Чужие миры Анастасия Владимировна Пак
        Шериан #1
        Клубился серый туман Междумирья. Одинокий призрачный силуэт легко скользил по мерцающей тропе, ведущей в неизвестность. Фаревей, мир людей и древней магии, прибежище темных сил и кочующих иноземцев, давно перестал быть тихой гаванью. Как и еще десятки миров он служил напоминанием о горечи прошлых ошибок. Силуэт ненадолго замер, обретая плоть и кровь. Вместо размытой тени на тропе стоял молодой воин, слишком хорошо известный в западных землях Фаревея. Чужак, полукровка… Его называли по-разному с презрением, ненавистью и страхом. Для многих он был олицетворением тьмы и беспощадной жестокости. Для других - верности и редкой силы воли. Но ни для кого - человеком. Впрочем, это не значило, что понятия чести и совести были чужды ему. Именно они не давали череде событий сломить его волю, сохранив частицу самого себя.
        Анастасия Владимировна Пак
        Чужие миры
        Синопсис
        Шериан впервые оказался вдали от родного города. За плечами осталась ночь, одурманенная свежей кровью, и первый проблеск магии, сохранившей ему жизнь. Но пока сущность теней - искусных воинов и безжалостных убийц, дремлет внутри, судьба Шериана неопределена.
        Едва вступив на путь одиночества, он встречается с наемником, одним из многих, привлеченных богатством соседней империи. Теперь их общая цель - западные земли, охваченные войной одновременно с силами тьмы и стихий. Но первоначальный замысел разбивается вдребезги о новый союз людей и магов, хотя отзвуки Далекой битвы, унесшей слишком много человеческих жизней, не устают напоминать о себе.
        Империя, разрываемая войной на два фронта, получает кратковременную передышку. Но как затишье перед бурей, она оказывается лишь иллюзией, и тая, открывает беспомощность людей перед последним, казалось бы, слабым противником. Темные маги, обитающие за гранью видимого мира, лишь усмехаются в ответ на людскую дерзость, продолжая плести тонкую сеть, призванную поймать в ловушку сразу двух врагов. Но причина, пропастью ложащаяся между Шерианом и его спутником, кроется не только в закулисных играх императорского дворца, но и в застарелой ненависти к иноземцам, владеющим опасной магией.
        Дорога, недавно столкнувшая воинов, безвозвратно разводит их по разным углам. Ныне Шериан - капитан личной стражи императора Краена. Его напарник - лишь один из воинов стихийных магов.
        Ценой собственной жизни Краен заключает мирное соглашение. В отличие от главы новых союзников - Верховного Свиона, он не догадывается, что это обернется многими жертвами.
        Первая из них - Шериан, вынужденный покинуть императора и податься за море, в дружину одного из князей. Земли, почти лишенные магии, сулят спокойную жизнь, но прошлое неотступно крадется следом, ломая устоявшийся ход событий.
        Впереди вылазки в чужие города, неуверенные пробы сил и внезапные встречи с сородичами. Сталь, обернутая магией, тянет Шериана за собой, желая заглушить жажду страха, позволить сущности теней полностью завладеть разумом. Это противостояние отдаляет Шериана от людей, меняет его так, что он становится чужим не только им, но и самому себе.
        Желая вырваться из замкнутого круга, он покидает родной мир и бросается в омут новых странствий. Но прошлое настигает его и там, сталкивая со старым знакомым - Верховным Свионом.
        Глава стихийных магов как назло оказывается в том же мире, что и Шериан, но жизнь отбирает у них право действовать в одиночку. Объединившись с людьми, они сообща противостоят общей угрозе в лице одной из младших ветвей тьмы.
        Пролог
        Существует множество миров, связанных между собой путями как длинными, так и короткими. Многие из них утеряны, но большая часть сохранилась, став умелым орудием в руках знающих или, по-другому, иноземцев.
        Каждый мир развивался по-своему, создавая жизнь, подчас малосхожую с жизнью иных миров, хотя бывали исключения. Древних миров много, но не меньше и новых, образовавшихся лишь пару тысячелетий или даже сотен лет назад вместо распавшихся от неведомых катаклизмов. У каждого мира свои тайны, свои жители и законы. Кое-где развитие шло очень быстро и так же быстро сгорало, вынуждая немногих выживших начинать путь заново. Но существуют миры, где Жизнь медленно, по крупицам собирала знания и вкладывала их в душу каждого жителя. Где развитие шло не внешнее, а внутреннее, и таких миров меньше всего. Там дремлет старая магия, оберегающая свою обитель, там избранные люди живут сотни лет, а те, кто сам наделен силой, не подчиняются течению времени совсем. И один из таких миров - Фаревей.
        Часть первая
        Фаревей
        Глава первая
        Шериан молча смотрел на стены, прощаясь с мрачным, темным городком. Не так уж жаль оказалось расставаться с ним, что странно, ведь он прожил здесь неполные девятнадцать лет. Но даже это не сделало его менее чужим. Сегодня он покидал Венур, чтобы начать настоящую жизнь, а не стоять на одном месте и безнадежно ждать конца. Куда лучше найти в себе силы, чтобы взглянуть в глаза судьбе, подстроившей ему неожиданную ловушку. А конец… если он есть, то что мешает обойти его, ведь перед Шерианом еще целая жизнь, длинная и, возможно, бесконечная.
        С каждым следующим шагом Венур все больше отдалялся. Одновременно потихоньку разжимала когти и черная хандра. Хотя осознание того, что нет больше человека, дожидающегося его возвращения и молящегося за него ночами, никуда не ушло, просто засело где-то глубоко внутри, изредка давая о себе знать.
        Ноги легко ступали по пыльной дороге, и Шериана ничуть не тревожила мысль о том, что за плечом у него лишь темный меч, а в кошеле у пояса - пара монет. Все придет еще. Позже.
        - Эй, путник! - Голос с явственно ощущаемой насмешкой весьма некстати ворвался в неторопливый ход его мыслей. - Куда направляешься?
        Шериан замедлил шаг и нехотя повернул голову. Слабый интерес пробудился лишь на миг, но тут же угас. Конь, достаточно мощный, чтобы без видимого усилия нести тяжелого всадника, замер рядом, зло косясь на незнакомца. Красивое животное, белый жеребец, сколько не разглядывай, ни одного темного пятнышка не отыщешь. И стоит, должно быть, целое состояние.
        - Так все же, куда идешь? - повторили вопрос. И на этот раз едва заметная ирония проскользнула в голосе.
        - Вперед, - коротко ответил Шериан, с трудом оторвав глаза от коня.
        - Ну доброго пути, - послышалось сверху. - Только одному как-то не с руки.
        Последняя фраза казалась совсем уж странной, учитывая, что люди здесь в большинстве своем не рисковали приставать к прохожим, а уж чтобы намекать, набиваясь в спутники… И Шериан удивленно вскинул голову, желая увидеть, кого это и каким ветром занесло в их края. Хозяином холеного жеребца оказался немолодой, уверенный в себе воин с насмешливыми глазами. В эту самую секунду он так же пристально разглядывал его и, похоже, никуда не торопился.
        - Я еду в земли Краена, в отряд наемников, - чуть наклонившись вперед, доверительно поделился воин. - Говорят, без спутника туда лучше не соваться, а там подбирать - в первой же стычке получишь топором в спину. Продадут за гроши. Так что если ты идешь, куда глаза глядят, то почему бы тебе не обратить взор к западным землям?
        Венур тоже относился к таковым, но по привычке западными считали лишь земли, лежащие за границей империи Краена. Самих жителей городка подобная двойственность вполне устраивала, позволяя лавировать в случае военных конфликтов, занимая самое выгодное положение. А еще ни для кого не было секретом, что у Краена всегда найдется место тем, кто умеет хорошо владеть мечом. Так что предложение отнюдь не казалось странным за исключением одного - подбирать в товарищи невесть кого прямо на дороге у наемников не принято. Известно, чем это может обернуться в первую же ночевку - оставят без денег и оружия. Да и действительно, к чему они мертвецам?
        Потому Шериан спокойно смерил чужака взглядом, гадая, что это - открытость или излишняя самоуверенность, но в глазах воина не нашел ни того, ни другого. Только твердость, предупреждающую, что решение, принятое их хозяином, неизменно. Да и правду сказал незнакомец - ему ведь действительно безразлично, куда идти, так почему бы и нет, тем более, что Шериан чувствовал - этому человеку можно верить.
        Он медленно кивнул и тут же увидел, как лицо всадника разгладилось. В глазах промелькнуло облегчение, как будто тот подсознательно боялся отказа, хотя и скрывал это изо всех сил.
        - Ну, вот и лады. - Подобие улыбки слегка разгладило глубокие морщины на лице воина. - А раз так, давай-ка завернем в первую деревушку - подберем тебе коня. Знаешь ведь, конный пешему не товарищ.
        Шериан не отвечая, неторопливо пошел дальше. Пара монет в кошеле, конечно, невесть что, но на спокойную, в меру резвую лошадку вполне хватит.
        - Хороший у тебя меч, - после короткой паузы заметил тот, трогая жеребца, - слишком хороший для жителя Венура. Кто твой отец?
        Но Шериан лишь пожал плечами. Он не желал говорить на эту тему.
        - Не хочешь, не отвечай, - продолжил воин, с легкостью доказывая, что неразговорчивость спутника лично для него не помеха. - Меня, кстати, Крионом зовут. - Он помолчал, выжидая. Наконец, не выдержал: - Сам-то представиться не желаешь?
        - Шериан.
        - Нездешнее имя, нездешний меч, да и сам ты странный. - Он смерил новообретенного товарища пристальным взглядом, отметив про себя иссиня-черные, как крыло ворона, волосы и глаза, и мертвенно-бледную кожу, составляющие резкий, пугающий контраст. В одежде Шериан тоже предпочитал черное и в целом производил мрачное, замкнутое впечатление. Впрочем, Крион не любил, когда лезли в душу к нему и никогда не делал этого сам, а потому просто сказал: - Мы составим неплохую команду, Шериан, ты уж поверь. Без этого в землях Краена не выжить. Не то время. Там сейчас начинается самое интересное, еще чуть-чуть - и шаткому перемирию придет конец.
        - Отчего ты не хочешь подыскать себе другого спутника, Крион? - неожиданно спросил Шериан. - Еще не поздно. Позвал бы кого из старых друзей, поверь, это куда спокойней да и благоразумней. А так кто поклянется, что я в первой же стычке не подставлю тебя?
        - Никто, - согласился воин. - Да только вот одна загвоздка - некого мне звать. Кого убили давно, а кто семьей да детьми обзавелся и на большую дорогу теперь носа не кажет. А ты не предашь, я же вижу - недаром столько лет по свету мотался. Видел я, как ты из ворот выходил, а такие города, как Венур - это пропасть. Раз зайдешь и не выйдешь. Будешь знать, что живешь в дыре, где тебя завтра ни за что могут пырнуть ножом в переулке, но не уйдешь. Потому как засасывает городская жизнь, к одному месту на всю жизнь привязать может. Но раз ты здесь, значит, есть у нас что-то общее. А большего и не надо.
        Некоторое время они двигались молча, каждый думал о чем-то своем, сокровенном, как вдруг Крион, встрепенувшись, резко выпрямился в седле и повернул коня, сворачивая на узкую незаметную тропу. Очень скоро впереди показались низкие, простенькие дома.
        - Уже недалеко, - удовлетворенно заметил он и тут же спросил: - Ты о западных землях многое слыхал?
        - Достаточно, - ответил Шериан, - благо от нас до них рукой подать.
        - Что верно, то верно. И как только люди могут в Венуре жить, не понимаю. Еще пара спокойных лет - и этот городишко тоже подпадет под власть Краена. Вот тогда-то здесь будет весело. Уж он зажжет погребальные костры на сотни миль вокруг.
        Шериан молча кивнул, признавая его правоту. Да, это время близится, и скоро Венуру может не хватить его хваленой изворотливости. И пусть большой тревоги и неуверенности в будущем пока нет, кое-кто - и он это точно знает - уже прикидывает, куда бы съехать в случае чего. Причем как можно быстрее.
        - Ну, вот и прибыли, - объявил Крион, с еле заметным раздражением оглядываясь по сторонам. Похоже, вид полузаброшенной деревеньки его не вдохновлял. Возможно, раньше, лет эдак десять назад, не меньше, она процветала. Но слишком многое менялось в последнее время, чтобы устояла эта горстка домов, в то время, как целые города вблизи границы вымирали под действием губительного веяния со стороны империи. Так что вряд ли удастся раздобыть коня там, где и людей почти нет.
        - Чего застыл-то словно изваяние?! Ни обойти, ни объехать, - злобно пробормотал рябой селянин, протискиваясь между колючей изгородью и молочно-белым атласным боком коня. Еще пара крестьян одарили всадника косыми взглядами, но обругать вслух побоялись. Кто его знает, что там у него на уме, еще схлопочешь чего по зубам, а то и вдоль хребта.
        - Что за народ пошел, - глядя им вслед, сквозь зубы процедил Крион. - Скажет гадость и глаза прячет, будто и нет его здесь вовсе.
        - Ты бы проехал дальше, - предложил Шериан, - чего встал на самом узком месте.
        - Нет, и ты туда же, - недовольно заметил тот. - Вот уж от кого не ожидал. Да им же на роду написано вечно всех обходить, да за спиной лаяться. А открыто не могут, потому и живут так. А, ладно. - Плюнув, он махнул рукой, указывая на большой деревянный дом с высоким забором. - Нам вон туда. Надеюсь, здесь не настолько все изменилось, чтобы выжить с насиженного места моего старого знакомого. Если повезет, у него удастся и коня поглядеть и поужинать… Главное, приглашение выбить.
        Подъехав ближе, он не стал вежливо стучать тяжелым кованым кольцом в боковую дверь, попросту грохнул кулаком прямо в ворота. И с коня не слез, видно, посчитав это ниже своего достоинства. Но как ни странно, именно такой подход действовал лучше всего. Буквально через секунду послышались торопливые шаги, и в приоткрывшуюся щель выглянула заспанная бандитская рожа.
        - Вам чего? - довольно нелюбезно осведомилась она. - Хозяина нет, а без него впускать не велено.
        - Вот я и велю - отворяй ворота, - нахально отозвался Крион. - Или желаешь остаться без них?! - Для наглядности он тут же взвесил на руке тяжелый длинный меч, любовно прошелся взглядом по отточенному лезвию. Бандитская морда незамедлительно сморщилась, в глазах проступило крайнее желание пожить на свете еще хотя бы денька два.
        На этом расспросы закончились. Незадачливый охранник, проглотив возражения, пугливо втянул голову в плечи, быстро зыркнул по сторонам и пропустил их внутрь.
        - Только предупреждаю сразу - с хозяином разбираться будете сами, - сплюнув на землю, неприятно проскрежетал он. В маленьких глазках застыло непонятное выражение.
        Смысл его Шериан разгадал, как только ступил во двор. Незаметное движение рукой - и вроде как смирившийся с вторжением охранник спустил на них свору обозленных собак. Причем не местных, в здешних землях такие не водились. Он только слышал, что таких зверюг за большие деньги привозили издалека, зная, что лучшей защиты в подобной глуши не сыскать.
        Шериан нехорошо сузил глаза. Шершавая рукоять меча послушно легла в ладонь и черное лезвие поглотило дневной свет, чтобы превратить в окровавленные ошметки первую же зверюгу, надумавшую вцепиться ему в глотку. Но опасения оказались излишни. Крион лишь рассмеялся и подмигнул ему. В отличие от работника своего старого друга, прибывавшего при купце очень недолгое время, собаки знали его давно и сейчас как могли это выказывали. Их поведение явно ставило охранника в тупик, что наглядно демонстрировало его вытянувшееся лицо.
        Воин с высокомерной усмешкой посмотрел вниз и легко спрыгнул на землю, швырнув поводья в разбойничью рожу.
        - Позаботься. - И прошествовал мимо, прямо в дом.
        На пороге чуть задержался, давая глазам попривыкнуть к царящему внутри полумраку. Шериан же предусмотрительно держался чуть позади, имея великолепную возможность видеть все, что происходит вокруг, и при этом оставаться вроде как ни при чем. Вот и сейчас выметнувшийся откуда-то сбоку бледный слуга первым делом уперся взглядом именно в Криона. Шериана, почти слившегося с темной стеной, он вообще сначала не заметил, а когда наконец уяснил, что их все таки двое, молча попятился назад. Крион, особо не церемонясь, тут же схватил его за плечо.
        - Куда собрался?! - без особой надобности рявкнул он, отчего слуга сразу затрясся, как лист на ветру. - Давай на стол собирай. Гуся там - не знаю - жареного, поросенка. Видел, там у вас по ограде бегает, сам напрашивается. Из погребов что доброе есть - все тащи, - и Шериану: - Знаешь, так оно даже лучше - приглашения никакого не надо. А Дарий в обиде не будет, уж я-то знаю. Зато у нас пока будет время, чтобы пойти и убедиться в прославленном чутье моего друга.
        И он без всяких объяснений потащил его за собой. Как оказалось - в конюшню. Вот где оказалось по-настоящему тепло и светло. Едва заглянув внутрь, можно было с уверенностью утверждать, что упомянутый Крионом Дарий любил лошадей.
        Шериан медленно перешагнул порог и пошел по проходу, с восхищением посматривая на великолепных животных, как вдруг резко остановился, так и прикипев взглядом к статному вороному жеребцу.
        - Слушай, что-то у тебя к черному душа не ровно лежит, - перехватил его взгляд Крион. И тут же прибавил: - Да ты не стесняйся, выбирай, какой понравится. Мне Дарий еще с позапрошлого лета должен, так что не откажет. Кстати, хоть и черный, зато хорош, - одобрил он.
        Шериан молча положил ладонь на красиво изогнутую шею, потрепал шелковистую гриву, и конь добродушно ткнул его мордой в плечо, едва не отбросив к противоположной стене.
        Полную идиллию разрушили почти неслышные шаги снаружи. Шериан сам не заметил, как насторожился, улавливая легкий шум, осторожно вплетающийся в обычные звуки.
        - Крион?! - удивленно завопили за спиной прежде, чем он повернулся к выходу. - А я-то думал, кого это принесло на мою голову! Ну ты, друг, даешь, всю челядь распугал. Тут Велесий ко мне со всех ног несется, орет, что, мол, грабители ворвались, прямо целый отряд. Велели, значит, золото тащить, а иначе всех перережут. Я перепугался так, что чуть в Венур людей за подмогой не послал. Там ведь у меня знакомый начальник гарнизона имеется. Крайне полезный человек. Да ты не один? С другом? Что ж не предупредил, я бы встретил, велел стол накрыть.
        Шериан смущенно покосился на Криона, но тот, как ни в чем не бывало, ответил.
        - Да ты не беспокойся. Насчет стола я уже сам… распорядился. Чтоб без задержек, а то время поджимает.
        - В этом ты весь. Постоянно куда-то спешишь, - мягко упрекнул его Дарий, - словно на очередную свару опоздать боишься. Куда собрался на этот раз? Хотя не отвечай, и так ясно. А ко мне по какому поводу? Просто по пути завернул или все же по делу?
        - По делу, - сказал воин и скосил глаза на вороного.
        - За конем, - понял Дарий. - Да бери, конечно. Мой долг, значит, можно считать закрытым? - уточнил он. Крион кивнул, и купец расплылся в широкой улыбке. - А знаешь, это даже хорошо, что именно этого берешь. Он мне, правду сказать, словно кость в горле. Гляди-ка, парень, как он к тебе ластится, а моему человеку давеча чуть кисть не откусил, скотина неблагодарная.
        Купец подошел ближе и протянул руку.
        - Меня Дарием звать. Если что надо будет - заходи, мой дом всегда открыт для друзей Криона.
        - Шериан, - ответил он на рукопожатие. - Благодарю за предложение, может, когда-нибудь и придется.
        - Ну а теперь прошу в дом. - И купец направился к выходу, но уже на пороге вдруг обернулся и прибавил: - Сегодня, Шериан, считай, твой последний день спокойный жизни. Это надо как следует отметить.
        В итоге наотмечались они так, что смогли выехать из деревни только глубокой ночью, когда природа замерла в ожидании утра. Дарий долго уговаривал их остаться, но Крион стоял как стена. Вот и поехали в самую темень. Впрочем, в темноте Шериан всегда чувствовал себя намного спокойней, это была его среда. Ночь, будто чувствуя, кто ее, придавала силы, тогда как у "дневных", наоборот, забирала. Вот и Крион держался неуверенно, уже и сам не рад был, что отклонил предложение Дария.
        - Ничего, - нарочито бодро заявил он. - Тут до границы рукой подать, на заставе и заночуем.
        И действительно, скоро сквозь ночной мрак нехотя просочился крохотный огонек пламени. Он трепетал, как крылья огненной бабочки, одинокий и беззащитный среди всеобъемлющей ночной власти.
        Они достигли границы.
        - Стоять! - прозвучал резкий выкрик. Из темноты выступил граничный страж, несколько секунд пристально их разглядывал, а затем отступил, давая дорогу. - Наемники! - обернувшись, крикнул он кому-то и вновь растворился в темноте.
        - Эй вы, чего встали?! Заходите внутрь. Мы людоедством не страдаем, - в ответ насмешливо пригласили их.
        Небольшая башенка, умело запрятанная в самой гуще леса, вряд ли могла показаться безобидной тем, кого ее обитатели приняли бы за врагов. А вот для остальных никакой угрозы не несла, скорее даже наоборот. Так что Шериан совершенно спокойно вошел вслед за Крионом и расположился в небольшой комнатушке, освещаемой четырьмя факелами. Огонь весело потрескивал, гоняя по стенам переплетение теней, и после вязкого мрака здесь казалось вдвое теплее и уютнее, несмотря на нарочитую скудость обстановки.
        Стражи подняли головы и добродушно махнули рукой, подзывая к столу поздних гостей. Чем-то неуловимо похожие друг на друга, они казались единым целым. Шериан уже не раз встречал такое в Венуре среди людей, связанных кровными узами, но вот среди совершенно чужих он это видел впервые. И тем не менее связь была, это чувствовалось, хотя причина такого странного явления и крылась где-то за гранью его понимания.
        Поприветствовав стражей, Шериан уселся на грубо сколоченную скамью, заняв место напротив них. Несколько мгновений хозяева заставы и гости просто молча изучали другу друга, сопровождая это неопределенными улыбками, как незнакомые люди, прикидывающие, а нет ли у них причины быть врагами. Со стороны это, наверное, казалось смешным, а вот на самом деле…
        Шериан хорошо понимал стражей, видел, что именно кроется за устремленными на него внимательными взглядами. Империя Краена велика и здесь сейчас так неспокойно, как только может быть в подобной стране. Поэтому лучше всего, пусть даже полагаясь на интуицию, перепроверить свои догадки, чтобы точно знать, кому и в какой степени можно доверять.
        Наконец стражи слегка расслабились и улыбнулись уже совершенно искренне. Шериан понял, что проверку они с Крионом прошли и теперь им больше некого опасаться, а потому так же открыто улыбнулся хозяевам заставы сам.
        - Тут у нас в последнее время немного народу проходит. В основном, одни наемники. Да и то подумать, кому охота на чужбине голову сложить, - неторопливо проговорил рослый страж, потянулся за початой бутылкой и налил в оловянные кубки вина для гостей. - Вы вот в отряд наемников идете, не так ли? - усмехнувшись, спросил он.
        Получив утвердительный ответ, продолжил:
        - В таком случае опоздали. Император Краен месяц тому назад велел распустить людей. Они ж без разбору били и стихийных магов и темных, а теперь у нас стихийные в законе. Вот как дело-то повернулось. В отряде же по большей части как раз их и недолюбливали. Наши земли теперь все равно, что в осаде, с одной стороны стихийные накатывают, с другой - темные подпирают. Но, как говорится, худой мир лучше доброй войны, хотя это, опять же, как посмотреть.
        - Но почему мы об этом ничего не слышали? - удивился Шериан. - Я из Венура, а это не так уж далеко.
        - Не надо было, вот и не слышали, - серьезно ответил ему страж. - Наемникам ясно дали понять, что за лишние слова цена - жизнь, что пару дней спустя наглядно и продемонстрировали. Так что, люди добрые, на эту ночь оставайтесь у нас, а вот завтра поворачивайте коней обратно… если, конечно, не хотите присоединиться к темным магам. У них теперь с императором скрытая война, да только надолго ли? Темные сильны, зато у Краена нынче поддержка стихийных магов, а они в своей силе всегда были намного уверенней. Да и армия, опять же, не три калеки, а отборные воины, хотя из их рядов и немало выбыло в последние месяцы.
        - Может вам туда податься? - спросил второй страж. - Они теперь магам, так сказать, в помощь: сначала посылают на темных пару отрядов, а потом сами являются, на закуску, когда и от отрядов и от темных мало что остается. Но зато платят вдвойне. Хороша тактика, а? Только предупреждаю сразу: набор неофициальный. Что слышали, от кого - запретная тема. Мол, так и так, проходили мимо, решили заглянуть.
        - Нет, это ты, брат, зря им предлагаешь, - прервал его рослый страж. - Не те люди, чтобы к тем вставать, кого убивать пришли, особенно вот ты, черный. Ну да решать вам, а мы пошли. С некоторого времени на границе особенно неспокойно, а вы отдыхайте - завтра вас ждет трудный путь и трудный выбор. - И стражи, со вздохом поднявшись из-за стола, вышли наружу.
        - Хороши новости, - качнул головой Крион. - А насчет выбора он прав. У стихийных на посылках - не по мне. А к темным… так ведь к темным идти - совсем уж не по-людски. Неужели и впрямь назад поворачивать? - И он посмотрел на спутника, как бы спрашивая совета.
        - Нет, Крион, - с непонятно откуда взявшейся твердостью в голосе произнес Шериан.- Если идти, то только вперед, а там сами увидим, к кому присоединяться, а к кому нет. Жизнь покажет. - И он спокойно растянулся на теплом полу, подложив под голову свернутый плащ.
        Крион пару минут молчал, раздумывая над его словами, а потом, словно решившись, кивнул и улегся чуть поодаль, отвернувшись к стене. Сон, затаившийся, как опасный враг, тут же нахлынул, прорывая тонкую занавесь меж реальностью и тем, что лежало за ее чертой. Тьма подкралась и склонилась над ними, раздвигая границы пространства.
        Сквозь вязкую ночь как всегда неслышно проступил знакомый размытый силуэт - тень из мира, где, возможно, он родился, но не вырос. Остановился и уселся рядом.
        - Ну что, сын, - негромко произнес он, и сапфировые глаза проявились во мраке, переливаясь от темно-синего, почти черного до небесно-голубого цвета. - Как тебе первый день пути? Не жалеешь, что последовал моему совету? Запомни, раз и навсегда выбранный путь может стать больше, чем просто дальней, бесконечной дорогой, он может стать смыслом жизни, самой жизнью.
        - Ты ошибаешься, Тиэл. - Почтительный голос Шериана был совершенно спокоен. - Да, ты когда-то посоветовал мне покинуть Венур, но я сделал это не потому, что ты так хотел. Это мой выбор.
        - Да, конечно, - раздался легкий смешок. - Как я мог забыть, ты всегда поступал только так, как хотел сам, и это правильно, потому что ты - мой сын.
        - Кто были те люди, Тиэл, что убили мать? - вдруг резко спросил Шериан. - Ответь. Я имею право знать. Когда-нибудь, когда-нибудь… - Кулаки сжались сами собой. Заглохшая было ненависть вернулась, затопляя сознание.
        - Нет! - жестко произнесла тень. - Забудь про это. Еще не время. Но не волнуйся, смерть Олиэн не останется безнаказанной. Я лично об этом позабочусь, - он нехорошо усмехнулся. - И еще… я горд тобой, сын. Ты сражался, как настоящий воин. Думаю, теперь мои уроки тебе больше ни к чему.
        - Возможно, но я не смог главного - защитить ее, - уронил голову Шериан. Щемящая грусть вернулась, вытеснив гнев. - Никогда себе этого не прощу.
        - Ты знаешь, просто никак не хочешь понять, - мягко ответил Тиэл, - что это не твоя вина. Удивительно, как сам еще остался жив. Ты хороший воин, Шериан, лучший в этом мире, но до моего уровня, а значит до уровня тех воинов тебе очень далеко. Умение хорошо владеть мечом - это мало, и скоро ты сам в этом убедишься, когда поймешь, что способен на большее, чем даже кажется тебе самому.
        - Почему ты не пришел, Тиэл? - вырвался наружу мучавший его вопрос. - Я надеялся, до последней минуты ждал…
        - Я не мог, - последовал ответ. - В моем мире существует слишком много законов, которые я нарушать, увы, не имею права… Я нарушил их лишь раз, и ваши смерти должны были стать моим наказанием.
        - Они придут еще раз?
        - Нет. Ты доказал, что достоин быть… тенью.
        - Что это значит? - насторожился Шериан.
        - Скажу проще, - гибкий воин легко поднялся на ноги. - Ты достоин быть моим сыном. Ты уже не принадлежишь этому миру, но и моему пока что тоже. А теперь прощай. Мы еще увидимся, но, боюсь, что не скоро.
        - Почему? - молниеносно вскочил с теплого пола Шериан. Он не мог видеть, как его глаза внезапно поменяли цвет с черного на глубокий синий, словно неспокойное море в преддверии сильного шторма. Страх накрыл его с головой. Страх, что он может остаться совсем один, потерять последнего человека, которому всецело доверяет.
        - Еще один нерушимый закон. - Тиэл встретился с ним взглядом и улыбнулся непонятно чему. - Да и не время еще. Но теперь я могу оставить тебя со спокойной душой - что бы не случилось, ты справишься. Так что прощай, сын. - Тень медленно таяла, впитываясь в окружающий мрак. Последними исчезли глаза.
        Шериан только и мог делать, что неподвижно стоять в напряженной позе, вглядываясь в темноту, до последнего храня надежду, что все сказанное ему - не более чем плохая шутка. Но время шло, и Тиэл не возвращался. И как бы Шериану не хотелось в это верить, но он остался один, совсем один на этом свете.
        Резкие, грубые крики внезапно ворвались в сон, разрывая его в клочья, и мигом поставили Шериана на ноги уже наяву. Еще с трудом соображая, он тем не менее рванулся наружу, туда, откуда доносился тревожный шум. Крион возник рядом секундой позже и ошеломленно застыл, что едва не стоило ему жизни.
        Над заставой в странном завораживающем танце кружили непонятные твари. Что-то в них было от огромных летучих мышей за одним пугающим исключением: головы и лапы подозрительно смахивали на драконьи - те же изогнутые когти, сверкающая чешуя. Вдруг пасть одного из существ распахнулась, с шипением выпуская длинную струю пламени. Деревянная застава заполыхала в мгновение ока, взвившись снопом искр в предрассветное небо. Шериану хватило нескольких секунд, чтобы оценить ситуацию. Из трех стражей один был уже мертв, второй тяжело ранен. Судя по всему, нападение захватило их врасплох, хотя такое и трудно было себе представить.
        "Хотя почему это трудно?", - тут же поправил он себя, увидев, с какой скоростью громадная туша пронеслась над головой Криона, и вдруг каким-то непостижимым образом зависла в воздухе, кровожадно разевая пасть. Раненый страж, понимая, что это его последний шанс достать хоть одно из существ, быстро нагнулся, подхватывая с земли резко потяжелевший меч, и последним усилием метнул его прямо в багровую глотку. Тварь отбросило назад. Шериан видел, как удивление проступило в ее узких умных глазах. Миг - и она резко взвилась в небо, замерев где-то там, очень высоко над ними. Черные перепончатые крылья держали громадное тело почти вертикально, и крупные капли крови быстрым ручейком стекали вниз, теряясь в серой шерсти. Пасть твари раскрылась еще шире, меч подрагивал в красной глубине, но держался крепко. И тогда она заверещала.
        От внезапного оглушающего визга люди упали на землю, зажимая уши. Никто даже не догадался, что это еще одна страшная ошибка в череде бед уходящей ночи, стоившая жизни последнего невредимого стража. Сородич раненой твари резким движением подхватил его и взмыл ввысь, ломая хрупкие человеческие кости. Поднявшись повыше, он разжал когти, выпуская безвольное тело, и человек понесся к земле. Ветер подхватил и смешал протяжный страшный крик с непрекращающимся визгом. И прервался он только от удара о землю.
        Этого хватило, чтобы Шериан понял их тактику. Превозмогая раскалывающую череп боль, он поднялся с колен, едва успев отразить натиск еще одной твари. Крион, увернувшись от молниеносного удара хвостом, едва устоял на ногах. Но и это далось ему невероятно трудно, настолько оглушал визг, буквально опрокидывающий людей. Время словно остановилось, замерло всякое движение. Шериан поднял голову, отстраненно отметив про себя, что над горящей заставой кружится целый десяток тварей, невосприимчивых к собственному крику. Они больше не нападали, решив добить их визгом.
        "Падальщики", - с отвращением подумалось ему. Краем глаза он уловил движение сбоку, обернулся и обнаружил, что остался один. Крион с искаженным от муки лицом катался по земле. Раненого стража вообще не стоило брать в расчет. Он лежал с запрокинутой назад головой, кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Вполне возможно, он уже мертв, или же очень близок к этому.
        "Ты справишься…" - послышались слова Тиэла и Шериан усмехнулся. А ведь правда, если он выжил в ту ночь, не дело умирать сейчас, в самом начале пути. И словно подслушав его мысли, раздирающий крик утих, отодвинулся за сотни миль. Шериан не успел этому удивиться, как понял, что это осознали и летучие твари. Они резко устремились вниз, одновременно, словно по команде, раскрывая огнедышащие пасти. Их полет был похож на черную стремительную молнию, готовую в любую минуту сбить презренную преграду.
        Нежно-розовые облака скрутились по их бокам в тугой жгут и медленно таяли, темнели, становясь похожими на запекшуюся кровь. Шериан невольно попятился, ошарашенный надвигающейся мощью. Зрачки его глаз блеснули, разливая по радужке насыщенный сапфировый цвет. По руке, от плеча до запястья зазмеилась светящаяся плеть, перекинулась на пальцы, струей тонких прожилок пробежала по черному клинку и достигла острия, направленного на приближающихся тварей. Темно-синяя, с голубыми прожилками, искра сорвалась с меча, рассыпаясь в полете на десяток обжигающих стрел, по одной на каждую тварь. Картина замедлилась, позволив в совершенстве рассмотреть их встречу. Сила нескольких одновременных криков отбросила Шериана на несколько шагов назад. Он покачнулся, но смог удержать равновесие и тут же вскинул голову, не желая пропустить ни единой детали.
        Со странным спокойствием Шериан наблюдал, как холодное льдистое пламя охватило непонятно откуда взявшихся существ. Как принялось жадно лизать их огромные крылья, отчего те стали нелепо сворачиваться, ломаться, падая дождем тусклых, быстро тающих осколков. В продолговатых глазах до последнего горела жизнь одной верой в собственную непобедимость. Она так и оставалась, пока заледеневшие останки тварей несколькими секундами позже не ударились о землю, взорвавшись фонтаном брызг. Мгновение - и все ушло, замолкло, словно и не было никакого нападения. Гулкая тишина замерла, боясь шевельнуться.
        - Шериан? - хрипло произнес Крион. Он сидел на земле, чуть покачиваясь из стороны в сторону, и явно до сих пор воспринимал происходящее, как один непрекращающийся кошмар.
        Шериан быстро обернулся и взгляд его неестественных глаз буквально пронзил Криона. Он увидел в нем далекий, угасающий проблеск чего-то чуждого, постепенно уходящего в глубину. Крион сглотнул и надолго отвел глаза. Он видел все, и это впервые в жизни зародило в нем тихую дрожь, предательский человеческий страх перед непонятным. И этот странный взгляд тоже пугал его.
        Шериан не сразу включился в реальность. Потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы осознать случившееся.
        "Ты способен на большее, чем кажется даже тебе самому". Похоже, он уже начал в этом убеждаться.
        - Как ты, Крион? - подошел он к воину и протянул руку, чтобы помочь ему подняться на ноги.
        - Порядок,- спокойно ответил тот и слегка отодвинулся. - Благодаря тебе. Немного звенит в ушах, но это мелочи.
        Крион склонился над стражем, проверяя, жив ли тот, и заодно скрывая собственные чувства. Ответом на его прикосновение стал слабый стон. Глаза стража приоткрылись, непонимающе уставившись на Криона. Воин облегченно похлопал его по плечу и не оборачиваясь, сказал Шериану:
        - Он потерял много крови, но ничего, выкарабкается. Только надо бы перенести его… ах, черт, застава-то сгорела, а здесь он долго не продержится.
        - Продержусь, - прохрипел тот, делая слабые попытки подняться. Его левая рука зашарила по земле и, наткнувшись на меч одного из убитых, пододвинула поближе. - Здесь скоро будут стражи с соседней заставы. Они наверняка видели пожар и уже летят сюда.
        - Только если сами не в том же состоянии, что и мы, - мрачно ответил Крион, вглядываясь в горизонт.
        - Та застава сильнее, - возразил раненый. - Там около двух десятков стражей плюс императорский отряд. Это мы здесь в такой глуши, что людей-то видим раз в два месяца, а там поблизости Ризмор - колдовской город-крепость, и еще цепь мелких, подвластных им поселений, отгороженных магической стеной. А теперь идите, вам лучше не попадаться им на глаза. Сюда наверняка прибудет и парочка магов, а у них одна задача - найти виновных и, желательно, побыстрее. Ты, черный, больно смахиваешь на колдуна. Я-то знаю, что это не так, мы - стражи - умеем чувствовать наделенных Силой, но они разбираться не станут.
        - И ты чувствуешь ее во мне? - жадно спросил Шериан.
        - Д-да, - прохрипел страж, поддерживаемый Крионом, - но ты вне наших разделений, ты вообще вне этого мира.
        Крион метнул быстрый взгляд на спутника и удивленно заморгал: глаза молодого воина вновь стали черными. Он помотал головой - неужели привиделось?
        - Ты хочешь сказать… - начал Шериан и тут же осекся. Вообще-то они с Тиэлом никогда не говорили на эту тему. Были, конечно, кой-какие намеки, оговорки, неясности, но вот так прямо - никогда.
        - Ты из другого мира, воин, - закончил за него страж, - но я не могу сказать тебе, из какого именно. - Он пожал плечами и болезненно поморщился. - Удивляться нечему, в западных землях такое не редкость. При дворе императора ты вполне можешь встретить своих соплеменников… если, конечно, вообще туда поедешь. А теперь уходите. Ради вашего же блага. Вы помогли нам, а стражи никогда не забывают добра. Я не желаю видеть вас мертвыми прежде, чем смогу отплатить за свою жизнь.
        - Ты уже отплатил, - улыбнулся Шериан. - Ты предупредил нас об опасности, а значит, спас наши жизни. Удачи тебе!
        - А вам - доброго пути, - слегка приподнявшись, ответил страж.
        Проламываясь сквозь кусты, на расчищенное вокруг заставы пространство из леса выбрался черный жеребец. Посмотрел на хозяина умными глазами, по привычке ткнулся мордой в плечо. За ним остановился белый, ближе не подходил - чувствовал смерть.
        Шериан обернулся, с горечью глядя на остатки заставы. Ему не хотелось уезжать сейчас, практически сбегать от неведомых магов, но он понимал, что иного выхода у него нет. Как и у видевшего тварей Криона.
        И он решился.
        Страж долго смотрел им вслед, а когда они исчезли из виду, обратил взгляд к розовому небу, первым золотистым лучам, ощутил их теплое прикосновение на лице и, печально улыбнувшись, прикрыл глаза. Но свет проникал даже сквозь закрытые веки, ласкался - и граничный наслаждался этим как никогда раньше, потому что предчувствовал - следующего дня он может не дождаться…
        Но Шериан не догадывался, не мог знать, насколько серьезную угрозу отвел от них страж. Он скользил задумчивым взглядом по сторонам, но ничего не видел, вновь и вновь уносясь мыслями в короткую, стремительную схватку, слишком странную даже для западных земель. Вороной, почувствовав свободу, рванулся вперед, но твердая рука сдержала его, заставив замедлить шаг.
        Толпы наемников давно уже проложили сквозь густые заросли добротную утоптанную дорогу, прямую как стрела. Светлеющее небо над головой становилось все ярче, золотистые лучи с трудом пробивались сквозь пышные кроны деревьев, мелькали бьющими по глазам искрами. Лес, окутанный таинственной тишиной, настороженно следил за всадниками, хотя сколько таких же он успел повидать на своем веку.
        Шериан ехал молча, размышляя о внезапно пробудившейся Силе и неясном чувстве, прочно обосновавшемся где-то в глубине. Полностью не осознанное, оно цепко держало его в своих сетях, и скоро Шериан перестал обращать на него внимание, быстро свыкнувшись и с новыми ощущениями и с нежданно появившимися способностями. Он давно приучился сохранять спокойствие. Его трудно было вывести из себя, но когда такое все же случалось, он оказывался в плену странной, целиком поглощающей его ярости. Мать в такие моменты понимающе смотрела на сына и грустная улыбка трогала ее бледные губы. Но сейчас его беспокоило другое: Крион стал замкнут и молчалив, на все попытки завязать разговор отворачивался, упрямо пряча взгляд, словно чего-то боялся. И Шериан знал чего, а правильнее, кого. Его. И все из-за этого случая на заставе.
        Шериан уронил голову на грудь. Как-то некстати нахлынули воспоминания о последней ночи в Венуре. Что-то должно было произойти, он почувствовал это еще дня за два. Несколько раз пытался предупредить мать, но она лишь как обычно грустно улыбалась в ответ и упрямо отводила глаза. Она знала, что должно произойти, и что ей от этого не защититься. Только ему.
        Изогнутые сиреневые клинки вспороли тьму позади матери и когда он отшвырнул ее с их пути, вонзились в него. Мать не кричала, стояла спокойно, опустив руки, и в глазах ее читалось странное облегчение, словно наконец свершилось то, чего она так долго ждала.
        Освобождение от этой жизни, желанная смерть.
        Меч Шериана тогда был не единственным союзником, на шум прибежали соседи. Выбили дверь… Их кровь, щедро оросившая стены и потолок - вот единственное, что он успел увидеть. Им не дали сделать ни одного лишнего движения.
        Шериан крепко держал черный меч, легко осуществляя на практике уроки отца, и все же его ранили еще раз. Да и как защищаться от невидимого врага, тем более, что сиреневые мечи появлялись и исчезали в темноте по желанию их владельцев. Одно из таких появлений и стало для матери последним, а он оказался один.
        Тогда раздался смех, ироничный, унизительный, и кровь бросилась ему в голову. Он увидел их глаза, темно-синие, как у отца, только выражение другое - жесткое, презрительное. Что же произошло в тот миг? Что заставило их отступить?! Пару секунд они мерялись взглядами, и силуэты противников становились все четче. Черная одежда, длинные темные волосы и белая кожа. Они были похожи, один мир, одна кровь. Шериан почувствовал, как меняется, и тогда воин с пронзительными синими глазами вдруг вскрикнул и отшатнулся. Шериан этого не видел, но и все вокруг повторили его движение.
        - Закон, брат, - донеслось со стороны, - ты не нарушишь его.
        - Нарушу, - процедил тот, не отрывая взгляда от его лица.
        - Нет, - раздалось непреклонное, и воины начали пропадать один за другим. Последним исчез тот, что стоял напротив, и ночь приглушила его яростный взгляд и физически ощущаемую ненависть.
        Все кончилось, а он так и стоял. Ярость ушла, не было и боли, просто страшная пустота поселилась внутри. Не скоро он еще пришел в себя, не скоро дал себе понять, что произошло. Просто стоял и ждал Тиэла, все еще веря, что тот придет…
        Крион молча ехал бок о бок со своим странным спутником.
        "Настолько странным, что лучше бы я тогда пронесся мимо", - мелькнуло в голове. Но разве мог он знать, что так все обернется: ехал убивать нелюдей, а тут на тебе - один оказался совсем рядом. И теперь Крион чувствовал растерянность, злобу и смутную слабость, за которую сам же себя и проклинал. Раньше бы не глядя смахнул голову с плеч этому бледному парню, а теперь размяк, расчувствовался. Не те года, не те сила и воля. Вроде еще крепок, а мысли о старости, дряхлости начинают понемногу подбираться, становясь все навязчивей. Поэтому и спутника себе захотел взять. Подрастерял былых друзей, неожиданно для самого себя оказался одиночкой после стольких лет совместных странствий. Отсюда и боль, и злость, а поделать все равно уже ничего нельзя.
        - Мы так и будем ехать, сами не зная куда?! - вдруг недовольно спросил Крион, давая раздражению заполнить его целиком.
        Мало того, что почувствовал себя самой настоящей развалиной, так еще и позиции командира резко пошатнулись, что сильно било по самолюбию. А ведь он привык быть всегда первым, ну в худшем случае вторым, а теперь отодвинулся в хвост и по способностям и по силе. Но вместе с тем он понимал, что такому человеку, как Шериан, лучше быть другом, нежели врагом, и это ему тоже не нравилось. Но все же что-то удерживало рядом, не давая развернуть коня. И это что-то - нежелание остаться в полном одиночестве.
        - Вся наша жизнь - это дорога в никуда, - легкомысленно ответил спутник, но тут же серьезно добавил.- Думаю, что скоро все изменится. Я это чувствую.
        Шериан замолчал, зорко оглядывая незаметно ставшие пустынными окрестности. Земли Краена славились своеобразным смешением природы запада и юга. Пески соседствовали с пышной зеленью, чередовались, сменяя друг друга с коварной быстротой. Он слышал, с каким восторгом рассказывали немногие счастливцы в Венуре о роскоши Миньера - столице этих земель, и Ризмора - но уже тише, с оглядкой по сторонам. Каждый человек, неважно, осознает он это или нет, боится неподвластных ему сил, а именно они господствовали в колдовском городе, как теперь и в Миньере. Только об этом еще мало кто догадывался.
        Шериан покосился на мрачного Криона, погруженного в свои мысли, и тихонько усмехнулся. Как же это тяжело - чувствовать себя на сотни лет старше, чем ты есть на самом деле, и прятать это глубоко внутри, дожидаясь, пока твое тело не будет соответствовать душе. Он легко мог прочитать мысли Криона и даже дать совет, если бы не понимание, как тот это воспримет. Некоторые люди всегда считают, что поступают правильно, и убеждение в обратном может только еще больше их ожесточить. К сожалению, Крион был именно из таких… Все же ему следовало прислушаться к его словам и подыскать себе другого спутника. Что ж, что есть, то есть…
        Внезапно он насторожился, глаза уловили какое-то мельтешение вдали, похожее на клубок сцепившихся человеческих тел.
        - Крион, - тихонько позвал он. - Глянь-ка…
        Шериан подстегнул коня, вдвое быстрей преодолев оставшееся расстояние. Глаза мгновенно выхватили семерых нападающих и миниатюрную девушку. Судя по обстановке, в помощи она не нуждалась, но все же он спросил:
        - Помочь?
        - Обойдусь! - задорно прокричала она в ответ и резко отпрыгнула назад, выставив перед собой ладони.
        Песок из-под ее ног смешался с тугой струей воздуха и с громким хлопком устремился к замершей семерке. Те на секунду онемели, застывшим взглядом провожая обрушивающуюся на их головы лавину. Золотисто-теплый поток рухнул вниз и девушка приятно улыбнулась прежде, чем ее противников полностью зарыло под песок. И лишь затем обернулась к всадникам.
        - Ну как? - весело спросила она. - Нуждаюсь я в вашей помощи или нет?
        - Думаю, что нет. - Шериан слегка поклонился, улыбнувшись в ответ. - Вы прекрасно справились и сами, но это был наш долг - предложить вам свои услуги. А они смогут выбраться? - И он кивнул на выросший бархан.
        - Ну, если сильно жить хочется… Я Брайан.
        Она опустилась на колени подле поверженной лошади. Из груди гнедой кобылки торчала рукоять тяжелого метательного ножа, глаза страдальчески смотрели на хозяйку. Тонкие руки девушки скрестились на ноже, но не выдернули. Шериан подъехал еще ближе и прищурился, ловя ускользающее видение - рукоятка словно подернулась легкой дымкой и начала светлеть, расплываться, становясь прозрачной, как воздух, пока не исчезла совсем. Еще несколько мгновений - и рана на груди затянулась. Животное дернулось и нерешительно поднялось на ноги, ошарашено водя глазами. Брайан легонько похлопала его по морде и вновь повернулась к Шериану.
        - Вы направляетесь в Миньер, - она произнесла это не как вопрос, а как утверждение. - В таком случае позвольте присоединиться.
        С недовольным видом к ним приблизился Крион, подумав про себя, что они с Шерианом действительно двигались к столице империи, уж кому как не ему знать, бывал он в этих краях. Правда, давненько.
        - Думаю, куда бы мы ни направлялись, нам с вами не по пути, - тем не менее хмуро заметил он. - Так что езжайте, леди, своей дорогой. - Он чувствовал, что на сегодня уже сыт по горло колдовством, и с каждой следующей секундой его раздражение лишь росло.
        - С вами, может, и нет, - холодно ответила на это Брайан, и ее синие глаза подернулись коркой льда. - А с вами? - Она перевела взгляд на Шериана и голос вновь стал веселым. - Как-никак мы оба из других миров, так что и понимать друг друга должны с полуслова.
        Шериан невольно вздрогнул, не зная радоваться или нет тому, что уже второй человек сегодня признает в нем иноземца, и повернул голову к Криону.
        - Ты ведь не возражаешь? - уточнил он, хотя имел на этот счет серьезные сомнения. - Заглянуть в Миньер - хорошая идея, тем более нам это действительно по пути.
        - С тех пор, как я с тобой, - пробормотал воин, - нам все по пути.
        И тронув коня, выехал вперед, не желая даже видеть эту… то ли мага, то ли темную, то ли вообще непонятно кого, но судя по поведению - они с Шерианом из одного мира, а значит - лучше не связываться, себе дороже выйдет.
        Брайан проводила его взглядом, в котором насмешка намертво переплелась с едва заметным презрением. Ей уже приходилось сталкиваться с самыми разными проявлениями людских слабостей, и одной из самых неприятных была обыкновенная боязнь, которую большинство почему-то принимало за ненависть. Зачастую Брайан сама не знала, злит ее это или же смешит. И удивлялась, как один из подобных людей мог оказаться спутником такого же как она, чужака для этого мира.
        Шериан о ее мыслях не догадывался. Его сейчас занимало совсем другое - сможет ли эта девушка ответить всего на один очень важный для него вопрос.
        - Брайан, - нерешительно начал он, - скажи, если ты знаешь, что я иноземец, то, может быть, назовешь и мой мир?
        - Твой мир, - задумчиво посмотрела она. - Боюсь, что нет. Поверь, я не такой уж знаток, каким иногда кажусь. Да, я многое чувствую, но точно определить, откуда ты, все равно не могу. Скажи мне твое имя, - вдруг робко попросила она. - Иногда это помогает.
        Шериан назвался, и девушка печально покачала головой.
        - Нет, никогда не слышала ничего похожего, хотя кое-что в звучании наводит на мысль о том, что твой мир находится также далеко отсюда, как и мой собственный.
        - И на том спасибо, - вздохнул Шериан и тут же улыбнулся, не желая еще больше расстраивать приунывшую спутницу. - А что, если я спрошу тебя насчет странностей империи Краена?
        Брайан вскинула на него глаза, и светлые огоньки зажглись в их глубине.
        - А вот насчет здешней заварушки я осведомлена получше, - весело заметила она и, посмотрев на следовавшего впереди них Криона, чуть понизила голос. - Говорят, союз императора с магами - просто хитрый ход. Таким образом он хочет вымотать самого сильного своего противника - стихийных, и одновременно с этим добить более слабого - темных. Да и армии не помешает небольшая передышка, иначе это противостояние окончательно доконает людей. Так что не торопитесь уезжать отсюда - рискуете пропустить самое интересное. - Внезапно она протянула руку и дернула Шериана за рукав. На лице девушки отразилось сильнейшее замешательство, как будто она только сейчас осознала нечто необыкновенно важное. - Да что же это мы мучаемся?! Ведь до города не так уж далеко, и я смогу перенести всех нас к самым воротам. Вообще-то до этого я хотела побыть одна, но раз уж завязалась компания…
        Она натянула поводья, и лошадь сразу же послушно остановилась. Заодно, словно споткнувшись, замер и белый жеребец Криона. Брайан, более ничего не объясняя, просто закрыла глаза и сплела пальцы в замок. Шериан с интересом наблюдал за ней, примерно догадываясь, что именно сейчас должно произойти, а потому почти не удивился, когда песок под копытами животных заколебался. А вот ничего не понимающий Крион обернулся и тут же побледнел, молча переводя взгляд с Шериана на девушку и обратно. Его руки с такой силой вцепились в поводья, что костяшки пальцев побелели.
        Песчаный вихрь покорно закружился вокруг трех всадников, сбивая их в тесный круг. С каждой секундой золотистая стена вздымалась все выше, образуя пыльный купол над головами. Стремительное мельтешение миллионов песчинок невероятно утомляло взгляд, и все же Шериан сумел уловить за этим коконом постепенно меняющуюся местность.
        Они перемещались.
        - Ну вот и все, - вдруг выдохнула Брайан, открывая глаза. Стены, более не поддерживаемые ее Силой, рухнули, а тонкий купол обрушился на их головы. - Смотрите! Это - Миньер.
        Высокая каменная стена, окруженная глубоким рвом с мутной зеленоватой водой, поднималась к самому небу. Опущенный мост вбирал сотни людских ручейков со всех сторон света. В один из них влились и они, вынужденные подобно остальным, двигаться чуть ли не с черепашьей скоростью. Зато едва попав внутрь, Шериан застыл, окунувшись в совершенно иной мир. Куда уж тут Венуру. По сравнению с окружающим великолепием он казался просто маленькой грязной деревушкой, а ведь это был достаточно большой город, один из немногих в их землях.
        - Эй, парень! - тут же раздался недовольный голос. - Чего встал?! Проезжай!
        Шериан нехотя тронул коня, нагоняя Брайан и Криона, но при этом никак не мог избавиться от совершенно детского желания рассмотреть всех и каждого. И все же он вел себя крайне осторожно, понимая, чем это может обернуться в таком городе, как Миньер с его обычаями, совершенно непостижимыми для чужаков.
        Широкая дорога уводила их все дальше от ворот, позволив, наконец, глотнуть относительно свежего воздуха и свободы после неимоверной тесноты стремящегося внутрь людского потока.
        - Идемте со мной туда, - обернулась к нему Брайан и указала на круглое здание из серого камня, над которым гордо развивалось четырехполосное знамя.
        Крион вскинул голову и широко раскрыл глаза - красный, голубой, полупрозрачный серый и зеленый - цвета магов. Тех, кого ненавидит каждый воин, так же, как темных - в память о Далекой битве, когда они кровью захватывали власть, истребляя вокруг все живое. И ему так спокойно предлагают отправиться в логово его же заклятых врагов?
        - Вы увидите, сколько черного скрывается за этим великолепием, - тихо произнесла Брайан, уловив настроение Криона. И сейчас, для разнообразия, была совершенно с ним согласна. Она и сама отлично помнила, как сильно поразил ее этот город и как сильно потом она возненавидела тех людей, что живут здесь. Не всех, конечно, но очень и очень многих…
        Крион, еще не совсем отойдя от первоначального потрясения, тем не менее осознал, что именно пытается втолковать им Брайан и молча согласился. Если его зовут сюда как противника магов, то он пойдет, чтобы лишний раз убедиться в своей правоте.
        Подбежавший слуга привычно отвесил им короткий поклон. Уверенный, что это и есть те самые маги, которых ожидает сам император, он с готовностью подхватил поводья и увел коней под навес. Проводив его мрачным взглядом, Крион поправил оружие и придал лицу такое ледяное выражение, на которое только был способен. Так втроем они и вошли внутрь.
        Первое, что бросилось в глаза Шериану, это высокий свод из цветного стекла, опрокидывающий вниз радужные потоки света. И только потом он заметил, что вход буквально перегорожен толпой притихших напуганных людей. Среди них, жавшихся то к стенам, то к друг другу, остановились и они с Крионом, а вот Брайан прошла вперед, спокойно ступая по мозаичному полу. Человек со строгим надменным взглядом приветливо кивнул ей с помоста, первым заприметив девушку, и выпрямился в высоком кресле.
        - Вы как всегда опоздали, леди Брайан, - недовольно заметил стихийный в красном одеянии, поднявшись из-за длинного массивного стола, который он делил еще с четырьмя магами.
        Она не отвечая, прошла прямо к ним, и крайний маг нехотя подвинулся, освобождая место.
        - Я тут как раз просил императора позволить нам начать без вас, - продолжал тот, сверля ее яростным взглядом, - но мне соизволили ответить, что…
        - …суд без присутствия чародейки Ночи считается незаконным, - холодно закончил тот самый человек с помоста. - Зато теперь, мы можем начинать. Введите подсудимого.
        Воины императора молча вытолкнула на середину зала оборванного человека с застывшим, ничего не выражающим взглядом. Шериан прищурился, понимая, что тот еще довольно молод, хотя глубокие морщины и превратили его почти что в старика. Неожиданно во взгляде подсудимого зародилась крохотная искра жизни. Его черные глаза прошлись по присутствующим, особенно долго задерживаясь на стихийных. Шериан неосознанно сделал шаг вперед, раздвигая плечом сбившихся в кучу людей, и успел поймать в темной глубине горькую безнадежность, тщательно сокрытую от окружающих. Но когда взгляд остановился на Брайан, губы подсудимого чуть дрогнули в слабой улыбке.
        Император отметил это первое проявление хоть каких-то чувств, и прикрыл глаза, пряча невольное сочувствие.
        А вот реакция чародейки Ночи, как назвал ее Краен, спокойствием не отличалась. Шериан увидел, как исказилось лицо девушки. Длинные ногти впились в ладони и окрасились кровью - настолько велико оказалось ее потрясение.
        - Это подсудимый?! - с гневным возгласом вскочила Брайан. - Да вы никак с ума посходили!
        Еще в пути она решила загодя подготовиться к отвратному зрелищу, нелепой пародии на суд, кои так удавались стихийным. И тем не менее подобный удар предугадать оказалось сложно.
        Брайан захотелось кричать, разворотить эту башню, истратив всю Силу до последней капли. Жаль, это мало что изменит да и Краен не позволит ей причинить вред своим драгоценным союзникам. Но неужели все, что она может - это просто наблюдать за тем, как унижают старого друга, единственного из магов заслужившего ее уважение.
        Он был другим. Брайан помнила, как впервые встретила его во время такого же короткого затишья, хрупкого перемирия между императором и стихийными ровно четырнадцать лет назад. Тогда он был совсем юным, но уже очень талантливым магом, поразившим наивную чародейку необычностью суждений. В нем напрочь отсутствовала слепая вера в превосходство и непогрешимость наделенных Силой. Это казалось невозможным, но он заставил ее пересмотреть свои взгляды на стихийных, как единое зло. Уже тогда он всерьез желал осознать истоки Далекой битвы и нынешних раздоров, перейдя тем самым запретную черту.
        Последний раз Брайан видела его два года назад. Молодой маг стихийных покидал родную крепость с твердым намерением попасть в Ризмор и узнать, насколько истинно то, что ему внушали долгие годы. Брайан так и не смогла понять, что толкнуло его на этот шаг. Важно было другое - слишком легко его отпустили тогда, понадеявшись, что он образумится раньше, чем достигнет невидимых границ колдовского города. И зря. Он вернулся, став мудрее, многое поняв и желая донести свое знание до императора. Но молодой маг слишком понадеялся на свои силы и благородство бывших наставников. Ему не позволили даже ступить на дворцовую лестницу.
        И вот теперь, в этой самой башне, стихийные спокойно и уверенно судили своего. Они могли обмануть людей, но Брайан знала подоплеку. Слащавая демонстрация лояльности - всего лишь обман, призванный пустить пыль в глаза Краену. Маги готовы были склонить головы и покорно испрашивать дозволения на казнь, прекрасно понимая, что отказа не последует.
        Тишина резко опустилась на плечи и Брайан прикрыла глаза. Она так устала нести бремя чародейки, играть пустую роль, не имея в руках ни грамма власти. Но только так еще можно ослабить боль, выбить наказание менее суровое, чем будет вынесено без нее.
        Застыв среди притихшей толпы, Шериан бросил короткий взгляд в сторону Криона. Он ожидал увидеть на его лице все, что угодно, но только не полнейшее безразличие.
        Шериан горько улыбнулся, будто смеясь над собственной наивностью. Да что он хочет от человека, привыкшего делить мир лишь на людей и врагов. Помощи?
        - Сядьте, уважаемая, - выдержав паузу, ядовито попросил Брайан все тот же маг. - У нас тут суд как-никак.
        Император приподнял набрякшие веки, взглядом утихомиривая чародейку. Брайан вздрогнула и медленно опустилась на свое место. Ну чему она удивляется, к чему эмоции? Она уже видела этот фарс не один раз, должна была привыкнуть. Но все же они умудрились задеть ее за живое, вынудив присутствовать на суде, цена которого - жизнь ее друга.
        - Итак, - скучно начал маг в зеленом. - Этот человек - увы, бывший стихийный маг - обвиняется…
        Он запнулся, перехватив горящий взгляд чародейки. Ее ненависть пугала, вызывая желание отгородиться непроницаемой стеной защиты. Но маг, пересилив себя, вздернул подбородок повыше и надменно закончил:
        - … обвиняется в пособничестве темным колдунам и подлежит казни за измену.
        В черных глазах осужденного мелькнула боль, тут же сменившаяся глубоким презрением. Он знал, что надеяться на помилование просто глупо, но все же ожидал несколько иного приговора. Обычно за отступничество изгоняли, но видимо, для него решили сделать исключение. Что ж, он вынесет все. И осужденный гордо выпрямился, не желая выглядеть слабым в глазах вчерашних наставников.
        - Император, если имеются какие-то возражения… - почтительно склонившись, елейно произнес маг.
        Но Краен молча покачал головой. Слишком хорошо он видел черту, переходить которую не следовало даже ему. Это их дело, он заранее одобрил любое решение, так что вопрос мага был чисто риторическим.
        А вот Брайан, хорошо знакомая с законами стихийных, холодно поинтересовалась:
        - С каких это пор отступников карают казнью?
        Маг открыл было рот, чтобы ответить резкостью, как его перебил водный.
        - С тех пор, как маги стали надежной опорой императору, в отличие от, - он сделал эффектную паузу, - темных, которые объявили войну нам, а следовательно, и ему. - Он даже выделил это слово, "темных", особой пренебрежительной интонацией, ставя их на несколько ступеней ниже. - Отныне мы не можем позволить себе столь мягко относиться к перебежчикам, слишком многие усилия поставлены под удар. Посмотрите, жители Миньера согласны с нами.
        Он приподнялся, указывая на людей, и те совсем сжались под его пронизывающим взглядом. Никто не посмел проронить ни слова. Шериана, открывшего было рот, чародейка едва заметным жестом попросила молчать, и молодой воин застыл, крепко сжав челюсти. Его потемневшие глаза уставились на ободранного мага, и тот, слегка повернув голову, ответил ему понимающим взглядом. Ему не помочь.
        Это был конец. Брайан понимала, что стихийные как всегда с удовольствием разыграли продуманный до мелочей народный процесс. Решение, известное всем загодя, ее присутствие могло лишь смягчить, но никак не отменить участи обреченного. Только делать это нужно быстро.
        Брайан резко поднялась, желая исполнить заключительный этап - прощание, единственное правило, неизменное на протяжении многих веков. Порывисто бросившись к бывшему стихийному, она даже не заметила, как огненный маг за столом сделал протестующее движение, но под императорским взглядом сел обратно без единого слова.
        Чародейка замерла перед осужденным и опустила тонкие руки на его исхудавшие плечи. На миг их взгляды встретились, и он понял, что она хочет сделать. Понял и дал согласие. Брайан расслабилась, впервые за много лет позволив себе увидеть сквозь его бледное лицо совсем другое - лицо человека, давно ушедшего из мира живых. И все же она медлила, тратя драгоценные секунды на то, чтобы в последний раз заглянуть в глаза Краену. Ее единственный протест не имел никакой силы, но все же она хотела удостовериться.
        - Я сожалею, - произнес он, и чародейка на миг прикрыла глаза, чувствуя, что Краен всей душой желает помочь ей, но не смеет. Он находится в рамках перемирия, так необходимого империи, и рискнуть им значило пожертвовать не одной, а сотнями жизней.
        Брайан легонько сжала руками голову мага, обволакивая его теплом. Пусть она ненавидит стихийных и колдунов за их вечную безнадежную и, в конце концов, просто глупую войну, за жестокость и бесчисленные смерти. Но никогда она не ненавидела таких, как он, что даже под давлением наставников находили в себе силы не уподобляться им, а оставаться собой.
        "Брайан, - позвал ее знакомый почти забытый голос, всколыхнув глубоко запрятанные чувства, - я помогу ему умереть без боли". Знакомые светлые глаза заглянули через завесу миров в душу чародейки. Пусть будет так. Она с трудом отняла пальцы ото лба мага, медленно побрела назад и села за стол, поймав сочувствующий взгляд Шериана. Он был готов помочь, увести стихийного и защитить ее, но она качнула головой. Нет, это не выход. Невидимые нити уже тянулись от обреченного к тонким запястьям Брайан. И как бы внимательно маги не следили за каждым ее движением, почувствовать их было невозможно. Магию мертвых могли видеть только связанные с ними самой судьбой.
        - Что ж…- На середину зала важно выступил стихийный в красной мантии. - Приступим.
        Он картинно поднял руки, обратив ладони к багряному свету заката. На лицо легла маска мнимой скорби. Дожидаться продолжения Брайан не стала и потянула нити на себя. В ту же секунду осужденный вскинул на нее тусклые глаза и пошатнулся, утрачивая связь с жизнью. Отрешенность внезапно покинула его взгляд и маг напоследок презрительно улыбнулся бывшим наставникам. Его уже окутывал другой полупризрачный мир, и светловолосый воин придерживал поднятую завесу, жестом показывая, чтобы он не задерживался на той стороне.
        Стихийные недоуменно переглянулись, как вдруг на краткий миг вспыхнули переплетенные нити, становясь видимыми всем живым. Соображали маги быстро. Огненный, стоявший ближе всех, отшатнулся с исказившимся лицом и тут же быстро вытянул ладонь, усилием воли сфокусировав на ней сгусток Силы. Взметнулось неподготовленное, слишком яркое и разрушительное пламя и ринулось к указанной живой плоти. Тут уже было не до показательности - добыча стремительно таяла, проваливаясь в другой мир, и огонь прошел сквозь нее, ударив в беззащитную толпу… Точнее сделал бы это, если б не защитное заклинание Брайан, отразившее его в сторону стихийных. Но те среагировали мгновенно и объединив усилия, рассеяли собственное творение.
        Одно долгое мгновение длилось всеобщее молчание, а потом люди, вначале окаменевшие от ужаса, ожили и метнулись к дверям, тут же образовав давку. Запруда сдерживаемого страха прорвалась, и истошные крики понеслись к стеклянному своду, грозя обрушить его на их же головы.
        - Тихо! - властно крикнул император. Повинуясь его взгляду, стража бросилась вперед и врезалась в толпу обезумевших людей, оттеснив их от выхода. - Суд еще не окончен.
        - Император! - незамедлительно подскочил к нему маг огня. - Эта ведьма… - и сузившиеся глаза уставились на чародейку. - Я уверен…
        - Молчать, - оборвал его Краен. - Поздно искать виноватых. Я разочарован. - Он презрительно скривил губы. - Вы бездарно упустили подсудимого и это целиком ваша вина.
        - Но… - лицо огненного стало одного цвета с его одеянием. Уязвленный до глубины души таким поворотом дела, он уже готов был пойти на конфликт с самим Краеном.
        - Вы правы, император, - почуяв опасность, тут же вклинился водный.- Уверяем вас, что такое больше не повторится. - И он угодливо улыбнулся, пряча за льстивой маской черную ненависть.
        - Надеюсь, - кивнул тот и повернулся к нему спиной.
        Невозмутимая стража, не дожидаясь приказа, быстро отгородила Краена от толпы и дружно двинулась к выходу, выводя его из здания стихийных магов. Чародейка, понимая, насколько нежелательно ей сейчас оставаться один на один с разъяренными магами, не мешкая, ловко затесалась в самую середину и вместе с ними выбралась на улицу.
        Откинув голову на высокую спинку, император свободно расположился в огромном кресле. На лице его застыло выражение умиротворенности, но из-под полуопущенных ресниц острый взгляд цепко следил за стоящей напротив него подданной.
        - Я рад, что ты вернулась, - тихо произнес он и мягко улыбнулся. - Надеюсь, что… надолго?
        - К завтрашнему утру меня здесь уже не будет, - фыркнула чародейка. - Дай силы каждому держаться подальше от этого осиного гнезда, особенно в нынешнее неспокойное время. В самом деле, Краен, я что, похожа на помешанную?! Да ты же сам видел, как на меня реагируют маги. Малейший повод - и они вцепятся мне в горло мертвой хваткой! Для них я колдунья, ведьма. В своей ненависти они поразительно схожи с темными. Те также готовы пойти на все, лишь бы заставить меня сгинуть раз и навсегда.
        - Ты сама провоцируешь их на это, - справедливо заметил император. - Спроси любого, что видят от тебя стихийные, и он ответит - гордость, неприступность и вечное несогласие по всем вопросам. Взять хотя бы сегодняшний день. - Краен почувствовал, как в нем поднимается волна гнева. - Думаешь, трудно было догадаться, кто убрал отступника из нашего мира? Ладно, толпа страшно далека от магии, мало что в ней смыслит и никогда не свяжет с тобой. А остальные?
        Он с горечью взглянул на нее:
        - Неужели ты никак не можешь уяснить, что если будешь вести себя чуть тише, то и проблем сразу же станет намного меньше?
        - Ты забываешь, - холодно ответила девушка, - кто я.
        - Вот тут ты не права, - криво усмехнулся император, вновь напуская на себя безразличный вид. - Ты маг Ночи, старшая чародейка с темным даром. Жуткое явление да к тому же из чужого мира. Изгой. Сильный ненавистный противник. Честное слово, сегодня тебя спас от расправы только закон.
        - Заметь, твой, - ехидно улыбнулась Брайан, - не позволяющий трогать иноземцев.
        - Да, в то время я еще не знал, с кем меня сведет судьба. Что ж, скатертью дорога, моя вернейшая подданная. И чтоб глаза мои видели тебя как можно реже. - Он с напускным разочарованием махнул рукой и отвернулся к окну.
        Улыбаясь во весь рот, чародейка отвесила ему шутливый поклон и направилась к выходу.
        - Еще одно, Краен, - она обернулась, уже держась за ручку двери. - Слышала, ты набираешь воинов для личной стражи. Могу подсказать одну очень хорошую кандидатуру.
        - Один из тех, с кем ты прибыла сегодня? - осведомился император, славившийся своей наблюдательностью
        - Да. Его зовут Шериан. Он иноземец. Ты ведь любишь окружать себя подобными людьми?
        - Они преданнее остальных. Если и убьют, то по крайней мере быстро. Но он ведь был со спутником? Или я ошибаюсь?
        На лице Брайан тут же появилось неопределенное выражение. Не то, чтобы Крион успел ей чем-то сильно насолить, и все же при мысли об этом воине ей становилось не по себе.
        - Его пошли к магам, - отрывисто бросила чародейка, привыкшая серьезно относиться к собственным предчувствиям. - Этому человеку нельзя доверять. Он, кстати, шел в отряд наемников.
        - Этого еще не хватало, - недовольно произнес Краен. - Я только было от них избавился, а тут ты подсовываешь мне еще одного ненавистника. Что ж, у магов таковые долго не задерживаются, - философски добавил он, - избавятся в первую же неделю. Это все?
        - Да. Прощай. Если понадобится моя помощь, зови.
        - Непременно, - сухо ответил он, провожая чародейку теплым взглядом. Странно, как бы она его ни злила, а расставались они всегда по-хорошему…
        Темные улицы призрачно мелькали, выплывая из черных глубин. Роскошное время - ночь, богатое на неожиданные повороты судьбы и встречи. Вот и сейчас Шериан чутко улавливал приближающиеся быстрые шаги. Шаги человека, не боящегося темноты так же, как и он сам. Легкие шаги, знакомые.
        - Привет, Шериан, - окликнул его женский голос, и темная фигура скромно пристроилась рядом.
        - Брайан, - немного вяло поприветствовал чародейку воин, почему-то ничуть не удивившись ее появлению. - Тебе тоже не спится?
        - Сон - это пустая трата времени, - пожала она плечами, - хотя мало кто так считает. Нравится город?
        - Красиво, - бесцветным голосом ответил Шериан, не желая признаваться, что с того самого момента, как он покинул башню стихийных магов, величие этого города словно умерло для него.
        Почувствовав его настроение, Брайан склонила голову набок и произнесла нарочито весело:
        - Вот и хорошо, потому что у тебя есть шанс здесь задержаться. Ты бы хотел этого? - И она повернулась к нему, желая заглянуть Шериану в глаза.
        - Возможно, - ответил он и сразу вспомнил высших магов, собравшихся судить одного из своих. Его вдруг передернуло от брезгливости, желания найти их и убить так, чтобы брызги крови плащом взвились за спиной.
        Город тонул в призрачных переливающихся каплях воды. Они на мгновение застывали возле жертвы и тут же неслись дальше, к следующей, а с клочьев их одежды падал шлейф из багрово-черных капель…
        Шериан невольно вздрогнул. Видение было слишком ярким и знакомым. Откуда-то пришла уверенность, что оно неминуемо воплотится в реальность, но позже. Много позже.
        - Императору нужны верные стражи, - ничего не заметив, задумчиво произнесла Брайан. - Я порекомендовала тебя. Кто знает, может, именно иноземцам удастся предотвратить хаос, накрывающий Миньер. Так ты сможешь предотвратить много ненужных смертей, ты ведь к этому стремишься?
        - А Крион? - внезапно спросил Шериан.
        - Пусть попробует ужиться с магами. Если будет вести себя достаточно умно, проживет долго и даже получит возможность делать то, к чему привык. Ты, конечно, извини, но на мой взгляд он не заслуживает достаточного доверия, чтобы отвечать за жизнь Краена. - Она замолчала и вдруг с легким сожалением прибавила: - Кстати, я уезжаю. Так что ты остаешься один.
        - У меня есть друг, - возразил воин.
        - Друг - это человек, которому верят полностью, без остатка, - немного иронично заметила чародейка, - а я видела, как ты смотрел на Криона. Ты читал его мысли и размышлял, что он может предпринять и как это предотвратить. Извини, но он тебе никакой не друг и даже не хороший знакомый. - Она резко замолчала, и тихий ветерок тут же принялся ерошить ее короткие пепельные волосы. - Знаешь, каждый раз, когда я приезжаю в Миньер, случается убийство. Убивать врагов тяжело, Шериан, а друзей еще тяжелее, хотя и понимаешь, что если чуть промедлишь - их смерть будет куда страшнее. А результат один - я опять чувствую себя чужой везде, даже там, в моем мире… Странно, да?
        Внезапно Шериан насторожился.
        - Тебе не кажется, что за нами наблюдают? - негромко спросил он, быстро оглядываясь по сторонам.
        Вокруг царила странная замершая тишина, ни одна тень не шелохнулась и не изменила своих очертаний, но все же что-то происходило. Было уже такое, было…
        Переливающиеся синие глаза вспыхнули прямо перед ними. Брайан испуганно вскрикнула и отскочила назад, раскрывая ладони в защитном движении. И словно в ответ сиреневые клинки в одно мгновение сплелись из воздуха и затанцевали вокруг, сливаясь в единое смертоносное объятие. Вмиг покинув ножны, темный меч Шериана резко устремился навстречу, пытаясь достать ближайшего противника. Острие легко коснулось черной ткани и вдруг прошло сквозь нее, как через густой туман. Воин отшатнулся с лицом, исказившимся от гнева и горечи. Все повторялось, он уже видел такое в ту ночь, его последнюю проклятую ночь в Венуре. Но тогда что-то вмешалось, заставив убийц убраться, довольствуясь лишь одной жертвой, а теперь они явились за второй, что бы там ни говорил Тиэл. Неуязвимые тени, прирожденные воины небывалой силы, противники, с которыми невозможно сражаться. Как же хорошо он знает, что глухая оборона - вот единственная и такая призрачная надежда их жертв.
        Но Брайан этого не понимала и тщетно пыталась достать теней раз за разом. Она поднимала свои Силы, сплетая мрачное колдовство с упругим покрывалом воздуха, но черный вихрь не действовал на противников, проходя сквозь них. Даже темные плащи вздымались не от ее Силы, а от их резких, молниеносных движений. Чародейка лихорадочно искала решение. Может быть, их напугает свет? Ловко сплетя прозрачное легкое сияние, она взметнула его высоко в небо. И быстро пригнулась, спасая голову от коварного замаха тени. Безуспешно. Свет для них не помеха, тени разве что стали чуть прозрачней. Как ни странно, но сияние даже не ослепило их в отличие от нее. Но чародейка быстро восстановила острое ночное видение и вновь бросилась в атаку. Теперь с ладоней сорвались рассеивающие заклятия ее родного мира и устремились вперед тугим обволакивающим туманом.
        Вынужденный сражаться одновременно с четырьмя противниками, Шериан только терял время. Это был слишком неравный бой, выматывающий и безрезультатный. Силы таяли, сказываясь на быстроте его движений. Ничего удивительного, что очень скоро он покачнулся, не успев отразить внезапный выпад противника. Темно-синие глаза смеялись, ранящим отзвуком проникая в глубины его сознания. Первые обжигающе-горячие капли крови сорвались на землю как предвестницы скорой победы. И было в этом что-то завораживающее, притягивающее взгляд.
        Шериан резко отпрянул, избегая неподвластной ему Силы, и в это мгновение между ними встал туман Брайан. Воин видел, как он коснулся края одежды теней и начал быстро таять, превращаясь в прозрачную дымку. Как ни горько это признавать, но они не из ее мира, заклятья чародейки для них безвредны.
        Кольцо вокруг них безостановочно сжималось, увеличивая натиск. По сиреневым клинкам бежала его кровь, рассыпаясь веером черных брызг. Шериан все острее чувствовал растерянность Брайан, изумление уверенного в своей непобедимости человека, впервые столкнувшегося с неодолимым противником.
        Да, повторяется темная ночка с одним лишь изменением - сегодня остаться в живых, похоже, не суждено ему.
        - Беги, Брайан! - хрипло крикнул Шериан, из последних сил отражая обрушивающиеся со всех сторон атаки. И куда бы он не взглянул, везде натыкался на горящие ненавистью синие глаза, на это отражение самой Смерти.
        Разжавшиеся пальцы чародейки выронили иззубренный тонкий меч, хрупкую игрушку по сравнению с оружием противника. Она уже поняла, что происходит и чем это закончится. Слабость все сильнее затопляла сознание, внушая одну мысль - бежать, пока еще есть шанс. И все же бросить Шериана Брайан не могла. Слишком многие ненавидят ее, так что вовсе незачем еще и ненавидеть себя самой. А она ведь будет, если поддастся этому трусливому желанию. Лучше уж просто умереть.
        Шериан упал на колени, поднимая меч над головой, и глаза его внезапно зажглись злым ярко-сапфировым огнем. Только это остановило нацеленный в грудь последний смертельный удар. Но лишь на миг. Стоило противнику понять, что соотношение сил меняется, как он тут же постарался добить его, но не успел. Клинок уткнулся в непробиваемую защитную стену, откинувшую его назад. Тень вскрикнула, отбрасывая оружие, но оно словно приросло к ее пальцам, распространяя странную прозрачность. Под ее воздействием высокий темный силуэт начал истончаться, все больше сливаясь с окружающей тьмой. В синих глазах еще успело мелькнуть безмерное удивление и ярость, а затем тень исчезла совсем.
        Шериан медленно поднимался, распространяя губительную Силу на оставшихся противников, и в тот же момент понял, что вовсе не убивает их, а всего лишь изгоняет, причем на очень короткий срок. И еще, что большая часть теней намного слабее первых.
        У них были и сила и ловкость, но далеко не те, что у их предшественников. И это давало ему призрачную, но все же надежду на спасение. Шериан распрямился, развел руки - и меч будто повис в воздухе. Черная Сила слегка колеблясь плыла уже не только от клинка, но и от раскрытых ладоней воина. Тени подались назад, почуяв опасность, но было поздно - ближайшие, мгновенно подпав под ее действие, испарялись на глазах, остальные замерли в нерешительности. Глаза полоснули Шериана обжигающими взглядами и стали медленно приближаться, задействовав собственные охранные заклятия, но тем не менее Сила противника проникала под их защитный покров, хотя и причиняла уже заметно меньший вред.
        Шериан откинул голову назад, стараясь держать оставшихся теней в поле зрения. Теперь они не торопились нападать, выжидали, опасаясь, что он припрятал что-нибудь еще. Но он не прятал, даже не знал, как повторить то, что ему только что удалось. Знание пришло инстинктивно и исчерпав себя, также быстро исчезло. И похоже, они прочли это в его глазах, потому что вдруг накинулись все разом. По бледным губам одного скользнула хищная улыбка, другие же хранили спокойное, невозмутимое выражение лица, словно находились сейчас очень далеко отсюда.
        Неожиданно ночь вокруг Шериана сжалась в тугой кокон и взорвалась изнутри черным мертвым светом, раскрывая зияющий пролом в другой мир. Синие глаза с ужасом метнулись к нему, светящиеся мечи потухли, обретая насыщенный черный цвет, и с тихим звоном упали на землю. Словно легкий вихрь пронесся по округе, вбирая в себя тихий ночной воздух. Его свежесть ощутил каждый, испытав на миг странное чувство чего-то очень знакомого, похожего на раз увиденный яркий сон, полузабытый поутру. Упавшие клинки звенели в такт - вихрь волок их вон из этого мира. Тени зашатались, охваченные чуждой для них слабостью, но совладать с ней не могли. Пролом затягивал их, увлекая и Шериана.
        И как бы странно это не звучало, но ему вдруг расхотелось сопротивляться, ведь там, вне этого мира, он сможет наконец получить ответы на все свои вопросы. Шериан чуть расслабился, готовясь окунуться в затягивающий черный мрак воронки. Пролом стремительно приближался, вселяя в него все больше уверенности в правильности своих действий, только вот чародейка их не разделяла. Она подбежала и схватила его за руку, вырывая из невидимых сетей. Шериан вздрогнул и словно очнулся, встретившись взглядом с усталыми глазами Брайан. Завладевшая им Сила утихла, как-то очень легко отступив от своей жертвы, и дверь в неизвестность захлопнулась.
        - Отсюда действительно пора сматываться, - хрипло произнесла чародейка, все еще держа его за руку, - и как можно быстрее. Оказывается, с тобой опасно гулять по ночам. Могут и прибить за компанию.
        Шериан слабо улыбнулся, чувствуя предательскую дрожь в ногах. Да, пожалуй сегодня ему повезло последний раз в жизни. До бесконечности так продолжаться не может.
        - Мне жаль, - тихо произнес он, и лицо девушки сразу же стало печальным.
        - Я уже слышала эти слова сегодня, - вспомнила она и как-то виновато посмотрела в сторону. - Прости, что не смогла помочь, но они действительно оказались мне не по зубам.
        - Это я должен был тебя защищать, - возразил воин, обнимая ее за плечи.
        - Что ты и сделал. - Она внезапно радостно улыбнулась, сверкнув блестящими глазами. - Мы оба живы, почти здоровы, что еще надо для счастья. Ты береги себя, Шериан, - попросила Брайан, - может, еще и встретимся… в лучшие времена. А теперь пойдем, этот рассвет я хочу встретить с тобой.
        Медленно поднималось огненное светило, озаряя двух бесконечно одиноких людей из разных миров. Они спокойно шли рядом, совершенно чужие внешне и на удивление схожие внутренне. Больше такого момента в их жизни не было.
        Глава вторая
        Тонкое драгоценное стекло отражало высокого темноволосого мужчину в простом строгом одеянии. Его чуть прищуренные серые глаза пристально вглядывались вдаль, словно искали там какой-то важный ответ. На пальцах скрещенных на груди рук переливались многочисленные перстни с прозрачными чистейшими камнями, и только в одном было заметно что-то инородное, но такое мелкое, что лишь вплотную приблизив глаза к камню можно было рассмотреть крошечный человеческий череп.
        - Свион! - В комнату стремительно ворвался маг Огня со злыми бегающими глазами. Ощущение бушующей в нем Силы заполнило пространство, но одинокий силуэт того, к кому он обратился, она словно бы обтекала, боясь коснуться даже ненароком.
        Человек у окна не обернулся, и застывшая в воздухе опасность улеглась, встретив полнейшее безразличие с его стороны.
        - Граничный страж мертв, - резко произнес маг, все больше распаляясь от нарочитого равнодушия Свиона в то время, как он сообщает ему столь важную новость. - Живым он так и не проронил ни слова. До чего же упрямый народ! Малейшее усилие - и стоял бы сейчас на своей границе рядом с такими же, как он сам. Но нет, пришлось пытать до конца, и ради чего? Бессмысленных бормотаний насчет верности, чести и прочее, прочее. И ведь большинству магических приемов, черт его возьми, так и не поддался. Нет, ну что за природа, не понимаю… - Он понизил голос, продолжая что-то бормотать себе под нос, не понимая, что обстановка меняется не в лучшую для него сторону.
        Верховный маг наконец-то обратил на огненного задумчивый взгляд, и тот вытянулся против своей воли, почувствовав легкий озноб и неприятное волнение - предвестников скорых бед. Хотел отвести взгляд и не смог, так и стоял навытяжку, боясь даже сглотнуть, такая ледяная ярость была в глазах этого человека.
        - Я полагал, что наши палачи из любого способны вытянуть нужную информацию, - от спокойного голоса веяло могильным холодом. - Неужели ошибался?
        Замерший маг, с ужасом осознавая, что от него ждут ответа, попытался что-то сказать, но не смог выдавить ни звука, только беззвучно открывал и закрывал рот. Свион некоторое время с неприятной усмешкой наблюдая за тем, как лицо огненного постепенно становится все белее, приобретая даже какой-то синеватый оттенок, и лишь затем позволил себе освободить его от силы власти. В ту же секунду маг пошатнулся, едва не рухнув на колени.
        - Где тело?! - не дожидаясь, пока он полностью придет в себя, резко спросил Верховный, и в его ледяном взгляде вновь зажглось пламя магии.
        - В-внизу, - заикаясь, пробормотал тот и судорожно сжал кулаки. Он чувствовал, что еще немного и дрожь начнет сотрясать тело совсем как в далекие годы ученичества, когда ему случалось навлечь на себя гнев наставников.
        "И чего только сам притащился, - вихрем пронеслось в голове у мага Огня. - Надо было послать кого-нибудь вперед, а самому переждать буря в укромном уголке. Явился бы под конец с приличествующей скорбной физиономией. Мол, сам только что узнал, как же так, какая потеря…".
        И тут же, отголоском всех некогда ходивших слухов о главе Стихийных, возникла боязнь, что Верховный непременно придумает для него какое-нибудь унизительное наказание прямо сейчас или чуть позже, а то и совсем… пошлет к палачам, как экспонат для набирания опыта. С него ведь станется, и не вспомнит долгих лет верной службы.
        Свион, словно подслушав его мысли, резко развернулся на каблуках, направляясь прямиком к магу. Огненный испуганно дернулся, поднимая руки к лицу, но тот прошел мимо, даже не взглянув. Дверь послушно распахнулась, выпуская хозяина, и маг Огня распростерся на полу, посерев лицом.
        Но Верховного это не волновало. Он быстро спускался по крутым ступенькам вниз, в черные коридоры обители смерти, уже зная, что должен делать. И его это тревожило, что случалось крайне редко. Но иного выхода на этот раз не было. Все словно сговорились, лишь бы вынудить его на крайние меры, слишком сложные и даже опасные. Особенно сейчас.
        Жарко полыхающий камин багровыми отблесками освещал окровавленные останки последнего стража со сгоревшей заставы. Открытые глаза воина бессмысленно взирали на черный потолок, словно пытаясь разглядеть за ним небо. Страж оказался прав - следующего рассвета он так и не увидел.
        Свион, не обращая внимания на вжавшихся в стены палачей, склонился над телом, брезгливо касаясь холодных висков захваченного магами хозяина границ. По его пальцам, откликаясь на мысленный приказ, устремилась жадная Сила, впилась в белую кожу и начала быстро проникать внутрь. Тело вздрогнуло, широко раскрытые глаза выкатились из глазниц, губы зашевелились, обнажая мертвый оскал. Свион нагнулся еще ниже, ловя сознанием ускользающую память, все, что видел и слышал страж в ту ночь. Он редко прибегал к этому способу, слишком хорошо понимая, как много Сил придется отдать ради крайне смутных ответов.
        Палачи, наблюдающие за ним из дальнего и наиболее темного угла пыточной, совсем затихли, боясь лишний раз пошевелиться и невзначай помешать Свиону. Чем это может обернуться, им напоминать не было нужды - настолько часто кто-то из них исчезал после его неожиданных визитов. Все, что они могли сейчас делать, это боязливо отмечать, как Верховный бледнеет все сильней, и как с его полузакрытых век на тело мерно падают тяжелые капли крови.
        Свион, совершенно невидимый, стоял там, возле заставы и спокойно наблюдал за мечущимися людьми. Внезапно под ноги ему плеснуло отвратительной мутно-зеленой кровью одной из раненых тварей. Верховный брезгливо поморщился и отступил на пару шагов, кинув равнодушный взгляд на мертвого стража с неестественно вывернутой шеей. И тут же резко вздернул голову, успев заметить, как из горящей заставы показались новые участники. По виду двое пришлых, наверняка наемники, коих так любят привечать хозяева границ.
        Верховный прищурился, устремив взгляд на длинноволосого молодого воина с черным мечом. Он с ходу определил, кому могут принадлежать такие странные глаза и иная Сила.
        Иноземец.
        Свион скривил губы. Как же он ненавидел ему подобных, пожалуй, даже больше, чем темных. И какая жалость, что Краен слишком лоялен к ним. Ничего, очень скоро он изменит установленный им порядок, и западные земли начнут другую жизнь, без странников иных миров.
        Увлекшись размышлениями, Свион не сразу заметил, как раненый страж, тот самый, что лежал сейчас на окровавленном полу, неожиданно обернулся, устремив взгляд прямо на него. Это было настолько странно, что Верховный невольно замер, хотя и понимал, что увидеть его нельзя. Но страж не отводил глаз, так и стоял, выпрямившись и уставившись в пустоту. Неужели почуял? Свион покрылся липким потом и в который раз проклял себя за то, что так и не удосужился уделить достаточно внимания возможностям граничных. Он только слышал, как искусно сокрыты ото всех их тайны. Даже император Краен не знал до конца пределов Силы своих верных псов.
        Тем временем что-то происходило, и Свион сильно сомневался, что все так и было в прошлом. Поток прохладного воздуха пришел из ниоткуда и толкнул его в спину, одновременно с этим срывая невидимость. Страж, отбросив колебания, сделал шаг навстречу Верховному и горько улыбнулся, глядя ему прямо в глаза. Свион помертвел, видя, как он широко разводит руки и начинает медленно сводить их. Губы стража при этом шевелились, творя молчаливую преграду. И откликаясь на зов, светящийся меч быстро сплетался из воздуха, направляя острие в грудь магу, посягнувшему на тайну самой Жизни. Но и это было еще не все. Стремительно расползалась память, смешиваясь с остатками мертвой Силы последнего охранного оберега воина границ.
        Маг попятился, выползая из захлопывающейся ловушки. Пелена перед его глазами сгущалась все сильнее, уже не пропуская даже очертаний пыточной, и вдруг резко разорвалась. Свион широко раскрыл глаза, ощутив боль, раздирающую его на части. Последнее, что он успел увидеть с небывалой четкостью - это светящийся меч стража, прорвавший грань миров только ради того, чтоб поразить указанную цель, и прозрачные тела палачей, из которых магия Верховного, стремясь найти хоть какой-то источник, выпила все силы.
        Свион покачнулся, вываливаясь из пут своего же волшебства. Реальность опрокинулась на него всей тяжестью, свернувшись в водоворот мелькающих красок, жара пламени и холода извне. Он нелепо взмахнул руками, не в силах принять все это сразу, и упал на грязный пол…
        Сознание возвращалось медленно, тягостно. Перед глазами плавала красная пелена, а в ушах противно звенело. Верховный слабо шевельнулся, пытаясь подняться, и с удивлением осознал, что сделать это он не в силах. Мало того, что тело не желало его слушаться, так еще и вся комната кружилась в бешеном танце. Грудь ныла, словно проткнутая насквозь тем призрачным мечом, но на этом, кажется, неприятности кончались.
        Свион помотал головой и тут же побледнел. Желудок, и так болезненно отнесшийся к неприятному покачиванию пыточной, явно изготовился к бунту. Маг замер, терпеливо дожидаясь, когда головокружение утихнет настолько, чтоб можно было выпрямиться без трагических последствий. И только после этого, держась за стену, он позволил себе кое-как подняться на ноги. Пальцы при первом же удобном случае как бы невзначай прошлись по длинному ряду пуговиц, проверяя, цела ли одежда, в то время как глаза не отрываясь смотрели туда, где должны были лежать останки стража. Только вот не было их там, будто граничный с того света явился забрать свое тело.
        Чтобы осознать случившееся, хватило всего пары секунд. Верховного мага аж затрясло от приступа ярости, что последний раз случалось у него ох, как давно. А такого сильнейшего желания убить самого себя он вообще не припоминал. Да, недооценил способностей граничных, недооценил, а теперь и спрашивать не с кого. Как ни крути - сам виноват. Свион неподвижно стоял, держась за грудь и уставившись в камин, сквозь яркое пламя которого постепенно проступали черты пришлых воинов - наемника и иноземца.
        По губам мага впервые за последние два дня скользнула нехорошая улыбка. Ничего, что сегодня его, главу всех стихийных, память мертвого едва не погребла под собой. Это не помешало ему разглядеть двух гостей империи достаточно хорошо, чтобы найти способ расправиться при первом же удобном случае.
        Мелькали какие-то мысли, но сквозь них то и дело пробивалось что-то еще, мучившее его уже не первую неделю. Сегодня это стало отчетливей, причем настолько, что Свион внезапно прозрел. Ответ на вопрос, который он тщетно пытался найти все это время, вдруг обрел ясность. Только что постигшая его неудача, как и все неудачи стихийных в последние годы - это всего лишь последствие одного самого страшного для магов удара. Всеобщего ослабления.
        Это было странное чувство не обычной слабости, а тягуче-незнакомой, словно истончалась сама Сила, покидая тело. Свион прислонился к стене. Взгляд его широко раскрытых глаз потрясенно скользил по темному полу. Теперь он знал, что происходит, но все еще не хотел в это верить, отталкивая от себя правду. И пусть он уже чувствовал ее, эту слабость, на протяжении сотен лет, но тогда она была лишь отголоском далекой боли. Сейчас же этот отголосок превратился в бушующий, ослепляющий океан. Настоящий отток сил.
        Вот и настало время, когда маги, сами того не подозревая, могут в любую секунду перешагнуть последний рубеж, безвозвратно утратив способность вновь обладать магией. Но он, Верховный, наконец-то примет правду и впервые за многие годы заставит себя взглянуть сквозь толстые стены на этот мир. И сделать все, чтоб только не допустить этого последнего шага.
        Пора признать очевидное - больше они не сильны, и если не изменить ситуацию сейчас, то потом такой возможности уже просто не будет. Стихийных уничтожат, и этот мир пошатнется. Печально, но как бы Фаревей не желал жить без магии, она его изначальная основа. Умрут не только они, но и весь этот равнодушный мир.
        Свион ошибся: он вовсе не недооценил граничных стражей, а попросту впервые в жизни не смог чего-то сделать. И хорошо, что это случилось, иначе он так бы и оставался в полном неведении.
        Усталость, накопившаяся за все прожитые века, опустилась на плечи, своей тяжестью давая понять, что пора склеивать мелкие осколки былой Силы и веры в нее. А вместе с ней к Верховному вернулась и прежняя решительность. Серые глаза, минуту назад застланные отчаянием, медленно прояснялись, обретая привычные твердость и цепкость.
        Краен в своих покоях несколько минут нервно ходил от стены к стене, с ненавистью поглядывая на двери, за которыми притаились его преданные стражи. Он не желал покидать пределов этих комнат, но иного выхода ему не оставили. В последнее время у его империи вообще было маловато свободы в выборе как союзников, так и врагов. Все менялось слишком быстро, и даже воля самого императора уже ничего не значила. Внезапно прекратив метаться, Краен в несколько шагов преодолел расстояние до дверей и резко толкнул их, выплескивая накопившееся за день раздражение. Стражи снаружи мигом подтянулись и, чутко уловив его настроение, застыли с каменными лицами. Но император прошел мимо верных иноземцев, даже не обратив внимания на новичка среди них. В этот момент его занимало совсем другое, а именно - зачем в Миньер только что прибыл Верховный маг стихийных.
        Лицо императора омрачилось. Все это было так некстати, особенно учитывая, что Свион - последний человек, которого он хотел бы видеть не только сегодня, но и вообще когда-либо в этой жизни. И тем не менее обстоятельства вынуждали, что Краен, в общем-то, отлично понимал, но все равно продолжал злиться. Не так уж важно, что виноватых в нынешнем положении западных земель нет, просто он не привык идти на поводу у других, пусть даже сейчас этим другим является его собственная Судьба.
        По пути к Краену, как обычно делая вид, что он просто идет по своим делам, присоединился Ларн, ближайший советник и личный страж на протяжении долгих лет. Искоса глянув назад, поманил кого-то пальцем и только затем соизволил обратить внимание на Краена.
        - Что ты там увидел? - повернув голову и мрачно уставившись на Ларна, уязвленно поинтересовался император.
        - Да вот, смотрю, у тебя появился новый иноземец, - бодро ответил старый воин, краем глаза наблюдая за следующим за ними в некотором отдалении молодым стражем. - Что ж, неплохая замена таким насквозь прогнившим костям, как я.
        - Ты говори, да не заговаривайся, - одернул его император и тут же, сглаживая невольную резкость, тронул советника за плечо.
        Он не желал допускать даже мысли, что однажды может не увидеть рядом с собой этого преданного воина, служившего еще его отцу, но на секунду дурное предчувствие вдруг сжало сердце, предупреждая, что этого все равно не избежать. Краен отвернулся, на миг прикрыв глаза и проклиная эту способность очень редко, но все же предугадывать будущее. И чтобы не выдать своих чувств, буркнул:
        - Надумал… Об отставке можешь забыть, нашел время, нечего сказать.
        - Да какая там отставка, - отмахнулся тот, - просто время пришло. Не те лета, знаешь ли, - добавил он с сожалением. - Ну ничего, твоих ребят я лично отбирал, обучал, так что не подведут. А вот этого новенького раньше не видел. Откуда он взялся?
        - Брайан порекомендовала, - хмуро ответил Краен, - вот и взял, поглядеть, чего стоит.
        - Ну, у меня это лучше получится, - возразил Ларн. - Ты у нас весь в делах, занятой, а у меня теперь времени хоть отбавляй. Я тут со скуки у окна стоял, наблюдал за свионовой сворой. Лучших ведь привез, не побоялся, что это сочтут за угрозу, - понизив голос, предупредил он, - и в кабинете расположился прямо как у себя дома. Изволю, говорит, с императором беседовать. - И воин, крепко выругавшись, сплюнул на блестящий пол.
        Император помрачнел еще больше, пальцы сами собой сжали рукоять меча. Как же ему хотелось взять и воспользоваться удобным случаем, чтобы уничтожить стихийных, в кои-то веки отважившихся сунуться не только в Миньер, но и прямо во дворец, но… Нельзя. И дело вовсе не в перемирии. Сколько их уже было - и не сосчитать теперь. Просто на этот раз смерть одного-единственного рядового мага, пусть даже случайная, обернется нечто гораздо большим, нежели возобновлением прежнего противостояния. Западные земли падут, и кровавый туман возможно навсегда скроет Миньер от людских глаз.
        Вот что будет, если он не сдержит себя.
        Краен сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, прогоняя горькое видение, и с трудом отнял руку от оружия. Помнится, в детстве ему приходилось слышать, что некогда мир отличался крайней нестабильностью, но при этом он никогда не думал, что ему самому придется попасть в жернова новых колебаний равновесия. Как вдруг вот оно - случилось, отрезав все пути отступления. И именно осознание этого заставляло сейчас императора покорно идти на встречу с давним врагом.
        Ларн чуть поотстал, зная, когда Краену хочется побыть наедине со своими мыслями, но то и дело тревожно поглядывал на него. Молчание, конечно, не лучший советчик, но это был именно тот случай, когда мешать не стоило. Император должен сам решить, что делать дальше.
        Кабинет, не тот, личный, где бывали лишь избранные, а особый, для принятия очень редких и не всегда дружественно настроенных гостей, был уже перед ними. Краен почувствовал, как все внутри восстало против следующего шага через порог прямо в объятия глубокой пропасти. На секунду застыл, в который раз за сегодня спрашивая себя, а правильно ли он поступает. Но внутренний голос молчал, как обычно подводя его в самый ответственный момент.
        Император сдвинул брови и приноровился с размаха пнуть дверь, но потом передумал, вошел спокойно, заталкивая бурлящую ненависть так глубоко, чтобы даже Верховный не смог догадаться, что у него сейчас на душе.
        Свион нехотя поднял глаза и лениво взмахнул рукой, приветствуя хозяина западных земель. Губы его при этом растянулись в неприятной, какой-то змеиной улыбке, а вот взгляд остался прежним, равнодушно-холодным. И угадать, что скрывается за ним, вряд ли было под силу кому-нибудь, кроме самого Повелителя Темных магов.
        Краена внезапно охватил легкий озноб. Казалось, что он смотрит не на человека, а на олицетворение всех бед Далекой битвы. Очертания мага вдруг поплыли, превращая его в бесформенное месиво черных и багровых пятен. Длилось это не дольше пары секунд, а потом все вернулось так, словно ничего и не было. Но только не для него.
        Император, ощутив недостойную его слабость, привычным жестом откинул плащ и уселся в кресло. Как ни странно, это помогло. Прежнее равновесие вернулось, вселяя те решительность и сосредоточенность, с которыми он и шел сюда. Краен настолько пришел в себя, что даже позволил себе непринужденно закинуть ноги в сапогах на столик прямо перед носом Верховного. Но тот, совершенно неожиданно проигнорировав столь явное пренебрежение к своей высокой персоне, только склонил голову набок, созерцая непроницаемое выражение лица собеседника.
        Молчание длилось недолго.
        - Наше взаимопонимание, император, - начал Свион, как только до него дошло, что говорить первым явно предоставляют ему, - всегда было далековато от идеала, но ради общей цели все же удалось прийти к некоторому согласию. Пусть даже мы отлично понимаем, что этот резкий шаг навстречу нам в борьбе с темными вовсе не исключает вашего прежнего желания также уничтожить и нас. Ни один из стихийных магов никогда не простит вам десятки убитых братьев, как и люди не смогут забыть жертв того безумного противостояния, которое вы именуете Далекой Битвой. И пусть сейчас мы действительно слабее, чем были когда-то, поверьте, это вовсе не значит, что я дам вам после поражения противника добить оставшихся.
        - Так откажитесь от моей помощи, станем снова врагами, - предложил Краен. - Для вас это будет лучше, чем изводить себя постоянными подозрениями.
        - Боюсь, что у нас нет выхода. - По лицу Верховного скользнула легкая тень. - И вы это прекрасно понимаете. Если мы вновь станем действовать в одиночку, то очень скоро наше превосходство закончится, и в битве на равных мы просто истребим друг друга. Если кто и выживет, то разве что никчемные единицы. Вот и получается, что мы вынуждены доверять вам, хотя это вовсе не мешает нам вас же и опасаться.
        Он помолчал.
        - Знаете, мы могли бы продержаться еще сто-двести лет. Для нас это мало, а для вас вся жизнь. Я ведь знаю, что сподвигло вас на мир. Вы жаждете оставить потомкам сильную, крепкую империю, без малейшей трещинки в броне. Если будете ждать развязки, не вмешиваясь, то можете и не дотянуть до решающего часа, да и кто знает, как повернется жизнь. Сегодня у вас есть силы бороться, завтра их может не стать. Вот вы и сметаете врагов, пока есть чем сметать. Но берегитесь, - Свион улыбнулся очень спокойно, но немного устало, - как бы слабы мы ни были, для вас будут смертельны даже крохотные крупицы нашей Силы, потому как они смогут расколоть этот мир на миллионы осколков. Нам, в отличие от вас, смерть не страшна.
        - Ты хочешь что-то предложить? - отрывисто спросил Краен, стараясь не выдать своего замешательства. За многие годы он привык видеть в этом человеке извечного врага, сильного, умного, жестокого, но сейчас перед ним сидел не маг, а просто собеседник, намного превосходящий его по возрасту. И бесконечно усталые глаза старика подсказывали, что Свион, несмотря на свой цветущий вид, пережил слишком многое, чтоб его можно было только ненавидеть. Такого нужно еще и уважать.
        - Да, хочу, - наклонил голову Верховный, и в потухших было глазах зажглись волчьи огоньки. - Все очень просто: вы обязуетесь не нападать на нас, а мы, в свою очередь, на вас. Естественно, слова не значат ничего. Достойным завершением всех наших междоусобиц будет Договор на крови, - по губам мага вновь скользнула тонкая улыбка. - Это самый древний и надежный способ, и если он будет нарушен одним из нас, то умрут оба.
        Голос мага невольно дрогнул, и император как-то горько усмехнулся, напоминая себе, что ни одному из стихийных нельзя верить. И в особенности Свиону сейчас, когда он никак не может угадать, куда же их в конце концов заведет этот разговор.
        - Ты только что сказал, что тебе смерть не страшна, - равнодушно заметил Краен, внимательно наблюдая за выражением лица мага и вместе с тем тщательно следя, чтоб его собственное не отражало царящего внутри смятения.
        - Не страшна, - признал Свион, - но это крайность, когда другие варианты отсутствуют. Жизнь - это ценность, просто так ею не разбрасываются. Ни для кого ведь не секрет, что западные земли находятся сейчас в трудном положении. По сути это касается всех нас. Каждый по-своему ослаблен, и тем не менее вам, людям, приходится хуже всего просто потому, что вы люди. Вы слишком цепляетесь за жизнь и выбор оружия у вас ограничен, тогда как в наших руках бесконечный арсенал Магии. Темные всегда были горды, их мысли закрыты, жизни чужды, а цели непонятны. Ясно одно - они враги. Мы же более… человечны, что ли, и не стыдимся жить бок о бок с вами. Вместе мы сможем создать несокрушимую империю, и ее благополучию не будет угрожать ни один враг.
        Краен молчал, пристально глядя на мага и с тяжелым сердцем признавая, что проклятый колдун в общем-то прав. Теперь, после его заключительной фразы, он наконец осознал, к чему его подталкивают, и это вызвало целую волну протеста внутри. А еще тихое сожаление из-за того, что отступить от всех целей и планов все же придется.
        Император знал, что такое Договор на крови. Это извечная игра с жизнью - своей и чужой. Он усмехнулся про себя. Да вся их жизнь - это бесконечная игра, зато Договор будет невозможно обойти или нарушить. Не этого ли он добивался - мира и спокойствия для своей страны, пусть и другим способом. Да, ненависть в людях еще жива, но время идет, Далекая понемногу стирается из памяти и возможно, действительно пришла пора начинать строить новый мир.
        Подняв голову, он натолкнулся на немигающий взгляд Верховного и почувствовал невольное уважение к противнику, сильному пусть даже в своей слабости. А еще, что решать соглашаться или нет на предложение Свиона, надо прямо сейчас, потому как больше такого шанса не представится.
        И Краен кивнул.
        Спустя короткий миг, откликаясь на безмолвный зов, в воздухе, тихо шелестя тонким пергаментом, развернулся Священный Договор. Окутанный приглушенной искрящейся пеленой, он словно выплывал из полумрака комнаты, с каждой секундой становясь все четче. Строки его горели вечным огнем, а под ними тянулся длинный ряд кровавых росписей. Все, поставившие их, были мертвы. Лишь немногие сдерживали клятвы, добиваясь вечного благополучия или долгого развала. Многие хотели вырвать свои клятвы обратно, но не могли и до конца жизни вынуждены были чувствовать на себе их тяжелые смертоносные оковы. Вот что поведал императору свиток, предупреждающий каждого, чем может обернуться глупая поспешность. Иногда это действовало, и он уходил ни с чем. Но на этот раз его предупреждению не внемли.
        Вспыхнувший росчерк пера - и две новые кровавые строчки легли в этот бесконечный ряд. Вспышка боли - и на ладонях остались вечные печати данной клятвы. Отныне их жизни больше им не принадлежали.
        На короткое мгновение свиток сожалеюще померк, получив имена следующих жертв. Потом мягко свернулся и начал тихо погружаться в слои воздуха, вновь загораясь привычным красноватым светом.
        Он уже исчез, а молчание все длилось, и никто не мог точно сказать, сколько их уже было, таких долгих минут, наполненных душевной тяжестью, мгновенным раскаянием и пустотой лишенной жизни.
        - Договор заключен, - наконец хрипло проронил Свион, не отрывая взгляда от опаленной клятвой ладони.
        - Заключен, - эхом повторил Краен.
        Прислонившись к резным панелям, Шериан равнодушно оглядывался вокруг, но его расслабленная поза была обманчивой, как легкие покачивания змеи перед дальним броском. По широким освещенным коридорам безостановочно сновали люди, изредка звякало оружие мрачных стражей. Вроде тихо, не пыльно, но на душе отчего-то неспокойно. Шериан втянул ноздрями теплый воздух, пропитанный ароматными благовониями, и поморщился. Не нравилось ему непонятно откуда взявшееся и теперь давящее на него чувство опасности, приправленное этой ядовитой сладостью. И всеобщая безмятежность, царящая вокруг, тоже казалась странной. Только вот никто, кроме него самого, больше этого не замечал.
        Все изменилось в мгновение ока. Они возникли внезапно, буквально соткавшись из воздуха, трое стройных воинов в черных одеждах. Двое двинулись мимо, а третий чуть приостановился. Длинный тонкий меч в его умелой руке устремился вперед, целя прямо в горло. Шериан, подсознательно давно готовый к атаке, легко отбил этот выпад и одновременно сдвинулся вбок, защищая двери и преграждая путь тем двоим. Казалось, что его быстрота должна была сломать тщательно выверенный план этой троицы, но на деле все выходило далеко не так. Шериану хватило всего пары секунд, чтобы понять: застать их врасплох не просто трудно, а практически невозможно.
        Его ловкость, стремительность ничуть не сказались на воинах, а наоборот, лишь подстегнули их, заставив действовать на редкость слаженно и красиво. Два метательных ножа, незаметно скользнув прямо в ладони чужаков, тут же стальными искрами мелькнули в воздухе, едва не став последним, что Шериан мог увидеть в своей жизни. И увидел бы, если б не Тиэл с его регулярными многочасовыми тренировками. Мгновенно вспомнив парочку уроков, Шериан выставил меч перед собой и одновременно с этим пригнулся, спасая голову. Кажется, положение получилось крайне нелепым, но зато ни один из ножей не достиг своей цели. Одно лезвие вонзилось в дверь в пальце от его волос, а другое отскочило от оказавшейся на его пути черной стали. К тому же Шериан не забывал о третьем воине, который под шумок вполне мог загнать ему под ребра что-нибудь из своего арсенала, вряд ли состоящего только из уже увиденного меча. Но тот, как ни странно, стоял совершенно спокойно, глядя куда-то сквозь него.
        А вот спутники отреагировали на очередную неудачу куда живее. Отскочив назад, они разъединились и встали с двух сторон от Шериана, зажимая его в тиски. Ледяная броня их темных глаз разлетелась вдребезги под напором вдруг вырвавшегося на поверхность гнева. Один, кривя губы в недоброй улыбке, выступил вперед, выписывая мечом замысловатые фигуры, и начал медленно приближаться. Шериан сузившимися глазами смотрел на ожившую стальную полосу, перетекающую из положения в положение так, что это невозможно было уловить. Неожиданно лезвие сверкнуло возле самых его глаз, и Шериан мгновенно подставил меч, отводя удар и запоздало удивляясь тому, что тот так и не последовал. Вместо этого оглушающая боль швырнула его на двери, а забытый темный маг, доселе не вмешивающийся, усмехался, удерживал в левой руке новый сгусток черного пламени.
        Легкий смех еще звенел в ушах, а шар с размытыми контурами уже обрел желанную свободу. Воздух опалило горячее дыхание. Белоснежный потолок черной полосой провожал смертельно-опасный полет. А дальше все совсем смешалось. Шериан, молниеносно вскочив, развернулся и прыгнул вперед, принимая огонь на лезвие меча. Рукоять тут же потеплела, черный клинок, став еще чернее, словно безлунная ночь, глубокая и глухая, впитал клубок родственной Силы и незамедлительно передал ее хозяину.
        Двери за спиной распахнулись как-то чересчур медленно, по коридору так же за неспешно двигались стражи, вяло проклинающие себя за преступную беспечность. Вообще все казалось каким-то неестественным, словно время замедлило свой ход. Но Шериан предпочитал не тратить драгоценные секунды на лишние размышления. Он выпрямился и, опустив глаза, оцепенел, увидев на своей ладони черное пламя. Теплое на ощупь, едва заметно пульсирующее, оно совсем сжалось, покорно ожидая своей участи. И тогда Шериан не задумываясь швырнул его во всех троих, не давая пришлым поразить императора, замершего сейчас за его спиной. Огонь радостно взвыл и, разрастаясь, разинул жадную пасть, но темные слаженно вскинули ладони, уводя его наверх и снова за спину стража.
        "Этот удар мне не отразить", - мелькнуло в его голове, поворачивающейся вслед за размытым пятном, несущим смерть. Расширившиеся глаза поймали застывшее белое лицо императора. Тело рванулось вперед, хотя разум знал, что ему не успеть. И тогда высокий человек в плаще верховного мага стихийных заслонил Краена, раскрывая над ним защитный купол. Пламя, зашипев, врезалось в преграду и разлетелось ошметками жидкого огня. Глубокие отметины обезобразили стены и потолок. Короткие крики боли полоснули сердце, смешались с долгими стонами и хрипами. Воздух пропитался страхом, и ледяное дыхание затушило пламя нескольких светильников, погрузив коридор в угрюмый полумрак. И все же это еще был не конец.
        Шериан молниеносно обернулся, приготовившись отражать новые атаки темных, но глаза выхватили лишь черные плащи, медленно падающие на пол. Длинные волосы воина разметались по плечам, ловя реальное время, а не тот бешеный ритм движений тела, что сливался для окружающих в один беспрерывный смертельный танец. Минуты приостановились, возвращая резкость размазанным движениям, соединяя разорванное время воедино.
        Переливающийся купол над головой Краена лопнул, как мыльный пузырь, разбрызгивая оранжевые искры Силы. Верховный маг опустил руки и оглянувшись вокруг, устало отвернулся. Ему была хорошо знакома такая картина, незамедлительно вызвавшая в памяти сотни подобных. Ничего нового. Та же серость припорошенных смертью лиц, ужас, навсегда застывший в остекленевших глазах… и черный провал разинутого в последнем крике рта. Сам император выглядел бледновато, но в глазах уже не было и намека на пережитый шок. Кажется, он очень быстро приходил в себя, чего нельзя было сказать об остальных.
        Никто из присутствующих не рискнул произнести хоть слово, все только молча осматривались, в бессильной ярости сжимая и разжимая кулаки. Стражи, поняв, что здесь от них проку уже не будет, начали прочесывать весь дворец, с редким рвением выискивая следы темных, хотя Шериан был абсолютно уверен, что это не даст им ничего, кроме короткого забытья, отрешенности на время безуспешных поисков.
        Откуда-то издалека донесся короткий вскрик, потом еще один - явно кто-то попал под руку стражам, но здесь царило гулкое молчания, лишь изредка позвякивало обнаженное оружие. Несколько воинов, задетых темным пламенем, судорожно вдыхали воздух сквозь стиснутые зубы, не давая нахлынувшей боли вырваться наружу. Еще двое лежали на полу и трудно было даже понять, кто они - настолько обгорели тела.
        - Ларн! - Император опустился на колени перед одним из них, тихо позвав по имени старого воина, узнать которого сейчас было под силу лишь ему, с самого детства привыкшему видеть Ларна рядом с собой.
        Как ни странно, но тот был еще жив.
        - Император, - раздвинулись обожженные губы, - мне жаль.
        - Сейчас…
        - Нет, не помочь. Послушайте меня, я… Пусть он займет мое место… Буду уверен… - Шепот прервался, и рука, слегка приподнявшаяся, чтобы указать на Шериана, бессильно упала на пол. Но сомнений, кого он имел в виду, не осталось ни у кого. Ларн, еще одна жертва темных магов, магии Фаревея вообще, стал очередной раной на сердце императора, заняв место среди многих других, ушедших точно так же - слишком быстро, чтоб успеть сделать хоть что-нибудь. Помочь… Вот и все могущество хозяина западных земель. Как же это горько.
        Краен медленно поднялся, обводя людей мутным невидящим взглядом.
        И всеобщее оцепенение схлынуло. Люди задвигались, кто-то звал лекарей, утаскивал раненых, распуганная челядь засновала по коридорам с удвоенным рвением, создавая впечатление полного хаоса. Дворец мгновенно затопили крики, стоны, сумасшедший топот подкованных сапог и зловещий звон мечей. Множество светлых одеяний заполнили коридор. Лекари, скорбно поджав губы, лишь качали головой. Один взмахнул рукой, подзывая помощников, и принялся за тех, кто пострадал меньше других, но даже им не представлялось возможным облегчить боль. Ларна и еще одного погибшего воина давно унесли, это был один из тех случаев, когда даже высшая магия бессильна помочь. Император удалился в свои покои, закрывшись и выставив двойную стражу. Свион отбыл восвояси, а дворец все еще гудел, и сотни голосов передавали одно и тоже на все лады, рождая новый страх перед неведомыми темными. Никто не понимал, что это было спланированным продолжением пусть даже не удавшегося нападения.
        Император стоял у окна, обратив усталые и резко постаревшие глаза на темнеющий край небес. Ему было чуть больше тридцати, но иногда, как сейчас, создавалось странное впечатление, что он много старше. И все эти дни, наполненные бесчисленными смертями и темной кровью, были, просто он забыл их, а теперь, увидев вновь, вспоминал. Скольких верных друзей он потерял за эти тридцать лет? У облеченных властью их никогда не бывает слишком много, поэтому каждая такая смерть вырывала из сердца очередной кровоточащий кусок, и оно становилось все холодней и неподатливей. Сколько он проживет? Их род славился долголетием, но даже для них двести-триста лет - это предел, и прожить их вот так - бесконечное испытание, вечная холодная броня на лице и сердце. Да и дожить до этого предела удавалось далеко не всем. Пусть императоры защищены от оружия, но зато они беззащитны перед магией во всех ее проявлениях. И именно это является их главной слабостью, перед которой все прочие преимущества не более, чем просто горькая насмешка.
        Краен смотрел вдаль и видел всю свою жизнь. Она летела к черным облакам прямой огненной стрелой, постепенно погружаясь во мрак. Жизнь каждого человека темна, у кого-то больше, у кого-то меньше, а у таких, как он - полностью. Император как ни силился, так и не смог вспомнить, а было ли когда-нибудь так, чтобы он сделал хоть один шаг и потом не пожалел об этом. И все потому, что любое его решение, принятое, казалось бы, во благо, тем не менее каким-то непонятным образом уже изначально несло в себе кромешную тьму.
        Краен неохотно повернулся к стражу, терпеливо ожидающему, когда же он соизволит обратить на него внимание. Вся личная стража императора состояла из иноземцев, во многом превосходящих обычных людей, и все же этот был совсем другим. Может, Краен и прошел сегодня мимо него, не удостоив даже взглядом, но это вовсе не значило, что он его не заметил. Заметил и еще как. Просто было не время и не место допытываться, кто он такой и откуда. А теперь и не важно. Вполне хватает того, что это именно он стоял сегодня у дверей и должен был сгинуть от руки темных, но все же устоял. Ни царапины не заполучил тогда как Ларн, закаленный, опытный воин, прошедший десятки битв… Как же так?
        Шериан смотрел прямо на императора и в то же время чуть вбок, но даже так видел бескрайний океан вечной боли, скрывающийся в глубине глаз Краена. Он очень хорошо понимал его хотя бы потому, что от этого человека веяло таким же одиночеством, которое преследовало его самого с первых лет жизни. Неважно, видя или подсознательно чувствуя разницу, люди неизменно старались оттолкнуть Шериана, если он был равен им или же просто держаться на расстоянии.
        Они оба чужаки. Только Краен в своем мире, а он скорее всего, везде.
        - Мне понравилась твоя техника боя, Шериан, - наконец проронил император и чуть помолчав, неохотно прибавил: - И еще… пожалуй, я хотел бы видеть тебя капитаном своей личной стражи. Посмотрим, чего ты стоишь. Все твои подчиненные - иноземцы, как и ты, некоторые из них владеют Силой, но до твоего уровня им далеко, это я могу сказать точно.
        Он замолчал, ожидая ответного всплеска эмоций, но его не последовало и это несколько сбивало с толку.
        - Ты рад? - скрывая удивление, поинтересовался Краен, одновременно с этим пытаясь проникнуть взглядом за стену холодной отчужденности воина.
        - Да, император. - Шериан вежливо поклонился, но глаза его по-прежнему напоминали застывшую гладь реки.
        Краен медленно кивнул, по достоинству оценив сдержанность стража. Если человек спокойно принимает подобное расположения, не начиная льстить, бросаться в ноги или клясться в вечной верности, значит будет либо преданным псом, либо смертельным врагом. Император предпочитал видеть первое.
        - Ты свободен, Шериан, - отрывисто бросил Краен и повернулся к нему спиной, вновь устремляя взгляд сквозь завесу времен.
        Воин еще раз поклонился и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Стражи стремительно отсалютовали ему мечами, вложили их в ножны и вновь замерли, словно статуи. Это было их общей особенностью - не только чувствовать подобные вещи на расстоянии, но и уметь разбираться, достоин ли данный человек быть главным среди них. Насчет Шериана таких сомнений не возникло ни у кого. Его признали сразу же, едва он покинул покои императора, раз и навсегда, как это умеют только иноземцы. И тоскливое одиночество чуть отступило, пряча насмешливую улыбку в полумраке лабиринта императорского дворца.
        Ступая неслышно, как по ночному мху, новый капитан личной стражи двигался по гулким коридорам, далеко не везде залитым ярким пламенем светильников. Расчет его был прост - раз он теперь отвечает за жизнь императора, ему следует свободно ориентироваться в этом громадном пространстве, знать каждую нору, все ходы, которыми могут воспользоваться убийцы. Ведь любая пропущенная лазейка будет стоить Краену жизни, а ему - чести. Так что надо как следует подготовиться и успеть вовремя отразить новое нападение. А в том, что оно последует, Шериан ничуть не сомневался. Он это чувствовал также хорошо, как опасность сегодня там, возле дверей. И что самое странное, его почти не удивляли все увеличивающиеся способности к угадыванию того, что вот-вот должно произойти и к… Магии. Шериан воспринимал это со спокойствием, изумляющим его самого, да еще и начинал понемногу ориентироваться во всем этом ворохе новых ощущений.
        Его горящие злым синим пламенем глаза различали малейшие детали в дальних темных коридорах, только вот он не мог знать, что за спиной за ним наблюдают другие глаза, глаза не человека, сливающегося со стеной. И этот чужак, хорошо позаботившийся о своей маскировке, готов был таиться здесь столько, сколько сможет, лишь бы не упустить нужное время и добиться поставленной перед ним цели. Только он мог бы поведать о том, как стары, наблюдательны и терпеливы темные маги. О том, что они хорошо умеют ждать и никогда не повторяют одной и той же ошибки дважды.
        Как и никогда не забывают тех, кто мешает их планам.
        Верховный маг неподвижно сидел в кресле, задумчиво созерцая прихотливые изгибы пламени в черном зеве камина. Он понимал, что то нападение их противников - первое в длинной череде начинающихся безумств. Руки темных длинны, а ум изобретателен. Пришло время отбросить все их прежние игры, теперь начнется настоящее противостояние. Не прямые стычки лоб в лоб, к которым все так привыкли, а изощренные удары в спину, которым, к сожалению, более подвержен именно император. А без него Свиону сейчас не обойтись, как бы это ни было печально. Да еще тот бледный страж…
        Маг слегка прищурил глаза, вспоминая секундную схватку, некоторым должно быть показавшуюся целой вечностью. Он узнал его сразу же, едва увидев. Да и как иначе, учитывая прямо таки бросающуюся в глаза чуждость воина. Иноземец, это и любому непосвященному понятно. Жаль, что этого воина пока придется оставить. Больно руки еще коротки у стихийных тянуться к его горлу через императора.
        Что ж, пускай живет… Все равно очень скоро Свион избавится от всех иноземцев с их враждебной и непонятной Силой, да так, что это вовсе не будет нарушением Договора на крови. При мысли об этом тонкие губы мага раздвинулись в легкой улыбке, таящей опасность, пока неведомую никому, и тем более Краену. Оба они сегодня сделали шаг к пропасти, только вот Свион совершенно отчетливо представлял себе, на что идет и чего сумеет добиться даже при самых неблагоприятных последствиях древнего соглашения. А вот император… Вот уж кому еще предстоит открыть для себя немало интересного. И вряд ли это доставит ему удовольствие.
        Верховный пренебрежительно хмыкнул. Люди, что с них взять. Вечно суются непонятно куда, а потом и жалеть уже поздно. Хорошо лишь одно - это всегда на руку им, их вечным противникам. Как же приятно даже сейчас, в не самые лучшие времена для магов, сознавать свое превосходство. Но пора браться за дело.
        Повинуясь мысленному импульсу, в комнату влетел огненный и нерешительно замер на пороге. Ближе подходить ему страшно не хотелось, но Верховный властно махнул рукой и он осторожненько, бочком, двинулся вперед, предусмотрительно втянув голову в плечи. Смотрел настороженно, словно ожидая удара исподтишка.
        Верховного это забавляло. Лишь потому маг, не уследивший за граничным стражем, еще продолжал жить.
        - Собери всех высших, - негромко приказал Свион. Мог и не звать его, сообщить все мысленно, но ему доставляло какое-то мрачное удовольствие лишний раз увидеть страх этого ничтожного человечка, живущего всецело по его капризу. Увидеть страх… хотя бы в его глазах. - Мы переезжаем в Миньер. Пора набирать Силу.
        Огненный торопливо кивнул и так же бочком двинулся к выходу, стараясь лишний раз не смотреть в непроницаемо-холодные, как зеркальная водная гладь, глаза Верховного. Ибо видел в них Смерть, причем не только свою.
        Начиная с этого дня недолгому затишью пришел конец. Договор на Крови обрел власть над двумя безумцами, отважившимися рискнуть собственными жизнями. И первым ее проявлением стал тяжелый удар по памяти страшного времени, навечно оставившего отпечаток в сердце каждого жителя западных земель. Воля императора, неожиданная и вероломная, была донесена до каждого невозмутимыми наместниками, исключая лишь саму столицу, где Краен объявил об объединении своих сил с Силами стихийных магов лично. Предвиденные им волнения начались сразу же, но были какими-то вялыми, словно груз столетий давно похоронил неприязнь простых людей к организаторам Далекой битвы. Совсем иначе отреагировали воины, а их в Миньере, как и в любом другом крупном городе, было на треть. Их обветренные лица среди притихшей толпы, медленно переваривающей свалившиеся на головы изменения, приобрели замкнутое, угрюмое выражение. В глазах зажглось непримиримое пламя. Но несмотря ни на что высказываться вслух не пожелал никто. Неприятностей у всех хватало, да и как знать, чем отзовутся потом неосторожные слова? И лишь быстрый обмен взглядами
выдавал сокрытое до поры до времени единодушие. Бездействовать они не станут, это было точно.
        Краен покосился на невозмутимого Верховного мага. Тот стоял рядом, сохраняя полное спокойствие, хотя самого императора никак не оставляло дурное предчувствие, то и дело путающее слова и мысли. Было во всем происходящем что-то неправильное, хотя Краен и старался убедить себя в обратном. Прежняя уверенность то отступала, то накатывала с новой силой, и эти резкие перемены выматывали, заставляя метаться из одной крайности в другую. Так что Свиону в нынешней ситуации можно было лишь позавидовать. Вот уж кого вообще мало что волновало. Он и на горожан-то смотрел, как на тонкий слой пыли на своих сапогах. На все-то ему плевать, проклятому колдуну.
        Краен почувствовал, как всколыхнулась вдруг ненависть, свела челюсти совсем как раньше, до заключения Договора. И впервые в душу ему закралось сомнение - а не было ли это еще одной ошибкой в бесконечной череде всех прочих. И тут же император на миг прикрыл глаза, гоня от себя эти мысли, как недостойное его проявление слабости. Он должен быть сильным сейчас. Ради своего народа.
        Император твердой рукой развернул коня и поскакал к дворцу, окруженный своими невозмутимыми стражами. Иноземцев вообще трудно было чем-либо прошибить, а уж тех, кого он отбирал лично, и подавно. Позади неторопливо следовал Свион, изредка бросая короткие взгляды на лица горожан, на целую гамму неумело скрываемых чувств - от страха и ненависти до детского любопытства. Равнодушным не остался никто.
        Но был и еще один человек, которого он не выпускал из виду, правда, очень осторожно, так, чтобы никто этого не заметил. Рядом с императором скакал на рослом вороном коне новый капитан личной императорской стражи Шериан, зорко обозревая окрестности. Город понемногу наполнялся суматохой, среди улиц часто мелькали яркие одеяния магов. Верховный особо не стесняясь, перебрасывал в Миньер все свои силы, и на главной башне колыхался незримый флаг объявленной войны. Пошли месяцы тихие, напряженные, как тетива лука, прерываемые редкими всплесками темного, тут же пресекаемого гнева. Пока это были лишь пробы сил, тогда как основная цель оставалась все такой же недостижимой. Но скоро молчаливое противостояние должно было закончиться. Уловки не помогали, ловушки раскрывались, вынуждая стороны к открытому сражению.
        Глава третья
        Длинные шеренги пеших и конных воинов двигались по широкой дороге среди буйного зеленого многоцветья. Пыль оседала на придорожных растениях, образуя неприятный грязновато-серый налет. Бескрайние леса простирались вдаль, сливаясь где-то вдалеке с бирюзовым небосклоном, роняющим на землю потоки ровного золотистого света. Но окружающее великолепие не трогало людей. Их серьезные лица были сосредоточенными, глаза смотрели прямо перед собой, не видя ничего, кроме одной-единственной цели - выжить и, следовательно, победить. Только вот веры в это не всегда хватало, что особенно остро чувствовалось с каждым следующим часом, приближающим их к неизбежному. И это заставляло людей двигаться слитно, как единое целое. Так было спокойнее и надежнее для всех.
        А вот стихийные маги во главе с Верховным Свионом предпочитали держаться обособленно, тщательно отгораживая себя от возможных нападок отрядом из личных воинов. Они отобрали их среди наемников и научили не хвататься за оружие при одном только виде магических жезлов. Среди таковых по распоряжению императора оказался и Крион, как-то незаметно подрастерявший прежнюю нетерпимость. Признаться, он сам себе не переставал удивляться, начиная с того самого момента, как встретил Шериана. Теперь казалось, что это вывернуло наизнанку весь его привычный мир, многие годы прожитой жизни, окончательно смешав и полустерев принципы, которыми Крион всегда руководствовался раньше. Он криво усмехнулся и мысленно передразнил сам себя: "Вот именно, раньше". И вдруг все изменилось, причем слишком сильно, резко, чтобы пытаться вернуть хоть что-нибудь. Да и зачем это теперь, когда он подстроился под новую жизнь.
        Крион с грустью обернулся, отыскивая взглядом Шериана, но тот был далеко. Да к нему нынче не подобраться, если он сам того не пожелает. Высоко взлетел, хоть и иноземец.
        "Потому что иноземец", - тут же поправил себя воин. Причем такой, что сам император выделил его среди остальных и приблизил к себе, чего прежде не удостаивался ни один из чужаков.
        Крион устало понурился, чувствуя какую-то внутреннюю разбитость. Они шли уже не первую неделю, и путь понемногу подходил к концу, хотя все прекрасно понимали, что последует за ним. Новое начало, причем кровавое, страшное. Опять, в который раз, понемногу темнело небо, рассыпая искры холодных звезд. Это была их последняя стоянка. Лагерь свободно раскинулся на равнине, и тут же вдалеке, у самого горизонта, словно в ответ на их факелы зажглись враждебные огни противника - там расположился лагерь темных магов. И обманывались те, кто самоуверенно полагал, что они значительно уступают армии Краена. Древние тайны всегда считались немалой Силой, а у темных их было в избытке.
        Никто уже не помнил, из-за чего началась эта вражда между людской расой и обладателями древних Сил. Скорее всего причинами служили зависть и страх человека перед сильнейшим, что выливалось в открытую неприязнь и наконец, вражду. Сейчас это было не важно. Темные не желали мира, как не желали его и люди. Поражение Далекой битвы посеяло в них вечную надежду на то, что когда-нибудь все повторится, но с другим исходом, а древние жаждали власти, что была в их руках до прихода в этот мир людей.
        Прошедшие два года сделали невозможное - создали невиданную ранее по своей мощи армию. Армию, на треть состоящую из людей, на треть из магов и на треть из кровожадных, умных тварей, подчиненных Силой стихийных. Крион чуть вздрогнул, внезапно осознав, сколько он уже находится в западных землях. Удивительно, но время пролетело совсем незаметно, словно магический сон, оставив на память о себе лишь огромную пропасть между нынешним Крионом и тем прежним, что подъезжал когда-то к стенам Венура.
        - Крион! - окликнул его один из своих. - Ты чего там, стоя спишь? Эх, понимаю. У самого уже силы на исходе. Хотя, если честно, как посмотрю вдаль - сразу приободряюсь. Так что и тебе советую. Но нам-то волноваться не о чем. Маги обещали, что выветрят из нас всю усталость в первую очередь. И лишь потом примутся за остальных.
        Криона передернуло. Он так и не смог привыкнуть даже к этому обыденному магическому воздействию. Подчинялся ему всегда с видимым неудовольствием, с трудом дожидаясь конца недолгого леденящего ощущения. Но сегодня деваться было некуда. Надо - значит, надо. Потом еще спасибо скажет… Если будет кому.
        По всей занятой равнине уже вовсю разжигались костры, раскидывались темно-синие шатры, озаряемые яркими шпилями защитных заклинаний. Весь лагерь был заботливо опоясан стихийными тройным кольцом тревоги, молниеносно реагирующим на чужаков. Вот и сейчас тот тут, то там мелькали яркие плащи. Это их обладатели выискивали слабые места в воздвигнутом барьере между собой и противником и поспешно укрепляли его, чтобы не быть застигнутыми врасплох в эту последнюю неспокойную ночь. Солдаты искоса поглядывали на все эти знаки загадочной магии, но помалкивали, понимая, что не в их интересах накануне сражения восстанавливать против себя так называемых союзников. Благо, чем заняться было у всех. Кто-то сидел возле костров, безмолвно вопрошая небо о своей судьбе, другие стояли на посту, а высоко над землей, в чернильном мраке, парили белые пятна драконов, некоторые с зоркими всадниками на спинах. Чуть дальше расположились свободные твари, мирно спавшие перед скорой схваткой, а под лагерем в толще земли ждали своего часа дремлющие существа, напоминающие по виду огромных муравьев. Жизнь их была краткосрочна, но
зато сила и скорость окупали этот недостаток с лихвой.
        Люди не спали в эту ночь, с нетерпением ожидая первых лучей восхода. Сотни глаз наблюдали за тем, как звезды понемногу светлели, а темнота окрашивалась нежно-розовой дымкой. Создавалось впечатление, что время чувствовало всеобщее нетерпение и, уступая их мольбам, само подгоняло свой бег. Но как бы ни была коротка эта ночь, стихийные маги успели хорошо подготовиться к встрече со старыми врагами. Их личный отряд восседал на статных черных единорогах, обладающих исцеляющей силой. Имперская конница, под действием магического внушения позабывшая, что такое усталость и страх, вооружилась помимо мечей и арбалетов короткими магическими жезлами. Пусть в их распоряжении была лишь малая толика Силы. Когда не останется ничего - и это может стать последним шансом на спасение.
        Стая драконов с чешуей, сверкающей как драгоценные камни, резко устремилась вниз, едва уловив неслышный приказ, брошенный в светлеющее небо. Голос звучал в их головах, не оставляя ни малейшего сомнения в том, кому он может принадлежать. Это был голос, привыкший повелевать и никогда не встречающий сопротивления на своем пути.
        По покорно опущенным крыльям им на гребень тут же ловко залезли старшие маги. Кто помельче, довольствовались гигантскими орлами, менее сильными, но зато более изворотливыми. Каждый здесь хорошо помнил свою роль и готов был безошибочно следовать ей до самого конца. Задача стихийных заключалась в воздушном бое с темными, тогда как на земле должны были сойтись обычные воины, вооруженные лишь малой магией или вообще без таковой.
        Неожиданно ветер горестным стоном пронесся по равнине. Одинокое дерево, молодое и тонкое, протянуло ветви к людям, и хоровод листьев закружился в воздухе. Миг - и все пропало. Знак был понятен без слов.
        Время пришло.
        Тяжело раскрыв кожистые крылья, сорвались в небо драконы, унося с собой магов и немногих специально обученных воинов. Следом почти отвесно поднимались орлы, заполняя сталь небес разноцветными точками. Одновременно с ними вперед рванулась пешая сила императора, навстречу такой же темной волне. Но солдаты сдерживали шаг, зная, что первыми должны погибнуть не они. Под шеренгами темных воинов внезапно задрожала земля, взметнулась ввысь фонтанами песка и глины, обнажая черные тела муравьев. Первые, еще неверные лучи света скользнули по зеркальной броне, отразившись полупрозрачными брызгами. И темные отхлынули назад, уже понимая, что первые секунды боя они проиграли, так его и не начав.
        Глаза, черные, как вечное прибежище муравьев, молниеносно отыскивали добычу. Отступать было поздно, творения стихийных с недоступной никому иному скоростью набросились на посеревших от ужаса людей. Быстро заработали челюсти, обрушивая на землю потоки крови. Крики огласили равнину, притупляя хруст перемалываемых костей. Муравьи были давним изобретением магов, так и не сумевших добиться совершенства. Они не знали почему, но вместе с жертвой всегда умирал и убийца. Поэтому гиганты, выплеснул весь яд, обрушивались на землю один за другим. Взгляды черных глаз гасли, едва успев разгореться.
        Шериан смотрел на это с возвышения. Его место было рядом с императором, и пока горячка боя не захватила самого Краена, все, что оставалось его стражу, это наблюдать. Но даже отсюда Шериан чувствовал, как его временами охватывает непонятная жажда, утолить которую можно, только с головой окунувшись в битву. Но для этого нужно отречься от всего, забыться, полностью отдавшись своему желанию. Его тянуло туда, в первые ряды, все сильнее, меч сам просился в руки и в груди понемногу разгоралось пламя. Казалось, что кровь начинает кипеть и все окружающее искажается, будто приступ странного безумства уже стучится в душу.
        Безразлично Шериан отметил, как тихо легли на землю кровавые тени, укрывая все новые жертвы. Творения стихийных заставили темных отступить, но смять их им не удалось. Громадные распластанные тела одно за другим медленно подернулись дымкой и стали словно пропадать из виду, не то уходя вглубь, не то просто расплываясь в воздухе. А по изрытой, израненной ими земле уже бежали новые воины с глазами, полными темного огня. Силы вновь схлестнулись, вламываясь в ряды противника, мешая своих и чужих в этой жуткой мясорубке. Но пока что наемников среди них было маловато. Все эти люди знали, что идут на смерть и только безудержная удаль, остервенение и старые счеты согнали их сюда.
        Спустя короткий миг немногие оставшиеся островки изумрудной травы превратились в кровавое месиво. Черная волна подминала под себя воинов Краена, неумолимо продвигаясь вперед. Это сражение осталось за ними.
        Император взмахнул рукой, и первая конница бросилась им наперерез. Потрепанные силы темных рухнули под ее сплоченным ударом, но навстречу людям неслись новые враги, чьи короткие черные клинки сверкали раскаленными заклятиями. Мимолетный взгляд предводителя за их спиной скользнул по армии Краена - и тысячи пламенных ладоней ударили в имперскую конницу, выжигая первые ряды. На секунду люди замерли, шок в глазах застыл и тут же раскололся, как тонкий лед под действием обжигающей ярости, всепоглощающей ненависти к черному воинству. Руки потянулись к сияющим жезлам, посылая удар мести за мгновенную смерть десятков людей. Ревущий ветер смял темных, впился в тела тонкими острыми клыками, - и защитный щит вспыхнул и погас, разлетаясь на мелкие осколки.
        Не давая им собраться, свежие имперские силы врезались в беспорядочные ряды противника. Вторая и третья конницы бросилась в бой, прикрываемые всадниками на черных единорогах с глазами красными, как кровь. Жезлы этих воинов, прошедших начальную школу магии, были длиннее и сияли уже настоящей Силой.
        В этот миг Крион был рад, что все таки последовал за иноземцем в Миньер. Это была его жизнь, его битва. Он шел к ней долгие годы, толком не понимая, куда именно стремится, и только сейчас осознал, что наконец-то обрел то, чего желал всей душой.
        Промозглый ветер взвыл, заметался как в ловушке, ощущая застарелую ненависть, подкрепленную всплесками истинной магии с обеих сторон. Но люди не замечали его. Охваченные стремлением выжить, они вообще перестали что-либо слышать или чувствовать. Этим занимались другие. Например, те, что стояли сейчас под кронами вековых деревьев, кутаясь в черные плащи. Рядом с одним, очень высоким темноволосым человеком, покорно лежал огромный дракон, с вялым интересом следя за всем происходящим из-под полуопущенных кожистых век.
        Время текло, и светило, прежде сиявшее высоко над головами, теперь клонилось к горизонту. Битва затягивалась, мертвой петлей захлестнув всех, кто был на равнине. Где-то там, в людском водовороте, сражался император в окружении свих иноземцев, и черный меч Шериана жадно пил кровь его врагов. Но пристальный взгляд темного мага проник даже туда, отыскав их и очертив невидимый круг - границу, за которую им было не пробиться. По тонким губам темного скользнула пренебрежительная улыбка и он, отмахнувшись от встревоженных возгласов советников, швырнул в людей последние оставшиеся здесь силы. Черный дракон, неся на себе повелителя Ризмора, взмыл в небо, туда, где шла настоящая схватка, где все решалось окончательно.
        На этот раз.
        Отсюда людская мясорубка предстала во всем своем кровавом ужасе. Каждый маневр сторон можно было раскрыть еще до того, как они его предпримут, и спасти большую часть армии, всего лишь вовремя предупредив своих, но это уже не интересовало ни темных, ни стихийных магов. Единая сила, что двигалась сюда, распалась на глазах. Люди внизу сражались, не ожидая помощи с небес, а маги уже и не думали о том, чтобы защитить их, пусть даже у них и была такая возможность.
        Тени магии заволокли равнину, и опускающееся светило померкло, скрывшись за темно-серыми грозовыми тучами. Воздух напитался ядом смерти, унесшей уже немало жизней, но все еще не утолившей жажду. Опасность нарастала, раскачивая равновесие, и под ее действием мир начал меняться незаметно для всех, но неумолимо быстро. И остановить его было уже нельзя. Мощные всплески магии только убыстряли приход неизбежного, но это там, за гранью видимого, а не здесь, где воздух ежесекундно твердел, сплетаясь в мощные щиты и мгновенно рассеивался, отдавая всю Силу для ответного удара. Огонь во всех ипостасях разил указанные мишени, то и дело срывая очередную точку с безжалостных небес, и она летела вниз, обрушиваясь на обгорелую землю, либо сгорала заживо в пламенеющем воздухе. А внизу перемалывалась почва. Вздымалась до бескрайних высот и обрушивалась вниз подобно камнепаду на темную колышущуюся волну, погребая под собой бренные кости.
        Время уходило, устремляясь вниз стеной мутного ливня, и земля на глазах превращалась в скользкую хлябь. Неистовый ураган заглушал своим ревом яростные крики. Десятки сотен мечей разрезали водную пелену, острые брызги тонкими иглами впивались в лица людей, и вихрь тут же срывал алые капли крови. Его и без того мутные извивы едва начинали темнеть, наливаясь бурым оттенком, как их тут же подхватывал ливень и втаптывал в грязь.
        Ночь опустилась на землю, и воины, все явственнее ощущая ее мрачное дыхание, собирали всю волю в кулак, не давая себе выбыть из строя вплоть до того момента., пока не будут опрокинуты, смяты последние остатки темного воинства. Жаль, они не могли видеть, как все так же насмешливо улыбается повелитель Ризмора, сидя прямо на гребне своего черного дракона. Встречный вихрь вопреки приказам стихийных не трогал его, даже темные волосы спокойно лежали на плечах мага, и ни одна прядь за все время полета не шевельнулась под напором беснующегося ветра. Настолько велика была его Сила, сравнимая разве что с Силой самого Свиона.
        И они оба понимали это. Вот и сейчас тяжелые тучи скручивались в гигантскую воронку над головой темного. Сотворенная стихийными буря подошла к своему пику, обрушивая на людей весь шквал своей ярости. Но ничто не могло сорвать маску полного бесстрастия с лица мага. Совершенно спокойно он поднял руки и развел их в стороны, раскрывая ладони. Молния изломанной полосой рассекла небо и ударила в мага, тут же преображаясь в его руке в длинный черный меч с тонким клинком, напитанным темной Силой. Отсутствующий взгляд хозяина Ризмора на миг словно ожил. Это ярость наконец пробилась наружу. Даже не оглядываясь вокруг, он мог точно сказать, что темных здесь осталось очень мало - последние крохи не очень сильных, но самых отчаянных молодых магов, решившихся на этот эксперимент. Но сейчас навстречу один другому неслись старейшие - Темный властитель и Верховный Свион. Из глаз стихийного бил ослепительный напор древней Силы. Миг - и черная боль и ненависть сплелись с оттенками магии земли, порывами ветра, яростью огня и ледяным спокойствием и вечностью вод. Мир вздрогнул и земля застонала под ногами людей. А за
спиной Свиона вниз один за другим срывались драконы. Это маги отдавали ему свои последние Силы, вытягивая их не только из своих душ, но и из тел древних созданий, лишь бы Верховный выстоял против всепоглощающей мощи темных, заключенной в таком хрупком на вид клинке.
        Два дракона стремительно сближались. Их глаза, полные безнадежности, встретились, но приказ не оставлял им иного выхода, кроме покорного исполнения воли своих хозяев, как бы они этому внутренне не противились. Схлестнувшиеся Силы, став единым целым, вдруг обернулись против магов, высасывая из них саму жизнь. Боль обожгла тела и кровавая пелена плотной повязкой легла на глаза. Тьма ярости окутала и без того нечеткие силуэты, подминая под себя ставшую совершенно беспомощной ночь. И все же маги не отступали, продолжая наносить удары вслепую, опираясь лишь на интуицию, опыт. Все чувства обострились до предела и любая ошибка могла стать последней. Боль, гнев, Сила, исходящая от сочащейся из всех пор крови магов, смешались воедино и безостановочно били во тьму засасывающего их беспамятства.
        Воины на земле и не заметили, когда закончился один ливень и начался другой, обрушивающий вниз потоки черной крови. Краен кружился как загнанный волк, с его меча в грязь срывались тяжелые капли вражеской жизни, а обезумевший конь разбивал копытами черепа павших. Рядом рубилась его стража, одновременно зорко наблюдая за своим императором. Краен поднял руку, на ходу стирая струящуюся по лицу влагу, и на миг зрачки его глаз сузились и он посмотрел вверх. Темное небо озаряли яркие всполохи, вспарывающие грозовые тучи. Два дракона, находясь в полном подчинении у магов, вынуждены были сцепиться и теперь защищали каждый себя. Непрерывно выплескивающийся из их пастей огонь сиял высоко, как вечный факел, а две точки на гребнях древних созданий были объяты пожирающей плоть магией. Она словно заключила их в единую сферу, призрачно сверкающий купол в небесах, по которому быстро бежали потоки слившейся Силы. Неожиданно сфера вспыхнула, раскалываясь надвое, и поток бушующего пламени вырвался на волю. Тускло блеснули защитные щиты, но сила взрыва была такова, что отбросила противников в разные стороны.
        Молочно-белый дракон, чья чешуя переливалась подобно лунному камню, кувыркнулся в небе, безуспешно пытаясь выровняться. Тяжелые крылья широко распахнулись, ловя упругие порывы ветра, но неожиданно он резко завалился набок. Левое порванное крыло беспомощно затрепетало в воздухе, и желтые глаза чуть прикрылись, покорно принимая неизбежное. Дракон тяжело падал вниз, унося за собой Верховного Свиона. Темный маг злорадно захохотал ему вслед, нарисовал в воздухе ребром ладони сложную фигуру и исчез. Больше ему здесь делать было нечего.
        Кровь отлила от лица императора, когда он осознал, чем это вот-вот может закончиться. Связанные жизни свяжут и их потерю, оставив западные земли открытыми не только для темных магов, но и для всех тех, кто до этого момента не осмеливался переступать их границ. Он приподнялся на стременах, отыскивая среди иноземцев капитана стражи. Наконец император увидел его в водовороте последнего напора темных, и тот, словно почувствовав на себе его взгляд, ударил каблуком в лицо темного воина и обернулся, обратив на Краена глаза, кажущиеся сгустками сапфирового пламени.
        - Шериан! - крикнул император, но его крик потонул в окружающем хаосе.
        Тогда черный меч ускорил и без того стремительный танец смерти, прокладывая путь к императору. Синие всполохи скользнули по лезвию, привлекая к силе и ловкости Шериана магию его мира. Но как бы быстр он ни был, время все равно его опережало. Понимая это, Краен вскинул руку, указывая на кувыркающееся в воздухе безжизненное тело Верховного. Откуда-то он знал, что из всех окружающих его иноземцев только один Шериан может помешать его смерти.
        И он не ошибся.
        Бледный длинноволосый воин словно черное лезвие рассек людские волны. По одному его мимолетом брошенному взгляду оставшиеся стражи окружили Краена плотным непробиваемым кольцом, как будто это могло ему помочь. Они, не посвященные в тайну заключенного соглашения, только чувствовали нависшую над императором опасность, но не понимали ее истоков.
        Шериан кубарем скатился с коня, взлетая на гребень распластанного на земле чужого раненого дракона. Мысленный приказ рванул его ввысь, а окутывающий воина покров магии на ходу подпитал быстро теряющего силы зверя, заживляя его раны, но при этом раскрывая раны самого стража. Очень скоро по белоснежным, тяжело вздымающимся бокам потекла горячая кровь, но зато они приближались к жалкой беспомощной точке все ближе и ближе. Дракон извернулся в воздухе, резко устремляясь наперерез, но Свион падал слишком быстро, и они не успевали. Тогда Сила неожиданно для самого Шериана ожила и призрачной лентой устремилась от него к Верховному со скоростью ветра. Подхватив безвольное тело, она надежно оплела его и натянулась, черпая поддержку в Шериане, ослабляя его настолько, что он едва не сорвался со спины дракона. Заскрипев зубами от резкого оттока Сил, он покрепче ухватился за костяной гребень дракона. Ощущение было, прямо сказать, не из приятных, но оно того стоило. Свион больше не падал, а значит, исполнение страшного условия Договора откладывалось на неопределенный срок.
        Крылатый зверь предусмотрительно завис в воздухе, понимая, что это единственный способ помочь тому, кто не дал ему умереть. Кося желтым глазом, он наблюдал, как Шериан опасно наклонился вбок, втаскивая неподатливое тяжелое тело ему на спину. И хотя магия стихийных была противна дракону, он терпел, превозмогая дикую усталость и напряжение. Шериану тоже приходилось несладко, он скрипел зубами, чувствуя, как собственное тело перестает его слушаться, а отданные силы отзываются в каждом уголке полной пустотой истощения. Он все таки затащил мага, упав на него грудью, но руки воина бессильно свесились вниз, и синий огонь померк в глазах, полуприкрытых веками. Дракон тяжело взмахнул крыльями и медленно пошел на снижение, бережно неся свою бесчувственную ношу.
        Все оборвалось как-то внезапно, еще до того, как он успел опуститься на землю. Магия угасла, и небо засияло мягкой теплой тьмой. Далекие звезды печально посмотрели вниз, уронив слезы серебристого света. Тихая ночь заботливо окутала изможденных, израненных людей и животных, знаменуя конец сражения.
        Никто не знал, сколько времени прошло, пока наконец не вспыхнули костры, разбрызгивая ярко-оранжевые искры. Лишь тогда на лагерь живых опустился покой, на лица погибших - умиротворение. Один император тревожно глядел вдаль, понимая, что последних сегодня во сто крат больше, а те, что остались, сами не знают, рады они этому или нет. Преграда Ризмора и сам таинственный город темных слабо мерцал в сознании Краена. Он был где-то там, за сгущающейся пеленой мрака и отчего-то казался по-прежнему гордым и неприступным…
        Очень медленно, словно нехотя возвращалось к Шериану сознание. Магия. зародившаяся в нем во время сражения, высосала все силы без остатка, спасая Верховного Свиона там, в небе. Воин еще не знал, что выздоровление заняло вовсе не пару часов, и даже не несколько дней, а недели, за которые остатки армии императора успели не только вернуться в Миньер, но и вовсю раструбить о своей нелегкой победе.
        Но для самого Шериана битва все еще продолжалась. Он не переставал видеть ее сквозь мрак забытья с того самого момента, как втащил Свиона на спину дракону. Смутное мельтешение внизу, крики, ветер, обжигающий лицо - все слилось в одно мрачное видение, кошмар, никак не желающий его отпускать. Но он все же оказался сильней. Свет, необыкновенно яркий после долгой тьмы, ударил в глаза, и Шериан заморгал и прищурился, пытаясь различить хоть что-нибудь в царящем вокруг него белом мареве. Нескоро он понял, что находится в своей собственной комнате во дворце Краена. Вот и вытянутые полукруглые окна справа и темная дверь - все как положено, хотя увидеть он должен был в первую очередь черную, мертвую равнину и выжженные небеса, кровавым ливнем оплакивающие павших. Но это осталось где-то очень далеко, навсегда отпечатавшись в глазах выживших людей. Его же, вместе с другими ранеными бесчувственным привезли в Миньер.
        И все же воспоминаний хватило, чтобы пробудить внутри тихую, какую-то незнакомую доселе ярость. Как хлыстом прогнала она слабость, заставив Шериана подняться с постели. Будто только того и дожидаясь, окна мгновенно качнулись влево, а пол вправо. Охнув, он тут же ухватился за мощный квадратный столик, не только очень кстати оказавшийся у него под боком, но и показавшийся Шериану достаточно устойчивым, чтобы выдержать его вес. Переведя дыхание, он немного растерянно огляделся в небольшом светлом пространстве, осознавая, как, должно быть, глупо выглядит со стороны. Нечего сказать, хорош капитан личной стражи императора. Сам прохлаждается, а Краен ходит невесть где и непонятно кем охраняемый. Покачав головой, Шериан незамедлительно попытался определить, где находятся его вещи, но отыскивались они с трудом. Кто бы ни наводил порядок в его комнате, обнаружить после него хоть что-нибудь было поистине непосильной задачей.
        Витиевато выругавшись вслух, Шериан заставил себя отцепиться от столика и сделать несколько неуверенных шагов вперед. Теперь ничто не загораживало обзор, и он облегченно выдохнул, заприметив хотя бы свой меч, небрежно прислоненный к стене. Причем выглядел он так, словно кто-то прямо с порога постарался поскорее от него избавиться, будто оружие жгло ему руки. А если еще припомнить блики магии на черном лезвии во время сражения… И Шериан недобро улыбнулся яркому видению.
        Поиски остального заняли еще несколько минут, причем одежда оказывалась в самых неподходящих для нее местах. Черную замшевую куртку вообще запихнули в дальний темный угол шкафа, где ее разглядеть было просто невозможно.
        Практически исчерпав весь запас ругательств, Шериан наконец посмотрел на себя в отполированное медное зеркало и удовлетворенно хмыкнул, сочтя, что теперь его вид хотя бы никого не напугает и не рассмешит. Вот так, игнорируя вкрадчивое покачивание пола под ногами, он и вышел из комнаты. Как оказалось позже, не совсем вовремя. Еще не успев перейти от яркого света к полумраку узкого коридора, Шериан столкнулся с какой-то серой тенью, буквально вылетевшей на него из-за поворота. Прежде чем его рука привычно метнулась к рукояти меча, раздался короткий гневный вскрик и звон опрокинутого на пол подноса с едой.
        - Ты куда пре… - яростно зашипели на него и вдруг осеклись. - Капитан? - Уставившиеся на Шериана какие-то неприятные, водянистого цвета глаза широко распахнулись. - Простите, не узнал. Час назад заходил к вам и мог бы поклясться, что сегодня вы еще точно не подниметесь, - растерянно сказал молодой незнакомый ему воин и тут же поспешил представиться: - Я Лиэнс Тронгворг, из личной стражи императора.
        И он преувеличенно вежливо поклонился.
        - Что-то я тебя не припоминаю, - подозрительно прищурился Шериан, оглядывая так называемого стража с головы до ног.
        - А я из новых, - торопливо прибавил он и отпнул ногой бронзовый поднос. - Вы этого, конечно, еще не знаете, но император собственнолично добрал недостающие звенья охраны. Да, - вспомнил Лиэнс, - еще он очень беспокоился о вашем здоровье и хотел видеть вас сразу же, как только вы придете в себя.
        - Я готов, - пожал плечами Шериан. - Где сейчас император?
        - В тронном зале, - ответил Тронгворг, улыбаясь так, что единственное желание, возникающее при виде его физиономии, было заехать в нее тут же, причем особо не задумываясь о причинах такой агрессии. Жаль, сам страж этого явно не чувствовал, а потому сохраняя прежнее выражение лица, предложил: - Позвольте, я вас провожу. - И пошел рядом, даже не дожидаясь ответа.
        Шериан презрительно скривил губы, но комментировать поведение Лиэнса не стал. Крутые повороты коридоров увлекали его за собой, пламя факелов трепетало, и по стенам расплывались странные искаженные тени. Гулкое эхо подхватывало слова новоявленного стража и тяжелые шаги, множа их и искажая. Шериан слушал спутника вполуха, обращая внимания лишь на что-то действительно важное. Он узнал, что провалялся в беспамятстве около двух недель, что за это время во дворце успели побывать посланцы темных, которые в довольно наглой и самоуверенной форме изложили предложение повелителя Ризмора о заключении временного мира, потому как одним сражением, да к тому же еще и экспериментом, пробой сил, ничего, конечно же, не решается. Потом он описал побледневшее лицо императора и усмешки посланцев. Еще бы, Краен ведь положил на той равнине половину своей армии, едва уцелела четверть магов, а темные намекали на то, что это было и не сражение вовсе, а просто игра, пусть жестокая, но зато поучительная. Они выставили против них горстку самых незначительных сил, давая им понять, какова их реальная мощь. И если они не нападают
прямо сейчас на их ослабшие земли, то это всего лишь осторожность и нежелание жертвовать своими лучшими воинами в ситуации, которую можно решить намного проще и без серьезных потерь. Темные маги предупреждали, что мир начал шататься от потерянного равновесия и сейчас не время продолжать споры. Нужно немного переждать, что будет выгодно для всех сторон. Таким образом, они вовсе не сдаются, а всего лишь предоставляют им возможность чуть окрепнуть, чтобы сразиться с действительно серьезным противником.
        Тронгворг болтал что-то еще, но разум Шериана отказывался верить в услышанное. Его бледное лицо стало еще белее, ресницы отбрасывали на щеки черные тени, а в полуприкрытых глазах скрывались гнев и ярость, направленные на темных магов, вот так запросто уничтоживших столько человеческих жизней и сломавших еще больше судеб их родных. Шериан вдруг ощутил резкую ноющую боль в груди. Пусть он не знал большей части погибших, зато видел сотни искаженных в предсмертной судороге лиц, сотни тускнеющих глаз, в которых ярость медленно сменялась тихим отчаянием, окрашенным в безнадежную боль оттого, что они больше никогда не увидят этот мир. Разве здесь можно было остаться безучастным?! И хотя он считал свое сердце окруженным тройной холодной броней, сейчас она резко дала трещину. Первые капли крови просочились сквозь нее, унося с собой эти навсегда вросшие в память лица.
        Молодой страж все еще не умолкал, и Шериан чувствовал, как в нем мало-помалу поднимается смутное желание одним единственным взмахом меча снести эту пустую голову с плеч. В голосе Лиэнса не было никаких других чувств, кроме полнейшего равнодушия к чужим страданиям. Он рассказывал все это с ехидством человека, всю жизнь не высовывавшим из дворца даже носа. Для него самым важным было жить в свое удовольствие, пусть даже вокруг все рушится, а мир раскалывается на части.
        Шериан ощутил внезапный приступ брезгливости и даже отступил от Лиэнса подальше, чтобы лишний раз не видеть его холеного лица и смеющихся глаз. Горячая волна раздражения достигла своего пика и вот-вот могла вырваться наружу. Слава здешним богам, что они наконец-то достигли дверей тронного зала. Еще чуть-чуть - и одним стражем у императора точно стало бы меньше.
        Кажется, его настроение уловили все, кроме самого Тронгворга. Тихий обмен фразами иноземцы оборвали, едва заслышав их шаги вдалеке. Так, в полной тишине, Шериан приблизился к стражам, как и он сам, с ходу отмечая новые лица. Чужаками были все, кроме Лиэнса, и вот так, сразу, понять причину этого Шериан не мог. Да и если честно, не хотел. Все, что ему требовалось, он уже узнал и принял решение. Пока он здесь капитан, людей среди иноземцев не будет. Тем более таких.
        Поприветствовав капитана серьезными взглядами, стражи отступили от дверей, пропуская его внутрь. А вот сунувшемуся было следом Тронгворгу сделать то же самое они не позволили, как бы невзначай преградив путь. Вот уж кто на дух не переносил слабаков и отлично чувствовал фальшь, так это иноземцы. Император мог ставить в их ряды любого, но здесь уж они разбирались с таковым сами. Этого они не признали.
        Шериан даже не обернулся, хотя отлично понял, что именно только что произошло. И все потому, что одобрял.
        В следующий миг двери захлопнулись у него за спиной. Мозаичный пол под ногами засверкал, отражая потоки света, беспрепятственно проникающие внутрь через широкие окна. Десятки голосов одновременно стихли при появлении нового гостя, и Шериан на мгновение замер, пораженный внезапной тишиной, столь непривычной для этих стен. Кажется, он умудрился собрать взгляды всех присутствующих здесь, причем некоторые были ему хорошо знакомы и малоприятны. Например, взгляд Верховного мага стихийных, похоже, успевшего прочно обосноваться во дворце императора. Странные были у него глаза, умело скрывающие все чувства их обладателя, но все же плохо контролирующие таящуюся в них Силу. Вот уж она чувствовалась очень хорошо, как и окутывающая ее пелена темной ненависти.
        Но похоже, это мог заметить лишь он, тогда как остальные довольствовались любезной улыбкой, намертво приклеившейся к губам Свиона. И как это не прискорбно, но среди этих остальных был и сам Краен.
        Шериан почувствовал, как у него сжимается сердце. Плохо, очень плохо, что никто даже не подозревает, что скрывает Свион. Что за игру он ведет с тех самых пор, как заявился в Миньер по причине, тщательно скрываемой и им самим, и Краеном. Теперь он здесь, рядом с императором, и непохоже, чтобы кому-то из них это сильно мешало.
        Шериан медленно приближался к небольшому возвышению у противоположной стены, попутно отмечая чуть напряженный взгляд Краена и печать нарочитого равнодушия на его усталом лице.
        Когда до него осталось всего несколько шагов, император поднялся со своего места, и впервые по бледным губам скользнуло слабое подобие улыбки. Шериан остановился и Краен сошел вниз и встал рядом, положив руку ему на плечо.
        - Приветствую тебя, мой друг, - тихо проговорил он, почти не шевеля губами, и ледяная броня, сковавшая его глаза, ненадолго растаяла. И пусть выражение лица при том осталось неизменным, знак невиданного ранее расположения успели отметить все.
        Особенно это впечатлило Свиона, которому сейчас нестерпимо захотелось скривиться и сплюнуть на блестящий пол, настолько его бесило это проявление дружеских чувств по отношению к иноземцу. Но делать было нечего, и Верховный с явной неохотой поднялся со своего места, делая шаг навстречу. Только вот серые глаза при этом смотрели с холодной неприязнью на воина, уберегшего его от смерти.
        - Рад, что ты сумел так быстро оправиться от серьезных ран, - вполголоса продолжал Краен. - Мне недоставало своего капитана, да и Верховный маг хотел бы принести личную благодарность за спасение своей жизни, - чуть громче закончил он.
        - Верно, - коротко сказал тот, посмотрел в сторону и тут же рядом возник один из стихийных, протягивая Шериану на воздушной подушке тонкий изящный жезл, обвитый искусно вырезанными змейками. - Я прошу принять от меня небольшой дар. Сила этого жезла высвободится лишь когда тебе будет угрожать смертельная опасность. Жизнь за жизнь, Шериан, - добавил Свион и отступил, пытаясь скрыть в глазах неимоверную досаду.
        В руках стражей, неотступно следующих за императором, на миг сверкнули лезвия обнаженных мечей, но на суровых лицах не отразилось никаких иных чувств, кроме настороженности. Не доверяли они стихийным, как недавним врагам, чей дар вполне мог оказаться не только рукой помощи в решающий час, но и вероломным ударом в спину. А что до спасения, так маги из тех, кто вспомнит об этом только, чтобы лишний раз посмеяться над людской глупостью.
        Понимал это и Шериан, после короткого обмена вежливыми и ничего не значащими фразами, занимая положенное ему место рядом с троном императора. Всеобщая тишина наконец-то схлынула, вернув привычный гул голосов. Глаза Краена немедленно заледенели - и нескончаемая процессия просьб и донесений пошла своим неторопливым чередом. На лица нескольких стихийных опустилась беспросветная тоска, тогда как сам Свион хранил полное безразличие ко всему происходящему. Его запас любезности был весьма невелик и на сегодня полностью себя исчерпал, что было хорошо заметно по его совершенно равнодушному взгляду, скользящему отчего-то исключительно по находящимся в зале иноземцам. Шериан стиснул зубы, злясь на себя за то, что никак не может проникнуть в мысли мага, который явно что-то задумал и теперь медленно воплощает это в жизнь. Магия мирно дремала внутри и никак не желала пробуждаться, оставляя планы Верховного Свиона вне пределов его досягаемости. А время уходило, как тогда, во время сражения, по капле, и он не мог этому противостоять. Пока.
        Не догадываясь, что за мысли тревожат капитана его личной стражи, Краен продолжал неторопливо кивать, вслушиваясь в слова людей, склоняющихся перед ним, хотя толком сосредоточиться ни на чем не мог. Едва дождавшись, пока за последним просителем не закроется дверь, император порывисто поднялся с трона и широким шагом направился вон из душного зала. Шериан, повинуясь властному жесту, двинулся следом, ощущая спиной острый взгляд Свиона. Остальные стражи, отлично чувствовавшие желания императора, ненадолго задержались, а затем незаметно выскользнули, направляясь за ними очень тихо, осторожно. Каким бы ни был молчаливый приказ императора, оставлять его без должной охраны они не собирались. Он был их повелителем и подвергнуть его жизнь опасности было бы бесчестием для любого из иноземцев.
        Улавливая тихие шаги позади, Шериан вместе со своим невозмутимым спутником шел через запутанную паутину переплетающихся коридоров и тайных ходов, даже в полной темноте которых император ориентировался совершенно свободно, подобно крысе в собственноручно вырытой норе. Толкнув низкую дверь, он первым шагнул в чернильную пустоту. Мрак рассеялся в одно мгновение, стоило лишь в низкой нише быстро разгореться некому предмету, дающему достаточно света, чтобы различать лица друг друга. Шериан аккуратно прикрыл за собой дверь и вышел на середину комнаты. Все так же храня полное молчание, жестом император предложил ему располагаться в одном из старых кресел, явно пребывающих здесь уже не первый десяток лет.
        При нарастающем свете комната все больше выплывала из тьмы, оказываясь на удивление уютной. Кроме того в ней чувствовалась некоторая замкнутость, словно раньше ею пользовался лишь один человек, чутко оберегающий свое одиночество. Император, внимательно наблюдавший за выражением глаз Шериана, медленно кивнул.
        - Я иногда люблю побыть наедине со своими мыслями, - негромко сказал он. - Знаешь, так думается намного лучше, нежели в окружении разряженной толпы придворных, каждый из которых за вполне умеренную плату может воткнуть тебе нож под ребра в подходящий момент. - Краен помолчал. - Я доверяю тебе, Шериан. Доверяю, как мало кому в этом мире. Ты, должно быть, уже знаешь о предложении темных?
        Горькая улыбка тронула губы Шериана и он коротко кивнул.
        - Вот и хорошо. А теперь узнай еще кое-что: они предложили мне отправить в Ризмор своего человека и настаивали именно на твоей кандидатуре. Это, как и многое другое, они упомянули не там, среди скопища этих безмозглых проходимцев, а с глазу на глаз, довольно ловко отгораживаясь от подслушивающих ушей, и даже назвали людей, коим они принадлежали. К сожалению, сейчас их головы покоятся отдельно от всего остального. Но как бы там ни было, я бы тоже хотел, чтобы в Ризмор ехал именно ты. Выбор, конечно, за тобой, но что бы не случилось, возьми вот это и сохрани.
        С этими словами он снял со своего пальца тяжелую золотую печатку и протянул ее Шериану. Мгновение тот смотрел на нее, и какое-то неприятное видение смутно возникло перед внутренним взором. И связано оно было именно с этим предметом. Тем не менее Шериан принял перстень, украшенный монограммой императора, и почтительно склонил голову в знак признательности за оказанное доверие.
        Краен слегка кивнул в ответ и отвел глаза, как-то глухо сказав:
        - Это вечный знак моего расположения. Ты уже не единожды спасал мне жизнь, и не говори, что это был твой долг. За эти два с половиной года меня могли убить десятки раз, но ты всегда преграждал путь смерти, жаждущей заключить меня в свои объятия. Поверь, когда-нибудь она все равно достанет меня, я знаю это. - Вдруг он посмотрел прямо в глаза Шериану, и он невольно вздрогнул, увидев во взгляде императора страшную усталость, словно перед ним сидел глубокий старик. - Но сейчас речь не об этом. После сражения я отправил в Ризмор посланцев с предложением сдаться, наивно полагая, что на этом все и закончится. Я вовсе не горю желанием истребить всех темных, просто мне нужна уверенность в том, что мои земли надежно защищены от внезапного нападения. Мы долгое время верили, что темных осталось мало… Что ж, пришло время разубедиться в этом. Справедливости ради замечу, что стихийные были поражены не меньше меня. Возвращения наших посланцев мы не дождались, зато вместо них явились темные и передали, что на это уже можно не надеяться. Они не только решили остаться в Ризморе, но и принять покровительство их
предводителя. Не хотелось бы, чтобы подобное произошло и с тобой, но тем не менее такая возможность не исключена. У них своя жизнь, свои методы убеждения в собственной правоте, впрочем, как и у нас. Если ты решишь остаться там, я тебя пойму, Шериан. Правд всегда как минимум две, просто одна из них может показаться тебе более привлекательной. Но пожалуйста, остерегайся их внезапной лояльности, это только маска.
        Краен помолчал.
        - Ты, наверное, удивлен такой моей расположенностью к тебе? Дело в том, что мы похожи, оба бесконечно далеки от окружающих нас людей, хотя изо всех сил пытаемся быть как они. - Он доверительно склонил голову. - И если хочешь знать, спасая жизнь Свиону, ты, возможно, спас мою. Смотри!
        Император повел рукой, и из мрака выплыло красное свечение древнего свитка. Он медленно приближался и на ходу разворачивался, роняя на пол список имен. Последней в нем стояла роспись Краена, а рядом еще одна, выведенная подрагивающей рукой Верховного мага стихийных.
        - Договор на Крови, сила Смерти… - прошептал Шериан. Слова вырвались у него сами собой, будто пробуждая смутную память. Да, были слухи, но неясные, не отражающие то, что проснулось сейчас в его сознании. Оказывается, он и это знает, только вот откуда?
        Острый взгляд императора скользнул по нему и тем не менее Краен ничем не выдал своего удивления, уже давно успев привыкнуть ко всем недомолвкам и странностям. У каждого человека свои тайны, и ему это было известно так хорошо, как никому другому.
        - Верно. Признаться, хотя в последнее время во дворце и много чего болтают, наивно полагая, что я глухой, догадаться, что именно предложил мне Свион все равно не смог никто. Ты первый, кто произнес это слово - Договор. А ведь о нем мало что известно, - и Краен нехорошо усмехнулся. - Существует лишь один неопровержимый факт - если соглашение нарушит один из подписавших его, то умрет не только он, но и тот, чья подпись стоит рядом. Это точно, но я узнал и еще кое-что. История упоминает, что большинство из них, - и он протянул руку к светящемуся списку, - умерли не от этого. Были случайные смерти сторон, не являющиеся нарушением договора, но тем не менее повлекшие за собой тот же конец, хоть и оттянутый на месяц - полтора. Конечно, это может оказаться всего лишь совпадением, но лично мне в это верится с трудом.
        Шериан чуть было не сказал: "мне тоже", но вовремя прикусил язык.
        Свиток, уловив, что нужда в нем отпала, мягко свернулся в трубочку и начал исчезать, а император все смотрел на него тяжелым мутным взглядом, как на собственный смертный приговор.
        - Я еду, - коротко ответил Шериан. - Когда мне отправляться?
        - Если это возможно, то немедленно.
        Догадавшись, что император намекает на его раны, Шериан твердо произнес:
        - Возможно. - И помолчав, добавил. - Но мне бы хотелось, чтобы вас в мое отсутствие охраняли прежние стражи, а если будет нужно, пусть они сами подберут недостающих.
        - Тебя не устраивает кто-то конкретно? - полюбопытствовал Краен.
        - Лиэнс Тронгворг, - последовал ответ.
        - Хорошо, - легко согласился император - Возможно я действительно поспешил, хотя обычно бываю очень осмотрительным при выборе охраны. Просто стражей осталось очень мало, а Тронгворг - блестящий воин, и пусть тебя не обманывает его внешний вид и манеры изнеженного придворного. Впрочем, как я уже сказал, поступай как знаешь. - Император поднялся и прошел мимо него к низкой двери.
        - Было бы лучше, если б этот разговор произошел ночью, - заметил Шериан. - Днем слишком много любопытных глаз и ушей.
        - Ночью их больше втрое, - не оборачиваясь бросил Краен, выбираясь из темных ходов в полумрак узкого коридора, и вдруг вздрогнул: из темноты выступили два его личных стража из числа тех, что остались в тронном зале. Уловив его недовольство, Шериан вышел вперед.
        - Это их долг - защищать вас, - негромко сказал он и император, помолчав, кивнул.
        Сборы были недолгими. Выбрав себе замену и передав иноземцам слова Краена, Шериан направился в императорские конюшни. Отыскав своего черного как смоль жеребца, похлопал его по шее и вывел во двор. Яркий свет озорно скользнул по золотой печатке и ее веселый блеск показался воину недобрым знаком. А потом на землю рядом с ним легла чужая тень.
        - Крион, - поприветствовал его Шериан и обернулся.
        Наемник держал за повод статного белого коня и смотрел мимо него. Короткий жезл под его плащом излучал Силу, может, и весьма посредственную для истинных стихийных магов, но зато Крион владел ею достаточно уверенно. Чужие холодные глаза наемника равнодушно скользнули по когда-то выбранному им спутнику и он молча отвернулся, наблюдая за тем, как из дальнего конца двора к ним направляются еще два всадника - его сопровождающие.
        Подавив тяжелый вздох, Шериан легко вскочил на своего жеребца и тронул его каблуками, выводя за пределы императорского дворца. Очень скоро резиденция Краена осталась далеко за спиной, а шумные улицы Миньера слились в одно разноцветное пятно. Стражи у ворот проводили маленький отряд серьезными взглядами. По лицу одного скользнула мрачная тень - это его друзья сгинули в колдовском зеве Ризмора.
        И снова заскользили бесконечные просторы, игривый ветер бросал в лица воинам горсти дорожной пыли, и небо над головой, этот огромный синий купол, смотрело безмолвно и безразлично на маленькие точки, движущиеся по извивающемуся, как хвост змеи, пути. Они ехали в полном молчании. Люди, прибывшие сюда вдвоем, теперь не находили общих слов. Их развела дорога судьбы, определившая одного в стражи, другого в личный отряд магов. Они редко виделись с тех пор, мало разговаривали - слишком широка стала былая маленькая трещина, обратившаяся ныне глубокой пропастью. И дело было не в гордости, не в положении, просто чем больше времени проходило, тем сильнее Крион чувствовали, что Шериан здесь чужак, иноземец, которых многие старались обходить стороной. Он и сам всегда относился к таковым и что-либо ломать в себе еще и по этому поводу не собирался. И так уже слишком изменился в последнее время. Можно было, конечно, делать вид, что они друзья, но зачем, если в глубине души оба понимали, насколько бесконечно далеки друг от друга даже не по жизни, а по внутреннему миру, складу.
        Крион был прямым человеком и не пожелал создавать видимость дружбы. Просто знакомые, не более. Так тоже бывает, что длинный совместный путь и трудности не сближают людей, а наоборот, отталкивают. Как-то Шериан попытался отдать наемнику долг - деньги, потраченные на покупку коня, но тот гордо отвернулся. Возможно, это была ошибкой, еще больше расширившей пропасть, но сожалеть о чем-либо теперь было поздно.
        Мир понемногу погружался во тьму, последние теплые лучи проскользнули в просветы между деревьями и скрылись, уступив место ночи. Продолжать путь дальше не имело смысла, и всадники вынуждены были весьма неохотно остановиться на ночлег. Все это было проделано с молчаливого согласия Шериана, так и не проронившего ни слова. Как, впрочем, и остальные. Да и зачем, если и так все ясно?
        Тихо потрескивал костер, и легкий дымок то взвивался к голубоватым звездам, то пугливо припадал к земле. Прикрыв глаза, Шериан сидел в полумраке, прислонившись к шершавому стволу дерева, и вслушивался в шорохи ночи, ее тихие мягкие шаги. Обнаженный меч лежал у него на коленях, и пальцы воина изредка пробегали по прохладному лезвию, вызывая в памяти смутные картины. Но даже не видя ничего вокруг, он тем не менее сразу уловил, когда один из дремлющих вокруг костра спутников пробудился и поднявшись, явно вознамерился неслышно подобраться к нему сзади. Шериан знал, кому принадлежат эти осторожные шаги и потому не оборачивался. И все же он вздрогнул, когда рука Криона неожиданно опустилась ему на плечо. После того, как тот даже не соизволил ответить на его приветствие, это было по меньшей мере странно.
        - Иди ложись, Шериан, - негромко произнес наемник. - Моя очередь сторожить.
        Горькая улыбка тронула губы иноземца.
        - Пустое, - качнул он головой. - Я все равно не сомкну глаз.
        Потоптавшись на месте, Крион все же опустился рядом и задрал голову, вглядываясь в звездное небо, словно ища там ответ на какой-то давно тревоживший его вопрос. Потом перевел задумчивый взгляд на длинноволосого воина. И в этот момент ему впервые за два года показалось, что все еще можно вернуть. Словно он снова был там, недалеко от Венура, и прикидывал, можно ли верить необычному парню, покинувшему город, и стоящему сейчас возле него.
        - Ты хорошо сражался там, Шериан, - неожиданно для самого себя произнес он. - А как Свиону не дал по земле размазаться. - И наемник восхищенно поцокал языком.
        - Ты тоже неплохо дрался, - мягко ответил ему иноземец, и даже в темноте Крион уловил его чуть печальную улыбку. - Ты здорово научился владеть магией.
        - Да что там, - махнул тот рукой. - Один водный обнаружил во мне слабенькую Силу. Говорил, если буду тренироваться, сумею подняться на несколько ступеней, и после недолгого обучения вручил мне эту вот вещицу. - Крион провел пальцем по тонким изгибам жезла, прицепленного к поясу. Тот в ответ приглушенно замерцал, как капля воды в неверных отблесках костра. - Знаешь, как коснусь его, так будто сил прибывает. Может, через полгода-год получу другой - выше рангом.
        - Кажется, ты вполне доволен жизнью? - искоса посмотрел на него Шериан.
        - Не жалуюсь, - ответил Крион и заметно напрягся. - Все оказалось куда лучше, чем я предполагал. Хорошее жилье, плата, есть где хорошенько развернуться. Пока что все устраивает. - Он замолчал. Тема казалась исчерпанной. Немного помявшись, наемник все же неуверенно произнес: - Если не возражаешь, я пойду еще немного вздремну.
        - Да, конечно, - легко согласился Шериан, проводил его внимательным взглядом и вновь отвернулся.
        С тех пор, как пропал Тиэл, для него пропал сон. Запрокинув голову, он попытался вспомнить их последнюю встречу, спокойный мелодичный голос гибкой тени. Как давно это было, два с лишним года назад. Целая жизнь…
        На исходе пятого дня молчаливый отряд достиг неписаной границы владений темных магов. Почувствовав это, черный жеребец внезапно заартачился, будто наткнувшись на невидимую преграду. Шериан скользнул взглядом по дороге, но опасности не было, и он вновь ткнул коня каблуками. Вороной, пронзительно заржав, резко взвился, и всадник сжал зубы, пытаясь удержаться в седле. Краем глаза он видел, что нечто подобное происходит и с остальными воинами. А когда кони успокоились, всадники обнаружили перед собой двоих невозмутимых магов, спокойно наблюдающих за беспокойством животных.
        - Мы ждали вас, - обронил один и взмахнул рукой, открывая мерцающую нить дороги, исчезающей в густом тумане. - Ваша миссия закончена, - резко сказал он спутникам Шериана. - Поворачивайте назад!
        Крион положил руку на жезл и перехватил спокойный взгляд Шериана.
        - Все в порядке, - негромко сказал он. - Возвращайтесь.
        Воины неохотно кивнули и молча поворотили коней, но еще долго напряженно оглядывались назад. Шериан провожал их усталым взглядом вплоть до тех пор, пока они окончательно не пропали из виду. Темные мрачно топтались рядом, не произнося ни слова. Как оказалось, им лишние глаза тоже были ни к чему. Завеса тайны, приподнимаемая лишь для избранных, на этот раз включала одного Шериана. Именно его они пригласили следовать за собой по тонкому полупризрачному пути, ведущему за грань видимого их противникам.
        Нелегко дался Шериану первый шаг в неизвестность, но прямая спина мага, возглавляющего их маленькую процессию, маячила перед глазами, как подтверждение их дружественного настроя. Ему словно говорили - никакой ловушки нет, и именно это заставляло его подозревать их в обратном. Прошло несколько мгновений и темный остановился, обратив раскрытые ладони к плотному туману. Серая преграда задрожала и начала медленно таять, расплываясь в прозрачную дымку. Маги прошли сквозь нее и жестом пригласили стража. Шериан скользнул в сгущающийся проем и погрузился в непроглядную мглу. Ощущение, подобное падению в пропасть, захватило его целиком, буквально топя во тьме. Причем не было и намека на мягкую темную ночь. Со всех сторон его плотно обступал враждебный, хватающий за горло мрак. Неожиданно Шериана резко потянуло наверх, и потоки изумрудно-зеленого света обрушились на него ослепительным ливнем. Лишь прищурившись, можно было различить в этом бушующем световом вихре бесстрастные, словно высеченные из камня, лица магов. И только их глаза, живые, блестящие, наблюдали за ним с острым интересом, по крупицам собирая
информацию для своего повелителя.
        Не зная об этом, Шериан спокойно приблизился к темным и наконец понял, что неизвестный зеленый свет исходит от громадного кольца над белоснежными вратами. Маги как-то странно улыбнулись и жестом пригласили его внутрь. Ризмор распахнул свои объятья, впуская имперского стража, и ворота кровожадно захлопнулись за его спиной, как челюсти голодного зверя…
        Глава четвертая
        Быть может, если б Шериан хоть отчасти представлял себе, что его ждет за невидимой границей, то сюда скорей всего отправился бы кто-нибудь другой. Совершенно неожиданно взгляду имперского стража представилось нечто настолько чужое, иное, что все прошлые представления о Фаревея просто превратили в дым, мешающий видеть истину. Прошло всего лишь каких-то несколько секунд, а Шериану уже нестерпимо захотелось зажмуриться, да так и идти за магами вслепую, ничего не видя, а значит, не понимая. Но он не мог и, пожалуй, именно это стало главной причиной того, что уже двое посланцев Краена так не вернулись обратно. И вряд ли вообще когда-либо это сделают.
        Ризмор, пронизанный каким-то незнакомым светом, казался совершенно иным миром. Да, и здесь были свои обычные жители, среди которых изредка мелькали бледные овалы человеческих лиц, но это был лишь первый круг города, самый широкий, отгороженный от всех остальных высокими белыми стенами. Ворота, такие же массивные, как и те, что впустили его сюда, озаряло кольцо зеленого огня. Шериан ненадолго задержал на нем взгляд, но и этого вполне хватило, чтобы понять - это не просто защитный свет, это предостережение для тех, кто вздумает без разрешения покинуть раз и навсегда отведенное ему место.
        Здесь маги задерживаться не стали, миновали этот круг, как нечто, не заслуживающее их внимания. А вот за его пределами угрюмое выражение их лиц резко изменилось. Это не чувствовалось, но кажется, они подключили магию, чтобы в кратчайшие сроки достичь цели. Время ускорило свой бег, сокращая расстояние, картины замелькали перед глазами, сменяя друг друга слишком быстро, чтоб успеть как следует все рассмотреть и запомнить. Вихрем проносились дома, толпы народа, базары. В общем, обычная жизнь более-менее обычных людей. И все таки это уже был круг низших темных магов - колдунов, как снисходительно уведомили Шериана проводники.
        А вот за следующей стеной располагались жилища темных средних способностей, более роскошные, высокие, с изрядной долей величия. И их обладатели, несмотря на свой титул, весьма ценились, подразделяясь на магов с хорошо развитыми способностями, приближающихся к верхней границе, и более низким уровнем, составляющих две трети как минимум. Именно отсюда вызывали добровольцев, их кровь пролилась на равнине, смешавшись с кровью людей и стихийных магов. А потому и взгляды, устремленные сейчас на Шериана, были соответствующими. Его хорошо запомнили, узнавание прямо таки читалось в дикой смеси пристального интереса и злости, припорошенных нарочитым безразличием. И Сила ощущалась нешуточная. Куда уж тут Криону и воинам, подобным ему. Тут одногодичной выучкой стихийных не обойтись, нужно кое-что посерьезней - самое малое быть магом от рождения. И осознание этого вызвало у Шериана какое-то грустное сожаление об остатках той армии, которую он совсем недавно полагал единственной в своем роде и потому непобедимой. Здесь же последние крохи еще таящихся в глубине души иллюзий рассеялись без остатка. Все вокруг
подталкивало к этому, все отзывалось внутри щемящей болью, мало-помалу перерастающей в настоящее отчаяние.
        В довершение ко всему предпоследние створки ворот оказались настолько высоки, что, казалось, уходили прямо в небо, исчезая где-то за облаками, и сквозь белое кружево лишь падали вниз брызги зеленого пламени. Именно за этой стеной, в срединном кольце, находились изумрудные просторы, пересекаемые светящейся плиткой, среди которых возвышались серебристые жилища высших магов и дворец-крепость повелителя Ризмора. Вот куда так стремились многие, желая самолично проникнуть в тайны, тщательно скрываемые темными, и заплатить за это свободой, а порой и жизнью. Каждый, кто впервые попадал сюда, надолго прирастал к одному месту, зачарованно глядя вперед. Это было обычным явлением, к которому так привыкли темные маги. Приготовились они к нему и сегодня, но Шериан их ожидания обманул. Он не заметил окружающего его великолепия, не застыл, ослепленный их могуществом. И это приводило магов в замешательство.
        Они не догадывались, что все это время он изо всех сил старался выглядеть бесстрастным, копируя выражение лица у своих же спутников, хотя каждый последующий шаг повергал его в настоящий шок. Шериан слегка прикрывал глаза, пряча чувства глубоко внутри себя, и все яснее понимал, что вряд ли его выпустят отсюда добровольно.
        Ризмор оказался не просто большим городом, которых не так уж мало в Фаревее. Все было куда сложнее. Сейчас он словно разворачивался перед ним, увеличивался в десятки тысяч раз. Мир в мире, громадное пространство, представляющееся им до этого в сжатом, неимоверно уменьшенном объеме. И Шериану оставалось только удивляться, как это темные, обладая таким могуществом, все еще не смели владения Краена с лица земли. Что же им мешает? Равновесие? Но оно же не остановило их там, на равнине!
        Маги, застывшие в предвкушении излюбленного зрелища, недоуменно переглянулись и дружно пожали плечами. Шериан настолько погрузился в свои мысли, что не замечал ничего вокруг, и это не могло ускользнуть от их внимания. А ведь темные нарочно провели его через весь город вместо того, чтобы разом перенести к главному дворцу. Им нравилось видеть шок и ужас в глазах немногих забредающих к ним людей. Кто-то шел за знаниями, в надежде познать далекое прошлое и приоткрыть завесу будущего. Другие желали учиться и они вовсе не были против. Единственное, что требовалось, это чтобы человек действительно обладал хотя бы зачатками магии, а если нет, то что ж, не велика беда. Крестьяне тоже полезны. Темные не прогоняли никого.
        Шериан все так же задумчиво прошел через последние - или правильнее сказать, наоборот, первые врата, очнувшись лишь перед серебристым замком. Вот где окружающая его атмосфера Силы ощущалась даже во вдыхаемом воздухе, не говоря уже обо всем остальном. Хрустальные плиты под его ногами оставались совершенно прозрачными, тогда как отвечая на шаги спутников, то и дело приобретали насыщенный черный цвет. Здесь, во внутреннем кольце, было особенно много магов - знакомых по нередким встречам гибких воинов с длинными черными жезлами на поясах. Они выглядели совсем как обычные люди, разве что были чуть выше, стройнее, да по лицам их скользило что-то неуловимо чужое, а во всех жестах ощущалась неимоверная Сила. И все они ненавязчиво посматривали вслед их маленькой группе.
        Вздернув голову, Шериан вдруг встретился взглядом с одним из них и сразу же понял, что вот так, глядя прямо в глаза, перепутать темных с обычными людьми просто невозможно, такой океан Силы и мудрости бушевал в этом сером пламени. В ответ на его нескромное внимание на лице мага тут же появилось выражение искренней заинтересованности. По губам скользнула дружелюбная улыбка. "И вовсе не чудовища, - тут же невольно подумалось Шериану, - как их представляют себе обычные люди". Хотя если вспомнить этот проклятый эксперимент… Шериана даже передернуло и он сам не заметил, как его глаза, похожие на спокойную черную гладь, вдруг изменились, превратившись в настоящий сапфировый шторм, как это всегда бывало в минуты смертельной опасности или сильного внутреннего напряжения. Хорошо, что длилось это всего пару секунд, так что никто, кажется, ничего не заметил.
        А маги все не останавливались, словно вознамерившись протащить его за собой через все имеющиеся коридоры дворца. Освещенные мягким сероватым огнем, они перетекали один в другой, разделяясь то арками, то бесчисленными лестницами, и ступени словно сливались в одну под ногами Шериана. И ему не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять - здесь все насквозь пропитано магией.
        Очередной поворот резко увел их в сторону от шумных пересекающихся помещений с выгнутыми потолками, горящими росписью живых фигур, и стен, покрытых колышущимися гобеленами, с которых на Шериана смотрели одушевленные глаза неведомых существ. Они оказались перед тяжелыми занавесями, опускающимися до пола красивыми переливающимися складками. Один из темных приподнял тяжелый край, и Шериан ступил в овальную комнату, освещаемую серебристым светом. В глубине у высокого окна неподвижно стоял темный маг, тот самый, что управлял черным драконом. Несомненно, шаги он прекрасно слышал и все же выждал некоторое время, прежде чем неторопливо повернуться и обратить на гостя серые глаза, кажущиеся далекими озерами жидкого олова.
        - Рад приветствовать вас в Ризморе, - спокойно произнес он и улыбнулся уголками губ.
        - Благодарю, - слегка склонив голову, сдержанно ответил Шериан.
        - Добрались без приключений? - Это было скорее утверждением, нежели вопросом.
        - Да, именно так.
        - Ну вот и хорошо, - заключил маг и замолчал.
        Шериан едва не рассмеялся. Он стоял здесь, в самом центре Ризмора и вел совершенно обыденную беседу. Ему задавали общепринятые вопросы, он выдавал такие же ответы, и оба они как воины на поединке кружили вокруг единственно важной темы, но не решались даже коснуться ее.
        - Надеюсь, что вам у нас понравится, - с легким намеком продолжил маг, уяснив, что гость не горит желанием поддерживать разговор. - Чудесный город, не правда ли? Мы очень заботимся о благосостоянии Ризмора, хотим сделать его величайшей из всех столиц Фаревея. Знаете, наши гости обычно приходят в полный восторг, находя здесь все, о чем когда-либо могли только мечтать. Их радость греет нас, убеждая в том, что далеко не для всех мы лишь грязные колдуны, посягающие на чужое место под небом Фаревея. Люди часто остаются, обретая здесь истинный дом. Мы никому в этом не препятствуем. А интересно, представься вам такая возможность, вы поступили бы также? - вдруг в лоб спросил он.
        Вот и добрались до сути.
        Хотя Шериан наивно полагал, что теперь удивить его будет крайне трудно и внутренне вроде как даже подготовился к чему-то подобному, все же это недвусмысленное высказывание застало его врасплох и он невольно заколебался, подыскивая подходящие слова.
        - Если бы не служил императору Краену, то, пожалуй, да, - наконец ответил он, решив не вмешивать в их беседу ложь, которую к тому же так легко можно раскусить.
        - Что же вам мешает? - картинно изумился маг. - Переходите на службу ко мне и оставайтесь здесь, - с улыбкой предложил он так легко, словно они давно уже это обсудили и вот-вот должны были прийти к единому мнению.
        - Я служу императору и никому более, извините за прямоту, - твердо ответил Шериан и его черные глаза на миг зажглись злым синим пламенем.
        - Да-да, я помню, - с сожалением заметил темный и вдруг улыбнулся слегка насмешливо, но вовсе не обидно. - Пусть так, хотя излишняя поспешность в столь серьезном вопросе может лишь навредить. Вы наш гость, для которого Ризмор пока - сплошная загадка, омраченная глупыми домыслами людей. Быть может, вы еще измените свое решение, когда увидите весь город, поймете наши ценности и историю.
        - Могу я увидеться с посланниками императора Краена? - осторожно поинтересовался Шериан, чувствуя, что ступает на тонкий лед.
        По лицу мага скользнула тень недовольства.
        - Отныне они мои подданные, - несколько надменно уведомил он. - И, конечно, вы можете встретиться с ними, когда пожелаете, хотя это и претит принятым у нас обычаям. Но сейчас для вас же будет лучше отдохнуть. Дорога от Миньера до нас неблизкая, вы наверняка подустали. Так что комнату вам укажут, я распорядился. Что же касается дальнейшего пребывания здесь, просто помните: для вас открыты любые двери. Да и я всегда буду рад продолжить беседу. Вы ведь тоже не относитесь к миру людей и это нас роднит.
        Лицо Шериана на миг окаменело, он раскрыл было рот, чтобы задать вопрос, но сдержал себя и вежливо поклонившись, удалился. Повелитель Ризмора за его спиной тихо усмехнулся.
        Игра началась.
        В коридоре его уже поджидал молодой маг, как не удивительно, тот самый, что улыбнулся ему во дворе. Это было неприятно, но Шериан все больше склонялся к мысли, что с него не спускали глаз ни на секунду, в мгновение ока подмечая, на кого он посмотрел, что отразилось на его лице. Вот что-то и уловили, раз подстроили эту повторную встречу.
        Темный неуловимым движением скользнул Шериану навстречу и вновь приятно улыбнулся, словно это давно вошло у него в привычку - не делать разницы между своими и чужаками.
        - Идемте, я провожу вас, - весело произнес он, сопровождая слова легким взмахом руки.
        Дворец мгновенно откликнулся, ожил, устремив на них дрожащие стены. Пол ушел из-под ног, быстро сменившись широкими ступенями, тени заскользили рядом, приглушая льющийся из полукруглых чаш свет. Каждый сделанный шаг тут же превращался в пять, а то и десять - это магия послушно сокращала время передвижения, уверенно ведя их к нужной двери.
        Маг оглянулся на неотступно следующего за ним Шериана и тихо произнес:
        - Знаете, мне хотелось бы подробнее изучить ваши способности. Надеюсь, это вас не оскорбляет? К нам приходит так мало людей с настоящей Силой, а уж иноземцев и подавно. Так что подобные визиты - просто событие. Конечно, все эти мелкие самородки хороши, но выше внешнего магического круга им не подняться никогда. Вообще, среди людей так мало интересных личностей. Может, это звучит несколько непривычно, но вы ведь понимаете, что ни вы сами, ни мы, ни даже стихийные, - последнее слово он произнес с оттенком презрения, - что бы они там не говорили, людьми по своей сути не являемся. Мы нечто другое, необъяснимое, стоящее на много уровней выше. Вот и наша магия, которую они называют темной, вовсе не имеет под собой какой-то черной низменной основы, она просто другая, не похожая на их, более древняя, могущественная. А все презрение наших давних соперников не более чем затаенный страх. Впрочем, вы еще все узнаете.
        Шериан молча кивнул, нисколько в этом не сомневаясь. Да знания просто впихнут в него, даже если он закроет глаза и уши, просто для того, чтобы вынудить его остаться здесь и тем самым предать императора.
        Маг метнул на иноземца сочувствующий взгляд, отметив про себя его потемневшие глаза, губы, сжавшиеся в тонкую линию.
        - Извините, если утомил вас своей болтовней, - серьезно сказал он. - Знаете, многие очень трудно воспринимают Ризмор, жалуются, что он ломает их, делает другими. Это словно новое рождение, но уже вне Фаревея.
        Вот с этим Шериан не мог ни согласиться. Пожалуй, темный высказал сейчас наиболее точное описание того, что испытал он сам, перейдя границы колдовского города.
        Наконец маг остановился и придержал за плечо Шериана, указывая свободной рукой на резную дверь в конце коридора.
        - Вот мы и на месте, - произнес он. - Теперь я вас оставлю, но если что-нибудь потребуется или вы решите просто прогуляться, не бойтесь заблудиться. Магия всегда приведет вас куда нужно, только не забывайте держать конечную цель пути в голове, - и он притронулся указательным пальцем ко лбу.
        При этом движении плащ темного распахнулся и Шериан увидел тонкий длинный жезл, наполненный колышущейся Силой, что еще раз подтвердило его догадки в том, что стоящий перед ним маг, несмотря на молодость, относится к владеющим высшей магией. Впрочем, иным, похоже, вход в этот круг вообще был запрещен.
        - Меня зовут Роуэн, - добавил на прощание маг. - Я ваш проводник в нашем городе. Так что захотите побродить по Ризмору - просто мысленно назовите мое имя. Я почувствую. А теперь извините, но я должен идти. - Он вежливо поклонился и исчез.
        Шериан внимательно осмотрел пустой коридор, пожал плечами и повернувшись, толкнул дверь в отведенную ему комнату, шагнул внутрь да так и застыл на пороге. Обстановка, конечно, потрясала. Особенно человека неподготовленного. Пол, устланный пушистым ковром, и задрапированные тканью стены - на этом убранство и кончалось. Не было даже окна, только мягкий серебристый свет струился с одной из стен, как раз там, где оно по идее должно было бы находиться. Что называется, простенько, но со вкусом, этакая камера с удобствами, специально для долгожданных гостей. Захочется присесть, отдохнуть - и ходить далеко не надо, располагайся прямо там, где стоишь, тем более что ковер-то какой роскошный - мягкий, с длинным ворсом. Красота!
        На всякий случай Шериан подергал дверь, дабы лишний раз удостовериться, что она спокойно открывается и закрывается. Но в пленника его превращать вроде как не собирались. По крайней мере пока.
        Он облегченно вздохнул и приготовился усесться на пол, удобно скрестив ноги, как рядом из воздуха вдруг неслышно соткалось кресло, а секундой позже - низенькая скамеечка, обитая бархатом. Удивляться Шериану уже несколько поднадоело, а потому на их появление он отреагировал совершенно спокойно. Ну чувствует дворец любое пожелание, подслушивает мысли, так на то вокруг и Ризмор, чтоб то и дело напоминать гостям, куда они осмелились забраться.
        Поэтому он просто опустился в заботливо предложенное ему кресло и, запрокинув голову, прикрыл глаза. Итак, здесь даже думать нежелательно, вот только сделать это трудновато. И лишнее подтверждение тому последовало почти мгновенно. Даже с закрытыми глазами Шериан почувствовал, как света в комнате вдруг стало больше, причем не магического, а самого настоящего, природного. Он открыл глаза и поднялся с кресла, безразлично отметив кой-какие изменения в обстановке. Для начала светильник переместился с одной стены на другую, а там, где он был раньше, медленно открывался овальный проем высотой в человеческий рост. Со стороны это выглядело так, будто стена утончалась, приобретая мутноватую прозрачность, постепенно открывающую таящийся за ней Ризмор. Как только преграда истаяла окончательно, свежий ветерок смело ворвался в комнату и коснулся щеки Шериана.
        Он потряс головой, прогоняя охватившее его легкое оцепенение, и с опаской приблизился к проему. И как внутренний голос не шептал, что делать этого не стоит, выглянул наружу. Открывшееся пространство вошло в сознание как удар молнии, оглушив и обездвижив Шериана. Бескрайние земли, прозрачная вода озер и тысячи, тысячи жителей открылись его взору. Владения Ризмора простирались до самого горизонта и уходили еще дальше, а то, что он видел до этого, оказалось лишь самой сердцевиной, за которой располагалось огромное, неведомое ему пространство. Причем, что самое интересное, он мог видеть все в мельчайших подробностях, хотя расстояние было просто непомерно велико. Это был уже даже не город, а целый мир - другой, чужой, но каким-то образом соприкасающийся с Фаревеем, с землями Краена. Только теперь Шериан до конца понял, почему очертания границ Ризмора всегда были так туманны, а сам город видели единицы, да и те - странники, мудрецы, что рады всю жизнь бродить по разным закоулкам своего мира, выискивая тайны и новые знания.
        Он посмотрел вниз и некстати подумал, что лучше места для самоубийства не найти. Особенно сейчас, когда пелена резко спала с его глаз. Вот только подобное малодушие недостойно настоящего мужчины, и тем более воина. Медленно Шериан отступил вглубь комнаты, но его взгляд так и манило все это великолепие, поглощающая мощь темных, и бороться с этим он был не в силах. Куда уж тут стихийным и Краену с его разбитой армией.
        Словно очнувшись, Шериан крутнулся волчком и вылетел из комнаты. Образ, нечетко сформировавшийся в сознании, дворец подхватил на лету и повлек его за собой. Коридоры слились в одно темное размытое пятно, ступени замелькали под ногами и в такт им громко и часто стучало его сердце. Остановился он лишь перед бордовыми занавесями, даже не удивляясь, как точно дворец расшифровал его порыв, возможно, не до конца понятый даже им самим. Но ведь действительно, кто еще может дать ответы на сотни вопросов, зародившихся в его голове, как не он - великий темный маг.
        Уже протянув к плотной ткани руку, Шериан вдруг заколебался, не зная, а не проявит ли он этим неуважение к правителю. Виданное ли дело - врываться без приглашения. Но его тревога оказалась совершенно напрасной.
        - Входите, входите, - раздался чуть насмешливый голос и портьеры разъехались в стороны. Пропустили его внутрь и вновь сдвинулись за спиной.
        Как ни странно маг стоял все на том же самом месте, словно ждал его возвращения.
        - Я знал, что вы тотчас придете назад, - снисходительно улыбнувшись, пояснил он. - И окно в стене устроил специально, чтобы разом все прояснить. Прекрасно понимаю ваши чувства, потрясение… - При этом слове Шериан вдруг необычайно красочно представил себе, с какой перекошенной физиономией влетел сюда, и запоздало попытался изобразить хотя бы видимость спокойствия, хотя давалось это нелегко. И судя по взгляду темного, ему еще следовало радоваться отсутствию возможности созерцать результат собственных усилий, настолько он был неудачен.
        - Итак, я готов выслушать ваши вопросы. Прошу, начинайте, - выждав несколько секунд, вежливо подбодрил гостя маг.
        - Это другой мир, - полувопросительно произнес Шериан. Тот молча кивнул. - Но тогда как… - он не договорил, и собеседник пожал плечами.
        - Игра природы, стечение обстоятельств. Известно, что раньше наши миры были, как и все остальные, независимы друг от друга, но произошло что-то, быть может катаклизм, война, и они соприкоснулись, врастая один в другой. Получилось что-то вроде мира в мире. Но мы более закрыты, более зависимы, мы лишь осколок от того, что когда-то было нашим домом. Сами понимаете, время шло, все менялось. Нам потребовалось больше места, тем более, что при слиянии многие владения рассеялись без остатка, оставив только этот не весьма обширный мирок. Хотя по вашим меркам и он вполне сходящий за приличную империю. Но мы маги, для жизни нам нужно больше пространства, больше Силы. Здесь, - он развел руками, - мы больше не можем развиваться, словно встали на последнюю ступень. Так что мы просто обречены на захват ваших территорий. И только когда весь этот мир станет нашим, мы будем удовлетворены, лишь тогда мы вернем себе все потерянное.
        Он резко вскинул руку, упреждая его следующий вопрос.
        - Но мы многого не учли. То соприкосновение было первым толчком, поколебавшим равновесие этого мира. Наше частичное восстановление, все эти мелкие склоки слились во второй толчок. К нашему сожалению лишь это отделяет нас от цели. Вы, конечно, уже поняли, что на данный момент мы обладаем достаточной силой, чтобы без лишних проблем подчинить весь мир, но если мы пойдем на это, то третий толчок просто разрушит его, а это нам не нужно. Как, кстати, и вам. Мы не желаем ничьей гибели, понимаем, что идем на подлость, претендуя на чужой мир, но и сами мы здесь оказались не по своей воле. Так получилось, и уступать мы не намерены. Но здесь есть маленький нюанс - внезапная смерть главы стихийных повлечет за собой их развал. Если мы вовремя займем их место, это уравновесит чаши весов. И главную роль здесь играют уже не жизни отдельных людей, пусть это даже сам император Краен, а наделенных особой Силой, всецело вросших в этот мир. Я имею в виду Верховного Свиона.
        - К чему тогда было устраивать это бессмысленное сражение? - резко спросил Шериан.
        Маг пожал плечами:
        - Это был удачный момент. Верховный маг стихийных должен был погибнуть, оставшиеся крохи большого значения не имели, и мы бы легко встали на их место. Причем все шло самым наилучшим образом, пока не изволили появиться вы, - он скривился. - К чему было лезть, не понимаю. Совсем себя не цените, кидаетесь спасать врага, который спит и видит, как бы извести под корень всех иноземцев.
        - А зачем вам смерть императора? - не отступал Шериан.
        - О, а вот на этот вопрос позвольте мне пока не отвечать, - мягко произнес маг. - Это может повлечь за собой некоторые трения, а нам это сейчас совершенно ни к чему. Думаю, время для обсуждения столь интересующей вас темы еще найдется… но не сегодня, уж извините. Я устал. - И он отвернулся, давая понять, что аудиенция окончена.
        Шериан сверкнул черными глазами и резко развернувшись, вышел. Как оказалось после, не только из комнаты, но и из дворца вообще. Горько улыбнувшись, Шериан осторожно ступил на сверкающие плиты, ощущая на себе внимательные взгляды темных. Радовало пока одно - признаков недоброго узнавания здесь было гораздо меньше, чем в прошлом круге. Мало кто из высших магов принимал участие в сражении, чтобы открыто винить его в смерти своих собратьев, но вот капитана стражи Краена, неоднократно пресекавшего их дерзкие вылазки, в нем признали сразу. Но сейчас, на очень короткий срок, он перестал быть для них врагом. Просто гость, как совсем недавно посланники Краена, а потому и с расспросами к нему лезть не спешили, да и вообще старались держаться подальше, что вполне устраивало обе стороны.
        И если честно, сейчас, когда его так прямо отшили на неопределенный срок, это как нельзя лучше соответствовало настроению Шериана. Желание побродить по городу, всецело полагаясь на удачу, вдруг потянуло его за собой, к совсем недавно впустившим внутрь вратам. Кто знает, что удастся увидеть еще - главное, что это не запрещено. Шериан, чуть поколебавшись, свернул направо, огибая дворец. И ведь не пожалел. Сразу за поворотом обнаружилась тренировочная площадка для магов, причем не рядовых, если судить по тому, что именно на ней происходило. Разбившись на пары, темные методично отрабатывали друг на друге все мыслимые и немыслимые приемы. Вид у них при этом был настолько сосредоточенным, что Шериан не смог пройти мимо и остановился недалеко, прислонившись спиной к дереву.
        Прищурив глаза от яркого света, он с ленивым интересом наблюдал за демонстрацией Сил совсем еще молодых магов. Первое, что он отметил, это полное отсутствие каких-либо границ. Такое понятие, как чувство меры, отсутствовало напрочь, и темные выкладывались по полной, не делая никаких скидок на то, что так называемый противник такой же маг, как они сами. Создавалось ощущение, что перед ними самое малое Верховный маг стихийных, с такой жестокостью они действовали. Только вот уровень мастерства был далеко не одинаков, что создавало вполне понятные трудности у тех, кто оказывался слабее своего напарника. Но вмешиваться между тем никто из наблюдающих не спешил, словно это было самым обычным делом. А потому особо не дергался и Шериан, хотя в определенные моменты и хотелось, несмотря на то, что находились перед ним одни темные. Слишком глубоко засели внутри уроки Тиэла, точно знающего, когда нужно остановиться и не дать обычному поединку перейти в беспредел.
        Между тем на площадку пожаловали новые лица. Причем один маг попытался соткать что-то из сгустка тьмы еще до того, как ступил на нее, но не преуспел в этом ни через пять минут, ни даже через десять после того, как оказался на широких светло-серых плитах. Непонятно, чего он добивался, но в руках у него все время оказывалось нечто странное, не сформировавшееся до конца, что явно не устраивало обе стороны. Не помогали ни обидные выкрики наблюдающих, ни вполне дельные советы немногих сочувствующих, да и сам горе-маг явно начинал злиться, что воплощению его задумки в жизнь отнюдь не способствовало.
        Мало-помалу выражение тоскливого ожидания на лице его противника сменилось откровенным презрением, и он вскинул голову, обводя окружающих задумчивым взглядом. С вялым интересом отмечал он насквозь знакомые лица, пока не дошел до Шериана. Если на других он едва ли взглянул даже мимолетом, то на него прямо таки уставился, вздернув брови. В глазах темного медленно проступило удивление, тут же сменившееся злым прищуром, и маг направился прямиком к нему.
        Шериан слегка напрягся, отлично понимая, что сейчас последует. И не ошибся.
        - Не желает ли воин извне померяться со мной Силами? - слегка выделив последнее слово, насмешливо произнес маг, выразительно поглядывая на черный клинок. - До первого поражения? А варварскую схватку на мечах предлагаю разнообразить малой толикой магии. Вы ведь владеете ею, не так ли? - И он хитро прищурил глаза.
        Шериан заколебался. То, что предполагаемый противник казался немногим старше его самого еще не говорило о том, что так оно и есть. Да и в магии точно не новичок. Но если на все это еще можно закрыть глаза, то как быть с тем, что Шериан в Ризморе не просто гость, а представитель Краена, не имеющий права на столь опасное поведение. Но с другой стороны, отказываться - значит проявлять слабость.
        Прервав ход мыслей, ему на плечо неожиданно легла чья-то рука с длинными сильными пальцами.
        - Этот воин прибыл сюда по приглашению верховного Мириэла, - раздался голос его мага-проводника. - Впрочем, если гость желает, то он может принять вызов, но предупреждаю сразу, здесь тренируются маги высшей Силы, уже прошедшие два круга.
        - Я в курсе, - равнодушно отозвался Шериан и выпрямился.
        Роуэн, правильно истолковав его намерения, укоризненно покачал головой, но переубеждать кого-либо из двоих не полез. Просто занял освободившееся место у дерева и сложил руки на груди, приготовившись пристально наблюдать за всеми действиями вверенного его заботам гостя. Весьма своенравного, как он отметил с явным неудовольствием, провожая Шериана взглядом до самой площадки, где тренирующиеся маги с готовностью прервали занятия и присоединились к остальным. Судя по их лицам, в скорой победе своего никто не сомневался, и если какой-то вопрос и волновал темных, так это сколько времени сможет продержаться чужак.
        Шериан скользнул по ним безразличным взглядом, не желая заострять внимание на подобных мелочах. Для него это было лишь еще одной проверкой собственной реакции. И чем сильнее окажется противник, тем лучше.
        Молодой маг, презрительно кривя губы, вертел в руках новенький жезл высших. Повинуясь брошенному им мысленному образу, тот постепенно видоизменялся, принимая новые очертания. К своему удивлению Шериан признал в них точную копию своего меча, только вот Силой от него веяло другой. Впрочем, его это мало волновало. Ну охота противнику сразиться с ним его же оружием - пожалуйста. Правилами это не запрещено, особенно учитывая, что никаких правил их поединок и не предусматривает.
        Перехватив рукоять поудобней, темный медленно двинулся навстречу Шериану, но нападать пока не решался. Кружил вокруг, желая нанести удар так, чтобы одержать позорно быструю победу над чужаком.
        - Что ж ты не рвешься в бой, иноземец? - процедил маг сквозь зубы.- Признаться, я уже умаялся ждать, когда ты наконец воспользуешься своим великолепным мечом. Или он у тебя только для украшения?
        - Ты меня вызвал, - проигнорировав выпад, обманчиво мягко напомнил ему Шериан. - Значит, тебе и начинать поединок.
        - Ну если так настаиваешь…
        Его недобрая улыбка вдруг превратилась в гримасу, и с черного лезвия стрелой сорвался густой туман, раскрывая свои объятия Шериану. В мгновение ока его окутала непроглядная мгла, странным образом притупяющая все чувства. По крайней мере слышать что-либо он точно перестал, да и плиты под ногами вдруг закачались, став какими-то зыбкими, ненадежными. Вот только какое значение это имело в сравнении с уроками Тиэла, проводимыми вообще в нереальном мире снов. Так что метнувшийся вдогонку туману меч противника не застал Шериана врасплох. Не вышло у мага поразить беззащитную, как он всерьез полагал, цель. Он сам удивился, как легко вошло лезвие в густую пелену, не встретив ни малейшего сопротивления на своем пути, но было уже поздно. В следующую секунду темный зашипел от боли, когда невидимая атака грубо вырвала меч из его руки и отбросила вверх по широкой дуге.
        Сквозь мглу насмешливо сверкнули сапфировые глаза, и тьма начала быстро рассеиваться. Шериан не понял как именно, но, кажется, снова задействовал кое-что из своего весьма богатого арсенала, сумев погасить заклятие противника в рекордно короткие сроки.
        Но темный не собирался сдаваться. Не тратя время на поиски своего меча, он выкрикнул несколько слов на незнакомом языке и тот вновь оказался у него в руках. Взгляд серых глаз прошелся по черному лезвию и в их глубине жарким огнем занялась ненависть.
        - Продолжим. - Это даже не было вопросом.
        Шериан равнодушно пожал плечами.
        - Как пожелаешь, - сдержанно произнес он.
        Темные вокруг молча переглядывались, чувствуя странное смущение и вместе с тем не желая вмешиваться, хотя единственное условие поединка только что было выполнено. В полной тишине Роуэн оттолкнулся от дерева и преградил дорогу молодому магу, судорожно стискивающему рукоять своего меча.
        - Стой! - отрывисто приказал он. - Умей признавать поражение или мы будем считать, что ты еще недостоин этого жезла. И тогда ты будешь лишен его.
        Маг, тяжело дыша, отшатнулся с выражением ужаса на лице. Губы его болезненно искривились и ярость в глазах заметно поутихла. Какое-то время он просто боролся сам с собой, не желая уступать чужаку, а значит, признаваться в собственной слабости. Но выбора не было.
        - Не надо, - наконец тихо сказал маг и пересилив себя, повернулся к Шериану. - Ты победил, иноземец, - не поднимая глаз, произнес он. - Прими мои извинения за несдержанность, недостойную мага.
        - Принимаю, - коротко ответил он.
        Темный криво усмехнулся и подбросил меч в воздух, поймав уже просто жезл. Больше не говоря ни слова, он отвернулся и пошел прочь с площадки.
        Шериан пристально посмотрел ему вслед и неожиданно уловил краем глаза какое-то движение сбоку. Быстро обернувшись, он таки успел заметить мелькнувшее в широком окне дворца лицо правителя Ризмора, не отказавшего себе в удовольствии понаблюдать за их короткой схваткой.
        Роуэн тронул его за плечо.
        - Браво, - улыбаясь во весь рот, весело сказал он. - Вы только что проучили самого заносчивого из наших молодых магов. Но с другой стороны, вы поступили весьма опрометчиво. -
        Он отвел Шериана в сторону и склонил голову к его плечу.
        - Вам вряд ли это известно, но ваш недавний противник - сын сестры Мириэла, довольно неприятной особы. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что даже зная это, вы смогли бы от него отвязаться и при этом умудриться не потерять лицо. Но впредь будьте все же поосторожней. Сейчас вы заслужили уважение, но если подобное произойдет еще раз, реакция будет совсем другой.
        - Я понял, Роуэн, - негромко ответил Шериан. - Обещаю, впредь это не повторится.
        Маг так облегченно вздохнул, словно до этого момента принимал его за ненормального, только и способного, что безостановочно дробить челюсти всем окружающим. И не просыхать с утра до вечера. Такое сравнение Шериана позабавило и его бледное лицо на миг осветила улыбка. Молодые маги и их наставники, не спускающие внимательного взгляда ни с иноземца, ни с его проводника, причину такой радости увидели в другом и вмиг почувствовали себя оскорбленными. Тихий шепот пронесся среди темных и было в неразборчивых словах что-то, похожее на старинную вязь, витиеватую и неспешную. В каждой фразе чудилось странное очарование, некая притягивающая сила и… Угроза.
        Роуэн, искушенный в подобных вещах, поспешил увести Шериана из крепости Мириэла под предлогом небольшой прогулки по срединному кругу. Неторопливо шагая рядом, он говорил, изредка указывая на отдельные сооружения, среди которых были развалины, настолько древние, что их поддерживала оберегающая магия. Это была память Ризмора, и при взгляде на нее глаза молодого мага становились печальными глазами старика.
        - Сначала было очень трудно, - тихо ронял он тяжелые фразы, - в живых осталась лишь треть населения, да и те вперемешку. Слабые, сильные, средние, но больше было, конечно же, первых. Да и как иначе, если именно так всегда и выходит. Выживает вовсе не сильнейший, а наиболее хитрый, успевший загодя позаботиться о собственной безопасности, а не лезть, как безрассудный герой, навстречу смерти. Знаете, - его потухший взгляд вдруг ожил, - говорят, что наш мир был очень красив и могущественен, хотя и там не обходилось без войн и заговоров. Возможно, именно они привели нас к такому концу, к заточению в этом осколке. Я ведь, как ни больно в этом признаваться, практически ничего не помню, потому что был тогда всего лишь ребенком. Но иногда бывает, накатывает, и тогда я вижу во сне какие-то города, чувствую, что был там не один раз, а когда просыпаюсь, понимаю, что так ко мне приходит прошлое. Но каждый раз после этого меня охватывает такая тоска, что жить не хочется. Я ведь все понимаю: мы кажемся вам жестокими и чужими, вы нам - глупыми и мелкими, не принимайте на свой счет, но только никто в этом не
виноват, потому что так с нами обошлась судьба. Вот вы сейчас видите вокруг наш мир, который кажется вам просто огромным. Но поверьте, это обман, иллюзия. На самом деле он давно стал мал для нас. Ризмор развивается, мы возрождаем старые знания, а этот кокон держит нас, как клетка. Еще пара сотен лет и мы начнем задыхаться. И получается что такого мы делаем?! Просто боремся за свое место под этим небом, имеем на это право. Иногда задумываемся, а может быть где-то еще остались темные маги и мы не единственные выжившие? Мечты, скажете вы, а так хочется верить…
        Роуэн опустил голову и некоторое время шел молча. Печаль уже давно и скорее всего навечно вгрызлась в его душу, стала частью его бытия. И избавиться от нее не мог ни только он один, но и еще очень многие маги именно из срединного круга, где знали и понимали куда больше, нежели в остальных. Безнадежность как-то тихо и незаметно приняла облик его верной спутницы, а ночь - молчаливого слушателя, которому он до сегодняшнего момента совершенно спокойно открывал свое сердце, не боясь быть непонятым, осужденным за недозволенные мысли. А теперь к ночи присоединился иноземец, так же терпеливо внимающий его словам, как и она. И откуда-то Роуэн точно знал, что ему можно верить. Он сам такой же как они, лишенный собственного мира. Так что лучше, чем он, их не поймет никто.
        Небо понемногу темнело, осторожно разгорались изумрудные кольца, поднимаясь все выше и заливая чуть приглушенным светом все три круга. Ближе к рассвету, что здесь отражалось лишь на цвете небесного купола, пламя над вратами сужало расстояние своего охвата, зависая где-то на средней высоте, но сейчас до этого было еще далеко. Неслышной поступью подкрадывалось царство ночи, заволакивая взгляд мутной пеленой. Ее тихий вкрадчивый шепот проникал в уши и было в нем что-то сродни языку темных. Но угрозы в неразборчивых словах не слышалось, только убаюкивающая нежность.
        Шериан потряс головой, но усталость, неожиданно нахлынувшая к концу дня, не прошла, а наоборот, почувствовав сопротивление, вцепилась в него еще сильнее. К тому же изрядная доля воздействия здешней магии каким-то невообразимым способом туманила сознание, пробиваясь сквозь все защитные барьеры. На короткое мгновение даже сам воздух вдруг показался Шериану отравой, а потом пространство вокруг исказилось и поплыло перед глазами, разрывая временные границы и раздваивая сознание.
        Часть его будто застыла, а другая продолжала жить, исправно фиксируя нечто настолько странное, что Шериан даже отказывался это принимать. Просто безучастно наблюдал, как картина заката повторилась еще раз, а потом, все сильнее ускоряя бег времени, размножилась до бесконечного числа совершенно неотличимых друг от друга рассветов и закатов. Как сквозь туман ему виделись улицы, дома, чьи-то голоса ненадолго пробивались в сознание, что-то рассказывали, спрашивали и тут же отступали. А он отвечал, смотрел, жил. Но при этом не мог вспомнить ничего, даже если это произошло всего миг назад.
        Опять настойчиво зазвучал знакомый голос, и Шериан потянулся к нему из омута охватившего его безволия. Слабость предательской рукой держала его, таща обратно, но он вдруг воспротивился и принялся упрямо пробиваться вперед, навстречу забрезжившему свету. И смутный мир неохотно раскрылся, заиграл яркими красками, воссоединяя разорванную цепь событий.
        Первым делом Шериан жадно глотнул воздуха и лишь затем рискнул открыть плотно сомкнутые, как оказалось, глаза. Две его части вновь объединились, вернув ощущение реальности, но никак не вышибленной уверенности в собственных силах.
        - …Вот вы очень похожи на нас, - снова возник из ниоткуда голос Роуэна, и Шериан вздрогнул, даже не сумев вот так, сходу, определить, продолжают ли они прежнюю беседу или ведут новую. Ведь тогда вовсю наступала ночь, а сейчас вновь властвовал день.
        Он помотал головой, отчаянно пытаясь сосредоточиться и понять хоть что-то, но набежавшие мысли уже рассеялись, незаметно уступая место прежнему желанию отдаться чужому воздействию, утаскивающему его обратно во мрак забытья.
        Взгляд серых глаз темного мага ненадолго задержался на его лице и тень сочувствия мелькнула в их глубине. Роуэн поспешно склонил голову и уставился себе под ноги, но голос подводил его, звуча как-то неестественно, словно маг сам не знал, доходят ли его слова до собеседника или натыкаются на невидимую стену.
        - Вы такой же чужак в этом мире, как и мы, Шериан, только нас много, а вы совсем один. Я, кстати, так и не смог найти названия вашего дома, хотя за последнюю неделю перерыл немало толстенных фолиантов, доселе исправно помогавших мне в разгадке любых тайн. Думаю, это что-то очень далекое и малоизвестное, так что порадовать мне вас нечем. Что касается всего остального, то я очень хорошо все понимаю. Вы вынуждены жить здесь, хотя и чувствуете себя ни к месту. Так и мы, но в более обширных масштабах. А ваш император Краен, которому вы так самоотверженно…
        Он еще не договорил, как мир вторично всколыхнулся, и сильная рябь пробежала по омуту покоя. Имя хозяина западных земель прорвало завесу и Шериан словно очнулся. На этот раз окончательно.
        Больше всего это было похоже на вероломный удар, очень меткий, одним махом сбивший его с ног. Шериан задохнулся и замер на месте. В глазах у него потемнело, когда реальность без всякого предупреждения накрыла его с головой, а сотни вопросов обрушились одним оглушающим, безжалостным ливнем. И главным из них было "сколько". Сколько он находится в Ризморе? Несколько дней, недель, месяцев? Да что с ним происходит?! Будто глотнул свежего воздуха, а теперь вновь погружается в сон. И чей-то тихий убедительный голос повторяет одни и те же слова, успокаивающие, знакомые… И неосознанная тяга к чему-то наконец четко формируется в желание остаться здесь навсегда.
        Все таки было в этом осколке некогда великого мира нечто, что внушало ему ощущение защищенности, доверия. Может, он и здесь был чужим, но в гораздо меньшей степени, нежели там… Только вот его ли это желания, его ли мысли?
        Шериан вдруг ясно осознал, что если задержится здесь хотя бы еще на день, то уехать уже не сможет, просто не захочет. Вместо этого возьмет и наплюет на верность капитана стражи, клятву, принесенную Краену, на весь внешний мир, и станет одним из тех, кого так ненавидит император. И словно чувствуя его смятение, давление все нарастало, подавляя все желания и мысли, кроме одной: "остаться, остаться…", - нашептывал тихий голосок и от него невозможно было избавиться. И чтобы заглушить его, нужно было уцепиться за что-то действительно важное, связывающее его с западными землями, с императором. И он с трудом, но нашел нужное звено.
        Неловко повернулся Шериан к Роуэну и тот, почувствовав его взгляд на себе, резко вздернул голову. Пальцы, легко сжимающие сломленную по дороге веточку, судорожно вцепились в нее, стоило только магу прочитать по лицу иноземца шедшую внутри него борьбу не столько с оказываемым на него воздействием, сколько с самим собой. Изумление отразилось в глазах темного, а затем ясный взгляд замутило смятение.
        Роуэн осекся на полуслове и закусил губу, не зная, должен ли он что-либо предпринять в нынешней ситуации, и если да, то что именно. Это никогда не было его прямой обязанностью - опутывать наиболее устойчивых новоприбывших тонкой сетью заклинаний, притупляющих воспоминания о Фаревее. Этим занимались другие, а он был всего лишь чересчур честным и недопустимо прямолинейным для темного мага проводником, помощником, другом для ошарашенных чужаков. Но не более того. Вмешательство никогда не входило в его планы, какие бы симпатии он не испытывал к гостям. А потому и в этот раз предпочел выждать, дать иноземцу возможность самому выпутаться из оков Ризмора или остаться в них навсегда.
        Слишком медленно все возвращалось на свои места. Нелегко далась Шериану схватка с темной магией, которая настолько сильно переплелась с его собственными тайными страхами, что едва не сделала их явью. А помогла ему спокойная тяжесть императорской печатки на пальце да всплывшая из глубин памяти просьба Краена узнать, что стало с его посланниками, без вести пропавшими в темном городе. Это стало связующей нитью, указавшей ему дорогу обратно. И хор убаюкивающих голосов в голове понемногу затихал, освобождая его из своих опасных объятий.
        Роуэн искоса поглядывал на иноземца, предугадывая скорое поражение своих собратьев. На его памяти это случалось впервые. Ризмор вообще покидали очень немногие, да и то лишь те, кого здесь особо и не держали, как одного мага из стихийных. В кои веки Мириэл предоставил тому право самому решать, остаться здесь или уйти, и маг как последний дурак выбрал второе, вряд ли заметив мрачную усмешку их повелителя. Уже тогда он знал, что ждет стихийного за их стенами, и исправные отчеты его соглядатаев в Миньере только лишний раз подтвердили дурные предчувствия. Но это было только к лучшему. Даже задержись маг здесь, все равно он бы неизбежно стал изгоем, потому как бывших врагов не бывает. По крайней мере у темных. Но это стихийный, а вот как Мириэл поступит с иноземцем, Роуэн пока даже предположить не мог. Да и не хотел, если уж на то пошло.
        Взгляд пришедшего в себя Шериана задумчиво скользнул по золотой печатке и равнодушный голос, мало похожий на его собственный, вдруг спросил, перебрасывая зыбкий мостик между чарами и реальностью:
        - А как бы мне увидеть посланников императора Краена? Ваш верховный против не будет, я узнавал.
        Колдовские оковы Ризмора при этих словах окончательно рассыпались, и Роуэн понурился. У него редко бывали прозрения, но, кажется, сейчас наступил именно такой момент. Словно острая игла вонзилась в сердце и смутные картины одна за другой заскользили перед глазами, неся в себе неразгаданный пока, но явно угрожающий смысл.
        Маг озабоченно нахмурился, боясь проникать глубже в запретную тайну. Что-то подсказывало ему, что на этот раз лучше оставить все как есть, иначе потом будет только больнее. И он, принудив себя улыбнуться также приветливо, как и раньше, посмотрел на иноземца, терпеливо ожидающего его ответа. Но забыть, чем может отозваться их миру его приезд, Роуэн не мог ни на миг.
        - Да, правитель меня предупредил, - медленно произнес он, но умолчал о том, как в точности прозвучали наказы Мириэла.
        В самых недвусмысленных выражениях ему дали понять, насколько подобная встреча нежелательна. Однако в нынешней ситуации помешать этому было трудно. Маг видел по глазам Шериана, что даже если он ему не поможет, тот все равно найдет их сам. Так лучше уж не представляться ему врагом, тем более теперь.
        И Роуэн тихо сказал, зная, чем это может ему грозить:
        - Я провожу вас, идемте.
        Улица вдруг резко устремилась навстречу Шериану и ледяной ветер ударил в лицо. Ворота, повинуясь властному взмаху руки темного, открывались одни за другими, выпуская их из магических кругов. Словно повторялся день его приезда сюда, только с точностью до наоборот.
        В третьем круге было гораздо оживленней и спокойней. Здесь не было места той напряженности, что царила в непосредственных владениях Мириэла, и Шериан подумал, что цель близка. Но на этот раз чутье обмануло его. Проводник и не подумал замедлить круговерть магии и она продолжала тащить их за собой. Так Роуэн довел его до самого круга низших и там еще долгих полчаса терпеливо распутывал хитросплетение улочек, указывающих дорогу к невысокому серому зданию, одному из многих в этом круге. И только тогда остановился, замерев у двери.
        - Вам сюда, - без всякой на то надобности подсказал он и чуть помедлив, неуверенно спросил: - Подождать, или сможете найти дорогу назад сами? Механизм тот же самый, что и во дворце.
        - Думаю, что смогу, - бодро ответил Шериан, все явственнее ощущая растущее внутри беспокойство.
        Темный облегченно выдохнул и начал отворачиваться, намереваясь уйти как можно скорее, чтобы не застать даже начала предстоящего иноземцу не очень-то дружелюбного разговора со своими предшественниками. Но Шериан неожиданно удержал его за рукав, желая задать ему еще один вопрос.
        - Скажите, Роуэн, сколько я уже в Ризморе? - выпалил он и маг вздрогнул, как от удара.
        - Два месяца, - после небольшой заминки все же ответил он и взгляд его затуманился.
        - Да? - Шериан даже дышать перестал, мысленно соображая, как же так вышло, что его хваленая защита, самостоятельно возникающая при малейшей опасности, пропустила такую ловушку. - Ну хорошо…
        Он выпустил мягкую ткань из руки, и Роуэн, почувствовав свободу, тут же заторопился, боясь напороться еще на парочку каверзных вопросов, которыми, как он подозревал, прямо таки набит их гость. Магия Ризмора, почувствовав невысказанную просьбу, с щенячьей радостью окутала его с головы до ног и унесла прочь отсюда, оставив Шериана одного в совсем незнакомом ему городе. Но сейчас это было лишь на руку. Как бы он ни симпатизировал своему проводнику, в таком деле лучше обойтись без лишних глаз и ушей. Тем более, что ему еще неизвестно, что может выйти из его встречи с посланниками Краена. Ясно одно - спокойной она не будет.
        Шериан взялся за тяжелое кольцо и несколько раз громко постучал. Отступив на шаг, замер, терпеливо дожидаясь отклика с той стороны, но его не последовало ни через минуту, ни через пять. Тогда он легонько толкнул дверь и она, тихо заскрипев, приоткрылась. Пожав плечами, Шериан распахнул дверь пошире, перешагнул через порог и осторожно прикрыл ее за собой. Пламя светильника на противоположной стене заколебалось, но уже через миг успокоилось, вновь протянув свои тонкие золотистые лепестки вверх.
        Шериан огляделся в небольшом полутемном пространстве, лишенном окон и озаряемом лишь парой свечей. Грязный скользкий пол тщательно хранил все следы недавнего пиршества и при каждом следующем шаге похрустыванием черепков под ногами выдавал присутствие незваного гостя.
        Пламя свечей вновь дернулось, когда из темного проема вдруг раздался грубый голос.
        - Эй ты! Чего надо?! - окликнули Шериана и не дожидаясь ответа, тут же продолжили:. - Дверь за спиной. Пошел вон!
        Из соседней комнаты, практически неразличимой при скудном освещении, вывалился миньерец со злой, заспанной рожей и с разгону замахнулся мечом, как дубиной. - Вон я сказал! - заорал он и как бешеный понесся навстречу, угрожающе размахивая оружием.
        Шериан сделал маленький шажок в сторону и воин, слишком поздно сообразив, что вместо незнакомца вот-вот врежется в куда менее податливую дверь, оскалил зубы, но остановиться уже не смог и просто вскинул руки в защитном движении. Шериан прикрыл глаза, чтобы не видеть, что произойдет дальше, но по звукам определил, что дверь, не выдержав натиска, слетела с петель и с неимоверным грохотом заскользила вниз по ступеням, увлекая за собой и миньерца. Наступившая за этим полная тишина казалась ненадежной, как тонкое стекло, которое могло треснуть в любой момент. Сокрушенно покачав головой, Шериан выглянул наружу, разглядывая распростертого в пыли человека.
        Не такого начала беседы он ожидал.
        - Эй, что происходит?! - к лежащему ничком воину из ближайшего здания выбежал второй миньерец, осторожно перевернул друга на спину, похлопал по щекам. - Помоги втащить его внутрь, - попросил он стража, - а то щас эти маги-недоучки понабегут, накостыляют - зубов не соберем. Они так-то ничего, но подобные разборки не жалуют.
        Вдвоем они кое-как втащили обмякшую тушу в дом, опустили на пол. Миньерец подошел к двери, поднял и кое-как приладил к проему.
        - Лишь бы в глаза не бросалась, - пояснил он и взглянул на гостя. - А я тебя знаю, - неожиданно оживился он. - Ты Шериан, капитан личной стражи императора. Да что ж ты стоишь, пойдем, вином угощу. Не знаю, как они его здесь делают, но вкус преотменный.
        Шериан тревожно посмотрел в сторону лежащего, но воин безнадежно махнул рукой.
        - Не обращай внимания, - с помрачневшим видом обронил он. - Как приехали сюда, не узнаю его. Раньше капли в рот не брал, а теперь оторваться не может, а народ здесь на гадости услужливый, что попросит, все несут.
        Они поднялись по крутой лестнице на второй этаж. Миньерец жестом предложил ему расположиться на обитой бархатом скамье, сам подошел к столу, налил из пузатого графина красной жидкости в высокий серебряный кубок, протянул Шериану:
        - Ты-то здесь какими судьбами?
        - Темные пожелали пригласить сюда человека из окружения императора, - негромко сказал он. - Император послал меня. А вот почему вы все еще здесь - это действительно важный вопрос.
        - Ты пойми, Шериан, - миньерец доверительно наклонился вперед. - Как приехали сюда, глаза буквально разбежались от всего великолепия, а тут еще как снег на голову предложение остаться. И все - других мыслей, кроме как согласия, причем полного и безоговорочного, даже не возникло. Даже странно. Мы ведь люди, обычные люди, страж. Увидели где что получше, сразу и схватили. Краен хороший правитель. Но он тоже всего лишь человек. Ему никогда не подняться до такого! Ты погляди, какая жизнь Все желания исполняют, я жениться тут собрался на дочери одного мага из среднего круга, а там, говорят, есть шанс попасть в первый - и все это за три месяца. Оставайся и ты.
        Он залпом опустошил массивный кубок с вином.
        - Послушай, - Шериан внимательно посмотрел в замутненные голубые глаза миньерца, уже догадываясь, что сила, действующая на него, этих людей сломила гораздо быстрее, - а этот их верховный Мириэл, он что-нибудь спрашивал, интересовался чем-нибудь?
        - Да так, по мелочи, - поморщился воин и мутные глаза стали проясняться. - Расспрашивал про дворцовую жизнь, соглашение императора и Свиона… Ну а я возьми и ляпни про какой-то их договор. Слухи-то давно среди людей витают, ну да у нас во дворце даже слухи на пустом месте не возникают. Заинтересовался он сильно, хотя была какая-то фальшь, словно знал он уже об этом, да притворялся. А потом… - он задумался, - знаешь, как отрубило. Ничего больше не помню! То ли вино в голову ударило, то ли еще что, но очнулся я уже здесь. Давай уж начистоту! Паршиво я себя чувствую в последнее время. Вроде как поддался подлой натуре, императора предал. Тяжело на душе, веришь или нет! - Он с тоской уставился на Шериана. - Хочется и здесь остаться и в Миньер вернуться, пусть даже император голову с плеч снимет. А в итоге ни туда, ни сюда. Вирен вон вообще соображать перестал, дрыхнет целыми днями. До чего дошел, хочется на улицу выйти и повыть как волк с горя или напиться так, чтоб и не подняться потом, так и помереть собакой.
        Шериан встал и подошел к понурому воину, похлопал по плечу.
        - Я здесь надолго не задержусь, поехали со мной? И друга твоего заберем. Краен мудрый правитель, может и обойдется все.
        - Думаешь? - поднял тот голову и взгляд его просветлел. - И мне позволят покинуть Ризмор?
        - Ты же не подневольный, - ободряюще улыбнулся страж, хотя в душе имел кой-какие сомнения на этот счет. Ну да попытка не пытка.
        - Идет! - поднялся из-за стола миньерец, и страж прищурился, физически ощущая как кокон, окутывающий посланника, трещит и расползается, да и самому дышать легче стало, шепот заглох, доносился теперь совсем невнятно. - Ты как соберешься, дай знать.
        - Обязательно, - усмехнулся Шериан, и провожаемый хозяином до двери, протиснулся сквозь щель меж прислоненной дверью и проемом, выходя на свежий воздух.
        Незаметно наступила ночь. Он поднял голову, разглядывая странные небеса, очень низкие, без единой звезды, но ночь была все той же, родной, знакомой. Зеленое кольцо над воротами сияло, отбрасывая изумрудные тени на крыши домов, но во дворец возвращаться не хотелось. Что ж, он волен ходить куда захочет, можно и воспользоваться дарованным правом.
        Мостовая призрачно поблескивала под ногами, изумрудный свет мерно пульсировал, распространяясь волнами то чуть дальше, то чуть ближе. Шериан медленно шел по ночному городу, такому тихому, спокойному, ощущая лишь все возрастающее беспокойство. Слишком хорошо он понимал, как может отразиться на императоре осведомленность Мириэла о Договоре на крови. Да и как иначе, если лучшего способа навредить западным землям просто невозможно себе представить.
        Шериан нахмурился и вдруг зашагал быстрее, минуя белые ворота. Тишина замерла, и он слышал лишь свои шаги, словно город в мгновение ока стал мертвым. Но очень скоро к ним прибавились новые звуки, пока отдаленные, похожие на тихое цоканье копыт. Шериан остановился и развернулся на звук. Так и стоял, дожидаясь, когда же темнота раскроется и покажет ему троих всадников, за которыми неотступно следовали еще двое пеших воинов.
        Неприятный холодок скользнул вдоль позвоночника, поднимая смутную тревогу. Что-то неуловимо-знакомое сквозило в манере первого всадника держаться на коне, да и сам конь кого-то напоминал. Белоснежно-белый, как у… Крион! Изумрудный свет выхватил его лицо из тьмы, а затем и лица остальных воинов - двое сопровождающих и миньерцы, с одним из которых он говорил всего несколько часов назад.
        - Крион! - Шериан со смешанным чувством радости и удивления шагнул им навстречу. - Что вы здесь делаете?! Что-то с императором? - резко спросил он, но ответа не последовало.
        Тогда он пригляделся к ним повнимательней, выхватывая мелочи, на которых любой другой вряд ли стал акцентировать внимание. И был бы не прав. Какая-то отчужденность сквозила в чертах воинов, словно тончайшая темная маска завуалировала лица. Застывшие пустые глаза смотрели прямо на него и в то же время чуть вскользь. Шериан попятился, положив ладонь на рукоять черного клинка. Воины были уже мертвы, он чувствовал это, осталась лишь оболочка, пустая, никчемная оболочка… Сердце на миг пронзила боль - еще пятеро легли в этом бессмысленном противостоянии, еще пять человеческих жизней. Он с трудом вытащил меч, рука тяжело опустилась - поднять его против них он просто не мог.
        - Шериан, - произнес Крион и спешился. Молниеносным откликом в голове иноземца как-то трусливо мелькнула надежда, что он ошибся и все это лишь игра света, обман зрения. - Мы приехали за тобой. - Воин протянул ему руку. - Идем с нами, друг.
        Те же интонации, та же чуть насмешливая улыбка. Шериан неосознанно пошел навстречу, но когда до Криона оставалась всего пара шагов, грязновато-голубой жезл, до последнего момента скрываемый плащом, сверкнул в его левой руке, вызывая извне страшный поток силы горной бурлящей воды, замутненной налетом тьмы. Времени на защиту не осталось, Шериана швырнуло на землю и поволокло, со всего маху размазав о стену какого-то дома. Он замер, не в силах пошевелить даже пальцами рук, а Крион медленно приближался, обнажая меч.
        Шериан с трудом перевернулся на спину, встречая пустой бессмысленный взгляд. Меч в руках Криона так же медленно поднялся и начал опускаться. Четверо воинов столпились подле него полукругом, замершим взглядом ловя тускло поблескивающую сталь.
        - Стойте! Остановитесь!
        Молодой маг стрелой рассек полумрак, на бегу вскидывая руку с зажатым черный жезлом. Серый свет запульсировал на острие, устремляясь к ближайшему воину. Но Крион никак не отреагировав на крик, продолжая все так же меланхолично опускать меч до тех пор, пока серая пелена не ударила ему прямо в грудь. Лишь тогда пустые глаза на долю секунды наполнились мыслью.
        - Крион… - с мукой прошептал Шериан, протягивая ему руку. Воин помертвевшими пальцами коснулся его раскрытой ладони, губы мучительно искривились, в глазах мелькнул животный ужас, а темная сила уже пожирала его, обращая в прах. Холодные пальца рассыпались в пыль и Шериан инстинктивно сжал ладонь, не давая ветру разметать останки Криона.
        Роуэн, успев прикончить остальных, опустил жезл и подошел к Шериану, помогая ему подняться с земли. Потрясенные черные глаза уставились в бескрайние серые озера, и по лицу молодого мага скользнула тень сожаления. Он понял все мгновенно.
        - Мне жаль, Шериан, - тихо сказал он. - Но это был выбор - или ты или они. Пойми, твои друзья уже были мертвы, когда шли сюда. Им никто и ничем не смог бы помочь, а то, что ты видел - последняя вспышка, прощальный дар памяти перед шагом в Вечность.
        - Я понимаю. - Шериан опустил голову. Неимоверная тяжесть придавила его к земле.
        - Идем, - тихо сказал маг и тронул его за плечо.
        - Сейчас, - мотнул он головой и достав платок, ссыпал в него горстку праха убитого воина. - Я закопаю его в Миньере, а лучше в том месте, где мы встретились. - Бледное лицо Шериана стало еще белее. - Да, где мы встретились, - тихо повторил он и взглянул на Роуэна. - А как ты здесь оказался?
        - Пожалел, что не стал тебя ждать и решил вернуться. Глядь, а у дома дверь на земле валяется, и из комнаты слишком явственно и знакомо тянет смертью. Причем недавней. Я все обыскал, а тебя нет, тогда я сеть раскинул. Ловчую, чтобы тебя засечь. Поймал и рванул сюда со всех ног. И вовремя.
        - Спасибо тебе, - глухо сказал Шериан.
        Роуэн положил руку ему на плечо и испытующе посмотрел в глаза.
        - А вот сам ты что же? Жить надоело?!
        - Не смог я, - вздохнул Шериан. - Пойми, не смог.
        Маг укоризненно качнул головой:
        - А вот это зря. Тяжело, я все понимаю. Но ведь и так может получиться, что убивать тебя придет тот, кто еще вчера другом называл, и не мертвый придет, а живой. Тогда что делать будешь? Тоже голову подставлять?! Мол, руби.
        - Возможно, - искоса глянул на него имперский страж.
        - Хочешь совет, как избежать подобной ситуации? Не заводи друзей и не привязывайся ни к кому, даже на чуть-чуть. Потому что однажды заминка длиною в секунду может стоить тебе жизни… Уже чуть не стоило, - он помолчал. - И вот что, Шериан, уходить тебе отсюда надо, и как можно скорее. Только вот одна незадача: там преграда стоит, сам ты через нее не пройдешь, я для этого знанием не располагаю, а наши граничные, сам понимаешь, не проведут.
        - Как тогда?
        - Может, по-доброму с Верховным поговоришь? Хотя это вряд ли. Убийц, как ты уже догадался, с его молчаливого согласия подослали. В Ризморе вообще ничего не делается без высочайшего разрешения. А это значит только одно - он хочет от тебя избавиться, отомстить за все сорванные планы, пролитую кровь. И иных выходов, кроме разве что роли недогадливого иноземца, я не вижу. Главное, чтобы он фальшь не заметил.
        - Но почему Мириэл не послал магов?
        - Не положено у нас хозяевам гостя убивать, - усмехнулся Роуэн. - Закон есть такой. Древний. А вот чужакам гостя - пожалуйста. Видел смесь магии стихийных с темной силой? Это высшие постарались, из срединного круга. Слабым такое уже не под силу. Вот так-то… Знакомые твои, скорее всего, и отъехать от границы Ризмора как следует не успели… - он вздохнул. - Да только что теперь об этом.
        Маг вдруг отвел глаза в сторону и плотно сжал губы, словно боясь, как бы ненароком с языка не сорвалось признание, опасное и болезненное. Странно, но он одновременно и желал этого и мечтал оказаться как можно дальше в тот момент, когда иноземец наконец осознает, чем обернулся его приезд сюда.
        - Скажи, - почти шепотом попросил Шериан.
        Роуэн резко вздернул голову, в глазах появилось затравленное выражение. Но на этот раз молчать он не стал.
        - Это все из-за того, что ты помешал убийству императора, - негромко произнес темный, тщательно взвешивая каждое слово. - Знаешь, а ведь оно долго готовилось. Открою тебе одну тайну - мы не выживаем на слишком большом расстоянии от Ризмора, своего мира. Многие наши воины гибли уже на подступах к Миньеру. Высшие маги долго плели заклятье выносливости, а ведь это очень трудно. Один из магов смог вернуться в город и рассказал о медленном удушье, если это можно так назвать. Его магия уходила, и чтоб поддержать себя, начинала вбирать силы хозяина, иссушая его, забирая жизнь, и бороться с этим было бесполезно. Магия, она ведь живая. Те убийцы, ты не поверишь, они были сильнейшими из высших, но даже им заклятье не помогло настолько, чтобы полностью оградить от ослабления. И они теряли силы, становясь на средний, а затем на низший уровень. Так что если верховный говорил тебе, а он говорил, я уверен, что мы в состоянии хоть завтра прибрать ваши земли к рукам и не делаем это, лишь бы не колебать мир, то это не совсем правда. Да, у нас есть силы для такого удара, но вместе с тем у нас нет защиты. А без
защиты мы ничто. Так и будем ограничиваться мелкими перепалками на границе между нашими владениями, потому как даже там мы уже ощущаем упадок сил. Говорят, есть один шанс, но мне он не известен, не тот доступ у меня, понимаешь? Ну а императора все равно убьют. Уж верховный постарается. И когда-нибудь ты не сможешь помочь. - Он замолчал.
        - Я к вашему Мириэлу пойду, - глухо бросил Шериан, и его глаза зажглись волчьим огнем. - За глотку схвачу.
        Маг посмотрел на него как на помешанного.
        - Ты что?! Да он тебя в пыль разотрет.
        - Я ж гость, - нехорошо усмехнулся Шериан.
        - А за оскорбление можно, - уведомил Роуэн. - Так что лучше не высовывайся.
        - Нет, пойду, - упрямо мотнул он головой.
        - Ну-ну, - неопределенно ответил темный маг, - коли жизнь не дорога… - и отступил от него во тьму. - Ты мне нравишься, Шериан. Жаль будет, если кончишь плохо. Но я, в отличие от тебя, своей жизнью дорожу. Так что извини, но здесь наши пути расходятся. Дальше иди один, здесь уже недалеко, не заблудишься.
        - Я понимаю, - печально улыбнулся он и помахав рукой на прощание, пошел прочь. Мрачный маг остался позади, смотрел вслед с сожалением и горечью…
        Шериан ворвался в покои верховного мага темных и застыл на пороге, натолкнувшись на его холодный взгляд. Мириэл поджидал его в одиночестве, это ясно читалось в серебристых глазах, удивительно спокойных, без тени удивления. Похоже он и не ожидал, что от гостя будет легко избавиться.
        - Пожаловали для продолжения беседы? - спросил он без улыбки - Ну что ж, на чем мы там остановились… два месяца назад?
        - Вы не ответили, зачем вам смерть императора? - сквозь зубы процедил Шериан.
        - Он нам мешает, - неприятно улыбнулся темный. - Признаться, мы не ожидали, что он и этот Свион осмелятся подписать Договор. Но в какой-то мере нам это даже на руку. Есть шанс достать стихийного через Краена. Мы еще не полностью изучили все стороны действия договора, но если умрет ваш повелитель, то отрицательное действие свитка распространится и на вторую сторону. Эффект тот же, но требует больше времени. Впрочем, так или иначе, мы сейчас находимся в фазе относительного бездействия, так что можем и подождать. Знаете, - Мириэл вновь улыбнулся, - император сам того не зная убрал свой единственный щит. Его стражи хороши, но все они из ближайших миров, а там ничего особо интересного нет. Вот вы из очень отдаленного, и сородичи ваши, надо сказать, в былые времена были мне знакомы, и знакомство относилось не то чтобы к очень приятным… Страшен ваш мир, попомни мои слова, страж.
        Лицо Шериана окаменело, он резко повернулся на каблуках, полный решимости покинуть Ризмор немедленно. Недоброе предчувствие, терзавшее его с самого приезда сюда, подтвердилось самым наихудшим образом.
        - Вам не уйти, - раздался спокойный голос за его спиной. - Не думаете же вы в самом деле, что я так разболтался только ради того, чтобы после отпустить вас восвояси. В Ризмор можно войти, но нельзя выйти, по крайней мере вам. Советую осознать это побыстрей и избавить и нас и себя самого от лишних проблем. Ваш император уже мертв, или приближается к этому. И вы не в силах этому помешать. А вот так не надо! - Голос стал ледяным.
        Шериан повернулся, и обнаженный меч молниеносно устремился к горлу темного. Глаза, всего миг назад непроницаемые, как ночь, сверкнули злым синим пламенем, окутывая черное лезвие бушующим вихрем. И тем острее оказалось поражение, когда острие уткнулось в непробиваемую стену всего в миллиметре от горла мага, отбрасывая стража назад с такой силой, что он кубарем прокатился по полу. Шериан, в мгновение ока оказавшись на ногах, лишь еще крепче сжал меч. А Мириэл смотрел все с той же насмешливой снисходительностью, не делая ни малейшей попытки увернуться от атак. Он просто, постепенно наращивая Силу, раз за разом откидывал Шериана назад, да так, что в последний раз, падая, он ухватился за портьеры, рухнув вместе с ними на пол.
        Искромсав их мечом, Шериан кое-как поднялся. Маг, наблюдая за ним внимательным холодным взглядом, пожал плечами.
        - Я же сказал, что это безнадежно. Не дошли еще до того уровня, что мне приходилось встречать у ваших сородичей. - Он позволил себе издевательскую ухмылку. - И почему все выходцы с Фаревея такие непонятливые? Вы, конечно, здесь гость, и можете делать все, что вам заблагорассудится, но это уже слишком, - он пристально посмотрел в злые глаза Шериана. - И успокойтесь, прошу вас. Краен уже мертв.
        Император медленно шел по черному ходу, освещая себе путь факелом. Наконец, огонь выхватил прямоугольник вращающейся стены. Краен легко коснулся его рукой, но стена не поддалась. Нахмурившись, он толкнул сильнее, затем налег всем телом. Стена медленно повернулась и Краен, осторожно протиснувшись в образовавшуюся щель, замер на месте - его верные стражи лежали на полу, залитом запекшейся кровью. Факел выпал из его руки, и он схватился за меч, уже зная, что помочь ему все равно не успеют. От забрызганной темной кровью стены отделились четверо убийц с черными жезлами в руках. Они даже не взглянули на его меч, да он и сам прекрасно понимал, что клинком от них не защититься. Маги подняли жезлы, хладнокровно устремляя в Краена поток убийственной Силы. "Вот и все, - пронеслось в голове императора, - а я-то думал, что конец еще далеко. Что ж пора, значит пора". И он выпрямился, покрепче ухватив длинную полосу блестящей стали.
        Шериан, тяжело дыша, смотрел в холодные глаза Мириэла. Он чувствовал, что там, далеко, императора убивают.
        - Ну вот и… - иронично начал темный и осекся. Лицо Шериана из бледного стало пепельно-серым, воин покачнулся и начал медленно оседать на пол, не выпуская меч из рук, а от падающего тела отделялась тонкая полупрозрачная дымка неточных очертаний, растворяясь в воздухе.
        Черное копье Силы летело к груди императора, впитывая звенящую тишину. Он поднял меч, прикрываясь им как щитом и зная, что это все равно ему не поможет. Краен уже ощущал сжигающую бездонную боль, швыряющую его в черную пропасть все глубже и глубже. Он прикрыл глаза…
        Тень выросла перед ним внезапно, сверкнув темно-синим раздвоившимся клинком. Копье Силы ударило в скрещенные лезвия и рассыпалось снопом обжигающих искр. Темные отшатнулись, но быстро опомнившись, вновь ринулись в атаку. Черные жезлы окатили колышущуюся тень ливнем заклятий-пожирателей душ, но у тени не было и ее, лишь непонятная, обжигающая жажда, зародившаяся где-то в глубине подобно просыпающемуся вулкану.
        Полупрозрачный силуэт сгущался, обретая все более резкие очертания. Воин-тень с размаху швырнул в магов сгустки Силы гнева, ненависти, боли. Темные пошатнулись, их лица искривились, сведенные жестокой судорогой, но они не только устояли, но даже нашли в себе силы вскинуть жезлы для ответного удара. Все их знания, тайны древней магии ушли в страшную истребляющую атаку, которая могла бы смести тысячи вражеских армий одним махом. Да, эти маги были не четой тем, что остались лежать на поле сражения. Но какое это имело значение, если теперь пришел черед тени лениво отмахнуться мечом, разворачивая сокрушающий удар. Вздрогнув, маги молниеносно прикрылись мутным щитом, лопнувшим от первого же соприкосновения с их собственной силой.
        Тень вдруг неторопливо двинулась вперед, чувствуя только все нарастающую жажду. Легкий взмах сверкающего лезвия - и тысячи кровавых брызг разлетелись горячим веером. Обезглавленное тело рухнуло на пол и темное пятно расплылось по серым плитам. А лезвие уже взлетело вновь, снова и снова вздымая россыпь черных капель. Они оседали на плаще воина-тени, впитывались в воздух вокруг него. Четыре тела уже лежали на окровавленном полу, а тень все кружилась в бешеном ритме жажды, равномерно поднимая и опуская светящееся лезвие. Чужие страх, ужас, взметнувшиеся в воздух вместе с последним дыханием, питали ее, наполняя свежими силами. В какой-то момент вихрь кровавых брызг полностью окутал темную фигуру, заключив ее в свои одуряющие объятия.
        Император молча стоял, прислонившись спиной к стене, и с ужасом наблюдал за беснующимся силуэтом. На краткий миг тень обернулась и он успел заметить знакомые сапфировые глаза, потемневшие, как грозовое небо.
        - Шериан… - тихо сорвалось с губ Краена, и тень вновь повернулась. Синее лезвие опустилось и потухло, глаза испытующе посмотрели на него.
        - Император, - донесся тихий, как шелест листьев, шепот, и тень исчезла.
        - Император! Император! - раздались крики. По коридору бежали воины, ведомые чувством опасности, угрожающей их правителю. Обнаженные мечи тускло блестели в свете редких факелов.
        Он оттолкнулся от стены и шагнул вперед. Воины отшатнулись, вскинули было мечи, и тут же опустили их. Они узнали в этом человеке, покрытом с ног до головы запекшейся черной кровью, императора Краена…
        Шериан судорожно выдирался из оков ужаса. Попытавшись шевельнуться, тут же скривился от боли, когда что-то со всего маху врезалось ему в бок. Повернув голову, он встретился взглядом с полыхающими яростью глазами верховного Мириэла.
        - Поднимайся, тварь, - бросил тот сквозь плотно сжатые зубы и вдруг, не сдержавшись, заорал: - Знаешь, что ты сейчас сделал?! Убил тех, кого мы готовили долгие годы!
        Шериан кое-как встал на колени. Держась за стену, распрямился во весь рост, попутно обнаружив за спиной двух магов из высших, стоящих в позе судий со скрещенными на груди руками.
        - Пора гостю осмотреть нижние покои, - негромко и уже почти спокойно произнес правитель Ризмора. - В подземелье его, - отрывисто приказал он магам и резко отвернулся, отходя к окну.
        Шериан едва сделал шаг, как жажда вновь забурлила в груди с новой яростью. Комната предательски закачалась перед глазами, силуэт мага расплылся, и он рухнул на пол. На этот раз сознание померкло окончательно…
        Высокие темные своды сплошь заросли паутиной. Белесые клочья свисали до середины стен и раскачивались от сильного сквозняка, напоминая пойманные в ловушку души так и не выбравшихся отсюда узников. Где-то невдалеке приглушенно звенела вода. Капли срывались с камней и с одинаковым интервалом разбивались о серые грязные плиты.
        К тому же отчетливо тянуло плесенью.
        Шериан запрокинул голову, разглядывая новые покои. Просторно, холодновато, но зато, что называется, с удобствами. Вода есть, места хоть отбавляй и делиться ни с кем не надо. Судя по всему, его здесь оставили в полном одиночестве.
        Приподнявшись, он с удивление обнаружил подле себя меч. Похоже, темные маги не посчитали его достаточной угрозой их жизням, и в насмешку бросили рядом, дабы еще раз подчеркнуть свою власть. Глупо, конечно. Шериан на их месте никогда бы не сделал ничего подобного, слишком хорошо Тиэл вбил в его голову уроки предусмотрительности. Но у темных своя школа выживания, свои методы, согласно которым вряд ли хоть один из жителей Фаревея является достойным их внимания.
        Он неторопливо прошелся по темнице, разминая ноги. Под прикрытием мрака вдруг особенно ярко вспыхнули последние воспоминания об убийстве магов во дворце Краена и отголосках страшной жажды, прочно засевшей где-то внутри него. Шериан снова, как наяву увидел вздымающийся вихрь кровавых брызг. И смутное желание поднять его вновь, с еще более ужасающей силой, на миг отодвинуло все прочие мысли. Он с трудом унял дрожь предвкушения, сбрасывая внезапное наваждение. Да что это с ним?! Ощущение близкого срыва, похожего на приступ надвигающегося безумия, слишком глубоко запустило в него когти, буквально подминая под себя.
        Шериан сел на холодные плиты и, прислонившись спиной к скользким стенам, схватился за голову.
        Неожиданно на пол скользнул тонкий луч серебристого света и каменная кладка напротив него разъехались в стороны, образуя проход. Правитель Ризмора неторопливо вошел внутрь и жестко усмехнувшись, огляделся. За его спиной встали еще два мага, но на пленника старались не смотреть.
        - Довоевался? - насмешливо спросил Мириэл, разводя руками. - Ну и как награда? По вкусу?!
        - Не жалуюсь, - с вызовом произнес Шериан, отнимая руки от висков. - Зачем явился?!
        - Как грубо, - поморщился маг. - Я пришел тебя обрадовать. Скоро ты выберешься из этого мрачного подземелья. - Он широко улыбнулся. - На закате я буду иметь честь самолично с тобой разделаться.
        - Буду очень рад, - буркнул в ответ Шериан. - Силенок-то хватит?
        - Да уж постараюсь. - Улыбка внезапно исчезла с лица темного, глаза опасно сузились. - Тебе подвластны тайны магии теней, страж, но ты пока не в совершенстве владеешь своей Силой. Впрочем, тебе в любом случае меня не победить. Никогда. Ясно?!
        - Надежда умирает последней, - качнул головой Шериан.
        - Надеяться тебе никто не запрещает, - пожал плечами Мириэл, - а что до Краена, то никому не может везти постоянно. Рано или поздно, но мы его достанем, поверь мне. Я уже готовлю запасной отряд. Отправлю его сразу же после твоей безвременной кончины.
        - А как насчет закона, запрещающего трогать посланников мира?
        Маг с нарочитым сожалением развел руками.
        - Я стараюсь не нарушать его, когда есть альтернатива, но, боюсь, в твоем случае все ясно - ты напал на меня, попытался убить. Такое не прощается никому. Так что встретимся на закате, воин-тень. А пока отдыхай, набирайся сил. Если я буду в достаточно хорошем расположении духа, то, может, и позволю тебе умереть достойно, в бою…А может, и нет.
        - По твоей вине погибли пятеро людей, и погибли страшно, - глухо бросил вдогонку Шериан - Трое из них тоже были здесь гостями, а еще двое бывшими миньерцами.
        - Тех троих сюда никто не звал, а значит, на них закон не распространяется, - обернулся маг. - Что до оставшихся, то их я покарал за измену. Они клялись мне в верности, приняли мое подданство и вдруг захотели все бросить. Но поздно. Прощай, страж.
        Каменные глыбы мягко сдвинулись за его спиной, погружая пленника во тьму. Шериан снова прислонился к стене, пытаясь расслабиться и повторить раз удавшееся перемещение. Но жажда мирно дремала и подземелье крепко держало его, не давая вырваться в Миньер.
        Время текло, по капле срываясь с ладони, и очень скоро где-то вдалеке вновь послышались шаги. Стена раздвинулась. Шериан открыл глаза, наблюдая как осторожно маги входят внутрь, стараясь держаться от него подальше. В серых глазах отчетливо плескалось торжество победителей и нетерпеливый жест, приказывающий ему выбираться наружу, был его закономерным продолжением.
        Шериан изогнул губы в скорбной улыбке, подхватил с пола меч и осторожно двинулся вперед.
        Ярко-красный закат ослеплял роскошью красок, искрящимися лучами пронизывая каждую частичку осколка некогда великого мира. Прозрачные плиты под ногами во всей кристальной чистоте отражали десятки настороженных глаз и черных жезлов. Они были повсюду - жезлы и холодные серые глаза, как у самого Свиона.
        Шериан вдруг вздрогнул, вспомнив, что жезл есть и у него. Но почему он не сработал еще прошлой ночью? Предчувствовал, что придет помощь? Впрочем, вряд ли это важно сейчас, когда он все равно идет умирать. К тому же здесь, в самом сердце Ризмора, даже загадочный дар стихийных не значит абсолютно ничего.
        Там, где прежде были изумрудные аллеи, сейчас раскинулось огромное сверкающее поле. Середина его была пуста, но по бокам застыло невиданное множество магов всех ступеней. По высочайшему распоряжению на один день были сняты все ограничения.
        В группе высших Шериан различил бледный овал лица Роуэна, но когда их взгляды встретились, молодой маг вздрогнул и отвел глаза. С низкого помоста вниз неторопливо сошел Верховный Мириэл и скрестил руки на груди. Маги, сопровождавшие Шериана, грубо вытолкнули его на середину площадки и встали по обе стороны от правителя Ризмора. Шериан вскинул голову и только теперь узнал в них тех, что встретили его подле границы колдовского города.
        Понемногу темнело небо, мрачно нависая над землей. Гул голосов, способный пробудить ярость стихий, не смолкал, и тогда Верховный вскинул руку, призывая к тишине.
        - Наш гость, посланник западных земель, нанес невиданное оскорбление, - торжественно произнес он, - презрев руку мира, протянутую нами людям. За такое положена мгновенная смерть, но…- маг сделал эффектную паузу, - я буду милостив и позволю ему сохранить честь. - Ироничный взгляд кольнул Шериана. - Если победит наш гость - значит правда на его стороне и в таком случае вина будет снята.
        Скинув мантию на услужливо подставленные руки, темный решительно шагнул в сверкающий круг. В ладонь покорно скользнул тонкий, как тростинка, жезл с навершием в виде изумрудного шара с расходящейся изнутри чернотой. Шериан молча вытащил меч, ощущая, как в теле привычно пробуждается магия, оборачивая его в свои горячие объятия. Он тряхнул головой и черные волосы рассыпались по плечам. Маг совершенно спокойно встретил его сапфировый взгляд и едва слышно усмехнулся. В следующий миг темный бросился в атаку.
        Поднимая меч, Шериан внезапно пошатнулся от резкого наплыва полузабытой жажды страха. В глазах верховного тут же блеснуло напускное сочувствие. Похоже он принял это за слабость, также, как их безмолвные свидетели. Но черное лезвие очертило дугу, устремляя в него ярость боли сотен погибших, всех тех, чьи лица прочно сидели в памяти Шериана. Воздух послушно сложился в тусклую маску смертельной муки и беззвучно понесся к правителю Ризмора. Вскинув брови в наигранном удивлении, маг вытянул перед собой руку. В тот же миг маска словно уткнулась в непробиваемую преграду, застыла и начала сжиматься так, словно неподвластная ей сила корежила ожившие страдания, отнимая последнее право на месть. Ветер судорожно рванулся из ловушки, расправляя белоснежные крылья, и клочья боли брызнули в стороны. Высших магов мгновенно накрыло защитным щитом, средние скривились, но сумели отгородиться тонкой пленкой, а вот низшим повезло меньше всех. Они пытались что-то сделать, но уровень был явно не тот. Парочка магов рухнула с перекошенными от боли лицами, другие выстояли, но выглядели бледновато.
        Мириэл не мог не слышать крики своих подданных, но даже не соизволил оглянуться. Широко улыбнувшись, он шагнул вперед, одновременно легким движением кисти поворачивая жезл навершием к противнику. Зеленый шар вспыхнул - и время замерло. Сверкающий круг под ногами Шериана начал стремительно обваливаться, раскрывая глубокую черную трещину. Край земли приподнялся и по прозрачным плитам зазмеились мелкие трещины. Магия все ощутимей набирала силу и хрусталь, не выдержав напряжения, с жалобным стоном взорвался, обнажая голую землю.
        Шериан покачнулся, падая на колени. Трещины вокруг него все разрастались, и вдруг острые края резко опустились вниз, опрокидывая в черноту комья земли и брызги хрусталя. Следом неудержимо поволокло и Шериана, но черный меч неожиданно загорелся ровным синим огнем. Сияние распространялось, охватывая фигуру стража целиком, делая ее зыбкой, нереальной. Шериан чувствовал, как сам становится полупрозрачной тенью, гибкой и неуловимо быстрой.
        Мириэл потемнел от гнева и крепче сжал жезл, но не отступил даже, когда тень легко перемахнула через пропасть и вновь встала перед ним. Чужие сапфировые глаза зажглись злым весельем и темно-синие лезвие меча стремительным движением провело тонкую линию на уровне груди мага, рассекая невидимую преграду. Послышался легкий треск и страж мелодично засмеялся, запрокинув голову, а затем скользнул в сторону, нанося удар сбоку. Маг резко развернулся, поймал Силой жезла стремительный выпад клинка и увел его в сторону. Залитый чернотой изумруд, почуяв ярость хозяина, ожил и внезапно коротко и зло ударил противника, швыряя его в пропасть. Но тень зависла над разломом, синие глаза насмешливо сверкнули и воин мгновенно ответил новой атакой, коварной и мстительной. Плиты взорвались под ногами мага, осыпая его острыми осколками. Мириэл инстинктивно прикрыл лицо рукавом, а имперский страж уже наносил ему новый удар - вращаясь, светящийся клинок несся прямиком к фигуре темного. Тот молниеносно вскинул жезл, ловко выстраивая новый щит и одновременно пытаясь развернуть оружие, но меч цепко ухватился за его поток
магии и начал жадно втягивать в себя. Воин-тень вновь засмеялся, а маг покачнулся, словно потеряв твердую почву под ногами. Он вскинул руки и небо потянулось вниз, прильнув к его ладоням. Клубы тьмы сгустились, преграждая путь отточенному лезвию. Недобро сощурившись, Шериан что-то выкрикнул вслед и меч рывком устремился к нему, зависая вертикально над головой.
        Страж поднял руки и свел их на шершавой рукояти. Слова, тихие, невнятные, сорвались с губ тени, и лезвие разгорелось еще ярче. Голос не утихал, звуча все громче и отчетливей, пробуждая к жизни магию извне. И словно в отчет тьма свилась в тугой вихрь и сорвалась с запястий мага, раскрывая черные объятия смерти. Только поздно. Навстречу ей уже летела сверкающая молния. Синий изгиб ударил в сердцевину темного смерча и на секунду застыл. Почуяв слабину, тьма расширилась, рывком вбирая в себя чужую силу, и лишь тогда молния тускло блеснула и разлетелась искрами, быстро впитавшись в водоворот мрака.
        Тень замерла в нерешительности, и тогда вперед сорвался хрупкий жезл стихийных. Тонкие змейки соскользнули с его изгибов и поднялись, одновременно разбухая и наливаясь золотистым светом, ярким чужим огнем среди всеобщего хаоса. Гибкие тела качнулись и со сверкающих челюстей сорвалась вниз ядовитая слюна. Молниеносный бросок - и тонкие змеиные головы погрузились во тьму, озаряя ее изнутри ослепляющим светом. Вверх торжествующе устремилось высокое четырехцветное сияние стихийных. Вода, земля, свобода ветра и легкомыслие воды тонкими лентами пронизали низкие своды… И мир задрожал.
        Резкие толчки сотрясали землю, крики магов слились с ревом ветра и подземным гулом. Крохотный мир искривлялся, ночной небосвод трескался, как разбитое стекло, а тьма смешивалась с клочьями туч и сверканием молний. Хаос сметал великий Ризмор.
        Верховный Мириэл неожиданно поднялся с земли, распрямляясь во весь рост среди бушующего неистовства. Изумруд его жезла ярко пылал, разливая на остатки города серебристую пленку. Он что-то кричал, запрокинув голову и закрыв глаза, а город тускнел, постепенно пропадая из виду. Последнее, что увидел Шериан - это как темный маг рухнул на колени, а затем распростерся на перемолотой земле. Тонкая пленка, охватившая весь город, стала еле видимой, и последним толчком вырвав правителя из своего чрева, исчезла совсем, поглотив Ризмор. И только крохотная изумрудная точка подле поверженного мага тихо тлела, гася последние секунды жизни Великого Мириэла.
        Тень тихо скользнула к израненному телу, тонкие сильные пальцы сжали плечо, переворачивая его на спину. Веки верховного дрогнули, приоткрывая взгляд тусклых серых глаз.
        - Ты победил, - чуть слышно сказал он и слабо улыбнулся. - Я сомневался, не был до конца уверен, а теперь знаю - ты не просто тень из мира теней, ты сын Тиэла. Когда-то давно, когда наш мир еще был цел, мы враждовали. Всегда. И вот все закончилось. Ты был прав - мне действительно не хватило сил. - Его рука нащупала рядом с собой жезл. - Возьми, теперь он твой.
        Он вложил его в ладонь имперского стража:
        - Этим я соединяю наши Силы, так ты сможешь вернуться в Миньер.
        Рука мага мягко упала на землю и серые глаза закрылись.
        - Торопись, - прошептал он.
        Шериан поднялся с колен. Изумрудный шар вновь радостно разгорелся, жадно черпая Силу нового хозяина и неожиданно, вспышкой, камень поменял цвет на глубокий синий с зеркально-черными гранями.
        Мир вокруг стремительно исчезал. Мириэл ценой собственной жизни отправил свой народ блуждать во тьме, пока уже она не найдет им новое пристанище. Так что теперь среди царящего безумства оставались только две маленькие точки.
        - Миньер! - выкрикнул Шериан, вздымая руку с жезлом к средоточию хаоса - огромной воронке над головой.
        Ветер с ревом рванулся вниз, подхватывая его и устремляясь к центру спирали. Ослепительная вспышка, последняя и самая сильная сотрясла мир, раскалывая его пополам, и древний осколок померк…
        Крики, тревожные крики вокруг. Где это? Где он?! И тьма, везде одна тьма…
        - Да разойдись! Дайте пройти! - прорвался сквозь гул хриплый рассерженный голос.
        Кажется, звякнуло оружие.
        - Разошлись! Разошлись, говорю!
        Тяжелые шаги рядом.
        - Мать моя! Да это ж капитан, - потрясенно пробасил кто-то. - Эй, люди! Чего стоим?! Ослепли что ли?! Не видите - человеку плохо?! Капитан, капитан, - позвали его.
        Ресницы дрогнули и яркий свет ударил так, что на миг перехватило дыхание.
        - Живо-ой! - радостно возопили над ухом. - Живой он, ребята! Давайте, давайте, капитан, поднимайтесь. Щас помогу, держитесь. Ну вот и встали.
        Разорванное сознание неохотно складывалось запутанной мозаикой.
        - Ты…кто? - Голос прозвучал глухо, словно придавленный каменной стеной.
        - Из дворцовой стражи я, - ответил здоровенный бородатый воин. - Вы меня не помните? Ну это ничего. При вашем состоянии даже собственное имя позабыть можно. Белый вы, прям как смерть ходячая. Да разве ж так можно? - с укором бормотал он. - Ну ничего, щас мои ребята мага-целителя растолкают - вмиг будете, ровно новенький.
        Шериан чувствовал себя глухонемым, безруким и безногим. Улица перед глазами кружилась, сливаясь в неразличимое марево.
        - Эта штучка ваша? - спросил воин, скосив глаза на тонкий длинный жезл, так и оставшийся лежать на мостовой. - Прямо как у этого… Свиона, - уважительно произнес он. - А вы как… капитан! Капитан! Да что ж это…
        Знакомый обзор. Кажется, совсем недавно он вот также валялся в постели, взирая на потолок, и вот на тебе, опять здесь и опять в том же самом положении. Шериан шевельнулся и тут же скривился от боли. И кто ж это так над ним постарался, что кости прям выдирает из суставов. Наверное, маг-целитель. Ну попадись… Голову можно и оставить, а вот зубы…м-да, зубы - это святое дело.
        Последние события предстали неожиданно ярко, опалив странной горечью и невольной скорбью. Вот и нет больше Ризмора в этом мире. Растаяли границы, обнажая пустоту. Теперь стихийным ничего не угрожает. Хотя, может все это ему только кажется?
        Сцепив зубы, Шериан встал и сделал крохотный шажок. Вроде ничего. Стараясь идти прямо, он приблизился к окну. Так и есть - Миньер, значит, не почудилось. Рука сгребла со стола жезл Мириэла, прицепила к поясу так, чтобы не было видно из-под плаща. Где там теперь Роуэн? Пальцы погладили гладкий камень, и в памяти всплыли спокойные глаза молодого мага. Глаза цвета олова. Именно он сделал все возможное, чтобы донести до чуждого им иноземца свои боль и правду, заставить понять и уважать себя, как сильного врага, просто желающего жить.
        Шериан шагнул к двери, пошел по коридору, удивляясь, почему ступени не сливаются в бешеном беге. Потом спохватился - это же Миньер. Но было что-то еще, в нем самом. Что-то новое в походке, взгляде, словно за спиной сотни лет пролетели одним днем. Как-то по-другому начали видеться вещи. Безразличнее и вместе с тем намного глубже. И Сила появилась уже не шуточная, настоящая.
        "…из мира теней". Да, теперь он может в любой момент стать тенью, неуловимой, быстрой и жестокой. Только надо научиться держать себя в руках.
        Странно, почему люди расступаются перед ним и отводят глаза, лишь бы ненароком не встретиться взглядом. Почему жмутся к стенам и смотрят вслед одновременно с уважением и опаской. Он чувствует это, каждый их взгляд, даже мысли.
        - Сюда, капитан. - Рядом появился один из личных стражей Краена, посмотрел в глаза и тут же уставился в пол. - Император ждет вас в кабинете, - голос вдруг зазвучал принужденно, чуть неестественно.
        Он придержал дверь, пропуская Шериана, плотно притворил ее а его спиной и поежился.
        - Ну и взгляд, - прошептал страж. - Прямо как в бездонную яму заглянул, в глухую враждебную тьму.
        Услышав шум, император вскинул голову и тут же поднялся из-за широкого темного стола. Порывисто шагнув навстречу, обнял своего стража и чуть отступил.
        - С возвращением, Шериан, - только и произнес он.
        В голосе проскользнула такая смертельная усталость, что насторожился бы и менее проницательный человек. К тому же выглядел Краен бледновато, вроде как рад ему, а в глазах непонятная тревога.
        - Император, - склоняя голову, поприветствовал его Шериан.
        - Рассказывай, что произошло, - приказал Краен. - Позавчера тряска началась. Несильная, а потом вспышка. Граничных стражей с заставы близ Ризмора смело начисто. Потом были ветер, жуткий вихрь, даже Свион остановить не мог, а когда все успокоилось - на дороге лежал ты. С жезлом темных. Посему Свион обвиняет тебя в измене, сговоре с темными магами. И требует изгнания. Вот так-то, Шериан, - устало закончил он. - Извини, что вываливаю все прямо так, без подготовки, но время не терпит. Чтобы иметь возможность защитить тебя, мне нужна твоя версия, желательно, наиболее приближенная к реальности.
        - Реальность такова, что темных больше нет, - глухо ответил Шериан, - по крайней мере в этом мире. Их предводитель мертв. Перед смертью он отдал свой жезл мне, соединив наши Силы.
        - Он отдал тебе жезл? - четко выговаривая слова, спросил император. - Сам?
        - Правда была на моей стороне, - пожал плечами капитан. - Я победил, правда, не без помощи магии Свиона… Мириэл умирал. Хотел помочь мне вернуться в Миньер.
        - Ты победил…- повторил Краен. - Хочешь сказать, что превзошел Силы верховного мага темных?
        - Это плохо? - негромко спросил Шериан.
        - Здесь многое меняется, - глухо произнес император и сделал несколько медленных шагов по кабинету. - Все больше иноземцев покидают Миньер, вообще западные земли, а некоторые даже наш мир. Я с самого начала предполагал, что легко не будет. Но количество стычек, произошедших за время твоего отсутствия между магами и иноземцами, превзошло все мои ожидания. А теперь появился ты, равный по силам самому Свиону. Понимаешь, что это значит? Ты можешь развязать новую войну, уже развязываешь. И твой враг - мой союзник. Если ты останешься, то убьешь его, а значит, убьешь меня.
        - Я этого не сделаю! - твердо ответил Шериан.
        - А иного не дано, - коротко сказал Краен. - Ты вынужден будешь обороняться и вынужден будешь его убить.
        - Ему плевать на вашу жизнь?
        - Нет, - качнул головой тот, - просто он не верит во все эти догадки. Может, это была ошибка? Да что теперь…
        - Но Мириэл сказал…
        - Об этом вообще даже не заикайся, - оборвал его Краен, - вот уж чьи слова ничего не стоят для Свиона.
        - Я не узнаю вас, император, - глаза капитана стража сверкнули, - вы идете на поводу у стихийных.
        - Вся наша жизнь состоит из компромиссов, Шериан, - возвысил голос тот. - В чем-то уступаю я, в чем-то он. Я уже приказал всем иноземцам покинуть пределы Миньера, ты не исключение. Те, что за дверьми - последние. Если темных больше нет, то и опасаться мне некого. Теперь я смогу набирать стражу из числа обычных наемников и магов.
        Шериан побелел от гнева, но сдержал проклятия.
        - Вы подвергаете опасности свою жизнь, - резко заметил он.
        - Шериан, я благодарен тебе, - спокойно ответил император, - всегда буду благодарен. Ты не заметил, как сильно изменился? - неожиданно спросил он. - Ты стал совсем другим человеком, я вижу это в твоих глазах. Но изменился не только ты, многое понял за это время и я, - он повел рукой. - Пойми, я хочу сохранить свои земли, сделать их самыми сильными и неприступными. Ты со своими новыми возможностями представляешь угрозу. Извини, Шериан, но ты должен уйти. И не только из Миньера. Западные земли отныне закрыты для тебя.
        - Это подло, Краен, - сердито произнес голос за его спиной.
        Брайан шагнула вперед.
        - Знаешь, я тоже тебя не узнаю.
        - Как ты здесь оказалась? - изумленно уставился на чародейку император.
        - Решила забежать, проведать. Смотри-ка, как удачно я умею выбрать время.
        - Да уж, - криво усмехнулся он, - удачно…
        - Может, ты и меня выставишь за компанию? Я смотрю, у тебя тут поголовная чистка рядов. Вышвыриваешь самых верных людей.
        - Только если ты настаиваешь, - сквозь зубы бросил Краен. - Я запрещаю тебе разговаривать со мной подобным тоном. Я император!
        - Я тебя поняла, - холодно ответила Брайан. - Сегодня же мы с Шерианом покинем твои земли. Живи, как знаешь. У тебя ведь теперь новый советник, Свион. А с магами я никогда не ладила. Не хочу дожидаться, пока тебе придет в голову вышвырнуть и меня. Уйду сама, - она потянула Шериана за рукав. - Пошли, страж, нам больше нечего здесь делать! Прощай, Краен!
        Шериан вырвал у нее руку.
        - Я останусь. Я поклялся защищать вас, мой император, до самой смерти.
        - Я освобождаю тебя от клятвы, - коротко бросил тот и отвернулся.
        - Слышал, Шериан?! - повернулась к нему чародейка. - Пошли отсюда.
        - Твое жалованье… - начал Краен.
        - Мне ничего не нужно, - холодно ответил Шериан и снял с пальца золотую печатку.
        Император взглянул на нее, побледнел и отвел глаза.
        - Оставь себе, Шериан, - тихо произнес он.
        Капитан, поколебавшись, вновь надел кольцо и шагнул к выходу.
        - Я хочу, чтобы ты взял моего коня. Считай это прощальным даром, - услышал он вслед. - Прощай, страж…
        Глава шестая
        Серый жеребец потряхивал роскошной гривой и рвался вперед, но рука с золотой печаткой крепко сжимала поводья, заставляя его идти тихой рысью. Далеко-далеко за спиной лежал Миньер. Скоро и западные земли окажутся за плечами. Так тяжело… Как же это? И вновь та же самая дорога, но в обратном направлении, только Криона нет рядом. Никого нет.
        Вот и застава, отстроенная заново. Граничный страж коротко взглянул на всадника и махнул рукой, мол, проезжай, но Шериан попридержал коня.
        - Мне нужен страж, что был здесь раньше.
        - Нет здесь таких, - последовал ответ. - Один только и выжил тогда, но его маги забрали. Сюда больше уже не вернулся, - он сплюнул. - Мертв он, сердцем чувствую, - и ударил себя в грудь кулаком. - Братом мне был… Проезжай, воин. Уезжай прочь из этих земель, дурные стали у нас места. Скоро, поговаривают, стихийные и сюда доберутся. Последние окажутся у них под каблуком.
        Вот и все.
        Снова бежала пыльная лента дороги, петляла, уводя за собой туда, откуда пришел. Вдали показался Венур и Шериан спешился, прошелся по траве. Да, здесь его на свою беду остановил Крион, отсюда они отправились в путь. А зря. Он опустился на одно колено, достал из кармана платок с горсткой праха. Разгреб землю и осторожно положил его туда, засыпал и склонил голову, закрыв глаза. Три года прошло, три долгих года. Так много и так мало. И он не тот уже, что был.
        Тяжело вздохнув, Шериан поднялся с колен. Тяга назад, к императору, чуть ослабла, хотя по-прежнему ощутимо звала за собой, умоляя повернуть обратно. Но на пристани его уже ждала Брайан, тогда как в западных землях он больше не был нужен никому. Так что лучше пусть снова будет долгий путь. Только он сможет заглушить боль и отогнать темные мысли.
        Шериан тронул коня, пуская его в галоп под бешеный ритм сердца. Встречный ветер радостно разметал черные волосы, теплым дыханием коснулся бледного лица и понесся следом. Безумная скачка странным образом успокаивала и Шериан впервые за последние дни почувствовал свободу, словно прошлое вдруг чуть приразжало когти. Пусть на короткое мгновение, но он стал счастливым. Облака летели навстречу и свист ветра сливался в умиротворяющую мелодию. Мир не стоял на месте, и он должен был успеть опередить его.
        - Эй, Шериан! Сюда, - чародейка приветственно махнула с палубы добротного корабля.
        Стоило ему только спешиться, как она подбежала и, нетерпеливо ухватив его за рукав, буквально потащила за собой по шатким мосткам. Звонкий голос с хорошо запрятанной ноткой надтреснутости звучал слишком бодро, а смысл слов то и дело ускользал. Но все же Шериан слишком хорошо понимал, что именно скрывается за показным воодушевлением Брайан, это их одно желание на двоих - поскорее убраться отсюда, забыть Краена и его империю раз и навсегда.
        - Отплываем! - гаркнул кто-то за спиной и Шериан обернулся, чтобы кинуть последний взгляд на берег.
        Кто знает, может он никогда уже не окажется здесь больше. Последний взгляд, последние воспоминания и часть себя, навсегда оставленные на этой земле.
        - Да у тебя, я погляжу, началась самая настоящая хандра, - заботливо сказала Брайан, касаясь его плеча, и чуть повернула голову.
        Взгляд с внезапно прорезавшейся грустью скользнул по далеким вершинам скал, мрачным деревьям, и лицо чародейки как-то сразу осунулось, резче обозначились морщины, прибавив ей лет. Шериан нахмурился, понимая, что не так уж она и юна, как ему показалось в первую встречу.
        - Мы не в ответе за поступки других людей, - тихо прошептала Брайан. - Каждый живет так, как он того хочет.
        Упругая волна ударила в борт, вздымая облако сверкающих брызг. Как далеко уже берег. Чародейка права, надо жить дальше, и Шериан принудил себя улыбнуться, грустно и как-то криво, но девушка обрадовалась и этому.
        - Ну, вот так уже лучше, - радостно заметила она. - Хотя бы рядом находиться не боязно.
        - Я не уверен, что поступил правильно, - глядя куда-то в сторону, признался он. - Может, все же следовало остаться, настоять…
        - Пусть Краен сам решает, что ему нужно, - серьезно произнесла Брайан - Рано или поздно, но он определится. Если ему понадобится наша помощь, мы придем, невзирая ни на какие запреты. Но сейчас самым лучшим было просто уйти. Там не до нас, Шериан, так к чему еще больше накалять обстановку? Я успела многое понять, чтобы иметь право на подобные высказывания, пусть даже их не одобряет наш весьма рассудительный император. Страх, вот что заставило его изгнать из своих земель всех иноземцев. Его непонимание той Силы, что проснулась в тебе. Хоть он и человек, но ощутил ее сразу, так же как и я. Но первым это все таки сделал Свион и ненависть ко мне распространилась на тебя всего лишь из-за одного обстоятельства.
        - Какого же? - приподнял брови Шериан.
        - Обладание темной силой, - выдохнула она. - Пусть иной, чем была присуща магам Ризмора, но ничуть не уступающей им по уровню своего могущества.
        - Темная Сила, - вполголоса повторил Шериан, словно пробуя эти слова на вкус. В Брайан частица Тьма определенно была, а вот что касается его самого… Он чуть качнул головой. Нет, ничего общего.
        И спросил, желая поменять тему:
        - Куда мы плывем?
        - К князю Грили, моему старому знакомому. Вольешься в его дружину, поживешь нормальной простой жизнью. Там все намного легче, меньше интриг, практически нет магии, разве что белые целители. Народ, куда больше привыкший полагаться на свой меч да кулак. Тебе понравится, обещаю. Князь всегда рад заезжим воинам, да и дружина его нового человека встречает добром, так что не заскучаешь. Поверь, ты словно окунешься в другой мир, простой и незатейливый. Именно там я в свое время зализывала раны, теперь нужно отвлечься тебе, и лучше места просто не найти.
        Шериан вздрогнул и невольно вцепился в край борта, до рези в глазах вглядываясь вдаль. Но там уже не было ничего, кроме синего, глубокого моря.
        - Тебе б передохнуть, - тихо произнесла спутница и добавила без особого воодушевления в голосе: - а там, может, и вернемся. Знать бы, как завтра жизнь повернется. Кстати, темнеет, а ночи в море совсем не те, что на суше. Звезды кажутся совсем близко и соленый ветер, он такой свободный, - она раскинула руки. - Я чувствую себя здесь совсем другой. Море со всех сторон и иногда оно тихое, спокойное, а иногда такое грозное, бурное прямо как наша жизнь. Сколько раз я плавала вот так, но все никак не могу привыкнуть.
        Шериан молча стоял рядом, вглядываясь в темную водную гладь, прислушивался к шуму волн. Медленно текла ночь…
        Вдали показалась тонкая светлая полоска земли. Играя, она то приближалась, то внезапно терялась среди неспокойных вод. Медленно вздымалось над морем огненное светило, разливая опаляющие теплом лучи. Вода в этот утренний час казалась настолько прозрачной, что свет, не задерживаясь в верхних слоях, стремился все глубже и глубже. Глаза Шериана, бездонные, как подводная пропасть, скользили по синей глади, будто надеясь отыскать там отражение своих мыслей. Его тоска мало-помалу улеглась и в такт ей отступила боль, ощутимо бившая в виски с самых ворот Миньера.
        Корабль чуть накренился, меняя курс. Берег показался последний раз и исчез из виду. Следом начала резко меняться погода. Ветер, прежде шаловливо-непосредственный, но совершенно безвредный, усилился, грозя перерасти в настоящий шторм. Невесть откуда взялись тяжелые грозовые тучи, непроглядно-серые, как глаза темных магов, и ласковый свет исчез. Шериан, неуловимо перейдя в невесомо-призрачную тень, даже с закрытыми глазами чувствовал, как разволновалось море. На лице ощущались боязливые брызги волн, с нарастающей силой все чаще бьющих в борт. Свинцовый купол давил, опускаясь все ниже под надрывный свист ветра.
        Шериан вытянул руку, ловя прозрачные холодные брызги. Спокойствие не покидало его ни на миг, да и как иначе, если буря им не помеха. Небрежный разворот ладоней, легкое дыхание Силы - и вокруг снова будет тишь и гладь.
        Корабль качало все сильней, но команда не проявляла и намека на тревогу, хотя первые стальные грозовые капли уже обрушились вниз, взбивая поверхность воды в белоснежную пену.
        - Что для нас шторм! - пробился к нему сквозь грохот грома голос чародейки Ночи. Над ее головой пронеслась стремительная полоса, озаряя низкие тучи мгновенной ослепительно-белой вспышкой.
        Шериан обернулся и обнаружил рядом улыбающуюся девушку. Похоже, она любила бури, вообще разгул стихий, неспроста сейчас ее глаза сверкали нескрываемым удовольствием. Присмотревшись чуть внимательней, он обнаружил удерживаемое ею тонкое полотно Силы, смиряющее шторм. Стоило ей натянуть его потуже и тучи бы рассеялись вмиг, но ей нравилось держать природу на привязи, наблюдать за ее рывками. Вот почему так спокойна команда. Видно, не в первый раз плавают вместе с ней, привыкли к эдаким причудам.
        Корабль уже не просто жутко раскачивало, его швыряло из стороны в сторону. На палубу лилась ледяная вода, хлестала по ногам, норовя утащить кого-нибудь за собой, навсегда погрузить в черную глубину. Вокруг снова было темно, словно ночь вернулась слишком рано. Безумное чувство восторга хватало за душу, заставляя наслаждаться бушующей стихией, свирепо рвущейся из сетей. Но мало-помалу настроение менялось. Команда все чаще бросала на Брайан нервные взгляды и, очевидно, почувствовав это, чародейка влила в полотно чуть больше Силы и резко сжала, потянув его на себя. Вихрь протестующе взвыл, как сумасшедший, стремясь к прежней свободе, но слишком крепки были оковы. Шторм, захваченный врасплох внезапной властью над собой, сделал несколько отчаянных рывков, но эта борьба оказалась ему не по зубам. Сила иных миров смиряла, жестко и недвусмысленно заявляя о своем превосходстве над стихией воздуха Фаревея. И понемногу сдаваясь, крайне неохотно вихрь утихал, уступая место просто легкому попутному ветру. Свинцовые тучи исчезли без остатка, безжалостно развеянные последним сильным порывом, и очень скоро в толщу
воды радостно нырнули первые лучи света, пронизывая ее до самой черноты.
        Они плыли еще пару недель, и бескрайняя синева разделила две жизни и двух людей - Шериана, вышедшего из Венура, и Шериана, что плыл сейчас навстречу неизвестному.
        Новый мир представал перед глазами, заставляя мысленно вновь возвращаться туда, в Миньер, и сравнивать, жадно отмечая свежие детали. Шериан медленно ехал по узким переполненным улицам, с интересом оглядываясь по сторонам. Люди неохотно сторонились, жались к стенам, пропуская одинокого всадника. Гомон, скрип тележных колес, звон оружия ворвались в его мысли, принося с собой атмосферу, сотканную из странного добродушия, неуловимого света и тепла. На простых лицах людей не было привычного замкнутого выражения, настороженности и опаски. С губ молодых девушек с корзинами в руках срывался беззаботный смех, будто приглашающий в чужую жизнь, где нет места смертям и предательствам. Правда, среди торговых рядов назревала склока. Два торговца, очевидно не поделившие одного покупателя, готовились перейти от слов к делу, но и в их глазах напрочь отсутствовала мрачная озлобленность, создавая впечатление простого следования давнему незамысловатому обычаю.
        Шериан с улыбкой проехал мимо, поражаясь, насколько необычным кажется ему все вокруг, слишком непохожим на западные земли, навсегда пропитавшиеся магией и коварством. Даже свет был здесь другим, ярким, насыщенным радостью и душевным равновесием. И из его глаз понемногу уходила черная тоска, морщины на лбу разглаживались, пропадало ощущение, что ему уже под тысячу лет.
        - Эй, воин! - окликнула его светловолосая девушка, сверкнула белозубой улыбкой и приветливо помахала рукой.
        Он удивленно оглянулся, легко склонил голову. Девушка еще раз улыбнулась и свернула в узкий проулок, оставив ощущение полной нереальности происходящего. В Миньере никто не осмеливался окликать его, опасались даже на лишнее мгновение задержать взгляд. Там он был для всех иноземцем, частицей чужой неподвластной Силы, таинственной и враждебной. Здесь же его воспринимали как обычного человека, ставя на одну ступень с собой, но никак не выше или ниже.
        За спиной послышался стук копыт, гнедой жеребец пристроился рядом и степенно пошел бок о бок с его конем, заставляя людей прямо таки расползаться по стенам. Шериан искоса глянул на нежданного спутника, пожилого воина в кожаных доспехах.
        - Какими судьбами в наши земли, чужестранец? - Колючий взгляд сверкнул из-под косматых бровей, скользнул по высоким сапогам, плащу, надежно скрывающему жезл повелителя Ризмора, зацепился за крестовину черного меча.
        - На мир захотелось посмотреть, - легко ответил Шериан. - Не все же на одном месте сидеть.
        - Это верно, - согласился тот. - Да только на что у нас глядеть. Живем мирно спокойно, ну с соседями там…, - он поморщился, признаваясь будто нехотя, - да, бывает иногда. Но все это скорее дело привычки, давнего и неизменного уклада жизни, не более того.
        - Возможно, именно к этому я и стремлюсь, - задумчиво проговорил Шериан, обращаясь скорее к себе, чем к незнакомому попутчику.
        - Тебе виднее, чужестранец, - пожал плечами пожилой воин. - Мы никого не гоним, даже чужаков, прибывших из западных земель, хотя по эту сторону моря их вообще-то мало кто жалует. Но все же такие гости, как ты, для нас большая редкость. Слишком большая, чтобы принимать это как должное.
        - Тем лучше, - криво усмехнулся Шериан. - Меньше вероятность столкнуться лицом к лицу со старыми знакомыми.
        - Постоялый двор подсказать? - Колючий взгляд воина чуть смягчился. - Город наш получше, чем некоторые, но по ночам столько ворья выползает, что прямо диву даемся, где ж это они днем-то хоронились, этакая ватага. Надолго к нам?
        В темных глазах проскользнула тоска.
        - Сам не знаю.
        - По делу или на отдых? - продолжали допытывать его.
        - По делу, - просто сказал Шериан. - Хочу в дружину вашего князя податься.
        - Это можно, - спутник задумчиво склонил голову набок. - Нам как раз людей не хватает, да только из западных земель никогда воинов не набирали. Не то, чтобы желающих не было, просто их презрение терпеть никто не собирался. Посматривали они на нас свысока, вот и не задерживались особо.
        - Что, князь и отказать может? - насторожился Шериан.
        - Вполне, - бодро ответил дружинник. - Но ты будь хитрее, - посоветовал он. - Если в дружину не возьмет, просись в ночную. Туда у нас желающие не больно рвутся, побаиваются. По темну ведь могут по морде съездить или нож засадить под ребра. Это кому как повезет. Зато народ испытанный, но недоверчивый, это я сразу предупреждаю. Живут, как сычи, днем спят, ночью бродят, город чистят. Сколько за год ворья извели, не перечесть.
        - Пожалуй, это даже лучше, - заинтересовался Шериан, - по мне.
        - Что, любишь мечом помахать? - прищурился дружинник. - Дело, конечно, твое, да только расслабляться не советую. Первые впечатления, они же обманчивы. Так и наши земли подчас скрывают от чужих глаз истинную сущность. Ты можешь быть очень искусным воином у себя, но не стоит надеяться, что одно это сделает те6я абсолютно неуязвимым здесь.
        Он натянул поводья, указывая рукой на добротную вывеску. Желтой краской было старательно выведено слово "Харчевня", а некий безымянный художник еще и пририсовал сбоку улыбающуюся свинью с ножом в боку, хотя последнее казалось явно излишним.
        - Это, интересно, к чему бы? - с легким прищуром спросил Шериан у спутника, кивая на художество.
        - У хозяина жена чудо как свиные ножки готовит, - с усмешкой пояснил тот. - Правда, можно по-другому сказать. Его постояльцы - люди в основном состоятельные, хотя берут здесь не дорого, просто традиция такая завелась еще при покойном хозяине. Вот местное ворье и уцепилось за неплохую возможность поживиться. Так на днях проезжал, гляжу купец вошел, румяный, веселый, при толстом кошельке, и куда его только ночью потянуло, но назад приполз он с выбитыми зубами, стонущий и без денег. Хорошо хоть живой. Видно, сильно не хотел с добром расставаться, но пришлось - жизнь-то дороже. Так что это своего рода предупреждение, мол, гляди в оба.
        - Хороший двор, - усмехнулся Шериан. - А хозяин, случаем, сам с ворами не в сговоре?
        - Проверяли, - улыбнулся дружинник и похлопал его по плечу. - Соображаешь. Пытался он, но скоро понял, что боком дело может выйти, да и заведение репутацию потеряет. Быстренько все замял, но только присмотрелись уже к двору, нащупали золотую жилу. - И он тронул коня, бросив напоследок: - Ты давай устраивайся, а потом к князю приходи, поглядим, что получится.
        Шериан проводил его задумчивым взглядом и спешился, кинув поводья подбежавшему мальчишке. Сам поднялся по ступеням, толкнул дубовую дверь. Внутри оказалось темно и чадно, в большой комнате рядами стояли добротно сколоченные скамьи и тяжелые длинные столы. Кое-кто из постояльцев лениво оторвался от тарелок и обозрел его мутным взглядом, но по большей части люди были заняты. И сильно. Между купцами в узорчатых кафтанах явно назревала ссора, пока что только словесная, а группа воинов и вовсе ломала друг дружку взглядами, судорожно стискивая рукояти мечей.
        Шериан миновал их неслышно и стремительно, вызывая восхищенные взгляды служанок. Врожденное изящество теней незаметно для него самого брало свое, придавая всем его движениям грацию хищного зверя. Навстречу уже спешил хозяин, с невероятной ловкостью лавируя между скамьями.
        - Чего желает господин? - вежливо спросил он и его хитрые глазки быстро пробежались по его одежде и мечу гостя, отмечая качество и пошив.
        - Комнату. Одну. На неделю, - отрывисто ответил Шериан, оглядываясь по сторонам. - Если не будешь сильно задирать цену, останусь дольше.
        - Ну что вы, - понимающе расплылся в улыбке хозяин. - Как можно, такой гость аж из самых западных земель. Прошу за мной, - и он повел его на второй этаж по черной узкой лестнице, темному коридору, освещаемому одним едва тлеющим огоньком масляного светильника.
        Будучи не новичком в своем деле, он безошибочно научился определять величину кошелька предполагаемого постояльца. Знал, когда можно завысить цену так же хорошо, как и последствия этого в зависимости от человека. Но сейчас он терялся в догадках. Спокойная, плавная речь и пронзительный взгляд черных глаз вызывали опаску, а тяжелая золотая печатка, явно непростая вещица, и дорогая одежда - алчность. Хозяин сузил глаза, решив прибегнуть к старой уловке - незатейливой игре от большого к малому. Два шага по старым половицам - и он распахнул дверь в свободную комнату, не лучшую из тех, что у него были, но достаточно просторную, с добротной мебелью. Он чувствовал: пускать пыль в глаза этому человеку не стоило, так что ни к чему даже предлагать ему покои, огромные, обставленные с аляповатой роскошью. Все, что это вызовет - мимолетную презрительную улыбку. Лучше он поселит туда еще одного гостя из-за моря, высокомерного и самодовольного, как все выходцы с тех земель.
        - Семь золотых, господин. И услуги харчевни в любое удобное для вас время. - Хозяин выжидательно застыл.
        Шериан обвел комнату взглядом. Да, честно говоря, она не стоила и пяти, хотя в общем-то какая разница, если он располагает суммой во сто крат больше. Но все же он медлил, чувствуя в словах хозяина некий подвох. Кажется, его приглашали поторговаться, как одного из тех купцов, что он видел внизу.
        Хмуро улыбнувшись, Шериан прислонился к косяку плечом. Что ж, поиграем.
        - Полагаю, это все, что мне здесь могут предложить? - с ленцой осведомился он. - Право же, за такие деньги это просто оскорбление. А за оскорбление в западных землях платят кровью. - И Шериан окинул хозяина пристальным взглядом сапфировых глаз.
        Тот вздрогнул всем телом и посерел лицом. Губы изогнулись в жалком подобие улыбки. Он поспешно заглянул в комнату и тут же отпрянул.
        - Я ошибся, пять золотых, господин. Пять…
        - Идет, - кивнул Шериан и достав кошель, отсчитал причитающееся, - хотя, признаться, будь вы понастойчивей, я бы все же заплатил семь, просто за смелость. - И он улыбнулся той ледяной улыбкой, что заставляла любого имперского стража безоговорочно следовать всем его приказам.
        Потому что иное означало смерть.
        Хозяин пятился до тех пор, пока не нащупал ногой край ступени, но Шериан уже потерял интерес к игре и шагнул в комнату, захлопывая за собой дверь.
        Пальцы невзначай погладили темное навершие жезла. Брайан наверное уже далеко в море. И куда только ее черти несут? Собиралась сойти на берег вместе с ним, и вдруг в последний момент передумала, решила отправиться еще дальше, а куда точно - не сказала. Что ж, ее дело. Может, это и к лучшему, он никогда не был подходящей компанией, скорее совсем наоборот. Жезл потеплел и Шериан почувствовал незримое присутствие Силы. Он быстро отдернул руку, успев позабыть, как это упоительно, держать ее в себе, не выпуская ни на миг.
        Вздохнув, Шериан сделал несколько кругов по комнате, но так и не смог заставить себя прилечь и позволить сну хоть на пару часов завладеть своим сознанием. Наверное, он боялся, что в смутных видениях проявится Миньер, далекий и недоступный. А может, Ризмор или даже неведомый мир теней. И проснувшись, он вновь ощутит себя чужим даже здесь, где его пока что не воспринимают как иноземца. Негромко выругавшись, он вышел в коридор и сбежал по лестнице вниз, решив не затягивать встречу с князем. Мальчишка с сияющими глазами привел из конюшни сытого коня, гладил дрожащими пальцами шелковистую гриву, красивую морду.
        - Нравится? - спросил Шериан, одним махом взлетая в седло.
        - Это самое лучшее животное из всех, что я видел, господин, - выпалил тот, не отрывая от коня восхищенного взгляда. - Даже у князя такого нет. Позвольте мне за ним ухаживать, вот увидите, я буду стараться изо всех сил.
        Подавив невольную улыбку при виде огромных умоляющих глаз на маленьком худом лице, Шериан кивнул и мальчишка едва не взвизгнул от радости.
        - Илаз! - грозно окликнул его хозяин, и нехитрая радость вмиг померкла. Топот маленьких ног за спиной заставил Шериана нахмуриться и подстегнуть серого жеребца. Тот послушно рванулся вперед, вызвав чей-то испуганный визг и приглушенную ругань. День будто чуть померк, вновь возвращая его в трясину привычной хандры.
        Справившись у прохожих о княжеском дворце, он совершенно спокойно добрался до высокой кованой ограды. Несколько строений, хоть и не обладающих роскошью, присущей главным зданиям Миньера, оказались по-своему красивы и изящны. Здесь, как уже успел заметить Шериан, дома вообще не производили впечатление чего-то тяжелого, несокрушимого. Были намного легче, тоньше, их плавные линии хорошо вписывались в природу и не выглядели инородными. Естественный, ухоженный лес окружал ряд хозяйственных построек, одновременно служа еще и надежной защитой.
        Два стражника отделились от остальных и шагнули ему навстречу. В остром взгляде одного настороженность смешалась с недоверием, словно воина удивил его приезд. Видно, правда гости с западных земель редко баловали князя своими визитами, и это было плохим знаком. Если на него так смотрят уже здесь, что же будет дальше? И он мягко спрыгнул на утоптанную землю, перекинул поводья и подвел коня к привязи.
        Не говоря ни слова, стражник жестом позвал его за собой, все так же молча довел до самых дверей пиршественного зала и передал дружинникам. Пламя факелов на стенах заколебалось, искажая тени, и отразилось в удивленных глазах княжеских воинов.
        Недобрый прищур яснее всяких слов выдал Шериану их настрой, вызов, вспыхнувший ярче огня, стоило ему только показаться вдалеке.
        - Приветствуем, - с ленцой произнес один из них. - Не поверишь, но нас уже предупредили, что птичка заморская залететь может, только не ждали, что так скоро.
        Он нахально оскалился, ожидая увидеть в ответ привычную высокомерную гримасу и голос, полный оскорбительного презрения. И все - руки будут развязаны. Так уже бывало не раз, когда гости застревали на самом пороге, но так и не доходили до князя, кстати, по его же высочайшему распоряжению. Небольшая проверка, иногда разминка, но этот чужак в кои веки оказался крепче остальных. Непроницаемый взгляд обратился к лицу дружинника и глубокий, чуть хрипловатый голос спокойно произнес:
        - И я приветствую вас. Говорят, князю требуются воины?
        - Требуются, - разочарованно буркнул тот, поняв, что на этот раз драки не будет. - Идем. - И круто развернулся, распахивая резные створки.
        Пиршественный зал открылся во всем своем непринужденном великолепии. Пламя множества дорогих светильников ударило Шериана волной опаляющего жара, раскаленный воздух пьянил, как терпкое вино, а гул голосов вздымался к расписному потолку, оглушая любого неподготовленного человека. Это не сухая, размеренная церемония императора Краена, где все продумано до мелочей, где нет места суете и толпам людей. Разнузданное веселье могло быть слишком хорошим прикрытием для внезапного нападения, и зная это, Шериан и сам император отказывались платить столь высокую цену за недолгое удовольствие. Здесь же все обстояло совершенно по-иному.
        Черты лица Шериана омрачились, пока он шел к небольшому возвышению у противоположной стены. За длинным столом, устланным вышитой скатертью, восседали князь и его приближенные, но он видел совсем другое, словно стены раздвинулись, а свет, отразившись в дорогом хрустале, взлетел под самый потолок. Точно так же он совсем недавно шел по гладким плитам тронного зала, ощущая колючие взгляды стихийных магов, их застарелую неприязнь и непонятную ярость. Вдруг все исчезло, перенося его в реальность, и непонятная тишина заставила Шериана насторожиться. Голоса утихли, дружинники быстро обменялись напряженными взглядами, провожая высокую гибкую фигуру гостя.
        - Ты руки без надобности не поднимай, - тихо проскрежетал голос сзади, - а то вмиг голову с плеч сниму, моргнуть не успеешь. Если б не указ, я б у тебя еще при входе меч-то забрал, шастают тут всякие…
        На бледном лице отразилась тень улыбки. Все-таки непривычно, когда угрозу меряют наличием оружия. В западных землях в силу издревле выработавшейся привычки гораздо больше опасались магии, а сталью пренебрегали. Все чаще в последнее время. Грустная улыбка исчезла, ожесточая черты.
        Шериан остановился перед ступенями и почтительно склонил голову. Князь Грили медленно отставил кубок с вином и перевел на него внимательный взгляд светлых глаз, затем так же медленно поднялся из-за стола, вызвав недоумение приближенных. Обычно наемники не удостаивались подобных почестей. Самое большее, на что они могли рассчитывать, так это на мимолетную заинтересованность, короткий кивок в ответ на преклонение колен, глубокие поклоны и раболепные улыбки. Но этот гость вел себя совсем иначе, не как наемник, а скорее как равный ему. И что самое странное, казалось, что он имеет на это полное право.
        - Добро пожаловать в наши земли, воин, - прохладно поприветствовал его князь, - будь нашим гостем.
        - Благодарю… - отвесил легкий поклон Шериан, - князь.
        За спиной раздался гул негодования. Что это он сделал не так?
        - Твое имя, чужестранец, - приказал Грили.
        - Шериан.
        - Один из моих дружинников сказал мне, что ты желаешь поступить в мою дружину, - не меняя тона продолжил он, - но, боюсь, это невозможно. Я не склонен доверять настолько чужим людям. Конечно, даже среди моих самых преданных воинов есть наемники, но все они с этой земли. Никогда еще в мою дружину не просился воин из-за моря.
        - Я понимаю, - слегка пожал плечами Шериан.
        - Единственное, на что ты можешь рассчитывать - это ночная дружина. Хорошее жалованье, уважение. Если тебя это устраивает…
        Шериан просто склонил голову в знак согласия.
        - …то считай, что ты принят, - закончил князь. - Что ж, я рад и приглашаю тебя присоединиться к моим воинам, - взмах руки в сторону длинной шеренги накрытых столов. - Но прежде могу я задать тебе пару вопросов, Шериан?
        - Да, князь, конечно же.
        - Из каких земель ты родом?
        - Западных, - ответил он. - Родился я в Венуре.
        - Колдовские места, - прошептал князь и глаза его неприятно сверкнули. Больше не проронив ни слова, он сел, продолжая сверлить его странно-пристальным взглядом. Наконец, легким кивком дал понять, что разговор закончен.
        Шериан в некоторой растерянности отступил на пару шагов. Оставаться здесь ему не хотелось, слишком чужим казалось кипучее веселье вокруг, но и уйти вот так сразу тоже невозможно. Наверняка это мигом будет расценено, как пренебрежение княжьей милостью и одновременно сигналом к действию. А нарываться на вызов в первый же день отнюдь не казалось ему лучшим началом новой жизни. Он незаметно окинул взглядом пространство, прикидывая, к кому лучше присоединиться так, чтобы мгновенно не нарваться на драку.
        - Эй, парень! Давай к нам, - позвали его.
        Шериан резко обернулся и увидел приветливое лицо могучего великана в окружении нескольких воинов. Они сидели чуть в стороне и это как-то сразу бросалось в глаза. Что ж, все лучше, чем ничего. Слегка расслабившись, Шериан подошел ближе и расположился на свободном месте. Мозолистая ладонь тут же пододвинула к нему кубок с янтарным вином.
        - Ты теперь с нами, - уведомил его великан. - Я Гром, этот вот, - он кивнул на гибкого как плеть воина с колючими глазами, - Нель. Арий. - Воин с длинными русыми волосами приветливо улыбнулся и чуть склонил голову в знак приветствия. - А это…
        - Слышь, Гром, - недовольно отозвался четвертый воин. - Мы вроде как и сами не немые.
        Он протянул Шериану руку.
        - Делир. Я стрелок. Этот вот, - кивок на Грома, - у нас кулаками помахать любит, эти двое мечами, ты, вижу, туда же. А я вот на расстоянии предпочитаю, цивилизованно. Стрелу в глаз и всех дел.
        - А удовольствие здесь где? - криво усмехнулся великан. - То ли дело вручную, со вкусом. Тут, между прочим, особое умение надо.
        - Да какое уж там умение! - перебил его Делир. - Кулаками махать любой мужик умеет, главное, чтобы силы было немерено, как у некоторых, - и повернулся к Шериану: - Так вот и живем. Но зато ночью у нас полное согласие, а то времена нынче пошли такие - чуть разлад и кто-то имеет все шансы вылететь из дружины раз и навсегда. Ты первое время не особо суйся, держись позади, а то человеку непривычному приходится больно туго, по себе знаю. В темноте, веришь или нет, город неуловимо меняется, становясь насквозь незнакомым и чужим. Так что нужно быть настороже. Из любого проулка в любой момент может выскочить стая головорезов, вооруженных до зубов. Нормально из них мало кто драться умеет, но зато по-подлому, это да. Хотя встречаются и умельцы, в городе недавно шайка объявилась, мечи, что третья рука. Я позапрошлой ночью одного подстрелил, вроде насмерть, а пока от других отбивались, уполз.
        - Глаз-алмаз, - усмехнулся Нель. - Честно признайся, что промахнулся. Я ж видел, как он потом спокойно поднялся и стоял у стены, ждал, когда мы подохнем. Я его достать хотел, да куда там, самого едва насквозь не проткнули.
        - Я попал, - огрызнулся стрелок. - Ты мне воду не мути. Тварь просто попалась больно живучая.
        - А у тебя вечно все живучие, - весело засмеялся Арий. - В кого не попадешь - значит либо живучий, либо нелюдь, одно из двух. Такая вот, Шериан, ночная дружина, жизнь-малина.
        Шериан тихонько усмехнулся, но тут же вновь стал серьезным.
        - Не знаете, в городе есть сейчас кто-нибудь из-за моря? - как бы невзначай поинтересовался он, крутя в пальцах витую ножку кубка.
        - Да видели давеча одного, - пожал плечами Нель. - Прибыл незадолго до тебя. Говорят, аж из самого Миньера.
        Шериан вздрогнул и крепко сжал зубы, гася волну невольной злости. Неужели даже здесь невозможно скрыться от того мира, от той жизни?!
        - Наши с ним не особо-то якшаются, - все также небрежно продолжал Нель, хотя взгляд его неуловимо изменился, став острым, как лезвие меча, - видели у него жезл за поясом, а князь наш больно колдунов не любит, приказал ему завтра же убираться из города.
        - А какой у него жезл, никто не упоминал? - Шериан отстраненно наблюдал, как вино, растревоженное его меланхоличным жестом, прозрачным золотом расплескалось по стенкам.
        - Да маленький такой, толстенький, из дерева, - откликнулся Нель, и в колючих глазах сверкнул откровенный интерес.
        "Из стихийных. Низших", - пронеслось в голове у Шериана.
        - А тебе-то что за дело? - лениво поинтересовался Арий и перехватил предостерегающий взгляд Делира.
        - Да так, - коротко глянул на него Шериан и тут же отвернулся. - Любопытно…
        - Бывает, - поспешно согласился Гром, даже со своей врожденной толстокожестью уловив нарастающее напряжение. - Ладно, чужестранец, нам пора на боковую, предстоит долгая ночь. - Он слегка потянулся и поднялся из-за стола, едва не опрокинув графин с вином. - Так что и тебе советую, иначе как бы потом тяжко не было.
        Заслышав шум, князь Грили поднял голову и приветливо улыбнулся своим дружинникам. Но когда его светлые глаза остановились на Шериане, выражение лица князя разительно изменилось, улыбка исчезла с губ, а осязаемая теплота превратилась в прозрачный лед.
        Во двор они вывалились впятером, но сразу от ворот разошлись в разные стороны - четверо воинов в одну, Шериан в другую. План, созревший в голове одновременно с принятием в дружину, содержал несколько пунктов. Один из первых предусматривал небольшую ознакомительную прогулку по городу, желательно пешком, дабы не привлекать лишнего внимания. Потому Шериан не без сожаления отправился сначала на постоялый двор, передав гнедого на попечение Илазу. Лишь потом, налегке, незаметно скользнул в сторону, с ходу смешавшись с разноцветной толпой прохожих.
        Теплые лучи игриво скользнули по лицу, предвещая хороший день, и потонули в черных глазах. Время убыстрило бег, безразлично наблюдая, как узкие проулки сменяются широкой каменной мостовой, как толпы народа спешат, вздымая в воздух мириады искрящихся пылинок. Шериан целеустремленно шагал вперед, запоминая повороты, дома, неожиданные тупики и старые деревья, ломающие корнями ровный протоптанный путь. Постепенно он забрался в ту часть города, что даже в Миньере отравляла великолепие гордых строений и жизнь людей, принося болезни и смерть. И почему-то казалось, что Грили, также как Краен, предпочитал не замечать ее, лишь бы не испытывать мучительный стыд за свое пренебрежение к тем, кто едва цеплялся за грань крайней нищеты.
        Крохотные глиняные лачуги лепились друг к другу, образуя бесконечный грязный лабиринт узких темных улочек. Мало кто из горожан рисковал забредать сюда, даже городская стража и та предпочитала обходить этот район стороной. Шериан замедлил шаг и внутренне напрягся, чувствуя, что поневоле привлекает внимание.
        Здесь был иной мир, своя жизнь, опасная и недолгая. Судя по пристальным взглядам, он в нее не вписывался. На стражника не походил, наемники тоже держались особняком, собираясь в одном из здешних заведений. Для вора или убийцы выглядел слишком гордо и открыто. Золотая печатка поблескивала, притягивая алчные взоры, но необычный черный меч будто очертил вокруг иноземца невидимую черту, пересекать которую не стоило.
        Шериан спокойно шел, безразлично глядя на изможденные лица, изредка подмечая среди толпы добротно одетого человека с острым внимательным взглядом и таким же острым кинжалом под темным плащом. Его легко принимали за предполагаемую добычу, но каждый раз проходили мимо, слишком хорошо чувствуя опасность. Сейчас было чужое время, а они любили ночь, когда любой шорох, любая тень играла им на руку, нервируя оглядывающуюся дрожащую жертву.
        Неожиданно людская волна качнулась навстречу и издалека донеслись истошные крики. Ветер рванулся вперед и тут же отпрянул, принося с собой удушливый запах гари.
        - Пожар! Пожар! - колыхнулась толпа и понеслась назад.
        Крики удвоились, стали еще громче, пронзительней. Шериан быстро завернул в проулок, туда же ныряли и другие, спасаясь от толкотни. Но основная масса проплывала мимо по прямой.
        Пожары не были здесь редкостью, и скорее всего прежде, чем огонь будет укрощен, сгорит немало хибар и погибнет несколько десятков людей, так и не сумевших выбраться из тисков обезумевшей толпы.
        Шериан поплотнее прижался к грязной стене и напряженно вгляделся вдаль, уже различая высокое жадное пламя. Здесь пожар - бог и ужас. Ему поклоняются и его боятся. Бог и палач, лекарь и убийца.
        Нескоро сюда прибудет помощь, ох как нескоро, скорее дадут здесь все уничтожить. Так поступил бы Краен при полной поддержке Сиона. Скорее всего, так же поступит и князь.
        - Хотите уйти отсюда, господин? - неожиданно вкрадчиво осведомились за спиной. - Разумеется за вполне приемлемую плату. Скажем, десять золотых. - Змеиная улыбка скользнула по тонким бледным губам.
        Шериан посмотрел на бродягу и нахмурился, смутно ощущая некую фальшь в его ободранной одежде, далеко не дешевой, хороших сапогах, дорогом отточенном оружии.
        - Или подохнуть охота?! - не дождавшись ответа грубо спросил он. Улыбки как не бывало.
        - Да нет вроде, - медленно ответил Шериан.
        - Вроде - это как? - скривился тот и сплюнул. - Жить что ли надоело, так чего стоишь, вид загораживаешь?! Вон иди и спаси кого-нибудь, помри красивой смертью! Тьфу ты, черт, время мое тратишь. Слышь, а коли помирать собрался, может, пожертвуешь содержимое кошелька на доброе дело? Их-то в огонь за что?
        - А с чего ты взял, что я в огонь полезу? - поинтересовался Шериан. - Я никуда идти не собираюсь.
        - Ну и дурак, - тихо ответил он. - Ну и стой здесь. Сейчас городская стража понаедет, мигом всех растрясет, так что думай. Предложение в силе.
        - Это радует, - улыбнулся Шериан, отметив, что крики становятся все истошнее, а значит, пламя приближается с бешеной скоростью, оставляя слишком мало времени на спасение. - Пошли, - кивнул он проводнику и тот сразу просветлел лицом.
        - Нет, ну сегодня будто все сговорились мне нервы потрепать, - пробурчал он. - Нет чтоб сразу сказать, да куда там, стоим, размышляем. Ну пошли, раз собрался, а то не ровен час, передумаешь.
        Он пробился сквозь толпу вжавшихся в стены людей к маленькой двери. Странным образом сложил руки, нажимая на какой-то угол, обернулся и поманил его за собой.
        - Захлопни за собой и закрой на задвижку, - деловито обронил он, - нечего всему сброду сюда тащиться. Услуга эта платная, сугубо для избранных.
        Шериан настороженно оглядел темную комнатушку без единого окна. Серые космы паутины свисали с потолка и чуть раскачивались под действием сквозняка. Воздух был насквозь пропитан пылью, сразу же забившей легкие. Нора. Одна из многих, запутанным лабиринтом пронизывающих весь этот квартал снизу доверху.
        - Эй, приятель, - окликнул его проводник, - поторопись, а то эта дыра будет нам общей могилой, а я, знаешь, компаний не люблю. Так что давай выбираться отсюда.
        Он с приглушенной руганью пролез в какой-то полуобвалившийся проем в стене. Погрузился в полный мрак, ориентируясь в черном переплетении ходов, как крыса. Шериан молча следовал за ним, стараясь не отставать ни на шаг. Его собственное обостренное зрение смутно различало низкие потолки, сжимающиеся стены, неровный земляной пол. Прогнившие ступени угрожающе трещали под ногами, но проводник вел его за собой так уверенно, что не возникало и тени сомнения в том, что он знает путь также хорошо, как свои пять пальцев. Несколько поворотов, скрип мелких камешков под сапогами, резкий спуск, уводящий еще глубже под землю. Тишина, прерываемая лишь их тяжелым дыханием, напряженно следила за двумя силуэтами, едва не ползком пробирающимися по очередному узкому лазу. Снова ступени, выводящие наверх, к свету и россыпь лучей, бьющая сквозь узкую щель под самым потолком неизвестного строения. Шериан выпрямился, стряхивая грязь с ладоней, и чуть прищурился, пытаясь понять, где же они оказались.
        - Ну вот и пришли, - удовлетворенно произнес проводник, пнул какую-то дверь и они вывалились на свежий воздух в полутемной улочке. Пожар теперь бушевал где-то далеко за спиной, но и сюда все еще долетали отчаянные крики.
        Шериана похлопали по плечу, деликатно напоминая о своем присутствии.
        - Десять золотых. - Бродяга протянул ладонь, внимательно смерил взглядом каждый желтый кружок, попробовал один на зуб.
        - Ладно, пойдет, - по его грязной роже расплылась широкая улыбка. - Меня Вирком звать, - неожиданно представился он. - Я из волков, но это ты, наверное, уже понял.
        - Как это? - заинтересовался Шериан.
        - Мы все здесь ночные волки, воры и убийцы, - проводник пожал плечами, - безликая масса но своей сути, но есть и личности, - он сверкнул белозубой улыбкой, странно контрастирующей с грязным лицом. - Например, я. Так что надо будет чего, обращайся.
        - Как я тебя найду?
        - Да к любому здесь сунься, - небрежно ответил Вирк. - Кто угодно покажет. Нравишься ты мне, парень, так что если что - как меня найти, знаешь. - Он махнул рукой и пошел прочь.
        - О, чуть не забыл! - он обернулся на полпути. - Тебя звать-то как? А то меня всякие спрашивают.
        - Шериан.
        - Приметное имя, - качнул головой Вирк, - не забудешь.
        Шериан посмотрел ему вслед и заприметив улучшающийся вид близлежащих строений, пошел по направлению к ним. Скоро пыльная тропа вывела его и на мало-мальски приличную дорогу, хоть и не мощеную камнем, но достаточно широкую, чтоб показаться чуть ли не королевской после узких загроможденных хламом проулков. Эта часть города, прилегающая к нищему кварталу, хоть и не отличалась особой чистотой и изяществом, все же давала повод ее жителям относиться к соседям с брезгливостью, забывая о том, что многие их родственники как раз оттуда. И как следствие этого - глухие стены, обращенные к затихающим вдали крикам, и широкие окна, обращенные вперед, к зелени и свету.
        С каждым следующим шагом дома раздавались вширь и ввысь. Кое-где начала сверкать изощренная архитектура, заменяющая недостаток вкуса ужасающей фантазией, благо средства позволяли. Жили здесь в основном купцы, не особо известные, но уже на то претендующие. Ближе к "Харчевне" селились люди почтенные - зажиточные горожане, заморские купцы, просто приезжие, надеющиеся заполучить здесь место получше и как само собой полагающееся - положение повыше, чем у себя на родине.
        Шериан быстро поднялся по ступеням, мечтая сменить пропыленную одежду и освежить лицо. Но едва войдя в просторный зал, резко замер - настолько неожиданным оказалось для него ощущение чужой Силы. Слабая, но показная, она заставила его внимательней вглядеться в полумрак. Пара прищуренных глаз из угла сделала то же самое, позволив заметить сначала удивление, а потом слабую тень узнавания. Молодой стихийный маг поднялся из-за дальнего стола и пошел ему навстречу. Остановившись напротив, растянул губы в радушной улыбке и как бы невзначай коснулся простенького жезла. Шериан, пытаясь изо всех сил скрыть накатившее раздражение, принудил себя вежливо ответить на приветствие и последовать за магом к его столу.
        - Вот так-так! - воскликнул стихийный. - Капитан личной стражи императора в эдаком захолустье.
        Говорил он громко, ничуть не стесняясь, и из-за соседнего стола местные покосились на них с явной злобой.
        - Вовсе не захолустье, - сухо перебил его Шериан и мельком взглянул на деревянный жезл. - Случаем, не вас ли это выставил из города князь?
        - Да, представьте какая глупость, - возмутился маг, - буквально ни за что! Он, видите ли, колдунов не терпит! Его усилиями здесь есть только знахари, нечто вроде нашей бабки-травницы, только с замашками белого мага. Я должен был обратить князя в наши ряды, а вместо этого меня вышвырнули вон, как паршивого пса. Признаться, я поражен, что такие богатые земли населены столь глупыми людьми. Счастья своего они не понимают! И вы туда же. Вместо того, чтобы найти себе доброе место там, у нас, приехали сюда.
        - Вы, кажется, запамятовали, что это силами магов всех иноземцев заставили покинуть земли Краена, - сухо заметил Шериан.
        - Ну зачем так резко?! - непритворно удивился стихийный. - Западная империя великая страна с великим будущим. А все иноземцы были своего рода третьей силой, ненужным противником. Мы не хотели новой войны, поэтому и переступили через вас, как через очередную преграду. Что же касается Миньера, так ведь на той стороне моря есть и другие города, ничем ему не уступающие, да и государства, в каждом из которых вам были бы несказанно рады. Вы, кстати, когда изволили прибыть?
        - Только сегодня.
        - А уехали почти полмесяца назад, - поцокал языком маг. - Зато нам хорошо, откроем пространственный переход, пара секунд и ты на месте. Иначе сколько времени занимает путь, просто неслыханно! Не поверите, западные земли за пару недель преобразились так, словно не четырнадцать дней прошло, а четырнадцать лет. Вот что делает мудрое руководство Верховного.
        - А что нынче в Миньере? - как бы невзначай спросил Шериан, из-под полуопущенных век устремив на стихийного настороженный взгляд.
        - О, все прекрасно, - тут же ответил он и потер руки. - Великий Свион возводит основы нерушимой империи - всеобщее обожание и могучую армию. Из магов, конечно. Бросили клич, стянули наших со всех земель. Подумать только, как легко заставить народ обратить свой любящий взор на человека, наделенного Силой. Священное благоговение вмиг опустило их на колени. Впрочем, мы и так прекрасно знали, как быстро забывается дурное прошлое, когда тебе не только сулят хорошее настоящее, но и дают его.
        - И кого же они обожают? - сквозь зубы спросил Шериан.
        - Конечно же, Великого Свиона, - удивился маг. - Ну не императора же, право слово! Хотя, каюсь, невозможно в такие короткие сроки совсем уж избавиться от волнений. Есть недовольные, как без них. А вообще работа у нас идет самая плодотворная, трудимся не покладая рук.
        - Хочешь сказать, - потемнел лицом иноземец, - что отныне всем заправляет Свион?!
        Какая-то смутная надежда, что Краен сможет справиться с ситуацией, у Шериана еще была, но теперь и она рассеялась, как дым. Лишь одна спасительная мысль еще держала его здесь - вера, что все идет согласно тайным планам императора.
        - Как же иначе? - вздернул брови стихийный. - Хотя это не совсем верно. Главный по-прежнему ваш правитель, просто он следует большинству мудрых советов Верховного, а народ… он так капризен. Сегодня у него в любимчиках Краен, завтра - Свион. Что вы разволновались? Ничего страшного не произошло. Возможно, пройдет пара-тройка лет и иноземцы снова будут в чести, а вы получите право на возвращение к своему обожаемому императору. Верховный чтит Договор и сделает все, чтобы добиться общих с Краеном целей. Император не безвольная игрушка, как вы решили было думать. Поверьте, ничего не делается без его согласия, уважаемый.
        Шериан поднялся рывком. Хрустальный графин с редким вином покатился по поверхности стола. Упал на пол, взорвавшись вспышкой тонких осколков, и красные брызги сверкнули в воздухе словно россыпь мелких рубинов. Маг тоже поднялся, сжимая левой рукой короткий жезл. В зале сразу стало очень тихо, смолкли голоса, песни, веселый смех. Недоуменные взгляды со всех сторон обратились к ним двоим, замершим друг напротив друга так, словно они изготовились к схватке.
        - Вы, иноземцы, все бешеные, - с отвращением произнес стихийный, смерив Шериана презрительным взглядом. - Ну, чего взъелся?! Что я, неправду говорю?! Люди вечно мнят себя великими стратегами, а сами не могут просчитать и двух ходов. Все, что у них есть - это великие замыслы, огромное желание что-либо сделать. Но как только доходит до сути, сразу же появляется столько проблем, что они пытаются свалить все на других, а себе присвоить только славу.
        - Краен хороший император, - резко бросил Шериан, - просто вы не даете никому спокойно жить, вечно лезете не в свое дело.
        - О да, конечно, - саркастически отозвался маг, - вини во всем нас. Мы плохие, видите ли. А ты посмотри на себя, страж, ты мог бы остаться там и помешать нам. Мог. Но не захотел. Тебе плевать на людей. Ах, жизнь императора! Хочешь, я скажу тебе, что было бы, останься ты вопреки его воле? У тебя достаточно Силы и разума, чтобы сплотить вокруг себя маленькую армию из иноземцев. Они пошли бы за тобой, даже неся знамена призрачной цели. Тебе всего-то и стоило назвать имена новых врагов - стихийных магов, чтобы приобрести всеобщую поддержку. А там недалеко и до безвременной кончины Краена. Потом - ореол нескончаемой славы избавителя, достаточный, чтобы захватить всю власть. Так всегда бывает. И ты тут же позабыл бы про покойного императора, угрызения совести и прочие мелочи прежней жизни, пролил бы море крови, а все улицы завалил трупами. Ты такой же, как мы, просто в некоторых ситуациях чуть более прямой.
        - С каких это пор стихийных учат предсказательству? - холодно осведомился Шериан.
        - Этому не надо учить, - высокомерно ответил маг, - и так все ясно. Ну чего смотришь волком?! Хочешь убить? Давай!
        Шериан резко развернулся на каблуках.
        - Я с падалью не связываюсь, - бросил он через плечо.
        - Ах, какие мы обидчивые, - издевательски крикнул ему в спину стихийный. - Что, правда глаза колет?!
        - Слышь, ты, - из-за соседнего стола поднялся пожилой воин, выразительно похлопал себя по внушительной секире, даже в полумраке зала сверкающей отточенным лезвием, - ну-ка заткнись и пошел вон отсюда. Быстро. У меня, знаешь, сначала рука замахивается, а потом голова соображает.
        Маг перевел на него непонимающий взгляд и воин прорычал так, что посуда задребезжала на столе:
        - Башку снесу вмиг, ЯСНО?!
        Стихийный побагровел от ярости и сцапав жезл дрожащей рукой, направил его на воина.
        - Да я…я вас всех, - заикаясь, начал он, трясясь от злости.
        - Чего?! - прищурился дружинник. - Ты чего это тут деревяшкой размахался? Смотри, сам себе в лоб не угоди. Ваше колдовство здесь не действует, что не знал?! - Он играючи взмахнул поблескивающей секирой, одним махом снеся половину жезла в руках стихийного.
        Тот как стоял, так и застыл, будто обратившись в безмолвную статую. На бледном лице очень медленно расцветала растерянность, округлившиеся глаза с невообразимым ужасом смотрели на остатки его Силы, долгие годы немыслимых стараний. Все уроки старших наставников, денно и нощно вбивавших в его голову одну нехитрую истину, выветрились без остатка. Не в жезле могущество мага, но как осознать это на чужой земле, в одиночку, среди тех, кто даже не принимает его всерьез.
        Маг опустился на колени, с тихим стоном дотрагиваясь до обломков. Дружинник тоже посмотрел вниз, склонил голову к плечу, будто решая что-то про себя, а потом шагнул к нему, растирая подошвой остатки жезла в древесную пыль.
        - Слышь, - обратился он к поверженному магу. - Шел бы ты себе… покуда сам живой.
        В зал запоздало ворвался отряд городской стражи, замер на пороге, с разбегу наткнувшись на мага-неудачника.
        - Эй, ты, - выступил вперед один из них. - Князь велел познакомить тебя с нашими достопримечательностями. В частности, тюрьмой. Так что подымайся и иди за мной.
        - Да оставь ты его, - положил ему руку на плечо дружинник. - Не видишь, у человека горе - по деревяшке своей гляди как убивается. Не помер бы от огорчения. Сейчас еще малость порыдает и выметется вон. А нет, так поможем.
        Страж неохотно кивнул, бросил презрительный взгляд на мага и пошел к выходу, громко топая подкованными сапогами в полной тишине постоялого двора.
        Глава седьмая
        Встретились они в темной корчме, доверху забитой народом, и вот уже долгое время просто мирно сидели у стены, разглядывая местный сброд. Неброские серые плащи скрывали легкие кольчуги, ничем не выделяя их из толпы. Шериан в своей черной одежде вообще сливался с темнотой. Его выдавал лишь бледный овал лица. Руки в тонких кожаных перчатках лежали на столе по обе стороны от кубка с местным питьем, способным свалить с ног любого, кроме, пожалуй, лишь его собратьев по оружию. Перекидываясь колкими шуточками, дружинники изредка посматривали на входную дверь, широко распахивающуюся после каждого очередного пинка. Они ждали.
        - Мы пока мелочь решили оставить в покое, - вполголоса пояснил Делир. - Пускай порезвятся. Завелась на ночных улицах рыбка покрупнее, да не одна, а целая стая. Вчера всю семью лавочника вырезали, позавчера подвыпившую ватагу. Действуют тонко, быстро. Раз - и труп на дороге. Видел их тут один, - он скривил губы, - наплел со страху одну невидаль. Глаза, говорит, у всех синие, как море, а клинки черные.
        - И еще, что неуязвимые они, словно тени, - любезно подсказал Нель.
        Шериан вздрогнул. Жажда страха, животного ужаса зловеще клацнула зубами внутри. Сила доверчиво подползла к пальцам, приласкалась, свернувшись теплым клубочком.
        "Неужели снова, - он устало прикрыл глаза, - неужели это так необходимо, каждый раз преграждать мне путь".
        Это не парочка наемных убийц, на которых обычно выходят поохотиться ночью, а нечто настолько серьезное, что при столкновении неминуемо придется прибегнуть к магии. Только вот одна незадача - как только он это сделает, князь вышибет его из города. Скорее всего без права возврата. Жаль, учитывая, насколько его начала было устраивать жизнь.
        - Не люди они, звери, - убежденно произнес Арий. - Я у лавочника в доме был. Кровищи на полу да стенах столько, словно людей выжали до последней капли. Уж я до чего привычный человек, и то замутило чуть ли не с порога. Никогда подобного не видел, хотя всякое в жизни бывало. А тут до костей пробрало. - Он поближе придвинул меч и наклонился вперед. - Так что, друзья мои дорогие, нахрапом ничего у нас не получится.
        - Узнать бы, где скрываются, - поморщившись, хмуро пробурчал Гром.
        - Пробовали, - ответил Нель. - Я тут кое с кем из местных перемолвился - не знают они. Не видели.
        - Может, врут? - поигрывая кинжалом, спокойно спросил Арий. - Дружков прикрывают.
        - Да какие уж там дружки, - нехорошо усмехнулся Нель, сверкнув колючими глазами. - Волки от страха зубами клацают, по улицам, до чего дожили - по одному не ходят. Виданное ли дело! Раньше глотки друг другу грызли, а теперь держатся один за другого. Говорят, эти словно исчезают куда-то на день, а ночью тут как тут. Вот и поди сыщи их логово.
        - А ты что думаешь, чужестранец? - спросил Гром, покосившись на Шериана. - Как нам их отыскать?
        - Можно просто выйти и пройтись по улице, - пожал он плечами. - Этакой толпой мы вполне можем привлечь их внимание. Похоже, они не любители убивать поодиночке.
        - Это наживкой, что ли?! - поежился Делир, отрываясь от кувшина. - Мысль!
        - А логова у них здесь может и не быть, - продолжил Шериан, памятуя провал в пространстве на темных улицах Миньера.
        - Это как? - удивился Гром, - Быть такого не может. Исчезают они, что ли?
        Шериан снова пожал плечами и отвел взгляд.
        - Ладно, решено, - бросил Гром и поднялся. - Пошли, сколько бы мы тут не сидели, дела это никак не поправит.
        Звездное небо мигало далекими искрами, изредка одна из них срывалась вниз и летела так стремительно и красиво, что не доставала до земли. Вокруг было тихо, как на кладбище. Не выли собаки, ночные волки на время залегли, только оборванные бродяги на свой страх и риск осторожно пробирались окольными тропами, тесно прижимаясь к стенам и поминутно оглядываясь.
        - Слышь, мы что так всю ночь и будем бродить? - недовольно подал голос Делир, которому пришлась не по душе вся эта затея, и покрепче вцепился в лук.
        - А ты не дергайся, - спокойно посоветовал ему Нель, - дольше проживешь.
        - Так и поверил, - пробурчал тот в ответ. - Полночи уже прошло, а вокруг - по-прежнему ни души.
        - Значит осталось совсем чуть-чуть, - скривил губы Арий и вздрогнул - прямо из-за угла донесся истошный крик и тут же оборвался, но следом за ним ночную мглу разрезал следующий, тонкий и пронзительный. Женский.
        Воины сорвались с места, на ходу обнажая оружие, хотя уже знали, что вряд ли успеют чем-то помочь. Обогнув старый дом, они увидели широко распахнутую дверь, черный провал, ведущий в самое сердце кошмара. На пороге лежал мужчина. Еще живой, он судорожно пытался хотя бы приподняться на одном локте, но собственное тело, одна сплошная рана, предавало его. Единственное, что ему удалось, так это с трудом оторвать от земли голову, чтобы обратить к ним окровавленное лицо, обезображенное гримасой ужаса.
        В следующее мгновение его заслонил смутный силуэт с горящими сапфировыми глазами. Один изящный взмах длинного тонкого меча - и лезвие ударило лежащего по шее и потянулось назад, разбрызгивая фонтан живительных капель. Миг тень стояла над телом, чуть покачиваясь и глядя прямо в глаза Шериану, затем неожиданно чуть кивнула как старому знакомому и отступила назад, растворяясь в полумраке.
        Воины ворвались в лачугу. Делир задержался возле тела, но когда поднял голову, тут же решил, что лучше бы он этого не делал - там среди разливов собственной крови лежали еще два тела - женщины и маленького ребенка. Их широко раскрытые глаза смотрели в потолок, но если женщина успела почувствовать страх, то ребенок, похоже, даже не понял, что умер. В его маленьких расширившихся глазках застыло удивление. Нель присел рядом с ними на корточки и, вытянув руку, закрыл им глаза. Затем резко поднялся и отвернулся, приложив ледяную ладонь ко лбу. Шериан же напротив не отводил взгляда, все еще ощущая в комнате след внезапной беды, всепоглощающего ужаса и боль от понимания собственного бессилия. И сейчас они тянулись к нему, зажигая жажду и синий огонь в черных глазах.
        - Шериан, - Гром тронул его за плечо и иноземец обернулся.
        Едва заглянув ему в лицо, дружинник вздрогнул и отшатнулся, судорожно стискивая рукоять меча. Ночной воздух, пропитавшийся запахом крови, услышал только невнятный хрип, вырвавшийся из горла Грома.
        Шериан опустил глаза, усилием воли гася сжигающее его изнутри пламя жажды.
        - Что такое? - спросил он как ни в чем не бывало.
        - Это…показалось, черт, - приглядевшись, Гром облегченно перевел дух. - Тут со страху много чего мерещится. Но честное слово, секунду назад мог бы поклясться, что ты и эти убийцы заодно. Прям чуть удар не хватил.
        Он прислонился к стене, но под неодобрительным взглядом Неля тут же оттолкнулся, касаясь свежих темных пятен на своей одежде.
        - Тут все заляпано, - тихо произнес Делир, - прямо мороз по коже.
        - Меня больше интересует, как они отсюда ушли, - шагнул к ним Нель. - Тот убийца просто растворился в воздухе, или мне показалось?
        - Если и показалось, то всем нам, - хмуро ответил Арий, - а точнее, привиделось в кошмаре, потому как ни на что другое это не похоже. А теперь давайте-ка выбираться отсюда, друзья. Большего сегодня ночью мы уже явно не увидим и не узнаем.
        - Но мне интересно, - нахмурился Гром, - почему напали на них, а не на нас.
        - Не по зубам, - неуверенно предположил Арий, у которого из головы не выходила легкость убийцы в обращении с оружием.
        - Вряд ли, - покачал головой Нель, - тут что-то другое. Вспомни ту подвыпившую шайку местных головорезов. Да, они были пьяны, но не настолько, чтобы совсем ничего не соображать. Черт, да они и мертвые продолжают махать мечом! И их было семь человек. Семь! Тогда как нас сегодня только пятеро.
        - Но трезвых, - вставил Делир.
        - В отношении тебя это не совсем верно, - метнул на него косой взгляд Нель. - Ты ж выжрал полбочонка вина. Нет, во всем этом есть какая-то взаимосвязь… Смотрите, одну ночь они ходят по домам, другую - по улицам. Да и с нами опять же связываться не пожелали, хотя могли бы.
        - Почему ты все время говоришь "они", - вставил Арий. - Мы все видели лишь одного.
        - Вряд ли это одиночка, - возразил Нель, - да и мой соглядатай упоминал про целую стаю.
        Шериан мрачно склонил голову набок, вслушиваясь в его слова, хотя перед глазами так и стоял гибкий силуэт тени, ее короткий приветственный кивок. Что это, намек на скорую встречу, последнее предупреждение или же… Он глотнул воздуха, с трудом прогоняя из памяти ощущение близости целого океана Силы. Гром, и тот едва не спутал его сегодня с убийцей. Что ж, в чем-то он определенно был прав. Шериан слишком близко подошел к той черте, за которой уже однажды превращался в голодного зверя, растерзавшего темных магов в полутемном коридоре императорского дворца.
        - Ладно, - негромко произнес голос за его плечом, - пора звать могильщиков.
        Делир огляделся по сторонам.
        - Тишь да гладь, - мрачно прокомментировал он. - Небось все люди в окрестностях сидят за тремя запорами, боясь даже шевельнуться. Только вот стены уже не спасают.
        - Кому на роду написано помереть именно этой ночью, - серьезно сказал Арий, - того уже ничего не спасет, ни меч, ни стены.
        Нель метнул на него яростный взгляд.
        - Помолчал бы лучше, чем всякую чушь нести, - упрекнул он. - Если человек хочет жить, то он хоть весь поизвернется, но голову убережет.
        - Им, значит, - кивнул Арий на распростертые тела, - не хотелось, так что ли?
        - Не хватило силы воли и умения, - пожал плечами дружинник. - Битва со смертью - удел воинов, а не обычного люда. Пошли, нужно сообщить князю.
        - Давайте, - кивнул им Шериан. - а я лучше на постоялый двор. Не хочу лишний раз попадаться ему на глаза.
        - Тоже верно, - как-то странно посмотрел на него Гром. - Ты не обижайся, просто князь пока тебе не доверяет. Новый человек, тем более из западных земель. У нас в дружине таких доселе не водилось. Ну да ничего, как-нибудь уживемся. До вечера, Шериан. - И махнув друг другу на прощание, они разошлись.
        Потекли быстрые предрассветные часы, несмело выглянуло далекое бледное светило и тут же снова спряталось, словно не желая озарять в этот день землю. Слухи расходились быстро, даже слишком. Многие люди торопливо собирались, убираясь из города подобру-поздорову. Купцы с постоялого двора ходили задумчивые, тревожились и за свой товар и за свою жизнь, порой не понимая, что же, собственно, важнее.
        "Словно проклятый", - мелькнуло в голове у Шериана.
        Как только куда явится, сразу же начинаются странные убийства и бесконечные встречи с тенями. Хотя появились они здесь раньше, так что может быть и просто совпадением. Только не верит он в них, особенно в последнее время.
        Все нестерпимее хотелось увидеть Тиэла, хотя надежда на его возвращение практически иссякла. Тут еще ни свет ни заря прибежал Илаз, дрожащим от волнения голоском передал, что внизу его ожидает человек от князя, посланный сопроводить его во дворец. Пришлось спешно одеваться и ехать, а затем стоять под обжигающе холодным взглядом светлых глаз, так и пытающихся пробраться в его мысли.
        - …Я удвою стражу на улицах города, - продолжал говорить князь. - Бросим все силы на сохранение спокойствия людей. Они должны знать, что мы не бросим их на произвол судьбы. Я уже обращался к жителям, приказал не выходить ночью из домов, но вы сами понимаете, что уследить за всеми невозможно, да и нет у меня столько людей, чтобы выделить охрану каждому дому, даже каждой улице. Пусть запасутся оружием, запрутся в погребе на худой конец.
        - Может, временно предложить им перебраться в другое место? - неуверенно предложил старший дружинник. - Соседи наверняка пойдут нам навстречу, плюс окрестные села, цепь наших мелких…
        - Весь город?! - покачал головой Грили. - Это безумство. Кто захотел и мог, уже покинул пределы города, но в основной массе люди, даже смертельно боясь за свои жизни, не уйдут. Мы ведь не любим смотреть в глаза правде, до последнего держимся, хватаемся за соломинку, хотя она может обломиться в любой момент. Ничего, справлялись и с не такими напастями, выдюжим и в этот раз.
        - Этот колдун, - хрипло проговорил Делир, - которому вы приказали вчера убираться… Может, попросить его о помощи? Вдруг да подскажет дельную мысль.
        - Да ты спятил, Делир, - резко отозвался князь. - Эти ночные убийцы обыкновенные люди, мы вполне сможем справиться с ними сами.
        - Нам они таковыми не показались, - подал голос Арий. - Ни разу не видел, чтобы нормальный человек вот так проваливался сквозь землю.
        Шериан наконец-то смог ухватить нить разговора, затолкнув подальше неподходящие мысли.
        - Они действительно не люди, - неожиданно вклинился он.
        Грили смерил его нарочито безразличным взглядом.
        - Вот как, - ровно произнес он. - Хочешь сказать, что сталкивался с подобным в…- он слегка запнулся, - западных землях?
        - Да, - коротко ответил Шериан, - а потому знаю, что они невосприимчивы к любому оружию. Единственное, что их может отогнать, так это магия.
        - Грязное колдовство, - поморщился Грили. - А почему "отогнать", а не убить?
        - Если кто и сможет это сделать, то не я, - ответил Шериан.
        - Отчего же раньше молчал? - князь откинулся на спинку высокого стула.
        - Сопоставлял факты, - не моргнув глазом ответил он. - Не был уверен…
        - И еще кое-что, - Грили резко подался вперед. - Это твое "мне не известно". Ты что, колдун, а где твой жезл?
        - Я не маг, - склонил голову Шериан. - Это нечто другое. Я иноземец, князь, у меня своя Сила.
        - Вот как, - прищурился тот. - А ты не смотри так, мы тут вовсе не дикие, как вы думаете по ту сторону моря. Все прекрасно знаем и понимаем. Отсутствие магии - это вовсе не признак отсталости, чужестранец. Мы долгое время сознательно ограждались от проникновения в нашу жизнь всего чуждого, не свойственного нам. Это порядок, установленный после Далекой битвы, причем не мною, как ты сам понимаешь. А законы предков не нарушаются. Мы просто другие, так же, как и ты в этом мире. Но теперь я желаю знать, означают ли твои слова, что ты в силах прекратить убийства?
        - Я встречался с ними дважды, - медленно произнес Шериан, - могу попытаться еще раз. Вы действительно не желаете обратиться к стихийному магу?
        У князя вырвался отрицательный жест.
        - Это прямое нарушение традиций, - пояснил он. - Никаких магов.
        - А как же я? - печально улыбнулся Шериан.
        - Ты иноземец, это другое дело. Твоя Сила не враждебна нам… до неких пределов. Люди в помощь нужны?
        - Нет, - покачал головой Шериан, - это слишком опасно.
        - Эй, парень, - возмутился Гром. - Мы что, по-твоему, трусы?!
        - Дело не в этом, Гром, - мягко ответил он. - Вы просто не сможете им долго противостоять. Представь, что твой противник - неуловимая тень. Ты пытаешься пробить ее защиту, нанести смертельный по твоему мнению удар и вдруг понимаешь, что ты ничто против нее, что борешься с воздухом, вооруженным магическим клинком. Только он видим и опасен. В конце концов тебя загоняют в глухую оборону, хотя выдерживать долгий натиск уже нет сил. Одна ошибка - и меч проскальзывает в образовавшуюся щель. И это в том случае, если тебя еще раньше не доконает какой-нибудь магический прием. Их глаза это отражение твоей смерти. Они спокойны и холодны, безразличные взгляды идеальных убийц, жаждущих твоего страха, твоей слабости и крови.
        Арий поежился.
        - Страшно говоришь, Шериан, но если действительно будет нужна помощь, ты скажи. Мы смерти не боимся. Чему быть, того не миновать.
        - Распредсказывался ты чего-то сегодня, - пробурчал Гром. - Давно в морду не получал…
        Арий хотел было огрызнуться, но поймал взгляд князя и со скрипом сжал челюсти. Делир, сидевший рядом с ним, поморщился, как от зубной боли.
        - Итак, этой ночью тени будут охотиться на улицах, - задумчиво произнес Грили.
        - Получается, что так, - подтвердил Нель. - Надеемся, что их планы не изменятся.
        - Что ж, - вздохнул тот. - Значит, нам остается только дождаться темноты…
        На пустынных улицах ночного города поселилась могильная тишина. Стража ходила едва слышно, зыркая во все возможные стороны. Держались кучно, готовые в любой момент к обороне. Но это главные улицы, где обитала почтенная часть населения, остальные же уповали лишь на крепкие засовы, а некоторым так и вообще разве что на чудо.
        Из всех подворотен неспешно выползал тихий ужас.
        Они появились внезапно, эти мастера мгновенной атаки, и их ничуть не смутила многочисленность отряда стражи. Воины вздрогнули и сжались в тесный круг, ощерившись во все стороны мечами и кинжалами. Легкий мелодичный смех закружился во мраке, взметнулся ввысь. Их не привлек одинокий воин, МНОГО страха и МНОГО крови - вот что им было нужно. Но Шериан уже был здесь, и тени медленно повернулись, мигом почувствовав его присутствие. Стража медленно пятилась. Хотя план сбивался, приказы они помнили хорошо. Как только появится шанс - сразу же убираться.
        Шериан посмотрел вперед, ощущая что-то странное в этих воинах, словно сотканных из ночного мрака, иное, не такое, как в тех, с кем он встречался раньше.
        - Приветствую, - вперед выдвинулась гибкая чуть размытая тень, - и тут же предлагаю уйти. Ты нам не нужен, Шериан, - синие глаза сверкнули морозной стужей. - Уходи! Видишь, не все мы настроены враждебно по отношению к тебе.
        - Уйдите вы, - мотнул он головой.
        - У нас есть приказ, - медленно ответили ему. - Нарушить его мы не имеем права. Будь благоразумен и уходи, раз дают такую возможность. Что тебе эти жалкие жизни? Если хочешь, присоединяйся к нам, утолим жажду вместе.
        - Нет, - Шериан отшатнулся, почувствовав, как внутри него сразу же всколыхнулась страшная магия теней, пальцы свело судорогой от жуткого желания кромсать и впитывать сок чужой крови. Один миг он балансировал на грани перехода в другую сущность. Две разные силы боролись в нем, но были равны, и только глаза, горящие синим пламенем, выдавали его напряжение.
        Тени заинтересовано наблюдали, никуда особенно не торопясь. Да и зачем, если уготованной жертве все равно никуда от них не скрыться.
        - Жаль, - с сожалением обронил гибкий воин, уловив момент, когда Шериан вдруг пересилил сущность тени и его призрачное тело вновь обрело плоть. - Ты мог бы пойти с нами, но не пожелал, а значит, мы так и остаемся по разные стороны барьера.
        Тень чуть покачивалась подле высокой человеческой фигуры, пристально глядя сквозь пространство.
        - Ты уверял меня, что это должно сработать, - недовольно произнес человек. - Они обязаны были прибегнуть к помощи магов. Я не понимаю, что за проблема возникла так внезапно?
        - О, некоторые устои, - беспечно проговорил мелодичный голос, - не поддаются разрушению. Они становятся лишь еще крепче с каждым годом. Думаю, это как раз такой случай.
        - Раньше ты так не считал, - раздраженно бросил человек.
        - Значит, ошибался, - с легким сарказмом ответила тень. - Я думаю, пора закругляться. Мы свою работу сделали, результат получили, пора и попрощаться.
        - Но меня он не устраивает!
        - Твои проблемы, - отозвался гибкий высокий воин. - Я забираю своих людей и не советую пытаться меня удержать. Это может кончиться весьма трагично для одного из нас. Естественно, не для меня.
        - Прикажи им сначала убить дружинника, - настаивал тот.
        - Не хочу, - безразлично откликнулась тень. - Условия договора выполнены, ты не вправе требовать чего-то еще.
        - Я заплачу…
        - Обойдемся.
        - Что вам мешает просто смести меня со своего пути? - непонимающе спросил Шериан. - Почему вы колеблетесь?
        - Мы не получали подобного приказа, - ответила колышущаяся тень. - Но если ты будешь препятствовать, мы найдем средство избавиться от тебя, не убивая. Хочешь узнать, какое именно?
        Шериан отступил, прикрываясь защитной Силой, но тень покачала головой.
        - Твоя магия слабее нашей, - мягко произнесла она. - Так что лучше просто уходи.
        - Я остаюсь, - твердо сказал Шериан.
        Пальцы его левой руки коснулись вспыхнувшего жезла, в то время как правая крепко сжала меч.
        Отряд теней придвинулся ближе, на ладонях их поднятых рук разворачивалась тонкая поблескивающая вуаль, лишающая Силы. Пара мгновений и они подкинули тонкое полотно в воздух, наблюдая, как оно нацелено пошло на воина, одновременно расширяясь во все стороны. Сверкающая черная паутина была уже у самых глаз Шериана. Без особой надежды он взмахнул мечом, ничуть не удивляясь тому, что черное лезвие прошло сквозь ее волокна, не разрубив ни одного. Удручало другое - магия жезла также не действовала.
        Неожиданно тени всколыхнулись и тот, что разговаривал с Шерианом, взглянул на него в упор, протянул ладонь и в одно мгновение развеял сдерживающую вуаль.
        - Нам приказано отступить. Задание выполнено, - поведал он. - Так что можешь и дальше охранять свой город. Прощай, Шериан.
        Он не видел его лица, но почувствовал улыбку.
        - Прощай…
        Призрачный воин махнул рукой, раскрывая проход в свой мир, и первым шагнул в темное пламя. Шериана совершенно неожиданно поволокло вслед за ними, но прямо перед лицом всплыла тонкая завеса, предусмотрительно сплетенная одним из уходящих. Проход закрылся, унося воинов с этой земли, а он все еще смотрел туда, в пустоту, касаясь пальцами тающей преграды.
        Яркие сапфировые глаза внимательно наблюдали за ним со спины, и странное выражение сквозило в них - словно нежность и досада смешались в единое целое. Насторожившись, Шериан обернулся, но глаза исчезли прежде, чем он успел их заметить.
        Из-за угла осторожно выглянул молодой дружинник, настороженно двинулся к нему, но Шериан широко улыбнулся и помахал рукой, давая понять, что опасность миновала. Дружинник припустил бегом, за ним показался отряд стражей. С другой стороны вынырнула ночная дружина, замкнув его в коробочку.
        - Ушли? - незаметно поглядывая по сторонам, спросил Гром. - Надо же, первый раз в своей жизни такое видел. Что это была за дыра? В другой мир?
        - Они еще вернутся? - перебил его Нель.
        - Не думаю, - с сомнением покачал головой Шериан. - У них было задание, они его выполнили.
        - Ты действительно разговаривал с этим зверьем?! - воззрился на него Арий. - А я думал, померещилось.
        - Они не звери, скорее всего просто хорошие наемники, - мягко возразил Шериан. - У них своя жизнь, у вас своя, но иногда интересы скрещиваются и тогда кто-то должен умереть.
        - Да ну, - недоверчиво прищурился Нель, - интересная мысль… Эй, ребята - окликнул он стражей. - Вы тут оглядите окрестности, и вообще, побродите-ка лучше до утра. Если что - подайте знак.
        Холодный взгляд коснулся лиц дружинников:
        - А мы к князю. Немедленно.
        - …Ну вот и все, - закончил Гром.
        Стоящий рядом молодой дружинник торопливо кивнул, преданно глядя на него большими, словно удивленными глазами, и восторженно покосился на бледного воина с иссиня-черными волосами до плеч.
        - Значит, миром разошлись, - прохладно заметил Грили и досадливо поморщился.
        Шериан едва сдержал легкую насмешливую улыбку. Жаль, но князь, кажется так и не понял, какой угрозы избежал. Тени могли и, если б не чей-то приказ, оставили бы этот город мертвым раз и навсегда.
        Но вслух он сказал другое:
        - Боюсь, князь, ни я, ни кто-либо другой не остановили бы их. Я упоминал, что раньше встречался с тенями, но они были… другими. Причем не только по Силе, но даже по сущности. Может, это и к лучшему, что все так вышло.
        - Может и так, - неохотно согласился князь. - В любом случае я рад, что все закончилось…хотя бы на время. Спасибо, Шериан. Я знаю, что ты мог бы этого не делать.
        - Не мог, - ответил он, - это было бы подлостью.
        - В самом деле? - приподнял брови Грили. - А мне казалось, что западные земли только на том и основаны, что на грязном колдовстве, интригах, изворотливой подлости и хаосе.
        - Хорошие люди есть везде, - серьезно ответил Шериан. - Например, император Краен. - Князь поморщился при упоминании этого имени. - Просто иногда все мы совершаем ошибки, пытаемся сделать как лучше, а в итоге все летит к чертям. Бывает трудно осознать, что именно изменило первоначальную цель. Да я и сам не уверен, как стану действовать в сложной ситуации, смогу ли вовремя становиться. - Он печально улыбнулся, памятуя о силе, стоящей выше его желаний - силе жажды теней.
        - Сможешь, - дружелюбно ответил князь, и из его глаз ушла напряженность. - Знаешь, Шериан, я тоже кое-что понял. Не все чужестранцы одинаковы. Тебе я буду рад всегда. А насчет Краена… Ты говоришь так, словно знаком с ним лично и достаточно долго?
        - Три года, - негромко произнес он.
        - Я слышал, что там происходит, - медленно проговорил Грили, вмиг уловив всю недосказанность. - Ты вернешься туда, Шериан. Не сейчас, еще слишком рано, но ты возвратишься к своему императору, пусть даже для того, чтобы принять его последний вздох. И когда тебе надо будет куда-нибудь уйти, приезжай сюда.
        - Благодарю, князь, - поклонился Шериан, чувствуя, как на душе стало необыкновенно легко. - Ваши земли - словно иной уютный мир, и я никогда еще не чувствовал себя настолько дома, как здесь.
        "Разве что в Ризморе", - пронеслось в голове.
        - Ну вот видишь, Шериан, - улыбнулся князь, - какое сегодня знаменательное событие. В кои-то веки нашли общий язык человек с западных земель и человек с восточных. Это надо отметить.
        Грили протянул ему тяжелый золотой кубок, доверху наполненный терпким вином.
        - Присоединяйтесь, друзья, - позвал он застывших как истуканы воинов, судорожно пытающихся уложить все сказанное в одну ровную линию.
        При словах князя их лица просветлели, дружинники слитно шагнули вперед, и теплая комната сразу же напиталась веселыми мужскими голосами, смехом и чуть хмельным радушием.
        Дни и ночи относительного затишья пошли упругим шагом. Жизнь налаживалась, возвращаясь в свой обычный круговорот. Время бежало быстрой струйкой золотистого песка меж пальцев, но если восточные земли обрели покой, то западные все сильнее шатались, словно что-то подрывало их незримые устои, пусть не такие осязаемые, как за морем, но не менее крепкие. То, что должно было стать великой империей, рассыпалось в своем основании, медленно, но неотвратимо. Пусть пока еще это не было заметно, но уже давало крохотные разрушительные трещинки, все более расширяющиеся кверху. Но это сейчас. Никто не знал, что в скором времени они сгладятся и исчезнут, а жизнь станет совсем другой.
        Волки тихо рыскали по ночам, вливаясь в обычный ритм опасной жизни. Их глаза уже обрели былую зоркость, пальцы крепко сжимали тонкие отточенные лезвия. Они были такой же неотвратимой частью любого города, как и его нищие кварталы. Все, чего они хотели - это лучшей доли, и добивались ее каждый по-своему. С презрением смотрели они на тех, кто лишь жаловался на судьбу, ничего не предпринимая, чтобы вырваться из бездонной сырой ямы.
        Все, во что они верили, это в превосходство ночи над днем. Ее гибкость, ум, вечная молодость и притяжение всегда находили сторонников, готовых служить ей. Не было бы тьмы - рухнул свет, потому что нет добра без зла, есть те, кто не желает этого видеть. Ночь - это взлет, день - всегда падение.
        Темная корчма в отличие от многих не понесла никаких убытков. Ее хозяин - слишком упрямый по натуре, не пожелал прикрыть заведение ни на одну ночь, чем мгновенно воспользовалось выползшее из нор местное отребье. Вооружившись до зубов, оно следовало одной нехитрой истине - вместе не так опасно, как поодиночке. Вот и сейчас корчма была битком набита и понемногу стали вспыхивать ссоры, ознаменовавшие собой конец как всеобщего затишья, так и временного перемирия.
        Пятеро воинов спокойно наблюдали за ними из своего угла, зная, что после нашествия теней ночь будет казаться не только долгой, но и скучной.
        - То ли пойти рыло кому начистить, - зевнул Арий. - Если дело так дальше пойдет, то в нас просто отпадет необходимость. Ну кто бы мог подумать, что все это так повлияет на людей. Мир, спокойствие…
        Парочка бродяг за соседним столом, словно услышав его слова, окрысилась друг на друга и схватилась за короткие ножи.
        - Ага, - согласился Нель, - полный идеал. Но так подумать, может и впрямь пришла пора податься куда подальше, отыскать запущенный городишко, трижды опоясанный отъявленными головорезами. Как-то поизвелось здесь доброй работы. Этак мы до уличного мордобоя на спор опустимся, да и перед князем неудобно, вроде как зазря свой хлеб едим.
        - Не зазря, - возразил Делир, - мы ж спокойствие храним.
        - Тоже мне хранитель нашелся, - отозвался Гром. - При нынешних обстоятельствах со всем этим ворьем вполне может справиться городская стража. Так что прав Нель - пора уходить.
        Шериан, лениво посматривая на них из-под полуопущенных век, молча воспринимал смутные планы. Покидать город у него пока не было особого желания, да и странным казалось это затишье. Как бы не перед большой бурей.
        Высокий человек медленно обернулся к группе магов в разноцветных одеяниях. Двое молодых, но талантливых стихийных Воды тут же уставились на него с восхищением, как подобранные на улице щенки. Зато вот четверо пожилых в серых накидках глядели исподлобья, недовольно поджав губы.
        - А это не будет расценено как враждебный жест? - безразлично поинтересовался один из них. - Мы хотим быть уверены в собственной безопасности.
        - Ваши жизни для меня ничто, - холодный ответ прозвучал словно пощечина, - с какой стати они должны меня волновать? Вы когда-то по своей воле вступили в наши ряды, вверяя нам свою Силу и жизнь.
        - В то время выбор был невелик, а память еще слишком свежа, чтобы у одиноких магов оставалась хоть какая-то надежда на будущее. Что такое наша Сила - это энергия тела, а когда немощно тело, пропадает и способность обороняться. Нас взяли бы количеством озверелые крестьяне. Это была ваша война, мы никогда не имели с ней ничего общего, но ненависть обратилась против всех нас. Мы просто нуждались в защите.
        - И вы получили ее, - от улыбки на худом лице веяло прохладой, - пора бы и расплатиться.
        - Интересно, за что? - процедил старый маг. - За развал нашего древнего ордена?! Нас осталась горстка и мы как могли оберегали последние крохи от воздействия этого мира, но пришли вы, развязали войну и ушли, а уничтожили нас. Мы платили за ваши грехи кровью своих братьев, а теперь ты говоришь, что мы вам еще и должны?!
        - Именно так, - нагло ответил ему темный силуэт.
        - Мы уходим, - глухо бросил тот и повернулся спиной.
        - Не так быстро! Вы принесли клятвы и если сделаете еще хоть шаг, потеряете как свои драгоценные жизни, так и крупицы никому не нужных знаний.
        - Мы уходим, - повторил маг, - тепло уже едва тлеет в наших телах. Днем раньше, днем позже, какая разница?
        - Ну хорошо, - голос стал гибким, как тонкий лист стали. - А что, если я предложу вам сделку? Выполните это задание - и можете идти. Я ведь знаю вашу мечту. Возродить орден, собрать его разбросанные осколки в единое целое, разыскать оставшихся, пусть даже потомков, в коих мало от той крови, что принадлежала когда-то их предкам.
        Маги замерли. Быстро переглянулись.
        - Без обмана, - тихо произнес голос за спиной. - Я редко и неохотно даю обещания, но всегда выполняю.
        - Хорошо, - медленно произнес обладатель серого плаща, - мы сделаем, как ты хочешь.
        Он обернулся.
        - А мы знаем твою мечту - истребить людей в этом мире, создать идеальные магические земли, отомстив за долгое унижение, за потерю могущества. Жажда истребления живет в тебе и гложет уже очень давно, не дает покоя. Ты сходишь с ума. Берегись, ты стар, а ведь есть молодые, сильные, они еще подождут и вырвут у тебя власть. Им чужда месть, они хотят жить в относительном покое. Как только ты уйдешь, они пойдут на многие уступки и твоя империя распадется.
        - Я еще жив и умирать не собираюсь. И готов многим пожертвовать, как все стихийные маги. Даже вы не знаете и не понимаете всего. Мне нескоро придется уйти на покой.
        - И все же все мы смертны, - печально ответил маг и в его мудрых старческих глазах мелькнули тысячи прожитых лет. - А жаль…
        Серый отвернулся, и пренебрежительно скрививший губы Свион не увидел выражение крайней удовлетворенности на его лице, не понял, что вся эта немощность была тонко рассчитанной игрой для него одного.
        Глава восьмая
        Земли князя Радия расстилались ярким зеленым ковром до самого горизонта, но были на редкость малочисленны - один крупный город, он же главный, и раскиданные вокруг слабо защищенные села и пара крохотных городков, больше похожих на расстроившиеся деревни. Они часто подвергались нападениям со стороны своего старого противника и непосредственного соседа, но князь Грили, заинтересованный в сохранении малого княжества, как дополнительной преграды, всегда старался разрешить дело миром. Когда же увещевания не помогали, крепкий кулак его многочисленной дружины и отряды наемников отбрасывали врага за пределы этих земель. Правда, на крайне непродолжительное время.
        Небольшой отряд дружинников, насчитывающий не более десяти человек, осторожно двигался по открытому пространству, внимательно осматривая окрестности. Казалось, они с облегчением заприметили вдали знакомый город, окруженный крепкой стеной и рвом. Настораживало другое - в кои веки мост был поднят.
        Старый дружинник, ехавший во главе отряда, натянул поводья. Конь слегка взбрыкнул, косясь злым глазом, но покорно остановился.
        - Дружище! - махнул ему со стены воин в кожаных доспехах и дружинник приветственно поднял руку в ответ.
        - Опускай мост! - проорал он. - Коль не заржавел.
        Тот кивнул и подал знак своим. Мост стал медленно клониться вниз, издавая невообразимое визжание. Воинов передернуло.
        - Будто тупым ножом по горлу, - вполголоса пробормотал кто-то за спиной Шериана.
        Кони пугливо ступили на узкий мост и дружинники все как один незаметно кинули взгляд на темную воду, лениво колышущуюся внизу.
        - Лишь бы не провалиться, - прошептал Арий. - Этому городу лет пятьсот, не меньше, и с тех пор ничего не меняли. Наверняка все насквозь прогнило.
        - Не каркай, - одернул его Гром, - а то сейчас в зубы дам.
        - Душа-человек, - усмехнулся Нель. - А если правда, Шериан, - обернулся он к воину в черном плаще, - то позапрошлым летом здесь народ местный прИтарул. Кой-кого, конечно же, выловили, но остальные, говорят, до сих пор там, - он указал вниз. - Как видят, что по мосту кто-то идет, цап за ногу и под воду. Размножаются.
        - Тьфу ты, - Гром повернул к Нелю красное от злости лицо. - Как тебе язык до сих пор не отрезали, поражаюсь.
        - Ты чего, - удивился тот, - нечисти боишься? Да я пошутил…а может и нет. Просто так люди ж болтать не станут, значит было что-то.
        - Утешил, - буркнул великан. - Ты, кстати, к краю ближе всех, - невзначай заметил он, - и мне кажется, я вижу там что-то зеленое и волосатое.
        Нель глянул вниз и ткнул коня каблуком в бок, смещаясь к середке.
        - Ты что, - насмешливо спросил Гром, - нечисти боишься? - И расхохотался.
        - Да идите вы…- обиделся тот.
        Они въехали в город, явно внося хоть какое-то оживление в его тихую размеренную жизнь. Народ, найдя неплохой предлог, оторвался от повседневных дел и разглядывал их с нескрываемым любопытством. Правда, большую часть отряды здесь знали уже давно, и потому, радостно отыскав знакомые лица, жадно расспрашивали о последних событиях в землях соседа.
        Старый воин спустился со стены и обнял спешившегося дружинника.
        - Что-то часто мы стали с тобой видеться, дружище, - негромко произнес он. - Даже и не пойму, то ли хорошо, то ли плохо. Ладно, пошли, с князем увидитесь. Только вы поосторожнее, совсем он стар стал и раздражителен. Чуть что, всех гонит прочь.
        Шериан молча тронул коня, лениво скользя взглядом по ветхим домишкам, узким улочкам, и непроизвольно сравнивал пять городов - Венур, Миньер, Ризмор и эти два. Получалось что-то совсем дикое, особенно, когда они подъехали к двору князя. Тот, хоть и был чуть покрепче и пошире остальных, в остальном выглядел так же грубо и неприглядно. Зато дружина стояла сытая, довольная, с хорошим вооружением, все в добротных кольчугах. Да и вообще внимания здесь стоили лишь они и стена, сработанная на совесть трудолюбивыми предками.
        Воин с ворот подошел к дремлющему старику. В просторной комнате было на удивление тихо. Сварливый Радий опять всех выставил вон.
        - Князь, прибыли люди от князя Грили, - вполголоса проговорил дружинник, нагибаясь к его уху, но неожиданно резко выпрямился и побледнел.
        Серое лицо, безвольно раскинутые руки и глаза, уставившиеся в Вечность, не оставляли и тени сомнения. Старый Радий был мертв.
        - Отец! - В комнату гневно ворвался молодой воин, застыл на пороге, внимательным взглядом недобро сощуренных глаз пройдясь по всему их отряду. - Кто позволил впускать их сюда? Кто вообще разрешил опускать мост? Отец!
        Он сделал еще два шага и натолкнулся на совершенно белое лицо старого преданного дружинника.
        Тот медленно повернулся к нему и вдруг согнулся в низком поклоне.
        - Приветствую нового князя Итара, - хрипло выговорил он и с трудом распрямил спину.
        Молодой воин метнул недоуменный взгляд на тело Радия и запоздалое понимание неприятной вспышкой отразилось в его глазах. Злой смех совершенно неожиданно разорвал скорбный миг тишины и дружинник вздрогнул, еще ниже склонив опущенную голову.
        Что бы не происходило здесь сейчас, понял Шериан, удивление это вызовет вряд ли. Неспроста же Грили так встревожился и послал отряд, едва заслышав о плохом здоровье правителя соседнего княжества. Значит, далеко не так все гладко в их отношениях, как это могло показаться вначале.
        Слова Итара лишь еще раз подтвердили его догадки.
        - Наконец-то наши земли вдохнут жизнь полной грудью, - мстительно произнес он, бросив презрительный взгляд на тело отца. - Я уж начал опасаться, что не дотяну до момента, когда смогу с полным правом объявить вашему князю, что мы больше не нуждаемся в его так называемой помощи. Теперь у нас есть чем защититься самим. И я докажу вам, что не страдаю слабостью духа своих предков.
        - Что ты хочешь этим сказать, Итар? - нахмурился Гром. - И что ты так уничижительно называешь помощью?
        - Эти ваши миротворческие отряды, милостиво посылаемые князем Грили, - ответил тот. - Более вы не имеете права нарушать наши границы, иначе с вами поступят так же, как с врагами. Эти земли станут сильными, я уже позаботился об этом. - Он потер руки, чуть притушив в глазах странный огонь.
        - Откуда такая ненависть? - непонимающе спросил предводитель отряда.
        - Надоело пресмыкаться. Немощность отца, его запреты душили меня. Он сам не понимал, что загоняет свои земли в рабство. Еще чуть-чуть - и Грили надоело бы играть в благодетеля и тогда мы оказались бы меж двух сил. Нас бы просто смели.
        - Ты не прав.
        - Да ну, - усмехнулся Итар. - Это ваше мнение. А теперь прошу покинуть мои земли и немедленно.
        - Как хочешь, - старший дружинник посмотрел на тело Радия и направился к выходу, бросив напоследок: - Я надеюсь, что твой отец найдет упокоение в земле и его не будут мучить угрызения совести за твои неосторожные слова.
        Воины в полном молчании прошагали по узкому полутемному коридору. Словно торопясь вырваться на свет, сбежали по широким ступеням. Шериан легко вскочил на своего серого жеребца, нетерпеливо гарцующего и бросающего по сторонам откровенно враждебные взгляды.
        Отряд мрачно двинулся в обратный путь под приветственный рев дружины нового князя, давно и свято ею уважаемого и любимого. Они были его детищем, его силой и поддержкой. Лишь для них он не жалел ничего, переступая через тело отца и его законы.
        Вновь заскользили дома и толпы людей, провожающих их удивленными взглядами. Столь скорый отъезд был редкостью, одной из немногих в последнее время.
        Шериан, движимый недобрым предчувствием, порывисто оглянулся назад. Улицы покорно слились и резко раздвинулись, унося его взгляд сквозь пространство к лицам молодых дружинников, выстроившихся перед Итаром. Лишь поэтому он успел уловить миг, когда беззаветная преданность в их глазах вдруг сменилась неким новым смутным чувством, настолько родственным Шериану, что он едва не задохнулся. Кому как не ему распознать жадную готовностью подчинить все вокруг смертельной круговерти. Эта жестокость уже поднималась из их душ, хотя вряд ли они сами еще сознавали эту перемену. А вот группа пришлых наемников улыбалась, по-волчьи скаля зубы, и в их глазах сверкала откровенная насмешка, тщательно скрываемая полуопущенными веками. Сильные пальцы пока спокойно лежали на рукоятях мечей, но холод, чужой, незнакомый, медленно полз от земли густым промозглым туманом будущих смертей.
        Все было так знакомо, что боль снова кольнула сердце. И хотя лично он не был ни в чем виноват, что-то все же не давало покоя, грызло, погребая заживо под нескончаемой тяжестью жестокости этого мира.
        Раздался гневный вскрик и его гнедой резко поднялся на дыбы. Шериан отпустил пространство и крепко сжал поводья, встретившись сапфировым взглядом с чужим - глубоким и древним, словно принадлежащим старику. Одна загвоздка, на вид человеку в сером плаще было около сорока лет, не больше. Но все встало на свои места, стоило лишь посмотреть на остановившихся за его спиной еще пятерых всадников, двое из которых поправляли синие плащи магов Воды. Сила, оглушающая и свирепая, взвилась в воздух, унося с собою яркие вкрапления магии водных, тоже далеко не слабых, хоть и молодых.
        - Смотри куда едешь, воин-тень, - негромко пророкотал маг в сером, - еще зашибешь кого ненароком.
        - Извините, - спокойно ответил Шериан, не отводя потемневших глаз и стараясь не выдать своего замешательства.
        - Не беспокойся, - миролюбиво ответил маг на его немой вопрос. - У всех нас есть свои тайны и своя судьба. Ступай с миром.
        - Мне казалось, что эти земли закрыты для магов, - ровно произнес он.
        - Уже нет. По крайней мере здесь.
        - Эй, Шериан! - крикнул издалека Нель, разворачивая коня. - Проблемы? - Он подъехал ближе, и скоро за ним выстроился весь отряд, меряясь враждебными взглядами с магами.
        Серые ждали молча, храня невозмутимое выражение на лицах, тогда как молодым стихийным не терпелось показать Силу этим грубым воинам. Губы их презрительно кривились, пальцы судорожно сжимали длинные тонкие жезлы.
        - Не всегда, когда льется кровь, прибавляется Сила, - движимый смутным порывом, негромко сказал Шериан.
        - Но иногда только через пепел погребальных костров можно достичь высшей цели, - в тон ему ответил старый маг и четыре всадника в серых плащах подняли на иноземца бездонные глаза. В глубине их засиял мягкий свет. - Ты еще поймешь это. Скоро.
        Резко потемнело, тяжелые грозовые тучи свернулись в тугой жгут, готовясь в любой миг обрушить острые осколки зеркальных брызг. Один из стихийных высоко вскинул руку со сверкающим стержнем и напор Силы стал так велик, что превратился в вихрь, напугавших коней дружинников и распахнувший плащ Шериана. Серый маг вцепился изумленным взглядом в жезл бледного воина, совершенно не похожий на творения стихийных, и качнул головой. Шериан тут же запахнул плащ, сердито сверкнув глазами.
        - Могущество темных, слившееся с магией теней - убийственная сила, - заметил серый. - Хватит! - стегнул он резким окликом водного и тот растерянно опустил руки, хотя в голубых глазах мелькнула непокорность.
        - Колдовство, - сплюнул главный дружинник, - в двух шагах от наших земель. Как же быстро проникла сюда эта зараза! Ну ничего, у нас бы этот фокус не прошел. Один ваш уже показал свое полное… бессилие.
        - Время не стоит на месте, - надменно высказался стихийный. - Скоро все здесь будет нашим и вы также подчинитесь вечной магии природы.
        - Да я скорее тебе сейчас глотку располосую, - угрожающе произнес Гром и, ткнув коня каблуками, выдвинулся вперед.
        В тот же миг Шериан протянул руку и крепко сжал плечо.
        - Не стоит, - сорвалось с его губ.
        Гром заглянул в горящие синевой глаза, побледнел и молча повиновался.
        Два отряда осторожно разъехались. Последними отступили друг от друга Шериан и старый маг, продолжая глядеть в упор, словно надеясь отыскать в глубине глаз ответы на мучавшие их вопросы.
        Глава девятая
        Напряженно вглядываясь вдаль, Шериан сидел на берегу быстрой речушки и подкидывал на ладони отполированную водой гальку. Что-то происходило там, за морем, и что-то происходило здесь, совсем близко от него. Размахнувшись, он зашвырнул камешек в середину потока и тот без единого всплеска сразу же ушел на дно.
        Поднималась магия, медленно и неотвратимо захватывая новые земли, находя неожиданных союзников. И он догадывался, что стоит за этим ни кто иной, как Свион.
        Каким же мрачным было возвращение их отряда, словно они стали вестниками скорых перемен. Князь принял слова молча, только морщин на лбу прибавилось, да в глазах появилась странная уязвимость, будто он внезапно ощутил собственную слабость. Но все это лишь на мгновение. Поднялся Грили уже прежним, сильным и уверенным в себе, расправил широкие плечи, словно ничуть не сомневаясь, что новоявленный князь будет одинок в своем стремлении подражать западным империям. Он свято верил, что Итара просто не примут таким и тогда в дело вступят его молодость и желание отомстить. Именно они приведут его дружину на чужие земли, уже предупрежденные о возможных действиях. А значит, теперь остается только ждать.
        Устремив взгляд вдаль, Шериан вспомнил серых магов, то, как его поразила обволакивающая их магия древности, глубокая засасывающая сила воли. Неизвестно, что заставило магов следовать чужим приказам, ясно было одно - они пойдут до конца.
        Он поднял руку, наблюдая, как пальцы на ярком свету становятся прозрачными, и вдруг наклонился над беспокойной речной гладью, пытаясь уловить свое отражение. Вода, ощутив дыхание магии, на миг замедлила бег, расплылась в округлое зеркало, поймав пронзительный взгляд синих глаз.
        Шериан уже неплохо наловчился переходить из одного состояния в другое и с каждым разом жажда все меньше мучила его, отодвигаясь куда-то вдаль. Правда, появлялась она так же легко, в одно мгновение заполняя всю его сущность.
        Он закрыл глаза, представляя себе высокие городские стены, поднятый мост и крыльцо княжеского двора. Сила очнулась, обволакивая его тело. Синие глаза распахнулись, вбирая в себя пространственный перекат, и река исчезла, неуловимо переходя в незнакомую узкую улочку. След чужой Силы коснулся щеки Шериана и потянул его за собой, указывая верное направление.
        Тень ухватилась за металлический привкус магии в воздухе и слилась с ветром, в одно мгновение достигнув единственного на весь город грубо сработанного постоялого двора. Маги действительно разместились в нем. Но если серым было абсолютно все равно, где ночевать, то молодые стихийные Воды, едва поднявшись в свои комнаты, принялись наводить магический порядок, маскируя грязь и нищету. Для них, слишком привыкших к роскоши и довольству, двор представлялся чуть ли не худшим из всех возможных испытаний.
        Прозрачная тень скользнула в распахнутую настежь дверь, всплыла по крутым трухлявым ступеням, безошибочно нырнув в обиталище серого.
        - Ну что ж, приветствую тебя еще раз, воин, - повернулся к нему маг развалившегося ордена. - Знаешь, та парочка выскочек, столь недружелюбно встретивших ваш отряд, как раз заканчивает сооружение гигантского защитного купола вокруг этого места.
        Он широко развел руками.
        - Я посоветовал им включить в него элементы защиты от теней и темных, но они лишь отмахнулись. Но все же я заставил их призадуматься, так что в следующий раз тебе вряд ли удастся легко проникнуть сюда. Ты ведь не думаешь всерьез, что неуязвим? Убить тебя щит не убьет, но лазить куда не следует отобьет охоту раз и навсегда.
        Тень сгустилась до видимого состояния, но обретать плоть не спешила.
        - Не доверяешь, - заметил серый, - оно и правильно. Я порой сам не знаю, что у меня на уме.
        - Я пришел просто поговорить.
        Тень беспокойно качнулась из стороны в сторону, ощутив, как стихийные, послушавшись совета, вплели весьма неприятное заклятье в свое творение. Что бы это ни было, Шериан вдруг почувствовал себя неуютно. Интересно, а выбраться отсюда он сможет?
        - С минимальными потерями при достаточной ловкости и быстроте, - чуть насмешливо проговорил серый маг так, словно подслушивал его мысли. - Итак, о чем будем беседовать?
        - Вас послал Свион?
        - М-да, у теней всегда были интересные представления о разговоре. Для вас это скорее допрос, причем приправленный изрядной долей страха. Да, нас послал Верховный Свион, - выговорил он с явной иронией.
        - Вы ограничитесь только владениями князя Итара или будете продвигаться дальше?
        - А вот это, уважаемый, вас не касается, - голос мага стал еще мягче и дружелюбней. - Планы - это всегда планы. Они должны быть закрыты от посторонних лиц Беспокоитесь за свой покой? Знаете, иногда людей очень сильно ломают внезапные трудности, пройденные ими слишком тяжело или не пройденные вовсе. А смерти окружающих, вроде бы и не зависящие от конкретного человека, неприятно бередят душу. Вы несколько иное дело. Вы принадлежите другому миру, хотя живете в Фаревее, и потому совмещаете в себе две половинки - сущность человеческую, приобретенную, и сущность теней, изначальную. Вас может тянуть то на убийства, то внезапно бросать на защиту слабых. Неопределенность - вот что мешает вам. Мой совет - нужно принять одну из сторон, желательно, врожденную, как предопределенную с самого начала, но дело это сугубо ваше. А до тех пор вы так и будете метаться, чувствуя глупую ответственность за тех, кто сам вершит свою судьбу.
        - Разве человечность - это плохо?
        - Это слабость, составляющая корень будущей ошибки. Вот вы примчались сюда, боясь, что завтра, быть может, от владений князя Грили не останется и камня на камне, а тех, с кем вы ехали всего пару дней назад, погребет земля. И вот вы взваливаете на себя этот груз своей человечности, пытаясь предотвратить неизбежное. В этом ваша слабость и ваша ошибка, ведущая к смерти. Нельзя отвечать за весь мир, можно помогать, но очень аккуратно. Люди порой бывают так подозрительны и полны предрассудков. Однажды вас могут просто не понять.
        - Что же мне делать? - тяжело вздохнул Шериан. - И мой мир, где он?
        - Что касается первого вопроса, то просто ждать, время само покажет вам верный путь, а мир… Ваш мир - обитель теней, идеальных наемных убийц. Но пока вы такой, как сейчас, он закрыт для вас. И, Шериан, не вините себя ни в чем. Этот мир, как и многие другие в свое время, переживает пору нарушения всеобщего порядка. Войны, стычки, злоба и неуверенность людей протянулись через все города. Это необходимость, и она пройдет, но думать, как жить дальше нужно уже сейчас. Нам нужно возрождать орден, стихийным восстанавливать Силу, людям - обрести независимость. Мы все правы, но по-своему. Поверьте, вы не задержитесь здесь надолго. Скоро вас потянут к себе хрустальные нити, - печальная улыбка скользнула по губам мага, - и вы поймете, что ваша война не здесь.
        - Спасибо, маг, - устало поблагодарила его тень. - Я только начал чувствовать себя молодым, как вдруг снова стал стариком.
        - Мы все стары душой, Шериан.
        - Что такое эти хрустальные нити?
        - Узнаете в свое время, а теперь уходите, сейчас явятся стихийные.
        Он был прав, их приближение, словно свежесть морского прибоя, накатывала все сильнее. Тень метнулась к стене. Растворяясь в воздухе, просочилась сквозь нее и рванулась к выходу, проскальзывая сквозь шелковистые нити магического плетения. И вдруг неприятное жжение охватило все тело, слишком быстро переходя в нестерпимый жар.
        Тень повела рукой, на ходу открывая пространство и ныряя в него, как в колодец со спасительной водой. В то же мгновение жар исчез, но он сбил путь переката и вместо берега Шериан оказался во дворце Краена. Мелькнуло побледневшее лицо императора, встретившегося взглядом со знакомыми сапфировыми глазами. Фигуру стоящего напротив Свиона скрыл плащ окутавшей его Силы, но пространство уже подхватило Шериана, забрасывая его в лабиринт нищих домов. Люди испуганно закричали и отшатнулись от невесть откуда взявшегося воина, устало прислонившегося к грязной стене глиняной лачуги.
        - О, старый знакомый! - воскликнули за спиной и рядом оказался тот самый бродяга, что помог ему выбраться во время пожара. - Эффектное появление, Шериан. Но смотри, как бы князь не причислил тебя к магам. Сильно не поздоровится. Эй, ты в порядке? - встревожился он, глядя на запрокинутое серое лицо воина.
        Одной рукой тот держался за стену, другой стискивал жезл под плащом.
        Перекат высосал из Шериана добрую часть магической Силы и это резкая пустота горела нестерпимой болью. Слабость подкатывала наравне с безумием. Страшно захотелось крови. Он сам не понял, зачем бессознательно потащил из ножен черный меч, как его руку тут же перехватили.
        - Ты что, спятил?! - яростно зашипели в ухо. - Еще одно неосторожное движение и тебя порежут на мелкие части, невзирая на дневное время. Это тебе не княжеский двор, тут суд скор и немилосерден. Выпустят кишки и всех дел.
        - Это еще кто? - Сзади подошли семеро хорошо вооруженных людей, встали полукругом. - А, Вирк, что ж ты молчишь?!
        - Я его видел, - вклинился чей-то восторженный голос. - Это он тех убийц убрал, что народ кромсали. Из ночной дружины, они часто захаживают в корчму, где мы собираемся.
        - Вот оно что, - протянул главарь, внимательно разглядывая бледного воина, его замутненные мукой черные глаза.
        Вдруг резко мотнул головой, приказывая своим людям отступить.
        - За это спасибо, парень. Тебе, может, чем помочь? Ты, я слыхал, Вирка своим дружкам не заложил, а мы добро помним и всегда платим. Проводи его, Вирк, - отрывисто приказал главарь, - сам не дойдет, по глазам вижу. На ногах еле держится, а за меч ухватился. Уважаю. - И сделал шаг назад, провожая их чуть настороженным взглядом…
        Голова болела так, что впору было от нее избавляться. Пустота кое-как затянулась, оставив отзвук тягучей слабости, далекой, но настойчивой. Шериан осторожно спустился вниз, каждый раз стараясь не шагнуть мимо широких ступеней. В глазах двоилось, и оттого все вокруг виделось мрачным и запущенным. Причем настолько, что вдруг жутко захотелось взвыть от этой непроглядной мглы.
        Он опустился на ближайшую скамью, ничуть не удивившись скорости, с которой возник рядом хозяин. После первой памятной встречи тот не упускал случая обслужить его самолично. На круглом лице неожиданно выразилось искреннее сострадание, и настроение Шериана немедленно упало ниже сточной канавы.
        - Вина, - хрипло потребовал он и крепко сжал пальцами виски.
        Боль пульсировала так, что было трудно смотреть.
        - Ты чего, - весьма ощутимо хлопнули его по плечу, - пировал вчера на славу, а что же нас не позвал?
        У Шериана вырвался непроизвольный стон. Голова словно покатилась по столешнице, а в глазах помутилось до черноты.
        - Осторожнее, Гром, - укоризненно взглянул на друга Нель, усаживаясь напротив. - Что-то мне подсказывает, что ты его едва не прикончил и дело тут не в хорошей попойке.
        - Извини, Шериан, - встревожился тот. - Я как-то не подумал. Случилось что?
        - Я вчера хотел оказаться в одном месте, - выдавил он, пряча глаза, - но не смог.
        - Город Итара, - догадался Арий. - М-да, жаль. Похоже, эти маги постарались на славу. Князь вот тоже сидит мрачный как сыч. С границы идут тревожные вести - Итар окружил себя двумя отрядами наемников по двадцать человек каждый и многочисленной дружиной. И по всему видно, что это еще не предел. Откуда деньги берет - не ясно, но армия получилась весьма впечатляющая. Как бы скоро не запылали костры.
        - Запылают, - прошептал Шериан, уставившись мутным взглядом в кубок с темным вином. - Я в этом уверен.
        - Нас просто так не взять, - мрачно произнес Нель. - Князь готов ко всему, он не даст захватить наши земли проклятым колдунам…
        Пылала земля, яркой ровной волной катясь прямо от границы к середине княжества. Темный огонь серых магов радостно поглотил распростертые тела посланцев князя Грили, запоздало попытавшегося предложить мир. Ясные, высоко взлетающие языки пламени были тому наглядным ответом. Они приближались со всех сторон, зажимая города в тиски.
        Магия Шериана, слившаяся с Силой темных магов, замедляла их ход, но полностью остановить так и не смогла. Потому один за другим выгорали дома, посевы, десятками гибли люди, не успевшие или не пожелавшие уйти. Пала сеть взаимоподдержки мелких городов, задыхающихся от густого едкого дыма. Люди обращали слезящиеся воспаленные глаза к черному небу, моля его о долгом ливне, и их услышали. Стихийные.
        В жестоких голубых глазах блеснуло яростное веселье, а в следующий миг ленивое движение слабых рук швырнуло на землю ледяной дождь острых прозрачных капель, длинных и отточенных до сверкающих граней. Шериан, пытаясь удержать напор огня, потянулся к десяткам бездонных от полного отчаяния и ужаса глаз, пепельным лицам. Он черпал из себя жизненную силу, сплетая ее с магией жезла. На пределе возможностей зародилось тепло, способное растопить ледяные иглы, и отправилось навстречу творению стихийных.
        - Ваш дождь не дойдет до цели, - сухо проинформировал глава серых магов одного из водных.
        По лицу стихийного скользнуло пренебрежительное выражение и он повернулся к магу спиной. Серый слегка усмехнулся и обратил видящий взор к сверкающим иглам, падающим отвесно на запрокинутые в диком ужасе лица людей. Они были уже совсем рядом, когда стремительная волна подхватила острые осколки своей широкой ладонью, превращая в капли теплого дождя, сплошной стеной обрушившегося на жар пламени. Густые клубы пара со злобным шипением устремились в небо, и Шериан покачнулся, тут же ощутив сильную руку на плече. Не дав ему упасть, князь тревожно смотрел в потемневшие синие глаза, напоминающие ночной небосклон, а там, вдалеке, лица стихийных искривились в страшной злобе. Старший из магов Воды молниеносно развернул перед собой струящееся зеркало - отражение лица того, кто сумел им помешать.
        - Иноземец, - сквозь зубы процедил он. - Будь ты проклят.- И повернул голову к группе серых: - Да помогите же!
        - Силенок не хватает? - иронично рассмеялся один. - Мы делаем только то, что сами желаем, молодой человек. Этот воин - ваша задача.
        - Ну и не надо, - губы водного свела злая судорога. - Сами справимся. Давай, брат, - схватил он руку второго стихийного, и два жезла слились в один. Светлые глаза зажглись голубым огнем, отразившим всю ненависть их сердец. Пространство раздвинулось, пропуская сквозь себя жидкую молнию, стремительную, уже изготовившуюся к броску.
        - Они послали новый удар, - прошептал Шериан князю. - Он направлен прямо сюда. Мне его не отбить.
        Звенящее пространство резко раскрылось, выбрасывая смертоносное оружие ему в лицо. Шериан резко оттолкнул от себя Грили, но сам увернуться уже не успевал. Время словно замедлилось. Он видел молнию прямо перед собой, когда хищный ледяной наконечник, целящийся ему в лоб, внезапно взорвался, выбрасывая извивающиеся отростки. Они рвались вперед, в это самое мгновение пытаясь выколоть ему глаза. Шериан молниеносно перешел в тень и лишь тогда понял, что все равно остается уязвимым.
        Чьи-то сильные руки отшвырнули его прочь так, что утоптанная земля показалась тверже булыжной мостовой. Подняться он уже не смог.
        Оттолкнувшая его рука, видимая лишь по локоть, раскрытой ладонью приняла длинные отростки. Сверкающая лента смялась о внезапное препятствие, превратившись в скользкий комок грязной воды. Ладонь сжалась, гася последнее сопротивление, и легкий пар взвился над рукой. Сердитый сапфировый взгляд метнулся к телу Шериана и мигом померк.
        Стихийные потрясенно опустили руки и испуганно переглянулись. Их единый жезл мелкими осколками упал в пыль, треснув, как и все их планы. По лицу серого прокатилась мгновенная судорога, глубокие глаза далеким взором скользнули по неподвижному телу Шериана, и он кинул своим на странном наречии короткий приказ. Унявшаяся огненная волна восстала из пепла и продолжила путь.
        - Воин жив, - покосился серый маг на стихийных. - Слаб, но жив. Добейте его. Будьте же хоть на что-то способны! - презрительно бросил он.
        Водные гордо вздернули подбородки, сжавшиеся губы задрожали от унижения и ненависти, но Свион выбрал их не случайно. Потеря жезлов оглушила молодых магов, но не уничтожила. Знания, прочно засевшие в памяти, без особого труда породили новое творение, низвергнувшимся с неба водяным смерчем поплывшее к главному городу над огненной равниной.
        Шериан тихо застонал и поднял голову. Сознание прояснилось и его тут же охватил озноб от огромного выброса чужой Силы. Ему не нужно было смотреть вверх, он и так знал, что на них идет.
        - Это смерть, - прошептал Грили.
        - Нет, князь, - сцепив зубы Шериан поднялся на ноги, рывком расплываясь в тень. Смятое смерчем пространство радостно приняло его в себя, высасывая жизненную силу, но он скользнул меж жадных челюстей, сметая запертые перекатом ворота. Свежесть, дурманящая прохлада ударили его в грудь, стихийные вскинули изумленные глаза, и их руки скрестились в защитном движении. Жаль, но помочь это уже не могло. Черный пламенный клинок бросился вперед, выпущенная жажда заметалась в поисках наживы, заглатывая внезапный страх водных, их слабость, близость смерти. Лезвие рассекло голубоватый щит, рванулось слева направо, глубоко вгрызаясь в сладкую плоть, сокрушая кости. Вихрь черных капель взвился вокруг тени, щедро питая ее свежей Силой. Два изуродованных тела падали друг на друга. Светлые глаза, полные животного ужаса, остекленели и в то же мгновение водяной смерч развеялся, раскатываясь прохладной свежей волной на опущенные головы обезумевших от страха людей.
        - Как хорошо, - выдохнула тень и рука с окровавленным мечом поникла. Жажда, урча, как довольная кошка, забилась в свою темницу и сомкнула глаза.
        - Браво, Шериан, - похлопал в ладони предводитель серых. - Иного я от тебя и не ждал. - Он отступил в сторону, открывая его взгляду замершую дружину князя Итара. По спине Шериана пробежал неприятный холодок - глаза воинов бессмысленным взором уплывали куда-то за горизонт, словно люди были лишь марионетками, безвольными куклами в чужих руках. - Убей их и мы снимем огонь. Нас тебе не победить, об этом ты, я думаю, уже догадался. - Три мага в серых плащах тут же пододвинулись к своему предводителю, окружая себя непробиваемым куполом древней неизвестной защиты.
        Тень нерешительно качнулась, обращая сквозь них растерянный взгляд.
        - Они враги, Шериан, - пришли издалека слова мага. - Сомневаешься? Тогда смотри!
        В бессмысленных глазах появилась мысль, хотя нет - отклик чужого приказа. Десятки взглядов скрестились на нем с одним и тем же выражением - желанием его смерти.
        - Их оружие заряжено силой против тебя, - подсказал маг, - той самой, что доставила тебе такое неудобство в нашу последнюю встречу. Не будешь обороняться, тебя убьют. Попытаешься уйти - княжество будет уничтожено. Выбирай, наше пламя тебе не по зубам.
        Люди двинулись навстречу Шериану сначала чуть замедленно, но затем все быстрей и уверенней. В глазах, обращенных к нему одному, заплясали отблески магического огня.
        Жажда радостно откликнулась на зов, заполнив его целиком. Меч поднялся, указав острием на живую надвигающуюся стену. Маги не лгали, их клинки действительно сияли болезненным темно-оранжевым светом. Но сейчас, когда в Шериане поднялась тьма, все вдруг стало казаться таким несущественным, что он едва это заметил.
        Князь Итар со своей дружиной застыл позади, не сводя с него пристального взгляда. Вперед же двинулись отряды наемников. Взлетели стальные клинки, но еще раньше, опередив буквально на миг, в их ряды влетела тень, начиная бег кровавой круговерти.
        Вишневые брызги смешались с ледяным свистом стали, словно поток водопада, раздробились на сотни мелких бисеринок, оседая на одежде и лицах людей. Стройный вихрь в самом центре не утихал, и каждое движение забирало чью-то жизнь снова и снова. Черное лезвие слилось в единый круг, роняющий тяжелые липкие капли в изумрудные ладони травы. Один за другим наемники падали на землю, приникая щекой к упругим молодым росткам.
        Князь Итар движением век послал на тень дружину и они слитно рванулись вперед, замыкая ее в кольцо. Лишь только кто-то выбывал из круга, как на его месте сразу же оказывался другой, не давая гибкому врагу ни единого шанса на победу.
        Бешеный темп схватки изматывал, несмотря на обилие пролитой крови. Все чувства были подавлены магическим вмешательством в разум людей, а холодная отстраненность не могла питать тень. Шериан начал уставать. Воздух резко давил ему на плечи, все чаще опуская на скользкую траву. Заскрежетав зубами, он поднялся рывком, так и не сумев избежать оранжевого клинка, прорезавшего глубокую полосу на его груди. Серые маги сказали правду - для этих мечей он не был неуязвим.
        За первым порезом последовал второй. Еще один клинок погрузил свое острие ему в бок, кто-то успел ударить в спину. Боль прошлась огненной лавиной, разливая слабость по всему телу, меч вдруг стал слишком тяжел и воздух более не держал его. Сила утекала вместе с кровью и вся магия теней не могла противостоять этим людям с застывшими лицами. А за спиной огонь пожирал княжество, воины своими телами закрывали детей и женщин, обессиленные дружинники падали в пламенный зев, раскрывая рот в беззвучном крике безграничной боли. На миг перед глазами ярко вспыхнуло обожженное лицо Грома, а чуть поодаль князя Грили.
        Ради них.
        Под ногами ярко заалела его собственная кровь. Ее он и поднял стеной вокруг себя, немыслимым усилием возвращая прежний бешеный ритм. Черная молния скользнула вперед, добивая последних дружинников.
        Остался Итар, один только молодой князь, так и не сумевший понять, что его жизнь в игре Свиона лишь разменная монета. Но неподвижный силуэт двоился в глазах у Шериана, весь мир шатался, швыряя его на колени. Итар медленно поднял меч, размахнулся и бросил его как копье в грудь иноземцу. Черное лезвие рванулось навстречу и вдруг вырвалось из ладони, отброшенное в сторону более сильным противником.
        - Извини, Шериан, - раздался сожалеющий голос серого мага. - Это меч древних, он мой собственный, пронесенный сквозь тьму времен.
        Тень вскинула голову, сапфировые глаза блеснули, принимая знание извне. Пальцы стиснули тонкий жезл повелителя Ризмора.
        - Не поможет… - растаяли в воздухе печальные слова мага.
        Кровь из ран тонкими нитями протянулась к темному навершию жезла, сплетаясь с чернильным мраком, жаждой теней и страданиями десятков людей. И эта смесь раздвинула пространство перед Шерианом, вызывая из него чудовище, не менее древнее, чем сам меч. Две когтистые руки сцапали его в полете, рывком втащив во тьму. Следом неожиданно поволокло Итара. Мгновенный ужас промелькнул в глазах, лицо князя напряглось, разрывая чуждые путы, но было уже слишком поздно. Пространство захлопнулось.
        Шериан опустился на колени, упершись рукой в багровую землю.
        - Я победил, - поднял он смертельно усталые глаза на обладателей серых плащей. - Убирайте огонь!
        Древний маг одним молниеносным движением заставил пламя уйти в землю. Его белое лицо искривилось в маске ненависти.
        - Знаешь, Шериан, - медленно произнес он, - я редко ошибаюсь. Ты не из рядовых теней, следовало догадаться, когда тебе внезапно пришли на помощь. Ради мелкоты никто бы подставляться не стал, а ту молнию ты бы не отразил и кто-то это знал. Ее уничтожил один из высших воинов-теней, к коим, видимо, принадлежишь и ты. Что ж… мы уходим, наша основная задача выполнена и отныне мы свободны.
        - Что за основная задача? - хрипло спросил Шериан.
        - Внести страх, сумятицу перед Силами стихийных магов, заронить в души людей осознание собственной слабости перед западными государствами. Еще пара столетий и эти земли падут к ногам Свиона.
        - Ты так в этом уверен?
        - Уверен, Шериан, - маг развел руками, - и ты тоже разделишь мою уверенность через десять-двадцать лет, когда здесь начнутся первые изменения. А теперь мы уходим. Прощай.
        Четверо магов раскрыли пространство и шагнули в едва тлеющий свет, и там, в конце, он на миг успел разглядеть Миньер…
        Темная фигура одинокого воина четко вырисовывалась в этот предзакатный час. Он смотрел куда-то вдаль, ловя последние отблески багрового света. Сгущалась ночь, опускаясь на плечи воина тяжелым черным плащом. Ровно год истек с тех пор, как он покинул императора, прошлое понемногу меркло в памяти, словно отгораживаясь стеной сгущающегося тумана.
        Жизнь вокруг постепенно налаживалась, приходили люди, заново отстраивая свои поселения. И все вроде было точно так же, как раньше, но лишь на поверхности. Глубже угадывалась надломленность некогда сильной веры и духа, даже в глазах князя появилось что-то новое, как будто ему стал виден скорый конец его устоявшегося привычного мира. Да и между ними тоже наметилась легкая отчужденность, Грили так и не смог забыть, что он, Шериан, в чем-то такой же, как те убийцы, что некогда питались страхом его людей. Прямо он не винил его ни в чем, но чувствовалось, как он вопрошает себя, а что было бы, если б этот странный воин не появился в его княжестве. Быть может, беда обошла бы их стороной?
        Шериан чувствовал, как весь мир затапливают волны ненависти, рождаемые собственной боязнью перед неизвестным, как сталкиваются тысячи людей. Картины накладывались одна на другую, полные тьмы и отчаяния, боли и ярости. На миг ему захотелось убежать от всего этого, туда, где еще можно что-то поправить, не допустить прорыва плотины человеческих слабостей, ведущих всю жизнь к кровавому концу.
        Ночь нежно коснулась щеки, неторопливо разворачивая перед Шерианом хрустальные нити бесчисленных дорог, тонких и хрупких путей в другие миры. Некоторые манили ясным чистым светом, другие были чуть замутнены, а некоторые черны, означая закрытость этих миров для него. Один шаг - и нить забросит его в иную жизнь, но он медлил, пытаясь разобраться в своих чувствах, понять, чего именно желает.
        Пути, словно почувствовав его нерешительность скрутились в тугой клубок и померкли, затаившись в глубине ночи, далекой-далекой тишине, нежной и волнующей.
        Неожиданно словно вспышка прорезала мрак и Шериан покачнулся, с необычайной четкостью видя знакомые зеленые просторы, теплые пески. Здесь ему тоже больше не место.
        - Пора, - выдохнул он. - Пора в путь. Но еще не скоро я увижу тебя, мой император.
        Грили не знал, как вести себя в обществе высокого иноземца с мертвенно-белой кожей и пронзительными глазами, молниеносно меняющими цвет. Он одновременно и уважал его и опасался, но в глубине души мелькнуло чувство странного облегчения, словно присутствие Шериана было ему в тягость. Хорошо, что он уезжает, рано или поздно, но это должно было произойти. Жизнь понемногу налаживается и будет лучше, если он покинет их край.
        - Я желаю тебе удачи, иноземец, - искренне произнес князь. - Прими благодарность и знай, что ты всегда можешь…
        - Я все понимаю, - мягко прервал его Шериан. - Вполне возможно, что я действительно привел несчастья на ваши земли, хотя скорее всего это последствия всеобщего разрушения. Мне жаль, что все так вышло, князь, но я могу сказать лишь одно - держитесь, будьте сильными и не давайте им поколебать ваши исконные устои. Иначе все рухнет.
        - Наверное, мы, люди, все таковы, - печально произнес Грили, - склонны винить в своих бедах всех, кто подвернется под руку. Я вижу в твоих глазах неизгладимую горечь и боль, как тогда, в первую встречу. Потом это ушло, а теперь снова вернулось и не без нашей помощи. Мне больно это говорить, но люди всегда будут отталкивать тебя.
        - Значит, нужно научиться не замечать этого, - устало ответил Шериан, - я уже учусь, просто пока плохо выходит.
        - Одиночество всегда тяжкий груз. Это как проклятие, когда приходится все нести в себе. Этого не увидеть по лицу, подобные чувства хранят лишь глаза очень глубоко, так, что и не заметить с первого взгляда. Я желаю тебе найти тех, кто сможет тебя не только понять, но и принять таким, какой ты есть. Прощай, Шериан.
        - Прощай, князь.
        Тяжело взвивалась пыль под копытами рослого жеребца, летящего сквозь месяцы нестираемых воспоминаний к началу пути. Можно было сразу перенестись в нужное место, но он не стал торопиться. Хотелось подумать, осмотреться вокруг, запомнить этот мир, потому что вернуться сюда ему предстояло еще не скоро. Темное мрачное небо стало ниже, прижимая его к земле, и именно это последним отпечаталось в памяти, когда Шериан небрежным движением руки вызвал хрустальные нити путей и медленно направил коня к одной из них. Перед самой дымкой он спрыгнул на землю и шлепнул коня по крупу. Тот послушно затрусил по дороге обратно к городу.
        "Так будет и лучше и спокойней", - подумал он, погружаясь в мерцающий сырой туман.
        Силуэт Шериана какое-то время еще держался в этом мире, а затем резко растаял, разрывая незримые нити, и император в далеком Миньере понял, что его страж ушел…
        Часть вторая
        Глава первая
        Роун
        Ветки длинными корявыми пальцами цеплялись за одежду, рвали волосы, но за спиной выли голоса, потерявшие человеческое звучание, и останавливаться было нельзя. Воислава прижалась щекой к шершавой коре дерева и затаила дыхание. Она чувствовала их приближение. Скоро они оказались овсем близко. Девушка закрыла глаза, сосредоточилась и мысленно протянула руки к шее ближайшего преследователя, сжала со всей накопившейся ненавистью. Сквозь плотно сомкнутые веки она продолжала видеть, как он задыхается, судорожно пытаясь вырваться из призрачного плена, хрипя, валится на колени и опрокидывается на спину.
        Мертв.
        Остальные замешкались, обступили неподвижного Милослава, не решаясь даже дотронуться до него, боясь непонятной смерти так, словно она стояла прямо у них за спиной. Такой шанс Воислава не могла упустить. Силы истончались, рвались, как прогнившая веревка, но она отчаянно стремилась уйти как можно глубже в лес.
        - Мы найдем тебя, ведьмино отродье! - с неистовой злобой выкрикнул мужской голос, разбивая охватившее людей оцепенение.
        - Найде-о-ом… - поддержало его эхо.
        Узнать грубый, надрывный голос не составило особого труда - Илвин, брат Милослава. Захотелось убить и его, но сил осталось слишком мало.
        - Вам меня не поймать. Не так легко, - тихо прошептала девушка.
        Запутанные лесные тропинки разворачивались нехотя, не желая впускать в свое чрево чужака. Убежище было совсем рядом. В глазах мутилось, но Воислава успела скользнуть в небольшой овраг под поваленной сосной. Длинные мохнатые ветви надежно укрыли беглянку от внешнего мира. Девушка свернулась клубочком на усыпанной желтой хвоей земле. А селяне шли все неувереннее, окончательно потеряв ее след. Смерть вожака поубавила в них смелости, но останавливаться они не хотели, видя в этом недостойное малодушие. Вот если б кто-то…
        - Все. На сегодня хватит, - послышался голос Тритена, кузнеца. - Надо покончить с Веленой, она сильнее. Потом вернемся.
        - Но она уйдет! - яростно вклинился Илвин. - Наверняка притаилась где-то поблизости! Нужно искать ее сейчас, потом будет поздно.
        - Тебе надо, ты и ищи, - откликнулось сразу несколько голосов. - У нас семьи, дети. Кому охота таскаться за этой тварью в потемках. Еще придушит, как Милослава.
        - Трусы! - не своим голосом завопил тот. - Кого испугались?! Девчонки, истратившей последние силы?!
        - Если и правда последние, значит сама помрет, - спокойно отозвался кузнец. - Да и голову ты ей вон как камнем разбил. Всяко не выживет. Митро в прошлом году забрел сюда сдуру и не вышел. Так ведь здоровый был. А тут…
        Переругиваясь, мужики потянулись обратно в деревню, где еще утром жила и она, Воислава…
        Избушка стояла на окраине деревни, но вовсе не выглядела заброшенной. Старый дом наконец-то нашел хозяев и понемногу возрождался, становясь уютным и семейным.
        Велена, смеясь, обняла Доната за шею и запрокинула голову, глядя ему прямо в глаза. Широко улыбаясь, он подхватил ее и закружил жену вокруг себя, словно боясь упустить хоть секунду из их коротких дней, наполненных хрупкой любовью. Время тревог ненадолго ушло, давая им насладиться жизнью, счастьем, совсем недавно казавшимся таким недоступным. Яркое осеннее солнце окутало светящейся паутиной пару, затмившую любовью его само. Отразившись от блестящей медной пластинки на груди молодой женщины, скользнуло к их ребенку озорным теплым лучом.
        Ведунья, с детства отвергаемая селянами, все же нашла свою судьбу - человека, видевшего не злобную темную сущность, подобно остальным, а нежную, ласковую девушку, пусть и владеющую странной силой. Шесть лет пролетели как лист, сорванный игривым стремительным ветром, промелькнули перед глазами, обещая жизнь цвета безоблачного летнего неба с редкими вкраплениями золотых облаков…
        - Донат! - Чужой голос прозвучал настороженно-глухо.
        Поставив жену на землю, тот обернулся, привычно закрывая ее спиной. В отдалении стояла целая толпа селян. Некоторые сжимали в руках вилы и колья, и солнечный день померк, прикрывшись темными облаками. Окликнул староста, немолодой, но еще крепкий мужчина с пронзительным недобрым взглядом.
        - Донат, ты ведь знаешь… - он помолчал, набрал в грудь побольше воздуха и продолжил, чувствуя нарастающее напряжение за спиной, - урожай в этом году совсем плохой и скотина дохнет почем зря. Совсем худо дело. А ваша животинка здорова, хозяйство не в упадке… Странно это. Люди говорят, без жены твоей не обошлось.
        - Да что там говорить! - словно по команде подняли крик женщины. - Убить ведьму! Пакость эдакая! Нечисть! И на детей наших болезни наводит! А на днях у Родня изба сгорела дотла, вынести ничего не успел. Не иначе, как она огонь заняла! Убить!
        - Убить! Убить! - поддержала толпа, заглушив укоряющий голос старосты. - Ты б отошел в сторонку, Донат. Околдовала ведьма, ясно все! А нечестивое отродье убить!
        На лицах людей ясно читалась злоба, подогреваемая их же криками. Ненависть, затаенный, заглушаемый в себе страх сплелись, рвясь наружу. Это были вопли людей, не способных побороть в себе чувство непонятной темной зависти к другому человеку, обладающему большей силой. Человеку, заставляющему себя бояться.
        - Велена, бери ребенка и бегите через лес! - отрывисто приказал Донат и двинулся вперед, не торопясь, давая время жене и одновременно отбирал его у себя.
        Ведунья застыла. День рассыпался, разбился, вызвав в груди отклик пустоты. Рука крепко сжала медную пластинку с острыми краями, и ладонь почувствовала влагу выступившей крови. Она не могла заставить себя бросить Доната сейчас, едва обретя счастье. Хотелось сделать хоть что-нибудь, лишь бы не стоять на одном месте.
        Острые края пластины врезались все глубже в кожу, кровь быстро заструилась по тонкому запястью, но даже боль не могла вывести ее из оцепенения, только в сознании неожиданно прозвучал давно позабытый голос, напомнив: "Выбор окончателен".
        Она знала, что как бы силен не был Донат, толпу ему не остановить. Селяне попытались отбросить его в сторону, но он не позволил, встав, как скала у них на пути. Мир вдруг закружился вихрем вокруг дома, наблюдая, как человек бьет, превращая лица в кровавую маску, ломает, выворачивая кости наружу… но и вконец озверевшие селяне, уже не желая заканчивать дело миром, били его, толкали из рук в руки. Один из них, отодвинув своих, с разбегу метнул в грудь Донату вилы, и Велена отстраненно, будто со стороны увидела, как окровавленные концы вылезли у него из спины. Прорвав рубаху они рванулись назад.
        Крик заклокотал в горле, вырываясь сиплым шипением. Широко раскрытый рот страдальчески искривился. Она силилась выдавить хоть единый звук, позвать его, и не могла, только хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Донат падал неимоверно долго. Падал, запрокидывая голову и ловя ее взгляд в последнем прощании, а они били и били, коверкая красивое сильное тело, уродуя дорогое лицо, а его глаза лишь приказывали бежать. Тускнея они все еще смотрели на нее, любя взглядом, в один миг говоря все, что не успел, уходя в дорогу бесконечности без нее…
        Это падение заканчивалось и вновь начиналось у нее перед глазами, повторяясь замедленно, словно для того, чтобы она увидела все до малейшей детали, увидела и запомнила навсегда.
        Их ребенок громко испуганно плакал, и плач вдруг притянул ее к себе. В этом вращающемся мире она неловко подхватила малышку на руки и бросилась бежать, видя его глаза, будто ведущие ее сквозь лес, сквозь мир, все дальше от их дома.
        Бег, бег, бешеный стук сердца, разорванного пополам. Деревья летели навстречу, ветер скорбно стонал, прикрывая ее своими крыльями. Она теперь одна. Нет, не одна. С ней Донат, и их дитя. Нет, Доната нет, только дитя. А Донат? Где он? И снова взгляд, падение тела, запрокинутая голова, кровь…Дона-а-ат?! - крик. Чей? ЕЕ?! А взгляд тащит, продирает ее сквозь лес. Шаг, стук, шаг, стук, взгляд.
        Он мертв.
        Двенадцать лет прошло, но Велена помнила тот взгляд. Он вывел ее из леса на дорогу, спас от смерти ради дочери. Семнадцать лет - ей теперь столько же, сколько было Велене, грустной девушке, встретившей свою судьбу. Донат. С ним ушла любовь, их короткое счастье. Но она все еще жила ради дочери, ради памяти. Воислава выросла такой похожей на нее, а характер и глаза отца. Сильная, решительная, живое ранящее напоминание о том, что когда-то было.
        В Рынске Велену, будто бы чудом уцелевшую при набеге на обоз, приняли настороженно. Время было такое - люди верили, что с новым человеком может прийти и новая беда. Столько лет прошло, а они так и остались чужаками. Сначала на красивую молодую женщину заглядывались, звали замуж, но Велена оставалась верна Донату, и от женщины отступили. Веяло от нее Силой, дремлющей, но могучей, и стали косо посматривать люди, сами не понимая причины. Вроде хозяйство маленькое, а ладное. Как же так? Дом уютный и дочь подрастает… такая же гордая, холодная - чужая. Зависть, обида на отказы копились. Непонятный, горящий, как крохотный черный огонек, страх жег душу, перерастая в тихую злость, затаенную ненависть…
        Воислава, на ходу поигрывая тонкой стрелой, пошла с утра в лес. Здесь можно было бродить целыми днями, к тому же только среди деревьев создавалось ощущение полной защищенности. Осторожно сжав подаренную матерью медную пластинку, она ощутила душащий приток сил. Ей это нравилось, словно резкий холодный порыв ветра захватывал дух и подбрасывал в воздух опавшую листву. Легкий шум привлек ее внимание. Тихо ступая, Воислава натянула лук. Сорвавшаяся стрела пронзила длинноухого зверька, притаившегося за кустом. Подхватив добычу, она тут же спрятала ее в заплечный мешок и поспешила домой. Странно, но задерживаться сегодня не хотелось. Что-то тревожило, но что?
        Нахмурившись, она выбралась из-за деревьев и пошла к дому, но на площади натолкнулась на путника, попросившегося вчера на ночлег к соседям. Его страшно изуродованное лицо напоминало разбитую и неумело склеенную глиняную миску… и что-то еще.
        Он бил, превращая лица в кровавую маску, ломал, выворачивая кости наружу, а селяне обрушивались на него, превосходя силой, числом, били в грудь вилами, кольями, и рвались за спину, но он словно зверь, отшвыривал их назад, защищая, защищая…их?
        Воислава так и не смогла забыть, как убивали отца. Сейчас это ярко вспыхнуло перед глазами, и среди мелькающих обликов селян она наткнулась на отлетевшего израненного человека с кровавым месивом вместо лица. Оно совместилось с лицом путника и застыло, приклеившись чертой к черте.
        В темных глазах Воиславы мелькнул затравленный ужас, бросивший ее вперед, навстречу матери, все такой же хрупкой, с большими печальными глазами. Миг и та встретилась взглядом с прошлым, словно тонкой отравленной иглой проткнувшим их навсегда разлетевшуюся жизнь еще раз. Теперь окончательно.
        Лицо путника перекосилось:
        - Ведьма?! - его глаза расширились. - Ведьма!
        Обернувшись он закричал:
        - Ведьма! Ведьма!
        Велена оцепенела - это был кошмар, много раз приходивший к ней во сне, безумная фантазия, внушенная страхом. Двенадцати лет как не бывало, она вновь стояла на дворе перед домом, спрятавшись за спину Доната, а люди кричали, обвиняя ее, тряся кулаками… Но Доната не было, зато толпа быстро собиралась, окружая путника и бросая на нее откровенно злорадные взгляды. Тот что-то объяснял, указывая на нее пальцем, голос срывался на визг, и лица людей темнели, черты искривлялись, выпуская на поверхность все таимые помыслы. Первым на Велену взглянул Милослав, когда-то тоже получивший отказ. Тогда его взгляд был гневным, теперь - злым и мстительным.
        Повернувшись, он молча потащил из плетня кол. Велена побледнела, завертела головой в поисках дочери и Воислава прочитала по ее губам немой приказ: "Беги".
        - Ведьма! - бросил Милослав и толпа занялась, как сухой стог сена. - Ведьма! Ведьма! Ведьма! Смерть!
        Наплыв враждебных чувств оказался настолько силен, что стегал ее ненавидящими выкриками так ощутимо, словно это были вовсе и не слова. Она вновь застыла, как тогда, беспомощно глядя вперед, и крик, рвущийся с губ, пропал. Чувство близкой смерти, которой на этот раз не избежать, повисло в неожиданно наступившей оглушающей тишине.
        Воздух холодно свистнул, мелькнуло черное оперение стрелы, выбив одного из строя селян, затем второго, третьего… Воислава покачнулась, не успев увернуться от кома земли, и тот ударил ее в плечо. Следом по виску скользнул острой гранью камень, рассек кожу, и горячая кровь заструилась по лицу. Тем временем влажные пальцы судорожно хватали воздух, словно надеясь извлечь из него стрелы. На лбу выступила испарина - колчан был пуст. Машинально поняв руку, девушка подергивающимися пальцами стерла струйку крови со щеки и ощутила мелкую предательскую дрожь, волной поднимающуюся из глубин подсознания.
        Селяне прикрыли собой раненых и догадавшись, что стрел больше нет, заметно приободрились. Не отводя глаз от ее лица, Тритен, местный кузнец, нехорошо усмехнулся и взвесил на руке тяжелый молот.
        Воислава невольно попятилась, но тут же совладала с собой и двинулась навстречу спокойным упругим шагом. Откуда-то пришла твердая уверенность, что именно сейчас в ее силах перевернуть всю деревню, смести, стереть десятки человеческих жизней. Дурманящее чувство захватило ее целиком, отдаляя реальность, и тем неожиданнее оказалось болезненное, грубое прикосновение земли к губам. Зрачки расширились, встретив темноту…
        Велену сбили с ног градом камней, из рассеченной скулы потекла кровь, придавшая селянам трусливой смелости. Ее окружили, враждебные крики слились в один волчий вой, безумное требование смерти, и рядом не было никого, кто мог бы ее спасти. Взгляд Велены устремился к дочери, уткнувшейся лицом в землю, и она впервые пожалела о сделанном выборе.
        "Где ты, Воля?!", - безнадежно прошептали губы.
        Перед лицом на миг вспыхнули незнакомые зеленые глаза, полные искреннего сочувствия, и голос, будто всплыв из памяти, прошелестел: "Мне очень жаль, Велена. Прощай…".
        Прохладная тень скользнула вбок и растворилась, возвращая ее в реальность. Тонкие руки скрестились, защищая лицо от прямых ударов, но внезапно бок словно резануло раскаленным лезвием. От невыносимой боли мир завертелся, превратившись в сплошное марево. Земля, поднявшись вертикально, ударила ее по коленям, а потом осторожно, почти ласково коснулась щеки. Перевернуться лицом к небу самой ей не дали, и женщина сжалась, приготовилась к новой оглушающей боли, но напрасно.
        Селяне разошлись, повинуясь, чьему-то властному жесту. Милослав отступил на пару шагов, и широко размахнувшись, метнул в грудь Велене кол, пригвоздив поднимающуюся женщину к земле. Крик протяжный, жалобный полоснул людей, заставив отшатнуться. Изумрудные глаза, незаметные среди зеленой листвы, наполнились искрящимися слезами…
        Воислава, еще раньше опрокинутая наземь, судорожно дернулась окровавленными пальцами к пластинке. Волна дурманящей Силы закружилась вокруг нее, втягивая в себя клочья разорванных туч и даже само небо.
        - Не-е-ет, - шепнула мать посиневшими губами. - Ты не смо…
        Ее вновь манили глаза, завлекая, отдаляя от земли. Боль осталась далеко внизу, а впереди - его глаза: близкие, родные…
        Дочь не слышала ее, лишь чувствовала, как тело наполняется странной тягучей силой, поднимающей ее на ноги. Мысли путались, заглушаемые волной душащей, обжигающей ярости, дикой жажды убийств, идущей из самого сердца. Воислава напряглась и зацепила кончиками пальцев ускользающий шелк ветра. Миг - и он взвился вихрем, готовый смести Рынск с лица земли. Воислава повела рукой, раскидывая толпу, и вновь пальцы попытались поймать бесплотный извивающийся порыв. Все ближе и ближе, она почти коснулась его, как внезапно буйный вихрь яростно отбросил ее в сторону и взвыл, бросившись ввысь. Она не смогла. Вот о чем хотела предупредить ее мать.
        С потерей силы тело наполнилось давящей усталостью и болевым отзвуком лопнувшей нити между ней и недавней мощью. Неудовлетворенная жажда мести рвала на части. Опустошенная, Воислава беспомощно смотрела в широко раскрытые глаза матери, мертвые глаза.
        Ошарашенные селяне осторожно поднимались с земли, пугливо вжимали головы в плечи. Но ничего не происходило и они потихоньку тянулись за вилами, шарили по земле, пододвигая камни и не отрывали испуганно-ненавидящего взгляда от Воиславы. И она побежала.
        Вспыхнувший страх швырнул ее к лесу. Камни безостановочно били в спину, плечи, голову, бросали ее на землю. Все вокруг расплывалось, но лес уже был перед ней, поглощая большим размазанным пятном. Она оттолкнулась от первых деревьев, заставляя тело бежать все дальше. Споткнувшись о корни, упала. Руки загребали опавшую хвою, листья, скребли землю, но подтягивали тело вперед. Дикая боль клонила голову вниз.
        "Ползти, ползти, ползти", - билось сердце. Воислава судорожно вдыхала воздух, из разбитых губ сочилась кровь, а там, за спиной все еще били мертвую мать…
        Голова неприятно ныла, но короткий отдых унял боль. Девушка, все еще дрожа и оглядываясь через плечо, смогла выбраться из-под сосны и доковылять до лесного озера, скрытого мощными стволами деревьев. Нагнувшись над водной гладью, Воислава безразлично отметила глубокие грязные царапины на треугольном лице, чужие испуганные глаза и слипшиеся черные волосы. Наскоро умывшись, интуитивно простерла руки над озером, медленно свела ладони и потянула на себя. Вода послушно вздыбилась, вылепляясь в подобие колеблющегося шара. Откинулись прозрачные ресницы, плеснув на нее каплями влаги.
        - Ты давно не вызывала меня, Велена. Нарушила обещание, данное Донату? Впрочем, не важно. Чего ты хочешь?
        - Я не Велена. Я Воислава, ее дочь. Хочу знать, что происходит в деревне, - голос девушки дрогнул.
        - Хорошо, ты имеешь право, - тихо прожурчал озерный дух. - Я скоро вернусь.
        Водяной шар распался. Обхватив себя руками, Воислава тщетно пыталась сдержать дрожь. Хотелось громко рыдать, кричать, выть, как брошенной побитой собаке… и убивать. Всех.
        Вода вновь вспучилась:
        - Ваша изба горит под радостные крики людей, - лаконично сообщил дух.
        - А мама? - вырвалось у девушки. - Что они сделали с ее телом? Что?
        - Затащили в избу и оставили там. Это хорошо. Велена превратится в пепел. Пепел развеет ветер. Он упадет на землю и дремлющие силы ведуньи проснутся и от земли перейдут к тебе… Ты можешь вызвать меня еще два раза, - добавило прозрачное существо.
        - Но мама говорила, что часто вызывала тебя до замужества? - удивилась Воислава. - Почему я не могу?
        - Велена от рождения была ведуньей. Она дитя Сумрака, с первым вздохом впитавшая могучую силу Темной воли. Силы, самой выбирающей себе хозяина и передающейся от него по наследству. Кто-то воспользовался ею во имя Тьмы, кто-то во имя Света. Твоя мать добровольно отказалась от Силы, пообещав мужу также никогда не использовать свой дар ведуньи. Часть этой Силы есть и в тебе, она заключена в медной пластине. Теперь, после смерти Велены, она перейдет к тебе. Ты будешь очень сильна, если…
        - Если? - Воислава наклонилась к озерному духу.
        - Если вовремя не остановишься. С каждым разом Сила будет увеличиваться и в какой-то момент ты поймешь, что не сможешь без нее жить. Это шанс, выбор. Все будет так, как ты захочешь. Темная Воля не навязывается. Это дар, получив который, каждый волен выбирать, использовать его или нет. Отвергнуть дар нельзя. Я чувствую, Сила уже близко, скоро она станет твоей.
        Внезапно шар взорвался, разлетевшись веером прозрачных ледяных брызг. Налетевший ветер пригнул к земле кроны деревьев. Взвыв, спиралью закрутился вокруг Воиславы и покорно прильнул к ее рукам. В легком, почти неощутимом прикосновении чувствовалось полное отчаяние свободного человека, вновь попавшего в рабство на многие годы. Подрагивающий шелк лежал на ее пальцах безвольно, словно закованный в невидимую могучую цепь.
        Сухая листва под ногами вспыхнула алым пламенем, горячим, но не обжигающим, и взметнувшись, легла красной жаркой полосой поверх прозрачной трепещущей нити ветра. Из огненных недр доносилось сиплое рычание, совсем непохожее на тонкий возглас возмущения ветра.
        Из озера стремительно взвилась пенная волна, распахнула влажные прохладные объятия, нежно прильнула к девушке, добавив голубовато-снежный цвет. Ее ласковые, нежные прикосновения совсем не походили на поведение других стихий. В тихом журчании слышалась мелодичная любовь, верность настоящего друга.
        Разодранные на длинные бахромчатые нити, грозовые тучи сплелись над лесом в тяжелый жгут. Молнии распороли низкое небо. Сверкнув стальными когтями, устремились вниз, опалили землю, взметнув в воздух черную пыль. Дождь на лету подхватил ее прямыми тяжелыми полосами и помутнел, теряя первозданную чистоту. Черное небо опускалось все ниже, деревья скрипели, сгибаясь под свирепыми порывами вихря. Внезапно лесные великаны стали заваливаться, вырывая длинные толстые корни, облепленные сползающей грязью. Спираль разворачивалась, заполучив последнее, золотисто-черное пятно. В нем слились песок пустынь, черная плодородная земля, сухая вымершая, красная глина…
        А одинокая человеческая фигурка стояла посреди хаоса с закрытыми глазами, спокойно и безмятежно…
        Покончив с праведным делом, селяне не торопились расходиться по домам. Столпившись на площади, они живо спорили, кричали, не обращая внимания на усиливающийся дождь. Солнце давно скрылось, ночное небо казалось черным и неприветливым. Что-то надвигалось.
        Тритен первым удивленно посмотрел наверх. В глазах мелькнул животный ужас, перекрыв выражение привычного самодовольства. Рядом тонко взвизгнул Илвин, присел, закрыв голову руками. Раскатистый рокот прокатился совсем близко и сквозь тьму небес пробились стальные всполохи. Ночь ожила, хищно показав зубы, и выпустила тонкую пылающую стрелу, устремившуюся прямо на перепуганных людей.
        Толпа схлынула, как волна, оставив одинокие тела. Люди с воплями бежали под укрытия, запирались в домах, но молнии, пущенные умелым стрелком, били без промаха, поджигая соломенные крыши. Деревья стонали, падали, охваченные пламенем, и быстро гасли под тяжелыми злыми каплями дождя. Взбесившийся ветер молотом бил в двери, распахивая их настежь, земля дрожала, как живая. Усиливающийся гул поднимался кверху, и люди, вжавшись в углы, всем телом чувствовали приближающуюся беду.
        Никто так и не успел понять, что произошло, как было уже слишком поздно. Достигнув апогея, земля приняла их в свои холодные объятия, разом поглотив все дома, заживо похоронив селян, среди которых был и оставшийся на еще одну ночь путник.
        Яркие вспышки раскалывали небо на тысячу осколков, заглушая отчаянные, преисполненные ужаса крики, а из рыхлой черной почвы уже тянулись ввысь молодые сильные побеги…
        Глава вторая
        Два воина медленно подъезжали к небольшой деревушке. Лошади то и дело поскальзывались в грязи, вызывая нескончаемую ругань всадников. Воин помоложе, известный в кругу наемников, как Владий, едва сдержал удовлетворенную улыбку, заприметив вдали хоть что-то, отдаленно смахивающее на постоялый двор. Метнув на друга победоносный взгляд, он осторожно направил коня вдоль поваленной ограды к распахнутым настежь воротам.
        Облегченно выдохнув, воины спрыгнули на землю. Владий взъерошил длинные русые волосы, огляделся и ворчливо заметил:
        - Слава богам, добрались.
        Поправив меч, он покосился на спутника, такого же широкоплечего, стройного, как и он сам, однако далеко не столь импульсивного в поступках.
        Отведя уставших коней под навес, они вошли внутрь и устроились у стены, подальше от досужих взглядов. Подошел хозяин, как-то бочком, по-воровски. Не поднимая глаз, молча кивнул в ответ на резкий приказ принести вина усталым путникам.
        - Странное место, - вновь подал голос Владий, скользнув задумчивым взглядом по бледным, будто бы припорошенным страхом, лицам. - Пришибленный здесь какой-то народ.
        Миробой по привычке нахмурился, поднял ледяные темные глаза на хозяина.
        - Эй ты, что у вас тут произошло? Чего у всех вид, как у живых мертвецов?
        Тот вздрогнул, едва не выронив из рук тяжелый глиняный кувшин. Быстро оглянувшись, нагнулся пониже:
        - От ночи еще не отошли. Думали вообще до утра не дотянуть. Вам повезло, что не прибыли раньше, а то б застали и ливень с вихрем, и белые всполохи на черном небе. Тьма как живая надвигалась одной страшной стеной. К рассвету вроде как успокоилась, но мы люди старые, во временное затишье не верим.
        - Ясно, - нехорошо прищурился Владий. - Веселый край, как я погляжу. Даже и не знаю, остаться здесь или дальше поехать. Домишки у вас слабенькие, а уж после такой ночи вообще, неровен час, упадет бревно на голову, пришибет - и не видать нам княжеской дружины во веки веков. А нечисть, случаем, к вам не заглядывает? - неожиданно спросил он и озорно рассмеялся, увидев страдальчески исказившееся лицо хозяина. Вскинул обе руки. - Да я так спросил, на всякий случай. Не пугайся. Нам бы комнаты на две ночи.
        - Будут, - кивнул тот. Принял плату, зорко следя за каждой монетой, опускающейся в его широкую ладонь. Взгляд, то ли испуганный, то ли настороженный, прошелся по их нехитрому вооружению, будто оценивая, насколько серьезной защитой оно может послужить его заведению в случае беды. И лишь после этого соизволил отойти.
        - Ты чего людей пугаешь? - с укором спросил Миробой. - Они тут и так едва живые ходят, а ты им еще нечисть пророчишь. Все-то тебе надо перевернуть с ног на голову.
        - Напугаешь их, как же, - широко зевнул Владий. - И не ворчи. Скучно мне, понимаешь?
        - Вчера лишь из драки еле живой выполз, а сегодня, глянь-ка, уже затосковал. Ну иди, свяжись с кем-нибудь. Развейся.
        - С кем? - Воин приоткрыл один глаз, осмотрел полупустой зал, ответил сам себе. - Не с кем. Одно мужичье.
        - Ничего. - Неодобрительный прищур друга сказал ему все яснее слов. - Насколько я тебя знаю, препятствием это не было никогда. К тому же внешность обманчива, вспомни, как нас однажды отделали в похожем селении. Едва отбились.
        - Бешеные люди, - с отвращением пробормотал Владий. - Заезжий колдун тогда неплохо постарался и ведь ускользнул. Ловкий оказался, зараза. Может, и здесь кто обитает, с чего бы еще такой переполох - тьма, молнии. Больно знакомо, тебе не кажется?
        - Нет, - отрезал Миробой. - Не лезь в это. Мы едем устраиваться в дружину, тебе ясно? И давай не будет отвлекаться.
        - Как хочешь. Не сердись, - недовольно поморщился тот. - В дружину, так в дружину. Просто мне кажется странным, что все так совпало с нашим приездом. Можно и поспрашивать, не объявлялся ли тут наш старый знакомый. То-то будет встреча.
        - Без меня, - мрачно отозвался Миробой и поднялся. - Лично я пошел наверх, отосплюсь. Пока есть такая возможность. И ты пожалеешь, если меня разбудят раньше срока по твоей вине.
        Посмотрев ему вслед, Владий незаметно состроил гримасу и жестом подозвал хозяина.
        Открыв глаза, она обнаружила, что лежит около озера в полумраке робкого рассвета. Четырехцветная радуга все еще мельтешила перед глазами, заслоняя медленно поднимающееся солнце. День начинался светлый, живой, ярким багряным румянцем все смелее озаряя раскинутые деревья, поломанные стволы. В лесу стояла странная пугающая тишина, словно все живое затаилось, и хруст сухого сучка под ногой, шелест листвы казались слишком громкими, оглушающими. Воислава крадучись шла к дому, но выглянув из-за деревьев, недоуменно раскрыла глаза - черная перепаханная земля быстро зарастала диким кустарником, кое-где поднимались молодые окрепшие веточки, тянулись к солнцу. Деревни не было.
        Что-то непонятное, чужое скользнуло перед лицом, потянуло ее за собой, прочь из этого места. Воислава вздрогнула и сгорбившись, молча пошла за неясным чувством, выманивающим ее на дорогу.
        Семша, соседнее селение, встретило ее после полудня непривычно безлюдными улицами, но раскалывающая голову боль помешала Воиславе отметить эту странность. Она знала только одно - дичь, не раз проданная ею Семину, владельцу единственного здесь постоялого двора, поможет отыскать хотя бы временный приют. Он, конечно, человек прижимистый, но не такой плохой, каким желал подчас казаться, а она сейчас ох, как нуждается в отдыхе. Причем по возможности длинном и спокойном, а еще лучше бесконечном, потому что жить дальше не очень-то и хотелось. Внутри мало-помалу просыпалось другое желание - запрятаться как можно глубже и выть, словно раненый зверь, оплакивая разлетевшуюся вдребезги жизнь. Да только что это меняло, что давало, кроме полного отчаяния, в то время как ей просто непозволительно быть слабой. И она шла вперед, смахивая кончиками пальцев предательские слезы.
        В заведении Семина было сравнительно мало народа, но шум стоял как в потревоженном улье. Покачивающийся здоровяк доказывал что-то соседу, при этом звучно бил кулаком по дубовой столешнице с опасностью расколоть ее надвое каждым следующим ударом. Соревнований "кто кого перепьет" сегодня не было, что явно печалило хозяина. Семин с потемневшим лицом стоял вдали и созерцал невеселую картину, но заметив ее, соизволил выдавить жалкую улыбку.
        - Что Рынск? - коротко осведомился он. Сузившиеся глаза прошлись по ее потрепанной одежде и исцарапанному лицу.
        - Деревни больше нет, Семин, - отстраненно произнесла Воислава, глядя себе под ноги. - Я заночевала в лесу и лишь потому избежала смерти. Не знаю, что творилось ночью, но от Рынска не осталось ничего и никого. - Даже пепла от нашего дома. Даже могилы моей матери. - Я осталась одна. Совсем.
        - Этой ночью?! - поразился Семин. - А у нас ничего. Зато три дня назад мы с искренним удивлением встретили рассвет. Сильно сомневались, что это вообще возможно после ночного светопреставления.
        "Сколько же времени я провалялась в лесу?", - пронеслось в голове у Воиславы. Видимо, она побледнела, потому что Семин смотрел на нее тревожными глазами.
        - Помоги мне, - сипло попросила она, - позволь пока остаться у тебя. Я здесь больше никого не знаю. Мой лук при мне, и я буду добывать дичь для твоей таверны, ты же знаешь.
        Он задумался, перебирая в голове все возможные варианты ответа, даже открыл было рот для решительного отказа, но в последний момент передумал. Не больно-то хорошо обстояли его дела в последние дни, чтобы вот так запросто выгонять лишнего работника. Да и вообще…
        - Хорошо, но недолго, - сделав недовольное лицо, предупредил Семин. - Постояльцев у меня пока мало, так что комнатку подберем, Горена покажет. А там посмотрим. В долгу всяко не останешься, - с неприятным намеком произнес он и осклабился.
        Воислава устало кивнула и пошла за девушкой, спотыкаясь о каждую ступеньку. Самую верхнюю задела так, что едва удержала равновесие. Дочь Семина настороженно оглянулась, но она даже не заметила этого, вся во власти туманных картин, оставляющих во рту горьковатый привкус. В каждой из них почему-то было много темного. Воислава попыталась ухватиться за это слово, но оно ушло безвозвратно, совсем как те, кого она любила.
        Утро, противореча своей природе, облегчения не принесло, и хотя она рано покинула постоялый двор, стремясь в лес, где всегда чувствовала защиту, ничего не изменилось. Воислава по-прежнему казалась чужой сама себе. Даже здесь. Заемные стрелы быстро находили цель, только радоваться этому не хотелось. Мир умер для Воиславы. Или умерла она сама, та, что была.
        Семин без единого слова принял ее нехитрую добычу, уронив на ледяную ладонь несколько увесистых истертых кругляшков. При этом странно посмотрел в ее застывшие черные глаза, словно подозревая что-то, но тут же отвернулся. Этот колючий незнакомый взгляд напугал его, заронив сомнение в том, а осталась ли в нем хоть капля теплоты. И самое страшное - Семин все больше склонялся к мысли, что тьма выжгла Воиславу до дна, добравшись даже до самых укромных уголков, опустошила саму душу. Только вот не до того ему было, чтобы плутать в чужих кошмарах. Народу в таверне прибавилось, а значит и работы. Между тяжелыми скамьями сновала его дочь и еще пара работниц из местных, едва удерживая в руках выщербленные деревянные подносы с едой и грубыми глиняными кувшинами.
        Ловко увернувшись от чьих-то липких объятий, Воислава тронула Горену за плечо. Та метнула на нее неприязненный взгляд:
        - Что тебе? - В сухом голосе отчетливо слышалась нотка вызова.
        Воислава с трудом сдержала резкий ответ, так и рвущийся с языка. Произнесла спокойно и холодно, зная наперед, что угодит прямо в цель:
        - Не подскажешь, где бы мне побыстрее раздобыть одежды? Не обязательно новой.
        Мутновато-голубые глаза разгорелись жаром алчности. Тяжелый поднос опустился на грязную столешницу, игнорируя пьяные выкрики посетителей.
        - Тебе какой? Я могу принести, - живо ответила она, вытирая руки о мятый передник.
        - Мне бы простую рубаху, штаны, плащ, - задумчиво перечислила Воислава. - Примерно, как сейчас на мне, только попрочней.
        - Это можно, - кивнула Горена, окинув ее быстрым взглядом. - Я принесу тебе в комнату.
        Насмешливо прищурившись ей вслед, Воислава рывком освободилась от чужих пальцев, вцепившихся в ветхую ткань рукава, толкнула кого-то локтем в бок и пошла вперед, видя перед собой только старую лестницу. Тяжелое дыхание и жадные взгляды никогда не были для нее неожиданностью, тем более здесь, где за звонкую монету можно было заполучить любую из женщин, передвигающихся по залу с тяжелыми подносами. Она даже догадывалась, откуда в Семине вдруг проснулась доброта, почему он не только согласился выделить ей комнатку, но даже заплатил за дичь. Ничего, она все вернет, а потом уйдет тихо и незаметно.
        Горена влетела как ветер. Запыхавшись, вывалила на колени Воиславы одежду и впилась взглядом в быстрый ручеек тускло поблескивающей мелочи. На короткий миг все окружающее перестало для нее существовать, был только приглушенный звон, обещающий несколько часов ненадежной свободы вне постоялого двора. Семин внизу громко позвал дочь и она вздрогнула и дернулась к двери, страшась ярости отца даже больше других работников. Кому как не ей было знать, чем может обернуться не то, что неосторожное слово, а даже взгляд или как сейчас недостаточно быстрый отклик на его зов.
        Воислава вспомнила мгновенную искру животного ужаса в глазах девушки и подкинула кошель на ладони, отметив, что он вообще перестал что-либо весить. Оставшейся пары монет хватало разве что на еду, но это было только к лучшему. Не хотелось уходить из этого селения, оставаясь должной Семину. Она должна отрезать все пути отступления, раз желает забыть о прошлой жизни.
        Закинув старую одежду в угол и набросив темный шерстяной плащ, Воислава спустилась вниз. Народ, явно празднуя счастливое спасение от стихии, гулял на славу: с размахом, дракой и, как водится, крайне плачевными последствиями для хозяйства Семина. Все ближние места были заняты, но чуть поодаль, у стены, Воислава разглядела только двоих сидящих за большим крепким столом. И это в забитом-то зале?! Одни они сидели явно неспроста, но ожидание других свободных мест казалось делом не столько долгим, сколько напрасным, а потому, вздохнув, она направилась прямо к ним…
        Расставшись со спутниками, Титамир, нахлестывая коня, помчался в Миронол. Перед глазами стояло прощание с Малитой, ее слова, звучавшие словно обещание. Некстати в памяти всплыла шутливая полупросьба-полупредупреждение не задерживаться слишком долго. И хотя ветреный воин не был склонен к долгим привязанностям, на этот раз все, даже его друзья, обычно встречавшие новое увлечение циничными улыбками и затаенным сочувствием, вполне справедливо считали дело женитьбы решенным. Да и сам Титамир с опозданием и неохотой, но таки склонялся к этой же мысли.
        Влетев в деревню, он галопом направил Вихря прямо к дому ее родни, по пути едва не задавив нескольких селян и заставив встать посреди дороги тяжелую повозку. Впряженная в нее лошадка, низкорослая и тихая, отказывалась внимать приказам своего хозяина, даже несмотря на угрожающий свист кнута над головой. Темная полоса, промчавшаяся перед самой ее мордой, напугала кобылу так, что она сначала застыла, а потом вдруг неожиданно понесла. Раздались тревожные крики, женский визг и повозка опасно накренилась, а потом и вовсе завалилась на бок, роняя на землю приготовленные на продажу серые тюки.
        Позади послышалась отборная ругань, но Титамир, и не подумав останавливаться, осадил коня лишь возле знакомых ворот.
        Спрыгнув на землю, он распахнул как всегда незапертую дверь и крикнул:
        - Малита, встречай! Я вернулся.
        Всплеснув руками, к нему подбежала Залишна, крепко обняла и уткнулась в плечо. Лицо женщины было одновременно и радостным, и напряженным. Глаза она отводила, пряча взгляд, даже голос прозвучал как-то незнакомо, резанув ухо странной надтреснутостью.
        - Титамир! Неужели приехал… - Вдова неуверенно улыбнулась и потянула его на скамью. - Устал с дороги, знаю.
        Недобрые слова рвались с языка, но она сдерживала себя, боясь накликать беду. Соседи проходили мимо, заглядывали во двор, и тихий шепоток молотом бил в спину, предупреждая, что правды не утаить. Слишком мал Миронол, вся жизнь на виду. Не скажет она, непременно найдутся другие.
        Вдруг решившись, вдова вскинула голову. Сказала твердо и устало:
        - Малиты нет. Не живет она здесь больше. И хорошо, что так.
        - Это как "не живет"?! - напрягся Титамир. - Да где она?
        - Полторы недели тому замуж вышла, - медленно проговорила Залишна и успокаивающе погладила воина по плечу. - Сказала, что зря тебя ждала, когда тут такое счастье под боком. Вот и правильно. Пусть лучше его мучает, чем тебя.
        Титамир помолчал минуты две, потом недобро прищурился, обронив лишь одно слово:
        - Верну.
        - Зачем? - удивилась вдова. - Не стоит.
        Она сказала это так спокойно и уверенно, что он понял - дороги назад нет. И тут же растерялся:
        - Ведь обещала…
        Ветерок взъерошил короткие волосы, закружил по двору пыль, надеясь привлечь к себе внимание. Титамир тупо смотрел в одну точку, не зная, что еще сказать, да и стоит ли, когда и так все ясно. День померк, ритм биения сердца замедлился, а вместе с ним и жизнь.
        - Кто же муж? - с некоторым опозданием оскорбленно спросил он и заскрежетал зубами от боли предательства. Правда, в глубине души еще теплилась слабенькая надежда, что Малиту можно вернуть. Если захотеть. А он хотел.
        - Вирон Милонянович, - осторожно ответила женщина.
        - Купец?! - поразился Титамир. - Но ведь она отказала ему три года назад. Меня когда повстречала.
        - Тогда отказала, а теперь приняла.
        Залишне сделалось не по себе от его вспыхнувшего взгляда и она поспешно зачастила, надеясь оттянуть развязку, сбить вздымающуюся волну гнева.
        - Один ты в ней хорошее видел, а я, мать, знаю, кто она самом деле, хоть и дочь мне. Глядя на твою любовь, думала, переломится, получше станет, да нет.
        - Но почему? - вновь тупо спросил Титамир. - Понимаю, два года не виделись, большой срок. Может, сам виноват, что так произошло, но все равно…
        Он поднялся со скамьи, поправил меч, задержав руку на широкой рукояти.
        - Узнаю, - твердо произнес воин, кривя губы в горькой усмешке, - пусть сама все скажет.
        Вдова подскочила следом, ухватилась за руку, судорожно соображая, что бы еще такого сказать, лишь бы не дать ему уйти.
        - Не пущу! Ты мне всегда как сын был, - из глаз доброй женщины вмиг брызнули слезы, - дороже родной дочери. Не хочу, чтобы она и тебе жизнь поломала. Элина вон на тебя заглядывается, только вчера прибегала, спрашивала, не вернулся ли.
        - Элина? - Титамир невидяще уставился в землю. - Пусть так, но я все равно спрошу.
        Осторожно отодвинув Залишну, он вышел на улицу. Вихрь поднял голову, посмотрел умными глазами и принялся дальше преспокойно щипать траву. Титамир походя потрепал его по гриве, рассеянно посмотрел вдаль. Где живет купец знать было необязательно, хватало и простой смекалки, чтобы угадать, чье же это жилище соседствует с домом старосты, заметно выделяясь среди прочих нехитрых деревенских строений.
        Подойдя к воротам, Титамир со всей силы грохнул по ним кулаком, вымещая гнев. Жалобно завыли собаки, попрятавшись под крыльцо. Выбежавшая челядь нервно переглянулась, вмиг догадавшись, кто это пожаловал в гости. Жениха Малиты в селении и уважали и побаивались. Хотя бы потому, что последние события на мирный лад точно не настраивали и вместе с тем не позволяли всем желающим оставаться в стороне.
        Хлопнула дверь и растолкав людей во двор вышел Вирон. Жестом приказал впустить незваного гостя. Светло-серые глаза оценивающе скользнули по пыльной одежде воина, чуть задержавшись на потертой рукояти меча, а потом впились в лицо.
        - А-а-а, - протянул он. - Титамир… Буянишь? Чего тебе?
        - Малиту видеть хочу, - зло бросил тот и начал обходить Вирона по дуге.
        Купец сделал шаг в сторону и заступил ему дорогу. Титамир в ответ угрожающе потащил меч из ножен.
        - Уходи! - вдруг звонко крикнула появившаяся на пороге молодая женщина. В ее глазах испуг смешался с виной, застыл на секунду и исчез, уступив место неприкрытой ненависти. - Мать передала тебе мои слова? Передала, знаю. Так вот ничего нового я не скажу, не надейся.
        Сбежав с крыльца, она встала у мужа за плечом, чуть склонив голову набок. Злость во взгляде мигом испарилась, по губам скользнула непонятная улыбка.
        - Я ведь тебя предупреждала, думала, прислушаешься, а теперь поздно. Так что уходи, Титамир, и зла не держи. Все прошло.
        Неприятные нотки проскользнули в ее голосе. Будто жалела его эдак злорадно. Мстила. И это как хлыстом стегнуло воина. Молча он смотрел, как она поворачивается к нему спиной и идет обратно к дому.
        Вирон растянул губы в слабой улыбке и перевел насмешливый взгляд на Титамира. Купец был достаточно умен и точно знал, что последует дальше. Он успел подготовиться, а потому внезапная ярость обманутого воина, прямо таки швырнувшая того вперед, не стала для Вирона неожиданностью.
        - Убью-ю-ю! - зарычал Титамир, отбрасывая меч и выставляя кулаки.
        Вирон ухмыльнулся и сделал крошечный шаг назад. Между ним и воином тут же вклинилось двое телохранителей, его неизменных спутников во время путешествий по чужим землям. Обычно им хваталось мимолетного взгляда, чтобы оценить ситуацию и именно это уже не раз спасало купцу жизнь. Но он не учел одного - сейчас вокруг был ни незнакомый город, ни лес, таящий в себе опасности вроде отравленной стрелы, летящей прямо в глаз. Здесь его родное селение, где Вирона, говоря по правде, уважают далеко не все.
        Привлеченные шумом и криками, люди сбежались слишком быстро, благо Титамира все знали в лицо. Кто просто поглазеть, а кто, неимоверно обрадовавшись такому повороту, и подмогнуть оскорбленному в лучших чувствах воину или купцу, неплохому, в общем, человеку. Вторых, правда, было меньше. Въехать в глаз за что-то свое, наболевшее, хотелось многим, а тут такой случай, как упустить. Потому дальнейшее походило на обычную драку, но с размахом. Титамир бил всласть, тем более, что опыт в этом имел - прочим на зависть. Слепая ярость, на миг затуманившая сознание, поугасла, оставив лишь азарт, желание выпустить пар, съездив по роже самому Вирону. Но купец был далеко, и сам в драку лезть не желал, поэтому приходилось пробираться своими силами. Поведя плечом, Титамир скинул навалившихся сзади, в придачу от всей души наподдав сапогом. Двое мужиков рядом удерживали друг друга за руки и бились лбами как бараны, хотя изначально, это воин хорошо помнил, встали на его сторону. Теперь интересы, видимо, разошлись. Как у многих других. Все это он отмечал краем глаза, безостановочно нанося удары, чтобы как можно дальше
продвинуться вперед, как вдруг наступила тьма…
        Слабо застонав, Титамир пошевелился и сразу же понял, насколько неудачной была затея не только обзавестись постоянной подругой, но еще и драться из-за нее невесть с кем. Помнится, раньше подобных проблем у него не возникало и не сказать, чтобы он сильно страдал по этому поводу. Глухая головная боль, всколыхнувшаяся от малейшего движения, служила тому еще одним молчаливым подтверждением.
        Медленно открыв глаза, он поморгал раз, другой, но темнота казалась непроницаемой. Где бы его не бросили, лучам солнца пробиться сюда явно было нелегко.
        Приподнявшись на локте, Титамир провел рукой по шершавой стене, ища хоть что-то, отдаленно смахивающее на опору. Ухватившись за какой-то выступ, он с трудом отодрал себя от холодной утоптанной земли, покачиваясь, распрямился в полный рост и сладко потянулся до хруста в суставах. Оглядываться не спешил, и так хорошо представляя себе в какую дыру угодил на этот раз. Подобные места были им давно и хорошо изучены как в одиночку, так и в компании друзей, а потому повернувшись, Титамир ничуть не удивился, разглядев хмурое ночное небо за неизменной решеткой. Ну, откуда-откуда, а из темниц он наловчился выбираться уже на третий месяц бродячей жизни.
        Пальцы заскользили по холодным земляным стенам, под каблуком дернулась и затихла крыса. Наконец, он нащупал шершавую дверь из темного дерева и разбежавшись, впечатался в нее плечом. Каково же было его изумление, когда оказалось, что несмотря на кажущуюся ветхость, дверь стоит насмерть.
        Сверху мгновенно послышались крики:
        - Эй ты, тихо там! А то еще всыпем - навсегда успокоишься.
        - Меч мой верните! - проорал в ответ Титамир.
        - Громадина твоя у старосты на хранении. Ворачивать не велено… Староста тебе за погром семь дней наказал сидеть, а затем решать будут, что с тобой дальше делать. Так что отдыхай там, лиходей. Из темницы тебе все равно не выбраться, она специально для таких, как ты выстроена. Испытанная много раз.
        Титамир схватился за голову - семь дней! Перед глазами мелькнули хмурые лица друзей, ждущих его где-нибудь в придорожном трактире, а тут такой срок… Но подрался все равно славно. Жаль, Вирону не успел заехать.
        - Задерживается что-то Титамир, - хмуро бросил Миробой. - Наверняка по дороге не удержался от соблазна прибить кого-нибудь, список побед пополнить.
        - Да улыбнись ты, - беззаботно пожал плечами Владий. - У него невеста два года тосковала, теперь быстро не отпустит. Никуда не денется, явится ближе к ночи.
        - Но мы его здесь уже два дня дожидаемся да и Малита не из тех, кто долго не может утешиться, - возразил тот. - Что-то мне подсказывает - ввязался наш друг в очередную неприятность и один выбраться не может.
        - Не прибудет сегодня, завтра же с утра и отправимся, - покладисто предложил Владий. - Решено! Вдвоем нам в княжеской дружине все равно не бывать. Договаривались все - все и будем пытать счастья.
        Миробой открыл рот, чтобы отчитать друга за легкомыслие и вдруг недобро повел глазами на кого-то за его спиной. Оглянувшись, Владий увидел закутанного в черный плащ незнакомца невысокого роста. Тот застыл рядом, отворачивался, пряча лицо.
        - Извините, но… - начал Владий.
        - Здесь занято! - рявкнул Миробой и поймал укоризненный взгляд друга.
        - Я вас не стесню, - глухо ответил незнакомец и сел на дальний угол скамьи.
        Теперь Воислава поняла, почему они сидели вдвоем. Такой прием, наверное, оказали не ей одной, но нестерпимый голод придавал смелости и уходить она не собиралась.
        - Успокойся, друг, - тихо произнес Владий. - Оставь, мы ведь все уже обсудили. Уедем завтра на рассвете, а пока перекусим как следует.
        - Хорошо, - неохотно кивнул тот. - Просто не люблю я чужих.
        - Я знаю. Ты ровно девица: "люблю, не люблю", - серьезно сказал воин, игнорируя сердитый взгляд Миробоя, и нетерпеливым жестом подозвал хозяина:
        - Тащи жареного гуся пожирней и кувшина два вина. Да смотри, не кислятины как обычно, а то опять получишь.
        Тот послушно закивал и посмотрел на Воиславу. В водянистых глазах проскользнула догадка и уголки его рта недобро опустились. Кажется, он понял, что добыча собралась ускользнуть из его рук и теперь раздумывал, как лучше всего этому воспрепятствовать.
        - Мне бы хлеба и воды, - попросила девушка, мельком взглянув на Семина, и тут же опустила голову, уставившись в стол.
        Среди такого количества народа она чувствовала себя неуютно, хотелось сжаться, сгорбиться, стать понезаметнее.
        - Ты не знаешь, как жить дальше? - Призрачный голос, казалось, звучал прямо в голове.
        - Кто это? - вздрогнула Воислава. Воины сразу же покосились на нее, один показал жестом, что человек, видимо, не в себе.
        - Я Темная воля. Ты можешь разговаривать со мной мысленно. Я хочу помочь, поэтому слушай внимательно… Сила, что перешла к тебе, раньше принадлежала еще восьмерым людям, таким же одиноким, как ты, чуждым суете этого мира. Но лишь трое использовали ее и каждый раз мне заново приходилось искать другого хозяина. Все это было так давно. Сейчас Силой владеешь ты, используй ее, тебя ведь ничего не держит. За тобой уже посланы всадники Тьмы и Света. Выбери, с кем пойти, а дальше я буду направлять тебя.
        - А если я не сделаю выбор?
        - Тебя убьют. Либо выберешь одну из сторон, либо окажешься между ними в качестве врага. Такая сила ослепляет. В одиночку ты будешь опасна. Недалеко отсюда есть развилка, две дороги для таких, как ты. Простому человеку они не видны. Иди туда. Впрочем, можешь поступить со мной так же, как Велена, но она сделала это ради любви, а ради чего тебе отказываться от меня?
        - Но ведь мама еще долго жила после своего выбора, не так ли?
        - Разве это долго? Впрочем, сколько бы она не прожила, своей смертью ей было не умереть. Годом раньше, годом позже, но ее убили. Подумай хорошенько, тот путник к вам не случайно забрел, его завели, направили куда надо, а дальше и вмешиваться не пришлось, сам все сделал. Если ты поступишь как Велена, то твой конец будет таким же…а может, и хуже.
        - Скажи, Воля, какая сторона повинна в…
        - Не могу, это может повлиять на твой выбор, сделать его необдуманным, импульсивным.
        - Но чем мешала мама? Она ведь ничего не делала, просто жила, как обычные люди.
        - В ней дремала сила, одинаково нужная и Свету и Тьме. Ее жизнь - это время, потраченное впустую, полное бездействие. Смерть же высвободила дар и передала его тебе, вновь заставляя служить. В случае нового отказа все равно найдется тот, кто им воспользуется. Так что если хочешь отказаться, то говори сейчас, потом будет поздно. Думай, решай…
        Голос исчез, оставив после себя слабое эхо прощальных слов и ощущение тянущей пустоты в груди. Воислава неторопливо доела краюху теплого ароматного хлеба, уронила на стол тоскливо звякнувший кошель и как ловкий ночной хищник скользнула к двери. Семин, занятый посетителями, даже не заметил ее ухода, только Горена метнула вслед взгляд, полный неприкрытой зависти.
        Остановившись на крыльце, девушка подняла голову, задумчиво глядя на вкрапления мерцающих искр в черной гуще небосклона. Воля права, ей нечего терять и идти тоже некуда. Воислава протянула к звездам руки, словно прося у них совета, но они только холодно молчали, несмотря на ее молящий жест.
        "Тебе прямо", - вновь подсказал знакомый голос и порыв ветра ударил в спину, подталкивая ее к древнему темному лесу. Совсем недавно он казался Воиславе насквозь знакомым, пропитанным теплом и дружелюбием. Теперь же, нависнув над нею, лес предстал таким одновременно величественным и мрачным, как никогда до этого.
        - Мне туда?
        - Нет, присмотрись внимательней.
        Воислава прищурилась - и под ногами обнаружилась серебристо-серая узкая тропинка, в отдалении расходящаяся в противоположные стороны. Абсолютно одинаковые, они отличались лишь направлением. Место осталось только для одного шага, дальнейший путь закрывал низкий серый туман.
        Воислава опасливо ступила на тропинку и по щиколотки погрузилась в мягко мерцающее серебро. Сделала еще несколько осторожных шагов и пошла чуть быстрее, беззаботнее, остановившись только на распутье.
        - Повернуть назад уже нельзя, так что делай выбор сейчас, - посоветовал голос. - Налево - Тьма, направо - Свет, отступишь - смерть.
        Она ступила налево, не задумываясь почему и зачем. Злость, гнев, обида перечеркивали другой путь, делали его непонятным и чужим. Из тумана навстречу ей выступил облаченный в черное всадник на вороном коне, а за спиной печально покачал головой золотистый витязь на снежном скакуне. Поворотив его твердой рукой, он скрылся в тумане. Зеленые глаза, те самые, что видела перед смертью Велена, распахнулись в изумлении и сразу потемнели до черноты. Секундное непонимание быстро сменилось нарастающим ужасом, словно правда только сейчас дошла до сознания Воли. Полупрозрачная тень качнулась, как бы желая убежать, но выбор был сделан. Молча наблюдала она, как Ночь помог Воиславе забраться на коня позади себя, тронул его каблуками и исчез вслед за Волгой…
        Вокруг была странная липкая темнота, только под ногами слабо поблескивала тропа, уходящая в Никуда.
        - Иди за мной, Воислава, - послышался тихий и словно надтреснутый женский голос.
        Оглянувшись, она увидела колышущуюся тень с человеческими очертаниями, ростом чуть выше себя. Горящие зеленоватые глаза казались до краев наполненными непонятной тоской.
        - Я Темная воля. Здесь мой дом. - Она немного нервно поплыла вперед и тьма рассеялась, открыв большое свободное пространство, огромную комнату со стенами, сотканными из тьмы. На противоположной стороне виднелась тускло поблескивающая винтовая лестница, уходящая верхом в непроглядный мрак.
        - Не притрагивайся к стенам, - предупредила Воля, - иначе попадешь в Неизведанное. Ты сделала выбор и теперь моя очередь выполнять обещание. Да, выполнять, - повторила она со странной интонацией. - Начнем с того, что с этого момента здесь не только мой дом, но и твой, и я сделаю все возможное, чтобы научить тебя правильно управлять Силой, держать ее под контролем. Объясню, что делать и как жить.
        Призрачное лицо Воли казалось бесстрастным, но в глубине глаз застыло непонятное выражение, словно она так до конца и не осознала сложившееся положение.
        - Теперь ты можешь сказать мне, кто виновен в смерти мамы? - В дрогнувшем голосе Воиславы угадывалась боязнь ответа. Лишь бы не та сторона, которую она выбрала, лишь бы…
        - Когда существует препятствие, мешающее, как Тьме, так и Свету, - очень тихо произнесла тень, - интересы сходятся. Потому гибель Велены - это усилия обеих сторон. Различие лишь в том, что Свет действовал более тонко, незаметно, а Тьма напористо, не скрываясь.
        - Но кто-то должен был стараться больше?!
        - Да, но я не скажу, кто, - твердо ответила Воля. - Это не запрещено, но я просто не могу… сама себе в этом признаться, - добавила она тише, с оттенком горечи в прерывающемся голосе.
        - Что было, если бы я выбрала Свет?
        - Ты все равно оказалась бы здесь. Это мой долг - подготавливать слуг сумрака вне зависимости от их пути, - и снова в голосе проскользнули печальные нотки.
        - Слуг Сумрака?
        - Сумрак - неопределенность, ни Свет и ни Тьма. Люди в большинстве своем рождаются, уже принадлежа к светлой или темной стороне. Это видят далеко не все да и осознают немногие, вот только изменить ничего уже нельзя. Но слуги сумрака или колебатели - люди без определенного пути. Они могут выжить, только имея силу. Имея и используя ее. Без этого скорая смерть, потому что они не такие. К сожалению, верить в это не хочет никто. Из восьми пятеро умерло раньше срока… по-разному, но не сами, а как Велена. Каждая их смерть - большая потеря. Слуги сумрака - убийцы. Они увеличивают силу Тьмы или Света, поддерживают вечную войну, не давая миру впасть в застой и разрушиться самому. В тебе так много боли и неистовства, что ты станешь идеальным Убийцей. Доверься мне, и о тебе будут помнить вечно. Просто попытайся всегда оставаться собой, даже если это будет очень сложно…
        В темном камине слабо трепыхался огонь, похожий на пойманную оранжевую бабочку с безжалостно оборванными крыльями. Вдалеке, за длинным овальным столом шла неспешная беседа, но слова доходили только до ушей избранных, тая в воздухе под действием крохотного, но очень мощного заклинания. Звучание голосов рассекало сгустившуюся над столом тьму, обжигало яростью, то и дело прорывающейся наружу.
        Темный силуэт приподнялся с кресла, ледяные глаза цвета стали скользнули по присутствующим, пробуждая в памяти еще свежие картины, ранящее напоминание о собственном бессилии. И словно в аккомпанемент им зазвучали отрывистые фразы, разрывающие воздух подобно ударам бича.
        - Мы долгое время подавляли свою ненависть, унижались, теряли лучших бойцов. Светлые убийцы нанесли нам, как они полагали, сокрушающие удары, загнали в норы, словно побитых собак. Мы отступили, дав им возможность ликовать, сполна отпраздновать победу над Тьмой, а потом тихо, осторожно устранили их со своего пути. Теперь убийца на нашей стороне и мы должны воспользоваться его мощью, собрать воедино затаившиеся силы, и свергнуть Свет с его престола.
        - Один человек - это очень мало, как бы силен он ни был, - безразлично возразил ему чей-то вялый голос. - Да и Свет вряд ли позволит нам подняться с колен. Он всегда мнил себя первым, шел на все, чтобы втоптать нас в грязь, загнать подальше и поглубже.
        - Убийца не будет одинок. Я воззвал к Спящим.
        - Но это невозможно! Они неуправляемы! Слишком древние и своевольные…
        - …будут покорно сидеть на нашей цепи и делать только то, что им велят. Никогда раньше у нас не было такой возможности! Убийцы всегда выбирали Свет. А теперь Воле придется считаться с нами. Ее знания подымут Спящих из могил и позволят нам держать их в узде.
        - А она не может предать нас? Всегда служила только Свету и вот теперь оказалась в стане врагов. Ее мысли закрыты для нас, скажет одно, о другом промолчит, а мы погибнем.
        - Риск есть, и избежать его нельзя. Если Воля станет помехой - рассеем ее. В конце концов, она обыкновенная тень. Кто станет жалеть, если одной тенью станет меньше?
        - Но ее нельзя трогать! Есть закон…
        - Не нами утвержденный. Так что и соблюдать его мы не обязаны.
        - Значит, готовимся к последней битве? - голос с глубоким почтением обратился к до сих пор хранившему молчание хозяину.
        - Да. Собирайте все силы… Иди ко мне, Сеам, - властно приказал тот.
        Огонь в камине пригнулся к полу, вытянулись короткие песьи уши, пасть. Раздвоенный язык пополз во тьме, оставляя за собой горящую полосу, осторожно притронулся к руке хозяина.
        - Хочешь есть? Знаю, хочешь. Ты ненасытен, как всегда. Скоро я выпущу тебя на волю…
        Ночь накрыла Веалон смутной тревогой, окутала окрестности своими сетями, будто намереваясь вовлечь в новую опасную игру. Раошен пристально смотрел на звездное небо, зная, что ни ему одному не спится сегодня в своей теплой, уютной постели. Сзади неслышно подошел Довиан, остановился рядом, запрокинув голосу назад. Но его веки были плотно сомкнуты. То, что глодало его, не могло найти ответа нигде, а тем более на небосклоне, чьи знаки умели читать очень немногие. И он не входил в их число.
        - Проснулась Темная воля, князь. После стольких лет на стороне Тьмы. Новая звезда уже зажглась и разгорается все ярче. Скоро убийца выйдет на охоту.
        - Чем это угрожает нам? - помедлив всего миг, спросил Довиан.
        - Пока ничем, князь. Сначала он уберет самых сильных противников, и лишь потом мы можем стать очередной помехой. Но не раньше.
        - Значит нужно найти его и помешать. Свит…
        - Он не подходит, - перебил его белый маг. - Сюда прибудут три воина, наняться в дружину. Не знаю как, но они связаны с убийцей и смогут его остановить. Прикажи сразу проводить их к тебе. И поберегись: мысли темных черны и понять что-либо трудно.
        - Ты никогда раньше не рассказывал мне о Темной воле, - искоса посмотрел на Раошена князь. - Скрывал или, может… забыл?
        - Более века она дремала. Владельцы боялись или не хотели использовать свою силу. Это стало нечто вроде небылицы - сильный колдун-убийца на цепи у Света или Тьмы. Смертный. Таких было трое, но лишь один дожил до глубокой старости, убивая до конца.
        - А двое других?
        - Их убили. Причем кто - неизвестно до сих пор.
        - Они все были на стороне Тьмы?
        - Только Света, - покачал головой маг, - и Тьма сильно ослабла. Теперь попытается отыграться, а это значит, что ошибки исключены… Первый темный убийца. Как он себя поведет? Поберегись, князь, нам всем нужно поберечься.
        - Раз так, людей пока тревожить не стоит, - медленно произнес Довиан, - но всех лучших бойцов я все же с застав отзову. На всякий случай.
        - Объяснишь-то как? - помрачнел маг.
        - Устрою фестиваль. Веалон к ним давно привык, так что вряд ли кто обратит внимание на чуть более ранний срок. Но это повод. Главное, их сюда затянуть, а отсюда уж у меня не выберутся.
        - До праздников ли теперь, - искоса посмотрел на него Раошен. - Люди чувствуют поднимающееся зло, мимолетным весельем его не утопить. Другое что придумай, князь. Чтоб ни единого подозрения. Может, все еще и обойдется. Ходят слухи, наместник твой в Терне распоясался, творит что хочет от твоего имени. Оно и понятно - наш мирок может и мал, но для одного человека уследить за исполнением всех своих указов все равно слишком сложно. Сделай вид, что разгневан его самоуправством, да так, что начинаешь собирать людей. Вот увидишь, не только воинов с застав оттянешь, так еще и наемников подсоберешь. Они народ ушлый - мигом чуют как вот-вот готовую пролиться кровь, так и звон золота.
        - Этак мне на самом деле придется идти наместника усмирять, если только его раньше удар не хватит, - усмехнулся Довиан.
        - Не придется, - хитро прищурился маг. - А помрет, другого найдешь, поскромнее хотя бы на первое время, но, думаю, скорее он сам к тебе прибежит виниться.
        - Попробую, - кивнул князь, - а ты давай в памяти поройся, да поусердней там. Может еще чего вспомнишь, друг мой старый. Желательно, чтоб можно было сходу применить.
        - Сколько нам до Миронола? - резко спросил Владий.
        - Четыре дня ходу, - буркнул, проверяя подпругу, спутник, и потянул коня за узду, выводя его на дорогу вслед за молодым воином.
        Едва выехав из деревни, они зорко окинули взглядом окрестности, памятуя несколько весьма нравоучительных уроков жизни. Будучи родом из Нворида, когда-то они вместе принялись странствовать по свету, следуя примеру многих сорвиголов своего небольшого городка. Титамира к ним прибило по пути, как раз в тот момент, когда им двоим ох как требовалась помощь. С тех пор так и пошло, что ни день - новый опыт, подчас горький, оканчивающийся очередной темницей, но зато они настолько отточили свое мастерство ведения боя, что теперь можно было и послужить за хорошую плату. А безудержную тягу к безрассудству, как ни жаль, пора оставить более юным искателям приключений.
        Резвые кони легко неслись по дороге, разбивая засохшую корку грязи в пыль. Путь привычно увлекал за собой, петлял, извиваясь из стороны в сторону, то уходил в низину, то поднимался в гору. Теплый день расслаблял, лучи били по глазам, заставляя щуриться. Очередной поворот огибал высокую иссеченную ветрами скалу, невесть как оказавшуюся среди гущи старых деревьев. И тем неожиданнее был выскочивший прямо под ноги лошадям человек в изодранной полинялой рубахе.
        - Помогите! - обратив к ним побитую морду с заплывшим глазом крикнул он и споткнувшись, полетел на землю.
        Владий осадил коня, в последний момент не дав ему размозжить склоненную голову мощными копытами. Удержав рвущиеся с губ проклятия, он вгляделся в человека, чувствуя непонятную тревогу, и потому неуверенно произнес:
        - Никак в беду попал?
        - Это вы в беду попали, люди добрые! - издевательски окликнули всадников. - Третьих сегодня на жалость поймали.
        - Да какая уж там жа… - начал было Миробой, но оглянулся - и слова застряли у него в горле.
        Разбойничья шайка, вооружившись мечами и дубинками, окружала их с явным знанием дела. Все до единого, судя по сноровке, люди бывалые, с огромным опытом по части внезапных нападений с последующим грабежом. Мимо него бочком протиснулся человек с дороги, смешался с разбойниками, прячась за их спинами. Впереди, гордо отставив ногу, стоял здоровенный детина с кривой улыбкой на суровом лице. Недобрая веселость проскальзывала в его темных настороженных глазах, угадывалась в резких чертах, нанося на весь облик неуловимый отпечаток опасности.
        - Больно кони у вас хороши, - протянул он, небрежно поигрывая своей саблей. - На таких сам князь не поскупится, высокую цену даст.
        - Мечи у нас тоже хороши, - отозвался Владий, быстро выхватывая оружие. - Ты и их продать хочешь? Да?
        Утвердительно качнув головой, вожак пренебрежительно хмыкнул при виде гневного выражения лица воина.
        - Загоним все, что у вас только имеется, уважаемые, - доверительно поделился он. - А за посильную помощь, так и быть, не оставим в исподнем.
        Крепко сжав губы, так что они превратились в белесую нитку, Владий направил своего Ветра прямо на главаря. Но безотказное средство вкупе с напускной свирепостью на этот раз подвело. Разбойники не бросились врассыпную, как того втайне ожидали воины, наоборот, недобрые улыбки стали только шире, а движения собраннее. Поравнявшись с другом, Миробой молча потащил из ножен широкий меч, одновременно не спуская острого взгляда с вожака.
        - Дай по-доброму уйти, - дружелюбно предложил он, хотя глаза воина, прохладные, как речная вода, своей твердостью превращали слова чуть ли не в приказ. - Ты ведь не хочешь, чтобы им. - безразличный кивок в сторону шайки, - пришлось собирать тебя по кусочкам.
        - Но-но, - укоризненно поцокал языком тот, щуря насмешливые глаза. - Все такие умные пошли. Думают, с мечом да на коне по всему Роуну проедут. Ан нет, я тоже не дурак. Там среди деревьев четверо лучников, стреляют неплохо, а уж с такого расстояния точно не промахнутся.
        Он вскинул руку, и они выступили на дорогу с натянутыми луками.
        - Так что с коней слезаем, оружие и прочее добро бросаем и расходимся, как вы того и хотели, по-доброму. Мы разбойники честные, в спину не бьем.
        Головорезы оглушительно захохотали при виде их чуть растерянных лиц и приготовились с размахом делить добычу. Вот только расслабились они рановато.
        Воины одновременно пригнулись, слетая с коней прямо в середину шайки настолько неожиданно, что хохот замер, как обрубленный. Заготовленные стрелы прошли мимо цели, а стрелять еще раз лучники побоялись. Стояли, переминаясь с ноги на ногу и переводя задумчивый взгляд с прихотливо изогнутых луков на чужаков, спутавших все их планы. Выигрышный расклад в одно мгновение переменился не в их пользу, и даже быстрота стрел ничего не могла исправить в сутолоке, где так легко задеть своих.
        Миробой упал на главаря, придавил его к земле всей своей тяжестью, но тот вывернулся, вскочил на ноги, словно ловкий хищник, и замахнулся саблей. Его напускная веселость испарилась без следа, оставив озлобленность и четкую размеренность всех движений. Враждебно горящие глаза предупреждали, что этот человек привык без труда убивать любого, кто вставал у него поперек пути. И сейчас этим человеком был он, Миробой. Они закружились, незаметно расширяя пространство между собой, переходя от грубой свалки к открытому противоборству. Раздался скрежет металла о металл, и это первое касание, проба сил показала, что вожак далеко не глупец. Он не был новичком в грабежах и хотя действовать привык быстро и напористо, в особых случаях, подобных этому, незамедлительно менял тактику, становясь очень гибким и опасным противником.
        Владию приходилось куда хуже. На него наседали со всех сторон, осыпая увесистыми ударами. Меч коротко свистел, врезаясь в плоть по кругу, но разбойники вконец озверели и даже не думали отступать. На плечо воина с размаха опустилась шипастая дубина и даже кожаный доспех не спас. От резкой боли потемнело в глазах, плечо онемело и левая рука повисла плетью. Но зная, чем может обернуться даже малейшее промедление, Владий сцепил зубы и успел упредить второй удар, разрубив дерево в щепы. В тот же миг на него напали со спины, огрев по голове так, что на шлеме осталась глубокая вмятина. Из царапины на лбу сочилась кровь, заливала глаза, вынуждая воина махать мечом практически на удачу.
        - Эй вы! - вдруг зычно крикнул Миробой. - Разойдись, а то сейчас глотку перережу вашему главарю. И луки подальше откиньте. Ну?!
        - Да разойдитесь же, дурни! Делайте, что вам говорят! - истошно заорал тот.
        Он лежал на земле, около горла в опасной близости маячило острие меча. Бледное лицо вожака исказила злоба. В глазах смешались вызов и недоумение, как у человека, впервые в жизни потерпевшего поражение.
        - Жаль такую добычу упускать, Верий, - обиженно протянул коренастый мужичок. - Мы ж три дня не жравши.
        - А меня, значит, не жаль?! - угрожающе зашипел он. - А ну разойдись, кому сказал!
        Шайка нехотя оттянулась назад, напоследок жадно скользнув взглядом по добыче, уходящей прямо из-под носа.
        Владий с большим трудом отодрал себя от земли, подобрал выбитый меч и кое-как залез на коня. Миробой окинул его оценивающим взглядом и снова посмотрел в лицо Верию.
        - Обещай, что нас не тронут. Ты, кажется, говорил, что вы разбойники честные, в спину не бьете, - мстительно добавил он.
        - Да не тронут, не тронут, - с ненавистью в голосе прохрипел тот. - Только мечом поаккуратней махай. Чуть глаз мне не выколол.
        Вскочив на своего жеребца, Миробой осторожно подал его назад, не спуская глаз с разбойников. Верий, кривя губы, поднялся с земли и долго смотрел им вслед: В темных глазах тихо тлел огонек злобы и непонятного удовлетворения.
        - Езжайте, пока целы. Да глядите, чтоб вас за поворотом волки не съели.
        - Подавятся, - ответил Владий, уже вполне придя в себя.
        Разбойники, бросая по сторонам осторожные взгляды, принялись спешно утаскивать раненых и лишь потом сами потянулись в лес - караулить следующую жертву.
        Кони неслись галопом, напряженные спины воинов подсознательно ожидали раздирающую боль от пронзающей тело стрелы, но вожак шайки головорезов свое слово сдержал, не стал мстить за унижение.
        - Ты в порядке, Владий? - тревожно глянул на друга Миробой. - Я видел, как тебя дубиной шарахнули. Кости целы?
        - Целы, а шлем вот попортили… И откуда такие взялись? - запоздало удивился воин. - Сколько ездили, ну встречались по мелочи. Шугнешь и они врассыпную. А тут с луками, стрелами наизготовку. Темнота! Если б в лошадь целились да не предупреждали, тогда было бы преимущество, а вот так, в лоб - не на тех напали. Но все ж, как дрались… Прям, как за свое.
        - Да люди Верия уже коней наших продали и денежки пересчитали, потому и "как за свое". - И Миробой подстегнул коня.
        С наступлением ночи темнота вокруг Семши ощерилась частыми кроваво-красными огоньками. Они подползали все ближе и сопровождались низким утробным рычанием, от которого замирало сердце, шевелились и вставали дыбом волосы. Безлунная непроглядная ночь позволила тварям вплотную подобраться к селению, обнаружив себя лишь когда стало уже слишком поздно.
        Испуганные люди, памятую о совсем недавних событиях и таинственной судьбе Рынска, прятались в наскоро сооруженных укрытиях, заколачивали двери, окна и сидели, затаив дыхание с одной-единственной мыслью - продержаться до утра. Но звери сильным броском сшибали двери с петель, расшвыривали нехитрый скарб - все то, что могло послужить защитой - и врывались в дома, сильными челюстями разрывая скорчившиеся фигурки на части. Матери падали на детей, пытаясь закрыть их собой, но черные пасти вгрызались в позвоночник, голову, руки, отбрасывая их в сторону и добираясь до сжавшихся беззащитных комочков. Но даже после этого твари не спешили уходить, они по-кошачьи мягко двигались от стены к стене, движимые не только вечным голодом, но и неотступно преследующим их приказом не оставлять в живых никого.
        Семин пятился, неловко маша перед собой коротким тупым шестом. Рубиновый взгляд проникал в его мысли, приказывал встать на колени и склонить голову. Давление чужой воли все возрастало, ломая человеческий заслон. Семин медленно опускался на пол, и тварь, решив больше не ждать, рванулась вперед, раскрывая пасть. Связь резко оборвалась и человек, вскинув руку, вогнал шест в открытое черное горло. Рычание захлебнулось, сменившись высоким визгом. В таверну ворвалось сразу несколько огромных злых тварей, с их короткой шерсти во все стороны летели брызги алой крови.
        Семин рванулся к двери, бешено вращая шест. Мрак встретил его леденящими криками, стоном и плачем. Он не знал, куда бежит, только понимал, что останавливаться нельзя, иначе смерть. Что-то полыхало вдалеке и селянин устремился туда, как насекомые, что вечно летят на свет. Но это оказалась стена огня, высокая, черная с оранжевыми язычками, пышущими обжигающим жаром. Ее ровная поверхность вдруг резко вспучилась, переливаясь в собачью морду. Полыхающие глаза смотрели в белое перекошенное лицо с голодным интересом. Семин упал на колени и беспомощно оглянулся. Рубиновые огоньки горели уже за спиной, а темная стена опоясывала деревню, смыкаясь неразъемным кольцом.
        Ему неоткуда было ждать помощи, ночь безжалостно отобрала последнюю надежду на спасение. В глазах человека умерли все чувства, оставив лишь одну пустоту, абсолютное безразличие к собственной жизни. Поднявшись, он с закрытыми глазами шагнул в пламя, растворяясь в его жадных испепеляющих объятиях. Сеам довольно высунул язык, задышав быстро и часто, но взгляд по-прежнему не отпускал селение, обозревая его пристально и цепко. Как того и желал хозяин.
        Глава третья
        Титамир скучал. Бил кулаком в стену, пинал дверь, выломал решетку, но окошко оказалось слишком мало, с трудом пролезала одна голова. В неожиданно наступившей тишине особенно громко прозвучали торопливые шаги, замерли на миг - и в щель под дверью просунулась миска с водой.
        "Как собаку поют, - с отвращением подумал воин. - А пожрать как следует не дают уже которые сутки".
        Протянув руку, он хотел было без остановки перенаправить ее в окно - глядишь, кому по морде съездит, да заодно обольет - но потом передумал и выпил сам, не мучиться же от жажды. А пустую миску все таки выкинул. Из вредности. И заметно повеселел, услышав чей-то гневный возглас. Одно плохо, к концу ночи его стало просто дико клонить в сон. Следом резко закружилась земля и как-то незаметно оказалась у него под щекой…
        За дверью вновь послышались шаги.
        - Кажись, уснул, - в голосе явно чувствовалось облегчение. - Я уж думал, не подействует.
        - Сонное зелье бабки Гривны еще никогда не подводило… тем более в таком количестве, - ответили ему.
        Послышался протяжный зевок.
        - Ну вот, теперь и вздремнуть спокойно можно, а то с этим зверем ни минуты отдыха. Думал, все - выломает дверь, как пить дать, выломает. Силы-то медвежьи. Лучше бы староста его из деревни выдворил, убытков меньше было, а так сломает темницу, новую строить придется. И кому? Нам.
        - Посиди столько взаперти - еще не таким станешь. Зря Вирон девку увел. Знал ведь, что приедет за ней.
        - Это он со зла. Ну да пусть сами разбираются, а я пошел. Проснется ведь через час, зверь эдакий, опять буянить начнет.
        Пламя как алый мак плясало в окружающей их тьме. Кони изредка всхрапывали, тревожно переступая с ноги на ногу. Плотная стена деревьев казалась стоящими плечом к плечу древними исполинами, грозно взирающими на воинов с высоты своего роста. Без того мрачную картину дополняли звуки леса, обычные днем и угрожающие ночью. Казалось, они подбирались все ближе и ближе, наращивая натиск.
        Луны сегодня не было, и только горящие сучья оберегали спутников от полной темноты. Владий прилег, подложив под голову дорожную сумку, а его друг уселся напротив, держа на коленях обнаженный меч. Они договорились сторожить по полночи и воин тревожно вглядывался во тьму, улавливая малейшие шорохи.
        Неожиданно на поляну бесшумно выступили странники. Схватившись за меч Миробой одним прыжком достиг темной фигуры и замахнулся, движимый одним чувством опасности. Кони испуганно заржали. Пробудившийся Владий спросонья вскочил на ноги, держа в руках полосу металла, отражающую багряные всполохи пламени.
        - Вы простите нас, люди добрые. Я Скол, а это Мирит, - голос старца звучал тихо и безжизненно, словно всего миг, отделявший от смерти, прошел мимо, даже не затронув его сердце. - Увидели костерок и поспешили сюда. Одним-то в лесу не с руки. Мы странники, по миру ходим, мудрости набираемся, собираем старые легенды. Наша цель - отыскать те немногие крохи истины, что сокрыты среди вымысла, в этом вся наша жизнь. Завтра вот опять в путь.
        Они скромно уселись в тени.
        - А чего так поздно бродите? - подозрительно спросил Владий. Брошенная им в костер ветка поднял сноп оранжевых искр. - Прямо как лесная нечисть.
        - Леший заплутал, - склонил голову старец, - да, видать, сжалился, к вам вывел. Мы ему худого слова не сказали, вот и выпустил из своего лабиринта. Так ведь и бывает: коли ты с добром, то и к тебе с тем же. А вы ложитесь, мы все равно спать не станем. Если что, разбудим.
        Владий отрицательно покачал головой, не спуская со странников острого взгляда.
        - Потрепала вас, видно, жизнь? - спросил Миробой, разглядывая грязные лохмотья старцев.
        - Потрепала, сын мой, - кивнул Мирит. - Мы бы развлекли вас сказаниями, да недобрые люди инструмент сломали, сами едва живые ушли. Среди деревьев схорониться решили, а леший тут как тут, заметил, закружил. Вот мы и брели в надежде хоть как-то выбраться на дорогу, а тут огонек среди деревьев, как спасение. Да вы ложитесь, ложитесь, - вновь попробовал уговорить их старец, но получив прежний ответ, снисходительно улыбнулся, оскалив желтые зубы, и продолжил. - Были мы и в Веалоне и в Заринге…
        Миробой спиной почувствовал приближение чего-то крупного и опасного. Неожиданно старцы одновременно стащили свои лохмотья и кинули их на огонь. На секунду лес погрузился в кромешную тьму. Странники, пригибаясь к земле, стремительно меняли облик, обрастая густой медвежьей шерстью. Стальные когти и зубы перекликались по цвету с горящими черным пламенем глазами. Из леса, отрезая путь к отступлению, выдвинулись огромные размытые тени, а следом захрипели и повалились на землю кони. Но оборотни почему-то оттягивали нападение, словно зная, что добыче отсюда не уйти. Алые язычки пламени боязливо пробились сквозь ветхую ткань, осмелели, разгораясь все ярче и ярче, набирая прежнюю силу, как вдруг, вспыхнув, зашипели и погасли, будто их залили водой.
        - Да помогут нам Светлые защитники, - прошептал Миробой и покрепче сжал оплетенную кожаным ремешком рукоять. - Давай, друг! - крикнул он Владию и ринулся в бой.
        Вращая меч, воин резко рванулся в сторону и с силой вогнал лезвие прямо в ощерившуюся на него пасть одного из "странников". Раздался булькающий звук и туша начала грузно заваливаться на бок, грозя придавить его самого. Рядом крутился волчком Владий, делая все возможное, лишь бы не подпустить оборотней близко к себе - слишком скоро он понял, что капли их крови въедаются в кожу, как искры костра, даже более того, как стремительный яд, от которого нет спасения.
        Боль возникла внезапно, и больше не отпускала. Тяжелые лапы вогнали Миробою под ребра длинные острые когти и поволокли к пасти под аккомпанемент низкого угрожающего рыка. Короткий взмах - и брызги черной крови смешались с тьмой, вспыхнули и ожгли воину лицо. Но он не останавливался. Удерживая меч обеими руками, рассекал оборотней крест накрест, движимый лишь одной мыслью, одной целью - дотянуть до рассвета через боль, через накатывающую свинцовую усталость, пусть даже ночь еще только в самом разгаре.
        Шлем давно слетел, разбитый доспех больше не защищал от клыков и когтей, а окружающая масса, казалось, стала лишь плотней. Кольцо сжималось, удушая, подавляя своей мощью беспомощную жертву. Тучи на небе стремительно бежали вдаль, подгоняя время в ответ на беззвучные мольбы, и вдруг замедлились, будто на них накинули узду, чуть продвинулись вперед и совсем застыли.
        Миробой ощутил спиной спину Владия, успел краем глаза разглядеть его: всего в черной крови, разъедающей металл и кожу, с рваной раной на боку.
        "Сам-то, думаешь, лучше выглядишь?" - усмехнулся он про себя, чувствуя, как все сильнее накатывает странное безразличие, опустошенность, заставляющая опустить руки, сдаться.
        "Не доживем до утра, - ярко вспыхнуло в голове. - Ясно уже".
        - Видишь, как это легко? - прозвучал негромкий голос под сенью деревьев, вдали от бушующей схватки. - Еще до рассвета двумя врагами станет меньше.
        Тонкая тень качнулась рядом с темным человеческим силуэтом.
        Сквозь раздваивающуюся серебристую дорожку начала неуверенно пробиваться ночная зелень, словно понимая, что судьба воинов уже определена и им ничем не помочь.
        - Эти люди знакомы мне, - задумчиво произнес спутник тени. - Они ничего не сделали. Зачем их убивать?
        - Так надо, - жестко ответили ему. - Забудь обо всем, что было раньше. Важно другое - вовремя убить тех, кто может помешать нам в решающий час.
        С противоположной стороны вдруг заклубился туман, и на серебристую дорожку ступил витязь, ведя в поводу белоснежного коня. Огненный меч залил кровавую поляну пронизывающим светом и темнота, зашипев, стала медленно уползать прочь.
        Резко отпрянув в тень, оборотни сбились в кучу, их затравленные взгляды хотели и не могли найти ни одного убежища, где бы их не нашел свет. А он подбирался все ближе и ближе, уже отражаясь от полированной поверхности когтей. Шерсть медведей противно затрещала и вспыхнула белым пламенем, мгновенно охватившим всю стаю. Огонь взметнулся и тут же ухнул вниз, превратившись в горячую золу, и в тот же момент тучи вновь побежали вперед, избавившись от сдерживающего их заклятия.
        Воислава, закусив губу, отступила назад, в спасительный туман. Повинуясь мысленному приказу дорожка замерцала и померкла до того, как успел оглянуться витязь. Взгляд светлых глаз нашел только темные стволы деревьев…
        Открыв глаза, Владий заморгал от яркого солнечного света. Произошедшее ночью казалось темным кошмаром, наваждением, но резкая боль, отдающаяся в каждом уголке его тела, говорила об обратном.
        - Ну как ты, воин? - склонилось над ним тревожное женское лицо. - Сильно досталось, но бабка наша обещала поставить тебя на ноги. Повезло, на дороге за околицей лежали. Плотник наш, Борн, как увидел вас, сразу полдеревни поднял.
        - А где Миробой? - встрепенулся Владий.
        - Здесь я, - откликнулся тот, приподнявшись с соседней скамьи. Забинтованный, со свежими шрамами и ожогами на лбу и щеке, но живой. - Здешняя лекарка только недавно ушла, чуть ли не сутки нас выхаживала, но зато результат налицо - к вечеру можно будет опять собираться в путь-дорогу.
        - Да я хоть сейчас, - счастливо улыбнулся воин.
        - Скор ты больно, - отрезал Миробой. - Сказано "лежать", значит лежать. Странно, тебе почему-то всегда больше достается, будто не с оружием, а голыми руками лезешь. Может дубиной обзаведешься? Больше толку будет, - он резко замолчал.
        - Ты тоже видел того, с огненным мечом? - вдруг серьезно взглянул на него Владий.
        Миробой лишь кивнул.
        "Значит, не привиделось, - подумал он. - Как только на дороге оказались, когда в лесу были…".
        От вынужденного безделья Титамир вконец озверел. Воду пил с опаской, не больше глотка, а на шестой день забарабанил в дверь что есть мочи и заорал:
        - Эй! Старосту позовите! Дело есть.
        - Да какое там дело?! Сидишь себе и сиди, - откликнулись наверху и дружно захохотали.
        - Слышь, - поразмыслив, дружинник все же повернулся к своему напарнику, - крикну-ка я старосту, может и правда чего надобно. Глядишь, избавимся наконец от этого зверя, а то меня от него уже колотить начало. Долбится и долбится, как дятел, у меня в голове скоро дырка будет.
        Мстивой явился неспешно, спустился, но дверь не отворил.
        - Чего тебе? - нетерпеливо спросил он.
        - Открывай давай! - рявкнул Титамир. - Я Милоняновича на поединок хочу вызвать.
        - Можно, - согласился староста, - да только Вирон вряд ли сам драться будет, выставит кого получше, а ты опять буянить начнешь.
        - Не начну, обещаю, - скрипнул зубами воин, уже слыша позвякивание ключей за дверью.
        Темница облегченно заскрипела, выпуская узника. Староста, так и не сумевший придумать, как бы по-тихому от него избавиться, на всякий случай попятился.
        - Обещание-то помни, - потряс он у него перед носом своим костлявым пальцем. - Не сдержишь, гнить тебе под замком еще тыщу лет.
        - Ты мне, Мстивой, не грози, - озлобился Титамир. - Где это видано, слово нарушать. Раз дал, значит сдержу. А ты б лучше за мечом сбегал, пока я тебе дом не разворотил за то, что к оружию моему прикоснулся. За это, брат, положено голову сразу отрывать. Чтоб другим неповадно было.
        - Не сердись, Титамир, - Мстивой даже побледнел, враз позабыв все, что собирался сказать, - я это… от людей прятал, глаз завидущих. А ты вон чего удумал - голову отрывать.
        Обернувшись, староста поймал задумчивые взгляды дружинников, что им было совсем не свойственно. Похоже, они уже прикидывали, как бы посподручней отсюда выбраться, но их присутствие странным образом подействовало на Мстивоя ободряюще. Он гордо выпрямился.
        - Ты не гляди, что я седой, кулаком заеду - мало не покажется. Забыл что ли, что к старости почет надобен. Вас, молодых, учишь, учишь, а все без толку. Как безусого отрока подгоняешь - "бегом".
        Напоследок погрозив еще раз, чтоб уж совсем не ронять себя в глазах стражников, он довольно резво пошел прочь, вызвав у Титамира невольную улыбку.
        Двое путников удивленно взирали на чересчур оживленный Миронол, шумные толпы спешащих на площадь людей. Гомон повис в воздухе обычно тихого селения, внушая пришлым самые серьезные опасения. Владий сделал быстрый шаг в сторону и ухватил за вихры летящего со всех ног мальчишку.
        - Что это здесь происходит? - встряхнул он его.
        - Поединок! - восхищенно выдохнул тот. - Слыхали про Титамира-богатыря? Он сейчас с купцом драться будет из-за жены его Малитки. Скоро уж начнут. Все поглядеть хотят. Пусти! Ну пусти! - дернулся он и вывернувшись, исчез в толпе.
        - Вот это да-а-а, - протянул Миробой и скривился. - Значит, девица его замуж выскочить успела, а он и взъярился. Ну что ж, идем. Такое действительно пропустить нельзя. Тут одними зубами не отделаются, может и голова с плеч полететь.
        Протолкавшись сквозь колышущиеся волны людей, воины выбрались на видное место и оказались лицом к лицу с Титамиром. Несколько секунд друзья ошарашено взирали друг на друга.
        - Вы как здесь? - наконец выдавил Титамир.
        - Проездом, - усмехнулся Владий. - Ехали себе, ехали и вдруг видим, драться кто-то собирается. Дай, думаем, остановимся и поглядим, кто кого.
        - Мы тебя, значит, на постоялом дворе сидим-дожидаемся, - недовольно сдвинул брови Миробой, - а ты тут развлекаешься.
        - Развлекался, - на всякий случай уточнил Титамир, - а потом шесть дней под замком валялся, отходил.
        - Деревня вроде как на месте, - окинул селение долгим взглядом Владий.
        - Лишь с этого боку, - в тон ему ответил друг. - А по вам, кстати, тоже не скажешь, что вы на своем дворе только и делали, что в теньке прохлаждались. Расскажете после?
        Почувствовав спиной чей-то тяжелый взгляд, Титамир повернул голову и заметил на противоположной стороне площади Вирона. За его спиной стояла Залишна рядом с курносой веснушчатой девушкой - Элиной. Вопреки ожиданиям, купец на поединок вышел сам и сейчас стоял, вызывающе положив руку на рукоять меча, в глазах пытался изобразить презрение, да только выходило плоховато. Он любил жизнь, делал все, чтобы оградить себя от возможных угроз. Поступил бы так и сейчас, да честь не позволяла. Ведь здесь было его родное селение, люди, от чьего мнения зависела его репутация. А ей купец очень дорожил.
        Они неторопливо сошлись на середине площади и бой начался.
        Мечи мягко сшиблись, пробуя силу. Воины отступили, занимая выжидательную позицию, потом медленно пошли по кругу. Скорость атак понемногу нарастала. Стремительные выпады чередовались с короткими передышками, и толпа замолкла, провожая зачарованным взглядом каждое движение соперников. Владий укоризненно поцокал языком, злясь на самого себя за то, что сразу не распознал в Вироне прирожденного бойца. Хоть тот и выбрал ремесло купца, это нисколько не мешало ему крепко держать меч в руках. Высокий, плечистый, он обладал недюжинной силой, ловкостью и хитростью, приобретенными в долгих странствиях. Это был хороший противник, опытный и по-своему умелый, пусть даже воинское искусство и не было его стезей.
        Титамир тоже это понимал. Он двигался с кошачьей грацией, атаковал неожиданно, направляя все усилия, чтобы достать лавирующую мишень. Его целью было не убийство, а всего лишь легкое ранение, достаточное, чтобы смыть позор и со спокойной совестью уехать из Миронола. Но пока удача не улыбалась ни ему, ни купцу.
        Вирон вновь нанес удар и, отскочив, вдруг крутанулся вокруг собственной оси, держа меч чуть наискось, как саблю. Лезвие уже хотело погрузиться в кажущийся незащищенным бок противника, но Титамир молниеносно опустил меч вниз, и встретив летящее лезвие, резко увел его в сторону. Меч Титамира, вернувшись, наискось рассек тонкий доспех, жадно погрузился в плоть и вынырнул, забрызгав воина тяжелыми багровыми каплями. Песок под ногами бойцов вмиг потемнел от хлынувшей крови.
        Вирон, крепко сжимая меч обеими руками, упал на колени и нанес новый удар по ногам противника. Титамир, подпрыгнув, мягко приземлился и распрямляясь, повел меч резко вбок.
        Селяне затаили дыхание, уже видя снесенную голову Вирона, но Титамир, развернув лезвие вертикально, увел удар в сторону, отскочил и вонзил меч в песок.
        - Не буду я тебя убивать, - глухо бросил он. - Живи, как жил. Раз ушла к тебе, значит так надо.
        Воин поднял голову и увидел широко раскрытые глаза Малиты.
        "Даже к мужу не бросилась. Да и я хорош. До чего дошел?!" - устало подумал он, опустил меч в ножны и побрел к друзьям.
        Миробой сделал поспешный шаг навстречу и хлопнул его по плечу, не скрывая своего одобрения.
        - Вот и славно, - тихо произнес он. - А теперь сматываемся из деревни, подальше от беды. Очухается твой купец, мстить надумает, так мы втроем от деревни камня на камне не оставим.
        - Сначала к Залишне, - мотнул головой Титамир. - Мне коня забрать надо. - Он недоуменно оглядел спутников. - А вы чего это пешком?
        - Медведи коней задрали, - хмуро объяснил Владий, - а последняя деревня была слишком мала - одна коняга на все село, да и та не сегодня-завтра помрет.
        - Дела, - усмехнулся Титамир. - Расскажете потом, что за медведи такие, что вы животину отстоять не сумели. А пока у старосты взять можно. У него кони добрые.
        - И даст? - с сомнением спросил Миробой.
        - Сами возьмем, - приглушенно засмеявшись, сказал ему друг. - Сам он, и домашние его, и челядь - все на площади. Так что зайдем, выберем без лишней суеты, а когда время будет - вернем, - и озорно подмигнул.
        Кудрявый витязь возник посреди поляны, скользнул вокруг себя шальными глазами и крикнул, ничуть не скрывая, а скорее выставляя напоказ глупую юношескую удаль, бесшабашность, в мгновение ока приведшие его сюда.
        - Кто тут вызывал меня на бой? Иди, не бойся!
        Воислава выступила из тени деревьев. Бледные губы, еще недавно хранившие тень недоброй улыбки, упрямо сжались, в глазах читался приговор.
        - Я. Готовься к смерти, Ратич.
        Высокий крепкий воин высокомерно усмехнулся.
        - Слуга Сумрака? Выползаешь по ночам? Наслышан о тебе: первая на стороне Тьмы. - Он насмешливо улыбнулся. - Убить тебя - мой долг… И слава. Хорошо, что ты вызвала именно меня. Так смерть не покажется тебе слишком легкой.
        Он самоуверенно крутил меч в длинных сильных пальцах. Воислава смерила его холодным взглядом.
        - Тогда начнем.
        Трава вспыхнула под его ногами, одним махом превратившись в один трепещущий огненный ковер. Ветер вырвался из-за спины девушки, зачерпнул оранжевые языки в свои широкие бесплотные ладони и окутал витязя тонкой паутиной. Тот, рассмеявшись, легко шагнул вперед, невредимым покинув сплетенный вокруг него кокон. А навстречу изогнутыми когтями из земли взметнулись корни, оплели ноги и потянули вниз, пытаясь утащить его за собой в раскрывшийся черный провал. Смеясь, Ратич играючи рассек их и презрительно отпнул остатки корней в сторону Воиславы.
        - Еще что есть в запасе или это весь арсенал? - глянул он свысока.
        Воислава раскрыла ладонь и крепко сжала появившуюся светло-серую рукоять. Широкое обоюдоострое лезвие вытянулось, плавно меняя очертания. Оружие Убийц. Сильное, как волна, несущаяся на скалы, стремительное как ветер и смертельно опасное.
        "Учись убивать быстро", - говорила Воля.
        Голубоватое лезвие метнулось к груди витязя. Он даже не успел ничего понять и тем более увидеть расплывшееся пятно с острыми краями. Прямой удар поразил сердце, а легонькое заклинание слегка придержало душу на этом свете, чтобы в полной мере насладиться первой победой. Губы Воиславы искривились - не ему тягаться с ней. Он уже был мертв, хотя еще не понимал этого.
        Лезвие вырвалось из узкой раны и, раскалившись, запылало, стремительно меняя цвет с красного на черный. Рука витязя интуитивно поднялась, подставляя меч, но пламя прошло сквозь металл, раскалив его докрасна, а затем сквозь горло противника, исторгнув из его груди короткий страшный вскрик. В тот же момент огонь рассыпался искрами, уйдя в землю. Лезвие Убийц исчезло, как и заклинание, поддерживающее жизнь. Из руки Ратича выпал меч, тело тяжело рухнуло на землю. Отделившаяся от туловища голова упала, откатившись к ногам Воиславы.
        Стремительно менялась погода, словно вознамерившись оплакать одного из своих самых молодых и непутевых сынов, а вслед за ней и выражение лица девушки. Еще пару секунд назад его освещало чувство глубокой удовлетворенности, гордыни от власти над всем миром, а теперь осталась лишь непонятная отрешенность, будто эти мгновения навсегда переменили ее сущность.
        - Мои силы растут. Этот огонь тебе не победить, - ее голос звучал странно безжизненно. - Умри, Ратич.
        В его широко раскрытых глазах замерло безмерное удивление.
        - Твоя первая победа. Одним Светлым героем уже меньше, а сколько их впереди, - обреченно прошептал голос за спиной. В зеленых глазах, обращенных к поверженному витязю, плескалась смертельная тоска, - Ты молодец. Теперь черед Волги. Этот будет посильнее, но ты сможешь. Ты сильна. Помни.
        - Я… я не помню своего имени, - девушка сжала виски. - Не помню…
        - Убийца, - подсказал голос. - Убийца…
        Она стояла неподвижно, кровь стучала в висках так сильно, что, казалось, прорывала кожу. Внутри была скользкая пустота, как будто океан силы превратился в лужу черной грязи… Убийца.
        Веалон тревожно затих в преддверии скорых перемен. Ночь застыла, удивленно провожая короткий полет яркой искры. Она внезапно сорвалась с небосвода и полетела, гаснув, к земле. А чуть дальше ей вдогонку торжественно полыхнула голубым крохотная мигающая звездочка.
        - Первая смерть.
        Раошен прислушался к пьяным выкрикам, доносящимся из дворца князя. Развлекаются. Бахвалятся подвигами. Он устало покачал головой и практически слово в слово повторил слова Темной воли:
        - Только первая… а сколько впереди.
        - Теперь до Веалона недалеко, - сухо обронил Миробой, которому вконец осточертело напряженное молчание.
        Он хоть и сам был на редкость неразговорчив, терпеть не мог того же от своих друзей. А они как сговорившись, набрали в рот воды от самого Миронола и ехали, нагоняя мрачными лицами оторопь не только на него, но и на тех немногих, что попадались им навстречу. Результат был один - приветственные улыбки вяли на глазах, и их троицу спешили миновать как можно скорее.
        При звуке его голоса Титамир встрепенулся и бросил быстрый взгляд по сторонам. Жаль, длилось его оживление недолго.
        - Завтра будем там, - неохотно заметил он и снова притих.
        - Не грусти давай, - Владий пришпорил коня и пристроился с другого боку. В глазах мелькнула хитреца. - Лучше скажи, что это за девушка такая - маленькая с большими серыми глазами. И не вздумай отпираться, я видел, как ты на нее смотрел там, на площади. Кто она?
        - Любимица вдовы, - коротко ответил воин и вдруг добавил с невесть откуда взявшейся иронией: - Славная, добрая Элина.
        Владий покосился на него и неопределенно хмыкнул, а вот Миробой, не уловив неприязни в словах друга, заинтересовался.
        - А если так, чего ты на Малиту позарился? - спросил он и перехватил предостерегающий взгляд Владия.
        Но Титамир, погрузившись в воспоминания, только ухватился за его вопрос, как за мостик между собой и разбитыми надеждами. На его лице появилось непривычное мечтательное выражение.
        - Она необыкновенная, сильная, страстная. Первая, к которой меня действительно потянуло. Я видел ее на деревенском празднике. Она танцевала так, что показалась мне живым огнем. Такой же влекущей и одновременно недоступной, - его глаза загорелись и тут же потемнели. Суровое лицо окаменело. - Я подумал тогда, какое это должно быть счастье - обладать ею. Жаль только, что постоянство явно не основная черта огня. Она оказалась так же изменчива, как и тот образ, что родился в моем возбужденном мозгу.
        Титамир задумчиво смотрел прямо перед собой, воскрешая давнюю встречу, когда готов был лежать возле ее ног, словно преданный пес.
        - Я был слишком самоуверен и настолько ослеплен собственными чувствами, что позволил втянуть себя в очень неприглядную историю, Она заставила меня утратить привычное хладнокровие и ввязаться в драку. Я повел себя скорее как оскорбленный мальчишка, а не как воин. - Он помолчал. - А что касается Элины - это не мое, вот все, что я могу сказать.
        - Ничего, встретишь еще. И лучше и по сердцу, - негромко проговорил Владий и проводил сожалеющим взглядом ускользающее солнце. - Остановиться бы надо на ночлег, только чур не в лесу.
        - Чего так? - приподнял брови Титамир. - Дикого зверья испугались?
        Мрачные взгляды с двух сторон скрестились на нем и воин, не выдержав, извинился.
        - Ну ладно, ладно. Пошутить нельзя. Просто тогда вы были вдвоем, а теперь нас целых трое. Сами кого угодно сожрем и костей не оставим.
        Неожиданно Титамир резко подал коня вперед.
        - Гляньте! Никак дома?!
        Подъехав ближе, воины безрадостно обозрели мрачные развалины. Избушек пять еще стояло, остальные разваливались прямо на глазах.
        - Доброе место, - нехорошо усмехнулся Владий. - Народу, как на погосте.
        Они спешились, правда с опаской, держа оружие наготове. Титамир толкнул дверь ближайшей избы, но как всегда не рассчитал силу. Сорвавшись с проржавленных петель, она упала на землю, рассыпавшись в труху.
        - Скелетов нет, - сунув голову в проем, радостно объявил он.
        - Деревня мертва, - как-то чересчур спокойно произнес за его спиной Миробой, - и уже давно. Либо брошена, либо что-то произошло.
        Он хотел было что-то добавить, но передумал, вместо этого указав на дом посередине.
        - Вон тот кажется покрепче остальных. Там и переночуем.
        Титамир полез первым, как вдруг чертыхнулся и замер на месте.
        - Ты чего? - окликнул его Владий. - Призрака увидел?
        - Нет, - отозвался тот. - Тут дыра посередине, я в нее чуть было ногой не угодил.
        - Пол, наверное, провалился.
        Миробой зажег лучину и осторожно обошел дыру стороной.
        - Аккуратно что-то провалился, - прищурился он. - Как проломали. И не маленькая ведь.
        - Заставим чем-нибудь, - пожал плечами Владий и увидев в углу старый сундук, потащил его на середину. - Вот и все, - состроив брезгливую гримасу, он отряхнул руки от липкой паутины.
        - Ну, друзья, - тихо проговорил Миробой, - нам лишь самую темень переждать и галопом отсюда. Нечистое место, чует мое сердце.
        Устроившись на полу, путники задремали, держа оружие поблизости.
        Ближе к полуночи что-то осторожно заворочалось под полом, ища выход, а не обнаружив его, затихло.
        Через некоторое время в самом первом доме с отвалившейся дверью, из круглой дыры в полу показалась маленькая змеиная головка. За ней на пол скользнуло непомерно большое тело. Змея выползла, собравшись кольцами, застыла на секунду и неслышно потянулась к порогу.
        Титамиру снилось, как Малита с влажными от счастья глазами бросается ему на шею, прижимается к груди. Все теснее и теснее, так, что становится трудно дышать. Он попытался чуть отстранить ее и не смог.
        Задыхаясь, Титамир открыл глаза и замер, встретившись взглядом с крохотными изумрудно-зелеными глазками змеи. Она вползла ему на грудь, выставив напоказ загнутые внутрь ядовитые клыки. Покачиваясь на длинном туловище, светящаяся золотистая тварь неуверенно готовилась к броску. Костяной гребень угрожающе поднялся, растянув тонкую кожу между пластинами. Воин сузил глаза, прогоняя невольную панику. Тут не бояться нужно было, а действовать, причем как можно быстрее, пока тварь медлила. Решившись, он стремительно выбросив руку вперед, ухватил ее за шею и крепко сжал сильные пальцы.
        - Ну сейчас голову рубить будем, - мстительно сказал он. - А потом в суп. Не пропадать же добру.
        Спутники спросонья особо не разбираясь просто схватились за мечи. Первым опомнился Владий, ухмыльнулся и взмахнул клинком.
        - Ишь, какая жирная. Никак это она всю деревню сожрала, - в его голосе проскользнули веселые нотки, обычно внушающие тем, кто хорошо знал его, очень сильные опасения. - Переросток! А шкура хороша. Тебе, Титамир, на пояс. Новую моду введешь.
        - Дайте уйти, человече, - зашипела змея. - Отплачу. Не забуду. Если будет худо, позовите "Златана" и я приду. У меня детеныши. Кормить нужно… Дайте уйти.
        Воины переглянулись. Пожав плечами, Титамир ослабил хватку и тварь тяжело плюхнулась на пол.
        - Ты гляди, - ткнул ее сапогом рослый воин. - Обманешь - у нас разговор короткий. Р-р-раз и все. В суп.
        - Только однажды, человече, вы можете позвать меня, - Златана торопливо отползла подальше и не особо-то им доверяя, сжалась в упругую пружину. - Помните…
        Глава четвертая
        В воздухе застыла звенящая напряженность, осязаемое прикосновение тягучей, нечеловеческой тоски. На пожухлой траве, обратив лицо к небу, стоял человек, протягивая руки к нежному румянцу восхода. Этот человек был одинок среди людей, чужд их миру. Даже здесь, среди медленно пробуждающегося света, он выглядел одиноко.
        Короткая прошлая жизнь облекла его теплое мерно бьющееся сердце жесткой броней, но когда человек оставался один, она словно трескалась и сквозь разломы медленно сочилась кровь. Что-то неуловимо менялось в душе, все реже просыпалось это ощущение боли, словно оно неотвратимо растворялось во Тьме.
        Но сейчас, здесь, она еще была собой и пыталась такой остаться. Одна беда - стоило сделать шаг назад, как Сила начинала кружиться, обволакивая ее в кокон, пропитанный чужими прежде мыслями и чувствами. Она делала ее совсем другой, не похожей на себя, и бороться с этим было бесполезно. Все прошлое вдруг исчезло, зародив внутри гулкую пустоту, и Воислава ревниво оберегала ее, не давая заполниться ничем иным.
        На короткий миг все окружающее вдруг предстало таким плоским, неприглядным… таким чужим. Это пробилась Сила, заглушив мысли, потянула обратно, к тем, кто теперь был ей близок, а рвущееся сквозь заслон сознание упрямо твердило: "останься". Но она не могла. И это было больней всего.
        Броня выпустила последние алые капли крови и лязгнула кривыми зубами так, словно решила никогда больше этого не допускать. Содрогнувшись, человек медленно побрел назад. С каждым шагом из его глаз уходила ранимость, заполняясь холодным жестоким блеском, непроницаемым, как водная гладь.
        Последняя лесная преграда осталась на пути к цели. И чтобы сберечь время, воины поехали напрямую, пробиваясь сквозь кусты и бурелом. Осыпающиеся листья неохотно открывали дорогу солнцу. Яркие блики отражались от блестящих шлемов, искрами рассыпаясь в лесном полумраке. И вдруг будто тень легла поверх светила, закрыв землю от теплых лучей.
        Воины дружно вскинули головы и заметили ворона, темным пятном кружащего над ними. Черные глазки-бусинки пристально смотрели на всадников и, словно удостоверившись в чем-то, огромная птица метнулась к земле, задев крылом лошадиные морды. Кони подались назад, всхрапывая и порываясь встать на дыбы, и пока воины успокаивали их, оказалось, что блестящие черные перья ворона упали вниз темным поношенным балахоном. Из-под глубоко натянутого капюшона недружелюбно сверкнули прохладные человеческие глаза.
        Владий машинально отметил иссеченное глубокими морщинами лицо, сердито поджатые губы и позу абсолютного спокойствия. Старик стоял не двигаясь. Казалось, он ничуть не боялся, что взбудораженные животные могут лягнуть незнакомца даже не смотря на удерживающие их сильные руки. Его пронизывающий взгляд не отрывался от лиц воинов, и странная полуулыбка-полуусмешка вдруг искривила бесцветные губы.
        Резко развернувшись, так, что взметнулись потрепанные полы балахона, он двинулся в самую чащу, на ходу поманив их за собой пальцем, словно малых детей. Переглянувшись, воины дружно пожали плечами и последовали за ним, не решившись пренебречь приглашением оборотня. Его враждебность, скорее напускная, не вызывала серьезных опасений, лишь вполне объяснимое любопытство. Откуда-то пришла твердая уверенность в том, что он не заведет их в западню.
        Тропинка не шире ладони вывела воинов к заросшему мхом камню. Чуть поодаль, теряясь в густой тени деревьев, притаилась покосившаяся избушка. Воины спешились, неторопливо подошли ближе.
        - Ты кем будешь, старик? - решив перехватить инициативу, осторожно спросил Владий.
        Глаза незнакомца насмешливо блеснули.
        - Я Ворон. Светлый маг - прорицатель. Могу видеть будущее и заглядывать в прошлое, - иронично произнес он и вдруг, резко изменив тон, веско обронил безо всякого перехода: - Вы направляетесь в Веалон.
        Владий хотел было мотануть головой в знак протеста, но под его немигающим взглядом тут же передумал.
        - Не отпирайтесь, - сухо приказал маг. - Вы хотите наняться в дружину князя Довиана. Поворачивайте, добром прошу. Не время еще.
        - Не время для чего? - помрачнел Миробой. - Ты нас, старик, не страши. Сами напугаем, только пятки засверкают.
        - Послушайтесь умного совета. Как приедете - будет битва, пострадает много ни в чем неповинных людей, да и сами головы сложите.
        Камень за его спиной посветлел, подернулся дымкой, притягивая завороженные взгляды воинов. В нем, как в зеркале, отразилась далекая страшная бойня в неверном свете факелов. Черные всадники, практически сливаясь со тьмой, кружили среди торговых рядов, безжалостно направляя хрипящих, неистовых лошадей в толпы народа. Тех же, кому удавалось увернуться от бешено молотящих копыт, в мгновение ока доставали сабли из вороненой стали. В поисках спасения мечущиеся люди волной хлынули к княжескому дворцу.
        Владий прищурился, различая вырывающийся из-под крыш огонь, окровавленную каменную лестницу и распростертые тела. Довиан в одной простой рубахе и кожаных штанах оборонялся из последних сил, юлой крутясь в самой гуще наседающих противников, но их было слишком много, тогда как его собственная верная дружина таяла на глазах.
        Картина чуть отдалилась, захватывая новые лица - кучку воинов, добиваемых всадниками, среди которых Владий, смертельно побледнев, различил себя и друзей. Вот окровавленный двойник вскидывает меч и тот ломается под напором неведомого врага, пропуская смертельный удар. Титамир и Миробой в иссеченных доспехах, без шлемов, затравленные, словно лесная дичь, протянули ненамного дольше, так же замедленно, как и он сам, падая на землю.
        Камень постепенно темнел, скрывая развалины столицы этого мира, но сквозь дымку еще долго прорывались языки пламени, и по холодной поверхности тонкой струйкой текла кровь, срываясь тяжелыми мерными каплями на землю.
        - Оружие у вас - бездушная сталь, сотворенная человеческими руками, - продолжил Ворон, - а вам нужны такие мечи, чтоб сами врага доставали.
        Он махнул рукой на запад.
        - Поворачивайте туда, езжайте все время прямо, не сворачивая, и найдете древнее могучее оружие. Оно само выберет себе хозяина, но взамен потребует оставить ваше, обладающее своей судьбой, с вами более не связанной. Завладеете новыми мечами, измените этот гибельный путь, пойдете по иному. Может быть. - И он расхохотался. Очень недобро.
        - Как же мы узнаем, где искать?
        - Узнаете. - Прорицатель лихо подпрыгнул и птицей взмыл в небеса.
        - Да, задал старик задачку, - потер лоб Титамир. - А колдовской камень, понятно, и соврать может. Но вот так свою смерть увидеть я бы никому не пожелал. Как у тебя, Владий, меч-то хрустнул, да и наши, если так поглядеть, оказались не лучше. Может, послушаемся совета? А в Веалон еще успеем.
        Некоторое время они размышляли, старательно отводя глаза друг от друга. Липкий страх, незаметно подкравшись, ударил под дых, на миг лишив воли и затуманив разум.
        - Хорошо, пусть так, - неожиданно согласился Владий и нервно прикусил сорванную травинку.
        Поймав коня за повод, запрыгнул в седло и ударил его каблуками в бока, направляя на запад. Спутники, переглянувшись, молча последовали за ним. Позади раздалось победное карканье ворона и хлопанье огромных крыльев.
        - Ишь, радуется, - неодобрительно оглянулся Титамир. - Свернул таки с пути, чертов оборотень. По-доброму, так надо бы вернуться и пришибить колдуна. Он там за нами на тропинку сел и глазом косит.
        - Оставь, - поморщившись, пробормотал Владий, - лучше гляди, куда нас заводит. Голову даю на отсечение, скоро пробираться верхом и вовсе станет невозможно.
        Он оказался прав. К полудню исчезло и то, что язык едва поворачивался называть тропой. Уставшие кони спотыкались на каждом шагу, роняя клочья пены со взмыленных боков. Вырвавшийся вперед Миробой соскочил на землю, похлопал измученного жеребца по длинной шее.
        - Жалко здесь оставлять, да видно придется. Дальше и пешим идти тяжело будет.
        - Помочь? - тут же спросил насмешливый голос сверху. - За умеренную плату могу постеречь их до вашего возвращения.
        На ветвях высокого дерева покачивался сморщенный старичок в странноватой зеленой одежде. Непропорционально длинные пальцы осторожно щекотали грубыми когтями сидящую на плече серенькую птичку. Лохматые волосы и спутанная борода свисали до колен, загнутые рожки на голове смешно шевелились.
        - Леший, - ахнул Владий.
        - Он самый, - довольно кивнула нечистая сила. - Ну так как? Помочь или не надо?
        - А что это за умеренная плата?
        - Да это я так. Обойдусь. Добрый сегодня, хоть и осень на дворе. Вы не верьте, что все лешие лютые, вот сосед мой - тот да. До смерти защекотит, на край обрыва заведет, а я так только летом развлекаюсь, да и то - изредка. Ну так что, постеречь?
        Заручившись согласием, лесной дух скатился в листву, зарывшись в нее с головой, быстро вскочил и направился к лошадям. Пытливо заглянул в умные глаза и клятвенно пообещал:
        - Ни одна тварь не тронет. Я животных люблю, да и они ко мне тянутся. А вы, герои, идите, вам до темна обернуться надобно… Да шеи себе не сверните, - зловеще прошептал он вслед…
        Кое-как выбравшись из кустарника, Титамир глянул вниз и недоуменно нахмурился. Прямо под ногами лежала словно вдавленная в землю гигантская пластина округлой формы. Начиная от центра к краям полустертой вязью тянулись непонятные символы, причем к концу насечки на сером камне становились все мельче и существенно отличались от остальных формой и положением.
        "Словно чья-то чужая рука много лет спустя закончила этот узор", - подумал Титамир, осторожно ступая вперед.
        За спиной раздались проклятия, затрещали кусты, и на круг вывалились Владий с Миробоем. Так же, как и он сам, ошалело уставились себе под ноги.
        - Не об этом ли месте говорил прорицатель? - вслух высказал общие мысли Владий, - Правда, мечей что-то не видать. Может, это тайник?
        Он нагнулся и постучал по плите. Та гулко отозвалась, услужливо подсказывая, что под ней находится пустота.
        - И как его открыть? Поднять эту плиту мы не сможем и вдесятером, - криво усмехнулся Миробой, поворачивая голову из стороны в сторону, чтобы охватить взглядом весь круг.
        Вдруг он недоуменно моргнул, краем глаза уловив туманные очертания женской фигуры и развевающиеся по ветру длинные локоны волос. Но стоило ему обернуться, как видение исчезло.
        "Никак, померещилось".
        Миробой откашлялся и открыл было рот, собираясь предложить дружно обыскать округу - вдруг да обнаружится вход - как снова просвечивающее насквозь существо соткалось из воздуха и неторопливо поплыло через дальний конец пластины к высоким деревьям. Казалось, что их присутствие его ничуть не беспокоит. Ошарашенные лица друзей окончательно уверили Миробоя в том, что призрака видит не он один.
        Владий набрал побольше воздуха в легкие и громко сказал:
        - Извините, вы не подскажете, как нам попасть внутрь? - легко наклонившись, он вновь постучал по плите, обращая внимание призрака на пустоту под нею.
        Туманное личико повернулось к нему, необыкновенно ясные глаза взглянули так, словно только сейчас существо уловило их присутствие.
        Невесомая фигурка неторопливо подплыла ближе, становясь все четче. Пушистые темно-каштановые волосы рассыпались по плечам хрупкой девушки, и она изящно качнула головой, отбрасывая их назад.
        - Кто вы? - спросил Владий, совершенно позабыв о своем первом вопросе.
        - Я? - немного удивленно взглянули на воина карие глаза, светящиеся удивительно мягким светом.
        Девушка чуть задумчиво огляделась вокруг.
        - Я земля, мир…Весь этот мир, - прошелестел тихий голос, окутывая их непонятным, но таким приятным теплом. - А вы хотите попасть внутрь? - Ее сила легонько коснулась их и тут же исчезла. - Да, вы действительно можете. Что ж, тогда подскажу. Ступайте на середину круга.
        Спутники послушно потянулись к центру, завороженные светом, струящимся из поднятых ладоней девушки. И это было последнее, что они увидели перед тем, как плита треснула под ногами, обрушивая их в чернильную тьму.
        Свет некоторое время бережно поддерживал воинов, опуская их довольно плавно, но когда до дна осталось расстояние в два человеческих роста, поддержка исчезла под зубодробительный звук обрушившихся тел.
        Миробою повезло меньше всех: он едва мог вздохнуть под тяжестью навалившихся сверху друзей, выдавивших из его легких весь воздух.
        - Выберемся - убью старика, - прохрипел Титамир, сползая на земляной пол. - Прямо на запад, значит, чтоб ему…
        Задрав голову, Миробой посмотрел вверх и суховато отметил:
        - Высоковато. Ну ничего, не из такого выбирались. Наверняка и здесь где-то имеется выход.
        - Подожди вылезать, - окликнул его Владий. - Осмотрись кругом - одни скелеты, но все при оружии. Здесь нечто вроде древнего могильника. Наверное, именно его имел в виду наш оборотень.
        В темноте тоскливо белели чудом уцелевшие скелеты, тень неведомого воинства, нашедшего здесь последний приют. Трудно было сказать, кому они служили и как долго ждали своего часа.
        Владий сделал осторожный шаг вперед, уцепившись взглядом за тяжелое украшение на одном из них. Широкое, манящее мягко мерцающими в темноте камнями, оно казалось непоколебимым символом чужой власти. Владий напрягся, улавливая слабые всполохи непонятной силы, неслышным дыханием колеблющей волосы на затылке. Что-то толкнуло его в спину, вынуждая сделать еще шаг. Он застыл, наблюдая, как черные провалы глазниц зажигаются голубым светом, оживают, наполняясь смыслом. Хрупкие, выбеленные временем кисти рук затрещали под тяжестью оружия, протягиваемого тому, кто нарушил вечный покой.
        - Берите, воины, - произнес надтреснутый голос. - Наши мечи закалены в смертельных схватках. Они обороняли нас до последнего часа и лишь людская глупость похоронила их в этом подземелье. Выкованные для решающей битвы, пусть они служат вам верой и правдой.
        Голос понемногу затихал, голубой огонь глазниц уже едва тлел, словно несколько слов были пределом возможностей древних чар.
        - Знайте, им предсказано поразить Спящих и Убийцу. Да будет так. - И скелеты рассыпались в прах, уронив оружие в подставленные ладони.
        Меч Владия, длинный, узкий, полупрозрачный, как горная река, стоном отозвался на прикосновение и сильнее вжался в ладонь. По лезвию пробежали и скрылись священные руны.
        Миробой ошарашено взирал на свой двуручный, в рукояти которого полыхал кроваво-красный глаз рубина. А меч Титамира, огромный и тяжелый на вид словно бревно, кольнул пальцы хозяина неожиданным теплом.
        - Славное оружие, - первым нарушил он молчание. - Само в бой просится, из пальцев рвется. Но и старое заслуживает почет. Оно не раз спасало мою голову, пусть же остается здесь, рядом с древними воинами. Примите и вы наш дар, друзья. - С этими словами он опустил меч на землю, его примеру последовали спутники, также отпуская верное оружие со словами благодарности.
        Костяная пыль резко уплотнилась, превратившись в три кисти, крепко обхватившие ножны. Земля нетерпеливо задрожала и пошла вверх, поднимая людей к солнцу. Оказавшись на поверхности, воины с наслаждением вдохнули чистый лесной воздух и бросили прощальный взгляд на кости мертвых витязей. На их глазах они втянулись в почву, навеки спрятав дары, пока те вновь не понадобятся Свету. Воины медленно побрели обратно, мечтая побыстрее оказаться в Веалоне.
        - Эх, обманула нечистая сила, - не обнаружив коней, рассвирепел Титамир и набрав в грудь побольше воздуха, прокричал. - Эй, леший! Не вернешь коней, весь лес разнесем, а начнем с этого дерева, - он размахнулся, но меч словно сам выскользнул из пальцев и одним ударом свалил вековой дуб, оставив чистый ровный срез. Описав в воздухе петлю, аккуратно возвратился в руки владельца. Тот, не моргнув глазом, продолжил. - А ну вылезай, нечисть проклятая!
        - Неужто живые? - раздался со спины удивленный голосок. - Ну, молодцы! Не ожидал.
        - Не ожидал?! - с развороту заехал ему по уху Миробой.
        Дух резво отпрыгнул и вскарабкался на соседнее дерево. Свесившись с верхушки, обиженно глянул вниз, потирая покрасневшее ухо.
        - Связываться с вами… как что, сразу драться. Нет, чтобы попросить, мол, верни, лесовик, животинку, - обиженно прошелестел он. - Ну куда нам. Воспитания хватает только кулаками размахивать. Нате, заберите, и вон из леса, а то так запетляю, вовек не выберетесь! - наоравшись, леший махнул рукой и около дерева появились кони.
        - Только попробуй от дороги закрутить, - погрозил ему кулаком Титамир. - По миру пустим.
        - Ладно, не так просто я сторожем нанялся, - призналась нечисть. - Думал, сгинете, а я запасов на зиму сделаю. Люди совсем обнаглели, раньше, прежде чем в лес зайти, корову резали и тушу мне на опушке оставляли, а теперь суются почем зря. Без стыда и совести лучшие деревья рубят да еще и оскорбляют. Прошлую зиму кое-как протянул, а эту, видать, совсем не переживу.
        - Что ж не наказываешь? - помягче спросил Миробой, - Одного, другого в болота бы завел, притопил малость и отпустил, чтобы с жертвой вернулся. Леший все таки, хозяин леса.
        - Думаете, поможет? - с надеждой взглянул дух на воинов.
        - Обязательно, - обнадеживающе кивнул Владий, вскакивая на коня. - Ты, главное, пожестче, чтобы сразу поняли, кто в лесу хозяин.
        Круглые глазки удивленно расширились. В них со скоростью света промелькнула мысль, приведшая лешего в немой восторг. Он щелкнул пальцами и нырнул с дерева в густую траву. Свист стегнул отдохнувших коней, унося воинов прочь.
        - Я вам путь длинный коротким сделаю! - благодарно крикнула вдогонку нечисть и заулюлюкала, распугав всех птиц. - Мигом до города домчитесь.
        Стражники свободно пропустили троих всадников сквозь высокие деревянные ворота, давно привыкнув к наемникам, мечтающим пополнить ряды княжеской дружины. Вполуха прислушиваясь к последним новостям, воины медленно продвигались вперед по узким переполненным улочкам. В столице Роуна им приходилось бывать и раньше, так что все вокруг отнюдь не казалось диковинкой.
        Дорогу то и дело загораживали переполненные телеги, толпы людей, среди которых мелькали наемники, также как и они, решившие попытать счастья. Двигаясь в этом человеческом потоке, воины выехали к главному дворцу, манящему во двор раскрытыми воротами. Стражники, оторвавшись от игры в кости, скользнули по ним холодным оценивающим взглядом и вдруг вскинулись, словно их кто дернул за ниточку, как кукол на ярмарке.
        - Вас уже ждут, - напряженно произнес один из них. - Следуйте за мной, я провожу прямо в пиршественный зал. Князь сейчас находится там.
        Друзья спешились, поводья их коней поспешно ухватил слуга, а они пошагали за стражником, украдкой обменявшись недоуменными взглядами.
        - С чего это вдруг такая честь? - настороженно шепнул Миробой и нахмурился. - Нас тащат прямиком под светлейшие очи как каких-то чужеземных послов.
        В парадном зале стоял дикий шум, напоминающий рев десятка медведей-оборотней. Вольготно разлегшиеся псы лениво обгладывали кости. Заслышав шаги, они приподняли острые морды, уши встали торчком, но уже через миг, потеряв интерес к незнакомым людям, псы вновь уронили морды на длинные лапы.
        За длинными столами мелькнули знакомые лица, приветственно взметнулись чаши с вином. Несколько дружинников радостно махнули рукой. Владий широко улыбнулся в ответ, тепло посмотрел на седого рослого воина, когда-то преподавшего ему азы воинского искусства. Но далеко не все казались счастливыми и особенно остро чувствовал это Миробой. Не нравилась ему та поспешность, с какой их препроводили не к воеводе, как бывало обычно, а к самому князю. Некстати вспомнился колдовской камень, кровь, брызнувшая с его туманной поверхности и нехороший смех старика-прорицателя.
        Довиан поднял набрякшие веки, наблюдая за приближением наемников. За спиной сразу же услужливо зашептали, называя имена, деяния. Мол, князь вездесущ, все должен знать, но Довиан только отмахнулся - слишком уж мешали мыслям.
        Трое, как и говорил Раошен, лениво отметил он, мастерски разыгрывая полное безразличие. Пусть внутри огнем жгло нетерпение, внешне он должен быть абсолютно спокоен. Никакого явного внимания к чужакам, пусть пир, как и положено, идет своим чередом. Его дело похвалить, усадить за стол, а там пусть белый маг разбирается, ему виднее.
        - Добро пожаловать, - прохладно улыбнувшись подошедшим наемникам, он обозрел их медленным взглядом, таящим в самой глубине опасную цепкость. - Слышал, в дружину ко мне стремитесь? Это хорошо. Мне храбрецы всегда нужны, крепкие, смелые да удалые. О тебе, воин, - он уставился на Титамира, - и подвигах твоих наслышан да и спутники, говорят, не уступают тебе ни силой, ни удалью. - И кивнул на уставленные питьем и блюдами столы. - Милости просим.
        Наемники поклонились. Сбоку неслышно появился невысокий маг, прячущий под длинным плащом тонкий светлый жезл, глянул сердито.
        - Это они всегда успеют. Нам бы потолковать, - и Довиану: - Не обессудь, князь.
        Раошен жестом приказал им следовать за собой, вывел во двор, прохладный, освещенный только далекими звездами.
        - Вот вы и явились, - неясно начал он. - Что ж, все правильно. Теперь битвы не избежать.
        - Битвы? - переспросил Владий. - Это какой? Мы слышим это уже не в первый раз.
        - С Убийцей, - скривился маг. - Тьмой. Слыхали? Известно мне, что раз вы пришли - так тому и быть.
        - Бороться со Светлым убийцей? - удивился Титамир. - Но зачем?
        - Не со Светлым, а с Темным, - грубо оборвал его Раошен. - И вы с ним связаны. Вас еще не пытались убить? Скоро начнут. Недавно Свит - это здесь чуть ли не лучший княжеский дружинник ни силой ни умом не обделенный, новость принес. Недалеко Ратича убили. Догадываетесь, кто? Хороший был витязь. Но хоть и герой, а глуп. Молод, хвастлив. За славой бегал. Добегался… Как вы действовать будете - решайте сами. Здесь долго не задерживайтесь - как бы беду не навели. - Воины поежились, вновь вспомнив камень Ворона. - И еще: Убийца не ходит один. Да хранят вас Светлые защитники. - Он резко развернулся и зашел обратно во дворец.
        - Вывалил дело и смотался, - обреченно вздохнул Миробой. - На тех чем-то смахивает… из лесу. Напором что ли…
        - Зато славно-то как, - оскалился Титамир. - Повоюем! Я так по хорошей драке соскучился. Не с волками-медведями, а чтоб нормально, кулаком в человечью морду съездить или мечом…
        - Тоже съездить? - иронично спросил Владий, выгнув бровь.
        - Значит, опять в дорогу? - Миробой любовно погладил меч.
        - В путь, - выдохнул Титамир.
        Древний лес трещал. Богатырские мечи высекали искры, багровым румянцем озаряя полумрак. Здесь было уже не до благородного поединка один на один. Светлые воины будто сражались с тенью, скользящей сквозь их ряды и оставляющей позади кровавые бреши. Убийца, словно обернутый в сверкающее лезвие, ловко проскальзывал среди плотно стоящих тел, и все удары проваливались в пустоту.
        Лучшие светлые воины тяжело дышали, оглядывались, ловя тень, тщетно пытались пробить смертоносный ураган. Но он сминал их раз за разом, оставляя за собой распластанные безжизненные тела.
        Десять воинов явилось на зов, готовых отдать жизни, но уничтожить Убийцу. Сильные, собранные, привыкшие действовать как в одиночку, так и сообща, они грамотно расположились полукругом, загоняя противника в глухую оборону. Но близкая цель внезапно ощерилась стальными зубами, разрубив их неприступную цепь, вынудила защищаться самим. Не такого бесславного конца они ожидали, этого беспорядочного метания взад-вперед, в погоне за призраком. Из десяти осталось только двое, растерянные, опустошенные.
        Лютослав, замахнувшись, метнул верный топор, не принесший ему ни одного поражения. Он летел прямо в голову Убийце, не оставляя ни малейшего шанса увернуться. Но выпущенное из ладони оружие быстро подхватил воздушный поток и, ухмыльнувшись в лицо, швырнул в спину Горну. Воин пролетел через поляну, врезался в дуб и распластался на земле, а за ним, став легкой добычей, пошатнулся и Лютослав, пораженный сероватой молнией прямо в сердце. Испытанные, закаленные во многих походах, воины Света один за другим усеяли землю, побежденные Убийцей Тьмы.
        А вдалеке собиралось невиданное воинство, скрытое от человеческих глаз. Десятки и десятки сотен темных героев, ночных свирепых тварей, громадных драконов, суровых всадников, вся лесная и подземная нечисть… Огромное черное одеяло, усыпанное мелкими кровавыми рубинами. Лютая ненависть, собирающаяся воедино, верные служители Тьмы.
        Добрые кони чуяли дух недавней крови, но стояли смирно. Воины спешились, вышли на поляну и застыли. Миробой с Владием переглянулись и напряглись. Спиной к ним стоял тот самый витязь с огненным мечом, что спас их в лесу от черных когтей оборотней.
        - Молод был Ратич. Зря голову сложил, - произнес тот, оборачиваясь. - Умереть от меча, так долго принадлежащего Свету.
        Волга скрестил руки на груди и горестно глянул на них:
        - Как брат мне был. Не уберег. Молодой, горячий, быстрой громкой славы захотел.
        Видя, что Владий порывается что-то сказать, коротко взмахнул рукой.
        - За оборотней можете не благодарить. Вы нам нужны живыми.
        - А мне вы все нужны мертвыми. - Убийца, вся в каплях крови, еще не остывшая после схватки, стояла, небрежно прислонившись к стволу дерева. Ее темные глаза ничего не выражали. - Сначала ты, Волга, потом - они.
        Витязь с тоской глянул на длинный серый клинок.
        - Когда-то его держал в руках мой лучший друг.
        - Такой же убийца, как и я, - холодно отрезала девушка. - Темный, светлый… Какая разница? Это будет справедливо, - она провела ладонью по лезвию, - напоить меч и вашей кровью. Тьма ничем не хуже света. Другие методы, другие мотивы, но цель одна - властвовать над миром.
        - Мы видели вас в Семше, - медленно проговорил Миробой. - Сидели за одним столом.
        Холодные глаза остановились на нем. Какое-то мгновение в них шла борьба и мысль померкла.
        - Один стол - разные углы, - безжизненный голос замер.
        За спиной Убийцы собирались темные твари, впервые выползая из нор днем во имя кровавого пира. Черная бесформенная масса, ощерившаяся когтями и клыками. На поляне сразу стало тесно.
        Волга шагнул вперед, вскинул меч, желая направить его магию против тварей, но Убийца метнулась наперерез, вынуждая его парировать удар. Звери обогнули хозяйку с двух сторон, с разбегу бросаясь на воинов. Страшные черные пасти раскрылись в полете, желтая слюна ядовитыми каплями сорвалась на землю. Накинувшись, подобно обезумевшей своре голодных собак, они и вели себя точно также, движимые одной беспощадной злобой. Убийца и витязь рубились молча, кружа по поляне как две хищные птицы. Черный огонь серого клинка никак не мог прошибить белое пламя Волги. Равные силы, равные шансы. Проигрышная ничья.
        Время шло так медленно, казалось, что истек уже ни один час и перед воинами лежала гора изрубленных тел, но твари, перескакивали через нее, кидаясь вновь и вновь. Приказ, настойчиво звучащий в головах, гнал их вперед и не выполнить его означало смерть. Растерянные, смятенные под ярким обжигающим светом, твари отчаянно бросались на людей, понимая, что чем скорее они перегрызут им горло, тем быстрее окажутся в спасительной темноте.
        Витязь сурово обрушил меч на противницу, принудив себя забыть о благородстве и жалости, как о непозволительной слабости. Светлый клинок отбросил Убийцу в сторону и тут же залил поляну белым пламенем. Зарычав, застонав, свора ринулась под сень деревьев, прогрызая себе дорогу, убивая своих. Покачивающиеся воины подошли ближе и решительно встали рядом с Волгой, не выпуская из рук залитые кровью мечи.
        Отрешенное лицо Убийцы, не выражающее ни ненависти, ни страха, внезапно исказилось. В глазах проступила боль, безнадежность, осознание того, чем она стала.
        Убийцей.
        Воислава будто пыталась вынырнуть из-под толщи холодного бушующего океана, но тот топил ее, предательски вбирая воздух из легких в себя. Ей вдруг тоже нестерпимо захотелось встать рядом со светлым витязем, ощутить его дружескую поддержку, а не обжигающее дыхание тварей, готовых пожрать все вокруг, но уже в следующий миг взгляд померк окончательно, вновь обретая пронизывающую холодность.
        Витязь неловко шагнул к ней, опустив клинок, протянул руку:
        - Идем со мной, - тихо попросил он, не заметив обратной перемены, и едва успел отшатнуться - лезвие Убийц мелькнуло перед самыми его глазами.
        Зло рассмеявшись, она открыла за собой путь.
        - Мы еще встретимся. - Серебристые искры рассыпались исчезающим дождем над пожелтевшей травой.
        Волга повернулся к воинам, грустно произнес:
        - Вам нельзя возвращаться в Веалон. Да вы и сами поди знаете. Помогать вам я больше не могу. Запретили, чтоб не нарываться на драку с Тьмой раньше времени. Мне жаль, но я вынужден подчиниться. Придется вам выбираться своими силами. Последнее, что я могу сделать - это отправить вас в одно далекое закрытое место, неспокойное, но зато темным туда ход воспрещен.
        - Предлагаешь спрятаться? - оскорбился Титамир. - Сбежать?!
        - Просто ненадолго укрыться, - пожал могучими плечами витязь. - Сейчас не время для безрассудной удали или гордости. Подумайте о Роуне, что станет с этим миром, если взойдет черное солнце. Он утонет в крови. Решайте быстро. В нужный момент вы вернетесь.
        Друзья приуныли, но его правоту опровергнуть не могли. Действительно, мир еще не был готов к решающей схватке, именно это обещал прощальный смех того колдуна. Бесшабашность, свойственная юности, уже унесла жизнь Ратича, так к чему рисковать вновь и вновь, вовлекая в кровавую круговерть чужие судьбы.
        Принимая их решение, Волга кивнул и раскинул руки. В ладонях забурлил свет, поднимаясь хрустальным шаром, заполняя собой небосклон. Силуэт витязя стал стремительно расплываться, лес закружился, превратившись в коричневое марево. Медленно тая, он неумолимо сменялся зелеными бескрайними полями. Земля колыхнулась под ногами, выпроваживая их в другой мир.
        Огромная комната, заполненная колышущейся Тьмой, успокаивала, прогоняя усталость из разбитого тела. Воислава любовалась нежными переливами клинка. Со стороны казалось, что это единственное, что ее сейчас занимало. Как ни странно, она вспомнила свое имя и вновь смогла чувствовать… Желание убивать.
        - Ты совершила ошибку. - Темнота перед ней стала чуть гуще. - Поддалась им. Это плохо. Ты заколебалась, чуть было не встала на сторону Света. Тьма и так долго терпела неудачи, ты всецело принадлежишь ей. Выбор сделан, и его ни отменить, ни поменять. - Воля выдавала заученные фразы, ненавидя себя за это, но говорить иначе, нарушать закон она не смела.
        - Кто такой Волга? - прервала ее Воислава. - И те воины?
        - Волга - колдун. Говорят, его мать была княжной, а отец - змеем. От матери он унаследовал мужество, смелость, от отца - чары и хитрость. Воины - последние, с кем ты встречалась в прошлом, все остальные уже мертвы. Пока они живы, ты не сможешь войти в полную силу.
        Воля подплыла ближе, зеленый взгляд стал жестче.
        - Настоящий Убийца - это новый человек, которого не тяготит прошлое, но Тьма решила оставить тебе имя, Воислава, и некоторые чувства. Так ты сможешь радоваться каждой победе, ощущать себя сильнее, могущественней. Постарайся больше не допускать ошибок.
        - Волга умрет, - коротко сказала девушка, - но позже. Сейчас он сильнее.
        - Тебя никто не торопит, а на ошибках учись. В настоящей битве они будут недопустимы. Скоро к тебе присоединятся великие бойцы. С ними ты будешь непобедима.
        Они сошлись на середине. Волга молчал, не зная, с чего начать разговор с Волей. Раньше она была их соратником, теперь стала врагом.
        - Вам нужна помощь, - не дожидаясь, когда он откроет рот, шепнула она.
        Колдун глянул исподлобья.
        - Помощь? - переспросил он, думая, что ослышался.
        - Ты что, глухой? - рассердилась Воля. - Помощь. Я долгое время служила Свету и не желаю видеть гибель всех славных героев. Здесь нас никто не слышит, - успокоила Волгу тень. - Слушай внимательно: Тьма собирается напасть. Она подняла Спящих и их воинство. Теперь битву не предотвратить. Никто не думал, что она пойдет на такое и все же это произошло. Я хочу помочь, - отрывистые фразы отдавались негромким эхом, - но Убийцу уже не остановить. Слишком поздно. Я хотела бы вывести ее на светлый путь, но не имею права. Ведь это закон: Воля обязана учить Убийц, удерживать их от перемены стороны, не давая шагнуть назад.
        Волга собрал разбежавшиеся мысли воедино.
        - Я слушаю.
        - Всем известно, что до Воиславы было трое Светлых Убийц. Если их поднять, то сила распределится на четверых и преимущество будет на вашей стороне. Войско Тьмы поведут Убийца, Спящие и шесть темных героев. Армия Убийцы будет идти первой. Неожиданная потеря силы вызовет замешательство и страх. Сильный удар опрокинет их, обратит в бегство.
        - А почему бы ни лишить Убийцу силы прямо сейчас? - предложил витязь.
        - Заклятие для поднятия колебателей очень ненадежное. Даже я наверняка не знаю, как долго оно будет действовать. Быть может, сутки, а может, всего-навсего несколько минут.
        - Нам хватит этого времени, чтобы уничтожить Убийцу. Вызвать…
        - Нет, - тень качнула головой. - Она сразу же почувствует отток сил и не откликнется на вызов. Да и Спящие рвутся в бой. Теперь они будут бродить вместе.
        - Ты ломаешь устои, Воля, - слабо улыбнулся колдун. - Помогаешь врагу.
        - Мой враг - Тьма. Просто я не могу повиноваться ей, не исполнять ее приказы. Но заставить меня делать только то, что желает Тьма, нельзя. Глядя на серый клинок, я каждый раз вспоминаю Веригоя, - прибавила она. - Сейчас уже поздно винить себя, но я все же скажу, что ошиблась, выбрав мать Воиславы.
        - Никому не известно, как будет вести себя колебатель, Воля. Мы все были слишком самоуверенны, возомнили себя сильнейшими.
        - Все выбирали Свет, - подхватила тень,- я и думать забыла о двойном выборе, так сильна была вера в силу Света, хотя изначально меня создавали так, чтобы я не умела чувствовать, делать какие-либо различия, просто должна была учить, не более. Что-то изменилось позже, когда этот мир распался на две части. Был огромный выплеск Силы и я получила одну крохотную частичку. Светлую, хотя и знала, что не должна была принимать ее. Я нарушила закон, Волга, и лишь полный хаос тех времен не позволил быстро разобраться в случившемся, не дал раскрыть мою тайну. Тогда я впервые начала чувствовать, а теперь мне придется расплачиваться. Времени осталось мало, самое большее месяц или два. Убийца вне себя, кто-то донес, что ты спрятал воинов. Наверняка одна из ее тварей, что бродят за ней повсюду. Теперь обрушит свой гнев на города, в первую очередь Веалон. Надеюсь, что он выстоит.
        - Довиан собрал хорошую дружину. Они будут биться до последнего, а мы за это время успеем подготовиться и нанести ответный удар. Да падет зараза Тьмы! - И витязь исчез, взметнувшись в воздух маленькой красноголовой птичкой.
        - Знаешь, Волга, - задумчиво проговорила вслед тень, - а ведь Свет тоже своего рода зараза. Прилипнет к сердцу - не отдерешь, все начинаешь видеть в белом свете… Как есть, зараза…
        Глава пятая
        Теплая трава покорно ложилась под ноги, разбрызгивая зеленый сок. Неведомый край насквозь пропитался солнцем, огненным диском зависшим посреди неба. Бескрайние просторы открывались взору, уносились куда-то вдаль, за горизонт. Устремляясь на восток, узкая голубая лента пересекала землю и в гордом одиночестве среди небесной голубизны парил крупный орел, зорко высматривая добычу.
        - Чего рты раскрыли? Глядите, ворона залетит, - рассмеялись позади. - Неужто впервые?
        Копыта мягко переступили, остановившись рядом. Воин в раззолоченных доспехах легко соскочил с горячего жеребца и внимательно оглядел троих онемевших чужаков.
        - Роунцы? - и не дожидаясь ответа продолжил весело, напористо. - А я Святобор, здешний воевода. Не хотите в мою дружину? Одним-то будет нелегко - больно мир противоречивый, ни за что могут по морде съездить, а моих не трогают, уважают. К тому же добрых наемников я за версту чую.
        - Где мы? - Владий с трудом выразил словами общий вопрос в то время как спутников отчаянно тянуло на жестикуляцию. - Что это за край?
        - Как ни странно, но тоже Роун, - искоса глянул на них воевода. - Объяснять долго, но если запишетесь в мою дружину, охотно поделюсь знаниями.
        - А идти далеко? Мы без коней, - кое-как обретя дар речи, произнес Миробой.
        - Да? - поразился тот. - А за спиной у вас чьи? Или не ваши? Просто так пасутся.
        Растерявшиеся воины оглянулись и не поверили своим глазам: Волга перенес сюда и лошадей. Чтобы окончательно развеять все сомнения, Вихрь вдруг вскинул голову, мотанул гривой и призывно заржал.
        - Ну так как? Ваши? - вновь спросил Святобор. - Поехали, здесь темнеет быстро, а ночью таким маленьким отрядом небезопасно.
        Воевода проводил глазами быстро ускользающее светило, тронул коня. Короткой вереницей друзья последовали за ним. Шок понемногу проходил и неизвестный мир переставал их пугать.
        - Теперь можно и беседой развлечься, - на миг обернулся раззолоченный воин. - Как я уже говорил - это Роун, ну вроде вашего мира, только другой его части. Князь у нас тоже есть, но люди другие да и порядки существенно отличаются. Чем хуже там у вас, тем лучше у нас. Как настают тяжелые времена - не в смысле плохие, а застойные, больно мирные - все воины бегут сюда, если знают как, а назад возвращаются редко. Привыкают, семьи здесь заводят, а от семьи куда? Два мира существуют одновременно, но никогда не пересекаются, хотя когда-то были единым целым. Мы как идеал, никакой Тьмы, подлых тварей. До недавнего времени. Воюем, конечно, драки частые, а куда без этого? Хорошая драка тоже часть идеала. Зато князь у нас справедливый, большим почетом пользуется. Одна беда - колдуны одолели, никакой управы на них нет, того и гляди на шею с ногами залезут. Когда-то колдун в Роуне был один, и законом строжайше запрещалось его трогать, а теперь их целая ватага и всех не тронь. Тяжело. Идешь порой, а он тебе навстречу, глаза хитрющие, немигающие выставит и не отводит, хоть конем дави, а нельзя. Раньше по ночам
спокойно было, теперь развелось гадости какой-то летучей, типа ваших драконов, только эти стаями охотятся по двадцать штук. Недавно целый отряд перебили. Хороших ребят. Один кое-как добрался, на руках помер. Силился рассказать, как дело было да не успел. Вот и езжу теперь, по новой набираю, каждый меч на счету.
        - Чего ж ты говоришь, что Тьмы нет? А колдуны, драконы? - насмешливо спросил Владий.
        - У них свое колдовство, - вздохнул воевода, - не темное и не светлое, просто свое. Вы не забывайте, что мир здесь другой. До прихода оттуда первого воина мы вообще не понимали слово "свет" так как вы. Ну свет и свет. Свет от лучины, костра, свечей, солнца наконец, но чтобы видеть что-то за ним…Это потом нам все растолковали, просветили, можно сказать… Вот был давным-давно такой случай: сместил с престола, то есть попросту убил, хорошего князя колдун - по-вашему зло - и что вы думаете? Княжить стал хоть куда, Роун наш поднял, много добра сделал. Кончил, правда не очень хорошо, поговаривали, свела понемногу власть его с первоначального пути, былую силу и хватку стал терять, мысли в иную сторону повернулись, да помер вовремя. А народ на него молился - последние годы забылись быстро, и до сих пор никто его превзойти не может, даже нынешний князь. Ну и кем он был по-вашему, Светом или Тьмой?
        - Ну… - промямлил Владий, - Тьмой конечно.
        - Твердолобый ты, как баран, - постучал себя по лбу Святобор. - Вбили себе в голову это разделение и метете все на две стороны. Человеком он был, дурень, обычным человеком, не хорошим и не плохим, но с силой Небось ваши светлые герои не гнушаются убийством. А если по-вашему смотреть, так убийство тоже зло.
        - Так они во имя Света, - попробовал защититься воин. - Они ж не людей режут, а нечисть, темных приспешников, а это не считается.
        - Эх вы, "не считается", - передразнил его тот. - Много б понимали…
        Вдалеке показались белые каменные стены Власка с бойницами, окрасившиеся в кроваво-красный цвет заката, массивные открытые ворота. Виднеющиеся за ними высокие гордые дома мало чем напоминали Веалон, и Владий сожалеющее встретил непривычную роскошь строений, с первых шагов так и бросающуюся в глаза.
        Копыта лошадей процокали по каменной мостовой. Лучники и воины со стен, радостно поприветствовав воеводу и сопровождавших его чужаков, начали спешно закрывать за ними тяжелые створки.
        Всадники неторопливо ехали по широким пересекающимся улицам, огибая роскошные особняки всех размеров, лавки прославленных уважаемых купцов, домишки попроще. Люди сновали туда-сюда, на одном из перекрестков к Святобору присоединился конный отряд и несколько пеших воинов. Горячий буйный конь воеводы рвался вперед, далеко выбрасывая сильные длинные ноги, до треска натягивая удила. Из очередного темного переулка под копыта жеребцу выскочил сгорбленный, закутавшийся в плащ человек. Улица сразу наполнилась гневными криками, конь испуганно взвился, шарахнулся в сторону.
        Титамир пришпорил Вихря, подъехал сбоку и крепко сжал поводья вставшего на дыбы животного. Святобор, сдерживая коня одной рукой, другой успокаивающе хлопал его по шее. Наконец, жеребец спокойно встал, косил налитыми кровью глазами, словно вот-вот собираясь лягнуть.
        - Мы его держим, Святобор, - крикнул один из всадников, зажавших виновника между собой и стеной.
        - Вы нарушили закон. Я пожалуюсь князю, - откидывая капюшон, произнес тот сильным властным голосом. - Вы только что нанесли вред Зволу Главному.
        - Вот проклятый колдун! - с чувством произнес кто-то за спиной Миробоя. - Сам под копыта лезет, а мы виноваты.
        Распрямившись, Звол сразу стал выше, горделивее и смотрел на окружающих с оттенком холодного превосходства. Каждая его черта, выражая праведный гнев, говорила о высокородстве.
        - А чего шастаешь по ночам?! - огрызнулся воевода. - Совсем глухой стал?! Не слышал, что отряд едет?! Ты себя князем-то не воображай. Это только ему все дорогу уступать должны, а ты как-нибудь обойдешься. Встал бы в сторонке, как все люди, и ждал, когда проедем. Так нет, пошел напропалую. И чего тебе только во дворце не сидится? Или летучих тварей на охоту высылал?!
        - Ты мне не заговаривайся, славный воевода, - нехорошо усмехнулся колдун. - Как бы тебе завтра в застенке не проснуться, на холодном полу среди крыс.
        - Да я тебя, тварь ползучая… - в припадке гнева замахнулся Святобор.
        Огромный как скала всадник поспешно перехватил его руку, зашептав что-то про закон. Воевода вывернулся из захвата, глянул зло на колдуна и, подстегнув скакуна, пролетел мимо, едва не оттоптав тому ноги. Звол резво отскочил к стене, проводив послушно двинувшийся следом отряд острым взглядом. Дождавшись, когда воины отъедут на достаточное расстояние, он вновь завернулся в плащ, пересек дорогу и негромко постучал три раза с разными интервалами в темную незаметную дверь. Кто бы там ни был, явно стоял, прислонясь ухом, слишком быстро она распахнулась.
        - Проходи, Главный, - почтительно произнес слабый голос. - Мы ждали только тебя, все остальные в сборе.
        - Хоть летунов-то выпустили? - отрывисто спросил колдун. - Или тоже меня ждали? А если бы я споткнулся где или шею себе свернул, - ядовито поинтересовался он, - так и сидели бы здесь целый век?
        - Что ты?! - испуганно вздрогнул человек. - С твоим умением шею может свернуть лишь Родомир. А летунов задержали, боялись, что ты планы пересмотрел.
        - План только один и менять я его не собираюсь, кому, как не тебе знать. Рассеян что-то стал. Сдаешь? Может и вправду пора на покой, как говорит наш всеми уважаемый князь? - в голосе промелькнула откровенная насмешка. - Старый, немощный. Ну-ну, - Звол ободряюще положил руку на опустившиеся плечи. - Совсем юмор потерял, шуток не понимаешь. Э нет, ты мне еще нужен. Пока… А теперь иди - птичкам пора на охоту.
        Глава шестая
        Родомир неторопливо шагал от стены к стене, не обращая внимания на раздраженный взгляд воеводы. Добрые дубовые половицы, даже застеленные пушистыми коврами, слегка поскрипывали. Сегодня он был не в духе с самого утра, и даже Извель, верная супруга, вопреки обыкновению положения не исправила, как ни билась.
        - Хватит маяться, князь, - оторвал его от мыслей Святобор. - Хочешь наказать, посади в темницу, вот и всех дел, или голову сруби или чего там еще хочет Звол.
        - Нет! - зло отрезал Родомир и неожиданно развернувшись, молниеносно притянул его за ворот к себе.
        Ярость вспыхнула в глазах князя, прорвав плотину привычной сдержанности.
        - Ты меня не подстрекай! Голову с плеч - дело нехитрое, а вот обратно приделать - это да. - Отпустив его, он вновь начал ходить кругами. - Мудрее надо действовать, Святобор, тонче. Зволу я откажу, уже решил. Кости у него не сломаны, руки-ноги на месте, следовательно закон ты не нарушал. Хотя мог бы и поспокойнее отреагировать, больно скор стал на расправу. Есть у меня одна задумка, да только не здесь о ней разговор вести. Ты ступай, увидишь Звола - просто молча пройди мимо, не связывайся, а мне еще подумать надо.
        Воевода поклонился и украдкой потирая шею, молча вышел из покоев.
        - Святобор, - позвал женский голос. - Подожди.
        Запыхавшаяся княгиня торопливо подбежала и схватила его за рукав.
        - Ну что с Родомиром творится? - умоляюще глянула она большими серыми глазами. - С утра сам не свой. Опять этот колдун что-то задумал! Никакого покоя от него. Все ходит, вынюхивает, выискивает - не избавишься.
        - И из-за Звола тоже, - осторожно ответил тот. - Сама видишь, что нынче творится. Я вот терпел, терпел, да вчера все равно прорвало. Вот и князь… Да ты сходи к нему, может лучше станет, а то страшно даже просто рядом стоять.
        Княгиня сверкнула тревожными глазами и метнулась к двери. Воевода задумчиво посмотрел ей вслед, вздохнул и повернул голову. Едва заметно вздрогнув, натолкнулся на враждебный взгляд Звола, невесть когда успевшего вывернуть из-за угла. Подумал устало: "Ишь, встал, как столб и гляделками сверлит, тварь проклятая". Но приказ князя не позволил ему ни жестом, ни словом выдать растущее напряжение. Пусть внутри все горело от застарелой ненависти, Святобор нашел в себе силы ответить на немой вызов спокойным прямым взглядом и уйти, сохранив полное самообладание.
        Просторный пиршественный зал уходил вдаль вереницей длинных крепких столов, стоящих наравне с княжеским. Сам Родомир, вымученно улыбаясь, занял свое место и молча дал знак начинать. Тут же засновали слуги, заполняя столы аппетитной снедью, кувшинами с вином и крепким медом.
        - Налетай, ребята, - толкнул локтем Титамира сосед, отрывая жирную куриную ногу. - Я здесь тоже недавно и ничего, не робею. Меня Хватом кличут. Хватка, говорят, как у голодного пса. Какой стол, - восхищенно пробормотал он. - Никак привыкнуть не могу, аж глаза разбегаются. Эй, Дарий, передай во-о-он то. Да-да, спасибо. А я вас видел. Вы вчера с воеводой прибыли. Оттуда небось? Вот и правильно, у нас лучше.
        - Ты сам-то здешний? - спросил Титамир.
        - Из Мирянки, - кивнул воин. - Спросить что хотите? Я по нашему краю всласть набродился, много чего порассказать могу. Князя Родомиром зовут, княжну - Извель. Рядом сидят советники да вам с ними дел не вести, а вон тот угрюмый - главный колдун, Звол. Вообще-то он маг, но их здесь зовут исключительно колдунами. Недолюбливают больно, - шепотом прибавил он, - да и не за что особо-то, хотя есть и другие. Злой он сегодня, не дал князь нашего воеводу в обиду, вот он и ходит, свирепствует. Те двое, на которых глядишь - из ваших, но общаются с неохотой, нелюдимые слишком, даже своих не жалуют. А вот Дарий, у него друг был как вы, да вместе со всем отрядом недавно погиб, вас того и гляди сцапает, новости выпытывать начнет. День-два - и вы здесь как дома будете. Воевода у нас добрый, гоняет сильно, но исключительно по делу.
        - А еще наши есть? - остановил Хвата Миробой.
        - Есть, но не здесь,- охотно поделился воин. - Несколько человек отбыло пару дней назад, а другие на заставах. Мир миром, но на соседей изредка находит, да и мы, бывает, лезем напропалую, повоюем, от души отляжет и так до следующего раза. Так уж повелось со времен Развала.
        - Какого развала?
        - Так у нас называют время, когда мир под названием Роун распался на две части. Вашу и нашу. Хотя, сколько живу, замечаю, что вы сами мало о тех событиях осведомлены. Но это тоже понять можно, ваш мир более слаб, не так развит, как наш.
        - А как со временем? - поинтересовался Миробой, безропотно проглотив критику в адрес своего мира. - Везде одинаково идет?
        - Этого не знаю, - задумался Хват. - Из наших в ваши края никто не хаживал, а ваши, если уходили, то уже не возвращались, да и те, поди, сочли за доброе помалкивать, раз у вас знания на прежнем уровне остались. Про время вы лучше у Святобора спросите, может, чего скажет.
        Князь с воеводой неожиданно поднялись и тихо вышли из зала, дав знак воинам продолжать пир. Звол было потянулся следом, но Извель, мило улыбнувшись, тронула его за рукав и затеяла разговор, вынудив колдуна остаться.
        - Видели, как на княгиню зыркнул, - хохотнул Хват, - чуть дыру не прожег. Как это: Главный да не подслушает.
        - А на расстоянии может? - заинтересовался Миробой.
        - Если не отвлекать, - кивнул тот. - А вот так, два дела одновременно еще не удавалось ни одному из магов. И предупредить никак нельзя. Князь дозволил присутствовать на пире только ему одному. Мудро. Было бы несколько, так всех разом бы не удержали.
        - А чем они занимаются? - устремил на Хвата острый взгляд Владий.
        - Я точно не знаю, - задумался тот. - Ну, погода вот их рук дело, серьезные раны залечивают и еще там что по мелочи. Раньше, говорят, маги были очень сильны, и князь, не желая уступать им во власти, отдал приказ на полное истребление. Жаль, потом вдруг одумался и сохранил жизнь одному, последнему, запретив своим княжеским указом трогать колдунов, да и помер не ко времени А тот быстро набрал себе учеников и теперь их в одном Власке около двадцати, а может и больше. Вроде бы слабоваты, но как в глаза Зволу глянешь, так и хочется под стол залезть.
        - Тогда почему бы не повторить? - удивился Титамир. - Пройтись раз и навсегда по головам.
        - Нельзя, - поморщился Хват, голос его стал строгим. - Запрещено здесь указы прежних князей отменять, разве что перекрыть чем-нибудь, если уж сильно не устраивают. Вот князь и запретил им подниматься до прежнего уровня, а как проследишь, исполняют или нет. Никак. Вот то-то же. Трудные времена настают, князя в этом году наемники дважды достать пытались, - шепотом поведал он, - а такого у нас отродясь не бывало. - И тут же, покосившись влево, сменил тему. - Посмотрите, Витко опять в драку лезет, словно давно не получал. Ну Милах своего не упустит, этому только дай волю, дворец снесет и не заметит.
        Молодой темноволосый воин гневно сверкал глазами на своего высокого рослого противника. Милах же, сохраняя абсолютное спокойствие, только поглядывал с превосходством, выдававшем бывалого, уверенного в себе бойца. Для него это явно была давняя любимая игра и он предавался ей часто и с нескрываемым удовольствием.
        - Значит, я, по-твоему, вру?! - оскорбленно спросил Витко и его светлые глаза потемнели от нанесенной обиды.
        - Разве я так сказал? - вскинул брови Милах и усмехнулся. - Нет, я просто опроверг твои слова о предполагаемой победе. Ничем, кстати, не подкрепленные. Вот то, что ты Иванкора побил - это факт. Но каким бы хорошим бойцом он ни был, из этого вовсе не вытекает твое превосходство над всеми остальными. Так что ты сначала сойдись со мной в поединке и лишь потом говори.
        - А чего там, ребята, - поднялся высокий витязь с раззолоченной крестовиной меча за плечом. - Пока князя нет, можно и поглядеть. Вы нас извините, княгиня? - он почтительно поклонился Извель. Та милостиво махнула рукой, не прекращая беседы с колдуном.
        С десяток воинов радостно ринулись на улицу, окружили соперников, образовав кольцо. Милах и Витко, обменявшись кривыми улыбками, скинули рубахи и схватились врукопашную.
        Владий с прищуром наблюдал за их топтанием в самом центре после неудачной попытки побороть друг друга с налету. Милах навалился как медведь, его лицо стремительно наливалось кровью, рельефно вырисовавшиеся жилы обвили обнаженные руки, но Витко, хоть и пошатнулся, с места не сдвинулся. Вокруг послышались свист, негромкие подбадривания.
        Витко напрягся, заскрежетал зубами и потихоньку начал не только сдерживать напор противника, но и продвигаться вперед. Песок предательски заскрипел под сапогами Милаха, но он только посильнее уперся ногами в землю, возвращая себе прежнюю непоколебимость. Витко, уже и без того чувствовавший себя дураком, выступившим против древней вросшей в землю скалы, не сдавался только из упрямства. Отступить сейчас было для него равносильным признанию в собственном хвастовстве, недостойном настоящего мужчины.
        Наблюдая за поединком из окна, Родомир укоризненно покачал головой и повернулся к Святобору.
        - От безделья маются, - сказал он вполголоса. - Ну да ладно, не об этом речь. Понимаешь, для чего я тебя сюда позвал, в колдовскую башню?
        - Говорил ты как-то, что башенка защищена древними заклятиями, - припомнил тот, - мол, прослушать ее нельзя. Недаром даже Звол здесь не появляется, хотя мог бы для разнообразия сунуть нос.
        - Не про него это место. Пробовал разок за мной пролезть, но его так отшвырнуло, что чуть дух не выбило. Ты бы его видел тогда - бледный, перепуганный, он едва оправился от удара непонятной силы. Вот с тех пор и зарекся даже близко подходить к башне. Слишком хорошо чует ее защиту, знает, что его она точно не пропустит. Здесь, кстати, секретов много, но большая часть никому не известна. К сожалению, мой далекий предшественник не захотел ни с кем делиться своими тайнами, так и осталась от него только жутковатая память да эта непонятная башня.
        Родомир помолчал, легко провел рукой по шероховатой поверхности стены. Его усталое лицо осунулось еще сильнее, глаза, хранящие мрачный огонек, устремились куда-то вдаль, сквозь пространство этого мира.
        - Странно, - хрипло произнес князь, - ведь он хоть и был колдуном, а народ до сих пор поклоняется ему как богу. Но Звол не таков. Я ведь не слепой и не бесчувственный - знаю, что он шаг за шагом воплощает в жизнь какой-то план, только вот в его мысли мне не проникнуть, не разобрать, откуда ждать подлости. Я недавно потерял осторожность, не хуже тебя пошел напролом. Прямо спросил, не он ли напускает на нас тварей, да только что толку. Состроил постную физиономию и запричитал как бабка. Князь ему, видите ли, не верит, подозревает невесть в чем. Как будто у меня нет на то причин.
        - Ты только скажи, князь, - наклонился к нему Святобор, - и исчезнет Звол будто и не было его вовсе. Он не бог, почетом в народе не пользуется, так что лишних вопросов не будет. А колдовской совет чуть позже прикончим. Разошлем верных людей по всем землям и ни одного в живых не оставим.
        - Так не пойдет, - медленно проговорил Родомир и отвернулся. - Тебе не хуже меня известно: нарушить закон - значит навлечь на себя гнев предков. Вот если Звол не выполнит мой указ, тогда можно наказать, а иначе… Слишком трудно и опасно. Но это подождет. Сейчас наша цель - эти летучие твари. Мне донесли, что за слухи ходят среди людей, но я в них не верю. Ничто не появляется ниоткуда и не исчезает в никуда, оставляя за собой боль и смерть…А потому, Святобор, отбери верных людей и добудь мне доказательства. Только действуй осторожно, не расшевели осиное гнездо. И еще - не мелькай сам, в ближайшее время мне лишние стычки со Зволом ни к чему.
        - Будет сделано, князь, - глаза воеводы полыхнули радостью. Он, столько лет тайно ненавидящий колдунов, был счастлив сделать все, лишь бы избавить от них Роун раз и навсегда.
        Князь посмотрел на него и слабая улыбка проступила на изможденном лице.
        - Хорошо. Теперь возвращаемся. Я представляю, как извелся наш Главный, не имея возможности заняться любимым делом. Да и Извель жаль, наверняка подустала занимать его беседой.
        Они вышли во двор, с ленивым интересом наблюдая за затянувшейся схваткой. С дружинников пот лился градом. Лица их, красные, злые, хранили выражение непримиримой гордости, не позволяющей уступить ни тому, ни другому. Их друзья приуныли, криков подбадривания больше не слышалось, а потому появление князя все восприняли с нескрываемым облегчением.
        - Так ведь и будут стоять, обнявшись, пока с ног не свалятся, - рассмеялся Родомир и громко хлопнул в ладоши. - Ладно, пусть они и дальше тут остаются, а нам бы вернуться. Негоже князю при половине дружины пировать.
        Притомившиеся воины без сожаления потянулись следом за ним, с радостными криками ввалились в зал. Хват с ходу опрокинул в горло целый кубок вина и без раздумий схватился за кувшин.
        - Вот увидишь, - подмигнул он Владию, - через час-другой мы опять будем в полном составе, уж я-то знаю. А Звол, - внезапно перевел он внимание на колдуна, - кругами вокруг князя ходит, выпытывает, где был да о чем говорил. Вон, лисья морда, как вьется, не знает, с какого боку лучше подойти. А у Дария кольчуга разрезана! - без всякого перехода ахнул он и заорал: - Эй, Дарий, и ты уже успел? С кем это?
        - С Регвоем, - улыбнулся витязь, - с кем еще. Эх, выпить что ли с горя за князя,- плеснул он в чашу вина.
        - Э нет, с горя лучше не надо, - предупредил Хват. - Выпей вон за Звола, чтоб ему бревно на голову свалилось, - и осекся, поймав яростный взгляд колдуна. - Вот гад, глянул словно душу опалил. Слух как у летучей мыши, - вполголоса пожаловался он Владию. - Всюду зрит, все слышит, наследие проклятое.
        - Ты поаккуратней, а то припомнит при случае, - склонил голову наемник, недобро прищурив глаза.
        - В смысле, к чарам прибегнет? - нахмурился Хват и недоверчиво качнул головой. - Я слышал, конечно, что в старину еще не такое могли и с удовольствием делали, но сейчас нельзя, разве что тайно. А на это он мастер.
        - Раз так - ты за выражениями следи, - негромко посоветовал Владий. - К чему тебе стычки с колдунами, тем более с самым главным.
        Неожиданно зал взорвался приветственными криками: Милах и Витко в обнимку переступили через порог.
        - Ну что я говорил?! - насмешливо поцокал языком Хват. - Явились, даже часа не прошло.
        - Мы решили как-нибудь потом продолжить, - объявил Витко, - на досуге. А пока перемирие.
        - Это правильно, - заорали вокруг. - Это по-нашему. Лет эдак через тыщу-полторы будет в самый раз.
        Звол, доведенный прилипчивостью Извель до крайнее степени отчаяния, появление князя воспринял с редким энтузиазмом. Главный не был дураком и прекрасно понимал, что кроется за доброжелательными улыбками и необыкновенной разговорчивостью всегда сдержанной княгини. Желание держать его на расстоянии и одновременно не дать прибегнуть к магии. А ведь он уже почти что сделал это в нарушение всех законов, благо воевода, этот верный сторожевой пес Родомира, ушел вместе с ним. Того было бы трудно обвести вокруг пальца, его цепкий взгляд и интуиция казалось, выдавали все замыслы Звола еще до того, как он успевал воплотить их в жизнь. Только вот в последний раз воевода подкачал.
        Подобострастно взирая на князя, Звол прибегнул к испытанному средству - лести и наводящим вопросам, в надежде получить хоть малейший намек на тайные помыслы Родомира, но тот молниеносно закрылся от него, отгородившись маской вежливой холодности. Едва не скрежеща зубами от бессильной ярости Звол поднялся и глухо извинившись, вышел во двор. Сзади сразу же неслышно подкрался Корсень, молодой невысокий колдун с глазами старика.
        - Созывай совет, - тихо приказал ему Главный, - чтоб к полудню все были на месте. Замыслил что-то князь наш, пора действовать. - И он не оглядываясь заспешил в свою пристройку.
        Захлопнув за собой дверь, Звол прислушался, нет ли шагов снаружи, и тут же обругал себя за мнительность. Его чуть лихорадило, как всегда бывало в моменты опасности. Вот и сейчас он чувствовал, что наступает решающий момент, способный изменить жизнь не только Власка, но и всего Роуна.
        Он торопливо разложил на широкой крышке сундука тонкие листы пергамента, хранившие следы древних символов, прищурился и отобрал несколько, скатав их в трубочку. Дальше последовали книги, мешочки с высушенными корнями и стеблями растений, древние магические предметы, за одно хранение которых Родомир мог бы запросто приговорить его к смерти. Их Звол брал в руки особенно осторожно, ощущая, какая разрушительная сила сокрыта в тонкой оболочке. Сердце его стучало слишком часто, пот выступил на лбу колдуна, но он не останавливался, пусть даже тонкий жезл на поясе не переставал тревожно мерцать, предупреждая и… Останавливая.
        Святобор стоял на подворье и пристально разглядывал лично им отобранных воинов. Витко, Дарий, Милах, Регвой, Хват и трое пришлых, им он доверял по опыту, собрались здесь, возле колдовской башни. После разговора с князем, воевода понимал, что так будет безопасней всего. Никто из магов не сунется к ним по собственной воле, а даже если попробует, он узнает об этом быстрее их самих. Недаром приставил соглядатаев к Главному и его первым помощникам. К тому же стены башни, если верить словам князя, защищают от незримого подслушивания не только изнутри, но и снаружи - настолько сильна оказалась магия ее единственного хозяина, сохранившаяся до сих пор.
        - У меня есть для вас задание, - негромко начал Святобор. - Необходимо очень тонко и аккуратно разузнать все о замыслах наших колдунов, проследить, куда они порой исчезают, где собираются и чем именно хотят навредить князю. И все это так, чтобы ни у кого не возникло ни малейшего подозрения. Думаю, сумеете, недаром же я собрал здесь именно вас, лоботрясы.
        - Это мы умеем, - с серьезным видом кивнул Хват, - лбом об стену да в омут с головой.
        Воины с трудом сдержали улыбки, хотя такой расклад любому из них был больше по душе. Но Святобор нахмурился и атмосфера веселости тут же пропала.
        - Я дам вам "лбом об стенку", - пригрозил он. - Тут нужна не сила, а хитрость. А потому Регвой, Дарий, вы за главных. Ко мне не подходить, разве что в крайнем случае. Надо будет - сам разыщу. Остальное решайте сами. И еще, хорошенько проверьте, - воевода понизил голос до шепота, - улицу, где недавно Главного встретили. Мне донесли, что он там частенько околачивается, вроде как тайно, и не один, а с целой шайкой.
        Если б Святобор догадывался, насколько близко подошел к разгадке тайн Звола, то вряд ли бы удивился, узнав, что в эту самую минуту в однажды запримеченном им развалившемся домишке вновь собрались люди. Просторные хламиды делали их безликими темными фигурами, а глубоко натянутые капюшоны тщательно скрывали черты лиц. Бормоча вполголоса, они медленно смыкали круг, зарождая очаг Силы, пробуждая ту магию, что была запрещена.
        Средоточие опасной власти расцветало посередине, грозя вырваться из-под контроля, ослепительным голубым ореолом резало глаза, но маги держались. И лишь когда сила истончилась до предела из темноты неслышно выступил Звол и перехватил инициативу, помогая сохранить проход между мирами до самого конца. Так он завершил свое падение в бездну предательства, того самого, что приговорило его предшественников к смерти. И теперь оставалось только ждать…
        Белые стены Власка неожиданно накрыла огромная тень и поплыла вперед, заслоняя собой солнце. Пронзительный женский визг разорвал ленивую послеобеденную тишину и его тут же подхватили другие, волной катясь к княжескому дворцу. Страх плескался в глазах людей, бросающихся в укрытия, прочь от угрозы, зависшей прямо над ними.
        Святобор вздрогнул, его растерянный взгляд метнулся к людскому потоку, белым лицам стражников и лишь потом поднялся вверх, туда, где парили огромные серовато-зеленые драконы, осматривающие город своими ярко-голубыми глазами. Широкие кожистые крылья, натянутые, как тетива лука, оканчивались изогнутыми острыми шипами, длинные хвосты извивались в воздухе, повторяя путь грациозного стремительного полета. Лучники со стен разом выстрелили в вожака стаи, но рогатая голова лениво повернулась, и из пасти полыхнуло пламя, сжигая их на лету.
        Ими двигал приказ, и желание как можно скорее получить право на возвращение заставило драконов вдруг резко броситься вниз, прямо на город, обращая против людей свою власть над огнем. Алчные оранжево-красные языки жадно охватили соломенные крыши. Черный удушливый дым плотным туманом поплыл над Власком, а стая равнодушно совершила плавный круг, заходя с противоположной стороны.
        Святобор только и смог, что проводить их взглядом, полным бессильной ярости, а уже через миг северные районы - гордость Родомира, на глазах начали превращаться в кровоточащие руины.
        Белый благородный камень, из которого были сложены гордые строения Власка, славящиеся на все княжество, почернел и покрылся глубокими трещинами. Высокая смотровая башня, не выдержав мощного удара гребенчатого хвоста, обрушилась, едва не погребя под собой пятерых лучников. Атаки драконов, быстрые, сплоченные, становились все чаще и безжалостнее. Серо-зеленые росчерки в небе несли смерть всем, кто осмеливался встать у них на пути, причем смерть молниеносную, казавшуюся почти невозможной для столь грузных созданий.
        Но это впечатление оказалось обманчивым. Драконы, сильные и изворотливые, наделенные умом и магией, были призваны именно потому, что превышали уровень колдовства Роуна. И никто, ни княжеская дружина, ни сам Родомир ничего не могли с ними поделать. Потому в равнодушное небо неслись проклятия, обнаженные мечи угрожающе сверкали, вызывая зверей на бой, но те и не думали снижаться, издалека забавляясь игрой с беззащитными мишенями. А Власк, обескровленный и разрушенный, терял последние силы и надежду на спасение.
        - Звол! - уловив краем глаза знакомый балахон, крикнул князь. - Ты Главный колдун, так сделай же что-нибудь! Помоги. - В голосе Родомира проскользнули нотки гневного отчаяние.
        - Я не могу, - насмешливо отозвался тот. - Усмирение драконов мне не подвластно, ты же сам запретил нам подниматься до таких высот, - не преминул он кольнуть князя. - Придется тебе справляться своими силами. - И Звол отвернулся, пряча торжествующую улыбку.
        Это было последним ударом и даже новый приказ, швырнувших драконов в отчаянную атаку, ничего не изменил. Они пронеслись совсем низко, сквозь жалящее облако стрел, презрев опасность, и каленые наконечники впились в незащищенную область брюха вожака. Он резко перевернулся, кувыркнувшись в воздухе сверкающей змеей. Драконья чешуя окрасилась кровью, крик, слишком похожий на человеческий, заставил Звола сжаться от страха, вызвав воспоминания о шаге, которого уже не вернуть.
        Чуждые Роуну голубые глаза зажглись ледяной ненавистью, смешанной с болью, и беззащитная толпа людей сполна отплатила за пролитую кровь. Стая хладнокровно превратила равнодушие в жестокость, как того и хотели вызвавшие их сюда. Крики взвились в небо сквозь гарь и дым, моля о помощи, в которую уже никто не верил. И она пришла.
        Растолкав мечущихся людей, на площадь ступил странник в потертом дорожном одеянии. Его глаза, таящие мрачную иронию, нашли Родомира и потемнели, губы исказила недобрая улыбка.
        - Посторонитесь, люди! - его сильный мощный голос далеко разнесся над толпой. - Я помогу вам.
        Народ инстинктивно попятился, освобождая место. Воины, прикрывавшие князя, угрюмо смерили пришлого враждебными взглядами.
        Крепкая рука странника взмахнула длинным тонким посохом, устремляя его на незваных гостей. Извилистый символ загорелся в воздухе, неся в себе отпечаток силы, давно не принадлежащей Роуну, и Звол посерел. Властный голос вплелся в порывы ветра, унося ввысь вязь древних слов, от которых так веяло смертью. Вожак глянул с непониманием и стая в ответ грубым броском швырнула себя к земле, раскрывая огнедышащие пасти. Рванувшись к страннику, пламя натолкнулось на тщательно замаскированный жезл. Пробежав по нему змеей, лизнуло обветшалый рукав и вдруг резко взметнулось в воздух и обвило вожака, перекинувшись с него на других драконов.
        Вожак закричал, нелепо взмахнул крыльями, пытаясь набрать высоту, но вместо этого начал падать вниз, переворачиваясь в воздухе. Люди в ужасе метнулись в стороны, провожая испуганными взглядами устремляющийся прямо на них живой факел. Святобор прикрыл глаза рукой, наблюдая за тем, как серо-зеленые точки одна за другой срываются с неба, находя смерть на столь нелюбимой ими земле.
        Обугленные ноздри драконов выдыхали дым и слабые язычки пламени. Великолепная шкура почернела и рассыпалась в золу, уносимую ветром. Красивые звери медленно умирали, провожая удаляющегося странника странными изумленными взглядами. Этот человек, которому они доверились, кому были вынуждены повиноваться, вдруг предал их. Легко и спокойно. И в усталых голубых глазах высветилась бессильная ярость, сменившаяся холодным отчуждением.
        Древние существа прощались с жизнью, устремляясь в мир покоя прочь от непонятных и ненавистных им существ, обретших не заслуживающую их власть. Драконьи глаза закрылись и огромные тела начали сжиматься, расплываясь легкой дымкой посреди пылающих костров. На мгновенье сквозь пламя проступили очертания далеких зеленых равнин, небес, среди которых гордо парили могучие великолепные драконы. Подхваченные потоками воздуха, они поворачивали тяжелые удлиненные головы и глядели сквозь туман голубыми глазами в души замерших людей.
        Далекий мир задрожал и растворился, забрав свой народ, а люди стояли, захваченные мудрыми, совсем не звериными взглядами.
        - Постой, странник, - опомнился князь. - Останься, прошу тебя.
        Пришлый повернулся с ленцой, скинул капюшон и снисходительно глянул на Родомира. Тот молча изучал его, отмечая невысокий рост, широкие плечи. Чуть прищурившись, задержал взгляд на сильных руках и мозолистых ладонях, привыкших к труду. Такие могли принадлежать кому угодно - воину, кузнецу… Магу, привыкшему к обращению с посохом. Но особенно привлекало выражение его лица - гордое, замкнутое. Глаза смотрят прямо, с едва заметным презрением, словно это он здесь даже не князь, а хозяин. Причем ни Власка, ни княжества, а всего Роуна разом.
        - Ты нам помог, - продолжил Родомир и сгрудившаяся вокруг толпа нестройно поддержала его слова. Промолчала только верная дружины, по-своему истолковав высокомерный взгляд странника, - а мы не из тех, кто не платит за добро. Оставайся, будь гостем и отпразднуй вместе с нами избавление от этих тварей.
        - Раз приглашаешь, останусь, - слегка склонил тот голову и пошел ему навстречу. - Не откажусь. - И тихо усмехнулся.
        Святобор вздрогнул, посчитав это открытым непочтением, и двинулся было ему наперерез, но князь удержал его твердой рукой и воин отступил.
        - Люди! - обратился Родомир к народу. - На нас обрушилось несчастье, у многих сгорели дома, погибли кормильцы, жены, дети, но вместе мы сможем перешагнуть через все напасти. Я велю открыть казну и не позволю никому остаться без помощи. Скоро наш город засияет по-прежнему, и даже станет еще прекрасней. Да помогут нам предки!
        - Слава князю! Слава! - раздались одиночные усталые выкрики и толпа заметно поредела.
        Люди потянулись обратно по узким улочкам, спеша оценить ущерб сейчас, когда можно не опасаться огня, обрушивающегося на их головы с небес. Завалы и пепелища преграждали путь, трещины безобразили высокие строения. Белые городские стены, опаленные дыханием драконов, утратили горделивый вид. Но солнце, опускаясь за горизонт, скрывало следы нападения, принося прохладу и спокойствие.
        И лишь потом, много позже, доверенные лица доложат князю, что пострадало до странности мало людей. Разрушены до основания лишь несколько зданий в центре, да сгорело с десяток старых домов возле самых ворот. Хаос, в мгновение ока объявший весь Власк, в виде обезумевшей толпы, пожалуй, принес больше вреда городу, чем сами драконы. Словно кто-то тонко следил за ходом нападения, имея целью не столько разрушение, сколько страх.
        Только одно не было учтено в тщательно продуманном замысле - что страх, выплеснувшийся за пределы мира, притянет к Роуну чужое внимание, пробуждая жажду и интерес.
        Ближе к ночи в тихом безлюдном месте на мгновение открылся пространственный перекат, призрачная дорога выскользнула из густого тумана, сверкая хрустальной чистотой. На мостовую медленно ступила гибкая тень. Дрогнули длинные ресницы и строгие синие глаза прошлись внимательным взглядом вокруг, как бы пронзая здания, обозревая весь город…
        Глава седьмая
        Усталый правитель холодно глядел на странника. Не так прост он был, чтобы безраздельно доверять незнакомцу, так легко справившемуся с драконами. Да и прощальный обвиняющий взгляд древних существ настораживал его, сжимая сердце в предчувствии беды. Слишком явственно веяло от молчаливого собеседника могучей силой истинной магии, запрещенной в Роуне.
        - Как тебя зовут, странник? - спросил князь, выбрав тон прохладной вежливости.
        - Видгар, - коротко ответил колдун и Родомир едва сдержал удивленный возглас.
        - Редкое имя, - глухо произнес он. - Так звали единственного князя-колдуна, чьи деяния сохранились не только в летописях, но и в памяти людей.
        - Стало быть, ты его потомок? - безразлично спросил Видгар.
        - Нет, он не оставил сыновей и престол перешел к его брату, отцу моего прадеда, а через много лет ко мне. А ты, Видгар, проходом через наши земли или по делу? Ты не здешний, иначе бы знал, что колдовство такого размаха здесь вне закона.
        - Такого размаха, князь? - насмешливо приподнял брови странник. - Что ты, это же низшее умение - подчинять себе всех тварей, и земных и небесных. А про запрет не знал, ты уж извини, иначе не стал бы помогать, прошел мимо.
        Губы чужака дрогнули. Даже ради соблюдения элементарных приличий он не собирался сдерживать саркастическую усмешку.
        - Откуда ты, Видгар, из каких краев? - скрипнув зубами, князь проглотил насмешку, не желая связываться с гостем до того, как докопается до сути.
        - Из далеких, князь, тебе не ведомых, - ничуть не изменив тона, ответил колдун. - Но здесь я уже бывал, теперь, правда, и не вспомнить, когда именно…
        При этих словах его глаза затуманились, предательская память вытянула из чернильной пропасти яркую картину свежей крови, как наяву заклубившейся на его руках. И власть - близкая, осязаемая, вдруг защекотала ноздри.
        Видгар вспомнил, как равнодушно тогда отпнул иссушенное тело, несколькими мгновениями раньше лопнувшее как пузырь, и пошел наверх. Его затопляло торжество, магия рвалась наружу, требуя законной платы…
        - Будь моим гостем, - ворвался в растревоженные мысли голос князя, - это самое малое, что я могу сделать. Желай что хочешь за спасение города.
        - Что ты, князь, - медленно выговорил Видгар. - Это много, очень много для меня и еще большего мне не нужно. Я благодарен тебе за приглашение и приму его с удовольствием, - по его тонким губам скользнула змеиная улыбка. - Позволь лишь пообщаться с твоими колдунами, если их так можно назвать. В ваш край я захожу нечасто, может, узнаю что новое. И не беспокойся, учить их ничему не стану. Запрет есть запрет.
        - Хорошо, - сдержанно кивнул Родомир и поднялся. - Главный у них Звол, я скажу, чтобы он пришел к тебе.
        - Благодарю, князь, - с неприятной ухмылкой поклонился колдун, - благодарю. - И проводил его пронзительным взглядом, прощупывая изнутри, вороша мысли и чувства.
        Дверь захлопнулась. Сжав в руке резной жезл, зрительно вытянувшийся до такой длины, что стал походить на посох тонкой работы, Видгар с силой провел им по полу, начертив кривую линию. Тонкие губы искривились, прошептав глухое непонятное слово. Будто откликнувшись, далеко, за тысячи верст от Власка, воздух задрожал, сплотился и раскрыл вход в мир прозрачных мелких существ с тонкими трепещущими крыльями и острыми клыками, тонкими и длинными. Повинуясь властному голосу, они неохотно выбрались наружу и устремились к зовущему.
        В покои гостя крадучись вошел Главный и остановился перед Видгаром.
        - Пожаловал? - не оборачиваясь, спросил тот. - Ну садись, развлекать меня будешь, - он расхохотался, - знаниями делиться, которые я же тебе и дал.
        Звол непонимающе улыбнулся, но уточнять не стал - себе дороже.
        - Ты уже во дворце, возле князя, - неуверенно произнес он. - Не пора ли доводить план до конца?
        - Не пора, - отрезал Видгар. - Хорош Родомир, неплохой князь, лучше, чем…- он осекся, досадливо поморщился. - Нелегко будет с таким поладить и еще труднее подчинить. Видал, как на меня его дружина посматривала? - невесело рассмеялся колдун. - Словно на месте порешить хотела. Сразу видно - любит и уважает. Воины отборные, выучка прекрасная, воевода верный… чего еще может желать князь. Эти не переметнутся, точно знаю.
        Неожиданно выбросив руку вперед, он со всего размаха ударил Звола навершием жезла прямо в висок. Тот свалился, полуоглушенным растянувшись на половицах. Но убивать его никто не собирался, только наказать, и Звол неуверенно шевельнулся, судорожно ощупывая голову.
        - Будешь знать, как врать мне, - процедил сквозь зубы Видгар. - Князь дурной у него, дружина - пьянь и рвань, народ недоволен, город по колено в грязи. Ты только войди - все сразу в пояс поклонятся, князя сами зарежут и тебя под белы рученьки на престол усадят. Ну ничего, это тебе мозги вправит.
        Он снова бешено замахнулся на Главного, но тот, отползая, заскулил, как собака и Видгару стало противно.
        - Пошел вон, - яростно прошипел он, указывая жезлом на дверь, - пока я еще держу себя в руках. А иначе…
        Сила забурлила вокруг него, жалящими иглами впилась в кожу Звола. Гнев, опустошающий душу, рвался наружу, и мишень была совсем рядом.
        Ужас всколыхнулся в глазах главного мага Власка. Он резво вскочил на ноги, позабыв даже про пульсирующую в виске боль, и рванулся к двери. В последний миг Сила сгустком ярости ударила ему в спину, швырнув через порог прямо под ноги проходящим мимо воинам.
        Дворцовая стража замерла на полушаге, изумленно уставившись на корчащегося на полу Звола. Взгляд старшего метнулся к захлопнувшейся двери, и нехорошая догадка заставила его слегка нахмуриться. Все они были уже наслышаны о так называемом спасителе, нашедшем приют под гостеприимным крылом Родомира, и не один Святобор отнесся с подозрением к его внезапному появлению в их землях.
        - Что, Звол, не поладил с нашим благодетелем? - растягивая слова, насмешливо поинтересовался стражник. - А он, я смотрю, вовсе не так уж добр, как желает казаться. И пренебрегает указами князя, к тому же. Чужая магия в пределах дворца - открытый выпад против его хозяина.
        - Магия? - поднимаясь с колен, Звол вскинул брови в наигранном удивлении. - Да о чем ты, воин. Я просто торопился, вот и запнулся о порог. С кем не бывает?
        - Запнулся, говоришь, - смерил его недоверчивым взглядом стражник. - Что ж, пусть так. Пошли, ребята.
        Звол настороженно посмотрел им вслед и начал аккуратно спускаться вниз по крутым ступеням, бранясь про себя на чем свет стоит. Ну и характерец у Видгара. Зашибет и не заметит. И зачем только связался?! Но ответ пришел сам собой - да потому что власти захотел, настоящей Силы, не скованной высочайшими указами человека, не понимающего, что это такое - обладать даром магии. А он обладал и много лет томился, не имея возможности развить его до конца. Но теперь цель была совсем близко.
        Как и помощь…
        Запечатав дверь, Видгар предался тоскливым размышлениям. Все вдруг пошло наперекосяк, и злоба захлестнула его, вынудив отвести душу на единственном союзнике в этой сложной игре. А ведь ругать следовало в первую очередь себя. Это он явился в город, поверив на слово мелкому колдуну, не оценив ситуацию, не прощупав как следует мир. Теперь же поздно отступать, придется менять планы, причем, коренным образом. Одна мысль об этом сразу вызвала у мага мигрень. Все уже было продумано до мелочей, практически воплощено в жизнь и тут полный крах.
        Да, надо было таки пришибить Звола за ложь, теперь уже и не разберешь - преднамеренную или нет. Да только что это изменит. Избавиться от князя так или иначе легко не выйдет. Вот разве что сам уйдет…
        Он жестко усмехнулся и холодные пустые глаза на миг зажглись. Да, этот вариант стоит попробовать. Путь, конечно, долгий, но зато надежный. А с дружиной сам понемногу разберется, не впервой. К тому же оправдание всем его действием имеется довольно веское.
        Мага передернуло при одном воспоминании о десятках лет, потребовавшихся для возвращения сюда, и все благодаря чертову белому магу, осмелившемуся возникнуть в стенах этого самого дворца и покончить с его княжеской жизнью. А ведь Видгар только начал входить во вкус. Ну ничего, он опять здесь, а вот старичок сгинул и, похоже, навсегда.
        Губы мага дрогнули в удовлетворенной улыбке. Медленно и сложно, но он вернет старые времена, власть, вырванную из его рук. Он сможет.
        Воздух тихо задрожал над головой, принося с собой веяние иных миров. Крохотные коготки впились в плечо, прокалывая грубую ткань рубахи, вонзились в кожу, и еле уловимый стрекот проник в ухо.
        - Зачем ты нас вызвал? - слились в слова расплывающиеся звуки. - Нас давно не беспокоили.
        - Вы прекрасно умеете проникать в мысли людей, - ответил маг. - Незаметно и ненавязчиво подменяете ложным истинное. Мы старые знакомые и вам ли не знать моего самого сокровенного желания. Я хочу вернуть себе княжество! Но для этого народ должен отвергнуть нынешнего правителя. Пусть он предстанет им никчемным, слабым, и напротив, я на его фоне буду выглядеть куда привлекательней.
        Стрекот стал насмешливым.
        - Древняя истина. Что ж, в память о старой дружбе мы можем помочь, но есть одна загвоздка. Ты знаешь - ежедневно, ежечасно нам нужна основа, подкрепляющая наши силы. Мы не можем просто так взять и привить кому-то чужую мысль. Она должна на чем-то держаться, чтобы человек увидел подтверждение и дальше выдавал ее за свою. Наша цель - всего лишь заставить кого угодно обманывать себя. Это низшая магия, но это все, что мы умеем - направить, подтолкнуть…
        - Основа уже есть, - нетерпеливо прервал существо Видгар. - Князь не смог защитить их сегодня, зато смог я.
        - Этого мало, - коготки сжались чуть сильнее. - Хватит лишь на крохотное сомнение, мелькнувшую и исчезнувшую мысль. Но если ты сделаешь еще что-нибудь, то это сомнение можно будет вернуть, заставить людей думать. Мысль станет навязчиво держаться, разрастаясь, вырываться наружу. Несколько человек выскажут вслух свои опасения, их поддержат другие, народ охватит волнение… Это тебя устроит или нужно что-то более серьезное? Обвинения, упреки? Может, мятеж?
        - О нет, - подчеркнуто вежливо ответил маг. - Это именно то, на что я рассчитывал.
        - Тогда мы приступим, не будем терять времени. Этот мир губителен для нас. - Существо мягко взвилось в воздух и вылетело в окно.
        Короткого неслышного приказа хватило, чтобы невидимки рассеялись по городу, приглядываясь к жертвам. Ремесленник, с трудом оторвав взгляд от дворцовой кухарки, поморщился, ощутив резкий укол, словно от укуса. Женщина, покачивая бедрами, пошла дальше, а он провел рукой по внезапно вспотевшему лбу, не зная, что острые клыки проникают все глубже, впрыскивая под кожу яд.
        Ремесленник не заметил, как начал потихоньку сетовать на жизнь. Ни жены, ни детей, недавно в лавке дела пошли в гору, думал уже обзавестись семьей, присмотрел хорошую добрую женщину и тут как снег на голову эти летучие твари. Сгорела лавка, лопнули мечты о счастье, а кто виноват? Конечно же, князь. Бедных людей защитить не смог. Теперь сунет пару золотых и катись на все четыре стороны. Что за жизнь - ни кола ни двора. Зато странник молодец, хоть и магией разогнал драконов. Да и кто сказал, что колдовство - это плохо. Да в Роуне без него все равно не прожить. Так пусть уж князем будет тот, кто владеет Силой или хотя бы способен вовремя призвать магию себе на помощь.
        Увидев знакомое лицо, ремесленник тронул скорняка за рукав и поделился нехитрыми соображениями. Тот взглянул на него и бешено сжал кулаки.
        - Ты чего на князя возводишь?! - с тихой яростью осведомился он. - Совсем совесть потерял?! Поглядите на бедняка. Если б не знал тебя и вправду бы подумал, что ни гроша за душой! Лавки по всему Власку, а от той, что сгорела, доход все равно шел мизерный. Наш князь - не колдун и не птица, чтобы по воздуху летать, как он тебе драконов убивать должен был?! А чужак, он чужак и есть. И Сила его нам враждебна.
        Натолкнувшись на непонимающий взгляд, он в сердцах плюнул и пошел прочь. Но переметнувшаяся мысль уже прочно засела в голове.
        Княжеский пир тек хмельным медом и редкими винами, но не слышалось за столами веселых песен, перечисления побед и поражений. Не в честь дружинникам было поднимать кубки за пришлого колдуна, затмившего славой самого Родомира. Зная, что со всех концов княжества на службу созываются воины, они перебрасывались отрывистыми фразами. Многие уже прибыли, пройдя через жесткий отбор Святобора, и заслужили свое место за этими столами. Пока в основном наемники, мрачные, с непроницаемыми лицами, а от таких веселья не прибавится, скорее, наоборот. Да и князь улыбается недобро. Видно, донесли уже с утра о волнениях в народе, осуждении, которое даже не пытаются скрывать.
        - Хорош праздник, - угрюмо бросил Хват, рассматривая новые лица.
        Воины все прибывали, кланялись Родомиру. Некоторым он едва заметно улыбался в ответ, других окидывал холодным пронизывающим взглядом, третьих попросту игнорировал. Это был его личный отсев и пробиться сквозь него удавалось лишь единицам.
        Пара-тройка наемников вообще внушала опасения - вели себя слишком нахально и вызывающе непочтительно. Хмурые воины мерили их усталыми взглядами и отворачивались, раз и навсегда вычеркивая из своего круга. Здесь не сидели одиночками, что и понятно - нормального человека, если пришел один, позовут сами, а иного просто не заметят.
        - Будто на поминках сидим, - тихо пожаловался Хват и тронул Владия за рукав, незаметно обращая его внимание на Видгара. - Как тебе всеобщий благодетель? Слишком довольный, или мне это только кажется? Но радоваться ему и в самом деле есть чему - любимчик народа, как же. Убийца драконов собственной персоной, - с отвращением прибавил он. - Не было беды…
        - Справимся, - вяло откликнулся Регвой, - колдуна скоро выпроводим, не век же ему здесь куковать, а там, глядишь, и народ поутихнет. А кому сильно поговорить захочется - язык выдернуть и пусть болтает, если сможет.
        - Раньше такое бывало? - внезапно спросил Титамир. - Поначалу мне казалось, что князя здесь уважают, но теперь…
        - Родомира - да, - коротко ответил Дарий, - а другим мы не служили. Виданное ли дело: рассуждать, князь таков - не таков. Какой есть - тому и радоваться надо. Эх, кусок в горло не лезет, - он с сожалением посмотрел на расставленные блюда. - Жаль, такое добро пропадет… А давайте после пира наведаемся в одно заведение? Еда там нехитрая, зато окружение что надо, никаких Зволов или Видгаров. Да и дело есть.
        Воин искоса посмотрел на Главного, от всей фигуры которого так и веяло напряжением:
        - Здесь-то, как на ладони сидишь, подсознательно гадаешь - воткнут или нет нож в спину.
        Прямо перед носом вдруг мелькнула волосатая рука и схватив его чашу с вином, опрокинула в широкую пасть. Дарий онемел от подобной наглости, а сосед уже подтягивал к себе блюдо с куропатками, ехидно ухмыляясь в лицо воину.
        - Чего вытаращился? - небрежно поинтересовался он. - Сам же сказал, что кусок в горло не лезет, оно и понятно, при таком-то князе.
        Наемник по имени Грот пренебрежительно хмыкнул и увел у Дария еще одно блюдо.
        - Да ты никак, на драку нарываешься? - лениво протянул дружинник.
        Ярость, выплеснувшаяся в кровь, вернула ледяную сдержанность. И только те, кто давно знал его, поняли, что грань, отделяющая дружелюбного Дария от безжалостного убийцы, пройдена.
        - Что ж, все очень просто. Оскорбляя нашего князя, ты тем самым вызываешь на поединок меня. Не знаю, как ты проник сюда, но Святобор никогда бы не позволил какому-то грязному выродку, именующему себя воином, сидеть с нами за одним столом.
        Произнес он это вроде бы тихо, но шум, и без того приглушенный, замер совсем, позволив каждому в зале в точности расслышать его слова. И уловить нескрываемый вызов.
        Наемник переменился в лице.
        - Выродок, да? - он зло сузил глаза. - Может, я и наемник, но славу свою заслужил в бою. И говорю всегда то, что думаю, честно, глядя прямо в глаза. Или тут все уши решили позаткнуть в угоду Родомиру? Но это не по мне, как и многим другим во Власке. А потому… - Гром, не договорив, замахнулся здоровенным кулаком.
        Титамир молниеносно перехватил занесенную руку и сильно сжал пальцы, сдавливая кисть. Гром пренебрежительно хмыкнул и рванул его на себя, надеясь перемахнуть Титамира через стол на пол прямо к собакам, но вместо этого неожиданно полетел сам, едва не пробороздив носом строганые половицы. Все взгляды устремились к ним. Князь, прервав и без того малоприятный разговор, ощутимо напрягся. Один только Видгар чувствовал себя превосходно, хотя и умело скрывал это под маской сожаления.
        Грот поднялся, вытирая кровь с разбитого лица. Его глаза, темные, полные ярости, нашли Титамира и неприятная усмешка перекосила рот наемника. Выдернув из-за спины сверкающую отточенную секиру, он обрушил ее на крепкий дубовый стол. Разрубив столешницу, широкое лезвие с силой рванулось назад, так, что во все стороны полетели щепы, задев несколько воинов.
        - Ах ты, тварь!!! - рявкнул, вскакивая, светловолосый витязь, и выхватил из узких ножен тонкий кинжал. - Свинья недорезанная!
        Озлобленные воины гневно поддержали Регвоя.
        - Тебе не за столом, а в хлеву сидеть надо! Помои лакать с себе подобными!
        Грот поманил его пальцем, поигрывая оружием.
        - Свинья недорезанная? - понимающе повторил он. - Ну так иди, дорежь… если сможешь. Только ножичек-то положи, а то, неровен час, порежешься. На меня что-нибудь посущественнее надо. Меч, что ли, у кого-нибудь позаимствуй.
        - Об твою грязную шкуру меч марать?! - с отвращением произнес Регвой. - Обойдешься и кинжалом.
        - Дело твое, - кивнул Грот. - А те двое, - он указал на Дария и Титамира, - тоже могут присоединиться. Торол, Нитар! - позвал он, и из-за дальнего стола поднялись грузные низкорослые воины.
        Святобор помрачнел и нагнулся к князю, начал что-то быстро говорить. Досадливо отмахнувшись, тот поднялся и вскинул руки, призывая всех к молчанию.
        - Оскорбление, нанесенное в этих стенах, не может быть забыто или оставлено без последствий, - медленно, с расстановкой произнес Родомир. - Раз вызов брошен, он должен быть принят. Бой до победного конца. Выйдем во двор, поединку не место под кровом.
        Зал опустел, мрачная дружина и наемники образовали тесный круг под открытым небом, чтобы не допустить ни единого отклонения от правил. Смотрели прямо и сурово, по собственному опыту понимая, что расплата неминуема.
        Противники встали друг против друга, остро ощущая, что время насмешек прошло и настало другое - время убийств. Регвой поудобнее перехватил узкое лезвие и холодно оценил силы противника - груб, свиреп, недаром явился из северных земель, что исправно поставляют на службу князю сильных, выносливых воинов. И его секира - лишний знак принадлежности к клану медведей, как и узор, вытравленный на широком лезвии. Он может быть не слишком умелым бойцом, но справиться с ним все равно будет непросто.
        Грот взмахнул секирой, без особого изящества обрушивая ее на голову соперника, но тот ловко, как змея, ускользнул в сторону, ужалил его в бедро кинжалом и встал за спиной. Грот, встретив пустоту, едва не ткнулся носом в землю. На лицах нескольких воинов расползлись кривые усмешки, но в мрачных глазах веселости не прибавилось ни на каплю.
        Грот крутнулся вокруг собственной оси и встретил прямой взгляд Регвоя. Тот терпеливо ждал, хотя мог нанести уже не один удар. В прохладных глазах отражалась пугающая пустота. Северянин вдруг ощутил присутствие Смерти так близко, как никогда до этого и отступил на пару шагов, оттягивая противника на себя. Защитные руны на лезвии будто потемнели и сгладились, веяние ледяного дыхания коснулось щеки.
        Невольная дрожь пробежала по рукам Грота, когда он понял значение - их Боги отвернулись от него, бросили одного в чужих землях. Но он не хотел умирать, потому воспользовался тем, что всегда расчищало перед ним дороги - природной свирепостью, силой, превосходящей чужие ловкость и мастерство. Жаль, худощавый дружинник, проворство которого было у всех на устах, действительно оказался очень хорошим воином. Подвижный, четко просчитывающий каждый шаг, казалось, он не делал ни единого лишнего движения. И каждое из них достигало цели. Но пока он еще играл, вынуждая противника унижением расплачиваться за высказанное оскорбление. Но очень скоро игры закончились. Регвой темной молнией метнулся вперед, поднырнул под рукой противника и одним взмахом перерезал ему яремную вену.
        Секира упала на землю. Грот пытался зажать рану рукой, но следующий удар Регвоя, направленный прямо в сердце, отсек жизнь, отправив душу северянина к его предкам.
        - Вот и все, - ровно проговорил дружинник, скользнув по телу Грота холодным, равнодушным взглядом.
        Титамир парировал выпад противника и скрипнул зубами, сознавая, что его таки загнали в глухую оборону. Тяжелый меч Нитара уже успел распороть ему кольчугу на плече, и кровь теплый ручьем струилась по руке. Поморщившись от острой боли, он переложил оружие в левую, чувствуя себя неопытным новичком, вдруг напоровшимся на старого закаленного воина. Именно таким и оказался северянин - умелым, успевшим живым выйти не из одного сражения. И тем сильнее была горечь Титамира, ощущающего его превосходство над собой. Хорошо, что в странствиях с друзьями он научился не сдаваться и гасить злость, даже если та пыталась подмять его под себя. Импульсивность и глупое безрассудство здесь не помогут, нужны осторожность и холодный расчет.
        Неизвестно, что оказало влияние, но тепло, шедшее от рукояти, внезапно опалило ладонь. Лезвие, словно став продолжением его руки, обрело собственную волю, потянув Титамира за собой. Магия вступила в бой, пробуждая память войны, заточившей меч под землю на долгие годы. И теперь желание погрузиться в плоть, ощутить одуряющую силу крови, вырвалось наружу.
        Северянин изменился в лице, не понимая, когда успел поменяться с дружинником местами. Инициатива полностью перешла к Титамиру, теперь он нападал, а Нитар, оттесненный шквалом атак к самому краю круга, мысленно проклинал своего друга за несдержанность. Но преданность клану была такова, что он не мог поступить иначе. Поддержать Грота - это долг, как его, так и Торола, пусть даже ценой является жизнь.
        Ошеломленный магической силой меча, Титамир краем глаза едва успел заметить, что Регвой уже покинул круг, а Грота утаскивают за ноги. Напротив тяжело дышал Нитар, вымотанный стремительностью выпадов дружинника. Его защита ослабла буквально на миг, но именно этим и воспользовался Титамир. Лезвие безошибочно нашло брешь, нанося последний удар. Нитар захрипел, выпуская меч из руки. В это же мгновение Дарий отсек голову Торолу и швырнул ее к ногам князя. Поединок закончился.
        Владий и Миробой рванулись вперед, чтобы поддержать друга. Магия меча, выплеснув накопившуюся ярость, опустошила Титамира до дна, выпив его силы в отместку за долгое заточение. Жар утих и меч вновь стал просто оружием, спокойным и податливым.
        Мрачный Родомир вернулся во дворец и дружина, тихо переговариваясь между собой, потянулась за ним. Бросив ничего не выражающий взгляд на тела наемников, Видгар отвернулся и скривив губы, уставился на растерянного Звола. Молчаливый диалог вызвал краткосрочную вспышку ярости в его глазах и дрожание воздуха от разрядов едва сдерживаемой магии. Но Титамир не видел этого в отличие от притаившихся в тени сапфировых огоньков, внимательных и понимающих. Вместе с друзьями он направлялся к пристройке колдунов. Следом, прихрамывая, ковылял Дарий, поддерживаемый Регвоем и Хватом.
        - Слышь, Дарий, - проворчал светловолосый витязь, - вот уж не ожидал, что ты пропустишь удар кинжалом. Ты же их мечом на лету отбивал, а тут…
        - Он мне его, полумертвый, под коленку всадил, - скривился дружинник. - Кто мог знать, что северяне такие живучие?
        - Ты, - сурово отрезал Регвой. - Надо было сразу голову рубить, так надежнее. Без головы еще ни один не поднимался, а ты как всегда решил хвастнуть мастерством, вот и получил. Ну ничего, до свадьбы заживет.
        - Это уж точно, - поддержал Хват. - Тем более, что один колдун ему предсказал вечно одиночкой ходить. Мол, нет на этой земле для него пары. Так Дарий ему на радостях весь дом разнес по бревнышкам, поджег и самого поджарил, как жаворонка.
        - Не ври, - обиделся Дарий. - Я княжеские указы не нарушал.
        - Да-да, конечно, - поддакнул тот. - Там ведь ничего про имущество не сказано, а значит можно крушить, бить, сжигать… ну а если хозяина ненароком задело, то сам виноват - зачем под руку лез? А его хорошо задело: скамьей огрело так, что упал и уже не поднялся, а вытаскивать из горящего дома колдуна никто не стал. Так и сгорел, но ведь сам, все сам. - Последние слова он проговорил тихо, старательно глядя в сторону, но Регвой услышал, неодобрительно хмыкнул.
        - Что это ты по колдунам зачастил? - осуждающе спросил он. - Они тебе много чего насулят, всему станешь верить? Или ты к ним подбираешься эдак втихую? - резко снизившийся голос стал подозрительным. - Ты послушайся доброго совета - твоими методами только сразу нас всех ко дну пускать. Святобор же сказал, надо тоньше, гибче.
        - Я тебе что, змея?! - возмутился Дарий. - Или купец, чтоб изворачиваться?! Я воин, - гордо сказал он,- и действовать буду по-воински.
        - Давай, давай, - мстительно поощрил витязь, - лезь на рожон. Глядишь, чего заработаешь…
        - Ага, - снова поддержал Хват, - по шее.
        - Да ну вас, - пробурчал Дарий. - Много понимаете…
        - Побольше некоторых, - огрызнулся Регвой. - Это тебе не ночное ворье, которое можно придушить и забыть. Колдуны умны и осторожны и знают, сдается мне, слишком многое. А о чем не знают - догадываются. Поэтому будь добр, больше не надо таких вот одиночных вылазок, иначе подведешь даже не себя, а самого князя. Да и вообще следующий наш шаг все равно предрешен.
        - Это какой? - заинтересовался он.
        - Ты Святобора слушал? - смерил его тяжелым взглядом Регвой. - Ну а раз так, нечего спрашивать
        Дарий открыл было рот для резкой отповеди, но Хват ощутимо двинул его локтем в бок и дружинник прикусил язык. Мимо них торопливо просеменил сухонький белый старичок, Светлогор, колдун-врачеватель, покосился с явной злобой, что совсем не вязалось с длинной пушистой бородой и обликом старого доброго человека.
        - Что тащитесь, как телега об одном колесе?! - не утерпел он. - Думаете, у меня кроме вас дел других нет?! - Глаза старика сверкнули, как раскаленные угли. - Чтоб вы все друг дружку поперерезали!
        - Ты чего, как с цепи сорвался? - неприязненно произнес Хват. - Борода седа, а лаешься ровно собака. При твоих-то годках можно и посдержаннее быть.
        Выражение лица врачевателя сказало яснее всяких слов - снизойти до ответа, значит поставить себя - белого мага, и не какого-то там прислужника, а самого лучшего врачевателя Власка - на один уровень с ними. И он гордо прошествовал по освещенному коридору в небольшое помещение.
        Миробой уже стащил с Титамира остатки доспехов, на вошедшего посмотрел со смесью настороженности и отвращения. По нему все колдуны в этом крае - темные, и то, что вот так свободно ходят - чувствительный удар по правилу "видишь темного - убей".
        Светлогор молча протянул ладонь, намереваясь приложить ее к самой большой ране на плече, но Титамир неожиданно передумал и отшатнулся.
        - Ну нет. - решительно проговорил он. - Магией меня даже не думай касаться. Лучше принеси чистых тряпок и мы уж как-нибудь сами управимся.
        Врачеватель склонил голову набок, окидывая его внимательным взглядом. В глазах мелькнула догадка.
        - Вы оттуда? - с оттенком презрения протянул он, хмыкнул и повернулся к воинам спиной.
        Уязвленный Титамир напрягся.
        - Ты чего это рожу воротишь? - с достоинством спросил он. - Наш край может и не изобилует роскошью, подобной вашей, но живут в нем точно такие же люди. Не хуже и не лучше.
        - Но ведь у вас тоже есть колдуны, - возразил Светлогор, - от них помощь принимаете?
        - Только от светлых, - ответил Владий, видя, что Титамир гордо замкнулся. - Но они у нас так по улицам не разгуливают да и мало их. Так что с ранами вроде этой мы привыкли справляться сами.
        - Чем же я хуже ваших колдунов? - оскорбленно спросил врачеватель.
        Владий промолчал и Светлогор, блеснув ледяным взором, занялся Дарием.
        - Может и не хуже, просто не свой, - ехидно ответил за Владия Хват, внимательно следивший за разговором. - Это здесь вы каждую царапину залечиваете, а там воины сами себе врачеватели.
        Дарий ощутил покалывающий холод, а затем ногу будто объяло ледяное пламя. Перекосившись, он молча терпел, пока закончится мерзкое лечение. Мог бы отказаться, как Титамир, но он во Власке давно, успел привыкнуть.
        - Что ж ты с такой злобой лечишь-то? - укорил колдуна дружинник. - После тебя так и хочется на стену лезть.
        - Как могу, - сухо ответил Светлогор и поднялся с колен.
        - Но я ведь знаю, что когда захочешь, можешь теплом врачевать, а ты как нарочно, всегда холодом, - обвинил Дарий.
        - Еще на тебя тепло расходовать, - неприветливо пробурчал тот и пошел к двери. - Чай не дитя, вытерпишь.
        - В который раз, - сокрушенно помотал головой Дарий, - промерзаю насквозь. Потом сутки хожу, оттаиваю. Ты, - обратился он к Титамиру, - зря отказался. Такое чувство обязательно нужно испытать хотя бы раз в жизни. Только представь себе - холод от раны распространяется по всему телу, кровь будто застывает, а кости покрывается изморозью. Брр, - передернуло его. - Вы как хотите, а я пошел во двор, на солнышко.
        - Опоздал, Дарий, - усмехнулся Регвой. - Народ колдунов о дожде попросил. Вон видишь, небо тучи заволакивают. Никак Главный со своей оравой старается.
        - Быть ливню, - вынес заключение Хват. - В прошлом месяце они нам такой дождик ниспослали, что по улицам плавать можно было, а при желании даже нырять.
        - Это они неспроста, - влез Дарий.
        - У нас все не спроста, вот если б еще не сдуру, - помрачнел Регвой. - Зволу говорят "посевы полить", он и рад стараться, уливает так, что плавает все, а потом еще и хвастает "для народа все сделаю, все!".
        Воины уныло уставились в окно. Небо поливало землю щедро, как из ведра, значит завтра будет жарить, забирая лишнюю влагу, иначе посевы погибнут.
        Видгар развалился на покрытой ковром скамье и ненавидяще глядел сквозь серую дымку. На сердце было и без того мерзко, а сейчас и вовсе захотелось взвыть. Он было шевельнул пальцами, чтобы прекратить это безобразие, но потом передумал. Пусть льет, так лучше думается.
        Сорвалась задумка. Видгар подставил руку под подбородок. Не вышло раскола среди дружины, все князя поддержали, ни единого сомнения не допустили, а соблазн просто убрали, убив троих наемников, а вместе с ними и призрачных существ. Да, отвернулась от него былая удача, что и говорить.
        В покои неслышно скользнул Звол, прямо распластался по стене, расплылся, лишь бы быть понезаметней. Шагах в трех замер, настороженно посматривая в его сторону из-под полуопущенных век. Этот тоже его не боится. Видгар вообще теперь никто в этом мире, так, смутная память о прошлом.
        Маг вдруг ощутил сильную потребность сорвать злость хоть на ком-нибудь. Пусть даже на Зволе, раз уж подвернулся ему под руку.
        - Чего уставился? - грубо спросил он. - Давно не видел, так иди, полюбуйся, а заодно и вот этим, - продемонстрировал он ему тонкий посох. - Зачем явился?!
        - Так вы ж сами просили зайти, - осмелев, процедил Главный. - Или у вас с памятью плохо стало?
        - Это я просил? - ядовито прищурился маг. - Обычно я приказываю, а за дерзость…
        Он не успел договорить, как с Главного слетела вся показная храбрость. Звол побледнел, задрожал и начал медленно опускаться на колени, но Видгар, уже потеряв к нему интерес, скучно произнес:
        - К тебе кое-кто подбирается, вызнает что да как. Найди кто и разберись.
        - Но вы же можете… - начал Звол и тут же осекся под острым взглядом.
        - А ты для чего? - поинтересовался Видгар и лениво махнул рукой, мол, иди, надоел.
        Острые коготки прошлись по колену, втыкаясь поглубже то ли из врожденной наглости, то ли просто из желания досадить. Призрачное существо, не то, что раньше, а другое, с которым уже приходилось когда-то иметь дело, молчало, дожидаясь, пока Главный покинет комнату. Наконец, дверь захлопнулась и полилась трепещущая трель из гласных.
        - Нам нужна еда!
        - Я делаю, что могу, - поморщился Видгар, - скоро народ убедится в полной беспомощности своего князя.
        - Ты не понимаешь, - трель стала настойчивее, - нам трудно, ты затащил нас в губительное место. Всего несколько человек поддались влиянию, а это капля из того океана силы, что необходим нам. Их сильную веру, долгие годы уважения и преданности практически невозможно стереть, заменить на ненависть. Для них это привычное состояние. Я не хочу и дальше терять собратьев, а именно это сейчас происходит. Пойми, искоренить привычку не в нашей власти.
        - Взбудоражь память, - невозмутимо посоветовал маг. - Пусть вспомнят, каким хорошим правителем был легендарный князь-колдун.
        - Вернуть назад сотни лет? - в мелодичной трели проскользнули гневные нотки. - Люди, жившие в те времена, умерли. От времени остались глупые россказни, песни, всего лишь память, а память, как известно, избирательна и сохраняет лишь очень хорошее или очень плохое. Люди понимают это разумом и не приемлют подобную основу. Да и о чем ты говоришь? Даже мне известно, что великий Видгар был не только добрым князем, но и зверским убийцей, жестоким колдуном. Он свергнул своего главу, занял запятнанное кровью место и долгие годы после этого замаливал грехи перед народом с помощью послаблений, богатой казны, не им, кстати, нажитой, и… нашей силы. Мы вбивали людям в головы, что Видгар самый хороший, самый добрый, самый лучший… но расплата все же пришла в лице того освободителя и…
        - Хватит! - рявкнул маг. - Заладил одно и то же. Я сказал, что делаю все возможное?! Вот и будь доволен!
        Воздушные крылья испуганно подняли прозрачное тельце в воздух. Глаза, как два темных камушка, зависли на уровне его глаз, вглядываясь пытливо и удивленно.
        - С каких это пор ты стал таким гневливым, Великий Видгар? - с затаенной иронией поинтересовалось существо. - Всегда спокойный, выдержанный, к лицу ли тебе подобная вспышка? Прямо конец света.
        - Вы кого угодно выведите из себя, - прошипел он.
        - Мы - это кто? - заинтересованно спросил зверек. - Твой глупый помощник и я? Прошу не ставить меня на одну ступень с этим двуногим животным.
        - Может, я для тебя тоже двуногое животное? - устало спросил Видгар. - А может, еще ниже?
        - Да нет, - не согласилось существо. - Ты выше, мог бы захватить княжество получше, если б захотел. Например, весь Роун, и тот и этот.
        - Вот еще не хватало, - лицо Видгара перекосилось от ненависти. - Довиан, конечно, не помеха, но вот их устои, Тьма и Свет. Да будь я хоть семи пядей во лбу, меня даже на порог не пустят, объявят темным и потащат рубить голову.
        - А ты прикинься Светлым, - предложил невидимый собеседник и тут же сам воспротивился идее. - Хотя нет, нельзя. Там все связано, назовешься Светлым, придет какой-нибудь герой с небес и выставит в неприглядном виде. Правильно, оставайся тут. Места вон какие живописные, тот же Роун, зато дышится лучше. А там гарь, кровь…
        - Ты это о чем? - насторожился Видгар, но крылья уж вынесли зверька за окно.
        Глава восьмая
        Веалон полыхал. Деревянные застройки виднелись издали, как огромные тревожные факелы. По утоптанной земле, не успевая впитываться, текли потоки крови. По товарным рядам словно пронесся вихрь, оставляя за собой безжизненные тела. Черные псы, верные соратники Убийцы, играли на устроенном Тьмою кладбище иззубренными лезвиями, изредка поднимая свои приплюснутые морды.
        Жизнь смешалась, разбилась в один миг, как тонкие глиняные изделия, так и не успевшие украсить собой богатейшие дома Веалона. А смерть все не утихала, ползла дальше под крики, стоны и хрипы, несущиеся в черное небо.
        По телам, сгоняя удобно устроившихся псов, ходили огромные лохматые звери, высматривали, вырывая лакомый кусок, едва живых догрызали. Здесь было тихо и до странного спокойно. Главный бой откатился к княжеским вратам, швырнув в водоворот истерзанных воинов строй противников в тусклых непробиваемых одеяниях.
        Они выросли внезапно посреди улиц. Два могучих исполина с молотами на поясе и тонкий всадник, вооруженный простым серым клинком. За ними из земли поднялось темное воинство с черными мертвыми лицами и беснующаяся свора тварей с рубиновыми впадинами вместо глаз. Напали сразу, сминая людей угольно-черными лошадьми, сжигая до костей, просто убивая, и понеслись вперед к главному дворцу.
        Вместе с отрядом Свит на огненном жеребце всеми силами сдерживал мощный натиск. Его меч рассекал воздух, пронося за собой шлейф черных брызг. Кольчуга таяла от темной крови, как масло от жара, закаленная сталь расплывалась.
        Свит зажигал в себе ярость, сбрасывая жуткую усталость, уже не надеясь ни на что, кроме чуда. Полдружины полегло, и он медленно отступал через их тела, раздавленные, обоженные до неузнаваемости. Глаза выхватывали детали: чей-то меч, шлем, наручень… Только по ним и можно еще определить, кто покоится рядом. Чуть впереди ожесточенно работал клинком Арен, Аргон отбивался по правую руку, еще несколько именитых наемников чуть позади. Их цель - защитить князя, живым вывести из этого мрака, а он, глупец, не щадит себя, лезет в самое пекло, орет дико, даже твари расползаются. Но то звери, а всадники мчатся напрямик, каждый норовит достать князя мечом или секирой, отхватить голову и принести хозяевам, как дорогой трофей. А они стоят вдали, наблюдают спокойно и равнодушно.
        Стройный всадник с туманным лицом лениво поглядывал на белого мага. Раошену тоже досталось в этой битве и даже ярость ничем не смогла помочь. Его Сила, его гордость оказались растоптаны темными. Все, чего он добился - это снисходительного смешка Убийцы. Неизвестно, чем одарила его Тьма, но сейчас перевес был явно не на их стороне.
        Тонко зазвенела тетива, заставив Свита интуитивно отклониться в сторону, но усталость взяла свое и он оказался недостаточно проворен. Толстая стрела вместо горла пробила плечо, едва не скинув его с седла. Итак, он кого-то разозлил. Настолько, что его решили взять не силой и числом, а подлостью. Конь горячо всхрапнул, забил копытами, сохраняя равновесие, по вздымающемуся боку потекла свежая кровь, срываясь тяжелыми каплями на землю. Свита теснили, все дальше отодвигая от князя. Твердая рука темного героя словно держала молнию, отражая все его выпады и нанося свои, куда более весомые.
        Довиан оглянулся и бешеный взгляд княжеских глаз хватил дружинника за сердце. Он понял, что так рубятся только перед смертью, когда хотят унести с собой как можно больше врагов, самых сильных, достойных. Рядом с князем осталась лишь горстка воинов. Все шатаются, едва не падают от усталости и ран, но продолжают упрямо держаться.
        Предательская слабость вползала холодной змеей, Свит бился, раскачиваясь в седле, пытался подобраться поближе к Довиану, но его давили со всех сторон, вгоняя лезвия под ребра. Князь как слепой бросался на стену врагов, теряя последние остатки человеческого облика. Теперь он больше походил на загнанного зверя, готового зубами цепляться за жизнь.
        И тут посреди улиц, умытых кровавым дождем, раздался мелодичный смех. Свит посмотрел вперед, ощущая, как холод сковывает его сердце. Всадник, замерший меж двух исполинов, хохотал, наслаждаясь одерживаемой победой, дурманящим видом Смерти, морем поверженных врагов. Смех замолк так же внезапно, как и начался. Под ноги коня Убийцы рухнула сверкающая молния, но тот даже не шелохнулся. Всадник поднял лицо к небу, разглядев сквозь черный дым всполохи серебристого пламени. На грубых лицах Спящих проступило подобие улыбок, в глазах появилось предвкушение скорой битвы. Сквозь темные клочья туч прорвался огромный серый жеребец, неся сурового воина в полном боевом облачении.
        "Защитник!" - пронесся громовой голос, и оставшиеся в живых вновь бросились в бой. Глаза людей, еще недавно тлеющие, словно угасающее пламя, вновь разгорелись. Но не таково было темное воинство, чтобы дрогнуть перед лицом именитого героя и побежать. Сильные ноги жеребца коснулись земли и он застыл посреди хаоса. Всадник ударил его каблуками в бока и животное взвилось, перенося его к Спящим. Те спокойно ждали, смотрели холодно, держась так, словно вросли в спины коней.
        - Убирайтесь! - властно бросил защитник и поворотил серого.
        Он был из тех, что абсолютно уверены в своей силе, считал, что одного его слова и гневного взгляда будет достаточно, чтобы враги тут же послушно развернулись и отступили. К сожалению, те времена давно прошли, а он этого и не заметил. Магический удар ужалил его в спину, заставив резко развернуться.
        - Опомнись, червь, - голос Спящего прошелестел как ветер, роняя короткие злые слова. - Нас подняли. Теперь не остановить, кто бы ты ни был. Мы служим Убийце.
        - Не слишком-то ты торопился на помощь, - насмешливо заметил всадник с туманным лицом. - Решил к концу явиться, собрать славу? А может вообще здесь появляться не хотел, да долг заставил?
        - Какой еще долг?! - рявкнул Энгир.
        - Долг Довиану, - спокойно ответил Убийца. - Он же тебя в главные защитники возвел, как за такое не отплатить? Хочешь не хочешь, а влезай на коня и иди геройствуй.
        - Ах ты, - Энгир аж задохнулся. Секира сама легла в ладонь для сокрушающего удара.
        Убийца неуловимо подставил серый клинок и тот расплылся жидким металлическим кольцом вокруг оружия противника и заледенев, рванулся назад, унося секиру за спину Спящих. Широкое лезвие зарылось в землю, замерцало и исчезло, вновь появившись в мозолистой ладони Энгира. Защитник прищурился, пройдясь завистливым взглядом по плавному лезвию с видом знатока.
        - Меня не касаются ваши разборки, - медленно произнес он, - но город оставьте. Деритесь между собой, а люди ни при чем. Свет и Тьма - порождения Творца, и вражда у них в крови. Мы, защитники, были созданы для того, чтобы сохранять равновесие, не дать какой-либо одной стороне полностью изничтожить другую и забрать себе всю власть. - "Но при этом не особо влезая в ваши дела", - прибавил он про себя. - Я обязан не допустить повторения судьбы Теберга, города, превращенного вами в руины.
        Энгир обвел взглядом темное воинство и в который раз пожалел, что все зашло так далеко. По своей сути они были скорее наблюдателями, чем защитниками и обладали крайне нестабильным положением, будучи ниже обеих сторон. И все же на протяжении многих сотен лет их слово было законом.
        - Мы остаемся, - твердо сказал колебатель и Спящие хищно улыбнулись, ухватившись за молоты.
        Энгир снова огляделся и тяжело вздохнул, взвесив на ладони отточенную секиру. И лишь затем кивнул:
        - Я тоже.
        Спящие и Убийца осторожно обступили его с трех сторон. Сквозь тяжелые тучи сорвались вниз и вонзились в землю ярко мерцающие изгибы молний. Энгир свирепо крутнулся волчком, отбрасывая противников на расстояние вытянутой руки, в левой ладони появилась вторая секира, острая с полустертыми значками на лезвии. Глава защитников, призвав на помощь ледяное спокойствие, взглянул прямо в туманное лицо Убийцы. Его верные секиры, древнее зачарованное оружие, вырвались из рук навстречу исполинам, а сам он, пригнувшись, избежал удара серого меча.
        Тяжелый запах крови то и дело напоминал Энгиру, что это не сон, но все же разум отказывался в полной мере признавать происходящее реальностью. В эту самую минуту он творил самосуд, влезая в схватку, не имея такого права. Биться на равных со Спящими он не мог, ведь вокруг темные, превосходящие его числом. Чтобы сравнять счет, нужно для начала вырваться из окружения и сосредоточиться, что практически невозможно. Древние восставшие слишком свирепы, к тому же бессмертны, как и он. Вдобавок Убийца, а с этими Энгир вообще никогда не связывался - сразу пойдут упреки, мол, куда лезешь. Да и Тьма старше его, прямой потомок Творца.
        Некстати мелькнула дикая мысль, что вообще зря ввязался в свару. Черт бы с ним, с Веалоном, да только поздно. Думать надо было, когда гордость только толкала его сюда, а не теперь, когда уйти - все равно что сбежать с поля битвы и кому - ему, главе защитников.
        "Древний герой", - цинично усмехнулся Энгир. Вот он, посмотрите, не может отбиться от темных, не знает, как бы поудачней смыться, не уронив чести. А ведь Веалон еще держится только благодаря его появлению. Воины оглядываются с надеждой, сражаются, превозмогая боль и все ради него, защитника.
        Уколол таки Убийца, правду сказал. Не было бы здесь Энгира, если б не Довиан и его вера. Сколько таких городов он видел за свою жизнь. Многим мог помочь, но не пожелал. Наблюдал - да, сожалел - да. Но не спасал. А все потому, что не выиграть битву в одиночку, будучи даже здесь, в самом водовороте третьим лишним.
        Энгир взмахнул секирой, а другой рукой собрал в кулак Силу, сгустком молний метнув на помощь горстке воинов. Жаль, на большее не хватает пространства - тут такие умельцы, поймают, отразят и в тебя же всадят, моргнуть не успеешь. Спящие сражались как бешеные, отыгрываясь за долгие годы вынужденной спячки. Этим без разницы, кто призвал. Главное - возможность снова жить, ощутить тяжесть молотов в руках. И за это они сполна отплатят верностью. Другое дело Убийца, стройный, подвижный. В его взгляде пустота, словно он просто марионетка, управляемая Тьмой. И все же Сила при нем, как и мастерство, привитое Волей.
        Энгир вспомнил светлых Убийц. Возможно, ему это только кажется, но те вроде были почеловечнее. Их глаза, замутненные вселенским миром, были приятнее, чем острые, как два черных клинка, глаза его нынешнего противника.
        Улучив момент, защитник переместился, оказавшись в самой гуще темных воинов. Магия расцвела, разрезав колышущуюся массу, оставив за собой рваную рану на гордости Тьмы. Но надолго оторваться ему не удалось. Спящие быстро выросли из земли в двух шагах от него, Убийца метнулся молнией, возникнув совсем рядом с поднятым мечом. Энгир переместился еще пару раз, но теперь противники были начеку и отыскивали его мгновенно, блокируя всплески магии.
        Да, крепко взялась за дело Тьма, взыграло чего, что ли? Сидела-сидела, на тебе, вылезла. На его памяти подобные схватки случались часто, но людей стороны почти не мешали, все больше грызясь между собой. Но тогда у Тьмы не было главного козыря - Убийцы.
        Наступала ночь, костры прогорели до золы, а дружина все держится, и откуда только силы берутся? И князь, как берсерк, чуть ли не в горло врагам вцепляется. Противников, конечно, подуменьшилось, но и воинов остались считанные единицы. Павшие темные врастали в землю, погружались, утаскивая чужие тела. Завтра вылезут, станут еще больше числом, хорошо хоть облик земной пропадает, не узнать, где враг, а где вчерашний друг, с которым плечом к плечу…
        Над городом собирались звезды, сыпались с неба, как снежинки. Легкое свечение серебристых лучей коснулось земли и все застыли. Даже Энгир, но тот стоял прямо, в глазах облегчение, а вот другие пытались сделать хоть что-то, не осознавая истоков сковавшей их силы.
        Лучи неспешно приняло овальную форму, сверкнули пронзительные глаза. Зрачки цвета олова хоть и глядели в одну точку, но видели намного больше, чем даже весь этот город. Свечение становилось то ярче, то вдруг угасало, как прибитое дождем пламя. Творец. Ни Свет и ни Тьма, хотя люди так не считают. Пусть Довиан провозгласил высшим его, Энгира, Творец навсегда останется собой, главным, верховным, и люди чаще восклицают не "Энгир!" - что им защитник - а "Свет!". Он для них все: и свет, и счастье, и удача.
        Темное воинство пошатнулось, расплываясь серым облаком. Спящие быстро погрузились в землю, не желая вновь оказаться в спячке. Убийца, понимая, что с Творцом ему не тягаться, ускользнул по своей тропе, сверкнув напоследок обжигающе ледяным взглядом. На лице вдруг растаял туман и Энгир изумился, увидев молодое, искаженное в бешеной злобе женское лицо.
        Воины опускались на землю, выпуская из ослабевших рук жалкие остатки оружия, только кое-где виднелись настоящие мечи древности, которым вовек не иззубриться в бою. Князь последним преклонил голову, глаза закрыты, дыхание спокойное, тихое. А время словно обратилось вспять, наполняя легкие павших воинов воздухом. Мирный, живительный сон взял власть в свои руки, излечивая раны людей. Жаль, не всех он вернет к жизни, не приставит отрубленную голову к плечам, но все же…
        А время текло, возвращая Веалону облик, не запятнанный разрушительным смерчем темных, и Энгир, свободно подвигав плечами, обратил лицо к Верховному.
        - Неразумных детей разнимать явился? - с горечью в голосе спросил он.
        - Куда от вас? - развел руками тот. - Не хочется, да вы заставляете. Вот странно, - деланно удивился он. - Главный теперь ты, а призывают меня.
        - Я в верховные защитники не набивался, - обрубил Энгир. - Это они тут все решили, а там, - он кивнул на небо, - все остается так, как должно. Я бы никогда не посмел посягнуть на твое место, и никто из остальных порождений тоже.
        - В чем-то Довиан прав, - серебристые глаза стали задумчивыми. - Такому миру, как Роун нужен сильный герой, с оружием в руках, в доспехах, грозный, чтоб при одном упоминании его имени враги бежали. Словом, сила. А я разум. Ладно, - внезапно засобирался он, - пора идти потолковать с драчунами. До чего дошли, все средства в ход идут. А ты молодец, единственный на выручку явился, недаром тебя княжьим защитником почитают. Мог ведь отсидеться в тихом месте, так нет, горячая голова, помчался.
        Верховный усмехнулся.
        - Как это тебя в такой заварушке не увидят, что подумают.
        - Сможешь прекратить? - поинтересовался Энгир прежде, чем сообразил, что сморозил глупость.
        - Что? - Он удивленно вздернул брови. - И не подумаю. Сами разберутся, не маленькие. Главное, чтоб к людям не лезли. Народ и так мечется то сюда, то туда. Вроде Свет и Тьма такие разные, а соблазняют одинаково. Они это умом понимают и живут большинством посредине, как застряли.
        - То есть ты больше ни ногой. - У Энгира даже плечи опустились. - Мол, сами расхлебывайте.
        - А ты, как я, не лезь, - посоветовал Творец. - Оно тебе надо? Что было сказано? Осторожненько между ними стоять, а если дойдет до драки, что ж, тут лучше отойти в сторону. Сами разберутся. Так надо, слишком много власти забрал себе Свет, пора Тьме отыграться. Это и есть равновесие, за которым вы должны наблюдать. Похоже, все остальные это понимают, но только не ты. Ладно, еще здесь постоишь или вместе отправимся?
        Энгир кивнул, и могучий жеребец понес его ввысь, вслед за исчезающим свечением, оставляя за спиной мирно спящий Веалон.
        Глава девятая
        Видгар пялился в потолок. Бездумно. Ждал.
        Жарило сегодня славно, люди отсиживались в полумраке помещений и бранили колдунов, что так издеваются над народом. Стражники на стенах передвигались, как улитки, глядя себе под ноги, доспехи скинули - кожа прилеплялась к металлу и отрывалась только с мясом. Распахнутые настежь ворота пропустили лишь одного человека - седого старика в изорванной хламиде. Стражник глянул на него из-под опущенных ресниц да лениво махнул рукой, мол, чего встал, проходи, не отвлекай…
        Легкие полупрозрачные тени скользили по улицам города, скрывая от солнца глаза цвета небесной сини. Тени тоже ждали. Ночи. Закат принес с собой желанную чистую прохладу. Она впитывалась людьми, как родниковая вода, пробуждающая от дневной спячки и подталкивающая к долгим беззаботным прогулкам по опасным темным улицах. Ночь всегда была запретной порой, даже не особо боязливые люди предпочитали переждать ее за запертой дверью, под родным кровом. Сильные телом и духом - да еще увешанные с ног до головы оружием, выдающим их намерения - смело выходили во тьму, только среди полного мрака чувствуя себя по-настоящему свободными. Здесь можно было жить, чувствовать себя настоящим, сбросить дневную маску, ведь в ночи не видно лиц, быть собой, таким, какой есть, а не каким должен. Ночная пора во Власке казалась смешением самых противоречивых людей: опасных убийц, воров, терпеливо поджидающих очередную жертву, бродяг и глупцов, вышедших не ко времени подышать свежим воздухом. Последних в этот вечер было на удивление много - то ли им давно не давали по морде, то ли попросту притупился инстинкт самосохранения.
Осмелели, вытащились из домов на пару шагов, видят, что ничего не случилось и дальше идут. Авось пронесет, больно душный выдался денек.
        Тени задумчиво витали, с каждым исчезающим лучом становясь все более осязаемыми. Они были уже не вьющимся туманом, а стройными силуэтами, затянутыми в клочья ночи. Глаза сияли, зорко выискивая добычу, и останавливаясь, уже не выпускали ее из поля зрения, неотступно следуя по пятам. Но они не нападали. Ждали часа.
        - Чудное местечко, - устроившись на черной скамье весело произнес Витко. - Компания что надо. Сразу видно - без драки не уйдем.
        - Да ты и без компании без драки с шеи не слезешь, - неодобрительно сказал Регвой - Вечно тебя тянет кулаками помахать. Знал бы, не позвал с собой. В прошлый раз из-за тебя доброе вино мне заместо горла на голову вылилось. Припоминаешь? Ты потом еще долго отнекивался, что не твоей рукой.
        - Не моей, - огрызнулся тот. - Ты на меня не весь, сам, свиное рыло, напился, чуть ли пятаком гуся не лобызал. - Дружинник начал загибать пальцы: - Всю посуду перебил, столы сломал, в харю надавал, а потом освежиться надумал, водичкой студеной облиться. Схватил кувшин с вином и на голову себе как давай хлестать, аж чуть от удовольствия не пританцовывал, а тебе в этот момент ка-ак врезали по дурной башке, ты враз и очухался. Сграбастал меня за шкирку, трясешь и брешешь, что, мол, ты тут вытворяешь, тварь пресмыкающаяся?!
        - Ты, поди, и врезал, - ничуть не смутился витязь. - Я ж чувствовал, рука знакомая, тяжелая как полено. Хлобыстнул друга, нечего сказать.
        - А, чтоб тебя, - Витко со злости шарахнул по кувшину так, что осколки и брызги полетели во все стороны.
        Сразу послышались возмущенные выкрики.
        - Вы чего, совсем спятили или давно в рожу не получали?!
        - Обожаю этот народ, - причмокнул губами от удовольствия Хват. - Любимейший вопрос. Как что - сразу в морду норовят двинуть. Широчайшей души люди, всегда услужить рады.
        - Эй ты, оглобля ходячая, - незнакомый русый воин метко запустил в Хвата обглоданной костью. - А ну вставай, пока сами не подняли, и дуй сюда.
        - Ага, - охотно поддержали наемника местные, - на услужение. Валяй, парниша. Мы люди добрые, сильно не обидим.
        - Только малость самую… в глаз для разнообразия, а то по шее чтой-то приелось.
        - Ага, и по морде тоже.
        - Давай, - обнадеживающе кивнул Хвату Титамир. Он уже вполне освоился в этом Роуне и чувствовал себя здесь, как дома. - Мы тебя в обиду не дадим. Сейчас вместе подойдем. Мы ж тоже того, услужить рады, особенно некоторым…
        - Это вдвоем что ли? - возмутилась дружная компания подвыпивших дружинников. - Э нет, так дело не пойдет. Идти, так всем. Вы не одни мастаки получать, мы, может, тоже желаем.
        - С отдачей особенно, - вполголоса досказал Милах.
        - Люди добрые! - заголосил корчмарь. - Я человек бедный, только коркой хлеба и живу.
        Сгусток тьмы вдруг выделился из тени, блеснув холодными черными глазами. Воин, похожий на подвижную ртуть, лениво приказал нарочито спокойным голосом:
        - Заткнись. Что нам твой кабак? Сейчас разнесем и выйдем, не вой. Сам виноват, плохо принимаешь. - В глубине темных глаз зажглись недобрые синие огоньки.
        Охнув, хозяин согнулся в углу и закрыл голову руками. По собственному опыту знал, что драка как хмельной мед, заволакивает умы, затягивает абсолютно всех, и самое лучшее - просто мирно переждать ее в уголке. Он вздрогнул, почувствовав удар в бок чем-то тяжелым, но рук от головы не отнял и глаз не раскрыл. Пускай бьют, пинают, лишь бы живым остаться, а то на днях в такой же пьяной драке одного трактирщика убили. Вытянули вдоль хребта - он и откинулся. А за что? Подлез не вовремя.
        Незнакомый темноволосый воин по собственным соображениям присоединился к дружинникам. С легкостью стряхнув лень, потащил из-за плеча длинный черный меч. От кривой улыбки ощутимо исходила угроза - и дремлющая жажда пробудилась, темным пламенем зажигая сталь.
        Корчма наполнилась лязгом и криками, теснота вдруг стала нестерпимой и магия невидимкой опутала людей, забирая малейшие крохи Силы. В распахнутую дверь ворвался ветер и пламя светильников заколыхалось, гоняя по стенам извивающиеся тени. А потом зал под его радостный вой и вовсе погрузился в полумрак. Это лишь подстегнуло обе стороны, внося окончательный хаос в их ряды. Дальние столы опустели, позабытый камин едва тлел. Драка, оцениваемая затуманенным сознанием, как нечто само собой разумеющееся, разносила по всем окрестностям грохот, крики, перемежаемые тонким завыванием хозяина, легкий свист и звуки сочных ударов.
        От сильного пинка дверь, и так болтающаяся на одной петле, грохнулась на землю, и из корчмы дружно вывалилась темная, нетвердо стоящая на ногах, толпа. С трудом разделившись на отдельные силуэты, расползлась в разные стороны. Главные зачинщики похлопали друг друга по плечу и тоже разошлись. Только корчмарь, забившийся в самый дальний угол, выжидал. Когда затихли голоса, он осторожно выполз и принялся подсчитывать ущерб, одновременно мысленно сочиняя донос князю. Он знал, что Родомир, сквозь пальцы смотрящий на выходки своих дружинников, не оставит его без изрядной компенсации.
        - Хорошо-то как, - потер сбитые костяшки Милах. - Развлеклись на славу.
        Погрузив руку в вязкую тьму, он выволок из нее побитого Витко.
        - Ну ты как? - спросил он. - Живой?
        - Не-а, - огрызнулся тот, - мертвый. Неужто сам не видишь.
        - Да, - пожалел его Регвой, - не повезло тебе. Ну ты уж, брат, сам виноват. Потянуло же тебя к тому… ну со сломанным носом… с кулаками с мою голову. Хотя тебя вроде бы и не такими били.
        - Сам не получал, а то бы понял, - голос дружинника задрожал от ярости, - он в железных перчатках был, с длинными шипами.
        - Вон тебя чем разукрасило, - протянул Хват, разглядывая глубокие порезы на его лице.
        - Ага, - поморщился тот, промокая кровь рукавом рубахи. - Но помимо него и другие желающие нашлись. - И Витко неприязненно глянул на Милаха, пробормотав вполголоса: - Мельница ветряная - и своим и чужим без разбору в харю надавал.
        - Ну там же темно было, - услышав краем уха его слова, начал оправдываться тот. - А ты все время под руку лез, будто тебя толкал кто-то. Вообще это тебе за прошлый раз, - внезапно нашелся он. - Отдача, так сказать.
        - Да не бил я тебя!!! - заорал рассвирепевший воин. - А если ты меня за это приложил, то на, получи! - И он заехал ему кулаком в подбородок.
        Ноги Милаха мелькнули в воздухе перед самым носом Владия и шмякнулись в пыль.
        - Ну ты как? - мстительно спросил Витко. - Живой?
        Милах живо поднялся, потряс головой.
        - Да-а, - уважительно произнес он, потрогав подбородок. - Хороший удар. Не ожидал, честное слово. Но ты после моего поднимался все таки медленней.
        - Меня на полу кто-то в бок пнул, чуть кости через горло не вылезли, а потом на хребет наступили.
        - Это я, уж извините, - прозвучал новый голос. Из темноты выступил незнакомый воин. - Не заметил в пылу боя. Меня зовут Шерианом, я недавно в городе, вчера вот в дружину нанялся, решил отпраздновать.
        - Ну будь здрав, Шериан, - поприветствовал воина Регвой. - Присоединяйся к нам, раз один. Вместе и дружней, и веселей.
        - Я заметил, - спокойно улыбнулся он и бросил осторожный взгляд себе за спину.
        Внутри зародилось смутное подозрение, заворочалось, нашептывая про опасность. Что-то не так было вокруг. И вдруг он понял. Не нужно было даже прибегать к магии, его обостренное чутье без особого труда уловило чужое присутствие.
        Бархатистый голос Шериана слегка изменился, словно вплелась стальная нить.
        - Не хочу вас беспокоить, но мне кажется, за нами следят.
        Регвой на секунду застыл, потом медленно пошел дальше.
        - Следят, - согласился он. - Но очень осторожно. Еще бы в сторону глядели, и мы совсем бы не узнали. А так уставились в затылок, будто в голове шарят. Никак на оружие позарились, потому как денег у нас отродясь не водилось, а что было, так все в корчме оставили.
        - Необычно как-то, - слегка сощурился Шериан. - Почему не напали сразу? Темный проулок, тишь и гладь, навеселе. А они крадутся следом.
        - Выжидают? - прикинул Хват. - Может, подмога где-то поблизости? - Охнув, он резко подался назад от вспыхнувших перед самым носом темно-синих глаз.
        Они зажглись внезапно и неподвижно висели в ночном воздухе. Тьма вокруг дружинников уплотнилась, принимая человеческие очертания, в длинных пальцах холодно блеснуло темное оружие. Недалеко раздался короткий отчаянный крик, прорезавший ночь тонким лезвием. И началось. Теперь крики неслись одновременно из нескольких частей города. Они на миг зависали в темном небе и рассыпались мрачной угрожающей тишиной. Чтобы повториться снова.
        Город тонул в призрачных переливающихся каплях воды. Они на мгновение застывали возле очередной жертвы и тут же неслись дальше, к следующей, и с клочьев их одежды падал шлейф из багрово-черных капель…
        Только теперь Шериан вспомнил, что именно это когда-то привиделось ему в Фаревее, а теперь вот и наяву. Только на этот раз он был ни при чем. Не по его душу пришли тени. Он чувствовал их - не такие, как те, намного слабее, но оттого не менее опасные. А у него в запасе лишь одно-единственное средство на такой случай, уже раз испытанное. Только вот было это очень давно.
        Светящийся, словно горный хрусталь, клинок Владия проскальзывал сквозь тела противников, как сквозь воздух, по капле теряя в чернильной тьме свое свечение. По сгустившимся теням пробегали оранжевые искры магии, теряясь в широких складках их накидок. Меч Миробоя раздвигал темноту ровными всполохами от начертанных на лезвии древних рун. Рубин порхал, как кровавый глаз, а тени молчаливо теснили их, мигая ледяными синими глазами. Проницаемые тела чуть извивались, пальцы цепко держали оружие, привыкшее к быстрым победам. И очень скоро дружинникам пришлось оставить свое яростное, но безнадежное нападение и уйти в глухую оборону.
        Хват, забывшись, попытался сжать горло врага. Его руки сомкнулись между собой, а острие темного оружия мелькнуло у самой груди. Лишь быстрый выпад Дария отвел от него оскал смерти.
        И вдруг будто тихий вздох пронесся над тенями, синие глаза замерцали и померкли, растворившись в темноте, но тут же снова сверкнули, опалив своей яростью. Темное оружие, истончаясь, глухо ударилось о землю и взвилось серым дымком. Тени в ужасе отшатнулись.
        - Нашел, - вполголоса произнес Шериан и воздел руку с мечом к небу.
        Широкое черное лезвие охотно почерпнуло в хозяине Силу и взорвалось снопом ослепительных искр. Крохотные звезды устремились к теням, прожигая их тела. Сапфиры метнулись, проходя сквозь тела дружинников, и унеслись вдаль, оставляя за собой размазанные голубые полосы.
        - Черт, - прошипел Шериан - Ускользнули!
        - Не все, - глухо ответил Титамир и указал на расползающиеся по ниткам тени, не успевшие избежать искр.
        Витко зачарованно уставился себе под ноги и не в силах противиться искушению, потянулся за их оружием, но разогнувшись, обнаружил, что сжимает пустоту. Милах резко оглянулся, пройдясь по другу неодобрительным взглядом.
        - Чего хватаешь мерзость руками?! - рявкнул он. - А если сам станешь просвечивать, мне что, тебя лично убивать прикажешь?!
        От неожиданности Витко даже попятился, с ужасом глядя на руки.
        - Ничего тебе не будет, - пряча горькую усмешку, успокоил его Шериан. - Эти тени не из вашего мира, так что присоединиться к ним ты, увы, не сможешь.
        - Почему "увы"? - удивился тот.
        - Они искусные воины, - негромко произнес наемник, - самые лучшие на свете. Последний раз я встретился с ними три года назад у… - Шериан на секунду запнулся и закончил совсем тихо, уносясь мыслями в прошлое, - у князя Грили, - "Давно это было, как давно. Что теперь стало с императором?". - Они бесстрашны, опасны, неуязвимы.
        - Но ты же как-то сумел справился, - непонимающе уставился на него Витко, пропустив мимо ушей незнакомое имя. - Почему же неуязвимы? Да и как вообще ты можешь восторгаться ими после того, как нас едва не отправили на тот свет?!
        - Я не убил воинов, - покачал головой Шериан, - всего лишь заставил уйти обратно в их мир… Ненадолго. Чтобы убить тень, нужно действовать, как тень, быть тенью… а я пока все еще больше человек, мне такое не под силу.
        - Ты колдун? - вздернул брови Регвой.
        - Что-то вроде этого, - воин сдержанно улыбнулся и замолчал, не желая развивать эту тему.
        - Ясно. - Регвой посмотрел ему прямо в глаза и незаметно кивнул. - Мы не из тех, кто роется в чужой жизни. У каждого из нас есть свои тайны, цели, но пока мы вместе, мы сильны, потому что знаем, что здесь нас никто не предаст.
        - Меня это устраивает, - взгляд Шериана прояснился. - Можете на меня положиться. Интересы друзей я всегда ставил выше своих.
        - Что ж, - легко отозвался молчавший до этого Дарий. - Добро пожаловать в наш круг. А теперь не пора ли нам выбираться отсюда или подождем? Вдруг увидим еще что-нибудь новенькое. Лично я последние дни только и делаю для себя открытия. То летучие твари, то тени. Весело становится в нашем городе, прямо жуть.
        - Да уж,- с кривой усмешкой согласился Милах. - Славные времена настают. Один вопрос - удастся ли нам всем не стать их жертвами.
        Город вновь погрузился во тьму, на этот раз тихую, замершую…
        Видгар тщетно цеплял тень взглядом. Опытный воин забавлялся, ускользая от его внимания. Синие глаза смотрели насмешливо, ни капли раболепия, уважения, одна холодная ядовитая вежливость.
        - У нас появилась преграда, - доверительно поделился Тиэл, склонившись над плечом мага, и внезапно в упор уставился своими ледяными глазищами. Видгара продрал озноб, он с трудом отвел взгляд.
        - Я бы попросил больше так не делать, - с усилием выдавил он. - Такое чувство, что в душу лезут с холодными ногами.
        - Как хочешь. - Тиэл звонко рассмеялся, грациозным движением руки отметая недовольство Видгара. - Я всего лишь пожелал доказать, что мы не рабы, как ты себе возомнил. Скорее соратники. Не знаю, что ты там о нас слышал, или, наоборот, не слышал, но правду не знаешь точно. А потому я объясню: мы пришли не потому, что ты так захотел, просто нам это было выгодно. За наши услуги ты заплатишь, но если нам что-то не понравится, мы уничтожим не только тебя, но и весь этот мир. Ясно?
        Маг слегка побледнел.
        - Что за преграда? - увильнул он от ответа и почувствовал облегчение, когда Тиэл не стал дальше развивать неприятную ему тему.
        - Один воин… со способностями не доступными даже тебе, Великий Видгар, - вновь прозвучала насмешка в приятном бархатистом голосе. - Жаль, что придется пересечься, впрочем, это было предопределено - слишком часто в последнее время соприкасаются наши пути. До этого обходили, как могли, а теперь, к сожалению, встречи точно не избежать.
        - А от меня что надо? - не понял Видгар. - Вот иди и встречайся. Убери свою разлюбезную преграду, я-то тут при чем?
        - Это можно, - по губам Тиэла скользнула полуулыбка. - Но вот беда - я не хочу.
        - Что так? - осведомился Видгар.
        - Не твое дело, - отрывисто бросил воин-тень. - Это не мой каприз, не беспокойся, есть серьезная причина, куда серьезней всей этой твоей затеи, до которой мне далеко и безразлично…
        - Какая? - вновь полюбопытствовал Видгар, уже понимая, что переходит невидимую грань терпения своего собеседника.
        - Неважно, - оборвал его Тиэл. - Но встречаться мне с ним действительно не с руки. Это случится, знаю, но не сейчас.
        - Если за него возьмусь я, то уже вряд ли, - не без самодовольства ответил маг.
        - И не надейся, - нехорошо усмехнулся Тиэл. - Убить ты его не сможешь - силенок не хватит, а вот голову заморочить с помощью своих зверушек.
        Видгар встрепенулся, и воин-тень бросил на него презрительный взгляд.
        - Да, мы знаем. Привычка есть такая: не приходить не подготовленными. Так вот, подошли их к нему, прикажи отправить куда-нибудь подальше. Пусть сгинет из этого города. Долго бродить все равно не сможет, придет в себя и вернется, да только нас здесь уже не будет. - И он вновь мрачно уставился на мага.
        - На сегодня вы закончили? - судорожно спросил Видгар, отдирая приморозившиеся глаза от Тиэла
        - Избавиться торопишься? - насмешливо поинтересовался тот. - Закончили. Князь будет в восторге от нашей работы. Мы не из тех, кто по несколько раз выполняет одно и тоже. Да и зверушкам счастье, а то, поди, изголодались, а? - Он резко выбросил руку в сторону и сжал пальцы. Послышался тонкий треск, словно рвалась бумага.
        - О да, - раздался чуть сдавленный, но вежливый стрекот. - Благодарим вас. А теперь нельзя ли немного ослабить хватку? Мои крылья…
        Тиэл разжал пальцы и прозрачное существо грохнулось на пол, сверкнув злыми глазками. Иноземец, на мгновение приняв человеческий облик, равнодушно наступил на трепещущее крыло, и лишь дождавшись, когда глаза станут умоляющими, убрал ногу.
        - Не люблю шпионов, - пояснил он. - А теперь я, пожалуй, откланяюсь.
        Тень будто размякла и быстро впиталась в воздух. Синие глаза насмешливо блеснули и прощальные слова неприятно кольнули мага.
        - Воина звать Шерианом, - с издевкой бросил Тиэл и окончательно исчез.
        - Он мне крыло сломал! - яростно заверещало распростертое на половицах существо. - Ты, Видгар, предупреждай в следующий раз, что не только с нами дело имеешь, а то так и до истребления недалеко. Ты погляди… гляди, тебе говорят! Он из меня тряпку сделал. Хоть сейчас пол мой…
        - Замолчи! - раздраженно рявкнул маг. - Мне самому не лучше. Никто не предупреждал, что тени так сильны. Всегда думал, что они обыкновенные наемники из других миров. Хорошие, да, раз берут за услуги как за несколько армий, но не более того.
        - А ты не связывайся с теми, о ком представления не имеешь. Его воины во Власке - низшие тени, что и понятно - за иных ты бы и через сто лет не рассчитался. - Зверек кое-как отлип от пола и неловко поднялся в воздух. Дотянувшись да края одежды мага, зацепился острыми коготками и безвольно повис. - Убил… как есть, убил, - жалобно прострекотал он.
        Видгар медленно поднялся, брезгливо отряхнул одежду и переступил через шмякнувшийся на пол сгусток воздуха.
        - Слышал, чего Тиэл хочет? - хмуро спросил он. - Найди этого Шериана и выпроводи из города. Пусть отправляется на все четыре стороны.
        Маг устало потер глаза.
        - Вот ведь связался на свою голову, - пробормотал он. - Теперь хлопот не оберешься.
        - Чего ж сам все не делаешь? - язвительно спросило существо. - Ты же Великий Видгар, колдун. Неужели сам справиться не можешь? Понавызывал нас, драконов, теней. Теперь сам и расхлебывай. Звола бы хоть чем занял.
        - Что с него взять, - отмахнулся он. - Дурак…
        - Твоя школа, - откликнулся зверек. - Получается, сам дурак. Ну, я полетел, а ты тут разбирайся. Пораскинь мозгами… если остались.
        Видгар оглядел пустую комнату и поежился. Все его умения оказались ничтожными, неприменимыми для одной-единственной цели. Завоевать доверие кровью невозможно, он уже имел случай убедиться в этом. Потому и прибег к заемной Силе, понимая, что вновь достичь вершины старой утоптанной дорожкой не только долго и утомительно, но и попросту ненадежно. Только вот кто знал, что и новая окажется слишком тернистой. Он горько усмехнулся, смеясь над самим собою. Зародившаяся внутри злость прогнала минутную слабость, вернув ему равновесие. Теперь отступать все равно было поздно, так что ничего, справится.
        Дружинники не торопились выбираться из проулка. Окружающее их спокойствие было непривычным для ночной жизни Власка и это настораживало.
        - Тени наверняка рассеялись по всему городу и сейчас тихо режут народ, - поделился соображениями Шериан. - Они мастера мгновенных и незаметных убийств. У вас здесь действует настоящий маг, а не мелкотня, подобная Зволу.
        - Это Звол - мелкотня?! - поразился Дарий. - Новость, нечего сказать. Он же главный над всеми колдунами. И вообще, кто тогда остальные?
        - Пыль, - отмахнулся Шериан. - Тени обитают в недоступном месте и вызвать их оттуда крайне непросто. Хотя я неправильно выразился. Скорее, можно пригласить. Хм… Кому-то очень сильно понадобилась помощь, вот он и пустил сюда теней. Подозреваю, что это странник, которого весь народ благодарит за спасение от драконов. Жаль, меня там не было, а то бы я точно знал, - с сожалением прибавил иноземец. - Всегда есть вероятность…
        - Зато мы были, - прервал его Милах. - Хочешь услышать подробности?
        - Да, но позже. Сейчас надо избавиться от теней, пока они не превратили город в кладбище.
        - А ты можешь убрать их всех разом? - поинтересовался Титамир.
        - Никогда не пробовал, - честно признался Шериан. - Жить больно хотелось.
        Он невольно вспомнил, сколько миров узнал после Фаревея, как учился сдерживать в себе жажду чужих страданий, как, забываясь, все же поддавался ей, превращаясь в бесстрастного убийцу, живой клинок, тянущийся к крови. Постепенно он переставал быть человеком, зависая где-то на полпути к полному превращению в тень. Его Сила возросла настолько, что временами пугала не только окружающих, но и самого Шериана. И всю ее полноту он осознал именно здесь, в Роуне, вновь столкнувшись с сородичами. Кто бы они ни были, но это не старые знакомые. Встреться ему на пути тот отряд из Миньера - и он отошел бы в сторону без лишних разговоров. И если бы время повернулось вспять и Шериан вновь оказался там, у князя Грили лицом к лицу с бесплотными гостями Роуна - сделал бы то же самое.
        Но все изменилось и он знал, что теперь им не уступит.
        Шериан слегка повернул голову, искоса глянув на всегда молчаливого, спокойного Дария.
        - Мне понадобится помощь, - негромко произнес он и дружинник кивнул. - Как только увидите черные лучи, попытайтесь поймать их лезвиями и отразить. Если все сделаете правильно, гостей сегодня значительно поубавится.
        Дарий обменялся понимающими взглядами с друзьями и они без лишних слов окружили Шериана. Сосредоточившись, он воздел меч над головой, крепко удерживая его обеими руками. Мир расплылся, погружая его в водоворот магии теней, отстраняя от чувств, мыслей. Все ушло, осталась одна Сила и ее источником был он сам.
        Длинное лезвие на фоне ночного неба словно раздвинулось, став еще шире. Волнообразные всполохи проскочили от рукояти к острию и рассыпались мелкими искрами. Темные глаза Шериана неумолимо разгорались сапфировым огнем. От пальцев рук вверх поползли голубоватые вены, зазмеились по клинку, становясь все темней. Они будто повторяли собой изменяющийся цвет глаз иноземца, медленно принимая оттенок ночной синевы до тех пор, пока не стали совсем черными. С острия сорвался первый луч, падая вертикально вниз. Подхваченный лезвием Владия, он устремился сквозь мрак, безошибочно поразив цель.
        С этого момента лучи начали падать беспрерывно и уходили вдаль, отражаемые восемью клинками. Неожиданно Шериан покачнулся, едва не выронив оружие, и в неверном черном свете его меча дружинники увидели чуть выпуклые очертания звериного тела наподобие летучей мыши. Нечто полупрозрачное жадно приникло ко лбу иноземца, прокрадываясь в его мысли. Глаза Шериана закрылись, черное лезвие последний раз прошлось всполохами и потускнело. Теперь существа из чужого мира было не разглядеть, но чувствовалось, что оно не оставило свою жертву.
        Регвой потряс наемника за плечо.
        - Шериан, - негромко позвал он. - Шериан!
        Голос стал настойчивей и темные глаза распахнулись, рука неловко опустила меч в ножны.
        - Шериан, - продолжил Регвой, - у тебя на лбу сидит какая-то тварь.
        - На лбу? - слабо улыбнувшись, переспросил он. - То-то я чувствую полное отрешение от всего. Хорошие зверушки, приходилось мне как-то слышать о них, теперь вот еще и встретились.
        - Убить? - предложил Дарий - Одна беда, ее не видно.
        - Только моим оружием, - тихо проговорил Шериан, протягивая свой меч Регвою, но не рукоятью, а острием вперед. Дружинник едва заметно кивнул и сделал вид, будто принимает оружие.
        С легким стрекотом прозрачное существо рванулся прочь, но черное лезвие, так и оставшись в руке хозяина, рассекло его пополам. Бесцветные ошметки глухо ударились о землю.
        Шериан сжал виски, пытаясь разобраться, что именно ему пытались внушить. Ответ оказался на удивление прост.
        - Всего лишь уйти, - тихо и чуть удивленно произнес он. - Даже не важно куда, главное - подальше отсюда.
        - Ты о чем? - быстро спросил Витко, оглядываясь по сторонам. - И что это была за тварь?
        - Прелюбопытное создание. Может привить определенную мысль так, что человек не догадается, что она - чужая. Все, что для этого надо - так называемая основа. Стоит к ней прицепиться - и все, разубедить его будет крайне сложно. Что ж, налет этих существ лишний раз убедил меня в присутствие мага. То-то ваш народ так дружно ратует за Видгара - их работа.
        - А нас тоже могут…- недоговорил Миробой, высказав всеобщее опасение.
        - Да, - бесстрастно ответил Шериан. - Но если вы действительно верите в князя и преданность ему больше, чем просто клятва, бояться нечего.
        Прищурившись, он устремил взгляд во тьму.
        - По крайней мере теней на сегодня опасаться не стоит. Оставшаяся парочка уйдет сама, но вот завтра они вполне могут нагрянуть снова и захватить подкрепление. Что весьма нежелательно.
        Владий улыбнулся во весь рот, счастливо напомнив:
        - Но ты же справился с ними.
        Шериан горько усмехнулся.
        - Ты так это называешь? Просто удалось захватить теней врасплох. К тому же наши гости, как я догадываюсь, из слабых. Но даже если они решат избавиться от нас поодиночке - живыми нам не уйти. Лично я смогу выстоять максимум против четверых.
        - А мне и одного хватит, чтобы повидать иной мир, - невесело хохотнул Витко. - А вообще надо воеводе доложить или самим попытаться Видгара повязать.
        - Повяжешь его, как же, - возразил Шериан. - Если он действительно тот, на кого я думаю, - "Мания у тебя видеть во всем руку Свиона", - мысленно укорил он себя, - то не только выкрутится, но и нас в виноватых оставит. Опять же, что с народом будет, если их спаситель вдруг исчезнет. Малейшего подозрения хватит, чтобы окончательно настроить людей против князя. А это именно то, чего и добивается Видгар. Вы только вспомните, как он себя ведет. Что ни день ходит на площадь и увещевает людей, не сердитесь, мол, на Родомира. Это я маг, он же всего лишь человек. А когда кого-то оправдывают, это только еще сильнее уверяет в обратном. Так что лучше я сам осторожно с ним перемолвлюсь. Глядишь, чем-нибудь себя да выдаст, тогда уж можно будет…- Он не договорил, только нехорошо улыбнулся.
        - Кто ты, Шериан? - внезапно спросил Дарий - Из каких земель?
        - Разве это важно? - ответил вопросом на вопрос тот. - Сейчас я здесь и уходить пока не собираюсь. Ищу кое-кого, если повезет - здесь и найду.
        Он промолчал о том, что пару месяцев назад прознал о неком освободившемся маге, неведомо как сговорившемся с небезызвестными стихийными. И вели все дорожки именно в этот мир.
        Вдалеке светлел край неба, рассеивая ночь. Дружинники искоса поглядывали на Шериана, но вопросов больше не задавали. Иноземец весь словно состоял из тьмы и дня: смертельно бледная кожа лица резко контрастировала с глазами и длинными мглисто-черными волосами. Темная одежда, странный черный меч делали его непохожим ни на одного знакомого им человека, хотя он шел среди них как равный. И все же они чувствовали, что это далеко не так.
        Глава десятая
        Видгар всю ночь проворочался без сна. Под утро заявился Тиэл и язвительно сообщил, что его тварь мертва, а Шериан все еще находится в городе и явно раздумывает, как бы половчее избавить князя от навязчивого странника. Вследствие чего он, Тиэл, забирает своих оставшихся воинов и уходит.
        Проводив испарившуюся тень ненавидящим взглядом, маг с паршивым настроением вышел на лестницу к восторженному народу, с молчаливого согласия стражников заполонившему княжеский двор. Испытывая смутное желание послать их всех к чертям, расплылся в широкой, но кривой улыбке и чуть не полетел со ступеней носом в землю. Проходя мимо, дружинник нарочно толкнул в спину.
        - Чего встал здесь, словно князь? - процедил он сквозь зубы. - Я тебе не Родомир, так вдарю, что костей не соберешь, будь ты хоть разлюбимцем всего народа. Хочешь языком помолоть - выйди за ворота. Услышу худое слово о Родомире, прибью, понял?!
        - Да ты что?! - изумился Видгар. - Я же наоборот, за князя…
        - Вижу я, за кого ты, - оборвал его дружинник, - харя поганая…
        - Святобор! - раздался недовольный голос князя, только что прочитавшего доклад Регвоя о ночном разбое. Но верный воевода не оглядываясь, шагнул с крыльца, плюнул под ноги колдуну и скрылся в толпе.
        Родомир остановился рядом с Видгаром, собрал оставшиеся на его долю приветственные выкрики и холодно сказал, глядя в сторону:
        - Не сердись на моего воеводу. Он человек резкий, прямой.
        - Ну что ты, князь, - ответил Видгар. - Я все понимаю. Надеюсь, что не слишком долго пользуюсь твоим гостеприимством?
        - Конечно же нет, - все также вежливо произнес Родомир, наслышанный о его обещаниях людям остановить ночных убийц. - Ты волен оставаться здесь столько, сколько пожелаешь.
        Угрызения совести, и так подавляющие его уже не первые сутки, стали еще сильнее. Родомиру постепенно начинало казаться, что он так и не сможет предпринять хоть что-то дельное для восстановления спокойного течения жизни во Власке. А ведь он был князем. Люди смотрели на него и решений в первую очередь ждали тоже именно от него. Но он только бессильно молчал.
        - Благодарю. - Магу вдруг нестерпимо захотелось убраться отсюда.
        Чувство, что из толпы на него уставился Тиэл, обдало Видгара леденящим страхом. Подрагивающие пальцы вцепились в посох, как будто его сила могла защитить от изощренной жестокости теней.
        С трудом поклонившись Родомиру, Видгар сполз со ступеней и пошел к толпе, проклиная себя за нервозность.
        - Не уделишь мне немного своего драгоценного времени, странник? - окликнул его обманчиво мягкий голос.
        Обернувшись, Видгар мрачно смерил взглядом молодого смертельно-бледного воина и едва не побледнел сам. Наемник чем-то неуловимо походил на Тиэла, когда тот точно также принял человеческий образ в их позапрошлую встречу.
        - Чего тебе, сын мой? - с притворным радушием спросил маг.
        "Чтоб ты провалился!" - мелькнуло в его глазах.
        Тот не торопился с ответом, внимательно разглядывая витой посох. Видгар уже было вздохнул с облегчением, когда воин неожиданно поднял голову и одарил его пристальным взглядом бирюзовых глаз. В глубине этого бездонного океана горело пламя могучей чужой Силы, к сожалению, очень хорошо известной магу.
        Видгар невольно вздрогнул - он только что ясно видел черные глаза наемника, одного из многих, привлеченных богатством Власка, а теперь это были глаза Тиэла.
        - Тень, - едва шевельнул он прыгающими губами и ухватился за посох, молниеносно сбрасывая с него покров.
        Шериан впился в открывшийся жезл жадным взглядом. Тот оказался средненьким, этакой смесью врожденной силы хозяина с Силой водных. Сам же Видгар был ни кем иным, как недоучкой стихийных, посланным сюда с одной целью - подготовить Роун для пришествия Верховного Свиона.
        - Убью, - пробормотал маг, стискивая недавно обретенный жезл. Страх придал ему смелости, а незримое присутствие главы стихийных - уверенности в собственном могуществе. - Ты меня не знаешь. Да я тебя… - и застыл, парализованный потемневшим взглядом воина.
        Его защита, поставленная с подачи самого Свиона, начала медленно прогибаться. Маг застонал от боли, чувствуя, как сила теней вгрызается в его тело и жадно пьет страх Видгар сдавленно захрипел, ослабевшие пальцы едва не выпустили драгоценный жезл, оказавшийся внезапно совершенно бесполезным, как вдруг давление прекратилось и наемник сделал шаг назад.
        - Благодарю, - в его голосе зазвучал обжигающий лед, равнодушные глаза стали еще темнее. - Я узнал все, что хотел. Теперь покинь Власк и передай Свиону, что мы скоро встретимся.
        - Кто ты? - задушено спросил Видгар.
        - Шериан, - просто ответил воин и отступил. Тела людей сомкнулись перед ним, как тяжелые волны.
        Видгар обомлел и попятился, споткнулся о ступени и с трудом вполз на лестницу, держась за резные столбы. Если Тиэл продемонстрировал Силу играючи, вовсе не желая убивать его, то Шериан дал себе волю, позволив темной сущности запустить когти прямо ему в душу. Он пил его жизнь по капле, наслаждаясь беспомощностью жертвы, как истинная тень.
        Закрывшись в своих покоях, Видгар отчаянно воззвал к Тиэлу. Но как бы ему не хотелось орать в полный голос, пришлось обойтись мысленным криком. Тень появилась мгновенно, полупрозрачная в дневном свете. Глазищи злые с проблеском ненависти полоснули его стальным лезвием.
        - Чего тебе? - недовольно спросил он, едва сдерживая себя. - Чего ради ты вытащил меня днем? Решил проверить мою выдержку?!
        - Я видел Шериана, - торопливо пробормотал Видгар. - Только что.
        - Неужели? - в голосе тени послышался ленивый интерес. - И что он хотел, что делал?
        - Просто посмотрел мне в глаза - твоя манера - и приказал убираться. Не уйду сам - убьет.
        - Ну и иди, - безразлично обронил он.
        - Не забывайся, Тиэл! - неожиданно завопил маг. - Вас сюда вызвали…
        - Пригласили, - с ледяной вежливостью поправили его.
        Видгару пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. Он понимал, что если сейчас же не успокоится, то ему в этом с удовольствием помогут.
        Тиэл спокойно улыбался:
        - Чего ты взбесился? Поберег бы себя. Не повезло, ничего уж тут не поделать. Ты не первый, кому Шериан преграждает путь и насколько я знаю, лучшее, что ты можешь сделать - это потихоньку убраться из Власка. Пока еще есть такая возможность. Я за ним давно наблюдаю, убьет, не сомневайся. Он таких, как ты, на дух не переносит, при каждом удобном случае избавляется.
        - Помоги, - униженно заскулил Видгар. - Что хочешь, сделаю.
        - Точнее, что можешь, - усмехнулся Тиэл, - а можешь ты, как я убедился, немногое. Да нам от тебя ничего и не надо. Заплатил, как обещал, сполна. На этом наши дорожки расходятся. Денег у тебя больше все равно не осталось… Ну не скули, как брошенная собака! Мне противно. Впрочем, так и быть, помогу. Поглядим, что получится. - Последние слова зловеще повисли в воздухе.
        По дороге к знакомой корчме у Шериана не пропадало стойкое чувство, что его пристально изучают, причем по-хамски, особенно не таясь. Он резко повернулся на каблуках, ладонь легла на шероховатую поверхность длинной крестовины.
        Перед ним слегка колыхалась тень, смотрела серьезно, оценивающе.
        - Тиэл, - безнадежно вздохнул Шериан и убрал руку с оружия.
        - Ну надо же, узнал, - притворно удивился тот. - Хотя виделись мы довольно давно да и то в полутемном мире сновидений. Неужели я ошибаюсь?
        - Нет, - качнул головой наемник. - Просто я знал, что без меча ходит только одна тень - ты.
        - Да, верно, - согласился Тиэл, - потому как свой меч я отдал тебе. Хотя твой способ определения не совсем верен. Смотри.
        Он вытянул руку и в его ладонь медленно опустилось соткавшееся из воздуха черное лезвие. Миг оно держалось, а затем расплылось.
        - Приобрел новый. А теперь слушай меня внимательно: оставь Видгара, пусть все идет своим чередом. Не вмешивайся хотя бы в это, сын.
        - Не могу, - глаза Шериана вызывающе сверкнули. - Я не позволю магии стихийных овладеть еще одним миром. Вспомни, что стало с Виларианом. Он практически уничтожен, а тщеславие Свиона все никак не успокоится. Слишком поздно я попал в тот мир, но зато сюда успел вовремя, а потому своего не упущу. Я уважаю тебя, хотя знаю только по неясным сновидениям, мутным и редким. Даже голос твой не знал, только чувствовал слова, приказы. Ты многое для меня сделал, но в этом я не могу тебе уступить.
        - К сожалению, ты все еще больше человек, - в твердом голосе зазвучала печаль, - и пока не переступишь через жалость к одним людям и неприязни к таким, как Видгар, не станешь одним из нас. Никак не можешь понять, что твой мир не Роун и даже не Фаревей, и что эти люди не нуждаются в помощи. Они выпутаются сами, без тебя, поверь.
        - Я освобожу Власк от мага, - упрямо продолжил Шериан. - Прости.
        - А ведь я могу забрать тебя отсюда против воли, - вдруг щелкнул пальцами Тиэл, - не дожидаясь, пока ты наконец соизволишь принять свою сущность такой, какая она есть. Хватит тебе скитаться по свету, находился.
        - Я буду сопротивляться, - отшатнулся Шериан.
        - Я пока сильней, сын, - жестко ответил Тиэл. - Мне это тоже будет не очень-то по душе, но что делать? Или ты остаешься здесь и не вмешиваешься, либо отправляешься со мной. Теперь это возможно.
        Шериан в бессильной ярости сжал кулаки и взглянул в холодные глаза отца. Не так он представлял себе их встречу. Но на сожаления времени не было. Магия теней сломила его волю, с легкостью подчиняя себе, и потянула прочь из Роуна. Он пробовал упираться, но даже собрав силу воедино, смог позволить себе лишь слабый рывок. Никакие ухищрения не помогали и он быстро погружался в пространственный туман.
        Прекратив тщетное сопротивление, Шериан опустошенно вздохнул. Его голос, полностью лишенный эмоций, тихо произнес:
        - Хорошо, я не буду вмешиваться.
        Через миг он вновь стоял на твердой земле и пронзительные темно-синие глаза рассматривали его утомленное лицо.
        - Ну вот и договорились, - чуть напряженно произнес Тиэл. - Надеюсь, ты оправдаешь мое доверие?
        - Постараюсь, - мрачно ответил Шериан. Он понимал, что лучше иметь возможность наблюдать, чем позволить полностью исключить себя из Роуна. Так он сможет незаметно повлиять на предрешенный ход событий или хотя бы предупредить князя. Главное - остаться. - Но предупреждаю сразу, могу и не выдержать.
        - О, я тебя быстро приведу в чувство, - любезно заметил Тиэл, и его ледяные глаза заметно оттаяли. - Ты просто больше не лезь в драку с моими воинами и Видгару не попадайся на глаза. Я же не прошу тебя стать мирным отшельником, да делай ты что хочешь, только мне поперек дороги опять не вставай.
        - А когда я так делал? - приподнял брови Шериан.
        - Да уж было, не сомневайся, - криво усмехнулся Тиэл, - и не один раз. Вечно тебя бросает в крайности. Ну и для вящего спокойствия - чтобы ты особо не нервничал - скажу, что все прекрасно распутается и без тебя.
        - Прекрасно для кого?
        - Увидишь. - Тиэл потрепал расстроенного Шериана по плечу и тепло улыбнулся на прощание.
        Тяжелые дни словно серый беспросветный ливень накрыли Власк. Мысли людей, замутненные дыханием магии, были темны, как ночи, отравленные присутствием неуловимых теней. Возобновились нападения драконов, против воли вытягиваемых из собственного мира. Их ярость уже не была поддельной, как и смерть, прячущаяся за широкими кожистыми крыльями.
        Видгар, воспрянув духом, изгонял их у всех на виду в то время как князь почти не покидал своих покоев. И понемногу народ переставал ждать от него помощи, обращая благодарные взгляды на странника. Родомир же угасал, будто что-то вытягивало его жизненные силы, делая вялым и безразличным к судьбе Власка. Он окончательно опустил руки и перестал противиться бездне мрака, все сильнее затягивающей его на самое дно. Изредка еще случались просветления, но настолько краткие, что он их практически не замечал, и только сапфировые глаза, украдкой вспыхивающие в темном углу, видели крохотную трепещущую тварь, вьющуюся над его головой.
        Дружина, вдруг оказавшаяся не у дел, слонялась мрачней некуда. Пару раз особо отчаявшиеся воины пытались зажать колдуна и втихомолку отправить в лучшие миры, но тот с завидным упорством ускользал из тщательно расставленных сетей. Потом вдруг пропал Шериан, следом - Звол и его приближенные. Советники, видно совершенно очумев, наперебой клялись в верности пришлому, народ ползал подле него чуть ли не на коленях. Фактически князем уже считали Видгара, а Родомиру тонко намекали, что пора бы уже и честь знать.
        Но пока ни Регвою, ни остальным дружинникам воинская честь не позволяла предать князя, отвернуться от него подобно нескольким наемникам. Только их силами еще сдерживался натиск мага, но надолго ли? Трудно защищать того, кто этого не желает, а Родомир не желал, и во врагах оказался весь город.
        Святобор пустил коня ступью и горько отворачивался от озлобленных людских глаз. Хотелось отрешиться от забот в океане физически ощущаемой ненависти, но сдерживало одно - образ Родомира, уже поддавшегося слабости.
        Он очнулся, только почувствовав чье-то близкое присутствие. Опустив взгляд, заметил убогого старика, мирно идущего рядом, держась за его стремя.
        - Ну здравствуй, воевода, - негромко поприветствовал он. - Чего хмурый? Никак, во Власке беда?
        - Да ты, видно, нездешний, старик, - утомленно произнес Святобор. - У нас здесь такое творится, что самим бы разобраться, а не другим объяснять.
        - Может и нездешний, - согласился тот. - Да только о ваших делах осведомлен получше некоторых.
        Он помолчал, разглядывая город таким, каким он стал - темным, давящим, как когда-то во времена княжества Видгара. Прошлое вернулось, искалечив память людей, затмив разум магией, дарованной чужаками. Именно ощущение иной Силы и потянуло его сюда. Как оказалось, не напрасно.
        Старик полез в широкий кошель, осторожно выудил хрупкую вещицу, хранимую долгие годы. Вязкая жидкость лениво колыхнулась внутри и вновь застыла.
        - Возьми вот это, воевода. - Он протянул ему пузатый сосуд. - Как увидишь князя - открой, а там сам поймешь, что делать дальше. Глядишь, как-нибудь управитесь, а если нет - так я помогу… Еще разок.
        Отцепившись от стремени, старик юркнул в проулок. Удивленный Святобор непонимающе поглядел ему вслед, покрутил в руках склянку с темной жидкостью и сунул ее в карман. Стегнув коня, направил его прямиком к княжеским постройкам, готовый скорее послушаться чужого совета, чем просто наблюдать за медленным угасанием Родомира.
        Князь, бледный и беспомощный, сидел на том же месте, где его оставил воевода. Извель устроилась рядом, положив голову на колени мужа. На вошедшего они даже не обратили внимание.
        - Князь, - робко позвал Святобор.
        Никакого отклика.
        Тогда воевода порывисто шагнул вперед, на ходу откупоривая сосуд. Из узкого горлышка выплеснулась жидкость, вязким облаком объяв фигуру сидящего князя. Извель испуганно вскрикнула, отшатнувшись вместе с опешившим Святобором. Из облака с пронзительным визгом выметнулось размытое крылатое существо, чьи черные глаза сверкали в падающих лучах солнца. Вслед за ней из рассеивающейся темной дымки вырвалось отточенное лезвие княжеского меча, на излете проткнув неизвестную тварь. Визг стал еще пронзительней, нестерпимей. В ушах зазвенело, и они не сразу уловили момент, когда крик оборвался.
        Воевода торопливо нашел на полу исчезающее пятно и брезгливо растер сапогом. Князь стоял чуть покачиваясь, но из глаз уже уходила обреченность. Святобор облегченно вздохнул - перед ним был прежний Родомир, твердый духом и сильный телом, а не пустая оболочка, погрузившаяся в небытие.
        - Князь? - повторил воевода, вложив в это слово всю свою щенячью радость.
        - Да. - Родомир нетерпеливо тряхнул головой, наводя порядок в собственных мыслях. Прошедшее время встало в такой яркой мрачности, что он задохнулся от охватившего его гнева на свои слабость и бездействие.
        Окрепший голос зло рявкнул:
        - Зови дружину, я иду убивать колдуна. Хватит с меня его магических штучек. Наелся.
        Он пинком распахнул дверь, едва не задев ею благостно настроенного Видгара, направившего утомленные стопы в уютные покои. Широкая улыбка застыла на высокомерном лице, в глазах метнулось раздражение пополам с брезгливостью, словно надоедливая мошкара, которую чем только не травишь и не бьешь, вновь лезет кусаться.
        - Освободился? - издевательски усмехнулся маг. - Что ж, так мне будет даже легче. Надоел ты мне, княже. Никак не отвяжешься.
        Видгар застыл изваянием, окаменевшее лицо отражало полнейшее безразличие.
        - Давай, убивай, - предложил он и хищно зацепил взглядом лезвие летящего меча, отметая его в сторону.
        От ладони по посоху, мигом преобразившемуся в голубоватый жезл, зазмеились прожилки. Жидким водяным пламенем перекинувшись на князя, прокусили узорчатую ткань тонкими сине-оранжевыми клыками. Князь пошатнулся под напором магии, жадно впивающейся в тело. Как-то отчаянно замедленно крикнула княгиня, а горящий водяной ковер уже полз по полу, жадно лизал край ее одежды, заполняя собой все пространство.
        Святобор чувствовал, как его ноги плавятся в голубом океане. В глазах стремительно мутнело, неистовая боль поднималась от колен все выше. Он бросил в колдуна меч - последнее, что еще мог сделать преданный воин для князя, но тот легко отскочил в сторону. Позади что-то глухо упало, оборвался крик княгини, и жар схватил Святобора за сердце, зажимая его в своем кулаке. В сгустившемся мраке, окончательно ослабев, он опрокинулся на спину.
        Волна, словно поигрывая, чуть отступила от Родомира, накрывая собой распростертые тела, а затем резко устремилась дальше. Теперь ее мало что могло сдержать и уж точно это было не под силу тому жалкому человеку, что воспользовался опасными чарами. Стихия жадно учуяла свободу и сорвалась с цепи, не дожидаясь, пока хозяин жезла поймет, что она больше не в его руках. Встревоженная криками дружина рванулась во дворец и споткнулась в коридоре об ее потоки. Их она тоже с радостью привлекла в свои объятия, как и тех, первых.
        Видгар крепко сжимал жезл, наслаждаясь беспомощным барахтаньем дружинников в огненном океане. Один за другим они падали, растворяясь в переливающейся голубизне. Самые сильные еще держались, но водяной огонь не щадил никого. Он обманчиво влажной змеей выполз на улицу в поисках новых жертв. Одновременно раздались испуганные людские крики, призывающие его на помощь, но Видгар стоял, светясь холодным торжеством.
        Бирюзовые глаза следили из угла с непередаваемой мукой, постепенно зажигаясь бешеной яростью. Из стены шагнула высокая темная фигура воина, засвистел, разрывая воздух, черный узкий меч, целя в горло колдуну, и резко остановился, пойманный полупрозрачной рукой. Две пары одинаковых глаз скрестились, высекая синие искры.
        - Стой! - холодно приказал Тиэл, исчезая и вновь возникая перед Шерианом.
        Воин раскрыл было рот, чтобы зло огрызнуться, но ярость свела челюсти, мертвой хваткой вцепилась в горло. Он, дрожащий от ненависти, стоял на рвущихся к нему волнах, как на цветастом ковре, в бессильной злобе сжимая и разжимая кулаки. Костяшки пальцев побелели от напряжения, бледное лицо окаменело, превратившись в маску смерти, а там, впереди, умирали люди.
        - Шериан… - простонал распластанный в огне дружинник.
        Иноземец вздрогнул, с трудом различив черты Миробоя в черной корке обгоревшей плоти.
        Торжественный оскал мгновенно сполз с застывшего лица Видгара, он поспешно обернулся, сравнявшись белизной лица с молодым наемником, но Тиэл ободряюще кивнул, и маг вновь водворил хоть и несколько померкшую от неожиданного испуга, но все такую же высокомерную улыбку на подобающее место.
        Сосредоточено глядя сквозь тень, Шериан рывком бросился к колдуну и врезался в неожиданную преграду - очертания Тиэла резко сгустились, принимая человеческий облик. Грубо ухватив сына за плечи, он швырнул Шериана об стену. Силуэт иноземца размылся, пройдя сквозь камни, и вырвался вперед, огибая фигуру отца, но Тиэл, изогнувшись, вновь преградил ему дорогу.
        По горящей лестнице неторопливо взбирался старик, тщательно обходя тела. На ходу с кончиков его пальцев сорвался тонкий луч, небрежно проткнув Видгара насквозь. Маг медленно повернулся. Водяной огонь за его спиной вспучился, изготовившись к коварному броску, но старик, не глядя, унял его одним движением бровей.
        - Узнал? - насмешливо обратился он к Видгару. - Или память совсем плоха? Вот и встретились… Опять. Долго ж я за тобой бегал, а ведь далеко не юнец.
        - Ливо… - попытался произнести его имя маг, но поперхнулся клокочущей в горле кровью и замолк, медленно клонясь к полу. Жалкое выражение его лица на миг застыло и начало медленно сменяться другим, непонятным.
        - Узнал, - удовлетворенно произнес старик.
        Его губы беззвучно шевельнулись и увядшие волны всколыхнулись под ногами колдуна, поглощая вызвавшего. Ненасытная стихия, предчувствуя последнюю жертву, не торопилась, наслаждаясь мигом свободы. Но почерневший провал рта неожиданно раскрылся, растягиваясь до широкой улыбки, рычащий смех вырвался наружу. Руки Видгара, объятые голубым пламенем, поднялись над головой, сжимаясь в замок, и тело взорвалось, рассеивая курящийся пепел.
        - Еще свидимся… - повисло в воздухе.
        Старик ошеломленно застыл, вперив в образовавшуюся пустоту растерянный взгляд, сокрушенно покачал головой и склонился над князем. Поцокав языком, обернулся, оглядывая распростертых, стонущих дружинников.
        - Да-а, - протянул он. - Работки мне… Светлогор! - гаркнул старик. - Поспеши! Здесь забот на двоих хватит.
        Седой врачеватель осторожно выглянул из-за угла, подошел, сердито топорща белые брови. Дарий с трудом разлепил спекшиеся веки, разглядев сочувствующие старые глаза, прохрипел еле слышно:
        - Будь другом, Светлогор…
        - Молчи, - властно приказал врачеватель. - Я тебя сейчас теплом полечу. Ты ж хотел.
        - Не надо, - раздельно произнес воин. - Холодком лечи, горит все внутри, мочи нет. - И раздвинул обожженные губы в слабой улыбке. - В статую хочу… ледяную. Ты уж попытайся.
        Глава одиннадцатая
        Волга задумчиво рассматривал горизонт. Второй день что-то происходило, но он никак не мог сообразить, что. Мертвый лес будто туманился, сквозь гущу голых деревьев проступали зеленые луга, и если прислушаться, удавалось уловить тихий звон чистых струй воды, разбивающихся о ровную зеркальную гладь.
        Он оглянулся вокруг - здесь на милю не было даже ручья, не говоря уже о реке или того больше - водопаде. Конечно, это могли быть выходки Тьмы, но что самое интересное, такое происходило не только здесь, но и по всей мертвой границе мира.
        Из-за спины повеяло холодом магии и рядом с его тенью легла чужая.
        - Гадаешь? - спросил хриплый голос. - Валишь все на Тьму? Это зря. Не у каждой беды темное происхождение, иные возникают сами по себе.
        - Но ты тоже видишь это, Ворон? - взволнованно произнес Волга. - Если знаешь, объясни.
        - Роун воссоединяется, - коротко ответил прорицатель.
        - Не может быть, - пробормотал витязь, вновь устремляя взгляд вдаль. - Это исключено. Роун и так един, пусть даже люди не видят друг друга. Здесь нечему соединяться.
        - Теперь будут видеть, - безразлично отозвался тот. - Порядок нарушен, хрупкая защита повреждена, и на ее восстановление уйдут века, причем еще нужно знать, как восстанавливать. А ведь это ты виноват, - вдруг веско уронил он, искоса глянув на Волгу.
        - Я?! - ошарашено воззрился витязь. - Да что ты мелешь?!
        - Я тебе не мельница, чтоб молоть, - раздраженно насупился маг. - Воинов кто туда послал? Ты или я?
        - При чем здесь…- начал Волга.
        - При том, - оборвал его старик. - На них печать Тьмы, это люди, предназначенные для смерти, они обязаны были умереть, но явился ты, герой на белом коне, - он бросил ехидный взгляд в сторону витязя, - спас да еще в придачу ко всему отправил в чистое место. А Тьма что? Она живучая, вот и просачивается обратно, разрушая преграду. Понял теперь?
        - Но я же не знал…- посерел лицом колдун. - Просто не давал Убийце войти в полную силу.
        - "Просто", - передразнил его прорицатель. - Все-то у вас… А как своих от прошлого отдирали, напомнить? Небось не жалели, людей сметали, словно мусор, и протесты Тьмы, все до одного, игнорировали. А теперь, когда она делает то же самое, вдруг всполошились.
        - Они растили угрозу Роуну, - с ненавистью выдохнул Волга.
        - А вы, значит, нет, - насмешливо фыркнул маг. - Но даже если так, что с того? Почему вам можно, а им нельзя?
        - Да потому, что они…- набрал в грудь побольше воздуха витязь.
        - …Тьма, - ответил за него Ворон. - Самому-то не приелась вечная отговорка? Столько усилий да понапрасну. Одного из твоих подопечных смерть и там нашла, - значительно прибавил он, - а скоро и второго настигнет.
        - Ты это про что? - подозрительно спросил Волга.
        - Про воинов твоих. Пришибли одного, если еще не понял. Как бы не прятал, а все к тому же и свелось. Не чувствуешь? Сила уже движется к Убийце, а, впрочем, куда тебе, молод еще.
        - Но как же так?! - Волга из серого стал белым, даже руку к сердцу приложил. Некстати мелькнула мысль, что отсюда надо срочно убираться, пока следующая новость не свалилась подобно тяжелому камню.
        - Что, с сердцем плохо? - сочувственно спросил прорицатель с легким оттенком зловредности в голосе. - А с виду силен, как бык. Да-а…хилая нынче пошла молодежь.
        - Какая молодежь?! - огрызнулся витязь. - Мне недавно за две сотни перевалило.
        - Вот я и говорю - молодежь, - как ни в чем не бывало повторил маг. - Что с вас взять? Ни ума ни разума…
        - Как это произошло? - выдохнул Волга.
        - А я почем знаю, - пожал тот плечами. - Меня там не было. Видимо, случилось что-то.
        - Тогда с чего взял, что убили?! - взъярился витязь.
        - Ну даешь, - подивился прорицатель. - Еще и глухой в придачу. Я же сказал, Сила идет, - внятно повторил он, - тем-на-я. Понял?
        - Может, не от них, - упрямо тряхнул головой тот.- Почем знаешь?
        - Дурак…- скривился маг. - С тобой говорить…- Он резко отвернулся, уменьшаясь до размеров обычной птицы, и взмыл в воздух. - Дуррак, карр…
        Волга проводил черную птицу растерянным взглядом, пожал плечами.
        - Сам дурак, - обиженно проворчал он и притопнул ногой, рывков перенося себя в тот Роун.
        Мертвый лес исчез, звон ручья стал громче, ближе, ветер подхватил витязя под руки… и со всей силы приложил об невидимую стену. Волга сполз вниз, пробороздив по ней лицом, и ошеломленно поднялся, неловко вытягивая руки вперед. Пальцы ощутили прозрачную холодноватую на ощупь поверхность, за которой по-прежнему ярко сияло солнце и чуть волновалась бесконечная зеленая гладь травы.
        Волга застыл в молочном вязком тумане, в месте, о котором до этого даже не слышал. А недоступная картина мира насмехалась над ним, одновременно маня к себе и не пуская. Это было до того странно и непонятно, что колдун смешался. Он многое знал и еще больше успел повидать, но такое встречалось ему впервые.
        В сердцах он ударил по преграде кулаком.
        - Лучше лбом, - посоветовали сзади. - Надежней…
        Волга обернулся, потерянно уставившись на немолодого человека, невесть как оказавшегося рядом. Тот слегка улыбнулся, показав белые зубы, и приветственно махнул ему рукой. Колдун не сдвинулся с места, только как-то странно посерел. Светлые глаза округлились и в них языком пламени затрепыхался ужас.
        - Дырку проглядишь, - хохотнул человек. - Ну прям застыл. Я в общем-то статуи не собираю, но если ты настаиваешь… - Он сделал паузу, потом еще, посмотрел таким же растерянным взглядом, восхищенно покрутил головой. - Да-а… вот так гость. Пошли, поговорим. Видишь, какой я дружелюбный, не кусаюсь.
        - Вы… кто? - наконец выговорил Волга.
        - Я… человек, - передразнил тот. - Тут постоишь или все же зайдем в дом?
        - Куда? - хлопнул глазами витязь.
        - В дом, - повторил человек. - Как бы это попроще… пещера из бревен, понимаешь?
        - Чего? - поразился колдун.
        - Из бревен, - терпеливо ответил тот. - Есть лес. В лесу деревья, если их срубить - будет бревно. Понимаешь? По облику вроде не варвар, а ведешь себя… впрочем, ко мне давненько никто не заглядывал, может поистребляли там друг друга, а оставшиеся совсем дурные стали. - Он погрузился в раздумья.- Да, всякое может быть.
        - Я вообще-то не человек, - с достоинством произнес Волга. - Я колдун.
        - Что, колдуны перестали быть людьми? - удивился человек. - Или приравнивают себя к богам? Хотя нет, боги - это в другом мире.
        - Колдуны в отличие от людей живут мудростью, с небес направляя тех, что внизу, - с ледяным спокойствием ответил он.
        - А я вот тоже колдун, - улыбнулся тот, - но живу не на небе и знаю, сдается мне, побольше вашего, по крайней мере не долблю стены кулаками. А ты, значит, из верхних? И что, там все теперь такие?
        - Какие? - ощерился Волга.
        - Ну…как бы поточнее, - он приложил палец ко лбу. - Со странностями, - мягко закончил человек.
        - Вы это на что намекаете? - почувствовав издевку, потемнел лицом Волга. - Я не бог, обычный колдун, не скрою, что есть и посильнее меня, как есть и слабее, а вот кто вы такой?
        - Я же сказал - человек, - приподнял брови тот. - Как и вы, хоть и не желаете это признавать. Даже боги своего рода люди, вертят в руках миры, как игрушки, но также имеют сердце, разум… и хорошо запрятанную совесть. Но не будем об этом, я вижу, что вы пожаловали сюда с иной целью. Так не откажетесь ли посетить мое жилище? Прошу за мной, не заблудитесь.
        Он быстро пошел сквозь белесую дымку, выводя витязя к небольшому дому с пышной соломенной крышей. Дверь приветственно распахнулась еще за пару шагов до нее, издала что-то милое и умудрилась потереться об хозяина, как большая деревянная кошка. Волга прошел дверь опасливо, но никаких поползновений не последовало - видимо, его персону сочли недостойной. Втайне колдун обиделся - и здесь ущемили.
        - Ну проходите, устраивайтесь, - повел рукой на широкие кресла хозяин. - Ничего, что не очень богато? Я, видите ли, не привык к роскоши. Человек одинокий, гости бывают редко, чаще пролетают, не глядя. Недавно вот один сквозь дом пропахал и не заметил. Вы, как я понял, тоже намеревались, да не вышло.
        - Знаете, почему? - жадно спросил витязь.
        - Ну конечно, что вы в самом деле, - улыбнулся человек. - Возникла временная преграда, началось слияние, но это ненадолго. Поверьте, вскорости все образуется, уж я постараюсь. А пока советую вернуться и подождать до лучших времен.
        - Я… мне срочно в Роун нужно, - пробормотал Волга. - А оттуда люди могут?
        - Боюсь, что нет, - с преувеличенной вежливостью ответил тот. - Подумайте сами, ситуация схожая. Если попытаются, то попадут сюда, как и вы.
        - И давно вы здесь? - внезапно меняя тему беседы, спросил гость. - Сколько лет?
        - Один день, - вновь улыбнулся хозяин. Похоже, радушие было у него в крови.
        - Как это "один день"? - не поверил колдун.
        - Каюсь, ошибся, - с виноватым видом склонил тот голову. - Ни одного, если быть точным. Видите ли, здесь не существует ночей, один длинный нескончаемый день. Право, начался он давно, очень давно, - его взгляд затуманился, - но закончится ли когда-нибудь, не известно. Я всего лишь хранитель - один из многих, незаметно сменяющих друг друга.
        - Но когда вы здесь очутились, то Роун уже был? - продолжал допытываться Волга.
        - Нет, Роун, как вы его называете, - явление недавнее. А что это вы заинтересовались? Любознательность взыграла? В таком случае предупрежу, пока не забыл - долго здесь задерживаться не стоит. Так что настоятельно рекомендую отправлять домой, на небо, да смотрите, не провалитесь сквозь облака, а то был тут один умелец. Как шагнул… был и нету.
        - Время быстро идет? - тревожно напрягся витязь.
        - В том-то все и дело, что не знаю, - развел руками хранитель. - Но лучше уж предупредить, а то я ведь существо мирное, а люди какими были, такими и остались. Могут вернуться и по шее надавать. Не обижайтесь, но вы, я вижу, тоже из таких. Не подумайте, что гоню. Если хотите - оставайтесь и я отвечу на все ваши вопросы… ну почти на все.
        - Нет, благодарю за помощь, но я, пожалуй, пойду. - Волга резво вскочил с кресла.
        - Доброго пути, - поднялся и хозяин, но руки на прощание не протянул.
        Бревенчатые стены растаяли, под ногами вновь оказалась зыбкая пустота. Мир за прозрачной преградой насмешливо резвился, еще не замечая странного двоения своих просторов. А затем все исчезло и Волга вновь оказался твердо стоящим на земле. Родной Роун встретил его пожухлой травой, лес грустно подмигнул последним желтым листом и видение чужого лета отодвинулось, забывшись, как мираж.
        Колдун резко переместился к колдовскому камню, заорал во всю мощь легких:
        - Эй, Ворон!
        - Щас как огрею…- сухо ответил прорицатель, вылезая из избушки. - Я тебе не "эй". Поуважительней бы… Чего надо?
        - Сколько прошло времени с нашей встречи? - без предисловий напал на него колдун.
        - Аккурат один миг… или чуть больше, - все так же сухо ответил тот. - Заплутал что ли?
        - Я пытался перенестись туда и не получилось, - помотал головой Волга. - Как об стену вдарило.
        - Мало вдарило, - злорадно ощерился Ворон, - чуть сильнее - и не отвлекал бы меня сейчас. Ну и что? Хранителя увидел? Посоветовал тебе убраться, пока не поздно?
        - Ну да, - удивился витязь. - Так ты там бывал?
        - Бывал, бывал, - досадливо поморщился тот, - дальше-то что…
        - А предупредить?! - возмутился колдун. - А посоветовать?!
        - А обойдешься, - коротко ответил маг. - До всего надо доходить своим умом. Ну сказал бы, что изменилось? Как пить дать, ты все равно бы туда слетал - удостовериться. Еще никто и никогда советами сыт не бывал, знают, но норовят проверить, а вдруг с ними все не так будет, вдруг они особенные. Заработают шишку, сидят и потирают, да еще удивляются, как это угораздило?
        - Чего шпыняешь?! - разозлился Волга. - На себя погляди! Живешь в прогнившем шалаше, ждешь, когда крышей шарахнет, тоже мне - маг-прорицатель!
        - Чего разошелся? - спокойно осведомился Ворон. - Правда глаза колет? Ты успокойся, не забывай: у тебя сердце слабое. Эх ты… Давай лучше рассказывай, что тебе человек говорил?
        - Сказал, что преграду скоро восстановит, - немного поостыл витязь. - Ни о каких веках даже не заикался.
        - Для него век, что для нас миг, - отмахнулся маг. - Что еще?
        - Да ничего, вроде, - дернул плечом тот. - Посетовал, что гости бывают редко и… все.
        - Да-а, - поморщился Ворон, - быстро же тебя выпроводили. Вот что, Волга, шел бы ты…
        - Куда? - Он подозрительно сощурил вспыхнувшие глаза.
        - Не "куда", а откуда, - поправил прорицатель. - Отсюда. Устал я от тебя. Расходились тут, скоро дорогу протопчете… Так и выживаете старого человека с насиженного места. Нет, пора перебираться в горы, леса. Желательно подальше и понадежней.
        - А как мы тебя найдем? - растерялся Волга.
        - Действительно, как? - зло рассмеялся маг и потер руки. - Решено! Собираю вещички и съезжаю.
        - А камень?
        - Что "камень"? Камень со мной.
        Зеркальная глыба качнулась за спиной Волги и стала медленно погружаться в землю. Колдун незаметно бросил привязывающее заклятие, чтобы не упускать Ворона из виду. Заклятие благополучно достигло каменной поверхности и резко отскочило, на ходу приобретая очертания внушительного булыжника, прямо ему в лоб. Волга напрочь снес хилый сарай, от одного толчка превратившийся в труху. Колкая пыль осыпала лицо, забив глаза и рот.
        - Ишь, навострился, - укоризненно поцокал языком Ворон. - Умелец нашелся. Я те дам, колдовать в моем присутствии. Совсем очумел.
        Маг продолжал тихо бормотать, то и дело поминая Волгу недобрым словом, потом смолк, видимо, устав.
        Колдун кое-как отодрал себя от земли, протер глаза и выплюнул древесную пыль. Поморгал. Потом еще раз, тоскливо оглядываясь вокруг. Камень уполз, оставив пятно рыхлой почвы, а вместе с ним, похоже, и хозяин.
        - Ну, кудесник…- зло потряс в воздухе кулаком витязь, поднялся, рассыпая труху и покряхтывая, как старый дед.
        Лоб сильно ныл, словно по нему хорошо вдарили кованым молотом. Из-за деревьев вынырнул снежный конь, остановился поодаль, сердито кося золотым глазом - то ли не признавал, то ли брезговал подойти ближе.
        - И ты туда же, - укорил его витязь, ловя за удила, тяжело вскочил, осыпая белые бока грязью и трухой. Конь недовольно всхрапнул, но стерпел.
        - Молодец, - потрепал его за холку хозяин. - Мне вот сегодня и не такое терпеть пришлось, даже… - неожиданно оборвав фразу Волга уставился на деревья - сквозь голые сучья отчетливо проглядывали нехитрые домишки, будто нанизанные на высокие стволы, сквозь тишину пробивались веселые голоса.
        Он чуть прищурился и различил две человеческие фигурки, а дальше несколько воинов в легких кожаных доспехах, спрашивающих дорогу до Власка. ВЛАСКА?! Волга объехал поляну по кругу, но везде виднелись только деревья, поворотил коня назад и удивленно моргнул - дома исчезли, только приглушенные голоса доносились из глубины. Тот Роун вновь затаился, но уже ненадолго.
        - Человече, - позвал Ворон. - Что ж ты гостя не встречаешь?
        Дверь распахнулась, выпуская улыбающегося хозяина. Он на ходу протянул руку, радостно сжал ладонь прорицателя, похлопал его по спине.
        - Вот это новости, - притворно удивился он, - то сижу один, как сыч, то сплошные гости. Тут недавно один заходил, чудной такой. Уткнулся в меня взглядом и молчал, как замороженный.
        - Знаю, уже рассказал.
        - Знакомый твой? - приподнял брови тот. - А чего ж не упомянул. Я бы тогда его выпроваживать не стал.
        По лицу хранителя блуждала радушная улыбка, но в глазах мерцала явная тревога.
        - Рад тебя видеть, - просто сказал он. - Трудно мне сейчас, Ворон, всякую помощь бы принял, да только кто предложит? Стыдно признаться, а не могу я ничего с преградой поделать, не по моим силам, аж зло берет.
        - Не избежать? - коротко спросил маг. - Ты же знаешь, я тебе не помощник, рад бы, но если тебе не по силам, то мне не по уму.
        - Не избежать, - лицо человека потемнело, морщины стали жестче, еще больше старя его. Тревожная печаль из глаз разлилась по всем чертам, выражая безнадежность и боль. - Я впервые чувствую себя таким бессильным, - тихо признался он. - Привык со всем справляться.
        - Все мы привыкли, - невесело усмехнулся прорицатель. - Кто-то жить припеваючи, бед не зная, кто-то чувствовать себя властелином крохотного родного мирка, без особых усилий сметающего всех противников со своего пути. А теперь они встают, закаленные, злые, жестокие.
        - Куда идет мир? - покачал седеющей головой человек.
        - В пропасть, - прямо ответил прорицатель. - И не нам останавливать его.
        - А кому?
        - Людям, - горько улыбнулся Ворон. - Тем, кого мы привыкли считать слабыми и ни на что не годными, кроме своих мелочных распрей и вечной погони за упущенными мечтами и надеждами.
        - Но они действительно слабы, - возразил хранитель. - Что они могут?
        - Все. Они сделают то, что им подскажет сердце и совесть, ведь именно их так не хватает нам. Вот и в других мирах боги устают, отстраняются от людей, вынуждая их полагаться только на собственные силы, верить лишь в себя. Так и Роун, наш мир, чувствует изменения и начинает действовать, сплочая свой народ.
        - Но разве не Тьма разрушает преграду?
        - Лишь отчасти. А так ничто не может воссоединить Роун, кроме него самого. Тьма так же самоуверенна, как Свет. Видно, это у них общая фамильная черта… помимо множества других. Они склонны приписывать себе чужые деяния и заслуги, одинаково не любят стоять на коленях, зато обожают ставить в такое положение остальных. А Роун - живой. Каждое дерево, река, даже болото имеет свой голос, свои глаза. Глаза водяного, лешего… Они истинные жители Роуна, никогда не причиняющие ему вреда потому, что они часть его. И люди, роунцы, тоже его часть, часть силы и жизни. Старый мир качается, погруженный в свои распри, сам изживает себя. Теперь только люди могут восстановить его. Те, кого мы привыкли не замечать.
        - А тот, что был у меня, знает это, понимает?
        - Ты спятил, дружище. Чтобы это понять, нужно научиться не только видеть свои промахи и ошибки, но и во всеуслышание их признавать. А они с трудом видят и никогда не признают, в этом их сущность - винить во всем людей, тьму… кого угодно, кроме себя.
        - Что же остается делать нам?
        - Наблюдать за людьми, ждать… помогать по мере сил, не ставя себя ни на чью сторону.
        - Странно. Мне казалось, что я ясно видел поток темной Силы, пробившей выход в преграде. Решил, что он - причина слияния.
        - Лишь повод, последняя капля, качнувшая терпение мира. Хотя, признаться, без этого потока мы бы долго могли жить в относительном спокойствии. А теперь как это будет? Слияние двух миров… не представляю. Такие разные, противоречивые, смогут ли они действовать сообща?
        - Посмотрим, - неопределенно отозвался хранитель. - Время что-нибудь да покажет.
        Чертоги запретной темной комнаты сотрясало, взрывая фонтаном огненно-черных капель, полупрозрачных, быстро рассеивающихся, как дым. Убийца мгновенно ощутила их жгучие прикосновения - капли вгрызались в кожу, расплываясь тонким облаком по телу, словно холодная, леденящая вода скользила по горлу умирающего от жажды. Только у нее была другая жажда - жажда смерти тех, кто удерживал ее Силу.
        Пальцы рук сжались и резко распрямились. Стальные обжигающие иглы магии брызнули в стороны и вдруг рассыпались тонким острым инеем. Фонтан иссяк, оставив Убийцу на пороге наслаждения. Во всем ее облике один долгий миг скользило напряженное ожидание, а затем черные глаза полыхнули злостью.
        - Только один, - безучастно отозвалась из угла тень, - радуйся и этому. Приток к Силе есть приток, неважно, насколько он велик.
        - Мне этого мало, - процедила сквозь стиснутые зубы Воислава. - Я хочу всю Силу, целиком.
        - Не жадничай, - колыхнулась тень. - Рискуешь лишиться всего.
        - Как?! Я сильна, меня нельзя победить, нельзя ничего отобрать. За мной Тьма.
        - Это ты за Тьмой, - поправила Воля, - обычная темная приспешница, просто чуть сильнее, чем остальные.
        - Ты заговариваешься, - сузились черные глаза. - Не забывайся, иначе от тебя избавятся.
        - Мне запрещено высказывать свои мысли? - спокойно осведомилась та.
        - Да, пожалуй это так. - Негромкий смех раздробился на множество осколков, на тонкие длинные острия, прошедшие вспышкой сквозь темные стены, озаряя клубящуюся Тьму.
        Зеленые кошачьи глаза Воли застыли, словно покрывшись корочкой льда, в глубине скользнула насмешка, мгновенно подмеченная собеседницей.
        - Не поладим, - тихо сказала тень.
        - Мне это незачем, - оборвала Убийца. - Убирайся, оставь меня одну!
        - Это мой дом, - вновь прозвучал безразличный голос. - Хочешь побыть в одиночестве - уходи сама. - Ответом на ее предложение послужил вихрь белого морозного воздуха и ощущение полоснувшего ее ненавидящего взгляда. Опавшие ледяные брызги открыли зеленым глазам пустую комнату…
        Глава двенадцатая
        Темная фигура мрачно выделялась на фоне ясного золотисто-лазоревого неба. Человек стоял на берегу беззаботно резвящейся реки, приглушая своим молчанием веселую красоту вечного лета. Он стоял здесь уже давно, не проронив ни единого слова, просто смотрел куда-то в одну точку застывшим злым взглядом. Лучи били ему в лицо, высвечивая малейшие нервные подергивания губ, то кривящихся в презрительной усмешке, то складывающихся в холодную мертвую улыбку. Человек был здесь чужим, его ненависть вливалась бурлящим ручьем в реку, отравляя ее воды, затуманивая дно. Казалось, он остался совсем один не только по жизни, но и в душе, будто все светлое вокруг умерло, выгорев до черной золы…
        Подкравшись со спины, Хват присел рядом с Владием.
        - Хороший сегодня денек! - нарочито бодро произнес он.
        Дружинник даже не шелохнулся.
        - М-да, хороший,- повторил Хват и помрачнел. - Владий, послушай, Миробой сейчас в светлых чертогах, как и положено, а ты тут чуть ли не воешь. Ну взбодрись… ради него, а?
        Владий рывком поднялся, закрываясь рукой от солнца, пристально вгляделся в проплывающие мимо белые клочья облаков. Город еще трепетал, но с трудом, понемногу возрождался к жизни. Вновь. Тени ушли, окно в мир драконов окончательно закрылось, власть странника исчезла вместе с ним, как и твари, туманящие разум людей. Время быстро текло, стараясь как можно скорее отсечь плохое, безрадостное прошлое, вот только мыслимо это было или нет - никто еще не знал.
        - Он ведь как воин умер, - продолжил Хват, - да и не один полег. - Светлые глаза дружинника потемнели.
        Владий обернулся, порывисто обнял приунывшего Хвата, а проплывающие облака тоскливо складывались в лица Миробоя, Дария, Милаха, Святобора… в череду знакомых и не очень суровых черт. Ясные лучи высветили в белоснежном кружеве чужое незнакомое лицо Титамира, хоть тот и остался в живых.
        В последнее время они почти не виделись, словно в многолетней дружбе пролегла глубокая трещина. Воин был обозлен на этот мир и весь его народ, часто пропадал и внезапно появлялся, глядя мутным ненавидящим взглядом. Владий вдруг почувствовал себя страшно одиноким, чужим и ненужным. Не привык он вот так - один. Да и за что погиб друг? За чужого князя, за чужой Роун. И словно в ответ мир вокруг посерел, даже яркое слепящее солнце на миг спряталось, уронив на землю тень в знак прощания, долгой разлуки.
        На плечи обоих воинов опустились руки в черных перчатках.
        - Мне жаль, - раздался знакомый глухой голос.
        Шериан с трудом приходил в себя. Чувство вины грызло его изнутри, рвалось наружу. Как он ни говорил себе, что не виноват, что дал слово, да и то едва сдержал, все равно не мог избавиться от скребущей сердце тоски. Боль жгла так близко, осязаемо, что хотелось вырвать ее из груди, отшвырнуть подальше. Впервые за три года она так ясно дала о себе знать.
        Смерть… она и раньше шла за ним по пятам, как приблудный пес, иногда обегая его и поджидая за поворотом, но тогда, покинув первый мир, он был свободен, мог предугадать, избежать, обойтись малой смертью да и то далеких и порой жгуче ненавидимых им людей. А здесь он позволил себе привязаться к погибшим воинам и еще живым, желал помочь, оградить… и не смог. А в наказание потерял себя, такого, каким был раньше. И теперь, познав всю глубину бессилия, оборвал последние нити человеческой сущности.
        И откуда только у Тиэла выдержка, способность быть простым наблюдателем, спокойным и даже безразличным. В самом Шериане этого пока нет, но неужели когда-нибудь и он сможет вот так же… Впрочем, что такое жажда страха, ужаса, он уже давно познал, и холодная ярость никогда не была ему чужда. Некстати мелькнула догадка, что отец специально это затеял, желая как можно скорее приблизить его к себе, сделать полноценной тенью.
        - Мы понимаем, Шериан, - тихо произнес Хват. - Я видел, как ты пытался вмешаться, так что знай: нашим другом ты быть не перестал. Мы бы все полегли еще раньше, тогда, в темном проулке, но ты помог… Да только от судьбы не уйти.
        - Владий, - обратился Шериан к понурому дружиннику. - Было время, когда я тоже чувствовал себя самым одиноким на свете, окруженным сплошь безликими врагами. Тебе нужно найти силы и суметь поднять голову, не глядеть ни вниз, тревожа их кости, ни вверх, вспоминая павших и браня защитников, а прямо - в настоящее и будущее. А они всегда будут вот здесь, - он приложил ладонь к груди, - и чтобы их увидеть, достаточно всего лишь закрыть глаза. Поверь, ты не одинок, и не смотри на этот мир, как на чужой берег. Помни - это Роун, ты стоишь на родной земле, а она не любит слабых духом. Сейчас мы рядом, может, разойдемся когда-нибудь, но к чему заглядывать так далеко. Будем жить дальше и пусть сердце всегда остается таким же живым, как сейчас.
        - Спасибо за поддержку, Шериан, - чуть просветлев лицом, взглянул ему в глаза дружинник. - Ты во многом прав, но мне трудно принять этот Роун родным. Скажи, ты мог бы отправить меня назад?
        - Боюсь, что нет, - качнул головой иноземец. - Я проскальзываю в миры, как тень, только здесь обретая себя таким. - По его губам скользнула виноватая улыбка. - Чтобы ходить между мирами, нужно либо обладать врожденной Силой либо определенными познаниями. Ты мог бы спросить у своих, но они вряд ли расстанутся с секретом. Это ведь тайна - способность проникать, и достается наверняка не дешево, чтобы рассказывать первому встречному. Впрочем, попробуй, вдруг посчастливится. Советую спросить у того старика, что убил мага, вдруг да знает. Он сейчас у князя, подожди, когда выйдет.
        - Кто это тут меня поминает? - раздался от лестницы дребезжащий голос.
        По ступенькам медленно спускался сухонький старик, водянистые глаза как бы между делом цепко ощупали каждого из воинов. Хват, как наиболее чувствительный, поежился, покрывшись гусиной кожей.
        - Вы не могли бы помочь мне… - начал Владий.
        - Нет, - перебил тот. - Хотел бы, да не могу, а почему - скоро сами узнаете. - И не останавливаясь, пошаркал прочь. - Другие тоже не помогут, - бросил он из-за плеча, - так что можешь не интересоваться.
        Воины переглянулись, дружно пожав плечами.
        - Да-а, - разочарованно протянул Владий. - Много ж сказал.
        - Он на что-то намекает, - пронзительно глянул ему вслед Шериан, - и это меня настораживает. Все белые маги такие, а если еще и прорицатели, то вообще внятного ответа не дождешься. Так что придется тебе, Владий, пока здесь задержаться. А там как-нибудь да переправим тебя обратно.
        Неожиданно иноземец застыл, впившись во что-то взглядом. Глаза вмиг поменяли черный цвет на бирюзовый и Хват невольно вздрогнул. Осторожно обойдя наемника, тихонько позвал его по имени и бочком продвинулся чуть вбок, заслонив обзор. Но Шериан продолжал завороженно смотреть сквозь него. Владий позади недоуменно пожал плечами, знаками показал, что ничего особенного не заметил. Хват поводил ладонью перед бирюзовыми глазами и зрачки дрогнули, разливая по радужке привычную черноту.
        - Я… хм… задумался, - прогоняя мелькнувшее видение, тряхнул головой воин-тень.
        - Да уж, мы заметили, - криво улыбнулся Владий. - Что ты там увидел?
        - Да так… я сам не уверен. Словно вместо далекого мертвого леса проступили деревья с желтой опадающей листвой, но ведь в этом Роуне осени никогда не бывает.
        - Верно, - согласился Хват и пошарил вокруг себя глазами. - Ничего, просто померещилось. Владий вон у нас облака разглядывает, тоже в них чего-то видит, один я… без способностей. Эх, мне бы… Слушай, Владий, - резко оборвал он речь, - меч у тебя какой-то странный. Я давно подмечаю, раньше прямо светился, а теперь тусклый стал. Ну не тусклый, а просто стальной, как у всех.
        Дружинник удивленно вытащил оружие из ножен и поразился - впервые оно не издало ни звука, а прозрачное лезвие затуманилось, наполнившись беловатой мутью. Рядом, словно соткавшись из воздуха, возник Титамир с жесткой озлобленностью на лице. Сверкнул уничтожающим взглядом на Шериана и остановился, услышав последние слова Хвата. Взялся за меч. Оплетенная кожаной полоской рукоять незамедлительно кольнула пальцы враждебным холодом, вызвав желание отшвырнуть оружие подальше, как скользкую ядовитую змею. С глухим проклятием воин вогнал лезвие в ножны и отдернул руку с неприятной гадливостью. Холодные глаза впились в Шериана.
        - Это он во всем виноват! - обвиняюще произнес воин. - И в том, что Миробой не с нами, тоже. Проклятая тень! Ты такой же, как те, что убивали людей по ночам, а потом наслаждались их кровью. - Шериан невольно вздрогнул. В запале Титамир высказал правду: тени действительно вытягивали боль, страх и ужас, и за ними нередко тянулся шлейф из горячей пурпурно-черной крови, напитанной Силой. Он не исключение, тогда, в Миньере… - Ты, порождение Тьмы, все делал согласно их замыслу, специально вливаясь я в ряды дружинников, чтобы потом подло толкнуть их в спину. - Забыв о недавнем отвращении, он вновь схватился за меч.
        - Прекрати, Титамир! - попытался урезонить его Владий, резко повышая голос и становясь между ним и иноземцем. - Опомнись, что творишь?! Мы все сегодня живы, завтра мертвы. Мы - воины. Смерть - наша стихия. Мы сами пришли в этот мир, сами согласились спрятаться от смерти, но она всегда берет свое, в любом мире и всегда против чьих-то желаний! Шериан делал то, что мог, и он не в ответе за смерть Миробоя и других воинов. Их убил Видгар, и он за это ответил. Остановись!
        Титамир гневно схватил его за плечо, бешено глянул в глаза и оттолкнул со своего пути.
        - Я сам убью его, а потом тебя - за предательство! - рявкнул воин.
        - Ты обезумел?! Какое предательство? - прошептал Владий. - Позабыл честь?! - его голос окреп. - Поднимать меч против друга и того, кто спас тебя от смерти? И Миробоя, и меня, и других?
        - Оставь его, Владий, - спокойно произнес Шериан. - Позволь Титамиру действовать так, как он желает, иначе ненависть сожжет его, а месть будет гонять по всему свету в бесконечной попытке найти виновных и покарать. А если он убьет меня, то больше никто не пострадает… надеюсь. Я сам виню себя, Титамир. Кажется, что мог бы, если б действительно захотел. Чуть поступился принципами - и спас бы столько людей. Я виноват! Виноват и это клеймом жжет душу. Если хочешь убить меня - значит, ты прав и я должен умереть. Но никогда не рушь дружбу в пылу ярости. Разбитого не склеить, сделанного не воротить… Бойся остаться одним! Одним среди тех, кто мог быть тебе другом. Поверь, я знаю, что говорю. - По его губам скользнула горькая улыбка.
        - Мой единственный друг в могиле и это ты его туда загнал. Ты Тьма и ты умрешь. В тебе тоже Тьма, Владий, не понимаю, как раньше этого не замечал.
        - Просто ты был другим, - тихо обронил тот. - Все мы были другими и я благодарю Свет за то, что сам не стал таким, как ты. Ты ослеплен местью, Титамир, а такой человек уже не воин, а кровожадный зверь… тварь, что бросается на всех без разбору. Еще раз прошу тебя - остановись!
        - Да, ты Тьма, - совершенно спокойно повторил Титамир, как никогда уверенный в своей правоте, и поднял меч.
        Шериан отодвинул заслонившего его Хвата и встал так, что острие коснулось груди.
        - Хочешь убить - убивай меня, - настойчиво сказал он. - Ты и так уже многое потерял… помимо чести. А что до Тьмы, то она живет в каждом из нас и в тебе сейчас ее больше, чем в ком-либо другом.
        Владий судорожно сжимал длинную рукоять, не решаясь обратить оружие против друга. Но стон, тихий, умирающий, вдруг просочился сквозь сжатые пальцы, и он молча потащил меч из ножен. Тот вспыхнул слепящим светом и лучи солнца отразились от гладкой поверхности, очищая лезвие от беловатого налета. Радужное озарение чуть задрожало, наливаясь ровной Силой, меч вырвался из пальцев, падая острием в землю и сплетаясь в сильную человеческую фигуру. Титамир отшатнулся, прикрыв глаза рукавом, и странно знакомое почудилось ему в белых очертаниях.
        - Что ты делаешь, Титамир? - спросил голос Миробоя. - Кому мстишь? И за что? Не сходи с ума раньше времени и прислушайся если не к ним, то ко мне. Я не желаю видеть тебя таким, ты позоришь себя… и оружие, которое носишь. Оно должно принадлежать достойному. Вот и мой меч… Прорицатель знал, что делал, когда посылал нас в ту пропасть. Просто он не упомянул, что я лишь посредник.
        - Подойди, Хват, - произнес неясный облик, - и возьми это. - На протянутых ладонях покоился меч с горящим рубином. - Пусть он будет твоим, ни к чему ему лежать под землей. Мне он теперь не нужен, а тебе пригодится. Прощай, Владий. Не вини себя, Шериан… - Зарево растаяло и меч потускнел, наливаясь нездоровой белизной, словно его силы иссякли, как высохший источник.
        Меч в руках Хвата алой вспышкой поприветствовал нового хозяина и погас. Титамир неподвижно стоял, все еще глядя в пустоту, затем порывисто повернулся и зашагал прочь. Дернувшегося следом Владия удержала рука Шериана.
        - Оставь, - коротко сказал он и воин молча повиновался.
        Неожиданно все трое вздрогнули, уставившись оцепенелыми взглядами перед собой, словно пронзая пространство и уносясь на огромное расстояние отсюда. Они видели одно и то же, и вне всяких сомнений, это не было миражом. Реальная, живая картина унылого осеннего леса легла поверх этого мира, прижимая его собой, своей тяжестью, мощью. Отдаляясь, видение чуть колыхнулось, смялось до мелкой черной точки и растаяло в воздухе.
        - Что… это? - выдавил Хват. - Я… я правда это видел или мне…
        - И мне, - прервал его Владий.
        Шериан промолчал, прислонившись к стене дворцовых пристроек. Замедленно повертел головой из стороны в сторону, но на заднем дворе кроме них никого не было, что и к лучшему - меньше вопросов, на которые нет ответа. Воины слаженно обменялись взглядами, но ни один не проронил ни слова…
        Титамир шагал куда глаза глядят и не заметил, как вылетел за ворота Власка. Отойдя подальше, бросился ничком в траву, зарывшись лицом в брызнувшие зеленым соком толстые стебельки. Ощущения, от которых он тщетно пытался убежать, навалились разом, сдавив ребра ноющей болью, и огненные когти будто заново вошли под кожу. Чувства поднимались изнутри, разрывая его надвое. Одни толкали Титамира на безрассудное и жестокое убийство, другие пробуждали раскаяние. Разве его долг не отплатить за смерть друга? Разве не этого требует честь воина? Значит, нужно вернуться и отомстить. Нет. Вернуться - да, но чтобы попросить прощения у Владия и Шериана. Нет, отомстить. Нет…
        Титамир крепко зажмурил глаза, пытаясь освободиться от противоречивых мыслей. Лицо перекосилось от боли. Неожиданно что-то лопнуло, по щеке потекла прозрачная, но оттого не менее противная слизь. Последняя тварь, вызванная Видгаром, не справилась с бушующим шквалом эмоций и оказалась беззащитной перед губительной силой Роуна. Голова сразу прояснилась, исчезли озлобленность, ожесточенность последних дней, оставив лишь горечь и тоску, как у Владия. Титамир замер, вытирая лицо: Владий! И Шериан… Все те, кого он незаслуженно оскорбил. Он действительно потерял честь и разум, раз пошел на такое.
        Воин сел, обхватив голову руками и качаясь из стороны в сторону. Что он наделал?!! Что… Он должен вернуться и все исправить… если еще не поздно.
        Быстро смеркалось и Титамир вскочил с примятой травы и поспешил к воротам, успев пройти с последним обозом. Мощные деревянные створки сомкнулись у него за спиной. Город почти погрузился во тьму.
        Главная улица соблазняла шириной и хорошим обзором, но Титамир решил срезать, пройдя напрямую узкими переулками. Череда одинаково темных стен по бокам сливалась с черным проходом между ними. Кое-где ему пришлось пробираться, едва не задевая плечом о спрятанные в глубине города заваливающиеся стены бедных хибар. За спиной почудился шорох, но воин, занятый своими мыслями, не обратил на него внимания, продолжая быстро шагать вперед. Шорох затих, но более чуткий слух уловил бы осторожные крадущиеся шаги, огибающие Титамира по другой улочке, сходящейся с первой чуть дальше.
        Прямо перед воином распахнулась дверь. Перегородив дорогу, выскочила невысокая фигура, метнулась вбок. Торопливые мелкие шажки опередили его совсем не на много и как-то резко затихли. Воин, насторожившись частью сознания, заторможено протянул к мечу руку, даже не успев удивиться вернувшемуся теплу - так быстро возник перед ним размытый силуэт, словно свитый из окружающего мрака. Он стоял, небрежно наступив ногой на что-то темное, похожее на бесформенный куль, потом легко отпихнул его ногой в сторону. Куль перекатился, обнажив светлый овал человеческого лица.
        - Нам ведь свидетели ни к чему, - пояснил силуэт и внезапно впитавшись в ночь, быстро качнулся вперед.
        Тонкое лезвие его меча целило в горло, но Титамир успел отклониться в сторону и оно лишь полоснуло его по плечу, глубоко рассекая плоть. Грабитель неприятно рассмеялся и отступил назад. Темная кровь, еще до дружинника забрызгавшая сталь по самую рукоять, тяжелыми каплями сорвалась на землю.
        Титамир впервые растерялся. Зажав рану ладонью и чувствуя ее горячее пульсирование, он стиснул внезапно похолодевший меч дрогнувшими пальцами левой руки. Боязнь не успеть свершить задуманное притупляла его реакцию и заставляла отступать, теряя силы, едва не обращая в бегство. Внезапное нападение вдребезги разбило непоколебимую защиту Титамира, окончательно уничтожив его уверенность в себе. Мыслями он был уже далеко, стоял в кругу друзей и просил прощения, видел их счастливые лица, сам ощущал это счастье и легкость на душе. И вдруг все исчезло, выбив из-под его ног твердую почву. Он замер, обреченно глядя в жестокие глаза противника. Такие же, какие были еще сегодня днем у него.
        - Кто ты? - отрывисто спросил Титамир.
        Чужой меч в ответ метнулся вперед, звякнул об подставленное лезвие и ушел в сторону, чтобы миг спустя вновь вырваться из тьмы и резко податься к открытому горлу. Успев прочертить тонкую линию, отпрянул назад, поддетый тяжелым двуручным мечом.
        Титамир скрипел зубами, все больше склоняясь к мысли, что бьется не магическим творением, а неподъемной глыбой льда. Холод колол онемевшие пальцы, полз по руке, замедляя ответные удары. Пара пропущенных уже оставила глубокие порезы на груди и боку, кровь насквозь пропитала рубаху, унося с собой остатки сил. В глазах плавала та же темнота, что и вокруг. Титамир сражался практически вслепую, ориентируясь только на звук шагов и резкий свист рассекаемого воздуха. Меч выпал из застывших пальцев, подскочил, ударившись о землю. Противник отступил, смятый бешеным напором дружинника, его меч также полетел на землю. Но ловкий и гибкий, он быстро опомнился и, ухитрившись вытащить длинный нож из рукава, вогнал его прямо в сердце воина, одновременно выскальзывая из смертельных объятий. Презрительно рассмеявшись, грабитель обошел рухнувшее тело, склонился на миг и растворился в темноте…
        Владий в одиночестве сидел в знакомой полутемной корчме и, напившись, тупо размышлял. Лес, померещившийся ему днем, вплоть до самого вечера казался просто слишком ярким видением, секундным помешательством, вызванным недавними событиями. Все они слишком устали, вот воображение и сыграло дурную шутку. Но сейчас, в сознании, изрядно замутненном хмелем, все вдруг поменялось, и с каждым следующим кувшином вина логика становилась лишь тверже и неопровержимей. Осенний лес, такой родной и близкий, мог не узнать разве что Шериан, никогда не бывавший в их Роуне, но уж никак не сам Владий. Раз он очутился здесь - значит что-то происходит. И это его шанс наконец-то вернуться в родной мир и забыть о существовании Власка. Навсегда.
        Язык еле ворочался, выговаривая мысли вслух, правда достаточно тихо и несвязно, чтобы к этому начали прислушиваться. Голова медленно клонилась, сознание практически померкло, но еще продолжало вырабатывать какую-то очень умную мысль… и правильную. Зрачки последний раз двинулись вбок, отмечая новоприбывшего посетителя со странно-знакомым мечом, осоловелые глаза вытаращились, силясь раскрыться пошире, но корчма затуманилась и поплыла во мрак…
        Глава тринадцатая
        Могучее дерево, оплетенное тяжелыми железными цепями, вздрагивало, словно его рубило невидимое лезвие, глубоко вгрызаясь в живую плоть Роуна. Цепи неохотно соскальзывали с молодых гибких ветвей. Выкованные очень умелым кузнецом при участии самого Мира, они практически стали с деревом единым целым, поэтому ветви с жалобным треском ломались, сбрасывая свою ношу к основанию дуба. Тяжелая крона еще гордо простиралась над тайной поляной, роняя на землю густую тень. Она также была сплошь оплетена массивными звеньями, сливающимися с бурой корой дерева. Цепи лежали здесь слишком давно, сдерживая напор, но на этот раз пришел и их час поражения. Они тяжело срывались вниз, падая с глухим зловещим звоном, и свивались в ржавые кольца, медленно уходя под землю. Скрюченные старые корни все настойчивее тревожили почву, выбираясь наружу, и земля, изрытая на сотни мыль вокруг, трепетала в преддверии беды…
        - Скажи мне, Тиэл, что происходит? - тихо попросил Шериан. - Ты ведь знаешь, правда? Я вижу это по твоим глазам.
        - Происходит такое, во что лучше не вмешиваться, - сухо произнес тот.
        - Нет, ты ответь, - настаивал Шериан. - Мне кажется, я имею право знать. Не хочу, чтобы повторилась история, подобная роунской. И с тем же результатом.
        - А чем он был плох? - удивился Тиэл. - Князь и большая часть дружины живы, здоровы, колдун мертв. Я же говорил, что все образуется и без тебя, но ты как всегда не поверил.
        - Погибли люди, - едва сдерживая раздражение, произнес его сын. - Не один и не два. Неужели это для тебя ничего не значит?!
        - Кем они были мне, чтобы я о них жалел? - спросил в ответ Тиэл. - Да и кто они, по сути, тебе?
        - Друзья. Люди, которые не бросили меня в трудную минуту, не оттолкнули, не возненавидели. - Шериан смертельно побледнел, синие глаза вызывающе сверкнули. - Как ты не понимаешь?! Я всегда был одиночкой и теперь, едва обретя настоящих друзей, теряю их одного за другим, чтобы вновь окунуться в эту чертову волчью жизнь! Это так трудно, Тиэл, и так обидно. Может, тебе здесь все чужое, но ко мне это не относится. Я останусь в Роуне и буду до тех пор, пока я им нужен.
        - Не обижайся, - мягко ответил Тиэл, - но это не ты им, а они тебе нужны. Ты устал странствовать один, в тебе проснулось желание увидеть рядом хоть кого-то, кому ты мог бы верить, с кем говорить, делиться. Если для тебя это так важно, оставайся, но когда-нибудь придет время и ты уйдешь отсюда сам. Не потому, что так хочу я, а потому, что так захочешь ты. Ты сам.
        - Возможно, это и случится, - упрямо мотнул головой Шериан, - но еще нескоро. Слишком много осталось незаконченных дел.
        - Ничего, - Тиэл ободряюще улыбнулся, - я подожду. И раз уж ты решил поселиться не бог весть где, то уж сделай милость, береги себя и хорошенько просчитывай все ходы, как можно меньше полагаясь на других. Хорошо?
        - Хорошо, - согласно кивнул тот.
        - Ну и чудно, - подытожил Тиэл. - Теперь я за тебя спокоен… Хотя бы на время. Но если что-то пойдет не так и тебе вдруг понадобится помощь, позови. Своему сыну я помогу всегда. И всеми возможными способами.
        - Вплоть до вытягивания в свой мир, - криво усмехнувшись, добавил Шериан. - Приму к сведению.
        Тиэл кивнул и стал медленно расплываться в воздухе, неохотно покидая Роун. Его синие глаза смотрели строго и чуть тревожно, пока не померкли совсем. Резко повернувшись, Шериан пошагал назад, отмечая про себя упорное наступление чужой природы на границе мира. Ответ был уже ясен, просто говорить о нем вслух пока не стоило, слишком сильно все походило на древний ужас, сохранившийся разве что в памяти дряхлых стариков. Роун воссоединялся, сдвигая воедино не только бескрайние просторы, но и судьбы людей, а это таило в себе много опасностей. Два разных устоя, несколько князей, равных по силе и власти, совершенно различные уклады жизни - разве такое возможно представить себе наяву? Нет, даже в мыслях никак не выходит. Там Свет и Тьма - здесь колдуны, там множество защитников - здесь таковых нет и люди верят только в живую сущность Роуна. Страшный сон, не иначе.
        Пройдя кованые ворота Шериан окинул удивленным взглядом толпу людей. Княжеский двор, в утренние часы тихий и пустынный, был забит до отказа. Горстка мрачных дружинников окружила чье-то тело, остальные, коротко переглянувшись, отодвинулись. Шериан протолкался сквозь толпу и застыл. На земле лежал Титамир с закрытыми глазами и глубокими ранами на теле. Рядом на коленях стоял Владий, низко опустив голову, оглушенный еще одной внезапной смертью. Хват крепко сжимал поникшие плечи воина и просто молчал. Увидев Шериана, едва заметно кивнул, подзывая ближе. Склоненная голова Владия дрогнула и поднялась, с посеревшего лица на Шериана смотрели глубоко запавшие, неестественно блестящие глаза. В их глубине плескался океан безмерной тоски и смертельной усталости.
        Шериан положил руку на плечо дружиннику, жестом выказывая сожаление. Владий, поддерживаемый с двух сторон, поднялся, последний раз заглянув в лицо Титамиру. Шериан нахмурился - застывшие черты воина сохранили отголосок тревоги и горечи, словно он хотел и не успел сделать что-то очень важное, а что, оставалось теперь только догадываться.
        - Ты не один, Владий, - вполголоса произнес Шериан. - Помни об этом.
        - Да, не один, - эхом повторили Хват, Регвой и Витко, с жалостью глядя на понурого дружинника. - И не волнуйся, мы найдем убийцу и отомстим так страшно, что ночной Власк содрогнется.
        Владий печально качнул головой.
        - Я видел его вчера. - И поднял руку, упреждая вопросы. - Сидел в корчме, напился до потери сознания, но перед тем, как совсем свалиться, увидел кого-то с мечом Титамира. И голос слышал, а больше ничего. Память как отрубило. Помню только, что высок вроде был, волосы светлые, кудрявые, а от лица ничего не осталось, ничего…
        - По мечу и найдем, - спокойно ответил Шериан. - Если наш грабитель решил, что его трудно заметить, то он сильно ошибается. Такие мечи, я слышал, иногда даже сами мстят за убийство хозяина, так что кто знает, что произойдет. Одно ясно - счастья ему от этого не видать.
        Природа на границе стремительно сливалась и несмотря на громадное расстояние, открывалась всем. Люди с ужасом понимали, что теперь не только видят, но и разбирают слова за прозрачной стеной. Расширенные взгляды находили друг друга и тонули в одинаковой растерянности и уже начавшей подниматься из глубины души тихой неясной враждебности к тем, кто ломает привычное, такое устоявшееся, родное…
        В этот тревожный день ворота Власка пропустили в город троих богато одетых людей с застывшими лицами и усталыми глазами. Они ехали вроде рядом, но в тоже время врозь, окруженные несколькими десятками лучших воинов. Это были хозяева земель, прилегающих к владениям князя Родомира. Народ молча расступался перед ними. Головы поворачивались вслед всадникам и в глазах проступала странная мольба, смешанная с тусклой надеждой…
        Пиршественный зал был наполнен чуждой тишиной, здесь давно уже не звучало веселых песен и этот день не стал исключением. Сосредоточенные лица, обращенные к четырем князям, хранили суровое выражение, а общее молчание сделало и без того невыносимую тишину зловещей.
        - Отаринор, Вирном, Славень, - громко произнес Родомир. - Мы никогда не были друзьями, как не были и врагами. Я хотел бы, чтобы сейчас наши прошлые разногласия забылись. Не мне напоминать вам, что с общей бедой лучше справляться сообща. Недаром говорят, что один в поле не воин, как бы силен и отважен он ни был. Ни для кого не секрет, что скоро мы перестанем видеть Роун таким, каким привыкли. Нам предстоит встретиться с новым, доселе незнакомым миром, другими людьми и их князем. Неизвестно, как поведут себя они, но как держаться нам нужно решать сейчас. И времени на это осталось очень мало. Думаю, вы согласитесь, что если один из нас проявит враждебность, то это неминуемо отразится на остальных. Поэтому, если объявлять им войну, то вместе, нет - тоже вместе. - Родомир замолчал, ожидая ответа.
        Заговорил Вирном, дерзкий молодой князь сильного Круглоозерского княжества, и в его голосе впервые слышалась несвойственная ему сдержанность.
        - Хотя мы и не особо ладим, Родомир, но на этот раз ты прав. Я за мир, по крайней мере в начале, а там посмотрим. Незачем настраивать против себя князя, чьи силы мы не можем оценить в полной мере.
        - Э как заговорил, - искоса глянул на него Отаринор, державший в стальной узде Темгород. - Не у тебя ли в почете смелые набеги, а тут нате вам, поджал хвост. С чего бы это?! Есть особый план?
        - Твоя подозрительность кого угодно сведет с ума, - досадливо произнес Славень. - Сейчас не время для новых ссор. Я словам Вирнома верю. За мир.
        - Да ты, Славень, вечно за мир, - неприязненно проворчал Отаринор. - Лишь бы носа за ограду не казать. А что до Вирнома, так вы с ним завзятые дружки, коли один что задумает, другой поддержит. Обоим вам у меня веры нет.
        - Сам-то ты за что? - спокойно осведомился Родомир. - Глаза другим колоть каждый умеет, а вот свое мнение высказать…
        - За войну, - буркнул тот. - Не по годам мне перед чужим князем заискивать, мир предлагать. Такому руку протяни, голову откусит.
        В предчувствии назревающего раскола дружинники князя стиснули оружие и напряглись, изготовившись к обороне. В долгу не остался никто и по всему залу разнесся ответный звон железа.
        - Значит, ты в меньшинстве! - повысив голос, подытожил Вирном. - Подсчитаем: я за мир - раз, Славень - два, Родомир - три, а против - ты один. Так что сила на нашей стороне.
        - Я, может, и один, да… - запальчиво начал Отаринор, но Родомир вскинул ладонь, призывая к тишине.
        - Так не пойдет, - тихо произнес он и холодным взглядом окинул собравшихся. - Мы здесь не резню устраивать собрались, так что прикажите своим людям убрать оружие, - жестко предложил Родомир. Его взгляд встретился с глазами Регвоя и князь едва заметно кивнул, довольный тем, что ни один из его воинов не поддался вспыхнувшей ярости.
        Охрана с заметным усилием разжала побелевшие от напряжения пальцы, но на жестких лицах ясно читалась непокорность. Они сделали это лишь для вида, отлично понимая, что дотянуться до оружия всегда успеют, пусть даже вопреки воле Родомира.
        Бледный от еле сдерживаемого гнева Отаринор упрямо смотрел в глаза Вирному.
        - Я за войну, - прозвучали твердые слова, - и менять свое мнение не собираюсь. - Он повернулся, чтобы покинуть зал.
        - Отаринор, - окликнул его Славень. - Ты думаешь сейчас только о себе. Это ли к лицу истинному князю? - Тот вздрогнул и замер на полпути. - Ты должен думать в первую очередь не о себе, а о людях, что провожали тебя с надеждой в глазах, - Славень запнулся, поняв, что слегка перегнул палку. Свой резкий нрав Отаринор никогда особо не скрывал, так что провожали его скорей всего не с надеждой, а с опаской. - Ну хотя бы верили, что на этот раз ты примешь разумное решение. Подумай об этом, Отаринор.
        - И меня извини, - подал голос Вирном. - Погорячился слегка, с кем не бывает. Родомир ведь действительно прав. Что мы без тебя - горстка воинов, не знающих, с какой стороны ждать удара. Зато вместе - мы сила. - Уж он-то хорошо знал, когда не помешает немного сладкой лести.
        Князь Темгорода медленно повернулся, словно борясь с самим собой. Пусть гордость кричала, что нужно уйти, настоять на своем, но разум твердил иное, более правое. И он остался.
        - Что ж, за мир, - глухо бросил Отаринор, на чем свет стоит браня себя за слабость. Видимо, он произнес это вслух, раз в глазах Родомира мелькнуло понимание.
        - Это не слабость, - склонив голову, негромко проговорил он.- Это здравый смысл.
        - За мир! - крикнул Родомир и его призыв подхватили десятки воинов.
        Они хорошо понимали, что грядут нелегкие времена, а готовясь к встрече с бедой, лучше наперед знать, что бывший соратник не ударит тебя в спину.
        Глаза Владия просветлели, по губам скользнула быстрая, еще неуверенная улыбка, первая за последние недели.
        "За мир, - тихо шепнул он, - в память о нашей дружбе. Миробой, Титамир, где бы вы ни были, я знаю, что вы со мной".
        - И мы тоже, - мысленно добавил Шериан.
        Дружно взметнулись кубки с чуть терпким вином, на суровых лицах воинов читалось облегчение. Родомир незаметно переглянулся с Вирномом и чуть наклонил голову, поздравляя с самой важной победой, без которой воссоединение Роуна действительно бы оказалось непосильной задачей для них всех.
        Веалон сбросил дрему и ощерился яркими огнями на глубокую ночь.
        - Я приказал воинам быть наготове, - на ходу бросил Довиан, с явным усилием разжимая стиснутые челюсти. Его пальцы чуть подрагивали на рукояти меча, готовые в любую секунду вцепиться в нее мертвой хваткой. Замерев на пороге, он уставился невидящим взглядом в черное небо. - Неизвестно еще с какими намерениями они ступят на нашу землю. Да и люди ли это будут?!
        - Люди, - холодно ответил Раошен, бросая осторожный взгляд на князя. Постоянная готовность Довиана проливать кровь его несколько раздражала. - Причем также не знающие, чего можно ожидать от нас. Но волноваться не стоит, - он едва заметно усмехнулся, - вряд ли захват входит в их намерения. Скорее всего те земли не уступают твоим, скорее даже наоборот. Иначе почему уходят от нас к ним, а не наоборот.
        - Это еще надо доказать, - бешено повернулся к белому магу князь и его лицо потемнело от гнева.
        - И доказывать нечего, - спокойно ответил тот, не сделав ни шага назад. - Я говорил со знающими людьми и даже кое-что видел. Или ты подвергаешь сомнению и мои слова? - Взгляд Раошена смог бы остудить разбуженный вулкан, но на князя не подействовал, даже более того - Довиан его попросту не заметил.
        - С ними желаю говорить я, - заявил князь. - Завтра же.
        - Это невозможно, - меланхолично качнул головой маг. Некстати мелькнула мысль, что Довиан становится опасным. Слишком. - Ты им чужд, а они люди гордые, замкнутые, у них свой круг, в который едва вхож я, что уж тут говорить о тебе, княже, - в прохладном голосе мелькнула столь редкая издевка.
        Довиан яростно сверкнул глазами, но рта не раскрыл, лишь кожа вокруг губ напряглась, став беловатой.
        - Встречая тех людей оружием, - спокойно продолжал тем временем Раошен, - бойся, как бы они не ответили тем же. Но я предлагаю другой путь - мирный. Поверь, князь, воссоединение Роуна тягостно для всех. Так зачем же усугублять, когда есть другие способы.
        Довиан презрительно скривил губы.
        - Нет, мы встретим их с оружием в руках. Я не желаю понапрасну терять людей. - Резко развернувшись, так, что плащ хлестнул белого мага, он устремился к темным очертаниям дворца. Раошен проводил князя тяжелым взглядом, на лице его застыло непримиримое выражение.
        В этот момент где-то далеко лопнуло последнее звено тяжелых цепей и высокое дерево рухнуло на землю, рассыпавшись в труху. Стройная темноглазая девушка медленно прошлась по холму, укоризненно качая головой. Носок кожаного сапожка осторожно тронул поверженного великана, и с тонких пальцев заструился ярко-зеленый живительный свет, похожий на сок молодой травы. К протянутым ладоням из земли устремились новые молодые побеги, нежные, опушенные крохотными листочками. Девушка грустно улыбнулась, лаская тонкую кору, и расплылась прозрачной дымкой.
        Это был странный в своем видении день. С утра двоящееся светило медленно и неотвратно следовало к единой точке, воссоединяя две половины: одну яркую, распространяющую теплый шелковистый свет и вторую - туманную, выпускающую последние перед длинной зимой сероватые лучи.
        Пустыри и мертвые леса на границе пролегали широкой черной полосой. Далеко за ними виднелись брошенные фермы, мельницы. Немногочисленные ручейки сельских жителей, державшихся до последнего, были уже у ворот Власка. Все они стремились оказаться за высокими стенами, обещающими хоть какую-то защиту.
        Сквозь далекое пространство разведчикам Довиана виднелись чужие земли, очерченные белой полосой, и тяжелые врата, накрепко захлопнувшиеся за спиной последнего переселенца. Пока еще они не знали, что это владениям Родомира посчастливилось оказаться ближе остальных к границе. И что князья именно его признали старшим меж собой, доверив самое трудное - переговоры.
        Но сначала нужно было выждать.
        Солнце воссоединилось, показавшись одним слишком ярким, а другим - блеклым. Его лучи беззаботно озаряли мир, но тепло, падающее на крыши дворца Довиана и его земли, отличались от тех, что ласкали стены Власка и соседних княжеств, словно в одном светиле все еще жили два. И заботилось каждое только о своем Роуне.
        Мир вновь стал единым и ворота Власка распахнулись, предлагая мир.
        Глава четырнадцатая
        Корявые стволы деревьев наступали плотной стеной. Стальные небеса мрачно смотрели вниз, подстегивая безумный страх. Именно он гнал человека все дальше, заставляя продираться сквозь острые сучья и колючий кустарник. Корни изгибались под землей, предательски вырываясь наружу. Дикий первобытный ужас вжимался в сердце, направляя туда, где таился свет, выход. Кровь сочилась из множества порезов, сплошь покрывающих руки, лицо и ноги, а она все бежала. Там, где виднелся свет, теперь стояла тьма, холодная и опаляющая одновременно.
        Кровоточило уже не только тело, но и душа от желания нырнуть в спасительный мрак. И все же что-то сдерживало. Израненные ноги вновь несли ее по кругу, хотя душа стремилась к призрачному, отдаляющемуся теплу. Но хоровод голосов звучал так странно, отзываясь эхом заблудшей памяти, что она вздрогнула. Они что-то шептали, все громче и громче. Звуки сливались в слова, но страх внутри нее мешал их понять. Неожиданно один из голосов выделился среди всеобщего воя и произнес громко и четко: "Воислава! Иди к нам…".
        Женский голос…
        Воислава поднялась рывком. Правая рука сжала стальное лезвие так крепко, что ладонь пересекла кровавая полоса. Сердце рвалось из груди, пробивая дорогу к свободе. Страх, что держал ее во сне, не отпускал и сейчас, отзываясь болью в висках. Воислава выпустила меч и обеими руками сильно сжала голову, пытаясь успокоиться. Окружающая ее умиротворенная темнота впервые показалась зловещей, будто намекая, что это и не сон был вовсе - слишком реален. В нем трудно было чувствовать себя сторонним наблюдателем. Она жила, действовала, боялась.
        Значит, все таки сон, ведь страху она неподвластна. Ведь так? Или нет. Возникло еще одно чувство. На этот раз тревоги. Что-то происходило там, в мире, что-то, требующее ее внимания.
        Во мраке сверкнули кошачьи глаза. Тень как всегда входила неслышно.
        - Чего тебе? - неприязненно спросила Убийца, в последние дни привыкшая к отсутствию наставницы. - Зачем явилась?
        - Ты так груба, словно чего-то боишься и пытаешься это скрыть. - Интонации Воли были спокойны. Даже слишком. - Впрочем, как это я могла забыть, ведь Убийцы не могут бояться.
        - Прекрати звать меня убийцей! - сквозь зубы процедила Воислава. Темные глаза яростно сверкнули и в комнате сразу же стало очень тихо, даже слабое потрескивание камина исчезло, словно затаилось в дальнем конце.
        - Как хочешь. - Воля постаралась скрыть удивление и не смотреть на подопечную квадратными глазами. Изменение в поведении Убийцы было тревожным и вместе с тем обнадеживающим звоночком. Преданная слуга Тьмы, не желающая быть таковой. Впрочем, сейчас это лишено всякого смысла. Сделанного не воротишь. - Тебе следует выйти наружу и поглядеть, что там происходит, - спокойно посоветовала она. - Быть может, тебя это заинтересует.
        - Обойдусь, - отрывисто бросила та. - Сегодня у меня нет никакого желания выползать отсюда. Что бы там ни случилось - подождет.
        - Боюсь, что нет, - последовал ответ. - Но если не хочешь, то это, конечно, твое право.
        - А что там? - несколько придя в себя, поинтересовалась Воислава.
        - Иной Роун пришел в наш мир и, похоже, надолго. Может быть, даже навечно.
        Убийца взглянула недоверчиво.
        - Что еще за "иной Роун"? - Но прежде, чем Воля успела открыть рот, ответ сам собой всплыл в голове.
        Лицо Воиславы сразу стало хмурым. Она инстинктивно позвала к себе оружие… Точнее, попыталась позвать, но оно не послушалось, оставшись валяться на полу. Нахмурившись, она повторила действие, но уже с большей Силой. Меч задрожал, придвинулся рывком, но так и не дотянулся до ее пальцев.
        - Чужая магия душит мою Силу, - с еле сдерживаемой злостью прошептала Убийца. - Скажи, Воля, это происходит только со мной или и с остальными тоже?
        - Отзвук воссоединения коснулся всего нашего мира, не различая темных и светлых. Здесь их власть сильней.
        - Это можно исправить?
        - Не знаю. Хотя есть вероятность, что слияние так действует не только на нас, но и на них. Магия есть магия, она не любит изменений… Ты зачерпнула новой Силы? После смерти первого из воинов она поделилась между двумя оставшимися.
        - Да, еще один не смог увернуться от судьбы. Осталась последняя капля. Впрочем, даже если ожидание затянется, оставшаяся часть Силы уже не значит для меня слишком многое. Я вполне смогу обойтись и без нее.
        - Ты слишком самонадеянна, - покачала головой Воля, а в душе порадовалась этому проблеску легкомысленности. Даже самый маленький промах окажется потом очень важным.
        - Я просто трезво оцениваю свои способности, - метнула на нее подозрительный взгляд Воислава. - Не думай, что я настолько глупа, чтобы не учесть это обстоятельство. В конце концов тому воину все равно придется умереть и ты это знаешь. Хотя хозяин… - она резко замолчала, не высказав мысль до конца, слишком уж пошатнулось ее и без того ненадежное доверие Воле. И эта недосказанность зловеще повисла в воздухе, заставив насторожиться древнюю тень.
        Стояла странная, пугающая тишина, среди которой быстро скакал к главным воротам Веалона одинокий всадник на рослом гнедом коне. В усталых глазах всадника светилась безысходная тоска и глубоко запрятанная боль, за плечом слабо мерцал длинный меч.
        На улицах города его встретили тяжелые враждебные взгляды, но никто не проронил ни слова, лишь позже, около княжеских ворот он услышал за спиной тонкий детский голос: "Мам, это и есть колдун?". Ребенка мгновенно одернули, и всадник буквально почувствовал вновь опалившие спину потоки ненависти. Возникло неодолимое желание пошарить рукой по лопаткам - нет ли там огня. Настолько сильно казалось, что еще чуть-чуть - и он заполыхает как факел.
        Двор перед княжеским дворцом был пуст, и воин, спешившись, свободно вошел, поднялся по крутым ступенькам и ступил в продолговатый зал. На миг замер в нерешительности - огромное помещение оказалось забито до отказа. Неяркий свет отражался от множества кольчуг, на суровых лицах дружинников горели гордые глаза. Он шагнул вперед, и воины расступились, освобождая дорогу к князю, и как бы невзначай их руки легли на рукояти мечей.
        Он медленно шел вперед и чувствовал, как смыкается за ним людская волна. Он был в окружении, одно неверное движение, резкое или недостаточно учтивое слово - и он отсюда не выйдет.
        - Владий?! - ахнул кто-то из дружинников и тут же замолчал.
        Он остановился перед Довианом, чуть откинув голову назад, с прямой, как стрела спиной. Глаза стали непроницаемыми.
        "Как у Шериана", - усмехнулся про себя Владий.
        Словно ветер пронесся по залу, у входа раздался шум, покатился по направлению к нему, и рядом возник иноземец.
        Надо же, стоит только помянуть.
        - Да вот, решил поприсутствовать при редком событии, - негромко ответил он на молчаливый вопрос Владия и устремил на Довиана холодные глаза. Только его магия, чужая для Роуна, осталась нетронутой пронесшимся хаосом.
        Князь невольно отвел взгляд, за плечом услышал хриплый голос белого мага:
        - С этим поаккуратней.
        Довиан поднялся, легко сошел по ступенькам вниз.
        - Ну вот и снова свиделись, Владий. Вижу, ты обзавелся новыми друзьями. А со старыми что, дорогами разошлись? - в его голосе прозвучало подчеркнутое презрение.
        - Разошлись, - мрачно ответил воин. - Смерть развела. Да не об том речь, князь. Миры соединились, и на той стороне оказалось четыре княжества. Их вполне устраивает перемирие, пусть даже временное, и если ты действительно таков, каким тебя считают, ответь им согласием. Но если хочешь войны, отговаривать никто не станет. Делай выбор, князь. Делай сейчас.
        - Что ж, - медленно произнес Довиан, слегка приглушая жестокий блеск глаз. - Мир так мир, а там, что называется, посмотрим. - За плечом раздалось довольное сопение Раошена. Он провел в уговорах несколько часов подряд и до последнего момента не был уверен в успехе. - Только вот скажи, Владий, кому ты верен? Мне или чужому князю?
        - Я верен своим друзьям, - твердо ответил тот.
        - С кем ты, Владий? - скривил губы Довиан.
        - С князем Родомиром. Извини.
        - Тогда отныне ты чужой здесь. Запомни это, и не пытайся вернуться, наемник. - Он помолчал и вдруг вспомнил об иноземце. Недобро прищурился. - А что молчит твой спутник? Не желаешь ли и ты высказаться, воин?
        Пронзительные глаза Шериана метнулись к лицу князя. Взгляды скрестились и Довиан ощутил неприятный холодок, пробежавший по спине.
        - Ты желаешь безграничной власти, - предостерегающе сказал воин-тень. - Но лучше заглуши в себе это стремление, князь, иначе погубишь целый мир.
        Довиан застыл, не в силах отвести взгляд. Шериан удерживал его против воли несколько долгих секунд. Потом расслабился и совершенно другим, чуть скучающим тоном произнес:
        - Князь Родомир желает говорить с тобой лично, назначь место и время. И не бери с собой больше десяти воинов, иначе мы воспримем это, как угрозу.
        Воины резко повернулись и княжеские дружинники расступились, освобождая проход. Так же, в полной тишине, посланники Власка покинули дворец.
        - Спасибо за поддержку, Шериан, - благодарно улыбнулся Владий, направляя коня к городским воротам. В светлых глазах вновь появилась заглушенная на время тоска. - Это действительно было трудно. Видеть знакомые лица, ловить удивление, быстро сменяющееся презрением или ненавистью. Я ожидал нечто подобное, и все же растерялся.
        - Я говорил, что тебе не следует ехать, - спокойно ответил иноземец. - Это могли сделать Регвой, Витко или Хват. Да кто угодно, мало ли нашлось желающих.
        - Возможно ты и прав, Шериан, - с болью произнес понурый воин. - Но мне так хотелось вновь увидеть Веалон, проехать по знакомой дороге. Жаль, что уже одному. Что же делает с нами жизнь?! Думал ли я, что может случиться такое? Да никогда! Всегда казалось, что жизнь - вот она, бери и иди тем путем, который выберешь. И трудности оказывалось нипочем, потому что рядом находились те, кому я привык верить, с кем прошел, казалось бы, все. А теперь… Ты не подумай, Шериан, вы тоже мои друзья, просто…
        - Я понимаю, - мягко прервал его иноземец. - Старая дружба всегда будет казаться тебе крепче новой, плохое быстро сотрется и ты будешь вспоминать ее, как идеал, к сожалению, уже недостижимый. - Он чуть помолчал. - Скажи, ты уверен, что поступил правильно? У тебя был шанс остаться там, вновь стать своим.
        - Я уже не тот, что раньше, - мотнул головой Владий. - Сам поражаюсь, как много изменилось за столь малый срок. Знаешь, иногда даже начинаю чувствовать себя стариком, - произнес он с улыбкой. - Странно как-то. Что же касается выбора, то я его сделал и дороги назад нет.
        - Жалеть не станешь? - Шериан решил идти до конца.
        - Разве что в глубине души, - задумался Владий. - Но этого не избежать в любом случае. Думаю, они бы меня одобрили, - тише добавил он.
        Шериан молчаливым кивком выразил согласие и задумался про себя, про свой выбор. Когда-то он с нетерпением ожидал момента встречи с Тиэлом, готовый не раздумывая уйти с ним в мир теней. Теперь - он горько усмехнулся - силком не затащишь. Да, странно сплетается жизнь, вечно не так, как хотелось.
        Люди Власка встретили возвращение посланников взглядами, полными надежды. Сейчас у них была одна мечта на всех - увидеть свой мир прежним.
        Шериан отвернулся, понимая, что до этой вести еще далеко. Закрывшиеся ворота словно отрезали город, вобравший всех людей княжества, от чуждых земель. Лишь далекая мертвая граница напоминала о случившемся.
        Родомир вышел встречать их лично, держался спокойно и собрано, словно и не было никакой опасности.
        - Итак?
        Подумать только, одно слово, а сколько в нем намешано: едва сдерживаемая тревога, печаль, затаенный страх перед неизвестным и просьба не сообщать, хотя бы прилюдно, плохие новости. Но все обошлось… пока что. Глубокие морщины на лице князя разгладились, тревога осталась лишь в глубине усталых глаз.
        Мгновенно послышались крики, лица роунцев осветились надеждой, не далекой, как вначале, а вполне осязаемой, близкой. Недолгий всплеск счастья, пусть и преждевременного. Жаль, что эта радость годилась лишь для простых людей. Тот же Родомир прекрасно понимал значение короткой передышки, предвещавшей большую беду.
        Они встретились в месте, странном, как нескончаемый день слияния, где одна заброшенная дорога, принадлежащая этому миру, легла поверх чужой, образуя перекресток миров. Две горстки воинов медленно сближались, уже издалека начиная меряться взглядами.
        Владий, ехавший бок о бок с Шерианом, безразлично смотрел вперед, но лиц дружинников не различал, глядя как бы сквозь них. Жаль, это не избавляло от ощущения холодной ненависти, острыми когтями цеплявшей душу. Он слегка натянул поводья, останавливая коня.
        Два горделивых всадника, с одинаково непроницаемыми, застывшими лицами, оторвались от отрядов и замерли в некотором отдалении. Ни один не захотел спешиться, делая и без того трудное положение еще напряженней.
        - Мы все оказались в сложной ситуации, князь Довиан, - первым нарушил молчание Родомир. - Не только мы вторглись на вашу землю, но и вы - на нашу. И это загодя превратило нас во врагов. Есть два выхода, но я предлагаю вместе поискать способ и разъединить миры. Или, может, - Родомир недобро сузил глаза, - ты не этого хочешь? Лелеешь другие мысли?
        - Нет, князь Родомир,- холодно ответил Довиан, - у меня других мыслей, кроме как защитить своих людей, оградить от вашего зла.
        - О каком зле ты говоришь? - приподнял брови тот.
        - О ваших проклятых колдунах, - раздраженно бросил Довиан.
        - Но они ведь и здесь найдутся, - спокойно ответил Родомир. - Более того, одного я вижу прямо за твоей спиной.
        Довиан изумленно обернулся, встретившись взглядом с Раошеном.
        - Это не колдун, а белый маг, врачеватель, - гордо ответил он.
        - Что с того, - пожал плечами Родомир. - От названия суть не меняется. У вас врачеватели, у нас - колдуны, а ремесло одно и то же. Да и к чему нам сейчас лезть в дебри, отыскивая причину для склоки.
        - Верно, - неохотно согласился Довиан. - Недаром говорят, что худой мир лучше доброй войны. Думаю, никто из нас не заинтересован терять людей в бессмысленных стычках.
        - Но если одна сторона сделает неверный шаг, перемирие будет окончено, - хмуро добавил Родомир. - Я говорю не только от себя, но и от имени Отаринора, князя Темгорода, Вирнома, князя Круглоозерска и Славеня, князя Миреня.
        - Хорошо, князь Родомир, - кивнул Довиан. - Пусть будет так. Но с моей стороны есть одно условие: я хотел бы видеть среди своей дружины двух твоих воинов для вящего спокойствия. Ты, в свою очередь, имеешь такое же право.
        - Не вижу ничего предосудительного, - склонил голову тот. - Есть особые пожелания, или позволишь выбрать мне?
        - Есть, - коротко ответил Довиан. - Я хотел бы, чтобы ими были Владий… - хмурый воин недоверчиво вскинул брови, - и вон тот бледный витязь. Извини, не знаю твоего имени.
        Иноземец слегка склонил голову, не опуская гордого взгляда.
        - Мое имя Шериан.
        Родомир кивнул, не колеблясь.
        - Согласен. - И устремил взгляд на двоих суровых воинов позади Довиана.
        Тот перехватил взгляд, досадливо поморщился.
        - Ты выбрал лучших - Свит и Арен.
        Не тратя время на лишние слова, князья разъехались в разные стороны, лишь четверо всадников чуть задержались, прощаясь со своими. Впереди их ждало неизвестное.
        Глава пятнадцатая
        Шериан безразлично скользил взглядом по скромным покоям, отведенным ему по соседству с Владием. В казармы Довиан их допустить не мог, хотя хотел. Но понимая, во что это может вылиться, разместил гостей в самом дальнем конце дворца.
        Шериан вспоминал Фаревей, в кои веки позволив себе вдоволь набродиться по закоулкам памяти. На протяжении трех лет он много раз порывался заглянуть в Миньер, но что-то останавливало, говоря, что еще не время. Сегодня такого чувства вдруг не возникло.
        В дверь вежливо постучали и он встрепенулся.
        - Входи, Владий, - крикнул воин-тень, даже спиной безошибочно определяя, кто там неуверенно мнется на пороге.
        - Князь зовет к себе, - досадливо поморщился тот. - Устроил небольшую пирушку, вроде как за мир. Оно и понятно, надо дружину малость взбодрить, показать, что он самый мудрый и благородный.
        - Все не ко времени, - покачал головой Шериан. - Знаешь что, ты иди, а я чуть задержусь. Мне в одно место смотаться надо. Туда и обратно.
        Владий пожал плечами.
        - Как хочешь, я Довиана предупрежу, чтобы сгоряча головы не рубил. Только вот зная его характер, сразу скажу, что он к тебе еще больше цепляться начнет. Ты у него и так словно кость в горле. Будто в чем-то подозревает.
        - Просто хочет понять, кто я такой и каких неприятностей от меня стоит ожидать.
        - Если что пойдет не так, то многих, - криво усмехнулся Владий. - Ты только к концу не подходи, ладно, - напоследок обернулся он, - Довиан не Родомир, даже опоздание воспринимает как личное оскорбление. Еще подумает, что ты затаиваешь удар в спину.
        Дождавшись, когда шаги дружинника окончательно затихнут, на полу развернулись хрустальные нити. Пространство, словно чувствуя его желание, доставило Шериана прямо на дорогу, ведущую из Венура.
        Он медленно побрел по знакомому пути, безошибочно остановившись перед последним пристанищем Криона. Пальцы бережно скользнули по теплой земле.
        - Вот и снова встретились, друг, - негромко произнес Шериан и печально улыбнулся. - Я вернулся сюда и знаю, что ты меня понимаешь. Это было неизбежно, правда? Надеюсь, что тебе там лучше, чем мне, но что бы ни случилось, я всегда буду помнить тебя, Крион. Возможно, я стою здесь в последний раз… Прощай, друг.
        Он легко поднялся с земли. Близость к давним воспоминаниям на мгновение смыла с его лица жесткое выражение, вернув того, кто вышел когда-то из ворот маленького родного городка, воспитавшего его, но не сделавшего своим.
        Вновь распахнулось пространство, вбирая его в себя и перенося во двор купца Дария. Велесий, придремавший возле высоких запертых ворот, встрепенулся и уставился на гостя во все глаза. Из горла охранника вырвалось нечленораздельное мычание, пальцы бестолково зашарили по поясу, почему-то все время промахиваясь мимо ножа.
        - Я был здесь с Крионом, - встряхнул его за шиворот Шериан. - Давно. Не помнишь?
        - П-помню, - заикаясь, выдавил тот. - Как же забудешь эдакое. Вы как здесь очутились?
        - Неважно, - отмахнулся Шериан и вдруг почувствовал смутные угрызения совести. Так ведь и не зашел тогда к купцу, поди считает, что они с Крионом до сих пор… - Дарий дома?
        - Дома хозяин, повезло вам. Только я его сначала предупрежу, ладно, а то так до беды недалеко.
        Но купец его опередил.
        - Шериан! Сколько лет! - вылетев на крыльцо, он всплеснул руками. - Вот не ждал. А Крион где? - И осекся, встретившись с суровым взглядом воина. Понял все мгновенно, Шериан уловил это по его лицу. Плечи купца поникли, рука, вскинутая для приветствия, бессильно упала.
        - Да ты заходи, - негромко позвал Дарий, отступая от двери. - Расскажешь…
        Внутри ничего не изменилось, будто Шериан только вчера покинул купца, а наутро вновь завернул в гости. Кажется, Дарий не любил что-либо менять в обстановке, свято веря, что это нарушит ход его жизни. Только ничего не помогало.
        - …Так все и было, - закончил Шериан, стискивая в ладони ножку высокого кубка. - Ты извини, что сразу не заехал.
        - Не заехал, значит, не смог. - Дарий тоскливо уставился в стену напротив. - Хороший был человек, - пробормотал он. - Всегда так бывает, вчера еще жив, а сегодня уже нет. Ты вот тоже другим стал. Держись, Шериан, не дай этой жизни сломать себя. Мы все в последнее время как озверелые ходим, везде ненависть, кровь, сталь. Пусть далеко, но мы чувствуем и поддаемся этому течению. Что-то поднимается из глубины, нехорошее, жестокое. Временами то злость берет, то тоска, так и хочется пойти и врезать кому-нибудь ни за что, просто чтоб душу отвести. Совсем плохо стало, совсем…
        - Что слышно о землях Краена? - Голос предательски дрогнул.
        - Ничего доброго. Земли эти теперь почти на весь мир. Стихийные сильно окрепли, разрослись. Император с ними заодно. Знал бы ты, что они творят! - Дарий ударил кулаком по столу. - Свиону мало стало западных земель, через моря перебрались, и там теперь власть стихийных. Но нас вот, хоть и близко, не трогают. Брезгуют, что ли?! Наш правитель, может, правильно делает, что сидит себе тихонечко, поперек дороги никому не лезет, хотя тоже ведь себе на уме. Поговаривают, что маги и в иные миры свои корни пустили. Есть тут несколько поблизости, по слухам вроде земель за морем - слабенькие, но богатые. Крут стал Краен. Слова лишнего ни скажи, тут же на плаху тащат. Хотя, это как посмотреть. Обычным людям живется неплохо, вот они и помалкивают. Даже радуются, мол, глядите какой у нас император и его советник.
        - Ладят, значит, - задумчиво произнес Шериан. - Не может быть.
        - Может, - возразил Дарий. - Время такое настало, когда возможно все. А ты вот если к императору направляешься, то не стоит, послушайся доброго совета. Иноземцы теперь больно не в чести не только в Миньере, но и по всему миру. Отношение как к темным, если не хуже. Так что оставайся здесь, у меня, отдохнешь, подумаешь. На больную голову серьезные вещи решать - только себе хуже делать.
        - Не могу, Дарий, - он тяжело вздохнул. - Мне всего и надо было - разузнать последних новостей. Правда, не таких. Хотя… вдруг все к лучшему? Людям, опять же, хорошо живется, император в чести. Права была Брайан, все само собой уладилось.
        - Плохо как-то уладилось. Раньше Краен справедливым был, судил по совести, а теперь за внешним благополучием кровь льется рекой. Я ведь купец, часто в Миньере бываю, многое вижу и слышу. Остался бы, сам все узнал.
        - Не могу. Я нужен… далеко отсюда.
        Купец печально покачал головой, пристально глянул ему в глаза.
        - Да, тебя не остановить, - усмехнулся он. - Смотрю я сейчас на тебя и вижу, как пылают дома и люди лежат на окровавленной земле. Много людей. И где-то среди них быть может есть и я, и все те, кого я когда-либо знал. А небо над нами черное-черное от дыма и боли. Не приведи судьба увидеть это на самом деле. Странные у тебя стали глаза, Шериан, совсем не те, что семь лет назад.
        - Я должен идти. - Иноземец легко поднялся, жесткий взгляд стал чуть мягче, словно лопнула корка льда на черном озере. - Меня ждут.
        - Тогда иди. - Купец тоже поднялся. - И удачи тебе.
        - Благодарю тебя, Дарий, - голос Шериана звучал горько, тоскливо. Сквозь непроницаемый щит прорвалась боль и тут же послушно отхлынула назад, затаившись незаживающей раной.
        Они остановились за воротами, залитыми мягкой бархатистой тьмой, такой родной и знакомой. Еще один человек из прошлого протянул ему на прощание руку.
        - Все по ночам ходите, - проворчал купец. - Умные люди по домам ютятся, а ненормальные едут по потемкам, на свою голову приключений ищут.
        - А как же иначе? - улыбнулся Шериан. - Мы только так и умеем.
        - Да, получается, никак, - развел руками купец. - Смотри, не попадись по пути в лапы стихийным, и на рожон особо не лезь. Будь осторожен.
        - Прощай, Дарий.
        - Прощай, Шериан. - Купец еще немного постоял у ворот. Человеческий силуэт какое-то время виднелся в темноте, а затем исчез. То, как тень приняло в себя пространство, он уже видеть не мог…
        Владий тоскливо глядел прямо перед собой, мысленно проклиная князя Довиана. Чувствовать себя настолько чужим в родном мире ему еще не приходилось. Его обходили широкими кругами как прокаженного, либо награждая злобными взглядами, либо делая вид, что его здесь вообще нет. Отсутствие Шериана лишь усугубило положение, атмосфера мгновенно накалилась до предела, князь смотрел как на врага, первого в своем длинном списке.
        - Что же твой друг пренебрег моим приглашением? - выждав некоторое время холодно осведомился Довиан. - Брезгует нашим обществом?
        "Совсем паршиво дело", - подумал Владий и открыл рот, чтобы возразить, но вместо своего голоса услышал знакомые иронично-вежливые интонации Шериана.
        - Ну что ты, князь, - иноземец стоял, небрежно прислонясь к косяку двери. Отрешенный взгляд скользил поверх голов пирующих. - Не почти за оскорбление, но я не из этого мира и не из того. Боюсь, что некоторые здешние условности мне незнакомы.
        Вообще-то это было не совсем так, просто император никогда не требовал от своих стражей строгого соблюдения дисциплины. Понимал, что когда будет действительно нужно, верный капитан появится рядом. Тупое же стояние подле трона Краен считал не только глупостью, но и непростительной тратой времени.
        Повисла гробовая тишина, Довиан подозрительно прищурился.
        - Вот как, воин, - протянул он, - это очень интересно. Да ты проходи, не стой в дверях. Расскажи, откуда ты родом, - властно приказал он
        - Из мира под названием Фаревей. - Шериан счел, что немного истории не повредит, тем более что накаленную обстановку надо как-то разряжать. - Вырос в Венуре, на протяжении двух лет был стражем императора Краена, состоял в ночной дружине князя Грили, чьи владения простирались за морем, но там задержался ненадолго. Много странствовал по другим мирам, так и оказался в Роуне.
        - Скажи, в Фаревее тоже присутствовало колдовство? - жадно спросил Довиан.
        - Не колдовство, - качнул головой Шериан. - Магия. В моем мире властвуют стихийные маги, управляющие водой, воздухом, землей и огнем.
        - Почему ты покинул сначала своего императора, а затем князя? - ядовито поинтересовался он.
        - Тому были серьезные причины, - холодно ответил Шериан. Непроницаемый взгляд будто стегнул князя, заставив его на миг прикусить язык.
        - А ты тоже маг? - чуть сбавив напор, не отставал Довиан.
        - И да и нет. У меня своя Сила, иные возможности, несравнимые со способностями стихийных. Мы просто разные.
        - В Фаревее все так могут… проникать в чужие миры?
        - Очень мало, - задумался Шериан. - Кто-то из высших стихийных, возможно, кто-то из иноземцев.
        - Ну и как тебе у нас?
        - Очень похоже на земли князя Грили, если опустить все, кроме уклада жизни.
        Довиан хмыкнул:
        - Очень смешно, Шериан, - и тут же вновь стал серьезным. - Скажи, есть у тебя какие-нибудь мысли насчет разъединения?
        - Боюсь, нет. Это не совсем моя область. Но у вас же есть… мм… защитники. Может, что-то да придумают.
        - Они появляются очень редко, мой гость, в крайних случаях, так что нам остается только ждать.
        - А почему бы и нет? Живите как жили, делая вид, что ничего особого не произошло. Миры как были разными, так и остались, общаться вовсе необязательно.
        - Ты думаешь? - усмехнулся Довиан. - Тьма наступает, воин. Думаю ваши земли покажутся ей очень соблазнительными и гораздо более доступными. Кстати, пора бы уже и представить вам еще одного гостя, прибывшего из такого же далека, как и Шериан. Он обещал появиться к началу, но что-то его задержало. Видимо у вас, иноземцев, это является отличительной чертой.
        Посреди зала пространство неслышно распахнуло врата, выпуская долгожданного гостя. Черты его лица скрывала быстро рассеивающаяся сероватая дымка.
        Зазвенел бронзовый кубок, выпавший из ослабевших пальцев Шериана.
        - Свион?! - Он отказывался верить глазам.
        Недовольный серебристый взгляд метнулся в его сторону и замер, зрачки резко расширились - стихийный был так же поражен этой встречей, как и Шериан.
        Вот и свела судьба.
        - Верховный Свион, страж, - растянув губы в вежливой улыбке, поправил его маг. - Вот это действительно встреча, давно не виделись. Не скажу, что очень рад, но все же знакомое лицо в столь отдаленном мире - это приятно.
        - А мне нет, - коротко ответил Шериан, пытаясь убрать руку от меча, но пальцы словно приклеились.
        Довиан переводил встревоженный взгляд с иноземца на стихийного, понемногу осознавая нехитрую истину.
        - Так вы знакомы? - Он почувствовал странное облегчение. Эти двое, похоже, сильно не ладили, из чего при плохом исходе можно попытаться извлечь пользу.
        - О да, было дело, - поморщился Свион, - но я здесь не для того, чтобы предаваться воспоминаниям. Меня задержал Родомир, долго не могли достичь согласия, но все же сумели наконец сойтись во мнениях.
        - Каких?! - враждебно спросил Шериан.
        - Есть меж мирами некое существо, - проигнорировал его маг. - Оно поддерживает завесу, для восстановления которой требуется помощь. В противном случае этот процесс может затянуться на весьма длительное время. Мы, стихийные, располагаем… а проще сказать, мы в силах ему помочь. Разумеется, за некоторую плату.
        - Ну разумеется, - язвительно произнес Шериан. - И в чем она состоит? Хотя дай я угадаю. Ты оставишь подле князя своего советника с небольшим штатом стихийных и начнешь строить новую жизнь, постепенно расширяясь на другие княжества. Создашь уменьшенную копию Миньера. Одного захваченного мира тебе уже мало!
        - Зачем так грубо? - миролюбиво ответил Свион. - А ты хорошо осведомлен, что и понятно, заглядывал туда полчаса назад. Скажи спасибо, что твоего купца мы решили не трогать. Пусть живет. Но в следующий раз так легко не отделаешься. У нас сеть раскинута на иноземцев, мы вас засекаем мгновенно. Я, правда, решил, что это какой-то глупец сунулся по дури, а оказывается, ты. Но насчет условий прав, только вот советник будет не только у Родомира, но и у остальных князей.
        - Но я против! - вскинулся Довиан. - Никакие советники мне не нужны!
        - Успокойся, княже, - так тихо и мягко произнес Верховный маг, что Довиан понял - еще слово и его убьют. И дружина не поможет. Просто не успеет.
        Побледнев, Раошен выступил вперед, но удостоился лишь мимолетного взгляда.
        - А ты, белый, мне вообще не помеха, - презрительно бросил Свион и отвернулся.
        - А я?! - забывшись, осведомился Шериан и тут же вспомнил. Договор. Вот черт!
        - Остынь страж, ты же не хочешь причинить вред своему императору, - настороженно бросил маг. - Понимаю, столько лет прошло, мог и забыть, да я напомню: убьешь меня - императору конец. Так что давай не будем ссориться. Не из-за чего пока. Я не договорил, князя Довиана соглашение не касается. Ни к чему мне мир с Тьмой и Светом, своих проблем хватает, чтобы еще в такое соваться. Так что считай это, княже, - повернулся он к Довиану, - моим подарком на память.
        - Какой ты сегодня добрый, Свион, - сквозь стиснутые зубы процедил Шериан.
        - Так ведь и награда какова, - весело усмехнулся маг. - А ты, страж, все никак обиду позабыть не хочешь. Вот вел бы себя тихо-мирно - остался при Краене, а так, да еще с жезлом темных, - в его глазах сверкнула застарелая ненависть к погибшим врагам, - никогда. Да и вообще, отправлялся бы ты в мир теней, а то шастаешь, мешаешь.
        - Я просто не могу лишить тебя такого удовольствия, - издевательски отозвался воин.
        - Хватит пререканий, - поднял руки Довиан. - Не здесь. Поговорим о деле. Я рад, что все так разрешилось, и если уважаемому магу что-нибудь нужно, то…
        - Благодарю, - слегка склонил голову Свион. - Не стоит беспокоиться, князь Довиан, я просто не хотел недоразумений.
        - Что-то ты слишком учтив, - подозрительно проворчал Шериан, исподлобья взирая на мага.
        - А ты слишком подозрителен, - парировал тот. - Обычная вежливость, страж. Я в чужом мире, где существуют определенные правила поведения. Я не хотел, чтобы мое вмешательство восприняли враждебно, вот и все. Твой настрой мне непонятен. Если ты был в Фаревее, то должен знать, что император мне доверяет. Я не лезу в его дела, не пытаюсь забрать себе чужую власть. Начало не удалось, но это было неизбежно. Теперь многое изменилось. Я не забыл, что ты спас мне жизнь, Шериан. И мне не нужна смерть Краена. Надеюсь, купец донес, что от союза людей и магов никто не пострадал?
        - Кроме иноземцев, - хмуро прибавил он.
        - Просто лишняя мера безопасности. Мне нужно было упрочить свое положение, а иноземцы, осевшие на нашей земле, казались серьезной угрозой. Мир Фаревея - это самая главная задача. Мы предупреждали вас по-хорошему, но поняли далеко не все…
        - Ты прекрасно знаешь, что половина из них не может покинуть ваш мир. Кто-то попал случайно, кого-то вытянули против воли, такое случается. Куда они должны были деться?!
        - Это уже не наша проблема, - жестко оборвал его Свион. - Мне пора. Прощай, князь.
        И он нырнул в возникший проход.
        - А куда теперь нам? - потеряно спросил Владий. - Если он начнет восстанавливать завесу, я не смогу вернуться к князю Родомиру.
        - Как и Свит с Ареном, - пробормотал кто-то из дружинников.
        - А ты хочешь уйти, Владий? - спросил Довиан.
        - Да, - коротко ответил тот. - Извини.
        - Дело твое. Вы можете отправляться прямо сейчас. Естественно, я рассчитываю, что и князь Родомир поступит также.
        - Уезжай, Владий, - поддержал Довиана Шериан. - Скажи, князь, не мог бы ты позволить мне задержаться у тебя? Мне границы не страшны, но что-то не дает покоя. Плохое предчувствие.
        - Как хочешь, - чуть удивленно ответил тот, - я не против. Как видишь, в свете последних событий все мы слегка подрастеряли былую нетерпимость.
        Глава шестнадцатая
        Огонь медленно разгорался в камине, заставляя клубящуюся тьму жаться по углам просторного зала. Когда-то прерванный разговор вновь неспешно тек этой ночью. В неверном свете пламени четко вырисовывалась лишь тонкая кисть с длинными сильными пальцами. Она лежала на подлокотнике кресла и холеные ногти негромко постукивали по дереву.
        - Мало нам обычных сложностей, - досадливо поморщился полускрытый темнотой человек, - теперь еще иноземцы нагрянули из других миров. Сколько их там? Один, два?
        - Пока двое, - прозвучал беззаботный голос. - Один стихийный маг, правда главный, и воин-тень.
        - Вот кого нам не хватало! - Раздражение выплеснулось наружу. - Этот что здесь забыл?! Скользят по всем мирам, покоя нет. И связываться с ними опасно. Скрутят - опомниться не успеешь.
        - Он состоит в дружине при одном из князей. Пробует на вкус человеческую жизнь. Молодой, неопытный. Вообще не понимаю, как это тени его в одиночку выпустили. Странно это. По их меркам такой если куда и отправляется, то только с наставником.
        - Ладно, это нам на руку. Если он действует в одиночку, ему будет неоткуда ждать помощи. А вот стихийные - это заноза. Где появился один, там жди остальных. Тоже ищут где бы поживиться.
        - Верховный Свион положил глаз на соседний мир.
        - Тогда ему придется подыскать себе что-нибудь другое. Этот мир будет нашим.
        - Война на два фронта? Мы не знакомы с приемами стихийных. Правда, сила Убийцы им сродни, но лишь отчасти. К тому же опыт, численность…
        - Что ты предлагаешь?
        - Отставим все как есть, пусть забирают. Нам хватит и этого.
        - Ну уж нет, - в голосе послышались недовольные нотки. - Будут разрастаться под боком. Вот еще не хватало! Отправь воинов в междумирье, ни к чему нам восстановление завесы. Да не жадничай, отбери лучших.
        - Убийцу послать? - деловито уточнил темный.
        - Да, пусть посмотрит на Верховного мага в действии. И проверит второго иноземца.
        Междумирье мирно дремало, не обращая внимание на всполохи Силы в своих чертогах.
        - Поднажмем, Верховный, - проговорил, утирая пот с лица, хранитель. - С тобой приятно работать. Такими темпами и… сколько там в переводе на внешние… дней через десять завеса будет восстановлена. А эти-то шустры, - он усмехнулся, вспомнив промчавшихся как вихрь воинов. Двое туда, а один им навстречу. - Еще бы чуть-чуть - и остались по разные стороны.
        - М-да, трое, - угрюмо кивнул Свион, думая о своем, - а должно было быть четверо. Страж что-то задумал, вечно мне карты путает.
        Сверкающая тончайшая сеть выдвигалась из пустоты. Пока еще едва различимая, хрупкая, но уже преграда. Хранитель отошел, склонил голову, любуясь совместной работой. На его душе было легко.
        - Извини, что так давлю на тебя, Верховный, - обратился он к магу, - но сооружение очень непрочно. Я боюсь, что… - Он онемел, видя как на его глазах сверкающая паутина расползается в пространстве. Их многочасовой труд исчезал с такой скоростью, что даже объединение Силы не могло сдержать разрушение.
        - Привет от Тьмы, - раздался голос за спиной и из тумана выступил отряд темных во главе с Убийцей.
        Хранитель что-то забормотал, рисуя в воздухе сложную фигуру, но Свион отреагировал гораздо быстрее и проще. Открыв за спиной проход, ухватил за рукав хозяина Междумирья и дернул за собой в Миньер. Связываться с Тьмой ему не хотелось.
        Серебристый клинок унесся вдогонку, но рассек лишь молочную дымку.
        - Ушли!!! - завопила Убийца, поворачиваясь к отряду.
        - Да, жаль, - бесцветным голосом согласился с ней старший из воинов. - Ты у меня перед глазами мечом-то не маши, - спокойно посоветовал он. - Не забывай, мы на одной стороне. Хочешь выпустить пар - разберись с иноземцем. Мои собачки говорят, что он в Веалоне, у князя. - Воин ласково потрепал огромную черную тварь с рубиновыми глазами. Пес жалобно заскулил.
        - Ну и разберусь! - рявкнула Воислава, выскакивая из тумана в Роун, а через пространство - разом во дворец.
        Шериан стоял у окна, меланхолично провожая взглядом ускользающее светило. Некоторое время, щурясь, он еще мог различать тонкую сеть завесы на его фоне, и вдруг она исчезла. Не вышло что-то у Свиона и неведомого существа. Или…
        Он почувствовал, как в комнате появился кто-то еще. Подкрался бесшумно, по-воровски и намеревался подло ударить его в спину.
        Тело послушно приняло иную форму, а дневной свет превратил ее очертания в полупрозрачную дымку. Только черное лезвие враждебно сверкнуло синими всполохами.
        - Кто ты? - удивленно спросил Шериан, рассматривая стройную фигурку неизвестной девушки. В общем-то довольно симпатичная. Наверное. Потому как сейчас ее лицо искажала гримаса ярости. - Я тебя не знаю.
        - Я Убийца Тьмы, - гордо выкрикнула она, ловя взглядом ускользающую тень Казалось, иноземец насмехался, намеренно выводя ее из себя.
        - Ах да, - задумчивые интонации прозвучали уже из-за спины. - Я слышал нечто подобное. Но что нужно от меня? В дела ваши вроде не лезу, никому не мешаю, а тут на тебе - такой визит. К чему?
        - Любопытно стало, - живо разворачиваясь, бросила она сквозь зубы.
        Только вот тени позади уже не было.
        - Да мне не жалко, - беспечно ответил голос, - просто поднадоело быть вечной мишенью.
        - Привыкай. - Стальная молния мелькнула перед лицом.
        Черный меч легко отразил удар, но в момент соприкосновения серебристое лезвие словно расплавилось, зажимая его в тиски. Синие глаза заинтересовано сощурились, но лишь на миг. Шериан не был расположен к долгим играм. Его меч, задействовав собственную магию, легко разжал стальные объятия.
        - Ну ты меня еще не знаешь, - зашипела Воислава, выплескивая в клинок темную Силу.
        Воздух спиралью обвил ее тело, на лезвии проступила вязь древних символов.
        "Разозлил на свою голову", - с сожалением подумал Шериан.
        Ураган с проблесками стали двинулся к нему.
        Прикинув, чего может стоить неизученная угроза, Шериан решил сыграть в отступление. Тень скользнула к двери, легко проникая сквозь нее, а вот Убийца такой возможности не имела. Зато у нее была Сила. Дверь вихрем мелких щепок разлетелась в стороны, открывая длинный коридор.
        Шериан отодвинулся, холодным взглядом окинув слугу Тьмы. Привкус чужой магии пробудил любопытство и он попытался определить, сможет ли она причинить ему вред. Правда, специально подставляться под удар не хотелось, а иных способов он не видел. Так и двигались по узкому коридору, парируя выпады друг друга. Понемногу синие глаза веселели, разжигая азарт. Жажда тихонько завыла в дальнем уголке сознания, деликатно напоминая о себе. Она уже не просила, а требовала страха и крови.
        Шериан и не заметил, как бешеный темп вынес их на лестницу, зато Убийца мстительно улыбнулась, порадовавшись, что это иноземец, а не она стоит спиной к крутым ступеням. Тень усмехнулась, разгадав ее намерения. Думает, что в пылу схватки он неминуемо оступится и скатится вниз, сворачивая шею. Что ж, пора Убийце уяснить, кто он такой.
        Поддерживая ее нехитрый настрой, Шериан скользнул назад и неловко взмахнул руками. Убийца только этого и ждала. Серебристое лезвие метнулось к его груди, и по всем правилам Шериан должен был инстинктивно отпрянуть, окончательно теряя равновесие. Обманывать ожидания Убийцы не хотелось и он слегка подыграл, правда не настолько, чтобы ее задумка удалась. Он завис в воздухе на изрядном расстоянии от противницы, чей удар так внезапно провалился в пустоту, неудержимо увлекая ее вниз по длинному ряду высоких ступеней.
        Шериан молча посмотрел вниз, чувствуя смутные угрызения совести. Но девушка скатилась с лестницы как кошка, мгновенно вскочила на ноги и задрала голову. Темные глаза полыхнули ненавистью, скулы заострились. Неожиданно ее взгляд метнулись вбок и на бледном лице появилась кривоватая ухмылка. Жаль, что не выражение страха. Жажда его тихо поддержала и замерла.
        - Не тебя, так их. - Кончик тонкого клинка указал в сторону.
        Шериан скосил глаза, ожидая подвоха, но из-за поворота вывернул Довиан с целым отрядом дружинников. Оно и понятно, грохот, наверное, стоял на весь дворец.
        Тень опустилась на пол, становясь между Убийцей и князем. У воинов округлились глаза, зазвенели мечи. Понятно, кого они приняли за врага - не стройную беззащитную девушку, а тень с длинным черным клинком.
        - Князь, остановись! - крикнул Шериан, стараясь одновременно держать в поле зрения две противоположные стороны.
        Довиан узнал его голос и нахмурился, прошелся пристальным взглядом по смутно знакомому мечу и взмахнул рукой, давая команду своим замереть.
        Для Убийцы это стало последней каплей. Выбросив покров Тьмы, она понеслась ему навстречу. Пол дрогнул под ногами, старая краска на стенах треснула и осыпалась, пламя светильников сжалось, затаившись на дне глубоких чаш. Среди надвигающейся черной пелены сверкали темные бездонные глаза, не отпускающие гибкую, готовую к обороне тень.
        Жезл темных магов сам собой вырвался из-за пояса и завис в воздухе на уровне груди Шериана. Навершие вспыхнуло изнутри синим огнем, зеркальные грани резко потускнели, становясь похожими на пушистый черный бархат, и Сила Убийцы потянулась к ним, впитываясь без остатка. Покров Тьмы оставил Воиславу, кружась вокруг странного жезла тени. Неприятная слабость пронзила ее, и чувство, очень близкое к страху, шевельнулось внутри. Синие глаза напротив блеснули торжеством, и чувство усилилось, позволив тени сполна хлебнуть Силы Убийцы. Серый клинок выскользнул из ее рук и замер в миллиметре от пола. Голые доски покрылись призрачным серебристым туманом, уходящим вдаль, туда, где было безопасно. Воислава попыталась сделать шаг, всего один, но тень держала ее своей властью, не давая даже шевельнуться.
        Убийца могла только позвать.
        От слабости начинала кружиться голова, секунды тянулись часами. Наконец, туман резко раскрылся, выпуская тот самый оставленный в Междумирье отряд. Они все-таки услышали ее призыв и откликнулись. Но тень их появление как будто не затронуло, она даже не пыталась парировать удары. Да и зачем, если они все равно не могли причинить ей вред. Зато в схватку ввязался князь с дружиной, несколько превосходя их числом.
        Жезл Шериана, вдоволь хлебнув чужой силы, покорно лег в ладонь. Жажда тоже затихла, размыкая ловушку, удерживающую Убийцу. Едва почувствовав послабление, Воислава бросилась в спасительный туман.
        - Уходим! - крикнула она и воины послушно потянулись следом, отступая шаг за шагом, прочь из дворца. - Этот мир будет нашим. Полностью… - донеслось издалека. Серебристая дорожка замерцала и свернулась. Непрошеные гости убрались насовсем.
        - Ну вот и отлично, - скрестив руки на груди, беспечно сказал Шериан и повернулся к князю.
        Довиан рассматривал его, как редкого зверя, лица дружинников вообще напоминали каменные маски. Ах да, он забыл…
        Тень сгустилась, обретая плоть и кровь, сапфировые глаза потемнели. У кого-то из воинов вырвался вздох облегчения.
        - Интересно, - произнес князь, не отводя пристального взгляда. - Никогда такого не видел. А почему темные набросились именно на тебя?
        - Хотели проверить на прочность? - прикинул Шериан. - Иного объяснения не нахожу.
        - Верховный маг тоже так может? - тревожно осведомился Довиан. Воображение мгновенно нарисовало ему весьма неприятную картину.
        - Нет, - покачал головой иноземец. - Он стихийный, а я… тень.
        - И на том спасибо, - расслабился князь. - Признаться, увидев темных я подумал, что раскол мира - не такая уж важная задача. Хорошо, что они не смогли ничего добиться.
        - Смогли, - мрачно возразил Шериан. - Они нарушили завесу. Теперь Свиону и тому существу придется все начинать сначала. Если только они оба еще живы…
        Туман Междумирья был пуст. Единственное, что удалось отыскать Шериану - это след недавнего перемещения. Направление - Миньер. А там, понятно, прямая дорога в императорский дворец.
        Правильная нить легла у ног, приглашая в Фаревей. Пространство медленно вобрало в себя воина-тень, погружаясь в холодный сумрак. Несколько секунд и перекат доставил его прямо в коридор дворца императора. Десятки светильников сделали тень почти невидимой, только синие глаза, как два диковинных уголька, поблескивали на уровне глаз нормального человека.
        Магический удар последовал мгновенно, заставив Шериана скривиться от боли. Да, очень похоже, что Свион не врал, когда говорил про сеть. Во дворце она не просто засекала иноземца, но и награждала болевым ударом. Он метнулся сквозь пространство, безошибочно залетая в знакомый кабинет, ставший чуть шире и светлее. Во всем чувствовалась твердая рука стихийных. Огонь в камине - огненных магов, отделка стен и зеркала - работа водных.
        - Нет, ну вы поглядите, кто пожаловал, - раздался ехидный голос Верховного, и боль отступила. - А я ведь по-доброму предупреждал.
        - Оставь, Свион, - твердо сказал император и поднялся из-за рабочего стола. - Шериан.
        - Мой император, - склонил голову бывший капитан стражи, как никогда почувствовав тяжесть золотой печатки на указательном пальце.
        - Что тебя привело, иноземец? - нетерпеливо спросил Свион. - Мне казалось, мы все выяснили.
        - Хоть и не все, - отозвался Шериан, - но я явился не за тем, чтобы продолжать тот разговор.
        - А у нас имеются иные общие темы? - Маг приподнял левую бровь. - Интересно. Ну напомни, какие.
        - Соглашение с князями Роуна. - Короткий взгляд в сторону императора. Тот стоял спокойно, небрежно прислонясь к массивному шкафу, забитому книгами и свитками. Значит, ему все известно.
        - Тебя что-то не устраивает, Шериан? - негромко осведомился Краен. - Ты вряд ли в курсе, но идея была моей. Если есть возражения, можешь их высказать.
        Да, такого он не мог ни знать, ни ожидать. Изменился император, прав был Дарий.
        - Не возражения, а возможные преграды, - пояснил Шериан. - После ухода Свиона во дворец Довиана нагрянула Убийца. Судя по ее словам, Тьма претендует на весь Роун, а не на его часть. Они не дадут завесе восстановиться до тех пор, пока не добьются своей цели.
        - Поставлю хорошую охрану из магов, - поморщился Верховный, - переброшу туда пару отрядов воинов, и они не смогут пробиться. Кроме того, ничего не мешает создать защиту от вторжения в эту часть Междумирья.
        - Думаешь, что сможешь так легко от них отделаться? - чуть удивленно спросил Шериан.
        - Тот мир мало развит, страж, - снисходительно заметил Свион. - Вот ты говоришь - Убийца. Их мощнейшее оружие и надежда. Но ты ведь стоишь здесь живехонький, ни царапины. Не действует его магия на тебя. Для нас она также безвредна, я уже изучил захваченную частичку Силы. Просто человек. Это для роунцев он смертельная угроза, для нас ничто. Я даже был несколько разочарован, когда осознал это.
        - А что делал в Роуне ты, Шериан? - внезапно спросил Краен.
        - Я состою в дружине князя Родомира.
        - Но в данное время находится при Довиане, - прибавил Свион. - Мечется твой страж с одного мира в другой, от князя к князю. Умаешься скоро всем помогать, Шериан. Кстати, мне показалось или ты в самом деле намерен помешать нашему плану?
        - Если это план моего императора, я не стану вам препятствовать, - бесцветным голосом ответил он. - Да и завеса должна быть восстановлена как можно скорее, правда, не такой ценой.
        - Это всего лишь покровительство, - сухо проговорил Краен. - Мы сделаем тот мир более просвещенным, развитым. От этого соглашения народ только выиграет.
        - Да, конечно. - Слова повисли в напряженной тишине. -…Что ж, полагаю, я и так задержался. Прощай, мой император. Свион.
        - Страж, - маг улыбнулся кончиками губ. - Думаю, мы еще встретимся.
        На секунду возник пространственный туман и тут же исчез, Краен в упор взглянул на Верховного:
        - Ты уверен, что мы сможем справиться с угрозой? Вспомни, как мы недооценили темных магов, не будет ли также и с Тьмой Роуна? Да еще их светлые герои и защитники. Мы ввязываемся в настоящую свару.
        - Справимся, император. Я начну переправлять магов и воинов прямо сейчас. Чем быстрее мы восстановим завесу, тем лучше. Раньше это было нам неподвластно, но теперь мы окрепли и это хорошо. Нас уже не победить.
        Древние развалины удивленно взирали на гостей. Их роль нейтральной территории раньше не исполнялась ни разу, но сегодня обычай был нарушен. Прислонившись к замшелой глыбе, Волга стоял, скрестив руки на груди. Его напряженный взгляд казался зеркалом, отражающим атмосферу подозрительности и едва сдерживаемых эмоций. Всеобщая отстраненность лишь подчеркивалась редким обменом ничего не значащих слов.
        Напротив Волги застыл Энгир, единственным из защитников явившийся в развалины. Князь Тьмы и Светлый князь расположились в противоположных углах. Их свита рассеялась вокруг, лишь несколько самых приближенных воинов и советников застыли позади своих хозяев.
        Как это не было тягостно, но начинать разговор пришлось Энгиру. Ему же - принимать враждебные выпады обеих сторон.
        - Все вы хотите заполучить полную власть над Роуном, - негромко произнес он и тут же заработал неприязненный взгляд Светлого князя. Правда сегодня была явно не в чести.
        Энгир запнулся, не зная, как продолжить и одновременно никого не задеть.
        - Хотя защитники против, - темные обменялись ироничными улыбками, - вряд ли наше мнение играет особую роль. Но есть еще одна сторона - иноземцы, заключившие договор с людьми. Они располагают внушительными силами, имея не только магическую поддержку, но и хорошо обученную армию. Восстановление завесы уже началось и если не помешать им сейчас, потом будет поздно. Разъединение отберет у нас последнюю возможность избавиться от иноземцев, положивших глаз на этот мир. К сожалению, поодиночке нам не добиться успеха, поэтому предлагаю заключить временное соглашение. Против этих врагов мы обязаны стать единой разрушительной силой. Разница между их миром и нашим слишком велика, но это вовсе не дает им право нас недооценивать.
        Он замолчал, ожидая ответа. Понимал, что свои склоки, они и есть свои, какими бы путаными и грязными не казались. Иноземцы же заведомо опаснее. Это Тьма и Свет давно в совершенстве изучили приемы друг друга, испробовали на много раз, а вот чужие…
        - Ты что, хочешь нас примирить, Энгир? - раздался ленивый голос князя Тьмы. В глубоких черных глазах мелькнула насмешка.
        - Да ты спятил! - Это уже с другой стороны.
        Защитник переступил с ноги на ногу. Создавалось ощущение, что еще чуть-чуть - и его просто убьют. Сообща.
        - Речь идет не о мире, как таковом, - возразил он. - Нам нужно объединить усилия…
        - Кому это "нам"? - светлый князь был сегодня явно не в настроении. - Свету ничего ни от кого не нужно, со сложившейся ситуацией мы вполне справимся самостоятельно.
        - Все так же самонадеян, - покачал головой Энгир, - а между тем я не предлагаю ничего сверхъестественного. Будьте хоть чуточку благоразумны! - Нервы у защитника стали понемногу сдавать. Светлый князь смотрел зверем. Его противник напротив был очень сдержан и холодно-вежлив.
        - А Убийца?! - внезапно нашелся Энгир. - Ее неудача что, ничего не значит?!
        - Ах это… - князь Тьмы слегка наморщил лоб, взгляд стал задумчивым. - Действительно, прискорбное событие.
        - С нами бы такого не случилось, - вклинился светлый, - что и понятно: на нашей стороне весь…
        - Ваша самоуверенность меня забавляет, - перебил его князь и тихонько усмехнулся.
        Обстановка накалялась.
        - Я предлагаю беспроигрышный вариант, - сквозь зубы процедил Энгир. - Уничтожим иноземцев и разойдемся на все три стороны. Соглашение будет считаться расторгнутым.
        - А выгода? - скептически спросил Светлый князь.
        - Ну вы прямо крадете вопрос, друг мой. - Ехидные интонации темного поддержали смешки его свиты. - Нехорошо.
        - Действительно, не дело Свету осведомляться о выгоде, - неожиданно поддержал его Энгир в попытке избежать щекотливой темы.
        - И все же?! - Это уже была недвусмысленная угроза. Светлый князь ясно давал понять, что не даст укоризненному тону сбить себя с толку.
        - Хорошо, - Энгир тяжело вздохнул. - Понятие "беспроигрышный" следует понимать в прямом смысле. Никто ничего не потеряет, но и не получит ничего нового. Мы просто избавимся от общего врага.
        - Я отказываюсь, - с отвращением произнес глава Светлых.
        - А я бы так не торопился, - вырвалось у Волги.
        Отвернувшийся князь взглянул изумленно, словно не веря, что один из его сторонников осмелился прилюдно ему возражать.
        - Волга, - лицо защитника просветлело, - ну хоть один благоразумный человек нашелся. Ну что вам стоит?! Чем быстрее избавимся от иноземцев, тем быстрее разбежимся.
        - Я не против, - спокойно высказался князь Тьмы, - и это отнюдь не проявление слабости. Энгир прав, иного выхода нет.
        Светлый молчал, переводя взгляд с защитника на своего извечного врага. Наконец, чувствуя явное неодобрение свиты, кивнул так, будто сделал величайшее одолжение.
        По губам князя Тьмы скользнула тонкая презрительная улыбка, он резко повернулся и темные неслышно ушли, просто пропав из виду. Энгир тоже не пожелал задерживаться. Светлые остались одни…
        Шериану никак не сиделось на месте. С утра он успел побывать во Власке и сейчас направлялся обратно к князю Довиану, но неожиданно для самого себя свернул в Междумирье.
        И не прогадал.
        Внезапное вторжение сразу трех разномастных сил смело стихийных, вынуждая их отступать за Врата. Но Свион хладнокровно приказал держаться, а сам спешно перетаскивал имперскую армию и свои личные отряды. Понятно, простым воинам досталась мелкота вроде огромных тварей, что светлых, что темных. Вооруженные лишь когтями, зубами и сминающей мощью, они были для магов лишь досадной помехой.
        Небольшое пространство заполнила смесь плащей светлых и темных героев, защитников, солдат, наемников и стихийных. На расстоянии в поте лица трудились Свион и хранитель Междумирья, с виду обычный человек. Причем Верховному приходилось несладко. Золотистая сеть завесы так и норовила вырваться из пальцев, а ведь помимо этого кропотливого дела ему нужно было поддерживать Врата. Только они могли обеспечить им победу, вовремя перемещая свежие силы.
        Размытый силуэт вынырнул из тумана и на полном ходу врезался в самую гущу. Черное лезвие походя вспороло брюхо ощерившейся твари и двинулось дальше. Спину ожег короткий пристальный взгляд. Ага, это Верховный заметил его присутствие, передернул плечами и вновь целиком погрузился в свой нелегкий труд. Итак, на его вмешательство решили попросту наплевать.
        Шериан выпустил на волю жажду, позволил сущности теней полностью овладеть разумом. Но это оказалось не так-то просто. Может, с виду он и мало чем отличался от собратьев, но внутри разница была весьма ощутимой. Он все еще не мог перешагнуть некий рубеж и это вдруг стало мешать.
        Упругие клубы тумана окрасили синие всполохи. Цепные псы хозяев Роуна бесновались вокруг неуловимого врага. Все их броски проваливались в никуда, челюсти смыкали пустоту. Брызги горячей дымящейся крови длинной мантией вились за спиной Шериана, сапфировые глаза лучились недобрым весельем. Белый туман сгущался. Избыток магии заволок уголок Междумирья непроницаемой мглой, превратив бойню в темное месиво, прорезаемое короткими светлыми лучами и кровавыми угольками глаз. Кто-то из стихийных подкинул в воздух сжатый в упругий клубок огонь. Тот послушно завис над головами, расправил оранжевые крылья. Туман с шипением отпрянул от света, озарившего все вокруг.
        И вовремя.
        В отдалении появились три неясные фигуры, две огромные и корявые, а третья хрупкая и изящная, неуловимо знакомая. За их спинами неспешно шагало подкрепление темных.
        На огонек пожаловали сами Спящие в компании с Убийцей. Воины обогнули их, стремительно рассеявшись в тумане, а троица все также целеустремленно шла, рассекая людские волны, прямо к тени. Вот, значит, по чью душу пожаловали.
        Шериан отвлекся от зверья и напирающих светлых, опустил меч. С Убийцей он уже знаком, а вот что за Сила у ее спутников? Это ему только предстояло выяснить. Спящие, с азартом крутившие в огромных ладонях тяжеленные широкие мечи, внезапно исчезли и вмиг появились перед ним. На древних лезвиях ярко вспыхнули неведомые знаки, ослепив и обездвижив его на долю секунды. Тень отшатнулась назад и выпад одного из Спящих не достал его, но обдал такой Силой, что стало понятно без лишних слов - у исполинов действительно найдется на него управа, да еще какая.
        Защитные заклинания сами собой вынырнули из укромного уголка сознания, механизм пришел в действие, едва почувствовав опасность. Туман закрутил темно-синий, почти черный смерч, вбирающий силы противников. Окружив Спящих, он завращался чуть медленнее, тяжело и словно неохотно. На грубых лицах проступили счастливые улыбки. Убийца мстительно рассмеялась, видимо вспоминая их последнюю встречу. Причина ее веселости стала ясна через считанные мгновения - его непобедимый смерч разбился о тела двух непонятных существ, только брызнули в стороны осколки затраченной Силы. Шериан вздрогнул, внезапно уловив что-то родственно между Спящими и серыми магами, пытавшимися спалить земли князя Грили. Что-то такое же древнее и чужое.
        Шериан снова отступил, соображая на ходу уже не как победить, а как остаться в живых. Смерч забрал у него солидную часть Силы и ее требовалось срочно восстановить. Но для тени в гуще противников это не было проблемой. К тому же их тела преграждали дорогу Спящим. Черный меч мелькнул среди водоворота плащей, не делая различий между темными и светлыми. Для страха все были едины. И тут он вспомнил. Жезл!
        Словно в ответ на мысленный зов он взмыл в воздух и лег в подставленную ладонь, обжигая пульсирующим черным светом. На этот раз в гранях не было и намека на синеву, Шериан словно держал в руке частичку мощи повелителя Ризмора, на время захватившую его целиком. Улыбки Спящих стали еще шире и свирепей, широкие лезвия согласованно рванулись навстречу. Время замерло. Медленно становилась на пути мечей густая полоса непросветного мрака, очертания ее колебались, принимая чью-то форму. Высокий рост, черный плащ, серые глаза, властное выражение лица и древнее величие. Жезл вырвался из ладони Шериана и поплыл к чужой поднятой руке.
        Мириэл.
        Никак пожаловал с того света, мелькнула мысль. Шериан хотел позвать темного мага по имени, но словно онемел. И самое интересное, не мог он оказаться здесь. Не мог и все. Тот клочок мира разорвало на куски, забросило неведомо куда.
        - Я помню вас, - взгляд серых глаз устремился на Спящих. - Вы были в нашем мире, не вдвоем, нет, вас было куда больше. Вы разрушили его, заставили нас скитаться долгое время, мучительно начинать жизнь сначала. Я тогда поклялся, что ни перед чем не остановлюсь. Поднимусь, но отомщу.
        - Да ну? - прошелестел ответ. - Давай!
        Жезл опустился и описал полукруг. Его след в пространстве налился чернотой прямо под ногами Спящих и словно начал проваливаться. Туман исчезал, открывая глубокий омут мрака, дыру в Междумирье, ведущую в Ничто.
        - Неплохо, - скривилось лицо одного из древних, - но и мы теперь не те, что раньше. Больше эти штучки на нас не действуют. Гляди!
        Широкая ладонь прошла над чернотой и та начала затягиваться прямо на глазах. Уверенной поступью возвращался туман, прикрывая залеченную рану.
        - Видал?!
        Очертания повелителя Ризмора внезапно стали плавиться, словно кончался отпущенный ему короткий срок. Серые глаза наблюдали за движениями противника безучастно, пальцы, стиснувшие жезл, неожиданно разжались. Шериан молча провожал его недолгий полет. Жезл соприкоснулся с дымкой и разлетелся на осколки. В тот же момент тело Мириэла пропало, выплеснув на ближайшего Спящего черный поток Силы. Смертельная вуаль окутала огромную фигуру и начала сжиматься. Улыбка превратилась в оскал, беззвучный крик ударил по ушам, отметая Шериана в сторону. Вуаль будто прожигала древнее тело насквозь. Спящий пытался отодрать ее руками, но она врастала в кожу. Второй исполин шагнул вперед и коротко взмахнул мечом, отсекая покрывало вместе с плотью. Еще несколько взмахов и Спящий повалился на колени, медленно погружаясь в туман. Он уходил, уходил живым.
        А вот второй еще оставался здесь и выглядел вполне здоровым. Разве что ухмылка исчезла да глаза сузились до щелочек. Широкий меч смотрел острием в грудь Шериану и почему-то казалось, что его прикосновение будет обжигающе-горячим. Тень застыла, не пытаясь уйти в сторону, лишь черный клинок занял оборонительную позицию. Убийца примостилась в стороне, в драку не лезла, предпочитая быть простым наблюдателем. Свой бой она уже проиграла.
        Оружие противника резко устремилось к нему, мгновенно развив немыслимую скорость. Тень увернулась в последний момент и все же ее задело. Шериан крепко сжал челюсти, на собственной шкуре убедившись, что это лезвие вполне может перерезать глотку и помешать ему он вряд ли сможет. Силенок не хватит.
        Тяжелый меч вновь со звериной прытью устремился к нему, яркая вспышка ослепила, лишив возможности двигаться. Прекрасно. Он прямо чувствовал, как лезвие вгрызается в плоть, погружаясь все глубже…
        На плечо легла сильная рука в черной перчатке, другая, раскрытой ладонью вниз медленно опускалась, словно давя на что-то. Пространство вокруг Спящего начало выламываться из Междумирья, выволакивая его за свои пределы, в неизвестный мир, из которого еще надо суметь найти дорогу назад. Удивление и ярость в щелочках глаз - это последнее, что видел Шериан прежде, чем древнее существо окончательно скрылось в провале тьмы.
        Схватка понемногу затихала. Незваные гости изрядно потрепанными оставляли Междумирье. Тайными путями отступала Убийца, пропадали воины Света и Тьмы, последними ушли защитники.
        - Доигрался? - лениво осведомился Тиэл, прикладывая руки к глубокой ране на плече сына. - Необходимость у тебя что ли такая, лезть в самое пекло? Причем раз за разом твои выходки обходятся все дороже тебе же самому. Ты начинаешь меня сильно беспокоить.
        - Да ладно тебе, Тиэл, - попробовал улыбнуться Шериан, но получилось не очень. На этот раз отец был прав. - Подумаешь, царапина…
        - Не царапина, - отрезал Тиэл. - Даже поверхностный разрез, нанесенный кем-либо из древних может тебе серьезно навредить. Ты пока еще не можешь защитить себя от их Силы, хотя и достиг многого за последние годы. Больше не связывайся со Спящими. Столкнетесь - немедленно уходи. Я ведь могу и не успеть, Шериан. Об этом ты не думал?
        - Я как-то вообще на это не надеялся. Казалось, что справлюсь сам. Кто они такие?
        - Частица древней мощи, такая же, как темные маги и серые. Они многое помнят и знают, но часто единственное, что их держит - застарелая ненависть и желание отомстить. Некоторые, как твой знакомый Мириэл, готовы вернуться откуда угодно, лишь бы отплатить сполна.
        - Я так и не поблагодарил тебя за помощь.
        - Лучшей благодарностью будет твое обещание быть благоразумным, хотя это все равно мало что даст. Ты ведь непременно желаешь остаться и выступить на стороне этого князя, как его… Родомира?
        - Да, есть такие мысли, - немного неуверенно ответил Шериан.
        - Чудесно, - раздраженно бросил Тиэл и тут же взял себя в руки. - Я подозреваю, что скоро мне опять придется тебя латать. Ты хотя бы понял ситуацию? Против стихийных объединились князи Света и Тьмы, плюс защитники, которые сейчас быстро собираются с силами, вызывая все новых собратьев. Покончат с магами, примутся за людей. Действо разворачивается для избранных, к коим ты никак не относишься.
        - Это с какой стороны поглядеть.
        - Да с любой, - нотки раздражения вновь проскользнули в голосе Тиэла, едва успевшего восстановить былую сдержанность. - Хочешь увидеть свой мир? Я предлагаю отправиться туда вместе со мной прямо сейчас. Узнаешь много интересного.
        - Хочу, - с готовностью отозвался Шериан, - но не сейчас.
        Глаза Тиэла резко сощурились:
        - Мое дело предложить, - чуть расслабившись, он пожал плечами. - Ну что ж, мне пора. Как жить - решай сам, поступай как знаешь.
        Покой древних развалин вновь оказался нарушен. Среди огромных осколков черного камня стояли, перемежаясь меж собой, высшие темные, светлые герои и защитники. Тремя главными полюсами служили два князя и Энгир. С высоты это походило на замкнутый круг, полускрытый густой пеленой объединившихся Сил. Постепенно цвет купола над гигантским кругом менялся, пока не стал однородно-серым. Мысли и желания сторон слились, что само по себе являлось событием, но не это было их целью. Далекий проход, Врата в мир под названием Фаревей должны быть закрыты - вот чего они добивались. Но первая и последняя проба сил в короткой схватке с иноземцами наглядно доказала - для этого необходимо единство.
        Резко усилился ветер, тяжелые черные тучи накрыли купол, редкие серебристые всполохи стали чаще и ближе. Неожиданным рывком придвинулся далекий грохот, раздробился на множество оглушающих ударов и завис совсем рядом, вздымая перед глазами кровавую пелену. Мучительный отзвук боли вгрызался в тела, но круг держался. Первые мелкие капли дождя скрыли развалины прозрачной дымкой, отрезав их от внешнего мира.
        Серая пелена медленно опускалась, проходя сквозь замершие безмолвные фигуры. Впитывалась в землю. Ровная поверхность вздыбилась и каменные осколки дрогнули, словно под ними заходили невидимые волны. Становясь все выше, лавина высвобожденной Силы вырывалась из земли и лизала подошвы остроносых сапог. Легкая морось обратилась бушующим ливнем, грозовые тучи опустились так низко, что казалось их можно достать, лишь слегка подняв руку. Сила цвета стали уже не просто волновалась, она кипела, а где-то далеко…
        Свион первым почувствовал опасность.
        Недаром он был Верховным магом стихийных на протяжении многих сотен лет.
        Недаром никогда не обсуждался вопрос преемственности или смещения. Стихийные понимали, что не родился еще маг, достойный звания Верховного. Его не было и не могло быть, об этом говорили древние пророчества. Возможно, когда-нибудь, в крайне отдаленном будущем…
        Возможно.
        Врата, поддерживаемые Свионом, стали таять. Расплываясь, неярко замерцал свет в глубине сплетенного пространства. И что самое отвратительное - Верховный мгновенно понял, что помешать этому не сможет. А ведь он рассматривал возможность единства Сил, но она казалась настолько зыбкой, что он не стал брать ее в расчет. Но они все же решились. Свион оглядел завесу, зная наверняка, что самый опасный этап еще не пройден, что он не может позволить себе отвлечься, даже прикрывшись щитом самых опытных магов. А без его руководства развязка может быть самой непредсказуемой.
        Свион мысленно скомандовал отступление. Охрана Врат спешно, видимо уловив в коротком приказе намек на опасность, полезла в Арку. Вереница доспехов и одеяний слабых магов пропала в чернильной мгле. Последними ушли высшие стихийные, а он все держался, в ущерб завесе увеличивая магическую подпитку Врат. Какое-то время казалось, что все обойдется, но вдруг яркая вспышка осветила их изнутри, раздался приглушенный грохот, далекие стоны…
        - Уходи, - коротко приказал хранитель. - Быстрее! Проход рушится!
        Свион оторвал ладони от тонкого плетения и с разгону нырнул в поблекшую скважину родного мира. Боль смяла его, швырнула вперед, словно протаскивая сквозь частокол обжигающе-острых кольев чужой Силы. Клинки врезались под ребра, вспарывали плоть, заставляя извиваться в бесплодной попытке избежать очередного удара, сжиматься в клубок, задыхаясь от собственного бессилия. А просторы Фаревея превращалась в крохотную щелку и лишь едва различимые брызги света заставляли Свиона ползти дальше, руками дотаскивая себя до этой растворяющейся точки.
        Выбравшись из Роуна, высшие стихийные вовремя поняли и оценили всю глубину опасности, грозящей жизни Верховного мага. Они сотворили такое же кольцо, что и стоящие среди древних развалин. Сила быстрым потоком устремилась навстречу Свиону, вытащив обессилевшего мага из хаоса бушующего пространства.
        Свион задыхался, будто выныривая из-под огромного пласта воды, сквозь который с трудом проникали родные лучи Фаревея. Так близко…
        Из ослабшей руки Краена выпал древний манускрипт. Страж, безжизненной колонной замерший за его спиной, дернулся к захрипевшему императору. Упав возле него на колени, он заорал во весь голос, одновременно проворно распутывая тугой узел шейного платка.
        Шериан вихрем взметнулся на ноги. Вызвав недоуменный взгляд Тиэла, одним махом перевоплотился в тень, с невиданной доселе скоростью развернув хрустальные нити. Спутанный клубок протянул нить Фаревея и он метнулся по ней, мгновенно пропадая во мраке пространства. Он чувствовал: его император в опасности…
        Единый поток стихий встретил серое покрывало Силы, врезался в самую сердцевину и откинулся назад, вырывая из стальной пасти тело Свиона. Внезапность атаки ошеломила и замедлила ответ ровно на мгновение, но и этого оказалось достаточно, чтобы окончательно втащить Верховного мага в Фаревей.
        Тень возникла неожиданно, яростно сверкая синими глазами. Даже знакомая болевая вспышка не могла ее сейчас остановить. Имперская стража попятилась. Кто из них не знал или не слышал о Шериане, капитане бывшей стражи иноземцев. Тень, успевшая принять человеческий облик, тревожно склонилась над Краеном. Но бледное лицо императора постепенно розовело, затрудненное дыхание выравнивалось. Он приходил в себя.
        - Я смотрю, наши встречи стали носить хронический характер, - в покои резко вошел Верховный Свион, отодвинул Шериана и опустился на колени рядом с Краеном, - а, страж?
        Словно и не было смертельного водоворота чужой власти, маг выглядел полным сил, спокойным и невозмутимым. Лишь те, что приняли его на руки из Врат, знали, чего ему стоило такое преображение, сколько жизней младших стихийных, средних и даже высших ушло на его восстановление.
        - Что с императором? - спросил Шериан, не обращая внимания на издевку, проскользнувшую в голосе Свиона. Сейчас его волновало лишь одно.
        - Со мной все в порядке, - ответил за мага Краен и с трудом поднялся на ноги, метнув быстрый взгляд в сторону мага, - а вот у нашего Верховного, похоже, серьезные неприятности. В чем дело? Ты что, решил меня окончательно доконать?!
        - Непредвиденные обстоятельства, - сухо ответил маг. - Наша жизнь - трудный путь. Ты знал, чем может обернуться одна-единственная кровавая роспись. Знал, на что шел!
        - Извини, - император приложил пальцы к вискам, - я просто не ожидал. Меня скрутило в одно мгновение, швырнув прямиком в пропасть.
        - Поверь, император, я тебя понимаю, - Свион слегка поклонился. - Они объединились против нас, закрыли проход. Теперь придется искать другие пути. От завесы наверняка ничего не осталось, подозреваю, что и от хранителя тоже. Страж, узнай, что с ним и мы простим тебе это очередное вторжение.
        Шериан надменно вздернул подбородок. В чем в чем, а в прощении Свиона он не нуждался.
        - А если я попрошу? Знаю, что приказывать не имею права, сам лишил его себя. - Голос Краена на миг стал прежним, не холодным и властным, а спокойным и уверенным. Таким, каким он его помнил.
        И бывший страж склонил голову.
        Шериан осторожно шел по Междумирью. Что-то странное мерещилось ему в тумане, в самом пространстве. Будто сгинуло последнее живое существо, поддерживающее здесь течение времени. Густая пелена неохотно расступалась, открывая лужайку с молочно-белой дымкой, осевшей и уже не скрывающей очертания распростертой человеческой фигуры. Силуэт медленно исчезал, но сомневаться, кому он принадлежит, не приходилось. Итак, еще одно звено разбито, завеса между мирами вновь пала, а значит, война не окончена.
        Прямиком из Миньера Шериана отправился во дворец князя Довиана. Размытая тень пролетела через все коридоры и залы, но не увидела ни одного человека, кроме насмерть перепуганной челяди. Но и они не смогли ничего толком объяснить. Единственное, что удалось узнать - спешное послание, переданное князю неведомым гонцом. Прочтя его, Довиан тут же собрал дружину, отряды наемников и покинул Веалон.
        Шериан недоуменно пожал плечами и поднялся наверх. Как он и ожидал, Тиэл все еще находился там. Появление сына встретил привычным в последнее время скептическим взглядом.
        - Цел, невредим, - отметил он с напускным удивлением. - Чудеса да и только. А у меня для тебя свежие новости. Сообщить или промолчать? - задумчиво проговорил он как бы про себя.
        - Что произошло? - выдохнул Шериан, начиная подозревать самое худшее.
        - Волна смела стихийных и распавшись, покатилась дальше. Грех было упускать такой шанс. Князь Тьмы решил под шумок прибрать новые земли к рукам, там сейчас кипит самая настоящая бойня. Ты, как понимаю, - Тиэл замолчал, провожая взглядом исчезающий силуэт, -…уже там.
        Глава семнадцатая
        Все вокруг смешалось, превратившись в многоцветное марево. Воины, словно сойдя с ума, перестали различать своих и чужих. Темная пелена превратилась в коварную ловушку для людей, где каждый имел одну-единственную цель - остаться в живых, и придерживался ее до конца. Ледяной пронизывающий мрак выпускал все новых противников. Похожие на неуловимые сгустки тьмы, они казались совершенно невосприимчивыми к стали.
        Хват едва успевал отбивать злые, быстрые атаки. Алый камень в рукояти меча вспышками пробуждающейся магии мельтешил в полумраке, заставляя отступать призраков ночи. Дружинник не видел друзей, лишь ловил краем глаза нереальные, чужие лица - белые, искаженные маской ненависти. В них было так мало человеческого, что это пугало.
        В какой-то момент Хват скорее почувствовал, чем увидел, как мрак за спиной ожил, заколыхался, потянувшись к людям обрывками тьмы. А в следующий - ледяная петля захлестнула его шею. Хват наудачу взмахнул мечом, надеясь перерубить черную удавку, но сильный рывок поволок его назад, с головой окунув в зыбкую темень. Глаза разом выхватили тысячи кровавых огоньков.
        Покрепче сжав меч, Хват со всего маху глубоко вогнал его в податливую землю. Его тащило назад, все сильнее сдавливая горло. Вцепившись в рукоять, он всем телом подался вперед. Объятие тьмы вдруг исчезло и дружинник вынырнул из мрака, хватая ртом воздух, чтобы тут же угодить в новый капкан.
        К ледяным касаниям темной магии прибавились новые. Окружив его со всех сторон, смяли и вновь потащили за собой.
        Внезапно среди мелькающих полубезумных силуэтов Хват выхватил бледный овал лица Владия. Сердце радостно забилось в груди.
        - Владий, - захрипел он, даже не уверенный, что его услышат. Удавка на шее резко ослабла и он тут же заорал во всю глотку: - Владий! Помоги!
        Воин обернулся на крик, лицо исказилось в гримасе ужаса и он рванулся к дружиннику, ловко ускользая от лезвий противников. Меч Хвата, почувствовав подступившую к хозяину опасность, засверкал еще ярче, отгоняя непрошеных гостей. Потом вдруг вырвался из рук и коротко засвистел, обрушиваясь на темные путы. Мрак, чувствуя, что добыча ускользает, хищно ощерился черными клыками. Прыжком преодолев последнее расстояние, Владий ухватил Хвата за рубаху и изо всех сил поволок на себя, буквально вырывая его из зубов.
        Ситуация изменилась в один миг. Ночь шевельнулась и жадно протянула руки к Владию. Туманные пальцы вцепились в одежду, рванули его к себе и погрузились во Тьму. Хвата, бросившегося следом, отшвырнул темный герой. Мимо размытой тенью пролетел Шериан, в последней попытке спасти друга, но было уже поздно. Тьма испарялась, таяла вместе со своим зверьем, темные воины быстро отступали под ее исчезающие покровы, становясь недосягаемыми для людей. Первый бой закончился полным поражением.
        Наваждение, затмившее разум людей, отступило, оставив воинов раздавленными, разбитыми над телами погибших друзей. Ни один из оставшихся в живых не мог поклясться, что лежащий у ног воин убит не его рукой. Кто-то еще был жив, но глаза медленно, необратимо заволакивала пустота. На землю опускалась печаль, накрывая дымкой поникшие головы людей, провожающих павших в последний путь.
        Шериан стоял один, устремив невидящий взгляд туда, где исчез Владий. Только он еще был исполнен твердой надежды, что тот жив. Но иная суть его мыслей и чувств также подсказывала еще одну горькую правду - даже если это и так, в следующий раз они встретятся, как враги. Из Тьмы не выходят прежними, дружинник просто станет новым покорным слугой, подобным Убийце.
        Светлогор медленно передвигался от одного раненого воина к другому. Ему на помощь поспешил белый маг князя Довиана, засновал меж телами, безошибочно определяя, кому еще можно помочь, а кому уже поздно.
        - Зачем им Владий? - потерянно спросил Хват. - Я не понимаю…
        - Это моя ошибка, - печально произнес незнакомый голос.
        Из воздуха неслышно соткался светлый колдун Волга, уставился в пространство:
        - Мне говорили, что они обречены, но я не верил. Отправил их в соседний мир, думал спрятать, оттянуть кровопролитие. Но сначала погиб один, потом второй, а теперь и последнего уволокла Тьма.
        - Все идет так, как должно. - Из-за широкой спины Волги вышел Ворон, огляделся кругом и направился к Светлогору, поделиться если не знаниями, так Силой.
        - Почему вы не вмешались? - требовательно спросил у колдуна Шериан. - Вы, что всегда становились у Тьмы на пути.
        - Не успели. Мы должны были держать круг и уходить по очереди. Первыми оказались темные.
        - Первыми и напали, - угрюмо продолжил Шериан. - Если б не они, счастья бы попытал ваш Светлый князь. Невелика разница.
        Волга хотел было возразить, но резко передумал. Понимал, что это правда.
        - Что ты о нас знаешь, иноземец? - устало спросил он. - Ты пришел из другого мира, как и те маги. Вам неведомы наши законы, порядки, но вы беретесь нас судить. Это вечная война, пусть и сдерживаемая третьей силой - защитниками, а вы вмешались, сделав только хуже. Мы бы разобрались сами, так всегда было.
        - Ситуация нынче другая, - заметил Шериан. - Вы втянули в свою войну соседний мир, других людей. Стихийные предложили помощь и им ответили согласием. Заключенный договор вас совершенно не касался и ничем не угрожал. Но вы не дали Роуну разъединиться, закрыли проход, убили хранителя Междумирья.
        - Это сделали темные, - быстро возразил Волга.
        - Какая разница, - поморщился Шериан, - с вашего ведь молчаливого согласия. Что теперь будет с Владием?
        - Раз не убили сразу, значит что-то задумали, - раздраженно передернул плечами колдун, несколько выведенный из себя нападками иноземца.
        - Об этом мы и без тебя догадались, - отрезал Шериан. - Ты говорил, что хотел их уберечь. От чего?
        - Если Убийцу не отсечь от прошлого, он не сможет войти в полную силу, - ледяным тоном объяснил Волга. - Каждый, знавший Убийцу, забрал частицу его мощи и вернуть ее можно только после смерти этого человека. Были уничтожены все люди, кроме троих случайных воинов. Двое уже мертвы, остался лишь один, последний - Владий.
        - Почему же они не убили его?
        - Все дело в том, что чем дольше такой человек остается в живых, тем большую Силу он обретает. Она росла в нем с того самого момента, как он встретил Убийцу. Но если ей нужна последняя капля, то он сейчас обладает океаном. Даже если бы Владия убили, Убийца не смогла бы взять больше, чем должна. Возможно, им выгоднее пренебречь этой частицей, но заполучить себе еще одного воина, обладающего теми же способностями, что и Воислава. - Волга закончил чуть неуверенно, не зная, что попал в самую точку…
        Лагеря князя Довиана и трех князей Роуна расположились рядом, недалеко от границы, постепенно перестающей быть мертвой. Создавалось впечатление, что и природу охватил всеобщий хаос. Голые кроны деревьев слишком быстро покрылись пушистой густой листвой, прохладная тень падала на землю, спасая от жары, малопривычной для жителей Веалона. Магия, столь неуверенная в последнее время, набрала прежнюю силу. Общая напасть, Смерть, не делающая различий между людьми, сблизила оба мира, заставив почувствовать, какой могла быть жизнь до распада.
        В лагерь часто наведывался Волга, изредка появлялся Энгир. С их слов стало ясно, что временный союз, как и следовало ожидать, распался окончательно. Теперь стороны начали преследовать лишь свои цели, ничуть не изменившиеся с незапамятных времен. Каждый жаждал одного - полной власти над Роуном. Притихли стихийные, так и не сумев пока отыскать иной выход в этот мир или вернуть власть над прежними, надежно запечатанными Вратами. Шериан тоже решил пока не соваться в Миньер, здраво рассудив, что толку от этого не будет, да и ни к чему лишний раз настраивать императора против Свиона.
        Энгир опустился на поваленное дерево рядом с воином-тенью, сказал, не глядя в его сторону:
        - И зачем ты здесь, иноземец, ума не приложу. Что тебе не сидится в своем мире? Всем вам?!
        - Возможно, я что-то ищу, - задумчиво проговорил Шериан. - А что до стихийных, так тебе и без меня известно, что им нужно. То же, что и вам. Знаешь, я побывал во множестве миров, но нигде не задерживался дольше, чем на полгода за исключением Фаревея, где вырос. Жаль, но везде были похожие ситуации.
        - Сами разберемся, как вы не понимаете, - проворчал Энгир. - Нам миротворцы и помощники не нужны, обойдемся. Я испокон веков стоял между Тьмой и Светом, потом стали появляться другие, пока защитники не обрели довольно внушительную силу, достойную обоих противников. По правде говоря, мы не против восстановления завесы, но грань слишком тонка. Если мы решимся на конфликт - станет только хуже.
        - Вы можете заставить темного князя отдать Владия?
        - Нет, - твердо ответил Энгир, - он воспользовался своим правом - уничтожить всех людей, связанных с Убийцей. Или поступить иначе в соответствии со своими интересами. - Он помолчал и добавил: - Шел бы ты себе, иноземец. Миров многие тысячи, найди себе другой.
        - Пока не могу.
        Защитник невольно позавидовал спокойствию и выдержке воина. Сам он находился на грани срыва, прекрасно сознавая, что на этот раз развязки не избежать. Обе стороны вконец озверели, а еще одного высшего вмешательства можно не ждать, ему это ясно дали понять в прошлый раз.
        Подошел Хват, еще несколько воинов из дружины Родомира встали позади, заинтересованно прислушиваясь к неспешной беседе. Регвой расположился прямо на земле. Задрав голову, уставился в небо, провожая взглядом пробегающие облака. Дружинникам изрядно надоело праздное безделье последней недели, но слабая надежда на помощь стихийных провалилась, и больше им нечего было противопоставить владыкам Роуна.
        Шериан резко вскочил на ноги. Почувствовав, как что-то приближается, поднялся и встал рядом хмурый Энгир, подозрительным взглядом ощупав округу. Защитник слишком многое повидал и тоже мог похвастать острым нюхом на опасность.
        Густой черный туман поднялся из земли и заволок лагерь, оставив лишь небольшое пространство в самом центре. Показались силуэты пятерых князей, четверо с одной стороны, Довиан в окружении дружины с другой. Многие застыли за черной завесой, лишь их очертания неясно просвечивали сквозь тьму. Волгу, явившегося не вовремя, окутало защитное поле, слегка рассеяв туман. Он было потянулся за мечом, но Энгир возник рядом и перехватил его руку. Глаза колдуна резко сощурились, но связываться он не решился.
        Темная пелена раскрылась, выпуская двоих посланников. Шериан крепко сжал челюсти, в глазах мелькнула боль - рядом с девушкой-Убийцей шел Владий, бледный, с неестественно холодным, чужим взглядом. Темные волосы дружинника словно стали еще черней. Белые пальцы сжимали хрустальный меч, наполненный Силой Тьмы. И хотя ее мощь была неизмеримо меньше, нежели у Восилавы, это мало что меняло.
        Спутники шагали не спеша, связанные единой нитью, похожие, как брат и сестра. Шериан в упор смотрел на Владия, пытаясь найти в его облике хоть что-то знакомое, но натыкался на сплошную стену отчуждения. Тьма изменила не только его черты, но и саму суть. Заглянув в равнодушные глаза, он прочел в них лишь отзвуки далеких, забытых чувств - смесь странной неуверенности с удивлением, как у человека, пришедшего в себя после долгого забытья. В тот же миг темная Сила меча забурлила, и взгляд Владия застыл. Но Шериан отметил про себя, что воин все же не был похож на безвольную куклу. Пока еще он оставался живым человеком. Живым врагом, как Убийца.
        - Темная сторона предлагает вам перемирие. - Владий сделал паузу, давая Воиславе закончить фразу.
        - Конечно же, на наших условиях, - легкая дружелюбная улыбка на бледном, каком-то мертвом лице выглядела жутковато. - Мы не хотим зла ни вам, ни кому-либо другому. Придите к нам, и вы поймете, что Тьма ничем не хуже Света.
        "Коронная фраза", - пробормотал кто-то из дружинников Довиана.
        - К чему вам вмешиваться в наши разногласия, зачем умирать во имя чужих целей? - спросил Владий. - Живите спокойно в мире с нами, и мы сможем оградить вас от нападок Света. Нужно просто забыть старые, прогнившие устои и создать новые, в сотни раз лучше. Только Свет способен бросить вас без малейшего намека на помощь, Тьма всегда заботится о своих детях. Всегда.
        Его взгляд вдруг обратился к Шериану.
        - Пойдем со мной, друг, и ты увидишь, что лучше для людей, а вернувшись, сможешь рассказать, - глаза Владия сверкнули отточенным лезвием. Почувствовав угрозу, ему послали приказ забрать этого человека с собой, убрать из мира живых.
        Хват загородил иноземцу дорогу.
        - Не делай этого, Шериан, - тихо произнес он. - Я не хочу увидеть таким и тебя. Это же ловушка, ясное дело. Не ходи, а?
        - Я пойду, - твердо ответил он, - только так я смогу помочь Владию. Изнутри легче справиться с Тьмой и вернуть его назад.
        - Ничего не легче, если ты станешь, как он!
        - Не стану, Хват. Вспомни: я не из этого мира. Им не обратить меня в своего. - Окружив себя защитой теней, он шагнул вперед, мимо дружинника, навстречу темному чужаку.
        Энгир молча провожал его взглядом, отстраненно заметив про себя: "ну вот, начинается". Волга не двигался с места, хотя было видно, как он желает прямо сейчас красиво броситься вперед и перерезать глотку этим приспешникам Тьмы. Но он здесь один, а в одиночку много не навоюешь. Тем более Энгир не собирается ввязываться, будет просто стоять и наблюдать, как еще один пойдет складывать дурную голову. И куда только понесло иноземца?! Если еще и он переметнется на ту сторону, станет совсем тяжко.
        - Вы подумайте, - вновь заговорил Владий. - Мы не требуем ответа прямо сейчас. Защита стихийных недолговечна, Светлых - слишком пристальна. Мы придем за ответом завтра. Решайте, что выбрать, сами. Вам жить в этом мире. Всем вам.
        Туман постепенно таял, унося с собой темных и размытый силуэт иноземца. Хват и Регвой уловили короткую синеватую вспышку в меркнущей тьме, застывшие облака дернулись и неловко поплыли дальше, подгоняя уснувшее время.
        - А сами говорили "да мы темных, как только увидим, так сразу", - с ходу напал на Волгу разгневанный Хват, - а сам… стоял да за меч держался, раздумывал, видите ли, напасть или подождать! Чего, спрашивается, ждал?! Ты кто, светлый герой или так, из тех, кто с краю?!
        - Хват, Хват! - попытался урезонить его Регвой. - Чего на человека накинулся? Шериан знал, что делал.
        - Право, я думаю, что Тьма действительно предпочтительнее. Те так бросать не будут и раздумывать тоже, - с тихой яростью в голосе продолжал дружинник. - Какую защиту может предоставить Свет? Достаточно мы повидали людей отсюда. Многие, кто приходил к нам и оставался, были разочарованы в своей вере. Они хотели уйти от тех, кто предал их надежды, не пришел, когда убивали друзей, родных, выжигали целые города. Вот он весь, ваш Свет! Проклятье!
        Волга безмолвно внимал граду обвинений и не мог найти ни одного аргумента против. Все так, как говорил воин, не всегда, конечно, но гораздо чаще, чем следует. Он низко опустил голову и подумал, что хорошо бы просто испариться, но тогда он будет выглядеть совсем трусом, не способным ответить на оскорбления. Совсем неожиданно вмешался Энгир, приняв его сторону.
        - Остынь, воин, - миролюбиво предложил он Хвату. - Иноземец меньше нас знал, но лучше понимал, я видел это по его глазам. Может, потому, что побывал во многих мирах и начал ощущать не только внешнюю разницу, но и внутреннюю, на уровне человеческого сознания. Когда я ему сказал, что освобождение Владия - прямое нарушение древних правил, он не стал возмущаться, корить нас или обвинять. Принял, как должное, уважая наши законы. Ни в чем нас не обвинял, - повторил защитник, - словно знал, что такое чужие устои и как сильно они влияют на сам мир. Потому и пошел сам, будучи вне Роуна. У него свои цели, свои пути. Если мы связаны родством, памятью и положением, то его не держит ничто. Выбирался же он как-то до этого, выберется и сейчас. Главное, верить.
        - Ты во многом прав, Хват, - наконец выговорил Волга, - но поверь, не так уж все плохо, как ты себе представляешь. Признаю, мы часто бываем не правы, поступаем так, как к лицу, казалось бы, лишь нашему извечному противнику - Тьме, но и там не все идеально. В общем-то нет большой разницы, кого вы предпочтете, хотя я все же надеюсь на благоразумие князей Роуна. - Он искоса посмотрел на сосредоточенные лица Родомира, Отаринора, Вирнома и Славеня. За Довиана Волга не беспокоился. Знал наверняка, что тот никогда не свернет с пути, по которому шли многие поколения его предков. - Но, как и говорил Владий, жить вам, выбирать тоже вам.
        - Мы бы предпочли стихийных магов, - ответил за всех Вирном, предварительно обменявшись быстрыми взглядами с соседями, - нам это как-то ближе и понятней.
        - Ну еще ничего не потеряно, - хмыкнул Энгир. - Не те люди, чтобы просто взять и отступить. Вот увидите, еще явятся в самый неподходящий момент.
        Просторная длинная комната с камином подкупала непринужденной обстановкой. Лишь пламя, в котором Шериан сразу разглядел живое существо, несколько портило впечатление. А так будто в гости зашел.
        При их появлении человек поднялся из глубокого кресла. Он явно был настроен благожелательно, хотя лицо терялось в царящем полумраке. Просто так чувствовалось. Владий застыл рядом, вел себя, словно потерял изрядную долю памяти. По крайней мере его он не помнил точно. Воислава, присев на корточки подле камина, протянула к огню руку. Тут же показалась пламенная песья голова, красные глаза внимательно заглянули ей в лицо.
        Начинать разговор Шериан не торопился, пристально оглядывая место обитания темного князя. Похоже, какой-то тайный дворец, наверняка со множеством неприятных сюрпризов. Итак, забраться сюда он забрался, а вот что делать дальше?
        - Давайте будем считать, что вы заглянули на огонек, - вежливо предложил хозяин, напомнив Мириэла спокойным уверенным голосом.
        Видимо, мысли Шериана отразились в глазах или он произнес это вслух, но князь тут же продолжил:
        - Да-да, Мириэл, что отдал вам свой жезл, - он усмехнулся. - Не просто так, кстати. Имелось одно древнее пророчество, гласившее, что через него он сможет вернуться один-единственный раз и ненадолго, чтобы хоть как-то успокоить душу. Доподлинно мне слова неизвестны, но что-то там определенно говорилось о потомке старого врага, коему и должен достаться жезл. Нечасто исполняются пророчества, но это сбылось.
        - Ваша Сила и его чем-то схожи, ведь так? - нашел, чем поддержать разговор Шериан.
        - Возможно, возможно…- неопределенно ответил князь, и как бы спохватившись махнул рукой, указывая на выдвинувшееся из мрака еще одно кресло. - Прошу вас, присаживайтесь. На манеры внимание не обращайте. Давненько гостей не было, вы уж извините. Может быть, вина? - вежливо поинтересовался он. - Поверьте, такого вы больше нигде не найдете. Говорят, у моего противника тоже вино хоть куда, но он еще более нелюдим, чем я. Вот уж кто точно никогда не позовет к себе в гости иноземца. Спесь с него, знаете ли, сбить неимоверно трудно. Я вот так категорично не настроен.
        Шериан крутил в пальцах витую ножку тонкостенного бокала. Пузырящаяся жидкость даже на просвет казалась густой и темной, как кровь. Он раздумывал, пить или отказаться. Последнее вроде как грубо, но с другой стороны…
        - Не беспокойтесь, не отравлю, - снова разгадав его мысли, рассмеялся князь. - Вино и только, чистейшее, поверьте мне. Ни капли яда или других посторонних веществ.
        Шериан осторожно пригубил напиток. Вино и вправду оказалось невероятно изысканным.
        - Знаете, я не люблю прибегать к грубой силе, когда можно обойтись без нее. Вы мне определенно интересны, и раз уж оказались здесь, может, согласитесь выступить под моим стягом? Когда все закончится, я разрешу вашему другу покинуть нас.
        Любопытное предложение, но неубедительное.
        - Как вы уже заметили, наши с Мириэлом Силы схожи. Позвольте объяснить, в чем дело: существует как бы несколько ветвей. Корень у них один - Тьма, но используют ее ветви по-разному. В мирах рассеяны десятки наших сторонников и все они ничуть не схожи друг с другом. Вы уже повстречали две…
        Он помолчал и едва заметно скривил губы.
        - Не скрою, иноземцев я недолюбливаю, - без всякого перехода произнес князь, - но союзниками мы можем быть. Впрочем, особого выбора лично вам я предоставить не могу, не те времена. Вы либо переходите на нашу сторону, либо я устраиваю вам недолгую встречу со Спящими. Вы с ними, как понимаю, не закончили в прошлый раз. - Он неторопливо отхлебнул из бокала и упомянул как бы вскользь: - Кстати, мой дворец хорошо защищен, так что на помощь надеяться глупо.
        Шериан повернул голову и встретил холодный взгляд Владия. Действительно, выбор невелик. Придется некоторое время идти у князя на поводу, решая по ходу дела, как выпутаться из его ловушки. Не драться же в самом деле со Спящими. Слишком неравны силы.
        - Хорошо, князь, - спокойно согласился Шериан, - но Владий должен выйти прежним.
        - Конечно, - усмехнулся тот. - И еще… вы ведь не думаете, что я настолько легковерен? Мне прекрасно известно, зачем вы сюда явились. Выручать дружка. А мне нужна твердая уверенность, что вы останетесь со мной до конца и будете выполнять все приказы.
        Шериан напрягся.
        - Что бы такое придумать? - задумчиво проговорил князь и в темноте сверкнули его бездонные черные глаза. - Сделаем так, - он шевельнул рукой и Владия опутала тонкая магическая паутинка. Некоторое время она виднелась в свете огня и вдруг погасла.
        Но на долю секунды и сам Шериан ощутил ее мимолетное касание. Будто чужая магия, уходя, слегка задела его, связав воинов единой цепью. Шериан не мог ее видеть, но чувствовал, что она все еще здесь, цепко держит его невидимыми когтями. И вся хваленая защита теней не помогла. Чары князя прошли сквозь нее так легко, будто ничего и не стояло на их пути.
        - Вздумаете отступиться от меня - он умрет, - коротко проинформировал князь Тьмы. - Так что постарайтесь не обмануть мои ожидания.
        Шериан встал, тонкий бокал выскользнул из пальцев и коротко звянькнув, разлетелся вдребезги. Черт, в какой же капкан он угодил. Нечто вроде Договора на крови, только в несколько иной ипостаси. Теперь он прекрасно представлял себе, что чувствуют император и Свион. Пальцы сжали черную рукоять меча.
        - Вы можете быть свободны, - равнодушно произнес князь, сделав вид, что ничего не заметил. - Когда понадобитесь, я дам вам знать.
        Тень со свистом пронеслась мимо него в распахнувшееся пространство. Он сам не понимал, куда направляется, ярость просто душила. Надо же, "на меня ничего не действует, я смогу себя защитить, им не обратить меня в своего", а самого опутали как ребенка.
        В глазах внезапно потемнело, ощущение было таким, будто он с размаху влетел в гранитную стену. Чья-то сильная рука ухватила его за плечо и вышвырнула из пространства в совершенно незнакомое место с такой силой, что он кубарем прокатился по полу.
        - Я, кажется, просил, - с тихой яростью произнес знакомый голос, - чтобы ты не совался куда не следует. Так ты меня слушаешь?!
        Шериан с трудом поднялся, чтобы не упасть, вцепился в высокий подоконник. Голова медленно прояснялась.
        - Тиэл? Извини, я не совсем тебя понимаю, - выдавил он.
        - Да куда уж нам! - рявкнул тот и Шериан невольно вздрогнул. Сколько себя помнил, всегда считал, что у Тиэла редкое самообладание и вывести его из себя просто невозможно. Оказывается, ошибался.
        - Ты о том, что я пошел за Владием? - осторожно поинтересовался Шериан.
        - Нет, я о том, что ты имел глупость связаться с Тьмой, - передразнил его Тиэл. - О чем, ну скажи, о чем ты думал? Я ведь предупреждал, что твоя защита неполноценна, а знания слишком малы. Ладно, неважно, сейчас тебя скрывает моя Сила, а она не пропустит ни слова из нашего разговора. Дай взглянуть, чем тебя опутали.
        Он чуть прищурился и паутина ярко вспыхнула.
        - Так-так, на чью-то жизнь. Хорошо, что не на твою. Это я уберу мигом. Темный князь может и силен для своего мира, но он даже не подозревает чей ты сын. Я разомкну ее в одностороннем порядке.
        - Постой! А тот человек, что со мной связан?
        - На него мне плевать, - отрезал Тиэл. - Я просто сниму с тебя эту гадость, больше меня ничего не волнует. Ты хоть понимаешь в полной мере, что это за чары? Вряд ли было сказано, но с их помощью тебя можно контролировать. Тихий вкрадчивый шепот - и ты станешь делать то, что тебе велят. И даже если захочется воспротивиться, вряд не получится. Смерть же связанного просто еще одна гарантия полного подчинения.
        - Я не понимаю, - опустошенно выговорил Шериан.
        - Представим наложенные чары как цепь. Она состоит из нескольких звеньев, одно из них главное - если ты нарушишь договор - связанный умрет. Но если в какой-то момент ты захочешь уйти, невзирая на его смерть, тогда вступит в силу дополнительное звено, по которому ты станешь еще одним Владием, одурманенным Тьмой и беспрекословно выполняющим любые поручения. Естественно это намного хуже первого варианта, но все же лучше, чем ничего.
        - Ты можешь убрать чары так, чтобы Владий не пострадал?
        - Если бы цепь была замкнута на тебя, то да, а на простого смертного… боюсь, он не выдержит. Пойми, это ответвление внушает мне серьезные опасения.
        - Дополнительное звено влияет на основное? - вдруг живо спросил Шериан.
        - Нет, - последовал ответ.
        От рук Тиэла начало распространяться синеватое свечение.
        - Тогда попробуй убрать только его. Князь говорил о многих ветвях, использующих Тьму, возможно, я смогу найти более древнюю, способную нейтрализовать эту цепь. Он сказал, что я встретил две, включая его.
        - Три, - заметил Тиэл, аккуратно распутывая плетение чар. Он осторожно высвободил одну нить и накрыл ее синим теплом, отрывая от основы. Шериан ощутил сильное жжение, мгновенно заломило виски, но он терпел, ничем не выдавая распространяющегося по телу жара. Пальцы Тиэла начертали в воздухе последний сложный знак и цепь распалась на две части. Одна сразу же исчезла, а другая понемногу гасла, вновь становясь невидимой.
        - Две: темные в Фаревее и здесь.
        - Ты забываешь серых магов древнего ордена. Они представляют одну из самых старейших ветвей. Правда их Сила никогда по-настоящему не олицетворялась с Тьмой - это уже более позднее явление - а они и не старались эту близость раскрывать. Ну что ж, можно, конечно, попробовать, хотя мой путь намного легче.
        - А князь не заметит?
        - Даже не почувствует, - пренебрежительно отозвался Тиэл. - Пока я рядом, он будет думать, что ты сидишь в замке князя Довиана и терпеливо дожидаешься его распоряжений.
        - Но я не знаю, где искать серых.
        - Зато знаю я. - Он раскрыл пространство и потянул сына за собой.
        Быстро близился Фаревей, заполняя собой черную пустоту. Перекат выбросил их в самый дальний и заброшенный уголок мира, туда, где на древних развалинах высилась недавно возведенная башня, одинокая и уязвимая. На первый взгляд. Присмотревшись, Шериан заметил дремлющие под землей чары, призванные незамедлительно расправляться со всеми непрошеными гостями. Где-то здесь проходила черта, переступать которую не следовало.
        - Не ожидал тебя когда-нибудь вновь встретить, воин-тень, - соткался из горячего воздуха один из серых. - Ну проходите, - он повел рукой, снимая защиту. Цепкий взгляд прошелся по Тиэлу, и по губам мага скользнула удовлетворенная улыбка, будто его давние подозрения наконец-то подтвердились.
        - … Ну что ж, как-никак за нами небольшой должок, - выслушав Шериана, заметил предводитель горстки серых. - Ты уничтожил водных. Сделал то, чего страстно желали мы, но не могли себе позволить.
        Он встал и прошелся по каменному полу небольшой комнаты со сводчатым потолком, внимательно обозревая оставшиеся элементы цепи. Пожал плечами.
        - Ничего особенного, - резюмировал маг. - Творение одной из младших темных ветвей. Если не ошибаюсь, находится она в Роуне.
        Поймав удивленный взгляд Шериана, пояснил:
        - Мы храним записи, куда заносим все ветви по порядку их возникновения. Список довольно внушительный и старый. Во многих мирах последователи Тьмы даже называют себя по-разному, что, однако, сути не меняет.
        Он еще раз одарил его пристальным взглядом.
        - Ладно, приступим, - отряхнул маг ладони от невидимой пыли. - О связанном не беспокойся, будет жив-здоров, только в себя придет нескоро.
        В помещении стало значительно жарче. Шериан стоял, не двигаясь, чувствуя как горячая волна накрывает его с головой и постепенно опускается, легко рассеивая звенья цепи. Тиэл зорко наблюдал со стороны, готовый вмешаться в любой момент, но освобождение проходило довольно быстро и безболезненно. Серый маг отошел, придирчиво оглядел Шериана с головы до ног и, похоже, остался доволен результатом.
        - Ну вот и все, - подытожил он. - Работы-то на пару секунд. Эх, недооценил нас Свион, думал, старые развалины, отойдем от него на пять метров и подохнем, да нет. Нас цель на земле держит, по всему миру крохи собираем. Скоро возродится наш орден, вот увидишь, Шериан. А теперь идите, - добавил он, заметив нетерпение под маской спокойствия высшей тени.
        - Спасибо тебе, маг, - поблагодарил серого Шериан. Тиэл тоже слегка склонил голову, выражая признательность.
        - Услуга за услугу, - негромко произнес маг, провожая два размытых силуэта, скрывающиеся в густом тумане пространства.
        На полпути Тиэл вынужден был оставить сына. Слова, неслышные постороннему, требовали его срочного возвращения в собственный мир.
        - Будь осторожен и держи вот это. Поможет провести твоего друга нашими путями, - напутствовал он Шериана, бросив ему маленький овальный камешек, мерцающий изнутри мягким зеленоватым светом, и скрылся в неизвестном направлении.
        Шериан непокорно тряхнул головой, пролетая по малознакомым коридорам крепости темного князя. Похоже, о новом соратнике сообщили мгновенно, и это существенно облегчило ему проникновение внутрь. Хорошо быть своим на территории врага. Прошло не так уж много времени и он надеялся, что Владий еще здесь. Главное, все сделать как можно быстрей.
        Стены расступились, пропуская его в комнату с камином. Первое, что он увидел, это медленно клонящийся к полу человек рядом с Воиславой.
        - Пусть за нашим новым другом присмотрят Спящие, - задумчиво проговорил князь и поднял глаза на Убийцу. - Передай им, что… - внезапно он умолк, уловив краем глаза какое-то движение сбоку.
        Дружинник, которого он забрал в полном соответствии со своим правом, покачнулся и начал падать. Князь не столько увидел, сколько почувствовал, как чьи-то умелые пальцы распутали клубок его чар. Одно мгновение - и цепи упали. Ощутил князь и кое-что еще - присутствие иноземца.
        Тень промчалась, на ходу раскрывая пространство, подхватила падающее тело и исчезла за вратами переката. Шериан уже не видел, как князь медленно поднялся и спокойно глядя ему вслед, послал мысленный приказ найти их и убить. Убийца сорвалась с места, в пути присоединяясь к Спящим и мертвому воинству.
        - Шериан, сюда, - возник рядом Тиэл и потянул его за собой.
        Две тени скользили по изгибам узких троп, увлекая за собой медленно приходящего в себя Владия. На очередном резком повороте все трое вылетели из серого пространства в ослепительно белый мир. Владий от неожиданности зажмурился, а раскрыв глаза, обнаружил, что яркий свет исходит от огромной звезды, мерцающей среди стальных небес. От этого света проросшая в нем тьма сжималась, становясь все меньше и меньше.
        Ступая по мягкой серебристой траве они приблизились к изящному поселению, сплошь состоящему из высоких остроконечных домов, похожих на шатры. Там дружинник немного отдышался и тут же вновь погрузился в туман вслед за Шерианом. Оказалось, что это была лишь короткая передышка в мире величайших врачевателей тела и духа.
        На очередном повороте они на миг погрузились во мрак и вынырнули уже в Роуне, оказавшись прямо в лагере князей. Погоня, окончательно запутанная Тиэлом, потеряла их след.
        Некоторое время стояла ошеломленная тишина, а потом плотина прорвалась.
        - Владий! - срываясь с места, заорал Хват. - Шериан!
        Тиэл чуть отступил в сторону, чтобы его не сбил с ног здоровенный увалень, набросившийся на его сына и воина, стоившего стольких хлопот.
        Подскочили Регвой и Витко, окружили, забросали вопросами.
        - Здесь сейчас будет целое полчище темных, - спокойно сказал Тиэл высокому витязю, в котором мгновенно опознал светлого героя.
        Волга побледнел, дико оглянулся, ища взглядом Энгира, но тот уже шел сам, на ходу вызывая подмогу. Ни дать ни взять прочитал по губам гибкой тени невеселые вести. Волга умчался предупреждать своих.
        Из сгустившейся пелены выпрыгнула Убийца, вскинула серый клинок. Следом показалась неразлучная парочка Спящих со своей неприкаянной ватагой. Отыскав яростным взглядом Шериана и Владия, Воислава направилась прямо к ним. Зазвенели мечи, стягивая воинов. Дружина Довиана выстроилась, памятуя недавнее нападение на Веалон, смешалась с отрядами наемников и дружинами еще четырех князей.
        Темные шагали стеной, сметая походные палатки. У них на пути встал Энгир, поднял руки, еще пытаясь остановить, хотя прекрасно сознавал, что это бесполезно. Из пространства торопливо выныривали защитники, спешили к нему, на ходу ощериваясь магическим оружием, а с противоположной стороны уже показались первые светлые герои, маги, за ними воины попроще, конные отряды. Их непоследовательность и путаница выдавали страшную спешку. Светлый князь решил не скупиться и разрубить узел единым махом. Кто-то из темных рванул обратно в сумрак, донести до хозяина, что бой неравен, но темный князь уже выслал дополнительные отряды, спешно поднимая все созванные силы.
        Два потока с разных сторон сдавили третий, состоящий из людей и защитников, оттеснили в сторону, окружив плотным кольцом Шериана и Владия. Дружинник напряженно огляделся и решительно поднял очистившийся от черноты хрустальный меч.
        - Мы можем еще… - начал понемногу ввинчиваться в стену воинов Энгир и тут же вынужден был схватиться за меч. Двое озверевших героев в разных плащах одновременно напали на него, в слепой ярости уже не различая никого.
        Началось.
        Очередное столкновение безвозвратно переросло в долгожданную схватку, где каждый мнил себя правым и пытался эту правоту отстоять. Защитники, отчаявшись призвать всех к согласию, молча взялись за оружие, чтобы выступить на стороне людей. Вопреки обычаю, быть наблюдателями они просто не могли, пусть даже на их глазах рушилось хрупкое равновесие, на поддержание которого было затрачено столько лет и сил.
        - Там Владий и Шериан! - хрипло крикнул Хват, указывая рукой куда-то в эпицентр столкновения, откуда их столь быстро и умело оттерли.
        Регвой кивнул и поудобнее перехватил меч, с головой окунувшись в многоцветное море. За ним с опозданием в долю секунды последовал Хват. И потянулась длинная вереница сверкающих доспехов, с разных сторон вгрызающаяся в поток тех, кого роунцы так долго ненавидели и уважали.
        Людская волна, перемешавшись со светлыми, врезалась в самую гущу противника. Черные кони перепрыгивали через первые тела, своры тварей, вырвавшихся из-под контроля, слегка опережали их, расчищая дорогу. Серый клинок мельтешил среди светлых плащей, забрызгивая их кровью, Спящие неторопливо, но все также целеустремленно двигались к Шериану. Куда-то исчез Тиэл. Дружины пяти разных князей яростно отбивались от темных, рассеявшихся по всему полю.
        Размытую тень, вызвавшую неудовольствие обеих сторон, пытались зацепить как светлые, так и темные. Потому черный меч, облитый синими брызгами магии, порхал в бешеном ритме, расплескивая багряную влагу так щедро, словно для нее перестали существовать все ограничения. Шерианом внезапно полностью овладела часть сущности теней, отвечающая за полное истребление противника. Убивать, вот единственное, на что он сейчас был способен.
        Враги заметно увеличились числом и все продолжали прибывать. Рядом с Шерианом незаметно появилось еще несколько теней, кружащихся в том же бешеном ритме, но их клинки старались по возможности не доставать обычных воинов, ориентируясь лишь на проблеск магии. С высоты это стечение воинств походило на огромный бурлящий океан, вбирающий со всех сторон быстрые мелкие ручейки, берущие начало где-то далеко за туманом.
        Подоспели и вооруженные магией колдуны, ловко орудуя своей нешуточной Силой. Вынырнули из серебристого тумана три новых всадника, копьем пронзив строй светлых. Лица их были на удивление спокойны. В тот же момент Убийца покачнулась. Странная тягучая слабость охватила ее, высасывая Силы. Они убывали очень быстро, оставляя не более четверти, но что самое страшное - забрал их кто-то, находящийся поблизости, тот, кого она даже могла видеть.
        Светлые маги решили, что больше медлить нельзя и, последовав совету Воли, подняли своих павших Убийц, разделив таким образом мощь Воиславы на четырех. Удар застиг темных врасплох, еще больше пошатнув равновесие, расстроив заклятие, сотворенное на древних руинах.
        Кольцо стихийных во главе со Свионом медленно убирало запирающие чары с Врат Роуна. Не торопясь, шаг за шагом продвигались они все глубже в незнакомое плетение, поддевали нужные нити, распутывая сложный клубок, поддающийся их мысленным движениям. Заклятье расползалось, спадая с Врат. Расступающееся пространство озарилось багровыми всполохами - признак воюющих основ. Остальные маги терпеливо наблюдали за работой высших со стороны, за ними толпились переминающиеся с ноги на ногу солдаты имперской армии и наемники. Полузакрытые глаза драконов с седоками на спинах с явной заинтересованностью следили за Свионом, из ноздрей поднимались едва заметные струйки дыма.
        Император в окружении стражей застыл в отдалении. Пронизывающий взгляд светлых глаз Краена проникал за багряные клубы тумана, различая место открытия Врат в Роуне…
        Тени, возглавляемые Тиэлом, равномерно истребляли противников по четыре стороны от себя. Вкрапления сапфировых глаз рассеялись по всему месту боя. То тут, то там взлетал густой веер темной крови, и в глазах вспыхивало короткое удовлетворение. Сладость страха манила, безошибочно указывая новую жертву. Движения теней завораживали врагов, хотя несли в себе стремительность смерти. То была личная гвардия Тиэла.
        Владий и Хват, прикрывая друг другу спины, осторожно приближались к Спящим. Даже сейчас, будучи на изрядном расстоянии от них, воины чувствовали все усиливающееся жжение мечей, показывающее, что они двигаются в верном направлении. Лезвия расчищали путь, тянули их за собой в этом бушующем океане. По той же самой причине к Убийце продвигался и удачливый вор-убийца из Власка, как-то прельстившийся великолепным мечом чужака. Ему даже не понадобилось особо напрягаться, чтобы завладеть чудесным клинком. Помнится, удивлялся, как такое великолепное оружие могло оказаться в руках человека, не способного как следует себя оборонить. Ну ничего, незадачливый хозяин тогда раз и навсегда отучился бродить по ночам.
        Но теперь молодой кудрявый грабитель и не рад был, что позарился на меч. Словно приклеившись к пальцам, тот тащил его за собой в самую гущу событий, не дав, как задумывалось, спокойно понаблюдать со стороны. Меч рвался вперед, выполняя пророчество, нарушенное под действием слияния миров. Он не сумел тогда защитить хозяина и перекочевал к грабителю, но мстить не торопился. Чтобы остаться в живых человеку пришлось призвать на помощь все свое умение, благо были и опыт и способности. В который раз вор прошипел сквозь зубы самые витиеватые ругательства, уворачиваясь от очередного удара. Жить хотелось жутко.
        Короткая вспышка прорезала низкий небосвод, ударила в землю, раскрывая проход из Фаревея. В появившийся разлом мгновенно хлынул поток пехоты, за ними следовала имперская конница. В небо взмыли грузные туши драконов, неся гордо выпрямившихся стихийных магов. Их внезапное появление вызвало лишь глухую ненависть и необходимость разрываться надвое, обороняясь еще и от новых противников. Зато люди восприняли появление магов радостным блеском глаз и с удвоенными силами ринулись в бой.
        Стихийные старались вовсю, Свион явно решил отомстить за недавнее нападение вкупе с прочувствованным бессилием. Низкие облака свились с тугой жгут и обрушились вниз. Темные и светлые воины из высших мгновенно ускользнули из-под удара, сразу объявившись в разных концах поля, а вот низшим воинам пришлось нелегко. Кто успел увернуться, а кого воздушный жгут и просто размазал по земле. Маги Роуна, вынужденные отвлечься от двухстороннего противоборства, несогласованно попытались ответить ударом на удар, но всерьез взявшиеся за дело стихийные смели их как пыль.
        Владий первым оказался позади одного из восставших воинов темных и чуть замешкался, не зная, как поступить. Идти в открытый бой с исполином - самоубийство, бить в спину не позволяют совесть и честь. Но меч, будто почувствовав его колебание, сам рванулся из руки, со свистом рассекая пространство. Уловив опасность, Спящий начал поворачиваться, но рука со вскинутым молотом так и зависла в воздухе. Вот и пригодилось обещание Златаны. Золотистая змея вынырнула из-под земли и обвила ноги противника. Хрустальный меч с мстительным стоном глубоко погрузился в древнюю плоть и Спящий страшно зарычал. Схватившись за рукоять, он попытался выдернуть меч из груди, но безуспешно. Тело исполина изогнулась, неведомый яд проникал все глубже. Тяжело упал молот и медленно погрузился в рыхлую почву. Владий обернулся, ища взглядом Хвата, и успел захватить почти ту же картину, только жертвой меча Миробоя стал второй древний. Змея, выполнив обещание, торопливо скрылась.
        Потеряв вожаков, мертвая армия стала спешно покидать поле боя, но даже это не нанесло серьезного урона численности темных. Не только на них полагался князь Тьмы. Многое предвидел и предусмотрел.
        Кудрявый грабитель совершенно неожиданно для себя вынырнул прямо перед растерянной и злой Убийцей. Широко распахнув глаза, он как в кошмарном сне переводил взгляд с некогда красивого, но ныне обезображенного яростью лица на метнувшийся к нему серый клинок. Надо же, а Убийца темных - девушка и притом молодая!
        Он едва успел выставить перед собой меч и тут же отлетел на пару шагов, отброшенный неожиданной силой удара. Воислава тоже пошатнулась и в немом изумлении уставилась на меч, впервые встретивший достойного противника.
        Грабитель вернул себе равновесие и уважительным взглядом прошелся по своему клинку.
        - Однако, - поцокал он языком. - Ну что, красавица, продолжим? - насмешливо спросил вор Убийцу и слегка приподнял левую бровь.
        - Да ты у меня… - прошипела Воислава. В сузившихся глазах горела выжегшая душу ненависть.
        Серое лезвие без остатка впитало четверть ее силы и вновь бросилось в атаку. Роунец мгновенно оценил опасность устремленного ему в лицо клинка. Самоуверенность испарилась и он, побледнев, отступил. Меч в руке дрогнул, оживая, и рванулся из ладони. В воздухе повис короткий звон и меч Титамира, превратив серое лезвие в стальные осколки, погрузился в незащищенное горло Воиславы. Девушка некоторое время стояла, устремив на вора изумленный взгляд, а затем рухнула на землю. Ее бледное лицо полускрыла черная вуаль. В тот же миг пропали поднятые на краткий миг светлые Убийцы, до конца исполнившие свой долг. Высвобожденная Сила ураганным вихрем понеслась к Воле, чей печальный силуэт медленно простер руки, принимая этот неистовый напор.
        Светлый князь и князь Тьмы почти одновременно скрепя сердце послали приказ отступать. Обе стороны, обескровленные, лишенные большей части воинов и магов, не желали продолжать безумную битву, в которой неминуемо бы проиграли все. Медленно, только им известными тропами, уходили две волны. Остановились защитники, медленно опускались на землю люди.
        Глава восемнадцатая
        Тени обособленной группой расположились вдали. Синеватые мечи погасли, став просто черными, и заботливой рукой были убраны в ножны сразу, как только бой начал стихать. Яркие сапфировые взгляды безмятежно скользили по пропитанной кровью земле, сотням изрубленных тел.
        Люди пострадали значительно меньше, чем это казалось в пылу боя, хотя мало кто из ушедших остался безгрешен. Что светлые, вовремя не сдержавшие удар, маги обеих сторон, не разбиравшие кого косить, кроме своих. Темных вообще мало что волновало, как и их тварей, тем более, что первоначальной целью, о которой потом напрочь забыли, было всего лишь убить воина-тень и того дружинника, которого он ухитрился утащить за собой.
        Стихийные и имперская армия большим числом уходили через приоткрытые Врата в Миньер, оставив лишь пару боевых драконов и небольшую свиту Верховного. Примерно так же поступили защитники, все еще опасающиеся возможного продолжения битвы.
        Люди сбились в единый лагерь, только Владий и Шериан, забыв про остальных, направились на середину поля, туда, где над одним из тел склонился Волга, единственный оставшийся здесь светлый витязь. Он опустился на одно колено подле Воиславы и ребром ладони чертил над ней неведомый знак. Владий пристально вгляделся в слегка посеревшее лицо и нахмурился. Почему-то девушка не казалась ему мертвой, даже несмотря на развороченную шею.
        Колдун приподнял голову, коротко взглянул на дружинника и кивнул:
        - Ты тоже чувствуешь. Она не умерла, хотя и живой ее назвать нельзя. Застряла где-то на полпути. Сомневалась до последнего, не смея полностью принять свой выбор. Возможно, это повлияло…
        - Шериан, - обратился к другу Владий, - я ведь тоже был темным, но тот мир с огромной звездой вновь сделал меня прежним. Скажи, возможно ли такое и с ней?
        Волга приподнял брови, прислушиваясь к непонятным словам, но когда смысл сказанного дошел до него, в светлых глазах мелькнула неуверенность.
        - Даже если и так, имеем ли мы такое право - возвращать ее, - задумчиво проговорил он. - Это был выбор Воиславы, да и темные могут вновь потребовать ее себе.
        - Но ведь Сила покинула Убийцу, - заметил Шериан, - значит, ее темная сущность умерла, а вот душа как-то зацепилась, не желая идти к хозяину.
        - Знаешь, Волга, - начал распаляться Владий, - может, я побывал темным совсем чуть-чуть, но зато в полной мере ощутил всю прелесть мрака. Тьма дала мне уверенность и защиту. Я знал наверняка, что всегда могу на нее рассчитывать. Да и Воислава вовсе не казалась мне слепым орудием убийств. Я ее понял и, хочешь - верь, хочешь нет, но она такая же как ты, просто на другой стороне.
        - Ты меня с кем сравниваешь?! - вспылил светлый колдун. По лицу было заметно, что он оскорблен в лучших чувствах.
        - Речь не об этом, - мягко вклинился Шериан, гася ссору в зародыше. - А девушку и в самом деле жаль. Может, попробуем? - И он оглянулся, ища взглядом Тиэла.
        Погруженная в историческую беседу, гибкая тень стояла с Энгиром недалеко от них, но его взгляд почувствовала мгновенно. Защитник, заметив приближение Шериана, кивнул ему как старому знакомому и отошел в сторону. Тиэл внимательно выслушал сына и тихо усмехнулся:
        - Как хочешь, мне не трудно, - пожал он печами, - тем более что тот мир - явление насквозь мирное. Нет, конечно, всякое бывает, но в помощи они отказывают крайне редко, так что ты запомни путь, вдруг пригодится. Где она?
        Шериан указал на распростертое тело, окутанное быстро сползающим темным саваном. Отметив про себя, что Владий выглядит не на шутку встревоженным, он понял - время истекало.
        - Хорошо. Забирай ее и отправляемся. Камень с собой?
        Шериан поспешно кивнул, зажимая его в ладони. Владий и Волга, оба одинаково нервные, но по разным причинам, хмурыми взглядами проводили тающие силуэты теней и девушки.
        - Ох, что будет…- проскрежетал светлый. - И как только Энгир позволил, не понимаю.
        - Да куда уж тебе, хоть и поразумней всей вашей братии, - проскрежетал тот из-за спины. - Равновесие восстановлено, вновь Убийцей ей не стать, так что не ломай голову. И вообще, - совсем весело закончил Энгир, - ближайшие три сотни лет можно будет как следует передохнуть. О! И наконец заняться личной жизнью.
        - Можно подумать, раньше тебе кто-то мешал, - несколько неприязненно процедил Волга.
        - Вы и мешали, - скривился защитник. - Слава Творцу, получили по зубам.
        - А ты и рад. - Былое расположение колдуна к защитнику убывало на глазах. - Да сегодня столько наших полегло, что я…
        - Вели бы себя посдержанней и ничего б не случилось, - резонно заметил Энгир.- И как не надоело власть тягать. Хотя, если подумать, это ведь ваше единственное занятие. Ладно, давай не будем… Я разговаривал с главой стихийных магов, нашли они кого-то на роль нового хранителя. Немного уляжется все и примутся за завесу, так что предупредите людей, чтобы становились по разные стороны границы…
        Медленно умирал лес, неохотно. Зеленая листва быстро желтела, сворачивалась, становясь сухой и ломкой, опадала вниз на жухлую траву. Давно ушли последние стихийные маги, Шериан последний раз оглянулся на друзей, поднял на прощание руку и исчез вместе с группой теней. А где-то далеко тяжелые цепи прочно и надежно оплели молодое дерево и хрупкая девушка-земля тихо присела у его корней.
        - Я помню тебя, - неловко произнесла Воислава, вглядываясь в лицо Владия.
        Смутные воспоминания казались теперь страшным темным сном и словно секунду назад Воля предложила ей на выбор два пути. Прошлое постепенно меркло, но она прекрасно сознавала, что по эту сторону ей не жить, но все же осталась, желая найти места, где когда-то родилась и жила. Владий тоже не спешил переходить границу. Он решил сопровождать девушку, тем более, что цели их совпадали. Что стало с корчмой, где они пересеклись на свою беду? Да и в Миронол нужно заехать, ждут там Титамира.
        Мельком видел он его убийцу, но понял, что местью друга все равно не вернуть, да и злости почти не осталось. Что должно было случиться - произошло и винить уже некого.
        Хват все сильнее чувствовал растущую меж ними преграду. Последний раз умоляюще взглянул на воина.
        - Еще можно, Владий, - с надеждой произнес он. - Ты еще можешь перейти к нам.
        - Нет, Хват, - едва заметно покачал тот головой. - Это тяжело, но я должен остаться. Я бы очень хотел, но… - и он посмотрел в сторону Воиславы, - не могу.
        К нему неслышно приблизился Волга, постоял рядом, словно решаясь на что-то.
        - Быть может это и ошибка, Владий, - произнес он. - Но я раскрою тебе малый секрет перемещения. Когда будешь готов, воспользуешься. - Он протянул ему небольшой осколок странного зеленоватого камня с нежно-голубыми прожилками. - Когда захочешь перенестись, загляни в его глубину и представь себе тот Роун - и ты окажешься там. Единственное ограничение - воспользоваться им можно только один раз. Назад дороги уже не будет. Захватить с собой можешь кого хочешь. - Он мельком взглянул на бывшую Убийцу.
        - Волга…- начал было Владий.
        - Не стоит, - отмахнулся витязь. - Это самое малое, что я могу для вас сделать.
        - Тогда, до встречи, Владий? - неуверенно спросил Хват.
        - До встречи, - счастливо улыбнулся воин.
        Завеса все больше отдаляла от него друзей.
        - Мы будем ждать! - прокричал Регвой, уже не различая их лиц.
        Они действительно встретились, пусть не так скоро, как ожидали. Постояли на былой границе, дружно вспоминая битву. Теперь, когда прошлое чуть поблекло, можно было поговорить спокойно, без горечи переживаний.
        - Интересно, где сейчас Шериан? - задумчиво проговорил Хват. - Дружинники рассказывали, что тени славно дрались тогда, хотя и малость жутковато.
        - Наверное, он отправился в свой мир и если это так - я рад за него, - Владий не отрываясь смотрел на небеса. Синие, как глаза теней. - Увидимся ли мы с ним когда-нибудь, как думаете?
        - Вряд ли, - качнул головой Регвой. - Что-то мне подсказывает, что наши пути разошлись навсегда. Теперь у Шериана своя судьба и я желаю ему удачи.
        - Да уж, - усмехнулся Хват. - Зная его, уверен, что немного удачи нашему другу не помешает.
        - Не помешает, - эхом повторила Воислава и улыбнулась чуть печально, совсем, как Велена.
        Темноволосая голова девушки склонилась к плечу Владия. Ее больше не мучили кошмары и воспоминания. Все, что было - прошло, так ей сказали на прощание врачеватели, живущие под ослепительной звездой, и она поверила им. Сразу и навсегда.
        Теплый ветер, впитав лучистый свет, прошелся нежной ладонью по высокой траве, и словно почувствовав его дыхание за сотни миров от Роуна, бледный воин обернулся, и по его губам скользнула улыбка - отражение улыбки Воиславы.
        Конец первой книги