трибэшник вынуть из кобуры, - скомандовал Кирилл. - Медленно, за рукоятку, двумя пальцами.
        - Двумя пальцами я не удержу, - сказал Малунов, и в голосе его явно прозвучал смешок.
        - Ну и хрен с ним! Уроните, коль не удержите. Не стеклянный, не разобьется. А и разобьется, так все равно вам больше не понадобится… В общем, без глупостей, вы прекрасно знаете, как я стреляю.
        Прапорщик с усмешкой вытащил из кобуры свое оружие.
        - Так же медленно кладите на пол!
        Прапорщик выполнил указание.
        - А теперь - к правой стене.
        Прапорщик выполнил и это указание.
        - Стоп! - сказал Кирилл, когда Малунову осталось сделать последние два шага. - Упереться в стену руками и расставить ноги! Шире! Еще шире!
        Теперь прапорщик оказался в позе, из которой выйти было не так-то просто, если ты не владелец черного пояса по восточной борьбе. Но и в этом случае Кирилл успевал выстрелить наверняка.
        Поэтому он спокойно подошел к лежащему трибэшнику и сграбастал оружие, засунув его в кобуру - собственному трибэшнику, без сомнения, она потребуется не скоро.
        Стеллаж продолжал таять.
        - Уничтожаете улики?
        - Да. Отправляю гостей в небытие.
        Кирилл слегка опешил от такой откровенности:
        - А что так? Неужели Вторжение закончилось?
        - Нет, - сказал Малунов, по-прежнему усмехаясь, - Вторжение еще только начинается. Но на Незабудке гостям делать больше нечего.
        - А что так?
        - А они выполнили свою задачу.
        - Серьезно?… И в чем же она заключалась?
        - А это, старшина, не важно.
        Кирилл хмыкнул:
        - Я вот сейчас подойду поближе и заеду носком ботинка вам в самую что ни на есть промежность. И сразу все станет важно. Я знаю.
        - Иными словами, тебе это удовольствие уже доставляли. - Прапор продолжал издеваться.
        А стеллаж продолжал таять, медленно, не издавая ни единого звука, ячейка за ячейкой, ряд за рядом.
        - Между прочим, - сказал Малунов, - потом в небытие отправится гостевой портал. А следом - и основной. Так что на твоем месте я бы поторопился.
        - Какой еще гостевой портал? - опешил Кирилл. - Здесь что, два портала?
        - Да. Полушар - это гостевой портал, он односторонний и переносит отсюда на Незабудку предметы весом до тонны. Второй портал - двухсторонний, но мощность его не более ста пятидесяти килограмм. Ты им только что воспользовался. И, насколько мне известно, не впервые.
        - Откуда вы знаете? - выпалил Кирилл.
        - От верблюда. Ты еще поинтересуйся, откуда я знаю, что на тебя не действует гипноз, как на других дежурных. В общем, не задавай глупых вопросов. И, повторяю, поторопись.
        - Хорошо, - сказал Кирилл, - я потороплюсь. Сейчас вы снимете штаны и бросите сюда.
        - Зачем?
        - Я оставлю их без магнитных застежек, чтобы вам, когда оденете, приходилось держать штаны руками. В таком виде мы и отправимся на Незабудку.
        Малунов помотал головой:
        - Я никуда не отправлюсь.
        - Тогда я вас убью. Снимайте штаны!
        - Нет!
        - Ну послушайте, прапорщик… Вы проиграли. Имейте мужество признать это и сдаться. - Кирилл вдруг обнаружил в тоне, каким он произнес последние слова, просительные нотки.
        - Я не вернусь на Незабудку. - Голос прапора был на удивление спокоен. - А вот тебе туда возвращаться надо обязательно. Потому что настоящий враг остался там.
        - Что вы говорите? И кто же он?
        - Ты и сам это знаешь.
        - А по-моему, вы просто пытаетесь перевести стрелку.
        - И тем не менее враг остался на Незабудке.
        "Идут колонна за колонной… - подумал Кирилл. - Не дремлет враг неугомонный!"
        - Я вам не верю, прапорщик.
        - Разумеется… Но тем не менее это так. И для врага будет счастьем, если ты не вернешься. Так что возвращайся.
        - Только с вами, прапорщик!
        - Не пойдет!
        Кирилл лихорадочно принялся искать выход. Конечно, ИскИн персонального тактического прибора ведет видеозапись всего происходящего, но без самого Малунова расследование скорее всего заглохнет. Да и начальство отвалит Кириллу ржавых пистонов по полной программе - все за ту же самонадеянность и ярый непрофессионализм.
        Что ж, значит, надо прапора вырубить и перебросить через портал в бессознательном состоянии, а потом и самому вернуться.
        Так и сделаем!
        Кирилл шагнул к Малунову. Однако тот, похоже, заподозрил неладное, поскольку метнулся вдруг влево и развернулся, сжав кулаки. Ноги его стали похожими на пружины, и Кирилл понял, что в схватке ему не устоять. Все-таки в рукопашной он будет пацан против мужика.
        Выхода не было.
        И когда прапорщик бросился на него, Кирилл выстрелил.
        Он промазал. И тут же почувствовал, как его стиснули железные мышцы, прижали к бокам руки, выдернули из ладони трибэшник. Противник был стремителен, как молния. Человек просто не способен на такую скорость движений.
        Ноги Кирилла оторвались от земли. По-прежнему стиснутого, его пронесли по пещере и швырнули в дрожащий воздух.
        Прыгнуло туда-сюда сердце, и Кирилл оказался на полу Змеиного Гнезда. Тут же из пустоты вылетело его оружие, шлепнулось рядом, отскочило в сторону.
        - Да что же это такое? - крикнул Кирилл. - Еще по заднице отшлепайте!
        - И отшлепаю, - послышался из пустоты тот, знакомый, нечеловеческий голос. - Возвращайся на базу и соверши то, что должен!
        Кирилл поднялся на ноги, подобрал с пола трибэшник. И прыгнул туда, откуда доносился голос.
        Снова стало трудно дышать.
        Прапорщик уже шел к выходу из пещеры.
        - Стой, мать твою за локоток! - крикнул Кирилл.
        - Что, опять? - Прапорщик остановился и обернулся. - Щенок! Мальчишка! Придется тебя и в самом деле отшлепать.
        Голос был все тот же, нечеловеческий, каким отдавались приказы дежурным забыть о нарушении маршрута.
        - Стойте! - Кирилл прицелился. - Стреляю!
        С таким же успехом он мог пообещать прапору конфетку.
        Малунов устремился к нему, правда, не так быстро, как минуту назад. Но было ясно, что через несколько мгновений все повторится, и Кирилл снова окажется на полу Змеиного Гнезда.
        Ничего не оставалось. И Кирилл нажал спусковую кнопку.
        Луч трибэшника раскроил Малунову грудную клетку. Прапорщик пошатнулся, скрючился, выпрямился, снова скрючился, медленно опустился на правое колено.
        - Зачем же вы так? - крикнул в отчаянии Кирилл.
        - Все правильно! - прохрипел Малунов. - Теперь моя миссия выполнена.
        Его качнуло, он завалился на правый бок. И больше не шевелился. Над головой его зажглось светлое сияние, повисело немного, дрожа, и потухло.
        - Зачем же вы так? - пробормотал Кирилл и переложил трибэшник в левую руку.
        Времени оставалось все меньше и меньше - теперь Кирилл верил прапорщику, - и надо было что-то делать.
        Схватил прапорщика за воротник и попробовал поднять. Трибэшник мешал. Пришлось отложить его в сторону и вцепиться в мертвое тело обеими руками. Крови не было, поскольку луч прижег все распоротые сосуды. В этих случаях человек умирает не от потери крови, а от болевого шока.
        Дело пошло быстрее. Кирилл подволок труп к полушару и собрался уже было взгромоздить его наверх, когда вдруг вспомнил, что в пещере на Незабудке этой конструкции уже нет. Тогда он подтащил тело к дрожащему воздуху слева от полушара и толкнул вперед.
        Труп качнулся и исчез. Кирилл вернулся за трибэшником. Пока он шел к нему, в воздухе растворился самый нижний ряд ячеек, и от стеллажа не осталось никаких следов. Кирилл схватил трибэшник и ринулся к порталу. За те две секунды, что заняла, эта дорога, растворился в воздухе полушар.
        "Не успею", - подумал с испугом Кирилл.
        Но дрожащий воздух был уже перед самым носом
        Ухнуло в низ живота сердце. Пробежали мурашки. Сердце вернулось, и вместе с ним вернулось легкое дыхание.
        Кирилл стоял в родном Змеином Гнезде, из которого за время войны вышли сотни и тысячи гостей, но теперь мог выйти только он один.
        Он обернулся. Воздух больше не дрожал.
        Кирилл поднял руку, провел по пустоте. Ничего. Портал между Синдереллой и Незабудкой закрылся навсегда.
        Ну и ладно. Делать нечего. Выше головы, как говорит Спиря, не прыгнешь. Хорошо хоть удалось труп вражеского лазутчика заполучить. А кроме того, слова Кирилла смогут проверить, отыскав на Синдерелле пещеру.
        Теперь надо выбраться из пещеры и подогнать "стрекозу" поближе к пещере, чтобы не так далеко тащить этого мордоворота. Кирилл шагнул к выходу. Ему почудилось сзади движение. Он стремительно обернулся, выставив перед собой трибэшник.
        Никто там, позади Кирилла, не шевелился.
        Это растворялся в воздухе лежащий на полу труп прапорщика. Как стеллаж, как порталы. Как все убитые гости.
        69
        Вернувшись на базу, он загнал "стрекозу" в гараж и отправился к санблоку - отлить.
        - Эй, Кир! - послышался негромкий голос, когда он сделал дело. - Это я!
        Кирилл мысленно выругался: обладателя этого голоса здесь ну никак не должно было находиться, таких случайностей не бывает!
        Он выскочил на улицу, прошептал яростно:
        - Света! Ты меня с ума сведешь! Что ты здесь делаешь?
        - Тебя жду, - ответила она тоже шепотом. - Соскучилась.
        Он не видел ее, только слышал, но через мгновение почувствовал, потому что она, возникнув рядом, прижалась к нему всем телом. И опять это прикосновение было совсем другим, чем то, в "Сидонии", с Ксанкой. А то, что было прошедшим днем, оказалось напрочь забытым, будто никогда и не происходило.
        - Шлем-то сними, - прошептала Светлана и шлепнула ладошкой по забралу ПТП.
        Это несколько вернуло Кирилла к реальности - в самом деле, как можно целоваться в шлеме? - и он вспомнил, где они сейчас находятся, выключил охранную технику по тем дорожкам, где они со Светой должны были пройти, и стащил с себя шлем. Девчонка впилась ему в губы и почти повисла у него на шее, и они двинулись вперед, пребывая в этой неудобной для ходьбы позе, но им было глубоко до фомальгаута, потому что эта была вполне подходящая поза для долгого поцелуя…
        Кирилл привел ее в штаб, завел в центральный пост СОТУ и тут же, у двери, опрокинул на пол. Напор его был столь силен, что ее должно было размазать по пластику, но не зря ведь метелки столь податливы! Она ненавязчиво направляла его движения, и все пошло обычным человеческим чередом: поглаживания и похлопывания, снятие одежды и новые поглаживания, и когда обоим стало уже совсем невмоготу, они слились в единое целое (как будто в первый раз) и тут же разрядились в конвульсиях страсти.
        А потом Света положила ему голову на предплечье и сказала:
        - Слушай, Кир… у нас вчера был медосмотр… Эта ваша докторша…
        Страсть, как и всегда, стремительно уходила, и было уже странно, как можно было потерять голову настолько, что притащить метелку на место боевого дежурства.
        - Наша! - Кирилл поежился: Светланины стриженые волосы пощекотали ему кожу.
        - Что?
        - Привыкай говорить "наша докторша". Ты теперь служишь на базе "Незабудка А три".
        - А-а… Ну да… Я вот что хочу сказать… Мне ва… наша докторша совершенно не понравилась.
        "Кол мне в дюзу, - подумал Кирилл. - Неужели она почувствовала то, что между нами было? Уж эти мне бабы!…"
        - И чем же?
        - Не знаю. Как-то она подозрительно смотрела на меня.
        "Сговорились они, что ли?" - подумал Кирилл.
        - Так она же в любом должна подозревать потенциального пациента, - пошутил он. - На войне как на войне…
        И тут же вспомнил, что если верить словам прапора Малуновае ничего не гарантирует.удь кто-либо напишет., то для отдельно взятой базы "Незабудка А три" война уже закончилась.
        - Нет, - Светлана не приняла шутки, - у нее глаза не врача. Я таких глаз ни у кого не видела.
        - А что в них такого?
        - Они НЕ женские.
        Дьявол, неужели Мариэль похвасталась вновь прибывшей метелке своими любовными победами, в том числе и над Кириллом Кентариновым, и теперь метелка сгорает от ревности?… Мусор летучий! Да у капральши бы и мысли такой не возникло - хвастаться перед какой-то шмакодявкой! Чего ради?
        И тут Кирилл себя осадил.
        А ведь могла возникнуть такая мысль, очень даже могла. Если, к примеру, Мариэль - резидент службы безопасности и если резиденту руководство сообщило досье на секретного сотрудника Кентаринова, где обрисованы его сердечные дела (в том числе, сообщено и о Светлане Чудиновой), и если резидент питает к секретному сотруднику нежные чувства, а тут вышеназванная Светлана возникает на горизонте… Да, в такой ситуации баба бабе не то что похвастается, а и глаза выцарапает!
        Ну и что теперь делать?
        Начать травить вакуум Светлане? Это унизительно и для нее, и для него. Вот ведь дернул черт поддаться на бабские штучки, попасть в коржовскую коллекцию! И где была тогда его любовь к Светлане? Будто туманом застило…
        - О чем ты думаешь? - спросила Светлана и потерлась носом о его грудь.
        - О нас, - не соврал Кирилл.
        - И что ты о нас думаешь?
        Кирилл вдруг почувствовал, что любые слова его сейчас прозвучат фальшиво. Ну не мог он клясться в любви одной, вспоминая тело другой.
        - Я думаю, что нас ждут нелегкие времена.
        И пусть понимает, как ей хочется!
        70
        Потом он проводил ее до казармы и вернулся на рабочее место. Утром надо было докладывать начальству о случившемся в пещере Змеиное Гнездо. Весь вопрос - кому именно докладывать.
        К утру решил - кому. И, как только закончилось дежурство, отправился в лазарет.
        - Что случилось, крепкий кадр? - спросила Мариэль. И добавила с усмешкой. - Молоденькая подружка прилетела, так что теперь тебе старая врачиха не должна быть нужна.
        Она была ослепительно привлекательна в белом халате и белой шапочке. С такой врачихой можно было лечиться только от одной болезни - воздержания. Экая дьяволица! К тому же, ему показалось, что под халатом у Мариэли больше нет никакой одежды.
        - Старая врачиха мне и вправду не нужна, - соврал Кирилл. И чтобы побороть собственные желания, брякнул напрямик: - Мне нужен резидент службы безопасности, и этим резидентом являетесь вы.
        Мариэль, к его удивлению, не стала отпираться.
        - Как узнал?
        - Смотался в Семецкий. Побывал в кабаке под названием "Счастливая полночь". Там работает официантка по имени Серена. Она и рассказала, кто наблюдал за мной в тот день, когда мы с вами туда летали.
        - И что, она видела меня?
        - Нет, в тот день она видела мужчину, судя по словесному портрету - майора Шишмаренка. Хромого военного со шрамом на лице. Только потом, через некоторое время, ей стало казаться, что она видела голубоглазую блондинку в черном.
        Мариэль зевнула, и ее зевок был сексуален до безобразия:
        - Я за всех сумасшедших официанток не ответчик!
        - Да, понимаю. - Поскольку прямого признания не последовало, Кирилл решил зайти с другой стороны. - Я разыскал вражеского лазутчика.
        Мариэль вроде подобралась:
        - Серьезно? И кто он?
        - Прапорщик Малунов.
        - Так я и думала!
        - Почему?
        - Почему так думала? Не знаю. Интуиция. У тебя, крепкий кадр, бывает так, что точных знаний о деле нет, но говорит предчувствие?
        - Бывает.
        - Вот и у меня бывает. Какие имеются доказательства?
        - Разного рода информация, сохраненная в недрах СОТУ. В частности, о его ночных полетах к Змеиному Гнезду, откуда на следующий день появлялись гости.
        Кириллу показалось, что новости вовсе не представляются госпоже Коржовой новостями. Взгляд у нее был таким, будто все это она и так давно знала. Неужели происходящее все же было проверкой профессионализма секретного сотрудника Кентаринова?
        - Тогда его надо арестовывать, - сказала капральша. - И докладывать руководству.
        - Я уже попытался его арестовать.
        - Да? - Во взгляде капральши появились тревога и сомнения. - И что?
        - Он убит.
        - Как?
        - Из трибэшника.
        Мариэль покачала головой:
        - Не верю. Где труп?
        - Труп испарился. Так же, как трупы гостей.
        - Неужели его убил ты, старшина?
        - Так получилось. - Кирилл пожал плечами. - Я вовсе не хотел его убивать. Но тогда бы он ушел.
        Ему вдруг показалось, что главным чувством в Мариэли стала вовсе не тревога вкупе с сомнениями, а самый настоящий стрём. Как будто ей было в диковинку оказаться рядом с убийцей.
        Стрём сделал ее еще более привлекательной, и Кирилл почувствовал, что самое время сцапать ее за ананасы, разложить на медицинской кушетке, разодрать халат и отжарить так, чтобы она выла и визжала от наслаждения…
        "Стоп! - сказал он себе. - А с какой, собственно, стати?… Теперь рядом со мной Светлана! И мне нет никакого постельного дела до этой сучки!"
        Однако дело было. Оно возникало в теле вопреки праведным Кирилловым мыслям, здоровое мужицкое желание. Впрочем, нет, не просто возникало - его словно вкладывали в душу Кирилла насильно. Будто загоняли шар в биллиардную лузу. Было совершенно непонятно, кто таков этот биллиардист, но он был слишком могуч, чтобы Кирилл мог спрятаться от него в норку праведных мыслей. И в конце концов пришлось сдаться.
        Мариэль совершенно правильно поняла предстоящее.
        - Я закричу!
        Вот стервица, специально ломается, чтобы распалить обрезка.
        - Кричи!
        Она не закричала. Она бросилась мимо Кирилла, к двери. Но он успел поймать ее и сжать в объятиях так что она лишь сдавленно пискнула. А потом поволок к кушетке. Мариэль молчала, но пыталась кусаться и царапаться. Однако куда ей было с дамскими силами против здоровенного, сексуально озабоченного мужика, до которого теперь даже не доходило то, что происходящее все больше и больше становится похожим на изнасилование. Он разодрал белый халат, завалил жаркое тело на кушетку, перебрал руки, так, чтобы можно было держать дергающуюся Мариэль правой за обе руки, а левой побежал по гладкому животу, все ниже и ниже, туда, где должен был находиться орган, так удачно созданный природой в дополнение к отвердевшему мужскому инструменту…
        И ничего не нашел.
        Дальше все происходило так, что он не вполне отдавал себе отчет - явь вокруг или грезы. Пока он пребывал в растерянности, Мариэль сумела вырваться и выскочить наружу. Пока он ошеломленно расстегивал штаны и рассматривал собственное хозяйство, чтобы убедиться, что все происходит наяву, Мариэль вернулась и не одна - следом за нею ввалился Тормозилло. Наверное, околачивался где-нибудь поблизости, ревниво следя, чтобы к его бабе не приперся очередной стыковщик.
        "Впрочем, какая же она баба, если у нее нет главного бабского? - спросил себя Кирилл. - Да, но как же тогда я трахал ее в прошлые разы? Ничего не понимаю, кол мне в дюзу!"
        - Он меня пытался изнасиловать, - сказала Мариэль Тормозилле, и тот мгновенно стал страшен.
        - Какое еще изнасилование? - пробормотал Кирилл. - Ты же знаешь, Витек, что она любому и каждому готова дать - начиная от подполковника Бурмистрова и кончая последним салажонком.
        Тормозилло взревел и кинулся к столу, на котором лежали медицинские инструменты. Через мгновение в его руке появился скальпель.
        - Убью! - Глаза ревнивца загорелись ненавистью, и было ясно, что это не пустое обещание, потому что этого яростного чувства в Тормозилле сейчас было не меньше, чем у Спири при последней встрече.
        А потом Кирилл обнаружил, что глаза у Тормозиллы не просто горят ненавистью, что у них нечеловеческие зрачки, не кругляшки, а вертикальные косые ромбики.
        - Кол мне в дюзу! - прошептал Кирилл.
        То ли явь, то ли грёзы продолжались. Тормозилло, размахивая скальпелем, шагнул к нему, и Кирилл понял, что спасти его может одно - если ревнивец неловким движением воткнет скальпель в собственное сердце. Во всех прочих случаях Кирилла ждала больничная койка. А скорее всего, поскольку Мариэль вряд ли поспешит с оказанием помощи, - и смерть.
        Тормозилло сделал еще один шаг, размахнулся и воткнул скальпель себе в сердце. И, пока Кирилл не верил своим глазам, захрипел и ничком повалился на пол.
        Мариэль смотрела на него, и в глазах ее стыл ужас.
        - Чего рот раззявила? - Кирилл подскочил к Тормозилле. - Давай спасай человека. Ты же врач!
        Однако Мариэль смотрела на него, и ужаса в ней становилось все больше и больше, и Кирилл уже не удивился, когда она вдруг покачнулась и грянулась об пол рядом с Тормозиллом. И больше не пошевелилась. Потом над ее головой появилось багровое сияние, постояло несколько мгновений, дрожа, и угасло. И тело Мариэль начало таять в воздухе.
        "Черт возьми! - подумал Кирилл. - Будто произошло такое, чего она никак не ожидала, и ей не оставалось иного выхода, кроме как бежать без оглядки".
        А потом он понял, что у него не могло появиться подобной мысли. Во всяком случае, мысли, наполненной таким равнодушием к произошедшему. Да он должен был как минимум опешить…
        И чего же дамочка не ожидала? Что обратило ее в бегство? Не то ли самое, что заставило его, Кирилла, взять ее за ананасы? Голова кругом идет…
        - Что тут происходит?
        Кирилл обернулся.
        В дверях стояла Ирина-Пищевой-Набор. Она смотрела на исчезающее тело своей начальницы.
        - Ы-ы-ы…
        Глаза Ирины сделались круглыми и начали вылезать из орбит.
        - Ы-ы-ы…
        Кирилл понял, что сейчас произойдет, и подскочил к ней, и, когда она окончательно вырубилась, ему удалось подхватить Ирину на руки,.
        Он уложил ее на пол и повернулся к столу, рассчитывая найти пузырек с нашатырным спиртом. И обнаружил, что тело Мариэли уже полностью исчезло.
        Потом нашатырный спирт был найден, и Пищевой Набор приведена в чувство. Она даже взяла себя в руки и попыталась оказать помощь Тормозилле, но пощупав его пульс, лишь растерянно развела руками.
        - Что это было? - спросила она у Кирилла.
        Он не ответил. Он думал, что на этот вопрос ему придется отвечать еще не раз, и самое лучшее, что сейчас можно сделать, это пойти и доложить начальству о случившемся. А там - будь что будет! В конце концов, свидетели у него есть. Так что можно считать, что проверку он прошел. Вражеский лазутчик найден и ликвидирован.
        Так что для него, Кирилла, все благополучно закончилось.
        - Все для тебя закончилось, обрезок, - сказал Кирилл. И улыбнулся.
        Потому что ничего еще не закончилось.
        Потому что голова больше кругом не шла.
        Потому что самому последнему салабону на базе "Незабудка А-три" было ясно, что все еще только начинается.
        Конец второй книги
        Битва местного значения
        Нет лучшего на свете приключения,
        Чем пережить больному курс лечения.
        Из фольклора медиков Галактического Корпуса
        Когда бойцы в подразделении едины,
        Галакты и в аду непобедимы!
        Триконка Кирилла Кентаринова
        1
        Выход из состояния транспорт-сна совершался привычным порядком: проснуться в ячейке, отдаленно смахивающей на место последнего пристанища, но таковым все-таки не являющейся; осознать, что ты опять жив; обрадоваться этому открытию; выслушать приказ «принять пилюлю номер один»; дождаться, пока ячейка осветится; выполнить приказ, проглотив пилюлю; почувствовать, как наливаются силой расслабленные мускулы, а в голове проясняется; когда крышка ячейки с шорохом откинется вправо, попытаться сесть… И обнаружить, что привычный порядок пробуждения нарушен.
        И еще как нарушен!
        Не орет интерком, предлагая личному составу перевозимых подразделений покинуть теплые постельки, оправиться, а дамам не забыть о необходимости принятия противозачаточных таблеток. К тому же, в соседних ячейках не происходит никаких шевелений. Да и сами ячейки по-прежнему закрыты крышками - разве могут тут быть шевеления?..
        Похоже, на сей раз за каким-то дьяволом Кирилла разбудили одного.
        А когда он соскочил на пол, рядом с его ячейкой уже стоял, вытянувшись, ефрейтор в голубой форме Звездного Флота.
        - С пробуждением, господин капрал!
        - Вольно, ефрейтор! Почему разбудили меня одного?
        - Не могу знать, господин капрал! Через двадцать минут вас ждут в транспортном отсеке. Я могу быть свободен?
        - Свободны!
        Ишь, специально человека прислали с сообщением! Наверное, чтобы пробужденный не почувствовал одиночества… И в самом деле, все время просыпаешься в компании соратников, слышишь вздохи, подколки, смех… Тут же - мертвая тишина!..
        Ефрейтор удалился, а его место заняла триконка с изображением стоящей под душем человеческой фигурки. Формы фигурки были женскими - наверное, дизайнер считал, что такая триконка быстрее приведет пробудившегося в нормальное состояние.
        Видеоформа несколько секунд помигала, потом дрогнула, поплыла прочь, и Кирилл устремился за нею.
        Десяти минут вполне хватило, чтобы оправиться и пройти все утренние санитарные процедуры - от принятия душа до бритья. Да и странно было бы не успеть, если бывали случаи, когда со всем этим приходилось справляться за три минуты… Заменив, разумеется, принятие душа умыванием и отказавшись от бритья - иначе в три минуты не уложишься!
        Вот только за каким же дьяволом его разбудили в гордом одиночестве? Неужели командование решило загрузить капрала Кентаринова индивидуальным заданием? Дать отличиться, так сказать, персонально. Но ведь галакты в одиночку не воюют! Тактика боевых действий абсолютно иная! Мы же не разведчики, в самом-то деле, мы - профессиональные убийцы!
        Впрочем, когда триконка отвела его к камере хранения, кое-что стало понятно, потому что находящийся там копыто передал Кириллу приказ надеть парадную одежду и обувь. А прочие вещи капрала будут выданы, когда за обмундированием явятся остальные члены отряда.
        Поэтому, проследовав за триконкой (теперь это была не принимавшая душ метелка, а плечистый дяденька-галакт при полном вооружении) в транспортный отсек, Кирилл уже не удивился, обнаружив там вовсе не бутылкообразный десантный бот «орбита - планета», а смахивающий на хищную птицу командирский катер.
        Возле катера околачивался тип в голубом с погонами младшего лейтенанта Впрочем, у флотских другая система званий, у них младший лейтенант - не велика шишка!
        - Здравия желаю, господин капрал! Мне приказано доставить вас на борт крейсера «Возничий»! Прошу вас в катер!
        2
        «Возничий», видимо, был из новых, недавно построенных крейсеров - интересно, сколько их понастроили? - из его трюмов и коридоров еще не выветрился легкий запах свежей краски.
        Перед отлетом с Омфалы недели не проходило, чтобы средства массовой информации не сообщали о введении в строй нового военного корабля, и эти сообщения, на взгляд Кирилла, лучше всего говорили о том, что решающий этап войны неуклонно приближается. Пусть собственное командование и молчит в тряпочку, как когда-то выражался Спиря…
        Как ни странно, но даже запах корабельной краски рождал в душе тревогу, будто за его появлением должен был последовать смертный бой. Впрочем, это была не ТА тревога, за которой неизбежна конкретная схватка. А с другой стороны, и за смертным боем, надо понимать, не заржавеет - с какой бы стати, иначе, галактов высаживали на новые планеты и посылали на новые задания?..
        Кирилл топал по коридорам и отсекам «Возничего» в сопровождении вестового, высокого стройного красавчика-лейтенанта в новеньком, с иголочки, голубом кителе, вышагивающего впереди с таким видом, будто он выполняет сверхважное задание Родины и готов жизнь положить за то, чтобы незнакомый капрал мог беспрепятственно добраться до начальства, вызвавшего его, капрала, пред свои светлые очи.
        Тут же вспомнилась старинная песенка, которую Спиря как-то исполнил в качестве строевой:
        Наш славный лейтенант любил портниху Зину,
        Сломал ей портмоне и швейную машину,
        И кое-что еще, чего ломать не надо,
        И кое-что еще, о чем не говорят!
        Наверное, этот вышагивающий впереди красавчик - чей-нибудь папенькин сынок, пристроенный собственным предком на тепленькое местечко. А как иначе можно назвать борт крейсера-транссистемника? Если учесть, что ксены никогда не наносят ударов по этим летающим крепостям. Нравятся им почему-то человеческие корабли… Нет, Звездный Флот явно неплохо устроился, это вам не галакты, с их постоянными планетными боями и бешеным риском, кол нам в дюзу! Если и есть в армии мясо для дьявольской мясорубки, так это мы!..
        Тут же перед глазами встали погибшие боевые товарищи - похожий на викинга старшина Выгонов и вчерашние пацаны-курсанты Цалобанов и Подкорытов, так и не успевшие вкусить плодов хотя бы одной-единственной своей победы над гостями. А за погибшими пришли на ум другие знакомцы - Ксанка, по-прежнему обретающаяся с переломом позвоночника в госпитале города Семецкий на Незабудке, и Артем Спиря, наверное, уже осужденный трибуналом и отправленный в штрафную роту; переведенные в иные места службы Пара Вин и Юраша Кривоходов, вся провинность которых заключалась лишь в том, что они вместе с Кентом оказались постоянными членами дозорной команды, и потому майор Шишмаренко взял их под подозрение. И Мишка Афонинцев, залечивающий, как и Ксанка, некстати сломанный позвоночник. Только-только с метелкой собрался сойтись…
        - Прошу вас здесь направо, господин капрал, - сказал славный лейтенант.
        Кирилл резко мотнул головой, возвращаясь в реальность.
        Опять он провалился в прошлое, на Незабудку, в то самое время, когда старшина Кентаринов «разоблачил» сразу двоих лазутчиков противника. Точнее, это тот Кирилл словно проник в сознание Кентаринова-нынешнего. Просто мания какая-то… Эх, Незабудка, Незабудка!.. Что присутствовало тогда в жизни такое, чего не стало теперь?
        По обзорному дисплею катера, когда он отвалил от транспорта-транссистемника, перевозившего команду Кирилла, скользнула планета, обычная, бело-голубая, земной группы, с кислородной атмосферой, водой и облаками. Правда, не видно было старбола, но он, скорее всего, просто за пределами дисплея. По-видимому, отряд ждало очередное, хорошо знакомое задание на очередной периферийной планете, подвергнувшейся атакам гостей. А за бортом - Мария. Либо Фулла, либо Метида. Или еще какая-нибудь из точек Вторжения. По слухам, их осталось тринадцать. Очень подходящее число, кол мне в дюзу! Хорошо, что не шестьсот шестьдесят шесть, прости, Единый! А то бы еще не один век отбиваться!..
        Повернули направо и двинулись по очередному коридору.
        Интересно, «Возничий» осуществлял сопровождение транспорта на всем его маршруте или здесь у крейсера просто район боевого дежурства? И куда нас все-таки привезли?
        Кирилл вспомнил, как перед высадкой на Незабудку «узнал» о том, что их доставили именно к четвертой планете Беты Волос Вероники. Это было удивительное ощущение, если учесть, что еще в «Ледовом раю» капеллан лагеря Маркел Тихорьянов сообщил Кириллу о предстоящем вояже новоиспеченных галактов на Незабудку. Однако перед самой высадкой эта информация странным образом исчезла из памяти Кирилла. Правда, временно, потому что позже Кирилл вспомнил о разговоре с Тихорьяновым. Почему так произошло, он старался не задумываться. Над всеми странностями, творящимися вокруг себя, башню с курса свернешь! Скорее всего, причиной временной забывчивости был прапорщик Малунов. А как и зачем он сумел это проделать, лучше не спрашивать. Мозги целее будут…
        Тем не менее Кирилл тогда постоянно размышлял над случившимся на Незабудке. Над странным - если не выразиться круче! - самоубийством Витьки-Тормозиллы. Над исчезновением Марины-Элен Коржовой и над ее истинной ролью во всей этой истории. Над убийством прапорщика Малунова, слишком похожим на суицид, совершенный руками своего подчиненного… И в конце концов пришел к выводу, что истинными гостями были не крокодило - или шмелеобразные монстры, с которыми то и дело схватывались галакты, а именно эти двое, Мариэль Коржова и Феодор Малунов. И именно в неведомую игру между ними оказался втянут бедняга Кент, и ясно теперь бедняге Кенту стало только одно: игра эта представляла собой часть еще более грандиозных событий, в которые вовлечено человечество, событий непостижимых, о которых можно только догадываться, да и догадки эти вряд ли потянут хоть на какое-то приближение к истине…
        - Здесь, господин капрал, - сказал вестовой.
        Они остановились перед люком, над которым красовалась триконка «ШК».
        «Ш» - штаб, надо полагать… А «К», интересно, - что означает? Капитан? Командующий? Координатор? Ну уж точно не капрал!
        - Прибыли! Прошу вас сюда! - Славный лейтенант отодвинулся в сторону и протянул руку к замку.
        С шорохом дематериализовалась перепонка люка, и Кирилл решительно шагнул в штабное помещение, в котором обитал неведомый «К».
        3
        Когда стало окончательно ясно, что атак со стороны гостей больше ждать не приходится, вышестоящее начальство отдало руководству базы приказ заблокировать вход в пещеру, где двумя неделями ранее старшина Кентаринов устраивал увлекательную ночную охоту на прапорщика Малунова. Кирилл считал эту строительно-заградительную работу совершенно бессмысленной - если гости решат начать новое проникновение на Незабудку, свеженарытая гора земли и щебня их ни в коем случае не остановит, - но его мнением, увы, никто не поинтересовался…
        И зев, ведущий в Змеиное Гнездо, не мудрствуя лукаво, завалили.
        После чего даже самому тупорылому бойцу стало ясно, что в ближайшее время надо ждать перемен.
        И когда Кирилла вызвали к подполковнику Бурмистрову, он сразу догадался, что речь пойдет о новом задании. В конце концов, такую прорву галактов надо чем-то занимать. Разумеется, базу «Незабудка А-три», как и прочие базы на планете, командование полностью ликвидировать не решится - тут лучше перебдеть, чем недобдеть, - но такое количество военного персонала держать на них нет нужды. Нужен обычный дежурный гарнизон, способный замедлить неожиданную атаку противника на время, необходимое для принятия срочных оборонительных мер… И так уже часть бойцов куда-то отправили, освободив одну казарму. Правда, специалистов системы оперативно-тактического управления вроде бы уже не сократишь - четверо и есть тот минимум, который способен обеспечить работу системы, но начальству, как известно, виднее, ибо башни у него по определению крупнее и расположены выше.
        - Вот что, старшина, - сказал подпол, когда Кирилл по уставу доложил о собственной явке. - Я получил сегодня приказ отправить вас на Веду. Веда - третья планета в системе Дельты Павлина. Этот приказ нам с вами предстоит выполнить. - Командир посмотрел в лицо Кириллу, и во взгляде его промелькнуло откровенное сожаление.
        Как будто старшина Кентаринов был единственной опорой и защитой подопечной Бурмистрову базы, и без него она неминуемо осиротеет.
        - Слушаюсь, господин подполковник! - вытянулся Кирилл.
        Хотя новость его, конечно, слегка ошарашила.
        Неужели на Веде понадобились его способности дежурного специалиста СОТУ? Неужели там нет своих мастаков? Было бы понятно стремление перевести его с повышением - скажем, из спецов СОТУ базы в спецы СОТУ оперативного района. Но на другую планету… За каким дьяволом? Хотя, если с повышением, то почему бы и нет?…
        Бурмистров быстро развеял сомнения своего подчиненного.
        - Штаб планетной обороны приказал мне немедленно создать мобильный отряд специального назначения численностью человек в двадцать и поставить вас, Кентаринов, командиром этого отряда. Задача отряда - уничтожение гостей на планетах, где осуществляется Вторжение. Инициатива создания такого отряда исходит непосредственно от командования Корпуса. - Подпол строго глянул на Кирилла. - Вам ясно?
        - Так точно, господин подполковник!
        Еще бы не ясно!.. Командованию Корпуса совсем не обязательно разбираться, что в действительности произошло недавно на Незабудке. Командованию понятно одно: меры, предпринятые старшиной Кентариновым, привели к тому, что боевые действия приостановлены, а может, и вовсе прекращены. Причем как минимум в масштабах всей планеты, иначе отряд отправили бы на соседнюю базу, а вовсе не на другую планету… Как Кентаринов этого успеха добился - не столь важно! Главное - добился! И почему бы ему не добиться такого же успеха в прочих точках Вторжения? А не добьется, так и кол ему в дюзу… Мало, что ли, в Галактическом Корпусе старшин? Мясо… Учебные лагеря еще наштампуют!
        - Создавать отряд предстоит вам самому, Кентаринов! Вам надлежит немедленно подготовить список кандидатов и представить мне! Скажем, сегодня после обеда! От вашей непосредственной боевой работы я вас пока освободить не могу, однако прошу подобрать себе замену. Впрочем, этот вопрос лучше всего согласовать с капитаном Парамонцевым. Вам ясно, старшина?
        - Так точно, господин подполковник! Слушаюсь, господин подполковник!
        Еще бы не ясно!.. Совместить одну работу с другой - не проблема, пока у наших медиков имеются стимуляторы!
        И Кирилл отправился готовить список. Однако первым делом заскочил к Парамонову.
        Низенький капитан уже получил от подпола соответствующие распоряжения и был ими отнюдь не обрадован.
        - Очень жаль, Кентаринов, что вас от меня забирают… Очень жаль! Вы - чертовски грамотный работник. Я бы вас не отпустил.
        Разумеется, Кирилл был чертовски грамотным работником, поскольку ликвидировал следы своего активного вмешательства в работу базовой системы оперативно-тактического управления в ТУ ночь. Конечно, вопросы к нему со стороны руководства базы все равно должны были остаться. К примеру, каким образом он, не получив приказа, оказался в ТУ ночь в Змеином Гнезде, но тут уж, видимо, помогли эсбэшники из Семецкого, которых пришлось вызвать после событий ТОЙ ночи и ТОГО дня. Запись ли, сделанная ИскИном его, Кириллова, персонального тактического прибора и показания ли, данные Ириной-Пищевой-Набор, помогли, но отчет агента Артуза эсбэшники приняли почти без вопросов. То есть их была масса, но это были вопросы типа «Что говорил прапорщик Малунов тогда-то и тогда-то?» или «По какому именно адресу вы отвозили капрала Коржову, когда прибыли в Семецкий?» Тут с ответами не было проблем. А вот если бы спросили, почему старшина Кентаринов следил за прапорщиком Малуновым, хотя должен был в этот момент находиться на дежурстве с СОТУ… Или с какой такой стати Тормозилло-Перевалов ни с того ни с сего воткнул себе в сердце
скальпель? Ведь это умудриться надо, совершить суицид с помощью скальпеля!.. Впервые о подобном способе слышим!
        Впрочем, на этот вопрос у Кирилла подходящий ответ имелся.
        Разве удивителен такой суицид, если он совершен в присутствии капрала Коржовой? Да она наверняка способна заставить человека и не такое совершить! Про полное отсутствие у нее половых органов Кирилл и заикаться не стал. Эти показания было не проверить. То есть можно проверить, конечно, - медицинские осмотры-то она проходила, небось, - но там наверняка, как говорил Спиря, комар носа не подточит. А потому не стоит давать показания, способные вызвать новые вопросы. Плюс сомнения в психическом состоянии агента. Баба без дюзы? У вас башню не снесло, Кентаринов? На нервной почве…
        По поводу скальпеля и Тормозиллы у Кирилла были свои собственные соображения, но делиться ими он тем более ни с кем не стал. Однако прекрасно помнил: именно он представил себе, каким образом можно спастись от Витькова нападения с непременным убийством старшины Кентаринова.
        Нет, парни, таких совпадений не бывает, кол мне в дюзу!
        Объяснение, правда, оказалось совершенно бездоказательным, ибо в последующие пару дней Кирилл не раз пытался представить себе, как, к примеру, Вика Шиманская предлагает ему закурить. Он видел мысленным взором, как она лезет в карман мундира на огромной груди, как вытаскивает пачку «Галактических особых», как протягивает ему… Однако Вика ни разу не послушалась его мысленного приказа, и оставалось только догадываться о возможных причинах странного Тормозиллова самоубийства.
        Впрочем, юридически-то никакого самоубийства и вовсе не случилось, поскольку запаниковавшая было Ирина-Пищевой-Набор, решившая поначалу, что Перевалова уже не спасти, очень быстро пришла в себя, и все надлежащие меры были приняты, реанимация состоялась…
        - Да и я бы, господин капитан, с удовольствием бы поработал под вашим руководством, но приказ есть приказ!
        - Есть ли кто-нибудь на примете, способный заменить вас? - Капитан Парамонцев шевельнул смоляными усами. - Вы ведь, старшина, своих боевых товарищей знаете лучше меня!
        Кирилл честно признался, что никого у него на примете нет.
        Не Фарата же Шакирянова капитану предлагать! Тот еще специалист!.. Ему только «шайбами» торговать! Впрочем, с подчиненными он вроде бы справлялся. Но люди - не ИскИны.
        Так что пришлось капитану самому шерстить базу данных личного состава «Незабудки А-три», а Кирилл пообещал этой ночью еще заступить на дежурство, распрощался и занялся составлением списка.
        Поначалу сомнений не было.
        Разумеется, первым кандидатом в отряд станет Светлана Чудинова. Светуленька моя… То есть, по алфавиту-то она будет, скорее всего, чуть ли не самой последней, но для меня - номер один. Светуленька моя…
        Ну и всех, с кем колошматил гостей, надо брать.
        Он стал мысленно перечислять тех, кого непременно стоит зачислить в отряд специального назначения под командованием старшины Кентаринова.
        Не так уж много их и набиралось. Раз-два, и обчелся!
        Нет теперь на базе Тормозиллы, Спири и Ксанки. Нет Альвины Заславиной и Юраши Кривоходова.
        А кто у нас в наличии? Есть понюхавшие пороху рядовые Вика Шиманская и подружка ее Камилла Костромина, есть сержант Фарат Шакирянов, есть пару дней назад вернувшаяся из госпиталя Эзотерия Дубинникова. Вопрос только - можно ли на нее надеяться? После ранения Кирилл ее в боевом деле не видел. Может, и сломалась метелка психологически, ранения по-всякому на бойца влияют, одних закаляют, других же наоборот… А вот уж на кого можно без сомнений надеяться, так это на Сандру Каблукову, Громильша никогда и нигде не сломается. Вообще-то, раньше бы Кирилл ни за что не решился включить ее в одну команду со Светулей, но Сандра очень изменилась, повзрослела, превратилась в настоящую женщину, и, судя по всему, Кирилл Кентаринов ее уже не очень-то и волнует. Для самца-мужика этот факт - голимый целлофан, конечно, а вот для командира отряда - самое то что надо. Меньше поводов для конфликтов, меньше причин для ржавых пистонов, больше уверенности в успешных действиях своих подопечных. Логическая цепочка безупречна… Однако набирается соратников всего пятеро, из которых четверо - метельего полу. Последнее, разумеется,
не страшно, ибо Сандра и Вика сто очков вперед дадут иным обрезкам… да что там обрезкам, мужикам иным дадут сто очков! Ну и остальные бойцы в схватках обстрелянные, гостями истоптанные и исхлестанные. Кроме Светули, разумеется… Но это уж моя личная головная боль.
        Да, пятеро бойцов - это не команда; это, прямо скажем, даже на костяк команды не тянет! Может, попросить вернуть на базу Пару Вин и Юрашу Кривоходова? Ребята опытные, гостей всяких видывали… Но нет, Альвину нельзя, это будет едва ли не вторая Ксанка, ни к чему сводить ее со Светулей. А вот Юрашу мы вернуть попытаемся. В конце концов, если у обрезка появятся вопросы по его «изгнанию» с базы, можно будет перевести стрелку на Пару Вин. А можно и просто посоветовать, чтобы не лез не в свои дела! Эсбэшники тут замешаны, дружок, так что сам понимаешь… Но даже и с Кривоходовым команды численно не получается. Значит, придется подбирать кандидатов из других, менее знакомых бойцов.
        Он прикинул этих других, но двадцати человек все равно ни коим образом не набиралось.
        Как ни крути, лучше всего знаешь тех, с кем воюешь изо дня в день бок о бок. Только тогда есть уверенность в том, что не подведут. А неуверенность в том, с кем идешь в бой, - никуда не годится. Обычно в подобных случаях и дело кончается голимым целлофаном. Словно твоей неуверенностью заражаются и подчиненные…
        Так он никого из малознакомых и не выбрал.
        Пришлось обратиться за помощью к начальнику штаба базы.
        Майор Шишмаренок тоже был в курсе полученного Бурмистровым приказа, однако встретил старшину Кентаринова, как говаривал Спиря, без энтузиазма.
        Шиш, надо сказать, после того, как следователи-эсбэшники вернулись в Семецкий, никогда не заводил с Кириллом никаких разговоров по поводу случившегося. Как всякий профессиональный фронтовой вояка, он старался следовать двум правилам. Во-первых, «меньше знаешь - лучше спишь». Во-вторых, «никогда не суйся в дела службы безопасности». Весь его жизненный опыт доказывал, что при выполнении этих правил гораздо меньше шансов наступить на мозоль людям, занимающимся разведкой и контрразведкой. И, соответственно, обойтись без кучи ржавых пистонов на собственную корму…
        К информации по личному составу базы Шиш, разумеется, старшину Кентаринова допустил, но едва тот принялся просматривать файлы, сказал:
        - А почему бы вам, старшина, не взять в свою команду хорошо знакомых бойцов?
        - Кого вы имеете в виду, господин майор?
        - Я имею в виду, к примеру, Михаила Афонинцева, который сегодня утром вернулся из госпиталя. Или Роксану Заиченко, дела которой резко пошли на поправку. Есть и другие претенденты, сами понимаете. Исключить можно разве что Артема Спиридонова, которого нам уже не выдаст фемида.
        Это было совершенно идиотское предложение, поскольку свести Ксанку со Светулей мог только полностью больной на башню. Это было намного хуже, чем вернуть на базу Пару Вин. Из Ксанки и Светули получилась бы самая настоящая гремучая смесь. Примерно как водород с кислородом. А то и хуже. Только искру высеки! А искра рядом, в старшинских погонах ходит, с четырьмя «снежинками»… Нет-нет, тут его ждут сплошные ржавые пистоны, и ничто иное. Этого допустить нельзя!
        Кирилл представил себе, что произойдет, если он согласится. Очень простое произойдет - уже через неделю придется писать рапорт командованию с просьбой убрать из отряда рядовую Роксану Заиченко. А командование, естественно, и ухом не поведет. Вызовут писателя рапортов пред светлые очи:
        - Каковы причины для перевода бойца Заиченко, старшина Кентаринов?
        - Причины исключительно личного свойства, господин майор!
        - Вам ли, старшина, объяснять, что на войне причины личного свойства - это глубоко личное дело?.. Скажите мне: разве Заиченко - плохой боец?
        - Никак нет, господин майор!
        - Ну а на нет и суда нет, старшина! Не ищите на свою корму ржавые пистоны!
        - Так точно, господин майор!
        - К тому же, если боец плох, виноват в первую очередь его командир. Сделайте из плохого бойца хорошего. Сами знаете армейский закон: не можешь - научим, не хочешь - заставим! У нас в Галактическом Корпусе, старшина, то же самое! Вам ли не знать!
        И весь разговор…
        Так что согласиться - выйдет себе дороже. А с другой стороны, как ни крути, но именно он, Кирилл, виноват в том, что Ксанка после того боя угодила прямиком на госпитальную койку…
        - Я вам дело говорю, Кентаринов, - продолжал Шиш. - Никто вам своих людей без сопротивления не отдаст. Найдется куча причин, почему нельзя откомандировать выбранного вами человека. И все эти причины окажутся достаточно весомы, чтобы вам отказать. А те, кого отдадут с легкостью, вряд ли вас устроят. И вообще… - Майор ткнул в сторону потолка указательным пальцем правой руки. - Заповеди помните?.. «Галакт готов грудью защитить боевого товарища»! Не этому ли вас учили в «Ледовом раю»?
        Майор пронзил старшину красноречивым взглядом, который мог означать только одно: в командирской дееспособности старшины сомневаются.
        «А ведь он прав! - подумал вдруг Кирилл. - Грош цена мне будет, если я так начну разбрасываться своими товарищами. Не крыса же я тыловая, только собственной кормой и озабоченная!»
        - Вы подумайте, старшина! Подумайте, в самом деле! Я полагаю, если вы попросите, - майор сделал ударение на слове «вы», - вернут и рядовую Заславину с ефрейтором Кривоходовым. Подумайте и поймете, что я прав!
        И Кирилл подумал.
        Думал он недолго.
        Значит, кто у нас имеется? Светлана Чудинова, Сандра Каблукова, Виктория Шиманская, Камилла Костромина, Фарат Шакирянов, Эзотерия Дубинникова. Итого шестеро. Добавляем к ним Мишку Афонинцева и Ксанку. Восемь. Прошу вернуть под мою команду Пару Вин и Юрашу Кривоходова. Уже десять. Половина отряда. Да еще Тормозилло скоро появится, проблемы с сердцем решаются очень быстро, это не позвоночник. Конечно, Тормозилло будет очень зол - он ведь считает меня источником своих любовных переживаний, - но мы его быстренько укоротим. Не кого попало красавчик стыковал, а саму вражескую агентессу! Да он у нас и вякнуть побоится… А вот, кстати, еще что весьма интересно: каким это образом вражеская агентесса умудрилась стать резидентом родимой службы безопасности? Очень любопытный вопрос, но, надо полагать, им кто-то где-то уже занимается. Тот, кто повыше будет агента Артуза, кол тебе в дюзу… О! Случайная рифма получилась - хоть сейчас бы триконку сотворил, окажись на Марсе.
        Итак, кандидатов набралось одиннадцать, я - двенадцатый. Нужны еще восемь человек. И взять их надо, полагаю, из тех, кто прошел подготовку в «Ледовом раю» и прибыл на Незабудку вместе с нами. Хоть что-то будет связывать этих парней с костяком отряда и командиром. А такие связи на войне дорогого стоят. Можно сказать, земляки…
        - Вы согласны со мной, старшина? - спросил Шишмаренок.
        Кирилл оторвал взгляд от дисплея и посмотрел на майора.
        Тот был слуга царю, отец солдатам.
        Так, помнится, выражался Спиря…
        - Согласен, господин майор. Но мне все равно не хватает восьми человек.
        - Кого вы уже решили взять?
        Кирилл перечислил.
        Шиш кивнул:
        - Ну, восемь человек всяко меньше того количества, что вы хотели попросить поначалу. - Он улыбнулся. - Восемь человек, полагаю, вы получите без особых проблем!
        Это был достойный компромисс.
        - Спасибо, господин майор!
        И Кирилл вновь вернулся к изучению списка личного состава.
        4
        До обеда он успел встретиться со всеми, кого решил взять со стороны. Сторона эта была - третий взвод, большинство бойцов в котором составляли как раз питомцы «Ледового рая».
        Но еще прежде Кирилл повстречался с их непосредственным командиром, прапором Макарычевым.
        Тот был слегка ошарашен, потому что известного всей базе старшину, главным образом, интересовал один вопрос: кто к кому проявляет личную симпатию. В смысле, любовь…
        В результате выяснилось, что варианта, когда и волки сыты и овцы целы, попросту не существует. Впрочем, тому, кто намерен собрать под свое начало пятерых втрескавшихся в него метелок, искать такой вариант - означает напрочь свернуть башню с курса.
        И Кирилл прекрасно это понимал.
        На что он надеется?
        Вот этого он не понимал. Просто-напросто жило в нем ощущение, что генералу от машинерии по плечу станет и генеральство от инфантерии. Или как там, в старину, называли генералов, командующих людьми?.. Хотя нет, не так, тут речь идет о генерале, командующем влюбленными метелками, а они всяко - не обычная инфантерия! Хотя, как знать? Ведь решать, кто они, - генералу. Вот и решим, как надо…
        Это была новая мысль. То есть мысль-то старая, ибо у военных всегда решает командир, но это когда подчиненные - потому и подчиненные, ибо подчиняются по уставу. А вот когда они подчиняются не только по уставу, а потому еще, что влюблены в командира… Но бывает ли так?
        Вот вскорости и проверим!..
        Макарычев не стал ничего скрывать. Как всякий хороший командир, он знал о своих солдатах если не все, то очень многое. Как боевой товарищ, он поделился своим знанием с Кириллом. Как порядочный человек, он не рассказал никаких интимных подробностей, говорилось исключительно о симпатиях и не более.
        Так, ефрейтор Элла Стиблина по прозвищу Стиба испытывала несомненную симпатию к ефрейтору же Теодору Непосидяке по прозвищу Стояк. Рядовая Наиля Камалиева, которую боевые товарищи звали Камой, неровно дышала к Евгению Гусарскому, ефрейтору с прозвищем, естественно, Гусар. А Маргарита Винокурова спала и видела себя рядом с Альбертом Саркисовым. Симпатии во всех трех парах были взаимными.
        Вот и ладно, хоть эта шестерка не причинит лишних хлопот господину генералу от инфантерии!
        А недостающую пару мы возьмем из числа обрезков. И тогда у нас будет полная гетеросексуальная гармония - десять мальчиков и десять девочек. Что еще нужно человеку для обеспечения хорошего сна и душевного спокойствия?
        Побеседовав с Макарычевым, Кирилл попросил прапора вызвать отобранную восьмерку для знакомства. Через пять минут кандидаты в подчиненные старшины Кентаринова прибыли в кабинет Макарычева.
        Помещение сразу сделалось тесным, и немалую роль в этом сыграла ефрейтор Элла Стиблина, телесными формами мало отличающаяся от Сандры Каблуковой или Вики Шиманской. И хотя в восьмерке Стиба оказалась вовсе не единственным ефрейтором, докладывала именно она:
        - Господин прапорщик, бойцы третьего взвода по вашему вызову явились.
        Честь она отдала молодцевато, и Кирилл одобрительно хмыкнул.
        Теперь в его отряде будут целых три громильши. Это не самое худшее, чего можно ожидать от жизни боевого командира! И вообще, говорят, Единый троицу любит. Так что все под плотным штурманским контролем! Правда, форменный берет госпожа Стиба носит не по уставу - сдвинутым на бок, - но это, как известно, не самый большой недостаток!
        Ну а теперь посмотрим на остальных.
        Наиля Камалиева оказалась не слишком велика ростом, но плечи у нее были весьма и весьма широки.
        Этакий колобок! Нет, скорее гном в женском обличье… Гномик Кама, тверда и упряма…
        К тому же Камалиева была обучена навыкам медсестры, а это давало создаваемому отряду определенную независимость. Не надо подстраиваться под врачебную помощь со стороны и даже более того - можно, если потребуется, помочь раненым из других подразделений. А закон «Ты мне, я тебе» никто еще не отменил!..
        Маргариту же Винокурову можно было принять за подростка - маленькая, худенькая, коротко стриженная шатенка была совсем не похожа на галакта. Однако Макарычев сказал, что она мастерски владеет метательным холодным оружием.
        Доброе умение!.. Разумеется, в обычном бою с монстрами оно не пригодится, но вряд ли руководство создает отряд под командованием старшины Кентаринова для обычных боев. Кто знает, на какую стадию теперь шагнуло Вторжение! Может уже требуются скрытные диверсионные операции в самом логове врага… В общем, такое умение отряду не повредит!
        Напарник Маргариты рядовой Альберт Саркисов на вид был полной противоположностью своей пассии - здоровенный бритоголовый бугай ростом с недоброй памяти Дмитрия Олеговича Гмырю. Маргариту свою он, наверное, мог отнести на руках на другой конец континента!
        Евгений Гусарский был пониже Саркисова, но статью его Единый тоже не обидел, так что прозвище было как нельзя кстати. Да и на физиономию - красавчик. И что ефрейтор нашел в гномоподобной Наиле, было совершенно непонятно. Впрочем, Спиря, бывало, говорил: «Любовь зла - полюбишь и козла!» Короче, разные у людей бывают вкусы…
        За козла в этой компании точно сошел бы ефрейтор Непосидяка. Некрасивый, с маленькими серыми глазками, носом картошкой и оттопыренными ушами, он доходил ростом едва до плеча ефрейтору Стибе… тьфу ты!.. ефрейтору Элле Стиблиной, но ведь и в нем она что-то находила!
        Впрочем, для старшины Кентаринова главное было, что, как и он сам, Непосидяка не получил в многочисленных боях ни одной царапины. Это было гораздо важнее, чем его блеклость. Везучесть на войне стоит дороже красоты!
        Оставшиеся двое, Матвей Подобедов и Сергей Лордкипанидзе, были бойцы как бойцы, рядовые, среднего роста и габаритов, никаких особых примет, в любой толпе свои… Впору вербовать обоих в секретные сотрудники службы безопасности.
        - Вот что, орлы! - сказал Макарычев. - Думаю, все вы знаете старшину Кентаринова. Прошу любить и жаловать, дальше будете служить под его руководством.
        - Знаем, знаем! - послышался чей-то голос. - Четыре «снежинки» - кол на пружинке!
        Кто бросил реплику, Кирилл заметить не успел. Тембр был таков, что голос мог принадлежать и мужчине, и женщине.
        - Отставить юмор, орлы! - рявкнул Макарычев.
        А Кирилл подумал, что, кажется, ему вновь придется завоевывать авторитет. Похоже, макарычевы «орлы» полагали, что рассказы о старшине Кентаринове слегка напоминают искусное травление вакуума.
        - Принимайте командование, старшина! - Прапор пожал Кириллу руку и уселся за стол, словно потеряв интерес к происходящему.
        Кирилл окинул взглядом шеренгу.
        Глаза бойцов казались равнодушными, но в глубине их скрывалось явственное любопытство. Как себя поведет новый командир, встретившись с подчеркнутым неуважением?..
        - Отряд! - рявкнул новый командир. - Равняйсь! Смирно! Налево!
        Восьмерка выполнила команды четко, но с некоторой ленцой.
        Надо было срочно принимать меры по спасению старшинского лица.
        - Налево! На плац - шагом марш!
        Бойцы вышли из прапорова кабинета и потопали на плац.
        К счастью, плац сейчас пустовал, а то, наверное, давешний голос срифмовал бы еще кое-что нелестное.
        Кирилл, пристроившись в хвост маленькой колонны, судорожно думал, как себя вести дальше.
        Наверное, надо поступить, как Его дерьмочество, обнаруживший когда-то в умывалке лагерной столовки триконку о ванне и телочке. Надо сразу показать командирскую жесткость и серьезность…
        - Отряд, стой, раз-два!.. Налево!
        Остановились, повернулись.
        Кирилл продолжал судорожно размышлять.
        - Равняйсь! Смирно!
        Глянули в грудь боевого товарища, вперили взгляд в пространство перед собой…
        - Вольно!
        Расслабились…
        - Вот что дамы и господа… - Кирилл снова обвел строгим взглядом шеренгу. - Кто сказал про «снежинки» и кол на пружинке?
        Хорош бы он был, кабы дамы и господа повели себя, как курсанты «Ледового рая» в том случае с Его дерьмочеством!.. Начинать с первой же встречи противостояние с подчиненными - неизбежно обречь себя на целую обойму ржавых пистонов! Однако если человек - везунчик, это надолго. Если не на всегда…
        - Я сказал, - произнес уже знакомый голос.
        Кирилл повернул голову.
        Один из двух рядовых, не имеющих особых примет, среднего роста и средней же комплекции, шагнул из строя:
        - Рядовой Подобедов, господин старшина!
        Кирилл подошел к нему и вперил в лицо пристальный взгляд.
        В глубине серых глаз рядового Подобедова определенно пряталась наглая усмешка. Как птичка в гнездышке…
        И теперь уже было совершенно ясно, что от собственного поведения зависит взаимоотношение с доброй половиной создаваемого отряда. Наверное, Кирилл поторопился. Надо было собрать на плацу всех кандидатов, пребывающих в настоящее время на базе «Незабудка А-три». Тогда была бы хоть какая-то аура поддержки. А в такой ауре и думается лучше, и придумывается лучшее…
        - Вот что, дамы и господа, матерь вашу за локоток!..
        Требовалось сказать им нечто, способное сделать их не подчиненными, а боевыми товарищами.
        Кирилл просто физически почувствовал остроту и тяжесть этой необходимости, от нее зависел сейчас исход многих предстоящих боев. Они, эти восьмеро, должны были стать единым целым с ним… ну почти единым целым… как метелка, отдающаяся обрезку…
        - Вот что, дамы и господа… - Он снова обвел глазами шеренгу и остановил взгляд на Подобедове. - Вы правы и не правы, рядовой… У меня действительно на погонах четыре «снежинки», но присвоили мне их вовсе не за кол на пружинке.
        - А это мы тоже знаем, господин старшина, - сказала ефрейтор Стиблина по прозвищу Стиба.
        И прозвучало в ее голосе нечто такое, что Кирилл понял: он победил их изначальное недоверие. Вроде бы не сказал ничего особенно проникновенного или пафосного, не по-командирски и не по-капеллански, но победил. И эта победа станет матерью многих последующих побед…
        Побежденные переглянулись между собой, как бы принимая коллегиальное решение.
        - Ну вот и хорошо, что знаете, - сказал Кирилл и повернулся к доморощенному пииту. - А рифма неплоха, Подобедов. Это я вам говорю как автор нескольких десятков триконок в «Ледовом раю».
        В глазах Подобедова больше не было наглой усмешки.
        - Так точно, неплоха, господин старшина!
        - Станьте в строй!
        И рядовой Подобедов по прозвищу Подобед отправился на свое место.
        5
        После обеда Кирилл забежал в медкабинет, к сестре Ирине-Пищевой-Набор, взял у нее пару пилюль стимулятора, чтобы выдержать ночное дежурство на центральном посту СОТУ, и узнал новости из госпиталя в Семецком, а потом явился к Бурмистрову и представил командиру базы согласованный с Шишмаренком список.
        Подпол просмотрел его.
        - По-моему, старшина, в списке есть отсутствующие на базе бойцы, - сказал он. - Насколько я помню, рядовой Перевалов у нас еще находится в госпитале…
        - Так точно, господин подполковник! Однако излечившийся Перевалов появится в расположении базы уже послезавтра, а рядовая Заиченко еще через день. Я заходил в медкабинет, это сегодняшняя информация. А кроме того, необходимо обратиться с рапортом к вышестоящему командованию о возвращении к нам рядовых Афонинцева и Заславиной.
        - Собираете старых боевых товарищей? Что ж, неглупо, старшина. Очень неглупо! - Подпол кивнул. - Согласен с вами и сегодня же обращусь к командованию. Полагаю, в сложившихся обстоятельствах отказа не последует. Даже уверен в этом.
        И Кирилл в очередной раз подумал, что, похоже, командование намерено возложить на создаваемый отряд какие-то достаточно серьезные задачи.
        Черт возьми, а может, готовится операция на Синдерелле? Ведь после его, Кирилла, доклада должно же командование проверить планету, с которой переправляли на Незабудку монстров! Это было бы наиболее логичное решение. Ударить в самое сердце врага! Может, на этом и закончится… ну пусть не все Вторжение, а хотя бы нынешняя его стадия, характеризующаяся атаками гостей на объекты, расположенные на поверхности терраформированных планет. А с другой стороны, нынешняя стадия уже прекрасно изучена, методы борьбы с гостями освоены, а что случится на новой стадии, одному Единому известно! Впрочем, командование так думать не станет, это философия, присущая отнюдь не военным! Так, скорее, думают безмундирники и избранные ими политики!..
        Между тем, подполковник завизировал список.
        - Какие задачи будут стоять перед моим отрядом, господин подполковник? - спросил Кирилл, не удержавшись.
        - Задачи специального назначения, старшина. Это пока все, что я могу довести до вашего сведения. Вооружите отобранных людей, познакомьте друг с другом. Чтобы не маялись от безделья, проводите физическую подготовку и тренировочные занятия по стрельбе и рукопашному бою. Считайте, как будто вернулись на какое-то время в учебный лагерь… Вы ведь, мне помнится, выпускник Лёдова?
        - Так точно, господин подполковник!
        - Ну вот и славно… Организуйте на базе этакий филиал «Ледового рая». Вспомните, чем там занимались. Полагаю, учить вас не требуется.
        - Так точно, господин подполковник!
        - Обратитесь к майору Шишмаренку и решите вопрос с вооружением, а также с методикой и организацией учебно-тренировочного процесса. Вам надо понять главное: от того, как вы подготовите своих бойцов, будет зависеть не только их судьба, но и ваша. В этом отличие командира от рядового бойца.
        - А много у нас времени на подготовку?
        - Могу дать только неделю. А далее в любой момент перед вашим отрядом может быть поставлена соответствующая боевая задача Будет режим «готовность номер один».
        Когда подпол отпустил его, Кирилл снова смотался к Шишмаренку, решил вопрос с вооружением отряда и попросил у майора методические материалы по организации учебного процесса. Тут же - как говорил Спиря, не отходя от кассы, - подключил «шайбу» в штеку и ознакомился с методикой. А потом вызвал присутствующих на базе членов отряда в пустующий учебный класс.
        Первой вошла Светуля, и сердце Кирилла дало уже привычный перебой. Не мог он встречать ее спокойно.
        Однако метелка сделала вид, будто они мало знакомы, и Кирилл был ей за это благодарен.
        Хотя, надо полагать, отношения между старшиной Кентариновым и недавно прибывшей на базу рядовой уже перестали быть тайной для всех. Эти отношения заметил бы даже слепой.
        Следом за Светулей в класс ввалилась Громильша.
        - Что случилось, Кент? - спросила она, дружески толкнув Кирилла локтем в плечо. - Какая помощь потребовалась от нас, простых галактов, штабному старшине? Любви, случаем, не требуется?
        - Отставить пихаться, Каблукова! - с улыбкой скомандовал Кирилл. - Любви не требуется. А штабной старшина уже и не штабной вовсе.
        Светуля и ухом не повела, и за это Кирилл тоже был ей благодарен.
        - Кол мне в дюзу! - Сандра присвистнула и тут же посерьезнела. - Что-то случилось? Ржавые пистоны засветились? Старшину понижают в звании и ссылают на поле боя?
        - Не писай на зенит, боевая подруга! - Кирилл обернулся к остальным. - И не лети впереди транссистемника! А то штаны порвешь!.. Рассаживайтесь, дамы и господа!
        Галакты заняли учебные места.
        Кирилл ждал новых подколок, однако народ вдруг посерьезнел. Словно проникся важностью момента…
        - Вот что я хочу сказать вам, дамы и господа… Командование приказало мне создать отряд специального назначения. О боевых задачах отряда я пока умолчу, однако они будут достаточно серьезными для того, чтобы я включил в его состав тех, на кого могу положиться. Половина из вас - мои старые боевые товарищи, с вами я совсем недавно колотил гостей. Я прекрасно всех вас знаю и могу на вас надеяться. Вторая половина воевала в другом подразделении, однако непосредственный боевой командир характеризует вас с самой лучшей стороны. Очень надеюсь, что вы станете относиться друг к другу так же, как отношусь к вам всем я. - Он прошелся по классу, словно преподаватель перед курсантами. - А теперь самое время познакомиться. Коротко - имя и фамилия и какими видами боевого искусства владеете лучше всего.
        И начался процесс знакомства.
        А когда он закончился, Кирилл сказал:
        - Хочу сразу предупредить, что отряд полностью еще не укомплектован. В ближайшие дни к нам присоединятся четыре человека. С ними вы познакомитесь в свое время.
        Он хотел добавить, что половина отряда уже знакома с будущими кандидатами, однако не стал - пусть их личности станут сюрпризом.
        6
        Вновь создаваемому отряду выделили освободившуюся казарму, и следующий час потратили на переселение. А потом Кирилл, договорившись с Шишмаренком, повел своих людей на стрельбище базы. Использовали обычную поясную мишень.
        Результаты оказались весьма неплохи.
        Меньше сорока трех очков никто не выбил. У новых знакомцев отличилась Наиля Камалиева, сорок восемь выбила.
        - Ай да Колобок! - не удержалась Сандра.
        Кирилл подумал, что Камалиева сейчас вспыхнет и первого конфликта не миновать, однако метелка и ухом не повела. Похоже, оказалась совершенно необидчива.
        - Между прочим, мое имя в переводе с татарского означает «подарок», - сказала она. - Но с трибэшником в руках я совсем не подарок!
        Все рассмеялись, и Кирилл подумал, что прозвище Колобок, скорее всего, к гномику Каме прилепится. Так обычно и бывает…
        Среди старых товарищей не было ни Пары Вин, ни Витьки-Тормозиллы, а потому максимальным результатом стали сорок семь очков Эзотерии Дубинниковой. Неизвестно, как обстояло дело с прочими ее боевыми навыками, но стрелять из бластера ближнего боя лечение в госпитале Эзку совершенно не разучило.
        Когда упражнение закончили, Кирилл поблагодарил отряд за службу.
        - А как ты сам-то, командир? - спросила Громильша с легкой ехидцей. - Не продемонстрируешь нам класс стрелковой подготовки? Так сказать, на личном примере.
        Все бойцы повернулись к нему, и сразу стало ясно, что успехи отряда в последующих операциях зависят еще и от того, как сейчас отстреляется его командир.
        У Кирилла чуть дрогнуло на душе - это был новый экзамен на авторитет, и не сдать его тоже было нельзя.
        Почему-то родилось неожиданное предчувствие, что экзаменующийся непременно получит неуд. Ну не может он не завалить стрельбу, самое время ему сейчас так поступить!
        С этим предчувствием он взял в руку трибэшник и двинулся на огневой рубеж. Подошел, встал на рубеже, вдохнул, выдохнул, снова вдохнул, поднял руку, замер… Предчувствие не пропадало.
        Похоже, многие из зрителей с удовольствием желали ему сейчас промахов. Иначе чем еще можно было объяснить подобную неуверенность в собственных силах?
        Потом будто дунуло откуда-то теплым ветерком, легонько этак, ненавязчиво, совсем чуть-чуть. Так иногда в разгар зимы налетает с неведомой стороны предвестие весны, и становится ясно, что морозы совсем не вечны…
        Ветерок словно растопил Кириллово предчувствие неудачи, обратил неуверенность в уверенность. Среди зрителей определенно нашлись те, кто желал командиру успеха, и стрелок даже знал, кто это.
        Конечно же Светуля!
        Он опустил руку, повернулся спиной к мишени и, не удержавшись, показал язык Сандре. А потом с разворота, почти не целясь, пять раз нажал на кнопку…
        Послышался одобрительный шум.
        Еще бы им не зашуметь, матерь их за локоток, если получилась всего одна девятка! При четырех десятках!
        Вот так-то, друзья мои! Не срывайте сопло! Командир ваш не только в штабе сидеть способен!
        - Сбрось с орбиты котелок! - воскликнул кто-то из новичков: Кирилл еще не научился различать их голоса.
        - Ну ты даешь, Кент! - восхищенно протянула Вика Шиманская. - Можно подумать, и не уходил с поля боя!
        Настроение в отряде круто изменилось - это понял бы самый толстокожий кретин. Если еще четверть часа назад старшина Кентаринов был для галактов командиром, навязанным начальством и судьбой, от которого следует ожидать только обойму ржавых пистонов, то теперь, когда стало ясно, что он не только на плацу, но и на огневом рубеже кое-чего стоит, он тут же превратился в боевого товарища, вниманию которого не страшно доверить все, что находится за твоей спиной.
        И Кирилл снова показал Сандре язык.
        Ехидца в ее улыбке сменилась если и не восхищением, то как минимум уважением.
        - Вижу, командир, все то, что мне рассказывали про твои здешние подвиги, близко к истине.
        А Светуля ничего ему не сказала. Просто улыбнулась и, кажется, облегченно вздохнула.
        Так Кириллу, во всяком случае, показалось. И вполне его устраивало. Улыбка от Светули - что сто слов восхищения от Вики Шиманской.
        Когда же отряд, построившись в колонну по двое, покидал стрельбище, Сандра громко проговорила:
        - Стрельба стрельбой, физподготовка физподготовкой, но они не все решают… Скажи-ка, командир, а ты не подумал над названием нашего боевого подразделения?
        Конечно, Кирилл не подумал. Ему и в голову не пришло над этим подумать. Был бы отряд, а название приложится.
        В этом смысле он и ответил Сандре. Однако та не согласилась:
        - Ошибаешься, командир. Название для боевого отряда - вещь важная. Оно отражает дух подразделения и, если хочешь, может определять его судьбу. Назови отряд «Сыкуны», и я тебе гарантирую, что он провалится если не на первой, то на второй операции. - Сандра подняла кверху указательный палец правой руки. - Поэтому я предлагаю назвать наше боевое подразделение простенько и со вкусом - «Кентаврами». Почему, полагаю, объяснять никому не требуется. К тому же, эти мифические парни были весьма смелы и отважны.
        - А почему, к примеру, не «головорезы Кента»? - спросила Стиба, пожимая широченными плечами.
        - Потому! - веско сказала Сандра. - Ярко, но черта с два приживется. А «Кентавры» приживутся. Вот увидите!
        Она оказалась совершенно права - «Кентавры» действительно прижились. Причем не только среди самих «кентавров».
        7
        Тормозилло появился в расположении отряда через двое суток.
        День накануне его возвращения был посвящен дальнейшему знакомству членов отряда друг с другом. Знакомство происходило в режиме физической и стрелковой подготовки. Пробежали по окрестным холмам пятикилометровый кросс, покрутились на турнике, снова постреляли в поясную мишень.
        Командование базы помогало создаваемому отряду по полной программе. Судя по этой помощи, подполковнику Бурмистрову высокое начальство изрядно накрутило хвоста, а значит, «кентаврам» и в самом деле собирались отвести в планируемых операциях серьезную роль. Кириллу, правда, было совершенно непонятно, какую такую серьезную роль могут сыграть в будущих боях всего два десятка молодых галактов, но разве он хоть что-то знал о планах высокого начальства?..
        Мало ли для чего можно использовать двадцать человек! Как приманку, к примеру, отвлекающую от подготовки каких-либо чрезвычайно серьезных операций, сразу переламывающих ход кампании… В истории человеческих войн существовало множество случаев, когда кто-то пускал врагу пыль в глаза. В подобных случаях, правда, судьба таких «пылепускающих» подразделений оказывалась весьма незавидной…
        Но о таком исходе мы ни в коем разе думать не станем! И сделаем все от нас зависящее, чтобы такого исхода для «кентавров» не последовало. Ни в коем случае! Кол им в дюзу, не дождутся!
        Кому - им, Кирилл совершенно не задумывался. То ли штабу планетной обороны Незабудки, то ли гораздо более высокому начальству, собранному в штабе Галактического Корпуса, то ли самому правительству Конфедерации.
        Впрочем, это было и неважно: имелись бы подчиненные, а уж кому командовать всегда найдется. И, наоборот, всегда найдется кому желать кол в дюзу. Диалектика жизни!
        Физическое состояние членов отряда оказалось на вполне приличном уровне - хоть сейчас можно было участвовать в каких-нибудь гарнизонных соревнованиях с неизбежным выигрышем одного из призовых мест в общекомандном зачете.
        На следующий день снова бегали по холмам, крутили на турнике «солнце» и палили с разного расстояния в поясную мишень.
        Перед обедом, по дороге со стрельбища, Кириллу пришла интересная мысль, и он тут же побежал в штаб - договариваться с Шишмаренком, ибо мысль эта касалась вопиющего нарушения порядка, установленного на базе в отношении приема пищи.
        И согласись Шиш с предложением, отряд старшины Кентаринова был бы тут же усажен обедать за один общий длинный стол, составленный из обычных столовских квадратных. Все равно свободных столов хватало - численность гарнизона все уменьшалась и уменьшалась. Кирилл рассадил бы бойцов по росту, так, как строились в две шеренги. Конечно, Светуля оказалась бы при этой рассадке не рядом с ним - сам бы он сел во главе стола, - но Кирилл решил, что так будет правильнее. Ни к чему лишний раз показывать близость метелки к командиру отряда. Для поддержания дисциплины так будет лучше.
        Но Шиш, увы, не согласился.
        И затея засохла на корню.
        А после обеда появилась еще одна, гораздо более серьезная угроза дисциплине - в строй вернулся Тормозилло.
        Кирилл ждал этого момента с настороженностью.
        Каким образом командиру строить отношения с подчиненным, который когда-то намеревался его убить? Делать вид, что худа не помнишь? Или сразу запугать дисциплинарными карами? А может, выдать себя в качестве благодетеля, который спас негодяя от штрафной роты?
        Пожалуй, последнее все-таки наиболее правильно, достойнее как-то, если в подобном случае вообще применимо это слово… Вот только большой вопрос: захочет ли негодяй чувствовать себя обязанным благодетелю, если последний пытался увести у негодяя любимую женщину? Думается, тут все равно не обойдется без обоймы ржавых пистонов!
        Однако, когда негодяй и благодетель встретились, выяснилось, что Тормозилло не помнит ничего такого, что могло бы вызвать у него ненависть к командиру. Не было причин для ненависти.
        Тормозилло принял известие о том, что по возвращении в строй переводится в отряд «кентавров», с откровенным удовольствием.
        - Вот уж никак не думал, кол мне в дюзу, что буду и дальше воевать со старыми товарищами! - воскликнул он. - Это же просто самый настоящий сбрось с орбиты котелок! Подарок судьбы!
        - Да уж, - согласился слегка прибалдевший от неожиданности Кирилл. - Это и в самом деле подарок судьбы!
        Конечно, Тормозилло не уловил никакого скрытого смысла в его последней реплике.
        - А чем мы заниматься будем?
        - Пока не объяснили.
        Тормозилло не огорчился неизвестности своего будущего.
        - Слушай, Кент, - продолжал он, - а что докторша Коржова никуда еще не переведена? Я тут слышал, будто на базах Незабудки начались большие перемены. Сокращение персонала проводится в связи с уменьшением объемов боевой работы. Так в госпитале ребята трепались…
        Он не помнил ни черта. Похоже, события последнего дня перед собственным суицидом, как и сам, собственно, суицид, напрочь вылетели из его памяти. А может, и не он вовсе тогда хватался за тот злосчастный скальпель!
        Кирилл хотел было спросить Тормозиллу, от какого ранения он лечился, но не стал - не стоило заострять внимание Витька на странности произошедшего.
        В конце концов, на памяти Кирилла это был уже второй человек, лицо которого перед смертью было украшено необычными зрачками. Просто Тормозилле повезло, и смерть его не стала окончательной…
        И, похоже, эти зрачки - стопроцентный показатель того, что землянин превращается в слепое орудие неведомого противника. Интересно было бы поговорить с господином Макарием Никипеловым, застреленным в номере гагаринской гостиницы «Сидония»… Небось, будучи возвращенным к жизни, тоже бы ничего не помнил длинноволосый хакер из Института вторичных моделей о своих заключительных похождениях… Едва превращаются нормальные человеческие круглые зрачки в вертикальные косые ромбики, так и память долой, и не человек уже перед тобой, а биологический механизм, управляемый врагом, злобное порождение неведомых технологий! Вот только против него, Кирилла, эти технологии оказываются абсолютно бессильны. Не превращается он в механизм! И это еще одна странность в цепочке прочих странностей, окружающих его скромную персону. Хотя, чего прибедняться, не такая уж она и скромная, его персона! Чем дальше, тем больше у него необычных способностей! И, надо думать, происходит это не просто так! Нужно это кому-то… Однако, едва он начинает задумываться: почему и кому это нужно, - сразу возникает ощущение, будто он заглядывает в
бездонную пропасть. И не видно там ничего. Кроме беспросветного информационного мрака!
        Что ж, дабы развеять этот мрак, нужно собирать информацию, хотя бы по чуть-чуть, понемногу, по крупицам. И потому наберемся-ка мы терпения!
        - Капрал Коржова пару недель назад сменила место службы.
        Конечно, Тормозилло запросто попрется к Ирине-Пищевой-Набор, но с той сразу же была взята подписка о неразглашении, и обломится там Витьку хрен в запыленном пространстве. Так что абсолютно бесполезным станет его поход к медичке. А больше никто ничего и не знает. Не пойдет же он к Бурмистрову или Шишу!
        - А куда Мариэль перевели, ты не в теме?
        - Не в теме. И тебе не советую лезть в это дело. - Кирилл понизил голос и наклонился к Витькиному уху. - Там вообще что-то со службой безопасности связано, причем весьма серьезно. Она не просто уехала отсюда, ее эсбэшники в Семецкий увезли. И никаких известий от нее больше не поступало.
        - Эсбэшники увезли? - Тормозилло присвистнул и помрачнел. - Кол им в дюзы! Жаль бабенцию!.. Ладно, Единый распорядится - еще встретимся!
        - Ты хочешь оказаться в службе безопасности? - Кирилл не позволил себе усмешки, хотя последняя фраза Витька располагала к подколке.
        - Упаси, Единый! Даже в число агентов попасть не хотел бы. - Тормозилло полез в карман, за сигаретами. - Ладно, видать, не судьба!.. Слушай, а кто конкретно будет служить в нашем отряде?
        - Пойдем в курилку. - Кирилл тоже полез за сигаретами. - И я расскажу тебе, кто в нашем отряде.
        8
        На четвертый день жизни кентаринского отряда в расположении базы появилась вылечившаяся Ксанка. Она появилась в столовой во время обеда, когда «кентавры», выхлебав по тарелке украинского борща, поедали тушеную говядину с макаронами.
        Ксанка подошла к столу, за которым сидел Кирилл, отдала честь. Все по его величеству уставу…
        Кирилл отложил вилку и поднялся. Надел на репу форменный берет и тоже отдал честь.
        - Господин старшина! Рядовой Заиченко после излечения прибыла для прохождения дальнейшей службы! Разрешите занять место за столом и приступить к приему пищи!
        У Кирилла на сердце потеплело. Он даже удивился тому, что так рад видеть Ксанку. После прилета Светули ему казалось, что всех прочих женщин в его мире попросту не существует. И вот на тебе!.. Впрочем, конечно, он смотрел на Ксанку вовсе не как на женщину. Ксанка была старым боевым товарищем, с которым съеден не один пуд соли и который, к тому же, пострадал по его, Кирилла, вине…
        - Вольно, рядовой! Занимайте и приступайте! - и, снова сняв берет, добавил вполголоса: - Ну здравствуй, Ксанка!
        - Здравствуй, Кирилл! - также вполголоса ответила Ксанка. - Я так рада, что вернулась к нам на базу. В штабе мне сообщили, что я зачислена во вновь созданное боевое подразделение, которым командуешь ты.
        - Да. - Кирилл хотел было сказать, что сам выбрал Ксанку себе в подчиненные, но не стал.
        Пусть метелка спокойно пообедает, без размышлений над прошлым, настоящим и будущим их личных отношений.
        Однако не тут-то было.
        Кирилл сидел за одним столом со Светулей, Стибой и Стояком. На Стибу вновь прибывшая и внимания не обратила, на Стояка тоже не засмотрелась, а вот Светулю смерила долгим и пристальным взглядом. Однако что присутствовало в этом взгляде, никто бы не понял. Кирилл, во всяком случае, понять не смог. Впрочем, никаких вопросов с Ксанкиной стороны не последовало, и оставалось только радоваться такой поразительной сдержанности.
        Зато после обеда, по дороге в курилку, Светуля тихо спросила:
        - Кира, скажи мне… У тебя было что-нибудь с девицей, которая подходила к нашему столу?
        У нее были большие и круглые глаза, и Кирилл понял, что травить вакуум сейчас ни в коем случае нельзя.
        - Было, Светуленька, - сказал он виновато. - Во время учебы в «Ледовом раю». - И все-таки соврал: - Еще до твоего прилета на Марс.
        Круглые глаза сузились.
        Кирилл лапу бы дал на отсечение, что Светуля ни капли не поверила его последним словам. Однако метелка промолчала.
        Хотя, почему, собственно, она должна не верить. Ведь Кирилл еще ни разу не обманывал ее. Через пару дней после прилета на Незабудку она спрашивала его насчет Громильши, и Кирилл рассказал ей чистую правду, ничего не утаив. Хотя, тогда больших и круглых глаз не было. Можно было подумать, что Сандра не слишком-то Светулю и интересует…
        - Но с тех пор я ни разу не давал ей повода, - продолжал он все так же виновато. - К тому же, она была не одна. У нее имелся свой парень, еще на Марсе за нею ухаживал.
        - Имелся? Он погиб?
        - Нет, не погиб. Он совершил преступление, за что должен быть осужден трибуналом и отправлен в штрафную роту.
        - Я знаю, Кирочка. Он хотел тебя убить.
        Кто-то уже рассказал ей о случившемся…
        - Но не смог бы.
        - Почему это? - удивился Кирилл.
        - Потому, - сказала Светуля. Тем же веским тоном, что и Сандра, когда предложила название для отряда.
        Было совершенно непонятно, ревнует ли Светуля своего парня. Однако если ты не просто парень-ухажер, а командир боевого отряда, на ревность иногда не следует обращать внимания, поскольку требуется выполнять не ухажерские, а командирские обязанности.
        И потому Кирилл сам отвел Ксанку в казарму и предложил ей выбрать одну из трех пустовавших коек.
        - А оставшиеся постели кого ждут? - спросила Ксанка, сделав выбор в пользу койки, стоявшей у стены.
        Наверное, окажись она здесь в день, когда заселяли казарму, наверняка бы попыталась занять койку рядом с Кириллом…
        - Скоро на базу должны прибыть еще двое членов нашего отряда.
        - Я в теме насчет них?
        - В теме. Это Пара Вин и Кривоходов.
        - Еще и Пара Вин с нами будет? - тихо спросила Ксанка, не удержав вздоха. - Что же ты делаешь, Кира? Зачем ты всех собираешь?
        Ответа у Кирилла не было. К тому же, по-настоящему его заботило отношение к происходящему только со стороны Светули.
        А с прочими как-нибудь разберемся. Придется смириться голубушкам! И никуда не денутся! Это боевое подразделение, кол вам в дюзу, а не детский сад! Это Галактический Корпус!
        Да, именно Светуля его волновала по-настоящему. Как мужика, а не как командира. Надо будет с нею еще поговорить, чтобы не осталось никаких недомолвок.
        Именно с нею он и отправился ночью в санблок. Потому что иначе и быть не могло. И никогда не будет!
        Однако никакого разговора у них не получилось. Ибо Кириллу сразу стало не до разговоров.
        9
        Перепонка люка за спиной Кирилла с шорохом восстановилась.
        В помещении, куда он вошел, точно располагался штаб. Или командный пункт крейсером - Кириллу еще не приходилось бывать в таких местах.
        Злые языки среди галактов болтают, что флотские чуть ли не в шампанском купаются на вахте. Ага, как же, купаются, держи карман шире, как выражался Спиря! Самый настоящий летучий мусор!..
        Ничего особенного в помещении не наблюдалось. Серые стены и потолок, ряды столов с шериданами, во многих юзер-креслах - операторы с подстыкованными к штекам лайнами. Такую картину можно наблюдать в любом планетном штабе, на любом центральном посту системы оперативно-тактического управления. Правда, у дальней стены перед огромным серым дисплеем стояла группа офицеров в голубых кителях Звездного Флота и иссиня-черных - Галактического Корпуса. Обычно в планетных штабах такого количества голубых кителей не увидишь! Один-то крайне редко встречается - флотские работают в иных пространственных сферах.
        Звездный Флот и Галактический Корпус - как различна ваша суть!
        Вот, кстати, интересное цветовое несоответствие… Иссиня-черная форма скорее подошла бы флотским, поскольку они в космическом мраке болтаются, а мы, галакты, как правило, на поверхности планет воюем, где любой цвет встретишь, кроме именно иссиня-черного! Ан нет! Как пошло с древних времен у них голубое, так и продолжается. И никого это несоответствие не волнует. Впрочем, не будем забывать, что у нас полевая форма - тоже не черная…
        Говорили офицеры между собой на инлине.
        Кирилл отыскал среди них обладателя наиболее высокого звания - это был полковник Звездного Флота - и, отдав честь, доложил на инлине:
        - Господин полковник! Капрал Кентаринов по вызову на борт крейсера «Возничий» прибыл!
        - Ага! - Флотский на секунду поднял глаза к потолку, вспоминая, видимо, кто такой капрал Кентаринов и за каким дьяволом он на борту «Возничего» понадобился Потом повернулся к невысокому майору в иссиня-черном и сказал по-русски: - Духанов! Это ведь, мне кажется, по вашему ведомству.
        - Так точно, господин полковник! Капрал вызван ко мне! Разрешите нам отлучиться?
        - Разрешаю. - Флотский махнул рукой.
        Майор повернулся к гостю:
        - Ступайте за мной, капрал!
        Кирилла провели в смежное помещение, дождались, пока восстановится перепонка люка, отрезав их от штаба.
        - Вы, наверное, догадываетесь, капрал, с какой целью вас сюда вызвали. - Майор Духанов позволил себе приветливо улыбнуться.
        - Полагаю, для получения нового задания, господин майор. Мы ведь рядом с планетой находимся. Это Мария? Или Метида?
        - Это Синдерелла, капрал.
        - Это Синдерелла? - Кирилл сглотнул. Сердце его вдруг дало перебой, словно рядом оказалась Светлана. - Синдерелла…
        Синдерелла - это было неожиданно.
        Похоже, господа командиры все-таки вспомнили ТО его донесение. В душе родилось нечто похожее на восторг и на предчувствие успеха, однако Кирилл немедленно изгнал непрошенные чувства Предчувствие успеха, если оно появляется за пределами непосредственно боя, ведет лишь к ржавым пистонам.
        - Да, Синдерелла. Бывали там, капрал?
        «Приходилось», - чуть было не брякнул Кирилл. И вдруг сообразил, что если майор Духанов изучал личное дело капрала Кентаринова, он будет удивлен таким ответом.
        Ни один транссистемник в мире до сего дня не доставлял капрала Кентаринова к Синдерелле. И, соответственно, ни один не уносил прочь… Нет, парни, такое удивление майора никому не нужно. И прежде всего - секретному сотруднику службы безопасности по кличке Артуз…
        - Нет, господин майор, прежде не приходилось.
        - Теперь побываете. - Духанов принял официальный вид. - Капрал Кентаринов! Вам и вашему отряду надлежит высадиться на Синдереллу и поступить в распоряжение центрального штаба планетной обороны. Штаб находится в столице планеты, городе Большая Гавань. Вас высадят в космопорту Синдереллы. Обратитесь к коменданту порта, он обеспечит ваш отряд транспортом, соответствующие распоряжения им получены. По прибытии в столицу немедленно явитесь в штаб. Там найдете майора Егоршина, получите от него конкретные распоряжения. У него же находится приказ, завизированный начальником штаба Галактического Корпуса, о вашем прямом подчинении Егоршину. Ясно?
        - Так точно, господин майор!
        Все услышанное было Кириллу ясно. Не ясно было только одно: зачем его вызвали на «Возничий»? Все, что он услышал от Духанова, вполне можно было довести до капрала Кентаринова через обычные системы связи, не гоняя туда-сюда командирский катер. Случившееся на борту очень смахивает на смотрины… Вот только кем были устроены эти смотрины?
        Он попытался вспомнить, кто находился вместе с флотским полковником. Вроде бы, кроме майора Духанова, был еще кто-то в черной форме галакта?.. Или?..
        Ответ на причину вызова он получил сразу.
        Майор вытащил из нагрудного кармана «шайбу» телесного цвета и произнес ключ-фразу, которую Кирилл получил от местных эсбэшников еще перед отлетом с Незабудки. Выслушав отзыв, майор протянул «шайбу» Кириллу:
        - Это вам!
        Кирилл переправил кругляшок в свой карман и вопросительно посмотрел на Духанова.
        Однако тот сказал:
        - Можете быть свободны, капрал. Желаю удачи! Мягкой посадки вам и вашим людям!
        И Кирилл понял, что майор Духанов - просто-напросто передаточное звено, в отличие, скажем, от почты, не подвластное контролю со стороны противника. Пока у него обычные человеческие зрачки…
        Два галакта обменялись рукопожатиями, после чего давешний лейтенант-вестовой проводил Кирилла обратной дорогой, к отсеку, где был припаркован командирский катер.
        10
        Еще через день в расположении отряда появились Альвина Заславина и Юрий Кривоходов.
        Пара Вин была несказанно рада возвращению - это было видно по ее сияющим глазам. Юраша же не скрывал недовольства.
        - Кол мне в дюзу, да что же это такое! Не успел привыкнуть к новым людям - срывают! Я, конечно, понимаю: галакту приходится исполнять любой приказ, в том числе и о смене места службы. Но я же не маятник - мотаться туда-сюда!
        - Ты не хочешь служить вместе со старыми боевыми товарищами? - напрямик спросил его Кирилл.
        И сразу стало ясно, что недовольство у Юраши - напускное. Глаза его тоже загорелись.
        - А с кем именно?
        Кирилл перечислил имена.
        - Ну и еще восемь человек новичков.
        - Ксанка опять с нами, - сказала Альвина.
        - Конечно с нами.
        По лицу Пары Вин промелькнула едва заметная тень.
        И Кирилл понял, что ему теперь точно обеспечен еще один источник потенциальных ржавых пистонов.
        - А Спиря тоже вернулся?
        - Нет, Спири не будет.
        По лицу Пары Вин снова промелькнула тень.
        - Ясно, Кент. - Юраша потер пальцем ямочку на подбородке. - Ачего все-таки нас с Альбиной туда-сюда мотают.
        - Сюда мотануть мы с Бурмистровым попросили, - сказал Кирилл. - А почему туда мотанули, не знаю. Вас с подачи Малунова из расположения базы откомандировали. Чем вы ему не угодили, неведомо. И ведомо уже не будет, потому что прапор исчез. Эсбэшники прилетели из Семецкого, все тут перетряхнули. Докторшу с собой увезли, так больше и не появилась.
        - Ишь чего тут творилось! - Юраша снял форменный берет и почесал затылок. - А ты знаешь, что Шиш тогда и про тебя спрашивал?
        - И у меня тоже спрашивал, - добавила Альвина.
        - Еще бы не знать, если он меня тоже вызывал, вопросы задавал… Короче, дело, ребята, темное, и лучше нос в него не совать. Целее будет. А то не ровен час!.. Тут со всех подписку о неразглашении взяли. С вас не брали?
        И Юраша, и Пара Вин синхронно помотали головами.
        - Тем не менее от ржавых пистонов, в случае чего, это не спасет. Так что лучше держать язык за зубами. С эсбэшниками шутки плохи.
        - Да мы и не собирались болтать, - сказала Пара Вин. - На башню мы, что ли, тронутые! Меньше знаешь - крепче спишь! Любому дураку известно!
        На том и порешили.
        Потом Кирилл коротко рассказал им про создаваемый отряд.
        - А чем заниматься будем? - спросил Кривоходов.
        - Никаких конкретных задач пока не ставилось. Но, полагаю, за ними дело не станет. Тем более теперь, когда с вашим возвращением отряд стал полностью укомплектован… Идемте знакомиться с новичками.
        Юраша вернул на репу берет, и вновь прибывшие пошли знакомиться со «старожилами».
        Ефрейтора Скороходова «кентавры» встретили весьма радушно, а вот на рядового Заславину кое-кто посмотрел косо. Ксанка, например. И, к немалому удивлению Кирилла, - Громильша. Да и Вика Шиманская добросердечием при встрече тоже не блистала.
        Тем не менее оказались занятыми и последние свободные койки в казарме. Создание отряда завершилось.
        И теперь, когда внешне боеспособность отряда была обеспечена, оставалось обеспечить ее внутренне. И начинать надо было все-таки с разговора со Светулей. Чем бы такой разговор ни закончился… Впрочем, чем еще он может закончиться? В любом случае, он - командир, а она - подчиненный!
        Однако прежде у него состоялся разговор с Сандрой.
        Громильша подкараулила его возле санблока, когда он пошел справить малую нужду.
        - Эй, Кент! Свистнуть, случаем, не хочешь?
        - Что-что? - До Кирилла сразу не дошло.
        - А помнишь? В «Ледовом раю»… Я тогда сказала: «Только свистни - и я под тобой». Забыл! - Сандра криво усмехнулась. - Могу повторить эти слова и сейчас.
        - Э-э-э… - Кирилл закрыл рот, потому что командирские слова из памяти улетучились, а иные сейчас ничем ему помочь не могли.
        Сандра поняла его нерешительность по-своему. Расстегнула мундир, предъявив командиру глубокую ложбину между ананасами. Еще мгновение, и должны были открыться две горных вершины, гладкая равнина с ямкой посередине, а потом и поросшее лесом ущелье…
        И случилось бы неизбежное.
        В мозгах Кирилла крутилась команда «Отставить, Каблукова!», но это было совершенно неподходящее для ситуации словосочетание. Ничего, кроме обиды, оно не могло породить в душе отвергнутой метелки. А обида отвергнутой метелки порой хуже ревности!
        - Подожди! - Кирилл наконец нашел другое словосочетание. - Подожди, Сандрочка!
        Громильша продолжала держаться пальцами за края липучки.
        - Разве тебе тогда не понравилось? В «Раю»?
        Он осторожно коснулся ее руки:
        - Что ты! Я и в самом деле побывал тогда в раю! И мечтал о продолжении. И оно бы непременно случилось там, в гостинице, если бы не приперся работодатель со срочным заданием… Я был просто восхищен тобой!
        - Однако сейчас я слышу в твоем восхищении определенное и безоговорочное сопротивление. - Сандра не застегивала мундир. Но и не расстегивалась дальше.
        - С тех пор кое-что изменилось, Сандрочка! Я очень благодарен тебе за то, что ты спасла мне жизнь… Тем не менее это, - он кивнул на полуобнаженные ананасы, - не та цена, которую я согласился бы заплатить за спасение. - И тут его словно дьявол потянул за язык. - Видишь ли, после тебя у меня были и другие женщины…
        - Они оказались лучше меня? - прервала его Сандра, застегивая наконец мундир.
        Горный пейзаж, кажется, больше не грозил своим появлением.
        - Я бы так не сказал… Просто так уж получилось… - У Кирилла опять пропали подходящие слова.
        - И много их у тебя после меня было?
        - Да нет, немного. Трое.
        Сандра опять криво усмехнулась:
        - Ну, я даже догадываюсь - кто… Одна - наверняка Ксанка Заиченко, она еще на Марсе спала и видела себя в твоих объятиях. Вторая - пигалица Светка, с которой ты сейчас стыкуешься, верно? А третья?
        - Третья уже тут случилась. Медик, капральша… Но ее на базе больше нет. Перевели.
        - Капральша, говоришь? Ну-у, с нею все ясно! Ее ты взял исключительно для самоутверждения. Чтобы доказать себе, что ты… - Сандра не закончила мысль. - Светка - тоже несерьезно, она надолго тебя не привлечет. Не та фактура… Однако с остальными надо разбираться.
        - С какими еще остальными? - Кириллу вдруг стало страшно. - Послушай, Александра… Я тебя прошу! Не надо ни с кем разбираться!
        Она некоторое время изучала выражение его лица, потом кивнула:
        - Ладно, за меня ты можешь сопло не рвать. Я не девочка! Помимо мыслей о том, что между ног течет, у меня и другие мысли водятся. Но прочие-то!
        - Да какие прочие? - страшным шепотом крикнул Кирилл.
        - Ты что, Кент, не соображаешь? - Сандра тоже перешла на шепот. - А о чем ты думал, когда собирал вокруг себя компанию воздыхательниц? Ты полагаешь, они друг друга терпеть станут? Да Ксанка с Парой Вин только-только сошлись вместе, но уже сейчас того и гляди друг друга порвут на куски! А Вика Шиманская прикончит ту, которая уцелеет! Надеюсь, ты не думаешь, что эта не справится? - Она снова криво усмехнулась. - Удивил ты меня, Кент! Очень удивил!.. Впрочем, обещаю, от меня тебе ржавых пистонов не будет. Думаю, ты за меня тогда, после всей этой истории с Догом, замолвил словечко. Потому я легко ноги унесла. Подумаешь, в звании понизили! - Она положила Кириллу на плечо свою гигантскую лапу. - Короче, раз я тебе не по сердцу, положу глаз на кого-нибудь другого. Да хотя бы на ефрейтора Кривоходова, уж он-то не побрезгует! Но от остальных боевых подруг жди ржавых пистонов!
        Она отвернулась и, вскинув голову, пошла прочь.
        Кирилл облегченно вздохнул и шагнул в сторону сортира.
        - Эй, Кент!
        Он обернулся.
        Сандра поедала его грустными карими глазами:
        - И все-таки… Если что… Ты только свистни, дружок!
        11
        После обеда «кентавры» стреляли, упражнялись в рукопашном бою, метали холодное оружие и занимались прочими полезными делами, соответствующими процессу подготовки к выполнению неизвестной боевой задачи.
        Бойцы совсем привыкли друг к другу.
        К Наиле Камалиевой окончательно приклеилось прозвище Колобок, и она уже вовсю откликалась на него. После возвращения Пары Вин как-то незаметно Риту Винокурову стали называть Третьей Виной.
        В общем, жизнь отряда окончательно вошла в колею повседневности, и сломать повседневность могло только командование. Своим приказом, которого пока не было.
        А у Кирилла не шел из головы разговор с Громильшей.
        Неужели он и в самом деле совершил ошибку в комплектовании отряда. Как она сказала?.. «Собрал вокруг себя компанию воздыхательниц!» Нашла же выражение! Хорошо все же, что он включил в отряд поровну обрезков и метелок. И что у новичков три пары изначально существуют. Рано или поздно и остальные разбегутся по парам, никуда не денутся! Надежды на то, что командир станет трахать сразу пятерых… хотя нет, Сандра уже отпадает… надежды на то, что командир станет трахать сразу четверых, быстро пропадут. И придется им довольствоваться иными блюдами сексуальной кухни. Но надо бы с каждой поговорить по душам, а не только со Светулей. Однако начать все-таки со Светули. Ибо с нею надо впредь вести себя несколько посдержаннее. Чтобы не возбуждать ревность остальных. И это ей надо как-то объяснить…
        Вечером он отозвал Светулю из курилки, где народ расположился после ужина И тут же поймал ревнивый взгляд Ксанки. Конечно, ту посетила совершенно определенная мысль по поводу того, за каким дьяволом отправились прочь старшина Кентаринов и рядовой Чудинова. Чтобы порушить эту мерзопакостную мысль, Кирилл отвел рядовую на плац, где можно было торчать на виду у всех, как три тополя на плющихе (Спиря утверждал, что была в древности такая поговорка).
        - Вот что, Светуленька… Э-э… - Он не знал, как начать разговор, и мялся.
        - А ты будь посмелее, Кирочка, - сказала вдруг Светуля. - Я тебя не укушу.
        И он стал посмелее.
        - Дело в том, - выпалил он, - что у нас в отряде есть несколько бойцов, которые в той или иной степени влюблены в своего командира. И если я буду выделять кого-то, непременно начнутся сложности с дисциплиной.
        - Под словами «кого-то» ты подразумеваешь меня.
        - Ну… видишь ли… в общем… - Кирилла совершенно сбил с толку ее тон. Он ждал обиды, упреков, может, даже слез, но ничего подобного не было и в помине. - Да, тебя.
        Светуля мягко улыбнулась:
        - Не волнуйся, милый. С моей стороны никаких неприятностей для тебя не будет. Я все прекрасно понимаю. И буду делать все, чтобы тебе было легче оставаться командиром отряда.
        Если бы она сказала: «Не срывай сопло, от меня ржавых пистонов не будет», он бы, наверное, ей не поверил. Хотя почему не поверил - ведь это была Светуля, его женщина, которая только однажды повела себя так, как вроде бы не должна была, но к тому случаю они больше никогда не возвращались: он - потому что повел себя тогда по-скотски, а она… У нее наверняка были серьезные причины - он в этом не сомневался.
        - Ты знаешь, что я люблю тебя, - продолжала она, - и никуда мне от этой любви не деться. Нужно будет терпеть, я стану терпеть. Нужно будет отойти в сторону, я отойду в сторону, хотя мне и будет больно. Придется делить тебя с кем-то, стану делить, хотя это будет еще больнее… Просто знай, что если потребуется, я отдам за тебя жизнь.
        Она произнесла эти слова совершенно обыденным тоном, как будто обещала по дороге в казарму поменять аккумулятор у трибэшника.
        Однако и тут Кирилл ей мгновенно поверил. Не могла она кривить душой, произнося такие слова…
        - Светуленька! - сказал он дрогнувшим голосом и откашлялся. - Я сделаю все, чтобы тебе не потребовалось отдавать за меня жизнь. Я тебе обещаю. Пусть отдают свою жизнь наши враги!
        - Пусть, - согласилась она. - Я все понимаю, но мне будет тебя не хватать. Не скажу, чтобы я не могла без этого жить, однако…
        Кирилл на мгновение представил себе, как сможет жить «без этого» он. И поспешно сказал:
        - Нет-нет, мы обязательно будем заниматься с тобой этим, но так, чтобы не слишком бросалось в глаза остальным.
        И с удивлением обнаружил, что не воспользовался привычным словечком «стыковаться» не только в речи, но и в мыслях. Это было что-то новое… Все-таки прилет Светули на Незабудку изрядно изменил его. Впрочем, наверное, так и должно быть.
        Ладно, решение принято. Обоюдное. Теперь надо только выполнить его и не сорваться.
        - И вот что я хочу тебе еще сказать… Меня очень беспокоит то, что ты прежде не участвовала в боях. Не в том смысле беспокоит, что придется объяснять остальным, с какой стати я взял в отряд вчерашнего курсанта… это я сумею им объяснить, обещаю… а в том смысле, что я стану беспокоиться, если во время схватки тебя не будет поблизости. И потому я прошу, Светуленька… Находись, пожалуйста, во время боя всегда рядом со мной, чтобы в случае опасности я мог прийти к тебе на помощь.
        Она встрепенулась, будто собравшаяся взлететь птичка, но он положил ей руку на крыло и поймал в силок.
        - Пойми, так мне будет гораздо легче работать. Когда ты будешь рядом, все будет проще. Обещаешь?
        Она осторожно сняла его руку со своего плеча. Видно, ей стало больно.
        - Но ты же сам минуту назад сказал, что не должен выделять меня среди остальных!
        - В этом отношении должен. Командир обязан заботиться о более слабых членах своего отряда… Так обещаешь?
        - Обещаю, - сказала она.
        И выполнила свое обещание, поскольку во всех боях всегда находилась рядом. А он выполнил свое обещание. И объяснил некоторым, зачем взял в отряд вчерашнего курсанта.
        Впрочем, если у кого и оставались сомнения по поводу мудрости своего командира, они рассеялись в первом же бою на Веде. Ибо Светуля показала, что не зря теряла время в «Ледовом раю».
        А тем вечером он впервые принялся внушать некоторым членам своего отряда то, что ему хотелось. В конце концов, если Тормозилло лишил себя жизни скальпелем, когда того захотелось Кириллу, почему сейчас его желание не должно исполниться. Ведь тут он даже не за свою жизнь боится, он рвет сопло за боеспособность отряда!.. Так почему бы ради боеспособности отряда Ксанке Заиченко не влюбиться в Фарата Шакирянова? А Вике Шиманской - в Тормозиллу? А Паре Вин - в Мишку Афонинцева? Тем более что тот сам к ней сто лет неровно дышит… Сандра обещала заняться Юрашей Кривоходовым. Вот пусть и занимается, он, Кирилл, ее за язык не тянул!.. Ну и, наконец, до кучи… Пусть Эзка Дубинникова возьмет себе в хахали Матвея Подобедова по прозвищу Подобед, а Камилла Костромина - Сергея Лордкипанидзе по кличке Лорд.
        Он внушал им всем это, пока не заснул.
        12
        Оказавшись в катере, отправившемся в обратный путь, к транспорту, Кирилл снова принялся ломать голову, с какой целью его вызвали на борт крейсера. Не упустил ли он чего?
        Да нет, вроде бы не упустил! И в самом деле не произошло на «Возничем» ничего такого, что требовало бы личного присутствия командира «кентавров». Задачу явиться в штаб планетной обороны к майору Егоршину могли поставить, как уже было сказано, и по обычным каналам связи. Кодированным сообщением. Ну разве что вместо словосочетания «майор Егоршин» был бы какой-нибудь номер или оперативный псевдоним. Даже «шайбу» агенту Артузу вполне можно было передать в каком-нибудь ином месте. Да к примеру, там же, в штабе, с помощью того же Егоршина…
        Так за каким все-таки дьяволом надо было тратить топливо на рейс «крейсер-транссистемник-крейсер-транссистемник-крейсер»? Какая задача при этом достигалась?
        И сколько Кирилл ни ломал голову, он по-прежнему находил лишь одно объяснение: кто-то хотел посмотреть на командира «кентавров» с расстояния вытянутой руки. Других вариантов попросту не существует. И получалось, что посмотреть на него хотели либо лейтенант-вестовой (что попросту смешно!) либо майор Духавин (что вполне возможно), либо сам флотский полковник, так и оставшийся неизвестным. Либо кто-то из полковничьего окружения…
        А вот почему на Кирилла хотели посмотреть - тоже вопрос. И, прямо скажем, тот еще вопрос!
        Во всяком случае, подобного вызова не было ни перед одной предыдущей высадкой. Видимо, смелость, отвага и невиданная удачливость «кентавров» прославились настолько, что командиру отряда самая пора в зоопарк, в качестве обитателя центральной клетки. Или в музей. В качестве гвоздевого экспоната. Как только начнут создавать музеи выигранной войны, надо будет написать рапорт, подать себя в заявку…
        В общем, ясно одно - раз к «кентаврам» проявлено такое необычное внимание, значит, впереди нас ждет весьма необычный приказ. Иных объяснений на горизонте попросту не наблюдается. Однако прежде времени мы парням об этом проявлении необычного командирского внимания сообщать не станем. Успеется!
        А кроме того, дело, может, и не в «кентаврах» вовсе. Интересовались, может, лично им, капралом Кентариновым. Мало ли по какой причине. Захотелось, видите ли, флотскому полковнику посмотреть на юного офицера, в которого влюблено столько девок! Чисто мужская зависть у старого пердуна!.. Тоже объяснение. «Кентавры» за минувшее время сталкивался с таким количеством посторонних, что информация о внутриотрядной эмоциональной обстановке вполне могла просочиться во внешний мир. Хотя, конечно, верится в это с большим трудом. Просто не видно, у кого мог бы до такой степени развязаться язык. Среди членов отряда подобных болтунов нет…
        Когда Кирилл вернулся на борт родной посудины, «кентавры» уже не лежали по ячейкам - из транспорт-сна их вывели, едва командир отправился на «Возничий». Более того, они уже проделали все привычные послесонные санитарные манипуляции, получили из камеры хранения личные вещи, перебрались в десантный отсек и, надо полагать, вовсю обменивались мнениями - на какую планетную дыру их высадят теперь.
        Кирилл в сопровождении триконки «Кентавры» подошел к люку десантного отсека и прислушался. Перепонка оказалась акустически не заблокирована - все было прекрасно слышно.
        - Какие там еще планеты упоминались в новостях? - спрашивала Кама-Колобок. - Ну, из тех, где Вторжение продолжается…
        - Не так уж много их и осталось, - отвечали ей. - Куда мы еще не высаживались?.. На Марию, на Психею, на Фуллу… Кто помнит, где еще «кентавры» не разогнали гостей? Виолла, Иштар…
        Кое-какие астрономические познания у них имелись - Кирилл отметил это не без удовольствия.
        - А стоит ли верить новостям, господа «кентавры»? Вряд ли военные и политики говорят миру всю правду. Так не бывает!
        - Всю - разумеется, нет. Это было бы просто глупо. Пропаганда - дело, испытанное веками. С помощью пропаганды целые войны выигрывались.
        - Серьезно? И какие же войны?
        - А ты загляни в историю. И узнаешь.
        Последнее сказал Подобед. Он тоже интересовался прошлым. Нет так глубоко, как бедный Спиря, конечно, однако кое в чем разбирался. В частности, в старинных боевых действиях.
        - Да дьявол с ней, с твоей историей! - воскликнула Громильша. - Скажите лучше, куда делся наш командир! Не пора ли на планету высаживаться? Жрать уже хочется - спасу нет!
        - Можно подумать, Кент тебе бутерброды принесет! - фыркнула Скиба. - С докторской колбаской!.. А тарелочку ржавых пистонов не желаешь?
        - За какие, интересно, грехи? Только-только из ячеек вылезли… Еще даже никто друг на друга не забрался!
        - А ни за какие! Исключительно для профилактики! Чтобы жизнь медом не казалась! Ясно же, что командира куда-то вызвали. А вызвать могли только к начальству. А начальство вызывает исключительно за ржавыми пистонами. А что делает командир, получив от вышестоящего начальства?.. Правильно, распределяет пистоны между подчиненными, чтобы самому не перенапрячься!
        - Злая ты, Скиба! - сказала Ксанка.
        - Это я-то злая?! Это я-то?!!
        Надо было немедленно вмешиваться - в десантном отсеке вполне мог возникнуть небольшой конфликт. Особенно после транспорт-сна, когда нервная система еще не пришла окончательно в норму. Со Скибой Ксанка вполне могла сцепиться. А это было совсем ни к чему. Это стало бы нарушением ритуала. Перед высадкой на очередную планету «кентавры» никогда не переругивались. Любая возможность конфликта гасилась командиром в корне. Ритуалы потому и ритуалы, что их следует придерживаться!
        Кирилл дематериализовал перепонку, вошел в десантный отсек и, не удержавшись, переливчато свистнул. Совсем не по-капральски. Так мог вести себя какой-нибудь курсантик без-году-неделя-в-лагере.
        «Кентавры» замолкли и обернулись.
        Сияющие глаза стали командирскому свисту ответом. Не у всех, конечно, но у многих. У тех, кому было положено…
        - Отряд, внимание! Стройся! - рявкнул Фарат Шакирянов и вскочил. Занял нужное место, вытянул левую руку, задавая фронт построения.
        «Кентавры» кинулись строиться.
        А Кирилл вспомнил свою давнюю триконку про «Гмырюшку-капрала» и «телочку». Знал бы покойничек Дог, как жизнь повернется! Знал бы в то время автор триконки, что не пройдет и трех лет, как он сам будет носить погоны с двумя «звездочками»! Что не пройдет и трех лет, а он и думать перестанет о триконках скабрезного содержания! Как все-таки стремительно меняется человек! Особенно, на войне…
        Между тем «кентавры» построились.
        Личные вещи были сложены в аккуратную кучку позади строя. Оружие и ПТП все держали при себе. Как положено.
        Последовали привычные команды, привычный доклад.
        - Вольно! - скомандовал Фарату Кирилл.
        - Отряд, вольно!
        Последовали привычные расслабляющие телодвижения.
        Кирилл неторопливо прошелся вдоль строя, справа налево и слева направо. Будто инспектор.
        Они стояли перед ним - восемнадцать человек, прошедших с командиром не одну точку Вторжения. Девятнадцатый следовал в кильватере. Как и положено по уставу…
        И Кирилл вдруг подумал, что все они, все девятнадцать плюс он сам, все «кентавры», несмотря на различия в погонах, эмоциях и физиологии, составляют едва ли не единое целое. А еще он подумал, что если бы относился к ним как к пушечному мясу, не стояли бы они сейчас перед ним в первоначальном своем составе. Нет, никогда он не относился к ним как к пушечному мясу - ни к тем, кто его любил, ни к тем, кто просто-напросто уважал. Никогда, нигде и ни к кому. Это была его привычка, его, с позволения сказать, жизненная философия.
        - Ну что, дамы и господа, матерь вашу за локоток! - рыкнул он грубовато. - Соскучились по делу?
        Этот грубоватый рык тоже был привычкой.
        - Так точно, господин капрал! - громыхнул общей глоткой строй.
        А Кирилл поймал себя на мысли, что ему хочется присоединить к этой глотке свой голос. И само собой родилось двустишие:
        Когда бойцы в подразделении едины,
        Галакты и в аду непобедимы!
        Здесь была еще не Периферия, здесь был борт транссистемника, кусочек родного дома, и вполне можно было повесить перед строем настоящую триконку, разноцветную, со сложным акустическим сопроводом, играющую брызгами радужных огней… Как в «Ледовом раю»…
        Хотя бы для элементарной проверки: не утерял ли он давние свои пушкинские способности.
        Но то, что годилось для салабона-курсанта, было совершенно неприемлемо для капрала Галактического Корпуса, с душой, нагруженной опытом многочисленных боев. Пусть капрал всего-то на два с небольшим года старше того салабона… А в способностях своих он был уверен и без проверки.
        - Значит, говорите, соскучились?
        - Так точно, господин капрал! - слитно громыхнула общая глотка.
        У Кирилла вдруг сжало горло, и он, прежде чем продолжать, откашлялся.
        - Дело нас ждет, дамы и господа! - сказал он потом. - Кажется мне, что задание будет много сложнее, чем все прежние задачи. Но я уверен, что мы с ним справимся!
        - А чего не справиться-то, командир? - сказал басом Подобед. - Врагов мочить - что в писсуар мочиться, дело привычное!
        Они были самые настоящие профессиональные убийцы, и профессионализм наполнял их уверенностью, и они своей уверенности не скрывали. Тем более от собственного командира, который знал о них едва ли не все - и то, откуда каждый из них пришел в Корпус, и то, кто с кем трахается по ночам, и то, кто о чем мечтает в своей послевоенной жизни. Не было у них тайн от него. А у него - от них. По возможности…
        И тут в отсеке ожил интерком:
        - Внимание! Внимание! Личному составу подразделения «кентавры»! Погрузка вдесантный бот - через десять минут.
        Все шевельнулись, но с места не стронулись. Умение подавить в себе нетерпение - еще одна профессиональная черта.
        - Какая же планета под нами, командир? - спросила Вика Шиманская. - Что за точка Вторжения ждет нас на этот раз?
        - Ждет нас Синдерелла! - коротко сказал Кирилл.
        А потом в дальней стене дематериализовалась перепонка люка, ведущего в транспортный трюм.
        Справа от Кирилла снова вспыхнула триконка «Кентавры», медленно поплыла к люку.
        - Разобрать личные вещи! - скомандовал Кирилл. - За триконкой шагом марш!
        13
        Ночной сеанс внушения чувств он все-таки решил сопроводить беседой с каждым потенциальным источником ржавых пистонов. В конце концов, если Вика Шиманская по мысленной просьбе не угощала его, Кирилла, сигаретой, с какой стати она должна влюбиться в Тормозиллу? Бред! С их разницей в весе и росте все будет как в том древнем анекдоте, что Спиря рассказывал, про первую брачную ночь метелки, вышедшей замуж за карлика… Ой, девки, ужас! Целую ночь, придурок, по мне бегал и кричал: «Неужели это все мое?..» Оттого и синяки у меня по всему телу, хи-хи-хи!
        Впрочем, не так уж много потенциальных источников и осталось. Та же Вика, Пара Вин да Ксанка.
        Он начал с самого сложного источника - с Ксанки. Но не потому, что так решил сам. а потому что так решила она. Ибо, как и Сандра вчера, она перехватила его возле санблока.
        - Кира, подожди!
        - Да, Роксана? - Он сделал вид, будто захвачен врасплох, будто и не готовился к разговору заранее. - Я ведь просил тебя когда-то не звать меня Кирой. Ты забыла?
        Она не слушала:
        - Теперь, когда Спиря… когда Артема нет… Ты по-прежнему меня не хочешь?
        - Да причем тут Артем, Роксана! Разве в нем причина?
        - Неужели в Паре Вин?
        Ему показалось, что взгляд ее сделался лукавым.
        - И не в ней!
        - Тогда Громильша снова за тебя взялась? А ты не устоял! В благодарность за то, что жизнь спасла. Так и я тебе жизнь, помнится, спасала…
        - Да причем тут это! - Кирилл выругался. - То есть я тебе, разумеется, благодарен… Но из благодарности, Роксаночка, любовь, как известно, не рождается!
        Слово было сказано. В очередной раз.
        - Прости, мы уже говорили с тобой на эту тему! Ничего не изменилось.
        - Нуда, не изменилось… - Ксанка покивала. - У тебя же тут новобраночка зеленая появилась. Говорят, ни в одном бою еще не была, а уже среди «кентавров»! За какие такие заслуги? А просто на свежачка, надо полагать, потянуло нашего старшину Кентаринова!
        Кирилла аж передернуло.
        - Не надо, Роксана! Этот цинизм тебе не идет. Да ты никогда прежде и не была циничной…
        - А это на меня госпиталь так подействовал! - Она криво усмехнулась. Как вчера Сандра. - Лежишь себе, никому не нужная… Скажи, неужели ты никогда не вспоминал ту нашу встречу, на Марсе? В отеле «Сидония»?
        - Помнишь, что ты говорила, когда я вернулся в лагерь? Ну, когда Сандра спасла меня от Дога… Будто бы тебе Спиря рассказывал, что у меня завелась метелочка из зеленых… Помнишь?
        - Помню, конечно.
        - Так вот Артем не врал. Это правда. Она тогда и в самом деле… завелась. Эта новобраночка - она и есть.
        - А я знаю! - Ксанка оттопырила губы, борясь с новой усмешкой. - Мне уже открыли глаза на Светку. У нас такие новости не заржавеют.
        - А еще помнишь, что ты мне говорила?
        - Что?
        - Ты сказала тогда: «Пусть все остается, как было»… Так вот… Пусть все и остается, как есть! Я тебя прошу! Хорошо?
        В глазах Ксанки заблестели искорки сдерживаемых слез.
        - Хорошо, - сказала она. - Я постараюсь, Кира! Вот только боюсь, что железно пообещать тебе ничего не могу. Мне очень нелегко, Кира! - Она всхлипнула. - Я любила тебя и люблю. Как бы ты ко мне не относился! И ревность иногда берет надо мной верх. Вот такая я сука!
        Конечно, обещание Ксанки было совсем не то, чего хотелось бы заполучить Кириллу. Но, как говаривал Спиря, на безрыбье и рак рыба. А еще он говорил: «Капля камень точит». И Кирилл собирался стать той каплей, которая Ксанкин камень все-таки проточит… Как бы двусмысленно это ни звучало!
        Потом он сумел побеседовать с Парой Вин.
        Тут все было проще.
        - Я прекрасно понимаю, - сказала Пара Вин, когда он заговорил с нею, - что мой номер третий. Что на первом месте у тебя - Светка. А случись что со Светкой, на ее место тут же прыгнет Ксанка.
        - Что значит «случись что»? - вопросил грозно Кирилл.
        Альвина смутилась:
        - Нет, ты, пожалуйста, не подумай, что я собираюсь стрелять Светке в спину. Хотя и приходила такая мысль, когда мне про нее рассказали.
        - Кто рассказал?
        - А разве это важно? - удивилась Альвина.
        Конечно, это было не важно. Не сидел же в отряде лазутчик, намеревающийся поссорить между собой метелок! Это уже до такой шпиономании дойти можно, если уделять внимание такого рода мыслям!
        - Помнишь, мы с тобой разговаривали, когда Ксанка с переломом позвоночника в госпиталь попала?
        Кирилл мысленно поморщился: день воспоминаний продолжался.
        - Ну, помню…
        - Помнишь, я сказала тебе, что ты Ксанкин, а ты ответил: «Я - ничей»… Помнишь?
        - Да помню, помню…
        - Ты ведь стравил вакуум тогда, верно?
        Можно было и сейчас стравить вакуум.
        Откуда Паре Вин было знать, когда именно Кирилл влюбился в Светлану Чудинову?
        Но какой смысл во вранье? Тем более когда все всё наверняка уже знают…
        - Да, Альвина, это была неправда. Я знал Светлану еще до Незабудки. Мы познакомились на Марсе. Она тоже проходила курсантскую подготовку в «Ледовом раю».
        - И ты уже тогда был Светланин?
        - Да.
        Пара Вин не сдержала кривой усмешки:
        - Бедная, бедная Ксанка…
        - Между прочим, бедная Ксанка мне пообещала, что от нее у меня не будет ржавых пистонов.
        - Ты хочешь, чтобы и я тебе это же пообещала?
        Кириллу стало смешно, но он сдержался.
        До каких только глупостей не доходят влюбленные метелки!.. Впрочем, обрезки, прямо скажем, ничем не лучше! Достаточно вспомнить Спирю. Да и некий Кирилл Кентаринов в свое время повел себя ничуть не умнее, затеяв безобразную драку с зеленью!
        - Да, хочу!
        - А если я не пообещаю?
        Но Пара Вин была не Ксанка и не Сандра. У нее к Кириллу вообще никаких претензий не могло быть!
        - Я тебя отчислю из отряда.
        Она распахнула глаза:
        - Неужели ты можешь быть таким жестоким.
        - Могу, Альвина. Я командир боевого отряда, и меня в первую очередь беспокоит внутриотрядная дисциплина. Любовь же на войне - дело последнее.
        - Тогда зачем ты взял всех нас в отряд?
        - А тебе было бы лучше, если бы я тебя не взял?
        Она размышляла над ответом недолго.
        - Нет, мне было бы хуже. И если ты меня отчислишь, станет хуже. Я просто умру без тебя… - Она вздохнула глубоко, протяжно и с такой тоской, что Кирилл скрипнул зубами от внезапно нахлынувшей жалости.
        Но нет, не по-командирски такая жалость, совсем не по-командирски! Зубами ее рвать, зубами…
        - Хорошо, я обещаю, - сказала Альвина, вытирая глаза. - От меня тебе тоже не будет ржавых пистонов.
        Кирилл облегченно вздохнул…
        А с Викой было и того проще, поскольку все любовное общение между ними ограничивалось одними намеками и легкими подколками - да и то с ее стороны. Кирилл же и вовсе никогда не выделял громильшу номер два среди остальных бойцов. Разве что по росту, пока не появилась рядом громильша номер один…
        Он был прям и короток:
        - Говорят, Шиманская, ты втрескалась в меня. Это правда?
        - Кто говорит?
        - Народ, а он все знает!
        Вика тоже не смогла сдержать кривой усмешки:
        - Дать бы этому знатоку в лоб, чтобы языком не бил!
        Говорить она могла все что угодно - эта кривая усмешка все сказала Кириллу красноречивее всяких слов. Точно такие же мины при беседе с ним были и у Ксанки с Парой Вин. Это были улыбки безнадежной любви, ничего не имевшие общего со спокойствием уверенной в его чувствах Светули.
        Несмотря на свои габариты, Вика оказалась слабее Пары Вин. Едва только он заговорил о том, что не потерпит проявления ревности, Шиманская закивала:
        - Не рви сопло, командир! Уж со мной-то у тебя никаких проблем не будет. Я - девочка хладнокровная, у меня башню от несчастной любви не снесет. Это я тебе обещаю стопроцентно. Можешь меня отдать под трибунал, если сорвусь! Сама признаюсь в злостных умыслах!
        Тут даже не потребовалось облегченно вздыхать…
        Тем не менее и этой ночью он продолжал внушать метелкам чувства, необходимые для поддержания дисциплины в отряде. А чтобы не запутаться в составе парочек, сочинил вирш:
        Ксанке любить Шакиряна…
        Викочке - тёзку-буяна…
        В Мишку влюбилась Альвина…
        В Юрочку - Александрина…
        Эзка взяла Подобеда…
        В Лорде - Камиллы победа.
        И вот с таким вот набором
        Мы без проблем всех поборем!
        Вирш, конечно, был еще тот. Одна «Александрина» чего стоила! Но в качестве помощника памяти используют и не такой летучий мусор. Наука мнемоника, кол ей в дюзу!
        14
        Кирилловы ли внушения стали тому причиной или стремление выполнить данное любимому слово, но никаких эксцессов между метелками на Незабудке за оставшиеся дни не случилось. Зато, едва «кентавры» оказались на Веде, как Кирилл почувствовал напряженность в отношениях между Ксанкой и Светулей.
        Собственно, виноват в этом был он сам, поскольку в первый же день, изголодавшись за время транспорт-сна, потащил Светулю в санблок во внеурочное время, парочка нарвалась там на Ксанку, и та, прекрасно все поняв, все с той же кривой усмешкой ядовито осведомилась:
        - Что, дорогой командир, и у тебя терпелка не из железа выкована? А нам, рядовым, каково, понимаешь?
        Пришлось с нею побеседовать еще раз.
        Хорошо хоть Сандра выполняла обещание и больше не цепляла Ксанку, как это было в «Ледовом раю». Громильша вообще очень сильно изменилась, по сравнению с тем, какой была на Марсе. То ли на нее подействовала тамошняя история с Догом, то ли по какой иной причине, но она как-то слишком сильно повзрослела и уже вела себя совсем иначе, чем прежде.
        Веда мало отличалась от прочих терраформированных планет Периферии. Впрочем, расстояние от Земли до Дельты Павлина, звезды, являющей солнцем Веды, составляло всего 18,6 световых лет, так что окрестности планетной системы, в которую входила Веда, строго говоря, периферией не являлись. Тем не менее Вторжение на Веду началось почти одновременно с атаками гостей на Незабудке. И, в отличие от Незабудки, не прекращалось. И, видимо, поскольку планета оказалась ближайшей к Земле точкой Вторжения, на нее и натравили «кентавров».
        Отряд разместили на базе «Веда А-два», гарнизон которой составляли русскоговорящие галакты.
        В подчинение местному начальству «кентавры» введены не были, зато помогать им в бытовом плане начальство соответствующими приказами обязали.
        После столкновения с Ксанкой Кирилл понял, что распространенную в подразделениях Корпуса организацию интимных отношений надо менять. Для его отряда «санблоковые свидания» не подходили, и он решил добиться изменений, дав, если потребуется, в этом направлении бой местному начальству. А заодно и проверить, как далеко они готовы удовлетворять его, Кирилла, бытовые аппетиты.
        Рядом с казармой, в которой устроились «кентавры», было найдено пустующее помещение, и Кирилл потопал в штаб базы с требованием передать помещение в распоряжение отряда.
        - Зачем оно вам? - спросил наглого старшину командир базы.
        - У меня отряд особого назначения, - объяснил наглый старшина. - Мы ведем подготовку по особой методике, которая весьма и весьма утомительна. Поэтому нам требуется комната для релаксаций.
        Как ни странно, начальство его просьбу удовлетворило.
        В комнате поставили койку (к сожалению, односпальную, поскольку иных на военных базах попросту не имелось), вешалку для одежды и небольшой столик, и «комната для релаксаций» начала действовать. Главным ее достоинством было то, что парочки могли там без проблем перестыкнуться и в дневное время - если, конечно, обстановка позволяла.
        После отбоя Кирилл вспомнил мнемонический вирш и некоторое время мысленно внушал отдельным бойцам-метелкам, что они любят вовсе не своего командира.
        На следующий день воодушевленный вчерашним успехом наглый старшина снова осуществил наезд на командира базы. Подполковнику было объявлено, что отряд особого назначения привык принимать пищу по особому распорядку. Похоже, командир базы решил, что «кентавры» желают завтракать, обедать и ужинать в любое время, и когда выяснилось, что «кентавры» всего-навсего желают питаться за одним общим столом, разрешение на такое нарушение порядка тут же было получено.
        У Кирилла мелькнула мысль, что начальство, похоже, готово удовлетворить любые просьбы командира «кентавров», но он решил дальше не наглеть и, таким образом, столик в «комнате для релаксаций» в первое время пустовал, хотя на нем очень бы неплохо смотрелись пара баночек пива «Етоев» и пакетик с сушеным кальмаром. Искусственным, разумеется - естественного здесь не увидишь, финансисты не позволят. Да и пиво бывает только местного розлива…
        Впрочем, такая благосклонность начальства оказалась с расчетом - уже на следующий день подразделение старшины Кентаринова было введено в бой. Ясное дело, подполковник решил поберечь часть своих людей, заменив их прикомандированными. А может, это и с самого начала было запланировано. Надо же когда-то проверять отряд специального назначения, как говаривал Спиря, на вшивость.
        Впрочем, схватки на Веде ничем не отличались от незабудкинских. Со стороны гостей в боях участвовали как уже знакомые существа, так и ранее не встречавшиеся: то гигантские, но чрезвычайно стремительные каракатицы с мощными клешнями, смахивающими на пневматические кусачки для перерезания труб; то вооруженные метровыми, острыми, как бритвы, косами голубые богомолы; то иная какая-нибудь крайне смертоносная пакость. Сходство было одно - опасность со стороны врага заключалась в механическом воздействии на тело бойца. Никого не поразило электрическим током, никого не разрезало световым лучом… А среди «кентавров» и вообще никто не пострадал - сказывался немалый победоносный опыт и взаимовыручка.
        Вот взаимовыручке-то и был нанесен удар.
        15
        В третьем по счету бою Кирилл, по-прежнему не только уничтожавший агрессоров, но и следивший за действиями своих товарищей, обнаружил вдруг, что в одном из боевых эпизодов Вика Шиманская не пришла на помощь Ксанке. Он, правда, вовремя успел помочь метелке, и потому Ксанка не получила ни царапины, но надо было срочно принимать воспитательные меры.
        После боя, когда вернулись на базу, он вызвал Шиманскую в пустующий учебный класс, на доверительный разговор.
        - Садитесь, Шиманская!
        Та, словно почувствовав, какой теме будет посвящена предстоящая беседа, села и потупилась.
        - Послушай-ка, Вика…
        Кирилл подбирал слова осторожно, стремясь, чтобы девица не замкнулась: время безудержных и безбашенных действий типа угрозы отчислить провинившуюся из отряда завершилось.
        Как она тогда, на Незабудке, сказала? «Я - девочка хладнокровная, у меня башню от несчастной любви не снесет»… И даже что-то там про трибунал заикалась. Однако, похоже, взяло у хладнокровной девочки да и снесло башню! Нет, нужно менять тактику.
        - Я сегодня обратил внимание на то, что ты неправильно повела себя в бою. Был момент, когда у тебя образовалась небольшая передышка, а у Заиченко в этот момент наступила самая запарка. И ты ей не помогла… Какие у тебя возникли проблемы?
        Он был готов к тому, что она примется отрицать случившееся - специально прихватил с собой персональный тактический прибор, чтобы продемонстрировать ей сделанную ИскИном видеозапись.
        Однако Шиманская ничего отрицать не стала.
        - Зато ты, Кент, успел ей помочь! - зло сказала она.
        Это была необычная для Вики дерзость, но Кирилл не стал обращать внимания.
        - Разумеется! Иначе бы она вновь угодила на госпитальную койку.
        - Лучше бы она с нее и не вставала! - выпалила, яростно сверкнув глазами, Вика. И прикусила губу.
        - Ты вообще понимаешь, Виктория, что сейчас сказала? - тихо спросил Кирилл. - Что именно ты пожелала боевому товарищу?
        Шиманская еще больше растопырила иголки:
        - А так ей и надо, стерве рыжей! Чего она опять вокруг тебя кормой крутит? На очередной заход пошла?
        И Кирилл понял, что никакого результата его незабудкинские ночные внушения не дали. Как и здешние. Ни хрена он не был властен ни над мыслями, ни над чувствами своих подчиненных. По крайней мере, в отношении Вики Шиманской такой вывод был совершенно справедлив. Вика ненавидела Ксанку всеми фибрами души, и надо было принимать в отношении нее какие-то другие меры, иначе все это грозило в будущем вылиться…
        - Послушай меня, Вика… Ты хоть понимаешь, что случится, если, помимо меня, еще кто-нибудь заметит твою недобросовестность в бою, недобросовестность, граничащую с откровенным, не побоюсь этого слова, предательством?
        - И что же случится? - зло выпалила Шиманская.
        - Тебе просто перестанут доверять. Если ты не оказываешь помощь Заиченко, с какой стати ты поможешь мне?
        - Тебе-то я всегда помогу!
        - Ну не мне, так Тормозилле… Перевалову тому же…
        - И ему помогу!
        - А кому не… задумаешься, прежде чем помочь?
        Вика вскинула на него заблестевшие глаза
        - Слушай, Кент… А тебе не приходило в голову, что ты собрал под свое начало очень странный отряд? Что больше половины его женской составляющей в тебя влюблены… Ты на что надеялся? Что мы и друг в друга влюбимся? Так ты, милый мой, ошибся! Сегодня я не помогла Роксане. Завтра она не поможет Альвине. Послезавтра Пара Вин не поможет Сандре.
        Кирилл мотнул головой.
        - Послушай меня, пожалуйста, Викуля… - Надо было, чтобы голос его зазвучал проникновенней, и он сделал свои слова максимально прочувствованными. - Сейчас мы с тобой говорим вовсе не о Роксане, Альвине или Сандре. Сейчас мы говорим о тебе и только о тебе. Если ты не готова помогать Заиченко, почему я должен быть уверен, что ты поможешь мне?
        - Ну в этом-то ты можешь быть уверен…
        - Нет! - Кирилл поднял руку и осторожно коснулся плеча Вики. - Я не смогу быть уверенным ни в этом, ни в чем-либо другом. Человеку, который способен подставить своего боевого товарища, нельзя доверять вообще! Это закон! Закон войны!
        Шиманская некоторое время сидела, молча играя желваками на скулах. Потом улыбнулась сквозь слезы:
        - Ладно, Кент… Ладно, Кир. Я тебе обещаю, что такое больше не повторится. Не я буду первая. Вот честное галактское даю!
        И он обрадовался, что не поторопился с угрозой выкинуть ее из отряда. Все-таки командирский опыт хоть что-то да стоит!..
        Отпустив Шиманскую, он позвал для «душевного разговора» Роксану Заиченко.
        - Ксанка, ты ничего не заметила в сегодняшнем бою?
        - Еще как заметила! - сказала Ксанка дрогнувшим голосом. - Ты меня спас от гибели! Если хочешь, я поблагодарю тебя. Поцелуя достаточно? Или хочешь большего?
        Командирский опыт подсказал Кириллу, что на эти вопросы лучше вообще не давать ответов.
        Она и в самом деле поцеловала его. Однако, поскольку он подставил щеку и не ответил, поцелуй получился очень коротким и сменился тяжелым вздохом.
        - Ну почему ты так холоден со мной, Кира? Почему?! - Это был крик истерзанной души, это был вопль о помощи.
        О Единый! Опять она за свое! Как будто и не было всех предыдущих разговоров, как будто и не было обещаний!
        Ох уж эти метелки, ничем их не прошибешь!
        - Я тебе не Кира, - сказал он, разделяя слоги. Словно печатал шаги на плацу. - По-моему, я холоден со всеми своими подчиненными. Точнее, не холоден, а ровен. Это слово больше подходит. - И неожиданно для самого себя добавил: - Ну разве что кроме Светланы.
        Ему почему-то показалось, что подобная неожиданная доверительность подействует на нее сильнее.
        - А Светку я теперь вообще за соперницу не считаю, - сказала Ксанка. - Она блаженная, ты с нею все равно рано или поздно расстанешься. Таких мужчины долго не любят.
        Кирилл чуть со стула не упал. Вот где была настоящая неожиданная доверительность…
        «С чего ты взяла?» - едва не вырвалось у него. Но не вырвалось.
        А зачем? Хочется Ксанке так считать, пусть считает. Ему же легче, одной ревностью меньше. Это же как подарок судьбы!
        - Роксана! Я тебя прошу… Ради всего, что между нами было… Да пойми же ты… Я при всем желании не могу относиться к тебе иначе, чем к другим. Ты должна меня понять…
        Она нашла в себе силы улыбнуться:
        - Ладно, командир, не поджаривай ботву! От меня тебе проблем не будет. Я обещаю.
        На том и сговорились! Если, наконец, сговорились…
        Произошло еще несколько боев, и получалось, что да, сговорились: Ксанка вела себя, как обещала. Да и Вика больше не допускала никаких безобразий. Мало-помалу Кирилл успокоился, решив, что все-таки своего добился. Не мытьем, так катаньем - как говаривал Спиря. Метелки периодически похаживали в «комнату для релаксаций» с боевыми товарищами - причем именно с теми, кого он им навнушал, - и он вполне мог уделять внимание исключительно Светуленьке. Он был с ней нежен и заботлив (уж тут, в отсутствие чужих взглядов, он мог себе позволить относиться к ней совсем иначе, чем к остальным членам отряда) и всякий раз удивлялся тому, что Ксанка назвала ее блаженной. Никакая она не блаженная, просто уверена в том, что он ее любит и ей просто не о чем беспокоиться. И уверенность эта держится вовсе не на самоуверенности или собственных фантазиях. Потому что он действительно ее любит, и ей просто не о чем беспокоиться!
        А после очередного победоносного боя наступила пауза.
        «Кентавры» мотались в дозоры еще несколько дней, но схваток больше не последовало. И вскоре стало ясно, что гости ушли и с Веды.
        Командование отдало отряду старшины Кентаринова приказ разведать окрестности холмистой гряды (очень похожей на незабудкинский Динозавров Позвоночник), откуда гости вели свои атаки. И после рейда выяснилось, что никаких следов гостей в районе гряды не наблюдается. «Кентавры» нашли пещеры, так же весьма похожие на незабудкинские. Но передающе-принимающей аппаратуры в них обнаружено не было.
        Именно там Кирилл впервые провалился в мыслях в прошлое. Он снова находился в Змеином Гнезде и пытался вывести на чистую воду прапора Малунова. И с немалым удивлением обнаружил, что в знакомой пещере нет ничего похожего на портал в форме полусферы.
        К счастью, никто из подчиненных ничего не заметил - все происходило не в реальности, а исключительно в Кирилловой памяти.
        Помурыжив отряд на Веде еще с месяц, командование поняло, что гости сюда в ближайшее время не вернутся, после чего старшине Кентаринову было досрочно присвоено звание прапорщика, и погоны со «снежинками» на его плечах сменились погонами со «звездочкой». Разумеется, были повышены звания и его подчиненным: Фарата Шакирянова сделали старшиной, Юраша Кривоходов, Теодор Непосидяка, Жека Гусарский и Элла Стиблина получили звание сержантов, а все остальные «кентавры» - ефрейторов.
        В тот вечер отрядная казарма просто на ушах стояла - Кирилл договорился с начальством о транспорте, слетал в ближайший городок и закупил спиртного.
        В конце концов дошло даже до танцев. Особо модных не знали, ограничились стар-хопом. Но отплясывали не жалея ни руг, ни ног. Будто опять воевали с гостями…
        Командир отряда больше всего был озабочен тем, чтобы ни одна из дам не оказалась обойдена его вниманием и в то же время чтобы ни с кем не станцевать дважды. Даже со Светулей. Таким образом, ему пришлось станцевать ровно десять раз. И слава Единому, ибо десятый танец по эмоциональным переживаниям стал уже не танцем, а нелюбимым гимнастическим упражнением. В счастью, партнершей в нем оказалась Стиба, а ей было до фомальгаута, какие эмоции переживает партнер. Ее больше волновал Стояк, танцующий в этот момент с Викой Шиманской…
        Начальство базы к празднующим даже носа не сунуло. И правильно! В конце концов, победителей не судят.
        Закончилось все настоящей оргией. Правда, новоиспеченный прапорщик и его возлюбленная ефрейтор в сем безобразии участия не принимали. То есть, Кирилл-то был готов и на такие подвиги, но Светуля предусмотрительно увела его прочь.
        А на утро от командования поступил приказ - отряду готовиться к передислокации. Почему-то (видимо, с бодуна) решили сперва, что перебросят в какую-нибудь другую точку на планете. Однако выяснилось - вообще прочь с Веды. Впрочем, не покидая созвездия, от Дельты Павлина к Гамме, всего за девять с половиной световых лет.
        Оказывается, хотя созвездие - понятие не физическое, а геометрическое (то есть его составляют проекции звезд на небесную сферу, а значит вроде бы находящиеся рядом звезды могут оказаться за сотни, а то и за тысячи световых лет друг от друга), такое в пределах Мешка возможно.
        Потом Кирилл узнал, что, кроме Павлина, так повезло еще одному созвездию - звезды Эта и Мю Кассиопеи также входили в список обживаемых человечеством. Правда, на планетах этих систем почему-то Вторжения не наблюдалось. Дьявол этих гостей разберет - как они выбирают планеты для агрессии, какими критериями пользуются!..
        Но это произошло позже.
        А пока отряд прапорщика Кентаринова покинул место дислокации на базе «Веда А-два» («комнату для релаксаций» оставляли не без легкой грусти) и перебрался в центральный космопорт планеты, чтобы вскоре отправиться на борт транссистемника, а там, пережив стадию транспорт-сна, оказаться возле планеты Скади.
        16
        На Синдереллу они высаживались, как и на все предыдущие планеты - методом десантирования. Словно тут шли боевые действия. Нет, на Синдерелле по-прежнему было спокойно, однако периферийный мир - это не Марс и не Земля, здесь возможно все что угодно. И потому для посадки используются не гражданские шаттлы, а десантные боты. Впрочем, такое приземление - дело для галакта совершенно привычное. Сколько их прошло за два с небольшим стандартных года!
        Приведя «кентавров» в транспортный трюм, растворилась в воздухе триконка с названием отряда.
        Кириллу вдруг подумалось, что триконки кончают свою жизнь подобно гостям.
        Однако развить свою мысль он не успел, поскольку интерком принялся транслировать обычные команды: «Надеть персональные тактические приборы»… «Занять места в десантном боте, начиная с левого ряда»… «Старт через тридцать секунд»… «Отсчет»… «Сброс»…
        - Как все это надоело! - сказал Стояк. - Можно подумать, внизу нас ждет бой!
        - Сплюнь через левое плечо! - посоветовала Колобок.
        - Это в ПТП-то?! Боюсь, ИскИн не поймет команды.
        - Все равно сплюнь. Везде, куда мы высаживаемся, нас ждет бой. Иного до сих пор не наблюдалось.
        - Тьфу! - сказал Стояк, изобразив плевок. - Но на Синдерелле вроде бы нет гостей.
        - Не было, так появились, - включился в разговор Гусар. - Иначе бы нас сюда не высаживали… Командир, а это правда, что везде, где нас высаживали, гости после первых же боев исчезали с планеты?
        Кирилл тоже занимался обычным делом, совершил усилие и разделил свою ментальность - один Кентаринов, блокируя ИскИн персонального тактического прибора, продолжал вести «обработку» личного состава (лишний раз не помешает!), второй ответил на вопрос:
        - Мне не докладывали, Гусарский.
        - Но ведь именно такой напрашивается вывод из того, что с нами до сих пор происходило!.. «Кентавров» высаживают на очередную планету, мы вступаем в бой с гостями. Потом второй бой, третий, пятый, наступает пауза, а потом нас убирают с планеты, даже не проводя разведки опасного района, как, к примеру, было сделано на Веде. Логично предположить, что на прежней планете Вторжение закончилось. Логично?
        - Логично, - согласился Кирилл. - С нашей точки зрения… Вот только у командования может быть совсем другая логика.
        - Это какая же?
        - Вот когда мне повесят полковничьи погоны и я попаду в главный штаб Галактического Корпуса, обязательно встретимся, и я тебе расскажу, какая у них там логика.
        Никто этой шутке не улыбнулся.
        Наоборот, Подобед проговорил убежденно:
        - Когда ты окажешься в главном штабе Корпуса, ты уже хрен захочешь встречаться с нами!
        Кирилл фыркнул:
        - А тебе не приходит в голову, мой друг, что если я окажусь в главном штабе Корпуса, то и вы окажетесь либо там же, либо где-то в непосредственной близости о него.
        Эта мысль командира была встречена всеобщим одобрением.
        В конце концов, почему бы и нет? Плох тот солдат, который не носит в ранце маршальский жезл!
        Но тут начались перегрузки - бот вошел в плотные слои атмосферы, - и разговор сам собой прекратился: перегрузки, если твое суденышко не оборудовано обнулителями массы, заткнут глотку самому прекраснодушному мечтателю. А десантные боты обнулителей не имеют - не шаттлы, известное дело!
        Кирилла и самого постоянно занимал вопрос: для чего «кентавров» бросают с планеты на планету?
        Вывод, сделанный Гусаром, действительно казался наиболее логичным.
        Но Кирилл давным-давно понял, что его судьбу окружает какая-то иная логика, не имеющая связи с окружающим миром. Руководствуясь нормальными причинно-следственными связями, командование должно было после случившегося на базе «Незабудка А-три» устроить глобальный обыск на Синдерелле. Поставить всю планету на уши, но обнаружить те пещеры, из которых перебрасывались на Незабудку полчища гостей.
        Однако все было тихо. Конечно, тишина вовсе не означала, что глобального обыска на Синдерелле не случилось. Возможно, он был организован и произведен, но никакого результата не дал. А может, и дал - но такой результат, который бедному человечеству просто ни к чему знать. Во избежание массового психоза! Миллионы людей со свернутой на сторону башней - это вам не шуточки!
        И вообще, после столкновений с прапором Малуновым и красоткой-врачом Кирилл сделал для себя главный вывод: не стоит искать логику в происходящем. То есть логика, разумеется, присутствует, но она пока выше его понимания. Ему было ясно, что все происходящее каким-то неведомым боком его непременно касается. А значит, рано или поздно ясность - каким именно боком - наступит… Определенно, происходящее с Кириллом выглядит очень похожим на заранее запланированный кем-то процесс, но кто играет роль планировщика - лучше и не задумываться. Все равно не разглядеть! Нависает со всех сторон что-то такое, непонятное и угрожающее, но…
        Наверное, так примерно ощущает себя порой муравьишка - пронесся ураган, и тебя сдуло с ветки, и очень хочется понять, кем и за какую провинность ты наказан. Вроде никого не укусил и ничего не украл… А на деле никто тебя и не наказывал - просто мимо дерева прошел человек, и ветка, по которой ты полз, ему помешала, и он всего-навсего отклонил ее, а потом она спружинила назад, создав ураган… И ты мучаешься - чем я кому-то помешал?.. - а прохожий тебя даже и не заметил! В общем, мучайся не мучайся, а правильного вывода все равно не сделаешь. Не фиг и башню курочить! Будем исходить из того, что все происходящее к чему-то в конечном итоге приведет, а поступать станем так, как велит совесть. Вот и вся стратегия и тактика!
        Кирилл глянул на соратников.
        Все сидели парами, как уже давно было заведено, и только Светлана Чудинова выглядела одиночкой. Что делать - командир отряда по-прежнему старался лишний раз не подчеркивать ее близость к нему… Это было давно, еще на базе «Незабудка А-три», принятое ими решение, и оно неукоснительно соблюдалось, хотя с тех пор и изменилось кое-что. Своего рода тоже ритуал. Обычай. Своего рода традиция… Когда речь идет о везении в бою, боец готов хвататься за любую традицию, лишь бы везение сохранялось!..
        Тело ощутило легкий толчок - бот коснулся поверхности.
        Кажется, закончилось очередное путешествие…
        - Господа «кентавры»! - послышался торжественный голос пилота. - С прибытием вас!
        О как! Самоназвание отряда стало так хорошо известно миру, что даже пилоты десантных ботов его знают. Значит, не зря планеты топчем! Молва, конечно, цепляет и хороших парней, и никудышных, но она никогда не цепляет тех, кто ничего не делает!
        Это была мелочь, конечно, однако мелочь, греющая душу и наполняющая гордостью сердце. Как говорится, сбрось с орбиты котелок!
        «Кентавры» зашевелились, принялись снимать персональные тактические приборы, снова загомонили.
        - Добро пожаловать на Синдереллу, господа галакты!
        - А по мне что Синдерелла, что какая другая планетная хрень! Завтра или послезавтра опять монстров колошматить!
        - Синдерелла - это ведь Золушка, не так ли?
        - Так, - сказала Ксанка. - Золушка. Замарашка.
        Посыпались шутки.
        - А кто у нас главная замарашка будет? Не иначе, Каблукова… Сандра, не боишься, что придет полночь, чары перестанут действовать, и превратишься ты в недомерка?
        - Это у тебя кое-что в недомерка превратится, Гусар, а у меня все останется прежним. Не тот я парень!
        - Ну, это мы проверим, как только «комнату для релаксаций» организуем. Можно даже полуночи не ждать…
        - Я тебе проверю! - тут же отозвался Юраша Кривоходов, определенный судьбой Сандре в «защитники». Судьбой и командиром. - Я тебе так проверю, глаз из дюзы, что и дух вон!
        Хохотнули всем отрядом. Мужики и Громильша - басовито, остальные метелки - потоньше.
        «А ведь они всякий раз во время десантирования боятся, - подумал Кирилл. - Потому и треплются облегченно после посадки! Ни разу ни один бот не был сбит, никто никогда на этом этапе не погиб, но все равно боятся. И я боюсь, потому что все бывает в первый раз! И когда-нибудь какой-нибудь бот собьют!»
        Открылся люк, из днища бота выдвинулся трап, опустился, лег опорами на бетон.
        - Выгружаемся, дамы и господа! - скомандовал Кирилл. - Обычным порядком! Не забывать вещи… Слева по одному марш!
        Первой на поверхность планеты всегда шагала Светлана, последним Кирилл. Это был уже заведенный ритуал. Та же традиция, обеспечивающая везучесть, - именно таким порядком «кентавры» выгрузились еще на Веду. И не потеряли там ни одного человека. А потом - на Скади, тогда никто еще не задумывался об очередности. И тоже вышли победителями в схватке с врагом и солдатской судьбой. Потом на это «совпадение» обратила внимание Кама-Колобок. И ритуал возник как ритуал, то есть как преднамеренное, заранее запланированное действо.
        И Светлане пришлось постоянно пребывать в роли пионера, открывающего новую, еще необжитую «кентаврами» планету. Очередную точку Вторжения…
        Наконец по трапу спустился Кирилл. Как капитан, последним покидающий судно. Это тоже была традиция.
        Выгрузились.
        Бот приветливо мигнул габаритными огнями, почти невидимыми в свете Чары - в районе космопорта было позднее утро, - и взмыл в небо, возвращаясь на орбиту. Судя по этой поспешности, никаких попутных грузов для него не было запланировано.
        Старбол в небе отсутствовал - Чара была звездой чуть жарче солнца, но расстояние от нее до Синдереллы было таким, что никакого дополнительного обогрева не требовалось.
        Уходящий вверх бот проводили равнодушными взглядами.
        - Лети, птица, лети… - сказал Жека Гусарский таким тоном, что захотелось добавить: «Где-то приземлишься!»
        - Отряд, отставить пялиться в небо! - скомандовал Кирилл, отгоняя глупую мысль о возможном нештатном приземлении «птицы». - Стройсь!
        Однако мысль отгоняться не хотела, и он увидел внутренним взором картинку: бот вдруг перестает рваться за облака, замирает на мгновение и круто, безнадежно устремляется вниз, к поверхности планеты, и вот уже затмевает Чару багровая вспышка, над степью вырастает грибом черный столб дыма, и прилетают к «кентаврам» отдаленные раскаты рукотворного грома…
        Картинка казалась столь реальной, что пришлось мотнуть головой и прислушаться.
        Никаких раскатов не было слышно.
        Бот почти растворился в небесной лазури.
        А «кентавры», выстроившись в шеренгу, смотрели на командира с недоумением. Однако никаких подколок никто себе не позволил.
        И правильно! Мало ли о чем задумался капрал Кентаринов? Командиру о многом приходится думать. И глупости служат всего лишь отдыхом для его мыслительного аппарата!
        Кирилл еще раз мотнул головой, избавляясь от наваждения, откашлялся пересохшим горлом и рявкнул:
        - Отряд, смирно!.. Вольно! Можно перекурить! А я пойду доложусь коменданту…
        Периферия есть периферия, тут обычной связи с помощью видеопластов нет, а к местным системам оперативно-тактического управления «кентавры» пока подключены не были.
        До приземистого здания - по-видимому, местного административного центра, - было около километра. Космопорт пустовал. Не было видно даже шаттла, обеспечивавшего связь с орбитой. Впрочем, эта птичка скорее всего пряталась в ангаре, вон, там в отдалении какие-то более высокие здания, там шаттлу как у Единого за пазухой…
        Живых птичек, разумеется, не видно и не слышно - терраформирование Синдереллы еще не дошло до этапа активной орнитологии. Хорошо, хоть кузнечики кое-где стрекочут. Или как их тут называют?.. Впрочем, раз появились насекомые, значит имеются и птицы - обживание терраформируемых миров всегда идет комплексно. Просто птиц еще не так много, чтобы они бороздили небо во всевозможных направлениях. Или, что скорее всего, над космопортом их просто распугивают.
        К счастью, идти далеко не пришлось. Не сделал Кирилл и сотни шагов, как возле административного центра оторвался от земли глайдер, пронесся по-над бетоном и замер в трех шагах от гостя. Из кабины выскочил усатый тип в форме Звездного Флота с погонами, на которых красовалась одна звездочка. Прапор… Хотя нет, у флотских старая система званий.
        - Здравия желаю, господин капрал! Младший лейтенант Гапонов! С прибытием на Синдереллу! Комендант приказал мне обеспечить вас транспортом. Сколько у вас людей?
        - Со мной вместе двадцать человек.
        - Может, вас устроить в портовую гостиницу? Отдохнете, пообедаете, а потом уж и…
        - Нет, у меня приказ: по прибытии на Синдереллу немедленно отправляться в Большую Гавань, к штабу планетной обороны.
        - Тогда прошу вас, садитесь в машину! - Усач забрался в кабину глайдера и открыл люк с правой стороны.
        Кирилл устроился рядом с ним, и через пару минут глайдер уже был в портовом гараже.
        Однозвездный флотский лейтенант передал гаражному начальству приказ коменданта, и «кентаврам» без проволочек выделили «медузу», антигравитационное транспортное средство вместимостью в двадцать человек и с грузоподъемностью, обеспечивающей не только перевозку такого количества пассажиров, но и их багажа. К «медузе» прилагался и пилот.
        Что ж, организация тут была на должном уровне. Возможно, сказывалось отсутствие гостей. Или близость к начальству…
        Кирилл попрощался с Гапоновым и еще через несколько минут был возле своего отряда. «Кентавры» только и успели - выкурить по «Галактической». Кое-кто еще допыхивал окурками.
        - Внимание, отряд! Прекратили курение! Всем грузиться на атээску[9 - Атээска (АТС) - антигравитационное транспортное средство.]!
        Разобрали личные чемоданчики и оружие, быстро заполнили пассажирский отсек «медузы».
        А еще через полчаса отряд уже оказался в Большой Гавани, столице Синдереллы.
        На подлете к городу открылся справа спереди кусочек моря - Большая Гавань не зря носила такое название.
        - Ух ты, какая вода зеленая! - сказала Третья Вина, сидящая возле иллюминатора. - Как у нас в Туапсе!
        - А ты разве с Черноморского побережья Кавказа? - спросила Камилла Костромина.
        - Да. - Третья Вина вздохнула.
        Наверное, перед глазами у нее сейчас стояло море и горы, а между ними родные пальмы.
        Сидящий рядом Альберт Саркисов положил ей руку на плечо.
        - Вот расколотим монстров, к дьяволу, и полетим на ваших пляжах поваляться. Правда, парни?
        Послышались утвердительные возгласы. Никто не был против.
        - Когда мы еще их расколотим? - Третья Вина снова вздохнула. - Мне иногда кажется, что впереди уже ничего никогда не будет, кроме сплошной бесконечной войны.
        Кириллу тоже иногда такое казалось, но «галакт ни в коем случае не должен поддаваться унынию»!.. А «кентавр» - и подавно!
        - Отставить, Винокурова! Бесконечных войн не бывает!
        Против этого тоже никто не был против. Однако возгласы сразу стихли. Всем было ясно, что до Черноморского побережья Кавказа еще очень далеко.
        «Медуза» приземлилась на транспортной стоянке в километре от штаба - ближе не разрешалось садиться из соображений безопасности.
        К этому времени уже выяснилось, что пилот «медузы» получил приказ довезти «кентавров» до базы, где они должны будут нести службу, и только после этого имел право вернуться в космопорт.
        Поэтому Кирилл оставил отряд в пассажирском отсеке атээски, строго-настрого запретив курить, и отправился к начальству докладывать о прибытия отряда на Синдереллу.
        17
        На новой точке Вторжения, куда отряд попал после Веды, русскоговорящий гарнизон размещался на базе «Скади А-три». Сюда «кентавры» и были прикомандированы.
        На Скади в отношениях между метелками вновь появилась напряженность. Мелкие стычки начались сразу после высадки.
        Паре Вин не понравилось, что Ксанка поставила свой чемоданчик рядом с ее чемоданчиком. Тут же вспыхнула ссора, которую пришлось разруливать Кириллу, вовремя вернувшемуся из штаба базы. Ссору-то он погасил, но ему стало ясно, что впереди его снова ждут нелегкие времена. Когда же он спросил своего заместителя Фарата Шакирянова, почему тот не пресекает подобные конфликты, получил весьма однозначный ответ.
        - Слушай, командир, - сказал Фарат, разведя руками, - ты набрал этих дурищ в отряд, ты и ботву поджаривай. Мы можем с ними перестыкнуться время от времени по обоюдному согласию, но отвратить их от тебя не способны. Не знаю уж, чем ты их так к себе притянул. Вроде бы и спишь с одной Чудиновой, но они на тебя, как на икону Единого, молятся. Зато друг на друга, будто волчицы, поглядывают… Хотя, полагаю, ты полностью в теме.
        И Кирилл не нашел слов для командирского разноса. Разве что попросил все-таки не проходить мимо.
        Позже в этот же день, когда «кентавры» уже заселились в казарму, вспыхнул конфликт между Ксанкой и Викой. И опять пришлось гасить ссору Кириллу. Обе получили наказание в виде наряда вне очереди.
        В стычках не принимала участия только Светуля - к ней метелки совсем перестали цепляться.
        Было ясно, что отряд в отношении дисциплины снова ходит по лезвию ножа. К счастью, на Скади, как и на Веде, не пришлось ввязываться в бой в день высадки. Однако назавтра и «кентавров», и их отважного командира ждали в схватке сплошные ржавые пистоны, и никуда от них было не спрятаться.
        Кирилл весь вечер ломал голову над вновь возникшей проблемой. С метелками-то он, разумеется, провел очередную порцию воспитательных бесед, однако никакой уверенности в успехе этого мероприятия у него теперь не было. Обещать-то они ему наобещали, да только обещанного три года ждут!
        И пришедшая на ум уже перед самым отбоем идея показалась ему просто гениальной. Вопрос был только в одном - жизнеспособна ли она?
        За проверкой дело не стало.
        Когда на следующий день сыграли тревогу, Кирилл посадил с собой в «шмель» всех потенциальных породительниц ржавых пистонов. Обрезки, похоже, только с облегчением вздохнули, решив, что командир берет ответственность за скандалисток на себя.
        Когда атээски стартовали, Кирилл скомандовал:
        - Надеть ПТП и подключиться к системе оперативно-тактического управления!
        Тут же проделал привычные манипуляции и сам. И разделил собственную ментальность на две части.
        Кирилл Кентаринов номер один, как и положено командиру отряда, с помощью ИскИна получал вводную тактическую информацию, следил за медицинскими показаниями подчиненных и отдавал приказы. Кирилл же номер два устремился на виртуальные просторы СОТУ, поставив перед собой задачу гасить цербов, взламывать дигитал-замки, раскидывать пасынков и с удивлением понимая, что его хакерская квалификация, несмотря на перерыв в несколько месяцев, только повысилась. Однако для того, что он придумал на сей раз, была нужна не только высокая хакерская квалификация. Тут требовалось кое-что помощнее.
        Он понятия не имел, есть ли у него это «кое-что помощнее», но ведь попытка, как известно, не пытка! Терять-то все равно нечего! А обрести можно мир. Не в смысле свет, а в смысле спокойствие.
        Он несся сквозь давно изученный пейзаж: черно-белая чересполосица (почти как тогда, с Лони Ланимером, но только сильно пожиже); цербы, стоящие на страже у входов в подразделы СОТУ (ушки на макушке!); дигитал-замки упрощенной кодировки… Ничего нового под хакерской луной! Правда, отсутствовали разноцветные блоки адресных секторов, но ведь это слишком мелкое отличие, чтобы обращать на него внимание.
        Добравшись до виртуальной области с названием «Личный состав боевых подразделений», Кирилл загасил стоящего на входе церба и энергично ввалился внутрь. Вот тут появились разноцветные сектора.
        А как же? Есть субъекты, есть и адреса! И со стороны СОТУ входы в адресные сектора не закрыты - нет тут ни цербов, ни дигитал-замков! Ну да, правильно: зачем сектора с этой стороны защищать? Вот с другого виртуального направления, со стороны ИскИнов, обитающих в персональных тактических приборах, - это требуется, сие направление грозит возможным вторжением в сеть из ПТП, если кто-то ментально оседлал ИскИна. О таком, правда, никто не рассказывал… Ну так и о том, что сейчас делает Кирилл, никто не рассказывал. И никто не расскажет. Только если сам Кирилл! А он язык развязывать не станет, поскольку о том, что он сейчас СОБИРАЕТСЯ сделать, вообще молчат в тряпочку, как говаривал Спиря…
        Кирилл номер два пролетел вдоль цепочки адресных секторов, проводя рекогносцировку, определился с местоположением и регистрацией отдельных адресов, выбрал из всего массива нужные и отпочковал от себя еще одного ментала. Кирилл-три тут же проник в адресный сектор с наименованием «Альвина Заславина, личный номер такой-то, ефрейтор», а Кирилл-два - в сектор «Михаил Афонинцев, личный номер такой-то, ефрейтор».
        Нет, конечно, это было уже вовсе не хакерство, это было нечто странное, но Кириллу показалось, что он всю жизнь владел этим странным. Может, курс обучения, предложенный тогда Лони Ланимером, заложил в него это умение, и оно спало до поры до времени, пока вдруг не потребовалось?
        Впрочем, это был риторический вопрос, и ответ на него можно было получить, только встретившись с Лони, а в душе Кирилла давно уже жило подозрение, что такая встреча уже никогда не состоится… Ибо незачем ей состояться!
        Оба Кирилла прошли сквозь программную суть ИскИнов, работающих в шлемах Пары Вин и Афони, миновали связную цепочку, в реальном мире выраженную через связь «штеки-лайны», и углубились в мешанину незнакомых ментальных форм, которые, на взгляд Кирилла номер один, вне всякого сомнения, представляли собой разумы работающих с соответствующими ИскИнами бойцов. Отдаленно эта мешанина напоминала виртуальные ареалы сети, однако формы объектов здесь очень мало походили на сетевые - у них не было четких границ, они как бы постепенно превращались в межобъектные промежутки, напоминая клочки тумана на покрытом мхом болоте. Кроме того, они не были окрашены, являя собой разные оттенки серого. А самое главное - здесь напрочь отсутствовали цербы! И потому не требовалось применение средств защитного противодействия, которыми так хорошо владел Кирилл.
        Хотя, кто же, решившись на кражу, сожалеет об отсутствии охранников?!
        И тут Кирилл номер три обнаружил, что от одной из ментальных форм в разуме Альвины Заславиной отходит этакий полупрозрачный хвостик, очень похожий на туманную ниточку, тянется в дебри СОТУ и, не зацепив ничего, уходит в адресный сектор с наименованием «Кирилл Кентаринов, личный номер такой-то, прапорщик».
        Кирилл номер три тут же покинул первоначальную цель, помчался ко входу в этот сектор и перерезал хвостик-ниточку. Откуда-то он знал, каким образом ее можно ликвидировать. И ниточка исчезла, просто растворилась в виртуальном пространстве, как будто и не существовала никогда. Как подстреленный из трибэшника гость. Как прапорщик Малунов и капрал Мариэль Коржова…
        А потом продолжилось странное и удивительное действо: менталы проделывали то, о чем их породитель и не догадывался прежде - номер второй ухватил найденную форму, вытянул из нее новый хвостик. То же самое номер третий проделал, вернувшись к начальной своей цели. И менталы понеслись, растягивая хвостики, прочь, через ИскИны, мимо уснувших цербов, через адресные сектора, навстречу друг другу. И удлинившиеся хвостики соединились, словно руки ткачихи связали концы порванной нитки.
        Находящийся в чреве «шмеля» Кирилл номер один увидел в этот момент, как вздрогнула всем телом Пара Вин. Сердце ее заколотилось, будто метелку смертельно напугали. Афоня, судя по показаниям медицинской аппаратуры, на ментальное насилие никак не отреагировал. Впрочем, над ним и не требовалось насилие - он был влюблен в Альвину Заславину еще с Незабудки. Хоть кто-то будет счастлив по-честному!
        Потом два ментала, оборвав соответствующие нити, уходящие к сектору Кирилла, проделали освоенную связывающую операцию с Ксанкой и Фаратом Шакиряновым; с Громильшей и Юрашей Кривоходовым; с Викой Шиманской и Витькой Переваловым.
        Медицинская аппаратура безотказно показала мгновенное учащение пульса у контролируемых субъектов.
        Кирилл номер один усмехнулся.
        Не можете - научим, не хотите - заставим! Старинный армейский закон! У нас не заржавеет…
        Кириллы и сами не знали, что заставило их заглянуть в ментальные гости к Эзотерии Дубинниковой и Камилле Костроминой.
        Обнаруженное потрясло прапорщика Кентаринова - у обоих ефрейторов были обнаружены точно такие же связи со своим командиром, как и у прошедших уже ментальное исправление.
        О Единый, оказывается, их, влюбленных метелок этих, не пятеро, а целых семеро!
        Так-так-так… А что, интересно, наблюдается у Стибы, Камы-Колобка и Третьей Вины?
        Кириллы помчались по нужным адресам.
        Тут от прапорова сердца несколько отлегло - три парочки, набранные в отряд со стороны, бегали в «комнату для релаксаций» не от безысходности и неразделенных чувств, а по взаимной любви!
        Спасибо вам, парни обоего полу! Хоть вы меня не подвели!
        Вовремя открытие последовало! И как же девочки замаскировались! Никогда бы не подумал!.. Ни малейших намеков не было!.. Ну ладно, значит, придется до кучи связать Эзку с Подобедом, а Камиллу - с Серегой Лордом.
        Менталы проследовали нужными маршрутами.
        И медицинская аппаратура отметила, что заколотились сердца еще у четверых «кентавров». А Кирилл наконец удовлетворился содеянным.
        Пока «шмель» добирался до района боевых действий, в транспортном отсеке царила потрясающая тишина. Как будто бойцы осознавали прежде неосознанное и раздумывали о прежде неведомом…
        А потом атээска приземлилась в районе ведения боевых действий, и к Кириллу подошла Кама-Колобок, на которую были возложены обязанности отрядной медсестры.
        - Командир! У нескольких членов отряда в полете было отмечено учащение пульса.
        - У кого конкретно, Камалиева?
        Колобок перечислила фамилии всех бойцов, которых Кирилл подверг ментальной обработке. Кроме Мишки Афонинцева…
        - Правда, сейчас уже все находятся в полном порядке, - добавила Кама. - Но я обязана вам доложить.
        Кирилл построил отряд. И спросил:
        - Есть у кого-нибудь жалобы на нездоровье?
        - Да ты что, командир?! - отозвалась Эзка Дубинникова. - Какие еще могут быть жалобы!
        В голосе ее определенно звучал самый настоящий восторг.
        Жалоб не было и у других «пострадавших».
        - Добро! - рявкнул Кирилл. - Тогда к бою!
        И началась схватка.
        Это была удивительная схватка.
        «Кентавры» мочили гостей в пух и прах, успешно и без малейших проблем. У противника не было ни одной возможности зацепить хоть кого-нибудь из бойцов. То есть все выглядело так, будто гости потеряли вдруг в силе и проворности, и единственным «кентавром», который понимал, что это не так, был командир отряда.
        Ибо Кирилл неожиданно для себя обнаружил: он сегодня не очень-то успевает, он медлителен настолько, что хоть и способен отбиться от атакующих гостей, но даже речи не может идти о том, чтобы привычно совмещать схватку с контрольной прогулкой по виртуальным пространствам СОТУ.
        Похоже, необычная ментальная операция отобрала у него слишком много сил.
        Зато с этого дня у командира отряда исчезли все проблемы, связанные с проявлением ревности метелок по отношению друг к другу. У каждой был теперь свой кавалер-защитник, которому она уделяла соответствующее (и, прямо скажем, немалое!) внимание. Грубо говоря, метелки и обрезки втюрились друг в друга, и Вике Шиманской стало абсолютно до фомальгаута, каким взглядом Роксана Заиченко смотрит на главного «кентавра».
        Кирилл нарадоваться не мог этим изменениям.
        Но в боях тоже все поменялось.
        Со стороны это вряд ли было заметно, если не просматривать видеозапись ПТП в спокойной обстановке, однако Кирилл был достаточно опытен, чтобы разобраться и без просмотров.
        Ему уже не приходилось помогать боевым товарищам, защищая их от смертельного удара. И не потому что защита им не требовалась - хотя она и в самом деле не требовалась, - а потому что он едва-едва успевал защищать самого себя.
        К счастью, Светуля, как всегда, находилась рядом. Она и спасла его пару раз от конфуза. А может, и от более серьезных проблем!
        Кстати, именно в первом бою ее имя необычно царапнуло ему душу.
        Называть так боевую подругу - все равно что присвоить ощетинившемуся орудийными установками крейсеру название «Снежок»! Есть в «Светуле» что-то сюсюкающее, детское, несерьезное. Даже если он, Кирилл, так называет ее в мыслях или один на один. Нет, отныне она будет Светик. Самое имя для галакта, безотказно мочащего гостей!
        Как бы то ни было, а о походах по виртуальным просторам больше не могло быть и речи. Он прекрасно понимал, что как только проникнет в систему оперативно-тактического управления, тут же прямиком отправится в госпиталь. А то и на кладбище…
        После очередного боя, когда «кентавры» вернулись на базу, Светик, улучив момент, тихо спросила:
        - Что с тобой случилось на этой планете, Кира? Я ничего не понимаю. Ты будто спишь во время боя…
        - Кажется, я потерял слишком много сил.
        - На что же ты их потерял? - удивилась она. - Вроде бы мы с тобой чаще любить друг друга не стали!
        Она никогда не использовала жаргонное словечко «стыковаться». Только «любить друг друга»… И даже Кирилл от жаргонного стал отвыкать. Теперь оно ему казалось невозможно грубым для слуха Светика.
        - Другие девчонки тоже на тебя поглядывать перестали. Совсем не то что раньше…
        - Теперича не то что давеча, - пробормотал Кирилл.
        - Не поняла, - Светик вскинула на него большие серьезные глаза. Будто прожекторами осветила…
        - Нет, ничего, - поспешно сказал он.
        - Так куда же силы девались? - Светик мягко улыбнулась, словно пыталась перевести разговор в шутку.
        Ну и правильно - не мог же он сказать ей правду! Я, мол, заставил метелок втрескаться в обрезков. После чего она бы спросила: «Неужели, Кира, Единый поделился с тобой своими умениями?» А то бы и пальцем у виска покрутила! И хорошо, если не за спиной…
        - Кира, может, тебе есть побольше надо?
        - Ага, за двоих, как беременной женщине! - Кирилл тоже улыбнулся и тут же почувствовал, какой жалкой получилась улыбка. - Вроде бы я не исхудал…
        - Или восстанавливать силы каким-то другим путем.
        - Ну да, вампиром заделаться и сосать из боевых друзей кровушку. - На сей раз улыбка получилась широкой и плотоядной, он это почувствовал.
        Не хватало только торчащих между губами клыков соответствующей длины и формы…
        Да и Светик засияла так, как всегда улыбалась его шуткам.
        Он ласково положил руку на ее плечо.
        - Мусор летучий! Какой из меня вампир! Вампир из меня, как из…
        И тут его словно по башне саданули. Догадка была так неожиданна, что у него даже дрожь по телу прошла.
        Светик ее почувствовала:
        - Что с тобой, Кирочка?
        - Все нормально, Светик! Это прикосновение к тебе на меня так подействовало!
        Пришлось таки стравить метелке вакуум… А что делать?
        Тем не менее она поверила, ласково потерлась носом о его щеку.
        - Какой ты колючий…
        Но мысли Кирилла были уже далеко и от собственной щетины, и от Светика. И оказались они таковы, что даже оторопь брала.
        Он махнул рукой.
        Нет, такое объяснение было попросту невозможно. Это не причина, а хрен в запыленном пространстве! Поскольку если пришедшее на ум - правда, то объяснение может быть таким, что голова кругом пойдет. Нет-нет, чушь, ерунда, чепуха, маразм! Бред сивой кобылы, как говаривал Спиря!
        И он выбросил догадку из головы. Подождем еще пару-тройку боев, а там уж вернемся к причинам и следствиям…
        Светик приняла его волнение на свой счет.
        - Сегодня мы не пойдем в «комнату для релаксаций», - сказала она. - Тебе требуется отдых, и ты у меня обязательно отдохнешь. Подождем с этими играми до завтрашнего вечера.
        Назавтра был очередной бой.
        Все шло давно привычным образом. «Шмели» доставили «кентавров» к месту гостевой атаки. Поле боя чем-то напоминало то, где они впервые схватились с гостями на Веде. Холм, пожухлая трава, то и дело цепляющаяся за ноги… Не фонтан поле боя, но выбирать не приходится!
        Атаковали «кентавров» кентавры. Правда, у них оказалось не четыре ноги, а шесть, а место копыт занимали зазубренные клешни. О том, что с такими конечностями быстро двигаться невозможно, никто уже не вспоминал. Потому что гости двигались и еще как! А потом к лошадеобразным прибавились уже знакомые по Незабудке, похожие на хлысты, змеи.
        И началось.
        Следить надо было одновременно и за четырехногими, и за безногими. И, поскольку повадки у них слегка разнились, это было непросто.
        А бой, между тем, разгорался.
        Кирилл едва успевал поворачиваться.
        В сетке прицела - почти человеческое лицо. Но без ноздрей и ушей. И без бровей. Короче - человекообразная морда. Выстрел… Прыжок влево, в сторону от щелкнувших в агонии клешней… Оценить изменившуюся обстановку…
        - Противник сзади, - басит акустический информатор ИскИна.
        Резкий разворот… В сетке прицела - длинное кнутоподобное тело… Выстрел… Прыжок вправо, кувырок вперед… Рядом мелькает кто-то двуногий, желтый… Свой, не обращать внимания!.. Опять в обзоре близкая человекообразная морда!.. Выстрел… Ага!!! Ноги, кол вам в дюзу, работать!!! Пронесло!.. Еще одна человекообразная морда! Выстрел… А вот, чуть левее очередной (или внеочередной?) хлыст… Выстрел… Прыжок… Индикатор - 50% заряда… Прыжок в сторону… Разворот назад… Выстрел… «Кира! Осторожно!» Чей это голос?.. Кажется, Светика… Выстрел… Уносить ноги с траектории падения… «Кирочка! Осторожно!» Опять Светик! Остальные думают друг о друге, им до собственного командира дела нет… И чему удивляешься, сам этого жаждал! Бл…дь, опять человекообразная морда!.. И хлысты справа и слева! Сколько же вас тут?.. Выстрел… Выстрел… Выстрел… Два выстрела подряд…
        - Сменить аккумулятор, - басит ПТП.
        Сам вижу… В сторону - прыжок, второй… Левая рука - в подсумок, за аккумулятором… Мизинец правой - скобку вниз… Левая - цепко держать, чтобы не выронить, аккумулятор на освободившееся место, в паз… Так, столбик индикатора скакнул на сто процентов…
        Что там у нас творится со Светиком?.. Ага, в порядке девочка моя, цела и невредима. Ну и ладушки!
        - Противник сзади, двадцать метров, - басит ПТП. - И еще один - слева, двадцать пять.
        Прыжок вправо… Разворот… На развороте - выстрел и, продолжая разворот, еще один… И новый прыжок - в сторону.
        - Слева, двадцать, - басит ПТП. - Справа, двадцать. Сзади, тридцать.
        Неужели все на меня?.. Как прежде, на Незабудке…
        В сознание стучалось какое-то соображение, но стало совсем уже не до посторонних мыслей. Некогда!.. Жизнь на кону стоит, кол мне в дюзу!
        Выстрел… Еще выстрел… Прыжок… Еще выстрел… Прыжок… Выстрел… Прыжок… Как там Свети…
        И тут на него обрушилась непроглядная тьма…
        18
        В общем-то ему откровенно повезло - удар змеи-хлыста пришелся по шлему, да еще очень-очень вскользь. Шейные позвонки уцелели. Однако сознание он потерял - сотрясение мозга. И был тут же отправлен в лазарет базы.
        А бой оказался последним - на следующий день в оперативном районе базы не оказалось никаких следов гостей. Старшина Шакирянов, назначенный временно исполняющим обязанности командира «кентавров», получил приказ провести разведку в пещерах, из которых появлялись гости.
        Разведку «кентавры» провели. Но ничего не нашли. Вторжение в здешний мир закончилось. И на базе «Скади А-три», и, видимо, на остальных базах тоже, поскольку отряд в пределах планеты начальство не передислоцировало.
        Из чего и стало ясно, что главная задача «кентаврами» выполнена.
        Однако Кирилл узнал об этом только через трое суток, когда пришел в себя. Все эти дни он пребывал в состоянии, о котором местные доктора (ему потом рассказала Кама-Колобок) могли сказать только одно: «Спит человек, устал очень… Ну и пусть отдыхает!»
        Когда он пришел в себя, рядом никого не было. Поднял руки и ощупал голову.
        К штекам были подстыкованы лайны. Значит, голова цела.
        Опустил руки, скосил глаза - рядом коробочка томографа. Скосил дальше - в миллионе километров от томографа выкрашенная белой краской дверь.
        Через мгновение дверь открылась - и оказалась вовсе не в миллионе километров.
        - Больной пришел в себя! - незнакомый голос.
        Фигура в белом халате. Медсестра?..
        Потом появилась еще одна фигура.
        - Слава Единому!
        Голос Светика.
        Кирилл снова поднял руки, потянулся к ней.
        - Осторожно, больной, - незнакомый голос, - не двигайтесь, пожалуйста! Сейчас я проверю состояние вашего здоровья.
        Некоторое время медсестра рассматривала дисплей томографа, потом улыбнулась:
        - Все в порядке. Больной больше не больной.
        Светик мгновенно оказалась рядом.
        Поцелуй был сладким-сладким и долгим-долгим.
        Как будто они не целовались тысячу лет. Впрочем, для Кирилла так оно и было…
        Однако сестренка поцелуи прекратила.
        - Не надо его так волновать, - решительно сказала она, снова глядя на дисплей.
        Кирилл хотел сказать, что его скорее взволнует отсутствие поцелуев, но сообразил, что сопротивление бессмысленно.
        В конце концов, лазарет предназначен для других целей, целуются совсем в иных местах…
        Они со Светиком расстались, и это было словно серпом по прикольным мячикам. Она словно унесла с собой его жизнь.
        День потух. Гамма Павлина, солнце Скади, и местный старбол будто закатились за горизонт.
        Но тут началась целая череда новых посещений. Через палату Кирилла прошел отряд «кентавров» в полном составе. Все метелки сопровождали посещение поцелуями. И Кирилл вдруг обнаружил, что ситуация вернулась на круги своя. И Ксанка, и Сандра, и Вика Шиманская, и Пара Вин забыли своих кавалеров-защитников и снова были влюблены в своего командира. Когда он осознал этот факт, у него будто крылья выросли.
        Насчет Эзотерии и Камиллы он никаких выводов сделать не мог, поскольку внешне их отношение к нему не изменилось. Но ведь они и прежде ничем не проявляли свои чувства. Скрытные до невозможности!..
        Потом снова пришла Светик, и он просто не знал, как себя с нею вести. Не говорить же с самой близкой метелкой о возродившейся любви других девиц. Впрочем, она ведь не ревновала его прежде. Тем не менее подобные разговоры в подобной ситуации обрезкам противопоказаны. И вовсе не по медицинским показателям. Хотя, если подумать, то и по медицинским - тоже…
        Однако разговор все-таки состоялся, пусть и не совсем тот, какого опасался Кирилл. А точнее, и совсем не тот. Однако он оказался важным.
        Светик завела его сама - в тот день, когда любимого выпустили, наконец, из лазарета.
        - Кира, как думаешь, почему ты попал под удар змеи?
        - Не знаю, - сказал Кирилл. - Я ни с того ни с сего оказался самым слабым бойцом среди «кентавров»…
        - А почему это произошло?
        - Я же сказал, Светик, - не знаю.
        Она посмотрела на него пристально, будто подозревала в чем-то непотребном. В неоднократной измене, например…
        - А мне кажется, прекрасно знаешь!
        Нет, он не знал наверняка. Однако уже начал догадываться. Но Светику об этих догадках тоже совсем незачем было знать!
        Она словно пришла ему на помощь. Потому что сказала:
        - Ладно, проехали. - И одарила его страстным поцелуем, тем, после которого одна дорога - при ближайшей же возможности в «комнату для релаксаций».
        Больше они на тему самого слабого бойца среди «кентавров» не разговаривали.
        Тем не менее, догадка мучила его, и ее надо было каким-то образом проверить. И он ее проверил. Сделал вид, что не очень доверяет выводам Фарата Шакирянова. Что нужно снова осмотреть пещеры-«гнездовища» гостей. У командира, как известно, имеется право проверять работу подчиненных…
        А чтобы Фарат не обиделся, Кирилл сказал, что ему известно о признаке присутствия гостей, о котором Шакирянов попросту не знает. Что это только сегодня полученная информация, и для проверки ее надо провести повторную разведку пещер.
        Фарат поверил - ему ничего не оставалось как поверить. У командирского положения имеется множество преимуществ. В том числе и доступ к секретной информации, закрытой для заместителя. А потому не поверить своему командиру Шакирянов попросту не мог.
        И атээски отправились к местам былых боев. Конечно, для задуманной «проверки» хватило бы и одного «шмеля», но было бы крайне странно изучать «гнездовища» в компании с одними женщинами, да и то не в полном комплекте, так сказать. Такой полет вызвал бы массу лишних вопросов. И потому «кентавры» отправились к пещерам всем отрядом.
        Когда «шмели» немного удалились от базы. Кирилл прислушался к собственному состоянию.
        Сил сегодня было море. Как будто и не он трое суток валялся отрубленным в лазарете…
        И «проверка» пошла привычным уже путем. Создать парочку менталов, пройти по лабиринтам системы оперативно-тактического управления, найти в сети отражения «кентавров»… вернее сказать, «кентаврих»… изучить их состояние..
        Догадка его оказалась верна.
        Пока он лежал в отключке, связанные менталами узелочки развязались, метелки перестали любить назначенных им обрезков, и пресловутые «хвостики» вновь протянулись в сектор к нему, Кириллу. Похоже, он и в самом деле был вампиром, только ментальным, и сила его напрямую зависела от любви этих девиц… Если нет их любви к нему, нет и ментальной силы, и он, Кирилл, становится беззащитным перед гостями…
        Впрочем, так ли это?
        Ведь когда все начиналось на Незабудке, рядом не было Светика и Сандры.
        И Светика и Сандры не стало. И какое-то время отсутствовала Ксанка, поскольку лечилась. В лазарете базы и в Семецком. И уже погибли Подкорытов и Цалобанов и старшина Выгонов. И не было Спири, наверное, отправленного в штрафную роту; и переведены были в иные места Пара Вин и Юраша Кривоходов, вся провинность которых была лишь в том, что вместе с Кентом оказались постоянными членами дозорной команды. ИМишка Афонинцев залечивал некстати сломанный позвоночник…
        Да что же это такое?
        Кирилл помотал головой. Опять он оказался в прошлом, на Незабудке.
        На чем мы остановились? Вспомнил он не сразу, но вспомнил: на ментальном вампиризме. И не удивительно, что он провалился мыслями в прошлое, поскольку и думал в этот момент о прошлом.
        Итак, когда все начиналось на Незабудке, рядом не было Светика и Сандры. Однако сила была. Кто ее тогда обеспечивал? Вика Шиманская? Пара Вин? Были с их стороны намеки на некие нежные чувства… Камилла Костромина? Эзка Дубинникова? Вообще никаких намеков не было! Кстати, Эзка тоже попадала в госпиталь, и ее не было на базе «Незабудка А-три»… Так верна ли «вампирская» теория, объясняющая случившееся?
        А дьявол ее знает!
        Если б можно было бы кому-нибудь задать этот вопрос! Но сие еще один вопрос из тех, на которые до поры до времени не найдешь ответов.
        Тем не менее сызнова влюблять метелок в своих кавалеров он не станет. Если даже «вампирское» объяснение верно только отчасти, лучше не рисковать. Надо искать другие пути поддержания боеспособности отряда.
        Он был совершенно в этом уверен, ибо быть неуверенным означало возвращаться назад. А возвращаться назад человек, получающий истинное наслаждение (к чему лукавить!) от одной только мысли о том, что в тебя влюблены столько женщин, позволить себе не может. По крайней мере - пока…
        А потому будем думать над другими путями поддержания боеспособности отряда.
        И он нашел другой путь, простой (как же, простой! скажешь тоже!) и изящный, но это случилось уже на Рембе.
        19
        Здание штаба планетной обороны в Большой Гавани напомнило Кириллу марсианский космопорт Офир. Этакая готовящаяся к осаде цитадель - серая, приземистая, внушающая боязливое уважение. Правда, пассажирские джамперы вокруг нее, как блохи, не прыгали.
        Передача информации тут была налажена безукоризненно - караул на входе в штаб уже знал о предстоящем визите главного «кентавра», и не пришлось ждать, пока разберутся, кто, куда и зачем.
        - Капрал Кентаринов, - представился Кирилл, - командир отряда особого назначения. Мне необходимо попасть к майору Егоршину.
        Караульные проверили его персонкарту, сверились с данными на дисплее шеридана, вежливо козырнули:
        - Проходите, господин капрал. Вас ждут. В вестибюле справа по лестнице. Второй этаж, по коридору прямо и направо, кабинет номер двести двадцать три.
        Кирилл козырнул в ответ, прошел через вестибюль, широкой лестницей поднялся на второй этаж, двинулся по коридору вдоль многочисленных дверей.
        Коридор сильно смахивал на пустыню, нет, не пейзажем, конечно, - полным отсутствием людей.
        Не очень было похоже, что Синдерелла превратилась в точку Вторжения. Почему-то казалось, что тогда бы носились вдоль коридоров небритые люди в измятых мундирах, за дверями кабинетов дурными голосами орали друг на друга военные чиновники, откуда-то воняло дымом и тухлятиной…
        Кирилл усмехнулся собственной фантазии.
        Ни разу не замечал, чтобы от убитых гостей пахло тухлятиной. И дело не в том, что трупы немедленно исчезают! Способны ли они гнить вообще?.. Очень сомневаюсь! Да и небритые люди в измятых мундирах… Для штабных это совершенно невозможное состояние.
        Коридор повернул направо, но не стал менее пустынным.
        А вот и двести двадцать третий кабинет.
        Кирилл постучал и вошел.
        Помещение в два десятка квадратных метров с зелеными стенами и тремя небольшими, похожими на бойницы окнами. Напротив двери - стол, за столом расположился капрал в форме Галактического Корпуса. Собрат по званию и оружию… У стены справа от двери несколько пустых стульев, чуть в стороне от стола еще одна дверь. Типичная приемная военного чиновника.
        - Здравия желаю! Капрал Кентаринов к майору Егоршину.
        - Здравия желаю! Вашу персонкарту!
        Кирилл передал хозяину приемной персонкарту.
        - Проходите, капрал, вот сюда. - Чиновник встал и открыл дверь в стороне от стола. - Господин майор ждет вас.
        Кабинет господина майора был чуть поменьше приемной, но с такими же тремя окнами-бойницами.
        Все как положено по административной этике. Зачем господину майору большой кабинет, если не бывает многочисленных совещаний? В век нынешних средств связи многочисленные совещания вообще кажутся идиотизмом… Но это только на первый взгляд. Потому что секретность в таком случае обеспечить проще, чем защиту многочисленных информационных каналов от вражеского контроля при конференции. А во-вторых, на совещаниях люди контактируют не только с помощью зрения и слуха, и порой эти контакты оказываются важнее, чем слуховые и зрительные.
        Кирилл сделал два шага к столу, и у него, кроме слуха и зрения, заработало и обоняние - в кабинете было изрядно накурено. Как говаривал Спиря, хоть топор вешай!
        Вентиляция, что ли, не работает?..
        - Здравия желаю, господин майор! Командир отряда особого назначения капрал Кентаринов для получения задания прибыл!
        Егоршин оторвал взгляд от триконки дисплея и дематериализовал ее, тут же отправил в небытие и вирт-клаву.
        Почему, интересно, начальники так не любят подстыковываться к шериданам с помощью системы «штек-лайн». Ведь у каждого человека имеются штеки, их вживляют сразу после рождения. Может, такой режим работы кажется военным чиновникам унизительным?.. Может, сидящему за столом начальнику вообще не требуется скоростной обмен информацией?
        - Здравствуйте, капрал! С прибытием на Синдереллу! Присаживайтесь, пожалуйста!
        Какая вежливость! Можно подумать, капрал по званию выше майора!.. А впрочем, чего это я к нему прицепился? Мужик как мужик! Серьезные глаза, волевой подбородок, стриженные бобриком черные волосы… А то, что при штабе ошивается, так кто-то же должен и здесь работать! Мне ли не знать, бывшему штабному специалисту?
        - Спасибо, господин майор! - Кирилл устроился на одном из двух Стульев, стоящих перед столом.
        - Вот каков командир легендарных «кентавров»! - Хозяин кабинета изобразил на физиономии скупую улыбку.
        Кирилл легонько пожал плечами - как еще можно отреагировать на такую фразу? Не говорить же в ответ: «Да, я вот таков, знаете ли!»…
        - Слухами о победах вашего отряда весь Мешок полнится. «Кентавры» - настоящие герои Периферии.
        Кирилл снова легонько пожал плечами.
        Не говорить же в ответ: «Да что вы, господин майор! Преувеличивает народ!»… И вообще, к чему весь этот пафос? Может, Егоршин - местный капеллан и затеял провести воспитательную беседу. Говорят, некоторые капелланы очень стремятся прикоснуться к чужой славе…
        Впрочем, Егоршин уже перестал улыбаться.
        - Можете курить, капрал. - Майор подвинул в сторону гостя пепельницу и достал из ящика стола вторую - для себя. - Не удивляйтесь атмосфере! Я люблю, когда накурено.
        Кирилл достал сигареты.
        Майор хочет быть с капралом на короткой ноге. Что ж, и это нам знакомо. Все галакты-начальники стремятся быть с командиром «кентавров» на короткой ноге! Не знаю уж, почему.
        Закурили, приглядываясь друг к другу.
        Как будто майор неожиданно засомневался в способности командира «кентавров» выполнить боевую задачу, а капрал - в способности штабного чиновника сформулировать ее.
        - А задание вашему отряду будет не совсем обычное… Насколько я понимаю, для вас, Кентаринов, далеко не новость, что Синдереллу подозревают в качестве пункта рассылки гостей по всей Периферии. Ведь именно вы раздобыли эту информацию на Незабудке?
        - Так точно, господин майор!
        - Надо сказать, что полученной вами информации поначалу не было уделено надлежащее внимание, однако теперь ситуация изменилась. Командование считает, что настало время нанести удар в самый центр осиного гнезда. Но для этого надо сначала осиное гнездо отыскать. Где-то там должен находиться инкубатор и портал. А может, даже инкубаторы и порталы. - Егоршин затянулся сигаретой и выпустил аккуратное колечко, неспешно поплывшее к потолку. - Поиск поручается вашему отряду. Район поиска - Хрустальные горы. Это на северо-запад от Большой Гавани. В горах очень много пещер, и поиск скорее всего затянется, так что наберитесь терпения. «Кентаврам» предстоит поселиться на базе «Синдерелла А-один», соответствующие приказы командиру базы подполковнику Заворотову уже переданы. Непосредственно вы ему не подчиняетесь, но попрошу вас избегать серьезных нарушений установленного на базе распорядка дня. Дисциплина - дело святое! Что для обычных бойцов, что для разведчиков.
        - Так точно, господин майор! - сказал Кирилл.
        Такие вот дела, парень! Теперь, значит, «кентавры» превращаются в разведчиков. По крайней мере, на время выполнения нынешней боевой задачи… Что ж, это можно считать повышением по службе! Вот бы еще объяснил мне кто-нибудь, почему не начали искать базу гостей сразу после событий на Незабудке! Однако такие вопросы отцам-командирам не задают! Ответом на них бывают лишь многочисленные ржавые пистоны… Да и до фомальгаута нам пока причины! Черта с два они помогут в оперативной работе. Так что приказали искать - будем искать! Солдат спит - служба идет…
        - Транспорт для доставки отряда на место дислокации у вас имеется. Там подполковник Заворотов выделит вам атээски из своего хозяйства, соответствующие приказы ему также отданы. Прибудете на базу, встретитесь с прапорщиком Ломанко, представителем службы безопасности, вам придется действовать в связке, так что прошу любить и жаловать. Вопросы есть?
        Кирилл раздавил в пепельнице окурок:
        - Мне наверняка потребуется работать с местными системами оперативно-тактического управления.
        - Значит, будете с ними работать. Прапорщику Ломанко даны соответствующие указания. - Майор снова материализовал консоль шеридана и проделал кое-какие манипуляции с вирт-клавой. - А вы получаете необходимые для работы полномочия. На вашей персонкарте уже сделаны все отметки. Отряд ваш где находится?
        - В машине неподалеку от штаба, дожидается командира.
        Майор встал из-за стола и протянул Кириллу руку:
        - Что ж, удачи вам, капрал! Вы, судя по всему, везучий человек, на войне таких ценят!
        Обменялись рукопожатием, и Кирилл быстренько выкатился в приемную, с удовольствием вдохнув здешний чистый воздух.
        Все-таки странные у некоторых господ начальников привычки!..
        Он получил у капрала персонкарту и распрощался.
        Оставалось разобраться с полученной на крейсере «шайбой». Дабы не пришлось организовывать полет в Большую Гавань, уже оказавшись на базе «Синдерелла А-один». Где гарантия, что агенту Артузу не потребуется провести некие мероприятия в столице? Так что лучше сделать все сейчас! Чтобы не травить вакуум командиру базы, не договариваться насчет транспорта для совершенно непонятного вояжа, способного вызвать одни вопросы… Тут Мариэли Коржовой, пожелавшей получить лекарства, нет, а Кирилл Кентаринов давно уже не сержант, способный послужить у кого-нибудь пилотом. Большинство провалов случаются по простой причине: ты не сделал вовремя то, что должен был сделать.
        Поэтому он отыскал в коридоре дверь с буквой «М» и скрылся за нею.
        В туалете никого не оказалось. Лишь отражения в зеркалах над умывальниками повторяли движения молодцеватого капрала.
        Кирилл заперся в кабинке и подстыковал «шайбу» к правому штеку.
        Через несколько мгновений вводная информация была считана, а «шайба» превратилась в пустышку.
        Ну а агент Артуз получил, наконец, свое новое задание.
        Первое после Незабудки - ни на одной из планет, куда судьба заносила «кентавров», служба безопасности ни разу не вспомнила о своем секретном сотруднике.
        Впрочем, он не очень-то по этому поводу и сокрушался.
        20
        Ремба, третья планета системы Каппы Кита, была открыта чуть позже, чем прочие миры Мешка, поскольку светило располагалось совсем недалеко от границ доступного землянам пространства, и добрались до него далеко не в первую очередь. Каппа Кита, звезда спектрального класса G5, была чуть холоднее Солнца, но Ремба находилась к своему светилу несколько ближе, чем Земля к своему, и потому здесь для терраформирования даже не потребовалось зажигать старбол. Поэтому небо на Рембе выглядело точь-в-точь, как на колыбели человечества. Однако, несмотря на вполне подходящие для возникновения жизни условия, планета была абсолютно мертва. Это был еще один из тех миров, по которым, как сказал когда-то Гленн Гейнор, член Административного совета Агентства космических исследований, Всевышний прошел со стерилизатором в длани. И только в последние века на Рембе появилась жизнь. Появилась - вовсе не значит зародилась, в данном случае; появилась - значит, была завезена землянами. Как и на любую планету Мешка, кроме родины человечества.
        «Кентавры» высадились на Рембу привычным порядком - с помощью десантного бота. Привычным порядком заселились на базу («комната для релаксаций», общий длинный стол со стульями с двух сторон и тому подобное). И привычным же порядком вступили в схватку.
        А Кирилл, организовав накануне (в процессе привычного дневного дозора) облет территории будущего поля боя (тут гости почему-то давали галактам целых два дня передышки, и вполне можно было подготовиться), не менее привычным порядком залез в мозги своих подчиненных. Надо было принимать вновь разработанные меры по поддержанию боеспособности отряда.
        На сей раз он решил не трогать любовь.
        Главная проблема ведь не в том, что «кентаврихи» его любят; главная проблема в том, что они ревнуют к нему друг друга. Вот тут-то и лежит причина дисциплинарных нарушений, вот сюда и требуется внести изменения.
        Однако, каким образом вносить эти изменения, он понятия не имел. И тем не менее не сомневался, что у него все должно получиться. В конце концов, ИскИны, до некоторой степени, копия человеческих мозгов, а уж с ИскИнами он справляется. Ну да, человеческие мозги, конечно, посложнее, но ведь ему не надо воздействовать на главные инстинкты, на смелость, на умение драться, ему всего-навсего надо отключить такую смешную козявку как ревность. В мире масса людей, не способных ревновать, и живут они весьма и весьма неплохо. Говорят, правда, что любви без ревности не бывает, но ведь психологи давно уже определили, что это - самый настоящий летучий мусор. Любят без этой самой ревности, еще как любят! Вот хотя бы Светочку возьмите, далеко ходить не надо…
        Уверенность в своих силах не подвела его и на сей раз. Пройдя привычным путем, поборов цербов, миновав узел связи «лайн - штек», ментал снова оказался в пространстве с не имеющими четких границ серо-туманными объектами, возле которых цербов не было.
        Оглядевшись, Кирилл номер два поразился, насколько беззащитен человеческий мозг перед внешним воздействием.
        Впрочем, стоит ли говорить о беззащитности того, кто сам из всех сил стремится сделаться объектом внешнего воздействия. Ведь, что ни говори, а вся система обучения в человеческом обществе - есть внешнее воздействие. И не только она… Сама жизнь есть, в принципе, постоянное внешнее воздействие, и, возможно, в активной потребности к такому обучающему воздействию и заключается сила разума?
        Однако сейчас Кирилл был волен на совсем иные характеры воздействия. Вот, к примеру, взять да и раздавить этот светло-серый комочек, от которого и растет хвостик, уходящий к нему, Кириллу. И Ксанки, любящей своего командира не станет, - будет Ксанка-равнодушная; Ксанка, ищущая ей самой неведомо что; Ксанка растерянная и не способная ни к одному поступку, кроме этого пресловутого поиска…
        Это была абсолютная власть над Ксанкой (ментал находился сейчас именно в ее мозгу), но никакого упоения этой властью Кирилл не ощущал. И дело было даже не в том, что, убив любовь Ксанки, он нанесет удар по самому себе, по ментальному «вампиризму», по своей силе. Просто у него НЕ существовало потребности в такой власти, не грела она ему душу, не было от нее ни жарко ни холодно.
        Жарко и холодно было от другого: сумеет он справиться с ревностью метелки или нет? Он был уверен, что сумеет; эта уверенность пронизывала его насквозь, он купался в этой уверенности, как головастик в пруду, как щука в озере, как акула в океане. В конце концов, с тех пор, как он перестал быть «салабоном с висючкой», ему все удавалось. Даже неудача на Скади была относительной неудачей, ибо привела его к правильному выводу! И так будет впредь! В конце концов, женщины любят удачливых! И не зря любят!
        Он недолго искал серый шарик ревности - вот он, рядом с любовью, похожий на звезду с… раз… два… три… четыре… пять… с шестью лучами. Нет, с двенадцатью - с шестью выходящими и шестью входящими.
        Черт возьми, оказывается и Светочка жила с ревностью в душе! А он-то навоображал себе неведомо что! Ладно, учтем и это открытие! Когда-нибудь пригодится…
        Кирилл отпочковал от себя шесть менталов и отправил их по нужным адресам, к узловым точкам этой новой, открывшейся сети, Сети Ревности, сети, в ячейках которой запутался не только он, но и весь его отряд. Вот ведь как интересно! Любовь - словно амеба с хвостиком, словно сперматозоид; а ревность - настоящая звезда!..
        Вот и уничтожим сейчас эту звезду.
        Сказано - сделано!
        Семь менталов мгновенно произвели нужное действие, и Кирилл-реальный увидел, как одновременно вздрогнули семь метелок, сидящих в транспортном отсеке атээски, - он и на этот раз взял их всех с собой.
        - Ой, девочки, что это было? - прошептали семь метелок, но их никто не услышал.
        Кроме Кирилла, потому что связь сейчас работала в режиме «командир-бойцы».
        - Что произошло? - спросил он.
        - Нет, ничего, - испуганно ответили ему семеро голосов. - Ничего не произошло!
        И именно этот испуг, это желание скрыть от командира случившееся стали главным доказательством того, что командир добился желаемого. Больше бойцы не станут совершать поступков, обусловленных ревностью. Больше боеспособности отряда ничто не угрожает…
        Облетели будущее поле боя, изучили издали расположение пещер.
        Когда вернулись на базу, Кирилл некоторое время присматривался к метелкам. Вроде бы никаких изменений в их поведении не замечалось, однако по четырем часам совместного существования разве сделаешь выводы о ком бы то ни было. Четыре часа может вытерпеть соперницу любая и каждая!
        Однако прошел вечер и ночь, и утро, а никаких конфликтов между ревнивицами не возникло.
        А потом был первый бой с местными гостями, и все закончилось как нельзя лучше. У Кирилла, как и прежде, хватало сил на любые действия - хоть в реале, хоть в виртуале.
        И был новый вечер, и новое утро.
        Кирилл не мог нарадоваться.
        Но во время второго боя вдруг быстро выяснилось, что метелки резко сдали в своем умении.
        Кирилл метался как сумасшедший, прикрывая то одну, то другую, из тех кого не успевали прикрыть остальные «кентавры». И все-таки не успел…
        На сей раз сломали позвоночник Камилле Костроминой.
        Кирилл размышлял над случившимся недолго: было совершенно ясно, что вместе с ревностью девчонки потеряли еще что-то… нет, не подходит тут слово «потеряли»… прямо скажем, что вместе с ревностью он, Кирилл, лишил их еще чего-то важного. То ли воинской удачи, то ли умения предчувствовать развитие ситуации, то ли и вовсе какой-то части боевого опыта… И стало понятно, что новый метод обеспечения боеспособности отряда чреват не менее реальными жертвами, чем предыдущий.
        А потом у него состоялся уже знакомый разговор со Светочкой.
        - Кирочка, почему пострадала Костя?
        - Не знаю. Я понял только одно: некоторые метелки сегодня перестали вдруг успевать за ходом боя…
        - А почему это произошло?
        - Я же сказал - не знаю.
        Она опять посмотрела на него пристально, будто подозревала в чем-то непотребном. Во лжи, например…
        - А мне кажется, прекрасно знаешь!
        Она будто насквозь его видела. Или подсмотрела, что происходило с Сетью Ревности… Но ведь этого попросту не могло быть. Он бы заметил чужое присутствие в виртуал-ментальности.
        Впрочем, разговор их закончился как и в прошлый раз - страстными поцелуями. Будто за этой страстью они хотели спрятать обоюдное травленье вакуума.
        Перед следующим боем он уничтожил все следы своего воздействия на девичьи мозги. То есть восстановил Сеть Ревности.
        Но боя не последовало - гости исчезли и с Рембы.
        Один случай - это случай, два случая - закономерность, три случая - привычка. И привычка эта не осталась незамеченной: по Корпусу пошли многочисленные разговоры о том, что гости почти немедленно исчезают с тех планет, где появляются «кентавры». Настолько, понимаете ли, отряд прапорщика Кентаринова напугал проклятую монстрятину… Причем, первыми об этом заговорили сами «кентавры».
        Разумеется, Кирилл, как мог, пытался развеять подобные настроения. Всякому известно, что недооценка соперника обычно выходит недооценившему боком. А удача часто поворачивается задом.
        - А сам-то ты что по этому поводу думаешь? - спросил Теодор Непосидяка после одной из воспитательных бесед. - Ведь против фактов не попрешь! После Незабудки нас высаживали на трех разных планетах. И везде после первых же боев монстры исчезли. Как корова языком слизнула!
        У Кирилла появилась своя теория, объясняющая случившееся. Он нашел совсем другое объяснение - хозяева монстров боялись, что он, Кирилл, захватив пещеры, обнаружит приемо-передающую аппаратуру, с ее помощью переберется на планету-рассадник (ею наверняка окажется Синдерелла), обнаружит там инкубатор, и тогда даже самое тупоголовое руководство сообразит, что надо не по точкам Вторжения бить, а нанести удар по инкубатору.
        Но эта теория, разумеется, была не для ушей Теодора Непосидяки и всех остальных «кентавров». Разве что со Светочкой ею можно поделиться, да и то ни к чему! Зачем девочке лишнее беспокойство? Все эти проблемы - дело сугубо командирское!
        Короче говоря, Кирилл объяснил Теодору, что все это - не их, «кентавров», ума дело!
        Наше дело - бить гостей там, куда нас пошлют. А когда галакт вешает на себя проблемы, находящиеся вне его, галакта, компетенции, жди обойму ржавых пистонов, ясно вам, сержант Непосидяка, матерь вашу за локоток!
        Сержанту Непосидяке, матерь его за локоток, все оказалось ясно.
        Эту же несложную мысль Кирилл донес и до остальных «кентавров». Кроме Светочки. Потому что она сказала:
        - Мимо мишеней командование пальнуло, когда тебя не послушало! Надо было с самого начала организовать поиск на Синдерелле.
        Ей он в свое время тоже рассказал о случившемся на Незабудке, и она ему, в отличие от всех этих кадровых бездарей и жополизов-эсбэшников, сразу поверила…
        И сейчас он стоял возле пещеры, в которую его перекинул портал-полусфера, и опять светили над его головой две луны, и уже погибли Подкорытов и Цалобанов и старшина Выгонов, и Ксанка лежала в госпитале в Семецком, и Спиря, наверное, уже бы отправлен в штрафную роту, и оказались переведены в иные места службы Пара Вин и Юраша Кривоходов, вся провинность которых заключалась лишь в том, что они вместе с Кентом оказались постоянными членами дозорной команды. И Мишка Афонинцев залечивал некстати сломанный позвоночник…
        Кирилл очнулся и с испугом посмотрел на Светочку. Однако та, судя по всему, ничего не заметила, ибо спросила:
        - Над чем это ты так глубоко задумался?
        - Есть над чем… - Он судорожно пытался вспомнить, о чем они говорили до того, как он провалился в прошлое.
        - Я говорю, мимо мишеней командование пальнуло, когда тебя не послушало! - сказала Светочка. - Надо было с самого начала организовать поиск на Синдерелле.
        Ну да, именно это она произнесла перед тем, как случился провал…
        - Да и дьявол с ним, с командованием! Каждый отвечает за свое поле боя. Меня вполне устроит, если нам дадут отдохнуть и дождаться, пока подлечится Камилла, и только потом отправят в следующую точку Вторжения. Именно об этом я попросил начальника штаба планетной обороны.
        Просьбу удовлетворили и отдохнуть «кентаврам» дали. Но как только ефрейтор Костромина выписалась из госпиталя, отряд вызвали в центральный космопорт Рембы и откомандировали к следующему месту несения боевой службы.
        21
        Выйдя из штаба, Кирилл выкинул «шайбу» - информации на ней к этому моменту уже не существовало. Размышлять над новым заданием агента Артуза было бессмысленно - сначала требовалось познакомиться с обстановкой на базе и с ее руководством. Без этого все размышления будут ничем иным как переливанием из пустого в порожнее. А никаких оперативных мероприятий в Большой Гавани в связи с полученным заданием пока не вытанцовывалось. Так что можно было продолжать путь.
        «Кентавры» встретили своего непосредственного начальника с едва сдерживаемым нетерпением.
        - Ну что, командир? - спросила Пара Вин, когда он зарастил за собой люк пассажирского отсека. - За каким дьяволом нас привезли на этот курорт?
        - Ты думаешь, тут курорт?
        - А как же! Море неподалеку зеленое! Хоть снимай мундир да напяливай на корму купальник!
        - Ишь губищу раскатала! - фыркнул Тормозилло. - Будет тебе купальник на корму! В полевых условиях и защитного цвета. Лапу даю на отруб, что моря мы больше не увидим!
        - Курорты бывают не только морские, - сказал с хитрым видом Кирилл. - Бывают и горные. Там тоже воздух полезный.
        - Полетели, господин капрал? - спросил пилот атээски.
        - Вы знаете куда?
        - Приказано доставить вас на базу «Синдерелла А-один».
        - А море там близко? - с надеждой спросила Пара Вин.
        - Близко, - сказал пилот. - Километров восемьсот.
        Дружный вздох наполнил отсек. Разочарование повисло в воздухе, будто туман над болотом.
        - Не расстраивайтесь так, парни! - сказал Кирилл. - Вот выполним задание, попрошу у командования три дня отпуска для всего отряда. Выберемся на побережье, покупаемся в морской водичке, днем пожарим телеса на пляже…
        - Ночью пожарим друг друга в палатках, - подхватил беспардонный Гусарский.
        Все хохотнули над скабрезностью, но веселья в этом смехе не было. Будто исполнили воинский долг перед уставом. «Галакт никогда не должен унывать». Вот и не унываем…
        - Летим, пилот! - скомандовал Кирилл, чтобы побыстрее прекратился этот разговор. - Персональные тактические приборы можно не надевать.
        Атээска устремилась в небо.
        Снова мелькнуло в иллюминаторах зеленое море, но быстро пропало. Внизу потянулись городские кварталы, мало отличающиеся от кварталов других городов Периферии, но и они скоро уступили место заросшей травой равнине, кое-где пересекаемой цепочками невысоких холмов.
        Полет продолжался около полутора часов.
        Народ сначала гомонил между собой, потом замолкли. Кто-то дремал, кто-то поглядывал в иллюминаторы. Кириллу очень хотелось оказаться рядом со Светланой, обнять ее - все-таки они любили друг друга в последний раз совсем в другом конце Мешка, - но не тискаться же здесь, на борту атээски. Боевые товарищи в не менее сложном положении находятся.
        Кирилл вздохнул.
        Он - командир, конечно, и должен думать обо всех своих подчиненных, но как же порой тяжело становится.
        Вот тут и пожалеешь, что нет препаратов-подавителей излишней сексуальной энергии… то есть вещества-то такие земными химиками сочинены, разумеется, да только не приносят они человеку ничего, кроме вреда, плюс еще и агрессивность подавляют, а отсутствие агрессивности у военного - вообще нонсенс! Порой и взаправду решишь, что природа создала человечество исключительно для ведения боевых действий против неведомого врага. Иначе откуда эта избыточная сексуальность и сопровождающая ее враждебность?
        - Смотрите, галакты! - воскликнула Камилла Костромина. - Впереди горы!
        Кирилл тряхнул головой, отгоняя набежавшую дремоту, и повернулся к иллюминатору.
        На горизонте действительно высились горы. Острые пики их были покрыты шапками льда, искрящегося в лучах Чары, словно новогодняя мишура.
        - Горы-ы-ы… - зачарованно протянула Третья Вина.
        И вдруг разрыдалась в голос.
        Кирилл ошалело посмотрел на нее. Хотел было рявкнуть «Отставить сопли, Винокурова!» И не смог. Это был не тот приказ для случившегося. Более того, для случившегося вообще не существовало ТОГО приказа.
        Да никто и не ждал от него приказов.
        Мужики отвернулись от плачущей девицы, а Светлана и Ксанка, отодвинув Альберта и Тормозиллу, сели с боков Третьей Вины и принялись ее утешать, поглаживая по плечам.
        Капралу Кентаринову в этой ситуации делать было нечего.
        Он ничего и не делал, пока Винокурова не успокоилась.
        А тут «медуза» и на посадку пошла.
        В иллюминаторах промелькнули многажды виденные здания из кирпича - все базы на планетах Периферии создавались по одинаковым проектам. По крайней мере, с точки зрения военной архитектуры, строительный материал-то вполне мог быть разным.
        Пилот, по-видимому, получал указания с базы либо уже бывал здесь, потому что «медуза» уверенно потянула мимо типовых казарм, между которыми были видны шагающие в шеренгах люди - обычная картина на подобном военном объекте, - и приземлилась на травянистой площадке за асфальтовым плацем, над которым, как и на любой базе, реяли два стяга - голубое знамя Конфедерации и иссиня-черный флаг Галактического Корпуса.
        - С прибытием, господа «кентавры»! - послышался в интеркоме голос пилота. - Прошу на выход! Счастливой службы!
        Кирилл отдал дежурный приказ:
        - Выгружаемся, дамы и господа! Слева по одному - марш! Не забывать личные вещи!
        Все засуетились, но никто с места не тронулся, пока на землю не спустилась Светлана.
        Ритуал - есть ритуал…
        Когда Кирилл последним покинув «медузу», махнул пилоту рукой, атээска умчалась в небо.
        - Ну вот мы и опять дома! - сказал Юраша Кривоходов.
        - Только держат нас пока, судя по всему, за гостей, - отозвался Мишка Афонинцев, кивая в сторону плаца, по которому к ним чесал некто в иссиня-черном парадном мундире.
        Кирилл поставил чемоданчик на траву, поправил форменный берет и отправился встречным курсом.
        Некто оказался плотным мужчиной с погонами прапора и повязкой «Дежурный» на левом рукаве.
        - С прибытием, господин капрал! - Он отдал честь. - Дежурный по базе «Синдерелла А-один» прапорщик Толоконников!
        - Капрал Кентаринов! - козырнул Кирилл.
        - Я провожу вас к месту расположения. Вашему отряду выделена отдельная казарма.
        Еще бы она была не выделена! Сегодня же еще и «комнату для релаксаций» выделите, господа хорошие! И длинный общий стол в столовняке организуем!
        Кирилл построил «кентавров» в колонну по двое и повел следом за Толоконниковым.
        Казарму им предоставили отдаленную, но это вполне устраивало Кирилла. Он, как и прежде, вовсе не собирался смешивать своих оглоедов со штатным личным составом базы. Рядом с дверью казармы была прикреплена табличка с номером двенадцать.
        - Слава Единому! - тут же сказала религиозная Кама-Колобок. - Святое число! Нам будет сопутствовать успех.
        - Нам будет сопутствовать успех вне зависимости от номера казармы, в которой нас селят, - тут же отозвался Кирилл.
        Ритуалы ритуалами, но суеверия все-таки не следует доводить до уровня мании.
        Правда, в казарме, конечно, пришлось навести порядок, ибо никто им тут праздник жизни устраивать не собирался. Не по-военному это.
        Кирилл оставил за себя Фарата Шакирянова - пылесосить-чистить-переставлять кровати. А сам, в сопровождении Толоконникова, отправился в штаб базы - представляться подполковнику Заворотову и прочим командирам.
        База была вполне ухоженная. Ровные дорожки, посыпанные песком; покрашенные стены зданий; оборудованные возле казарм курилки. Видно, времени для хозяйственных работ хватало…
        - Гостей тут у вас не появлялось, прапорщик?
        - Единый миловал! - Толоконников перекрестился и возвел глаза к лазурному небу.
        Еще бы не содержать базу в порядке! Боев нет, а занимать личный состав чем-то надо. Методика борьбы за дисциплину известная. Тут и песок для дорожек где-нибудь в окрестностях отыщут да накопают, и траву в округе выкосят, и покрасят все, до чего руки дотянутся… Армейская система! Система поддержания порядка в любых условиях!
        22
        После Скади отряд отправили на Омфалу.
        Омфала была второй из планет, входящих в систему звезды 82 Эридана, которой какой-то остряк-первооткрыватель присвоил имя Желтопузик. Желтопузик, как и Каппа Кита, также относился к спектральному классу G5, но светимость его была в полтора раза меньше светимости земного Солнца, и потому здесь без старбола ТФ-щики не обошлись. Правда, терраформирование велось уже довольно давно, и потому планета была неплохо обжита. На Омфале имелись достаточно обширные озера. И главное отличие здешнего Вторжения заключалось в том, что гости выбирались на поверхность не из пещер, а из-под воды, и расправляться с ними надо было либо на песчаном пляже, либо в прибрежном лесу.
        В лесах «кентаврам» воевать еще не приходилось. Честно говоря, большинство из членов отряда вообще не понимали, зачем их отправили сюда. Разве что с учебной целью - чтобы отряд был готов к боям, что называется, «в небесах, на земле и на море». Поскольку в лесных схватках местные боевые подразделения были изрядно опытнее пришлых «кентавров».
        Однако приказ есть приказ, его надо выполнять. Тем не менее, личный состав при этом надо беречь, и потому сначала «кентаврам» пришлось провести несколько дней в учебном классе русскоговорящей базы «Омфала А-два», чтобы освоить на симуляторе навыки боев в лесу и на пляже.
        Никто особенно не унывал - учиться так учиться! Правда, если последние предположения Кирилла об истинной своей роли в боевых действиях были верны, то «кентавров» заслали сюда с единственной целью - остановить Вторжение и на этой планете. Впрочем, для этого все равно требовалось поучаствовать как минимум в одном бою. И в бою этом несомненно требовалась отменная дисциплина и полная боеготовность.
        Поэтому имитатор пришелся как нельзя кстати, ибо на сей раз Кириллу пришел на ум совершенно иной метод воспитания непослушных метелок. Правда, ему, как и прежде, пришлось сотворить ментала, ибо Кентаринов-реальный должен был сидеть вместе с метелками в кресле имитатора, а воспитанием заниматься пришлось сотворенному.
        Однако на сей раз все было проделано совсем иным путем. Не было никаких туманных звезд, никакой Сети Ревности, никаких разорванных хвостиков и ниточек. Была самая настоящая имитация.
        Ментал блокировал учебную программу и запустил в сеть имитатора совершенно другую разработку, которая скорее была не учебным тренажером, а своего рода пропагандистским клипом. Причем Кентаринов-реальный тоже был зрителем этого клипа, хотя практически при создании пропагандистского материала было использовано порождение его собственного разума…
        23
        Было утро.
        Оранжевое солнце торчало низко над горизонтом, будто приклеенный к голубому холсту апельсин. Старбола не наблюдалось - по-видимому, планета была настолько землеподобной, что второе солнышко тут попросту не требовалось.
        Да и пейзаж был почти земной - холмы, заросшие высокой зеленой травой. Настоящее царство хлорофилла… Между холмами извивалась узкая речка с черной водой.
        Неужели в такой речушке водятся гости, появляющиеся из-под воды?
        Впрочем, нам-то какая разница - кого стрелять! Главное, как говорит Спиря, пиф-паф! Посмотрим, что же у нас имеется для пиф-паф?
        Кирилл глянул на свои руки и на пояс и не обнаружил с собой не только трибэшника, но даже самого слабенького парализатора в крошечной кобуре.
        Зачем же тогда это упражнение, на что оно направлено, с какой целью включено в учебные планы, для чего потратили средства на программирование симулятора?
        Увы, судя по всему, программой вовсе не предусматривалось присутствие здесь того, кто бы смог ответить на этот вопрос. Возможно, на него должен был ответить сам Кирилл, но он даже не знал, как подступиться к получению ответа.
        Однако, как известно, ничего без причины не происходит. Раз он здесь, значит, нужно. Иначе это не обучение, а развлекательный клип! Время же развлекательных клипов еще не настало.
        Ладно, займемся делом!
        Он поднялся на ближайший холм - может, оттуда удастся разглядеть цель собственного пребывания в этом мире.
        Холмистая равнина была зелено-однообразна. Трава, трава, трава… Впрочем, нет, еще есть голубое небо, оранжевое солнце и черная река…
        Может, это та самая река, в которую нельзя войти дважды? Или там, в поговорке, имелась в виду просто вода - вода как физическая субстанция?.. Дьявол его знает! Может, Спиря бы объяснил, но Спиря в неведомой дали… И вообще, есть тут хоть кто-нибудь, в этом обучающем мире?
        Кирилл принялся оглядывать окрестности, приставив ладонь ко лбу козырьком.
        Никого. Тишина. Томительное ожидание. Ожидание, от которого едва не сводит скулы. Напряжение, от которого едва не бьет дрожь…
        Поэтому когда в небе над южным горизонтом появилась точка, он даже обрадовался. Что бы это ни оказалось, бессмысленному ожиданию наступает конец. Упражнение начинается. Хотя упражнение-то, скорее всего, началось давно (вряд ли томительное прозябалово не входило в учебную программу), но активную его фазу проводят именно сейчас.
        Между тем точка приближалась, росла. Стало возможно различить, что это не единое тело, а мешанина из множества тел. Впрочем, слово «мешанина» сюда никак не подходило. Мешанина бывает из различных предметов, а то, из чего состояла недавняя точка, различными предметами не являлось. Похоже, это были гигантские птицы неизвестного биологического вида…
        Инстинктивно шевельнулись пальцы правой руки, отыскивая кнопку выстрела; следом те же движения проделали пальцы левой.
        Оружие не появлялось.
        Неужели Кирилла ждет упражнение на ловкость, увертливость и стремительность бега?
        Тогда прежде всего надо бы смыться с вершины, торчит он тут, как пуп на животе беременной женщины…
        И тут его словно молнией прошибло.
        Кол мне в дюзу, это же мой собственный сон! Я видел его на Марсе, когда меня похитили Дог с Сандрой! Точно-точно, тот самый сон! Но для чего этим сном воспользовался ментал? И почему у меня нет с ним никакой связи? Ведь до сих пор мои менталы были частичкой меня, прекрасно связанной с собственным сотворителем и делающей исключительно то, что он пожелает!
        Ладно, влезем в систему, посмотрим, что ощущают сейчас метелки. Ведь это не их сон!
        А каждой метелке уже было ясно, что стая (а ведь и вправду стая; птицы ведь летают стаями) движется вовсе не к ней. Впрочем, чуть позже стало ясно, что это не птицы, а какие-то крылатые твари, которые явно направляются куда-то северо-восточнее. Может, там у них родные гнездовья, там их ждут горластые прожорливые птенцы?
        Кстати, все-таки не мешало бы присесть на корточки. Может, так ее не заметят…
        Присесть она не успела, как все изменилось. Нет, стая вовсе не повернула в ее сторону, продолжая тянуться к северо-востоку, но один монстр заложил крутой вираж и направился прямо к ней. И чем больше он приближался, тем яснее становилось, что это еще тот монстр. Похоже, размером со слона будет, не меньше! Страхолюдина!..
        Не успела Роксана-Александра-Альвина-Виктория-Камилла-Эзотерия-Светлана так подумать, как монстр действительно оказался слоном. Только слон этот почему-то был зеленого цвета, под цвет травы.
        «Ого! - удивилась метелка. - Если такого громилу природа на этой равнине маскирует, то каковы же должны быть его враги? И где они прячутся?»
        Скоро стало ясно, что зеленый слон, приземлившись и затаившись, вполне может сыграть роль одного из здешних холмиков.
        «А может, я и стою сейчас у такого на горбу?» - мелькнула запоздалая мысль.
        Метелка поневоле глянула себе под ноги, но тут же успокоилась. Летучий мусор в башню карабкается!..
        Холм был самым обыкновенным, из земли и травы.
        Метелка перевела взгляд в небо и остолбенела.
        Зеленого слона там уже не было. По направлению к ней летел самый обыкновенный человек. Только крылатый… Этакий ангел из религиозных текстов. Серафим-херувим или как там его?
        Пальцы обеих рук вновь поискали кнопки выстрела. И вновь ничего не нашли.
        Это было плохо. Это была катастрофа. От животного, по крайней мере, знаешь чего ждать. Человек же непредсказуем. Животное либо сразу бросится на тебя, либо уже не бросится никогда. Человек же может прикинуться другом-не-разлей-водой, а в самый неподходящий для тебя момент подставить ножку в пароксизме предательства.
        Впрочем, предпринимать что-либо было уже поздно. От такого не убежишь, а в этой траве не спрячешься. Оставалось, в случае возникновения конфликта, рассчитывать на собственные кулаки да навыки специальной борьбы.
        Между тем ангел оглушительно захлопал крыльями, гася скорость, и приземлился на холм, где пребывала в ожидании непонятно чего РоксанаАлександра-Альвина-Виктория-Камилла-Эзоте-рия-Светлана. Теперь гостя можно было рассмотреть. Лицо у ангела было абсолютно человеческим, но только чрезвычайно красивым. Таких лиц у людей не бывает. Если говорить про нормальных людей, разумеется, а не про племенных жеребцов, которых природа норовит пустить время от времени на расплод, но от которых опасаются беременеть женщины, желающие растить детей в непременном присутствии отцов. Потому что отцы из таких получаются только генетические, но никак не реальные, те, которым приходится гулять с детьми в свободное от работы время, отправлять в утилизатор использованные памперсы, следить, какие «шайбы» подключают к штекам подросшие отпрыски. В общем, заниматься множеством мелких домашних дел, которые поручают мужьям жены, когда образуют семейную пару не с красавчиком-херувимчиком, а с обыкновенным человеком…
        - Здравствуйте, - сказал ангел по-русски, складывая крылья.
        Это движение получилось у него изящным и простым, как у нее, когда она поправляет прическу.
        Перья у ангела были бело-розовые и почему-то походили на еловые веточки. Не цветом, конечно… А в остальном он был человек человеком, шатен, с серыми глазами, гладко выбритым подбородком (если, конечно, у ангелов растут на лице волосы), одетый в зеленые шорты и зеленую же футболку с длинными рукавами.
        - Здорово-здорово, - сказала Роксана-Александра-Альвина-Внктория-Камилла-Эзотерия-Светлана и не справилась с голосом: в приветствии послышалось недоверие.
        Однако незнакомец не обиделся.
        - Вы меня опасаетесь, - сказал он спокойно. - Что ж, понимаю…
        А метелка вспомнила, что ангелы бесполы и, значит, удар в промежность не приведет к нужному результату. Придется ломать кости рук и ног… Да еще крылья! Не запутаться бы в крыльях…
        - Это ни к чему, - сказал незнакомец.
        Крылья у него сложились уже так, что полностью скрылись за спиной. А может быть, и вовсе отвалились и растаяли в воздухе. Как гости…
        - Что - ни к чему?
        - Ни к чему ломать кости рук и ног, - сказал незнакомец.
        Ну и упражнение, кол вам в дюзу, придумали эти яйцеголовые! Может, направлено на тренировку психики в вероятном конфликте с альтер эго. Якобы парень умеет копаться в мозгах… Нетрудно копаться, если мозги обучаемого субъекта напрямую связаны со симулятором.
        Тем не менее метелка сделала вид, будто опешила:
        - Вы читаете мысли?
        - Разумеется, читаю. - Тип улыбнулся открытой улыбкой. - Я же твой ангел-хранитель.
        «Ага, - подумала Роксана-Александра-Альвина-Виктория-Камилла-Эзотерия-Светлана. - А еще какой лапши ты мне на уши навешаешь?»
        - В самом деле? Ангел-хранитель? И от чего же хранитель? Разве мне угрожает опасность?
        - Разумеется.
        - Что-то я ее не вижу. - Метелка с ехидным видом оглянулась по сторонам. - Ау, опасность!.. Ты где? Разве что она исходит от вас самого! Вот повернусь к вам спиной, а вы мне кинжал под лопатку. - Роксана-Александра-Альвина-Виктория-Камилла-Эзотерия-Светлана открыто, в голос, рассмеялась. - И потом… Опасность каждый день угрожает миллионам людей. И что, к ним ко всем сейчас слетелись ангелы-хранители?
        Тип в зеленом тоже огляделся, потом словно прислушался. Было видно, как у него дернулся кадык…
        - Мне пора, - сказал тип. - Я не хочу причинять тебе вред.
        - То есть вы и в самом деле можете пырнуть?
        «Ангел» словно не слышал. Он сложил руки на груди, за спиной у него с треском раскрылись крылья и встопорщились перья. Как у напуганной курицы…
        - Я не хочу причинять тебе вред.
        - Конечно. Иначе какой же вы будете ангел-хранитель. Тогда вы будете ангел-вредитель.
        Тип в зеленом не слушал.
        - Совсем не осталось времени, - зачастил он.
        Голос его вдруг изменился, понизился до мощного баса, пробирающего до костей, проникающего до самых печенок. Не голос - трубный глас.
        - Запомни вот что: человечеству грозит смертельная опасность. Твой избранник защищает человечество, и ты должна пройти с ним путь до конца. Ты должна отринуть личное, привычное, женское и любить его не ради себя и не ради возможного вашего ребенка, а ради святого дела, для которого твой избранник предназначен. И не должна испытывать ненависти или ревности к тем, кто будет любить его рядом с тобой. Ведь они любят его ради святого дела, вовсе не по-женски. Иначе все окажется бессмысленным.
        - Почему? - спросила Роксана-АлександраАльвина-Виктория-Камилла-Эзотерия-Светла-на. - Кто ты такой?
        - Я - бог, - протрубил «ангел». - Как и твой избранник. Ты согласна, что бога любить нужно не по женски, а только ради святого дела.
        Он сказал это таким тоном, что девчонке стало ясно: Он - бог, и все, что Им сказано, - правда. Это был глас, которому нельзя было не верить и которого нельзя было ослушаться. Потому что иначе смерть одержит победу над жизнью, а ведь любая женщина рождена исключительно для того, чтобы совершать обратное. Иначе она - не женщина, не супруга, не мать!
        - Имей в виду, - трубно продолжал бог. - О том, что ты услышала сейчас, не должен знать никто из окружающих. И в особенности - твой избранник.
        Бог оглянулся на северо-восток.
        Роксана-Александра-Альвина-Виктория-Камилла-Эзотерия-Светлана проследила за его взглядом.
        Оказывается, стая летучих тварей возвращалась в обратном направлении. Уверенности не было, но девчонке показалось, что твари несут что-то в своих лапах. Или когтях…
        - Что это у них там? - пробормотала она.
        - Погубленные человеческие души.
        Оглушительно захлопали крылья, пригнули траву, ветерок ринулся в ворот рубашки РоксаныАлександры-Альвины-Виктории-Камиллы-Эзоте-рии-Светланы, надул рукава. Будто паруса идущей неведомым курсом яхты…
        Бог с натугой приподнялся над холмом. Крылья замелькали чаще, подняв настоящую бурю. И вот уже Бог помчался к стае, то чуть припадая вниз, то снова взмывая кверху, и в его облике не стало ничего человеческого. И было непонятно, лапы у него или когти, но было абсолютно ясно, что они пусты.
        Бог еще не присоединился к стае своих более удачливых собратьев, когда над холмами вновь пронесся порыв ветра, уже не имеющий никакого отношения к хлопающим крыльям. Он был плотен и холоден, обладал мерзопакостным запахом и походил не столько на воздух, сколько на воду.
        Роксана-Александра-Альвина-Виктория-Камилла-Эзотерия-Светлана задохнулась, закашлялась, ее едва не стошнило. А потом стало уже не до тошноты, и она, задержав дыхание, опустилась на четвереньки и схватилась за траву, потому что ветер набрал такую силу, что вполне мог сдуть девчонку с холма. А потом взбирающееся на небосклон оранжевое солнышко вдруг мигнуло и погасло.
        И на девчонку обрушилась кромешная тьма. И беспамятство.
        Только Кирилл все помнил. Он с удивлением подумал, откуда ментал выкопал этот летучий мусор и нельзя ли его, негодяя, на этот счет порасспросить. В конце концов, допрос своей виртуальной копии, с точки зрения хакера, - не бог весть какая проблема. Однако когда он рванулся в сеть имитатора, чтобы взять подлеца за зебры, оказалось, что того нет и в помине. Как будто Кирилл номер два перевоплотился в трубящего бога и улетел, хлопая крыльями, прочь…
        24
        Потом все-таки состоялось и само учебное упражнение.
        Бой в лесу имел свои достоинства и свои недостатки. Главная проблема заключалась в том, чтобы отслеживать деревья, ибо в скоростных координатах схваток неподвижность делала их почти невидимыми. Однако яйцеголовые, разумеется, предусмотрели и такой тип района схватки, и существовал режим работы системы разведки и целеуказания, где деревья становились видимыми. Вот с этим режимом и познакомились «кентавры». Правда, после первого занятия, как понял Кирилл, выпускать их на береговых гостей было еще преждевременно, однако после второго необходимый уровень квалификации был достигнут. Все-таки в отряд были собраны очень приличные парни обоего пола, и впору было петь осанну командиру, собравшему этакий способный контингент…
        Ладно, осанну самому себе мы споем позже, когда со Вторжением будет покончено, и в Мешке воцарятся мир, счастье и покой! Когда мы окажемся на пляже не с целью замочить гостей, а с целью замочить ножки в прибрежной водичке. А потом брести прочь от берега, постепенно погружаясь все глубже - ведь Маркизова Лужа столь мелка!
        Кирилл помотал головой.
        Вот еще! Вспоминать Питер, находясь на Омфале, - все равно что в виртуальности заниматься реальным онанизмом! Руки-то, словно клочки тумана, - никакого физического воздействия!
        Ладно, доживем до завтра.
        После заключительного учебного сеанса состоялось совещание у командира местной базы, и решено было бросить «кентавров» в бой с аквафилами, как с чьей-то подачи назвали прибрежных гостей, на следующий день. По мнению Кирилла, никаких неприятных сюрпризов завтра ждать не следовало.
        Неприятный сюрприз случился вечером. После ужина напросилась на разговор Кама-Колобок.
        Под косыми взглядами Жеки Гусарского отошли в сторону стрельбища, подальше от чужих ушей.
        - Ты прости меня, командир… - Колобок опустила глаза. - Это, наверное, не мое дело. Но что с тобой происходит? Ты стал… - она замялась, с трудом подбирая слова.
        - Ну? - сказал Кирилл. - И какой же я стал? Что ты хочешь сказать?
        Кама еще помялась немного. И словно в омут бросилась:
        - Ты стал совершенно бессердечен. Раньше ты смотрел на нас как на людей, а теперь мы стали для тебя просто боевыми единицами.
        - С чего ты взяла? - удивился Кирилл.
        - А ты посмотри на себя со стороны! Ты стал, как настороженный капкан.
        - Капкан?.. Что это такое?
        Колобок объяснила ему, что такое капкан.
        - Ты чего, до Корпуса охотничала?
        - Ну да… У нас в тайге этот промысел еще существует.
        - Капкан, в военном смысле это что-то похожее на засаду, верно? Только без бойцов, голый механизм.
        - Ну-у-у… - Колобок, похоже, была ошарашена таким сравнением. - Наверное…
        - Так чему же ты удивляешься? Нас впереди война ждет. Грандиозная война, перед которой все наши чувства - просто мышиная возня. Сейчас каждый из нас должен быть похож на капкан! Ибо речь идет о судьбе человечества. Ты хоть слушаешь, что говорит капеллан по утрам на общем построении?
        - Слушаю, - отмахнулась Колобок. - А ты хоть знаешь, что в тебя влюблена почти половина нашего отряда?
        - Вижу, не слепой! Но я ведь никого в себя насильно не влюблял. Потому, наверное, и влюблены, что другого командира для себя не представляют. И, кстати… Я ведь никому из них не запрещаю стыковаться с обрезками, верно? Лишь бы прозас принимали.
        - Это да, не запрещаешь, - была вынуждена согласиться Колобок. - Но как ты не понимаешь, что им не такая любовь нужна. Будь же ты хоть чуточку… ну, понежнее, что ли…
        Кирилл не сдержался и фыркнул.
        Ну и нашла словечко! Понежнее! И это на войне! И это перед боем, в котором, возможно, погибнут ее боевые товарищи. Если Кирилл и метелки окажутся не на высоте завтра… Башню с курса снесло у дуры, что ли? Или…
        - Скажи-ка мне, ефрейтор Камалиева… Тебя кто-то попросил подойти ко мне с таким разговором?
        А что, с Ксанки, к примеру, станется!
        Теперь фыркнула Колобок:
        - Ты с дуба рухнул, командир? Кто когда к кому обращается с подобными просьбами? Я сама вижу, я ведь тоже не слепая! Моя задача - следить за здоровьем «кентавров», а здоровье зависит не только от физического состояния!
        Кирилл поднял глаза к небу, на котором зажигались первые звезды - и Желтопузик, и старбол только-только закатились за горизонт.
        - Вот что, ефрейтор… На первый раз объявляю вам благодарность за беспокойство о душевном равновесии боевых товарищей!
        - Служу человечеству! - тут же пискнула Кама, подобравшись.
        Прозвучало это смешно, но устав, он не пустышка, он в плоть и в кровь въелся…
        - А если попытаетесь завести еще один такой воспитательный разговор, получите взыскание. Ясно я выразился!
        - Так точно, господин прапорщик!
        А что еще было делать с этой дурой! Пусть лучше считает его отъявленным солдафоном!
        - Кругом, ефрейтор! И шагом марш в казарму!
        Колобок укатилась прочь.
        А Кирилл некоторое время покурил, раздумывая над ее словами. Не втюрилась ли Кама в своего командира, подобно большинству боевых подруг? Вполне может статься. Не она первая, не она последняя… Что-то ведь привлекает к нему метелок… Ладно, не будем над этим башню ломать, уж сколько раз ломали да все без толку!
        Понаблюдаем, как будет смотреть на командира Жека Гусарский, там и выводы сделаем. Если спокойно, это одно, а если с ревностью… Вот тогда и подумаем!
        А интересно, кстати, как относятся к нему, Кириллу, мужики, те, в кого он влюбил девчонок на Скади… Вроде бы должны с ревностью, если они - настоящие мужики…
        Он разыскал в казарме Мишку Афонинцева и тоже отвел в сторонку. Закурили.
        - Слушай-ка, Афоня… Скажи, как ты ко мне относишься?
        В полумраке было видно, как у Мишки отвалилась челюсть.
        - Ты чего, командир? Башню с курса свернуло?
        - Башня у меня в полном порядке. Может командир интересоваться, что о нем думают подчиненные?
        Афоня затянулся сигаретой, потом сплюнул:
        - Как может относиться ефрейтор к прапорщику? С завистью, конечно! - Афоня хрюкнул.
        - А если серьезно?
        - А если серьезно, то я весьма уважаю тебя, Кир, и весьма тебе благодарен. Ты ведь меня три раза спасал от… - Мишка помолчал секунду, - от проблем со здоровьем.
        Кирилл тоже затянулся и сказал тихо:
        - Спасал, было дело… А помнишь наш давний разговор на Незабудке? Ну тот, про Пару Вин…
        - Помню, конечно! И вправду давно это было. - Мишка опять сплюнул. - Боишься, что я Альвину к тебе ревную?
        Кирилл не ответил.
        - Ты пойми, Кир… Она ведь мне дает по первому желанию, а что еще солдату надо! Мы на войне, Кир, здесь не стоит заводить серьезную связь. Любого из нас гости в любое время могут на тот свет отправить. Вот уделаем гостей, тогда и будем о любви думать. Война все спишет! А пока было бы что есть, где спать и с кем перестыкнуться… Я так думаю!
        Последняя Мишкина фраза прозвучала с вызовом.
        - И не только я так думаю. Все наши мужики такого же мнения. Это ты только у нас такой романтик! Развел вокруг себя гарем, а оглаживаешь одну! А ты бы подумал прежде, что будет с твоим гаремом, если тебя - не дай Единый! - ухлопают. - Мишка трижды сплюнул через левое плечо.
        - Типун тебе на язык, Афоня! - Кирилл поневоле поморщился.
        - Да я и с типуном на языке жить согласен! - Мишка снова хрюкнул. - Лишь бы жить!.. Не писай на зенит, прапор! От нас тебе вреда не будет. Думаешь, мы не понимаем, что все «кентавры» твоей везучестью повязаны. К другому командиру попадешь, и дня, может, не проживешь. Так что мы тебя не подставим. А насчет гарема… Ты его под свое начало собрал, ты и ботву насчет метелок поджаривай! Мы только в постели тебе помочь можем!
        И Кирилл вдруг подумал, что не только он стал профессиональным убийцей. Вся его команда - одного поля ягоды, как говорил бедняга Спиря. И все они живут одним днем. Прав Афоня: пока было бы что есть, где спать и с кем перестыкнуться. И его, Кирилла, главная задача, чтобы у Афони и его боевых товарищей все это было. А к гарему надо относиться как к боевому снаряжению, как к защитной форме. А что касается перестыкнуться, так есть же у него Светлана. И ее вполне хватает для любви.
        - Ладно, Афоня, я все понял. Пошли, скоро отбой. Чья сегодня очередь в «комнату для релаксаций»?
        - Стибы и Стояка.
        Повезло сержантам Стиблиной и Непосидяке - те сегодня будут спать меньше других. И кто-то еще, после них. Кто - неважно… А дольше других сегодня спать будут прапор Кентаринов с ефрейтором Светланой Чудиновой. Потому что у них плотская любовь была вчера, а завтра ждет необычный бой… Черт возьми, может быть, вообще сегодня запретить ночные мероприятия?
        - Слушай, Миш… А не прикрыть ли нам сегодня релаксационную лавочку вообще? Как думаешь, ефрейтор?
        - Я бы на твоем месте прикрыл, - сказал Мишка. - Эти аквафилы… Понятно, что гости гостями, но ведь мы с ними еще не сталкивались. Береженого Единый бережет!
        Они двинулись в казарму.
        И по дороге Кирилл решил, что ничего он прикрывать не станет.
        От одного сты… от одного любовного свидания бойцы сил не лишатся. Не в первый раз! И очень надеюсь, что не в последний!
        25
        Утром, когда «кентавры» собрались после завтрака в курилке ради первой сигареты, Мишка ехидно спросил Эллу Стиблину:
        - Скажи-ка, друг Стиба, а чего это вы со Стояком вчера в «комнату для релаксаций» не бегали? Терпелками решили с кем-то помериться?
        Непосидяка показал Мишке маленький кулак, а Элла презрительно усмехнулась:
        - А того, друг Афоня! Я бы объяснила, да ефрейторам, боюсь, не допереть! Вот когда сделаешься сержантом, тогда и поговорим.
        - Ну, а вдруг я допру и сейчас! - Мишка подмигнул. - Афонинцев - страшно сообразительный. Ты и сама давно могла бы это заметить, кабы была наблюдательной.
        Усмешка Стибы стала еще более презрительной.
        - Дело в том, Афонюшка, - сказала Стиба проникновенным тоном, - что колы да дюзы - не всегда в жизни самое главное. Особенно, накануне серьезного боя. А ты об этом, небось, и не догадывался.
        Галдеж в курилке прекратился, все внезапно помрачнели, словно Стиба произнесла поминальную молитву.
        С утра в боевой день это был удар по готовности. Нанесенный с абсолютно неожиданной стороны.
        - Отставить, «кентавры»! - скомандовал Кирилл, прикуривая у Светланы. - То, что аквафилы нам прежде не встречались, - не причина ссать на зенит. Нам и все остальные виды гостей когда-то встретились впервые, однако не все здесь даже ранены.
        - И в самом деле, - сказал Тормозилло, - чего носы к пепельнице пригнули? Справлялись раньше - справимся и теперь! Командир прав! После Незабудки у нас была серьезно ранена одна только Костя.
        Все глянули на Камиллу Костромину и тут же отвели глаза.
        Нет, поведение «кентавров» перед сегодняшним боем было слишком уж непривычным, чтобы обойтись без командирской раздачи.
        - Вот что, друзья мои, - сказал Кирилл. - Вы знаете, что нам до сих пор удивительно везло в боях. И я не вижу причин, почему не должно везти дальше. Просто надо быть внимательными, постоянно следить за обстановкой, ни в коем случае не бросать в беде товарища… Кол мне в дюзу, да что я с вами как с курсантами учебного лагеря!
        - А мы в последние два дня и были курсантами учебного лагеря, - сказала Светлана.
        Народ слегка повеселел.
        - Угу, давно на симуляторе не сидели, - рассмеялась Громильша. - Я уж думала, у меня штеки пленкой затянуло.
        - Ага, - тут же вставил Подобед. - Будто целка восстановилась! Незабываемое ощущение!
        Все так и грохнули.
        - Попроси вечером Юрашу, пусть дефлорацию произведет, - продолжал Подобед.
        Теперь Кривоходов показал языкастому кулак, и все стало обычным.
        И уже когда летели к озеру с аквафилами, Кириллу вдруг пришло в голову, что необычное поведение бойцов вполне может объясняться изменением морального духа гарема. Не в том смысле, что девицы испугались грядущего боя… Просто, если вчерашний сеанс ментальной обработки подействовал, они должны воспринимать бой с аквафилами не как рутинную, давно надоевшую, повседневную работу, а как святое дело во имя защиты человечества. И остальная часть отряда хоть и не понимала ничего, но была заражена этой аурой, этой верой в святость предстоящего. А он-то решил, что «кентавры» стреманулись!
        Потом он вдруг обнаружил, что, сам того не желая, использовал Мишкино словечко «гарем» и понял, что именно гаремом эти семеро впредь для него и будут. И до фомальгаута, с кем они там спят! Жить они будут его жизнью и чувствовать его чувствами - насколько возможно для девчонок испытывать мужские чувства. Потому что, похоже, судьба не оставила ни ему, ни им другого выхода.
        Кирилл и сам не знал, откуда к нему пришла такая мысль, но был уверен, что она абсолютно справедлива.
        Ибо то что произошло вчера в имитаторном классе было очередной неслучайной случайностью в его жизни.
        Чуть позже, уже на подлете к месту схватки, у него появилось ощущение приближающейся опасности. Нет, не то, прежнее предчувствие близкого боя - нормальное для всякого галакта, мобилизующее ощущение, - а острая, пронзающая всю его суть тревога, от которой не было спасения, но которая была спасительна, поскольку не давала проспать угрозу…
        А бой с аквафилами оказался неожиданно простым и коротким.
        Среди деревьев перемещались на двух лягушачьих лапах некие голубоватые не то горшки, не то кастрюли. Такой выбор внешней формы гостями был не удивителен. Конечно, хлыстообразным «змеям» здесь было попросту негде размахнуться, а стремительно бегущим тушам негде разбежаться.
        «Кастрюли», на первый взгляд, были не очень быстры, но очень удачно прятались за стволами. Поначалу не было понятно, каковы их смертоносные возможности, и Кирилл скомандовал «кентаврам», чтобы те, в свою очередь, старались не высовываться из-за стволов.
        На всякий случай… Береженого Единый бережет!
        Потом одна из кастрюль, чуть наклонившись вперед, выпустила в сторону «кентавров» струю ярко-зеленой жидкости. На дисплеях ПТП стремительно движущаяся струя была очень хорошо заметна, и все, кому она угрожала, успели отскочить в сторону. Струя расплылась на более темной траве жидкой овальной кляксой, и трава тут же с хрустом съежилась и почернела. Похоже, «кастрюли» плевались мгновенно действующим биологическим ядом.
        - Внимание, яд! - скомандовал Кирилл, выпустив из трибэшника молнию в очень кстати высунувшуюся из-за дерева другую «кастрюлю».
        Гость тут же вспыхнул, зашкворчал, будто масло на сковородке, и растворился в воздухе.
        Слава Единому, хоть смерть аквафилов, кажется, не отличается от других монстров…
        - Ловите их на прицел в тот момент, когда они высовываются из-за деревьев. Стреляйте и сразу прячьтесь за ствол! Главное, чтобы струя пролетела мимо!
        Это была подходящая тактика ведения боя.
        Но стрелять и прятаться уже не пришлось.
        Не было бластерных молний, не было шкворчания, но «кастрюли» одна за другой, подобно трупам гостей на предыдущих планетах, принялись растворяться в насыщенном влагой воздухе.
        Как будто среди них началась цепная реакция самоуничтожения. Или как будто эти твари учуяли что-то страшное, мгновенно поняли: ничего им сегодня не светит! - и принялись эвакуироваться с поля боя.
        «Кентавры» выглядели слегка ошалелыми. Никто не ожидал настолько быстрой и легкой победы. Адреналин еще бурлил в крови, и требовалось время, чтобы справиться с его натиском.
        - Все-таки командир у нас настоящий везунчик, - сказала Камилла Костромина. - Вот помяните мое слово: больше нам воевать здесь не придется.
        Ее подняли на смех, но, как ни удивительно, она оказалась права.
        Это был единственный бой. Впредь гостей в районе озера не наблюдалось. А судя по поведению начальства, в иных районах Омфалы - тоже.
        И Кириллу стало ясно, что долго «кентавров» тут не продержат. Пора было собираться дальше.
        Но и то, новое, острое предчувствие опасности, которое Кирилл ощутил в преддверии побережной схватки, было больше не проверить.
        Однако случилось и радостное открытие - за все время, проведенное на Омфале, Кирилл ни разу не проваливался в прошлое. И не гибли больше новобранцы Подкорытов и Цалобанов, не одержавшие над врагом ни одной победы, и старшина Выгонов, одержавший их множество, но так и не доживший до главной; Ксанка и Мишка Афонинцев не лечили свои позвоночники в госпитале города Семецкий; и Спирю не отправляли в штрафную роту; и не переводили в иные места службы Пару Вин и Юрашу Кривоходова, вся провинность которых была лишь в том, что они вместе с Кентом оказались постоянными членами дозорной команды…
        А Камиллу Костромину после этого звали иногда Оракульшей. И она не обижалась.
        26
        Командир базы «Синдерелла А-один» выглядел очень представительно. Высокий, поджарый, с узкой талией и прекрасно развитым плечевым поясом, движения экономные и пластичные…
        Можно было подумать, что подполковник Заворотов работает на тренажерах в компании со своими бойцами!
        Да и голос у него был выработан громкий командный. Как и положено полевому офицеру.
        - Рад с вами познакомиться, Кентаринов!
        Окажись Заворотов женщиной или безмундирником, вполне можно было бы сказать, что он Кириллу понравился. Впрочем, если уж не травить вакуум, то подпол ему и вправду понравился. Ибо после нескольких общих фраз доброжелательно произнес:
        - Я не буду спрашивать у вас отчета о ваших действиях, капрал. Мне дали понять, что вы работаете непосредственно со штабом планетной обороны. Задача базы - коммунальное обслуживание вашего отряда, кормежка, транспорт, вооружение и техническая поддержка. Отказа ни в чем не будет, обещаю. В разумных пределах, конечно.
        Командир базы на Омфале был гораздо менее сговорчив. Там пришлось даже немного покачать права по поводу «комнаты для релаксаций». А тут…
        Нет, парни, такой командир как здешний подпол просто не может не нравиться…
        - Майор Егоршин приказал мне действовать в связке с прапорщиком Ломанко из службы безопасности, господин подполковник.
        Заворотов энергично рубанул правой рукой воздух:
        - Вот и действуйте, они вас ждут. А должностные лица моей базы будут согласовывать с вами хозяйственно-финансовую отчетность.
        Все было ясно.
        Оформляй, дружище капрал, списываемые расходные материалы и продукты да амортизацию транспортных средств, вооружения и оборудования. Представители базы еще и руки погреть попытаются на таких прикомандированных. Все как всегда и везде…
        Погоди-ка, подпол сказал «они». Что еще за они? Похоже, прапор Ломанко тут не один. Похоже, командование решило кого-то прицепить к моему отряду. За каким, интересно, дьяволом? На воспитание, что ли? Или на перевоспитание… Вот еще не хватало!
        Когда Заворотов отпустил нового «подчиненного» прочь, Кирилл поинтересовался у дежурного, где можно разыскать прапорщика Ломанко.
        - В учебном классе они, - был ответ. - Влево от здания штаба, помещение номер двадцать один.
        Опять «они»!
        Кирилл отправился к помещению номер двадцать один, постучал, не дожидаясь ответа, рванул дверь, вошел…
        Все верно: «они»!
        Прапор Ломанко оказался тут не один. Вернее не одна, потому что единственным офицером в учебном классе была женщина с погонами об одной звездочке. А вместе с нею, оторвавшись от триконки дисплея, на незваного гостя смотрели еще четыре девичьих глаза. Совершенно одинаковых, потому что принадлежали они близнецам. Вернее, близняшкам. Вернее, не совсем близняшкам, потому что и лица и фигуры у двух ефрейторов… ефрейторш… нет, ефрейторов… были совершенно одинаковые (формы под стать Громильше, Стибе и Вике Шиманской), а вот цвет стриженных ежиком волос - разным.
        Слава Единому, хоть различать можно будет!
        - Внимание! Встать! Смирно! - скомандовала Ломанко, вытянувшись. - Здравия желаю, господин капрал! Вы ведь капрал Кентаринов, не так ли?
        Она определенно видела его изображение прежде.
        - Верно, прапорщик, я - Кентаринов… Вольно!
        - Вольно! Разрешите представиться… Прапорщик Оксана Ломанко, прикомандирована к вашему отряду штабом планетной обороны.
        Кирилл тут же задал ей главный вопрос, который его интересовал в настоящее время.
        - В чем заключается ваше прикомандирование, прапорщик? Как намерены работать с нами?
        - Пока намерена принимать непосредственное участие во всех операциях отряда. И во всей его жизни - от столовой до санблока. - Прапорщик усмехнулась. - Правда, ходят слухи, что у «кентавров» для… э-э-э… релаксации существует специальное помещение.
        Вот ведь зараза! Определенно интересовалась и отрядом, и порядками, царящими в нем. Впрочем, иное было бы даже странно.
        - Понятно, - сказал Кирилл. - Принимайте участие! Правда, должен вас предупредить, что моя власть распространяется только на организацию этого, как вы сказали, специального помещения. А уж кто с кем туда захаживает релаксировать, зависит не от меня.
        - Я вовсе не думаю, что последнее в вашей власти, - прапорщик снова усмехнулась. - Разберемся… А это… - Ломанко повернулась в сторону низших чинов, - ефрейтор Марина Гладышева…
        Кириллу козырнула блондинка.
        - …и ефрейтор Карина Гладышева.
        Кириллу козырнула брюнетка.
        Они были совсем юные, если подобное словечко можно применять к этаким слонихам. Наверное, только-только из учебного лагеря.
        Слегка ошалевший Кирилл справился с собой (метелки сделали вид, будто не заметили его смятения) и рявкнул:
        - Здравствуйте, бойцы!
        - Здравия желаем, господин капрал! - отчеканили звонкие голоса.
        Похоже, службу эти девицы знали. По крайней мере, ее внешнюю, представительскую сторону…
        - Чем занимаетесь, прапорщик?
        - Проводим учебное занятие по физиономистике. Как по выражению лица выделить в толпе человека, потенциально опасного для охраняемого…
        Кирилл снова слегка ошалел:
        - А кого вы собрались тут охранять?!
        - Вас, господин капрал. То есть, не мы. То есть, не я… Вашими телохранителями приказано сделать ефрейторов Гладышевых. - Ломанко чуть усмехнулась. - Да вы не срывайте сопло попусту, они будут вас страховать только во время боевых операций. На базе донимать вас своим вниманием не станут, такого приказа не было.
        - А если я не…
        - Это приказ майора Егоршина, господин капрал!
        - Но у меня есть свои люди, и они вполне меня устраивают! Я вообще набирал отряд только из тех, кто меня устраивает!
        Пусть и грубовато сказано, зато сразу расставит все точки над «ё» во взаимоотношениях.
        - Это не моя причуда! - сказала Ломанко. И повторила: - Таков приказ майора Егоршина! Вы можете связаться с ним и высказать ему все, что собираетесь высказать мне. Я всего лишь выполняю поставленную штабом планетной обороны задачу.
        «Вот ведь дьявол! - чертыхнулся про себя Кирилл. - Совсем, видно, башни с курса свернуло у отцов-командиров! На кой дьявол мне эти мокрощелки! До сих пор я обходился без телохранителей и неплохо обходился! Что изменилось теперь?»
        - Вы не срывайте сопло, господин капрал, девочки очень хорошо обучены, уверяю вас, - сказала прапорщик примирительным тоном. - Были лучшими не только во взводе, но и на всем курсе.
        Хорошо обучены, видите ли… Да и дьявол с их обучением! Он, Кирилл, не нуждается в охране со стороны девиц! И даже не только в этом дело! В спаянный отряд добавляются сразу три бабы! От такой добавки не жди ничего, кроме обоймы ржавых пистонов. Причем, и снаружи, и изнутри… Впрочем, ладно, голубушки мои, сейчас мы проверим, как хорошо вы обучены. И вообще, если тебе грозят неприятности, нужно, чтобы они случились как можно раньше, когда еще есть время на устранение последствий. А может, и причин, если судьба позволит…
        - Отставить, прапорщик, занятия по физиономистике! Выражение лица подождет! Вам предстоит выполнить совсем другую задачу, и немедленно. Все мои люди в настоящее время поселяются в казарме номер двенадцать. У нас в отряде принято, как у всех галактов: «кентавры» живут вместе, в одном помещении. И прикомандированные к отряду - тоже. Предлагаю вам немедленно переселиться в казарму номер двенадцать. Задача ясна?
        - Так точно, господин капрал! - отозвались хором Ломанко и обе близняшки.
        У новых громильш были серые глаза, а у прапора - темно-зеленые. И этот симпатичный (чего уж тут кривить душой!) разноцвет преданно поедал сейчас взглядами своего вновь испеченного командира.
        - В казарме я и познакомлю вас с отрядом.
        «А уж как вы приживетесь, зависит, в первую очередь, от вас самих», - добавил он про себя.
        27
        Знакомство состоялось через четверть часа.
        Кирилл не стал сразу объявлять «кентаврам» о появлении у него двух телохранительниц, однако Сандра и Вика Шиманская и без того встретили ефрейторш неласково.
        - Это еще что за горы мяса приперлись? - пробурчала Громильша, поигрывая бицепсами. - Что им тут надо?
        Она была без мундира, в одной футболке и на любого постороннего мужика произвела бы неизгладимое впечатление. Но рядом с близняшками смотрелась далеко не так импозантно.
        - Ефрейторы прикомандированы к нам приказом штаба планетной обороны, - объяснил Кирилл.
        - Всякая вошь в «кентавры» лезет, - отозвалась Шиманская. - Надо бы их проверить, командир. Так ли они хороши, как пыжатся?
        Кириллу только это и требовалось!
        - Вот и проверьте, - сказал он благосклонно. - Проведем маленькую боевую тренировочку. Немедленно!
        Оксана Ломанко глянула на него и хитро прищурилась.
        Остальные тоже все поняли быстро. «Кентавры» выскочили из казармы. Перед входом как раз имелась неплохая выкошенная полянка, которую вполне можно было превратить в ристалище. Вокруг полянки тут же возникло кольцо болельщиков. Кое-кто принялся делать ставки.
        - Как тренироваться будем? - спросила Гладышева-блондинка, и Кирилл опять поразился звонкости ее голоса. - До первой крови?
        - Обычный рукопашный бой, - отчеканила Громильша, сузив карие глаза. - Суставы и кости можно ломать, позвоночники ваши трогать, так уж и быть, не станем.
        - Стоп! - рявкнул Кирилл. - Отставить, Каблукова! Никаких переломов! И никакой мне крови! Не хватало еще начинать службу на новом месте с лазарета! Тут все профессионалы! И так поймут, кто кого одолел!
        Четыре пары глаз смотрели на него, и понимание в них зарождалось крайне медленно: похоже, метелки здорово завелись.
        Не наломали бы дров, как выражался Спиря…
        Но идти на попятную было уже поздно.
        Хорош он будет, капрал хваленых «кентавров», испугавшийся травм у собственных подчиненных! Засмеют! Причем свои же - в первую очередь! И тем не менее зарываться им давать не надо…
        - Короче, бой ведете так, - добавил он. - Смертельные удары обозначать, но не завершать! Иначе получите взыскание. Предупреждаю всех четверых… Броски и подсечки разрешаются.
        Трое из четверых понимающе кивнули.
        - Я имела в виду численный характер боя, - уточнила четвертая все тем же звонким голосом. - По очереди один на один или одновременно двое на двое?
        Кто-то легонько присвистнул.
        А прикомандированные-то были до упора наглющие. Бой одновременно двое на двое - это и внимание надвое надо делить, потому что зацепить тебя может любая из соперниц.
        «Кентавры» возмущенно загомонили.
        Проучить наглых девиц, немедленно проучить!.. Пусть знают свое место в строю, кол им в дюзы!..
        Вика Шиманская тоже скинула мундир и поиграла рельефными мускулами, запугивая противника. Гладышевы усмехнулись и не спеша последовали примеру старших товарищей.
        Кто-то опять присвистнул: мышцы обеих ефрейторов поневоле вызывали уважение.
        Кирилл снова почувствовал некое беспокойство в душе, но отступать было совсем некуда. «Кентавры» теперь все жаждали расправы с новичками. И он поднял правую руку:
        - Внимание, бойцы! Начали!
        Четыре гороподобных тела, пританцовывая, сошлись в центре круга болельщиков. Шиманская взвизгнула и бросилась на Гладышеву-блондинку. Замелькали руки и ноги, нанося удары и блокируя встречные. Новички оказались неробкого десятка. Возможно, они и уступали «кентаврихам»-старожилкам в силе, зато определенно превосходили в стремительности.
        Болельщики едва успевали следить за движениями. В недовольном гомоне послышались отдельные удивленные восклицания. Но через пару минут, когда сначала Вика, а потом и Сандра получили «смертельные» удары ногами - одна в висок, а другая в основание черепа, - никто уже не удивился.
        - Еще раз! - рявкнула Громильша, не веря случившемуся. - Требую реванша!
        Все посмотрели на командира.
        Кирилл молча кивнул.
        Четыре гороподобных метлы разошлись в стороны и снова бросились друг на друга. Вновь замелькали руки-ноги, заскользили по-над травой упругие тела…
        Через несколько секунд бой закончился с тем же исходом - разве что смертельные точки были иными.
        - Еще! - рявкнула Сандра, переводя дыхание. - Реванша!
        - Стоп! - отозвался Кирилл. - Отставить! Прекратили тренировку! Вполне достаточно!
        Четыре гороподобных метлы повернулись к нему.
        - Но почему? - крикнула Вика Шиманская. - Реванша!
        - По кочану! - сказал Кирилл. - Достаточно! Сестры вполне заслужили право стать членами нашего отряда.
        Кольцо болельщиков разрушилось - «кентавры» двинулись к ефрейторшам-близняшкам. Опытные бойцы, они сразу прониклись к победительницам симпатией. В конце концов, разве не достойно уважения воинское умение, которое показывают столь юные создания? Видно же по повадкам, что учились они с чувством, с толком, с расстановкой, как говаривал когда-то знаток старинных выражений Артем Спиридонов…
        - Что ж, - сказал Кирилл. - Будем считать экзамен на обретение звания «кентавр» сданным. Поздравляю вас, ефрейторы Гладышевы, вы приняты в наш отряд!
        - Служим человечеству! - отозвались звонкие голоса.
        Конечно, Громильша и Вика Шиманская теперь возненавидят новеньких - нелегко тому, кто привык быть самым сильным, признать чье-то превосходство над собой, - но проблемы этой ненависти касаются только Кирилла. И он с ними справится. Иначе грош цена командиру, который не способен справиться с ненавистью, не обусловленной вспышками ревности. По сравнению с тем, что было, это уже летучий мусор!
        Мысли его поневоле вернулись к предстоящему. А интересно, чего это вдруг «кентавров» решили загнать в горы? Нашли альпинистов, кол им в дюзу! Хотя инкубатор гостей в ТУ ночь он обнаружил именно на высокогорье. Так что, в принципе, решение командования логично…
        Ладно, обо всем этом мы подумаем позже, время еще будет. А сейчас - повседневные дела.
        - Отряд! - рявкнул он. - Внимание! В две шеренги становись!
        Возникла некоторая суматоха - новичкам требовалось найти свое место. Впрочем, ефрейторши нашли свое место быстро. Каждая из них была на пару сантиметров выше Сандры, а потому, потолкавшись чуть-чуть, они оказались на крайнем правом фланге строя. Прапорщику Ломанко пришлось потруднее, но и она быстро отыскала нужную позицию, оказавшись за Камиллой Костром иной.
        Конечно, Кирилл вовсе не собирался ставить ее в строй, но раз уж захотелось девице вспомнить навыки строевой, пусть ее!
        - Равняйся! Смирно! Новичкам выйти из строя!
        Последовали давно вошедшие в плоть и кровь бойцов движения, и три метелки оказались перед строем.
        - Дамы и господа, прошу любить и жаловать! Ефрейторы Гладышевы, наше пополнение. - Говорить о том, что метелки будут его телохранителями, он снова не стал. - Во избежание недомолвок, сразу объявляю, что они приписаны к нам приказом командования для выполнения особых задач. С этой же целью в состав отряда входит прапорщик Ломанко. Прошу любить и жаловать! А теперь, полагаю, не мешало бы ознакомиться с новичками получше. Пусть расскажут о себе. Начнем с вас, прапорщик…
        Если он и застал Ломанко врасплох, это никак не проявилось.
        Легенда у нее была заучена так, что от зубов отскакивала. Родители - простые фермеры на Марсе, средняя школа, средние оценки, военное училище Галактического Корпуса в Амазонии, экзамены с отличием, далее служба на разных планетах Периферии в течение пяти лет. Тому, кто был в курсе, сразу все становилось ясно - военное училище в Амазонии готовило специалистов для службы безопасности. Но среди «кентавров» в курсе был один Кирилл, который и без «в курсе» был в курсе. В боях Ломанко участвовала - на Марии.
        Близняшки оказались менее разговорчивы. Впрочем, их биографии и не предполагали длинного рассказа. Полные сироты, муниципальные выкормыши, приютская школа, по нескольку месяцев безработицы. И чтобы не застрять на панели - марсианский учебный лагерь «Киммерийцы»… Услышав это, Кирилл сразу проникся к сестрам симпатией. Свои души, почти родственники, можно сказать! Правда, в боях пока не участвовали, но это дело наживное. Как говорится, не лети впереди транссистемника, твое от тебя никуда не уйдет!
        После знакомства отряд продолжил заселение. А Кирилл отправился знакомиться с начальником штаба базы - нужно было решить еще немало вопросов, связанных с обеспечением боевой работы «кентавров».
        28
        Майор Шалый тоже оказался вполне контактным человеком, и все проблемы, связанные с поселением и работой «кентавров», были решены без проволочек и к полному удовольствию Кирилла. Даже насчет помещения для «релаксационной комнаты».
        Майор, правда, спросил обеспокоенно:
        - А зачем вам, капрал, такое помещение?
        Наверное, решил, что отряду необходим собственный карцер.
        Кирилл объяснил.
        - Неужели вам мало санблока, как у всего личного состава?
        Кирилл сдержался, чтобы не поморщиться.
        Всем всё надо объяснять, кол им в дюзу!.. Небось сам-то майор встречается с метелками в собственной комнате…
        - У меня все-таки отряд специального назначения, господин майор. Я со своих бойцов много спрашиваю, но и много им даю, когда есть такая возможность. И если есть возможность организовать, так сказать, «комнату для релаксаций», чтобы людям было удобнее… э-э-э… проводить часы отдыха, я ее организую. Или на базе не найдется свободного помещения неподалеку от нашей казармы?
        - Да нет, помещение такое найдется. - Майор сдвинул форменный берет вперед и почесал затылок. - Пустующая каптерка под номером двадцать восемь, я думаю, вполне подойдет… Наверное, вы правы, капрал. О своих людях надо заботиться даже до такой степени. Впрочем, - он погрозил Кириллу пальцем и криво усмехнулся, - вы, наверное, и о себе заботитесь?
        - Ну а как же, господин майор? Я тоже не монах. Но кроме меня, в отряде еще девятнадцать человек. То есть, теперь и вообще двадцать два.
        Кривая усмешка медленно сошла с лица майора.
        И Кирилл бы не удивился, если бы через недельку-другую на базе появилась «релаксационная комната» для всего личного состава. Впрочем, черта с два, никто из начальников не решится на такое. Это надо не только себя родимого переломить, но и мнение непосредственного начальника, а военные руководители - самые большие консерваторы в мире. Просто потому, что их главная задача - выполнять приказы, а не умничать, вот так-то капрал Кентаринов, матерь вашу за локоток!..
        Потом разговорились о предстоящей боевой работе.
        Майор был полностью в курсе, какое именно задание дано командованием отряду капрала Кентаринова. И сразу высказал свое сомнение по поводу перспектив успешного выполнения боевой задачи.
        - Вы меня простите, капрал, но не верю я в то, что в Хрустальных горах скрываются враги. Полгода назад нашей базе было приказано провести там тщательнейшую разведку. Работали три месяца едва ли не всем личным составом базы. Там есть пещеры, и их до хрена собачьего, но все они пусты, как желудок дистрофика. О чем и было доложено в Большую Гавань. Поэтому за каким дьяволом штаб планетной обороны прислал сюда ваш отряд, я совершенно не понимаю. Разве что нашим донесениям не поверили. Или решили, что мы осуществили разведку спустя рукава…
        Это была неожиданная новость, сразу поставившая все с ног на голову.
        У Кирилла не было никаких причин считать, что местный гарнизон Галактического Корпуса провел разведку Хрустальных гор спустя рукава. Таких причин, надо полагать, не было и у командования. Потому что, найдись эти причины, о них бы Кириллу наверняка сообщили. Чтобы у него не возникало лишних вопросов… Тогда зачем сюда послали «кентавров»?
        Вообще говоря, причин для этого задания могло быть несколько.
        Во-первых, если уверены, что инкубатор в горах есть, могли понадеяться на везучесть капрала Кентаринова. Тому, кто обходится без жертв в боях, вполне может повезти и в разведке. В конце концов, всякому ясно, что за три месяца местные горы от камня до камня не облазишь. Здесь либо точное знание нужно, либо тот особый нюх, который называется по-разному - и интуицией, и собственно нюхом, и везучестью, - но который только и может привести к успеху. А тут, если все прочие оперативные меры исчерпаны, и на везучесть Кентаринова понадеешься.
        Во-вторых, все нынешнее задание вполне могло родиться в результате происков недоброжелателей. Когда хорошо выполняешь приказы, у тебя обязательно появляются завистники. И им абсолютно наплевать на то, что вся твоя работа направлена на благо Отчизны, для них патриотизм - это просто слово, которым придурки прикрывают собственную глупость, А вот то, что ты слишком быстро шагаешь от звания к званию, что в двадцать с небольшим ты уже капрал, что про тебя и твой отряд в Корпусе сочиняют легенды - это повод тебя возненавидеть и сделать все, чтобы командование понято, что слегка кое-кого переоценило, что и у тебя, мой друг, бывают неудачи. И тут невыполненное задание, рожденное информацией, тобою же и добытой, будет как нельзя кстати.
        Ну и в-третьих, есть, разумеется… Если запланировано решение совершенно другой проблемы, замаскированное этаким вот поиском. В конце концов агент Артуз не зря получил задание перед высадкой на Синдереллу! А как еще спрятать деятельность Артуза от агентов врага? А запросто! Взять и дать задание капралу Кентаринову искать пещеры, из которых распространяется по Мешку зараза! Чем не прикрытие для агента Артуза?..
        Есть наверняка и в-четвертых, и в-пятых, и в-шестых, но в настоящий момент и трех вышеуказанных причин вполне хватает.
        Беда в том, что рассказать об этих причинах никому нельзя. А в результате руководство базы вполне может решить, что Кентаринов прислан выявить его, руководства базы, неудовлетворительную работу. Чем это чревато? Известно чем - местные командиры начнут активно ставить палки в колеса. Впрочем, могут поступать и наоборот - всячески помогать, - если уверены, что сделали все толково и ничего ты тут не накопаешь.
        Ладно, с этим мы, наверное, как-нибудь разберемся. Если, конечно, подполковник Заворотов и майор Шалый - люди, а не существа, подобные Малунову и Коржовой. Впрочем, если они - подобные существа, все равно разберемся, раз там разобрались. И дело вовсе не в самоуверенности, просто война уже многому меня научила, и не потерпел я пока ни одного поражения, и всегда меня выручала интуиция, а интуиция штука такая - либо она есть, либо ее нет. Это как везучесть - если ты родился в рубашке, то это уже на всю жизнь!
        Кстати, если господин майор - агент противника, он должен всячески мешать поискам пещер. Вот мы и посмотрим, что он будет делать.
        Однако пора что-то и отвечать ему…
        - Мое дело - выполнять приказы, господин майор, - сказал Кирилл. - Если не найдем в горах гостей, я так и доложу, ничего придумывать не стану. К тому же, разве есть гарантия, что гости не появились здесь за те три месяца, что прошли после окончания ваших поисков?
        - Но каким же образом? - удивился Шалый. - Да на Синдереллу муха не проскочит! Вокруг планеты постоянно два крейсера кружат!
        - Раз гости умеют попросту исчезать после гибели, почему они не способны появляться здесь путем совсем иным, чем появляемся мы? Таким путем, что им мимо крейсеров и проскакивать не требуется…
        Майор почесал затылок.
        - И в самом деле… Я слышал, что их трупы растворяются в воздухе. - Он грустно усмехнулся. - Не удивляйтесь, капрал! Я в боях с гостями еще не был. Нас тут Единый миловал. Но вы, по слухам, хлебнули от монстров немало!
        Он был не совсем прав.
        Скорее, это монстры немало хлебнули от «кентавров», но слишком выпячивать собственный героизм не стоило, это было бы откровенное мальчишество. Кто сказал, что майор не может завидовать капралу!
        - Да, кое-какой опыт у нас имеется, - сказал ровным тоном Кирилл.
        - А каков характер поисков?
        Судя по этому вопросу, Шалый понятия не имел, что именно будут искать «кентавры». Впрочем, вряд ли ему кто-то докладывал, что на Синдерелле, возможно, расположены инкубаторы гостей. Это наверняка закрытая информация. Правда, если майор - агент врага, тогда вполне может и знать об инкубаторах, но хороший агент никогда не выдаст наличие у него закрытой информации, которую ему знать не положено.
        Кирилл пожал плечами.
        Майор поморщился:
        - Не подумайте, капрал, что я опасаюсь ваших поисков. Мы провели разведку с должным тщанием. Ничего там тогда не было… Короче, я тоже намерен выполнять полученный приказ. И надеюсь на наше взаимопонимание.
        Кирилл кивнул.
        Похоже, все-таки майор не слишком умен. Или разыгрывает из себя невеликого умника. Ладно, постепенно разберемся.
        - Я рад, что мы поняли друг друга, господин майор. Думаю, завтра мой отряд проведет первую разведку. Надо для начала ознакомиться с местностью, где придется действовать.
        - Понимаю, рекогносцировка. Я бы тоже так поступил… Какой вам нужен транспорт?
        - Полагаю, имеет смысл вылетать на выполнение задачи на трех атээсках, чтобы в случае внезапного нападения отряд не погиб от одного удара. Да, гости не нападают на транспортные средства, но береженого Единый бережет… Значит, потребуются три «шмеля». Кроме того, каждого члена отряда надо снабдить индивидуальным антигравитатором. Лучше ранцевого типа. Мои люди - не альпинисты, по горам с ледорубом лазить не обучены. Значит, надо двадцать… нет, двадцать три ранцевых агэшника[10 - Агэшка (РАГ) - ранцевый антигравитатор.]. Найдется такое количество?
        - После нашей поисковой операции найдется. Агэшники в центральный планетный арсенал не сдавались, лежат у нас на складе. Надо только расконсервировать их и проверить.
        - Тогда потребуются «шайбы» с соответствующим курсом обучения.
        - Найдутся. Есть в нашей базовой информотеке. Связь с СОТУ как намерены осуществлять?
        - Через аппаратуру «шмелей». Думаю, на первом этапе этого будет вполне достаточно.
        - А прямая связь вам не потребуется?
        Конечно, такая связь Кириллу очень бы пригодилась, но не всё сразу! Не стоит привлекать к себе внимание потенциальных вражеских агентов.
        - Нет, меня вполне устроит аппаратура «шмелей».
        Да, здесь, конечно, работать придется посложнее, чем на Незабудке. Там по ночам вполне можно было обделывать свои эсбэшные делишки с помощью базовой СОТУ. Здесь такой возможности нет и не планируется. Но пока можно и без ночных виртуальных вояжей обойтись. А дальше будет видно! Разберемся…
        - Еще какие-нибудь вопросы, капрал?
        - Все ясно, господин майор! - сказал Кирилл. - Сейчас всем отрядом сходим на медосмотр. После обеда займемся расконсервацией и проверкой агэшек. А завтра отправимся на рекогносцировку.
        Офицеры удовлетворенно пожали друг другу руки. И разошлись.
        29
        Вернувшись в казарму, Кирилл обнаружил, что заселение практически завершилось. Кровати были расставлены вдоль стен, выровнены по линеечке и заправлены. В том числе и койка командира - Светлана позаботилась. Как и всегда. Гарем давно уже признал за нею такое право.
        Полуприкрытые занавесками окна придавали жилищу даже подобие уюта - как ни крути, а женщины остаются женщинами. Даже в казарме…
        Обстановка, кажется, была вполне добродушной. Ненависть, возникшая между Громильшей и Викой Шиманской, с одной стороны, и сестрами Гладышевыми, с другой, пока, видимо, не проявлялась. Однако ухо требовалось держать востро!
        - Скорее бы обед, - сказал Стояк. - А то в животе уже кишка за кишкой гоняется. Неужели нельзя разработать такой режим транспорт-сна, чтобы после подъема не требовалось столь длительное воздержание от еды?
        - Обжора! - рассмеялась Стиба. - А вот меня гораздо больше заботит совсем другое твое воздержание! Командир, как у нас насчет «комнаты для релаксаций»?
        - Как всегда! Помещение для нее штабные выделили. Каптерка номер двадцать восемь в нашем распоряжении.
        - А в казарме как раз лишняя койка получается, - сказал Стояк.
        - Вот вам со Стибой и первоочередная задача. Как справитесь, милости прошу на медосмотр. - Он сдержал непрошенную усмешку: последняя фраза прозвучала двусмысленно. - А сейчас строиться!
        «Кентавры» построились.
        Кирилл коротко сообщил о задачах на сегодняшний день и повел отряд на медицинский осмотр. А Стояк со Стибой, стараясь обойтись без счастливых улыбок, отправились оборудовать «комнату для релаксаций». Некоторые посмотрели им вслед с завистью - всем тоже было ясно, что эта парочка тут же каптерку номер двадцать восемь и опробует.
        У медиков проторчали до самого обеда. Все происходящее тут было до смерти привычно: анализы, томографы, стучащие по коленкам блестящие молоточки… Кирилл поневоле вспомнил и госпожу Мариэль Коржову, и Ирину-Пищевой-Набор. Судя по скучной физиономии Тормозил-лы, Витька тоже кое-кого вспоминал сейчас.
        Кирилл хотел было сказать ему пару утешающих слов, но тут же решил, что парень и сам справится. В конце концов, времени прошло уже вполне достаточно, чтобы забыть свою несчастную любовь. Тем более что время от времени Тормозилло делил «комнату для релаксаций» с Викой Шиманской…
        Вскоре рука об руку прибыли в медкабинет и раскрасневшиеся Стиба со Стояком, вызвав у остальных очередные приступы легкой зависти.
        Здоровье у всех оказалось в норме. В том числе, и у новичков, которым Кирилл приказал пройти осмотр вместе с отрядом, заявив, что ему плевать, господа ефрейторы и госпожа прапорщик, на то, что вы совсем недавно осматривались медиками и у вас был сегодня ночью самый обычный, а не транспорт-сон, матерь вашу за локоток, у нас в отряде все находятся в одинаковом положении и различаются только званием, каковая разница, кстати, тоже иногда не замечается. Например, в разгар боя, когда к вам могут обратиться на «ты» и сопроводить обращение отборным матом. И тот, кто стремится отделиться от остальных на медосмотре, не может надеяться на помощь со стороны других «кентавров» в бою…
        А потом, наконец, пришло время обеда. Кишка за кишкой гонялась уже у всех. Как и в любой день высадки на планету. Хочешь не хочешь, галакт, а пять часиков после транспорт-сна надо потерпеть. Иначе с унитаза не слезешь! И никакие лекарства не помогут - человеческий организм иногда ведет себя очень странно.
        Меблировка местной столовой также оказалась стандартной - столики на четверых человек.
        Юраша Кривоходов с Лордом тут же схватились за ближайший, намереваясь выстроить привычный длинный ряд.
        - А ну-ка взялись!
        - Отставить! - скомандовал Кирилл. - Рассаживаемся обычным для местных порядком!
        Ему показалось, что теперь не стоит так подчеркивать собственную обособленность от штатного персонала базы. В конце концов, отряд - давно уже одно целое. А новички вольются - семеро одного не ждут, как бывало говорил Спиря.
        Старожилы посмотрели на командира удивленно, но протестовать никто не стал. Все выстроились в очередь перед раздачей. Пока получали подносы с пищей, успевали подумать, кому с кем сесть. Возникали отработанные на релаксациях пары, объединялись в четверки. Новички пристроились в конец очереди, а Кирилл встал самым последним. Светлана получила поднос, заняла место за столом вместе с Кривоходовым и Сандрой и призывно махнула Кириллу, но тот мотнул головой и соорудил на физиономии виноватое выражение. Обзаведясь подносом, он двинулся к столу, за которым устраивались Оксана Ломанко и близняшки.
        - Давайте-ка, боевые подруги, я сегодня с вами посижу! Гляну, каков у вас аппетит! Кто как ест, тот так и воюет!
        Боевые подруги тут же вскочили.
        - Вольно! За столом и в санблоке все равны!
        На лицах близняшек с готовностью нарисовались улыбки. Прапорщик Ломанко от улыбки удержалась. А может, ее эта банальная фраза и не могла рассмешить. Не первый год замужем, небось! В смысле - на службе, пороху успела понюхать…
        Снова угнездились за столом, дружно взялись за ложки. Голоден Кирилл оказался настолько, что прежде, чем начать беседу, стремительно выхлебал первое - в прошлый раз-то ел еще в системе 82-й Эридана, неподалеку от Омфалы. К тому же, перед транспорт-сном наедаться не рекомендовалось. Что делать, чем-то надо платить за столь быстрое перемещение в межзвездном пространстве!
        Близняшки от командира не отставали. Впрочем, при таких телесах им энергии требуется немало.
        Прапорщик гоняла ложку от тарелки ко рту гораздо менее активно.
        Справившись с борщом, Кирилл отодвинул опустевшую тарелку и сказал:
        - Завтра, боюсь, мне будет некогда поговорить с вами, поэтому совместим приятное с полезным.
        Ефрейторы Гладышевы вновь с готовностью улыбнулись.
        Балагур у них командир, кол ему в дюзу…
        - Завтра мы отправляемся на разведку в Хрустальные горы. Попрошу быть внимательными и впереди транссистемника не лететь! Поскольку не хочу быть телохранителем у вас! Это ясно?
        - Так точно, господин капрал! - отозвались близняшки, дернув подбородками.
        - А теперь я вкратце расскажу вам, в какое подразделение вы попали.
        И он им выдал - да так, что они распахнули глаза и порой забывали донести вилку до рта.
        - Всем все ясно? - спросил он, закончив.
        - Так точно, - дернули подбородками все трое.
        А потом блондинка Марина сказала:
        - Мы очень уважаем ваших бойцов, господин капрал. Но поддаваться в поединках не намерены.
        Тьфу ты, кол им в дюзу! Они его поняли совсем не так.
        - Извините, девочки! - сказал он с душевностью в голосе. - Я вовсе не для того рассказал вам о «кентаврах», чтобы вы начали поддаваться в поединке со старожилами. Я просто хочу, чтобы вы гордились отрядом, в котором вам придется нести службу.
        - Мы будем гордиться, господин капрал! - сказала брюнетка Карина. - Обещаем вам.
        А прапорщик Ломанко позволила себе легонько усмехнуться. Но Кирилл не обратил на ее усмешку никакого внимания.
        Пусть привыкает к порядкам в отряде. Здесь давно уже все как один. И будь ты обычный боец-галакт, будь сотрудник службы безопасности - пока ты в «кентаврах», иному не бывать! Как говаривал Спиря, со своим уставом в чужой монастырь не ходят.
        Близняшки принялись задавать вопросы о боях, в которых участвовал отряд. Кирилл отвечал, с удовольствием купаясь в восхищенных девичьих взглядах.
        А в конце обеда сказал эсбэшнице:
        - Задержитесь, пожалуйста, прапорщик!
        Дождался, пока близняшки унесут подносы с опустевшей посудой, и проговорил тихо:
        - Все, сказанное мною выше, касается вплотную и вас, прапорщик! У меня в отряде никто на особицу не служит. Мы все - давние боевые товарищи. Надеюсь, вы меня понимаете?
        - Я вас понимаю, господин капрал! - кивнула Ломанко.
        - А еще я надеюсь, что вы как старослужащая присмотрите за близнецами. Чтобы они не слишком проявляли прыть, пытаясь защитить меня от неведомого противника.
        - Будет сделано, господин капрал! Присмотрю!
        Покидая столовую, он подошел к Светлане:
        - Прости, я непременно должен был поговорить с новичками. Наставить на путь истинный, так сказать. За обедом, в неофициальной обстановке, это сделать лучше всего.
        - Не волнуйся, Кирочка, я все понимаю. - Светлана легонько коснулась его руки и мягко улыбнулась. - Ты же командир отряда специального назначения…
        И он в очередной раз удивился полному отсутствию в ее душе ревности. Все-таки ему повезло с возлюбленной. Да и со всем гаремом, честно говоря, - тоже!
        После обеда собрались в курилке возле родной казармы. Как всегда начались приколы и подначки. Ничего нового. Новичков сразу взяли в оборот. Не трогая прапорщика Ломанко, конечно. Субординация…
        - А скажите-ка нам, девочки, - Подобед глубоко затянулся сигаретой и выпустил вверх струю дыма, - кто вас надоумил покрасить волосы в разный цвет?
        - Ротный в учебном лагере, - с готовностью сообщила Марина. - И не надоумил, а заставил, кол ему в дюзу! Я, сказал, иначе вас до самого выпуска различить не сумею.
        - Да и остальным проще будет с вами общаться, сказал, - подхватила Карина. - Ну куда бедным курсанткам деваться! Вот и покрасились.
        - А какой у вас изначальный цвет волос? - не унимался Подобед. - От папы и мамы.
        - Русые мы. Вон как наш командир.
        Близняшки глянули на Кирилла.
        - А чего обе покрасились? Могла бы и одна. Бросили бы жребий.
        - А чтобы никому не обидно было, - сказала с вызовом Марина.
        Когда сигареты были докурены до фильтра, Фарата Шакирянова отправили в информотеку за «шайбами». Прочим было разрешено продолжать перекур.
        И доставать близняшек.
        - В лагере по ночам в санблок бегали? - спросил Лорд.
        - А как же! - сказала с вызовом Карина.
        Ходили глухие слухи, что в некоторых подразделениях Корпуса метелок-новичков принялись пропускать сквозь строй. В сексуальном смысле… Правда, старослужащие-насильники достаточно быстро отправились в штрафную роту. У «кентавров» ничего подобного никогда не было. Все любовные проблемы в отряде решались по взаимной договоренности. Кирилл выбил бы любому насильнику все зубы. А потом в госпиталь - ремонтировать челюсти - и под трибунал!
        - И где же ваши любовнички? - продолжал Лорд.
        Все метелки-старослужащие давно уже привыкли к таким разговорам. А Сандра или Вика и сами могли достать кого угодно скабрезными подколками. С кем поведешься, от того и наберешься, как говаривал Спиря.
        - В дюзе на твоем пузе! - сказала Марина.
        - Не бойся, сюда не придут! - сказала Карина.
        Лорд не нашелся с ответом и был беззлобно обсмеян отдельными старослужащими.
        Похоже, близняшки были боевые девчонки не только в схватке. Хотя, другими бы они вряд ли вышли из учебного лагеря.
        Потом вернулся Шакирянов, притащив в кармане мундира шесть маленьких дисков. Кирилл разбил отряд на четыре потока. Фарат и еще пятеро подстыковали «шайбы» к штекам, открыв процесс обучения. Поскольку процесс был коротким, остальные заскучать не успели. А Кирилл, отозвав в сторону Громильшу и Вику Шиманскую, успел провести с ними воспитательную работу, объяснив, что ненависть среди членов отряда друг к другу может дорого стоить всем «кентаврам».
        Долго метелок воспитывать не пришлось. Они и сами все прекрасно понимали, поизображали немного обиженных судьбой, а потом Сандра сказала, лукаво потупив глаза:
        - Да ладно, командир, побереги красноречие для новичков! Лучше возьми да прижми меня к себе покрепче, так у меня сразу никакой ненависти ни к кому не останется!
        - Да и про меня не забудь, - грубовато подхватила Шиманская.
        Ну что делать пастуху со стадом?..
        Обнял обеих сразу, по-братски, - длины рук едва хватило. Прижались к нему с готовностью, упершись грудями в плечи. Конечно, ощущение было - позавидует всякий, - но идти дальше в этом направлении пастуху не следовало. И Кирилл мягко отстранил девиц, ласково глянул в засветившиеся лица:
        - Я люблю вас, девочки!
        - Да, любишь, - отозвалась Громильша. - Знаем.
        - Только всех сразу, - добавила Вика. - Весь дамский коллектив. Но мы не в обиде.
        - Мы не в обиде, - голос Сандры прозвучал эхом. - И ты не срывай сопло, командир, мы тебя не подведем.
        - Я знаю, девочки, - сказал Кирилл. Потому что большего сейчас и не требовалось. - Я знаю, мои хорошие.
        Обе громильши просто засияли.
        - А что будешь делать, командир, если и сестренки в тебя влюбятся? - лукаво сказала Сандра.
        - Типун тебе на язык, Сандрочка! Я тогда просто застрелюсь!
        Посмеялись. Вернулись к отряду. Подстыковали к штекам освободившиеся «шайбы», прошли курс обучения.
        Потом отправились на базовый склад и два часа провозились с ранцевыми антигравитаторами, тщательно протестировав у каждого аппарата систему управления, проведя надлежащее техническое обслуживание и даже немножко полетав для пробы.
        Кирилл с удовлетворением отметил, что обучение прошло у всех нормально. Конечно, прицельно палить из трибэшника верхом на агэшке никто бы не сумел, но это и не требовалось, поскольку всяк знал, что транспорт во время непосредственного боя - это табу, по неизвестной причине наложенное гостями. А для того чтобы вести разведку, обретенной квалификации новоявленных летунов вполне хватало.
        Потом поставили на зарядку аккумуляторы агэшек. А потом Кирилл напомнил всем про табу и предостерег во время поисков, если случится вдруг столкновение с противником, прибегать к стрельбе. Всяк обнаруживший противника должен будет немедленно отступить, доложить о случившемся и немедленно приземлиться.
        Вопросов никто не задавал, даже новички - все прекрасно знали о странностях, присущих гостям. Видимо, об этом рассказывали теперь даже в учебных лагерях.
        30
        Незадолго перед ужином Кирилл отозвал в сторону своего заместителя Фарата Шакирянова и спросил:
        - Ну как тебе новички?
        - Толк будет, - сказал Фарат. - Не знаю, правда, зачем к нам прикомандировали прапорщика, но из ефрейторов толк будет. Неплохо еще и то, что в отряде появляются сразу три девицы, не влюбленные по уши в командира.
        - Эй! - сказал Кирилл. - Разве я веду себя как собака на сене?
        - Ни в коем случае! Претензий ни у кого нет. Но само по себе понимание, что спишь с метелкой, которая сохнет по другому и прыгнет к нему, едва тот поманит, радости не добавляет.
        Фарат знал, что говорил, ибо на всех планетах бегал по ночам в «комнату свиданий» с Ксанкой Заиченко.
        - Прозасом обеспечены?
        - А как же? Обижаешь, командир! После пищевого довольствия и личного оружия это первое, о чем заботится всякий «кентавр». Сам понимаешь, бабьи залеты отряду не нужны.
        Конечно, задав Фарату вопрос о противозачаточном средстве, Кирилл пальнул мимо мишеней. Но, в свою очередь, заместитель мог бы и не напоминать командиру о гареме. В конце концов, специально Кирилл себе гарем не создавал. Да и можно ли называть сложившуюся ситуацию этим словом, если спит с командиром только одна из семи? Впрочем, он знал, что обманывает себя, ибо и сам использовал это слово…
        - По-моему, всех ситуация устраивает.
        - Еще бы она не устраивала! - Фарат усмехнулся. - Ни за что отвечать не надо. - И тут же сделался озабоченным. - Слушай, командир… А за каким дьяволом среди «кентавров» появился эсбэшник?
        - Не знаю, друг мой. Приказано было ввести в состав отряда. А уж выводы делай сам, какие хочешь.
        - Ага… - Шакирянов почесал затылок. - Ладно, шепну нашим, чтобы не особенно трепали языками. Береженого Единый бережет! Может, на тебя компромат собирают? Хотя причина мне совершенно не понятна.
        Он отправился «шептать нашим».
        А Кирилл задумался над порученным агенту службы безопасности Артузу заданием.
        Задание было знакомым. Подобное он уже выполнял на Незабудке.
        Руководители сообщили Артузу, что по имеющимся оперативным сведениям на Синдерелле действует вражеская разведка. И необходимо, выполняя порученную отряду «кентавров» боевую задачу, суметь по возможности разоблачить агентов неприятеля. Количество их руководству было неизвестно. Точное местонахождение - разумеется, тоже. Оплата за выполнение задания была обещана немалая. Надо только выжить до конца войны, а дальше бывшего агента ждала весьма обеспеченная и соблазнительная жизнь.
        Кирилл вышел за границу базы, чтобы никто не помешал поразмыслить, и задумался над тем, кто из знакомых ему местных военных может быть кандидатом в подозреваемые.
        Первыми, разумеется, на это высокое звание претендовали господа командиры базы «Синдерелла А-один» - подполковник Заворотов и майор Шалый. Способны были оказаться вражескими агентами, конечно, и другие офицеры базы, но это, на первый взгляд, менее вероятно… Хотя, на Незабудке ими оказались как раз младшие офицеры. А если подумать и вспомнить необычные зрачки Макария Никипелова на Марсе и Тормозиллы на Незабудке, то быть агентом может вообще любой из местного персонала. Но так можно подозревать любого землянина… Со всеми вытекающими отсюда последствиями!
        Нет, каждого не проверишь! Это все равно что чайной ложкой вычерпывать межзвездное пространство! Если все вокруг находятся под подозрением - значит, подозреваемых у тебя попросту нет. А потому для начала ограничимся Заворотовым и Шалым.
        Далее. Несомненным кандидатом в агенты является также прапорщик Оксана Ломанко. И не важно, что она эсбэшница. Эсбэшники от предательства тоже не застрахованы. Кто знает, насколько глубоко проникла в ряды человечества вражеская резидентура? Тут, как известно, лучше перебдеть, чем недобдеть. Вот и будем перебдевать.
        Кстати, если уж говорить о возможности предательства, то не мешало бы и господина майора Егоршина в подозрительные личности занести. Тоже эсбэшник, как никак. И тоже над проблемами Синдереллы работает. Может оказаться агентом? Конечно, может. Запросто! Как и все прочие сотрудники штаба планетной обороны. Сколько их там, интересно? Несколько сотен?
        Да уж заданьице дали Артузу - сбрось с орбиты котелок! Надо было потребовать двойную оплату…
        А еще, между прочим, есть у нас близняшки. Сестренки Карина и Марина. Блондинка и брюнетка. Эти ведь тоже могут быть вражескими агентессами. Хотя вряд ли, слишком молоды. Разве что в роли низшего исполнителя с ромбическими зрачками могут пригодиться…
        В общем, подозреваемых выше крыши!
        Второй вопрос - как заставить агентов врага проявить себя?
        Тут вообще вариантов - миллион! Во-первых, застукать непосредственно за шпионской деятельностью. Взять, как говорится, с поличным. Только для этого надо оказаться в нужное время в нужном месте…
        Во-вторых, перехватить информацию, которую агенты передают вышестоящему резиденту. Только для этого надо знать, кто агент, кто резидент, и каким каналом связи они пользуются…
        В-третьих, спровоцировать агентов на вербовку его, капрала Кентаринова. Вот только для этого надо хотя бы знать, что их на Синдерелле интересует…
        Есть наверняка и в-четвертых, и в-пятых, и в-шестых… И так до миллиона! Как говорится, безработица нам не грозит!
        До ужина он так ничего и не придумал.
        А явившись в столовую, встал в очередь у раздачи уже на свое место, следом за Светланой.
        Его озабоченность не укрылась от нее за маской деланной веселости. Но ведь она никогда не задавала ему никаких вопросов.
        Вот и сейчас Света всего лишь коснулась его локтя и сказала тихо:
        - Успокойся, Кира! Что бы ни случилось, я всегда рядом с тобой…
        И заботы унеслись прочь, и захотелось поцеловать се, но не в столовской же очереди это делать!.. А потом заботы вернулись да так, что к нему явилась совершенно идиотская мысль.
        Кандидатом в агенты могла быть даже Светлана. Как жена Цезаря, которая вне подозрений!
        Это была уже полная паранойя!
        И он отмел эту мысль, загнал ее глубоко, на самую границу, почти в небытие, почти в подсознание, но она не исчезла совсем, копошилась там, будто дождевой червяк, выползший на тротуар и не способный найти дорогу назад, в живительную землю. Но каблука, который раздавил бы червяка, так и не нашлось…
        31
        После ужина Кирилл еще успел смотаться в штаб, чтобы ознакомиться с картами района, где должен был начаться поиск. Конечно, это можно было сделать и завтра, в полете, но требовалось отвлечься от раздумий о неподъемности полученного агентом Артузом задания, которые начали донимать его за ужином. И тут даже Светлана ничем не могла ему помочь. Не перекладывать же на ее плечи часть груза!
        Изучение карт частично помогло. Однако окончательно освободиться от гнета неуверенности в своих силах удалось только глубокой ночью, когда пришла их со Светланой очередь сбегать в «комнату для релаксаций».
        A наутро, после зарядки, завтрака и проведенного Кириллом инструктажа, в который был включен и приказ тем, кто плохо выспался, принять стимулятор, «кентавры» взялись за решение поставленной командованием задачи.
        Из гаража базы прилетели три «шмеля». В них загрузили РАГи и прочее необходимое в разведке барахло. Аккумуляторы РАГов зарядились на полную катушку - четыре часа непрерывного полета были обеспечены. А поскольку при разведке в горах вряд ли потребуется непрерывный полет, то запасов энергии должно было хватить на целый день. Тем не менее, на тот «шмель», что оказался слегка недогружен (двадцать три, как известно, нацело на три не делится), прихватили несколько запасных аккумуляторов. Все-таки расход энергии в антигравитаторе у Сандры и, скажем, у Светланы из-за большой разницы в весе поднимаемого груза должен был изрядно отличаться. Кроме того, прихватили с собой и паек - какой смысл терять время, мотаясь туда-сюда?
        Кирилл поначалу решил, что активным поиском сегодня все-таки заниматься не станут. Гнать лошадей незачем! Познакомиться с горами, превратить теоретические знания, как управлять ранцевым антигравитатором, в практические, может, осмотреть десяток ближних к равнине пещер - для первого дня этого было вполне достаточно.
        Но потом ему стало ясно, что особенно расслабляться не стоит. Пусть люди втягиваются в работу с первого дня.
        На командирский «шмель» он взял с собой Светлану, Эзку Дубинникову с Подобедом и троих новичков. Пусть будут под личным присмотром, так, на всякий случай. Учеба учебой, а работа работой…
        Особо усердствовать сегодня не стоило еще и потому, что погода ночью испортилась. Дождя, правда, не наблюдалось, но небо затянуло сплошным серым пологом, а в районе поиска все могло оказаться еще хуже.
        Лететь до Хрустальных гор надо было больше часа, так что с дорогой в два конца времени на поиски оставалось не так уж и много, поскольку в северном полушарии Синдереллы была уже осень, и темнело на этих широтах достаточно рано.
        Конечно, поиски лучше было бы проводить летом, но почему-то начальство не доперло до этой простой мысли и не решило отложить повторный поиск до будущего года. Хотя, если кто-то пожелал утопить капрала Кентаринова, почему он должен упрощать капралу выполнение боевой задачи? Так козни не строят!
        Существовал еще один вариант увеличить продолжительность рабочего времени - организовать филиал базы рядом с горами, чтобы подлетное время составляло не больше четверти часа. Но такой филиал требовал организации надлежащей охраны, и неизвестно какой вариант был дешевле. И вообще, поскольку при разработке операции у капрала Кентаринова совета не спросили, он и сопло рвать по поводу организации не станет.
        Поручили нам разведку - будем ее вести.
        Впрочем, помимо чистой разведки на местности, Кирилл сегодня поставил перед собой и другую задачу.
        Едва «шмели» поднялись в воздух, он приказал всем присутствующим в командирской атээске надеть шлемы и подключиться к системе оперативно-тактического управления. А потом, уже привычно, на автомате, обеспечив защиту пасынками, выбрался в виртуал. И тут же, убравшись назад, спросил себя: а за каким дьяволом он это делает?
        И усмехнулся самому себе.
        Чего греха таить, он же собрался влезть в мозги к новичкам. И вряд ли стоит уверять себя, будто он таким образом намерен вычислить вражеских агентов. Кишка у него тонка - читать мысли других! А вот глянуть, кто в кого втюрился, - это запросто.
        Осознав это, он даже головой мотнул в шлеме.
        Неужели такие проникновения стали ему необходимы, как воздух? Неужели он не может жить без них? Это что, новый наркотик?
        Он снова мотнул головой и задел плечом сидящую рядом Светлану.
        Мгновенно последовал сигнал вызова на связь в режиме tete-a-tete[11 - Ttete-a-tete (фр.) - наедине, с глазу на глаз.].
        Кирилл вернулся в реальность, разрешил ИскИну ответить и переключить связь с обычного режима на вызвавшую командира Светлану.
        - Что случилось, Кирочка? - спросила та. - Что тебя вдруг обеспокоило?
        Насколько же она его чувствовала! Всего-то он испытал легкое чувство стыда, а метелка уже тут как тут! С утешениями наперевес…
        - Все в порядке, Света! Не срывай сопло! Это просто мысли! - он переключил связь на обычный режим.
        И вернулся к своим раздумьям.
        Конечно, никакой это не новый наркотик. Это очень старый наркотик. Он существовал во все века. Называется «человеческое любопытство». Пораженные этим наркотиком люди на протяжении многих веков подглядывали в чужие окна и замочные скважины. Это всегда считалось проступком, но люди удовлетворяли любопытство снова и снова Как сексуальное влечение… Можно сказать, это еще один основной инстинкт. И ничего в нем особенно плохого нет. Если бы не этот инстинкт, человек никогда бы не добрался до соседнего леса, до другого континента, до миров Периферии. В подобных случаях, правда, инстинкт называется любознательностью, но один черт! Без любопытства нет любознательности, вопрос только в уровне удовлетворения этого присущего всему живому инстинкта Без удовлетворения чувства голода можно умереть от истощения, но если перегнуть палку в удовлетворении, станешь обжорой и наживешь кучу болезней. Так и с любознательностью…
        Он с трудом сдержался, чтобы снова не мотнуть головой.
        Тоже мне развел философию! Самооправдание голубчику потребовалось!.. В конце концов, никто никогда не узнает, что он проявил любопытство по отношению к новичкам. Да, любопытство это носит специфический характер, но ведь Кирилл Кентаринов, в конце концов, командир отряда, и знать, чем дышат подчиненные, входит в его непосредственные обязанности!
        Он снова вышел в виртуал, отпочковал двух менталов и проник, обойдя ИскИны обеих ефрейторов, прямо к близняшкам в мозги.
        И слегка прибалдел от обнаруженного.
        От знакомой ментальной формы в разуме Карины Гладышевой отходил знакомый хвостик, очень похожий на ниточку, тянулся в дебри СОТУ и уходил в адресный сектор с наименованием «Кирилл Кентаринов, личный номер такой-то, прапорщик».
        Абсолютно то же самое второй ментал обнаружил у Марины Гладышевой.
        - Вот дьявол! - выругался вслух Кирилл.
        - Что случилось, господин капрал? - тут же отозвался пилот «шмеля».
        - Нет, ничего, - спохватился Кирилл.
        Вот же дьявол! И суток не прошло, а обе девицы уже влюбились в него по уши. Да что же это такое! Спасибо большое Юраше Кривоходову, сглазил вчера ситуацию, кол ему в дюзу! «Неплохо то, что в отряде появляются три девицы, не влюбленные в командира…» Тьфу, матерь мою за локоток! Вот тебе и появились! Вот тебе и не влюбленные в командира! Или это Сандра виновата? Задала вопросик! А он еще пообещал застрелиться!
        Ладно, учтем новый расклад существующих дамских чувств… Ну а что у нас с Оксаной?
        Он отправил Кирилла номер два в ее ментальность. И даже обрадовался, когда той, знакомой ниточки не обнаружил.
        Похоже, прапорщик Ломанко вообще никого не любила. По крайней мере, пока…
        Слава Единому, хоть на нее внешность нового командира не произвела особого впечатления!
        Но что теперь делать? Специально гнобить телохранительниц, чтобы они его возненавидели. Нет, это не дело, зачем ему их ненависть? В конце концов, лишняя подпитка! Но что тогда делать с их любовью? Она же должна породить ревность. Девчонки скоро разберутся что к чему. По крайней мере, насчет Светланы…
        Ладно, пока подождем, посмотрим, как дело повернется. Если девицы не начнут умирать от ревности, можно и позабыть о случившемся… Ну, не совсем позабыть, а просто не придавать значения. Они же совсем молоденькие - может, у них дамские чувства еще не проснулись! А если начнут умирать и ревность их станет угрозой боеспособности отряда, тогда мы применим уже использованный на практике метод. Придется снова вызвать к виртуальной жизни знакомого крылатого типа! Процесс теперь пройденный…
        Но погоди! Ревность-то ревностью, но ведь им скоро плотское воплощение любви потребуется! Против природы не попрешь! А где я им еще двух мужиков найду? Отряд поделен…
        Он представил себе ситуацию, когда эти две громильши начнут приставать к своему командиру, и ему чуть не поплохело.
        Нет, дело было вовсе не в Светлане - она-то, он уверен, отнеслась бы к их приставаниям спокойно. Дело было в нем самом - их приставания ему не были нужны, это был бы уже явный перебор. Хватит с него семерых, тут хоть счастливое число!
        И ему вдруг показалось, что именно это важно, что лишние метелки в гареме могут стать угрозой той стабильности, что была вроде бы достигнута после долгих поисков и мучений. Так неужели впереди его ждет новая битва за стабильность? Не хотелось бы, кол мне в дюзу!..
        Впрочем, кричать «караул!» пока рано. Бабушка еще надвое сказала: угроза ли боеспособности - сестры Гладышевы… А потому не станем рвать сопло. По крайней мере, сегодня - другие у нас нынче задачи!
        32
        - Подходим к первой точке, господин капрал! - доложил пилот.
        Кирилл отвлекся от размышлений о сестрах Гладышевых и поглядел в иллюминатор.
        «Шмель» уже летел среди гор. Вершины их были заснеженными, а все, что располагалось ниже кромки ледника, - было грязно-серого цвета, без следов растительности. Видимо, ТФ-щики до этого района еще не добрались. Умник, который назвал это царство камня Хрустальными горами, несомненно обладал болезненной фантазией. Наверное, у него снег ассоциировался с хрусталем…
        Кирилл прислушался к собственным ощущениям.
        Чувство тревоги молчало. Либо поблизости никого из гостей не было, либо за время перелета с Омфалы на Синдереллу все изменилось с самим Кириллом…
        Он дал команду ИскИну своего персонального тактического прибора вывести карту района. И еще раз изучил то, с чем уже знакомился вчера вечером в штабе.
        Судя по карте, первая точка поиска обозначала не слишком большую, почти горизонтальную (уклон насчитывал всего пять градусов) площадку, на которой не могли поместиться все три «шмеля» сразу. Поэтому десантирование надо было делить на три этапа. И держать ухо востро!..
        Кирилл вызвал остальные атээски:
        - Второй! Третий! Шакирянов! Кривоходов! Прибыли к первой точке поиска. Я высаживаюсь в авангарде. Второй после того, как поднимется наш «шмель». Ждать команды! Третий заходит последним! Тоже по команде!
        Фарат и Юраша были командирами групп, транспортируемых двумя другими атээсками.
        - Первый! Садимся! - скомандовал Кирилл своему пилоту.
        «Шмель» пошел на посадку.
        Спуск по пологой дуге, легкий толчок… Открылся люк.
        - Слева по одному на высадку!
        В это время остальные атээски барражировали над площадкой, защищая ее от атаки неведомого врага.
        Первой на землю выскочила Эзка Дубинникова, за нею Подобед, потом Светлана и трое новичков. Последним покинул борт «шмеля» Кирилл.
        - Первый - на свой эшелон! «Кентавры» - за мной!
        Опустевший «шмель» устремился в небо, занял место выше груженых, беря на прицел положенный район.
        Кирилл, освобождая место для посадки второй атээски, бросился к уходящей вверх отвесной скале, замыкающей площадку с севера и весьма смахивающей на стену. Остальные устремились за ним. Близняшки не отставали ни на шаг, и Кирилл подумал, что на них, пожалуй, и в самом деле вполне можно положиться - движения у новичков были стремительные и уверенные, неизбежный стрём первого боевого вылета не превратил их в медуз.
        Оксана Ломанко, к примеру, двигалась помедленнее. Впрочем, она ведь не была боевым офицером.
        Оттянувшись к скале, вся семерка залегла. Четверо (Кирилл, Светлана, сестры Гладышевы) контролировали западный край площадки, оставшиеся трое - восточный, выполняя инструкции, полученные еще во время инструктажа на базе.
        - Внимание! Второй - на посадку!
        С неба упал второй «шмель», приземлился, через мгновение открылся люк, «кентавры» устремились наружу и тоже бросились к скале.
        - Резвее! Резвее! - подгонял бойцов Шакирянов.
        А Кирилл с удовлетворением отметил, что десантирование выполняется четко, без суеты, но с должной быстротой - Фарат покрикивал для порядка, а вовсе не потому, что кто-то из подчиненных вздумал жевать сопли.
        Еще две четверки присоединились к товарищам, взяв под прицел юго-восточный и юго-западный края площадки.
        Вообще-то, разумеется, все это делалось исключительно в тренировочных целях, поскольку Кирилл прекрасно понимал, что никакого врага тут нет, ибо сканеры ястреба, микрофлайера-разведчика, контролировавшего район сверху, не фиксировали никаких движущихся целей, кроме боевых единиц собственного подразделения. Да и находящийся на стационарной орбите сателлит помалкивал.
        - Второй - на свой эшелон! Третий - на посадку!
        Повторилась та же история, и на площадке оказалось еще восемь «кентавров» во главе с Кривоходовым.
        Последний «шмель» поднимать в воздух не стали, ему места на площадке вполне хватало. А первые два продолжали барражировать в небе, прикрывая район высадки с воздуха.
        - Поздравляю, господа «кентавры»! Десантирование проведено грамотно и четко! Новички - просто молодцы! Не могу найти ни единой ошибки в действиях!
        Сестры Гладышевы тут же приосанились. Оксана Ломанко и глазом не моргнула.
        Ну и дьявол с ней! Главное, новичков похвалить. Как говорил когда-то Спиря, доброе слово и кошке приятно.
        - А теперь определяемся с конкретными заданиями!
        Он разбил старожилов на пары, а район сегодняшнего поиска на десять секторов и дал каждой паре по сектору.
        Девять пар приняли полученный приказ к исполнению, привели в действие ранцевые антигравитаторы и разлетелись по своим секторам. С Кириллом остались Светлана и новички.
        Пусть по-прежнему будут под личным приглядом. Тем более что избавиться от них все равно не удастся! А хотелось бы! Эх, забраться бы со Светланой в какую-нибудь пещерку, скинуть РАГи, оружие и обмундирование и… Кто-кто из «кентавров» наверняка сейчас так и поступит. Запрещать попросту бесполезно! Все равно будут стыко… будут заниматься любовью! Охота пуще неволи, как говаривал Спиря. Но, как люди многоопытные, непременно объединятся с другой парой. И пока одна пара кувыркается в пещере, другая будет стоять на стрёме. А потом поменяются ролями…
        После транспорт-сна в народе царил не только желудочный голод, но и сексуальный. Так что первая ночь, которую еще и делить приходилось на всех, насыщения не приносила.
        Пусть их! Против природы не попрешь! Но нам со Светланой сейчас придется потерпеть. Зато ночью мы свое возьмем. Ночью-то остальные уже не так будут рваться в «комнату для релаксаций»…
        На Незабудке, черт меня подери, все-таки было удобнее, там имелась какая-никакая, но своя комнатушка, и требовалось только улучить десяток минут, когда оба могли оторваться от службы.
        - А вы, сударыни, входите в состав моей пары, - сказал он новичкам. - Ясно?
        - Так точно, господин капрал! - ответила блондинка Марина.
        - Так точно, господин капрал! - продолжила брюнетка Карина.
        - Так точно, господин капрал! - заключила шатенка Оксана.
        «К кому же ты все-таки приставлена в действительности? - подумал Кирилл, глядя на нее. - К близняшкам? Или ко мне? И зачем тебя приставили? Раньше ведь никого не приставляли! Или все-таки приставляли! Как прапорщика Малунова… Ох не случайно ведь я угодил под его начало! Зуб даю, что не случайно!»
        - Наш сектор поиска находится на северо-северо-запад отсюда. Вылетаем немедленно. Режим связи внутригрупповой. Попусту не болтать! - Он повернулся к близняшкам. - Это касается в первую очередь вас, красавицы! Остальные порох уже нюхали!
        Те кивнули с самым серьезным видом, и настрой их Кириллу понравился. Не задрали нос после первой похвалы! Нет, на поле боя толк с девиц будет! С такими телохранителями можно было бы себя чувствовать, как у Единого за пазухой. Если бы не разного рода сомнения…
        - Надеть персональные тактические приборы!.. Переключить в общегрупповой режим связи!.. Делай как я!
        Управление антигравитатором через ПТП - дело нехитрое! Надо только представить себе, как отрываешься от земли, и тут же отрываешься от нее, матушки. А когда требуется повернуть, представь, как именно поворачиваешь. Все остальное ИскИн антигравитатора сделает самостоятельно…
        Через пару секунд Кирилл уже летел. Сзади к нему в кильватер пристраивались остальные члены «пары». Светлана, как наиболее опытный боец, заняла место замыкающего. Отслеживая курс по карте, которая светилась перед взором, Кирилл обогнул скалистую стену и двинулся в нужном направлении.
        Внизу, а зачастую и с боков проплывали серые, абсолютно безжизненные скалы. Ни травинки, ни кустика. Всевышний со стерилизатором в длани прошел…
        Привыкнув к ощущению полета, Кирилл прибавил скорость. Остальные тут же отреагировали.
        Нет, летать эти дамочки тоже умеют. А уж воевать-то всяко не труднее!
        - Смотреть по сторонам, бойцы! Ушки держать на макушке, а хвост топориком!
        Кто-то прыснул.
        - Не по уставу командочка, - произнес чей-то голос.
        Перед глазами вспыхнуло «Гладышева М.»
        - Привыкайте, Марина, - отозвалась Светлана. - Наш командир хоть и поборник устава, но не до такой степени, чтобы не использовать на боевом задании пословицы и поговорки.
        - Отставить болтовню, сержант Чудинова! И всем смотреть по сторонам внимательнее!
        - Есть, господин капрал! - прозвучали слитно четыре голоса.
        Кирилл сделал для проверки внимания пару крутых виражей, но никто не отстал.
        Минут через десять группа оказалась в избранном для сегодняшней разведки секторе.
        Судя по карте, здесь насчитывалось около двух десятков пещер, в которых люди подполковника Заворотова полгода назад не нашли абсолютно ничего, кроме камня, пыли и воды. Кирилл не сомневался, что и нынешний поиск в секторе не даст иных результатов, но для отработки разведывательных действий эти места вполне подходили.
        А вот и ближайшая пещера! Удобная - перед входом есть небольшая площадка, где можно приземлиться так, что не надо торчать в зеве на фоне неба. Как полноростовая мишень на стрельбище… Гости, правда, еще никогда не стреляли по противнику, но всякое «никогда» может рано или поздно закончиться. Да и садануть по черепу змеей-хлыстом на входе в пещеру вполне можно.
        - Чудинова, со мной! Защита от газов! Перебежками! Остальным - ждать снаружи, пока не позовут!
        Он загерметизировал шлем, чтобы не попасть под воздействие возможной загазованной атмосферы в пещере, сделал четыре прыжка внутрь и залег на пол. Переключил сканеры на инфракрасный режим. В области действия сканеров ничего живого не наблюдалось.
        Мимо стремительно скользнула Светлана, сделала три шага и тоже улеглась. Кирилл повторил ее действия. Так, попеременно двигаясь, они проникли в глубь пещеры.
        Разумеется, ничего под каменными сводами не было, но пример действий командира - не худший способ обучения, пусть новички со стороны посмотрят, как надо действовать на практике.
        - Прапорщик Ломанко! Ефрейторы Гладышевы! Можете зайти в пещеру! Только не забудьте переключить ПТП на инфракрасный режим и загерметизироваться!
        Вскоре в серой полутьме позади возникли три гибких силуэта. Один изящный, два… тоже, собственно, изящных, хоть и крупных.
        - Все видели, как надо заходить в пещеру?
        - Так точно, господин капрал! - отозвались три голоса, сопровождаемые соответствующими триконками.
        - Походите немного по пещере. Проверьте, что в углах. ПТП ни в коем случае не снимать, поскольку в пещерах бывают неожиданные прорывы удушающих вулканических газов.
        Пусть новички привыкают к толще над головой. Вряд ли кто-то из них страдает клаустрофобией, это бы медицина давно выявила, но когда впервые оказываешься в пещере, все равно человеку поначалу делается не по себе. Поневоле приходят мысли, что вся эта толща над головой может внезапно рухнуть. Землетрясение, к примеру…
        - Идем, Света, наружу! Не будем мешать!
        - Простите, господин капрал! - тут же отозвалась Карина Гладышева. - Но мы обязаны следовать за вами.
        Кирилл мысленно выругался.
        Вот навязались на голову, телохранители чертовы! Может, и вправду потребовать у майора Егоршина, чтобы отозвал девиц. Что вам капрал Кентаринов, маленький, в самом-то деле!
        Светлана коснулась его руки и легонько пожала. Как всегда, ее прикосновение успокоило Кирилл.
        Да ладно, дьявол с ними, с этими сестрами! У них свой приказ, который они должны выполнять. В конце концов, Егоршин, наверное, знает, что делает. Не безделицы же ради он приставил их к капралу Кентаринову! Может, близнецов готовят в телохранители какой-нибудь высокопоставленной особы, с которой пылинки нужно сдувать! К министру какому-нибудь. Время-то военное, и у гражданских министров сейчас телохранители в погонах ходят. Так почему бы и не поспособствовать процессу подготовки?
        - Добро, девочки! Мы с сержантом Чудиновой подождем вас прямо здесь, в пещере. Осматривайтесь!
        33
        Потом была еще одна пещера, мало чем отличающаяся от первой. Разве что перед входом в нее не было даже крошечной площадки, и пришлось в зев проникать прямо с воздуха. После проверки - пещера, как и ожидал Кирилл, оказалась пуста, - немного потренировались в этом элементе.
        Тут главным было делать все быстро. И у сестер вполне получалось. А на эсбэшницу Кирилл махнул рукой - в конце концов, ее вполне можно держать во втором эшелоне. Не ее работа - захватывать вход в пещеру! Ее работа - заходить, когда уже все захвачено!
        Тренировочные действия повторили еще пять раз.
        А потом Кирилл сказал:
        - Давайте-ка разобьемся на две группы. В одной - сержант Чудинова и прапорщик Ломанко. Старшая - Чудинова!
        - Есть, господин капрал! - отозвалась Светлана.
        - Вторую группу составим я и ефрейторы Гладышевы. Группа Чудиновой продолжит проверку пещер. - Он дал команду своему ИскИну передать собрату, обитающему в светланином ПТП, карту избранного сектора. - А мы с ефрейторами займемся другими делами.
        Светлана и Оксана Ломанко улетели.
        - За мной! - скомандовал Кирилл близняшкам.
        Он и сам не знал, зачем так поступил. Наверное, потому что пять человек на одну пещеру было все-таки многовато. Тем более когда в пещере один хрен в запыленном пространстве отыщешь. Пещеры, предположительно занятые гостями, наверняка находятся дальше и выше в горах - ведь в ТУ ночь Кирилл, перекинутый порталом на Синдереллу, сразу почувствовал, что воздух вокруг него изрядно разрежен.
        Так что, чем впустую ползать всей толпой по каменным мешкам, лучше побольше потренировать новичков.
        Он вдруг почувствовал к этим девицам какое-то странное, доселе не испытанное чувство. Так, наверное, отец относится к своим дочерям, плоть от плоти своей, кровь от крови своей, и их безопасность становится твоей безопасностью, и их счастье становится твоим счастьем…
        Кирилл мотнул головой.
        Что это еще за мысли, кол мне в дюзу! Никакие они мне не дочери. Они мои подчиненные, и я в любой момент должен быть готов послать их на смерть, если потребуется. Такова моя профессия. И тем не менее я сделаю все возможное, чтобы это не потребовалось! Иначе грош цена! И мне, и моей профессии! Послать подчиненного на смерть любой дурак сможет - если с совестью справиться не проблема, - а вот ты попробуй, дорогой командир, так сражение провести, чтобы и победу одержать, и людей максимально сохранить! Вот где истинный профессионализм военного, вот где истинная квалификация!
        - Ну что, девчонки? Не заскучали, ползая по пещерам? Давайте-ка поиграем в догонялки? Запятнать командира можно только прикосновением!
        Кирилл сорвался с места. И пустился во все тяжкие.
        Неожиданные уходы за острые кромки скал, нырки в бездонные ущелья, взлеты в зенит и пике оттуда на горный склон с торможением в последний момент… Однако оторваться ему, как он ни старался, не удалось.
        Близняшки раз за разом повторяли его нырки, пируэты, горки и прочие выкрутасы, с легкостью и изяществом, словно танцевали в воздухе, и порой ему даже начинало казаться, что подчиненные попросту играют с командиром, не желая его обижать.
        Систему связи наполняли крики и вопли, причем больше всего кричал и вопил капрал Кентаринов, хотя, как правило, его рев и перемежался с взвизгами и попискиванием, издаваемыми двумя девичьими глотками.
        - Маринка, слева эту скалу обойди!..
        - Каринка, наперерез давай! Наискосок и вниз!
        - Кол вам в дюзу, чертенята!!!
        Нет, как сестренки ни старались, запятнать командира им все-таки не удалось, однако вымотался Кирилл при этом немало. А когда угомонился, обнаружил, что Светлана и эсбэшница находятся на связи в режиме tete-a-tete.
        Что у них там, к дьяволу, стряслось? Почему посмели отключить акустику от командира?
        - Сержант Чудинова! Прапорщик Ломанко! Почему вышли из общегруппового режима связи?
        Несколько секунд тишины, и:
        - Ой! - голос Светланы. - Просим прощения, господин капрал! Так получилось.
        Так у них получилось, видите ли! Ему, Кириллу, косточки решили перемыть, что ли, пока он с девчонками гонялся меж скал?
        - Оставайтесь на месте!
        Он засек местонахождение нарушительниц и устремился туда:
        - Ефрейторы! За мной!
        Сержант и прапорщик сидели перед входом в пещеру. Как отпускницы на пляже… Слава Единому, хоть шлемы с башен не поснимали! Кумушки неотстыкованные, кол вам в дюзу! Залепить по наряду вне очереди! Правда, прапорщику такое наказание не дашь. Разве лишь трое суток ареста. Но над причиной ареста, которым капрал Кентаринов угостил прапорщика Ломанко, будет смеяться вся база. Пусть даже почти никто его тут еще и не знает! «Слышали, парни, главный «кентавр» вчера прапору-эсбэшнице трешницу впаял?» - «Не дала ему, наверное!» - «Раз не дала, значит не по-командирски требовал!» И все такое прочее…
        Троица спикировала с небес и опустилась рядом с ополоумевшей парой. Кирилл снял шлем и разрешил подчиненным сделать то же самое.
        - Что случилось тут у вас? - спросил он Светлану.
        Та в некоторой растерянности посмотрела на Ломанко.
        - Простите, господин капрал. - Прапорщик вперилась ему в лицо виноватым взглядом. - Можно с вами поговорить?
        Кирилл почувствовал, что разговор сейчас повернется совсем не в нужную сторону, ведущую прямо к трем суткам ареста, но делать было уже нечего.
        - Хорошо, прапорщик, отойдем в сторону! Остальные могут покурить.
        Сержант Чудинова и близняшки-ефрейторы тут же полезли в карманы за «Галактическими особыми», а офицеры отошли на край площадки, обрывающейся в ущелье, на дне которого бежала между камнями и скалами неширокая бурная, покрытая пеной речка.
        - Это я виновата, господин капрал, - сказала Ломанко. - Я решила задать сержанту Чудиновой несколько вопросов, связанных с проблемами безопасности в отряде. Понимаю, что была не права. Простите, пожалуйста! Готова понести любое наказание.
        Кирилл поскреб подбородок.
        В общем-то, он сам был виноват - нельзя назначать старшим сержанта, когда тот (вернее, та) находится в компании с прапорщиком.
        - Хорошо, - сказал он. - Наказаний не последует. Но впредь я попрошу вас, прапорщик, не задавать моим людям вопросы, связанные с проблемами безопасности, во время выполнения боевого задания. Для этого можно найти более подходящее время. Договорились?
        - Так точно, господин капрал!
        Инцидент был исчерпан, ко всеобщему удовольствию. То есть, возможно, ефрейторы и не были удовлетворены тем, что офицеры-нарушители не получили наказания, но кто будет спрашивать мнение новичков?
        Остаток дня прошел в работе по уже опробованному методу. Осматривали пещеру за пещерой. К двум часам пополудни все слетелись к «шмелю», груженому пайками, пообедали саморазогревающимися консервами, покурили, подкалывая друг друга, и снова разлетелись.
        Кирилл периодически вел переговоры со старшими в парах.
        Ничего подозрительного найдено не было.
        К концу дня все обнаглели настолько, что в пещеры заходили уже безо всяких перебежек и залеганий. Да и в «шмели» перед обратной дорогой загружались без прикрытия. Все были абсолютно уверены, что ничто им тут не угрожает. И первым был уверен в этом главный «кентавр». А то бы он позволил своим подчиненным так пижонить!
        Вернувшись на базу, первым делом поставили аккумуляторы РАГов на зарядку, потом вымылись и переоделись. А потом Кирилл отозвал Светлану в сторонку и поинтересовался, о чем именно эсбэшница расспрашивала ее там, в горах. Что за вопросы безопасности ее волновали?
        - Ты прости меня, Кира, - сказала Светлана, - но я не могу тебе это сказать.
        Кирилл даже опешил:
        - Она что, взяла с тебя подписку о неразглашении?
        - Нет, конечно. - Девчонка улыбнулась его глупому предположению. - Но Оксана попросила меня никому ничего не говорить. Могу сообщить тебе только одно: наша с нею беседа ничем не грозит никому из «кентавров». Она не собирает на нас компромат.
        Раздосадованный Кирилл устало опустился на траву и, вздохнув, подложил руки под подбородок.
        Дальше топтать тему было бессмысленно. Если Светлана решила молчать, ничего из нее не вытащишь и клещами. Такое уже бывало, правда, касалось оно вовсе не вопросов безопасности.
        - Бедненький мой! - Светлана прилегла рядом и погладила его по макушке. - Одни заботы тебе от нашего брата. Вернее - от нашей сестры… Давай, сегодня ночью опять в «комнату для релаксаций» сбегаем?
        Кирилл сорвал травинку и куснул ее:
        - Тогда надо договориться с народом об очереди…
        Травинка оказалась горьковатой, и он выплюнул ее.
        - Да какая там очередь, Кира! Все сегодня лазили по пещерам не только ради выполнения боевой задачи. Неужели ты думаешь, что после транспорт-сна им хватило одного раза? Я уже с девчонками разговаривала… - Она снова погладила его по макушке. - Спать все будут без задних ног! Только уговор! Ты про такое нарушение совершенно не в теме.
        - Я и не в теме, - сказал Кирилл, снова вздыхая. - Хотя, если честно, догадывался и даже был уверен.
        - Даже уверен? Почему?
        - Потому что ничего опасного нас сегодня не ждало! Я это чувствовал.
        - Неужели ты чувствуешь опасность?
        - С некоторых пор. А точнее - после боев на Рэмбе. Правда, мне удалось это ощутить только один-единственный раз, на Омфале, незадолго перед схваткой с аквафилами. Тем не менее я уверен, что если опасность появится, я ее непременно почувствую.
        Светлана покачала головой и тоже потянулась за травинкой:
        - Да, Кира, ранение явно не прошло для тебя даром.
        Это прозвучало так, будто она имела в виду вовсе не здоровье. Но как определить, что она имела в виду? Не задавать же прямой вопрос!
        Кирилл сорвал другую травинку и куснул ее. В этой горечи не было.
        А почему и не задать прямой вопрос? Разве они не достаточно близки друг другу, чтобы задавать какие угодно вопросы?
        - Что ты имеешь в виду, Света?
        Она сорвала травинку и принялась водить острием по его щеке.
        - Ты о чем?
        Похоже, мысли ее были далеко-далеко.
        Кирилл поежился:
        - Щекотно, перестань… О твоих словах, что ранение не прошло для меня даром.
        Она перевела взгляд в небо, будто искала там помощи, а потом снова устремила на лицо возлюбленного.
        - Ничего, кроме того, что ранение не прошло для тебя даром.
        Однако ощущение некоей недосказанности не покидало Кирилла.
        Впрочем, конечно, недосказанность должна быть, ибо ведьма-прапорщица наверняка расспрашивала ее не просто так. Но каким же он будет идиотом, если расспросы Ломанко сломают… экий каламбурчик!.. сломают давно установившееся доверие между ним и Светланой? Эсбэшник хренов, кол тебе в дюзу! Агент Артуз - кати арбуз!
        Ну нет, друзья мои, черта с два кто-нибудь сломает то, что существует между ними!
        Во время ужина и после него он расспросил втихаря всю мужскую часть отряда и убедился, что претендентов на посещение «комнаты свиданий» этой ночью и в самом деле нет.
        - Слушай, командир! - признавались «кентавры». - Может, мы с… - далее следовало женское имя, - и не правы были, но не удержались и сделали все эти дела еще днем в горах. Готовы понести наказание! Но сам понимаешь, иначе было попросту нельзя!
        - Наказания не будет, - отвечал он. - При условии, что вы не станете рассказывать об этом нарушении дисциплины никому, кроме тех, кто стоял рядом с вами на стрёме!
        «Кентавры» удивлялись такой мягкости, но давали обещание молчать.
        В общем, отряд беспокоился о своем командире.
        И когда Кирилл со Светланой пришли друг к другу на свидание, любовь их была горяча, неудержима и прекрасна, как в тот, первый раз, на Незабудке.
        34
        На следующий день погода не улучшилась, но «кентавры» снова полетели в горы. Теперь следовало осмотреть очередной запланированный район, расположенный севернее, а главное - выше вчерашнего.
        Сегодня Кирилл свел в пару Светлану и прапорщицу, забрав себе близняшек, еще на утренней «раздаче». Раз уж деваться от этих телохранительниц некуда, не стоит и сопротивляться…
        В полете он снова проник в виртуальность, но на сей раз объектом изучения стали вовсе не мозги подчиненных. Надо было проконтролировать систему оперативно-тактического управления базы, чтобы получить полную и окончательную уверенность в том, что подпол Заворотов и майор Шалый говорили ему правду о разведывательной операции, проведенной полгода назад.
        Задача не составляла ни малейшего труда. Конечно, в одиночку бы он занимался проверкой не один час, но процесс отпочкования виртуальных клонов-менталов был теперь доведен до автоматизма. А уж в режиме «сам-четыре» он справился с задачей как раз за время полета. Вывод был однозначен, как окончательная смерть - господа офицеры вакуум не травили. Операция была проведена с должной тщательностью и принесла не менее однозначный результат: гостей в проверенном районе обнаружено не было.
        И Кирилл вновь вернулся к уже загаданной самому себе загадке: за каким дьяволом сюда прислали «кентавров»? Что они тут могут разыскать, если другие не разыскали? Ведь члены отряда разве что как убийцы поквалифицированнее, а в смысле поиска и разведки - один черт, что «кентавр», что иной галакт!.. Нет, разгадать эту загадку при имеющейся на руках информации было по-прежнему невозможно. А потому не стоило и башню курочить!
        Но, увы, она хозяину не подчинялась. И курочилась, курочилась, курочилась…
        Разве можно чем-то отвлечься, сидя в десантном отсеке «шмеля»? Ну если только забраться в мозги подчиненных! Что он тут же и проделал.
        Ничего нового там не нашлось.
        Ефрейторы Гладышевы по-прежнему были втюрившись в капрала Кентаринова, а прапорщик Ломанко - нет.
        Тоска зеленая!..
        Но тут «кентавры», наконец, прибыли в заданный район, и посторонние мысли поневоле покинули свое несчастное обиталище.
        Место высадки он сегодня выбрал иное. Пещера не имела площадки перед входом, и десантироваться со «шмеля» пришлось прямо на ранцевых антигравитаторах. Впрочем, особой разницы в действиях тут не было. Та же высадка с первого «шмеля» и установление контроля над пещерой. Затем десантирование остальных членов отряда. Рутина!
        Чувство тревоги молчало.
        И не проснулось ни разу. Как и вчера.
        «Кентавры» обследовали несколько десятков ближайших пещер, не найдя в них даже насекомых.
        Кирилл автоматически все еще принимал доклады от поисковых групп, но большее внимание сегодня уделял близняшкам. К сожалению, тут, в горах, было невозможно спровоцировать их на проявление ревности, ибо летали они втроем. А должны ли сестры-близнецы проявлять ревность по отношению друг к другу, он понятия не имел. Обычные-то сестры вроде бы проявляют. Во всяком случае, в мелодраматических клипах распространена ситуация, когда младшая сестра отбивает кавалера у старшей. Увы, знание человеческой сути у Кирилла было слишком однобоким, ибо ему требовалось разбираться в психологии бойца-галакта, а она вряд ли похожа на психологию сестры-близняшки.
        В общем, с точки зрения разведки день фактически ушел псу под хвост. Разве что Кирилл окончательно убедился, что подполковник Заворотов и майор Шалый не попытались скрыть в Хрустальных горах наличие гостей.
        Успех еще тот, что и говорить! Разведка, направленная в другую сторону… Впрочем, в копилку агента Артуза и это - копеечка!
        После возвращения на базу он принялся провоцировать близняшек на проявление ревности, то и дело заводя разговоры с другими метелками.
        В конце концов, даже Светлана удивилась:
        - Кирочка! У тебя сегодня вечер усиленного общения с дамской частью отряда?
        Пришлось рассказать ей старинный, известный еще с приютских времен анекдот про Синюю Бороду и его жен. Посмеялись, поскольку Светлана анекдота этого не знала.
        Но ни малейшей ревности настырные потуги Кирилла у сестер Гладышевых не вызвали.
        35
        На третий день он решил устроить своим парням выходной.
        То есть, разумеется, безделья никакого у «кентавров» не будет - командиру любого подразделения всегда найдется, чем занять подчиненных. Но третий подряд день, проведенный по принципу «пойди туда - не знаю куда, найди то - не знаю что», с точки зрения психологической усталости был бы явным перебором. Ничто так не утомляет людей как бессмысленная и безрезультатная работа. Поэтому надо было устроить психологическую разгрузку.
        Для начала он загнал отряд на утреннюю общебазовую «раздачу».
        Вчера и позавчера до такого безобразия не доходило, поскольку особый статус отряда и тут играл свою роль, и подобную вольность местное начальство «кентаврам» позволяло. Скорее всего, со скрежетом зубовным, но кого трахает чужое горе!
        Зато сегодня местное начальство смотрело в сторону примаршировавшего на плац отряда весьма и весьма благосклонно. Все-таки особый статус всегда и везде бесит тех, кто им не обладает…
        «Раздача» на «Синдерелле А-один» ничем не отличалась от подобных же воспитательных мероприятий, проводящихся на десятках других баз. Построение на плацу, перекличка, речь местного капеллана. Капеллана «кентавры» слушали со вниманием, рассчитывая понять, зачем все-таки из убийц сделали разведчиков, однако ничего особенного не услышали. Общие слова, в войне постепенно назревает перелом, уже несколько планет Периферии освобождено от гостей, командование принимает все меры, чтобы весь Мешок был поскорее очищен от агрессора… И тому подобная пропагандистская мура, которую каждый слышал за время пребывания в Корпусе не одну сотню раз.
        Затем на флагштоки поднялись голубое и иссиня-черное знамена, и тут же по-над плацем разнеслась мелодия гимна Галактического Корпуса.
        Все присутствующие прижали к сердцам правые руки и грянули:
        Не дремлет злобный враг у наших врат,
        И мы не дремлем в ожиданье тоже.
        И если во врата прорвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Да, мелодию написал талантливый композитор. И он был не чужд знаний психологии военного подразделения, поскольку мелодия и в тысячный раз воодушевляла. Прозвучал всего один куплет, а уже краснели щеки и уши, блестели глаза…
        Собрались ксены перед нами, брат!
        Они сильны! Но мы могучи тоже!
        И если в нашу жизнь ворвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Мелодия вызывала не только воодушевление и гордость собой и Человечеством - грудь всякого галакта разрывало от ненависти к врагу.
        У ксенов план - отбросить нас назад
        Они ударят, мы ударим тоже!
        И если отступать не станет супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы сможем!
        И как обычно, когда музыка отгремела и голоса затихли, воодушевление медленно растворилось в голубом небе.
        - Вольно! - скомандовал подпол. - К исполнению каждодневных обязанностей приступить! Разойдись!
        Разошлись.
        - Я правильно понимаю, командир, - спросил Подобед, - что сегодня Хрустальные горы обойдутся без нас?
        - Правильно понимаешь! - сказал Кирилл. - Сегодня для разнообразия вместо спелеологических упражнений будет кросс на десять километров и стрельба по поясной мишени.
        Предложенное доставляло бойцам не большее удовольствие, чем разведка, но, по крайней мере, и в кроссе, и в стрельбе присутствует элемент соревновательности, и потому эти занятия, с точки зрения бойца, хотя бы имеют смысл. А Кирилл добавил в них еще больше перцу, объявив перед кроссом, что побегут группами, которые сложились в процессе разведки, и результат будет засчитываться по последнему из пары, пересекшему линию финиша.
        - А что вы, друзья, хотели? - громким шепотом прокомментировал это объявление Подобед. - Не все же вам парами стыковаться, иногда приходится таким макаром и пробежаться.
        Шутка ни у кого смеха не вызвала. Даже у самого Подобеда.
        Кирилл подошел к Ломанко.
        - Как вы, прапорщик? Думаю, вам вряд ли стоит бежать?
        Оксана поморщилась, но согласилась, прекрасно понимая, что эсбэшнику равнять себя с профессиональными убийцами гостей нет никакого смысла.
        Светлану Кирилл объединил в одну группу с близняшками.
        После завтрака прошли соревнования по стрельбе. Сумма результатов в каждой группе делилась на два, а у сержанта Чудиновой и ефрейторов Гладышевых - на три.
        Они-то стрельбу и выиграли, ко всеобщему удивлению, выбив на троих сто сорок два очка. Командир выбил сорок шесть.
        На дистанции же первыми оказались Сандра Каблукова и Юраша Кривоходов. С чем их Кирилл, который, разумеется, кросс не бежал, и поздравил. Громилына была в полном восторге, показав близнецам язык. Впрочем, проиграли они исключительно из-за Светланы, и по дороге в казарму Кирилл решил, что в следующий раз кросс будет строго индивидуальным.
        Все-таки это была изначально глупая затея. Тоже мне борьба за единение отряда! Скорее, наоборот, породил у одних недовольство другими…
        Нет, не только вокруг него происходят разные странности, иногда и сам он ведет себя весьма и весьма странно.
        Впрочем, и не удивительно - с кем поведешься, от того и наберешься!.. Ох уж эти странности. Всю жизнь они с ним - от приюта и до Корпуса, от Земли и до Синдереллы!
        Он вспомнил свое письмо к Доктору Айболиту, с такими фантастическими предосторожностями отправленное с Незабудки. В нем он спрашивал Сергея Николаевича о женщине, что проникла в приют много лет назад, той самой, из-за которой выгнали с работы дядю Даниила.
        Чего она хотела? Неужели похитить Кирилла, как посчитала тогда Мама Ната?
        Ответное письмо пришло через несколько дней. Оно не вызвало ни малейшего подозрения у военной цензуры, поскольку код цензора присутствовал. Но было оно вовсе не от Доктора Айболита, письмо было о Докторе Айболите.
        «Уважаемый адресант! - сообщали сотрудники ближайшего к приюту почтового отделения. - Простите, но доставить Ваше послание не представляется возможным по причине выбытия адресата. К сожалению, господин Неламов не сообщил нам свой новый адрес, а потому переслать ему Ваше послание тоже не представляется возможным. Извините за доставленные неудобства».
        Так и осталась необъясненной та давняя странность. А в дальнейшем количество странностей только увеличивалось и увеличивалось… Будто снежный ком… Может быть, послать на адрес приюта еще одно письмо? Вдруг Доктор Айболит вернулся!..
        «Стоп! - сказал Кирилл самому себе, потому что к нему вдруг явилась неглупая мысль. - Стоп, кол мне в дюзу! А есть ведь зацепка! Для того, чтобы определить местоположение пещеры, где я схватился ТОГДА с Малуновым и где находился инкубатор гостей, достаточно проанализировать запись с моего ПТП, когда я оказался неведомо где! Я же тогда по этой записи и определил, что пещера находится на Синдерелле!»
        Увы, запись, которая хранилась у ИскИна персонального тактического прибора, давным-давно была стерта - долговременная память шлема не слишком велика, чтобы хранить в архиве сведения, которые больше не требуются для выполнения очередных боевых задач. Однако без следа у запасливого сквалыги-Человечества не теряется ничто. ИскИны все разные, и предназначения их очень разные, и долговременные памяти у них, соответственно, тоже очень и очень разные…
        И письмо надо посылать вовсе не Доктору Айболиту, с ним мы разберемся как-нибудь в другой раз. Нет, письмо надо посылать совсем по другому адресу и совсем с другой просьбой! И я буду безмозглым недоумком, если не добьюсь этого сегодня же.
        Он побежал в штаб к майору Шалому и попросил у того разрешения связаться со штабом планетной обороны, с майором Егоршиным. Естественно, у Шалого не было никаких оснований отказать особостатусному капралу. Да он отказывать и не собирался…
        Дежурный на базовом узле связи недолго пробивался сквозь информационные линии.
        - Прошу вас, господин капрал. Связь со штабом планетной обороны установлена!
        Майор Егоршин сразу узнал вызывающего.
        - Это вы, Кентаринов? Как у вас дела?
        Облака табачного дыма, плавающие в его кабинете, были видны даже на дисплее.
        Кирилл пожаловался на погодные сложности в горном районе и спросил, не может ли господин майор связаться по своим каналам с базой «Незабудка А-три», лучше всего с начальником штаба базы майором Клавдием Шишмаренком, и попросить того прислать запись, произведенную ИскИном персонального тактического прибора старшины Кентаринова при ночной разведке пещеры Змеиное Гнездо. А если запись не сохранилась, не мог бы майор Егоршин попросить ее у сотрудников службы безопасности в городе Семецкий. Там она наверняка должна быть.
        - Зачем вам это? - спросил Егоршин.
        Кирилл объяснил.
        Майор подумал пару секунд, оценивая идею, и кивнул:
        - Неплохо придумано. Я непременно направлю просьбу на Незабудку. И как только придет запрошенная запись, тут же переправлю ее вам, капрал. Думаю, это займет не очень много времени. У вас все?
        - Все, господин майор.
        Егоршин неторопливо закурил свою очередную сигарету и строго глянул на Кирилла:
        - Тем не менее попрошу вас принять и другие меры для ускорения разведки. Запись записью, а время терять не стоит. Вам ясно?
        - Так точно, господин майор! Есть принять и другие меры для ускорения разведки!
        - Прапорщик Ломанко достаточную помощь оказывает?
        - Да, все в порядке. Вот только…
        - Что?
        - Зачем вы телохранителей прислали? Я до сих пор без них воевал и как-то обходился.
        Егоршин затянулся, задумчиво глядя на Кирилла.
        - Ничего, капрал. Уж потерпите немного! Проверьте их, так сказать, на вшивость. Близнецы нам очень нужны. У них свои задачи!
        Приказ есть приказ. Что оставалось Кириллу?
        - Слушаюсь, господин майор.
        - Но разведку вы все-таки ускорьте.
        - Есть ускорить разведку!
        На сем господа офицеры и распрощались.
        - Кол тебе в дюзу, господин майор! - пожелал Кирилл, едва только связь прервалась.
        У штабных во все века одни и те же запросы! Разбейся подчиненный в лепешку, вывернись наизнанку, надорви корму, но ты обязан обеспечить выполнение задачи! Ведь у тебя две сраных звездочки на погонах, а у него - полновесная «блямба»! Так что никуда ты, друг дорогой, не денешься! Встал по стойке «смирно» и отправился выполнять!
        Давным-давно забытая злоба коснулась души бывшего приютского крысеныша Будто он вернулся в «Ледовый рай». Или хуже того, оказался в питерском пригороде Осиновая Роща, в стенах родного приюта. А Стерву Зину заменил собой майор Егоршин, чтоб у вас обоих, сучье племя, прямая кишка вывалилась!
        Однако тут же еще один обладатель полновесной «блямбы» на погонах взялся развеивать обуявшее подчиненного нехорошее чувство.
        - Дежурный, - послышался в интеркоме голос Шалого. - Капрал Кентаринов еще на узле.
        - Так точно, господин майор!
        - Пусть зайдет ко мне, как только освободится.
        Кирилл кивнул дежурному и проследовал в кабинет майора.
        Шалый угостил Кирилла куревом и тоже принялся расспрашивать, как идет разведка.
        Хвастаться было нечем и скрывать было нечего.
        Посидели друг против друга, попыхтели сигаретами, капрал рассказал, майор выслушал. Обрадовался или огорчился - неясно, лицо было словно из камня. Вот только зачем вызвал? Все услышанное он мог узнать, проверив записи СОТУ. Снова попыхтели сигаретами.
        «Кстати, - подумал Кирилл, - если отыщем в горах что-либо, возможно, надо будет заблокировать передачу информации на базу. Береженого, как известно, Единый бережет!..»
        Шалый задал еще пару-тройку вопросов, касающихся обеспечения «кентавров» всем необходимым, докурили, раздавили окурки в пепельнице, и капрал был отпущен восвояси.
        И поди поломай голову - то ли это отец солдатам проявляет заботу о подчиненных, то ли вражеский лазутчик прощупывает противника.
        Поймав себя на этой мысли, Кирилл мысленно поежился.
        Параноик вы, капрал Кентаринов. И никто больше! Агент Артуз пророс сквозь всю вашу душу.
        Недавняя злоба - теперь уже на самого себя - охватила его с новой силой, как будто он опять провалился в прошлое. Впрочем, мысли его остались в настоящем, и это радовало. А развеять злобу могла только Светлана.
        Это было обнаружено уже давно - стоило Кириллу оказаться рядом с любимой, как она словно высасывала из него все отрицательные эмоции. Этакий биологический пылесос! Или, скорее, теплый ветерок, вычищающий замусоренные дорожки в парке!
        За ветерком к ней Кирилл и отправился.
        Светлана всегда чувствовала его настроение. Вот и сейчас она покинула курилку, где «кентавры» травили байки, пользуясь возможностью отдохнуть, и подошла к нему.
        - Ты чем-то расстроен, Кирочка?
        Злоба быстро уходила. А то, что со стороны курилки члены гарема не бросили в их сторону ни одного косого взгляда, и вовсе ввело Кирилла в благодушное настроение.
        - Начальство разозлило. - Он улыбнулся Светлане. - Но все уже прошло.
        Они зашли за угол казармы, и тут она позволила себе легонько коснуться пальцами его щеки.
        - У-у, колючий! - Она вздохнула. - Я хочу сказать, что ничего между нами не изменилось. И ты, пожалуйста, знай, Кирочка. Я всегда буду рядом с тобой, что бы ни случилось. До самой смерти.
        Она уже не раз говорила эти слова, но они всегда казались ему радостной новостью.
        - До самой моей смерти? - спросил он благодушным тоном, будто играя.
        - До самой моей смерти, - сказала Светлана без улыбки, опуская руку ему на грудь. - Потому что твоя смерть станет и моей смертью!
        Она определенно произнесла эти слова сейчас с каким-то скрытым смыслом, но Кирилл не стал раздумывать над ними. В конце концов, для любой влюбленной метелки нормально говорить любимому ласковости.
        - Мы будем жить долго и счастливо, - сказал он. - И умрем в один день! Как в сказках. Иначе и быть не может.
        Он не стал раздумывать над тем, поверила она или нет. В конце концов, для любой влюбленной метелки нормально верить ласковостям любимого.
        Они нырнули в затененный в дневное время коридорчик казармы и принялись целоваться.
        Можно было, конечно, отправиться и в «комнату для релаксаций», но секс, как ни странно, им сейчас совершенно не требовался. Было вполне достаточно этого вот, почти платонического ощущения потрясающей близости, которое согревало душу не меньше, чем оргазм.
        Они целовались до тех пор, пока снаружи не послышались шаги возвращающихся из курилки боевых товарищей.
        36
        После дня «отдыха» был очередной день бесплодных поисков в очередном секторе Хрустальных гор.
        Как и прежде, небо было затянуло серым пологом.
        Как и прежде, Кириллово чувство тревоги молчало.
        Как и прежде, прыгали по пещерам, находя в них только пыль и камни. Даже вулканических газов не наблюдалось.
        Кирилл по-прежнему присматривался к сестрам Гладышевым.
        Однако они который день вели себя так, будто дело им было до капрала Кентаринова только с одной-единственной точки зрения - сугубо профессиональной. На боевом задании они были с ним не разлей вода. Возникни вдруг угроза жизни командира, вполне возможно, что они прикрыли бы его своими телами. К счастью, такая жертвенность не требовалась…
        Однако на территории базы капрал Кентаринов делался для ефрейторов Гладышевых всего лишь командиром, которого больше не требуется охранять и требуется только подчиняться. Потому что подчиненные, а не потому что влюбленные!
        Он ни разу не заметил, чтобы хоть одна из сестер пялилась на него с томным взглядом, как это не единожды бывало с Ксанкой…
        Ну не ревновали они его ни к кому. Хоть убей! Как будто уже прошли особую обработку во время учебного занятия на симуляторе. Либо любили командира не больше, чем прапорщик Ломанко!
        И он еще раз решил забраться к ним в мозги. В конце концов, что он знал о содержимом человеческих голов? Может, ментальная связь одинаково выглядит и у страстной любви, и у легкой, как паутинка, влюбленности, а влюбленность-то уже на третий день знакомства потихоньку сошла на нет…
        Сказано - сделано!
        На следующее же утро по дороге к Хрустальным горам он снова заслал менталов внутрь сестринских мозгов.
        И окончательно ошалел от недоумения…
        Черт побери, нитка между каждой сестрой и капралом Кентариновым по-прежнему красовалась во весь рост! Любовь в ментальности существовала, в реале же любви и в помине не наблюдалось! Либо сестры слишком хорошо ее маскировали за показным равнодушием. Это в их-то возрасте, когда все чувства нараспашку, когда вся жизнь переполнена желанием!
        Нет, парии, так не бывает.
        Если восемнадцатилетняя девчонка влюбилась, то это по полной программе. Сдержать ее может только страх наказания, да и то далеко не всегда. Сандру вон, к примеру, тогда, в «Ледовом раю», совершенно не пугало то, что Димитриадий Олеговичч Гмыря мог ее застукать в интересном физическом упражнении, выполняемом на пару с курсантом Кентариновым. Да и Ксанка была на все готова, только сделай он шаг навстречу…
        Кол мне в дюзу, но если это у них не любовь, то что тогда?
        Короче, что-то с сестричками Гладышевыми было не в порядке, и с этим непременно требовалось разобраться. Вот только каким образом, Кирилл пока не имел представления.
        Он ломал себе голову над этой проблемой в течение очередного безрезультатного поискового дня, но так ничего и не придумал.
        А следующим утром события помчались вскачь.
        Сразу после завтрака, когда Кирилл намеревался провести инструктаж перед началом еще одного разведывательного вояжа, его срочно вызвали в штаб базы. Причем, велели захватить с собой персональный тактический прибор.
        Догадаться, зачем, было нетрудно.
        - Большая Гавань на связи, - объяснил Шалый. - Майор Егоршин вызывает. Вас ждут на узле.
        Кирилл промчался по коридору и ворвался в узел связи. Дежурный связист отдал ему честь:
        - Штаб планетной обороны, господин капрал!
        На триконке дисплея виднелась полуукутанная табачным дымом физиономия Егоршина. Майор вскинул руку:
        - Здравствуйте, Кентаринов! Я выполнил вашу просьбу.
        - Здравия желаю, господин майор! - У Кирилла забегали по спине мурашки, а на сердце похолодело.
        - Можете получить запрошенную запись.
        - Спасибо, господин майор! - сказал с чувством Кирилл.
        - Успехов в поиске нет?
        - Никак нет, господин майор!
        - Очень жаль!.. Что ж, надеюсь, запись вам поможет. - Физиономия Егоршина исчезла с триконки.
        Слава Единому, не последовало никаких воспитательных бесед на тему «Что вы, Кентаринов, себе позволяете? Думаете, приказ не для вас?»
        Впрочем, не полный же кретин Егоршин, не думает же он, что «кентавры» саботируют приказ…
        - Куда будем сгружать информацию, господин капрал? - спросил дежурный связист.
        - В память ПТП, - Кирилл передал ему свой шлем. - И в память базовой системы оперативно-тактического управления.
        Связист подстыковал ПТП к пульту, и через несколько мгновений запись находилась там, где ей отныне положено было находиться. А Кирилл отправился к дежурному СОТУ.
        Сидевший за пультом управления сержант был предупрежден о том, что приказы недавно прибывшего на базу капрала надо исполнять беспрекословно и с должной тщательностью.
        - Чем могу быть полезен, господин капрал?
        - Несколько минут назад, - объяснил Кирилл, - в память СОТУ поступила информация из Большой Гавани, из штаба планетной обороны. Информация представляет собой видеозапись, сделанную ИскИном персонального тактического прибора. Запись велась здесь, на Синдерелле, более двух лет назад. Впрочем, время там должно быть указано. Мне бы хотелось, чтобы вы, используя астрономические данные, рассчитали по внешнему виду неба, в каком именно пункте нашей планеты была произведена запись. Задача ясна?
        - Так точно, господин капрал?
        - Сколько времени займет выполнение?
        Дежурный усмехнулся с видом победителя:
        - Это чисто математическая задача, ничего сложного. Привязывание расположения объектов на небесной сфере к моменту времени и точке пространства на поверхности планеты. Не думаю, что ИскИн провозится долго.
        - Хорошо, я подожду в курилке. - Кирилл подхватил свой ПТП и удалился в штабную курилку.
        Там было пусто - работающие в штабе офицеры скорее всего курили прямо на рабочих местах.
        Многовековая борьба с этим явлением, время от времени проводимая властями, была абсолютно бесполезной. Настоящий курильщик курит во время работы, а не во время отдыха. Впрочем, во время отдыха он курит тоже. Потому что настоящий курильщик.
        Кирилл достал пачку «Галактических особых» и окутался дымом.
        Мысли его от обсчитываемой в настоящий момент записи перескочили на задание, полученное агентом Артузом. С записью все ясно! Сейчас ИскИн системы оперативно-тактического управления все определит, и отряду капрала Кентаринова надо будет всего-навсего слетать в найденную точку и произвести там тщательную разведку. А вот что делать агенту Артузу?
        Если отбросить паранойю, после проверок СОТУ окончательно ясно, что руководство базы в лице подполковника Заворотова и майора Шалого находится вне подозрений. И на первый план, пожалуй, выходит прапорщик Ломанко - поскольку иных кандидатов во вражеские агенты нет.
        Но как расколоть эту дамочку? На какой крючок ее можно зацепить?
        Никаких идей на этот счет в голову не приходило.
        Выкурив сигарету, Кирилл вернулся на пульт управления СОТУ.
        - Расчет закончен, господин капрал! - доложил дежурный. - Искомая точка находится под координатами: восточная долгота - пятнадцать градусов…
        - Подождите, сержант! - прервал Кирилл. - Можно вывести точку на карту оперативного района, находящегося в ведении базы, и совместить с картами разведывательных операций? Я имею в виду операцию полугодовой давности и ту, которую в настоящее время проводит мой отряд.
        - Разумеется, господин капрал!
        На триконке дисплея появилась знакомая уже Кириллу карта, разбитая на районы и сектора, а потом запульсировала алым звездочка.
        - Гора Бедовая, господин капрал! Высота четыре километра восемьсот двадцать девять метров.
        Искомая точка находилась двумястами километрами северо-восточнее района, который вчера обыскивали «кентавры» и в котором, как и в первые дни, не нашли ничего, кроме скал, камней и воды.
        - Отлично, сержант! - Кирилл отдал дежурному свой шлем. - Перепишите в память моего ПТП всю полученную информацию.
        Через минуту он уже вполне мог начинать поиски пещеры, в которую когда-то его перебросил вражеский портал.
        37
        На сей раз путь до намеченного района поисков занял более полутора часов.
        Прапорщик Ломанко вместе с «кентаврами» не полетела, сославшись на некие срочные дела, не позволяющие ей покинуть базу, и потому в горы отправились без нее. Светлане сегодня предстояло быть в группе Кирилла вместе с близнецами.
        Высота, на которой находилась вычисленная пещера, оказалась достаточно большой, чтобы шлемы пришлось перевести в режим герметичности не из-за возможности попасть в атмосферу ядовитых газов, а по причине совершенно банальной - из-за разреженности воздуха, затрудняющей дыхание. Аппаратура ПТП трудилась на полную катушку, чтобы увеличить давление забираемого из атмосферы воздуха до величины, необходимой для нормального функционирования человеческого организма. А то ведь с кислородным голоданием, как известно, шутки плохи!..
        Когда, наконец, добрались до горы Бедовая, Кирилл уже просто изнемогал от нетерпения.
        Светлана, сидевшая рядом, то и дело успокаивающе касалась его локтя. А потом и вовсе запросила связь в режиме tete-a-tete.
        - Кирочка, прекрати немедленно! Ты уже извелся весь!
        - Легко сказать - прекрати! - не выдержал Кирилл. - А ты хоть в теме, Светочка, что это за место, куда мы летим?
        - Нет, разумеется. Но, думаю, что еще одна пещера, такая же пустая и безжизненная, как и десятки осмотренных до нее.
        Кирилл негодующе хрюкнул:
        - Может, она, конечно, и пустая. Но около двух лет назад она пустой не была. Это та самая пещера, в которую я попал из Змеиного Гнезда на Незабудке. Помнишь, я тебе рассказывал?
        - Помню. - Светлана вновь коснулась его локтя. - Не сходи ты с ума! Кому будет лучше, если ты, находясь в нетерпении, совершишь ошибку? Если гости там, никуда они уже не денутся!
        Она была права. Как и всегда.
        Кирилл даже зубами скрипнул, пытаясь обуздать волнение.
        Светлана мягко прижалась плечом к его плечу, и это прикосновение словно вымело из души все нетерпение, заменив его спокойствием и уверенностью. Как и положено «кентавру». А тем более командиру «кентавров»…
        Перед пещерой раскинулось обширное плато, очень похожее на каменистую пустыню. Так что места для посадки «шмелей» тут было полным-полно, и не пришлось производить выброску бойцов на работающих ранцевых антигравитаторах прямо из десантного отсека атээски.
        Кириллово чувство тревоги молчало и сегодня. Тем не менее он предпринял все меры, рекомендуемые наставлениями. Два «шмеля» прикрывали место высадки с воздуха, а высадившиеся «кентавры» в любой момент были готовы открыть огонь по противнику. В общем, все как всегда. Вот только противника и в помине не было.
        Тоже как всегда. По крайней мере, в последнее время…
        Наконец, с соблюдением всех мер предосторожности проникли в пещеру. Конечно, из той же предосторожности надо было послать туда кого-нибудь из подчиненных, но Кирилла снова обуяло нетерпение, и он ввалился туда первым. Близняшки, правда, находились рядом и были готовы применить оружие в любой момент и при первой же необходимости.
        Пещера была пуста и безжизненна. Голые камни, никаких следов чьего бы то ни было присутствия.
        - Ну что там, командир? - раздался в шлеме голос Шакирянова.
        - Хрен в запыленном пространстве! - отозвался Кирилл. - Если здесь и были гости, они давно уже унесли отсюда ноги. То есть лапы.
        - Давай притащим с атээски переносные сканеры и обследуем внимательнее.
        - Да, конечно, - сказал Кирилл, не сумев скрыть разочарования. - Ты прав! Разумеется, так и сделаем! Приступайте немедленно!
        «Кентавры» принялись исполнять полученный приказ, а Кирилл вышел наружу и снял шлем. Дышать было трудно, совсем как в ту ночь. Он устало опустился на валяющийся неподалеку от зева пещеры камень.
        Близняшки расположились рядом.
        Кирилл достал сигареты и закурил. Голова была пуста, как пересохший колодец. Или как пещера за спиной… Разочарование было так велико, что он даже не отреагировал на прикосновение Светланиной руки.
        Метелка села рядом, также сняла шлем и прижалась к любимому.
        - Не расстраивайся так, Кирочка! В конце концов, ты сам рассказывал, что оборудование гостей тогда самоликвидировалось. Так чего же ты ждал?
        Близняшки расположились поблизости, и хотя глаз их сквозь шлемы не было видно, он знал, что они смотрят сейчас на командира.
        И какой же он пример подает молодежи, раскиснув, как медуза!
        Он глянул на Светлану, с трудом сдерживая дрожь в голосе:
        - Сам не знаю, чего я ждал. Глупо, разумеется. Какой бы дурак стал восстанавливать портал в том месте, где оно было ранее обнаружено? - Он отбросил недокуренную сигарету в сторону, вскочил, напялил на голову ПТП. - Шакирянов и Заиченко сканируют пещеру. Каблукова и Кривоходов прикрывают их. Остальные за мной, будем искать в округе.
        Последовали двадцать минут беспорядочных метаний среди окружающих вершин, пока Стиба, наконец, не вызвала его в режиме tete-a-tete:
        - Слушай, командир… А может, чем так мотаться тут, сначала на карту посмотрим? Там же, наверное, все обозначено.
        И только тут Кирилл окончательно взял себя в руки. И едва не сгорел со стыда.
        Тоже мне, галакт хренов! Командир прославленных «кентавров», кол тебе в дюзу! Совсем башню с курса снесло! Что только о тебе люди подумают!
        - Да все нормально, командир, - донесся в режиме tete-a-tete голос Жеки Гусарского. - Давай-ка опустимся где-нибудь в защищенном местечке и перекурим это дело.
        Так они и поступили.
        38
        Сигарета на сей раз Кирилла успокоила. Окончательно.
        Метаний больше не будет, хватит, пометался!
        Перекурив и послушав извечные подколки, которыми «кентавры» награждали друг друга и на которые давно уже никто не обижался, он изучил карту, наметил новые сектора поиска и поставил перед «кентаврами» новые боевые задачи.
        Тут к отряду присоединилась четверка, обследовавшая ТУ пещеру. Сканеры были загружены в «шмель», а о результатах сканирования Фарат Шакирянов доложил коротко:
        - Как ты и сказал, командир… Хрен в запыленном пространстве!
        - Тщательно осмотрели?
        - Едва ли не на коленях облазили и только что языком не вылизали!
        - Ладно, закончили здесь!
        Кирилл выделил и им сектора разведки. Когда все разлетелись, он сказал Светлане и близняшкам:
        - А мы еще тут немного покрутимся.
        И командирская четверка отправилась назад, к облазанной на коленях и языком вылизанной пещере.
        Под свод ее Кирилл заходить не стал. Остановился возле входа и скомандовал:
        - ППТ! Выведи полученную сегодня утром запись!
        - Есть вывести полученную сегодня утром запись! - пробасил ИскИн.
        Перед глазами Кирилла возникла давно забытая картинка.
        Каменистая пустыня в лунном свете и летящие над нею облака. А потом объявилась вторая луна, поменьше первой.
        Кирилл совместил запись с тем, что видел сейчас вокруг.
        Похоже?.. А дьявол его разберет! Вроде похоже. Попробуй разбери, похоже или непохоже, если одна пустыня ночная, при лунном свете, а другая - в серый пасмурный день. К тому же, стоять надо на том же самом месте, где и тогда. А попробуй вспомни, где именно ты стоял. Если два года прошло и не до того тогда было…
        - А нельзя ли определить соответствие изображения в записи и окружающей нас местности?
        - Данных недостаточно, - тут же отозвался ИскИн. - Надо хотя бы привести местность к соответствующим условиям освещенности. И антигравитационные транспортные средства убрать.
        Кирилл выругался.
        Кол тебе в дюзу, умник искусственный! При соответствующих условиях освещенности я бы и без тебя вывод сделал. Чтобы обе луны сияли, да еще в тех же самых точках небесной сферы находились, чтобы свет падал на местность под теми же углами…
        Это надо как минимум ночью сюда прилетать. Да еще подобрать ночь с тем же расположением лун, а это, может, бывает раз в тридцать лет, да еще небо тучами заволочет!.. Нет, бессмысленно. А главное, все равно ничего не даст. Потому что пещера пуста! И это - первостепенный факт, от которого никуда не денешься! Что он скажет руководству?.. Господа офицеры, я отыскал ту пещеру, в которой когда-то находились инкубатор и передающая аппаратура, снабжающая окрестности базы «Незабудка А-три» легионами гостей?..
        А ему скажут: «Это очень хорошо, капрал! Пещера - это прекрасно! А саму передающую аппаратуру с инкубатором вы отыскали?.. Нет? И чего же вы бьете в колокол, не заглянув в святцы?» Так, вроде бы, когда-то выражался Спиря по поводу подобной ситуации. Это когда Ксанка предложила в «Ледовом раю» что-то такое несвоевременное… А-а, она хотела доложить Догу о выполнении учебного задания, когда еще и половина была не сделана Метелку тогда Его дерьмочество так затрахало, что ее уже трясло от страха и ненависти…
        Нет, все эти поиски соответствий в здешней пустыне бессмысленны. До тех пор, пока она останется пустыней, ничего тут не высосешь! Надо искать подход к решению боевой задачи с другой стороны.
        - Ну что? - сочувственно поинтересовалась Светлана. - Похожи здешние окрестности на те?
        Она всегда была догадлива. И всегда проявляла сочувствие.
        Если бы рядом не было такой метелки, ее бы просто требовалось придумать!
        - Дьявол его поймет! Попробуй определи! Тогда была лунная ночь, а сейчас серый день!
        - Ну так и не ломай голову! Все равно гостей здесь нет. Так какая разница - то место или не то?
        Он переключился в режим tete-a-tete, чтобы отсечь от разговора сестер Гладышевых.
        - Ты совершенно права, - сказал он. - Только я представления не имею, как решать поставленную задачу. Остается одно - тупо обыскивать горы и пещеры, шаг за шагом, как тут уже делали полгода назад Заворотов с Шалым. А потом, после пары месяцев возни, получить тот же отрицательный результат.
        Светлана фыркнула:
        - А почему ты решил, Кирочка, что тебе всегда и во всем должен сопутствовать успех?
        Правда, фраза была совершенно не насмешливой, умела Светлана необидно критиковать его.
        Ну что сказать в ответ на такой вопрос? Напомнить ей, что до сих пор он никогда не терпел поражений? Что даже когда его ранили на Скади, ранение обернулось победой над ситуацией? Ну, об этом-то вообще никому нельзя рассказывать, даже ей! И в первую очередь - ей! Она всегда везде чувствовала его и знала, что ему надо, но никогда не придавала значения тому, что вокруг него крутится столько метелок. Наверное, была уверена, что возлюбленный никуда не денется!.. Короче, ничего ей говорить нельзя! Да, гарем придает ему сил! Да, без гарема он бы давно отбросил концы! Во всяком случае, возможности его оказались бы крайне ограниченными, и он бы ничем не выделялся среди остальных галактов. Приютский крысеныш, кол ему в дюзу! Салабон с висючкой, кол ему в дюзу!.. Да, она тоже входит в гарем, никуда не денешься, но ведь ее он, Кирилл, в отличие от всех остальных метелок, любит. И это - главное! Вот только об этом ей и дозволено знать! А все остальное - не ее ума дело!
        Есть проблемы, которые должны решать мужчины и только мужчины. Какие бы законы властями не вводились! Какое бы сумасшедшее равенство в обществе не декларировалось!.. Даже если женщины теперь служат в армии наравне с мужиками!
        - Я тебя люблю, Света! - сказал он дрогнувшим голосом.
        - Я знаю, Кира, - сказала она спокойно.
        Да, она и в самом деле, похоже, была уверена, что ему совершенно некуда деваться. Как в таких случаях говорят? «Да ты же мой»? Ну и ладно, голубка моя, твой я, твой навеки!..
        Он переключил режим связи в общегрупповой:
        - Ефрейторы Гладышевы! Не устали еще гоняться за командиром!
        - Никак нет, господин капрал! - в унисон отозвались ефрейторы.
        - Ну так давайте-ка, девочки, проверим еще одну пещерку. Все равно до обеда еще есть время.
        И пока группа проверяла эту пещерку, на ум Кириллу пришла интересная мысль…
        Странная ситуация с сестрами Гладышевыми по-прежнему не давала ему покоя. Однако теперь его озадачивала еще одна обнаруженная странность, а не только отсутствие ревности по отношению к соперницам. Он вдруг понял, что близняшки вообще в «комнату для релаксаций» не бегают, и это было гораздо удивительнее, чем отсутствие ревности.
        Ну да, поначалу им надо было присмотреться, не бросаться же под первого встречного-поперечного! Ну да, в отряде все мужики заняты, так ведь база вокруг, куча половозрелых галактов, безотказно готовых удовлетворить девичью тоску по ласке! Но ничего подобного за сестрами не водилось. И подобное не могло продолжаться неделями. Молодые девицы, еще в учебном лагере узнавшие, что такое секс, не способны долго сопротивляться зову природы.
        Ладно, вполне возможно, что их не устраивает ласка на стороне… Так почему они не пытаются, скажем, отбить у Сандры Юрашу Кривоходова? А у Вики Шиманской - Тормозиллу? Или у любой другой метелки ее отрядного кавалера-защитника? Или не отбить, так хотя бы, соблазнив, заманить в постель… Почему?
        В этом есть стопроцентная ненормальность.
        Может, сестры - лесбиянки и удовлетворяются друг другом?
        Кирилл ни разу не встречался с этой частью женского племени и понятия не имел, как они себя ведут. То ли метелок с такими наклонностями попросту не брали в курсанты Галактического Корпуса, то ли они там скрывали свою сексуальную ориентацию… Нет, такое ни за что не скроешь! Все ж на виду! Наверное, просто не берут. Однако этих взяли, что ли? С какой, интересно, стати?
        Чем больше Кирилл размышлял над поведением близняшек, тем большие подозрения у него возникали. Интуиция говорила ему, что за этой странностью прячется какая-то тайна, а своей интуиции он давно привык доверять…
        И вот ему пришла в голову здравая мысль, которую надо было в ближайшее же время реализовать. Должна она была хоть чуть-чуть приподнять завесу над тайной близняшек.
        И вечером, когда «кентавры» вернулись на базу, он обратился за помощью к Юраше Кривоходову.
        - Ты чего, командир? - удивился тот. - Я правильно тебя понял? Ты на самом деле предлагаешь мне соблазнить одну из близняшек?
        - На самом деле, Юра! Я пока не могу тебе ничего рассказать, но мне срочно нужно знать ее реакцию. И чтобы никто, кроме меня и тебя, ни о чем не догадывался. Ни один человек!
        - А которую именно?
        - Да которую хочешь! Кто тебе больше по душе?
        - Ну, блондиночку я бы, честно говоря, попробовал. Люблю, грешным делом, блондинок, они такие привлекательные… Слушай, а если она сама обо всем растреплется?
        - Не срывай сопло, - улыбнулся Кирилл. - Ты ее обработай, а режим секретности я беру на себя!
        Честно говоря, он опасался, что Юраша скажет: «Да мне Сандра за такое прикольные мячики оторвет!» И придется тогда искать другого «помощника», а это скрыть будет тяжелее. Однако опасения Кирилла не оправдались.
        Судя по всему, Громильша и не думала ревновать своего кавалера-защитника к кому бы то ни было. Впрочем, если она любила командира, а с Юрашей только была вынуждена делить постель, почему же она должна была приревновать его к близняшке?
        Такое объяснение было абсолютно логичным. По крайней мере, с точки зрения капрала Кентаринова…
        Похоже, Юраша и сам представил себе соблазнительную картинку со своим участием. Глаза его загорелись, как ночью у кота.
        - Надо только каким-то образом оказаться с нею в укромном уголочке один на один, - сказал он и вопросительно глянул на Кирилла. - Не тащить же ее при всем честном народе в «комнату для релаксаций»!
        - Ну возможность остаться с нею один на один я тебе обеспечу.
        Сказано - сделано.
        В ближайший выходной день, когда отряд отправился на стрельбище, старшина Кривоходов с ефрейтором Мариной Гладышевой были освобождены от стрельб для выполнения срочного специального задания командования.
        Никаких подозрений спецзадание ни у кого не вызвало. Мало ли чего начальникам потребовалось!..
        Когда отряд, отстрелявшись, вернулся в лагерь, его встретила только ефрейтор Гладышева.
        - Где старшина Кривоходов? - шепотом спросил ее удивленный Кирилл.
        - В медкабинете, - так же шепотом ответила метелка. - При выполнении спецзадания он получил небольшую травму.
        - Слушайте сюда, ефрейтор! - Кирилл сделал суровую физиономию. - Ни кому ни слова о случившемся!
        - Так точно, господин капрал! - На лице Марины Гладышевой не возникло и следа усмешки.
        Понимает ситуацию метелка, в уме ей не откажешь!..
        Кирилл прямым ходом отправился к медикам.
        Травма у старшины Кривоходова оказалась не слишком серьезной - вывих левого локтевого сустава. Собственно, последствий уже никаких не было: вывих - не та травма, которые выводят бойцов из строя дольше, чем на полчаса.
        По дороге в казарму Кирилл потребовал у Юраши отчета.
        - Слушай, командир, - сказал Юраша, - эта девица е…анутая какая-то! - Он сплюнул. - Только прихватил я ее за ананасы, она давай ломаться. Ну, этим нас не напугаешь! Есть такие, которые не сразу дают, а потом от кола не оторвешь… Полез я к ней в трусы, как положено… «Оставьте меня, господин старшина!» - это она мне… «Да ладно тебе, - говорю, - делов на две минуты, а удовольствия на целый день!»… Короче, только я ее за лохматку прихватил, тут она мне локоть и повредила! Вот уж не думал, что у нас в Корпусе такие недотроги водятся! - Юраша развел руками: левая его уже не беспокоила. - Так что приказ твой, командир, я, прости, не выполнил.
        Опешивший Кирилл не сразу нашел, что сказать. И только потом спросил:
        - Слушай, ну у нее там хотя бы все в порядке? В смысле, на месте все?
        - Думаешь, переодетый мужик? - усмехнулся Юраша. - Нет-нет, дюза там самая настоящая. Уж тут-то я не ошибусь! Опыт мужицкий имеется, как ты знаешь! - Он вдруг остановился и подмигнул Кириллу. - Слушай, а может, она тоже в тебя втрескалась? Ты бы ее сам, что ли, попробовал законопатить! Тебя-то она вертануть не посмеет, коли телохранительницей приставлена!
        Сама по себе это была очень неглупая мысль. Вот только Кириллу от нее тошно сделалось.
        Его давным-давно уже не тянуло ни на кого, кроме Светланы. Ну то есть, тянуть-то слегка, может, и тянуло - мужик есть мужик! - но позволять себе он ничего такого не позволял.
        А зачем? От добра, как известно, добра не ищут! В сексуальной жизни членов отряда установилось некое равновесие, которого он достаточно долго добивался, и ломать это равновесие совершенно не хотелось.
        С другой стороны, насиловать он Марину Гладышеву не собирается. А проверить, чем она в сексуальном смысле дышит, все-таки надо! Как это может быть, чтобы влюбленная в парня метелка совершенно не ревновала его? Четыре планеты пришлось пройти для того, чтобы угомонить Ксанку, Сандру и остальных! Половину Мешка облетели!.. А тут на тебе! Подозрительно это!
        39
        И на следующий день он перешел к активным действиям.
        Пока таскались по горам, приглядывался к близняшкам, решая, к кому из них подступиться.
        С одной стороны, Марину уже можно считать пострадавшей стороной (хотя пострадал-то как раз Юраша Кривоходов) и стоило бы поберечь ее нервы; а с другой, для чистоты, так сказать, эксперимента, именно с нею и надо продолжать, так сказать, оперативную работу.
        К вечеру он окончательно решил, что соблазняемой станет именно Марина. А с Кариной - будет видно!
        После ужина он вызвал блондинку в учебный класс.
        Конечно, здесь заниматься любовью было не слишком удобно, зато никто бы не подумал, что командир потащил сюда подчиненную именно с этой целью. Подумаешь, очередная воспитательная беседа… Да и посторонние в вечернее время зайти сюда не могли - учебные занятия давно завершены, по распорядку время совсем для других дел. Разве что дежурный по базе мог заглянуть, но какого дьявола ему тут могло понадобиться? Если только взяться ни с того ни с сего за изучение собственных обязанностей, которые он и так знал назубок!..
        Едва Марина вошла в класс, он ее огорошил:
        - Снимите мундир, ефрейтор Гладышева!
        Удивленно распахнув глаза, она все-таки выполнила приказ. Обнажила бугристые мышцы.
        Кирилл запер входную дверь.
        В удивленных глазах метелки родилось понимание.
        - А теперь снимайте футболку.
        Марина выполнила и этот приказ.
        Собственно, он уже не раз видел ее ананасы в казарме, но когда остаешься с девицей один на один, ее прелести почему-то оказывают несколько более возбуждающее воздействие. Ведь она раздевается для тебя и с целью, которая касается только ее и тебя!..
        Тело у нее было гладкое, мускулистое и загорелое. Хорошее было тело, ладное. Такое только тискать да тискать…
        - Догадываешься, зачем я тебя сюда позвал?
        - Не дура, господин капрал! - Ефрейтор легонько фыркнула.
        - И что думаешь по этому поводу?
        Метелка тоненько захихикала:
        - А что тут думать? В обязанности таких телохранителей как мы с сестрой входит и это. Вам я подчинюсь.
        - А почему старшине Кривоходову не подчинилась?
        - Я - не его телохранитель! И не обязана отвечать на его любовь!
        - А на мою, значит, обязана?
        Марина развела руками.
        Мол, куда деваться?
        Кирилл подошел и ткнул пальцем в ее грудь.
        Упругая штучка!
        Однако возбуждение почему-то не просыпалось. То есть просыпалось, конечно, но какое-то не то, стертое какое-то. Будто разбавленное водой спиртное… Не было ни малейшего желания завалить девицу на пол и в остервенении срывать с нее одежду, и вцепиться в талию, и пристроиться между бедрами… Ну, так, как это происходило наедине со Светланой…
        А тут ничего - как будто рядом с ним стояла отлично изготовленная кукла.
        Тем не менее Кирилл раздел ее донага и разделся сам.
        Ниже пояса у нее все находилось в полном порядке. Ничего похожего на Мариэль Коржову. Нет, девчонка была человеком. Впрочем, у Мариэли тоже поначалу все было на месте…
        Кирилл обнял Марину за талию и уложил ее на пол.
        Метелка лежала перед ним, спокойная и неподвижная, будто манекен, и смотрела в потолок.
        Нет, ярого желания заключить в объятия это юное тело по-прежнему не возникало.
        Салабон с висючкой, вспомнил вдруг Кирилл. Но эта мысль не родила в нем ничего - ни давно забытой злобы, ни разочарования от собственной мужицкой несостоятельности.
        Откуда-то вновь родилось ощущение, что перед ним лежит его собственная дочь, а он, вместо того чтобы защитить ее от посторонних насильников, хочет уестествить сам. Папаша хренов…
        Конечно, таких случаев в мелодраматических клипах было хоть отбавляй, но подобные насильники никогда не казались Кириллу мужиками. Салабоны с висючкой, хоть кол у них вовсе не был висючкой…
        - Ладно, ефрейтор, - сказал он. - Давай-ка одеваться.
        - Вы меня не хотите? - удивилась Марина.
        - Нет.
        - А мою сестру?
        - Она брюнетка, а я всю жизнь предпочитаю блондинок. Так что выводы делай сама.
        Он говорил неправду, ибо Светлана была шатенкой, а Ксанка, к примеру рыжей, но разве это имело сейчас хоть какое-нибудь значение?
        - Но когда вы будете давать нам оценку, вы не отметите этот мой недостаток?
        Кирилл мысленно присвистнул.
        Ничего себе! Это у нее, значит, недостаток, а не у меня… Кстати, Ломанко даже не упоминала про оценки…
        - Скажи мне, Марина… Почему ты ни с кем не спишь?
        - Не знаю, - сказала она. - Мне это не очень хочется.
        - И сестре твоей тоже?
        - Да, и сестре… То есть нам хочется иногда, но это бывает редко. И после учебного лагеря еще ни разу не хотелось. А когда нам захочется, мы попросим вас, хорошо?
        - Хорошо, - сказал Кирилл, потому что больше ему сказать было нечего.
        Нет, сестры были пусть и странными, но все-таки людьми. Может, в учебном лагере их кормили какими-то специальными препаратами? Стимуляторами, которые повышали силу и стремительность мускулов, но понижали сексуальное влечение… Вполне возможно! Кто знает, на что способна нынешняя медицина!
        - Ладно, ефрейтор, одеваемся! Мы с вами провели учебное занятие по вашей профессии. - Он взялся за свою одежду и пронаблюдал, как она, кивнув, прячет под бельем упругое тело.
        Обычно этот процесс Кирилла тоже возбуждал, но не сегодня, не здесь и не с нею.
        - И я тебя попрошу… Никому о том, что здесь происходило, не говори.
        - Даже сестре?
        - Даже сестре. Это приказ.
        - А если я его нарушу, вы мне дадите наряд вне очереди?
        Вопрос принадлежал отъявленной дуре, нелегкая усмешка говорила, что задала его Марина вовсе не по глупости.
        - Нет, если ты его нарушишь, я снижу тебе и твой сестре упомянутую тобой оценку.
        Одевшись, они покинули учебный класс.
        А в начале ночи Кирилл утащил Светлану в «комнату для релаксаций».
        С нею процесс раздевания действовал на него совсем иначе, хотя в темноте и не было ничего видно. Достаточно было воображения. И скоро он убедился, что его мужское естество работает, как часы.
        40
        И еще несколько дней активных поисков не дали никакого результата.
        Отряд с утра до вечера лазил по горам, но толку было - кол без дюзы. Безрезультатность разведки все больше и больше раздражала не только «кентавров», но и их командира Все-таки и капрала угнетает бессмысленная работа. А работа, не приносящая успеха, всегда бессмысленна. Правда, говорят, что отрицательный результат тоже результат, но он был получен еще полгода назад, и подтверждение его ничего не давало ни уму, ни сердцу.
        Впрочем, отменить поиски Кирилл, разумеется, не мог - «кентавры» будут таскаться по горам, пока не отыщут искомое. Или пока начальство не снимет с них нынешнюю боевую задачу.
        Но что-то ведь нужно и уму, и сердцу.
        И потому мысли Кирилла в очередной раз вернулись к заданию, порученному начальством агенту Артузу, а точнее, к старой проблеме Артуза: как проверить прапорщика Ломанко?
        Кириллу с самого начала было ясно, что Оксана приставлена к отряду не просто так, а с неведомой оперативной целью. Впрочем, это было бы ясно и ежу - эсбэшники просто так к простым галактам не прикомандировываются. И то, что она могла быть вражеским лазутчиков, было тоже понятно и ежу. После Малунова и Мариэль Коржовой все «ежи» Земли могли понять что угодно. А капрал Кентаринов - не «ёж», он сам - секретный сотрудник СБ, и к тому же не пальцем деланный сотрудник! Кое-какие тайные успехи имеются… Однако это в прошлом, а сейчас, похоже, настали совсем другие времена. Ну не настали, так настают…
        Он мысленно погрозил самому себе пальцем: ладно, не станем умирать раньше времени.
        Вопрос: как раскрыть госпожу Ломанко, если она и в самом деле является вражеским агентом? Любой пальцем деланный тут же предложил бы организовать за нею скрытую слежку. Это только потом он начал бы обнаруживать в этом деле многочисленные проблемы. К примеру, где взять людей для слежки? И в какие именно моменты следить за прапором - все время или только когда она покидает территорию базы? В первом случае людей нужно несметное количество, во втором - намного меньше…
        Тьфу, что за глупости лезут в голову? Какая еще, к дьяволу, слежка? Мусор летучий…
        Кирилл представил себе, как говорит Светлане… а кого же еще можно посвятить в такое?.. как он говорит Светлане: «Не могла бы ты, Света, последить за прапорщиком Ломанко?»
        Тут же последует вопрос: «А зачем, Кирочка?»
        Ну ладно, это можно объяснить просто. Ломанко, мол, выходила на связь с кем-то неизвестным во время наших разведывательных операций…
        «Так она, возможно, со своим начальством связывалась! Она, может, и в самом деле представлена за нами присматривать! На всякий случай… И зачем нам следить за нею в ответ? Мы что, будем закладывать ее командованию?»
        Крыть нечем! И даже если Светлана не станет задавать вопросов и согласится последить за Ломанко, у нее нет ни умения, ни бесконечных сил. А бесконечные силы потребуются, потому что, кроме него, Кирилла, и Светланы, привлечь к этому делу будет некого.
        Нет, все это - самый натуральный летучий мусор! Ни о какой слежке не может идти и речи!
        А тогда каким образом ты, друг дорогой, собираешься раскрыть госпожу Ломанко? Старый вопрос, кол тебе в дюзу! Не, не в дюзу… Как говорил когда-то Спиря, на колу мочало - начинай сначала! Кольцо! Лабиринт! Заколдованный круг! Но расколдовывать его как-то надо…
        Он думал над проблемой два последних дня. И все-таки сообразил, как ему расколдовать этот круг.
        Затея была, вообще-то, - глупее не придумаешь! Но сработать вполне могла! И потому Кирилл решил рискнуть.
        В очередной «выходной день», улучив подходящую минутку, он сказал Ломанко:
        - Мне надо бы поговорить с вами, прапорщик. Появился один очень важный вопрос.
        - Так пойдемте в учебный класс, - предложила Оксана.
        - Хотелось бы, чтобы нас не могли услышать ничьи уши. Есть ли такая гарантия, если мы будем в учебном классе?
        - Да нет, гарантии нет… Ну, тогда и не знаю… Чьи-нибудь уши могут нас услышать в любом углу базы. Тогда нам лучше всего побеседовать во время очередного боевого задания, в режиме tete-a-tete.
        - Нет, тоже не годится. Во время боевого задания ИскИны непременно запишут наш с вами разговор. Даже если мы прикажем им не записывать.
        Это было логичное возражение.
        Не говорить же ей, что, в принципе, он, Кирилл, может уничтожить любую запись! Может-то может, да только хлопот не оберешься - мало стереть запись, надо на ее место сочинить и записать подмену, иначе рано или поздно возникнет вопрос: а где это болтался ИскИн с такого-то момента времени и по такой-то? Кусок записи корова языком слизнула…
        В свое время Кирилл сам обнаружил на Незабудке такую лакуну в машинной памяти. И она сыграла немалую роль в разоблачении прапора Малунова!
        - Может, мы поговорим с вами прапорщик, во время поиска, но сняв ПТП. Вот только потребуется, чтобы ваши псы… я имею в виду сестер Гладышевых… нам не помешали. Вы можете дать им такой приказ? Боюсь, моего приказа они не послушают.
        Она поморщилась:
        - Боюсь, моего тоже. У них приказ майора Егоршина не оставлять вас без присмотра ни на минуту.
        «За кого же тебя тут держат?» - снова подумал Кирилл.
        И в самом деле, если близняшки этой даме не подчиняются, что она вообще тут делает? Воистину лучший кандидат во вражеские соглядатаи!
        - Ладно, - сказал он. - Мы найдем возможность на время избавиться от их ушей! Но вам завтра придется полететь с отрядом в горы!
        Ломанко пожала плечами:
        - Значит, полечу. Дело знакомое! Летала же с вами в самом начале!
        На том и договорились.
        41
        На следующий день, находясь в пути к очередному сектору поиска, он осуществил кое-какие манипуляции с виртуальностью СОТУ. А потом, уже в горах, когда началась каждодневная рутинная работа, отыскал достаточно большую площадку на склоне одной из вершин и посадил свою группу там.
        Приземлившись, сестры Гладышевы и Светлана посмотрели на него с немалым удивлением: поблизости не наблюдалось ни единой пещеры.
        - Сержант! Ефрейторы! Нам с прапорщиком Ломанко нужно побеседовать с глазу на глаз. Попрошу вас удалиться на другой конец площадки.
        Удивление выросло, но приказ есть приказ. И отказаться телохранительницам невозможно: защитить командира они смогут и оттуда. Для трибэшника не расстояние!..
        Троица метелок потопала, куда было велено, устроилась там на скальных обломках и немедленно взялась за любимое занятия бойцов - за перекур.
        Кирилл вдруг ощутил смутную тревогу и мгновенно насторожился.
        А что, похоже, он не ошибся с этой Ломанко… Ладно, тревогу мы будем иметь в виду, но дело надо делать, как запланировано. Хуже не станет!
        Двое офицеров тоже присели на подходящие камушки и сняли с буйных головушек персональные тактические приборы.
        - Я слушаю вас, господин капрал. - Ломанко внимательно смотрела на командира. - Что у вас за вопрос появился?
        - Скажите мне, прапорщик… Вас не удивляет, что мы за две с лишним недели так ничего и не нашли? - Кирилл, сочетая полезное с приятным, достал пачку «Галактических» и тоже закурил.
        - Нет, не удивляет. Вы же знаете, что здесь уже велись поиски полгода назад. И тоже бесполезные, к сожалению.
        - А вы не можете мне сказать, зачем в таком случае сюда прислали «кентавров»? Зачем организован этот повторный поиск?
        - Нет, не могу. - Ломанко пожала плечами. - Я просто не знаю… Наверное, решили задействовать более опытных людей. Командованию виднее!
        - Что ж, другого ответа я от вас и не ждал, прапорщик. - Кирилл оглянулся на троицу, все также курившую в отдалении, и пошел напролом: - Я хочу предложить вам немного поработать на меня, Оксана.
        - А вы - это, собственно, кто? Кого представляете?
        - Ну, это не столь важно. Важно, что работа будет хорошо оплачиваться.
        - И что же от меня потребуется? Какие нарушения закона?
        - Пока вы не дадите положительного ответа, я не могу перед вами раскрываться.
        - То есть вы продаете мне кота в мешке?
        - Примерно так, прапорщик.
        - А тогда почему я должна его покупать?
        - Можете не покупать! - Он развел руками. - Но только не пожалейте потом!
        Если она настоящая эсбэшница - клюнет! Попробуй не клюнь! А вдруг ей светит дело, на котором можно сделать карьеру. Или, по крайней мере, обратить на себя внимание командования. Не болтаться же всю жизнь по гарнизонам с второстепенными поручениями!
        Прапорщик тоже достала сигареты и закурила. Задумалась.
        А вот это жаль, лучше бы она попросила закурить у него. Это был бы уже шаг навстречу. Навстречу делу и судьбе… Ну да ладно, люди мы терпеливые, спешить нам некуда…
        Пару минут они сидели молча, она смотрела вдаль, а он - на нее. И готов был дать руку на отсечение, что Ломанко не видела вдали ничего. Все, что она видела, находилось внутри нее.
        А вот это уже было хорошо. Во всяком случае, лучше, чем если бы она схватилась за трибэшник и попыталась бы с ходу арестовать вербовщика. А сестры Гладышевы, защищая подопечного, попытались бы ее ухлопать. А ему бы, Кириллу, пришлось потом объяснять начальству, с какой такой стати среди «кентавров» случилась взаимная перестрелка, совсем не владеете обстановкой в отряде, капрал, матерь вашу за локоток!..
        Впрочем, нет, не станет Оксана брать вербовщика здесь. Зачем? Проще произвести арест на базе, с помощью бойцов из личного состава гарнизона. Проще и безопаснее! Помимо сестер Гладышевых, есть вокруг и другие люди. И вряд ли «кентавры» потерпят, чтобы их командира арестовала какая-то прапорщица, пусть даже и эсбэшница. Конфликт неминуем…
        Да мы с капралом Кентариновым на пяти планетах огонь и воду прошли, на его счету больше укокошенных гостей, чем у вас волос на дюзе, и шить ему дело может только человек, работающий по указке врага!..
        Ломанко докурила сигарету и отбросила в сторону окурок:
        - И все-таки, капрал, что от меня потребуется? Если раздобыть военные планы руководства Галактического Корпуса, то тут вы не по адресу. У меня нет выхода на столь высокий уровень. Я разве лишь кое-какую информацию о нашей базе смогу раздобыть, да и то не самую важную. Неужели вам такая нужна?
        Вот ведь дура набитая, матерь ее за локоток! Как будто не знает поговорки «коготок увяз - всей птичке пропасть»! Спецслужбы испокон веку по этой поговорке действуют!
        - А почему бы и нет? Любая информация - информация!
        Нет, парни, старая добрая провокация во все века служила свою службу в секретных делах! Хорошо служила, много чего наворочала! И рано еще ее сбрасывать со счетов!
        И я буду не я, если дамочка поведет себя именно так, как я рассчитываю.
        - Если я откажусь, вы меня ликвидируете?
        - Разумеется. Иначе зачем я вас сюда затащил? Пиф-паф, и концы в воду! Труп в ущелье, подчиненным рот на замок!
        - Но последует разбирательство!
        - И что? Меня есть кому прикрыть! Люди повыше майора Егоршина будут. Разбирательство спустят на тормозах. Методика ухода от ответственности много раз испытанная…
        Он вел себя так глупо, что она должна была клюнуть. Ведь надо ему что-то гораздо более серьезное! Не просто ж так дурака валяет!
        - Что ж, значит, у меня нет другого выхода… Хорошо, я согласна. Что вам потребуется?
        - Мне потребуются результаты разведки, которая, как вы сказали, состоялась в этих местах полгода назад.
        - Но ведь тогда ничего не нашли, - удивилась она. - Вы забыли?
        - Тогда, может, все-таки объясните мне, прапорщик, за каким дьяволом сюда послали «кентавров»? Если ничего не нашли! Я хочу понять, что за возня идет вокруг меня и моего отряда!
        Она крутанула головой, будто воротничок мундира жал ей шею.
        - Хорошо, я согласна вам помочь! Сделаю все, что могу. Но и запрошу тоже немало.
        - Не страшно, я человек не бедный. - Он повернулся в сторону троицы метелок и крикнул: - Господа «кентавры»! Отставить перекур! Пожалуйте сюда! Пора продолжать работу!
        Сестренки и Светлана выбросили окурки и приблизились.
        А тревога, которую в течение всего разговора с Оксаной ощущал Кирилл, исчезла, будто ее и не было.
        Все надели шлемы.
        И Кирилл первым делом проверил оставленного в СОТУ сторожевого пасынка.
        Все было в порядке. Никто из близняшек не вел наблюдение за капралом Кентариновым и прапорщиком Ломанко - сканеры в их шлемах не включались.
        А будь сестренки лазутчиками, должны были. Ну что ж, значит, ефрейторы Гладышевы все-таки вне подозрения. Так и запишем!
        42
        И этот день не принес разведчикам ничего нового.
        Зато он принес много нового Кириллу. Особенно, когда наступил вечер…
        Уже на базе Оксана Ломанко шепнула:
        - Все вам нужное появится у меня сегодня после ужина.
        Ишь, спешит дамочка! Клюнула, кол ей в дюзу!.. Ну что же, как говорят рыбаки, крючок заглочен, теперь главное - вовремя подсечь!
        После ужина они встретились возле плаца.
        Оксана вела себя совершенно спокойно, не оглядывалась по сторонам. Подошла, кивнула, достала из кармана мундира «шайбу».
        - Вот то, что вы просили! Здесь вся база данных, полученных во время прошлой разведки Хрустальных гор… Оплату я бы хотела получить наличными!
        Надо было продолжать провоцировать ее, и Кирилл, разведя руками, пожаловался:
        - На военной базе банка нет. И наличные у меня с собой, как вы понимаете, отсутствуют. За ними надо лететь в Большую Гавань.
        - А там у вас есть наличные?
        - Там мы с вами сможем заключить договор на оплату определенного рода услуг.
        Ломанко ухмыльнулась:
        - Двое кадровых военных? Договор на оплату?
        - У меня есть знакомый нотариус, который сделает все так, что мы будем не двое кадровых военных. Одно частное предприятие выполнит для другого частного предприятия определенную работу, и услуги будут обусловленным в договоре образом оплачены.
        Кирилла несло. Провоцировать так провоцировать!
        - Ого! - сказала Оксана, все так же ухмыляясь. - Вы солидно подготовлены к своему занятию!
        Интересно, кто кого провоцирует?..
        - А как же, прапорщик! Большие люди - большие задачи! Большие задачи - большие возможности!
        - Хорошо! В Большую Гавань мы не полетим, но все равно вам от меня никуда не деться! Придется заплатить позже. Забирайте «шайбу»!
        Кирилл взял блестящий диск и положил в карман мундира.
        - Ну вот, - удовлетворенно сказала Оксана.
        В правой руке у нее появился трибэшник.
        - А теперь, господин капрал, лапки держать на виду, поворачиваемся ко мне спиной и топаем прямо в штаб… И не дергайтесь! Бластер ваш все равно отдыхает в оружейной, а любой прием рукопашного боя, которым так славятся «кентавры», я успею предупредить выстрелом. И, уверяю вас, не промахнусь.
        «Ну вот и славно, - сказал себе Кирилл, не пуская на лицо удовлетворенную улыбку. - Что и требовалось доказать».
        - Догадываюсь, что не промахнетесь. Видел, как вы стреляете.
        - Вперед, в штаб! И лапки на виду.
        Кирилл не двинулся с места.
        - А вдруг вы ошиблись, прапорщик? - сказал он. - Вдруг все иначе, чем вы для себя решили?
        - Не поняла! - У Ломанко на секунду отвисла челюсть. - Кончайте травить вакуум, капрал! В штаб, я сказала!
        - Давайте договоримся следующим образом, - сказал Кирилл. - Я пойду в штаб спокойно, не провоцируя вас на активные действия. Как говорят, не дергаясь. Только и вы не держите оружие в открытую. Сделаем вид, будто двое коллег шагают на совещание. Или боитесь?
        Она немного подумала и засунула трибэшник в кобуру.
        - И в самом деле… Куда вам деваться? Ничего я не боюсь. Идемте!
        Они без происшествий дотопали до штаба.
        Там у прапора Ломанко обнаружился собственный кабинет, оборудованный шериданом и прочими военно-чиновничьими прибамбасами.
        Кирилл вел себя тише воды ниже травы, и похоже, прапорщица поняла, что дело идет совсем не так, как ей представлялось. А может, она и в самом деле была дура набитая, и Кирилл попросту ошибся в расчетах.
        Впрочем, это выяснится быстро…
        Кирилла усадили на стул и достали из ящика стола ограничитель подвижности.
        - Сами оковы наденете, капрал? Или позвать кого-нибудь на помощь?
        Можно было валять ваньку и дальше, но если Ломанко - вовсе не дура набитая, продолжение этого процесса может ее запросто обидеть. А иметь дело с обиженным эсбэшником - все равно что штаны через голову одевать.
        Поэтому Кирилл сказал:
        - Подождите с оковами, прапорщик! Я - секретный сотрудник службы безопасности Галактического Корпуса. - И произнес ключ-фразу.
        На сей раз челюсть у Оксаны не отвисла. Прапорщик вроде бы даже и вовсе не удивилась.
        - Ага! - сказала она и убрала в ящик ограничитель подвижности. - Ну и за каким дьяволом понадобился весь этот цирк, капрал? Не могли сразу открыться, коли вам нужна помощь?
        - Не мог! - Кирилл развел руками. - А вдруг бы вы оказались вовсе не тем человеком, за которого себя выдавали!
        Ломанко распахнула глаза:
        - То есть вы подозревали во мне вражеского агента?
        - Подозревал, разумеется. - Кирилл снова развел руками. - Извините, а что было делать? - И он коротко рассказал ей о задании, порученном агенту Артузу.
        - Так-так-так… - Прапорщик постучала указательным пальцем по лбу. - Вечно в нашей конторе правая рука не знает, что делает левая.
        - Оборотная сторона излишней секретности. - Кирилл пожал плечами. - Вы-то здесь не с тем же самым заданием?
        - Нет, у меня несколько другие задачи. Но, полагаю, мы вполне сможем помочь друг другу. Вам в самом деле нужна информация, которую вы у меня просили? Или вы пуляли камни по кустам?
        - Нужна, нужна! Какие уж тут камни!
        Не мог же он сказать ей, что давно добыл эту информацию самостоятельно, без особых проблем, крайне нетрадиционными методами.
        - Вы не против, прапорщик, если я прямо сейчас, при вас, ознакомлюсь с нею? В качестве доказательства, так сказать…
        - Разумеется, не против.
        Кирилл достал из кармана «шайбу», подстыковал ее к правому штеку и несколько минут усиленно изображал процесс ознакомления. А закончив, сказал:
        - Что ж… С глубоким прискорбием вынужден признать, что, поскольку подполковник Заворотов и майор Шалый теперь вне подозрений… да и вы, прапорщик, тоже… то я пребываю в полной растерянности. Больше кандидатов во вражеские лазутчики, по моему представлению, не осталось.
        Ломанко вскинула на него удивленные глаза:
        - А сестры Гладышевы, капрал? Разве они вам не подозрительны?
        - Ну что вы, Оксана! Они слишком молоды для вражеских лазутчиков. Да и на что они способны? Разве что прекратить охранять мое тело! - Кирилл усмехнулся.
        - А вы знаете, капрал, что именно сестры Гладышевы и являются моим заданием? Вы слышали когда-нибудь об Институте вторичных моделей?
        Кирилл с трудом удержался, чтобы не хлопнуть себя ладонями по ляжкам.
        Слышал ли он об Институте вторичных моделей? Ха, девочка!..
        Однако ответил он спокойно:
        - Да, слышал. Он располагается на Марсе. Хотя, математическая проблематика, которой занимается этот институт, слишком далека от интересов капрала Галактического Корпуса.
        Ломанко улыбнулась.
        Улыбка была типа «А ты и не догадываешься, дурачок!»
        - Вы ошибаетесь. Институт вторичных моделей занимается вовсе не математическими проблемами. Его основное научное направление - биология. И даже не вся биология, а ее единственная проблема - генетические методы клонирования. Проблема, которая совсем не далека от интересов капрала Галактического Корпуса.
        - А причем здесь Корпус?
        - А Корпус - это испытательная площадка, капрал. Дело в том, что продукция ИВМ - клоны, используемые в качестве бойцов Галактического Корпуса.
        - А за каким дьяволом Корпусу нужны клоны? Неужели обычною пушечного мяса не хватает?
        - Обычное пушечное мясо достается Корпусу таким, каким его матери родили. А Институт вторичных моделей способен выращивать клонов с заранее запланированными боевыми качествами.
        Кирилл присвистнул.
        Тут прапор его уела, ничего не скажешь! Заранее запланированные боевые качества - это тебе не баран начхал, как говаривал Спиря. Это возможность заполучить бойцов сильных, стремительных, энергичных… ну и все такое прочее. Так вот почему сестренки Гладышевы столь легко разделались с Громильшей и Викой Шиманской! Человеку просто не справиться с клонами, ибо он и реагирует медленнее, и той силы не имеет. Да, неглупая затея! Он бы с удовольствием повоевал, имея клонов под своим началом!
        В этом смысле он и выразился.
        - Разумеется, - сказала Оксана Ломанко. - Сама по себе затея весьма и весьма плодотворная. А если убьют клона, так и горевать некому, ибо в социальном смысле у него нет ни матери, ни отца, ни братьев с сестрами.
        - А в биологическом?
        - В биологическом отец, понятное дело, есть. А насчет матери ничего не скажу, поскольку технология клонирования мне не известна… Кстати, думаю, вы понимаете, капрал, что вся услышанная вами информация вовсе не предназначена для широкой огласки.
        Кирилл кивнул.
        Какая уж тут широкая огласка! Да если станет известно той же Сандре или Вике, что рядом с ними сражаются искусственные люди, неизвестно еще чем все закончится! Это тебе не ревность из-за любви к мужчине, корни этой ревности поглубже прячутся!
        - Я понимаю, что нужно держать язык за зубами. Вот только зачем вы все это мне рассказываете, прапорщик? Сестры Гладышевы - ваша головная боль, я вообще мог бы ничего не знать об их природе. Или требуется устроить им какое-нибудь особо жесткое испытание?
        Ломанко помотала головой.
        - Нет, я рассказала вам вовсе не для этого. Я должна оценить сестер, и я их оценю. Кстати, мне для отчета потребуется и ваше мнение о них… Но у меня вдруг возник к ним совсем другой интерес. Они ведь приставлены к вам в качестве телохранителей.
        - Мы уже говорили с вами об этом. Телохранители мне и на хрен не нужны! Я даже просил майора Егоршина снять их с боевого задания, однако он отказался. Не ссориться же мне с ним из-за этого!
        - Нет, конечно! Ссора со штабным майором - источник ржавых пистонов, и ничего более. Так что пусть охраняют вас. Вот только у меня возник один очень, очень, очень интересный вопрос. - Оксана Ломанко подняла кверху указательный палец правой руки, подчеркивая важность того, что она сейчас скажет. - Скажите мне, капрал, за каким дьяволом к вам приставлять телохранителей, если не от кого охранять?
        И Кирилл, немного подумав, решил, что этот вопрос и в самом деле весьма и весьма интересен.
        - Что вы имеете в виду, прапорщик?
        Ломанко достала сигареты, угостила его. Закурили.
        - Не знаю. Но если вас не от кого здесь охранять, что они тут делают? Что это за проверка профессиональных качеств, если охраняемому ничто не грозит?
        Кирилл задумался.
        Ломанко ждала, выпуская под потолок изящные дымовые колечки.
        Похоже, все эсбэшники на Синдерелле любили эту забаву…
        Потом прапорщик включила вентиляцию, и остатки колечек быстро исчезли из кабинета.
        - Да, здесь есть над чем подумать, - сказал Кирилл.
        Когда он вышел из здания штаба, оказалось, что тучи рассеялись.
        В восточной части небосклона всходила одна из лун, заливая мертвенным светом территорию базы.
        И почему-то это показалось Кириллу добрым предзнаменованием.
        43
        Утро тоже оказалось ясным.
        Впервые за прошедшее с высадки время на небе появилась Чара. А значит, «кентавры» получили некоторое дополнительное количество светлого времени. Это даст прибавку в десяток обследованных объектов. Где опять никто не будет найден…
        Несколько следующих дней прошли в уже ставшей привычной рутине. Вылет в горы, разведка новых пещер, обед из саморазогревающихся консервов, очередные поиски, путь назад… Через пару дней «кентавры» начали работу на такой высоте, что на обед приходилось спускаться на «шмелях» пониже, где можно было обходиться без шлемов.
        Кирилл опять внимательно следил за действиями близняшек, надеясь, что они хоть как-то выдадут себя. Однако трудно следить за человеком, не зная чем именно он может себя выдать и к чему приведет эта выдача. Ефрейторы Гладышевы неотступно следовали за Кириллом, и никаких попыток совершить что-либо, кроме выполнения приказов, не предпринимали.
        Оксана Ломанко едва ли не каждый день летала с «кентаврами», также контролируя работу телохранителей. В конце концов, отчаявшись найти хоть какую-то зацепку в поведении сестренок, Кирилл решил снова поговорить с нею. Выбрали местечко, весьма похожее на то, где он пытался ее «завербовать», - достаточно большая площадка, чтобы оказаться на приличном удалении от ушей близняшек и Светланы.
        И снова Кирилл почувствовал тревогу, похожую на ту, что ощутил на Омфале, перед боем с аквафилами, только намного слабее.
        Это было уже слишком!
        «Да что же такое, кол нам всем в дюзу! - мысленно возмутился он. - Чем мне теперь может угрожать Оксана Ломанко? Или я здесь чувствую угрозу, продленную во времени, так сказать? Угрозу, которая еще будет, а не которая есть?»
        Да уж, тут чему угодно поверишь! Ведь может прапорщик Ломанко угрожать капралу Кентаринову в будущем, а не в настоящем? Конечно, может! Мало ли что еще произойдет в жизни!.. Но неужели у него проснулись способности, присущие провидцам? Только не точное знание грядущего, как у всякого рода оракулов, а всего-навсего характер вероятных отношений с человеком. Намек на то, что Оксана Ломанко продаст его? Кому? Или попытается убить? Зачем, если она - своя? Разве что выполнит чей-нибудь приказ… И почему угроза совершенно не ощущается, когда они разговаривают на базе? Ведь прапорщик арестовывала его не понарошку, это была самая настоящая угроза благополучию!
        Он глянул на курящую в отдалении троицу.
        А может, угроза исходит от сестер Гладышевых? Но почему она проявляется в тот и только тот момент, когда он разговаривает с Ломанко? Как это можно объяснить?
        - Что-нибудь заметили, прапорщик? - спросил он.
        - Никак нет! Если они и не просто так липнут к вам, то причины мне совершенно не понятны.
        Липнут!.. Словечко-то какое выбрала! А и вправду - липнут! Втюрившись же все-таки девочки! Именно поэтому Марина была готова лечь под него. А вовсе не потому, что он их должен профессионально оценить. Однако раз любовь их пока не приносит дисциплине никаких проблем, пусть себе любят на здоровье!.. У него только силы будет больше!
        Ни к какому выводу они с прапорщиком так и не пришли.
        А через пару дней, во время очередного разведывательного вылета, Ломанко сама попросила его о разговоре.
        Выстроилась прежняя мизансцена. Капрал и прапор заняты беседой, а сержант и два ефрейтора покуривают в сторонке. И опять возникло ощущение угрозы.
        - Мне вот что пришло в голову, - сказала Ломанко. - Может, мы с вами не с той стороны заходим. Может, каким-то образом нужно перенести расследование в Большую Гавань, в штаб планетной обороны. Там ведь не знают, что вы - секретный сотрудник службы безопасности?
        - Не знают, - согласился Кирилл.
        - Вот только не представляю, как можно организовать расследование. Не писать же рапорт начальнику штаба о непонятном приказе майора Егоршина!
        У Кирилла имелись собственные методы организовать расследование, надо только попросить у Оксаны разрешение поработать с ее шериданом…
        И тут его словно громом поразило.
        Не с той стороны заходим… Не с той стороны… А может, и он, Кирилл, не с той стороны заходит? Может, причина ощущаемой угрозы вовсе не в прапорщике Ломанко, а именно в сестрах Гладышевых? Ведь есть сходные условия - все три разговора с Оксаной характеризуются не только ее нахождением рядом с ним, но и УДАЛЕННОСТЬЮ сестер Гладышевых от него. Все три раза они отходили от него на некое расстояние.
        Он пока еще не понимал, что все это значит, но ему стало совершенно ясно, что на поле боя за истину появился еще один повторяющийся факт. Предчувствие удачи обрушилось на него, и он едва не решился сразу проверить догадку. Но вовремя вспомнил, что «боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен». И мысленно постучал себя кулаком по лбу.
        Устав писали не дураки!
        Вот и будем терпеливы и хладнокровны!
        Наверное, что-то все-таки отразилось на его лице, поскольку Оксана Ломанко спросила:
        - Что случилось?
        Кирилл мотнул головой:
        - Ничего, прапорщик, все в полном порядке!
        Наверное, она не поверила, но расспрашивать не стала.
        В конце концов, прапорщику не пристало расспрашивать капрала о его, капрала, мыслях и догадках. Разница в званиях не позволяет. Придет время, сам поделится.
        Кирилл позвал курильщиков, и чувство тревоги растворилось в предвкушении успеха.
        44
        Внезапно обнаруженный повторяющийся факт УДАЛЕННОСТИ сестер Гладышевых не давал Кириллу покоя целый день. Правда, на территории базы эта удаленность не давала никакой пищи для ума. Однако там отсутствовал другой повторяющийся факт - БЛИЗОСТЬ Хрустальных гор.
        И для проверки, если стремиться к полной чистоте эксперимента, надо совместить несколько повторяющихся фактов.
        Едва только это пришло Кириллу в голову, он понял, что требуется предпринять.
        Задуманное он решил осуществить ближайшей же ночью.
        А какой смысл тянуть? Ведь боец Галактического Корпуса должен быть не только терпелив и хладнокровен, но и смел и отважен, кол мне в дюзу! Вот и придется снова побывать в шкуре смелого и отважного. Как на Марсе в запертой комнатенке, за дверями которой Дог любил Сандру… Как на Незабудке в Змеином Гнезде… Как на нескольких других планетах во главе отряда «кентавров»… Правда, на сей раз отряда с ним не будет.
        После ужина он, прихватив с собой ПТП, уединился с Оксаной Ломанко в ее кабинете. И не стал тянуть кота за хвост, как бывало выражался Спиря.
        - Прапорщик, я собираюсь сегодня ночью вернуться в горы. Мне потребуется «колибри». Сможете обеспечить?
        - Вы хотите лететь туда в одиночку?
        - Да, в одиночку.
        - А не опасно?
        Кирилл сдержал усмешку.
        Метелки есть метелки! А не опасно?.. Конечно, опасно! Но, как опять же выражался Спиря, кто не рискует, тот не пьет шампанского.
        Впрочем, эту поговорку он сообщать Оксане не стал.
        - Я буду крайне осторожен, прапорщик. А чтобы полностью исключить опасность, мне потребуется еще один аппарат. Микрофлаер «муха». «Муху» нужно будет пристыковать к «колибри». А мой ПТП оставить в кабине атээски. Сможете обеспечить?
        Оксана Ломанко задумчиво разминала в пальцах «Галактическую особую», не замечая, что табак сыплется на стол. Надо полагать, пыталась понять, что задумал командир «кентавров».
        То есть совершенно ясно, что он решил слетать в район разведки, но вот с какой целью?
        - Без оружия летите?
        - Без оружия.
        Они подстыковали капральский ПТП к шеридану, вывели на дисплей карту района, и Кирилл пометил, какие сектора следует занести в полетное задание.
        - Зачем - не скажете?
        - Пока воздержусь. Надо проверить одну идейку.
        - К которому часу потребуется техника.
        - Через полчаса после отбоя.
        - Будет сделано, господин капрал!
        - Только никто из отряда ничего не должен знать.
        - Я понимаю. Будет сделано!
        Распрощавшись с нею, Кирилл забежал к медикам и попросил несколько капсул стимулятора.
        - Больше двух не вздумайте принимать, - предупредила сестра.
        - Ни в коем случае! - заверил ее Кирилл. - Я знаю. «Кентаврам» приходится пользоваться стимуляторами.
        Перед самым отбоем к нему подошла Ломанко и тихо доложила:
        - Техника ждет, господин капрал. Начальник гаража в курсе, караульный предупрежден. Все сделано, как договорились. «Муха» пристыкована, ваш шлем лежит в кабине «колибри».
        - Добро, прапорщик! Спасибо!
        В свою очередь, Кирилл отозвал Светлану и предупредил, что какое-то время будет отсутствовать.
        Ее волнение было ему совершенно не нужно.
        - Ты ведь знаешь, что делаешь? - спросила Светлана.
        - Знаю!
        - Моя помощь тебе не нужна?
        - Сегодня нет. Твоя помощь, полагаю, мне потребуется завтра. Так что, пожалуйста, выспись как следует.
        - Хорошо, Кирочка. - Она потерлась носом о его щеку и произнесла любимую фразу: - У-у, колючий!
        - Завтра утром побреюсь.
        - Да уж, не забудь.
        Как же все-таки с нею было легко!
        Сегодня в «комнате для релаксаций» должны были кувыркаться Вика Шиманская и Тормозилло. Кирилл дождался, пока они выметутся из казармы, и поднялся.
        Командир боевого подразделения может иметь какие угодно ночные дела - к примеру, его начальство пожелало увидеть, - поэтому никто из «кентавров» не встревожился.
        Кирилл вышел из казармы и через пять минут был в гараже. Там его встретил караульный, молодой ефрейтор.
        - «Колибри» бортовой номер «б-ноль-три» к вылету готов, господин капрал! «Муха» пристыкована!
        - Отлично, ефрейтор!
        Кирилл забрался в кабину атээски. Дверца люка тихо чмокнула, отрезая его от внешнего мира. Шлем лежал на сиденье. Кирилл надел его и подключился к ИскИну «колибри». Выслушал доклады о готовности систем к работе и поднял атээску в воздух.
        Не успели скрыться вдали огни базы, как проснулась система связи:
        - Борт «б-ноль-три». Здесь дежурный СОТУ. Сообщите цель и направление полета.
        «А про тебя-то, мой друг, я и забыл! - подумал Кирилл. - Спасибо за напоминание!»
        Он велел ИскИну ПТП вывести в обзор карту полетного задания.
        - Дежурный СОТУ. Это борт «б-ноль-три», - доложил он. быстро ознакомившись с картой. - Цель полета - ночной дозор. - И перечислил номера секторов, куда направлялся.
        - Борт «б-ноль-три». Здесь дежурный СОТУ. Принял! Ни пуха ни пера!
        - К черту, мой друг!
        «Колибри» продолжил мчаться на северо-запад.
        А Кирилл проник в виртуал и, творя защитных пасынков, пробрался в систему оперативно-тактического управления базы. Прошел по цепочке до сателлита, висящего на стационарной орбите над районом Хрустальных гор, проник в его систему наблюдения.
        Подконтрольный сателлиту район был чист, никакого движения не наблюдалось. Только одинокий «колибри» полз от базы в сторону сверкающих в лунном свете хребтов.
        Атээски этой модели будут поскоростнее «шмелей», поэтому до места Кирилл добирался менее часа. И без перерыва контролировал район с сателлита.
        Береженого Единый бережет! Тот, кто обнаружил врага первым, имеет преимущество выстрела.
        Некоторое время он раздумывал, не взять ли под контроль и канал связи «"колибри" - СОТУ», но потом решил: пусть все катится как катится. Когда понятия не имеешь, что тебя ждет, всего не предусмотришь. Как знать, может, запись станет его адвокатом при рассмотрении дела в трибунале!
        В какой именно момент в нем проснулась тревога, он и сам не заметил. Просто обнаружилось вдруг, что в душе давно уже что-то шевелится. То есть он-то думал, что беспокоится насчет этой самой записи, пока не обнаружил, что для такого беспокойства чувство стало слишком сильным. Вот только тут он и сообразил - есть! Что именно «есть» - было пока совершенно непонятно, но наряду с тревогой в душе нарастало и предвкушение удачи.
        Наконец работающая в ночном режиме оптика показала вставшие перед «колибри» горы.
        Тревога увеличивалась.
        Кирилл поднял атээску выше, чтобы не зацепиться за ближние вершины, и продолжил полет по прежнему курсу, постоянно прислушиваясь к своим ощущениям. И наконец почувствовал, что тревога начала уменьшаться. Тогда он немедленно развернул машину и отправился в обратном направлении.
        Странное это было занятие - измерять уровень тревоги. Наверное, так вот внезапно ослепшие люди учатся ориентироваться во вроде бы знакомой комнате. Не один год по ней ходил, все знаешь, но почему-то обнаруживаешь вдруг, что стул стоит совсем на другом месте, и диван оказывается больше, чем был, и углы у него острее…
        Тем не менее Кирилл поймал точку, в которой уровень тревоги казался ему наиболее высоким, и сориентировался на карте.
        Ага, мы сейчас находимся вот здесь! А теперь проделаем ту же операцию, отлетев чуть дальше и изменив курс на девяносто градусов.
        Через полчаса он связал с картой еще одну точку, в которой ощущалась максимальная тревога.
        Конечно, подобное «сканирование» не могло его точно вывести на пункт, где, оказывается, обретались гости, но кто нам помешает исследовать весь подозрительный район?
        Он построил в точках максимальной тревоги на обоих курсах перпендикуляры, место их пересечения находилось в этом самом подозрительном районе.
        Математику не обманешь, она абсолютно объективна. Это вам, господа мои, не история…
        А дальше все было просто.
        Он активировал «муху». Помня, как вела себя земная техника возле Змеиного Гнезда на Незабудке, взял управление микрофлаером в свои руки и сбросил его с «колибри». Перевел сканеры «мухи» в ночной режим и отправил ее в подозрительный район, все время сверяясь с картой.
        Через пять минут, на взгляд Кирилла, микрофлаер пересек границу подозрительного района.
        Некстати навалилась усталость, и Кирилл проглотил капсулу со стимулятором.
        Флаер завис над ущельем.
        Когда оболочка капсулы растворилась, и в мышцы с мыслями пришла легкость, Кирилл заставил «муху» облететь ближайшую гору под названием Крестовская. Потом настала очередь Забытой, затем - пика Крутобокого… Еще несколько вершин с такими же названиями, свидетельствующими о буйной фантазии их первооткрывателей… А потом микрофлаер приблизился к горе Прохладная.
        И тут сканеры его перестали передавать информацию - дисплей равномерно залил голубой туман.
        - Связь с объектом прервалась, - доложил ИскИн.
        - Сам вижу, - пробормотал Кирилл и перешел на запасную частоту.
        Связь не возобновилась.
        Через некоторое время горы осветила несильная вспышка. Будто зарница сыграла в отдалении…
        Кирилл вновь устремился в виртуальность, к сателлиту, влез в его систему и принялся просматривать последние пять минут записи наблюдений при увеличенном разрешении.
        Ага, вот он, микрофлаер, летит себе спокойненько по верхней кромке ущелья Кривое, направляясь к Прохладной…
        А потом все сразу стало ясно. Когда «муха» приблизилась к горе, траектория ее полета резко изменилась. Микрофлаер клюнул носом и устремился в пике. Судя по всему, системы безопасности его отключились, потому что, потеряв связь с Кириллом, он должен был зависнуть на месте, дожидаясь, пока его подберут. Но он не завис - он пикировал до тех пор, пока не врезался в склон горы и не сгорел в пламени взрыва.
        Кирилл удовлетворенно крякнул и потер руки.
        Ну вот и все! Ну вот и порядок! Здесь вы, господа гости! Здесь вы, голубчики! И никуда вам теперь от меня не деться!
        Он развернул «колибри» и отправился в обратный путь, на базу.
        45
        Когда он посадил атээску в гараже и покинул кабину, из караулки выскочил давешний ефрейтор.
        - Господин капрал! Прапорщик Ломанко просила вас, как только вернетесь, зайти к ней в кабинет.
        - Что случилось? - спросил Кирилл, снимая ПТП. - Ночь же на дворе!
        - Не могу знать, господин капрал!
        - Хорошо, зайду. Можешь загонять машину на штатное место. «Муху» не ищи, она утрачена.
        Он оставил ефрейтора разбираться с техникой и отправился в здание штаба.
        Оксана сидела за родным столом и, судя по пепельнице, беспрерывно курила.
        В кабинете было хоть топор вешай.
        - Что случилось? - спросил Кирилл, усаживаясь напротив нее. - Вентиляцию бы включили.
        - Да уж случилось, - сказала Ломанко, протягивая ему пачку «Галактических особых» и включая вентиляцию.
        Оказывается, около полутора часов назад сестренки Гладышевы проснулись и, не обнаружив в казарме командира, устроили небольшую бучу. Порывались бежать в гараж и немедленно лететь командиру на выручку.
        Пришлось их обездвижить и посадить под замок. При этом кое-кто из «кентавров» немного пострадал. Переломов, правда, нет, обошлось гематомами, да у двоих сотрясение мозга…
        - У кого? - перебил Кирилл.
        - У сержантов Винокуровой и Саркисова.
        У Кирилла немного отлегло от сердца.
        Слава Единому, не Светлана!.. А сотрясение мозга лечится быстро. Два дня на лазаретной койке, и как рукой снимет. Да и парочка, думается, не будет там терять время. Устроят филиал «комнаты для релаксаций». Если, конечно, медики разрешат…
        - Дежурный, правда, доложил о ЧП подполковнику, - продолжала Ломанко, - и взбешенный Заворотов, обнаружив, что и командир отряда отсутствует, поначалу пожелал крови. Пришлось его слегка окоротить, объяснив, что вы выполняете срочное задание, связанное с интересами службы безопасности. Только тогда он слегка притих.
        - Спасибо, прапорщик! - с чувством сказал Кирилл.
        Конечно, подпол Заворотов над ним не властен, но начальству в Большую Гавань накапать вполне мог, и пришлось бы терять время на рапорты, вызовы и объяснения. А лишнего времени-то теперь как раз и нет!
        - Где близнецы?
        - В карцере. - Оксана от окурка прикурила новую сигарету.
        - Пойдемте посмотрим?
        - Пойдемте!
        Она привела его в карцер, открыла кодовый замок.
        Близняшки лежали на нарах, спеленатые силовыми коконами.
        - Дайте им послабление, прапорщик!
        Ломанко достала из кармана ключ, коснулась пальцами сенсоров, и близняшки сразу же зашевелились.
        Кирилл подошел к ним, перевернул на спину сначала одну, потом другую. Поляризованное силовое поле не оказывало никакого противодействия.
        - Освободите им головы!
        Ломанко снова принялась манипулировать с ключом.
        - Хорошо, что у меня оковы с собой были, - сказала она. - А то бы ваши парни намаялись с ними. Подготовочка у девочек - сбрось с орбиты котелок!
        Жаргонное выражение в ее устах звучало сейчас, как писк, извлеченный из флейты неумелым музыкантом.
        - Господин капрал! - послышался с нар девичий голос. - Как же так? Мы ведь ваши телохранители, а вы позволяете себе покидать базу без нас.
        В голосе было столько обиды, что Кирилл на мгновение потерял дар речи. А когда вновь обрел его, сказал:
        - Простите, Марина, но у офицера галактов могут быть дела, когда ему будут мешать даже телохранители! А вот вам не стоило бы нарушать дисциплину! Отсутствие командира не оправдывает вас.
        - Мы больше не будем, - присоединилась к сестре Карина. - Честное галактское!
        Они были как дочки, ожидающие от отца примерной порки…
        И Кирилл вдруг поймал себя на мысли, что выпороть он бы их не выпорол, но кое-что другое сейчас совершил бы с превеликим удовольствием. Так они были привлекательны в своей беспомощности!..
        Или причина в продолжающемся действии стимулятора?.. Странно, тогда с Мариной все было по-другому…
        Впрочем, в данной ситуации это были грязные мысли, не соответствующие серьезности момента.
        - У нас ведь приказ, - продолжала Карина, - защищать командира! А тут… - в ее голосе тоже зазвучала обида.
        Кирилл задумался.
        Будь перед ним обычные бойцы, вкатал бы он каждой по паре нарядов, да и все дела. Провинились - получите! Но ведь это клоны! Может, у них при невозможности выполнить полученный приказ башню сносит.
        Интуиция говорила ему, что от них не будет никакого вреда. По крайней мере, не сейчас. И чувство тревоги молчало, как пришибленное.
        - Вы хотите их выпустить, Кирилл?
        Он повернулся к Оксане Ломанко.
        Похоже, прапорщик так испугалась, что даже не заметила, что назвала капрала по имени!
        Не писай на зенит, боевая подруга! Повода для стрёма нет! Не инвалиды безногие - прорвемся!
        К тому же у него мелькнула очередная любопытная мысль.
        А что если он опять заходит не с той стороны? А что если сестры Гладышевы вовсе не защищают капрала Кентаринова от неведомого врага? А что если они, наоборот, защищают неведомого врага от капрала Кентаринова?
        Но проверить это опять можно было только одним путем - на практике!
        - Да, - сказал он. - Давайте отпустим их, Оксана? Я уверен, что от них сейчас не будет никакого вреда.
        Ломанко некоторое время раздумывала - видимо, оценивала это его словечко «сейчас»…
        - А если они все-таки…
        - Давайте-ка выйдем в коридор, - предложил Кирилл.
        Вышли в коридор.
        - Если бы они хотели кого-нибудь убить, давно бы убили. Им бы не потребовалось даже шум поднимать. Весь бы отряд без проблем замочили. И вас, кстати, - тоже.
        Прапорщик снова призадумалась.
        Кирилл ждал.
        - Наверное, вы правы, - сказала наконец Ломанко. - Полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что делаете?
        - Отдаю, отдаю! Если случится непредвиденное, сочините рапорт и свалите все на безголового капрала Кентаринова, - весело сказал Кирилл.
        - Воля ваша!
        Они вернулись в карцер, сняли с близняшек оковы, и через пару мгновений сестры сидели на нарах, растирая затекшие ноги и руки.
        Вид у них по-прежнему был обиженный.
        - Идемте в казарму, девочки! - сказал Кирилл. - Завтра нас ждет много дел. Так что потребуется выспаться.
        46
        Утром, еще до завтрака, его вызвал к себе подполковник.
        Кирилл передал Шакирянову бразды правления отрядом на зарядке и направился в штаб.
        Заворотов выглядел весьма недовольным.
        - Капрал, я понимаю, что вы напрямую мне не подчиняетесь… Однако когда на территории вверенной мне базы устраивают безобразную драку в казарме, я требую наказания виновных.
        С подполковником приключился приступ административного зуда, и с этим ничего нельзя было поделать.
        - Виновные получат трое суток ареста, господин полковник, как только будет выполнена боевая задача, которую я должен поставить перед отрядом после событий сегодняшней ночи.
        Полковник скривился:
        - С каких это пор драки вызывают к жизни последующие боевые задачи? Не понимаю.
        - Речь не о драке, - сказал Кирилл ровным голосом. - Речь о результатах разведки, которую я предпринял сегодня ночью.
        - И что же это за результаты, капрал?
        - Я полагаю, что в районе горы Прохладная находится то, что мой отряд ищет уже больше двух недель.
        - И на основании чего вы делаете такой вывод? - Подполковник подозрительно прищурился.
        - Основания для такого вывода есть. Давайте посмотрим запись, сделанную аппаратурой атээски, на которой я ночью летал в горы.
        Заворотов пожевал губами:
        - Хорошо. Только ради вашей записи я не намерен изменять распорядок дня. Завтрак, построение, подъем знамен. Все как всегда. И никакие гости не смогут этому помешать!
        «Дурак ты подполковник! - подумал Кирилл, выходя из кабинета. - Избаловала вас жизнь здесь, на Синдерелле! Не нюхали вы настоящих боевых действий!»
        Впрочем, тут он был не прав.
        Ни на одной из планет, на которых побывали «кентавры», начиная с Незабудки и кончая Омфалой, боевые действия не нарушали установленного на базе распорядка дня. Просто потому, что распорядок этот подгонялся под боевые действия. И тут будет то же самое - как только жизнь заставит! А она заставит, вот увидишь, подполковник!..
        Ну да ладно, черт с тобой, спешка нужна только при ловле блох, как говаривал Спиря.
        Два часа в данном случае роли не играют. Если бы гости начали нападение на базу, сателлит давно бы поднял тревогу! Похоже, вторжение «мухи» не вызвало никаких ответных действий. А вот интересно, что бы было, приблизься к Прохладной «колибри», а не «муха»! Тоже пике и пламя взрыва?
        Но проверять это - к дьяволу, к дьяволу!.. Обойдемся!
        47
        Через два часа они сидели в помещении центрального поста системы оперативно-тактического управления. Кроме Кирилла и подполковника, здесь же находились майор Шалый, прапорщик Ломанко, главный специалист по технике СОТУ капитан Рыжухин и сержант, сменный дежурный центрального поста.
        Просмотрели запись, сделанную ночью ИскИном принадлежащего Кириллу персонального тактического прибора. Потом ознакомились с информацией, сохранившейся в памяти сателлита.
        - Ну и что такое произошло? - сказал майор Шалый. - С чего вы взяли, что нашли гостей?
        - Но микрофлаер…
        - Микрофлаер гробанулся сам. - Майор рубанул рукой воздух. - Вы принцип Оккама* знаете, капрал? Не умножай сущностей без надобности. Гораздо вероятнее, что отказала система управления «мухой». Во всяком случае, никаких следов гостей я тут не наблюдаю.
        * Оккам Уильям (ок. 1285-1349 гг.) - английский философ-схоласт. Сформулировал принцип «бритвы Оккама», согласно которому в логические построения не следует вводить новые сущности.
        «Завидуешь, что ли, майор? - подумал Кирилл. - Оттого, что не тебе удалось расколоть орешек Хрустальных гор?»
        - У эсбэшников тоже есть один неглупый принцип, господин майор, - не удержался Кирилл. - Лучше перебдеть, чем недобдеть. Верно, прапорщик? - Он повернулся к Оксане.
        - Есть такой принцип, - усмехнулась Ломанко. - И он требует проверять любые подозрения. Да, микрофлайер мог, конечно, погибнуть из-за неисправности. Но ведь хорошо известно, как гости способны воздействовать на земную технику. Поэтому я считаю, что подозрения капрала Кентаринова надо непременно проверить. У вас ведь имеются и иные причины считать, что в районе горы Прохладной имеются гости, не так ли?
        «Догадливая, - подумал Кирилл. - Эсбэшница!.. У них интуиция развита. И обычное начальство им до фомальгаута. Ишь усмехается!»
        Он с удивлением вспомнил, как мысленно называл Оксану дурой набитой.
        Нет, она далеко не дура. Ой, далеко! Она, парни, настолько не дура, что некоторым умникам сто очков вперед даст!
        - Да, иные причины так считать имеются. Но они, увы, субъективного характера.
        - Ага, - фыркнул майор. - Догадки с заброшенной грядки! Пресловутая хваленая интуиция… Впрочем, я согласен с принципом насчет перебдеть, чем недобдеть. Предлагаю, господин подполковник, отправить на Прохладный массовый десант. И все там прочесать.
        - Не нужно никаких массовых десантов! - возразил Кирилл. - Полагаю, туда должен отправиться мой отряд. «Кентавры» имели дело с гостями много раз. И до сих пор нам удавалось с ними справиться.
        - К тому же в горах многочисленные отряды применять бессмысленно, - сказала Оксана Ломанко.
        - А у вас есть хоть какие-нибудь предположения, капрал? - спросил Заворотов. - Что там может быть?
        - Думаю, там находится оборудование, производящее и переправляющее гостей на планеты Периферии, где еще происходит Вторжение. Нечто вроде инкубатора. А переправляются они через нечто похожее на всем известные по фантастическим произведениям порталы. Именно это оборудование моему отряду и поручено найти.
        - А мы, значит, полгода назад его найти не смогли? - сказал майор. - А ведь на Прохладной наши люди побывали!
        «Завидуешь, майор, - подумал Кирилл. - Да так, что выглядишь самым настоящим глупцом».
        - Полгода назад его там могло и не быть, господин майор. Что мы знаем о технологических достижениях того, кто засылает к нам гостей? Может, еще сотни лет на Прохладной был оставлен механозародыш портала, который в нужное время… скажем, два месяца назад… развился до необходимого состояния… Потому ваши парни его и не нашли.
        Майор покивал - его такое объяснение вполне устраивало.
        Завидуй не завидуй, а случившегося не изменишь…
        48
        Подполковник был не дурак: разумеется, массовый десант посылать в Хрустальные горы не стали - ограничились, как и было предложено, отрядом «кентавров». Полетели все, кроме находящихся в базовом лазарете сержантов Винокуровой и Саркисова. Конечно, сотрясение мозга - не перелом позвоночника, но тут тоже лучше перебдеть, чем недобдеть! К тому же, численность отправляющегося к Прохладной отряда не имела никакого значения. Кирилл был уверен в этом на сто процентов.
        К трем «шмелям» сегодня присоединилась медицинская атээска. На всякий случай… Кто знает, чем закончится нынешняя разведка… И тут тоже лучше перебдеть, чем недобдеть!
        Всю дорогу Кирилл, перебравшись в виртуальность, следил с сателлита за обстановкой в горах.
        Нигде не наблюдалось ни малейшего движения. Настоящая мертвая пустыня. Мертвая пустыня, сразившая ночью «муху». Пустыня-мухоловка…
        Потом он еще раз просмотрел запись ночных событий. Да, все верно, никаких выстрелов по микрофлаеру не было: он просто ни с того ни с сего спикировал на склон горы и взорвался. Будто снесло башню у его ИскИна!
        А потом Кирилл залез в мозги к сестрам Гладышевым. Близняшки по-прежнему были в него влюблены. Как это могло совмещаться с блокированием чувства угрозы в их присутствии, было совершенно непонятно. Впрочем, что он знает о клонах? Может, им такие возможности в Институте вторичных моделей запланировали… Может, блокирование чувства тревоги - одна из характеристик, заложенных в клонов-телохранителей…
        Сестры вдруг заволновались, и он убрался из мозгов. Дьявол знает, какими возможностями их снабдили модельеры!
        Под «шмелями» уже тянулись горы.
        И Кириллу пришло в голову, что сестры могли заволноваться вовсе не от того, что он залез к ним в мозги, а от того, что почувствовали приближение к горе Прохладной.
        Может, они тоже ощущают тревогу?
        Впрочем, Кирилл сейчас никакой тревоги не ощущал.
        Он переключился в режим tete-a-tete с Оксаной Ломанко:
        - Прапорщик! Я полагаю, нет никакого смысла рисковать всем сразу. Думаю, высадимся на одной из соседних вершин. Потом я и ефрейторы Гладышевы с помощью ранцевых антигравитаторов переберемся на Прохладную и произведем осмотр тамошней пещеры.
        - Но… - начала Оксана.
        И ничего не сказала - никакого иного варианта разведки просто не существовало.
        Не подгонять же «шмель» прямо к Прохладной! А если атээску постигнет та же участь, что и несчастную «муху»?.. Потерять сразу девять человек? Ничего себе вариант!
        Сказать правду, Кирилл бы и вообще полетел к Прохладной в одиночку, да близняшки наверняка заартачатся.
        К тому же, тогда их вообще стоило оставить на базе. Нет, надо посмотреть, как они себя поведут.
        - Я буду очень осторожен, прапорщик, - сказал он. - Обещаю!
        - Да уж, - отозвалась Оксана. - Будьте осторожны, пожалуйста!
        - Если вдруг со мной что случится, уводите отряд на базу и докладывайте начальству.
        - Будет сделано!
        На соседней с Прохладной вершине, носящей название Солидная, имелась достаточно обширная площадка, чтобы на ней могли расположиться четыре атээски. Тут «кентавры» и высадились.
        Когда Кирилл объявил о своем решении, галакты зароптали.
        - А почему, командир, изменилась тактика разведки? - спросила Сандра. - С какой стати?
        - Да, с какой это стати этим соплюшкам оказана такая честь? - подхватила Вика. - И это после бучи, которую они устроили в казарме ночью! Я бы их вообще под арест отправила! А то и под трибунал!
        - Возьми лучше нас, командир! - Сандра изобразила на физиономии просительное выражение, которое подходило ей, как корове седло. - Мы защитим тебя не хуже этой парочки!
        - Разговорчики! - рявкнул Кирилл, надевая ранцевый антигравитатор. - Надеюсь, ни у кого нет сомнений в том, что я достаточно дееспособен, чтобы отвечать за свои поступки?
        Кто помотал головой, кто ответил:
        - Никак нет!
        - Вот и угомонитесь!
        Сказать правду, их всех и вообще не стоило привозить сюда. Но как объяснишь это Заворотову? Начальство ведь всегда озабочено сохранностью своей кормы. Случись что с ним, Кириллом, подпола спросят: «А почему это вы всего трех человек в разведку отправили?» И обойму ржавых пистонов отвалят, несмотря на любые объяснения. Вы, подполковник, прежде почти весь гарнизон туда закидывали…
        И неважно, что подполковник сегодня по большому счету и не решал ничего!.. Захоти он организовать на Прохладную пресловутый массовый десант, Кирилл бы до Большой Гавани достучался, но перекрыл Заворотову кислород. Только таких глупостей не хватало! Массовые десантеры, кол вам в дюзу, матерь вашу за локоток!
        Последней к нему подошла Светлана:
        - Все будет хорошо, Кирочка!
        Вот это те слова, что надо! А то - «будьте осторожны»! Не мальчик уже - и сам знает!
        Между тем сестры Гладышевы тоже справились с РАГами.
        - Спасибо за то, что веришь в меня, Света!
        И он, сделав знак сестрам Гладышевым следовать за собой, поднялся в воздух.
        49
        Перед пещерой на горе Прохладной была такая же огромная площадка, что и на Бедовой.
        И пока Кирилл летел над ней, его не покидала липкая мысль, что следующая секунда полета станет последней.
        Тем не менее ничего не случилось, никто в них не выстрелил из бластера дальнего боя, не высунулся из-за горы хвост гигантского дракона и не прихлопнул незваных гостей одним ударом. Поблизости вообще не было никаких признаков присутствия врага. Сестры Гладышевы вели себя спокойно. Даже не пытались прикрыть командира от неведомой опасности, ждущей его впереди.
        Подлетели ко входу, приземлились, осмотрелись - опасности по-прежнему не наблюдалось и не ощущалось - и шагнули вперед, в пещеру. Сразу сделалось темно, как в гигантской заднице. Будто снаружи выключили Чару.
        Кирилл переключил оптику на инфракрасный режим и оглянулся.
        На месте входа колыхалась какая-то масса, весьма похожая на угольно-черную занавеску.
        Нет, это не солнце выключили - это заткнули какой-то гадостью зев. Вот дьявол!..
        Кирилл хотел было рвануться назад, но тут же осадил себя.
        В конце концов, если его заперли, то какая разница, узнает он об этом немедленно или через несколько минут, после того как осмотрит пещеру?
        - Внимание, ефрейторы! - сказал он. - Не ссать на зенит, прорвемся! - И добавил: - Спокойно, девочки! Приступаем к осмотру.
        - Есть, не ссать на зенит! - отозвались сестры. - Есть приступаем к осмотру!
        Страха в их голосах не было и в помине.
        Кирилл двинулся вперед, ощущая некоторое разочарование. Он почему-то ожидал увидеть тут знакомую полусферу-портал, ведущую в неведомые галактические дали. Вообще пещера весьма походила на ту, где он пытался взять прапорщика Малунова, но таковых он в последние дни видел уже немало.
        И тут впереди, у дальней стены, как-то совершенно незаметно для глаза, родилось и запульсировало туманное пятно. Только что там ничего не было, и вот - будто призрачное сердце сокращается… Тут-тук… тук-тук… Только абсолютно беззвучно.
        - Внимание, ефрейторы! - рявкнул Кирилл. - Здесь что-то непонятное… Держим ушки на макушке.
        Сестры немедленно выдвинулись из-за спины и стали перед ним этаким живым щитом.
        Телохранители, кол вам в дюзу! Нет, не так!.. Телохранительницы хреновы, колы вам в дюзы!
        Он хотел было приказать торопыжкам вернуться на прежние места, но потом передумал. Пусть стоят, дьявол с ними…
        А туманное пятно продолжало пульсировать, изменять форму, увеличиваться в объеме… Это было уже вовсе не призрачное сердце, это была призрачная пасть, готовая проглотить все окружающее - и близняшек, и Кирилла, и пещеру.
        Кирилл на всякий случай взял трибэшник на изготовку.
        А потом стены вокруг заколыхались. И пещера исчезла.
        Вместо нее появились уже знакомые места.
        Холодное оранжевое солнце торчало низко над горизонтом, будто приклеенный к голубому холсту апельсин. И старбола по-прежнему не наблюдалось - ибо планета была настолько землеподобной, что второе солнышко тут попросту не требовалось.
        Пейзаж, как и прежде, был почти земной - холмы, заросшие высокой зеленой травой. Настоящее царство хлорофилла… Между холмами извивалась узкая речка с черной водой.
        И Кирилл прекрасно знал, что ни среди холмов, ни под речной водой нет никаких гостей. И вообще никого нет.
        Тем не менее душа тонула в смутной тревоге. Как будто рядом не было сестер Гладышевых.
        Однако сестры присутствовали. Блондинка Марина стояла чуть впереди Кирилла, как в пещере. Брюнетка Карина оказалась чуть дальше. Обе озирались с совершенно обалделыми физиономиями - ПТП у них на башнях не было. А вот трибэшники в лапах наличествовали.
        Как оплот безотказной защиты…
        У Кирилла же, как и в прежние времена, не было не только трибэшника, но даже самого завалящего парализатора. И вообще он был одет в голубую футболку и голубые же шорты. Рядом с защитного цвета одеяниями сестер Гладышевых это выглядело очень легкомысленно. Отдыхающий какой-то на курортном пляже, кол тебе в дюзу!
        Впрочем, теперь-то он знал, что отсутствие у него оружия не имеет ровно никакого значения. Не от кого на этом зеленом пляже отстреливаться. Разве что от близняшек!
        Последняя мысль Кириллу чрезвычайно не понравилась. И правда, с какой стати они оказались тут с оружием? Испытание на преданность? Или на доверчивость - испытание для него?
        Увы, присутствие того, кто бы смог ответить на этот вопрос, было не запланировано. Надо ждать, когда прилетит ангелоподобный. Может быть, он ответит. Если пожелает…
        Опять, наверное, будет внушать метелкам… Как тогда было? Что-то типа «вы должны отринуть личное, привычное, женское и любить его не ради себя, а ради святого дела, для которого он предназначен; и не должны испытывать ненависти или ревности к тем, кто будет любить его рядом с вами; ведь они любят его ради святого дела, вовсе не по-женски; иначе все окажется бессмысленным…»
        Только кто на сей раз организовал сеанс воспитания чувств?
        - Где это мы, господин капрал? - спросила Марина Гладышева, поворачиваясь к Кириллу.
        Карина тоже смотрела на него в ожидании.
        - Не знаю, бойцы, не знаю. Дьявольщина какая-то… Но думаю, рано или поздно нам все объяснят.
        Он поднялся на ближайший холм - потому что поднимался и прежде, а тождественность собственных действий в настоящем и прошлом показалась ему важной. К тому же с вершины дальше видно.
        Сестры, все также озираясь, последовали за ним.
        Холмистая равнина была безгранична. Зеленая трава, черная река, сверху лазурное небо, вдали оранжевое солнце…
        Кирилл принялся оглядывать окрестности, приставив ладонь ко лбу козырьком. Где он, этот крылатый?
        Никого.
        Тишина.
        Томительное ожидание.
        Ожидание, от которого едва не сводит скулы.
        Напряжение, от которого едва не бьет дрожь…
        Сестры Гладышевы продолжали озираться.
        - Что это там такое, господин капрал?
        Кирилл, привычно ждущий прилета ангелоподобного с южной стороны, обернулся.
        - Вон там что-то появилось! - Марина Гладышева показывала рукой на север.
        А там и в самом деле виднелась черная точка.
        Карина Гладышева ринулась с холма и взбежала на соседний.
        Рассредоточиваются… Сейчас еще и залягут! Как предписано наставлениями…
        Однако сестры не залегли. Они стояли с трибэшниками на изготовку и вытягивали шею в сторону неведомого. Неведомого для них…
        Похоже, и в самом деле начинался учебный сеанс, на котором сестренкам придется обрести святую любовь к своему командиру. И тогда от них не будет угрозы боеспособности - даже в отдаленной перспективе.
        И все-таки кем организован этот сеанс сегодня?
        Ответа не было. И догадок - тоже.
        Между тем точка приближалась, росла.
        Стало возможно различить, что это, как и прежде, не единое тело, а мешанина из множества тел. Впрочем, слово «мешанина» сюда никак не подходило. Мешанина бывает из различных предметов, а то, из чего состояла недавняя точка, различными предметами не являлось. Как и прежде, это были ангелоподобные, хотя с такого расстояния они казались похожими на гигантских птиц…
        Как и прежде, шевельнулись пальцы правой руки, отыскивая кнопку выстрела; следом те же движения проделали пальцы левой.
        Инстинкты не пропьешь, как говаривал Спиря.
        Опять кому-то потребовался Кириллов сон. Тот, что он видел на Марсе, когда его похитили Дог с Сандрой! И которым воспользовался ментал на Омфале? А теперь ментала нет - сон же по-прежнему живет.
        И Кирилл знал, что ощущают сейчас сестры Гладышевы.
        Каждой из них уже было ясно, что стая (а ведь и вправду стая; птицы ведь летают стаями) движется вовсе не к ней. Впрочем, чуть позже стало ясно, что это не птицы, а какие-то крылатые твари, которые явно направляются куда-то юго-восточнее. Может, там у них гнездовья?
        Кстати, все-таки не мешало бы как минимум присесть на корточки. Может, ее не заметят…
        Присесть она не успела, как все изменилось. Нет, стая вовсе не повернула в ее сторону, продолжая тянуться к юго-востоку, но один монстр повернул, направился прямо к ней. И чем больше он приближался, тем яснее становилось, что это еще тот монстр. Похоже, размером будет со слона, не меньше…
        Не успела она так подумать, как монстр действительно оказался слоном. Только слон этот почему-то был зеленого цвета, под цвет травы.
        «Ого! - подумала каждая из сестер. - Если такого громилу природа маскирует на этой равнине, то каковы же должны быть его враги?»
        Скоро стало ясно, что зеленый слон, приземлившись и затаившись, вполне может сыграть роль одного из здешних холмиков.
        «А может, я и стою сейчас у такого на горбу?» - мелькнула запоздалая мысль.
        Каждая из сестер поневоле глянула себе под ноги, но тут же успокоилась. Летучий мусор в башню лезет!.. Холм был самым обыкновенным, из земли и травы.
        Метелка перевела взгляд в небо и остолбенела.
        Зеленого слона там уже не было. По направлению к ней летел самый обыкновенный человек. Только крылатый… Этакий ангел из религиозных мифов. Серафим-херувим или как там его?
        Пальцы рук легли на кнопки выстрела, готовые начать пальбу, если крылатый сделает что-нибудь угрожающее по отношению к капралу Кентаричову.
        Однако угрозы не было - ангел захлопал крыльями, гася скорость, и приземлился на холм, где пребывала Карина. Лица его с такого расстояния было не рассмотреть, однако Кирилл знал, что оно абсолютно человеческое, но только чрезвычайно красивое.
        Таких лиц у людей попросту не бывает. Если говорить про нормальных людей, разумеется, а не про тех племенных жеребцов, которых природа норовит пустить время от времени на расплод, но от которых опасаются беременеть женщины, желающие растить детей в присутствии отцов. Потому что отцы из таких получаются только генетические, но никак не реальные, те, которым приходится гулять с детьми в свободное от работы время, отправлять в утилизатор использованные памперсы, следить, какие «шайбы» подключают к штекам отпрыски. В общем, заниматься множеством мелких домашних дел, которые поручают мужьям жены, когда образуют семейную пару не с красавчиком-идеалом, а с обыкновенным человеком…
        Кирилл мотнул головой - даже мысли у него возникали прежние.
        Было видно, как ангел что-то сказал Карине и сложил крылья.
        Это движение получилось у него изящным и простым.
        Между тем Карина будто впала в ступор. Она стояла неподвижно, больше похожая на манекен, а не на человека.
        И Кирилл вдруг снова забеспокоился.
        Не превратились ли зрачки Карины в косые ромбики?
        Он хотел было предупредить Марину, чтобы была внимательнее. И не успел.
        Карина вдруг вскинула трибэшник. Точно тем же движением вскинула трибэшник Марина. Будто в зеркале отразилась. Точнее, в двух, ибо оружие у нее находилось в правой руке.
        Кирилл успел только понять, что сейчас ему в лоб угодит импульс, и зажмурился.
        Шаркнуло.
        Однако лоб остался целым.
        Кирилл открыл глаза.
        Марина падала навзничь, выронив трибэшник. Вместо головы у нее была головешка. Остро воняло горелой костью.
        Кирилл перевел взгляд на соседний холм. Там точно в такой же позе лежала Карина - сестры Гладышевы поразили друг друга.
        Ангел спускался с холма.
        Кирилл пошел ему навстречу.
        Перья у ангела были по-прежнему бело-розовые и все так же походили на еловые веточки. Не цветом, конечно… А в остальном он был…
        Кирилл пригляделся. И опешил, потому что ангел был им, Кириллом Кентариновым, только одетым в белоснежные шорты и белую же футболку с длинным рукавом.
        - Здравствуй, мой друг! - сказал он.
        - Здорово-здорово! - ответил Кирилл. - Зачем же ты их?
        Ангел глянул в сторону трупов.
        - А я ли? - удивился он. - Ведь это твои подчиненные. И значит они выполняли твой приказ…
        Насчет подчиненных он был совершенно прав. А может, и насчет приказа - тоже… И вообще, раз они были телохранители, они должны были защищать Кирилла. От кого угодно - даже от самих себя…
        Он попытался вспомнить, не отдавал ли им мысленного приказа стрелять друг в друга. Но с уверенностью ответить себе не смог.
        Мало ли чего пожелается человеку в момент смертельной опасности!
        - Ты опять прилетел?
        - Разумеется. - Крылатый улыбнулся открытой улыбкой. - Я же твой ангел-хранитель.
        - И отчего ты меня хранишь на этот раз?
        - Полагаю, от самой главной опасности. - Ангелоподобный снова улыбнулся. - От самого себя.
        - Неужели я так себе опасен?
        - Всякий человек себе опасен. Сколько душ загублено не по воле других, а по собственному желанию? Я имею в виду вовсе не самоубийц. Я имею в виду тех, что загубили сами себя? Сколько их!.. Достаточно сходить на любое кладбище. И сразу все поймешь!
        - Тебя послушать, так если бы люди не губили себя, то были бы бессмертными!
        - Кто знает? Кто знает…
        Он сказал это таким тоном, что стало ясно: уж он-то знает, и все им сказанное - правда. Это был глас, которому нельзя не верить.
        - Кто знает… - Крылатый оглянулся на юго-восток.
        Кирилл привычно проследил за его взглядом.
        Стая крылатых возвращалась в обратном направлении. И они несли что-то в своих лапах. Или когтях…
        - Что же все-таки у них там? - спросил Кирилл.
        - Кто знает… Может, спасенные человеческие души?
        Захлопали крылья, пригнули траву…
        Крылатый с натугой приподнялся над холмом. Крылья замелькали чаще, подняв настоящую бурю. А потом ангел-хранитель ринулся вниз, и острые когти рванули его, Кирилла, плоть.
        Кирилл инстинктивно прыгнул в сторону, мгновенно превращая прыжок в кувырок.
        Однако избежать хватки не удалось - крылатый резко изменил направление полета, будто у него в организме был обнулитель массы. Ни один гость так двигаться не умел, над всеми властвовала инерция. Но не над этим…
        В общем ястреб поймал горлицу.
        И Кирилл почувствовал, как его поднимают в воздух. И хотя глаза уже ничего не видели, он знал, что ястреб присоединился к стае собратьев, а потом над холмами пронесся порыв ветра, уже не имеющий никакого отношения к хлопающим крыльям. Он был плотен и холоден, обладал мерзопакостным запахом и походил не столько на воздух, сколько на могильную землю.
        И на Кирилла обрушилась тьма.
        Но царствовала она недолго.
        Забрезжил в глазах свет. И вскоре стало ясно, что это работает оптика ПТП в инфракрасном режиме.
        А вокруг уже снова была пещера.
        Она была пуста, и только два трупа напоминали о том, что совсем недавно здесь было нечто совсем иное. Два девичьих трупа с обгорелыми до неузнаваемости лицами…
        50
        - Зачем ты застрелил их, командир? - сказал Фарат Шакирянов.
        Следом из пещеры вышла и Ксанка.
        Взгляд ее был переполнен болью, и сидящему на камне возле выхода из пещеры Кириллу, показалось, что это боль за него, а вовсе не за сестер.
        Он встал, отбросил недокуренную сигарету, достал из кобуры трибэшник и протянул Фарату:
        - Проверь! И обнаружишь, что из этого оружия не сделано ни единого выстрела! Давай, давай, проверяй, не стесняйся!
        - Да ты не злись, командир! Сам понимаешь, наверняка будет расследование. Так что лучше сразу во всем разобраться. Нам же свидетелями проходить! - Фарат посмотрел на счетчик зарядов Кириллова трибэшника и, в свою очередь, протянул оружие Ксанке. - Посмотри!
        Ксанка посмотрела.
        - Да, из этого оружия не стреляли.
        Пока они были здесь вдвоем - на правах заместителя начальника отряда Шакирянов прилетел к пещере, когда молчание первой группы разведчиков показалось ему слишком долгим.
        - Конечно, не стреляли. - Кирилл надел шлем, включил общегрупповую связь и приказал всем «кентаврам» перебираться на Прохладную.
        - Теперь вернемся внутрь, - сказал Фарат Шакирянов.
        Они вновь вошли в пещеру.
        Девичьи тела с обугленными головами по прежнему лежали на камне.
        Фарат проверил счетчики еще двух трибэшников, подозвал Ксанку.
        - Видишь?
        Та наклонилась. Раз… другой… выпрямилась:
        - Вижу. Сделано по одному выстрелу.
        Фарат повернулся к Кириллу:
        - Так что здесь все-таки произошло, командир?
        Как бы Кирилл хотел знать это!
        К примеру, что здесь была натуральная подстава с целью дискредитировать командира отряда «кентавров», со всеми вытекающими из этой задумки последствиями. В виде обвинения в убийстве подчиненных, разжалования, подведения под трибунал и отправки в штрафную роту…
        - Тут побывал гость. Всего один-единственный… Вы, кстати, в пещеру свободно проникли?
        Эх, если бы это была подстава! Тогда бы, по крайней мере, все было понятно. А так - очередная странность из цепочки других странностей, и остается только надеяться, что когда-нибудь они объяснятся.
        - Свободно… Соблюдая меры безопасности, разумеется. Никаких запертых дверей не было… А где же этот гость?
        - Не знаю. Испарился, наверное.
        - Почему испарился? В него же никто не стрелял!
        - А ты думаешь, гости испаряются только тогда, когда в них попадают?
        - Да нет, не думаю. От гостей всего можно ожидать… Я так понимаю, что ты не знаешь, почему девчонки стреляли друг в друга.
        - Не знаю.
        - А с какой стати они сняли шлемы и бросили их на пол?
        - Не знаю.
        Следующим вопросом, который должен был задать Фарат, был бы: «А почему ты сам не стрелял в гостя, командир?»
        Однако Шакирянов его не задал.
        Между тем в пещере начали появляться остальные «кентавры».
        Первая пара, Стиба и Стояк, проникли внутрь, соблюдая все меры безопасности, перебежками. Остальные заходили уже в открытую.
        Горестных вскриков не было - профессиональные убийцы не вскрикивают при виде трупов. Даже если это трупы хорошо знакомых тебе людей.
        Никто не задавал никаких вопросов. Даже Оксана Ломанко, которой, казалось бы, сам бог велел их задавать.
        Ну, эта-то еще задаст. Все впереди…
        К нему подошла Светлана. И тоже ни о чем не спросила. Лишь молча погладила по предплечью.
        В клипах-боевиках таких называют всепонимающими девушками главного героя. Целое амплуа…
        Но вот в таких случаях понимаешь, что подобные девушки - просто сокровища. Потому что не на все вопросы бывает возможно дать ответ.
        Ладно, надо вызвать сюда атээски. А потом доложить о случившемся господам начальникам. От подполковника Заворотова до майора Егоршина…
        Кирилл вышел из пещеры.
        И замер.
        Перед ним расстилался тот самый пейзаж, что он видел в ТУ ночь, когда чужой портал переправил его с Незабудки на Синдереллу. Конечно, сейчас был день, и на небе не было лун, но он готов дать руку на отсечение, что именно здесь он стоял тогда.
        Он прошелся по каменистой площадке.
        Конечно, это оно! Нет ни малейших сомнений!
        Но погодите… А как же тогда присланная с Незабудки запись? Почему на ней совсем другое место? Неужели эсбэшники перепутали файлы с информацией?..
        Догадка молнией сверкнула в его мозгу и снова заставила замереть.
        Кол мне в дюзу! Кол мне в дюзу, да как же все просто!!!
        Бешено заколотилось сердце от предчувствия собственной правоты.
        Кирилл позвал Шакирянова:
        - Фарат! Мне с прапорщиком Ломанко надо срочно вернуться на базу. Оставляю тебя за старшего. Обследуйте здесь все закоулки. По крайней мере одного гостя я точно видел. Проверьте внимательно. Может, сохранились хоть какие-то следы.
        Он понимал, что никаких следов они не найдут, но другого приказа дать им просто не мог. Иначе его поведение станет выглядеть совершенно нелогичным. И вызовет ненужные вопросы.
        - Трупы близнецов мы заберем с собой. А медицинскую атээску оставим здесь.
        - Забери тогда еще кого-нибудь из «кентавров», командир. А то мы в два «шмеля» не влезем.
        - Хорошо, я возьму сержанта Чудинову. Тогда вас как раз останется шестнадцать человек.
        Он был уверен, что они тут ничего не найдут, но совесть должна быть чиста. Лучше перебдеть, чем недобдеть…
        - Будет сделано, командир!
        - Добро! - Кирилл вызвал Ломанко. - Прапорщик, мне надо срочно вернуться на базу. И вам, я думаю, тоже!
        - Зачем?
        - Открылись кое-какие неожиданные обстоятельства.
        - Какие?
        - Пока не могу сказать. Надо все проверить. Но без вашего участия я вряд ли сумею это сделать.
        Он травил вакуум. Все он мог сделать и без ее участия. Но ему был нужен свидетель. Хватит с него последней пещеры!
        Он вызвал один из «шмелей» и распорядился, чтобы в машину погрузили трупы сестер Гладышевых. Потом позвал Светлану.
        Вместе с ней пришла и Оксана Ломанко, держа в руках шлемы убитых.
        Забрались в атээску, сели на скамейки, стараясь не смотреть в сожженные лица близняшек. И вылетели на базу.
        Прапорщик не задавала никаких вопросов. Знала, что капрал Кентаринов и сам все расскажет.
        А Кирилл тут же вышел в виртуальность СОТУ, проник в память сателлита и принялся просматривать, что именно происходило в районе Хрустальных гор, когда «кентавры» начали выполнять боевую задачу. И вскоре убедился, что его подозрения вполне обоснованы.
        51
        Вернувшись на базу, они сдали трупы медикам.
        Ломанко тут же попросила произвести вскрытие. А сама, забрав ПТП сестер, отправилась вместе с Кириллом в штаб.
        Светлану отпустили в казарму - ее присутствие было лишним.
        Первым делом доложили подполковнику Заворотову о случившемся. Докладывал Кирилл. Объяснил, что пока внятных объяснений случившемуся нет. Нужно провести небольшое расследование, за которое уже взялась прапорщик Ломанко.
        Оксана подтвердила его слова.
        Заворотов приказал эсбэшнице, как только расследование будет завершено, немедленно доложить ему об итогах, обещав на сей раз обязательно наказать виновных.
        - Мне ведь надо докладывать в штаб о случившемся, - сказал он. И отпустил восвояси.
        У себя в кабинете Ломанко первым делом закурила. Потом подстыковала к шеридану один из принесенных шлемов и принялась просматривать содержимое памяти ИскИна.
        Кирилл догадывался, что она увидит.
        Проверив один шлем, Ломанко взялась за второй. А закончив с ним, выругалась:
        - Дьявольщина какая-то, кол мне в дюзу! Хотите посмотреть?
        - Хочу, - сказал Кирилл, ибо иной ответ вызвал бы только новые вопросы.
        Оксана запустила запись с самого начала.
        Судя по триконке в правом нижнему углу дисплея, шлем принадлежал ефрейтору Марине Гладышевой.
        Конечно, никакого туманного пятна в записи не наблюдалось. Марина пялилась на пустую стену. В заднем секторе обзора виднелся Кирилл, а за ним светлое пятно выхода из пещеры.
        Послышался голос Кирилла: «Внимание, ефрейторы! Здесь что-то непонятное… Держим ушки на макушке».
        Стена приблизилась.
        Некоторое время Марина опять пялилась на нее. А потом вдруг стена качнулась, вертанулась, и вот уже перед глазами появилась картина, какую демонстрирует оптика валяющегося на полу шлема. Неподалеку лежали трупы сестер Гладышевых, а Кирилл так и стоял на своем месте с трибэшником в руках. Будто приклеенный. Потом он двинулся к выходу…
        - Что там у вас случилось? Зачем они ни с того ни с сего сняли шлемы? И почему не было слышно выстрелов? И вообще такое впечатление, что ничего не произошло, но из ниоткуда взялись два трупа.
        - А вы посмотрите на таймер, - посоветовал Кирилл.
        Оксана посмотрела:
        - Не хватает восьми минут… Это вы уничтожили кусок записи? - И тут же сама поняла глупость заданного вопроса. - Да нет, каким образом вы могли это сделать? Там же доступ нужно иметь!
        - Во-во! - сказал Кирилл. - А доступа у меня нет.
        - Ничего не понимаю, - воскликнула Ломанко.
        - А давайте-ка теперь посмотрим запись с моего ПТП.
        Посмотрели. И ничего нового не увидели. Разве что не было качающихся и падающих стен.
        Проверили показания таймера.
        И тут восемь минут как корова языком слизнула.
        - Ничего не понимаю, - воскликнула Ломанко.
        Как будто гордилась этим своим непониманием…
        - Вы-то, капрал, можете мне рассказать, что там случилось?
        - Могу. И расскажу, - пообещал Кирилл. - Но сначала нам с вами не помешает просмотреть запись, сделанную рекордером сателлита, висящего над Хрустальными горами.
        - Зачем?
        - Появились у меня некоторые подозрения, прапорщик! Вот их я и хочу проверить!
        - Хорошо, давайте посмотрим!
        Они прошли на центральный пост СОТУ, и Оксана попросила дежурного продемонстрировать нужную запись.
        - Не положено! - заартачился сержант.
        - Этого требуют интересы государственной безопасности, - сказала Ломанко жестким тоном. - Если хотите неприятностей, я вам их устрою!
        Тем не менее дежурный не сдался.
        Пришлось послать за капитаном Рыжухиным. Главный специалист, выслушав Ломанко, разрешил продемонстрировать запись.
        - За какие дни показывать?
        - За среду на позапрошлой неделе, - сказал Кирилл. - Ночные часы. В убыстренном варианте.
        На дисплее возникло изображение, видимое со стационарной орбиты. Смотреть его было невероятно скучно, поскольку в кадре не было никакого движения. И даже тучи в этом режиме наблюдения не просматривались.
        Конечно, можно было бы просто промотать запись до нужного часа, но тогда бы у трех других зрителей непременно возник бы вопрос: откуда капрал Кентаринов знает этот час? Ведь он смотрит запись в первый раз, как и все прочие!
        Это был бы совершенно ненужный вопрос.
        Наконец то, что должно было появиться на фоне Хрустальных гор, появилось.
        Это было антигравитационное транспортное средство модели «колибри». Оно появилось с севера и проследовало вглубь горного района, возле одной из вершин на какое-то время угомонилось, а потом ушло назад, на север.
        - Что это за вершина? - спросил Кирилл у дежурного сержанта. - Можно ее идентифицировать?
        - Разумеется.
        Сержант замер, давая необходимые команды, и на дисплее появились надписи и координатная сетка.
        - Это гора Бедовая, - сказал сержант.
        Что и требовалось доказать!
        - А можно проследить, откуда пожаловала эта атээска? - спросил Кирилл, удовлетворенно потирая руки.
        - Конечно. - Дежурный снова посидел некоторое время неподвижно.
        На дисплее опять появился район Хрустальных гор, теперь в более мелком масштабе, так что в кадр вместились и дальние окрестности, вплоть до самой Большой Гавани.
        Именно оттуда и выползла в должный час искорка, отображающая неизвестный «колибри». И туда она вернулась, сделав огромный крюк - все через тот же район севернее Хрустальных гор.
        - Какого дьявола он из себя изображал! - сказал капитан Рыжухин. - Что за странные маневры? Почему нельзя было пролететь по прямой? Куда его занесло? Севернее Хрустальных гор ничего нет. Когда-то работали ТФ-щики, но они еще лет десять назад убрались оттуда. Когда о Вторжении никто еще и слыхом не слыхивал.
        Оксана Ломанко и Кирилл переглянулись.
        - Похоже, «колибри» не хотел светиться на сканерах нашей базы, - тихо сказала Оксана.
        Кирилл кивнул:
        - Вернемся к вам. Поговорить надо.
        Поблагодарив персонал центрального поста СОТУ, они перебрались в кабинет прапорщика.
        - А теперь-то вы мне объясните, капрал, что происходит? - спросила Оксана, закуривая.
        - Разумеется, - сказал Кирилл. - Теперь я просто обязан все объяснить.
        И в трех словах рассказал ей о возникших у него подозрениях.
        Оксана сразу все поняла.
        - Ясно. И что делать будем?
        - Думаю, необходимо определить того, кто летал к Бедовой. А потом отыскать его и допросить. Припереть к стене.
        Оксана затянулась сигаретой и выпустила под потолок любимое свое дымовое колечко:
        - Сложно это, капрал… Потребуется обращаться к майору Егоршину за разрешением. Мои полномочия распространяются только на базу «Синдерелла А-один» и окружающий район.
        - К Егоршину как раз обращаться нельзя.
        Она криво усмехнулась:
        - Это я прекрасно понимаю. Но при работе без его ведома возникают совсем неразрешимые проблемы. По закону мы просто не имеем права заниматься этим делом. Оно вне пашей компетенции.
        - А если не по закону?
        Она мгновенно посерьезнела:
        - И как вы это себе представляете? Совершить налет на транспортный отдел планетной администрации? Да на нас откроет охоту вся военная полиция Синдереллы!
        Кирилл помолчал, решаясь. Потом сказал:
        - Вы и в самом деле хотите понять, что случилось? И готовы помочь мне?
        - Еще как!
        Кирилл снова задумался.
        Конечно, он рискует, доверившись ей. Может, все-таки Ломанко и есть вражеский соглядатай? Может, он, Кирилл, что-то упустил в своих предположениях? Но деваться-то, кажется, все равно некуда. Конечно, в виртуал-то можно выходить и без чьего-либо ведома, через ПТП. Это для нас давно уже не проблема. Но все, что необходимо будет сделать в реале, без присутствия официального должностного лица из службы безопасности совершить окажется крайне сложно. Если вообще возможно… Не бегать же по Большой Гавани с трибэшником в руках, распугивая тех, кто не в теме! Как минимум нужен свидетель!
        - Мне ведь скоро надо докладывать подполковнику Заворотову о случившемся, - сказала Оксана. - Как объяснить происшедшее?
        - А доложите как есть! Сестры Гладышевы, мол, погибли в бою с гостями, героически защищая капрала Кентаринова. А о том, что «кентавры» отыскали на Прохладной гостей, вы в тот момент могли и не знать. Это я должен был доложить подполковнику об этом. А в первую очередь - майору Егоршину… Значит, вы действительно готовы помочь мне?
        - Я же уже сказала, капрал! Да, готова!
        И Кирилл решился:
        - Дело в том, что прежде чем попасть в Галактический Корпус, я некоторое время работал хакером. И кое-какие навыки из первой профессии далеко еще не утрачены.
        Она сразу все поняла:
        - Неужели вы хотите забраться в святая святых транспортного отдела администрации?
        Выражение-то какое выбрала!
        - Хочу. И сумею! И не поймают! Я был очень хорошим хакером, прапорщик. Хакерство - сродни умению плавать… Если научился однажды, уже не разучишься. Я запросто могу выйти в виртуальность прямо с вашего шеридана. Если вы, Оксана, разумеется, не будете против!
        Она посмотрела на него ясными глазами, в которых жило полное понимание того, что ей грозит.
        - Я не против, - сказала она уверенно.
        - Но сначала я должен пойти и доложить Егоршину о случившемся. И это лучше всего сделать не с вашего шеридана
        - Да, наверное! - Она продолжала смотреть на него ясными глазами.
        И Кирилл не удержался - подмигнул ей. А потом отправился на узел связи.
        52
        Майор Егоршин был суров и грозен. И по-прежнему предпочитал обитать в задымленной атмосфере.
        - Что случилось, Кентаринов?
        Кирилл попросил дежурного связиста покинуть помещение. И только после этого сказал:
        - Обнаружили гостей, господин майор.
        - Как? - Егоршин чуть сигарету не проглотил. - Когда?
        - Четыре часа назад, - сказал Кирилл. - На склоне горы Прохладная.
        А как еще отвечать на ненужный вопрос.
        Майор сделался еще более грозен.
        - А почему сразу не доложили? Прямо из горного района.
        - Пытались разобраться в том, что произошло, господин майор…
        - Ну и как, разобрались?
        - Не очень.
        Кирилл решил, что вполне можно рассказать о случившемся в пещере. В конце концов, если он прав, это все уже не имеет никакого значения.
        - В пещере на горе Прохладная сегодня на меня было оказано гипнотическое воздействие. - И Кирилл рассказал майору про ангела.
        Конечно, без упоминания о предмете разговора. Это касалось только капрала Кентаринова и никого более. Так что в рассказе гость был безмолвен.
        - Странно. - Майор смотрел равнодушно, но Кириллу показалось, что в глубине его глаз прячется нечто, весьма и весьма отличающееся от равнодушия. - Для чего он там появился?
        - Не знаю…
        Кириллу показалось, что повторяется его недавний диалог с Фаратом Шакиряновым.
        А теперь настало время выложить главную новость.
        - Кстати, у нас имеются жертвы, господин майор. Во время контакта с гостем погибли сестры Гладышевы.
        - Как погибли? - Майорское деланое равнодушие будто ветром сдуло. - Что значит погибли? Почему допустили?
        «А вот это, друг дорогой, кажется, для тебя удар! - подумал Кирилл. - Странно… Они тебе не дочки и не племянницы… Но ты наверняка знал, кто они такие».
        - Так уж получилось. Медика, как вы понимаете, в тот момент рядом не оказалось. Да он бы и не помог. А потом уж тем более было поздно…
        Егоршин просто рассвирепел:
        - Что значит поздно? Куда вы вообще смотрели? Вы же - опытный командир! Вот что… Оставьте за себя своего заместителя… - Егоршин скосил глаза чуть в сторону, глядя, видимо, на дисплей. - Шакирянов у вас там?
        - Так точно!
        - Оставьте вместо себя Шакирянова. А сами немедленно ко мне!
        - Слушаюсь!
        На сем сеанс связи и прервался.
        «За каким дьяволом я ему понадобился? - подумал Кирилл. - Что ему дадут личные расспросы? Разве что арестовать меня прикажет… А смысл? Если я прав, нет ему смысла арестовывать меня. Или хочет прощупать, что мне известно? С глазу на глаз, так, чтобы разговор не попал на рекордеры системы связи… Это объяснение логичнее. Но сам вызов - очень кстати!»
        Кирилл позвал на рабочее место дежурного связиста и вернулся в кабинет Ломанко.
        - Ну как там майор?
        Если в глазах Егоршина пряталось нечто отличное от равнодушия, то в глазах прапорщика плескалось самое настоящее беспокойство.
        - Вызывает меня к себе на ковер. На раздачу ржавых пистонов.
        - Полетите?
        - Полечу, конечно. Приказ есть приказ. Но не сразу… Так могу я воспользоваться вашим шериданом?
        - Да, конечно. - Оксана придавила в пепельнице очередной окурок и поднялась, освобождая юзер-кресло.
        Кирилл сел, подстыковал лайны к штекам и устремился в виртуал. Защищаясь от цербов пасынками, вырвался из местной СОТУ вовне. На Синдерелле, как и на любой планете Периферии, не было всеобщей сети в земном или марсианском смысле, но системы оперативно-тактического управления военных баз были объединены и имели выход на другие системы, связанные с обеспечением жизнедеятельности населения планеты. В том числе и на систему управления транспортом столичного района.
        Далее все было несложно!
        Дата полета известна, направление и маршрут зафиксированы… Ну да, пришлось немного поискать. Но немного - всего-то несколько миллисекунд. И имя того, кто летал к Бедовой, навеки отпечаталось в памяти: Константин Боровский, служащий Центрального конфедеративного банка.
        Ха, что могло понадобиться мелкому банковскому служащему в горах за тридевять земель от родного учреждения? Что это за странный туристический вояж?
        Не вопрос - знаем мы, что ему могло понадобиться! Да только надо, чтобы он сам это рассказал! И расскажет - никуда не денется!
        Ну-ка, а где живет сей шустрый банковский служащий?
        Ага, Первая Поперечная улица, дом сто двадцать восемь. Что у нас там? Не общага ли?
        Кирилл покинул базу данных транспортного отдела и перебрался в систему управления жилищным хозяйством.
        Нет, не общага. Дом находится в личном пользовании господина Боровского. Ну разумеется! Живя в общаге, обделывать темные делишки - не разбежишься… А банковскому служащему вполне по силам иметь дом в частной собственности. Впрочем, стоп! А в частной ли? Сейчас проверим… Ага, а домик-то принадлежит самому банку. Наверное, еще до Вторжения приобретался. Что ж, пока все ясно, можно и сматываться… Впрочем, стоп! Сейчас-то - не до Вторжения, сейчас-то, при военном положении, требуется разрешение иметь на такие туристические вояжи. И на каком же основании оно получено? С чьего разрешения?
        Он снова вернулся в систему управления транспортом, пробежал по базе данных, и ему все стало ясно.
        Вот теперь можно брать быка за рога, как говаривал Спиря! И мы, господа мои хорошие, вас за эти самые рога возьмем! Мы, простите, так вас возьмем за рога, что вы пожалеете, что они у вас выросли. Уж извините!
        Никто вас на то, что вы сделали, не толкал. Или все-таки толкал?..
        Он мог бы объясниться с Оксаной, не вылезая из виртуала, но решил, что не стоит настолько афишировать свои возможности. Конечно, эсбэшница вполне может совершенно не разбираться в хакерских делах, но не менее вполне может и разбираться. Кто знает, чему их учат там, в Амазонийском военном училище! Оттуда по слухам выходят специалисты самого широкого профиля…
        Заметая следы воланд-вирусом, он покинул внешнюю сеть, потом убрался из базовой СОТУ и вышел из виртуала. Отстыковал лайны, достал пачку сигарет и закурил.
        Оксана Ломанко нетерпеливо вышагивала по кабинету, то и дело бросая на него нетерпеливые взгляды. Как невеста на жениха, не решающегося сделать ей предложение.
        Кирилл чуть не рассмеялся - настолько неожиданным показалось ему пришедшее на ум сравнение.
        - Нашел я этого горного туриста-любителя, Оксана… Банки на Синдерелле до какого часа работают?
        - Какие банки? - Она не сразу сообразила. - А-а-а… Часов до семи, наверное. А причем здесь банки?
        - Это банковский служащий. Обычный клерк, но с необычными замашками то ли альпиниста, то ли секретного агента… Думаю, нам было бы неплохо пожаловать к нему в гости ближе к ночи.
        Оксана Ломанко встрепенулась:
        - Но я не успею оформить пропуск на разрешение пролететь над Большой Гаванью. Да и в городе уже комендантский час будет.
        - А если рискнуть и без пропуска?
        - Рискнуть, говорите?.. - В глазах прапорщика заплясали веселые чертики. - А давайте рискнем, Кирилл! Как говорится, риск - благородное дело. - Она подошла в столу и решительно задавила в пепельнице недокуренную сигарету. - Пойду позабочусь о транспорте. Тут-то моих полномочий хватит!
        - И еще одна просьба… - остановил ее Кирилл. - Возьмите с собой персональный тактический прибор. Все-таки идем решать боевую задачу. Пусть и поставили ее сами себе.
        Он думал, что она удивится.
        Но она не удивилась.
        Наверное, случившееся сегодня надолго уничтожило у нее привычку удивляться.
        53
        Перед ужином Кирилл предупредил Светлану о том, что ему надо смотаться в Большую Гавань. Попросил не срывать сопло.
        - Не волнуйся, Света. Я лечу с прапорщиком Ломанко. Но это строго по делу, не подумай чего.
        - А я и не думаю, - сказала с улыбкой Светлана.
        Кирилл даже опешил.
        Неужели она настолько в нем уверена! В конце концов Оксана - молодая и довольно симпатичная девица, устоять перед ней в ситуации «один на один в укромном местечке» было бы тяжело. Она, правда, в отличие от большинства «кентаврих» в него, Кирилла, не влюблена. И это радует. Значит, есть еще нормальные метелки, не помешанные на Кенте. С такими рисковать проще! Как своей, так и их шкурой…
        - И вообще постарайся обо мне не беспокоиться. У тебя есть и поважнее сейчас заботы.
        Он думал, она спросит - какие. Ибо, кроме него, у нее забот не было. Но она не спросила.
        Она все понимала.
        В мире не было человека, который понимал бы его так же. Даже Доктор Айболит был не она…
        - Я не могу о тебе не беспокоиться.
        - Хорошо, тогда не беспокойся слишком. Я не пропаду. Обещаю! Я - большой мальчик!
        Они вылетели после ужина.
        Оксана договорилась в гараже насчет атээски, и им предоставили знакомую Кириллу модель «чертков-7У». Именно на такой он летал в Семецкий с госпожой Коржовой.
        Ему даже пришло в голову, что все повторяется.
        Но нет, черта с два повторяется! Не будет оврага и любовной схватки с жарким дамским телом, зато будет много иного, чего в том полете не было и быть не могло.
        Они прошли в гараж. Оксана объяснила неожиданный полет реально существующей причиной: капрал Кентаринов вызван в штаб планетной обороны, к майору Егоршину, а прапорщик Ломанко его сопровождает.
        Кирилл предъявил персонкарту и получил «чертенка» в свое распоряжение.
        Заняли кресла. Кирилл - пилота, а Ломанко - пассажирское.
        Кирилл надел ПТП.
        - Мне тоже надеть шлем? - спросила Оксана.
        - Сейчас как хотите, а на подлете к городу - обязательно.
        - Тогда надену. А то с вами разговаривать невозможно будет.
        Она собиралась с ним разговаривать… А может, и вправду дамочка хочет воспользоваться ситуацией?
        Кирилл вышел в виртуал и взял под контроль СОТУ базы.
        Атээска вонзилась в затянутое облаками небо.
        И полет начался.
        На Синдерелле тоже имелась степь. И этим нынешний полет напоминал незабудкинский. Но тут была ночная степь, и потому с незабудкинским не было ничего общего.
        Кирилл, обезвреживая цербов, перебрался в СОТУ штаба планетной обороны и уничтожил всю информацию о вылетевшем с базы «Синдерелла А-один» транспортном средстве. «Чертенка» сканеры центральной СОТУ больше не замечали. Он и был, и не был.
        Все эти манипуляции в виртуале проделывались с легкостью. Однажды, правда, мелькнула мысль, что гарем обеспечивает его силой только при нахождении поблизости, но он тут же отбросил всякие сомнения. Ибо дело было вовсе не в расстоянии от любящих его женщин, а в самом факте, что они его любили. Иначе бы с ним не случилось то, что случилось на Скади.
        Оксана сидела рядом и молчала. То ли догадывалась, что он не просто ведет атээску и не хотела мешать, то ли размышляла над случившимся, пытаясь понять, какие опасности их ждут впереди.
        Потом она сказала:
        - Я успела забежать к медикам. Вскрытие показало, что сестры Гладышевы ничем не отличаются от людей. Разве что у них совершенно одинаковый генетический код, чего у обычных сестер не бывает. Но у однояйцовых близнецов бывает.
        - Интересно было бы сравнить их код с кодом их… так сказать… матери. Или правильнее сказать - прототипа?
        - Боюсь, до Института вторичных моделей мы с вами не доберемся. Руки у нас коротки!
        - Как знать! - не согласился Кирилл. - Может, когда-нибудь и доберемся… Руки толковых работников имеют свойство постепенно отрастать.
        Ломанко не отреагировала на комплимент.
        - Единственная необычность состоит в том, что хотя телом они женщины, но в остальном мужчины.
        - Серьезно? - удивился Кирилл.
        - Абсолютно серьезно!
        - Тогда понятно, почему они настолько сильны и быстры.
        «И понятно, почему им не очень требовалось мужское внимание, - добавил он мысленно. - Черт, надо было хоть раз проверить, как со мной были связаны ментальности «кентавров»-мужиков. Возможно, у них тоже были такие ниточки и означали они всего-навсего уважение».
        - Да, такое было известно еще в двадцатом веке, - сказала Ломанко. - В спорте много околачивалось мужиков с женским телом. Чемпионками становились, пока их не стали проводить через специальное тестирование и не допускать до соревнований.
        - Даже так? - не поверил Кирилл.
        - Было, было… Если сомневаетесь, можете проверить. Это не секретные сведения, найти их можно.
        Кирилл представил себе, что их ждет в городе, и им вдруг овладел восторг.
        Чувство собственного всесилия было так велико, что он совершенно не опасался предстоящего. Лишь бы уверенность не переросла в самоуверенность.
        - Вы знаете, Оксана… Смотрите, чтобы я не слишком наглел.
        - Поприставать ко мне решили. - Это был не вопрос, а утверждение.
        - Да вы что! - возмутился Кирилл.
        - А что? С эсбэшницей нельзя провести время в постели?
        Похоже, она все-таки решила его соблазнить. И он бы с удовольствием соблазнился, но времени на это не было. И потому он сказал:
        - Разве лишь когда выполним боевую задачу.
        - Тогда что вы имели в виду?
        - Боюсь, я вдруг почувствовал себя непобедимым.
        - Уверенность в своих силах - дело хорошее. Что на поле боя, что в такой ситуации, как наша.
        - Разумеется… Если она не превращается в самоуверенность.
        - Тогда я обязательно послежу… Нам еще долго лететь?
        Кирилл сверился с автопилотом.
        Лететь оставалось еще полчаса. И за эти полчаса надо было решить, как развязать язык банковскому служащему, если он не захочет объяснять незваным визитерам свои недавние «туристические» похождения.
        54
        Кирилл и сам не заметил, в какой именно момент у него родилось ощущение тревоги. Все было примерно так же, как прошлой ночью - просто обнаружилось вдруг, что в душе давно уже что-то шевелится.
        По мере приближения к Большой Гавани ощущение нарастало. А когда до города осталось не больше десяти минут лета, они наткнулись на патрульный глайдер. Он взмыл откуда-то с земли неожиданно, так что избежать контакта было уже невозможно. Зато возможно было поиграть немного в прятки.
        - Неизвестный борт! - окликнули патрульные. - Это патрульный, борт «ка двадцать три». Приказываю немедленно зажечь габаритные огни и доложить о маршруте и цели следования.
        - Ага, сейчас! - сказал Кирилл, не выходя на акустический режим связи. - Только штаны подтяну.
        Была такая поговорка в старину, Спиря рассказывал.
        Оксана рассмеялась.
        А Кирилл за несколько миллисекунд отыскал в виртуальности патрульный глайдер и немного «поработал» с информацией, идущей с его сканеров.
        - «Ка двадцать три», что там у вас случилось? - спросил другой голос.
        Видимо, это был дежурный центральной СОТУ.
        - Дьявольщина! - послышался прежний голос. - Вроде какую-то атээску застукали, но она вдруг исчезла.
        - Что значит исчезла? - сказал дежурный. - Растворилась, что ли? Это невозможно. И вообще я ничего не наблюдал.
        - Наверное, глюк! Тем не менее я похожу туда-сюда.
        - Хорошо. Береженого Единый бережет… Но только минут пять, не больше. Если ничего не найдете, возвращайтесь на маршрут патрулирования.
        Переговоры закончились.
        А Кирилл подумал, что вот так живет целая планета Мотаются по маршрутам патрульные борты, служат на базах сотни галактов, не встретившись за все время службы ни с одним гостем. Фантомная война…
        Или просто майор Егоршин, узнав о появлении в Хрустальных горах гостей, уже поднял тревогу, и начал работать план, предусматривающий готовность номер один. И для тысяч людей мгновенно изменился привычный распорядок дня…
        Все, конечно, возможно. Но вряд ли!
        «Ка двадцать три» еще телепался на подлете к Большой Гавани, а «чертенок» уже оказался в городе.
        Теперь Кирилл держал под своим контролем все патрульные борты, охраняющие столицу Синдереллы.
        Однако ощущение тревоги не пропадало. Кириллу даже показалось, что он может уловить направление, с какого она происходит.
        Ну и до фомальгаута эту тревогу! По крайней мере, до поры до времени…
        Он отыскал в системе карту города, а на ней - Первую Поперечную улицу и направил атээску в тот район. Подлетать непосредственно к дому сто двадцать восемь не стал, приземлился за пару кварталов.
        Кое-где стояли припаркованные атээски, поэтому еще одна вряд ли бы вызвала подозрение у кого-либо.
        Вот если бы ее объявили в розыск… Но это произойдет еще нескоро, так что время есть.
        Теперь можно было снять контроль над сканерами патрульных бортов и забыть об их переговорах с дежурным.
        Кирилл отключил систему управления и навигации атээски и перевел ИскИн в спящий режим. Но систему связи оставил задействованной.
        Пригодится, даст Единый. Хотя, конечно, риск оказаться обнаруженным многократно возрастает. Но ведь он всегда сумеет блокировать информацию об обнаружении, не так ли?..
        Затем они выбрались из кабины, спустились на землю и огляделись.
        Вокруг было тихо.
        - ПТП снимать не будем, - сказал Кирилл. - Без них на улице будет ни черта не видно. Да и вообще я предпочитаю находиться в шлеме.
        - Мы и вправду как на войне, - усмехнулась Оксана.
        В ее голосе не было ни капли страха. Как будто она ничего не боялась. Или ей ничто не грозило… Во всяком случае, тревоги она явно не ощущала.
        - На войне, на войне, - подтвердил Кирилл. - Мне почему-то кажется, что именно сегодня она и началась. И нас с вами ждет битва местного значения.
        - Местного значения бывают только бои.
        Кирилл помотал головой:
        - Нет. Бывают и битвы, уверяю вас. Потому что на первый взгляд кажется, что у схватки невелика роль, да и по масштабу это вроде бы второстепенный бой. а потом выясняется, что это была судьбоносная битва, перевернувшая ход всей военной кампании.
        - Тихо! - сказала Оксана. - Кажется, какой-то шум.
        Кирилл прислушался.
        И вправду, внешняя акустика доносила какой-то шум.
        Вот и связь пригодилась - запущенный в СОТУ ментал, пробежав по системе управления транспортом, вычислил источник шума.
        К Первой Поперечной улице приближался глайдер военной полиции. Сейчас он полз по расположенному перпендикулярно проспекту и был еще в двух кварталах от угла, но не пройдет и минуты, как окажется тут.
        - На тротуар! - крикнул Кирилл.
        Оксану долго упрашивать не пришлось. Пара мгновений, и они уже слетели с улицы и прижались к стене ближайшего дома.
        Самое время было обняться и изобразить гуляющих влюбленных. Кабы не персональные тактические приборы на головах и не комендантский час вокруг…
        Когда глайдер выполз на перекресток и начал поворачивать в их сторону, Кирилл тут же взял под контроль информацию, получаемую с его сканеров, и убрал всякие следы присутствующей на улице парочки.
        Существовала, правда, угроза, что патрульные включат прожектор и пронаблюдают маршрут следования визуально, и с этой угрозой было уже не справиться.
        Поэтому Кирилл сотворил еще одного ментала, влетел в систему управления глайдером и заблокировал подачу энергии на прожектор.
        Однако полицейские, похоже, доверяли техническим средствам наблюдения больше, чем собственным глазам, и парочка «влюбленных» так и осталась не обнаруженной.
        Глайдер уполз прочь, а Кирилл и Оксана двинулись дальше.
        Ментал в системе управления полицейской машины ликвидировался, но другой по-прежнему продолжал контролировать транспортную сеть. Новых желающих пролететь по-над Первой Поперечной улицей больше пока не наблюдалось, однако ощущение тревоги не пропадало.
        Впрочем, если Кирилл не ошибался в подозрениях, то так оно и должно быть. Иное стало бы подозрительным…
        А вот и дом номер сто двадцать восемь!
        Это было не очень большое двухэтажное здание с балкончиком на боковой стене.
        И Кирилл пожалел, что они не взяли с собой ранцевые антигравитаторы. Сейчас бы прапорщику заблокировать балкончик, а капралу прорываться во входные двери.
        Успокаивало одно - источник тревоги находился не в этом районе. И уж тем более не в этом доме…
        Вот только что делать с дверью?
        Нельзя сказать, что она представляет собой крышку люка в подземное противоатомное убежище прежних времен, но не выламывать же ее. И не стрелять же по ней из трибэшника!
        Они подошли, и Кирилл аккуратно потянул дверь за ручку. Так, на всякий случай…
        Дверь подалась.
        От неожиданности Кирилл чуть не отпустил ее, однако вовремя сообразил, удержал, чтобы не хлопнула. Расплатой стал немедленный вылет из виртуальности. Оказывается, он еще не настолько хорошо владел подаренными ему судьбой возможностями!..
        Надо было срочно возвращаться на виртуальные просторы СОТУ, он уже хотел было сделать этот шаг… и замер. Легкая тревога коснулась его души: не липкая грязь, не кисельное болото - лебединое перышко. Ничего общего от той, что напирала сейчас с юга. Эта была очень легкая, но и очень близкая. Зло притаилось в этом самом доме, там, за дверью…
        Зло!
        Слово было произнесено!
        - Нас там ждут, - сказал он. - Это ловушка!
        - Много их? - спросила Оксана.
        - Не знаю. Не пересчитывал.
        - Что будем делать? Уйдем?
        Уйдем?! Еще чего! Уйти теперь, стоя на пороге раскрытия тайны? Имея возможность понять, наконец, что за странности роятся вокруг него и ради чего роятся? Ну нет! Да и ты, боевая подруга, вовсе не собираешься уходить! Или я ничего не понимаю в колбасных обрезках, как говаривал Спиря. И дело даже не в том, что тебе хочется раскрыть вражеского агента и попасть в список отмеченных благодарностью командования. Чувствую я, что у тебя есть и иной интерес. То ли я сам - твой интерес, то ли нечто (некто) иное (иной)… Но интерес есть!
        - У тебя что, башню свернуло? - Он и сам не понял, зачем нагрубил. - Нам без банковского служащего делать нечего!
        Она не обратила на его грубость никакого внимания.
        - Тогда будем прорываться.
        - Подожди-ка, - сказал он.
        И вновь устремился в виртуальные просторы центральной СОТУ. Сначала посетил отдел архитектуры и выяснил внутреннюю планировку дома сто двадцать восемь по Первой Поперечной улице. А потом перебрался в оперативный сектор военной полиции. Много времени, чтобы обнаружить ячейку, работающую с домом, не потребовалось.
        Тут была засада. Захватить должны были капрала Кентаринова, личный номер такой-то, и прапорщика Ломанко, личный номер такой-то. Убивать Кентаринова было категорически запрещено, требовалось нейтрализовать и захватить. С прапорщиком - как получится… Командовал операцией некто по кличке Крестовский…
        И где же он околачивается, этот Крестовский? В доме, вместе с засадой? Нет… Ага, вон ты где! Ясненько!
        Что ж, спасибо за предупреждение! Раз его, Кирилла, убивать нельзя, значит, ему и прорываться первым.
        - Жаль, что у нас нет полицейского нейтрализатора…
        - Почему же нет? - Оксана расстегнула боковой карман мундира и вытащила штуку, мало похожую на требующееся оружие. - Вот!
        - Это нейтрализатор?
        - Да. Специальная модель. Вырубает на минуту, не больше, зато маленький по размерам. А нам больше минуты и не надо.
        - Я пойду первым. Дайте мне его!
        - Почему вы?
        - Потому! Не спорьте, я старше по званию. Это - приказ!
        - Ну хорошо. - Она отдала ему игрушку.
        И он уже собрался ворваться в дом… Но вместо активных действий снова обратил свое внимание на виртуальность.
        Ну-ка, посмотрим, какими силами располагает противник. Так, шесть человек. Ого, да у них видеоаппаратура наблюдения имеется. Камера стоит над входом, и все видят двоих, стоящих перед дверью. Ага, а вот и частота, на которой работает связь. Послушаем…
        В переговорах не было ничего интересного. «Слышь, старшина, чего они перед дверью-то топчутся?» - «Наверное, почувствовали что-то, гады!» - «Может, через дверь по ним саданем?» - «Тут дверь из особого материала, через нее нейтрализатор не возьмет. Это же здание принадлежит банку. У них спецы по безопасности хлеб не зря едят…»
        Кирилл влез в систему видеонаблюдения, ухватился за фигурки, стоящие перед дверью и «потащил» к углу. Работа была не очень легкая - требовалось держать в невидимости «оригиналы» и, накладывая копию фигурки на очередной кусок изображения, тут же убирать ее с предыдущего - однако Кирилл и созданные им четыре ментала справились с этой задачей. Только на оживление самих фигурок уже никаких сил не хватало, и потому, если присмотреться, сразу возьмет сомнение, что люди скользят по-над землей - позы-то неестественные, неподвижные… Но ведь это надо сначала присмотреться. И сообразить!
        «Старшина, смотрите, они к углу полетели! Похоже, антигравитаторы с собой прихватили. Не иначе, через балкон хотят проникнуть!»
        Умница ты моя! Конечно, мы антигравитаторы с собой прихватили. Предусмотрительные оказались бы, обязательно бы прихватили. Да вот только предусмотрительность наша родилась на свет крохотным уродцем…
        «Так, Петров, Разумовский, остаетесь здесь, на первом этаже! Следите за дверью!»
        Блин, камера камерой, а чем их отвлечь в реале?
        «Остальные за мной, наверх! Обеспечим им теплый прием!»
        Кирилл с компанией менталов перегнал две фигурки на изображение балкона и оставил их там под контролем одного ментала. Что дальше? Миллисекунда уходила за миллисекундой… Рано или поздно старшина со своими подручными поднимутся на второй этаж, подберутся к выходу на балкончик и обнаружат, что он пуст. И тогда все закончится!
        Хоть призраков зови на помощь!
        И тут его словно из трибэшника поразило. Да он же сам творил призраков в свое время. Триконки - те же призраки: бесплотны, но материальны! Правда, для их создания требовалась как минимум марсианская планетная сеть… Однако иного выхода нет, да и возможности у него теперь совсем другие! Какая-никакая сеть тут имеется. А главное - жить очень хочется!
        И он совершил вроде бы подзабытые манипуляции.
        Требуется-то ведь не переливающуюся видеоформу сотворить со сложным акустическим сопроводом, а всего-навсего темную фигуру, похожую на человеческую. Устойчивость - не больше двух хойнеманов. В запарке полицейские все равно не сразу разберутся! А нам много времени и не надо. Хотя, если подумать, акустический сопровод потребуется…
        Сказано - сделано!
        «Старшина! Вон один на балконе! Судя по фигуре, Кентаринов!» - «Нейтрализуй его!» - «Хрена, кол ему в дюзу! Не берет!»
        Видеоформа растворилась на балконе и возникла уже внутри комнаты с балконом.
        - Привет! Не ждали?
        Таков был акустический сопровод. Простенький. Бесполый голос без выражения. На сложности нет ни времени, ни сил.
        «Не берет!» - «Подстрелите! Только помните: не убивать!»
        - Вперед! - сказал Кирилл Оксане.
        И, распахнув дверь, ввалился в дом.
        Петров и Разумовский, разумеется, прислушивались к тому, что происходит на втором этаже. Мало ли там дело не так пойдет!.. И потому проспали неожиданное вторжение противника. А сконцентрироваться уже не успели!
        Кирилл использовал слабый уровень, но расширенный сектор поражения. Зацепило обоих. Правда, вырубило секунд на тридцать, но большего профессиональному убийце и не требуется. Разоружить ближайшего, и пальнуть по обоим уже из трофейного полицейского нейтрализатора. На капитальном уровне…
        Они только хрюкнули.
        Хрюканье это вряд ли было слышно тем, кто воевал с призраком на втором этаже.
        «Старшина! Его и трибэшник не берет! Призрак самый настоящий! Смотрите, да через него же штора видна!»
        Наверное, старшина сообразил, что засаду надули. Но предпринять он уже ничего не успел.
        Кирилл снова пальнул из полицейского нейтрализатора, на сей раз дважды, стремясь захватить площадь всей комнаты с балконом - чтобы уж наверняка, - и взлетел по лестнице на второй этаж.
        - Привет! Не ждали! - повторила видеоформа возле окна, начиная новый цикл своего действия.
        Кирилл смахнул ее в небытие, крикнул появившейся в комнате Оксане: «Разоружите их!» - сорвал с окна загоревшуюся занавеску и принялся тушить ее.
        Стрелки хреновы, кол вам в дюзу! Охотники за привидениями…
        - Вы их не ухлопали, случайно? - сказала сзади Оксана.
        - Не думаю…
        Наконец Кирилл затоптал занавеску. Глянул, нет ли иных возможных источников пожара. И успокоился.
        Посмотрел на уровень поражения, выставленный в блоке управления нейтрализатора.
        Ага, целых десять минут в запасе. Парни не хотели вырубать капрала Кентаринова надолго. Конечно, ведь бывают времена, когда допрашивать захваченного надо срочно. Вот как у нас сейчас…
        Он включил в доме свет и снял с головы шлем. Оксана, глядя на него, проделала то же самое.
        В комнате неприятно пахло дымом.
        Кирилл подошел к полицейскому старшине, глянул ему в лицо. И успокоился: зрачки глаз у старшины были круглыми. А значит, с ним можно будет разговаривать, когда паралич закончится.
        - У вас, случайно, ограничителя подвижности с собой нет?
        - А как же! - сказала Оксана. - В машине лежит.
        - Принесите! Только аккуратно там, на улице. Внимания к себе не привлеките!
        Оксана снова напялила на голову шлем и удалилась.
        Кирилл выставил на нейтрализаторе четырехчасовой уровень поражения и угостил импульсом всех полицейских, кроме старшины. Потом сволок последнего на первый этаж, усадил на пол, привалив спиной к стене, и угостил импульсом еще двоих - здешних, Петрова и Разумовского. Собрал все оружие и сложил на маленькой кухоньке. Долго им искать не придется…
        Вернулась Оксана. Они прицепили старшине на шею ограничитель подвижности и стали ждать, пока полицейский придет в себя.
        Наконец тот зашевелился.
        - Сделайте так, чтобы он мог разговаривать.
        Оксана сделала.
        И Кирилл приступил к допросу.
        55
        Имя полицейского его совершенно не интересовало. Как и то, когда здесь была организована засада и кого намерены поймать. Поэтому он сразу спросил:
        - Где хозяин дома?
        - Я вам ничего не скажу, - объявил старшина, с трудом мотнув головой.
        По-видимому, его мутило.
        Кирилл принес с кухни стакан воды и дал ему напиться. А когда старшина сделал несколько глотков, убрал стакан от губ и сказал:
        - Имейте в виду, пока я еще никого не убил. Ваши подчиненные просто парализованы. Но сейчас я возьму трибэшник и начну сжигать вам пальцы на левой руки. Не поможет, сделаю то же самое с правой. А потом еще с какой-нибудь частью вашего тела. Пока не заговорите…
        - Я - полицейский, - с трудом пробормотал старшина. - У вас будут очень большие неприятности.
        - У меня они в любом случае будут. Но меня простят, уверяю вас. Так как, будем говорить?
        Полицейский набычился и посмотрел на Оксану. Будто ждал от нее помощи…
        Кирилл поднял его левую руку и спалил первую фалангу на мизинце.
        Старшина не удержался и застонал. Он не мог пошевелить и пальцем.
        - Продолжим? - Кирилл дернул трибэшником.
        - Ладно, не надо, - прохрипел полицейский. - я буду говорить… Хозяин в нескольких кварталах отсюда. Четвертая Поперечная, сто пятнадцать. Там пустующий дом. Очень удобно спрятать человека.
        - С ним кто-нибудь из ваших людей есть?
        - Никого.
        - Если стравили вакуум… если обманули, я вернусь и сожгу вам кол и прикольные мячики.
        - Единым клянусь, там он!
        Кирилл поднял нейтрализатор и успокоил старшину.
        Четыре часа тот не будет чувствовать боли в сожженном мизинце. А больше капралу Кентаринову с прапорщиком Ломанко и не потребуется. Через четыре часа они будут либо на коне, либо в полном говне!
        - Снимите с него ограничитель подвижности, Оксана! Думаю, эта штука нам еще пригодится.
        Кирилл надел ПТП.
        И они покинули дом.
        «Чертенок» пребывал на прежнем месте.
        Забрались в кабину.
        Кирилл оторвал машину от дорожного покрытия, но не более чем на пятнадцать сантиметров. Ему не хотелось снова влезать в виртуальность СОТУ - все-таки он устал. И больше всего сил у него отняло сжигание мизинца у старшины. Как ни странно это для профессионального убийцы.
        Атээска проплыла по Первой Поперечной, свернула на проспект (Кирилл так и не удосужился узнать его название), миновала три квартала и снова свернула, теперь уже на Четвертую Поперечную.
        - Вам не страшно рядом со мной находиться? - спросил Кирилл.
        - Нет, - сказала Оксана. - Я бы и сама сделала то же самое.
        - Вообще-то мне приходилось убивать людей. Но пальцы им сжигать пока не довелось.
        - Вас мучает совесть?
        Кирилл прислушался к себе.
        Если что-то его и мучило, то уж всяко не это чувство.
        - Нет, совесть меня не мучает.
        Он мог бы сказать, что его мучает страх за судьбу близких… Но, во-первых, кроме Светланы, близких у него не было. Ну разве что Доктор Айболит… А во-вторых, это было бы слишком пафосно, чтобы выглядеть правдой. В общем, натуральный летучий мусор… Если что его и мучило, так это тревога, которая по-прежнему плыла с юга. Но назвать это чувство мучительным в физическом смысле тоже было бы изрядным преувеличением.
        - Меня мучает не совесть, - повторил он. - Меня мучает то, что со мной пытаются сотворить без моего ведома.
        - Но ведь вы заранее знали, что так и будет, когда шли в Галактический Корпус.
        Кирилл удивленно глянул в сторону Оксаны.
        Это еще что за беседы по душам? Неужели ее потрясло то, что он спалил мизинец полицейскому? Вряд ли… Эсбэшников не тронешь человеческими мучениями!
        - Да, когда я шел в галакты, я знал, что так и будет. Так оно и есть, и меня это не беспокоит. Я готов позволить определенное насилие над собой вышестоящим офицерам, потому что сам, в свою очередь, имею власть над нижестоящими. Это нормально даже не при армейском порядке, у безмундирников - то же самое. Но я не давал права совершать над собой насилие нелюдям…
        Он замолк, потому что они уже оказались возле дома номер сто пятнадцать.
        В конце концов, вряд ли она поймет, что может чувствовать салабон с висючкой… Впрочем, что это за уничижение? Давно уже он не салабон. И именно поэтому он не потерпит над собой власти врага!
        Дом выглядел совсем заброшенным, и Кирилл снова вышел в виртуальность. Убедился, что никаких сюрпризов незваные гости здесь не дождутся.
        Потом они выбрались из атээски и подошли к двери. Кирилл нажал сенсор звонка, прислушался.
        Тишина царила за дверью. Мертвая тишина.
        Тогда он осторожно постучал. Два стука, после паузы один, после паузы еще два. Когда посетитель хитро стучит - он не случайно подошел к двери.
        - Кто там? - послышался из-за двери испуганный голос.
        - Военная полиция.
        - Это вы, старшина?
        Кирилл открыл забрало шлема.
        - Я, - сказал он глухо. - Открывайте, Боровский.
        И дверь открылась.
        Кирилл рванул ее так, что Боровский чуть не вылетел на тротуар. Однако удар кулака в челюсть загнал его назад.
        Незваные гости зашли в прихожую, прикрыли дверь. Кирилл включил свет и снял ПТП. Оксана последовала его примеру.
        Боровский копошился на полу, безуспешно пытаясь встать. Кирилл схватил его за шкирку, поднял, встряхнул. Потащил в комнату, бросил в подвернувшееся кресло.
        Кресло оказалось рухлядь рухлядью, однако выдержало. Еще пара таких же антикварных вещей стояла с другой стороны не менее антикварного стола.
        - Вот что, господин Боровский, - Кирилл продемонстрировал банковскому служащему свой трибэшник, - расскажите-ка мне, с какой стати вы летали в район Хрустальных гор пару недель назад.
        Боровский поднял голову, и Кирилл на сей раз опешил: все-таки косые ромбики зрачков все время оказываются неожиданными.
        - Я никуда не летал, - сказал клерк, подбирая под себя ноги. И бросился на Кирилла, норовя попасть ногой в промежность.
        Шустрый оказался банковский служащий!.. Впрочем, сейчас он был не банковский служащий, сейчас он был автомат неведомого врага.
        И Кирилл новым ударом в челюсть отправил его назад, в кресло.
        На сей раз рухлядь не выдержала, и падение тела сопровождалось радующим ухо треском.
        Встать сразу банковский служащий не сумел.
        Кирилл посмотрел на Оксану. Та поморщилась и показала ему ограничитель подвижности.
        - Не надо, - Кирилл мотнул головой. - С этим типом мы и так справимся!
        Боровский продолжал копошиться, но встать по-прежнему не мог.
        Кирилл напялил на голову ПТП и велел ИскИну записать все, что будет происходить в комнате. Снял шлем, пристроил на стол. И только после этого подошел к банковскому служащему, приподнял, встряхнул.
        - Я прекрасно знаю, Боровский, что вы летали в район горы Бедовая. Именно вы… Мне просто надо знать, что вы там делали и кто вас туда послал.
        - Кто меня мог послать? - пробормотал Боровский. - Никто меня никуда не посылал…
        Глаза его с ромбовидными зрачками вдруг остановились, закатились, тело обмякло, и он бы кулем свалился на пол, кабы его не держали за шкирку.
        - Что? - взревел Кирилл в бешенстве. - Куда? Стоять!
        Комната вдруг покачнулась, и Кирилл с трудом удержал равновесие.
        Что за дьявольщина? Неужели Оксана саданула его по голове?.. Но нет. Прапорщик стоит на своем месте и смотрит на него, и во взгляде ее нет даже удивления.
        Однако с ним что-то происходило - бешенство, еще несколько мгновений распиравшее грудь, схлопывалось, будто «черная дыра», собиралось в комок под сердцем - где женщины вроде бы носят ребенка, - переплавлялось в какое-то новое чувство… и даже не в чувство… нет-нет, это было не совсем чувство - это было могущество, новое, невиданное, которого он никогда прежде не испытывал.
        Куда-то улетучились стены и потолок, деревянный пол превратился в серую плоскость, неведомо из чего изготовленную, на месте Оксаны была теперь сияющая ласковым желтым светом фигура, а на месте Боровского фигура серая, блеклая, быстро темнеющая…
        Кирилл подошел к ней, коснулся руками того места, где находилась грудь. Руки его запылали лазурью, лазурь двумя потоками ринулась внутрь темнеющей фигуры. Фигура стала сереть, белеть, желтеть… И шевельнулась.
        Кирилл оторвал от нее руки. Фигура потянулась за ними. И встала.
        - Сядьте, - сказал Кирилл и сам поразился тембру своего голоса.
        Примерно так прапорщик Малунов когда-то предлагал дежурному по СОТУ базы «Незабудка А-три» старшине Кентаринову запомнить, что борт, на котором летел прапорщик, проследовал, никуда не сворачивая, по первоначально заявленному в полетном задании маршруту с целью проинспектировать бойцов ночного дозора.
        Вернулись на место стены и потолок, сделался деревянным пол, вокруг была все та же комната.
        Боровский энергично двинулся к креслу, угнездился в нем, глядя на Кирилла огромными глазами. Зрачки у него были круглыми.
        - Так зачем вы летали к горе Бедовая? - устало спросил Кирилл и сел прямо на пол, потому что его не держали ноги.
        - Я должен был снять панораму у входа в находящуюся там пещеру.
        - Зачем?
        - Не знаю.
        - Но вы ведь не сами это решили?
        Боровский вновь застыл, глаза его начали закатываться, и Кирилл понял, что теперь непоправимое все же произойдет, ибо сил у него было слишком мало, а гарем находился за тридевять земель у черта на куличках.
        Теплые ладони легли ему на виски, жар от них хлынул прямо в голову, потек по жилам, наполнил Кирилла новой мощью.
        - Спасибо, - сказал Кирилл.
        - Пожалуйста, - отозвалась Оксана и вернулась на прежнее место.
        И Кирилл не дал банковскому служащему уйти, снова вернул его к жизни.
        - Так кто же вас попросил произвести съемку в районе горы Бедовая?
        - Я не знаю имени этого человека, - сказал Боровский. - Он попросил встречи со мной и объявил, что я подворовываю средства родного банка. Представил мне неопровержимые доказательства. Мне ничего не оставалось. Он собирался выдать меня, шантажировал.
        Силы у Кирилла сделались снова велики. И он сотворил вторую за этот вечер видеоформу. На сей раз не требовалось изображать всю фигуру, достаточно было лица. Но уровня реальности требовалось достичь не ниже сорока пяти процентов, чтобы лицо можно было узнать по записи, осуществляемой ИскИном.
        - Это он?
        - Да, - сказал Боровский. - Это он. Именно этот человек и шантажировал меня.
        Все было ясно.
        И когда у банковского служащего вновь закатились глаза, Кирилл уже не стал предпринимать никаких сверхусилий. В конце концов, это не он убил Боровского. А оживить человека навсегда - не в состоянии. Он - не Единый, смерть ему, к сожалению, не победить! А может, к счастью…
        Он встал с пола, надел шлем и велел ИскИну прекратить запись.
        - Вряд ли записанную информацию можно будет предъявить в трибунале, - сказала Оксана.
        - Вряд ли, - согласился Кирилл. - Но мне кажется, это и не потребуется. Вы ведь со мной не пойдете туда?
        - Не пойду, конечно… Когда вы догадались, кто я такая?
        - К сожалению, только что, кол мне в дюзу!.. Хотя мог бы догадаться и раньше. Ну, пусть не догадаться - так хотя бы заподозрить. Не в первый раз меня опекают двое!
        - Разве подозрение бы вам что-нибудь дало? Все равно бы потребовалось пройти путь.
        - Вы думаете, я его прошел?
        - Не знаю. - Оксана пожала плечами. - Это сможет определить только он. Мы же, такие, как я, помогаем, но определить со стопроцентной уверенностью, закончен ли процесс, не способны. Можем только надеяться.
        - Но кто вы?
        - А это важно?
        - Для меня - да.
        - Думаю, знать вам еще рано. Уж это-то я определить способна. - Оксана шагнула назад, словно боялась, что он ее схватит за плечи. - Есть и еще одна новость для вас… Простите за то, что не сказала прежде, но… Дело в том, что генетический код сестер Гладышевых абсолютно идентичен вашему.
        До Кирилла не сразу дошло, а когда дошло, он вздрогнул.
        - Иными словами, прототип сестер - это вы, капрал.
        - Я? Вы не ошиблись?
        - Я бы могла ошибиться, но медицина не ошибается. Это мне перед нашим отлетом сообщили в медкабинете базы. Я не стала говорить немедля, чтобы эта новость не помешала вам сделать то, что вы задумали.
        - А теперь, значит, она мне не помешает совершить задуманное?
        - Не знаю. Я могла бы промолчать и сейчас. И сказала только по одной причине: когда-нибудь вы захотите узнать, почему на свет появились сестры Гладышевы. Кроме меня, вам об вашей с ними идентичности генетического кода вряд ли кто скажет. - Она грустно улыбнулась, словно прощалась. - А дальше я сказать вам это уже не смогу. - Она сделала еще шаг назад. - Прощайте! - Она покачнулась.
        А потом опустилась на пол, словно ее полностью покинули силы, и завалилась на бок. Глаз ее не было видно, но Кирилл был уверен, что они все еще смотрят на него. Вот только уже ничего не видят.
        А потом над шлемом Оксаны зажглось светлое сияние. Как в ТУ ночь, на Незабудке, когда был убит прапорщик Малунов… Сияние повисело немного, дрожа, и погасло.
        - ИскИн! - сказал Кирилл. - Начать запись!
        - Есть, начать запись, - отозвался ИскИн.
        В его голосе прозвучало нечто похожее на веселье.
        Кирилл тряхнул головой - это были уже глюки усталой психики, ибо ИскИны не умеют веселиться. Как и печалиться…
        А попечалиться сейчас было можно.
        Он дождался, пока труп Оксаны Ломанко растворится в воздухе, выключил в комнате свет и отправился наружу, к атээске.
        Его ждало еще одно неотложное дело, и потому он дал себе приказ - о сестрах Гладышевых пока не думать.
        И собирался выполнить этот приказ во что бы то ни стало!
        56
        Ему даже не потребовалось ориентироваться по карте.
        Он просто направил атээску в ту сторону, откуда его душу атаковала тревога, и ничуть не удивился, когда перед ним открылась знакомая площадь, на которой располагался штаб планетной обороны.
        Но дальше ни ПТП, ни виртуальные просторы СОТУ быть ему помощниками уже не могли. Дальше начиналась битва совсем в других пространствах. Битва местного значения, от которой, похоже, должно было зависеть очень многое…
        Он посадил «чертенка» на уже знакомой стоянке в километре от штаба - там где три недели назад его ждала «медуза» с «кентаврами», - оставил шлем и оружие в кабине и отправился в сторону поста охраны. Предъявил там персонкарту:
        - Капрал Кирилл Кентаринов с базы «Синдерелла А-один» по вызову майора Егоршина.
        Караульные вставили персонкарту в ридер, сверились с шериданом.
        Кажется, это были те же парни, что и в начале вояжа на Синдереллу. Впрочем, а почему здесь должны быть другие?
        - Опаздываете, господин капрал!.. - Парни вежливо козырнули. - Проходите, вас ждут. Лестница справа, второй этаж, прямо и направо, кабинет номер двести двадцать три.
        Ишь, ждут… Даже ночью ждут. Видать, большое значение придают встрече с ним, Кириллом, раз столько часов ждут!
        Кирилл козырнул в ответ, широкой лестницей поднялся на второй этаж, пошел по знакомому коридору вдоль дверей.
        Сегодня коридор отнюдь не смахивал на пустыню - людей, несмотря на ночное время, оказалось побольше, чем в первый раз.
        Может, на Синдерелле началось Вторжение, пока они с «Оксаной» занимались своими и чужими тайнами?
        Он свернул за угол, подошел к двери кабинета номер двести двадцать три, постучал, дождался приглашения и вошел.
        За столом напротив двери восседал все тот же капрал в форме Галактического Корпуса.
        Собрат по оружию, кол тебе в дюзу!.. Не дают парню спать по ночам!
        Стулья у стены справа по-прежнему пустовали.
        - Здравия желаю! Капрал Кентаринов к майору Егоршину.
        - Здравия желаю! Вашу персонкарту!
        Кирилл передал секретарю персонкарту.
        - Опаздываете, капрал! Вам было назначено раньше.
        - Задержали неотложные дела.
        - Ладно, проходите, господин майор ждет вас.
        Еще бы господин майор меня не ждал!.. Удивляюсь, как он розыск до сих пор не начал! Впрочем, неправда, начал!
        Кирилл открыл дверь в кабинет и вошел.
        - Здравия желаю, господин майор! Капрал Кентаринов по вашему приказанию прибыл!
        Егоршин оторвал тяжелый взгляд от триконки дисплея и дематериализовал ее, затем отправил в невидимость и вирт-клаву.
        - Здравствуйте, капрал! Присаживайтесь.
        - Спасибо, господин майор! - Кирилл устроился на одном из двух стульев, стоящих перед столом.
        Майор смотрел на него оценивающим взглядом. И похоже - не только взглядом. То есть взглядом, конечно, да только взгляд тот принадлежал вовсе не глазам. За этот вывод Кирилл отдал бы руку на отсечение!
        - Долгонько же вы до меня добирались, капрал!
        Кирилл лишь плечами пожал - вряд ли последняя майорская реплика требовала ответа.
        - Так что там у вас случилось с сестрами Гладышевыми?
        - Они застрелили друг друга.
        - Каким образом?
        Кирилл рассказал.
        Смысла скрывать что-либо теперь не было. Он это чувствовал. Более того, он чувствовал, что есть смысл НЕ скрывать в случившемся вообще ничего. В том числе и разговор с ангелом. Ибо в битве местного значения, которая вот-вот развернется между ним и майором, именно это и будет иметь решающее значение. Сила за тем, за кем правда! Даже если правда у каждого своя! Ибо из двух правд ближе к истине все-таки одна! И чтобы там ни было у вас за душой, господин майор, не бывает двух равноудаленных от истины правд! Хотя еще большой вопрос: есть ли у вас душа вообще?
        Когда он закончил рассказ, майор полез в стол за сигаретами. А закурив, снова вперил взгляд в сидящего перед ним капрала.
        Взгляд ли? Может, «взгляд»?..
        Интересно, он хоть какое-то удовольствие испытывает от табака? Никотин на него действует?
        - А хотите, господин майор, я вам расскажу, что было дальше?
        - Ну-ка, ну-ка…
        Не по уставу, однако, приказ-то!.. Ну да ладно, люди мы не солдафонские, и понукания способны послушаться…
        - А дальше мы с прапорщиком Ломанко отправились сюда, в Большую Гавань. Однако, прежде чем полететь к вам в штаб, заглянули в северную часть города, на Первую Поперечную улицу, в дом сто двадцать восемь.
        Майор и глазом не моргнул - выдержка у него была боевая.
        - Там нас ждала засада из шести полицейских. Скоро они придут в себя и смогут рассказать вам, что их неведомо как раскрыли и нейтрализовали. Каюсь, их старшего я немного помучил, и он был вынужден объяснить мне, где именно прячется хозяин дома, в котором они обосновались. После чего отыскать господина Боровского было делом техники. Можно, я закурю, господин майор?
        Егоршин выпустил под потолок струю дыма:
        - Что-то мне подсказывает, что вы закурите, если даже я и не позволю вам это. А потому курите! И продолжайте рассказ. Мне очень интересно, что у вас там произошло с Боровским!
        Кирилл достал пачку любимых «Галактических особых», закурил и продолжил:
        - С Боровским поначалу вышла некоторая неувязочка. Стоило нам начать его допрашивать, как он немедленно попытался отдать богу душу. Сам попытался, заметьте! Причем не застрелился и не повесился… в общем, не покончил жизнь самоубийством, а просто упал и умер. Сердце, наверное! - Кирилл, подобно майору, выпустил под потолок струю дыма. - Или прозомбировал его кто-то на смерть, опасаясь предательства. Давний прием специальных служб… Да вот беда, не успел Боровский умереть окончательно. Вдруг ни с того ни с сего ожил и принялся отвечать на вопросы, которые мы ему задавали. И узнали мы, что его шантажировал некий Крестовский, который каким-то образом узнал, что Боровский подворовывает в родном банке. Этот самый Крестовский предложил Боровскому слетать в Хрустальные горы, к вершине Бедовая, и сделать видеозапись окрестностей этой самой вершины. Именно эту видеозапись вы и прислали мне, господин майор, под видом информации, переданной с Незабудки. Вам очень не хотелось, чтобы я оказался возле горы Прохладная. - Кирилл развел руками. - Но я, честно говоря, не понимаю, зачем была нужна вся эта возня? Ведь
рано или поздно «кентавры» все равно бы добрались до этой горы!
        - Не добрались бы! - сказал лениво майор. - Еще бы пара дней бесплодных поисков, и можно было бы отдать приказ прекратить разведку Хрустальных гор. Исходя из экономии средств. Конечно, военным обычно дозволяется не экономить ради решения боевых задач, но когда все-таки сберечь финансы удается, это имеет немалый политический резонанс. Короче, смысл в том, чтобы не вывести вас сразу на Прохладную, имелся.
        - Подождите, майор, но у вас еще были сестры Гладышевы. Даже если бы я вышел на Прохладную, я бы все равно в компании с ними ничего не почувствовал. Так каков же смысл имелся?
        - А если бы вы оказались возле Прохладной без сестер! Что в результате и произошло, несмотря на все мои ухищрения. Нет, подстраховаться следовало.
        - Так это просто была подстраховка…
        - Ну разумеется, капрал! - отмахнулся майор. - Но мы отвлеклись… Что там у вас дальше произошло с Боровским?
        У Кирилла появилось ощущение, что весь этот разговор бессмыслен, что Егоршин попросту тянет время, что во время разговора этого происходит нечто, что не могло бы произойти, если бы разговора не велось. Но понять, как поступать сейчас, было просто невозможно. Ну не встать же и не уйти, в конце-то концов! Для того, что ли, приходил сюда!
        - А дальше я показал Боровскому ваше изображение, и он узнал в нем Крестовского.
        - Мое изображение… Очень интересно! И где же вы его взяли? В сети штаба его нет, даже если бы вы и сумели каким-то образом забраться в нее. Вы, помнится, до попадания в учебный лагерь какие-то время работали хакером, но вряд ли бы вам хватило квалификации, чтобы взломать защиту СОТУ.
        - Вы неплохо изучили мое досье, господин майор. Неплохо, но невнимательно. Там должно быть отмечено и то, что я неплохо умею творить триконки.
        - А причем тут триконки? - не понял майор. - Способность рифмовать строчки ничем не связана с хакерской квалификацией.
        - Вы забыли, что триконка - не просто срифмованные строчки.
        И господин майор увидел, как прямо перед ним, на столе, возникла его, господина майора, голова. Он даже вздрогнул от неожиданности.
        - Процесс опознания в этой видеоформе шантажиста Крестовского запечатлен в записи, - пояснил Кирилл. - Я одного не пойму… Зачем вам потребовалось шантажировать Боровского? Ведь, насколько я понимаю, вы способны заставить любого человека сделать то, что вам требуется, безо всякого шантажа.
        Егоршин усмехнулся:
        - Ах, капрал, вы даже не понимаете, как велико удовольствие, когда порочный человек подчиняется вам не потому, что вы его прозомбировали, а потому, что вы его заставили совершить нужный вам поступок, использовав его же собственные пороки - жадность, трусость, зависть, готовность продать все и вся… Это сродни алкоголю, который люди принимают для удовольствия.
        Шеридан издал короткий мелодичный звук.
        Судя по всему, господину майору пришло какое-то сообщение. Или срочный приказ командования.
        - Уберите это. - Егоршин кивнул на видеоформу.
        Кирилл дематериализовал ее.
        - Благодарю вас, капрал! - Майор воссоздал триконку дисплея и принялся изучать ее содержимое.
        Лицо его медленно, но неуклонно мрачнело. Будто делалось каменным…
        Судя по всему, сообщение или приказ были нерадостными.
        Дематериализовав дисплей, майор повернулся в сторону Кирилла.
        - На самом деле, капрал, все ваши нынешние ночные похождения были бессмысленны. Мне до фомальгаута все эти допросы. В том числе и наш с вами теперешний разговор. То, что не должно было произойти, увы, произошло еще днем на Прохладной. Вот этого нельзя было допустить!
        - Чего - этого? Что там такое произошло?
        - А вот этого я, простите, капрал, вам и не скажу. - Он усмехнулся. - Что, мучить меня станете? Как полицейского на Первой Поперечной улице? Что вы с ним сделали?
        Кирилл объяснил.
        Майор снова усмехнулся:
        - Ну, здесь у вас это не получится. Оружия-то нет.
        - Так я ведь, господин майор, могу и без оружия.
        - Это как? С помощью физической силы? - ехидно поинтересовался Егоршин.
        - Именно! Сломаю вам мизинец на левой руке. Или на правой… А потом безымянный.
        Егоршин перестал усмехаться, сделался зол:
        - Кишка у вас тонка, спаситель человечества! Я не бессильный старик и не в оковах, могу за себя постоять, знаете ли!
        Похоже, он пытался спровоцировать Кирилла на применение физической силы.
        И Кирилл сразу успокоился. Чтобы ни задумал этот тип, ни в коем случае не стоит идти у него на поводу.
        - А зачем, собственно, мне вас мучить? Стоит доложить по команде о том, что случилось на Синдерелле, и, помимо моей скромной персоны, найдутся желающие помучить вас. Только дайте им волю. Желающих стать спасителями человечества всегда оказывается много.
        - Ну, как угодно… Капрал Насоновский!
        Вошел капрал-секретарь.
        - Слушаю, господин майор!
        - Принесите чаю. Два стакана.
        - Есть, господин майор!
        Дверь за капралом закрылась, и Кирилл вновь перевел внимание на Егоршина.
        С какой бы это стати господину майору вздумалось вдруг разводить чаи со своим противником?
        И тут на него жутко понесло угрозой сзади.
        Реакция была мгновенной: мышцы ног сократились сами собой, Кирилла скинуло со стула и бросило в сторону.
        Кувырок, вскочить на ноги… Правая рука рвется к кобуре.
        В стул, на котором он только что сидел, вонзилась молния из трибэшника, который держал в руке стоящий в дверях капрал.
        Кобура пуста… Конечно, пуста - ведь все оружие осталось в кабине атээски. И надо снова бросаться в сторону, делать кувырок и вскакивать на ноги… Все, как в бою с гостями.
        В душе родился страх за собственную жизнь.
        Глаза капрала Насоновского были страшны. И необычны. Кирилл не успел рассмотреть, в чем их необычность, но был уверен: наверняка в зрачках. Не кругляши - вертикальные косые ромбики… Знак принадлежности к прозомбированным.
        И он понял, что именно происходило во время всего этого глупого разговора.
        Господин майор попросту зомбировал своего секретаря. Видимо, чтобы сделать это, совсем не обязательно прибегать к гипнозу.
        Секретарь опять пальнул, и Кирилл сделал еще один уход с линии огня, не переставая искать выход из ситуации.
        Интересно, почему господин майор сам не стреляет в своего противника? Уж у него-то наверняка в кобуре имеется трибэшник… Кстати, вот где самое безопасное место! На линии, связывающей ствол секретарского трибэшника и тело господина майора!
        И при следующем нырке Кирилл постарался оказаться именно на этой линии.
        Страх за собственную жизнь нарастал, и ему все сложнее становилось сопротивляться…
        В кабинете уже явственно пахло дымом.
        Есть тут пожарная сигнализация или нет?
        Капрал Насоновский, при всей своей зазомбированности, соображал, что стрелять сейчас в Кирилла нельзя.
        Слишком уж вертлявая цель попалась! Так можно начальника поразить!
        И он замер, не зная, что ему делать.
        Интересно, скоро господин майор сообразит, что надо попросту броситься на пол, и тогда противник снова окажется в опасности. Видимо, скоро!
        И тут страх что-то сделал с ним, с Кириллом - как совсем недавно безудержное бешенство.
        Сзади послышался шум.
        Надо полагать, господин майор пытался уйти с линии огня.
        На месте капрала-секретаря теперь находилась светлая фигура, вместо сердца у которой пульсировала черная точка.
        И Кирилл пожрал взглядом эту черную точку. Словно голодный - горошинку… Он и сам не понимал, как у него это получилось. Но как-то получилось.
        Глаза у секретаря сделались чрезвычайно растерянными, но обычными, человеческими.
        - Стреляйте в него, капрал Насоновский! - послышалось из-под стола. - Немедленно!
        - Но зачем, господин майор? - голос у Насоновского тоже был растерянный. - Разве он на вас нападает?
        Видать, парень совершенно не понимал, что тут происходит.
        Кирилл тоже не понимал, что делает. Но делал.
        Еще один «взгляд» на светлую фигуру, замершую около дверей, и там, где несколько мгновений назад пульсировала черная точка, загорелась ослепительная звездочка.
        Страх за свою жизнь отступал.
        И светлая фигура у двери вновь превратилась в капрала Галактического Корпуса.
        Похоже, в отличие от Кирилла, господин майор понял, что произошло. Он начал медленно подниматься с пола.
        А Кирилл вдруг сообразил, что ему и в голову не пришло пожелать, чтобы капрал-секретарь покончил с собой, застрелившись из собственного трибэшника. Примерно так, как это проделал на Незабудке влюбленный Витька-Тормозилло… Тот, правда, воткнул себе скальпель в сердце, ну да разница невелика! Нет, что-то за это время все-таки изменилось, прямо скажем!
        Между тем господин майор поднялся на ноги.
        - Мне не в чем себя упрекать, - заметил он. - Я сделал все, что мог. Судьба оказалась немилосердна.
        - Руки на стол, - сказал ему Кирилл.
        - Вы меня боитесь? - Кажется, майор удивился.
        - Боюсь, но не за себя. За капрала Насоновского… Будьте внимательны, капрал! Он попытается вас убить!
        - Меня? - Капрал тоже удивился. - За что же?
        - За то, что вы стали свидетелем его поражения… Руки на стол, господин майор! Чтобы ваш секретарь их видел.
        Егоршин водрузил руки на стол:
        - И что дальше?
        - Капрал, нет ли у вас ограничителя подвижности?
        - Есть, - удивленно сказал Насоновский.
        - Неужели вы намерены меня арестовать? - фыркнул господин майор.
        - Я намерен вас захватить, Егоршин. Я уже несколько раз сталкивался с такими, как вы. И они от меня уходили. На сей раз я намерен не допустить этого… Где у вас ограничитель подвижности, капрал!
        - В столе, в верхнем ящике… Но что здесь все-таки происходит?
        - Мы с вами пытаемся задержать вражеского агента, - объяснил Кирилл голосом, который он слышал когда-то от прапорщика Малунова. - Так что держите его на мушке, капрал!
        - Это же насилие, друг мой! - фыркнул Егоршин.
        Он еще находил в себе силы шутить…
        - Мы, галакты, вообще люди насилия. Впрочем, вы это прекрасно знаете! - Кирилл вышел из кабинета в приемную и полез в верхний ящик секретарского стола.
        - Руки, господин майор! - донеслось из кабинета. - Стрелять буду! Руки!!!
        А потом там шаркнуло, и раздался стук.
        Кирилл схватил ограничитель и рванулся назад, в кабинет.
        Егоршин стоял, скрючившись и опираясь на стол левой рукой. Вместо правого предплечья у него была головешка. Воняло обгорелым мясом. Чуть в стороне от стола валялся полицейский нейтрализатор. Видимо, он и стукнулся об пол, когда подстреленный Егоршин выронил оружие.
        - Он за нейтрализатором полез, - виновато объяснил капрал Насоновский. - Что мне было делать?
        Майору уже давно следовало отрубиться от болевого шока.
        Тем не менее он сделал еще шаг в сторону нейтрализатора и только тогда, качнувшись, опустился на колени. А потом повалился ничком. Кириллу показалось, что полусгоревшая Майорова рука сейчас протянется к оружию и еще успеет поскрести пальцами по полу в бессильной попытке дотянуться до оружия. Однако майор больше не шевельнулся.
        Кирилл подошел к нейтрализатору, нагнулся и поднял оружие с пола. Положил в верхний ящик стола.
        Застывший у дверей капрал Насоновский по-прежнему ошалело пялился на труп.
        - Дьявол, надо же медиков вызвать! - сказал он наконец.
        Кирилл не стал его разуверять, хотя вызывать медиков и было бессмысленно. Лишь посоветовал:
        - Только вызывайте их с Майорова стола.
        - Почему? - удивленно спросил капрал.
        - Чтобы быть свидетелем. Мы теперь с вами друг у друга свидетели.
        Насоновский подошел к столу.
        И в этот момент труп майора Егоршина начал растворяться в воздухе.
        - Дьявол, это же гость! - воскликнул Насоновский.
        Видимо, он участвовал в боях и знал, чем кончают убитые гости.
        - Именно! - сказал Кирилл. - Так что вызывать теперь надо не медиков, капрал, а представителей службы безопасности!
        57
        Кирилл вышел из бывшего Майорова кабинета только через три часа.
        Прибывшие по вызову капрала Насоновского эсбэшники развили кипучую деятельность. На видеорекордер были записаны показания и Насоновского, и Кирилла. Последнему, конечно, пришлось раскрыть себя перед эсбэшниками, но он не думал, что это вызовет какие-то последствия с точки зрения его дальнейшей карьеры в службе безопасности. В конце концов, агент Артуз выполнил задание и раскрыл вражеского агента. К тому же, Кириллу не давала покоя мысль, что наступают времена, когда вовсе не служба безопасности будет решать встающие перед человечеством проблемы.
        Как не активничай рыцари плаща и кинжала, но до победного конца войну доводит пехота. Именно она занимает вражеские города! Правда, предстоящая война, видимо, не будет походить на войны прошлого. Тут только с одной стороны воюют люди. Ну так и завершать ее будет не пехота, а бойцы Галактического Корпуса. Именно им выпадет честь захватить вражеские миры!
        Да и по праву!
        Именно такие мысли преследовали Кирилла, пока его допрашивали.
        Пришлось рассказать и о полицейской засаде в доме банковского служащего, и о неожиданной смерти самого господина Боровского. Скрывать смысла не было - в конце концов, утаивай не утаивай, а полицейские скоро придут в себя, и эсбэшникам все равно станет известно о случившемся.
        Кирилл хотел было позволить агентам службы безопасности переписать и ту информацию, что была зафиксирована ИскИном его персонального тактического прибора. В конце концов, пусть еще кто-нибудь начнет разбираться в странных тайнах, что его окружают. А он устал от этих странностей!
        Но потом пришла мысль, что он устал вовсе не от этих странностей и тайн, а от своих сверхъестественных возможностей, которые за сегодняшний день ему пришлось применять слишком часто. И в этой главной тайне эсбэшники никогда не разберутся, поскольку он им о ней попросту не расскажет.
        А усталость скоро пройдет. Надо всего-навсего вернуться к «кентаврам», и родной любящий гарем быстро восстановит его силы.
        Как-то там Светлана? Чувствовала ли она, что с ним происходило в столице? Если чувствовала, то наверняка беспокоится. Да и остальные рвут сопло… Надо бы связаться с базой и сообщить «кентаврам», что с командиром все в порядке и он скоро появится в расположении отряда…
        Короче, про Оксану Ломанко он эсбэшникам рассказывать не стал. Ни к чему им знать, что нелюди настолько широко распространились внутри службы безопасности. Такие знания могут вызвать у начальства панику, а паника у начальства, как правило, приводит к кровопролитию среди совершенно невинных подчиненных.
        Вот и не станем попустительствовать потенциальным паникерам. Береженого Единый бережет…
        Так что он просто сказал эсбэшникам, что их представительница рассталась с ним после допроса господина Боровского и отправилась заниматься собственными делами. Нет, дальнейших своих планов прапорщик Ломанко капралу Кентаринову не раскрывала. Он вообще считал, что она отправилась докладывать начальству о случившемся, и был весьма удивлен, что майора Егоршина не явились арестовывать прямо во время его встречи с капралом Кентариновым.
        О делах, что связывали майора с сестрами Гладышевыми, ему, Кириллу, ничего не известно. Почему они перестреляли друг друга, ему неведомо. Возможно, напряжение оказалось слишком большим для девичьей психики, и у ефрейторов попросту свернуло с курса башни. Хорошо еще, что его, Кирилла, не подстрелили, телохранительницы хреновы, кол им в дюзу!
        И вообще, не разрешит ли ему господин капитан пойти и связаться с родной базой? Ведь все закончилось. Надо бы доложиться начальству!
        - Не надо докладываться, - сказал проводивший расследование капитан-эсбэшник. - Это бессмысленно!
        - Почему? - удивился Кирилл.
        - Потому что «кентавров» все равно вызовут завтра в Большую Гавань, и они в любом случае встретятся с вами.
        - Но мы же еще не закончили разведку Хрустальных гор.
        - Вашему отряду наверняка будет поставлена другая задача.
        - Но почему?
        - А этот вопрос вы задавайте командованию Галактического Корпуса. - Капитан вдруг удивленно воззрился на Кирилла. - Подождите!.. Так вы еще ничего не знаете?
        - Что я не знаю? - в отчаянии воскликнул Кирилл. - Что еще случилось?
        - Да уж случилось… Дело в том, капрал, что несколько часов назад из штаба Корпуса пришло секретное сообщение. Мешок открылся.
        - Какой еще мешок?
        И тут до Кирилла дошло.
        - Да-да, - сказал капитан. - Именно этот Мешок! С большой буквы!
        Кирилл не удержался и присвистнул.
        Ну надо же! Те, кто до сей поры держал нас в клетке, вдруг решили открыть дверцу. А может, и вообще уничтожили самое клетку!
        И он понял, что ничего еще не закончилось.
        Вот теперь только и начинается оно, самое главное.
        Конец третьей книги
        Курс лечения
        Нет лучшего на свете приключения,
        Чем пережить больному курс лечения.
        Из фольклора медиков
        Галактического Корпуса
        Назвался ты фундаментом защиты?…
        Не жалуйся на шишки, что набиты!
        Триконка Кирилла Кентаринова
        1
        На базу «Синдерелла А-один» Кирилл так больше и не попал. Когда он вышел из кабинета разоблаченного майора Егоршина, дело близилось к утру. После столь напряженной ночи наступило расслабление, навалилась неподъемная усталость, телу и душе требовался срочный отдых.
        Можно было, конечно, принять таблетку, но ведь здоровый сон лучше любого стимулятора…
        Пришлось, правда, еще чуть-чуть посуетиться, однако в результате Кирилл все же оказался в одноместном номере гостиницы, обслуживающей штаб планетной обороны, и с удовольствием растянулся на чистой постели с хрустящими натуральными простынями.
        Он ждал, что сон не придет долго, однако уже через несколько минут беспардонно дрых - как говаривал Спиря, без задних ног. И без каких-либо снов.
        Наверное, они помешали бы отдохнуть…
        Проснулся он уже после обеда. Сел на постели, сладко потянулся. И тут же обнаружил, что душа пребывает не на месте.
        Вроде бы в наличии имеется день, свободный от каждодневной службы, - мечта всякого среднего воинского чина. Начальство наконец оставило в покое, никому ты не нужен, на мозги не капают ни командиры, ни подчиненные. В общем, солдат спит - служба идет…
        Ан нет!
        Душа была совершенно не на месте. То ли Кириллу передавалось неизбежное беспокойство гарема (они ведь наверняка рвут сопло из-за его долгого отсутствия!), то ли он чувствовал себя не в своей тарелке потому, что метелок нет рядом…
        Справедливыми вполне могли оказаться обе гипотезы.
        Его мысли в очередной раз вернулись к сложившейся ситуации.
        Конечно, когда в тебя влюблены семь метелок, с какой стати мужику расстраиваться?
        Но что между ними общего?
        Гигантское скопище мышц по прозвищу Громильша, смахивающее на героя древних времен Терминатора… Почти такая же здоровенная Вика Шиманская… Метелки среднего роста и обычной комплекции - Ксанка, Эзка и Пара Вин… И уж совсем малышки Камилла Костромина и Светлана Чудинова… У всех, кроме разной фактуры, разного же цвета волосы и глаза. Общее у всех семи - только буфера да дюзы… Ну и женская душа, само собой!
        Да, конечно, такой набор воздыхательниц не может не тешить мужицкое самолюбие. Но… Обычно ведь, рано или поздно, шестеро из них отваливают в сторону, на поиски другого счастья, а рядом с тобой остается одна, самая главная, самая нужная… Конечно, в воинском подразделении - не на гражданке, тут так просто в сторону не отвалишь! Границы очерчены… Но бабья суть остается такой и на войне. Кроме того, систематическое применение прозаса не дает родить от любимого человека. И потому исконная бабья суть остается нереализованной, а значит?… А значит, влюбленная метелка будет ждать окончания войны, и вот тогда… И вот тогда столкновение между женщинами неизбежно!
        Но сие случится много позже. А пока мы будем исходить из того, что присутствие гаремниц позволяет ему, Кириллу, лучше выполнять боевые задачи. И на том, как говорится, спасибо! С паршивой овцы хоть шерсти клок, как говаривал Спиря… А будущие проблемы мы будем решать потом, когда они сделаются проблемами сегодняшнего дня.
        И что я мучаюсь-то, кол мне в дюзу? Я ведь принял это решение уже давным-давно!
        Нет, парни, все-таки свободный, не занятый службой день для галакта - бесспорное зло. Сомнения, тревоги, никакой определенности! Впрочем, после ночных событий сомнения и тревоги поселились бы и в душе чрезвычайно занятого человека!
        Эх, сейчас бы непременно помог часик хорошего, активного, наслаждающего, бездумного секса! Вернее, не совсем, конечно, бездумного - мысли-то имеются, куда без них?… Да только все они об одном, дьявол меня побери!..
        Но без Светы секс - несбыточная мечта. Конечно, тут, в Большой Гавани, наверняка найдутся соответствующие заведения… Однако увольте, господа сутенеры, я - девушка верная! И не видать вам меня, как своих околоштековых пятачков.
        Он выбрался из постели и отправился в санузел.
        Привычные манипуляции вернули душевное спокойствие, но только отчасти. Потому что рядом по-прежнему не было Светланы.
        День без службы - зло. А день без любимой женщины - зло вдвойне! Но день без боя на войне - это несомненное добро. Удовлетворимся хотя бы этим.
        Однако на какое благо потратить свободный день? Не по городу же болтаться, местными достопримечательностями любуясь! Какие могут быть достопримечательности на периферийной планете? Те же кабаки да публичные дома… Но чем-то себя занять все равно нужно.
        И Кирилл отправился бороться с двойным злом и упиваться кратковременным добром - прямиком в гостиничный бар. А куда еще податься воину в такой ситуации?…
        Правда, капралу там, в окружении штабных офицеров, надираться не пристало, и потому он только плотно и со вкусом пообедал. Зато узнал у бармена, где находится ближайший кабак, где надраться капралу вполне пристойно. И преспокойно потопал туда.
        Коротая время за стаканчиком местной водки, он изучал посетителей кабака.
        За столами сидели и военные, и безмундирники. Веселье выглядело сдержанным - все-таки война, - но это было веселье…
        Ничем человека не изменишь! Ни войной, ни горем, ни смертью.
        Информационная сеть Синдереллы передавала сводку новостей. Разумеется, о ночных событиях, связанных с самовольной деятельностью капрала Кентаринова и прапорщика Ломанко, не упоминалось. Хвастались новыми победами. Под победами подразумевалось прекращение Вторжения в очередных точках.
        Слушать Кирилл не стал - имелось занятие и повеселее. Чему он и посвятил оставшуюся часть дня.
        Как водится, нашлись собутыльники. Как водится, он рассказал им о схватках с гостями, не упоминая географических пунктов и нажимая на жуткий внешний вид гостей вкупе с невообразимостью их размеров. Однако, господа, мы им изрядно врезали - кол вам всем в дюзу! - и еще врежем, помяните мое слово, не будь я галакт, матерь вашу за локоток!
        До драки, правда, сразу не дошло. И потому внутреннее убранство кабака осталось неповрежденным. Однако бармен посоветовал ему скоренько уносить ноги, поскольку приближалось время, когда заведение должен посетить военный патруль, вы, господин капрал, им, в отличие от меня, вряд ли понравитесь, потому и предупреждаю…
        Предупреждение оказалось своевременным - Кирилл отказался от уже планируемых боевых действий с клиентами бармена и ретировался в гостиницу. Доставить свое тело в номер также удалось без применения навыков рукопашного боя, и день вполне можно было назвать праздником мира.
        Все-таки водка - оч-чень пр-р-равильное изобр-р-ретение, гопс… гост… господа!..
        С этой благой мыслью он и угомонился…
        2
        «Кентавры», как и обещал капитан-эсбэшник, допрашивавший Кирилла в связи с разоблачением майора Егоршина, прибыли в район Большой Гавани ближе к вечеру следующего дня.
        А утром капрала Кентаринова, успевшего после вчерашнего праздника мира очухаться и привести себя в порядок (красные глаза и запах перегара - не в счет, парни! Со всеми случается…), вызвали в штаб планетной обороны и сообщили ему о присвоении очередного звания.
        Новоиспеченный обладатель трех звездочек на погонах рубанул: «Служу человечеству!» - и сообразил, что еще накануне, сам того не ведая, умудрился обмыть лейтенантское звание.
        Так что все традиции соблюдены, кол им в дюзу!
        Правда, присвоение нового звания показалось Кириллу несколько поспешным, но кто же станет заморачиваться такой странностью? Может, за старые заслуги звездочка добавлена…
        А потом его посадили в атээску и переправили на базу «Синдерелла А-пять», расположенную в тридцати километрах от столицы. Гарнизону базы, по всей видимости, вменялось в обязанность прикрывать Большую Гавань в случае нападения гостей на город.
        База практически ничем не отличалась от прочих военных баз Периферии - те же казармы, те же курилки, тот же плац с развевающимися стягами Конфедерации и Галактического Корпуса. Одно отличие - за границами имелись несколько небольших рощиц. Видать, ТФ-щики зашли тут в терраформировании подальше, чем на Незабудке.
        Первым делом Кирилл получил у местного копыта лейтенантские погоны и пришпандорил их к мундиру. И только потом отправился представляться к командиру базы подполковнику Бурлацкому.
        Бурлацкий ничем не отличался от подполов, с которыми Кириллу уже приходилось встречаться, - тот же бравый вид, тот же командный голос, тот же лед во взгляде… И та же подчеркнутая приветливость, смешанная со скрытой завистью.
        Впрочем, под его началом служить вряд ли придется. Привычная определенная избранность и автономность «кентавров» наверняка не исчезнет. А если бы и пришлось, до фомальгаута Кириллу зависть этого подпола. Мы сами с усами, и наш кол с бородой!
        Однако показывать свое отношение к местному командиру мы не станем. Наоборот, изобразим не менее подчеркнутое уважение к старшему по званию и готовность выполнить любой приказ. Мы хоть и баловни военной судьбы, но насчет своего места в военной иерархии - глубоко в теме…
        Пришлось познакомиться и с прочим начальствующим составом. Кирилла они интересовали лишь с одной стороны - кто был способен претендовать на звание вражеского лазутчика?…
        Однако ТО чувство тревоги молчало. Да и нового задания от эсбэшников не имелось. А потому интерес быстро угас.
        Никаких приказов, кроме распоряжения занять пустующую казарму, от командира не поступило.
        И Кирилл вместе с дежурным по базе отправился на рекогносцировку нового места проживания.
        Личные вещи его остались на базе «Синдерелла А-один», но «кентавры» наверняка захватят их с собой.
        Сколько времени отряду придется околачиваться на новом месте, штабное начальство не сообщило, однако вряд ли столь успешное боевое подразделение продержат без работы слишком долго. Наверняка вскоре перебросят в новую точку Вторжения. Слава об удачливости «кентавров» всегда бежала впереди транссистемника, и суеверное начальство не забывало о ней…
        «Кентавры» прибыли на «медузе», все девятнадцать человек.
        Они стояли перед Кириллом в две шеренги, с радостью во взглядах, мгновенно сменившей при встрече первоначальную тревогу.
        - А мы уж подумали, Кент, что ты решил набрать себе новых подчиненных, - рявкнула Громильша.
        - Не дождетесь! - ответил Кирилл, сдерживая непрошеную дрожь, пожелавшую проникнуть в голос. - Куда уж я без вас! Разве только в кабак, да и то скучно так, что едва до драки не доходит!
        - Ого, гляньте, «кентавры»! - сказала Вика Шиманская, обратив наконец внимание на его новенькие погоны. - Похоже, нам скоро всем очередное звание присвоят. Пожалуй, старшиной я буду краше. Вот бы еще над кем-нибудь покомандовать дали.
        - А корма не треснет, Викуля? - тут же отозвался Альберт Саркисов.
        - Моя корма, Сарк, и от других новостей не трещала. А уж эту-то я на твой кол накручу.
        Понеслись привычные грубоватые смешки и подколки. Однако за напускной грубостью скрывалось нечто похожее на нежность - если это слово подходит к чувству, которое испытывают друг к другу боевые товарищи.
        Объяснять причины своей неожиданной командировки в столицу Кирилл не стал. А «кентаврам» и не требовалось: всяк был в теме одного из главных военных законов. Меньше знаешь - лучше спишь…
        Так что никто ничего не спросил, ограничились поздравлениями да по плечам похлопали.
        Только Светлана, когда уже обустроились в казарме, не удержалась:
        - У тебя все в порядке, Кира?
        - В полном, Светочка, - ответил он. - Звание лейтенанта за беспорядок не дают.
        - Я очень скучала по тебе, лейтенант. - Она потерлась носом о его мундир на груди.
        - Я тоже! - Он обнял ее, и девочка замерла, стремясь сохранить в душе краткий миг счастья.
        Потом Кирилл повел «кентавров» в столовняк. А после обеда - на перекур. Устойчивость распорядка дня - еще один главный военный закон. Если враг позволяет…
        В курилке Фарат Шакирянов спросил:
        - А почему нас сразу с планеты не убирают? Честно говоря, мало верится, что доведется продолжать службу на этом курорте. Куда нас теперь намыливают, командир?
        Кирилл затянулся «Галактической» и пожал плечами:
        - Темнит начальство, парни. Мне самому не известно ни дьявола. Надо, думаю, Костю спросить - она у нас оракульша.
        Камилла Костромина только рукой махнула:
        - Да идите вы все в дюзу, с вашими подколками!
        - Неужели еще остались планеты, где идет Вторжение? - спросила Кама-Колобок. - По-моему, мы уже всех гостей повывели. По крайней мере, с терраформированных миров.
        Кирилл усмехнулся:
        - Тогда нас остается только демобилизовать.
        Все вперились в него с недоумением. Во взглядах какое-то мгновение жила неожиданная сумасшедшая надежда. Потом глаза «кентавров» потухли.
        - Как же, как же, демобилизуют они нас!.. - сказала Сандра. - Не трави вакуум, командир!
        - Да куда тебя можно демобилизовать, Громильша? - отозвался Афоня. - Детишек в приютах станешь воспитывать?
        И Сандра даже не нашла что ответить.
        А ведь и в самом деле, подумал Кирилл. Я-то, скажем, снова могу хакерством заняться. А куда деваться Сандре? В бойцы к мафиозникам? Уж лучше пусть эта война продолжается…
        Позже, уже после ужина, к Кириллу подошел Фарат Шакирянов.
        - Скажи, Кент… Так что же все-таки случилось с этими мокрощелками, сестрами Гладышевыми? Кто их угрохал-то? Неужели гость?
        Кирилл сдержался, чтобы не поморщиться.
        Ну что ему надо, придурку? Забыл главный закон воина?
        - Я же тебе еще там, возле пещеры, сказал. Они стреляли друг в друга.
        - Не понимаю! - А вот Шакирянов не сдержался, поморщился. - С какой стати?
        - Сам не понимаю, - сказал Кирилл.
        Он почти не врал. Почти…
        3
        На следующий день во время традиционной для галактов утренней «раздачи» перед личным составом выступил командир базы подполковник Бурлацкий.
        - Галакты! - рявкнул он. - Друзья мои! Все вы прекрасно знаете, что враг не дремлет! Хоть в последнее время и нанесены ему большие потери, но успокаиваться нам с вами рано. Гости зарекомендовали себя противниками смелыми, отчаянными и решительными, не знающими милосердия и пощады. Мы понесли некоторые потери, но добились того, что враг с периферийных планет почти изгнан. Тем не менее, повторяю, успокаиваться не следует. Нам с вами хорошо известно, что пока война не закончилась, за наступившим затишьем всегда следуют новые бои, еще более ожесточенные и кровопролитные. Тем не менее нам есть с кого брать пример. К нам на базу прибыло подразделение лейтенанта Кентаринова. На счету у каждого бойца этого подразделения больше сотни уничтоженных гостей. Вот как надо воевать, друзья мои! И тогда победа непременно будет за нами! - Подпол оглядел шеренги галактов торжествующим взглядом и продолжил: - А теперь я перехожу к исполнению почетной обязанности, возложенной на меня командованием.
        После чего был зачитан приказ главнокомандующего Галактическим Корпусом, которым всем «кентаврам» присваивались очередные воинские звания.
        Прапорщик Шакирянов отныне должен был носить капральские погоны с двумя звездочками. Старшины Гусарский, Кривоходов, Непосидяка и Элла Стиблина сменили свои четыре «снежинки» на прапорскую звездочку. Сержанты Афонинцев, Винокурова, Дубинникова, Заиченко, Заславская, Каблукова, Камалиева, Костромина, Лордкипанидзе, Перевалов, Подобедов, Саркисов, Шиманская стали старшинами. Обрела погоны с четырьмя «снежинками» и Светочка.
        Кирилл смотрел на сдержанную радость «кентавров» и думал о том, что его воинское подразделение становится похоже на анекдот. Четырнадцать старшин, в подчинении у которых нет ни одного бойца. Это при том, что старшинское звание обычно дают под должность замкомвзвода. А что уже говорить о капрале Шакирянове, который в иных подразделениях стал бы уже комроты?… Впрочем, если кого-то из «кентавров» и занимало это несоответствие званий и должностей, то виду они не показывали. К тому же быть капралом без роты гораздо проще - меньше геморроя на корму. И ржавых пистонов на башню. Подчиненные - это всегда дополнительная ответственность. А парни - не дураки, чтобы искать ее!
        Есть и еще один фактор: «кентавры» - специальное подразделение, а в спецподразделениях административная обстановка отличается от обычной…
        Присвоением очередных званий дело не закончилось. К новым погонам нынче прилагались боевые государственные награды. Все свежеиспеченные старшины получили медаль «За смелость» третьей степени; прапоры - второй; капрал Шакирянов - первой. А Кирилл с этого дня сделался кавалером ордена Славы, со всеми прилагающимися налоговыми послаблениями.
        Так и до звания «Герой Конфедерации» недалеко!..
        В конце «раздачи» выступил местный капеллан.
        Его речь представляла собой традиционную воспитательную накачку и изобиловала обычными пропагандистскими штампами.
        А потом, как и везде, несколько сотен глоток исполнили гимн Галактического Корпуса.
        Не дремлет злобный враг у наших врат,
        И мы не дремлем в ожиданье тоже.
        И если во врата прорвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Прижатые к сердцам правые руки, алые щеки и уши, блестящие глаза…
        Собрались ксены перед нами, брат!
        Они сильны! Но мы могучи тоже!
        И если в нашу жизнь ворвется супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы можем!
        Воодушевление и гордость собой и Человечеством, ненависть к врагу…
        У ксенов план - отбросить нас назад,
        Они ударят, мы ударим тоже!
        И если отступать не станет супостат,
        На атомы легко его разложим.
        Мы сможем!
        И как обычно, когда музыка отгремела и голоса затихли, воодушевление медленно растворилось в голубом небе.
        Боевое дежурство на базе «Синдерелла А-пять» велось, однако на сегодняшний день «кентавры» были от него освобождены.
        Не тот случай…
        Предстояли более праздничные дела.
        Личный состав, поочередно побывав у копыта, увлеченно занялся сменой погон.
        Правда, Фарат Шакирянов отпросился у Кирилла в получасовое «увольнение» и утащил с собой Ксанку Заиченко.
        Видно, перед отлетом с прежней базы были плотно заняты службой…
        Остальные меняли погоны, подкалывая друг друга. Потом в очередной раз заговорили о ближайшем будущем.
        Представляли его по-разному.
        - Гости не оставят нас в покое, не надейтесь! - сказал Гусар. - Вот отпразднуем сегодня присвоение званий, а завтра - новый приказ!
        - Ага, - расхохоталась Стиба. - Новый приказ мы могли бы получить и на прежней базе! Зачем было перевозить нас сюда? Деньги командованию некуда девать?
        - А может, не сегодня-завтра начнется атака гостей на Большую Гавань? - предположил Стояк. - Разве мы в теме того, что известно начальству?
        - Но мы же так и не отыскали гостей в Хрустальных горах! - заметила Кама-Колобок. - Откуда они возьмутся в этом районе? Тут никаких возвышенностей нет, кроме ТФ-установок.
        - Ты же прекрасно знаешь, что гости могут появиться где угодно и когда угодно! Это их главная отличительная черта. Ну и исчезающие трупы, конечно. Хотя мне кажется, что трупов как таковых и нет вовсе. Просто вроде бы убитый гость исчезает, а потом возникает в другом месте.
        - Э-э… Да тебе просто башню с курса снесло! - Колобок покрутила пальцем у виска. - Это ведь тогда не война, а спектакль какой-то!
        - А кто тебе вообще сказал, что это война?
        - Но люди-то гибнут!
        - Так ведь люди гибнут не только на войне…
        - Но если это не война, то что?
        Стояк глянул в настенное зеркало, оценивая качество своей работы. Погоны сидели на его плечах самым геройским образом.
        - А вам, друзья мои, никогда не приходило в голову, что это всего-навсего обычные тренировки? Организованные самым дьявольским образом и неведомо кем, но всего-навсего тренировки.
        Все повернулись в его сторону и на мгновение застыли, пораженные гипотезой боевого товарища.
        - О Единый! - воскликнула потом Кама-Колобок. - Если это тренировки, то к каким же боям нас готовят? И кто?
        Шестнадцать пар глаз оставили в покое Теодора Непосидяку и перепрыгнули на командира.
        - Кент! - сказала Стиба внезапно охрипшим голосом. - Ты слышал, что предположил Стояк?
        Надо было прекращать это истязание психики. Ибо выводы могли последовать самые радикальные.
        - Слышал, - ответил Кирилл скучным голосом.
        - И что ты по этому поводу имеешь сказать?
        Кирилл продолжал сидеть на койке, хотя, наверное, «кентавры» не удивились бы, прими он стойку «смирно».
        - Вот что, парни, - сказал он спокойно. - Я думал об этом еще на Незабудке. Мне с самого начала показалась странной тактика ведения боя со стороны гостей. Однако думай не думай, а сто кредов не деньги. Изменить-то ничего нельзя. Значит, надо принимать правила игры такими, какими их задали.
        - А кто задал-то? - страшным шепотом спросила Кама.
        - А не один ли нам с вами черт?! Иногда для солдата самое правильное - вообще не ломать башню.
        Колобок вжала голову в плечи, словно командирский совет лег ей на макушку неподъемным грузом.
        - И все-таки…
        - Ну, чего пристала к Кенту? - рыкнула на Колобка грубая Громильша. - Он за странности происходящего не отвечает. Не он начинал эту мясорубку.
        Кирилл, наконец, поднялся с койки.
        - Вот что, парни, - заявил он. - На любой войне происходит масса странностей, с точки зрения рядового бойца. Как известно, командиры всегда кормой размышляют, а не башней… Рано или поздно всякий из нас поймет, верны ли были его догадки. Но сейчас донимать ими друг друга бессмысленно. Мы все равно ничего не изменим. Так что принимайте боевую обстановку такой, какая она есть. Я понятно выразился? Вопросы?!
        Наверное, они бы еще много о чем могли его спросить. К примеру, поинтересоваться, прав ли был придурок Спиря, когда утверждал, что гости в первых боях на Незабудке попросту не хотели причинить бойцу Кентаринову непоправимый вред? И лейтенант Кентаринов оказался бы в затруднении, пожелав удовлетворить этот интерес…
        Но никто больше ничего не спросил.
        Закон «Меньше знаешь - лучше спишь» был слишком хорошо знаком «кентаврам», чтобы они нарушили его ради обычного любопытства.
        А главное, они являлись стопроцентными профессиональными убийцами, и переливать из пустого в порожнее не входило в их привычки. В особенности, когда от тебя в сложившейся обстановке все равно ничего не зависит.
        Будет время - будет пища… Будет приказ - тогда и башню станем ломать. Не худший фундамент для привычной работы…
        А может, их заразили спокойствием вернувшиеся из «увольнения» Фарат и Ксанка…
        После ужина устроили небольшой сабантуйчик. Обмыть дополнительные «снежинки», звездочки и боевые награды - святое дело для военного. Тут даже начальство не сопротивлялось, когда командир «кентавров» явился к Бурлацкому за разрешением.
        Добро, лейтенант, празднуйте. Только чтобы было тихо. Никаких нарушений порядка, сами понимаете… Не хватало мне еще ваших героев на губу отправлять!
        Кирилл заверил подпола, что все будет - сбрось с орбиты котелок.
        Все так и произошло.
        Никто, подпив, даже не полез друг на друга - наверное, Фарат позволил всем остальным оттянуться накануне, еще на старой базе, без пригляда непосредственного командира. И правильно не полезли - ибо командир сегодня имел полное моральное право не последовать их примеру.
        После отбоя старшина Чудинова и лейтенант Кентаринов, оставивший казарму на попечение капрала Шакирянова, удрали с территории базы и в близлежащей рощице, изрядно заросшей высокими, по пояс, кустами, сполна наполнили командирское моральное право горячим физическим содержанием.
        Возвращались, взявшись за руки, молчаливые и умиротворенные.
        Над территорией базы раскинулось звездное небо с крупными звездами. Оно не источало ни малейшей угрозы.
        - Ты и в самом деле не думаешь о будущем, Кира? - спросила вдруг Света шепотом.
        Врать ей не хотелось, а правды бы она все равно не поняла.
        - Я сейчас вообще ни о чем не думаю. Только о тебе.
        Был ли это правильный ответ, осталось неведомым. Потому что Света промолчала. Только привычно потерлась носиком о его плечо.
        4
        На следующее утро разговор о сложившейся ситуации возобновился. Правда, не в режиме массового обсуждения, а один на один. На сей раз командира принялся доставать его заместитель.
        - Слушай, Кент… - Новоиспеченный капрал сорвал травинку и куснул ее. - Все-таки мне кажется очень странным происходящее с нами. Я имею в виду Галактический Корпус. В том числе и наше подразделение, «кентавров».
        Они лежали рядом со спортплощадкой, на которой подчиненные Кирилла, разбившись на три команды, с молодецким гиканьем, девчачьим визгом и привычными ехидными подколками резались в волейбол.
        - Ты о чем? - спросил Кирилл, потому что надо было отвечать.
        - А вот о чем… - Фарат задумчиво почесал мочку правого уха. - Чем больше я размышляю о наших предыдущих заданиях, тем больше убеждаюсь, что происходящее с нами - никакая не война. Ты подумай сам… Если бы с землянами кто-то реально воевал, удары в первую очередь были бы нанесены не по Периферии, а по Солнечной системе, прямо по Земле и Марсу, по Ганимеду и Титану. Там - залог победы…
        - Ну, знаешь… К Земле и Марсу надо еще прорваться. И тут Периферию никак не обойдешь.
        Шакирянов снова пожевал травинку:
        - Так-то оно так, да только… Ну, хотя бы единичные попытки предпринимались. А тут просто идут прямые атаки на периферийные миры. Причем атаки совершенно тупые с точки зрения военного искусства.
        Кирилл снова глянул на «кентавров».
        Те сейчас абсолютно не думали о странностях своей войны. Вот Наиля Камалиева с трудом подняла падающий на площадку мяч, смачно отряхнула ладони и немедленно задрала нос.
        - Ай да Колобок! - подбодрил ее Юраша Кривоходов. - Мячик с мячиком всегда справится!
        - Чья бы корова мычала! - незлобиво отмахнулась Кама. - Мячику - не тебе, не грех и покориться!
        Фарат не обращал на происходящее внимания.
        - Посуди сам, Кент, - продолжал он. - Почему в боях ксены не используют летающих гостей? Если есть ползающие, бегающие и прыгающие твари, то должны быть и летающие. Весь мир так устроен… И еще… Почему гости тупо идут на убой и никогда не пытаются применить отвлекающие маневры? Скажем, один отряд нападает на галактов, а другой в это время обрушивается на город и устраивает там резню. Элементарная тактика… А у них все настолько примитивно! Голимый целлофан какой-то, кол мне в дюзу!.. Ну не воюют так разумные существа, способные преодолевать межзвездное пространство!
        - Не в теме я, прапор… э-э… капрал, - сказал Кирилл.
        - Не в теме или попросту не хочешь говорить? - Шакирянов смотрел на него с подозрением.
        - Не в теме, Фарат, - проникновенно повторил Кирилл. - Я тебе больше скажу… Я вообще стараюсь не думать об этих странностях.
        - Но ведь думал! - Шакирянов саданул ладонью по траве. - Наверняка!
        - Конечно, думал.
        - И что надумал?
        - То и надумал! Что нас как бы тренируют…
        - Вот-вот, Кент! - отозвался громким шепотом Фарат. - Слишком происходящие бои смахивают на занятия в имитаторном классе, только совсем на другом, уже реальном уровне. Я других объяснений не нахожу!
        - Ну и пусть смахивают! Тебе не один черт? Лишь бы бабулики на банковский счет капали да в столовняк водили вовремя…
        - Да в общем-то, с солдатской точки зрения, черт один… Но ведь интересно же!
        - Интересно, согласен… - Кирилл улегся поудобнее. - И чем ты объясняешь такой ход боевых действий?
        - Я думаю, что нас всего лишь готовят к еще предстоящей и уже настоящей войне. А все наши нынешние битвы - своего рода учебный лагерь, типа «Ледового рая». Только с иными условиями обучения.
        Снова пошла уже слышанная песня.
        Впрочем, во время вчерашнего разговора Шакирянов пребывал в «увольнении» с Ксанкой…
        - Кто готовит-то? К войне с кем?
        Фарат пожал плечами:
        - А дьявол его знает! Когда я задумываюсь над этим вопросом, у меня реально башню с курса сносить начинает. Это же дьявольщина какая-то!.. А ты? Неужели ты над ним не задумывался?!
        Врать не было никакого смысла.
        - Почему не задумывался?… Еще как задумывался! Но у меня тоже башню реально снесло. При первой же попытке. И я решил, что это не моего ума дело! Меньше знаешь - лучше спишь!
        - Так-то оно так… Но хотелось бы иметь представление, чего ждать. Ты ведь наверняка заметил, что после нашего появления на периферийных мирах гостей как ветром сдувало?
        - Кто ж этого не заметил!
        - Вот-вот… И сдается мне, что именно нас, «кентавров», готовят для какой-то неведомой цели!
        Кирилл мысленно усмехнулся.
        «Да не вас, Фаратик, готовят, а меня!» - мог бы он сказать своему заместителю. Но зачем?… Меньше знаешь - лучше спишь…
        - И сдается мне, что из «кентавров» целенаправленно делают специальный отряд для проведения активных наступательных операций. Интересами обороны существование отрядов, подобных нашему, не оправдывается. Обороняющиеся сидят в укрепленных сооружениях и тупо отстреливаются по площадям, а не ведут пальбу с двух рук по-македонски на открытом пространстве! Скажешь, не так?
        Конечно, Шакирянов был прав. Но его правота ничего не меняла. Изменить что-то мог только новый приказ. А пока сиди, галакт, в окопе и не высовывайся!
        Кирилл тоже сорвал травинку и куснул ее:
        - И где же, на твой взгляд, могут произойти эти самые активные наступательные операции?
        - А Единый его знает! Но они непременно будут, Кент! Помяни мое слово! И это меня устраивает гораздо больше, чем сплошная оборона, как происходит сейчас!
        «Ну, что вы ко мне пристали, дьявол вас побери! - подумал Кирилл. - Откуда я вам возьму желанное наступление? Если враг находится за пределами Мешка, то и наступать можно только там, за пределами. А это от нас совершенно не зависит! В общем, сидите, птички, и не чирикайте! Клюйте насыпанный корм!»
        Все-таки безделье неизменно развращает военного человека. Надо найти им дело! Волейбола господам «кентаврам» недостаточно! И если в ближайшее время начальство не родит новый приказ, спецотряд под руководством лейтенанта Кентаринова начнет загнивать. Но ведь никто из нормальных вояк не напрашивается на задание!.. Это - поведение идиота!
        И ему ничего не оставалось, как повести господ «кентавров» на стрельбище.
        5
        Судьба недолго мучила Кирилла неопределенностью.
        В режиме мирной жизни прокатились еще несколько дней.
        А потом лейтенанту Кентаринову было приказано срочно явиться в штаб планетной обороны.
        Почти истосковавшийся по новому делу Кирилл с удовольствием отправился в Большую Гавань, с удовольствием явился. Он ждал делового контакта с кем-нибудь из эсбэшников, ибо, как ему казалось, агенту Артузу настало самое время получать очередную секретную задачу.
        В здании штаба его встретил неизвестный капитан в общеармейском, представился и немедленно сопроводил в стандартное чиновничье обиталище, хозяином которого оказался майор по фамилии Буйносов, одетый в форму галакта. Компанию майору составлял и вовсе безмундирник. Это был мужчина средних лет с не менее средней внешностью - ни бороды, ни усов, ни лысины. Видимо, он и являлся эсбэшником, потому что иным штатским в таком кабинете делать совершенно нечего.
        Знакомой тревоги от близости странной пары не ощущалось. Ну и ладненько, замаскировавшиеся враги по-прежнему отсутствуют…
        Кирилл козырнул, щелкнул каблуками и доложил майору о собственном прибытии.
        - Молодцом, молодцом! - Буйносов вышел из-за стола, крепко пожал гостю руку и поинтересовался: - Как настроение в отряде, Кентаринов?
        Ну и вопросец!.. Словно нет на свете более важных проблем!
        Впрочем, начальству, как известно, полагается проявлять должную заботу о подчиненных. Хотя бы на словах…
        - Настроение отличное! - отрапортовал Кирилл. - Все абсолютно здоровы. Никаких жалоб и пожеланий нет. Отдохнули. Ежедневно занимаемся стрелковой и общефизической подготовкой. Ждем новых заданий командования!
        - Прекрасно, лейтенант!
        Безмундирник откровенно разглядывал командира «кентавров». Будто навылет простреливал… Однако в разговор вступать не спешил.
        - За новыми заданиями для вас дело не задержится, - сказал Буйносов. - Ваш отряд ждут на Незабудке.
        Кирилл слегка опешил.
        Неужели на планете начался повторный этап Вторжения? В течение всех этих месяцев, пока «кентавры» мотались по Мешку, на Незабудке процветали тишь и гладь. По крайней мере, именно так утверждали средства массовой информации.
        - Я уполномочен, - продолжал майор, - довести до вас приказ командования. Отряду специального назначения под вашим руководством предписано загрузиться на борт крейсера «Скорпион» и прибыть в систему Беты Волос Вероники. Дальнейшие распоряжения получите уже там. Задача ясна?
        - Так точно, ясна, господин майор!
        - В таком случае вы свободны, лейтенант! Вашим людям пока знать о новом приказе не обязательно.
        - Слушаюсь, господин майор!
        Кирилл выкатился из кабинета в полном недоумении.
        Было совершенно непонятно, за каким дьяволом требовалось вызывать его в штаб на личную, так сказать, аудиенцию. Приказ о передислокации можно было передать и обычным путем, через штатные средства связи. Странно! Да плюс присутствие в кабинете этого безмундирника, так и не пожелавшего раскрыть рот… Странно вдвойне!
        Он вспомнил, как его вызвали на борт крейсера «Возничий» перед высадкой сюда, на Синдереллу. Очень, очень похоже…
        Опять, что ли, смотрины решили организовать командиру «кентавров»?
        Но, получается, «главным смотринщиком» тут мог быть только незнакомый безмундирник!..
        Или причина вызова заключалась в ином?
        Явившаяся в башню идея оказалась столь дика, что Кирилл немедленно заскочил в туалет и посмотрел в зеркало.
        Да нет, зрачки у него были вполне нормальными, человеческими. Никаких ромбиков…
        Кол тебе в дюзу, лейтенант Кентаринов! Этак до паранойи скоро докатишься. Слишком буйная фантазия у некоторых…
        Ладно, главное, что получено наконец новое задание. А значит, среди «кентавров» прекратится процесс брожения. В конце концов, такая перспектива - не самое худшее следствие странного вызова в штаб…
        И он использовал нахождение в туалете по непосредственному назначению этого помещения.
        Вернувшись на базу и решив с Бурлацким проблему транспортировки отряда на орбиту, он объявил своим общий сбор.
        «Кентавры» будто почувствовали изменение обстановки, выстроились без обычных подколок. И без вопросов.
        - Санаторий закончен, дамы и господа. Нам приказано отправляться на следующее задание. Вылет уже сегодня.
        - Вот и дождались демобилизации, - сказала Сандра. - Кто там рвался в бой с гостями? Кушать подано, парни. Хвала и слава повару! Не позабыл о нас.
        Никто не улыбнулся.
        6
        Едва «кентавры» прибыли на борт крейсера «Скорпион», отряду было приказано немедленно готовиться к транспортному сну.
        Похоже, господа звезднофлотцы изрядно спешили. Что там еще случилось с этим Вторжением? Новая волна слоников-кузнечиков подошла? И снова к Незабудке? Вот только где их теперь вывели? Какой инкубатор все еще не найден?
        Капитан корабля до знакомства с лейтенантом Кентариновым не снизошел - приказ был передан по интеркому на инлине.
        - Краской пахнет, - проворчала Громильша. - Из новеньких крейсеришко. - Она фыркнула. - А хозяева нас встречают как-то неласково, без почетного караула.
        - Это не страшно, - отозвался Стояк. - Главное, чтобы нас ласково встречали гости.
        Каламбур встретили не слишком веселыми смешками.
        Путеводная триконка привела отряд в кубрик с ячейками для транспорт-сна. Он был тут много меньше, чем подобные помещения на десантных баржах.
        Пока АТС[12 - АТС - антигравитационное транспортное средство.] «медуза» вытаскивала «кентавров» на орбиту, вопросов бойцы так и не задавали, однако сейчас любопытство взяло верх над напускным равнодушием.
        - Интересно, куда нас теперь решили намылить? - спросила Колобок, укладывая шлем и оружие в стеллаж.
        Все оглянулись на Кирилла.
        - Не в теме, парни, - ответил тот. - Велено было покинуть Синдереллу. Все дальнейшие распоряжения последуют потом.
        - Не по второму ли кругу отправляемся? - фыркнула Вика Шиманская.
        Восемнадцать пар жаждущих правды глаз изучали физиономию командира, и только во взгляде Фарата Шакирянова жило понимание.
        - По кругу только колы с дюзами ходят! - сказал он.
        Продолжения не последовало, и смысл этой скабрезности остался скрытым, однако по кубрику опять пронеслись невеселые смешки.
        - Можно подумать, ты все знаешь, Фаратик, - сказала потом Третья Вина. - Лейтенант ни черта не рубит, а ты, капрал, видите ли, в теме. - Она фыркнула подобно Шиманской.
        - Я давно в теме, - ответил Шакирянов, - и тема эта одна-единственная… Нам с вами снова предстоит героически спасать человечество, господа «кентавры». Как и прежде…
        Было совершенно непонятно, шутит он или нет, и все снова воззрились на Кирилла.
        Но тут корабельный интерком вновь напомнил о себе, понуждая господ «кентавров» на срочный отход ко сну. Теперь уже на русском языке.
        - Ну, вот что, спасители человечества! - рявкнул Кирилл. - Разбираться с очередной задачей будем на новом месте. А сейчас… Подразделению - немедленный отбой!
        Очередью защелкали крышки ячеек, и народ принялся споро укладываться в «гробы».
        - До скорой встречи, милый! - прошептала Кириллу Света, шагнув к соседней ячейке.
        Он не удержался и шлепнул ее вдогонку по заду.
        Ответом ему был деланно-возмущенный взгляд. И шепот: «А сейчас - подразделению немедленный отбой, господин лейтенант!»
        - Слушаюсь, старшина! - шепотом же отозвался Кирилл.
        Света послала ему воздушный поцелуй и улеглась на место, крышка спрятала ее от мира.
        Или, скорее, от войны?…
        «Нас всех вполне можно называть восставшими из гроба, - подумал Кирилл, укладываясь на жесткое ложе и закрывая крышку. - Существовал, помнится, блокбастер с таким названием. Какая-то дьявольщина…»
        Эта его мысль оказалась последней.
        7
        Когда «кентавры», проснувшись, закончили обычные «утренние» процедуры, капитан «Скорпиона» соизволил наконец-то вызвать лейтенанта Кентаринова пред свои светлые очи.
        Говорил он по-русски.
        Мостик крейсера был точь-в-точь как на «Возничем»: серые стены и потолок, ряды оборудованных шериданами пультов, во многих юзер-креслах - дежурные операторы с подстыкованными к штекам лайнами, дальняя стена представляет собой центральный боевой дисплей.
        Типовой проект, ничего удивительного… Да и каперанг Удмуртов, капитан корабля, определенно смахивал на своего коллегу с «Возничего». Среднего роста, широкоплечий усач, переполненный чувством собственного достоинства…
        В одной печи их, что ли, выпекают? По столь же типовому проекту… В общем, флотские! Ни добавить ни убавить!
        Однако, едва доложив каперангу, как положено по уставу, о собственном прибытии, он обнаружил на мостике знакомого человека и на мгновение забыл и о флотских капитанах первого ранга, и о требованиях устава.
        Им оказался тот самый молчаливый безмундирник, что сидел в штабе планетной обороны Синдереллы у майора Буйносова.
        Тут же неизвестный и лейтенант Кентаринов были познакомлены друг с другом. Безмундирника звали Петром Милановым. Каперанг представил его в качестве эксперта главного штаба министерства обороны Конфедерации Объединенного Человечества.
        По всей видимости, господин эксперт недавно прибыл с Земли.
        Тут же последовали свежие распоряжения.
        Приказом командующего Галактическим Корпусом отряд специального назначения под руководством лейтенанта Кентаринова поступал в распоряжение ксенолога Миланова с целью добычи новых сведений о гостях. На первом этапе совместной работы эксперта и отряда «кентаврам» предстояло базироваться на Незабудке. Истинные взаимоотношения спецназовцев и Миланова будут известны только присутствующим - по легенде, «кентавры» попросту выполняют задачи по охране господина эксперта, непосредственно ему не подчиняясь.
        Пока Удмуртов доводил до лейтенанта приказ, Кирилл бросал короткие взгляды на Миланова. Новое начальство относилось к тем людям, по внешности которых трудно определить их истинный возраст. Ему могло быть от тридцати до пятидесяти. Впрочем, для эксперта главного штаба МО тридцать лет - возраст маловероятный. Какой ты в подобном возрасте, к дьяволу, эксперт! Разве что по общению с метелками… Уж скорее господину Миланову - пятьдесят. Да и не важно это по большому счету. Для Кирилла и его бойцов этот человек - при любом возрасте старший товарищ.
        Из этого, парни, и будем исходить.
        - Вам ясен приказ, лейтенант? - спросил Удмуртов.
        - Так точно, господин полковник! - рявкнул Кирилл, щелкнув каблуками.
        - Можете быть свободны.
        Кирилл покинул мостик и вознамерился сходу отправиться к подчиненным. Однако преуспеть в своем начинании ему не удалось.
        - Подождите, пожалуйста, лейтенант!
        Кирилл оглянулся.
        Его спешно догонял господин ксенолог.
        - Не зайдете ли в мою каюту, лейтенант? У меня есть к вам пара вопросов.
        Ага, начальник хочет пообщаться с подчиненным в приватной обстановке. Порежимить тет-а-тет…
        - Слушаюсь, господин эксперт! Готов ответить на любые вопросы!
        И ниипёт, как говаривал Спиря. Нам, «кентаврам», скрывать от ученых представителей министерства обороны нечего! Даже если они носят штатское!
        - Знаете, лейтенант… Я вас попрошу об одной вещи. Не называйте, пожалуйста, меня экспертом. Обращайтесь по фамилии. Или по имени-отчеству. Я - Петр Павлович.
        Ишь ты, сплошные «пожалуйста» да «я вас попрошу». Безмундирная ты душа, кол тебе в дюзу!..
        - Слушаюсь, господин Миланов. - Кирилл помедлил. И через силу, скрывая неудовольствие, добавил: - Петр Павлович…
        Оказывается, нам, «кентаврам», придется скрывать профессию своего нового соратника. Что ж, дело понятное. Потому что секретное… Ладно, не привыкать!
        Каюта у эксперта-ксенолога оказалась невелика. Привычным «гробом», в котором перевозили по Мешку пушечное мясо, тут и не пахло. Режим транспортного сна господин эксперт проводил внутри довольно изящного аппарата, формой напоминавшего приплюснутый сверху и снизу цилиндр.
        Говорят, такие трансформируются в нормальную человеческую койку, потому что у экипажа корабля отнюдь не все ночи проходят в транспорт-сне…
        Рядом находился Ф-столик, на котором тут же появились бутылка коньяка «Сириус», две рюмки и нарезанный лимон. Не сами, разумеется, возникли - были добыты хозяином каюты из встроенного в переборку небольшого холодильника.
        «Может, ближайшее будущее побольше прояснится?» - подумал Кирилл и снял берет.
        Налили, чокнулись, выпили. Зажевали лимоном. Всё - стоя.
        «Сириус», конечно, не французский коньяк, но тоже ничего. Впрочем, настоящих французских коньяков галакт Кентаринов никогда не пробовал. Даже когда был хакером в Санкт-Петербурге.
        - Присаживайтесь, лейтенант, прошу вас!
        Тут же из пола возникли два Ф-стула.
        Присели.
        - Опоздавшая вторая - потерянная первая! - сказал эксперт и повторно наполнил рюмки.
        Кирилл резво хлопнул по новой и только потом понял смысл прозвучавшей фразы.
        - Как настроение среди «кентавров»? - спросил эксперт.
        - Готовы к выполнению новых задач! - отчеканил Кирилл. - Отдавайте любые распоряжения!
        Правда, не встал по стойке «смирно» и не отдал честь - в компании с коньяком уставные требования выглядели несколько неуместными. Да и берета на голове не было. А на собеседнике - формы, которая требовала бы уставных поступков.
        - Это я понимаю, - мягко сказал Миланов. - Галакты в любой момент готовы к новым задачам.
        Он снова потянулся к бутылке, но Кирилл мотнул головой:
        - Благодарю, господин… э-э-э… Петр Павлович! Третья в служебное время - всегда лишняя!
        - Ну хорошо, лейтенант… А все-таки какое настроение у ваших подчиненных? Если отвечать не по уставу…
        «А почему бы и нет? - подумал Кирилл. - Дальше Периферии все равно не пошлют!»
        - Люди рвут сопло над одной мыслью… Что участвуют в странной войне.
        - Почему в странной?
        Кирилл объяснил.
        Эксперт на несколько секунд задумался. Потом заткнул бутылку пробкой и ответил:
        - Если бы я сказал, что никогда не задумывался над характером этой войны, вы бы не поверили. Правильно?
        - Так точно! Не поверил бы.
        - А если бы я сказал, что задумывался, вы бы спросили, к какому выводу я пришел. Правильно?
        - Так точно! Но я не спрошу.
        - Почему?
        - Потому что, извините, никаких выводов у вас нет. Были бы, эксперт штаба обороны не стал бы встречаться с простым лейтенантом Галактического Корпуса.
        «И подавись, если тебе мои слова не нравятся!» - добавил Кирилл про себя.
        Позже он не раз спрашивал себя, почему был столь резок. И не находил ответа.
        Ну, не потому же, что с ним разговаривал безмундирник!..
        Эксперт вздохнул.
        - Тут вы правы, лейтенант. - Он поднялся из-за стола. - Ладно, ступайте, пожалуйста!
        Кирилл встал.
        - А можно вопрос, господин Миланов?
        - Разумеется, лейтенант, прошу вас.
        - В приказе говорится, что на первом этапе нашей совместной работы моему подразделению предстоит базироваться на Незабудке… А где будет следующий этап?
        Миланов поморщился:
        - Если бы я это знал, лейтенант… Если бы я это знал!.. Тогда мне не пришлось бы встречаться с простым лейтенантом Галактического Флота.
        Ишь ты, а безмундирник-то наш, похоже, вежливый-вежливый, а зубастик!
        - Еще вопросы имеются, лейтенант?
        - Имеются. Как там Земля?
        - Как и всегда, летает с третьей космической скоростью по околосолнечной орбите. Да и Марс никуда не делся.
        Точнее не скажешь! Впрочем, что еще эксперт мог ответить?
        Кирилл натянул на репу берет, молодцевато козырнул и покинул гостеприимный приют.
        Прояснение ситуации, увы, не состоялось.
        8
        «Кентавры» ждали своего командира в отведенном отряду кубрике.
        - И где мы оказались теперь? - спросил Шакирянов, едва Кирилл перешагнул комингс.
        Приказа и дальше не сообщать подчиненным пункт назначения от капитана корабля не последовало. Да и не поверили бы «кентавры», что командир по-прежнему не в теме по столь важным вопросам.
        - Рядом с Незабудкой, парни.
        - Ух ты, кол мне в дюзу! - не удержалась Вика Шиманская. - И в самом деле по новому кругу отправились! Кого на сей раз будем гонять?
        - Кого прикажут, того и будем, - сказал Кирилл.
        - Внимание, галакты! - ожил интерком. - Подразделению лейтенанта Кентаринова - немедленно отправляться в транспортный отсек! С оружием и вещами. Повторяю: подразделению лейтенанта Кентаринова - немедленно отправляться в транспортный отсек! С оружием и вещами.
        - Ну вот, - недовольно проворчал Афоня. - Как будто на десантной барже привезли. Сплошная срочность. Опять пожрать только внизу удастся. А так хотелось флотской пищи попробовать.
        - Тебе бы только пожрать, - отозвалась Стиба. - Потерпи, гости накормят. И добавки дадут. Промеж глаз.
        - Р-разговор-рчики! - рявкнул Кирилл.
        «Кентавры» подхватили личные вещички и спешно вымелись из кубрика.
        В транспортном отсеке их ждала атээска «кашалот», рассчитанная на двадцать шесть посадочных мест. Необходимость в этой машине стала понятной, когда среди «кентавров» появился эксперт Миланов.
        Такую компанию на «медузе» уже не переправишь.
        Из вещей у ксенолога имелся только чемоданчик и, к удивлению бойцов, персональный тактический прибор.
        Ишь ты, дожили! Безмундирников боевыми шлемами стали обеспечивать, кол им в дюзу!..
        - Я с вами, лейтенант. Представьте меня, пожалуйста, вашим подчиненным. Прошу вас.
        Кирилл тут же выложил народу полученный приказ-легенду.
        - Какая честь! - послышался насмешливый голос Громильши. - Растем, дамы и господа! Раньше «кентавры» гостей гоняли, теперь безмундирников охранять станут.
        - Отставить! - скомандовал Кирилл. - Мы и раньше кое-кого охраняли. В том числе и безмундирников. - Кирилл обвел строгим взглядом строй. - И вообще, главное предназначение любой армии - защищать штатских. Попрошу не забывать об этом!.. А теперь слушай мою команду! К погрузке приступить! Снаряжение в режиме транспортировки!
        Шустро загрузились в атээску; быстро раскидали вещички по багажным ячейкам, как и предписывалось режимом транспортировки; споро разместились по креслам. И отвалили от крейсера в пространство.
        «Кашалот» был более комфортабельной машиной, чем привычные «медузы», «стрекозы» или «шмели». С другой стороны, господину эксперту этот комфорт, наверное, представлялся чуть ли не издевательством по отношению к безмундирному человеку. Хотя, скорее всего, Миланов и глазом бы не моргнул, даже если бы предоставленный транспорт ему не понравился.
        Света сидела рядом с Кириллом и рассказывала о своем детстве. Кирилл слушал ее вполуха - опять размышлял, почему агенту Артузу не дали новое задание.
        После достигнутых Артузом успехов сам Единый велел эсбэшникам напустить успешного секретного сотрудника на очередного вражеского агента. Или хотя бы поручить ему проверить на возможное шпионство какую-нибудь подозрительную личность. Типа эксперта Миланова…
        Кол мне в дюзу, а может, я уже выполняю такое задание! Может, для того «кентавров» и определили под начало господина ксенолога!
        Вот только чувство тревоги по-прежнему помалкивало… Если ему, конечно, все еще можно верить…
        И тут в салоне атээски взвыла сирена боевой тревоги. Это было так неожиданно, что Кирилл вздрогнул.
        А далее включились наработанные привычки.
        Продублировать сирену голосом, гаркнув: «Отряд, боевая тревога! Всем надеть шлемы!»… Извлечь из транспортной ячейки собственный ПТП… Успокаивающе кивнуть единственному на борту безмундирнику: «Не волнуйтесь, Петр Павлович! Сейчас все станет понятно!»… Напялить шлем на голову и подключиться к СОТУ[13 - СОТУ - система оперативно-тактического управления.] незабудкинского штаба планетной обороны, если, конечно, «кашалот» уже находится в зоне ее, СОТУ, действия…
        Оказалось, атээска уже вошла в эту зону, а потому оперативная информация потекла. Та, какую и положено довести до простого лейтенанта Галактического Корпуса, - находиться в боевой готовности и ждать дальнейших приказов.
        Подчиненные не слишком отстали от своего командира, также приведя себя в должное состояние, и потому Кирилл немедленно ретранслировал «кентаврам» полученный приказ.
        А сам ринулся в виртуальность.
        В конце концов, должен он знать, что случилось на Незабудке! Безо всех этих вышестоящих информационных фильтров…
        При общении с виртуальностью у него тоже имелись уже наработанные привычки. Сотворить ментала, удрать от церба, стерегущего нужный сектор, преодолеть парольную стену… И снова. И снова! И снова, пока не доберешься до самоё системы оперативно-тактического управления штаба планетной обороны. А дальше все зависит от того, поймешь или нет добытую тобой информацию…
        Кирилл понял.
        Вся СОТУ сейчас работала над решением одного вопроса: что делать с неопознанным летающим объектом, обнаруженным в непосредственной близости от Незабудки?
        Кирилл поковырялся во внутренностях виртуальности и выяснил все подробности.
        НЛО появился рядом с планетой неожиданно. Иными словами, как выпрыгнул из небытия - в трехстах километрах от поверхности, чуть севернее города Семецкий. Одно дело, обнаружься он где-нибудь на околице планетной системы Беты Волос Вероники. Тогда нашлось бы время правильно оценить ситуацию, принять идеальное решение, должным образом подготовиться. В сложившейся же ситуации времени не имелось. И потому человеческая составляющая СОТУ паниковала. Если НЛО шел в атаку на Семецкий, то единственным спасителем обреченного города мог стать только крейсер «Скорпион», но НЛО находился в непосредственной близости от антигравитационного транспортного средства «кашалот», забрасывающего в данный момент на планету подразделение Галактического Корпуса под командованием лейтенанта Кентаринова. Разумеется, на «кентавров» можно было плюнуть с высокой колокольни, но на том же самом борту находился представитель штаба обороны Петр Павлович Миланов, и открывать огонь по НЛО означало подвергать высокопоставленного эксперта смертельной опасности.
        А на это командующий планетной обороной, по-видимому, решиться не мог. Иначе почему он терял время?
        Кирилл собрался уже сообщить эксперту о происходящем, но тут же придержал себя.
        Экий ты прыткий, лейтенант! А как потом объяснишь отцам-командирам, откуда у тебя совершенно секретная информация, содержание которой неведомо не только лейтенантам Галактического Корпуса, но даже большинству генерал-лейтенантов всех родов войск?…
        Впрочем, неправда, времени командующий планетной обороной не терял, тут же вызвав на связь спускающийся с орбиты «кашалот» и приказав срочно соединить себя с экспертом Милановым - пусть-ка штабной на себя возьмет ответственность за собственную безопасность.
        За эти несколько секунд Кирилл принял решение, как защитить эксперта от залпов собственной артиллерии. Через СОТУ он проник в виртуальность управленческих систем «Скорпиона», намереваясь помешать наведению пушек на цель.
        И пусть потом корабельные и штабные спецы проедят друг другу мозги, разбираясь, с какой такой стати крейсер нанес неточный удар.
        Впрочем, НЛО лишил Кирилла возможности взять на лейтенантские плечи ответственность за безопасность Миланова. Да и сам господин эксперт-ксенолог ничего решить не успел, когда неопознанный летающий объект исчез со сканеров так же неожиданно, как и появился.
        Человеческая составляющая СОТУ потеряла на несколько мгновений дар речи. А потом снова запаниковала, поскольку НЛО перед исчезновением сбросил на планету три объекта меньшего размера.
        И всем, кто обладал этой информацией, стало ясно, что решение, от которого зависела жизнь эксперта Миланова, принимать все-таки придется.
        Однако за то время, пока длились разброд и шатания, системы разведки и целеуказания Незабудки и «Скорпиона» произвели сканирование новых объектов и вывели полученную информацию на боевые дисплеи командующего планетной обороной и капитана крейсера.
        И стало ясно, что небольшие шарообразные объекты, первоначально отвалившие от НЛО, приближаясь к планете, быстро и неуклонно превращаются в нечто невообразимое. А вскоре стало и понятно, на что именно похоже сие «невообразимое нечто»…
        - Кол мне в дюзу! - выругался командующий. - Да это же летающие ящеры какие-то.
        - Птеродактили, астероид им в глотку! - отозвался капитан «Скорпиона». - Или драконы.
        «Гости! - сообразил Кирилл. - Только на сей раз летающие!»
        Вскоре ситуацию осознали и старшие офицеры. Между ними вспыхнула ожесточенная дискуссия. Командующий планетной обороной полагал, что летающих монстров стоит уничтожить с применением техники. Ему напоминали, что применение техники против гостей равносильно ее использованию против самих себя.
        А значит, имеет смысл задействовать исключительно живую силу. Однако лучшие представители «живой силы» еще только находились на пути к поверхности планеты, а стало быть, придется выдвигать в район, куда стремились гости, менее лучших представителей, практически необстрелянных, что, кол нам в дюзу, чревато провалом в отражении нападения и возможной гибелью Семецкого… Да что могут ящеры сотворить с городом?… Ну, сожрут, кого успеют, так на войне - как на войне. И вообще объявить жителям, чтобы убрались с открытых пространств. Жертв будут единицы. Да и то всякий сброд…
        Пока шло совещание, СРЦ[14 - СРЦ - система разведки и целеуказания.]штаба планетной обороны выяснила, что скорость летающих гостей много меньше, чем скорость, с которой приближается к планете атээска с «кентаврами» и экспертом Милановым на борту.
        И потому тут же было решено направить на защиту города лично лейтенанта Кентаринова и его подчиненных. Высадить их из атээски на подлете к Семецкому в режиме десантирования, а эксперта Миланова переправить непосредственно в город. Ну и привести в боевую готовность подразделение галактов, базирующееся в самом Семецком. На всякий пожарный…
        Неужели, господа офицеры, такими силами да не справимся с тремя гостями, кол им в дюзу?!
        Надежда командующего планетной обороной не казалась беспочвенной, потому что прежде никогда не случалось, чтобы «кентавры» проигрывали схватку гостям! Везунчики!.. И план немедленно реализовали.
        Однако первые сложности появились уже на начальном этапе. Когда атээска приземлилась в районе, расположенном севернее города Семецкий, и «кентавры» выгрузились (Светочка - по традиции, первой!), эксперт Миланов наотрез отказался покидать район высадки, предпочитая оставаться под защитой спецназовцев лейтенанта Кентаринова. Он так и ответил командующему:
        - Простите, генерал, но с «кентаврами» я чувствую себя в гораздо большей безопасности, чем в вашем городе.
        - Но позвольте, господин Миланов…
        - Нет, генерал! Это вы позвольте, пожалуйста, мне самому распоряжаться собственной жизнью. Официально заявляю, что снимаю с вас всякую ответственность за мою безопасность.
        «Кол в твою безмундирную дюзу! - мысленно выругался слышавший эту перепалку Кирилл, по-прежнему пребывавший одной своей ипостасью в виртуале СОТУ. - Нужен ты мне тут, как собаке пятая нога. Мало мне боя с летающими гостями, так еще и о твоей драгоценной шкуре заботься!»
        Генерал, разумеется, на решение штабного согласился без раздумий. Слова эксперта записаны в памяти ИскИнов, в случае гибели эксперта-ксенолога это будет индульгенцией командующему.
        - Что ж, воля ваша, господин Миланов. Как пожелаете…
        На сем они и сошлись.
        Кирилл, посчитавший, что штабной безмундирник недооценивает вероятную опасность своего пребывания на поле боя, попробовал сунуться с переубеждениями, но натолкнулся на стоическое упрямство.
        - Нет, лейтенант, я не изменю своего решения. Я давно хотел посмотреть, как ведутся бои с гостями. Непосредственно в схватке, а не со стороны. В конце концов, это моя работа… Так что не спорьте, пожалуйста!
        Придурок! Но, надо отдать ему должное, смелый придурок. Стрёма в душе не носит. Хотя, собственно говоря, смелыми и бывают именно придурки. Пока не обосрутся от страха… Нормальные-то люди изначально опасаются. А нормальные военачальники прекрасно понимают, что надо находиться не в гуще боя, только мешая своим подчиненным, а в стороне от него, на наблюдательном пункте, чтобы иметь возможность вовремя принимать решения, которые от тебя требуются.
        Ладно, дьявол с тобой, господин Петр Павлович! Тебя-то я всегда сумею защитить. Жаль только, если спасение твоей долбаной персоны будет стоить мне жизней моих товарищей…
        Впрочем, тут судьбе определять исход! На войне как на войне…
        - Подразделение, к бою! Рассредоточиться!
        Интересно, каким способом уничтожают человека приближающиеся монстры? Ударом хвоста и когтей? Мгновенным скусыванием башни? Но это ж к человеку подобраться надо на соответствующее расстояние… А если человек вооружен бластером ближнего боя и подпускать тебя на соответствующее расстояние вовсе не собирается?! В воздухе-то ты - как на ладони…
        - Парни! Не давать летающим приближаться к нам! Валить загодя! Кто знает, каковы у них поражающие факторы…
        Парни обоего полу весело и энергично доложили о полной готовности валить гостей загодя.
        - Не ссы на зенит, командир!
        - Ща мы их уделаем, как Единый черепаху!
        - Добро пожаловать на живодерню, господа гости!
        Боевой дух подразделения парил на недосягаемой высоте.
        Хотя бы об этом командиру не требовалось печалиться. Уже успели соскучиться по схваткам, убийцы вы мои ненаглядные!
        Кирилл частью сознания фиксировал расположение подчиненных.
        Ага, Светочка, молодца, держится поблизости… И вообще гарем не выдаст - свинья не съест, хоть и не воевали мы еще с летунами!
        Другая часть его сознания снова находилась в недрах СОТУ, а точнее в компьютерных мозгах сателлита, обозревающего с орбитальной высоты окружающую «кентавров» местность.
        А третья часть Кириллова сознания вспоминала свою первую стычку с гостями. Гряда Динозаврова Позвоночника, Змеиное Гнездо, гигантские розовые поросята, Его Величество Бой, незабываемые впечатления победоносной схватки. И первые жертвы среди соратников…
        Впрочем, у «кентавров» жертв не бывает. Вернее, скажем иначе - никогда не случалось. И сегодня не случится, тьфу-тьфу-тьфу. Не те мы парни!.. Жертвы у нас возможны только в том случае, если мы сдуру начнем палить друг в друга. Как сестры Гладышевы. А иначе - не дождетесь. Будь вы хоть зубастые крокодилы, хоть хвостатые драконы!
        Сканеры сателлита показывали, что враг приближается. Ящеры летели треугольником. Или, если хотите, наконечником невидимой стрелы, которую выпустил невидимый же лучник…
        Уж не знаю, какое у этих гостей зрение, но «кентавры» для них невидимыми вряд ли станут. У иных гостей глаза вообще отсутствовали, однако они прекрасно различали галактов и неплохо реагировали на их смертоносные действия. Вот и эти сейчас подлетят ближе, обнаружат врага и спикируют на траву, ибо по какой-то причине гости дерутся с галактами только на твердой поверхности.
        А дальше только уворачивайся от ударов хвостом. Или от раззявленной зубастой пасти.
        Гости и не подумали пикировать. Наконечник невидимой стрелы, сотрясая воздух тяжелыми взмахами крыльев, пронесся над предполагаемым полем боя, не обратив на «кентавров» ни малейшего внимания.
        - Куда, падлы вонючие?! - взревел Фарат Шакирянов. - Кент! Они с ума сошли?
        Гостей ни в коем случае нельзя было подпускать к Семецкому, и потому Кирилл, забыв об эксперте Миланове и вылетев своими ипостасями из виртуала, так же взревел:
        - Подразделение! По противнику - беглый огонь!
        И аккуратно поймав в прицел ПТП крайнего левого дракона, нажал кнопку трибэшника.
        Ща я тебя, бл…дь, срежу!!! Ща ты у меня отлетаешься!!!
        Ширкнуло.
        «Кентавры» открыли беглый огонь, и полосы ионизированного воздуха стрелами протянулись к телам драконов.
        Те продолжали натужно работать крыльями, не обращая на стрелков ни малейшего внимания.
        Неужели парни промазали? Да нет же!
        Кирилл прекрасно видел, что почти все выстрелы достигли цели. Да и ИскИн собственного ПТП подтвердил попадания. Но для этих махин энергетические снаряды оказались комариными укусами. Во всяком случае, отвлекаться от предполагаемой основной цели гости определенно не собирались, продолжая удаляться в сторону Семецкого.
        Кирилл ошарашенно оглянулся на Миланова.
        У того на физиономии не было ни грамма страха. Один лишь неподдельный интерес. Шлема эксперт не надел.
        - Любопытно ведут себя гости, не правда ли? - сказал он. - По-моему, такого прежде никогда не случалось.
        - Не случалось, - согласился Кирилл. - Немедленно наденьте ПТП! - И отдал новый приказ: - Подразделение, в машину! Бегом, парни! Бегом! Бегом, кол вам всем в дюзу!!!
        «Кентаврам» повторять приказ не требовалось. Все ринулись к атээске. В голосах бойцов звучало неприкрытое удивление и яростное нежелание упустить врага.
        - Они нами побрезговали, падлы вонючие!
        - Или обоссались от страха!
        - Как же обоссались! Тогда бы нас тут цунами захлестнуло!
        Боевой дух оставался на высоте.
        - Что собрались предпринять, лейтенант? - Эксперт был уже в шлеме, но поторапливаться не собирался.
        - Вы остаетесь здесь, Петр Павлович? - вопросом на вопрос ответил Кирилл.
        - Нет, конечно. - Миланов, сообразив, что от него хотят, бросился вслед за галактами. - Я с вами!
        Кирилл догнал его и побежал бок о бок.
        - Вы правы, - прокричал он. - Такого прежде не случалось. А значит, наше место там, куда они направляются.
        В душе его родилось чувство, напоминающее обычную предбоевую тревогу, но очень отдаленно напоминающее. Как сосулька - айсберг…
        При последних встречах с гостями тревога ощущалась полноценно, а тут… стертая какая-то… Однако он все-таки решил быть осторожным.
        Какие бы слова эксперта не записались в СОТУ, стрелочника командующий планетной обороной в случае чего заведет себе с удовольствием.
        Почему вы, лейтенант, не соблюдали меры предосторожности? Разве вы не знали, что с вами штатский?… Да еще ТАКОЙ штатский!
        В общем, лезть голой кормой на раскаленную сковородку мы не станем!
        И потому, загрузившись в десантный отсек «кашалота», он приказал пилоту не лететь за драконами вдогонку, а, пользуясь преимуществом в скорости, обойти троицу гостей стороной и приблизиться к Семецкому с запада.
        - Не успеем! - отозвался пилот.
        - А ты уверен, что во время обгона эти твари не сделают нам козью морду? Завалят атээску, и хана нам всем!
        Такой уверенности пилот не испытывал. И потому выполнил приказ беспрекословно.
        9
        Разумеется, они опоздали.
        Уже из «кашалота» Кирилл снова вышел в виртуал и подключился к планетной СОТУ.
        Гости атаковали Семецкий сходу. Вернее, слету…
        Приблизившись к границе городских кварталов, ведущий дракон перешел в пике, разинул пасть и обрушил на дома мощную струю пламени. Ведомые чуть разошлись в стороны, увеличивая дистанцию между собой, и поступили таким же образом, заливая огнем уходящие под крылья и хвосты районы.
        В Семецком тут же вспыхнули многочисленные пожары. На улицах заметались насмерть перепуганные люди, спасаясь от гибели. Город быстро стало заволакивать дымом.
        Картинка, снимаемая сканерами сателлита, сделалась бесполезной, и Кирилл начал искать по СОТУ, откуда теперь можно взять информацию.
        ПТП донес отборный мат, которым разразился пилот атээски, и Кирилл понял, что тот уже наблюдает разворачивающееся избиение младенцев.
        - Да это змеи горынычи какие-то!
        Последняя реплика пилота прозвучала уже по общей связи. Следовало реагировать.
        - Что там? - спросил Кирилл, продолжая искать источники свежей информации.
        - Ребята, они, мрази, город сжигают! Эти драконы - огнедышащие! Напалм, судя по всему!
        На мгновение в «кашалоте» повисла тишина. Ошеломленные «кентавры» переваривали новость.
        Много времени на этот процесс не потребовалось - все ж таки поведение летающих гостей с самого начала было весьма необычным, и парни уже перестали удивляться.
        По общей связи понеслись ожесточенные ругательства, понуждавшие пилота лететь быстрее.
        А Кирилл судорожно искал выход.
        Ему стало ясно, что трибэшники никакой угрозы для змеев горынычей не представляют. Гости на стрельбу со стороны «кентавров» и внимания не обратили, а значит, броня у них крепка. Тут способны помочь разве лишь бластеры дальнего боя. Но БДБ - не ручное оружие, эти штуки и Громильша с Викой Шиманской на своих плечищах не уволокут. Бластеры дальнего боя таскают на «горбу» антигравитационные боевые машины, именуемые в просторечии абээмками, способные действовать как с дистанционным управлением, так и в автоматическом режиме.
        Кирилл быстро прошерстил в виртуале технический парк гарнизона, защищающего Семецкий. И обнаружил три десятка абээмок модели «орлан».
        На них, помнится, как раз устанавливались сдвоенные бластеры дальнего боя.
        Он проверил вооружение машин.
        Ага, не ошибся. Тридцать абээмок - это немалая сила. Кто знает, может, они и окажутся способны попортить шкурку огнедышащим монстрам…
        Один недостаток - будучи введенными в бой, проклятые «орланы» тут же обрушат всю огневую мощь против собственных хозяев. Во всяком случае, такой опыт в начале войны был получен, и теперь никто из отцов-командиров не рискнет использовать эти машины против гостей. БДБ, размещенные на борту «орланов», превратят в смрадные развалины все, что уцелело в драконьем пламени.
        Так что это не выход, кол мне в дюзу!..
        Но должно же иметься какое-то решение! Иначе бы, если это - очередная тренировка, драконов на город не напустили!
        И тут Кирилла осенило.
        Он снова вихрем пронесся по виртуалу, разнося пасынками защитные барьеры. Прорвался в самое сердце планетной СОТУ и отдал приказ на пробное использование одного-единственного «орлана».
        СОТУ принялась послушно выполнять полученный приказ. А Кирилл проник в мозги ИскИна, управляющего отправленной на задание абээмкой.
        Поначалу дело шло превосходно. «Орлан» покинул гарнизонный гараж и стремительно унесся навстречу разворачивающимся на очередной боевой заход горынычам. Он успел даже шарахнуть по одному из драконов, так, что летающему монстру его неожиданное появление на поле битвы явно не понравилось. Горыныч, правда, сумел увернуться от выстрела сдвоенного БДБ, но о точном напалмовом ударе по Семецкому с его стороны уже и речи не шло.
        И тут находящийся внутри ИскИна Кирилл почувствовал изменение приказа.
        Кто-то пытался перенаправить «орлана» на помощь драконам - долбать собственный город. А точнее ударить по парку боевых машин. То есть по еще незадействованным «орланам»…
        Ага! Кто бы ты ни был, противник, а угрозу ты, мать твою, понял правильно. И среагировал по-профессиональному…
        Пришлось собраться с силами, заблокировать новый приказ, подтвердить старый и отправить отпочкованного ментала в тот узел СОТУ, откуда пришел перенаправляющий импульс.
        За несколько миллисекунд Кирилл номер три разобрался, что выданный приказ не является порождением самой системы оперативно-тактического управления. Он определенно явился со стороны - так же, как и приказ, введенный в СОТУ самим Кириллом.
        Ментал даже потер виртуальные руки от удовольствия, намертво заблокировав доступ в ячейку. А Кирилл номер два, разделяясь на новых менталов, выгнал из гаража еще пять «орланов». Теперь каждый из драконов обнаружил перед собой не беззащитный Семецкий, который можно было безнаказанно заливать напалмом, а сразу двух стремительных, вертких и хорошо вооруженных врагов. К тому же совершенно не чувствующих боли и не опасающихся за собственную сохранность.
        Избиение городских кварталов мгновенно прекратилось, а в располосованном клочьями дыма небе завертелась новая карусель.
        Кирилл испытывал все ощущения управляющих «орланами» ИскИнов.
        Вот в прицеле драконья морда… Нет, уже пуст прицел - горыныч скользнул влево и вниз… Изобразить глиссаду с виражом и на выходе произвести выстрел из обоих стволов… Верткий, гад, успел в последний момент уйти с линии огня…
        В другом прицеле тоже драконья морда… Тоже потянул влево, выпустив в сторону нападающего «орлана» пламенную струю… Выстрел! Мимо, конечно, зато сдвоенный импульс БДБ с легкостью превратил драконий выхлоп в жидкие огненные струйки, не способные прожечь броню абээмки…
        В третьем прицеле - то же самое…
        Но на сей раз струя напалма достигла противника, и часть Кирилла сгорела вместе с ИскИном погибшей машины.
        Ну, ничего! У нас таких частей еще много! Вызовем из гарнизонного гаража новую… Все не так уж и плохо, если учесть, что в тот момент, когда драконище уничтожал меня, другой я успел влепить ему в бок полноценный заряд.
        Броня у змеев горынычей оказалась весьма неплохой, но сдвоенный удар БДБ все же повредил крыло летучего гостя, и дракон начал планировать, пытаясь выйти из боя.
        Но не тут-то было. Абээмки оказались постремительней. Одна из них, атакующая сотоварища подбитого дракона, бросила свою цель и ринулась добивать раненого. И добила-таки!
        Жуткий рев разнесся над пылающим городом. Разнесся и оборвался.
        Что-то мешало Кириллу, что-то ускользало от его внимания, но отвлекаться было некогда, потому что дракон, оставшийся с «орланом» один на один, почувствовал себя вольным казаком, поразил врага огненным плевком и снова ринулся на город, выпустив на нетронутый еще квартал длинную струю напалма.
        Вот сука! Погоди, я до тебя доберусь. Только братьям-«кентаврам» помогу не сойти с ума от ярости и адреналина.
        Сбитый дракон елозил раздолбанными крыльями по земле.
        - На землю! - скомандовал пилоту Кирилл-главный. - Садись неподалеку от этого полутрупа. Только так, чтобы он машину не зацепил.
        Пилот бросил «кашалота» вниз, и через несколько мгновений «кентавры» уже выскакивали из десантного отсека, направляясь к врагу.
        - Мочи падаль!
        - Бей его, кол ему в дюзу!
        Ярость была всеобщей. А поврежденная «орланами» шкура врага уже не слишком защищала его от выстрелов трибэшников.
        Драконы, в отличие от «орланов», судя по всему, что-то похожее на боль чувствовали. Во всяком случае, дракон продолжал реветь под выстрелами трибэшников, но рев его постепенно стихал, и вскоре уже безгласное тело подергивалось на спаленной траве. «Кентавры» продолжали всаживать в него импульс за импульсом, пока монстр наконец не перестал проявлять всякие признаки жизни.
        Если это, конечно, вообще была жизнь…
        - Вот так-то, сучара! - рявкнул Фарат Шакирянов. - Убедился?… За нами не заржавеет!
        Между тем Кирилл-третий не переставал оберегать СОТУ от вражеского проникновения, и защищенные его ментальными усилиями «орланы» продолжали атаковать оставшихся драконов. Тем стало совсем не до Семецкого, они вертелись как могли, стараясь уйти от ударов БДБ, однако кое-где драконьи шкуры были уже заляпаны черным и зеленым. Черными наверняка были подпалины, а зелеными… видимо, кровавые пятна.
        Один из драконов, уходя от очередной машинной атаки, опрометью ринулся вниз, прямо на головы «кентавров».
        - Сейчас приблизится, - крикнул Кирилл по общей связи, - и мы в него - залпом! Приготовились! Только смотрите, чтобы не задавил!
        Дракон рушился на бойцов, затем резко изменил траекторию, пытаясь уйти от столкновения с землей и…
        - Три… Два… Один… Пли! - скомандовал Кирилл.
        Два десятка энергетических импульсов из трибэшников воткнулись монстру в правый бок, тот оглушительно заревел (ИскИн ПТП мгновенно уменьшил уровень внешней акустики) и грянулся оземь так, что вздрогнула почва под ногами.
        С ним было покончено быстрее, чем иссякли аккумуляторные заряды у трибэшников.
        Ярость у «кентавров» проходила, сменялась эйфорией победы. Со всех сторон неслись вопли:
        - Что, суки, обломилось вам!
        - Суньтесь еще, корму до прямой кишки разворотим!
        Ну и прочие словесные завороты, с помощью которых парни облегчают истерзанную боем душу.
        Третьего дракона уничтожили абээмки. То есть Кирилл. Он навалился на дракона всеми своими ментальными ипостасями. Пара выстрелов залпом из четырех сдвоенных БДБ… Не было рева. И даже туша не брякнулась на землю, донизу долетели лишь разодранные останки, попадали в степь ошметками. В ушах пронеслась череда чавкающих звуков, от которых впору сблевануть.
        Кирилл отправил уцелевшие машины в гараж, покинул, противодействуя охранным усилиям системы, виртуал и рявкнул:
        - Вот так вот мы с вами будем обращаться, господа незваные гости, кол вам в дюзу!
        Вопли «кентавров» постепенно стихали. Уровень адреналина в крови уменьшался. Бойцы приходили в себя. Переключали трибэшники из боевого режима в режим хранения. Снимали с башен персональные тактические приборы, поглядывали по сторонам.
        На лицах у многих появилось некоторое смущение - ведь на сей раз не они являлись главными действующими лицами закончившейся битвы.
        - Оказывается, с этими тварями вполне можно сражаться и с помощью абээмок… - Фарат Шакирянов озадаченно почесал вспотевшую репу. - А говорили, машинные методы борьбы с гостями невозможны.
        Все снова загомонили, обсуждая только что совершенное открытие. Лишь Кирилл молчал, ибо сказать ему было нечего.
        А вот эксперт Миланов молчать не стал.
        - До нынешней схватки машинная тактика и в самом деле полностью исключалась, - сказал он с уверенностью специалиста. - Прежде ни одна боевая машина не могла быть использована против гостей, поскольку, если можно так выразиться, начинала тут же активно действовать на стороне врага. Но, как мы видим, сегодня все сложилось иначе.
        - А что сегодня случилось? - рявкнула Громильша, потрясая кулаком. - Кто-то кому-то не дал?
        Миланов посмотрел на нее с оторопелым ужасом, но быстро сообразил, что дама-гигантша всего-навсего упражняется в скабрезном остроумии.
        - Что-то сегодня несомненно случилось, - сказал он после паузы. - Что-то весьма и весьма серьезное. И наша с вами задача - понять, что именно. Тогда дальнейшие бои станут гораздо более безопасными для людей.
        И дабы эксперт не разобрался в причинах метаморфозы сразу, Кирилл отдал подразделению приказ строиться. А потом грузиться в атээску.
        Впрочем, ему было абсолютно ясно: господин Миланов сообразит, что случилось, отнюдь не сегодня. Если вообще сообразит. Может, он и хороший ксенолог, но причины сегодняшней победы не имели ни малейшего отношения к представляемой им науке.
        Как бы Миланову ни хотелось!
        10
        Кварталы Семецкого, которые трио летающих гостей успело залить смертоносным огненным водопадом, выглядели ужасающе.
        Почти разрушенные здания, чьи стены - будь то каменные, будь то пластиковые, - горели, пока пожар не стих сам собой… Их попросту некому было тушить, потому что пожарная служба города тоже оказалась под ударом… Кое-где рванули горючие вещества, и на засыпанных обломками улицах тут и там валялись кучки праха, уже совсем непохожие на человеческие тела, и черные, словно перемазанные углем, трупы… Повсюду виднелись оплавленные груды, в которых глаз с трудом узнавал попавшие в драконье пламя машины… И висящий над городом смрад, смрад, смрад…
        «Кентавры», разбившись на группки, пробирались среди обломков и искореженных груд, разыскивая хоть что-нибудь живое. Однако уцелевших среди разрушенных кварталов, похоже, не было. Кто не попал непосредственно под драконье пламя, тот сгорел в пылающих домах. Или задохнулся в дыму.
        Начальство понемногу приходило в себя. Появились на атээсках врачи и бойцы городского гарнизона - видимо, не весь город оказался разрушенным. Под руководством офицеров спасатели принялись собирать трупы. Задействовали общую систему связи, и «кентавры» подключили свои ПТП к ней.
        А возможно, планетное начальство привел в чувство эксперт Миланов, улетевший на «кашалоте» сразу после уничтожения третьего дракона. «Кентавров» он с собой взять не пожелал.
        - Но, Петр Павлович!.. - воспротивился Кирилл. - Вам же необходима охрана! Это же наша задача!
        - Не нужна мне теперь охрана, - сказал эксперт, и в его голосе прорезался командирский тон. - Обойдусь… Попытайтесь лучше помочь раненым, лейтенант! Тут вы намного нужнее. Прошу вас!
        Однако раненых было по-прежнему крайне мало.
        - Рвать! - прорычал идущий рядом с Кириллом Юраша Кривоходов. - В клочья!
        Голос его переполнялся яростью.
        - Кого? - зачем-то спросил Кирилл.
        Как ни странно, в его душе ярость от ужасающих картин не родилась. Она тлела где-то далеко-далеко, словно и не внутри, а, скажем, в виртуале…
        - Того, кто послал сюда этих долбаных гос… этих долбаных монстров!
        Кирилл наклонился к лежащему возле подъезда мужчине без всяких следов ожогов и пощупал пульс на шее.
        Сердце неизвестного билось.
        Кирилл тут же вызвал по общей связи ближайшего врача.
        А потом сказал Кривоходову:
        - Сдается мне, скоро у нас снова появится возможность повидать гостей.
        - Вот и хорошо. - Юраша отчетливо скрипнул зубами. - В кучу навоза покрошим!
        Ярость его была понятна.
        А вот собственное Кириллово почти равнодушие - нет.
        Впрочем, подчиненные наверняка принимают его поведение за командирскую сдержанность. Нормальное состояние человека, отвечающего за жизни других… Ладно, не время сейчас разбираться в собственных ощущениях. Как говаривал незабвенный Спиря, каждому овощу - свой фрукт…
        Спасательные работы на городских улицах продолжались до темноты. Работали бы и ночью - принять по таблетке стимулятора, и усталости след простынет, - однако командование решило дать «кентаврам» отдохнуть. А отцам-командирам, как известно любому бойцу, виднее…
        Поужинали сухим пайком, только теперь вспомнив, что после транссистемного перелета и не обедали. Покурили молча - трепаться никому не хотелось. Переночевали в каком-то ангаре. Благо начальство обеспечило спальными мешками, а ангар умудрился уцелеть в этом кромешном аду. Даже крыша оказалась нетронутой…
        На следующее утро «кентавров» накормили наконец горячей пищей и вновь привлекли к спасательным работам. Командиров в разрушенных районах теперь болталось как грязи. Каждый стремился продемонстрировать чувство долга, и, случалось, приказы откровенно противоречили друг другу. К обеду, судя по всему, штаб планетной обороны навел порядок окончательно. Руководство спасательными работами стали осуществлять с помощью системы оперативно-тактического управления - словно в городе развернулись боевые действия.
        Впрочем, подобного количества трупов «кентаврам» в боевых действиях прежде видеть не приходилось. Все были достаточно подавлены и вовсю пихали начальству за допущенную близорукость и откровенную неготовность к воздушным ударам.
        А на следующий день подразделение лейтенанта Кентаринова сняли со спасательных работ и перевели в район города Рудой, который, как объявили, станет новой столицей Незабудки. Видно, начальство не желало оставаться в развалинах, напоминающих ему о собственной близорукости.
        В Рудой полетели на том же «кашалоте», что доставил «кентавров» с крейсера на планету.
        На новом месте отряд разместили за городом, в казарме базы «Незабудка Б-один». Командовал ею подполковник Смоленский. База оказалась крайне малолюдной - видимо, давно уже находилась в полузаконсервированном состоянии.
        Едва успели осмотреться и худо-бедно наладить быт, как лейтенанта Кентаринова вызвал к себе уже перебравшийся в Рудой эксперт-ксенолог Миланов. Господин Петр Павлович поселился в гостинице, отведенной под новую позицию штаба планетной обороны.
        Кирилл передал подразделение заботам Фарата Шакирянова, потребовал у подполковника Смоленского транспорт (предоставленный мгновенно!) и в оговоренное время явился пред светлые очи эксперта.
        Петр Павлович, на первый взгляд, был по-прежнему спокоен, как будто ничего особенного и не произошло. То ли ему недостаточно накрутили хвоста собственные руководители, то ли, будучи безмундирником, он и вовсе не нес ответственности за случившееся, то ли относился к начальственным выговорам так же, как относятся к ним простые бойцы-галакты…
        Выслушав доклад-приветствие, предложил присесть и спросил:
        - Что думаете о нападении на Семецкий, лейтенант?
        Кирилл вдруг почувствовал тревогу.
        Правда, это была не ТА тревога, которую он ощущал на Синдерелле, приближаясь к разоблачению майора Егоршина. Это была тревога подчиненного, которого начальник хочет подвести под дисциплинарный монастырь.
        Ведь бой с драконами-налетчиками развивался явно не по тактическим наставлениям Галактического Корпуса. Наверняка начальство уже устроило разборки с ИскИнами СОТУ и, даже если и не нашло следов постороннего вмешательства в виртуал, должно было предположить такой вариант развития событий. Правда, штаб планетной обороны в лице его командования вряд ли позволил бы эксперту Миланову оказаться обладателем подобной информации - это не относилось к епархии штатского эксперта-ксенолога - однако могло случиться, что безмундирник и сам заподозрил управленческую непонятность в произошедшей схватке. Так что надо держать ухо востро! А штабные, кстати, вполне могут затеять собственное расследование, так что ухо надо держать востро вдвойне! Не огрести бы ржавых пистонов на корму!..
        - Необычное нападение, Петр Павлович, - сказал Кирилл, тщательно подбирая слова. - Такого в моей боевой практике еще не случалось. Когда мы начали службу, применять в схватках антигравитационные боевые машины было строжайше запрещено. Говорили, что гости умудрялись перехватывать управление ими и заставляли наносить удары по своей же живой силе. Впрочем, вы, по-моему, и сами это знаете… А тут кто-то из командиров применил абээмки. Я даже стрёму хлебнул… э-э… испугался, что машины саданут сейчас по нам, поскольку мы оказались совсем близко от поля битвы. Слава Единому, пронесло…
        Эксперт-ксенолог слопал уверенное вранье и глазом не моргнув.
        Впрочем, разве мог он определить во время боя, испугался Кирилл или нет?… Сквозь шлем расширенные глаза и испарину на лбу не видно. А без специального запроса ИскИн персонального тактического прибора передавал в СОТУ только информацию о том, что хозяин жив. И никаких медицинских показаний! Это же совсем безразмерные информационные каналы потребуются, если сообщать командованию медицинские параметры каждого воина! В большом бою зависнет вся система! И хана управлению!
        - Ваше подразделение вело себя соответственно той славе, которая о вас ходит, лейтенант!
        Кирилл выкатил грудь колесом и отчеканил:
        - Служим человечеству, господин Миланов! Но наше участие там не велико - добивали то, что после бластеров дальнего боя осталось.
        Миланов смерил его пристальным взглядом серых глаз:
        - Вот что, лейтенант… Не надо этих уставных выкрутасов, прошу вас. Мы - боевые товарищи, ибо впредь я буду постоянно с вами. И все мы служим человечеству. Так что давайте, пожалуйста, по-простому.
        - Есть давать по-простому!.. Хорошо, господин Миланов.
        Эксперт поднял руку, прерывая Кирилла:
        - Что же касается участия вашего подразделения в бою… Думаю, немногие бы добили то, что осталось после абээмок, так быстро и без потерь. Кто знает?… Может, недобитые гости и обратили бы против нас наши же машины… Так что, как и прежде, оказались вы на своем месте и весьма вовремя.
        Со своей колокольни он был прав. И, похоже, не кривил душой.
        Поэтому у Кирилла снова вырвался уставный ответ:
        - Служим человечеству, господин Миланов!
        Эксперт усмехнулся и сказал мягко:
        - Прекрасно служите, лейтенант! Но придется послужить и дальше. И теперь уже в совершенно другой обстановке. - Петр Павлович поднялся со стула. - Дело в том, что Мешок раскрылся!
        - Как раскрылся? - опешил Кирилл.
        И тут же сообразил, что он уже слышал эти слова - в Большой Гавани, на Синдерелле.
        11
        Кирилл был откровенно ошарашен.
        Чертовщина вокруг него продолжалась. Опять у него напрочь вылетело из башни то, что ему уже ранее сообщали. И нынешний случай казался особенно странен. Одно дело - забыть, куда тебя отправляют служить после выпуска из учебного лагеря. Это в общем-то касается лично тебя и только тебя. Ну переклинило память из-за обилия переживаний… Но забыть новость, касающуюся судьбы не только твоей, но всего человечества!..
        Не пришла ли пора сдаваться врачам, парень?
        Ведь бывали случаи, когда у галактов после особо кровопролитных боев откровенно ехала крыша. А лейтенант Кентаринов, помнится, числился в свое время менталотравматиком… Может, не зря его ротный капрал Гмыря в «Ледовом раю» намеревался отправить маршем в безмундирники? Может, наступили, наконец, последствия давнего происшествия?
        Однако демонстрировать эксперту-ксенологу собственную растерянность - откровенный голимый целлофан. Галакты не пребывают в растерянности долго, а «кентавры», лучшие из галактов, не попадают в такую ситуацию никогда. Ну или, если не травить вакуум, почти никогда…
        - Подробностей я пока не знаю, - продолжал Миланов. - Однако такая информация пришла сегодня с Земли по закрытому каналу связи. Сведения эти совершенно секретны, о них не знают даже в штабе планетной обороны Незабудки.
        Ишь ты! - насторожился Кирилл. В штабе, значит, не знают, а тебе доложили! Тот ли ты, дяденька, за кого себя выдаешь? Не вражеский ли ты все-таки агент?
        Впрочем, ТО чувство тревоги по-прежнему не возникало. А в мире многое происходит, что может показаться странным обычному лейтенанту.
        А посему не будем забивать себе башню прежде времени! Однако агенту Артузу, пожалуй, ухо надо держать востро втройне. Кто знает, каких тут можно ржавых пистонов огрести?
        - Раз вы сообщаете мне столь секретные сведения, господин эксперт, то надо полагать, что они касаются меня и моего отряда.
        Миланов вернулся на стул и кивнул:
        - Еще как касаются, лейтенант! Скрывать от вас не стану. В самое ближайшее время ваш отряд получит очередной приказ. Суть мне его пока неизвестна. Однако, поскольку в войне определенно начинается новый этап, вам всем надо быть готовыми к самым сложным заданиям… Нам всем, - поправился он.
        Что ж, теперь, по крайней мере, понятно, почему на Незабудке произошел неведомый доселе бой с летающими гостями. Новый этап, говорите? Да, очень похоже на то. Знать бы еще, какой стратегический характер будет носить этот этап. Неужели гости перенесут боевые действия в район главной обители человечества, поближе к Земле и Марсу? Но тогда какие это, к дьяволу, были «тренировки». Ни один противник так не станет себя вести - натаскивать вражеские войска по восходящей сложности! Нет, что-то тут не так! И стоит ухо держать востро вчетверне!
        - Поскольку информацию я довел до вас секретную, вашим людям об открытии Мешка пока говорить не стоит. Просто сообщите им, пожалуйста, что подразделение готовят к новому заданию - намного сложнее прежних. Этого с них пока хватит.
        - Слушаюсь, господин экс… э-э-э… Миланов!
        Петр Павлович допустил на физиономию что-то похожее на доброжелательную улыбку и встал:
        - Можете быть свободны, лейтенант!
        - Есть!
        И Кирилл, покинув гостиничный номер, отправился назад, к своим «кентаврам».
        12
        Когда он сообщил подчиненным, зачем его вызвали в новоиспеченную столицу, парни снова занялись активным обсасыванием собственных домыслов о ближайшем будущем.
        Варианты предполагались различные.
        Пара Вин считала, что «кентаврам» и в самом деле предстоит новый круг по уже пройденным мирам. Разница только в том, что теперь враги будут в придачу к знакомым кастрюлькам-слоникам-крокодильчикам использовать и летающих гостей.
        - Впрочем, господа, - проокала она, - это хорошо, что на Семецкий напали змеи горынычи. С ними мы встречались хотя бы в сказках. А если бы противниками оказались какие-нибудь агрессивные тучи, которые и за опасные объекты-то принять не догадаешься?
        - А точно! - поддержал ее Тормозилло. - Напустили бы на город здоровенную тучу ядовитого газа.
        - А шлемы на что?! - не согласился с ним Стояк. - Защитились бы!
        - Завсё народ шлемы не носит. Мы-то их только во время боевого дежурства надеваем. Пока бы прикинули кол к носу, полгорода бы полегло!
        После небольшого спора согласились, что старая командировка по новому кругу - дело вполне возможное.
        Потом Стибе пришло в голову, что пора бы врагам переходить от периферийных миров поближе к человеческой цитадели. Во всяком случае, должна же эта странная война стать похожей на нормальную. Поскольку все удары, наносимые по незабудкам да синдереллам, - пустая трата времени и сил. Голимый, братцы, целлофан, в натуре! А значит, стоит ожидать переправки подразделения, скажем, к Альфе Центавра. А может, и вовсе придется защищать Землю, Марс, Ганимед и Титан. И мы им, сукиным котам, там тоже покажем. Умудохаются они борщ хлебавши!
        Снова сцепились в споре.
        Лишь Света сидела рядом с Кириллом и покуривала, не вступая в общий разговор. Для ощущения полноты жизни ей вполне хватало - сидеть бок о бок и с удовольствием вдыхать дым «Галактических».
        Во всяком случае, Кириллу этого хватало. Торчать бы вот так в курилке, выпускать к небу сизые дымные кольца и ни над чем башню не сворачивать. И пропади она пропадом, эта ваша война, со всеми ее странностями!
        Но так может думать только какой-нибудь занюханный вчерашний курсантишка, а не закаленный боями лейтенантище…
        Наконец, подчиненные полностью исчерпали предмет ожесточенного спора. Никто никому ничего не доказал. И обступили командира.
        - А ты, Кент, как мыслишь? Куда нас теперь отправят?
        Кирилл аккуратно раздавил бычок о край вазы-пепельницы:
        - Куда нас отправят, парни, я совершенно не в теме. Ясно одно, змеи горынычи появились на Незабудке не с бухты-барахты. И надо готовиться к боям с летающими гостями.
        - А нам-то чего готовиться? - удивился Тормозилло. - Бой в Семецком показал - как с ними бороться. Задействовать абээмки, и все в зените! Видели, как от горынычей ошметки полетели?
        - Прыткий ты! - ядовито сказала Громильша. - Думаю, в этом бою у гостей попросту что-то в планах не срослось. Иначе наши абээмки по нам бы самим и саданули. Как случалось прежде… Тут другой вопрос - кто выпустил технику на драконов вопреки всем существующим тактическим наставлениям? Многое бы я дала, чтобы знать это!
        - А тебе-то не один хрен - кто?
        - Нет, Витюшенька, не один! - Сандра прищурилась. - Сегодня он их выпустил нам в помощь, и получилось, потому что у гостей не срослось. А в другой раз у них все срастется. И если я при этом случайно останусь жива, хотелось бы знать, с кого спрашивать за бардак! - Она резко повернулась к Кириллу. - Я права, Кент?
        Кирилл перевел на нее честные глаза:
        - Ты совершенно права, Сандрочка. Я бы тоже хотел знать, с кого спрашивать за бардак. Но мы - военные люди, и рубежи нашего с тобой спроса весьма и весьма ограничены.
        Он выдал ей банальность, но ничего другого сказать просто не мог. Все другое, при должном размышлении, оказалось бы подозрительным и вызвало только дополнительные вопросы.
        Как ему, Кириллу, кажется подозрительным этот ее вопрос.
        Может, она в чем-то не доверяет собственному командиру? В чем? Любому бойцу известно, что у вышестоящего начальства всегда есть информация, которую не дулжно доводить до подчиненных. К примеру, что его, бойца, задача - пожертвовать собой ради жизни и успеха соратников, вызвав вражеский удар на себя…
        На войне как на войне!
        - Вот что, парни… Давайте не будем разбираться, кто и как планировал оборону Семецкого. Не наша это забота! Наша забота - быть готовыми к изменениям в действиях противника. Если драконы появились однажды, они могут появляться и впредь. Это - главное! Поэтому нам необходимо потренироваться в стрельбе по летающим целям. Думаю, надо запустить над стрельбищем несколько атээсок, оборудованных генераторами защитных полей, и поупражняться в стрельбе по ним из трибэшников с выставлением минимальной мощности поражения. Последний бой показал, что с помощью одного трибэшника дракона с небес не сшибешь. Мощи мало… Но если применить одновременно с десяток трибэшников, возможно, что-то и получится. И нам непременно надо научиться стрелять одновременно по одной цели.
        - Но ты уверен, командир, что… скажем, согласованный выстрел из десяти трибэшников способен нанести дракону урон? - спросила Громильша.
        - А это мы сможем проверить только в бою, - веско ответил Кирилл.
        Конечно, в сомнениях Сандры имелся резон. Само по себе предложение было совершенно безбашенным. По делу, следовало бы организовать тренировки на ментальных тренажерах-симуляторах - как в учебных лагерях на Марсе. Но вряд ли командование пойдет без должной надобности на такие расходы. Что симуляторы сюда доставлять, что «кентавров» на Марс - расходы охренительные, под каким соусом это ни подай.
        Да и не в безбашенности предложения дело!
        Главное, занять бойцов постоянной работой, чтобы их не заботили всякие глупости! Типа - что ждет нас в будущем?
        И Кирилл отправился к командиру базы - договариваться насчет обеспечения отряда соответствующим образом оборудованными атээсками.
        Разговор состоялся получасом позже. С небольшим скрипом, но просьба Кирилла была удовлетворена.
        Главный механик базы и вовсе отнесся к просьбе с энтузиазмом.
        Все-таки боевая репутация спецотряда под командованием лейтенанта Кентаринова вызывала в людях немалое уважение.
        13
        Пару дней шли интенсивные стрелковые тренировки.
        Очень скоро разбившиеся на две десятки «кентавры» по команде Кирилла и Фарата Шакирянова научились наносить одновременный импульс в заранее оговоренную точку летающей цели.
        А следующим утром, на раздаче, был зачитан приказ командующего Галактическим Корпусом, которым всем «кентаврам» были присвоены очередные воинские звания - «за мужество и героизм, проявленные при отражении вражеского нападения на Семецкий». И лейтенант Кентаринов получил на погоны четвертую «звездочку», став капитаном. А самыми младшими в звании стали старшины. Численно отряд увеличивать не собирались, и это, похоже, никого уже не удивляло.
        Орденов и медалей на сей раз командование пожалело. Впрочем, какие там награды, если город понес страшный урон!
        Количество жертв достигло двух с половиной тысяч человек.
        Хорошо, земное начальство никого не разжаловало и не отдало под суд. А то бы некоторых старших офицеров незабудкинского штаба планетной обороны позвала в дорогу штрафная рота. Со всеми вытекающими из этого факта последствиями…
        Вечером «кентавры» устроили - с разрешения командира базы, разумеется, - коллективное обмывание полученных снежинок и звездочек. По просьбе того же командира обмывание, как и в прошлый раз, было «негромким». Ограничились пивом и сексуальными играми друг с другом. Полночи близлежащая рощица оставалась храмом любви.
        На следующий день Кирилл сильно «кентавров» не загружал.
        Пусть отдохнут парни от интенсивных тренировок последних дней. Успеют еще навоеваться!
        14
        А утром наступившего за «выходным» дня - едва закончились завтрак и «раздача» - над базой проревел сигнал тревоги.
        «Кентавры» сидели в курилке и привычно обменивались подколками, когда вокруг началась суета.
        Хоть после нападения крылатых на Семецкий и вышел приказ штаба планетной обороны о повышенной боевой готовности, но приказы приказами, а жизнь жизнью… Пополнение прибыть не успело. Начальство организовало малочисленные дежурства юго-западнее базы, в том направлении, где находился Динозавров Позвоночник, столь знакомый Кириллу и его соратникам по службе на «Незабудке А-три». А откуда еще следовало ждать нападения? Не со всех же сторон! При подобной организации защитных действий речь может идти только о круговой обороне самих себя, а вовсе не о спасении близлежащего города…
        Однако, едва штаб базы вернул на место потерявшиеся от неожиданной тревоги башни, суета превратилась в некое подобие порядка. Вылетели из гаража атээски, местные галакты принялись грузиться в машины.
        - Ох, и наломают они сейчас дров! - презрительно сказал Тормозилло.
        - Ох, и наломают им сейчас костей! - отозвалась Громильша.
        «Кентавры» к личному составу базы не принадлежали, и их вся эта суета не касалась.
        - А что, командир, - проокала Пара Вин. - Мы вот так тут, в холодке, и будем посиживать да покуривать?
        Приказа вступить в бой подразделение не получило, к тому же никто толком не мог сказать, что случилось в окрестностях базы, но Кирилл прекрасно понимал, что покуривать в холодке - не для «кентавров» занятие.
        Пацаны эти несчастные, защитники базы и города, наверняка пороху еще не нюхали, поскольку на Незабудку в последнее время гости и дорогу забыли. По крайней мере, после того, как здесь появились спецназовцы лейтенанта… то есть капитана Кентаринова…
        И не по этой ли причине дорога сейчас гостям вспомнилась?…
        - Подразделение! - Кирилл выбросил окурок и вскочил. - Боевая тревога!!!
        Опытным бойцам смотаться до казармы за оружием да шлемами - как два пальца обмочить!
        «Кентавры» ринулись прочь из курилки.
        - Мое барахло прихватите, - крикнул он в спину убегающей Светлане.
        Та сначала обернулась - видно, собралась спросить, куда вдруг намылился командир, - но потом махнула рукой и ускакала следом за остальными.
        А Кирилл помчался на плац.
        На плацу очередной отряд «защитников» грузился в «медузы».
        - Отставить! - рявкнул Кирилл, подбегая к лейтенанту с повязкой «Дежурный по базе» на левом рукаве. - Эту машину я забираю для своего отряда, лейтенант! Ясно?
        - Но, господин капитан… - заартачился дежурный. - У меня же план разворачивания базы в боевые порядки, и в нем сказано…
        - Мне твой план до фомальгаута! Можешь засунуть его своей метелке в дюзу! Или себе в задницу! Знаешь, кто я?
        - Как не знать! - Лейтенант, явно оробев, принялся поправлять повязку.
        - Ну и дрындец! Машину я забираю. Связь со штабом установлю уже с борта… Можешь жаловаться подполу! - Кирилл ураганом ворвался в десантный отсек атээски и рявкнул: - Бойцы! А ну-ка на выход - шагом марш! И побыстрее!
        Рядовые и ефрейторы перечить герою-капитану, естественно, не рискнули. За несколько секунд борт опустел.
        Кирилл сунулся в кабину к пилоту:
        - Доложи в штаб, что капитан Кентаринов со своим отрядом готов выполнить боевую задачу!
        Вряд ли командир базы откажется от помощи опытного подразделения. Тем более что приказа о вступлении в бой подпол «кентаврам» не отдавал. Но и запрещать не станет, если не осёл…
        Пока пилот докладывал о самоуправстве капитана Кентаринова, все «кентавры» прибежали на плац. Кирилл выскочил к ним.
        - Подразделение, на борт! - рявкнул он. - Приготовиться к бою! - Он забрал у Сандры свой трибэшник и персональный тактический прибор, напялил шлем на голову и, не медля, включился в сеть базовой системы оперативно-тактического управления.
        С ним тут же вышел на связь командир базы. В режиме «тет-а-тет»…
        - Лейтенант… э-э… капитан Кентаринов, отставить! Я не давал вам приказа вступать в бой.
        Корму свою прикрывает. На всякий пожарный случай…
        - Я вступил в бой без приказа, господин подполковник, - сказал Кирилл. - Исходя из обстановки!
        «Да получи ты свою отмазку! - подумал он. - Если дойдет дело до проверки, ты чист. Запись переговоров подтвердит».
        И добавил:
        - Не ссы на зенит, подполковник! Прорвемся! Победителей не судят!
        Все «кентавры» уже находились на борту «медузы». Кирилл заскочил следом и приказал пилоту отправляться в район боевых действий.
        Уселся на свободное место и привычно раздвоил себя, отпочковав ментала. Один Кирилл остался на борту, а второй отправился в виртуальные просторы СОТУ.
        Обстановка быстро прояснилась.
        Базу атаковали гости. Привычные, движущиеся по земле, похожие на стремительно мчащихся варанов.
        Вступал ли с ними в бой хоть кто-нибудь из «защитников» базы прежде?… Помнут новичкам бока сейчас, но это не самое страшное, потому что до нашего прибытия разметать «защитников» атакующие не успеют.
        Страшнее было другое. На орбите Незабудки опять нарисовался неопознанный летающий объект. От него рвались к поверхности планеты семь малых объектиков, быстро превращающихся в знакомых уже змеев горынычей. Сателлит со стационарной орбиты демонстрировал весь процесс вражеского видоизменения. Шар превращался в яйцо, у яйца отрастали крылья, голова и хвост. И вот уже семерка драконов мчится в район боевых действий.
        В такой ситуации полагаться только на силы «защитников» и «кентавров» было бы откровенным голимым целлофаном.
        И Кирилл-второй пошел уже испытанным путем. Сотворив парочку новых менталов и преодолев с их помощью все защитные барьеры СОТУ, он взял под контроль ИскИны уже знакомых абээмок модели «орлан».
        И через несколько секунд, потраченных на самотестирование аппаратуры, четырнадцать боевых машин покинули территорию базового гаража и стремительно понеслись навстречу драконам.
        Все противостоящие силы подтянулись к полю боя почти одновременно. Атээска приземлилась, «кентавры» выгрузились и сходу вступили в бой. Абээмки на сверхзвуковой скорости примчались тут же. Чуть опоздали только летающие гости - им все-таки досталась более дальняя дорога. Да и крылья - не магнитные двигатели!
        А потом началась отчасти знакомая, отчасти незнакомая круговерть.
        Небесные гости сегодня были стремительными синими дракончиками. Впрочем, скорее летающими крокодилами, поскольку для того, чтобы нести четыре крыла, требуется длинное тело.
        На дисплее ПТП замелькали выделяемые голубым цветом человеческие фигуры. И красные - вражеские.
        Противники стремительно сблизились, и бой начался. Для всех Кириллов одновременно…
        В сетке прицела - варанья морда. Выстрел… Прыжок влево, в сторону от падающей туши… А теперь вправо, назад, под защиту этой самой туши… Оценить изменившуюся обстановку…
        В прицеле «орлана» - тоже морда, только без клыков, хоть и крокодилья. Это первый дракон подоспел к полю битвы. Пасть распахивается шире, вот-вот выпустит струю напалма - и по своим, и по чужим. Никого противнику не жалко - ни гостей, ни людей… Выстрел из БДБ по переднему правому крылу чудовища. Одновременно БДБ другого «орлана» стреляет по заднему правому.
        Ага, бл…дь, не понравилось тебе!
        Дракон изгибается всем телом, превращаясь в вопросительный знак, и начинает заваливаться на правую бочину.
        - Противник сзади, - басит акустический информатор ИскИна ПТП.
        Резкий разворот… В сетке прицела - клыкастая морда… Выстрел… Прыжок вправо, кувырок вперед… Рядом мелькает кто-то двуногий, голубой… Свой, не обращать внимания!.. Опять клыкастая морда! Сколько же вас тут окопалось?… Выстрел…
        Кириллов уже не четыре. Только один орудует трибэшником, отпрыгивает в сторону и делает кувырки. Остальные держат под контролем ИскИны «орланов» и блокируют приказы, пробивающиеся к ИскИнам неведомо откуда.
        Суть этих приказов - наносить удары по людям.
        Нет, господа неизвестные противники, ни хрена у вас не выйдет, кол вам в дюзы. Даже если нет у вас дюз! Менталов моих на кривой кобыле не объедешь, как говаривал Спиря…
        Сунуть руку в подсумок, сменить аккумулятор трибэшника… И опять - выстрел, прыжки, кувырок…
        Зафиксировать в прицеле правое переднее крыло очередного змея горыныча. А тебе, мой друг, - правое заднее. А тебе, любезный, - левое переднее крыло другого. А тебе, сердце мое, - левое заднее… Выстрел-выстрел, выстрел-выстрел! Двумя быстрыми дуплетами… Вот так мы будем с вами разговаривать, гостюшки дорогие, никем никуда не званные!
        В акустике - приглушенно - рев, вой и мат.
        - Стояк, справа смотри!
        - Сандра, врежь этой сраной твари!
        Вражеские приказы, пробивающиеся к ИскИнам абээмок, сделались мощнее. Ну и мы добавим мощности блокировкам. Вот так, бл…дь!
        Приказы еще мощнее.
        Ну и нам пора нарастить… Вот так! Вот так! Вот так!!!
        Мы - ребята не такие,
        Мы - детишки Кушака![15 - Кушак - адмирал Звездного Флота Константин Кушаков, создатель Галактического Корпуса (см. роман «Генерал от машинерии»).]
        Мы - «кентавры», мы - лихие!
        У нас крепкая рука!
        О! Вирш родился, кол ему в дюзу! Давно со мной подобное не происходило!..
        И тут Кирилл почувствовал, что сил не хватает.
        Надо отчего-то отключаться!
        То ли от земных гостей, то ли от небесных.
        Вот только земные выпустят кишки. А небесные - в мгновение ока превратят в головешку.
        Неужели дрындец припрыгал?!
        Но нет, дрындеца не получилось. Как когда-то, в сердце Кирилла теплым ветерком хлынула чужая любовь.
        - Кир, прикрываю! - Это Ксанка.
        И в самом деле прикрыла, спасибо тебе, век Единому молиться буду за твою шустрость, метелочка моя ненаглядная!
        И снова - клыкастая морда в прицеле… И пасти без клыков - в других… Выстрел прямо в морду… Выстрелы по правым (левым) крыльям… Дважды содрогнулась земля неподалеку - это ломанулась с неба еще парочка змеев горынычей… Выстрелы, прыжки, кувырки, выстрелы… Человек не способен на такое! Но кто вам сказал, что я - человек! Я - герой грядущей битвы, битвы с неведомым противником, кровопролитной, ужасающей, смертельной, без права простить, без желания спастись, без души, без любви, без страха и упрека…
        Он снова ощутил себя самим собой, когда его толкнули в плечо.
        - Кирочка, что с тобой? Тебя ранили?
        - Цели в области прямой видимости отсутствуют, - пробасил ИскИн персонального тактического прибора.
        Кирилл снял шлем.
        Перед ним - Светлана. Светочка, Светуленька… Но не на коленях, как когда-то Ксанка. Да и он не валяется обессиленно в полной отключке. Все мы изменились с того первого боя, случившегося совсем недалеко отсюда, в районе Динозаврова Позвоночника…
        Ответил он грубо:
        - Разве на мне есть кровь?
        Она не обиделась.
        - Мы справились, Кирочка! Мы справились с ними!
        Ты права, моя девочка! Именно мы! Именно!!! Что бы я без вас делал, гаремницы мои?!
        - Конечно, справились. - Грубость в голосе все еще жила. - Мы же «кентавры», мать нашу за локоток!
        Огляделся. Вокруг валялись тушки синих варанчиков. Среди них семью холмами - семь драконов, у которых вырваны напалмовые «зубы».
        - Отбой! - сказал Кирилл. - Хорошо-то как! Теперь бы только покурить и домой. Прикурил бы мне кто-нибудь сигаретку.
        Он чувствовал, что у него все еще трясутся руки.
        - Сейчас, Кирочка! - Светуленька полезла в нагрудный карман.
        Пока курили и обменивались впечатлениями о бое, трупы гостей принялись испаряться. Все как обычно.
        - Ну что, никто не обосрался, братцы?
        - Как же мы им вмантулили!
        - И опять у них не срослось. Но машины пришли очень вовремя. Какая-никакая, а помощь!
        «Кентавры» зубоскалили вовсю, выпуская воинственный пар.
        А их командир, почти не прислушиваясь к разговору, мысленно прокручивал ход боя. И только тут сообразил, что в сегодняшней битве участвовало более полутора десятков Кириллов-менталов - сосчитать точнее он был не в состоянии.
        Вроде бы такого серьезного подспорья у него еще ни разу не случалось…
        Растем помаленьку, кол нам в виртуальные дюзы!
        15
        Галакт-новичок обычно долго живет своим первым боем. С опытным солдатом-убийцей - иначе. Схлынул адреналиновый шторм, высох заливающий глаза пот, и ты готов спокойно анализировать произошедшее.
        Материала для анализа хватало.
        Никто из «кентавров» не получил даже царапины. Но вот среди штатных бойцов базы потери имелись. Немалые потери… Ну и плюс сожженные драконами абээмки в количестве пяти штук. Впрочем, кто будет считать погибших ИскИнов, когда людей не досчитываешься? ИскИн произвести - не человека родить да вырастить-выучить! Заводы по производству искусственных мозгов работают вовсю. И деньги министерство финансов выделяет. Не та ситуация, чтобы экономить…
        Конечно, погибшие абээмки на его, Кирилла, совести. С властью над машинами он все-таки полностью не справился. Перехватить управление ИскИнами не позволил - а то бы потери среди людей были бы еще больше, - но сил в какой-то момент на все не хватило. Спасибо гарему - обеспечили подпитку, выражаясь техническим языком. И был еще один прокол в работе - он не сумел спрятать концы в воду, запустив в сеть воланд-вирус. Тоже не хватило сил. Поэтому спецы в штабе вполне могут обнаружить проникновение в виртуал системы оперативно-тактического управления. Если уже не обнаружили… Должен же кто-то поинтересоваться - почему в двух последних боях, вопреки практике, используется техника? Кто санкционировал? Кто дал ИскИнам конкретное задание?… И любой грамотный спец вполне может определить, откуда пошло столь обширное несанкционированное проникновение в виртуал. А далее - спецу положено довести факт проникновения в СОТУ до службы безопасности. Иначе его, в случае чего, попросту сочтут предателем…
        А значит, надо попытаться скрыть следы проникновения. И немедленно!
        Чем Кирилл на обратном пути и занялся. Рядом с его плечом находилось плечо Светланы, и оно излучало тепло и спокойствие. И вообще все выглядело хорошо. Кроме собственных проколов…
        Технически сокрытие проникновения не составляло проблемы - Кирилл занимался этим уже не единожды. Однако сейчас, выскочив в виртуал и промчавшись по знакомым сетевым путям-дорогам, он наткнулся на нового, совершенно незнакомого церба, защищающего систему безопасности СОТУ. И одолеть его не смог!
        Это было ново!
        Кирилл ходил вокруг церба кругами в течение всего полета до базы, создал трех менталов, потом добавил еще одного и попытался взломать виртуального охранника совместными усилиями. Пять хакеров долбили одного церба. Но так ни до чего и не додолбились. Всё мимо мишеней!..
        После победы, одержанной на семью драконами, это был настоящий облом.
        И, наверное, дискомфорт от этого облома проявлялся столь наглядно, что, едва Кирилл снял с головы ПТП, сидящая рядом Света тихо спросила:
        - Что-то случилось, Кирочка?
        Конечно, требовалось соврать, но верх взяла растерянность.
        - Кажется, случилось, - прошептал Кирилл, сдерживая дрожь.
        - Я могу тебе помочь?
        Кирилл глянул на нее с подозрением. Ему показалось, что вопрос ее - вовсе не предложение помощи любимому человеку. Что она о чем-то догадывается и пытается подтвердить свою догадку. А может, и вовсе знает наверняка… И не только про ментальное вторжение в СОТУ…
        Но тут же он спохватился - как можно подумать такое про Светочку, про Светуленьку, про девочку-метелочку, не раз прикрывавшую твою спину? Совсем тебе, капитан, башню с курса свернуло! Уж скорее стоит подозревать в тайном соглядатайстве Громильшу! Или эксперта-ксенолога Петра Миланова!
        Кстати, а почему это дяденька эксперт не участвовал в нынешнем бою? Раз уж тебе по долгу службы положено изучать гостей, так иди и работай!
        Впрочем, Миланова ведь на базе не было. Да и «кентавры» ввязались в бой без приказа. В общем, если имеются у капитана Кентаринова недоброжелатели в штабных рядах, то для них сейчас наступает очень подходящий момент утопить выскочку. Самовольно ввязался в бой. Это раз. Несанкционированно проник в виртуал СОТУ. Это два. Пары таких пунктов обвинения за глаза хватит, чтобы понизить виновника в звании (если вообще не разжаловать в рядовые!) и отправить в штрафники. В компанию к Спире…
        - Душа моя, - шепнул он Светочке. - Я справлюсь. Непременно и категорически справлюсь! Клянусь!
        И подумал: «Интересно, а как ты себя поведешь, если меня упекут в штрафную роту?»
        Правда, он прекрасно знал: этот вопрос останется без ответа. Потому что попросту никогда не будет задан.
        - Конечно, справишься, - сказала Светочка. - Я не сомневаюсь. И ты не сомневайся! Разве мы сомневаемся в тех, кого любим?
        В ее вопросе имелась явная двусмысленность, но подумать над нею он не смог. Потому что атээска вернулась на базу. И потому что из штаба базы капитану Кентаринову сообщили, что немедленно по прибытии его хочет видеть эксперт Миланов.
        16
        Безмундирник ждал его в кабинете начальника базы. Наверное, прилетел, когда шел бой.
        Подполковник Смоленский находился тут же.
        Кирилл доложил подполу о результатах сегодняшней битвы.
        Смоленский неопределенно крякнул. Он явно пребывал в затруднении.
        Видимо, ему очень хотелось взгреть самовольщика за откровенное нарушение дисциплины, но, с другой стороны, победителя и вправду не судят. Закон известный! Худую инициативу надо вырывать с корнем, а победоносную - поощрять…
        Раз противник к городу Рудому на сей раз не пробрался, значит, база, руководимая Смоленским, свою главную задачу выполнила. Причем атакующий вражеский удар впервые за все Вторжение наносился сразу на двух уровнях. А значит, за победу командиру базы светило поощрение. Может, даже внеочередное присвоение следующего звания. В такой ситуации можно было и закрыть глаза на служебный проступок капитана Кентаринова. Или для начала посмотреть, как поведет себя в сложившейся ситуации господин эксперт главного штаба министерства обороны.
        И потому Смоленский пару раз покосился на гостя с Земли.
        Кирилл понятия не имел, какие приказы получил подпол в отношении эксперта-ксенолога. Но ведь наверняка получил, иначе бы не организовал встречу безмундирника с капитаном Кентариновым в собственном кабинете.
        Да, фигура эксперта, наверное, для Смоленского выглядела совершенно непонятной. Но зачем ломать голову над тем, что фактически тебя не касается. Есть капитан, командующий специальным подразделением, умеющий колошматить гостей, и есть безмундирник, каким-то образом гостей изучающий. Ну и пусть они сами разбираются в отношениях между собой.
        Во всяком случае, подпол сказал:
        - Я оставляю вас наедине, господа. Располагайтесь!
        И стремительно удалился.
        Кирилл почему-то решил, что эксперт займет место за столом начальника базы, однако Миланов остался сидеть на стуле, предназначенном для посетителей.
        - Садитесь, пожалуйста, капитан!
        Кирилл угнездился на втором стуле для посетителей.
        Повисла пауза.
        Эксперт сидел с остановившимся взглядом. Будто копался в кладовых собственной памяти…
        Кириллу снова показалось, что его изучают. Впрочем, знакомой тревоги по-прежнему не возникало.
        А потом безмундирник сказал:
        - Насколько я помню, лей… э-э… капитан, вы знаете, что прежде наши вооруженные силы не применяли в боях воздушную боевую технику. Исключая транспортные средства.
        Кирилл кивнул:
        - Да, я в курсе. Мне известно и то, что противник тоже обходился без летающих гостей.
        - И чем вы объясняете изменения?
        Ну и вопросец, кол в твою безмундирную душу!
        Конечно, капитан Галактического Корпуса, даже командующий отрядом специального назначения, не мог знать причин изменений, произошедших в тактике ведения войны. Впрочем, предположения у него иметься могли. Особенно если они касались факторов более высокого, более важного порядка. Не причин изменения тактики, а причин трансформации самоё стратегии…
        - Вы знаете, Петр Павлович… Я понятия не имею, почему сменило тактику наше командование. Подозреваю, что в ответ на применение ксенами летающих гостей. А вот насчет ксенов у меня есть догадки. Но стоит ли их высказывать? Не покажутся ли вам мои мысли голимым целлофаном?…
        - Чем-чем, простите!
        Господин эксперт был не в теме насчет сленга галактов.
        - Боюсь, говорю, мои предположения вы расцените как безумство.
        - Ну-ка, ну-ка, прошу вас… - Миланов определенно оживился. - Выскажитесь, пожалуйста!
        И Кирилл вывалил на эксперта давно выношенные мысли.
        - Конечно, господин эксперт, если рассматривать Вторжение как военную кампанию, направленную на завоевание освоенного людьми космического пространства, то стратегия происходящего покажется совершенно глупой. Я бы на месте ксенов долбанул в самое наше сердце - в Солнечную систему. Однако гости топчутся на периферийных планетах, да и тут ведут атаки совершенно безграмотным образом. Уж не знаю, как происходило в местах, куда меня не заносило, но все бои с моим участием были однообразно тупы. Ни одной попытки охвата… ну, это когда берут противника в клещи и окружают. А потом рассекающими ударами уничтожают окруженную группировку и добивают по частям…
        Петр Павлович покивал, тогда Кирилл обрушил на него главное.
        - А вот если предположить, что все эти удары по Периферии производятся только с одной целью - натренировать нашего брата галакта, то все эти странности становятся объяснимыми. При тренировках обучающемуся нельзя сразу давать полную нагрузку, он не справится с нею. Но если усложнять задачу постепенно, будет совсем другое дело. Шаг за шагом, с этапа на этап, от низшего уровня сложности к высшему… Тогда вполне резонно и появление в боях последнего времени летающих гостей. Очередное усложнение… Становится ясным и введение в тактику боев нашей антигравитационной боевой техники… Сами по себе галакты, вооруженные трибэшниками, против драконов не устоят. Им потребуется обязательно прикрытие с воздуха. Абээмки и создают такое прикрытие.
        - Но почему тогда нам не давали пользоваться абээмками прежде?
        Кирилл пожал плечами:
        - Этого я не знаю, господин Миланов. Наверное, преследуются какие-то неизвестные пока цели.
        - Но кем?
        Кирилл снова пожал плечами:
        - Понятия не имею. Мне тут ясно лишь одно: главный инициатор происходящего - вовсе не наше командование. Еще будучи… - Он поперхнулся.
        Нет, говорить Миланову о сущности прапора Малунова, натаскивающего новоиспеченных галактов на гостей, не стоит. Тут уж у господина эксперта наверняка появятся вопросы, которые не должны появиться.
        - Еще будучи молокососом… тут же, на Незабудке, после окончания курса учебного лагеря… я понял, что наше начальство инициативой не владеет. Наши командиры всего лишь давали ответы на вопросы, которые им задавали другие… По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление…
        - То есть вы, капитан, полагаете, что нашими летающими машинами управляем вовсе не мы? И все это как бы спектакль, разыгрываемый на наших глазах.
        Кирилл аж крякнул:
        - Ничего себе спектакль! Сколько народу в Семецком полегло после напалмового удара! И если бы не абээмки, полегло бы еще больше. Да и мы бы с вами, наверное, сейчас не разговаривали. - Он сдержал появившееся в душе раздражение и закончил: - В общем, я высказал свои предположения, а выводы делать вам. Это вы у нас эксперт по ксенам. Мне ясно одно: ксены играют с нами, как кошка с мышкой. И если бы пожелали, давно раздавили бы человечество.
        Миланов некоторое время внимательно разглядывал Кирилла, будто только что увидел. А потом встал:
        - Хорошо, капитан, спасибо… Можете быть свободны!
        И только покинув кабинет, Кирилл вдруг сообразил, что безмундирный эксперт совершенно спокойно проглотил сугубо военные термины типа «клещей», «рассекающих ударов» и совсем уж специфических «трибэшников» и «абээмок». Это могло иметь только одно объяснение: эксперт-ксенолог Миланов был отнюдь не только ксенологом. Имелись у него и другие экспертные познания.
        17
        Последующие несколько дней прошли в спокойствии. В спокойствии - потому что гости больше не тревожили базу «Незабудка Б-один». И потому что никто о несанкционированном проникновении в СОТУ базы так и не заикнулся.
        Эта обстановка весьма условно нарушилась лишь на одной из раздач.
        Подполковник Смоленский зачитал приказ командования, которым капитану Кентаринову присваивалось звание майора. За находчивость, проявленную при организации обороны базы и города.
        Недисциплинированность начальство назвало находчивостью. Впрочем, разве было в таком поведении отцов-командиров что-то новое?
        Кирилл опасался, что всем остальным «кентаврам» тоже будут присвоены очередные звания. И после этого кое-кого из его людей уж точно переведут в иные места службы. По крайней мере - капралов Кривоходова, Непосидяку, Гусарского и Стиблину, а также лейтенанта Шакирянова. Ну должны же начальники - в прямом соответствии с принципами повышения боевой выучки - распространять профессиональные умения столь опытных спецназовцев!
        Однако опасение оказалось несостоятельным: лейтенант остался капралом, а капралы - прапорщиками. И все они продолжили службу в подразделении майора Кентаринова.
        Правда, случись иначе, Кирилл уже готов был идти скандалить - для начала с подполом, а потом и с экспертом-ксенологом Милановым. Теперь он окончательно уверовал, что последний обладает гораздо большей властью, чем та, которая афишируется.
        Приказ приказу рознь. Есть обнародованные, а есть секретные. И похоже, существовал секретный приказ, согласно которому эксперт-ксенолог мог отдавать некоторые распоряжения и подполковнику Смоленскому. Иначе бы недисциплинированность капитана Кентаринова хотя бы отчасти (в воспитательных целях) осталась недисциплинированностью, а не сделалась широко объявленной находчивостью.
        В курилке новоиспеченного майора встретили привычными дружелюбными подколками.
        - Ну все, - сказала Громильша. - Теперь к Кенту запросто не подъедешь. «Блямба» на погонах перекроет вход любой и каждой.
        - Твой вход, Сандрочка, никакая блямба не перекроет, - тут же отозвался Юраша Кривоходов.
        Ему такие вольности позволялись - именно он обычно и пользовался по ночам этим самым входом. Штатный любовник Сандры Каблуковой, как повелось еще с Незабудки…
        Кто другой мог бы и по шее схлопотать - у Сандры не заржавеет.
        Кроме Кирилла, конечно. Но он давным-давно уже не позволял себе с гаремом подобные шутки. Себе дороже…
        - А вот интересно, - сказал ревниво Тормозилло. - На сей раз звание повысили только Кенту. А нас по какой причине не заметили? Рылом не вышли?
        - Не поджаривай ботву, Витек. - Фарат Шакирянов прицелился и запулил окурок в пепельницу, стоявшую в противоположном углу курилки. Попал и победоносно оглядел присутствующих. Будто с гостем расправился… - Ты хочешь попасть в офицеры и по-прежнему ни за кого не отвечать? А морда не облезет?
        - Да уж, прибереги гонор, - поддержала его Вика Шиманская. - По мне, так лучше оставаться целым и невредимым старшиной под началом майора Кентаринова, чем геройски погибшим прапором при собственном взводе.
        Кирилл сдержал усмешку.
        Парни по-прежнему верили, что всех их спасает от смерти невероятная везучесть Кента. Хотя, может, они и правы. Эта вера пропадет только после первой смерти в отряде. И он, Кирилл, приложит все усилия, чтобы смерть пришла к «кентаврам» как можно позже. А лучше - и вообще никогда! В конце концов, разве беречь своих бойцов, если это не противоречит выполнению полученного приказа, - не главная забота любого командира? Тем более если командир «кентавров» склонен считать, что везучесть эта взаимная. Конечно, командиры бывают всякие… Но «всякие» не командуют отрядами специального назначения!
        Однако на служебной ревности надо поставить крест. Раз и навсегда! Эта ржа разъедает душу…
        - А вообще, друзья мои, если пожелаете, я могу представить вас к очередному званию. Но защитить от перевода в иные подразделения после этого - не в моих силах.
        «Кентавры» переглянулись.
        - Только не меня, - сказал Гусар. - Обойдусь. Я как-то уже прикидывал кол к носу и пришел к выводу, что везучесть в боях приносит на банковский счет много больше кредов, чем надбавка за лишнюю звездочку.
        На сем проблема и разрешилась. Даже Тормозилло между лишней звездочкой на погонах и постоянной везучестью выбрал последнюю.
        А еще через день наступили окончательные перемены. Правда, поначалу они ограничились очередным вызовом к командиру базы и знакомством с коротким приказом штаба планетной обороны: «Подразделению под командованием майора Кентаринова немедленно прибыть на борт линкора „Юрий Долгорукий“. Командиру базы „Незабудка Б-один“ подполковнику Смоленскому обеспечить подразделение майора Кентаринова необходимым для выполнения приказа транспортом. В процессе убытия с планеты майору Кентаринову захватить с собой эксперта-ксенолога Петра Миланова».
        Привычный бюрократический язык приказа сразу настраивал на деловые рельсы.
        Завизировав свое знакомство с ним, Кириллу ничего не оставалось, как согласовать с ответственными должностными лицами точное время отлета. А потом он в две шеренги построил «кентавров» перед обреченной на сиротство казармой. Посмотрел в переполненные ожиданием лица и сказал:
        - Вот что, дамы и господа… Наши здешние игры закончились. Только что поступил приказ из штаба. Так что всем немедленно собрать личные вещи, проверить оружие и приготовиться к убытию с базы.
        - Куда нас теперь? - коротко спросила Вика Шиманская.
        - На орбиту, - столь же коротко ответил Кирилл.
        «Кентавры», не нарушая строя, загомонили.
        - Что, Витюша? - сказала Сандра Тормозилле. - Теперь, наверное, даже тебе окончательно стало ясно, что везучесть в боях еще понадобится.
        И Тормозилло не нашел ответа.
        18
        Центральная рубка линкора «Юрий Долгорукий» отличалась от капитанского мостика крейсера «Скорпион» разве что бульшими размерами.
        Войдя сюда, Кирилл почувствовал себя как дома. Будто и не было перелета от Синдереллы к Незабудке, будто не случилось двух схваток со змеюками горынычами за Семецкий и Рудой, будто он все еще таскал на плечах лейтенантские погоны…
        Здесь, как и на крейсере, тоже ощущался запашок свеженькой краски - не обжили еще транссистемничек… Отличия, правда, тоже имелись. Во-первых, в сердце «Скорпиона» Кирилл заявился без компании, теперь же притопал на пару с Милановым - господин эксперт, как и было приказано, отправился на орбиту в компании «кентавров».
        А во-вторых, капитанствовал на «Долгоруком» не каперанг, а контр-адмирал с фамилией Самсонов. Плечистый усач с прекрасной выправкой, обладатель золотых погон стоял перед серой плоскостью центрального боевого дисплея и разговаривал с одним из подчиненных.
        Когда гости появились на мостике, он тут же прервал беседу и повернулся к вошедшим.
        Кирилл, отдав честь, доложил контр-адмиралу о прибытии своего отряда на борт корабля; безмундирник Миланов поздоровался с капитаном «Долгорукого» по-безмундирному, за руку.
        Самсонов удовлетворенно кивнул и тут же проявил уставную заботу о новых подчиненных, поинтересовавшись настроением низших прикомандированных чинов. Дежурный ответ командира «кентавров» выслушал с дежурным вниманием, слишком смахивающим на равнодушие.
        Впрочем, как еще флотский должен относиться к пушечному мясу?… Да как к пушечному мясу, прости меня Единый за такие сравнения!..
        Пульты дежурных операторов были пусты: на капитанском мостике линкора находились только высшие должностные лица «Юрия Долгорукого», званием не ниже капитана второго ранга, и майор Кентаринов чувствовал себя слегка не в своей тарелке.
        Правда, майор Галактического Корпуса будет покруче флотского капа-два. Это известно любому галакту - от курсантишки учебного лагеря до командующего планетной базой обороны! А как к этому относятся господа флотские, нам, галактам, глубоко до фомальгаута!
        Впрочем, начавшееся совещание тут же отвлекло Кирилла от желания виртуально помериться пиписьками воинской доблести.
        Для начала контр-адмирал Самсонов представил друг другу вновь прибывших и некоторых членов командного состава «Долгорукого». Родом они все оказались из Восточной Европы и говорили по-русски.
        Старшего помощника звали Еугениуш Маевский, и был он капитаном первого ранга. Инженер-капитан первого ранга Бэла Кишкатош, соответственно, выполнял обязанности главного инженера. А дальше по лестнице званий шли капитаны второго ранга: Петер Штанге, главный артиллерист корабля; Иван Колесников, главный специалист систем обеспечения безопасности; Геннадий Кротов, главный специалист системы разведки и целеуказания; Илья Базаров - главный специалист системы оперативно-тактического управления; Константин Кацапов, начальник медицинской части; Арефий Романов, главный офицер связи; Клавдий Лобачев, главный астронавигатор. На мостике также присутствовали Милан Репка, баталер, Иван Рыбенков, боцман, и армейский подполковник с фамилией Безуглов.
        Закончив представление, Самсонов сказал:
        - Теперь самое главное, господа офицеры… Сразу же хочу предупредить, что все услышанное в этих стенах является сугубо секретной информацией, за утечку которой виновные будут отвечать перед службой безопасности по всей строгости закона.
        Он строго глянул на армейского подполковника.
        По-видимому, тот был главным эсбэшником «Долгорукого».
        - Экипажу нашего корабля, - продолжал Самсонов, - поставлена задача - произвести разведку планетной системы звезды Сорок Семь Большой Медведицы.
        - Прошу прощения, господин контр-адмирал, - перебил его капитан второго ранга, который, как запомнил Кирилл, являлся главным астронавигатором линкора. - Но ведь Сорок Семь Большой Медведицы находится за границами Мешка!
        - Совершенно верно, капитан второго ранга. - Самсонов смерил взглядом перебившего. - И соответственно, наша вторая задача… вернее, по порядку выполнения - первая - выйти за пределы Мешка.
        Теперь уже переглянулись все присутствующие. Кроме прикомандированных гостей…
        Однако удивленных возгласов никто себе не позволил.
        - Как вам хорошо известно, такое путешествие прежде никто не предпринимал. - Капитан корабля говорил абсолютно будничным тоном, совершенно противоречащим смыслу произносимых им слов - как будто ему уже не раз приходилось выполнять такую задачу. - Я имею в виду военный корабль с экипажем на борту. Пока в районе звезды Сорок Семь Большой Медведицы побывал только разведчик-автомат. Сразу скажу, он мало что успел разведать. Но ясно одно - одна из планет системы, возможно, обитаема. Задача вступать в контакт перед ИскИном разведчика не ставилась, и потому он немедленно повернул назад, в пределы Мешка. - На сей раз контр-адмирал обвел взглядом всех присутствующих офицеров, будто сомневался в их способности оценить услышанное. - Нам поставлена задача - провести более тщательную разведку системы. Высадка на возможно обитаемую планету не воспрещается. На этот случай в экипаж линкора и включено специальное подразделение Галактического Корпуса под командованием майора Кентаринова. - Самсонов кивнул в сторону Кирилла. - Дальнейшие наши действия будут планироваться командованием, исходя из добытых в экспедиции
разведывательных данных. Ясно?
        - Так точно! - отозвались господа офицеры.
        - Далее… Поскольку наших сил может оказаться недостаточно для решения поставленной задачи, командование направляет нам в помощь крейсер «Водолей» и три десантные баржи с полком Галактического Корпуса.
        Кирилл мысленно присвистнул.
        Полк - это три тысячи галактов. Ничего себе, матерь мою за локоток!.. Что же такое разведчик обнаружил возле этой поганой звезды, если выделяется подобная помощь? Правда, эти тысячи бойцов вряд ли имеют столь большой опыт, как у «кентавров», но в качестве пушечного мяса вполне пригодятся.
        - Место встречи нашего линкора с кораблями поддержки - возле точки, где обнаружен прорыв границы Мешка. Правда, сразу должен уточнить, что, встретившись с приданными кораблями, мы отправимся к Сорок Седьмой Большой Медведицы все-таки в одиночку. Приданные корабли считаются нашим резервом и будут дожидаться нас в районе места встречи. В ходе экспедиции мы определим, понадобятся ли для решения задачи дополнительные силы. Не думайте, что командование собирается пожертвовать нашим линкором… Ну и последнее. - Взгляд контр-адмирала построжел до невозможности. - В связи со стратегической важностью предстоящей экспедиции приказываю. Все оборудование корабля - проверить до перехода в транспорт-сон. Особое внимание уделить системам обеспечения безопасности, разведки и целеуказания, оперативно-тактического управления.
        Три капитана второго ранга, главные специалисты по соответствующему профилю, одновременно щелкнули каблуками форменных ботинок и кивнули:
        - Есть!
        - Главному артиллеристу, - продолжал Самсонов, - провести обслуживание корабельной артиллерии по уровню номер один. От вас, Штанге, возможно, зависит, сможет ли «Юрий Долгорукий» вернуться назад.
        Еще один кап-два щелкнул каблуками и кивнул.
        - Общее руководство - за главным инженером и старпомом, согласно их зон ответственности!
        - Есть!
        Очередные щелчки и кивки - на сей раз от капитанов первого ранга.
        - Репка! Закончено ли пополнение корабельных запасов?
        - Так точно, господин контр-адмирал! - Баталер со смешной фамилией Репка просто лучился удовольствием от вовремя выполненных обязанностей.
        - Начальник медчасти! Что у вас?
        - Медицинское оборудование в полном порядке. Запасы лекарств и стимуляторов - в норме!
        Похоже, господа звезднофлотцы свой хлеб недаром ели… Впрочем, было бы странно, случись иначе. Вряд ли бы командование стало посылать в первую экспедицию за пределы Мешка какой-нибудь голимый кораблишко с экипажем, состоящим из дисциплинарных раздолбаев или трусов!
        И вообще, за спинами товарищей можно отсидеться только в окопной войне, а тут, похоже, нарисовался самый настоящий рейд во вражеский тыл. Хотя, конечно, ксены не станут вскрывать Мешок в собственных тыловых районах. Фронт впереди, самый настоящий фронт, со всеми вытекающими из этого факта последствиями. Вплоть до смертельной опасности.
        Впрочем, нам, «кентаврам», к опасности не привыкать, не те мы парни!
        - Майор Кентаринов!
        - Я! - Кирилл сделал шаг вперед и тоже молодцевато щелкнул каблуками.
        - Готовьте ваших людей к отходу в транспорт-сон. Вам ведь не приходилось еще воевать в составе Звездного Флота?
        - Никак нет, господин контр-адмирал. Мы присутствовали на кораблях только в качестве пассажиров.
        - Ну что ж, сынок… - В голосе адмирала зазвучали отеческие нотки. - Все когда-то приходится делать впервые, не так ли?
        - Так точно!
        - Собственно, пока отличие от вашей прежней жизни будет только одно - послеперелетный прием пищи на сей раз произведете в корабельной кают-компании. Надеюсь, стряпня наших коков вам понравится. - Удмуртов изобразил на физиономии нечто похожее на улыбку. - Ну, а с гальюнами вы должны быть знакомы.
        Офицеры позволили себе сдержанные смешки, которые тут же стихли.
        Это капитанское «сынок» понравилось Кириллу.
        Никто его так не называл со времен «Ледового рая». Все по званию да по званию… Как ни удивительно, словечко… согрело душу, что ли? Вот уж никогда бы не подумал! Наверное, за таких командиров подчиненные и отдают жизнь…
        Хотя поживем-увидим! Некоторые мягко стелют да жестко спать! Так вроде говорил когда-то Спиря.
        - Переход в режим транспорт-сна… - Капитан корабля повернулся к старпому. - Сколько потребуется времени на подготовку корабля к экспедиции, Маевский?
        Каперанг помолчал несколько секунд, прикидывая.
        - Шесть часов, капитан.
        Самсонов глянул на главного инженера:
        - А вы что скажете, Кишкатош?
        Тот согласно кивнул:
        - За шесть часов справимся, господин контр-адмирал.
        - Переход в режим транспорт-сна через семь часов тридцать минут. - Капитан корабля повернулся к Кириллу: - Вашему подразделению, майор, за это время изучить устав Звездного Флота в части несения корабельной службы, а также список старших офицеров «Юрия Долгорукого». Старпом поможет организовать обучение… Все свободны! Кроме эксперта Миланова.
        Господа офицеры покидали центральную рубку, негромко переговариваясь.
        Главной темой стала, разумеется, новость об открытии Мешка. Однако комментарии были сдержанными, да и времени у звезднофлотцев оставалось немного - каждого ждала срочная работа, от которой в немалой степени зависела судьба предстоящей экспедиции.
        Кирилл вышел с капитанского мостика, будучи уверенным, что теперь, после окончания совещания, агента Артуза непременно вызовет к себе корабельный эсбэшник, что присутствовал в центральной рубке. Однако армейский подпол с фамилией Безуглов даже не посмотрел в его сторону.
        Похоже, агенту Артузу оставалось залечь до лучших времен на дно. И не бежать впереди транссистемника!
        Открытие это Кирилла ничуть не расстроило. Когда у боевого командира нет побочных заданий, связанных с интересами службы безопасности, воевать только проще. Из этого и будем исходить. Баба с возу - мыши в пляс! Так еще, помнится, говаривал Спиря… Или - как-то так…
        19
        Вернувшись в кубрик, где разместили «кентавров», Кирилл сразу довел до сведения подчиненных ближайшие планы командования.
        Парни встретили сообщение не так сдержанно, как флотские офицеры.
        - У них, чего, башни руханулись, у отцов-командиров?! - возмутилась Ксанка. - Посылать в экспедицию за пределы Мешка один-единственный корабль!.. Там, возле этой долбаной звезды, нас, может, вражеская армада ждет!
        - Если армада ждет, абсолютно до фомальгаута - один посылать корабль или несколько, - сказала Громильша. - Один дешевле. И… - Она не договорила.
        Однако все поняли: «…и жертв меньше».
        Это их, похоже, интересовало гораздо больше, чем сам факт открытия Мешка. Странно устроен человек! Такие вот, изменяющие мировой порядок факты он пропускает мимо себя. Как недостойные внимания. Потому что если вдумываться, то и у тебя башню снесет!
        Лучше беспокоиться о собственной жизни, чем о судьбе всего человечества. Привычнее! Сандра тут права.
        И Кирилл в очередной раз подумал, насколько сильно изменилась за последнее время Громильша по сравнению с остальными. Еще несколько месяцев назад была метелка среди метелок. Точнее, девчонка среди девчонок. А теперь - взрослая женщина среди тех же девчонок. Заматерела как-то. Стала будто старшая сестра. Самое время - детей заводить! Но детьми, кол мне в дюзу, еще не скоро запахнет. Надо сначала бабе живою остаться…
        Громильшу поддержала только Вика Шиманская. Остальные предпочитали активно возмущаться. Все верно, у бойца всегда во всем командир виноват. Причем не непосредственный начальник, тот, что рядом, а те, что выше, которых можно костерить и в хвост и в гриву, не опасаясь скорых карательных мер в процессе перевоспитания.
        И хоть некоторые в этом кубрике дослужились уже до прапоров, а всё ведут себя как рядовые. И не удивительно, потому что подчиненных у них нет, и отвечать не за кого. Потому, кстати, несмотря на опыт боевых действий, они и остаются метелками да обрезками.
        Конечно, служба в подразделении специального назначения сбросила их с нормальной карьерной лестницы, когда с присвоением очередного звания появляются подчиненные, и с каждым следующим званием их становится все больше и больше.
        Но для «кентавров» эта лестница - путь, возможный только через его, Кирилла, труп. Отпускать их от себя ни в коем случае нельзя - жизнь давно уже это доказала. Гаремницы привязаны к нему по-женски, а их ночные мужики - через гаремниц. Так и придется жить до конца войны. Есть, правда, три пары, связанные со своим командиром нормальными воинскими отношениями. Но они ведь тоже на свободу не рвутся, обживаться подчиненными не торопятся. Вообще говоря, спецподразделения из офицеров существовали всегда, и отличает «кентавров» от предшественников только одно - еще ни один член отряда не погиб. И возможно, причина именно в том, что все они спаяны вместе. Даже «вольные» три пары не чувствуют себя отделенными…
        В общем, как говорится, от добра добра не ищут! Странно только, почему все-таки начальство не пускает «кентавров» на расплод. То есть не командирует, скажем, Фарата Шакирянова на создание нового отряда специального назначения. В компанию «кентаврам» добавили бы «шакирят», гы-гы…
        Впрочем, если он, Кирилл Кентаринов, должен сыграть какую-то важную роль в этой войне, то и не удивительно, что не командируют. «Шакирята» просто не нужны, хватает «кентавров»…
        Хотя я и не понимаю ни черта своих взаимоотношений с судьбой. Салабон с висючкой, и целый гарем!.. Салабон с висючкой - и особая роль в войне!.. Летучий мусор какой-то!
        Впрочем, где он, тот салабон?
        Нынешний майор Кирилл Павлович Кентаринов, пожалуй, черной памяти капрала Димитриадия Олеговича Гмырю уделал бы, как Единый черепаху. Так, помнится, выражался Спиря…
        Кстати, интересно, а где он сейчас, бедный Спиря, бывший друг? Все еще в штрафниках обретается или уже вырвался в нормальные галакты и тянет лямку где-нибудь на Периферии?
        Может, и надо бы его разыскать и к себе забрать, да никому от этого лучше не станет. Ни «кентаврам», ни самому Спире…
        - Эй, Кент!
        Кирилл очнулся от раздумий.
        - Какие будут приказания, командир?
        Все смотрели на него.
        - Сразу в транспорт-сон отправляться будем или пожрать дадут? - сказал Тормозилло. - Задолбали эти флотские порядки! Линкор-то все-таки не десантная баржа. Тут, наверное, нет режима «загрузились - поспали - десантировались, пожрете на планете»!
        Он был прав. Надо встраивать отряд в экипаж.
        И Кирилл принялся разыскивать по интеркому старпома. Наверное, тот уже запустил процесс подготовки корабля к боевой работе. И теперь вполне мог помочь майору Кентаринову в организации изучения устава и кормежки галактов.
        Как оказалось, старпом помог в гораздо большем. После кормежки он выделил «кентаврам» десять свободных кают. Таким образом, штатные любовники и любовницы впервые в истории отряда смогли поселиться парами, отдельно от остальных.
        Эта новость была встречена на ура.
        - Ну вот, теперь я не зря буду прозас принимать, - сказала беспардонная Громильша. - В отдельном номерочке этой гостиницы устроимся. Раз-два, и дюза кверху!
        Видимо, о некоторых привилегиях отряда специального назначения знали уже и на Звездном Флоте.
        Но привилегией не изучать устав их все-таки не обеспечили. Так что после расселения пришлось вплотную заняться учебой.
        Дело это оказалось нехитрым, поскольку в корабельном учебном классе нашлось достаточное количество шериданов, и оставалось только подстыковаться да загрузить в мозги обучающую и экзаменующую программы.
        А потом пришла пора пообедать и отправляться в транспорт-сон.
        20
        - Внимание! Экипажу линкора - подъем! Внимание! Экипажу линкора - подъем!
        Кирилл привычно осознал самого себя и место своего присутствия, принял пилюлю и выбрался из ячейки.
        Из соседней выглянула Светочка, подняла ручки, потянулась.
        Перед отходом к транспорт-сну они успели завалить друг друга на постель, и сейчас девочка выглядела маленькой сытой кошечкой.
        Мур-р-р!.. Даже погладить захотелось.
        Сбегали по очереди в санузел, трансформировали транспорт-ячейки в две односпальные койки, и Кирилла снова потянуло к любовной игре. Загорелись при взгляде на него и глаза Светочки.
        Но тут опять проснулся интерком:
        - Внимание! Старшим офицерам корабля немедленно прибыть на капитанский мостик! Внимание! Старшим офицерам корабля немедленно прибыть на капитанский мостик!
        И пришлось расстаться с любимой несолоно хлебавши.
        На мостике пребывала знакомая компания в полном боевом составе: контр-адмирал, каперанги и все капы-два. Плюс подполковник Безуглов и штатский Миланов. Отсутствовали только баталер да боцман.
        - Соединение уже на месте, в десяти тысячах километров от нашего корабля, - объявил Самсонов. - Я собираюсь встретиться с командиром конвоя на борту «Волопаса». С собой беру майора Кентаринова и эксперта Миланова. Отбываем сразу после приема пищи. Будьте готовы, господа!
        Самый что ни на есть подходящий приказ.
        Кириллу уже пришла в голову мысль произвести инспекцию полка своих возможных подчиненных, которых должны были доставить в точку рандеву на трех транспортниках. И он опасался, что контр-адмирал не захочет терять время на подобные мелочи. А тут так удачно складывается. Надо только подкинуть Самсонову идею заглянуть хотя бы на один из транспортов.
        - Простите, господин контр-адмирал… Может, посетим прилетевших галактов? Хочется на них посмотреть.
        Физиономию Самсонова тронула удовлетворенная улыбка - ему явно понравилось стремление майора Кентаринова познакомиться с десантниками. Но потом улыбка стерлась с адмиральского лица.
        - Увы, майор, к сожалению, не получится. Решено не выводить галактов из состояния транспорт-сна.
        Ишь ты, оказывается, транспорт-сон используется не только при перелетах. В нем удобно держать не требующиеся в настоящий момент войска. Какая экономия пищевых ресурсов! Нехило придумано, прямо скажем! Тому, кто придумал транспорт-сон, надо памятник поставить. Впрочем, наверняка уже поставили…
        После обеда Кирилл оставил «кентавров» на попечение Фарата Шакирянова и отправился в транспортный отсек.
        Для вояжа на крейсер «Волопас» использовали такой же командирский катер, как и тот, на котором Кирилла когда-то доставили на «Возничий», к Удмуртову.
        Путь оказался недолог.
        Майора и эксперта познакомили с командиром «Волопаса», капитаном первого ранга Усольцевым, и его подчиненными.
        Офицеры как офицеры, ничего особенного…
        На капитанском мостике крейсера состоялось такое же короткое совещание, как несколькими часами ранее на «Долгоруком». Контр-адмирал объяснил задачу предстоящей экспедиции и выслушал мнения присутствующих. К изменению намеченных планов они не привели.
        Кирилл не совсем понимал, за каким дьяволом его притащили на «Волопас». Никому здесь мнение галакта-спецназовца не требовалось, поскольку обсуждались сугубо стратегические вопросы. Его визиту могло быть два объяснения - либо майора Кентаринова кому-то показывали, как уже случалось прежде; либо приучали находиться в обществе старших офицеров как равного среди равных. Обе версии имели полное право на существование…
        Когда вернулись на борт «Юрия Долгорукого», Кирилл спросил эксперта:
        - Петр Павлович, вы знаете, что мой отряд расселен по каютам? Это ваших рук дело?
        Миланов улыбнулся:
        - Ну, по кубрикам расселяют только младших чинов, а среди «кентавров», насколько мне известно, все - едва ли не офицеры.
        На истинное объяснение подобный ответ никак не тянул.
        - Неужели на линкоре столько свободных кают?
        - Как видите, для ваших людей место нашлось. - Лицо Миланова стало серьезным. - Командование желает, чтобы вы и ваши люди жили в привычных условиях. Командование очень надеется на вас и на ваших людей.
        Это объяснение выглядело не лучше.
        И Кирилл сообразил, что удовлетворительного ответа на свои вопросы он тут не получит. Ну и ладно! Меньше знаешь, лучше спишь!
        А спать в двухместной каюте все же приятнее, чем в общем на всех кубрике.
        - Я удовлетворил ваше любопытство, майор?
        - Так точно, Петр Павлович!
        И Кирилл потопал к своим ребятам. Он нашел их в спортивном зале - «кентавры» занимались рукопашным боем.
        Возбужденно горели глаза, шумно хлопались о маты молодые мускулистые тела, остро пахло путом…
        - Ну что там, у начальства, нового? - тут же спросил Фарат Шакирянов.
        - Предстоит новый перелет. А после него будем посмотреть!
        Ожил интерком.
        - Внимание! Экипажу корабля прекратить работу и занять места в транспортных ячейках… Повторяю! Экипажу корабля прекратить работу и занять места в транспортных ячейках. Старт - через сорок пять минут!
        21
        Командный состав линкора снова находился на капитанском мостике. Однако на сей раз серая стена центрального боевого дисплея была разбита на десятки маленьких экранчиков. Обрабатываемая информация тут же занимала свое место в общем ряду.
        Контр-адмирал Самсонов выслушал доклад прибывших и сказал:
        - Мы - в системе Сорок Седьмой, господа. Объект разведки - четвертая планета системы - находится от нас в двух миллионах километров. Сканеры показывают присутствие жизни, однако конкретных выводов о ее характере пока сделать невозможно. Будем подходить ближе. Систему обеспечения безопасности вывести на максимальный уровень. Экипажу - нести службу и принимать пищу согласно распорядку. Майора Кентаринова и эксперта Миланова прошу ко мне в каюту.
        Ого, подумал Кирилл. Раз мы понадобились конкретно, то дело явно идет к новой встрече с гостями.
        Перебрались в личное капитанское обиталище.
        Выпивки тут, в отличие от каюты Миланова, не предлагали.
        Адмирал сразу взял быка за рога.
        - У нас есть одно слабое место, господа. К сожалению, «Юрий Долгорукий» никогда не принимал участия в реальных боевых действиях. Как, впрочем, и весь остальной Звездный Флот. Не вам нужно объяснять, что все операции противодействия Вторжению осуществлялись исключительно на поверхностях периферийных планет. Поэтому реального опыта у нас нет никакого. Обучение операторов производилось исключительно на тренажерах. Вам же, майор, приходилось участвовать в реальных боях. Насколько мне известно, исключительно успешно. И потому я хотел бы выслушать ваше мнение. Что мы можем ожидать от противника?
        Кирилл мысленно присвистнул.
        Ничего себе вопросец! Сам-то Кирилл также не участвовал ни в одном космическом бою… Однако дошло дело, наконец, до советов майора Кентаринова. И надо что-то отвечать. Контр-адмиралы очень не любят подчиненных, молчащих, когда их спрашивают.
        - Правильно ли я понимаю, господин контр-адмирал, что в системе Сорок Седьмой не наблюдается вражеских кораблей?
        - Правильно, майор. Сканеры системы разведки и целеуказания показывают, что ближайшие окрестности пусты.
        - Значит, реальных космических боев не предвидится. Полагаю, мы просто должны осуществить самую обыкновенную операцию десантирования на планету, где требуется произвести разведку. Значит, моему подразделению нужен обычный десантный бот модели «кашалот». Высадку мы проделывали не раз. Причем, случалось, даже сходу вступали в бой с неприятелем. Так что ничего нового не предвидится. Ну а на планете придется ориентироваться по обстановке. Тоже занятие привычное. - Кирилл позволил себе легкую улыбку типа «не ссы на зенит».
        Самсонов пожевал губами, размышляя.
        - Похоже, вы правы, майор…
        В разговор вступил Миланов:
        - Простите, господин контр-адмирал… Я - специалист по гостям, но не разбираюсь в космических кораблях. Как я понял, наш линкор недавно построен. Скажите, пожалуйста, какую помощь он может оказать десантному подразделению, находящемуся на планете?
        Его подчеркнутая вежливость была тут откровенным голимым целлофаном, но безмундирную душу не переделаешь!..
        - Помощь оказать мы сумеем немалую. - В голосе адмирала зазвучала неприкрытая гордость. - Конечно, корабельную артиллерию непосредственно в контактном бою мы применять не можем - зацепим своих же. Однако антигравитационные боевые машины модели «орлан» у нас имеются, так что прикрытие с воздуха будет. Кроме того, наша система оперативно-тактического управления способна включать в себя и подразделения, действующие на поверхности. Значит, получение и обработка информации будут производиться так, будто отряд майора Кентаринова выполняет задачу во взаимодействии со штабом обороны обычной периферийной планеты.
        Кирилл не удержался и вожделенно потер руки.
        Контр-адмирал сообщил прекрасную новость. По крайней мере, он, Кирилл, будет способен вмешиваться в работу СОТУ, когда потребуется использовать в бою абээмки. Кто знает, что ждет «кентавров» на поверхности планеты? В таких условиях надо быть готовым ко всему. В том числе и к летающим гостям, разумеется…
        Он почему-то не сомневался, что и здесь ему будет оказываться противодействие. В конце концов, люди вышли за границы Мешка и оказались непосредственно на вражеской территории. В таких условиях противник всегда имеет перевес. Тут «кентаврам» придется выступать в роли, скорее, диверсантов, а не бойцов оборонительного рубежа…
        Прав был Фарат Шакирянов, заявивший когда-то, что отряд наверняка ждут впереди наступательные операции.
        - Судя по всему, вам, майор, нравится вооруженность нашего корабля? - Самсонов, наконец, позволил себе сдержанную улыбку.
        - Нравится, господин контр-адмирал, не скрою. Если район действия корабельной СОТУ охватывает и поверхность планеты, нам придется воевать в более привычных условиях, в тех условиях, что не раз позволяли нам одерживать победу. Вот только один вопрос… Ваши операторы СОТУ участвовали когда-нибудь в боях?
        Похоже, Самсонов ждал этого вопроса. Потому что снова улыбнулся, теперь уже шире:
        - Участвовали, майор. Из четырех наших дежурных операторов двое служили прежде на периферийных планетах. Так что о боях они знают не понаслышке. И как работать с десантным наземным подразделением, прекрасно осведомлены. Можете не беспокоиться!
        Эта новость еще более вдохновила Кирилла.
        Если, кроме собственной везучести, тебе придадут хорошую организацию боевых действий, в такой операции запросто можно уцелеть. Хоть ты и находишься на территории противника…
        Тут в разговор снова встрял Миланов:
        - Господин контр-адмирал! Я бы хотел отправиться на планету вместе с отрядом майора. Прошу вас!
        Самсонов глянул на него, как на сумасшедшего:
        - Вы уверены?
        - Абсолютно!
        Самсонов перевел взгляд на Кирилла:
        - Что скажете, майор?
        Кирилл пожал плечами:
        - Почему бы и нет? Эксперт Миланов уже принимал непосредственное участие в бою. Труса не праздновал. Как я понимаю, перед ним стоят свои задачи, и они тоже имеют немаловажное значение для успешного завершения войны. Впрочем, сразу предупреждаю, что стопроцентной безопасности я ему не гарантирую. Сами понимаете, господин контр-адмирал, это выше моей власти…
        «И мы посмотрим на ваше поведение, Петр Павлович», - добавил он мысленно.
        - Что ж… - Самсонов почесал бровь. - У меня есть приказ оказывать вашей работе, эксперт, всяческое содействие. Так что я не возражаю. - Он встал. - Все свободны, господа. Продолжим разработку планов после приближения к планете и более детального изучения обстановки.
        Эксперт явно хотел рассыпаться в благодарностях, но удержался.
        Похоже, опыта в общении с военными он набирался стремительно. Ну и слава Единому! Так же быстро наберется и боевого опыта.
        22
        Однако к планете линкору приблизиться не удалось.
        Сигнал боевой тревоги застал «кентавров» в кают-компании.
        - Всем занять места согласно боевому расписанию! - рявкнул интерком. - Майору Кентаринову и эксперту Миланову немедленно явиться на капитанский мостик.
        - Выполняй приказ! - велел Кирилл Шакирянову. - Согласно устава!
        Галакты отправились в десантный отсек. А Кирилл - на капитанский мостик.
        Прибыли они с Милановым туда одновременно.
        Повод для объявления тревоги стал ясен стразу. На центральном боевом дисплее торчал космический корабль. Судя по каменным физиономиям старших офицеров «Юрия Долгорукого» - чужой.
        Процесс подготовки к сражению разворачивался вовсю.
        Дежурные операторы уже были подстыкованы к шериданам своих боевых систем. Контр-адмирал запрашивал службы «Долгорукого» и получал короткие доклады о готовности. Потом он спросил:
        - Служба разведки и целеуказания! Удается ли идентифицировать цель?
        Находящиеся на мостике переглянулись. Кирилл тоже с удивлением посмотрел на адмирала: неужели тот считает, что тут, за пределами Мешка, может обнаружиться земной корабль?
        Впрочем, скорее всего капитан «Юрия Долгорукого» выполнял требования все того же устава.
        - Никак нет! - ответил дежурный оператор СРЦ. - Такого корабля в нашей базе не числится! - Голос его изменился. - Внимание! Обнаружена цель номер два… Прямое восхождение… Склонение… Расстояние…
        Слова перемежались группами чисел.
        Но и это оказалось еще не все.
        - Обнаружена цель номер три… - Снова посыпались флотские термины и числа.
        - Можно определить, обнаружил ли противник нас?
        - Судя по поведению противника, мы пока не обнаружены. Курс вражеских кораблей - к интересующей нас планете. Системы обеспечения безопасности задействованы на пятьдесят процентов мощности.
        - Что будем предпринимать, господа офицеры? - спросил контр-адмирал.
        - Ввязываться в бой полагаю бессмысленным! - тут же отозвался старпом. - Мы не знаем уровень вооруженности противника, но предполагать следует самое худшее. Мое мнение - надо скрытно уйти из системы Сорок Седьмой и вернуться к точке, где нас ждет капитан первого ранга Усольцев. А там уже будем решать - то ли просить дополнительной помощи у Земли, то ли возвращаться сюда всем соединением.
        - Не уверен, что это правильно, - не согласился с ним кап-два Геннадий Кротов, главный специалист системы разведки и целеуказания. - Если сразу скроемся, поставленная командованием задача не будет выполнена. Предлагаю лечь в дрейф и, не снимая силовой защиты, оставаться в системе. Таким образом, нам, возможно, удастся хоть отчасти выполнить приказ.
        - Если только наши сканеры не будут обнаружены противником, - заметил старпом. - А сканерами пассивного проникновения, к сожалению, много не наразведуешь.
        - Еще какие мнения?
        Мнения остальных офицеров свелись к двум, уже озвученным вариантам собственного поведения. Кирилл и Миланов промолчали. Да их пока никто и не спрашивал…
        Контр-адмирал флота думал недолго.
        - Я склонен отойти в пределы Мешка, - сказал он, снимая с рукава кителя невидимую соринку. - От места встречи с конвоем мы отправим к Сорок Седьмой автоматический разведчик. Если его и обнаружат, ИскИна не жалко. А уже по результатам его работы примем окончательное решение.
        Естественно, что за помощью к Земле обращаться ему не хотелось. Контр-адмирала можно было понять: во-первых, он не являлся боевым офицером - где в Звездном Флоте найдешь такого? А во-вторых, ему претило сорвать выполнение своей первой настоящей задачи.
        Впрочем, во Флоте тоже царят порядки единоначалия, и, в принципе, контр-адмиралу было начихать на мнение подчиненных о тех факторах, которые движут командиром. С него спрашивают, он и решает.
        Что же касается Кирилла, он бы на месте капитана линкора поступил точно так же. Как говаривал Спиря, спешка нужна только при ловле блох… И уж в данной ситуации она не нужна вовсе.
        На том и порешили.
        23
        «Юрий Долгорукий» скрытно убрался из системы 47 UMa[16 - 47 Uma - в принятой астрономами классификации обозначение звезды за номером 47 из созвездия Большая Медведица.] и вернулся внутрь Мешка.
        Дополнительной помощи от Земли просить не стали.
        Контр-адмирал Самсонов и капитан первого ранга Усольцев провели совместное совещание старших офицеров обоих боевых кораблей, после чего капитан линкора принял окончательное решение. О нем на Землю, разумеется, сообщили, но новых приказов не запросили. По крайней мере, именно такая информация была доведена до знакомых с ситуацией флотских и галактов.
        Если кто-то из них и подумал, что контр-адмирал дезинформирует подчиненных - действовать, не дождавшись одобрения со стороны министерства обороны Конфедерации! - то свое мнение оставил при себе. Тем более что в молчании министра обороны ощущалась польза для всех. В том числе - и для самого министра…
        В общем, автоматический разведчик был запущен с борта «Юрия Долгорукого» и отправлен в систему 47 Большой Медведицы.
        Теперь оставалось только ждать результатов разведки.
        Экипажи кораблей занялись повседневными делами.
        Кирилл все-таки посетил десантные транспорты и рассказал галактам о новой тактике ведения боев гостями и против гостей. Умолчав, естественно, о своей скромной роди в победоносных завершениях этих «драконьих» боев. Словами главный «кентавр» не ограничился - он продемонстрировал десантникам выжимки из записей, сохраненных СОТУ планетного штаба обороны Незабудки.
        Летающие гости произвели на галактов изрядное впечатление, однако все видели перед собой соратника, участвовавшего в этих боях и тем не менее оставшегося живым. Это тоже производило изрядное впечатление. И второе впечатление, судя по оживленным репликам зрителей, среди которых чаще всего звучал восхищенный мат, превосходило первое.
        А потом контр-адмирал снова собрал общее совещание.
        Докладывал на нем Геннадий Кротов, главный специалист системы разведки и целеуказания линкора.
        - Автоматический разведчик вернулся, господа, - сказал он. - Возле Сорок Седьмой кораблей противника на сей раз не обнаружено. Ни новых, ни старых. Видимо, нас они в прошлый раз не заметили. Так что мы можем опять приступить к выполнению ранее поставленной задачи. Кроме разведки самой системы, ИскИн изучил обстановку на четвертой планете. Как ни удивительно, его сканеры не обнаружили там животной жизни.
        - Это как? - удивился Петер Штанге, главный артиллерист «Юрия Долгорукого». - Когда мы находились внутри системы, жизнь наличествовала, а теперь, видите ли, отсутствует? Чепуха какая-то!
        - А не заманивают ли нас туда? - сказал капитан первого ранга Усольцев.
        - С какой целью? - спросил адмирал.
        - С целью уничтожить! - Капитан «Волопаса» рубанул ребром ладони воздух.
        - Маловероятно. Это означало бы, что они обнаружили нас еще во время первого вояжа. Пожелай они нас уничтожить, они бы непременно последовали за линкором сюда и навязали бы нам сокрушительное сражение.
        Некоторое время шла дискуссия.
        Потом контр-адмирал спросил:
        - Господин Миланов, а каково ваше мнение? Что у гостей… Что у ксенов может быть на уме?
        «А ведь верно он поправился, - подумал Кирилл. - Какие они теперь гости? Теперь гости, получается, мы».
        Эксперт-ксенолог откашлялся:
        - Находясь здесь, внутри Мешка, мы все равно ничего не узнаем. Полагаю, необходимо возвращаться в систему Сорок Седьмой.
        А Кирилл в очередной раз убедился, что эксперт - не просто эксперт. Его соображения явно имеют определенное значение для контр-адмирала. Но раз флотские контр-адмиралы и каперанги считают необходимым скрывать истинную личину Петра Павловича, не нам, обыкновенным майорам-галактам, менять установленный порядок. Просто будем иметь в виду, что роль господина Миланова в этой операции не столь ясна, как нам хотят вдавить в мозги…
        Во всяком случае, понятно одно: господину эксперту тоже нужна эта операция, есть у него в предстоящем деле какой-то профессиональный интерес. И уж всяко не гибель земных кораблей! Иначе бы он на борту «Юрия Долгорукого» не находился…
        Поспорили еще немного. Новых объяснений происходящему ни у кого не появилось.
        - Принимаю решение! - сказал контр-адмирал. - Мы вернемся в систему Сорок Седьмой всем соединением, в составе обоих боевых кораблей и трех транспортов. А там будем разбираться, исходя из складывающейся обстановки. Приближаться к планете будем под защитой силовых полей.
        24
        Приближаться к планете можно было хоть под защитой силовых полей, хоть вообще безо всякой защиты - система Сорок Седьмой и вправду оказалась пуста. И на четвертой планете никакого шевеления не наблюдалось.
        Запущенные на околопланетную орбиту сателлиты исследовали каждый клочок поверхности. Вообще говоря, физическая цель экспедиции выглядела в определенной степени терраформированной. На ней имелись океаны и горные цепи, во множестве росла трава. В воздухе присутствовало двадцать четыре процента кислорода, остальное - азот, углекислота и аргон. Почти человеческая периферийная планета… Лесов, правда, не наблюдалось. И активно движущейся жизни - тоже. В глубь океанов также отправили пару автоматических разведчиков. Ничего они там не нашли - ни рыбы, ни земноводных, ни даже водорослей…
        Странная планета для находящейся за пределами Мешка… И никаких следов гостей! То есть ксенов…
        Впрочем, на периферийных планетах гости появлялись как бы из ниоткуда. Так, по крайней мере, считалось официально… Кстати, те НЛО возле Незабудки, сбрасывающие драконов, скорее всего, были пространственными порталами - только внепланетного типа.
        Имел ли кто-нибудь из присутствующих представление об истинных механизмах доставки гостей на человеческие миры, Кирилл не знал. И спрашивать не собирался.
        Миланов-то наверняка должен иметь такую информацию…
        После завершения более тщательной разведки состоялось новое совещание командного состава. Никаких прений на нем не наблюдалось. Все понимали - сказавший «а» должен сказать и «б».
        Раз подошли к планете, надо высаживаться.
        - Будем осуществлять десантирование! - объявил контр-адмирал. - На поверхность отправляется… Как, кстати, мы назвали эту планету?
        - А так и назвали, - сказал главный астронавигатор «Юрия Долгорукого». - Странная.
        - Странная? - слегка удивился Самсонов. - А собственно, какая разница!.. Итак, на поверхность Странной высаживается отряд майора Кентаринова. Транспортное обеспечение - десантный бот модели «кашалот». На всякий случай, главным артиллеристам обоих кораблей - привести свою технику в полную боевую готовность. Разумеется, по району высадки ни в коем случае не стрелять! Упаси Единый, собственный десант заденем. Дальнейшие действия будем планировать, исходя из результатов высадки. Точка приземления - в экваториальной области, вблизи линии терминатора.
        - Тут два континента экватор пересекает. На какой именно производим высадку? - спросил астронавигатор.
        - Пусть майор сам выберет.
        На центральном боевом дисплее появилась карта планеты.
        И Кирилл выбрал.
        Местом высадки станет край широкой травянистой равнины, ограниченной с запада невысокой грядой холмов.
        Слишком местность напоминала Незабудку в районе базы подполковника Смоленского. Да и база подпола Бурмистрова, на которой начинали службу «кентавры», находилась в сходных природных условиях.
        - Так тому и быть! - заключил Самсонов. - Готовьте отряд к десантированию, майор!
        - Лагерь на поверхности разбиваем, господин контр-адмирал? - спросил Кирилл. - Если да, то необходимо взять разборные жилища и аппаратуру охраны периметра.
        - Ни в коем случае, майор! Ночевать там слишком легкомысленно. - Контр-адмирал впечатал ладонь в крышку стола, отметая любые возражения. - Высадитесь. Осмотрите окрестности. К вечеру вернетесь на борт «Долгорукого». И никакой мне самодеятельности! Вам ясно?
        - Так точно!
        - Одного отряда майора Кентаринова, мне кажется, мало, - заметил старпом линкора. - Может быть, сразу отправим вместе с отрядом несколько абээмок «орлан» с бластерами дальнего боя?… Для прикрытия с воздуха…
        - Я категорически против, - тут же отозвался эксперт Миланов. - Слишком опасно! В последних боях на Незабудке нам удалось применить против летающих гостей антигравитационную технику, но никакой гарантии ее удачного применения в очередной раз нет.
        С удивлением на него уже никто не взирал. Голубые мундиры смотрели с пониманием. Как и Кириллу, всем с некоторых пор стало ясно, что роль эксперта в предстоящей операции не ограничивается научными советами контр-адмиралу Самсонову.
        - Я согласен с Петром Павловичем, - сказал контр-адмирал. - При первой высадке ограничимся наилегчайшим вооружением. Достаточно бластеров ближнего боя. И, сдается мне, необходимо осуществить высадку на двух машинах одновременно. Тогда, в случае экстренной необходимости, эвакуация спецназовцев произойдет почти вдвое быстрее.
        Это было весьма неглупое предложение.
        - Как считаете, майор Кентаринов? Вы у нас главный специалист по высадке десантов.
        - Согласен, господин контр-адмирал флота. Это значительно ускорит эвакуацию. И нам будет спокойнее.
        Когда совещание закончилось, Самсонов попросил Кирилла задержаться.
        - Вот что, сынок… - сказал он. - Я знаю, ты - герой. Но мне хорошо известно и то, что на дисциплину ты иногда посматриваешь свысока.
        Кирилл сделал большие глаза.
        - Знаю, знаю… На Незабудке в последний раз ты без приказа ввязался в сражение. Я тебе честно скажу… Я уверен в том, что иногда нарушение приказов допустимо. Если только таким путем достижима победа. Но это строго между нами, сынок. - Самсонов подмигнул. А потом поднял кверху указательный палец правой руки. - Иногда. Но не сейчас. Никаких вольностей! Никакой самодеятельности! - Голос его строжел и строжел. - Иначе все мое дружеское расположение к вам немедленно закончится. Я достаточно ясно выразился, майор?!
        Кирилл щелкнул каблуками и дернул головой:
        - Так точно, господин контр-адмирал!
        Он прекрасно понимал Самсонова.
        Первая высадка на планете за пределами Мешка. Это случай, когда твое имя входит в историю. И никому не хочется, чтобы про него говорили: «А-а, этот тот идиот, что угробил своих людей на планете Странная». Нормальное поведение для контр-адмирала.
        Но это применимо не только к флотским контр-адмиралам, но и к галактам-майорам. Никому не хочется геростратовой славы. И потому никаких вольностей сегодня не случится.
        25
        Как только «кашалот» приземлился, и десантный люк атээски распахнулся, Кирилл скомандовал:
        - Вперед, парни! Приступаем к десантированию!
        Все было заранее оговорено - не требовалось никаких дополнительных указаний.
        Однако Свету он на сей раз решил придержать, нарушив традицию высадок. И потому добавил:
        - Каблукова - авангардная!
        «Кентавры» в шлемах на башнях и с трибэшниками в лапах цепочкой ринулись вон из отсека. Выскочив, тут же рассредотачивались, плюхались на траву - она оказалась низкой, не выше тридцати сантиметров, - и брали под наблюдение свой сектор ответственности.
        Кирилл выбрался из машины последним, сразу после Светы, улегся, повел стволом оружия.
        Трава оказалась одновременно и мягкой, и упругой. Как метелкины сиськи…
        - Целей поблизости не наблюдается, - тут же пробасил ИскИн персонального тактического прибора.
        - Пилоту быть в постоянной готовности к экстренной эвакуации!
        - Готов, майор! - коротко отозвался пилот.
        - Второй - на посадку!
        «Кашалот», в котором разместилась десятка под командованием Фарата Шакирянова, тоже ринулся к земле. На его борту находился и эксперт Миланов.
        Высадку произвели тем же порядком. Растянулись на траве, осмотрелись, прислушались.
        Вокруг было удивительно тихо. Внешние микрофоны шлема доносили только шелест травы.
        Какая война, вы что, парни? Желтое земное солнышко над головой, которому даже старбол в помощь не требуется, мягкая травка под пузом, ласковый ветерок… Курорт! Курортище!!!
        Полежали так несколько минут.
        - Что у вас, майор? - послышался в акустике голос Самсонова.
        - Тишина, господин контр-адмирал. Никаких следов противника! Вообще никаких следов!
        - Приступайте к реализации плана наземной разведки. И да пребудет с вами Единый!
        Кирилл отдал приказ «кентаврам».
        Парни двойками начали подниматься на ноги и, по-прежнему сторожась, двинулись по расширяющемуся кругу. Рядом остались только Света да эксперт-ксенолог. Тот также поднялся с травы.
        - Ну что, майор, поздравляю! Кажется, ваше везение не оставило вас. И нас вместе с вами!
        «Кол тебе в твою безмундирную дюзу! - мысленно выругался Кирилл. - Не накаркай!»
        Однако вокруг по-прежнему царили мир и покой, нарушаемые только перебегающими друг за другом «кентаврами».
        - Спасибо, Петр Палыч! Не боитесь, что здесь вам работы не найдется?
        И тут же одернул себя: «А ты, придурок, не сглазь!»
        - Как вам сказать, майор… С одной стороны, боюсь… А с другой стороны, если мы не встретим тут гостей… э-э… ксенов, многое придется пересмотреть в наших теориях. Так что тоже боюсь… - Миланов хмыкнул.
        Ишь ты, у него, оказывается, и теории имеются.
        - Хотел бы я ознакомиться с вашими… теориями!
        - Не спешите, пожалуйста, майор. Придет время - непременно ознакомитесь!
        Обещанного три года ждут, говаривал Спиря…
        Пары разошлись по кругу уже метров на двести в диаметре, и Кирилл отдал им приказ возвращаться.
        Все с той же осторожностью погрузились в десантные боты и перелетели ближе к холмистой гряде.
        Там все повторилось. Кроме разговора с экспертом о теориях.
        На новом месте «кентавры» вели себя уже с меньшей осторожностью.
        Ничего не поделаешь, такова людская психология.
        Впрочем, как и на периферийных планетах, над головой висел выпущенный еще перед первой посадкой «ястреб», а еще выше - стационарный сателлит. Их сканеры не отмечали никаких движений, кроме размеренной разведывательной суеты «кентавров».
        Так повторилось еще три раза. Курорт, курорт и курорт…
        А потом отряд отправился назад, на родной корабль.
        Оказавшись на борту линкора, Кирилл сказал Миланову:
        - Тычемся, будто слепые котята. Так можно год по всей планете лазить.
        На что эксперт ответил:
        - Я буду изучать полученные данные.
        Ответ еще тот…
        Смысл его мог быть разным. «Я изучу данные, и мы отвалим прочь из этой системы…» Или «Я изучу данные, и мы начнем искать в другом месте…»
        Знать бы еще, что мы собираемся искать… И вообще ищем ли мы хоть что-то? Может, попросту играем роль сыра в мышеловке для вражеских кораблей, которые торчали тут во время нашего первого появления…
        Тьфу, кол нам всем в дюзу!
        26
        Утром следующего дня десантировались в точке, которую на сей раз выбрал эксперт-ксенолог.
        Уж неизвестно, какие именно там данные изучал Миланов, однако точку посадки он указал уверенно.
        На сей раз высаживались на западном берегу крупнейшего океана планеты. Снова соблюдали осторожность, поскольку «кентавры» прекрасно помнили, как их встретили гости на Омфале.
        К счастью, точка оказалась выбрана грамотно - Сорок Седьмая светила в спину, и береговая полоса лежала как на ладони, а потому любой ксен, решившийся атаковать разведчиков из-под воды, непременно был бы встречен своевременным, решительным и плотным огнем.
        Однако активных действий не потребовалось, потому что не нашли в выбранной Милановым точке ничего. Кроме все той же шелестящей травы…
        Еще один курорт, только на сей раз морской. Хоть купайся да воздушные ванны принимай!
        Как и накануне, сделали несколько перелетов вдоль берега. К последней высадке парни уже окончательно перестали соблюдать меры предосторожности. Из «кашалотов» выходили едва ли не толпой, Кириллу пришлось несколько раз повысить голос.
        В общем, день оказался потерянным зазря.
        А вслед за ним - и еще два дня.
        Планета была практически мертва.
        Тормозилло в конце концов даже сказал:
        - Слушайте, таких планет не бывает, кол ей в дюзу! К какой пищевой цепочке принадлежит местная трава? Кто ее жрет?
        - Да, - поддержала его Вика Шиманская. - Складывается впечатление, что кто-то начал тут терраформирование, но по неизвестной причине бросил…
        - С чего бы им бросать начатое? - проокала Пара Вин.
        - А может, мы спугнули. - Тормозилло сделал неприличный жест.
        Раздражение народа объяснялось легко - нельзя постоянно находиться в боевой готовности, если опасностью даже и не пахнет.
        Еще пара таких дней, и надо давать людям отдых. А вместо «кентавров» послать сюда галактов, ошивающихся на десантных баржах. Те, наверное, попросту со скуки дохнут… Вот и пусть развлекутся - с таким уровнем опасности тут можно назначить в разведчики даже детей из первого класса начальной школы. То-то бы порезвились детишки на травке-муравке, дьявол ее забери со всеми потрохами!..
        Возвращались на корабль злые и недовольные жизнью, планетой и друг другом.
        27
        На следующее утро состоялось новое совещание.
        Контр-адмирал не слишком высоко оценивал результаты прошедших дней. Однако прекрасно понимал, что с «кентавров» спрашивать нечего: им приходится действовать по принципу «пойди туда, не знаю куда - найди то, не знаю что».
        Тут как повезет…
        - Может, все-таки начнем закладывать лагерь? - предложил Кирилл. - Квартирьерским навыкам обучены.
        Контр-адмирал повернулся к Миланову:
        - Что скажете, эксперт? Вы мне докладывали, что обдумаете тактику дальнейших действий.
        Миланов кашлянул:
        - Ну, если вспомнить поведение гостей на наших периферийных планетах, то такая идея кажется достаточно плодотворной. Ведь ксены никогда не обнаруживались в безлюдных мирах. Возможно, лагерь послужит катализатором…
        Кирилл едва не фыркнул.
        Катализатором! Слово-то какое нашел господин эксперт!.. Нет бы прямо сказать - лагерь послужит гостям приманкой… И назовем мы его «Червячок На Крючке». Самое подходящее будет для него название…
        - Простите, Петр Павлович, - сказал он. - Я что-то совсем перестал понимать нашу основную задачу. Для чего мы тут находимся? Если для разведки и изучения планетной системы, которая по неизвестной причине вдруг сделалась для нас доступной, - это, понимаете ли, одно. А если с целью вызвать огонь на себя - это совсем другое.
        - Одно не исключает другого, майор.
        Кирилл подумал, что сейчас Самсонов ввалит зарвавшемуся безмундирнику по самые помидоры. Однако контр-адмирал крутил ус да помалкивал в тряпочку.
        Впрочем, он ведь наверняка знает побольше командира «кентавров». Контр-адмиралу - контр-адмиралово, майору - майорово! Как говаривал Спиря, «всяк сверчок знай свой шесток». Принцип, незыблемый в любой армии…
        Попереливали из пустого в порожнее, как выражался тот же Спиря. И в конце концов решили - лагерь все-таки строить. Человек на пятьсот… Как бы ни закончилась экспедиция, надо создавать на Странной земной форпост. Вряд ли Мешок открылся для того, чтобы выпустить два корабля и три транспорта и снова закрыться. Так что планету в любом случае придется осваивать. Если не сейчас, то потом… По крайней мере, ТФ-щики (а терраформировать планету всяко придется - весьма она подходит для людей, даже старбол запускать не требуется) будут начинать не с нуля.
        После того как совещание закончилось, Кирилл напросился в гости к Миланову.
        Перебрались в каюту, занимаемую экспертом.
        Помещение было такого же размера, как и каюты «кентавров». Вся разница - Миланов жил один. Только тут Кирилл заинтересовался, с кем эксперт проводит ночи.
        Или яйцеголовым сексуальные партнеры не нужны? Вряд ли… Впрочем, его, Кирилла, это не касается. На кораблях Звездного Флота, как и в Галактическом Корпусе, тоже имеются женщины. Правда, на старшие офицерские должности их не ставят. Эти места всегда заняты мужиками. Пусть довольствуются метелки таким отсутствием половой дискриминации…
        А еще в каюте Миланова, в отличие от той, которую занимали Кирилл и Света, присутствовал шеридан.
        Что ж, дяденька - ученый, ему положено…
        - Я внимательно слушаю вас, майор, - сказал эксперт.
        Присесть он не предложил. Видать, насторожился.
        Какие вопросы майор Кентаринов может решать с ним тет-а-тет?…
        Конечно, к любому офицеру корабля Кирилл бы с таким разговором не полез. Но эксперт - безмундирник, отношение к нему со стороны военного человека может отличаться некоторыми вольностями. Так что вдруг да и удастся прощупать…
        - Видите ли, в чем дело, Петр Павлович… Я вот тут подумал… Если лагерь будет исполнять роли приманки для ксенов, зачем его строить сразу на пятьсот человек? Достаточно - взяться за маленький. И сразу станет ясно - правы вы или нет.
        Похоже, Миланов не ожидал такого.
        Глаза его сделались круглыми. Однако он сразу взял себя в руки.
        - Простите, майор, но мне кажется, что вы меня в чем-то подозреваете…
        Кирилл тоже округлил глаза:
        - С чего вы взяли?
        Миланов усмехнулся:
        - Чувствую. Ставлю себя на ваше место и понимаю, что вы должны меня подозревать. Ни с того ни с сего навязался вам в компанию какой-то яйцеголовый… Путается под ногами во время боя, надо постоянно заботиться о его безопасности, когда и так хлопот полон рот. Разве не так?
        Можно было, конечно, запросто отбрехаться. Да что вы, Петр Павлович, как вы можете думать такое, да я ни сном ни духом не собирался…
        Однако - зачем?
        Не проще ли оставаться самим собой? В конце концов, эсбэшники не давали агенту Артузу задания разбираться с экспертом Милановым… Правда, вполне возможно, что эксперт Миланов сам теперь разбирается с агентом Артузом. Может он являться частью игры, какую судьба играет со мной? Запросто! На Незабудке - прапорщик Малунов из Галактического Корпуса, на Синдерелле - прапорщик же Оксана Ломанко из службы безопасности. На Незабудке - капральша-медичка Марина-Элен Коржова, на Синдерелле - майор Егоршин. А еще раньше - на Марсе - внезапно исчезнувший работодатель, любитель банковской информации Лони Ланимер и столь же неожиданно пропавшая госпожа Дельфина Громаденкова из Института вторичных моделей, весьма похожая на актрису Персефону Малинину. И из того же ИВМ - сестры Марина и Карина Гладышевы… Как же вас много, добрых и недобрых моих товарищей!
        А не катнуть ли нам пробный шар?
        - Скажите, Петр Павлович… Вы случайно не имеете отношения к марсианскому Институту вторичных моделей? Это в городе Гагарин, в Сидонии…
        Кириллу показалось, что в глазах Миланова что-то промелькнуло.
        - Я знаю, где находится Институт вторичных моделей. Тематика моей научной работы отчасти связана с проблемами, которыми занимается ИВМ. Но довольно отдаленно.
        Может, стоит упомянуть близняшек Гладышевых? Уж катить пробный шар, так размером с хороший валун!
        - Но вы-то, майор, простите, откуда знаете про Институт вторичных проблем? Это довольно закрытое исследовательское учреждение, о деятельности которого мало кому известно. Все осведомленные входят в довольно ограниченный круг лиц.
        - Приходилось как-то сталкиваться… - Кирилл решил, что лучше отыграть назад. - Мне тоже известно, что ИВМ - секретный институт. Впрочем, с меня как-то взяли подписку о неразглашении, так что давайте закроем эту тему. - Кирилл ухмыльнулся. - А то еще настучите на меня подполковнику Безуглову. Мне ржавые пистоны с эсбэшниками не нужны.
        - Ржавые пистоны?… - удивился Миланов.
        - Это у нас, у галактов, так называются неприятности.
        Кирилл прислушался к себе. ТОЙ тревоги не возникло. И зрачки у господина Миланова были обычными, круглыми.
        - Нет, Петр Павлович, вовсе я вас ни в чем не подозреваю. Просто мне не нравится ситуация. Одно дело, когда «кентавров» посылают воевать с гостями, это в порядке вещей, для этого мы и существуем. И, смею вас уверить, неплохо справляемся со своими задачами.
        Пусть думает, что я - хвастливый и не очень далекий вояка!..
        - Но на этой планете мы находимся с совершенно непонятной целью. Воевать не с кем! Если строить лагерь, то мы все-таки не квартирьеры, хоть и обучены. Так для чего мы здесь? Будь вы военным человеком, я бы даже не спросил вас ни о чем. Но вы - штатский. И тем не менее контр-адмирал к вам определенно прислушивается. Так кто же вы, господин хороший?
        Миланов несколько секунд молчал, затем повернулся к шеридану, будто хотел гостю предложить подстыковать лайны к штекам.
        Однако не предложил.
        - Знаете, майор, - сказал он. - Вы, простите, - хороший мужик. Решительный командир и весьма неглупый человек. Вас уважают подчиненные, к вам хорошо относится начальство. Мне чертовски приятно работать вместе с вами. Но, пожалуйста, не спрашивайте меня пока о сути происходящего! Наступит время, когда характер наших взаимоотношений станет вам известен. Но как скоро оно придет, зависит и от исхода нынешней экспедиции.
        В общем-то они ни о чем друг другу не сказали. Но Кирилл окончательно убедился, что эксперт Миланов играет в нынешних событиях много более важную роль, чем принято считать.
        И уж ради этого стоило катать пробные шары любого размера. Все-таки это был не сизифов труд - существовал, говорят, такой катальщик камней в древние времена. Если не врут, конечно…
        28
        Строительство - не разведка, тут не обойдешься десантными ботами. Однако на транспортных судах нашлись настоящие грузовые атээски.
        Всю первую половину следующего дня «кентавры» исполняли роль квартирьеров. Впрочем, работа выглядела нетрудной. Да и лагерные помещения решили строить всего на сто человек. На строительстве в основном были заняты автоматы. Их, правда, курировали какие-то незнакомые спецы. «Кентавры» же чисто для проформы несли охрану закладываемого лагеря да иногда помогали там, где у автоматов не хватало компьютерного ума, а у спецов - физической силы.
        Тогда собирали в кучку мощь мужиков и Громильши с Викой.
        А большую часть дня лежали да покуривали, время от времени обозревая окружающую будущий лагерь местность.
        - Достал уже этот санаторий, кол ему в дюзу! - проворчал Тормозилло. - Может, начнем ночевать прямо тут, на планете. Чего мотаться туда-сюда? И от начальства опять же подальше.
        - В каютке-то персональной поудобнее будет, - не согласилась Стиба.
        Кирилл тоже валялся на травке, прислонившись спиной к Светлане. Ему и самому пришла мысль по поводу новой организации ночлега, и он обдумывал, под каким соусом преподнести ее контр-адмиралу.
        И тут началось то, что предполагал эксперт Миланов.
        Над зародышем лагеря дурным голосом взвыла сирена.
        - Отряд! К бою! - рявкнул Кирилл, вскакивая на ноги.
        Руки его уже автоматически напяливали на башню шлем, лайны входили в штеки, ИскИн подключался к системе оперативно-тактического управления «Юрия Долгорукого».
        «Кентавры» не отстали от своего командира. И десяти секунд не прошло, а подразделение уже представляло собой грозную боевую единицу. Как и на всех прежних планетах, впрочем…
        А потом поперла информация.
        Ксены появились на северо-западе - в районе холмистой гряды, которую назвали Пологой. Висящий высоко в небе «ястреб» доложил о размере угрозы, и у Кирилла похолодело на сердце. Ксенов было уже около сотни, и они всё прибывали и прибывали. Похоже, вражеский «питомник», который, по всей видимости, искал все эти дни эксперт Миланов (но так, увы, и не нашел), заработал - и сразу на полную мощность.
        Тревога хлынула в душу Кирилла. Но не ТА тревога…
        А «ястреб» равнодушно фиксировал количество вражеских бойцов. Сто… сто двадцать… сто сорок…
        Кирилл запросил прямую связь с капитанским мостиком «Юрия Долгорукого».
        - Слушаю вас, майор! - отозвался Самсонов. - Докладывайте о противнике.
        Ему, конечно, уже сообщили о случившемся.
        - Противник на дальних подступах к лагерю, господин контр-адмирал. Количественный состав - более полутора сотен особей, но они все прибавляются. Боюсь, силы будут слишком неравны.
        - Что вы предлагаете?
        - Думаю, надо срочно десантировать на поверхность планеты дополнительные силы.
        - Ага, вижу, майор!
        Конечно, он видит. К нему информация идет с гораздо большего числа каналов. Не мешало бы и нам посмотреть…
        И Кирилл, отпочковав ментала, ринулся в виртуал СОТУ.
        Вскоре он наблюдал все, что доходило до контр-адмирала.
        Точка вторжения на Странную имелась всего одна. Что, впрочем, не гарантировало появления в любой момент дополнительных точек. Ну да, прежде такое не случалось. Но кто гарантировал, что так будет и впредь?
        Видел Кирилл и то, что исходило от контр-адмирала.
        По всему соединению объявлена боевая тревога. Галакты на транспортах уже грузятся в десантные боты. Массово переводятся в рабочий режим «орланы». Немалая подмога… Конечно, сразу ввести их в сражение господа командиры побоятся. Но пусть окажутся поближе к театру военных действий. А там посмотрим. Главное, чтобы появилась возможность для маневра силами…
        Между тем вторгшиеся на планету ксены опять повели себя крайне странно. Любой толковый командир немедленно бросил бы их в бой. На месте противника Кирилл бы воспользовался моментом, пока земляне не успели организовать оборону. Самое время ударить по двадцатке «кентавров», пока имеется практически десятикратный перевес в личном составе.
        Однако ксены топтались на месте, выстраиваясь в несколько цепей и организуя подобие заслона перед некоей точкой. Ага, там, надо полагать, и находится разыскиваемый экспертом портал-инкубатор… Стоят на месте и будто приглашают атаковать…
        Ну да, сейчас… Щаз, как говаривал Спиря… Только сунься вперед, и фланги противника осуществят охват наступающего отряда, организовав примитивный котел. Примитивный, но безотказный!
        Нет уж, не дождетесь! Даже если у вас мозгов на такие действия не хватит.
        А мы вот дождемся - пока не прибудет обещанная подмога. А там, даст Единый, уже и ударим!
        - Майор! - послышался голос контр-адмирала. - Не вздумайте ввязываться в бой до подхода основных сил!
        Ага, командир, ага!.. Это мы еще посмотрим, кто тут у нас основные силы!
        - Так точно, господин контр-адмирал!
        - Если гости… э-э-э… ксены начнут атаку, немедленно эвакуируйтесь!
        - Так точно! Драконов в окрестностях планеты не наблюдается?
        Он и сам знал ответ на этот вопрос.
        - Пока сканеры ничего не обнаружили. Не нравится мне это!
        Ну, на то ты и контр-адмирал, командир, чтобы не нравилось. Старший офицер, которому все в бою нравится, быстро лишается «блямб» на погонах. Такова логика военной службы…
        Хотелось спросить, какие рекомендации войскам дает господин эксперт Петр Павлович Миланов. Но ни к чему! Если таковые рекомендации появятся, их немедленно доведут до сведения армии. Уж майор-то Кентаринов точно узнает. Даже если не будет торчать в виртуале!
        - Будьте начеку, майор! Мертвые герои, напоминаю, мне не нужны!
        Мертвые герои никому не нужны. Разве что в качестве святого символа, когда судьба человечества повиснет на волоске и всем потребуется сила духа. Но рваться в символы мы пока не станем. А сила духа у нас и так имеется!
        - К тому же я возлагаю на вас общее руководство сражением, - добавил контр-адмирал.
        Кол мне в дюзу! Не скажу, что я удивлен таким решением…
        Кирилл сдержал едва не рванувшийся в микрофон смешок.
        Кажется, и ты, майор Кентаринов, выбиваешься, наконец, в большие люди! Что ж, тогда нам и тем более не имеет смысла геройски погибать. Среди военачальников тот герой, кто одержит победу. А если при этом понесет минимальные потери, будет вдвойне героем. Дважды героем, так сказать…
        Между тем стояние на реке Угре продолжалось.
        Было такое, помнится, в истории…
        И тут Кириллу пришла в голову любопытная, но совершенно неожиданная идея.
        Галакты-десантники - ребята, конечно, подготовленные. И наверняка решительные. Но вот силу духа им поднять не помешает. И уверенности придать… Да и у него этой самой уверенности будет побольше.
        Он снова связался с Самсоновым.
        - Господин контр-адмирал! Как только основные силы прибудут в район боевых действий, предлагаю придать им моих людей.
        Контр-адмирал размышлял недолго - уж он-то точно был среди военачальников героем. Иначе бы ему не поручили руководство подобной экспедицией!
        - Добро, майор, валяйте! Я немедленно прикажу открыть вам активный доступ в корабельную СОТУ.
        Приказывайте, приказывайте, контр-адмирал!.. Хоть доступ этот у меня и без вас имеется, но после приказа не придется тратить силы на поддержание нынешнего состояния.
        - Так точно, господин контр-адмирал!
        Наступила секундная пауза.
        - Командуйте, майор! Я только что приказал вам выделить канал связи с капитанским мостиком. Канал открытого доступа с защитной блокировкой…
        - Слушаюсь! У меня есть просьба к вам, господин контр-адмирал!
        - Да!
        - Надо перевести в боевой режим имеющиеся в арсенале соединения «орланы» и немедленно приблизить их к поверхности планеты. Однако пока на землю ни в коем случае не сажать…
        Новая пауза.
        - Добро, майор! «Орланы» уже переводятся. ИскИны получат соответствующее задание немедленно. Действуй, сынок!
        - Есть, господин контр-адмирал!
        Самсонов отключился, освободив канал. А Кирилл перешел на закрытую связь с «кентаврами».
        - Слушать меня, парни! Сейчас к нам прибудет подмога.
        В ответ не слишком активные вопли. Можно подумать, «кентаврам» вовсе и не требуется подмога.
        - Мне поручено общее руководство операцией. Однако мне нужны среди новых помощников свои глаза и уши. Поэтому слушайте мой приказ! Прапорщики Непосидяка, Гусарский и Стиблина! Старшины Саркисов, Винокурова и Камалиева! Каждый из вас прикомандировывается к отряду новичков.
        На сей раз вопли оказались крайне возмущенными.
        - Как? - послышался голос Камы-Колобка. - Мы же всегда были вместе!
        - Что ты делаешь, Кент?! - Это Гусар. - Башня рухнула от неожиданности? В ссылку нас отправляешь?
        Кирилл был готов к возмущению. Ему и самому не очень нравилось разделение отряда, но другого выхода он не видел.
        Так будет спокойнее! Все-таки столь большими силами командовать прежде не приходилось. В одиночку за всем хозяйством не уследишь…
        - Отставить разговорчики! Башня моя на месте, и, надеюсь, ваши - тоже… Я вам уже сказал: мне нужны глаза и уши среди новичков. У тех отрядов, в которые вы направляетесь, имеются свои командиры, но я их совершенно не знаю. Вас я знаю как облупленных. Вы - люди опытные, прекрасно сечете в тактике контактного боя. Ваши доклады, в случае неблагоприятного развития обстановки, будут достаточным основанием для моего немедленного вмешательства. Непосредственно в схватку не лезьте, мертвые герои мне не требуются, мне требуются живые победители. Ясно вам?
        - Так точно! - отозвались шестеро «ссыльных».
        - Вот и прекрасно… Все остальные «кентавры» остаются со мной. Вы будете моей охраной!
        Последовал еще один возмущенный вопль хором.
        - Отставить, я сказал! Мы давно перестали быть пушечным мясом. У нас с вами могут появиться новые, гораздо более важные, чем собственноручное уничтожение десятка ксенов, задачи. Прошу помнить об этом! И от выполнения сегодняшних приказов будет зависеть очень многое. Не только для вас и вашего командира, но и для успеха всей экспедиции.
        Он ощущал внутри некоторую странность. Ведь он говорил своим подчиненным полуправду, но чувствовал, что она недалека от истины… Впрочем, на планете с именем Странная первым ощущением и должна быть странность…
        29
        А потом началась суматоха массового десантирования.
        Транспортные боты валились «кентаврам» едва ли не на головы. Прибывшие галакты резво выгружались из машин с ПТП на башнях и трибэшниками в лапах.
        Всё по боевым наставлениям.
        Кирилл связывался с командирами еще на подходе к поверхности, поэтому прибывающие отряды высаживались на траву, уже зная отведенную им диспозицию. Оставалось только познакомить командира с направляемым в его отряд «кентавром».
        Командиры были сплошь капралами и лейтенантами, и Кирилл пожалел, что его люди - всего лишь прапоры да старшины. Впрочем, «кентаврам» все равно не распоряжаться в этой схватке, а для соглядатая не слишком важно, какие он погоны носит. Главное, чтобы глаза и мозги работали…
        Кирилл при каждом очередном знакомстве подчеркивал, что именно командир высаживающегося отряда несет ответственность за действия своих подчиненных. Дабы у капралов-лейтенантов не возникло ущербных настроений и излишних иллюзий насчет собственной безответственности…
        Гости продолжали ждать неведомо чего. Драконов по-прежнему не наблюдалось, и Кирилл предпочитал держать «орланов» подальше от поля боя.
        Так спокойнее… Когда пригодятся машинки, тогда и пригодятся, а пока без них обойдемся. Не впервой! В отсутствие драконов и трибэшниками управимся! До сих пор управлялись…
        Если исходить из логики его судьбы, в предстоящем бою намечается проверка майора Кентаринова на командирскую вшивость, когда под началом не двадцать человек, а две тысячи. И судя по поведению гостей, бой должен быть не оборонительным, а наступательным.
        Из этого Кирилл и исходил…
        Наконец, все две тысячи человек заняли свои позиции, и настало время включить групповую прямую связь с командирами отрядов.
        - Внимание, господа офицеры! - сказал Кирилл. - Особо обращаю ваше внимание на то, что ксены занимают оборонительную позицию. Нам с вами требуется захватить то, что они обороняют. Начало атаки - через пять минут!
        Конечно, современные войны так не ведутся. Вначале требуется артиллерийская подготовка и обработка вражеских позиций авиацией. Таковы требования классического военного искусства. Но это когда люди воюют с людьми, а тут…
        А тут нет ни окопов, ни замаскированных огневых точек. Что называется, стенка на стенку. Как в благословенные былые времена… Вот уж не думал, оказавшись в «Ледовом раю», что придется когда-нибудь воевать дедовскими методами. Не за счет превосходства в машинной технике - за счет лучшего умения во владении личным оружием. Но раз в разгорающейся войне использована такая древняя тактика, значит, это кому-то надо.
        Слава Единому, хоть не требуется вооружать галактов мечами и непременно отрубать врагу голову, дабы взять над ним верх…
        Он доложил контр-адмиралу Самсонову о готовности вверенной ему армии к атаке, объяснив потребность в ней оборонительным построением врага.
        - А не боитесь, майор, что вас попросту заманивают в ловушку?
        - Никак нет, господин контр-адмирал. Нас все-таки больше. Всех в ловушку не заманишь! Да и построение у противника не ловушечное. Резервов не наблюдается.
        Тем не менее, прежде чем начать атаку, он подтянул «орланов» поближе к полю боя, приказав ждать. ИскИны есть ИскИны: они будут ждать - хоть, как говаривал Спиря, до морковкиного заговения. У них нет потребности в адреналине и решительных действиях. Люди - другое дело!..
        - К бою, господа офицеры! Начали!
        Он переключился на сетевой канал, по которому поступала информация с висящего над степью «ястреба».
        Лавина галактов устремилась на стену монстров. В рядах противника насчитывалось уже более тысячи бойцов, но численное превосходство было на стороне землян. Бежать до вражеских позиций требовалось около километра, однако Кирилл рассчитывал, что гости не станут ждать. И не ошибся - противостоящая лавина понеслась навстречу земной.
        Ряды противника пестрели особями самых различных видов. Наряду с уже знакомыми слониками, крокодильчиками или «кастрюлями» присутствовали существа, похожие, скорее, на троллей и орков.
        А может, и на этих… как их?… суккубов-инкубов, что ли?… Сказочная армия какая-то, кол мне в дюзу!
        Вооружены сказочные герои были изготовленными из неведомого материала дубинами. Конечно, против трибэшников такое оружие - как копье супротив танка. Но когда ряды сражающихся перемешались, у вооруженных дубинами появилось определенное преимущество. Все-таки галакты оказались ограничены в огневом применении трибэшников - можно было запросто зацепить своих. Выручали только быстрота и ловкость. Прыжки в сторону, кувырки и прочий арсенал мышечной работы, давно уже опробованный на периферийных планетах… Разумеется, без потерь в таком бою обойтись не могло, и начали поступать первые донесения об убитых и раненых. К тому же обнаружилось, что на сей раз санитарные работники вовсе не являются для гостей неприкосновенными, как это случалось на периферийных планетах Мешка. После гибели трех медсестер подряд Кирилл попросил Константина Кацапова, начальника медицинской части «Долгорукого», чтобы тот отдал медработникам приказ отойти назад. Теперь жизнь каждого бойца зависела только от ее величества воинской удачи.
        Тем не менее нападающие явно одолевали защищающихся.
        И тут на арене появились господа драконы.
        Кирилл в первый момент проспал качественные изменения в рядах врага - все-таки в душе его еще жил боец, а не военачальник. Однако ИскИн СОТУ не позволил ему спать слишком долго.
        - Внимание, летающие цели! Внимание, летающие цели!
        Кол тебе в дюзу, командир! Твоя забота - наблюдать не за тем, как конкретный боец мочит конкретного монстра. Твоя забота - замечать такие вот изменения в обстановке!
        И он отдал приказ ИскИнам «орланов» ввязаться в сражение, а сам вновь начал разделяться на менталы, ринувшиеся сквозь внутренности СОТУ, чтобы взять под контроль абээмки и организовать защиту против возможной информационной диверсии.
        Драконы на сей раз не падали из припланетного космоса. Они появлялись прямо из-под земли, свечой взмывали в голубое небо и обрушивались на поле боя сверху. На Странной они оказались опять двукрылыми, но размеры имели вдвое большие, чем на Незабудке.
        К несчастью, «орланы» слегка опоздали, и первый дракон успел обработать напалмом правый фланг наступающих. Или левый - обороняющихся. Ибо выбором жертв огнеметатель не занимался - после удара пылали и люди, и суккубы-тролли, и слоники с крокодильчиками.
        Второй дракон тоже успел нанести удар, а дальше подоспели «орланы».
        И Кириллу стало не до конкретных сцен боя. Он тут же почувствовал внутривиртуальную диверсионную атаку на ИскИны «орланов», и теперь его главной заботой стала защита машин от этой атаки. Иначе к напалмовым ударам по головам сражающихся наземных войск добавятся залпы сдвоенных бластеров дальнего боя.
        В программы ИскИнов уже были введены изменения, разработанные после воздушных боев на Незабудке, и Кириллу, к счастью, не требовалось управлять «орланами» в полном смысле этого слова. Требовалось только мешать врагу взять над ними контроль, а уж сбивали они драконов за милую душу и самостоятельно.
        Одновременный выстрел двух машин по крылу - и приляг на обожженную траву, туша!
        В результате Кирилл-главный получил возможность вернуться к наземному полю боя. И очень вовремя, потому что галакты уже добивали последних защитников неведомой цитадели.
        Оставалось только захватить саму «крепость», и начинай радоваться трофеям… Бочки с пряным вином, зажаренные свиные окорока в тавернах, изнасилованные впятером горожанки…
        И тут Кирилла вновь осенило.
        - Галакты, отставить! - крикнул он по каналу общей связи. - Всем немедленно назад!
        В запарке боя приказ дошел не до всех земных бойцов, и кое-кто все-таки ринулся к точке, которую защищала недавняя стена монстров.
        - Назад, бл…дь! - орал, надсаживаясь, Кирилл. - Назад, говорю! Кол вам всем в дюзу! Назад, в души ваших матерей!!!
        Новички его наконец услышали, но слишком поздно.
        Вдали, за полем, усеянным трупами людей и ксенов (последних было на порядок больше) что-то произошло. Почва словно куда-то провалилась, родив яму метров пятидесяти в диаметре, а потом над этой ямой встал столб радужного огня.
        Прошло несколько мгновений, и еще один такой взрыв расцветил небо Странной - чуть дальше к северо-западу.
        Кирилла кольнуло в сердце от неизбежности произошедшего.
        30
        - Каковы наши потери? - спросил Самсонов.
        - Сто пятьдесят один человек, господин контр-адмирал, - сказал Кирилл. - Девяносто восемь галактов накрыли напалмом драконы. Тридцать семь получили несовместимые с жизнью травмы в бою с наземными ксенами. Шестнадцать человек погибли от взрыва, произведенного в точке, которую защищали гости. Второй взрыв, к счастью, потерь нам не принес - галакты добраться туда еще не успели.
        - Что там вообще могло взорваться?
        Кирилл пожал плечами:
        - Полагаю, этот вопрос мы должны задать эксперту Миланову. Я - всего лишь солдат! Тем более что Петр Павлович проводил какие-то исследования.
        Эксперт и в самом деле лазил по местам, где произошли взрывы. Его сопровождали Афоня и Пара Вин. Они рассказывали, что эксперт таскал с места на место какие-то приборы. Но проводил ли он в самом деле исследования или только делал вид, что проводит, - Кирилл поручиться не мог.
        Сам-то он пребывал в полной уверенности, что в пунктах, где произошли взрывы, находилась техника по переброске ксенов на Странную совсем с другой планеты. Типа портала, который он в свое время обнаружил на Незабудке, при раскручивании секретов прапорщика Ломанова… Здесь в первом пункте находился портал меньшего размера, поставляющий на планету наземных монстров, во втором - тот, который перекидывал драконов. Все совершенно логично, с любой точки зрения…
        Но не выкладывать же эту информацию контр-адмиралу! Кому нужны на корму ржавые пистоны?
        Нет, пусть-ка господин эксперт отдувается за свои экспертные дела, он с контр-адмиралом на более короткой ноге.
        - Добро, майор! - сказал Самсонов. - С господином Милановым я уже побеседовал и мнение его знаю.
        Кирилл снова пожал плечами, но на сей раз исключительно мысленно.
        Что он еще мог сказать контр-адмиралу? Не выкладывать же свои познания о существовании у врага пространственных порталов. Тут и на неприятности со службой безопасности нарваться можно! Немедленно начнут разбираться - с какой это стати он выносит на люди столь секретную информацию, которую до флотских, похоже, так и не довели после его, Кирилла, отчета о происшествии на Незабудке, в истории с прапорщиком Малуновым?
        Но господин-то эксперт всяко должен знать о таких порталах. Иначе какой он, к дьяволу, эксперт!
        Новое совещание у Самсонова было призвано выработать дальнейшую тактику действий.
        Варианты предлагались разные.
        Кто-то считал, что нужно все-таки создать на поверхности Странной лагерь-форпост больших, чем запланировано, размеров, укрепить его периметр, обосноваться и запросить дополнительной помощи с Земли.
        Другие полагали, что лагерь теперь создавать смысла нет. Сомнут его, в конце концов, поскольку никакие укрепления не выдержат вражеского напора. Да, в первом бою мы победили, но еще десяток таких схваток, и от десантных подразделений останутся крохи. «Орланов» тоже постепенно выбьют - мы ведь на вражеской территории находимся, и общий численный перевес всяко на стороне врага. Даже если наземные монстры не прорвутся, драконы после уничтожения абээмок зальют все напалмом, и сиди в силовом пузыре без воды. Можно, наверное, урезав нормы потребления, продержаться до подлета помощи, да только какой смысл в создании такого лагеря? Пустая трата средств и машинного времени. Кстати, не факт еще, что противник вообще даст построить такой лагерь. Ему тоже вражеский форпост на планете совершенно ни к чему. Были ведь в этой системе корабли врага, и почему бы им снова не появиться и не уничтожить передовой отряд землян? А потому самое правильное решение - вернуться внутрь Мешка, доложить о случившемся и подготовить к новой экспедиции на Странную целый флот. И только в такой ситуации можно будет на что-то
рассчитывать. Да и то всё вилами на воде писано, сами понимаете, господин контр-адмирал…
        Потом на командирском мостике появился эксперт Миланов.
        - Прошу прощения, господа! - сказал он. - Задержался на поверхности планеты. Надо было закончить исследования.
        - Ну и как? - пробурчал Самсонов. - Закончили?
        - Так точно, господин контр-адмирал. Судя по обломкам, найденным в местах взрывов, там находилась аппаратура, позволяющая перебрасывать материальные объекты на гигантские расстояния.
        Кирилл мысленно встрепенулся - теперь и у него руки оказались развязаны. Теперь, в смысле секретности, с него взятки гладки.
        - Насколько гигантские? - тут же спросил капитан первого ранга Бэла Кишкатош, главный инженер «Юрия Долгорукого».
        - Пока определенно могу сказать лишь одно. Передающая аппаратура находится за пределами планеты Странная. Мы же атаковали приемную.
        Вот это было сообщение так сообщение. Флотские офицеры - не галакты, они имеют дело с гораздо более сложной аппаратурой, чем трибэшник в лапах и персональный тактический прибор на башне. У флотских вполне хватает мозгов, чтобы сообразить: если такую аппаратуру удастся захватить в целости и невредимости, вклад Звездного Флота в историю Конфедерации станет просто невероятным. Передавать живые объекты - это ж переворот в освоении космического пространства. Забросил с помощью корабля портал-приемник, и накачивай планеты своими бойцами.
        Впрочем, среди галактов тоже имелся один понимающий. Майор Кентаринов с полным основанием считал себя не глупее флотских. К тому же он умел делать то, чего не умел весь флот, в полном составе…
        Некоторое время на мостике царил самый настоящий бардак, поскольку и у апологетов создания лагеря, и у их противников почва из-под ног была выбита напрочь. Все понимали: отныне на первое место по важности выходил не лагерь как таковой - хотя почему бы его и не основать, если получится? - а Его Величество Вражеский Пространственный Портал.
        На захвате портала особо настаивал эксперт Миланов, которому, похоже, все прочие военные проблемы стали абсолютно до фомальгаута. Ему в руки свалилось очень важное открытие, и он совершенно не собирался выпускать его из своей хватки.
        Кому же не хочется попасть в летопись Конфедерации Объединенного Человечества?… Такое везение раз в жизни случается…
        Когда все офицеры окончательно осознали невообразимую важность сделанного открытия, спорщики быстро пришли к единому мнению. Было решено следующее.
        Галакты и впредь будут высаживаться в точках, указываемых экспертом Милановым. В случае повторного появления ксенов, десантники должны попытаться захватить район, защищаемый бойцами противника.
        Кирилл, правда, не понимал, как это можно осуществить, если враг, проиграв бой, тут же подорвет оборудование, которое постараются заполучить в свои руки земляне, но приказ есть приказ.
        31
        Два следующих боя прошли по прежнему сценарию.
        Галакты высаживались в точках, которые указывал эксперт Миланов.
        Ровное поле перед грядой холмов.
        Едва земные полчища оказывались вблизи портала-приемника, тут же появлялись ксены. Сначала наземные, потом и летающие. Галакты теперь тоже не дремали - Кирилл вводил в бой абээмки с самого начала, осуществляя самую настоящую штурмовку готовящегося к обороне противника. Теперь он позволял себе вмешиваться в заложенную программу, и с каждым разом управление ИскИнами у него получалось все лучше и лучше. У драконов теперь не было никаких шансов, а галакты попросту добивали недобитых наземных гостей. Виртуальное противодействие, правда, тоже нарастало, но возможности Кирилла увеличивались быстрее. Заключительные взрывы оба раза не принесли наступающим никакого урона - желающих лететь впереди транссистемника больше не находилось.
        Офицеры на последних совещаниях ломали голову только над одним - почему на предыдущем этапе войны противник не позволял использовать против своих бойцов антигравитационную боевую технику, а теперь позволил? Это противоречило всем законам ведения войны. Обычно возможности обороны, как и возможности нападения, растут, а здесь…
        На что главный артиллерист «Юрия Долгорукого» Петер Штанге как-то заметил:
        - Друзья, пусть над этим ломает голову наш противник! Он проигрывает сражение, а не мы. Вот пусть и совершенствует оборону!
        Кирилл только мысленно посмеивался.
        Ему было ясно одно: война за Странную - звено все той же цепи. Это гигантский, в масштабах целой планеты, симулятор, главная задача которого - научить галактов воевать со странными существами, а его, Кирилла, натаскать на управление воюющими. И возня с захватом порталов - только следствие необходимости обучения.
        Поразмыслив, правда, он опять задавался вопросом - а к какой же такой войне готовят галактов и Кирилла Кентаринова? Тут подходящего ответа у него не имелось. Было бы еще понятно, кабы против земных кораблей выступили вражеские. Тогда бы и у флота совершенствовалась подготовка. Но вражеские корабли, бросив на произвол судьбы планетную систему Сорок Седьмой Большой Медведицы, больше не появлялись.
        Неужели впереди война, в которой не используются боевые транссистемники?
        В это мало верилось.
        Впрочем, рано или поздно все разъяснится…
        Второй вопрос перед Кириллом тоже стоял. И тоже прежний.
        Кто же готовит землян к неведомой войне?
        Но на него тем более не намечалось ответа. И даже версий никаких, кроме откровенной фантастики. Типа имеется чье-то желание натравить кого-то на человечество, а кому-то посидеть на вершине холма и посмотреть на битву двух тигров в долине…
        Но даже предположить, кем был этот «кто-то», сидящий на вершине холма, не имелось ни малейшей возможности.
        То есть предполагать-то можно было сколько угодно…
        Ну и ладно, решил Кирилл. Возможно, когда он еще больше «подрастет в боевой квалификации», судьба каким-то образом объяснит ему истинное значение событий. Остается просто ждать. Наверняка же пришлет, так сказать, весточку…
        Спецназовцы вели себя спокойно.
        Громильша, правда, за ужином после третьего боя попеняла на судьбу.
        Мол, пока добрые люди воюют, некоторым остается только прикольные мячики чесать. Как будто они у нее имелись, гы-гы…
        Прикомандированные к другим отрядам «кентавры» исправно докладывали командиру о неправильных приказах своих подопечных командиров, и Кириллу удалось провести следующие бои практически без потерь - пара сгоревших абээмок не в счет.
        Что такое две машины, если к дьяволу отправили вдесятеро большее количество змеев горынычей?! Скоро вполне можно будет готовить место на погонах для очередной «блямбы»!
        В один из вечеров после ужина его позвал к себе господин Миланов. Угостил рюмочкой коньяка.
        И спросил:
        - Как думаете, майор, долго мы еще будем биться над решением поставленной задачи?
        Ну и вопрос, кол тебе в дюзу! Что взять с безмундирника? Мы можем уложить любого наземного гостя, мы может сбить всех драконов, но против заминированного объекта полевые вояки бессильны. Тут помочь могут только специально подготовленные люди, способные вывести аппаратуру из режима самоуничтожения, но таких спецов, думается, у человечества попросту нет.
        Вот если бы его, Кирилла, кто-нибудь впустил в виртуал, связанный с порталами, тогда, возможно, и удалось бы что-нибудь совершить. Но кто на такое способен? Да и существует ли у вражеских установок виртуал? Может, у них абсолютно иная технология. Какая-нибудь заковыристая долбаная биология-генетика, кол им в дюзу!
        - Странный вопрос вы мне задаете, господин Миланов, - сказал он. - Скорее это я его должен задать вам! Однако я отвечу. Думаю, мы будем биться до тех пор, пока противник не решит упростить нашу задачу.
        Эксперт удивился. Или сделал вид, что удивился.
        - Вы полагаете, перед нами разыгрывают спектакль?
        - Полагаю.
        - А на каком основании вы так считаете?
        - На основании всего произошедшего. Не пожелай противник впустить нас внутрь этой системы, вражеские корабли сразу бы вступили в бой. У меня складывается ощущение, что нас и вправду водят на поводке.
        И вы - осел, если этого не понимаете, добавил он про себя. А может, вам тоже надо, чтобы мы тут валандались?… Вопрос только - за каким дьяволом?
        - И вы не отказываетесь участвовать в этом спектакле.
        Кирилл позволил себе усмехнуться:
        - Ну, Петр Павлович… Во-первых, я - солдат и обязан выполнять приказы. Во-вторых, если бы нас хотели уничтожить, думаю, давно бы уничтожили. А в-третьих, мне и самому интересно, чем все это закончится. Повторяю, угрозы собственной жизни и жизни моих людей я не наблюдаю… И последнее. Уверен, мои командиры прекрасно понимают происходящее. Просто мне, с моим уровнем компетенции, не положено знать то, что известно им.
        Так Кирилл катнул очередной пробный шар.
        Но опять это был сизифов труд - он ничего не добился.
        Петр Павлович на некоторое время задумался, а потом под благовидным предлогом попросил майора Кентаринова очистить каюту.
        И Кирилл, надев на физиономию непроницаемую мину, убрался восвояси - заниматься со Светочкой более приятным времяпрепровождением.
        32
        И очередной бой протекал привычным порядком. Галакты яростно атаковали, ксены не менее яростно оборонялись, Кирилл уверенно командовал бойцами и абээмками. И закончился бой, как прежние. Но взрыв последовал только один - в том месте, откуда появлялись драконы.
        Кирилл тут же связался с Самсоновым:
        - Господин контр-адмирал! Произошли изменения. Малого взрыва на сей раз мы не наблюдаем.
        Командующий ответил спокойно:
        - Добро, майор! Вы к этому месту пока не приближайтесь. Переждем некоторое время. Может, взрывное устройство замедленного действия…
        Не было там никакого замедленного действия. Иначе бы такое устройство противник использовал в самом начале… Но приказ есть приказ.
        - Дождитесь эксперта Миланова, майор. Он немедленно прибудет на поверхность планеты. Решение будет приниматься позже.
        Кирилл виду не подал, но лично его такой приказ только обрадовал.
        Ну найдет он сейчас там пещеру с такой же установкой, как на Незабудке, и что? Переправляться в неведомую точку, где находится второй аппарат! Нет уж, башню нам еще не снесло. Одно - проделать это, когда никто о твоем путешествии не знает. И совсем другое - на виду у всего народа. Подождем. Солдат спит - служба идет.
        Холм с пещерой - ее зев на сей раз прекрасно просматривался - окружили постами, абээмки посадили поблизости и перевели в режим ожидания. А сами взялись за сухой паек и воду из фляжек.
        Эксперт прибыл, когда перекуривали после обеда. Он появился в боевом костюме и с персональным тактическим прибором на поясе. И в общем-то мало чем отличался от галакта.
        Ишь ты, и безмундирника боёвка в настоящего воина превращает!.. По крайней мере, по внешнему виду.
        Эксперт отозвал в сторону Кирилла.
        - Вот что, майор… Я намерен проникнуть в пещеру. Пойдете со мной?
        А на кой дьявол я тебе там нужен? - чуть не спросил Кирилл. Но сдержался.
        Воображение быстренько нарисовало ему ситуацию, когда для захвата вражеской техники потребуется принести кого-нибудь в жертву. И жертвой станет майор Кентаринов. Именно для этого его заманивали сюда, на Странную. Именно для этого судьба растила его и пестовала, и спасала от злой смерти, и сделала генералом от машинерии…
        О! Вот так мысль! Ну почему, дьявол меня возьми, вражеские порталы не связаны с виртуалом СОТУ? Вот это была бы война! Мы бы забросили десант прямо в самое логово врага! И, как говаривал Спиря, ваши не пляшут!
        А может, попробовать? Ведь удалось когда-то перепрыгнуть с Незабудки на Синдереллу!
        - Пойду, Петр Павлович!
        Эксперт улыбнулся уголками губ:
        - Все-таки вы, майор Кентаринов, смелый человек…
        - Да при чем тут смелость, господин эксперт? Ну откажусь я… Тогда вы заявите, что моя задача - защищать вас. Приказа-то этого никто не отменял.
        А может, подумал он, дяденьке Миланову вовсе не жертва требуется, а какой-никакой свидетель. А то проникнет господин эксперт в пещеру, а вражеский портал возьми да и растай, как на Незабудке! И доказывай потом, что ты - не верблюд, что не ты виноват в его исчезновении. Правда, почему бы в таком случае господину эксперту не записать происходящее в память ИскИна персонального тактического прибора? Хотя, помнится, на Незабудке техника отказывалась работать в Змеином Гнезде… Так может, Миланов все-таки в курсе, что земная техника вблизи портала дает сбои? Может, он все-таки читал мой незабудкинский отчет? Это вопрос!
        А второй вопрос - почему на Странной порталы прежде не таяли, а неизменно взрывались?
        Вопросы, вопросы, вопросы… Ну ничего, когда-нибудь получим мы на них и ответы…
        И он решил катнуть еще один пробный шар.
        - Скажите, господин эксперт… А почему бы нам не воспользоваться порталом и не попытаться самим проникнуть туда, откуда приходят гости?
        В глазах Миланова загорелся интерес.
        - А это мысль, майор… Только вы уверены, что там, куда вы собираетесь попасть, человек не погибнет.
        - Ну, в персональном тактическом приборе за несколько минут не погибнет. А потом можно и вернуться.
        - И вы готовы попробовать?
        Кирилл тут же представил себе, что о нем подумает Миланов, если услышит слово «да». Пожалуй, его мнение о майоре Кентаринове как о достаточно умном командире мгновенно изменится.
        - Да нет, конечно, не готов. Если только будет приказ…
        Судя по всему, эксперт ждал от него именно такого ответа, поскольку вновь родившаяся на его лице улыбка выглядела широкой и доброжелательной.
        - Не мчитесь, пожалуйста, впереди транссистемника, майор! Давайте сначала попробуем заполучить этот портал и попытаться изучить его устройство. А там, глядишь, может, и до соответствующих приказов дойдет.
        И они отправились к пещере.
        Размеры зева ее были примерно такими же, как на Незабудке. Исследователи надели персональные тактические приборы. Кирилл шагнул вперед, упал на пол и откатился в сторону. Переключил оптику на инфракрасный режим.
        Пещера была свободна от врага.
        А портал выглядел так же, как на Незабудке. Словно половинка глобуса, лежащая на полу, кверху плоскостью разреза. Диаметром около трех метров. Правда, тут воздух над срезом не светился и не вибрировал. И Кириллу сразу стало ясно, что устройство мертвым-мертво, ни в какое логово противника отсюда не перескочишь.
        - По-моему, эта штука не работает. - Миланов пришел к такому же выводу. - Неисправность случилась, а починить оказалось некому. Потому, наверное, он и не самоликвидировался… Как бы нам его отсюда вытащить?
        - Да запросто! - сказал Кирилл. - Если он изготовлен из металла, приволочь сюда миниатээску с магнитными захватами. Вывезем из пещеры, погрузим в десантный бот и подымем на корабль. А там изучайте эту штуку сколько вашей душе угодно. Хоть до винтика разберите.
        - Это если он из магнетика, - с сомнением заметил Миланов. - Не все металлы, знаете ли, можно захватить магнитами.
        Ну конечно, вы - ученый, а мы, как говаривал Спиря, просто прогуляться вышли… Где уж нам уж выйти замуж!
        Сомнение Миланова оказалось излишним - материал, из которого сделали портал, прекрасно магнитился. Мини-атээска запросто выволокла полушар из пещеры и погрузила в десантный бот.
        Исследователи сняли шлемы, выкурили по сигаретке.
        Галакты, во все глаза разглядывавшие находку, разумеется, прицепились с вопросами: что да как?
        Кирилл решительно отбрил их, приказав Фарату Шакирянову заминировать пещеру и обрушить ее свод.
        Миланов доложил о добыче капитану линкора, а в заключение сказал:
        - Полагаю, господин контр-адмирал, наша задача в здешней планетной системе полностью выполнена. То, что мы отыскали, важнее любых квартирьерских операций. К черту лагерь! Думаю, нам следует немедленно возвращаться в пределы Мешка.
        А Кирилл отметил, что находка лишила эксперта его обычной подчеркнутой вежливости.
        Со стороны Самсонова никаких возражений на слова ученого не последовало.
        И Кирилл понял, что они и в самом деле выполняли здесь задачу по поиску вражеских артефактов. Либо первоначальную задачу только что скорректировал господин эксперт, практически отдав контр-адмиралу Звездного Флота приказ об изменении планов экспедиции.
        А контр-адмирал едва ли не взял прилюдно под козырек.
        Но ведь существовало и иное решение. Господина эксперта вполне могли отправить на Землю на крейсере «Волопас», а галактов во главе с майором Кентариновым оставить тут для решения прежней задачи под прикрытием «Юрия Долгорукого».
        Но майор - не тот человек, что стал бы породителем такого плана…
        За спиной грохнуло. Земля под ногами содрогнулась. В небо поднялось облако бурой пыли.
        «Кентавры» взорвали пещеру. Как когда-то командование базы «Незабудка А-три» завалило Змеиное Гнездо.
        - Собирайте людей, майор, - сказал Миланов. - Организуйте эвакуацию отрядов с планеты. Вы все возвращаетесь вслед за мной.
        Эксперт отправился в компании с порталом к «Юрию Долгорукому». А Кирилл принялся организовывать эвакуацию.
        Настроение было превосходным. При прямом его участии взят трофей, способный перевернуть весь ход войны. Нет, точно наградят очередным званием. Да и орден-медальку опять на грудь повесят… Но теперь он позаботится и о «кентаврах». Пора и им снова менять погоны. Шестерых, которых он прикомандировал к чужим отрядам, теперь, думается, можно отпустить на все четыре стороны. Пусть командуют. А гарем он начальству не отдаст. Перебьются!.. Можно было бы, конечно, и мужиков остальных в командиры отправить, да не хочется нарушать чувственно-сексуальное равновесие.
        Он усмехнулся: экий термин родился! Чувственно-сексуальное равновесие… Если дойдет дело до написания мемуаров, надо будет непременно вставить. Впрочем, какие тут, к дьяволу, мемуары?! То есть мемуары-то сочинить можно. Да только правды в них не расскажешь. Это будут не мемуары, а фантастическая эпопея. Под названием «Вторжение». Или - много лучше! - «Экспансия»… И псевдоним взять погромче да поизвестней. К примеру - Николай Романов. Был вроде такой русский император в древние времена…
        - Ты такой счастливый, Кирочка! - сказала подошедшая Света. - Неужели эта штука, которую вы отыскали в пещере, столь важна?
        Кирилл аж зажмурился от удовольствия:
        - Эх, Светочка! Ты даже не представляешь, насколько она важна. Вполне возможно, что она перевернет всю нашу с тобой жизнь. Да и не только нашу. - Он обнял фронтовую подругу. - Я тебе больше скажу… Сегодня весь характер войны может поменяться.
        - К лучшему? - усмехнулась Света. - Или к худшему?
        - Конечно, к лучшему! - возмущенно вскричал он.
        - Ну и прекрасно, - сказала Света. - Я просто привыкла, что все изменения обычно происходят к худшему.
        Кирилл крякнул.
        Нет, не поймешь этих женщин! Жива, здорова, звездочек на погонах прибавляется, кормят-поят, мужик постоянный под боком… Не угодишь, дьявол, на них!
        Это была, конечно, грубая мысль, но ведь порой и грубости становятся истиной в сотне инстанций.
        - Ну нет, отнюдь не все! Некоторые изменения происходят и к лучшему!
        Света тут же согласилась:
        - Ты прав, ты прав, Кирочка. Прости! Но ведь я не знаю всего того, что знаешь ты…
        - Что ты тут не знаешь, Чудо? - Сзади подлетела Ксанка.
        Света смешливо глянула на Кирилла.
        - Да вот говорю, старшина не знает то, что известно майору.
        - И даже два старшины… две старшины не знают то, что известно майору! - Ксанка тоже подарила Кириллу озорной взгляд, какого он давно у нее не наблюдал.
        Видно, хорошее настроение командира передалось и подчиненным.
        Так оно и оказалось. «Кентавры» наперебой трепались и подкалывали друг друга. Много ли надо солдату, когда он победил?
        Нет, правильно он когда-то сделал - собрал их всех под свое крыло. Как ни крути, а наверное, именно в этом причина их постоянных побед. И не стоит, пожалуй, шестерых «ссыльных» отпускать на вольные хлеба!
        33
        Соединение покинуло планетную систему Сорок Седьмой, не задерживаясь. Как только последний галакт ступил на борт своего транссистемника, была объявлена подготовка к переходу в режим транспорт-сна.
        И корабли ушли на родину, в пределы Мешка. Там линкору и трем транспортам надлежало отправиться к Незабудке, а крейсеру «Волопас», с трофейным пространственным порталом и экспертом Милановым на борту, предстояло взять курс на Землю. Дальнейшие планы ведения кампании командование собиралось разрабатывать после тщательного изучения захваченной вражеской техники.
        Так, по крайней мере, на последнем перед отлетом совещании высказался Миланов.
        Наверное, он был совершенно прав.
        Любой трофей следовало внимательно изучить. В истории не раз за счет этого целые кампании выигрывались.
        Впредь, может, такого количества боевых кораблей, какое постоянно готовили к войне, и не потребуется. Наделают порталов и грузовиками переправятся куда надо. Впрочем, без помощи линкоров и крейсеров не обойдешься - вряд ли противник позволит вот так, за здорово живешь, устанавливать порталы, изготовленные уже человеческими руками, на своих планетах. А было бы здорово!..
        Галактов в точке расставания боевых кораблей решили из транспорт-сна не выводить. Для того чтобы отправить портал к месту назначения, участие бойцов не требуется.
        Но майора Кентаринова, разумеется, разбудили.
        Попрощались с экспертом.
        - Надеюсь, еще увидимся, Петр Павлович, - сказал Кирилл.
        - Кто знает, - отозвался Миланов.
        - Вы правы… Изуґчите портал, разберетесь в его устройстве. На Земле наделают сотни таких - уже собственных. И война пойдет совсем по другим планам.
        - Не пойдет! - В голосе Миланова зазвучала откровенная досада. - Дело в том, что портал исчез.
        У Кирилла отвалилась челюсть.
        - Как исчез? Когда?
        Эксперт пожал плечами:
        - А пока мы летели от Странной сюда. Сегодня собрались переправлять эту штуку на «Волопас», а ее в трюме нет.
        - Кол мне в дюзу! - Кирилл не нашел другого ответа.
        Ему сразу стало ясно, что портал растворился - как тогда, на Незабудке.
        - Об этом никто не знает. Кроме меня и контр-адмирала Самсонова. Да теперь вот вы еще… Думаю, вы, майор, имеете право знать. Вы же рисковали жизнью для того, чтобы человечество заполучило эту штуку. Но враг оказался хитер. Видимо, у этих порталов существует еще один режим самоуничтожения - без выбросов энергии. Когда не нужно привлекать наше внимание. По всей видимости, так оно и произошло.
        - Мда-а-а! - Кирилл опять не нашелся, что ответить.
        - Возможно, ксены нас просто обдурили. Решили, что мы, захватив портал, тут же покинем планетную систему. Похоже, они разбираются в человеческой логике и человеческих побуждениях. Так оно и получилось… А потому, в смысле материальных трофеев, я лечу на Землю с пустыми, увы, руками. Но тут, - эксперт постучал себя по лбу указательным пальцем, - кое-что все равно появилось. Так что эта экспедиция была предпринята не зря. А вы готовьтесь к новым свершениям, майор! Ваш опыт еще пригодится. Не думаю, что мы оставим Сорок Седьмую Большой Медведицы в покое. И флот без помощи «кентавров» никогда не обойдется. Портовые города захватываются не флотами, а морской пехотой.
        На сем они и расстались.
        Но у Кирилла осталось ощущение, что за обычными словами эксперта Миланова прятался и другой, более сложный смысл.
        Однако понять его пока не представлялось возможным.
        34
        «Волопас» улетел на Землю. А «Юрий Долгорукий» - к Бете Волос Вероники.
        Галактов по прилете на Незабудку разместили по базам. Отряд майора Кентаринова поселили на старое место, в казарму базы подполковника Смоленского. Наверное, если бы вражеский портал добрался до Земли, «кентавров» ждала бы городская гостиница. Но увы…
        После шикарных условий «Долгорукого» - с его двухместными каютами - общая казарма представлялась самым настоящим муравейником. Впрочем, привыкли уже к обеду первого дня.
        А утром на «раздаче» был зачитан приказ командующего Галактическим Корпусом. Этим приказом майору Кентаринову присваивалось звание подполковника. В отряде появились новые офицеры - погоны прапорщиков нацепили старшины Перевалов, Афонинцев, Подобедов, Лордкипанидзе, Саркисов, Чудинова, Заиченко, Каблукова, Шиманская, Заславина, Дубинникова, Костромина, Камалиева и Винокурова. Прапорщики Непосидяка, Гусарский, Кривоходов и Стиблина получили по второй, капральской, звезде, а Фарат Шакирянов стал лейтенантом. Неофицеров среди «кентавров» больше не осталось. Получился выдающийся отряд - во всех смыслах.
        Вручили и награды: все новоиспеченные прапоры получили медаль «За смелость» второй степени; капралы - первой; лейтенант Шакирянов стал кавалером ордена Славы. А Кирилл теперь числился дважды кавалером этого ордена.
        А на следующий день отряд был отпущен на двое суток в увольнение.
        Короткий отпуск решили провести в Семецком. Со времен напалмового удара город успели привести в порядок, но пожарища в районах, подвергнувшихся нападению, отстроить еще не успели - так и стояли дома обгорелыми да закопченными. Тем не менее жизнь в городе уже вернулась в налаженное русло.
        - Кол вам в дюзу, а не уничтоженный Семецкий, господа гости! - рявкнул, увидев улицы города, Тормозилло и погрозил небесам.
        - А мы ведь тут тоже гости, - усмехнулась Сандра Каблукова. - И нам тоже кол в дюзу?
        - Тебе, Громильша, - в первую очередь! - Тормозилло сделал непристойный жест. - У тебя теперь прапорская, а значит, кол ей нужен не ниже, чем… - он покосился на Кирилла, - чем подполковничий. А ты, Юраша, - он повернулся к Сандриному ночному соратнику, - всего лишь капрал.
        Сандра с ответом не задержалась:
        - Капрал-то он капрал, да только там у него не меньше, чем контр-адмиральский. Твоему не чета! И как только Вика тебя терпит?
        Вика тут же ринулась в словесную схватку, грудью защищая своего постельного партнера.
        Кирилл поморщился и качнул головой.
        - Ты чего? - тут же спросила идущая рядом Света.
        - Да так… Хоть и стали «кентавры» теперь офицерами, а все их подколки крутятся вокруг одного и того же.
        - Стоит ли удивляться? Вот если бы они пожелали пойти сейчас в музей, я бы удивилась.
        - Они бы пожелали… - проворчал Кирилл. - Здесь и музеев-то нет.
        Она говорила банальности, но ее банальности никогда не раздражали Кирилла. Наоборот, он бы обозлился, начни она строить из себя умную девочку.
        Умные девочки в Галактическом Корпусе не служат, у них другие жизненные пути…
        - Эй, Кент… - крикнула Сандра. - Кстати, насчет музеев… Вторую «блямбу» обмыть бы не мешало. Да и нам свои звездочки - тоже!
        Это предложение не вызвало никаких словесных схваток - отряд мгновенно превратился в единую боевую машину, готовую разделать в пух и прах любое количество водки и закуски.
        Нет, все-таки эти парни были героями на всех фронтах!
        Тут и кабак по дороге встретился - с подходящим названием «Веселый галакт».
        - О! - сказал Гусар. - Самое то! И искать ничего не надо!
        Однако сначала следовало поселиться в выделенную отпускникам гостиницу. Иначе с ее поиском и вселением ближе к вечеру могли и сложности возникнуть - настроение у ребят явно требовало надраться, как говаривал Спиря, до поросячьего визга.
        К счастью, гостиница находилась совсем рядом, через два квартала.
        Зашли внутрь кабака. Заказали столики с обещанием вернуться не позже, чем через час. Хозяин заведения, одноглазый лысеющий тип, в предвкушении немалой выручки только что не стелился перед будущими клиентами.
        - Где гляделку потерял, отец? - спросил его Стояк.
        - Известно где, - не продал тайну тот.
        Между хозяином и клиентами тут же возникла взаимная симпатия.
        Свой свояка видит издалека…
        Затем симпатичные клиенты сбегали в гостиницу, по-быстрому заселились.
        Гостиница оказалась среднего уровня, но не ждать же от родного командования пентхаусов или номеров «люкс». Двухкоечные номера - все-таки не казарма. Как ни привык ты к армейской жизни, а иногда не в санузле и не в ближайших кустах хочется уединиться.
        Нет, все-таки на «Юрии Долгоруком», в этом отношении, все складывалось - сбрось с орбиты котелок!
        Помылись-побрились-причесались, через некоторое время собрались в холле, возле рецепции, своим жеребячьим энтузиазмом едва не введя в ступор портье, и вернулись в «Веселый галакт».
        Почему заведение называлось именно так, было совершенно непонятно - ничего из атрибутики Галактического Корпуса в зале не имелось. Могли бы хоть иссиня-черные флаги повесить. Хотя, наверное, за такое использование родной войсковой символики какой-нибудь разозлившийся веселый галакт мог хозяину и физиономию начистить. Так что, скорее всего, в прежние времена тут такой флаг и висел. До поры до времени. Больше не висит. И разозлившихся веселых галактов на кулачные подвиги не побуждает…
        Сдвинули столики в один ряд - как, в прошлом, в столовняках, - сделали окончательный заказ. Хозяин потрясенно вылупился. Забегали вокруг официантки, обстреливая глазками офицеров и откровенно завидуя офицеркам.
        Через час в «Веселом галакте» дым стоял коромыслом. Звучали тосты за родной Галактический Корпус, брызгали водкой на новенькие погоны, бросали в стаканы ордена и медали. Угощали хозяина. Тот расчувствовался и выставил бочонок доставленного с Земли контрабандного пива. После чего подняли бокалы с пивом за будущую победу.
        - Дайте им, ребятки! Дайте им, кол им всем в дюзу!
        - Наш мужик, - сказал Тормозилло. - Дадим, отец, не сомневайся. Мы им так дадим, что у них колы отвалятся, а дюзы заклеятся!
        - Они нам едва полгорода не сожгли. У моего приятеля баба заживо сгорела, прямо возле дома.
        Пожалели и жену, и приятеля, и дом. Снова угостили хозяина, но пива он больше не выставил. Впрочем, настроения этим вовсе не испортил.
        Настроения не испортил даже маленький инцидент с каким-то безмундирником-выпивохой, набравшимся местного пойла до такой степени, что пьяная наглость у него обратилась драчливостью. Терпеть присутствие такого типа в общих стенах не стали. И за помощью к хозяйскому вышибале не обратились - Сандра Каблукова и Вика Шиманская в четыре девичьих кулака (без кулачных подвигов все-таки не обошлось!) вынесли драчуна на улицу, едва не разнеся заодно и входную дверь. Но обошлось, слава Единому и благоразумию обеих метелок…
        Потом в «Веселом галакте» включили музыку, и вся компания принялась танцевать - кто как умел. Круче всех оказались Сандра Каблукова и Вика Шиманская - от боевых плясок этих громильш едва ли не тряслись стены.
        Подергался и Кирилл.
        - Оказывается, ты умеешь танцевать, Кирочка! - удивилась Света, крутясь с ним в медленном ритме.
        А и в самом деле… Кирилл вдруг сообразил, что за все время службы в Корпусе им никогда еще не приходилось развлекаться подобным образом.
        Изрядно уплотнив танцами содержимое желудков, «кентавры» снова взялись за бутылки и стаканы.
        В общем, в этот вечер на жизнь вполне можно было навесить затертый ярлык «легка и удивительна». Наверное, поэтому до поросячьего визга никому надраться так и не удалось, и с поиском родной гостиницы ни у кого проблем не возникло. А ближе к полуночи, когда веселые галакты парами расползлись по гостиничным номерам, жизнь сделалась удивительной вдвойне.
        35
        На капитанском мостике присутствовала все та же компания: контр-адмирал Самсонов, старшие офицеры «Долгорукого» и эксперт Миланов. Все те же синие кители и безмундирник… Только майора Кентаринова заменял теперь однофамилец-подполковник, гы-гы…
        А «кентавры» только что расселились по своим прежним каютам.
        На Незабудке пришлось проторчать почти три недели. Двадцать дней унылой казарменной жизни, мирной, наполненной только тренировками да очередными нарядами, - по дню на брата. Да и подполковник Смоленский чувствовал себя не в своей тарелке, имея под формальным началом отряд подобного состава. Впрочем, отряд ситуацию понимал и старался не зарываться.
        Тем не менее, когда вчера из штаба планетной обороны поступил приказ о переброске подразделения на борт линкора «Юрий Долгорукий», и «кентавры», и подпол Смоленский с превеликим удовольствием расстались друг с другом.
        И вот теперь Кирилл снова находился в незабытой еще компании.
        Поздоровались как старые знакомые. Впрочем, почему - как? Старые знакомые и были. Пусть и не съели, как говаривал Спиря, пуд соли вместе, но иные экспедиции стоят десяти пудов. А вояж к Сорок Седьмой, на планету Странная, являлся бы как раз такой экспедицией, кабы не мучившее Кирилла с некоторых пор подозрение…
        - Здравия желаю, господин контр-адмирал! - Кирилл отдал честь капитану корабля.
        - Рад вас видеть, подполковник! Поздравляю с присвоением очередного звания!
        - Служу человечеству! Благодарю вас!
        Пожали Кириллу руку все присутствующие на мостике.
        После пятиминутных взаимных поздравительно-благодарственных расшаркиваний контр-адмирал откашлялся:
        - Прошу внимания, господа офицеры! Начинаем наше очередное совместное совещание. Прежде всего, хочу заново представить вам человека, которого вы все знаете еще по прошлой экспедиции на Странную.
        Все снова обернулись к Кириллу.
        - Нет-нет, господа офицеры!.. Я имею в виду человека, который был всем вам известен под именем эксперта штаба министерства обороны господина Миланова. На самом деле это советник президента Конфедерации Павел Петрович Ломанов. Прошу любить и жаловать! - Контр-адмирал повернулся к безмундирнику и отдал ему честь. - Здравия желаю, ваше превосходительство! Рад снова видеть вас на борту моего корабля! Надеюсь, вам будет так же удобно, как в прошлый раз.
        У Кирилла отвалилась челюсть, но ему тут же удалось вернуть ее на место.
        В конце концов, он всегда подозревал, что с этим безмундирником дело нечисто. И вот, выходит, не ошибся…
        Он думал, что сейчас последует новая порция взаимных расшаркиваний, однако, сбросив прежнюю личину, его превосходительство явно не собирался терять время.
        - Приветствую вас, господа офицеры! Полагаю, вам не требуется объяснять ни то, почему я был вынужден прежде находиться под чужим именем, ни то, почему нахожусь теперь под своим.
        Все лишь щелкнули каблуками армейских ботинок.
        - А теперь к делу!.. Нас ждет, господа, новая экспедиция. Я привез с собой указ его превосходительства господина президента Конфедерации, которым он объявляет войну нашему противнику. И пусть мы пока точно не знаем, где он, наш противник, находится, это не может помешать нам выполнить приказ командования. В самое ближайшее время будет создано новое соединение боевых кораблей под командованием контр-адмирала Самсонова. В соединение войдут четыре новых линкора класса «Юрия Долгорукого» и шесть крейсеров. Их будут сопровождать девять транспортов крупного тоннажа с бойцами Галактического Корпуса. Командование наземными войсками возлагается на подполковника… вернее, полковника Кентаринова… Я привез с собой приказ командующего о присвоении вам, подполковник, очередного звания.
        Кирилл тоже щелкнул каблуками.
        Вот это да! - подумал он. Уж коли такая спешка, экспедиция разворачивается и в самом деле серьезная.
        - Поскольку нам по-прежнему известно лишь одно место, где нарушена граница Мешка, то целью экспедиции будет все та же Сорок Седьмая Большой Медведицы. В нашу задачу входит построение форпоста на планете Странная. Для этой цели транспортные суда везут с собой достаточное количество строительного оборудования и соответствующего профиля специалистов. Задача наземных войск - защищать строителей от атак ксенов, поскольку мы полагаем, что без сопротивления противник нам Странную не отдаст. Это ясно?
        - Так точно! - ответил хор голосов.
        Хор получился не слишком стройным - по-видимому, офицеры линкора были все-таки слегка ошарашены прозвучавшей информацией.
        Кирилла-то точно ошарашило.
        Ничего себе, снова подумал он. Кажется, теперь все-таки начнется настоящее…
        Очередное звание без боевых подвигов ему присваивалось впервые, и оставалось только предполагать, что это аванс, который придется отрабатывать подвигами в будущем.
        Потом мысли его вернулись к полученной информации.
        Девять транспортов крупного тоннажа - это, кажется, восемнадцать тысяч бойцов Галактического Флота. Не так уж много, но и немало. Во всяком случае, чтобы сковырнуть такую прорву галактов со Странной, противнику придется немало потрудиться. Опухнет он и посинеет, со всеми своими крокодилами-слониками-троллями-драконами!
        На десяти боевых кораблях найдется такое количество абээмок, что и целая армия драконов не поможет, тем более что воевать-то придется не на слишком крупном участке. Там сотня драконов попросту не развернется.
        - Вам задача ясна, полковник Кентаринов?
        Похоже, этим вопросом советник заменил неуставный приказ: «Не лови ворон, придурок!»
        - Так точно, ваше превосходительство!
        И совещание продолжилось.
        36
        Среди прочих преимуществ, которые приносили своему хозяину полковничьи погоны, оказалась каюта большего размера, чем та, которую они со Светой занимали прежде.
        Интересно, кого старпом выселил из нее? Или она попросту находилась в режиме ожидания?
        В каюте, естественно, имелась Ф-мебель, и ничего не стоило вместо двух односпальных коек получить двуспальную, которую новоселы тут же и опробовали. Впрочем, перед погружением в транспорт-сон этот сексодром очень легко превращался в две стандартных транспортных ячейки.
        А еще в каюте имелся шеридан. Это означало, что галакт Кентаринов достиг такого уровня доверия, что его отныне впускали в общую корабельную сеть свободно. И хотя он подозревал, что мог бы проникнуть в общую сеть из СОТУ - просто не видел необходимости тратить силы, - но такое доверие флотских грело.
        - У тебя сейчас вид, как у кота, оказавшегося возле открытого пузырька с валерьянкой, - улыбнулась Светочка.
        Она лежала на кровати, мягкая, теплая и умиротворенная. И сама походила на кошку, только уже налакавшуюся… нет, не валерьянки - скорее, сметаны.
        Кошечка-кошаночка, лизнувшая сметаночки…
        Оп-паньки, двустишье родилось!.. Давно такого не случалось… Оп-паньки, так здесь же, на борту линкора, наверное, и триконку можно сотворить!
        И Кирилл тут же проделал это.
        Через несколько мгновений перед лицом Светочки загорелись переливающиеся лазурные строчки, пульсирующие, словно сердце.
        Давно он не творил видеоформы - даже такие простенькие.
        Светлана восхищенно ойкнула.
        - Спасибо, Кирочка! Я уже и забыла про такие подарки!
        - Пожалуйста, душенька моя!
        - И слов от тебя подобных сто лет не слышала…
        Она была права - он сильно изменился за последнее время. Сейчас Кирилл и сам понимал это.
        Все-таки странная война, так смахивающая на тренировки, сильно ожесточила его. Наверное, причина проста - даже если это и тренировки, относился он к ним как к самой настоящей войне. Как говаривал Спиря, с волками жить - по-волчьи выть…
        Он сотворил еще одну видеоформу - рядом с двустишьем запульсировало сердце, разбрызгивая по сторонам алые искры. Будто капельки крови…
        - Вот тебе еще один подарок, душенька моя! Ты полежи, а я немного поработаю, хорошо?
        Света тихонько вздохнула - словно хотела еще раз поблагодарить его, но не решилась, - и повернулась на бок, отправив триконки ближе к стене.
        А Кирилл сел в юзер-кресло, подстыковал лайны к штекам и переселился в виртуал, решив для начала узнать наконец-то, как и когда обнаружили, что Мешок открылся.
        А там посмотрим… Глядишь и появится пища для размышлений и выводов.
        37
        Причиняло ли существование Мешка какой-либо вред человечеству, никто не знал. Теоретически - да, потому что препятствовало экспансии землян в Галактику, а стало быть, сдерживало исследование окружающего пространства. А практически?… Практически от него имелась несомненная польза.
        Собственно говоря, это стало ясно вскоре после основополагающего открытия, совершенного 15-й межзвездной экспедицией, отправленной к спектральному близнецу Солнца, звезде Дельта Треугольника. До своей цели два корабля экспедиции, «Лебедь» и «Орел», не добрались, ни с того ни с сего оказавшись в созвездии Центавра. Их сообщение пришло из точки, расположенной на три градуса севернее Пси Центавра, то есть из совершенно противоположной стороны небесной сферы.
        Агентство космических исследований, воспользовавшись всеобщим интересом, тут же пробило новый исследовательский проект и снарядило тридцать шесть автоматических зондов, которые были отправлены к тридцати шести равноудаленным друг от друга точкам небесной сферы. Ждать пришлось недолго. Все тридцать шесть аппаратов ждала судьба «Лебедя» и «Орла» - они вернулись с противоположных направлений.
        Обработав данные бортовых компьютеров, штурманский сектор АКИ сделал вывод, что вокруг Солнечной системы существует некий непреодолимый барьер неизвестной природы радиусом в тридцать три световых года, чуть позднее названный Мешком.
        О полезных качествах Мешка вспомнили, как только в осваиваемом землянами пространственном шаре возникла потребность в транспортных перевозках. Довольно быстро обнаружилось, что на некоторых грузовых маршрутах выгоднее лететь в противоположную сторону, к границе Мешка, чтобы оказаться по геометрическому расстоянию в пятидесяти световых годах от исходной точки маршрута, тогда как реальный перегон составлял всего десять-пятнадцать.
        Поначалу, в течение полувека, этот эффект использовали только для грузовых перевозок, потом отправили в пробный полет небольшую компанию обезьян и обнаружили, что «прыжок» в противоположный край Мешка не принес приматам ни малейшего вреда. После чего дошла очередь и до человека.
        Пробный «прыжок» совершил эсминец «Стремительный».
        Когда он вернулся к Земле, экипажу корабля устроили капитальный медицинский осмотр с многочисленными исследованиями. И обнаружили, что фантастическое путешествие не оказало на людей никакого вредного воздействия.
        После этого траспортные маршруты между периферийными мирами, расположенными на противоположных краях Мешка, стали проходить не через внутренние районы освоенной человечеством пространственной сферы, а через ее границу.
        Один из грузовиков-автоматов, путешествующих по таким «прыжковым» маршрутам и наткнулся на разрыв границы. Когда ИскИн грузовика обнаружил, что оказался вовсе не в той точке, которую предусматривало полетное задание, а в доселе недоступном районе, он тут же остановил двигатели и развернулся в обратную сторону. Транспортные диспетчеры, ожидавшие грузовик на другом конце Мешка и не обнаружившие его в расчетном месте, уже подняли тревогу, решив, что судно похищено ксенами.
        В общем, о происшествии было доложено соответствующим компетентным должностным лицам. Информацию тут же засекретили, а в район, где заподозрили исчезновение барьера, отправили автоматический разведчик. И убедились, что в неведомой ткани, образующей Мешок, обнаружилась прореха.
        После такого открытия стало ясно даже ежу: обстановка кардинально изменилась, и надо пользоваться моментом.
        Так и возник план, предусматривающий организацию экспедиции в район прорехи.
        Реализацию плана поручили экипажу линкора последнего поколения «Юрий Долгорукий» под командованием контр-адмирала Звездного Флота Васисуалия Самсонова.
        В состав соединения включили также крейсер «Волопас» и несколько подразделений Галактического Корпуса, в том числе и отряд специального назначения под командованием майора Кирилла Кентаринова.
        38
        Последнее, что выведал Кирилл из сетевых информационных ресурсов «Долгорукого», была дата обнаружения дыры в Мешке. Кирилл уже точно не помнил, в какой именно день ему сообщили об этом на Синдерелле, но произошло это примерно в одно и то же время.
        Жаль, невозможно оказалось сверить данные с записью ПТП - все сведения об операции, завершившейся разоблачением майора Егоршина, остались там же, на Синдерелле. Кирилл мог бы, конечно, сделать запрос по транссвязи, но тогда в дело бы вмешался подпол Безуглов, главный эсбэшник «Юрия Долгорукого».
        А зачем вам такие сведения, полковник Кентаринов? Стоит ли рисковать? Ведь противник теоретически запросто может осуществить перехват… Секретность, кол ей в дюзу!
        Кирилл совсем уж настроился покинуть виртуал, но что-то его беспокоило и придерживало. Какая-то мысль барахталась в глубине подсознания. Память, похоже, изо всех сил старалась ее утопить, но мысль гибнуть не желала, колотила лапками по волнам, гуляющим в толще беспамятства, рвалась кверху, на поверхность, в полновесную жизнь… И таки прорвалась!
        Кирилл снова принялся рассекать виртуальные просторы корабельной сети, отыскивая информационную глыбищу, включающую в себя базу данных системы разведки и целеуказания. Там его ждала целая свора цербов и запароленная великая китайская стена защитных средств. Но по сравнению с уже пережитыми виртуальными боями все это казалось семечками. Кое-какое время на вскрытие обороны, конечно, потребовалось, но с помощью менталов он справился.
        Чередой побежали менее громоздкие массивы, составляющие базу данных. Кирилл пропускал их мимо, нащупывая тот самый, о котором ему шепнула всплывшая из подсознания мысль.
        Вот он! Датирован тем днем, когда «Юрий Долгорукий» впервые проник в планетную систему звезды Сорок Седьмая Большой Медведицы.
        Кирилл нырнул в глубины информационного массива.
        Так, что у нас тут?… Координаты центрального светила - собственно самой Сорок Седьмой, координаты обнаруженных планет, прямое восхождение и склонение засеченных сканерами СРЦ вражеских кораблей. Один, второй, третий… Тут все в полном порядке… Но что же я хотел выяснить?
        Он двинулся по временной оси сохраненной информации.
        Вот СРЦ переключается из боевого режима в дежурный - это уже перед бегством «Долгорукого» в пределы Мешка… Все не то!.. Что же мне нужно?
        Он поскакал по массиву назад.
        Смена режимов… Цели - три, две, одна… Планеты…
        Стоп! Стоп, придурок, кол тебе в полковничью дюзу! Что-то тут не то! Шероховатость какая-то! Будто… будто… будто… Словно сигналы неоднородны… Словно они…
        Точно! Вот оно! Данные о планетах поступили со сканеров, а вот информация о кораблях пришла… не со сканеров она пришла, дьявол меня возьми!.. Так, что ли? Или ее пытались позже стереть, чтобы не торчала, как восставший кол на ветру?… Или - или… Или что-нибудь третье?…
        Пока ясно одно - запись явно не в порядке. Что-то с нею совершали! Ладно, сейчас разберемся. Если пытались стереть, уровень вмешательства должен быть не меньше четверти максимума. А вот если пробовали вогнать информацию со стороны, то едва ли не под самый максимум… Или я ошибаюсь? Это вам не абээмками командовать, матерь вашу за локоток! Давно по-настоящему не хакерствовал, абээмки - это все-таки мелюзга. Это единичная акция в масштабном бою. Проникновение же в СРЦ может разом весь исход боя перевернуть, тут режимы защиты помощнее будут. И виртуально поматериальнее! Так не проще ли разобраться, откуда в тот момент происходило вмешательство?… Двинем-ка мы в обратную сторону…
        И тут словно бомба взорвалась в его виртуальном сердце.
        Инстинкт, правда, сработал, и он успел унести ноги из сети, заблокировав связь. Но на него тут же обрушилось чувство потери, настолько сильное, настолько реальное, что он едва не завалился.
        В сознание он, правда, вернуться сумел, но внутренняя боль была такова, что он не сдержал стона…
        - Что случилось, Кирочка? - тут же вскинулась с койки Светлана. - Что с тобой, миленький?
        - Сейчас, сейчас… - Он с трудом отстыковался от шеридана и привалился к правому подручнику юзер-кресла. - Все в порядке, Светочка!
        - Как же, в порядке!.. Ты побледнел весь!
        Она захлопотала вокруг него, как курица вокруг цыпленка. Как Мама Ната около приютского крысеныша…
        Успокоить ее удалось с большим трудом. Света угомонилась только тогда, когда он рявкнул:
        - Прапорщик Чудинова, отставить!
        Прапорщик Чудинова обиженно надула губки и удрала в санузел чистить перышки, а уложенный к этому времени в койку полковник Кентаринов получил возможность обдумать наконец, что же именно он обнаружил.
        Пока ясно одно - кто-то пытался работать с координатами вражеских кораблей, обнаруженных в базе данных СРЦ. То ли изменить их, то ли стереть вообще…
        Спрашивается - зачем? Никому из экипажа «Долгорукого» это не надо. Такая работа может потребоваться только противнику. Выходит, на борту есть вражеский агент.
        В душе полковника Кентаринова тут же проснулся эсбэшник Артуз.
        Но тогда надо немедленно отыскать подонка. Иначе он нам все испортит. Экспедиция, внутри коллектива которой действует лазутчик, обречена на провал. Так что нужно найти его. И начать требуется с дежурных операторов, работающих с системой разведки и целеуказания. Им это было бы проще всего. Знаем, сами в этой корзине сидели…
        И тут ему пришла в голову еще одна мысль.
        А что если информацию о положении кораблей противника пытались не изменить и не стереть, а наоборот - вставить в базу данных. Но это значит… это значит… это значит… что на самом деле вражеских кораблей не существовало вовсе. Вот так номер!
        Он спрыгнул с койки и схватился за китель.
        - Вы куда, полковник?
        Света вышла из санузла и с прежней обидой глянула на своего командира. Именно командиром он сейчас был для нее - не боевым товарищем и не любовником. Пришлось подойти к ней, обнять и смиренно проговорить:
        - Прости меня, Светочка! Я скоро вернусь.
        Он покинул каюту и отправился искать Геннадия Кротова, главного специалиста системы разведки и целеуказания.
        Но когда нашел его, обнаружил, что капитану второго ранга Кротову сейчас не до полковника Кентаринова.
        - Извините, Кирилл! У меня только что умер оператор.
        - Как умер?
        - Сердечный приступ. Прямо за пультом.
        - Сердечный приступ… - потрясенно пробормотал Кирилл. - Сердечный приступ…
        39
        Теперь ему стало совершенно ясно, что на борту «Юрия Долгорукого» находится замаскировавшийся враг. Он и прежде находился, торчал тут занозой в корме. И нет сомнений, что в то время, когда линкор впервые оказался в системе Сорок Седьмой Большой Медведицы, у дежурного оператора корабельной СРЦ зрачки были нечеловеческие, ромбиками. Однако теперь, к сожалению, уже ничего не докажешь!
        Впрочем, это только одна проблема. Потому что есть и вторая - враг тут, а у него, Кирилла, и следа нет ТОЙ тревоги, что с некоторых времен непременно появлялась, когда рядом оказывались агенты противника. А может, шпиона нет? Может, его уже черти взяли, как говаривал Спиря? Но ведь и прежде, когда линкор подошел к Сорок Седьмой, тревога не ощущалась!
        Хотя, а с чего он взял, что эта тревога всегда рождалась поблизости от вражеских шпионов? Это ведь только голое предположение. Так было на Незабудке, с Мариной-Элен Коржовой, и на Синдерелле, с майором Егоршиным. Ну и что? Может, эта тревога вообще в космическом пространстве не рождается… Вот и все объяснение, кол ему в дюзу, агенту Артузу!
        А вполне может быть и так, что тревога рождается только тогда, когда нужно противнику. И в некотором смысле Кирилл сам является вражеским агентом. Ибо фактически выполняет чужую волю…
        Эх, не с кем посоветоваться! Не к подполу же Безуглову топать, главному эсбэшнику «Юрия Долгорукого»! Тот выслушает, прикинет кол к носу и сразу начнет рыть землю. И неизвестно еще, что накопает. И неизвестно, как накопанное преподнесется контр-адмиралу - при достаточном желании можно и полковника Кентаринова заподозрить в проникновении в базу данных СРЦ и ее изменении. Впрочем, следы проникновения мы уберем. Главное, не в этом! Экспедиция на носу - вот что главное, не сегодня-завтра надо снова отправляться к Сорок Седьмой. И что? Задерживать старт, пока не разберемся? Нарушать приказ из-за того, что у полковника Кентаринова возникли некие подозрения? Вряд ли кто пойдет на такое!
        Он вернулся в свою каюту и шагнул в санузел. Посмотрел в зеркало.
        Нет, ромбообразных зрачков у него по-прежнему не наблюдалось. На этом и остановимся.
        Тем не менее, выйдя из санузла, он спросил Светочку:
        - Послушай, душенька моя… Ты как-то сказала, что я сильно изменился в последнее время?
        Душенька уже не обижалась.
        - Изменился, конечно. Стал холоднее, чем прежде. Но ведь это же нормально, Кирочка. Ты просто повзрослел на этой войне. Все мы меняемся. Посмотри на Сандру. Вообще стала тетка теткой. Как будто ей уже за тридцать лет перевалило. Да и Вика Шиманская - тоже. И вообще, представь себе, если бы полковник Кентаринов выглядел мальчишкой. Как бы к нему относились окружающие?
        Светочка говорила совсем не о том, что он имел в виду, но ее слова успокоили Кирилла.
        - А не хрен было такими здоровенными коровами вырастать! Вот и стали рано тетками. Не то что ты, маленькая моя! - Он обнял ее за плечи.
        Много ли надо женщине на фронте?
        Все женские обиды мгновенно замерзли. А все остальное разогрелось.
        И, заваливая Свету на койку, Кирилл решил, что никаких активных шагов сейчас предпринимать не будет.
        Авось, в экспедиции, когда начнутся целенаправленные действия, враг проявит себя, и появятся столь необходимые доказательства. Вот тогда-то агент Артуз и возьмет его в оборот!
        40
        - Старшему офицерскому составу линкора немедленно прибыть на капитанский мостик! - Интерком ожил, едва Кирилл принял положенную после транспорт-сна пилюлю, оправился и умылся. - Повторяю! Старшему офицерскому составу линкора немедленно прибыть на капитанский мостик.
        Света только выползала из своей транспортной ячейки.
        - Меня вызывают к капитану, Светунюшка!
        Она кивнула, глянув на него все еще затуманенными глазами:
        - Я быстро приду в себя, Кирочка. Беги!
        Промчавшись по коридорам, Кирилл ввалился на мостик. И обомлел.
        Главный боевой дисплей сиял мириадами ярчайших звезд. Будто бриллиантовое колье на шее богатой буратины…
        Потом светимость дисплея уменьшили, и звезды потускнели. Зато стало ясно, что у некоторых из них прекрасно просматривается самый настоящий диск.
        В центре дисплея висел знакомый шар желтого цвета, но пространство вокруг выглядело совершенно незнакомым.
        Голубые кители, уже успевшие прибыть к капитану, смотрели на эту картину с открытыми ртами. Опоздавшие, вбежав, позволяли себе совсем не уставные восклицания.
        - Ни хрена себе, иллюминация!
        - Бл…дь, это еще что за явление?
        - Куда мы попали, господа?
        Наконец подал командирский голос контр-адмирал Самсонов:
        - Отставить базар!.. Главный астронавигатор, что скажете?
        - Это не Сорок Седьмая Большой Медведицы, господин контр-адмирал. Здешнее ближайшее к нам светило спектрального класса жэ-четыре, а Сорок Седьмая - жэ-ноль.
        - Спасибо огромное! - В голосе контр-адмирала зазвучал откровенный сарказм. - Я уже и сам догадался, что это не Сорок Седьмая.
        Главный астронавигатор, капитан второго ранга Клавдий Лобачев, снова обратился к своему шеридану.
        - Похоже, мы оказались, господа, совсем не там, куда собирались, - сказал старпом.
        - Похоже, Маевский… - Сарказма в голосе контр-адмирала поубавилось. - Главный астронавигатор, я жду объяснений!
        - Одну минуту, господин контр-адмирал!
        На мостике появился припоздавший советник Ломанов. Этот себе выражений, охарактеризованных контр-адмиралом как «базар», не позволил. Только присвистнул.
        - И что это означает, господа? - спросил он потом. - Куда нас завез наш доблестный Звездный Флот?
        Самсонов на подколку не отреагировал, продолжая смотреть на главного астронавигатора.
        Наконец, кап-два Лобачев поднялся из-за своего компа:
        - Судя по первоначальным признакам, мы оказались в Центре Галактики, господин контр-адмирал…
        - Это с какой стати?
        Главный астронавигатор развел руками:
        - Не могу знать, господин контр-адмирал. Я только что проверил выданное главному корабельному ИскИну курсовое задание. Мы спланировали маршрут в ту же самую точку, что во время прошлой экспедиции к Сорок Седьмой. Параметры перелета почти не отличаются от использованных прежде. Получившийся результат мне совершенно не понятен. Единственное объяснение, которое сейчас приходит в голову, - случился самопроизвольный прыжок из начального пункта маршрута прямо сюда. Нечто подобное происходит, когда наши корабли перепрыгивают на рубежах Мешка из одной точки граничной сферы в противоположную. Иных объяснений я пока не вижу.
        На мостике повисла гнетущая тишина. До присутствующих только теперь по-настоящему дошло, что именно произошло.
        Самсонов превратился в каменную статую.
        Кирилл посмотрел на советника Ломанова.
        Его превосходительство тоже выглядел изрядно обескураженным.
        Наверное, такие неожиданности в его работе случались крайне редко.
        Через несколько мгновений каменная статуя ожила:
        - Остальные корабли соединения тут? Не потерялись?
        - Так точно! - доложил славный специалист по связи, капитан второго ранга Арефий Романов. - Только что главные ИскИны кораблей объединились в сеть. Правда, вызовов от экипажей еще не последовало. Они вышли из маршрута… из прыжка несколько позже нас.
        Самсонов еще пяток секунд изображал из себя гранитный памятник. Потом встрепенулся:
        - Так, господа офицеры… Слушайте приказ. Все, что вы здесь увидели, дальше капитанского мостика пойти не должно. Я немедленно свяжусь с командирами всех наших кораблей и отдам им аналогичные распоряжения. К счастью, остальные члены экипажа не могут видеть то, что видим мы. Накормим людей, а потом отправимся обратно… Главный астронавигатор! Немедленно начните готовить курсовое задание! Привлеките к работе максимальное количество операторов! Нам вряд ли стоит терять время.
        - Подготовить новое курсовое задание очень затруднительно, господин контр-адмирал! - пролепетал кап-два Лобачев. - Если вообще возможно.
        - Что значит «если вообще возможно»? - Голос Самсонова сделался трескучим, словно рвали ткань. - Вы отдаете себе отчет в своих словах, капитан второго ранга?
        - Так точно, отдаю, господин контр-адмирал. - Главный астронавигатор щелкнул каблуками. - Чтобы проложить обратный курс, нам надо с точностью до астрономической единицы определить наше нынешнее положение. Но лоций Центра Галактики у штурманской службы Звездного Флота попросту не имеется. И потребуется немало времени, чтобы мы отыскали известные нам звезды и смогли хотя бы примерно выйти в район Мешка.
        И только тут до присутствующих на мостике по-настоящему дошел весь ужас ситуации. Члены экспедиции, сами того не желая, сделались героями известного фантастического блокбастера «Затерянные в пространстве».
        - Послушайте, контр-адмирал, - гнетущую тишину, вновь повисшую в центральной рубке, нарушил голос советника Ломанова. - Раз уж нашим штурманам потребуется достаточно большое время на прокладку обратного курса, то почему бы нам не изучить планетную систему, в которой мы оказались? Мне кажется, одно другому не помешает?
        Он вроде бы не сказал ничего обнадеживающего, и тем не менее в сердцах офицеров немедленно возродилась надежда на возвращение.
        Что ж, какие бы там ошибки ни совершал президент Конфедерации во внутренней политике, про него можно было сказать одно: он умел подбирать сотрудников в свой аппарат.
        41
        Когда старших офицеров «Юрия Долгорукого» снова вызвали на капитанский мостик, Кирилл понял: разведка неизвестной планетной системы завершена. По крайней мере - ее начальный этап.
        Звездное небо на боевом дисплее уже не вызывало оторопи - все-таки человек быстро ко всему привыкает. Но восхищение в душе по-прежнему рождалось.
        Думал ли Кирилл, записываясь в Галактический Корпус, что окажется когда-нибудь в подобном мире?… Жаль, Светочка не видит этой сияющей красоты!
        Кроме офицеров, на мостике, разумеется, присутствовал и его превосходительство советник Ломанов.
        - Докладывайте, капитан второго ранга! - скомандовал Самсонов главному специалисту СРЦ, едва вызванные собрались.
        - Слушаюсь, господин контр-адмирал!.. - Кап-два Кротов кашлянул. - Первый этап разведки завершен. В системе этой звезды насчитывается десять планет. Пять гигантов типа Юпитера, остальные относятся к земной группе. На четвертой… мы назвали ее Сюрпризом… сканеры обнаружили присутствие гостей. Странно то, что все они обитают в единой точке.
        - Не смешите мои тапочки, кавторанг! - не выдержал Кирилл. - После Странной подобное открытие уже не странно. В этой точке наверняка находится точно такой же портал, как и там.
        Опять нам подали на обед вчерашний компот, подумал он. Это уже становится скучно, господа! Очередной этап тренировок для полковника Кентаринова… Чтобы он стал генералом! Когда у вас непосредственно война начнется? Настоящая, с примерно равным количеством потерь с обеих сторон? Впрочем, если мы станем атакующей стороной, то и потерь у нас должно быть намного больше. Какое там классическое соотношение в военной науке? Один к пяти?
        А вот с Сюрпризом они хорошо придумали. Наше появление тут стало для нас самым настоящим сюрпризом. А вот неожиданность ли это для обитателей здешней планетной системы - посмотрим!
        - Сейчас вашим тапочкам станет еще смешнее! - фыркнул главный специалист СРЦ. - Дело в том, что на сей раз наши сканеры выявили биологический характер ксенов. Прежде, как некоторым, наверное, известно, у бойцов нашего противника имелись исключительно энергетические характеристики.
        Кирилл мысленно присвистнул.
        Оп-паньки, какие вещи узнаются сегодня! Какие сюрпризы валятся на мою бедную башню!.. У монстров был, видите ли, энергетический характер… То-то они таяли после гибели, как первый снег на питерских улицах!
        Он с трудом сдержался, чтобы не почесать затылок.
        Может, это вообще были видеоформы?… Может, галакт Кентаринов смог бы ими управлять?… Да нет, видеоформы не оказывают физического воздействия. Это исключительно визуально-акустические объекты… Но любезная сердцу некоторых секретность уже задолбала!
        - Интересное дело, господин контр-адмирал, - сказал он Самсонову. - Мы, галакты, те, кто вступает с ксенами в непосредственный боевой контакт, похоже, узнаем об их физической природе в последнюю очередь. Я просто возмущен!
        - В самом деле? - Контр-адмирал выглядел удивленным. - Впрочем, ничего странного. Иногда игры наших эсбэшников заходят слишком далеко. Думаю, господа, вы и сами знаете.
        Главный эсбэшник «Юрия Долгорукого» хрюкнул в своем углу, но возразить не посмел.
        Эсбэшников взял под защиту советник Ломанов.
        - Простите, полковник Кентаринов, но разве это знание хоть чем-нибудь помогло бы вам в бою?
        Кирилл тоже хрюкнул.
        Тут его скушали аккуратно - что называется, без горчицы и кетчупа схрупали. Кстати говоря, он бы и сам мог познакомиться с физическими характеристиками гостей, когда бегал без спроса по виртуальным просторам различных СОТУ. Так что умой личико, сынок, и не чирикай!
        - Тем не менее, - продолжал главспец СРЦ, - имеется на планете и некий энергетический объект. Он расположен в центре района, который окружают отряды противника.
        Это была очередная новость из разряда неожиданных.
        Если, конечно, энергетическим объектом не окажется какой-нибудь источник тепла, которым обогреваются ксены по ночам. Типа печки…
        - Мы вывели на стационарную околопланетную орбиту сателлит. И можем сейчас продемонстрировать вам внешний облик ксенов.
        На центральном боевом дисплее появилось изображение района, в котором разведка обнаружила врага. Включился режим увеличения, и скоро вражеские бойцы предстали перед собравшимися во всем великолепии.
        Хо, опять старые знакомые!.. Слоники, крокодильчики, тролли, орки, драконы…А вот эти, отдаленно смахивающие на людей, - наверное, и есть суккубы с инкубами. Короче, и тут сплошные сказочные герои… Какой сказочник породил вас и на какое дело отправил?
        Кирилл все-таки сдвинул берет и почесал стриженый затылок.
        Да, так и есть! Ситуация совершенно не нова - продолжаются тренировки, и галактам предстоит теперь очистить от «врага» и эту планету. Значит, Светочке повезло, и она увидит здешнюю небесную красоту…
        Отличие Сюрприза от Странной в одном - там, когда корабль подлетал к планете, ксенов на ней не было, они появились много позже, после высадки «кентавров» на поверхность и попытки строительства лагеря. Здесь они присутствуют с самого начала. Что сей факт означает? По-видимому, тренировки усложняются?… По-видимому. Но в итоге-то, наверное, одно - надо уничтожить гостей-хозяев?
        Впрочем, ответ на этот вопрос даст только время.
        - Похоже, если мы желаем вернуться домой, придется сразиться с этими гадами, - сказал советник Ломанов.
        Он высказал мысль, которая мгновение назад мелькнула у Кирилла, и тот снова глянул на его превосходительство.
        Говорят, мысли сходятся у дураков. Или имеющих одинаковую информацию…
        - Кстати, капитан второго ранга Кротов, что вы можете сказать о самой планете?
        - По природным условиям, ваше превосходительство, планета Сюрприз весьма напоминает Странную. Имеются океаны и горные цепи. Есть обширные степные пространства и пересекающие их гряды холмов. Как и на Странной, лесов не обнаружено и каких-либо иных живых существ, помимо скопившихся в одном-единственном районе ксенов, - тоже.
        Вероятно, советника этот доклад удовлетворил, поскольку он кивнул и больше вопросов не задавал.
        В рубке снова повисла тишина.
        Господа офицеры оценивали перспективы своего возвращения домой.
        Тишину нарушил капитан корабля.
        - Какие будут мнения по поводу стратегии нашего поведения?
        Мнения, естественно, разделились. Кто-то выразил согласие с советником, кто-то предлагал не лезть на рожон и, дождавшись, пока служба главного астронавигатора не определится с нынешним местонахождением кораблей, попытаться вернуться ближе к дому. Кого-то весьма удивляло, что Сюрприз столь похож на Странную. Ведь тот мир оказался вовсе не обиталищем ксенов, а всего-навсего их опорным пунктом. Что же, получается, нас все время заносит на опорные пункты противника, и мы до сих пор не знаем, где их настоящий мир. Мир, откуда они произошли и где находится их правительство… Какое еще правительство, капитан второго ранга? Вы полагаете, что у этих гадов земная структура социальной организации?… Нет, ну какое-то руководство у них должно существовать. Не правительство, так диктатор. Или там военная хунта, к примеру… Да они, может быть, все вместе - правительство. Организмы, объединенные в одну ментальную систему…
        - Каков численный состав противника? - спросил старший помощник Маевский.
        - Около девяноста пяти тысяч особей, - ответил главспец системы разведки и целеуказания…
        Ого! Это уже силища. Это вам не Вторжение на периферийные планеты Мешка. Видно, энергетический объект, защищаемый противником, кажется ему много более важным, чем пространственный портал на Странной.
        - А может, господа, все-таки попробуем применить корабельные пушки? - предложил кавторанг Штанге, главный артиллерист «Юрия Долгорукого». - Они ксенов быстренько уконтрапупят!
        - И уничтожат не только живую силу врага, но и объект, защищаемый этими отрядами? - спросил старпом.
        - Скажем, если накрыть не весь район, занимаемый противником, а только его пограничные сектора, то уничтожим изрядное количество живой силы. Объект же останется цел и невредим.
        - И вы можете это гарантировать, господин Штанге? - тут же отозвался советник Ломанов.
        - Сейчас прикину. - Главный артиллерист подстыковался к своему шеридану.
        Остальные ждали, негромко переговариваясь.
        - Могу гарантировать с вероятностью восемьдесят семь процентов, - сказал наконец Штанге, закончив расчеты и отлепляясь от системы.
        Советник поморщился.
        Ясное дело, его больше всего волновал объект, а не жизни галактов.
        Впрочем, Кирилл его прекрасно понимал. У больших начальников большие задачи, а причины их невыполнения всегда кажутся слишком маленькими…
        - Тем не менее пробный удар следует нанести, - сказал контр-адмирал Самсонов. - Мы должны быть уверены, что нам удастся покончить с врагом. Пусть даже ценой гибели столь нужного вам объекта, советник!
        Ломанов подумал несколько мгновений и согласился.
        - Только выберите, пожалуйста, наиболее удаленный от объекта вражеский отряд. И, ради Единого, не полной мощностью.
        - Выполняйте, капитан второго ранга! - Контр-адмирал Самсонов кивнул главному артиллеристу.
        Тот вернулся к своему шеридану, принялся отдавать приказы.
        На боевом экране появилась карта местности, занимаемой противником. Все верно, и на этой планете не существовало ни единого дерева - сплошная трава. Где-то там, в стороне, есть горы. Но в нужном районе лишь степи да холмы…
        «Какие-то неестественные планеты нам попадаются! - подумал Кирилл. - Будто их, как гигантские пирожки, лепили одни руки».
        Отряды врага представлялись алыми пятнами. Будто заляпали степь кровью неведомого гигантского существа.
        - Общий сигнал боевой тревоги по кораблю давать не буду, господин контр-адмирал!
        - Правильно! - отозвался Самсонов. - Незачем преждевременно волновать людей!
        На экране возникли желтые окружности прицела, наползли центром на скопление живой силы противника. Потом возник кирпично-красный круг, накрывший почти весь район. По всей видимости, он очерчивал границу зоны поражения. Желтые окружности и красный круг двинулись в сторону, к востоку, пока в зоне поражения не остался самый дальний от объекта отряд противника.
        Кирилл почувствовал, как на мостике сгустилась атмосфера напряженности. Казалось, можно было взять в руки нож, резать ее ломтями и намазывать на фантастический бутерброд.
        Старпом тоже подключился к процессу наведения, удерживая линкор двигателями в заданной точке орбиты.
        - Начинаю отсчет! - сказал главный артиллерист.
        И тут центральный боевой дисплей погас.
        - В чем дело, капитан второго ранга? - недовольно спросил Самсонов.
        - Не могу знать, господин контр-адмирал… - растерянно пробормотал Петер Штанге. - Надо разбираться…
        Экран снова осветился.
        Но на нем теперь было совсем другое изображение. Поверхность планеты исчезла, вместо нее на дисплее появился черный космос с плывущим по орбите транспортом. Земным, разумеется… Прицел наводился на него, и красный круг зоны поражения неумолимо накрывал собственное судно.
        - Отставить, Штанге! - рявкнул Самсонов. - Вы с ума сошли!
        Прицеливание прекратилось. А потом и боевой дисплей снова погас.
        - Похоже, это главный корабельный ИскИн сошел с ума! - послышался чей-то голос.
        В сторону сказавшего эти слова никто не повернулся, все смотрели на Самсонова.
        - Повторите прицеливание по противнику! - распорядился тот.
        Дисплей снова вспыхнул. Процесс прицеливания пошел заново.
        Карта с отрядами противника… Желтые круги прицела… Кирпично-красная зона поражения…
        - Начинаю отсчет!
        И вновь на экране возник собственный транспорт. Управляющая система «Долгорукого» предпочитала лупить по своим.
        - Отставить!
        Отставили.
        - Инженер-капитан первого ранга Кишкатош! Разобраться, что происходит!
        Разбирались недолго.
        - Старая история, - сказал главный инженер. - ИскИн перепрограммировался. Точь-в-точь как на первом этапе Вторжения, когда наши боевые машины ни с того ни с сего принимались наносить удары по своим же войскам.
        Капитанский мостик наполнялся гомоном. Офицеры высказывали свое отношение к происходящему.
        А Кирилл опять раздумывал о том, как много он узнал в последнее время об этой странной войне.
        Это ж какая силища противостоит человечеству, если она способна на расстоянии перепрограммировать корабельные ИскИны. Уж эти-то машины защищены от внешнего воздействия - будьте-нате! Их оборонительные виртуальные ресурсы, как говаривал Спиря, на кривой кобыле не объедешь…
        Непонятно только одно, если противник обладает такой технической мощью, почему он не обратит против землян их собственное оружие? Или все-таки нас ждет очередной этап тренировки? Какие теперь действия должен освоить полковник Кентаринов? Научиться вторгаться в виртуал, обходясь без штеков-лайнов? Поднимать из могилы давно и безнадежно мертвых? Управлять поведением бойцов противника?
        Может, попытаться заблокировать внешнее воздействие на корабельный ИскИн? И раскрыть перед начальством свои возможности? Ну, уж нет! Тогда разборок на всю оставшуюся жизнь хватит! Надо полагать, если судьбе будет угодно, она предоставит возможность полковнику Кентаринову вмешаться в работу корабельного ИскИна.
        К примеру, взять и предложить контр-адмиралу нанести артиллерийский удар незадолго перед началом атаки не по противнику, а рядом. Для устрашения… Правда, тогда наступать придется по пораженной территории, дьявол меня возьми! Там же, небось, почва остывать будет неделю!.. Нет, все эти пушки-хлопушки годятся только для полного уничтожения чего бы то ни было! И только Галактический Корпус может разобраться с врагом аккуратненько, будто хирургическим скальпелем. Как говаривал Спиря, чтобы комар носа не заточил…
        Между тем контр-адмирал и его корабельные специалисты попробовали ударить по противнику с орбиты еще раз. И опять получили настойчивое предложение уничтожить своих собственных, крепко спящих в транспорт-сне десантников. После чего окончательно угомонились.
        - Добро! - сказал контр-адмирал. - Будем воевать старыми методами. Вот только сможем ли мы и на сей раз использовать абээмки? Позволят ли?
        - Драконы в распоряжении противника имеются, - напомнил советник Ломанов. - Надо полагать, абээмки нам использовать разрешается.
        - Ладно, поживем-увидим! - заключил контр-адмирал. - Выбора у нас все равно нет.
        Вернувшись в родную каюту, Кирилл немедленно подстыковался к шеридану и вылез в виртуал.
        Сейчас мы посмотрим, кто тут у нас умудрился взять под контроль главный корабельный ИскИн «Юрия Долгорукого».
        Пробиться в виртуальные недра машины удалось с немалыми трудами. Однако удалось. Но никаких следов внешнего воздействия на ИскИн он не отыскал. И никто его не перепрограммировал. ИскИн заменял нацеливающуюся на врага пушку установкой с противоположного борта по своей собственной инициативе. Как будто на несколько секунд самостоятельно переходил на сторону противника.
        Кол ему в дюзу! И противнику, и главному корабельному ИскИну, чтоб их дьявол взял!
        Светы в каюте не было.
        Впрочем, сейчас «кентавры» должны заниматься в спортзале линкора боевыми единоборствами.
        И Кирилл отправился в спортзал. Все равно ничем он помочь сейчас капитану «Юрия Долгорукого» не мог.
        42
        На очередном совещании выяснилось, что контр-адмирал Самсонов с главным артиллеристом в прошлый раз не успокоились. Уже отпустив с капитанского мостика «посторонних», они попытались еще раз нанести удар по противнику. Правда, с тем же успехом!
        Советник Ломанов высказал по этому поводу немалое сожаление и пообещал в случае новых несогласованных с ним попыток активных действий довести сведения о таких попытках не только до министра обороны, но и до его превосходительства господина президента Конфедерации.
        - Если мы с тобой, превосходительство, вообще когда-нибудь доберемся до господина президента, - прошептал стоящий рядом с Кириллом главный артиллерист.
        Слово «превосходительство» прозвучало примерно так же, как «придурок». Или того хуже…
        Впрочем, советник его не услышал.
        Капитана второго ранга Петера Штанге можно было понять.
        В кои-то веки получаешь возможность продемонстрировать дьявольскую мощь своего оружия, и на тебе. Ни успеха, ни лавров, ни почестей… Одно сплошное позорище!
        И опять вся слава достанется этому везунчику Кентаринову, кол ему в галактскую дюзу!
        А вот с какой стати на поводу у Штанге пошел контр-адмирал? Или тому тоже не хочется отдавать приоритет в сражении этим черномундирникам? Все возможно! Соперничество между родами войск никто не отменял. Исторические традиции, матерь их за локоток!
        Но Кирилл был готов простить флотских.
        Он прекрасно потренировался с «кентаврами». Некоторые большегрудницы, правда, попытались воевать с командиром не в полную силу, но, получив от него соответствующий втык, мгновенно взялись за ум и приложили полковника о мат так, что едва не вышибли из него дух.
        Нет, Громильша, похоже, перестала соизмерять уровень своей силы с необходимостью. По возвращении надо будет предложить ей пройти медицинскую комиссию…
        Между тем контр-адмирал понял, что советник президента не шутит. И надо замазывать дисциплинарный прокол.
        - Простите, ваше превосходительство, но мы должны были попробовать артиллерию еще раз. Не получилось! Что ж, значит, окончательно приказываю высадиться на поверхность планеты подразделению полковника Кентаринова.
        43
        Мысль провести нечто вроде парада пришла к Кириллу неожиданно.
        Надо поднимать боевой дух. Конечно, контр-адмирал Самсонов приложил все усилия, чтобы до «затерянных в космосе» не дошла их затерянность. Но попробуй скрой от народа такую информацию!
        Небо само за себя говорит. Когда в белый день сверху смотрят на тебя десятки звезд, правдоподобное объяснение такого чуда быстро придет в голову даже самому тупому бойцу.
        А дальше начинаются психологические заморочки.
        Оторванность от своего мира легко не переживешь! Боевой же дух - он и в Африке боевой дух! Без него много не повоюешь. И потому непременно следовало подбодрить галактов. А пламенная речь командира - не худший способ ободрения растерявшихся.
        Он, Кирилл, правда, не капеллан. Это те умеют работать языком настолько сильно, что сердце поневоле начинает стучать сильнее, и хочется мочить врага так, чтобы только ошметки летели. Полковник Кентаринов таким даром не владел. Но, как говаривал Спиря, не боги горшки обжигают…
        Существовал, конечно, очень неподходящий вариант развития событий - если враг начнет свою атаку во время парада. Но противоядие нашлось легко.
        Достаточно выставить между противником и галактами заслон из абээмок. Тогда даже драконам до выбранной для лагеря точки непросто будет долететь, а уж про «пеших» гостей и говорить нечего. Затошнит их - добираться…
        Контр-адмирал предложение полковника Кентаринова о параде, хоть и не сразу, но принял. Он тоже прекрасно представлял себе нынешний боевой дух земных солдат. Поспорили еще по одному поводу - не устроить ли череду парадов прямо на транспортных баржах. Полковник Кентаринов на катере посетит все суда и произнесет перед галактами пламенную речь. И только потом уже начнется десантирование.
        Однако Кирилл не согласился.
        - Господин контр-адмирал, - сказал он, - я, разумеется, способен произнести одну и ту же речь несколько раз подряд, хотя на последних в очереди транспортах она уже не будет звучать с необходимым пылом. Но мне кажется, надо поступить иначе. Надо доказать и противнику, и самим себе, что мы чувствуем себя хозяевами на этой планете. По-моему, мы должны высадиться, обосноваться, провести парад и только потом уже начать войну. Это будет основательно и по-хозяйски. По-хозяйски основательно!
        Кирилла поддержал и советник Ломанов.
        - Я согласен с полковником, контр-адмирал. Психологическая ситуация у галактов несколько иная, чем у флота. Им чувствовать под ногами твердую почву много лучше, чем под задницей сиденья десантных ботов.
        44
        На следующее утро галакты все-таки ощутили под задницами эти самые сиденья. Опуститься на поверхность планеты без таких «кормовых» восприятий невозможно.
        Но на то, чтобы хорошо почувствовать ногами землю, у них ушел целый день.
        Раз не получилось толком обосноваться на Странной, решили попытаться выполнить эту задачу здесь. С подходящим случаю пиететом.
        Мы пришли сюда всерьез и надолго, господа ксены. Тут будет форпост человечества в Центре Галактики. Отсель грозить мы будем шведу… И никакими усилиями нас не сдвинешь!
        И закипела работа.
        Отряд квартирьеров занимался строительством лагеря. Остальные галакты несли караульную службу, тренировались и помогали квартирьерам в тысячах мелких дел, которые необходимо сделать при любом строительстве. Привычный ритм работы успокаивал, добавлял уверенности.
        И только Кириллу ее не хватало.
        Едва выбравшись из «кашалота» на твердую землю, полковник сразу почувствовал тревогу. ТУ самую, какую он уже испытывал при встречах с агентами врага. Однако вот так, как сейчас, ни перед одной предыдущей «тренировкой» не случалось. Тревога возникала лишь при непосредственном контакте и носила совершенно иной характер.
        Впрочем, справиться с нею оказалось нетрудно.
        Во-первых, высадка, как известно, представляет собой известную суету, требующую постоянного внимания командира и его ближайших помощников. Во-вторых, не меньшую суету представляет собой и обустройство постоянного лагеря. Среди галактов имелись бойцы, обученные навыкам квартирьеров, и строительной техники на транспортах привезли с собой более чем достаточно. В придачу Кирилл назначил главным строителем Фарата Шакирянова. Но тем не менее полковника то и дело рвали на куски, и перекурить удавалось нечасто.
        За суетой этой он и привык к тревоге. Она сделалась частью жизни, как это происходит постепенно с обрушивающейся на человека болью - кажется, выдержать ее нельзя, но проходит какое-то время - и, ан нет, привык. И уже с удивлением вспоминаешь время, когда ничего не болело.
        Галакты, конечно, время от времени таращились на дневное звездное небо, и их то и дело приходилось отрывать от этого зрелища. Впрочем, занимались этим их собственные командиры, которые, после того как Кирилл пообещал им сто двадцать семь казней египетских, быстро перестали обращать внимание на звезды.
        Общими усилиями, с помощью сорванных командирских глоток, лагерь к вечеру обустроили - поставили казармы, медпункты и навесы для техники, соорудили гальюны… то есть сортиры, конечно, - не надо нам флотских штучек! - и прочие санблоки. И даже кухни со столовыми сварганить успели. Перекусывали пока, правда, исключительно сухим пайком, но с утречка уже начнут работать повара, и бойцов будет ждать настоящий горячий завтрак из положенного количества блюд. Если, конечно, противник вообще предоставит возможность позавтракать…
        Когда стемнело, над головой повисло настоящее чудо. Светло было, как говаривал Спиря, хоть иголки собирай…
        - Ой, какая красота! - восхищенно прошептала курящая рядом Светочка. - Кира! Что за чудо! Почему у нас на Земле не так.
        Кирилл вдруг ощутил нечто похожее на ревность к этому миру.
        - У нас на Земле тоже бывает очень красиво. Скажем, зимой, когда нет луны, небо почти такое же. А с луной - еще круче. Вот погоди, душенька моя, вернемся туда, и свожу тебя на ночной Финский залив. Посмотришь, какая там красота. Сплошные яхты с цветными фонариками. Как новогодние елки, выросшие среди воды.
        Однажды он видел такую картину, когда, еще будучи простым хакером, купил себе прогулку по ночному заливу. И сейчас, под чужим небом, вспомнил ее - аж сердце защемило!..
        - Думаешь, мы вернемся?
        - Конечно, глупышка! Куда ж мы денемся!
        - Ну, не знаю… Занесло нас куда-то очень далеко. Ведь это не наши места. Не рядом с Мешком, так ведь?
        - Верно, но какое это имеет значение? Места, где оказываются люди, сразу становятся нашими. Так было и так будет!
        Она хихикнула:
        - Ты сейчас похож на нашего капеллана. Майора Тихорьянова, в «Ледовом раю», помнишь?
        Еще бы он не помнил!
        Господин Маркел Тихорьянов приложил в свое время немало сил, чтобы Кирилл оказался сейчас на этой планете. И многим другим подвигам поспособствовал. А потому в том, что бывший курсант Кентаринов так быстро вырос до полковника, имеется и заслуга майора Тихорьянова, не будем кривить душой, кол ему в дюзу!..
        - Знаешь, Кирочка, - прошептала Света. - Мне кажется, тут произойдет нечто такое, что сильно изменит нашу жизнь.
        Кирилл почувствовал, как она задрожала, и мягко обнял ее.
        - Душа моя, - прошептал он. - Наверное, ты права. Мне тоже кажется, что скоро наша жизнь очень сильно изменится. Но не бойся, это ведь все равно будет наша жизнь.
        И девочка привычно потерлась носиком о его плечо.
        Фарат Шакирянов, разумеется, позаботился о «кентаврах». Каждая пара получила отдельное помещение - пусть и небольшое, но в нем вполне можно было уединиться.
        И все уединились.
        На следующий день шла достройка лагерных помещений. И снова сплошная суета.
        Как только заканчивали очередную казарму, с небес спускался «кашалот» с очередным подразделением галактов. Требовалось заселить их и проинструктировать очередного командира.
        Обедали уже обычным порядком, в столовняке, за столами.
        И снова - только что отстроенная казарма, очередное подразделение с неба, новый командир…
        Так прошел день.
        45
        А вечером к Кириллу подошла Камилла Костромина.
        - Слушай, Кент, тут у меня такое дело… - Она замялась, не смея поднять на него глаза.
        - Ну что тебе? - В мыслях полковника Кентаринова жил завтрашний день, и на ерунду не оставалось никаких сил.
        - Знаешь… Я понимаю… Ты… Это… Боюсь, что…
        Камилла никогда не отличалась косноязычием, и Кирилл мгновенно насторожился.
        С какого дьявола этот лепет! Испугалась предстоящего боя?… Ерунда! Костя и трусость - несовместимые понятия… Она - опытный, проверенный в сражениях боец и никогда испытывала робости ни перед схваткой, ни перед командиром. Отбрить могла наедине - мало не покажется!
        - Прапорщик Костромина! Извольте выражать свои мысли связно! Вы - галакт или прогуляться вышли?
        Такая грубоватая реплика показалась Кириллу самой подходящей.
        Камилла подобралась, подняла на него виноватые глаза. И проговорила шепотом:
        - Господин полковник! У меня личное дело… Как бы вы отнеслись к предложению сопроводить меня сегодня в санузел?
        У Кирилла отвалилась челюсть.
        Таких предложений ему давно не делалось. Гаремницы строго держали себя в руках и не создавали своему командиру былых ржавых пистонов.
        - Э-э… - сказал он. - Костя, у тебя башню с курса не снесло? С каких пор такие желания?
        - Нет, Кира, башню у меня не снесло. - Камилла по-прежнему говорила шепотом. - Я в теме, что это не понравится ни Светке, ни остальным. Но… - Она развела руками. - Кто знает, может, такой возможности мне больше и не представится. Вообще!
        Кирилл поморщился.
        У девочки точно башня рухнула. И надо было поставить ее на место. И саму Камиллу, и башню.
        - Прапорщик Костромина! Отставить предлагать себя командиру! Что значит, не представится? Еще как представится!
        Он тут же сообразил, что выразился весьма двусмысленно.
        - То есть… Ты, наверное, понимаешь… Я вовсе не думаю…
        Камилла грустно усмехнулась. Наверное, хотела скомандовать: «Извольте выражать свои мысли связно, господин полковник! Вы галакт или прогуляться вышли?»
        - Ладно, Кент, проехали, - сказала она. Заняла уставную стойку - пятки вместе, носки врозь. И отчеканила: - Разрешите идти, господин полковник?
        - Свободны, прапорщик! - скомандовал Кирилл.
        Камилла потопала прочь. Но, пройдя три шага, оглянулась. Во взгляде ее жили неутихающая боль и откровенное сожаление.
        А чуть позже с тем же самым предложением к Кириллу подкатилась Альвина Заславина. Правда, эта не мямлила. Выразилась предельно доступно:
        - Кент, прости, но сегодня я хочу тебя.
        - А как же Афоня? - спросил Кирилл.
        - Плевала я на Афоню! Сегодня не он герой моего романа!
        - А что у нас сегодня? День измен?
        - До фомальгаута мне, что у нас сегодня. Может, завтра уже не будет вообще ничего.
        Ну вот, еще одна охотница до командирской любви! Что за напасть случилась с ними?
        Ответ, который получила Пара Вин, был по смыслу тот же самый, что Кирилл дал Камилле.
        - Эх, Кент… В последнее время ты стал таким… таким… таким замороженным.
        - Ты ошибаешься, Альвина! Я остался, кем и был.
        Он ей не врал. По крайней мере, сам он считал именно так. Он был тем, кем прежде.
        И потому озаботился происшедшим.
        Неужели с метелками следовало снова провести «курс лечения», как в былые времена. Однако горячку пороть, пожалуй, не стоило. Единый любит троицу. Вот если командирской телесной благосклонности примется добиваться еще кто-нибудь из гарема, тогда потребуется принимать срочные меры. А пока подождем. Может, само собой рассосется…
        46
        А на следующее утро, после завтрака, устроили парад. Как аналог привычной галактам «раздачи».
        Все восемнадцать тысяч бойцов выстроились на плацу, в который превратили изрядный кусочек местной степи.
        Конечно, пришлось обеспечить армию средствами трансляции - попробуй, оратор, докричись до каждого бойца!..
        Плац венчала трибуна, на которую взгромоздился Кирилл. По обе стороны трибуны стояли «кентавры». Не все - «ссыльных» он уже отправил в разные концы своей армии.
        Кирилл приготовил речь на манер капелланской. Однако в последний момент изменил ее характер.
        Бойцам не нужна была пропагандистская трескотня. Проще всего и лучше всего - сказать им правду.
        Правду он и сказал. Как ее понимал…
        - Друзья мои! Я не буду травить перед вами вакуум. Мы оказались под этими небесами отнюдь не по своей воле. Вы видите, что здешний мир очень сильно отличается от привычных нам мест. Для этого достаточно взглянуть вверх… Однако и здесь найдены наши старые враги, а значит, мы оказались в этой планетной системе не случайно.
        По ходу Кирилл воодушевлялся. Словно разгонялся в пути.
        Видимо, галакты тоже воодушевлялись и действовали на него соответствующим образом. Психология толпы - известное дело…
        Он соврал только в самом конце.
        - Друзья мои! Нам стало известно, что именно враг закрывает нам дорогу домой. И мы должны смести его с лица этой планеты! Мы с вами должны выполнить свой священный долг - защитить человечество от вражеской угрозы. И мы защитим его! Иначе бы мы не назывались галактами. Перед нами вся Галактика! И мы откроем человечеству дорогу в ее просторы.
        А потом начался собственно парад.
        Отряд за отрядом колонной проходил перед трибуной.
        Кирилл смотрел на текущую мимо армию. Шеренгами шагали совершенно незнакомые Кириллу люди, жизнями которых ему предстояло сегодня распорядиться, как потребуется человечеству. Человечеству - в его лице. Физиономии бойцов выражали сосредоточенность и торжественность - несомненно, ему удалось достучаться до их сердец.
        И тут в одной из шеренг мелькнуло знакомое лицо.
        Несколько секунд Кирилл силился сообразить, где он его видел… И вспомнил.
        Это была Вериана - ночная бабочка, с которой он когда-то познакомился на Марсе. В баре трехзвездочного отеля «Сидония», что в городе Гагарин. Он тысячу лет не вспоминал ее, и вот на тебе - всплыла в памяти почти без проблем.
        Худющая была, помнится. Швабра шваброй… И в драном одноразовом бельишке.
        - Это что за отряд сейчас проходит? - спросил он стоящего рядом Фарата Шакирянова.
        Тот сверился с базой данных и назвал номер.
        Кирилл продолжал принимать парад.
        Ладно, перед началом атаки он обязательно разыщет Вериану.
        Зачем, он и сам не знал.
        Просто так, поинтересуется, какой учебный лагерь она закончила. Перекинется парой слов со старой знакомой. В конце концов, приятно видеть человека, чью жизнь ты когда-то изменил в лучшую сторону!..
        Наконец, вся армия протопала перед своим командиром, воодушевленная и уверенная в своих силах и его командирской удаче.
        Кирилл вызвал атээску и отправился искать отряд Верианы. Никого из своих он с собой не взял.
        Перебьются! Гарему вообще не нужно ничего знать. Во избежание излишних мыслей перед боем…
        Вериану он нашел без проблем.
        С тех давних пор метелка слегка округлилась - разумеется, Галактический Корпус прекрасно кормит своих бойцов, - но выглядела по-прежнему юной и милой. Увидев полковника, вытянулась во весь рост и отдала честь. На погонах ее красовалось по «снежинке».
        Видно, недавняя выпускница учебного лагеря.
        - Здравствуй, Вериана! - сказал он, подходя ближе. - Помнишь меня, девочка? Когда-то я угощал тебя кофе и булочками с хотдогом. В баре у дядюшки Михаилия, помнишь?
        Она продолжала стоять по стойке «смирно». Ни капли узнавания не промелькнуло в ее глазах.
        - Простите, господин полковник! Меня зовут вовсе не Вериана. Вы, наверное, ошиблись.
        - А как тебя… вас зовут?
        Она ответила.
        - Откуда ты родом?
        - С Марса, из города Гагарин.
        Вериана, помнится, прилетела с Земли, из Калужской губернии. Удивительно, насколько хорошо она ему запомнилась. Или мы всегда хорошо запоминаем первого человека, которому сделали добро?…
        - Из какого ты учебного лагеря?
        Она на малую толику, но замялась.
        - Закончила лагерь номер четыре. «Ледовый рай».
        - Ух ты! Однокашница! Питомцы «Ледового рая», мы в жесткие игры играем… Оженков там служит еще?
        - Служит. Я училась не в его роте. - Она говорила коротко и холодно.
        Даже дурак бы сообразил, что метелка спит и видит, чтобы полковник от нее побыстрее отстал.
        - Удачи в бою! - коротко сказал Кирилл и ретировался, оставив ее недоуменно смотреть ему вслед.
        Потом он нашел командира отряда.
        Здравия желаю, вольно, есть такая, кто такая…
        - С Марса она, господин полковник. Из Гагарина. Институт вторичных моделей…
        Пораженный Кирилл замер.
        Оп-паньки, Институт вторичных моделей. Опять ИВМ? Так она что, как сестры Гладышевы?… И, похоже, теперь таких сведений уже не скрывают, раз непосредственный командир в теме…
        Он снова разыскал «однокашницу».
        - Скажите, вы - клон?
        - Так точно, господин полковник.
        Последовала вторая серия клипа с названием «Полковничья пораженность».
        - Вы клон Верианы? Увы, не помню ее фамилии…
        - Я не должна говорить об этом, господин полковник. Это закрытая информация.
        Оп-паньки, так ребята из ИВМ все-таки добились своего. Клоны потоком пошли в войска. Интересно, и сколько же их насчитывается здесь, в рядах моей армии?
        И тут ему в голову пришла любопытная мысль. И требовалось ее немедленно проверить.
        Он напялил на голову ПТП, вышел в виртуал, пробрался в базу данных личного состава подразделений Галактического Корпуса, находящихся под его началом, и быстро обнаружил, что среди восемнадцати тысяч бойцов присутствуют сто двадцать четыре женщины, как две капли воды похожие на проститутку Вериану и друг на друга.
        И все ему стало понятно.
        Тем не менее он устроил еще одну проверку - на сей раз по характеристике «место рождения». И обнаружил, что почти у всех галактов в соответствующей графе числится «Марс, город Гагарин».
        Конечно, в другое время и в другом месте он бы устроил разборки с родным начальством.
        Почему командир армии не ознакомлен со столь кардинальными нововведениями в своих частях?
        Но на носу была маленькая победоносная война. А контр-адмирал Самсонов, скорее всего, и знать не знал о клонах. Он ведь не входил в штаб Галактического Корпуса.
        Ясно одно - вряд ли эти клоны уступают в боевых навыках людям. Иначе бы их не посылали на передний край.
        Позже, обнаружив среди собственных подчиненных очередную «Вериану», он только с удовлетворением хмыкал. Сестры Гладышевы, да и только!
        Когда ж их столько наделать успели? И главное, зачем? Недешевое, надо полагать, удовольствие. Подороже призыва обычных людей, наверное…
        Однако в тот момент все это было уже неважно.
        Когда подготовка к сражению завершена, командир уже не в силах остановить его - даже если вдруг обнаружит, что львиную часть собственной армии составляют глухие, слепые и безногие.
        47
        Однако не только ему начальство приготовило сюрприз. Он тоже решил сделать контр-адмиралу неожиданность. Отомстить, так сказать…
        Бой начался без приказа - с мощнейшей штурмовки позиций противника абээмками.
        «Орланы», управляемые менталами Кирилла, тучей прошли над головами ксенов, превращая вражеских бойцов в ошметки. Удары сдвоенных бластеров дальнего боя несли смерть и опустошение.
        Его тут же вызвал на связь Самсонов:
        - Полковник, что происходит? Кто отдал приказ ИскИнам абээмок вступить в бой?
        - Не могу знать, господин контр-адмирал, - доложил Кирилл растерянным голосом. - Однако, как ни странно, воюют они за нас. Кто бы ни отдал им приказ, он на нашей стороне.
        Самсонов крякнул, но поделать ничего не смог. Не останавливать же сражение, когда на месте глухих, слепых и безногих неожиданно обнаружены сверхвооруженные бойцы…
        Под удивленный мат контр-адмирала избиение ксенов продолжалось.
        Потом Кирилл отвел «орланов» в сторону от поля боя, и в мясорубку включились галакты. Стенка пошла на стенку.
        И вот тут стало понятно, что урон, нанесенный врагу абээмками, не столь велик, как показалось вначале.
        Кирилл подключился к сателлиту, висящему на стационарной орбите, и для него ситуация прояснилась. Вражеские бойцы далеко не все оказались уничтожены. Нет, там, где БДБ в прямом смысле превращали гостей в ошметки, дело было кончено. Но если фрагменты тел оставались достаточно крупными, все шло по-иному - куски тел срастались и снова превращались в боеспособных воинов. Такого прежде не наблюдалось - погибший враг на периферийных планетах и Странной попросту испарялся. Тут же он возвращался в битву целым и невредимым - гибель его была кажущейся.
        Толпы врагов, восставших из праха и вонючей грязи, резво выстраивались в колонны и устремлялись на землян. Свистели хлысты хвостов, щелкали смыкающиеся пасти, сжимались в кольцо щупальца - убивая галактов, переламывая им позвоночники, душа в смертоносных объятиях…
        Кирилл и сообразить ничего не успел, а бой уже кипел в непосредственной близости от позиции штаба. И пришлось вступить в схватку «кентаврам», а вместе с ними и самому Кириллу.
        Поначалу все шло нормально. Кирилл кувыркался, делал прыжки назад и в сторону. И стрелял, стрелял, стрелял… Навык убийцы был доведен до автоматизма. Однако вскоре находящиеся в виртуале СОТУ Кириллы-менталы почувствовали, что, как и в предыдущих боях, начинается вражеское воздействие на ИскИны «орланов».
        На первый взгляд, все укладывалось в привычную схему. Попадали мы в такие переделки!..
        Кирилл добавил мощи своим менталам. ИскИны угомонились, и Кирилл снова переключился на бой с гостями.
        Прыжок, кувырок, выстрел… Прыжок, кувырок, два выстрела…
        «Орланы» вновь пожелали выйти из подчинения, и пришлось опять переводить свое внимание на них.
        Успокоил паразитов, кол им в дюзу. Но виртуальное давление понемногу возрастало.
        И тут ИскИн собственного персонального тактического прибора сообщил:
        - Внимание, воздушная цель. Юго-западный сектор. Азимут…
        Потребовалось снова переключать информационный канал на сателлит.
        Так, вот и драконы появились. Причем разные. И зеленые, и красные, и черные, и золотые… Двукрылые и четырехкрылые. Настоящие фабрики по производству напалма!
        А наземные гости тоже наседали.
        - Кент! - послышался голос Камиллы Костроминой. - Справа!
        Кирилл переключил внимание на прицел ПТП и вовремя - успел уложить гномообразного гостя с дубиной.
        Ого, а ведь это и вправду самый настоящий гном, низенький, толстенький и бородатый, такой, каким его изображают в сказочных клипах. Только что без одежды и боевого снаряжения… А вон тот, с удлиненными мочками и беловолосый, - вылитый эльф. Только без лука… Правда, лук здесь ни к чему, стрелой в таком бою никого не уложишь, кроме своего брата ксена.
        Кирилл вновь взялся за «орланов».
        Перевести в боевой режим, поднять в воздух и отправить навстречу драконам. Вот так, парни, отлично! Мы - генералы от машинерии, нас эльфийско-гномьим наскоком не возьмешь. Нам драконов подавай, змеев горынычей!..
        - Кент! Слева!
        - Кент! Сзади!
        И два девичьих голоса:
        - Прикрываю, Кент!
        - Прикрывайте! - Кириллу было уже не до девичьих вскриков.
        Бой кипел во всех наземных и воздушных секторах.
        Только успевай поворачиваться в реале! Да еще тому, кто пытается взять под контроль ИскИны, надо противодействовать…
        Дальнейшее Кирилл помнил только обрывками.
        Драконов оказалось слишком много, и «орланы», выполняя свою задачу, едва успевали прикрывать галактов от напалмовых ударов.
        Сколько все это продолжалось, выяснилось только по окончании схватки. Три с половиной часа непрерывной битвы. На земле и в воздухе. Людьми и машинами.
        Полностью защититься от напалмовых ударов не удалось. Кое-кто из галактов превратился в обгорелые головешки.
        А потом Кириллу сообщили, что погибли Камилла Костромина и Альвина Заславина.
        Защищая его, своего командира!..
        48
        Кирилл не хотел никого видеть.
        Даже Свету!
        Он выставил ее прочь из их общей комнаты, буркнув, что сейчас хочет побыть один.
        И Света ушла.
        Он думал, что давным-давно обрел свойственную обладателям погон с «блямбами» душевную толстокожесть.
        Что есть люди? Пушечное мясо всего-навсего. Ресурсы для достижения поставленных командованием целей.
        Но теперь выяснилось, что всё иначе.
        Смерть этих метелок, этих девочек, этих баб, с которыми он прошел по нескольким мирам, с которыми порой тискался в санблоке, с которыми бок о бок учился и сражался, оказалась для него потрясением, какого не могло быть у любого другого полковника-галакта. А у него было!
        Перед тем как их тела унесли с поля боя, он постоял рядом с ними. Переломанные и искромсанные, они ничем не напоминали самих себя, какими он привык их видеть. Еще вчера они любили его, а теперь превратились в куски изодранной плоти. В ничто.
        Это было страшно, и он ушел, не глядя в глаза оставшимся живыми остальным «кентаврам». А они и не настаивали.
        И сейчас сидел на койке, садил сигарету за сигаретой, прикуривая следующую от бычка предыдущей, и вспоминал всех, кто когда-то погиб рядом с ним. И тех, с кем учился в лагере «Ледовый рай». И тех, с кем познакомился только на Незабудке. И тех, кого не знал по именам и даже не помнил лиц. Цалобанова и Подкорытова, погибших в первом же бою начавшейся службы. Старшину Выгонова, жизнь которого гости забрали чуть позже. И многих других, с кем пришлось служить. И Спирю, который теперь был то ли мертв, то ли жив. А если и жив, то для Кирилла - как бы мертв, ибо судьба вряд ли их сведет когда-нибудь еще. Ни к чему ей сталкивать бывших друзей, сделавшихся врагами и разбежавшихся по разным ступеням жизненной лестницы… Он вспоминал их всех, но перед глазами стояли Костя и Пара Вин, коротко стриженные, с налитыми силой бицепсами, с гордо выпяченными буферами. Бабы, которым бы еще любить и рожать, но у которых ни того, ни другого уже никогда не случится.
        И даже того, о чем они просили вчера, уже никогда не случится.
        Не здесь ли причина? Не в том ли и дело, что он отказал девчонкам в четверти часа поспешной фронтовой любви?
        И тем обрек их на неминуемую гибель. Ведь если они были способны оказывать ему некую ментальную помощь, которая придавала сил и позволяла справиться со сложностями боя, то разве невозможно то, что и он мог им помочь. К примеру, переспав с ними, сделал бы более везучими… Ибо, как выяснилось, в сегодняшнем бою им требовалось не только умение, но и везение.
        Потом снова пришла Светочка, и он впустил ее в комнату, потому что не впустить значило обидеть: она-то ни в чем не провинилась - ни перед ним, ни перед погибшими.
        - Кирочка, ты же не виноват в их смерти, - сказала она и потерлась носом о его плечо.
        Он вдохнул запах ее волос, и неожиданно сделалось легче.
        - Ты ни в чем не виноват, не казнись.
        - А кто же тогда виноват? - глупо спросил он.
        - Никто. Война. Такое сейчас время. Нам просто не повезло, что мы родились в такую эпоху.
        - Нам повезло, - не согласился он. - Это им не повезло. Мы живы, а они мертвы. Мы живы и будем жить, а они… - Он поперхнулся и стиснул зубы так, что они едва не превратились в костяное крошево.
        - Прекрати, - взмолилась Светочка. - Что ж нам теперь? Покончить жизнь самоубийством? Нет уж! Мы еще должны отомстить тому, кто вверг нас во всю эту срань. Кто заставил нас воевать вместо того, чтобы рожать и воспитывать детей.
        Ее слова перекликались с его мыслями.
        Она была права. Ее призвание - рожать и воспитывать детей, а вместо этого ей приходилось мотаться с планеты на планету, держать в руках осточертевший трибэшник и превращать живое в прах.
        Она была права - и по-женски, и по-мужски. По-человечьему.
        И ему ничего не оставалось, как обнять ее и уткнуться носом в ежик коротких волос.
        Они легли в постель, и он любил ее, как никогда не любил прежде, страстно и неистово. Но обнимая упругое и податливое Светочкино тело, он понимал, что обнимает сейчас не только ее, но и Костю с Парой Вин.
        Потому что иначе ему сейчас было нельзя. Потому что иначе он бы снова предал их.
        49
        А уже перед самым ужином к нему подошла Эзотерия Дубинникова. Лицо Эзки выглядело мрачным, как никогда.
        - Кент! Говорят, накануне боя Камилла просила тебя побыть с нею. Скажи, это правда?
        - Кто говорит? - спросил Кирилл, потому что следовало что-то отвечать.
        - Сама Камилла и говорила. - На личике у Эзки нарисовалась абсолютная беспросветность. - Так это правда?
        - Правда, - сказал Кирилл, потому что по-прежнему надо было что-то отвечать, а лжи Эзка - он это чувствовал - не приняла бы.
        Перед завтрашним боем врут только в одном случае. Если надо скрыть от обреченного на смерть ожидающую его судьбу.
        Или если ее можно изменить.
        И грош цена командиру, коли он, имея возможность изменить судьбу своего бойца, пренебрежет такой возможностью. Особенно когда от него вовсе не требуется жертвовать ради этого ни собственным положением, ни - тем более - собственной жизнью.
        - А если я тебя попрошу о том же? - Эзка смотрела на него выжидающе, широко открытыми глазами.
        Кирилл представил себе ее завтрашние глаза, такие же вот, широко открытые, да только больше уже ничего не способные увидеть.
        - А ты просишь?
        - Да, прошу! - сказала она с вызовом.
        Стало ясно, что, согласившись, он попросту спасет ее.
        А Светочка, в конце концов, поймет. Как понимала его всегда и во всем.
        Широко открытые глаза Эзки недоверчиво сузились. И вспыхнули радостью.
        После ужина Кирилл подошел к Светлане.
        - Послушай, душенька моя… Тут такое дело… - Он понял вдруг, что правду ей говорить нельзя. Ложь тут будет как раз спасительной. - Я сегодня намерен после отбоя проверить караулы в других отрядах, так что ты не жди меня, пожалуйста. Ложись. Завтра опять будет тяжелый день.
        Конечно, такое мог ляпнуть только законченный идиот. Какие караулы там, где работает техника?
        Тем не менее Светлана поверила. Или просто сделала вид, что поверила. Однако в его лицо, залитое звездным сиянием с ночного неба, она не смотрела, и он был ей за это благодарен.
        А после отбоя Кирилл с Эзкой отправились за ближайший холм. Однако по дороге их перехватила Вика Шиманская.
        - А я? - сказала она.
        - Отставить, Шиманская! - тихо рявкнул Кирилл. - Для кого скомандовали «отбой»?
        - Не для вас, - прошептала Вика. - И не для меня.
        Ей сейчас, как говаривал Спиря, все было глубоко фиолетово. До фомальгаута ей сейчас отбой…
        Поэтому Кирилл не стал грозить ей наказанием: это прозвучало бы просто смешно, на фронте наказание - сама здешняя жизнь…
        Он бросил взгляд на Эзку и обнаружил, что та вовсе не смотрит на соперницу с ненавистью.
        Похоже, за все эти месяцы метелки превратились в самый настоящий гарем. Небось друг за друга и рыло начистят любовничку… Хотя его, Кирилла, при всем желании любовничком не назовешь…
        И тогда он просто спросил:
        - Ты хочешь с нами, Вика?
        - Еще как хочу! - сказала Шиманская. - Если бы ты представил себе, ты бы прямо тут из штанов выпрыгнул.
        Она всегда была грубой, эта здоровенная бабища. Но и в грубости имеется своя прелесть. К тому же другая такая же здоровенная бабища заставила его когда-то на Марсе перестать чувствовать себя салабоном с висючкой. Так что он не испытывал никакой брезгливости по отношению к таким женщинам. И никакого страха, который бы стоило скрывать не только от других, но даже от самого себя. Все это осталось в далеком прошлом, там, где жил приютский крысеныш.
        И он ответил столь же грубо:
        - Твоя дюза на очереди только вторая, Викуля… Уверена, что на тебя моей силы хватит?
        - Уверена, - сказала Викуля. - Для настоящего мужика две дюзы всегда лучше одной. Даже если их подряд подают. А ты, Кент, всегда настоящим мужиком был.
        Она оказалась права.
        Кирилл убедился в этом сразу же, едва ближайший холм скрыл от них территорию лагеря, а холодная трава сделалась постелью.
        50
        Битва возобновилась на следующее утро.
        Как ни странно, ночью противник не предпринял никаких вылазок, что вызвало немалое удивление у Кирилла и его соратников.
        Говорят, подобные войны велись давным-давно, в древние времена. Собирались две армии и колотили друг друга в течение нескольких дней с перерывом на сон.
        Кирилл бы, конечно, предпринял ночную атаку без сомнения, но надо же и ему когда-то спать. А без воздушного прикрытия атака бы успехом не увенчалась. Он опасался, что ночью противник может попробовать взять контроль над ИскИнами боевых машин, и потому абээмки были переведены в режим хранения с включением всех блокировок.
        Однако когда утром он проверил состояние СОТУ, оказалось, что на абээмки никто не покушался. Что также казалось странным - на месте противника он бы непременно предпринял такую попытку. Впрочем, не пытались и не пытались! Пусть и впредь не пытаются. Но мы и в следующую ночь будем держать ушки на макушке…
        Можно было, конечно, принять таблетку стимулятора, но Кирилл посчитал, что ни к чему. Кто знает, сколько еще ночей впереди? Никаким стимулятором не спасешься.
        Фарата Шакирянова тоже посетила мысль о древнем аналоге нынешнего противостояния.
        - Это не война, а реально голимый целлофан! - сказал он Кириллу. - Почему они сами на нас не нападают?
        - Дьявол их знает!
        Что тут можно ответить?
        К слову, поле боя тщательно очистили. Разнесенные до ошметок ксены давно похоронились на свой манер - то есть испарились, - а людские трупы убрали ночью похоронные команды. Под прикрытием караульных галактов. Правда, похоронщикам ксены не мешали. Все-таки существовал у них некий кодекс чести… А с другой стороны, на заваленном трупами поле не очень-то поманеврируешь, ксенам ведь тоже требовалось свободное пространство.
        Раненых удалось вынести еще раньше. Легкие заполнили медицинские бараки, тяжелых эвакуировали на орбиту.
        Можно было начинать заваливать поверхность Сюрприза новыми ранеными и убитыми.
        И начали.
        В этом бою впервые проявили себя предатели. Часть галактов ни с того ни с сего ударила по своим же.
        Кирилл, обнаружив эту подлость, в первый момент даже растерялся. К счастью, воины, оставшиеся верными Земле, быстро разобрались с предателями. Урон те успели нанести небольшой. А потом полегли.
        В горячке боя разбираться в причинах случившегося было некогда - битва требовала постоянного внимания. Приказы командирам отрядов о диктуемых тактикой боя маневрах, постоянный контакт с СОТУ, контроль за действиями драконов и организация защиты с воздуха. Кирилл и его менталы только успевали поворачиваться… Да пришлось и самому схватиться за трибэшник, когда один из отрядов врага опять сумел прорваться к позициям штаба. Слава Единому, удалось отбиться… В суматохе кто-то из своих едва не задел Кирилла - луч трибэшника ширкнул чуть левее, и пришлось зарыться в землю носом. Иначе не сносить бы головы!..
        Кирилл перевел дух и поднялся, с удовлетворением глядя, как начинают исчезать останки окончательно уничтоженных врагов, когда в акустике раздался чей-то вопль:
        - Эзка погибла! И Вика Шиманская - тоже!!!
        Сердце ухнуло в низ живота, к самым прикольным мячикам.
        Он крутанулся на месте. И увидел.
        Эзотерия лежала навзничь метрах в пятнадцати от него. Впрочем, определить, что это именно Эзка, можно было только по триконке над левой грудью - голову снесло напрочь. Неподалеку валялся и оплавленный шлем - разряд трибэшника, на максимальной мощности поражения, пришелся прямо в ПТП. Тремя шагами правее распростерлось тело Шиманской. Спина Вики превратилась в запекшуюся гигантскую рану.
        О, дьявол! Да что же это такое! Как же это? Кто их?
        Впрочем, разбираться будем потом. А сейчас…
        Он собрал весь свой гнев, весь свой страх, всю свою боль, перемешал, слепил из смеси нечто бесформенное и отправил под сердце - где женщины носят ребенка, - и оно там закрутилось, завертелось, обретая свободу и силу, переплавляясь в какое-то новое чувство… да нет, какое там новое?… это ведь уже происходило на Синдерелле… и какое там чувство?… нет-нет, это могущество, знакомое, испытанное, безотказное…
        Куда-то улетучились ксены и люди, заляпанная кровью, пеплом и грязью трава превратилась в серую плоскость, неведомо из чего изготовленную, а на месте Вики Шиманской возникла фигура - серая, блеклая, быстро темнеющая…
        Кирилл подошел к ней, встал на колени, коснулся руками того места, где находилась истерзанная спина.
        Руки его запылали лазурью, лазурь двумя потоками ринулась внутрь темнеющей фигуры. Фигура начала сереть, белеть, желтеть… И вновь потемнела.
        Он опять бросил внутрь темноты пылающую лазурь. Темнота посерела, заколебалась волнами, совершила пульсацию, словно пыталась прорвать засыхающую пленку… И вновь обратилась во мрак, еще не полный, но уже неумолимо надвигающийся, и не хватало сил, чтобы поставить ему преграду…
        Кирилл сделал третью попытку, но на сей раз ему не удалось даже вызвать пульсацию.
        Бесполезно! Вика не возвращалась.
        И он сдался, отпустил свое оживляющее могущество до лучших времен, вновь начал воспринимать окружающее…
        А бой между тем продолжался. Кириллы-менталы, к счастью, не теряли активности, и галакты оставались под прикрытием с воздуха.
        «Кентавры» тоже чувствам не поддались. Никто не скинул с башни ПТП и не бросился рыдать на груди у девчонок.
        - Кто их убил? - спросил Кирилл Фарата Шакирянова.
        - Эзка пальнула в Вику. А саму Эзку - я. Сразу понял, что она перестала быть нашей. Она и в тебя выстрелила, да промазала. Вторым выстрелом бы не промахнулась… Что происходит, Кент? Такого никогда не случалось!
        «Случалось, - ответил мысленно Кент. - Наверняка зрачки у Эзки перед смертью сделались ромбиками…»
        - Потом будем разбираться, Фарат. Бой еще не закончился!
        Бой и в самом деле не закончился. И требовалось обезопасить себя от повторения таких происшествий. Кто тут из своих рядом со мной остался? Светочка… Ксанка… Громильша… И шесть мужиков: Фарат Шакирянов, Юраша Кривоходов, Тормозилло, Афоня, Подобед и Лорд. Ну что ж, попробуем!
        Кирилл отпочковал еще девять менталов и запустил их через СОТУ в ПТП окружающих его «кентавров».
        Он сразу нащупал в симбионтах «человек-ИскИн» эти незнакомые ярко-алые сектора.
        Ага, оказывается, у противника и в самом деле имеется неизвестное оружие против людей! Интересно, а у меня тоже имеется такой сектор? Беззащитен я перед врагом или нет?
        Увы, ответа на этот вопрос не имелось.
        Бой продолжался.
        Однако теперь пришлось взять на себя дополнительную нагрузку.
        Приказы командирам отрядов о диктуемых тактикой боя маневрах… Доклады от «ссыльных» кентавров… Постоянный контакт с СОТУ… Контроль за действиями драконов и организация защиты галактов с воздуха… Подавление алых секторов, то и дело стремящихся к расширению своих границ…
        К вечеру Кирилл уже едва не валился с ног. Подпитки от трех оставшихся девчонок из гарема явно не хватало, и пришлось дать сигнал к отходу на два часа раньше вчерашнего.
        Случаев предательства больше не случилось - никто из галактов друг другу в спину не стрелял.
        С трудом добрались до лагеря. Спать хотелось невыносимо, и пришлось все-таки принять таблетку стимулятора, потому что требовалось проанализировать случившееся.
        И тут Кирилл узнал, что на орбите тоже случились потери - один из крейсеров неожиданно открыл огонь по другому, развалил его на части и сам был уничтожен корабельной артиллерией «Юрия Долгорукого». Контр-адмирал Самсонов тут же велел перевести в спящий режим все центральные ИскИны оставшихся кораблей и перейти на ручное управление. К счастью, мотаться по орбите вокруг планеты можно было и без разумной техники. Кроме того, контр-адмирал посчитал более безопасным перевести оставшиеся корабли подальше от Сюрприза, решив, что воздействие на ИскИны исходит со стороны неизвестного энергетического объекта, который защищают ксены. Полковника Кентаринова спрашивали, сможет ли он добить врага без помощи системы оперативно-тактического управления линкора. Контр-адмирал опасался, что и ИскИн корабельной СОТУ может выйти из повиновения.
        - Добить? - удивился Кирилл. - А что, мы уже почти победили?
        - Разведка докладывает, что ксенов осталось всего около десяти тысяч.
        Численность своих сил Кирилл и так знал - без малого пять тысяч. Соотношение - всего двое на одного… Впрочем, выхода все равно нет. Лучше работать завтра вообще без помощи СОТУ, чем ожидать удара с небес от собственных пушек.
        - Кроме того, разведка полагает, что все вражеские драконы уничтожены, а потому вы сможете обойтись без применения абээмок.
        Голос Самсонова звучал трагически, и Кирилл прекрасно понимал контр-адмирала.
        Обнаружить, что твой флот тебе не подчиняется - это вам не семечки!
        Он аж головой мотнул от навалившегося бессилия.
        Разведка полагает, кол ей в дюзу!.. Знаем мы ваши полагания!.. Сегодня ей видится одно, а завтра обнаружится совсем другое.
        Накатила злоба, схватила обнаглевшее бессилие за шкирку и вышвырнула прочь из души.
        Мы еще живы, не дождетесь! Мы еще поборемся! Вы не знаете полковника Кентаринова, господа ксены. Полковник Кентаринов вас с говном съест и не подавится.
        И тут к нему пришла чрезвычайно удачная мысль.
        - Подождите, господин контр-адмирал! У меня в лагере имеется оборудование обычной СОТУ, такой же, что работают на наших базах. Нельзя ли прислать специалистов, которые в течение ближайших часов могли бы запустить ее?
        - Рассчитываешь, сынок, что она вам поможет?
        - Несомненно, поможет. А если вдруг взбунтуется, то ее всегда можно будет отключить.
        Контр-адмирал раздумывал недолго. Выхода у него не было. А Кирилл надеялся, что сумеет защитить лагерную СОТУ от вражеского воздействия.
        В конце концов, она в сотни раз менее мощна, чем корабельная. Да и ничего ему не оставалось, кроме надежды…
        - Добро! - сказал Самсонов. - Я немедленно отдам приказ откомандировать к тебе нескольких операторов.
        - Вот и прекрасно. Мы постараемся справиться, господин контр-адмирал!
        - Тогда удачи тебе, сынок! Мы на тебя рассчитываем.
        Связь прервалась.
        А к Кириллу пришла еще одна мысль.
        Он тут же рванулся в виртуал, проник в базу данных личного состава и скачал ее в память ИскИна собственного ПТП. Не помешает.
        Но вот что интересно! Почему противник не воспользовался своими неожиданными возможностями вчера? Не хотел? Вряд ли! Скорее, не мог. Похоже, он тоже учится по ходу боев. И это надо учитывать!
        51
        Несколько следующих часов были заполнены суетой.
        Прибывшие с орбиты спецы налаживали и тестировали лагерную СОТУ. Потом организовывали переключение всех ПТП на нее. Вместе со спецами прибыл советник Ломанов.
        Вот этого только не хватало! Впрочем, надо полагать, его превосходительство знал, на что шел.
        Однако какое-то время он у Кирилла отнял. Пришлось рассказать кое-что. Естественно, только то, что было положено советнику знать. В частности, Кирилл высказал мысль и о том, что противник учится на ходу.
        Советник кивнул:
        - Вполне возможно, полковник. Вы же учитесь!.. Кстати, я проанализировал ход сегодняшнего боя. Все случаи предательств совершили люди. Ни один клон против своих не пошел.
        О как!
        Кирилл не поверил и тут же отправил ментала проверять информацию. Через несколько миллисекунд он убедился в правоте Ломанова.
        - И о чем это говорит?
        Ломанов пожал плечами:
        - Ясно, что тут тоже наблюдается воздействие противника. Похоже, против клонов он бессилен.
        - Или еще не научился бороться с ними.
        - Или еще не научился бороться с ними, - эхом отозвался Ломанов.
        - Кстати, ваше превосходительство… Я ведь по-прежнему не могу гарантировать вам безопасность.
        Советник скупо улыбнулся:
        - По-прежнему догадываюсь, полковник. Но пусть это вас не беспокоит. Я знаю, на что иду. Самсонов запретил мне этот вояж. Но я поступил вопреки. Оставил контр-адмиралу индульгенцию на случай моей гибели. Чтобы он не очень переживал.
        - Я вас тоже предупредил.
        - Ценю. - Ломанов снова улыбнулся, на этот раз шире. - Честно говоря, мне, в свете последних событий, показалось, что тут, на планете, несколько безопаснее.
        Кирилл представил себе, что случится, если земные корабли уничтожат друг друга, и поежился.
        Впрочем, один-то, «победитель», наверняка останется…
        - Много наших погибло… Хотя и меньше, чем мы ожидали. Вы - прекрасный командир, полковник!
        - Знать бы - за что они погибли, ваше превосходительство…
        - За что и всегда, полковник. За человечество!
        И тут Кирилл вспомнил, что среди сегодняшних погибших - Эзка и Вика. И к нему вернулись вчерашние мысли.
        Не он ли виноват в их гибели? Зачем согласился на вчерашнюю просьбу метелок? Однако позавчера ведь он не согласился, а Костя с Парой Вин все равно были убиты! Черт, а ведь сегодня, вполне возможно, попросятся на последний стык Ксанка и Сандра! И что отвечать?
        - Ладно, полковник. Пойду где-нибудь приткнусь.
        - Сейчас я предупрежу своего заместителя, чтобы он вас поселил. Места свободного в лагере теперь предостаточно.
        Кирилл связался с Фаратом Шакиряновым и приказал найти его превосходительству подходящее помещение.
        Советник пожал руку и убрался к Фарату.
        А после ужина к Кириллу и в самом деле подошла Сандра.
        - Ну что, Кент? Не свистнешь?
        - Чего-чего? - не понял Кирилл.
        - Помнишь, на Марсе я сказала: «Только свистни, и я под тобой». Почему бы тебе не свистнуть сейчас?
        - Ты белены объелась, Громильша? У нас с тобой боевые подруги погибли!
        - Но от них ведь ты не отказался! Неужели от меня откажешься? Помнишь, как нам на Марсе было хорошо?
        Кирилл почти не помнил. Но сказать ей об этом - значило обидеть!
        - А не боишься… - Он поперхнулся.
        Молчи, идиот, не накликивай беду!
        - Чего? Что завтра и я погибну? Не боюсь. Мое меня в любом случае не минет. И потом… Помнишь, ты как-то говорил, что я стала слишком взрослой?
        - Ну?
        - У меня прогерия, Кент.
        - А это еще что за зверь?
        - А это болезнь такая, когда организм стареет не по годам быстро.
        Кирилл не сдержался и присвистнул.
        Как же ее в галактах-то держат?…
        Впрочем, некоторых менталотравматиков тоже держат. И даже до полковников позволили дорасти!
        - Это и есть твой свист? - обиделась Сандра.
        Кирил спохватился:
        - Ой, нет, конечно… Извини!
        - Так вот, я, говорю, старею не по дням, а по часам… А потому мне так и так кол не долго осталось внутри себя ощущать! Снизойди, Кент!
        Она была, как прежде, груба. Впрочем, что тут удивительного? Нежные добрые женщины в бою не выживают!
        И он снизошел. Сразу после отбоя, в каптерке - как когда-то на Марсе. Но только к ней снизошел. Потому что Ксанка ничего у него не попросила.
        Когда он вернулся, Светочка сказала:
        - Я к тебе сегодня не пристаю?
        На нее бы сил наверняка не хватило, но Кирилл спросил, мягко сжимая в ладонях девичью грудь:
        - Почему это?
        - Ты был с Сандрой. - На обвинение это не тянуло, просто констатация факта.
        Врать он не стал.
        - Понимаешь…
        - Понимаю, - накрыла она ему рот ладошкой. - Сандре нужнее.
        Черт возьми, они все друг про друга всё знали. Только он оказался будто в стороне, командир хренов, кол тебе в дюзу!
        52
        Утром, перед началом очередного боя, ему пришла в голову еще одна крайне интересная идея.
        Не стоит ли изолировать некоторых людей? Хотя бы среди «кентавров». Тех, кого противник может превратить в предателей…
        Вызвать на помощь человек пятьдесят клонов, повязать парней и запереть где-нибудь. Допустить к бою только Свету, Ксанку и Сандру - без них самому в схватку вступать опасно.
        Однако, представив себе, какую реакцию вызовет реализация этого плана, он от него отказался.
        Мало того что подобное самоуправство смертельно обидит ребят, так и метелки не простят. У «кентавров» одна судьба, это ясно даже Тормозилле!
        Ладно, попытаемся прикрыть всех со стороны виртуала. А там как Единый положит…
        Перед началом боя еще раз проверили лагерную систему оперативно-тактического управления.
        Все действовало в нормальном режиме. Попыток вторжения в центральный ИскИн Кирилл не обнаружил.
        И снова началась битва.
        Галакты привычно молотили ксенов, ксены не менее привычно превращали в трупы галактов.
        Соотношение постепенно склонялось в пользу землян. И тогда противник бросил в бой прежде скрываемый в неведомом месте резерв.
        Это опять были драконы, на сей раз - сплошь трехглавые. Настоящие змеи горынычы из древних сказок.
        Эти, наверное, напалмом не улицу-переулочек, а самый настоящий проспект выжгут…
        Ничего не оставалось, как снова прибегнуть к помощи абээмок.
        Хоть у дракона и три головы, но крыльев-то всего два. Сдвоенные бластеры дальнего боя сшибали настоящих горынычей не менее успешно, чем одноголовых собратьев.
        Когда соотношение наземных сил сравнялось, последовал контрудар противника прямо на штаб землян. Похоже, враг окончательно разобрался, от кого тут зависит исход битвы.
        Пришлось Кириллу снова хвататься за трибэшник.
        Прыжки, отскоки, кувырки… Доклады «ссыльных»… Контроль и защита лагерной СОТУ, на которую все-таки началась незримая вражеская атака… Управление абээмками… Борьба с алыми секторами внутри ментальных симбионтов «человек-ИскИн ПТП»… Прыжки, отскоки, стрельба во всех направлениях…
        Менталы Кирилла разрывались, да и сам он уже едва успевал реагировать на окружающую обстановку.
        В этот момент и погибли Сандра с Ксанкой. Нет, они вовсе не стреляли друг в друга. Они стремились защитить своего командира, которого взяли в кольцо четверо ксенов, весьма смахивающих на тираннозавров. Позже Кирилл понял, что был обречен - ноги и руки уже не успевали за мозгами. Не фиг стыковаться с громильшами накануне боя!
        В общем, Сандра с Ксанкой спасли командира - ценой своих жизней. Им попросту свернули шеи. Ударами хвостов. Удержать их на грани клинической смерти Кирилл и не пытался - попросту не осталось сил. А медики, работавшие рядом со штабом, к этому моменту уже все были уничтожены.
        Поэтому девчонки умерли безо всякой надежды на воскресение.
        Кирилл ощутил их смерть. Успел окунуться в короткий приступ боли в собственном сердце, но тут же подавил ее.
        Некогда сейчас оплакивать боевых подруг, потом возрыдаем.
        Светочка сражалась рядом. Он еще успел подумать, что следовало запретить ей участвовать в этом бою.
        Вот только попробуй - запрети! Так бы она его и послушалась. Ладно, что бы ни ждало впереди, судьба у них едина. Если погибнет он, погибнет и она. Если погибнет она, погибнет и он. Другого не дано.
        Где находится советник Ломанов, Кирилл не знал. На поле боя его, во всяком случае, не наблюдалось. Да чем бы он помог на поле боя, безмундирник, без навыков и опыта? Сожрали бы и не заметили… В общем, либо сидит в лагере, либо все-таки сожрали и не заметили. Даже он, Кирилл, не заметил…
        А потом времени на думы вообще не осталось.
        Похоже, едва ли не все оставшиеся в живых ксены атаковали позицию штаба. Не считаясь с жертвами, они стремились добраться до Кирилла, и вновь приходилось делать десять дел.
        Прыжки, отскоки, кувырки… Доклады «ссыльных»… Защита лагерной СОТУ… Управление абээмками… Борьба с алыми секторами внутри симбионтов «человек-ИскИн ПТП», правда, уже в меньшем количестве… Прыжки, отскоки, стрельба во всех направлениях…
        Так, ближних ксенов завалили, есть время для передыха.
        Может, девчонки погибли вовсе не потому, что он стыковал или не стыковал их перед боем? Может, главная причина в том, что они были его гаремом? И в том, что судьба, дав ему множество умений, потребовала что-то взамен.
        Принеси жертву, полковник Кентаринов, и останешься жив… Кол тебе в дюзу, судьба, а не жертву! Никем он не жертвовал, всех пытался защитить, и не его вина, что не всех удалось. Он, конечно, мог бы бросить на произвол судьбы СОТУ, но тогда нарушилось бы управление войсками, после чего людские потери выросли бы втрое. Галакты не умеют победоносно сражаться без помощи СОТУ… Он мог бы бросить на произвол судьбы абээмки, но тогда освободились бы связанные ими по крыльям и пастям змеи горынычы, и людские потери выросли бы на порядок. А уж если бы противник перехватил власть над абээмками, началось бы форменное избиение…
        Нет, не было у него выбора.
        Ну почему судьбе потребовались жизни именно Кости и Пары Вин, Эски и Вики Шиманской, Сандры и Ксанки? Он бы с удовольствием отдал за гарем всех остальных «кентавров» - от Камы-Колобка до Фарата Шакирянова, но кто его спрашивал?
        Прыжки, отскоки, кувырки… Защита лагерной СОТУ… Управление абээмками… Борьба с алыми секторами внутри симбионтов «человек-ИскИн ПТП»… Прыжки, отскоки, стрельба во всех направлениях…
        В акустике раздались вопли.
        Кирилл похолодел.
        Но нет, это слышались вопли не боли и страха. Так вопят от восторга и предвкушения победы!
        - Не любишь, кол тебе в дюзу?
        - Братцы, добивай их!
        Вокруг ширкали лучи трибэшников, но ни один из них не зацепил его.
        Как там Светочка?… Жива, рядом сражается! Держись, душенька моя, осталось нам совсем чуть-чуть простоять да едва-едва продержаться! Вот уложу сейчас последнего ксена.
        Однако последнего ксена - все того же тираннозавра (всяких эльфов-гномов и прочих орков-троллей к окончанию битвы уже превратили в прах) - уложил все-таки не он. Луч из Светочкиного трибэшника воткнулся прямиком в распахнутую пасть монстра, превратив громоподобный устрашающий рев в тоскливый вой, через несколько мгновений обернувшийся предсмертным задавленным хрипом. Туша завалилась на бок, судорожно дернула слоновьими задними лапами, стиснула похожие на маленькие недоразвитые ручки передние, и… И… всё?
        Всё?
        Неужели ВСЁ?!!
        Кирилл хотел разом отпустить из своих объятий лагерную СОТУ и абээмки. Но не отпустил.
        Потому что ТА тревога, с которой он жил все эти дни и к которой привык, как к собственному дыханию или сердцебиению, никуда не делась.
        53
        На поле боя упала тишина. Стих громовой рев, разносившийся над степью и холмами. Перестали носиться над головой абээмки, прикрывающие галактов с воздуха. Впрочем, прикрывать теперь стало не от кого - огнедышащих змеев горынычей то ли всех перебили, то ли обратили в бегство. Лучше бы, конечно, первое, а то не обойдешься в скором будущем от поисков и зачистки…
        Как бы то ни было, а абээмки теперь можно посадить, перевести в режим хранения (поставив все блокировки) и оставить загорать на солнышке в таком виде…
        Все менталы вернулись из своих командировок и немедленно отдали Единому душу.
        Кирилл, не снимая ПТП, огляделся.
        Поле недавнего боя было завалено трупами.
        Окровавленные люди - мужчины и женщины - с оторванными руками и ногами, с расплющенными головами, с рассеченными грудными клетками и вспоротыми животами. Окровавленные обрубки конечностей, куски защитного снаряжения, залитые кровью волосы: белокурые, иссиня-черные, рыжие…
        А вперемешку между ними тела уничтоженных драконов, эльфов, гномов, троллей, суккуб и инкубов. Весь набор сказочных земных персонажей… Оказывается, сегодня они уже потеряли способность восстанавливаться. То ли исчерпали количество возможных «оживлений», то ли их командир тоже измотался до невозможности…
        Все трупы - окровавленные и изуродованные. И порой трудно понять: где рука галакта, а где - орка. Где кровь человека, а где - его противника? Не разберешься… Одинаково алая. Или уже начинающая чернеть и запекаться…
        И среди всего этого пира смерти двое живых: Кирилл и Светлана.
        «Ты уцелела, душенька моя! - подумал Кирилл. - Слава Единому, ты все-таки уцелела!»
        Это могло бы считаться победой, полной и окончательной…
        Но ТА тревога не исчезала.
        Кирилл прислушался к себе и вдруг понял, что это за чувство. На самом деле это вовсе не тревога, а ощущение присутствия зла.
        Как же он не мог понять раньше?!
        - Неужели все? - спросила Светлана, глядя на Кирилла сияющими глазами. - Мы, кажется, победили, Кирочка.
        Однако уверенности в ее голосе не прозвучало.
        - Нет, - сказал Кирилл. - Не все! По-моему, кто-то на поле боя еще даже и не появлялся.
        - Почему ты так решил?
        Кирилл пожал плечами.
        Как ей объяснить необъяснимое? Как рассказать о том, для чего и слов-то в человеческом языке не придумано?…
        И он крикнул в запятнанное многочисленными светилами небо:
        - Где ты? Выходи! Один на один!
        И поле боя исчезло.
        54
        Было утро.
        Оранжевое солнце торчало низко над горизонтом, будто приклеенный к голубому холсту апельсин. Старбола не наблюдалось - планета выглядела настолько землеподобной, что второе солнышко попросту не требовалось.
        Да и пейзаж вокруг расстилался почти земной - холмы, заросшие высокой зеленой травой, между которыми извивалась узкая речка с черной водой.
        Кирилл и глазом не моргнул: картинка нарисовалась настолько знакомой, что он, наоборот, удивился бы, не окажись именно здесь.
        Зато изумилась Светлана.
        - Где это мы? - спросила она.
        Как будто никогда здесь не бывала…
        - Ты тут?
        - А где же мне быть? Я там, где и ты!
        Ну нет, тебе здесь делать нечего, душенька моя! Это не твой бой, хватит с меня потерь.
        - Уходи!
        Светочка удивилась еще больше:
        - Что значит «уходи»? Ты уверен? Я с тобой.
        - Абсолютно уверен! Уходи! Прошу тебя! Я буду с ним. Один на один! - Он не выдержал и заорал: - Убирайся, кол тебе в дюзу!
        - Хорошо, милый! - кротко сказала Светочка. И исчезла.
        Кирилл глянул на свои руки и на пояс: оружия привычно не имелось.
        Что ж, раз все тут прежнее, то и вести себя будем по-прежнему.
        Он поднялся на соседний холм.
        Холмистая равнина расстилалась перед ним зелено-однообразная. Трава, трава, трава… А над нею голубое небо, оранжевое солнце и черная река…
        Кирилл привычно взялся оглядывать окрестности, приставив ладонь ко лбу козырьком.
        Как и прежде, тишина и ожидание.
        Наконец в небе над южным горизонтом появилась точка.
        Неужели снова ангелы? Или, не дай Единый, уцелевшие змеи горынычи со своим напалмом?
        Точка приближалась, росла. Однако в мешанину из множества тел не превращалась. На сей раз гость был один-одинешенек.
        Ну, в случае чего с одним-то мы справимся. И не таким рога обламывали!
        Тем не менее инстинктивно шевельнулись пальцы правой руки, отыскивая кнопку выстрела; следом те же движения проделали пальцы левой.
        Оружие по-прежнему не появилось.
        А ангел привычно захлопал крыльями, гася скорость, и приземлился.
        К кому он прилетел - к Светлане или к ее спутнику?…
        Впрочем, сомнений у полковника Кентаринова не оставалось - к кому может прилететь ангел с твоим лицом?
        - Ну, здравствуй, милый мой, - гость сложил крылья и превратился в точную копию Кирилла.
        Та же полевая форма, то же отсутствие оружия… Только с крыльями за спиной…
        - Здравия не желаю, - сказал галакт.
        - Понятное дело, - сказал гость спокойно. - Кабы желал, то я бы зря с тобой встретился. Впрочем, мне твое здравие тоже до фомальгаута!
        Кирилл стерег каждое его движение.
        Оружие оружием, а удар в промежность схлопотать - раз плюнуть… Одно радует - ромбообразными зрачками этот тип меня наградить не может. Иначе бы и встреча не понадобилась!
        - Значит, с моей армией ты справился. Посмотрим, как справишься со мной. - Ангел переступил с ноги на ногу. - Или может, сговоримся.
        - А что ты можешь предложить?
        - Да весь мир! Вы же существа, стремящиеся к экспансии. И я таков же. Нам сама наша сущность велит быть вместе.
        - И против кого дружить станем?
        - Против тех, кому наша экспансия поперек горла.
        Кирилл фыркнул.
        - Договор подпишем? «Две высокие договаривающиеся стороны декларируют то-то и обязуются то-то…»?
        - Зачем договор? Достаточно одного твоего желания… Но если хочешь соблюсти формальности…
        Рядом появился стол, старинный, фундаментальный, тяжелый. На столе лежал лист пластбумаги и стило.
        - Это что же? Я один за все человечество решаю?
        - А человечество твое никуда не денется.
        Кирилл снова фыркнул:
        - Заманчиво… Но очень боюсь продешевить. Да и не уполномачивал меня никто.
        - То есть отказываешься?
        - Отказываюсь.
        - А если еще раз подумать?
        - Тем более откажусь. Есть у меня подозрение, что верить тебе нельзя… Как у нас говорят, никогда не верь политику и торговцу. Оба ради своей выгоды готовы на любой обман.
        - А я политик?
        - Про политика не знаю. Но торговец - точно. Иначе бы не пытался меня купить.
        Стол исчез.
        - Я не торговец и не политик, - сказал ангел. - Я - воин. Как и ты. Что ж, значит, придется сражаться… - В голосе его прозвучало сожаление.
        - Боишься?
        - Опасаюсь. Соперника всегда надо опасаться. Самоуверенность до добра не доводит. Кабы на твоем месте был какой-нибудь контр-адмирал Самсонов, то и проблем бы не существовало.
        - Знаешь контр-адмирала Самсонова?
        - Знаю все, что знаешь ты. Хоть в этом у меня преимущество.
        «Может, тебе известно и то, что я попытаюсь сделать? - подумал Кирилл. - Ну-ка, проверим… Вот я сейчас попытаюсь пройти тебе в ноги!»
        Ангел и глазом не моргнул. Хотя, кабы ожидал, должна была сработать моторика, и нога бы его хоть чуть, но дернулась… Ладно, значит, схватка будет в равных условиях.
        - Какой вид оружия предпочитаешь? На чем будем драться?
        Ангел пожал плечами:
        - Да на чем пожелаешь. Хочешь, на мечах. Хочешь, на мотыгах. Можем даже на этих штуках, которые вы называете колами…
        - Серьезно? Не представляю, как на них можно драться.
        Ангел расхохотался:
        - Шучу! Так какой вид оружия выбираешь?
        - Мне, пожалуй, ближе всего трибэшник.
        Ангел мотнул головой:
        - Этим обеспечить не могу. Не в моих силах.
        - Технологии изготовления не знаешь?
        - При чем тут технология? Просто не могу. Я не всесилен.
        - Это меня радует.
        - Раньше времени не радуйся! - Ангел перестал улыбаться. - На тебя моих сил хватит!
        И Кирилл понял: шутки кончились.
        - Тогда давай на рогатинах.
        Он все-таки пошутил, но шутки действительно кончились: в руках у него оказалась палка с раздвоенным концом.
        Ангел тоже уже был вооружен. И немедленно совершил выпад.
        Руки Кирилла тут же сделали блокировочное движение, и конец рогатины пронесся мимо.
        Ангел мгновенно отскочил назад, чтобы не нарваться на контрудар.
        Новый выпад, блокировка, уход, контрвыпад…
        Оказалось, на рогатинах драться не так уж и трудно, если у тебя мышцы и реакция галакта.
        Или Кирилл тоже знает то, что известно ангелу?
        - Похоже, твое знание передалось мне.
        Ангел не ответил. Бой продолжался.
        Два Кирилла - один бескрылый, другой крылатый - танцевали друг вокруг друга, пока им не стало ясно, что победителя не будет.
        - Может, сменим оружие?
        Рогатины исчезли. Вместо них появились топоры и круглые, довольно тяжелые щиты из неизвестного материала.
        Бой продолжался.
        Удар… Защитился, гад, кол ему в дюзу! Закрыться щитом… Отпрыгнуть в сторону, развернуться и ударить по сложенным крыльям… Ушел, сволочь!
        Чужой удар… Защититься… Разорвать дистанцию…
        Скоро Кириллу стало ясно, что и в таком бою никто не победит.
        - Ничья, - сказал ангел.
        И топоры со щитами исчезли.
        Чем же его взять?
        И тут Кирилла осенило.
        Черт ее знает, откуда взялась эта мысль. Такое в голову могло прийти только сумасшедшему. Или с большого перепоя…
        - А может, будем драться на чувствах?
        Ангел не удивился.
        - Да, милый друг, ты - хороший воин. Контр-адмиралу Самсонову и не снилось. Что ж на чувствах, так на чувствах. Я ставлю на ненависть. А ты, наверное, на любовь?
        Черта с два тебе на любовь! Любовь моя не тебе предназначается.
        Дикая злоба родилась в душе Кирилла. Как будто вернулся в душу приютский крысеныш…
        - Что ж, милый друг, ты сам выбрал.
        И Кирилл понял, что они уже не одни. Опасность обрушилась на него со спины.
        Тело без помощи мозга сделало свое дело. Мышцы полусогнутых ног выпрямились, и Кирилла бросило в сторону. Мышцы рук тоже знали, что нужно предпринять, и прыжок-падение перешел в кувырок.
        Сзади ширкнуло.
        Кириллу не требовалось видеть, что случилось - знакомый до боли звук и так сказал ему все. В него выстрелили из трибэшника, но луч, к великому счастью, прошел в стороне.
        Однако надо шевелиться, это тебе не рогатина, тут спать нельзя!
        Снова самостоятельно сработали ноги, и за кувырком последовал новый стремительный прыжок. Впрочем, глаза оказались еще стремительнее. И Кирилл успел оценить обстановку.
        На поле боя появилась новая фигура, и принадлежала она своему. Человеку. Правда, человек этот был без персонального тактического прибора. Что и позволило Кириллу идентифицировать его во время следующего кувырка-прыжка.
        Новым врагом был… Спиря.
        Открытие это настолько ошарашило Кирилла, что он едва не подставился. К счастью, пусть и с запозданием, но ноги унесли его с линии выстрела, и луч опять ширкнул мимо.
        - Стоп, милая подруга! - послышался встревоженный голос ангела. - Тебе тут не место. Осторожно, дружок!
        Крик этот спас Кирилла. Ведь сколько не прыгай - от луча трибэшника не спасешься. Стрелок увеличит сектор поражения, и не ускачешь. Правда, без шлема ему придется это делать вручную, но все равно успеет.
        Сейчас же Спиря был вынужден отвлечься от первоначальной цели и оценить изменившуюся обстановку.
        Оценил ее и Кирилл.
        - Светка! Зачем?
        Больше времени на разговоры не имелось. И изменить он ничего не успевал. Оставалось только воспользоваться подарком, преподнесенным судьбой.
        Время замедлилось.
        Света выстрелила первой, но в последний момент крылатый изловчился толкнуть ее носком ботинка в бедро.
        Кирилл знал, что теперь произойдет.
        Луч Светиного трибэшника пройдет мимо Спири.
        А тот не промахнется.
        И он прыгнул вперед, не думая, что порвет мышцы ног.
        Мышцы выдержали, но успеть он, конечно, не сумел. Пока он приближался к Спире на расстояние боевого контакта, тот выстрелил в Светлану. А вот повернуться к Кириллу не смог - времени не осталось. Наверное, время замедлилось только для Кирилла. Тот угостил Спирю кулаком в висок, поймал оседающего врага левой рукой за плечо, а правой свернул ему шею. Позвонок хрустнул, ненавистное тело грянулось оземь.
        Потом Кирилл выпрямился.
        Светочка лежала на земле, и ее поза ясно давала понять - она не жилица.
        К тому же главный враг никуда не исчез.
        - Мы не будем с тобой драться на мечах, - прорычал Кирилл.
        И рванулся вперед.
        Похоже, ангел понял, что дела плохи. Крылья его с треском начали распахиваться.
        Но, видимо, и для него время не ускорило свой бег.
        Кирилл уже вышел на расстояние боевого контакта и первым делом сломал врагу крыло.
        Тот упал и забил по траве уцелевшим.
        Кирилл оценил его состояние, понял, что теперь улететь этот гад не сможет, и ринулся к Светочке.
        Та была без шлема, как и Спиря. И этот гад попал ей прямо в лоб. Вместо лица у девушки теперь чернела обгорелая маска.
        Обгорелая маска - вместо личика моей Светочки! О Единый, прости и помилуй!.. Впрочем, рано пока рыдать!
        Действуем! Быстро!
        На сей раз он не стал использовать гнев, страх и боль - уже знал, что этого мало. Тут нужны любовь и нежность, гордость и уважение, восторг и восхищение… Только перемешав эти чувства, закрутив-завертев их, дав им свободу от самого себя, Кирилл мог получить могущество демиурга, испытанное и безотказное…
        Он это знал, и он это сделал.
        Куда-то улетучились бездвижное тело Спири и копошащийся однокрылый, земля вокруг превратилась в серую плоскость, неведомо из чего изготовленную, а на месте убитой Светочки возникла фигура.
        Однако она была вовсе не серая… Она была ослепительно белая. Как свежевыпавший снег…
        Кирилл подошел к ней, встал на колени, коснулся руками того места, где находилось изувеченное личико.
        Руки его уже вовсю пылали лазурью, и следовало двумя потоками кинуть лазурь внутрь темнеющей фигуры. Но фигура не темнела. Она оставалась снежно-белой.
        Тем не менее Кирилл просто залил ее лазурью. Если бы из его рук исходила вода, пусть даже святая, Светочка бы попросту захлебнулась.
        Она не захлебнулась. Но и не оживала.
        По-видимому, могущество демиурга ничего в этом странном мире не значило.
        Снова появились бездвижный Спиря и копошащийся ангел. И Светочка.
        Все было бесполезно.
        - Ну, почему ты сунулась сюда без шлема? - прошептал Кирилл.
        И тут же понял причину - у Светочки полностью отсутствовали и околоштековые кружки, и сами штеки.
        Сюда в полном боевом оснащении людей не пускали. Во всяком случае, не всех пускали…
        Кирилл встал с колен и повернулся к ангелу.
        Тот все еще пытался взлететь, бессмысленно дергая здоровым крылом.
        Крылья его перестали быть белыми - перья на них почернели, приобретя угольный цвет. Как будто отдали всю свою белизну туда, где сейчас оказалась Светочка…
        Кирилл шагнул к нему.
        Ангел перестал дергаться и выпрямился.
        - Как же ты меня, мудак, достал! - прорычал Кирилл.
        У него теперь прорезался Голос, тот самый, который он слышал когда-то от «прапора Малунова».
        Ненависть переполняла душу, как сточные воды канализационный коллектор. И чтобы не захлебнуться дерьмом, он ударил противника в лицо, сломав тому нос.
        Ангел взревел, как давешний, последний, погибающий тираннозавр, и замахал руками, пытаясь закрыть голову.
        Кирилл хотел угостить его ногой в промежность, но вспомнил, что ангелы бесполы и, значит, удар не приведет к нужному результату.
        Впрочем, что считать результатом?…
        Ненависть продолжала бушевать в сердце.
        - Ты меня достал, понимаешь? - прорычал Кирилл и сломал врагу второе крыло и обе руки.
        Тот перестал реветь и заскулил, как потерявшаяся в непогоду собачонка. А потом завыл.
        Возможно, он хотел разжалобить экзекутора, но от его воя ненависть только увеличилась.
        - Как же ты меня достал!
        За крыльями и руками наступила очередь ног.
        - Достал… достал… достал… - Пальцы Кирилла сдавили противнику шею, и тот захрипел. А потом обмяк.
        Но Кирилл продолжал душить его, рыча:
        - Достал, сука… достал, падаль… достал, мразь… достал, бл…дь…
        Так прошла вечность. В конце ее Кирилл разжал руки, и изуродованный ангел упал на траву.
        Кирилл выпрямился и затравленно огляделся, словно своей очереди на погибель ожидал сонм других ангелов.
        Но живых вокруг не было. Сзади лежала Света. Чуть в стороне - не менее мертвый Спиря. А у ног - третий труп с его, Кирилла, лицом.
        - Голову бы тебе отрубить, - пробормотал Кирилл. - Для верности. Как в клипах-сказках… А то хрен знает, какой из тебя мертвец!
        Он охлопал себя, пытаясь найти хоть какое-то оружие. Хоть самый завалящий ножичек со ржавым лезвием. И таким бы перепилил…
        Ненависть в душе все еще жила.
        Наверное, именно она вытащила из неведомого далека меч. Самый настоящий двуручный меч - из тех, какими поражали друг друга противники в клипах-сказках.
        - Ты вовсе не ангел, ты сам дьявол…
        Рукоятка удобно легла в правую руку. Меч был как меч - обоюдоострое лезвие, отразившее луч оранжевого солнца, загнутая кверху защитная гарда…
        И совсем неважно - откуда он взялся. Наверное, его породила Кириллова ненависть. Эта же ненависть заставила Кирилла подойти к телу ангела, взять меч в обе руки, поднять над головой и одним ударом перерубить ангелу шею.
        Голова со знакомым до боли лицом отскочила в сторону, из шеи фонтаном брызнула черная кровь, орошая все вокруг, заливая Кириллову ненависть.
        И ненависть погасла.
        А потом погасло и оранжевое солнце этого мира.
        55
        На поле боя упала тишина. Стих громовой рев, разносившийся над степью и холмами. Перестали носиться над головой абээмки, прикрывающие галактов с воздуха. Впрочем, прикрывать теперь стало не от кого - огнедышащих змеев горынычей то ли всех перебили, то ли обратили в бегство. Лучше бы, конечно, первое, а то не обойдешься в скором будущем от поисков и зачистки… Как бы то ни было, а абээмки теперь можно посадить, перевести в режим хранения (поставив все блокировки) и оставить загорать на солнышке в таком виде…
        Все менталы вернулись из своих командировок и немедленно отдали Единому душу.
        - Неужели всё? - спросил Кирилл.
        Ответа не последовало.
        Он обернулся и обнаружил Светлану.
        Она лежала на спине, положив руку на грудь.
        Спит, что ли? - подумал он в первый момент. Нашла время, кол тебе в дюзу!
        И тут же понял - не спит.
        И вообще перед ним не Светлана, перед ним только ее тело. Неживое…
        С белыми околоштековыми кружками.
        Этого не могло быть, но это было.
        Впрочем, куда там не могло! Да, он обманывал себя, надеясь, что страшное не случится, но глубоко в сердце, после всех смертей гарема, затаилась крошечная льдинка, коей обернулась тщательно скрываемая от самого себя уверенность, что именно так и случится.
        Однако согласиться с этой уверенностью, принять ее в свою душу - значило предать самого себя. И Светлану. А предать Светлану - значило обречь ее на неминуемую гибель.
        Потому он и обманывал самого себя. Но как ни старался, так и не обманул!
        Он встал на колени, склонился над девушкой и попытался нащупать пульс на шее.
        Не нащупал!
        А дальше все происходило вне его воли.
        Сердце разорвалось от боли… Эта боль переплавилась в жуткое желание… Жуткое желание принялось командовать телом, мыслями и движениями…
        Откуда-то из бездонного мрака всплыло и обрело законченные формы ощущение, что больше между ним, Кириллом, и Светланой ничего никогда не произойдет. Словно отрезали голову - как тогда, на Марсе, в симуляторе… И больше всего сейчас хотелось вернуть ее на место… Необходим был срочный курс лечения. Как тогда. Как позже, на планетах Периферии, когда пропадали силы. На Марсе ему определенно помогла Громильша. На планетах Периферии ему помогли гаремницы. Всегда ему помогали женщины. И теперь требовалась та же самая помощь!
        - Сейчас, Светочка… - пробормотал он. - Сейчас, Светуленька моя… Сейчас…
        Других слов он не находил. И других мыслей - кроме одной. И другого желания - кроме одного. Эта мысль и это желание заставили его содрать со Светланы одежду, потом скинуть собственные штаны и, распластавшись на любимой женщине, судорожно ткнуться в самое главное, единственное во всем мире место, где ему стало бы хорошо; единственное, которое могло бы вернуть его к жизни, вылечить, снова сделать самим собой…
        Но - дьявол! - не нашлось у нее самого главного.
        Там, где всегда ощущалась манящая, лишающая самообладания неровность, теперь чувствовалась сплошная гладкость. Как у манекена… Нет, как тогда, на Незабудке, у Мариэль Коржовой…
        Да что же это такое?! - потрясенно подумал он.
        И это потрясение вернуло его к жизни, снова сделало самим собой, вылечило.
        Всегда лечило присутствие, а теперь вылечило отсутствие. Конечно, это было совершенно неправильно, но даже эта неправильность показалась ему необходимой. Будто Светлана заранее знала, что так и случится, и заранее обрела между ног самую настоящую гладкость.
        И тут Кирилла стошнило.
        Он упал на колени, и его чистило и чистило, и крючило, и выпрямляло, и снова сгибало, и опять выворачивало наизнанку, и душа его постепенно делалась младенчески чиста, а сердце абсолютно пусто - словно вместе с содержимым желудка из него выходило все то, что помогло ему победить.
        А потом Светочка начала испаряться.
        Кирилл сел рядышком, достал измятую пачку «Галактических», выцыганил из нее уцелевшую сигарету и закурил, бездумно глядя, как уходит в никуда это любимое, это единственное в мире нужное ему тело. Чем бы оно ни являлось!
        56
        Тренировка завершилась.
        Это стало ясно довольно скоро - как только Кирилл окончательно осознал себя находящимся на планете Сюрприз, с ним связался Самсонов.
        - Полковник! Не знаю, что вы там совершили, но сканеры показывают, что энергетический объект, который защищали ксены, исчез.
        Ну и что в этом удивительного? - хотел спросить Кирилл. Но не спросил.
        Объект свою задачу выполнил, вот и исчез. Тренировка полковника Кентаринова закончена. Уж не знаю, к чему судьба готовит меня, но теперь, после гибели Светочки, мне по большему счету это до фомальгаута. Желает Единый, чтобы я стал диктатором, - стану. Желает, чтобы я завоевал Вселенную, - завоюю. Желает, чтобы человечество, продолжая экспансию, переселилось в Центр Галактики, - переселимся. Пересадим всех землян на транссистемники и стройными колоннами - на активный выхлоп! Мы сами с усами, и наш кол с бородой!
        Тем более что теперь у нас тут и форпост имеется. Начнем новую экспансию!.. Что пожелает Единый, все сделаем! На то мы и человеки! Цари природы, так сказать! Вот только стоит ли наше царение гибели любимых нами людей?
        - Ничего мы, господин контр-адмирал, не сотворили. Защитников его переколотили - только и всего!
        - Что ж, поздравляю!
        - Служу человечеству!
        - Прекрасно служите, полковник! А теперь возвращайтесь на борт «Юрия Долгорукого». Будем решать, что предпринимать дальше. Мы переходим на более низкую орбиту.
        Впрочем, Кирилл и без сообщения контр-адмирала знал, что объект исчез - ТА тревога, которую он постоянно ощущал, находясь на Сюрпризе, пропала. Напрочь!
        Видимо, и вправду - самое время возвращаться на линкор. Думается, насущные задачи выполнены. А что произойдет дальше - посмотрим.
        - Какие будут приказы, командир?
        Кирилл обернулся.
        Перед ним стоял Фарат Шакирянов.
        На бывшем поле боя уже вовсю хлопотали медики. Естественно, не всех же их гости положили насмерть. Раненых вытащат…
        - Вот что, Фарат… Надо создать новые похоронные команды. Трупы гостей-то улетучатся, а наших собрать надо. Не оставлять же здесь.
        - Слушаюсь, господин полковник.
        - Выясни, сколько народу погибло и сориентируйся. Для перевозки тел возьми атээски - сколько потребуется. Только знаешь… Дай сначала людям отдохнуть. Погибшие потерпят, а о живых думать надо.
        «Что я говорю? - подумал он. - Фарат и так все знает… И похоронные бригады давно существуют… У меня крыша не в порядке?»
        - Я понимаю, командир. - Шакирянов попереминался с ноги на ногу. - Где Светлана?
        - Убили Светлану, Фарат. - Кирилл скрипнул зубами, поскольку опять накатило.
        - Прими мои соболезнования.
        - И ты… - Горло перехватило, и пришлось сглотнуть. - И ты прими мои.
        - Да ладно! - У Фарата судорожно дернулось лицо. - Как будто ты не в теме, по кому на самом деле сохла Ксанка. Я был для нее всего лишь бесплатным приложением к постели. В которой она всегда мечтала только о тебе.
        Отчетливая злость сквозила в этих словах, особенно в словечке «сохла».
        Начудил все-таки Кирилл с решением гаремных проблем… Ох, начудил! Но ведь он поступал так не для себя. Вернее, не только для себя… Как же они не понимают?!
        Он не нашелся, что ответить. Но Фарат, судя по всему, в его ответе совершенно не нуждался.
        - Тебе не кажется, Кент, что нынешняя битва - вовсе не тренировка? - сказал он. - На моей памяти первый случай, когда столько народу полегло… А если тренировка, то кого тут тренировали?
        - Кто знает, Фарат… Кто знает… Сколько погибших?
        - Очень много. Уцелело только процентов десять.
        У Кирилла сжало горло.
        Да, кол мне в дюзу. Это не тренировка, это побоище.
        - Из наших кто уцелел?
        - Ты. Я. А еще Сарк с Винокуровой. И Гусар. Вот и всё!
        Кирилл с трудом сдержал стон.
        Бл…дь! Не смог я всех защитить! Переоценил себя, кол мне в дюзу! Надо было их все-таки связать и убрать с поля боя подальше! Да только не куклы они, понимаете!
        - Как погибли?
        - Кто как… Одни по своим стали стрелять, других ксены убили. Сам можешь узнать…
        Могу, бл…дь! Но не стану! Не всё надо узнавать…
        - Хорошо, сам узнаю. А теперь извини, друг! Меня контр-адмирал к себе вызывает. Так что тебе распоряжаться тут.
        - Распоряжусь, не беспокойся! Не первый год замужем! - Он по-прежнему кипел злостью. - Слушай, Кент… Я играл свою роль в этой игре, кто бы ее ни затеял. Потому что нам удавалось выживать. Твоя везучесть спасала нас всех. Но теперь все изменилось. Сомневаюсь, что впредь я смогу быть тебе другом. И даже соратником - вряд ли.
        Потери продолжались, а ситуация оставалась неизменной. Спасибо парням хотя бы за то, что все эти годы они терпели такое долбаное положение…
        - Благодарю за честность, Фарат. - Кирилл нашел в себе силы для шутки. - Надеюсь, в спину мне стрелять не станешь?
        Кривая ухмылка тронула физиономию Шакирянова.
        - Я в своих не стреляю. Не Эзка Дубинникова!
        Все всё знали, и с этим ничего нельзя было поделать.
        - Если начальство решит оставить здесь, на Сюрпризе, гарнизон, - продолжал Фарат, - то я бы остался. Конечно, если ты улетишь. А если решат оставить с гарнизоном тебя, я бы хотел улететь. Такая у меня к тебе просьба.
        Ну ничего нельзя поделать… Ни с Шакиряновым, ни с собой.
        - Я понял. Приложу все усилия, чтобы твоя просьба была выполнена. Всё, Фарат, меня ждут.
        И Кирилл отправился к приземлившемуся неподалеку «кашалоту».
        57
        На капитанском мостике «Юрия Долгорукого» гнездилось радостное возбуждение.
        Причина его стала понятной быстро, поскольку как только Кирилл доложил о своем прибытии, контр-адмирал с удовольствием пожал ему руку:
        - Поздравляю, полковник, мы с вашей помощью победили на всех фронтах!
        Остальные офицеры тоже принялись жать полковнику Кентаринову руку и хлопать по плечам.
        Нашли чему радоваться! Иная победа - хуже поражения…
        Кирилл с трудом сдержал вновь родившуюся в душе злобу.
        - Служу человечеству! Вот только можно ли назвать произошедшее победой?
        Контр-адмирал сочувственно покивал:
        - Да, потери, конечно, велики. Но враг уничтожен! А главное, наши астронавигаторы наконец-то сумели определить координаты местонахождения этой системы, и теперь ничто уже не может помешать нам вернуться домой, а потом отправить сюда новые силы.
        «Так вот чему они радуются! - подумал Кирилл. - Ну да, теперь ничто не мешает нам драпануть и переложить решение проблем на чужие плечи».
        Впрочем, он понимал, что не прав.
        В данной ситуации флотские оказались всего лишь транспортировщиками для галактов. И не их вина в том, что львиная доля бойцов погибла. К тому же, большинство погибших являлись всего-навсего клонами, которых не ждали дома ни родители, ни знакомые, и за которых следовало отчитаться, как за расходные материалы. Такая вот бухгалтерия. И нет никакого смысла злиться!
        Вообще, откуда опять эта злоба? Почему проснулся в нем давний приютский крысеныш. Будто его лечили, лечили да так и не вылечили. Хотя курс лечения применили еще тот - смертью одних близких людей и ненавистью других!
        Между тем в помещении появились новые люди, и Кирилл понял, что контр-адмирал вызвал на нынешнее совещание не только привычную компанию офицеров «Долгорукого», но и старших командиров с остальных уцелевших кораблей соединения. Видимо, предстояло принять важные решения.
        - Нам нужно определиться с дальнейшими действиями, - сказал Самсонов, когда народу на мостике набилось как сельдей в бочке. - На мой взгляд, существуют два варианта. Либо мы всем соединением снимаемся отсюда и пытаемся преодолеть дорогу домой. Альтернатива - оставляем кого-то на Сюрпризе. Разумеется, снабдив их необходимыми припасами. Разумеется, обеспечив огневую поддержку силами флота. В этом случае придется разделиться. Хотел бы выслушать ваши мнения, господа офицеры.
        Как обычно, началась дискуссия.
        У каждого варианта имелись противники и сторонники.
        Любому военному понятно, сколь важен плацдарм на территории противника - а планетную систему, находящуюся в Центре Галактики, все считали недавним владением врага. Однако любому становилось ясно и то, что оставлять людей на плацдарме можно только в одном случае: если есть хоть какие-то гарантии, что плацдарм удастся удержать. В противном случае это самая настоящая стратегическая глупость. Бросить людей на съедение - верх командирского идиотизма. Желающие закрепиться, правда, нашлись. Видимо, победа, одержанная на Сюрпризе, кое-кому сдвинула башни набекрень.
        Наконец слово взял советник Ломанов.
        - Господа! - веско сказал он. - Должен вам напомнить недавнее прошлое. Вы, наверное, еще не забыли, что Земля находилась внутри Мешка, и мы не имели возможности выйти за его пределы. - Он обвел присутствующих ясным взглядом, в котором четко читалось полное понимание ситуации. - Хорошо, предположим, мы оставим на Сюрпризе гарнизон из тысячи человек. Скажите мне, что с ними случится, если Мешок вдруг возьмет да и закроется?
        Никто из присутствующих не проронил ни слова. Даже горлопаны, готовые строить из себя героев.
        Похоже, в боевом угаре все попросту забыли о такой возможности.
        - А я вам скажу… Они проживут здесь ровно столько, насколько хватит запасов. Терраформирование имеющими силами не провести, у нас нет ни специалистов, ни оборудования. И даже если бы все это имелось, оставшиеся окажутся обречены. Они не смогли бы выжить и в том случае, кабы на Сюрпризе имелась террапохожая биосфера, а не эта стерильность. Их слишком мало. Столь ограниченные сообщества не выживают.
        - Скажите, ваше превосходительство, - подал голос один из каперангов, прибывших с других бортов. - А что случится со всеми нами, если Мешок уже закрылся? - Ударение было сделано на слове «уже».
        - А сами-то вы как думаете?
        Вопрос прозвучал так, что стала мгновенно понятна полная безысходность рассматриваемого варианта.
        - Так за каким дьяволом министерство обороны послало нас сюда?!
        - Господа офицеры! - тут же прогудел укоризненно Самсонов. - Спокойнее, спокойнее!
        «А где же „Отставить разговорчики!“?» - подумал Кирилл, все еще борющийся со злобой в собственной душе.
        - Как вам, наверное, известно, капитан первого ранга, идет война, и вы исполняете приказ. - В голосе советника прозвучал неприкрытый сарказм. - Такая у вас работа, и вы знали обо всех рисках, когда брались за нее. Что же касается меня, то я нахожусь вместе с вами. И, по всей видимости, разделю с вами вашу судьбу. Или у вас другое мнение?
        Возмутитель спокойствия сконфуженно примолк.
        - Все вы прекрасно знаете, - продолжал Ломанов, - что нас посылали в систему звезды Сорок Семь Большой Медведицы. Сюда нас забросила судьба, за которую командование отвечать не может. Еще раз напомню, что все присутствующие здесь - военные люди. - Он все-таки не удержался и уколол присутствующих. - Все, кроме меня. Я думаю, надо оставить эту планетную систему в покое и уйти отсюда, как бы это ни задевало чью-то воинскую гордость. Нам никто не может гарантировать, что мы вернемся домой. Но, по крайней мере, если окажемся поближе к нему, будет больше шансов выжить, чем тут. Особенно если наткнемся на более подходящую для жизни планету. Вот тогда нам понадобятся все имеющиеся силы. А здесь мы попросту обречены.
        Что ж, он разложил все по полочкам.
        Больше желающих получить награду за создание форпоста в Центре Галактики не нашлось. Каждый понял: тут не до жиру, быть бы живу.
        - Спасибо, ваше превосходительство! - сказал Самсонов. - Вы высказали и мои мысли… Подытоживаю, господа офицеры. Оставлять гарнизон на Сюрпризе - смысла не вижу. Разделяться - не вижу вдвойне. Значит, воспользуемся координатами, полученными нашими астронавигаторами, и попытаемся вернуться в район Сорок Седьмой Большой Медведицы. Это будет правильно… Итак, мой приказ таков. Всеми транспортными средствами срочно эвакуировать людей с Сюрприза. Думаю, даже не стоит демонтировать постройки, пусть остаются. После этого немедленно готовиться к возвращению. Все данные получить у главного астронавигатора, капитана второго ранга Лобачева. Вопросы есть?
        Вопросов на данном этапе не имелось. Всякий, говоря флотским языком, знал свой маневр. И немедленно стремился приступить к нему.
        58
        Офир смотрелся, как готовящаяся к осаде цитадель - серая, приземистая, внушающая боязливое уважение.
        Некоторое время Кирилл шатался по этажам и подземным уровням здания. Потом прошел в зал отправлений и ознакомился с расписанием. Шаттлы, следующие маршрутом «Марс-Деймос», покидали бывшую Красную планету каждую неделю. Соответственно каждую неделю от Деймоса уходили транспланы к Земле. Кирилл поинтересовался наличием свободных посадочных мест. Таковые имелись даже на завтрашний рейс.
        Вот завтра и отправимся на родную планету.
        Служба информации космопорта сообщила о приземлении шаттла с пассажирами трансплана «Райская Птица» - того самого, что через сутки, подвергнутый техническому контролю и заправке, должен отправиться обратно, на Землю, в космопорт Байконур.
        Кирилл подошел к стойке бара, взял стакан темного «Будвайзера».
        Сидя за столиком, смотрел, как суетятся встречающие.
        В голове не было ни одной мысли.
        Когда стакан стал таким же пустым, как голова, Кирилл покинул бар и отправился в зал прибытия.
        Здесь царило самое настоящее столпотворение. Львиную долю доставленных на Марс путешественников составляли вновь набранные кандидаты на службу в Галактическом Корпусе. Вот они, голубчики, около трех сотен обрезков и метелок, одетых в новенькую, с иголочки, форму - иссиня-черную, с серебряными звездами.
        Мысли в голове появились. Наверное, от выпитого «Будвайзера»…
        «Кого я здесь ищу?» - подумал Кирилл.
        Ответ даже и не подумал появиться.
        Впрочем, Кирилл уже забыл и о вопросах, и об ответах. В зал с пандуса спускалась очередная компания связавших свою судьбу с Галактическим Корпусом. Обрезки и метелки в иссиня-черном…
        Сердце Кирилла вдруг ухнуло в самый низ живота - да так там и осталось, - а ноги сами сделали несколько шагов вперед. Среди курсанток была такая… была такая… такая…
        Невысокого роста, но карие глаза как… как… ух ты! Одним словом, не глаза - очи!!!
        Курсантка тоже заметила Кирилла, смерила его взглядом с ног до головы, отвернулась равнодушно. Потом снова посмотрела. Коротко и строго, будто выстрелила.
        Он стоял, как залитый по колено в карбопласт напольных плит, пока курсанты, разобрав под триконкой «Выдача ручной клади» свои чемоданчики, не пересекли зал и не вышли на привокзальную площадь. Только тут Кирилл опомнился и кинулся следом.
        Когда он выскочил наружу, курсанты грузились в джамперы с хорошо знакомой эмблемой на борту - Орион со щитом и палицей. Чуть в сторонке стояла машина, на которой помимо эмблемы Корпуса имелась надпись «ГК. Ледовый рай». Это был штабной джампер родного лагеря.
        Судя по всему, незнакомке предстояло познакомиться именно с «Ледовым раем». И, глядя, как, прижав к груди курсантский чемоданчик, она поднимается по ступенькам в салон, Кирилл пожалел, что ему теперь нет места ни в джампере, ни в «Ледовом раю», ни в Галактическом Корпусе.
        А потом его сердце возликовало, потому что метелка оглянулась. Взгляд девицы наверняка искал его, но ее подтолкнули, и она скрылась внутри джампера.
        Кирилл ринулся к машине, но тут над привокзальной площадью разнесся голос интеркома:
        - Внимание! Экипажу линкора - подъем!
        Джампер со Светочкой испарился. Привокзальная площадь - тоже. А голос остался:
        - Повторяю! Внимание! Экипажу линкора - подъем!
        …Кирилл открыл глаза. Перед ним находилась матовая поверхность из неведомого материала. Кирилл хотел почесать репу, и рука начала двигаться в нужном направлении, но тут он все вспомнил.
        Нету больше Светочки. Испарилась, как джампер в недавнем сне.
        - Внимание! Всем проснувшимся принять пилюлю номер один! Аптечка на левой стенке каждой ячейки… Внимание! Всем проснувшимся принять пилюлю номер один! Аптечка на левой стенке каждой ячейки…
        А он лежит в траспортной ячейке. Что ж, значит, кораблю удалось уйти от Сюрприза. Если, конечно, Сюрприз не преподнес очередной сюрприз…
        Что бы ни случилось, он, Кирилл, жив. И ему надо принять пилюлю. Чтобы жить дальше.
        Вопрос - надо ли жить дальше? Умереть - просто. Даже ничего делать не потребуется. Взял, да и не принял пилюлю…
        Впрочем, ничего из этого не получится. ИскИн лазарета тут же подаст сигнал тревоги. Ячейку вскроет проснувшаяся раньше дежурная смена, сделает инъекцию препарата, содержащегося в пилюле, и вставай, галакт, тебя ждут великие дела!..
        А великие дела ждут и в самом деле, простите за тавтологию!
        В конце концов, та, что звалась Светочкой - кем бы ни была она в действительности! - отдала свою жизнь не для того, чтобы он совершил суицид. В конце концов, он ее любил. И не вправе предавать свою любовь. Как бы ни пафосно звучала эта фраза, она - истинна. А потому - вставай, полковник, тебя, как уже сказано, ждут великие дела…
        Муть, заполнившая мозги, постепенно рассеивалась.
        Он нащупал аптечку, скосил глаза, достал пилюлю номер один, отправил ее в рот и стал дожидаться, пока откроется крышка ячейки. К тому времени, когда это произошло, мути в мозгах и след простыл.
        Кирилл выбрался на пол каюты, глянул на вторую, пустую ячейку и погладил ее рукой. Ему показалось, что крышка сейчас откроется, и та, которую он любил, поднимет ручки, сладко потянется и скажет:
        - Доброе утро, милый! Мы куда-то прибыли?
        Ничего такого он, разумеется, не дождался, отправился на привычные процедуры под приевшееся звучание интеркома, снова и снова призывающего проснувшихся членов экипажа принять спасительные пилюли.
        А потом интерком позвал полковника Галактического Корпуса на капитанский мостик.
        Надо полагать, контр-адмирал Самсонов решил собрать очередное судьбоносное совещание. Чем-то порадует?…
        Оживления внутри корабля не ощущалось.
        Похоже, разбудили не всех. Впрочем, не всех и разбудишь! Некоторые спят вечным сном в холодильниках. Хотя нет, на линкор трупы не грузили. Контр-адмирал не позволил. Сказал, нечего делать мертвым на боевом корабле. Плохая это примета. Поэтому флотские хоронили своих тут же, выбрасывая гробы в пространство.
        Но галакты - не флотские, галакты привыкли хоронить своих павших во сырой земле, на какой бы планете она ни находилась. Контр-адмирал вообще хотел похоронить их прямо на Сюрпризе, но Кирилл не позволил.
        Могилы должны находиться в пределах досягаемости. Чтобы можно было прийти, поставить спящему под четырехликим бюстом Единого стаканчик с водкой, накрытый ломтем хлеба, и, не чокаясь, выпить за его память.
        Все другое будет для галакта не по-людски.
        Единственное, чего удалось добиться контр-адмиралу, это погрузить трупы на один из транспортов.
        Места теперь хватало с лихвой. Собственно, оставшиеся в живых поместились на одном судне. На остальных оборудовали холодильными установками несколько отсеков, вот вам и братские могилы на время полета. А по возвращении - разберемся, кого куда. Клонов-то везти в Солнечную систему не обязательно. Родственников у них нет. Похоронят на одной из периферийных планет.
        На капитанском мостике Кирилла по-прежнему встречали как героя.
        Пожимали руки, хлопали по плечам.
        Кирилл даже подумал, что, подобно «кентаврам», флотские тоже начали верить, что галакту Кентаринову и всем окружающим его везет. То есть окружающим везло - до Сюрприза.
        Контр-адмирал выглядел весьма довольным. У главного астронавигатора рот тоже был до ушей, и это о многом говорило.
        - Господа офицеры! - Самсонов поднял правую руку, укрощая шум. - Поздравляю вас! Мы находимся в Мешке! Нам удалось вернуться. Мы в той самой точке, откуда отправились в последний раз к Странной. Я уже связался со штабом планетной обороны Незабудки и доложил о завершении нашей экспедиции. Они уже ответили и порадовались нашему возвращению.
        Контр-адмирал просто засиял.
        А Кирилл смотрел на центральный боевой дисплей.
        Удивительное дело, эта уныло-черная, бедная звездами плоскость казалась ему сейчас гораздо более красивой, чем залитое тысячами небесных фонарей ночное небо Сюрприза. Как говаривал Спиря, всяк королёк хвалит свой уголок…
        Спиря? Тьфу! О Единый, неужели я до конца жизни буду вспоминать это дерьмо, произнося устно или мысленно какую-нибудь древнюю поговорку?
        Впрочем, нет, скорее я стану вспоминать, как хрустнул его шейный позвонок. С превеликим удовольствием буду вспоминать. А вот как кинулся потом на мертвую Светочку, стану вспоминать с омерзением. Что тогда со мной случилось? Наверное, это результат остаточного воздействия на меня крылатой твари… И хорошо, что оно проявилось всего лишь в некрофилии. А то бы мог на контр-адмирала Самсонова полезть, раздирая на нем одежды. И зарабатывая суд офицерской чести. Тьфу, кол тебе в дюзу, Кентаринов!
        Он себе врал. И понимал это. Он накинулся на Светочку вовсе не из-за твари, из-за себя родимого, из-за собственных влечений.
        Но согласиться с такой мыслью - значило предать память о погибшей. Кем бы она ни была…
        - От лица службы и от себя лично, - продолжал контр-адмирал, - выношу благодарность нашей астронавигационной службе, возглавляемой капитаном второго ранга Лобачевым. Все вы будете представлены к государственным наградам.
        Кирилл мысленно фыркнул.
        После такой экспедиции надо всех оставшихся в живых представлять к наградам. А некоторых - и посмертно. «Кентавров»-то моих - в полном составе. А Светочку - вообще к званию «Герой Конфедерации».
        Жаль, только никто из должностных лиц, утверждающих представление к наградам, не поверит в то, как она погибла. На всех-то остальных необходимые материалы имеются. Записи персональных тактических приборов. А вот Светочка…
        Ну и дьявол с вами, господа командиры! В моей-то памяти она - истинный герой. Кем бы ни являлась…
        - Я отправил также донесение в министерство обороны и в штаб Звездного Флота. Доложил о потерях и результатах. Его превосходительство советник Ломанов отправил такой же доклад в канцелярию президента Конфедерации. Мы с ним уже выработали единую линию.
        Все глянули на советника. Тот кивком подтвердил слова контр-адмирала.
        «А ведь с точки зрения правительственных чинуш экспедиция была провальной. Направлялись в одно место, оказались совершенно в другом. Потеряли два боевых корабля и едва ли не девяносто процентов личного состава, а завоевали что? Пустое место? Если вернемся когда-нибудь в Центр Галактики, еще неизвестно - кто и что нас будет ждать на Сюрпризе. Тут не наградами пахнет, а отдачей старших офицеров под трибунал. Впрочем, надо полагать, его превосходительство советник Ломанов прекрасно знает, как организовать подачу информации на высший уровень. Иначе бы он никогда не достиг своего поста».
        - Пока нам приказано прибыть в систему Беты Волос Вероники и выйти на орбиту Незабудки. Я приказал поднять только старших офицеров боевых кораблей и транспортников. Весь остальной личный состав продолжает находиться в транспорт-сне. Поднимем их только возле Незабудки.
        Последняя новость порадовала Кирилла. Ему совершенно не хотелось лишний раз встречаться с Фаратом Шакиряновым.
        Эта встреча вышла бы, как молотком по прикольным мячикам.
        - Так что через положенное время вы, господа, пообедаете. А потом снова отправитесь по своим транспортным ячейкам. И мы встретимся теперь уже на орбите Незабудки.
        После совещания Кирилл напросился в гости к советнику Ломанову.
        Обстановка в каюте не изменилась. Только боковую переборку теперь украшало голубое знамя Конфедерации.
        Да уж, Ф-мебель и персональная койка - это вам не те гробы с крышкой, в которых спит обычное пушечное мясо. Правда, пушечное мясо, оказывается, бывает и необычным… Пушечное мясо, оказывается, пребывает иногда едва ли не на самой высокой должности… И занимает теперь такую же каюту, как и господин советник.
        - Слушаю вас, полковник… Садитесь, пожалуйста!
        Оп-па, к дяденьке вернулась его прежняя вежливость. Готовится человек к возвращению в привычную обстановку…
        - Ваше превосходительство, будьте добры, ответьте мне на один вопрос. Чем клоны отличаются от простых людей? Мне стало известно, что предателями в битве на Сюрпризе оказались исключительно обычные люди.
        На лице Ломанова на мгновение появилась нерешительность. И тут же сменилась своей антиподкой. Похоже, ему очень захотелось скомандовать: «Полковник! Кругом! Шагом ма-а-арш!»
        Но галакта Кентаринова таким приказом не возьмешь. И советник прекрасно понимал это.
        - Отличие между клонами и людьми одно, но очень существенное. У клонов в несколько раз ускорен процесс обмена веществ. За счет этого они способны проявлять гораздо большую силу и стремительность. Но зато намного быстрее стареют. Иными словами, они не совсем люди.
        - И всё?
        - И все!
        Похоже, он не врал. Теперь понятно, что за болезнью страдала Громильша. Как ее?… Прогерия, что ли? И Вика Шиманская наверняка ею мучилась, та ведь тоже взрослела быстрее других. И насчет силы все верно. Да и стремительность у них была - будьте-нате!
        Правда, стремительность и у других встречалась.
        Кирилл криво усмехнулся:
        - Скажите, ваше превосходительство… А я, случаем, не клон?
        - А вы быстро стареете, полковник?
        - Да нет, честно говоря, не замечал.
        Советник пожал плечами и улыбнулся:
        - Ну, значит, не клон. Еще вопросы есть?
        Вопросы были. Но время для них - Кирилл чувствовал - еще не наступило.
        - Никак нет, ваше превосходительство!
        - Тогда ступайте, полковник.
        Кирилл вышел в коридор.
        И тут на него снова накатило.
        Он представил себе, как опять войдет в каюту, которую прежде занимали двое, как снова уляжется в транспортную ячейку…
        Может, обратиться к Самсонову с просьбой поселить его, Кирилла, с кем-нибудь из офицеров вдвоем?
        Однако он представил себе, как будет выглядеть герой войны в глазах других. И справился с собой.
        Как говорил Спиря… тьфу!.. на миру и смерть красна.
        Когда он подошел к своей каюте, ему вдруг представилось, что сейчас произойдет. Вот дематериализуется перепонка люка, он шагнет через комингс, а там его ждет она. Это умершие люди не возвращаются, а те, кем она была, может, и возвращаются.
        И он шагнул в каюту, борясь с глупой надеждой. И, разумеется, никого там не нашел. Даже у откровенных баловней судьбы и героев священных войн выполняются не все сокровенные желания.
        И именно в этот момент у него впервые появилась мысль подать заявление об уходе с военной службы.
        Герою войны и баловню судьбы всегда найдется для применения сил и другая область человеческой деятельности.
        59
        Когда Кирилла снова разбудили, «Юрий Долгорукий» уже вышел на орбиту вокруг Незабудки.
        Контр-адмирал Самсонов тут же устроил очередное совещание старших офицеров.
        - Еще раз поздравляю вас, господа! Теперь уже от лица министра обороны Конфедерации. Командование оценило нашу экспедицию как вполне успешную. - В голосе капитана теперь не было радости, одна только смертельная усталость. - Да, мы потеряли много соратников, но министерство считает, что с задачами своими справились. Благодарю всех за службу!
        - Служим человечеству! - отчеканил хор голосов.
        Кирилл вдруг почувствовал, что ему будет не хватать этих людей. Привык он к ним - к контр-адмиралу, к старпому, к главным специалистам корабельных служб. Но ничего не поделаешь. Каждому - свое. Флотские летают в пространстве, а галакты воюют на планетах. Для галактов корабли Звездного Флота - лишь средство транспортировки, так уж сложилось.
        И вообще, если он собирается уходить со службы, придется забыть и о Флоте, и о Корпусе.
        - Есть одна новость! - хмуро продолжал контр-адмирал. - Через некоторое время после того, как мы начали нынешнюю экспедицию, командование направило к нам в помощь еще пять транспортов с галактами в сопровождении двух боевых кораблей. Соединение стартовало к Сорок Седьмой. Однако туда они не попали, оказавшись на противоположной стороне Мешка. Так что Мешок закрылся. Судя по всему, сразу после того, как мы покинули его пределы.
        - Ничего себе! - сказал главный астронавигатор. - А как же в таком случае мы смогли вернуться?
        - Не знаю, - по-безмундирному ответил Самсонов и пожал плечами. - И боюсь, никто не знает. Ясно пока одно - Мешок снова закрылся. Так что мы правильно поступили, когда решили не оставлять на Сюрпризе наших товарищей. Даже представить страшно, какая бы их ждала судьба…
        Общий вздох был ему ответом.
        - Есть и еще одна важная информация. С тех пор, как отряд полковника Кентаринова отразил вражескую атаку на Рудой, нигде на периферийных планетах не замечено ни одного ксена. Командование, разумеется, содержит базы Галактического Корпуса в боевой готовности. Но имеются определенные основания предполагать, что Вторжение закончилось.
        Кирилл сдвинул берет на лоб и почесал затылок.
        Если Вторжение закончилось, то Земле нет никакого смысла держать в Галактическом Корпусе нынешнее количество граждан. Всех, разумеется, не демобилизуют, ибо война получилась не из тех, что заканчиваются мирным договором, а значит, всегда нужно ждать возобновления боевых действий. Но численность галактов наверняка уменьшат. И некоторым из них придется искать новые места работы. Похоже, очень вовремя у него появилось желание покинуть службу.
        Очень жаль, что Светочка не дожила до этого момента!
        Он вспомнил, как они мечтали на Сюрпризе выбраться на ночной Финский залив - полюбоваться разноцветными огнями на яхтах…
        Впрочем, он тут же одернул себя.
        Когда же ты привыкнешь, придурок?!
        Светочка твоя была вовсе не Светочкой. И никакого Финского залива вас впереди не ждало. Светочка - просто-напросто чей-то агент, по всей видимости, выполнивший поставленную задачу и ушедший неведомо куда.
        Но он по-прежнему любил ее. Вернее, теперь уже не ее, а свою память о ней, о многочисленных совместных боях и совместных ночах, о ежике ее волос, о ее мягких губах и сильных руках, о ее носике, трущемся о его плечо, и о том, что в ней всегда привлекало его и чего на самом деле не существовало.
        И он будет не он, если не разберется, кем она была на самом деле и почему так по-человечески вела себя.
        60
        Кирилл лежал в своей каюте на койке.
        Он только что вернулся с очередного совещания на капитанском мостике.
        На совещании советник Ломанов объявил, что указом президента полковнику Кентаринову присвоено звание «Герой Конфедерации».
        Снова Кириллу пожимали руку и хлопали по плечам.
        Однако особой радости новость у него не вызвала. Ну присвоили и присвоили… Честно говоря, он бы с удовольствием обменял почетный знак «Героя» на то, чтобы остались в живых друзья и подруги.
        Правда, боль от потерь понемногу затихала. Точнее, не затихала, а уходила куда-то вглубь и пряталась там, будто затаившийся зверек. Причем зверек хищный, способный вцепиться в тебя в любую секунду. Правда, не в плоть - не интересно ему твое тело. В душу…
        Однако справляться с ним удавалось.
        Кирилл попросту не верил, что Светлана исчезла навсегда. Ему казалось, что придет время, когда она вернется. В конце концов, в его жизни нет ничего невозможного. Иначе, почему столько лет вокруг него происходят сплошные странности?
        Почему много лет назад, еще в приюте, его пытались похитить? И почему похищение не удалось?
        И это было только начало…
        Позже, уже в «Ледовом раю» его дерьмочество капрал Димитриадий Олегович Гмыря изо всех сил пытался выкинуть менталотравматика Кентаринова из кандидатов в галакты. И тоже, на удивление, не удалось…
        Дальше - больше.
        Начались реальные покушения. Хакер из Института вторичных моделей. Пролетел мимо мишеней… Тот же Гмыря. Был убит собственной подручной Сандрой Каблуковой. Которая, как позже оказалось, тоже оказалась связана с ИВМ - фактом своего появления на свет в его стенах.
        Параллельно выяснилось, что Кирилл Кентаринов способен командовать видеоформами на уровне, который не обеспечивался возможностями операционной системы инфосферы Марса. Да и Земли, надо полагать, - тоже…
        Примерно в это же самое время в окружении Кентаринова появляются Артем Спиридонов и Роксана Заиченко - обычные с виду молодые люди, детки богатых буратин. Но пройдет три года, и окажется, что они далеко не обычны…
        На этом фоне рекрутирование Кирилла в секретные агенты выглядит совершенной случайностью. Да только позже эта «случайность» вызовет к жизни целую цепочку новых странностей.
        Вражеская агентесса Дельфина Громаденкова (все из того же Института вторичных моделей!), первоначально отдавшая своим агентам приказ уничтожить Кирилла, после встречи с ним меняет решение на обратное. Почему?… И тут же исчезает. Почему?… То есть понятно, что скрывается от спецслужб. Но почему она смазывает лыжи именно после личной встречи с Кириллом, бросив капрала Гмырю на произвол судьбы?
        И почему изгнанному из учебного лагеря менталотравматику помогает некто Лони Ланимер, который также бесследно исчезает?
        Вопросы, вопросы, вопросы…
        И неплохо бы найти на них ответы!
        Странности продолжались и дальше.
        На Незабудке в окружении галакта Кентаринова один за другим появляются новые люди, которым придется сыграть в его судьбе немалую роль. А также двое нелюдей - прапорщик Малунов и капрал Марина-Элен Коржова… И когда Кентаринов раскрыл этих нелюдей, почему-то начальство не посчитало необходимым организовать обстоятельное расследование случившегося. Потрясающая профессиональная безграмотность службы безопасности! Это стало понятно даже агенту Артузу…
        Тем не менее сам Кентаринов на новом месте службы колом груши не околачивал. Во-первых, он научился работать с различными секторами виртуальности так, как не снилось ни одному знакомому хакеру. А может, и вообще никто подобного не умел, кроме гостей…
        Во-вторых, ему удалось однажды принудить человека совершить самоубийство. История с Тормозиллой это доказала на сто процентов. Причем, учитывая, что Тормозилло был зомбирован нелюдем Мариэлью, Кирилл оказался в этом деле сильнее врага…
        В-третьих, галакт Кентаринов обнаружил вражеский пространственный портал и определил место, с которого на планеты Периферии (по крайней мере, на Незабудку) забрасывались вражеские отряды…
        И тем не менее руководство и тут дало маху.
        По неизвестным причинам поиски вражеского инкубатора были организованы с большим запозданием и без участия главного «открывателя». Его привлекли к делу намного позже. Ну то есть теперь-то понятно, что проволочки спровоцировали вражеские агенты. Однако как они сумели заблокировать работу сотрудников службы безопасности, выполняющих свои обязанности на благо Конфедерации Объединенного Человечества?
        Опять вопросы…
        Что касается самого Кирилла Кентаринова, то он, мотаясь с «кентаврами» по Периферии, обретал все новые и новые способности, совершенно не присущие обычному человеку. Он стал чувствовать близкое присутствие врага, он научился вытаскивать людей из состояния клинической смерти, он одолел науку сражаться сразу в нескольких областях реальности и виртуальности. И везде брал верх. Не хватило его только на защиту своих друзей, но разве в их смерти была его вина?… Он делал все что мог! Просто оказалось, что Единый не дал ему всего, что требовалось для победы. Но ведь так и бывает - Единый никогда не дает человеку всего… Хотя дал он Кириллу немало. Любовь гарема. Уважение «кентавров». Потрясающую везучесть.
        И тут возникает новый вопрос: в чем все-таки его предназначение? Для чего он вырос едва ли не всемогущим? Ведь такие величайшие, нечеловеческие способности судьба кому попало не предоставляет!
        Да, ему помогали. Не только гарем, не только другие «кентавры». Случались и нелюди на его стороне. Его никогда не оставляли с врагами один на один. Прапорщик Малунов. Оксана Ломанко. Интересно, а Лони Ланимер, кабы удалось увидеть его кончину, тоже бы растворился в воздухе? Не иначе, так бы оно и случилось…
        Странности, странности, странности…
        Земная техника в лучшем случае отказывалась работать в районе нахождения вражеских порталов. Пока там не появлялся Кирилл. При нем все работало без проблем, хотя он не прикладывал к этому никаких ментальных усилий.
        Зато, когда сестренки Гладышевы занялись его охраной, он перестал ощущать тревогу от близости врага. А еще периодически словно бы проваливался в прошлое. Или это можно считать глюками полусвихнувшегося мозга?
        Да, кстати… Имелись ведь и еще две странности. Капеллан «Ледового рая» майор Тихорьянов сообщил Кириллу о том, что его отправляют на периферийную планету Незабудка, о чем агент Артуз благополучно забыл. Потом то же самое произошло с сообщением об открытии Мешка, причем если в первом случае Тихорьянов вполне мог знать, куда отправляют Кентаринова, то во втором - про раскрытие Мешка никто на Синдерелле еще и понятия не имел.
        Странности, странности, странности…
        Неожиданная смерть от сердечного приступа, постигшая оператора СОТУ, едва Кирилл заподозрил врага во вмешательстве в базу данных…
        И главная странность… Светочка! Кем бы она ни была…
        Кем бы она ни была, без нее бы он не справился со своим предназначением. И хотя бы ради ее памяти надо разобраться с тем, что в последние годы происходило.
        Как бы пафосно ни звучали эти слова!
        И он непременно разберется, уж будьте уверены!
        61
        - Так что же вы мне скажете, ваше превосходительство? - спросил Кирилл, стараясь, чтобы родившееся раздражение не проникло в голос.
        Советник Ломанов отхлебнул кофе из фарфоровой чашечки размером с наперсток и снова задумался.
        Не узнай его Кирилл за прошедшее время столь хорошо, он бы подумал, что советник президента Конфедерации не хочет отвечать на заданный вопрос. Или что ответа у него попросту нет…
        Но у Ломанова всегда имелись нужные слова - иначе бы он не занимал в правительственных структурах столь ответственный пост. И потому оставалось только ждать, пока в мозгу Ломанова, подстегнутом малой толикой кофеина, провернутся нужные шестеренки, взаимосвяжутся различные факты, оценятся возможные последствия, и решение будет принято. Решение однозначное и не подлежащее сомнениям…
        Двое героев войны сидели в каюте советника. Один был известен всему человечеству как явный герой отбушевавших сражений (пусть средства массовой информации отчасти и приукрашивали отдельные его подвиги, а о других подвигах и вовсе не сообщали, ибо не ведали о совершённом ни сном ни духом); другого знали только высокопоставленные военные и безмундирники, но от этого он не переставал быть героем. Ведь именно он, похоже, являлся координатором выполнения решений и приказов, которые отдавались земным и марсианским ведомствам и которые без его вмешательства исполнялись бы только отчасти.
        И именно от него теперь зависело исполнение плана, пришедшего Кириллу в голову.
        Ломанов продолжал размышлять.
        «Да рожай ты быстрее, кол тебе в дюзу!» - подумал Кирилл.
        Раздражение нарастало.
        - Вы и в самом деле полагаете, полковник, что подобное расследование необходимо?
        - Полагаю!
        «Я это до такой степени полагаю, - добавил мысленно Кирилл, - что у тебя, безмундирная твоя душа, если ты тоже со всем этим связан, сердце бы в пятки рвануло!»
        Он никогда не ощущал в присутствии советника Ломанова той тревоги, какая исходила, к примеру, от майора Егоршина, тогда, на Синдерелле, когда «кентавры» отыскали «стойбище» гостей. Но кто сказал, что враг действует на твою душу исключительно так, как майор Егоршин?
        А в том, что с врагом еще не покончено, Кирилл теперь был уверен в не меньшей степени, чем нильский крокодил уверен в бесконечности своей реки! И плевал он на отсутствие тревоги! Коварство противника известно давным-давно! Как и то, что его, противника, резиденты способны пролезть на любую человеческую должность, вплоть до президентской, кол им всем в дюзы!
        Он удивился этой, снова родившейся в собственном сердце злобе.
        Нет, давно забытый приютский крысеныш ничуть не забыт… И, может быть, это даже хорошо.
        - Значит, по-вашему, явный враг уничтожен, но вполне может существовать враг скрытый?
        «Ну, что ты сопли жуешь, матерь твою за локоток! - подумал Кирилл. - Будучи государственным деятелем, ты и сам должен предполагать такой вариант. И принимать все меры, чтобы его исключить! Иначе грош тебе цена в базарный день! Как когда-то говаривал Спиря, кол ему в дюзу!»
        - Да, я полагаю, что существует такая вероятность.
        - И вы полагаете, что справитесь с подобным расследованием?
        - Так точно! - коротко ответил Кирилл.
        Ломанов усмехнулся и перевел взгляд на голубое знамя Конфедерации, украшавшее боковую переборку каюты.
        Иссиня-черного стяга Галактического Корпуса рядом не наблюдалось, но это и правильно - с какой стати он должен висеть в каюте негалакта?!
        - Я склонен считать, что вы не переоцениваете себя. - Советник снова усмехнулся. - И вовсе не потому, что мне известно о вашей секретной деятельности на поприще службы безопасности и об успехах в этой деятельности. Я склонен поверить в вас, полковник, по одной причине - я неплохо изучил вас за время нашей совместной работы. И знаю, что вы не отступитесь от своего решения ни при каких обстоятельствах и несмотря на любые жертвы.
        Это он, конечно, зря так выразился, кол ему в дюзу. Разве Кирилл был виноват в случившемся? Судьба, матерь ее за локоток!..
        - Какие вам потребуются полномочия?
        - Самые серьезные! - Кирилл встал из кресла и прошелся по каюте.
        Нет, он вовсе не волновался. Просто ему показалось, что после заключительной битвы перед ним среди ночного мрака впервые забрезжил рассвет…
        Советник сопровождал его понимающим взглядом.
        Психолог, кол тебе в дюзу!
        - Меня бы вполне устроили полномочия следователя по особо важным делам, сотрудника следственного комитета при генеральной прокуратуре Конфедерации.
        Ломанов опять усмехнулся:
        - Кого бы ни устроили такие полномочия!
        Чиновник! Что с чиновника возьмешь? Они прежде всего думают про общественный статус и уважение со стороны низших чиновников, а ему, Кириллу, требуется в первую очередь успешное расследование… Иначе вся эта затея не стоит выеденного яйца!
        - Хорошо! - Ломанов тоже встал. - Вы получите то, что просите! Вы будете моим личным представителем, выполняющим особое поручение государственной важности. Я обеспечу вас нужными пономочиями. Очень надеюсь, что ваши подозрения безосновательны и окажутся ложными. Потому что если вы правы…
        Кириллу показалось, что советник с трудом сдержал нервную дрожь.
        Наверное, ему стало страшно за ситуацию, которая, возможно, сложилась на Земле. А может, он испугался еще чего-то…
        - Если у вас возникнут проблемы в ходе расследования, можете связываться со мной напрямую. Я вам предоставлю соответствующий канал.
        На том и сговорились.
        Кирилл покинул каюту удовлетворенным - все остальное зависело теперь исключительно от него.
        62
        Оставшиеся в живых галакты покидали борт «Долгорукого», улетая на Незабудку. Там, на одной из баз, они будут ждать решения своей судьбы.
        То есть клонов ждала скорая старость и смерть, и у них иной судьбы не предполагалось изначально. А у немногих оставшихся в живых людей была впереди долгая жизнь, в которой, возможно, скоро придется искать новое место.
        Кирилл же, получив поддержку советника Ломанова, собирался направиться с ближайшей оказией на Марс. К счастью, оказия ожидалась уже на следующий день. К Солнечной системе уходил от Незабудки легкий эсминец, так и не принявший участия ни в одном из боев, и его капитан с удовольствием взял на борт человека, героизм которого воспевали все средства массовой информации.
        С уцелевшими «кентаврами» Кирилл расстался более или менее по-доброму. Правда, Третья Вина сказала ему напоследок:
        - А ты знаешь, Кент, что все девчонки, любившие тебя, погибли?
        - Знаю, - сказал Кирилл, догадываясь, что последует.
        То и последовало.
        - Я очень рада, что не дала себе втрескаться в тебя. Ты как вампир, Кент. Ты их просто выпил.
        Она была не права.
        Он вполне мог бы сказать ей, что все «кентавры» долгое время не имели потерь именно потому, что рядом с ними находился он. Но это тоже не совсем походило на правду. «Кентаврам» везло не только потому, что их возглавлял Кент, а и потому, что они сражались вблизи от него. Это был своего рода симбиоз. И в общем-то, если кто и виноват в их гибели, то до этого кого-то еще предстоит добраться.
        - Знаешь, Рита, - сказал он. - Каждый из нас находился на своем месте. Я - на своем, ты - на своем, они - на своем. И каждый из нас отдал для победы все что мог. Судьбе потребовались их жизни, а моя не потребовалась. Но и твоя тоже не потребовалась. Так что ты не очень-то задирай нос. Посмотрел бы я на тебя, когда бы ты… - Он не договорил.
        Но Маргарита Винокурова по прозвищу Третья Вина, похоже, все поняла.
        - Ладно, Кент, - сказала он. - Не обижайся. Ты прав, командир, каждый из нас себе место на этой войне не выбирал. В общем, если у нас с Сарком родится ребенок, пригласим тебя в крестные отцы.
        «Если вы не клоны, пригласите, - подумал Кирилл. - Но тогда почему вы не стали предателями и выжили? Может, только потому, что в бою оказались далеко от меня?… Нет, не хочу разбираться!»
        Сарк-Саркисов крепко пожал бывшему командиру руку:
        - Бывай, Кент! Хороший ты мужик! Я век буду Единого благодарить за то, что оказался среди «кентавров».
        Гусарский тоже расстался с Кириллом по-доброму.
        И только Фарат Шакирянов не умерил чувств, возникших еще на Сюрпризе.
        - Я рад, полковник, что ты теперь не с нами. Надеюсь, и впредь мы с тобой на соседних очках срать не сядем.
        Руки он не подал.
        Кирилл пожал плечами.
        Не кричать же: «Лейтенант! Извольте-ка, прощаясь, отдать честь старшему по званию…» Ага, а потом еще пообещать отправить дерзкого офицерика под арест!.. Или в штрафроту! То-то было бы смеху!
        Не дождешься, Фарат! Катись на свою Незабудку. Найдешь себе еще подружку. Парень ты геройский, к тебе любая во фронтовые супруги пожелает. И вообще, ты был хорошим боевым товарищем, и не твоя вина в том, что всякий, между которым и господином Кентариновым оказывалась Ксанка, скатывался к ненависти. Я перед тобой ни в чем не виноват. Это я и на смертном одре, когда придет время каяться в совершенных грехах, скажу…
        Он постоял в транспортном отсеке, пока последний из «кентавров» не исчез в люке «кашалота», и отправился в свою каюту.
        Хотелось побыть одному. Вернее, вдвоем с памятью о Светочке…
        На следующее утро на командирском катере ему предстояло переправиться с борта «Юрия Долгорукого» на эсминец.
        С контр-адмиралом Самсоновым надо будет попрощаться по-дружески. Тот вполне мог выпятить на первый план именно себя. Но нет, судя по всему, порядочный оказался мужик. В докладах вышестоящим командирам честно объяснил, кто какую роль сыграл в завершившейся экспедиции. Потому полковник Кентаринов и стал героем в глазах всего человечества.
        Впрочем, а существовал ли у Самсонова иной выход?
        Может, он и пожелал бы исказить правду, да ведь советник Ломанов быстро бы внес коррективы. А его превосходительство явно благоволит полковнику Кентаринову.
        Никуда не денешься!
        Ладно, завтра уляжемся снова в транспортную ячейку, и начнется солдатская дорога домой. И больше мы с тобой, Фарат Шакирянов, никогда не встретимся. Так что сможешь хоть на очко ходить спокойно…
        63
        Однако немедленного полета к Солнечной системе не получилось.
        После некоторых размышлений Кирилл решил, что расследование надо начинать с Незабудки.
        К счастью, для этого не требовалось отправляться на планету. Достаточно было использовать существующие каналы связи между «Юрием Долгоруким» и стратегическими компьютерными сетями штаба планетной обороны. Как говаривал… кхм-м… В общем, как говорится, наливай да пей!
        Кирилл подстыковался к шеридану, сотворил необходимое количество менталов и, преодолев защитные барьеры корабельной сети, прорвался к соответствующим информационным секторам штаба планетной обороны.
        Однако там его ждал полный и бесповоротный дрындец.
        Не обнаружилось в виртуальных просторах никаких упоминаний ни о прапоре Малунове, ни о капрале Марине-Элен Коржовой, ни о найденном в пещере Змеиное Гнездо вражеском телепортале.
        Не происходило таких событий за время службы Кирилла Кентаринова на базе «Незабудка А-три». Хотя все бои были должным образом освещены в хронике военных действий: дата, время, количество участвующих галактов, количество убитых, количество раненых. В общем, все под плотным штурманским контролем!
        Кроме Малунова, Коржовой и портала.
        Следовало разбираться непосредственно на месте, в штабе.
        Туда Кирилл и отправился.
        Город Рудой слегка изменился, превращаясь в новую столицу Незабудки. На улицах стало больше старших офицеров. Хотя могло стать и меньше… И не только старших офицеров, но и вообще военных.
        Впрочем, никаких сообщений о возможной демобилизации в средствах массовой информации не звучало. Галакты и армейские продолжали службу по существующим штатным расписаниям.
        В штабе планетной обороны Кирилла встретили отнюдь не с распростертыми объятиями. Известное дело, к проверяльщикам любого уровня чиновники относятся с осторожностью. Пришлось походить по кабинетам, пока Кирилл не оказался у начальника местного подразделения службы безопасности.
        Полковник Татарченко визиту полковника Кентаринова тоже не обрадовался. Однако припертый к стене полученными от советника Ломанова полномочиями, подтвержденными персонкартой визитера, дал языку некоторую волю.
        После трудной беседы Кирилл выяснил, что информация, посвященная боевой обстановке вокруг базы «Незабудка А-три», в то самое время, когда Кирилл создавал подразделение специального назначения, была отредактирована во исполнение совершенно секретного приказа, полученного из главного управления службы безопасности Галактического Корпуса. Часть информации и вовсе оказалась изъята, и ее следы теперь можно найти только в недрах вышеназванного главного управления. Сам приказ также было велено уничтожить.
        - А от кого пришел приказ? - спросил Кирилл.
        Татарченко подстыковался к шеридану, некоторое время шерстил виртуальность и, в конце концов, назвал куратора, приславшего приказ. Но не имя - всего лишь оперативный псевдоним.
        Отредактировать и изъять информацию велел некто Аутсайдер.
        Большего Кирилл добиться не смог - секретность есть секретность, сами понимаете, полковник, я не могу отправлять ваши вопросы на Землю. Почему бы вам не задать их непосредственно в главном управлении?…
        Пришлось провести на Незабудке еще пару недель, дожидаясь оказии на Синдереллу. Именно там Кирилл решил продолжить расследование. В конце концов, на этой планете случилась история с Егоршиным, Ломанко и сестрами Гладышевыми. И оставлять за спиной такой скелет в шкафу он просто не имел права.
        К счастью, его перебросил на Синдереллу эсминец «Смелый», капитану которого было приказано перебазировать корабль с целью продолжить боевое дежурство в другой планетной системе.
        Прибыв в Большую Гавань, Кирилл разыскал капитана-эсбэшника, занимавшегося в свое время расследованием инцидента, связанного с майором Егоршиным. Впрочем, капитан уже стал майором. Он сразу узнал бывшего капрала, хоть тот и носил теперь полковничьи погоны.
        Эсбэшник тоже ждал от проверяльщика неприятностей. Кирилл просто почувствовал это. Вроде бы у майора были глаза совершенно уверенного в себе человека, ни сном ни духом не ведавшего о каких-либо собственных просчетах. Профессионал, в конце концов! Такие ни шевелением зрачка, ни моторикой пальцев себя не выдадут.
        Но какой-то грешок за ним водился. Однако ТОЙ тревоги не ощущалось…
        Конечно, Кириллу для ознакомления с секретной информацией более подходил вовсе не этот человек. Но одну странность следовало выяснить именно у него.
        - Скажите-ка, майор… Помнится, вы мне сказали в ту ночь, когда разоблачили майора Егоршина, что Мешок открылся. Откуда вы узнали это?
        Глаза майора забегали. Впрочем, ненадолго.
        Надо полагать, он прекрасно помнил свои слова, произнесенные тогда.
        - Не знаю, господин полковник. Сам до сих пор не понимаю, с какой стати я так сказал… Никаких сообщений к нам в штаб не поступало. Просто поражаюсь…
        Кирилл даже крякнул.
        Нечто подобное, помнится, говорила и официантка из кафе в Семецком, куда он зашел во время совместной поездки в город в компании с Мариэлью Коржовой. Но ведь там в деле была замешана вражеская агентесса. Именно капрал Коржова наверняка и заставила официантку ввести Кирилла в заблуждение рассказом о наблюдателе-мужчине. А тут в чем причина? Кому требовалось, чтобы командир «кентавров» узнал об открытии Мешка прежде, чем оно произошло на самом деле? Какая от этого знания светила выгода? И кому? Тем более что Кирилл уже на следующий день ничего не помнил…
        Ответа не нашлось. И майор ничем не мог помочь в его получении.
        Оставалось только отправиться с визитом к более крупным эсбэшным чинам.
        Начальник местного подразделения службы безопасности встретил проверку с той же настороженностью, что и его незабудкинский коллега.
        И потребовалось, помимо предъявленных полномочий, немало усилий, чтобы его разговорить.
        Впрочем, ситуация мало чем отличалась от сложившейся ранее. Вся информация, связанная с Егоршиным, Ломанко и сестрами Гладышевыми оказалась изъята из информационной базы, а оставшаяся отредактирована. Не было никаких сведений и по поводу инкубатора, найденного Кириллом еще в истории с прапором Малуновым.
        Господину полковнику очень хотелось узнать, почему его сразу не привлекли к поискам вражеского инкубатора, а сначала заставили во главе отряда «кентавров» промчаться с боями по точкам Вторжения.
        Имя куратора главного управления службы безопасности, занимавшегося вражескими агентами, совпало с предыдущим - аноним под оперативным псевдонимом Аутсайдер.
        Больше Кириллу на периферийных планетах занятия не нашлось.
        Пора было отправляться по первоначально намеченному маршруту - в Солнечную систему. Оставалось только дождаться подходящего транссистемника.
        64
        Марс за эти три года практически не изменился. Во всяком случае, ни в космопорту Офир, ни на улицах Гагарина никаких заметных перемен не произошло. Джампер, присланный за Кириллом из «Ледового рая», не имел никаких знаков принадлежности, и любой марсианин и ухом бы при встрече не повел, даже обладай он зрением, способным проникнуть под крышу пассажирского салона.
        Героя прошедших боев, говорите, везут? Ну-ну… А почему не красуется на нем иссиня-черная форма доблестных галактов, защитников наших дорогих от проклятых ублюдков-ксенов, чтоб у них повылазило!
        Кирилл и в самом деле отправился в альма матер под личиной безмундирника.
        За каким дьяволом привлекать внимание курсантов погонами с тремя «блямбами»? Да, полковничий мундир очень украшает мужчину. Но тут же превращает его в пуп земли, как сказал бы Спиря… Тьфу ты!..
        Нет уж, кол нам в дюзу, мы лучше вот так, в скромном штатском пиджачном костюмчике, без орденов и медалей. Не полковник Кентаринов посетил вас, господа, а скромный секретный агент по кличке Артуз. Впрочем, это имя вы и вовсе не знаете и знать не будете… Все вы. Кроме господина Маркела Тихорьянова, лагерного капеллана, а по совместительству - майора-эсбэшника. Вот он-то, голубчик, нам и нужен!
        В «Ледовом раю» тоже ничего не изменилось. И темно-коричневая стена Периметра, и казармы, и учебные корпуса пребывали на своих местах. Тут и там по-прежнему красовались пропагандистские триконки. Зато платаны, высаженные вдоль песчаных дорожек, определенно подросли.
        А вот полковника Сергея Лёдова тут не оказалось - ушел на повышение. И потому, строго говоря, учебный лагерь номер четыре не мог теперь называться «Ледовым раем». Но назывался. Командовал тут после Лёдова полковник Красоткин, во время Кириллова курсантства числившийся начальником штаба.
        Два полковника встретились в кабинете Красоткина, поприветствовали друг друга. Красоткин помнил курсанта Кентаринова, о чем не преминул упомянуть. Угостил визитера завезенным с Земли коньяком. «Камю» был хорош. Визитер похвалил напиток и помянул добрым словом своих преподавателей. Однако настороженности начальника лагеря он этим не преодолел. Особенно, когда отказался поучаствовать в торжественной церемонии встречи коллектива со столь известным выпускником.
        Пришлось пообещать в скором времени новое посещение лагеря, на сей раз уже совершенно торжественное, в парадном мундире и при всех наградах.
        А пока Кирилл попросил о встрече с Маркелом Тихорьяновым.
        Полковник Красоткин явно удивился просьбе гостя. Но выражать свое удивление не стал.
        - Где намерены встретиться с капелланом? Могу предоставить свой кабинет.
        Не хотелось обижать мужика, но предложенное не входило в планы.
        - Извините, полковник. Однако дело касается государственной безопасности. Так что сами понимаете…
        Красоткин понимал.
        Разговор с Тихорьяновым состоялся через четверть часа в его, Тихорьянова, рабочем кабинете. Капеллан все еще был майором. Впрочем, для сотрудника службы безопасности главное - работа во благо своей службы. Там он вполне мог иметь и более высокое звание, чем в работе по легенде.
        - Что вас интересует, господин полковник?
        Кирилл почему-то ждал от капеллана восклицаний типа «Как ты изменился, мой мальчик!» и поначалу удивился холодной уставной вежливости. Но потом сообразил - майор ломает голову над причиной его, Кирилла, появления в альма матер.
        Ну не прилетел же герой войны повспоминать месяцы обучения!
        Они сидели в кабинете капеллана. Была включена аппаратура, экранирующая помещение, - об этом майор предупредил полковника сразу.
        - Я для вас, майор, не полковник, - сказал Кирилл. - Я - завербованный вами агент Артуз. Агент, не однажды работавший на службу безопасности, но однажды пожелавший узнать, почему вы решили его завербовать.
        Тихорьянов смотрел на него оценивающе и настороженно.
        Похоже, он не мог взять в толк, как вести себя с неожиданным посетителем. То ли завуалированно послать в дюзу, поскольку в прямом подчинении у гостя не находился, то ли продолжить разговор в надежде прощупать, в какую сторону дышит вопрошающий. Профессиональный интерес, никуда от него не денешься…
        - Вы же понимаете, полковник, - сказал он потом, - что информация, которую вы хотите получить, не может быть доведена до вашего сведения ни под каким соусом. Это будет нарушение всех основополагающих принципов нашей работы.
        - Я это понимаю, майор. - Кирилл решил перейти на «ты». - Но и ты должен понимать, что я интересуюсь этой информацией не из простого любопытства. И не потому, что хочу кому-то отомстить за свою сломанную жизнь! Как мне кажется, если приютский сирота достиг таких результатов, жизнь его ни в коем случае нельзя назвать сломанной. - Он позволил себе легкую самодовольную ухмылку.
        Мол, не то что ты, перестарок, просиживающий штаны на заштатной должности лагерного капеллана!
        - И все-таки полковник… - Капеллан поморщился, будто что-то где-то ему жало.
        К примеру, лишние мозги в башне…
        - Прошу меня простить, полковник, но…
        Пришлось выложить ему предоставленные советником Ломановым полномочия. И пригрозить разборками на более высоком уровне.
        После этого капеллан сдался.
        - Что ж вы сразу не объяснили ситуацию?… Я получил приказ завербовать вас от подполковника Раменского из штаба планетной обороны.
        - Ага, - сказал удовлетворенно Кирилл. - Интересно… А могу я ознакомиться с этим приказом?
        Капеллан развел руками:
        - Увы, приказ был устным. Вы же знаете, что такие методы в нашей работе встречаются сплошь и рядом…
        Встречаются, подумал Кирилл. Особенно, если не хочется оставлять следы своего присутствия в данном деле.
        - У меня еще один вопрос, - сказал он. - Помнится, вы мне сказали, что нас отправят после окончания подготовки служить на Незабудку.
        - Прошу прощения, полковник… Не мог я этого сказать! Ни под каким видом не мог. Это же нарушение.
        Кирилл пристально посмотрел Тихорьянову в глаза. Но так и не понял - лжет майор или нет.
        Ну да ладно… Не пытать же капеллана, не загонять же иголки под ногти… К тому же майор, кажется, и вправду уверен, что не говорил курсанту Кентаринову того, что курсант услышал…
        Неужели так бывает?
        Да вот, похоже, бывает. К примеру, когда твоими устами говорит кто-то совсем другой…
        - Простите, майор… Я ни в чем вас не обвиняю. Считайте, это проверкой моей памяти.
        Минут пять побеседовали о разных пустяках - куда перевели служить полковника Лёдова, не предвидится ли в учебных лагерях сокращение штатов, чего можно ждать от ксенов в ближайшем будущем…
        Судя по всему, о новом закрытии Мешка в средствах массовой информации правительство пока не сообщало. И документов с грифом «для служебного пользования» по учебным лагерям не рассылало. Видимо, еще не определилось со стратегией государственной машины.
        Характер разговора не располагал к выражению теплой благодарности. Но и до чувства вражеской ненависти опускаться не стоило, хоть и ясно было, что Тихорьянов немедленно сообщит подполковнику Раменскому о состоявшемся разговоре. Если не принять надлежащие меры…
        - Вот что, майор… Я бы не хотел, чтобы содержание нашей с вами беседы вышло за пределы этого кабинета. Вы меня понимаете?
        Еще бы Тихорьянов не понимал! Полномочия от советника Ломанова сделают понятливым кого угодно…
        После этого можно спокойно отправляться в штаб планетной обороны, к подполковнику Раменскому, кол ему в дюзу!
        65
        Расчет был верным - Тихорьянов побоялся предупредить Раменского, поскольку визит Кирилла оказался для того совершенно неожиданным.
        Однако тут пришлось зайти совсем издалека.
        Кирилл сразу предъявил собеседнику собственные полномочия и поинтересовался, что подполковник думает о возможности существования вражеских агентов в недрах родного человечества.
        Иногда дурная прямота хорошо развязывает языки.
        Подпол выразился в том смысле, что не удивился бы, буде разоблачись вдруг такие агенты.
        Война-то, как ни крути, случилась, а во время войны вражеская агентура должна существовать по определению. Принципы ведения войны не меняются, кто бы при этом и за что бы ни сражался. Секретные службы - один из столпов политики, а война есть политика, только осуществляемая иными средствами. Так что, господин полковник, вы и сами должны понимать: существование вражеской агентуры неизбежно. Но мы свою работу делаем и врагов разоблачаем, в должной степени и по мере необходимости.
        - А скажите мне, подполковник, кто в службе занимался Институтом вторичных моделей?
        Мысль насчет ИВМ пришла к Кириллу мгновением раньше и, на его взгляд, была весьма своевременной.
        И, как тут же выяснилось, вопрос попал в самую точку.
        - ИВМ находился в сфере моих профессиональных интересов, - осторожно сказал Раменский.
        И тогда Кирилл решил попереть напрямик до конца.
        Посмотрим на вашу реакцию, дорогой подполковник…
        - Меня интересует некая Дельфина Громаденкова. Оперативные действия по работе с нею, полученная информация о ее деятельности и задачах, которые она выполняла, ее подпольные контакты. Ну и все прочее…
        Раменский мгновенно помрачнел:
        - Да, с этой дамой мы дали маху… Она исчезла бесследно, и никакие оперативные меры результата не принесли. Каким-то загадочным образом ей удалось покинуть Марс. Хотя контроль в космопортах был организован на должном уровне, уж в это вы поверьте.
        Теперь-то Кирилл знал совершенно определенно, как смылась с бывшей Красной планеты госпожа Дельфина. Растворилась в воздухе. Без остатка, кол ей в наверняка отсутствующую дюзу!
        Но здешние господа эсбэшники тогда вряд ли подозревали, что агенты противника обладают подобными возможностями.
        - А могу я ознакомиться с результатами расследования? С отчетами, докладами и всей прочей информацией по делу?
        Раменский пожал плечами:
        - Разумеется, можете. Если я получу соответствующее указание от своего руководства.
        - Но мои полномочия…
        - Простите, полковник! - перебил его эсбэшник. - Но имеющиеся у вас полномочия не могут касаться столь важных вопросов государственной безопасности. Вот если я получу приказ из главного управления, тогда - милости прошу.
        Тон его был таков, что Кирилл сразу понял - попытка качать права не поможет.
        Да уж, на периферийных-то планетах сидят ребята пожиже…
        - Ну а можете вы хотя бы ответить, почему отдали майору Тихорьянову приказ завербовать меня?
        - Это вам Тихорьянов сообщил? - Раменский вскинул подбородок и подозрительно сощурил глаза.
        - Ну почему же Тихорьянов?
        - Потому что мой приказ был устным и нигде не зафиксирован.
        - А почему вы думаете, что вас никто не мог подслушать?
        Эсбэшник еще больше прищурился и задумался. Потом встал из-за стола и выпрямился:
        - С этой информацией я тоже познакомлю вас только в том случае, если ваши полномочия будут подтверждены личным указанием шефа нашего главного управления.
        Продолжать разговор в прежнем русле не имело смысла.
        - Скажите, подполковник, а нельзя ли мне, с моими полномочиями, организовать закрытый канал связи с канцелярией президента Конфедерации.
        Язвительность в голос удалось не пустить…
        Раменский сразу подобрел:
        - Отчего ж нельзя, полковник?… Милости прошу за мной.
        Он сам отвел Кирилла в отдел закрытой связи.
        Видимо, лично ему нечего было скрывать в истории с Дельфиной Громаденковой. Информацию не позволяла сливать забота о чести мундира.
        Что ж, эту заботу мы преодолеем…
        Кириллу предоставили отдельный кабинет. Подстыковавшись к шеридану, он первым делом запустил в сеть парочку менталов, сразу блокировавших все возможности прослушки и технического контроля за разговором. Когда меры предосторожности были приняты, он ввел в работу серию кодов, которыми снабдил его советник Ломанов, и тут же его связали с канцелярией президента.
        После взаимных приветствий советник спросил:
        - У вас возникли проблемы?
        - Так точно, ваше превосходительство…
        И Кирилл объяснил суть своих затруднений.
        Честно говоря, он ожидал откровенных бюрократических проволочек. Однако ошибся.
        - Я сегодня же приму меры, полковник. На ком вы там застряли?
        - Подполковник Раменский. Служба безопасности города Гагарин.
        - Ага! - Ломанов кивнул. - Сегодня я уже ничего не могу вам обещать. Но завтра после обеда можете смело наносить этому подполковнику новый визит.
        66
        Советник не обманул.
        На следующий день, после обеда, Кирилл нашел в лице подполковника если не радушного друга, то готового к сотрудничеству товарища.
        И ему многое стало понятно.
        Тем более что сначала, утром, он решил проверить еще одну пришедшую на ум мысль.
        И отправился в заведение Мамаши Джейн, посетить которое в недолгие времена марсианского хакерства ему посоветовал «работодатель» Лони Ланимер.
        Дабы не пугать посетителей публичного дома полковничьими погонами или официальной костюмной парой, он специально купил джинсовый костюм из билекса, переливающийся всеми цветами радуги.
        Этакий великовозрастный отпрыск богатеньких буратин, прожигающий жизнь в марсианском туристическом вояже и разохотившийся до женской любви…
        Заведение с красным фонарем обнаружилось на прежнем месте. И Мамаша Джейн, чуточку, правда, постаревшая и располневшая, по-прежнему им заправляла.
        Она, конечно, давнего клиента не узнала.
        И не мудрено - в таком-то одеянии! Впрочем, вряд ли помогла бы ей и военная форма. В конце концов, Кирилл посетил этот публичный дом почти три года назад, всего один раз и тоже приодевшись в штатское.
        Он прекрасно помнил предоставленную ему во временное пользование жрицу любви по имени Деми.
        Рыжая красотка. Глаза, будто два уголька; волосы, словно шелк; а тело… О-о-о, тут и вовсе слов для сравнения не найти. До сих пор, между прочим.
        И вела она себя в постели, помнится, столь же разнузданно, как Сандра в той каптерке в «Ледовом раю», когда Кирилла выпроваживали из курсантов.
        Это в Деми тогда ему больше всего и понравилось.
        А еще она показалась Кириллу совершенно необразованной и какой-то слишком озабоченной после «сеанса». Спешащей так, будто ее немедленно ждал другой, более привлекательный клиент. Или еще более важное занятие.
        Впрочем, тогда он не придал этому никакого значения.
        Проститутки же, наверное, нарасхват идут. Превышение спроса над предложением. Клиент за клиентом - как конвейер. Конвейер продажной любви. Вроде бы даже клип был с таким названием…
        Войдя в холл, Кирилл принялся изучать триконки с полуоткровенными видеоформами местных проституток.
        Деми среди этих размалеванных жриц любви определенно не наблюдалось.
        - Какую девочку пожелает господин? - поинтересовалась на инлине Мамаша. - Вот эту блондиночку зовут Илана. Она очень многое умеет, не пожалеете.
        В голосе хозяйки звучало профессиональное подобострастие.
        Клиент, как известно, всегда прав. Если не собирается во время «сеанса» избивать ее подопечных…
        - А вот эту милашку зовут Стефани, - продолжала трещать Мамаша. - Вы кого предпочитаете - блондинок, брюнеток, шатенок?
        Кирилл, продолжая плотоядно рассматривать девочек, пощелкал языком, но скривился:
        - Знаете, я уже бывал у вас. Около трех лет назад. Со мной тогда… э-э-э… работала такая высокая рыжая красотка с пышным телом… Звали ее, помнится, Деми. Но что-то ее здесь не видно…
        И тут Мамаша Джейн испугалась. Она не являлась профессиональным эсбэшником и не умела владеть ни лицом, ни моторикой конечностей. Накрашенная физиономия ее перекосилась, а руки откровенно затряслись.
        - Так где она, сударыня?
        - Знаете, господин… - произнесла старуха дрожащим голосом. - Ее давно у нас нет. Она тогда же ушла от меня, и где теперь, понятия не имею. Своего нового адреса она не оставила.
        Требовалось брать ее тепленькой.
        - А куда ушла, не знаете?
        Мамаша попятилась к своему столу, и Кирилл тут же цапнул ее за пухлое плечо. Ему показалось, что старуха сейчас просигналит охране, и начнутся сложности.
        Раскидать-то этих субчиков - не проблема, но зачем вмешивать в такое дело полицию? Доказать, что ты - не верблюд, будет, разумеется, просто, но уж больно такое поведение не профессионально…
        Потом ему показалось, что старуха сейчас брякнется на пол и скончается, и придется вытаскивать ее с того света, как банкира-«туриста» на Синдерелле, которого шантажировал Егоршин.
        Однако старуха осталась на ногах, и это удивляло. При нормальной организации дела ее определенно должны были зомбировать на внезапную кончину, чтобы не выдала секретной информации. Разрыв сердца, и гарантированно обеспеченное молчание… С какой стати противником допущен такой прокол? Странно!
        Мамаша поняла, что у клиента не забалуешь. Уж слишком резво он среагировал на ее прыть.
        - Хорошо, господин, - проговорила она поспешно. - Я все расскажу. Деми вовсе не из моих лапочек. Ее к нам прислали с условием, что я подсуну девочку клиенту, который придет с приветом от Лони. Возможно, это были вы. Я просто вас не помню. Вот, собственно, и все!
        - И все? - Кирилл не поверил. Он чувствовал, что хозяйка публичного дома явно чего-то не договаривает. - Кто ее прислал? И куда она потом исчезла.
        - Прислали очень серьезные люди. Скорее всего, эсбэшники. Так мне показалось… Документов я у них, само собой, не спрашивала - мне неприятности ни к чему.
        - Я и сам эсбэшник, - сказал Кирилл. - Так что неприятности я вам обеспечу с абсолютной гарантией. Хотите убедиться? - Он достал из нагрудного кармана персонкарту. - Вот, пожалуйста, проверяйте!
        Мамаша осторожно взяла персонкарту и вставила в ридер-бокс стоящего на столе шеридана. Прочитала и сразу размякла.
        Еще бы, она ведь решила, что теперь ее есть кому прикрыть в случае опасности со стороны «очень серьезных людей».
        - Хорошо, господин Кентаринов, - сказала она. - У меня тут видеонаблюдение везде ведется. И я присматривала за этой Деми, пока клиент… пока вы, простите, заходили в туалет и поднимались на второй этаж. В это время Деми вставила себе в известное место спермоприемник. Я когда-то работала в гинекологии и знаю, как они выглядят. Вам известно, что это такое?
        - Да.
        Что такое этот приемник, и ежу понятно. Из названия…
        Однако надо рыть землю дальше. Похоже, масть пошла…
        Кирилл сотворил видеоформу с физиономией подполковника Раменского.
        Получилось весьма похоже.
        - Среди «очень серьезных людей» не заметили этого человека?
        Мамаша некоторое время изучала триконку.
        - Нет, - сказала она с сожалением. - Приходил совсем другой господин. Длинноволосый, бородатый, в черных очках.
        Оп-паньки, подумал Кирилл. Макарий Никипелов, подручный Дельфины Громаденковой, мой несостоявшийся убийца… Надо же, какие типы являются из прошлого!
        Он пригнобил видеоформу с Раменским. И сотворил новую - с Макарием Никипеловым. Как ни странно, он неплохо помнил его.
        - Этот парень приходил тогда к вам?
        - В общем-то, похож. Он же в черных очках был.
        - И не снимал их?
        - Нет. Видимо, не хотел, чтобы я запомнила его глаза. Волосы-то и бороду всегда можно убрать.
        - А почему вы решили, что он из службы безопасности?
        Мамаша сделала виноватое лицо:
        - Я вам сказала неправду, господин Кентаринов, уж простите, пожалуйста… У него был документ. И он мне представил его. Вот совсем как и вы.
        Можно отпускать старуху на волю. Теперь Кирилл имел представление, из какого материала в Институте вторичных моделей сварганили Марину и Карину Гладышевых. И проститутка Деми наверняка являлась продукцией того же института.
        Однако то, что ему так легко удалось добыть эту информацию от Мамаши, выглядело по меньшей мере странно.
        И если теперь никто не попытается перекрыть кислород расследованию, будет странно вдвойне.
        67
        О том, что научные интересы Института вторичных моделей заключаются вовсе не в математических исследованиях, Кирилл узнал еще во время истории с сестрами Гладышевыми на Синдерелле. Близняшки были клонированы в ИВМ и приставлены к командиру «кентавров», дабы он определил их профпригодность. Однако что-то у их создателей пошло не в том направлении, и в результате сестры метко перестреляли друг друга и показали полную профнепригодность.
        «Надо полагать, Институту вторичных моделей придется еще немало поработать, чтобы выпускать качественную продукцию», - подумал тогда Кирилл.
        Но, как оказалось, ошибся. События на Сюрпризе показали это со всей определенностью.
        Вопрос теперь следовало поставить иначе.
        Продукция ИВМ давно уже в ту пору выпускалась качественная, но, похоже, с какой-то неведомой целью все же были выращены и отправлены на знакомство с собственным «папочкой» сестры Гладышевы. В чем состояла эта цель?
        Еще тогда, на Синдерелле, прапорщик Оксана Ломанко заявила, что сестер клонировали с него, Кирилла.
        И вот теперь, получив от подполковника Раменского доступ к материалам расследования, проводившегося на Марсе в то время, когда курсант Кентаринов учился в «Ледовом раю», Кирилл наконец узнал подоплеку событий, развернувшихся вокруг означенного курсанта.
        Руководитель одного из подразделений ИВМ, лаборатории специального клонирования, госпожа Дельфина Громаденкова с помощью капрала Гмыри попыталась отчислить Кентаринова из учебного лагеря по медицинским показаниям. Однако курсанта восстановили, завербовали в службу безопасности и подсунули Дельфине в качестве приманки. Тогда та попыталась убить его. Опять не получилось.
        Тут Гмыре было приказано похитить Кентаринова и привезти к госпоже Дельфине. Встретившись с курсантом, Дельфина тут же сменила гнев на милость и попыталась понудить Гмырю оставить бедного курсанта в покое.
        Однако Гмыря решил организовать собственную игру. И проиграл.
        После этого Дельфина Громаденкова, которую служба безопасности уже взяла под колпак, исчезла. Исчезла таинственным путем. Правда, сестры Гладышевы к этому времени уже родились.
        Кирилл прекрасно понимал, что с нею случилось. Наверняка растворилась в воздухе…
        Командовать лабораторией специального клонирования поставили другого человека. Сабина Варламова прилетела работать в здании, чей фасад украшали два наложенных друг на друга ромба, с Земли. Именно она руководила дальнейшей реализацией проекта «Сестры Гладышевы».
        И тоже бесследно исчезла, когда сестренки перестреляли друг друга на Синдерелле.
        Подтвердилась и информация, полученная Кириллом от Мамаши Джейн. Биологический материал для клонирования у него взяли именно через проститутку Деми.
        Теперь оставалось выяснить, кто на Земле прикрывал руководительниц лаборатории специального клонирования.
        Прямых контактов не происходило.
        Но по косвенным признакам вся работа эсбэшных подразделений замыкалась на сотруднике главного управления господине Галактионе Колычеве, оперативный псевдоним - Аутсайдер.
        На Марсе Кириллу больше делать оказалось нечего. Настала пора брать ноги в руки и переходить к следующему этапу расследования.
        Одно было плохо: как только он отправится на Землю, Аутсайдеру наверняка станет понятно, что полковник Кентаринов вышел на горячий след. И вероятность организации вражеского противодействия станет еще больше.
        Но тут Кирилла отыскала правительственная трансграмма, приглашавшая его в столицу, в президентский дворец, на церемонию награждения героев войны. Полковнику уже забронировали номер в «Президент-отеле» и предлагали совершить вояж на Землю ближайшим же транспланом - за государственный счет.
        Это было какое-никакое, а все-таки оперативное прикрытие.
        И Кирилл не мешкая начал собирать манатки.
        68
        В парадном президентском дворце Кирилл никогда не бывал.
        Ну не приглашают в такие дома приютских крысенышей и мелких питерских хакеров. Им сначала приходится произвестись в полковники и героически поучаствовать в какой-нибудь войне, дабы до них снизошли устроители парадных шоу.
        Впрочем, особого впечатления дворец на Кирилла не произвел.
        Четыре башенки из неведомого материала с высокими окнами и короткими шпилями, украшавшие углы квадратного здания, показались ему пришедшими из древних времен.
        Зато внутри царила отъявленная современность.
        Световые шторы на окнах, огромные светильники под потолком в стиле «галактический модерн», никакого, к удивлению Кирилла, золота и серебра, на стенах большие триконки с картинами современных художников.
        Правда, золото и серебро в какой-то мере все же присутствовало - на шеях и платьях приглашенных дам. Дамы просто ослепляли, и Кирилл тут же ощутил, как он далек от обитательниц этого рая.
        Ну да и дьявол с ними!
        Его бы вполне устроили жительницы совсем другого рая - «Ледового», но теперь они были гораздо более недоступными, чем шастающие вокруг соратницы богатеньких буратин.
        Кирилл чувствовал себя чужим на этом празднике жизни, однако приходилось соответствовать обстановке, полковничьим погонам и полученным в прежние времена орденам на иссиня-черном кителе.
        Он прошел по залу, пытаясь отыскать советника Ломанова, но в этой толпе можно было встретиться только случайно.
        Сама церемония оказалась совсем не помпезной.
        Вначале президент Конфедерации Объединенного Человечества произнес небольшую речь, смысл которой свелся к благодарности в адрес доблестных защитников этого самого человечества. Речь получилась неожиданно задушевной - у Кирилла даже мурашки по спине пробежали.
        Впрочем, ведь ее сочиняли отнюдь не лагерные капелланы. Пропагандист пропагандисту - такая же рознь, как и воин воину… Есть таланты, а есть ремесленники. Таланты президент в конце речи и упомянул - военачальников, сумевших пресечь Вторжение. В числе остальных был назван и полковник Галактического Корпуса, герой решающего сражения Кирилл Кентаринов.
        О подробностях решающего сражения, президент, естественно, не распространялся.
        После речи началось вручение наград. Героев дня вызывали по инлиновскому алфавиту. Оказалось их неожиданно много.
        Хотя, понятное дело - не одно только подразделение полковника Кентаринова участвовало в сражениях с ксенами. На каждой периферийной планете было несколько баз, у каждой базы имелся командир, и большинство из них воевали честно, упорно и отважно.
        Один за другим к президенту подходили генералы и адмиралы, полковники и подполковники. Разумеется, затесались среди награждаемых и тыловики - куда ж от них денешься?
        Наконец, пригласили и Кирилла.
        Тот подошел.
        - Включите общую трансляцию, - сказал президент.
        Видимо, звукорежиссеру… или как они там называются?
        Микрофона Кирилл не заметил.
        Наверное, использовали удаленный остронаправленный. Или спрятали под воротником пиджака.
        - Дамы и господа, - продолжил потом его превосходительство. - Особое удовольствие мне доставляет вручить высокую награду полковнику Кентаринову. Полковник принимал участие в одном из решающих сражений минувшей войны, и именно его четкое руководство позволило нашим войскам одержать в этом сражении победу. Именно поэтому полковнику Кентаринову присваивается высокое звание «Герой Конфедерации».
        По залу разнеслись бурные аплодисменты, переходящие, как в таких случаях пишут журналисты, в овацию.
        Кирилл вдруг подумал, что все происходящее смахивает на некую игру.
        Присутствовала в действе неуловимая фальшь. Но, впрочем, ведь тут вершилась большая политика, а большая политика - всегда фальшь.
        Ну и требовалось продолжать соответствовать.
        - Служу человечеству! - отчеканил он, вытягиваясь.
        Ему повесили на левую сторону груди знак «Героя Конфедерации» - четырехконечную золотую звездочку, знаменующую единство четырех ипостасей Творца, а на правую еще один орден Славы - непременную принадлежность нового почетного звания.
        Душа слегка дрогнула от торжественности момента, и он сумел сказать президенту несколько благодарственных слов, а потом вернулся на свое место в шеренге награждаемых, и церемония продолжилась.
        Еще одного «Героя» получил теперь уже вице-адмирал Звездного Флота Васисуалий Самсонов.
        И в общем-то, на взгляд Кирилла, по делу, поскольку адмирал несомненно внес свой вклад в победу землян на Сюрпризе. Хотя бы тем, что очень своевременно отвел от планеты корабли соединения, не дав врагу возможности ударить корабельной артиллерией по десантникам.
        После награждения устроили торжественный ужин а ля фуршет.
        Кирилла, практически не и мевшего в этом кругу знакомых, позвал в свою компанию Самсонов. Выпивали и закусывали несколько голубых кителей - разного калибра адмиралы, а также пятеро знакомых каперангов с кораблей соединения, ходившего в Центр Галактики. Присутствующие в зале старшие офицеры Корпуса посматривали на коллегу косовато - видимо, посчитали церемоний-предателем.
        Кириллу их отношение было до фомальгаута. В компании звезднофлотцев хоть нашлось с кем поговорить. Да и зависть к более удачливому представителю иного рода войск всегда меньше, чем к своему.
        Обсуждали в основном будущее. Флотские, в отличие от большинства землян, знавшие, что Мешок снова закрылся, смотрели в предстоящее с некоторым пессимизмом. Кто-то слышал, что в правительстве уже обсуждаются предложения по сокращению вооруженных сил. Другие предполагали, что на резкие шаги власть не решится - побоится возможных социальных потрясений. К тому же язонит по-прежнему будет нужен промышленности, а значит, потребуется охранять периферийные планеты и маршруты грузовых перевозок.
        А потому не все так плохо, господа. Власть прекрасно знает, что тот, кто не пожелает кормить свою армию, рано или поздно будет вынужден обеспечивать пропитанием чужую…
        А потом в компании появился советник Ломанов. Поздоровался за руку со знакомыми, познакомился с иными прочими, сказал несколько теплых слов новым «Героям Конфедеранции».
        Разговоры о перспективах флота тут же угасли. Потрепались некоторое время на нейтральные темы, повосхищались речью президента…
        А потом советник отвел Кирилла в сторону:
        - Ну, как ваше расследование, полковник? Удалось вам преодолеть сопротивление подполковника Раменского?
        - Так точно, удалось, ваше превосходительство. Раменский допустил меня к весьма ценной информации. Спасибо вам за помощь!
        Ломанов улыбнулся:
        - Не за что, Кентаринов. Мы делали и делаем одно общее дело. У вас есть что сообщить мне?
        Ага, сейчас, подумал Кирилл. Держи карман шире!
        Он развел руками:
        - Пока нет, ваше превосходительство. Я только прилетел на Землю. Необходимо проверить кое-какие полученные сведения. А потом я непременно напрошусь к вам на аудиенцию.
        Советник и глазом не моргнул:
        - Конечно, конечно, полковник. Меня очень интересует это дело.
        Ну не мог он быть агентом противника, никак не мог! Иначе давно бы перекрыл расследованию кислород.
        А потом Самсонов познакомил Кирилла с адмиралом в отставке Кушаковым, создателем Галактического Корпуса, и отвалил в неизвестном направлении.
        Кушак, крепкий еще старик с седой окладистой бородой, произвел на Кирилла гораздо большее впечатление, чем президентский дворец и весь собравшийся в парадном зале штатский сброд.
        Была в Кушаке какая-то внутренняя сила, привлекавшая к нему людей. Достаточно было понаблюдать, как он, прямой и худощавый, около двух с половиной метров росту, шагает по залу, и как с ним здороваются. Нет, не подобострастно - какая подобострастность, если человек в общем-то уже ничего не решает в государственных делах?…
        - Очень рад нашему знакомству, молодой человек. Наслышан о ваших подвигах. Поздравляю со званием «Героя». Уверен, что вы еще не раз проявите себя.
        Кирилл сдержанно поблагодарил.
        Кушаку понравилась его сдержанность.
        - Вы правильно понимаете жизнь, юноша. Все эти цацки, - он кивнул на ордена, украшавшие китель Кирилла, - конечно, приятно звенят и порой греют сердце… Но главный наш звон совсем в другом. Главное - это выполнение долга. Судьба поручила мне когда-то создать Галактический Корпус. Вам она поручила достойно воевать в его составе. И нам с вами нечего стыдиться.
        Старческий пафос показался бы смехотворным, когда б слова Кушака выглядели пропагандистской трескотней. Но старик сейчас говорил то, что думал, - это было ясно даже ежу.
        И потому он заслуживал, как минимум, уважения.
        - Я согласен с вами, господин адмирал, - сказал Кирилл.
        Он не лицемерил.
        Старик прав: главное теперь - исполнить свой долг. Вот только знать бы еще, в чем этот долг заключается.
        Адмирал, продолжая раздавать поклоны встречным и поперечным, энергичной походкой умчался по своим отставным делам.
        Торжественная вечеринка продолжалась.
        Для желающих потанцевать в соседнем с залом торжественных приемов помещении организовали дискотеку. Многие сразу оторвались от столов и поспешили туда. Двери были оборудованы акустической блокировкой, и потому противникам дрыгоножества и рукомашества музыка не мешала.
        Кирилл тоже станцевал пару раз, пытаясь развлечь партнерш остроумием. Однако попытки эти получились неуклюжими.
        В конце концов, ему стало скучно.
        Как ни крути, а гулять приятно с хорошо знакомыми людьми. Вот в прежние времена, на Синдерелле, в «Веселом галакте», было и в самом деле весело.
        Он бы полжизни отдал за возможность вернуться туда. Чтобы снова полнокровно пережить те дни. И исправить некоторые ошибки в последующем. Но изменить прошлое не способны даже генералы от машинерии. Как ни крутись, как ни терзайся…
        И Кирилл, решив, что время удовольствий завершилось, покинул президентский дворец и отправился в гостиницу.
        Адмирал Кушаков совершенно прав - каждому надо исполнять свой долг. И тогда существование твое не будет бессмысленным.
        69
        Покинув столицу, Кирилл поселился в Петербурге. Гостиницу выбрал не слишком дорогую, хотя банковский счет его мог выдержать любую атаку гостиничного бизнеса. Вот только зачем?
        «Откуда ушел, туда и вернулся, - подумал он, ввалившись в номер, расположенный на сотом этаже небоскреба. - Круг замкнулся».
        Теперь требовалось продумать свои дальнейшие действия.
        Противодействия расследованию по-прежнему нет, но надо быть осторожным.
        Убивать он никого не собирался и потому первым делом купил на черном рынке полицейский нейтрализатор.
        Хорошая штучка - спрячешь где угодно! И вырубает человека на пятнадцать минут, в течение которых с ним можно делать все что угодно.
        Ему даже дали наводку на хакера, способного перепрограммировать оружие на определенную ментальную волну, обладатель которой только и сможет работать с прибором. Наводку Кирилл взял, но пользоваться ею не собирался - ему и самому было по силам как перепрограммировать нейтрализатор, так и официально зарегистрировать оружие на свое имя.
        Начать он решил с приюта в Осиновой Роще, когда-то ставшего ему родным домом. Вызвал такси, назвал ИскИну конечную точку маршрута, и аппарат тут же доставил его в нужное место.
        Приют практически не изменился. Но он выглядел совсем не таким, каким его помнил Кирилл, - сделался ниже и меньше.
        Впрочем, говорят, так всегда бывает, когда возвращаешься в места, из которых уехал, еще не будучи взрослым.
        Удивительно, однако охранником в приюте оказался тот самый дядя Константин, которого взяли на место уволенного дяди Даниила.
        Кирилла он, правда, совершенно не помнил. Но на вопросы ответить согласился. Пригласил в свою комнатушку, угостил свежезаваренным чаем.
        - Я тот самый мальчик, которого пытались похитить. Ну, из-за чего уволили вашего предшественника…
        - А-а… Вспоминаю, вспоминаю…
        Ничего он, разумеется, не вспоминал, но не обижаться же за это на пожилого человека!
        - А Мама Ната и Мама Зина работают?
        Охранник отхлебнул чаю:
        - Ностальгируешь? Понятное дело… - Он развел руками. - К сожалению, ни той, ни другой давно в приюте нет. Ты в каком году ушел?
        - В пятьдесят четвертом.
        Охранник возвел глаза к потолку:
        - Уволились они, значит, через некоторое время после твоего ухода.
        - И не появлялись больше?
        - Нет. Сам удивляюсь… Вроде бы любили детей. Особенно Наталья. Зинка-то стервозная бабища была. Ну да ты, наверное, и сам помнишь…
        - А директриса?
        - Директриса умерла в прошлом годе.
        Кирилл насторожился:
        - Криминал?
        - Да нет. Хворала чем-то. Она ж немолодая была.
        Это для охранника она была немолодая. Кирилл ее помнил откровенно старой бабушкой.
        Так что ничего странного в ее смерти нет. Люди, как известно, не бессмертны. К сожалению. Или к счастью…
        - А доктор Айболит все еще работает? Сергей Иванович Неламов…
        - Нет, он тоже уволился. Через пару лет после того, как ушли воспитательницы.
        О как! - подумал Кирилл. Иных уж нет, а те - далече…
        Потрепались еще немного, и Кирилл оставил старика в покое.
        К счастью, героя прошедшей войны тот не узнал, а Кирилл признаваться не стал. Не хватало ему еще разговоров о гордости приюта за своего воспитанника!
        Уходя, он оглянулся на трехэтажное здание. Никакой ностальгии, к своему удивлению, он не испытывал.
        Вот в «Ледовом раю» была ностальгия. Но там из него сделали человека. А тут - приютского крысеныша…
        «Где же искать доктора и воспитательниц?» - подумал он.
        И тут же едва не расхохотался над собственной глупостью.
        О Единый! Посмотри на идиота! И такой вопрос себе задает человек, способный командовать не одним десятком абээмок, вооруженных сдвоенными бластерами дальнего боя! Хакер, для которого виртуальные просторы систем оперативно-тактического управления нескольких планетных систем едва ли не казались родным домом!
        Он вернулся в гостиницу и подстыковался к имеющемуся в номере шеридану. И принялся шерстить просторы социальной базы данных. Конечно, он не помнил фамилий Мамы Наты и Мамы Зины.
        Но разве недостаток такой информации - препятствие для грамотного хакера? Адрес детского приюта в Осиновой Роще известен, отыскать фамилии работавших в нем воспитательниц - не проблема. К тому же известны их имена. За все время существования приюта в нужные Кириллу годы там работали всего одна Наталья и всего одна Зина. Остается только отыскать их данные в общепланетной социальной базе.
        И тут он в первый раз нарвался на барьер.
        Информация оказалась закрытой.
        Основание - тайна личности. Иными словами, разыскиваемые дамы не желали, чтобы посторонние люди могли познакомиться с их жизнью.
        Ха, знали бы они, с кем имеют дело!
        Нам и прежде-то взломать парольную стену было как два пальца обмочить! А уж теперь-то наш кол и вовсе с бородой!
        Ну-ка, ну-ка, посмотрим… Годы рождения?… Ровесницы. Где учились, где жили, где работали?… Ага, ага, ага… Оп-паньки, годы смерти присутствуют!!! Так их, получается, уже нет в живых. Вот так номер! Это меняет дело. Искать их можно только на кладбище… А где похоронены? Нигде?!. Как это? Тогда посмотрим причину смерти… Нет причины! Это как это? Беспричинно не умирают. Беспричинно даже не рождаются… Ага, вот в чем дело! Оказывается, обе дамы попросту пропали без вести. Трупы не найдены, уголовное дело не заводилось. Не в один ли день пропали и не в одном ли месте. Нет, даты смерти… то есть даты исчезновения присутствуют и разнятся в три недели… Погоди-ка! А дата закрытия информации?… Оп-паньки! Это что же получается, они закрыли личную информацию после собственного исчезновения, так, что ли? А если не они, то кто?
        Кирилл пошарил по окружающим данный сектор ячейкам.
        Не может быть, чтобы не существовало упоминаний о том, кто закрыл информацию. Бюрократия хороша только тем, что она всесильна. Если, конечно, всесильность ее действует в нужном тебе направлении…
        Бюрократия была всесильна в нужном направлении - через пяток миллисекунд он нашел нужную ячейку.
        Оказывается, информацию о приютских воспитательницах закрыла канцелярия президента Конфедерации.
        Ни больше и ни меньше!
        Оказывается, простые воспитательницы из заштатного детского приюта играли некую государственную роль!
        Хорошо, ладно!
        А что у нас деется с доктором Айболитом?
        Он-то не исчезал после моего ухода из приюта. Опекал крысеныша, вытащил из той истории с избиением, на военную службу пристроил… «Есть один выход. Дело закроют, если ты согласишься написать заявление о призыве в Галактический Корпус». Помог, спасибо ему! «Хочешь жизнь себе сломать? Соглашайся, придурок!» А кто бы не согласился?…
        И придурок отправился на Марс, подальше от Земли. И болтался по околицам несколько лет…
        Так что у нас с господином Неламовым?
        Кирилл нашел соответствующую информационную ячейку в базе.
        Да, Айболит не исчез после его ухода из приюта. Он сгинул несколько позже, уже после того, как устроил приютского крысеныша в Галактический Корпус. А все остальное у него до изумления совпадало с обстоятельствами воспитательниц. Пропажа без вести, и следом - закрытие личной информации, произведенное канцелярией президента Конфедерации.
        Так, тут мы, похоже, вступаем на такую дорожку, что можно и башни не сносить. И кто-либо другой, не связанный прочными узами ни с Галактическим Корпусом, ни со службой безопасности, ни с советником Ломановым, немедленно отступился бы. Здоровее будешь!..
        Но полковника Кентаринова и агента Артуза такой фигней не напугаешь. Мы сами с усами, как говорил… Кхм, ладно не будем. Дело не только в наших усах. Есть мнение, что все это блокирование информации произошло исключительно из-за меня. Потому что эти люди контактировали со мной. По этой причине они и исчезли бесследно. Какой-то я роковой человек получаюсь… Впрочем, это всего лишь еще одна странность в череде других многочисленных странностей.
        Он вышел из виртуала и почесал затылок.
        Ну и с какой стороны возьмутся за проблему полковник Кентаринов с агентом Артузом?…
        Обдумать он не успел, потому что к нему пришла в гости очередная любопытная мысль.
        Кучу информации он собрал о многих людях, а об одном-то забыл. Напрочь…
        И он снова рванул в виртуальную паутину.
        Имеется у нас еще один тип, на которого тоже не мешало бы раздобыть исходную социальную информацию.
        Имя - Кентаринов Кирилл Павлович, место рождения - Санкт-Петербург, Россия, год рождения - тридцать восьмой… Ага, тоже информация закрыта. Вообще говоря, если бы я не искал прежде данные на Маму Нату и Стерву Зину с Айболитом, эта закрытость меня бы и не удивила. Сами понимаете - полковник Галактического Корпуса. И пуще того - агент Артуз! Впрочем, она меня и не удивляет, просто укладывается в одну цепочку с прежними закрытостями… Итак… Мать - Кентаринова Валентина Сергеевна, год рождения - тринадцатый… А отец?… Хм-м, нет отца. Вообще нет! Безотцовщина у нас Кирилл Кентаринов. Вообще говоря, такое возможно, мать не захотела никаких упоминаний о трагической ошибке бурной молодости, но ведь кто-то заделал ей ребенка, где-то что-то о нем должно иметься.
        Он порыскал по окружающим ячейкам, но никаких упоминаний о родителе так и не нашел.
        Ладно, посмотрим дальше на тебя, мама… Красивая ты была женщина! Блондинка с длинными волосами… Именно такой я тебя и помню, если это ощущение можно назвать памятью. С тех пор, как тебя зарезал пьяный сожитель, которого я почему-то совершенно не припоминаю, ты всегда представлялась мне именно такой… Мама моя, мамочка… А кто же тебя зарезал? Так, год смерти - сорок первый, месяц - август, число - двадцать четвертое. Оп-па, да этой же мой день рождения, три года мне стукнуло, когда тебя убили. Так кто же это сделал?… Причина смерти - ножевое проникающее ранение в сердце. Разовое… Ишь, какая точная и крепкая рука у пьяного сожителя!
        Так кто же ты, убийца молодой женщины?
        А никто! Нет в имеющихся данных упоминания о преступнике. Что же это за сожитель такой безымянный? Чтобы в наше время в нашем обществе никто не знал имени человека, который проживает на данной жилплощади!.. А был ли он вообще? Я ведь знаю о пьяном сожителе только потому, что мне о нем говорили воспитательницы. А можно ли верить словам тех, кто позже таинственно исчез, не оставив никаких следов.
        Он снова покинул виртуал. И понял, что не мешало бы изучить еще одного человека.
        Вот только он совершенно не знал ни имени его, ни фамилии, ни адреса местожительства. Только кличку.
        А потому тут шеридан не поможет. Надо вводить в действие ноги и язык.
        70
        Знакомый подвальчик рядом с Манежной площадью за прошедшие годы ничуть не изменился.
        Та же стойка, те же столики, те же триконки с достопримечательностями северной столицы… Правда, ни стриптизерши, собиравшей дань со слюнявых морд, желавших увидеть побольше, ни певички, исполнявшей полузапрещенные блатные песенки, в кафе не наблюдалось. Но это, надо полагать, только потому, что время еще невечернее. Дайте срок, придет должный час, и все появится-нарисуется.
        Пахнуґло полузабытым. Именно тут он встречался с Массой, питерским хакером, на которого пришлось поработать после выпуска из приюта. Здесь же он побывал и с Риткой Поспеловой в тот роковой день, который едва не закончился первым в его жизни убийством. К счастью, повезло… Иначе бы он сейчас тут не стоял.
        Он вспомнил, как она тогда щебетала, то и дело проходясь острым язычком по привычкам своего сутенера. А потом затащила к себе домой, где все и произошло.
        Салабон с висючкой… Знала бы ты, Ритка, каким стал твой салабон! Впрочем, надо полагать, знаешь, если хоть чуть-чуть интересуешься, помимо финансового содержимого персональных идентификационных карт, лежащих в карманах клиентов, тем, что происходит вокруг тебя.
        Он огляделся.
        За столами сидели любители русской кухни, поедали тройную уху, сибирские пельмени и расстегаи с рыбой. Или постный свекольник, картофельную запеканку со сметаной и ватрушки с творогом…
        Массы среди них не наблюдалось.
        Кирилл подошел к бармену.
        Кажется, тот работал тут и несколько лет назад.
        Это было очень удачно. Он наверняка помнил хакера…
        Однако самого Кирилла бармен не узнал.
        Точь-в-точь как и Мамаша Джейн… Немудрено, молодые люди в таком возрасте быстро меняются, превращаясь из пацанов в мужчин. Особенно на войне…
        - Здравствуйте!
        - Здравствуйте, чего пожелаете?
        Кирилл заказал чашку кофе капучино. И сказал:
        - Я бывал когда-то у вас. Встречался тут с одним хакером. Его звали Масса.
        В глазах бармена что-то мелькнуло. Но вовсе не узнавание.
        - Не помню, - сказал он. - Ни вас, уважаемый, ни этого вашего Массу. Тут много всякого народа бывает. Всех не упомнишь. У меня работа - обслуживать клиентов, а не запоминать их…
        Намек был понятен.
        Кирилл зашел с другой стороны.
        - Я бы заплатил за кофе раз в пятьдесят больше, чем он стоит.
        В глазах бармена снова мелькнуло. Но и на сей раз не узнавание - просто желание поживиться.
        - Он давно уже тут не появлялся. - Бармен поставил перед Кириллом заказанный кофе. - Несколько лет.
        - А сколько именно - не помните?
        Бармен поднял глаза к потолку и несколько секунд изучал его.
        Наверное, потолок обладал благотворным воздействием на память. Этакое лекарство от забывчивости, бесплатное и сильнодействующее…
        Однако лекарство оказалось бесполезным.
        - Года два-три. Точнее не скажу.
        - А что с ним случилось, не знаете? Может, арестовали беднягу?
        - Вряд ли. - Бармен качнул головой. - Тогда бы об этом все собаки знали. Говорили, что он пропал без вести. Сами знаете, как это случается. Раздобыл мужик информацию, за которую можно отхватить немалый куш. Но кусок оказался не по зубам, и вместо куша получил по кумполу. Отдыхает теперь в каком-нибудь озере на Карельском перешейке, рыб кормит…
        Все было ясно.
        Массу постигла судьба воспитательниц и Айболита. Не стоило ему водиться с начинающим хакером Кириллом Кентариновым. Но не водиться он не мог - ибо для того и жил тут.
        В общем, нет смысла добывать информацию об его имени. Все равно в базе данных будет обнаружено вмешательство канцелярии господина президента.
        Кирилл допил кофе. Потом расплатился с кафе содержимым своей персонкарты (отстегнув на личный счет бармена обещанную ранее сумму) и убрался прочь.
        Он шел по шумным питерским улицам и размышлял.
        Этот этап расследования определенно зашел в тупик. Бессмысленно искать знакомых, от которых когда-то зависела жизнь приютского крысеныша. Никого из них больше не существует.
        Что ж, ладно, дьявол меня возьми! К сожалению, никаких ответов на свои очередные вопросы я не нашел. Но я все равно знаю человека, который сможет ответить хотя бы на некоторые из них. А может - и на все!
        И кол-то ему в дюзу!
        71
        Главное управление службы безопасности Галактического Корпуса находилось вне столицы.
        И попасть в него человеку с улицы было попросту невозможно.
        Поэтому снедаемому жгучим желаним соискателю следовало осторожно нащупывать вход в пределы этого уважаемого заведения.
        Кирилл принялся размышлять, кто бы из знакомых мог его туда вывести.
        К советнику Ломанову он обращаться не станет, поскольку советник у нас сам находится на подозрении. Да, его превосходительство не чинит никаких препятствий - наоборот, активно помогает в расследовании, - но чем черт не шутит! Возможно, вся операция под названием «Расследование полковника Кентаринова» и затеяна исключительно с целью того, чтобы выявить каналы утечки закрытой информации.
        Побывал полковник на Синдерелле и Незабудке, пообщался там с эсбэшными чинами, и тех уже нет на своем посту. Дабы не трепали языком в таком деле даже перед обладателем чрезвычайных полномочий. Погибни, мужик, но тайны противнику не выдай. На этом во все времена держалась оперативная деятельность специальных служб. И предателей с болтунами неизменно брали к ногтю, в том числе и провоцируя их тем или иным способом. Политики сменяют друг друга, а спецслужбы остаются. И интересы их не слишком зависят от перемен в формально правящей элите… Заботы элиты - не всегда заботы государства.
        Работает сейчас полковник Кентаринов на пользу службы безопасности. Потому-то ему и палки в колеса не ставят. А позже, когда все гнилые ступеньки эсбэшной административной лестницы будут выявлены, вместе со ступеньками возьмут к ногтю и испытателя их прочности. Будем иметь в виду и такую возможность объяснения происходящего. И связанную с нею угрозу…
        К кому еще можно обратиться за помощью?
        Да ни к кому!
        Ладно, тогда пойдем уже испытанным путем.
        И он начал разыскивать сетевые выходы на сотрудника главного управления Галактиона Колычева.
        Отыскал, преодолевая защитные системы, обработал все имеющиеся базы данных… И обнаружил, что вся информация, касающаюся Кирилла Кентаринова, на Галактионе Колычеве (оперативный псевдоним Аутсайдер) замыкалась окончательно. Это было удивительно, но никаких выходящих сетевых потоков по этой проблеме не имелось. По другим вопросам Колычев передавал сведения в министерство безопасности, в МВД, в главный штаб министерства обороны и в десяток других государственных учреждений, но по Кентаринову ничего не обнаруживалось.
        Неужели Аутсайдер и является вражеским резидентом на Земле?
        С одной стороны, это мусор летучий - какой-то чиновник среднего ранга… А с другой, именно такому неприметному человеку в самый раз и быть резидентом! Очень он для этой роли подходит. Попробуй заподозри такого!
        И как же его все-таки ущучить?
        А давай-ка, дружок, мы с тобой проверим не только оперативную обстановку, окружающую господина Колычева, а и административно-организационную, так сказать!
        Через некоторое время, изучив кучу других информационных баз, связанных с деятельностью главного управления СБ, Кирилл обнаружил, что не реже одного раза в две недели Аутсайдер посещал столицу.
        За каким же дьяволом чиновнику средней руки требуется так часто бывать в столице?
        Прикрытие у этих поездок существовало - всякий раз Колычев отправлялся решать различные рабочие вопросы, но ведь с большинством их, наверное, вполне можно справиться, используя современные средства связи, а не мотаясь туда-сюда в другое полушарие.
        Так может, сведения по Кириллу Кентаринову попросту передавались из рук в руки - минуя обычные информационные каналы?
        Ладно, надо рыть землю дальше.
        Частые поездки в столицу - это еще не преступление. Может, Аутсайдер катается к своей знакомой… Как его ущучить-то?
        Кирилл раздумывал над своими дальнейшими действиями долго - пока не понял, что, как ни крути, а надо вызывать огонь на себя. То есть встретиться с господином Колычевым лично и в разговоре попытаться спровоцировать его на какие-либо опрометчивые действия.
        После этого он попросту разыскал личный номер персонкодера, принадлежащего господину Колычеву, связался с ним и тупо напросился на встречу. Вдаваться в подробности не стал, заявил только, что случайно полученные им сведения касаются вопросов государственной безопасности.
        Он ждал, что его активно отошьют - не должен Колычев быстро соглашаться на подобный контакт, если он профессионал. Сначала он должен прощупать обстановку, продумать, чем ему грозит такая встреча, организовать прикрытие, ну и все такое!
        Но Аутсайдер неожиданно согласился. Сразу, как только Кирилл представился и изложил просьбу.
        72
        Они встретились в Санкт-Петербурге, в Летнем саду, среди видеоформ, изображающих старинные памятники скульптурного искусства. Сами памятники, не раз в истории пострадавшие от рук вандалов, хранились в Музее городской скульптуры и были недоступны для граждан Конфедерации.
        Кирилл явился на встречу хорошо экипированным - с нейтрализатором под мышкой, рекордером для записи разговора, приобретенным в обычном магазине спецоборудования, и готовностью идти до конца. Был он в штатском.
        Колычев пришел один.
        Впрочем, его вполне могли прикрывать оперативные сотрудники управления. Хоть и далеко довольно до ближайшего здания, но для снайпера это - не расстояние. Уделают за милую душу, как Единый черепаху…
        Поздоровались, расположились на скамейке.
        В десяти метрах Лебяжий канал неторопливо нес свои воды в Неву. Светило солнце, в кронах лип распевали птицы - в Северном полушарии Земли был разгар лета.
        - Так о чем вы хотели мне сообщить, полковник?
        ТОЙ тревоги Кирилл не ощущал. И зрачки у Аутсайдера выглядели обычными, человеческими.
        В принципе, существовала еще одна возможность хоть как-то воздействовать на него. Кирилл уж совсем настроился прибегнуть к тому, что совершил в свое время с Тормозиллой. Только без использования скальпеля, разумеется, - просто представил себе, что Колычев говорит ему правду.
        Однако угрозы жизни не ощущалось, а потому, скорее всего, эти сверхвозможности не сработали. Как не сработали они с гаремницами в свое время…
        - Так о чем вы хотели сообщить? - повторил эсбэшник.
        И Кирилл выложил ему все, что раздобыл на периферийных планетах и Марсе.
        Колычев и глазом не моргнул.
        Впрочем, уж он-то всяко был профессионал из тех, что умеют контролировать лицо и моторику конечностей.
        - И каковы ваши выводы, полковник?
        Кирилл рассказал.
        Колычев усмехнулся. Усмешка получилась вполне доброй.
        Так не улыбаются враги. Или улыбаются очень сильные враги.
        - С одной стороны, вы правы, Кентаринов. А с другой, самым капитальным образом ошибаетесь.
        - Как это? - удивился Кирилл. - Так не бывает.
        - Бывает. Скоро вы убедитесь в этом. Есть такая наука, диалектика. Она утверждает, что у любой медали есть две стороны. - Колычев снова усмехнулся. - Кстати, рекордер в вашем правом нагрудном кармане, мой друг, не работает.
        Скрываться теперь не имело смысла. Пришлось с равнодушным видом достать рекордер и проверить его.
        Прибор и в самом деле оказался мертв, хотя Кирилл совершенно точно включал его перед встречей.
        - Не всегда можно рассчитывать на технику. - В голосе Аутсайдера прозвучала откровенная усталая радость.
        Как будто он выполнил наконец оперативное задание, над которым работал долгие годы и на которое угрохал уйму физических и моральных сил.
        - А теперь послушайте вот что… Вся информация, которой вы заинтересовались, и в самом деле стекалась ко мне. Но на мне она не замыкалась. Потому что я переправлял ее в столицу, его превосходительству советнику президента Павлу Петровичу Ломанову… Вопросы есть?
        Вопросов набиралось полным-полно. Хотя бы такой: «С какой стати вы все это мне выкладываете?»
        Но Кирилл понял, что ничего ему Аутсайдер не ответит. Потому что не Аутсайдеру их надо задавать.
        - А теперь прощайте, полковник. Желаю вам дойти до конца.
        Колычев встал и, не прощаясь, пошел по дорожке. Не оборачиваясь, целеустремленно. Этакий исполнитель, которого ждет очередная сложная задача и который прекрасно знает, как с этой задачей справиться…
        Профессионал хренов, кол тебе в дюзу!
        Кирилл ждал, что он растворится в воздухе. Но Аутсайдер просто утопал в сторону Михайловского замка. Кирилл проводил его взглядом, откинулся на спинку скамейки и неторопливо закурил.
        Дальнейшие действия были ясны.
        73
        Встретиться с советником Ломановым Кириллу удалось без больших проблем. Не потребовалось пользоваться никакими закрытыми каналами. Связался по персонкодеру с секретарским отделом аппарата президента конфедерации, записался на прием, и вся недолга.
        Правда, секретарь прежде поинтересовался:
        - Не могли бы вы объяснить характер вашей проблемы?
        Шикарный вопрос. И как на него ответить?
        Раскрытие антигосударственного заговора?… А почему вы обращаетесь к его превосходительству? Ведь эти проблемы находятся в непосредственной компетенции министерства безопасности…
        А еще бы секретарь сразу подумал, что у героя-полковника башня слетела с резьбы, такое бывает с профессиональными военными, мнятся им повсюду враги…
        Поэтому Кирилл решил встретиться с советником, что называется, «по личному вопросу». Под это словосочетание можно подвести все что угодно - от недополученных героем гражданских льгот до материальной помощи в приобретении личного транссистемника…
        Правда, секретарь некоторое время пытался выяснить содержание «личного вопроса» полковника Кентаринова, но полковник Кентаринов ему не дался.
        Кому другому после этого, наверное, было бы указано на дверь, но обижать героя войны секретарь не решился.
        И Кирилла записали на будущий вторник.
        Он, правда, предположил, что советник, обнаружив его в списке желающих попасть на прием, тут же перенесет встречу на более раннее время, однако персонкодер не подавал никаких признаков жизни.
        Ну и ладно!..
        Беспокойства Кирилл не ощущал, а любые попытки с его стороны ускорить время встречи только вызовут ответную реакцию. Торопиться особенно некуда.
        Все равно против чиновника такого ранга обычный полковник Галактического Корпуса ничего предпринять не способен. Даже будучи «Героем Конфедерации»… Не тот у вас калибр артиллерийской установки, уважаемый! А посему волноваться его превосходительству не о чем.
        Наконец настал вторник. Еще в понедельник Кирилл перебрался в столицу, поселился в знакомой гостинице, как следует выспался и в назначенное время явился в приемную.
        Секретарь советника сразу узнал героя, предложил на выбор чаю или выпить - его превосходительство сейчас занят. Кирилл остановил выбор на чае без сахара. Сидел, прихлебывая, и в очередной раз прикидывал стратегию предстоящего разговора.
        Впрочем, долго ждать ему не пришлось. И десяти минут не прошло, как предыдущий посетитель выкатился из кабинета.
        - Проходите, господин полковник, прошу вас! - сказал секретарь. - Только имейте в виду, у вас не более десяти минут. Советник очень ограничен во времени. Ему сегодня на аудиенцию к президенту.
        Кирилл мысленно усмехнулся и шагнул через порог.
        - Здравствуйте, полковник! - Хозяин кабинета встал из-за стола и устремился навстречу гостю. - Весьма рад вас снова видеть в столице!
        - Здравия желаю, ваше превосходительство!
        Последовало крепкое и дружеское рукопожатие.
        По-дружески же хозяин и принял гостя - не вернулся за начальственный стол; предложил присесть в кресло у широченного окна, из которого открывалась панорама на прилегающие к стоэтажному зданию кварталы; попросил секретаря принести кофе со сливками.
        - Здесь, у окна, нам будет удобнее… Ну, к делу! Полагаю, вас ко мне привело наше расследование?
        Ишь ты! По-прежнему наше… Хотя Колычев наверняка сообщил ему о состоявшемся разговоре.
        - Вы абсолютно правы, ваше превосходительство.
        - И что же вы нарасследовали? Добрались до заговорщиков?
        - Так точно, добрался, ваше превосходительство.
        - И кто же они?
        - Они - это прежде всего вы, ваше превосходительство!
        На лице Ломанова не дернулся ни один мускул.
        - Я знаю вас, полковник, как очень ответственного человека, - сказал он. - В том числе привыкшего отвечать за свои слова. Думаю, у вас имеются достаточно веские причины для подобного вывода. - Советник встал, подошел к двери в приемную, открыл ее и отдал распоряжение секретарю: - Меня ни для кого нет. Кроме господина президента, разумеется…
        Кирилл провожал его взглядом.
        Нет, его превосходительство умел держать любые удары.
        Между тем Ломанов вернулся в кресло у окна.
        - Так я слушаю вас, полковник. Обосновывайте!
        И Кирилл принялся обосновывать.
        74
        Первые подозрения у него возникли давно - еще во время боев с гостями на периферийных планетах. Слишком странным был характер схваток - гости как будто не хотели убивать галакта Кентаринова. Правда, проделывали они это очень аккуратно. Не откройся у него некоторые способности, он бы никогда не догадался. Собственно, первая странность возникла еще в учебном лагере «Ледовый рай», когда после ментальной травмы и последовавшего за нею увольнения лагерное командование почему-то решило вернуть пострадавшего курсанта. Тогда он решил, что причиной тому - желание отцов-командиров разоблачить вражеского агента капрала Гмырю. С этой же целью курсанта Кентаринова завербовали сотрудники службы безопасности, сделав из него секретного сотрудника по кличке Артуз. Так он думал тогда…
        После окончания учебы боец Кентаринов был отправлен в одну из точек Вторжения, на планету Незабудка, обращающуюся вокруг звезды Бета Волос Вероники. Странности там продолжились. Боец Кентаринов тут же оказался вовлечен в подковерную схватку между двумя офицерами базы «Незабудка А-три», прапорщиком Малуновым и капралом-медичкой Мариной-Элен Коржовой. В конце концов, выяснилось, что оба офицера - нелюди. А Кирилл Кентаринов в эти недели открыл в себе новые способности: сверхчеловеческое умение в ходе боя не только выигрывать схватку у гостей и командовать собственными подчиненными, но также и управлять машинной техникой - причем проделывал все это одновременно.
        Вторым открытием стало то, что нелюди могут быть и помощниками, и противниками.
        Потом настала очередь Синдереллы, где он снова встретился с парой нелюдей - майором Егоршиным и прапорщиком Оксаной Ломанко. И обнаружил у себя новые сверхвозможности - умение возвращать к жизни умирающего человека и появление тревоги, когда рядом оказывается враг. И опять среди нелюдей оказались и помощники, и противники. В том же деле он впервые столкнулся с продукцией Института вторичных моделей. Сестры Гладышевы, впрочем, были не первыми клонами в его окружении, но о том он узнал совсем недавно.
        Представления Кирилла о боях с гостями, как о постепенно усложняющихся тренировках, укреплялись, и окончательно он поверил в этот факт на Странной. Но тут землянам удалось взять трофей - пространственный портал-приемник, - и подозрения Кирилла поугасли. Теперь-то понятно, что эту находку галактам подсунули специально - чтобы замаскировать истинную причину экспедиции в планетную систему Сорок Седьмой. Это тоже была усложненная тренировка для галакта Кентаринова, но найденный портал уже сыграл свою роль. Сомнения отошли на второй план. К тому же от командования последовал приказ о новой экспедиции на планету Странная.
        А когда корабли экспедиции оказались в Центре Галактики, на Сюрпризе, ситуация окончательно превратила неясные подозрения в твердую уверенность.
        75
        Когда он закончил, его превосходительство некоторое время молчал, размышляя над услышанным. А потом спросил:
        - И как же вы себе объясняете все случившееся? С какой целью вас судьба обрекла на все эти странности и трудности?
        Кирилл принялся объяснять.
        Все оказалось достаточно просто и достаточно сложно. С какой стороны посмотреть…
        Человечество было создано творцом для того, чтобы покорить Галактику. Иначе избыточную агрессивность человека объяснить нечем. Агрессивность и вытекающая из нее пассионарность служат исключительно одной-единственной цели - экспансии, завоеванию новых территорий, освоению приобретенных районов пространства. Тому порукой вся история Земли - от первобытных общин и самых первых рабовладельческих государств до последовавшего несколько веков назад объединения человечества и выхода в Космос. И само наличие Мешка доказывает несомненную правоту Кирилловых выводов. Уже обитающие в Галактике разумные существа, пользуясь своим преимуществом в технологиях, приняли меры к ограничению человеческой экспансии по всем направлениям.
        - А потом и сами, в свою очередь, начали встречную экспансию, не так ли? - сказал Ломанов.
        - Не так, - ответил Кирилл. - Для встречной экспансии то, что происходит на Периферии, выглядит не слишком умными разовыми акциями.
        - И чем вы их объясняете? Неужели недомыслием обитателей Галактики?
        - Нет, ваше превосходительство. Недомыслие - слишком примитивное объяснение. - Кирилл встал и прошелся по кабинету, собираясь с мыслями. - На самом деле все эти на первый взгляд разовые акции соединены одним фактором. Если проанализировать кажущееся совершенно нелогичным поведение гостей, в нем все-таки можно найти логику. Если предположить, что боевые действия совершаются с единственной целью - натренировать боевые подразделения Галактического Корпуса и меня лично.
        - И с какой же целью, скажите, пожалуйста?
        Кирилл с готовностью выпустил на физиономию самодовольную улыбку.
        Пусть господин советник увидит перед собой не слишком умного, зарвавшегося в своих амбициях вояку.
        - Видимо, полковнику Кентаринову судьба подарила особое предназначение. Он должен стать объединителем человечества в деле освоения Галактики, а человечество должно стать в ней доминирующей расой. Иначе, зачем мы самой природой сделаны агрессивными и стремящимися к экспансии?… Что вы на это скажете, Павел Петрович?
        Его превосходительство грустно усмехнулся:
        - Что ж, ваша версия не лишена изящества… Хотя, думаю, вы пудрите мне мозги, полковник.
        Кирилл молчал.
        Однако советник и не ждал от него комментариев.
        - На деле причины вашей экспансии и экспансии против вас совсем другие.
        И он, в свою очередь, принялся рассказывать.
        76
        Человечество и в самом деле не являлось в Галактике уникальным явлением. Существовали в ней и другие разумные существа. Очень многочисленные. Причем физическая природа их была не только органической, то есть основанной на кислородно-водородно-углеродных соединениях. Обитаемый мир населялся представителями кристаллического разума (давно предсказанная земными фантастами кремний-органика) и даже существами (с точки зрения человека - тоже веществами), чья мыслительная деятельность обусловливалась высокоупорядоченными процессами в гелиево-водородной плазме. Собственно, это были разумные звезды. Правда, таковыми становились только старые светила, чей возраст позволял произойти этой самой упорядоченности.
        Давным-давно (по человеческим понятиям - в глубокие доисторические времена) возникли ментальные связи между различными разумными существами, населяющими Галактику, в конечном итоге приведшие к образованию единого Галактического Разума. Иного пути и быть не могло, ибо второе начало термодинамики никто не отменял, и в борьбе с энтропией эволюция могла прийти только к такому исходу. Под контролем единого разума развитие составляющих его вполне могло идти в нужном направлении - от простого к сложному, от худшего к лучшему, от неорганизованного к организованному, от хаоса к порядку.
        В общем, цитируя некоторых человеческих мыслителей, плодитесь и размножайтесь, и будет вам счастье!.. Всем, даром, и никто не уйдет обиженным!
        Разумные существа рождались и жили в атмосфере любви и благоденствия.
        Однако философские законы никто ведь не отменял. Кому-то из обитателей Галактики пришла на ум мысль о том, что там, где существуют любовь и благоденствие, могут появиться и ненависть с бедой, что периодически среди любви и благоденствия могут возникнуть островки зла и агрессивности, этакие раковые клетки внутри организма Галактического Разума. Энтропия возьмет свое. И случится своего рода заболевание. Зло - болезнь Разума. И чтобы лечить ее, потребуется лекарство.
        Вот разумная Галактика и решила создать такое лекарство.
        Был организован питомник, в котором выращивались существа, способные бороться с порождениями зла. Своего рода фагоциты в галактической крови, главным предназначением которых являлось уничтожение. Этакое необходимое хирургическое вмешательство с целью излечения галактического организма.
        Роль лекарства отвели людям, специально выведенным органическим созданиям, отличающимся от прочих галактических существ-веществ именно агрессивностью и умением убивать. В галактическом пространстве был создан специальный шарообразный район радиусом, по человеческим меркам, в десять парсек, полностью изолированный от остальной Галактики - как в пространстве, так и во времени. Одну из планет около Солнца, светила, расположенного в самом центре этого района, засеяли биологической жизнью, и через необходимое время на ней появились «фагоциты», способные излечивать разумную Галактику от раковых клеток. А далее пошел процесс развития и накопления опыта «фагоцитами». Они жили обособленно от остального мира, потому что выпускать их за пределы аптекарской мензурки-Мешка было смерти подобно - они напоминали раковые клетки. Подобное - подобным…
        Околосолнечный район развивался под контролем разумной звезды, которую земные астрономы называют Проксимой Центавра. А среди самого человечества всегда присутствовали представители Галактического Разума, скрывающиеся под теми или иными личинами. Конечно, часть информации об их присутствии на Земле утекала, и в человеческой истории существовало много мифов и легенд, отражающих какую-то часть их деятельности - от Атлантиды или Семи мудрецов до Ордена тамплиеров или Комитета трехсот.
        Пройдя свой исторический путь, обусловленный агрессивностью и стремлением расширить границы, человечество созрело для выхода на галактические просторы. То есть получило наконец реальную возможность совершить то, для чего и было сотворено. И когда Галактический Разум все-таки заболел, пришло время доставать приготовленное лекарство из вневременного аптекарского пузырька. Естественно, все произошло, когда болезнь только зародилась в самом сердце, в Центре Галактики, и не успела захватить обширные галактические просторы. И справиться с небольшой раковой опухолью для человечества не являлось проблемой.
        Космическая же экспансия - лучший метод заставить людей делать то, что нужно Галактике. Сами бегут, куда требуется. Марс, ближайшие звезды, освоение всего Мешка, следующий шаг сам напрашивается.
        А потом назад, в Мешок, за пространственно-временной барьер, и никаких проблем от человечества больше не возникнет.
        Существовало, правда, одно затруднение… Человеческой армии требовался предводитель, обладающий определенными возможностями, которые могли бы обеспечить победу в предстоящем сражении. Предводитель, способный справиться с тварью, в которой и зародилось семя зла и от которой зараза пошла по другим существам. С дьяволом. Или с падшим ангелом, как нравится…
        Этим воином и стал Кирилл Кентаринов.
        А дальше - интенсивные тренировки, постоянное обучение, качественное освоение получаемых способностей… И непременное давление угрозой извне, чтобы не расслаблялся.
        77
        - Вот что я хотел рассказать вам, полковник… - Его превосходительство встал, прогулялся по кабинету, подошел к Кириллу и мягко положил ему руку на плечо. - Вот что я хотел рассказать тебе, брат…
        Кирилл опешил от неожиданности.
        Осознать, что человечество - всего лишь питомник фагоцитов, способных бороться с некой болезнью высшего разума, это… это… это как обнаружить, что тебя когда-то бросила мать.
        - Зачем же такие избыточные методы, ваше превосходительство? Для чего мы осваивали космос? Это ж как колоть кедровые орехи кувалдой…
        Дурацкий вопрос, ответ на него и так понятен. Но ничего другого в голову не пришло. Собственное же молчание становилось невыносимым.
        - Освоение космоса… вернее отведенного вам уголка в Галактике - это личное дело человечества. Нам главное - чтобы был кто-то, способный справиться с болезнью Разума. Это - ваше основное назначение, с точки зрения народов, живущих в Галактике.
        - И что будет с нами… с человечеством дальше?
        Ломанов пожал плечами:
        - А ничего особенного не будет, полковник. Господь сказал: «Плодитесь и размножайтесь»… Ну и пусть себе плодятся и размножаются. Выйти за пределы Мешка им не удастся, так что никакой угрозы нет. Может, когда-нибудь снова пригодятся Галактике. Болезни, как известно, имеют свойство возвращаться. Тем более, такие болезни, проистекающие из диалектики развития.
        Ну разумеется… Лекарство надо всегда держать под рукой. Об этом знает каждый врач. И каждый больной. Всякому, кто подвержен болезни, курс лечения приходится повторять. А Галактика, похоже, больна хронически. Диалектика развития…
        - А со мной что будет?
        Его превосходительство развел руками:
        - Тут я не властен, мой друг. Решать можешь только ты сам. Никто другой за тебя не решит.
        И Кирилл почувствовал: теперь ему сказали полную и окончательную правду.
        Правда была опустошающей.
        Ты рос, учился, любил, ненавидел, воевал… И думал, что дело твоей жизни - это дело ТВОЕЙ жизни. А оказалось, учась и воюя, любя и ненавидя, ты всего-навсего выполнял чужую задачу. Пусть она и касалась тебя самым непосредственным образом…
        Он обернулся и растерянно посмотрел на советника. Тот ответил ему взглядом, в котором читалось все что угодно, но только не торжество.
        - Зачем вы мне это рассказали?
        Ломанов поднялся из-за стола:
        - Потому что ты прошел свой путь до конца, а в конце любого пути должно быть знание. Таков один из основных законов жизни. Это касается любого существа во Вселенной.
        78
        Такие новости кого угодно могли повергнуть в прах.
        Однако уже через пару минут Кирилл успокоился и понял, что они его не сшибли. Словно все услышанное его и не касалось. Словно человечество и полковник Кентаринов расположились в разных плоскостях. Словно полковник пребывал в собственном мешке, находящемся внутри человечества, отрезанный от всех прочих областью вырожденного пространства.
        Однако надо обретать свое настоящее место.
        Как говорил адмирал Кушаков? Главное - это выполнение долга?… Вот и будем его выполнять.
        В конце концов, все рассказанное советником - это только слова. Они могут быть столь же далеки от правды, как Земля от Центра Галактики. Господин советник, если он - агент противника, и должен сплести нечто подобное, способное выбить человека из колеи…
        Он попросту хватался за соломинку, пытаясь удержаться в границах привычных, известных ему понятий. Но признаться себе в этом - означало согласиться с собственной слабостью.
        Нет, надо выводить его превосходительство на чистую воду…
        И Кирилл растерянно спросил:
        - Скажите, советник… Я не понимаю, какое отношение все рассказанное вами имеет ко мне? В смысле, почему именно я?
        - А вы сами как думаете? - Ломанов вернулся на «вы».
        - Теперь я уже никак не думаю. Все так неожиданно… Я полагал, меня готовят к некоей важной роли. Ну то есть понятно, что меня к ней и готовили, и, как я понимаю, мне удалось с нею справиться. Но почему я? Чем я отличаюсь от остальных людей?
        - Но ведь отличаетесь, согласны?
        - Отличаюсь… Я ведь давно заметил, что у меня имеются кое-какие способности, не свойственные всем остальным людям. - Он замолк, потому что говорить о своих способностях значило раскрыть себя перед этим человеком.
        Впрочем, каким, к дьяволу, человеком?
        - Я даже могу сказать, какие это способности, полковник. Вы можете чувствовать присутствие рядом с вами сил зла. Вам удается вытащить человека из состояния клинической смерти. Вы - гениальный хакер, умеющий командовать ИскИнами. Бывает, что люди, находящиеся рядом с вами, способны увидеть будущее…
        - Как это?
        - Разве не случалось такое, что человек говорил вам о событии, которое еще не произошло? Своего рода наведенное предвиденье.
        «Так вот откуда эта история с предсказанием открытия Мешка, - подумал Кирилл. - Этот эсбэшник с Синдереллы на самом деле ничего не знал… И Тихорьянов - наверное, тоже».
        - Кроме того, вы способны объединять людей. Привлекать к себе их души. Правда, это чисто человеческая черта.
        - Так я - нечеловек, получается?
        - Получается. Вы наполовину человек. Человеком была ваша мать. А вот отец… - Ломанов впервые замялся.
        - Кто же он?
        Советник раздумывал некоторое время. И наконец сказал:
        - Он - нечеловек. Мы опекали вас с самого вашего рождения и на протяжении всей жизни. Воспитательницы в приюте. Приютский же доктор. Некто Лони Ланимер, помогший вам на Марсе. Прапорщик Малунов на Незабудке. Оксана Ломанко на Синдерелле. Эсбэшник Колычев. Эксперт Миланов, он же советник Ломанов. Мы вели вас по вашей судьбе, чтобы вы стали тем, кем стали. Собственно, мы и играли роль вашей судьбы. Вас нельзя было выпустить из-под наблюдения, потому что силы зла тоже прекрасно знали о вашем существовании и о том, какую угрозу вы представляете. Помните, как вас пытались похитить из приюта?
        - Помню.
        - Это были происки сил зла. Потом возникла Дельфина Громаденкова из Института вторичных моделей со своими подручными капралом Гмырей и неким Макарием Некипеловым. На Незабудке - докторша Марина-Элен Коржова. На Синдерелле - майор Егоршин. К вам подсылали убийц-людей, но тут вы и сами отлично справлялись. В работе с вами и нам, и силам зла приходилось руководствоваться человеческими законами и понятиями.
        - То есть вы представляете силы добра?
        - Верно.
        - Тогда зачем вы убили мою мать?
        Советник крякнул и поморщился:
        - Как говорится, добро должно быть с кулаками. Ради него иногда приходится приносить жертвы. Ваша мать оказалась первой. Согласитесь, что, находись вы при ней, наша работа по вашему воспитанию была бы чрезвычайно затруднена. Ведь вам требовалось пройти не только через любовь, но и через ненависть, через привязанности и предательства. Только так вы могли стать тем, кем стали. К сожалению, иного пути нет. В тепличных условиях обычно вырастают слабые, а вам предназначалось стать сильным, чрезвычайно сильным. Так что у нас не имелось иных решений. Добро должно быть с кулаками не только в человеческом обществе. Иначе его разрушает болезнь.
        Кирилл слушал его и понимал, что советник все-таки говорит правду.
        И ничего больше от него, Кирилла, не зависит. Он попал в жернова такой мельницы, с которой невозможно справиться. Тут не помогут все его сверхчеловеческие способности. Что он против разумной звезды? Пылинка против горы! Уж коли они умудряются земные звездолеты перекидывать в Центр Галактики, когда им требуется. На расстояние в сколько-то там тысяч парсек…
        Всемогущи настолько, что…
        Советник как будто прочитал его мысли.
        - Убивать меня бессмысленно, - усмехнулся он. - По вашим понятиям, я практически бессмертен.
        А может, и в самом деле прочитал…
        Ладно, Единый… Вернее, Галактический Разум с ним! Пусть себе живет, раз бессмертен!
        - Скажите мне, советник… Почему вы все это мне рассказываете?
        - Потому что вы должны пройти свой путь до самого конца.
        - А разве я еще не прошел его? Как я понимаю, болезнь вылечена.
        - Вы живы, и вам еще многое предстоит.
        Кирилл опешил:
        - А я должен был умереть?
        Ломанов грустно улыбнулся:
        - В схватке с главным носителем зла не исключен и такой вариант. Не каждое лекарство способно справиться с болезнью.
        - И что случилось бы тогда?
        - Тогда бы мы начали выращивать другого Кирилла Кентаринова.
        - Но вы же могли опоздать! Запущенную болезнь не излечишь.
        - Нет. Ваш кусок пространства находится вне галактического времени и пространства. Так что начался бы новый круг. С учетом совершенных ошибок. У какой-то женщины родился бы ребенок. Он стал бы курсантом Галактического Корпуса, принял бы участие в отражении нового Вторжения…
        До нервного зуда захотелось задать еще один вопрос…
        - А если я доведу все услышанное до средств массовой информации, ваше превосходительство?
        - Без толку. Вам никто не поверит. Люди слишком самолюбивы, чтобы согласиться с тем, что они всего лишь…
        Советник не договорил, но Кирилл его понял.
        Конечно, не поверят. Само по себе знание - не самое главное. Судьбу вершит не столько оно, сколько вера в него. Так было в человеческой истории всегда. И наверное, всегда так будет. Он, Кирилл, сумел одолеть главного носителя зла, но с неверием бороться он бессилен. Ничего не изменишь.
        Задавать новые вопросы его превосходительству нет никакого смысла. У него найдутся ответы на любые. Он легко объяснит, почему Кирилл занимался любовью с женщинами, не имеющими нужных органов. Как с Мариэлью. И со Светочкой… Надо же, она все еще для меня Светочка! Впрочем, кем бы она ни была, она спасала меня. Одним своим присутствием спасала. Грех обижаться! В конце концов, ее тоже никто не спрашивал. Мы - всего лишь винтики в большой игре разумных звезд.
        - Ничего вы не измените, полковник. Только сломаете себе остаток жизни. - Ломанов встал и подошел к окну. Некоторое время смотрел в него.
        Интересно, что он там видел. Не Центр ли Галактики? Этот головной мозг Великого Интеллекта…
        - У меня к вам иное предложение. - Его превосходительство обернулся и пронзил посетителя ясным взглядом, уже знакомым Кириллу.
        Ишь, будто ангел, смотрит… Впрочем, он же и есть ангел. Белый ангел. А прапорщик Марина-Элен Коржова и майор Егоршин - наверное, черные ангелы…
        Баланс сил. Философия природы. Источник равновесия Галактики. Интересно, наверное, быть ангелом. Решать судьбы людей. Вершить историю. Впрочем, и люди решают судьбы других людей и вершат историю. Нет ничего нового на свете…
        - Почему бы вам не присоединиться к нам, полковник?
        - В каком смысле? - удивился Кирилл.
        - В прямом. Стать таким, как я. Обрести бессмертие, в вашем понимании. Для вас найдется много интересных дел. Даже здесь, на Земле.
        - И что для этого надо сделать? Прицепить на спину крылья?
        - Нет, полковник. Всего лишь принять решение. Крылья отрастут сами… Я шучу! - с усмешкой добавил он. - Зачем вам крылья? У вас имеются ранцевые антигравитаторы.
        Кириллу очень захотелось встать и заехать кулачищем в эту усмехающуюся физиономию.
        Сандра бы заехала. Но Сандра не ангел и никогда не претендовала на это звание… вернее, на эту должность. А я вот, получается, претендую. Претендую ли?
        У него и самого не находилось ответа на этот вопрос.
        - Скажите, ваше превосходительство… А почему на Сюрпризе… почему в этом Армагеддоне участвовало столько клонов?
        - Потому что у клонов нет души, полковник. Те, у кого нет души, неподвластны главному носителю зла. Большинство людей в Мешке тоже неподвластны, потому что в них самих есть частичка зла. Своего рода прививка… Но на столь коротком расстоянии, как на Сюрпризе, люди вполне могли попасть под его влияние. Поэтому мы решили перестраховаться…
        - А как же сестры Гладышевы? Они ведь попали под воздействие зла.
        - Сестры Гладышевы не были обычными клонами. Их клонировали от вас. А вы - как я уже говорил, только наполовину человек. И попали сестры под ваше воздействие. Зло тут ни при чем. Наверное, они вам мешали. И вы, сами того не осознавая, желали от них освободиться. Ну и освободились.
        Кругом Кентаринов виноват, подумал Кирилл. Сплошные жертвы кругом. И началось все еще с Ритки Поспеловой. Сверхчеловек! Ангел белокрылый! Салабон с висючкой…
        - Ладно, полковник, ступайте. Я не требую от вас решения сейчас. Слишком многое на вас свалилось.
        - Будете за мной следить?
        - Зачем? - Ломанов откровенно удивился глупости вопроса. - О вашем решении я и без слежки узнаю.
        Кирилл встал.
        - Думается, наша встреча была для вас, мой друг, весьма полезной.
        Я тебе не друг, подумал Кирилл. Но ответил просто:
        - Без сомнения, ваше превосходительство.
        И выполз в приемную.
        И только тут сообразил, что соответствие его отчества и имени советника может быть не случайным. Но раскрывать эту странность у него уже не хватало никаких сил.
        Советник уничтожил его, Кирилла, мать. На этом и остановимся.
        79
        Главное - это выполнение долга, сказал адмирал Кушаков. Вот и станем его исполнять.
        Вернувшись в Петербург, Кирилл долго не размышлял.
        Его финансовое положение выглядело достаточно основательным, чтобы позволить себе благотворительность.
        Узнав номер счета, принадлежавшего детскому приюту в Осиновой Роще и набрав серию кодов на персон-карте, он перечислил в пользу приюта девять тысяч кредов. Это была сумма, которую он упер когда-то у ротного капрала Гмыри.
        Ощущения выполненного долга не появилось.
        Кирилл подумал и отправил по прежнему адресу еще двадцать тысяч.
        Ощущения выполненного долга опять не появилось.
        «Ну и придурок ты, полковник Кентаринов, - сказал он себе. - И долги-то у тебя дурацкие! Чисто человеческие, хоть ты наполовину и нечеловек».
        Впрочем, он понимал, что настоящие свои долги ему уже никогда не отдать. Кредиторы мертвы. Или бессмертны. Айболит, Сандра, Ксанка, Светочка… И многие другие. Им уже ничем не поможешь, им ничего не надо, они ничего не попросят.
        Он ходил по улицам Питера, не разбирая дороги, пока не оказался возле подвальчика рядом с Манежной площадью.
        И понял, что неправ.
        Есть еще кому отдавать долги!
        Он спустился вниз и заказал, как и в прошлый раз, чашку кофе.
        На город опустился поздний вечер. Столиков свободных не оказалось, и Кирилл пил кофе прямо у стойки. Можно, конечно, было взять водки, но не хотелось. Да и не помогла бы ему сейчас водка - он это чувствовал.
        Певичка спела очередную песенку и уселась за служебный столик отдохнуть, а у шеста принялась раздеваться стриптизерша.
        - Ну как? - спросил узнавший его бармен. - Нашли, кого искали.
        - Нашел, - сказал Кирилл.
        - И что же с этим вашим Массой случилось?
        - Что с Массой случилось, не знаю. Но кого искал, нашел.
        Он расплатился и оставил бармена недоуменно смотреть ему вслед.
        80
        Питерский район Озерки за прошедшие годы также ничуть не изменился. И нужный Кириллу дом оставался прежним. И лифт здесь был механическим, а двери ничем не напоминали дематериализующиеся перепонки.
        Стабильность полунищеты…
        Вряд ли его ждали. Ожидание не может быть бесконечным - особенно в таких делах.
        Но и кулаками встретить оказалось некому. Об этом сетевые информационные ресурсы говорили однозначно. Благо данные о конкретной персоне не запечатывались личным кодом. Нечего было скрывать этой конкретной персоне. И не от кого.
        Номер этажа Кирилл помнил.
        Двадцать девятый. Простое число. Как будто сей факт хоть что-то значил…
        Он зашел в кабину и коснулся сенсора «двадцать девять».
        Путь наверх был недолог.
        Кирилл только и успел подумать, что в отношении него Галактика ошиблась.
        Не всесильна ты, душа моя! Со всеми своими десятками тысяч парсеков и миллиардами биологических единиц, составляющих твой разум.
        Нет, не всесильна!
        Люди - не фагоциты, у них всегда есть возможность выбора. Как бы тебе ни хотелось противоположного…
        Раздвинулись двери кабины, и Кирилл шагнул на знакомую площадку. Остановился перед знакомой дверью - она тоже не изменилась за годы войны.
        Видеокамера над дверью отсутствовала. Так и не завели… Значит, в жизни мало что изменилось.
        Ну и ладно!
        Он коснулся сенсора звонка и с удовольствием услышал знакомую мелодию.
        В прошлый раз она внушала ему страх расплаты, на сей же раз - радость надежды.
        Сейчас послышится знакомый голосок: «Кто там?»
        «Я», - коротко ответит Кирилл.
        За дверью охнут и что-то уронят.
        А потом дверь откроется. Ритка Поспелова будет стоять с цветочным горшком в руках. Пустым - цветок и земля вывалятся на пол прихожей.
        Ритка будет все той же рыжеволосой девицей, но лицо ее ничем не напомнит то месиво, в которое Кирилл превратил его в день их последней встречи.
        Надо думать, Доктор Айболит… разумная галактическая единица, звавшаяся Доктором Айболитом, помогла своей подопечной.
        «Я знала, что когда-нибудь ты вернешься ко мне», - прошепчет Ритка дрожащими губами и…
        Кирилл шагнет через простой деревянный порог, обнимет трясущееся от рыданий девичье тело и скажет: «Как я мог к тебе не вернуться!» И поймет, что ничего в его жизни еще не закончилось, что самое главное - человеческое, а не галактическое; божеское, а не фагоцитное - с этого вот самого момента только и начинается…
        И он, неожиданно для самого себя обратившись к операционной системе земной инфосферы, сотворил забытую с детства триконку и вывесил ее сквозь стену, прямо в риткиной прихожей:
        Спать пора. Уснул бычок,
        Лег в коробку на бочок.
        Сонный мишка лег в кровать,
        Только слон не хочет спать.
        Головой кивает слон -
        Он слонихе шлет поклон[17 - Стихи Агнии Барто.].
        Она висела там, под потолком, играя сиреневыми блестками.
        Правда, на акустический сопровод в виде сердечного стука он не решился - фальшивым оказался бы сейчас такой звук.
        Потом ему показалось, что там, за стенами квартиры, смотрит сейчас на триконку не Ритка Поспелова. Откроется дверь, и его встретит вовсе не рыжеволосая молодая женщина. Нет, это будет шатенка, маленького роста, с карими глазами. Столь знакомая и столь близкая… Светочка… Но там у нее все будет, как у Ритки…
        Он стоял и ждал, почти уверенный в том, что так все и произойдет.
        А потом дверь открылась.
        Конец
        Приложения
        Приложение 1
        Воинские звания в Галактическом Корпусе
        БОЙЦЫ:
        Рядовой - «снежинка»
        Ефрейтор - две «снежинки»
        Сержант - три «снежинки»
        Старшина - четыре «снежинки»
        МЛАДШИЕ ОФИЦЕРЫ:
        Прапорщик - звездочка
        Капрал - две звездочки
        Лейтенант - три звездочки
        Капитан - четыре звездочки
        СТАРШИЕ ОФИЦЕРЫ:
        Майор - «блямба»
        Подполковник - две «блямбы»
        Полковник - три «блямбы»
        Генерал - четыре «блямбы»
        Приложение 2
        Звезды Мешка
        notes
        1
        Musculus gluteus maximus - большая ягодичная мышца (лат.).
        2
        Стихи Агнии Барто.
        3
        О. Фадеева «Самая хорошая».
        4
        Стихи Корнея Чуковского.
        5
        АТС - антигравитационное транспортное средство.
        6
        Tete-a-tete (фр.) - наедине, с глазу на глаз.
        7
        Veni, vidi, vici (лат.) - пришел, увидел, победил.
        8
        Canum Venaticorum (лат.) - родительный падеж от Canes Venatici (Гончие Псы, созвездие).
        9
        Атээска (АТС) - антигравитационное транспортное средство.
        10
        Агэшка (РАГ) - ранцевый антигравитатор.
        11
        Ttete-a-tete (фр.) - наедине, с глазу на глаз.
        12
        АТС - антигравитационное транспортное средство.
        13
        СОТУ - система оперативно-тактического управления.
        14
        СРЦ - система разведки и целеуказания.
        15
        Кушак - адмирал Звездного Флота Константин Кушаков, создатель Галактического Корпуса (см. роман «Генерал от машинерии»).
        16
        47 Uma - в принятой астрономами классификации обозначение звезды за номером 47 из созвездия Большая Медведица.
        17
        Стихи Агнии Барто.