Не в себе
        Прыткая ящерка
        Решив, наконец, выяснить отношения, Гарри и Драко устраивают магическую дуэль. Случайное взаимодействие заклинаний приводит к тому, что они меняются телами. Не посвящая никого в произошедшее, бывшие противники пытаются найти выход из ситуации. Для этого им приходится проводить в компании друг друга больше времени. Общая тайна сближает их, позволяя лучше узнать врагов и взглянуть на себя чужими глазами. Чтобы не вызвать подозрений, на Рождество Гарри отправляется в Малфой-мэнор, а Драко с Роном в Нору. К фику есть коллаж Аznat, посмотреть его можно здесь Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
        Гарри Поттер, Драко Малфой, Рон Уизли
        Общий/ / || джен || G
        Размер: миди || Глав: 8
        Предупреждения: ООС, AU
        Начало: 18.11.10 || Последнее обновление: 20.11.10
        Не в себе
        Глава 1
        Тяжелые капли дождя барабанили по стеклу и сползали вниз, размывая картинку за окном. Гарри сидел на подоконнике, пытаясь сосредоточиться на странице «Руководства по высшей трансфигурации». Получалось плохо. В голову все время лезли посторонние мысли. Казалось, учеба сейчас не важна, надо делать что-то серьезное, нужное, а не тратить время на уроки.
        Когда первая боль после смерти Сириуса отступила, Гарри хотел бросить Хогвартс и с головой ринуться в готовую вот-вот разгореться войну. Но Дамблдор настоял на том, что учиться все?таки надо. Гарри до сих пор не знал, правильно ли он поступил, поддавшись на уговоры директора. Хотя, с другой стороны, после столкновения в Отделе тайн Волдеморт не проявлял никаких признаков активности. Все снова затихло, словно официальное признание Министерством факта возрождения Того-Кого-Нельзя-Называть подорвало силы последнего.
        Дамблдор объяснял это тем, что Волдеморт не ожидал такого развития событий и его вполне устроило, если бы столь удачное возвращение пока отнесли к разряду сенсационных новостей желтой прессы. Возможно, он решил привлечь новых сторонников, а может, планирует какую-то масштабную акцию.
        Гарри вспомнил свой разговор с Дамблдором перед началом учебного года. Был теплый августовский вечер. Солнце только зашло и небо еще пылало огнем заката, тогда как восточный его край постепенно темнел, и на нем зажигались яркие, словно только что вымытые, звезды.
        Они стояли на крыльце Норы, куда Гарри прибыл вместе с Дамблдором, чтобы провести остаток каникул в гостях у Рона.
        - Гарри, - тихо говорил старый маг, - нам всем сейчас как никогда нужды друзья. Всем, - подчеркнул он. - Хотя иногда может показаться, что без них проще.
        - У меня есть друзья.
        - Да-да, конечно. И мистер Уизли и мисс Грейнджер замечательные друзья, готовые всегда прийти на помощь, мы в этом убеждались неоднократно. Но я говорю не только о них. Нам вновь грозит страшная опасность и, как ни банально это прозвучит, всему магическому обществу надо забыть о прежних разногласиях и сплотиться против общей угрозы. Надо искать новых союзников.
        - Где? В других странах?
        - И там тоже. Но не стоит забывать и тех, кто совсем рядом.
        - Профессор, но Волдеморт… - начал было Гарри, но Дамблдор не дал ему договорить.
        - Мы не знаем сейчас, какие шаги собирается предпринимать Волдеморт. И не будем тратить время в бесплодных попытках предугадать это. Рано или поздно он проявит себя.
        - Но что-то же мы можем сделать? - с горячностью допытывался Гарри.
        - Конечно. Мы можем и должны быть готовыми к новой встрече с ним. Надо учиться…
        - Учиться?
        - Да. И не только тем наукам, которые преподают в Хогвартсе, - Дамблдор внимательно посмотрел в глаза Гарри. - Учиться понимать людей. Всех людей, без исключения. Ведь нет плохих и хороших. В каждом из нас есть что?то, что побуждает нас совершать те или иные поступки, в зависимости от целей, которых мы хотим достичь.
        Гарри в недоумении смотрел на директора. Нет плохих людей? А как же Волдеморт, Беллатрисса, остальные Пожиратели? Те, кто мучил и убивал женщин и детей, волшебников и маглов. Кто они? Наверное, все эти мысли отразились в глазах Гарри, потому что Дамблдор, грустно усмехнувшись, продолжил:
        - Есть те, кого во время не услышали, не поняли, может быть, недооценили. Иногда для того, чтобы помочь человеку, нужно просто выслушать его.
        - Да уж конечно, - буркнул Гарри, - что-то трудно представить Волдеморта на приеме у психоаналитика, жалующегося, что все мечты о мировом господстве от того, что его мало хвалили в детстве. А теперь?то, когда есть с кем поговорить по душам, он обязательно исправится, и больше так не будет.
        - Как знать, как знать. Может, всем нам иногда не мешало бы поговорить по душам, - в раздумии произнес директор, отвернувшись от Гарри и глядя куда-то вдаль, словно пытаясь найти в сгущающихся сумерках подтверждение своим словам.
        Гарри, опустив голову, размышлял над тем, что услышал от Дамблдора. Ох уж эта его вечная таинственность. Ну неужели нельзя просто и ясно сказать все как есть, нет, обязательно надо напустить побольше тумана, сделать загадочный вид, а там разбирайтесь сами, что он имел в виду.
        Они еще долго молча стояли на крыльце, думая каждый о своем. Когда совсем стемнело, Дамблдор, словно дожидавшийся полной темноты, попрощался с Гарри и направился к калитке, вскоре растаяв во мраке. И только негромкий хлопок, раздавшийся среди стрекота сверчков, подтвердил, что директор не растворился бесследно в ночи.
        Гарри так и не понял, что хотел сказать Дамблдор последней фразой, хотя часто вспоминал тот вечер. Вот уже два месяца, как он вернулся в Хогвартс. Пожелтела и облетела листва с деревьев, зарядили холодные дожди, тяжелое небо, казалось, повисло на башнях замка. А за древними стенами повседневная жизнь постепенно входила в колею.
        Профессора все также задавали огромное количество домашних заданий, справляться с которыми было под силу одной только Гермионе. Гарри с Роном изо дня в день находили новые лазейки, чтобы убедить ее помогать им готовиться к урокам. Но с каждым разом это становилось все труднее.
        - Если вы сами не будете ничего учить, я не смогу вам помочь, - этими словами начинался очередной акт трагедии «Помоги нам, Гермиона». - Все надо делать вовремя, не откладывать на последний момент.
        И Гарри, и Рон уже почти наизусть знали, что она может им сказать, но на протяжении всей речи усердно делали виноватый вид, покорно кивали головами в нужных местах и дружно обещали больше никогда-никогда так не поступать. Обычно Гермионы хватало минут на двадцать, после чего она с обреченным видом принималась проверять домашние задания.
        - Как ты думаешь, почему она каждый раз поднимает такой шум из-за этого? - спросил как-то Рон у Гарри, когда они, учтя все замечания и исправления, сделанные Гермионой, наконец-то разобрались с уроками и поднялись в спальню. - Ведь знает, что придется нам помогать.
        Гарри устало пожал плечами, натягивая пижаму и ложась в постель:
        - Наверное, думает, что так ей удастся нас пристыдить.
        - А-а-а, - протянул Рон, устраиваясь поудобнее на подушке, - главное, что бы она подольше так думала. Глядишь, и Хогвартс закончим.
        Конечно, Гермиона не во всем могла помочь, и иногда все же приходилось брать в руки учебники и заниматься. Вот как сейчас, например. С куда большим удовольствием Гарри присоединился бы к шумной толпе, собравшейся в гриффиндорской гостиной, тем более, что он уже полчаса безрезультатно пытался прочитать один абзац. Пока Гарри продирался к концу предложения сквозь дебри нагроможденных одно на другое слов, начало утекало из его сознания, как вода из горсти.
        «Но ведь трансфигурация будет только после обеда, - убеждал себя Гарри, - у меня полно времени, я успею все выучить». Захлопнув, наконец, книгу и дав себе слово завтра встать пораньше и позаниматься, он спустился вниз в шум и суету согретой теплом камина комнаты.
        - Эй, Гарри, вставай! Вставай, а то опоздаем, - Рон тряс его за плечо.
        Гарри подскочил как ужаленный. В спальне никого, кроме них, не было. Ну, конечно, он проспал, и времени оставалось только на то, чтобы, наскоро собравшись, мчаться вниз на занятия. Как легко вечером планировать, что собираешься делать на следующий день! Но, увы, вот наступает завтра и с самого утра все летит кувырком.
        - Хорошо, что сегодня не понедельник, - перескакивая через ступеньку, говорил Рон.
        - Это еще почему?
        - А ты представь себе - начать неделю с того, что проспали. Это значит, что до самых выходных никуда не будешь успевать. А так осталось-то всего два дня. Тем более, что сегодня Хэллоуин и к опаздывающим профессора не будут придираться. Потому что опаздывать будут все, разглядывая, как украсили школу к празднику.
        Согласившись с логикой своего друга, Гарри в душе понадеялся на то, что неделя закончится хорошо, и в субботу они все вместе пойдут в Хогсмид, где можно будет хоть ненадолго отложить в сторону все мысли об учебе. Но жизнь продолжала преподносить свои сюрпризы. Как раз в тот момент, когда меньше всего ожидаешь подвоха и строишь радужные планы на будущее, она с ехидной усмешкой устраивает очередную пакость и, злобно потирая ручки, наблюдает за тобой.
        Повернув за угол, Гарри и Рон нос к носу столкнулись с Малфоем, которого сопровождали его неизменные оруженосцы - Крэбб и Гойл. На некоторое время все застыли как каменные статуи, что стояли по обеим сторонам коридора.
        Только сейчас Гарри понял, что в этом году стычек с Малфоем еще не было. Совместных занятий со Слизерином было немного, но и на них тот вел себя не так, как обычно - не было слышно его колких шуточек и едких замечаний в адрес гриффиндорцев. Да и вообще, выглядел он так, как будто произошло что?то, никак не согласовывающееся с его привычным мировосприятием. Гарри не понимал, как такое может быть. Да Малфой должен был быть на седьмом небе от счастья! То, чего так хотела его семейка, случилось - Волдеморт вернулся. Люциусу удалось скрыться из Министерства до того, как нагрянули авроры, и избежать ареста на месте. И сколько Гарри и все, кто был тогда с ним в Отделе тайн, не утверждали, что они видели Малфоя-старшего среди Пожирателей Смерти, их показания в расчет не принимали - все?таки связи есть связи. Так почему же этот хорек ходит как в воду опущенный? Это было странно, хотя и не сказать, что слишком уж досаждало Гарри - так спокойнее.
        Скривив губы в презрительной ухмылке, Малфой протянул:
        - Посмотрите?ка, кто здесь.
        - Отвали, - Рон инстинктивно сжал кулаки и приготовился к драке.
        - Иди куда шел, - запыхаясь, сказал Гарри, понимая, что у них еще есть шанс спокойно разойтись и успеть на занятия.
        Но, похоже, Малфой думал иначе. Он принял величественно-расслабленную позу и, словно отыгрываясь за двухмесячное бездействие, продолжал:
        - Поттер, Поттер, а ведь я предупреждал тебя - не стоит связываться со всяким отребьем. И вот результат на лицо - если бы не цвет волос, тебя можно принять за очередного Уизела. И чем дальше, тем хуже. Ты уже не отмоешься от той грязи, в которой испачкался, общаясь с ними и им подобными.
        Рон судорожно пытался подобрать слова, способные навсегда заткнуть рот Малфою. Но, не придумав ничего, собирался уже кинуться на того с кулаками, когда Гарри удержал его и, сделав шаг вперед, произнес:
        - Слушай, мы тебя не трогали, чего тебе надо?
        - Мне? Из того, что мне надо, ты, Поттер, можешь сделать только одну вещь - исчезнуть.
        - Да? Ну так заставь меня исчезнуть! Ну, чего же ты ждешь?! - Гарри сорвался на крик и теперь уже Рон держал его за руки. - Давай! Покажи, на что способен. Докажи, что Малфои преданные слуги Волдеморта!
        Все, кто был в коридоре, вздрогнули при упоминании этого имени. Усмешка сползла с лица Драко, он побледнел, а в глазах промелькнули страх, ненависть, презрение и что-то еще, сплетясь в такой клубок, распутать который просто не возможно.
        - Ну что же ты? Боишься? Конечно, боишься! Ты же трус! Можешь только словами разбрасываться и мелкие гадости устраивать. А когда доходит до дела, прячешься в кусты!
        - Заткнись! - Малфой угрожающе шагнул к Гарри.
        - Что, скажешь, я не прав? Если ты забыл, я напомню про нашу дуэль на первом курсе, не состоявшуюся из-за того, что кто-то испугался и не пришел.
        - Я не испугался!
        Несмотря на Рона, державшего Гарри, и Крэбба с Гойлом, пытавшихся оттащить побледневшего больше обычного Малфоя, расстояние между ними сокращалось хоть и медленно, но неуклонно.
        - Да как же, рассказывай. Ты все делаешь чужими руками. А сам не способен ни на что.
        - Не способен? Ты очень удачно вспомнил о той дуэли. Ее надо довести до конца. Отпустите меня, - внезапно успокоившись, приказным тоном бросил Драко. Крэбб и Гойл тут же отступили.
        Одернув одежду и поправив растрепавшиеся волосы, он холодным тоном процедил:
        - Сегодня, во время праздничного ужина. Там же, где и тогда - в Зале почета. Со мной будет Крэбб, - и, небрежно кивнув своим спутникам, он удалился.
        - Да, для того, чтобы вляпаться в неприятности, может хватить и пяти минут, - философски изрек Рон, отпуская Гарри, - Ну, что будем делать?
        - На гербологию мы все равно опоздали, а до обеда занятий больше не будет. Пойдем в Выручай-Комнату.
        И они поплелись на восьмой этаж к портрету Варнавы Вздрюченного.
        - Хочешь потренироваться перед дуэлью?
        - Может быть. А еще нам надо придумать, что мы скажем Гермионе, ведь она обязательно захочет узнать, куда это мы собрались вместо того, чтобы праздновать вместе со всеми.
        - Да уж, рассказывать правду ей нельзя ни в коем случае, а то начнется: о чем вы думаете, да вас же могут исключить, да это опасно, - на ходу говорил Рон, но Гарри его уже почти не слышал. Его охватило лихорадочное возбуждение. Вот он, реальный шанс что?нибудь сделать. Мысль о том, что появилась хоть какая-то возможность отомстить за смерть Сириуса, пусть не напрямую Беллатриссе, но ее родственнику, приятно грела. Гарри нисколько не сомневался, что справится с Малфоем - прошлогодние занятия с ОД не прошли бесследно. И теперь он направлялся в Выручай-Комнату не для того, чтобы подготовиться к предстоящей встрече, а чтобы полнее насладиться предвкушением мести. Ведь сейчас, пока не наступил вечер, он в своем воображении мог победить Малфоя тысячу раз.
        - Вас не было на гербологии, - тоном, не терпящим возражений, заявила Гермиона, едва Гарри и Рон сели за обеденный стол. Проведя в Выручай-Комнате больше двух часов, они так и не смогли придумать более или менее правдоподобного предлога для того, что бы улизнуть сегодня вечером из гриффиндорской гостиной. Все, что приходило им в голову, казалось высосанным из пальца. Отложив в сторону проблему, решение которой никак не хотело находиться, Рон рассказал Гарри все, что знал о правилах поведения во время магической дуэли. Как оказалось, знал он не так уж и мало, и они едва успели на обед.
        - Э-э-э, Гермиона… - начал было Гарри, но Рон, положив на свою тарелку весьма внушительный ломоть пирога со свининой, перебил его:
        - Просто мы вчера не успели выучить трансфигурацию и решили прогулять первое занятие, чтобы как следует подготовиться.
        Гарри оставалось только закрыть рот, так и не произнеся ничего существенного, и согласно кивнуть.
        - Как вы не понимаете? Нельзя наверстывать упущенное по одним предметам за счет других, - рассердилась Гермиона. - Ко всему надо относиться одинаково серьезно!
        - Ну чего ты так завелась? Подумаешь - один прогулянный урок, - Гарри пожал плечами, - до ЖАБА мы все успеем вызубрить, тем более, что у нас еще куча времени.
        - Поразительная легкомысленность, - фыркнула Гермиона. - А впрочем, поступайте, как знаете.
        - Да ладно тебе, - Рону наконец-то удалось проглотить кусок пирога, - хочешь, мы с Гарри сегодня вместо празднования Хэллоуина будем заниматься? Пойдем куда?нибудь, чтобы нам никто не мешал. Например, в Выручай-Комнату, - добавил он, словно эта мысль только что пришла ему в голову
        - Мне все равно, делайте, что хотите, - с этими словами Гермиона подхватила сумку с учебниками и направилась к выходу из Большого зала.
        - Здорово ты придумал, теперь она не удивится, не увидев нас вечером. А мы сможем сказать, что вернулись поздно и сразу пошли спать.
        Гарри решил, что жизнь снова налаживается: уж если им удалось провести Гермиону, то разобраться с Малфоем не составит никакого труда. И с легким сердцем он набросился на еду, правильно рассудив, что голодать из-за предстоящей дуэли не следует совершенно.
        Вечером, когда все студенты отправились на ужин, Гарри и Рон, никем не замеченные, пробрались на четвертый этаж. Коридоры уже опустели, и каждый шаг отдавался гулким эхом, мечась среди старых доспехов.
        В Зале почета свет факелов отражался от расставленных на стеллажах всевозможных наград, заработанных студентами Хогвартса за все годы существования школы. Тут были грамоты за отличную учебу, квиддичные кубки, медали за заслуги перед магическим обществом, завещанные бывшими выпускниками. Большинство из тех, чьи имена были выгравированы на сверкающих табличках и вписаны невыцветающими чернилами в древние пергаменты, уже давно умерли. Но создавалось впечатление, что все они незримо присутствовали здесь и каждый раз, когда очередной незадачливый студент во время отработки смахивал пыль, полировал, натирал, выскабливал, снова полировал, призраки былых побед вставали из небытия во всем своем величии и славе.
        - Думаешь, он придет? - спросил Рон, с тоской разглядывая полки с бесчисленным призами и кубками. Наверное, вспоминал, как на втором курсе сам надраивал их до блеска весь вечер.
        - Я очень на это надеюсь, а иначе придется устраивать дуэль у всех на виду прямо в Большом зале.
        - Заманчивая идея - размазать тебя по стеночке на глазах у всей школы. Наверное, ради этого стоит пожертвовать своим дальнейшим пребыванием в этих стенах, - раздался от двери знакомый и до дрожи ненавистный голос.
        Гарри вздрогнул. Он не слышал, чтобы кто-то подходил к Залу почета.
        - Малфой, я смотрю, привычка шпионить стала уже твоей второй натурой. Что, не можешь не подкрадываться?
        Драко вздохнул и, подойдя ближе, посмотрел на Гарри как на человека, которому в сотый раз приходится объяснять, почему нельзя чесать себе голову волшебной палочкой, бормоча при этом под нос что-то неразборчивое.
        - Поттер, тебе, конечно, невдомек, но некоторые люди, - он выделил слово «некоторые», - умеют ходить так, чтобы звуком своих шагов не поднимать из могил мертвецов на три мили в округе. И, кроме того, мне казалось, что магическая дуэль дело сугубо конфиденциальное, и к такому событию не стоит привлекать лишнего внимания.
        Гарри оторопело смотрел на невозмутимого Малфоя и маячившего за его плечом Крэбба.
        - Какие слова из тех, что я сказал, тебе не понятны? - продолжал издеваться Драко. - Я мог бы устроить небольшую лекцию и пояснить их значение.
        - Меньше всего мне нужно объяснять, что такое дуэль, - еле сдерживаясь от того, чтобы тут же выхватить палочку, произнес Гарри. - Не пора ли нам начинать?
        - Да, я еще хочу успеть на ужин, я слышал, он будет роскошным, - мечтательно улыбнулся Малфой, - впрочем, ты об этом не узнаешь. Colloportus, - взмахом палочки он запечатал тяжелую дубовую дверь.
        Драко и Гарри разошлись к противоположным стенам зала, пока Рон с Крэббом обговаривали все условия предстоящей дуэли. Конечно, по всем правилам разговор между секундантами должен был уже состояться, но Рон и не думал бегать за Крэббом с этой целью. Он решил, что все можно обсудить и перед самым поединком.
        - В конце концов, не думаю, что это займет так много времени. Ты ведь собираешься его убить? - как-то слишком легкомысленно спросил он у Гарри, когда они сидели утром в Выручай-комнате. Гарри опешил и какое-то время не мог ничего выдавить, кроме бессвязного:
        - Э-э-э… Ну… Мгм…
        Он и не думал о таком исходе дел. Это казалось таким естественным: ненавидеть Малфоя, хотеть причинить ему боль, стереть с его лица вечную усмешку. Но убить? Лишить человека жизни? Сможет ли он это сделать? Ведь речь идет о его ровеснике. Не о Волдеморте, который уже утратил все человеческое, что когда-то в нем было. А о подростке, с которым Гарри вместе учился, встречался на занятиях, за завтраками в Большом зале, во время прогулок в Хогсмид. И вот так просто, одним движением руки оборвать эту тонкую ниточку - человеческую жизнь.
        - Во всяком случае, Малфой точно попытается это сделать, - размышлял вслух Рон, - так что список заклинаний, которые нельзя применять во время дуэли, можно ограничить Непростительными. Хотя…
        Он поудобнее улегся на кушетку и продолжал:
        - Обычно уйма времени уходит именно на это, на уточнение какими заклинаниями пользоваться можно, а какими - нельзя. Ведь сейчас мало кто из волшебников хочет действительно причинить другому существенный вред. Зачастую они довольствуются тем, что выясняют, кто же из них сильнее. Потом еще обговариваются всякие мелочи, иногда даже в какой одежде должны быть соперники. Самые долгие переговоры были между секундантами Этельстана Бесноватого и Годхельма Изгнанного. Когда они закончились, оказалось, что дуэль уже и не нужна.
        - Почему? - Гарри и сам не заметил, как болтовня Рона отвлекла его от мрачных мыслей. Пусть все идет своим чередом, и будь что будет.
        - Годхельм умер. Сам. От старости. А Этельстан к тому времени без посторонней помощи не мог даже встать с постели, не то что палочку поднять.
        Гарри рассмеялся так легко и беззаботно, словно это не ему вечером предстояло участвовать в поединке, который, вполне возможно, окончится чьей-то смертью. Они поговорили еще немного, и он узнал, какие слова должны быть произнесены согласно древним традициям и что нужно делать до начала дуэли.
        И вот теперь утренние колебания и страхи снова зашевелились и стали поднимать свои головы. «Ты хочешь стать хладнокровным убийцей? Превратиться в бесчувственного палача? Сможешь ли? А если все?таки сумеешь, подумай - как ты будешь жить дальше?» - беспокойным шепотом спрашивали они. Гарри вскинул голову и взглянул на Малфоя. Тот казался спокойным и уверенным. Уж его-то сомнения не терзали.
        Наконец, Рон и Крэбб, склонив головы в легком поклоне, разошлись.
        - Гарри, мы договорились не применять Непростительные, но, все?таки, будь осторожен, - неожиданно серьезным тоном сказал Рон, - кто знает, каким темным проклятьям учил этого хорька его папаша.
        Он внимательно посмотрел на Гарри, ободряюще похлопал его по плечу и, повернувшись лицом к Малфою, произнес:
        - Мы готовы.
        - Мы тоже, - откликнулся Крэбб.
        Гарри и Драко подошли ближе друг к другу, достали волшебные палочки. Слегка поклонились, выказывая согласно древним традициям уважение противнику. Все движения должны были быть неторопливыми и плавными. Спешка и суетливость говорили о собственной неуверенности и страхе.
        - Я, Драко Люциус Малфой, даю слово мага, что явился в это место лично, для того, чтобы сразиться в поединке с Гарри Джеймсом Поттером, - четко произнес Драко, взмахнув палочкой, из кончика которой потянулся легкий дымок серебристого цвета, поднявшийся вверх.
        Гарри повторил эту церемониальную фразу и движение руки Малфоя. Прозрачная струйка дыма, вырвавшаяся из его палочки, была ярко-красной. Собравшись под потолком в небольшое облачко переливчато-малинового цвета, они то перемешивались, сливались, становясь единым целым, то делились на полосы, растекаясь в разные стороны. Можно было долго любоваться, постоянно находя новые сочетания цветов, формы, пытаясь разглядеть очертания знакомых предметов, но времени уже не было. Дуэль началась.
        Гарри и Драко кружили по комнате, наблюдая друг за другом. Их движения стали резкими, лаконичными. Они были предельно собраны, вкладывая все силы, все знания в то, чтобы перехитрить, переиграть соперника. Первые несколько заклинаний были лишь попытками определить, насколько враг силен. Никто и никогда на магических дуэлях не выкрикивал сразу «Аvаdа Кеdаvrа», даже если схватка была не на жизнь, а на смерть. Пусть ты уверен, что сильнее, но надо дать противнику шанс показать, чего стоит он, тем ценнее будет победа.
        Но вот этот этап пройден. Атмосфера постепенно накалялась, воздух в комнате уже искрился от разлетающихся заклинаний. Гарри стал наслаждаться происходящим. Для него все превращалось в игру - опасную, но увлекательную. Казалось, что может быть лучше - чувствовать магию в себе и вокруг, мгновенно реагировать на все действия Малфоя, тут же отражая летящее в тебя проклятье, или выставлять заслон и сразу атаковать, прикрываясь от искр отбитого противником заклинания. Но все, что доставляет нам удовольствие, заканчивается слишком рано.
        - Еxcludere animus! - выкрикнул Драко и его палочка выстрелила ярко-синим холодным лучом, от которого все вокруг словно заледенело. Почти одновременно с этим, опоздав на какую-то долю секунды, не успев ничего понять, скорее инстинктивно, чем сознательно, Гарри выдохнул:
        - Еxpelliarmus…
        Палочка Драко вырвалась из руки своего владельца и, взмыв высоко в воздух, вращаясь, полетела к Гарри. Из нее продолжал изливаться этот странный мертвенный свет, несмотря на то, что контакт с волшебником, произнесшим заклинание, был разорван. Луч отражался от бесконечных рядов наград и кубков, превращая комнату в ледяной дворец.
        Рон засмотрелся на эту картину и очнулся, только услышав приглушенный вскрик Крэбба. Он глянул в центр зала - Гарри лежал навзничь, глаза его были закрыты, руки раскинуты. Волшебная палочка откатилась фута на три. Рон хотел было уже запустить каким?нибудь проклятием посерьезнее в Малфоя, когда увидел нечто странное: тот лежал в трех шагах от Гарри в такой же позе, с выражением легкого недоумения на лице. Над ним, стоя на коленях, склонился Крэбб, не решаясь прикоснуться.
        Рон ничего не понимал. Малфой в отключке, но ведь Гарри применил только разоружающее заклинание. Не мог же тот просто упасть в обморок, увидев, что произошло. Кстати, а что же произошло? Подбежав к Гарри, Рон наклонился над ним и с невероятным облегчением заметил, что он дышит, никаких видимых ран нет. Крови тоже. Вот только лицо побледнело, и на нем появилось выражение какой-то потерянности.
        - Что случилось? - хриплым от испуга голосом спросил он Крэбба. Тот, не поднимая головы, ответил:
        - Я не знаю, он стоял, а… а потом упал…
        - Просто упал?
        - Ну, да. Вроде того.
        - Но ведь Гарри после Еxpelliarmus’а ничего не успел сказать. Никогда не слышал, что у заклинаний бывают побочные эффекты.
        - Я же сказал - не знаю, - произнес Крэбб, с неожиданной для его комплекции нежностью, словно мать своего больного ребенка, приподнимая за плечи Драко и кладя его голову себе на колени. - Драко, - тихо позвал он, - Драко, очнись.
        - А что это было за проклятье такое - Экскрю-чего?то-там?
        - Я не…
        - Я понял - ты не знаешь, - вздохнул Рон. - И что же нам теперь делать?
        - Закончить дуэль?
        - Что-о-о?
        - Ну мы же вторые номера, мы должны занять их места и довести дело до конца.
        - Ты что, совсем сдурел? Ты хочешь, чтобы Филч, обходя школу после отбоя, наткнулся в этом зале на четыре обморочные тушки?
        - Ну почему же четыре? Кто-то из нас может и выиграть.
        - Еще лучше - три обморочных тушки и один вполне здоровый, в сознании и готовый к наказанию виновник произошедшего! Просто здорово! Ничего лучше ты придумать не мог.
        - А что предлагаешь ты?
        - Я считаю, что нам нужно валить отсюда и поскорее, пока праздничный ужин еще не закончился и на нас никто случайно не наткнулся. Отлевитируем каждого в его спальню, а завтра, когда очнутся, будем думать, что делать дальше.
        Поразмыслив немного, Крэбб согласился. В конце концов, этот Уизли прав. Если кто-то увидит их здесь в компании с двумя студентами, которым явно требуется помощь, разбирательств и последующего взыскания не избежать. Драко вряд ли бы это понравилось.
        Рон подобрал палочку Гарри, а его самого заклинанием поднял в воздух.
        - Alohomora, - приоткрыв дверь, он выглянул в коридор и, убедившись, что там никого нет, повернулся к Крэббу, - можно идти. И запомни, сегодня вечером, мы не виделись. Вы были у себя в гостиной и пошли спать до того, как все вернулись с ужина.
        Крэбб кивнул. Распахнув дверь пошире, Рон отлевитировал Гарри в коридор и кратчайшей дорогой направился в гриффиндорскую башню. Несколькими мгновениями позже из двери, слегка покачиваясь, выплыл Малфой, следом за ним шел Крэбб. Оглянувшись по сторонам, он двинулся в противоположном направлении к лестнице, ведущей в подземелья.
        Глава 2
        Когда Драко пришел в себя и открыл глаза, было темно. Он почувствовал, что лежит на чем-то мягком. Он понятия не имел, как попал сюда. «Наверное, Винс притащил», - подумал Драко, догадавшись, что находится в спальне. Его предположение подтверждалось мерным посапыванием, раздававшимся вокруг. Ломило все тело, чувствовалась ужасная тяжесть, как будто его сковали цепями. Драко смутно помнил, что произошло, но как только он попытался восстановить в памяти события прошлого вечера, слабая боль, таившаяся где-то глубоко в голове, стала разрастаться и усиливаться. Решив отложить воспоминания до утра, он провалился в беспокойный сон, в котором тонул в студеном море и в то же время наблюдал за собой со стороны, удивляясь, до чего неуклюжими стали его движения. Он пытался выбраться на поверхность, но его все глубже затягивало в непроглядную тьму.
        Окончательно он проснулся от шума голосов. Сначала однообразный, гул постепенно складывался в отдельные слова и фразы. Они звучали понятно и привычно, и Драко никак не мог взять в толк, из-за чего ему вдруг стало неуютно.
        - Чего пристали, пусть человек поспит. Выметайтесь отсюда! - вот вроде бы обычная фраза, которую по утрам частенько можно было услышать от Винса, когда он, охраняя сон Драко, выгонял из спальни чересчур расшумевшихся соседей. Но что-то было не так. Голос? Интонация? В голове слегка гудело, мысли ворочались с трудом, а иначе Драко давно бы уже сообразил, что же означали эти тревожные звоночки, раздававшиеся при каждом произнесенном слове.
        - Я уже проснулся, - сказал он хрипло, открывая глаза.
        - Ну вот, разбудили, - произнес тот же странный голос, и его обладатель резко отдернул в сторону полг кровати.
        Драко, приподнявшись в постели, инстинктивно прищурился, но все же успел заметить, что окружающие его предметы потеряли четкие контуры, стали расплывчатыми. А самое странное то, что они изменили свой цвет. Создавалось впечатление, что кто?то, пробравшись ночью в их спальню, выплеснул целое ведро красной краски. Все вокруг будто пылало. Даже волосы человека, которого он по ошибке принял за Винса.
        - Как ты себя чувствуешь? - спросил тот, присаживаясь на край кровати.
        - Вижу плохо. В глазах двоится…
        - Двоится? А очки по утрам одевать не пробовал? - незнакомец странным движением протянул руки к голове Драко. Небольшое чувство дискомфорта - и зрение внезапно прояснилось, но лучше от этого не стало, потому что Драко наконец-то понял, кто перед ним.
        - Уизел?! А ты какого квинтолапа тут делаешь?
        - Гарри, ты мозги себе отоспал? Что значит - что делаешь? То же, что и ты - живу! И с каких это пор ты называешь меня «Уизел»? От Малфоя заразился?
        Стоп! Гарри, красный цвет, очки, это рыжее убожество на его постели. Кусочки мозаики еще не желали складываться в единую картинку, но теперь Драко стал понимать, какой танец они отплясывают в его голове. Предположение, что гриффиндорцы решили сыграть с ним шутку, для чего пробрались в подземелья, перекрасили все, что находилось в спальне, и каким-то невероятным образом испортили его зрение, не выдерживало никакой критики. А значит… Значит произошло нечто поистине ужасное. И нужно срочно думать, как выбраться из этой ситуации с минимальными потерями.
        Глядя на оторопевшее, немного испуганное и какое-то неуловимо чужое лицо своего лучшего друга, Рон забеспокоился. Радость от того, что Гарри проснулся целым и невредимым, тут же угасла.
        - Гарри, что происходит?
        - Если ты до сих пор не догадался, то ты еще тупее, чем я всегда думал. Наверное, количество мозгов напрямую зависит от количества денег. И в таком случае тебе вообще рассчитывать не на что, потому что твои родители никогда больше пяти галлеонов и в руках-то не держали.
        В то время, как сидевший в кровати парень продолжал говорить, Рон все больше и больше приходил в ужас. Что случилось с Гарри? Почему его поведение вдруг стало так похоже на то, как вел себя Малфой? А может, это действие того странного заклинания?
        - Гарри, - закричал он, пытаясь заглянуть поглубже в знакомые глаза, - я знаю, ты где-то там! Если ты слышишь меня, подай какой?нибудь знак! Мы найдем способ вытащить тебя!
        - Перестань орать, - поморщился Драко, - у меня и так голова после вчерашнего болит. Нет здесь никакого Гарри. Есть только я, - с достоинством закончил он, откинувшись на подушки.
        - Кто это - я? - с подозрением спросил Рон.
        - А ты попытайся сложить два и два. Кто еще может знать, что было вчера вечером? Кто называет тебя «Уизел»? Ну же!
        - Малфой, - но голос осип настолько, что Рон даже сам себя не услышал. Откашлявшись, он повторил: - Малфой!
        - Двадцать баллов Гриффиндору за нечеловеческую догадливость! Хотя нет, двадцати будет многовато. Хватит с тебя и пяти.
        - Как ты здесь оказался?
        - Вообще?то, это я должен у тебя спросить. Но догадываюсь, что сюда меня доставил ты.
        Рон кивнул. Он был растерян до такой степени, что не очень понимал, что ему делать дальше.
        - А где же Гарри?
        - Вероятно там, где должен сейчас быть я - в моей постели.
        - Но как это могло случиться? - внезапная догадка взорвалась ошеломляющим фейерверком. - Это ты все подстроил! Ты тогда сказал какое-то заклинание, я даже никогда о нем не слышал.
        - И не удивительно, - ввернул Драко, но Рон не обратил на его слова внимания.
        - Ты всегда ненавидел Гарри и, наверное, все давно спланировал.
        - Да уж, всегда я во всем виноват, - Драко сложил руки на груди. Только сейчас он заметил, что вместо пижамы на нем обычные ученические рубашка и брюки. - Кстати, если уж ты решил позаботиться о моей скромной персоне, то почему не довел дело до конца? - он откровенно издевался над Роном.
        - Что?
        - Должен заметить, что спать гораздо удобнее в одежде, специально для этого предназначенной, а ты даже не потрудился меня переодеть. Ведь мог бы помочь своему другу.
        Рон от злости даже задохнулся. Он схватил Драко за грудки и хорошенько встряхнул.
        - Слушай ты, мерзкий слизняк, я тебя сейчас прямо здесь придушу.
        Драко вцепился в руки Рона и, приблизив свое лицо к его, четко проговорил:
        - Только не забудь, что сейчас я - это Поттер. И наоборот. Ударив меня - ударишь его. Ты готов к этому?
        Рон слегка ослабил хватку, и Драко отцепил его руки от своей рубашки.
        - Только не думай, что напугал меня. Нам надо найти Гарри, и как только все станет по-прежнему, я с тобой разберусь, - Рон поднялся и направился к двери. - Вставай и пошли, - оглянулся он.
        - Ну не могу же я идти в таком виде. Ты посмотри, вся одежда измята, ботинки не чищены.
        - Ты что, хочешь, чтобы я этим занялся? - еще немного и Рон был готов закипеть от гнева.
        - Ой, было бы здорово, - Драко с наслаждением потянулся, получая удовольствие от одного его вида, - а я пока приму душ.
        Входная дверь захлопнулась с таким грохотом, что посыпалась штукатурка, а будь каменные стены чуть потоньше, они бы точно развалились. Улыбка тут же сошла с лица Драко. Да, он попал и попал по-крупному. Сейчас действительно надо было срочно искать Поттера, пока тот не наломал дров, и попытаться вернуть все на свои места. Драко понимал, что всему виной это чертово заклинание, которое он вычитал летом в одной из книг в отцовской библиотеке. Но что теперь делать, он даже не представлял. Одного нельзя было отрицать - в одиночку ему не справиться. А значит, придется искать решение вместе с, Мерлин его побери, Поттером.
        Драко всегда считал себя разумным, а главное, расчетливым человеком. И если для достижения своей цели - возвращения собственного тела - придется засунуть гордость намного глубже, чем самые глубокие подземелья Хогвартса, что ж, так тому и быть. В конце концов, надежды на то, что все образуется само собой, не было.
        Со вздохом встав с кровати, Драко привычным жестом потянулся, чтобы взять свою волшебную палочку, и замер. Еще одна трудность. Естественно, на тумбочке, вместо его десятидюймовой из боярышника, лежала палочка Поттера.
        - Замечательно, просто замечательно. Если уж попадать в неприятности, так сразу в крупные.
        Приведя себя в порядок и кое?как разгладив одежду через раз слушающейся палочкой, Драко спустился в гостиную, где его в одиночестве поджидал Рон.
        - Наконец-то его высочество решило выйти из спальни.
        - Уизел, ты все равно не умеешь язвить, так что лучше не берись.
        - Если ты будешь продолжать меня так называть, то кто?нибудь обратят на это внимание и захочет узнать, а что же это случилось с Гарри, что он так изменился, начнет приставать с вопросами. Еще решит, что его прокляли. Ты этого хочешь?
        Драко удивленно взглянул на Рона.
        - Ты меня поражаешь. Впервые говоришь умные вещи, Рон. Кстати, а где все?
        - Ушли на завтрак.
        - Ммм… Было бы совсем неплохо подкрепиться.
        - Некогда. Пошли.
        - Куда?
        - В подземелья. Выручать Гарри.
        Драко покачал головой:
        - Беру свои слова о твоем здравомыслии обратно. Ты представляешь, что с нами там сделают, если мы с тобой появимся около гостиной Слизерина и скажем, что хотим поговорить с… эээ… Драко Малфоем. В лучшем случае выпроводят вон. А с твоим драгоценным Поттером ничего не случится. Ведь все его примут за меня, если он, конечно, будет держать язык за зубами. Поэтому пошли на завтрак, может он уже там.
        Гарри снился кошмар. Его словно протаскивали через нескончаемую узкую трубу. Ощущения были как при аппарации, но какой-то уж слишком затянувшейся. Словно время остановилось, и он застрял в вечном переходе между «тут» и «там». Гарри чувствовал себя бегущим по проводам электрическим током или какой-то жидкостью, беспрестанно переливающейся из одного сосуда в другой. Он не осознавал своего тела. Было одновременно страшно и безразлично. Но почему-то где-то очень глубоко мелькала мысль, что все будет хорошо и он, наконец?то, попадет именно туда, куда ему попасть необходимо.
        Внезапно появилось чувство реальности, оно начало распространяться по телу, определяя его, отделяя от окружающего ничто. Оно ширилось, как круги на воде, от чьей-то руки, вцепившейся в плечо Гарри и довольно ощутимо встряхивающей его. В сумраке спальни кто-то склонился над ним.
        - А? Что?
        - Ты стонал, - успокаивающий шепот над самым ухом, - дурной сон?
        - Да.
        - Тогда хорошо, что ты проснулся. Мама всегда говорила, что когда человеку снится кошмар, его надо разбудить, иначе он навсегда может остаться там, во сне.
        Матрас прогнулся под весом севшего на кровать человека.
        - В ушах шумит.
        - А, это, наверное, ты головой ударился, когда упал. Вот, выпей, - вынырнувшая из полутьмы рука со стаканом, казалось, жила своей, отдельной от тела жизнью.
        - Я упал? - Гарри с жадностью стал глотать воду. Мысли постепенно прояснялись.
        - Ну да. После того, как шарахнул в Поттера тем заклинанием.
        Гарри поперхнулся и чуть не выронил стакан.
        - В Поттера…
        Сильная рука несколько раз хлопнула его по спине.
        - Извини, Драко. Я знаю, что ты терпеть не можешь, когда при тебе говорят о нем. Просто я волновался за тебя и, наверное, опять забыл, - в голосе явно слышалась вина.
        Гарри показалось, что его вырвали из одного кошмара только лишь для того, чтобы тут же столкнуть в другой. Он что есть силы ущипнул себя. На глазах выступили слезы, но больше ничего не изменилось. Приняв единственно правильное в данной ситуации решение - молчать, Гарри стал осматриваться, пытаясь понять, где же он находится. В комнате стало немного светлее, и можно было уже не только увидеть очертания находящихся в ней предметов, но и различить мелкие детали и цвета. О, именно они и поражали больше всего. Все оттенки зеленого: от яркого и сочного цвета молодой, еще не обожженной солнцем весенней травы до глубоких насыщенных изумрудных и нефритовых тонов. Взгляд остановился на лице сидевшего перед ним нескладного крупного парня, в котором Гарри узнал Крэбба. Тот словно давал отчет своим высоким, явно не соответствующим его внешнему виду, голосом:
        - Когда вы оба потеряли сознание, мы с этим Уизли решили, что будет лучше отнести вас по комнатам, пока никто ничего не заметил. Вечером в гостиной все спрашивали, почему ты не поднялся на ужин, я сказал, что у тебя разболелась голова и ты ушел спать. Я никому не говорил о том, что было на самом деле. Я ведь правильно сделал, Драко?
        Он замолчал, ожидая ответа. Гарри только кивнул, продолжая размышлять, что же произошло. Кто из них двоих сошел с ума. Крэбб, который упорно продолжает принимать его за Малфоя? Или он сам, и его больное воображение поместило его в слизеринскую спальню, окружив предметами и людьми, которым там самое место. А может это Малфой спятил и сейчас воображает себя Гарри Поттером. Последняя мысль помогла Гарри прийти в себя. «Если я буду продолжать в том же духе, то рехнусь окончательно, даже если сейчас в своем уме».
        - Который час? - Гарри по привычке потянулся поправить очки и чуть не выколол себе глаз.
        - Начало девятого. Давно пора на завтрак. Я не хотел тебя оставлять одного и поэтому не пошел. Но ведь ты уже в порядке?
        - Да-да, - рассеянно проговорил Гарри, ощупывая свое (не свое?) лицо, - иди, я тоже скоро подойду, только умоюсь, - он обрадовался возможности избавиться от Крэбба, так как хотел поскорее взглянуть на себя в зеркало.
        Но как только тот поднялся с кровати и направился к двери, Гарри вдруг осознал, что вряд ли найдет дорогу.
        - Э-э, подожди, - окликнул он Крэбба, - ты не мог бы помочь мне? Я не уверен, что смогу сам дойти.
        - Конечно, ты же знаешь, что всегда можешь на меня положиться!
        Он помог Гарри подняться и, подхватив его под руку, повел куда-то мрачными коридорами, по которым гулял сквозняк. С каждым шагом Гарри все больше и больше убеждался в том, что находится он сейчас где угодно, но только не в гриффиндорской башне.
        Остановившись у массивной двери, Крэбб отпустил Гарри и сказал:
        - Я подожду тебя, если что - зови, - он деликатно отступил в сторону.
        Гарри кивнул и, открыв дверь, вошел внутрь. Он оказался в просторной умывальной комнате с целым рядом раковин, выстроившихся вдоль противоположной от входа стены. Домовики уже успели навести порядок. Начищенные до блеска медные краны туго завернуты. Везде сухо, не осталось и следа, что этой комнатой с утра успел воспользоваться не один десяток мальчишек. Чистые полотенца аккуратно развешаны на крючках.
        Гарри подошел к зеркалу и со страхом взглянул в него. Из груди против воли вырвался тихий стон. На него сквозь стекло с чужого бледного лица смотрели серые глаза. Растрепанная светлая челка спадала на лоб, не отмеченный никакими шрамами. Гарри вцепился пальцами в край раковины. Что, черт возьми, происходит? Он закрыл глаза, потряс головой, потом снова открыл их. И вновь увидел в зеркале не себя.
        Гарри включил воду и, засунув голову под холодную струю, стал смывать с себя остатки сна и ощущение нереальности происходящего. Простояв так пару минут, он решил, что одним отрезвляющим душем тут не поможешь. Вытершись насухо и слегка пригладив непривычно податливые волосы, Гарри вышел в коридор, где его поджидал Крэбб.
        - Выглядишь получше, - сказал тот, протягивая волшебную палочку, - на, держи. Я поднял ее в Зале почета, а сразу отдать забыл.
        - Спасибо.
        Гарри взял палочку и привычным жестом засунул ее за пояс брюк, не обращая внимания на недоуменный взгляд Крэбба. К счастью тот не имел обыкновения долго размышлять над чем?либо, и странное поведение Драко было списано на последствия вчерашней дуэли.
        - Пойдем, тебе нужно поесть - ты сегодня бледнее, чем всегда. И вообще, скоро совсем в скелет превратишься. Так нельзя.
        Гарри решил, что ему послышалось. Он всегда считал, что Малфоя с Крэббом и Гойлом связывает отнюдь не дружба и даже не приятельство. Больше всего это напоминало отношения сюзерена и вассалов, исполняющих волю своего господина и не способных на проявление каких?либо иных чувств, кроме подобострастия и слепого обожания. Но искренняя и даже домашняя забота, столь явственно прозвучавшая в словах Крэбба, заставила его в этом усомниться. «Странно, - размышлял Гарри, - как будто он действительно переживает за Малфоя».
        Перед дверями, ведущими в Большой зал, Рон остановился и, повернувшись к Драко, сказал:
        - И запомни: выкинешь какой?нибудь фортель в своем духе - получишь, - и для убедительности пригрозил кулаком.
        Драко, демонстративно отведя пальцем в сторону руку Рона, поинтересовался:
        - Хотелось бы уточнить - что именно я получу? Намекаю, что люблю вишню в шоколаде, но сойдет и ириска, на большее-то у тебя денег все равно нет.
        И, пройдя мимо в очередной раз за сегодняшнее утро побагровевшего от бешенства Рона, вошел внутрь.
        Главное было не перепутать за какой стол садиться. Драко вдруг испугался, что заблудится в трех соснах, вернее в четырех столах. Почему-то сейчас это казалось невыполнимой задачей - подойти к гриффиндорскому столу и сесть рядом со всеми этими грейнджерами, уизли и лонгботтомами. На негнущихся ногах Драко двигался к цели. Казалось бы, ну что тут страшного. Ведь такой же стол и лавка такая же. Да и находятся они всего в нескольких ярдах от слизеринских. Но появилось необъяснимое чувство, что он зашел на враждебную территорию, где с ним может случиться все, что угодно, и помощи ждать неоткуда. Вся напускная бравада мгновенно слетела с Драко. Спасение подоспело вовремя, когда он уже раздумывал, а не броситься ли со всех ног вон из зала.
        - Ну что застыл? Садись.
        Если бы Рон когда?нибудь узнал, что за эти слова и совсем не дружеский хлопок по спине Малфой был готов кинуться ему на шею и расцеловать в обе щеки, это было бы самым тяжелым эмоциональным потрясением в его жизни. Но, к счастью для всех, природное самообладание взяло верх над секундной слабостью, и Драко молча сел за стол. Рон опустился рядом и прошептал:
        - Гарри здесь нет.
        - Захочет есть - придет, никуда не денется, - Драко потянулся за кувшином, чтобы налить себе молока, но чуть не выпусти его из рук, когда услышал:
        - Вы что, опять проспали?
        Ох уж эта Грейнджер, вечно ей больше всех надо.
        - Не твое дело, - огрызнулся он, накладывая в тарелку омлет.
        - Гарри! - возмутилась было Гермиона, но Рон перебил ее, не преминув ударить под столом Драко по ноге носком ботинка:
        - Не обращай внимания, он сегодня немного не в себе. Перезанимался. Не выспался. Вот и злой с утра. На всех кидается, - он внимательно посмотрел на Драко, - да, Гарри?
        - Да, Рон! - Драко до боли сжал вилку и с такой яростью начал резать омлет, что на тарелке появились царапины. Все будет не так уж просто, как ему показалось вначале. Надо постоянно контролировать себя, ни на секунду не забывая, что он - Гарри Поттер, а тот дружит с грязнокровкой Грейнджер и не стал бы так отвечать ей. Кстати, и называть ее «грязнокровкой» тоже.
        Драко глубоко вздохнул и, перестав мучить столовые приборы, слегка запнувшись на имени, произнес:
        - Прости, Гермиона, я и правда не выспался.
        - Странные вы в последнее время, - она пожала плечами, - как будто сами не свои.
        Драко и Рон переглянулись, но Гермиона уже уткнулась в лежащую перед ней толстенную книгу.
        - Если хоть одна живая, или не очень, душа узнает, что я извинялся перед ней, - чуть слышно прошептал Драко, - тебе конец, Уизли.
        - А ты веди себя прилично, никто и не узнает, - усмехнулся Рон.
        - Кто бы говорил о приличиях.
        Перепалка грозила перерасти в ссору и, вероятно, не обошлось бы без рукоприкладства, но появление в Большом зале новых действующих лиц, прервало прилюдное выяснение отношений.
        Несмотря на то, что Драко вполне осознал, что же произошло во время дуэли, он, как оказалось, не был готов увидеть самого себя, идущего по проходу. Появилось ощущение раздвоенности. Он будто вновь оказался в том странном сне и наблюдал за собой со стороны.
        Когда Гарри вошел в Большой зал вслед за Крэббом, он чуть было по привычке не направился к гриффиндорскому столу, но, подняв голову, увидел, что уже сидит там и наслаждается завтраком в обществе Рона. В тот же самый момент, словно почувствовав его взгляд, они обернулись и посмотрели на него. У Гарри закружилась голова, и он чуть не растянулся на каменном полу, но Крэбб подержал его под руку и, не отпуская, повел за стол.
        За завтраком Гарри ел, не чувствуя вкуса блюд, все, что оказывалось на его тарелке. Механически пережевывая и глотая, он не обращал внимания на то, что творилось вокруг, пока не почувствовал весьма ощутимый тычок в бок. Очнувшись, он увидел рядом с собой лицо Гойла.
        - Чего это шрамолобый и его дружок так на тебя уставились, а?
        Гарри проследил за направлением взгляда Гойла. Сидящие рядом за гриффиндорским столом Рон и темноволосый парень в его собственный очках напряженно смотрели на него. Увидев, что он обратил на них внимание, они, не сговариваясь, поднялись из-за стола и направились к выходу. Гарри тут же вскочил, но не успел сделать и пары шагов, как Гойл схватил его за руку, пытаясь остановить:
        - Драко, что происходит?
        - Ничего, просто я кое?что вспомнил.
        - Нам пойти с тобой?
        - Нет-нет, не надо. Мне нужно забрать одну вещь.
        - Ты уверен, что сам дойдешь? - вступил в разговор Кребб.
        - Да, все в порядке, - Гарри удалось?таки высвободить руку из цепкой хватки Гойла. «Да что же это такое, - подумал он, - они еще хуже Гермионы. Все-то им нужно знать, куда я пошел, да что буду делать. Тоже мне опекуны нашлись».
        - Ну ладно, - и они снова принялись за еду, а Гарри, временами срываясь на бег, быстро зашагал к двери.
        Глава 3
        Выйдя из Большого зала, Гарри успел заметить, как за ближайшим поворотом мелькнула школьная мантия, и помчался туда. В коридоре никого уже не было, но дверь одного из классов оказалась приоткрытой. Гарри заглянул в нее, и его тут же сильным рывком затянули внутрь.
        - Ну здравствуй, Поттер. Как ты себя чувствуешь? Ничего необычного с утра не заметил? - ощущение было странное, как будто его приперло к стенке и теперь с пристрастием допрашивало собственное отражение в зеркале.
        - Оставь его в покое, - Рон с трудом расцепил их. - Гарри, это действительно ты?
        - Конечно я! Что произошло?
        - Разбираться, что и как случилось, будем потом, а сейчас надо все вернуть на свои места. Давай, Малфой, действуй, - обратился Рон к тому, кого все привыкли называть Гарри Поттер.
        - Все не так-то просто, - со знакомыми интонациями протянул тот.
        - Меня твои сложности не волнуют. Делай так, что бы вы опять были как прежде, и побыстрее.
        - Проблема в том, что я понятия не имею, что нужно делать.
        Гарри показалось, что вереница бессмысленных снов, начавшаяся сегодня ночью, продолжает преследовать его.
        - Мне кто?нибудь объяснит, что, черт возьми, здесь происходит?!
        Спорщики переглянулись, и Рон, проведя рукой по волосам, неуверенно начал:
        - Я и сам не все понимаю. Но точно знаю, что вчера во время дуэли этот гад произнес какое-то странное заклинание, наверное, из черной магии. Вы оба потеряли сознание. А сегодня утром, когда ты проснулся, оказалось, что ты уже не ты, а он. Вернее он был в тебе, а тебя там не было, - Рон запутался окончательно, но Гарри, тем не менее, его понял.
        - Что это было за заклинание, Малфой? Где ты его откопал?
        - Ну, вообще?то, оно не совсем темное, просто очень древнее и им практически не пользуются, - Драко думал, как точнее сформулировать то, что он знал и о чем догадывался, чтобы даже эти гриффиндорские тугодумы его поняли.
        - То есть как - не совсем темное? В полосочку, что ли? - удивился Рон.
        - Ты же должен понимать, что деление магии на темную и светлую достаточно условно. Большинство заклинаний нейтральны. Они не опасны, но в определенных условиях и их можно использовать, чтобы причинить человеку вред и даже убить, - Драко присел на краешек парты.
        - Это как? - Гарри подошел ближе и устроился на подоконнике.
        - Ну, например, ты можешь наложить на человека Petrificus Totalus, задвинуть подальше в уголок, где его никто не найдет и забыть о нем на пару недель. И, вуаля, совершенно безопасное заклинание превращается в смертельное.
        Гарри с Роном переглянулись, вспомнив, как Гермиона на первом курсе таким образом остановила Невилла, пытавшегося не выпустить их из гостиной.
        - С этим все понятно. Но ведь ты в меня не Petrificus’ом ударил.
        - Не им, - согласно кивнул Драко. - Это заклинание я вычитал в одной старой книге. Оно, конечно, не совсем безобидно, но не смертельно. Я не идиот, чтобы в Хогвартсе в присутствии свидетелей убить всеми обожаемого Гарри Поттера.
        - Но, судя по твоим слова и поступкам, ты всегда стремился именно к этому.
        - Мало ли что я кому говорил, - Драко спрыгнул со стола и зашагал по классу. Гарри и Рон неотрывно следили за ним, ловя каждое слово и пытаясь найти скрытый смысл в том, что слышали.
        - Не об этом сейчас речь. Заклинание это предназначено для того, чтобы изымать на время дух человека и помещать его в неодушевленный предмет. Абсолютно любой. Без разницы. Тело продолжает жить, сердце бьется, но сознание заключено в совершенно другом месте. При этом человек понимает, где он находится и что произошло, но сделать ничего не может. В этом весь смысл. У вещей нет рук, чтобы держать палочку, нет языка, чтобы рассказать о случившемся. После того как дух возвращали обратно в тело, оказывалось, что некоторые люди теряли рассудок. Все зависело от того, как долго длилось действие заклинания.
        - Значит, ты хотел, чтобы я сошел с ума? - Гарри соскочил с подоконника.
        - Да не знаю я, чего я хотел! - взорвался Драко. Он остановился и посмотрел на Гарри. Лицо Драко на минуту стало злым и жестоким. Он продолжал уже тише: - Заставить тебя страдать, почувствовать свою беспомощность, невозможность что-то изменить.
        - Ты думаешь, что всего этого было мало в моей жизни? Что мне всегда все легко давалось, и никогда не было больно?
        Они стояли друг напротив друга, сжав зубы и тяжело дыша.
        - Послушайте, вы меня сейчас окончательно с ума сведете. Я уже запутался, кто из вас кто, - Рон снова выступал в непривычной для него роли миротворца.
        - Какая теперь разница, чего я хотел, - Драко покачал головой и отвернулся от Гарри. - Все равно все пошло не так. Наверное, это из-за разоружающего заклятия. Палочку вырвало у меня из рук. А после я ничего не помню до сегодняшнего утра.
        - И что нам теперь делать?
        - Как можно знать, что делать, если толком не понимаешь, что произошло? - Драко пожал плечами.
        На минуту все замолчали, Потом Гарри сказал:
        - Ты говорил, что дух возвращали обратно из предмета в тело человека. Как это делали?
        - Обыкновенно. Есть одно универсальное контрзаклятие, которое подходит практически для всех ситуаций - Finite Incantatem, - тоном, которым объясняют прописные истины, сказал Драко.
        - Тогда чего мы ждем?!
        - Ты уверен, что оно сработает? Все?таки ситуация нестандартная.
        - Давай споры перенесем на другое время. Доставай палочку!
        - Кстати о палочке. Твоя не совсем меня слушается. Может, обменяемся? - Драко достал из рукава и протянул Гарри его волшебную палочку. Взяв ее, Гарри вытащил из-за пояса брюк палочку Драко.
        - Поттер, ты что, всегда ее носишь там? - глаза за стеклами очков округлились от изумления.
        - Почти. Хватит тянуть книззла за хвост.
        Драко покачал головой, направил палочку на Гарри и, откашлявшись, произнес:
        - Finite Incantatem.
        Гарри даже прикрыл глаза, в ожидании действия заклинания, но ничего не произошло. Он по-прежнему смотрел на свое тело со стороны.
        - Ну что? - Рон поочередно смотрел то на одного, то на другого.
        - Ничего.
        - Ничего не вышло, - практически одновременно сказали Гарри и Драко.
        В коридоре послышался гул голосов. Завтрак закончился, и студенты расходились по классам на занятия. В открывшуюся дверь заглянул какой-то младшекурсник.
        - А у нас тут сейчас магловедение, - шмыгнув носом, заявил он. Дверь отворилась шире и в проеме замаячили любопытные лица.
        - Пошли, поговорим в другом месте, - сказал Гарри, и они поспешили выйти из класса, пока их не увидел кто?нибудь из учителей. В коридоре смешались с толпой, чтобы не привлекать лишнего внимания. Но не успели пройти нескольких шагов, как услышали окрик:
        - Драко!
        Все трое как по команде обернулись, и Драко, увидев направляющихся к ним Крэбба и Гойла, хотел было крикнуть им, чтобы они ждали его в классе, что он сам справится. Но те, прошествовали мимо, не очень-то вежливо отодвинув его в сторону, подошли к Гарри и встали по обе стороны от него. Недобро взглянув на Драко и Рона, Гойл, обращаясь к Гарри, произнес:
        - Мы захватили твою сумку с учебниками, ты забыл ее в спальне. Пойдем.
        Гарри хотел возразить, но в это время подоспела Гермиона.
        - Что вы тут опять затеяли? Нам пора!
        Подхватив под руки Драко и Рона, она потянула их за собой, и вскоре они затерялись среди учеников. Гарри увлекли в другую сторону его провожатые.
        - Тебе надо было сказать, что хочешь разобраться с этими двумя, - мотнув головой куда-то назад, зашептал ему на ухо Крэбб. - Ты же знаешь, я бы никому не сказал. А вдвоем все?таки спокойнее.
        - Да я просто хотел с ними поговорить!
        - А! Ну конечно! - Крэбб понимающе похлопал Гарри по плечу.
        - Опять играете в свои шпионские игры? Сколько раз я вам говорила, чтобы вы не связывались с Малфоем? - выговаривала Гермиона по пути на заклинания. - А вы вечно придумываете несуществующие заговоры, в которых ему непременно отводится главная роль.
        Драко заинтересованно приподнял брови, услышав последнюю фразу. Ему захотелось поподробнее узнать, насколько часто его персона становится предметом обсуждений в гриффиндорской гостиной, но Гермиона продолжала:
        - Да кто ему доверит что серьезное? Так, мальчик на побегушках, а вы из него правую руку Волдеморта делаете, - сказав это, она зашла в класс. Увидев мгновенно разъярившегося Драко, Рон преградил ему дорогу.
        - Что эта грязнокровка о себе возомнила!
        - Я тебя предупреждал, чтобы ты не смел плохо говорить о Гермионе.
        - Тоже мне рыцарь бесштановый нашелся!
        Рон прижал Драко к стене и угрожающе навис над ним:
        - Слушай, я ведь могу не сдержаться и врезать тебе как следует. А Гарри меня поймет, когда я расскажу, откуда у него появился синяк. В наших общих интересах, чтобы никто ничего не узнал.
        Голос профессора Флитвика не дал Драко ответить:
        - Мистер Поттер, мистер Уизли, прошу в класс, вы всех задерживаете.
        На трансфигурации, которая была первым уроком у слизеринцев, Гарри боялся, как бы профессор МакГонагалл не узнала его волшебную палочку, что повлекло бы за собой лишние расспросы. Но, к счастью, она объясняла новую тему и не слишком обращала внимание на то, что лежало на столах у студентов.
        На следующем занятии - защите от темных искусств, Гарри был в этом уверен, его точно вывели бы на чистую воду. Он старательно пытался не встречаться глазами со Снейпом, зная, что не выдержит прямого взгляда. Но урок прошел на удивление спокойно. Когда на один из вопросов профессора, обращенный к нему, Гарри не ответил, Снейп поинтересовался, хорошо ли он себя чувствует.
        - Драко вчера допоздна занимался, а ночью плохо спал. Я слышал, как он ворочался в постели, - выгораживая его, не преминул заметить Крэбб.
        - Ночью надо спать, мистер Малфой. Для учебы у вас достаточно времени, - холодно заметил Снейп, но больше Гарри ни о чем не спрашивал.
        В течение всего дня Крэбб и Гойл неотлучно следовали за Гарри, ни на секунду не оставляя его одного. Он не мог придумать предлога, чтобы избавиться от этой обременительной опеки. В Большом зале во время обеда проходивший мимо Рон умудрился сунуть записку Гарри в карман. Закрывшись в кабинке туалета, Гарри прочел ее. «Вечером в Выручай-Комнате».
        Во время сдвоенных занятий шестого курса Слизерина и Гриффиндора по зельям Драко и Рон старательно делали вид, что им нет никакого дела до всех слизеринцев в целом и до одного, особо противного, в частности. Гермиона, которую такое деланное равнодушие обмануть никак не могло, подозрительно поглядывала на них, но оба отвечали ей такими кристально чистыми и правдивыми взглядами, что ей оставалось только смириться с этим.
        Гарри изредка посматривал на парту, которую обычно занимали они с Роном, и удивлялся, как ни одному из преподавателей до сих пор не пришло в голову, что что-то здесь не то.
        После окончания урока, на котором Гарри не мог блеснуть своими знаниями, профессор Слизнорт попросил его задержаться. Увидев шанс наконец-то остаться одному, без своих телохранителей, Гарри сказал им:
        - Не ждите меня, я скоро подойду.
        Оставшись один на один с преподавателем, Гарри размышлял, что же профессор хочет ему сказать.
        - Мистер Малфой, ваши успехи по моему предмету оставляют желать лучшего. Я не понимаю, как вам удавалось получать у профессора Снейпа высшие балы по зельеварению. Я слишком хорошо знаю Северуса, чтобы предположить, что он необъективен при оценивании знаний своих учеников, и единственный вывод, который я могу сделать - вы просто не желаете учиться, - Слизнорт смотрел на Гарри, видимо ожидая разумных объяснений. Но поскольку Гарри было совершенно нечего ответить, продолжил: - И это касается не только зельеварения. Ваши оценки по другим предметам также снизились. Я получил письмо от вашего отца, он обеспокоен этим фактом. Он обратился ко мне, как к вашему преподавателю и своему бывшему декану, за помощью и советом. Но что же я могу сделать, - он всплеснул руками.
        Гарри поразился, как мог Слизнорт не замечать насколько не искренне, лживо звучит сейчас его «забота» об успехах Малфоя-младшего. Он не сомневался, что если бы Люциус сохранил свою власть и влияние, этот разговор, скорее всего, даже не состоялся бы - профессор сам с собой решил бы вопрос о необходимости более внимательного отношения к конкретному ученику. А теперь, когда Малфои находятся в весьма неоднозначном положении, можно не утруждать и себя. Гарри опустил голову, потому что не мог скрыть усмешку. Зная способность Люциуса выходить сухим из воды, можно было предположить, что Слизнорт еще пожалеет, что именно в этой ситуации решил показать себя принципиальным.
        А потом Гарри подумал о том, как все странно получается - только он благодаря книге Принца-полукровки стал первым учеником в классе зельеваренья - так сразу вмешался Малфой и все полетело в тар-тарары. Гарри уже привык слышать похвалы от профессора Слизнорта, и вот теперь снова придется сносить уничижительные замечания.
        - Если так будет продолжаться и дальше, вы просто не сможете сдать экзамен, - подвел итог Слизнорт. - Можете идти.
        Гарри с радостью послушался. Мало ему в свое время попадало, теперь еще за Малфоя придется выслушивать. Хочется надеяться, что не долго. Вот сейчас он пойдет в Выручай-Комнату и они все вместе что?нибудь придумают. Постепенно он размечтался о том, как уже сегодня вечером они с Роном будут делиться воспоминаниями о прошедших сутках и рассказывать обо всем Гермионе. Она, естественно, сначала возмутится их безответственностью, слегка поругает, но потом, конечно, простит.
        Среди этих радужных мечтаний была одна посторонняя мысль, не отпускавшая Гарри - опять какое-то несоответствие между привычным образом Малфоя и тем, что он сегодня услышал от Слизнорта. Несмотря на всю свою ненависть, Гарри не мог не признать, что Малфой не зря ходил в лучших учениках школы. Может Снейп и добавлял своему любимому факультету десяток-другой баллов за красивые глаза, но сказать такое о других преподавателях у Гарри язык не поворачивался. И вот очередной штришок к портрету нового Малфоя. Может, его давно уже подменили, и с началом учебного года в Хогвартс приехал кто-то другой, с кем в свою очередь уже поменялся телами Гарри.
        Он резко остановился.
        «Да что же мне сегодня за мысли такие в голову лезут. Малфой то, Малфой се. Я его скоро жалеть начну».
        Оставшийся путь на восьмой этаж он проделал, вновь предавшись приятным мечтам о вечере с друзьями у камина в гриффиндорской гостиной.
        Драко и Рон уже ждали его. Судя по напряженным лицам, оба еле сдерживались от того, чтобы вытащить палочки и проклясть друг друга. Гарри решил отложить расспросы на потом.
        - Поттер! Что-то ты не очень спешил, - Драко двинулся навстречу ему, - тебе так понравилось быть мной? Впрочем, я могу это понять. В кои-то веки почувствовать себя настоящим магом. Чистокровным магом.
        Гарри прошел мимо и поздоровался с Роном. Он твердо решил не обращать внимания на выпады Малфоя. Чем раньше они приступят к решению этой непростой задачи, тем скорее можно будет расслабиться и оставить в прошлом все, что произошло за последние сутки. Но сдерживаться было очень тяжело.
        - Я тут подумал…
        - Я понял, - Драко хлопнул себя по лбу, словно на него только что сошло озарение, - я все еще сплю. В реальном мире слова «Поттер» и «думать» никак не могут оказаться в одном предложении.
        - Хватит паясничать, - Гарри обернулся, - по-моему, это ты не хочешь возвращаться в свои подземелья. Неужели не соскучился по своим прихвостням? Этим холуям - Крэббу и Гойлу? Я еле отвязался от них. Целый день за мной таскались, наверное, боялись, как бы злой и гадкий Поттер не сделал лапусику Малфою бобо. Хорошо иметь рядом с собой таких тупых громил, а? Делают, что скажешь, не размышляя особенно. А взамен ты милостиво разрешаешь им считать себя твоими друзьями. Тебе самому-то не противно?
        - Не смей говорить о том, чего не знаешь, - слова звучали как удары кнута - четко, резко, рассекая тишину и оставляя на ней горящие следы. Драко выхватил волшебную палочку, Гарри потянулся за своей. Но его опередил Рон, который угрожающе направил кончик волшебной палочки на Малфоя:
        - Только попробуй что?нибудь сделать. Мы сюда пришли не за этим.
        - Двое против одного - очень мило. Вынужден подчиниться, но не потому, что испугался тебя, Уизли. Все, на что ты способен, я видел еще на втором курсе. Наблюдать за тем, как ты блюешь слизняками, конечно, противно, но кошмары после этого меня вряд ли будут мучить, - Драко продолжил, обращаясь к Гарри. - Как не неприятно признаваться в этом, Поттер, но чтобы все вернуть на свои места, нам друг без друга не обойтись. Поэтому предлагаю заключить перемирие. С условием, что ты будешь держать свое мнение при себе.
        Гарри неохотно кивнул. Он сознавал, что Малфой прав.
        - Ты тоже следи за своим языком, - вмешался Рон.
        Драко хмыкнул, убрал волшебную палочку и продолжил:
        - Ну, так что же нам теперь делать?
        - Заклинание откопал ты, так что ты и предлагай, что нам теперь делать, - Гарри постепенно успокаивался.
        - Я уже говорил, что не знаю. Книга, в которой я о нем прочел, находится у нас дома. В кабинете отца.
        - Так попроси, чтобы он ее тебе прислал, вдруг там что?нибудь отыщется про подобные случаи.
        - Не могу.
        - Да неужели? Не ты ли всегда хвастался, что стоит тебе только попросить, как твой папаша сделает все, что угодно?
        - Здесь немного не тот случай, - Драко помолчал, словно раздумывая, что можно сказать, а что лучше оставить при себе. Потом решился: - Во-первых, я вообще не должен был знать о ее существовании и, соответственно, читать. А во-вторых, если я ни с того ни с сего заинтересуюсь этой книгой, значит во что-то вляпался.
        - А разве это не так?
        - Отец меня очень хорошо знает и от природы не лишен логики, в отличие от многих других. Он знает, что во время моего нахождения в Хогвартсе все мои неприятности, так или иначе, связаны с тобой. Еще решит, что я задумал прикончить тебя.
        - Можно подумать, что он не обрадуется этому, - Гарри даже начинал получать удовольствие от этой беседы. Постоянно находиться на грани, поддевая Малфоя, и получать в ответ такие же не слишком болезненные, но от этого не менее язвительные замечания. - Я думаю, в этом случае он самолично привезет тебе эту книгу.
        - Если отец узнает о нашем поединке, то мне… то есть тебе… в общем Драко Малфою, кем бы он на тот момент ни был, не жить. Он меня точно заавадит. И даже дважды. Первый раз - за то, что вообще связался с тобой и устроил эту чертову дуэль. А второй - за то, что не довел дело до конца. Так что в наших общих интересах, чтобы он ни о чем не догадался.
        - Я придумал! - внезапно вскричал Рон, принимаясь отплясывать какой-то шаманский танец. - Надо пойти к Дамблдору и все ему рассказать. Он же самый могущественный маг, он обязательно что?нибудь придумает.
        Гарри ошеломленно смотрел на него. Конечно! Как же он сам до этого не додумался. Ведь мысль о Дамблдоре должна была первой прийти в его голову. Но, видимо, потрясение от произошедшего прошлым вечером было слишком сильно, и самое простое решение проблемы ускользнуло от него. Гарри хотел было тут же помчаться в кабинет к директору и все ему рассказать, когда услышал голос Малфоя:
        - Э, нет. Я не согласен.
        - Ты что, - Рон застыл на месте в нелепой позе с поднятой ногой и заведенными за спину руками, - с ума сошел? Что значит «не согласен»?
        Драко демонстративно скрестил руки на груди и прислонился плечом к стене.
        - То и значит. Я не доверяю нашему драгоценному директору. Этот ненормальный старикашка чего доброго перевяжет меня золотой ленточкой и преподнесет Темному Лорду в качестве рождественского подарка, радуясь, что его ненаглядный Поттер останется цел и невредим. И все будут довольны. Дамблдор - потому что спасет тебя. Волдеморт - потому что наконец-то тебя убьет. А я закончу свое бренное существование в качестве деликатеса для Нагини. Меня это не устраивает.
        - Как ты можешь так думать о Дамблдоре?! Он бы никогда так не поступил.
        - Ты уверен?
        - Конечно.
        - А вот я не могу похвастаться такой слепой верой. И не собираюсь рисковать своей шкурой, доказывая тебе, что ты не прав.
        - Но…
        - Никаких «но», Поттер, эта тема закрыта. Я уже сказал, что не пойду к Дамблдору. А без меня у вас все равно ничего не выйдет.
        - Хорошо, тебя не устраивает, то, что предлагаем мы, может у тебя есть другой план? - Гарри удивлялся тому спокойствию, с которым он воспринял очередное эгоистическое заявление Малфоя.
        - Надо поискать в здешней библиотеке, в Запретной секции. Может, что найдем.
        - Замечательно. Что же выбрать, - Гарри, словно в задумчивости, подпер голову рукой, - обратиться к Дамблдору и уже через полчаса сидеть в свой гостиной среди своих товарищей или потратить неизвестно сколько времени на поиски книги, которой может и не быть в Хогвартсе? Конечно, второе! - Прекратив валять дурака, он зло бросил Драко: - Неужели это хваленая слизеринская хитрость и изворотливость?
        Не дав Драко ответить, в разговор вступил Рон:
        - А может, рассказать все Гермионе. Она обязательно что?нибудь придумает. В крайнем случае, поможет с поисками в библиотеке.
        - Нет! - два выкрика слились в один.
        Драко и Гарри переглянулись, и Гарри продолжил:
        - Ты же знаешь Гермиону, она решит, что мне грозит смертельная опасность, и обязательно пойдет и выложит все МакГонагалл, а та может и найдет выход из ситуации, но по головке за дуэль точно не погладит. Назначит столько отработок, что до старости не расквитаемся. Это в лучшем случае, - он перевел взгляд на Драко, - а ты что улыбаешься? Можно подумать, тебе все это доставляет удовольствие.
        Рон тоже посмотрел на Малфоя и робко сказал:
        - А может нам к Снейпу обратиться?
        Гарри растерялся от такого предложения и рассеяно потянулся по привычке поправить очки. Пальцы машинально выполняли знакомые движения, и Гарри даже не обратил внимания на то, что они захватывают пустоту.
        Драко при словах Рона от неожиданности поперхнулся и живо представил себе эту картинку. Мрачные подземелья. Кабинет его декана. На стенах чадят факелы (правда, у Снейпа были магические светильники, не оставляющие следов копоти на потолке, да и достаточно сырой и спертый воздух подземелий не позволил бы живому пламени разгореться в полную мощь, но такой антураж вполне соответствовал предстоящему действу). Перед лабораторным столом, на поверхности которого разложены скребки, пилы и пилочки, ножи и щипцы всех возможных форм и размеров, стоит сам профессор. Он готов заняться делом. На полках шкафов расставлено множество различных сосудов с ингредиентами для зелий и всякими заспиртованными гадами целиком и по частям. Но если постараться, то местечко для трех незадачливых студентов, посмевших обратиться к Снейпу с просьбой помочь им исправить последствия нарушающей школьные правила магической дуэли с применением малоизвестных древних заклинаний, найти можно.
        - Поверь мне, даже если Снейп сам предложит тебе помощь, ты будешь молить всех богов, чтобы он передумал, - сказал Драко, отряхнувшись от мрачных видений, - наказание, которое может назначить ваша МакГонагалл, по сравнению с отработками у него покажется вам вечерним чаепитием в гостях у любимой бабушки.
        - Но ведь тебя-то он всегда отличал среди прочих учеников, не будет же он и над тобой издеваться, - удивился Рон.
        - У Снейпа нет любимчиков. Он до последнего защищает студентов своего факультета перед другими преподавателям, но это не значит, что нам все прощается. Вас он пустит на ингредиенты для зелий, думаю, найдется немало таких, где требуются человеческие составляющие. А меня, чтобы долго не размышлять, передаст отцу и напишет ему письмо с подробным описанием всех моих подвигов. А в этом случае… ну, вы уже знаете.
        Все трое надолго замолчали, перебирая в умах все имеющиеся варианты. Наконец Гарри вскинул голову:
        - Так что же получается, выход только один - пытаться самим все исправить. Но ведь это может занять ужасно много времени! Не можем же мы все время сидеть здесь в Выручай-Комнате. Надо будет ходить на занятия, да и в гостиных появляться. И как это все устроить?
        - Как?как. Очень просто - Драко Малфой спускается в подземелья и ведет себя там прилично, побольше молчит, поменьше ввязывается в неприятности. А Гарри Поттер со своим другом Роном Уизли поднимается в гриффиндорскую башню и продолжает вести привычный образ жизни всеобщего любимца.
        Гарри поморщился от переизбытка патетики в словах Малфоя:
        - Но я же не могу в таком виде появиться в своей гостиной, - он развел руками, словно бы говоря: «Посмотрите на меня, на кого я похож».
        - Выглядишь, конечно, несколько помятым, но не думаю, что кто?нибудь из слизеринцев заподозрит, что перед ними не Малфой. А я займу твое место и буду изо всех сил соответствовать твоему образу.
        Гарри посмотрел на Малфоя, как будто тот предложил ему станцевать вальс с Венгерской Хвосторогой:
        - Никто в здравом уме не примет тебя за меня.
        - Но мы же говорим не о здравомыслящих людях, а о гриффиндорцах.
        - А слизеринцы?
        - Они, даже если что-то и заподозрят, никогда не будут приставать с расспросами и надоедать с догадками. Решат, что так нужно.
        Гарри переглянулся с Роном. Тот выглядел также растерянно.
        - Я знаю, это звучит как полный бред, Гарри, но, похоже, пока другого выхода нет.
        - Но я не могу! Как вы не понимаете? Они же сразу увидят, что я не Малфой, и что тогда они со мной сделают, я даже боюсь себе представить.
        - Хватит уже воображать слизеринцев какими-то чудовищами, - не выдержал Драко, - не кажется ли тебе, Поттер, что у тебя мания величия - буквально все хотят причинить тебе вред. А ты не допускаешь мысли, что большинству вообще наплевать на твое существование?
        Гарри исподлобья смотрел на него, и в этот момент в нем было столько малфоевского, что никто из присутствующих в комнате больше не сомневался, что он справится.
        Драко ухмыльнулся и сказал:
        - Ладно, садись, тебе нужно побольше знать обо мне, о наших комнатах, о слизеринцах вообще. А то будет неудобно, если ты перепутаешь двери и направишься в спальню девочек.
        Гарри вздохнул и устроился на низеньком диванчике напротив Малфоя. Рядом присел Рон.
        Вечер обещал быть долгим.
        Глава 4
        Драко без сна лежал в постели. Мысли о случившемся за последние несколько дней не давали покоя. Он никогда и подумать не мог, что окажется в такой ситуации: будет жить в гриффиндорской башне, общаться со своими врагами и сторониться тех, кого привык называть друзьями. Замечая на себе взгляды слизеринцев, с кем раньше проводил вечера в гостиной, сидел за одним столом в Большом зале, он чувствовал их холодность и отстраненность. Кто бы мог предположить, но он скучал без Винса и Грегори.
        Почему-то все считали их недалекими амбалами и думали, что Драко использует их. Но ведь никто не знал их так, как он. Да, и Винс, и Грег не могли похвастаться энциклопедическими знаниями, но у Драко мозгов хватало на всех троих. В конце концов, без его помощи они не вылезали бы с отработок. Со стороны выглядело, будто бы, находясь постоянно рядом и при случае защищая его, они, таким образом, расплачивались за его поддержку. Но на самом деле всех троих связывали более крепкие и менее объяснимые отношения. В семье Малфоев не было принято показывать свои чувства, конечно, Драко не держали взаперти на хлебе и воде, и он не сомневался, что его любят, но не отказался бы от более явного проявления родительской любви. Именно поэтому с первых дней знакомства он потянулся к простодушным, прямолинейным и открытым мальчишкам.
        Сначала Драко даже себе не хотел признаваться в том, что нуждается в Винсе и Греге также сильно, как и они в нем. Но постепенно понял, что дело не только в их сильных кулаках. Со стороны этих ребят Драко видел столько любви и искренней преданности, что стал считать их своей семьей. А в семье все заботятся друг о друге. Он помогал им с домашними заданиями, проводя все свободное время за разъяснением сложных заклинаний, отработкой тончайших нюансов в движениях палочки, зазубриванием рецептов зелий. Только с ними Драко мог не пытаться быть кем-то другим, хуже или лучше себя настоящего - обыкновенного шестнадцатилетнего подростка, нуждающегося в человеческом тепле.
        Ни один человек никогда не проявлял особого желания познакомиться поближе с Крэббом и Гойлом. Но если бы кто?нибудь попытался это сделать, его ожидал сюрприз. Тогда бы он узнал, что Винсент Крэбб, который не в состоянии без посторонней помощи запомнить более пяти составляющих зелья, может хоть каждый вечер сочинять и рассказывать совершенно волшебные сказки и ни разу за все годы, что Драко его знал, не повториться. А Грегори Гойл, хотя не признался бы в этом никому другому под страхом смерти, безумно любил печь пироги. Конечно, он и сам поглощал их в неимоверном количестве, но стоило только послушать, как Грег вкусно описывал очередной кулинарный шедевр, приготовленный им на каникулах, и у тебя тут же начинали течь слюнки. Несколько раз он привозил из дома ароматно пахнувшие свертки и с соблюдением строжайшей тайны делился их содержимым с друзьями.
        Конечно, всего этого Драко Поттеру рассказывать не стал. Для того, чтобы тот какое-то время продержался в непривычной для себя роли, так много знать ему было не нужно. Драко и так потратил уйму времени, рисуя расположение комнат в слизеринских подземельях, объясняя как вести себя среди одноклассников. Он рассказал, где лежат его вещи, вспомнил расписание занятий. В конце концов, головы у обоих пошли кругом, а Драко к тому же охрип. Провожая взглядом Поттера, направлявшегося в подземелья, Драко думал, что ему повезло все?таки чуточку больше - среди гриффиндорцев был один человек, который мог в случае чего прийти на помощь. Конечно, полностью полагаться на Уизли было нельзя, но им можно заслониться от чересчур любопытных. Ведь если лучший друг Поттера говорит, что с национальным героем все в порядке, а все странности это от переходного возраста, то как ему не поверить.
        И все равно Драко грызли сомнения: найдется ли в Запретной секции книга, содержащая решение их проблемы, смогут ли они сами без вмешательства со стороны вернуть все на свои места и самое главное, как долго это продлится.
        В гостиной часы пробили три, на соседней кровати кто-то заворочался, а Драко все никак не мог уснуть. Смешно подумать, но он всерьез волновался, как там Поттер. Зная его умение нажить себе неприятности на все части тела, можно было предположить, что он не сдержался и на какую?нибудь безобидную шутку о гриффиндорцах разразился гневной речью в защиту своего факультета.
        Мысли скакали как бешеные макаки, перепрыгивающие с одной лианы на другую. Решив, что заснуть сегодня уже не удастся, Драко отдернул полог, тихо, стараясь никого не разбудить, нашарил в темноте халат, очки и сошел вниз. В гостиной он устроился в кресле у камина и уставился на еле тлеющие дрова, намереваясь просидеть здесь до утра, а когда рассветет, одеться и пойти в библиотеку, чтобы как можно скорее приступить к поискам. Конечно, вид студента с утра пораньше в выходной день рыскающего по полкам в Запретной секции может удивить мадам Пинс, но это было меньшим из зол. В конце концов, Поттер легко мог заработать дополнительное задание по ЗОТИ…
        Мысли постепенно успокаивались, и Драко начало клонить в сон, когда он услышал торопливые шаги по лестнице. Желания встречаться и разговаривать с кем?либо у него не было абсолютно никакого, и поэтому он постарался как можно глубже утонуть в кресле, чтобы его не заметила ранняя гриффиндорская пташка. Кто-то спустился в гостиную, послышался звук стула, придвигаемого к столу, шорох пергаментов и едва различимое поскребывание пера. Надежда на то, что его вскоре опять оставят одного, испарилась как пригоршня воды в пустыне. Драко осторожно выглянул из своего укрытия, чтобы посмотреть, кому же это не спится в такой ранний час. Пушистые тапочки, край светлой ночной рубашки, выглядывающий из?под плотного халата, а венчает все это великолепие грива растрепанных волос. Ну кто бы сомневался - Грейнджер. Драко еле успел захлопнуть рот и скрыться в тени кресла, чтобы ни единым звуком не выдать своего присутствия, но видимо сделал это не достаточно тихо.
        - Кто здесь? - заслышав странный клацающий звук, Гермиона подняла голову и успела заметить неясный силуэт, мелькнувший на фоне тусклого света камина. Она подошла ближе.
        - Гарри? Что ты здесь делаешь?
        - Просто не мог уснуть, но сейчас чувствую, что засыпаю, так что лучше пойду в спальню, - меньше всего сейчас Драко хотел бы подвергаться расспросам. Он приподнялся, вставая, но девушка присела рядом с креслом и положила ладонь на его руку. Драко замер.
        - Опять кошмары? Или шрам разболелся?
        - Да нет, со мной все в порядке. Говорю же - просто бессонница была, - Драко отдернул руку, - но теперь все прошло.
        - Не хочешь - не говори, - Гермиона внимательно посмотрела на него, - но я же знаю, что у тебя ничего не бывает «просто».
        Она поднялась и вернулась за стол. Драко немного растерялся от того, насколько быстро она оставила его в покое. Он ждал, что начнется самый настоящий допрос и хорошо, если обойдется без привлечения дополнительных сил, готовился к долгой осаде, придумывая самые убедительные доводы. А тут так ясно и коротко: не хочешь - не надо. И все. Он посидел еще минуту, и, вспомнив, что собирался разыграть засыпающего на ходу, направился к лестнице в спальню. На ходу он остановился и обернулся:
        - А сама-то чего не спишь?
        - Надо было закончить эссе по зельеваренью, вот и встала пораньше.
        - Пораньше? В половине четвертого утра? Ты точно ненормальная, - слова сорвались с губ раньше, чем он успел подумать. Драко испуганно замолчал, глядя как Грейнджер, оторвавшись от пергамента, поворачивается к нему. Ну вот он, момент истины. Не долго же он продержался. А еще переживал, на сколько Поттера хватит. Он стал наскоро придумывать с чего начать и как объяснить, что же случилось.
        - Ненормальная? - на ее губах мелькнула улыбка, - Я напомню тебе, как ты меня назвал, когда будешь просить переписать мою работу, - и она снова вернулась к книгам.
        Драко облегченно вздохнул и поднялся в спальню. Там он, не раздеваясь, улегся в постель и тут же уснул, едва коснулся головой подушки.
        Все выходные Гарри и Драко с Роном провели в Запретной секции библиотеки, сидя за соседними столами и листая древние тома, сборники забытых и неупотребляемых заклинаний, сочинения магов, умерших задолго до их появления на свет. Здесь никогда не было многолюдно, поэтому им никто не мешал. Обстановка не располагала к приятному времяпрепровождению. Окна завешены плотными шторами, чтобы солнечный свет не навредил запрятанным сокровищам. Освещались только столы. Ученики, искавшие материал для домашних работ, не отвлекались на окружающих. Найдя необходимые сведения, они старались поскорее выбраться из этого не слишком приветливого места. Поэтому можно было, не опасаясь быть подслушанными, обсудить прочитанное.
        Вот только Гермиона была удивлена такой внезапно вспыхнувшей жаждой знаний.
        - Слушай, ну тебе ничем не угодишь, - говорил ей Рон, торопливо уплетая за обе щеки жаркое, - ты же всегда хотела, чтобы мы занимались самостоятельно. А теперь тебе опять что-то не нравится.
        - Да нет, мне все нравится, просто это как-то странно.
        - Может, мы повзрослели и осознали всю важность учебы, - вставил Драко.
        Гермиона с сомнением посмотрела сначала на одного, потом на другого и произнесла:
        - Скорее вы опять что-то задумали. Вот только не пойму, что именно.
        Когда Драко и Рон встретились с Гарри в очередной раз в библиотеке, они рассказали ему, что Гермиона что-то начинает подозревать.
        - Я, конечно, знал, Поттер, что учиться тебя калачом не заманишь, но не думал, что, узнав о твоем решении взяться за ум, люди будут смотреть на тебя как на ненормального.
        - Помолчал бы уже, - Гарри устало отмахнулся от начавшего язвить Малфоя, - на себя посмотри. В пятницу, когда Слизнорт оставил меня после занятия, я узнал, что и ты в последнее время не очень-то увлекаешься учебой. Даже папаша забеспокоился, письмецо прислал.
        Драко отшатнулся, его лицо на секунду исказилось гримасой ненависти, но он тут же взял себя в руки.
        - И что же было в письме?
        - Да я откуда знаю! Он мне только про оценки сказал. А что?
        - Ничего, - Драко снова уткнулся в книгу, но стало ясно, что сейчас его заботило совсем не то, что он мог в ней найти.
        В секцию заглянула мадам Пинс. Окинув взглядом с полдюжины семикурсников, занимавших два соседних стола, сплошь заваленных книгами по защите от черной магии, она с неодобрением посмотрела на Рона, буквально засыпающего над огромным томом. Гарри усиленно делал вид, что читает, исподлобья наблюдая за Малфоем. Тот застыл, опустив голову и уставившись глазами в одну точку. Дождавшись, когда библиотекарша уйдет, Гарри потянулся через проход и ударил его ногой по голени. Драко вздрогнул. Оглянувшись, он прошипел:
        - Ты сдурел, Поттер? Чего тебе?
        - Есть что?то, что я должен знать? - напрямую спросил Гарри.
        - Ты о чем?
        Видя, что разговор может затянуться, Гарри лег грудью на стол и, повернув голову к Малфою, продолжил:
        - Когда я упомянул письмо твоего отца, то увидел, как ты напрягся. Чего ты испугался? Что могло быть в этом письме? - он внимательно разглядывал собеседника, пытаясь рассмотреть малейший знак, который поможет понять, о чем тот думает. Гарри всегда говорили, что он не умеет скрывать эмоции, что любая его мысль тут же находит свое отражение на лице. Теперь он имел возможность убедиться в этом лично. Но покинув свое тело, Драко захватил с собой и присущее ему умение контролировать себя. И теперь зеленые глаза спокойно выдерживали испытующий взгляд, и ни одна мышца не дрогнула.
        Наконец Драко отвернулся:
        - Ничего. Просто обычное письмо.
        Гарри понял, что сегодня ничего узнать не удастся.
        Они просидели в библиотеке до тех пор, пока мадам Пинс не выгнала их, сказав, что она тоже человек и ей тоже надо отдыхать. Книги из Запретной секции выносить было нельзя и все уговоры сделать исключение и позволить взять с собой пару томов разбились, как о каменную стену, о непреклонный взгляд книгохранительницы.
        В коридоре Рон сочувствующе хлопнул по плечу Гарри и сказал:
        - Ты не переживай, у нас обязательно получится.
        - Тебе-то хорошо говорить. Ты сейчас пойдешь в нашу гостиную. Там все свои: Гермиона, и Невилл, и Джини, и Симус с Дином. А я… - он махнул рукой, словно говоря, что тут и так все ясно.
        Драко, отставший было от них, ускорил шаг и, подойдя ближе, вмешался:
        - Кстати о Грейнждер. Что с ней будем делать?
        Рон тут же вскинулся:
        - В каком смысле?
        - Ну, ведь она и так уже косо на нас поглядывает. Мы с этим рыжим вечно вместе, - Драко кивком указал на Рона.
        - Эй, ты что хочешь сказать? - Рон сделал шаг в его сторону, но Гарри остановил его.
        - Подожди, он прав. Мы последнее время почти всегда были втроем: ты, Гермиона и я. Если вы будете от нее бегать, она не отстанет, пока все не выяснит. А это нам не нужно.
        - И что же делать?
        - Надо ее чем?нибудь отвлечь, - Гарри пристально посмотрел на Рона.
        - А чего это ты так на меня уставился?
        - Тебе же она нравится.
        - Мне? - Рон мог бы еще признаться Гарри в нежных чувствах, испытываемых им к Гермионе, будь они наедине. Но делать этого в присутствии Малфоя он не собирался.
        - О, отличный выбор, Уизел. И когда же свадьба? Хотя нет, не говори, я все равно не приду - не люблю помоек.
        Все произошло внезапно. Только что Рон был готов провалиться сквозь землю при мысли, что кому-то будет известно о его сокровенной тайне, а в следующее мгновение он резко выбросил вперед кулак и вот уже Малфой зажимает рукой разбитый нос. Гарри еле успел перехватить Рона, иначе этим бы дело не ограничилось.
        - Я же говорю - два сапога пара, - слегка гнусавя, проговорил Драко, - чуть что, сразу по лицу бьют.
        - Ты можешь помолчать, - Гарри еле удерживал Рона, порывающегося довести дело до конца, - или тебе мало?
        Драко вытащил палочку и принялся очищать лицо и мантию от крови, чинить очки, у которых после удара сломалась дужка, а Гарри поволок упирающегося Рона в сторону.
        - Успокойся. Уже давно можно было привыкнуть к его выходкам. Он же делает все, чтобы вывести из себя любого, оказавшегося рядом.
        - А чего он…
        - Дурак потому что, да и ты не лучше, - видя, что Рон успокоился, Гарри отпустил его.
        - А сам-то давно таким умным стал?
        - Не-а, - Гарри помотал головой, - если бы давно, то не оказался бы сейчас в таком положении. Ну а насчет Гермионы… Да погоди ты, не дергайся. Тебя же никто не заставляет с ней на свидания ходить и целоваться. Не хочешь - не надо. Это твое дело. Просто не бросай ее одну. Нам с Малфоем все равно деваться некуда, будем искать, пока не найдем. А ты будешь его прикрывать. Придумай что?нибудь, куда я, то есть он, временами пропадает.
        - Да что я придумаю, она же сразу решит, что ты или за ним следишь, или за Снейпом.
        Ни тот, ни другой вариант Гарри не устраивал. Его размышления прервало легкое покашливание.
        - Если не возражаете, то хочу напомнить, что скоро отбой, а нам еще добираться до своих комнат. Нельзя ли побыстрей?
        - Подожди. Надо придумать, как объяснить Гермионе, почему Гарри по вечерам нет в гостиной.
        - А чего тут думать, - искренне удивился Драко, - скажешь, что он влюбился в какую?нибудь девчонку с Равенкло и проводит все свободное время с ней. А я буду всеми силами изображать счастливого идиота. Надеюсь, у Грейнджер хватит ума не расспрашивать меня ни о чем.
        Пока Драко говорил, Гарри то краснел, то бледнел, вспоминая свои неудавшиеся отношения с Чжоу. Он не мог вымолвить ни слова, зато Рон быстро нашелся:
        - Слушай, Малфой, у тебя все мысли только об одном - то «свадьба», то «влюбился».
        - Зато ваша Грейнджер оставит нас в покое и не будет допытываться, где и с кем я был. Все, а теперь пошли, пока нас не застукали.
        Драко пожалел о том, что сказал про Уизли и Грейнджер, еще там в коридоре у библиотеки. Ну какая ему, в самом деле, разница. Пусть себе женятся, нарожают кучу рыжих ребятишек, будут нищими и довольными. Ему-то что.
        Тогда он решил, что сорвался из-за упоминания об отцовском письме. Драко не знал чего ждать от посланий из дома. Каждый день он с нетерпением и страхом следил за совами, залетающими в Большой зал во время завтрака. Иногда он получал коротенькую записку от матери с дежурными фразами: «У нас все хорошо. Как ты?». Но пугали его не эти надушенные и выбеленные свитки тончайшего пергамента. Он боялся получить другой конверт - жесткий, с острыми сгибами, запечатанный отцовской печатью. Драко гнал от себя дурные мысли, но они, словно заколдованные, возвращались снова и снова. Написать самому и потребовать каких?либо объяснений он просто не мог. Кто-то сказал, что неизвестность - худшая из всех пыток. Но для Драко это была возможность сохранить иллюзию того, что все остается по-прежнему.
        Так что не удивительно, что после слов Поттера весь страх нахлынул на него, затопляя разум, и он не сдержался, позволив себе сказать первое, что пришло в голову, скорее по привычке, чем обдуманно. Правда, удар в нос благоприятно сказался на работе его мозга и тут же привел Драко в чувство. Наверное, даже стоит поблагодарить Уизли за своевременную помощь. Кстати, вон он сопит и вертится на кровати. Тоже не спится. А может, ему действительно нравится эта Грейнджер? Драко усмехнулся было, но вспомнив Святочный бал на четвертом курсе, посерьезнел. Мысль о влюбленном Роне уже не казалась ему смешной.
        - Уиз… Рон, - вовремя спохватившись, шепотом позвал Драко, - ты не спишь?
        Сопение прекратилось, с соседней кровати не доносилось даже звука дыхания.
        - Не хочешь говорить? Ну и ладно. Так даже лучше. Все равно я знаю, что ты меня слышишь, - говорить в пустоту было действительно легче. Неизвестно, смог бы он произнести то, что хотел, глядя в глаза. - Ты извини, что я так сказал о тебе и Гермионе. Она… ну ты и сам знаешь.
        В своей постели Рон ошеломленно уставился в темноту. Он даже решил, что уже уснул и ему снится сон, навеянный событиями нынешнего вечера. Услышать от Малфоя извинения было равносильно тому, как если бы Снейп начал раздавать баллы направо и налево. Ответа от него не требовалось, но, тем не менее, Рон просипел:
        - Знаю. И ты прости. За нос.
        - Один - один, - ему послышалось, или в голосе прозвучало облегчение? Неужели у Малфоя есть совесть или это очередная его уловка? Оставив эти мысли на потом, Рон со спокойной душой уснул. Вскоре его примеру последовал и Драко.
        Наступило утро понедельника, и жизнь завертелась привычным колесом. Гарри и Драко выкраивали свободное время для походов в Запретную секцию. Мадам Пинс уже привыкла к их присутствию и не обращала особого внимания на двух парней, занимающий всегда одни и те же места в дальнем конце зала через проход друг от друга. Они почти не разговаривали, только изредка то один, то другой резко вскидывал голову, еле сдерживая радостный порыв, но тут же радость сменялась разочарованием, и он снова утыкался взглядом в очередную книгу.
        Перед отбоем они расходились, и Гарри возвращался в подземелья. Он чувствовал себя там неуютно и старался как можно меньше времени проводить в слизеринской гостиной, сразу направляясь в спальню. Но вечно продолжаться это не могло, и как-то вечером, дождавшись его прихода, Крэбб припер Гарри к стенке.
        - Драко, что происходит? Ты сам не свой после дуэли, постоянно где-то пропадаешь. Пэнси пару раз видела тебя в библиотеке вместе с Поттером.
        - И совсем мы не вместе были, просто все места оказались заняты и он сел поблизости, - начал оправдываться Гарри.
        - Вы хотите повторить дуэль, но теперь без секундантов? Вы об этом договариваетесь?
        - Ну конечно, нет. Он, - Гарри задумался, что бы в такой ситуации сказал Малфой, - он, так перепугался, что и взглянуть на меня боится. Все в порядке, просто я решил подтянуть оценки, вот и хожу заниматься. Ты же знаешь, у нас тут иногда бывает слишком шумно.
        Крэбб обрадовано улыбнулся:
        - Здорово, значит, ты снова будешь нам помогать!
        - Помогать? В чем? - Гарри прошиб холодный пот. Неужели все его подозрения оказались правдой и среди слизеринцев есть те, кто собирается стать Пожирателями смерти, а Малфой с его связями помогает им в этом? Если это так, то и Крэбб, и Гойл, да и еще парочка-другая старшекурсников обязательно входят в число кандидатов.
        - Ну, у Грега опять проблемы с трансфигурацией, и МакГоннагл задала ему дополнительную работу, а я завалил последнюю контрольную по заклинаниям.
        - Что? - Гарри решил, что над ним просто издеваются, но Крэбб, как ни в чем не бывало, продолжал:
        - У тебя в последнее время и так было полно своих проблем, и мы с Грегом тебя не трогали, но раз теперь все хорошо, то ты снова мог бы с нами заниматься. Ты же говорил, что сам так лучше все запоминаешь, пока нам в головы вдолбишь.
        За последние дни Гарри уже привык ничему не удивляться, но картинка, рисовавшаяся сейчас в его воображении, ввергала в шок. Ему представлялось некое зеркальное отражение Отряда Дамблдора - Малфой отрабатывает с Крэббом и Гойлом школьную программу по трансфигурации и заклинаниям. А может это только розыгрыш или какая-то шутка? Но слабая надежда сразу же испарилась без следа. Крэбб не был похож не человека, способного придумать и воплотить в жизнь такой хитрый план.
        В это время, отвлекая Гарри от раздумий, в гостиную вошла Паркинсон и сразу направилась к ним:
        - Как хорошо, что я застала вас здесь. Пойдем, - сказала она, обращаясь к Гарри, - Гордон опять плачет.
        - А я-то здесь причем, - искренне удивился он, - я ничего ему не делал.
        Пэнси изумленно взглянула на него:
        - Драко, хватит корчить из себя великого и ужасного, все знают, что лучше тебя с этой малышней никто не умеет разговаривать. Пошли, успокоишь его, - и она удалилась в ту же дверь, из которой вышла.
        Крэбб положил руку на плечо Гарри, подталкивая его в нужном направлении.
        - Бедный пацан. Не хотел бы я оказаться на его месте. Я помню, как обрадовался, когда узнал, что еду в Хогвартс, всем уши прожужжал, еле дождался этого дня. А у него, только подумать, накануне мама умерла.
        Гарри вздрогнул. Так вот чего они от него хотят, что бы он утешал одиннадцатилетнего ребенка, потерявшего самого родного человека. Вернее, не от него, а от Малфоя. Неужели, он способен на сочувствие? А какое дело до этого мальчишки Паркинсон и Крэббу, чего они-то так всполошились?
        Войдя в спальню первокурсников, Гарри разглядел в полумраке Пэнси, которая сидела на одной из кроватей и ласково гладила по волосам уткнувшегося в подушку светловолосого мальчика. Его плечи вздрагивали, доносились приглушенные рыдания. Девушка, низко склонившись, что-то шептала ему на ухо. Никто не спал, все растерянно смотрели на старшекурсников, застывших на пороге.
        - Мы не знали, что делать, - раздался голос откуда-то справа. Гарри обернулся и увидел пухлого мальчика в синей с золотыми звездочками пижаме, - он все никак не мог успокоиться. Не стал нас слушать. Мы хотели ему помочь, Доркас принес воды, но он все равно плакал. Тогда Оуэн предложил позвать кого?нибудь из старших.
        - Драко, ну что ты стоишь? Иди сюда, - Паркинсон указала глазами на Гордона. Гарри подошел ближе и сел по другую сторону от мальчика. Что говорить, он не имел ни малейшего представления и положил свою ладонь на худенькое плечико.
        - Не плачь, - начал он, чувствуя, что, скорее всего, не сможет найти слов, чтобы успокоить. Его самого никто никогда не утешал, когда он был маленьким - некому было. Гарри пытался сообразить, что же можно сказать, и вдруг вспомнил те моменты, когда он видел или думал, что видел своих родителей, в своих снах, на фотографиях, в Зеркале Еиналеж, на кладбище в ночь возрождения Волдеморта.
        - Послушай, она всегда будет рядом с тобой. Стоит тебе прислушаться, и ты услышишь ее голос. Я знаю, тебе сейчас очень тяжело и больно. Может быть, ты даже винишь себя. Не надо. Конечно, маму никто не заменит, но с тобой всегда рядом будут твои друзья, не надо их отталкивать. Пока ты будешь помнить маму, она никуда не уйдет, - несколько бессвязно говорил он.
        Продолжая всхлипывать, мальчик перевернулся на спину:
        - Она обещала проводить меня в Хогвартс. Но на вокзал меня отвезла тетя, даже отец не захотел прийти. Он не хочет меня больше видеть, я ему не нужен.
        - Ну что ты, - возразил Гарри, - не говори глупостей, конечно, нужен. Ему, наверно, было тяжело оказаться среди большого количества людей. Вот увидишь, когда приедешь домой на Рождество, он обрадуется тебе.
        - Он мне ни разу даже не написал, - из глаз продолжали катиться слезы, но мальчик успокаивался.
        - Напиши ты ему. Хочешь, вот она тебе поможет, - Гарри кивнул на Пэнси, - а теперь ложись спать.
        Гордон последний раз шмыгнул носом:
        - А вы посидите со мной?
        Гарри нерешительно оглянулся, и увидел Крэбба, который, подойдя поближе, присел на корточки перед кроватью:
        - Конечно, посидим, А хочешь, я расскажу тебе сказку? - дождавшись утвердительного кивка, он продолжил мягким, убаюкивающим голосом, - когда?то, давным-давно, в большом старом замке жил маленький мальчик.
        И полилась завораживающая история про приключения юного волшебника, путешествовавшего по дремучим лесам, темным подземным пещерам, топким болотам в поисках зачарованного талисмана. На этом пути ему встречались ужасные чудовища, которых он неизменно побеждал, и добрые существа, предлагавшие свою помощь.
        Когда мальчик, наконец, успокоился и уснул, Гарри вернулся в гостиную. Вскоре к нему присоединились и Крэбб с Паркинсон. Пэнси задумчиво посмотрела на него:
        - Каждый раз, когда я слышу, как ты разговариваешь с Гордоном, мне кажется, что у тебя самого не было родителей. Странно, правда?
        Гарри замер. А что, если она догадалась, что перед ней не настоящий Малфой? У того-то с родителями все в порядке.
        - Наверное, они не слишком-то много внимания уделяли тебе, поэтому ты такой…
        - Какой? - не дождавшись продолжения, спросил Гарри.
        - Не знаю, но из тебя получился бы замечательный старший брат. И я рада, что мы друзья.
        Приподнявшись на цыпочки, она легко коснулась его щеки губами. Обернувшись к Крэббу, поцеловала и его.
        - Спокойной ночи Драко. Спокойной ночи, Винс, сказка была удивительная. Спасибо тебе.
        - Не за что, - смутился тот и, глядя, как Паркинсон удаляется в спальню девочек, задумчиво почесал нос.
        Глава 5
        В течение следующего месяца Гарри пытался привыкнуть к жизни в подземельях. К своему удивлению он стал замечать, что к нему со своими проблемами тянутся малыши. Кто-то жаловался, что не получается летать - метла все время норовит скинуть его, кто-то спрашивал где лучше держать яркополза, чтобы его слизь не разъела все вокруг. Судя по тому, как обыденно все происходило, это было обычным делом - просить помощи у Малфоя.
        Гарри привык ко всеобщему вниманию и порой даже хотел, чтобы его было поменьше. Но к нему нечасто обращались за советом или поддержкой. Скорее это походило на экскурсию к редкому и очень ценному экспонату в музее - все восторгались, просили показать шрам, жали руку и уходили, оставив его в одиночестве. Здесь он почувствовал себя нужным не в качестве национального героя и орудия борьбы против Волдеморта. В нем нуждались как в старшем товарище, взрослом друге, которым гордятся и к имени которого прибегают в детских спорах. В гостиной, в уголке, где собирались младшекурсники, часто можно было услышать:
        - Мне сам Драко так сказал!
        После чего так и не разгоревшаяся ссора утихала сама собой. Гарри начал понимать, что авторитет Малфоя был здесь непререкаемым, мало того, он основывался не на страхе, а на взаимном уважении.
        Днем Гарри все также ходил на занятия, издали наблюдая за Роном и Гермионой. Сейчас со стороны он стал все чаще примечать ранее упускаемые из виду признаки того, что эти двое небезразличны друг другу. Легкая улыбка, наклон головы, защитный жест. Гарри радовался за друзей. Хотя иногда в душе рождалась злость, как они могли быть счастливы в то время, когда он попал такую переделку и ему необходимо их присутствие. Он тут же одергивал себя, напоминая, что Гермиона вообще ничего не знает, а Рона он сам попросил быть рядом с ней.
        Дни шли за днями, повторяя друг друга: уроки, вечер в Запретной секции, занятый бесплодными поисками, ночь на приготовление домашнего задания, чтобы не слишком отставать, а в промежутках - обычная жизнь. Порой Гарри даже забывал, что он не в гриффиндорской башне, и, смеясь над очередной выходкой кого?нибудь из первокурсников, поворачивал голову, чтобы увидеть во всю хохочущего Рона и укоризненно качающую головой Гермиону, уголки рта которой, тем не менее, слегка подрагивают в еле сдерживаемой улыбке. Но вместо Рона был Крэбб, а вместо Гермионы - Паркинсон. Первое время это сразу же портило Гарри настроение на весь оставшийся вечер. Но постепенно приходило понимание, что не так уж они различны - гриффиндорцы и слизеринцы, одиннадцатилетние дети, волею старой шляпы попавшие на издавна враждующие факультеты. Но кто сказал, что она никогда не ошибалась? А если бы принцип распределения был другим - по алфавиту или жеребьевкой? Куда бы он попал в таком случае? Дружил бы с теми, кого сейчас знает только в лицо и, может быть, презирал бы самых близких для него людей. Гарри знал, что многие недолюбливают
Гермиону, называя ее выскочкой и зазнайкой, свысока посматривают на него его самого, считая, что он любимчик Дамблдора.
        Гарри задумался над тем, что практически не знает своих однокурсников с Равенкло и Хаффлпаффа, хоть и видит их каждый день. В лучшем случае он знал, что вот этого паренька зовут Терри Бут, а девчушку рядом с ним - Лиза Турпин, и оба они с Равенкло. Так уж повелось, что в основном дружба завязывалась между представителями одного факультета, ведь большую часть времени они проводили вместе, в общей гостиной.
        В голову все чаще приходили мысли, а что было бы, если бы он уступил Сортировочной шляпе на первом курсе? Оказался бы менее настойчив или просто не успел бы узнать так много обо всех факультетах вообще и о Слизерине в частности. Смог бы он сдружиться с теми людьми, которые окружали его сейчас, именно как Гарри Поттер? Смогли бы они принять его?
        Ответов на вопросы не находилось, от размышлений голова шла кругом, они никак не помогали решить проблему возвращения в свое тело, но отбросить их окончательно Гарри не мог.
        Прошел ноябрь, началась зима. Все открытые переходы и галереи каждую ночь заметало снегом, и по утрам профессора очищали их, устанавливая новые защитные барьеры, которые злые ветра за сутки раздирали в клочья. Приближалось Рождество, всюду слышались разговоры о том, кто и куда собирается на каникулы. Гарри не участвовал в этих обсуждениях. Они с Малфоем давно договорились, что никуда не поедут, если не успеют вернуть все на свои места.
        Однажды, солнечным морозным утром в середине декабря, когда Гарри завтракал в Большом зале, перед ним на стол опустился филин, держа в когтях конверт из плотного пергамента. Прочитав имя отправителя, Гарри шумно сглотнул.
        - От отца? - он вскинул голову - Паркинсон внимательно изучала его лицо. Гарри кивнул и продолжил завтрак, тогда как все вокруг принялись тут же распечатывать пришедшие письма и делиться новостями друг с другом. Гарри совершенно не хотелось читать письмо Люциуса. В любом случае, писалось-то оно не ему и надо передать его адресату.
        Засовывая конверт под мантию, он кинул взгляд на гриффиндорский стол, чтобы показать Драко, что тот получит письмо в целости и сохранности, и замер от неожиданности. Обычно смуглое лицо Гарри Поттера приобрело поистине малфоевскую бледность, губы были сжаты настолько крепко, что почти совсем исчезли.
        Гарри в сомнении дотронулся через мантию до похрустывающего под пальцами пергамента, вдруг тот загорится или начнет грызть все без разбора неожиданно выросшими зубами. Но ничего похожего не происходило, конверт спокойно лежал, даже не сдвинувшись ни на дюйм. Чем же он так мог напугать Малфоя, что такого написал Люциус своему сыну, чтобы привести его в такой ужас?
        После завтрака у слизеринцев занятий не было, и Гарри направился уже привычным путем в библиотеку, чтобы, воспользовавшись свободным временем, продолжить поиски. Почти у самой двери его нагнал Драко и, схватив за рукав, развернул к себе.
        - Дай письмо!
        - Что, так соскучился за папашей, что не мог дождаться вечера? - не удержавшись, съязвил Гарри, защитным жестом прикладывая руку к груди и прижимая конверт. Он ждал, что Малфой рассвирепеет, начнет нападать на него. Но тот просто стоял, протянув руку, и только повторил требовательным тоном:
        - Письмо.
        Вдали послышались голоса, кто?то, решив не терять даром времени, спешил в библиотеку. Драко затравленно оглянулся, снова схватил Гарри за мантию и потянул за собой.
        - Эй, куда это мы? - только и успел удивиться Гарри, но особо не сопротивлялся, ему и самому было до чертиков интересно, что происходит.
        Всю дорогу до Выручай-Комнаты Драко не отпускал рукав Гарри, но и не отвечал на его вопросы о причинах столь странного поведения. Только когда за ним закрылась дверь, он нарушил молчание и, посмотрев в глаза Гарри, сказал:
        - Поттер, пожалуйста, отдай мне это чертово письмо.
        Слышать умоляющие нотки в его голосе было настолько странно, что Гарри, не говоря ни слова, протянул ему конверт. Драко схватил его, торопливо вскрыл и погрузился в чтение. Лицо его ничего не выражало, но пальцы все сильнее сжимали пергамент, сминая его. Наконец, он опустил письмо и, закрыв глаза, сел в стоявшее поблизости кресло.
        Нарушая затянувшееся молчание, Гарри спросил:
        - Что там? Что-то случилось? Да не молчи же ты! - не выдержав, он сорвался на крик.
        - Отец хочет, чтобы на Рождество я приехал домой, - обреченно сказал Драко. Гарри тут же успокоился. Осмотревшись, он обнаружил довольно удобную софу, на которую и прилег, опершись о мягкую спинку.
        - И всего?то, - Гарри поерзал, устраиваясь, - так напиши ему, что не приедешь, мол много задали на каникулы.
        Драко открыл глаза и покачал головой:
        - Не выйдет.
        - Почему?
        - Ну, во-первых, письмо придется писать тебе, поскольку почерк мой отец, конечно, знает, а у меня сейчас получаются только твои каракули.
        - Ой, не придирайся к словам, это и так понятно, что перо буду держать я, но текст-то сочинишь ты, - Гарри уже оглядывался по сторонам в поисках бумаги и письменных принадлежностей, которые не замедлили появиться на столе.
        - А во-вторых, - не обращая внимания на его слова, продолжал Драко, - от этого вообще нельзя отказаться. Это как приглашение на чай к королеве - не важно, хочешь ты туда идти или нет - все равно придется.
        - Да брось ты. Не может быть, чтобы сын своего отца не нашел способа отвертеться от Рождества дома.
        - Поттер, как ты не можешь понять, - Драко наклонился вперед, будто порываясь встать, и даже положил ладони на подлокотники, - за все годы учебы в Хогвартсе мне ни разу не присылали такое официальное приглашение. Всегда было ясно, что я сам решаю, что мне делать. Хочу - приеду, а нет, так останусь в школе. Мне нужно было только отправить письмо и предупредить родителей, ждать меня или нет. Но если отец написал, что хочет увидеть меня дома на каникулы, значить он решил поговорить со мной о чем-то посерьезней юношеских прыщей и оценок. А все остальное - это лишь предлог.
        - Но ведь можно что?нибудь придумать, - Гарри совсем не улыбалась перспектива провести почти две недели в Малфой-мэноре.
        - Вряд ли. Я, конечно, могу сделать вид, что не понял просьбы и написать что?нибудь вроде: «Очень хочу приехать, но не получается. Куча заданий, профессора злобствуют», но сомневаюсь, что подействует.
        - А ты не сомневайся, давай диктуй, - Гарри подскочил с софы и, сев за стол, схватил перо. Придвинув стопку бумаги, он приготовился писать.
        Часа через полтора совместных усилий письмо было готово, переписано начисто и запечатано.
        - Я пойду, отправлю его, - Гарри поплотней запахнул мантию, зная, что на улице жуткий мороз, - а ты иди на занятия, а то и так уже заклинания прогулял. Гермиона опять зудеть будет.
        - Не будет. Она теперь не замечает вокруг ничего, кроме своего рыжего и книг. Хотя не уверен, что именно в такой последовательности.
        Гарри замер у двери.
        - Все настолько серьезно?
        - Ага, - Драко тоже направился к выходу, - они, правда, не целуются у всех на виду, но смотрят только друг на друга.
        Они вышли из Выручай-Комнаты и дверь тут же слилась со стеной, исчезнув в ожидании другого студента, которому что-то понадобится.
        - Только подумать, я содействовал счастью Уизли. Ведь если бы всего этого не случилось, Гарри Поттеру не надо было втихаря от Грейнджер бегать в библиотеку, а Уизли прикрывать его, постоянно находясь с ней рядом и отвлекая ее от его отлучек.
        Гарри захихикал, представив, как Рон и Гермиона будут в старости говорить своим внукам, провожая их в Хогвартс с платформы 9?: «Видите вон того высокого старика в застегнутой до подбородка мантии и с залысинами? Ну того, который смотрит на всех свысока? Если бы не он, может, вас и на свете бы не было».
        - Да ладно тебе. Они ведь и так нравились друг другу. Просто им нужно было больше времени проводить вдвоем, а тут вечно я рядом. Гермиона постоянно решала мои проблемы, а Рон, наверное, боялся ее.
        Они шли рядом по коридору и говорили о всяких пустяках, беззлобно подшучивая друг над другом. Свернув в галерею, которая вела в совятник, они увидели Дамблдора, шедшего навстречу. Прятаться было уже поздно, он их заметил и, радостно улыбнувшись, помахал рукой.
        - Гарри, Драко, я рад вас видеть.
        Они невнятно что-то пробормотали в ответ.
        - У вас все в порядке?
        - Да, - Гарри нашел в себе силы, взглянуть в глаза директору, - мы тут прогуливались.
        - Я тоже частенько прохаживаюсь здесь. Свежий воздух, чудесный вид. Можно спокойно подумать.
        Дамблдор, казалось, никуда не собирался уходить. Он отрешенно теребил свою бороду.
        - Ну, мы пойдем, - слова Драко вывели директора из задумчивости.
        - Да-да, - все еще рассеянно произнес он, глядя на двух спешащих подростков и, прежде, чем они скрылись за очередным поворотом, добавил: - Гарри, очень хорошо, что ты правильно понял мои слова, - после чего продолжил свой путь.
        Гарри и Драко, обернувшиеся, заслышав голос Дамблдора, удивленно смотрели на его удаляющуюся фигуру.
        - Что это он имел в виду? - спросил Драко, когда они снова направились в сторону совятника.
        - Не знаю. Он часто говорит загадками. А ты чувствуешь себя при этом таким дураком.
        - Поттер, для этого тебе не надо общаться с директором, ты и так не очень?то… - Драко не договорил, заметив, что Гарри отстал.
        - Малфой, вот ты не можешь промолчать, да? У тебя что, вечное словесное недержание?
        Вопреки ожиданиям Гарри Драко весело рассмеялся:
        - Браво, Поттер, пребывание в моем теле, явно благотворно влияет на тебя. Ты уже почти научился ехидничать. Но до признанных мастеров этого искусства тебе еще далеко.
        - Ты имеешь в виду себя?
        - Я имею в виду профессора Снейпа. По сравнению с ним даже я блею как ягненок, а не язвлю.
        - Ну, если в комплект к этому умению идут скверный характер, длинный нос и полный рот ядовитой слюны, то надеюсь, что никогда не заслужу звания мастера.
        Драко захохотал:
        - Все лучше и лучше, только смотри, чтобы он не услышал твои попытки, а то места мокрого не оставит. Пойдем лучше, письмо отправим.
        И они пошли дальше как два закадычных друга, посмеиваясь над хорошей шуткой. Если бы кто-то сейчас увидел их, мадам Помфри заполучила бы в Больничное крыло нового пациента, считающего, что он доучился до галлюцинаций.
        Следующие дни проходили в тревожном ожидании. Оба, и Гарри, и Драко, каждое утро высматривали знакомого филина среди почтовых сов, залетающих в Большой зал во время завтрака. Гарри надеялся, что их уловка сработает, и Драко разрешат не присутствовать на Рождество в Малфой-мэноре. Драко же напротив совсем не был в этом уверен, более того, он боялся, что такое явное неповиновение разозлит отца, и тогда он лично явится в Хогвартс, чтобы забрать своего непослушного отпрыска.
        Походы в Запретную секцию прекратились как-то сами собой, чаще они встречались в Выручай-Комнате и подолгу молчали, не решаясь начать разговор. Они приносили с собой учебники и занимались или делали вид, что занимаются.
        И вот как-то вечером Гарри не выдержал:
        - Слушай, Малфой, я никак не могу понять кое-чего.
        - Почитай внимательней, поймешь, - не отвлекаясь от книги, отозвался Драко.
        - Да нет, я не про учебу, - Гарри поднялся с давно облюбованной им софы и сел за стол напротив Драко.
        - А про что? - тот нехотя поднял голову.
        - Я уже полтора месяца живу в ваших подземельях и до сих пор не могу разобраться, какой ты на самом деле.
        - А тебе это так важно? - Драко откинулся на спинку стула и сложил на груди руки.
        - Ну, ведь я - это ты.
        - Не обольщайся, Поттер, мной ты не станешь никогда.
        - Ты понял, о чем я, - Гарри нетерпеливо отмахнулся.
        - Ну хорошо, что именно тебе не понятно?
        - Ты занимаешься с Крэббом и Гойлом, без тебя они не сдали бы ни одного экзамена, это и ежу понятно. Ты утешаешь плачущих малышей. Вокруг тебя постоянно крутятся первокурсники, как будто ты их всеобщая любящая бабушка. Зачем тебе это?
        - Что значит «зачем»? Это моя жизнь, Поттер. И если она не соответствует твоим о ней представлениям, это твои проблемы, - жестко начал Драко.
        Гарри испугавшись, что он сейчас замкнется в себе и не скажет больше ни слова, поспешил исправиться:
        - Я не то хотел сказать. Глядя на то, как ты относишься к ученикам с других факультетов, и подумать нельзя, что со слизеринцами ты совсем другой.
        - Моей благосклонности хватает не на всех.
        - Ты опять уходишь от ответа. Ведь они тебя действительно любят, значит, есть за что. Тогда почему только слизеринцы знают тебя с этой стороны?
        Драко внимательно смотрел на Гарри, думая, что же такого неправильного произошло во вселенной, что они с Поттером сидят вот так друг напротив друга и обсуждают, почему не все любят Малфоя.
        - Я помогаю Винсу и Грегу, потому что они мои друзья. Когда мы познакомились, им было наплевать на мою фамилию. Им был интересен маленький мальчик с забавным именем, который почему-то с гордостью представлялся незнакомым людям. А мне, в свою очередь, было интересно, почему они не спешат навязаться мне в приятели. Ведь многие, даже взрослые, узнав, что я Малфой, старались всячески ублажить меня, исхитриться, чтобы я запомнил именно их и непременно упомянул в разговоре с отцом. Какое-то время это доставляет удовольствие, развлекает, но потом начинает раздражать. Ты видишь, что тебя используют, и начинаешь поступать также. Уже в одиннадцать лет я был циником, считал, что все должны радоваться знакомству со мной. Пока не встретился с одним нахальным очкариком. Он был единственным, кому я первым протянул руку, и единственным, кто ее не принял.
        Гарри опустил глаза. Многое из того, что говорил сейчас Драко, он понимал и пережил сам. Кое?кто общался с ним, только потому, что он был тем самым Мальчиком-который-выжил. А если бы он был самым обыкновенным подростком, им бы даже не заинтересовались.
        - Ты хочешь сказать, что я виноват в том, что ты ненавидишь всех вокруг, кроме своего факультета?
        - Я этого не говорил. Как не говорил и того, что ненавижу всех. Мне нет до них никакого дела.
        - Ну хорошо, оставим это. А что насчет малышей? Они же просто боготворят тебя.
        - Наверное, потому, что я всегда хотел иметь младшего брата или сестру.
        - Вот так просто?
        - Да. А обязательно все должно быть запутанно?
        Гарри пожал плечами. Он получил очередную порцию информации для размышления и создания в своем мозгу нового образа Малфоя.
        - Что-то я разговорился. Знаешь, Поттер, мне начинает казаться, что ты подлил мне Сыворотку Правды.
        - Не такой уж я и коварный. Это так действует мой честный и открытый взгляд, - Гарри наивно похлопал ресницами.
        - Ты хочешь сказать мой честный и открытый взгляд.
        Гарри рассмеялся, улыбнулся и Драко.
        - Ладно, на сегодня откровений хватит, в следующий раз будет твоя очередь рассказывать о себе.
        - Мне и рассказывать-то особо нечего, - возразил Гарри, - до одиннадцати лет любой волшебник знал обо мне больше чем, я сам. Да и сейчас порой случается услышать о себе что?нибудь такое, чего даже не подозревал.
        Услышав бой часов, Гарри и Драко засобирались, чтобы успеть до отбоя попасть к себе в спальни.
        На следующее утро пришло долгожданное письмо. Взяв его в руки, Гарри выскочил из-за стола и, не оборачиваясь, понесся в Выручай-Комнату. Он знал, что Драко последует за ним. Гарри не терпелось узнать, что же ответил Люциус, но вскрыть письмо он не решался.
        Драко догнал его, когда дверь уже открылась. Они поспешили внутрь и Гарри протянул ему конверт. Драко нерешительно вертел его в руках, словно не зная, что с ним делать.
        - Не тяни, открывай.
        Драко кивнул, вскрыл письмо и начал читать вслух:
        «Мистер Малфой!
        В прошлом своем письме вы сообщили, что не можете присутствовать на рождественских каникулах в Уилтшире по причине большого объема домашних заданий. Смею напомнить, что в нашей библиотеке вас ожидает достаточное количество книг по предметам школьной программы и даже свыше того. Не сомневаюсь, что вы сможете найти все, что вас интересует и вне стен так вами любимой школы. Еще раз настоятельно прошу вас прибыть на Рождество в Малфой-мэнор.
        Люциус Малфой».
        По мере прочтения лицо Драко теряло все краски, голос прерывался, во рту пересохло, а ладони наоборот стали мокрыми.
        Гарри поразился, услышав столь официальный тон письма. «Как будто и не сыну вовсе пишет, - подумал он, - а в Министерство. И не домой на Рождество зовет, а претензии предъявляет. Неужели Малфой все письма такие получает?»
        - Ну что ты так распереживался, - вслух сказал он, - попробуем еще раз.
        - Нет, - еле слышно проговорил Драко, словно процесс чтения вытянул из него все силы, - тебе придется ехать.
        - Что-о-о? - Гарри не верил своим ушам. - Я не могу. Там же будут твои родители. Уж они-то должны понять, что под видом их сына к ним в дом попался неизвестно кто!
        - Не кричи. Дай подумать, - Драко тяжело опустился за стол. Позабытое письмо выскользнуло из ослабевшей руки и плавно опустилось на ковер. Гарри заметался по комнате.
        - Даже представить страшно - отправиться в Малфой-мэнор. Что я им скажу? Здравствуй мама, здравствуй папа! А дальше что? Лучше сразу признаться. С ходу. Привет Люциус, не обращай внимания на лицо, это я - Гарри Поттер. Произошло ма-а-аленькое недоразумение. Только сперва надо завещание написать. Потому что это будут мои последние слова, - бормотал он себе под нос.
        - Послушай, я же просил тебя помолчать, - раздался недовольный голос Драко, - и перестань мельтешить перед глазами, у меня уже голова закружилась.
        Гарри рухнул как подкошенный прямо там, где стоял, и уселся на полу. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату влетел взъерошенный Рон.
        - Что случилось? Вы оба выскочили из Большого зала, как ошпаренные. Я еле успокоил Гермиону. К счастью у нее сейчас нумерология. Она пошла на занятия, а я к вам, - затараторил он. - Ну что вы молчите?
        - Да ты же слова не даешь вставить. А мне вообще молчать сказали, вот я и молчу, - обиженно надулся Гарри.
        - Он едет на Рождество в Малфой-мэнор, а я пытаюсь придумать, как сделать так, чтобы он не только туда уехал, но и вернулся обратно живым и здоровым.
        Рон, открыв рот, переводил взгляд с одного на другого.
        - Малфой… Рождество… Гарри, я только что вспомнил! Мама прислала на прошлой неделе письмо и просила напомнить, что ждет тебя на каникулы в Нору. Ты еще летом обещал приехать.
        - Этого еще не хватало, - возмутился Драко, - напиши, что приедешь один. Придумай что?нибудь, что у него отработки или он едет к родственникам.
        - Во-первых, у Гарри нет родственников, кроме его опекунов, а к ним он на Рождество никогда не ездит, и мама это прекрасно знает. А во-вторых, все равно уже поздно. Джини ответила, что мы все обязательно будем.
        - А сразу ты не мог мне об этом сообщить?
        Рон смутился и покраснел.
        - Я забыл… не до этого было…
        - Знаю я, до чего тебе было!
        Не дав Рону ответить и затеять очередную перебранку, Гарри вклинился в разговор:
        - А что ты так возмущаешься, Малфой? Я поеду к твои родителям, ты к родителям Рона, и мы все проведем самые незабываемее каникулы в нашей жизни!
        - Что незабываемые, это точно, - кивнул Драко. - Помнить будем до конца своих дней, который, кстати, может наступить раньше, чем закончатся эти самые каникулы.
        - Тебе-то что волноваться, ты с Роном едешь. Он в случае чего поможет, подскажет, что и как, а я?
        - А ты, Поттер, будешь заниматься очень важным делом. Если ты не забыл, книга, из которой я взял это злосчастное заклинание, находится в кабинете отца. А это значит, что у нас появился шанс отыскать ее и внимательно изучить.
        - Все это здорово, но как мне пробраться в кабинет твоего отца и как отыскать эту книгу?
        - Придется мне снова заняться рисованием. Вот смотри, - Драко протянул руку и взял верхний лист из появившейся перед ним стопки бумаги. Рядом материализовалась чернильница с пером. Подсев к столу, Гарри внимательно следил, как на пергаменте появляются прямоугольнички и квадратики со стрелками, условными обозначениями, показывавшими, где окно, а где дверь. Начертив сперва план всего дома и надписав все помещения, Драко приступил к детальному изображению каждой комнаты, где чей портрет висит, и чем изображенный на нем был известен.
        - Сомневаюсь, что все это ему понадобится, - сказал Рон, наблюдавший за появлением на бумаге подробного плана древнего поместья.
        - У отца есть привычка, застав меня в коридоре, интересоваться знаю ли я, кто изображен на портретах. Поэтому пусть лучше эта информация тебе не пригодится, чем совсем не знать ее.
        Гарри с ужасом смотрел на растущую перед ним гору уже исписанных листов. Бесчисленные гостиные, библиотеки, спальни, чердаки и подвалы, лестницы и коридоры. И портреты, портреты, портреты…
        - Господи, Малфой, сколько же у тебя родственников?
        - Достаточно. А теперь главное - отцовский кабинет, - Драко нарисовал очередной квадрат, штрихами пометил окно и дверь, вдоль одной из стен вычертил узкий длинный прямоугольник.
        - Это книжный шкаф, в котором она стоит. Я не помню названия, но книга очень старая и очень большая, больше всех остальных. Я думаю, найти ее будет не так уж сложно. Отец не запирает двери кабинета заклинаниями, когда уезжает, нет даже сигнальных. Я проверял. Поэтому тебе надо дождаться, когда его не будет дома, пробраться в библиотеку и прочесть эту книгу.
        - Рон, мне нужна моя мантия, она в сундуке.
        Рон понимающе кивнул, а Драко удивленно воскликнул:
        - Поттер, ты с ума сошел? Тебе моих мантий мало? Зачем еще какую-то тащить?
        - Такой у тебя нет.
        - Я смотрю, для тебя не проходит бесследно общение с Дамблдором, тоже загадками говоришь.
        - Не переживай, мои загадки совсем не сложные. Может быть, я когда?нибудь их тебе раскрою. А теперь мне пора все это учить, - Гарри сгреб со стола кипу бумаг и засунул их в сумку.
        - Обязательно расскажешь. Не забывай, ты мне должен вечер откровенности.
        - О чем это вы? - не понял Рон.
        - Да так, не важно, - Гарри уже шел к двери, - пойдемте, а то одновременное отсутствие на зельевареньи сразу трех студентов из двенадцати может показаться подозрительным.
        До начала каникул оставалось все меньше и меньше времени, и Гарри охватывала настоящая паника. Люциус и Нарцисса, мягко говоря, очень удивились бы, застав своего сына, пытающегося найти дорогу в фамильном поместье с помощью чего?то, подозрительно напоминающего карту. Он пытался удержать в голове чертежи, сделанные Драко, и все пояснения к разным значкам и закорючкам. По ночам ему снился какой-то странный дом, в котором двери и окна появлялись и пропадали в самое неподходящее время, а то вдруг начинали играть с ним в догонялки, ускользая в последний момент. Комнаты меняли свой интерьер, стоило ему только моргнуть, а портреты устраивали перекрестный допрос, выпытывая имена, даты, события. После таких снов Гарри просыпался с твердым намерением найти Малфоя и заявить ему, что никуда не поедет и пусть тот сам разбирается со своими проблемами. Но ночь уходила и забирала с собой принесенные страхи. Утром все кошмары казались далекими и расплывчатыми.
        Драко тоже ходил сам не свой, все пытался вспомнить, не забыл ли он чего, не перепутал ли в спешке, поместив на плане свою комнату на место будуара матери. А еще он боялся, как бы Нарцисса не устроила глобальную перестановку мебели, включающую и перевешивание портретов. Глупо выглядел бы наследник древней фамилии Малфоев, перепутавший двоюродную бабку с троюродным племянником.
        Но вот подкрался и последний вечер перед отъездом из Хогвартса. Времени для страхов и сомнений не осталось.
        Глава 6
        Встретившись накануне отъезда, Гарри и Драко долго молчали. Все было обговорено сотни раз, план поместья вызубрен, все ценные указания получены.
        Наконец Драко заговорил:
        - Поттер, ты там поосторожней, побольше молчи и поменьше шляйся, где не надо. Сиди в своей комнате и делай вид, что занимаешься. А то натворишь дел, а мне потом с последствиями разбираться.
        - А может, притвориться, что заболел? Молчу, потому что горло болит, из комнаты не выхожу - слабость и температура.
        - Вот только переигрывать не надо. И потом, не забывай, что ты едешь в дом к чистокровным магам, которые мало того что сами знают уйму лечебных зелий, так еще и семейного целителя имеют. Твоего притворства хватит максимум на полчаса.
        Гарри согласно кивнул.
        - Ну, а ты мне никаких наставлений не хочешь дать? - помолчав, спросил Малфой, чтобы сказать хоть что?то.
        - А что я могу тебе посоветовать? Всех, кто будет на Рождество в Норе, ты знаешь. Что где находится, точно не знаю даже я, так что никто ничего не заподозрит, если ты забредешь куда?нибудь не туда. Могу сказать только то же, что и ты мне - придержи свой язык.
        Они посидели еще немного. Расходиться не хотелось. Казалось, что время, проведенное в Выручай-Комнате, в зачет не идет, и сколько бы ты здесь не находился, до отправления поезда остается никак не меньше двенадцати часов. Но, к сожалению, это было не так. Стрелки больших напольных часов, как маленькие трудолюбивые муравьи, упорно ползли вперед, таща за собой время, минута за минутой.
        Утром предотъездная суета захлестнула весь Хогвартс. Ученики сновали по комнатам, собирая вещи, которые вдруг понадобились. В самый последний момент оказывалось, что замок сундука сломан, а сам сундук почему-то не хочет вмещать в себя все пожитки. Заклинания, которые учителя на протяжении семестра вдалбливали в головы своих студентов, куда-то неожиданно испарились, и нередко можно было встретить пятикурсника, подпрыгивающего на кровати и пытающегося снять с балдахина неизвестно каким образом очутившийся там галстук, вместо того, чтобы воспользоваться Манящими чарами.
        Площадка перед входом постепенно заполнялась уезжающими на каникулы, утренняя тишина сменилась шумом и смехом. Кто-то затеял игру в снежки, кто-то просто подпрыгивал на месте от нетерпения. Из окон на все это глазели с полдюжины студентов, по разным причинам оставшиеся на Рождество в школе.
        Но вот подали кареты, на время воцарилась еще большая суета, пока все грузили свой багаж и спешили занять место рядом с друзьями.
        В конце концов, двор опустел, все разъехались, оставив после себя только отголосок эха, мечущегося по пустынным галереям.
        Никогда еще Гарри с такой неохотой не покидал Хогвартс. Даже возвращение к Дурслям так не ужасало. Ведь там, на Прайвет Драйв, все было понятно и знакомо, а что ожидает его на этих каникулах, Гарри даже боялся предположить. В поезде он поспешил забиться в уголок и сделал вид, что уснул, чтобы его никто не трогал.
        - Я же знаю, что ты не спишь, - прошептала Паркинсон, присаживаясь рядом. Гарри только убедительнее засопел.
        - Ну и ладно, сказать тебе, что хотела, я могу и так. Ты боишься встречи с отцом, это заметили даже Винс с Грегом, не знаешь, чего от нее можно ждать. В этом я тебе помочь не могу - предсказывать не умею, но помни, что всегда можешь рассчитывать на нас.
        На секунду сжав его ладонь, она вышла из купе. Гарри открыл глаза и посмотрел ей вслед. Приятно осознавать, что до тебя кому-то есть дело, что твои переживания не оставляют равнодушными людей, тебя окружающих, даже если это слизеринцы. Тем более, если это слизеринцы.
        - Спасибо, Пэнси, - прошептал он, хотя девушка уже не могла его услышать.
        На платформе 9? Гарри сразу заметил высокую светловолосую женщину, стоявшую особняком, и направился к ней. Он всего пару раз видел Нарциссу Малфой, но все равно от его внимания не ускользнуло, что она стала выглядеть более изможденной, как будто за последнее время очень устала. Конечно, есть масса средств, чтобы скрыть мелкие морщинки и темные круги под глазами, но убрать с лица страх и напряженность они не могут.
        - Здравствуй, Драко, - она даже не пошевелилась, говоря это.
        - Здравствуй… мама, - было странно произносить это слово, обращаясь к чужой холодной женщине.
        - Пойдем, - она развернулась и, не глядя по сторонам, начала выбираться из галдящей толпы встечающих-прибывших. Тележка с багажом, повинуясь движению ее палочки, покатилась следом.
        Гарри оглянулся в поисках рыжеволосого семейства, но, никого не разглядев, двинулся за Нарциссой.
        Он не знал, как на вокзал Кингс-Кросс прибывают другие волшебники. В те разы, когда он приезжал сюда в сопровождении семьи Уизли, они пользовались магловскими средствами передвижения, но вряд ли можно было предположить, что Малфои вызовут такси или будут добираться до дома на автобусе.
        Гарри старался не отставать, поэтому проскочил через барьер, отделяющий платформы 9 и 10, сразу же за Нарциссой. Несмотря на то, что они были одеты в мантии, а сопровождала их самодвижущаяся тележка, находящиеся на перроне люди не обращали на них никакого внимания, тем не менее, старательно обходя стороной. Гарри успел заметить, как Нарцисса исчезла в соседнем барьере, и тоже поспешил туда. Он оказался в узком вытянутом зале, вдоль двух стен которого располагались десятки каминов. В помещении было малолюдно, так как волшебники практически сразу, не задерживаясь, шагали в пламя, предварительно бросив горсть летучего пороха. То тут, то там звучали названия домов и поместий, куда они направлялись.
        Нарцисса подошла к свободному камину, зачерпнула пригоршню серого порошка из миски на полке и, бросив часть его в огонь, отправила багаж в Малфой-мэнор. Высыпав остатки пороха, она сама шагнула в камин, исчезнув в зеленых всполохах. Гарри уже путешествовал по каминной сети, в общем?то, ничего сложного, четко произнеси, куда хочешь попасть, и все. Быстро и удобно, но нельзя сказать, чтобы очень приятно. Каждый раз от мельтешения в глазах размытых лиц и чужих комнат Гарри начинало тошнить. Но выбирать не приходилось и, громко сказав:
        - Малфой-мэнор, - он вошел в изменивший свой цвет огонь. Через несколько секунд, заметив в одной из комнат, проносившихся перед его глазами, Нарциссу, Гарри с облегчением вывалился из камина, едва удержавшись на ногах. Он оказался в довольно большом помещении с высокими потолками и вытянутыми узкими окнами.
        «Ну, вот я и дома, - мелькнуло у него в голове. Поняв, что именно он сейчас подумал, Гарри усмехнулся про себя: - Дожили, Малфой-мэнор - дом родной, Люциус и Нарцисса - любящие родители».
        - Ты устал с дороги. Прими ванну, отдохни. Твои вещи уже в спальне. Ужин будет через час в малой столовой, - бесцветно сказала Нарцисса и вышла.
        Как только дверь за ней закрылась, Гарри начал внимательнее осматриваться. Перед его глазами всплыл лист пергамента, на котором Драко с удивительной точностью изобразил все, что находилось в Каминном зале, именно так называлась комната, где сейчас находился Гарри. Он почувствовал себя немного увереннее и направился в арку, за которой, как он помнил, была лестница, ведущая на второй этаж, где и располагалась предназначенная ему спальня.
        Гарри потратил остававшийся до ужина час на то, чтобы убедить себя, что все идет хорошо, Нарицисса ничего не заметила, и, видимо, будет не так уж сложно прожить здесь две недели и не выдать себя, особенно учитывая то, как мало интересовались Малфоем его родители. Попади он сейчас в Нору, у Гарри не было бы и минуты побыть одному. Миссис Уизли обязательно начала бы ужасаться, какой он худой, и постаралась бы сразу впихнуть в него все несъеденные им, по ее мнению, ужины, обеды и завтраки. Мистер Уизли обязательно похвастался бы очередным приобретением какого?нибудь предмета маггловской техники. Прибывшие на Рождество близнецы стали бы демонстрировать новые изобретения. В общем, каждый день был бы похож на праздничный фейерверк.
        А здесь? Нарцисса произнесла едва ли пару десятков слов единственному сыну, которого не видела почти четыре месяца. Создалось впечатление, что она не хотела оставаться с ним наедине ни одной лишней минуты. Люциус вообще не вышел встретить его. Как будто он здесь чужой. Гарри даже подумал, нет ли в этом доме маленького чуланчика под одной из черных лестниц, куда запирали в детстве Драко в качестве наказания. Сразу стало как-то грустно, как будто он вернулся на Прайвет Драйв. И большая уютная комната не могла развеять это впечатление.
        Гарри спустился на ужин минут за пять до назначенного времени - боялся, что, не смотря на подробный план, все же заблудится. А заставлять Люциуса ждать себя, чтобы потом идти к столу под его пристальным взглядом, совсем не хотелось. От нечего делать он стал разглядывать портреты, развешанные на стенах, с радостью узнавая их по составленному Драко описанию. Засмотревшись, Гарри не заметил, как в столовой появился Люциус. Из раздумий его вывел тихий, скользящий голос:
        - Я рад, что ты интересуешься семейной историей.
        Гарри вздрогнул и обернулся. Он понятия не имел, что нужно сказать, и ждал, когда Люциус сделает первый шаг.
        - Мне приятно, что ты выполнил мою просьбу и все?таки приехал на Рождество домой.
        Гарри приготовился к тому, что настал час расплаты за своенравие. Но Люциус резко шагнул в сторону и сделал приглашающий жест к столу.
        За ужином Гарри кусок в горло не лез. Сказалось и его волнение и молчаливая, напряженная атмосфера за столом. Никто не произнес ни слова, раздавался только чуть слышный звон столовых приборов да потрескивание дров в камине.
        Когда Люциус поднялся из-за стола, Гарри почувствовал невероятное облегчение. Он уже намеревался подняться к себе, как услышал:
        - Драко, я хотел бы завтра побеседовать с тобой. Конечно, если у тебя нет других планов.
        Гарри тяжело сглотнул, но все же заставил себя сказать почти без дрожи в голосе.
        - Хорошо, отец. Когда тебе будет угодно.
        Люциус кивнул и отвернулся к окну, тем самым давая понять, что разговор окончен. Гарри, стараясь держать спину прямо, медленно вышел из столовой, еле сдерживаясь от того, чтобы не сорваться и не выбежать прямо сейчас из дома и бежать, куда глаза глядят, не останавливаясь, лишь бы подальше отсюда.
        Несмотря на все переживания, а может, именно из-за них, Гарри уснул практически сразу, как только лег в постель. Что ему снилось, он не запомнил, но осталось какое-то радостное легкое чувство.
        Утро следующего дня было пасмурным. Тяжелые серые тучи заволокли небо, с которого срывались первые редкие снежинки, предвестники снегопада. На завтраке не присутствовал ни Люциус, ни Нарцисса и Гарри наконец-то смог нормально поесть. Он хотел уже вызвать домовика и у него узнать дома ли хозяева, чтобы, не откладывая, начать поиски книги у Люциуса в кабинете, как одно из ушастых созданий в несвежей наволочке возникло перед ним и, склонясь в низком поклоне, пропищало:
        - Хозяин хочет видеть хозяина Драко в оранжерее.
        Только что съеденный завтрак тяжелым камнем упал на самое дно желудка, Гарри кивнул и отпустил домовика.
        Оранжерея располагалась в дальнем, восточном крыле особняка, и у Гарри было достаточно времени, чтобы привести в порядок свои мысли и подготовиться к разговору с Люциусом. Он ожидал чего угодно: что тот будет убеждать его, а может, просто прикажет, вступить в ряды Пожирателей, что передаст какое?нибудь поручение Волдеморта. Гарри надеялся только, что это будет что-то такое, что можно впоследствии использовать против Темного лорда.
        Оранжерея была ярко освещена магическими светильниками, звонко пели птицы, создавая атмосферу теплого летнего утра. За окнами со свинцового неба валили хлопья снега, но мир за стеклом казался нереальным, существующим только для того, чтобы полнее ощутить настоящую жизнь.
        Гарри поискал глазами Люциуса, гадая, где же тот находится. Оранжерея была размером с хороший лесок, и бродить тут можно бесконечно. Заслышав плеск воды, Гарри двинулся туда, решив, что это направление ничем не хуже остальных. Как оказалось, выбор был верным. На берегу маленького круглого озерца с искусственным водопадиком стоял сам хозяин дома.
        Гарри подошел ближе, не решаясь заговорить и привлечь к себе внимание. Люциус обернулся, почувствовав его присутствие.
        - Драко, ты пришел, - фраза была сказана так, как будто он не ожидал здесь никого увидеть - с легким оттенком удивления.
        - Доброе утро, сэр.
        - Сэр? - Люциус слегка наклонил голову. - А, понимаю, тебя, вероятно, привел в некое недоумение тон моего последнего письма. Но это было единственным способом убедить тебя приехать домой. Мне нужно поговорить с тобой. Пойдем, пройдемся, - он слегка подтолкнул Гарри по направлению к дорожке, посыпанной веселым желтым песком, которая уводила куда-то вглубь.
        Гарри ждал, когда же будут произнесены первые слова этого, по всей видимости, нелегкого разговора, но Люциус продолжал хранить молчание. Они зашли в тень деревьев, песок слегка поскрипывал под их ногами. Гарри скосил глаза на своего молчаливого спутника. Тот шел, склонив голову и опустив плечи. Его походка сейчас ничем не напоминала величавую поступь того Малфоя, которого Гарри впервые увидел четыре года назад.
        Словно приняв окончательное решение, Люциус резко остановился и, повернувшись лицом к Гарри, начал:
        - Нарцисса хотела, чтобы именно я поговорил с тобой. Прошлое лето было трудным для всех нас, но сложнее всего пришлось тебе. И мы с мамой оба виноваты в этом. Нам понадобилось много времени, чтобы понять это, и еще больше, чтобы набраться смелости и решиться на подобный разговор.
        Гарри растерянно слушал. Причем здесь Нарцисса? Она что, тоже Пожирательница? И им понадобилось полгода, чтобы выяснить, кто же из них скажет собственному сыну, что пора и ему принять Черную метку? Гарри запутался окончательно, а Люциус, между тем, продолжал:
        - Ты уже вырос, а мы все относились к тебе как к маленькому мальчику, не замечая, что ты не ребенок. Все видишь, понимаешь и делаешь выводы. Взрослые люди порой бывают глупее детей, но не сознаются в этом. У нас с твоей мамой была… - он замялся, подбирая слово, - размолвка. Но это не твоя вина, - поспешно добавил Люциус, - и уж конечно нам не стоило втягивать тебя в свои проблемы.
        Гарри ничего не мог понять. Вроде и слова все знакомые и складываются они во вполне грамматически правильные фразы. Вот только их смысл ускользал от него. Может быть, все?таки решиться и напрямую спросить, что все это значит?
        Люциус говорил, как будто шел против течения бурной реки, с трудом продвигаясь вперед, выверяя каждый шаг, прежде чем перенести вес с ноги на ногу.
        - Мы всегда любили и любим тебя. Да, это редко произносилось вслух, но ты знал это. И что бы ни произошло между мной и твоей мамой, наши чувства к тебе никогда не изменятся. Ты всегда будешь нашим сыном. В пылу выяснения отношений между собой мы не замечали, какое воздействие все это оказывает на тебя. Мы были заняты только собой и своими трудностями и не обращали внимания на твои. В середине октября я получил письмо от твоего декана, профессора Снейпа. Он писал, что ты стал рассеянным, снизились оценки почти по всем предметам. Но и тогда я не сразу понял, из-за чего все это происходит. О, Мерлин, мы даже и предположить не могли, что ты так отреагируешь на разговоры Нарициссы о том, что ей необходимо пожить одной.
        Люциус вздохнул и замолчал, словно собираясь силами для нового рывка. Было видно, что ему неловко. У Гарри появилось время обдумать услышанное. Значит, Малфой переживал из-за того, что его родители поругались и собирались разъехаться. И домой поэтому не хотел.
        Гарри стало интересно. Он ни разу не слышал, как ссорились мистер и миссис Дурсль, и, скорее всего, не потому, что такого никогда не было. Зная, как они не любят привлекать к себе излишнего внимания, можно предположить, что делали они это шепотом под одеялом. Тогда какими же бывают скандалы в аристократическом семействе? Вряд ли Нарцисса будет бить посуду. На нее это непохоже, слишком уж бесстрастна. Внезапно Гарри осенило. Ну конечно, какое битье фамильных сервизов и несдержанные крики! Все было так же, как во время вчерашнего ужина - молчаливо и холодно. Он вспомнил, как неуютно чувствовал себя накануне вечером, и с содроганием представил двухнедельную перспективу обедать и ужинать в такой обстановке.
        - И вы до сих пор в ссоре? - с опаской спросил Гарри.
        - Нет, что ты, мы уже… ммм… помирились, - как-то по-детски закончил Люциус. - Теперь все будет как раньше.
        - А, хорошо, - Гарри удовлетворенно кивнул, а про себя подумал: «Хотелось бы знать, а как было раньше?»
        - Мы вместе встретим Рождество, а летом, когда вернешься из Хогвартса, отправимся к морю.
        Они двинулись обратно по дорожке, и Люциус продолжал что-то рассказывать о будущем, о предстоящем путешествии, семейных делах, но уже совсем по-другому - легко, словно выполнил неприятную, но необходимую работу.
        На обед Гарри решил не спускаться, ему хотелось побыть одному. Его никто не беспокоил, только молчаливый домовик, который, выслушав, что «хозяину Драко» нужно кое о чем подумать, мгновенно удалился.
        Бесшумно появился поднос с любимыми малфоевскими лакомствами и также бесшумно исчез, после того как Гарри поел.
        Многие поступки Малфоя сейчас становились понятнее. И его вечная возня с первокурсниками, готовность защищать их. И нежелание возвращаться на каникулы в поместье. И страх отцовского письма. Наверное, совсем не радостно было держать все это в себе. Почему же он никому не сказал об этом? Ведь и Крэбб, и Гойл, и даже Паркинсон ничего не знали, только догадывались, что не все в порядке.
        Самым заветным желанием Гарри было иметь семью, любящих родителей. Но его этого лишили. Именно поэтому он иногда завидовал Рону, хотя тот и ворчал, когда миссис Уизли начинала слишком опекать его. Он вспомнил, какой заботой окружали его в Норе в те редкие разы, когда он гостил там. Именной такой он представлял себе настоящую семью.
        А в отношении родителей Малфоя к своему сыну чувствовалась какая-то отстраненность. Хотя сегодняшний разговор с Люциусом привел Гарри в некоторую растерянность. Он говорил так… по-человечески, что ли. Всегда такой самоуверенный, он волновался и даже временами смущался.
        Гарри никак не мог перестать думать о том, что произошло с момента его приезда. Он убеждал себя, что ему нет абсолютно никакого дела до внутрисемейных отношений, вот пусть Малфой обо всем и беспокоится. Но это было бесполезно.
        Ближе к вечеру от размышлений разболелась голова и Гарри, потеплей одевшись, вышел на улицу подышать свежим воздухом, надеясь, что холод и ветер наведут порядок, заморозив и выдув все лишние мысли. Снег валил теперь сплошной стеной. Уже в десяти шагах не было ничего видно. Глядя на падающие огромные хлопья, так хорошо было ни о чем не думать. Они укладывались друг на друга с невероятной нежностью, сохраняя свою форму и покрывая все вокруг пушистым одеялом. Да, именно так, холодные и нежные.
        Гарри и не заметил, как головная боль стихла, мысли вернулись в привычное русло, и он вспомнил, что у него есть совершенно определенная цель, которая стоит на полке книжного шкафа в кабинете Люциуса.
        Уже совсем стемнело. Стало тихо-тихо. Последний раз вдохнув обжигающий морозный воздух, Гарри вернулся в дом.
        Отряхнув с мантии снег, Гарри скинул ее и вызвал домового эльфа, чтобы узнать, где сейчас Люциус.
        - Хозяин у себя в кабинете, разбирает бумаги.
        Гарри задумчиво потянулся поправить очки, но, спохватившись на полпути, потер нос. В голову ему пришла идея.
        - У меня для тебя будет задание, - сказал он домовику, пытаясь придать голосу повелительные нотки, - как только отец куда?нибудь отлучится, сообщай мне. Но только чтобы никто об этом не знал.
        Домовик склонился в поклоне и, не разгибаясь, исчез.
        Есть не хотелось, и Гарри поднялся наверх. В спальне он, не зажигая света, добрался до кровати и как был, в ботинках, завалился на постель.
        Проснулся он, почувствовав, как прохладная рука касается его лба. Гарри открыл глаза и в полумраке увидел склоненное над собой лицо Нарциссы. Он дернулся, приподнимаясь, но ее ладонь уперлась ему в плечо, мягко возвращая его на подушку.
        - Не вставай, я уже ухожу, - ее голос звучал немного хрипло, как будто она простудилась.
        - Отец сказал мне, что вы поговорили, - пальцы Нарциссы нервно перебирали ткань его пиджака, словно не решаясь ни на что большее, но и не желая покидать облюбованное место.
        - Да, - сказал Гарри, больше для того, чтобы разбить тишину - подтверждения от него не требовалось. Ему было неловко и хотелось поскорее избавиться от присутствия этой женщины в комнате.
        - Ты не хотел возвращаться домой, - не вопрос, а констатация факта. Гарри молчал и не шевелился, ожидая, чем же закончится этот неожиданный визит.
        - Там, на вокзале, у тебя был такой чужой вид, что я даже испугалась.
        Гарри похолодел.
        - Чего? - спросил он.
        - Что я потеряла тебя. Боялась, что стоит мне подойти к тебе и попытаться обнять, ты тут же оттолкнешь меня. Я не знала о чем и как с тобой говорить, что ты мне ответишь. Даже не представляла, что я такая трусиха.
        Гарри почувствовал, как тепло возвращается в его тело. Чертов Малфой, со своими родителями, домашними проблемами и книгами с забытыми заклинаниями, валяющимися в пределах досягаемости этого психически неуравновешенного хорька.
        - Ты простишь меня, Драко? - на имени сына ее голос дрогнул.
        Гарри снова впал в ступор. Да что ж это такое? Почему он должен разбираться с семейными неурядицами Малфоя? А, ладно, если его это не устроит, пусть снова ссорится и обижается. Сам. У него это неплохо получается.
        - Да, конечно.
        Она едва заметно улыбнулась, склонилась ниже и коснулась губами его лба:
        - Спокойной ночи, милый.
        Нарцисса встала и почти неслышно вышла из комнаты.
        А Гарри лежал и пытался понять, что же напомнил ему этот поцелуй, такой холодный и нежный.
        На следующее утра Гарри проснулся от того, что солнце светило прямо в глаза. Он повернулся на бок, с головой укрываясь одеялом, чтобы еще поспать, но заурчавший желудок напомнил о пропущенном вчера ужине.
        Уже подходя к столовой, Гарри услышал возбужденные голоса. Он хотел было вернуться назад, так как присутствовать при очередном выяснении отношений между родителями Малфоя не хотелось. Но тут отворилась дверь и на пороге появилась Нарцисса в домашней мантии. Она обрадовано улыбнулась:
        - Драко! А я уже хотела идти будить тебя, - она чуть отступила в сторону, пропуская его внутрь, - пойдем, позавтракаем вместе.
        Люциус сидел за столом, углубившись в чтение «Ежедневного пророка». Когда Гарри вошел, он отложил газету:
        - Доброе утро.
        Гарри настороженно глянул на него, но, не увидев ничего на спокойном лице, брякнул:
        - Что-то случилось?
        Он тут же пожалел об этом. Ну чего ты лезешь в их жизнь? Кто тебя просил? Что, своих проблем мало? Сиди вот, молча завтракай, да посапывай в две дырочки.
        Люциус удивленно вскинул голову, переглянулся с Нарциссой.
        - С чего ты это взял?
        Отступать было некуда и Гарри, посмотрев ему прямо в глаза, сказал:
        - Вы без меня о чем-то спорили.
        - А-а, ты об этом, - Люциус откинулся на спинку стула и, приняв немного отрешенный вид, изрек: - Твоя мать хочет моей смерти.
        Гарри замер, услышав такое.
        - Люциус, как ты можешь так говорить, - возмутилась Нарцисса.
        - Конечно, хочешь. Я тебе миллион раз говорил, что терпеть не могу все эти рождественские украшения. Две недели ходишь по всему дому, а тебе на голову сыпется искусственный снег, за волосы цепляются гирлянды, на мантию капает воск со свечей. А в завершении всего с елки обязательно улетит какой?нибудь ангелочек или фея, а потом глупо хихикает в спальне, мешая заснуть. Но ты все равно каждый год пристаешь ко мне с просьбой помочь тебе устроить все это безобразие.
        - Но, дорогой, это же Рождество, праздник.
        - Так и быть, если хочешь, можешь прикрепить веточку омелы над своим туалетным столиком, - проворчал Люциус, но по его виду было заметно, все происходящее доставляет ему удовольствие.
        Гарри понял, что вряд ли выяснение, стоит ставить елку в гостиной или спрятать ее под лестницей, можно назвать семейной ссорой.
        - И потом, почему в этом бедламе обязательно должен быть задействован именно я? У тебя есть помощник. Вдвоем с Драко вы прекрасно справитесь, не так ли?
        Гарри никогда раньше не принимал участия в предрождественских приготовлениях. Когда он был маленьким, тетя Петунья никого не подпускала к елке, сама украшая ее, и уж тем более не разрешала Гарри и близко подходить к уже наряженному дереву, боясь, что он может разбить какую?нибудь дорогую игрушку. И ему приходилось только издали разглядывать это чудо. Елки тети Петуньи всегда были одинаковыми, даже украшения, казалось, висели на тех же самых местах. Но для Гарри, не видевшего ничего лучше, они представлялись самыми красивыми.
        А позже, в Хогвартсе, всем занимались учителя, каждый год придумывая что-то совершенно поразительное. И Гарри даже в голову не приходило посостязаться с ними, наколдовав какой?нибудь венок на дверь в спальню или рождественскую свечу.
        - Драко, что же ты молчишь?
        - Наверное, он тоже не одобряет твою идею, - усмехнулся Люциус, - я думаю, он найдет для себя более полезное занятие. Наш сын стал слишком взрослым для таких глупостей.
        Гарри очнулся от своих мыслей:
        - Нет-нет, я с удовольствием помогу тебе, - он почувствовал, что краснеет и уткнулся носом в свою тарелку.
        Остаток завтрака Нарцисса рассуждала о том, каких цветов гирлянды лучше будут смотреться в гостиной, что вместо искусственного снега можно наколдовать иллюзию, а на фигурки ангелов и фей наложить заклинание, не позволяющее им отлетать от своего места на елке далее, чем на фут. Люциус временами бурчал себе под нос, что его вознамерились свести с ума и что с его мнением в этом доме никто не считается. Нарцисса успокаивала его, говоря, что в этом году все выйдет просто замечательно и ни одна мантия не будет испорчена свечным воском.
        А Гарри, не скрывая улыбки, думал, что, по всей видимости, его ожидает не такое уж плохое Рождество.
        Глава 7
        Еще в Хорвартс-экспрессе Драко твердо решил, что будет мило улыбаться всем окружающим и постарается никого не заавадить. Рон и Гермиона всю дорогу о чем-то тихо беседовали, не обращая на него внимания, чему Драко был, безусловно, рад. Он наслаждался последними сравнительно спокойными минутами. Две недели общения исключительно с членами семьи Уизли представлялись ему настоящим адом.
        На перроне он сразу попал в крепкие объятия полной, несколько суетливой женщины, которая долго не отпускала его и все приговаривала:
        - Какой худой! А как вырос, скоро догонишь Рона.
        В этом Драко сильно сомневался, но готов был согласиться с чем угодно, лишь бы поскорее освободиться из ее рук. Наконец, оставив его в покое, миссис Уизли бросилась обнимать Рона. На его лице Драко увидел смущение.
        - Мам, ну хватит уже, люди вокруг, - Рон пытался увернуться от нее, - пошли домой.
        Драко старался рассмотреть в толпе свою мать, но успел заметить только, как она прошла сквозь барьер, а следом за ней скрылся и Поттер. Ну вот и все, теперь остается лишь на две недели крепко сжать зубы и повесить на лицо идиотскую улыбочку, чтобы все остались довольны. И кому какое дело, чего хочет он.
        В Норе первым делом Рон повел его показывать свою комнату.
        - Нам придется жить здесь вдвоем, - хмуро заявил он, - на Рождество приехали Билл и Чарли. Кроме того, сейчас здесь Флер, невеста Билла, а Джини наотрез отказывается находиться с ней в одной комнате дольше, чем того требуют приличия. Да еще Люпин должен прибыть сегодня вечером.
        - Люпин? Тот самый, оборотень?
        - Ну да. Он был другом отца Гарри, и мама пригласила его к нам.
        - А что у нас там с полнолуниями? - Драко принялся высчитывать лунный цикл и с облегчением заметил, что полнолуние наступит только после третьего января.
        - Твоя мамаша любительница экстремального отдыха - приглашать оборотня в дом, где полно людей.
        - Не зарывайся, - Рон начал закипать, - он целый год был в Хогвартсе и никого не тронул. Да и вообще он не такой. Во время полнолуния Люпин принимает волчье противоядие и совсем не опасен.
        - Ты можешь говорить что угодно, но после Нового года я с ним в одной комнате находиться бы не рискнул, - Драко пришел к выводу, что дальнейшее обсуждение их бывшего преподавателя может привести к никому не нужной ссоре, а учитывая взрывной характер Рона, и к драке. - Не важно, все равно вести задушевные беседы с кем бы то ни было я не намерен.
        - Не думаю, чтобы тебе удалось избежать разговора с ним. Люпин всегда беспокоился о том, как идут дела у Гарри, да и сам Гарри был рад любой возможности, чтобы как можно больше узнать от него о своих родителях.
        - И что, мне придется выслушивать сентиментальные истории из серии «Когда нам было столько же лет, как тебе…»?
        - Ну, если не хочешь, можешь, конечно, признаться ему, что, поскольку ты не Гарри, все это тебя не интересует, - ухмыльнулся Рон и вышел, оставив Драко в одиночестве.
        - Значит, слушать все?таки придется, - сказал Драко своему отражению в зеркале.
        На следующее утро Драко проснулся рано, было еще темно. Он всегда плохо засыпал на новом месте, а когда это все?таки удавалось, сон был недолгим и тревожным. Вот и сегодня ему снились когтистые волчьи лапы, смеющиеся лица всех Уизли и свое собственное, но почему-то в очках и с дурацким шрамом на лбу. Придя в себя, он понял, что сон был навеян вчерашней дорогой и разговором о Люпине. Лежать дальше было невмоготу, и Драко спустился вниз в кухню.
        Накануне за ужином он не успел рассмотреть это помещение и теперь с интересом оглядывался. Комната была небольшая, битком набитая кухонной утварью и разномастной посудой. Из?под потолка свисали пучки сушеных трав, распространяя в воздухе чуть ощутимый запах лета. В центре стоял большой деревянный стол, вокруг которого были расставлены стулья и табуреты.
        Драко, стараясь не шуметь, отодвинул один из стульев. Ткань обивки когда-то была темно-синей, но давно выцвела и местами обветшала. Кое-где красовались аккуратные заплаты.
        Он присел на краешек сиденья и сложил перед собой руки, уставившись в окно. Небо постепенно серело, знаменуя скорое наступление зимнего утра. Старый дом поскрипывал и покряхтывал, наслаждаясь тишиной и спокойствием.
        Внезапно распахнулась дверь, ведущая на улицу, и внутрь вошла Молли в какой-то накидке, которую и мантией-то назвать было нельзя. В руках она держала корзину яиц.
        - Гарри, ты уже проснулся? Так рано? Наверное, в Хогвартсе привык вставать затемно, чтобы успеть на уроки. Я вот тоже на каникулах всегда подскакивала, когда еще не рассвело, зато в школе просыпалась с трудом, - не переставая говорить, она скинула свою хламиду, бережно повесила ее на крючок возле двери и начала суетиться, разжигая огонь, доставая сковороды, тарелки, чашки.
        Драко хотел уйти, но непонятная истома разлилась по телу, не давая сдвинуться с места. Он наблюдал за движениями низенькой женщины, вихрем носившейся по кухне, с удивительной грацией обходившей все углы. Посуда сама летела ей в руки, словно она пользовалась беспалочковой магией.
        - Ты, надо думать, проголодался, - в ее руке оказался огромный чайник, который она, наполнив водой, поставила на печь, - сейчас я тебя накормлю. Смотреть на тебя больно, такой худой и бледный.
        Драко чуть не рассмеялся в голос, уж если Поттер для нее худой и бледный, что бы она сказала, увидь цвет кожи его самого. Наверняка решила бы, что он в шаге от могилы.
        Миссис Уизли не смолкая, тараторила все время, пока готовился завтрак. Она с увлечением рассказывала, как идут дела у близнецов, радовалась успехам Билла, переживала, что Чарли выбрал опасную работу.
        - Надеюсь вы с Роном после школы подыщете себе что?нибудь более подходящее, - сказала она, ставя перед Драко тарелку с аппетитно скворчащей яичницей и сосисками и большую чашку горячего какао. Драко хотел было сказать, что не голоден и мог бы подождать остальных, но дразнящий запах действовал как Imperio, заставляя руки сами тянуться за вилкой и ножом.
        Пока Драко завтракал, миссис Уизли продолжала хлопотать у плиты, не переставая о чем-то говорить. Она спрашивала, как идут дела в школе, какие у него оценки, все ли он успевает. Драко отвечал односложно, боялся проговориться. Но, как ни странно, ему хотелось рассказать всю правду. Было видно, что ее действительно интересуют его ответы. Она укоризненно покачала головой, когда Драко сказал, что оценки у него «в пределах нормы».
        Все закончилось, когда на кухню спустился мистер Уизли. Он был уже одет в служебную мантию, а в руке держал поношенный портфель, распухший от огромного количества бумаг.
        - А я все гадал, с кем ты тут с утра беседуешь, - сказал он, склонившись к жене и целуя ее в щеку, - даже испугался немного - ты в последнее время так устала, занимаясь подготовкой к Рождеству, - он хитро подмигнул Драко, усаживаясь за стол.
        - Артур Уизли, на что это ты намекаешь? - грозно спросила Молли, уперев руки в бока.
        - Ни на что милая, просто тебе надо больше отдыхать. Гарри, как спалось? - мистер Уизли решил увести разговор подальше от опасной темы.
        - Спасибо, хорошо, - Драко начал подниматься, намереваясь выскользнуть из кухни до начала семейного скандала, присутствовать при котором не хотелось. Но Молли уже нависла над столом и сурово произнесла:
        - Я бы так не уставала, если бы кое?кто хоть иногда помогал мне!
        - Но дорогая, я же работаю, - начал оправдываться мистер Уизли, - и потом, у тебя есть помощница - Флер, а теперь и Джини приехала.
        Молли при упоминании имени будущей невестки с презрением фыркнула в лучших традициях семьи Малфоев и, взмахнув палочкой, подала завтрак на стол.
        - Постарайся вернуться сегодня пораньше. Должен приехать Ремус, вместе поужинаем, - сказала она уже совершенно спокойно и добавила, вздохнув: - Ты совсем не щадишь себя, постоянно в Министерстве.
        Мистер Уизли согласно кивнул и принялся за еду. Проходя мимо, Молли ласково коснулась его плеча:
        - Пойду разбужу детей, пора завтракать.
        Драко только сейчас понял, что так и простоял все это время в позе человека, готовящегося прыгнуть в воду. От напряжения заныли ноги, и он тяжело опустился обратно на стул. Он не ожидал, что миссис Уизли так скоро сменит гнев на милость. Только что она строго выговаривала мужу, что он ей не помогает, а в следующую минуту уже беспокоилась о его собственном отдыхе.
        Дождавшись, пока шаги жены стихнут на лестнице, мистер Уизли заговорил:
        - Гарри, я тут по случаю приобрел одну забавную маггловскую вещицу… эээ… как же она называется, - но потянулся к своему портфелю и достал лист пергамента, - плеер. Он работает от э-лек-три-чест-ва, но человек, который мне его продал, сказал, что есть такие маленькие штучки, которые надо поместить внутрь и он тоже будет работать! Его можно носить с собой и слушать музыку. Представляешь, как здорово! Когда у меня выдастся свободный вечерок, я покажу тебе его.
        Драко с удивлением рассматривал этого взрослого человека, волшебника, увлекающегося маггловскими изобретениями. Он не понимал, что такого необычного в этих немагических вещах, чтобы так носиться с ними. Просто лишенные магии стараются придумать, чем бы ее заменить. Его размышления были прерваны появлением на кухне остальных членов семьи. Рон недовольно бурчал, что больше не приедет на каникулы домой, в Хогвартсе его никто не заставляет так рано вставать в его законный выходной. Джини заметила, что и в будние дни он не спешит просыпаться, из-за чего частенько опаздывает на занятия. К счастью миссис Уизли не услышала ее слов, суетясь вокруг стола.
        Драко, извинившись перед всеми, поспешил из кухни, сославшись на то, что ему надо переодеться.
        Когда Рон поднялся наверх, Драко сидел на своей кровати и задумчиво вертел в руках волшебную палочку.
        - Одевайся теплее, мама попросила нас почистить дорожки от снега.
        - Нам ведь запрещено использовать магию вне стен школы, - удивился Драко.
        - Думаешь, я не знаю? - Рон стянул с себя халат, пижаму и, поеживаясь, влез в старые потертые джинсы и безразмерный свитер. - Но она считает, что подросткам полезно заниматься физическим трудом на свежем воздухе.
        Кто такая «она» можно было и не спрашивать.
        Они спустились вниз и, отыскав в сарае две лопаты, начали раскидывать снег. Рон достаточно быстро продвигался вперед, видно было, что у него есть кое-какие навыки. А вот у Драко дела шли из рук вон плохо. Лопата не слушалась его, все время норовила или воткнуться в землю, или скользнуть по поверхности. Наконец Драко не выдержал. Почему он вообще должен заниматься этим? Тоже мне, нашли домового эльфа! Лопата полетела в одну сторону, перчатки в другую.
        - Все, с меня хватит!
        Рон удивленно обернулся:
        - Ты чего?
        - Решили обзавестись бесплатной рабочей силой? Я не собираюсь проводить каникулы, трудясь на благо семьи Уизли!
        Рон одним прыжком подскочил к Драко, так и не выпустив лопату из рук.
        - Не думай, что мне очень приятно находиться рядом с тобой, спать в одной комнате, обедать за одним столом. Если бы не эта дуэль, ноги бы твоей не было у нас в доме.
        - А моей ноги и так здесь нет, здесь ноги и все остальное, что к ним прилагается, твоего Поттера. Кроме мозгов. Их у него никогда не было.
        Драко развернулся и пошел, не разбирая дороги, лишь бы подальше. Рон кинулся следом за ним:
        - Малфой, ты чего взбесился?то? - он хотел схватить Драко за рукав, но понял, что до сих пор сжимает лопату. Воткнув ее в снег, Рон развернул Драко к себе лицом:
        - Ну? Какая муха тебя укусила?
        - Никакая. Пусти.
        - Не пущу. Ты забыл, что должен вести себя тише воды, ниже травы? А если Гарри там, - Рон неопределенно мотнул головой куда-то в сторону, - выкинет подобный финт?
        - Беспокоишься за своего Поттера? Можешь не переживать, вряд ли моим родителям сейчас до него, вернее до меня, - закончил Драко упавшим голосом и перестал вырываться.
        - Почему?
        - У них наверняка найдется занятие поинтересней.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Не важно, забудь.
        Рон пожал плечами:
        - Как скажешь. Только не психуй больше. А то я тоже не железный, вмажу, мало не покажется.
        Заключив очередное перемирие, они вернулись к расчистке двора и с горем пополам управились с этим к обеду. Не успели они отнести лопаты в сарай и вернуться в дом, как с низко провисшего неба на только что очищенную дорожку упала первая снежинка, а следом за ней, играя на лету в салочки, поспешили ее подружки.
        Вечером пришло письмо от Люпина. Он писал, что задерживается и вполне возможно не сможет приехать надолго, но постарается заскочить на несколько минут повидать Гарри. Драко усиленно делал вид, что расстроился, но на самом деле облегченно вздохнул, узнав, что одной проблемой будет меньше.
        Оставшись наедине с Роном, Драко спросил у него:
        - Скажи, а твои родители часто ругаются?
        Он замер, ожидая вспышки гнева и требования не лезть в жизнь их семьи. Но ответ обескуражил его. Совершенно спокойно Рон сказал:
        - Постоянно, а что?
        - Постоянно?
        - Ну да, мама очень вспыльчивая, но быстро отходит. Они за день могут пять раз поссориться, и тут же помириться.
        - А никогда не бывало… ну, чтобы они не разговаривали друг с другом?
        Рон удивленно посмотрел на Драко.
        - Бывает. Мама все время грозится больше не разговаривать с нами со всеми, но долго не выдерживает. Один раз она молчала часа два, это было страшно.
        Драко согласился с ним. Да, это страшно. Когда в доме стоит напряженная тишина, родители подчеркнуто вежливы друг с другом и с тобой, кроме слов «Передай, пожалуйста, соль» за столом не произносится ничего. Но когда это длится не пару часов и даже не один день, а неделями, становится просто жутко, как будто живешь с мертвецами и сам становишься мертвецом.
        Дни до Рождества пролетели незаметно. Драко и Рон большую часть времени были предоставлены сами себе. Хотя иногда миссис Уизли, вспомнив, что теперь в ее распоряжении полный дом помощников, раздавала им необременительные поручения, которые, впрочем, приходилось выполнять без применения магии. То надо было разобрать старый хлам на чердаке, то повыгонять из подвала забравшихся туда на зиму садовых гномов. Но любая работа прерывалась, когда Молли звала их на обед, а после обеда утренние задания забывались сами собой, и Драко с Роном поднимались к себе в комнату или отправлялись полетать над ближайшим холмом. Драко брезгливо брал в руки старенькую, потрепанную метлу, ворчал, что она годится только для того, чтобы гоняться за черепахами, но, поднявшись в воздух, забывал обо всем, что случилось за последние два месяца, и наслаждался полетом.
        По вечерам вся семья собиралась в гостиной. С появлением Фреда и Джорджа и без того не маленькое общество, казалось, увеличивалось вдвое. Большая гостиная сразу наполнялась до краев смехом и гомоном. Миссис Уизли одергивала близнецов и ужасалась, когда они рассказывали о придуманной ими очередной вредилке. Чарли говорил о драконах и том, что общаться с ними порой куда безопаснее, чем с некоторыми людьми. Флер время от времени вставляла в общий разговор несколько слов о том, что во Франции «все совсем не так», и зима теплее, и снег пушистее, да и Рождество встречают гораздо веселее. При первых звуках ее голоса миссис Уизли неожиданно вспоминала про пирог в печи и, позвав за собой Джинни, удалялась на кухню. В общем, это была большая, шумная семья со своими причудами и смешением разных характеров и нравов.
        Драко не оказывался отгороженным от них, его вовлекали во все разговоры, спрашивали его мнения. Он мог получить легкий подзатыльник от миссис Уизли так же, как и любой из ее сыновей, подвернувшись не во время ей под руку, но в следующий момент она заботливо подкладывала ему и Рону на тарелки по огромному куску нежного пудинга, попутно за что-то отчитывая.
        Драко не привык к тому, что отношения в семье могут быть такими. Нельзя сказать, что его родители совсем не интересовались, как у него идут дела в школе, но просматривания результатов экзаменов, присланных по почте, с сухим удовлетворенным кивком в конце было явно недостаточно.
        Мистер и миссис Уизли не запирались по вечерам каждый в своей комнате. И никто из детей также не стремился улизнуть из гостиной, наоборот, они с нетерпением ждали этого времени. Даже Фред и Джордж, у которых в Лондоне была своя квартира над их магазинчиком, и которые постоянно жаловались на нехватку времени, каждый день оказывались сидящими рядом в этой уютной комнате и делились новостями.
        Обо всем этом Драко думал, лежа в постели. Плотный ужин, который миссис Уизли приготовила в Сочельник, не давал уснуть, и времени на размышления было полно. Как так получилось, что Драко начал получать удовольствие от нахождения в этом старом неуклюжем доме, в котором, чтобы пройти из одной комнаты в другую, надо было обязательно подняться или спуститься на несколько ступенек? Почему его перестало раздражать количество Уизли на квадратный ярд, а по вечерам не хотелось уходить из гостиной? И что теперь со всем этим делать? Он внезапно разозлился. «Да ничего мне этого не нужно! Вот вернемся в Хогвартс, Поттер привезет книгу. Я избавлюсь от общества Уизела, и все пойдет, как прежде». Драко поплотней закутался в одеяло и отвернулся к стене.
        - Одевай!
        - Не буду!
        - А я тебе говорю - одевай, - Рон совал ему в руки объемистый сверток, в котором предположительно должен был находиться очередной свитер, связанный миссис Уизли.
        - Да отстань ты от меня. И вообще это подарок Поттеру, вот ему и отдашь, когда встретишь.
        - Мама расстроится, если ты его не наденешь, она ведь думает, что ты - это Гарри.
        - Да мне-то какая разница, расстроится или нет. Сам успокаивай свою родню, - и Драко выбежал из комнаты, хлопнув дверью.
        - Псих ненормальный, - Рон пожал плечами и бросил уже несколько потрепанный сверток на его постель.
        Драко выскочил на улицу и остановился. Ну и что теперь делать? Куда бежать? Домой? В Хогвартс? В Малфой-меноре уже есть один Драко, второго там не ждут. И в школе не к кому спешить, все разъехались на каникулы. Вот так связываться с Поттером, даже характер не покажешь.
        Он постоял еще немного посреди двора, но мороз начал пробираться под одежду, и Драко решил вернуться в дом. В дверях он столкнулся с миссис Уизли.
        - Гарри! Что ты делал на улице в одной рубашке? Ты же простудишься! - она затащила его в кухню и стала шарить по полочкам и открывать дверцы шкафчиков:
        - Да где же оно? Вот что значит - все дети разъехались, ни одного зелья не найдешь. А! Вот, - в ее руке появилась пузатенькая склянка с Бодроперцовым зельем, - на, выпей, а я пока согрею чай.
        - Нет, спасибо, не нужно.
        - Как не нужно? Ты столько простоял на морозе совсем раздетый. Даже руки заледенели. Тебе надо…
        - Да ничего мне не надо! Оставьте меня в покое, - он со всех ног бросился наверх, по пути оттолкнув шедшего навстречу Рона. В комнате Драко бросился на кровать и пытался успокоиться. Что на него опять нашло? Все вроде бы было хорошо. Он здесь уже неделю и никто ничего не заподозрил. Оставалось продержаться еще столько же. И вот сорвался. Теперь еще, чего доброго, придется идти и извиняться.
        Дверь почти бесшумно отворилась. Драко сильнее вжался лицом в подушку, ожидая, что сейчас услышит голос Рона. Хотелось закричать: «Да все я уже понял, только дай мне побыть одному! Не могу больше смотреть на всех вас, таких довольных и счастливых. У меня тоже все замечательно, просто прекрасно. И никому я не завидую».
        Но вместо этого он почувствовал, как кто-то присел на кровать рядом с ним, и на его плечо опустилась теплая ладонь. Драко боялся, что его сейчас начнут успокаивать, уговаривать. Вынести этого он бы не смог. Но вошедший молчал, только рука тихонько поглаживала его по спине.
        Успокоившись, Драко повернулся лицом вверх.
        - Все хорошо? - миссис Уизли убрала волосы с его лба и слегка коснулась щеки.
        Драко на секунду прикрыл глаза и кивнул.
        - Пойдем вниз, все ждут только тебя.
        Она встала. Подойдя к двери, она обернулась, сказала:
        - Веселого Рождества, Гарри, - и вышла.
        Драко был благодарен за это молчаливое, без расспросов, сочувствие. Свесив ноги с кровати, он начал подниматься и наткнулся рукой на сверток. Сорвав бумагу, Драко вытащил толстый вязаный свитер. Зеленый. Он усмехнулся - надо же, какая неожиданность! Ну и пусть подарок предназначался не ему. Поттер обойдется. В крайнем случае, подождет следующего Рождества и получит новый. А этот Драко оставит себе.
        Когда он зашел в гостиную, все были в сборе, хвастались обновками, обменивались подарками. Только сейчас до Драко вдруг дошло, что сам-то он никому подарков не приготовил. Он тихо уселся рядом с Роном.
        - Ну что, истеричка, успокоился?
        - Мне надо с тобой поговорить.
        Рон испуганно посмотрел на него - что опять случилось - но поднялся и вышел за Драко из комнаты.
        - Ну чего там опять у тебя?
        Драко замялся:
        - Я насчет подарков…
        - Дались тебе они. Не переживай, я Гарри скажу, что ты свитер одел, чтобы маму не расстраивать.
        - Я не об этом. Я ведь никому ничего не купил.
        Рон удивился:
        - А от тебя никто ничего и не ждал. Свои подарки Гарри купил задолго до Рождества, а когда уезжал в Малфой-менор, передал мне. Так что не волнуйся, тебе не придется тратить на нас ни сикля.
        Он криво усмехнулся и вернулся обратно в гостиную.
        Допоздна все семейство Уизли шумно и весело праздновало Рождество. У Драко рябило в глазах от ярких красок и мельтешения рыжеволосых голов. Старшие братья не отставали от близнецов, придумывая новые проделки. Рон чаще всех оказывался объектом розыгрышей, но и другие не оставались в стороне. Даже миссис Уизли сквозь пальцы смотрела на то, что в воздухе во все стороны носились разноцветные фейерверки, время от времени норовя забраться за шиворот или растрепать волосы.
        Джинни, ради праздника отложившая в сторону свою неприязнь к будущей невестке, о чем-то увлеченно шепталась с Флер, то удивленно округляя глаза, то недоверчиво хмыкая.
        Драко наблюдал за всем этим со стороны. Что-то не позволяло ему участвовать во всеобщем веселье, все время останавливая его. Он очень хотел присоединиться к остальным и взорвать шутиху или вытащить наугад из пакета очередную экспериментальную конфету близнецов и, съев ее, вместе со всеми ждать, что же случиться. Фред говорил, что все драже абсолютно одинаковы, но угадать, как они подействуют на определенного человека, никто не может. У Билла, например, волосы потемнели и завились мелкими кольцами. А веснушки Рона начали переливаться всеми цветами радуги, отчего он стал похож на рождественскую елку.
        Драко вспоминал праздничные приемы в Малфой-меноре, где все проходило так чинно и благопристойно, но ужасно скучно, особенно для маленького мальчика, который не разбирается в политических интригах. Нарцисса Малфой славилась умением устраивать роскошные балы, вот только практически все они преследовали какую-то определенную цель: добиться расположения Министра магии, заключить выгодную сделку, заполучить сторонников. Никто не относился к ним как к развлечениям. Каждая шутка, каждая улыбка была точно просчитана, отрепетирована, выверена по времени. Вскоре Драко привык к этому и в любой фразе искал скрытый смысл.
        Поэтому сейчас он чувствовал себя несколько растерянно, не мог расслабиться и без оглядки кинуться с головой в царившее вокруг заразительное веселое сумасшествие. Драко только тихо сидел на диване и впитывал в себя умопомрачительную круговерть красок, звуков, эмоций.
        Праздник закончился далеко за полночь, все разошлись по комнатам, уставшие, но довольные. Драко решил, что это Рождество уж точно не похоже ни на одно из тех, что ему уже довелось встретить. Вот только было не понятно, понравилось оно ему или нет.
        После Рождества оказалось, что каникулы летят к концу с невероятной скоростью. Рон внезапно вспомнил о горе домашних заданий, и они с Драко надолго оставались в комнате, пытаясь эту гору хоть немного уменьшить. Из сундуков доставались учебники, пролежавшие там в ожидании своей очереди, с чернильниц смахивалась пыль, успевшая накопиться за это время. Каждое утро Рон с тоской пересчитывал дни, оставшиеся до возвращения в школу.
        В последнее утро в Норе Драко проснулся рано, мучила мысль, что все прошло слишком гладко, такого не бывает. Сегодня обязательно что-то произойдет. Он перебрал в голове, все, что предстояло сделать до отъезда, и не смог найти причин своего беспокойства. Оставалось всего несколько часов до отправления Хогвартс-экспресса, а в школе он сразу же найдет Поттера и вся эта история благополучно закончится. Успокоив себя, Драко постарался уснуть снова, но уже послышались чьи-то шаги и звук голосов, хлопали двери и поскрипывали ступеньки. Старый дом постепенно просыпался, разгонял ночные страхи и сомнения.
        И тогда Драко решил просто полежать с закрытыми глазами, представляя, как взлохмаченные и зевающие обитатели дома спускаются вниз, постепенно пробуждаясь и оживая от запахов, витающих на маленькой кухне. Как миссис Уизли снует от плиты к столу, готовя завтрак, а мистер Уизли просматривает утреннюю газету, по привычке пропуская мимо ушей ее ворчание, тем не менее, каким-то шестым чувством угадывая, когда надо согласно кивнуть или удивленно хмыкнуть. Билл и Чарли уже затеяли спор о преимуществах использования драконов в качестве охраны банковских ячеек. А Флер сидит рядом и заинтересованно слушает их. Очередное теплое семейное утро.
        На перроне, среди суеты прощания, Драко удалось на минуточку ускользнуть от остальных. Он твердил себе, что просто хочет убедиться в том, что Поттер жив и тоже возвращается в школу, а не сбежал. Но заметив знакомое лицо, тут же потерял к нему всякий интерес, пытаясь разглядеть, кто же из родителей прибыл проводить его в школу. К своему удивлению Драко увидел их обоих. Они стояли рядом. Отец слега поддерживал мать под руку, а та немного смущенно улыбалась.
        Прозвучал сигнал к отправлению, и Нарцисса, шагнув вперед, приобняла стоящего перед ней растерянного светловолосого паренька, который в ответ что-то шепнул ей на ухо. Через несколько секунд она отступила. В свою очередь Люциус крепко пожал протянутую руку и едва заметно кивнул, словно еще раз подтверждая ранее сказанное.
        Все происходящее было для Драко, как гром среди ясного неба. Он отстраненно наблюдал, как Поттер в сопровождении Винса и Грега садится в вагон, и чуть было не пропустил момент, когда поезд тронулся. Рон едва успел затащить его в последнюю минуту.
        Что же произошло в Малфой-меноре за эти две недели? Что случилось, почему его родители так ведут себя? Похоже, Поттеру придется многое ему объяснять.
        Глава 8
        Гарри ужасно проголодался в Хогвартс-экспрессе. Желудок напоминал ему, что прощальный завтрак в Малфой-меноре был хоть и роскошным, но, увы, уже давно превратился в историю, и не мешало бы вновь подкрепиться.
        Подходя к Большому залу, Гарри услышал веселый гомон. Студенты шумно обсуждали прошедшие каникулы, делились впечатлениями, хвастались обновками, рассказывали, где успели побывать. Мечтательно зажмурившись в предвкушении сытного ужина, он не заметил, как из скрытой в тени ниши выступила темная фигура и рывком потянула его следом за собой. Гарри схватился было за палочку, но, заметив отблески света на круглых стеклах очков, успокоился.
        - Я тоже рад видеть тебя, Малфой, - сказал он, переставая сопротивляться и послушно прячась в небольшом углублении в стене, пока Драко накладывал отвлекающие чары.
        - О твоем удовольствии поговорим позже, а сейчас признавайся, что ты сделал с моими родителями? - Хотя голос и звучал спокойно, в нем явственно послышалась угроза. - Что это было - Obliviate, Imperio?
        - О чем ты?
        - Хватит прикидываться! Ты ведь на это и рассчитывал. Наверное, за все две недели ни разу не спустился в отцовскую библиотеку за книгой и решил разыграть этот спектакль. Думал, что я увижу душещипательную сцену прощания любящих родителей со своим драгоценным чадом, растаю и соглашусь на все, что ты предложишь, что бы снова занять свое место. Даже пойти к директору. Но ты просчитался, Поттер. Слишком увлекся созданием образа счастливой семьи и кое?что упустил. Заставить моих родителей прийти вдвоем проводить меня в школу, да еще и мило улыбаться, находясь рядом более, чем пять минут, можно только под Imperio. Поэтому не надо делать из меня дурака, рассказывай все, как было.
        Во время этой тирады Драко внимательно смотрел Гарри в глаза, приблизив свое лицо почти вплотную к его, словно пытался прочесть в них ответы на свои вопросы.
        - Ну, что молчишь? Не можешь придумать ничего в свое оправдание?
        - Мне не в чем оправдываться. Тем более перед тобой, - Гарри оттолкнул Драко. Все его хорошее настроение улетучилось.
        - Да неужели? Ну так похвастайся своими успехами. Ты нашел книгу?
        - Нашел. Только она нам не поможет. Я просмотрел ее несколько раз, но ничего похожего на наш случай в ней нет.
        Гарри вспомнил, как обрадовался, когда вскоре после приезда в Малфой-менор узнал, что Люциус отбыл в Министерство по делам и его не будет до вечера. Нарцисса, занятая подготовкой к Рождеству, помешать не могла и у Гарри появилась возможность спокойно отыскать заветный фолиант. Захватив с собой мантию-невидимку, он пробрался в кабинет хозяина дома и приступил к поискам. Драко был прав, книга нашлась быстро. Не заметить ее мог только слепой. Она выделялась на полке, как слон, случайно попавший в табун лошадей. Гарри, не веря в такую удачу, тут же начал пролистывать ее. Но книга была толстой, шрифт очень мелким, и нигде не наблюдалось яркой мигающей стрелки, с надписью «То, что тебе нужно, здесь!». Поэтому, накинув поверх своей находки мантию-невидимку, он отлевитировал ее в более безопасное место, ни на секунду не задумавшись о том, что будет, если Люциус заметит пропажу книги.
        Следующие несколько дней Гарри внимательно изучал ее, отыскивая любое упоминание о применении интересующего его заклинания. Но чем меньше листов оставалось до конца, тем сильнее было разочарование. По ночам ему снилось, что книга сама раскрывается на нужной станице, что кто-то заботливо пометил отрывок с точными инструкциями для попавших в подобное положение. Он поражался их простоте и гениальности, но проснувшись, не мог вспомнить ничего, кроме смутного осознания, что они с Драко что-то упустили.
        Гарри не мог все время безвылазно сидеть в комнате, даже делая вид, что оттачивает движения палочки или пишет эссе по гербологии. Близился праздник, и Нарцисса все чаще просила его помочь ей или просто высказать свое мнение относительно убранства дома.
        Гарри сперва нехотя отрывался от книги, ожидая, что вот-вот, на следующей странице или через абзац, он найдет, что искал. Но по мере того как надежды таяли, он все охотнее проводил время, наблюдая как Нарцисса накладывает чары левитации на свечи или выбирает место для рождественской ели.
        Рождество прошло тихо и по-семейному. После ужина они долго сидели втроем в гостиной, приглушив свет. Не было той неловкости, которую родители Драко испытывали в присутствии своего сына в первые дни каникул. Люциус, вальяжно развалившись в кресле, рассказывал семейные предания, в которых вымысел и правда смешались и переплелись так тесно, что стали неотделимы друг от друга, а реальные люди превратились в сказочных персонажей. Истории были разными: мрачными, отдающими могильным холодом, и забавными, заставлявшими Гарри хохотать в голос. Нарцисса сидела рядом, используя малейшую возможность прикоснуться к нему - передавая чашку чая, откидывая со лба отросшие волосы, поправляя загнувшийся уголок воротника рубашки. Гарри было тепло и уютно ощущать ее заботу, хотелось положить ей голову на колени, как наверняка делал маленький Драко, и уснуть, позабыв обо всех проблемах, о том, что это не его родители и не его дом.
        Но любой вечер когда?нибудь плавно переходит в ночь, и этот не был исключением.
        Пожелав спокойной ночи, Гарри с сожалением поднялся с дивана. У двери он обернулся. Люциус внимательно смотрел на жену, а Нарцисса, опустив глаза как школьница, выводила какие-то загадочные значки на деревянном подлокотнике.
        Испугавшись совсем некстати нахлынувшей нежности к этим людям, Гарри чуть ли не бегом кинулся из гостиной. Оказавшись в своей комнате, он попытался разобраться, почему захотелось сказать им что-то хорошее, обнять и утешить. Прожив некоторое время под одной крышей с Люциусом и Нарциссой он понял одну поразительную вещь - они такие же люди, как и все, кого он знает. И, не смотря ни на что, они любят его. То есть не его, конечно, а Драко, своего сына, хотя и не всегда умеют показать это.
        Гарри настолько глубоко погрузился в воспоминания, что не слышал, о чем говорил Драко.
        - Поттер, ты что, заснул?
        - Чего тебе?
        - Я спросил, где книга?
        - У меня в комнате, в вещах.
        - Принеси ее. Я буду ждать тебя в Выручай-Комнате, - Драко начал снимать отвлекающие чары.
        - Сейчас? У нас же на это будет уйма времени, - попытался возразить Гарри, заранее понимая, что переубедить Драко не удастся.
        - Именно сейчас. Мне теперь еще придется своих родителей спасать, - проговорил тот, не отрываясь от своего занятия. - А делать это в таком виде, согласись, не очень удобно.
        - Да отчего их спасать?то? У них все хорошо!
        Драко резко обернулся и, сжав кулаки и стиснув зубы, еле сдерживая себя, посмотрел на Гарри. Гарри застыл. Он испугался, что стоит ему пошевелиться или сказать хоть слово, и Драко набросится на него. Но тот не двигался и только глубоко дышал, словно успокаивая себя.
        - Хорошо? Да что ты можешь знать о них?
        Он отвернулся и чуть слышно добавил:
        - Хорошо уже не будет никогда.
        Гарри как током ударило: ведь Драко ничего не знает. Он до сих пор считает, что его родители на грани развода. Тогда понятно, почему он не поверил в то, что увидел своими собственными глазами на вокзале.
        - Подожди, - Гарри уцепился за его рукав, - мне нужно кое?что тебе рассказать.
        Гарри вымотался. Оказалось не так-то просто рассказывать Малфою о его же родителях. Получалось, будто он подсматривал за ними в замочную скважину. Все, что они делали и говорили, предназначалось не ему, и Гарри постарался вспомнить малейшие интонации, чуть заметные жесты, робкие улыбки и передать все это Драко, чтобы тот сам все понял.
        Драко слушал сначала недоверчиво, но Гарри продолжал говорить и говорить, и постепенно сомнение на его лице уступало место надежде.
        - Ты знаешь, я порой тебе даже завидовал.
        - Поверь мне, Поттер, завидовать особо не чему. Если все на самом деле так, как ты рассказываешь, то это Рождество должно было стать самым замечательным в моей жизни. Я не помню ни одного вечера, похожего на описанный тобой. Чаще всего мне предоставляли полную свободу в строгих рамках приличий. Семейную историю я изучал по «Хроникам рода Малфоев», где четко написано кто, где, когда и что натворил. Отец не болтал со мной о пустяках, а мама не приходила пожелать мне спокойной ночи.
        - Приходила, - отозвался Гарри.
        - Что?
        - Каждый вечер она дожидалась, пока ты уснешь, и заходила в твою спальню, чтобы поцеловать тебя.
        - Но почему…
        Не дав Драко закончить, Гарри продолжил:
        - Когда тебе было года четыре, ты как-то заявил Нарциссе, что уже вырос и не нуждаешься в ее заботе. Устроил настоящую истерику, когда она попыталась обнять тебя при ком-то постороннем. И еще с неделю вырывался и убегал всякий раз, когда ей хотелось приласкать тебя.
        - Это мама тебе рассказала?
        Гарри кивнул.
        - Я не помню этого.
        - Ты был слишком мал.
        Драко не ответил. Гарри тоже молчал, давая Драко время обдумать услышанное. Тишина стояла полная - наложенные чары не пропускали ни звука извне. Но природа берет свое и желудок Гарри, который уже добрых полчаса как должен был наслаждаться вкуснейшими яствами, громко заурчал, выведя из задумчивости одного и не на шутку смутив другого.
        - Ладно, иди, может, еще что осталось.
        - А как же книга?
        - Ты сам сказал - успеем еще.
        Они вышли в коридор и Драко, не оборачиваясь, направился в сторону гриффиндорской башни. Гарри еще немного постоял, глядя ему вслед. Потом рассеянно пожал плечами и пошел в Большой зал.
        Уже на следующий день Гарри и Драко снова встретились в Вручай-комнате. Драко в нетерпении сразу же схватился за книгу и лихорадочно стал просматривать ее. Гарри тихо стоял рядом, зная, что все бесполезно, но все же надеясь, что каким-то невероятным образом Драко удастся найти искомое.
        В тот вечер они почти не разговаривали. Тишину нарушали лишь шелест страниц да тиканье часов.
        Книгу, по обоюдному согласию, решено было оставить здесь - так спокойней. В Выручай-комнате найти ее никто не сможет, да и не надо каждый раз таскать с собой такую тяжесть, пряча под мантией выпирающие углы.
        Дни шли. Закончился январь, потом февраль. Началась весна. Гарри и Драко почти каждый вечер проводили вместе. Книга, несколько раз проштудированная, изученная вдоль и поперек, лежала на столе. Изредка кто?нибудь из них подходил и, лениво перевернув несколько листов, снова закрывал ее.
        Как-то само собой получилось так, что Гарри и Драко стали больше разговаривать, делясь новостями факультетов, вспоминая детство.
        Несколько раз Гарри подмечал, как Драко странно замирает, словно порывается что-то сказать, но не решается. Догадываясь, что он хочет расспросить о своей семье, Гарри начинал судорожно соображать, как бы незаметно сменить тему и, словно только что вспомнив какую?нибудь незначительную деталь, принимался заново описывать рождественскую ель, праздничный вечер, разговоры с Люциусом и Нарциссой. Повторяя раз за разом свой рассказ, он исподтишка поглядывал на Драко. Тот жадно вслушивался и изредка едва заметно улыбался.
        Был конец мая. Приближались экзамены, а вместе с ними и окончание учебного года. А Гарри и Драко все никак не могли вернуться каждый на свое место. Чем меньше времени оставалось до летних каникул, тем тревожнее становилось на душе. Они уже по горло были сыты этим затянувшимся приключением. Все книги в Запретной секции, могущие иметь хоть отдаленное отношение к перемещению душ, были ими пересмотрены. Ничего не находилось. Мадам Пинс настолько привыкла видеть их каждый день в библиотеке, что наверняка считала этих двух парнишек отличниками и несказанно удивилась бы, узнай, что это не так.
        Надо было готовиться к экзаменам, а Драко и Гарри дни напролет перебирали в голове, что они пропустили, где еще можно поискать и всерьез задумывались, а не обратиться ли за помощью к темным магам из Лютного переулка.
        В один из жарких солнечных дней сразу после обеда Гермиона потащила Драко и Рона позаниматься на свежем воздухе, сказав, что нужно совмещать приятное с полезным. Они расположились под деревьями на берегу озера. Гермиона, обложившись книгами и свитками с конспектами, сразу углубилась в повторение материала. Рон, которого полуденное солнце разморило, немного поклевав носом, задремал. А Драко бездумно поглядывал поверх пергаментов на проходящих мимо студентов. Вдруг он заметил, как один из младшекурсников вприпрыжку несется к нему.
        - Гарри! Гарри Поттер!
        Драко приподнялся. Гермиона оторвалась от учебников и заинтересованно глянула в его сторону.
        - Директор просил тебя зайти к нему!
        - Сейчас?
        - Да, - мальчишка протянул клочок бумаги, и Драко, слегка поколебавшись, взял его. «Пароль - мармеладные мухи» - было написано тонким почерком. На душе заскребли кошки. Что Дамблдору могло от него понадобиться?
        - Ну, чего ты лежишь? Профессор Дамблдор тебя уже полчаса ждет!
        - А где же ты так долго ходил? - спросил Драко, вставая и отряхивая брюки от налипшей на них травы.
        - Да-а, думаешь легко было вас найти? Один на Астрономической башне торчит, второй у озера прохлаждается, - обиженно засопел юный посыльный, - а я бегай, собирай их всех.
        - Кого всех?то? - Драко замер.
        - Тебя, Малфоя со Слизерина. Директор просил вас обоих найти.
        - Гарри, что происходит? - всполошилась Гермиона. - Ты опять что-то натворил?
        - Ничего я не творил.
        - Тогда почему Дамблдор хочет видеть вас двоих?
        - Послушай, откуда же я могу это знать? Вот вернусь и все расскажу, - и он направился к замку.
        Около кабинета директора Драко столкнулся с Гарри. Тот вышагивал по коридору, не решаясь зайти.
        - Как ты думаешь, зачем он нас позвал?
        Драко пожал плечами:
        - Ты его лучше знаешь, вот и скажи мне, что могло ему в голову взбрести.
        Гарри помотал головой и назвал пароль. Горгулья отпрыгнула в сторону, и в стене открылся проем. Они встали на первую ступеньку винтовой лестницы, которая сразу же стала медленно подниматься.
        Оказавшись перед дверью, Гарри и Драко ненадолго задержались, но она внезапно распахнулась, и на пороге оказался сам директор.
        - Заходите-заходите, я уже давно вас жду, - он посторонился, пропуская их внутрь, а потом добавил: - Очень давно.
        Дождавшись пока они усядутся, Дамблдор стремительно прошел к своему столу и сел в кресло.
        - Гарри, не кажется ли тебе, что ваша шутка затянулась, - переводя взгляд с одного на другого, начал он. - Скоро летние каникулы, вам придется разъехаться на два месяца по домам и лучше будет, если Драко поедет в Малфой-менор, а ты, Гарри, - директор внимательно посмотрел в серые глаза, - к своим тете и дяде.
        - Профессор, а почему вы обращаетесь к нему - Гарри? - спросил Драко.
        Дамблдор повернулся к нему и удивленно сказал:
        - А как же еще, Драко? Я знаю вас обоих уже давно, но не слышал, чтобы вы сменили имена.
        Гарри вскочил со стула:
        - Значит, вы знаете, что я Гарри Поттер, а он - Драко Малфой?
        - Конечно, знаю.
        - И как давно? Откуда? - одновременно спросили Гарри и Драко.
        - Я заметил это на следующий день после Хэллоуина. А насчет того, откуда, так ведь это же было видно. Вы поменялись телами, но свои привычки, жесты, оставили при себе.
        - Но никто другой не обратил на это никакого внимания, - Гарри до сих пор не верил, что директор вот так просто признался, что уже полгода был посвящен в их тайну.
        - Никто этого не ожидал.
        - А вы, значит, ждали?
        - Гарри, ты помнишь наш разговор прошлым летом в Норе? - дождавшись утвердительного кивка, Дамблдор продолжил: - Тогда я сказал, что всем нужны друзья и, что бы найти их, не обязательно ходить далеко. Надо просто оглянуться. Я решил, что ты послушался моего совета, пусть и весьма… гм… неординарным способом. Самый лучший способ узнать и понять человека - встать на его место, посмотреть на все вокруг его глазами. Я, конечно, не думал, что ты воспримешь мои слова буквально, но не стал вмешиваться.
        - Но почему? - Драко настолько сильно стиснул кулаки, что чувствовал, как ногти впиваются в ладони.
        - Я считал, что вы сами в состоянии определиться, когда ваш эксперимент будет окончен.
        - Да какой к дракклам эксперимент! - не выдержав, Драко вскочил со стула, опрокину его, и заметался по кабинету. Портреты бывших директоров, разбуженные шумом, недовольно заворчали.
        - Я бы в жизни по своей воле не согласился поменяться с этим ненормальным телами!
        - Это надо еще разобраться, кто из нас ненормальнее, - Гарри тоже поднялся и встал на пути Драко, - я что ли разбрасывался заклинаниями, против которых нет контрзаклятий?
        - А чего ты всюду со своим Еxpelliarmus’ом лезешь? Ничего другого не выучил?
        Дамблдор хлопнул ладонью по столу. Гарри и Драко вздрогнули и посмотрели на директора, словно удивляясь, как он сюда попал.
        - Насколько я понял из сказанного сейчас вами, ваше нынешнее состояние не является результатом свободного волеизъявления.
        Гарри от удивления открыл рот:
        - Чего?
        - Поттер, директор говорит, что мы не хотели, чтобы так все получилось, - пояснил ему Драко.
        - А, ну да, это вышло случайно.
        - И могу я узнать, как именно?
        Гарри вздохнул и начал рассказывать Дамблдору обо всем, что произошло на прошлый Хеллоуин. Про дуэль, и странное заклинание, которое сработало не так, как должно было. Про то, как они проснулись на следующее утро и обнаружили, что находятся совсем не там, где им быть положено. Как искали выход из ситуации. Не забыл он упомянуть и о том, что Драко отказался сразу пойти к директору.
        Дамблдор слушал внимательно, не перебивая. Когда Гарри закончил, он сложил руки в замок и, уперевшись в них подбородком, произнес:
        - Весьма и весьма интересно. И что же это было за заклинание?
        - Еxcludere animus, - нехотя проговорил Драко.
        - Вот как! Я, конечно, читал о его использовании, но никогда не встречал людей, испытавших на себе его действие, ведь его очень давно не применяют практически.
        - Вы знаете это заклинание? - Гарри не верил своим ушам.
        - Конечно.
        - И знаете, как нам вернуться обратно в свои тела? - он боялся, что директор разведет руками и покачает головой, разбив все его надежды. Но Дамблдор лишь удивленно посмотрел на него:
        - А разве вы не знаете? Его действие можно прекратить обычным Finite Incantatem.
        Гарри чуть не взвыл от разочарования.
        - Мы пробовали, профессор, - потухшим голосом сказал Драко, - ничего не вышло.
        - Не может быть! Может, вы что-то не так сделали? - в голосе Дамблдора, прозвучала тревога.
        - Ну, если бы это делал Поттер, он бы обязательно что?нибудь забыл или напортачил, но я сам произнес заклинание и… ничего.
        - Только ты? Один? - директор немного оживился и, увидев, как Драко кивнул, облегченно рассмеялся.
        - Надо признаться, вам удалось меня немного напугать, я уже было подумал, что все действительно настолько серьезно.
        - А разве это не так? - Гарри в очередной раз не мог понять, о чем говорит Дамблдор. Хороши пустяки, они с Малфоем за полгода, так и не смогли ничего придумать. А тут скоро летние каникулы и надо разъезжаться по домам. Но по каким? Кому куда ехать?
        - Гарри, все дело в том, что в вашем случае заклинание изымания духа сработало не совсем правильно.
        - Это мы и сами знаем, - вмешался Драко, которого от всех этих загадок уже начинало тошнить.
        - Может, вы знаете и почему это произошло?
        - Мы предположили, что это из-за разоружающего. Наверное, разорвав мою связь с волшебной палочкой, оно слишком резко прекратило действие Еxcludere animus.
        - В том-то и дело, что не прекратило, Драко. Если ты помнишь, для завершения этого заклинания, после его произнесения надо указать на человека, чей дух ты изымаешь, а потом на предмет, куда его следует поместить.
        Драко онемел, Он вспомнил, как вырвавшись из его руки, волшебная палочка вращалась в воздухе, попеременно указывая то на него, то на Поттера. Хорошо еще, что поменялись местами только они. При таком стечении обстоятельств могло перемешать всех четверых, находившихся в тот момент в Зале почета, а то и пораскидать по кубкам и медалям.
        - Это значит, что мы оба подверглись действию заклинания… - вот оно! Наконец-то все сошлось. - Поттер, доставай палочку.
        - Это еще зачем? А нельзя сначала все объяснить? - Гарри переводил настороженный взгляд с Драко на директора.
        - Гарри, вам надо одновременно произнести контрзаклятие и все прекратится.
        - И только? - Гарри выхватил волшебную палочку. - Малфой, я тебя придушу! Мы из-за тебя полгода потратили впустую.
        - Ты хочешь растянуть это удовольствие еще на полгода? Давай уже.
        Они встали друг напротив друга, держа в руках направленные вперед волшебные палочки.
        - Finite Incantatem.
        Вспышка яркого света и Гарри потерял сознание, успев почувствовать, как его затягивает в чудовищный водоворот, расщеплявший каждую его клеточку надвое.
        Очнулся он на софе, трансфигурированной из стула. Голова просто раскалывалась, но услышав его стон, Даблдор протянул Гарри кубок с какой-то жидкостью.
        - Выпей, это снимет боль.
        Гарри послушался. И, правда, после первых же глотков стало легче.
        - Поттер! Во что ты меня превратил? Волосы давно пора было подстричь. А ногти! Ты что, по ночам руками копал тайный ход из подземелий?
        Гарри обернулся и увидел… Малфоя! Тот разглядывал себя в зеркале и брезгливо морщился.
        - Какой ужас. Мне надо срочно принять душ.
        - Малфой, не преувеличивай, я каждый день мылся, - Гарри был готов кричать от радости. И если бы не Дамблдор, то так, скорее всего, и поступил бы. Драко смерил его взглядом и фыркнул.
        А директор молча смотрел на них и только загадочно улыбался. Впрочем, как и всегда.
        - Спасибо вам, профессор, - Гарри не терпелось поскорее побежать к Рону и Гермионе и поделиться хорошими новостями.
        - За что? - удивился тот. - Ведь я ничего не сделал. Вы справились со всем сами.
        - Мы пойдем? Нам еще к экзаменам готовиться, - Гарри потянул Драко за рукав.
        Дамблдор кивнул и, когда они подошли к двери, сказал:
        - Гарри, я уверен, что это время не было потрачено зря.
        Гарри обернулся, чтобы спросить, что это значит, но в кабинете уже никого не было. Он пожал плечами:
        - Опять загадки.
        Когда горгулья встала на место, закрыв вход в директорский кабинет, Гарри и Драко ненадолго замешкались. Вроде бы ничего больше не связывало их. Можно пойти к друзьям, вернуться в гостиную своего факультета, в которой так долго не был. Но они никак не решались разойтись.
        Драко посмотрел на Гарри, словно хотел что-то сказать, но передумал, развернулся и направился к лестнице в конце коридора.
        Гарри смотрел вслед удаляющемуся Драко и никак не мог понять, почему ему жаль, что вся эта история наконец-то закончилась.
        Только когда Драко поставил ногу на первую ступеньку, Гарри не выдержал и окликнул его:
        - Эй, Малфой, - тот оглянулся, - вообще-то подземелья находятся внизу. А эта лестница ведет в гриффиндорскую башню.
        Драко выглядел как лунатик, которого разбудили во время прогулки по крышам. Поняв, что ноги сами несли его знакомым путем туда, где он жил последнее время, он усмехнулся и направился в другую сторону.
        - Подожди, - Гарри догнал его.
        - Ну, чего тебе еще, Поттер? - Драко нехотя обернулся.
        - Меня зовут Гарри, Гарри Поттер, - Гарри улыбался и протягивал ему руку. Драко долго смотрел на эту ладонь, потом нерешительно протянул свою:
        - А я - Драко Малфой.
        Они пожали друг другу руки и улыбнулись.
        Все?таки прав был Дамблдор, последние полгода не прошли просто так.