Попаданец-41 Вадим Васильевич Полищук

        #1
        Правдивая история про попаданца в 41 год.
        Классика. Консистенция жанра. После прочтения данного произведения, все остальные истории про попаданцев можно уже не читать: т.к. они будут просто банальным подражанием и копированием отдельных элементов этого гениального произведения.

        Полищук Вадим Васильевич
        Попаданец-41

        Сказка про мальчишей-попаданцев.

        Здравствуйте, зовут меня Петя Иванов, а когда не зовут, я сам прихожу.
        Шутка.
        И вот вам моя правдивая история. Мой папа большой бизнесмен, денег у него немеряно, поэтому у нас на даче есть свой аэродром, танкодром и небольшое стрельбище. С детства я учился летать на самолете и ездить на танке, а стреляю сейчас так, что с десяти метров из РПГ-7 легко попадаю слону в жопу в прыжке с девятого этажа. Моя мама раньше была фотомоделью, а сейчас она профессор по истории. От нее я набрался знаний по периоду второй мировой войны. Я знал названия всех операций армейского и фронтового уровней, состав сил и средств, даты, биографии военачальников, тэтэха военной техники и технологию производства порошка от вшей. А еще я был завсегдатаем всех сайтов о попаданцах.
        Короче, морально и физически я был полностью готов. Ах, да, забыл упомянуть. К шестнадцати я вырос в белокурого блондина с голубыми глазами.
        Рост - два метра, метр в плечах и полметра в члене.
        С третьего класса я был чемпионом школы по измерениям в мужском туалете. Стоило мне появится на пляже в моих любимых розовых плавках, как все девушки были моими. А однажды я пришел в ночной клуб в обтягивающих зеленых лосинах и моими были не только девушки. Тогда я здорово набрался и утром проснулся с какой-то девушкой и сильной головной болью. Я ничего не помнил и решил освежить впечатления. Только девушка оказалась не девушкой. И даже не совсем женщиной, а совсем наоборот. Я дал ей по морде и выкинул за дверь.
        Через три дня неприятные ощущения в районе заднего прохода прошли, и я твердо решил забыть об этом эпизоде. Как гласит народная мудрость - один раз не считается.
        Однажды я зашел к моему дедушке, который был академиком по физике. Дедушки на месте не оказалось и мы с его заместителем раздавили литр "Хенесси" двадцатилетней выдержки. Потом я спросил заместителя, чем они в своем институте занимаются, а он ответил, что они юзают синхрофазатронный коллайдер. - А посмотреть можно? - поинтересовался я. - Запросто, - согласился хорошо поддавший замакадемика, - только главный рубильник не трогай, а то мы конечную настройку контуров еще не сделали.
        Мы прошли в лабораторию, заполненную непонятной аппаратурой. Коварный коньяк ударил мне в голову, ноги заплетались. Споткнувшись, я упал и случайно задел какой-то рубильник. Перед моими глазами вспыхнула молния, и я потерял сознание.
        Очнулся я оттого, что кто-то больно пнул меня под ребра. Я лежал на земле, а на до мной ржали какие-то типы в мерзком мышастом прикиде. Эти мерзкие типы были поголовно вооружены, на заднем плане виднелись всякие разные машины и даже гробообразный бронетранспортер.
        Попал, сразу понял я и решил действовать.
        Когда один из них хотел второй раз ударить меня, я перехватил ее ногу и оторвал ее. Фриц завизжал и покатился по земле, забрызгивая всех кровью. Я занялся другими. В разные стороны полетели выбитые зубы и оторванные конечности. Однако силы мои были на исходе, а гитлеровцев вокруг - пруд пруди. Но я нашел выход из создавшегося положения - выхватил автомат у одного из фрицев, которому только что оторвал голову, за одну десятую секунды разобрался в его устройстве и та-та-та-та-та...
        Фрицы закончились в аккурат на последнем патроне. И тут я за метил как один самый хитрый, уже немолодой фриц попытался спрятаться в бронетранспортере.
        Я подскочил к нему.
        - Не убивайте меня, - заверещал фриц, - я генерал Гудериан, я много знаю, а еще у меня есть портфель с планами германского командования.
        Тут я заметил, что он пытается незаметно достать свой пистолет, тогда одной рукой я перехватил вражеское оружие, а второй крутанул генеральскую голову и открутил ее на хрен вместе со всеми гудерианскими знаниями.
        Потом я нашел туго набитый портфель. Сверху лежала папка с надписью "План Барбароссы". А еще там был план "Ост" и много всяких других планов. Генеральский пистолет я решил оставить себе, он мне понравился. Трофейный пистолет я заткнул за пояс, на шею повесил автомат.
        Но тут я заметил у одного из убитых фрицев винтовку с оптическим прицелом и повесил ее на плечо. В правую руку взял портфель, в левую голову Гудериана. Потом подумал, и снял с бронетранспортера МГ, вдруг пригодится, а сам бронетранспортер поджег. Патронов взял немного, часа на три боя. Продовольствия прихватил на пять дней, распихал, куда только мог трофейных гранат и пошел к фронту.
        Дорогу мне вскоре преградила колонна Т-34 и КВ-2.
        - Чего стоим, кого ждем, - поинтересовался я у самого главного танкового командира. Тот посмотрел на мой арсенал, голову Гудериана под мышкой, проникся уважением и почтительно ответил. - На единственной дороге, ведущей нашу дивизию к спасению, подлые гитлеровцы поставили свою проклятую зенитку. Мы уже четыре танка потеряли, а все бес толку.
        - Обойти не пробовали? Танковый командир мгновенно вспотел, но тут же бодро доложил. - Никак не возможно, дорога только одна. Врет, скотина. Ну да делать нечего, придется вытаскивать предков. - Ну, показывайте, где ваша зенитка. Направление мне показали весьма приблизительно, ни хрена сами не могут, даже паршивую зенитку обнаружить!
        Придется все делать самому. Залез в тридцатьчетверку на место наводчика, втащил весь свой хабар и пихнул сапогом механика.
        - Эй, водила, как я скажу "короткая", сразу тормози!
        Водила что-то недовольно пробурчал, но мне было по барабану. Так, стоп, а кто мне пушку заряжать будет? Не самому же снаряды ворочать, они тяжелые.
        - Где заряжающий?
        - Здесь я, - откликнулся самый здоровенный из танкистов и хотел залезть в башню, но я сунул ему под нос кулак.
        - Это - бронебойный, это, - в шнобель заряжающего впечаталась моя пятерня, - осколочный.
        Трогай!
        На полном ходу мы вылетели на открытое место. Зенитку фрицевскую я обнаружил за пять километров и сразу завопил.
        - Короткая!
        За две десятых секунды я рассчитал поправки на боковой ветер, температуру, влажность и давление воздуха, учел деривацию, вращение земли и давление солнечного света. Болван заряжающий вместо осколочного сунул в ствол бронебойный.
        Спасло нас только чудо в моем лице. Я четко видел, как наш трассер влетел точно в ствол зенитки и попал в немецкий снаряд, который фрицы готовились выпустить в нас. Ствол полетел в одну сторону, станины в другую, расчет просто испарился.
        Путь был свободен. Танкисты вытащили меня из люка, долго качали, а потом всю дорогу до наших несли на руках. С трудом упросил их вернуть меня на землю.
        - Товарищи, у меня есть портфель с важными документами, которые надо срочно доставить в Генеральный штаб.
        - Так чего же мы ждем, - забеспокоился главный танковый командир, - срочно отвезите товарища на аэродром. Как только мы приехали на аэродром, начался налет немецкой авиации.
        Все попрятались, а я подбежал стоящему в капонире истребителю И-16. Самолет был полностью заправлен и вооружен, только летчик куда-то делся. Я сел в кабину и взлетел. Едва оторвавшись от земли, я выполнил пике с набором высоты и зашел в хвост ведущему девятки "юнкерсов".
        Я ударил очередью по левому мотору, он загорелся, но бомбардировщик упорно продолжал идти на цель. Я дал очередь по правому мотору, он тоже загорелся, но самолет с боевого курса не свернул. Тогда я начал стрелять по кабине пилотов, только стекла брызнули, а самолет продолжал свой полет. И только, когда я рубанул винтом его хвост, "юнкерс" свалился в штопор, из которого не выходят.
        Увидев гибель своего ведущего, остальные фрицы беспорядочно сбросили бомбы на свои войска и тут же разбежались. Я уже хотел вернуться на свой аэродром, но тут появились немецкие истребители. Я выполнил боевой разворот и сбил первый "мессершмитт". Иммельман, бочка, вираж, еще вираж, меткая очередь и второй стервятник врезался в землю. Потом я сбил, третий, четвертый, пятый, шестой. А потом они закончились, и я пошел на посадку. От волнения первого боевого вылета забыл выпустить шасси и сел на брюхо. Приложился лбом о прицел и снес его.
        Ремни не выдержали, я пробил головой бронестекло, вылетел из кабины и потерял сознание. Очнулся я в медсанбате, когда симпатичная докторша бинтовала мне голову.
        Пока она занималась моей головой, я залез к ней под юбку. Какое ужасное белье носят местные женщины, мне искренне их жаль. Докторша тоже получила удовольствие, хотя тщательно скрывала это и даже пыталась дать мне по морде.
        - Чао, крошка, - попрощался я с ней и отправился обратно на аэродром.
        Там я отнял у красноармейцев план Барбароссы, который они хотели пустить на самокрутки, а у мальчишек голову Гудериана, используемую вместо футбольного мяча.
        - Где тут самолет до Москвы, - поинтересовался я у самого главного авиационного начальника.
        - Вон стоит, - военный махнул рукой в сторону "дугласа", - только летчиков нет. - А где они? - На банкете. Отмечаем сбитие семи вражеских самолетов.
        - Это я их сбил, - скромно заметил я.
        - А не врешь?
        - Зуб даю.
        Главный авиационный начальник тут же накатал на меня представление к званию героя Советского Союза. - Сам в штабе передашь в наградной отдел. На счет машины к трапу я договорюсь.
        Слушай, - авиационный понизил громкость, - а может, все-таки сам? Ребята уже на грудь приняли...
        - Ладно, уговорил. Грузите мои трофеи. Полет до Москвы прошел нормально. С машиной не обманули, и уже через час я был в Генеральном штабе.
        Там собралось много генералов, и я отдал им портфель с бумагами, которые они тут же принялись изучать. А голову Гудериана я отдал самому главному генералу.
        - Вот, это лично вам.
        - А кто это? - Гудериан.
        - Чего-то не похож.
        - Он самый. Просто пацаны им в футбол играли, пока я в медсанбате тра... лечился.
        - Тогда спасибо. Кстати, мы тут на вас представление к званию гээсэс приготовили.
        - У меня уже есть одно, - я вытащил из кармана представление, написанное авиатором.
        - Одно хорошо, а два лучше, - парировал генерал, - теперь точно дадут. Езжайте в Кремль, награда уже ждет героя. Хотел я сразу в Кремль рвануть, но вовремя одумался.
        - А нельзя ли мне форму новую пошить, а то поизносился по дороге к вам.
        - Можно, - согласился генерал. - А к новой форме хорошо бы и новое звание, а то неудобно на награждение рядовым необученным являться.
        Генералы посовещались и вынесли вердикт.
        - Можем дать только капитана.
        - Всего-то, - разочаровался я.
        - Майоров даем только с ведома Хозяина. Может, на прием к нему попадете после награждения, там тему и перетрете.
        - Заметано, - согласился я.
        Меня отвезли в Кремль. Сталина я там не увидел, только какой-то дедушка с козлиной бородкой приколол мне на грудь звезду. После награждения я шел по кремлевскому коридору. Навстречу мне попалась какая-то девчонка, и я решил, что она ничего. Точнее, она была так себе, но после докторши с аэродрома у меня не было женщины целых полдня, поэтому я решил, что она ничего. Я сильно пожалел, что вместо моих любимых розовых плавок или хотя бы зеленых лосин, на мне были дурацкие широкие штаны, которые ничего не обтягивали. Можно было бы засунуть в ширинку ТТ или, на худой конец, наган, но все оружие отобрала охрана на входе в Кремль. Мелькнула мысль одолжить у ближайшего часового карабин, но я решил, что это будет уже через чур и просто подкатил к девчонке.
        - Привет, крошка! Я смотрю, ты - клевая чика. Давай по-быстрому перепихнемся за портьерой.
        - Козел, - ответила девчонка и дала мне пощечину, - я все папе рас... Больше она ничего сказать не успела, так как я заткнул ей рот и потащил за портьеру. Она оказалась бревно бревном, но организм требовал. - Козел, - сказала девчонка, когда все закончилось.
        - Привет папе, - ответил я. Я думал, что ни ее, ни ее папу больше не увижу, но ошибся, даже до конца коридора дойти не успел. Папаша пыхнул трубкой себе в усы и пристально уставился на меня. Так пристально, что мне аж поплохело. Я тут же вспомнил - в этом времени моего папы с его бабками нет, поэтому отмазывать меня некому. Придется выкручиваться самому.
        - Если бы не война, я приказал бы расстрелять тебя, м... чудака. Но Гитлер очень не вовремя напал, у нас ничего не готово к войне, поэтому вся надежда на вас, товарищ Петя Иванов. Справитесь?
        - Я оправдаю ваше доверие, товарищ Сталин!
        - Очень советую вам его оправдать. А что касается Светланы... Выяснилось, что эта дура не только о миньете, но и о женской контрацепции понятия не имеет. Пришлось жениться. Размышляя о пробелах в образовании советских школьниц, я пришел к выводу, что их надо восполнить и уже мысленно делал наметки конспекта лекций на эту тему, но тут в коридоре столкнулся с каким-то мелким лысым упырем.
        - Смотри куда прешь, придурок, - оскорбил меня упырь и пошел дальше. Да это же...
        Я подскочил к другому упырю в пенсне.
        - Слышь, одолжи ствол.
        - Зачем? - удивился носитель пенсне.
        - Да поца одного срочно стрельнуть надо.
        - Не могу, - уперся четырехглазый, - он табельный. Пришлось прибегнуть к авторитету нового родственника.
        - Ты как стоишь перед сталинским зятем, скотина! Смирно!
        Подействовало, вытянулся так, что пенсне с наркомовского носа слетели.
        - Шпалер гони, быстро, упырь энкаведешный! Нарком торопливо вытащил золотой ТТ с бриллиантовой монограммой "Заслуженному чекисту" и протянул мне.
        - Он хоть стреляет? - Не извольте сомневаться. Хруща я догнал, когда он уже садился в машину. Еще бы пара секунд и ушел гад, но я успел, только мозги салон заляпали.
        - Ты чо, раньше его стрельнуть не мог, - наехал на меня водила, - кто теперь все это отмывать будет?
        - Даю ровно час. Не отмоешь, тебя стрельну, - пообещал я водиле и он сразу заткнулся. Золотой ТТ я решил оставить себе, даже у моего папы в будущем такого не было. В крайнем случае, всегда можно бриллиантики из монограммы выковырять.
        На фронт меня больше не пустили, но я сильно не расстроился и поехал в Танкоград. Местные танкостроители никак не могли решить, какой стороной приварить командирскую башенку на Т-34. А я им сказал, что можно любой, так как она все равно круглая.
        - Спасибо, - сказали танкостроители.
        - Пожалуйста, - ответил я, как учила меня мама.
        - Да, и люк сверху приварить не забудьте, а то танкисты во время дождя мокнуть будут.
        - Спасибо, - сказали танкисты. Я тоже хотел сказать им "пожалуйста", но тут вспомнил еще одну важную вещь.
        - А еще нужно срочно внедрить фильтр "мультициклон", а то ресурс у вашего дизеля никакущий, а все потому, что пыль хавает со страшной силой.
        И тут эти оборзевшие танкостроители начали задавать мне свои дурацкие вопросы, типа: какой принцип действия у "мультициклона"? А какой он может обеспечить коэффициент фильтрации? А обеспечит ли "мультициклон" необходимый объем воздуха?
        Мне это быстро надоело, так как я уже приглядел среди танкостроителей одну симпатичную танкостроительшу и хотел поскорее с ней познакомиться и пообщаться в моем номере обкомовской гостиницы.
        - Молчать! - рявкнул я на танкостроителей. - Я сказал, что нужно делать "мультициклон", значит, нужно делать "мультициклон". Поняли? - Поняли, - печально согласились танкостроители, - будем делать. И начали разбредаться по своим рабочим местам, а я поспешил выцепить намеченную танкостроительшу, пока она тоже не разбрелась.
        Завтра меня ждали в Горьком, где надо было срочно вправить мозги Лавочкину, который никак не мог пришпандорить М-82 на свой самолет. Да и реактивной авиацией пора бы уже заняться. И атомной бомбой тоже.
        Эх, сколько дел впереди! Но сначала конспект лекций по контрацепции, а то вдруг эта танкостроительша тоже о ней не догадывается. Короче, благодаря мне войну мы выиграли через три месяца, тут же навешали люлей японцам и отняли у них Сахалин и Курильские острова.
        А еще через полгода Союз стал ведущей страной в мире. Население по достоинству оценило мои заслуги и избрало новым генсеком. Старого я убивать не стал, я же добрый попаданец. Пусть лучше за моим сыном, своим внуком, приглядывает, пока я тут рулю.
        Ну ладно, потомки, пора мне, опаздываю на кастинг генеральной секретарши гениального попаданца. Сам так свою должность назвал! Генеральных, хоть секретарей, хоть директоров в мире пруд пруди, а гениальный попаданец только я один. Кастинг, кстати, уже четвертый месяц идет. Каждый день выбираю, орган свой процентов на десять стер, а может, на все пятнадцать, но выбрать никак не могу! Каждый день такие лапочки приходят! Все, пока, лапочки заждались.