Легенда о Лазаре 3. Незваный гость Юрий Розин
        Легенда о Лазаре #03
        Привычная жизнь, родители, друзья... всё в прошлом. Лазарису Морфею, завоевавшему титул лучшего юного мага континента, осталось только отправиться в путь в поисках того, что уже не раз будоражило его сны. И лучше бы ему поторопиться, потому что узел интриг вокруг него и его родины затягивается всё туже.
        Легенда о Лазаре 3. Незваный гость
        Глава 1
        В Нерии, соседнем с Кристорией государстве, кроме Паскара - столицы, было ещё немало интересных мест для посещения. Однако в список всех достопримечательностей и живописных пейзажей точно не входила одна маленькая деревушка, расположившаяся на самом побережье.
        Домов двести, не больше, она была нанесена только на самые подробные карты. Да и то только за тем, чтобы сборщики налогов не пропускали её во время своих объездов.
        Пенная, с названием никто особенно не заморачивался, была самой обычной деревушкой. Такой, проехав которую насквозь, уже через час не вспомнишь, она это или одна из десятка предыдущих.
        Да и, откровенно говоря, проезжали тут не так чтобы часто. Большинство крупных дорог и торговых маршрутов лежало восточнее, подальше от побережья Пустого океана и поближе к охраняемым территориям.
        Однако, и в Пенной в это время года можно было найти десяток-другой приезжих, решивших остаться тут на ночь. Потому что времени уже было немало, а зима совсем не располагала к поздним поездкам. И трактир «Китовый ус» пользовался у таких вот нечаянных путников немалой популярностью. Правда, только из-за того, что два других пользовались популярностью куда меньшей.
        Но в вечер выходного дня, да ещё и в такой холодный, даже такое захудалое заведение, как «Китовый Ус», было заполнено почти до отказа.
        Люди ели, пили, болтали, резались в карты, хвастались, кто чем мог, спорили обо всём на свете, старались ухватить снующую между столиками официантку Сейму за вёрткий зад, хохотали, пели нестройными голосами под чуть фальшивое звучание гиммы бродячего музыканта, пытались затевать драки, за что быстро оказывались вышвырнуты за дверь…
        В общем, с удовольствием и пользой проводили свой честно заслуженный вечер после трудовой недели.
        Мужчина, может быть, чуть за тридцать, черноволосый, с хитрым прищуром тёмно-серых глаз и лёгкой щетиной на подбородке, ничем из этой толпы не выделялся. Разве что пил чуть менее активно, но это было несложно списать на обычную усталость.
        На него никто не обращал внимания. Разве что иногда бросали завистливые взгляды, когда вышеупомянутая Сейма, поднося ему новую кружку с пивом, в ответ на банальные шутки не окидывала юмориста ироничным взглядом, а начинала звонко хихикать, кокетливо прикрывая губки ладошкой.
        - Счастливчик, - говорили те, кого официантка «Китового Уса» в этот вечер отшила.
        - И что она в нём нашла? - вторили другие, те, кого Сейма отшила ещё и накануне.
        - Да забудьте вы про эту рыжую, сдалась она вам, - махали рукой те, кого девушка отшивала уже несколько раз подряд.
        Кстати, понять, что рыжеволосая Сейма нашла в черноволосом незнакомце, можно было довольно просто. Нужно было только знать, что под двухдневной небритостью и небольшой полнотой в районе живота скрывался маг-трансформ, способный по желанию перекраивать собственное тело так, как ему нужно. В любых местах и любых диапазонах.
        Лазарис Морфей, а это был именно он, оказавшись вдали от родителей, академии, друзей и вообще всего, что имело отношение к его детской личности, пришёл к выводу, что не осталось никаких причин продолжать придерживаться роли одиннадцатилетнего мальчишки.
        И предпочёл возраст, на который сам себя ощущал. А ещё, раз уж он лишился удовольствий, что приносила ему прошлая жизнь, Лаз решил возместить потерю тех удовольствий, которых, как ребёнок, всё это время был лишён.
        По алкоголю он, правда, не слишком скучал, попивая его больше для проформы и поддержания образа. Но вот женщины…
        Да, его настоящему телу, в которое он всё ещё вынужден был возвращаться пару раз в неделю, было одиннадцать. Но разуму-то было уже за сорок. И если физиологически и гормонально его лишь только-только должно было начать тянуть к противоположному полу, то психологически всё было куда сложнее.
        Чего стоила одна лишь Штучка со своими соблазнительными изгибами. А потому, оказавшись предоставлен самому себе, первым, что он сделал, было посещение совершенно конкретного заведения. Из него улучшенное трансформацией тело не выходило больше суток, выпуская весь накопившийся за десяток лет пар.
        Сейчас, спустя месяц после исчезновения, это уже тоже перестало быть необходимостью, скорее просто развлечением в дороге. И не для него одного.
        Трансформация по определению была стерильна, так что девушке ничего не грозило, а удовольствия она получала точно ничуть не меньше, чем с «настоящим человеком». А потому Лаз не видел, в чём его можно было упрекнуть.
        На следующий день он снова сменит внешность, оставит Сейме хорошие чаевые и отправится дальше на юг. Вообще, такая свободная жизнь уже сильно изменила его.
        Стал казаться легче лежавший на плечах груз ответственности. Не пропал совсем, конечно, но уже не довлел ежеминутно и ежечасно, грозя в любую минуту придавить и превратиться в надгробный камень. Реже стали сниться кошмары о смерти близких, в которых убийцей зачастую становился он сам. Постепенно начали пропадать те самоуверенность и гонор, которыми, Лаз теперь чётко видел, он страдал уже довольно давно.
        Там, в Апраде, в Доме Магии, он был Лазарисом Санктусом Морфеем: юным дарованием с неизмеримым потенциалом, будущей опорой нации, потенциально сильнейшим магом в истории, тем, кто однажды будет решать судьбы стран и народов.
        Как бы он ни старался убежать от всех этих титулов в учёбу и общение с друзьями, они, словно назойливые комары, находили его и продолжали противно пищать над ухом. И постепенно, хотел он того или нет, это оказывало своё влияние.
        Высокомерие, заносчивость, чувство собственного превосходства. Эти эмоции не затмили разум полностью, но всё его поведение, сейчас Лаз отлично это видел, было насквозь ими пропитано.
        Начиная от того, как он сидел в своём кресле, с отеческой полуулыбкой наблюдая за своими друзьями, и заканчивая самым идиотским поступком на свете - участием в магическом турнире. Он везде и со всеми вёл себя так, словно был фокусником, демонстрирующим окружающему миру один бесконечный и невероятно зрелищный трюк.
        Да, может, в какой-то мере он имел на это право. Не только из-за своей силы как мага, но и из-за разницы между возрастом его тела и разума, оборачивавшей любое его действие в проявление гениальности. Вот только…
        Лаз не был гением. Он и раньше себе это говорил, однако, тогда после этих слов обязательно шло: «НО…» - и список того, в чём он лучше этих самых гениев.
        А сейчас до него начало доходить, что не было никакого смысла в этом самом «НО». Споры: гениальность против огромного магического потенциала, гениальность против опыта иного мира, гениальность против взрослого разума - были по определению бессмысленны.
        И то, что он на полном серьёзе в них участвовал, да ещё и внутри собственной головы, нельзя было назвать хорошим показателем.
        Семён Лебедев, тот человек, что умер там, в пустыне африканского континента, таким не был.
        Был эгоистом? Да. Считал себя умнее других? Не без того. Тешился мыслями о собственной уникальности? Конечно, все так делают.
        Вот только это всё было легко и непринуждённо, не выходило за рамки и не мешало ему жить. Потому, что Семён Лебедев понимал: он точно не самый умный и не самый уникальный. Скорее всего даже не в первом десятке миллионов из семи миллиардов.
        Может быть, именно поэтому, вдруг оказавшись кем-то даже не из разряда «Один на миллион», а сразу попав в «Один на весь мир», Лаз не заметил, как впустил в себя эту гордыню.
        Ведь это, и правда, была самая настоящая отрава. Только не та, которая убивает за несколько минут, а другая, вызывающая привыкание и вынуждающая приходить снова и снова за всё б?льшими дозами. В какой-то момент высокомерие стало его наркотиком.
        А потом ему пришлось бежать. И, вынужденный скрывать не только своё лицо, не только свою магию, но иногда даже свою манеру говорить, он вдруг перестал быть «Одним на весь мир».
        Осознание своей уникальности, скрытой где-то в глубине, под гримом трансформации, не помогало. Став «Одним из толпы», в первое время ему пришлось пережить самую настоящую ломку.
        До одури хотелось снова ощутить на себе недоумевающие взгляды. Выдать что-нибудь, что вызовет у слушателей настоящий шок, таинственно усмехнуться, давая тонкий намёк, что он понял то, что не должен был.
        Вот только его лицо было лицом взрослого, тридцати-сорокалетнего мужчины, и его слова больше не вызывали вау-эффекта. Потому что в самих этих словах не было ничего особенного.
        В нём самом не было ничего особенного, если забыть про магию и перерождение. И это понимание, не на уровне мозгов, а там, значительно глубже, куда не пробиться никакими рациональными доводами, поначалу было очень неприятно.
        Однако, со временем удивление прошло, следом за ним ушло неприятие, а потом исчезло и разочарование. Он оставался уникальным магом, и в будущем от его решений, и правда, будут зависеть судьбы миллионов людей.
        Но не магия делала его - самим собой. Отбрось её, и суть не изменится. Родись он, как родители, без магического дара; родись он в другой семье, с другим социальным положением и достатком; родись он в другой стране или даже другом мире - он остался бы тем же самым человеком.
        Потому что он родился, по-настоящему родился, в совсем другом месте и в совсем другое время. Да, сейчас Лаз был тут, и не было смысла держаться за земную жизнь руками и ногами. Но и отрицать её не стоило.
        Так что сегодня он собирался выпить ещё пару кружек этого слабого пива, доесть уже порядком остывшую уху и дослушать до конца старательно выводимую бардом песню. А потом подняться в свою комнату, залезть в кадку с водой, которую к тому моменту уже должны будут наполнить, и за чтением довольно толстого томика, озаглавленного «Тонкости и нюансы магии Трансформации. Том третий», дождаться, когда у Сеймы закончится смена.
        А завтра, укрыв спящую девушку одеялом и чмокнув напоследок её в россыпь веснушек на пухленькой щёчке, собрать свои нехитрые пожитки, оставить на прикроватной тумбочке её двухнедельное жалование, спуститься вниз, расплатиться за постой с заспанным хозяином «Китового Уса», выйти за дверь под лёгкий снег и навсегда покинуть деревню Пенную, отбросив очередную использованную личину и сохранив парочку приятных воспоминаний.
        Такого ли ждал от него Савойн Листер, сейчас, наверняка, ломающий голову, где он? Наверняка, нет. Чего угодно, но не этого.
        Но, тем не менее, так он и поступит. Будет пить дешёвое пиво в захудалом трактире и спать с рыжеволосой Сеймой, имевшей десяток лишних кило и парочку вызванных подобными случайными связями болезней.
        Будет ли это правильно для сильнейшего мага континента и обладателя неизмеримого потенциала? Вряд ли. А для Лазариса Морфея, даже нет, для Лаза, для него, здесь и сейчас?
        Что же, почему бы и нет?
        Пиво, несмотря на свою дешевизну, было не таким уж плохим, трактир, несмотря на захудалость, мог похвастаться мягкими перинами и вкусными супами, Сейму лишние килограммы не делали менее привлекательной, даже наоборот, а заразиться чем-то, будучи в трансформации, он не мог по определению.
        Лаз не сомневался: в будущем его ещё ждало немало всякого. И хорошего, и откровенного дерьма. Это было ему предначертано самим рождением. Но это всё будет потом.
        А пока… пока будет лёгкий снег, обхватившие плечо когти Принцессы и дорога без особых цели и маршрута.

* * *
        - Итак, скажи мне, почему я должен взять именно тебя? - суровый воин с коротким ёжиком светло-русых волос оценивающе оглядел очередного кандидата на должность охранника нового поместья графа.
        В целом новичок его устраивал. Около тридцати, высок, мускулист, опрятен, гладко выбрит, аккуратно подстрижен. С учётом того, что службу ему предстояло нести не абы-где, а в поместье аристократа, это было ценно.
        И, что куда более важно, молодой человек явно был опытен в бою. Правда, это начальник стражи определял уже скорее по глазам, тёмно-серым, рассматривавшим собеседника без грамма оторопи, серьёзным и вдумчивым.
        Из каждого десятка кандидатов на должность едва ли двое могли похвастаться подобным. И Унар, начальник графской стражи, даже без собеседования почти решил взять этого новичка на службу.
        Слишком мало было подходящих кандидатов среди тех, кого Унар уже видел. Однако, услышав следующие его слова, воин подумал, что поспешил с решением.
        - Знаете, глядя на ваших претендентов, - молодой человек покосился за спину на дверь, ведущую в коридор, где ждали своей очереди другие кандидаты. - Я вообще удивляюсь, почему Его сиятельство до сих пор продолжает этот набор. Почти уверен, что видел, как один уникум отломал от скамейки, на которой сидел, щепку, и начал ковырять ею в зубах. Не говорю, что я сам - гений, но по сравнению с теми, кто там остался… - многозначительная пауза дала понять, что новичок имел в виду.
        Унар нахмурился. Такой ответ ему не нравился.
        Во-первых, клеветников он на дух не переносил.
        Во-вторых, парень явно считал себя самым умным в комнате, что само по себе было неосмотрительно и глупо.
        А в-третьих… в-третьих, как не хотелось этого признавать, новичок был прав.
        Графу нужны были не вышибалы, а ответственные воины, умеющие пользоваться головой не только, чтобы в неё есть. Именно поэтому отбор на такое тёплое местечко шёл уже больше недели, а занята была лишь половина мест.
        Унар понимал и разделял такое желание Его сиятельства. Понимающий и умный охранник работу будет выполнять более ответственно, а в случае чего не растеряется, сможет правильно среагировать даже в нестандартной ситуации.
        Да и в целом, когда обладаешь такими властью и влиянием, каким обладал Вальнар Дифалский, начинаешь предпочитать качество количеству. Однако, если говорить честно, старый вояка уже порядком устал опрашивать десятки желающих.
        После недели отбора граф так и не согласился понизить планку приёма, а подходящих кандидатов становилось всё меньше. Должность, и правда, была отличной и платили соответствующе.
        Но для большинства обычных претендентов требования были слишком высоки, а для профессиональных магов, которых встретили бы с распростёртыми объятиями, место простого охранника было, наоборот, недостаточно привлекательным. Даже если это место было под крылышком графа Дифалского.
        И мучаться бы Унару выбором между подходящими для должности физическими качествами и не слишком подходящими моральными, но новичок продолжил.
        - Послушайте, я в городе новенький. Прибыл из Нерии, тут у меня ни родных, ни друзей. Так что я прекрасно понимаю, что ни на какую ответственную должность меня не возьмут. Эта вакансия показалась мне отличной, поскольку не отменяет возможности карьерного роста, что мне сейчас куда важнее высокой зарплаты. Я знаю, что вы меня проверите, и также знаю, что ничего не найдёте. Ну, то есть вообще ничего, мне пришлось перебраться в другую страну не просто так. Это определённо вызовет недоверие, сомнения в духе: «А можно ли ему доверять? А не шпион ли он?» Но, честное слово, я пришёл сюда без всяких задних мыслей. И я совершенно точно знаю, что я намного лучше, чем любой из ждущих сейчас за дверью. Может быть, я не буду лучшим среди всех, кого вы наймёте, но если в коридоре все кандидаты на сегодня, то остановить выбор на мне будет верным решением. Я знаю, что вы уже сложили обо мне определённое мнение, так что не буду дальше утомлять вас разговором. Если решите, что риск найма незнакомца стоит того, найдите меня, мой адрес есть в анкете.
        Унару оставалось только ошеломлённо раскрыть рот. А ещё чуть-чуть привстать, чтобы ответить на крепкое рукопожатие странного молодого человека, который, попрощавшись, скрылся за дверью. Ещё пару секунд он тупо пялился на запертую дверь, пока, наконец, не встряхнул головой, словно сбрасывая с разума морок.
        - Да уж, - пробормотал он, - такого собеседования у меня ещё не было…
        Глава 2
        Не то, чтобы Лазу была нужна работа. Денег, что выдал ему в дорогу Савойн, хватило бы на несколько лет безбедной жизни.
        Но просто сидеть в номере гостиницы, почитывать книжки по магии и плевать в потолок было не в его стиле. К тому же это было бы подозрительно: безработный без роду и племени, способный позволить себе и номер в гостинице, и всяческие лакомства, и стабильные походы в бордель.
        А отказываться от комфорта без веских причин было глупо. Потому, прибыв в Озёрную империю, он решил, что куда выгоднее будет устроиться на какое-нибудь не слишком выделяющееся место и тихонечко жить, воплощая в жизнь свои идеи.
        Должность стражника местного графа, который по совместительству являлся мэром города, была привлекательной по множеству причин.
        Во-первых, естественно, деньги. Работая на так хорошо оплачиваемом месте, Лаз мог не слишком волноваться, что возникнут вопросы о его расходах.
        Во-вторых, стража Его сиятельства, кроме выполнения прямых обязанностей, должна была принимать участие в тренировках, а это спарринги, отработка тактик и ещё много чего полезного.
        В-третьих, такая должность открывала Лазу доступ сразу ко многим слоям общества. Днём, высматривая возможные угрозы на светском рауте, он мог этим же вечером, сняв с себя форму, отправиться в трущобы города, а утром, перед работой, заскочить в купеческий квартал, и ничто из этого не будет слишком подозрительным.
        В-четвёртых, если его примут на работу, можно будет куда меньше волноваться о последующих проверках, кем бы они не организовывались.
        Последней же по порядку, но не по значению, была причина, которую Лаз вписал даже в анкету. Дочка графа, и правда, славилась красотой. Не то чтобы у него были какие-то крамольные мысли, но возможность наблюдать красивых женщин - всегда приятный бонус, к чему бы то ни было.
        «Пшеничный колосок» - гостиница, где он остановился, - встретила его радушной улыбкой хозяина заведения, уже достаточно прикормленного щедрыми чаевыми. Комната Лаза всегда была в идеальной чистоте, а по утрам его ждал отличный завтрак. Ещё было куда стремиться, но спешить с этим тоже не стоило. Такие вещи Лаз чуял, опыт взаимоотношений с ушлыми египтянами на родной планете давал о себе знать.
        - Господин Сван! Рад Вас видеть. Для Вас как обычно?
        - Спасибо, Лу, ты очень любезен.
        - Через пятнадцать минут всё будет!
        «Как обычно» - это ванна, что в местных реалиях означало наполненную горячей водой бадью, сытный ужин и никаких лишних посетителей. Идеальное сочетание для человека, желавшего отдохнуть в тишине и комфорте.
        - Благодарю, - Лаз, а вернее Саймон, выудил из кармана характерно поблёскивающую монетку. - Лукас, если меня будет искать кто-нибудь из особняка графа Дифалского, пусть оповестят незамедлительно. Для всех остальных меня, как всегда, нет.
        - Я понял, - довольно улыбнулся трактирщик, жестом фокусника пряча золото в один из многочисленных карманов. - Хорошего вечера!

* * *
        Поддерживать температуру воды на нужном уровне было легко, если учесть достижения Лаза в магии. Плюс сразу три мочалки, плавными движениями натирающие спину и пятки, плюс висящая перед глазами книга по магии трансформации…
        В поместье графа, чтобы не выдать себя, скорее всего придётся умерить свои расходы энергии. Но тут можно было творить практически всё что угодно, главное комнату на щепки не разнести.
        По всему номеру уже стоял густой туман, образовавшийся от постепенно испарявшейся воды, а любой вошедший почувствовал бы, что попал в сауну. Трансформация создавалась с расчётом на разного рода экстремальные ситуации, так что чувствительность у этого тела была довольно низкой. Чтобы что-то почувствовать, сидеть приходилось почти что в кипятке.
        Книги, предоставленные Савойном, раскрывали ещё один большой пласт информации, раньше от Лаза скрытой. Не просто укрепление плоти и усиление мышц, не просто ускорение восприятия и отточенность рефлексов. Полностью изменённые ткани, перестройка структуры организма, новые органы…
        Стоило признать, Кристория в магии трансформации продвинулась очень далеко.Дьяволёнка, трансформацию, в которой Лаз сражался на турнире, можно было считать полноценным Зверем очень условно. Он ещё слишком многого не знал.
        Однако, и местные маги многого не знали. Не то чтобы Семён Лебедев был особо успешен в биологии и анатомии в школе. Но, как человек двадцать первого века, был неплохо осведомлён о клетках, энергообмене, назначении человеческих желёз и прочих, как оказалось, немаловажных вещах. Со знаниями двух миров он мог бы придумать ещё очень много чего нового для магии трансформации.
        Впрочем, это всё было делом будущим. Пока что Лазу хватало трёх форм. Первая, базовая, представляла из себя его самого, такого, каким его знали родители и друзья, Лазариса Морфея, мальчика двенадцати лет. В сравнении с истинным телом это было лишено всех физических недугов, но оставалось самой простой, «гражданской трансформацией».
        Вторая, в которой он был сейчас, почти полностью повторяла ту внешность, каким Семён Лебедев помнил себя, в последний раз посмотревшись в зеркало там, на Земле. Для долгосрочного проживания Лаз решил использовать более привычный образ.
        Но кроме внешних изменений, эта трансформация подверглась перестройке и внутренней. Физические показатели остались в рамках, доступных для очень хорошо тренированного человека, но вот на выносливости и защите от разного рода неблагоприятных условий он не экономил.
        Это тело могло без особых проблем купаться в кипятке, имело высокое сопротивление различным видам отравлений, не замёрзло бы, окажись он голышом на двадцатиградусном морозе, почти не боялось переломов, и за секунды прекращало практически любые кровотечения.
        На такие сложные структурные перестройки ушло очень много энергии, и любой адекватный маг-трансформ назвал бы Лаза безумцем. Но чего у него было предостаточно, так это энергии.
        И последнее тело тратило её ещё больше. Правда, перекидываться в него Лаз решил бы в последнюю очередь. Третья форма была экспериментальной, на ней он проверял возникавшие идеи.
        А потому после превращения запросто мог оказаться без кожи, с лишним сердцем или глазом, а то и вовсе мёртвым из-за того, что, к примеру, в трансформации ради проведения очередного опыта отсутствовали лёгкие.
        В свою детскую форму он перекидываться тоже не собирался, а потому большую часть времени миру представал Саймон Сван. Отправив книжку на кровать, Лаз усмехнулся и, вдохнув полную грудь воздуха, погрузился с головой в едва не бурлящую воду.
        Семён Лебедев. Саймон Сван.
        Имя, которое пришлось использовать на турнире, ему понравилось, и Лаз решил усилить эффект. Если бы кто-то на Люпсе знал английский, то легко понял бы заложенную в этом имени иронию. Ведь, вернув и приукрасив свою земную внешность, Лаз вместе с ней вернул и приукрасил своё имя.
        На пятой минуте погружения, когда даже это тело начало чувствовать дискомфорт, в дверь номера аккуратно постучали. А поскольку Лукас получил вполне конкретные инструкции, причину этого визита определить было несложно.
        Унар, насколько Лаз помнил, именно так звали главу охраны, всё-таки заинтересовался его кандидатурой. Ну что же, первый шаг сделан.

* * *
        - Итак, Саймон, проходи, знакомься.
        В подчинении Унара находилось порядка нескольких сотен человек, но большинство из них несло службу где-то в других местах.
        Разведка, контрразведка, охрана важных объектов, других поместий графа… несмотря на диковатую внешность, этот мужчина был очень умён и отлично знал своё дело. Однако, поместье, расположенное в центре владений Его сиятельства, на время приковало всё внимание Унара.
        Лаз успел навести справки. Где-то за месяц до его появления, дом был атакован группой магов и по большей части превратился в уголь и головешки.
        Его сиятельства в тот момент в поместье не было. А вот почти семь десятков человек прислуги, включая тридцать стражников - были. Из них в живых осталось лишь шестеро, да и то, полноценной жизни никто из них не увидит ещё долго.
        Восстановить здание было не сложно, были бы деньги. Псионика могла такое, чего не умели на Земле даже в двадцать первом веке.
        Но вот с людьми было куда хуже. Часть персонала просто переназначили из других поместий и загородных владений, но согласились пойти на места покойников далеко не всё.
        Люди понимали, что, если графа не убили в первый раз, то будет и второй. Подставляться не хотел никто. Однако, найти прачек или поваров всё-таки было не так уж сложно. Да, история предшественников отпугивала многих, но оставалось всё ещё достаточно желающих.
        Основная сложность была именно с той вакансией, на которую претендовал Лаз. С учётом того, что Его сиятельство потребовал увеличить количество стражников, у Унара просто не было возможности полностью укомплектовать маленький гарнизон из уже находившихся на службе у графа людей.
        Оставлять без присмотра другие владения тоже было нельзя, мало ли что мог провернуть потенциальный противник. Вот и начали этот набор из расчёта, что смогут заполнить пробелы новобранцами.
        Надо сказать, план почти полностью удался. На десятый день после открытия вакансии, когда Лаз и появился в поместье, уладив с помощницей Унара все вопросы, из пятнадцати мест заполнить осталось только три.
        Экскурсию ему проводил, естественно, не лично глава охраны, но один из его доверенных лиц. Так что в компетентности провожающего сомневаться не приходилось. Да и на вид было понятно, что за свои слова этот человек отвечал.
        Лет сорок пять, худощавый и чуть сутулый, он, тем не менее, двигался плавно и изящно, так, как сам Лаз никогда не смог бы без трансформации. В мужчине чувствовались сила и опыт, и несмотря на не слишком внушительный вид, становиться с ним врагами не захотел бы никто. Звали его Нирмо.
        И сейчас он как раз открывал дверь в довольно просторное помещение, расположенное на подвальном этаже поместья. Насколько понял Лаз, это было что-то вроде местной казармы. Коек не стояло, спать во время смены стражникам не полагалось, но была устроена раздевалка, несколько туалетов и небольшой уголок для отдыха, где охранники могли перевести дух после смены. В целом тут было даже уютно.
        Встретили новичка улыбками, причём половина улыбок были женскими. На Люпсе понятие слабого пола было не таким строгим, как в земном средневековье, так что в этом не было ничего удивительного.
        Нет, девушек в составе охраны было меньше, чем парней, но и улыбалось их новенькому больше. И не было никаких сомнений: многие парни не рады ему именно из-за того, что рады некоторые девушки. Впрочем, в этих хитросплетениях взаимоотношений прямо сейчас разбираться ему точно не было нужно.
        Знакомство прошло довольно буднично. При Нирмо, пользовавшимся авторитетом едва ли не большим, чем сам Унар, никто не решался на вольности. Единственным, что можно было отметить и что заставило Лаза невольно усмехнуться про себя, были практически обязательные попытки каждого представителя сильного пола во время рукопожатия сломать ему кисть.
        Вот только было проще сказать, чем сделать. Было очень забавно наблюдать за тем, как они краснели от напряжения, сдавливая его ладонь изо всех сил, а в итоге получали лишь вежливый кивок и лишь чуть более сильное, чем нужно, ответное пожатие.
        Девушки в большинстве своём здоровались вполне обыденно. Кто-то также за руку, кто-то просто представлялся и кивал. Из семи представительниц прекрасного пола лишь две позволили себе игривые нотки в голосе.
        На это Лаз, нисколько не растерявшись, в ответ поцеловал кокеткам ручки, чем привёл их в неописуемый восторг и вызвал парочку завистливых взглядов.
        Всего в «казарме» находилось семнадцать человек, не считая самого Лаза и Нирмо. Треть расширенного гарнизона поместья. Вскоре должна была прийти с дежурства предыдущая смена, и присутствующие готовились сменить уставших коллег.
        Смен было три, по восемь часов каждая, снижать охрану после случившегося Унар не собирался ни днём, ни ночью. И Лаз, а точнее Саймон, должен был заступить на дежурство вместе со следующей сменой, чтобы, так сказать, прочувствовать процесс.
        Ему показали один из немногих оставшихся незанятых шкафчиков, откуда Лаз не без удовольствия достал аккуратную броню с эмблемой графа Дифалского: орлом, атакующим припавшего к земле волка.
        Доспех оказался очень удобным, сделан был качественно, смотрелся представительно, а отсутствие обычно любимых аристократией вычурных деталей типа позолоты делало его ещё лучше. Размер был подобран специально под него - ещё один плюс работы на Его сиятельство. Причём в комплект входили даже штаны и рубаха, подходящие по цвету к броне.
        Особо не смущаясь, Лаз начал раздеваться. Смысла в стеснении он не видел, в местных реалиях это было бесполезно. Ведь даже туалеты были разделены лишь невысокими перегородками, чисто символическими, если задуматься.
        К тому же, если подумать ещё немного, его тело было ненастоящим. Да и, в конце концов, ему попросту нечего было стесняться. Создавая новое тело по образу себя старого, потворствуя человеческому эго, он сделал себя выше, шире в плечах, с отчётливо проступавшими под рубашкой кубиками пресса и без так бесившей его когда-то щетины. Так сказать, подчеркнул достоинства.
        Красавчиком он не стал, но девушки на улице частенько оборачивались ему вслед, так что жаловаться было не на что. Парочка заигрывавших с ним девушек заулыбались и начали о чём-то шушукаться.
        Переоделся Лаз вовремя. Когда прятал последнюю вещь в шкаф, по ступенькам как раз затопали сапоги. Первый из нынешней смены спускался, чтобы доложить ситуацию и дать понять, что можно меняться. Прежде чем новая смена не примет свои посты, предыдущая уходить не имела права.
        Рапорт был довольно краток: всё в целом спокойно, на кухне что-то не поделили и подрались два поварёнка, уборщица была поймана при попытке выудить из шкатулки с драгоценностями рубиновую серёжку, на улице перед воротами поместья компашка пьяных пыталась выяснять отношения. Вполне обычный день.
        Лаз, как новенький, достался Нирмо на попечение. Следующие четыре часа они ходили по поместью, изучая множество коридоров, комнат, лестниц и дверей, соединявшихся в небольшой лабиринт.
        Поначалу Лаз даже почти потерялся, но после нескольких обходов примерная карта поместья всё-таки уложилась у него в голове. Остаток смены они с Нирмо простояли на посту у ворот, самом простом и удобном. И это было последнее послабление новичку. Со следующего дня Лаз будет полностью в ответе за себя и свои поступки.
        Попрощавшись с коллегами и получив от одной из девушек кусочек бумажки с выведенным аккуратным почерком адресом, он, запустив руки в карманы, направился прочь от поместья графа Дифалского. Сегодня, несмотря на поздний час, у него ещё были дела. А бумажка никуда не денется.

* * *
        Не просто так Лаз искал работу, на которой сможет не зависеть ни от чего и распоряжаться свободным временем, как ему вздумается. Раз уж он оказался в полной изоляции от старой жизни и получил возможность действовать без оглядки на возможные подозрения, можно было заняться вопросом, интересовавшим его уже не первый год.
        Солнышко.
        Таинственная душа, которую Лаз уже трижды видел в своих непонятных видениях. Третий раз произошёл, когда он упал в обморок после победы над Сыном Монарха.
        Всё было точно также: пустота пространства души и висящий где-то одновременно невероятно близко и бесконечно далеко белый светящийся огонёк. На этот раз он был ещё меньше, но Лаз уже почти не сомневался, что дело было в разной скорости роста их душ, и это просто его душа стала ещё больше.
        И снова он притянул её к себе, и снова их облики стали меняться. Сияющий крылатый ангел и огромный чёрный дракон. На этот раз, правда, Лаз не испугался собственной формы и смог притянуть солнышко ещё ближе.
        Настолько, чтобы услышать, словно через сломанный телефон или барахлящую рацию, несколько слов. Большей частью это были просто обрывки, и понять что-то оказалось практически нереально, но одно слово он расслышал достаточно отчётливо.
        Айна. Это было её имя, Лаз не сомневался. И, прежде чем связь вновь оборвалась, смог, ну или ему так показалось, ответить и представиться сам. Очнувшись в лазарете арены, он пообещал себе обязательно выяснить, кто она и где находится.
        И когда Савойн начал предлагать свои идеи, Лаза осенило. Он вряд ли смог бы что-то узнать, оставаясь Лазарисом Морфеем, но вот так, не связанный ролью ребёнка и с правом поступать, как хочет, о ней получится узнать больше и быстрее.
        Проблема была в том, что Лаз понятия не имел, с чего начинать. Одно только имя - это ничтожно мало. Ещё он знал пол и примерный возраст. Если исходить из внешности ангелочка, Айне сейчас должно было быть лет семь-восемь, может, девять.
        Но это всё равно было очень мало. Усугубляло ситуацию то, что это вполне могло быть сокращение, ведь его тоже почти никто не называл полным именем.
        А также то, что на Люпсе не существовало такого чёткого разделения имён по национальностям или языкам. Айна вполне могла быть и из Нерии, или из Танильского каганата, или из одного из множества маленьких королевств между Кристорией и Озёрной империей.
        К счастью, были и хорошие новости. В отличие от Земли, на Люпсе имена очень редко повторялись. Было несколько «главных» имён, принадлежавших каким-нибудь древним королям или великим магам. Но в основном родители старались называть детей по-особенному.
        Конечно, с учётом населения Люпса в несколько сотен миллионов человек, повторений всё равно было очень много, но это точно было лучше, чем искать на Земле Машу или Джона.
        А ещё Лаз точно знал, что Айна - необычная девочка. И дело было не в том, что, с учётом её возраста, силы его собственной души и разницы между драконом и ангелом, девочка должна была обладать как минимум высоким потенциалом. И даже не в том, что именно с ней у него снова и снова возникала какая-то мистическая связь. Во всём этом, конечно, тоже. Но главное, что стало причиной такого вывода, стал цвет её души.
        Душа человека, то, как она выглядела во внутреннем восприятии, отражала его личность, это юным магам рассказывали едва ли не самым первым. Кто-то визуализировал дерево, кто-то океан, кто-то скалу, кто-то целый пейзаж.
        Другие видели животных, какие-то явления вроде пламени или и вовсе нечто непонятное и неопределённое. Существовало даже целое направление исследований, искавших зависимости между характером и поведением человека и формой его души.
        И также, как душа имела форму, она имела и цвет, причём последний могли увидеть даже другие люди. Когда маг-трансформ перевоплощался в другую форму, тело окутывал туман того же цвета, что и его душа.
        Именно поэтому Лаз всегда так удивлял знавших об этом эффекте, ведь туман его трансформации был угольно-чёрным. Душа могла быть любого цвета, но почти никогда она не имела тёмных оттенков. Для этого человек должен был либо быть настоящим монстром: убийцей, насильником, каннибалом, как тот же Турбас Дайло, либо погрязнуть в пучине беспросветной депрессии, когда весь мир, и внутри, и снаружи, окрашивается в цвета грязи и смерти.
        Но даже тогда душа не становилась чёрной. В человеке просто по определению не могла быть только тьма. И ровно по той же причине душа не могла быть чисто-белой, даже у маленьких детей. Святые бывают только в книжках. Но душа Айны была кристально чистой, как первый снег.
        В итоге получалось, что Лазу нужна была девочка от семи до девяти лет по имени Айна, минимум высокого потенциала, обладавшая при этом некой непонятной аномалией души.
        Это определённо сильно сужало круг поисков, но он совершенно точно не мог подходить к каждому встречному на улицах и спрашивать: «Прошу прощения, вы случайно не знаете?..» В какие-то официальные источники путь ему тоже был заказан, слишком велик был риск раскрыть самого себя.
        Оставалось только воспользоваться помощью мира нелегального. Лаз слабо представлял себе, что именно будет спрашивать, но, как говорится, не попробуешь - не узнаешь.
        И потому, сняв с себя доспех графской стражи, он направился в район города, наиболее удалённый от усадьбы Его сиятельства.
        Глава 3
        Во всей задумке с поиском Айны через какие-то подпольные каналы была только одна загвоздка. Общаться с жадным до денег трактирщиком у Лаза получалось благодаря опыту прошлой жизни, но о том, как разговаривать с преступными элементами он не имел ни малейшего понятия.
        Существовал какой-то сленг? Должен ли он был втереться в доверие или допускалось вывалить свои требования сходу и в лоб? Куда ему стоило идти за нужной информацией и как удостовериться, что она будет подлинной?
        В прошлой жизни худшими преступлениями, что он совершал, были нарушения правил дорожного движения и слишком громкая музыка после одиннадцати вечера. В новой жизни и подавно: на какой криминал может нарваться ребёнок, родившийся в семье министра?
        Ну, ладно, покупка чужого удостоверения личности была достаточно противозаконной. Но тогда он просто искал человека, желающего заработать, а не реальных преступников.
        А потому, выйдя из поместья графа Дифалского и отправившись в, как он считал, неблагополучные районы города, Лаз сильно нервничал.
        Не потому, что боялся, конечно. Вряд ли мелкие воришки или агрессивные пьяницы смогли бы ему навредить. А просто потому, что не представлял, что именно будет делать и как при этом нужно себя вести.
        Зима закончилась лишь недавно, и на улицах, несмотря на не слишком поздний час, было уже темно. В окнах света почти не было, а если и был, то тусклый и приглушённый, жгли по одной-две свече на комнату.
        И не потому, что граф плохо выполнял свои обязанности мэра, просто Лаз уже успел добраться до «особенных» районов. Такие места существовали в любом более-менее крупном городе, они поддерживают баланс.
        Район с уличными фонарями, и улицами, по которым пружинистой походкой вышагивали стражи порядка, придирчиво разглядывая вышедших на вечерний променад горожан, не мог существовать без трущоб. Таких, где текущее по дорогам дерьмо - это норма, а восковая свечка зачастую рассматривалась не как источник света, а как продуктовый запас на чёрный день.
        Именно в такое место пришёл Лаз, бесспорный житель того, светлого и чистого мира. И, естественно, нашлись такие, кому это не понравилось.
        Поначалу на него просто косились. Те немногие прохожие, что попадались на пути, с удивлением осматривали парня с ног до головы, а потом ускоряли шаг и пропадали из виду за ближайшим поворотом. На лицах их при этом почти всегда можно было разглядеть ехидные усмешки.
        Ещё бы. Свежее мясо.
        Наивный и выхолощенный простак, явившийся в трущобы на экскурсию. Конечно, из всех этих слов они знали хорошо если «Трущобы», но предвкушать скорую расправу над идиотом это не мешало.
        И желающих учинить эту расправу долго ждать не пришлось. Информация тут распространялась быстрее чем между пчёлами в улье. Уже спустя четверть часа медленной прогулки Лаза по кривым улочкам, его поиски проблем завершились успехом. Вернее, так эта троица думала поначалу.
        - Эй, богатенький! - на сиплый голос Лаз обернулся даже с каким-то облегчением.
        Сам он уже потерялся в предположениях, с чего начать. Не расспрашивать же каждого встречного: «Скажите, пожалуйста, где у вас тут торгуют информацией о маленьких девочках?»
        - Тебя каким ветром к нам занесло? - второй грабитель был более многословным.
        - Да вот, решил прогуляться, - спугнуть добычу раньше времени было нельзя, иначе от него всю оставшуюся ночь будет шугаться весь мелкий криминалитет района. А это точно не приблизит его к цели.
        - Досто… достапре… Достопримечательностями любуешься? - сложное слово явно далось ему с большим трудом.
        - Да что-то не особо заметны эти ваши достопримечательности.
        - А мы тебе покажем, - третий, до того молчавший, на этих словах выудил из-за пояса немного ржавый, но достаточно острый кинжал. - Во, сори кая штука. Чем те не эта твоя… причательнсть?
        - Действительно, выглядит крайне внушительно, - Лаз откровенно забавлялся, ведя этот странный диалог.
        Он проживал уже вторую жизнь в атмосфере цивилизованности и всеобщего образования. И ему были искренне удивительны подобные люди, не способные нормально разговаривать и не знавшие элементарных понятий.
        - Ага, - по лицу было понятно, что половину слов мужик просто не понял. Однако, сарказм в голосе «богатенького» уловил без труда. - Ежли не хош, чтоб она выглядела у тя промеж рёбер, гони все сои деньги и одежонку. А потом мы с парями раскинем, как ты ещё могёшь нам помочь.
        Выражение лица на последних словах и то, как он облизнулся с довольной ухмылочкой, заставило Лаза вздрогнуть от омерзения. Помощь явно предполагалась не в переноске дивана. Всякое желание продолжать беседу с этими персонажами разом отпало.
        - А что будет, если я откажусь?
        - Порежем тя, гнида!
        В доказательство грабитель и насильник, сделал несколько хаотичных взмахов своим оружием в воздухе. Видимо, хотел продемонстрировать, как именно собирался резать. Терпение явно не было одной из его добродетелей.
        Впрочем, вряд ли у него была хотя бы одна. Его сообщники тоже достали оружие. Первый, кто заговорил с Лазом, вытащил из-за спины дубину со вбитыми с одной стороны гвоздями, самый образованный из компании достал из кармана непонятно откуда появившуюся в этом районе опасную бритву. - Живо сымай всё чё есть!
        - Пожалуй, я всё-таки пас.
        Дожидаться нападения горе-грабителей Лаз не собирался.
        Говорун получил кулаком в солнечное сплетение и сложился пополам, что-то кряхтя от боли. Второй, наверняка, заработал сотрясение мозга, когда собственная дубинка впечаталась ему в лоб. К его счастью, той стороной, где не было гвоздей. Последнему и самому неприятному типу повезло меньше всех: Лаз, ничуть не сдерживаясь, заехал ему ровнёхонько между кривых ног, да так, что несостоявшийся грабитель без единого звука осел на землю.
        Силы у трансформации, конечно, не было слишком много, но вполне достаточно, чтобы горе-насильник надолго распрощался с возможностью пользоваться своим инструментом.
        Оставив двоих из компашки отдыхать, Лаз схватил единственного оставшегося в сознании вора за шкирку и оттащил подальше.
        Говорун уже пришёл в себя, но сопротивляться не решался, лишь слабо шкрябал ногами по земле да скулил что-то про то, что: «Они не хотели» и «Это всё ошибка». Помогало слабо. Пройдя несколько поворотов местной кривой улицы, Лаз, размахнувшись, швырнул свою ношу в заваленный каким-то мусором тупичок.
        - А теперь давай поговорим, - присел он на корточки перед сжавшимся в страхе грабителем.
        - О чём г-г-господин хочет поговорить?
        - Ух ты, уже господин? И с чего это ты вдруг начал заикаться?
        Троица была Лазу откровенно противна, и о содеянном он нисколько не жалел. Так что в разговоре с этим парнем он показывать мягкость не собирался.
        - Конечно, г-господин! Простых людей так д-д-драться не учат. Я очень извиняюсь, г-господин, если бы я з-знал, кто Вы, н-никогда бы не подумал Вас останавливать!
        Ну, этот по крайней мере разговаривал более-менее нормально.
        - А будь я просто сынком какого-нибудь лавочника, сейчас познавал бы все прелести помощи твоему дружку, правильно понимаю? Можешь не отвечать, вопрос риторический. - Поняв, что это слово собеседнику ничего не говорит, Лаз лишь тяжело вздохнул. - Мне от тебя ничего не нужно. Ответь на пару вопросов и можешь идти на все четыре стороны. Ты меня понял? - частые кивки были самым красноречивым ответом. - Ваша компашка ведь не сами по себе? Вы должны перед кем-то отвечать, кому-то отдавать часть награбленного. Начальник, кто?
        Прошло почти полминуты, прежде чем недоумение на лице говоруна сменилось радостью понимания.
        - Пахан? Конечно, господин, Габик Рыжий - наш пахан.
        - Хорошо. Как найти этого твоего Габика? - просмотренные и прочитанные в своё время детективы всё-таки были полезны.
        - Габик в шестом доме обычно сидит, там у него притон. Все, кто к Габику ходят - все ему платят или долю отдают, - поняв, что информация, которую он выдавал, попадала в цель, бывший грабитель явно расслабился и почувствовал вкус свободы.
        Пришлось немного его отрезвить.
        - Ты пока ещё не заработал на помилование, понятно? - звонкая пощёчина привела говоруна в чувство. - Мне нужно знать, где этот твой шестой дом, потому что с местной географией шестым может быть вообще любой дом вокруг. А ещё ты должен сказать, нужно ли что-то, чтобы в этот притон войти: приглашение или, там, пароль?
        - Зачем? - искреннее недоумение превратило лоб парня в подобие пахотного поля. - Кто хочет - приходит, кто не хочет - не приходит. Габику плевать. Всем плевать, - Лаз выругался про себя. Видимо, слишком много среди просмотренного и прочитанного было историй о шпионах и тайных обществах. А может, просто заведение Габика не дотягивало уровнем до книжных и киношных закрытых клубов. - А находится он ниже по улице. Большой дом с решётками на окнах и двойной входной дверью. Вы не пропустите, господин.
        - Хорошо. Ты мне точно не врёшь? - в качестве профилактики ещё перед вопросом вторая щека допрашиваемого окрасилась в красный.
        - Нет-нет-нет, господин, я говорю чистую правду! - заверещал тот, потирая ссадину.
        - Ладно, можешь валить.
        За улепётывавшим со всех ног говоруном Лаз уже не следил.

* * *
        Притон, и правда, найти оказалось довольно просто. Он не стоял прямо на улице, но даже между другими домами было несложно заметить единственное более-менее ухоженное здание в округе.
        Дела у Габика явно шли неплохо. И стоящий у дверей мордоворот с характерным выражением лица только подтверждал это предположение. Правда, как и сказал говорун, Лаза он не остановил. Только осмотрел с ног до головы придирчивым взглядом и снова вперил глаза в пустоту улицы.
        За тяжёлыми двустворчатыми дверями располагалась небольшая прихожая. Видно, когда-то дом принадлежал куда более интеллигентным людям. На стене всё ещё висела парочка крючков для одежды, а в скамейке, на которой сидел ещё один вышибала, не без труда, но можно было угадать подставку под обувь.
        - Выпивка? Наркота? Шлюхи? - приветствие было довольно оригинальным.
        - Пусть будет выпивка, - лезть на рожон не хотелось, так что на первых порах стоило подыграть местным порядкам. Да и, как говорится, в чужой монастырь…
        - Второй этаж, - на этом интерес местного варианта ресепшена к новичку был исчерпан. Благодарить такого вежливого парня было бы слишком щедро, так что Лаз просто кивнул и прошёл в следующую дверь.
        Коридор, узкий и длинный, вёл мимо тяжёлых тканевых занавесов прямо до лестницы.
        Пару раз попадались ответвления, но они скорее всего вели к таким же проходам. Где-то на половине пути любопытство победило, и Лаз аккуратно сдвинул в сторону полог с намалёванной цифрой «15». В нос мгновенно ударила отвратительная смесь запахов человеческих нечистот, грязи и какой-то приторно-сладкой отравы.
        Она чувствовалась и в коридоре, но тут была в десяток раз более концентрированной. Пологи неплохо выполняли свою работу, разделяя кабинки притона и проход для других гостей. Источник вони был тут же.
        Парень, не многим старше Лани, валялся в углу с блаженной улыбкой на синюшном лице, сжимая в руке трубку местного варианта кальяна. Из аппарата, уже явно остывшего, поднималась тонкая струйка дыма, именно она испускала этот тошнотворный запах. Ничего особенного Лаз тут бы не выяснил.
        А вот лестница привела его в уже куда более оживлённое место. Ну, по крайней мере, по сравнению с царством сна и дури на первом этаже. По всему помещению, на этот раз полностью открытому от стены до стены, были расставлены столы.
        Одни кривые и готовые развалиться, другие явно не так давно украденные из домов обеспеченных граждан, ещё отблёскивающие свежей краской и не полностью залитые дешёвым алкоголем. За столами и под ними, на таких же разномастных стульях сидели и лежали посетители: мужчины и женщины самых разных возрастов.
        Объединяло же их явное игнорирование гигиены и рубище, заменявшее одежду. Весь тот хлам, что был на двух с хвостиком десятках пьянчуг, вместе взятый, не стоил даже одного ботинка Лаза. И это при том, что особо наряжаться для своего похода в трущобы он не старался.
        В дальнем конце… паба, рядом с лестницей на следующий этаж, откуда даже сейчас можно было услышать приглушенные стоны и крики, располагалась барная стойка. И местный бармен был единственным более-менее прилично одетым человеком в помещении, а также единственным трезвым.
        Подняв с пола самый целый и чистый на вид стул, Лаз приставил его к стойке и уселся поудобнее.
        - Пиво? Вино? Настойка? - похоже подобный стиль общения был у местных в порядке вещей.
        - Пиво.
        Проверять качество местного вина и происхождение настоек Лаз откровенно опасался, даже с учётом всех проведённых с телом модификаций. Пиво могло быть отвратительным на вкус, но по крайней мере вряд ли его с ним могли что-то намутить перед разливом. Разве что разбавили.
        Кружка, как ни странно, оказалась стеклянной. Правда, со здоровенным сколом и отломанной ручкой. Лаз в который раз понадеялся, что так дела обстоят не везде в криминальном мире, иначе дела его были плохи.
        Жидкость, потёкшая ему в горло, была похожа на пиво меньше, чем дойная корова на племенного рысака, но жаловаться было бессмысленно.
        Оставалось терпеть и глотать, но по возвращению в «Пшеничный колосок» Лаз пообещал себе прочистить глотку с мылом. И, похоже все эмоции от дегустации отразились у него на лице, потому что бармен ехидно рассмеялся и со злорадной ухмылкой подлил ещё пойла.
        - Спасибо, что ли… - с кривой миной сказал Лаз, разглядывая плавающий в пиве осколок кружки.
        - Что ты тут забыл, парнишка? - голос у бармена был противный, какой-то дребезжащий и слишком высокий. - Наш район не для чистюль типа тебя.
        - Нужно встретиться с Габиком, если я правильно запомнил имя. Дело есть, - выражение его лица резко изменилось с весёлого на настороженное.
        - Зачем это? Что тебе надо от босса?
        - Ты меня извини, конечно, - давать слабину было нельзя, по крайней мере это Лаз чётко понимал. Лучше было сразу показать себя с «правильной» стороны. - Но это не твоё дело. У меня к твоему боссу дело личного характера и, если я говорю: «К твоему боссу» - это означает, что больше ни с кем я это обсуждать не намерен.
        - Смотри, какой борзый чистюля, - ухмыльнулся бармен, но было видно, что он сильно нервничал. - А если я сейчас позову парочку ребят, и они хорошенько тебя отметелят за неуважение к боссу, а потом выкинут на улицу в одних портках?
        - Попробуй, - Лаз через силу сделал ещё один глоток мочи, которую тут называли пивом. Скорее всего жест вышел наигранным и чересчур пафосным, но в этом отношении требовать от него многого было глупо. Первый блин почти всегда получался неудачным. - И твои ребята окажутся в больничке быстрее, чем я допью эту бурду. У вас тут вообще есть больницы?
        Пару секунд они играли в гляделки, и первым не выдержал бармен.
        - Ладно, твоя взяла. Подожди пару минут, - он вышел из-за стойки и скрылся за поворотом лестницы на третий этаж.
        - Ну, вроде я неплохо справился, - кивнул сам себе Лаз, рефлекторно поднеся кружку к губам. - Фу, мерзость! - содержимое посуды оказалось на полу, чем нисколько не уменьшило чистоту помещения.
        Ждать пришлось не пару минут, а все двадцать, но торопиться было некуда.
        Пару раз мимо него наверх и оттуда вниз проходили разного рода персонажи. Но на окружающих они обращали столько же внимания, сколько на мебель, так что это явно было не за ним.
        Ожидая бармена, Лаз развлекался тем, что пытался из различных более-менее целых элементов одежды местных пьянчуг собрать в уме полноценный костюм. Такой, в котором было бы не слишком стыдно показаться на улицах верхнего города. Ему оставалось найти только правый башмак, когда по лестнице застучали чьи-то торопливые шаги.
        - Иди, чистюля, Нюх тебя проводит к боссу.
        Бармен, вернувшийся за стойку, кивнул головой на очередного высоченного детину с полностью лысым черепом и явными признаками последних стадий сифилиса, главным из которых был почти полностью отсутствовавший нос. Похоже, кличку ему дали именно из-за этого.
        - Шагай за мной, - гнусаво рыкнул Нюх, после чего, уже не оборачиваясь, зашагал обратно вверх по ступеням.
        Третий этаж, как не сложно догадаться по характерным звукам и предложению консьержа внизу, представлял из себя бюджетный вариант борделя. Примерно та же схема, что и на первом этаже, только загороженные тканью номера были попросторнее. Правда, в них всё равно места было ровно столько, чтобы лечь, вытянув ноги, не больше.
        Также тут было светлее, и занавески не закрывались так плотно, так что внутреннее пространство некоторых «кабинок» было несложно рассмотреть.
        Девушки явно были в состоянии, не слишком уступающем тому торчку внизу, из-за чего Лазу пришлось приложить просто колоссальные усилия, чтобы не начать крушить всё вокруг. Наркоманы и пьяницы сами выбрали такой путь, и пытаться им помочь было глупо.
        Но тут всё было совсем иначе, и такое положение вещей выводило его из себя. К сожалению, сейчас было не время. Да и ничего он не изменит, раскидав местную охрану и освободив бедняжек. Через пару дней они попадут ровно в такую же ситуацию, просто в каком-нибудь другом притоне, Лаз не мог заботиться о них всех постоянно.
        Однако, любые положительные чувства, которые ещё могли остаться по отношению к местному заправиле, испарились словно дым.
        Пройдя этаж насквозь, они ещё раз поднялись по лестнице. На этот раз оканчивалась она не коридором и не открытым пространством, а тяжёлой мощной дверью со стальными петлями и, редкое дело даже в богатых домах, глазком наблюдения. Габик Рыжий явно не жаловал незваных гостей и, наверняка, не без причин.
        Нюх постучал, и через минуту с той стороны грубоватый голос требовательно спросил:
        - Кто?
        - Пилк о нём говорил, босс! Парень из верхнего города.
        - Обыщи его.
        Габик оказался умнее своих подчинённых, что и не удивительно. Но обыск, конечно же, ничего не дал.
        Лаз не любил оружие, оно имело неприятную тенденцию подводить своего хозяина в самые неподходящие моменты. Его силой были кулаки и магия, когда он был в боевой форме - ещё когти. В анкете на должность стражника он указал меч лишь чтобы не выдать себя.
        - Он чист, босс!
        - Пусть заходит.
        С той стороны послышались звуки отпирания замков и задвижек. В вопросе собственной безопасности Габик явно был параноиком. Скорее всего, именно поэтому и был до сих пор жив.
        - Заходи, - Нюх, сложив руки на груди, остался стоять на предпоследней ступеньке лестницы.
        Глубоко вдохнув и выдохнув, Лаз переступил порог.
        Глава 4
        Если существовал конкурс на имя, меньше всего подходящее внешности, Габик Рыжий, наверняка, занял бы на нём одно из призовых мест.
        Во-первых, он не был рыжим. Может быть, когда-то, но сейчас в густой копне седых волос невозможно было найти ни одного цветного волоска.
        А во-вторых, вопреки такому, казалось бы, безобидному и мягкому имени, этот человек явно был сделан из самых твёрдых и жёстких материалов.
        Прямой нос, явно не раз ломанный, острый подбородок, тонкие чуть сжатые губы, серо-синие, колючие, внимательные глаза. Савойн Листер был похож на хитрого старого лиса. Этот человек напоминал волка. Матёрого, достаточно умного, чтобы не показывать направо и налево свой оскал, а потому очень опасного.
        И его… кабинет, пожалуй, это было самое правильное слово, полностью соответствовал характеру своего хозяина. Мебель простая, но в едином строгом стиле, тёмно-коричневых и серых тонов, пара шкафов с книгами, судя по всему, активно использующимися, не слишком большой, но внушительный стол, заставленный аккуратными стопками бумаг и какими-то коробочками, жёсткое кресло с прямой высокой спинкой.
        В нём Габик и сидел, пристально наблюдая за вошедшим, а как только Лаз переступил порог, дверь за ним захлопнулась. Босс Нюха был псиоником.
        - Присаживайся, - мужчина указал на стоящий перед его рабочим местом стул.
        - Благодарю, - Лаз кивнул.
        Мебель под ним жалобно скрипнула: модификации тела требовали использования дополнительного материала, так что несмотря на довольно поджарую фигуру, весил он немало. И судя по промелькнувшему в глазах Габика удивлению, это от него не укрылось.
        - Мой помощник сказал, что у тебя ко мне дело личного характера, это так?
        - Верно, - интуиция подсказывала, что просто вываливать всё сразу не следовало. Отвечать на вопросы было необходимо, но энтузиазм был наказуем.
        - Могу я узнать детали?
        - Сперва я хотел бы узнать: связаны ли вы с информационной сетью? - как спросить об этом более правильно, Лаз так и не придумал.
        Однако, похоже, мужчина обратил внимание вовсе не на сам вопрос, а на то, как Лаз к нему обратился. Да, на «Вы», но того уважения, что вкладывал в это слово Нюх, не было и в помине. Просто вежливость по отношению к старшему, не более того. И его это явно задело.
        - Интересуешься с конкретной целью или из… праздного любопытства? - в его глазах промелькнула искорка чего-то опасного.
        - Хочу узнать, можете ли вы помочь мне узнать кое-что.
        Несмотря на отсутствие опыта в криминальной сфере, Лаз прекрасно понимал, что происходило.
        Не важно, наркопритон это или королевский дворец, всё всегда упиралось в отношения двух людей. На этом строилось всё, от одалживания молотка и покупки пучка лука до заключения мирных соглашений и объявления войн. Сколь бы сложной ни была ситуация, сколько бы человек в ней ни участвовало, в итоге всё всегда сводилось к взаимодействию пары личностей.
        И разговор с Габиком Рыжим полностью соответствовал этой схеме. С одной поправкой.
        Именно сейчас решалось, какие между ними установятся отношения. Нравиться местному боссу Лаз не стремился, Габик же ему не нравился по умолчанию, учитывая всё что он видел на нижних этажах. Однако, простым: «нравится - не нравится», - дело не могло ограничиться.
        Важны были взаимные интересы, уважение, доверие, понимание мотивов другого человека. Комбинации могли быть самыми разными. И Лазу не нужна была взаимная симпатия. Лишь правильная комбинация факторов.
        - Чтобы ответить на твой вопрос, мне нужно знать, что именно тебе требуется.
        - Чтобы сказать, что мне нужно, я должен быть уверен, что рассказываю это не зря.

* * *
        - А-ХА-ХА! - хохот Габика был настолько громким, что в дверь кабинета даже постучался Нюх и спросил, всё ли с боссом в порядке. Сквозь смех подтвердив подчинённому, что всё нормально, владелец наркопритона обратился к Лазу. - Давай-ка я на всякий случай повторю. Ты серьёзно хочешь, чтобы я попытался найти информацию о девочке семи-восьми лет с высоким или больше потенциалом по имени Айна?
        - Да, если я прав, у неё некая аномалия души. Я понимаю, что это может быть сложно… - Лаз решительно не понимал, что тут смешного, но от его слов Габик зашёлся в новом приступе хохота.
        - Парень, - у него аж слезы выступили, - я, конечно, не понимаю, зачем тебе это надо, но я, так и быть, попробую отыскать информацию. Причём совершенно бесплатно!
        - Серьёзно?
        - Конечно! - старик, с трудом сдерживая новые «ха», закивал. - Честное слово!
        - А сколько примерно займёт поиск информации?
        - Ну, дай-ка подумать… - Габик начал открывать ящики своего стола и поднимать некоторые из сложенных на столе кип бумаг. В конце концов, похоже устав от собственной клоунады, он всё-таки посерьёзнел лицом и прекратил ворошить документы. - Нисколько он не займёт. Айна. Восемь лет. Высокий потенциал.
        - Правильно, - Лаз кивнул, уже осознав, что его поиски заведут его куда-то не туда.
        - Вторая принцесса Танильского каганата Айниталия Катарум Таниль. Высшая, родилась, если мне не изменяет память, в месяц жатвы 3667 года. Не уверен насчёт аномалии души, но с учётом того, что девчонка практически с самого рождения не покидала дворца Талитейма, с ней, и правда, может быть что-то не так.
        - Но откуда?
        - Откуда знаю? - Габик усмехнулся. - Парень, это как бы не тайна. У правителя крупнейшей страны континента не часто рождаются дети, тем более высшие маги. А я, в силу… привычки, внимательно слежу за такими вещами.
        Лаз сидел, словно обухом огретый. Конечно, это могло быть совпадение. Сложно представить, чтобы вот так, в первом же месте, куда он пришёл, ему с ходу и без запинки сообщили о той, кого он уже приготовился искать много месяцев.
        Но, с другой стороны, если это была правда, знать принцессу каганата, действительно, могли многие, по крайней мере по имени.
        - Каковы шансы, что мы говорим о разных людях?
        - Понятия не имею, - пожал плечами Габик. - Семьсот миллионов человек на Люпсе, триста пятьдесят миллионов женщин, детей этого возраста… ну, может миллионов пятнадцать-двадцать. Обладающий высоким потенциалом где-то один на пять-шесть тысяч, то есть таких девочек… - он задумался.
        - Тысячи две-три, - подсказал Лаз на автомате.
        - Точно. Скольких из них зовут Айной я не стану даже предполагать, но вряд ли многих. Бесспорно, это может оказаться просто совпадением, но меня, если честно, удивляет не это. Откуда ты мог узнать имя и возраст, и при этом ничего не слышать о самой известной Айне на континенте?
        - Не интересуюсь политикой, - вздохнул Лаз.
        - Допустим. Тебе нужна была только эта информация, ничего больше? Если так, то Нюх тебя проводит. Денег с тебя я, и правда, не возьму, ты меня отлично развеселил.
        И он уже хотел крикнуть своего подручного, но Лаз остановил его.
        - Нет, есть ещё кое-что. Как я могу с ней встретиться?
        Габик тут же нахмурился и с подозрением глянул на молодого человека.
        - Как бы тебе так помягче сказать…
        Рассказ затянулся на минут двадцать.
        - Это плохо, - Лаз потёр переносицу и уставился в небольшое окошко.
        - Это очень плохо, парень. Кстати, ты знаешь, что уже за одни такие твои вопросы тебя можно смело отправлять на допрос к имперской тайной службе? - на лице Габика расплылась ехидная ухмылка.
        - Думаю, ты будешь последним, кто захочет связаться с официальными инстанциями по какому бы то ни было вопросу, - Лаз даже голову не повернул. И так было понятно, что старик просто смеялся.
        - Твоя правда. Однако, всё-таки. Зачем тебе это? На извращенца ты не похож, да и слишком странный это фетиш. На воздыхателя принцессы каганата тоже, иначе знал бы о ней задолго до того, как пришёл ко мне. А больше вариантов я, хоть убей, не вижу.
        - Предпочту об этом умолчать.
        - Знаешь, - Габик откинулся на спинку своего кресла. - Если что, я на тебя своё время трачу, у меня и свои дела есть. А выгоды от нашего разговора я так пока никакой не увидел, только одни непонятки. Что мне мешает выгнать тебя к чертям? Я пока не сделал этого из-за любопытства, этот разговор самый странный, что был у меня за последние несколько лет. Но если тебе нечего мне предложить и нечем удовлетворить моё любопытство, то милости прошу за дверь. И разбирайся со своими Айнами сам.
        Лаз тяжело вздохнул.
        С одной стороны, Габик был прав. Они ничего не были должны друг другу, и старик точно не обязан был безвозмездно рассказывать ему о буднях дворца кагана танильцев.
        Но проблема была в том, что ему нечего было предложить местному криминальному боссу, кроме, разве что, денег. Вот только какая сумма будет достаточной за…
        За что? Что он попросит? Доставить его в Талитейм и незаметно переправить в покои принцессы? Чушь. Доставить сюда Айну? Несусветная чушь. Что ему нужно было сказать, чтобы продолжить этот разговор? И был ли вообще смысл его продолжать? Чем Габик мог ему помочь?
        От огромного количества вопросов пухла голова. Однако, в одном старик был прав. Ему нужно было решить: уходить или довериться хозяину притона чуть больше и раскрыть хотя бы часть правды. Других вариантов не было. Лаз поднял глаза на Рыжего.
        Габик не перебивал поток его мыслей, вернувшись к каким-то своим бумажкам. Старик оказался совсем не таким, как Лазу представилось поначалу.
        Воображение рисовало хозяина заведения с полумёртвыми торчками, отвратительным пойлом и лишёнными воли несчастными девушками эдакой крысой. Крысой, забившейся на чердаке в окружении ворованного сыра и постоянно оглядывающейся на люк, из которого в любую секунду мог выпрыгнуть кот или вылезти хозяин дома с веником и бутылкой яда. И всё, даже требование обыскать гостя, говорило именно об этом.
        Однако, встретившись со стариком лично, Лаз понял: что-то тут не так.
        Габик его не боялся, несмотря на то, что в этом мире отсутствие ножа в рукаве нисколько не уменьшало опасность человека. Более того, хозяин притона в шестом доме, казалось, вообще не боялся.
        Ни за свою жизнь, ни за своё богатство (сейф, слегка приоткрытый, стоял прямо за спиной старика, и тому на это явно было глубоко плевать), ни за свой бизнес.
        Сам факт того, что Габик являлся местным боссом автоматически настраивал Лаза против него, но нельзя было не признать: этот человек заслуживал… уважения. Не за возраст, не за личную силу, в которой лучший молодой маг континента его скорее всего превосходил, и, конечно, не за свой довольно сомнительный статус. Просто за то, что он был, за сам факт своего существования.
        Лаз не помнил, когда испытывал нечто подобное к кому-либо. Может быть, Базил Бадис, высший маг-псионик Кристории, да и то, от него это чувствовалось куда слабее. А потому у Лаза не получалось заставить себя испытывать к старику что-то большее, чем просто неприязнь.
        Однако, за всеми этими раздумьями главный вопрос сам по себе решаться не собирался. А решать нужно было.
        - Хорошо, будь по-твоему, - Габик поднял голову и выжидающе глянул на Лаза, но ожидаемой исповеди не последовало. Со словами: - Увидимся через пару дней, - молодой человек встал, подошёл к двери, отпёр её, так же как хозяин кабинета, телекинезом, и ушёл, провожаемый недоумённым взглядом Нюха.

* * *
        - Саймон! Я уж думал, что ты опоздаешь.
        - Что вы, я бы не посмел. Просто новый город, немного не рассчитал время в дороге.
        - Пусть так. Переодевайся, у тебя есть ещё минут семь.
        Одарив новичка недовольным взглядом, Нирмо зашагал вверх по ступеням. Остальные уже были в казарме и Лаз, прибежавший за несколько минут до начала смены, собрал на себе всё внимание.
        Он, и правда, опоздал не специально. Закапывая за городом ящичек с книгами по магии трансформации, не мудрено потерять счёт времени. По-хорошему, сделать это нужно было куда раньше, книги были не просто ценными, из-за них в прямом смысле могли начать войну.
        Так что Лаз поступал невероятно безответственно, храня их просто в сундуке номера гостиницы. Но он настолько привык, что они всегда под рукой, что закопать решился не сразу. Однако, после вчерашнего разговора с Габиком стало окончательно понятно, что он в этом городе надолго. А потому национальную тайну всё-таки пришлось прятать.
        Пожалуй, лучшим выходом было бы и вовсе сжечь руководства. Но было неизвестно, когда он вернётся в Кристорию, а память, пусть и очень хорошая, всё-таки не была идеальной. Так что необходимость обратиться к книгам ещё могла возникнуть. Но сейчас стоило позаботиться об исполнении своих служебных обязанностей.
        Сегодня с ним в паре патрулировать поместье выпало мужчине по имени Кутс, чуть полноватому и с мощной залысиной, но от этого, казалось, только более добродушному и разговорчивому. Так что восемь часов прошли за разговорами о всякой всячине и травлей анекдотов.
        Единственным интересным событием за день было прибытие в особняк Его сиятельства с супругой и детьми, ради чего половину стражи собрали у ворот. Саймону Свану повезло оказаться в числе встречающих. И, естественно, собственными глазами подтвердить слухи о красоте графской дочки.
        А она, и правда, была красива. Волосы цвета золота, курносый носик, россыпь веснушек, глаза как у Бэмби. Да и фигура полностью соответствовала всем идеалам человечества.
        Однако, Лазу девушка не приглянулась. В ней не было ничего: ни характера, ни индивидуальности, ни харизмы. Хорошенькая куколка, с такой было приятно играть, в каком бы то ни было смысле, но любить в ней было совершенно нечего.
        Раз взглянув на ежедневно воспеваемую в «Пшеничном колоске» девушку, он уже через секунду перевёл взгляд в сторону. Конкретно, на самого графа Дифалского. И тому была очень веская причина.
        Случившийся у них с Габиком накануне разговор, начавшийся с принцессы каганата, несколько раз сворачивал на какие-то побочные темы. И некоторые из них оказались даже очень занимательными.
        В частности, владелец притона в шестом доме поведал Лазу об истинном лице Вальнара Дифалского. А было это лицо далеко не таким приятным и респектабельным, как можно было подумать.
        Понятное дело, мало какой наделённый большой властью человек мог получить и использовать её без захода на территорию серой морали. Но граф, как выяснилось, даже от серого цвета был уже очень далёк. Он был не только мэром города, но и практически единоличным его хозяином.
        Все, от банков и кузниц до борделей и притонов зависели от него и платили ему. Не существовало ни одной крупной преступной группировки, которая не была бы подконтрольна графу. В городе и его окрестностях Вальнар был фактически королём и в целях поддержания этой власти мало чем гнушался.
        Получалось неожиданно забавно. Лаз поступил на эту службу, чтобы иметь возможность оставаться на границе между высшим светом и теневым миром. А в результате особняк графа оказался эпицентром и первого, и второго.
        Сам Вальнар при этом, стоило признать, полностью соответствовал тому образу, что возникал в голове при мысли о сером кардинале преступного мира. Острые скулы, нос с небольшой горбинкой, аккуратно постриженная борода и внимательный взгляд тёмно-карих глаз.
        Этот человек был создан для власти, и он был уже вторым за последние сутки, в ком Лаз чувствовал истинную внутреннюю силу и непоколебимый характер.
        Если говорить про то особенное чувство весомости своего существования, до хозяина притона в шестом доме граф всё-таки не дотягивал. Однако, окружающая мужчину аура величия этот недостаток с лихвой покрывала.
        Тут же вспомнился король Гатис, который на фоне этого человека больше походил на мелкого лавочника, чем на августейшего монарха.
        Граф прошёл от кареты до дверей поместья, вежливо кивая всем вытянувшимся стражам, ведя под руку супругу. Дочка, а вместе с ней её младший брат, которому было примерно столько же, сколько настоящему Лазарису Морфею, шли следом. И вот в мальчишке, в отличие от девушки, чувствовалась порода отца. Подрастёт, научится управлять финансами и крышевать банды - станет достойным преемником.
        От таких мыслей Лаз невольно усмехнулся, за что получил от стоящего напротив Нирмо уничтожающий взгляд. Отношения между ними, вчера вроде бы неплохие, стремительно портились. К счастью, граф к тому моменту уже был далеко.
        Остаток смены прошёл в штатном режиме. А затем пришла пора возвращаться в дом номер шесть.
        Глава 5
        - Босс, к вам тот странный парень… - прогнусавил в дверь Нюх.
        - Обыщи и впусти, - донеслось с той стороны, и Лазу пришлось повторно пройти через процедуру ощупывания.
        - Он чист, босс! - замки начали открываться.
        - Если честно, парень, - начал Габик, когда за Лазом закрылась дверь, - я сейчас в малюсеньком шаге от того, чтобы начистить тебе рыло, прирезать и выкинуть из окна.
        - Не думаю, что у тебя получится, старик, - развёл руками молодой человек, садясь на тот же стул. - К тому же… вряд ли у тебя поднимется рука избить самого себя.
        Последние слова произнесла уже точная копия Габика Рыжего, с усмешкой глядящая на ошеломлённый оригинал.
        - Трансформ! - выдохнул владелец притона.
        - Да, - Лаз кивнул, после чего вернулся в облик Саймона Свана. Так ему было куда спокойнее, ведь тело-копия не было усилено. - А теперь давай поговорим серьёзно. Я хочу встретиться с принцессой Айниталией. Мне всё равно, как это будет, где и когда. Если ты поможешь мне с этим, я готов сделать что угодно, если это не касается чьей-то жизни. Думаю, ты понимаешь, чего может добиться маг-трансформ, грамотно использующий свои навыки. Если это предложение тебе интересно, то давай обсудим. Если нет, то я ухожу.
        На этот раз надолго задумался уже Габик. Предложение было, мягко говоря, соблазнительным. Магов, освоивших трансформации до такой степени, чтобы имитировать не только внешность, но и голос другого человека, даже в Кристории было очень немного. Конечно, Лаз не мог создать идеальную копию старика, но различий найти было практически невозможно.
        И Лаз был прав, с такими навыками можно было сделать очень многое. Конечно, превратись он в императора Лотоса, и обман бы раскрылся практически мгновенно. Трансформации были заметны в энергетическом видении. Ни одному магу, сколь бы он не был искусен, не было под силу полностью замаскировать свою ауру. Но если действовать аккуратно и сдержанно, перед трансформом открывалось практически необъятное поле для манёвров.
        - Кража? - наконец, выдал Габик. Лаз только через несколько секунд понял, что тот имел в виду.
        - Да.
        - Подкуп?
        - Да.
        - Похищение?
        Лаз поморщился.
        - Я же сказал, если дело не касается чужой жизни.
        - А если никто не пострадает? - с хитрой улыбкой переспросил старик.
        - Ты меня достаточно хорошо понял.
        - Ладно-ладно, всё равно не собирался тебя просить ни о чём подобном. Ты для такого слишком неопытен… - Габик ещё на несколько секунд замолчал, но, в конце концов, кивнул. - Хорошо, я согласен. Не знаю пока, как это провернуть, но я попытаюсь выяснить. Когда будет информация, тебе сообщат.
        - Проследил за мной?
        - Естественно.
        - Пусть так.
        Не сказав друг другу больше ни слова, они распрощались и Лаз покинул притон в шестом доме более чем на месяц.
        Жизнь шла своим чередом. Он ходил на службу, пару раз в неделю встречался с Розой, девушкой со службы, передавшей ему в первый день записку, посещал городскую библиотеку, бордель и арену для кулачных боев.
        В особом рвении на работе замечен не был, но и лентяйничать себе не позволял, успел сдружиться с некоторыми сослуживцами и поссориться с несколькими другими.
        Девушку через раз водил в рестораны, иногда они просто гуляли, иногда сразу после окончания смены отправлялись в комнату Лаза в «Пшеничном колоске».
        В библиотеке читал книги об аристократических родах Люпса, успел поучаствовать в нескольких кулачных поединках, из которых выходил неизменным победителем.
        В общем, вёл жизнь в целом вполне нормального мужчины под тридцать.
        Однако, однажды, когда они с Розой лежали в кровати, в створку оконной ставни что-то стукнуло. Поначалу Лаз не придал этому значения, но за первым последовал второй удар, а потом и третий. Случайностью или потерявшей координацию птицей это быть не могло.
        Встав и на цыпочках подойдя к окну, Лаз распахнул створки, чтобы чуть не получить в лоб маленьким камешком. Благо реакция у него была достаточно хорошей, и снаряд был пойман в полёте.
        Стоящий в переулке паренёк лет тринадцати, в чём-то, отдалённо напоминающем мешок из-под картошки, от такого знатно перетрусил. Но всё-таки простоял ещё несколько секунд, глядя молодому человеку прямо в глаза, прежде чем скрыться за углом соседнего дома. Похоже, Габик решил, что этого будет достаточно.
        Быстро одевшись, Лаз покинул номер, сказал Лукасу, управляющему, чтобы с утра в номер доставили завтрак для Розы, и прямым ходом направился в притон. Его ждали.
        - Тебе очень повезло, парень, - начал Габик, как только Лаз вошёл в кабинет. - Уже в середине этого лета у тебя появится возможность встретиться с принцессой каганата.
        - Рассказывай.
        - В Лотосе будет большой съезд глав государств, - старик дёрнулся в ответ на фамильярное «ты», но потом вспомнил все их разговоры месячной давности и, вздохнув, продолжил. - Каган приедет со своими старшими дочерями: принцессами Радалией и Айниталией. Ещё со старшим сыном, впрочем, он тебя вряд ли интересует.
        - И как я должен буду встретиться с ней? У кагана под носом?
        - Ты сначала дослушай, а потом предъявляй претензии, - недовольно буркнул Габик. - Удача вообще, что твоя Айна покидает дворец Талитейма так скоро! За отцом хвостиком она ходить не будет. Пока папа и старший брат будут заниматься вопросами политики, принцессы будут предоставлены сами себе. В основном вокруг них будут виться охранники, но в один из дней они отправятся на званый вечер, устраиваемый герцогом Ланоританским в его поместье. Там надзор за ними, естественно, будет значительно ослаблен. Туда-то тебе и надо. И то, что надо мне, тоже находится в этом доме.
        - Очень удобно.
        - Ну, а то, - усмехнулся старик.
        - И в качестве кого мне отправляться на этот званый вечер? Слуги?
        - Нет, не вариант, - покачал головой Габик. - Калтир, герцог - старый параноик. А его управляющий ничуть не лучше. Устроиться на работу за три месяца до мероприятия тебе не дадут.
        - Тогда кого?
        Старик заговорщицки улыбнулся.
        - Одного из гостей, естественно.

* * *
        - Ваше сиятельство, к Вам с визитом прибыл Его милость барон Онарский. - Слуга, вежливо постучав в дверь кабинета, просунул голову внутрь и немного неуверенным тоном передал сообщение.
        И его можно было понять. Обычно подобные встречи проходили с куда большим размахом и помпой, а тут странный барон настоятельно потребовал не поднимать шумиху. И судя по удивлённому выражению лица графа, ему об этом тоже ничего известно не было.
        Однако, отказывать гостю было невежливо, так что Вальнар кивнул и поднялся из-за стола.
        - Пригласи.
        - Пожалуйста, проходите, Ваша милость.
        - Благодарю сердечно! Граф! Вы не представляете, как я рад! Для меня невероятная честь встретиться с Вами лично и засвидетельствовать, наконец, моё бесконечное почтение!
        В кабинете резко стало на несколько градусов жарче и на порядок громче. Барон Онарский был высок, толст, бородат, огненно-рыж и оглушителен. Ни секунды его тело не находилось в покое.
        Двигалось всё: и грозивший разорвать ткань пёстрого камзола живот, и толстые пальцы с парочкой мощных перстней, и могучая борода, то и дело пытавшаяся мазнуть графа по лицу. Каждый мускул на постоянно улыбавшемся лице тоже, казалось, жил какой-то своей жизнью. И даже волосы в густой шевелюре не могли спокойно лежать на месте.
        Словно в дверь ворвался рыжий ураган. Руки Вальнара каким-то неведомым образом вдруг оказались сжаты чуть сальными ладонями великана и графу стоило огромных усилий продолжать улыбаться всё то время, пока их трясли. Слуга, почуяв неладное, поспешил ретироваться за дверь.
        - Барон, мне тоже очень приятна наша встреча, однако, могли бы вы всё-таки назвать причину своего визита? - освободившись из толстого капкана, Вальнар поспешил ретироваться за свой стол, чтобы между ним и неожиданным гостем появилось хоть какое-то препятствие.
        - Ну что же вы, Вальнар! - граф на такое обращение поморщился, словно жевал лимон, даже жене он не позволял называть себя по имени. - Разве нужны причины для двух настоящих мужчин, я не побоюсь этого слова, друзей, встретиться вечерком за бокальчиком-другим вина? Абсолютно точно нет! Причины излишни и так скучны, что моя зевота может распугать всех чаек в округе! Мы встретились, мой друг, так давайте просто пообщаемся, нам ни к чему отравлять столь долгожданный праздник чем-либо столь бессмысленным! Слуга! - В дверь с опаской заглянула голова. - Принеси нам с моим дорогим другом вина! Да не скупись, одной бутылки нам будет мало!
        Во взгляде, устремлённом на барона, недоумение смог бы прочитать даже последний идиот. А выражение гнева на лице Его сиятельства определить было и того легче.
        - Барон! Мы с Вами - не друзья, и даже не знакомы. Так что пить с Вами я не считаю возможным. Потрудитесь объяснить, зачем Вы здесь или выметайтесь из моего дома! - голова снова исчезла за дверью, за одно и плотно закрыв её за собой.
        - Вальнар, Вальнар, ну что же вы рубите с плеча? Этим вы меня невероятно обижаете, бьёте, так сказать, в самое моё сердце! - на лице барона отразились искренние разочарование и грусть. - Я ведь к вам со всей душой, как к лучшему другу, как, я не побоюсь этого слова, к родному брату. Пришёл, чтобы выказать своё почтение и передать привет от моих хороших друзей, которые, смею надеяться, в скором времени станут и вашими друзьями. Я уже вижу эту картину: мы с вами и нашими друзьями сидим где-нибудь за городом, у озерца, рыбачим под бокальчик прекрасного вина, а потом идём в дом, овитый красным плющом, отдаём улов вашей прекрасной супруге, та отдаёт повару, и он варит шикарнейшую уху… как вам эта картина?
        - Мне… нравится, - Вальнар, медленно закипавший и уже готовый взорваться, вдруг притих и посмотрел на гостя совсем иным, внимательным и изучающим взглядом. А затем взял со стола небольшой колокольчик. - Принеси три бутылки вина, ты знаешь какого. И бокалы. - В который уже раз выглянувшая из-за двери голова кивнула и скрылась. Не ему было понимать причуды аристократов.
        - Вот это другое дело! - барон Онарский довольно расхохотался и со всего размаху плюхнулся на стоящее перед столом графа кресло, жалобно скрипнувшее от такого неблагодарного обращения.
        - Итак, дорогой друг, что вы ещё намерены мне передать от наших… общих друзей?

* * *
        - Знаешь, в чём состоит главное желание Вальнара в последние годы? - заговорщицки поинтересовался Габик.
        - Просвети меня.
        - Вывести свою деятельность на более высокий уровень. Я говорю именно о теневом мире. В Дифале он - царь и бог, любая шавка тем или иным образом платит ему дань, но за пределами города и нешироких окрестностей власть Его сиятельства пропадает. Начинал он сам, используя исключительно влияние своего рода, не обращаясь за помощью ни к одной крупной группировке и преуспел. Но в результате сам себя запер в границах своих владений. Боссы преступного мира - ребята довольно обидчивые, чтоб ты знал. Терпеть графа после того, как он возвысился в этой среде, они больше не хотели.
        - Понимаю.
        - Вот, - сделав глубокую затяжку из старой и очень красивой трубки, Габик продолжил. - Когда Вальнар только поднимался к власти, его это не слишком заботило. Проблем, думаю, и так было невпроворот. Однако, сейчас весь Дифал танцует под его дудочку и графу нужны новые перспективы. Но несмотря на множество попыток со стороны Вальнара наладить отношения, всё было бесполезно, насколько мне известно. Скорее всего недавнее нападение на его особняк было совершено из-за всё тех же разногласий. Кто-то посчитал графа слишком уж наглым. Хотя тут я не могу быть на сто процентов уверенным.
        - К чему ты мне это рассказываешь, старик? Только не говори, что просто решил поделиться историей города, я не поверю.
        - Ты слушай и не перебивай, парень, а то вообще ничего говорить не буду!
        - Ладно-ладно, молчу. Ты - очень хороший рассказчик, продолжай, пожалуйста.
        - То-то же, - несмотря на то, что перепалка была шуточной, Габик всё равно довольно заулыбался маленькой победе. - Тебе предстоит влезть в хранилище герцога. К таким местам простых людей не допускают, надеюсь это ты тоже понимаешь. А потому тебе необходимо стать кем-то непростым.
        - Хочешь, чтобы я выдал себя за аристократа? Наверняка, же можно подделать какие-нибудь бумаги, правильно?
        Детективные романы и фильмы давали о себе знать, на предложенную Лазом идею Габик довольно кивнул.
        - Правильно мыслишь, парень. Однако, простых бумаг будет далеко недостаточно. Герцогу служат люди, которые наизусть знают всех аристократов страны, всех их жён, детей, бастардов, братьев, сестёр, дядей, племянников и так далее. И за те деньги, что они получают, свою работу они делают идеально. Просто прийти и сказать: «Я такой-то», - не получится, сразу возникнет куча вопросов, и тебя быстро раскроют. Нужны правдоподобная легенда и человек из аристократии, который за тебя поручится.
        - А для нас единственный человек поблизости, обладающий достаточным статусом - это граф, - Лаз уже начал понимать, куда клонил Габик.
        - Быстро схватываешь. Но, естественно, Вальнар не будет нам так просто помогать, нужно что-то дать ему взамен.
        - И это что-то - возможность расшириться за пределы Дифала, - картина складывалась.
        - Точно. У меня есть кое-какие связи, я могу всё организовать…
        - Почему-то я нисколько не удивлён, - усмехнулся парень в ответ на колючий взгляд Габика.
        - Прекращай ёрничать, не тебе ведь идти договариваться. Придётся простить не один старый долг, чтобы всё выгорело, имей уважение к чужому труду.
        - Неужели всё так запущено?
        - Куда больше, чем ты думаешь. Когда-то я работал на организацию под названием Красный Плющ. Это очень влиятельные люди, и у меня осталось несколько ниточек… Так что, по крайней мере, переговоры Вальнара с ними я смогу организовать. Особой вражды, насколько мне известно, между ними нет, так что всё получится. Условием переговоров будет предоставление тебе поддержки графа. С таким призом на кону он не откажет.
        - Почему ты мне так активно помогаешь, старик? - Лаз, немного отрезвлённый воспоминанием о родном мире, задал уже давно интересующий его вопрос. Прежде, чем вести с Габиком какие-то дела, он должен был понять его мотивы. Иначе куда лучшим выбором было бы просто исчезнуть из Дифала и попытаться добиться желаемого собственными силами. - Мы сидим и общаемся довольно мирно, но дружбы или хотя бы доверия между нами не было и не будет, мы оба это понимаем. И никто не помешает мне после встречи с Айной просто плюнуть на твои хотелки и свалить из страны. Так в чём же дело?
        Габик долго молчал, пристально глядя прямо на Лаза, но они уже выяснили, что выиграть в этом противостоянии ни одному из них не удастся.
        - Ну, во-первых, мне не нравится Калтир, герцог, на хранилище которого я тебя натравливаю. Он в своё время подпортил мне жизнь, так что можешь считать это своеобразной местью. Во-вторых, я уже больше десяти лет не делал ничего интересного, так что твоё появление позволит мне разогнать застоявшуюся в жилах кровь. В-третьих, то, что я хочу, чтобы ты украл…
        - Кстати, что это? - Лазу совсем не нравилось, что Габик продолжал утаивать от него объект похищения. Но и на этот раз старик отказался говорить.
        - Потом узнаешь. Так вот, этот предмет стоит такого риска. И в-четвертых, я не верю, что ты просто исчезнешь, не отдав долги. Удовлетворён таким ответом?
        - Удовлетворён.
        Лаз не был удовлетворён от слова совсем.
        Старик темнил, и ему это не нравилось. По крайней мере, пока он не выяснит, что должен выкрасть, доверять Габику не станет даже на грош. Не то чтобы он стал доверять в противном случае, но всё же.
        Однако, пока что им было по пути, так что особо дёргаться не стоило. В конце концов, без помощи старика ему, и правда, стало бы намного сложнее.
        - Хорошо, - Габик кивнул. - Вернёмся к нашему плану. Я договорюсь о том, чтобы графа приняли в Плющ в обмен на то, что он поручится за тебя и возьмёт с собой на званый вечер…
        - Скажи, а не будет проще, если граф не будет знать о заговоре? Если его помощь будет оказана не из-под палки, а добровольно?
        На пару секунд Габик впал в ступор.
        - Ну… да, конечно, намного проще, но каким образом ты собираешься это провернуть?
        - Ты что, уже забыл, что я могу стать, кем угодно?
        Глава 6
        Распрощавшись с бароном Онарским, граф Дифалский ещё пару минут сидел в кресле, обессиленно откинувшись на жёсткую спинку. Совершенно неожиданно то, о чем он грезил с самого рождения сына и наследника, само упало в руки.
        Поначалу Вальнар даже подумал, что это подстава, слишком уж всё было неожиданно и удачно. Красный Плющ взял такое название, исходя из принципа поглощать и захватывать всё вокруг, словно одноименное растение. И в своих целях они достигли немалого прогресса.
        Пользуясь разными, зачастую самыми грязными методами, они успели подмять под себя значительную часть теневого мира юга страны, и визит барона означал, что Плющ имеет амбиции и здесь, на севере империи.
        Да, в процессе разговора граф отбросил все сомнения: предложение о переговорах с Плющом было настоящим. Слишком много этот рыжий толстяк знал подробностей, слишком хорошо был осведомлён. Как о делах самого Вальнара, так и о внутренней кухне Плюща.
        Проверка имперских служб не могла быть настолько явной. Да и последнее, в чём можно было заподозрить эту гору жира и энергии - шпионаж на правительственные организации. Хотя, в преступной деятельности его тоже подумал бы подозревать только самый закостенелый параноик, но тут уж приходилось доверять инстинкту.
        Впрочем, это доверие ещё пройдёт не одну проверку. Нужно было подтвердить личность барона, его связи с Плющом, реальность заинтересованности Плюща в нём, графе Дифалском, и ещё много чего. Однако, на подставу это всё-таки совсем не походило. А потому Вальнар мог позволить себе довольно рассмеяться в ответ на собственные мысли.
        Тем не менее, было обстоятельство, портящее общую картину. Портящее совсем незначительно, но всё-таки. Напоследок барон огорошил его неожиданной новостью.

* * *
        - Друг мой, - толстяк уже вставал и направлялся к выходу, когда вдруг обернулся и взглянул на графа без своей фирменной улыбки, скрыть которую не могла даже нечёсаная борода. - Мы с вами пришли к прекрасной договорённости, полностью удовлетворяющей обе стороны, чему я не могу не радоваться. Будет очень жаль, если эта договорённость вдруг по какой-то причине будет нарушена, верно?
        - Что Вы имеете в виду, дорогой барон? - граф почувствовал, как ёкнуло сердце.
        - Ничего такого. Просто скажу, что пока всё не улажено, моё мнение будет сильно влиять на решения наших общих друзей, - в воздухе повисла многозначительная тишина, а потом уголки губ барона вновь разъехались в стороны. - Это так, мысли вслух, не обращайте внимания, дорогой друг. Я, на самом деле, хотел рассказать совсем о другом. Дело в том, что у меня есть сын. Наследник, будущая опора. Вы, мой дорогой друг, должны прекрасно понимать, какое это счастье и одновременно невероятная головная боль. Я с ним точно поседею раньше положенного срока! Мальчишке уже двадцать, а у него до сих пор нет подходящей партии и даже никого на примете. И знакомиться с кем-то он категорически отказывается, чем разбивает своему старику сердце. Так вот что я подумал: ведь у вас, мой дорогой друг, есть прекрасная дочка примерно того же возраста. Как вы смотрите на то, чтобы они с моим оболтусом познакомились и провели некоторое время вместе? Я не питаю больших надежд, но вдруг между ними что-то сложится. Тогда я без сомнений буду на седьмом небе от счастья!

* * *
        Вальнар не мог не признать: под слоями жира, рыжими волосами и неуёмней энергичностью скрывался расчётливый и холодный разум. Титул графа был выше баронского, и обычно баронеты могли только мечтать о том, чтобы заполучить графскую дочку.
        Девочек было принято отдавать в более влиятельные фамилии из очевидного расчёта. И в обычной ситуации на предложение барона Вальнар лишь посмеялся бы: Камелия была очень красива и устроить ей брак с каким-нибудь юным князем не составило бы большого труда. Даже молодой герцог был вполне реальной перспективой.
        И граф бы уже давно организовал такой брак, если бы не ушёл с головой в заботу о расширении своего влияния.
        Только вот теперь выходило, что это расширение напрямую зависело от того, выйдет ли его дочь за баронета. Вальнар не строил иллюзий: слова барона можно было истолковать лишь одним образом. Дочь в обмен на благоприятное завершение переговоров с Плющом.
        Из сложившейся ситуации толстяк собирался вытянуть максимум прибыли, за что, если говорить объективно, граф не мог его винить. И, опять же, если смотреть на ситуацию в целом, всё было даже к лучшему. Заполучив связи в Красном Плюще, Вальнар смог бы расширить своё влияние очень значительно.
        И при этом всё будет зависеть именно от него, а не от милости какого-нибудь князя, так что выбор был очевиден. Вот только как отцу, ему всё-таки претила мысль, что в будущем его девочка окажется в «плену» у младшей версии этого рыжего медведя. С другой стороны, если умом баронет пошёл в отца, то ещё можно было поспорить о невыгодности подобного брака.
        Рассуждать об этом можно было бесконечно, но в итоге результат был бы тем же. Предоставленной возможности Вальнар упускать не собирался.
        Так что, мысленно извинившись перед дочкой за возможно неудачного мужа, граф вернулся к делам. Кроме проверки полученных от барона данных и подготовки к переговорам с Плющом, ему ещё предстояло организовать всё к визиту баронета, который должен был состоять примерно через неделю.

* * *
        Сев в шикарную с виду карету, барон Онарский тяжело вздохнул и приказал вознице трогать. Однако, отъехав всего на несколько кварталов, остановил экипаж. Выбравшись на улицу, он проводил глазами кучера, без единого слова скрывшегося за поворотом, а после и сам с удивительной для такой комплекции прытью нырнул в ближайший тупичок.
        Оттуда спустя пять минут вышел уже совершенно другой человек. Рост уменьшился на голову, живот и любые другие следы излишнего жира исчезли, волосы сменили цвет на густо-черный и стали намного короче, от кустистой бороды остались одни воспоминания, пропали похожий на картошку нос и пухлые губы, а вместе со всем этим куда-то делась пара десятков прожитых лет.
        Если не знать точно, что этот человек буквально десять минут назад был бароном Онарским, понять это по его внешности становилось просто нереально.
        Этого человека граф Дифалский тоже знал. Может быть, не так близко, как барона, но они виделись. Он довольно часто стоял в числе прочих стражников, встречавших Его сиятельство, когда тот приезжал в поместье. А спустя неделю Лазу предстояло снова, уже в третий «первый раз» встречаться с графом, уже в качестве двадцатилетнего баронета.

* * *
        - Здравствуйте, Ваше сиятельство… позвольте представиться, эм… Ричард Онарский, к Вашим услугам.
        - Мне тоже приятно с Вами познакомиться, молодой человек. Пожалуйста, проходите, чувствуйте себя как дома.
        Баронет приехал точно к назначенному сроку, однако, это было единственным, что граф нашёл в нём положительного. Его отец, несмотря на не слишком близкую Вальнару гиперактивность и даже какую-то наглость, был умён и достаточно смел, чтобы позволить себе, фактически, шантаж графа Дифалского.
        Плюс он был высок, силён и, если бы не полсотни лишних кило, даже по-своему красив. И в ожидании баронета Вальнар создал для себя образ эдакого молодого варвара, с уже начавшей куститься бородой и хитрым прищуром зелёных глаз. Кого-то, за кого будет не стыдно отдавать дочь, даже если он ниже по статусу.
        Реальность, однако, оказалась куда менее радужной. От отца баронет взял лишь цвет волос, да и тот был словно разбавленный. Вместо огненной феерии неуверенная рыжина. Такая, когда непонятно: это, правда, такой оттенок, или просто свет так упал.
        В остальном же молодой человек явно пошёл в мать. Ну, или в каких-то других родственников, явно не улучшивших своим существованием человеческий генофонд.
        Невысокий, щуплый, весь какой-то кособокий. Даже под пышным камзолом было видно, что левое плечо парня было ощутимо ниже правого. Борода росла клочками, словно налепленными на кожу неумелым гримёром. Нос, большой и неаккуратный, создавал впечатление, будто баронета только что покусали пчелы. Глаза грязно-коричневые, какие-то мутные и невыразительные, да к тому же ещё и смотрящие немного в разные стороны. А в завершение образа глупая прилизанная причёска с жиденькой косичкой, словно говорящая: «Раз уж природа не наделила моего хозяина привлекательностью, то и мне быть красивой не стоит».
        Теперь было понятно, почему барон так и не смог найти сыну партию за все двадцать лет его жизни. Больше всего сейчас графу хотелось придушить это недоразумение и прикопать где-нибудь в саду, чтобы не позволить ему даже минуту находиться рядом с Камелией.
        Однако, делать этого было нельзя. Дочка в обмен на сделку с Красным Плющом, он отлично помнил предостережение барона. И в происходящем его бесило даже не столько разочарование в будущем зяте, сколько собственное бессилие. Оставалось лишь сжать зубы покрепче и улыбаться как можно более искренно.
        - Итак, знакомьтесь все, - между тем граф со своим нежеланным гостем дошли до большого зала особняка, где их ждала вся семья Его сиятельства. - Баронет Ричард Онарский. Моя супруга Азалия, сын и наследник Дайгар и, конечно, моя дочь Камелия.
        - Очень… Ричард, очень приятно познакомиться, - рыжее недоразумение, остановив взгляд на Камелии, сразу зарделось и потупило взгляд. «Ну, хоть не заикается», - всплыло в голове графа.
        - Взаимно, молодой человек, я очень рада встретить такого… представительного юношу, как вы, - супруге Вальнара явно пришлось перебрать множество прилагательных, чтобы комплимент не выглядел совсем уж неестественным.
        - Привет… - поймав на себе недовольный взгляд отца, Дайгар поспешил поправиться, - …ствую вас, уважаемый баронет.
        Граф кивнул. Сын не прекращал радовать, в этом ему повезло куда больше, чем барону Онарскому. В отношении Камелии Вальнар, к сожалению, не мог похвастаться тем же. Дочка отличалась лишь красотой. Ни умом, ни какими-то талантами наделена она не была. Впрочем, от неё этого и не требовалось, особенно теперь.
        Вот только утвердить этот брак графу всё равно будет, ой, как непросто. Несмотря на невеликие умственные способности, Камелия была довольно своенравной особой, что отлично показала, не сказав гостю ни единого слова. И хотя по лицу девушки прочитать ничего было нельзя, в её взгляде, направленном на баронета, отражалась крайняя форма презрения.
        Тяжело вздохнув в предвкушении предстоящих трудностей, Вальнар повёл баронета на третий этаж поместья, показывать приготовленную для Ричарда спальню. В будущем у него будет не так много времени, чтобы общаться с молодым человеком. Так что стоило оставить о себе положительное впечатление и установить хотя бы подобие доверительных отношений.
        - Присядь, Ричард, поговорим с тобой немного, - объяснив примерное расположение нужных для жизни в поместье локаций, таких как столовая, уборная и комната отдыха, граф присел в кресло, приглашающим жестом указав юноше на второе такое же. - Тебе понравилось у меня в доме?
        - Конечно, Ваше сиятельство, это… э… один из самых красивых домов, где я был, - юноша неловко потёр затылок, всё ещё не осмеливаясь поднять на графа взгляд.
        - Я рад, я рад. А ты знаешь, почему отец отправил тебя сюда?
        - Папа сказал, что в Дифале я, наверняка, найду любовь всей моей жизни и стану не только одним из самых счастливых людей империи, но и гордостью семьи, - при этом покрытые обрывками бороды щеки снова стали ярко-красными.
        Вряд ли он сам так думал. Скорее, судя по ставшему куда более уверенным голосу и отсутствию запинок, Ричард привёл почти дословную цитату барона.
        Граф снова почувствовал, как зачесались руки свернуть паршивцу его тонкую шею. А потом и его отцу, хотя там уже понадобились бы минимум двое. Надо же, один из самых счастливых людей и гордость семьи. И всё за счёт его, Вальнара, дочери. Однако, Его сиятельство не достиг бы того, что имел сейчас, если бы не умел подавлять эмоции.
        - Это замечательно, Ричард. Если всё случится именно так, то я очень рад за тебя, - лицо графа украсила по-отечески мягкая улыбка.
        - Да… я надеюсь, что так и будет… - баронет разомлел словно от бокала крепкого вина. И почему-то граф был уверен, что, а вернее, кого парень представлял сейчас у себя в голове. Ладони Вальнара сжались, репетируя процесс удушения.
        - Ричард, скажи… - не будь молодой человек настолько потерян в своих фантазиях, точно бы услышал, как скрипят зубы Его сиятельства. - Что ты думаешь о моей дочери?
        Судя по тому, как Ричард подпрыгнул в кресле, а лёгкий румянец стал густо-красным, граф был прав в своих предположениях о мечтаниях парня.
        - О… она очень красивая… - в брошенном на мужчину взгляде промелькнула дикая паника, словно баронета застали за чем-то неприличным.
        - Ты бы хотел, чтобы она стала твоей женой?
        Ходить вокруг да около не было никакого смысла. Ко времени финальных переговоров с Плющом эти двое должны были минимум обвенчаться, а в идеале уже сыграть свадьбу.
        Так что, чем быстрее Вальнар с этим разберётся, тем лучше. Как говорится: «с глаз долой - из сердца вон». Вот только в ответ на его вопрос, баронет впал в самый настоящий ступор. - Она тебе не нравится?
        - Нет-нет, что Вы! Очень нравится! - молодой человек замахал руками, как самая настоящая ветряная мельница. - Просто… я не думаю… я… не так чтобы… в том смысле, что… я ведь ей не понравился.
        - Кто тебе такое сказал? - возмущение у графа получилось очень убедительно. Настолько, что уже явно готовый впасть в депрессию баронет с надеждой поднял на него взгляд и заулыбался, как ребёнок, которому вернули любимую игрушку. - Вы с ней ещё даже слова друг другу не сказали, откуда ты знаешь, что не понравился Камелии?
        - Ну… просто… папа уже пытался устроить мне брак. Однако, всё было зря, ни одна не согласилась, - улыбка снова сменилась мордашкой побитого щенка. - Я косой, кривой, у меня нет мускулов, я не слишком умён. Кому я такой нужен…
        Граф с ним был полностью согласен. Баронство являлось низшим титулом, а из собранных за последнюю неделю данных выходило, что владения рода Онара были совсем небольшими. Так что причин делать Ричарда своим зятем не было ни у одного аристократа, тем более, когда даже сам молодой человек не блистал ни внешностью, ни умом.
        И только Вальнар оказался в настолько неудобном положении, что теперь вынужден практически уговаривать баронета взять в жёны графскую дочку. Рыжий барон наверняка очень на многое пошёл, чтобы получить возможность разговаривать с ним от имени Плюща и в итоге разыграть свою козырную карту, загнав Его сиятельство в тупик.
        - Если будешь в это верить, никогда не сможешь изменить, - Вальнару аж тошно стало, настолько эти слова звучали наиграно и приторно. - Тебе предстоит жить в моем поместье довольно долго, так что у тебя есть все шансы переубедить Камелию. Ты мне нравишься, Ричард. В случае чего я поддержу тебя, чем смогу. Так что не переживай и просто действуй.
        - Правда? Спасибо большое, Ваше сиятельство! Спасибо!
        Вскочив с кресла, Ричард бросился к мужчине и крепко его обнял, а так как в этот момент Вальнар всё ещё сидел в кресле, парень фактически лёг на него, крепко обхватив руками. Граф в этот момент испытал то, что образованные люди называют когнитивным диссонансом.
        - Ну будет, будет… - пробормотал он, похлопав молодого человека по спине, после чего не без труда поднялся и отцепил от себя вцепившегося, как пиявка, баронета. - Отдыхай, ты, должно быть, сильно устал с дороги… - окончание фразы раздалось уже из коридора.
        Ещё несколько секунд Ричард сидел в кресле, с восторженным выражением на лице глядя на пустой дверной проем. Однако, затем чуть туповатая улыбочка пропала, как и фанатичный блеск в глазах, и румянец волнения.
        Дверь в комнату, чуть дёрнувшись, закрылась сама по себе, а после в замке провернулся ключ. Следом захлопнулось открытое для проветривания окно. И только после этого баронет позволил себе расхохотаться. Теперь можно было сказать, что минимум треть их с Габиком приготовлений была завершена.
        Глава 7
        - Как всё прошло? - Габик с нетерпением смотрел в лицо своему, теперь уже постоянному, гостю.
        - Более чем успешно. - Лаз расплылся в довольной улыбке, вспомнив объятия Его сиятельства. - Граф ни о чём не догадывается. Искренне считает барона хитрой сволочью, а баронета - тюфяком.
        - Ты в этом уверен? Вальнар, если нужно, может быть великолепным актёром.
        - Подслушал их разговор с женой, - Лаз пожал плечами. - Если он даже ей врёт, то заслужил победу.
        - Не сглазь, - буркнул Габик, но было видно, что старик успокоился.
        - Удовлетворён?
        - Вполне.
        - Тогда я хочу услышать, что тебе надо в хранилище герцога. Хватит юлить, старик. Либо ты рассказываешь всё, либо я бросаю всё прямо сейчас и направляюсь в Талитейм. И все твои вложения в графа Дифалского станут безвозмездными.
        Габик зыркнул на своего молодого сообщника так, что у иного бы точно подогнулись коленки. Впрочем, в данном случае смысла в этом было немного.
        - Я рассказал всё, что тебе следует знать сейчас, и я всё равно скажу тебе, просто уже ближе к делу. Какая тебе разница?
        Лаз встал и, положив руки на стол, навис над Габиком.
        - Ты должен прекрасно представлять, чем я рискую, раскрывая тебе секрет своей магии. И если ты хочешь, чтобы между нами оставалось хотя бы подобие доверия, ты расскажешь всё сейчас. И когда я говорю: «Всё», - я имею в виду буквально всё.
        Знание о том, что он - маг-трансформ. Лаз долго думал, правильно ли поступил, открывшись Габику. Всё-таки сейчас его искали почти все правительства этого мира.
        На Люпсе, не считая Кристории и пары нейтральных государств, Лазарис Морфей был объявлен целью номер один. Пусть об этом не говорилось в официальных сообщениях не писалось в газетах, это было именно так.
        Был ли шанс, что старик сможет о чём-то догадаться? Был.
        Очень маленький, но всё-таки был, ведь это был не просто хозяин притона. Другое дело, что в той ситуации это было единственным выходом. В противном случае ему просто нечего было предлагать в обмен на помощь. Но Габику напоминать об этом не стоило.
        - Ладно, твоя взяла, - старик тяжело вздохнул. - Начну с того, что герцог Ланоританский очень долгое время вёл дела с Плюшом. Был достаточно умным, чтобы не влезать в организацию напрямую, но при этом достаточно богатым, чтобы Плющ принимал его, как равного. Какое-то время всё шло очень неплохо, но не так давно у старика, а ему сейчас почти сотня, поехала крыша. Не капитально, но он ударился в жуткую паранойю. Засел в своём особняке в центре Лотоса, а если куда-то и выезжал, то только под охраной маленькой армии. И в принципе, чёрт бы с ним, но свою паранойю он направил на Красный Плющ. Потихоньку собирал компромат. На всех боссов, на их ближайших советников, на лидеров звеньев, иногда даже на рядовых исполнителей…
        - И на тебя?
        - И на меня, - вздохнул Габик. - Я ведь из Плюща уже двадцать лет как ушёл, а если он свои эти материалы передаст куда надо, меня загребут вместе со всеми.
        - Экий ты бедный-несчастный, - съязвил Лаз.
        Пусть не слишком чётко, но он всё-таки представлял, что такое этот Плющ и чем занимался Габик до того, как стал хозяином притона.
        - Оправдываться не собираюсь, - старик огрызнулся в ответ. - Я хочу, чтобы, когда ты будешь покидать особняк, компромат на меня в архиве Калтира был уничтожен.
        - А чего отмалчивался так долго?
        - Потому что там, наверняка, сотни, если не тысячи страниц текста и найти среди них строчки про меня быстро у тебя вряд ли получится.
        - Но как тогда… - Лаз замолчал, осознав смысл слов Габика.
        - Ага, правильно понял, - кивнул старик. - С большой долей вероятности тебе придётся уничтожить вообще всё. Компромат на одну из крупнейших преступных группировок. Я ведь вижу, что тебе эти нелегальные делишки не по душе. И представляю, что для тебя значит фактически собственноручно выпустить всех этих людей на свободу.
        Лаз надолго задумался.
        - Зачем тогда теперь мне это всё рассказал? - наконец, выдавил он, сверля Габика глазами.
        - Потому что. Я, с начала, хотел тебе просто сказать сжечь всё содержимое хранилища к чертям. А сейчас представил, что будет, когда ты окажешься в хранилище, увидишь все эти бумаги, поймёшь, что это…
        - Сжигать я бы их точно не стал.
        - Вот-вот, - кивнул старик. - А поняв, что я тебя обманул, на меня компромат на самый верх ещё бы положил, чтобы его первым прочли. Так что я решил рискнуть ещё раз и рассказать тебе всё, раз уж ты так просишь.
        В комнате воцарилась неприятная тишина. Наконец, Лаз вздохнул и опустился обратно на стул.
        - Я постараюсь найти твои бумаги. В конце концов, если герцог - параноик, вполне возможно у него там всё запротоколировано и расставлено по полочкам в алфавитном порядке. Но только при одном условии.
        - М?
        - Ты отпустишь девушек из своего борделя и дашь каждой немного денег на то, чтобы они попытались начать новую жизнь в верхнем городе.
        Лаз поднял на Габика упрямый взгляд.
        - Снова ты про это! - старик раздосадовано поморщился. - Мы с тобой, кажется, уже обсудили. Я - старый вор, и творил много всякого, но ни одну из этих девушек я не удерживаю насильно. Любая из них может уйти, и никто её не остановит. Вот только им некуда идти, а тут у них есть крыша над головой, их кормят, защищают, лечат, если понадобится.
        - Половина из них постоянно находится в наркотическом бреду! - они вели этот спор уже не первый раз и отлично знали аргументы друг друга. Но не могли остановиться.
        - Только потому, что сами решили не осознавать происходящего!
        - Наркоманы не могут сами решать, именно поэтому это называется зависимостью! - Лаз и Габик уже стояли друг напротив друга, с искажёнными злостью лицами и гневом в глазах. Вопрос с компроматом был на время забыт. - Те торчки внизу ладно, они пришли за дозой сами. Но девушки начали принимать эту отраву именно потому, что не смогли вынести того, что с ними делают твои «клиенты»!
        - А в чём разница? Они пришли сюда сами, потому что больше идти им было некуда! Не я сделал этот район таким, и не я уговорил их выбрать простой путь: не пытаться выживать там, снаружи, а спокойно жить тут, внутри. А то, что некоторые сломались… что же, это их проблемы. И вот у тебя новый закидон, я ещё и денег им дать должен? Ты серьёзно думаешь, что, если я их просто отпущу с парой золотых, они не вернутся сюда спустя пару недель, с пустыми карманами и всё тем же желанием обменять тёплую и сытую жизнь на дырку между ног? Это глупо, парень, и ты сам это прекрасно понимаешь, ты ведь далеко не дурак! Зачем эти разговоры снова и снова? А? Ну скажи!
        - Я НЕ ЗНАЮ! - на несколько очень долгих секунд в кабинете хозяина притона в шестом доме воцарилась гробовая тишина.
        - Босс, всё в порядке? - с той стороны двери послышался аккуратный стук личного телохранителя Габика.
        - Нормально, Нюх, не обращай внимания.
        - Прости, старик, - Лаз, словно разом лишившись всех сил, опустился в кресло. - Я, правда, не знаю. Я понимаю, что ты прав, прав во всём. И в том, что я слишком мягок, и что преступления для меня - мягко говоря, неприятное занятие, и что я не смогу даже ради своей цели уничтожить компромат на Плющ. Этот мир полностью отличается от того, к которому я привык, он максимально грязен и до мерзкого прагматичен. Если есть возможность продавать своё тело в обмен на кров, еду и защиту, тут, наверняка, найдётся не одна девушка, готовая на такой обмен. И в рамках этой схемы ты даже не сутенёр, ты фактически держишь отель, где за постой платят сексом. Более того, даже если бы ты был сутенёром, я бы не сказал и слова, сам не раз заходил в дома удовольствий. Однако, я просто не могу смотреть, как их бессознательные тела трахают какие-то грязные и мерзкие уроды.
        Габик тоже успокоился и сейчас просто сидел, глядя на колышущийся огонёк свечки.
        - Моя мать была такой, - Лаз дёрнулся. - В том смысле, что использовала своё тело, чтобы получить комфортную и сытую жизнь. Она не была проституткой, просто служанкой в баронском особняке, однако, это мало что меняет. Как-то раз, во время одного из пиров, когда барон нализался до чёртиков и отправился спать, она пробралась к нему в комнату и получила, что хотела. Так я и родился. На всю оставшуюся жизнь она была освобождена от роли прислуги, за ней даже ухаживали. Однако, за то, что она сделала, я ненавидел её. За то, что ей захотелось пойти по короткому пути, избежать трудностей и забот. За то, что мне пришлось отдуваться за всё это, хотя я не был ни в чём виноват. А в результате я здесь. Человек, творивший такое, что порой страшно вспоминать. Я не говорю, что во всём виновата моя мать, конечно, нет. Я наворотил столько, что разгребать пришлось треть жизни, я и никто другой. Однако, если бы она не была шлюхой, возможно, и моя жизнь пошла бы по совсем иному сценарию. С другой стороны, - усмехнулся Габик, - меня бы вообще не было, так что может мне стоит её поблагодарить, а? Я к тому, что могу
понять твои чувства, парень. И предлагаю компромисс. Я не буду их отпускать, но предложу им альтернативу. Жизнь, более сложную и требующую усилий, но при этом более чистую и менее… прагматичную.
        - Идёт. Но это точно всё, что ты хотел мне рассказать про содержимое хранилища герцога?
        - Всё.

* * *
        - Дочка, что ты думаешь о Ричарде? - до завершения переговоров с Плющом осталось меньше месяца и происходящее между Камелией и баронетом нельзя было больше пускать на самотёк. Времени прошло достаточно, чтобы произошло хоть что-то. А если не произошло, то уже и не произойдёт без его вмешательства.
        - Он - дурак, папа, - мысленно Вальнар отвесил дочери и себе заодно мощную затрещину. Знал же, что всё так и будет, но по привычке решил, что нет смысла лезть в жизнь Камелии.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Он всё ещё пытается мне понравиться, поэтому и дурак, - чуть вздёрнутый носик девушки сморщился, словно она почувствовала не слишком приятный запах. - На что он надеется? Он ведь урод! И при этом в борделях каждый день пропадает, об этом каждая служанка знает!
        - А ну, не говори так про моих гостей!
        Защищать баронета Вальнару не нравилось совершенно. Тем более, когда обвинения были полностью правдивы. Он даже пытался поговорить с Ричардом по поводу его пристрастий, но при первом же упоминании публичного дома молодой человек стал красным настолько, что граф испугался, как бы с ним не случился сердечный приступ.
        Продолжать разговор стало решительно невозможно. Вероятнее всего, таким образом баронет… выпускал пар, раз уж Камелия даже не думала отвечать ему взаимностью, но вины его это не уменьшало.
        - Его же тут нет, так какая разница? Да и с чего ты вообще считаешь его своим гостем? - граф с силой провёл рукой по щетине. Дочка ему, к сожалению, досталась глупая. Уже даже её брат понял, с какой целью сюда приехал баронет.
        - Потому что хочу заключить договорной брак, - смысла молчать не было. Вообще, надо было сказать это Камелии ещё в первый день появления Ричарда в поместье, но Вальнар наивно надеялся, что между ними что-нибудь сложится само по себе. У него с Азалией по крайней мере было именно так. О том, что родители заранее договорились об их свадьбе, граф узнал уже после того, как сделал предложение. Однако, следовало понять, что с такими, как Камелия и юный баронет, счастливого финала ожидать не стоило. - Отец Ричарда - мой деловой партнёр, и я хочу укрепить наши взаимоотношения, выдав тебя за его сына.
        На пару секунд девушка впала в ступор, а потом началась истерика. По комнате летали посуда, книги и женские туфли, слышались крики, упрёки и рыдания.
        В конце концов, Вальнару это надоело. За эти месяцы он и так волновался больше, чем за последние несколько лет. Так что подобные сцены ему вообще не были интересны.
        Повышать голос в ответ граф, естественно, не стал. Как и пытаться в чём-то убеждать дочку. Она однажды вырастет и поймёт, что так было нужно. А если не поймёт… что же, значит она ещё глупее, чем Вальнар думал.
        - Вопрос решённый, Камелия, о помолвке будет объявлено во время летнего фестиваля. Так что постарайся свыкнуться с этой мыслью. Спокойной ночи.

* * *
        - Леди Камелия, вы сегодня прекрасны…
        Лаз, как и всегда глядящий куда угодно, только не в глаза собеседнику, устроил прилив крови к щекам и ушам, а также небольшое дребезжание в голосе. С возможностями мага-трансформа сыграть свою роль плохо было практически нереально.
        Однако, реакция девушки была совсем не такой, как обычно. Вместо высокомерного игнорирования, Ричарда Онарского встретила буря.
        - Не подходи ко мне! Уродец! Ненавижу тебя! Проваливай из нашего дома!
        На и так красных глазах Камелии мгновенно проступили новые слёзы. Причину подобного поведения можно было не выяснять. Похоже, Вальнар всё-таки объяснил дочке, что происходит. Ну что же, тем лучше.
        Изобразив в глазах страх и недоумение, Лаз поднял руки и поспешил ретироваться. Его губы дрожали, от лица отлила кровь, глаза стали влажными - любой бы без сомнения определил, что баронет испытывает сейчас. Вот только на самом деле единственным его чувством было удовлетворение. В ближайшие несколько дней ему можно будет совершенно легально находиться с этой девушкой в разных концах поместья.
        И это было отличной новостью, поскольку общение с Камелией выматывало больше, чем любые физические нагрузки или тренировки магии. Дочка графа принадлежала к тому крайне неприятному типу людей, у которых в кошельке было куда больше содержимого, чем в голове.
        Родившись с серебряной ложкой во рту, она совершенно искренне считала, что ей должен весь мир. Не за её таланты, ум и даже не за красоту, хотя это было единственным, в чём она преуспела, а просто за то, что она есть.
        Девушка была неплохо образована, точно намного лучше, чем большинство населения континента. Однако, при этом она всё равно оставалась очень глупой. Он понимал, как это работает: голова не думает, лишь сохраняет в себе входящую информацию, не хочет работать больше, чем необходимо. За свою жизнь, за обе жизни, он встречал не одного такого человека.
        Вот только в большинстве своём эти люди и вне своей головы имели не слишком много. Они существовали, заполняя собой пропуски в переписи. Не то, чтобы ненужные, просто никакие.
        Камелии повезло куда больше. Она получила старт настолько высокий, что оставалось лишь завидовать, но это лишь усугубило ситуацию. Пустоту в черепе заполнили высокомерие и капризы. Если обычно девушка могла спрятать это за маской безразличия, то в их недолгих «беседах» вся скопившаяся в ней грязь выплывала на поверхность.
        Выражалось всё это в непрекращающемся сарказме и завуалированных оскорблениях. Причём и то, и другое было настолько очевидным и глупым, что вызывало не смех и не ожидаемую Камелией обиду, а желание закатить глаза и постучать графскую дочку по лбу, чтобы проверить на наличие внутри хоть какого-нибудь содержимого.
        В последнее время Лазу всё это уже настолько надоело, что он начал сожалеть о решении притвориться таким непривлекательным парнем. Выбери он более смазливую мордашку, и скорее всего не пришлось бы выслушивать всё это каждый день. С другой стороны, тогда, вероятно, у него бы не получилось так легко оправдывать свои походы в бордель и с подготовкой к операции в Лотосе появилось бы немало проблем.
        В любом случае, думать об этом сейчас уже не было смысла. Правда, сквозь его довольную улыбку всё-таки пробивалось небольшое сожаление. В конце концов, какой бы она не была дурой, Камелия оставалось девушкой и Лазу, несмотря на своё к ней отношение, не слишком нравилось, что она из-за него плакала.
        Всё-таки ничего плохого графская дочка ему не сделала, да и слишком молодой она была, чтобы по-настоящему отдавать себе отчёт в сказанном. Может быть, когда-нибудь Камелия будет вспоминать о своём поведении со стыдом. По крайней мере, ему хотелось в это верить.
        Однако, это было делом далёкого будущего. Сейчас же, раз уж он получил несколько свободных дней, можно было заняться кое-чем более полезным.
        Глава 8
        Заскочив к себе в комнату и заперев за собой дверь, Лаз уселся за рабочий стол и выудил из внутреннего кармана небольшой блокнотик. В него он записывал свои мысли и наблюдения по поводу одного очень специфичного типа магии, до изучения которого у него не так давно дошли руки.
        Озёрная империя, самая старая страна Люпса, получила титул гегемона континента за счёт своих боевых животных, на поле боя творивших хаос и панику.
        Огромные звери, которым, чтобы посмотреть в глаза, приходилось задирать голову и выгибать спину, быстрые и незаметные пернатые наблюдатели, разведчики-насекомые, способные пробраться в любую щель… питомцы имперских магов славились повсеместно.
        И ключом ко всему этому была ещё одна уникальная магическая техника.
        Её Савойн передал Лазу вместе с томами по магии трансформации. В отличие от увесистых трудов кристорских магов, руководство по магии подчинения было довольно тоненьким. Но это вовсе не значило, что ректор Дома Магии подсунул ему урезанный вариант или подделку.
        Наоборот, с помощью описанного в книге метода Лазу уже удалось связать себя с Принцессой и даже использовать технику разделения чувств, чтобы наблюдать за миром глазами хищной птицы.
        Правда, до профессиональных подчинителей ему было ещё очень далеко. Лаз видел, как сражались озёрники на турнире. Их взаимодействие со своими зверями было идеальным, они в буквальном смысле читали мысли друг друга.
        И Лаз хотел освоить эту магию в совершенстве. Нет, он не собирался создавать собственную армию монстров, куда больше его интересовала теоретическая составляющая.
        Манипуляции с душой сильно отличались от манипуляций с выделенной из души энергией, то есть от классической магии. Если последняя предоставляла широчайшее поле для любого рода экспериментов, то первая скорее была похожа на вскрытие сейфовой двери: сделаешь хоть что-то не так - и всё полетит коту под хвост.
        Именно поэтому магия трансформации так ценилась и именно поэтому её не могли разгадать уже больше сотни лет. Всё равно что пытаться пройти с завязанными глазами по проволоке, которая петляла и изгибалась под всевозможными углами.
        В классической магии Лаз мог идти своим путём, разрабатывая и проверяя самые разные теории. Но в вопросе управления душой всё было куда сложнее. И руководство по магии подчинения могло помочь разобраться в этом вопросе полнее, а это Лазу было просто необходимо.
        Предельные образы, продвинутая трансформация, подчинение - суть одна. Маг брал кусочек своей души и вытягивал в реальный мир вместо того, чтобы брать из него энергию для заклинания. При подчинении человек связывал такой кусочек с душой животного.
        И только псионика, ущербная, как все считали, ветвь магии, была лишена подобной возможности. Лаз же считал, что это полная ерунда. До сих пор он не нашёл ничего, в чём псионика проигрывала стихийной магии. У каждого типа были свои преимущества и недостатки, и он отказывался верить, что дело в самой магии, а не в недостаточно умных людях.
        А потому, несмотря на всю уже упомянутую сложность этой затеи, Лаз собирался попытаться изобрести такую технику. Однако, перед тем, как начать, стоило собрать максимум сведений обо всех известных способах управления душой, чтобы иметь как можно более устойчивый фундамент для дальнейших исследований.
        С подчинением ему повезло, озёрники не слишком тщательно скрывали эту технику, ведь настоящим козырем была не магия, а монстры, которых никто кроме империи не мог разводить в необходимых количествах. Сама же магия подчинения была лишь способом управления, вожжами для лошади, без самой лошади бесполезными.
        Конечно, Лазу нужно было потратить ещё немало времени на то, чтобы вникнуть во все тонкости этого ответвления манипуляции душой. Но он никуда и не торопился, руководствуясь пословицей: «Дорогу осилит идущий». Так что продолжал понемногу экспериментировать, пополняя свой блокнотик замечаниями и выводами. Глядишь, однажды из этого получится что-то дельное.

* * *
        Празднование летнего солнцестояния 3676 года в Озёрной империи отступило на второй план, уступив главенствующую позицию масштабному фестивалю.
        По крайней мере, в том городе, где он должен был пройти, а именно в столице огромного государства - Лотосе. В отличие от Апрада или Талитейма, Лотос не был большим городом, с населением всего в несколько десятков тысяч человек. По сравнению с другими столицами такие цифры были смешными.
        Объяснялось, правда, всё очень просто. Лотос был городом, спроектированным и построенным для аристократов. Не имея дворянского титула или хотя бы нужных связей, купить тут дом нельзя было ни за какие деньги. И этими немногими тысячами людей были исключительно представители высшего сословия, их прислуга и владельцы обеспечивавших аристократию магазинов.
        А потому Лотос мог позволить себе такое, на что ни один другой крупный город в мире никогда бы не решился. Быть идеальным.
        С высоты птичьего полёта столица озёрников походила на огромную мишень в тире. Ровные, словно начерченные гигантским циркулем акведуки; разделявшие город на ровные четвертинки мосты; разные, но в то же время невероятно похожие дома: чистые, изящные, покрытые одинаковой алой черепицей, и, наконец, поднимавшиеся на многие десятки метров башни из белоснежного мрамора.
        В Лотосе не было площадей, не было широких проспектов, не было парков. Но вовсе не потому, что архитекторы и проектировщики столицы экономили место. Функции всего вышеперечисленного, а также и много другого исполнял императорский дворец.
        Сооружение настолько огромное и величественное, что носило титул лучшего творения архитектуры континента, затмевая всех конкурентов. И в отличие от дворца короля Кристории или кагана танильцев, сюда мог войти любой. По крайней мере, на первые несколько этажей.
        Тут имелось всё, что можно было пожелать: площади с фонтанами, парки, утопающие в зелени, торговые ряды, где можно было найти товары со всего мира и развлечения на любой вкус. При этом всё высочайшего уровня и качества. Озёрники превратили свою столицу в идеальный город, не знающий бедности, разрухи и грязи.
        Именно здесь должен был пройти фестиваль, на который империя пригласила все страны континента. Все, кроме одной. Кристория была проигнорирована, словно её не существовало. И любой, хоть что-то понимающий в политике, прекрасно понимал, что это означало.
        Страна магов-трансформов оказалась за бортом. Меньше года назад Кристория принимала у себя гостей со всего мира, а теперь все отвернулись от неё. Встреча была организована империей, каганатом и Башдраком, и визит представителей какой-то страны в Лотос автоматически означал, что эта страна предпочла Кристории эту троицу.
        Естественно, никто не был готов обидеть трех гегемонов вместо одного. Так что день летнего солнцестояния 3676 года фактически ознаменовал начало войны Кристории против всего мира. Пока что без масштабных боевых действий и столкновения армий, но стороны конфликта были утверждены.
        А причиной тому был страх. Страх настолько сильный, что впервые, наверное, с самого начала времён, весь континент объединился против общего врага.
        Вот только врагом этим была вовсе не родина Лаза. Короли и императоры, правители империй и вершители судеб боялись не своего давнего соперника.
        Их приводил в ужас двенадцатилетний мальчик. Ребёнок, которому только-только полагалось начать заглядываться на девочек, всполошил весь континент, настроив против своей родины каждого монарха. И расклад сил совершенно точно был не в пользу Кристории.
        Конечно, дело было не только в Лазе. Трансформации уже много лет метафорической грушей висели перед носом у всего Люпса, и рано или поздно Кристории бы пришлось разбираться с желающими заполучить эту магию. Но именно выступление Лаза на магическом турнире стало спусковым механизмом, заставившим монархов континента поспешить со своими планами.
        И этот самый механизм, сидя на удобном и мягком сидении кареты, принадлежавшей графу Дифалскому, как раз въезжал в Лотос, на ближайшие пару недель - центр международного заговора против Кристории.
        Сейчас Лаз уже свыкся с этой мыслью. Но в тот момент, когда до него дошло, что станет декорациями для спланированного Габиком ограбления, ему очень захотелось просто испариться из Дифала, не сказав никому ни единого слова.
        Преодолевая мост и оказываясь на территории столицы, он делал нечто куда более опасное и глупое, чем, когда покупал себе пропуск на магический турнир.
        Разведки всего мира охотились на него. Он был целью номер один на устранение для каждого из более чем двух десятков монархов. И все они сейчас находились тут, в Лотосе, а он не просто собирался посетить этот фестиваль, но и совершить кражу в доме одного из самых влиятельных людей империи.
        Однако, немного пораскинув мозгами, Лаз понял, что это могло стать его преимуществом. Если даже он полагал свои действия настоящим безумием, то охотившиеся на него люди, считавшие его всего лишь двенадцатилетним пацаном, вряд ли могли даже представить, что он решится на такую наглость.
        Так что слишком переживать по этому поводу не было смысла. С учётом всех факторов опасность пребывания в Лотосе выходила лишь немногим больше, чем в любом другом месте континента. Пока что можно было просто наслаждаться происходящим и тем фактом, что граф Дифалский оплачивал все его расходы.

* * *
        Его светлость герцог Калтир Ланоританский был известен в империи двумя вещами. Тем, что был ужасно жаден и тем, что был до неприличия богат. При том, что он мог продавать и покупать целые города, никто никогда не видел, чтобы герцог оставлял чаевые официанту в ресторане или дарил кому-то подарки.
        Подарки дарили ему. Не было в Лотосе такого человека, исключая разве что императора, кто не был бы должен ему денег, тем или иным образом.
        При этом, хотя он не был магом и довольно скоро должен был сыграть столетний юбилей, Калтир мог похвастаться отменным здоровьем. Так что надежды на избавление от долгов естественным способом ни у кого не было. В столице шутили, что пока на свете есть деньги, герцог Ланоританский будет оставаться в живых. Но с каждым годом над этой шуткой смеялись всё меньше.
        Однако, Его светлость не был скрягой, сидевшем на сундуке с золотом и никого не подпускавшим к своему богатству. Если в результате своих трат Калтир получал прибыль, то старик тратил деньги, не раздумывая.
        И несмотря на то, что многие его вложения не оправдывались, удачи с лихвой перекрывали все убытки, что только лишни раз убеждало герцога в правильности его действий. С годами у него выработался почти сверхъестественный нюх на деньги, помогавший Его светлости постоянно преумножать своё богатство.
        А что могло быть привлекательнее для того, кто хотел получить прибыль, чем масштабный фестиваль, на который съезжались богачи и аристократы со всего континента? Может быть, моментальной выгоды и не предвиделось, но полезные знакомства зачастую были куда важнее мёртвого металла.
        И какая возможность для появления новых связей могла быть лучше, чем большой приём с платьями, алкоголем, начищенными туфлями, изящными причёсками и танцами?
        Фестиваль обещал продлиться неделю после празднования летнего солнцестояния. Пока на последних этажах дворца Лотоса будут заседать короли и императоры, на нижних их подданные смогут хорошенько отдохнуть и осмотреть достопримечательности.
        И приём был назначен на предпоследний день, накануне закрытия фестиваля, когда атмосфера всеобщей расслабленности и добродушия достигнет пика. Ведь испокон веков было известно, что именно такая обстановка лучше всего подходила для заключения договоров, плетения интриг и… преступлений.
        Приём у герцога Ланоританского должен был стать одним из самых крупных мероприятий этой недели, куда были приглашены самые сливки всех стран Люпса. Не допускался никто, не имеющий дворянского титула или его аналога типа офицерских чинов Башдрака.
        Более того, даже многим аристократам не было позволено появляться. Перед иностранными гостями должны были предстать лишь самые сливки имперской аристократии.
        Граф Дифалский получил приглашение, а вот барон Онарский - нет. И это было неудивительно, ведь барона Онарского не существовало. Вот только Вальнару знать об этом не стоило. К счастью, объяснить отсутствие имени барона в списках гостей было не сложно. Даже по поддельным документам владения и влияние семьи Онар были совсем небольшими.
        А потому, когда Вальнар получил от Ричарда письмо, подписанное отцом баронета, в котором говорилось, что барон бы хотел не разглашать личность его сына на приёме, граф не слишком удивился. Предосторожность была понятна. Таким образом, исчезала возможность появления слухов о том, что Ричард сел на шею его семье, что точно сильно ударило бы по репутации.
        Уже после, когда будет официально объявлено о помолвке, статусы Ричарда и Камелии сравняются. Но пока что это выглядело бы так, словно баронет был пятым колесом. Но переговоры с Красным Плющом шли отлично, и Вальнар не слишком долго думал, прежде чем вписать юного баронета как сопровождающего своей семьи, без упоминания рода.
        Так что в четыре часа пополудни, когда двери особняка герцога Ланоританского открылись для гостей, Лаз совершенно официально значился в списке приглашённых. Как и несколько сотен других людей, представлявших не только империю, но и большинство стран Люпса.
        В списках значились такие известные личности, как Кресс Мадро, самый молодой адмирал в истории военного королевства Башдрак, с супругой, племянницей короля, Лорой Мадро; Лиза Лотос, принцесса и наследница Озёрной империи; Далан Трок, официально лучший юный маг континента, с супругой, дочерью Кагана, Радалией Таниль; а также множество других именитых гостей, перечисление которых со всеми титулами заняло бы не одну страницу.
        Список гостей был составлен и доступен для всех приглашённых заранее, так что у Лаза было время, чтобы найти знакомые имена и усмехнуться тому, насколько мал этот мир. Прошло меньше года, а немалая часть финалистов большого магического турнира снова собралась вместе под одной крышей. Наверное, они были бы очень удивлены, если бы узнали, кто скрывается под личиной косоглазого рыжего баронета. Однако, одна строчка в списке заставила улыбку мгновенно исчезнуть с лица.
        - Айниталия… - прошептал он, и небольшая книжечка выпала из немного дрожащей руки.
        Глава 9
        16:05
        Одной из первых на приём, как ни странно, подъехала карета с символами императорской фамилии. Лиза Лотос после турнира успевшая по-настоящему пересмотреть свои взгляды на жизнь и пообещать себе и отцу стать более ответственной и стараться соответствовать титулу наследной принцессы, решила в такой важный вечер не развлекаться.
        А потому, встав немного в стороне от мажордома, встречавшего гостей, она принялась ждать. Свою задумку девушка не обсуждала ни с кем, и, вполне вероятно, что её отец был бы против, но его сейчас тут не было. А значит, и возразить будущей императрице было некому.
        По столице до сих пор ходили слухи о её позоре в Кристории, так что репутация Лизы была сейчас не на высоте. Однако, нужно было быть самоубийцей или полным идиотом, чтобы посметь высказывать что-либо наследной принцессе в лицо.
        И пусть ей сегодня предстояло выдержать на себе бессчётное количество насмешливых взглядов, когда их владельцы думали, что она их не видит, услышать множество сдавленных смешков и на протяжении всего вечера бороться с разъедающим щёки румянцем смущения, отступать девушка не собиралась.
        - Ваше Высочество, пожалуйста, проходите, наслаждайтесь вечером… - чуть вспотевший от собственной наглости слуга повернулся к принцессе. Гораздо больше, чем за прошлогодний инцидент Лиза была известна своим, мягко говоря, непостоянным характером, так что за подобные слова мужчина мог поплатиться очень многим.
        - Нет необходимости. Мне, как будущей императрице, стоит лично встречать наших высоких гостей. Так что не переживайте, я не буду мешать, - во взгляде мажордома промелькнуло удивление, смешанное с признательностью. Он осмелился обратиться к Лизе лишь потому, что боялся осложнений в работе из-за присутствия рядом принцессы. А так… это ведь было огромной честью, помогать будущей правительнице Лотоса.
        - Тогда не смею Вас больше отвлекать, Ваше Высочество!
        16:07
        - Ваше… Высочество! - молчание длилось недолго. По лестнице, ведшей в главный зал, спускался, опираясь на трость, сморщенный и совершенно лысый старик, одетый в строгий чёрный костюм. Калтир Ланоританский ждал гостей наверху, так что известие о принцессе, оставшейся, фактически, в прихожей, ему, конечно, не понравилось. - Что Вы… тут делаете? Неужели Вас… не проводили внутрь?
        - Нет-нет, не переживайте, - улыбнулась Лиза, видя обычно строгого и въедливого герцога таким взволнованным. - Это было моё решение. К вам сегодня прибывает множество крайне важных гостей со всего континента, я просто обязана поприветствовать их лично.
        - Вы… можете это сделать… и наверху…
        Уже не так уверенно продолжил Калтир. В отличие от мажордома он знал девушку лично, не раз был на верхних этажах дворца, к тому же не следовало думать, что этот приём - первый, что герцог устраивал, и каждый раз они пользовались огромной популярностью. Так что ему перемена в принцессе была заметна куда лучше.
        Лиза Лотос была не на всех, но точно минимум на половине его приёмов. И во все прошлые разы появлялась одной из последних, даже не пыталась проявлять хоть какой-то интерес к другим гостям, если они не были привлекательными молодыми людьми, а в результате её находили под утро пьяной и почти всегда в компании какого-нибудь молодого князя или герцога.
        Её сегодняшнее поведение можно было сравнить с тем, если бы дикий тигр-людоед вдруг начал есть исключительно капусту и приносить тапочки. А потому не удивительно, что Его светлость так растерялся.
        - Благодарю, но и здесь будет отлично, - Лиза была уверена, что лучше поприветствовать гостей до того, как они начнут общаться друг с другом.
        - Ну… тогда я… останусь тут… вместе с Вами… Ваше Высочество, - несмотря на все свои пороки, Калтир Ланоританский был истинным патриотом и больше всех других людей уважал императора Лотоса. Так что Лиза, увидев мелькнувшую в глазах старика твёрдость, решила не пытаться отговаривать герцога.
        16:10
        Лаз, а вернее Ричард, прибыл на приём в компании Вальнара и его семьи одним из первых, граф был крайне пунктуален. Несмотря на то, что появиться в особняке можно было и через полчаса после начала, и через час, и никто бы ничего не сказал, Его сиятельство очень волновался, что они опаздывали даже на десять минут.
        А когда увидел перед входом в особняк не только слугу, но и Его светлость, и Её Высочество, аж икать начал от волнения. Однако, ничего особенного не произошло. Получив приветствия от мажордома, сверившего их имена со списками приглашённых и поклонившись герцогу и принцессе, они впятером поднялись на второй этаж.
        Лаз, проходя по лестнице, почувствовал на себе воздействие магии и на секунду затаил дыхание. Маги-псионики, проверявшие гостей на наличие оружия, могли засечь его трансформацию, несмотря на то, что он приложил максимум усилий для маскировки.
        Габик, правда, сказал, что как раз такого мага в особняке герцога ему удалось подкупить и в любом случае всё должно было пройти гладко. У Лаза, конечно, оставались вопросы.
        Каким образом старику удалось провернуть нечто подобное? И если у Габика были такие связи, то зачем он сам был нужен? Но, как говорится, дарёному коню в зубы не смотрят.
        Так что, когда лестница осталась за спиной, он решил не думать об этом больше и сосредоточиться на самом званом вечере. Атмосфера тут, правда, была не самая праздничная.
        Многих гостей явно тяготил тот факт, что они должны были тут развлекаться, пока хозяин вечера и наследная принцесса стояли внизу, встречая гостей. Пожалуй, именно эта неловкость была бы главным аргументом императора против такого поступка Лизы. Однако, вернуть уже ничего было нельзя, уговаривать Лизу или Калтира никто бы не решился.
        С другой стороны, это было личное решение принцессы, они, гости, ни в чём не были виноваты. А потому в какой-то момент атмосфера праздника всё-таки взяла своё. Раздались первые смешки, зазвучал звон бокалов, зал наполнил мерный гул голосов.
        Главная тема вечера при этом плавно сместилась с фестиваля и встречи государств на всё ещё стоявшую внизу принцессу. И в числе произносимых шёпотом язвительных замечаний и саркастических шуток не раз слышались и похвалы. Так или иначе, но поступок Лизы не был неудачным.
        16:20
        То, что Лотос был городом аристократов, вовсе не означало, что тут не было места для преступников. Просто эти преступники были элитой. Конечно, не настоящими аристократами, но уже то, что они имели достаточно власти, чтобы получить возможность попасть в город, говорило о многом. И сейчас в одном из домов столицы, принадлежавшем как раз такому человеку, тихо спорили двое.
        - Мик, почему я только сейчас узнаю, что начало переносится на целых три часа раньше? - первого участника дискуссии Лаз бы узнал сразу, пусть Габик Рыжий и выглядел сейчас совсем по-другому. Шикарный костюм, стриженные волосы, идеально выбритое лицо - владелец притона в шестом доме с лёгкостью стал бы своим в любом высшем обществе. Однако, выражение его лица было вовсе не аристократическим. Габик был в ярости. - Мы с ним готовились к этому дню больше двух месяцев! Ты не должен был менять всё в последний момент!
        - Я что-то меняю? Ты издеваешься, Габ? - второй говоривший был одет в похожий костюм, разве что чуть менее строгий. Но прикреплённые к поясу потрёпанные ножны с парок кинжалов портили картину. - Ты в своём этом притоне совсем мозги прокурил! Я никогда ни на что не влиял! К тому же ты отказался мне говорить, кто этот твой парень, отказался даже рассказывать, в чём именно заключается ваш план. Почему мне делать так, как ты просишь?
        - Дай ему хотя бы немного времени, не начинай операцию, пока он не выйдет из особняка!
        - С какой стати? И только попробуй заикнуться про «старую память»! Сейчас речь идёт не о паршивых поддельных документах и даже не о сведении Плюща и Вальнара, на кону выживание вообще всей организации! Ты серьёзно думаешь, что я поставлю всё под угрозу из-за вас двоих? Чёрта с два!
        - Мик!
        - Габ! - пару секунд они буравили друг друга взглядами. - И вот чего ты добился? На меня твой страшный взгляд не действует! Я начну операцию вовремя и точка, хватит об этом!
        16:30
        Спустя полчаса после начала приёма прибыли, пожалуй, самые почётные гости вечера. Не слишком поздно, не слишком рано, идеальное время. Все подданные Танильского каганата, присутствовавшие в особняке, а таких было немало, прервали свои дела и спустились в прихожую, чтобы поприветствовать двух принцесс.
        Радалию и Айниталию Катарум Таниль, двоих из пяти детей кагана. Их старший брат сейчас был на верхних этажах дворца Лотоса вместе с отцом, второй брат остался в Талитейме, в отсутствие отца представлять власть семьи Таниль, младшую сестру Айны в Лотос не взяли в качестве наказания.
        Вместе с принцессами появился Далан Трок, человек, по понятным причинам некоторое время бывший популярнее всех монархов Люпса, что лишь увеличивало важность этой компании. Ну и внук кагана, сын Радалии, которому недавно исполнилось шесть, тоже был достаточно особенным гостем. Им Лиза была просто обязана уделить отдельное внимание.
        - Приветствую вас, - широко улыбнулась она.
        - Доброго вечера, Ваше Высочество. Познакомьтесь, мой сын, Натум Трок, с моим супругом вы, я думаю, знакомы, - Радалия улыбнулась в ответ, подтолкнув смущённо жмущегося к ней мальчика чуть вперёд.
        - Здравствуй, Натум, приятно с тобой познакомиться, меня зовут Лиза, - чуть наклонилась вперёд девушка, успев кивнуть Далану.
        - Здравствуйте, Ваше Высочество, мне тоже очень приятно, - несмотря на робость, мальчику вполне удалось поздороваться по всем правилам. Однако, на это он, похоже, потратил все оставшиеся силы и уже окончательно спрятался за маму, настороженно выглядывая из-за платья.
        - А ты, должно быть, принцесса Айниталия? - отсмеявшись, Лиза перевела взгляд на продолжавшую молчать девочку. В отличие от своего племянника, с которым у них была разница всего в два года, она не выказывала ни грамма волнения или обеспокоенности. Вот только её слова стёрли все следы улыбки с лица девушки.
        - Именно так. Приятно с Вами познакомиться, Ваше Высочество.
        Нет, в самом приветствии всё было правильно. Кроме того, что в голосе девочки не было ни единой эмоции. Вообще. Смущение, радость, удовлетворение, недовольство, скука - Лиза была готова к чему угодно, но услышала лишь пустоту. И от восьмилетней девочки услышать такое было почти что страшно.
        16:40
        - Не нужны вы мне на приёме! - Лора Мадро снова была близка к срыву. И спокойная непоколебимость врачей, продолжавших повторять одни и те же, уже заученные девушкой аргументы, бесила будущую маму сильнее всего.
        - Госпожа, мы должны быть рядом на случай непредвиденных…
        - Молчать! Не хочу больше ничего слушать! Если только попробуете последовать за нами, я до конца поездки не пущу вас в карету! Попробуете тогда обследовать меня через замочную скважину! Я ради такого буду даже готова раздвинуть ноги и лечь перед дверью!
        - Госпожа… - такой напор смутил даже предельно флегматичных докторов.
        - Кресс! Скажи ты что-нибудь!
        - Ребята, - молодой адмирал подошёл к понурившимся врачам. - Вы уже ничего не измените. Я понимаю, что вам были даны инструкции, но разве душевное равновесие Лоры - не важный фактор её здоровья? Я предлагаю вам на этот раз просто смириться. Погуляйте, посмотрите город. Нужно же и вам отдыхать. С ней ничего не случится.
        - Хорошо, господин, - после недолгого обсуждения доктора всё-таки согласились отступить. Однако, взяли с Лоры обещание в случае любых подозрительных симптомов сразу же посылать за ними.
        - Ага, конечно, - как только за врачами закрылась дверь, пробормотала девушка. - Я беременна! У меня половина симптомов необычные, а вторая половина подозрительные! Пошли, Кресс, мы и так уже опаздываем.
        16:58
        - Итак, мой мальчик, как тебе здесь нравится? Не правда ли, шикарный приём? - Вальнар провёл последние полчаса, общаясь с другими гостями и теперь разве что не светился от удовольствия.
        - Да, шикарный…
        Лаз, в свою очередь, откровенно страдал. И не столько из-за того, что приходилось постоянно улыбаться всем подряд как можно более широкой улыбкой. Его уже достали парни, пытающиеся подкатывать к Камелии.
        Всё бы ничего, но мстительная девчонка каждому из них показывала на своего рыжего кавалера и говорила, что у неё уже есть молодой человек. В результате Лаз за эти полчаса успел устать от наезжавших на него самцов. Вроде бы высшее общество, графы, князья, герцоги, аристократы. А в итоге, если приглядеться, мало чем отличались от быдла.
        Разве что наезды более изящные и завуалированные. Вот только от этого становилось только хуже. Потому что на что-нибудь в духе: «Пошёл от сюда, парень, теперь я эту девку танцую», - Лаз мог бы даже не отвечать, а просто дать нахалу в нос.
        А так ему приходилось в той же изящной манере отшивать каждого претендента на невинность графской дочки. Причём каждый раз по-новому и как можно более оригинально.
        Самым же противным было то, что ему было откровенно плевать и на этих двадцатилетних идиотов, и на саму Камелию. Однако, приходилось делать вид, что он глубоко оскорблён и изо всех сил даёт отпор. А всё потому, что граф всегда оказывался где-то рядом и приходилось продолжать играть роль.
        К счастью, гости быстро прибывали, и одного зала для них уже было мало. Люди расходились по комнатам, собирались в группки, каждый искал для себя место по вкусу и следить за ними у Вальнара оставалось всё меньше возможностей. Камелия на отца тоже была всё ещё дико зла, так что не собиралась ходить за ним хвостиком. А это означало, что уже совсем скоро у Лаза должен был появиться шанс.
        Глава 10
        17:10
        - Камелия, эм… ты бы хотела что-нибудь выпить? Я схожу, - граф уже довольно давно не показывался на горизонте, так что можно было начинать действовать.
        - Не называй меня по имени, - фыркнула девушка, продолжая заигрывать с очередным герцогским сыном. - Принеси вина.
        - Отличный выбор, я скоро вернусь… - кивнув всем телом, словно официант, Лаз, не поворачиваясь к Камелии спиной, скрылся за одной из дверей. «Просто тряпка, не обращай внимания», - успел он услышать, прежде чем голоса заглушили общий гомон приёма.
        - Тряпка, да? Ну-ну… прошу прощения, где здесь уборная? - ходить дальше в личине Ричарда Онарского уже было выше его сил.
        - Прямо и через две двери направо, господин, - пояснил слуга, услужливо улыбнувшись.
        - Благодарю.
        Надо было признать, туалетная комната в особняке оказалась действительно шикарной. Не во всех земных домах даже в двадцать первом веке можно было найти нечто подобное. Чистота, роскошь и, что удивительно, приятный запах каких-то трав. Однако, Лаз был тут для другого.
        Костюм, в котором он прибыл в гости к герцогу, был необычным. Пусть снаружи этого и не было видно, но весь он был покрыт множеством тончайших швов, скрывавших спрятанные складки. Для мага-псионика, способного превращать в жидкость прочнейшие металлы, такой трюк не был невозможным.
        И сейчас Лаз запустил обратный процесс. Даже от него такая кропотливая работа требовала предельной концентрации, восстанавливать порванные участки ему совсем не хотелось. Так что, когда он закончил, в дверь с той стороны уже несколько раз стучались.
        Сейчас он был похож на маленького мальчика, которому отдали на вырост отцовскую одежду. Совсем недавно идеально сидевший костюм висел мешком, волочась по полу штанинами и пряча ладони до самых кончиков пальцев.
        Но так оставалось недолго. Тело трансформа окутала прошитая алыми всполохами чёрная дымка, и уже через пару секунд на месте щуплого и невысокого Ричарда Онарского стоял совсем другой человек.
        Мужчина был высок и статен, седина, покрывавшая голову, никак не повлияла на идеально ровную осанку, а под классическим костюмом пряталось могучее тело. В тёмных глазах прятались задорные искорки, на губах играла едва заметная улыбка. За последние месяцы Лаз стал настоящим профессионалом в преображениях.
        Молодой человек, ждущий под дверью, уставился на вышедшего из туалета мужчину круглыми от удивления глазами. Он был готов поклясться, что видел, как туда заходил рыжий паренёк.
        17:13
        - Я был очень удивлён, увидев Вас, стоящей в прихожей, Ваше Высочество, - Далан Трок, держа в руке бокал вина, поймал Лизу между её беседами.
        - Не стоит так официально, Далан, - усмехнулась принцесса, делая глоток. - После турнира нам всем лучше опускать формальности. По крайней мере в частных разговорах.
        - Да уж… - маг чуть затуманенным взором окинул залу. - Сегодня же собралось немало тех, кто участвовал тогда? Я видел Кресса, видел эту женщину из Башдрака, ну… мускулистую.
        - Я поняла тебя. Дасмия, кажется, - девушка прыснула в кулачок, прекрасно поняв, о ком говорил собеседник. - Да, ты прав, немало. А почему из Каганата только один человек? Насколько я помню, вас было трое: ты, один из тех двух братьев и ещё молодой человек, в очках, не вспомню имени.
        - Его зовут Пётр, - Далан кивнул, почему-то скривившись и начав разминать левое плечо. - Очень интересный парень, даже гений. Но он даже близко не интересуется подобными поездками, предпочитая всё время уделять учёбе. А после того, как он проиграл Лазарису, как я слышал, не позволил себе ни одного дня отдыха.
        - Это имя никто уже не забудет, да? - Лиза как-то грустно усмехнулась.
        - Ага. Жаль, что он пропал до нашего боя, я бы очень хотел испытать его способности.
        - Я тоже.
        - Погоди, вы же… - Далан смутился и отвёл глаза.
        - Ну, это нельзя было назвать боем… - принцесса запнулась, прекрасно понимая, какие мысли сейчас крутятся у молодого человека в голове. - Как думаешь, где он сейчас?
        - Не знаю, прячется где-нибудь? - танилец явно был рад сменить неловкую тему.
        - Это понятно, но вот где?
        17:20
        - Какой у Вас уже месяц? - к Лоре, сидевшей в уголке на стуле, подошла пожилая дама в расшитом камнями платье и примостилась рядышком.
        - Пятый, - скрывшись от назойливых докторов девушка пребывала в крайне благодушном настроении, так что тут же повернулась к старушке с мягкой улыбкой на губах. - У Вас есть дети?
        - Конечно, - засмеялась та, запуская руку куда-то в складки платья. На раскрытой ладони оказалась плоская коробочка, на деле оказавшаяся складной рамкой для двух миниатюр. - Мои мальчишки. Вот они, все вместе. Как же долго я их уговаривала сделать этот портрет. - С правого рисунка улыбалась компания из пяти молодых людей, младшему было лет шестнадцать, старшему около тридцати.
        - Ничего себе! - Лора посмотрела на свою неожиданную соседку с искренним уважением. - А это? - с левой миниатюры на зрителя смотрела молодая пара: невысокая полненькая девушка с длинной косой, перекинутой через плечо, и молодой человек, тоже достаточно упитанный, но от того его широкая улыбка казалась только более искренней.
        - Это мы с мужем… он давно умер, - с болезненной нежностью в голосе ответила старушка, проводя пальцем по краю портрета.
        - Соболезную…
        - Да ничего, он успел увидеть сыновей и даже внуков понянчить, так что это ничего…
        - Это больно?
        - Что, милочка? - дама дёрнулась и с недоумением посмотрела на Лору, пряча портреты обратно.
        - Ну… рожать.
        - Ну, конечно, больно, что ты! - рассмеялась старушка, приобнимая девушку за плечи. - Но это же просто боль, это совсем не страшно.
        - Значит, бояться нечего?
        - Ну как… страх, конечно, всегда будет, ты с этим ничего не сделаешь. Боишься, что не справишься, что будешь плохой матерью, что не сможешь правильно их воспитать. Но это как раз и правильно. Если боишься, значит, тебе не всё равно. Я бы куда больше переживала за твоё дитя, если бы тебе было всё равно, - сморщенная старческая ладонь накрыла руки Лоры и неожиданно крепко их сжала.
        - Спасибо Вам.
        - Да не за что, милочка. Ладно, пойду я, надо найти сына, а то что-то мне захотелось прилечь, как бы он меня не потерял. Береги себя.
        - И Вы тоже.
        17:25
        Лаз в своём новом образе неспешно прогуливался по комнатам особняка, наслаждаясь тишиной и отсутствием рядом Камелии. Внимания особого на него никто не обращал, на приёме собрались гости со всего континента, так что незнакомое лицо ни у кого не вызывало вопросов. А ему стоило ещё подождать того момента, когда гости окончательно разбредутся по особняку, и он сможет начать искать Айниталию.
        В разговоры встревать было лень, да к тому же был риск нарваться на какой-нибудь каверзный вопрос. Так что уже спустя десяток минут после перевоплощения Лаз начал скучать.
        А потому начал заглядывать во все комнаты подряд, даже если они были заперты, с чем ему неплохо помогала псионика. Он точно знал, что в этой части особняка не было никаких особо важных помещений, так что его любопытство ничем не грозило. К тому же всегда можно было сказать, что искал туалет.
        В основном комнаты были пусты, вечер только начинался, и основная толпа всё ещё оставалась в главном зале. Но в двух уже сидели и о чём-то с крайне серьёзными лицами разговаривали какие-то мужчины, а ещё в одной лежали и ни о чём уже не разговаривали занятые друг другом молодые люди. Эти даже не заметили, что кто-то открыл дверь. Усмехнувшись, Лаз отправился дальше.
        - Здесь кто-то есть? - в комнате не горел ни один светильник, а тяжёлые шторы перекрывали весь солнечный свет. Так что разглядеть что-либо обычный человек точно не смог. Однако, это тело было создано для кражи, света из коридора ему вполне хватало, что во всех деталях рассмотреть всё помещение. Так что вопрос Лаз задал исключительно из вежливости, он прекрасно видел, что в дальнем углу в мягком кресле сидела, подогнув к подбородку колени девочка.
        Вдруг в ушах раздался какой-то странный писк, словно над ним закружила сотня комаров разом, а картинка перед глазами потеряла фокус и поплыла. Правда, длилось это недолго, через пару секунд странный эффект исчез, словно и не бывало.
        - Это что ещё такое было? - и на этот раз вопрос тоже не требовал ответа. Лаз точно знал, что произошло. Магия, непонятная и незнакомая, но перепутать ни с чем было нельзя. - А ну-ка… Свет! - в подвешенной к потолку люстре разом вспыхнули все сорок с лишним свечей.
        Девочка. Лет восемь-девять. Длинные иссиня-чёрные волосы. И светло-зелёные глаза на лишённом эмоций лице, в которых сейчас отражалось невероятное удивление. Её собственное, а также его, Лаза. Он точно знал, кто она. Собирался отправиться искать её через час-полтора, но то ли по случайности наткнулся именно на эту комнату, то ли его сюда привело некое шестое чувство.
        - Ты…
        - Ты…
        - Кто ты?
        - Кто ты?
        Тишина, густая как кисель, заполнила комнату. Они смотрели друг на друга, и оба не имели ни малейшего понятия, что с ними происходит.
        - Прошу прощения, сэр, Вы что-то хотели? - плеча Лаза коснулась рука слуги. От неожиданности он аж подпрыгнул и пустым взглядом уставился на официанта. Почти десяток секунд ушёл на то, чтобы вообще осознать, что происходит.
        - Нет-нет, я просто… - прежде чем он успел ответить, между их ногами промелькнула маленькая тень. - Стой! - девочка даже не подумала его слушать. И по глазам официанта, сдвинувшегося так, чтобы оказаться между Лазом и убегавшей принцессой танильцев было видно, что он не позволит броситься за ней вдогонку. В любой другой момент такая ответственность была бы похвальна, но только не сейчас.
        Смести с пути худощавого слугу было проще простого. Преодолеть полдюжины шагов до конца коридора, где начиналась большая зала - никаких проблем. Но маленький силуэт словно бы растворился в толпе.
        Скрежеща зубами, Лаз дёрнулся в одну сторону, в другую, но даже краешка детского платья увидеть не удалось. О, он мог бы найти её без труда. Шесть лет назад он обнаружил Лани в огромном королевском замке.
        С его текущими возможностями поиск Айниталии не представлял никакого труда. Но делать этого было нельзя. Он не мог рисковать, привлекая к себе внимание. Обнаружить его сканирование было сложно, но не невозможно.
        Тем более, на приёме присутствовало много магов, даже высших. А Айна была не просто девочкой, а принцессой Танильского Каганата и им бы точно не дали мирно поговорить, если хотя бы заподозрили его в чём-то.
        - Сэр, с Вами всё в порядке? - слуга догнал его быстро. В голосе мужчины легко можно было услышать неприязнь и насторожённость. Несложно было понять, как поведение Лаза выглядело со стороны ведь сейчас он выглядел лет на шестьдесят.
        - В порядке.
        - Вы уверены? Не хотели бы Вы немного отдохнуть?
        - Нет.
        Лаз прошёл мимо слуги, проигнорировав дальнейшие вопросы. Хорошее настроение вылетело в трубу, хотелось что-нибудь сломать, желательно, что-то большое. Вернувшись в ту комнату, где сидела Айниталия, он сел в то же кресло и взмахом руки погасил все свечи. Дверь захлопнулась и закрылась на ключ прямо перед носом проследовавшего за ним слуги. Ему надо было успокоиться и подумать.
        17:30
        - Далан, ты не видел Айну? - Радалия, держа за руку сына, поймала мужа, когда он подошёл взять ещё бокал вина.
        - Нет… - молодой человек задумался. - Практически с самого нашего приезда.
        - Я что-то волнуюсь…
        - С ней всё будет в порядке, - Далан приобнял жену, легко целуя её в щеку. - Она не беззащитная девочка, с её магией даже мне не справиться просто так. Ты что-то видела?
        - Не знаю… - девушка смущённо улыбнулась, признавая, что никаких объективных причин для беспокойства у неё нет. - Просто как-то неспокойно на душе.
        - Хм… ладно, женская интуиция - страшная сила. Не стоит её недооценивать. Я её поищу, не волнуйся.
        - Спасибо большое, теперь я спокойна.
        17:35
        - Всё в порядке? - комнатка на первом этаже, по сравнению с другими была маленькой и невзрачной, но даже так тут было очень уютно и имелось всё, что нужно для комфортного проживания нанятого герцогом мага. И сейчас этот маг стоял у окна, пристально глядя на своего гостя.
        - Ну, я же попал внутрь, - человек в изящном костюме безразлично пожал плечами.
        - Пусть так. Всё в силе?
        - Да, господин Микалис подтвердил первый шаг операции в половине десятого. У тебя всё готово?
        - Да, все шестеро прошли без особых проблем.
        - Отли… как шестеро?
        - Ну так… - маг с непониманием уставился на собеседника. - Вас пятеро и ещё один парень, о котором договорились чуть позже.
        - Я про это ничего не знаю…
        17:38
        - Ты всё подготовил? - мажордом поместья с подозрением посмотрел на шеф-повара.
        - Как и было приказано! - тот явно нервничал. - Порция особого вина для дегустации, мы уже добавили яд в каждую бутылку. Через три часа после употребления ни один маг в поместье не сможет сотворить ничего опаснее банального фаэрбола. Страшная вещь…
        - Знаю, - кивнул мажордом. - Да не волнуйся ты так, всё будет в порядке!
        Впрочем, эти слова заставили повара нервничать ещё больше.
        - А это точно обязательно? В конце концов, такие высокопоставленные гости, они могут возмутиться!
        Мажордом нахмурился.
        - Его светлость знает, что делает, не нам задавать вопросы. Прикажи разносчикам убедиться в том, что каждый из гостей выпьет этого вина. Мы должны быть уверены в успехе.
        - Никогда ни в чём нельзя быть уверенным полностью, - с ноткой фатализма в голосе ответил шеф-повар.
        - Если большинство гостей попробуют вино, этого будет достаточно. Главное, чтобы убийцы Плюща ничего не заподозрили.
        17:43
        - Далан, что происходит? - Радалия, оставив сына под присмотром слуги, прибежала, как только смогла.
        - Айниталия, - буркнул маг, указав на четыре распластавшихся на полу бесчувственных тела, два из которых принадлежали слугам и ещё два - аристократам. - Заперлась в комнате. Требует, чтобы от неё отстали и вырубает любого, кто подходит. Ты была права со своим предчувствием.
        - Великий Тенгри… почему она это делает?
        - Я не знаю, может, настроение плохое? - Далан развёл руками.
        - Нет, ты не понимаешь, - Радалия замотала головой, - у Айны не может быть плохого настроения, у неё не может быть никакого настроения!
        - В смысле? Она, конечно, очень замкнутая девочка, но у всех бывают плохие моменты.
        - Нет-нет-нет, не в её случае! - молодая женщина была на грани паники. - Ты этого не знаешь, потому что почти не общался с ней в последние несколько лет. Отец старался скрывать это от всех, от кого мог. Именно поэтому он с такой неохотой взял её в эту поездку.
        - Да что случилось, объясни толком!
        - Я… - рот Радалии несколько раз открылся и закрылся, словно у выброшенной на берег рыбы, но она так и не продолжила рассказ. - Я не могу, прости. Отец будет невероятно зол, если я расскажу тебе без его согласия.
        Далан сморщился, словно жевал лимон, но, в конце концов, всё-таки кивнул.
        - Ладно, я понимаю. Но что нам сейчас-то делать? Как справляться с проблемой?
        - Никак, - Радалия взяла мужа за руку и посмотрела прямо в глаза. - Не трогай её и сделай так, чтобы никто даже близко к этой двери не подходил. Ты прав, она может отлично о себе позаботиться, но в другом ты ошибаешься. Если Айна захочет, даже тебе не удастся побороть её магию. И дело не в объёме энергии. В мире просто не существует человека, способного ей сопротивляться.
        17:59
        - Дорогие гости… пожалуйста, попробуйте… это… прекрасное вино… из моей… личной коллекции! Я… специально ради такого случая… приказал распечатать… пять… десятков бутылок… уверяю… ничего подобного… вы ещё… не пробовали!
        Глава 11
        18:04
        Слуги с подносами в руках, словно лавирующие между скалами лодочки, курсировали среди гостей, ловко подставляя бокалы под протянутые руки дворян. Вино, и правда, было отменным, хвалебные отзывы слышались отовсюду. Так что даже пятьдесят бутылок закончились очень быстро.
        Лора Мадро сидела в сторонке, немного притомившись от разговоров с другими гостями и чуть затуманенным взглядом следила за мужем. Они познакомились много лет назад, тогда Кресс был простым поварёнком.
        Несмотря на их чувства, несмотря на то, что он раз за разом приходил к её отцу, девочка осознавала понимала, что им не суждено быть вместе. Рождение в такой семье, как у неё - не только благословение, но и проклятье. Однако, вот они вместе, ждут ребёнка, он - знаменитый на весь мир маг, адмирал небесного флота, невероятно важный человек. Её поварёнок. Насколько иногда странные повороты могла вытворять судьба.
        - Госпожа? - запутавшись в своих мыслях, Лора не сразу заметила, что рядом уже некоторое время стоит официант. - Попробуйте, это вино из личной коллекции Его светлости.
        - Я в положении, мне нельзя алкоголь, - улыбнулась девушка, кладя руки на живот. Однако, вместо того, чтобы отойти, парень лишь придвинулся ближе.
        - От одного бокала ничего не будет, - перед Лорой, как по волшебству, появился поднос. - К тому же оно совсем лёгкое, а вкус должен быть просто превосходным.
        - Должен быть? - усмехнулась она, смерив парня насмешливым взглядом.
        - Откуда мне знать, госпожа? - он смущённо потёр затылок. - Мне, чтобы сделать хотя бы глоток такого вина, надо месяц ничего не есть и не пить.
        - Ну ладно, я попробую один глоток за тебя, - конечно, это было неправильно, но после того, как вокруг неё на протяжении почти двух недель вились врачи, бросавшиеся на помощь от простого «Кхе!», Лоре очень хотелось сделать что-то им назло. Так что она не стала долго сопротивляться.
        - Что скажете, госпожа? - улыбаясь, спросил официант, наблюдая, как девушка пригубливает вино.
        - Это, и правда, вкусно. Ты был прав, - кивнула она, однако, бокал поставила обратно на поднос. - Но мне, увы, больше нельзя.
        - Как скажете. Приятного вечера, госпожа.
        18:10
        На кухне поместья, огромном пространстве, заполненном десятками поваров и постоянным гомоном, вёлся очередной за сегодня разговор.
        - Все выпили? - мажордом с недоверием посмотрел на подчинённого.
        - Некоторых не удалось уговорить, сир, но таковых меньше десятка человек. Плюс дети. В остальном попробовали все гости, мы были очень внимательны, обошли все комнаты.
        - Точно? Ты понимаешь, как это важно?
        - Я Вас уверяю, - терпению старшего официанта можно было только позавидовать. - Я лично заглянул в каждую комнату поместья, кроме тех, что были заперты на ключ.
        - Хорошо, - мажордом, наконец, расслабился и кивнул. - Должно начать действовать в течение часа, максимальный эффект через три. Надо, чтобы за теми, кто не выпил, внимательно следили. Выясните, кто они и являются ли магами.
        - Будет исполнено.
        - Можешь идти.
        18:16
        - Далан? Что ты тут делаешь в одиночестве? - прикорнувшего на стоящей в коридоре лавочке молодого человека окликнули.
        - Кресс, - они обменялись рукопожатиями, и адмирал присел рядом. Они были противниками, даже врагами, сражались друг с другом на турнире и в реальной жизни. Но сейчас, находясь на нейтральной территории, в мирный вечер, на который приехали с семьями, открытой вражды не получалось. Естественно, оставалась некая холодность, но оба были достаточно хорошо воспитаны, чтобы ей и ограничиться.
        - Ты не ответил на вопрос.
        - Да так, притомился, вот и сижу. А ты почему?
        - То же самое, - Кресс сделал глоток из резного бокала и расстегнул пуговицу пиджака. - Не дают спокойно посидеть с женой, постоянно что-то от меня хотят. Так что я сбежал.
        - А что скажет супруга?
        - Она понимает, - на губах молодого адмирала невольно заиграла нежная улыбка. - Лора - чудесная, лучшее что со мной случалось в жизни.
        - Прекрасно понимаю, - кивнул Далан, и его суровое, грубоватое лицо приняло точно такое же выражение.
        - О, ты же тоже женат, я как-то не подумал. И вроде как есть сын? - как основным фигурам своих стран, им было положено знать друг о друге больше, чем хотелось.
        - Да, ему шесть.
        - А у меня только будет ребёнок…
        Помолчали. Напряжения между двумя молодыми мужчинами заметно поубавилось. Всё-таки люди - странные существа. Готовы рвать друг другу глотки за банальную идею, сражаться годами.
        Но стоит найти что-то общее, объединяющее тебя с тем, другим, по ту сторону баррикад, и вся враждебность вдруг улетучивается. Может быть, потом, вернувшись на поле боя, они снова вцепятся друг в друга не на жизнь, а насмерть, но здесь и сейчас…
        - Каково это, иметь ребёнка?
        - Ты ведь сам скоро узнаешь, - усмехнулся Далан. - Что, хочешь подглядеть в конец учебника?
        - Победа любым путём, тебе ли не знать.
        - Понимаю. Но тут я тебе не помощник. Это будет твой ребёнок. И мои советы тебе никак не помогут.
        - Да уж, - Кресс вздохнул и вгляделся в рубиново-алые круги в бокале.
        - Волнуешься?
        - Очень. Лора - умница, но статистика не в нашу пользу. Ты, наверное, не слышал об этом, а вот каган точно в курсе, так что не думаю, что раскрою военную тайну. У жены моего тестя было три выкидыша прежде, чем родилась Лора. Мать умерла при родах. Его Величество и вовсе не может иметь детей. Так что я не просто волнуюсь, я очень боюсь за неё.
        - Ничего себе, - Далан аж присвистнул. - У Радалии всё было отлично, и то я в последние недели места не находил. Не представляю каково тебе.
        - Спасибо, что ли? - Кресс явно сам был удивлён этим словам.
        - Да как бы не за что, - невесело улыбнулся танилец. - Мы с тобой сражаемся и вряд ли когда-нибудь станем друзьями, но всегда надеешься, что твои дети будут жить в мире.
        - Хороший тост.
        Они чокнулись и выпили. А потом продолжили разговор.
        18:23
        Лаз уже час сидел в темноте без единого движения. В голове крутились сотни мыслей, жужжали, как роящиеся пчелы, и ни одна не хотела затихать.
        Кто она на самом деле? Почему он так на неё реагирует? Ведь она явно чувствовала нечто похожее. Почему именно с ней его связывало теми странными видениями? А что за магия на него воздействовала, когда он открыл дверь? Не самый важный сейчас вопрос, но тем не менее.
        И что ему теперь делать? В отношении Айниталии, в отношении кражи, которой он сейчас как бы должен был заниматься, в отношении вообще всего. Оказавшись наедине с собой и собственными мыслями, Лаз не мог больше ничего поделать. Все те мучившие его в последние полгода размышления заполонили мозг и выгнать их уже не получалось.
        Ну, встретятся они, поговорят. Может, он даже выяснит, из-за чего всё это происходит. Что потом? Не может же он вместе с документами Габика похитить и восьмилетнюю девочку. Тем более, что она была дочкой кагана танильцев, и останется ей вне зависимости от их разговора.
        А ведь отношения каганата и Кристории были достаточно ясны. Тем более после этого съезда. И что он будет делать? Создаст предельный образ псионики? Как это поможет? Он был слишком молод и слишком слаб, чтобы реально влиять на политическую ситуацию в мире. А Айна сразу после рождения стала частью этой политики.
        До встречи с ней у него ещё была смутная надежда, что это всё просто удивительное совпадение, и Айна, которую он искал, не имеет к Айниталии Катарум Таниль никакого отношения. Теперь сомнений не осталось.
        И это значило, что они никогда не смогут быть вместе. Потому что для этого Лаз должен был оказаться с ней на равных. А единственный на данный момент способ сделать это: поддержка Кристории - с каждым днём становился всё менее реальным. Потому что сама Кристория медленно двигалась к своему концу.
        Этого было не изменить. Лаз мог быть потенциально величайшим магом всех времён и народов, но в одиночку войну не выиграть. Тем более, войну против всего мира. Говорилось, что высшие маги были войсками в одном человеке и могли менять ход сражений, но при этом все понимали, что это преувеличение.
        Как бы ни были сильны и впечатляющи молнии Савойна, они никогда не смогут уничтожать армии. Враг не будет просто сидеть и ждать смерти. Не было никого сильнее высших, но несколько магов высокого потенциала, работающие вместе, легко могут дать отпор даже Савойну. И каким бы сильным он, Лаз, не стал, это не перекроет тот факт, что против него и его страны ополчился весь континент. Это так не работало.
        И какой тогда был смысл в том, чем он занимался сейчас?
        «Тук-тук!»
        Лаз аж подпрыгнул в кресле от неожиданного звука. Потому что стучали не в дверь, а в окно третьего этажа.
        - Принцесса?!?! Что ты тут делаешь? - чернильно-чёрный ястреб, сидящий на подоконнике, был одним из самых последних гостей, кого он ожидал увидеть.
        Птица, недовольно взглянув на хозяина, влетела мимо него в комнату и, сделав пару кругов вокруг люстры, опустилась на спинку кресла, в котором он сидел.
        После побега из Апрада, Лаз старательно скрывал свою подругу, никогда не показываясь с ней в людных местах. Всё-таки Принцесса принадлежала к очень редкому виду и могла подсказать кому-то, что он рядом.
        На время его жизни в Дифале птицу пришлось и вовсе отпустить, она жила в ближайшем лесу. Благо, даже его несовершенная техника приручения установила между ними неразрывную связь и Лаз всегда знал, где его питомица. Даже мог позвать её, когда хотел повидаться. В Лотосе они использовали ту же схему, но он не помнил, чтобы отправлял Принцессе сигнал о появлении. Разве что…
        - Ты прилетела из-за меня, да? - она была рядом половину его жизни, была свидетельницей такого, о чём не знал ни один человек, видела его ярость и слёзы. Лаз не представлял жизни без своей питомицы, а после применения техники подчинения их связь стала лишь сильнее. Он мог видеть её глазами, чувствовать настроение Принцессы, её желания.
        Вот только связь работала в обе стороны. Чуть дрожащей рукой он провёл по мягкому оперению ястреба и, словно прочитав его мысли, птица ткнулась лбом ему в ладонь. Эта была не его рука, старая, немного морщинистая, грубая, но ей было всё равно.
        - Ты права, - улыбнулся Лаз чему-то совершенно неосознанному. - Какой смысл волноваться о том, что будет потом?
        18:29
        - Ваше сиятельство, - граф Дифалский как раз попрощался со старым другом, когда к нему подошёл новый собеседник. Пожилой мужчина в строгом костюме классического кроя, несмотря на возраст, сохранивший стать и величественную ауру.
        - Здравствуйте, - широко улыбнулся Вальнар, протягивая ладонь для рукопожатия. - Я прошу прощения, но не имею чести знать вас…
        - О, что же я! - рассмеялся мужчина, хлопнув себя по лбу. - Князь Леопольд Карлсонский, прибыл из Нерии.
        - Очень приятно познакомиться, Ваша светлость, - Вальнар лихорадочно прокручивал в голове всех известных нерийских аристократов, но о таком он никогда ничего не слышал. Хотя это был не показатель. Многие дворяне, как и он сам, предпочитали жить обособленно. Однако, было неуютно не знать, чего ожидать от собеседника.
        - Взаимно, взаимно, - заулыбался Леопольд. - Великолепный приём, не правда ли?
        - О да, отличный, - кивнул граф, оглядывая зал. - Я прошу прощения, но откуда Вы меня знаете?
        - Ну как же, дорогой граф, - князь словно бы даже оскорбился таким вопросом. - Ваши земли так близко к границе, слава о красоте вашей дочери давно достигла Нерии!
        - Да уж, - Вальнар сразу скис, - иногда мне хочется, чтобы этой славы и вовсе не было.
        - Понимаю, у самого дочь. Девушки в этом возрасте такие капризные…
        - Полностью согласен, - они чокнулись и выпили, явно думая каждый о своём кудрявом несчастье.
        - Скажите, граф, вы уже нашли ей партию? Просто у меня внуку недавно исполнилось семнадцать, и вопрос зашёл о женитьбе.
        - Правда? - недовольное выражение лица Вальнара сменилось уже откровенно кислой миной. Полгода назад такое предложение от князя соседней страны было бы просто великолепным, но сейчас… - прошу прощения, но, к сожалению, у Камелии уже есть молодой человек. О помолвке будет объявлено после фестиваля.
        - О, понимаю, - кивнул Леопольд. - Княжич Гельторский прекрасный выбор. Жаль, я надеялся, что они просто общаются.
        - Кумтан Гельторский? - лицо Вальнара вытянулось, а брови поднялись так высоко, что практически слились с чёлкой.
        - Ну да… - князь явно был смущён такой реакцией. - Я видел его с Вашей дочерью несколько минут назад, заходящими в одну из комнат. Отрадно видеть столь хорошо ладящих молодых людей.
        - Прошу прощения, но мне нужно срочно найти дочь. Где Вы их видели? - на виске графа забилась жилка.
        - Там, через два зала…
        - Спасибо, князь, было приятно познакомиться! - последние слова Вальнар прокричал уже от дверей.
        - И мне было приятно, - бросил в ответ Леопольд. А потом добавил уже про себя. - В четвёртый раз.
        18:45
        Айна сидела в углу комнаты, прижав колени к груди, неотрывно глядя куда-то в пустоту. Она не понимала, что с ней происходит. Даже на Лаза, взрослого человека с опытом двух жизней, их встреча произвела неизгладимое впечатление. Что уж говорить про восьмилетнюю девочку, тем более, с её проблемой.
        Придворные лекари Кагана говорили, что принцесса лишилась всех эмоций, но это было не совсем правдой. Она просто решила для себя, что не испытывать эмоции будет лучше и проще.
        Вот только произошло это не намеренно, а на уровне подсознания, так что хоть как-то контролировать процесс она не могла. А так как всё случилось, когда ей было всего пять, и Айна очень плохо помнила, что было до того случая, она не могла даже использовать собственные воспоминания, чтобы разобраться в происходившем с ней сейчас.
        Нормальный человек назвал бы эти эмоции смятеньем, страхом, недоумением, может быть, паникой. Но Айна не осознавала таких понятий. Ей просто было очень плохо. Восьмилетняя девочка, не понимавшая, что с ней происходит, и страдавшая из-за этого. Сложно представить что-то хуже.
        Однако, такое состояние позволило ей заглянуть в себя куда глубже, чем Лазу. Он думал головой, задавал вопросы, пытался найти ответы, тонул в неразрешённости. Но Айна, вот парадокс, отринув эмоции, сейчас могла в полной мере проникнуться тем, что испытала при их встрече.
        Как слепец, вдруг обрётший зрение, никогда не забудет первой представшей перед взором картины, так и она всем сердцем зацепилась за всколыхнувшую душу волну чувств. И спустя час, наконец, смогла вспомнить, когда испытывала нечто подобное.
        Добрая тьма. Трижды Айна встречалась с ней в своих видениях, в последний раз даже сказала ей своё имя. Тьма висела в пустоте где-то там, очень далеко и в то же время совсем рядом. Большая, странная, но очень добрая. Ей почти не снились сны, но, если она и видела что-то, отправляясь в объятья Морфея, так именно эту тьму. И теперь она точно знала, что будет делать дальше.
        18:53
        - Без… семи минут… семь, - герцог Ланоританский взглянул на большие настенные часы. - Яд… скоро начнёт… действовать. Главное… чтобы никто… не пытался… использовать магию… раньше времени.
        - Это светский приём, Ваша светлость. Кому придёт в голову использовать магию на светском приёме.
        - А… чёрт их знает…
        - Ваше светлость, я не хочу сказать, что не одобряю ваше решение… но что, если от этого яда кто-нибудь умрёт? Представитель другой страны? А если это будет кто-то из важных персон империи?
        - Яд… безвреден… для здоровья… - герцог отмахнулся от вопросов мажордома. - Ну… почти…
        18:58
        - Ну что, Лора, как тебе приём? - Кресс, довольно улыбаясь, обнял жену за талию. В главном зале начались танцы, и для них это была отличная возможность, наконец, побыть немного вдвоём, пусть вокруг и крутились десятки других пар. Они не танцевали, девушка отказалась совершать такие сложные телодвижения с выпирающим животом, но и того, что они просто стояли в объятьях друг друга, им было вполне достаточно.
        - Мне всё нравится, дорогой, - девушка, наслаждаясь моментом, положила голову мужу на плечо.
        - Ну, вот видишь, как славно. Кстати, я тут встретил Далана Трока. И мы с ним разговорились, представляешь? Я с Даланом Троком! Даже подумать странно. Он тоже женат, у него есть сын. И вообще оказался очень неплохим человеком, даром что танилец. А потом… дорогая? - только теперь немного увлёкшийся рассказом Кресс заметил, что его рука как-то слишком сильно давит на талию девушки. Лора почти повисла на нём и держалась в вертикальном положении только за счёт мужа. Стоило ему немного расслабить руки, как она тут же осела на пол.
        - Лора, что с тобой?!?! - это уже точно нельзя было списать не обычную усталость. Глаза девушки были закрыты, губы сжаты, лицо бледное, как у покойницы.
        - Всё в порядке? - со всех сторон послышались озабоченные голоса, и наконец, кто-то додумался крикнуть:
        - Врача!
        Глава 12
        19:01
        На приёме подобного уровня собирались самые сливки общества. Показательно было уже то, что гостям практически не понадобились приглашённые Калтиром переводчики, хотя больше половины было иностранцами.
        Так что не было ничего удивительного в том, что в окружившей Кресса и Лору толпе нашлись и подкованные в медицине люди, и маги, владевшие заклинаниями исцеления. А ещё через минуту подбежали четверо профессиональных врачей, работавших и живших в поместье постоянно из-за герцога.
        Вот только ни первые, ни вторые, ни третьи, ничего не смогли сделать. Довольно быстро определили, что дело в какой-то отраве, вот только никто из присутствовавших ни о чём подобном раньше не слышал, и лекарства, понятно, в арсенале докторов не было. Исцелить Лору можно было и без противоядия, любой толковый маг-лекарь справился бы с этим, но как только первый из них попытался это сделать, всплыла огромная проблема.
        - Я не могу нормально управлять энергией! - пожилой маг, схватившись за голову, оглядел комнату помутневшим взглядом. Больную уже успели перенести из бальной залы, и Кресс лично позаботился, чтобы к ней не пускали праздных зевак. Лиза ему в этом помогала.
        - Как это? Ну-ка, дай я попробую! - второй лекарь, склонившись над Лорой, положил руку девушке на лоб, но уже спустя десяток секунд его постигла та же участь.
        - Что происходит? - Кресс Мадро всегда считался очень спокойным и уравновешенным человеком, но сейчас он был на грани. И в отличие от срыва простого человека, после того, как молодой адмирал перейдёт эту грань, плохо будет вовсе не ему. А потому, несмотря на то, что его голос был совершенно спокоен, собравшиеся в комнате маги-целители ощутимо побледнели и бросились наперебой объяснять ситуацию.
        - Господин, мы не можем нормально управлять энергией!
        - Да-да, когда пытаюсь сосредоточиться, словно начинаю тонуть. Перед глазами темнеет, и дико болит голова.
        - У меня то же самое!
        - У всех четверых? - Лиза, вошедшая следом, спросила вместо тихо закипавшего Кресса.
        - Да, Ваше Высочество!
        - Кресс, не стоит их винить, что-то не так… - когда тонкая ладонь принцессы легла на плечо молодого адмирала, лекари облегчённо выдохнули.
        - Это сейчас совершенно не важно, - руку Лизы Кресс сбросил, но явно поостыл. - Первое на очереди - спасение моей жены. И почему-то мне кажется, что эти ребята плохо стараются. - В тишине было отчётливо слышно, как по горлу самого первого объявившего о своём недуге мага прокатилась слюна.
        - Мы Вам не врём, господин!
        - То есть вы хотите сказать, что резко все четверо разучились колдовать? Почему только вы?
        - Попробуйте сами, господин, - похоже чуть полноватый лекарь сам не ожидал от себя подобного, потому что сразу после этих слов сдавленно ойкнул и спрятался за спину коллеги. Однако, такое предложение было им высказано не без причины. Несмотря на свой страх перед Крессом, врачи не были дураками и могли проанализировать ситуацию. И происходящее не просто дурно пахло, а почти что воняло проблемами.
        - Моя магия при мне, - молодой человек взмахнул рукой, и по комнате прошёлся освежающий ветерок, раздувая свечи и приподнимая шторы.
        - Целительная магия крайне сложна и требует намного более сложных заклинаний.
        - Ладно, сейчас.
        Кресс тоже понимал, что четверо целителей не станут отказывать ему и, тем более, принцессе империи без причины. Просто он был очень зол и напуган. Так что он последовал предложению докторов и попытался запустить процесс активации своего предельного образа.
        И спустя несколько секунд стало понятно, что они не обманывали. Кресс был военным, так что выдержал приступ куда лучше, чем гражданские лекари. Однако, даже ему пришлось приложить все усилия, чтобы не пошатнуться и сохранить на лице бесстрастное выражение. Кивнув лекарям, он выбежал из комнаты.
        - Послушайте все, пожалуйста! - в зале, где совсем недавно слышалась задорная танцевальная музыка, воздух заполняла лишь напряженная тишина. Никто в подобной ситуации даже не подумал бы продолжить веселиться. И когда Кресс появился в дверях, на него с озабоченными лицами обернулись все, кто находился в комнате. - Я хочу, чтобы прямо сейчас все маги, кто есть в комнате, попытались активировать какие-нибудь сложные заклинания. Пожалуйста, ничего не спрашивайте, просто попытайтесь запустить процесс.
        В первые секунды кто-то пытался возражать, но появление за спиной адмирала Лизы резко заткнуло все недовольные рты.
        А потом начался самый настоящий хаос. Люди валились на пол, хватаясь за головы, кто-то падал на соседей; отовсюду доносились удивлённые возгласы тех гостей, кто не был наделён магическим даром и сейчас не понимал, что происходит; слышалась ругань, возмущённые тирады в адрес герцога Ланоританского и требования позвать врача.
        - Я знаю, что это! Это… - хозяин голоса был мгновенно обнаружен и вытащен Крессом из толпы с залепленным магией ртом. Ситуация не могла быть простой, и что бы не собирался сказать этот человек, рисковать было нельзя. Паника только усугубит ситуацию.
        - Что ты знаешь? - щупленький мужичок в толстенных очках оказался прижат к стене в той самой комнате, где лежала без сознания Лора, и стояли ошеломлённые таким развитием событий врачи.
        - В одной из аномальных зон империи можно найти растение, из которого изготавливается особый яд, - затараторил он, попав в стальной захват Кресса. Лиза, сделав было шаг вперёд, чтобы остановить его, передумала и отошла в сторонку, делая вид, что не замечает происходящего. Ситуация была критической, и для соблюдения правил этикета было не время и не место. - Он подавляет у жертвы способность колдовать, полностью лишая магического дара до естественного выведения отравы из организма.
        - Почему мы всё ещё можем применять более слабые и простые заклинания?
        - Яд действует долго, несколько часов, а эффект нарастает постепенно.
        - Моя жена - не маг, почему на неё он подействовал, да ещё и так сильно?!?! - сложить два и два Кресс, понятно, мог.
        - Я не знаю! - по щекам и хлипкой щетине мужчины уже текли слёзы. - Пожалуйста, я больше ничего не знаю!
        - Чёрт! - отшвырнув ставший бесполезным источник информации в сторону, молодой человек со всей силы впечатал кулак в стену.
        19:05
        - Ваша светлость, произошло непредвиденное! Одной гостье стало плохо, и её попытались вылечить с помощью магии, в результате чего действие яда было обнаружено!
        - ЧТО?
        - Да, что нам делать?
        - Так… для начала… распредели людей… на всех… входах в поместье. Не дайте никому… покинуть поместье. Всем слугам… говорить… что всё в порядке… это просто… отравление… успокойте гостей… разнесите напитки. Нельзя… допустить паники. Я… сам выйду… к гостям. А ещё… нет, потом. Сейчас… прочь. Со мной… хотят поговорить… наши гости… из имперской… разведки.
        19:07
        - Господин Микалис, проблема! - в окне комнаты, где сидели пара насупившихся мужчин в дорогих костюмах, появился закутанный в чёрный силуэт.
        - Говори.
        - В поместье паника, маги по неизвестной причине лишаются способностей. Из пятерых агентов трое подверглись воздействию.
        Друг Габика тремя ветряными лезвиями превратил дубовый стол в труху.
        - Как такое возможно? Что произошло?
        - Вероятнее всего это яд. Фир говорит, что слышал о подобном. По крайней мере симптомы подходят: постепенное снижение магических способностей вплоть до полной невозможности применять заклинания.
        - Чёрт, Мик, это плохо.
        - Без тебя знаю, что плохо! И для меня в первую очередь. Если операция провалится, я первый лишусь головы! - мужчина закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул. - Так, хорошо. Если это отрава оказалась практически у каждого гостя в еде или напитках, значит, не обошлось без самого Калтира. Он знал о покушении? Возможно. Кто-то из обычных гостей понял, что причина происходящего - яд?
        - Насколько я знаю нет, - отрапортовал гонец, секунду поразмыслив.
        - Хорошо. Передай всем отслеживать и устранять любого человека, выезжающего из поместья. Ещё двое наших в форме, так что, возможно, всё получится. Калтир не доверяет магам, так что у него в подчинении почти никого с потенциалом выше среднего. Сколько, ты говоришь, действует яд?
        - Максимальный эффект достигается через несколько часов после приёма.
        - Хорошо. Тогда через два часа приступаем к плану Б.
        - Что ещё за план Б? - Габик проводил взглядом исчезнувшего в окне гонца.
        - Силовой захват поместья, - буркнул мужчина, проверяя крепление кинжалов на поясе.
        - Ты спятил, Мик! Одно дело - тихое устранение старика, и совсем другое - нападение на здание, доверху наполненное важными шишками! А если ты прикончишь какого-нибудь иностранного дипломата? Против Плюща ополчится уже не только империя, вообще весь мир будет против вас! Смерть Кассии…
        - Я сказал тебе заткнуться! - рявкнул Мик. - И не «вас», Габик, а «нас». Пока твои бумаги в хранилище Калтира… - мужчина замолчал, осенённый идеей. - Так вот зачем этот парень внутри! Хотел по-тихому выкрасть свои бумаги, чтобы они не достались ни империи, ни Плющу? Умно, ничего не скажешь.
        - Думай, что хочешь, - огрызнулся Габик. - Не тебе меня осуждать. И я ещё раз говорю, захват поместья - это самоубийство даже для Плюща!
        - Лучше так, чем облава империи. Если Калтир решился на такое, значит готов передать свои бумаги правительству.
        - И что, отправишь туда всех своих бойцов? - владелец притона в шестом доме встал перед другом и схватил того за плечи. - Это безумие, Мик!
        - И сам отправлюсь, если понадобится. - Ничуть не смутившись, ответил тот. - В конце концов, я не последний по силе маг в Плюще. А тебе… - он перехватил руки Габика и, подкрепив атаку магией, ударил друга в висок. Мужчина беззвучно осел на пол, после чего Мик взял со стола верёвку и принялся связывать Габику руки и ноги. - Лучше какое-то время полежать. Прости, брат, но, боюсь, что, если я этого не сделаю, ты наворотишь дел.
        19:09
        Новости о происходящем очень быстро распространились по особняку, и вскоре большинство гостей собралось в главном зале. Калтир пытался всех успокоить и убедить не торопиться с выводами.
        Вообще, Его светлости очень повезло. Применённый им яд, и правда, был невероятно редким. Из всех присутствующих о нём знал лишь один человек, тот, которого допрашивал Кресс, да и то лишь потому, что прочёл о нём в какой-то старой книге. А его заперли в отдельной комнате.
        Так что истинной природы происходящего никто не понял. Было понятно, что это какая-то отрава, но, когда человек не знает наверняка, он всегда надеется на лучшее. А потому довольно бессвязное бормотание шеф-повара поместья о том, что возможной причиной являются новые травы, которыми он посыпал предлагаемые гостям закуски, возымело своё действие.
        Гости продолжали обвинять Калтира в срыве вечера и плохом выборе персонала, но разъезжаться передумали, старику удалось их убедить. Взамен он пообещал предоставить каждому компенсацию за порчу приёма и послал нескольких человек наружу за врачами, ещё не отравившимися «новыми травами».
        Правда, дождаться докторов им было не суждено. Отправленные герцогом слуги только делали вид, что покидали поместье, а тех, что успели послать за помощью сами гости, по-тихому прикончили люди Мика. Сам того не понимая, Калтир посодействовал своему врагу.
        Гости начали потихоньку возвращаться к разговорам. Правда, теперь любая беседа сводилась либо к провалу герцога, либо к историям о различного вида отравлениях. Однако, Айну ничто из этого не волновало.
        Она искала того человека уже больше двадцати минут, но его нигде не было. Ни в одной комнате, ни в одном зале, девочка даже врывалась в запертые туалеты, вызывая гневные возгласы мужчин и возмущённые визги женщин. Тот, кто имел отношение к доброй тьме, словно провалился сквозь землю.
        19:10
        Лаз, а вернее очередное воплощение, которое он в разговоре с Вальнаром назвал князем Леопольдом Карлсонским, тем временем как раз выходил из стены неподалёку от кабинета Калтира.
        Самым сложным в их с Габиком плане было проникновение на территорию поместья так, чтобы его никто ни в чём не заподозрил. А дальше всё было вопросом техники. Сменить личность, скрывшись от графа и его дочки; дождаться времени, когда гости так разбредутся по поместью, что никто уже не сможет сказать, был ли он в дозволенной зоне или нет; а потом по-тихому проскользнуть в кабинет герцога.
        Да, у двери, запертой на замок, стоял охранник. Вот только псионику уровня Лаза не нужны были двери. Он просто сделал проход прямо в стене, а потом вернул всё в изначальное состояние.
        Хранилище поместья было сделано из особых танильских металлов, обладающих сопротивлением магии, но построить всё здание из такого материала? Наверное, герцог и мог бы. Вот только зачем?
        И пока целью Лаза было вовсе не хранилище. Прежде, чем попытаться во второй раз отыскать Айну, он решил немного привести мысли в порядок и заняться их с Габиком планом по похищению документов.
        В кабинете же он занимался тем, что с помощью телекинеза создавал, если так можно выразиться, художественный беспорядок. Раскладывал на полу книги, вытряхивал комоды, сдвигал шкафы.
        Всё в полной тишине, аккуратно и бережно, чтобы стоявший по ту сторону двери охранник ничего не услышал. Рано или поздно Калтир вернётся в свой кабинет. И Лазу нужно было убедить старика, что его ограбили, причём ограбили не просто искусные воры, а чуть ли не злые духи. Потому что охранник, естественно, скажет, что ничего не слышал и не видел. А остальное будет позже.
        Надо сказать, всё ещё пребывая в расстроенных чувствах, он немного увлёкся процессом, спохватившись лишь спустя полчаса. Правда, его никто не потревожил и, что важнее, не заметил, так что это, наверное, и не было так важно. Но возвращаясь в основную гостевую зону, он вдруг услышал голоса из плохо прикрытой двери.
        - Господин, потерпите немного, скоро приедут врачи!
        - Я не могу ждать, вы что не видите, она бледная как полотно и почти не дышит! Я срочно увожу её отсюда и плевать на герцога!
        - Прошу Вас, одумайтесь, её сейчас опасно даже просто переносить в другую комнату, не то, что куда-то вести!
        - И что же мне прикажете делать?
        - Я же говорю, ждать.
        - А я говорю, что у неё нет времени ждать!
        Леопольд бы прошёл мимо, сейчас ему нельзя было ни во что встревать, но один из этих голосов он узнал. Кресс Мадро, башдракский чемпион. На турнире он Лазу очень понравился, такой честный, правильный, храбрый.
        И судя по всему, сейчас этот сильный и храбрый человек был в отчаянии. Взгляд Леопольда пару раз перескочил с двери на уже видневшийся впереди конец коридора, но, в конце концов, он всё-таки подошёл ко входу в комнату и постучался.
        19:11
        Кресс, и правда, был на грани отчаяния. Лиза, извинившись, ушла помогать герцогу разбираться с толпой, ни один врач в поместье не мог ничем помочь Лоре, а время безвозвратно утекало.
        Башдракские подданные были готовы помочь, чем могли, и он отправил пятерых за помощью, остальные были наготове в соседнем зале. Но, опять же, нужно было ждать. И лекари были полностью правы, девушку сейчас нельзя было трогать. Она замерла на самом краю, и любое неосторожное движение могло столкнуть её в бездну. Вот только бездействие убивало её ничуть не хуже.
        Он мог бы попытаться самостоятельно отправиться за помощью. С его способностями, даже отравленный, адмирал мог долететь до ближайшей больницы или даже сразу до дворца Лотоса, где сейчас на переговорах присутствовал дядя Лоры, по совместительству король Башдрака. Но Кресс боялся, что если покинет жену, то уже никогда не увидит её живой. И впервые за всю свою карьеру он не знал, что делать.
        А потом в дверь аккуратно постучали.
        - Я прошу прощения, могу я Вам чем-нибудь помочь? - в комнату вошёл высокий и статный мужчина преклонных лет и странным взглядом осмотрел Кресса, лежавшую на диване Лору и четвёрку врачей, которых адмирал так и не выпустил из комнаты.
        - Если вы - не лекарь, которого ещё не отравили, то нет, - Крессу уже было всё равно, узнает ли кто-то о яде или нет.
        - Я - не лекарь, - чуть погодя ответил мужчина, - но всё-таки попытаюсь помочь.
        - Как? Вы же даже не знаете, что тут происходит.
        - Ну, очевидно, девушка очень плоха, и я слышал Ваш разговор с этими людьми, - жест рукой в сторону лекарей.
        - И Вы думаете, что сможете ей помочь?
        - Я могу попытаться, - не было никаких причин верить этому человеку, но почему-то Кресс почувствовал, что это стоит сделать. К тому же всё равно других вариантов он не видел.
        - Пожалуйста, помогите ей… - в его глазах остались лишь мольба и усталость.
        - Я сделаю всё, что смогу.
        Анатомия и физиология - две дисциплины, жизненно необходимые любому, даже самому слабому магу-трансформу. А Лаз был очень сильным трансформом. Так что человеческое тело он знал вдоль и поперёк.
        А открытая ещё в детстве магия обнаружения отлично годилась в качестве рентген-лучей. Маги-целители этого мира на самом деле не лечили болезни. Они преобразовывали свою энергию в мощную поддерживающую и восстановительную силу и отправляли её к повреждённым участкам тела.
        Буквально давили болезнь грубой силой. Вот только этот метод походил на забивание гвоздей отбойным молотком. Мощно, действенно, но совершенно бессмысленно с точки зрения энергозатрат.
        Лаз собирался использовать другой подход, орудовать куда более тонким и чутким инструментом. А если точнее, то целым набором инструментов. Лаз не был врачом, он был инженером. И сейчас перед ним лежал не живой человек, а неисправный двигатель, так было проще думать.
        И он должен был найти поломку. В магическом видении он аккуратно и методично прошёлся по всему организму Лоры, перебрал его по винтику, убрав из активного восприятия все здоровые ткани и оставив лишь то, что мешало телу девушки продолжать работать. И в конце концов, нашёл причину происходящего.
        Яд, применённый Калтиром, действовал только на магов. Простые люди, не наделённые даром, просто не замечали его применения. Но даже так, его эффект по сути своей был вполне безобиден, никак не влияя на здоровье. Однако, была ситуация, при которой яд всё-таки мог навредить. Это происходило, если человек был одновременно и магом, и не магом. Вернее, когда магом была часть человека.
        Ребёнок Лоры своим талантом и потенциалом пошёл в отца. И когда девушка выпила яд, её тело этого не заметило. А вот плод внутри неё - ещё как. Этот парадокс и вызвал такие страшные последствия. Организм матери попытался защитить своё дитя, однако, у него на это банально не было сил.
        Маги были защищены от воздействия яда находящейся в теле энергией. Отрава её подавляла, но и сделать человеку ничего не могла. Устанавливалось равновесие. А у Лоры такой энергии не было.
        Вот только её телу было всё равно, его прерогативой была защита ребёнка. Потому в качестве защиты оно начало использовать ресурсы самого организма. К счастью, выпила Лора лишь небольшой глоток отравленного вина, где яда было меньше капли. Иначе смерть забрала бы её куда быстрее.
        Лаз многого из этого не знал и многого не понимал полностью, но это не помешало ему установить причину проблемы. И, ни слова не говоря, он занялся её решением. Ещё никогда в жизни Лаз не делал столь тонкой и скрупулёзной работы.
        Вытягивать мельчайшие толики яда из окружавшей эмбрион защитной оболочки. Не раз и даже не сто раз частички отравы ускользали от него и приходилось начинать заново. Если бы это тело могло потеть, то сейчас он был бы мокрым с ног до головы. Кресс мог даже не надеяться встретить на этом приёме другого подобного мага. Уровень контроля Лазом псионики достиг поистине поразительного уровня.
        И постепенно, минута за минутой, состояние Лоры начало стабилизироваться. Ей пока не было лучше, но и хуже больше не становилось. Лекари, наблюдавшие за этим, не могли поверить своим глазам. Они чувствовали, какую магию использует странный мужчина. Псионика не могла лечить, это было в принципе невозможно.
        Однако, и привидеться им не могло. Кожа девушки перестала сереть, дыхание выровнялось, пульс проверить никто из них не решился, боясь помешать чудесному процессу излечения, но они были почти уверены: он тоже постепенно приходил в норму.
        19:58
        Лаз потратил три четверти часа на лечение, истратив невероятное количество энергии. Теперь было даже сложно сказать, удастся ли ограбление. Однако, вернись он во времени, сделал бы то же самое. И дело было даже не в Крессе. Просто если у него была возможность спасти беременную девушку и её дитя - это нужно было сделать.
        Адмирал, естественно, не мог найти подходящих слов благодарности и лишь тряс ему руку, продолжая повторять, что отныне он вечный должник спасителя его жены и ребёнка, настаивая, чтобы тот сказал своё имя.
        И непонятно, то ли нахлынувшая после успешной операции эйфория была тому причиной, то ли странное настроение сегодняшнего вечера, то ли воспоминания о сказках, что он читал ещё там, на Земле, но у Лаза в голове что-то щёлкнуло. Наклонившись к уху удивлённого Кресса, Лаз прошептал, стараясь не рассмеяться:
        - Моё имя - Румпельштильцхен, и однажды тебе придётся вернуть этот долг.
        Глава 13
        20:01
        Особняк, настолько большой, как у герцога, был удобен в том, что тут всегда можно было найти место уединения. Даже когда внутри собрались сотни гостей, всё равно оставались свободные комнаты, чуланчики, подсобки - что угодно. И в одной из таких комнатушек сейчас собралось несколько людей, которых в обычный день никто и никогда бы не увидел вместе. По крайней мере не когда между ними вёлся такой оживлённый спор.
        - Они окружили поместье, встав в каждом переулке, но больше ничего не происходит! Прошёл уже час! От наших есть известия? - первый из них был слугой князя, молодым человеком с необычной для империи светло-русой шевелюрой и кривым, явно не раз ломаным носом.
        - Нет, - второй был аристократом, на входе представившимся как барон Нашонский. Чуть полноватый мужчина лет сорока с начинающей проявляться лысиной и, судя по слишком широким ногтям, развивающейся болезнью сердца. - Остаётся только ждать. Чёртов старик решил, что сможет со всем разобраться сам, не сообщив нам ничего о яде. Все планы спутаны, что происходит непонятно.
        - Я всё ещё считаю, что оставлять племянницу короля Башдрака в таком состоянии - идиотское решение. Что если она всё-таки умрёт? Как это отразится на внешней политике империи? - третьей была няня детей одной из дворянок, в суматохе сбежавшая от своей госпожи. Строгая на вид женщина с тугим пучком волос на затылке, тонких очках и постоянно сжатыми, словно в пренебрежении, губами.
        - Даже если она и умрёт, все шишки всё равно свалятся на Плющ. Особенно после того, как Калтир предаст гласности результаты своей работы. К тому же смерть единственной наследницы королевской династии враждебного государства - отличный побочный эффект операции. Тем более если наши руки будут чисты.
        - Но она ведь беременна!
        Поддельный барон покачал головой и отвесил женщине довольно мощную пощёчину.
        - Тебя это не должно волновать! Башдрак - не империя, там править могут лишь мужчины, так что пресечение появления потенциального короля - это, тем более, хорошая новость. Несколько лет назад у тебя бы даже не возникло подобной мысли! - женщина потупила глаза, чтобы её шеф не видел, как она кусает губы. - Ты слишком долго провела, нянчась с детьми, расслабилась. После этого задания я тебя отзываю.
        - Так точно…
        - Микалис, наверняка, уже придумал, как использовать выходку Калтира в своих целях. И если они чего-то и ждут, то, рискну предположить, того момента, когда эффект яда станет максимальным. Так что у нас есть ещё около часа, плюс-минус. По крайней мере, надеюсь, я понимаю, как думает Микалис. Если до тех пор не получим весточки - стоит начинать беспокоиться. Пока продолжаем наблюдение. Наши силы должны быть на страже, так что не слишком переживайте. Всем всё понятно?
        - Так точно!
        - Так точно.
        - Отлично. Расходимся и не встречаемся больше без веских причин. Не стоит давать причин для подозрений.
        Бой преступности и служб охраны порядка вёлся всегда и на всех уровнях. От стражи, задерживающей пьяниц, до таких как эти трое, тайных агентов, находящихся в многолетней спячке в самых неожиданных местах и ролях.
        План Габика и Лаза, тонкий и предполагавший участие лишь одного человека для них был невидим. Но поддерживаемое Плющом покушение на герцога, естественно, не могло пройти незамеченным. И разведка начала заниматься этим задолго до самого Калтира.
        Они постепенно переманивали на свою сторону людей Микалиса, кого обещанием амнистии, кого угрозами. И до начала приёма были вполне уверены в возможности пресечь попытку убийства герцога в зародыше.
        Однако, Его светлость продемонстрировал всю силу своей паранойи. Не только решил поступить по-своему, напоив всех гостей ядом, но и не сказал об этом даже защищавшим его агентам правительства. А так как о заговоре знало только трое: сам Калтир, мажордом и шеф-повар, донести на герцога было некому. И теперь весь план оказался на грани провала.
        Внутри поместья кроме этих троих было ещё семь тайных агентов, один из которых был перевербованным членом Плюща. Ещё пятеро перебежчиков состояло в отрядах, рассредоточенных вокруг особняка.
        Но четверо агентов умудрились выпить яд, а после приказа Микалиса об окружении дома выходить с ними на связь стало крайне сложно. В итоге стройный план превратился практически в экспромт, и победу должен был получить не самый хитрый и не самый умный, а самый удачливый.
        И при этом ни одна из сторон до сих пор не подозревала, в чём состоял план Лаза, как и он не знал, во что вляпался. Происходящее начинало закручиваться в клубок достаточно тугой, чтобы после никто уже не смог найти ни единого конца.
        20:03
        Лаз, покинув комнату с постепенно приходящей в норму Лорой Мадро, первым делом ввалился в ближайшую уборную и тяжело опустился на невысокую табуретку у трюмо. В империи, в отличие от Кристории, женщины любили и понимали макияж, так что такие вот трёхстворчатые зеркала для припудривания носиков стояли в каждом туалете.
        Лазу, конечно, нечего было поправлять, но сейчас ему было просто необходимо посидеть, перевести дыхание и хоть немного передохнуть. Проделанная работа была невероятно сложной и кропотливой.
        Куда больше он устал не из-за траты энергии, а из-за предельной сосредоточенности, которую приходилось поддерживать больше сорока минут. Многих очень нервировал процесс вдевания нитки в иголку, настолько, что уже после нескольких неудачных попыток могла разболеться голова и начаться дрожь в руках.
        Он же выполнял работу в десятки, если не сотни раз более сложную. Если бы не тот факт, что он начал упражняться в подобном с самого раннего возраста, вероятность успеха вряд ли была бы больше нуля.
        Глубоко выдохнув, он поднял глаза и посмотрелся в зеркало. Несмотря на усталость, выглядел он совершенно нормально, если не считать слипавшихся глаз и немного растрёпанной причёски. Трансформация не была настоящим организмом, и такие внешние проявления как пот, бледность или мешки под глазами были ей недоступны.
        И в определенном смысле это было хорошо, не нужно было беспокоиться о сохранении образа. Однако, с другой стороны, такой диссонанс между полным внутренним истощением и вполне свежим внешним видом оказывал не менее губительный эффект.
        Своё настоящее тело, скрытое в глубине магии, Лаз ненавидел. За слабость, за боль, за то, сколько с ним было связано ужасных воспоминаний о самых первых месяцах его жизни в этом мире. Но к своему собственному Я, своей личности, своей истории он не испытывал никаких негативных эмоций.
        Наоборот, ему нравилось быть Лазарисом Санктусом Морфеем. Так что быть кем-то другим было очень тяжело. Шпионы и агенты, засылаемые в стан врага и живущие под чужими личинами, должны были сменить имя, может быть, стиль одежды, причёску, максимум сбросить или набрать несколько кило.
        Он же менял себя полностью: внешность, возраст, голос - буквально избавлялся от собственной идентичности. Видеть в зеркале незнакомое лицо, смотреть на чужие руки, наблюдать мир с непривычного ракурса из-за другого роста - всё это сильно било по нему.
        За свою жизнь он пережил очень многое и теперь держался только из-за того, что понимал: могло быть куда хуже. Однако, всё равно за эти полгода он очень устал. Устал быть кем-то другим.
        И сейчас эта усталость накладывалась на последствия применения сложнейшей магии, на тот факт, что за ним постоянно охотились, на полную неизвестность в происходившем между ним и Айной… С силой сдавив переносицу пальцами, он встал, оттолкнул табуретку к стене и оперся спиной на узорчатые обои.
        Нужно было несколько минут провести в тишине, ни о чём не думать. Но, похоже, ему не собирались давать и этого. Потому что дверь туалета с силой распахнулась.
        20:05
        Далан пытался остановить Айну, пытался что-то ей объяснить, однако, девочка его не слушала. Только когда она обыскала все возможные места в особняке и так и не нашла добрую тьму, принцесса, наконец, немного успокоилась и позволила отвести себя в отдельную комнату. Радалия принесла ей поесть и долго расспрашивала, что с ней происходит. Но Айна лишь сосредоточенно поглощала закуски, глядя ровно в стену.
        Она не понимала, что происходит. Ей не могло привидеться. Девочка точно знала, что её догадка была верной. Однако, найти то, что искала, так и не смогла. Тот человек словно провалился сквозь землю, не оставив ни единого следа.
        Будь Айна постарше, она могла бы додуматься спросить у прислуги или проверить списки гостей. В конце концов, её статус давал практически неограниченные возможности. Однако, в восемь лет сложно принимать такие решения, тем более, находясь в её состоянии. А рассказывать о том, почему она хотела найти этого человека, Айна не хотела никому, даже сестре.
        В результате на некоторое время она прекратила свои поиски, оставшись в той же комнате и не желая с кем-либо разговаривать. Радалия некоторое время пыталась до неё достучаться, но, поняв бесполезность своей затеи, просто попросила слуг приглядывать за девочкой и ушла. Девушка не хотела в этом признаваться, но она боялась свою младшую сестру.
        Когда-то они были очень дружны. Маленькая Айниталия, пока с ней не случилось то, что случилось, была очень доброй и милой девочкой. Однако, её способности вкупе с последствиями перенесённой травмы оставили Радалии не одно неприятное воспоминание. Как итог, слишком упорствовать Радалии было банально страшно.
        А Айна, снова оставшись наедине с собственными мыслями, в итоге пришла к довольно простому выводу: она искала плохо. Может быть, если бы кому-то удалось отговорить её от продолжения поисков, убедить остановиться, всё пошло бы иначе. Не только этим вечером и не только в этом поместье, но и потом, спустя много лет и в совсем других местах.
        Но именно в тот момент, когда она, по второму разу проверяя все двери в особняке, магией раскрыла ту уборную, судьба изменила свой ход.
        Судьба её, Лаза, а также миллиардов других людей.
        20:10
        - Далан, ты должен найти Айну! - Радалия, периодически проверявшая местонахождение сестры по отчётам слуг, во время очередной проверки выяснила, что у этих самых слуг не осталось ни единого воспоминания о данном ей задании. А это могло означать лишь одно.
        - Что случилось?
        - Она заставила их забыть, а значит, она нашла то, что искала!
        - Ну так это же хорошо.
        - Я не знаю! И не могу найти её. Отец убьёт меня, если с ней что-то случится! - конечно, это было преувеличение, но, если вспомнить личность кагана, не слишком большое.
        - По-моему ты слишком сильно о ней переживаешь, - Далан, приобняв жену, поцеловал выбившийся из причёски локон. - С ней на этом приёме ничего не случится, каждый тут знает, кто она, нет таких самоубийц, что могут попытаться навредить дочери Катарума Таниля. Где сейчас наш сын ты тоже не знаешь, но почему-то это тебя не так волнует.
        - Натум с няней, они где-нибудь играют.
        - У Айны нет няни, но я уверен, она сейчас тоже в полной безопасности.
        - Я волнуюсь не за её здоровье, - вздохнула Радалия, - по крайней мере не за физическое здоровье.
        - Так, ты либо рассказываешь мне, в чём дело, либо прекращаешь вести себя так странно, - их взгляды встретились, и принцесса почти сразу отвела глаза. Далан вздохнул. - Я же не дурак, дорогая. Может быть, правду я не знаю, но могу примерно представить, что ты от меня скрываешь.
        - Я всё равно не могу рассказать. Прости.
        - Значит, происходящее не так страшно, как ты говоришь. В противном случае ты бы не стала ничего скрывать.
        - Может быть, ты и прав…
        - Пойдём, выпьем. Я уже почти полностью потерял свою магию, не хочу выпускать тебя из виду в такой момент. Всё-таки что-то неправильное происходит…
        20:17
        - Что ты знаешь про добрую тьму?
        Лаз с недоверием во взгляде осматривал девочку с ног до головы. Недоверием к самому себе. Они никогда не встречались, но он точно знал, что это неправда. Пространство души и белое солнышко, что висело в пустоте, одновременно непонятное и невероятно родное. И сейчас, когда они так спокойно смотрели друг на друга, он чувствовал то же самое. Поэтому далеко не сразу понял смысл её вопроса.
        - Добрая тьма? О чём ты?
        - Я видела её во снах. Она смотрела на меня, большая, немного страшная, но всё равно добрая. Ты напоминаешь мне о ней. Что ты о ней знаешь?
        Айна была словно пробивающаяся из-под весеннего снега зелёная поросль, спавшая много дней без тепла солнца. Те чувства, что были ею заперты больше трех лет назад возвращались, и её душа постепенно оттаивала. И единственное, что её сейчас интересовало - то, что стало этому причиной.
        Обычная Айна, та, к которой за последнее время привыкла Радалия, просто потребовала бы сказать правду. Даже просто приказала с помощью своей магии. Но сейчас она уже не была холодной бесчувственной куклой.
        Та милая, вежливая и приветливая девочка, какой она была когда-то, возвращалась. И причинять кому-то боль, тем более тому, кто связан с доброй тьмой, она хотела в последнюю очередь.
        Лаз покатал слова Айны на языке. Добрая тьма… осознание пришло внезапно, как и всегда. Он называл её солнышком, и со стороны девочки его душа тоже не была похожа на человека.
        Лаз не понимал, как чернильная амёба может быть доброй, но в том, что Айниталия имеет в виду именно это, не приходилось сомневаться. Если бы у него оставались сомнения в личности ТОЙ Айны, теперь они были бы полностью развеяны.
        20:35
        Процесс был почти завершён.
        Лаз не думал, что магия приручения пригодится для такого, но был почти уверен, что у него всё получится.
        Суть техники заключалась в связи душ мага и зверя, в результате которой частичка первой оказывалась внутри второй. Делать этого он, конечно, не собирался, слишком сложно и опасно проворачивать нечто подобное двум людям. Но вот первая половина - установление мостика между душами, была куда проще и безопаснее.
        Айна согласилась сразу, не раздумывая ни секунды. Как только он объяснил ей, что хочет попробовать повторить ту связь, что возникала между ними дважды в прошлом, девочка тут же кивнула головой.
        И вот уже двадцать минут Лаз готовился, чтобы удостовериться в безопасности процесса. Всё-таки проделывать такое с другим человеком не было предусмотрено в инструкции. Могли возникнуть побочные эффекты. Тем более, что он не знал, каким образом связь устанавливалась в прошлые разы и как вообще такая связь возможна. Однако, её существование было очевидно.
        - Дай руку.
        Сейчас его телу на вид было лет шестьдесят, так что они смотрелись довольно странно. Маленькая хрупкая девочка, с сосредоточенным лицом протягивающая раскрытую ладошку мускулистому пожилому мужчине. Но это было неважно. Было ли Лазу двенадцать, сорок два или шестьдесят, это не играло никакой роли.
        Пустота. В пустоте не было цветов или оттенков, она не была даже чёрной, в ней отсутствовало всё, включая тьму. Не увидев её самостоятельно, понять, как это, было невозможно, и также было невозможно нормально описать словами.
        И в пустоте друг напротив друга висели две сущности. Маленькое белое солнышко и большая клякса иссиня-чёрных чернил, протягивавшая в ничто свои щупальца. Сияющая крылатая фигура и огромный чёрный змей, раскинувший крылья далеко в пустоту.
        Айна смотрела в кроваво-красные глаза огромного дракона, почти такого же, какой красовался на флаге каганата, и чувствовала, как исчезают последние следы того барьера, что она возвела в собственном разуме. Просто от того, что он был рядом, ей становилось так тепло и хорошо, как не было никогда за всю жизнь.
        В свои восемь лет, три из которых она провела безэмоциональной куклой, Айна ещё не понимала ни любви, ни, тем более, страсти. Это чувство было на сто процентов платоническим, не связанным ни с реальным миром, ни с её мыслями или эмоциями. И от того казалось ещё более прекрасным.
        На этот раз Лаз знал, что их не выкинет обратно в реальность, пока они сами того не захотят. И, протягивая к ней ниточку тьмы, он знал, что на этот раз услышит что-то куда большее, чем просто имя. Белоснежный ангел завис где-то в районе груди чернильного дракона.
        Они были настолько близко, что нечёткость, раньше мешавшая рассмотреть её облик, полностью пропала. Лаз видел каждое пёрышко в орлиных крыльях, каждую ресничку, каждую ниточку сияющих волос. Слышал всё, что она так долго хотела ему сказать, и чувствовал всё, что чувствовала она.
        Их связь просто не могла быть случайной, как не могло быть случайным и то, что они двое, единственные во всем мире, обладали чисто-чёрной и чисто-белой душами. Однако, думать об этом Лаз будет потом. Дракон, распахнув огромные чёрные крылья, обнял ими единственный источник света в этой пустоте.
        А потом прогремел взрыв.
        Глава 14
        21:00
        Калтир, когда-то имевший немало общих интересов с Плющом, на старости лет начал видеть угрозу вообще везде. И ничего удивительного, что первым его подозрение упало на одну из крупнейших преступных организаций страны.
        А из-за истории долгого и продуктивного сотрудничества, а также того, что герцог заметал следы с максимальным старанием, свойственным всем параноикам, ему удалось собрать достаточно данных, прежде чем в Плюще заподозрили неладное.
        В одну секунду бывший союзник стал врагом номер один. На Калтира было совершено уже четыре покушения, но все - во время его частных поездок, когда старик ждал нападения и окружал себя настоящей армией магов. Из-за этого ни одно покушение не было удачным.
        А время поджимало: с каждым месяцем вероятность того, что герцог передаст свои наработки разведке, росла. И Плющ решился на практически безумный шаг. В своём особняке в Лотосе герцог магов не привечал, считая, что те с помощью заклинаний могут выведать его секреты.
        И в Плюще подумали, что званый вечер с несколькими сотнями гостей - идеальный шанс. Тем более, что была даже возможность незаметно выкрасть все бумаги и использовать их для внутренних чисток.
        Вот только Плющ не мог знать, что Калтир, пусть и не передавал всего накопленного компромата разведке, так как бумаги должны были неизбежно вывести на него самого, всё-таки скармливал правительственным агентам информацию. В результате чего в рядах Плюща появились как перебежчики, работавшие на разведку, так и двойные агенты самого герцога.
        С другой стороны, Калтир и стоящее за ним правительство не до конца представляли ту ненависть, что питал Плющ к старому аристократу. Микалиса отправили на задание по устранению герцога с приказом: «Без головы Калтира не возвращайся».
        И Мик, в отличие от Габика с рождения бывший в рядах Плюща и преданный ей до мозга костей, был готов исполнить приказ. А ещё у него к герцогу были старые личные счёты, ради сведения которых глава шестнадцатой ветви Плюща добровольно вызвался на практически самоубийственное задание. И несмотря на проблемы, вызванные вмешательством яда, отступать не собирался.
        Под потолком главного зала особняка, сжигая обои, обугливая лепнину потолка и вырывая из креплений люстры, прогрохотал оглушительный взрыв. Никто не пострадал, всех гостей закрыл широкий магический купол, однако, переполох начался знатный.
        Люди кричали, падали, звали на помощь, вот только купол, защитивших их от огня, наружу выпускать тоже никого не спешил. А способных на заклинания магов среди гостей уже не осталось.
        Выбраться наружу из-под прочной воздушной стены, созданной усилиями более чем десятка магов Плюща, было решительно невозможно. И, естественно, возмущённые возгласы и различного рода угрозы никакого эффекта не возымели.
        Несколько минут спустя со всех сторон послышался топот множества ног, сопровождаемый руганью, проклятьями и обещаниями самых разных родов: от золота до смерти. Это сгонялись со всех концов особняка другие гости.
        Наёмники Плюща, готовившиеся к операции не один месяц, прекрасно знали планировку, так что пройтись по всем комнатам для них было несложно. Новеньких загоняли под купол, а завершившие обход своей части здания люди Мика присоединялись к тем, что поддерживали барьер, делая его ещё прочнее и стабильнее.
        С учётом того, что среди подчинённых Микалиса были даже маги высокого потенциала, сейчас этот купол было бы трудно пробить с одного удара даже Далану или Крессу, находившимся на пике своих возможностей.
        Они оба, кстати, тоже были здесь. Предельно спокойные, в отличие от большинства окружающих. Адмирал держал на руках Лору, которая после часа отдыха уже выглядела почти нормально, пусть пока и не пришла в сознание. Тут же была Лиза, Калтир, Радалия, Вальнар с дочерью и ещё множество известных людей.
        А вот Айны и князя Леопольда Карлсонского не было.
        21:05
        Взрыв разорвал установившуюся между ними связь, вытянув обоих в реальность. Ощущение было отвратительным, больше минуты не проходила мелкая дрожь, в ушах стоял мерзкий скрежет. Реакция души на подобное вмешательство не могла быть приятной.
        Лаз пришёл в себя первым, ему приходилось выносить и не такое. И очень вовремя, потому как с той стороны двери уже слышались чьи-то громкие шаги. А потом в замке запертой двери повернулся ключ.
        В первое мгновение, увидев на пороге людей, Лаз подумал, что они пришли на помощь. Мало ли, что могло стать причиной взрыва.
        Однако, спустя секунду понял, что предельно практичный костюм темных тонов вряд ли может принадлежать одному из гостей или официанту. Эти гости явно не были настроены дружелюбно. Несложно было понять, что и ко взрыву они приложили свою руку.
        А потому разговор у них с Лазом предстоял короткий. Несмотря на то, что он потратил много сил на лечение Лоры, а потом ещё и на установление связи душ, энергии у Лаза было огромное количество.
        Человеку, не обладающему магическим даром, чтобы накопить подобный запас, требовалось прожить лет триста. И пусть даже у него оставалось меньше половины, на то, чтобы справиться с тремя не ожидающими подвоха агентами Плюща этого должно было хватить с лихвой.
        Дешёвый трюк, применить который было возможно только в том случае, когда противник не обладал достаточным мастерством и не был подготовлен к атаке. Применение магии непосредственно к телу человека. Тяжёлые телекинетические оплеухи, по одной на каждого - и троица летит через всю комнату.
        Ещё одним большим плюсом особняка герцога, помимо множества комнат, были толстые каменные стены. Когда Айна пришла в себя, все трое уже были успешно вплавлены в камень, словно изюминки в кексе. Снаружи остались только головы. Дышать в таком положении было проблематично, но возможно, а большего от них не требовалось.
        - Кто они? - с момента знакомства они не обменялись и сотней слов, однако, после произошедшего доверяли друг другу без каких-либо оговорок.
        - Я не знаю. Но точно не друзья. Сейчас разбужу их и узнаем.
        Несколько мощных пощёчин, на этот раз вполне настоящих, и троица начала медленно, постанывая, приходить в себя. Надо было отдать им должное, осознав своё положение, они не стали кричать и чего-то требовать. Однако, и отвечать на вопросы не захотели. И возможно, в другой момент это и было бы полезно, но точно не сейчас.
        - Дай я, - Айна дёрнула Лаза за руку.
        - Пожалуйста… - он не знал, что девочка собралась делать, но спокойно отошёл немного в сторону. В воздухе ощутимо дыхнуло магией.
        - Можешь спрашивать.
        - Что ты сделала?
        - Приказала им отвечать на твои вопросы, - Лаз чуть челюсть на пол не уронил. Магия разума! Вот это точно было нечто особенное. Однако, сейчас было не время и не место, чтобы удовлетворять своё научное любопытство.
        - Ладно, ты будешь говорить, - ткнул он в того человека, которого вмуровал посередине. - На кого вы работаете?
        - Мы работаем на господина Микалиса…
        - Кто он?
        - Глава шестнадцатой ветви Красного Плюща, - а вот это уже было плохо. Однако, времени на то, чтобы чертыхаться и ругать Габика тоже не было.
        - Каковы ваша задача и его цель?
        - Наша задача - собрать всех в главном зале и следить за поддержанием тюремного купола. Цель господина Микалиса - убить Калтира.
        - Усыпи их, чтобы не очнулись ещё несколько часов, - Айна кивнула, и воздух снова наполнился энергией. Головы ставших бесполезными языков снова безвольно повисли. - Что будем делать?
        21:16
        Когда прозвучал взрыв, большинство окруживших поместье агентов Плюща сразу бросились внутрь. Однако, часть осталась на месте, сгруппировавшись около ничем не примечательного здания неподалёку от особняка. И только, когда Микалис покинул комнату, в которой с Габиком ожидал отчётов по операции, выдвинулись к цели следом за своим командиром.
        А вместе с ними начали движение и кусающие локти отряды захвата тайных служб. Даже имея людей в стане врага, они проморгали момент начала операции. Плющ расщедрился, послав в бой лучших магов, нанёсших по особняку удар с воздуха.
        И теперь у Микалиса в заложниках было больше трех сотен аристократов самого высокого статуса из большинства стран Люпса. Сказать, что шеф отделения, отвечающий за операцию, рвал и метал, значит не сказать ничего.
        Тем более, после того, как к нему пришло сообщение лично от Мика с предупреждением: если его людям помешают, за каждого убитого или схваченного человека Плюща будет убит десяток заложников. Рисковать ТАКИМИ людьми тайная служба себе позволить не могла.
        А потому несколько отрядов Мика в составе почти четырёх десятков человек благополучно и совершенно беспрепятственно попали в поместье. А после и сам Микалис под испепеляющими взглядами множества боевых магов и солдат вошёл прямо в парадные двери.
        Спустя всего минуту особняк окружили настолько плотным кольцом стражи, что мимо них не проскочила бы и блоха, но теперь это уже не имело смысла. В поместье вместе с тремя сотнями высокопоставленных заложников находились около шестидесяти людей Мика, плюс восемь трупов бывших двойных агентов тайной службы, выданных тройным агентом самого Микалиса.
        Плюс ещё двое непредвиденных никем переменных в лице принцессы танильцев и князя Леопольда Карлсонского.
        21:25
        - Здравствуй, Калтир! Сколько лет, сколько зим! Как поживаешь? - Микалис определенно наслаждался моментом. Он был хозяином ситуации, он перехитрил всех, даже правительственных агентов. И тот факт, что ему, вероятно, не удастся выбраться из особняка, его не заботил.
        - Я тебя знаю? - старый герцог стоял на краю толпы, вытолкнутый вперёд магией.
        - Не лично, - улыбнулся Мик, подтягивая к себе одно из уцелевших после взрыва кресел. - Однако, ты должен отлично знать причину, по которой я сегодня здесь. Ты помнишь Кассию?
        На самом деле, история Микалиса была очень банальной. Женщина, любовь, смерть, ярость, месть. Такие истории случаются сплошь и рядом, о девяноста девяти процентах из них никто никогда не узнаёт. Однако, существует ещё один процент. И в него попадают случаи, выливающиеся в нечто настолько масштабное, что их уже не получается не замечать.
        - Послушай… я… не виноват в том… что с ней… произошло…
        - Заткнись! Ты не представляешь…
        Скука. Ни мститель, ни объект его мести, ни приведшая к мести история, не были хоть немного оригинальны. Пространные рассказы о пережитых страданиях, трусливые попытки оправдаться, гневные обещания расправы.
        Бумага не любит банальностей, ей подавай новизны, остроты, интриги. Чтобы было интересно читать… однако, жизнь не состоит из одних только сюжетных поворотов. Зачастую сюжет делает этот поворот, а за ним прямая дорога до горизонта - интрига кончилась. С Миком произошло именно это. Типичная история мести, рассказанная уже сто раз в сотне вариаций, пусть и заключённая в обёртку из сети заговоров.
        И закончилась бы она тоже достаточно просто, свершилась бы его месть или нет, неважно. Однако, вмешался фактор, ломающий все слишком банальные истории.
        21:34
        Айна не могла в достаточной мере ему помочь. Всё-таки ей было всего восемь. Несмотря на то, что она была очень умной девочкой и настоящим гением, когда речь заходила о магии, ребёнок оставался ребёнком. Так что Лазу пришлось принимать решение самому. И решение очень непростое.
        Некто из Плюща совершил нападение на поместье и собирается убить герцога.
        Был ли в это замешан Габик, а заодно и он сам, неким косвенным образом? Скорее всего да. Таких совпадений не бывает.
        Был ли хозяин притона в шестом доме виноват в происходящем? Скорее всего нет. Насколько Лаз успел его понять, Габик предпочитал скрытные и изящные операции, а взрыв в особняке явно нельзя назвать изящным ходом.
        Знает ли о происходящем правительство и стража Лотоса? Наверняка. Лаз плохо разбирался в вопросах разведки и шпионажа, но вряд ли такая серьёзная акция могла пройти незаметно. А даже если раньше об этом не знали, теперь знают точно.
        Будут ли они пытаться штурмовать поместье? Нет, слишком велик риск смерти гостей герцога.
        Сможет ли он сам выбраться отсюда незаметно, если сейчас просто сбежит? Очень вряд ли, скорее всего после взрыва за особняком следят лучше, чем за императорским дворцом. Будь у него форма птицы или какого-нибудь грызуна, ускользнуть было бы ещё реально. Но он не создавал таких, слишком сложно и энергозатратно.
        Если он сейчас выйдет к этому Микалису, что произойдёт? Скорее всего его кинут к остальным гостям, а то и просто попытаются убить, если узнают о связи с Габиком.
        Есть ли смысл продолжать попытки достать документы? Смысл есть, но выживание важнее. Попытки стоит предпринимать только в том случае, если шанс сам подвернётся под руку.
        Что делать с Айной? Отпускать её от себя Лаз больше не собирался, это он знал точно.
        Просить ли её помочь? Определенно да.
        Помочь с чем?
        Диверсия.
        Глава 15
        22:04
        Магия Айны была уникальной, однако, не всемогущей. Она, и правда, могла влезть в сознание любого человека, вне зависимости от его силы. Но чем эта сила была больше, тем больше энергии утекало на использование.
        Против такого, как Далан, принцесса бы истратила всю свою энергию меньше чем за полминуты. Другой вопрос, что эти полминуты высший маг находился бы под её контролем, что в бою это стоило бы ему жизни несколько десятков раз.
        Но против нескольких десятков магов, многие из которых даже не были в одном месте, она мало что могла сделать. Тем более, что среди них были и довольно сильные чародеи, контролировать которых долго было крайне сложно.
        А её обычная стихийная магия, тем более, не могла помочь. Несмотря на свою гениальность и превосходящий всех кроме Лаза потенциал души, Айне было лишь восемь. В будущем она обещала стать сильнейшим стихийным магом континента, но пока её навыки были слишком слабы.
        Однако, всё вышесказанное вовсе не означало, что принцесса танильцев была бесполезна. Лаз не мог знать о точном положении дел снаружи, но догадаться, что поместье уже окружила половина военной мощи Лотоса было не сложно. Взрыв в месте, где собрались сотни высокопоставленных лиц со всего Люпса, не мог пройти незамеченным. И тому, что захват до сих пор не начался могла быть только одна причина. Микалис, кем бы он ни был, имел в арсенале слишком много заложников.
        И Лазу не нужно было убивать всех захвативших особняк преступников, ему даже не нужно было атаковать кого-то из них. Чтобы справиться с текущей ситуацией ему требовалось лишь обезопасить заложников на срок, достаточный для организованного захвата поместья властями.
        Правда, сказать куда проще чем сделать. Три с лишним сотни человек сейчас содержались под куполом, поддерживаемым множеством магов Микалиса. Пробить защиту Лазу не удалось бы даже на пике своих сил. Сейчас же он был истощён психологически, а запасы энергии были едва ли на половине от максимального объёма. Однако, кое-какой выход из сложившейся ситуации был.
        - Айна, - девочка встрепенулась и с предельным вниманием взглянула на него. - Идём со мной.
        Пробраться в помещение, находившееся прямо под главным залом, было бы практически невозможно. Но тут в дело вступали способности девочки, заставлявшие патрулирующих коридоры и комнаты людей Микалиса отворачиваться от них в самые ответственные моменты. На такое воздействие у неё уходили лишь крохи энергии.
        22:17
        «Далан, это Айниталия, - сидящий на полу молодой человек, сосредоточенно разглядывающий стоящих по периметру купола людей, дёрнулся и начал крутить головой. - Меня нет рядом, я передаю эти слова в твой разум. Кивни, если ты меня слышишь. - Подавив все эмоции и придав лицу всё то же сосредоточенно-гневное выражение, танильский маг сдержанно кивнул. - Хорошо. Я не смогу услышать твои мысли и не вижу тебя. Но человек, который мне помогает, может видеть, - между предложениями были большие паузы, вероятнее всего этот неизвестный помощник объяснял Айне что говорить. - Кивни, если у вас всё в порядке. - Такой же лёгкий кивок, продолжая разглядывать магов противника. Далан не мог допустить, чтобы его в чём-либо заподозрили. - Как жена Кресса Мадро?»
        Даже при всей своей выдержке молодой человек не смог сдержать поползшие вверх от удивления брови. Айна никогда ничем не интересовалась, по крайней мере на его памяти, к тому же вряд ли вообще была знакома с Крессом или Лорой.
        Однако, немного подумав, Далан понял, что интересуется вероятно всё тот же странный сообщник принцессы. Немного развернувшись, он бросил взгляд на сидящих чуть поодаль адмирала и его супругу.
        Девушка всё ещё была слаба, но некоторое время назад пришла в сознание, и по словам сидевших тут же врачей ни ей, ни ребёнку больше ничто не угрожало. Ещё один аккуратный кивок.
        «Хорошо. А теперь слушай внимательно, тебе я рассказываю это первому, а потом начну связываться со всеми заложниками по очереди. Ты должен проследить, чтобы они ничем себя не выдали. Успокой их или пригрози, как угодно. Понимаешь? - снова кивок. - Отлично…»
        22:25
        Микалис, как истинный фанатик Плюща и человек, одержимый идеей мести, всё это время вёл длинную, подготовленную заранее речь. В ней он в подробностях рассказывал всем присутствующим о множестве самых грязных делишек, в которых был замешан Его светлость герцог Калтир Ланоританский.
        Это входило в план. Если не удавалось устранить герцога по-тихому, стоило начать кричать о его порочности как можно громче, чтобы в итоге его слова о Плюще подвергались как можно большему сомнению.
        Гости не хотели слушать, но у них не было выбора. И несмотря на то, что отношение к самому Микалису было, мягко говоря, негативное, и его слова никто не желал воспринимать всерьёз, они постепенно всё же начали зарождать в людях ростки сомнений.
        Мало кто в этом помещении был безгрешен. Сложно добиться высот власти не замарав рук, но упоминаемые Микалисом инциденты заставляли морщиться даже тех, кто сам продирался к могуществу по чужим головам.
        Всё-таки долгие годы сотрудничества с Плющом не могли пройти для Калтира бесследно, а Микалис дополнительно выворачивал и перевирал события, опуская эпизоды с участием Плюща и раздувая вину герцога.
        Конечно, оставались серьёзное недоверие к захватившему особняк человеку. Однако, многие случаи были известны широкой публике, а другие находили отклик в воспоминаниях каких-то конкретных гостей.
        То, что сегодня тут присутствовало так много представителей высокой аристократии, сыграло с Калтиром злую шутку. Этим людям по статусу полагалось знать такое, о чём было неизвестно простым гражданам. И не раз и не два за последний час необъяснимые нестыковки в самых разных делах вдруг разрешались после слов Микалиса.
        И вот на сидевшего вне купола неподалёку от захватчика герцога уже начали падать презрительные и даже ненавидящие взгляды. Послышался осуждающий ропот, кто-то, не сдержавшись, бросил в его сторону: «Подонок!», - другой: «Убийца!», - третий просто плюнул в сторону Его светлости и пробормотал слова проклятья.
        Репутация герцога, и правда, рушилась, хотя к концу дня это его уже не будет волновать.
        22:35
        Айна трудилась уже почти двадцать минут, проникая магией в разумы сидящих в магической темнице гостей. И, надо сказать, давалось ей это непросто. Девочка уже вся взмокла и чувствовала сильную головную боль, однако, останавливаться не собиралась.
        Их с Лазом связь проделала в возведённой ей вокруг своего разума стене огромную дыру, и сейчас к принцессе танильцев медленно, но верно возвращались уже порядком забытые эмоции. И одной из главных была любовь к своей семье: сестре, племяннику и зятю, которые находились в плену прямо над ними.
        К тому же, об этом её попросила добрая тьма, Айна не могла и не хотела отказывать. Вот только такое тонкое воздействие было в разы труднее того, что она делала с сознаниями других людей обычно. И это сильно выматывало.
        Лаз тоже не сидел без дела. Магия восприятия позволяла ему наблюдать за происходящим прямо сквозь потолок, однако, там было слишком много вражеских магов, сосредоточенных и внимательно сканирующих окружение.
        Поэтому он не мог развернуться на полную, и даже нечто настолько простое, как почувствовать, кивнул ли Далан или нет, отнимало много сил. Ведь нужно было постоянно следить, чтобы его магию не засекли. При этом основная его задача была в разы труднее.
        Магия не состояла только из заклинаний и их применения, иначе академии типа Дома Магии были бы не нужны. Главное, чему учили начинающих чародеев - манипуляция энергией.
        В частности, скрывать свою энергию и находить чужую. Благодаря этому умению, к примеру, Лаза, если не изучать его ауру специально, нельзя было заподозрить в использовании трансформаций. И с помощью этого же умения таких вот трансформов-шпионов находили.
        Также манипуляция энергией была незаменима, чтобы не давать врагу обнаруживать и использовать уязвимости в заклинаниях. Если маг не владел этим навыком в достаточной мере, его чары становились бесполезны против грамотного противника, и неважно, насколько они были мощны. Потому что проанализировать и разрушить изнутри такое незащищённое заклинание было проще пареной репы.
        А вот при должном мастерстве для мага открывались безграничные перспективы. К примеру, было возможно полностью скрыть какие-либо энергетически следы применения заклинания.
        В таком случае, если противник собственными глазами не увидит его действия, то не сможет ничего заподозрить. Конечно, при использовании атакующих заклинаний такая незаметность была недостижимой мечтой. Однако, более аккуратные и тонкие вещи вполне могли быть скрыты от недостаточно умелого врага.
        И Лаз вот уже двадцать минут занимался тем, что медленно и не торопясь ослаблял все стены и перекрытия на первом и втором этажах поместья прямо под главным залом. Была бы возможность - он бы и совсем убрал все мешавшие ему конструкции, однако, тогда их бы очень быстро нашли.
        А так однородный камень внутри стен медленно превращался в каменную крошку, пока что сохраняющую изначальную форму, но совершенно бесполезную для поддержания прочности здания. Также постепенно и особенно аккуратно подтачивался пол третьего этажа, ровно по контуру окружавшего заложников купола.
        При всём этом он не забывал мониторить область вокруг хранилища герцога, располагавшегося на втором подвальном этаже поместья. Так что, когда Калтир в сопровождении Микалиса и парочки его людей оказался перед толстенной дверью из экранирующего магию металла, на время всё его внимание перенеслось именно туда.
        Сейфовая дверь была по меркам этого мира шедевром инженерной мысли. Однако, для Лаза это всё ещё были детские шалости. Если бы псионика могла проникнуть внутрь замка, он бы справился с ним за считанные секунды.
        К сожалению, даже его способности имели ограничения. Магический металл родом из каганата сводил практически любое магическое воздействие на него к нулю. Конечно, можно было использовать грубую силу и просто подорвать сейф, или использовать на нём настолько мощный телекинез, что даже этот материал поддастся.
        Но это было бы равнозначно огромной горящей лампочке прямо у него над головой. Вскрыть же хранилище аккуратно, попросту вскрыв замок, было невозможно.
        Вот только это нисколько не мешало, сосредоточившись, определить, на сколько и в какую сторону Калтир поворачивает лимбовый, а на неспециальном языке просто кодовый, замок. Сейчас было не время, но вот после того, как работа будет сделана, проникнуть в хранилище окажется довольно просто. Правда, в таком случае разгром в кабинете герцога оказывался необязателен…
        22:47
        «Кем бы вы ни были, внимательно выслушайте и постарайтесь сделать вид, что ничего странного не происходит, - Айна повторяла это сообщение в последний, триста сорок третий раз. - Ровно в одиннадцать часов пол под вами провалится и упадёт на два этажа вниз. Вполне вероятны травмы, постарайтесь не паниковать и не усугублять ситуацию…»
        - Сделала! - тяжело вздохнув, девочка обернулась ко всё ещё трудящемуся над своим заданием Лазу.
        - Молодец. Остался последний раз.
        - Но я же уже со всеми связалась?
        Лаз покачал головой.
        - Ещё нужно сообщить окружившей особняк страже, иначе они могут проворонить нужный момент.
        - Но я их не чувствую, они слишком далеко…
        Высокий пожилой мужчина замер и с силой хлопнул себя по лбу.
        - Я - идиот… и отменить уже ничего нельзя…
        - А ты их чувствуешь?
        - Да.
        Ещё когда он был младше Айны, Лаз смог распространить магию восприятия более чем на сотню метров в поисках похищенной насильником Лани. Сейчас же, если сосредоточиться, он мог покрыть почти полкилометра, в пределах которых пусть нечётко, но ощущал местонахождение любого объекта крупнее мыши.
        Так что несколько сотен солдат и магов, окруживших поместье плотным кольцом, для него были как на ладони. Однако, Айна была стихийным магом, у которых с магией восприятия было куда хуже. Тем более, когда речь заходила не о магической энергии, а о материальных и не применяющих пока никаких заклинаний людях.
        - Я могла бы попробовать связаться с ними через тебя.
        - Как это?
        - Твоё сознание может их видеть, а я могу связываться с сознаниями других людей, - у Лаза словно гора с плеч свалилась. Он совершенно забыл о том, что способности Айны кардинально отличаются от его собственных и было большой удачей, что эту проблему можно было преодолеть так просто.
        - Конечно, давай!
        - Но я не могу с тобой связаться без твоей помощи, - было видно, что девочка очень переживает по этому поводу. - Не знаю почему, но меня словно выталкивает наружу…
        - Я тебе помогу, - Лаз присел перед Айной и положил руку ей на голову, мягко погладив волосы. Реакция была моментальной, только что расстроенно глядевшая в пол принцесса заулыбалась и, словно маленький котёнок, сощурилась от удовольствия. - Что от меня требуется? Я ведь не специально это делаю.
        - Закрой глаза и не сопротивляйся.
        Последовав её совету, Лаз почувствовал прикосновения маленьких детский ладошек, одной в области сердца, другой на лбу. А после в воздухе снова разлилась магия. Однако, результат был вовсе не таким, как ожидалось. Айна, ойкнув, осела на пол и недоуменно уставилась на свои руки.
        - Что случилось?
        - Я не знаю… у меня не получилось, прости, - было видно, что ещё чуть-чуть и она заплачет.
        - Ничего страшного, - Лаз поднял девочку с пола и усадил перед собой. - Что пошло не так, расскажи.
        - Когда я училась использовать эту магию, мне было сложно проникать в сознание другого человека и меня выталкивало, также как с тобой, - начала Айна, немного успокоившись. - Однако, если меня пускали, было не важно, насколько другой человек сильный маг. Так что я подумала, что если ты сделаешь также, то всё получится. Но, когда начала, почувствовала, что между мной и твоей душой есть ещё одно препятствие, совсем не похожее на предыдущее.
        - На что оно похоже?
        - На кокон, как у бабочек. Он чёрный с красными пятнышками внутри, - объяснять дальше было не нужно.
        Трансформация. Айне мешала его трансформация. А значит, чтобы она могла связаться с окружившими особняк солдатами, ему нужно было убрать форму Зверя и дать ей возможность применить свою магию на его настоящем теле.
        - Айна, ты должна мне пообещать, - девочка, похоже расслышав что-то в его голосе, замерла и с предельным вниманием посмотрела прямо на него. - Закрой глаза и не открывай, пока я не разрешу. Что бы ни случилось, не открывай. Обещаешь?
        - Да, - она кивнула изо всех сил, совсем по-детски, а потом крепко-крепко зажмурилась, чем вызвала невольную улыбку на его лице.

* * *
        Айна почувствовала небольшой ветерок и волну магии, а после голос, незнакомый, слабый и хриплый, окликнул её. Однако, почему-то она точно знала, что это всё ещё её добрая тьма.
        - Ты готова? - ещё один кивок, от которого её длинные волосы цвета воронова крыла взметнулись высоко над головой.
        Её руки что-то коснулось. Ладонь, неожиданно поняла она, вот только пальцы, державшие запястье девочки, были неровными и бугристыми, и сжимались еле-еле. Правая рука Айны легла на уже знакомую ткань костюма, однако теперь под ней не чувствовались мышцы.
        Наоборот, грудь была впалой и худой, даже сквозь материал можно было пересчитать все ребра. Сердце билось слабо и медленно. Потом последовал черед левой руки и под ладонью принцессы оказался лоб, морщинистый и слишком маленький для взрослого человека.
        - Давай.
        На этот раз непонятного чёрно-красного кокона не было, и спустя несколько минут Айне удалось почувствовать зовущую её мысль. Последовав за ней, она, к своему невероятному удивлению, словно вылетела сквозь стены поместья и через мгновение прямо перед ней уже застыли очертания человеческой фигуры, судя по всему, мужской.
        А дальше она прекрасно знала, что делать. Через посредника связь сознаний тратила в разы больше сил и концентрации, однако, всё-таки была успешной. Сообщение Айна доставила.
        А через несколько секунд тот, знакомый, сильный и глубокий мужской голос сказал:
        - Теперь можешь открывать.
        22:50
        - Капитан, что с Вами?
        - Нормально. Передай всем: штурм ровно через десять минут.
        Глава 16
        23:00
        Взрыва не было. Псионика вообще не могла похвастаться особенной зрелищностью своих заклинаний. Однако, когда кусок пола диаметром с хорошее мельничное водяное колесо вдруг просто провалился вниз вместе с тремя сотнями сгрудившихся в середине гостей, эффект это произвело совсем немалый.
        А когда спустя несколько секунд двери и окна по всему зданию оказались выбиты более чем сотней солдат и магов империи, которые без слов и промедления вступили в бой с приспешниками Микалиса, общий хаос значительно превысил тот, что возник в результате подрыва крыши.
        Ничего подобного преступники, естественно, не ожидали. Прекрасно понимая, что штурма не случится, пока гости Калтира у них под контролем, они считали окружение поместья скорее досадной помехой, чем реальной угрозой.
        Однако, действия Лаза и Айны спутали им все карты. Купол, который мог уничтожить лишённых магией людей в считанные секунды, оказался совершенно бесполезен, а заложники неожиданно оказались на два этажа ниже.
        Для того, чтобы снова получить возможность использовать их как козырь, преступникам было необходимо туда спуститься и заново взять под контроль три сотни человек. Что было нереально, пока в здании орудовали элитные войска Лотоса.
        Завязалось самое настоящее сражение. Люди Микалиса были преданы ему и Плющу, так что сдаваться были не намерены. И несмотря на то, что солдат и магов правительства было больше, в похожем на лабиринт поместье с его коридорами, залами и комнатками численное преимущество резко утрачивало свою значимость. Тем более, что часть гвардии была отправлена на помощь упавшим с девятиметровой высоты людям.
        Вот только, прибыв на место, отряд медиков и два десятка вооружённых до зубов солдат застали удивительную картину. Круглый кусок пола, проломивший собой перекрытия и этажи, развалился на несколько крупных кусков, сквозь щели в которых торчали укреплявшие стены стальные штыри, в воздухе висело целое море пыли, нельзя было сделать и шага чтобы не наступить на обломок чего-то очень дорогого.
        Однако, среди недавних заложников не было ни одного погибшего или хотя бы серьёзно травмированного. Самые опасные повреждения, которые полевые врачи смогли обнаружить - это вывихи, ушибы и порезы. Один молодой аристократ сломал ногу, но на этом всё. С учётом того, что в толпе гостей были пожилые люди, некоторым из которых было за восемьдесят, это нельзя было назвать иначе как чудом.
        Или… магией.
        Медицинской группе, естественно, сообщили, что штурму поместья и положению заложников сильно поспособствовал некто, работавший изнутри особняка. Некто, обладающий достаточно мощной магией и организовавший спасительную для гостей операцию.
        Вот только количество энергии и точность манипуляции ею, чтобы оградить от травм три с половиной сотни человек разом за те мгновения, что они падали через этажи… подобное слабо укладывалось в головы как докторов, так и охранявших их всё это время солдат.
        23:07
        Конечно, в решающий момент Лаза и Айны не было под рухнувшим каменным блином. Однако, далеко от эпицентра происходящего они не ушли. Во-первых, потому что на близкой дистанции намного проще управлять магией, а во-вторых, потому что после произошедшего Лаз уже не был способен никуда идти.
        Из его носа и ушей тонкими струйками текла кровь, склера глаз стала полностью красной из-за полопавшихся сосудов, а во всём теле не осталось ни единой крупицы силы, чтобы хотя бы стоять на ногах.
        Количество вычислений, произведённое его мозгом меньше чем за секунду и нагрузка на тело, вызванная одномоментным выбросом такого огромного объёма энергии, выжали его досуха. Как физически, так и психологически.
        И это при том, что, даже несмотря на не боевое назначение этой формы Зверя, тело Леопольда Карлсонского было крепче обычного в пару раз. Если бы на его месте был нормальный человек, не находящийся в трансформации, его ждал бы как минимум обморок, а то и сердечный приступ от перенапряжения.
        Сознания Лаз не лишился, однако, в первые пару минут после обрушения очень об этом сожалел. Самая лютая мигрень, когда-либо его терзавшая, не шла ни в какое сравнение с тем, как его организм сейчас отплачивал ему за такое неблагодарное обращение.
        Тем не менее, он всё-таки успел. Три сотни человек, падающие сквозь рушащиеся этажи, и каждому Лаз уделил небольшую толику своего внимания. Там отвести в сторону руку, не дав ей напороться на арматуру, тут поддержать слишком резко дёрнувшуюся назад голову, здесь сдвинуть чуть-чуть вбок тучное тело какого-то дворянина, чтобы он при падении не расплющил своим задом хрупкую бабушку.
        По неточным подсчётам, если бы не его вмешательство, из трех сотен человек мгновенно погибли бы минимум двадцать, а ещё около восьми десятков получили бы критические повреждения. Просто выпавших из окна третьего этажа часто ждёт летальный исход, а когда вокруг происходит такое…
        И никто из этих трёхсот сорока трёх человек не узнает, кто на самом деле их спас. У Лаза, пока он разбирался со стенами двух этажей, было время подумать и над этим. Ему ни в коем случае нельзя раскрывать свои личность, ни вымышленную, ни тем более реальную.
        Да, была вероятность, что, прознав про его подвиг, спасший столько влиятельных лиц из множества стран, правительства этих стран проникнутся к нему симпатией. Вот только эта вероятность была столь мала, что можно было даже не начинать о ней думать.
        Даже спаси он не этих людей, а самих королей и императоров, заседающих сейчас во дворце Лотоса, итог вряд ли изменился бы. Благодарность-благодарностью, долг-долгом, однако, он в любом случае останется угрозой.
        Покусавшего кого-то пса усыпляют, даже если он после этого начинает носить хозяину тапочки и газеты. Потому что страх всегда сильнее доброты и чести. Может, кто-то из правителей Люпса и проникнется к нему искренней симпатией, вот только глупо надеяться, что таких будет много. И тем более, что таких будет большинство.
        Ему могут вынести благодарность, могут убрать из списков разыскиваемых, могут чествовать и хвалить, а потом однажды, как и говорил Савойн, пырнуть сзади ножом в сердце или подсыпать яд в поднятый за здравие бокал.
        Лаз больше не строил глупых иллюзий: он - зверь, которого каждый в этом мире хочет загнать и пристрелить. Какими бы гнусными и подлыми не были способы, ими воспользуются, если это принесёт пользу.
        К тому же была куда более серьёзная опасность. Раскрой Лаз себя, и Лотос вполне может вывернуть всё так, что он если и не был организатором всего этого кошмара, то точно одним из сообщников. И тогда история о его помощи превратится в хитрую попытку возвыситься.
        За счёт, а может, даже с поддержкой бывших подельников. А там недалеко и до обвинения в адрес самой Кристории, в результате чего альянс стран получит уже не косвенный, а самый настоящий повод начать войну. Политика и политики умели извращать реальность не хуже того же Микалиса, если не лучше.
        Однако, в таком случае возникал вопрос. Зачем вообще было так напрягаться и мучаться из-за этих людей? Причины было три.
        Первая заключалась в том, что, независимо от выбора Лаза, неудачное разрешение ситуации с тремя сотнями заложников повлечёт за собой серьёзное политическое напряжение. Лотос будут обвинять в смертях, вероятно, репутация империи сильно упадёт.
        И, казалось бы, что в этом нет ничего плохого для Кристории, однако, за три года поездок в пустыню Лаз понял одну простую истину: когда у людей сдают нервы, достаётся не только тому, кто виноват. Страдают все, в той или иной степени.
        И больше всего шишек сыпется на голову того, кому нечем ответить. Люди отлично умеют вымещать свою злость на слабых. А самой слабой, несмотря на свой статус гегемона, сейчас являлась именно Кристория.
        Да, может, на какое-то время от его родины и отстанут, сосредоточив внимание на империи и её промашках, но ни один монарх не забудет, ради чего они все приехали в Лотос. И когда начнётся война, а в её неизбежности Лаз не сомневался, Кристории достанется куда больше, чем могло бы.
        Второй, куда более банальной причиной, было то, что Лаз просто не мог молча смотреть, как эти люди умирают. Большая их часть ничего для него не значила, немалая часть приказала бы казнить его, выдайся шанс, но всё равно он просто не мог обречь их на смерть, имея возможность спасти.
        А третья причина сейчас с красными, но не от крови, а от слез глазами лежала у него под боком, крепко, насколько это позволяли детские ручки, обнимая его плечо. Он не мог допустить, чтобы с родными Айны что-то случилось и не мог позволить ей услышать крики раненых и умирающих.
        Поддавшись внезапному порыву, он поднял ещё дрожащую ладонь и погладил мягкие, словно шёлковые, волосы цвета ночи. Решение помочь этим людям принять было непросто, решение остаться в тени, промолчать о своём подвиге, далось ещё труднее. Однако, по сравнению с тем выбором, который ему предстояло принять сейчас, они были словно песчинка перед горой. Вот только сделать его было надо.
        23:20
        - Айна, - её ушко забавно дёрнулось, и к Лазу повернулась ещё красная от плача, но уже вполне спокойная мордашка.
        - Да?
        - Ты должна идти к своей сестре и Далану, - осветившая на секунду её личико улыбка резко пропала, когда девочка почувствовала в его словах подвох.
        - А ты?
        - Я не могу пойти с тобой, - будь на его месте кто угодно другой, кроме, разве что, её отца, принцесса просто не стала бы слушать. Однако, это была её добрая тьма.
        - Почему? - на только-только высохших глазах снова начали наворачиваться слёзы.
        - Потому что, если кто-то узнает, кто я, может случиться что-то очень плохое, - Лаз боролся сам с собой целых пятнадцать минут, не в силах заставить себя начать этот разговор. Но это было неизбежно, и он это прекрасно понимал.
        - Я могу тебя защитить. Я… я - принцесса… - попыталась возразить Айна.
        - Спасибо, что хочешь мне помочь, но защитить меня пока не в твоих силах.
        - И что ты будешь делать один? - а вот это было ударом под дых. В самое больное место.
        - Спрячусь, - Лаз постарался, чтобы его голос звучал также уверено, хотя внутри всё сжалось и перекрутилось. - А потом, когда-нибудь, обязательно найду тебя.
        - Правда? - она улыбнулась. Наивно, по-детски, но из её глаз всё продолжали бежать солёные капельки.
        - Клянусь тебе, - он поднял перед ней руку с оттопыренным мизинцем.
        - Что это?
        - У меня на родине так дают обещания. Давай, а то не сбудется, - словно боясь, что он исчезнет прямо там, на месте, Айна схватила его палец своим.
        - Обещаю…
        Тут Лаз замялся, со странным выражением глядя на огромную разницу между переплётшимися мизинцами. Маленький, аккуратный, по-детски пухленький, и второй: большой, загорелый, покрытый морщинками, словно он час не вылезал из ванны.
        Это было неправильно, так врать. Тело Леопольда Карлсонского окутал чёрно-алый туман, а через секунду пальчик Айны сжимал Лазарис Морфей, такой, каким его знали родители и друзья. Это всё равно не было его настоящим телом, но и обманом в полной мере уже не являлось.
        - Ой! - девочка прикрыла рот свободной ладошкой, однако мизинчик не убрала. - Ты настоящий?
        - Почти, - Лаз улыбнулся её реакции и, уже не запинаясь, произнёс слова своей страшной клятвы. - Обещаю тебе, что, пусть сейчас я не могу остаться рядом, однажды я отыщу тебя, чего бы мне это ни стоило. Ты мне веришь?
        - Верю, - всхлипнув ещё раз, уже больше по инерции, ответила Айна.
        - Тогда иди, - Лаз, поморщившись из-за до сих пор мучавшей его головной боли, глянул на дверь комнаты.
        Шмыгнув носом в последний раз, Айна кивнула и пошла к двери, оборачиваясь каждые пару шагов. Но в конце концов её черные волосы всё-таки исчезли в проёме.
        Подождав ещё три минуты и убедившись, что она добралась до расположенного совсем рядом кратера, в котором до сих пор оставалось больше сотни ещё не выведенных из поместья заложников, Лаз тяжело вздохнул и изо всех сил несколько раз хлопнул себя по щекам. Раскисать было нельзя.
        Он просто не мог остаться с ней, особенно зная, кто она такая и кто её отец. И по-хорошему она даже не должна была знать, как он выглядит на самом деле. Но Лаз почувствовал, что это было бы слишком бесчестно с его стороны.
        Тяжело вздохнув, он посмотрел себе под ноги и пол начал сам собой таять, расступаясь в стороны. Его путь лежал на минус второй этаж, к хранилищу Калтира.
        23:45
        Ещё одной причиной того, что сражение между людьми Микалиса и гвардией длилось так долго, был тот факт, что немало участвовавших в штурме людей было послано для спасения и защиты заложников. Двадцать человек, прибывших с отрядом медиков, были только одной из четырёх групп охраны.
        Однако, спустя полчаса после взрыва последний из бывших гостей Калтира был выведен на воздух. В здании остались только солдаты империи, постепенно редеющие войска Микалиса и сам герцог, который в момент обрушения находился вне купола вместе с главой захватчиков. Чем тот и воспользовался, забаррикадировавшись вместе со стариком в его кабинете.
        Он же стал последним, кто остался в живых. После того, как к штурму присоединились почти сто свежих воинов империи, сопротивление преступников довольно быстро захлебнулось, и все они были убиты. Гвардия предпочла бы взять парочку для допроса, однако, осознавая свою судьбу, люди Микалиса предпочитали либо бросаться в самоубийственные атаки, либо сводить счёты с жизнью сами.
        И Микалис в своей одержимости не далеко ушёл от подчинённых. Осознав, что бежать некуда и кабинет окружают не только по коридорам этого этажа, но также сверху и снизу, он с силой полоснул старика по горлу и уже собирался вогнать кинжал себе в сердце, но тут весь особняк вдруг задрожал и закачался.
        23:46
        Лаз до сих пор чувствовал запах гари из-за стенки, а на одежде всё ещё оставались следы пепла. Микалис, когда приходил сюда с Калитром, сжёг всё содержимое, весь компромат на Плющ. Возникал вопрос, зачем вообще Габик хотел, чтобы он сюда забрался, если знал о плане и о том, что бумаги всё равно сожгут.
        Возможно, изначально Микалис не думал ничего сжигать, всё-таки эти бумаги были полезны не только правительству, но и самому Плющу, и старый владелец притона в шестом доме не хотел, чтобы Плющ узнал о нём что-то. А возможно, просто решил подстраховаться. Сейчас Лазу было всё равно.
        Он не чувствовал ни радости, ни хотя бы удовлетворения. И причину можно было не объяснять. Он вылечил умирающую от яда беременную девушку, спас три сотни влиятельных аристократов со всего Люпса и избавил империю от опасного и хитрого преступника, а что получил взамен?
        Его имя так и останется номером один в списках на устранение, его жизнь так и продолжит состоять из пряток и притворства, и даже тот островок света и тепла, что он вдруг нашёл на несколько мимолётных часов, отобрали у него правила и порядки этого проклятого мира. И ему некому было рассказать об этом кроме бессловесной птицы, которая сейчас кружила в вышине где-то над зданием.
        Как бы ему сейчас хотелось стать таким же как Принцесса, крылатым и свободным от всех забот и переживаний. Но нет, ему нужно было сидеть тише воды ниже травы здесь, в созданном им же кармане внутри одной из стен подвала. Потому что до того, как убраться из особняка, стража сто процентов обыщет его сверху донизу, а у него не было сил, чтобы бежать прямо сейчас.
        - Да будь ты проклято… - пробормотал он, со всех сил ударяя в стену своего убежища. По тонкому слою камня, отделяющего его от коридора подвала, прошла тонкая трещина. - Твою же… - теперь нужно было заделать повреждение, чтобы ничто не намекало на его местоположение. Лаз с ненавистью посмотрел на вьющийся вертикальный пролом…
        А потом у него внутри словно что-то переклинило.
        - Этого вы от меня и ждёте, да? - зарычал он, очередным ударом пробивая тонкую перегородку насквозь и оставляя на камне кровь из сбитых костяшек.
        - Что я забьюсь в нору, как трусливая крыса?
        Ещё один удар расширил пролом.
        - Что спрячусь и буду задерживать дыхание при каждом шорохе?
        В коридор посыпался настоящий дождь каменной крошки, а Лаз, лишившись мишени, шагнул из своего убежища и, опустившись на колени, выбрав новой целью каменный кол.
        Вот только он, в отличие от перегородки, была сплошным, и тело человека не было достаточно сильным, чтобы оставлять на нём хоть какие-то повреждения. По крайней мере, обычно не было.
        - Что брошу свой дом, боясь дать вам отпор?
        Теперь к каждому удару примешивалась изрядная доля телекинетики. Лаз не знал откуда у него берутся на это силы и ему было плевать.
        - Что не смогу стать достаточно сильным? Что сломаюсь?
        В стене коридора образовалась первая трещина. Сам того не осознавая, Лаз не просто направлял свою магию в камень. Она, словно пробивающаяся в самые глубокие пещеры вода, с каждым его ударом подтачивала всё здание.
        - Что не сумею спасти своих родных, сбегу, поджав хвост?
        Коридор уже покрывали целые сети разломов, тонких, словно волос, и таких, в которые можно без труда засунуть палец.
        - Что предам её, не выполню данного обещания?
        Сотрясалось всё здание, трещины уже шли и по внешним стенам. С полок падали книги, со столов - посуда, с потолков - люстры, с крыши покатилась красная черепица, в окнах лопнули стекла. Солдаты, кто не был занят на захвате Микалиса, уже давно выбежали на улицу, а сам организатор провалившегося преступления с ужасом в глазах оглядывал рушащийся кабинет.
        А Лаз продолжал вбивать в превратившийся уже в мелкую крошку пол удар за ударом. В его трансформации не предполагались слёзные железы, однако, сейчас он плакал. Так, как не плакал уже очень и очень давно.
        Напряжение, та невысказанная злоба на объявивших его дичью королей в частности и на весь мир в целом, бессилие, что терзало его последние полгода. Всё это выходило сейчас со слезами и кровью, обильно текущей из разодранных до кости кулаков.
        Наконец, он замер с поднятыми вверх руками, замутнёнными глазами оглядел уже превратившиеся почти в ничто стены. От разрушения их удерживала лишь его же псионика, которой он на автомате защищал тело.
        А потом в его взгляде, впервые за последние пять месяцев, а может, и за все двенадцать прожитых лет, разлилось холодное, обжигающе-ледяное спокойствие. И кулаки в последний раз врезались в многострадальный пол подвала.
        - Не бывать этому.
        Глава 17
        Лаз стоял на поверхности волн, вглядываясь в тёмную, не желающую отражать синеву небес воду. Ветер, словно безумный, рвал волосы, заставляя ёжиться от холода даже стойкую ко всему трансформацию. Оно и понятно, на дворе уже давно вовсю властвовала осень, которая на таком далёком севере мало чем отличалась от зимы.
        Слуха коснулся какой-то посторонний звук, Лаз дёрнулся, инстинктивно пригибаясь, словно это могло спрятать его фигуру от посторонних глаз, но тут же одёрнул себя. Здесь никого не могло быть. И речь шла не только о людях. Там, где он сейчас стоял, не выжило бы ни одно живое существо. Ни зверь, ни птица, ни рыба, в воде под его ногами не было даже водорослей.
        И можно было не искать причину, Лаз чувствовал её каждой клеточкой тела и каждой частичкой своей души. Окружающий мир был переполнен энергией.
        Её было столько, что использовать уже ставшую родной и очевидной, как дыхание, магию восприятия оказывалось технически невозможно, всё вокруг мгновенно заливал невидимый свет висящей в пространстве силы. Казалось, ещё чуть-чуть, и её можно будет зачерпывать ложками и есть, словно желе.
        Именно это было причиной тому, что окружающие воды превратились в мёртвую зону. Энергия была разлита повсюду в окружающем мире, однако, в норме её плотность была невероятно мала. Сама по себе она никак не могла влиять на живых существ, обладавших собственной, внутренней энергией.
        Однако, за сотню километров от этого места энергия в окружающем мире начинала становиться всё гуще и гуще и в какой-то момент преодолевала допустимый для живых существ предел.
        Лаз, в отличие от танильских учёных, не имел результатов исследований, утверждавших, что общий энергетический фон, превышающий значения силы души живого существа, действует на него губительно и за считанные минуты приводит к летальному исходу. Однако, он вполне мог ощутить влияние этой самой энергии на себе.
        Дышать было трудно, всё тело ломило, словно после многочасового марафона, в ушах, где-то на границе слышимости, стоял мерзкий писк, перед глазами плавали черные точки. Это не доставляло очень уж серьёзных проблем, но чувствовал Лаз себя отвратительно. А ведь его душа была в разы сильнее чем у высших магов. Представлять, что было бы с обычным человеком, окажись он на его месте, совсем не хотелось.
        Чабу А’Маку был прав, когда советовал ему отправиться сюда. Остров Предков, откуда, как считалось, прибыли ставшие впоследствии Кристорией племена. Вот только отсюда никто не мог прибыть.
        Остров, по сути, был бубликом суши, довольно широким, но при этом почти полностью безжизненным. Несмотря на то, что прямое воздействие губительной силы до него не дотягивалось, фоновые эффекты за много лет превратили эти земли в пустошь, где могли выжить только самые стойкие организмы типа мелких кустарников и насекомых.
        Однако, охрана Острова была такой, словно на его территории выращивали как минимум золотые слитки. Чтобы пробраться незамеченным, Лазу пришлось-таки создать форму птицы, иного способа, наверняка, проскочить мимо бдительных патрулей он так и не нашёл.
        По внутреннему морю тоже курсировали военные суда, и только в нескольких километрах от границы мёртвой зоны они прекращали появляться. Кристория тщательно охраняла столь важный секрет, куда тщательнее королевского дворца и Дома Магии.
        И сейчас ему предстояло выяснить, что же это за секрет. Прикинув, насколько сможет задержать дыхание в такой холодной воде, Лаз вздохнул и оглядел себя с ног до головы. Будучи птицей, он уже не мог использовать так любимые всеми трансформами эластичные жгуты, прикрывающие самые нежные и интимные части тела.
        В результате из одежды на нём сейчас были лишь плавки, утащить которые в когтях было совсем не сложно. И, наверное, оно было к лучшему. Он собирался нырять, и потяжелевшая от воды ткань ему бы только мешала. Ещё раз тяжело вздохнув, он набрал полную грудь воздуха и отменил поддерживающий его тело телекинез.
        К счастью, нырять было не слишком глубоко. Пятьдесят метров для трансформации, сравнительно комфортно чувствующей себя в кипятке и в холоде минус двадцать, не были чем-то особенным.
        Главным неудобством стали не темнота и не давление, а всё возрастающая плотность энергии, по которой Лаз и пытался, словно локатором, определить происхождение всей этой аномалии. Выныривать, чтобы набрать новую порцию воздуха, пришлось трижды, прежде чем удалось определить нужный участок морского дна с точностью до пары десятков метров. Однако, это совершенно определённо того стоило.
        Если исходить из того, что здесь не могло выжить ничто, имевшее недостаточную плотностью энергии души, то получалось, что Лаз стал самым первым живым существом, увидевшим это. С помощью всё той же псионики проведя с поверхности тонкие трубки воздуха, он создал грубое подобие оптоволокна и рассеянные лучи солнца осветили погруженную в каменистое дно где-то на две трети сферу из чёрного материала.
        Если она, и правда, имела круглую форму, то высоты в ней было метров пять, не меньше, а идеально ровная форма видимой части давала понять: эта штука совершенно точно не естественного происхождения.
        Вынырнув ещё раз, Лаз снова соорудил себе магическую версию плота, и уселся на него просыхать и думать. С первым быстро помог телекинез, сдувший с кожи всю влагу, а вот второе…
        - Что это, мать вашу, за хрень… - пробормотал парень, пытаясь разглядеть сквозь толщу воды вызывавший все эти аномалии объект.
        Кристорцы не могли знать, что это, у человечества не было навыков, чтобы безопасно переместить, а тем более, создать нечто подобное. Вариант с астероидом отпадал в силу слишком правильной формы, над сферой точно поработала рука живого и разумного существа.
        Существовавшая до людей раса, как во всех этих дурацких передачах земного телевидения, раскрывавших несуществующие заговоры? Разные миры, боги, магия, теперь Лаз был готов поверить даже в это.
        Но почему тогда нет никаких свидетельств? Даже если они вымерли в какой-то катастрофе. Ведь, если эти древние люди были столь искусны и умны, от них должно было остаться что-то кроме странного круглого камня посредине моря.
        Однако, рассуждать об этом можно было бесконечно, а делать что-то надо было прямо сейчас. Трансформация-трансформацией, но ему нужно было есть и пить, что в условиях мёртвого и солёного моря было невозможно.
        Перебрав несколько вариантов самых разные степеней безумства, Лаз, в конце концов, решил попытаться отрезать или отломать от сферы кусок достаточно большой, чтобы его хватило на изучение и достаточно маленький, чтобы суметь без лишнего шума с ним сбежать.
        Как ни странно, псионика на чёрную сферу влияла ничуть не хуже, чем на любую другую материю. Более того, материал словно сам помогал себя изменять. Лаз вздрогнул от мысли о жидких роботах, но решил, что разберётся с этим, уже когда окажется в безопасном месте. Круглый кусок диаметром около полуметра. Если он правильно определил размер сферы, то он забрал едва ли тысячную долю.
        Обратная дорога заняла больше времени, поскольку лететь и одновременно тащить телекинезом за собой двухсоткилограммовый шар было не в пример тяжелее, чем просто лететь.
        Однако, серьёзных сложностей не возникло, военные патрулировали сушу и море, а вот на парящую в облаках птицу внимания никто не обращал. Мало ли - летит и летит. Кусок таинственного чего-то с такой высоты казался просто точкой.
        Он, кстати, отделённый от основной массы материала, очень быстро лишился всей той губительной энергии, которая исходила от сферы, и в полёте ничем особенным не выделялся. Опять же, кроме того, что Лаз был готов поклясться: на транспортировку уходило меньше сил, чем должно было.
        Остров Предков остался далеко позади, и снизу потянулись земли континента. Две крупных птицы, рассекая воздух, неспешно парили над зеленью кристорских лесов. Занятый вначале раздумьями о том, что ждёт его в центре внутреннего моря, а затем сосредоточенный на оглядывавших море и небо пограничниках в центре аномалии, Лаз не слишком много внимания уделял самому полёту.
        Однако, сейчас, наконец, можно было расслабиться, и он искренне наслаждался процессом. Наполнявшим крылья ветром; синевой неба, казавшегося невозможно близким и понятным; проносящимися где-то там, в ином, отличном от этого лёгкого мира, полями и лесами.
        Это чувство было волшебным. Лаз и раньше летал. Когда телекинез стал достаточно силен, чтобы поднять его тело в воздух, это было первое, что он сделал, испытав невероятный восторг. Но лететь не с помощью магии, а лишь силой своих собственных крыльев было… просто божественно.
        В результате приземление было совершено только тогда, когда не слишком могучее птичье тело уже порядком устало. До цели - заначки, где Лаз оставил всё своё добро, оставалось меньше часа лета. Однако, эту дистанцию было разумнее преодолеть засветло, сейчас же человек и его ястреб устроились на привал.
        Принцесса, усевшись на ветку дерева словно на жёрдочку, внимательно посмотрела на Лаза, после чего, убедившись, что с её человеком всё в порядке, спрятала голову под крыло и затихла. С того момента, как их связь была дополнительно укреплена, прошло уже почти три месяца, и Лаз стал замечать, что и до этого умная птица начинает проявлять уже какие-то совсем не звериные повадки.
        К примеру, Принцесса взяла за привычку по утрам, когда он просыпался, делать вокруг него медленный круг пешком, тщательно оглядывая парня с ног до головы. И через ту же связь он знал, что это не просто «Доброе утро».
        Птица проверяла, всё ли с ним хорошо, словно нянька или сиделка. Или другой случай, когда он ел что-то растительное: овощи или кашу, в её душе и взгляде отчётливо читалось: «Фу, какая гадость, как ты это вообще ешь?»
        В книжке по магии приручения ни о чём подобном не было сказано ни слова. Да, связь позволяла магу общаться со зверем напрямую, отдавая такие приказы, какие животное никогда бы не поняло в устной форме, но таких вот странностей не упоминалось.
        Однако, опять же, размышлять о причинах можно было очень долго, так и не придя к ответу. Так что Лаз решил побольше внимания уделить тому, что реально мог изучить. В результате, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, и мир погрузился во мрак, выяснить удалось следующее:
        Шар определенно был металлическим. Об этом говорили, как характерный блеск, так и высокие пластичность и электропроводность, которую Лаз смог проверить, используя псионику в качестве генератора электрического поля.
        Металл, а может быть, сплав, был Лазу неизвестен, что, с учётом развитости земных технологий и профессии инженера-конструктора довольно чётко говорило о магическом происхождении. Характеристики, которые удалось измерить, заставили бы удавиться от зависти лучших металлургов обоих миров.
        Легче и прочнее титана, металл не начал плавиться даже, когда Лаз разогрел его до полутора тысяч градусов, а созданная из него проволока не показала никаких признаков усталости металла даже после часа издевательств с помощью телекинеза.
        Но самым поразительным свойством полученного материала было даже не это. Необъяснимое умение поглощать и удерживать в себе энергию не соответствовало ни одному известному Лазу материалу. И не тепловую или электрическую, а чистую энергию души.
        Обычно, лишившись контроля мага, энергия растекалась в окружающем пространстве, растворялась, словно капля чернил в воде. И не важно, где она была оставлена: просто в воздухе или в толще гранита. Однако, попав в чёрную сферу, энергия никуда оттуда не утекала. Более того, попытавшись вытянуть её обратно, Лаз ощутил сопротивление, металл как будто отказывался отдавать полученное.
        Причина того, почему ему казалось, что манипуляции с этим материалом тратят меньше энергии, чем должны, также была обнаружена. Заклинания не обладали стопроцентным КПД, некоторая часть потраченной энергии шла не на выбранную магом цель, а просто бесполезно растекалась в пространстве.
        Эта самая утекающая энергия и была причиной понизившихся затрат. Материал, поглощая её, как бы повторял используемое заклинание, буквально помогая магу.
        Дойдя до такого вывода, Лаз несколько минут просто сидел, тупо глядя в пространство. На Земле существовали материалы, способные на так называемое запоминание формы.
        К примеру, сделанные из такого материала очки, если на них случайно сесть, могли вернуться в прежнее состояние, и их не нужно было нести в ремонт. Однако, если этот материал был способен запоминать заклинания…
        Главной проблемой любого мага были отнюдь не запасы энергии. Как бы ни был искусен чародей, истратить все свои резервы за короткий срок было практически невозможно, а если и удавалось, то это влекло за собой крайне негативные последствия.
        Нет, главной бедой было ограничение способностей мозга. Можно было натренироваться так, что сложные магические вычисления производились где-то в подсознании, можно было использовать форму Зверя и с её помощью повысить пределы возможностей разума, но этого всё равно было мало.
        Лаз с его мастерством едва-едва справился с исцелением Лоры Мадро, а после едва не лишился сознания, спасая заложников, именно из-за невероятных сложности и количества манипуляций. И если бы было возможно снять с мозга часть нагрузки, переложив её на такой вот обладающий памятью металл, сила мага возросла бы в разы.
        До путешествия на Остров Предков Лаз долго думал, чем займётся после. В задумках были магия подчинения и попытки создать предельный образ псионики. Однако, теперь у него был чёткий план, который должен был привести к кардинальным переменам не только его самого, но и всю Кристорию, а затем и весь Люпс.
        Глава 18
        На Люпс снова возвращалась зима. В мягком климате империи это ещё чувствовалось слабо, однако, северная Кристория, несмотря на только недавно отмеченное осеннее равноденствие, уже покрывалась снегом. Города постепенно превращались из золотых в белые, люди всё чаще выходили из дома в тёплых куртках и перчатках, а самые нетерпеливые уже начали подготовку к встрече Нового Года.
        Правда, Дом Магии, как и всегда, утопал в зелени. И так будет даже в самый разгар зимы, когда вся страна покроется толстым белоснежным покрывалом. Однако, подступавшие холода чувствовались даже тут.
        Воздух, пусть и нагревался, попадая на территорию академии, всё-таки не успевал стать таким, как летом. Да и зимние ароматы, приносимые им, никуда не девались. И пусть слишком тёплой одежды тут почти никто не носил, но о лёгких тканях, сарафанах и шортах давно забыли все, кроме самых горячих ребят.
        А потому вдруг непонятно откуда появившийся парень, одетый лишь в брюки тёмно-зелёного цвета, шлёпки и майку, неизбежно привлёк всеобщее внимание своим совсем не подходящим сезону гардеробом. Здоровенный прямоугольный футляр, поблёскивающий металлом, закреплённый у него на спине, и сидящая на нём большая хищная птица иссиня-чёрного цвета только прибавляли градуса недоумения.
        На вид ему было лет пятнадцать. Высокий и подтянутый, открытые руки вились мышцами, на постепенно теряющем детские черты лице играла ехидная улыбка, сильно отросшие волосы белого как молоко цвета, развевались от порывов ветра.
        Встречаемые им по пути студенты провожали странного персонажа недоумёнными взглядами, в некоторых из которых можно было прочитать мучительные попытки вспомнить что-то важное.
        Лазариса Морфея, а никем иным этот парень быть, естественно, не мог, узнать было, и правда, сложно. Всё-таки с его исчезновения прошло уже два года.
        К тому же он решил воспользоваться таким долгим отсутствием и «вырасти» сразу и резко, чтобы можно было прекратить играть роль ребёнка и это никого бы не удивило. Но, хотя эта форма была ненастоящей, создавал он её по образу своей старой личности, так что узнать его всё ещё было возможно.
        - Лазарис? - высокий молодой человек, в котором уже никак нельзя было узнать того паренька, которого Лаз сотоварищи спасли от избиения в первый свой день в академии, замер как вкопанный.
        - Здравствуй, Зинек, - Лазу такая реакция доставила истинное наслаждение, слишком долго он не слышал своего имени. - Отлично выглядишь.
        Зинек Йоль всё с тем же ошеломлённым выражением лица опустил глаза на протянутую для рукопожатия ладонь. Однако, надо было отдать ему должное, из ступора парень вышел довольно быстро и пожимал руку Лазу уже с вполне нормальным лицом, разве что украшенным широченной улыбкой.
        - Я думал, ты умер, если честно… - они сошли с дорожки и притулились у стены одного из корпусов. - Вся эта история с турниром, твоим «вторым местом», - эти слова Зинек произнёс с немалым количеством сарказма, - и последующим исчезновением… говорили, что ты скрываешься, но мне слабо верилось, слишком уж всё было непонятно и странно. Но, похоже, я зря в тебе сомневался, ты уж не обижайся.
        - Да ничего, - Лаз улыбнулся и пожал плечами, - я бы и сам, наверное, не поверил, если бы это всё случилось с кем-то другим. Лучше расскажи, как тут дела? Всё в порядке?
        - Я бы не сказал, - Зинек тяжело вздохнул. - Знаешь, когда перед грозой в воздухе такое напряжение появляется? Вот ровно то же самое, только гроза - не гроза, а что-то куда хуже. Осенние каникулы отменили, отбрехавшись какими-то организационными проблемами. Почти уверен, что это было сделано, чтобы студенты оставались под защитой академии. Учителя явно нервничают, мама в письмах уверяет, что всё в порядке, но я чувствую, что она меня просто успокаивает.
        - Так и думал, - пришёл через Лаза вздыхать. - Я вовремя вернулся.
        - Это война, да? - в глазах студента последнего курса военного факультета не было видно страха, лишь какая-то усталость.
        - Да, к сожалению. Скорее всего осталось недолго.
        - Ясно. Что будешь делать?
        - Найду своих, потом решу, - Лаз тепло улыбнулся, представляя, как изменились его друзья за прошедшее время. - Как бы там ни было, я их два года не видел, соскучился, жуть. Проблемы никуда не денутся.
        - Тоже правильно, - Зинек кивнул и хлопнул парня по плечу. - Если я не ошибаюсь, у них сейчас занятие на полигоне, так что тебе туда.
        - Спасибо за подсказку, - они снова обменялись рукопожатиями. - Было приятно тебя увидеть, Зинек, береги себя.
        - И ты, Лаз, и ты.

* * *
        - …Таким образом, становится очевидным, что использование третьего из продемонстрированных способов генерации сверхгорячего состояния пламени эффективнее предыдущих примерно на пятнадцать процентов. Однако, хочу заметить, что при мгновенном плетении на него уходит на двадцать пять - тридцать процентов больше энергии. Из этого делаем вывод, что данный способ окупается, лишь если у мага есть хотя бы пять-семь секунд на заклинание, в зависимости от навыков. Вопросы?
        - У меня один. Когда вы успели так постареть?
        Савойн Листер дёрнулся, словно ужаленный. Как, впрочем, и остальные восемь человек. Лаз сделал голос грубее и ниже в соответствии с внешностью, но вот так знакомые всем присутствующим нотки из интонации убирать не собирался. Урок, естественно, был напрочь сорван.
        - ЛАЗ! - первой на шее брата повисла Ланирис, и парень довольно быстро ощутил, как ему на плечо со щёк девушки потекли ручейки слёз.
        - Ну-ну, не плачь, всё хорошо, - на самом деле он и сам не без труда сдерживался. Не видеть сестру целых два года было очень непросто. В носу, с каждым вдохом втягивающем такой знакомый запах, засвербело, но Лаз приказал себе не поддаваться. Лишь покрепче прижать к себе ставшее неожиданно маленьким тело сестры и продолжать гладить её по тихо вздрагивавшей от всхлипов спине.
        Их быстро обступили. Слышались приветствия, смех, девочки все без исключения плакали, парни держались, но их руки, когда они пожимали ладонь Лаза, предательски дрожали.
        Маленькая группа была не просто друзьями, спустя три проведённых вместе года они стали самой настоящей семьёй, так что было неудивительно, что воссоединение вызвало такую реакцию.
        Савойн, молча за всем этим наблюдавший, дождался, когда первые страсти утихнут, и только потом подошёл поздороваться.
        - Здравствуй, Лазарис, рад тебя видеть живым и здоровым, - краткий кивок и осторожная полуулыбка.
        - Да бросьте, господин ректор, оставим формальности, - Лаз, бывший теперь даже немного выше Савойна, протянул ему руку, которую старик, немного замявшись, крепко пожал. Их взгляды встретились.
        - Придёшь ко мне потом?
        - Конечно, - парень кивнул, - нам многое надо обсудить. Но давайте лучше не у вас в кабинете.
        - Хорошо, - Савойн невесело улыбнулся. - Ладно, дети, урок окончен, как и все остальные уроки, что у вас есть сегодня, я предупрежу ваших преподавателей. Можете отдыхать.
        Проводив взглядом улетевшего с помощью магии воздуха ректора, Лаз повернулся к друзьям.
        - Ну что, как вы тут без меня?

* * *
        - Быстро ты меня нашёл.
        - Ну, я два года не без дела сидел. Научился паре новых приёмчиков. Почему вы выбрали именно это место?
        - Ностальгия, наверное… - они стояли на крыше корпуса общежития их группы. Именно тут, больше трёх лет назад, произошёл их самый сложный разговор. - Как твои дела, Лаз?
        - Лучше, чем могло бы быть, - Лаз, усмехнувшись, лёг на всё ещё тёплую, несмотря на уже вступившую в силу ночь, крышу. - А ваши?
        - Хуже, чем могло бы быть, - теперь усмехнулись уже оба. - Ты вернулся очень вовремя, надо сказать…
        - Сколько ещё есть времени?
        - Может быть, полгода, я не уверен. Вряд ли больше… Лаз…
        - М?
        - Не думаешь, что было бы правильнее оставаться там, где ты был? - их взгляды снова встретились и на этот раз молчание затянулось.
        - Не думаю. Я сделал всё что мог, дальше так быстро прогрессировать у меня не получится. Полгода или полтора - существенной разницы не будет. А увидеться с родными я просто обязан, прежде чем всё начнётся. Иначе я бы себя никогда не простил.
        Воцарилось густое и тягучее молчание.
        - Ты вырос. И не только внешне.
        - А вы, как я уже говорил, постарели, - Савойн вымученно улыбнулся и присел на зелёную черепицу, по-турецки скрестив ноги.
        - Сложно спорить. Даже я не мог ожидать, что твоё выступление на турнире вызовет настолько мощную реакцию. Чтобы озёрники, Башдрак и танильцы объединились? Такого не бывало никогда за всю историю Люпса. И управляться с этим, мягко говоря, непросто. Гатис, я думаю, за эти два года постарел ещё больше меня.
        - Охотно верю, справляется он неплохо.
        Савойн усмехнулся и погрозил парню пальцем.
        - Осторожно, молодой человек, не слишком ли много фамильярности по отношению к августейшему монарху?
        - Нет, - Лаз покачал головой. - Гатис, может, и король Кристории, но он не мой король.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Я больше не хочу быть гражданином этой страны. Как и любой другой страны. В этом нет никакого смысла. Более того, это опасно, причём в первую очередь не для меня. Посмотрите, к чему привело моё выступление за Кристорию. А ведь это был всего лишь турнир, соревнования и не более того. Теперь я понимаю, что это было глупое решение, от которого куда больше вреда, чем пользы, но определённые выводы я всё равно сделал.
        - Нельзя вот так просто отказаться от своей родины, Лазарис.
        - Моя родина, господин ректор - это моя семья и друзья. За них я буду драться до смерти. Я в долгу перед вами и Гатисом за то, что оберегали их, но долг и подчинение - разные вещи. Я знаю, вы - патриот, но просто подумайте об этом. Что со мной, что без меня, Кристория проиграет эту войну. К сожалению, это факт. Я стал сильнее, намного, но я не могу сражаться против всего мира. А пока я жив, от меня не отстанут. И куда бы я ни отправился, это не изменится. Не лучше ли разорвать со мной все связи?
        - Так что, ты просто бросишь страну, где родился и вырос? - было прекрасно видно, что Савойн недоволен. Однако, ректор был весьма умным человеком и понимал, что в словах Лаза есть немало смысла, и только преданность Кристории не давала ему окончательно принять позицию парня.
        - Нет, конечно, - Лаз покачал головой. - Как я уже говорил, у меня есть неоплаченный долг, и его я верну, можете не сомневаться. Однако, вы лучше многих должны понимать, что на глобальную картину это не повлияет. Я не выиграю эту войну для Кристории, как бы ни старался. Даже дайте вы мне не два года, а двадцать лет, этого всё равно будет недостаточно. Не лучше ли использовать меня более рациональным образом?
        - Это каким же?
        - Решайте сами, - парень пожал плечами. - Не мне думать, что лучше для целого государства.
        - Это очень щедрое предложение с твоей стороны… - на этот раз в голосе Савойна уже не было ироничных ноток. - И что, ты, правда, готов на что угодно? Должны же быть какие-то ограничения.
        - Пока это не касается моей семьи и оправдано с точки зрения морали, я согласен на всё.
        - Убить кого-то?
        - Нет, - в голосе Лаза проступил лёд. - Я готов на это, но не по чьему-то приказу.
        - Что с тобой произошло за эти два года?
        - Много чего, господин ректор.
        - Хорошо, я не буду допытываться. И я понимаю, о чём ты говоришь. Если остальные узнают, что ты больше не подчиняешься Кристории, у них, и правда, останется меньше причин продолжать на нас огрызаться. Земли у нас мало, каких-то природных ресурсов тоже. Тайну магии трансформации придётся раскрыть, но это в любом случае неизбежно.
        - Рад, что вы понимаете.
        - Хорошо. Тогда скажи, насколько ты стал сильнее? На что можно рассчитывать?
        - Знаете, мне и самому интересно это узнать, - парень заговорщицки улыбнулся. - Не хотите проверить?
        - Я?
        - Да. Давайте, не откажите в такой малости, - Лаз поднялся и, нарочито медленно отряхнувшись, показал ладонью во тьму ночи. - Согласны?
        Савойн тоже встал, после чего пару секунд переводил взгляд с Лаза на темнеющий вдалеке лес.
        - Ладно, парень, давай попробуем.
        - Тогда не отставайте! - словно заправский сёрфер, Лаз вскочил на футляр, который до этого лежал чуть в сторонке, после чего отливающая металлом коробка поднялась над крышей и сорвалась с места, унося своего хозяина прочь из академии.

* * *
        - Итак, как ты хочешь, чтобы я тебя проверил? - остановились они лишь спустя минут десять полёта, когда внизу всё уже давно было белым-бело от снега.
        - А это не очевидно? Естественно, в бою, господин ректор! И прошу, будьте серьёзны, - парень, не прекращая широко улыбаться, спрыгнул в снег. Коробка упала рядом, войдя в землю на несколько сантиметров. Савойн при виде этого, удивлённо поднял бровь. Было очевидно, что весу в странном футляре куда больше, чем могло показаться. И при этом Лаз с такой непринуждённостью носил его на плече? Либо использовал телекинез, либо…
        - Я - второй по силе высший маг страны, ты не забыл?
        - А я - второй по силе молодой маг континента, - парировал парень.
        - Ну, ладно, мальчик, давай посмотрим, на что ты способен…
        Недооценивать противника Савойн и не думал. Даже если Лаз переоценивал себя, его возможности в любом случае выходили за рамки здравого смысла. Так что уже через секунду тело старика покрыла густая серая дымка.
        Трансформации были нужны не только для превращения в Зверей, с их помощью маг мог укрепить своё тело, ускорить сознание, повысить скорость создания заклинаний, укрепить энергосистему…
        Пусть внешне ректор почти не изменился, разве что немного помолодел и стал чуть шире в плечах, его возможности как мага выросли более чем вдвое. Вот только Лаз не собирался просто стоять и смотреть на происходящее.
        Его превращение завершилось лишь на доли секунды позже, чем у Савойна. Из чернильно-чёрного с алыми проблесками тумана вынырнуло истинное порождение ночных кошмаров.
        Лаз и так был высок, но теперь возвышался над ректором почти на две головы; кожа стала тёмно-серой, на плечах, локтях, груди и коленях покрывшись мелкими чешуйками; пальцы украшали когти, остроте которой позавидовал бы любой тигр; в страшной пасти, уже не метафорически, а на самом деле распахнутой от уха до уха, красовались ряды акульих зубов, между которыми извивался толстый мясистый язык; а в алых глазах полыхало пламя.
        Савойн замер. Даже в нём, видевшем не одну сотню трансформаций, эта форма вызывала инстинктивный страх. А в следующую секунду монстр пропал.
        - Не отвлекайтесь, господин ректор, - рычащий, не имеющий ничего общего с человеческим голос раздался у Савойна прямо за спиной. - Я же сказал: будьте серьёзнее. Вы уже могли бы быть мертвы, - лопатки старика коснулся острый, словно наточенный кинжал, коготь.
        А через мгновение двухметровый монстр уже летел прочь вперёд спиной, сметённый мощнейшим воздушным ударом.
        Вот только это мало что изменило. Перекувырнувшись прямо перед ударом о ствол мощного дерева, Лаз погасил импульс усилием ног, оставив на коре два отпечатка ступней, и, оттолкнувшись, с очередным сальто, невредимым приземлился в снег.
        - И вы мертвы уже второй раз, - спокойно констатировал он, показывая за спину развернувшегося к нему Савойна.
        Тот резко дёрнулся. Странный футляр Лаза висел в воздухе напротив его головы, а торчащее из него лезвие лишь на несколько сантиметров не доставало до кожи. Вот только ректор, несмотря на все свои навыки, не ощутил ни единого намёка на применённый Лазом телекинез.
        - Как ты это сделал?
        - В настоящем бою вы бы тоже про это спросили? - ответил монстр вопросом на вопрос. - У каждого свои секреты, господин ректор. Я не против их раскрыть, но только после того, как получу гарантии лично от короля. Согласны?
        - Согласен, - старик кивнул. - И кстати, ты тоже мёртв. - Ствол дерева в нескольких сантиметрах от головы чудища пробил ярко-белый сгусток. - Сверхгорячее пламя. Не стоило пропускать занятия.
        Отрывистый рокот разнёсся над лесной опушкой. Монстр смеялся.
        - Туше, господин ректор, туше. Ладно, давайте прекратим дурачиться.
        Футляр рванул к Лазу, прямо в воздухе изменяя свою форму, превращаясь в нечто напоминающее экзотические хищные растения, захватывающие жертву своими лепестками.
        Вот только вредить чудовищу он не собирался. Словно растёкшись по телу Зверя, странный металл застыл угловатыми и рваными линиями, полностью закрывая тёмно-серую кожу, и Савойн ощутил уже не просто инстинктивный страх, а самую настоящую угрозу, какую не чувствовал от противника уже очень давно.
        Теперь, как и сказал Лаз, всё было серьёзно.
        Глава 19
        Не говоря больше ни слова, ректор закрутил вокруг себя вихрь энергии, размётывая снег и создавая завесу, скрывающую его от взгляда и магического восприятия врага.
        Да, именно врага, относиться к Лазу иначе сейчас было по-настоящему опасно. Сам же Савойн взмыл в воздух, поднявшись над верхушками деревьев на несколько десятков метров. Ему, как истинно стихийному магу, было не выгодно оставаться на земле.
        Вот только всё было не так просто. Савойн успел увернуться лишь за долю секунды до удара, пропустив вооружённую ставшими даже острее когтями лапу в сантиметрах от своего тела.
        Они снова замерли друг напротив друга. Ректор висел в пространстве, поддерживаемый ветром, а закованный в сталь Зверь в прямом смысле стоял на воздухе. А затем бой закрутился с новой силой.
        Траектория Савойна напоминала движения конькобежцев: плавные повороты, постепенные ускорения и торможения, изящные пируэты.
        Лаз же был похож на резиновый мячик, со всей силы запущенный в стену комнаты. Испробованные ещё на турнире платформы из телекинеза сейчас использовались с куда большим мастерством. Он в прямом смысле отталкивался от воздуха, двигаясь рывками, складывавшимися в неравномерные зигзаги.
        На прямой маг даже не пытался с ним тягаться, одним-единственным толчком Зверь ускорял своё тело до умопомрачительных скоростей. Так что оставалось лишь постоянно уклоняться, вихляя из стороны в сторону.
        В результате весь бой походил на игру в кошки-мышки. Однако, это была лишь небольшая его часть.
        Ночное небо над лесом раскрашивали десятки вспышек самых разных заклинаний, Савойн пытался подобрать оптимальный способ противостояния противнику, вот только всё было бесполезно.
        Простую магию Лаз в прямом смысле не замечал. Фаэрболы, ветряные лезвия, водяные резаки и тому подобные чары просто разбивались о его доспех, даже не замедляя Зверя.
        От чего-то более мощного, но небольшого радиуса действия, вроде применённого до этого выстрела сгустком сверхгорячего пламени, монстр отмахивался, словно от надоедливых мух. Его ладони, похоже, имели куда большее чем остальное тело сопротивление магии.
        И только заклинания широкого радиуса действия были хоть немного эффективны. Лазу приходилось либо уклоняться, либо создавать магические щиты, неизбежно теряя в скорости.
        Однако, даже так, Савойн уже не раз и не два уворачивался от ударов Зверя буквально на сантиметры. Парочка самых удачных даже достигла цели и костюм ректора медленно, но всё же начал пропитываться кровью из неглубоких порезов. И при этом ни тот, ни другой, ещё не использовали ни одного из своих козырей.
        Первым не выдержал Лаз. Придуманная всё на том же турнире воздушная пушка за прошедшие два года была выведена на совершенно новый уровень. И не ожидавший ничего подобного Савойн не успел подготовиться.
        Тело мага словно ударил гигантский невидимый кулак. Вращаясь в воздухе, ежесекундно меняя местами землю и небо, ректор лишь в последнюю секунду успел выровняться, чтобы не врезаться в верхушку высокой ели.
        Лаз, однако, тоже ощутил на себе последствия применения такой мощной магии в воздухе. В полном соответствии с третьим законом Ньютона его неслабо оттолкнуло назад, так что успеть атаковать Савойна, пока он не оклемается, монстр не успел.
        А в следующий раз старый высший маг уже не попался на те же грабли. Навстречу атаке Лаза он выпустил свою, и столкновение двух воздушных потоков подобной мощности заставило трещать деревья внизу.
        Интенсивность боя вышла на новый уровень. Теперь каждые несколько секунд ночное небо сотрясали воздушные взрывы, озаряли огненные торнадо и закрывали стены дождя, в зависимости от того, какую стихию Савойн использовал для противостояния воздушной пушке Лаза.
        Но и это не было пределом. Просто ректору Дома Магии для использования своего сильнейшего предельного образа нужно было время.
        Говорят, зимой не бывает гроз. Вот только в мире магии ко всем «не бывает» стоит добавлять «пока кто-то этого не сделает».
        И сейчас в небе над лесом неподалёку до академии медленно, но уверенно начинали формироваться самые настоящие грозовые облака. Они были куда меньше природных и висели всего в нескольких сотнях метров над землёй, но грозовыми они от этого быть не переставали.
        Спустя десять минут после начала боя в вышине зажёгся первый сполох. Пока маленький, но, тем не менее, это была не простая магия электричества, которую многие называли пафосным и совершенно незаслуженным именем. Это была самая настоящая молния.
        - Отлично! - под постепенно покрывающимся вспышками небом снова разнёсся довольный хохот монстра.
        А потом от Зверя во все стороны разошлась волна настолько концентрированной и мощной энергии, что у Савойна волосы встали дыбом в прямом и переносном смысле.
        Такие объёмы были просто невозможны, ни для одного мага, даже у самого ректора энергии было куда меньше. Разве что кто-нибудь из списка «Кому за 200» мог соответствовать подобным тратам. Однако, проблема была в том, что даже для этих старых монстров выпустить такие объёмы силы за раз было чревато очень неприятными последствиями, от многодневной слабости и вплоть до летального исхода.
        Вот только думать об этом Савойну было некогда. Потому что выпущенная Лазом энергия не просто рассеялась в пространстве, а, разойдясь примерно на сотню метров во все стороны, замерла на месте.
        В первое мгновение высший маг не понял, в чём суть этого всего, однако, когда попытался сдвинуться с места, всё стало на свои места. Савойн ощутил на собственной шкуре, каково это - быть мухой в варенье.
        Все движения стали медленными и ленивыми, словно он находился под водой. Магия также подверглась воздействию энергетической топи. На то, чтобы просто поддерживать себя в воздухе, приходилось тратить куда больше сил, созданный вихрь начал замедляться, попав в плен тягучей энергии.
        И даже вызванная из уже сформированного облака молния, войдя в радиус действия магии Лаза замедлилась, в результате чего Зверю, пусть и с трудом, но удалось от неё увернуться.
        Увернуться.
        От молнии.
        Савойну казалось, что он спит и видит кошмарный сон. Ведь во сне именно так и происходит: ты замедляешься и не можешь ничего с этим поделать, а монстр, который за тобой гонится, остаётся также быстр и силён. Вернее, даже быстрее.
        Да, Лаз после активации своей невероятной магии только ускорился. Савойн понимал, что не пройдёт и нескольких секунд, прежде чем он окажется в лапах монстра, а это означало неминуемый проигрыш и…
        Старый маг одёрнул себя, но по спине вниз всё-таки соскользнула капелька холодного пота. На секунду он совершенно искренне поверил в то, что если Лаз до него доберётся, то его ждёт смерть.
        С неба полился самый настоящий дождь. Только не из воды, а из молний. Попадая в контролируемую Лазом зону, они замедлялись, но даже под подавлением оставались невероятно быстрыми, куда быстрее живого существа.
        И они падали прямо на Зверя. Это была не просто магия, а самое настоящее стихийное бедствие, лишь направляемое Савойном, так что его мощь было сложно представить.
        Обычного человека лишь одно такое попадание практически гарантированно отправило бы на тот свет. Вот только Лаза можно было назвать кем угодно, но только не обычным человеком.
        Первую ветвистую вспышку он отбросил в сторону ладонью, словно это была не дикая мощь природы, а брошенный кем-то снежок. Вторую постигла та же участь, с той только разницей, что рука была левая. Третья и четвёртая соскользнули по невидимому барьеру и ушли в деревья внизу, начиная лесной пожар. Пятая снова была отброшена в сторону, а вот шестая ударила в поднятый локоть, поскольку вскинуть вторую руку Лаз не успел. На металле брони осталась тёмная подпалина, а в воздухе разнёсся рык раненного зверя.
        Было понятно, что бесконечно отражать падающие на него молнии Зверь не в силах, вот только это ему было и не нужно.
        Расстояние между Лазом и Савойном уже успело сократиться почти втрое и продолжало уменьшаться. Двадцать пять метров превратились в двадцать, потом в пятнадцать, потом в десять. За это время по закованному в сталь Зверю ударило ещё восемь разрядов, три из которых достигли цели и попали в уязвимые части брони.
        Вблизи Савойну было куда легче манипулировать молниями. Высший маг прикинул дальнейшее развитие событий. В оставшихся десяти метрах он мог организовать настоящий шторм из разрядов, такого не выдержит ни одна броня.
        Так что, судя по всему, победа всё-таки оставалась за ним. Но даже так, она была очень трудной. Кто бы мог подумать, что он когда-либо будет почти на равных сражаться с кем-то на восемьдесят лет младше…
        Вот только за этими размышлениями ректор забыл данное самому себе обещание. Не недооценивать своего противника.
        Для старого мага Лаз, несмотря на свою силу, всё ещё оставался ребёнком, плюс их схватка всё-таки была ненастоящей. Так что это было понятно для него, как для человека. Однако, для участвующего в бою мага такая оплошность была непростительна. Отреагировал он уже слишком поздно.
        Мощнейший удар воздушной пушки, примерно втрое сильнее всех предыдущих, смёл мага с места как пожухлый листик, заставив на мгновение потерять сознание и сломав левую руку в двух местах.
        Поток молний прекратился, и Лаз, который ради исполнения такого мощного заклинания принял на себя четыре последних разряда, с максимальной эффективностью воспользовался этой паузой.
        Доли секунды, прошедшей с момента удара, хватило.
        - Вы умерли в третий раз, Савойн.

* * *
        - Что он хочет? - король Гатис Кристорский был, ожидаемо, против желаний Лазариса. - Может, ему ещё чего надо? Золотые горы?
        - Ваше Величество, я думаю, что предложение мальчика очень уместно в данной ситуации…
        - Савойн, ты - один из умнейших людей, что я знаю, но сейчас ты несёшь чушь! Он же ребёнок! С чего ты вообще его слушаешь? Пока он несовершеннолетний, нет и не должно быть даже намёка на то, чтобы давать ему что-то решать! В прошлый раз мальчишка пропал на два года, а теперь хочет и вовсе перестать быть гражданином Кристории? Я уже тогда подозревал тебя в…
        - Господин ректор тут совершенно ни при чем, - звук третьего голоса в кабинете короля, где априори не должно было быть никого кроме Гатиса и Савойна, подействовал на монарха, как удар тока. Однако, уже готовый подать стоящей за дверью Леттиции сигнал тревоги король, развернувшись к окну, выдохнул и выражение испуга на его лице снова сменилось гневом.
        - Парень, ты понимаешь, что то, что ты сейчас делаешь, является проявлением неуважения ко мне, короне и стране и очень строго наказывается, даже если ты пока не взрослый? К тому же уже за ту выходку с турниром тебя можно казнить за измену! - в Лаза, висящего в воздухе напротив окна королевского кабинета, уткнулся закованный в перстень палец августейшего монарха.
        - Я понимаю, что Вашему Величеству стоило бы позаботиться об улучшении мер безопасности, - проигнорировав слова короля, ответил парень, влетая внутрь и аккуратно закрывая за собой створки. - На моем месте же мог быть и убийца.
        - Это угроза? - и так красного от гнева Гатиса уже начинало потряхивать.
        - Я имел в виду ровно то, что сказал, - пожал плечами Лаз, прислонив к боковой стенке шкафа свой здоровенный футляр с доспехом. От тяжёлого звука удара последнего об пол Савойн невольно вздрогнул. - Господин ректор, не оставите нас?
        Высший маг, делая вид, что не обращает внимания на опешившего короля, развернулся и вышел за дверь. Леттиция Кутом, неизменный телохранитель монарха, стоявшая под дверью, кивнув Савойну и соблюдя таким образом этикет, вновь вернулась к состоянию статуи.
        - Да какого чёрта ты вообще творишь? - Гатис, уже сидевший за своим столом, с раздражением разглядывал совершенно спокойного Лаза. - Что мне мешает вызвать Леттицию, чтобы она тебя арестовала за несколько десятков нарушенных тобой правил, многие из которых караются смертью?
        - Во-первых, она мне ничего не сможет сделать. Я сильнее. Во-вторых, вы этого не сделаете, потому что у вас есть слишком много вопросов, на которые ответить могу только я, а в наручниках я этого делать не стану. В-третьих, несмотря на ваши слова, вы - умный человек и должны понимать, что моё желание выйти из-под контроля какой бы то ни было страны не лишено смысла. Так что давайте поговорим.
        На самом деле, Лаз долго сомневался по поводу этого визита к Гатису, тем более, такого бесцеремонного. Благодаря своей прошлой жизни он не испытывал никакого реального почтения по отношению к августейшему монарху, но всё-таки это был король Кристории. Вот только, если он будет вести себя как полагается, к нему никогда не будет серьёзного отношения. Ребёнком его, конечно, назвать уже трудно, но тринадцать лет не тридцать. А Лазу было необходимо, чтобы Гатис воспринимал его всерьёз. По той же причине сейчас он вёл себя настолько нагло, хотя давал себе обещание перестать изображать пуп Земли.
        - Так Савойн не преувеличил, когда сказал, что ты его победил? - Гатис, смерив неожиданного вторженца странным взглядом, немного успокоился. Доводы мальчика, пусть наивные и примитивные, были не лишены логики.
        - В честном бою.
        - И он не поддавался?
        - По его словам нет.
        После того «спарринга», оставившего в вековом лесу выжженную пустошь, отношения между Лазарисом и Савойном изменились в лучшую сторону. Первый, наконец, выместил ту злость, что скопилась после всех «выходок» ректора. Второй осознал, что уже не способен реально повлиять на будущее мальчика и окончательно отпустил все до сих пор копошившиеся где-то на границе сознания замыслы.
        - А Фестиса победить сможешь? - Фестис Кутом был самым старшим и сильнейшим высшим магом Кристории.
        - С господином Фестисом я никогда не встречался, так что не могу делать таких смелых предположений.
        - Ладно, - Гатис впервые улыбнулся. - Вижу, что ты всё-таки не зазнавшийся юнец, как мне подумалось вначале. К чему тогда весь этот цирк с входом через окно?
        - А какое было бы ко мне отношение, попроси я официальной аудиенции? Может быть, меня и приняли вне очереди по понятным причинам, но был бы я тут один? Ведь, как вы правильно сказали, я - несовершеннолетний. Может быть, не отец или мать, но дед бы точно захотел присутствовать. А может, и ещё кто-то из ваших приближенных. Смогли бы мы тогда вот так вот поговорить? А тем для разговора у меня куда больше, чем вы можете подумать.
        - Савойн мне уже не раз говорил, что к тебе нельзя относиться как к обычному ребёнку, - усмехнулся Гатис, - теперь я понимаю почему. И что бы ты хотел обсудить?
        - Ну, первым будет именно тот вопрос, о котором говорил господин ректор. Я хочу перестать быть гражданином Кристории.
        - Зачем тебе это, парень? Страна - это ведь не просто земля, на которой ты живёшь. Это поддержка против всего мира, оказать которую тебе никто не сможет. К чему от такого отказываться?
        - Поддержка? - Лаз невесело улыбнулся. - И какую поддержку сможет мне оказать осаждённая целым континентом страна? Это всё равно, что предложение помощи от приговорённого к смерти.
        - А ты, как я погляжу, вообще не намерен как-то смягчать свои слова?
        - Нет, и от вас жду того же.
        - Кристория…
        - Ваше Величество, - прерывать короля было вопиющим неуважением, однако, Лаз нарушил уже столько законов, что ему было всё равно. - Я был в Лотосе во время съезда стран. Бессмысленно пытаться в чём-то меня убедить. Кристория проиграет, это факт, и я думаю, вы понимаете это куда лучше меня. И прошу вас, если мои идеи верны, то от этого разговора будет зависеть очень многое, так что не надо приукрашивать ситуацию.
        - Ты ставишь меня в неудобное положение, парень… - Гатис нервно рассмеялся. - Я вроде как король и не имею права показывать слабости: свои и своей страны. А ты просишь ровно противоположного. Мы вообще с тобой разговариваем вот так лишь потому, что за тебя поручился Савойн и потому что ты сам по себе феномен. Но ты хочешь всё ещё усугубить.
        - Ваше Величество, а если у меня есть возможность, пусть не предотвратить грядущую войну, но окончить её с минимальными потерями? И при этом так, что ни вам, ни Кристории, это не будет практически ничего стоить? Более того, если сыграть всё правильно, Кристория станет героем всего Люпса. Что Вы на это скажете?
        - Кристория - герой Люпса? Парень, похоже, ты - не только гениальный маг и наглец, но и лучший сказочник на свете.
        - Но тем не менее? Каково ваше мнение?
        - Если сказанное тобой правда хотя бы на треть, то я готов на куда большее, чем просто честный разговор.
        Было видно, что слова Лаза задели Гатиса за живое. Оно и не удивительно. За прошедшие месяцы король и его приближенные пытались найти хотя бы какое-нибудь решение, выход из сложившейся ситуации. Однако, любая придуманная стратегия приводила лишь к небольшому уменьшению необъятной горы проблем.
        - Тогда вернёмся к предыдущей теме. Моё желание лишиться гражданства - это не каприз. Ведь в мире есть люди, которые предпочитают быть одиночками и не лезть в политические игры.
        - Ты о тех монстрах из списка? Ну ты сравнил, конечно… каждый из них старше тебя раз в двадцать!
        - Я уже не раз доказывал, что возраст - не всегда подходящий критерий оценки. К тому же текущее положение Кристории в немалой степени - моя вина.
        Гатис, уже почти успокоившийся, снова поднял тон голоса почти до крика.
        - Точно, вот что нам надо было обсуждать прежде всего остального! Кто тебя вообще просил лезть в тот турнир? - очевидно, у короля за эти два года накопилось достаточно претензий к Лазу. - Без спросу, без надлежащей подготовки, под чужим именем… всё, что можно было сделать не так, ты сделал не так! - Гатис, наверняка, мог бы продолжать так ещё долго, но парень его перебил.
        - Я всё это понимаю и признаю вину. И именно из-за неё я готов на столь многое. А то, что я хочу перестать быть гражданином Кристории - не каприз, повторюсь, а лишь желание не допустить повторения подобного. Как бы вы ни хотели, чтобы я стал козырем Кристории в грядущих войнах, я не смогу в одиночку обеспечить победу. И чем дольше я нахожусь, скажем так, в вашем ведении, тем больше шансов, что уже неизбежная война выльется в тотальный геноцид с целью моего убийства. Потому что все понимают: если меня не устранить, однажды я начну мстить.
        - Если есть первая, то должна быть и вторая? - недовольным тоном осведомился Гатис.
        - Конечно. У меня самого нет никакого желания до конца жизни бултыхаться в болоте политических интриг. Это причина скорее для меня, не для вас, но я всё-таки хотел её озвучить, - король усмехнулся. - Третья же причина в том, что на самом деле это не просьба и не предложение. Я меняю это желание и искупление своей вины за турнир на возможность для Кристории спастись из грядущей катастрофы.
        - Я так понимаю, что мне остаётся только сказать: «Да»? - Гатис явно был не в восторге от этого, но предложенное Лазом решение проблемы было слишком заманчивым.
        - Отлично, - Лаз натянул на лицо вежливую улыбку. - Более того, предлагаю вам сделать это как можно более громко и скандально, чтобы ни у кого не возникло и тени сомнений в реальности лишения меня гражданства.
        - С удовольствием, - улыбка Гатиса была такой же вежливой и такой же фальшивой.
        - Рад, что мы друг друга поняли.
        - Так что там за возможность?
        - Магия на уровне трансформаций.
        Глава 20
        Гатиса словно ударили по голове чем-то очень тяжёлым. Глаза короля стали почти идеально круглыми, лицо покраснело, руки затряслись как у эпилептика… однако, встать со своего места у августейшего монарха так и не вышло, ноги буквально отказались слушаться.
        - Парень… - наконец, выдавил Гатис, - не шути так. Я уже не молод, могу и сердечный приступ получить.
        - Я похож на шутника? Хотите наглядную демонстрацию? - у короля в горле пересохло настолько, что он смог лишь кивнуть. - Хорошо. - Дверь в кабинет распахнулась сама по себе. - Уважаемая мисс Кутом, можно попросить вас зайти?
        В дверном проёме показалось удивлённое женское лицо. Леттиция стояла тут с самого утра и совершенно точно мимо неё не проходил белобрысый мальчик в брюках цвета хаки.
        - Ваше Величество, всё в порядке?
        - Войди и закрой дверь, Леттиция, - сработали многолетние рефлексы. За какие-то секунды Гатис преобразился, вернув расслабленный и уверенный в себе вид. Перед подчинёнными король физически не мог показывать слабость.
        - Как будет угодно, Ваше Величество… - всё ещё не понимая, что происходит, пятый по старшинству высший маг Кристории подошла к столу и только потом, немного отойдя от шока, поняла, что мальчик сидит в присутствии короля. - Что ты себе…
        - Всё в порядке, ему можно, - устало отмахнулся Гатис от уже начавшей было возмущаться женщины. - Ну давай, я жду. - Это уже адресовалось Лазу.
        - Могу это взять, Ваше Величество? - спросил парень, показывая на изукрашенное позолотой пресс-папье.
        - Бери.
        Тяжёлая бронзовая болванка перекочевала в руки Лаза, и через пару секунд в кабинете повеяло магией.
        Даже Гатис, будучи очень слабым чародеем, смог это почувствовать. А уж Леттиция Кутом, как высший маг, смогла не только ощутить энергию души, но и понять, что именно происходит, тут же начав активацию своей магии и окутывая короля защитным полем.
        - Предельный образ? Что ты собрался сделать?
        - Ничего особенного, - Лаз уже возвращал пресс-папье обратно на стол. - Пожалуйста, прекратите, я никому не собираюсь вредить. - Поймав взгляд Гатиса, Леттиция отозвала свою энергию и с недоумением уставилась на нисколько не изменившееся пресс-папье.
        - Парень, если это шутка такая… - начал было король, однако Лаз, не дождавшись завершения фразы, скомандовал:
        - Вверх!
        И, словно того и дожидаясь, бронзовая болванка оторвалась от стола, поднялась на метр в воздух и зависла на месте, медленно вращаясь вокруг своей оси.
        - Ну и что тут такого? Я ожидал увидеть… - Гатис осёкся, взглянув на шокированное лицо Леттиции. Магесса наблюдала за пресс-папье, словно это был не кусок металла с позолотой, а как минимум маленький живой дракон.
        - Но как это возможно? - в её взгляде, направленном на Лаза, не осталось ни капли недоверия или насторожённости, теперь там светилась лишь одна эмоция: восхищение.
        - Я больше скажу, это ещё не всё, - довольно заулыбался парень, после чего поднял палец и стал вращать рукой в воздухе. Пресс-папье, словно дрессированная собачка, завертелась по кругу, с каждой секундой ускоряя своё движение.
        - Да объясните мне, что тут происходит! - не выдержал Гатис, чувствуя себя самым тупым в комнате.
        - Ваше Величество, дело в том… - Летиция осеклась и вопросительно взглянула на Лаза.
        - Пожалуйста, я только рад, - ответил тот, в душе наслаждаясь произведённым впечатлением.
        - Может показаться, что молодой человек управляет пресс-папье с помощью обычного телекинеза, но на самом деле всё куда сложнее. Я могу с полной уверенностью сказать, что, хотя в самом пресс-папье имеется его энергия, между молодым человеком и предметом отсутствует какая-либо энергетическая связь. А по всем известным законам это означает, что он никаким образом не воздействует на объект своей магией, - только теперь Гатис понял странную заминку в словах Леттиции. Женщина хотела удостовериться, что Лазарис не против доверить ей объяснение. За пару секунд её отношение к нему изменилось на диаметрально противоположное.
        - И как он это делает?
        - Я не знаю, - при этих словах одна из сильнейших магов страны заулыбалась, словно маленькая девочка, нашедшая в траве неизвестную, но невероятно красивую зверушку.
        - Тогда я не понимаю, с чего ты так взволнована?
        - А вот это, если позволите, объясню уже я, - вклинился в разговор Лазарис, достаточно наплескавшийся в самовосхвалении.
        Когда больше года назад он заполучил здоровенный кусок запоминающего магию металла, Лаз думал, что этим свойством обладает только этот материал и никакой другой.
        Однако, после множества экспериментов с ним оказалось, что вполне реально проделать нечто похожее с абсолютно любым материальным объектом. В теории, даже энергию можно было заставить зафиксировать внутри себя какое-нибудь заклинание, но до таких тонких материй Лаз ещё не добрался.
        Несмотря на это, его открытие по своей сути было невероятным прорывом в магической теории. И заключалось оно в следующем.
        В объект помещалась частичка души мага вместе с заклинанием, которое этот маг задавал в процессе. После этого, с помощью подсмотренного в учебнике по магии приручения способа, эта частичка как бы запечатывалась внутри.
        В результате получалось то, что Лаз назвал артефактом, как отсылку к разным магическим предметам из множества земных фантастических книжек. Сам процесс по той же причине именовал зачарованием.
        Пресс-папье-артефакт могло, по желанию зачарователя, использовать запечатанную внутри энергию для использования простейшего заклинания телекинеза.
        И ключевыми словами тут было: по желанию. То есть энергия уже ни на что не требовалась. Более того, так как кусочек души внутри артефакта всё ещё был связан со своей основной частью, он мог бесконечно восстанавливаться, как это делала сама душа.
        Нужно было лишь не использовать его полностью, оставляя немножко в качестве основы. То есть артефакты при правильном использовании были многоразовыми.
        Однако, самым важным было даже не это. В конце концов, как и с магией трансформации, создание артефакта означало, что у мага на создание других заклинаний оставалось меньше энергии, раз часть души была привязана к артефакту.
        Более важным и делающим открытие Лаза настолько ценным было то самое снижение нагрузки на мозг и душу мага. Если для использования артефактов нужен был только приказ, то отпадала необходимость каждый раз создавать в уме сложные схемы заклинаний, что обычно отнимали такое количество времени и сил.
        И нагрузку на душу, вызываемую одномоментным использованием слишком большого объёма энергии, также можно было значительно ослабить, как бы делегировав артефактам полномочия на создание некоторых заклинаний.
        Это не был предельный образ псионики. Никаких препятствий к использованию зачарования стихийными магами Лаз не обнаружил. Просто для них это будет сложнее из-за не такого привычного процесса применения магии на материальных объектах. Но результат года его работы от этого нисколько не уменьшал значимости.
        - И ты расскажешь, как это твоё зачарование работает? - Гатис после объяснений тоже был словно на иголках. Сидеть уже не получалось, король вышагивал по кабинету, строя в уме различные планы применения чего-то столько невероятного.
        - Расскажу. Однако, настоятельно рекомендую не следовать по пути короля Тариса.
        - В каком это смысле?
        - Не прячьте эту магию от мира. Используйте, но не вызывайте зависти. Вы ведь понимаете, что в итоге магию трансформации всё-таки придётся отдать?
        Король замолчал, но после всё-таки выдавил:
        - Да.
        - Тогда не прячьте её, а предложите вместе с магией зачарования.
        - Ваше Величество, а ведь такой вариант был выдвинут на рассмотрение… - подала голос Леттиция.
        - Помню, - кивнул Гатис. - Однако, его сочли непригодным из-за того, что о трансформации слишком давно знают, и такой жест будет скорее сочтен слабостью. И с большой вероятностью это не остановит, а только раззадорит нападающих. К тому же о трансформации они смогут узнать от кого угодно, если захватят страну.
        - А если предложить нечто совершенно новое, о чём никто и никогда не слышал? - Лаз, словно маленький дьяволёнок на левом плече, вкрадчивым голосом начал расписывать радужные перспективы своего варианта развития событий. - Сказать, что в случае заключения мирного соглашения Кристория готова обучать всех желающих не только трансформации, но и зачарованию. Разрушать что-то уже никому не будет выгодно. У нас лучшая база для обучения теоретической магии в мире благодаря трансформациям. И об этом всем известно. Я не понимаю тонкостей, но, если сделать всё по уму, то Кристория может стать чем-то вроде интеллектуального центра континента. И воевать с нами уже никто не решится, на такого агрессора сразу ополчатся все остальные.
        - А ведь может сработать… - задумчиво пробормотал Гатис, остановившись у книжного шкафа. - Ты, конечно, расписал всё слишком красиво, но эта идея кажется первой дельной за всё время.
        - Ну, тогда я пойду, вы пока всё обсудите. А когда что-то решите, скажите Савойну, - подхватив свой футляр и подмигнув на прощание немного оторопевшей от такого Леттиции, Лаз выпрыгнул в раскрывшееся прямо перед ним окно.

* * *
        Пожалуй, Лаз был одним из немногих людей, кому свидетельство об окончании магической академии было не нужно. Однако, саму церемонию пропускать он и не думал. В конце концов, почему бы и нет? Хуже от этого точно не будет.
        Пять лет, прошедших с момента поступления были странными. Произошло столько всего, сколько многим не увидеть за целую жизнь, но вот они все… почти все стоят в парадных костюмах и платьях и ждут момента официального выпуска из Дома Магии.
        В вотчине Савойна, в отличие от земных университетов, не было такого понятия как диплом, как не было и градации оценок. Либо ты закончил академию, либо нет.
        С другой стороны, тут все факультеты обучали серьёзных специалистов, в девяноста процентах случаев остававшихся на выбранном поприще на долгие годы.
        На многих студентов уже положили глаз соответствующие организации. А досье на самых перспективных выпускников начинали составляться за месяцы, а иногда даже за годы до выпуска. Так что без дела молодым людям в любом случае сидеть не придётся.
        Стоит ли говорить, что на уникальный класс магов, в котором обучались лучшие из лучших, собранный Савойном со всей страны, многие начали облизываться ещё в первый год их учёбы.
        К счастью для ребят и к сожалению для множества рыщущих вокруг Дома Магии «стервятников», ректор очень строго относился к тому, чтобы его студентов не пытались завербовать до окончания обучения. Так что академию высшей группе факультета магии дали закончить спокойно.
        Прошло целых пять лет, и ребята сильно изменились.
        Черныш, он же Тиммилини, перерос свой вызывающий наряд и сейчас выглядел вполне обычным парнем, разве что немного мрачным и чересчур серьёзным для такого праздника.
        Жарди Шинил, как и её подружки, выросла в прекрасную девушку, к которой уже приходила свататься, кажется, половина мужского состава академии, включая парочку молодых преподавателей.
        Однако, к огромному сожалению кандидатов, Рыжик отказала им всем без какого-либо объяснения причин, а спрашивать никто не решался, чувствуя на плече медвежью хватку Джи Даза.
        Варвар, кстати, за эти годы стал ещё выше и шире в плечах, хотя всем это казалось невозможным, уже практически полностью превратившись в самого настоящего медведя. Бороду свою он прекратил сбривать ещё год назад, как и стричься под ёжик, так что сейчас, стараниями Малютки, повсюду на голове парня можно было найти множество маленьких косичек.
        Алексис Вуч, единственная из компании кроме Лаза, кто пока ещё не достиг совершеннолетия, уже довольно давно числилась в качестве девушки Варвара. И парень был готов оторвать что-нибудь любому, кто осмелится сказать про неё хоть что-то нехорошее.
        Сейчас почти не изменившаяся в росте с первого курса Малютка удобно устроилась на плече Джи, больше похожем на широкое кресло, и оглядывала толпу с недосягаемой больше ни для кого высоты.
        Второй парой были Рыцарь со Штучкой. Эти двое до сих пор не поженились лишь потому, что хотели видеть Лаза на своей свадьбе. Но он сначала исчез, а после возвращения почти всё время где-то пропадал: то с Савойном, то в Апраде, то ещё непонятно где.
        И только недавно, когда парень вернулся в Академию ради этой самой церемонии, им удалось его отловить достаточно надолго, чтобы обо всем рассказать и взять обещание быть шафером Лазарга на свадьбе.
        Лани с Сарифом сегодня оказались порознь. Девушка, и так почти не видевшая брата после его возвращения, хвостиком ходила за ним целый день, давая побыть в одиночестве только в ванной. В обычное же время они с Эльфом были почти неразлучны.
        С учётом того, что у обоих было родство к одним стихиям и оба выбрали примерно одинаковое направления развития магии, парочка была вместе чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. После того, как Сариф так долго не решался признаться Лани в своих чувствах, они, казалось, старались наверстать упущенное время.
        Правда, что было особенно забавно с учётом их предельной близости, Эльф оставался всё таким же нерешительным в любовных вопросах, каким был пять лет назад. Уже дежурной стала шутка, что предложение в их паре будет делать Лани, как и то, что именно она будет мужиком в семье.
        Хотя, стоило всё-таки отметить, что подобную робость Сариф сохранил исключительно по отношению к своей любимой. В обычной жизни он уже давно стал очень ответственным и мужественным молодым человеком.
        И, наконец, последний из этой странной разношёрстной компании, Лазарис Морфей, сейчас оглушительно свистевший в два пальца из-за слишком долгого отсутствия оратора на трибуне, как и многие другие выпускники вокруг. Два последних года научили его тому, что далеко не всегда нужно быть, а тем более казаться серьёзным.
        Его любимым времяпровождением до сих пор было тихое сидение в любимом кресле и наблюдение за происходящим вокруг, однако Лаз понял, что это далеко не всё. Так что сейчас он просто отпустил всю свою серьёзность и просто искренне смеялся, слушая как Малютка, встав Варвару на плечи, с предельно серьёзной мордашкой кричит: «Мы ведь можем просто взять и уйти!»
        Футляр с доспехом, ставший залогом его победы над Савойном, Лаз оставил в комнате, сейчас он был ни к чему. Совершенно также ни к чему были мысли о месяцах, проведённых в нон-стоп лекциях по магии зачарования для самых серьёзных учёных и сильнейших магов.
        Как и о ставших рутиной визитах к королю Гатису, который после получения отчёта аналитиков о вероятных перспективах использования артефактов начал относиться к парню как к несущей золотые яйца гусыне.
        Как и о том, что за всё время с возвращения Лаз побывал дома от силы раза три-четыре, да и то кроме самой первой встречи с родителями всё было в страшной спешке, и за воротами всегда ждал правительственный экипаж.
        Сейчас он отдыхал. Сейчас и потом ещё минимум неделю. Потому что основные вещи о магии зачарования услышали практически все, кто должен был и парню предоставили-таки небольшой отпуск.
        Хотя план дальнейших лекций и разъездов уже был составлен. Как бы это ни звучало, но Лаз пару раз уже подумывал о том, что неплохо было бы этой войне начаться пораньше.
        Наконец, под общий смех и улюлюканье, на высокой эстраде показались первые взрослые. Выпуск, естественно, был общим, так что преподавателей было также довольно много. Разные факультеты, разные дисциплины, многие из которых вёл не один человек.
        Когда кто-то попадал на территорию Дома Магии, первыми обычно на глаза попадались студенты. Однако, сейчас на специально подготовленном возвышении свои места занимали более сотни человек и это был далеко не полный преподавательский состав.
        Учителя улыбались, со многими студентами за прошедшие пять лет у них сложились довольно дружеские отношения. На свист никто даже не думал обижаться. Тем более, что он стих сразу после появления первого преподавателя.
        Последним, конечно же, на сцене появился Савойн Листер, ректор Дома Магии, второй (неофициально, уже третий) по силе человек в стране, создатель погодной магии, хитрый лис и прочая, и прочая. Титулы старого мага можно было перечислять долго.
        Правда, сейчас он был официальным лицом только процентов на тридцать. На меньшее он уже не мог пойти в силу своей должности. На остальные семьдесят Савойн постарался стать просто гордящимся своими учениками стариком.
        Надо сказать, что последние пять лет сильно изменили и его тоже, причём в основном за эти перемены следовало благодарить всё того же Лаза.
        Ректор Дома Магии, когда-то решившийся убить ребёнка ради высшей цели, с тех пор сильно изменился. Савойн, как и сказала когда-то про него Иния, его внучка, никогда не забывал о своих долгах. И муки совести за едва не свершившийся страшный план преследовали его куда сильнее, чем потерявшего руку Базила Бадиса.
        Старый маг дал себе страшную клятву, что больше никогда не позволит себе даже думать о чём-то подобном и только после этого ему прекратили сниться кошмары. А последующий побег Лаза и его прощальное письмо натолкнули ректора на мысли о его собственной семье, из которой регулярно он виделся лишь с внучкой.
        В результате сейчас, спустя пять лет, Савойн и сам стал замечать за собой, что стал намного мягче. Не как руководитель крупнейшей академии в стране и не как один из сильнейших магов на планете, но как человек.
        За два года он брал отпуск и ездил к своим родным чаще, чем за предыдущие десять лет. Он с удовольствием играл со своими правнуками, сблизился со старшими братьями Инии, с которыми у старика никогда не было хорошего взаимопонимания, наслаждался теплом домашнего уюта. И в конце концов, осознал: жизнь, что он вёл последние сорок лет, начала его тяготить.
        Можно было, конечно, списать это на подступающую старость, всё-таки даже для высшего мага близящийся столетний юбилей был довольно серьёзной датой.
        Но лгать самому себе Савойн не любил и прекрасно понимал, что, если бы не встретился ему в жизни этот странный беловолосый мальчик, он бы с лёгкостью занимался тем же самым ещё очень долго. А потому и речь на выпуске Лаза он собирался произнести особенную.
        Глава 21
        - Ребята! - в зале сразу стихли последние шепотки. Дружба-дружбой, но перебивать ректора академии было непозволительно. - Знаете, я уже старый, как бы мне не хотелось этого признавать. Может, моя жизнь продлится ещё не один десяток лет, но факта моей старости это не отменяет. Тогда я просто буду ещё более старым, чем сейчас. - Недоумевающие переглядывания, но пока что никто не осмелился как-то комментировать слова Савойна. - Однако, несмотря на мой возраст, я уверен лишь в одном: в жизни нет правильных путей. То, что сейчас кажется вам непреложной истиной, через год станет глупостью, а через два - странным, но полезным опытом. Те планы, что вы сейчас строите на своё будущее, легко могут перевернуться с ног на голову по миллиону самых разных причин, как хороших, так и плохих.
        Я, конечно, не призываю вас отказываться от своих амбиций и стремлений. Напротив, готов снова и снова повторять, что у человека обязательно должно быть что-то, к чему он будет стремиться. Но избитой фразой было бы сказать, что ваша жизнь только начинается и бла-бла-бла. Чушь. Ваша жизнь будет начинаться каждый день, каждую его минуту. Совершенно бессмысленно искать эту точку отсчёта, потому что её нет. Моя жизнь сейчас начинается ничуть не меньше, чем ваша. Правда-правда, - лёгкие смешки и улыбки. - Я лишь хочу донести до вас, что отклонения от планов и задумок не обязательно плохи. Более того, это почти всегда хорошо. Узнавать этот мир - хорошо! Во всех его гранях и проявлениях. И, более того, я надеюсь, что, даже если всё сложится так, как вы надеялись, с чем я вас заранее сердечно поздравляю, вы не будете зацикливаться на этом и не забудете про мир вокруг вас. Про друзей, близких, семью.
        Лани изо всех сил сжала локоть Лаза.
        - Я довольно долго этого не понимал и состарился на работе. Никаких претензий, работа отличная, выше всяких похвал! К тому же у меня, как я уже говорил, вполне возможно, есть ещё не один десяток лет, чтобы наверстать упущенное. Но я призываю вас не повторять моих ошибок. Мир не линеен, он словно огромный океан, где можно плыть куда вам угодно, как угодно и с кем угодно. Последние пять лет вы плыли под нашим присмотром. В самом конце, конечно, от вас самих всё зависело куда больше, чем в начале, но теперь не будет даже этого. И будет очень просто, загребая руками воду, потерять из виду весь океан. Надеюсь, что вы будете умнее. Спасибо за внимание!
        Гром оваций проводил ректора Дома Магии с кафедры, и началась официальная часть.
        В академии, и правда, не было привычных землянину красных и синих дипломов, все дожившие до этого момента ученики были в равной степени достойны звания выпускников.
        Однако, особый знак отличия для особо успешных студентов всё-таки был. Вот только использовалась эта мера очень редко и никогда - прямо в день выпуска. Так что, когда очередь награждения дошла до Лаза, и Савойн с довольной улыбкой объявил о присуждении ему звания почётного выпускника академии, многим потребовалось некоторое время на то, чтобы вначале вспомнить, а потом осознать масштабы этой награды.
        Титулом почётного выпускника обычно награждались люди, уже давно окончившие своё обучение. Его присуждали за особые достижения, серьёзный вклад в работу или какое-то важное открытие.
        Никто не мог и подумать, что подобное звание присудят прямо на церемонии. Однако, после некоторых размышлений, многим стало понятна причина такого решения Савойна.
        Лаз был своеобразной легендой Дома Магии. Поступил в девять, в одиннадцать лет стал вторым по силе юным магом континента, а сразу за этим бесследно исчез. Сейчас он мог наслаждаться относительным спокойствием лишь потому, что его мало кто мог узнать после двух прошедших лет и внесённых им в свою внешность изменений.
        Но когда парень взошёл на трибуну, зал просто взорвался приветственными криками. Ещё бы, если бы не он, два года назад Кристория не вошла бы даже в четвёрку лидеров. В каком-то смысле Лаз был национальным героем. И пусть Савойн присудил ему такой высокий титул за совсем иной, куда более внушительный вклад, в целом, это уже не было так важно.
        - Речь! - голосок Малютки, едва слышный за общим гомоном, через секунду был подхвачен самоходным громкоговорителем - Варваром.
        - Речь! - следом подключились и все остальные студенты высшей группы факультета магии, а потом и толпа тоже начала скандировать:
        - Речь!
        - Речь!!!
        - РЕЧЬ!!!
        Савойн, явно довольный произведённым эффектом, приглашающим жестом указал Лазу на трибуну.
        - Ну что же, - немного нервничая, молодой человек оглядел огромный зал и собравшихся под его куполом людей. - Я, если честно, такого не ожидал и сейчас нахожусь в большой растерянности. - Крики поддержки и подбадривающие аплодисменты заставили Лаза улыбнуться и выпрямить спину. - Меня не было в академии последние два года, и даже после возвращения я тут почти не появлялся. Мне сложно судить об изменениях, но, глядя на моих друзей могу сказать, что поменялось многое. Я сам изменился очень сильно, и не только внешне. Вы, наверное, ждёте, - Лаз окинул взглядом притихших студентов, - что я сейчас начну говорить о серьёзности дальнейшего жизненного выбора, о том, что мы никогда не забудем это место, о том, что даже через много лет… Как и сказал господин Савойн, это всё - чушь. - Раздался смех, причём не только в рядах выпускников, но и среди преподавателей. - Слишком серьёзные вещи редко, когда бывают по-настоящему важны, а с серьёзными лицами обычно делаются самые большие глупости. Так что единственное, что я хочу пожелать вам всем: улыбайтесь, господа, улыбайтесь!
        Конечно, в такой момент Лаз не смог обойтись без театрального эффекта. И пусть в этом мире никто не поймёт особого смысла этих слов и отсылки, что они несли, это было не важно.
        - Хорошие слова, - улыбнувшись, кивнул Савойн, снова меняясь с молодым человеком местами.
        - Один хороший человек сказал, - вернул улыбку Лаз, возвращаясь в зал под всеобщие аплодисменты.
        Церемония закончилась, уже когда на улице начало смеркаться, а после неё начался торжественный банкет, плавно перетёкший в могучую прощальную вечеринку. Многие выпускники уже через пару дней разъедутся по разным городам и увидеться полным составом уже вряд ли получится. Так что сейчас все гуляли в прямом смысле, как в последний раз.
        Лаз, протанцевав по нескольку раз со всеми девушками своей группы и даже несколько танцев со знакомыми барышнями с других факультетов, довольный сидел в уголке и попивал вино. Вообще ему было не положено по возрасту, но сегодня за этим никто не следил, а опьянеть в трансформации он не боялся.
        - Чего сидишь? Пошли ещё потанцуем! - Лани выпрыгнула как будто из тени.
        - Не, хватит с меня! - засмеялся Лаз, ставя между собой и сестрой слабенький телекинетический барьер. - Вы меня так до смерти затанцуете, дайте дух перевести!
        - Обещай, что станцуешь со мной сегодня ещё хотя бы разок, - несмотря на то, что Лани было уже семнадцать, губки она надувала ровно так же как в детстве.
        - Обещаю.
        - Смотри мне! - стукнув напоследок кулачком по барьеру, она убежала, скорее всего на поиски уже изрядно захмелевшего Сарифа.
        - Ну что, как идёт празднование? - Савойн Листер появился даже более неожиданно, чем девушка.
        - Очень неплохо, сижу отдыхаю.
        - Вино попиваешь, как я погляжу…
        - О, прошу простить мои манеры! - усмехнулся Лаз, протягивая ректору стянутый магией с общего стола стакан и наполняя его светло-розовым напитком. - Прошу.
        - Благодарю, - довольный Савойн уселся в соседнее кресло.
        - Выкладывайте.
        - Что?
        - По вам видно, что вы не просто так пришли, - Лаз подлил вина в резко опустевший бокал ректора.
        - Стала примерно известна дата начала войны.
        - Когда?
        - Через полтора-два месяца, - Савойн, тяжело вздохнув, одним глотком прикончил вторую порцию.
        - Скоро…
        - Да уж. Мы думали у нас ещё будет время.
        - Это из-за меня?
        - Скорее всего. Но скрыть твоё возвращение, с учётом всех этих лекций всё равно было бы нереально. Так что ты ни в чём не виноват.
        - Я знаю, что ни в чём не виноват, - Лаз, подавив в себе лишние сейчас эмоции, с улыбкой глянул на Савойна. - Всё ведь обойдётся?
        - Уверен в этом. Твоя семья уже переехала из вашего поместья в Апрад, в черте города им ничто не будет угрожать. Все твои друзья, насколько мне известно, решили поехать в столицу на твой отпуск, так что не думаю, что будет сложно задержать их ещё. А потом, если всё пройдёт удачно, войны как таковой и не случится. Кристория, конечно, многое потеряет, но это единственный удачный и, как по мне, единственный верный путь.
        - Рад, что мои слова были восприняты так серьёзно.
        - Не прибедняйся. Если бы не ты, мы бы до сих пор не знали, что делать.
        - Тогда предлагаю тост, - Лаз разлил остатки вина и поднял свой стакан. - За магию зачарования, которая положит конец войне!
        - За грядущий мир и за возможности, что он нам принесёт! - они чокнулись и выпили.
        - За тебя, Айна… - прошептал Лаз, глядя в темноту ночи.

* * *
        Самое начало весны в Апраде было одним из немногих периодов в жизни столицы, оставшимся без ярких цветов и красок. Гирлянды и украшения после нового года уже почти все убрали, снег потихоньку начал таять, а газоны и деревья ещё не успели покрыться зеленью. Однако, ни это, ни попадающиеся навстречу хмурые и слишком серьёзные люди, не могло испортить Лазу настроение.
        Причина тому была очень простой и в то же время невероятно важной. Штучка и Рыцарь, а по документам Мари Эраль и Лазарг Симон, сегодня собирались пожениться.
        И он, Лаз, выполнял во всем этом роль шафера. Вот только, уж неизвестно, к счастью или к сожалению, обязанностей никаких особых так и не появилось. Рыцарь изначально хотел устроить для своей невесты шикарное празднование.
        Но после прозрачного намёка Лаза на близящуюся войну решил плюнуть на масштаб и организовать маленькую церемонию, на которую были приглашены лишь десять человек. Мари, как ни странно, полностью его в этом поддержала.
        Лаз совсем не ожидал такой реакции на своё предупреждение, изначально предполагая, что Лазарг отложит свадьбу на время после прекращения всех конфликтов. Однако, спорить с друзьями не собирался.
        Их жизнь, их выбор. В результате подготовку начали буквально через несколько дней после приезда всей компании в столицу, в дальнем конце парка на границе Апрада. Никакого банкета, никакой роскоши, ничего из того, что планировалось изначально, даже стульев никто не предполагал.
        И сейчас Лаз направлялся за единственным, что ему должно было понадобиться - костюмом. После побега из Лотоса он больше года прожил отшельником, в одежде предпочитая практичность, всё равно красоваться ему было не перед кем.
        По возвращении же создал себе намного более взрослое тело, чем было когда-то, так что подходящей по размеру одежде было взяться неоткуда. Даже во время выпускной церемонии Лаз был одет в форму преподавателя Дома Магии, одолженную Савойном. В результате, когда Мари с Лазаргом огорошили всех сообщением о настолько скорой свадьбе, вопрос о костюме встал очень остро.
        Традиционные мужские костюмы Кристории на вкус Лаза были слишком пёстрыми, так что, получив возможность самостоятельно выбирать себе одежду, он позаботился о том, чтобы выглядеть в соответствии со своими предпочтениями.
        К сожалению, на Люпсе не существовало такого понятия как классический крой. Так что ему стоило больших усилий объяснить портному, что от того требуется. Но старый мастер не просто так получал свои очень немаленькие деньги. Справился он вовремя и работу свою выполнил на совесть.
        В результате Лаз получил пусть не совсем классический, но всё равно такой знакомый по прошлой жизни темно-серый костюм-тройку. Странное дело, на Земле он никогда не замечал за собой большой страсти к костюмам, но сейчас, посмотрев на себя в зеркало, ему показалось, что на своё место встал важный кусочек пазла.
        - Молодой человек, кто вам подсказал идею такого стиля? - настроенный в начале довольно скептически престарелый портной сейчас разглядывал Лаза с круглыми, как пятаки, глазами, искренне восхищаясь результатом своих трудов.
        - Сам придумал, - пожал парень плечами, едва сдерживая улыбку.
        - Скажите, могу я использовать эти идеи для других костюмов? Уверен, такой фасон многим придётся по душе.
        Лаз задумался. С одной стороны, в этом не было ничего такого. Но что-то глубоко внутри противилось возможности того, что кто-то другой будет носить такие же костюмы. Итогом внутреннего спора стал взаимовыгодный компромисс.
        - Пожалуйста, я не против, но с одним условием. Никому и никогда не шейте костюм, такой же как этот, - в спрятанных за толстыми очками глазах портного блеснула искорка понимания.
        - Обещаю, молодой человек, можете не волноваться. И, пожалуйста, считайте этот костюм подарком. Мне было по-настоящему в удовольствие работать с такими интересными и свежими идеями.
        - Ну что же… - жест старого мастера был неожиданным, но очень приятным, так что Лаз не стал отказываться. Денег ему хватило бы на то, чтобы купить всю эту мастерскую, король Гатис постарался обеспечить свою золотую гусыню всеми удобствами. Но Лаз также понимал, что дело было вовсе не в золоте. - Спасибо большое!
        - Обязательно заходите ещё, я буду ждать от вас новых гениальных идей!
        - Хех, до свидания, спасибо за работу.
        - Вам спасибо!
        Настроение поднялось под самый потолок и старательно сверлило себе дырочку ещё выше. Насвистывая себе под нос, Лаз зашагал прочь из центра города. До начала церемонии оставалось ещё около двух часов, так что можно было не торопиться.

* * *
        Взятие заложников в особняке Калтира Ланоританского и последующее волшебное спасение повлияли на межгосударственные отношения стран-участниц большого съезда даже сильнее, чем проводившийся в то же время совет королей.
        Умников, решивших обвинить в произошедшем империю, неожиданно быстро заткнули, кого-то устно, кого-то более суровыми способами. Более того, в последующие месяцы было заключено множество долгосрочных мирных соглашений, рассчитанных далеко не только на готовящуюся войну с Кристорией.
        Причина была довольно банальна и крылась в человеческой психологии. Пережив общее потрясение и оставшись в живых, бывшие заложники Микалиса начали чувствовать близость к товарищам по несчастью.
        Взаимная неприязнь сглаживалась, из поверхностного знакомства вырастала симпатия, на почве взаимовыгодных отношений образовывалась дружба. А с учётом того, что на приёме у герцога в тот вечер собралось множество влиятельных людей из самых разных стран, в итоге все эти метаморфозы перекинулись и на политику.
        И даже отношения между бывшими непримиримыми соперниками: Танильским каганатом, Башдраком и Озёрной империей - начали потихоньку налаживаться.
        Лиза Лотос, после того злополучного дня окончательно утвердившаяся в качестве наследной принцессы, оказала немалую помощь чуть не умершей Лоре Мадро, которая осенью того же года родила здорового мальчика, будущего короля Башдрака. Кресс Мадро, которого теперь только время отделяло от позиции влиятельнейшего человека страны, неожиданно для себя подружился с Даланом Троком, хотя до того мужчины считались непримиримыми врагами. Принцесса Айниталия внесла неоценимый вклад в спасение заложников, а так как её таинственного помощника не удалось найти, людская молва, в конце концов, назвала девочку главной и единственной спасительницей.
        Молодое поколение трёх стран-гегемонов вдруг оказалось связано довольно крепкими узами. И действующие монархи, глядя на это, решили немного снизить градус напряжённости.
        Результат такого неожиданного примирения получился невероятно продуктивным. Однако, продуктивность далеко не всегда влекла за собой лучший исход ситуации. Не случись того захвата заложников и заключённый на время противостояния с Кристорией мир остался бы очень условным.
        Королей и императоров собрала бы вместе одна лишь нажива, а такие отношения никогда не были долгосрочными или особенно успешными. И, вероятно, события, ставшего впоследствии известным как двухчасовая война, не произошло бы.
        К сожалению, причём, как выяснится много позже, к сожалению вообще для всех, имевших к этому отношение, история не знала сослагательного наклонения. И объединившиеся великие державы, ещё не догадывающиеся о том, что Кристория уже успела отказаться от войны в любом её проявлении, решили показать своей жертве, на что способны.
        Глава 22
        Кроме семи теперь уже бывших студентов высшей группы факультета магии на свадьбу Мари и Лазарга были приглашены лишь три человека. Павос Эраль с супругой, как родители невесты, и Пауль Шинил, который выступил как официальный свидетель бракосочетания. Церковь Великого Света к бракосочетанию отношения не имела, так что и священников на свадьбы не приглашали.
        А вот другая традиция бракосочетания была Лазу очень даже знакома и привычна. Штучка появилась в изящном длинном платье снежно-белого цвета, на фоне которого её ярко-рыжие волосы, казалось, начинали полыхать самым настоящим жарким огнём. Кстати, может, так и было.
        Для девушки, как для мага, не было ничего сложного в том, чтобы украсить свою причёску декоративными язычками пламени. Однако, взгляд в первую очередь привлекало не это. Самой красивой девушкой на земле Мари сегодня делала полная мягкой и глубокой любви улыбка, с которой она смотрела на ожидавшего её Рыцаря.
        Лазарг, в свою очередь, воплощал собой мужество и ту нерушимую стену, которой он станет для любимой, оберегая её от всех невзгод. Все девушки без исключения, включая маму Мари, не могли оторвать от него восхищённых взглядов, не без некоторого разочарования глядя на своих кавалеров.
        Ни уже начавший лысеть и отрастивший немаленькое пузо Павос, ни медведь-Варвар, которого только общими усилиями удалось заставить надеть костюм, ни сверхскромный Сариф не подходили на роль прекрасного рыцаря на белом коне. И пусть любили их от этого дамы не меньше, Штучке, тем не менее, очень завидовали.
        С другой стороны, это был её день, так что немного зависти было даже кстати. Церемония прошла без сучка и задоринки и под оглушительные аплодисменты Джи, а также всхлипывания девушек и Сарифа, Мари и Лазарг стали мужем и женой.
        Поздравления, смех, слёзы, пожелания благополучия и долгих лет совместной жизни… этот день должен был запомниться как самый-самый счастливый. Вот только, как говорили в мире Семена Лебедева: человек предполагает, а бог располагает.
        Лаз, который после двух лет в бегах не мог себя заставить полностью расслабиться даже в такой умиротворённой обстановке, почувствовал это первым. Мерзкое, липкое ощущение пустило в галоп вдоль позвоночника целый табун мурашек, и для парня резко перестали существовать радость и торжество праздника.
        Связь с оставшимся дома доспехом из таинственного металла имелась даже здесь и прямоугольный футляр, выбив стекло, понёсся к нему на максимально возможной скорости. Однако, понять, что именно было не так, не получалось. Даже раскинутая на максимум зона восприятия ничего не показывала. И только спустя минуту до Лаза дошло, куда надо смотреть. Вверх.
        Три облачка в небе. Совсем маленькие, никому не интересные, почти незаметные на фоне закрывающих небо белоснежных барашков. Вот только была одна большая, прямо-таки гигантская проблема. Они двигались против ветра.
        Словно отвечая мыслям Лаза, со стороны города раздался низкий и тревожный перезвон десятков колоколов. В столице их не слышали уже многие годы, но ни у кого не возникло сомнений в значении этого звона.
        Тревога.
        - Девочек и госпожу Эраль к нам домой, там должна быть охрана от короля и Савойна, - Лаз не намеревался больше терять ни секунды. - Черныш, Эльф, остаётесь с ними, отвечаете головой. Остальные за Паулем. - Старший брат Рыжика работал на правительство, так что точно знал, что нужно делать.
        Никто не возразил, даже Павос, отец Мари. Было в голосе четырнадцатилетнего парня что-то такое, что отметало любые мысли о спорах. Лишь Лани неуверенно спросила:
        - А ты куда?
        - Делать то, чего так хотел избежать, - буркнул Лаз, стрелой взмывая в воздух, направляясь к самому сердцу Апрада.
        Никаких договорённостей по этому поводу не было, но предположение Лаза оказалось верным. В воздухе над королевским дворцом уже висели несколько человеческих фигур.
        Савойн, Леттиция Кутом, Базил Бадис и ещё один высший, с которым Лаз лично не знаком не был, но когда-то давным-давно они волей случая присутствовали на одном банкете. Мадэс Зува, огненный в прямом и переносном смысле маг. Больше никого до своеобразного военного совета не допустили.
        - Что это такое? Неужели крепости? - Лаз, даже не поздоровавшись, с ходу вклинился в обсуждение.
        - Малыш, кто ты такой и что тут делаешь? - из присутствовавших его не знал только этот самый Зува, остальные отнеслись к появлению четырнадцатилетнего парня верхом на непонятной стальной коробке, как к чему-то само собой разумеющемуся.
        - Мадэс, успокойся, это Лазарис, он имеет полное право присутствовать, - Савойн раздражённо одёрнул младшего товарища, сейчас было не время и не место для разборок.
        - Да пусть хоть сам король! - характер Зувы был не менее взрывным, чем его магия. - Малышам, у которых волосы…
        В ответ на вопросительный взгляд Лаза Савойн лишь закатил глаза и кивнул. В следующую секунду на висящего в воздухе высшего обрушился такой мощный телекинетический пресс, что способный поспорить с Варваром в телосложении маг покраснел, как помидор, и, натужно закряхтев, начал довольно быстро терять высоту. Остановился Лаз лишь, когда опустил сомневавшегося в нём Зуву метров на десять.
        - Спрошу ещё раз, - его дико бесило, что до сих пор ещё находились те, кому нужно было что-то доказывать. Тем более, когда на кону стояла безопасность его близких. - Это башдракские небесные крепости?
        - Отсюда понять невозможно, но это единственный возможный вариант. - Кивнул Савойн, с довольной улыбкой наблюдая за поставленным на место Зуву.
        - Но почему? Вы же говорили про два месяца!
        - Это был самый вероятный срок, - подала голос Леттиция. - Точно знать никто ничего не мог. Тем более, когда у нас ТАКИЕ гости.
        - Но на что они надеются? - Базил с сомнением взглянул на довольно быстро приближающиеся тучки. Минут через десять они уже должны были оказаться над Апрадом. - Четверо высших, готовая ко всему гвардия в десяти минутах, тысячи гражданских магов немаленькой силы. - К тому же я никогда не слышал, чтобы крепости маскировали под облака.
        - Давайте узнаем, - Лаз едва сдерживал кипящий в груди гнев. Охотиться на него было недостаточно, они додумались прийти к нему домой, к его семье. Пока крепости ещё не пересекли черты города их нужно было заставить спуститься. Любым способом.
        - Парень, даже я понимаю, что лезть туда к ним - самая большая глупость из возможных.
        - И что, будем просто ждать, когда они окажутся над городом и начнут нас обстреливать?
        - Мадэс прав, у нас достаточно сил, чтобы перехватить снаряды от всего трёх крепостей. Нет смысла так рисковать. - Савойн покачал головой. - Лазарис, ты силен, но не всесилен и не бессмертен. Тебе не нужно никому ничего доказывать, прошу, не рискуй понапрасну.
        Лаз исподлобья взглянул на старого мага. Он был прав, во всём прав. Вот только если он всё равно вынужден сидеть на попе ровно и просто наблюдать за происходящим, то ради чего тогда отказался от своих родных, стараясь любыми способами получить силу?
        Да и данное самому себе в подвале особняка Калтира обещание нещадно жгло душу, требуя ответить тем, кто посмел прийти в его дом с мечом наперевес.
        Он вспомнил маму, с которой, наконец, смог провести несколько замечательных дней, вспомнил Лани, только недавно прекратившую приходить к нему посреди ночи в слезах из-за страха, что он снова исчезнет, вспомнил Мари и явственно услышанное второе сердцебиение в её животе. Может, войны и не будет, но нельзя было допустить, чтобы у кого-то ещё остались мысли, что можно приходить в его дом, когда вздумается.
        - Я не могу, Савойн, простите. Приготовьтесь их встретить, я вряд ли справлюсь со всеми тремя крепостями. Постараюсь вывести из строя хотя бы пару.
        - Стой, дурак! - Мадэс Зува был вспыльчивым, но совсем не плохим человеком и переживал искренне. Вот только сделать ничего он не мог, Лаз давно оставил его позади в плане силы.
        - Оставь, - Савойн скорбно вздохнул. - Упорства у него хватит на нас всех и ещё останется. Готовьтесь к обороне. И когда я успел так состариться? - Последних его слов, правда, никто не слышал.

* * *
        Небесная крепость Дом Грома не отличалась ни особыми боевыми показателями, ни прочностью брони, ни грузоподъёмностью. Единственным преимуществом этой воздушной крепости была выдающаяся скорость.
        Однако, это не было очень важно ни в крупномасштабных сражениях, ни при патрулировании границ моря Чудовищ. Но вот, нашёлся-таки повод для использования одной из самых быстрых небесных крепостей Башдрака.
        Следовавшие в арьергарде Пламя Войны и Крылатая в текущей операции предназначались для перевозки основных боевых сил, но ведущая роль была отведена не им. Как бы ни расхваливали башдракцы свои крепости, экипаж двух не самых крупных воздушных замков вряд ли смог бы всерьёз навредить обороне Апрада.
        А вот Дом Грома, несмотря на то что кроме техников и стандартного экипажа на борту присутствовало лишь семь человек, выполняла куда более важную функцию. И, как не сложно догадаться, критически важными были личности этой семёрки.
        Не считая Кресса Мадро, выполнявшего в данной операции роль командующего, остальные шестеро были высшими магами, причём далеко не последними в своих странах.
        Номера второй и шестой Озёрной империи, третий и пятый Башдрака, и третий и семнадцатый каганата. Причём Далан Трок был семнадцатым только по возрасту. Сила победителя континентального турнира молодых магов не могла быть подвергнута сомнению.
        Три великих державы объединили силы для единой мощной атаки на Апрад. И если бы их целью было уничтожение города, два человека от каждой страны было бы далеко не пределом возможностей неожиданно сформированного альянса.
        К счастью, разорять не слишком богатую на ресурсы страну никто не собирался. Главным, что все хотели, была, естественно, магия трансформации, заполучить которую можно было куда более простыми способами. Ну и бонусом, конечно, денежный откуп, который с учётом богатства одной из стран-гегемонов должен был быть колоссальным.
        Так что основной целью этой компании было припугнуть противника, показать, что сопротивление бесполезно и самым умным выходом будет просто отдать захватчикам то, что они хотят. Именно так и родилась эта невозможная в иное время комбинация из военных сил трёх стран-гегемонов.
        Воздушные крепости с помощью продвинутых магических технологий танильцев удалось укрыть облачным камуфляжем, а множество приручённых озёрниками летающих монстров выполняли сейчас роль тягловых лошадей, значительно ускоряя и так довольно быстрые Дом Грома, Пламя Войны и Крылатую.
        Разведданные были собраны общими усилиями трёх крупнейших шпионских сетей континента, военный потенциал Апрада был оценён и просчитан, и в предстоящей операции не должно было быть никаких осложнений.
        Вот только одной переменной ни одна разведка не смогла учесть. И сейчас эта переменная на полной скорости неслась к Дому Грома.

* * *
        Облака, окружавшие небесные крепости, не были сплошными, иначе рулевые и капитаны быстро бы потерялись без видимых ориентиров. Вокруг самих воздушных замков было пустое пространство, плюс небольшие «смотровые окошки», пронизывающие конденсированные капельки и дающие обзор происходящего на земле.
        В одно из таких окошек Лаз и влетел, вспенив окружающие облака. Представшее его взгляду зрелище было бы очень впечатляющим, если бы не обстоятельства. Небесные замки Башдрака были чем-то средним между бороздящими морские глади кораблями, знакомыми любому землянину дирижаблями и настоящими крепостями из металла и дерева.
        Даже сравнительно небольшая крепость Дом Грома в длину была больше сорока метров, если не считать наполненных летучим газом баллонов. Крупнейшие же представители воздушного флота Башдрака могли достигать и сотни метров от носа до кормы, перевозя на борту несколько тысяч человек экипажа.
        Где-то на границе сознания Лаза вспыхнул огонёк научного любопытства. Маленький изобретатель внутри него хотел тут же на месте заняться изучением принципов работы этого шедевра человеческой мысли. Но сейчас было точно не время для чего-то подобного.
        И не только небесная крепость привлекала внимание. Не менее впечатляющим было и то существо, что тянуло эту махину за могучую цепь, каждое звено которой было толщиной с торс взрослого человека.
        Похожее на смесь птицы Рух и огромного питона, с двумя парами гигантских крыльев, мощными короткими лапами, когти на которых были больше метра в длину и острым зубастым клювом, это существо вполне могло обернуться вокруг главного здания Дома Магии и, вероятно, легко могло разломать его на кирпичики.
        Если бы Лаз подольше прожил в империи и попытался разузнать побольше о местных магах, то совершенно точно узнал питомца Вайма Нагта, второго по силе высшего мага озёрников, мэтра магии и бывшего учителя наследной принцессы Лизы Лотос. Если другие небесные крепости тянуло по несколько десятков монстров, то на Дом Грома хватило лишь одного, и это уже немало говорило о возможностях этого гиганта.
        Вторженца титаническая змеептица заметила сразу, как тот вынырнул из слоя облаков. Вот только, удивительное дело, не атаковала. Напротив, стоило ей только рассмотреть незваного гостя, как длинное тело дёрнулось в сторону, стараясь оказаться как можно дальше от него, а в жёлтых глазах с узким вертикальным зрачком застыл ужас.
        И не то, чтобы Лаз в своём доспехе был таким уж страшным, дело было в другом. Животные обладали куда более острыми инстинктами по сравнению с людьми и зачастую именно инстинктами руководствовались, даже когда органы чувств говорили им обратное.
        Крылатое чудище видело маленькую фигурку, в полный рост уместившуюся бы у него во рту, слышало мерно бьющееся сердце чужака, ощущало уже привычный запах металла.
        Оно было достаточно сильным и старым, чтобы не опасаться даже высших магов, а неизвестный человек на вид не был очень сильным. Вот только важным уточнением было: «На вид». Потому что инстинкты змеептицы вопили о том, что перед ней нечто кошмарное и бесконечно опасное.
        Конечно, Лаз не получил откуда-то великую силу и даже с его способностями для победы над крылатым монстром пришлось бы постараться. Подобный эффект создавал натренированный до автоматизма за эти два года звериный облик - ментальная техника, имеющая много общего с гипнозом.
        При правильном использовании человек мог внушить самому себе, что обладает силой зверя, увеличивая таким образом свои возможности путём пробуждения внутренних резервов организма. У Лаза, однако, всё было немного сложнее.
        Его душа, до сих пор вызывавшая ночные кошмары, в которых чернильно-чёрная амёба захватывает его и поглощает, неким образом влияла на ментальную технику. Во время применения последней наружу выпускались отголоски этой ужасающей ауры.
        И, если человек обладал повышенной эмоциональной чувствительностью, он мог попасть под влияние этой ауры. А развитые животные инстинкты крылатого змея не просто ощущали её, они стонали от ужаса.
        Правда, змеептица довольно быстро вернулась в спокойное состояние. Но тут стоило сказать спасибо её хозяину, Вайму Нагту, который, как только почувствовал неладное, взял своего питомца под контроль.
        Тем не менее, Дом Грома уже спустя полминуты начал замедляться, а через две остановился полностью. Проигнорировать вторженца, заставившего одного из сильнейших монстров Озёрной империи чуть ли не биться в истерике, было бы верхом идиотизма. Лаз, словно так и было задумано, замер в десятке метров перед мордой змеептицы, всё ещё опасливо косящейся на него, несмотря на контроль мага.
        Глава 23
        - Что это? Вернее, кто это? - один из высших магов Башдрака, низенький пожилой мужчина с жидкой козлиной бородкой и отблёскивавшей лысиной, уставился на неизвестного агрессора. Закованная в сталь фигура неподвижно висела в воздухе прямо перед монстром Вайма, и от светящихся кроваво-красным цветом глаз старику было сильно не по себе.
        - Не знаю, но Интулария его жутко боится… - подал голос хозяин крылатого змея.
        - Мне отдать приказ к атаке, или кто-то отправится к нему? - спросил Кресс, уже поднявший уровень боеготовности Дома Грома до максимального уровня. Неизвестный мог быть кем угодно и смотреть на него с пренебрежением из-за шести высших на борту молодой адмирал не собирался.
        - Могу я пойти, - полувопросительно-полуутвердительно произнёс Далан. - Скарабей не рассчитан на воздушные бои, так что в случае чего наша боевая сила снизится не слишком сильно.
        - Ваше рвение похвально, молодой человек, однако, нет смысла рисковать понапрасну, - второй представитель озёрников, высокий мужчина с тонкими аристократическими чертами лица и начавшей пробиваться на висках сединой положил ладонь танильцу на плечо. - К тому же это может быть парламентёр от Кристории. Хотя тогда странно, что он не торопиться вступить с нами в контакт. Предлагаю отправить по одному представителю от каждой страны, чтобы не было лишнего риска и для уравнивания полномочий. - Несмотря на укрепившийся мир между лидерами Люпса, соперничеству и недоверию вряд ли когда-нибудь было суждено покинуть такие союзы.
        - Отлично, тогда я пойду, - Вайм Нагт, всё это время стоявший с отстранённой улыбкой и разглядывавший ожидающую чего-то фигуру, подал голос. - Я должен лично узнать, кого Интулария могла так испугаться.
        - Вы не против? - Далан, как младший, обернулся ко второму представителю Каганата, чуть полноватой старушке в длинном халате, чепчике и с тростью, куда больше похожей на добрую няню, чем на могущественного мага.
        - Вперёд, малыш… - прошамкала бабушка, отходя в сторонку.
        Башдракские маги, несмотря на то, что обоим было уже далеко за семьдесят, разыграли право отправиться на встречу со странным незнакомцем с помощью монетки. Было легко понять, что присутствующие оценивали шансы Апрада в предстоящей операции как ничтожные.
        Хотя снаружи старались казаться серьёзными и ответственными, на деле уже праздновали победу. Только молодой адмирал был полностью сосредоточен, готовый отреагировать на самые абсурдные варианты развития событий. Как станет понятно уже спустя несколько минут, совсем не зря.
        Три фигуры вылетели из небесной крепости и приземлились на лбу крылатого змея. Незнакомец, немного выждав, подлетел поближе, зависнув над самой пастью чудища.
        - Назови себя! - башдракский маг заговорил первым. Несмотря на то, что небесная крепость находилась на высоте более чем километра, ветра тут почти не было. Отчасти из-за окутывающих Дом Грома облаков, отчасти благодаря магии, так что разговаривать можно было, практически не повышая голос.
        - Лазарис Морфей, - все трое высших дёрнулись, словно получили разряд тока. Это имя было для стран-гегемонов синонимом предречённого падения. То, что закованная в сталь фигура имела рост далеко за два метра, а также низкий рычащий бас, которым пришелец разговаривал, не многое меняли. Кому как не представителям главных соперников Кристории было знать о трансформациях и Зверях.
        - Мальчик, а ты не слишком нагл, заявляясь сюда в одиночку? Мы ведь легко можем убить тебя прямо сейчас, - внутри души башдракца начал формироваться контур одного из самых мощных доступных магу предельных образов. Произнесённые слова не были ни блефом, ни пустой угрозой.
        - Можно подумать я вам это позволю, - на виске лысого мага забилась жилка. Складывалось ощущение, что этот Лазарис просто издевался над ними.
        - Скажи, что ты сделал с Интуларией, что она тебя так боится? - Вайма вызывающее поведение пришельца мало волновало.
        - Интулария это?.. - кивок головы дополнил недостающую часть вопроса.
        - Да.
        - Звериный облик, - на лице озёрника отразилась смесь удивления и интереса с небольшой толикой уважения.
        - Техника северян… наслышан, хотя вживую никогда не видел. Занимательно. Но всё-таки, на что ты рассчитывал? Ты ведь так юн, тебе… сколько? Шестнадцать лет?
        - Четырнадцать.
        - Четырнадцать. Совсем ещё ребёнок. Ты ведь понимаешь, что не сможешь ничего нам противопоставить?
        - Это не правда.
        - Ах ты мелкий… - башдракский маг замахнулся рукой, на которой уже начало разгораться сияние заклинания, однако, Вайм перехватил его за локоть, вызвав тем самым неслабый приступ гнева. Ты что творишь, озёрник? Я мог его прикончить одним движением, и все потенциальные проблемы бы пропали! А если он теперь сбежит? - для него находящийся в нескольких метрах Лазарис как будто не существовал.
        - Похоже, что я собираюсь бежать?
        - Слушай, пацан, - узловатый палец уткнулся в грудь стального доспеха. - То, что ты сам появился здесь означает, что ты либо беспросветный идиот, либо самоуверен без меры. В любом случае ты уже труп, так что, будь добр, захлопнись и дай нам поговорить!
        А в следующую секунду лысый маг чуть не упал с головы задрожавшего и явно попытавшегося сбежать как можно дальше крылатого змея.
        - Лучше ты меня послушай! - голос, до этого просто имевший звериные нотки, вдруг зазвучал как рёв страшнейшего из чудовищ. - Я никогда не хотел вредить ни вам, ни вашим странам! Это вы придумали себе врага, не готовые признать существование кого-то сильнее себя. И теперь заявляетесь в МОЙ дом, ведёте себя словно я пустое место и празднуете ещё не одержанную победу? Я был против войны, я сделал всё, чтобы предотвратить её, но, похоже, до таких, как ты, иначе просто не дойдёт!
        - Наглый мальчишка! - красный от злости башдракский маг, уже не обращая внимания на снова попытавшегося остановить его Вайма, ударил воздух перед собой, отправляя в атаку сжатый до предела сгусток пламени, способный насквозь прожечь метровый стальной куб. Применять более крупномасштабную магию он не решился, поскольку была вероятность повредить питомцу озёрника, а это было чревато не самыми приятными последствиями.
        Вот только ожидаемого трупа с дырой в груди, падающего сквозь облака, не было.

* * *
        Лаз был в бешенстве. Изначально у него были мысли о том, чтобы попытаться договориться, рассказать о готовящемся предложении по поводу магии зачарования, но слова козлобородого мага вывели его из себя окончательно.
        С людьми, не понимающими иного языка кроме насилия, не было смысла пытаться вести беседы. И пускай второй пожилой маг казался куда более уравновешенным, и с ним, вероятно, можно было построить диалог, в присутствии лысого это было нереально.
        Заклинания малого радиуса действия были практически бесполезны. Перчатки доспеха были пропитаны таким количеством энергии вкупе с несколькими поддерживающими заклинаниями, что с ними ничего не происходило даже от удара молнии.
        Что уж говорить об атаке башдракца, может быть, и мощной, но точно уступавшей в силе предельной магии Савойна. Так что, когда вспышка попавшего в цель сгустка плазмы на доли секунды скрыла происходящее от взглядов троицы магов, Лаз, целый и невредимый, уже двигался к цели.
        За какой срок усиленное трансформацией тело, закованное в напичканный магией доспех, сможет преодолеть полдюжины метров? Башдракский маг предпочёл бы не знать ответа на этот вопрос.
        Лаз не собирался никого убивать, но вот покалечить покусившихся на его родных был готов не задумываясь. Оглушительно вереща, козлобородый маг начал заваливаться на бок, разбрызгивая во все стороны кровь из неровного обрубка правой руки. Когти доспеха не были достаточно длинными, чтобы отсечь конечность, вместо этого Лаз просто оторвал конечность от тела.
        Вайм Нагт среагировал за доли секунды, оценив ситуацию и сделав очевидный вывод: надо отступать. Без своего доспеха молодой танилец для Лазариса был не опаснее дворового пса. Сам маг-приручатель в прямом столкновении также был крайне уязвим.
        Так что мэтр магии, схватив башдракца за ворот, бросился в сторону и вниз к уже раскрывающемуся клюву гигантского крылатого змея. Вайму нужно было место чтобы спрятаться и сосредоточиться на управлении своим питомцем. Обычно таким местом становилось отдалённое укрытие или спина подконтрольного чудища. Однако, с учётом размеров Интуларии у озёрника имелось куда более удобное и безопасное убежище - пасть.
        Вот только опасения Вайма не оправдались: Лаз за ними не последовал. Из троих магов лишь козлобородый вызывал в нём гнев. Старый приручатель был вежлив и приятен в общении и явно не горел желанием навредить ни ему самому, ни Апраду.
        Далан же был родственником Айны, ему вредить Лаз не собирался тем более. Куда важнее было вывести из строя небесную крепость, не дать ей добраться до города. Однако, очевидно, в самой крепости были иного мнения. Навстречу Лазу вылетели ещё три фигуры, уже активировавших одни из сильнейших своих заклинаний
        Попав под атаку сразу троих высших, Лаз в полной мере ощутил смысл фразы: «Откусил больше, чем смог прожевать». Благодаря свойствам добытого на острове Предков металла его доспех был настоящим шедевром магии.
        Броня была наполнена множеством самоподдерживающихся заклинаний от банальной левитации до сложнейших конструктов, раздвигавших воздух на пути движения для увеличения скорости. А также, конечно, различными защитными чарами, предохранявшими от внешнего воздействия.
        Однако то, что ему не нужно было тратить на них энергию вовсе не означало, что эти заклинания могли работать вечно. Доспех имел определенную ёмкость и, если она исчерпывалась, превращался просто в железный костюм.
        Путём множества экспериментов Лазу удалось разделить внутреннюю ёмкость брони на несколько частей. Самая большая из них отвечала за финальный козырь, то сверхмощное заклинание энергетической трясины, благодаря которому ему удалось победить Савойна. Остальные же были разделены между разными комплексами заклинаний: защитным, поддерживающим, манипуляционным и так далее.
        И сейчас резерв энергии защитного комплекса разом просел до нуля, присосавшись к душе Лаза. Оставлять вписанные в доспех заклинания совсем без энергии было нельзя, они тут же исчезали, как лишённое дров пламя.
        Несмотря на то, что заклинания атакующих не были предельными образами, тройная атака создала эффект синергии, значительно повысив финальную мощность атаки. Огненный шторм, подхваченный и раздутый чем-то наподобие множественного торнадо с сотнями заострённых каменных снарядов в роли картечи - убийственное сочетание.
        А грохот за спиной, сигнализировавший о том, что цепь, идущая от небесной крепости к шее крылатого змея, была отстёгнута, означал что вскоре проблем ещё прибавится. Может быть, змеептица и не умела пользоваться магией, но вот сидящие у неё во рту маги точно умели.
        Однако, Лаз и не собирался сражаться сразу с пятью высшими, он не был самоубийцей. Главной его целью была и оставалась небесная крепость. Может быть, чародеи и были сильны, но множество торчащих из брюха воздушного замка орудий сулили Апраду куда большие разрушения. Ему нужно было остановить хотя бы одну из трёх.
        И может быть, у него и не получится справиться с окружающими его магами, может, кто-то из них даже смог бы победить его один на один, но в скорости с закованным в магическую броню Зверем никто из них не мог тягаться.
        Подав на манипуляционный контур дополнительный запас энергии, которого хватило бы на фаэрбол размером с небольшой дачный домик, Лаз сорвался с места на такой скорости, что даже укреплённые всеми мыслимыми способами кости трансформации застонали от перегрузок. Сейчас у него не было возможности ни вести бой, ни даже нормально воспринимать окружающий мир, слишком быстро он двигался. Однако, это было и не нужно.
        В коридорах воздушного судна мощные заклинания стихийных магов обещали только дополнительные разрушения, а псиоников, способных противостоять Лазу, вероятно, сейчас уже не было на всем Люпсе. Конечно, его попытались остановить, однако, с его скоростью и силой это было не продуктивнее, чем пытаться затормозить мчащийся по рельсам поезд.
        Он пробивал насквозь перегородки между помещениями, легко проламывал полы и потолки. Загнать его в угол в подобных условиях было технически невозможно. К счастью для экипажа крепости, целью Лаза не было заставить её рухнуть с километровой высоты. Только повредить настолько, чтобы Дом Грома совершил вынужденную посадку. Потому что в противном случае почти сотню матросов и техников ничто бы не спасло.
        Почувствовав, что крепость начинает снижаться, Лаз просто вылетел наружу, сделав очередную дыру в обивке. Оставаться внутри слишком долго было опасно, высшие могли решить, что его убийство стоило жизней экипажа и взорвать летучий замок вместе с содержимым.
        Однако, и снаружи он не был в безопасности. Осознав, что Дом Грома уже не спасти, маги решили, что куда более мудрым решением будет не гоняться за вторженцем, а подготовиться к его встрече. И Лаз, даже подготовившись к чему-то масштабному, на собственной шкуре почувствовал все последствия противостояния пяти высшим магам в открытом бою.
        Глава 24
        Прекрасно понимая, что его ждут, он предпочёл сразу использовать весь свой арсенал. Ещё до того, как его тело пробило последнюю внешнюю стену, небесная крепость и даже часть уже начавшего рассеиваться облака погрузились в густую словно патока энергию.
        Подобных резервов магии не могло быть даже у Лаза с его аномально сильной душой. Однако металл доспеха был уникален тем, что мог поглощать и использовать энергию окружающего мира. И его ёмкость была невероятно высокой.
        Проблема была лишь в том, что использовать всю эту энергию Лаз мог лишь на примитивные заклинания. Сложные структуры от таких объёмов силы просто лопались, как изящные вазы от удара молотком. А что могло быть проще чистой энергии? Единственным, что нужно было сделать - ограничить радиус её распространения. Внутри энергетической топи материальные предметы замедлялись, а заклинания начинали быстро терять силу.
        Вот только помогло это ему не слишком сильно. Когда магию творили сразу пятеро высших магов, даже сниженная мощь была поразительна. Может быть, догнать мечущегося по кораблю Зверя они и не могли, но вот отслеживать его перемещения - запросто.
        И когда облачённая в сталь фигура вывернула наружу стальные стенки небесной крепости, показавшись на открытом пространстве, они тут же атаковали. В небе не зажглось лишнее солнце, не начался шторм, на Лаза не упал астероид. Высшие ещё недостаточно отчаялись, чтобы уничтожать небесную крепость со всем экипажем и Крессом Мадро в придачу.
        На Лаза летел сотканный из энергии крылатый змей, уменьшенная копия гигантского питомца Вайма Нагта. Это был предельный образ имперского мэтра магии. Вот только в оригинале он состоял изо льда и был в длину от силы метра три. Сейчас же от клюва до кончика змеиного хвоста магический конструкт был не меньше пятнадцати. Более того, лёд теперь был лишь одной из составляющих.
        Вообще, с учётом лишь нескольких имевшихся на составление этого заклинания минут, пятёрка высших магов смогла создать по-настоящему шедевральную магию. Внутрь ледяного остова были добавлены тысячи мельчайших стальных игл, являвшихся одним из сложнейших ответвлений магии земли.
        А потом являвшиеся отличными проводниками лёд и металл пропитали сотни тысяч вольт напряжения, превращая крылатого змея в настоящего грозового дракона. Уже на этом этапе подобное заклинание могло при прямом попадании с лёгкостью уничтожить здание размером с королевский замок Апрада.
        Но уязвлённые своим предыдущим бессилием высшие маги на этом не остановились. Магия воздуха не добавила заклинанию большой убойной силы, однако, в разы повысила его скорость, дать наглецу сбежать повторно они не могли.
        Вклад Далана не был таким же внушительным, значительно повысить мощность чего-то подобного молодой высший уже не мог. Однако, как профессиональному пользователю доспехов, что требовало специфических умений контроля, ему доверили управление получившимся монструозным заклинанием.
        Лаз не собирался сражаться, намереваясь с помощью уже проверенной хитрости просто скрыться на максимальной скорости в сторону города, и надеялся, что его противники атакуют как в прошлый раз: широкомасштабным заклинанием. Укрыться ему не получится, но, отдав где-нибудь половину энергии на защитный контур, удастся пережить.
        Однако, обнаружив в нескольких десятках метрах от себя подобный кошмар, Лаз сразу понял, что эта тактика не сработает. Лобовое столкновение с магическим змеем, в энергетическом видении сиявшим ярче солнца, означало его неизбежную и бесповоротную смерть.
        Липкие пальцы страха легли на плечи. Лаз уже бывал в смертельной опасности, однако, ещё никогда с того самого дня в пустыне африканского континента он не ощущал подобной направленной против него мощи. Молнии Савойна, даже будучи истинным стихийным бедствием, даже рядом не стояли по разрушительному потенциалу.
        Не теряя ни единой лишней секунды, Лаз сорвался с места, направляясь туда, где был хоть какой-то шанс спрятаться от страшного заклинания. Вниз, к земле. Тысячу метров до раскинувшегося вокруг Апрада леса он преодолел секунд за семь, после чего выровнялся и рванул в сторону столицы.
        И поначалу ему даже показалось, что от смертельной магии удалось оторваться. Вот только уже спустя четверть минуты стало понятно: ледяной пятнадцатиметровый змей, потрескивающий от сотен миниатюрных молний, преследовал его и довольно быстро сокращал дистанцию.
        С таким хвостом возвращаться в Апрад было категорически запрещено, взрыв чего-то настолько мощного в городской черте повлечёт за собой даже не тысячи, десятки тысяч смертей. Ускорение до треска в костях и стонущих мышц не помогало и такими темпами до столкновения оставалось меньше минуты.
        Разум лихорадочно перебирал варианты. Лаз даже не мог подумать, что за те пару минут, что он громил небесную крепость, его противники создадут нечто подобное. По силе взрыва этот громовой змей уже приближался к мощи распада атома.
        И это всего пять человек, работавших вместе. Да, невероятно сильные пять человек, но просто представить, что живое существо без каких-либо приспособлений, исключительно своими силами, способно повторить подобное…
        Но сейчас было не время и не место восхищаться возможностями магии и человека. После нескольких попыток обхитрить змея сложными воздушными манёврами стало понятно, что им управляет живой человек. Так что варианты сбить заклинание просто вырванным из земли камнем или чем-то подобным тоже вряд ли увенчались бы успехом.
        Создать нечто адекватной мощности, чтобы два заклинания взаимно уничтожились? Смешно. Несмотря на то, что у Лаза в распоряжении было куда больше энергии чем должно быть, заклинание подобной силы просто сожжёт его душу.
        Даже создание примитивной энергетической топи в своё время потребовало у него почти часа работы на пределе способностей, после чего он страдал от болей больше недели. Полноценная боевая магия… он превратится в овощ, не учитывая даже то, что на составление заклинания у него не было и минуты.
        Пять сотен метров превратились в три, а никаких идей так и не появилось. А потом Лаза вдруг осенило. Атомный взрыв. Нет, он не собирался повторить опыт Оппенгеймера, ему вспомнился лишь сам принцип взрыва.
        Сам по себе взрыв предельно прост, проблемы возникали лишь при поиске того, что сможет выдать достаточно много энергии в достаточно маленьком объёме пространства за достаточно короткий промежуток времени. Если проще, взрывчатки.
        Однако, у него под рукой было кое-что, идеально подходящее под все требования. Две сотни килограммов доспеха содержали энергии не многим меньше, чем имелось у всех пяти его противников вместе взятых.
        И в отличие от находившихся в отделённом от материального мира пространстве душ, эта энергия была в прямом доступе. Обдумывать другие возможности не было времени, часть которого ещё нужно было потратить на создание заклинания.
        Никогда в жизни Лаз не работал так быстро. Лучшей частью этого плана было то, что ему не требовалось создавать чары для всей запертой в броне энергии. Да он и не смог бы достаточно быстро переписать уже имевшееся заклинание.
        Взрываться должна была его собственная энергия, помещённая внутрь доспеха, создавая своеобразную цепную реакцию. Однако, даже так, требуемый для детонации объем составлял больше двух третей всей его энергии, что с учётом предыдущего боя должно было опустошить его душу практически до нуля.
        Он уже ощущал отголоски будущей боли, которой душа накажет его за такое агрессивное с собой обращение. Только вот, если он сейчас не поторопится, то вместо боли наступит смерть, куда менее приятный исход. Да и к боли за свою жизнь Лаз успел привыкнуть.
        Лихорадочно плетя структуру заклинания, Лаз не забыл повернуть в сторону Апрада. Если всё удастся, то ему нужно будет как можно быстрее добраться до города. Так что стоило оказаться как можно ближе в момент взрыва. С учётом почти опустошённой души и уже готового мёртвой хваткой вцепиться в тело отката, будет хорошо, если он сможет двигаться хотя бы шагом.
        Змей-преследователь сократил расстояние до смехотворной на таких скоростях сотни метров, когда заклинание взрыва было закончено. Передняя часть доспеха раскрылась словно гротескный стальной бутон, выплюнув серое тело жуткого на вид монстра.
        Убийственное заклинание врезалось в резко затормозившую броню спустя пару секунд. Управлявший магией Далан поначалу усмехнулся такому глупому ходу, намереваясь просто обогнуть металлический доспех, тем не менее, в следующее мгновение связь с заклинанием была оборвана.
        Лаз на последних издыханиях создал вокруг себя подобие подушки безопасности, которая должна была уберечь его от ударной волны и последующего падения. А потом позади него вспыхнуло маленькое солнышко.
        Наложившиеся друг на друга взрывы превратили землю внизу в пылающий ад, несмотря на то, что до верхушек деревьев было больше пятидесяти метров. В радиусе двухсот метров не осталось ни одного целого растения.
        Многолетние деревья превратились сначала в щепки, а спустя несколько секунд в угольки. В пяти сотнях метров во все стороны умерло всё живое до самой последней белки, а гриб от взрыва был виден даже в самых дальних частях Апрада.
        Сферу телекинетической защиты с Лазом внутри отнесло очень далеко, куда дальше радиуса поваленных деревьев. Он позаботился, чтобы ударная волна подкинула его вверх, приземляться в эпицентр бушующего пожара было ещё тем удовольствием.
        Снеся верхушки нескольких особенно высоких елей, сфера лопнула, отскочив от земли и отправив своё содержимое прямиком в ствол дерева. И если бы не предельная живучесть трансформации, Лаз бы тут же и умер от десятков переломов, разрывов внутренних органов и внутричерепного кровотечения.
        А так хватило времени на то, чтобы последним усилием сменить форму. Травмы на другие тела переносились не полностью, так что его гражданская форма, пусть и не была такой выносливой, пострадала всё-таки слабее. Летальный исход в ближайшие же секунды ей грозил. Только, Лаз всё равно практически сразу отключился от боли, напоследок успев показать в сторону эпицентра взрыва сломанный в двух местах средний палец.

* * *
        Сознание вернулось рывком, словно его, спящего, облили ледяной водой. Только вместо воды был прозвучавший совсем рядом взрыв. Разум сразу затопила боль, однако, Лаз усилием воли заставил себя проигнорировать агонию.
        Во-первых, стоило разобраться, что с его телом. Потеряв сознание, он вернулся к оригинальной форме. Даже без последствий взрыва и последующей игры в пушечное ядро она была крайне слаба. А теперь с трудом получалось просто шевелиться под тяжёлым пуховым одеялом.
        Однако, возвращаться в гражданскую трансформацию не обязательно было лучшим решением. Перенесённые повреждения в ней будут значительно сильнее, чем сейчас. В любом случае ничего полезного он сделать не сможет, так что лучше сейчас забыть о геройстве и для начала попытаться понять, где он находится и что происходит.
        Это точно был не лес. Он лежал в кровати, в откуда-то знакомой комнате. Зрение в настоящем теле было отвратительным, но он точно мог сказать, что был тут раньше. К сожалению, барахтающаяся в океане боли память отказывалась давать какие-либо подсказки.
        Лишь спустя десяток долгих секунд Лазу удалось узнать свешивавшуюся с потолка изящную люстру. Дом Морфеев в элитном районе Апрада. Его деду, как высокопоставленному министру, такое жилье полагалось по статусу, но семья предпочитала жить в загородном поместье и до столицы добираться на экипажах, так что Лаз тут бывал редко.
        Но после получения информации о близящейся войне оставаться вне городской черты стало опасно, и Морфеи перебрались в город от греха подальше. Здесь риск диверсии или чего-то подобного был куда ниже. К тому же король Гатис организовал для родных Лаза круглосуточную охрану из элитных магов гвардии.
        Итак, кто-то, возможно, Савойн, нашёл его в лесу и доставил в Апрад. Ничего удивительного, снижение небесной крепости и последовавший вскоре за этим взрыв неподалёку от города не заметил бы только слепой. Виновника всего этого вычислить было не трудно. Однако, почему прямо сейчас он слышит звуки магического боя снаружи? Неужели его усилий было недостаточно, и две оставшиеся крепости продвинулись до самого центра столицы?
        - Эй! Кто-нибудь! - говорить было дико больно, однако уже немного восстановившаяся энергия позволила усилить громкость голоса в несколько раз. Правда, от применения магии так скоро после перегрузки Лаз снова чуть не упал в обморок, но это того стоило. Спустя минуту в комнату вбежала одна из служанок.
        - Молодой господин, вы очнулись! - девушку звали Кита, она работала в семье Морфеев уже лет шесть, и они с Лазом были неплохо знакомы. - Прошу, лежите, вы сильно пострадали.
        - Что происходит? - шёпот всё равно был неприятен, однако, такой боли уже не вызывал. - Что за взрывы?
        - На дом напало несколько вражеских магов, - служанка знала Лаза достаточно, чтобы не пытаться с ним спорить. - Гвардейцы их сдерживают, так что не должно возникнуть никаких проблем.
        - А что с нападением в целом? Как они смогли забраться так далеко?
        - Я не знаю… - девушка стыдливо опустила глаза.
        - Расскажи всё, что помнишь, с самого начала.
        - Ну…
        Со слов Киты получалось следующее. Две уцелевшие небесные крепости добрались до Апрада спустя примерно пятнадцать минут после взрыва его доспеха. Лазу удалось выиграть немного времени, вероятно, атакующим надо было убедиться в сохранности экипажа испорченного им летучего замка.
        К тому моменту его самого уже нашли, доставили в дом Морфеев и даже успели подлечить. Хотя многого сделать маги-лекари не могли. Целительная магия лишь ускоряла протекающие в организме регенеративные процессы, а в его настоящем теле было слишком мало сил. Но его жизни ничего не угрожало, что уже было хорошей новостью.
        Две небесные крепости вместо трёх и пять высших магов вместо шести, к тому же ещё до основной атаки растратившие часть своих сил. Акция устрашения превратилась в затяжное противостояние с сомнительным перевесом в силе.
        Если бы не тот факт, что до небесных крепостей было очень сложно достать, а также то, что основные силы гвардии Апрада по не слишком весёлой иронии сейчас активно скапливались у границ Кристории, вряд ли альянсу стран удалось бы вообще серьёзно навредить столице. Ведь даже главное своё преимущество в неожиданности они потеряли, отвлёкшись на Лаза и потеряв на этом драгоценные минуты.
        Но это вовсе не означало, что оставшиеся силы нападения были ни на что не способны. Кита всё это время оставалась в доме, так что не многое могла рассказать, но Лаз был уверен: за тот примерно час, что он пролежал в отключке, умерло много тысяч ни в чём не повинных людей и намного больше пострадало.
        Однако того, что интересовало Лаза больше всего: как нападающие смогли добраться до центра города при таком раскладе сил и почему их до сих пор не смогли остановить, Кита не знала.
        - Ладно, скажи тогда вот что. Где все? Мои родители - не маги, они точно должны быть в доме под охраной, да и мои друзья после объявления тревоги должны были прийти сюда.
        - Госпожа Фелиция и господин Санктус внизу, в гостиной, под охраной трёх магов, вместе с остальными господами, кроме господина Кратидаса, он отсутствует. - Это было не удивительно, как министру, деду Лаза сейчас полагалось быть во дворце Апрада вместе с королём. - Ваша сестра и ваши друзья снаружи, помогают магам в защите дома.
        - Серьёзно? Так какого чёрта я до сих пор слышу взрывы? - сил приставленных к дому магов и выпускников высшей группы факультета магии должно было хватить даже на то, чтобы некоторое время держаться против Савойна, а это могло означать лишь одно: им противостоит очень сильный маг.
        Осознание того, что на их дом напал кто-то уровня высшего мага заставило сердце Лаза пропустить пару ударов. Сейчас, без своего доспеха, покалеченный, страдающий от последствий перегрузки души, он ничем не мог помочь своим друзьям. И эти мысли стали спусковым механизмом кошмара.
        Глава 25
        Потолок комнаты вдруг сорвало будто гигантской рукой. Многотонный кусок дома отлетел в сторону, врезавшись в соседнее здание и сравняв его с землёй. Его кровать была перевернула порывом ветра, погребя Лаза под собой, а бедняжка Кита, перелетев то, что осталось от стены комнаты, упала куда-то вниз, на улицу, с высоты четвёртого этажа.
        Лаз почти не пострадал, мягкий ковёр и ещё более мягкий матрац смягчили падение, но магии чтобы высвободиться не было. Вернее, была, но он быстрее отключится от боли, чем применит нужное заклинание.
        Он лежал лицом в пол, пытаясь хотя бы с помощью восприятия осознать происходящее. Тщетно. Но потом придавившая его кровать вдруг исчезла, а спустя секунду и он сам поднялся с пола. Вот только его тело поддерживала чужая магия.
        Представшая взгляду Лаза картина была синонимом катастрофы. Он знал этого человека. Высший маг из второй тройки, что напал на него по пути к небесной крепости, висел в воздухе, поддерживаемый магией ветра. На краях крыш соседних домов стояло ещё несколько вражеских магов, что можно было понять по характерным танильским доспехам и разным приручённым монстрам.
        Обмундирования кристорских гвардейцев не было видно ни на ком. Либо все защитники дома без сознания, либо мертвы. Но вовсе не это было худшим. Шестеро магов-вторженцев держали, приставив к горлу меч или кинжал, Лани, Сарифа, Мари, Джи, Алексис и Тиммилини.
        Ребята были сильно избиты, Варвар, судя по всему, лишился глаза, обе руки Эльфа были сломаны, лицо Черныша превратилось в сплошное кровавое месиво. Лаз дёрнулся, с нескрываемым гневом глядя на довольно улыбающегося высшего, однако, сделать ничего не мог.
        - Ты оторвал руку моему другу, неужели ты думал, что сможешь просто сбежать? - скалясь, словно шакал, высший маг погрозил парню пальцем.
        - Отпусти их, тварь! - в груди клокотала ярость, Лаз даже не задумался о том, каким образом мог так чётко видеть всё вокруг с ужасным зрением его настоящего тела. - Что они тебе сделали? Вы всегда хотели убить меня, ладно, давай, но не трогай тех, кто к этому не имеет отношения!
        - Лаз, нет! - Лани попыталась вырваться, но державший её мужчина лишь усмехнулся и посильнее вдавил лезвие в кожу девушки.
        - Смотри, какие у тебя заботливые друзья… жаль, могли бы пожить подольше, - расхохотался маг, давая свободному от заложников подручному какой-то сигнал.
        - УБЛЮДОК! - крик Лаза, полный боли и гнева, отражал едва ли тысячную часть тех эмоций, что он испытывал, глядя на искалеченные тела Рыцаря и Рыжика, поднятые на обозрение. - Я убью тебя, тварь! Сердце вырву! - Из глаз текли слёзы, голос хрипел от едва сдерживаемых рыданий.
        Смерть Клода можно было назвать несчастным случаем, ужасным стечением обстоятельств, злым роком. Но сейчас в гибели друзей Лаз не мог винить никого кроме себя. Не будь его, и Лазарг с Жарди были бы живы.
        У Рыцаря буквально час назад была свадьба, а через месяцев семь-восемь ожидалось пополнение семейства. Рыжик после смерти брата и разрыва отношений с Ридамом была разбита и только после выпускного вновь начала говорить о том, что неплохо бы найти себе молодого человека. А теперь они оба мертвы… мертвы из-за него.
        - Полегче, парень, успокойся, - высшему это явно доставляло удовольствие. - Это только начало, я их всех убью у тебя на глазах, так что прибереги проклятья… - тут его лицо вдруг вытянулось от удивления. - А тут у нас что?
        - Лаз! - он не мог повернуть голову, тело было сковано магией, однако, этот голос он узнал бы из миллионов.
        - Мама, беги! - вопросы о том, каким образом Фелиция Морфей оказалась здесь, почему её не остановили маги-защитники и, если они уже мертвы, то почему отпустили подручные башдракского высшего, Лаза не интересовали. - БЕГИ!
        Конечно, она его не послушалась. Изящная женская фигура появилась в поле зрения, загораживая сына от довольно ухмылявшегося мага.
        - Не трогай моего сына! - когда было нужно, Фелиция Морфей могла быть грозной. Вот только на высшего мага, способного одним заклинанием оторвать целый кусок здания, угрожающий тон женщины не действовал.
        - Ух ты, какой приятный бонус! Мамаша нашего вундеркинда! Ничего такая… парень, ты не против братика или сестрички?
        - НЕ СМЕЙ! - взвыл Лаз, отчаянно дёргаясь в магических оковах.
        - А это не ты решаешь. Ты вообще ничего уже не решаешь. Хотя я, пожалуй, побуду немного добрым и оставлю её напоследок. Только позабочусь, чтобы она не сбежала… - мощный порыв ветра смел Фелицию, словно пожухлый листик, впечатав в стену комнаты. Женщина, не издав ни звука, упала на пол словно марионетка с подрезанными ниточками. - Кстати, хочешь расскажу секрет? - театральным жестом высший хлопнул себя по лбу, словно вдруг о чём-то вспомнил. - Ваш король тебя нам продал! Его помощница доставила нам послание о предложении мира на условиях обучения всех желающих трансформации и этому, как его… зачарованию, во! Надо признать, очень заманчиво, и мы бы согласились, так или иначе. Однако, в обмен на обещание прекратить атаку Апрада и несколько дополнительных бонусов для Кристории в предстоящем мирном договоре, Гатис согласился выдать нам ещё и тебя! Лазарис Морфей - гений, маг вне категорий, успешно скрывавшийся от разведок всего мира в течение двух лет, был продан собственной страной! Ну разве не прелестно?
        Пустота. В сознании Лаза осталась лишь пустота. Он столько сделал, стольким пожертвовал, столько вынес, чтобы получить нож в спину. Какой вообще смысл был во всём этом? А маг продолжал заливаться соловьём.
        - Хочу сказать, что я тебя даже уважаю. Выжить после того, что мы против тебя отправили… я сам бы точно не смог. Но в итоге ты просто идиот, подписавший своим друзьям смертный приговор. Если бы не твоя атака, за тобой бы отправили кого угодно, но точно не меня. И ждала бы тебя быстрая и безболезненная смерть. А так я смог потребовать это в качестве компенсации за оторванную тобой руку Бутрама. Кстати, где мои манеры? Шадр Кудито, приятно познакомиться. О чём это я… а! Так вот, озёрникам и танильцам в целом плевать, так что я разгуляюсь тут на славу. Нам никто не помешает: гвардию Гатис отозвал, двое из четверых ваших высших подчинились его приказу и прекратили сражения, так что тебе никто не поможет. - Где-то на краю сознания промелькнула мысль, что, похоже, Савойн и Базил отказались подчиняться Гатису. Вот только против них было четверо вражеских высших плюс Леттиция и Мадэс, выбравшие сторону короля. Так что ему, и правда, не откуда было ждать помощи. - А мы, пожалуй, начнём.
        Шадр, картинно облизнувшись, повернулся к Лани. Ярость вспыхнула с новой силой. Лаз забился в воздушных путах словно выброшенная на берег рыба, осыпая высшего потоками ругани на более подходящем для этого русском языке и не важно, что маг не понимал ни слова. И с каждой секундой его дёрганья становились всё сильнее.
        - Какой-то ты больно шебутной, - поморщился высший, когда Лазу путём выброса скопленных крупиц энергии удалось высвободить из магической хватки правую руку. - Давай-ка тебя немного успокоим. Думаю, потери литра крови будет достаточно…
        С его пальцев в сторону высвободившейся конечности сорвалось классическое ветряное лезвие, слабое, опасное лишь для самого большого неумехи и дилетанта. Вот только сейчас Лазу даже до такого неудачника было очень далеко. Он зажмурил глаза. Смотреть как твоя рука отделяется от тела - то ещё удовольствие. Однако, вместо удара и боли были что-то горячее, брызнувшее ему на лицо и истерический вопль сестры.
        - Упс, неловко получилось… - хихикнул высший, когда Лаз, распахнув слипшиеся от слишком сильного сжатия веки, увидел лежащую у своих ног Фелицию Морфей с перерубленной чуть ли не наполовину шеей.

* * *
        Савойн Листер стоял у окна в своём кабинете в королевском дворце Апрада и вглядывался в поднимавшиеся тут и там столбы дыма. Столице сильно досталось, даже несмотря на то, что боевые действия закончились куда раньше положенного срока.
        Сейчас в городе царил настоящий хаос, туда-сюда сновали пожарные бригады, кареты первой помощи, стражники… но с высоты этого всего не было видно. Столица казалась почти такой же, как и всегда.
        Вот только наслаждаться таким видом из этого окна Савойну уже не доведётся. Он ослушался приказа Гатиса и вместе с Базилом вступил в заведомо проигрышный бой с высшими магами противника, с которыми несколько минут назад было заключено шаткое перемирие.
        Хорошо ещё, что изменником не назвали. Однако, больше никогда Савойн Листер не будет выступать в роли доверенного лица короля. Его ждала пожизненная ссылка в Дом Магии за неподчинение.
        Правда, даже если бы этого не произошло, старый маг сам отказался бы от должности советника. Наверное, он, и правда, постарел, но жизнь одного ребёнка больше не казалась ему менее ценной, чем благополучие страны. Может быть, потому что страна, построившая своё величие на детских смертях, не была достойна благополучия.
        Конечно, они проиграли, а Кристория лишилась парочки преимуществ в предстоящих переговорах. Гатис был в ярости, однако Савойну было всё равно. За пару кратких минут его незыблемая вера в свою страну покрылась тысячами трещин, а преданность королю и вовсе обратилась в прах.
        Ему было плевать на то, сколько Кристория заплатит в качестве выкупа, как и на то, что он в одночасье потерял так долго зарабатываемое расположение Гатиса. Он стоял у окна, отсчитывая секунды и гадая, в какую из них оборвётся жизнь Лазариса Морфея, самого талантливого и самого храброго мальчика, что он когда-либо встречал.
        Тысяча двести семьдесят одна…
        Тысяча двести семьдесят две…
        Тысяча двести семьдесят три…
        'Вы видите звёзды, господин ректор? Вы ведь знаете, что они там есть. И даже в облачную ночь, смотря в небо, вы всё равно чувствуете их свет, невидимый, но доходящий до земли каким-то особым, магическим образом. Понимаете, о чём я?
        - Понимаю.
        - А теперь представьте, что в такую ночь вам вдруг пришло осознание, что там, в высоте, звёзды просто пропали. Что больше никогда, от этого мига и во веки веков не будет в этом мире звёзд. Ни одной. И луны не будет. И солнца. Что там, за подсвечиваемыми огнями городов облаками, воцарилась тьма, вечная и бесконечная. И только вы один на всем белом свете знаете эту жуткую правду.
        - Остановись, мальчик…
        - Люди живут. Рождаются, умирают, пьют молоко матери, воду, мочу, вино, спят, дерутся, трахаются, управляют странами, пасут отары овец, смеются, плачут, ненавидят, любят, делают тысячи и миллионы каких-то своих дел, важных лишь им одним просто потому, что иначе их существование, как им кажется, будет поставлено под угрозу, а в вашей голове молотом отдаётся простая, как мир, мысль: это все бесполезно! Ведь перед нависшей над всем сущим тьмой уже не будет важно, кто чей сын, кто чей брат, враг, друг, любовник, кто кого убил и кто кого родил, кто умер и кто воскрес, кто жил праведно и кто грешил, все полетит в бездну, когда рассеется этот тоненький облачный слой! Я не знаю, сколько мой разум ещё продержится! Не знаю, сколько осталось мне жить в здравом рассудке, не знаю, что произойдёт после того, как эта тьма выльется в мир! Я живу с этой тьмой бок о бок с самого рождения, я вижу её каждый день, и с каждым разом она всё больше и страшнее! А вы, такой умный, такой сильный, такой мудрый и понимающий, хотите знать, на что это похоже? Хотите знать, на что похож топор палача, висящий над твоей шеей
ежеминутно и ежесекундно, хотите знать, на что похожи сны, полные кошмаров и ужасов, хотите знать, на что похожа жизнь, с которой готов распрощаться в любую секунду, лишь чтобы не допустить катастрофы? Скажите, вы, действительно, хотите знать, на что похожа ТАКАЯ жизнь?'
        Те слова остались в сознании старого мага, выжженные словно калёным железом. Прошло почти четыре года, но стоило ему закрыть глаза и немного подстегнуть память, как срывающийся в истерику крик десятилетнего мальчика начинал звучать в ушах так, словно он стоял в каком-нибудь метре.
        И вот сейчас Савойн Листер, высший чародей Кристории и ректор Дома Магии, наконец, узнал, на что это похоже.
        Небо не стало чёрным, над городом не пронёсся вопль миллионов умирающих, в воздухе не появилось запаха гнили и праха.
        Но на краткую секунду, на единственный миг, одно биение сердца, Савойн Листер, Гатис Кристорский, Базил Бадис, Леттиция Кутом, Мадэс Зува, Далан Трок, Вайм Нагт, Кресс Мадро, Бутрам Тарко, Ланирис Морфей, Мари Эраль, Тиммилини Кальцир, Джи Даз, Алексис Вуч, Сариф Дохит, Санктус Морфей, Торус Рамуд, Кратидас Морфей, Шадр Кудито и ещё тысячи и тысячи людей по всему Апраду и в его окрестностях, ощутили подлинный, чистейший, ничем не замутнённый УЖАС.

* * *
        Шадр Кудито, высший маг Башдрака, был известен своей жестокостью и неуёмней жаждой битвы, из-за чего довольно быстро получил в армии королевства прозвище Кровавый Шторм.
        Он никогда не проявлял жалости ни к своим врагам, ни к себе, более того, любил помучить свою жертву перед убийством. Так что, когда ему выпала возможность расправиться с целью номер один всего Люпса, он просто не мог отказать себе в этом удовольствии. И оторванная рука его старого боевого товарища Бутрама Тарко тут была совершенно ни при чём.
        Всё было прекрасно, парень страдал от магической перегрузки и в ближайшие несколько часов, а то и дней, был для высшего мага не опаснее дворового пса. Однако, после смерти матери парня начался совершенный хаос.
        Вначале совершенно без причин разум Шадра сковал дикий страх, какого высший маг не испытывал ни разу за семьдесят с хвостиком лет своей жизни. И это было только начало. Ветряные оковы, в которые был заключён пацан, разорвались, а через мгновение откуда-то слева раздался жалобный вопль.
        Ещё один послышался спустя какие-то доли секунды, словно жуткое эхо предыдущего, а сразу затем третий. Всё это за время, потребовавшееся Шадру, чтобы просто повернуть голову на звук и обнаружить танильского мага, до этого держащего рыжеволосую девчонку, медленно заваливающимся набок со сквозной дырой на месте сердца.
        Шестеро магов немалой силы, отправленных вместе с высшим в качестве поддержки, умерли в течение пары секунд. А спустя ещё мгновение виновник всего этого кошмара завис в воздухе прямо перед Шадром.
        Парень не был в боевой трансформации, его тело было таким же слабым, как и до этого: без одной руки, худое, как скелет, с седыми от снежного проклятья волосами. Более того, вся его кожа сейчас походила на один громадный синяк, с уголков губ стекали струйки крови, а глаза были полностью красными. Казалось, в его теле лопнул каждый из тысяч сосудиков, что означало скорую и неизбежную смерть.
        Однако, при этом Шадр никак не мог унять сотрясающей всё тело дрожи. Он боялся этого мальчишку, боялся, как никого и никогда. Это был страх не перед превосходящим по силе противником, но перед чем-то неведомым и кошмарным, инстинктивный, идущий не из разума, а из самых глубоких уголков подсознания.
        И с каждым мгновением этот страх нарастал. Шадр тонул в нём, захлёбывался, барахтался, но спасения не было. Мысли о сопротивлении даже не возникало, всё его естество вопило, что это бесполезно.
        Что против ЭТОГО противника ничто не поможет. Страх затапливал тело, тёк по горлу, сковывал мышцы, просачивался в кости, поглощал разум. Страх становился им, его мыслями, его сутью, его жизнью. Воспоминания, опыт, навыки - всё оборачивалось ожившим кошмаром, вечным и бесконечным, всемогущим и величайшим.
        А потом Шадр Кудито, высший маг Башдрака, умер.

* * *
        Лаз плыл в чём-то странно знакомом, густом и чёрном. Перед глазами, словно в кино, сменялись кадры того, как он убивает одного человека за другим. Быстро, без колебаний, одним движением пробивая сердца.
        Это не было приятно или неприятно, просто было. А потом появился другой человек. И вот его Лаз хотел не просто убить. Он не помнил почему, но мужчина с начинающей седеть головой вызывал у него столько ярости, что было даже жутко. И он точно знал, что сделает с ним.
        Душа мужчины была похожа на красно-серое облако с чем-то сияющим в самом центре, благодаря чему оно красиво подсвечивалось, разбрызгивая во все стороны алые блики.
        Однако, когда чернильно-чёрная клякса появилась рядом с этим облаком, оно разом потускнело и попыталось сдвинуться как можно дальше от опасного пришельца. Вот только это было бесполезно. Чернота в один прыжок догнала облако и вцепилась в него, выпустив множество тонких амёбных ложноножек, после чего начала быстро расширяться, захватывая всё большие и большие объёмы чужой души.
        В сознании Лаза проносились какие-то расплывчатые образы, странные, явно ему не принадлежащие мысли, воспоминания о местах, в которых никогда не был. Однако, уже через мгновение он не мог вспомнить, что видел.
        Тем временем чёрная амёба уже разрослась на почти треть серо-красного облака… и всё прекратилось. Облако просто исчезло, оставив захватчика ни с чем. Порыскав вокруг, словно пытаясь найти, куда спряталась такая лакомая добыча, клякса вернулась обратно и слилась с основной массой черноты. А в следующую секунду Лаза скрутило от приступа просто нестерпимого гнева.
        «Как он посмел сбежать от меня? Решил спрятаться в смерти? Я не давал разрешения! Только я могу решать, кому жить, а кому умирать! Никто другой!»
        Бездыханное тело мужчины, уже начавшее падать, было подхвачено магией. Удар, второй, третий… Лаз обрушивал на труп настоящий град, превращая его в кровавое месиво.
        Не имело значения, что в процессе его собственные кости ломались снова и снова, а мышцы превращались в кашу. Важно было выместить свой гнев, дать ему выход, иначе, Лаз был уверен, он сам утонет в нём и уже не выплывет.
        Удар!
        Удар!
        Удар!
        И ещё! И ещё! И ещё!
        Плевать на уже насквозь пропитавшую рубашку кровь, плевать на то, что зрение постепенно теряет фокус, плевать на то, что уши заполняет непонятный гул, плевать на всё!
        УДАР!
        Удар!
        Удар…
        - Лаз, остановись!

* * *
        Тиммилини Кальцир, он же Черныш, в высшей группе факультета магии был самым незаметным и самым неинициативным членом. За все пять лет можно было по пальцам пересчитать случаи, когда он сам предлагал куда-нибудь сходить или чем-нибудь заняться. Однако, странное дело, сам он никогда не отказывался от предлагаемых друзьями задумок.
        Причина была в том, что Чернышу были интересны не столько сами гулянки и посиделки, сколько люди, зовущие его с собой. Друзья были для Тиммилини самой важной вещью на свете, ради них он был готов на что угодно и с радостью принял бы смерть, если бы это помогло хоть одному из них, хоть в чем-то.
        И, глядя на Лаза, залитого кровью, своей и чужой, постепенно исчерпывающего все оставшиеся резервы организма и явно собравшегося избивать труп убившего его маму мага, пока сам не умрёт от истощения, Черныш бросился вперёд, даже не задумавшись.
        Ему было плевать на то, что Лаз только что самым жестоким образом убил семерых человек. Ему было плевать на тот страх, что он ощутил минуту назад, причиной которого точно был Лаз. Ему было плевать, что прямо сейчас его друг явно находился в невменяемом состоянии и вряд ли его услышит. Тиммилини должен был остановить его, замершего на самом краю бездны. И было не важно, каким образом и какой ценой.
        - Лаз, остановись! - он попытался схватить друга за рубаху, но мокрая ткань выскользнула из пальцев. Сейчас уже вся одежда Лаза была мокрой из-за того, что он обильно потел. Потел кровью.
        - Стой! - Черныш обхватил его сзади за талию, но их магические силы, особенно сейчас, были просто несопоставимы, а так как они висели в воздухе упереться было не во что.
        - Прекрати!
        Тиммилини всем весом повис на правой руке Лаза, пытаясь не дать ему сделать очередной замах. И наконец, движения впавшего в безумие парня начали замедляться. Казалось, что ещё немного и цель будет достигнута. Но потом Черныш сделал одну большую и самую последнюю в его жизни ошибку. Уверившись в том, что всё уже позади, он расслабил руки.

* * *
        Лаз почувствовал, что что-то не так лишь спустя несколько мучительно долгих секунд, всё это время продолжая наносить удары по уже превратившемуся в кашу трупу. Но в конце концов, до него дошло, что правая рука двигалась слишком медленно не из-за его усталости, а потому что ей что-то мешало.
        Черныш, которого уже покинули последние крупицы жизни, висел в районе его локтя, пробитый, как и шесть тел до этого, ровно в районе сердца.

* * *
        Принцесса, чёрный ястреб, сопровождающий Лаза повсюду уже много лет, парила высоко в небе, острым зрением хищной птицы вглядываясь в раскинувшийся внизу городской пейзаж.
        Её человеку было плохо, так плохо, что душа ястреба разрывалась от боли. Но она не могла ничем помочь, ей просто не хватило бы сил. Принцесса ждала. Ждала того момента, когда сможет хоть что-то для него сделать.
        И такой момент наступил. Сложив крылья, ястреб камнем рухнул вниз. Ей нужно было спешить, она должна была успеть добраться до своего человека, пока не произошло самого страшного. Принцесса успела.
        Вот только от её человека уже мало что осталось. Его тело было изранено, оно страдало и умирало, однако, куда сильнее страдала его душа. И ястреб сделал единственное, что мог, то, что делал всегда.
        Опустился на плечо человека и посмотрел в его глаза, красные от снежного проклятья и крови, своими, чёрными, глубокими и совсем не по-звериному умными.

* * *
        Проклятый для всей Кристории день медленно подходил к концу. Проклятый, потому что в этот день впервые за много лет столица могучего государства подверглась вражеской атаке, унёсшей больше шести тысяч жизней.
        Проклятый, потому что после этого дня страна потеряет свою независимость и право голоса в мире. Проклятый, потому что именно из-за того, что произошло в этот день, для её правителя начался обратный отсчёт.
        Высоко в небе, обгоняя облака и приближая рассвет, в сторону востока летели две птицы. Чёрный ястреб, словно заботливая нянечка, поддерживал своего белоснежного спутника. Не давал упасть, помогал удерживать высоту, тревожным клёкотом приводил в сознание, если тот начинал погружаться в небытие.
        Им было всё равно куда лететь, лишь бы подальше от всё ещё поднимавшихся ввысь столбов дыма горевшего города. Их никто не замечал, слишком высоко они летели. Невидимые странники неба, они покидали Кристорию, и пройдёт очень много лет, прежде чем они вернутся.
        Однако, обратный отсчёт уже был запущен и рано или поздно он покажет «Ноль».
        Конец Третьей Книги.