Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Орлов Алекс / Каспар Фрай : " №03 Сезон Королевской Охоты " - читать онлайн

Сохранить .
АЛЕКС ОРЛОВ
        СЕЗОН КОРОЛЕВСКОЙ ОХОТЫ
        Быть шпионом чести мало, таких не берут в плен и вздергивают на ближайшем дереве, однако король Ордос не отказался от намерений захватить герцогство Ангулемское, и, чтобы узнать о его намерениях, в столицу королевства - Харнлон - под видом купцов едут Каспар Фрай и его бессменная команда. Им придется сражаться с магами, выступать на стороне короля и пережить собственную смерть, чтобы выполнить приказ герцога.

1
        
        Ночью на Ливен обрушилась гроза, ветер рвал с деревьев поредевшую листву и гнал ее по улицам, хлопая ставнями и завывая в каминных трубах. Все указывало на то, что в Ливен спустя семь лет пришла настоящая зима.
        С одной стороны, это было хорошо - странствующие рассказчики, которые немножко колдовали и гадали на будущее, утверждали, что возвращение зимы - признак выздоровления земли и успокоения демонов нижних миров, а значит, дела людей пойдут на лад, с другой стороны, все уже забыли, какая она, зима. Снега и в прежние времена здесь было немного, случалось, с севера налетали сухие метели, приносившие такие острые и колючие льдинки, что они даже обдирали краску с оконных рам, но снега, белого и мягкого как пух, почти не бывало.
        Сон Каспара Фрая был тревожен, при каждой вспышке разноцветных молний он открывал глаза и видел на потолке диковинные сплетения теней, рисовавших то частый лес, то горы, а то битву, где скрещивались и ломались копья, скалили зубы лошади и всадники вылетали из седел.
        Заснул Каспар лишь под утро и был разбужен женой, когда часы на ратуше пробили полдень.
        - Что-то ты разоспался сегодня, - услышал Каспар будто издалека долетевший голос. Он с трудом разлепил веки и, приподнявшись, огляделся - сынишка, которому недавно исполнился год, о чем-то спорил с нянькой Каролиной, приходившейся Генриетте родной теткой. Их голоса доносились из гостиной через приоткрытые двери.
        - Ты не заболел? - спросила Генриетта, приложив ко лбу мужа мягкую ладонь.
        - Все в порядке, дорогая, просто ночью ворочался из-за грозы.
        - Вот-вот, ночью гроза, а нынче на улице снег! Я его с детства не видела!
        - Снег?
        Каспар вскочил с постели и подошел к окну.
        - Действительно снег, - произнес он без удивления, припоминая плясавшие на потолке тени. Живя в Ливене, нельзя было не понимать таких знаков - гроза, потом снег, и Каспар понимал, что нужно ожидать каких-то изменений, скорее всего, не очень хороших.
        - Я тебе завтрак дважды разогревала, - напомнила Генриетта.
        - Что-то есть совсем не хочется, - признался Каспар.
        - Нет, - Генриетта всплеснула руками, - ты точно заболел!
        - Мне нужно пройтись, и все будет в порядке, - натянуто улыбнулся Каспар, чувствуя в голове тяжесть.
        - Хорошо, только оденься потеплее, - на улице холодно.
        - Я накину синий шерстяной плащ.
        - Даже не думай! Синий плащ он наденет, да на нем латка на латке, ты же его в каждый поход таскал.
        - Мне в нем привычнее.
        - Нет уж, ты не какой-нибудь плотник, Каспар, ты известный и уважаемый в городе человек, нужно одеваться побогаче.
        - Хорошо, оденусь побогаче, - со вздохом согласился он.

2
        
        На улице было хорошо, легкий морозец пощипывал Каспара за нос и уши, и он растирал их перчаткой, улыбаясь прохожим. Однако радости Фрая никто не разделял, у простых горожан не лежали в банке тысячи золотых дукатов, заработанных на службе у герцога Ангулемского, людей небогатых мороз со снегом застали врасплох, и им предстояло подумать о том, где взять дрова для обогрева жилищ.
        На Рыночной площади было все так же шумно, пахло дымом из труб окрестных домов. По случаю холодной погоды крикливые торговки дрожжевым пивом предлагали отведать горячего травяного отвара. Весело стучали молотками сапожники, они не успевали справляться с заказами, поскольку все бросились чинить обувь и ставить вторые подметки.
        Между рядов прохаживались угрюмые стражники, лишь на некоторых поверх стальных кирас были наброшены войлочные накидки, - большинство же давно их пропили.
        - Добрый день, господин Фрай, - поздоровался с Каспаром старшина городской стражи Виршмунд, их дома стояли по соседству. В прежние времена старшина был важен, но теперь его пребывание в должности подходило к концу, об этом знал весь город.
        - Здравствуйте, сосед, - вежливо ответил Каспар.
        - Ну и как вам эта погодка, а? - Виршмунд похлопал себя по отвислому брюху.
        - Мне нравится, вот вышел прогуляться.
        - Нравится? - Старшина шаркнул сапогом по грязному снегу. - Да мы перемерзнем все, сожри нас огры, угля на всех не хватит! Угольщиков на весь город едва полторы сотни наберется, а нужно полтыщи!
        - Перебьемся дровами, старшина, к тому же это еще не холод.
        - Вам хорошо говорить, господин Фрай, вы человек обеспеченный, люди шепчутся, скоро замок себе построите... - Маленькие поросячьи глазки Виршмунда завистливо блеснули.
        - Врут, - просто ответил Каспар. - Вот разве что конюшню...
        - Конюшню? Так вы же лошадей у Табриция держите.
        - Вот и думаю, стоит ли затеваться.
        Каспар замолчал, со скукой глядя на Виршмунда, и тот был вынужден распрощаться.
        Поправив пояс с мечом, Каспар отправился вдоль торговых рядов, прикидывая, что купить домой.
        Обойдя площадь, он почувствовал себя значительно лучше, голова прояснилась. Пришла мысль навестить Углука, которому Каспар стал чем-то вроде опекуна. Возвратившись из последнего похода, орк отказался возвращаться на родину, поскольку к нему, по его мнению, там относились без должного уважения.
        - Настоящие орки перевелись, никто не хочет идти на войну, живут только огородами и рыбалкой, - ну разве это не позор? - возмущался Углук. Последние пятнадцать лет он наемничал, воюя то за одних, то за других. В сражениях полегли его земляки-орки, и теперь даже в родных краях он не мог найти родственную душу. Его родной брат, с радостью приняв триста дукатов на новый дом, уговаривал Углука жениться, однако при первом же сватовстве будущая супруга выдвинула такие требования, что Углук в страхе бежал до самого Северного моря и осел в городе Коттоне. На новом месте ему не повезло, он много проигрывал в кости, а однажды жулики опоили его сонными вином и бросили под столом в кабаке, сняв с пояса кошелек с дукатами. Очнулся орк уже в долговой тюрьме, поскольку не смог расплатиться за выпивку. Хорошо, что часть золота сохранилась в банке Генрика Буклиса и позже туда добавилась сумма за последний поход. Зная за собой склонность к мотовству, Углук попросил Каспара взять его золото под свое управление, опасаясь, что спустит все добытое потом, кровью и двуручным мечом.
        Каспар выдавал Углуку на пропитание по половине дуката в месяц, это равнялось месячному доходу преуспевающего ремесленника, а еще похлопотал, чтобы его взяли на службу. Это было нелегко, поскольку Углук только и умел, что махать мечом да орать «в атаку!», а в мирной жизни его мастерство оказалось ненужным.
        Пустив в ход свои связи, Каспар все же нашел ветерану-наемнику подходящее место. В Ливене расплодились воры. Они сильно досаждали торговому сообществу, дня не проходило, чтобы не обчистили какой-нибудь склад: то кожи дубленые утащат, то штуку шелка, то целый воз сахарных голов. Купцы пошли на хитрость, построили склады в одном месте, чтобы удобнее было охранять, но воры сбились в шайки и ходили на эти склады войной, без жалости истребляя сторожей и все равно утаскивая свою долю.
        Вот тут и пригодился Углук. Поначалу, когда Каспар завел речь о своем боевом товарище, которому требуется служба, торгаши денежки попрятали, не хотели орка на службу брать, но когда увидели этого гиганта с огромным двуручником в воловьих ножнах и в неизменном помятом шлеме, их мнение переменилось.
        - А что же, думаю, эдакий страшилище многих отвадит, - сказал один купец.
        - Да и крепок он изрядно, - согласился другой. - Такой и кулаком зашибет.
        - Зашибет, - согласились остальные.
        Углука взяли на недельный испытательный срок, пообещав, если преуспеет, платить по серебряному рилли за день работы - деньги для здешних мест просто немыслимые.
        Орк заступил на пост и в первую же ночь испытательной службы зашиб несколько воров до смерти, а тех, что сбежали, успел покалечить.
        Во вторую ночь воры собрались объединенной шайкой и устроили самый настоящий приступ: двоих помощников Углука зарезали, но сам орк отделался царапинами и снова обратил противника в бегство, оставив многих под стенами складов.
        В третью ночь было тихо, воры собирались с силами. Они созвали с пригородных дорог лесных душегубов, с кем в прежние времена жестоко враждовали, но объединились ради общего дела, и в четвертую ночь количеством в полторы сотни голов снова двинулись на склады.
        Купцы, решив, что никому не сдержать такую большую воровскую армию, кинулись к старшине Виршмунду подмоги просить, золота поднесли. Деньги старшина взял, но делать ничего не стал - его пьяницы-стражники ни на что не годились.
        Воры, с арбалетами и десятифутовыми пиками, между тем пошли на приступ. К их удивлению, Углука под стенами не оказалось. Старый наемник атаковал их с тыла, а когда воры опомнились, снова растворился в темноте, чтобы появиться с другой стороны.
        Начав нести жестокие потери, разбойники стали ссориться, и это ускорило их поражение - в конце концов орк обратил их в бегство.
        Купцы, уже было распрощавшиеся со своим товаром, от счастья наобещали орку золотые горы, но, поостыв, вернулись все к тем же тридцати рилли в месяц, правда, отменили испытательный срок, поскольку и так было ясно, что Углук на это место годится.

3
        
        Жил орк в двух кварталах от Рыночной площади. Каспар прошел по вонючей Рыбной улице, свернул на Угольную, где выпавший ночью снег был перемешан с угольной пылью. Здесь царило оживление - пользуясь небывалым спросом, угольщики избавлялись от накопленного в подвалах топлива.
        - Поберегись! - то и дело слышал Каспар, и мимо него громыхали подводы.
        Углука он застал в его жилище - орк жил в давно не видевшем ремонта доме, который прежде занимал городской палач. Лет пять тому назад суд и приговоры взял на себя соответствующий департамент герцога, а старый палач, оставшись без дела, захворал от горя и вскоре умер.
        Каспар поднялся по растрескавшимся ступеням и толкнул едва державшуюся на проржавевших петлях дверь.
        В комнатах было пусто и холодно. Кроме сколоченного из некрашеных досок стола и пары стульев, да еще застеленного солдатским одеялом топчана, другой мебели здесь не было. В распахнутое окно намело снегу, который, не тая, лежал у стены; орк холода не боялся и спокойно переносил мягкие зимы в одной кожаной жилетке.
        - Ваша милость, господин орк, отпустите меня, пожалуйста, я больше не буду! - послышалось со двора.
        Каспар прошел через комнаты и оказался на небольшом внутреннем дворике. У стены на перевернутом бочонке восседал Углук, поедая половину зажаренной свиной туши, лежавшую на втором бочонке, что стоял напротив. На врытом посреди дворика столбе висел привязанный за ногу оборванец, который дергался, как муха в паутине, исторгая слезные просьбы отпустить его.
        Заметив Каспара, орк воткнул нож с жаркое и бросился к дорогому гостю.
        - Ваша милость, какая радость для меня! - Он со всей сердечностью прижал Каспара к засаленной жилетке.
        - Полегче, ты же меня раздавишь, - пробормотал гость, с трудом высвобождаясь из объятий Углука.
        - Не желаете свининки? - радостно предложил орк. - Есть вино и пиво!
        - Ничего не нужно, спасибо!
        - Отпустите меня, господин орк! - снова загнусавил оборванец. - Век вам благодарен буду!
        - Это кто у тебя?
        - Воришка, сегодня ночью попался.
        - А чего ты его не пришиб?
        - У меня костей и мусору скопилось пропасть, должен же кто-то их убрать. - Орк указал мослом в угол двора, где действительно были свалены в кучу кости от недавних пиршеств. Еда для Углука являлась тем, что примиряло его с этим миром. Он мог съесть любое количество пищи, чем завоевал симпатии Генриетты, угощавшей однажды орка обедом. В совместных с Каспаром походах Углук представлял для отряда большую проблему, поскольку всегда был голоден и все разговоры сводил к еде. Орк ухитрялся проедать даже те полдуката, что Каспар выдавал ему, вкупе с тридцатью серебряными рилли, которые платили торговцы.
        Все трактирщики города искали его расположения, неизменно приглашая на дегустации колбас и шпика, ибо, если еда Углуку нравилась, он покупал целиком жареную свинью или пару баранов.
        - Ну так пусть убирает, - сказал Каспар, невольно поеживаясь при виде голых рук и перепачканного свиным жиром оголенного орочьего пуза.
        - Пусть убирает, - пожал плечами Углук и, не переставая глодать мосол, метнул нож, который воткнулся в столб, перерубив веревку. Освобожденный воришка ударился головой о землю и свалился на бок.
        - Похоже, он шею свернул, - предположил Каспар.
        - Это едва ли, я это породу изучил - живучие, как гоблины. Сейчас оклемается.
        И действительно, вор дернул ногой, потом рукой и приподнял голову:
        - Спасибо, господин орк!
        - Давай, складывай кости в мешки и поторопись, а то я голодный сегодня очень - доем свинью и за тебя примусь.
        - А... а разве господа орки едят людей? - спросил вор, обращаясь скорее к Каспару.
        - Людей нет, а воров - частенько.
        Поверил пленник или нет, но он живо кинулся к груде костей и начал засовывать их в лыковые мешки, в которых Углуку доставляли из трактиров жареные свиные туши.
        Когда мусор был сложен, Углук вытолкал вора вместе с мешками за порог и наподдал ногой, пригрозив в следующий раз прибить, если еще раз сунется к складам.
        - Как поживает имдресс Генриетта, как ваш сынок, растет? - спросил орк, возвращаясь к гостю.
        - Спасибо, все хорошо. А как ты?
        - Да вот - еда имеется, служба тоже... - Орк вздохнул.
        - Скучаешь? - угадал Каспар.
        - Не знаю как и сказать, только меч я больше с собой не ношу, обхожусь вон колотушкой. - Орк показал кивком на прислоненную к стене суковатую палку. - Воевать больше не с кем.
        - Понимаю, - сказал Каспар. Всего полгода прошло с того времени, как они выпутались из гибельной ситуации, да и то лишь потому, что удача была на их стороне, и вот пожалуйста - едва залечив раны и ожоги, оба, и Углук, и Каспар Фрай, заскучали.
        - А славно мы погуляли, ваша милость, в пустыне Сабинленд.
        - Славно, - согласился Каспар, вспоминая, как вздувалась пузырями кожа на них самих и на их лошадях, когда огненные драконы проносились над головами.
        - У меня даже шрам остался. - Углук снял шлем, с которым не расставался, и показал полукруглые рубцы как раз там, где раскалившийся шлем пригорел к его голове.
        Он нахлобучил шлем и повторил:
        - Славно было.
        - Славно, - улыбнулся Каспар. - Что ж, рад был застать тебя в добром здравии, пойду теперь домой. Как-нибудь еще загляну.
        - Заглядывайте, ваша милость, а то скучно тут.
        
        Когда Каспар вернулся домой, Генриетта уже приготовила поздний обед, Хуберт шлепал из комнаты в комнату, таская на веревке деревянную лошадку, тетка Каролина наблюдала за ним из угла, успевая вывязывать на спицах пуховые носочки.
        Заниматься в зале на боевых тренажерах настроения не было, и Каспар просидел до вечера у окна словно в ожидании какого-то события.

4
        
        Ночь выдалась спокойная, слышно было, как шуршат по стеклам снежинки и скрипит снег под ногами патрулирующих улицы стражников.
        Изредка просыпаясь, Каспар смотрел в темноту и снова погружался в тревожное забытье. В очередной раз он очнулся на рассвете от стука в ворота.
        Каспар выглянул в окно, но ничего определенного не увидел - на улице стоял предрассветный сумрак, слабый свет почти не пробивался сквозь витражи. Пришлось открыть створку.
        - Эй, кто там? - крикнул он, щурясь от снежинок, которые летели в глаза.
        - Посыльный от его светлости к его милости Каспару Фраю! - крикнули от ворот.
        Каспар свесился из окна и разглядел перебиравшую ногами лошадь и посыльного в синем мундире.
        - Сейчас спущусь! - крикнул Каспар и закрыл окно.
        - Опять, что ли, от герцога? - хрипло спросила Генриетта.
        - От его светлости, от нашего благодетеля.
        - Благодетель, тоже мне, - проворчала Генриетта и закуталась в одеяло.
        Каспар подошел к дверям, накинул плащ, на всякий случай нацепил пояс с кинжалом, сунул ноги в сапоги и спустился во двор. Снега насыпало по щиколотку.
        «Надо бы расчистить», - подумал он.
        За воротами действительно оказался посыльный герцога.
        - Заходи, - сказал хозяин, заметив, что курьер, проскакавший пятнадцать миль, здорово продрог.
        - Благодарю, ваша милость.
        Посыльный завел во двор лошадь и привязал к старой коновязи.
        - Пойдем в дом.
        Каспар провел гостя на кухню, усадил за стол и зажег масляную лампу, чтобы было светлее.
        - Я согрею тебе травяного отвара с ромом.
        - Большое спасибо, ваша милость. - Посыльный снял треуголку и блаженно заулыбался.
        Каспар раздул в печи угли, подбросил щепок и дров, потом взгромоздил на плиту медный чайник.
        Пока грелась вода, он принял пакет и распечатал.
        Его светлость приглашал в Ангулем, прямо с этим же посыльным. О причинах вызова не говорилось ни слова, но Каспар сразу вспомнил ночную грозу и неясные образы на потолке. Что-то назревало.
        В чайнике зашумела вода, Каспар поднялся и, бросив в глиняную кружку порцию душистых трав, залил их кипятком. Потом добавил морского рому.
        - Вот, это тебя согреет, - сказал он, подавая угощение.
        - Спасибо, ваша милость, вы очень добры.
        Каспар помолчал, глядя в огонь печи, потом сказал:
        - Сейчас поедешь к лошаднику Табрицию и приведешь моего коня.
        - Да, ваша милость, я помню.
        - Помнишь? В прошлый раз ты приезжал за мной?
        - Я, ваша милость, - расплылся в улыбке посыльный.
        - Понятно. Арбалеты твои с тобой?
        - А куда же я без них?
        - Когда же ты приезжал в прошлый раз?
        - Тому скоро год будет.
        - Как время летит.
        - Здорово мы тогда разбойников на дороге поприжали.
        - Да, они хотели нас прижать, а получилось наоборот.
        Гость допил отвар, и Каспар проводил его до ворот. Когда поднялся в дом, на кухне уже гремела кастрюлями Генриетта.
        - Ты чего так рано встала? - спросил он.
        - Нормально встала, как всегда. Ты опять к герцогу поедешь?
        - Поеду, надо же выяснить, зачем я ему понадобился.
        - Известно зачем - артефакты из огня выхватывать. На то и Каспар Фрай, чтобы головой рисковать, не думая о семье...
        - Ты напрасно так говоришь о его светлости, он прекрасно понимает, что и как.
        - Да чего он там понимает? - Генриетта грохнула крышкой и пнула ногой полено. - Какое ему дело до того, что у тебя есть жена и ребенок?
        - Ну, знаешь, его светлость решает задачи в масштабах всего герцогства, при нем мы процветаем.
        Генриетта хотела что-то возразить, однако, вспомнив о золоте ее мужа в банке, промолчала. Получалось, что они действительно процветают. И дом у них, и достаток, все есть.

5
        
        Посыльный возвратился минут через сорок, когда уже почти рассвело. Каспар нацепил меч, кинжал, накинул теплый плащ и, прихватив чехол со сложенным луком и запасом стрел, спустился к воротам.
        Снег уже прекратился, приведенный мардиганец бил копытами и тряс головой - ему еще не приходилось видеть такую зиму. Каспар заметил, что конь не его.
        - Лошадник сказал, что ваша немного захромала, поэтому дал другую.
        - Ничего страшного, - сказал Каспар, осматривая прибывшего на замену мардиганца. - Зато седло мое и уздечка.
        Каспар сунул в седельную сумку чехол с луком и стрелами.
        - Арбалеты близко положил?
        - Близко, ваша милость.
        - Это правильно.
        Дорога к замку Ангулем пролегала между лесистыми холмами, среди которых свивали гнезда разбойники. В прошлый раз, когда Каспар ездил в замок в сопровождении курьера, на них пыталась напасть какая-то шайка, однако разбойникам не повезло, те, кто уцелел, были отданы в руки герцогского палача.
        Каспар уже был в седле, когда во двор спустилась Генриетта - запереть за ним ворота. В руках она держала небольшой узелок.
        - Это вам, - сказала она, протягивая его посыльному. - Тут горячий пирог.
        - Благодарю, миссис Фрай.
        - Когда тебя ждать? - спросила Генриетта мужа.
        - Как обычно, к вечеру.
        
        Когда всадники выезжали из города, сквозь низкие снежные тучи стало пробиваться солнце, на пустынной дороге заискрился свежий снег.
        Потянулись лесистые холмы, за ними - вдали виднелись горы. Зима принесла не только холод, но и некоторые удобства - повсюду, куда ни глянь, была снежная целина, на которой, как в книге, можно было читать, кто здесь проходил.
        Вот пробежала мышь, а тут ненадолго присела и взлетела птичка, оставив росчерк своего крыла, чуть дальше пробежал, петляя, заяц, под кустом подрались вороны, расшвыряв снег и обронив пару перьев. Если бы кто-то вздумал устроить у дороги засаду, у него бы ничего не вышло.
        Странно было видеть покрытые снегом деревья, которые не сбрасывали к холодам листья. Иногда от легкого дуновения ветра снег обрушивался с них водопадом, обламывая ветки и пугая лошадей.
        - Чудеса, - сказал посыльный. - Последний раз я видел снег еще мальчишкой... Это правда, что с приходом зимы умрут озерные люди? Вам приходилось их видеть, ваша милость?
        - Приходилось, даже чересчур часто. Помнится, одного я даже схватил за клешню...
        - Схватили? И он не утащил вас в омут?
        - При мне был охранный амулет.
        - Амулет - другое дело, - согласился курьер. - А вот у меня нет амулета - только пара арбалетов.
        - Ничего, на крайний случай сгодятся и арбалеты.
        Снег искрился на солнце, лошади бежали бодро, через пару часов показался выстроенный на скале неприступный замок Ангулем, а еще через полчаса Каспар и его спутник въехали по опущенному мосту на широкий двор.
        Теперь здесь не было солдат и палаток, временных коновязей и огромных куч навоза, который оставляли сотни лошадей, - король Рембург ушел с северных границ и необходимость в дополнительных полках отпала.
        Но часовые все так же стояли на стенах, и на их пиках развевались флаги герцогов Ангулемских и дома Рембургов, вассалами которого те формально являлись.

6
        
        Проводив Каспара до замка, посыльный оставил его на попечение гвардейского капитана.
        - Идемте за мной, сэр, я провожу вас к его светлости, - сказал капитан. - Эй, прими коня! - прикрикнул он на замешкавшегося конюха.
        К удивлению Каспара, капитан повел его не через парадный вход, а по каким-то подвальным коридорам.
        - Куда мы идем?
        - Его светлость примет вас в дальнем крыле замка, в охотничьей гостиной.
        По стенам сумрачной галереи были развешаны факелы, однако даже они не оживляли серого камня и закопченного потолка. Сквозняк заставлял их пламя метаться, отображая на стенах чудовищные силуэты.
        Внезапно откуда-то из-под пола донесся приглушенный стон, который быстро оборвался.
        - Что это? - не удержался от вопроса Каспар.
        - Следователи проводят дознание, как раз под нами казематы их департамента.
        Воздух в галерее вдруг показался Каспару каким-то нечистым, он расстегнул ворот куртки и откашлялся.
        - Тут винтовая лестница, сэр, будьте осторожны, здесь нет освещения, - предупредил капитан и стал подниматься первый, звеня шпорами.
        Поднимались они довольно долго, потом забрезжил желтоватый свет факела, и капитан толкнул дверь, которая вывела их в один из коридоров со знакомым убранством, правда, какой это был этаж, Каспар не знал.
        - Прошу вас сюда, сэр. - Капитан негромко постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь.
        Каспар вошел. Посередине гостиной стоял герцог, после неприятностей полугодичной давности его светлость выглядел отдохнувшим. Он снова отпустил волосы и собирал их в длинный хвост, бороду, напротив, сбрил, оставив лишь тонкие усы.
        - Я рад тебя видеть, Фрай! - воскликнул герцог и пошел навстречу гостю, демонстрируя наигранное радушие. Впрочем, Каспар привык к этой игре и воспринимал ее как неизбежность. Он не нуждался в дружеском отношении своего покровителя, достаточно было того, что его светлость щедро платил за услуги.
        Они обменялись рукопожатием, герцог смотрел в глаза Каспару, словно хотел сказать: смотри, я жму тебе, простолюдину, руку.
        - Давай присядем к камину...
        - Благодарю, ваша светлость. - Каспар подождал, пока герцог опустится в кресло, потом сел сам.
        - Наверное, ты удивлен, Фрай, что я принимаю тебя здесь, а не в своем кабинете?
        - Немного удивлен, ваша светлость.
        - Представь себе, в моем кабинете стало сыро и холодно, пришлось развести огонь в камине, а он дымит - семь лет никто не разводил в нем огня, и теперь его срочно взялись чистить.
        - То же самое и в городе, ваша светлость, угольщики сколачивают состояние, башмачники и портные от них не отстают... Снег удивил многих.
        - М-да, - произнес герцог, подбросив в камин щепку, она ярко вспыхнула. - Если бы с приходом зимы замерзала вся эта политика, интриги, заговоры...
        Каспар молчал, ожидая, когда его светлость заговорит о деле.
        - Пока что на границах тихо, король Ордос нас не беспокоит, хотя, конечно, он о нас не забыл, заставить Рембурга не думать об Ангулемских - такого за последние четыреста лет не бывало. Каждый из них пытался заполучить себе земли герцогства, и только нынешний - Ордос Четвертый - пока не начал войны, но, боюсь, это ненадолго...
        Герцог помолчал, глядя в огонь, потом продолжил:
        - Я бы с радостью отправил тебя за очередным артефактом, для этого у меня есть и карты, и переведенные с арамейского описания...
        Каспар кивнул, герцог знал многие языки, в том числе давно забытые, на которых говорили нечеловеческие расы, жившие в этих местах многие тысячелетия назад. Тяга к неизведанному и особые знания делали герцога не совсем обыкновенным правителем. Он не завел семьи и свой трон собирался оставить в наследство сыну брата, правившего небольшим королевством за Лазурным океаном.
        Внешние угрозы, однако, вынуждали герцога, забыв о тайных знаниях, распутывать интриги врагов и наносить ответные удары.
        - Тебе когда-нибудь приходилось бывать в столице королевства Рембургов - Харнлоне?
        - Никогда, ваша светлость.
        - Ну, ничего страшного, тем интереснее тебе покажется это путешествие.
        - Ваша светлость хочет отправить меня с посольством?
        - Какое же посольство, помилуй, Фрай, мы ведь вассалы Рембургов, а посольствами обмениваются только суверенные монархи. Однако свои глаза и уши в Харнлоне мне бы не помешали.
        Герцог посмотрел на Каспара, но тот молчал, ожидая дальнейших разъяснений.
        - У нас случилась беда, Фрай.
        - Что за беда, ваша светлость?
        - Беда с руководителем моей канцелярии.
        - С графом Ротеньером?
        - Вот именно. - Герцог вздохнул, глядя перед собой, словно раздумывал, стоит ли посвящать в это Каспара. - Я принимаю тебя здесь не потому, что в кабинете дымит камин, Фрай, а потому что каминная труба там разобрана. Совершенно случайно мы обнаружили проложенную в ней медную слуховую трубку, которая вела прямиком в кабинет графа Ротеньера.
        - Что? Граф Ротеньер? Не может быть... - Каспар был потрясен. Вот уж от кого он не ожидал такого, так это от гуляки-графа, охочего до выпивки и развлечений с девицами, неустанно увеличивавшего население принадлежащих ему деревень и частенько этим хваставшегося.
        - Ротеньер долго подслушивал меня, неизвестно, сколько депеш он отправил противнику.
        - Но вы его схватили, ваша светлость?
        - Разумеется. - Герцог вздохнул. - Он был арестован, его пытали, но он молчал. То есть орал, конечно, молчать в руках у моих молодцов не получится, однако ничего существенного сообщить не мог, мычал, пускал пену... Потом кому-то в голову пришла мысль, что он околдован, пришлось позвать колдуна, и тот...
        - Мессира Маноло?
        - Нет, к сожалению, мессира Маноло сейчас нет в замке... Ты перебил меня, Фрай.
        - Извините, ваша светлость, вырвалось.
        - Одним словом, колдун указал на кованый гвоздь, который несчастному забили в правое легкое.
        - Да ну? - искренне поразился Каспар.
        - Именно так. Позвали военного лекаря, он сделал надрез и действительно выдернул клешами этот гвоздь, - вот такой здоровый. - Герцог расставил пальцы, показывая, какой именно длины был злополучный гвоздь. - После этого граф стал истекать черной кровью и выкрикивать слова заклинания, которые были произнесены над ним во время колдовского насилия. Разумеется, слова он выкрикивал задом наперед, но я могу мгновенно распознавать их - это был древнеарамейский вперемешку с несколькими огрскими словами. Когда я сказал об этом колдуну, тот заверил меня, что колдовство наводили люди просвещенные, а именно маги, только они знают древние наречия, а колдунам такое ни к чему.
        - А что же граф, ваша светлость?
        - Бедняга так и не заговорил и третьего дня умер. Твой знакомый, граф фон Марингер, очень горевал, он считает, что это его ошибка.
        - Как он вообще, ваша светлость, справляется?
        Герцог неожиданно рассмеялся.
        - Извини, Фрай, но мне показалось смешным, что я обсуждаю с простолюдином поведение моего бюварда. Впрочем, не обращай на мои слова внимания, я прекрасно понимаю, сколько сил и поистине братской любви ты затратил, поддерживая фон Марингера, когда тот переживал не лучшие времена.
        Они снова помолчали.
        - Конечно, я бы строго спросил за такой промах, будь фон Марингер на месте управляющего департаментом, однако этот пост дан ему в нагрузку, пока я не подберу на эту должность подходящую кандидатуру.
        Услышав слова герцога, Каспар немного струсил: уж не собирается ли его светлость предложить ему стать главным костоломом? Воевать Каспар умел, но вести следствие, понукать палачей и разбирать среди воя слова признаний - это увольте.
        Должно быть, герцог прочитал все это во взгляде Каспара.
        - Нет-нет, Фрай, на это место требуется дворянин, и только. Думаю, нам надо перевести дух.
        Герцог взял со стола колокольчик и позвонил. Явился лакей.
        - Горячего шоколада нам, разумеется, с ромом...
        Лакей поклонился и выскользнул в коридор.
        - Несмотря на неспокойное время, мне продолжают поставлять лучший шоколад. Пробовал когда-нибудь?
        - Только слышал, ваша светлость.
        - Значит, попробуешь, это сейчас очень модный напиток. Ко двору Ордоса Четвертого его поставляют сотнями фунтов в год, представляю, во что это обходится.
        - Я слышал, шоколад похож на медовый отвар с полынью.
        - Ну... кому-то, может, так и покажется, но мне шоколад нравится, он меня бодрит, а в такую погоду заставляет кровь быстрее бежать по жилам.
        Принесли две высокие фаянсовые кружки, над которыми вился пар. Лакей поставил их на блюдца и подал - сначала герцогу, потом его гостю.
        Каспар с подозрением заглянул в кружку. Напиток был странного цвета - иссиня-коричневого. Пахло из кружки ароматным, выдержанным в гефовых бочках ромом. За одну небольшую дощечку из благоухающего дерева геф можно было выменять пять мардиганцев со сбруей, а тут целые бочки.
        - Пей, чего смотришь?
        Каспар сделал глоток.
        - Ну, что скажешь? - поинтересовался герцог.
        - Очень... вкусно, ваша светлость, - с трудом произнес Каспар. Ему приходилось пить вещи и похуже - тот же отвар из полыни с медом, чтобы избавиться от лихорадки, но шоколад...
        - Пей, с непривычки он никому не нравится, зато когда распробуешь...
        - Сколько же стоит, к примеру, эта кружка, ваша светлость?
        - Сорок серебряных рилли.
        - Что? Почти полтора дуката? - поразился Каспар.
        - А чего же ты хотел? Это королевское угощение, уверяю тебя, ты первый из простолюдинов, кому посчастливилось попробовать шоколад.
        - Сорок рилли, - повторил Каспар, заглядывая в кружку. Теперь неаппетитный вид заморского угощения интриговал его. Собравшись с духом, Каспар в несколько глотков выпил шоколад и выдохнул в сторону камина - на глазах выступили слезы.
        - Да ты, я вижу, разохотился, - заметил герцог, не спеша потягивая свою порцию. - Однако вернемся к нашим делам, Фрай.
        Герцог снова бросил в огонь щепочку.
        - После долгих раздумий я пришел к выводу, что лучше тебя роль лазутчика не выполнит никто.
        - Лазутчика? - переспросил Каспар. Было в этом слове что-то неприличное. Лазутчиков всегда ловили и вешали на деревьях, с ними не церемонились и никогда не брали в плен. Против них не обнажали меча, - лазутчик считался грязным существом, которого нельзя касаться благородным оружием, вот петля - другое дело.
        - Еще никогда я не занимался ничем подобным, ваша светлость, - робко начал Каспар. - Ходил в атаку, шел в разведку боем и всегда давал шанс врагу убить себя.
        - Какая ж тут доблесть - дать себя убить? - возразил герцог. - Ты ведь умен, Фрай, ты необыкновенно умен. Случалось, я не ждал твоего возвращения, понимая, что послал тебя в убийственный поход, но ты возвращался с победой!
        - Но без единого бойца, ваша светлость.
        - Ну и что? Потери в столь опасных экспедициях неизбежны, но ты возвращался победителем и привозил артефакты. О чем это говорит?
        - О чем?
        - О том, что ты хитер и изворотлив, когда нужно, ты работаешь мечом, а когда меч бессилен перед мощью противника, ты, Фрай, начинаешь работать головой и обводишь этого противника вокруг пальца. Было такое?
        - Ну, было, - нехотя признался Каспар.
        - Вот это и есть тот самый прием, которым пользуются хорошие лазутчики. Из тебя выйдет хороший лазутчик, Фрай.
        - Вы думаете, ваша светлость?
        - Да я в этом уверен, - сказал герцог и залпом допил шоколад. Отставив пустую кружку, он покачал головой и сказал: - Какая все же гадость...

7
        
        После шоколада они еще немного помолчали. Каспар с удивлением заметил на себе бодрящее действие заморского напитка.
        - Ты, конечно, знаешь, Фрай, что были времена, когда королями становились Ангулемские, это потом дом Рембургов обрел нынешнюю силу. Казалось бы, все говорит за то, чтобы я задался целью вернуть себе королевский трон, однако лазутчик нужен мне для другого - я хочу знать заранее планы Ордоса Четвертого.
        - Я понимаю, ваша светлость, - кивнул Каспар. В то, что герцог и в самом деле не мечтает о троне, он не верил.
        - Хорошо, что понимаешь. Ты нужен мне в Харнлоне, твои глаза и уши будут моими глазами и ушами.
        - И что же я там увижу, ваша светлость? Не думаете же вы, что меня примут при дворе?
        - В этом нет необходимости, когда собираются начать войну, этого не скроешь. Станут набирать солдат, муштровать их, в город потянутся обозы с амуницией, провиантом, кожей, железом. Да что я тебе рассказываю - сам знаешь!
        - Знаю, - вынужден был согласиться Фрай. - Но как я объясню свое прибытие? По какой надобности отправлюсь в Харнлон?
        - Ты отправишься в Харнлон по делу, как негоциант.
        - Негоциант? Чем же я буду торговать?
        - Да чем угодно, об этом тебе еще предстоит подумать. Возьмись за какой-нибудь товар, которого в Ливене в избытке, а в Харнлоне мало. Чтобы основать торговую контору, я дам тебе достаточно денег. Будешь возить товары, а с обратным обозом посылать мне депеши.
        - А если проторгуюсь? Дело-то для меня новое.
        - Не страшно. Понесешь убытки, я их покрою, главное, чтобы депеши исправно поступали.
        - Но меня могут опознать, ваша светлость, в Ливене меня всякая собака знает. Спросят, чего ты здесь делаешь, герцогский слуга, и на дыбу.
        - Так уж и на дыбу. Ты свободный человек - не крепостной, у тебя нет постоянной службы, кое-какой капиталец имеется, вот ты и решил его приумножить - в торговое дело вложить.
        - А почему не в Ливене?
        - Потому что герцог постоянно мешается, то одно для него сделай, то другое - никакой личной жизни. - На лице его светлости появилась плутовская улыбка. - Ну и потом, рисковый негоциант больше заработает, если станет покупать в одном месте, а продавать в другом. И помни: очень многие чиновные люди, выйдя в отставку, начинают торговлю. Взять хотя бы старшину Виршмунда, я даю ему отставку, он уже стар, да и ворует слишком много, а он к этому уже готов, у него имеются две горшечные лавки.
        - И еще одна полотняная да доли в двух трактирах.
        - Вот плут! А я об этом не знал.
        - За всеми не углядишь, ваша светлость.
        - Так ты готов принять мое предложение?
        Каспар улыбнулся: попробовал бы он не принять.
        - Дело кажется мне интересным, ваша светлость.
        - Ну и хорошо. Давай уговоримся так: если твои торговые дела пойдут хорошо, я тебе ничего не должен, но если потерпишь неудачу, я заплачу тебе жалованье в три тысячи дукатов за год. Разумеется, жить в Харнлоне, есть, пить и одеваться ты будешь также за мой счет или за счет удачной торговли - это как дело пойдет. Это тебя устраивает?
        - Устраивает, ваша светлость. А смогу ли я перевести туда свою семью?
        - Ну... - Герцог задумался. - Вряд ли это будет мудрым шагом, ведь семья - это твое слабое место. Ты готов выбрать между моими секретами и жизнью своих близких?
        Каспар в ответ вздохнул.
        - То-то и оно. К тому же не исключено, что ты быстро вернешься после того, как заключишь с королем договор о ненападении или сорвешь военные приготовления - всякое может случиться.
        - Ваша светлость, а если я возьму с собой своих помощников, вы станете платить им жалованье?
        - Хорошо, я дам им жалованье. Сколько ты хочешь?
        - Если торговые дела пойдут хорошо, вы ничего не будете платить, а если я окажусь плохим торговцем, то по пятьсот дукатов за год.
        - Годится. Они получат свое жалованье. Сколько тебе нужно на подготовку?
        - В этом деле не так все просто, ваша светлость, для прежних походов было достаточно лошадей, оружия и припасов, а теперь нужно поговорить с торговцами и барышниками, чтобы выяснить, какой товар самый выгодный.
        - Совершенно с тобой согласен, мало того, я бы разочаровался, попытайся ты взяться за это дело с наскоку. Возвращайся к себе и начинай готовиться, но чем быстрее ты отправишься в Харнлон, тем лучше, поскольку весной Ордос Четвертый может предпринять наступление. К концу зимы мне бы хотелось уже знать, что задумал король.
        - Я понимаю, ваша светлость, - сказал Каспар, поднимаясь.
        - Хорошо, отправляйся в Ливен, а я распоряжусь, чтобы тебя сопровождали гвардейцы.

8
        
        На другой день с утра Каспар снова отправился к Углуку и застал его за привычным занятием - поеданием очередной жареной свиньи.
        В этот раз на вкопанном посреди двора столбе висели два воришки, у одного, который молчал, был подбит глаз, а из носа капала кровь. Второй дергался, пытаясь выдернуть ногу из петли, и громко ругался.
        - О, ваша милость! - радостно воскликнул орк, вскакивая с бочонка. - Вот так радость, второй день подряд вы меня навещаете! Наверное, неспроста, может, дело какое?
        В голосе орка слышалась надежда.
        - Дело, Углук, - подтвердил Каспар и, кивнув на подвешенных пленников, добавил: - Только убрать бы их нужно, - разговор не для их ушей.
        - Удавить?
        - А мне все равно, - пожал плечами Каспар.
        - Эх, надо бы удавить, а то ведь я их уже по второму разу ловить начинаю. Они, ваша милость, смекнули, что я пленных не добиваю, вот и бросают на землю ножи и дубинки, как только я их застаю.
        Отвязав воров, Углук, несмотря на протестующие крики пленников, поволок их, держа за ноги, отчего те стукались головами о ступени и косяки. Выйдя на улицу, он зашвырнул воров к противоположной стене, словно дохлых кошек и, посоветовав больше не попадаться, вернулся к гостю.
        - Ну так что нас ждет, ваша милость, хорошая драка?
        - На этот раз, думаю, не совсем драка.
        - Не совсем драка? Как это понимать? - удивился орк.
        - Нужно ехать в Харнлон.
        - В Харнлон? В лапы Ордоса Четвертого? То-то он обрадуется случаю посчитаться за своего союзника.
        - Мы поедем туда не под своей личиной, Углук, а как торговое товарищество.
        - Кажется, я понял! Герцог приказал вам убить короля!
        - Нет, ну что ты, у его светлости и в мыслях такого не было, - возразил Каспар. - Он верный вассал своего господина, мы поедем, чтобы организовать в Харнлоне торговлю.
        - Постойте, ваша милость, мы что же, действительно станем торговать?
        - Но я же сказал, поедем как торговое товарищество.
        - Это я понял, только подумал, что под торговцев мы будем только маскироваться.
        - А на самом деле?
        - На самом деле я не знаю. Что вы прикажете, то и будем делать.
        - Нет, Углук, если ты думаешь, что нужно будет все время махать мечом, лучше оставайся в Ливене, потому что на этот раз мы будем сидеть тише воды ниже травы.
        - Ну, раз надо, буду сидеть тише воды, - пожал плечами орк, не совсем понимая, чем же он станет заниматься в Харнлоне. Впрочем, сидеть в Ливене, несмотря на хорошо организованное питание, ему тоже не хотелось. - А чем мы будет торговать, ваша милость?
        - Этого я еще не знаю. Вот хочу сходить в Купеческое собрание, выяснить, какой товар сейчас самый выгодный.
        - И когда отправляться?
        - Думаю, недели через полторы-две.
        - Ага, это мне подходит.
        - А у тебя что, много незаконченных дел?
        - Нет, просто заранее знать очень удобно. Нужно заказать новые башмаки, а то мои совсем истерлись.
        - Да и штаны тебе не мешало бы поменять, а заодно и помыться.
        - Помыться? Мы же в прошлый раз, когда с гномом к вам приходили, - сначала в баню заглядывали.
        - Углук, это было около восьми месяцев назад.
        - Ну и что?
        - Ничего, - отмахнулся Каспар. - Пойду я.

9
        
        Проводив Каспара, Углук вышел на улицу и, подойдя к обшарпанному дому напротив, негромко свистнул. В разбитом окне показался мальчишка.
        - Что случилось, господин орк?
        - Ты мне нужен, Марк, спускайся.
        Скоро оборванный мальчишка лет двенадцати выскочил на улицу.
        - Беги в «Медовую Лизу» и скажи хозяину, пусть идет ко мне.
        - Слушаюсь, господин орк! - Мальчишка помчался выполнять поручение, грохоча деревянными башмаками. Углук подкармливал оборванца, и тот охотно выполнял его поручения.
        Орк вернулся к себе, чтобы управиться с жареной свининой, но не успел он обглодать лопатку, как в дверь постучали.
        - Входи! - крикнул он со двора, но трактирщик войти не решился, пришлось Углуку отворить ему дверь.
        - Вы звали меня, господин орк?
        - Звал.
        - А по какой надобности?
        - Письмо написать нужно.
        - Письмо? А сами что же?
        - Сам я не шибко грамотный. То есть писать, конечно, умею, да только мою писанину никто не разберет. Во как!
        - Но ведь у меня же дела, господин орк, посетители не ждут, - им пить-есть подавай.
        - Руперт, я тебе кости отдаю?
        - Отдаете, господин орк.
        - Каждый день по полмешка набирается, правильно?
        - Правильно, господин орк.
        - Ты из них суп варишь, воровская рожа?
        - Ва... варю, господин орк. - «Воровская рожа» напугала трактирщика.
        - Ты сколько денег на этом зарабатываешь?
        - Ну... совсем немного, - соврал трактирщик.
        - Так, говоришь, котел супа стоит немного, Руперт? - спросил орк, надвигаясь на трактирщика.
        - Прошу меня простить, на костях я зарабатываю изрядно - пять рилли в день, господин орк.
        - Это значит... - Орк стал пересчитывать в уме серебро в золото. - Это три дуката в месяц, я прав?
        Трактирщик со вздохом кивнул.
        - Ладно, не трясись, я же с тебя золота не требую, я прошу только написать письмо.
        - Хорошо, ваша милость господин орк, напишу письмо. У вас бумага имеется?
        - Откуда у меня бумага, Руперт, ты в своем уме? Я - сторож.
        - Хорошо, я принесу бумаги для одного письма, - сказал трактирщик и повернулся, чтобы идти к двери.
        - Стой! Возможно, будет два письма или даже три.
        - Три! А знаете, сколько сейчас бумага-то стоит? - начал было трактирщик и тут же осекся. - Сейчас все принесу, господин орк.
        - И побыстрее, - напомнил Углук и вернулся во двор, где лежала еще недоеденная треть свиньи.
        Трактирщик скоро возвратился и принес необходимые принадлежности - бумагу, чернила из болотных ягод и перо из потсдамского гуся, правда, совсем стертое - стоили такие перья недешево.
        - А где же я буду писать? - спросил трактирщик, остановившись посреди двора, - Стола нет, да и холодно очень.
        - В дом пойдем, там и согреешься.
        - В доме у вас тоже не больно тепло, печку не топите, - стал жаловаться трактирщик.
        - А чего ее топить, это ж не морозы, просто пасмурная погода, а когда солнышко выглянет, так хоть купаться иди.
        - Это для вас погода теплая, а для людей - зима.
        Углук усадил трактирщика к столу и набросил ему на плечи единственное шерстяное одеяло, сняв его с топчана.
        - Ну что, так лучше?
        - Лучше, господин орк, но при одном взгляде на вас озноб пробирает.
        - Не обращай внимания, мне в моей жилетке очень даже тепло, - сказал Углук и погладил голый живот.
        Трактирщик разложил бумагу, окунул перо в чернила и вопросительно посмотрел на Углука.
        - Пиши так: «Дорогой братец Фундинул».
        - Имя какое странное, нечеловеческое.
        - Ну, конечно, нечеловеческое - это же гном. Итак, «Дорогой братец Фундинул пишу тебе чтобы сообщит что его милость Каспар Фрай...»
        - Это который живет на Бычьем Ключе?
        - Не твое дело, пиши дальше: «...Каспар Фрай собирается устроить торговое дело в столице... в городе...»
        Углук задумался. Он понимал, что ненароком может выдать секреты, и не знал, как эти секреты обойти.
        - Ладно, пиши: «...торговое дело в королевстве Рембургов».
        - А я уже написал «...в столице».
        - Зачеркни.
        Вскоре письмо было закончено, и Углук приказал писать второе.
        - Пиши: «Дорогой братец Аркуэнон с приветом к тебе пишу я Углук. Я сейчас проживаю в городе Ливене да и ты я слышал где-то здесь обретаешься...»
        - Что за странное имя? Он тоже гном?
        - Нет, он эльф, но это тоже не твое дело.
        - Эльф! - поразился трактирщик. В здешних краях видели только гномов, которые занимались оружейным и кузнечным делом, а вот эльфы были большой редкостью.
        Когда второе письмо тоже было написано, Руперт вздохнул и отложил перо.
        - Ну все, я могу идти?
        - Иди и письма прихвати, помозгуй, каких побыстрее отправить.
        - Я что, и отправлять их тоже должен? Это уже форменный грабеж!
        Углук вздохнул, ему не нравилась жадность трактирщика.
        - Руперт, если кто-нибудь узнает, что ты из объедков варишь суп...
        - Ладно-ладно, я все понял. Письма я отправлю, куда прикажете.
        - Вот и отлично, первое в Коттон, на побережье.
        - Знаю, - вздохнул трактирщик. - К счастью, мой брат туда каждые два дня обозы гоняет.
        - Вот и отлично. А второе - для эльфа на хутор, это прямо здесь, в лесу, к северу от города.

10
        
        Не ведая о том, чем занимается Углук, Каспар отправился в Купеческое собрание. Попасть в это здание, минуя Скотную площадь, было невозможно, и Каспар зашагал между загонами, слушая надрывные крики привезенной на продажу скотины.
        Свиньи, овцы, лошади, мулы, коровы - все кричали на свой лад и пахли тоже по-своему. Кое-где навозная жижа вытекала из загонов прямо на мостовую, и Каспару приходилось перепрыгивать с пятачка на пятачок, чтобы не запачкать сапоги, за которые он отдал четыре дуката. Не замечая грязи, между загонов прохаживались покупатели, в основном владельцы городских живодерен. Они внимательно присматривались к товару и жестко торговались за каждую голову, заранее сговорившись не поднимать цену.
        Вот и знакомое здание, Каспару дважды приходилось заглядывать на его чердак в поисках эльфа Аркуэнона, по другим делам он сюда никогда не заходил.
        Пройдя мимо вытянувшегося стражника, Каспар вошел в большую приемную залу, однако в этот час здесь никого не было, лишь в питейном углу возле длинного дубового стола отдыхали несколько приезжих негоциантов - в длинных одеждах и высоких валяных шляпах. Каспар направился к ним.
        Купцы о чем-то переговаривались, но, завидев Каспара, замолчали.
        - Чего изволите? - спросил хозяин, узнав гостя и заискивающе глядя ему в глаза.
        - Мне бы пива.
        - Белого или медового?
        - Белого, - сказал Каспар, чтобы сделать трактирщику приятно - белое стоило дороже.
        - Откуда прибыли, люди торговые? - степенно начал он.
        - С юга идем, - ответил один из них, с длинной золотистой бородой, черты лица выдавали в нем уроженца халифата. Другие купцы молчали, настороженно поглядывая на дорого одетого господина и гадая, уж не налоговый ли это сутяга, вынюхивающий, сколько прибыло возов.
        - Приходилось мне бывать на юге, - сказал Каспар, принимая фаянсовую мерку с пивом.
        - Где же бывали? - спросил рыжий.
        - Проходил Кремптон, бывал в халифате и даже до моря дотягивался.
        - Мы тоже прошли Кремптон, - угрюмо заметил один из купцов. - Лорд ихний сам к возам выходил, чтобы налог назначить, едва штаны у него не оставили, разбойники и то дешевле обходятся.
        Другой купец дернул его за рукав, дескать, неизвестно, перед кем открываешься.
        - Не бойтесь меня, лорд Кремптон мерзавец и враг нашего герцога. Что же сейчас возят на север - ткани, серебро, ароматное дерево?
        Купцы переглянулись и еще ниже наклонились над своими кубками.
        - Да вы не бойтесь, люди торговые, я ведь в департаменте не служу, вон и хозяин подтвердит, он меня знает.
        - Так точно, - поклонился трактирщик. - Это господин Фрай, человек в городе уважаемый, трудящийся только на свой живот, постоянной службы не имеет.
        - Спасибо, братец. Я ведь чего расспрашиваю, господа негоцианты, ремесло мое для человека молодого, неспокойного, а мне уже не хочется головой рисковать, вот и подумал в торговлю податься. Правда, умения никакого, только желание. Не подскажете, с какого товара начать лучше? Какой сейчас самый выгодный?
        Купцы стразу отвечать не стали, помолчали, поглядывая друга на друга, затем заговорил рыжий:
        - Это смотря какую торговлю выбрать. Если в городе лавку открыть - прибыль небольшая, зато дело спокойное, а если доставлять товар возами, то разбойники донимать будут, охрана нужна хорошая, зато, если довез товар, тут уж барыш будет отменный.
        - Получается, если прибылей захочется, все равно мечом махать придется? - уточнил Каспар.
        - Выходит так, - кивнул рыжебородый.
        - А товар лучше в Харнлон везти?
        - Ну, в Харнлоне хорошие деньги дают, - вынужденно согласился рыжий. - При дворе короля много богатых людей, им и шелк, и серебряная посуда нужны, такие покупатели почти не торгуются.
        - А какой товар самый выгодный? - не отставал Каспар. - С какого самый большой барыш?
        - Ну... - рыжебородый вздохнул, - шелка хорошо берут, оружие с позолотой - тоже.
        - А шоколад?
        - Шоколад? - Купцы быстро переглянулись и снова уткнули носы в пиво.
        - Мы таким товаром на занимаемся, - нараспев произнес рыжий, но Каспар ему не поверил.
        - А почему не занимаетесь? Я слышал, за него бешеные деньги предлагают.
        - Так-то оно так, только убьют за него, если только узнают, что такой груз на дороге появился. С шоколадом не пройти.
        - Нет, не пройти, - подтвердили остальные негоцианты. - Лорд Кремптон возы собаками проверяет, если найдет шоколад, отберет, а перевозчиков в замок уводит, поговаривают, у него там калхинуда живет - демон с нижнего мира и он его человечиной кормит.
        - Это вряд ли, - усмехнулся Каспар, хотя видел эту калхинуду собственными глазами. - Значит, шоколад возить самое выгодное?
        - Именно так, ваша милость, в золоте купаться будете, если, конечно, голову в дороге не сложите.
        Не ограничившись единственной беседой с купцами, Каспар еще раз пришел в Собрание вечером. Теперь он вел разговоры уже с местными ливенскими барышниками, с которыми был знаком. Всем им, с напускной грустью в голосе, он признавался, что устал от своей работы и хотел бы уйти в торговлю.
        Про свои дела купцы молчали, не хотели выдавать секретов, когда же Каспар спросил, что лучше возить в Харнлон с юга, они осмелели и стали давать советы - сколько брать, как везти да где лучше продавать, от каких разбойников можно откупиться, а с которыми нужно в сечу вступать.
        С женой по поводу нового задания Каспару тоже пришлось объясняться, и он честно соврал, что герцог поручил ему создать в Харнлоне торговое представительство.
        - Его светлость изрядно поиздержался во время недавних беспорядков, вот и решил восстановить казну за счет своего неприятеля - короля Ордоса.
        Генриетта не очень-то верила россказням мужа, однако возразить ей было нечего, ведь Каспар заказывал портным новую одежду, никак не связанную с военными походами - ни новых лат, ни стрел, ни мечей. Только зимние плащи да валяные шерстяные шляпы, что носили люди купеческого сословия.
        «Неужто и правда за ум взялся?» - не могла поверить Генриетта.

11
        
        Утром четвертого дня после возвращения Каспара из замка Ангулем в его ворота громко постучали.
        Распахнув окно, он выглянул на улицу, и каково же было его удивление, когда он увидел у ворот потряхивающего ушами Шустрика - бравого мула гнома Фундинула. Сам Фундинул стоял у ворот и лупил по ним изо всех сил.
        - Кто там еще? - спросила мужа Генриетта.
        - Гости, - со вздохом ответил он и, накинув плащ, пошел открывать.
        Отперев ворота, Каспар сделал радостную мину и воскликнул:
        - Фундинул, какими судьбами? Как ты тут оказался?
        - Я по письму приехал! - не менее радостно ответил гном, втаскивая во двор Шустрика.
        - По какому письму?
        - А вот. - Гном протянул засаленный клочок бумаги.
        Каспар развернул его и прочел: «Дорогой братец Фундинул пишу тебе чтобы сообщит что его милость Каспар Фрай...»
        Все стало ясно, письмо было послано Углуком, он звал гнома поучаствовать в очередном деле «его милости», которое обещало быть бескровным - все заработают много денег и не прольют ни капли крови. Разумеется, гном не мог пропустить такой поход.
        Удивляла Каспара только одно: Углук с Фундинулом уживались плохо, дня не проходило, чтобы они не устроили пару скандалов, а тут орк сам вызывал гнома в поход. С тем, что Углук сделал это самовольно, Каспар уже смирился, ведь орк был уверен, что помогает его милости. Каспар действительно собирался связаться с Фундинулом и Аркуэноном да еще попросить его светлость отпустить с ним Бертрана фон Марингера, однако прежде он намеревался закончить подготовку к необычной экспедиции, чтобы его не отвлекали бойцы, томящиеся без дела в «Коте и Ботинке».
        - Ну, все правильно? - спросил гном.
        - Правильно, - согласился Каспар.
        - И вы действительно собираетесь торговать в Харнлоне?
        - Собираюсь.
        - Значит, я верно сделал, что приехал, этот зеленый монстр ничего не напутал?
        - Не напутал, Фундинул, только письма эти должен был рассылать я, а не Углук.
        - Ничего страшного, ваша милость, впервые это чудовище сделало что-то правильно - не стоит его за это упрекать.
        - Согласен. Постой, а на кого ты оставил мастерскую в Коттоне?
        - На двух подмастерьев - один гном, другой - человек. Парень справляется со всеми заданиями, умеет тонко чеканить серебро, глядя на него, я начинаю менять свое мнение об этих варварах.
        Каспар молчал.
        Тут до Фундинула дошло, что он разговаривает с человеком.
        - Извините, ваша милость. Ну так мы едем в Харнлон?
        - Едем, но не так скоро.
        - Жаль. - Гном вздохнул.
        - А ты надеялся по-быстрому добыть золота? - пряча усмешку, спросил Каспар.
        - Вот именно. Мастерскую я открыл, однако она не та, что была прежде - станки, что я покупал в королевстве, были испорчены безвозвратно, вот я и подумал: заработаю дукатов да прямо в Харнлоне их и потрачу, возможно, даже дешевле получится. Как вы думаете, ваша милость?
        - Уверен, что дешевле, но чтобы получить дукаты, нам придется поработать.
        - Я всегда рад поработать, ваша милость, это только орку лишь бы подраться.
        - Ну хорошо, до отправления поживешь в гостинице.
        - «Кот и Ботинок»?
        - Конечно.
        - Тогда я сначала пристрою Шустрика к лошаднику господину Табрицию, и сразу к вам.
        - А зачем ко мне?
        - Ну как же, разве вы не пригласите меня на обед, ваша милость? - На лице гнома читалось удивление.
        - Конечно, приглашу, только сейчас время завтрака, да и нехорошо тебе одному приходить, позабыв Углука.
        - Где же я его найду?
        - Пройдешь через Рыночную площадь, потом выйдешь на Угольную улицу, а там тебе любой подскажет, - других орков в городе нет.
        - Хорошо, тогда я его найду.
        - Только сделай еще одно доброе дело.
        - Какое же?
        - Своди орка в баню, как в прошлый раз вы ходили, помнишь?
        - Конечно, помню, ваша милость, я помню о всех походах в баню, такое не забывается.
        - Вот и отлично, а потом милости просим ко мне на обед.

12
        
        Гном ушел, а Каспар поднялся в дом.
        - Кто там был? - спросила Генриетта.
        - Сегодня в обед у нас будут гости.
        - Кто такие?
        - Гном и твой любимец - орк-обжора.
        - Вот как! Значит, нужно побольше наготовить!
        - Да, можешь прямо сейчас и начинать.
        Генриетта считала стряпню своим призванием и очень огорчалась, что муж кушает не так много, как бы ей хотелось.
        Отдав распоряжения об обеде, Каспар решил не терять времени даром. Он спустился в арсенальный чулан, где хранил доспехи, мечи, арбалеты, коллекцию стрел из разных земель и Трехглавого дракона - удивительное оружие, которое сконструировал по его просьбе гном-оружейник Боло.
        Трехглавый дракон представлял собой скрепленные вместе три медные трубки, заряжавшиеся стальными дротиками. Стоило нажать пальцем спусковую скобу - и дротики выталкивались из трубок тугими пружинами. Каспар не раз применял это оружие в решающие моменты.
        Положив в сумку деревянный ящичек, в котором хранилось это оружие, Каспар сказал:
        - Я пойду на Оружейную улицу, к Боло. К обеду вернусь.
        - Иди! - ответила Генриетта, грохоча на кухне медными кастрюлями.
        
        На улице Каспар столкнулся со старшиной городских стражников Виршмундом.
        - Здравствуйте, сосед! - поздоровался тот.
        - Здравствуйте, старшина.
        - Ой, чую, недолго мне занимать эту должность, - проскрипел Виршмунд с деланой грустью.
        - На пенсию уходите?
        - Нет, господин Фрай, полагаю, против меня интриги плетутся - герцогу наговаривают, будто я стражников распустил, будто пьянствуют они у меня. А вы, я слышал, решили покинуть герцогство?
        Быстрая смена темы не удивила Каспара, он знал, что Виршмунд любопытен, как базарная торговка.
        - Нет, мой дом и семья остаются в Ливене.
        - Но вы ведь собрались заняться торговлей?
        - Была такая мысль, но уж очень это непривычно для меня, нужно еше раз все хорошенько взвесить.
        - Ага, - кивнул Виршмунд, делая свои выводы. - Ну, не буду вас задерживать, всего хорошего.
        И они разошлись.
        Решив не толкаться на Рыночной площади, Каспар проулком вышел на Ткацкую улицу и поразился царившему на ней оживлению. У домов стояли телеги, а из подвалов выносили и складывали на них пропахшие едким тимьяном - от прожорливой моли - тюки с шерстяными одеялами, одеждой и валяными вещами. Не один год ткачи и валяльщики откладывали излишки товара и вот наконец дождались спроса. Пользуясь тем, что снег не таял, а с каждым днем его все прибавлялось, они вывозили вещи за город, чтобы, поваляв их в чистом снегу, придать шерсти мягкость.
        - Здравствуйте, ваша милость! - поздоровался какой-то пожилой ткач.
        - Здравствуй, - ответил Каспар, пытаясь вспомнить, кто это. И лишь когда дошел до Оружейной улицы, в его памяти всплыл случай, когда в лавку этого бедняги вломились грабители. Каспару даже не пришлось вынимать меч, увидев, кто перед ними, злодеи тут же разбежались. О нем ходили страшные легенды, будто, когда он дрался, у него отрастали еще две руки и на одну стрелу он мог нанизать троих. Разумеется, это было преувеличение, но в прежние времена Каспару с городскими подонками приходилось сталкиваться довольно часто.

13
        
        На Оружейной улице было необычно тихо. Прежде здесь допоздна стучали молотки и жужжали точила, но, видимо, с приходом зимы уменьшилось и количество заказов.
        Стоило Каспару открыть двери в мастерскую Боло, как он услышал привычный шум работы.
        На скрип двери в просторную прихожую выглянул Боло.
        - Каспар Фрай, сожри меня огры! Как же давно мы не виделись, наверное, целый год! Как жаль, что ты редко у нас бываешь.
        «Конечно, - подумал Каспар. - Мое золото вы любите».
        - Здравствуй, Боло. - Он пожал маленькую ручку. - Давно не был, потому что мирными делами занимался.
        - А теперь что, снова война? - встревожился гном.
        - Нет, просто собрался в дальнюю дорогу и решил перебрать Трехглавого дракона. - Каспар стал вынимать из сумки шкатулку.
        - Ах, вон оно что. Как работает, не ломался?
        - Не ломался, я его иногда смазываю.
        - Это правильно, за такой сложной машиной нужно следить, это тебе не меч. Да, кстати, ты ведь хотел приделать к нему рукоять - помнишь, мы с тобой говорили?
        - Да, хотя я привык носить его на шнуре.
        - Забудь про шнур, я придумал, как приспособить к нему арбалетную рукоять и какую сшить сумку.
        - Сумку? Из сумки его неудобно будет доставать.
        - Это будет что-то вроде ножен, ты все поймешь, когда ее увидишь.
        - Хорошо, делай как считаешь нужным. Когда за ним зайти?
        - Надеюсь, он нужен тебе не к завтрашнему утру?
        - Нет, у тебя есть неделя.
        - Приходи через четыре дня - все будет сделано.
        - Хорошо, Боло, буду через четыре дня.
        Проводив Фрая, Боло спустился в подвальный этаж, где находилась его мастерская.
        - Кто это был, отец? - спросил мастера сын.
        - Его милость Каспар Фрай.
        - Принес большой заказ?
        - Заказ не очень большой, но я сейчас думаю над тем, как сделать его большим, да так, чтобы господин Фрай с радостью согласился его оплатить.

14
        
        Когда Каспар вернулся домой, из кухни по всему дому распространялись удивительные запахи. Он даже подумал, не перекусить ли ему до прихода гостей, но, словно услышав его мысли, Генриетта сказала:
        - Ты без гостей за стол не садись.
        - Как скажешь, дорогая.
        Громыхая деревянными конем, в гостиную выбрался Хуберт. Он уже отобедал и размахивал леденцовым петушком на палочке. Нянька шла следом, кутаясь в шаль, хотя в доме было тепло.
        Каспар пригрелся возле печи и задремал, а очнулся, когда услышал гулкие удары в ворота.
        «Это Углук, - догадался он. - Должно быть, проголодался и уже не может ждать».
        Спустившись во двор и открыв ворота, Каспар не смог сдержать улыбки - друзья-противники стояли рядом, высоченный Углук и низенький, но широкий, похожий на укороченный шкаф Фундинул. Оба сияли чистотой, и даже на расстоянии от них пахло распаренной вербой, из которой делали грубые мочалки.
        - Только что из бани! - с гордость объявил Углук.
        - Да ты никак в обновке? - заметил Каспар.
        Под традиционной кожаной жилеткой орка была пододета льняная рубаха.
        - Просто неприлично с голым пузом перед имдресс Фрай показываться.
        - Он эту рубаху в лавке за так забрал, - тут же наябедничал гном.
        - А вот и нет! Все ты врешь, гном, вы ему не верьте, ваша милость, лавочник сам разрешил взять товар, какой приглянется, а он за это мною воров стращать будет, дескать, если обидят его, я приду, найду и покалечу.
        - Ну, значит, все по-честному. Проходите.
        Орк вошел во двор налегке, у гнома была котомка и топор в чехле, с ним Фундинул не расставался ни при каких обстоятельствах.
        - Зачем вы его за мной послали, ваш милость? - спросил Углук, едва они оказались в доме. - Он к каждому прохожему приставал с вопросом: где здесь прячется беглый орк? Столько народу перепугал, скандалист, одно слово.
        - Потом я назвал твое имя, и мне сразу указали этот хлев.
        - А что, ты сразу не мог имя назвать?
        - Откуда я знал, под каким именем ты тут обитаешь? Вот и начал с простого - где живет беглый орк. Рожу-то твою всякий запомнит, а скажи - Углук, сразу и не разберешься. Мало ли на свете Углуков.
        - Я в Ливене единственный Углук! - начал закипать орк. - И в моей деревне тоже не было больше ни одного Углука!
        - Ладно, успокойся, - вмешался Каспар. - Проходите на кухню, думаю, обед уже готов.
        - Подождите с обедом, ваша милость, - вмешался гном скорее для того, чтобы позлить Углука. - Хотелось бы взглянуть на вашего сынишку, он же совсем крохотный был, а теперь небось подрос.
        - Конечно, подрос! - ухватился за эту тему орк. - Небось побольше тебя вырос, недомерка бородатого!
        - Ничего, что подрос, главное - чтобы не вымахал в огромного пожирателя свинины, а то родителям такого не прокормить!
        - Проходите в детскую, гости дорогие! - прервал обоих Каспар, подталкивая их вперед.
        - А где тут маленький мальчик? - просюсюкал Фундинул и вошел в детскую, таща с собой топор и котомку.
        Перебиравшая пеленки тетка Каролина так и села.
        - Мамочка моя, да что же это такое!
        - Хуберт, парень, привет! - сказал появившийся следом орк. Каролина икнула и закрыла глаза.
        - Не обращайте внимания, тетя, - попытался успокоить ее Каспар. - Это наши гости, господин Углук и господин Фундинул.
        В отличие от няньки, Хуберт гостей не испугался. Отшвырнув деревянные шарики, он самостоятельно поднялся на ножки и потопал навстречу гостям.
        - Шустрый мальчонка, ваша милость! - восхитился Углук.
        - А вот чего мы ему сейчас подарим! - сказал гном, доставая серебряный медальончик в виде рыбки.
        - Ой, больно ему нужны эти твои подарки, - проворчал орк. Он явился без гостинца и теперь чувствовал себя уязвленным. - Он мальчик, ему нужно дарить лук и стрелы! Или кинжал!
        - Вот ты и дари кинжал, а я подарю рыбку, ведь серебро - это, знаешь ли, капитал. Если каждый год я буду дарить ему по серебряной рыбке, то к восемнадцати годам у него скопится серебра на пятнадцать рилли, а это - половина золотого дуката.
        - Ну и что?
        - А то! Много ты видел восемнадцатилетних юнцов, юторых есть половина дуката?
        - Ну ладно, - вмешался Каспар, заглушая еше один чуть не разгоревшийся скандал, - посмотрели на Хуберта, теперь милости просим отобедать.
        - О, самое время! - поддержал его орк.

15
        
        Проводив гостей на кухню, Каспар с облегчением вздохнул: почуяв запах еды, гном и орк на время забыли о разногласиях.
        - Добрый день, имдресс Фрай! - воскликнул Углук. - Рад вас видеть, и до чего же хорошо у вас тут пахнет!
        - Примите и мои поздравления, госпожа Фрай, - сказал гном. - У вас растет замечательный мальчик.
        - Благодарю вас, господа, присаживайтесь, - поклонилась Генриетта и усадила гостей друг против друга, чтобы они не толкались локтями.
        Обеденный стол был сплошь заставлен яствами, другие дожидались своего часа в кастрюлях на огромной плите. Как и в прошлый раз, была подана похлебка с кусочками поджаренной свинины, говяжий слоп в зеленом соусе, оладушки картофельные, поджаренные до янтарной прозрачности, тушенный в молоке двухлетний карп, яйца, фаршированные зеленью и грибами, пирожки с куриной печенкой и белым мясом.
        - Ты не перестаешь меня удивлять, дорогая, - сказал Каспар, поглядев на это изобилие.
        - А пудинг, как в прошлый раз! - заметил Углук, пододвигая к себе огромное блюдо. - Я уже говорил, что такой пудинг готовила моя бабушка?
        - Говорил, - подтвердил Каспар.
        - Все уши прожужжал про свою бабушку, - бурчал гном, начиная по традиции с бобовой похлебки.
        При виде уминающих за обе щеки гостей Каспар тоже принялся за еду, однако вскоре безнадежно отстал даже от гнома. Фундинул пытался соревноваться с орком и съел довольно много, однако затем сдался и, тяжко отдуваясь, откинулся на спинку стула.
        Углук же, не сбавляя темпа, подчищал блюдо за блюдом, прося добавки и успокаиваясь, лишь когда хозяйка показывала ему пустую кастрюлю.
        Наконец и он капитулировал, недобив всего пару десятков пирожков.
        - Имдресс Фрай, вы превзошли саму себя! Я наелся, когда на столе еще что-то осталось! Такого со мной еще никогда не случалось!
        - Приятно слышать такое от своих гостей, - сказала Генриетта. - А сейчас попробуйте наше пшенное пиво, с медом и мятой.
        - Пиво у вас тоже хорошее, я помню, - вставил гном, которому показалось несправедливым, что все комплименты хозяйке говорит один орк.
        
        После обеда Каспар отправился проводить гостей: Углука - до дома, а Фундинула до гостиницы. Поскольку оба были сыты, перепалка между ними шла как-то вяло, без особой охоты.
        - Я вообще не понимаю, ваша милость, зачем вы орка с собой в Харнлон берете. Он ведь только в драке хорош, а в тонкой работе, где нужен подход к клиенту и доброта, ничего не смыслит, ему бы только мечом махать или дубиной.
        - Я-то без дубины иду, а вот ты, добрый гном, притащил с собой топор.
        - Ха! Топор у меня всегда с собой, и вовсе не для боя, а просто так. Он мне, если хочешь знать, удачу приносит. Топор - это мой талисман. Вот у его милости тоже талисман имеется, правда ведь?
        - Правда, Фундинул, - подтвердил Каспар. - Но я его сейчас не ношу и надеваю только в опасных походах.
        - А в Харнлон наденете?
        - Ну... в дорогу, наверное, надену, на дорогах сейчас опасно, особенно на торговых путях.
        Мимо, держась друг за друга, прошли двое городских пьяниц, они пытались затянуть песню, но каждый свою, и потому у них ничего не выходило.
        - А вот гномы не пьют, - с назидательными интонациями заметил Фундинул.
        - А кто пьет, я, что ли, пью? Вот поесть - это да, ем я много, но пьяным меня никто не видел.
        - Вот именно, что не видел, - пробурчал гном.
        За разговором они пришли к Рыночной площади, орк попрощался и пошел к себе, а Фундинул и Каспар направились в гостиницу.
        - Тебе чего здесь надо, грязнуля бородатый? - строго спросил служитель, поднимаясь из-за стола, однако, заметив Каспара, расплылся в заискивающей улыбке.
        - Вы вместе, ваша милость?
        - Да, это мой друг, ему нужен номер на одного жильца.
        - А почему на одного? - спросил гном. - Где будут жить остальные?
        - Больше никого в городе нет. Углук живет у себя, Бертран в фамильном замке или у герцога, Аркуэнон на лесном хуторе...
        - А мессир Маноло?
        - Мессир уехал в дальние края, - сказал Каспар, который и сам ничего не понял из разъяснений герцога, куда подевался мессир Маноло.
        - Жаль, если нас ранят, некому будет вылечить.
        - Нас не ранят, мы ведь не в бой пойдем.
        - Так вы будете брать комнату? - напомнил о себе служитель.
        - Будем.
        - Рилли в сутки.
        - Это много, - возразил Каспар.
        - Тогда - полрилли.
        - Хорошо, годится.

16
        
        Устроив Фундинула в гостинице и наказав ему без причин не высовываться на улицу, Каспар отправился домой и по дороге встретил знакомого владельца кабака «Ваза».
        - Здравствуйте, ваша милость, - поздоровался тот. - Давненько вас не было в нашем заведении.
        - Да, не было, - согласился Каспар.
        - Раньше заходили чаще.
        - Да, раньше заходил чаще, но теперь я семейный человек.
        - Наверное, вам жена готовит?
        - О да, уж готовит так готовит. Кстати, Гейне, ты не можешь мне подсказать, сколько нужно сил и времени, чтобы приготовить обед?
        - Это зависит от того, какой обед, из скольких блюд.
        - Ну, - Каспар начал вспоминать и загибать пальцы, - бобовая похлебка была со свининой...
        - С поджаренной?
        - Да.
        - Горячее?
        - Большой кусок говядины в соусе.
        - Может быть, слоп?
        - Точно, слоп это называется! Дальше, были картофельные оладьи, пирожки...
        - Пирожки с чем?
        - С печенкой и еще с курицей.
        - Так.
        - Рыба была - карп.
        - Жареный, тушеный?
        - Тушенный в молоке. Что еще? Яйца были фаршированные.
        - Чем фаршированные?
        - Зеленью и грибами. А почему ты так подробно спрашиваешь?
        - Видите ли, ваша милость, каждая дополнительная мелочь отбирает у повара время и труд, здесь все важно.
        - Понятно. Еще был пудинг, а пиво не считается - оно в подвале стоит.
        - А сколько было еды, на сколько персон обед?
        - На сколько персон? - Каспар начал высчитывать. Углука можно было посчитать за четверых, гнома - за одного, да еще сам Каспар, получалось шесть персон. - Можно считать как для шестерых гостей.
        - О, довольно много!
        - Так сколько же нужно времени?
        - Ну, если повар хороший да четыре помощника, часов за восемь можно управиться.
        - Пятеро за восемь часов?! - поразился Каспар.
        - А что вы хотите, ваша милость, блюда сложные.
        - Вот так дела... Ну спасибо, Гейне, ты очень мне помог.
        - И вам всего хорошего, ваша милость, - ответил кабатчик и пошел прочь, недоумевая, отчего этот везунчик-проныра задавал вопросы про стряпню.
        Каспар возвращался домой погруженный в мысли. Впервые ему пришло в голову провести подобное расследование, раньше все кулинарные подвиги жены он принимал как само собой разумеющееся, полагая, что это по силам любой работящей женщине.
        Оказавшись дома, он чувствовал себя несколько смущенным, не зная, с чего начать разговор.
        - Дорогая, я хотел бы с тобой поговорить.
        Генриетта, не сидевшая без дела ни минуты, перестала вытирать пыль и недоуменно уставилась на мужа.
        - О чем, дорогой? - Она подошла и присела рядом. - Что-нибудь про твой новый поход?
        - Нет, я хотел поговорить о сегодняшнем обеде.
        - Об обеде? Милый, ты хорошо себя чувствуешь? Что-нибудь с животом? - В голосе Генриетты послышалась тревога.
        - Я здоров, и обед мне очень понравился, но вот что меня удивляет. Я сообщил тебе о том, что у нас будут гости, в половине девятого, а к часу дня ты уже наготовила угощений, да еще в таком количестве.
        - А что не так, дорогой? Ты меня пугаешь этими расспросами.
        - Понимаешь, - Каспар чувствовал себя полным идиотом, устраивая допрос любимой супруге, - мне показалось очень странным, что работу, которую могут сделать лишь пятеро мужчин, да еще за восемь часов, ты сделала одна вдвое быстрее.
        - А откуда ты знаешь, что нужно пятеро мужчин?
        - Я спрашивал у владельца кабака «Ваза», у Гейне. Он попросил перечислить, какие нужно приготовить блюда и в каком количестве, я как мог перечислил, а он сказал - пять человек за восемь часов.
        - И что ты хочешь узнать?
        - Я хочу узнать, как ты это делаешь.
        - Руками, дорогой, это ведь дело привычки. Я и раньше умела быстро работать, когда еще была твоей служанкой.
        - Да, я помню, ты всегда справлялась и поддерживала дом в идеальном состоянии, но скажи, не пользуешься ли ты...
        - Колдовством?
        - Да! - выдохнул Каспар, довольный, что Генриетта помогла ему задать этот вопрос.
        - Я не знаю, как это назвать, меня этому мама научила.
        - Чему научила?
        - «Золотые ручки» называется.
        - Что такое «золотые ручки»?
        - Ну, когда я начинаю что-то делать по дому, я призываю на помощь «золотые ручки».
        - Заклинанием?
        - Я не знаю, что такое заклинание, просто произношу слова и прошу «золотые ручки» помочь мне.
        - И как же это выглядят? Они что, из стены растут?
        - Нет, ну что ты, - я бы испугалась. Просто стоит мне почистить одну картофелину, как почищенными оказываются четыре.
        - Вон как!
        - Да, леплю пирожок, а получается - пять, говядину варю всего четверть часа, а проваривается как за полтора.
        - Вот это да, мне бы так научиться - рубишь одного врага, а валятся пятеро.
        - Нет, это было бы страшным колдовством, - запротестовала Генриетта. - Про тебя и так говорят всякое...
        - Правда? И что же говорят?
        - Что ты заговоренный от стрел и от меча, что чужими жизнями от смерти откупаешься.
        - И ты веришь?
        Генриетта только пожала плечами:
        - Ты мой муж и отец моего ребенка, для меня главное, чтобы ты возвращался целым, а как ты это делаешь - не важно.
        Такого ответа Каспар не ожидал, он думал, что Генриетта вместе с ним посмеется над глупыми выдумками завистников.
        - Дорогая, но это же бред! - Каспар взял жену за руку. - Эти глупости выдумывают мои враги. Да, я ввязывался в самые опасные кампании, да, я терял много людей, но никого из них я не подставлял под стрелы, - мы были в одном строю. Просто мне везло чуть больше, чем им.
        - Это и есть заговоренность.
        - Но не все погибали в моих походах, дорогая, были и те, кто возвращался.
        - Люди говорят, они все умерли.
        - Что значит «умерли»?
        - Все, кто вместе с тобой вернулись, - умерли. Кто-то спился, кто-то под телегу попал, других утащили озерные люди.
        Каспар хотел возразить, что и это все выдумки, но, посмотрев Генриетте в глаза, понял, что она говорит правду. Он медленно выпустил ее руку, отошел к витражному окну и стал смотреть на улицу.
        - Почему ты не говорила мне, что твоя мать учила тебя колдовству?
        - Не колдовству, - упрямо возразила Генриетта.
        - Ну хорошо - не колдовству, а некоторым приемам.
        - Мне и в голову не приходило, что я должна тебе что-то рассказывать. Но водный знак я тебе показывала - помнишь?
        - Помню.
        - И ты не задавал мне никаких вопросов.
        - Тогда я не придавал этому значения, я думал - ерунда какая-то...
        - А позже? - Генриетта заметила, как изменилось лицо мужа. - Ты применял его?
        - Применял, в прошлом походе.
        - Помогло?
        Каспар вспомнил, как посланцы огненной стихии распылили в тонкий пепел всех врагов, а затем бросились на его отряд, он помнил нестерпимый жар, визг обезумевших лошадей и запах горящей плоти. А еще ощущение нереальности происходящего, когда он словно не своей рукой вычерчивал в воздухе магические руны водного знака.
        - Помогло, правда, мессира Маноло это очень напугало, он сказал, что по своему невежеству я мог погубить наш мир.
        - Ну вот еще! - отмахнулась Генриетта. - Не думаешь же ты, что моя мама показала бы мне, как погубить мир, вот это действительно глупость. Водный знак нужен, чтобы погасить огонь, если у тебя загорелся амбар, - вот и все. Может, ты неправильно его сделал?
        - Я уже не помню. А что еще помогают делать «золотые ручки»?
        - Да все что угодно, стирать пеленки, гладить белье - любую домашнюю работу.
        - А твоя тетка тоже знает эти способы?
        - Конечно, мы же из одного рода.
        - То-то я заметил, что чистые пеленки для Хуберта как будто сами собой и стираются, и сохнут, а ведь так не должно быть.
        - Силен ты задним умом, - усмехнулась Генриетта.
        - А что ты еще умеешь? - не унимался Каспар.
        - Да ничего особенного, знаю, как кровь остановить, как рану закрыть, знаю о травах, а еще знаю, когда тебе плохо приходится - мне тогда становится очень страшно.

17
        
        На другой день Каспар снова отправился к оружейникам, на этот раз к людям, которые занимались изготовлением кирас и стальных лат. Каспар попросил сделать такие доспехи, чтобы они были незаметны под просторной одеждой негоцианта.
        У другого мастера он заказал стрелы для своего раскладного лука - для него годились только укороченные, с мягкими медными наконечниками, а еще пришлось заказать сотню полуфунтовых болтов для арбалетов.
        Поскольку переход с небольшим обозом до Харнлона должен был занять не менее шести дней, следовало побеспокоиться и о продовольственных запасах, а чтобы ехать с удобствами, надо было прихватить с собой большой котел и жаровню.
        По истечении четырех дней, которые Каспар использовал для подготовки к отъезду, он отправился к гному Боло, чтобы забрать Трехглавого дракона.
        На этот раз на Оружейной улице стоял привычный шум, наступила оттепель, и через распахнутые окна разносился стук молотков и визг точильного камня - заказы снова потекли к оружейникам. В воздухе пахло железной окалиной - кузни работали в полную силу.
        В большой прихожей, которая была одновременно приемной и демонстрационным залом мастерской, сидел сын Боло и, по обыкновению, играл сам с собой в шашки.
        - Здравствуйте, ваша милость! - сказал он, вскакивая. - Сейчас я позову отца!
        Каспар понял, что сын Боло караулил клиента, чтобы встретить его подобающим образом.
        «Значит, цену заломят», - подумал он с усмешкой. За время общения с гномами Каспар научился разбираться в их повадках.
        В подвальной части дома, где находилась мастерская, воцарилась тишина, нарушаемая торопливым перешептыванием.
        Вскоре появился Боло. Он нес странный чехол, застегнутым внахлест пришитой крышкой, из-под которой торчала рукоять арбалета.
        - Добрый день, ваша милость, - улыбнулся гном.
        - Здравствуй, Боло, где мой заказ?
        - А это он и есть, - сказал мастер, похлопывая ладошкой по чехлу.
        - Что значит «он и есть»? Это, по-твоему, Трехглавый дракон? И потом, он всегда лежал в коробке...
        - Теперь коробка не понадобится.
        - Почему же?
        - Потому что удобнее его носить на поясе вот в этом кобуре.
        - Как ты сказал?
        - В кобуре. Так наши предки называли короткие сумки для лопаток и железных клиньев, которые они носили на поясе.
        Каспар молча рассматривал новшество, которое пока не казалось ему удачным.
        - Вот, смотрите.
        Боло прицепил чехол себе на пояс и с бравым видом расставил ноги. Выглядело это комично, поскольку чехол едва не доставал до пола.
        - Не обращайте внимания на мой вид, на вас это будет смотреться лучше, а теперь самое главное, ваша милость. Смотрите.
        Гром расстегнул ремешок и откинул крышку - под ней оказались дротики, которые были ловко пристроены в специальные петельки. Ряды петелек располагались один под другим, всего в них помещалось двадцать дротиков.
        - Не правда ли, удобно?
        - Удобно, - согласился Каспар. - Не нужно каждый раз в коробку лазить.
        - Вот именно, - улыбнулся гном. - А теперь самое главное.
        Он потянул за рукоять и вытащил из кобура неведомое оружие - Каспар не узнал своего Трехглавого дракона, потому что трубок теперь было не три, а пять.
        - Что это за уродство, Боло? Что ты наделал, разве я об этом тебя просил?
        - Не спешите с выводами, ваша милость. - Гном был уверен, что выиграет эту партию. - Как вы заметили, трубок здесь пять и они на треть длиннее. Сделано это для того, чтобы поместить в них более мощные пружины, которые пошлют дротики дальше и, что немаловажно, значительно точнее. Теперь не нужно заводить ключом каждую пружину, к тому же сам ключ располагается под рукой - в ложе.
        Боло ловко извлек заводную рукоятку, которая выглядела значительно крепче и длиннее прежней.
        - Вставлять его нужно справа, вот так, а затем сделать пять оборотов.
        Гном начал с усилием вращать рукоятку, отчего механизм заводки мягко застрекотал. Заведя пружины, он быстро заложил в трубки дротики, опустил оружие вниз и потряс им, демонстрируя, что дротики из трубок не выпадают.
        - А теперь - стрельба. Спусковая скоба, как видите, осталась прежней, она почти не отличается от арбалетной. Теперь прицеливаемся. - Гном навел оружие на заранее приготовленные дубовые доски в дюйм толщиной, зажатые в специальном устройстве одна позади другой.
        Боло начал стрелять. Дротики по очереди вылетали из трубок и с жутким грохотом и треском проламывали две первые доски, застревая только в третьей. Когда был сделан последний выстрел, воцарилась тишина.
        Гном молча смотрел на Каспара, ожидая его реакции, а тот тоже молчал, пораженный произведенным эффектом.
        - Что же это такое, Боло? - наконец спросил Каспар.
        - Это новое оружие, ваша милость.
        - На сколько же оно теперь бьет?
        - Думаю, двадцать пять шагов для него не предел, с пяти шагов дротик пробивает одинарную кольчугу...
        Видя, что клиент находится в наилучшем состоянии, чтобы заговорить о цене, Боло добавил:
        - И все это великолепие стоит всего лишь триста пятьдесят дукатов.
        - Я и торговаться не буду! - криво усмехнулся Каспар.
        Довольный гном стал снимать с себя пояс с оружием.
        - Только как же его теперь называть? Это ведь уже не Трехглавый дракон.
        - Правильно, будем называть его Железный дождь, сын Трехглавого дракона.
        - Длинновато получается.
        - Тогда просто - Железный дождь.
        Гном взял заранее приготовленные клещи и, выдернув из доски дротики, вернул их на место - в кожаные петли. Закрыл кобур и отдал его Каспару.
        - Дай мне бумагу и перо, я напишу тебе распоряжение для банка Генрика Буклиса, - сказал тот.

18
        
        Шло время. Дюран, раненный мессиром Маноло при нападении на отряд Каспара Фрая, все чаще стал задерживаться в мире людей. Ему все реже требовалось опускаться в нижние миры, чтобы перевести дух, а о том злосчастном проигрыше он предпочитал не вспоминать. Кто же знал, что у этого Маноло в рукаве такие козыри! Демона Осборна, которого Дюран натравил на казавшихся беззащитными людишек, ответным ударом лесного колдуна чуть ли не разорвало пополам, и он, проваливаясь сквозь землю, посылал проклятия на голову Дюрана. Теперь бедняга опустился еще на одну ступень, став ближе к полному забвению, и вытащить его обратно нелегко. Да и вряд ли он согласится сотрудничать после такого приема, хотя наверняка страшно мучается от голода, а ведь ради поживы демоны готовы на все.
        Постепенно к Дюрану возвращались человеческие и магические силы, он уже мог размышлять на отвлеченные темы, а вечерами прогуливаться по городским улицам, не опасаясь, что его обессиленная оболочка будет принята за привидение.
        Коллеги Дюрана, маги Хрустального ордена, помогать ему не стали. Слишком часто он пренебрегал интересами ордена и ввязывался в головокружительные аферы. Оттого в свое время и потерял глаза, а вместе с ними и шанс на жизнь обычного смертного.
        Потратив много сил на прозрение ближайшего будущего, Дюран почувствовал, что начинает таять, перетекая в нижний мир. Исчезли снега, покрытые белым покрывалом деревья, дома, из труб которых струился дым.
        В нижнем мире времена года не менялись, не было дня и ночи - сплошные неизменные сумерки. Дюран не помнил, чтобы когда-то здесь было холодно или жарко - только ощущение мучительного голода, от которого Дюран порой так страдал, что, возвращаясь в мир людей, готов был проглотить и жабу. В такие минуты он понимал демонов, которых голод вынуждал прорываться в верхние миры. Обычно они дожидались ночи, чтобы подкараулить жертву и напиться теплой крови, хотя Дюрану случалось видеть и то, как демоны с дымящимися от солнечного света шкурами нападали на людей и скот среди бела дня. Существовали экзадоры и ряд других демонов, которые неплохо переносили дневной свет, одного из таких монстров Дюран успешно использовал при штурме замка Марингер.
        Проникать в мир людей демоны могли только по приглашению - либо мага, либо злого человека, который выкрикивал по чьему-то адресу проклятия и тем самым приоткрывал дверцу в мир ужаса. Демоны нечистот появлялись среди зловония помоек и сточных канав, другие проникали в верхний мир на местах свершенных убийств. В общем, каждый из обитателей нижнего мира приспосабливался по-своему.
        Но и в нижних мирах следовало быть осторожным, поскольку там имелись свои хищники, приходившие на охоту из более темных миров. Они были настолько голодны, что им в пищу годились даже тени, которые они преследовали и с жадностью вдыхали.
        Чтобы спрятаться от таких охотников понадежнее, Дюран выбирал в мертвых скалах расщелины, забирался в них и ждал, пока отпустит слабость. Главным было не вспоминать о голоде, стоило потерять бдительность - и голод усиливался, подавляя волю и становясь основной руководящей силой. Он рвал изнутри, толкая на безумные поступки.
        Когда-то давно один безликий колдун взял молодого Дюрана в путешествие по самым нижним и холодным мирам, где показал демонов голода, одного взгляда на которых было достаточно, чтобы испытать смертельный ужас. Позже, принимая пищу, Дюран старался не думать о том, что кормит ею точно таких же сидящих в нем демонов.
        
        Дюран стоял в укрытии и смотрел на простиравшуюся перед ним долину. На первый взгляд она выглядела как долина верхнего мира в тот момент, когда начинает вечереть, однако сходство это нарушало небо, низкое, матово-фиолетовое. Время от времени по нему проскальзывали тени - то ли призраки птиц, то ли стремительные демоны соблазна на своих легких крыльях. Иногда, тревожа воздух непомерной тяжестью, величественно проплывали калхинуды, выискивая в долине очередную жертву. Вдоль небольшой реки с прозрачной медленной водой рыскали демоны помельче.
        Когда среди приглушенных звуков раздавался звонкий хлопок, Дюран знал - с самых нижних миров прибыл очередной хищник. Жуткие спазмы голода заставляли их без разбора нападать на все, что двигалось, и тогда начиналась битва с ревом, огненным дыханием, снопами искр и клубящейся в воздухе кровью демонов, зеленой, синей, так не похожей на кровь людей.
        Победителей в таких схватках не было, ослабевшие гости из нижних миров проваливались к себе, а местных подранков разрывали те, кто ждал окончания битвы.
        Дюран наблюдал десятки таких схваток и, чтобы самому не стать случайной жертвой, со временем научился становиться невидимым.
        На этот раз схваток не было. Дюран отдохнул, почувствовал себя лучше и уже собирался вернуться в мир людей, когда неподалеку заклубился сгущающийся воздух и возник туманный силуэт. Кто-то пытался проявиться здесь, но у него было мало сил, по-видимому, он прорывался из самых нижних миров.
        Наконец начали проявляться черты лица - со всей очевидностью, это был человек.
        Дюран присмотрелся.
        - Кромб? - удивленно спросил он.
        - Да-а-а-а... - прошелестело в ответ.
        - Кромб, как же я рад, что ты наконец провалился сквозь земную твердь, я так часто желал тебе этого!
        Дюран понимал, что своими словами укрепляет и поддерживает врага, однако не мог отказать себе в удовольствии произнести их.
        - Кто это с тобой проделал, интересно знать?
        - Элиас-с-с-с...
        - Как ты сказал?
        - Э-ли-ас...
        Дюран с удовлетворением отметил, как тяжело дается Кромбу речь.
        - Элиас? Кто он такой? Великий маг?
        - Ученик Нетшальда-а-а...
        - Ученик Нетшальда? А я полагал, что все его ученики умерли.
        - Помоги-и-и мне-э-э...
        - Помочь? - Дюран усмехнулся. - Да будь это в моих силах, я бы забросил тебя еще дальше, туда, где миры сходятся в точку.
        - Я тебе заплачу-у-у...
        - Чем?
        - Сам знаешь чем...
        Дюран знал. Много лет назад, погнавшись за артефактами, дающими возможность постичь древнюю магию огров, он попал в ловушку, расставленную Кромбом и духами из нижних миров. Не заметив подвоха, Дюран выполнил закрытый, то есть неизвестный, обряд и потерял глаза.
        Магическая выучка, которую он имел к тому времени, помогла удержаться в мире живых и не скатиться в черную бездну, однако в этом мире он оставался полумертвым, с пустыми глазницами и голым, словно обглоданным черепом. Люди, стоило им увидеть его без капюшона, лишались чувств. Однажды, чтобы помучить Дюрана, Кромб признался, что это он украл у него глаза. Украл и продал в одном из нижних миров, выторговав себе большую силу, которой пользовался на земле. Духи холода и разложения нуждались в глазах мага, чтобы видеть то, что происходило в мире людей, и вовремя попадать туда, где появлялись трупы.
        - Я верну тебе твои глаза...
        - Как? - не поверил Дюран. - Тот, кто владеет ими теперь, ни за что с ними не расстанется.
        - Это... мое дело... Ты согласен?
        - Согласен.
        - Я дам тебе знать, когда все будет готово... - из последних сих прохрипел Кромб и растаял.

19
        
        Снова оказавшись в жутком измерении мрака и холода, Кромб с облегчением перевел дух. Только здесь ему было по силам держать форму, однако, задержись он с Дюраном еще немного, мог бы соскользнуть еще на одну ступень вниз. Каждый следующий мир все больше сужался, становился все более холодным и недоступным пониманию даже такого искусного мага, каким был Кромб. И пока у него сохранялась способность что-то понимать, надо было решить, как действовать. Опускаться было легко, а вот подниматься куда труднее, - раньше Кромб не задумывался о том, как это тяжело. Да, раньше он мог только разрушать, чтобы платить духам холода и разложения за свою необыкновенную силу, теперь же приходилось созидать.
        Чтобы вернуться в верхний мир, Кромбу требовалась помошь другого сильного мага, такого, как Дюран, поэтому, обретаясь во тьме нижних миров, он по крупицам собирал сведения о местонахождении своего заклятого врага. Чтобы встретиться с ним, приходилось обманывать мелких демонов и безобидных духов, заставляя их приносить ценные крохи сведений.
        Теперь подготовительная работа осталась позади, предстояло сделать самое сложное - забрать у духов холода и разложения то, что он сам продал им.
        Торговаться Кромб не мог, ему нечего было предложить своим жутким покровителям. Оставалось одно - накопить силы и напасть, хотя неудача грозила провалом еще глубже в темную бездну небытия. Даже в лучшие времена Кромбу едва хватило бы сил, чтобы атаковать своих покровителей в лоб, а уж теперь он мог нанести действенный удар только в спину, да и то лишь ненадолго оглушить противника.
        Требовался маневр, военная хитрость, и в этом Кромб преуспел. Когда созрел план действий, он отправился в одно из пустынных ущелий, где собирались трэвли - демоны праздности.
        Трэвли жили группами и при первой возможности нападали на других демонов, однако и сами представляли интерес для местных хищников, в особенности для тех, что прорывались из нижних миров. Трэвлей спасала их живость, если они не были ранены, неповоротливые охотники нижних миров не могли за ними угнаться, а еще демоны праздности умели ненадолго обращаться в камни, деревья и других демонов.
        Эту их способность и решил использовать Кромб. Стоя на краю ущелья, он смотрел, как по его дну бродят голодные трэвли, порыкивая друг на друга, царапая когтями бесплодную почву и нюхая воздух в надежде обнаружить какую-нибудь поживу.
        - Эй! - крикнул Кромб и поднял руку.
        Эха не было - в нижних мирах оно отсутствовало. Трэвли заметили Кромба и разом бросились к нему. Началась драка, каждый хотел присвоить добычу целиком. От злобы по их черным шкурам бегали синеватые искры, а красные рубиновые глаза меняли цвет на оранжевый. Самый большой трэвль быстро посшибал на землю своих противников, сопровождаемый их рычанием подбежал к отвесной известняковой стене и, вгоняя в нее когти, стал быстро карабкаться наверх, а Кромб стоял на краю и невозмутимо наблюдал за демоном.
        Серный вулкан неподалеку вдруг проснулся и с грохотом выбросил в сумрачное небо желтое облако. Карабкаюшийся трэвль на мгновение замер, затем полез дальше.
        Скоро его морда показалась на уровне ступней Кромба.
        - Я полагаю, ты хочешь меня съесть? - произнес маг.
        Демон замер, глухо рокоча и обдавая Кромба жгучим дыханием.
        - Так вот, у меня есть для тебя кое-что получше.
        - Что-о-о?! - проревел трэвль.
        - Ты слышал про глаза мага Дюрана? Ты можешь получить их.
        - Где-э-э? - Демон нетерпеливо встряхнул башкой и начал выбираться, царапая когтями камень.
        - Мы пойдем к духам холода и разложения, я заберу у них глаза Дюрана и отдам тебе.
        - Они не согласятся, - распрямляясь в полный рост, ответил трэвль. Он раздумывал, слушать ли Кромба дальше или сожрать прямо сейчас.
        Маг понимал это, но отступать не собирался.
        - Мне - отдадут.
        - Духи раздавят тебя, букашка, - возразил трэвль и сделал шаг вперед.
        - Я добуду для тебя глаза Дюрана, и тогда в этом мире ты станешь самым главным, тебе будут подчиняться не только трэвли, но и другие демоны, ведь каждому захочется узнать, что происходит в верхнем мире и когда следует пойти туда, чтобы собрать богатый урожай.
        На синеватом лице Кромба появилась улыбка, он видел, что демон заглотнул наживку.
        - Пойдем, и ты отдашь их мне.
        - Подожди, все не так просто. Для того чтобы осуществился наш план, ты должен принять мое обличье. Сможешь?
        - Конечно, я смогу-у... - кивнул демон и ударил себя лапой в грудину, по его черной шкуре запрыгали искры.
        - Хорошо, тогда идем.

20
        
        Владевшие глазами Дюрана духи обитали в огромном, высеченном в скале дворце, вход в который был украшен серыми, с потеками красноватой соли колоннами. С тех пор как обитатели дворца получили глаза мага, их власть укрепилась, а возможности стали такими, что они могли проникать в мир людей даже среди бела дня, чтобы забрать то, что им принадлежало, - трупы людей и животных.
        У себя во дворце духи холода и разложения то и дело меняли форму, принимая обличье людей, демонов, деревьев, жужжали под потолком роями разозленных ос или скатывались по ступеням змеиными клубками. Даже Кромб, который давно общался с ними, не знал, какие они на самом деле.
        Пока шли, началась сухая гроза, резкий порывистый ветер поднял облака желтоватой пыли, несколько раз сверкнула зеленоватая молния, и все разом прекратилось. Тяжело сопя, трэвль переваливался рядом с Кромбом. Миновав пустынное место, они прошли вдоль скал и скоро остановились у первой колонны.
        - Почему мы остановились? - спросил демон, с подозрением поглядывая на Кромба.
        - Я должен ненадолго отлучиться.
        - Ты хочешь меня обмануть? - Трэвль притопнул.
        - Зачем мне тебя обманывать, если я сам тебя сюда привел. Я должен ненадолго уйти и подготовить другую часть нашего плана, чтобы ты смог получить глаза мага. Понимаешь?
        - Чтобы я смог получит глаза мага, - повторил трэвль.
        - Молодец, правильно запомнил. Подожди меня здесь, я вернусь через четверть часа. Ты знаешь, что такое четверть часа?
        - Знаю, я дважды был в верхнем мире, - с гордостью ответил демон.
        Оставив трэвля, Кромб отправился через пустошь к берегу сухого океана, там в черной маслянистой воде прятались саквойеры - демоны безумия. Это были огромные монстры - в пять, а то и в шесть раз выше человека. Они рождались в нижних мирах, поэтому появлялись здесь страшно голодными. Случалось, что, не найдя ничего лучше, они пожирали сухие деревья и даже камни - им все годилось в пищу. Треть их огромного тела составляла голова с широкой пастью, утыканной загнутыми во все стороны зубами-крючьями.
        Ветер беззвучно гнал к берегу черные волны, они накатывались на песок и отступали, оставляя его сухим. Едва Кромб появился на берегу, его почуял сидевший на глубине саквойер. Выпрыгнув из воды, он помчался к неосторожной добыче.
        - Стой! - властно произнес Кромб, поднимая руку.
        Словно наткнувшись на невидимую стену, саквойер, на мгновение остановившись, пророкотал:
        - Съем... - и стал надвигаться на Кромба.
        - Нет, не съешь.
        - Почему?
        - Потому что я для тебя слишком мал. Не лучше ли тебе съесть крупного трэвля?
        - Лучше. Крупного - лучше, - пророкотал саквойер, песок под его ногами поскрипывал, словно свежий снежок.
        - Тогда стой и жди меня здесь.
        - А ты меня обманешь. - Саквойер гулко сглотнул и выпрямился во весь рост.
        - Нет, я ведь сам пришел к тебе. - Чтобы смотреть демону в глаза, Кромбу пришлось запрокинуть голову.
        Саквойер вздохнул и потряс огромной башкой. Ему невыносимо хотелось сожрать эту болтливую козявку, однако он знал, что это ничуть не утолит его голод, только разожжет сильнее. Другое дело трэвль, очень питательный демон и для медлительных саквойеров практически недостижимая добыча.
        - Стой на берегу, скоро я приведу сюда трэвля, а ты его съешь.
        - Конечно!
        - Но меня ты отпустишь. Если сожрешь меня, не получишь трэвля.
        - Иди, не трону, трэвля хочу.
        Кромб удовлетворенно кивнул. В отличие от людей, демоны не могли нарушить данного слова, у них для этого не было лишней силы.
        Кромб повернулся и заспешил прочь.
        Трэвля он нашел на прежнем месте, от нетерпения тот постукивал по земле лапами и, завидев Кромба, встряхнул головой:
        - Не обманул...
        - Разумеется, я же обещал вернуться. Теперь слушай. Сейчас мы поднимемся наверх, а на лестнице второго этажа ты полностью скопируешь мое обличье: походку, одежду - словом, все. Сможешь?
        - Конечно!
        - Потом в этом обличье ты войдешь в главный зал и, кого бы ты там ни увидел - человека, демона, птицу и кучу червей, обратись к ним и скажи: «Духи, немедленно верните мне глаза мага Дюрана».
        - Я запомнил, - заверил демон.
        - Хорошо, но чтобы с моими интонациями. И вообще, давай покажи, как ты будешь превращаться.
        Трэвль набрал в себя побольше воздуха, мелко задрожал и начал сокращаться в размерах, треща костями и искрясь разноцветными огоньками. Черная кожа стала морщиться, ее складки превращались в одежду Кромба, повторяя ее во всех подробностях.
        Наконец перед магом возник его двойник.
        - Говори, - приказал Кромб.
        - Духи, немедленно верните мне глаза мага Дюрана, - произнес тот, и Кромбу подумалось, что он и сам не сказал бы, кто из них подлинный.
        - И что, они мне их сразу отдадут? - пророкотал демон.
        - Нет, не сразу. Можешь возвращаться к своим формам, не нужно, чтобы ты уставал.
        Демон встряхнулся, как мокрая собака, и вернулся к прежним размерам.
        - Нет, сразу они не отдадут, попытаются напугать тебя, но тут вмешаюсь я и заберу глаза.
        - И отдашь их мне?
        - Да, на берегу океана.
        - Почему там?
        - Таков обряд передачи, это заведено не мною, у магических артефактов особые порядки.
        - Понимаю.
        - Ну пошли.

21
        
        Во дворце было довольно сумрачно, однако стоило незваным гостям ступить под его своды, как по углам засветились запертые в клетках заблудшие тени из верхнего мира, они в отчаянии бились о прочные прутья, издавая легкий стрекот, будто крылья мотылька. Некоторые издавали тихие протяжные стоны, если бы кто-то прислушался, он был различил слово «спаси».
        Кромб был в этом дворце не в первый раз, фокусы с освещавшими лестницы тенями его не занимали. Поставив на карту все ради вечной свободы, он закрылся от любых переживаний, не чувствовал даже прежнего ослепляющего голода. Сил было мало, поэтому успех напрямую зависел от безупречной концентрации.
        Они ступили на второй лестничный пролет, когда под сводами дворца раздался рев - духи в очередной раз принимали новую форму, поглощенную ими в верхнем мире.
        - Пора, - сказал Кромб.
        Трэвль вздохнул и с треском превратился в двойника.
        - Хорошо. Иди и произнеси эту фразу, если нужно, повтори несколько раз, необходимо, чтобы они попытались тебя напугать.
        - Я понял, - ответил Кромбу его двойник и стал подниматься по лестнице, едва заметно припадая на правую ногу - точь-в-точь как оригинал.
        Прячась за колоннами, маг последовал за ним.
        Лестница закончилась, и двойник двинулся по галерее, освещаемой пойманными тенями. Они шелестели и стонали, разгораясь все ярче, но никто не обращал на них внимания.
        Вот и огромный, словно арена, зал. Стараясь не выдать себя ни шорохом, ни вздохом, Кромб держался неподалеку от двойника. Когда тот остановился, маг припал к выщербленной колонне.
        Под потолком полыхнули призраки неизвестных существ - пленников из неведомых миров. Запертые частоколом заклятий, они не могли вырваться и только сияли, тараша свои большие печальные глаза.
        Посреди зала на массивном постаменте стоял трон, но на нем никого не было. Кромб опасался, что двойник растеряется, однако тот остановился в спокойном ожидании.
        Послышался шорох, и из-за трона выскочили пять рослых волков. Их глаза были мутны, а на телах зияли раны - несколько часов назад эти животные погибли, сметенные в пропасть снежной лавиной.
        - Ты зачем пришел? - спросил множащийся голос, непонятно чей - все волки раскрывали пасти синхронно.
        - Духи, немедленно верните мне глаза мага Дюрана, - произнес трэвль-оборотень заученную фразу.
        Волки, словно их дернули за хвосты, исчезли за постаментом, а вместо них вышла молодая утопленница, упавшая в колодец. Ее шея была свернута, поэтому голова оказалась почти на плече.
        - Ты зачем сюда пришел? - повторила она тот же вопрос, все тем же хором голосов.
        - Духи, немедленно верните мне глаза мага Дюрана, - четко повторил трэвль, копируя произношение мага. Это звучало несколько неестественно, духи могли что-то заподозрить, но Кромб надеялся на удачу.
        Утопленница исчезла за постаментом, а вместо нее вылетел целый косяк зубастых рыб, ошпаренных обрушившимся в озеро гейзером. Они взмыли к самому потолку и, потрясая склеенными хвостами и пуча белые вареные глаза, бросились на двойника, распахнув зубастые пасти. Демона Кромбу было не жалко, но после него они принялись бы за настоящего мага, поэтому, выступив из-за колонны, он резко выкрикнул:
        - По кругу!
        Масса атакующих рыб дрогнула и, тускло блеснув чешуей, стала сворачиваться в огромный шар, который вращался все быстрее.
        Кромб перевел дух и бросился за постамент - к стене, где, как он знал, имелась ниша, а в ней на каменном столбе покоилась шкатулка с глазами Дюрана.
        - И что теперь? - прорычал трэвль, возвращаясь к своему обличью.
        - Подожди! - на бегу крикнул Кромб и спустя несколько мгновений выскочил обратно - с ларцом под мышкой.
        - Это глаза мага? - спросил, шагнув к нему, демон.
        - Назад, я сказал, отдам на берегу! - закричал Кромб, стараясь перекричать рев ветра от вращавшегося с огромной скоростью косяка рыб.
        Он выскочил в галерею. Дрожали стены, с необычайной яркостью вспыхивали плененные тени, а позади тяжело бухал лапами трэвль. Кромб спиной чувствовал его дыхание. Сбежав по ступенькам, он выскочил к колоннаде.
        - Стой! - зарычал скакавший за ним по пятам демон.
        - Я сказал, на берегу!
        Кромб почувствовал, что демон теряет терпение и вот-вот бросится, пришлось потратить драгоценные силы, чтобы ускользнуть прямо из-под сомкнувшихся челюстей трэвля.
        Взвыв от досады, демон понеся за удалявшимся Кромбом огромными скачками.
        Вот и обрывистый берег.
        - Они здесь! - крикнул Кромб, поднимая ларец.
        - Дай! - заорал трэвль.
        - Поди возьми!
        И с этими словами маг швырнул ларец с обрыва, и трэвль не задумываясь прыгнул следом.
        - Надеюсь, саквойер еще не ушел, - пробормотал маг, глядя вниз.
        Саквойер действительно не ушел и, как только трэвль тяжело приземлился на песок, сомкнул на его хребтине свои чудовищные челюсти.
        - Ну все, - произнес Кромб и, услышав раскаты грома, оглянулся - колонны дворца озарялись синим пламенем, духи вот-вот могли вырваться из вращавшегося шара.
        - Пора. - Маг разжал кулак и посмотрел на лежащий на ладони мешочек из тончайшего шелка, в котором находились глаза молодого Дюрана.
        - Дюран, я иду!
        Кромб собрал все силы и, взмахнув широкими рукавами одежды, взмыл сквозь небо. Он прошел через несколько миров и оказался у той расщелины, где встречался с Дюраном.
        Тот уже был на месте.
        - Давай, - Дюран протянул руку.
        - Возьми, - ответил Кромб, протягивая Дюрану пустую ладонь, пусть, мол, сначала заплатит необходимой Кромбу силой.
        - Что ж, держи. - Дюран коснулся руки Кромба. Изголодавшийся маг вздрогнул и начал превращаться в изможденного старика, затем складки на безобразном лице исчезли, и он тряхнул молодой шевелюрой.
        Маг разжал руку, и глаза Дюрана вернулись к хозяину.
        Мгновение спустя оба стояли на продуваемом ветром пустыре.
        - Смотри-ка, снег! - обрадовался Кромб и, присев, положил ладонь на пушистое покрывало. - Давно не было снега...
        - Семь лет.
        - Да.
        Кромб поднялся и, оглядевшись, добавил:
        - Ничего не изменилось, а я полагал, что без меня этот мир рухнет. - Он хрипло засмеялся.
        - Он останется стоять и без тебя, и без многих других, Кромб. Наше самомнение иллюзорно.
        - А ты почему не примеришь обновку? Я был уверен, что ты тотчас побежишь в квартал - к девкам... Проверять свое очарование.
        - Может, еще и побегу, - пожал плечами Дюран. Ветер трепал его капюшон, из-под которого чернели пустые глазницы наполовину мертвого черепа. - Скажи лучше, что теперь будет между нами?
        - А ты думаешь, что-то изменилось? Разве ты уступишь мне право владения артефактами герцога Ангулемского?
        - Никогда!
        - Тогда зачем спрашивать? Мы все те же враги, Дюран, просто сейчас у нас временное перемирие. Что с Фраем? Он все так же удачлив?
        - Фрай готовится к новому походу.
        - Вот как? - Кромб оживился. - И куда же?
        - Он распространяет слухи, будто уходит от герцога, чтобы заняться торговлей.
        - Это ложь, Фрай герцога не бросит.
        - Я тоже так думаю.
        - Но этот поход - хорошая возможность покончить с выскочкой, ведь по сути он правая рука герцога.
        - Рука, вооруженная мечом, - добавил Дюран.
        - Вот именно.
        - Но чтобы отсечь ее, у тебя еще мало сил.
        - Мало, - согласился Кромб. - Но у меня есть желание сделать это, что уже немало.
        - А ты не боишься снова встретиться с тем, кто сбросил тебя в бездну?
        - Нет, я не буду так наивен и самоуверен. Теперь я точно знаю, что Элиас - ученик Нетшальда и он - жив.

22
        
        За три дня до намеченного срока в Ливен из замка Ангулем прибыл Бертран фон Марингер - теперешний бювард герцога.
        Явившись к Каспару, он поначалу повел себя весьма высокомерно, немало удивив хозяина. Впрочем, это оказалось шуткой, Бертран засмеялся, едва заметил удивление на лице Каспара.
        - Ты меня напугал! Я было подумал, что наш Бертран стал настоящим фон Марингером.
        - Хвала небу, моя голова осталась на месте, - с усмешкой сказал Бертран, подавая Каспару увесистый кошель.
        - Что это?
        - Тысяча дукатов, его светлость передал эти деньги на подготовку - закупку лошадей, оружия, провианта и товара. Мы ведь, кажется, станем теперь негоциантами?
        - Герцог действительно отпустил тебя, не боясь остаться без бюварда?
        - Его светлость прекрасно справляется с войсками и сам, сказать по правде, мне еще многому придется у него учиться. Если бы покойный отец больше уделял времени моему образованию... Но свою должность он намеревался передать моему старшему брату - Симеону. Думаю, из него получился бы хороший бювард. - Бертран вздохнул: - Иногда мне трудно смириться с мыслью, что их больше нет.
        - Я понимаю тебя, но, как ни крути, их смерть позволила тебе вернуть себе замок.
        Появилась Генриетта.
        - Здравствуйте, госпожа Фрай, - поклонился Бертран. - Как поживаете, здоров ли сынишка?
        - Здоров, ваше сиятельство, благодарю, - так же вежливо ответила Генриетта. - Не хотите ли отобедать с нами?
        - Не откажусь, госпожа Фрай. Наслышан о ваших кулинарных чудесах.
        При слове «чудеса» Каспар закашлялся.
        Сняв шляпу и перчатки, Бертран вместе за Каспаром прошел на кухню - от предложения накрыть стол в гостиной он отказался.
        - Мне с детства нравилось есть на кухне, - возле горячей плиты, кастрюль и склянок со специями. А вот мои братья не разделяли этого пристрастия.
        Утолив голод, Бертран выпил пшенного пива. Они с Каспаром поговорили о погоде, а потом снова перешли на дела.
        - Ты спрашивал, почему его светлость решился отправить меня и взвалить на себя заботы об армии... Так вот, он возлагает на этот поход большие надежды. Когда он посылал тебя за артефактами, им руководило любопытство или желание получит в коллекцию очередную диковину, сейчас же от результатов похода напрямую зависит судьба герцогства Ангулемского. Есть сведения, что весной король предпримет новую атаку, - в Харнлоне все только и говорят о будущей войне...
        После сытного раннего обеда Каспар и Бертран отправились навестить Фундинула. Гном, как и советовал ему Каспар, безвылазно сидел в своих апартаментах и, коротая время, мастерил из медных проволочек дешевые брошки.
        Увидев Бертрана, он ужасно обрадовался, вскочил, побросав свои щипчики и молоточки, и бросился к боевому товарищу.
        - Ну и каково чувствовать себя настоящим графом? - спросил Фундинул, пожимая Бертрану руку.
        - Поначалу было немного непривычно.
        - Почему же непривычно? Ты ведь рожден повелевать, как я рожден, чтобы работать по серебру.
        - Нет, я был рожден скорее для безделья: младшие братья не получают должностей, им не достается имущества и даже жениться им нежелательно - нет смысла плодить бесправных претендентов на графские регалии, которые могут затеять внутрисемейную свару.
        Каспар озадаченно покачал головой, он мало знал о традициях дворянских родов.
        - Как ты здесь поживаешь, Фундинул?
        - Хорошо, ваша милость, правда, скучно, вот, делаю брошки из проволоки, пять штук уже продал.
        - Где же ты их продаешь?
        - А здешнему лавочнику, что торгует мелочью на площади. По три рилли за штуку.
        - Молодец, ты нигде не пропадешь.
        - А еще я хозяину гостиницы часы починил, на целый рилли наработал. И кое-что услышал...
        Гном покосился на неплотно прикрытую дверь.
        - И что же ты услышал?
        - Какой-то человек приходил и спрашивал у хозяйского работника, живут ли в гостинице друзья Каспара Фрая, и если да, то сколько их.
        - Что за человек?
        - Я не видел, он быстро ушел.
        - Ну что ж, шпионов короля в Ливене достаточно, хотя, может, это просто старые знакомые - воры что-то замышляют. Что ответил работник?
        - Сказал как есть - в гостинице, мол, имеется только приведенный Фраем гном.
        Под дверью послышалась какая-то возня. Стоявший ближе Бертран быстро распахнул ее. В коридоре, нагнувшись, стоял какой-то бородач и поправлял сапоги. Увидев благородного господина, бородатый раскрыл рот, хотел что-то сказать, но не смог, видимо от неожиданности.
        - Ступай отсюда, - велел ему Бертран.
        - Благодарю, ваша милость!
        - Это местные жильцы - коновалы, - пояснил Фундинул. - На три дня в город приехали, между прочим, и к господину Табрицию званы для работы.
        - Понятно, - кивнул Каспар.
        - Бертран, ты знаешь, что в этот раз мы едем не воевать, а налаживать торговлю? - спросил Фундинул. Было заметно, что он соскучился по живому общению.
        - А если придется схватиться с какими-нибудь разбойниками?
        - Ну разве что с разбойниками, но это не считается.
        - Ладно, Фундинул, нам пора, нужно еще Углука навестить, - вмешался Каспар.
        - Углука? Это ходячее брюхо? Вот уж кого бы я ни за что не стал навещать. Чего вы только в нем нашли?
        - Но ведь он такой же наш товарищ, как и ты.
        - Да? - Гном почесал макушку. - Ну, раз товарищ, может, и меня с собой возьмете?
        Каспар и Бертран переглянулись.
        - Почему бы нет, возьмем.

23
        
        Они вышли втроем из гостиницы и сразу погрузились в шум Рыночной площади.
        - Эх, до чего же хорошо! - сказал гном, сшибая башмаками кучки перемешанного снега.
        - Ты о чем? - спросил Бертран.
        - Ну как же? Мы опять вместе. Нас трое да обжора, остается найти эльфа и мессира Маноло, тогда мы снова будем сила, никакой враг перед нами не устоит.
        - Ты ведь, кажется, торговать собирался, - напомнил Каспар.
        - А-а... это я по привычке.
        Замечая странную группу - дворянина с гербом, богато одетого господина с мечом и гнома, прохожие на всякий случай сторонились. Вскоре живописная троица подошла к дому Углука, из которого на всю улицу распространялся запах жаркого.
        Фундинул сглотнул голодную слюну:
        - Этот, как всегда, жрет. В походе - жрет, сидя дома - тоже жрет. Ваша милость, это ведь ненормально.
        - Да брось ты, он ведь по ночам работает, это и есть его военный поход.
        - Да какой там поход? - Фундинул махнул рукой. - Палкой воров по голове бить, он мне сам рассказывал. Да вы, наверное, знаете...
        - Я - знаю, а вот Бертран - вряд ли.
        - А-а, так я расскажу тебе, Бертран, - с готовностью откликнулся гном. - У него во дворе столб, так вот на него он воров за ноги подвешивает, и они висят, как куры на продажу. Я спрашиваю: а чего ты их не убьешь? А он говорит: да без них скучно.
        Они подошли к двери, Каспар постучал, на стук никто не ответил.
        - Вот ведь как увлекся, небось мослы гложет и оторваться не может, - проворчал гном.
        Каспар постучал еще.
        В доме послышались тяжелые шаги, и дверь наконец открылась. На пороге возник Углук.
        - О, ваша милость! - радостно воскликнул он и тут же увидел Фундинула: - Недоросток, и ты тут?
        Наконец Углук заметил Бертрана и, едва не сбив Каспара с ног, выскочил на улицу.
        - Бертран! Вот так встреча!
        Углук так сдавил Бертрана в объятиях, что тот запросил пощады:
        - Ты меня раздавишь, Углук!
        - Давай осторожнее, брюхо ты ходячее, раздавишь дворянина, тебе не поздоровится! - возмутился гном.
        Мимо проходил патруль городской стражи. Заметив на плаще Бертрана золотые гербы, стражники мгновенно построились, подтянули животы и промаршировали с бравым видом, держа алебарды словно на параде.
        - Видел? - спросил гном, когда это комичное воинство удалилось.
        - Ага, - выдохнул орк и, виновато посмотрев на Бертрана, сказал: - Простите, ваше сиятельство.
        Бертран прыснул со смеху, его поддержали Каспар и фундинул, а Углук, поняв, что гном над ним посмеялся, погрозил ему кулаком.
        - А чего же мы на улице стоим? Проходите в дом.
        - Что-то ты слишком легко одет, - заметил Бертран.
        - Это еще что, - снова вмешался гном. - У него и окна нараспашку, и печка не топится! Так и ходит по морозу голый, одно слово - дикарь!
        - Почему это дикарь? - обиделся Углук.
        - Потому что ходишь зимой голый и тебе не холодно, а раз не холодно, значит, дикарь!
        - Или колдун... - подсказал Каспар, веселясь.
        - Во! - с радостью подхватил Фундинул. - Ну-ка, Углук, признавайся, ты колдун?
        - С чего ты взял, недоросток? - спросил орк после некоторой паузы, он не поспевал за гномом.
        - С того, что из всех своих земляков только ты один и остался после стольких лет наемничества - это раз, а жрешь, как рота гвардейцев, - это два.
        - А-а... - отмахнулся Углук. - Надоел ты мне. Пойдемте лучше в дом.

24
        
        В доме действительно было так же холодно, как и на улице, а возле открытых окон под стены насыпало небольшие сугробы.
        - И как ты с этим миришься? - поежившись, спросил Бертран.
        - А чего? Снег мне не мешает, сплю-то я в углу.
        - А, ну да.
        Во дворе Бертран увидел тот самый столб, о котором ему говорили, на нем действительно висело двое оборванцев.
        - У тебя здесь что, одни и те же висят? - поинтересовался Каспар.
        - Нет, разные. Правда, иногда попадаются уже знакомые.
        - Ты убиваешь тех, кто попадается повторно? - спросил Бертран.
        - Нет, просто ломаю руку или ногу, - пояснил Углук.
        - Пустите! Пустите нас, мы больше не будем! - заверещал один из воров, поняв, что говорят о них.
        - Зачем ты их сюда таскаешь?
        - Порядок навожу.
        - Какой порядок! У тебя все снегом засыпано, и во дворе, и дома.
        - Нужно кости выносить, те, из угла.
        Углук подошел к бочке, на которой лежала половина жареной свиной туши и, оторвав кусок с ребрышками, протянул Бертрану:
        - Попробуй, это самое вкусное!
        - Спасибо, Углук, я сыт.
        Заметив на плаще Бертрана герб, воры приняли его за самого герцога.
        - Ваша светлость! - закричали они. - Пощадите, ваша светлость! Мы не виноваты, господин орк нас на улице поймал!
        - А вы думали, я вас только у складов поджидаю? - Орк усмехнулся. - Заткнитесь лучше, а то головами стукну одного об другого, как в прошлый раз.
        Видимо, в прошлый раз было довольно скверно, потому что воришки замолчали.
        - А куда они носят эти кости? - спросил Каспар, поражаясь тому, как быстро у орка копятся объедки.
        - Известно куда, к трактирщику...
        - К трактирщику? Зачем трактирщику кости?
        - А он из них суп варит.
        - Суп варит?! - почти в один голос воскликнули Каспар и Бертран.
        - Да, а что? - Углук приподнял шлем и поскреб голову. Ему показалось, что он сказал лишнего. - Ты это... Бертран, никому не говори.
        - Что значит «не говори»? - вмешался гном. - Ты тут, понимаешь, преступление устраиваешь, на пару с трактирщиком людей травишь, а нам - молчать?
        - Никто никого не травит! - возмутился Углук. - Мои кости очень чистые! На снегу лежат - сам посмотри!
        - Успокойся, Углук, Фундинул шутит, - сказал Каспар.
        - Шутит? - Орк посмотрел на довольного собой гнома. - Вот недоросток, один обман на уме.

25
        
        Наконец пришел день, на который был назначен отъезд в столицу королевства Рембургов - Харнлон.
        К этому времени подготовили три подрессоренных телеги, в которые впрягли ломовых лошадок. На возы погрузили сухие дрова для растопки, масло для жарки, несколько бараньих туш, две дюжины шерстяных одеял, большой котел, четыре мешка овса - для лошадей.
        Стальные доспехи спрятались под просторными купеческими одеждами.
        В качестве товара закупили специй да по совету Фундинула - серебряных пуговиц, он утверждал, что в Харнлоне на них большой спрос. Еще взяли полвоза разноцветных шелков и целый воз дубленых кож - если в Харнлоне готовятся к войне, на кожу должен быть хороший спрос.
        Два арбалета и сотню каленых болтов к ним Каспар разместил под тюками с кожей, меч спрятал под длинным одеянием. Раскладной лук с запасом стрел положил в одну седельную сумку, новый Железный дождь в другую. Лошадей взяли собственных - трех мардиганцев и, разумеется, Шустрика, верного мула Фундинула. Гном управлял прицепленными одна за другой телегами, сидя на передней. Шустрик, привязанный к задку последней, покорно рысил, потряхивая головой.
        «Вот и хорошо», - сказал себе Каспар, когда город остался позади, а ломовые лошадки бодро загребали копытами снег. На этот раз обошлось без прощаний - Каспар не разрешил Генриетте приезжать к месту отправки.
        В прежние времена она всегда подгоняла возок с провиантом, однако теперь в этом не было нужды.
        Помимо оружия Каспар прихватил тысячу дукатов, которые должны были пойти на обустройство торговой миссии. Деньги лежали в той же сумке, что и лук, Каспар о них никому не сказал, он доверял своим боевым товарищам, но порядок требовал, чтобы о золоте не знали.
        Проверяя обоз, он оглянулся и едва сдержал улыбку: Углук в нахлобученной прямо на шлем войлочной шляпе выглядел забавно. Он наотрез отказался снимать шлем, в котором спал и, по словам Фундинула, ходил мыться в горячие бани. Купцы очень горевали об его отъезде, опасаясь, что воры примутся за них с удвоенной силой, однако Углук заверил их, что самых отчаянных он перебил, а остальные пусть «подрастают» и ждут, пока он вернется.
        Когда обоз отъехал от города мили на три, его нагнал курьер герцога с пакетом, который принял Бертран.
        - Герцог ждет ответа? - спросил он.
        - Нет, ваше сиятельство.
        - Тогда можешь возвращаться.
        - Слушаюсь, ваше сиятельство.
        Курьер повернул коня и помчался прочь.
        - Ну что там? - спросил Каспар.
        - Его светлость сообщает, что, как только мы устроимся на месте, он начнет посылать нам шоколад.
        - Шоколад?
        - Вот, - почитай сам. - Бертран тронул мардиганца шпорами и, подъехав к Каспару, протянул ему письмо.
        - М-да, - произнес тот, пробежав текст глазами. - Его светлость беспокоится о том, чтобы мы не прогорели.
        - И чтобы поскорее приобрели должный вес и уважение.
        - Боюсь, даже торгуя шоколадом, мы все равно не сможем пристроиться при дворе, на что, судя по всему, надеется герцог... Ладно, едем дальше!
        - Но, трогай! - закричал на лошадь Фундинул и дернул вожжи.

26
        
        Налетевший ветерок разогнал тучи, и появилось солнце. Обоз начал втягиваться в густой лес, дорога вилась между старых, тяжелых от снега елей. Тащившая передний воз лошадка шла бодро, под снегом был накатанный путь, которым пользовались довольно часто.
        - Дальше болота будут, - сообщил Фундинул.
        - Ты-то откуда знаешь? - угрюмо спросил Углук. Голод уже начал терзать орка, и настроение у него было неважное.
        - Я же ездил в Харнлон за станками, правда, на дорогу мы выезжали чуть дальше, возле деревни углежогов... Эх, какие станочки были! - Фундинул дернул вожжи, и вздохнул. - Какая мастерская...
        Он сокрушенно покачал головой.
        - Не переживай, - сказал Каспар. - Удача будет, заработаешь денег и вернешься в Коттон с новыми станками.
        - На это и уповаю.
        - Если бы я не написал ему письмо, он бы еще в Коттоне торчал, недоросток! - вмешался орк, которому не терпелось задеть гнома.
        - Не ты, так его милость меня бы вызвал, - невозмутимо отреагировал тот.
        - Фундинул, достань из-под мешков соленый каравай, - распорядился Каспар.
        - Зачем это?
        - Затем, что Углука подкормить надо, ему ведь нелегко от жареной свинины отвыкнуть.
        - Так точно, ваша милость! - возликовал орк. - Очень нелегко! Кушать так хочется, что прямо седло съел бы!
        Гном нехотя исполнил приказание, Каспар передал хлеб Углуку, и тот с жадностью вгрызся в него зубами.
        - Ишь, чудовище, - покосился на орка Фундинул.
        - Зря ты так, - сказал Каспар. - Он тебе письмо написал, наверное, питает к тебе дружеские чувства.
        - Ну вот еще! - возразил Углук. - Чтобы я к какому-то грызуну чувства дружеские испытывал! Это я только для пользы дела написал - ему и Аркуэнону!
        
        Часа два они ехали по лесу, было тихо, только птицы перелетали с ветки на ветку, радуясь выглянувшему солнцу и выискивая под листьями замерзших червячков.
        Потревоженный снег осыпался серебристыми водопадами, мороз был несильный и лишь слегка пощипывал за щеки.
        За очередным поворотом открылась большая поляна. Когда обоз выехал на нее, Каспар вдруг заметил силуэт и выдернул из сумки лук, но через мгновение лицо его осветилось улыбкой - он узнал Аркуэнона.
        - Приветствую тебя, вольный стрелок!
        - Здравствуй, Фрай, - как всегда невозмутимо, ответил эльф.
        - А я было собирался завернуть к тебе на хутор.
        - Углук прислал мне письмо, но я не знаю вашей грамоты, пришлось идти к людям. - Эльф вздохнул.
        Каспар посмотрел на него с сочувствием, уж он-то знал, как нелегко было Аркуэнону просить помощи у варваров, к которым он относил всех «не эльфов».
        - Но Углук же не знал, когда мы отправимся. Как ты угадал со временем?
        - Он написал, что поедете скоро, так и получилось.
        - Ладно, запрыгивай, - махнул рукой Каспар.
        Не желая сидеть рядом с гномом, Аркуэнон забросил лук с колчаном и небольшой мешок на последнюю телегу, после чинно со всеми раскланялся.
        - Здравствуй, Бертран...
        - Здравствуй, Аркуэнон.
        - Здравствуй, Углук.
        - И тебе здорово, эльф!
        - Здравствуй, Фундинул.
        - Рад тебя видеть, дружище!
        И снова воцарилась тишина, эльф впал в состояние абсолютного безразличия и замер, глядя перед собой.
        Так прошло четверть часа. Каспар, чувствуя, как в нем поднимается раздражение, спросил:
        - Не желаешь узнать, куда мы едем, Аркуэнон?
        - Я и так вижу - на север.
        - А не хочешь спросить - зачем?
        - Я и так знаю - чтобы убивать.
        - Ну, так уж и убивать! - не удержался Бертран.
        - Обрати внимание, как мы одеты, - стараясь говорить спокойно, продолжал Каспар.
        - Не вижу ничего необычного, - даже не посмотрев в сторону Фрая, сказал эльф. Всем своим видом он показывал, что разговоры ему досаждают.
        - Мы одеты как торговцы и едем в королевство Рембургов, чтобы установить там торговую миссию. А убивать никого не собираемся.
        - Да, на этот раз обойдемся миром! - добавил гном заискивающим голосом. Высокомерный эльф подавлял его, вызывая желание как-то к нему подольститься.
        - Так это для мира ты взял свой черный топор? - не упустил случая Углук. Он уже съел хлеб и думал о мясе.
        - Даже отвечать тебе не буду! - отозвался гном. - Потому что говорил тебе много раз - топор для меня как талисман! Он приносит мне удачу!
        - Видел я твой талисман в работе! - усмехнулся Углук. - Назови его «миротворец»!
        - А что... - Фундинул сдвинул войлочную шляпу и почесал затылок. - Отличное имя для моего оружия - Миротворец! Спасибо за дельную мысль, ходячее брюхо...
        Какое-то врем все ехали молча, лишь было слышно, как под колесами телег поскрипывал снег. Неожиданно эльф произнес:
        - Что ж, меня это устраивает.

27
        
        Через пять часов непрерывной езды Каспар распорядился сделать привал. Ломовым лошадкам дали по нескольку горстей овса, мардиганцы и мул помимо овса получили по корке хлеба, натертой солью.
        Костер разжигать не стали, пообедали вареным картофелем и жареным мясом, которое Каспар купил в городском трактире. Зная, что Углуку обязательно понадобится добавка, он прихватил из дому холщовый мешочек с сотней жареных пирожков.
        - О, ваша милость! Вы меня прямо спасаете! Это имдресс Фрай готовила?
        - Больше некому.
        - Тогда мне вдвойне приятно!
        Углук развязал тесемку и, достав первый пирожок, вопреки ожиданию Каспара стал есть его без спешки, прикрывая от удовольствия глаза.
        - Раб своего желудка, - категорично заявил гном и отправился проведать мула.
        Отдохнув с полчаса, они двинулись в путь, но зимние дни короткие, и послеобеденный переход оказался недолгим. Когда спустились сумерки, Каспар приказал встать на ночлег.
        Ломовых лошадок выпрягли, а телеги поставили треугольником, соорудив что-то вроде крепости. Потом занялись костром - Углук постругал на растопку сухое полено, остальные дрова принесли из леса. Наполнив котел снегом, поставили кипятить воду, и скоро по лесу поплыл запах пшенного супа с бараниной.
        - Эх и поедим! - радовался Углук.
        Суп получился отменный, Каспар знал, как важна горячая пища в зимнем походе. После того как основная часть отряда наелась досыта, Углуку досталась еще половина котла.
        - Хороший поход, ваша милость! - поделился он впечатлениями, когда котел был вылизан дочиста.
        - Рад, что тебе нравится. Пойдешь караулить в первую смену.
        - Караулить, так караулить, - легко согласился орк.
        - Аркуэнон, ты встанешь во вторую, а меня поднимешь в третью.
        - Хорошо, Фрай.
        К ночи стало подмораживать, и Каспар закутался в два одеяла. Он был рад, что снова выбрался в дорогу.
        «Неужели я до старости не успокоюсь? - размышлял Каспар. - А чем будут заняты мои мысли, когда большая часть жизни окажется позади? Может, внуками?»
        Каспар вспомнил старшину Виршмунда, который рассказывал, что за годы службы видел немало опасностей получал раны алебардой и ножом, однако перед приездом внуков испытывал страх, потому что в доме они все переворачивали вверх дном.
        «Наверное, если я доживу до его возраста, все мои опасности будут связаны только с внуками», - подумал Каспар, погружаясь в сон.

28
        
        Ночь была спокойной, беззвучными тенями проносились филины, лошадки жались друг к другу, под утро пошел снег, который сменился ветром, и еще до рассвета небо прояснилось, обнажив бесчисленное количество больших и малых звезд.
        В назначенный час Аркуэнон разбудил Каспара. Тот широко зевнул и поднялся - голова была ясной.
        - Все спокойно? - спросил он.
        - Спокойно, но там, - эльф махнул на север, куда уходила дорога, - нас кто-то ждет.
        - Что ты имеешь в виду? Засада?
        - Не знаю, но это случится завтра.
        - Хорошо, ложись...
        Усилием воли Каспар заставил себя встать с нагретого ложа и надеть стылые, жесткие сапоги. Затем слез с телеги, освобождая место эльфу, и, натянув поглубже войлочную шляпу, принялся ходить вокруг телег, чтобы прийти в себя.
        Сделав кругов тридцать, Каспар размялся и подтянул ремешки доспехов, в которых спал - снимать защиту на ночь в незнакомом лесу было опасно. Взяв с телеги меч, Каспар проведал лошадей. Мардиганцы, накрытые теплыми попонами, спали, изредка перебирая ногами, а лохматым ломовым лошадкам попоны не полагались, - они жили под открытым небом круглый год.
        Каспар глубоко вздохнул, воздух звенел от предутреннего морозца. Раздался шорох, заставивший его повернуться на звук. Ничего, все спокойно.
        Стали пробуждаться птицы, на сосне прошмыгнула белка, заметив человека, она на миг замерла и умчалась по стволу наверх.
        Прислушиваясь, Каспар обнаружил странную вещь - у дороги звуки затихали, словно натыкаясь на мягкую подушку. Забеспокоились лошади.
        Каспар подбежал к телеге, выхватил из сумки собранный лук и, вложив стрелу, замер. Ему было тревожно, но он был уверен, что подкрасться к ним незаметно нельзя - о подходе врага сообщат птицы, заскрипит снег.
        И вдруг краем глаза Каспар заметил огромную, высотой с дерево, тень, неподвижно стоявшую на дороге. Почуяв его взгляд, тень начала сгущаться и формировать силуэт, показались ноги, руки, голова. Призрак качнулся и сделал шаг, Каспар услышал, как скрипнул примятый снег.
        Меж деревьев пробежал холодный ветер, и лес снова ожил, заговорив негромкими голосами птиц и посвистыванием белок. Призрак растаял.
        Стараясь не думать о том, что видел - мало ли что под утро померещится, Каспар натаскал дров, наколол лучины, и наступивший рассвет застал его за кипячением снеговой воды.
        Еще до общего подъема к костру пришел Углук. В этом не было ничего удивительного, по утрам орк испытывал особенно сильные приступы голода.
        - Доброе утро, ваша милость, - произнес Углук, жадно раздувая ноздри и заглядывая в котел.
        - Возьми. - Каспар протянул жаждущему кусок хлеба с солью.
        - О! Ваша милость, да вы мои мысли читаете!
        - Это нетрудно, они написаны на твоем лице.
        Зачерпнув кружкой кипяток и бросив в него щепоть молотой душистой травы, Каспар подал напиток орку.
        - Возьми, есть всухомятку плохо для желудка. Но пирожки будешь есть только в обед, понял?
        - Понял, - со вздохом ответил Углук, и Каспар догадался, что орк как раз намеревался воспользоваться своим персональным запасом. - А что мы будем есть на завтрак?
        - Сейчас заварю пшена и брошу в него фунт жирной баранины.
        - Добрая еда, - удовлетворенно кивнул орк. Он залпом допил горячий отвар, вернул кружку и пошел за деревья справлять нужду.
        Зевая и поеживаясь, к костру выполз гном. В широкополой войлочной шляпе и длинной купеческой одежде он выглядел так комично, что Каспар не сдержал улыбку. Он предлагал Фундинулу ехать в собственной одежде, однако тот хотел выглядеть как настоящий негоциант, полагая, что так его никто за гнома не примет.
        Вынув из бороды несколько еловых иголок, Фундинул спросил:
        - Этот зеленый дракон требовал еды?
        - А ты тоже проголодался?
        - Я? - Гном вздохнул. - Ну, может, только погрызть корочку... Чтобы в походе не испортилось пищеварение.
        Получив кусок соленого хлеба и кружку с горячим травяным настоем, гном принялся с шумом его прихлебывать.
        Следующим к костру вышел Бертран. Он растирал и бил себя по бокам, при этом так морщился, будто накануне перепил.
        - Доброго утра всей компании, - хрипло произнес он.
        - Ты не заболел? - спросил Каспар.
        - Нет, я здоров, просто до последнего надеялся, что это сон, а оказалось, нет - зима, снег, лес...
        - И кружка горячего отвара, - добавил Каспар, подавая Бертрану его порцию.
        - О, как кстати! - обрадовался тот. - А то я не уверен, одна у меня нога или две - чуть не отморозил.
        - Смени шелковое белье на шерстяное, у нас его полвоза.
        - Да, Бертран, - поддержал Каспара гном. - У тебя еще нет наследника, поэтому побереги известное место.
        С этими словами Фундинул по примеру Углука отправился за деревья.
        - Ну, если гном советует, тогда конечно, - усмехнулся Бертран, прихлебывая обжигающий отвар. - Сейчас не время блюсти традиции дворянской крови.
        - Желаете краюху хлеба, ваше сиятельство? - спросил Каспар.
        - Нет, благодарю вас, - в тон ему ответил Бертран, - пойду переоденусь к завтраку... Как ты думаешь, может, мне вообще выбросить расшитые штаны, камзол, плащ с гербом? А то как бы чего не вышло.
        - Ну... - Каспар пожал плечами. - Повремени пока, все равно под этой хламидой твоих гербов не видно, а немного отрастет борода, станешь мужик мужиком.
        - Вы что-то говорили о бороде? - спросил гном, возвращаясь.
        - Ну у тебя и слух.
        - Не жалуюсь, ваша милость.
        - Да, мы говорили о том, что нужно отращивать бороды, чтобы больше походить на негоциантов.
        - Значит, я уже похож?
        - Конечно, Фундинул, - поддержал его Бертран. - Ты похож на негоцианта куда больше, чем любой из нас.
        - Вот здорово! - Фундинул даже подпрыгнул на месте. - Пойду Шустрику расскажу, он обрадуется.
        - Неужто он понимает человеческую речь?
        - Конечно, ответить не может, а выслушать - пожалуйста. Кстати! - Фундинул поднял кверху палец. - А ведь у орков бороды не растут! Значит, прогоним зеленого варвара в Ливен?
        - Нет, и Углук, и Аркуэнон, у которого тоже бороды нет, нам очень пригодятся, поэтому мы их не прогоним, они сойдут за охрану.
        - Правильно, - согласился Фундинул. - Сойдут за охрану.
        Решив таким образом эту проблему, гном побежал к своему мулу.

29
        
        Когда совсем рассвело, появился эльф. При нем были лук и колчан со стрелами.
        - Будешь пить травяной отвар?
        - Что за трава?
        - Не знаю, та, которую мы обычно пьем.
        - Тогда не нужно. Дай мне горячей воды и кусочек сахара.
        - У нас только кленовый...
        - Мне подойдет.
        Эльф принял кружку с кипятком и небольшой кусок желтоватого сахара, затем осторожно опустил его в воду.
        - Помешай, а то несладко получится.
        - Мне не нужно, чтобы он становился сладкий - главное, чтобы в воду перешла сила сахара.
        - Это как? - удивился Каспар.
        - Вот сейчас он растворится и осядет на дно, а вся сила останется в кипятке, который я выпью.
        - А почему не выпить с сахаром, это же намного вкуснее?
        - Вкуснее, - согласился Аркуэнон. - Но сладкое отягощает движения и притупляет глаз.
        - Ну-ну, - только и сказал Каспар, так ничего и не поняв.
        Пока готовился завтрак, лошадок покормили, напоили талой водой, запрягли и заседлали. Ломовые покорно ждали отправления обоза, а мардиганцев Бертрану и Углуку пришлось прогулять, лошади были дорогие и требовали особого ухода.
        Поев густой похлебки, большая часть которой, как всегда, досталась Углуку, отряд выступил.
        Примерно через час пути ландшафт изменился, лес поредел и дорога стала виться между холмами, сплошь заросшими кривыми деревцами и густыми кустиками липняка. Все разговоры прекратились, путешественники угрюмо поглядывали по сторонам, понимая, что здесь наилучшее место для засады.
        Каспар держал лук под рукой и приказал Углуку сесть на заднюю телегу, чтобы зарядить оба арбалета.
        - Сделал, ваша милость! - сообщил орк через какое-то время.
        - Хорошо, возвращайся в седло.
        - А арбалеты?
        - Пусть лежат среди тюков. Пройдем холмы - можно будет убрать их, а пока...
        Каспар не договорил, он вдруг увидел следы. Снег на склонах холмов был потревожен, - не сегодня, но вчера до снегопада здесь кто-то был, и не один. Цепочки следов тянулись от куста к кусту, от дерева к дереву, словно кто-то примерялся и выискивал место, откуда дорога виднее.
        Аркуэнон поднял руку, гном натянул поводья, и обоз встал. Каспар вложил в лук стрелу.
        - Фрай, я вижу там какое-то движение, - сообщил эльф.
        Каспар пригляделся: ярдах в пятнадцати выше по склону, напуганные приближением людей, промелькнули два горностая.
        - Будьте внимательны! - приказал Каспар и, обогнав обоз, спешился. - Бертран, иди за мной!
        - Иду!
        Бертран спрыгнул с лошади и, выхватив меч, побежал догонять Каспара.
        Вдвоем они поднялись к большому кусту, вокруг которого все было испещрено следами горностаев, но попадались и лисьи.
        Обойдя куст, Каспар и Бертран поняли причину интереса лесных обитателей - в небольшой ложбинке, в снегу лежал замерзший и сильно поеденный зверями труп.
        Одежды на нем почти не осталось, сапоги сняли грабители, оружие тоже. Кожаный жилет-пристежку не тронули, только срезали с него доспехи, судя по всему, не очень надежные, в двух местах в пристежке зияли широкие отверстия колотых ран.
        - Голову дубиной разбили, - заметил Бертран.
        - Да, работа дорожных разбойников, - согласился Каспар, оглядываясь. Еще в нескольких местах под кустами виднелись следы лис и горностаев, а снег вокруг имел розоватый оттенок.
        - Телеги с товаром угнали, а тела спрятали, чтобы на дороге в глаза не бросались и не пугали новые жертвы, - сказал Бертран.
        - Так все и было.
        Каспар вздохнул:
        - Ладно, пойдем обратно.
        Спустившись на дорогу, они рассказали о том, что обнаружили.
        - А я так надеялся на спокойную торговлю, - грустно сообщил гном.
        - А вот я не против хорошей драки! - самонадеянно заявил Углук.
        Аркуэнон промолчал.
        - Делать нечего, объездного пути нет, поэтому пока будем держаться дороги, - сказал Каспар. - В случая нападения с фронта ты, Фундинул, по моему сигналу завернешь обоз направо - он станет нашей крепостью.
        - Понял, ваша милость.
        - Углук, будешь прикрывать тыл и помогать там, где жарко, а ты, Бертран, если расстояние позволит, возьмешься за арбалеты. Аркуэнон будет сам по себе - в бою он видит хорошо... - Каспар сделал паузу и, оглядев склоны, скомандовал: - А теперь - вперед.

30
        
        Отряд продолжал движение, и спустя час все холмы остались позади. Снова потянулся лес, пока еще не настолько густой, чтобы выглядеть опасным. Тем не менее напряжение становилось все более ощутимым, перестали летать птицы, белки попрятались в дупла.
        «Неужели не проскочили?» - спросил себя Каспар, осматриваясь. Редкий лес был прозрачен, солнце отражалось на снежной поверхности, оставляя ослепительную Дорожку.
        Углук вытащил меч и пробурчал:
        - Терпеть не могу ждать, скорее бы они вылезали...
        Фундинул развязал тесемки на кожаном чехле и достал свой знаменитый топор. Его лезвие кровожадно блеснуло на солнце.
        После очередного поворота дорога пошла между двумя небольшими, стиснувшими ее холмами. Со склонов нависали ветки деревьев и кустарник, побить здесь проезжавших можно было даже камнями.
        - Стой! - скомандовал Каспар, и обоз остановился ярдах в пятидесяти от опасного места.
        - Что будем делать? - спросил Бертран.
        - Ждать.
        - Здесь опасно ждать, нас достанут из арбалетов.
        - Разбойники не носят арбалетов, это для них слишком сложное оружие. Луки - другое дело, но я еще не встречал среди них приличного стрелка. Ярдов на двадцать они еще будут стрелять, но на пятьдесят...
        Каспар посмотрел по сторонам.
        - Будем ждать, когда покажутся, долго смотреть на нас у них не хватит терпения.
        Чтобы не терять время даром, он стал рассовывать стрелы за голенища сапог - так ему было удобнее доставать их в бою.
        Фрай оказался прав, через минуту разбойники с криками повыскакивали из укрытий и побежали вниз по склону.
        - Фундинул, направо!
        - Понял!
        Гном резко дернул вожжи, вынуждая ломовую лошадку выбираться на обочину и выгибать обоз дугой.
        - Один... два... пять... девять... одиннадцать... - начал считать Каспар, но после трех десятков бросил. Сбегая со склонов, разбойники поднимали снежные тучи и потому казалось, что их очень много.
        Пятьдесят ярдов для стрельбы - дистанция подходящая, но цели двигались неровно, да еще в снежной пелене. Едва первый из них оказался на дороге, Аркуэнон поразил его точным выстрелом. Каспар достал второго, а затем на дорогу спустилась снежная лавина, принесенная основными силами разбойников.
        Щелкнул арбалет, тяжелый болт, прошибив одного разбойника, засел во втором. Снова выстрелил Аркуэнон, затем снова Каспар и опять эльф.
        Бертрану не повезло, очередной болт угодил в крепкий щит, а времени на перезарядку арбалетов уже не было. Орущая толпа стремительно надвигалась - над распахнутыми в хриплом вопле ртами раскачивались острые крючья, пики и алебарды. Кто-то размахивал дубиной, кто-то мечом. Каспар и эльф сбили еще нескольких, но затем разбойники догадались выставить впереди тех, кто имел щиты. Эльф стал бить по ногам, однако враг был уже в нескольких ярдах.
        Каспар заметил, что у многих из-за спин торчали колчаны с луками, однако пока разбойничья шайка делала ставку на лобовую атаку.
        - Углук, вперед! - скомандовал Каспар, вешая на пояс Железный дождь, сам прыгнул из седла на телегу и скинул мешавшие войлочную шляпу и тяжелый шерстяной плащ. Сдвинув секретное оружие назад, чтобы не мешало, он достал кривой кинжал с клином, которым захватывал лезвия.
        Орущие рожи были уже в несколькие шагах. Первым попытались взять на пики гнома, он выглядел самым беззащитным, однако Фундинул ловко увернулся и, взмахнув топором, снес голову самому здоровому разбойнику.
        Бертран, освободившись от лишней одежды, лихо прыгал по тюкам с товаром, отбивая удары пик и алебард. Он пользовался все тем же фамильным мечом - слишком длинным, по мнению Каспара, однако сейчас эта длина оказалась очень кстати. Дворянский меч уже обагрился кровью, в то время как сам фон Марингер успешно избегал наконечников пик и крючьев с заусенцами.
        Фундинула сбросили с телеги, но как только разбойники стали на нее забираться, хитрый гном принялся сечь им ноги. Раненые с воем повалились на своих коллег, которые в азарте рубили все подряд.
        «Товару сколько пропадет», - успел подумать Каспар. Он вовремя увидел замах алебарды, отскочил в сторону и сделал выпад, достав алебардиста.
        - Руби дворянчика! - орал кто-то, пытаясь добраться до Бертрана, в котором сразу можно было узнать носителя голубой крови.
        Слева от Каспара ухал двуручником Углук, на его лице играла сумасшедшая улыбка, он был единственным из отряда, кому эта драка нравилась. Пока что орк справлялся и не позволял врагу зайти Каспару за спину.
        На правом фланге дела шли хуже, согнав с передней телеги Фундинула, разбойники стали гоняться за ним и Аркуэноном.
        - Углук, прибавь, я прикрою эльфа!
        - Слушаюсь, ваша милость! - рявкнул орк, и его двуручник замелькал как молния. Полетели щепки от древков разбойничьих пик, покатились по снегу косматые головы. Пораженные такой мощью и еще большей, чем у них самих, злостью, разбойники попятились.
        Тем временим Каспар вскинул Железный дождь и всадил по стальному дротику в двух преследователей Аркуэнона. Эльф тотчас вложил в лук стрелу и сбил нападавшего на гнома алебардиста, потом снял еще двоих, а Фундинул свалил очередного коронным ударом рукояткой топора в висок.
        Разбойники захватили две первые телеги, однако на левом фланге бушевал Углук. Сложилось шаткое равновесие, еще одной, последней атакой разбойники могли покончить с отрядом.
        - Давай, братишки! - заорал косматый детина в ржавых латах. - Вперед, пустим им кровь!
        Стрела Аркуэнона щелкнула по его шлему, но сломалась. Каспар прицелился из Железного дождя и сделал точный выстрел, вогнав дротик под правый наплечник. Предводитель взвыл от боли, и ему стало не до атаки.
        - Всех перережем! - заорал вдруг Углук, Каспар поддержал его криком и атаковал тех, кто уже распоряжался на захваченных телегах. В этот момент лошадь дернула и разбойники повалились, к бурной радости кровожадного Фундинула. Он вскочил на переднюю телегу, неистово рубя топором направо и налево.
        Враг не выдержал и начал отступать, сначала медленно пятясь, стараясь держать подобие строя и прикрываясь щитами, однако точные выстрелы Аркуэнона и взявшегося за лук Каспара заставили их броситься в лес.
        За теми, кто убежал, обливаясь кровью, ковыляли раненые, их никто не преследовал - силы и стрелы требовалось экономить.

31
        
        Каспар перевел дух и огляделся. Повсюду валялись тела, лежащих на земле разбойников было не меньше тридцати. Свои все оказались живы.
        - Раненые есть? - спросил Каспар.
        - Нет, - потирая ушибленную ногу, ответил Бертран.
        - Тогда уходим. Фундинул, лошади не ранены?
        - У передней ободран бок, - сказал Аркуэнон.
        - Углук, собери пока мардиганцев...
        Орк почистил меч о снег и побежал собирать лошадей, они стояли поодаль и испуганно водили зрачками, но в лес не убежали.
        Пока Углук собирал мардиганцев, гном с эльфом сбросили с телег оставшихся на них убитых и раненых разбойников.
        - Своего ничего не оставлять! Одежду подберите, мы все еще миролюбивые негоцианты! - напомнил Каспар.
        Переднюю ломовую взяли под уздцы, чтобы вывести обоз на дорогу. Лошадь храпела и избегала наступать на раненых. Фундинулу приходилось оттаскивать их в сторону.
        - Может, их добить, ваша милость? - спросил Углук, в котором заговорила жалость.
        - Нет, я протестую! - вмешался Бертран. - Эти люди преступники, они не заслуживают даже такого снисхождения. Пусть умирают на дороге, авось их друзья вернутся и прикончат их, чтобы поживиться медяками.
        - Может, мы лучше сами поживимся? - предложил Углук, который не признавал мародерства, зато любил слово «трофей».
        - А что это за штука, ваша милость, из которой вы так лихо стреляли? - спросил мимоходом гном.
        - Это называется Железный дождь, он заменил мне Трехглавого дракона.
        - Он как будто больше стал, - заметил Углук.
        - Да, немного подлиннее, - ответил Каспар и начал прямо в седле заводить рукоятью пружины.
        - Ух ты! - поразился гном.
        - Смотри лучше по сторонам и погоняй лошадку! Надо уйти с этого места как можно дальше!
        Гном дернул вожжи, обоз двинулся быстрее.
        Каспар зарядил Железный дождь и не выпускал его из рук, пока обоз не миновал опасное место. Но и за холмами Каспар чувствовал беспокойство, незнакомый лес был полон странных звуков - то ли здесь перекликались разбойники, то ли духи тех, кого они подстерегли раньше.
        Каспар вспомнил виденную утром тень и скрип снега под ногами призрака. Кто он и что ему было нужно?
        - А мы будем вставать на обед? - спросил Фундинул, когда обоз двигался по краю заснеженного болота.
        - Нет, объединим обед с ужином, - ответил Каспар и услышал тяжелый вздох Углука.
        - А тебе, Углук, так и быть, дадим хлеба.
        - Не нужно, ваша милость, раз все без хлеба, и я обойдусь.
        Каспар перебрался из седла на телегу, приподняв запачканный кровью полог, нашел мешок с хлебом и отломил кусок для орка.
        Во второй раз тот отказываться не стал.
        Проскочив полдень, солнце быстро двигалось к западу - зимние дни были коротки. Каспар уже подумывал, разбить ли лагерь у дороги или безопаснее углубиться в лес, как вдруг Бертран сказал:
        - Дымом пахнет.
        Все стали принюхиваться и, проехав еще немного, закивали головами - и в самом деле, пахло не застарелой гарью с пожарища, а именно костром.
        Фундинул поднялся на телеге во весь рост и, держась за вожжи, стал смотреть вперед, стараясь между деревьев разглядеть источник дыма.
        - Вон, смотрите!
        И действительно, между запорошенных снегом крон вился синеватый дымок.
        - Стойте! - скомандовал Каспар. - Углук, поедешь со мной.
        - Слушаюсь, ваша милость.
        Орк пришпорил мардиганца и последовал за Каспаром. Они съехали с дороги и углубились в лес, Углук держал наготове меч, Каспар - лук.
        Отягощенные снегом еловые лапы они объезжали с особой осторожностью, чтобы ничем себя не обнаружить.
        Проехав еще немного, разведчики заметили небольшую проплешину, где на поваленном дереве у костра сидел человек.
        Он не показался Каспару опасным. Сгорбленная фигура шевельнулась, человек обернулся:
        - Мессир Маноло! - первым закричал Углук.
        - Мессир Маноло? - удивился Каспар. - Как вы здесь оказались?
        - Кромб вернулся.
        - Откуда?
        - Оттуда, куда я его отправлял.

32
        
        На этом месте и было решено встать на ночлег. Всеобщей радости не было предела, оживился даже Аркуэнон. Мессира Маноло засыпали вопросами, где он был и как здесь очутился, но о причинах своего возвращения он ничего не сказал, ссылаясь на удачное стечение обстоятельств, и больше ни разу не упомянул о Кромбе.
        На рассвете обоз двинулся дальше. Отряд Каспара был здоров и бодр. Накануне вечером мессир Маноло вылечил всех легкораненых - и бойцов, и лошадей. Как оказалось, у многих было множество ушибов и ссадин, которые никто не замечал в пылу драки и во время спешной езды.
        Бертран ехал на телеге, перед отправлением мессир Маноло поменял ему на ноге сухой компресс и велел посидеть на тюках, а сам взобрался на его мардиганца. Они с Каспаром ехали рядом и вели неторопливую беседу.
        - Все же вы решили нам помочь, мессир?
        - Как только я узнал, что Кромб вернулся, решил, что должен непременно присоединиться к вам.
        - Кромб так опасен?
        - Опасен. Уже не так силен, но опасен.
        - Что же он может предпринять и зачем ему это?
        - Прежде он мог вызывать демонов, как это и сделал в прошлый раз - в халифате. Тогда нам повезло, что Кромб столкнулся с Дюраном...
        - Кромб столкнулся с Дюраном, а их подручные демоны столкнулись между собой.
        - Вот именно, но Кромб уже не тот, прежде духи холода и разложения давали ему достаточно силы, однако теперь они враги.
        - Почему?
        - Чтобы выбраться из бездонной ямы, куда я его отправил, ему пришлось обворовать своих покровителей.
        - Что же он украл, важный артефакт?
        - Почти что. Это были глаза известного вам мага Дюрана, того самого, что подстерегал нас возле холма...
        - Как же можно потерять глаза?
        - Будучи начинающим магом, Дюран совершил ошибку, произнеся заклинание, значение которого было ему известно не до конца. Фактически он получил тогда смертельное увечье, однако сумел удержаться в этом мире благодаря своим магическим способностям.
        - Но зачем духам глаза мага?
        - Они хотят знать об этом мире как можно больше, чтобы определять лучшие места, где можно поживиться.
        - Как-то... все это странно...
        - Я понимаю вас, Каспар, всю жизнь вы больше надеялись на собственную руку и меч, а тут - нижние миры, глаза мага. Однако это касается нас напрямую, ведь нижние миры существуют за счет нашего, только отсюда они могут черпать силы.
        - Как же они их черпают?
        - Демоны поселяются в нас и начинают пить нашу жизнь.
        - Пить жизнь?
        - Да. - Мессир Маноло грустно улыбнулся. - Как воду.
        - И чем больше они ее выпивают, тем меньше мы живем?
        - Правильно. Меньше, хуже, несчастливее.
        - А вы, мессир, вы можете изгнать собственных демонов или в вас их нет?
        - Каких-то могу, других не могу.
        - Почему?
        - Для этого нужно обладать особыми зрением.
        - Но демоны, они же огромные! - воскликнул Каспар. Ему несколько раз приходилось видеть этих тварей, когда они приходили убить его.
        - Те, что ты видел здесь, - иные существа. Эти демоны - хищники - экзадоры, дефтироны, калхинуды. Они нападают на любое животное или человека, но не могут стать паразитами и затаиться в ничего не подозревающей жертве.
        - В людях?
        - В людях, в животных.
        Каспар замолчал, внутренне передернувшись. Да уж, осознавать, что в тебе живут какие-то твари, разве это не ужасно?
        - А что еще они делают с нами, эти паразиты?
        - Кому-то сокращают жизнь, а кого-то подавляют совсем, превращая в раба. Например, заставляют его убивать всех подряд, пресыщаясь кровью.
        - Мне приходилось встречать таких, - заметил Каспар.
        Они какое-то время ехали молча, Каспар посматривал по сторонам, обдумывая то, что узнал от мессира. Ему снова вспомнился Кромб.
        - А чем этот Кромб может быть опасен: он вызовет демонов или донесет королю о прибытии слуг герцога?
        - Сейчас он слаб и еще не скоро вернет себе даже половину той силы, что у него была, однако к королю он тоже не пойдет.
        - Почему?
        - Важнее всего для него сейчас сила, а получить ее он может, только убив нас.
        - Всех?
        - Ему бы хотелось всех, - мессир Маноло улыбнулся, - но это едва ли возможно.
        - Зачем ему убивать нас? Если он желает получить артефакты, самое время действовать против герцога, пока нас нет в Ливене.
        - Я же говорю, у него пока руки коротки захватить артефакты, нет силы. Если же он убьет меня, может получить мою силу, а, уничтожив весь отряд, - нашу общую удачу.
        «А что, у нас есть удача?» - хотел спросить Каспар, но тут же вспомнил, как в прежние времена неоднократно возвращался из походов в одиночестве, навлекая на себя обвинения в колдовстве. Даже Генриетта и та полагала, что ее муж знает заговор от смерти и расплачивается за свои дукаты чужими жизнями.
        С остальными то же самое. Углук после нескольких лет наемничества едва ли не единственный уцелел из целого полка орков.
        На Аркуэнона охотились все его сородичи, обвиняя в грехах, которые он не совершал. Трудно представить себе, чтобы какому-то человеку объявили войну эльфы и он остался жив. А Аркуэнону хоть бы что. Как-то его ударили по спине мечом, перерубив все до одной стрелы в колчане, но он отделался только ушибом.
        Всякого повидали и не расстающийся с топором Фундинул, и Бертран, выходивший из боев едва живым. А сколько раз он чудом оставался жив во время рыцарских турниров, об этом знает только он сам.
        Сопоставив все эти факты, Каспар был вынужден согласиться с мессиром Маноло: да, если знать, как из их удачи сделать силу, этой силы получится много.
        - Мессир, вы обмолвились как-то, что сбросили Кремба в какую-то яму. Как это понимать?
        - Помните, когда мы переходили реку по подвесному мосту?
        - Да разве такое забудешь? - Каспар усмехнулся.
        - Вот там на мосту и возник Кромб.
        - Возник на мосту?! Я ничего не видел!
        - Ни вы и никто другой из отряда, конечно, не видели, однако вы могли почувствовать некую остановку сознания, что-то вроде внезапного, короткого сна...
        - Я помню, мессир! - подпрыгнул в седле Каспар. - Я помню это ощущение! Сначала будто воздух сгустился, а потом я вдруг проснулся на мосту!
        - Так все и было.
        - Я тоже помню этот момент! - вмешался Бертран, который старался не пропустить ни одного слова. - Но я думал, это у меня после падения с лошади... Такое и прежде случалось.
        - И пока мы «отсутствовали», вы разобрались с этим Кромбом?
        - Да, он совершил ошибку, и я ею воспользовался. Теперь ценой больших потерь он вернулся и может сразу перейти в наступление.
        - Но ведь вы сами говорили, что он слаб. Где он найдет союзников?
        - Он может обратиться за помощью к местному магическому ордену, который поддерживает король Ордос Четвертый.
        - А что он пообещает им?
        - Соврет что-нибудь.
        - Неужели маги настолько доверчивы? Я полагал, обмануть магический орден невозможно.
        - Магический орден в Харнлоне открытый, то есть в него могут принять любого сколько-нибудь преуспевшего в магии или лесном, земельном или водном колдовстве. От вступающего в орден не требуют отчета о его прежней жизни, кем он был, не запятнал ли себя дурными поступками. Разумеется, уровень мастерства в таких орденах невысок, а потому и распознать ложь члены ордена не всегда сумеют, тем более ложь, состряпанную таким мастером вранья, как Кромб.
        - Зачем же нужны подобные ордена?
        - Как я уже говорил, они нужны не преуспевшим в магии, однако жаждущим власти, которую дает сила. Чтобы добиться своего, эти неумелые маги идут другим путем - создают открытый орден, который, безусловно, дает им эту силу, однако силу неумелую и неповоротливую, как дубина, которой можно сокрушить врага, только если он рядом и ты его видишь.
        - А выстрелить силой, как стрелой, они не могут, - догадался Каспар.
        - Вот именно.

33
        
        День закончился без приключений, и отряд благополучно встал лагерем на ночлег.
        Ночь была морозная, небо - ясное. Откуда-то с запада доносился мелодичный звон, о нем докладывали все, кто стоял на карауле до Каспара, он сам тоже слышал. Когда утром Каспар спросил о странном явлении у мессира Маноло, тот ответил:
        - Зима для природы - время воспоминаний. Вот и слышатся подчас голоса людей, которых давно нет, вздохи огров или вот - звон.
        Фундинула такой ответ озадачил. Он задумчиво скормил мулу корку и со вздохом сказал:
        - Зима - время воспоминаний, Шустрик, так и знай.
        После завтрака отряд тронулся в путь и часа через четыре пересек границу королевства Рембургов. Об этом сообщал прибитый к дереву указатель.
        - Фундинул, тебе случалось бывать здесь? - спросил Каспар.
        - Конечно, только обоз, с которым я ехал, двигался по другой дороге, она проходит миль на двадцать западнее.
        - Чего же ты говоришь, что был здесь, если это в двадцати милях? - сурово спросил Углук, который горевал о том, что подошел к концу запас пирожков. На дне мешка, который подарил ему Каспар в начале похода, оставались всего два, а ведь была целая сотня.
        Фундинул отвечать на колкость не стал, все внимание уделяя дороге. Теперь он управлял другой лошадью, ту, что шла впереди раньше, запрягли во второй воз, поскольку после трех дней движения по снегу она умаялась и все чаще останавливалась, чтобы передохнуть.
        - А большим ли был ваш обоз? - снова спросил Каспар.
        - Большим, сотня возов и человек триста купцов и охраны.
        - На такую силу, конечно, напасть не рискнут, - согласился Каспар и стал осматриваться. Лес пошел редкий и прозрачный, коварные холмы не попадались, поэтому спрятаться большой группе разбойников было негде. Впрочем, едва ли разбойники забирались в такую глушь, где чаще ходили волки и лисы, свежие следы которых то и дело пересекали дорогу, заставляя лошадей фыркать и трясти головами.
        Неожиданно из леса на дорогу вышел олень и остановился ярдах в тридцати от передней телеги. Фундинул натянул вожжи, обоз встал. Гнома можно было понять, олень был большой и не мигая смотрел на людей. На его ветвистых рогах уместился бы целый воз - такие они были огромные.
        - Бертран, арбалет... - негромко сказал Каспар.
        Эльф, у которого в руках уже появился лук, молча покосился на Каспара и мессира Маноло.
        Олень дожидаться не стал, сорвавшись с места, он исчез между деревьев. Где-то обрушился с ветки снег, крикнула птица, и все стихло - зверя как не бывало.
        - Что это? - спросил Бертран.
        - Кто-то следит за нами, - пояснил мессир Маноло. - Нужно убираться отсюда.

34
        
        Обоз двинулся дальше, однако что-то было не так. Каспар то и дело оборачивался, мардиганцы норовили пойти боком, а принадлежавший гному мул, вспомнив предков, истошно заорал по-ослиному.
        - Да что же это такое? Фундинул, прикажи ему заткнуться! - потребовал Бертран.
        - Какой хозяин, такой и мул! - радостно ввернул Углук, гном обернулся, он не собирался спускать орку колкость, однако лошадь, которой он правил, внезапно остановилась.
        - Беда, - тихо обронил мессир Маноло и, придавив бока мардиганца каблуками, поехал вперед. Там от дерева к дереву быстро перемещались какие-то тени.
        - Бертран! - напомнил Каспар.
        - Уже готово! - ответил тот, показывая оба заряженных арбалета.
        Фундинул схватился за топор, Аркуэнон поднял лук.
        - Что там, ваша милость? - забеспокоился Углук.
        - Волки... - ответил Каспар.
        На неглубоком снегу эти хозяева леса были особенно опасны, Каспару уже приходилось испытывать на себе остроту их зубов.
        - Сколько их? - спросил он, вкладывая в лук стрелу.
        - Двадцать или тридцать! - ответил Бертран, поднимаясь на возу.
        - Около пятидесяти волков и несколько оборотней, - сообщил мессир Маноло.
        - Откуда здесь оборотни? - вырвалось у Каспара, и он обругал себя за глупый вопрос. А откуда здесь олень-гигант, откуда звон по ночам, откуда призраки огров?
        Щелкнула тетива, эльфийская стрела сбила несшегося первым волка. Зверь взвизгнул и покатился по снегу.
        - Погоди, не крутись... - попросил Каспар своего мардиганца, подстрелил второго волка и быстро заменил стрелу.
        - Которые из них оборотни?! - крикнул Бертран.
        - Те, которых не берут стрелы! - сказал мессир Маноло, заставляя свою лошадь пятиться к телегам.
        Каспар подстрелил двух волков, Аркуэнон - четырех. Почуяв эльфа, звери разъярились и стали окружать его, смещаясь на правый фланг. Каспару показалось, что он определил вожака - наиболее активного зверя с огромными клыками. Однако выстрел оказался неверным - только что зверь стоял на пути стрелы, и вот он уже в двух ярдах правее, а стрела вонзилась в дерево.
        - Аркуэнон, отступайте! - прокричал мессир Маноло.
        Эльф послушался, однако успел выстрелить еще раз, сократив стаю волков на одного. Потом неожиданно сделал промах - и опять по крупному волку.
        - Эти крупные - оборотни! - крикнул Каспар.
        - Правильно! - с радостью подтвердил мессир Маноло. - Теперь я могу сказать вам - бейте им в переднюю левую лапу!
        Услышав это, оборотни рванулись к мессиру Маноло, однако первый же взывал от боли, когда эльфийская стрела перешибла ему кость.
        Один из волков запрыгнул на спину ломовой лошадки, та завизжала по-заячьи.
        - Не тронь! - завопил Фундинул и подсек волка топором.
        Орк соскочил на землю и двинулся на зверей, размахивая мечом, один из них подпрыгнул и впился зубами в его локоть, однако он, не останавливаясь, отшвырнул его.
        Каспар и эльф стреляли без передышки, пока Фундинул, Бертран и Углук бились врукопашную. Летела шерсть и клочья одежды, снег обагрялся кровью, волки несли потери, но не сдавались, удивляя своей настойчивостью. Они пытались во что бы то ни стало добраться до мессира Маноло.
        Три... четыре... а потом и пять огромных хищников вышли из боя на трех лапах. Эльф подбил лапу шестому, а Каспар - седьмому. После этого стая как по команде повернулась и помчалась прочь, оставив с десяток раненых соплеменников умирать на снегу.
        - Вот и все, - сказал мессир Маноло, когда последний волк скрылся с глаз.
        В этот момент раненые, истекающие кровью волки завыли, и от их ран начал подниматься пар, а вокруг распространилось жуткое зловоние. Прямо на глазах бойцов отряда тела волков сгнили и распались, оставив на потемневшем снегу скелеты с оскаленными черепами.
        - Что же это такое? - спросил Каспар, слезая с коня.
        - К нам наведывались духи холода и разложения, судя по всему, они ищут Кромба, у них еще достаточно сил, чтобы ориентироваться в нашем мире и обращаться в животных, однако, не имея глаз мага, они нападают на всех без разбору.
        - Поехали отсюда... Фундинул, поехали!
        Гном забрался на телегу, но лошадь не двигалась лишь мелко дрожала, не обращая внимания на понукания.
        - Углук, успокой ее, - приказал Каспар. Все знали, что Углук умеет находить с лошадьми общий язык.
        Орк подошел к ломовой лошадке, погладил ее по морде и, взяв под уздцы, повел. Лошадь пошла за ним, легко переступив через кости истлевших волков.
        Когда весь обоз тронулся, мессир Маноло осмотрел Углука. На его руках были укусы, однако мессир определил, что это укусы «правильных» волков. В случае если бы укусил оборотень, орка пришлось бы серьезно лечить, чтобы его не утащили духи нижних миров.
        - Жаль, олень попался ненастоящий, - заметил Углук, взбираясь на лошадь, - а то бы мы сегодня хорошо поужинали.
        - У нас еще баранина осталась, - сказал Каспар. - Так и быть, от себя выставлю половину бараньей туши.
        - Вот так славно! Ваша милость, вы читаете мои мысли!
        - Это несложно, приятель.

35
        
        Днем была небольшая оттепель, а ночью ударил мороз, он пробрал путешественников до костей и прихватил снег жесткой коркой наста, так что с утра передним лошадям в обозе приходилось несладко, - приходилось заменять их каждые два часа.
        Еще до обеденного привала отряд вышел на открытое место. Справа извивалась небольшая река, на ее льду кое-где парили промоины, слева стоял густой бор, а впереди убегала вдаль окаймленная редкими кустами дорога.
        Неожиданно возле придорожного деревца Каспар приметил человека.
        - Стой, - скомандовал он.
        - Ишь ты, один, без никого! - заметил Фундинул, придерживая лошадку.
        - Углук, за мной! - привычно позвал Каспар и поскакал навстречу незнакомцу.
        Увидев всадников, тот попятился, видимо уже не рад был, что вышел.
        - Доброго здоровьица вам, господа! - закричал он еще издалека, чтобы его по ошибке не прибили.
        Подъехав ближе, Каспара резко осадил мардиганца, из-под копыт полетели куски наста.
        - Кто такой? - строго спросил он, оглядывая плохо одетого человека.
        - Я Свонберг, ваша милость, ноэльский корзинщик! Это городок наш так называется - Ноэль.
        - Где твой Ноэль?
        - Там. - Корзинщик махнул рукой. - Десять миль!
        - Десять миль? Далеко же ты забрался, неужели пешком?
        - Да нет, лошадь у меня и воз.
        - Где?
        - В лесу, у реки.
        - От кого прячешься?
        - Ото всех прячусь, ваша милость.
        - А чего же к дороге вышел? Прятался бы дальше.
        - Я попутчиков ищу, ваша милость, приличных.
        - А боишься кого?
        - Тут в трех милях на перешейке трактир стоит, «Собачий хвост» называется, так его хозяин заставу у себя поставил, со всех, кто проезжает, деньги берет.
        - И много берет?
        - Ну... - корзинщик вздохнул. - За мою телегу три серебряных рилли требует, а мне такую цену платить никак невозможно, у меня семья и деток четверо. Если я столько отдам, лоза слишком дорогой получится.
        - Так ты лозу здесь рубишь?
        - Именно так, ваша милость, возле Ноэля она жестковата, как подсохнет - ломается, а тутошняя словно шелк, плети что хочешь.
        - Значит, ты надеешься, что мы тебя прикроем?
        - Нет, ваша милость, дозвольте просто с вами ехать, тогда они побоятся меня бить и лошадь не отнимут.
        - Да как же ты сюда-то добирался?
        - По отдельности, ваша милость. Сначала на том берегу реки телегу оставил, потом ночью с лошадью мимо трактира пробрался - пришлось ей, бедолаге, тряпками морду заматывать, чтобы голос не подала. Потом здесь по льду пешком перебрался, телегу веревкой зацепил и лошадкой перетащил на эту сторону.
        - А с лошадкой телегу лед не держит, да? - догадался Каспар.
        - Так точно, ваша милость, не держит. Только пустую.
        - Ну хорошо, беги за своей лошадью, а мы потихоньку тронемся.
        - Спасибо, ваша милость! - Корзинщик развернулся и, придерживая шапку, понесся к реке, где в высоких кустах было спрятано его имущество.
        Вскоре показалась лошадь и воз, который она тащила по подмерзшему насту. Корзинщик сказал правду - груз состоял из утянутых пучков свежей лозы, должно быть, они весили не меньше бревен - лошадь от напряжения мотала головой.
        Между тем обоз уже двигался, и корзинщик тащил лошадь под уздцы, желая поскорее пристроиться в хвост.
        Оказавшись на проторенной дороге, лошадь корзинщика пошла быстрее и, догнав шедшего замыкающим Шустрика, пошла за ним следом.
        - Ваша милость! - закричал корзинщик, подбегая к Каспару. - Вы в трактире не останавливайтесь, хозяин там - вор!
        - С одним вором как-нибудь сладим.
        - Так он не один, ваша милость! - продолжал корзинщик, забегая то слева, то справа, чем немало удивлял Каспарова мардиганца. - У него, если свистнет, три дюжины дружков набежит из деревни. У них там все разбойники, так и шастают у дороги, так и шастают...
        - Ты что же, часто сюда ездишь?
        - Каждый год.
        - А что делаешь, если обозов нет?
        - Жду. По-другому никак, иной раз дня по четыре в лесу живу... - Корзинщик вздохнул. - Купеческие обозы по пятьдесят, а то и по сто возов бывают, да людей с ними две-три сотни. Вас-то гляжу маловато, да и кровь на пологах. Это кровь, ваша милость?
        - Кровь, приятель.
        - Стало быть... ваших изрядно положили?
        - Да нет, все больше не наших.
        - Отбились, стало быть?
        - Отбились.
        - Вон как. - Корзинщик покачал головой и, утратив интерес к беседе, побежал назад, к своему возу.

36
        
        Как и обещал корзинщик, мили через три показался трактир «Собачий хвост», угрюмое двухэтажное строение из потемневших бревен с двумя трубами на крыше. Из одной тянулась жидкая струйка дыма - видно, готовили здесь не каждый день, а стало быть, у хозяина не было постоянного дохода.
        Подъехав ближе, Каспар заметил и вторую обещанную корзинщиком достопримечательность - некое подобие заставы, сооруженное из двух вкопанных в землю рогатин и положенного на них бревна. Оба его конца были примотаны к рогатинам цепью да еще закрыты на замки. Объехать заставу верхом можно было без труда, а вот для возов она представляла непреодолимое препятствие - справа до самой реки тянулся густой кустарник, а слева - цепь небольших, изрытых ямами холмов.
        - Ваша милость, я могу открыть эти замки одним пальцем! - сказал Фундинул, останавливая обоз.
        - Не нужно, мы поступим по правилам...
        С этими словами Каспар дал мардиганцу шпоры, и тот без разбега взял барьер. Проскакав еще ярдов пятьдесят, Каспар спешился возле трактира, оставил лошадь у коновязи и толкнул массивную деревянную дверь с прибитой на счастье подковой.
        Внутри оказался просторный зал с грубо сколоченными столами и стульями. Пол был выметен плохо, в большом камине едва тлел огонек - дрова без причины здесь не жгли.
        Запах пищи отсутствовал, и никого из людей Каспар не заметил.
        - Живой есть кто?! - крикнул гость, ему не ответили. Он прошел на кухню и снова позвал:
        - Хозяин, выходи!
        Где-то наверху хлопнула дверь, по узкой лестнице затопали деревянные башмаки, и в кухню заглянула женщина лет сорока, с неприбранной головой и в грязном переднике.
        - Здравствуйте, ваша милость, - произнесла она, настороженно разглядывая незнакомца, по одежде - торговца, но по оружию и смелому взгляду - господина.
        - Здравствуйте. Там на дороге стоит обоз, мы не можем проехать из-за положенного поперек бревна. Не знаете, кто мог бы нам помочь?
        - Это хозяин наш закрывает от лихих людей, здесь же лес кругом, вот он и обороняется... Я его сейчас позову!
        Женщина развернулась и снова затопала по лестнице, хлопнула дверь, и стало тихо.
        Каспар прошел мимо плиты, которой нечасто пользовались, и посмотрел в мутное окно: хозяйка выскочила из дверей черного хода и, набросив платок, побежала к большому сараю.
        - Эй, ты чего здесь делаешь? - донесся от двери неприветливый голос.
        - Хозяина ищу, - ответил Каспар, оборачиваясь.
        - Я хозяин, - уже спокойнее ответил владелец заведения, заметив меч на поясе гостя. - Чего изволите? - Он почесал черную кудрявую бороду.
        - Мне проехать нужно, обоз провести.
        - Ах вот что! Ну так пойдемте, ключи при мне. - Трактирщик достал из глубокого кармана какую-то кривую железку. - Обоз-то большой?
        - Нет, небольшой.
        - Ага. - Трактирщик не двигался, пытаясь определить, кто же перед ним - купец или воин. - Ну, пойду отопру бревно, а вы можете подождать здесь, сейчас жена придет, разожжет огонь и приготовит поесть. Она у меняя расторопная.
        - Пусть готовит, - согласился Каспар, - но я тебя провожу.

37
        
        Выйдя наружу, трактирщик окинул оценивающим взглядом Каспарова коня и седло.
        - Хорошая лошадка, ваша милость, - осклабился он. - Резвая, должно быть.
        - Не жалуюсь.
        До заставы они шли не разговаривая, Каспар пропустил трактирщика вперед, выглядело это так, будто он его конвоирует.
        Быстро разомкнув цепи, хозяин в одиночку поднял тяжелое бревно и сбросил его на обочину.
        - Проезжайте, гости дорогие! Очень вам рады! Очень рады! - повторял он, провожая взглядом каждую подводу и каждого всадника. Увидев корзинщика, трактирщик зло скривился.
        - А этот что, тоже с вами едет? - спросил он Каспара.
        - Теперь - да.
        Обогнав гостей, хозяин первым оказался возле трактира и, распахнув дверь, снова стал приглашать, кланяясь:
        - Проходите, гости дорогие, места много, садитесь отдыхайте! Печи уже топятся, масло растопим, кур ощиплем и будет бульон, а еще слоп с картофелем! У нас лучший слоп в округе!
        Из кухни действительно доносился грохот кастрюль и вился синеватый дым - дымоход был забит и дрова в печи горели плохо.
        - Сдается мне, хозяин, жена твоя не скоро управится. Может, ей помочь? - предложил Каспар.
        - Что вы, ваша милость, у меня еще двое помощников, - один, правда, дурак дураком, но работать умеет.
        - Ну как знаешь.
        - Я сам ей помогу, я ведь на все руки мастер! - Трактирщик продемонстрировал гостям большие красные кулаки.
        Углук, угрюмо на него посмотрев, поднялся:
        - Пойду к лошадям, ваша милость.
        - Иди, - согласился Каспар. Он как раз собирался поставить к обозу часового. Трактирщик вел себя подозрительно, к тому же корзинщик описал его как вора и разбойника.
        - Диофан! Диофа-а-ан! - закричал хозяин.
        Дверь над лестницей открылась, из нее высунулся нечесаный работник, видимо тот, который дурак.
        - Чего? - прогнусавил он, почесывая под рубахой живот.
        - Иди, я тебе работу дам.
        Помощник пожал плечами и стал спускаться.
        - О, так у нас гости, хозяин! - воскликнул он, только сейчас заметив посторонних.
        - Вот именно, придурок, иди, работать пора.
        Они скрылись на кухне, где хозяин стал за что-то выговаривать работнику. Слов было не разобрать - в печи трещали сырые дрова, а хозяйка взялась оттирать песком кастрюлю.
        - Что скажете, мессир Маноло? - спросил Каспар.
        - Что бы ни сказал, все равно для обеда это самое подходящее место, и потом уж лучше тут нарваться на воров, чем они пойдут по нашим следам, чтобы застать спящих ночью.
        - Тогда, может, прямо сейчас сожжем этот трактир вместе с ворами и двинем дальше? - предложил Бертран.
        - Вы забыли, ваше сиятельство, что это земли короля, - с улыбкой заметил Каспар. - Нас могут объявить разбойниками и вздернуть у дороги в назидание другим.
        - Да, честно говоря, я забыл, где нахожусь, - согласился Бертран. Он сладко потянулся. - Что ж, возможно небольшая драка пойдет нам только на пользу.
        - Если только она будет небольшой, - заметил Маноло.
        - Вы меня пугаете, мессир, - сказал Каспар.
        - Я и сам чувствую некоторое беспокойство.
        - Что же это за угроза, мессир, если даже вы беспокоитесь? - Фундинул слез со стула и стал опасливо оглядываться.
        Из кухни вышел хозяин с охапкой дров. Он с грохотом бросил поленья у камина и принялся их укладывать.
        - Ну вот! Все приказания раздал, скоро кушать будем!
        В зале появился дурачок:
        - Ну что, мне идти?
        - Иди, и поскорее! - рыкнул хозяин и уже для гостей добавил: - Господам свинина нужна, куры - это ведь только для супчика, правильно?
        - Правильно, - согласился Каспар и, сняв шляпу, бросил на стол, чтобы создать у хозяина впечатление, будто гости чувствуют себя здесь как дома.
        Топая разношенными сапогами, дурачок прошел мимо гостей, задержав взгляд на гноме.
        - Невежа, - проворчал Фундинул, когда дурачок вышел на морозный воздух.
        Хозяин куда-то убежал и вскоре явился с большим оплетенным лозой кувшином и полудюжиной деревянных кружек.
        - Вот! - сказал он, с грохотом водружая все это на стол. - Попейте пивка, пока еда готовится, а то как-то некрасиво получается - господа приехали, а у меня ничего нет. Это потому что по дороге ездят редко, место глухое, вот и нет посетителей. В обычное-то время мы крестьянствуем, скот разводим, огород сажаем, а как люди наедут - мы кабатчики.
        «Скот разводят, а свинины нет, - заметил Каспар. - Нет, дружок, ты тут чем-то еще промышляешь».
        Когда хозяин наполнил первую кружку, Каспар сказал ему:
        - Пей.
        - Зачем? - удивился тот.
        - За наш приезд.
        - Я вам и так рад, господа дорогие, - развел руками кабатчик.
        - Пей... - повторил Бертран, его графские глаза смотрели строго.
        Трактиршик залпом выпил пиво, наверное, даже не почувствовав вкуса.
        - Ну и как? - с усмешкой спросил Каспар.
        - Нормально. В смысле - очень хорошее пиво, сами мы его не пьем, только для важных господ держим.
        - Ну ладно, налей и нам, - милостиво разрешил Каспар.
        Трактирщик разлил пиво по кружкам и пододвинул их к гостям. Не отказался никто, даже эльф, а пиво действительно оказалось хорошее.
        - Неужели сам варишь? - недоверчиво спросил Каспар. Он считал, что хорошее пиво может сварить только добрый человек, а с такой рожей, как у этого...
        - Честно говоря, нет, это один деревенский пиво варит. По серебряному рилли берет за двадцать мер.
        - Понятно, - кивнул Каспар, прихлебывая из кружки.
        - А скажите, ваша милость, тот помощник, которого вы к лошадям послали, он какого роду-племени будет?
        - Орк.
        - Орк? Я таких ни разу не видел... А вы кто же будете? - обратился кабатчик к эльфу, но тот даже лисьим ухом не повел, глядя куда-то в стену.

38
        
        Выйдя из трактира, дурачок увидел у обоза орка и, растянув рот до ушей, произнес нараспев:
        - Здравствуйте вам!
        - Здравствуй. Куда собрался?
        Дурачок скривил рожу и промычал:
        - Хозяи-ин не велел говори-и-ить.
        - Ну и не говори. - Не отличаясь особым умом, Углук преображался, когда дело касалось военной хитрости. - Мужики из деревни часто к хозяину наведываются?
        Дурачок пошевелил бровями, силясь определить, не выпытывают ли у него тайну.
        - Не, не часто, - ответил он, мотая головой.
        - По праздникам?
        - Не, только когда обозы приезжают.
        - Небольшие, как наш, да?
        - Да, - кивнул дурачок.
        - Ну иди, а то хозяин поругает.
        - Да, пойду.
        И дурачок понесся прочь.
        Из окна второго этажа хозяин заметил, что Углук о чем-то говорил с дурачком и тотчас вышел разузнать, не сказал ли помощник лишнего.
        - Доброго здоровьица, господин орк, - проблеял он, появляясь из-за угла. - Чего же вы тут на холоде? Шли бы в трактир, там сейчас тепло.
        - Я люблю, когда прохладно, - отрезал Углук.
        - Вон как, - хозяин кивнул, - ну да, вы же не нашенского роду-племени, стало быть, у вас все по-другому.
        Хозяин снова недобро посмотрел на корзинщика, который все еще сидел на своем возу и доедал крошки стылого хлеба.
        - А этот действительно с вами?
        - С нами.
        - И давно?
        - А тебе какое дело? Он тебе должен?
        Трактирщик натянуто улыбнулся.
        - Нет, я его первый раз вижу.
        Пройдясь вдоль обоза, он взглядом ощупывал каждый тюк и подолгу задерживался возле побуревших пятен.
        - А это что у вас, осмелюсь спросить, уж не кровь ли?
        - Кровь.
        - А чья? Я вижу, возов мало, у нас обычно не меньше двух десятков проезжают, а тут - три.
        - Четыре, этого тоже считай.
        - Ну да, конечно, четыре, - сразу согласился трактирщик. - А где же остальные возы и люди?
        - А тебе любопытно?
        - Ну... - Трактирщик замялся. - У дороги живем, если какая напасть или разбойники, хорошо бы знать наперед.
        - Не было остальных возов, все здесь.
        - А чья же кровь? - не унимался трактирщик.
        - Любопытных, которые по лесу шастают. Тоже стали расспрашивать, да только никто им не ответил - всех на дороге положили...
        Последние слова Углук произносил, надвигаясь на трактирщика. Тот ойкнул и, буркнув что-то про ожидающие его дела, скрылся за углом.
        - Зря вы тут остановились, ваша милость, - прошептал корзинщик. - Он из деревни шайку вызвал, вон дурачка за ними послал.
        - Без тебя знаю, умник.
        - Думаете, одолеете их?
        - А чего не одолеть? Ты посмотри на меня. - Углук взмахнул двуручником, лошади вздрогнули от блеска стали.
        - Меч, это, конечно, хорошо, только ваша милость обыкновенный человек, а у них кое-что пострашнее имеется.
        - Во-первых, умник, я - орк.
        - Простите, ваша милость.
        - Прощаю. А во-вторых, что там у них пострашнее?
        - Ну, я точно сказать не могу, - смутился корзинщик, - но только люди говорят, что деревенский дурачок Генри одержим огнем.
        - Это как?
        - Когда у него припадки или в гневе он, может дом сжечь одним только взглядом
        - Дурачок? - Орк с сомнением покачал головой.
        - Да.
        - Ну тебя, выдумываешь ты все, слишком много здесь дурачков, тебе не кажется? - Орк почесал пустой живот и, вздохнув, сказал: - Обо всякой ерунде с тобой треплемся, а пожрать мне все еще не дали. Может, хоть соленого хлебца у его милости спросить, как ты думаешь?

39
        
        Из кухни в зал стал просачиваться запах куриного бульона с лавровым листом.
        Гости оживились, огонь в камине разгорался все сильнее, и трактир уже не казался таким мрачным и угрюмым.
        Пришел орк, чтобы доложить Каспару о состоянии дел, заодно и выпить кружку пива. Поскольку никто больше пить не хотел, Углук опустошил весь кувшин.
        - Уф! - выдохнул он, возвращая кувшин на стол. - Еще бы чего пожрать, а то ведь это вода - пошел отлил, и удовольствие закончилось.
        В походе Углук старался не вспоминать о том, как хорошо жил в Ливене, где каждый день съедал по жареной свинье, однако эти мысли преследовали его и, случалось, не давали заснуть. Орк вспоминал горы мягких ребрышек, которые отдавал знакомому трактирщику. Эх, с каким бы удовольствием он сейчас сгрыз их сам.
        «В следующий раз ничего отдавать не буду, - решил Углук. - Сложу в мешок и пусть стоят. Можно было положить пару мешочков прямо на воз, теперь бы они мне пригодились».
        - Ваша милость, я с дурачком этим говорил, которого в деревню послали. Он сказал, что хозяин не велел ему говорить, зачем послан.
        - Это может быть все что угодно, не обязательно злодейские приготовления.
        - А корзинщик все время нудит, дескать, нас здесь подстерегут. Якобы хозяин только этим и живет - разбоем, стало быть.
        - Я уже и сам догадался, только вряд ли у него хватит силенок нас опрокинуть. И не такие пытались, и не тем числом. Вокруг трактира чистое поле - до леса ярдов сто, скрытно не подобраться, если наблюдать, конечно. Вот ты и посматривай.
        - Хорошо, ваша милость, буду посматривать, только корзинщик еще каким-то Генри пугал.
        - Что за Генри такой?
        - Говорит, это еще один дурачок, деревенский, будто он одержимый огнем.
        - А что же это такое?
        - Я не знаю. - Орк покосился на мессира Маноло.
        Тот пояснил:
        - Одержимость огнем - редкое заболевание. И опасное. Я слышал о таких одержимых, но никогда с ними не встречался.
        - Ну так я пойду, - переминаясь с ноги на ногу, произнес орк и с тяжелым вздохом посмотрел в сторону кухни, словно надеялся проникнуть алчущим взором сквозь клубы пара.
        Каспар понял настроение орка.
        - Эй, хозяин! - позвал он. - Хозяин!
        Вместо хозяина появилась всклокоченная стряпуха одного взгляда на которую было достаточно, чтобы потерять аппетит.
        - Чего изволите, ваша милость?
        - Куры сварились?
        - Наполовину, ваша милость, еще подождать надо.
        - А много ли поставили варить кур?
        - Двенадцать штук, ваша милость, - мы заезжим рады.
        - Дайте-ка пару.
        - Сырых, ваша милость?
        - Давайте какие есть, нашему другу ждать невтерпеж. Кстати, что там с мясом? Вы, кажется, свининой нас угощать собирались?
        - А-а-а... Э-э-э... - Стряпуха почему-то смутилась и уставила глаза в пол. - Работник еще не вернулся из деревни, ваша милость...
        - Ладно, неси пока кур на блюде.
        - Спасибо вам, ваша милость, - едва не прослезился Углук. - Вы всегда меня поддерживаете то корочкой хлеба, то вот - парой птичек.
        - Мы же свои, Углук, и прекрасно понимаем, что без еды ты не боец.
        - Вот-вот, ваша милость, не боец я без еды! А с едой я сильней баллисты!
        - Мы это понимаем, вон даже Фундинул не против.
        - Да чего уж там, - отмахнулся гном, сидевший на высоком стуле, болтая ногами. - Его болезнь давно известна. Неизлечим, это факт.
        Появилась хозяйка с блюдом, и Углук поспешил ей навстречу.
        Схватив горячих, только что из кипятка кур, он стал пожирать их с необыкновенной скоростью, не разбирая костей и слизывая с рук струящийся сок.
        - Спасибо тебе, добрая женщина, - поблагодарил орк хозяйку, онемевшую от такого зрелища, вытер руки о ее передник и, обращаясь к Каспару, добавил: - Это для меня как глоток чистого воздуха, ваша милость!
        - Представляю, сколько нужно кур, чтобы он надышался вволю, - не удержался от замечания гном, однако Углук не обратил на это внимания.
        - Пойду на пост, чтобы ни одна блоха не проскочила...

40
        
        Корзинщика Углук застал все в той же позе, тот сидел на возу обхватив колени и время от времени вылавливал из кармана драного полушубка крошки хлеба. Казалось, он мог просидеть так очень долго.
        - Посматривай тут, а я трактир кругом обойду, - сказал орк.
        - Эх, ваша милость, - лицо корзинщика страдальчески сморщилось, - хорошо бы нам поскорее отсюда уехать.
        - Да ладно тебе, я только что двух кур съел недоваренных, сочные, слов нет! - Орк облизнулся. - Сейчас похлебка будет готова, и тебе достанется горяченького, небось которые сутки на хлебе сидишь.
        Корзинщик вздохнул. Горяченького ему хотелось.
        - Ну хорошо, ваша милость, я тут посижу, а вы уж смотрите в оба, мало ли что.
        - Ладно, не боись, не таких обламывали, еще не хватало какого-то трактирщика опасаться.
        С этими словами приободренный двумя курами скрылся за углом постройки.
        Он прошел вдоль длинной стены, в которой были прорублены два окна. Окна эти были устроены довольно высоко - подальше от воров, стекла в них никогда не мылись.
        Завернув за следующий угол, орк попал на задний двор, с одной стороны прикрытый трактиром, с другой - двумя сараями: большим и поменьше, очевидно курятником.
        Двери в большой сарай оказались запертыми изнутри, а снаружи не было даже ручки. Орк попытался заглянуть в щель, но доски были набраны в паз, так что ничего разглядеть не удалось.
        Углук разочарованно обернулся - в нижней части трактира, за исключением кухонного окна, других не было. Только на втором этаже имелась пара окон, видимо в хозяйских комнатах. В одном из них орк увидел человека с пепельной бородой и выпученными глазами. Незнакомец сейчас же спрятался, а орк хотел поначалу бежать к Каспару, но вспомнил, что хозяин говорил о втором работнике. Видно, это он и был.
        Орк продолжил обход и вернулся на прежнее место, к обозу.
        - Ну что, все спокойно? - спросил он корзинщика.
        - Спокойно, ваша милость.
        - Чего дрожишь, замерз?
        - Я не мерзну, ваша милость.
        - Что, совсем не мерзнешь? - уточнил орк, обходя воз с лозою.
        - Совсем. Нету у меня в организме такой потребности - греться.
        - Вон как, почти как я, - сказал орк и вошел в трактир.
        В зале уже чувствовалось тепло от разгоревшихся в камине дров, пахло подгоревшим жиром и вареными курами.
        Из кухни выскочил хозяин.
        - Одну минуту, господа! Бульон уже готов!
        Вслед за ним появилась стряпуха со стопкой глиняных плошек. Расставив их перед гостями, она вынула из-за пояса деревянные ложки, брякнула их на стол и убежала на кухню.
        Гости оживились, задвигали стульями, орк, потирая огромные ладони, тоже занял место.
        Вскоре хозяйка вернулась с огромной парящей кастрюлей, которую едва удерживала на весу. Поставив емкость на угол стола, стряпуха стала поочередно разливать варево деревянным половником. Густой бульон имел цвет янтаря и распространял дивный запах, Каспар с удовольствием его вдыхал, однако, когда Бертран взялся за ложку, остановил его:
        - Не спеши, раз уж начали проверять, не будем делать исключений. Ну-ка, хозяйка, скушай пару ложек бульона.
        - Да ладно, - отмахнулась она, - я потом поем, сначала гости.
        - Ешь! - строго произнес Каспар. Хозяйка поглядела на гостей, которые не сводили с нее глаз, пожала плечами и, взяв ложку, зачерпнула из кастрюли бульона. Затем подула на него и съела пару ложек с явным удовольствием.
        - Хватит, можешь идти, - сказал Каспар.
        - Спасибо, ваша милость, бульон вкусный получился, разве что соли маловато...
        Хозяйка вытерла ложку грязным фартуком и положила на стол. Затем повернулась и пошла прочь, но, не сделав и трех шагов, вдруг покачнулась и оперлась рукой на стол. Уже было принявшиеся за еду гости изумленно вскинули на нее глаза. Постояв несколько мгновений, стряпуха охнула и с грохотом свалилась на пол.
        Судорога пару раз потянула ее тело, будто хозяйка намеревалась подняться, однако этого не случилось, выпученные глаза неподвижно глядели в потолок, а лицо прямо на глазах стало наливаться безжизненной синевой.
        - Отрава! - закричал Каспар и вскочил из-за стола, за ним вскочили остальные.
        В ту же секунду над лестницей распахнулась дверь, и выскочивший оттуда бородач с арбалетом прицелился в Каспара. Тот пригнулся, пущенный болт с треском проломил один их столов. На кухне раздался звон падающей посуды, и оттуда стали выскакивать разбойники, вопя и зачем-то рубя столы и стулья.
        В это же время по лестнице со второго этажа сбегали другие. Враги стремительно заполняли зал. Аркуэнон успел подстрелить двоих, но это не остановило толпу. Сверху еще раз выстрелили из арбалета, на этот раз в мессира Маноло, однако он оказался на удивление проворным, и пущенный болт продырявил только его плащ.
        Каспар швырнул под ноги нападавшим стул, Бертран скрестил с кем-то клинок. Фундинул запрыгнул на стол и на мгновение отвлек разбойников, Каспар, воспользовавшись этим, сделал выпад и достал одного мечом, а еще одного кривым кинжалом. В Аркуэнона метнули топор, он уклонился и, перепрыгнув со стола на стол, вогнал в обидчика стрелу.
        - Хватай оборотня! - заорали разбойники и бросились ловить эльфа, другие набросились на Фундинула, который мужественно бился, но врагов было слишком много, а места для маневра совсем не оставалось. Гном проскользнул между столов и, пользуясь преимуществом маленького роста, вырвался из окружения.
        Каспар на левом фланге остался один, середину фронта с трудом сдерживал Углук, которого пытались обойти со спины. Орк вертелся словно отбивающийся от собак медведь и не мог в полной мере использовать свою силу.
        Бертрану, как всегда, досталось дубиной по ногам, но спасли накладки. Он со стоном свалился на пол, но первый же, кто бросился его добивать, был пронзен фамильным мечом.
        - Окружай! - то и дело ревели бородачи, пытаясь через головы своих достать противников.
        - Не пущщай! Навались!
        Каспар бешено отбивался, пытался сдерживать натиск, но разбойники наседали. Их не останавливали потери, хотя они то и дело перешагивали через своих упавших товарищей.
        - Углук, давай ко мне! - крикнул Каспар. - Ко мне давай!
        И тут же пропустил удар по левому наплечнику. Рука ослабла, и он едва не выронил кинжал. Где находились Фундинул и мессир Маноло, он уже не видел, только Бертран время от времени вскакивал на стол и обрушивал меч на чью-нибудь голову.
        Разбойники продолжали гонять эльфа с криками «Держи оборотня!» и не давали ему выстрелить из лука. В коротких схватках Аркуэнон пускал в ход кинжал и не менее опасные ногти.
        Услышав крик Каспара, орк стал пробиваться к нему, а он двигался навстречу, стараясь не споткнуться об убитых и раненых - на полу стало скользко от крови.
        - Бертран, давай к нам! - заорал орк, когда они с Каспаром организовали единый фронт. Теперь зайти к ним с тыла было не так просто, и Углук начал разогреваться. Его удары становились все длиннее, и все, кто попадал под его двуручник, валились на пол. Даже пропустив удар дубиной по голове, орк лишь поправил съехавший шлем и продолжил бой. Несколько раз взмахнув мечом, он открыл дорогу Бертрану. Граф фон Марингер прихрамывал, но выглядел бодрым и встал третьим.
        Теперь у оборонявшихся было два фланга и сильный центр. Мечи заработали как хорошо смазанная машина - военные люди умели пользоваться преимуществами строя. В конце концов наступление разбойников захлебнулось. Они все еще громко орали, призывая друг друга покончить с ублюдками, однако по мере того как Углук распалялся все сильнее, теряли свой боевой пыл.
        Заметив рубеж организованной обороны, преследуемый орущими разбойниками эльф проскочил по стене и приземлился позади своих. Затем взобрался на стол и начал нанизывать разбойников на свои бешеные стрелы одного за другим.
        Из-под стола со стороны кухни выскочил Фундинул и с ревом ударил противнику в тыл. Он шипел от ярости, и его топор не знал пощады. Разбойников было все еще много, но они не выдержали и стали разбегаться, отступая к кухне и взбегая по лестнице на второй этаж.
        - Куда же вы, трусы, совсем немного осталось! - в отчаянии закричал хозяин трактира и тут же пал под ударом Углука.
        - Заговоренные! Они заговоренные! - кричали отступавшие разбойники, чтобы хоть как-то оправдать свое поражение.
        Аркуэнон сшиб нескольких беглецов на лестнице, и они покатились вниз, увлекая своих товарищей. Еще один, попытался подстрелить эльфа из арбалета, но тот опередил разбойника, пригвоздив его к стене.
        Скоро исход врагов прекратился - в зале на полу остались только убитые и раненые, которые стонали, прося помощи, однако на них не обращали внимания.
        - Фундинул, проверь, все ушли? - приказал Каспар.
        Гном выскочил на кухню и быстро вернулся.
        - Все сбежали, ваша милость, некоторые заскочили в большой сарай, остальные рванули к лесу.
        - Пусть бегут.
        - А те, что в сарае?
        - Они нам не страшны... Все целы? Где мессир Маноло?
        - Я здесь. - Из-под уцелевшего стола у стены вылез мессир.
        - А ядовитая кастрюля уцелела, - заметил Бертран, указав мечом на все еще парящий бульон.
        - Аркуэнон, ты как?
        - Нормально, Фрай. Пара ударов дубиной пришлась на колчан.
        - А почему пальцы в крови?
        - Это не моя кровь.
        - Хорошо, пора уходить. Как там наши лошадки?
        - Вроде было тихо, - заметил орк, и в этот момент с улицы донесся пронзительный визг, как будто кого-то свежевали живьем.
        - Корзинщика режут! - закричал Фундинул и, перепрыгивая через тела, бросился к двери, за ним побежали остальные.

41
        
        Снаружи визг был значительно страшнее, он подавлял и царапал слух, лошади рвались с коновязи, а корзинщик лежал на телеге пластом, зажав руками уши.
        По натоптанной тропинке со стороны леса бежал человек с развевающимися белыми волосами и, почти не прерываясь, издавал этот ужасный вопль. Казалось, этим криком он исторгал сильную боль и пытался убежать от нее куда глаза глядят.
        - Что же это такое?! - Фундинул бросил топор и схватился за голову.
        Все остальные испытывали те же неприятные ощущения.
        Вперед вступил мессир Маноло, на нем не было лица.
        - Прячьтесь, это пироман! Одержимый огнем! - крикнул он.
        - И что он будет делать? - спросил Каспар.
        - Он все здесь разнесет! Спасайте лошадей!
        Не добежав до трактира ярдов пятьдесят, длинноволосый разразился очередным воплем, вдруг резко оборвавшимся, его силуэт полыхнул огнем, который свернулся в шар размером с голову и понесся к стоявшим у трактира людям.
        Мессир Маноло вскинул левую руку и что-то выкрикнул. Шар отклонился влево и врезался в угол строения. Полыхнул огонь, в воздух полетели бревна и щепки. Трактир накренился, с его крыши просыпался снег.
        Ударная волна свалила Каспара и пару лошадей. Мессир Маноло стоял, не сводя взгляда с приближающегося пиромана.
        - Убегайте, времени мало! - крикнул мессир. - Он снова собирает силы!
        Пироман остановился в каких-то двадцати ярдах, взгляд его безумных глаз сковывал и не давал двигаться.
        Оболочка безумного Генри снова стала раскаляться, его силуэт полыхнул огнем, который огненным шаром понесся на выбранные жертвы.
        Время для Каспара потекло медленнее, он видел несшийся на него огненный шар и вспоминал, как впервые встретился с этим явлением, когда в землях лорда Кремптона его атаковал нанятый лордом маг. Был чудовищный грохот, жар раскаленного воздуха и острые, впивавшиеся в тело осколки камня.
        Шар летел, шевеля острыми языками пламени, вращаясь слева направо, словно ввинчиваясь в воздух.
        Мессир поднял сомкнутые ладони, резко их развел, и шар, словно разрезанное ножом яблоко, разошелся на две половины. Они плавно обогнули отряд и обоз, чтобы потом соединиться вместе и врезаться в основание холма. От взрыва повалилось несколько деревьев, с остальных посыпались снег и хвоя.
        - Стреляйте в него, он сейчас ослаб... - произнес мессир Маноло, бессильно опускаясь на снег.
        Щелкнула тетива, стрела Аркуэнона вошла безумному Генри в грудь. Он покачнулся, его контуры снова заалели, чтобы построить безудержную силу огня, однако сил на это уже не было. Пироман упал на колени, но алеющий силуэт остался стоять, покинув своего носителя. Генри схватился за торчащую из груди стрелу и завалился на бок, а огненный силуэт не исчез.
        - Сцепите руки, чтобы он не вселился в кого-то из вас! - предупредил мессир.
        Все сцепили руки, даже трясшийся от страха корзинщик.
        - Уходи... - сказал мессир Маноло.
        Огненный силуэт оставался неподвижным. Каспару казалось, будто эта сущность ждет какого-то движения, ошибки одного из людей, чтобы воспользоваться его оплошностью.
        - Уходи! - настойчивее повторил мессир.
        На полыхнувшем лице силуэта появилось подобие улыбки, он стал отодвигаться от бездыханного Генри. Потом, уменьшаясь, поднялся над землей и вдруг быстром росчерком метнулся в небо, где и исчез без следа.

42
        
        Каспар с Углуком подняли мессира Маноло и перенесли на воз. Из-за разбитого угла появился дурачок, слуга хозяина трактира.
        - Генри... - позвал он, увидев лежащего на снегу пиромана. Подошел к нему и, опустившись на колени, попытался выдернуть из груди погибшего стрелу.
        - Эй, что ты делаешь?
        Каспар подошел к дурачку и попытался его поднять.
        - Нужно вытащить ее, Генри больно.
        - Ты ему уже не поможешь, он мертв.
        - Мертв? Но как это может быть, ваша милость? - Дурачок поднял на Каспара полные слез глаза. - У меня, кроме Генри, никого не было...
        - Это ты его привел?
        - Да.
        - Разговор про свинину был лишь уловкой?
        - Не знаю про свинину, хозяин приказал мне... - Дурачок испуганно посмотрел на окно второго этажа, в котором были выбиты стекла.
        - Не бойся, хозяина больше нет, ему снесли его дурную башку.
        - Он сказал, что Генри будет нашим козырем, а я не понял, что значит «козырем», тогда хозяин сказал «заткнись и веди Генри, если что-то пойдет не так, - он вмешается».
        - Кто отравил суп?
        - Я не знаю. Хозяин всегда говорил: подсыплем перчику...
        - Так это и раньше случалось? Он часто «подсыпал перчику»?
        - Нет, только когда приезжали гости...
        - Как сюда проникло столько людей? Откуда взялась шайка?
        - В сарай из леса ведет подземный ход, а из сарая - прямо в дом.
        - Понятно, а почему вы с Генри по тропинке пошли?
        - Он боится быть под землей и я тоже.
        - А почему он так орал? - спросил подошедший Бертран, правая сторона его лица была обожжена.
        - Сначала мы с ним просто шли по лесу и разговаривали о том, что купим на те деньги, которые даст нам хозяин. Он всегда давал нам денег, когда все было хорошо.
        - Когда ограбление удавалось?
        Дурачок ненадолго задумался и решительно покачал овой:
        - Нет, только когда все было хорошо. Он так и говорил - вот ваша доля за то, что все было хорошо. Я приводил Генри, а Генри охранял.
        - От кого же он охранял? - спросил Каспар.
        - От солдат. Однажды он разнес воз, на котором ехала целая дюжина солдат. Правда, я на это не смотрел, когда Генри начинал кричать, я пугался и убегал.
        - А почему он орал в этот раз?
        - Потому что его старший брат Сайлер погиб.
        - Где погиб?
        - Там. - Дурачок кивнул на трактир. - Его нехорошие люди убили. И его, и других наших добрых друзей. Когда Генри почувствовал, что брата больше нет, он весь задрожал и крикнул: «Сайлера убили!», а я сразу побежал к лесу, потому что видел - Генри заводится.
        - И что потом?
        - Он побежал к трактиру, потом я услышал грохот и понял, что Генри исходит огнем.
        - Исходит огнем, - повторил Каспар, поражаясь звучанию этих слов.
        - Как же хозяин отравил собственную жену? - спросил Бертран.
        - Отравил жену? Я не знаю, зачем отравил... - Дурачок пожал плечами и вздохнул: - Теперь все умерли, я один остался.
        - Ладно, мы достаточно узнали, пора уходить, - сказал Каспар.
        Все ждали этой команды, никому не хотелось оставаться на нехорошем месте.
        Когда обоз уже выехал на дорогу, дурачок догнал Каспара и, вцепившись в стремя, спросил:
        - А можно я все сожгу?
        - Зачем тебе это?
        - А я давно об этом думал.
        - И где же ты будешь жить?
        - Не знаю...
        - Жги, мне все равно.

43
        
        Обоз не отъехал и полмили, когда позади поднялся черный столб дыма. Дурачок осуществил свою мечту, мстя хозяину, который был уже мертв.
        - Эй, корзинщик! - Каспар подъехал к возу, груженному лозой. - Далеко ли до твоего города?
        - Завтра к обеду будем, ваша милость, - довольно осклабился тот. Он был рад, что покинул негостеприимную территорию, а еще больше радовался тому, что ненавистный форпост наконец сожжен и можно беспрепятственно ездить за лозой.
        Пока был виден дым, корзинщик то и дело оглядывался, все еще не веря своему счастью.
        Обеда так и не получилось, поэтому Каспар на ходу раздал остатки черствого хлеба, дополнив его кусками жирной солонины. Воды не было, путники довольствовались горстью-другой снега, который зачерпывали на ходу.
        На ночлег встали на час раньше обычного, поскольку в этот день истратили сил больше, чем обычно.
        - Что ни говори, ваша милость, а ночевать под защитой этого доброго леса куда приятнее, чем за пазухой воров, - признался Углук.
        - Но ведь они же кормили тебя курами, - улыбнулся Каспар.
        - Да, - поддержал его Фундинул, распрягая Шустрика, - возможно, за минуту до того, как бросили в бульон яд.
        - Она не стала бы меня травить, глупый ты гном, она же понимала, что тогда ей смерть.
        - Она не знала, что травит нас, разве ты не понял? Небось думала, что шафран сыплет или перец.
        - Перец в трактирах не кладут, слишком дорогое удовольствие, перец только господам положен, вроде Бертрана, - пояснил Углук, любовно подвешивая над пламенем котел со спрессованным снегом.
        - Ну конечно, ты про трактиры лучше знаешь, - не унимался гном. - Небось не один мешок костей туда сплавил, из которых потом честным людям суп варили.
        - А чего же плохого в мешке костей? Чего плохого в мешке жареных свиных костей? - Углук сглотнул голодную слюну. - Этот бы мешок сюда, я бы его весь самолично съел. Я бы вывалил его в этот котел, и мы бы такой суп сварили... Эх!
        - Нет уж уволь, приятель, - покачал головой Бертран. - Я такой суп кушать не стал бы.
        - Сейчас бы не стал, - согласился орк, - но подержи тебя на холоде да на голоде денька три, и ты, ваше сиятельство, не отказался бы и от такого супа.
        - Ну, может, ты и прав.
        Мессир Маноло в беседах не участвовал и все то время, пока обоз находился в движении, спал на возу, накрытый дюжиной шерстяных одеял.
        Когда вода закипела и стало набухать брошенное в котел пшено, мессир проснулся. Он самостоятельно спустился с воза и подошел к костру. Был он бледен, глаза запали, а подбородок заострился, однако мессир улыбался.
        - Что, празднуете свое спасение?
        - Большое вам спасибо, мессир! - пробасил Углук.
        - Всем нам спасибо, каждый внес в победу посильную лепту.
        - Мессир Маноло, а почему вы не помогали нам в трактире и ввязались в драку только на улице? - спросил Углук, отвлекшись от баранины.
        - В трактире вы были сильнее разбойников, я это видел, а вот с огненным шаром едва ли справились бы.
        - Когда я увидел шар, вспомнил про Сабинленд и огненных драконов, - вздохнул Бертран.
        - А я почему-то яблоки вспомнил, - признался Углук, - красные, я такие в походе ел, когда воевал за одного князя западных земель.
        - Жратва и война, больше тебя ничего никогда не интересовало, - заметил Фундинул.
        - А гномов интересуют только деньги.
        Когда каша была готова, Углуку доверили раскладывать ее по деревянным плошкам. Он делал это с удовольствием, сознавая, что половина котла все равно достанется ему.
        После каши всем досталось по кусочку жареной баранины, а кости орк предложил отдавать ему, он не собирался жертвовать даже такой малостью.
        Съев мясо, Углук принялся за кости и под пристальным взглядом Фундинул а сгрыз их все до одной.
        - Ну-у-у... - протянул озадаченный гном. - Даже костяная мельница не может работать так быстро...
        - А что же нам - волков тут откармливать? - Орк поднялся с пенька и, вытерев руки о голый живот, отправился чистить котел.
        Досталось еды и корзинщику, наевшись, он не передавал благодарить за кашу и жареное мясо.
        - Спасибо вам, добрые люди.
        - Да, повезло тебе, что мы на дороге попались, - заметил Углук.
        - Уж повезло так повезло, ваша милость господин орк, - легко согласился корзинщик. - Никогда так не везло, как с вами, истинная правда.
        Мессир Маноло сидел у костра и блаженно улыбался, он выпил пять кружек горячего отвара с сахаром, однако от еды отказался.

44
        
        Благополучно переночевав, утром отряд двинулся дальше. На дороге стали попадаться развилки, и вообще было видно, что тут ездят частенько.
        - Скоро покажется мой родной Ноэль! - восторженно воскликнул корзинщик.
        - По-хорошему, надо бы туда заехать, - сказал Каспар.
        - Но опыт мне подсказывает, - подхватил Бертран, - что делать этого не стоит.
        Как и обещал корзинщик, еще до обеда обоз подъехал к городу Ноэлю, дорога дальше на север стала пересекаться с множеством других дорог, куда более наезженных. По ним в разных направлениях двигались экипажи, возы с дровами и богато украшенные сани, ездоки которых едва удостаивали обоз взглядом.
        Поскольку водоемы стояли подо льдом и озерные монстры оставили людей в покое, те стремились навестить всех, с кем не виделись уже лет десять, потому что зимы выдавались теплые.
        Корзинщик радовался, как ребенок, и в какой-то момент, махнув рукой, повернул лошадь к Ноэлю.
        - Всего вам хорошего, добрые люди, вот и дорожка моя, до свидания! Скоро детушек своих обниму!
        - И тебе всего хорошего, приятель, - ответил Каспар.
        
        Добравшись до крепостной стены, корзинщик остановил телегу и, спрыгнув на землю, подбежал к посту королевских стражников.
        - Немедленно задержите опасных преступников, господин сержант! - закричал он.
        - Да что ты такое говоришь? - мучаясь с похмелья, недовольно отозвался алебардист. - Кто ты такой и чего тебе надо?
        - Вы меня разве не помните? Я корзинщик Свонберг. Я живу здесь рядом через две улицы и уже неоднократно приходил к вам с доносом.
        - Да? То-то я гляжу, рожа мне твоя знакомая.
        - Ваша милость, господин сержант, только что мимо нашего города проехал обоз из трех телег с товаром.
        - Из трех телег?
        - Вот именно, ваша милость, в этом обозе в северном направлении едут преступники. Они приближаются к столице!
        - С чего ты взял, что они преступники, дурак?
        - Они помогли мне, они, можно сказать, спасли мне жизнь.
        - Ну так что с этого? - Сержант зевнул. Стоя на часах, он видел чудесный сон, будто король пожаловал ему булаву фельдмаршала, а теперь снова стал страдающим от похмелья сержантом, имеющим в подчинении только трех пьяных в стельку алебардистов. - Ну попались хорошие люди, помогли. Почему сразу преступники?
        - В наше время, господин сержант, хорошие люди вызывают куда больше подозрений, чем плохие. Они спасли мне жизнь, разве это не странно?
        Сержант с усилием открыл глаза и в упор посмотрел на омерзительную рожу корзинщика.
        - Да, действительно странно, - согласился он. - Как это случилось?
        - Они защитили меня от воров, - начал перечислять корзинщик, - потом накормили пшенной кашей, да еще дали жареной баранины.
        - Вот так да! - не сдержался алебардист, поскольку, пьянствуя с ночи, не удосужился чего-нибудь съесть.
        - А я вам о чем говорю.
        - Просто так, незнакомые люди?
        - Вот именно, ваша милость, вот именно! Скажу вам больше, - корзинщик перешел на шепот, поскольку мимо через ворота проходили горожане, - скажу больше - среди них были не только люди...
        - Что значит «не только люди»?
        - Там был эльф - одна штука, - корзинщик загнул грязный палец.
        - Эльф?!
        - Дальше, не побоюсь этого слова - гном!
        - Ну, этих мы видели.
        Корзинщик в ответ только усмехнулся.
        - И еще огромный, с острыми зубами и длинными мечом - орк-людоед!
        - Людоеды в королевстве?! - вскричал пораженный алебардист.
        - Вот именно, ваша милость, законность в опасности.
        Сержант повернулся и крикнул:
        - Зальц! Поднимайся, старая задница, пора послужить королю и отечеству!
        - Видите, какой ценный донос я учинил, господин сержант, не забудьте - моя фамилия Свонберг.
        - Да уж запомню, не бойся. Небось ты мне сам напомнишь.
        - А еще, господин сержант, с ними едет колдун.
        - Колду-у-у-ун? - Алебардист приподнял шлем и поскреб под ним лысую голову. - А вот это мне совершенно не нравится.
        Настроение у сержанта переменилось, ему вдруг расхотелось служить королю и отечеству.
        - Да вы не извольте беспокоиться, ваша милость, колдун этот совершенно ослаб - я сам видел, лежит под дюжиной одеял и еле дышит. Поистратился малость колдун, теперь не страшней старухи.
        Из пролома в крепостной стене появился Зальц, щурясь на свет и почесываясь в самых неожиданных местах.
        - Чего надо? - спросил он.
        - Королю и отечеству послужить хочешь? - спросил его сержант.
        - А ну их к лешему... Давай лучше выпьем.
        - Нету ничего. - Сержант вздохнул. - От жалованья ни медяшки не осталось, а с обоза, может, чего и вытрясем.
        - А что за обоз? - Зальц зевнул.
        - Корзинщик говорит, товар есть и преступники... государственные.
        - Вам за них обязательно медаль вручат, - подтвердил корзинщик. - Из рук мэра города, а может, и самого короля.
        - Короля? - не поверил Зальц.
        - А это уж как сложится. Если преступники опасные, может, вас и король оценит.
        - Ладно, корзинщик, вали отсюда, а то уж больно ты разболтался. Седлаем коней, Зальц, вдруг и правда что хорошее выйдет.
        Минут через двадцать оба стражника выехали из города верхом на лошадях с рахитично раздутыми животами и тряской рысью погнались за Каспаром и его обозом.

45
        
        Дорога делал крутой поворот, проходя по краю оврага, и Каспар внимательно следил за тем, чтобы колеса возов не сползли в обрыв. Углук спешился, чтобы в случае чего придержать телеги, - следы на снегу показывали, что кому-то здесь крупно не повезло.
        Сзади послышался топот. Каспар оглянулся - на странных бочкообразных животных за ними скакали двое всадников.
        Они подъехали ближе и стали осаживать тяжело поводивших боками лошадей. К этому времени обоз благополучно миновал опасный участок.
        На груди одного из преследователей Каспар разглядел нечищеную бляху городской стражи.
        - Именем короля, остановитесь! - прокричал стражник с бляхой, пытаясь усмирить свою лошадку.
        - Мы и так стоим, что вам угодно?
        - Мы слуги короля и требуем подчинения! Вы должны немедленно следовать с нами в город Ноэль.
        - Зачем это? - спросил Каспар с недоверчивой улыбкой.
        - Для проведения расследования!
        - А чего расследовать?
        - Вашу преступную деятельность! - Стражник размахивал руками, чтобы выглядеть убедительнее.
        - Мы не вели никакой преступной деятельности, разве что подобрали корзинщика. Уж не от него ли вы узнали о нашем обозе?
        - Это не твое дело! Следуй за мной, иначе я вызову сотню городской стражи и вам не поздоровится!
        Каспар тронул шпорами мардиганца, подъехал к раскрасневшемуся стражнику и несильно толкнул его в грудь. Бедняга вылетел из седла, чем вызвал смех всего отряда.
        К упавшему подошел Углук. Он вынул из ножен двуручник и спросил:
        - Ваша милость, может, срубить ему башку и столкнуть в овраг?
        - Вы не посмеете, Зальц поскачет в город быстрее ветра и приведет сотню! - закричал стражник, проворно отползая от орка, однако его напарник и не думал убегать - он видел, что эльф уже растянул лук, а стало быть, шевелиться не следовало.
        - Ну-ка говори, кто вас за нами направил, - приказал Каспар. - Корзинщик?
        - Он не корзинщик, ваша милость...
        - А зачем же ему лоза? На продажу, что ли?
        - Нет, детишкам.
        - Детишкам? - не понял Каспар.
        - Детишки у него грызуны, они лозу точат, он в округе уже все кусты ободрал, теперь на юг ездит.
        - Что значит «грызуны»? Ты что такое мелешь?
        - Честное благородное, ваша милость! - Стражник ударил себя в грудь. - Сам видел, грызут все подряд, и ножки стульев, и опилки еловые, и ветки.
        - Да откуда же они такие взялись?
        - Так нарожал, ваша милость! Наплодил, дурья башка, и сам не знает кого - не люди, не крысы, не поймешь что!
        - От кого же нарожал?
        - Никто не знает, ваша милость! Он супругу свою никому не показывает, только детишки в загородке бегают.
        Каспар помолчал, потом махнул рукой:
        - Ладно, поднимайся.
        Стражник встал, опасливо косясь на орка.
        - Не бойся, он не тронет тебя, если ты пообещаешь вернуться в город и не чинить нам препятствий. А чтобы мое предложение выглядело добрым советом, я дам вам по рилли.
        Каспар достал из кошеля две серебряные монеты и протянул охранником. Было видно, что те несказанно рады такому исходу. Только что им грозило остаться в холодном снегу на дне оврага, и вот на тебе - счастливое избавление, да еще на выпивку дали.
        Не испытывая больше судьбу, стражники умчались прочь, а обоз двинулся дальше. До Харнлона оставались сутки пути.

46
        
        Наступил день, когда после трехчасового утреннего перехода отряд увидел башни Харнлона.
        С высоты высокого холма город выглядел величественно. Каспар сразу определил, что городская часть Харнлона раза в три больше Ливена, а пригороды и вовсе представляли собой безбрежное поселение из одноэтажных и двухэтажных домов, местами довольно богатых, собранных из смоленого бруса и камня. Здания в самом городе были значительно выше ливенских, они словно соревновались друг с другом в остроте крыш и высоте труб, из которых струился дым - дров в столице на жалели.
        В восточной части города располагался королевский дворец, и это обуславливало иную архитектуру - башни и постройки дворца не испытывали той тесноты, какая наблюдалась в других частях города. Крепостные стены внутреннего замка щетинились острыми зубцами и были украшены устремленными в небо иглами флагштоков на которых развевались знамена королевства Рембургов и всех входящих в него княжеств и вассальных земель. Где-то там был и флаг герцогства Ангулемского, однако с большого расстояния отличить его от прочих было невозможно.
        - Какой большой город, ваша милость! Не правда ли, поражает? - оглянувшись на Каспара, крикнул гном.
        - Ты ведь не впервые тут?
        - Бывал, да что толку, я ведь дальше пригородов и не совался. - Во-о-он, - гном показал рукой направо, - там на Кузнечной площади я купил свои станки, а уж после стал искать компанию, с кем вернуться, - не до города было...
        - Да, знатный город! - согласился Бертран, привставая в стременах. Величие королевской столицы подавляло его. Если, будучи в герцогстве, он иногда представлял себя во главе входящей в Харнлон армии, то теперь, увидев безбрежные пригороды, понял, что о таком не стоит и мечтать.
        - Эх и крепок город! - за всех высказался Углук.
        Мессир Маноло сидел с закрытыми глазами - он дремал, а эльф смотрел на город спокойно, никак не выказывая своих эмоций.
        - Мессир, вы говорили, у них здесь есть магический орден, - напомнил Каспар, подъехав к возу, на котором сидел Маноло.
        Тот открыл глаза:
        - Вы хотели видеть башню ордена, Каспар?
        - Да.
        - Вон она. - Мессир показал на невзрачный темно-серый столб, возвышавшийся на территории дворца, однако находившийся на некотором удалении от основных построек.
        - А они нас не видят, мессир Маноло? - озабоченно поинтересовался гном.
        - Кто знает? - Мессир пожал плечами. - Если среди них есть искусные маги, то обязательно увидят.
        - Но тогда они сразу сообщат королю, а он вышлет гвардейцев.
        - Необязательно. Даже если в ордене есть искусные маги, они могут и не обратить на нас внимания, вы же видели, сколько приезжает народа, - уйма!

47
        
        Полагая, что начать следует с главной торговой площади, Каспар повел обоз к северным воротам.
        Пробиваясь через запруженные улицы, отряду то и дело приходилось буквально на руках переносить телеги, поскольку основная часть старого Харнлона славилась своей теснотой.
        К счастью, после мучительных первых двух кварталов дальше обоз проследовал по реконструированным улицам, довольно широким.
        По тротуарам в обоих направлениях двигались королевские подданные, кто-то спешил на рынок или к булочнику, другие - домой, неся купленных к обеду кур. Белошвейки сгибались под тяжестью огромных камышовых корзин, в которых доставляли заказчикам работу.
        Из дверей трактиров доносились запахи подгоревшего мяса и пьяные крики тех, кому уже с утра требовался подогрев.
        «Все как у нас в Ливене», - с удовлетворением отметил Каспар. Он опасался увидеть здесь такой же порядок, какой царил в столице Фаргийского халифата - Измире, однако оказалось, что напрасно. Сточные канавы в Харнлоне были столь же грязны и зловонны, как в родном Ливене, и пьяных на улицах тоже попадалось изрядно.
        Двигаясь вместе с другими повозками и пассажирскими экипажами, Каспар наконец вывел обоз на главную торговую площадь города. Как и следовало ожидать, все торговые места здесь были уже заняты, однако Каспар и не собирался пока торговать. Надо было выяснить, где можно арендовать или выкупить лавку.
        - Оставайтесь здесь, - сказал Каспар спутникам, когда обоз остановился под каменной стеной. - Я пойду поспрашиваю, где можно найти помещение.
        Мимо прошли двое стражников, они подозрительно покосились на оружие, которое Каспар и его спутники держали на поясах.
        - И вот что, спрячьте мечи, возможно, здесь исполняют закон прилежнее, чем в Ливене.
        Каспар имел в виду запрет на ношение благородного оружия простолюдинами. Тем, для кого война была работой, разрешалось носить мечи, но не на поясе, а в руках, притом - в ножнах.
        У себя дома Каспар никогда этому закону не следовал, и никому в голову не приходило потребовать от него исполнения. Однако здесь был Харнлон, а не Ливен.
        Спрятав меч под длинное купеческое одеяние, Фрай оставил снаружи только кинжал.
        Равнодушно проследовав мимо торговых рядов и расхваливавших свои товары продавцов, Каспар нашел то, что искал, - отдельный участок площади, где совершались оптовые сделки.
        Там тоже толпился народ и сжимались кулаки, однако все обходилось без драк - торговые люди умели имитировать эмоциональный накал, при этом хладнокровно подсчитывая предстоящий барыш или вынужденные убытки.
        Каспар с трудом пробрался через возбужденную толпу, из которой то и дело выходили по двое купцы, направлявшиеся к обозам для выяснения качества товара.
        - Доброй торговли, - сказал он, останавливаясь напротив двух смуглых бородачей, судя по всему, гостей в этом городе.
        - И вам того же, - ответили они, настороженно глядя на незнакомца.
        - Я впервые в Харнлоне, хочу завести здесь торговлю, но не знаю, с чего начать, какие тут порядки.
        - Завести торговлю? - Бородачи переглянулись. - Да вы прогорите в первый же месяц, если только не найдете денег, чтобы заплатить здешнему Купеческому собранию.
        - А сколько нужно заплатить?
        - Ровно столько, чтобы пропало всякое желание открывать торговлю.
        - Здесь не любят чужаков? - догадался Каспар.
        - Вот именно.
        - А если я не заплачу?
        Бородачи угрюмо потупились, как видно, у них уже был недобрый опыт.
        - У вас испортится товар, ваши приказчики постоянно будут падать и ронять поклажу в грязь, а потом явятся уличные громилы и разнесут вашу лавку по камешкам.
        Каспар помолчал, проникаясь нелегкой долей пришлого торговца, потом спросил:
        - И кто же верховодит этим безобразием, кто главный в Собрании?
        - Его председатель, Роже Наварро.
        - А где я могу его найти?
        - Здесь неподалеку, на улице Золотой Цирюльни, есть харчевня королевского разряда, называется «Городской павлин», там, если угодно, вы сможете найти председателя Наварро.
        - Спасибо. А не подскажете, где я могу справиться об имеющихся в продаже лавках, желательно со складом?
        Бородачи снова переглянулись, словно говоря друг другу: ну что за глупец, его предупреждают, а он словно не слышит.
        - Никуда ходить не надо, здесь рядом, на улице Королевских Сапожников, продается лавка Колумбуса. Поспешите, он не будет долго торговаться, - обстоятельства заставляют его покинуть город.

48
        
        Поблагодарив любезных негоциантов, Каспар первым делом отправился на улицу Золотой Цирюльни, чтобы засвидетельствовать свое почтение председателю Купеческого собрания.
        Харчевню «Городской павлин» он приметил сразу, она выгодно отличалась от других заведений богатой вывеской, на которой был нарисован тот самый павлин.
        У входа в заведение стоял широкоплечий лакей-вышибала, какие служили в вечернее время и отваживали тех, кто, заливши глаза, ломился во все двери без разбора.
        - Куда прешь, купчина? - строго спросил он, загораживая дверь плечом.
        - Мне нужен председатель Наварро, - сказал Каспар, уважительно снимая войлочную шляпу. - Он здесь?
        - Он-то здесь, только не велел беспокоить, так что стой и жди.
        - А когда он может появиться?
        - Когда нужно, тогда и появится.
        - Может быть, договоримся, господин часовой? - спросил Каспар, показывая серебряный рилли.
        - Нет, купчина, не договоримся. Проваливай, пока я тебе не наподдал.
        Каспар огляделся. На улице было много зевак, только и ищущих случая поразвлечься, а на площади мелькали начищенные кирасы городских стражников.
        - Знаешь что, у меня к председателю есть секретное слово.
        - Какое такое слово? - нахмурился вышибала.
        - Я могу тебе сказать. - Каспар подошел ближе. - Нагнись, я тебе шепну...
        Доверчивый лакей вытянул шею и тотчас схлопотал жесточайший удар кулаком в перчатке. Подхватив обмякшего лакея, Каспар толкнул дверь и втащил его внутрь, где привалил к обшитой деревом стене. Оглядевшись, он отметил натертые воском полы, висевшие на стенах охотничьи трофеи, а главное - тонкий аромат жаркого с настоящими господскими специями - перцем и шафранным порошком.
        Двинувшись на запах, он оказался в просторном зале с резной мебелью и побеленными стенами - это заведение действительно можно было отнести к королевскому разряду.
        Проникавшего через окна света было недостаточно, и на застеленном белоснежной скатертью столе красовались тяжелые канделябры с белыми свечами.
        - Эй, кто там?! - воскликнул сидевший за столом человек, сухой, с седыми висками и властным взглядом. С его колен вспорхнула молодая женщина и, шелестя юбками, убежала на кухню.
        - Парамон!
        На смену девушке появился, судя по всему, владелец заведения. В руках он держал поднос, на котором стояли ваза с фруктами и стеклянный сосуд с вином.
        - Кто это, Парамон?
        Трактирщик опустил поднос на свободный стол и направился к Каспару.
        - Что вам угодно, ваша милость? Как вы сюда попали?
        - Через дверь, - пожал плечами Каспар.
        - Очень сожалею, но у нас закрыто, мы открываемся только вечером...
        - Я пришел к председателю Наварро, у меня к нему дело.
        - Дело? - Трактирщик повернулся к важному гостю, ожидая его решения.
        - Наварро, это - я, - сказал он. - Пусть подойдет, Парамон, подай ему стул.
        Трактирщик придвинул прибывшему стул, и Каспар, поблагодарив его кивком, сел и положил войлочную шляпу на колени.
        - Кто ты и зачем ищешь меня?
        - Я начинающий торговец, ваша милость, пришел из Ливена, чтобы открыть в Харнлоне торговлю. Добрые люди сказали мне, что нужно поговорить с председателем, якобы есть какие-то особые условия.
        - Кто же рассказал тебе об этом? - Наварро сделал глоток из серебряного кубка и откинулся на спинку кресла.
        - Не знаю, ваша милость, кто-то с рыночной площади.
        Наварро кивнул.
        - В городе очень много торговцев, так много, что на всех не хватает покупателей и барыша, поэтому решением Собрания был введен налог на пришлых торговцев.
        - Какова же величина этого налога, ваш милость?
        - Сто дукатов, - с улыбкой сказал Наварро.
        - Ну что ж, раз такой порядок, я готов заплатить. Куда внести деньги?
        - Постой, я перепутал - не сто, а двести...
        - Двести? - Каспар развел руками. - Что ж, двести так двести.
        - Нет-нет, теперь точно вспомнил - пятьсот! Пятьсот дукатов или даже тысяча!
        Каспар спокойно смотрел на издевательски улыбающегося председателя.
        - Тысяча дукатов - это последняя цена? - спросил он.
        - Разумеется, нет, господин чужак, неужели непонятно, что вам указывают на дверь? Продавайте, что привезли, и возвращайтесь домой, с чего вам вздумалось возить товары в Харнлон? Что привезли, кстати?
        - По мелочи, ваша милость, фунтов пять специй, несколько тюков выделанной кожи, две сотни серебряных пуговиц, пять штук шелка.
        - Изволь, я могу взять шелк по дукату за штуку, десять рилли заплачу за пятидесятифунтовый тюк кожи, а пуговицы мне не нужны.
        - Я привез этот товар, чтобы продавать в розницу, ваша милость, а не отдавать оптом, да еще за полцены.
        - Я сделал тебе хорошее предложение, но ты отказался, так что пеняй на себя. Останешься в городе, можешь оказаться в крепостном рву. - Наварро подался вперед, лицо его стало злым. - Уезжай в пригород, а с утра отправляйся в свой Ливен, попытай счастья там.
        - А что будет, если я не стану платить вам денег и все-таки займусь торговлей в городе?
        - Я решу, что ты сумасшедший...
        Каспар поднялся.
        - Наверное, мы еще встретимся, ваша милость, поэтому не прощаюсь, - сказал он и вышел вон.
        - Парамон! - снова позвал Наварро.
        - Слушаю, ваша милость! - Трактирщик подобострастно поклонился.
        - Позови Магду и посмотри, куда подевался мой человек, почему он пропустил этого невежу?
        - Сию минуту.
        Трактирщик выскользнул за дверь, скоро вернулся и развел руками.
        - Ну что? Где мой человек?
        - Тут, у стены сидит.
        - Что значит «сидит»?
        - Да вроде не в себе он, ваша милость, мычит чего-то несуразное.
        - Так... - Наварро поднялся из-за стола, отстранив пышнотелую Магду. - Да он наглец, этот пришлый! Ну ничего, не таких обламывали.

49
        
        Оставив председателя Собрания, Каспар отправился искать улицу Королевских Сапожников. Как ему и говорили, она была рядом.
        Бывшую посудную лавку купца Колумбуса Каспар заметил сразу - напротив нее стояли несколько заполненных глиняной посудой ящиков.
        В тот момент, когда он приблизился к двери, из нее вышел мальчик лет двенадцати, несший кувшин с отбитой ручкой.
        - Где я могу найти купца Колумбуса?
        - Проходите, он в лавке. - Мальчик указал на дверь и крикнул: - Отец, к тебе пришли!
        Вышел хозяин. Выглядел он плохо - под глазами темные круги, возле губ залегли скорбные складки.
        - Вы ко мне? - спросил он, испытующе глядя на Каспара.
        - Да, я слышал, вы продаете лавку.
        - Да, я продаю лавку. - Колумбус вздохнул. - Заходите, я вам все покажу.
        Каспар проследовал за хозяином. Они осмотрели торговое помещение, заглянули в кладовые, и повсюду бросались в глаза свежие следы погрома - глиняные черепки, куски белоснежного фарфора и прозрачные, будто льдинки, осколки стекла.
        Закончив осмотр, Каспар спросил:
        - Сколько вы хотите за все?
        - Двести дукатов! - с лихорадочным блеском в глазах объявил Колумбус. Цена была более чем приемлемая.
        - А почему вы съезжаете? Место ведь хорошее, бойкое, близко к центру и покупателям.
        - У меня есть на то свои причины, - потупившись, ответил Колумбус.
        - Я заметил на стенах следы от заступа или топора... На лавку был совершен налет?
        - Я понимаю, к чему вы клоните, но... - Лавочник враждебно посмотрел на Каспара. - Извольте, скину до ста дукатов, но больше ни рилли, слышите? Больше ни рилли!
        - Вы решили, что я сбиваю цену?
        - Конечно, а разве не так?
        - Не так, я заплачу вам двести дукатов - меня эта цена устраивает.
        - Правда? - не поверил Колумбус.
        - У меня с собой пятьдесят золотых. - Каспар достал из-под длинных одежд кошель и подал его Колумбусу. Тот дрожащими пальцами развязал кошель и заулыбался, увидев блеск золота.
        - Остальное в обозе на площади.
        - Вы добрый человек! Как вас зовут?
        - Фрай.
        - Вы добрый человек, господин Фрай, уверен, что в торговле вам будет сопутствовать удача, хотя вы и не похожи на купца.
        - Почему не похож?
        - Купец давил бы меня до конца, пока я не согласился бы продать лавку за гроши, а вы... В вас есть благородство, недоступное торговому сословию, да и выглядите вы как странствующий воин, кинжал носите.
        - Господин Колумбус, я принял решение купить вашу лавку, хотя мне известно, что вас отсюда выживают. Скажите, кто это делает и зачем?
        - Председатель Наварро. - Колумбус опасливо оглянулся, будто боялся, что его могут подслушать. - Он сошел с ума, решил захватить все лавки в городе. Вряд ли у него это получится, но... Вы представляете, какие деньги потекут ему в руки, если весь город будет покупать только у него? Весь огромный Харнлон!
        - Да уж, золотая река шириной в переулок.
        - Вот! Ради этого он и затеял эту войну, у него есть несколько приспешников из торговых людей, с которыми он поделится по мелочи, а остальные из собственников превратятся в арендаторов или даже в приказчиков.
        - Это большое дело. А он не боится, что на него пожалуются в магистрат или, того хуже, королевскому прокурору?
        Колумбус горько рассмеялся:
        - Что вы, ваша милость, у председателя Наварро все схвачено, к тому же, говорят, имеются высокие покровители.
        - Скажите, господин Колумбус, а какие у вас дальнейшие планы?
        - Какие у меня могут быть планы? - Купец вздохнул. - Перевезу семью в Ливен или к Северному морю, в Коттон. Здесь мне дышать не дадут.
        - Так вы, что же, отказались платить отступное?
        - Я не хотел отдавать за бесценок товар - измирский фарфор, стеклянные колбы для вина, - почти пять сотен штук, все это привозное, ведь в Харнлоне только глиняные горшки лепят. Хотел продать товар и уехать, так они потребовали, чтобы я убирался немедленно, нагрянули ночью и все перебили. Вот, третий день вывожу осколки и черепки.
        - А не хотите здесь еще поработать в качестве управляющего?
        - Вы имеете в виду... - Колумбус обвел пальцем комнату. - В этой лавке?
        - Да. Когда она перейдет в мою собственность, вся ответственность за ваше пребывание здесь ляжет на меня. Будете получать жалованье и помогать мне налаживать торговлю. Я ведь не знаю даже, куда здесь можно пристроить лошадей...
        - Лошадник есть в северном пригороде, я вас ему представлю, свое дело он знает хорошо, лошади у него никогда не болеют. Что же касается вашего предложения, то это так неожиданно. Правильно ли вы рассчитали силы, господин Фрай? Я вижу, вы человек решительный, но председатель Наварро пойдет даже на убийство, в этом я теперь не сомневаюсь.
        - Если дела пойдут совсем плохо, вы уедете с деньгами, которые выручите за лавку, а если опасности не будет, вам не придется начинать на новом месте.
        - Хорошо, господин Фрай, - после недолгой паузы ответил Колумбус. - Идемте к вашему обозу, чтобы завершить нашу сделку, а затем я провожу вас к лошаднику.
        Перед уходом, Каспар это заметил, Колумбус сунул кошелек сыну. Что ж, осторожность была не лишней, Учитывая, что он пережил.
        - Мы с господином Фраем отправимся на площадь, я получу окончательный расчет, а потом... Возможно, мы никуда не поедем, Вильям.
        - Не поедем, отец? - Мальчик был сильно удивлен. - Но почему? Тебя же предупредили!
        - Об этом мы поговорим позже, оставайся пока за старшего, мы скоро вернемся.

50
        
        На площади было все так же шумно, Каспар заметил, что Колумбус старается не смотреть на купцов, видимо, чтобы не заводить с ними щекотливых разговоров.
        - Это и есть ваш обоз, господин Фрай? - удивился он, обнаружив у стены всего три телеги.
        - Это только пробная партия, немного шелку и кож.
        - Однако лошади у вас хороши, - заметил Колумбус. - Да и спутники - тоже.
        Он улыбнулся Бертрану, тот приветливо кивнул.
        - Получите ваши деньги, господин Колумбус. - Каспар достал из седельной сумки огромный кошель и отсчитал купцу недостающие полторы сотни дукатов.
        Получив свое золото, Колумбус глубоко вздохнул, морщины на его лице разгладились. Как всякого торговца, вид золота исцелял его от всех недугов. Колумбус бодро вскочил на переднюю телегу и сказал гному, что будет показывать дорогу.
        Когда обоз проезжал мимо оптового пятачка площади, на чужаков, в компании которых ехал Колумбус, стали обращать внимание.
        Каспар ехал на мардиганце рядом с передним возом, приковывая взгляды женщин, даже мешковатые купеческие одежды и войлочная шляпа с обвисшими полями не скрывали его воинской стати.
        Едва подковы лошадей застучали по улице Королевских Сапожников, из лавки испуганно выглянул сын Колумбуса. Увидев отца, он заулыбался.
        Обоз остановился, и Колумбус принялся руководить зазгрузкой, тут же просматривая товар и сортируя его. Оказалось, что несколько кож пробило во время схватки с разбойниками, одна штука шелка размоталась.
        Когда весь товар был разложен по кладовкам, Колумбус вышел на улицу и подвел итог:
        - Ну что же, несмотря на то что вам, по-видимому, пришлось в дороге многое пережить, кожи в продажу годятся. Сейчас на них большой спрос - королевские закупщики за ценой не стоят.
        - С чем это связано?
        - Говорят, король готовится к войне с герцогом Ангулемским.
        - Что с шелком?
        - На шелк тоже есть хороший спрос. Это столица, здесь любят наряжаться. И серебряные пуговицы уйдут быстро, думаю, я смогу договориться с несколькими портняжными мастерскими - такой товар они берут десятками.
        - То есть распродадим мы все быстро?
        - Вот именно. Неделя - и склад опустеет. Чем тогда торговать?
        - Я могу доставить товар только из Ливена, у меня гам связи.
        - На это уйдет около месяца, вам ведь понадобится передать с идущим на юг обозом письмо, потом подождать, пока составят обоз в Ливене, да еще неделю он будет в пути. Правильно?
        - Думаю, так. А что вы можете предложить?
        - Можно покупать у тех, кто занимается перевозкой товаров.
        - Это те, что на оптовом рынке?
        - Да, сами торговцы остаются при своих возах - в пригородах Харнлона, а их представители с парой телег приезжают сюда. Председатель Наварро старается ободрать приезжих, заставляет всех купцов подписывать обязательство, что не станут давать за товар больше установленной цены, в результате приезжие негоцианты вынуждены отдавать товар задешево.
        - А они не перестанут возить товар в Харнлон?
        - Кто-то перестанет, но столица слишком привлекательный рынок, здесь много золота.
        - Значит, мы можем поехать в пригород и купить недостающий товар?
        - Можем, только за ту цену, что мы обязаны предложить, нам его никто не продаст. Продавцы готовы ждать, чтобы получить нужную цену.
        - Но ведь это ведет к удушению торговли! Если у купцов пустые лавки, им нечем торговать.
        - Вот именно, и нечем платить аренду и налоги, - грустно улыбнулся Колумбус. - Тут и вступает в игру председатель, я ведь говорил вам, что он решит подмять под себя всю торговлю.
        - Хитер.
        - Хитер и вероломен, - подтвердил Бертран, стоявший рядом. - Между прочим, в конце улицы околачиваются двое подозрительных оборванцев, кажется, они за нами следят.
        - Ой! - Колумбус попятился к двери. - Давайте зайдем внутрь.

51
        
        В тот самый момент, когда Каспар разговаривал с купцом Колумбусом, через западные ворота в город входил мессир Кромб. Он пришел налегке, с тощей котомкой на плече, опираясь на суковатую клюку убитого им торговца волшебными корешками. Своих вещей мессир Кромб не имел - за ним вели охоту духи холода и разложения, а потому магу приходилось запутывать следы.
        Всю дорогу он чувствовал, что погоня близка, и предпочитал ехать на попутных обозах, а ночевать на деревьях. Когда мстительные духи подбирались совсем близко, Кромб оборачивался вороном или зловонным шакалом, тратя на это остатки сил. Он старался отвести от себя опасность, продавая и отдавая даром бывшие при нем вещи - четки из медвежьего зуба, пояс, кинжал, одежду. Его плащ сыграл с новым владельцем страшную шутку - тот был разорван оборотнями, принявшими несчастного за Кромба, а маг наблюдал за трагедией сидя на дереве.
        Когда оборотни умчались, Кромб вернулся к останкам, чтобы подобрать еще не растаявшие сполохи жизни. Это был едва ли не единственный источник сил, и, если не удавалось найти умирающего, Кромб не колеблясь убивал сам. Сотни лет, проведенные под покровительством духов холода и разложения, превратили его в бесчувственного охотника.
        У мясной лавки на старой разделочной колоде прикорнул после трудов помощник мясника. Картинно прихрамывая, Кромб подошел ближе и опустился рядом. Это была почти идеальная жертва - молодой сильный мужчина. Кромб прикрыл глаза и начал осторожно подтягивать на себя жизненную силу спящего, ориентируясь по его дыханию. Скоро вдохи жертвы стали прерывистыми - живительное тепло потекло к Кромбу, на какое-то мгновение он расслабился и прикрыл глаза: какое наслаждение - поглощать чужую жизнь!
        - Эй, ты, бездельник, я что, сам рубить должен?!
        Выскочивший из лавки мясник схватил работника за рукав и так тряхнул, что тот свалился на грязный снег. Придя в себя, он с трудом поднялся и, уставившись на мясника, сказал:
        - Что-то худо мне, хозяин...
        - Конечно, будет худо, коли пьешь каждый день, да еще обнимаешься со всякими попрошайками! Эй ты урод! - Эти слова относились к Кромбу. - Пошел отсюда, пока не пересчитал тебе ребра!
        Кромб тотчас поднялся и заспешил прочь, - скандалы были ему не нужны. Пройдя скорым шагом до следующего угла, он перевел дух и осмотрелся. На противоположной стороне улицы стояла продажная девка. Она была неопытна и приставала к мужчинам неумело, робея и стесняясь.
        Кромб перешел улицу и, подойдя к ней, улыбнулся самой человечной из своих улыбок.
        Женщина подняла на него глаза.
        - Сколько ты стоишь?
        - Я? - Встретившись со взглядом незнакомца, девка попятилась.
        - Ты, кто же еще.
        - Да ну тебя, у такого небось и медяка не найдется.
        Проститутка была напугана и пыталась скрыть это.
        - Скажи, сколько стоишь, и, может, я чего наскребу.
        - Как же, наскребешь ты! - Проститутка криво усмехнулась, продолжая пятиться, а Кромб наступал.
        - Эй, подружка, он тебя обижает?
        Рядом остановился какой-то удачливый вор, но не успела девушка пожаловаться, как Кромб ожег его таким взглядом, что заступник поспешил прочь.
        - Итак, сколько ты стоишь?
        - Три серебряных рилли! - отчаянно выкрикнула проститутка, надеясь отвязаться от странного незнакомца с лютым взглядом.
        - Пять...
        - Что пять?
        - Я дам тебе пять рилли, только свидание будет в твоем жилище.
        - Пять рилли? - Девушка боролась с соблазном. Она была готова согласиться и за медные деньги, а уж пять рилли... Это трехдневный заработок, при хорошем везении.
        - Покажи!
        - Вот... - Кромб разжал сухую ладонь на которой лежали пять речных камешков.
        - И правда деньги! - У проститутки загорелись глаза. - Ну ладно, идем, здесь недалеко... Ишь какой настойчивый...
        И они пошли - проститутка чуть впереди, Кромб на шаг позади нее. Она то и дело оборачивалась, уже начав беспокоиться, как бы клиент не передумал, и улыбалась ему.
        А клиент не собирался никуда бежать, он рассматривал свою новую жертву, которая крепко села на крючок. Девушка была некрасива, но молода, у нее были яркие губы и естественный румянец, значит, она ничем не болела и могла дать достаточно необходимой силы.
        - Здесь, - сказал она, заходя в полутемный двор. Они спустились в подвал без окон, девушка на ощупь нашла кресало и зажгла масляный светильник. При его свете Кромб огляделся, отмечая бедную обстановку жилища.
        - Мне раздеваться, ваша милость?
        - Да, конечно. - Кромб демонстративно высыпал речные камешки на стол, девушке они показались монетами, она даже услышала их звон.
        - Я не пойму, ты молодой или в годах? - спросила она больше для того, чтобы чем-то заполнить неловкую паузу - девушка еще не привыкла раздеваться при посторонних.
        - Я и молод, я и стар, - уклончиво произнес Кромб, равнодушно глядя на белизну женского тела. Девушка легла на застеленную саржевой накидкой кровать и стала ждать.
        Кромб присел на край, затем провел ладонью по полным бедрам. Они были упругие, девушка еще не износилась на новой работе.
        - Руки у тебя больно холодные...
        - Ничего, сейчас согреются.
        Кромб погладил гладкий живот, дотронулся до левой груди и, почувствовав трепет сердца, возбужденно вздохнул.
        - Ну давай, что ли, - сказала девушка, по-своему истолковав его вздох.
        Кромб положил вторую руку на другую грудь и прикрыл глаза.
        - Ой, до чего же холодные у тебя руки! - снова пожаловалась она и забилась, пытаясь вздохнуть, но легкие ее не слушались. Вздрогнув, она потеряла сознание, теперь уже навсегда...
        
        Через полчаса Кромб поднялся и прошелся по осиротевшей каморке, он чувствовал себя значительно лучше. На кровати лежало высохшее тело мужчины, которого он убил последним. Какое-то время маг держал его форму при себе, чтобы обратиться в нее в случае появления духов разложения или их слуг. Теперь использованная оболочка была не нужна, ее место заняла форма молодой шлюхи.
        «Это даже лучше, - подумал Кромб. - Духи не любят связываться с женщинами».
        Погасив коптящий светильник, он покинул подвал.

52
        
        Мессир Дюран, маг Хрустального ордена из далекого Анувея, вновь обретенными глазами почти не пользовался, за много лет он научился обходиться без них, но, прибыв в Харнлон, захотел вспомнить, каково это - не прятаться под капюшоном и ходить с гордо поднятой головой. Пройдя через восточные ворота, Дюран сбросил черную накидку и посмотрел вокруг глазами молодого честолюбивого мага.
        Что ж, почти ничего не изменилось, пожалуй, только флаги на стенах стали поярче да праздничные платья зажиточных горожан сильнее выделялись из серой толпы. Дюран шел распрямившись, вдыхая запахи, от которых отвыкал сотни лет. Вот булочная, здесь пахнет свежим хлебом, патокой и корицей, а здесь поселился сапожник, из его двери несет еловым клеем и кожей.
        Из дома портного пахло упаренной шерстью - зимой в ходу теплые плащи, чуть дальше находится лавка травника, здесь есть все, что нужно для отваров, сборы для горячих блюд и бульонов, а также недавняя и очень дорогая новинка - специи с Южного моря.
        Дюран смотрел по сторонам, ловя на себе взгляды пригожих горожанок, вдыхал запахи, слышал звуки, однако испытывал некоторое разочарование - он долго мечтал об этом, но, получив глаза, обнаружил, что мир не переменился. Появились новые краски, однако исчезла его привычная проницательность. Дюран чувствовал себя уязвимым, он не видел тайных движений силы.
        Свернув в проулок, Дюран накинул капюшон и снова стал прежним уродом с половиной лица и пустыми глазницами на голом черепе.
        Его походка сразу изменилась, он ссутулился и начал сторониться людей, зато ему открылись секреты большого города.
        Вот прошел безработный - три дня не было заработка, и он питался одним хлебом, а вот прошмыгнул соглядатай тайной канцелярии, последние несколько дней шпики переворачивали город вверх дном в поисках каких-то чужаков.
        Дюран неспешно двигался к центру города и все чаще улавливал едва различимый шепот, доносившийся из высокой башни. Сложенная из темного камня, она возвышалась над дворцовыми постройками как нечто инородное. О чем шептались в башне, Дюран не разобрал, однако чувствовал исходившее оттуда напряжение - местный орден готовился действовать, но против кого?
        Внезапно маг услышал свист, как будто кто-то раскручивал плеть. Мгновение - и он оказался на другой стороне улицы, а пущенный в него смертельный посыл прошел мимо, свалив у харчевни какого-то извозчика. Тот рухнул на заплеванную мостовую, кровь хлынула волной из его распахнутого рта.
        «Кромб, мерзавец!» - догадался Дюран. Должно быть, он крался следом, пользуясь тем, что безглазый «примерял» глаза.
        Дюран оглянулся: там, откуда прилетел смертельный гостинец, ходили по тротуарам горожане, проезжали возы и, разумеется, Кромба уже не было.

53
        
        Остановив разгоряченного коня, принц Гвистерн легко спрыгнул на мостовую, бросив поводья выбежавшему слуге. Завидев его высочество, во двор выскочили все служащие тайной канцелярии, пряча перепачканные чернилами манжеты, они стали подобострастно кланяться.
        С принцем ничего нельзя было знать наверняка, он только делал вид, что спокоен, но, случалось, вытаскивал из толпы крючкотворов виновного и отдавал палачам, орудовавшим всего на пару этажей ниже следовательской палаты. Принц регулярно просматривал свитки, куда заносились признания бунтовщиков и заговорщиков, и, если обнаруживал оплошность кого-нибудь из служащих канцелярии, жестоко за нее наказывал.
        - Желаете посмотреть свежие признания или посетить допрос? - стараясь держаться достойно, спросил управляющий следственной палатой граф Орзон.
        - Бумаги - после, хочу пройтись по галереям.
        - Одну минуту, ваше высочество... Ключник!
        Спотыкаясь и звеня полусотней висевших на поясе ключей, прибежал тюремный ключник.
        - Его высочество желает пройти в галереи!
        - Слушаюсь! - низко поклонился тот и, развернувшись, помчался по крутой лестнице.
        Глухо лязгали смазанные салом замки, подрагивало пламя чадивших факелов, принц Гвистерн, второй человек в королевстве, быстро шел по сумрачному коридору подземелья. Его длинные волосы развевались словно шлейф, серебряные шпоры мелодично позванивали, одной рукой он придерживал меч, а другой - норовивший взлететь черный, с алым подбоем плащ.
        - Эй, тюремщики, больше света его высочеству! - крикнул ключник, и, когда принц подошел к большой решетчатой двери, перекрывавшей вход в галереи, она распахнулась, а впереди уже металось пламя факелов, которые спешно зажигали тюремщики.
        В глубоких нишах зазвенели цепи, узники приникали к железным прутьям, чтобы взглянуть на его высочество.
        Оказавшись в галерее, Гвистерн пошел медленнее, затем потребовал факел, чтобы лучше разглядеть обросшие изможденные лица.
        - Ваше высочество, помилуйте! Помилуйте, без вины страдаю! - закричал кто-то из новеньких, просидевший в подземелье всего несколько месяцев. Другие, кто провел здесь не один год, только ухмылялись в косматые спутанные бороды. Просить милости у принца Гвистерна не имело смысла.
        Зачем он спускался в эти подвалы, принц не мог себе объяснить, наверное, вид закованных в цепи врагов приносил ему успокоение.
        - Сидишь? - обратился он к одному из бывших заговорщиков.
        - Сижу, ваше высочество.
        - Пятый год?
        - Шестой, ваше высочество.
        - И ведь ничего тебе не делается, а другие мрут как мухи...
        - А вы велите меня казнить, принц.
        - Нет уж, чувствуй, как жизнь проходит мимо - там, наверху, пока ты слепнешь тут, в темноте.
        - Как прикажете, ваше высочество, - усмехнулся пленник.
        Это был граф Альери, последний из настоящих заговорщиков. Тех, кого ловили теперь, можно было назвать заговорщиками с большой натяжкой.
        Принц пропустил дерзкую усмешку, он понимал, что Альери выпрашивает смерть.
        Гвистерн бросил факел одному из сопровождающих и быстро пошел к выходу. Позади загрохотали железные решетки.
        За галереями пришла очередь дознавательных камер, а проще - пыточных. В подземных казематах их была целая дюжина, но использовалось не более пяти. Здесь уже знали, что его высочество прибыл с инспекцией, к приходу принца все палачи выстроились вдоль стены под колышущимся пламенем факелов.
        - Что скажешь, Гринвель? - обратился принц к старшему палачу.
        - Тот дворянчик с севера, похоже, помрет, ваше высочество, а рыботорговец будет говорить и все подпишет, что ни подадут.
        - Хорошо, веди меня к нему.
        Шеренга палачей расступилась, давая принцу дорогу. В сопровождении Гринвеля и еще двух рабочих каземата он спустился на полэтажа и оказался в склепе с закопченным потолком и забрызганными кровью стенами. Прежде здесь хранились неизвестно чьи кости - подвал был старше самого замка лет на двести. Когда понадобились подземелья, кости попросту выбросили, однако избавиться от обитателей этих страшных мест оказалось не так просто. Ночные сторожа видели здесь призраков и, случалось, сходили с ума, а оставленные на ночь узники не доживали до утра.
        - Подними голову, сволочь! Его высочество пришел тебя проведать! - рявкнул Гринвель и ткнул под ребра обвисшего на веревках человека. Тот с трудом поднял голову.
        - Ну что, решил все рассказать? - спросил принц.
        Купец кивнул. Из него выбивали признание в несуществующем заговоре, он держался, сколько мог, чтобы уберечь партнеров и родственников, однако местные палачи знали свое дело, и вот результат: принц мог представить королю еще одно доказательство своей преданности ему. В последнее время его величество все подозрительнее относился к брату, и тому приходилось тратить время на поиски несуществующих заговоров.
        Впрочем, бесконечно терпеть унижения и напоминания о том, что он всего лишь второй, принц не собирался. К его услугам был штат тайной канцелярии и магический орден, в члены которого он был торжественно посвящен, еще будучи зеленым юношей. За несколько лет, что он носил под обшлагом серебряный знак в виде кошачьей лапы, принц Гвистерн сумел пройти несколько ступеней, начав с магии камня и дерева и добравшись до вызова огненных сущностей. Правда, пока вызываемые принцем силы не слушались его, если им не подавали жертву, но в жертвах недостатка не было. Магическому ордену принц покровительствовал втайне от брата, надеясь, что в нужный момент маги примут его сторону.

54
        
        Покинув застенки, принц отправился в отделение канцелярии, занимавшееся слежкой. Две сотни его соглядатаев и шпиков шныряли по улицам города, собирая сведения о недовольных. Последнее время принц регулярно опрашивал шпиков лично, на то были свои причины.
        К приходу его высочества большая часть их была на службе, однако те, кто мог быть полезен принцу, оказались на месте. Они построились в сумрачном зале и едва дышали от ужаса - одетый в черное Гвистерн внушал подчиненным страх.
        Руководил службой полицейский капитан, имевший самый низший дворянский титул.
        - Ну, что сегодня расскажете? Есть новости?
        - Есть, ваше высочество, в Харнлоне объявились те, кого мы ищем по вашему приблизительному описанию...
        - Приблизительному? - принц скривил губу.
        - Прошу прощения, ваша светлость, - капитан почувствовал, как стремительно намокает от холодного пота исподняя рубашка, - оговорился, описание вполне ясное.
        - Вот и я подумал, что вы оговорились, капитан... Кто их видел?
        Принц посмотрел на шеренгу из двадцати шпиков, и та заколыхалась под его пронзительным взглядом.
        - Чего молчишь, Гофман? Шаг вперед! - приказал капитан.
        Шпик, чуть живой, с выпученными, как у рака, глазами, вышел из шеренги.
        - Ну, любезный, что ты видел? - Принц добавил голосу теплоты, опасаясь, что шпион свалится в обморок.
        - Так что разрешите доложить, ваше высочество, - шпик судорожно сглотнул, - так что видел обоз из трех телег, который прошествовал через северные ворота.
        - Кто был при нем?
        - Осмелюсь доложить, ваше высочество, трое всадников, двое на тюках сидели и еще возница на первом возу, очень маленький.
        - Кто маленький?
        - Гм, возница маленький, ваше высочество. Полагаю, гном.
        - Хорошо, как выглядели другие?
        - Вот с гнома-то я и начал их разглядывать, ваше высочество. - Поняв, что его благосклонно слушают, шпик успокоился. - Как вспомнил про описание, так и начал, значит, во все глаза. Они, конечно, в шляпах были в купеческих, но я разглядел, что один демонической наружности, - уши у него острые, как у лисы.
        - Как уши рассмотрел, если они были в шляпах?
        - Он ее чуть набок сдвинул, ваше высочество, я сразу подумал, что не привык он шляпы носить, видать, только в городе и напялил.
        - Кто еще был?
        - Еще, ваше высочество, один был лицом зелен. Как описании было сказано, субъект орочьего племени.
        - Понятно, дальше, - нетерпеливо кивнул принц.
        - Трое других - обычные с виду люди, в седлах сидят прочно, кони под ними сильные - мардиганцы, упряжь богатая.
        - Куда они поехали?
        - Не могу знать, ваше высочество, я в канцелярию побежал, господину капитану докладывать.
        Принц взглянул на капитана.
        - Так и было, ваше высочество, я сразу послал на площадь двух других. Отвечай, Лотцер!
        Вперед вышел другой шпик.
        - Мы ждали неподалеку от рыбного ряда на Базарной площади, ваше высочество!
        - Чего же вы ждали?
        - Когда они тронутся с места, ваше высочество.
        - И что потом? Говори, не тянуть же мне из тебя каждое слово клещами.
        - Потом они поехали на улицу Королевских Сапожников и стали сгружать товары в лавку.
        - Что за лавка?
        - Купца Колумбуса, ваше высочество.
        - Что потом?
        - Потом купец Колумбус и двое приезжих вывезли пустые возы за крепостную стену и вместе с конями отдали лошаднику Йохиму, я так понял, на хранение и уход за лошадьми. И еще там один мул был.
        - Мул? Зачем?
        - Не могу знать, ваше высочество, но за одним из возов ходил привязанный мул, правда, под селом. Эти трое вернулись в лавку и больше никуда не выходили до самого конца нашей смены.
        - Что-нибудь еще, какие-нибудь особенные происшествия? - Принц провел испытующим взглядом по шеренге шпиков. Ему показалось, что один из них хотел бы что-то сказать, но боится.
        - Ты, толстый, что-то знаешь?
        - Ничего особенного, ваше высочество! - проорал шпик. - Только то, что в Гнилом переулке, что за Мачтовой улицей, в подвале нашли высушенный труп!
        - Высушенный? Давно брошен?
        - Никак нет, ваше высочество, в подвале продажная девка жила.
        - Ну так нужно ее и спросить.
        - Найти не могут, ваше высочество!
        - Ладно, чепуха это, - отмахнулся принц и, повернувшись к капитану, добавил: - Можете отправлять этих болванов на службу, я ухожу.

55
        
        Принц вышел из канцелярии с кислой физиономией, показывая, что недоволен. Вскочив на коня, он в сопровождении двух гвардейцев направился к расположенной неподалеку башне.
        Владения магического ордена были окружены отдельной, выложенной из черного камня стеной. Здесь его высочество слез с лошади и оставил гвардейцев - обычным людям заходить внутрь не полагалось.
        Служитель в черном капюшоне закрыл за принцем ворота, и только тогда его высочество достал из-за обшлага серебряный знак принадлежности к ордену и приколол его на рукав. С этого мгновения он будто перешел в другое измерение; находясь за черными стенами, Гвистерн чувствовал себя неуязвимым для внешнего мира. К его услугам была вся мощь ордена.
        Пройдя под своды башни, принц принял поданную ему мантию, на которой были вышиты обозначения всех ступеней, которые он прошел.
        - Гранд-мастер в круглом зале, брат, - сообщил один из посвященных. В башне принц лишался своего титула, становясь «братом» для равных по ступеням познания и «магистром» для магов более ранних ступеней.
        Накинув мантию, Гвистерн поднялся по длинной винтовой лестнице и оказался на высоте шестидесяти футов. Именно здесь располагался круглый зал, в котором собирались самые умелые маги ордена, когда требовалось соединить усилия. Остальные братья ордена, которых набиралось почти две сотни, поддерживали орден посредством магических рубинов, лежавших на полочках в стенах зала. Каждый рубин обозначал отдельного члена ордена, и их нельзя было спутать.
        Подойдя к дверям зала, Гвистерн остановился. Дверь не пускала. Он не касался ее, но знал, что войти не удастся, пока гранд-мастер не сочтет нужным ее открыть.
        Спустя минуту Гвистерн вошел в зал.
        - Да пребудет с нами сила, гранд-мастер.
        - Сила и власть да пребудет с тобой, брат Гвистерн.
        Гранд-мастер намеренно называл Гвистерна братом, чтобы показать доброе к нему отношение. Их связывало не только общее дело собирания магической силы, но и проблемы внешнего мира. Принц желал получить трон и, как член ордена, имел право рассчитывать на помощь братьев. Гранд-мастер Алвин с готовностью взялся помогать ему, поскольку это сулило ордену процветание, приток новых братьев и как следствие - увеличение силы, которую обычно использовали в своих интересах только верховные маги.
        - Они пришли, гранд-мастер, - сообщил Гвистерн с поклоном.
        - Именно тем составом?
        - Да. Каспар Фрай, колдун, дворянин, гном, орк и эльф. Я преклоняюсь перед вашими возможностями, гранд-мастер, вы сумели прозреть...
        - Мне приятно это слышать, брат, но, к сожалению, я теперь вижу миры весьма однообразно.
        - Даже этого бывает достаточно, гранд-мастер. - Гвистерн знал, что когда-то давно в совсем ином мире, где Алвин был очень сильным магом и участником Круглого стола, он нарушил какое-то правило и был наказан. Его орден всей мощью обрушился на совершившего проступок и забросил его за тысячи измерений, оттого теперешние таланты и способности гранд-мастера оказались частично утрачены, - он не мог найти правильной точки опоры и своей направляющей звезды.
        - Я сумел определить, кто придет, но я не могу сказать, что тебе делать сейчас. - Гранд-мастер развел руками и вздохнул, его белая борода заколыхалась.
        На самом деле он скромничал, ему удалось не только узнать, кто придет, но и вызвать знаменитого наемника герцога Ангулемского - Каспара Фрая в Харнлон, опираясь только на собственное мастерство. Гвистерну не пришлось потратить ни одной жертвы для привлечения духов, хотя он и предлагал использовать их. «В этом нет необходимости, - отвечал ему Алвин, - духи не ценят сотрудничества с магами-людьми и зачастую, получив жертвы, делают работу кое-как, а нам нужны очень тонкие настройки. Очень тонкие».
        На эти настройки гранд-мастер потратил полгода, однако результат был налицо - в указанный им срок отряд везучего наемника ступил на мостовые Харнлона.
        Состав отряда имел большое значение, с Фраем должны были прийти все, кто участвовал в уничтожении войска графа де Гиссара. Король Ордос Четвертый полагался на него, как на важного союзника, но родившийся под счастливой звездой Каспар Фрай с горсткой инородцев сумел решить исход кампании в свою пользу.
        Именно тогда, услышав о победе Фрая, гранд-мастер сказал:
        - Ты давно ждал подходящего случая для восхождения на трон, брат Гвистерн. Этот случай представился. Прежде я останавливал тебя, поскольку захваченный трон ненадежен и может уйти от тебя так же легко, как и пришел. Украденную власть необходимо укреплять силой. Теперь я вижу источник этой силы, и, надеюсь, мне удастся приблизить его, чтобы ты сумел из него напиться.
        После того разговора начались ночные бдения - гранд-мастер плел паутину событий и следствий, стараясь затащить «источник силы» для принца Гвистерна в Харнлон. Фрай должен был сам прийти в столицу королевства.
        - Ну что же, они здесь, я сумел привлечь их, однако мне неизвестно, какие цели они преследуют.
        - Пусть это вас не беспокоит, гранд-мастер, я пошлю своих людей, и они скрутят всю компанию, а потом здесь, в подвале башни, совершу должный обряд.
        Обрядом должна была стать смерть пленников, Гвистерн намеревался лично вспороть брюхо каждого из них аметистовым ножом и в момент отхода жертв в мир иной успеть перехватить их силу и удачу.
        Гранд-мастер задумался.
        - Что ж, возможно, самый простой способ и есть самый лучший.
        - Вы обеспокоены чем-то еще, гранд-мастер?
        - Ты прав, брат, помимо желанного Фрая в Харнлоне появились и нежеланные гости.
        - Кто они?
        - Возможно, маги без ордена - самое плохое, что может быть.
        - Почему самое плохое?
        - Они не чтут никакого закона.
        Пришло время задуматься и молодому магистру.
        - Говори, брат, - кивнул гранд-мастер, почувствовав желание Гвистерна высказаться.
        - Сегодня мне доложили о происшествии, и вначале я не придал ему значения. Харнлон большой город, и за один день в нем много чего случается... - Гвистерн вздохнул. - В одном из подвалов, где жила и принимала мужчин продажная девка, нашли высушенный труп мужчины. Вряд ли это могла сделать шлюха.
        - Постой, я попытаюсь угадать. Саму несчастную никто не может найти?
        - Да, гранд-мастер, это так.
        - Не найдут, ее нет больше - маг-путешественник поглотил ее без следа, сбросив вместо нее ненужный ему образ.
        - Образ?
        - Да, образ. Думаю, по его следам идут враги и он, пытаясь избежать встречи с ними, заметает следы, меняя обличья... Он загнан в угол и очень опасен.
        - Неужели он совладает с нашим орденом?
        - Нет, он не ставит такой цели, но то, что он появился здесь одновременно с Фраем, нехороший знак. Полагаю, он, как и мы, охотится за силой Фрая.
        - Но тогда я должен спешить, гранд-мастер.
        - Пожалуй, так, брат Гвистерн, поспеши.

56
        
        В первый же вечер после приезда Каспар написал письмо малоизвестному купцу в Ливен, который на самом деле был доверенным лицом герцога. В письме Каспар сообщил свой адрес и составил перечень товаров, которые ему необходимы. Утром он намеревался сходить и найти кого-нибудь, кто собирал обоз на юг.
        Остальные бойцы отряда занималась кто чем - Бертран и Аркуэнон отправились на разведку, Углук, Фундинул и мессир Маноло подробнее знакомились с домом. Свободных комнат хватало, во дворе был колодец, а в подвале выгребная яма, так что устроиться удалось с комфортом.
        Вскоре вернулись разведчики.
        - Ну что? - спросил Каспар.
        - На соседней улице собираются какие-то люди, - сообщил Бертран.
        - Вооружены?
        - Дубинами и кистенями. Думаю, это те же самые что громили лавку.
        - Значит, председатель Наварро решил действовать не откладывая. Сколько их там?
        - При нас было восемь.
        - Думаю, десятка полтора соберут, они же видели, сколько нас, поэтому подстрахуются... Углук! - позвал Каспар.
        Появился орк, увлеченно пережевывающий кусок полусырой баранины - она варилась в котле на печи.
        - Возьми меч и найди на улице место, где можно спрятаться. Скоро к нам пожалуют гости, нужно их встретить.
        - Но ведь мы только въехали, ваша милость!
        - Ну невоспитанные они, что поделаешь, - развел руками Каспар. - Придется преподать им урок хороших манер. И еще просьба ко всем - если они будут плохо вооружены и неумелы, постарайтесь обойтись без лишних жертв, чтобы не привлекать внимание городской стражи.
        - Боюсь, мы уже привлекли внимание всех, кого только можно, - заметил Бертран.
        - Я с тобой согласен, однако поливать мостовую кровью в день приезда не следует.
        - Ну я пошел? - спросил Углук, вынимая из ножен двуручник.
        - Иди, но только через черный ход.
        - Понял.
        Орк ушел, а ему на смену явился гном.
        - А для меня работа найдется, ваша милость?
        - К счастью, пока нет. Готовься лучше к завтрашнему дню - будем разбирать товар и пытаться стать настоящими купцами.
        - Я уже написал на керамической табличке «Лучшая кожа в городе», - похвастался Фундинул.
        - Молодец, значит, дела у нас пойдут. Что поделывает мессир Маноло?
        - Спит.
        - Самое мудрое дело, мы сейчас надаем местным по шеям и тоже спать ляжем.
        Бертран пошел к главному входу - слушать.
        - Аркуэнон, ты тоже можешь отдохнуть, думаю, твои стрелы пока не понадобятся.
        Эльф кивнул и поднялся на второй этаж, где облюбовал закуток у полукруглого окна с видом на улицу.
        Вернулся Бертран.
        - Что, идут?
        - Идут и даже не думают скрываться.
        - Там темно?
        - Кое-что рассмотреть можно, у скобяной лавки на другой стороне улицы горят масляные фонари.
        - Хорошо. Думаю, мне надо выйти первым, попытаюсь с ними заговорить.
        - А стоит ли?
        - Стоит, они могут проболтаться о чем-то важном, ведь эти мерзавцы чувствуют себя более чем уверенно.
        Каспар подтянул пояс и сдвинул меч за спину, чтобы не показывать раньше времени, что вооружен.
        - Фундинул, принеси огня!
        - Зачем? - удивился Бертран.
        - У меня будет повод выйти на улицу. Возле нашей двери я приметил пару фонарей, господин Колумбус выглядит человеком аккуратным, значит, они заправлены маслом.
        Пришел Фундинул с зажженной лучиной, Каспар взял ее и, подойдя к главной двери, прислушался. Издалека вносился топот множества ног, наемники торопились. Интересно, что он им приказал - убить нахалов или только наставить синяков?
        «Сейчас узнаем», - сказал себе Каспар и, лязгнув засовами, отпер массивную дверь.

57
        
        Погромщики двигались стеной, перегородив всю улицу, их набралось никак не меньше двадцати человек, а значит, планы у них были серьезные.
        Заметив вышедшего с огнем купца, они сбавили шаг, не сразу поняв, что это именно та лавка, которая им требовалась. Каспар же как ни в чем не бывало приподнял крышку фонаря и зажег его, потом перешел ко второму.
        - Эй ты, харя! Это лавка Колумбуса?
        Лишь после того как удалось зажечь фитиль во втором фонаре, Каспар опустил стекло и, посмотрев на вопрошавшего, ответил:
        - Нет, это моя лавка.
        - А кто ты такой?
        - Зовите меня господин Фрай.
        - Что-то я не слышал ни о каком господине Фрае. Где Колумбус?
        - Полагаю, у себя дома. - Каспар с интересом рассматривал погромщиков при слабом свете масляных фонарей.
        - А лавка теперь чья?
        - Лавка теперь моя, я ее купил у господина Колумбуса.
        - Купи-и-ил? - с усмешкой повторил главарь шайки, выходя вперед. - А разве не говорил тебе председатель Наварро, чтобы ты убирался из города?
        - Может, и говорил, - Каспар пожал плечами и театрально вздохнул, - но я, признаться, не придал его словам значения. Мало ли кто чего болтает.
        То, как спокойно и в то же время вызывающе вел себя этот купец, сбивало предводителя погромщиков с толку, он привык к тому, что, едва заметив шайку, люди лишались дара речи.
        - Да знаешь ли ты, что бывает с теми, кто не слушается председателя?
        - Могу себе представить.
        - Можешь? Нет, пока не можешь, но зато почувствуешь на собственных ребрах.
        С этими словами предводитель вытянул из-за пояса колотушку из бычьего мосла и двинулся с нею на Каспара. Тот передвинул на бок ножны и достал меч. Блеск благородной стали заставил погромщика остановиться.
        - Так ты, значит, вот как? Ну тогда, ребята, вышибите ему мозги, а я на это полюбуюсь!
        Предводитель отошел в сторону, а его ватага, подбадривая себя громкими ругательствами, пришла в движение.
        - Удавим!
        - Размажем!
        - На пять футов под землю!
        Они стали окружать Каспара, готовясь напасть сразу со всех сторон, но тут появился Бертран.
        - Что тут происходит, господин Фрай? - спросил он, играя роль второго купца. Впрочем, меч он достал без промедления.
        - Эти люди чем-то недовольны...
        После короткого совещания погромщики бросились в атаку. Каспар и Бертран приняли оборонительную позу и стали успешно отбивать удары. Их противники не ожидали от купцов такого умения, получая порезы и легкие ранения, они вскрикивали от боли, роняя расщепленные дубины. Кому-то давали ногой под зад, другим доставалось рукоятью меча по лбу - Каспар щадил противника как мог.
        Появление Углука стало для погромщиков полной неожиданностью, достаточно было, чтобы он пару раз с рычанием взмахнул мечом, как они, прихрамывая и толкаясь, помчались прочь.
        - Думаю, они вернутся, - заметил Бертран, глядя вслед отступающему неприятелю.
        - Да, и очень скоро, - согласился Каспар, отшвыривая ногой оброненную кем-то дубину.
        - Ну что, ваша милость, теперь я могу пойти к котлу? - спросил Углук. - Баранина, должно быть, уже сварилась, если ее не прикончил этот прожорливый гном.
        - Да, можешь пойти подкрепиться, а мы вернемся чуть позже.
        Орк ушел, и на улице воцарилась тишина - мастеровые люди и торговцы ложились рано, чтобы с первыми лучами солнца открыть свои лавки.
        - Кажется, шаги, - сказал Бертран, прислушиваясь.
        - И довольно решительные.
        Каспар и Бертран приготовились к новой схватке, однако вскоре стало ясно, что к ним приближались четверо городских стражников, вооруженных грозными алебардами. Главным среди них был сержант с серебряной бляхой на груди. Подойдя к Каспару и Бертрану, он воинственно грохнул о мостовую древком алебарды и, подкрутив усы, строго спросил:
        - Почему нарушаем покой? Кто такие будете?
        - Я владелец этой лавки, - Каспар указал на дверь, - меня зовут Фрай, а это мой партнер. На нас напали воры, пришлось защищаться.
        - Вот как? Мы услышали крики о помощи и поспешили сюда, это вы кричали?
        - Нет, сержант, скорее всего, это кричали воры.
        Стражник огляделся.
        - Да здесь нешуточная драка была! - сказал он, заметив валяющиеся на мостовой щепки и дубины. - Никого не убили?
        - Не повезло, - вздохнул Каспар.
        - А это у вас что же, меч, господин Фрай?
        - Да, сержант.
        - А у вашего партнера тоже меч?
        - Да, сержант, тоже.
        - А разве вы не знаете, что в городе Харнлоне носить благородное оружие можно только дворянам?
        - Мы не носим его, сержант, оно лежит здесь, в лавке.
        Стражник вздохнул, нужного ему разговора не получалось, однако Каспар уже понял, в чем дело.
        - Мы очень ценим, что вы так вовремя прибыли и отпугнули воров, сержант. Уверен, они бы попытались напасть снова.
        - Еще как попытались бы! - поддержал его Бертран.
        - Поэтому, надеюсь, не сочтете оскорблением, если я вручу вам несколько рилли, чтобы вы выпили за здоровье короля и за то, чтобы мои торговые дела в Харнлоне пошли успешно.
        - Ну что же, за здоровье его величества можно и выпить и за вашу торговлю тоже, господин Фрай, - произнес сержант, получив от Каспара пять рилли.
        Расстались они довольные друг другом, и Каспар с Бертраном смогли вернуться в теплое помещение.
        - Надеюсь, на сегодня все, - сказал Бертран, садясь к столу. Им с Каспаром заботливый Углук поставил две чашки бараньей похлебки с бобами.
        Мессир Маноло все еще спал, Аркуэнон, устроив себе постель у окна, тоже лег.
        «Хорошо, - подумал Каспар, поедая горячее. - Спокойно. Однако без часовых ночью никак нельзя».

58
        
        Кучер нахлестывал шестерку черных как смоль лошадей, и они стремительно несли карету по улицам ночного города. Впереди мчались четверо рыцарей его высочества, позади кареты - еще шестнадцать верных всадников, все как один в черной одежде и плащах. Четверо из них являлись личными телохранителями принца, остальные должны были участвовать в деле.
        Припозднившимся прохожим или бродягам приходилось прятаться в подворотнях, чтобы не получить удар бичом, солдаты принца не очень-то церемонились.
        Встречный ветер посвистывал в гривах лошадей и раздувал фонари кареты, они ярко вспыхивали, рассыпая шлейфы красноватых искр.
        Его высочество выглянул из-за черной бархатной занавески.
        «Горшечная слобода, скоро будем на месте».
        Принц откинулся на мягкую спинку и прикрыл глаза. Уже через час или меньше можно получить искомую силу и без промедления захватить трон. Он был готов предоставить королю выбор - яд, действие которого похоже на пищевое отравление, или «случайное» выпадение из окна.
        Генерал графов принц давно расположил к себе неуемным желанием скорейшей войны с Ангулемским. Войны до победы, до присоединения земель к королевству и разделения их на отдельные графства.
        Генералы были уверены, что сумеют с ходу опрокинуть Ангулемского, а вот Ордос Четвертый осторожничал, опасаясь, как бы, воспользовавшись отсутствием в королевстве главных сил, по нему не ударили северные кочевники - артаки. История королевства знала опустошительные набеги артаков, когда они вдруг прекращали заниматься рыбной ловлей и охотой на тюленей, сбивались в многочисленные орды и нападали на богатое королевство.
        Теперь, король был в этом уверен, артаки снова находились в периоде тревожного брожения. Принц же, напротив, считал артаков безобидными дикарями, которых можно рассеять ударом корпуса конных гвардейцев. Гвистерн слабо представлял себе, что значит управлять королевством и держать в узде драчливых вассалов, сосредоточив все мысли на главной цели - захвате трона.
        Карета наклонилась на последнем повороте перед торговой площадью, колеса скрипнули на посыпанной песком брусчатке, с приходом зимы здесь стало скользко.
        - Тпр-р-ру-у-у-у! - Возница натянул вожжи, с трудом останавливая разбежавшихся лошадей.
        Принц выглянул в окно, его любимчик Энгарт подъехал к карете и спешился.
        - Мы готовы начать, ваше высочество...
        - Потише.
        Принц Гвистерн вышел из кареты и огляделся. Это была улица Королевских Бочкарей, которая шла параллельно улице Королевских Сапожников, где и находилась бывшая лавка Колумбуса.
        Рядом оказались Ронвел, фон Корп и де Ланьер. Они были при оружии и в легкой пехотной броне, поскольку им предстояло действовать в помещении. На простую работу не настраивались, все понимали: если это тот самый Каспар Фрай, схватка будет жестокой, а убивать Фрая и его бойцов было нельзя, - рубить по ногам, калечить руки - пожалуйста, но не более. Его высочеству эти гости требовались только живыми.
        Существовал, конечно, призрачный шанс, что Фрай согласится последовать за принцем добровольно, однако на это вряд ли приходилось рассчитывать, учитывая то, что рассказывали о наемнике герцога Ангулемского.
        - Как ты думаешь действовать, мой верный Энгарт?
        - Мы пойдем с двух сторон, ваше высочество, отвлечем их с главного входа, а ворвемся с черного, - двери куда тоньше.
        - Что ж, удачи, я буду ждать вас с победой.

59
        
        Разделившись на две группы, штурмовой отряд начал выдвигаться на исходные позиции. Энгарт и де Ланьер с шестью бойцами ждали за углом, пока Ронвел и фон Корп на другом конце улицы взобрались на крыши и по ним стали пробираться к внутреннему двору лавки, чтобы попасть к черному ходу.
        Для вскрытия запертых дверей люди принца располагали специальными крюками, которыми можно было поддеть засов или сбросить дверь с петель целиком. Для ближнего боя они приготовили двухфутовые мечи, метательные дротики и крепившиеся у запястья небольшие арбалеты. Перезарядить такие во время драки не было возможности, зато одного попадания крохотной стрелы было достаточно, поскольку ее жало заправлялось ослабляющим ядом. Чтобы доспехи не звенели, их обтянули зачерненной льняной тканью.
        Каждый боец штурмового отряда был обязан принцу жизнью и положением, поэтому на риск шли не задумываясь. Они были хорошо подготовлены и, если требовалось достать из охраняемого замка зарвавшегося вассала, полутора-двух десятков солдат из особой группы было достаточно.
        Припав к каменной стене, Энгарт напряг зрение, стараясь рассмотреть на крыше силуэты. Вскоре он стал их различать - люди двигались тихо, ни одна черепица не сдвинулась под их ногами. Скоро силуэты исчезли - солдаты спустились во двор.
        Через полминуты раздалось хриплое мяуканье, как будто ошалевший от любви кот искал себе кошку.
        Это был знак, что все готово к штурму.
        - Вперед, - скомандовал Энгарт, они с де Ланьером вышли из-за угла и, ни от кого не скрываясь, направились к дверям злополучной лавки. Тем временем солдаты, держа наготове мечи и крюки для взлома, пробирались под стеной.
        - Эта дверь? - громко спросил Энгарт.
        - Кажется, эта! Стучи! - так же громко ответил де Ланьер. Они изображали королевских курьеров.
        Энгарт принялся колотить в дверь, выкрикивая:
        - Именем короля, открывайте! Именем короля!
        Дверь ходила ходуном от тяжелых ударов, а рядом, вжавшись в стены, затаились солдаты.
        - Кто там стучит? - послышался из-за двери чей-то сонный голос.
        - Именем короля, откройте, у нас срочное сообщение!
        Возникла пауза, после которой загремел засов и дверь приоткрылась. Едва глянув в щель, Энгарт понял, что их ждали - сверкнул меч, Энгарт отбил удар и всем телом навалился на дверь, распахивая ее и давая возможность остальным ворваться в лавку.
        Здесь уже горели настенные светильники, как будто хозяева намеренно позаботились о сносных условиях для драки. Энгарт скрестил клинки с каким-то человеком, который орудовал слишком длинным для таких стесненных условий мечом. Энгарт стал его теснить и даже собрался выстрелить отравленной стрелой из арбалета, когда неожиданно нарвался на другого, более опытного бойца. Его меч был покороче, а еще он ловко орудовал кинжалом со специальным клинком, которым несколько раз едва не прихватив клинок Энгарта.
        Схватка завязалась на двух этажах. Де Ланьеру нелегко приходилось на лестнице, где его охаживал двуручным мечом какой-то великан, судя по описанию его высочества, - орк. Прежде чем Энгарт успел вспомнить об эльфе, тот ухитрился едва ли не в прыжке всадить одну за другой две стрелы в двух солдат. Первому стрела вошла точно под шлем, второму повезло больше, он был ранен в плечо и, перехватив меч в левую руку, продолжил бой.
        С треском вылетела дверь черного хода - это пришли на помощь Ронвел и фон Корп. Они почти одновременно выстрелили из арбалетов, поразив орка ядовитыми стрелами в ногу и живот, тот взревел и зашвырнул одного солдата далеко в угол.
        С лестницы сшибли эльфа, он крепко приложился о дубовый пол и выронил лук.
        Вылетевшая, словно из ниоткуда, секира снесла голову одному из штурмовавших, обезглавленное тело рухнуло под ноги Энгарту, и он был вынужден через него перепрыгнуть. Несмотря на потерю, дело шло к быстрой победе, орк уже едва дышал - его отравленные легкие работали плохо, эльф лежал на прежнем месте, а тот, что встретил Энгарта длинным мечом, потерял свое оружие и отбивался то табуреткой, то скамьей.
        Гном, так неожиданно напавший на солдат с топором, больше перебегал из угла, в угол, чем дрался. Энгарт решил его ранить, чтобы побыстрее покончить с остальными. Быстрый выпад - и... меч Энгарта угодил в пустоту, и в то же мгновение рукоять топора врезалась ему в висок - спасли только накладки шлема. Энгарт упал на колено, и, если бы не солдаты, коварный гном вторым ударом непременно снес бы ему голову.

60
        
        Победа была все ближе, однако давалась она кровью и потерями. Вот отлетел, окрасив стену алым, один из солдат, потом схватился за колено другой, еще один старался не дать себя убить расчетливому и опытному бойцу.
        «Наверное, это Фрай», - подумал Энгарт, приходя в себя после удара гнома.
        - Пора с ними кончать! - крикнул он, и Ронвел первым бросился на Фрая, бешено работая мечом. Казалось, еще немного - и он подколет добычу, но вот рука его дернулась и клинок «увяз» в захвате. Коварный противник тотчас атаковал, но опытный Ронвел отбил удар рукой в стальной накладке. Тогда Фрай молниеносно сбросил зажатый меч с клина и этим же клином ударил Ронвела в горло. Все было кончено.
        - Да я тебя - на куски! - закричал фон Корп и бросился, расталкивая солдат, чтобы самому сразиться с Фраем.
        «Гнев плохой советчик», - как-то отстраненно подумал Энгарт, оглядывая поле боя в пляшущем пламени растревоженных светильников. Он отметил, что орк едва шевелится - яд сделал свое дело, эльф валяется у лестницы - хорошо, если жив. Оставались только этот бешеный Фрай и проворный гном. Правда, принц упоминал еще о каком-то то ли колдуне, то ли травнике, но он наверняка тоже где-то здесь, надо только поискать.
        Фон Корп выронил меч и медленно осел, удар противника был силен, и легкая кираса не выдержала. На Фрая набросились солдаты, и ему пришлось по-настоящему туго, Энгарт видел кровь на его лице - кто-то прошелся по нему мечом.
        «Сделаю последний удар», - решил Энгарт, приближаясь к кружившим вокруг Фрая солдатам. Вот и подходящий момент, противник замешкался, вытаскивая из-за спины какую-то дубину. Энгарт шагнул вперед и услышал мелодичный звон, а потом удар - стоявшего справа солдата отбросило назад с такой силой, будто он нарвался на кавалерийскую пику.
        Не успел Энгарт разобраться в том, что увидел, как страшный удар в грудь отшвырнул его на середину просторной комнаты.
        Чувствуя нестерпимую жгучую боль, он все же сумел подняться. Меча не нашел, но это было уже не важно - Каспар Фрай все еще стоял в углу, но живых солдат возле него не было.
        Мимо с ревом пронесся гном, вступивший в схватку сразу с двумя уцелевшими противниками, ему на помощь пришел Фрай.
        «Уходить!» - мелькнуло в голове Энгарта, он, пошатываясь, двинулся к двери и тут заметил, что эльф очнулся и шарит по полу в поисках лука.
        «Быстрее!»
        Энгарт выскочил на улицу, глотая холодный воздух пополам с кровью. Главное - добраться до угла, а там до кареты рукой подать, если что, телохранители принца прикроют.
        Сзади Энгарта кто-то догонял, поворачивая за угол, он краем глаза заметил - это были свои, трое или четверо. Уже не видя их, он услышал удар стрелы в доспехи и грохот падения - эльф добрался до своего лука.
        «Нужно было отрубить ему руку», - с каким-то равнодушием подумал Энгарт.
        Вот и карета, я рядом с ней силуэты людей, - который из них принц? Сзади раздался звон мечей, людей его высочества добивали.

61
        
        Услышав звуки боя, принц поначалу не придал этому значения - без шума тут не обойтись.
        - Должно быть, дело сделано, ваше высочество! - заранее поздравил его Курт, самый сильный из телохранителей.
        - Похоже на то, - согласился Гвистерн.
        Потянулись тревожные минуты ожидания. Наконец из-за ближайшего угла кто-то показался, походка его была нетвердой.
        - Кто это? Ничего не понимаю! - начал сердиться принц.
        Едва державшийся на ногах человек старался бежать, и скоро при свете уличных светильников принц узнал его.
        - Да это же Энгарт! - воскликнул он и поспешил навстречу.
        - Осторожно, выше высочество! - предупредил Курт. - Все ко мне! - скомандовал он.
        Трое других телохранителей встали стеной, закрыв собой принца. Тот хотел оттолкнуть их, но увидел появившиеся из-за угла три силуэта.
        Вот один из них замер, потом в воздухе прошелестела стрела и ударила в Курта.
        - К... бою... - прохрипел тот, стараясь держаться.
        Последовал еще один удар, потом еще.
        - Падайте, ваше высо... - пробормотал последний уцелевший телохранитель и, получив свою стрелу, свалился на мостовую
        «Вот и все! - пронеслось в голове принца. - Теперь стрелок видит последнюю мишень, и эта мишень - я».
        И он был прав, кучер спрятался под каретой и дрожал от страха.
        - Постойте! Не стреляйте! - неожиданно для себя закричал принц тонким и жалобным голосом. - Вы не смеете!
        Должно быть, его услышали, злодеи приблизились, и принц увидел бородатого гнома с огромным окровавленным топором и человека с горящими гневом глазами. Позади них стоял эльф - Гвистерн впервые видел подобное существо так близко.
        - Это почему же мы не посмеем убить тебя? - спросил человек.
        - Потому... - принц откашлялся. - Потому что я брат короля... Да, я брат короля, его высочество принц Гвистерн Рембург.
        - У короля есть брат? - неожиданно спросил гном, в его голосе слышалось неподдельное удивление.
        - Да вы что, не верите мне? Посмотрите, вот моя карета с гербом Рембургов!
        Странная и страшная троица молчала, затем человек спросил:
        - Зачем вы приказали убить нас, ваше высочество? Что мы вам сделали?
        - Я приказывал не убивать вас, а... - Поняв, что сейчас проговорится, принц замолчал. - Одним словом, господа, это какое-то недоразумение, уверяю вас. Я готов возместить... Вот, - с этими словами он снял перстень с массивным синим камнем и протянул человеку. - Это очень дорогой перстень, вы будете довольны.
        - Конечно, ваше высочество, спасибо. - На лице незнакомца появилась кривая улыбка. - В следующий раз будьте осторожнее.
        И троица ушла, а принц продолжал стоять как оглушенный. Из этого состояния его вывел дорожащий голос кучера:
        - Выше высочество, поехали уже, прошу вас, а то вы без шляпы простудитесь...
        - Помоги мне поднять Энгарта.
        - Конечно, ваше высочество, не извольте беспокоиться! Я сейчас сам его подниму...
        - Я сказал только помочь, - возразил принц. Энгарта он считал другом, они были знакомы с детства.
        Раненого перевернули на спину, он застонал.
        - Ты жив, мой добрый Энгарт?
        - О... ваше высочество... Плохо дело...
        - Я знаю. Молчи, мы доставим тебя к лекарю, он поможет.

62
        
        Когда Каспар, Аркуэнон и Фундинул вернулись в лавку, они застали там мессира Маноло, который оказывал помощь бесчувственным Углуку и Бертрану.
        - Мессир, вы живы? - обрадовался Каспар.
        - А что со мной могло случиться? - Маноло зевнул.
        - Но вы же видите... - Каспар обвел мечом обломки мебели, разбросанный товар и тела врагов.
        - Теперь вижу, недаром во сне мне казалось, будто кто-то буянит. - Мессир снова зевнул.
        - Что с ними?
        - Их жизни ничто не угрожает, они ранены отравленными стрелами, к счастью, яд оказался просто ослабляющим.
        С этими словами мессир предъявил три короткие стрелы.
        - Они и меня пытались такой подстрелить, - вспомнил Каспар, - но я вовремя отскочил.
        - И я тоже отскочил, - тут же добавил гном.
        - Ты молодец, - похвалил его Каспар. - Пойди закрой дверь на засов, а то этот город кажется мне каким-то негостеприимным.
        Гном пошел выполнять поручение, но скоро вернулся.
        - Ваша милость, там стражники пришли...
        - Много? - вскочил Каспар, хватясь за меч.
        - Нет, всего четверо. Просят господина Фрая.
        - Ну пойдем.
        Они вышли на улицу.
        - Ах, это вы, сержант, чем могу быть полезен?
        - На вас кровь, вы ранены, господин Фрай?
        - Парочка порезов, пустяк.
        - Мы пришли на шум, решили, что эти мерзавцы снова попытались напасть на вас. Вижу, что не ошиблись.
        - И да, и нет.
        - Что значит и да, и нет?
        - Нападение было, сержант, но, судя по всему, это уже другие люди.
        - Полагаю, они успели сбежать?
        Каспар вздохнул:
        - Нет, сержант, не успели.
        - Где же они?
        - Пройдемте в помещение, вы сами все увидите.
        - А там не опасно?
        - Теперь уже нет.
        - Хорошо.
        Сержант повернулся к подчиненным:
        - Отряд, оставаться на месте и ждать меня. Идемте, господин Фрай.
        Увидев, что творится в лавке, сержант на какое-то время потерял дар речи.
        - Но что здесь было? И откуда эти люди? - воскликнул он, когда наконец смог говорить.
        - Нам это тоже неизвестно, мы только днем прибыли в ваш город и никого здесь не знаем. Посмотрите сами, может, вы кого-то узнаете?
        Каспар снял со стены масляный фонарь и протянул его сержанту. Тот начал было ходить между убитыми, но вдруг попятился и вернул фонарь. Даже при слабом свете было видно, что сержант побледнел.
        - Вы... выйдем на минутку, господин Фрай.
        Они вышли на улицу.
        - Вы кого-то узнали?
        - Тс-с-с-с! - Сержант приложил палец к губам и увлек Каспара в сторону от ожидавших командира алебардистов.
        - Конечно, я узнал пару лиц, но никогда в этом не сознаюсь, - шепотом сообщил он. - Те, кого вы убили, страшные люди...
        - Почему?
        - Об этом меня не спрашивайте, я себе не враг.
        - Я помогу вам, сержант. Полагаю, это люди его высочества?
        - Ой! - Стражник в ужасе прикрыл перчаткой рот. - Откуда вы знаете?!
        - Это не важно, лучше подскажите, как избавиться от трупов.
        - О, это очень сложно!
        - Почему?
        - Потому что это не простые трупы, вы же понимаете.
        Каспар достал кошель и вынул из него золотой.
        - Это что же, целый дукат? - поразился сержант.
        - Да, и он будет ваш, если вы поможете мне решить эту проблему.
        - Ну хорошо, - выдохнул стражник, и дукат исчез в его перчатке. - Я пришлю вам могильщиков, они явятся через час-полтора и все сделают.
        - А насчет уборки вы не могли бы помочь? Сами видели, что у нас на полу и на стенах...
        - С этим проще, я знаю трех женщин, которые что угодно вымоют и отскоблят, их всегда после праздников кабаки отмывать зовут.
        - Хорошо, еще у нас дверь черного хода разбита начисто...
        - А-а, понимаю. Утром пришлю плотника.

63
        
        Сержант не обманул, менее чем через час на широкой телеге, запряженной ломовой лошадью, прибыли двое могильщиков. Чтобы не испачкаться кровью, они деловито набросили на плечи старые мешки и принялись молча таскать трупы.
        Когда тела вынесли, могильщики стали собирать оружие.
        - Господин желает, чтобы мы все это продали? - спросил наконец один из них.
        - Мне ничего не нужно, поступайте с вещами как знаете.
        - Вам даже сапоги не нужны? - удивился могильщик, приподнимая ногу одного из трупов. Каспар понял, что тот имел в виду, - сапоги были дорогие, с серебряными шпорами и золотой манжеткой.
        - Ничего не нужно, забирайте все.
        - Премного благодарствуем. - Могильщики поклонились и тронули телегу, даже не спросив платы.
        Каспар вернулся в лавку, плотно притворил дверь и задвинул засов.
        В торговом зале было уже не так ужасно, как еще несколько минут назад, правда, оставались кровавые подтеки, но Каспар надеялся, что опытные уборщицы справятся и с этим.
        Аркуэнон дежурил у разбитой двери черного хода, а Фундинул помогал мессиру Маноло ухаживать за ранеными. Он кипятил воду и таскал ее мессиру, который наводил свои пахучие зелья.
        Углук уже пришел в себя, но был молчалив и лишь тяжело вздыхал, когда мессир Маноло заменял ему компрессы на ранах.
        Бертран бредил и метался - это действовал выходивший из него яд.
        - К утру поправится, - пообещал мессир и, обращаясь к гному, добавил: - Иди, я обработаю твои порезы.
        - А у меня уже все прошло, честное слово! - начал отказывать гном, он очень боялся жгучих мазей мессира.
        - Смотри, как я это делаю, - сказал Каспар и, смело закатав рукава, подставил мессиру свои раны на руках, затем стойко вытерпел, пока тот обрабатывал ему рассечение на скуле. По правде сказать, примочки мессира жгли, как раскаленное железо, однако по опыту Каспар знал - после этих процедур даже самые опасные раны затягивались в считаные часы.
        Волей-неволей Фундинулу тоже пришлось пройти через это, после чего он занялся чисткой топора.
        - Откуда они взялись? - спросил мессир Маноло.
        Каспар посмотрел на него недоверчиво. Обычно мессир все знал наперед и не задавал вопросов.
        - Постучали в дверь, выдавая себя за королевских слуг...
        - А потом ворвались с черного хода?
        - И с черного хода тоже.
        - Я слышал звон твоего волшебного оружия...
        - Да, - Каспар вдохнул, - Железный дождь очень нам помог. - Он немного помолчал и добавил: - Когда я увидел, что Углук и Бертран упали, - думал все, их прикончат. Потом понял - нас хотят взять живыми.
        - Вы их преследовали?
        - Да.
        - Убили всех?
        - Кажется. Кроме одного. - Каспар устало усмехнулся.
        - Кто это был?
        - Брат короля, его высочество принц Гвистерн.
        - Принц? - Мессир покачал головой. - Принцы такого не прощают.
        - А что нам было делать? Вообще-то он мне даже подарок сделал за то, что мы его пощадили.
        Каспар достал из-за пояса перстень с синим камнем. Мессир взял у него перстень и посмотрел сквозь камень на тусклый светильник.
        - Что вы там видите?
        - Вижу, что мы оказались в ловушке. Но самое неприятное то, что Кромб с Дюраном тоже здесь.
        - В Харнлоне?
        - Вот именно.
        Мессир вернул перстень.
        - А что им здесь нужно?
        - Я не знаю.
        - Но вы же можете посмотреть.
        - Без особой нужды этого лучше не делать, здешние маги не должны знать обо мне больше, чем они знают.

64
        
        Утром, едва рассвело, в дверь постучались уборщицы, они пришли со старыми мешками и ведром щелока, с ходу заявив, что меньше трех рилли за работу не возьмут.
        - Согласен и даже заплачу вперед, - сказал Каспар и, как только женщины приступили к работе, вместе с выздоровевшим Углуком отправился в южный пригород, поискать кого-нибудь, с кем можно передать письмо в Ливен.
        Народу на улицах было не протолкнуться, что раздражало Углука.
        - Подумать только, ваша милость, и почему они все собрались именно в этом городе, будто других городов мало?
        - Это столица королевства, здесь всегда можно найти работу, поэтому свободные люди и стремятся сюда. Реки встали, озерных людей нет, иди куда хочешь. Вот и пользуются подданные короля этой свободой.
        - И все равно, лучше бы они сидели дома, - сухо заметил хмурый Углук. Из-под съехавшей на сторону купеческой шляпы виднелся его шлем.
        Недовольство орка было понятно: накануне вечером он доел баранину, а остатки крепкого бульона оставил на утро. Впервые в жизни орк оставил еду на потом и жестоко за это поплатился - нагрянули враги и в драке котелок перевернули.
        - Передадим письмо и зайдем в какую-нибудь харчевню, что-то я проголодался.
        - Да, это было бы здорово! А то у меня брюхо к спине приросло! - обрадовался орк и стал смотреть на окружающих приветливее.
        Они прошли мимо владений лошадника, за высоким забором раздавалось ржание и стук копыт по подмерзшей земле.
        Заметив обоз, который снаряжали для перехода, Каспар направился к нему.
        - Куда обоз? - спросил он у работника, запрягавшего лошадь.
        - Не знаю, я здешний, у купчины спроси.
        - А где купчина?
        Работник повернулся и, взглянув на Каспара, неопределенно махнул рукой:
        - Там поспрашивайте.
        Каспар с Углуком отправились наобум, стараясь держаться скопления людей, лошадей и возов. Наконец они увидели распекающего грузчиков человека в одежде, похожей на ту, что носили сами.
        - Уважаемый, вы обоз поведете? - спросил Каспар.
        - Чего?
        Прекратив ругаться, человек взглянул на Каспар и, признав в нем коллегу, сказал:
        - Доля на охрану - полтора дуката.
        - Мы в обоз не встаем, нам бы письмо в Ливен передать.
        - Кому письмо? - Купец испытующе посмотрел на Каспара и с любопытством на Углука.
        - Там все написано, партнеру моему, чтобы товар выслал.
        - Половина дуката.
        - Хорошо. Я дам дукат, сдача будет?
        - Есть, серебра навалом.
        Каспар подал золотую монету и письмо. Купец вернул ему пригоршню серебра, взглянул на письмо и, заметив на нем капельки крови, еще раз посмотрел на Каспара, однако ничего не сказал и упрятал письмо в кожаную сумку.
        - Сами-то откуда будете? - спросил Каспар.
        - Из Кремптона.
        - Как здоровье вашего лорда?
        - Да чтоб ему... - начал было купец, но тут же осекся: мало ли кто перед ним, так и в беду попасть недолго.
        - Не пугайтесь, - улыбнулся Каспар, - я знаю вашего лорда с плохой стороны.
        - Да, было дело! - хохотнул орк.
        - Ну ладно, мы пойдем, удачи вам в пути.
        - И вам тоже удачи.

65
        
        Сделав дело, Каспар облегченно вздохнул, а орк замер, глядя на него, как верная собака.
        - Ну что, закусим? Как думаешь?
        - Думаю, мы заслужили, ваша милость.
        - Вон там, мне кажется, подходящее заведение.
        - Мне любое сгодится!
        И они направились к трактиру, на вывеске которого было написано «Веселая тетерка». Из двух широких труб «Тетерки» валил дым, а по округе распространялись аппетитные запахи.
        Народу в трактире оказалось много, в основном люди простые - красильщики, ткачи, землекопы, а то и вовсе люди без занятия, пришедшие в город, чтобы наняться на работу.
        Завидев купцов, к ним поспешил помощник трактирщика, подпоясанный серым льняным фартуком.
        - Чего изволите, господа торговые?
        - Каша есть? - спросил орк.
        - Каша? - Помощник трактирщика смутился, он надеялся, что купцы сделают куда более щедрый заказ.
        - Что глаза пучишь, есть или нет?
        - Есть, перловая и пшенная.
        - Шесть порций перловой, шесть порций пшенной, - начал заказывать орк, - Только посуду неси побольше.
        - Понял, господин.
        - Да чтобы каша была с маслом.
        - Конечно, господин.
        - А еще положи в нее сала свиного.
        - Так там же масло! - ужаснулся трактирщик.
        - Не бойся, не утонет, делай, как говорю.
        - Конечно, господин.
        - Пшеничные калачи имеются?
        - А как же! Трех сортов.
        - Неси по две штуки каждого сорта. И еще перцового супа, - он у вас с чем, с говядиной или бараниной?
        - Свинина, ваша милость, другого у нас не варят.
        - Хорошо, неси весь котелок. И на этом все.
        Трактирщик вопросительно посмотрел на Каспара.
        - Мне все то же самое, только раз в десять поменьше.
        - Сию минуту принесу, господа!
        Трактирщик убежал, а на орка со всех сторон устремились уважительные взгляды, из кухни начали выглядывать работники и повара, подивиться на того, кто сделал такой заказ.
        Скоро принесли кашу, орку в двух трехчетвертных толокушах, Каспару в обычной плошке. В зале воцарилась тишина, все ждали начала завораживающего зрелища, однако Углук не стал утробно рычать, чавкать и давиться, чем разочаровал зрителей. Он ел не спеша, но каша стремительно исчезала в его глотке, как в бездонном колодце, хотя он и закусывал ее калачами.
        Съев свои огромные порции, Углук насухо вытер посуду куском хлеба и нетерпеливо посмотрел в сторону кухни, ожидая супа.
        Поднесли суп, после него - пиво.
        - А вы знаете, ваша милость, за нами две какие-то рожи таскаются.
        - Знаю.
        - А почему же вы мне раньше не сказали?
        - Не хотел портить тебе аппетит, хотя полагаю, его ничем не испортишь.
        - Это точно! - орк сыто рыгнул. - Извините, ваша милость. Может, свернуть им головы?
        - Не стоит, в этом городе шпиков больше, чем воробьев.
        Расплатившись и дав трактирщику пять медяшек на чай, Каспар и Углук покинули трактир. Орк был сыт и добродушен, даже на семенящих позади шпиков, которым минуту назад предлагал свернуть головы, поглядывал беззлобно.
        - А городишко-то не так плох, ваша милость!
        - Да и людей здесь не так уж много, - усмехнулся Каспар.
        - Ладно, - орк сделал царственный жест, - пускай мельтешат.

66
        
        Вернувшись в лавку, они застали там Колумбуса. Тот был в хорошем настроении, с довольным видом осматривал чисто вымытые комнаты и новую дверь черного хода.
        Бертран был в полном порядке, гном важно расхаживал в укороченном для него длиннополом купеческом платье.
        - А вот и вы, господин Фрай! - Колумбус пожал Каспару руку. - Мне сказали, вы ходили относить письмо?
        - Да, мне удалось найти обоз, который идет в Кремптон через Ливен.
        - Очень хорошо, значит, через три недели, если все пойдет нормально, товар будет здесь. А я пока на свою ответственность навестил с утра одного из своих поставщиков, и он обещал привезти отличное тонкое стекло. Оказывается, у него промежуточный склад где-то в горах, представляете себе?
        - А что такое тонкое стекло? - спросил Каспар.
        - Ну как же, это то, чем я здесь торговал, - великолепные тонкостенные колбы для вина, у меня ведь их даже во дворец брали, иной раз по три десятка!
        - Спасибо, господин Колумбус, что бы мы без вас делали?!
        - Да-а, - протянул Бертран и неожиданно спросил: - А какой репутацией в городе пользуется брат короля, его высочество принц Гвистерн?
        Улыбка мгновенно сползла с лица Колумбуса, он тупо уставился на Бертрана.
        - Впрочем, можете не отвечать, я и так вижу. Так что там с товаром, удастся ли купить у оптовиков кожи, да чтобы подешевле?
        Колумбус оттаял, разговоры о торговле действовали на него благотворно.
        - Мне удалось переговорить с двумя из них, можем купить кож на полторы сотни дукатов, - больше взять мы просто не можем, у нас маленький склад.
        - Сколько мы на этом заработаем?
        - Если будем продавать в розницу, семьдесят дукатов, если найдется королевский закупщик - пятьдесят.
        - Зато быстро, да?
        - Вот именно, за один час все расторгуем.
        - Очень хорошо, - заключил Каспар, поднимаясь со ступеньки лестницы, на которой сидел. - Если будут нужны деньги, дайте знать.
        - Не беспокойтесь, расчет произведем по поставке товара.
        В наружную дверь постучали.
        - Кто там, Аркуэнон? - крикнул Каспар наверх, где возле окна дежурил эльф.
        - Какой-то человек. Одет просто.
        - Бертран, пойди открой, но будь осторожен...
        В ожидании, когда ситуация прояснится, все замолчали, Колумбус замер, переводя удивленный взгляд с одного на другого.
        Возле двери о чем-то поговорили, потом Бертран позвал:
        - Каспар, подойди сюда!
        Каспар вышел в прихожую. У двери стоял худощавый молодой человек в крестьянской одежде.
        - Вы Каспар Фрай? - спросил незнакомец.
        - Да, это я.
        - А вы не могли встать правым боком, - я должен рассмотреть шрам возле уха.
        - Зачем тебе шрам?
        - Я привез вам кое-что из Ливена.
        - От кого? - понизив голос, спросил Каспар.
        - А вы точно Каспар Фрай?
        - Если ты от герцога, не бойся, здесь ты среди друзей, - вмешался Бертран. - Вот посмотри.
        Он показал перстень с печатью герцогского бюварда.
        - Вы бювард фон Марингер? - обрадовался курьер.
        - Тише. - Бертран покосился на приоткрытую дверь в торговое помещение.
        - Хорошо, тогда примите у меня груз.
        - Какой груз?
        - Вот. - Курьер развязал довольно большой мешок и из-под наваленного для маскировки тряпья вытащил коробку из белой жести.
        - Что в ней? - спросил Каспар.
        - Я не знаю, но весит она двадцать фунтов, через два дня вам привезут еще одну такую.
        - Откуда его светлость узнал, где нас искать?
        - Ну... - Курьер развел руками, дескать, не имеет права говорить, но потом сдался: - Слуги герцога в Харнлоне проследили за вами, а ящики эти были доставлены в город загодя.
        - М-да, его светлость - всегда загадка, - сказал Каспар. - Заходи, небось голоден.
        - Нет-нет, ваша милость, шпионы короля следят за вашей дверью, пусть думают, что я случайно к вам зашел.
        - Тогда возьми немного денег.
        - Я при деньгах, дайте лучше что-нибудь, чтобы сунуть в мешок вместо коробки, будто ничего вам не отдавал.
        Каспар ушел в торговый зал и вернулся с большим свертком испорченных кож - их перепачкали кровью во время штурма.
        - Вот, думаю, это подойдет.
        Курьер уложил сверток в мешок, похлопал по нему, придавая форму, и повесил на плечо.
        - Через два дня вам принесут еще один, - напомнил он и вышел на улицу.

67
        
        Отпустив курьера, Каспар и Бертран внесли жестяной короб в торговый зал.
        - Что это такое? - спросил Колумбус.
        - Мы еще не знаем, - честно признался Каспар и, сняв с пояса кинжал, принялся очищать залитую воском крышку. Когда он ее снял, в нос ударило знакомым горьковатым ароматом, а когда приподнял вощеную бумагу, Колумбус воскликнул:
        - Да это же шоколад! Глазам своим не верю! Сколько же его здесь?!
        - Я полагаю, двадцать фунтов.
        - Двадцать фунтов? Да это же целое состояние! Но кто вам его доставил?
        - Ну... - Каспар хитро улыбнулся, дескать, это коммерческий секрет.
        - Понимаю-понимаю, - закивал Колумбус, - это не мое дело, однако мы должны немедленно доложить о наличии шоколада королевскому закупщику, этот товар входит в перечень особо важных.
        - Хорошо, пойдите и доложите прямо сейчас, а мы пока вывесим объявление, что получена партия шоколада...
        - Что вы такое говорите, господин Фрай! Если вы распродадите шоколад посторонним людям, местная знать не простит вам этого. Шоколад должна пить только аристократическая верхушка, а не купцы или зажиточные мастеровые.
        - Не смею спорить с вами, господин Колумбус, вам виднее. Будем торговать, основываясь на вашем опыте.
        - Спасибо. Ну, я побежал! А как придет королевский закупщик, так насыпайте ему шоколад в отдельной комнате, чтобы он не видел, сколько его у вас.
        - А почем продавать-то?
        - Десять дукатов за полфунта. Но лучше не спешите, я постараюсь вернуться поскорее и принесу аптечные весы, шоколад требует очень точного взвешивания.
        И возбужденный Колумбус убежал.
        - Подумать только, двадцать дукатов за фунт! - произнес пораженный Фундинул и, подойдя к жестяной коробке, потянул носом. - Похоже на полынные макушки, жаренные в сливочном масле.
        Углук тоже приблизился, однако заглянуть под бумагу не решился, пораженный дороговизной неизвестного продукта.
        - Ваша милость, а как его едят, этот шоколад?
        - Его пьют, - сказал Бертран. Уж кому как не графу фон Марингеру было знать вкус шоколада.
        - И что, очень вкусно?
        - Скорее, необычно. Сейчас он чрезвычайно моден во всех аристократических домах, но, честно говоря, я бы вполне без него обошелся.
        - В южных странах, где вызревают зерна шоколада, их применяют в качестве возбуждающего средства, - вставил мессир Маноло.
        - Так он в зернах растет? - поразился Углук.
        Из своего закутка по лестнице спустился Аркуэнон. Заинтересовать эльфа было трудно, а тут он сам подошел к жестяной коробке и осторожно заглянул под вощеный лист.

68
        
        Примерно через час вернулся Колумбус, он привел каких-то людей, которым и продал все привезенные Каспаром кожи и шелк.
        Не успели покупатели уехать, как прибыли шесть возов с первоклассными кожами, еще лучше, чем те, что продал Каспар.
        Колумбус лично отпер дверь и впустил крепко сбитого бородача с бегающими глазками. Купец о чем-то с ним пошептался, потом позвал Каспара.
        - Это господин Вартум из Гака, он обязан продать кожи не дешевле двух дукатов за один тюк, так велит председатель Наварро, однако если мы возьмем по этой цене, то понесем убытки, поэтому сейчас мы заключим сделку по одному дукату десять рилли, но сначала, господин Фрай, вы должны покричать.
        - Покричать? - удивился Каспар.
        - Конечно, господин Вартум будет кричать, что два дуката - последняя цена и он не уступит ни одной медяшки, а вы, напротив, будете требовать снижения цены.
        - И что, мы придем к какому-нибудь соглашению?
        - Вы вынуждены будете уступить господину Вартуму.
        - А представление необходимо для тех, кто за дверью? - уточнил Каспар.
        - Да, двое пасутся на другой стороне улицы, еще один - это мой сосед, что торгует смальцем и маслом, он давно помогает председателю, за это его пока не трогают.
        - Понятно. Ну что, давайте начинать, господин Вартум?
        - Давайте.
        Вартум набрал в легкие побольше воздуха и завопил так, будто его сбило лошадью. Каспар даже немного удивился, он полагал, что они будут кричать не так громко, однако отступать было поздно, пришлось соответствовать, горланя про свою правду. Войдя в раж, он даже ударил пару раз по двери, чем перепугал Колумбуса.
        - Ну а это-то зачем, господин Фрай? - шепотом спросил он.
        - А пусть подумают, что мы уже врукопашную схватились!
        - О! - поразился Колумбус. - Ну хорошо, только не очень увлекайтесь, а то нам придется пускать господину Вартуму кровь для правдоподобия.
        Наконец, громогласно проклиная жадность своего оппонента, Каспар согласился на его условия, и тогда Колумбус отпер дверь, чтобы можно было заносить кожи.
        Через полчаса тюками было забито все складское помещение, Каспар расплатился с Вартумом, и тот уехал.
        - Уф, - перевел дух Углук. - Это что же, каждый день такая суета будет?
        - Думаю, нет, - покачал головой Бертран. - Это только сначала, потом будет спокойнее. Когда жил в Ливене, я часто посещал лавки, но никогда не видел ничего подобного, там всегда было тихо.
        - Это еще не все! - заулыбался Колумбус, довольный тем, что сумел провернуть сделку, о которой давно мечтал. - Сейчас приедет королевский закупщик, и мы эти кожи продадим!
        - Эй, господин хороший, зачем же мы их покупали, если теперь собираемся продавать! - воскликнул орк, пораженный такой очевидной глупостью.
        - В этом суть торговли, Углук, - назидательно произнес мессир Маноло. - Чем чаще оборачивается товар тем больше барыш.
        - Да? - Орк сдвинул на лоб шлем и поскреб затылок. - Экая затейливая наука - торговля. А я думал, торгаши на обвешивании живут, на обмане пьяных покупателей.
        Под окнами раздался грохот кареты.
        - А вот и королевский закупщик! - воскликнул Колумбус. - Господин Фрай, вот вам весы, становитесь за прилавок, а мы спрячемся.
        Карета остановилась, раздался нетерпеливый стук в дверь. Каспар поспешно открыл и увидел на пороге важного гостя, наряженного в малиновый мундир с серебряными пуговицами, в высокой шерстяной шляпе с отделкой.
        - Это ты будешь негоциант Фрай?
        - Именно так, ваша милость, добро пожаловать... - Каспар посторонился, пропуская закупщика.
        Тот прошел в лавку и остановился возле прилавка. Потом окинул взглядом пустые стены и сказал:
        - Пустовато у тебя и уныло, купец.
        - Мы только въехали, ваша милость.
        - Да, Колумбус говорил мне. Ну что же, какие у тебя есть товары, которые пригодились бы его величеству?
        - Есть хорошие кожи.
        - И насколько же они хороши?
        - Желаете взглянуть?
        - Разумеется, не думаешь же ты, что я куплю у тебя кота в мешке.
        - Присаживайтесь, ваша милость, пока я схожу за тюком. - Каспар придвинул гостю единственный уцелевший после штурма стул.
        Важный гость сел и не подумав поблагодарить, а Каспар поспешил в складское помещение.
        - Почем продавать кожу? - шепотом спросил он Колумбуса.
        - По полтора дуката, пять рилли получим в барыш.
        - А когда о шоколаде заговаривать?
        - Вы молчите, пусть он сам спрашивает. Потом вернетесь сюда и возьмете шоколад в пакетике, чтобы насыпать удобнее.
        Взвалив на плечо тяжелый тюк, Каспар вынес его покупателю и уложил на прилавок.
        - Так-так. - Закупщик поднялся и принялся мять кожу, нюхать ее и тереть пальцами.
        - Ага, - сказал он после осмотра, Каспар понял, что товар закупщику понравился, кожа действительно была высокого качества. - А что, у тебя вся кожа такая?
        - Вся такая, ваша милость.
        - А сколько тюков?
        - Семьдесят два.
        - Хорошо. Почем просишь?
        - Могу продать по полтора дуката за тюк, а могу и по два - это как договоримся.
        - Подожди, что-то я тебя не очень понял. Ты сказал, продашь по полтора или по два дуката?
        - Именно так, - кивнул Каспар.
        - Но по полтора дешевле, зачем же я буду платить тебе по два дуката?
        - Затем, ваша милость, что если вы возьмете по два дуката, то я вам с каждого тюка верну по пять рилли.
        - То есть ты все равно предлагаешь мне купить дороже? - начал выходить из себя закупщик, а прятавшийся на складе Колумбус в отчаянии заламывал руки, решив, что господин Фрай сошел с ума.
        - У вас в сумке, ваша милость, помимо золота и серебра лежит циркуляр, в который положено заносить цену товара. Правильно?
        - Ну, - все еще не понимал закупщик.
        - В циркуляре я запишу, что продал вам кожи по два дуката за тюк, однако на самом деле продам по одному дукату и двадцать пять рилли.
        - Больше ни слова, купец! - Закупщик глубоко вздохнул и воровато оглянулся.
        «Наконец-то допер», - мысленно произнес Каспар.
        - А знаешь ли ты, что я тебя за такое предложение могу отвести к королевскому палачу, купец? - прошипел закупщик, делая страшные глаза.
        - Знаю, ваша милость.
        - И все-таки делаешь мне это предложение?
        - Делаю, ваша милость.
        - Ох и подле-э-эц! - Закупщик распрямился и поправил шляпу, затем достал циркуляр и прибор с чернилами и пером.
        - Пиши собственной рукой! - сказал он.
        Каспар, обмакнув перо в чернила, вывел в указанной графе необходимую цену, а в другой указал количество тюков и общую сумму.
        Закончив работу, он вернул перо и циркуляр, покупатель придирчиво проверил подпись и, подув на пергамент, погрозил Каспару пальцем.
        - Ну, если ты кому хоть полслова!
        - Что вы, ваша милость, не в моих интересах.
        - Это ты верно заметил, не в твоих. После обеда пришлю возчиков с ордером, им и передашь товар, да смотри, чтобы все семьдесят два тюка!
        - Лично пересчитаю, ваша милость! - пообещал Каспар.
        - Ладно, - вяло махнул рукой королевский чиновник, враз утратив к этому интерес. - Колумбус говорил, у тебя и шоколад имеется?
        - Есть такой товар, ваша милость.
        - Ишь ты, и все-то у него есть. Принеси посмотреть, я тебя первый раз вижу, а шоколад больших денег стоит.
        - Сию минуту принесу, ваша милость.
        Каспар сбегал в кладовую, где Колумбус выдал ему пакетик из вощеной бумаги и весы, похожие на те, какими взвешивали порошки плутоватые аптекари.
        - С гирьками-то управитесь? - с тревогой спросил Колумбус.
        - Разберусь.
        Когда Каспар принес шоколад, закупщик недоверчиво понюхал товар, и его лицо разгладилось.
        - Хороший порошок, пахнет щечками юной девицы. Бывал у Южного моря?
        - Бывал, ваша милость, только как пахнут тамошние девушки, не знаю.
        - Так уж и не знаешь, купчина? - усмехнулся закупщик. - Ладно, почем продаешь шоколад?
        - Десять дукатов за полфунта.
        - Десять дукатов за полфунта... - повторил закупщик и сокрушенно покачал головой. - С тобой, приятель, дукаты отлетают только держись. Сделки с шоколадом будем пока проводить чин чином, понял?
        - Понял, ваша милость.
        - Понял он, - ворчал королевский чиновник, снова вынимая письменные принадлежности и циркуляр. - Понял он, а у самого рожа, как у разбойника. Что-то не больно ты похож на купца.
        - Да уж какой уродился, ваша милость, - самозабвенно играл Каспар. Он отсыпал полфунта шоколада, запаковал его и передал закупщику, а тот подал циркуляр. Когда все записи были внесены, они без лишних слов расстались.
        Под окном щелкнул бич возницы, и карета загрохотала по мостовой. Из складского помещения вышел Колумбус за ним мессир Маноло, орк, гном, Бертран и послед, ним - эльф.
        - Господин Фрай, вы прирожденный торговец! Я считал себя хорошим купцом, опытным и прожженным, но о таких приемах даже не слыхивал! Шутка ли, вместо пяти рилли с тюка заработать пятнадцать!
        - Тридцать шесть дукатов за пять минут, - произнес Фундинул, почесывая бороду. - Ваша милость, я думал, вы только мечом работать умеете.
        Углук подавленно молчал, он впервые присутствовал при этом непонятном процессе, когда из ниоткуда появляются деньги. Ему приходилось держать в руках достаточно золота и добывать трофеи, а еще ему неплохо платил его милость, но то были деньги за службу, здесь же, по мнению Углука, скрывалась какая-то магия.
        - Но за такие барыши можно запросто оказаться на виселице, - заметил Бертран, в котором проснулся благородный дворянин. - Стоило ли так рисковать, у нас ведь достаточно средств?
        - Он поступил прозорливо, - заступился за Каспара мессир Маноло. - Теперь этот жадный чиновник у господина Фрая на крючке.
        - Право, не знаю, имеет ли мне смысл теперь возиться со своими стеклянными колбами? - развел руками Колумбус.
        - Стоит, - ответил Каспар. - У нас должна быть настоящая торговля, с большим выбором товаров. Лично мне всегда направились лавки, где можно походить между полок и что-то выбрать. Думаю, нам следует устроить что-то подобное.
        - Устроим, конечно, устроим! - с готовностью поддержал его Колумбус.

69
        
        Рано утром принц Гвистерн отправился в башню к гранд-мастеру Алвину, захватив с собой странные предметы.
        - Ты явился не ко времени, брат, полагаю у тебя ничего не вышло, - встретил его маг.
        - Прошу простить меня за неурочный визит, гранд-мастер, но...
        - Присядем.
        Гранд-мастер указал на два неудобных кресла возле холодного камина. Они сели, и камин потеплел, Гвистерну даже показалось, что он видит слабое пламя.
        - Случилось непредвиденное, гранд-мастер, - начал рассказ принц. - Все мои люди убиты. Такое ощущение, что мы попали в ловушку магов. Вот, посмотрите...
        - Что это?
        - Кираса скрытого ношения, гранд-мастер.
        - К чему мне это? - равнодушно отстранился Алвин. - Ваши войны меня не интересуют, я не запрещаю вам вести их только потому, что надеюсь... Впрочем, давайте сюда железо.
        Маг взял продырявленную половину кирасы и вздохнул.
        - Насколько я понял, этот человек выжил.
        - Выжил, лекари сделали ему перевязку и...
        - Ему уже ничто не грозит. Так что вы хотели узнать?
        - Не скрыта ли в этом какая-то магия, гранд-мастер?
        Маг вернул половинку испорченной кирасы и взял стальной дротик. Подержав его в руках, отдал обратно принцу.
        - Если говорить о магии, то я вижу только искусного гнома, который навивал силу на металл, а затем сила выстреливала этими посланцами смерти. Уже то, что ваш любимчик выжил, показывает, что стальное жало не было заговорено.
        - Вы меня успокоили, гранд-мастер, - с облегченным вздохом сказал принц. - Я опасался, что это магия.
        - Отчасти так оно и есть. - Алвин тронул бороду. - А теперь оставьте меня, брат, я должен заняться собственными делами.
        - Да, гранд-мастер. - Принц вскочил с кресла и попятился к двери. Он знал, что большую часть времени гранд-мастер Алвин тратил на то, чтобы найти вход в свое измерение, откуда когда-то был изгнан.
        
        Оставив мантию магистра в башне, вместе с ней принц Гвистерн оставил там и последние крупицы самообладания. За воротами его ждал подручный Ортис, единственный из слуг, пользовавшийся его почти безграничным доверием. Ортис отвечал хозяину собачьей преданностью, и не было такого преступления, которое бы он не совершил для него.
        Гвистерн вскочил на коня и крикнул:
        - Домой, Ортис!
        И они поскакали во весь опор, распугивая слуг, которые, словно муравьи, сновали по дворцовой территории.
        Едва не сбив с ног стоявших на часах гвардейцев, двое всадников осадили лошадей возле фонтана, напротив входа в крыло дворца, занимаемое его высочеством.
        Чтобы взять лошадей, со всех сторон к фонтану бросились слуги, а принц в сопровождении Ортиса поспешил к себе. Больше всего ему не хотелось сейчас встретиться со своей супругой, принцессой Линзией, однако та караулила у парадной лестницы.
        - Здравствуйте, ваше высочество! - произнесла она достаточно громко, чтобы принц не увильнул от разговора.
        - Доброе утро, ваше высочество, хорошо спали? - был вынужден ответить он.
        - Спала плохо, поскольку так и не дождалась вас в своей холодной постели.
        Принцесса была в желтом платье для игры в волан, по новой моде укороченном на полфута. Ракетка с сеткой из конского волоса тоже была при ней, принцесса помахивала ею, словно собиралась запустить принцу в голову.
        - Почему вы не появились в моей спальне, ваше высочество?
        - Потому что у меня были дела, ваше высочество, вы же знаете, я помогаю моему обожаемому братцу.
        - Бросьте, ваше высочество. - Принцесса вздохнула. - Ничего вы ему не помогаете, вы только и думаете, как бы самому занять трон.
        - Да кто вам такое сказал, ваше высочество?! - воскликнул принц в ярости. - Что за чушь?!
        - Графиня Рене, я каждый день играю с нею в волан.
        - Да откуда этой дуре... - Опомнившись, принц взял себя в руки. - Откуда графиня Рене берет эти ужасные слухи, ваше высочество? Это же обвинение в измене, вы понимаете?
        - Она говорит, что при дворе все об этом только и болтают, к тому же графиня знакома с обоими любовниками королевы, с любовницей короля, а сама делит ложе с генерал-графом Шарандоном.
        - И что, все эти люди сочиняют бредни о моей нелояльности его величеству?
        - Не знаю.
        - Зачем же тогда повторять эти глупости, ваше высочество? Тем более при слугах. - Принц воровато огляделся, на голос хозяина уже сбежалось не менее полутора десятка лакеев. - Извините, ваше высочество, но мне нужно идти. За мной, Ортис!
        И принц стал быстро подниматься по лестнице.
        - Так вы отказываетесь видеть во мне супругу, ваше высочество?! - заверещала принцесса.
        - Нет, не отказываюсь! - Принц надеялся убежать от Линзии по лестнице, но та и не думала отставать, она поднялась следом.
        - Оставьте меня, ваше высочество! - потребовал принц. - У меня дела!
        - Учтите, ваше высочество, - принцесса погрозила супругу ракеткой, - я заведу себе любовника!
        - Ну так заводите, ваше высочество!
        - Гм! Легко сказать - «заводите»! Де Лермон отказывается, фон Рейс тоже вас боится! Что мне, Ортиса просить?
        - Ортиса не троньте, ваше высочество! Ортис мне нужен! - крикнул принц и захлопнул дверь кабинета.
        Сорвав плащ, он швырнул его под стол, затем дернул шнурок колокольчика. На сигнал из узкой двери появился лакей.
        - Де Лермона и фон Рейса ко мне! Живо!
        Лакей шмыгнул в свою норку, дверь закрылась.
        - Что с тобой, ты нездоров? - спросил принц Ортиса.
        - Нет, я в полном порядке, ваше высочество.
        - А почему у тебя лицо красное?
        - Не знаю, должно быть, от духоты, жарковато сегодня.
        - Может быть, может быть, - согласился принц. Ему было невдомек, что слова принцессы Линзии приятно смутили слугу. Она сказала «ну не Ортиса же мне просить», и теперь Ортис размышлял о том, смог бы он сохранить верность господину, если бы ее высочество потребовала утолить ее жажду?
        От таких мыслей у Ортиса захватывало дух, принцесса была хороша, казалось непонятным, почему его высочество принц не находит для нее времени.
        «Уж я бы нашел, - думал Ортис. - И послал бы все королевские дела подальше, лишь бы сделать ее счастливой».
        - О чем ты думаешь? - строго спросил принц.
        - Я? - Ортис закашлялся, чувствуя себя так, словно его поймали с поличным. - Я ни о чем не думаю, ваше высочество. Я никогда ни о чем не думаю, если вы мне не приказали.
        - Да? - усомнился принц. - Отчего-то рожа у тебя была какая-то омерзительно слащавая.
        Послышались шаги, из потайной двери в кабинет вошли двое приближенных принца - де Лермон и фон Рейс. Это были сильные, смелые и готовые на все дворяне, у них имелся лишь один недостаток - они были бедны. Погибшие во вчерашней бойне доводились им приятелями, поэтому эти двое кипели гневом и жаждали отмщения. Принц верно понял их намерения, однако сказал:
        - Сейчас не время думать о глупостях, господа. Устраивать сейчас войну мы не имеем права.
        - Но, ваше высочество, мы можем выкрасть этих мерзавцев, а потом зажарить живьем! - воскликнул де Лермон.
        - Все не так просто, эти люди, впрочем, не все из них люди, оказались весьма подготовленными, поэтому мы займемся ими позже, а пока, - принц перешел на шепот, - нам необходимо составить план, как и что мы будем делать во время праздничной охоты в Тулонском лесу.
        - Я слышал, король решил отказаться от охоты, - заметил фон Рейс.
        - Все враки, - отмахнулся принц. - Мой брат обожает охоту, он ни за что не откажется от такого удовольствия.
        - Тулонский лес очень густой, там легко потеряться. Его величество может увлечься, потерять из виду слуг и, наконец, упасть с лошади.
        - И удариться головой о пенек, как граф Гингофт?
        - Вот именно.
        - А что будет за охота, ваше высочество? - спросил фон Рейс.
        - Как обычно, три тура - волк, олень и вепрь.
        - Волка, насколько я понимаю, бьют из арбалета или бичом, оленя из лука, а вот вепря берут на рогатку, правильно?
        - Правильно, но что из этого следует?
        - То, что вепрь, если он будет большой, может выбить короля из седла.
        - Да, тур с вепрем самый сложный.
        - Сколько публики будет на охоте?
        - Вместе с гостями человек двести пятьдесят, еще столько же будет в лесу - слуги, загонщики, псари.
        - А сколько мы можем привести с собой, не вызывая подозрений?
        - Я имею право на свиту из двадцати человек, еще какое-то количество можно рассеять по лесу.
        - Значит, на охоте? - спросил де Лермон.
        - На охоте, - кивнул принц.

70
        
        В этот день монарх пробудился позже обычного, накануне он слишком долго играл в шарт с графом Буанзеном и бароном Кальвином. Остальные игроки вышли из игры раньше, и основная борьба развернулась между этой тройкой. И хотя его величество понимал, что эти двое ему подыгрывают, временами дело выглядело так, будто они играли в полную силу.
        «Одним словом, здорово, нужно будет повторить еще раз», - подумал король, подставляя лицо заботливым лакеям, которые умывали его подогретой розовой водой.
        - Одеваться, ваше величество! - пропел лысый Парвизель.
        Ордос Четвертый помнил этого лакея с детства, и всегда это его «одеваться» стряхивало с короля последние остатки сна.
        Сначала надели тонкие панталоны, затем лакеи осторожно сняли с короля ночную рубашку.
        - Носочки его величеству! - пропел Парвизель. Раньше он помогал одеваться королю лично, теперь руководил другими слугами.
        - Сорочку и атласный наф!
        «Надо будет спросить генерал-графа Шарандона, как идут дела с подготовкой новобранцев, - ему нравится, когда интересуются его делами», - размышлял король.
        - Голубые ленты и первый шелковый жилет!
        Король покорно поставлял голову, руки, на него что-то надевали, подвязывали.
        «Де Амбуаз должен сообщить, во сколько обойдутся лошади для новой кампании. Его расчеты нужно обязательно проверить - у де Амбуазов всегда были «липкие» руки».
        - Красный атлас и льняной корпус! - отдавал команды Парвизель.
        «Чуть перегрели», - поморщился король, когда на нем стали зашнуровывать хрустящий накрахмаленный корпус.
        Когда долгая процедура одевания подошла к концу его величеству было позволено отправиться в столовую, а старого Парвизеля сменил распорядитель.
        «Наконец-то завтрак», - с облегчением вздохнул король, следуя за распорядителем, наряженным в светло-голубой мундир с широкой кремовой перевязью.
        При появлении короля в столовой вокруг него, словно мотыльки вокруг фонаря, закружились лакеи. На столе появлялись блюда с розочками из сливочного масла, фигурки из разноцветного дрожащего мусса, печеные яблоки с ванилью и, наконец, с особой торжественностью была поднесена чашка со свежесваренным шоколадом.
        Король и сам не заметил, как пристрастился к этому напитку. Шоколад давал ему бодрость и желание работать по утрам.
        Ордос приоткрыл крышечку и потянул носом. Лакеи замерли, сейчас его величество должен был высказать свое мнение о напитке.
        - Что-то я не пойму, - сказал король и снова понюхал шоколад.
        Повар, которому доверяли заваривать напиток, схватился за сердце.
        - Как будто прежний аромат, но вместе с тем я улавливаю какую-то дивную смесь...
        Его величество сделал глоток и, прикрыв глаза, блаженно заулыбался.
        - Что это за шоколад? Эй, как тебя там, Крунслад? - Король поманил пальцем повара.
        - Крунслад, ваше величество, - едва не прослезился тот, поняв, что на плаху его не потащат.
        - Послушай, что за необыкновенный вкус? Мне и прежний напиток казался ароматным, но теперь... - Его величество только развел руками. - Это великолепно! Что ты изменил?
        - Ни... ничего, ваше величество, разве только взял порошок из новой партии.
        - Из новой партии?
        - Прошу прощения, ваше величество, закупщик принес на пробу полфунта шоколада от каких-то новых купцов, вот я и заварил порцию - думаю, если плохо будет пахнуть, скажу закупщику, чтобы больше не брал, но пахло очень даже хорошо, и я решился вам подать этот шоколад.
        - И правильно сделал! Велю каждый день подавать именно этот шоколад, а закупщику скажи, пусть немедля бежит к этим купцам и заберет всю партию! Не хватало еще, чтобы городские торгаши распробовали этот шоколад и стали запивать им кашу!
        Его величеству так понравилась собственная шутка, что он громко засмеялся, и следом с готовностью разразились хохотом два десятка слуг и распорядителей.
        Отсмеявшись, король с удовольствием допил шоколад и даже хотел потребовать еще одну чашку, но передумал, его лекарь мессир Гранже уверял, что в больших количествах шоколад вреден, и король ему верил. Если какая-то из королевских любовниц жаловалась на холодность короля, он обращался к Гранже. Тот перетирал для его величества специальные корешки и настаивал их на боргосском вине, а потом давал монарху, чтобы тот принимал на ночь по две большие ложки.
        Лекарство всегда действовало, и вскоре фаворитки уезжали в поместья к мужьям, чтобы там, вдали от шума столицы, выносить очередного графа королевской крови.
        После завтрака его величество принялся за государственные дела. Он заслушивал сообщения, требовавшие политического решения, вел беседы с генералами и, как мог, сдерживал их воинственный пыл. Некоторые из них - самые безголовые, требовали зимней кампании против герцога Ангулемского.
        Потом его величество разбирал денежные проблемы, придумывая, как из трехсот тысяч дукатов, выделенных на закупку лошадей, сделать пятьсот, но, как ни старался, как ни морщил лоб, денег не хватало. Затем был второй завтрак, и король снова насладился чудесным напитком, не позабыв осведомиться, послали ли выкупить всю партию чудесного шоколада.
        - Послали, ваше величество! - заверили его.
        - А вот интересно, из каких таких краев везут сей ароматный порошок, граф Мобинвар? - спросил король у своего библиотекаря, который прямо в столовую принес его величеству заказанные накануне книги.
        Библиотекарь, слывший человеком ученым, наморщил лоб и, подумав, сказал:
        - Говоря языком науки, ваше величество, порошок сей произрастает в местах далеких и неведомых.
        - Может, где-нибудь в дистанцерии Маркуса? У него в землях, я слышал, довольно тепло.
        - Тепло и даже слишком, ваше величество, дистандер Маркус испытывает нехватку воды и дважды пытался повернуть в пустыню реки, однако у него ничего не получилось из-за его варварского происхождения.
        - Ну так как насчет порошка? Мне хотелось бы прояснить этот вопрос, граф.
        - Можно спросить у кого-то еще, ваше величество.
        - У кого же спросить, у повара?
        - Спросить нужно у того, кто поставляет порошок шоколада ко двору, ваше величество, ибо...
        - Это ты хорошо придумал, - перебил король. - Прикажу-ка я привести ко мне этого купца, пусть он сам расскажет про эти чудесные страны. Небось там всякого добра в достатке, а, Мобинвар?
        - Уверен, что так, ваше величество.

71
        
        Накануне вечером, как и обещал закупщик, к лавке подъехали шесть новых телег, и один из возчиков предъявил Каспару подписанный закупщиком ордер с приложенной, для порядка, печатью.
        Кожи увезли, и склад опустел.
        - Надо бы нового товара найти, - сказал Каспар.
        - Найдем, - пообещал ему Колумбус и ушел, надеясь вернуться к обеду, однако не пришел и к ужину.
        Он появился лишь на следующее утро - весь избитый, в разорванной одежде. Купец едва слышно постучался, Фундинул побежал открывать.
        - Что случилось? - спросил Каспар, когда с помощью гнома Колумбус был препровожден в помещение и усажен на стул. Мессир Маноло тут же стал осматривать пострадавшего и обнаружил у него перелом правой руки.
        - Это все... председатель Наварро... ему удалось узнать, что я сговорился с тем купцом насчет кож...
        - Снимайте эти тряпки, нужно наложить вам лубки.
        Морщась от боли, Колумбус с трудом поднял руки, позволив снять с себя мешковатую одежду.
        - Он потребовал принести ему штраф в сотню дукатов... иначе, сказал, убьет всех...
        - Кого это «всех»? - тут же поинтересовался Углук.
        - Всех нас... Меня избивали на складе у северных ворот, помимо Наварро там было около сорока человек.
        - Чем вооружены? - спросил Каспар.
        - У троих я видел арбалеты, у остальных длинные кинжалы и топорики, носить благородное оружие простолюдинам запрещено.
        Пока мессир Маноло накладывал пострадавшему лубки, Каспар и Бертран совещались, а остальные слушали.
        - Делать нечего, нужно готовиться к войне, а лучше нападать первыми, - сказал Бертран.
        - Предлагаешь отправиться в лапы к Наварро? Но там будет засада человек сорок, если не больше.
        - Они нам не противники, ваша милость, - напомнил о себе Углук.
        - Ну... - Каспар представил орка с двуручником - действительно, топориками здесь ничего не сделаешь, - достал из-за пояса дареный перстень и еще раз взглянул на буквы «Г.Р.», что означало «Гвистерн Рембург». На этом можно было сыграть, принца в городе знали и боялись.
        - Господин Колумбус, куда следует принести штраф?
        - Э-э... - Обработанные жгучей мазью ссадины и рассечения на лице пострадавшего не давали ему внятно говорить.
        - В «Городской павлин»... у него там... ой, как жжет!
        - Я знаю, у председателя там любимое место.
        - Но он потребовал, чтобы штраф принес я один.
        - Тебе нельзя, ты болен. Мы нанесем визит вчетвером, с Бертраном, Углуком и Фундинулом.
        Почувствовав на себе взгляд эльфа, Каспар посмотрел наверх:
        - Аркуэнон, ты останешься с мессиром Маноло, охранять лавку.
        Все названные стали собираться, подгоняя стальные накладки и пристегивая мечи. Фундинулу предстояло нести свой топор в чехле, а Каспар взял Железный дождь, положив его в наплечную сумку.

72
        
        На улице было солнечно. Ночью прошел пушистый снежок, однако с утра его успели перемесить повозки, конные и пешие, белыми оставались только крыши.
        - А чего у вас продают? - спросил один из прохожих у Бертрана, который в просторном одеянии и войлочной широкополой шляпе мог сойти за представителя купеческой гильдии.
        - Пока ничего, братец, у нас ремонт, полки красим.
        - Понятно, - кивнул любопытный, однако подошел к окну и прижался к стеклу лбом.
        - Ничего не видно, - посетовал он и пошел дальше.
        - А чего продаете-то? - тут же спросила женщина с корзиной чесаной шерсти.
        - Полки красим! - пояснил Фундинул, заставив горожанку вскрикнуть и податься в сторону.
        - Пошли, - негромко скомандовал Каспар, и они двинулись в сторону площади.
        Из соседней лавки вышел владелец, которого Колумбус представлял осведомителем председателя Наварро.
        - Здравствуйте, соседи! - громко поздоровался он.
        - Здравствуйте, сосед, - ответил за всех Каспар.
        - Куда путь держите?
        - На площадь, хочется к обеду горячей похлебки сварить.
        - Так вы что же, сами варите? - Сосед задавал вопросы, а сам обшаривал всех четверых взглядом.
        «Оружие высматривает, сволочь», - подумал Каспар, а вслух произнес:
        - Сами, пока все сами.
        Он кисло улыбнулся, давая понять, что ему не до разговоров. Когда они отошли на десяток шагов, сосед юркнул обратно в лавку, что не укрылось от глаз Фундинула.
        - Ваша милость, что-то он быстро в лавку побежал!
        - Отправит к Наварро посыльного, чтобы предупредить, - сказал Бертран, тоже оглядываясь.
        - Тогда нам следует поспешить.
        На площади Углука ненадолго отвлек запах еды.
        - В трактире все окорока достанутся тебе, - пообещал ему Каспар, и орк довольно заулыбался. Фундинул осуждающе покачал головой.
        - За нами хвосты, - напомнил Бертран.
        - Да. - Каспар вздохнул. Он знал, что в «Городском павлине» их ждут, однако другого выхода не было - настырность Наварро грозила сорвать задание герцога. Следовало бы взять с собой и Аркуэнона, однако бросать лавку было нельзя, Каспар оставил там все имевшееся у них золото.
        С площади свернули на улицу Золотой Цирюльни, а там показался и «Городской павлин», выделявшийся самой богатой вывеской на улице. Отмостка вдоль его стены была выложена кусками пиленого гранита.
        Если в прошлый раз у входа стоял огромный охранник, то теперь никого не было, а дверь была приоткрыта. Их словно приглашали войти, чтобы покончить со всеми разом.
        - Фундинул, найдешь черный ход?
        - Конечно, ваша милость, я пройду через мануфактурную лавку во двор, он у них наверняка общий.
        - Хорошо, тогда действуй.
        Гном зашел в мануфактуру, Каспар подождал полминуты, но, не услышав криков и ругани, направился к дверями харчевни.
        - Курицу в сметане тушат! - по запаху определил орк.
        - Значит, мы вовремя.
        Каспар негромко постучал, дверь распахнулась, и на пришедших приветливо взглянул хозяин заведения. Каспар его узнал, Наварро называл этого человека Парамоном.
        - Доброго здравия, господа, желаете отобедать?
        - Да! - не удержался Углук.
        Зеленоватое лицо орка и его зычный голос напугали арамона, он отступил вглубь и, через силу улыбаясь, сделал приглашающий жест рукой:
        - Прошу вас, мы уже открыты.
        Гости вошли в переднюю, Каспар огляделся. На первый взгляд все было, как в прошлый раз - натертые воском желтые полы, охотничьи трофеи на стенах.
        Не выдержав напряжения, хозяин покосился на массивный шкаф справа от входа, что не укрылось от Каспара и его спутников.
        - Углук, - тихо сказал он и кивнул на шкаф. Все как по команде достали из-под одежды оружие. Хозяин попятился, а Углук короткими ударом продырявил сначала одну створку шкафа, затем другую. Его клинок запачкался в крови, а внутри ящика один за другим сползли по стенам двое. Каспар распахнул расщепленную дверцу и увидел труп, вцепившийся в рукоять топора, во втором отделении оказался раненый, его кистень валялся рядом.
        Углук ударил хозяина кулаком по голове, как будто хотел вбить его в пол, и быстро подхватил, чтобы он не наделал шума.
        Из зала струились дивные ароматы - должно быть, расправившись с досаждавшими ему чужаками, Наварро собирался попировать в свое удовольствие.
        Оставив шляпы на полу в прихожей, Каспар, Бертран и Углук вошли в зал. Наварро сидел на том же месте, что и в прошлый раз, однако девицы на его коленях не было. Он улыбнулся Каспару, как старому знакомому, и совсем не удивился появлению этой живописной троицы.
        - Господин Фрай, если не ошибаюсь?
        - Не ошибаетесь, - ответил Каспар, становясь по центру - так, чтобы между ним и Наварро оставался пустой стол. Углук и Бертран расположились по флангам, также загородившись столами.
        - Принесли штраф?
        - Можно и так сказать.
        - А почему не пришел Колумбус? Я же ему строго-настрого приказал нести деньги самому... Придется его наказать еще раз.
        - Его можно понять, у него сломана рука.
        - Сломана рука? - Наварро с притворным соболезнование покачал головой. - Наверно, упал где-то.
        - Наверное, упал... - сказал Каспар, стараясь разобраться в обстановке. Ясно было, что председатель чего-то ждет, начала каких-то действий, Каспар и сам рассчитывал встретить здесь шайку этого седовласого ворюги, однако пока видел только Наварро, возможно, остальные прятались на кухне.
        - Под столом! - крикнул Бертран. Каспар и сам заметил, как дернулась свисавшая до пола скатерть, должно быть, сидевший за ней арбалетчик задел ее наконечником болта. Неудобное положение и необходимость смотреть сквозь полотно не позволили ему выстрелить точно - Каспар успел распластаться на полу, прежде чем предназначенный ему болт, просвистев над перевернутым столом, с треском вошел в деревянную балку.
        Болт, пущенный в Бертрана, расщепил ножку прикрывавшего его стола, а Углук упасть не успел и отпрянул к стене, избегая посланного ему гостинца.
        Из-за стола поднялись пятеро арбалетчиков и стали ловить цели. Проявляя чудеса ловкости, Углук прыгнул на середину зала, успев швырнуть в стрелков тяжелый двуручник. Звонко щелкнули два замка, но попасть в летящего орка не удалось. Углук приземлился на стулья, разметав их в щепы, Каспар не глядя метнул клин, но ни в кого не попал, зато Бертран оказался точнее, его узкий кинжал из черной аспидной стали вошел одному из арбалетчиков точно в горло.
        Снова щелкнул замок арбалета, болт, пробив перевернутый стол, пригвоздил к полу край одежды Каспара.
        Углук метнул стул, снова чудом избежав верного попадания - враги заранее заготовили заряженные арбалеты.
        - Йэх-х-х! - закричал Каспар, чтобы отвлечь внимание стрелков, и ударил мечом по полу, Бертран, поняв его маневр, рванулся к выходу из зала, вслед ему дважды щелкнули замки.
        «Пора!» - Каспар приподнялся над столом и вскинул Железный дождь, однако увидел смотрящее ему в лоб четырехгранное жало болта.
        «Не успеть», - подумал он, чувствуя, что слишком медленно отводит голову в сторону, а стрелок почему-то медлил, сверля мишень прищуренным глазом. Болт дрогнул - это стопор отскочил в сторону, высвобождая всю мощь согнутого лука.
        В следующее мгновение все закрутилось с бешеной скоростью, болт прошел мимо Каспара, процарапав над ухом длинную борозду. Железный дождь с мелодичным звоном высвободил дротик, и арбалетчик отлетел в дальний угол, упав на какие-то горшки с едой.
        Углук метнул еще пару стульев, не давая стрелкам подняться, а Каспар встал в полный рост, чтобы добивать тех, кто высунется. В этот момент из кухни с воплями стали выскакивать закованные в тяжелую кирасу бойцы Наварро. Сам председатель успел спрятаться.
        «Свалки в трактирах стали традицией», - успел подумать Каспар, отбивая удар тяжелого топора. На него насели сразу пятеро, однако пока они больше толкались. Слева бушевал Углук, оставшись без двуручника, он молотил врагов чем ни попадя, затем изловчился и, ухватив одного из них, швырнул в надвигавшуюся на него шеренгу.
        Бертран ударил с правого фланга, старательно прячась за противниками, чтобы не попасть под выстрел уцелевшего арбалетчика.
        - Ищите, с ними был гном! - донеслось из кухни, Каспар узнал голос председателя. Вдруг оттуда донеся жуткий вой на несколько голосов, видимо, солдаты Наварро все же нашли гнома вместе с его топором.
        Старясь не упустить ни одного движения, Каспар методично отражал удары и при случае бил носком сапога под колено самым нетерпеливым. Иногда получалось здорово, и противник падал как подкошенный, однако на его место становился другой.
        Против Каспара и его двоих товарищей дрались человек двадцать, на кухне с Фундинулом бились еще не менее пяти, а то и все десять. Каспар берег оставшиеся в Железном дожде дротики, обходясь одним мечом.
        Арбалетчик вскочил на стол и стал целиться в Углука. Каспар отступил на шаг и выстрелил, арбалетчик дернулся, но успел шарахнуть болтом куда-то в толпу - Каспар заметил, как повалился навзничь боец председателя, в которого угодил болт. С кухни, не выдержав яростной контратаки разбушевавшегося гнома, выскочили еще четверо солдат и сам Наварро. Каспар понял, что наступает перелом, и резко ускорил темп. Противники стали пятиться, Углук погнал их со своей стороны, Бертран добавил от двери.
        - Бросай оружие, иначе всех перережем! - заверещал гном, и его призыву тотчас вняли деморализованные враги. Мечи и топоры с глухим стуком стали падать на пол.
        - Всем сесть! К стене! - приказал Каспар. - Руками прикрыть головы!
        Пленники, многие из которых были ранены, тотчас выполнили приказание, радуясь, что им удалось остаться в живых.
        - Тр-русы! Жалкие шакалы! - Наварро, оставшийся в одиночестве, дерзко глядел Каспару в глаза. - Это еще не конец! Ты еще ответишь за все!
        - Правда? - Каспар нехорошо улыбнулся и заехал сапогом председателю в пах. Тот переломился пополам и, схватившись за отбитое место, с каким-то жалобным мяуканьем свалился на пол.
        Спустя какое-то время он упрямо повторил:
        - От... ве... тиш-ш-шь...
        - Твой кинжал. - Бертран подал Каспару его оружие, потом протянул Углуку двуручник. Тот поблагодарил слабым кивком.
        Наступив на председателя сапогом, Каспар поднес к его кадыку меч и слегка надавил.
        - Если убьешь меня, тебе несдобровать! - прохрипел тот.
        - Ты намекаешь на своих высоких покровителей, мерзавец? - Каспар надавил мечом, на шее Наварро проступила капелька крови. Этого вымогателя следовало убить, однако чутье подсказывало Каспару, что делать это рано.
        - Если бы ты знал, безумец, что за особа прикажет снести твою тупую башку, ты бы...
        Договорить Наварро не успел, Каспар ударил его по лицу и сунул под нос перстень с синим камнем и вензелем принца Гвистерна.
        - Уж не на эту ли особу ты намекаешь, пес?!
        Наварро дернулся, полагая, что его снова ударят, но тут увидел перстень и удивленно посмотрел на перекошенное от ярости лицо Каспара.
        - Но этого не может быть, выходит, что ты... - Недоговорив, председатель зажал рот ладонью, чтобы не сказать лишнего.
        - Эй, Углук, что с тобой? - Это был голос Бертрана. Каспар обернулся: орк как-то странно пятился, а затем, будто споткнувшись, выронил тяжелый двуручник и упад навзничь. Из его живота торчала половина арбалетного болта.
        - Бертран, повозку! - крикнул Каспар.
        Бертран, припадая на правую ногу, выскочил из зала.
        - Если он умрет, я убью всех, какие бы покровители у вас ни были, - произнес Каспар.
        Фундинул склонился над Углуком.
        - Он дышит, но очень слабо.
        - Есть повозка! - крикнул Бертран.
        - Так. Ты, ты и вы - четверо! - Каспар ткнул пальцем в самых рослых пленников. - Берите его на руки, только осторожно!
        Толкаясь и желая задобрить сурового победителя, пленники дружно подняли раненого и поволокли к выходу, Каспар остался в зале, прикрывая отход, - от Наварро можно было ждать чего угодно.
        - Каспар! - позвали с улицы.
        Каспар вышел, Углук лежал на вымазанной углем телеге, прикрытый грязной рогожей.
        - На улицу Королевских Сапожников к лавке Колумбуса, и побыстрее! - приказал Каспар чумазому вознице.
        Лошадь дернула, телега запрыгала по неровной мостовой, захромавший Бертран успел заскочить на ее край, а Каспар с Фундинулом побежали следом, привлекая взгляды удивленных прохожих.

73
        
        К такому развитию событий мессир Маноло был готов, понимая, что Каспар с товарищами отправился не на званый обед, и к тому моменту, когда подъехала телега с раненым, на печи стоял котел с кипятком, а в нескольких склянках запаривались нужные травы.
        Колумбус, пострадавший от молодчиков Наварро, уже чувствовал себя значительно лучше и помогал мессиру Маноло готовить лекарства, уверенно действуя стянутой лубками рукой.
        Углука с трудом втащили в лавку и положили на прилавок.
        - Понятно, - сказал мессир, осмотрев торчавшую часть болта. - Странно, что он не прошел насквозь.
        - Перед этим он прострелил одного из этих ублюдков, я видел, - сообщил Каспар, глядя на безжизненное, серо-зеленое лицо орка. Рядом стоял гном, его глаза были полны слез.
        - Вы не пытались выдернуть болт?
        - Нет, конечно.
        - Отлично. Господин Колумбус, в лавке имеется ледяной подвал?
        - Конечно, собственно, я только в этом году заложил его льдом, прежде ведь зимы были теплые.
        - Принесите лед, и побольше.
        - Конечно, одну минуту.
        - Хорошо бы клещи раздобыть, - заметил Бертран, вспомнив, как когда-то сам получил такой же «подарок».
        Пока Колумбус ходил за льдом, мессир Маноло с невозмутимым видом принялся обрабатывать глубокую царапину над ухом у Каспара, тот в пылу боя совсем про нее забыл.
        Появился Колумбус с плетеным коробом, в котором лежало несколько кусков льда.
        - Какое жало у болта? - спросил мессир.
        - Четырехгранное, без заусенцев, - ответил Каспар, вспомнив нацеленный на него арбалет.
        - Это хорошо.
        Придерживая конец болта, мессир принялся натирать его тающим льдом.
        - Бертран, приготовься снять накладки, как только я выдерну из пластин болт.
        - Да, мессир, я готов.
        Резким движением мессир выдернул болт, из раны ударил фонтан крови.
        - Убирай!
        Бертран сдернул накладки, и мессир приложил к ране тряпицу с желтовато-грязной кашицей. Орк дернулся, открыл глаза и попытался подняться.
        - Лежи! Ты серьезно ранен! - закричал на него Фундинул.
        Углук послушно опустил голову на прилавок и стал осматриваться с таким выражением, будто видел всех впервые.
        - Где я? - спросил он.
        - В лавке, где же еще, - ответил гном.
        - В какой лавке?
        - Помолчи пока, - сказал ему мессир. - Каспар, Бертран, Аркуэнон и ты, Фундинул, приготовьтесь придержать его...
        Все названные обступили прилавок, и каждый взял на себя руку или ногу.
        - Готовы?
        - Готовы, - за всех ответил Каспар.
        Придерживая одной рукой тряпицу на ране, свободной рукой мессир подхватил склянку с бесцветной жидкостью, приподнял тряпицу и с ловкостью фокусника вылил жидкость прямо в рану.
        Орк взревел, как раненый вепрь, и рванулся с такой силой, что ноги всех, кто его держал, оторвались от пола.
        - Держите, иначе он истечет кровью!
        - Пус-ти-те! Пус-ти-те ме-ня! Ой, как печет, ой, как же меня жжет!
        - Потерпи, скоро станет легче! - пытался успокоить Фундинул мечущегося орка.
        Мессир Маноло снова приподнял тряпицу, из-под нее с шипением стала выходить розоватая пена. Углук перестал биться и, как показалось Каспару, снова потерял сознание, но оказалось, что он просто заснул.

74
        
        Под окнами раздался стук копыт и звон колесных ободьев, в дверь постучали.
        - Да кого же это принесло в неурочное время? - Каспар посмотрел на Колумбуса. - Спросите, кто там, если незнакомые, - не открывайте.
        - Понял.
        Купец засеменил в коридор и после некоторых невнятных фраз отпер дверь. На пороге стоял королевский закупщик. Он прошел в торговый зал и остановился в нерешительности.
        - Что здесь происходит?
        - На нас было совершено нападение, ваша милость, - пояснил Каспар.
        - Нападение? - Закупщик схватился за сердце. - Шокола-а-ад! - жалобно простонал он. - Они забрали шоколад?
        - Нет, ваша милость, шоколад в целости и сохранности, мы бы не позволили...
        - О! Вы спасли меня! - На лицо закупщика стал возвращаться цвет. - Сколько его у вас? Я уполномочен купить все.
        - Осталось девятнадцать с половиной фунтов.
        - Хорошо, золото при мне, несите шоколад.
        Каспар посмотрел на Колумбуса, тот пожал плечами, - дескать, пускай берут.
        - Сейчас принесу.
        Каспар отправился в кладовую и вернулся с жестяной коробкой.
        - Здесь все?
        - Все, - кивнул Каспар. - На триста девяносто дукатов и пять рилли.
        - А пять рилли за что?
        - За эту коробку, ваша милость. Или вы хотите, чтобы я пересыпал шоколад в холщовый мешок?
        - Нет, что ты! - замахал руками закупщик. - Беру с коробкой.
        Достав из сумки мешочки с золотом и серебром, он отсчитал положенные деньги и тяжело вздохнул, будто отдавал свое. Потом протянул Каспару циркуляр, чтобы тот указал количество товара и расписался в получении денег. Внимательно проследив за тем, как продавец выводит буквы и цифры, еще раз вздохнул и убрал бумаги.
        - Все, шоколад у меня. - Закупщик улыбнулся, прижимая к себе коробку. Вдруг выражение его лица изменилось.
        - А что это с твоим лицом, что за царапина над ухом?
        - Я же говорил, на нас напали.
        - Ах да, - кивнул закупщик. - Вы вот что...
        Взгляд его упал на лежавший на полу окровавленный арбалетный болт.
        - Вы, пожалуйста, поосторожнее тут, мне хорошие поставщики очень нужны.
        - Мы будем стараться, - заверил его Каспар. Закупщик кивнул и направился к выходу.
        Каспар проводил его и, вернувшись, стал смотреть, как мессир Маноло занимается раненой ногой Бертрана.
        - Неужели опять нога? - усмехнулся Каспар.
        - Тебе бы все смеяться, - морщась ответил Бертран. - Ой, как больно!
        - На этот раз обошлось вывихом, - сообщил мессир, распрямляясь, - а вообще вы точно заметили, Бертрану не везет на ноги.
        - Мне вообще ни на что не везет, - пожаловался тот.
        - Смени меч, - напомнил Каспар, подходя к орку. Тот крепко спал, а прикрывавшая его рану тряпица подозрительно почернела.
        - Мессир, ваш компресс почернел! - воскликнул гном.
        - Хорошо, что почернел, - не поворачиваясь, ответил Маноло. - Значит, он вытягивает смерть.
        - Смерть?! - почти одновременно воскликнули Колумбус и Фундинул.
        - Да, она ведь уже частично проникла в тело Углука, начала обосновываться в его внутренностях, свиваясь в темные клубки, а теперь нехотя его покидает.
        - У нас нет хорошей еды, - неожиданно произнес Аркуэнон, и все разом на него уставились. Уж кто-кто, а эльф никогда не заговаривал первым, тем более о еде.
        - Ты что, действительно так голоден? - удивился Каспар.
        - Нет, просто мне не нравится, о чем вы говорите. Смертным не положено рассуждать на такие темы.
        - Может, ты и прав, - согласился Каспар. - И потом, у нас действительно нет хороших запасов. Предлагаю отправиться на рынок и купить все необходимое. Пойду я и...
        Договорить Каспар не успел, с улицы донесся стук копыт, и не менее пяти всадников остановились у дверей лавки.
        - Да что же это такое? - воскликнул Колумбус. - Никогда прежде мое заведение не пользовалось такой популярностью! Вы ведь еще не открылись, а гости к вам - один за другим...
        - Кто там? - спросил Каспар у Аркуэнона, который уже смотрел сверху в окно. Эльф не успел ответить, в дверь стали ломиться с такой силой, будто хотели ее вынести.
        - Кто там?! - крикнул Каспар.
        - Именем короля - открывайте! Мы сержанты курьерской службы его величества!
        Помня, что ночные визитеры тоже представлялись королевскими курьерами, все стали готовить оружие.
        - Хорошо хоть двери успели починить, - сказал Каспар, отправляясь на переговоры. - Фундинул, на всякий случай подежурь у черного хода! Аркуэнон, будь готов достать их сверху!
        В дверь продолжали колотить.
        - Если вы не перестанете стучать, я вам не открою, - громко произнес Каспар.
        Снаружи возникла пауза, а затем на дверь обрушились новые удары, сопровождаемые отборными ругательствами.
        - Господа, если вы объясните, зачем пришли, я, так уж и быть, впущу одного из вас.
        - Открывай, купчина, а то спалим твою лавку!
        Каспар выглянул в торговой помещение.
        - Аркуэнон, сколько их?
        - Пятеро, а еще там много людей.
        - Зеваки?
        - Да.
        Каспар вернулся на место и, отодвинув засов, резко распахнул дверь.
        - Ты почему не открывал, рожа торговая?! - заорал стоявший перед ним усатый здоровяк. Вместо ответа Каспар схватил его за пояс и рывком дернул на себе. Курьер влетел в коридор, словно каменное ядро, а Каспар захлопнул дверь и запер на засов.
        Снаружи послышался смех собравшейся толпы, в дверь снова начали стучать.
        Придя в себя, курьер бросился на купца с кулаками, но Каспар встретил его коленом в пах, отчего тот растерял боевой пыл и сполз по стене на пол.
        - Ку... купчина... это же... подлый удар! - простонал он.
        - Кто вы такой, ваша милость, и почему пытались ворваться в мою лавку?
        - Я тебя... на куски...
        - Рауль! Как ты там, Рауль?! - кричали снаружи.
        - Ответьте им, а то они подумают, что вас здесь бьют.
        Курьер сверкнул на Каспар злобным взглядом и крикнул:
        - Все в порядке, Амбуан! Мы... разговариваем!
        Стук прекратился.
        - Нас послал капитан Роже - это наш начальник, мы должны сообщить владельцу лавки, что его требуют во дворец.
        - Во дворец? - переспросил Каспар, теперь пришла его очередь удивляться. - Но зачем?
        - Откуда я знаю? Мое дело сообщить.
        - А когда?
        - Да прямо сейчас, собирайся и поехали.
        - С вами, что ли?
        - Нет, мы тебе не эскорт. - Преодолевая боль, курьер попытался подняться.
        - Мессир Маноло! - позвал Каспар.
        Колдун выглянул в коридор.
        - Нельзя ли помочь человеку, кажется, я немного перестарался.
        - Можно и помочь.
        Мессир подошел к пострадавшему и помог ему подняться. Верзила был ростом с орка, однако боль делала его не страшнее младенца.
        - Будьте добры ваш кинжал.
        - Зачем?
        - Не задавай вопросов, он хочет тебе помочь.
        Курьер вытянул из ножен кинжал и протянул мессиру Маноло, тот взял его и, нагнувшись, неожиданно резко ударил им плашмя по икрам курьера.
        - Ой! Ой! - воскликнул тот, но больше от неожиданности.
        - Эй, Рауль, с тобой все в порядке?
        - Да, я сейчас выйду!
        К своему изумлению, сержант почувствовал, что больше не испытывает боли.
        Мессир отдал кинжал Каспару и ушел, а тот вернул оружие хозяину.
        - Сдается мне, что ты не простой купец, - сказал Рауль, убирая кинжал в ножны.
        - Я не всегда был купцом, - признался Каспар. - Если подождете меня и проводите во дворец, получите по серебряному рилли. Идет?
        - Годится.

75
        
        Когда Каспар сообщил, что ему нужно ехать во дворец, все оцепенели. Даже мессир Маноло, казалось, был слегка удивлен.
        - Однако все развивается значительно быстрее, чем я думал, - сказал он. - Ну что же, в таком случае вам нужно побриться и умыться.
        - Да. - Каспар осмотрел свою изорванную одежду и исцарапанные руки.
        - Ничего, другая одежда у вас есть, а с царапинами я помогу.
        - А я дам душистую воду! - вспомнил вдруг Колумбус. - Она у меня там, в тайнике.
        - Почему в тайнике?
        - Она слишком дорого стоит!
        И Колумбус побежал к тайнику.
        Фундинул принес из котла теплой воды, и Каспар подравнял острым как бритва кинжалом бороду и усы. Полностью брить лицо он не стал, здешние купцы не брились.
        - А если вас там убьют, ваша милость? - спросил Фундинул, когда Каспар надевал новый купеческий маник, длиннополую шерстяную одежду.
        - Может и такое случиться, - согласился Каспар. - Только это едва ли, чтобы убить человека, нет необходимости посылать за ним курьеров.
        Наконец Каспар был готов - в новой одежде, вычищенных сапогах и свежей купеческой шляпе, которая, впрочем, немногим отличалась от смятой и истоптанной в пыли.
        Порезы и царапины стараниями мессира были затянуты специальным компрессом.
        - Бертран, возьми это. - Каспар протянул кошель с золотом. - У себя я оставлю только серебро. И вот это...
        Он сунул за пояс перстень принца, поскольку был уверен, что вызов во дворец - это какая-то коварная интрига со стороны его высочества.
        
        Когда Каспар вышел на улицу, зевак у дверей осталось человек пятнадцать, остальные разошлись. Курьеры встретили его настороженно, однако Каспар был уверен, что Рауль о своем унижении ничего им не рассказал.
        - Ваших лошадей хорошо кормят, - сказал Каспар, глядя на кучи навоза.
        - Давай-ка садись позади меня, - сказал Рауль. - Не тащиться же нам за тобой пешим.
        Понимая, что выдает себя, Каспар лихо вскочил на круп, лошадь беспокойно заплясала, протестуя против дополнительного груза. Все же ей пришлось смириться и кавалькада рысью двинулась по улицам.
        Несколько мальчишек пытались бегом преследовать всадников, однако отстали. Каспар держался за седло успевая смотреть по сторонам. Лавки и мастерские сменяли друг друга, когда повозки преграждали дорогу, курьеры ругались и пускали в ход ножны. Получая удары, мастеровые сторонились, проглатывая ругательства и сплевывая кровь.
        В местах, где улицы были запружены людьми, всадники и вовсе вынуждены были останавливаться, крича, чтобы им освободили дорогу.
        Пробегая глазами по толпе, Каспар невольно задержал взгляд на женщине с каким-то неживым лицом, потом приметил сгорбленного бродягу, скрывавшегося под черным капюшоном.

76
        
        Вот уже четверть часа Кромб преследовал Дюрана, то растворяясь в толпе, то ускоряя шаг, когда добыча сворачивала за угол. Он был в обличье той продажной девки, оболочку которой сорвал, как шкуру с убитого зверя. Нужно было срочно убить Дюрана, а если не убить, то хотя бы нанести тяжелую рану и украсть часть его силы.
        Духи холода и разложения продолжали идти по следу Кромба, и, чтобы обмануть их, требовалась сила, но пока он ее катастрофически терял.
        Можно было поддержать себя убийствами, однако это давало только крохи, а чтобы взять больше, требовалась известная доля доброй воли, как с продажной девкой - ведь она сама повела его в подвал.
        Когда Дюран снова накинул капюшон и, сгорбившись, пошел, припадая на левую ногу, Кромб стал двигаться осторожнее, потому что вот такой, сгорбленный и хромой, Дюран снова становился прозорливым искусным магом. Он лишь время от времени примерял свои молодые глаза и ходил по городу расправив плечи.
        В такие минуты Дюран был весьма уязвим, однако стоило только Кромбу подобраться ближе, как он вновь становился прежним - хитрым и расчетливым слепцом.
        В одном месте в толпу чуть не врезались спешащие всадники, они громко ругались на шарахнувшихся в стороны прохожих, вырвались на свободную мостовую и понеслись дальше. На одной из лошадей сидело двое, второго, в купеческом платье, Кромб узнал - это был Каспар Фрай.
        Можно было попытать счастье и выбить везунчика из седла, ведь именно за этим Кромб сюда и прибыл - везение Фрая, превращенное в силу, могло решить все его проблемы, - но рядом был Дюран, который тоже мог атаковать.
        - Ах ты потаскуха! Ты что же вытворяешь?!
        Поначалу Кромб не понял, что эти выкрики относятся к нему и, лишь увидев в двух шагах от себя красное лицо какого-то верзилы, догадался, что его новую оболочку кто-то опознал.
        - Городская стража ищет ее за убийство, за жилье и койку она тоже не заплатила!
        Домовладелец протянул пятерню, чтобы схватить неплательщицу, но та вывернулась и, перебежав улицу, юркнула в подворотню.
        - Ты не уйдешь от меня, мерзкая тварь!
        Краснолицый помчался за девкой. Он забежал в ту же подворотню и будто сгинул - ни шума шагов, ни ругательств. Двое любопытных, не удержавшись, последовали за ним и, зайдя в полумрак дровяного навеса, увидели жуткую картину - мужчина лежал раскинув руки, его лицо из красного стало желтовато-восковым а в груди несчастного зияла огромная рана, из которой струилась кровь. Она закручивалась вихрем и поднималась к простертой над телом руке женщины, исчезая в ней снопом голубых искр.
        - Что, интересно? - оскалившись на двух зевак, спросила женщина. - Ну идите сюда, не бойтесь, больно не будет.
        Не в силах противиться воле подзаправившегося Кромба, жертвы на полусогнутых ногах стали приближаться.
        - Ничего не было - и вдруг целых три поросеночка! Один только вид Фрая приносит удачу!
        Женщина с перекошенным лицом вытянула руки, которые, безмерно удлинившись, ткнулись пальцами в новые жертвы, словно острые жала. Брызнула кровь, полыхнуло голубое пламя, иссушенные в одно мгновение тела со стуком повалились на мерзлую землю.
        Скользнув по ним взглядом, Кромб поправил юбку и с ухмылкой прошептал:
        - Ну, Дюран, теперь держись...

77
        
        Вернувшись к уродливой, но неуязвимой форме слепого мага, Дюран почувствовал, что Кромб где-то рядом. Он снова выбирал момент для атаки, надеясь завладеть хоть частью силы своего недавнего союзника
        Кромб был в сложной ситуации, духи холода и разложения рыскали повсюду, вместе с сокращением запасов силы сокращалось и время пребывания жалкого интригана в этом мире. Дюран чувствовал, как слабеет Кромб, он мог перейти в контрнаступление и загнать этого мерзавца обратно в нижние миры, однако для этого пришлось бы потратиться, а Дюран еще не восстановился после того внезапного удара лесного колдуна, которого, впрочем, некоторые считали учеником Нетшальта.
        Прежде Дюран не верил подобным домыслам, однако даже Кромб подтвердил этот факт, причем в ситуации, когда врать ему не было никакой необходимости.
        Сейчас мессир Маноло, как называл себя колдун, был возле Фрая, привлекавшего магов, словно праздничный пряник. Убив везучего наемника, Дюран мог получить много силы, если бы сумел правильно распорядиться его удачей. Впрочем, достаточно было бы уже и того, что герцог Ангулемский останется без важного союзника, а значит, появится возможность завладеть его драгоценными артефактами.
        Дюран верил в силу артефактов, он работал с ними сотни лет и поднялся до теперешних высот, опираясь на остатки магии огров и древних перволюдей. Именно артефакты превратили стенающего и едва живого калеку в уверенного в себе мага.
        Возле лавок, торговавших тряпьем и старыми кастрюлями, было не протолкнуться, и королевские всадники врезались в толпу. Дюран обернулся на крики и неожиданно увидел Каспара Фрая. Одетый в какой-то глупый наряд, он сидел на лошади позади рослого курьера.
        Когда всадники пронеслись мимо, Дюран пересек улицу и пошел быстрее, стараясь точнее определить присутствие Кромба. Этот мерзавец, без сомнения, готовил очередную подлость, и для Дюрана было важно не пропустить момент атаки, ведь Кромб был искусней его, хотя сейчас - намного слабее.
        Запахло свежим хлебом, Дюран-маг не чувствовал запахов, он просто знал их. Все радости жизни - цвета и запахи - открывались ему, когда он смотрел на мир глазами молодого человека, однако сейчас расслабляться было опасно.
        Дюран прошел мимо булочной, потом миновал сапожную мастерскую.
        В какой-то момент ему показалось, что Кромб исчез. Да, он растворился, будто в этом мире его и не было.
        «Нет, это только кажется», - сказал про себя Дюран и спустя мгновение ощутил смертельную угрозу.
        Резко повернувшись, он принял оборонительную стойку, скрестив руки на груди. В полусотне шагов, окруженный тонкими прожилками фиолетовых молний, скользнул силуэт женщины. Она словно в бессилии опустила голову и, казалось, спит, однако в сторону Дюрана рванулся смертельный конус силы, Дюран воспринимал его в виде огненного всадника с пылающим взором, вооруженного пикой с искрящимся жалом.
        Трудно было не восхититься умением Кромба, он не стал тратить на удар добытую силу, использовав только тонкую концентрацию, которая сама могла породить силу.
        Дюран оставил на месте, где стоял, свой дубль и шагнул в сторону, огненный всадник пронесся левее и с треском врубился в стену, вызвав сотрясение в целом квартале. Из окон полетели стекла, черепица дождем посыпалась на мостовые.
        Дюран не стал тянуть с ответом.
        «Ты хорош, но и мы чего-то стоим», - сказал он и, ухватившись за края рокочущего грома, начал быстро собирать его на кончики пальцев. Когда напряжение достигла пика, маг резко развел руки, высвобождая всю накопленную мощь.
        Светящийся диск с ревом устремился к Кромбу, коварно огибая его, чтобы достичь большей неожиданности. Ударив в здание, диск вышиб два ряда кирпичей, стена рухнула прямо на Кромба.
        Дюран с удовольствием поглотил всплеск беспокойства своего противника, и тут же ему пришла на ум еще одна удачная мысль.
        Кромб между тем ускользнул от огромных кусков стелы и града из битого кирпича, хотя вокруг попадало множество людей. Он снова окутался тонкими молниями, концентрируясь для следующего удара, и пропустил тонкий ход противника. Дюран лишь чуть-чуть подтолкнул оболочку Кромба, и тот остался, как был - в своем собственном обличье. Попытки вернуть защитную маску не увенчались успехом, Дюран держал ее крепко. Кромб хотел осыпать врага дождем из огненных стрел, однако, взглянув на лежавшего рядом раненого, понял, что уже поздно.
        И этот раненый, и другие поднимались на ноги, уставив на Кромба неподвижные зрачки. Их мощные клыки выпирали наружу, а конечности вытягивались, разрывая покровы одежд. Духи холода и разложения уже проникли в них, превращая тихих горожан в гостей из темных миров.
        На другом конце улицы захохотал Дюран, черный капюшон свалился с его черепа, явив очевидцам веселящегося мертвеца.

78
        
        Возле крепостной стены, отделявшей дворцовые постройки от остального города, сопровождавшие Каспара всадники спешились. Стоявшие у ворот гвардейцы посмотрели на них настороженно. Из калитки в створке ворот вышел капитан и направился к курьерам. В этот момент над городом что-то грохнуло, и все разом повернули головы на звук, потом ударило еще раз.
        - Это еще что? - удивленно произнес капитан.
        Каспар незаметно вложил в перчатку Рауля пять серебряных монет, тот довольно ухмыльнулся в усы и шагнул навстречу капитану.
        - Кто такие и зачем у ворот? - строго спросил тот, словно не замечая эмблем курьерской королевской службы на застежках плащей.
        - По приказу капитана Вольфа доставлен торговый человек по фамилии Фрай для представления во дворец!
        Капитан сдвинул шляпу на затылок и смерил Каспара придирчивым взглядом, затем открыл висевшую на плече сумку и, достав свиток со списком посетителей, принялся водить по нему пальцем.
        - «Негоциант из бывшей лавки Колумбуса, что на улице Королевских Сапожников», - прочитал он и снова посмотрел на Каспара. - Это ты, что ли, будешь?
        - Выходит я, ваша милость, - ответил тот.
        Капитан дунул в свисток, из калитки вышли еще двое гвардейцев.
        - Это негоциант с улицы Королевских Сапожников, проводите его к королевскому распорядителю.
        Гвардейцы отсалютовали алебардами и стали по обе стороны от Каспара.
        - Идите, - махнул рукой капитан.
        Гостя провели на территорию дворца, где он смог любоваться величественными зданиями самого дворца и вспомогательными строениями вроде конюшни, псарни и трехэтажного каменного дома для прислуги.
        Плошадь двора была велика - раз в пять больше герцогского двора замка Ангулем. Да и выглядело здесь все наряднее и богаче, а каждое здание имело собственный цвет. Дворец был обставлен скульптурами и покрашен в белый, голубой и розовый цвета.
        Сопровождавшие Каспара гвардейцы громко топали подкованными сапогами, стараясь показать тюфяку-купчине, какие они важные. Каспар хотел было спросить, куда его ведут, опасаясь, не попадет ли он прямо в руки принца, однако, посмотрев на их надутые лица, решил промолчать.
        Мимо стайками пробегали служанки, все в одинаковых передниках, деловито проходили конюшенные с седлами на плечах. Попадались мрачные личности в темных сюртуках и высоких шляпах.
        «Крючкотворы», - догадался Каспар.
        Его доставили в невысокую дворцовую пристройку, где заставили снять шляпу, а один из гвардейцев отрекомендовал его как негоцианта с улицы Королевских Сапожников.
        - А кто его запрашивал? - спросил пожилой человек, брезгливо кривя губы.
        - Не могу знать, господин королевский распорядитель!
        - Ладно, - махнул кружевной манжетой распорядитель. - Убирайтесь.
        Гвардейцы с радостью выполнили этот приказ, оставив Каспара наедине с чиновником.
        - Как хоть тебя звать, негоциант?
        - Фрай, ваша милость, - ответил Каспар, комкая в руках шляпу. Он и вправду волновался.
        - А чем же ты знаменит? - Распорядитель усмехнулся.
        - Не знаю, ваша милость.
        - М-да. Ну пойдем, не могу же я стоять перед тобой, - невелика ты птица.
        Из зала они перешли в кабинет распорядителя, где стоял большой, потемневший от времени стол с мраморной чернильницей и дюжиной отточенных перьев в серебряной подставке. Над креслом с высокой, украшенной королевским гербом спинкой висел портрет его величества в охотничьем костюме и с собакой у ног. На поясе короля были подвешены трофеи - заяц и лиса причем художник допустил небольшую ошибку: лапа зайца выглядела неприличным дополнением к фигуре собаки, оттого все выглядело так, будто собака мочится на сапоги монарха.
        - Этот портрет стоил художнику головы, - перехватив взгляд посетителя, предупредил чиновник, - поэтому лучше оставьте свои догадки при себе.
        - У меня и в мыслях не было, ваша милость.
        - Чего в мыслях не было? - строго спросил распорядитель, садясь за стол.
        - Совсем ничего, ваша милость, мы люди маленькие, нам мысли только вредят.
        - Ишь, вывернулся. - Чиновник погрозил Каспару пальцем. - Иди присядь у стены, я тебя пытать буду, - кто ты есть таков.
        Каспар послушно присел на краешек жесткого стула.
        - Оружие при себе не держишь?
        - Нет, ваша милость, не ношу.
        - А точно?
        - Можете обыскать.
        - И обыщем... - Распорядитель взял из подставки перо, придирчиво осмотрел его, затем обмакнул в чернила и стал что-то писать. Потом снова взглянул на Каспара: - Какая у тебя торговля на улице Королевских Сапожников?
        - Всякая, ваша милость.
        - Что значит «всякая»? Такое у нас не положено.
        - Кожи продаю, сейчас, правда, нету, - все продал.
        - Кожа нынче в цене, - согласился распорядитель. - Что еше?
        - Шоколад.
        - Шоколад? - Чиновник покачал головой. - Вот еще моду выдумали, пить отраву всякую...
        Спохватившись, что сказал лишнего, он добавил:
        - Правда, и польза от него известная, - суставы лечит и... от лихоманки в одночасье помогает. Тебя к кому прислали?
        - Не знаю, ваша милость.
        - Может, тебя в тайную канцелярию вели, да неправильно адресовали?
        - Да какая же на мне вина, ваша милость, чтобы в тайную канцелярию отправлять? - Каспар даже вскочил со стула.
        - Ладно-ладно, сядь, это я так, к примеру. Мне же нужно тебя куда-то представить, правильно?
        - Правильно, - стал успокаиваться Каспар.
        - Вот я и думаю.
        Распорядитель поскреб голову.
        - Так, может, у курьерской службы спросить, ваша милость?
        - А чего это ты мне советы тут даешь?! - возмутился чиновник. - Я что, без тебя не знаю, как служить его величеству?
        - Простите великодушно, ваша милость, только из желания помочь вам.
        Чиновник посидел молча с полминуты, потом в сердцах переломил перо и дернул висевший у стены плетеный шнур. Где-то глухо ударил гонг, потом послышались шаги. Дверь в кабинет открылась, и появился огромный лакей.
        - Слушаю, господин распорядитель.
        - Петер, проверь этого гостя, нет ли у него кинжала какого или склянки с ядом.
        Каспар поднялся и развел руки, гигант ощупал его со всех сторон, отцепил кошелек и заглянул в него, потом помял шляпу и, повернувшись к распорядителю, покачал головой:
        - Ничего нет, господин распорядитель.
        - Хорошо, что нет.
        - А к кому его?
        - Дык вот не знаю. - Чиновник сокрушенно вздохнул. - Придется, наверное, тебе к капитану Рольфу сбегать, узнать, кто вызвал этого негоцианта.
        - Может, это тот, которого королевский библиотекарь затребовал?
        - А зачем ему купец?
        - Про шоколад спрашивать, его величеству новый шоколад пришелся по вкусу, вот он и стал выспрашивать графа-библиотекаря, в каких странах произрастает сей продукт. Небось этот негоциант знает.
        Петер посмотрел на Каспара. Тот молчал, не зная, что сказать.
        - А ты-то откуда знаешь про шоколад? - удивился чиновник.
        - Все лакеи во дворце только об этом и говорят.
        - Вот всегда так, лакеи уже знают, а я ни о чем не ведаю! Ну что же, ничего не поделаешь, веди его на дистанцию, пусть проводят в библиотеку.

79
        
        Каспар не сразу понял, что означает «дистанция», оказалось, это когда лакеи, каждый из которых отвечает за территорию в несколько дворцовых залов, передают посетителя друг другу, так сказать, из рук в руки. В отличие от замка герцога Ангулемского, здесь Каспара вели не по коридорам, а по анфиладе залов. Залы эти были обставлены дорогой мебелью, где-то, резной, из темного дерева, где-то светлой, словно отлитой из эмали. Картины на стенах сменяла роспись и позолота, полы были из кедра и белой сосны, а в иных залах из гранита и мрамора.
        Пораженный богатством убранства, Каспар забыл об опасениях попасть на расправу к принцу Гвистерну.
        Сопровождавшие его лакеи были привычны к роскоши, да и одеты подороже некоторых дворян герцога Ангулемского.
        «Немудрено, что Рембурги зарятся на земли Ангулемского, на таких слуг нужны изрядные траты», - думал Хаспар.
        Неожиданно для себя он оказался в сумрачном зале, вдоль стен которого размещались высокие, сплошь заставленные книгами шкафы. Такая пропасть книг стоила дороже позолоты на стенах и эмалевой мебели.
        - Ваше сиятельство, заказанный вами гость доставлен! - громко объявил лакей.
        Из-за шкафа выглянул невысокий человек с короткой косицей, стянутой темно-синим бантом. Того же цвета был его камзол с неизменной короной у левого плеча, отличавшей королевских чиновников.
        - Можешь идти, - махнул рукой хранитель, и лакей выскользнул из библиотеки.
        - Вы, стало быть, и есть тот самый негоциант, что привез так понравившийся нашему королю шоколад?
        - Так точно, ваше сиятельство. - Каспар с почтением поклонился.
        - И что все находят в этом шоколаде? - Хранитель пожал плечами. - Вы сами-то его пробовали?
        - Пробовал, ваше сиятельство.
        - Ну и как?
        - Я человек простой, ваше сиятельство, а шоколад напиток для благородных господ, им виднее.
        - Да вы хитрец и дипломат изрядный. Помогите-ка мне отнести это...
        Каспар подставил руки, и хранитель нагрузил на них высокую стопку книг. От них пахло сандаловым деревом, мышами и пылью.
        - Следуйте за мной.
        Пройдя через весь зал, Каспар оказался в отгороженном книжными полками кабинете хранителя. Его стол был завален книгами, казенным бумагам места не хватило, и они лежали на стульях, подоконнике и диване.
        Хранитель дернул висевший у стены шнурок, такой же, как в кабинете королевского распорядителя, и хотя никакого гонга Каспар не услышал, вскоре явился переписчик - молодой человек в скромном платье.
        - Мишель, сообщите лакеям из королевских покоев, что интересующий его величество негоциант ждет высочайшей аудиенции в библиотеке.
        - Да, ваше сиятельство. - Молодой человек поклонился и ушел.
        Каспар вытаращился на хранителя.
        - Ва... ваше сиятельство, я что же, встречусь с королем?
        - Именно так, его величество хотел задать вам несколько интересующих его вопросов, - ответил хранитель, перелистывая какой-то том. - Да вы не тушуйтесь, наш монарх нрава приветливого, все, что от вас требуется, это рассказать о путешествиях, которые вы совершили, чтобы добыть сей душистый шоколад.
        Оторвавшись от книги, хранитель испытующе посмотрел на Каспара:
        - Вы ведь его совершили, это путешествие?
        - Совершили... - медленно кивнул Каспар.
        - Ну вот и расскажите поцветистее.
        - Слушаюсь, ваше сиятельство.
        Каспар стоял ни жив ни мертв.

80
        
        Скоро в библиотеку явился один из королевских лакеев, одетый, наверное, как сам король, и сообщил, что его величество примет негоцианта в зале певчих птиц.
        - Хорошо. - Хранитель закрыл книгу и указал гостю на выход: - Идемте.
        Как ни старался Каспар успокоиться, ноги у него подрагивали - не каждый день приходилось встречаться с королем, ведь Ордос Четвертый формально являлся господином самого герцога Ангулемского.
        Неслышно распахнулись створки белых с позолотой дверей, и следом за хранителем библиотеки Каспар вошел в большую светлую комнату, по стенам которой были развешаны клетки с разноцветными птичками. Некоторые из них пели и посвистывали на разные голоса или что-то клевали, другие, перелетая с палочки на палочку, демонстрировали свое яркое оперение.
        Возле самой большой клетки стоял высокий человек в голубом, расшитом серебряными цветами камзоле и, просовывая холеные пальцы между прутиков, кормил свою любимицу засахаренными кусочками фруктов, которые брал у лакея с подноса. Чуть поодаль в торжественной тишине стояли приближенные короля, худые и толстые, молодые и постарше, разодетые в золото и в умеренные чиновничьи цвета, вытянув шеи, они внимательно следили за каждым движением его величества, чтобы не пропустить момент, когда можно поаплодировать и воскликнуть: великолепно, ваше величество, как это ловко у вас получается!
        - Ваше величество, заезжий негоциант благополучно доставлен! - громко произнес хранитель библиотеки.
        Король как будто его не слышал. Хранитель замер в ожидании, пока его величество докормит разжиревшего попугая.
        - Ну, ты верен мне, плутишка? Продемонстрируй это, продемонстрируй... - Король вытер руки о поданный платок и побарабанил пальцами по прутьям.
        - Да здр-р-равствует кор-р-роль! Да здр-р-равствует кор-р-роль! - раскатисто проорала птица.
        - Молодец, завтра получишь еще.
        Его величество повернулся к хранителю библиотеки:
        - Здравствуйте, граф Мобинвар.
        - Я привел к вашему величеству негоцианта, который привез в город этот великолепный шоколад.
        - Ах, шоколад! - Лицо монарха озарилось улыбкой. Двое лакеев поднесли небольшой трон с подушкой, Ордос Четвертый величественно на него опустился, свита тотчас переместилась за спину короля, и каждый из приближенных занял строго определенное место - это имело большое значение.
        Хранитель библиотеки отошел в сторону, оставив Каспара лицом к лицу с королем.
        - Доброго вам здравия, ваше величество, - произнес Каспар, низко кланяясь.
        - Спасибо, любезный. Отчего это купцы всегда ходят в этих хламидах? Зачем носят бороды и эти уродливые шляпы? По мне, так лучше бы одевались как дворяне, так гораздо удобнее.
        - Это оттого, ваше величество, что купец должен иметь в движениях неторопливость, а в поведении основательность, чтобы никто не подумал, что он плут, - пояснил Каспар, который уже задавал подобные вопросы Колумбусу.
        - Нет, вы только послушайте, - обратился король к приближенным, которых собиралось все больше - по одному, по два они просачивались в зал, благо дверей в птичьем зале хватало. - Вы только послушайте - в движениях неторопливость, а в поведении - основательность! Ну прямо мои вечно беременные фаворитки!
        - Ха-ха-ха! - восхищенно засмеялись все. Птицы, напротив, заметались по клеткам, а попугай повис на шестке вниз головой.
        Каспар тоже улыбнулся, нервно комкая войлочную шляпу.
        - Ну-ка, что это у тебя? Шляпа?
        - Так точно, ваше величество!
        - Подай-ка мне ее - быстро!
        Каспар несмело приблизился и протянул свой головной убор. Король проворно схватил шляпу и, развернув, покачал головой. Вся его свита притихла, не зная, чего ждать. Его величество поднял шляпу на головой и торжественно надел, словно усыпанную изумрудами корону.
        - Отныне я король всех купцов и торговцев жареными орехами! - объявил он, и приближенные снова разразились счастливым смехом.
        - Довольно! - Его величество поднял руку, и смех оборвался. - Кажется, мы напугали нашего гостя. Лови!
        Король бросил шляпу Каспару.
        - Мне чрезвычайно понравился твой шоколад, негоциант. Давно ты объявился в городе?
        - Еще нет и недели, ваше величество, - с поклоном ветил Каспар.
        - Ага, значит, я успел на свеженькое, это приятно. А откуда ты привез этот удивительный шоколад, я явственно ощутил в его ароматах привкус теплого моря, горькие пряности, эдакие громадные фрукты на деревьях - одним словом, солнечные южные страны. - Ты ведь оттуда вывез его, верно?
        - Верно, ваше величество, - подтвердил Каспар, которому ничего иного и не оставалось.
        - Вы слышали? Я - угадал! - объявил король.
        - Его величество угадали! - на разные лады стала повторять свита.
        - Где же находится эта страна. В халифате?
        - Гораздо дальше, ваше величество, - ответил Каспар, которому пришлось глотнуть приключений в Фаргийском халифате.
        - Неужели за морем?
        - Так точно, ваше величество, за Южным морем, в государстве Файтар.
        О Файтаре Каспар слышал от бродячих рассказчиков.
        - Файтар, - повторил король, прислушиваясь к звучанию этого слова. - М-да, умеют на юге давать названия, не то что у нас - Харнлон.
        - Да уж умеют, еще как умеют, - согласилась с королем свита.
        - А что же там за король правит, как его имя?
        - Бишшамах, ваше величество, - с поклоном ответил Каспар.
        - Биш-ша-мах, - по слогам произнес король. - Нет, по-моему, Ордос звучит получше. А скажи, негоциант, пьют ли сами жители этой страны шоколад?
        - Пьют, ваше величество, - не задумываясь ответил Каспар, к нему стало возвращаться самообладание - он понял, что никто из присутствующих, возможно, за исключением хранителя библиотеки, в географии не силен.
        - Ну так я и думал! - Король хлопнул себя по коленям. - Известное дело, иметь под рукой сколько угодно шоколада и не пить его... Разумеется, пьют. А скажи, как добывают шоколад, из земли или как-то растят на грядках?
        - Растят, ваше величество, прямо в полях...
        - Как у нас пшеницу?
        - Именно так, ваше величество, сеют, косят и обмолачивают.
        - Ага, а потом, значит, везут на мельницу!
        - Совершенно верно, ваше величество!
        Свита короля зааплодировала великому уму своего монарха.
        - А скажи мне, любезный негоциант, как они пьют свой шоколад, уж наверняка не так, как мы, непросвещенные северяне?
        - В самую точку, ваше величество.
        - Ну а как, к примеру? Что-нибудь добавляют в благородный напиток?
        - Добавляют, ваше величество.
        - Что же?
        - Сахар.
        - Сахар? Хм... - Король задумался. - А мне такое и в голову не приходило... А что же еще?
        - Еще? - Каспар стал лихорадочно соображать, вдохновение неожиданно покинуло его. - Сливки, ваше величество!
        - И все?
        - Все, - кивнул Каспар.
        - Повара ко мне!
        - Повара к его королевскому величеству! - стали повторять на все лады, было слышно, как, соревнуясь друг с другом, по залам разбегались лакеи.
        В зале для птичек стало тихо, его величество смотрел в пол и нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Наконец послышались торопливые шаги и, неся с собой кухонные ароматы, явился повар.
        - Я здесь... ваше величество. - Он склонился в глубоком поклоне и, не разгибаясь, устремил взгляд на монарха, придерживая колпак.
        - Распрямись, не могу же говорить с тобой, как с какой-нибудь лягушкой.
        Повар выпрямился.
        - Приготовь мне сейчас же шоколад, но с сахаром и сливками...
        - А-а... - Повар замялся, шоколад стоил дорого и рисковать ему не хотелось.
        - Что еще?
        - Ваше величество, а нельзя ли узнать пропорции...
        - Какие такие пропорции?
        - Чего и сколько класть, до этого ведь я делал шоколад без сахара и сливок.
        - Ну, это просто... Негоциант! - обратился король к Каспару. - Сообщи ему эти... порции. Сколько нужно сахара и сливок?
        - Сахара... - Каспар замер, соображая. - Две чайные мерки! Маленькие!
        - А сливок?
        - Э-э, три чайные мерки.
        - Ты слышал? - спросил повара король.
        - Прекрасно слышал, ваше величество, спешу исполнить! - Повар попятился к двери.
        - Да, и сливки нужно сначала подогреть! - добавил Каспар, внезапно вспомнив, как его жена однажды для чего-то подогревала сливки.
        Король посмотрел на него с уважением.
        - А откуда ты родом, негоциант?
        - Из Ливена, ваше величество.
        - Из Ливена? - Король бросил взгляд на приближенных, те зашушукались. - Хорошо. И как тебе живется в Ливене?
        - Обыкновенно, ваше величество.
        - Нет, ну... я хотел спросить тебя о вашем господине, герцоге Ангулемском. Тебе приходилось видеть его?
        - Приходилось, ваше величество.
        - Ну и каково твое мнение о нем?
        - Мы люди маленькие, ваше величество, но налоги можно бы и поменьше брать, - пожаловался Каспар, поняв, что желает услышать король.
        - Вот! Вы слышали, что говорит этот честный человек - народ пребывает в притеснении! Когда-нибудь я спасу этот народ, ибо все они мои дети!

81
        
        Его величество хотел сказать что-то еше, но его перебил мелодичный звон колокольчика, в который звонил маленький поваренок, а за ним торжественно шествовали повар и два лакея.
        Повар держал поднос, на котором стояла чашка с шоколадом непривычного цвета.
        Поваренок перестал звонить, а его наставник остановился перед королем. Даже со своего места Каспар почувствовал аромат шоколада и сливок. Пахло очень приятно. Оценил запах и король.
        - Необыкновенно! - произнес он, глядя в чашку и оттягивая волнующий момент, ноздри его трепетали. - Необыкновенно, я даже не знаю, чего ожидать!
        Король сделал осторожный глоток, в зале воцарилась абсолютная тишина, ни люди, ни даже птицы - никто не рисковал вдохнуть первым.
        - Великолепно! - изрек Ордос, вызвав всеобщий вздох облегчения. - Это ни с чем нельзя сравнить! Великолепно!
        В несколько глотков он допил всю чашку и, поставив ее на поднос, обратился к Каспару с новым вопросом:
        - А скажи нам, добрый негоциант, велика ли трудность доставить в Харнлон этот дивный шоколад?
        - Велика, ваше величество, очень велика. За один только переход от Ливена до Харнлона на нас нападали трижды.
        - Разбойники?
        - Два раза разбойники и один раз - заколдованные волки.
        - А в чем же была заколдованность?
        - Их не брали стрелы и мечи, ваше величество, поразить такого зверя можно, лишь попав ему в левую переднюю лапу.
        - Левую переднюю... - повторил король. - Это нужно запомнить, я люблю охотиться, и мне случается видеть много всякого зверья, - вдруг подвернется оборотень. А скажи мне, негоциант, почему ты не привозил шоколад раньше, почему никто не знал такого напитка год или два назад?
        - Озерные люди мешали, ваше величество, очень они в теплое время торговле препятствуют.
        - Это ты прав, - согласился король. - Если бы не помощь королевский магического ордена, мои солдаты ни одной реки не сумели бы преодолеть, так и сидели бы в городе. Может, мне привести озерных людей к присяге? Пусть станут моими подданными, тогда и вредить перестанут.
        - Это очень верно, ваше величество! Очень верно! - наперебой затараторили вельможи, но король остановил их жестом.
        - Экую глупость вы несете, - недовольно заметил он. - Разве вы не видите, что это шутка? Как можно привести к присяге существо, которое и души-то не имеет?!
        В дверях появился один из секретарей короля, лысоватый, в строгом камзоле с белым воротничком.
        - Что такое, Лерган?
        - Осмелюсь напомнить вашему величеству об аудиенции для принятия верительных грамот от посла вердийцев.
        - М-да... - Король вздохнул. - Как ни интересна мне беседа с негоциантом, а государственные дела не ждут. Подумать только, еще вчера эти люди собирали на берегу океана водоросли, а теперь у них есть посол, которому я не могу отказать в аудиенции. Куда все катится?
        Его величество поднялся с кресла и направился к выходу, однако остановился и, обернувшись, сказал Каспару:
        - А с тобой мы еще повстречаемся, мне хотелось бы узнать побольше о чудесном напитке.
        - Всегда к услугам вашего величества, - ответил Каспар, низко кланяясь.

82
        
        Когда король ушел, к Каспару подошел лакей.
        - Куда прикажете проводить вашу милость? - спросил он учтиво.
        - Да мне бы как-нибудь за стену попасть.
        - Я передам вашу милость по дистанции, а за стену вас выведут гвардейцы.
        - Годится, - кивнул Каспар, представляя, как будет рассказывать своим товарищам об аудиенции у самого короля.
        Они с лакеем успели миновать только два зала, а в третьем неожиданно распахнулись двери и прямо на них выскочили шедшие быстрым шагом пятеро дворян. Они были при оружии и в легких кирасах, являвших собой скорее украшение, чем защиту.
        Звенели шпоры, развевались заплетенные в волосы ленты. Знакомый с дворцовыми порядками лакей отпрянул к стене, а Каспар замешкался и едва не столкнулся с одним из дворян. Тот грубо его оттолкнул:
        - Ты что же, мерзавец, порядков не знаешь?!
        - Прошу прощения, ваша милость, я здесь впервые... - ответил Каспар, надеясь смиренным тоном погасить конфликт, однако допустил ошибку, не заметив на правом плече дворянина графского орла.
        - Да ты себя за равного со мной держишь?! - взревел неузнанный граф и залепил Каспару пощечину. Щека заныла, перчатка была жесткой.
        - Дай ему еще, де Блисс, чтобы запомнил.
        Граф замахнулся снова, но Каспар, действуя по привычке, пригнулся, и удар пришелся в пустоту.
        - Ах ты мерзавец! - Звеня шпорами, де Блисс бросился на невежу, чтобы проучить его как следует, однако мерзавец снова позволил себе увернуться.
        - Остановись, де Блисс, - сказал другой вельможа, самый высокий из всех пяти, с баронской совой на гербе. - Давай затащим его в галерею, там он получит сполна. А ты... - барон строго посмотрел на слившегося со стеной лакея, - держи язык за зубами...
        
        Не зная, как себя вести, Каспар тем не менее последовал за группой дворян туда, куда ему велели. Возможно, он заупрямился бы, увидев, что его тащат в подвал, однако они шли по светлым и просторным залам, сверкавшим золотом и шелками.
        - Вот здесь! - сказал барон, когда они оказались в длинной галерее с высокими окнами с одной стороны и множеством картин на стене - с другой. - Здесь редко кто бывает, а кровь с паркета легко смыть.
        - Мы поцарапаем его шпорами, - сказал еще один граф, снимая с пояса меч с ножнами.
        - Ерунда, прикажем лакеям еще раз натереть его, и следов не останется - ни царапин, ни крови.
        Каспар недоуменно следил за зловещими приготовлениями - ему все еще не верилось, что его намерены убить прямо здесь. Впрочем, скоро стало ясно, что рубить мечами его не собирались - дворяне намеревались избить нахала и изувечить ножнами.
        - Постойте, господа! - Каспар поднял руки, его загоншики остановились. - Вы собираетесь впятером напасть на одного безоружного?
        - Нет, мы собираемся впятером проучить одного неучтивого слугу, - пророкотал барон, ножны его меча выглядели особенно устрашающе.
        - Я подданный короля, но я не ваш слуга. Я - не крепостной в одном из ваших имений, поэтому наказывать меня так вы не имеете права. Король - да, вы - нет. Вы должны позволить мне защищаться, тогда все будет честно.
        - Больно разговорчивый купчишка попался, придется еще и лавчонку его разорить, - усмехнулся рыжий дворянин с короткой бесцветной бородкой.
        - А может, он прав? Это нас только позабавит, у короля сейчас дела с каким-то послом, есть время развлечься, - предложил еще кто-то.
        - Я не против, - сказал барон, опуская ножны. - Но понимаешь ли ты, купчишка, что драться на палках или кулаках я с тобой не стану? Только на мечах, и только - до смерти.
        - Да, господин барон, я это понимаю, - кивнул Каспар.
        - Это даже лучше, никто нам слова не скажет, если мы пустим ему кровь, - с плотоядной улыбкой проговорил де Блисс.
        - Да, но кто даст ему свой меч? При нем ведь, кажется, даже дубинки нет, - заметил рыжий.
        - Никто не даст, меч оружие благородных, да и не любит он чужой руки.
        - Мы можем встретиться в другом месте, и я принесу свой меч, - предложил Каспар, не особенно, впрочем, надеясь на понимание.
        - Хочешь сбежать, купчишка? - усмехнулся барон. - Не выйдет, ждите здесь, господа, будет вам лишний меч.
        Барон направился к дальнему концу галереи, выщел в следующий зал, и воцарилась тишина.
        - Куда он? - спросил де Блисс.
        - В соседней галерее коллекция оружия времен Двадцатилетней войны, - заметил худощавый юноша с большими серыми глазами, самый молодой из пятерки.
        - Значит, это будет либо стофунтовая секира Франциска Смелого, либо медная палица огрского царя Эрвела, - сказал рыжий, и его спутники засмеялись.
        - Что за смех, я пропустил что-то интересное? - спросил появившийся барон.
        - Мы гадали, что ты принесешь, Форнберг. Полагали, что палицу огрского царя.
        - Палицы не было, но есть морской тесак. - Барон продемонстрировал короткое оружие с односторонним, потемневшим от времени лезвием.
        - Вот, купчишка, твое оружие!
        Барон бросил меч, полагая, что купец отпрянет, однако Каспар легко поймал тесак за рукоять и, взвесив в руке, улыбнулся - по балансировке оружие очень напоминало его любимый меч.
        - Чему ты улыбаешься, глупец? - удивился барон.
        - Ручка удобная, ваше благородие.
        - Сейчас проверим... Дайте простору, господа, я первым пущу ему кровь.
        - А что останется нам, Форнберг?
        - Вам останется снять с него шкуру.

83
        
        Противники сошлись, барон начал развязно, надеясь потешить приятелей тем, как будет прыгать его жертва от болезненных, но не смертельных уколов, однако купец попался шустрый. Он попросил полминуты, чтобы повыше подвязать длиннополую одежду, а затем они снова зазвенели мечами. Благородное оружие Форнберга издавало мелодичный звон, в то время как старый тесак звякал, словно железная заготовка. При всем при том купец уверенно парировал удары, а двигался расчетливо. Под длиннополой одеждой у этого простака оказались гвардейские штаны и походные ботфорты без шпор, и это слегка смутило барона, однако он посчитал эти детали несущественными и усилил натиск.
        Купец держался, а барон чувствовал, что начинает уставать, ведь он все время атаковал, в то время как противник расчетливо защищался. Чтобы действовать быстрее, Форнбергу пришлось достать кинжал, тогда купец подхватил с пола войлочную шляпу и свернул из нее подобие мягкого отбойника. Это был профессиональный жест, Форнберг нервно дернул щекой.
        И снова они сошлись, барон действовал с обеих рук, а купец лишь изредка пускал в дело войлочный отбойник, оно и понятно: рассечь его и повредить руку было довольно легко. А барон начал теснить противника - тот не успевал за двумя клинками, понемногу отступая.
        - Кончай с ним, Форнберг! - подбадривали друзья.
        Барон и сам понимал, что теперь он быстрее, и усилил давление - клинки замелькали с быстротой молнии. К звону стали теперь примешивался посторонний визг, зажатый в угол купец начал жульничать - поддергивать оружие после удара.
        «Это тебе не поможет!» - подумал барон, но в следующее мгновение быстрое лезвие обожгло ему левый локоть. Барон выругался и, отскочив, осмотрел порез. Он был пустяковый, однако кровь на рукаве означала одно - он получил ранение.
        - Он жульничает, барон! - воскликнул де Блисс. - Я иду к вам на помощь!
        - Мерзавец подергивает свой тесак, - пожаловался Форнберг. - Ему легко это делать, у него длинная рукоять.
        - Но вы сами дали мне это оружие, господин барон! - возразил Каспар, который уже взмок, барон был неудобным противником.
        - Тем не менее, каналья, вот тебе штраф, теперь нас двое! - заявил де Блисс, которому не терпелось отомстить за промах.
        - Но дайте мне хотя бы кинжал!
        - Да, господа, как-то неприлично получается, - заметил рыжий. - Двое против одного, да еще он без кинжала - это не по законам дуэлей.
        - О каких законах ты говоришь, д'Эспейн? - возразил ему самый молодой из компании. - Он не дворянин, поэтому здесь не дуэль, а драка. Нужно поскорее с ним покончить, пока нас не остановили.
        - Тогда позвольте мне хотя бы сбросить этот мешок! - попросил Каспар.
        - Валяй, - согласился барон Форнберг, промокая лицо платком.
        Каспар снял купеческий балахон и остался в белой сорочке, которая не слишком вязалась с образом прижимистого негоцианта, такое белье шили только господам по семь рилли за пару. Зато теперь к сорочке подходили и гвардейские штаны, и выполненные на заказ ботфорты.
        - Прямо гвардейский капитан какой-то, - усмехнулся рыжий.
        - Типун тебе на язык, - одернул его другой барон, которого звали Кальвин. - Не хотел бы я, чтобы он оказался гвардейским капитаном.
        - Ну, пора заканчивать, можешь показывать любые фокусы, купчишка, мы готовы! - сказал де Блисс, и они с Форнбергом пошли в наступление.
        Каспар схватил с подоконника подсвечник и, смахнув с него свечи, приготовился использовать его в качестве щита.
        И снова закипела схватка, с подсвечником Каспар получил больше возможностей атаковать - им было удобно придерживать клинки.
        Де Блисс и Форнберг теряли терпение. Они ругались, меняли позиции и подходы, однако застать «купчишку» врасплох не удавалось - пара тонких порезов на его ребрах в расчет можно было не принимать. Каспар же следовал своей излюбленной тактике, норовя ударить по мечу противника поближе к рукояти, раз за разом ослабляя ему запястье.
        - Вот каналья! - выругался де Блисс, в очередной раз высвобождая меч из подсвечника. - Чего вы стоите, господа, присоединяйтесь!
        - Я, пожалуй, побуду в резерве, - усмехнулся д'Эспейн, сторонясь, чтобы пропустить барона Кальвина и самого молодого - фон Вейка.
        Сделав передышку, дворяне выстроились вчетвером и разом обрушились на «купчишку», осыпая его ударами, однако использовать кинжалы им было трудно - вчетвером стало тесно.
        Каспару приходилось жарко, его сорочка прилипла к телу, небольшие порезы и царапины жгло, на белоснежном полотне расплывались розовые разводы. Его противники уже забыли про все правила и старались как могли, то швыряя в него плащи, то подбрасывая ножны.
        Раззадорившись, молодой фон Вейк сделал стремительный выпад, но Каспар ждал этого и наградил юнца ударом подсвечника. Затем, используя замешательство противника, неожиданно атаковал барона Форнберга - носком ботфорта под колено. Тот взвыл и ускакал на одной ноге, выкрикивая проклятия и требуя, чтобы купчишку немедленно зарезали.
        - Д'Эспейн! - почти в панике позвал де Блисс.
        Фон Вейк поднялся с пола и с криком «Держи, мерзавец!» метнул в Каспара кинжал, но тот отбил его подсвечником.
        - Добиваем! - заорал де Блисс и, забыв об осторожности, бросился в отчаянную атаку. Д'Эспейн и барон Кальвин его поддержали, Каспара опрокинули на пол, но он не собирался сдаваться, порезав де Блиссу ногу и лягнув барона Кальвина в пах. Получив удар кинжалом в предплечье, Каспар сумел выкатиться из кучи-малы и снова встал в позицию - он умел драться долго и тяжело, а вот его противники к такому были непривычны.
        Тем не менее все, даже охромевший барон Форнберг, с отчаянной решимостью пошли в атаку, и снова зазвенела сталь.
        Неожиданно дверь галереи распахнулась и на пороге появился седой, одетый в черное человек с властной осанкой и презрительной улыбкой на губах. Он окинул брезгливым взглядом пятерых дворян и спросил:
        - Что здесь происходит, господа? Полагаю, дуэль?
        Увидев Каспара, незнакомец небрежно отсалютовал ему рукой.
        - Кто этот бравый дворянин, не побоявшийся отделать королевских приятелей? Из какой вы провинции, дружище, дайте я пожму вашу руку!
        - Не спешите протягивать ему руку, герцог, он не дворянин, а всего лишь купчишка! - проговорил барон Форнберг, облизывая разбитую губу.
        - Купец? - Герцог с сомнением посмотрел на Каспара и, подойдя ближе, сказал: - Покажите вашу ладонь...
        Каспар пожал плечами и протянул правую руку, а герцог, едва взглянув на нее, засмеялся.
        - Чему вы смеетесь, ваша светлость? - с обидой в голосе поинтересовался де Блисс.
        - Он такой же купец, как я белошвейка. Этот человек ежедневно держит в руках меч, у него мозоли, как у наемника, а вы - купчишка! Опоздай я еще на полчаса, и он разделал бы вас на титулы!
        Шутка показалась герцогу удачной, и он опять засмеялся.
        - Кстати, купец, как вы оказались во дворце и почему эта свора в вас вцепилась?
        - Меня вызвали на беседу к королю, ваша светлость.
        - На беседу к королю? А кто же вы такой, глава всего купеческого сословия? - удивился герцог, недавние противники Каспара тоже выглядели заинтригованными.
        - Я обычный негоциант, ваша светлость, а к королю попал благодаря тому, что поставил ко двору особенно хороший шоколад.
        - Ага! - кивнул герцог. - Я вспомнил, его величество говорил мне об этом шоколаде, хотя я, если честно, эту горечь на дух не переношу, предпочитаю вино. Собирайте свои пожитки, господин купец, я сам провожу вас к выходу, хотя не в наших обычаях, чтобы гостей провожали герцоги.
        Прислонив к стене древний тесак и оставив на подоконнике изрубленный подсвечник, Каспар подхватил свой балахон и остатки войлочной шляпы.
        - Можете одеться, я подожду.
        - Спасибо, ваша светлость.
        Каспар быстро надел свой балахон и был готов.

84
        
        Миновав несколько залов, они вышли к парадной лестнице. Каспар не знал, как себя вести, и не понимал, зачем его провожает столь важное лицо.
        - Где они к вам пристали, купец? Как, кстати, вас зовут?
        - Фрай, ваша светлость. Я сам виноват, назвал графа «его милостью», когда они впятером выскочили из-за двери. Я - растерялся.
        - И что, они сразу предложили простолюдину дуэль?
        - Нет, ваша светлость, сначала хотели избить ножнами, но я попросил дать мне возможность защищаться.
        - И они сразу согласились?
        - Они решили, что это их развлечет, ваша светлость.
        - Что ж, пусть это послужит им уроком, задирать простого человека - чести немного! - с улыбкой проговорил герцог. Они с Фраем беседовали как хорошие знакомые, медленно спускаясь по лестнице.
        - Вы давно в городе, Фрай?
        - Нет и недели, ваша светлость.
        - И сразу попали к королю? Да вы везунчик, сразу столько событий!
        - Да, ваша светлость, наверное, мне можно позавидовать, - улыбаясь разбитыми губами, согласился Каспар. Он не стал рассказывать, что до визита к королю успел «близко познакомиться» с принцем Гвистерном.
        - А откуда вы приехали, Фрай?
        - Из Ливена, ваша светлость.
        - Вот как? Прошлым летом у нас с вашим господином едва не началась война, - заметил герцог и вздохнул. - Как у вас в Ливене отнеслись к этому? Славили Ангулемского, формировали отряды?
        - Нет, ваша светлость, просто боялись, - война всегда плохо.
        - М-да, - кивнул герцог. - Война - это кровь, смерть и разрушения, ну да вы, наверное, не слишком испугались, недаром у вас на ладонях мозоли. Часто упражняетесь?
        - Есть такая привычка, - признался Каспар.
        - Откуда у купца такие привычки? - Герцог остановился и в упор взглянул на Каспара.
        - Прежде я был наемником, ваша светлость, потом решил изменить жизнь, слишком часто испытывать судьбу нехорошо.
        - В самую точку, Фрай, в самую точку.
        Они спустились к парадному входу, где стояли четверо часовых, которые при виде герцога застыли словно изваяния.
        - Ну, Фрай, всего вам доброго, если наш король еще захочет послушать ваши рассказы, возможно, мы увидимся.
        - Премного благодарен, ваша светлость. - Каспар низко поклонился. - Прощайте.
        
        Проводив столь странного гостя, герцог поспешил вернуться в дворцовое крыло, где проходили всякого рода официальные церемонии. Зная, каким маршрутом водят делегации, а сегодня король принимал верительные грамоты от вердийского посла, герцог обошел эти помещения окольным путем и увидел короля, когда тот со свитой уже покидал церемониальный зал.
        - Ваше величество!
        Король остановился и, обернувшись, вяло приветствовал дядю.
        - Вы опоздали, герцог Пейн, самое интересное уже закончилось. Вы видели посла вердийцев?
        - Мы разминулись.
        - Представьте, помимо грамот и весьма презабавного гарпуна для охоты на моржей он преподнес мне корзину рыбы - таковы их традиции. Только ему известно, как долго он вез ее, я приказал все скормить собакам.
        - Я бы хотел поговорить о другом, ваше величество.
        - Ну, герцог, опять эти ваши нравоучения.
        - Это важно, ваше величество, - с нажимом произнес герцог.
        - Ну идемте, у меня сейчас перерыв на чашечку шоколада. Мне его готовят теперь по новому рецепту, который сообщил один занятный негоциант.
        - Вот об этом я и хотел поговорить.
        - О шоколаде?
        - И о шоколаде тоже.
        Услышав, что герцог собирается разговаривать с королем, свита поотстала - герцог был суров, а всех придворных считал дармоедами.
        - Ну так о чем вы хотели поговорить, дорогой дядя? Посмотрите, эти несчастные готовы сбежать, едва заслышав ваш голос.
        - Ваше величество, кто вам порекомендовал встретиться с негоциантом, поставляющим ко двору шоколад?
        - Кто посоветовал? Мой хранитель библиотеки, я спросил у него, где добывают шоколад, а он справедливо заметил, что лучше всех это знают те, кто этот шоколад в город привозит, вот я и решил пригласить этого негоцианта. А в чем дело?
        - Дело в том, что ваши приятели, я имею в виду барона Форнберга, де Блисса и прочих... - Герцог нахмурился.
        - Ну полно, дядя, о вашем к ним отношении я знаю. Что же случилось?
        - Они сцепились с этим негоциантом.
        - Вот негодники! Они зарезали его? Как того музыканта из Бовра?
        - Нет, ваше величество, если бы зарезали, я и вмешиваться бы не стал, однако получилось так, что он едва не изрубил их в тонкую щепу.
        - Что, действительно? А откуда же у него оружие?
        - Ваши приятели решили позабавиться и вручили этому купцу морской тесак из галереи, вот этим тесаком он и защищался. Я пришел в самый разгар драки и даже принял негоцианта за одного из провинциальных дворян, из тех, кого так любят задирать ваши приятели. И немудрено, он был в дорогой сорочке, солдатских штанах и ботфортах, правда, без шпор.
        - Да зачем вы мне все это рассказываете, какое мне дело до того, как он был одет?
        - Купцы так не одеваются и не сражаются в одиночку против пятерых не самых плохих дуэлянтов королевства. Этот человек весьма крепок и, будучи с вами наедине, мой драгоценный племянник, мог нанести вам вред.
        - То есть свернуть шею?
        - Да все что угодно.
        - Тогда бы вы с братцем Гвистерном схватились из-за трона не на шутку, - задумчиво произнес король.
        - Ну зачем вы об этом, ваше величество?
        - Извините, дядя, просто я представил себе, какой переполох поднялся бы во дворце; принц Гвистерн тотчас поднял бы своих дворян, а вы затребовали бы из пригорода Авернинский полк...
        Видя, что герцогу эта тема неприятна, король спросил:
        - Так что же вы предлагаете делать с этим негоциантом?
        - Ничего, ваше величество, пока что я хочу собрать о нем сведения. Он сказал, что зовут его Фраем и родом он из Ливена. - Герцог многозначительно посмотрел на короля, однако тот не понял, на что он намекает. - Фраем, ваша величество, зовут того разбойника, который состоит на службе у Ангулемского и уж очень хорошо выполняет его задания. Взять хотя бы исчезновение армии графа де Гиссара, который так замечательно начал кампанию против Ангулемского и так невовремя исчез.
        - Вы думаете, с де Гиссаром мог расправиться один человек?
        Беседуя, они добрались до Голубой столовой, где короля ждал его любимый напиток. Увидев, что он не один, слуги моментально подали еще один прибор. Его величество и герцог Пейн сели.
        - Мне и герцогу по новому рецепту!
        - Слушаюсь, ваше величество!
        - Не нужно, я не жалую эту горечь, - пробовал возражать герцог.
        - Я же сказал - по новому рецепту, дядя, вы только попробуйте, тем более рецепт этот сообщил негоциант Фрай, который показался вам таким подозрительным.
        - Ну хорошо, по крайней мере, проверю, не пытался ли он отравить нашего короля.
        На серебряных подносах принесли чашечки из голубого фарфора, тонкого, почти прозрачного.
        - Что это? Какой-то странный цвет.
        - Сливки, дорогой дядя. Сливки и сахар.
        - Ну, до этого я и сам мог бы додуматься, - сказал герцог, помешивая напиток ложечкой. - А что касается вопроса, мог ли этот человек, я имею в виду настоящего Фрая, в одиночку загубить целую армию, то думаю, это зависит от везения. К сожалению, все, что у нас есть, - это рассказ пары уцелевших уйгунов, которые из-за ранения отстали от войска де Гиссара, однако у них ничего не поймешь, это ведь и не люди даже и изъясняются они весьма путано.
        Сделав глоток, герцог поднял удивленный взгляд на короля.
        - Что, почувствовали?
        - Да, в этом что-то есть.
        Герцог с удовольствием допил весь шоколад, промокнул губы салфеткой и спросил:
        - Что у нас с подготовкой летней кампании?
        Король не спешил с ответом, он пил шоколад и размышлял о том, присоединился ли его дядя к группе генералов, жаждущих скорейшей войны с Ангулемским. То, что принц Гвистерн поддерживал этот союз, король знал, принц считал Ангулемского взбунтовавшимся вассалом, которого нужно немедля наказать.
        Генералы тоже ратовали за скорейшее восстановление справедливости, король и сам был не прочь отобрать у герцогства особые привилегии, однако не забывал посматривать на северо-запад, где набирали силу объеденные конвендором Акуакару тардийские племена. Пропитания на побережье хватало, однако приморский владыка с интересом посматривал на богатые города королевства Рембургов, шпионы его величества докладывали о весьма неустойчивых настроениях на океанском побережье.
        Впрочем, генералы, чьих предков предки Ангулемского изрядно посекли по лесам во время многочисленных войн, считали тардийцев недостойными внимания дикарями, в то время как Ангулемский, по их мнению, демонстрировал неповиновение и неуважение к монарху. Вместе с тем положенные налоги из герцогства поступали вовремя, монетами с профилем Ордоса Четвертого и его покойного отца Лендора Второго. Герцог имел право чеканить собственные деньги, однако, чтобы не раздражать короля, отправлял золото, отчеканенное в Харнлоне.
        - Сроки летней кампании будут утверждаться весной, когда лучше будет виден политический расклад, - сказал король.
        - А подготовка армии?
        - Она идет полным ходом, вы же знаете, герцог. Чтобы успокоились наши военачальники, мне пришлось ускорить закупку кож, цена на них в Харнлоне взлетела до небес, а мы продолжаем покупать.
        Герцог кивнул. Нельзя было не признать - король прочно держал в руках все ниточки управления государством, был осведомлен о состоянии казны и не подписывал ни одного указа или расходного распоряжения, пока ему не представляли полный отчет, куда, кому и для чего отправляются средства. Это многим не нравилось, в особенности принцу Гвистерну, который нуждался в дополнительных средствах на особые нужды.

85
        
        Помимо генералов королевской армии и сотрудников тайной канцелярии принцу приходилось иметь дело с людьми, не имевшими к государственной службе никакого отношения. Для встреч с ними у принца имелось несколько домов в городе - неброских и не выделявшихся среди других строений.
        Вот и на этот раз его высочество назначил встречу одному из своих тайных слуг.
        Оставив карету во дворе трактира, он, в неприметной одежде и в сопровождении телохранителей, скользнул в ближайший переулок.
        Первым шел Рамон, брат Курта, погибшего во время неудачного захвата Фрая и его отряда. Это был рослый воин, такой же смелый, как Курт, вот только опыта ему не хватало.
        «У Курта был опыт, разве он ему помог?» - подумал Гвистерн, вспоминая ту промозглую ночь, свист стрел и их тяжелые удары в тела охранников.
        Следом за первым телохранителем шагали еще двое, один держал под плащом обнаженный меч, другой - двухзарядный кавалерийский арбалет. С тыла принца страховали трое, двое с мечами и бешеный Отто - при нем был пояс с двенадцатью метательными ножами. Возможно, тогда на охоту за Фраем следовало взять и его, однако принц и так отобрал лучших, но где они теперь? А Отто здесь.
        Из подворотни вывалился пьяница, Курт отшвырнул его к дальней стене, словно котенка, и двинулся дальше. Несчастный с треском ударился о камни и упал на заплеванную мостовую. Его рот распахнулся, а глаза удивленно уставились в очерченную крышами домов полоску неба.
        Принц даже не посмотрел в его сторону, он не тратил времени на пустяки, он обдумывал сложившуюся ситуацию.
        В городе объявились чужаки, посторонние маги. Явились они, чтобы перехватить его, магистра Гвистерна, удачу. Маги эти не только покушались на принадлежащую ему силу, они устраивали схватки в центре священной столицы Рембургов. Принц ездил на место происшествия - для руководителя тайной канцелярии это было необходимо.
        Разрушения впечатляли: на целой улице выбило окна и осыпалась черепица, в одном месте рухнула стена дома, в другом неведомой силой вышибло множество отдельных кирпичей.
        Пострадали и люди, стражники подобрали несколько трупов. Люди погибли оттого, что, уже раненные, преследовали какого-то человека и истекли кровью. Свидетели утверждали, что побитые кирпичами прохожие, стонавшие и даже находившиеся без памяти, вдруг поднялись и, сильно изменившись внешне, с рычанием помчались за уносившимся от них силуэтом. Что это был за силуэт, выяснить не удалось, одни утверждали, что это была женщина с некрасивым бледными лицом, другие - что мужчина в капюшоне.
        На втором этаже распахнулись ставни, шедшие позади телохранители мгновенно оказались рядом с принцем, стрелок вскинул арбалет, чтобы напитать появившуюся в окне женщину. Увидев наставленное на нее оружие, она вскрикнула и спешно закрыла окно.
        Вот и дом, половину которого через подставное лицо снимал принц.
        - Все в порядке? - спросил Курт подошедшего слугу.
        - Так точно, камин затоплен, стол накрыт...
        Телохранитель повернулся к принцу.
        - Можно заходить, ваше высочество.
        Гвистерн кивнул и, пройдя мимо Курта, стал подниматься по лестнице. Слуга последовал за ним. Он жил в этом доме постоянно и знал, с кем встречался принц, телохранителям же знать этого не следовало.
        Слуга распахнул перед его высочеством дверь кабинета, где приветливо потрескивал в камине огонь, а в графине искрилось зимнее вино, крепкое, с бархатистым вкусом.
        Пока принц осматривался, слуга, выждав несколько мгновений на случай, если его высочество отдаст какие-то распоряжения, прикрыл дверь и спустился вниз, где и замер у парадной двери.

86
        
        Он прождал не дольше четверти часа, прислушиваясь к стуку копыт и шороху подошв.
        Изредка проезжали тяжелые кареты, подтверждая, что Харнлон - столица и колыбель королей.
        Наконец негромко стукнула подвешенная на цепочке колотушка. Слуга приоткрыл узенькое окошко, забранное для безопасности частой металлической сеткой, и, выглянув в него, увидел знакомое лицо. Этого человека он впускал в дом неоднократно, но перед тем, как отпереть, спрятал в рукав узкий кинжал.
        Позволив гостю войти, слуга тщательно его обыскал и только после этого разрешил подняться по лестнице к кабинету его высочества, не спуская с него внимательного взгляда и двигаясь на три ступеньки ниже.
        Постучав в дверь, гость услышал разрешение войти и проскользнул в кабинет, с чувством облегчения притворив за собой дверь. Эти несколько ступенек по лестнице изматывали его, слуга принца, этот старый пес, обладал тяжелым сверлящим взглядом и нескольких минут общения с ним было достаточно, чтобы почувствовать себя больным.
        «Прибить бы его», - в который уже раз подумал гость.
        - Рад видеть ваше высочество в добром здравии, - произнес он протокольную фразу и низко поклонился.
        - Проходи, - обронил принц и, присев к столу, налил себе вина, однако пить не стал и, отодвинув бокал, поднял глаза на гостя. - Что случилось, о чем ты хотел доложить мне?
        - Ваше высочество, я, конечно, могу ошибаться, но...
        - Говори прямо.
        - Слушаюсь, ваше высочество. Одним словом, тут в городе новые купцы появились.
        - И что?
        - Выполняя приказ вашего высочество насчет того, чтобы не давать никому устраивать торговлю, а своих разорять и выкупать у них лавки...
        - Я помню свой приказ, давай дальше! - Принц раздраженно дернул головой.
        - Я, ваше высочество, велел своим людям выкинуть чужаков из лавки, но они отбились и стали обустраиваться. Тогда я велел избить ихнего советника, вставшего к ним на жалованье купца Колумбуса. Отпустил его еле живого и потребовал большой штраф, чтобы дать им повод напасть на меня.
        - Эти чужаки настолько дерзки, что сразу решились на драку?
        - Дерзки, ваше высочество, сам удивляюсь, насколько дерзки. Когда они пришли ко мне в «Городской павлин», я поставил засаду из арбалетчиков и спрятал две дюжины воров с дубинами и мечами.
        - И что?
        - Они нас побили, ваше высочество, правда, мы одного вроде подстрелили, его на угольной телеге увезли.
        - И что дальше? Не хватает ума сделать засаду получше или подослать убийц? - Принц уже понял, о ком идет речь, но пока решил не показывать виду.
        - Это я придумаю, ваше высочество, обязательно придумаю, только одно меня смущает...
        - Что же?
        - Их предводитель предъявил мне перстень, который я принял за вещицу вашего высочества, - с инициалами и короной, все как положено.
        - Ты хотел узнать, мой ли это перстень?
        - Именно так, ваше высочество, очень уж я смутился и подумал, а не ваш ли это человек?
        Принц не спешил с ответом, он снова взял бокал с вином, поднял его и, посмотрев на свет, поставил на место.
        - Перстень действительно принадлежит мне, однако этот человек получил его не совсем честным путем. Ты его больше не трогай, я займусь им сам.
        - Понял, ваше высочество.
        - Как идут наши дела?
        - Пока неплохо, ваше высочество, лавки одна за другой переходят под нашу руку...
        - Под мою руку, - уточнил Гвистерн.
        - Разумеется, ваше высочество, я только это и хотел сказать.
        - Хорошо, если больше нечего сообщить мне, можешь идти.
        Пятясь до двери и не переставая кланяться, Наварро ушел. Принц поднялся со стула и, подхватив бокал, прошел к камину. Протянул руку к пламени, ощутил его жар, затем попробовал вино. Оно показалось ему кислым.
        Итак, Наварро делал порученное дело, и первые дивиденды от задуманного принцем уже к нему потекли. Пока это были только слабые ручейки, которые вскоре должны были слиться в полноводную реку. Для того чтобы реализовать свои амбициозные планы, Гвистерну требовалось золото, много золота. У него был большой штат слуг, шпионов и соглядатаев, такой большой, что выделяемого на тайную канцелярию содержания на всех не хватало. А ведь приходилось делать подарки вельможам, подкупать королевских слуг, капитанов королевской гвардии, генералов - их лояльность стоила особенно дорого, и одних только обещаний разорить герцогство Ангулемское было мало.
        Когда подворачивалась возможность, принц занимал у банкиров, однако долги следовало отдавать, даже если ты принц. Даже если ты король! Без денег нельзя было устроить покушение на Ордоса, без денег нельзя было заставить замолчать тех, кто после смены власти не захочет мириться со случившимся.
        Принц вздохнул. Иногда ему хотелось уйти в башню и оставаться там как можно дольше. В мантии магистра, при поддержке гранд-мастера Алвина он чувствовал себя куда увереннее, чем в положении вечно второго, которому не суждено взойти на престол, а значит, осуществить мечту об устройстве настоящего магического ордена под собственным именем. Королевская власть не была самоцелью для Гвистерна. Что такое король? Во внешнем мире обычная пешка, которую, как и любую другую фигуру, можно убрать и поставить новую. Гвистерн думал об иной судьбе - о поиске силы и путешествиях сквозь миры, о достижении подлинного могущества, которое может поворачивать реки вспять, приводить к покорности города и государства.

87
        
        Отойдя от крепостной стены ярдов четыреста, Каспар остановил дровяную повозку и попросил за полрилли довезти его до торговой площади.
        - А деньги-то есть? - спросил угрюмый возчик, глядя на всклокоченного незнакомца. После драки с королевскими приятелями Каспар выглядел неважно. Изрубленную шляпу ему пришлось выбросить, разбитые губы распухли, костяшки на кулаках кровоточили, вдобавок промокший от пота балахон растянулся и висел мешком.
        - Вот. - Каспар показал серебряную монетку, при виде которой лицо возчика разгладилось.
        - Ну садись, добрый человек, быстро, конечно, не домчу, не тот экипаж у нас с лошадкой, однако ноги не сотрешь - и то хорошо.
        - Вот спасибо. - Каспар забрался на замусоренную повозку и с удовольствием вытянул ноги, которые после «теплого» приема во дворце болели от усталости.
        - Что за переполох был сегодня в городе? - спросил он, немного отдохнув.
        - Ой, всякое брешут, - покачал головой возчик. - Говорят, будто гром был и молния, полдома развалилось, а окна на улицу напрочь повылетали и крыши просели.
        - Отчего же такое произошло? Гром-то я сам слышал.
        - Говорят, колдовство.
        - Почему сразу колдовство?
        - Потому что некоторые волками обратились и за людьми гоняться стали. Потом их стража по всему городу собирала.
        - Волков?
        - Нет, людей. Пока оборотнями были - бегали, а как снова в свое обличье вернулись, сразу умерли. Так всегда бывает.
        - Страшно в городе жить, - сказал Каспар, вспомнив схватку в лесу по дороге в Харнлон, тогда на них напали волки и несколько оборотней.
        - А то! Я на три засова дверь запираю, а жена все равно не спит, боится, что нас в оборотней заколдуют и будет как в Зосиме.
        - Где?
        - Так вы не слышали про Зосим?
        - Не слышал.
        - Да уж лет десять тому миновало, как в Зосим пришли из лесу оборотни, стали людей кусать да кровь пить, а других и вовсе заколдовывали, чтобы они тоже в оборотней превратились.
        - И что?
        - Весь город поморили, людей совсем не осталось. Теперь и города того нет, народ перестал там селиться, а дома на кирпичи растащили.
        - А где ж этот город был?
        - На северо-запад миль шестьдесят. Страшное место...
        Они замолчали. Возчик сосредоточенно смотрел на кобылий хвост, а Каспар поглядывал по сторонам, на всякий случай примечая сгорбленных старух и закутанных в черные хламиды прохожих. Сегодня по дороге во дворец ему показалось, будто он опознал в толпе каких-то людей, однако кого именно, так и не понял, тогда его занимали совсем другие мысли.
        При въезде на улицу Королевских Сапожников повозка, на которой ехал Каспар, неожиданно врезалась во встречную, телеги сцепились и не могли разойтись, возчики тотчас вступили в перебранку, выясняя, кто больше виноват. Стали собираться зеваки, Каспар сунул за проезд целый рилли и отправился пешком, благо пройти оставалось совсем немного.
        Чувствуя на себе внимание соседей - купцов, которые торговали на этой же улице и уже знали Каспара в лицо, он подошел к дверям лавки и постучал.
        Дверь распахнулась почти сразу, на пороге показался счастливо улыбающийся Фундинул.
        - Ваша милость, как я рад, что вы пришли живой и здоровый! Мы за вас так волновались!
        - Это Аркуэнон меня приметил? - спросил Каспар, проходя внутрь.
        - Так точно. - Гном захлопнул дверь и лязгнул засовом. - Говорит, вон Фрай идет без шляпы, а я ему говорю - не Фрай, а его милость.
        Каспара встретили радостными возгласами.
        - Мы уже думали, как действовать без тебя, - признался Бертран. - Правда, мессир Маноло уверял, что видит тебя живым, но опасность твоей жизни существовала.
        - Я так переживал за вас, ваша милость, что не мог нормально есть! - пожаловался орк, который выглядел вполне здоровым, правда, его брюхо опоясывала повязка. - Но я верил, что вы живы, и оставил вам порцию каши с салом.
        - Это очень кстати, - улыбнулся Каспар и устало опустился на стул. - Меня в гостях забыли покормить, а точнее, не тем потчевали.
        - А кто потчевал? - уточнил мессир Маноло.
        - Насколько я понял, личные друзья короля, очень важные особы и первые забияки.
        - Неужели ты устроил во дворце драку? - поразился Бертран.
        - Это не я устроил, я бы не посмел.
        - Вся моя утренняя работа насмарку, - покачал головой мессир Маноло. - Только я замажу одни порезы и ссадины, как у вас появляются новые.
        - А зачем же вас вызывали, ваша милость? - спросил гном.
        - Король хотел со мной побеседовать.
        - Сам король?!
        В лавке воцарилась тишина, на лестнице под ногой Аркуэнона скрипнула доска, даже он, равнодушный ко всему, что не касалось стрельбы из лука, был удивлен.
        - Да, оказалось, что ему очень понравился наш шоколад, и он захотел познакомиться с теми, кто привозит его в город, а заодно узнать, откуда берется этот продукт, из каких происходит стран и каково его происхождение - растительное или земельно-рудное...
        - Ну и каково же его происхождение? - усмехнулся Бертран.
        - Дайте сначала каши, у меня живот подводит.
        - Я сейчас! - Фундинул сорвался с места и убежал на кухню. Было слышно, как он стучит по котлу поварешкой, собирая со дна кашу. Вскоре гном появился с большой порцией для Каспара. Каша немного остыла, однако показалась ему необыкновенно вкусной.
        - Мне пришлось сообщить его величеству, что шоколад произрастает в Файтаре... и что его косят как пшеницу... - продолжая рассказ Каспар, не забывая налегать на кашу.
        - И король поверил? - спросил мессир.
        - Думаю, да, он даже спросил, как приготавливают шоколад в самом Файтаре.
        - Ты и на это вопрос ответил? - поразился Бертран.
        - Да, как оказалось, в Файтаре шоколад приготавливают со сливками и сахаром. Услышав это, его величество потребовал немедленно приготовить ему шоколад по этому рецепту... - Каспар перевел дух и стал подчищать остатки каши, в то время как остальные в нетерпении ждали продолжения рассказа.
        - И что король, ваша милость? - не выдержал Фундинул.
        - Король бы в восторге. - Каспар отодвинул чашку и улыбнулся. - У меня колени тряслись, пока не стало ясно, что его величеству мой рецепт понравился. Кстати, а где Колумбус?
        - Он отправился договариваться о продаже следующей партии кожи, - сказал Бертран. - Сказал, что уверен, с тобой ничего не случится, и ушел, а ведь у него рука все еще на перевязи.
        - Смелый человек, - кивнул Каспар.
        Фундинул поднес ему кружку травяного отвара.
        - В колодце хорошая вода, ваша милость, сегодня вечером можно помыться, - сказал гном, которому хотелось хоть как-то услужить герою-командиру.
        - Обязательно, - кивнул тот, - если, конечно, на нас сегодня не нападет кто-то еще.
        Гном унес посуду, и к Каспару подсел мессир Маноло.
        - Что слышно в городе? - спросил он.
        - В городе неспокойно, по дороге во дворец мне показалось, что я узнал в толпе каких-то людей, а сейчас не могу вспомнить, кого именно.
        - Вспомнишь еще.
        - А когда мы приехали к воротам, что ведут на королевский двор, и спешились, над городом дважды прогремел гром.
        - Однако это была не зимняя гроза.
        - Да, люди говорят о колдовстве и оборотнях, а еще о том, что разрушили какой-то дом и на целой улице побились стекла и черепица.
        Мессир Маноло посерьезнел, хотя, казалось, не слушал Каспара, погруженный в свои мысли.
        - Думаете, это Дюран?
        - Дюран и Кромб, больше некому.
        - А что они здесь делают? - спросил подошедший Бертран.
        - Полагаю, они угодили в ту же ловушку, что и мы.
        - В ловушку?! Так мы в ловушке?
        - А вы разве этого не поняли? Каждый день у нас какие-то неприятности, мы по два раза в сутки вступаем в схватки с неизвестным противником.
        - И что это значит? - озабоченно спросил Каспар.
        - Это значит, что те, кто сумел притащить нас в Харнлон, пока не имеют достаточно силы, чтобы справиться с нами.
        - Так вы думаете, мессир, что это заговор? - снова спросил Бертран. - Но как же им удалось ввести в заблуждение герцога?
        - Никто никого в заблуждение не вводил, кто-то из магов выстроил события так, что мы сами явились сюда - так сложись жизненные обстоятельства. На наше счастье этот маг пока не обладает достаточной силой, иначе бы нас уже не было.
        - Так давайте его найдем, пока не поздно! - предложил гном.
        - Искать не нужно, он находится в башне, что стоит на дворцовой территории, едва ли туда можно попасть, - короля хорошо охраняют, да и сама башня, я уверен, неприступна.
        - Я видел эту башню, вокруг нее высокая стена, - подтвердил Каспар.
        - Но мы не можем оставаться на месте и заниматься только гешефтами! - возразил Бертран. - Здесь что-то происходит, и, если мы отстанем от событий, нам несдобровать!
        - Вот тут вы правы, - согласился с ним мессир Маноло. - Только пока мы должны ждать.
        - Чего же еще ждать?
        - Думаю, скоро последуют события, в которых мы так или иначе примем участие.
        - Неужели все предрешено?
        - Нет, мы будем бороться... - ответил мессир и вернулся к лавке, где были расставлены приготовленные им настойки и мази.
        Каспар посмотрел на Аркуэнона, тот стоял держась за перила, безмолвный, но готовый действовать. Углук шлифовал намасленной тряпкой свой двуручник.
        «Прорвемся, - подумал Каспар, чувствуя, как в душе поселяется тревога. - Должны прорваться».

88
        
        Прошло три дня, три спокойных дня на новом месте, в течение которых Каспара и его отряд никто не беспокоил.
        Колумбус крутился как веретено, наслаждаясь свободой, которую дало ему заступничество новых друзей. К лавке то и дело подъезжали повозки, с одних товар перетаскивали в склад, на другие, спустя час, загружали. Следившие за бурной деятельностью соседи только покачивали головами, такой товарооборот им и не снился.
        В один из спокойных дней доставили еще одну партию шоколада. На этот раз курьер не жаловался на соглядатаев, их действительно стало меньше, что подтверждал всевидящий Аркуэнон, но выглядел посланник герцога невеселым. На вопрос Каспара о причинах грусти ответил:
        - Гвидо погиб.
        Как оказалось, так звали курьера, доставившего первую партию шоколада. Его схватили в тот же день, чтобы под пытками выведать, кто он и кому служит, однако, когда вели на допрос, Гвидо бросился с крепостной стены, унеся с собой все тайны.
        
        За три спокойных дня все как следует отмылись, почистились, сделали запас непортящейся провизии - на случай осады и начали покупать свежие продукты, из которых Фундинул и Углук готовили неплохие обеды.
        Это им удавалось, несмотря на доносившиеся из кухни споры и ругань.
        На четвертый день - рано утром, не было и семи - под окнами лавки раздался стук копыт. Спавший у окна Аркуэнон тотчас сообщил:
        - Опять эти всадники, Фрай.
        - Курьеры, что ли? - уточнил Каспар, высовывая голову из-под шерстяного одеяла.
        - Да, и с ними тот, которого ты тогда ударил...
        В дверь постучали, Каспар сел на лавке, потянулся, сунул ноги в сапоги и, подхватив меч, пошел открывать.
        - Кто там? - спросил он.
        - Курьеры его величества! Мы уже приезжали в прошлый раз!
        Каспар отпер дверь, перед ним стоял его старый знакомый Рауль.
        - Меня опять куда-то вызывают?
        - Что значит «куда-то»? Во дворец, больше некуда.
        - Прямо сейчас?
        - Нет, мы приедем за тобой в одиннадцать, будь к этому времен готов.
        - Хорошо. - Каспар запер дверь и вернулся в лавку.
        - Что такое, ваша милость, опять дела? - спросил Фундинул, который спал у черного хода и поднимался раньше всех, чтобы затопить печь и заняться приготовлением пищи.
        - Снова зовут во дворец.
        - Вот здорово!
        - Чему же радоваться? - Каспар почесал под рубахой живот. - Если это интриги моих новоприобретенных недругов, меня просто заколют, как свинью.
        - Не думаю, что вас зовут для того, чтобы лишить жизни, - заметил мессир Маноло, садясь на лавке и кутаясь в шерстяное одеяло - ночью он всегда мерз.
        - Хотелось бы надеяться, а то в прошлый раз никто не мог взять в толк, к кому меня вести, тамошний распорядитель даже хотел передать меня в тайную канцелярию, дескать, там разберутся.
        - У меня для вас кое-что есть. - Мессир поднялся и, подойдя к столику, на котором были расставлены его баночки, взял заткнутую деревянной пробкой крохотную пробирку с несколькими каплями бесцветной жидкости.
        - Что это?
        - Название ничего вам не скажет, однако, если будет трудно, выпейте это.
        Каспар понюхал склянку, но снаружи она ничем не пахла.
        - Спасибо, мессир, если что, обязательно воспользуюсь.

89
        
        На этот раз Каспар решил не скромничать в одежде, ведь никто не заставлял его носить мешкообразный купеческий балахон и войлочную шляпу с обвислыми полями.
        Фундинул нагрел воды, и Каспар тщательно подровнял усы и бороду, которые, по его мнению, очень ему шли, и достал из привезенного багажа новую сорочку. Потом пришла очередь сапог и пояса - их пришлось почистить, а шляпу отпарить, натянув на котелок, - в багаже она изрядно помялась.
        К назначенному сроку, когда за Каспаром заехали курьеры, он был в полной готовности - ботфорты, гвардейские штаны с тонкой полосой и щегольская куртка из тонкой шерсти на манер камзола. Украшенная серебряным шитьем, она стоила целое состояние. Шляпа тоже была такая, что мог позавидовать и дворянин, однако перо Каспар выдернул - он понимал, где заканчивались манеры и начиналась дерзость.
        Довершал его наряд новый зеленый плащ с подкладкой, а еще от Каспара шел резкий запах яблок - умываясь, он вылил на голову отвар замолотника.
        - Собрался? - позевывая спросил Бертран, спускаясь по лестнице.
        - Собрался.
        - М-да, чтобы выглядеть дворянином, тебе не хватает только шпор и меча, все остальное у тебя уже есть.
        - Нет, друг мой, ты еще не видел здешних дворян, - возразил Каспар. - Это у нас в Ливене чисто одетого господина в шляпе можно записывать в дворяне, здесь даже дворцовые лакеи одеты наряднее и дороже, а дворяне наверняка тратят кучу золота на завивку локонов и плетение косичек с лентами. Да-да, я не сочиняю, молодчики, с которыми я дрался, так и выглядели.
        - Надо же! - Бертран качнул головой, потом пощупал свои волосы. - Представляю, каким бы я им показался провинциалом.
        - Вот именно. Ну, я пошел!
        - Удачи!
        
        Когда Каспар вышел на улицу, там уже царила привычная дневная суета. Люди заходили в лавки, прохаживались мимо запертой двери бывшей лавки Колумбуса и с интересом заглядывая в ее темное окно.
        Пятеро курьеров ждали в седлах, сверху вниз поглядывая на пеших и крича им «пшел!», если кто-то останавливался поглазеть на них.
        - Ну-у, ваша милость, - покачал головой Рауль. - Вы теперь совсем не похожи на купца из Харнлона.
        - Возможно, но, может, я потяну на заезжего негоцианта?
        - Это название вам подходит. - Рауль тронул коня и, подъехав ближе, тихо спросил: - Наше серебро еще в силе?
        - Разумеется, по рилли на брата.
        - Тогда запрыгивайте! - Рауль сдвинулся вперед, освобождая Каспару место, и тот с разбега запрыгнул за его спину.
        Сержант дал коню шпоры, и они помчались, разгоняя народ. Люди спешно сторонились и неодобрительно смотрели вслед королевским слугам.
        - Да кто ж это такой? - спрашивали одни.
        - А кто его знает? Должно, военный.
        - Почему военный-то?
        - А штаны на нем капитанские, с лампасом.
        - Какой военный? - вмешалась прачка с красным лицом. - Шпоров-то нету!
        Державшие лавки по соседству совсем ничего не понимали. Сначала, что ни день, - драки да битвы, потом королевские люди зачастили, да еще повозки едут целыми караванами - с одних сгружают, на другие наваливают, опытный глаз сразу примечал большой оборот.
        - А хороши у них гешефты! - говорили меж собой соседи, посматривая на повозки с товаром. - Видать, не боятся председателя.
        - Я слышал, побили они его, прямо в «Городском павлине».
        - Да хоть бы совсем прибили, я б не плакал.
        - И я б не плакал, только у него, я слыхивал, заступник есть высокий, такой высокий, что прямо страх.
        - И я слыхивал, только давайте не будем об этом, мне в тайную канцелярию попадать не хочется.
        - Дык и я не хочу.
        - Вот и помалкивай.
        Следили за отъехавшими и другие. Быстрые, словно кошки, они прошмыгнули между прохожими и помчались докладывать: купец Фрай снова поехал во дворец.

90
        
        Пока ехали по городу, раза три приходилось придерживать лошадей, то тут-то там возле меняльных лавок шумел народ, в основном люди зажиточные и хорошо одетые. С утра немного подморозило, и над толпой поднимался пар.
        - Что тут происходит? - спросил Каспар.
        - Менял бить собираются.
        - А за что?
        - Говорят, они монеты подложные распространяют.
        - Из плохого золота?
        - Вот именно. Хотя, сами-то они их не чеканят, просто пытаются сбыть те, что им дали в казначействе. У вас-то в Ливене небось такого нет.
        - Я не знаю, - ответил Каспар, отметив про себя, что сержанту известно, откуда он.
        - Зато я знаю. Герцог ваш за монетами следит исправно, здесь за его дукатами гоняются.
        - Его золотые не подделывают?
        - Уверен, что не подделывают. Год назад в Сертагане появились подложные дукаты с профилем Ангулемского, их чеканил граф Лего Сертаган, а еще через два месяца всех его мастеровых и кузнецов зарезали прямо в подвале замка, где они монеты чеканили, самому графу вспороли живот и набили фальшивыми дукатами. С тех пор чеканить профиль Ангулемского никто не пробовал.
        Каспар только покачал головой, он понятия не имел что его светлость проворачивает такие операции. Впрочем, герцог всегда отличался скрытностью, а если и рассказывал что-то Каспару, то лишь для того, чтобы показать свое доверие.
        Вскоре курьеры прискакали к знакомым воротам. Каспар быстро отдал Раулю положенные рилли и уверенно направился к отвечавшему за охрану ворот дежурному офицеру.
        Гвардейский капитан со шрамом через все лицо строго взглянул на Каспара и, увидев простолюдина, сразу взял покровительственный тон.
        - Кто такой будешь?
        - Заезжий негоциант Фрай! - представился Каспар.
        - Ух ты! - Капитан сдвинул шляпу на затылок и поправил пояс. - Заезжий негоциант... Ладно, сейчас посмотрим.
        Он открыл висевшую на плече сумку и достал список гостей, которым надлежало войти в эти ворота.
        - Так... так... - повторял он, затем поднял на Каспара удивленный взгляд: - Есть такой - «негоциант Фрай». Правда, про заезжего ничего не написано.
        - А разве не видно? - Каспар картинно подбоченился.
        - Да уж видно, - усмехнулся капитан, убирая список. - Проходите, заезжий негоциант, гвардейцы проводят вас к распорядителю.

91
        
        И снова Каспар оказался на дворцовой территории. Теперь его не тяготила неизвестность, а потому он живо вертел головой, рассматривая все то, что не успел в прошлый раз.
        Перспектива того, что снова придется врать королю, его не пугала, вряд ли здесь отыщется хоть кто-то, кто заходил дальше Кремптона. А вот Каспар бывал во многих южных краях, хотя, случалось, едва уносил ноги, и ясно представлял себе, с какими трудностями доставляли товары в Харнлон те, кто зарабатывал этим себе на жизнь, ведь все водоемы и их окрестности занимали озерные чудовища, а на дорогах орудовали разбойники.
        Правда, оставался еще водный путь - вдоль океанского побережья, однако он был слишком длинным.
        Не оставив без внимания помпезное великолепие дворцовых построек, Каспар особо пригляделся к башне. Она стояла поодаль, выглядела страшновато и казалось совершенно неуместной рядом с окружающей ее роскошью.
        Возле стены, за которой высилась башня, не было заметно никакого движения, в то время как среди конюшен, псарен и прочих придворных построек сновали лакеи, горничные и гвардейцы.
        Иногда по ступенькам из боковых подъездов сбегал кто-то из поместных дворян, прибывавших в столицу для получения протекций, выбивания льгот или улаживания проблем с недоимками. В сопровождении собственных слуг и охраны, разодетые по столичной моде, они следовали к воротам, иные же, особенно важные и влиятельные, имели право проезжать ко дворцу в каретах. Эти старались перещеголять друг друга богатством экипажа, золоченой сбруей лошадей, мундирами кучеров и слуг из конного кортежа. Каспар ожидал, что вельможи будут соперничать и числом сопровождающих, однако за каждой каретой ехало не более шести пар охраны.
        Каспар не знал, что специальным королевским указом было запрещено подъезжать к дворцу с большим количеством всадников, поскольку дворяне привозили их целые сотни, чем создавали у дворца невероятную толчею и изрядно пачкали двор конским навозом.
        Сопровождавшие Каспара гвардейцы посматривали на него с интересом, этот посетитель не был похож на представителя ни одного из сословий. Одежду носил дорогую, но шляпу без пера - поди угадай, кто он.
        Так и не поняв, кого сопровождают, гвардейцы привели Каспара в уже знакомый ему секретариат распорядителя, и в зале его встретил тот же седовласый чиновник.
        - Так-так, знакомый гость! - Старик ткнул в Каспара крючковатым пальцем. - Фрай! Поставщик шоколада ко двору его королевского величества.
        - Так точно, ваша милость.
        - Ну, проходи в кабинет, а вы, - обратился распорядитель к гвардейцам, - можете идти.
        Каспар вошел в кабинет, чувствуя, что на этот раз с ним обращаются совсем по-другому.
        - Садись. - Распорядитель указал на стул, и Каспар опустился на удобное мягкое сиденье.
        Чиновник занял место за столом и, еще раз взглянув на Каспара, заметил:
        - Да у тебя и платье теперь вон какое дорогущее! Сразу видно приезжего человека, наши же, - старик пренебрежительно махнул рукой, - рядятся как старые бабы и переваливаются словно утки, как еще не засыпают, когда прибыли свои подсчитывают.
        Распорядитель рассмеялся старческим дребезжащим смехом, затем выбрал из стаканчика перо, обмакнул в чернила и старательно вывел на бумаге запись о госте.
        - Ну вот, теперь порядок, - сказал он, дернул висевший у стены шнурок, и Каспар услышал знакомый гонг.
        Послышались тяжелые шаги, на пороге возник лакей Петер.
        - Будь добр, обыщи нашего гостя, но... поаккуратней.
        - Понял, ваша милость.
        Каспар поднялся со стула, развел руки, и Петер, едва коснувшись его одежды и не проверяя кошелька, где лежала ампула «на всякий случай», повернулся к распорядителю и доложил:
        - Все чисто...
        - Этого и следовало ожидать, - сказал тот. - Подойди сюда, Петер.
        Лакей приблизился к столу, распорядитель ткнул пальцем в бумагу, предлагая Петеру самому что-то прочитать. Лакей чуть нагнулся, пошевелил губами, разбирая буквы, потом распрямился, и они с распорядителем переглянулись.
        - Проводи его милость.
        - Слушаюсь, - кивнул Петер и, обращаясь к гостю, произнес: - Прошу следовать за мной.

92
        
        Каспар решил держаться как подобает лицу, приглашенному лично королем, он не стал снимать шляпу, в конце концов, если вдруг появится какой-нибудь важный индюк, ее можно будет быстро сдернуть.
        - Розовый этаж, приемная, негоциант Фрай! - сообщил Петер другому лакею, которому следовало далее провожать гостя.
        И снова - мраморные лестницы, блистающие позолотой перила, начищенные до блеска бронзовые светильники, скульптуры, картины на стенах галерей, и опять:
        - Розовый этаж, приемная, негоциант Фрай.
        На взгляд Каспара, все лакеи были на одно лицо: напудренные парики, шелковые чулки, коричневые баш-Маки с серебряными пряжками. И голоса противные, вязкие, словно у всех до единого был заложен нос.
        - Розовый зал, приемная, негоциант Фрай.
        Вскоре Каспар понял, что значит розовый этаж - повсюду стали попадаться розовые стены, где-то обтянутые шелком, в другом месте инкрустированные деревом нежных тонов. У каждого зала здесь был собственный аромат, иногда едва уловимый - сладковатый, иногда сильный - свежий.
        В очередной раз лакей передал гостя женщине, которую Каспара первоначально принял за горничную, однако слишком пристальный взгляд и широкие плечи выдавали в ней охранницу.
        - Следуйте за мной, негоциант Фрай, - без тени радушия произнесла она.
        - Разумеется, - кивнул Каспар, которого стали утомлять эти бесконечные «следуйте за мной».
        Они прошли еще немного и оказались в большой комнате со скругленными углами, обставленной мебелью с такими же закругленными деталями, отчего все казалось каким-то пузатым. Вся обстановка была выдержана в бежевых тонах, от самых светлых до «топленых сливок».
        Изящные стулья, кресла с высокими спинками, столики для игры в «ском» - все было отделано костью морского зверя либо залито, по серебряным формам, эмалью.
        - Присядьте, негоциант Фрай, - сказала охранница, указывая на сливочно-молочный стул.
        Каспар присел, минуты через две ближайшие к нему двери распахнулись и в зал вышел человек. Каспар сразу узнал его, это был барон Форнберг. Узнал и тотчас вскочил, срывая шляпу, а когда барон обратил на него внимание, низко ему поклонился.
        - Эй, да это ты?! - поразился дворянин.
        - Так точно, ваше сиятельство.
        - Ты в великой милости, купец! - произнес удивленный барон и пошел прочь, похохатывая над столь немыслимой ситуацией.
        Заметив, что Форнберг прихрамывает, Каспар усмехнулся.
        Еще не стихли шаги барона, как из тех же дверей вышла милая особа - девушка лет двадцати двух с золотистыми, просто зачесанными назад волосами. Однако платье на ней было самое нарядное и дорогое, открытые плечи приковывали взгляд, большие синие глаза с любопытством смотрели на Каспара.
        - Вы и есть негоциант Фрай? - спросила она и, шелестя юбками, подошла к Каспару.
        - Так точно э-э-э... прошу прощения, не знаю вашего звания.
        - Просто Арлет, негоциант Фрай. - Девушка ослепительно улыбнулась. - Идемте, королева ждет вас.
        - Королева?! - Каспар был сбит с толку, он не боялся королев, однако это было так неожиданно.
        - Ну идемте же. - Арлет схватила Каспара за руку и потащила за собой.

93
        
        Комната, куда она привела Каспара, была много меньше залов, которые ему пришлось видеть, да и убрана была куда скромнее.
        Королева сидела в небольшом кресле, застеленном для удобства мягким покрывалом из пуха северных птиц. На ней было серебристое платье, открывавшее плечи и безупречную шею, которую украшала платиновая цепочка с синими камнями.
        Темно-каштановые волосы были уложены в высокую прическу, оставлявшую открытым лоб. Большие глаза цвета морской волны смотрели на Каспара с любопытством и долей удивления, должно быть, ее величество ожидала увидеть нечто иное и немного растерялась, не зная, как следует себя вести.
        Королеве было лет тридцать, однако выглядела она значительно моложе, Каспар почувствовал исходившие от этой женщины волны всесокрушающего обаяния.
        Повинуясь первому порыву, он опустился на одно колено и склонил голову.
        Ее величество улыбнулась, ей было приятно искреннее поведение этого человека.
        - Очень мило, а теперь поднимитесь, негоциант Фрай, иначе дамы могут испугаться.
        Каспар встал и посмотрел туда, куда небрежно указала королева. Там у окна сидели три женщины неопределенного возраста, которые, независимо от желаний ее величества, составляли ей компанию.
        - Арлет, негоциант Фрай совсем не такой, как о нем рассказывал король.
        - Да, ваше величество, я тоже представляла его совсем другим - высоким, как барон Форнберг. - Арлет засмеялась.
        - Перестань конфузить нашего гостя, ступай, мы будем разговаривать.
        Подхватив юбки, Арлет убежала.
        - Значит, вы, Фрай, торгуете шоколадом?
        - Я, ваше величество, торгую всем, на чем можно заработать.
        - Шоколад нам поставляли и раньше, однако он не был так хорош, как тот, что привезли вы, тут я полностью согласно с его величеством. А уж приготовленный по вашему рецепту, напиток только выиграл...
        Королева сделала паузу, устремив на гостя насмешливый взгляд.
        - Как вам удается сочетать столько талантов, негоциант Фрай? Вы и торговец, и хороший рассказчик, и знаток рецептов, да еще удалой боец - о вашей стычке с приятелями короля я тоже наслышана.
        - Что касается рецептов, ваше величество, то я узнал их, путешествуя по Файтару.
        - Как интересно! А скажите, негоциант Фрай, на каком языке говорят в Файтаре?
        - На своем языке, ваше величество.
        - Там говорят на яри?
        - Нет, ваше величество, яри там не понимает никто, кроме толмачей, без них никуда.
        - Вот как. - Королева вздохнула, ее грудь высоко поднялась, что не ускользнуло от Каспара.
        - Я слышала, вы недавно в нашем городе?
        - Так точно, ваше величество, недавно. Завтра будет ровно неделя.
        - Всего неделя, а повсюду только о вас и говорят.
        - Я к этому не стремился, ваше величество, так получилось.
        - Так получилось... - повторила королева, старательно копируя интонацию и ливенский выговор Каспара. Потом обворожительно улыбнулась: - Наверное, вы везучий человек, Фрай?
        - Многие так считают, ваше величество, однако мне непонятно почему - все, что я получаю, достается мне потом и кровью.
        - Кстати о крови. - Королева села ровнее. - Как получилось, что вы дрались на дуэли сразу с пятью дворянами, в том числе с моим другом бароном Форнбергом? Бедняжка до сих пор хромает.
        - Ваше величество, - Каспар прижал шляпу к груди, - поверьте, в этом нет моей вины. Я обычный провинциал, впервые попавший в королевский дворец, и одна-единственная ошибка едва не стоила мне жизни.
        - В чем же была ваша ошибка, Фрай?
        - Я загляделся на богатое убранство залов и едва не столкнулся с этими господами, а они посчитали это оскорблением.
        - Могу себе представить! - Королева прикрыла ладошкой рот и хихикнула. Она была чудо как хороша, а ее высокий статус только добавлял ей обаяния.
        Каспар видел, что королева с ним играет, как кошка с мышкой, пытаясь то поддеть, то посмеяться, но, несмотря на это, сопротивляться ее чарам было невозможно.
        - А скажите, Фрай, где вы научились так здорово драться? - спросила ее величество и чуть подалась вперед, делая вырез на груди более доступным для взглядов гостя.
        Каспар судорожно сглотнул, по спине прокатился холодок.
        «Держаться! Я бывалый солдат и женатый человек! Держаться!»
        Чтобы выиграть время, он откашлялся и, извинившись, ответил:
        - Дело в том, ваше величество, что прежде я был наемным солдатом и драться мне приходилось очень много. Потом я решил остепениться и начать спокойную жизнь.
        - Женились?
        Каспар не сразу ответил, хотя - чего уж проще? Изменившиеся интонации в голосе королевы заставили его нервничать.
        - Да, ваше величество, женился.
        В его устах это прозвучало как - «виновен».
        - И дети есть?
        - Мальчик, ваше величество.
        - Что ж, это правильно. - Королева кивнула. - Каждая женщина когда-нибудь должна родить ребенка.
        «Зачем она мне это говорит?» - запаниковал Каспар. Ему показалось, что сказанное королевой относилось и к ней самой, ведь наследника Ордосу Четвертому она до сих пор не подарила. Это было похоже на откровение, о котором позже королева могла пожалеть и приказать заткнуть случайному слушателю рот.
        На что уж разумен и добр был герцог Ангулемский, но и у него «пропадали» слишком сведущие слуги. Зная об этом, Каспар в разговорах с его светлостью всегда старательно обходил щекотливые темы.
        - Значит, став торговцем, вы ушли от тягот военных походов?
        - Именно так, ваше величество. - Каспар был рад, что королева сменила тему.
        - Но королю вы рассказывали, будто на дорогах на вас часто нападают.
        - Так точно, ваше величество, пока ехали от Ливена до Харнлона, это случилось трижды.
        - А сколько раз нападали до Ливена, ведь шоколад, насколько я понимаю, в Ливене не родится?
        «Вот стерва», - сказал про себя Каспар, королева определенно пыталась его на чем-то поймать. Он вспомнил последнее путешествие на юг, когда пришлось немало потрудиться, чтобы не оставить в песках свою голову.
        - О, ваше величество, там я со счету сбился. И озерные чудовища, и разбойники, и даже люди лорда Кремптона.
        - Лорд Кремптон грабит купцов?
        - Не совсем, ваше величество, - начал изворачиваться Каспар. - Правильнее будет сказать - некоторые из его неразумных слуг.
        - Вы можете пожаловаться в тайную канцелярию, и принц Гвистерн обязательно разберется, он очень обязательный.
        Как только королева заговорила о принце, в ее голосе зазвучал металл, видимо, отношения с братом короля у нее не ладились.
        - Для начала я пожалуюсь самому лорду, ваше величество, простолюдину нехорошо обращаться через голову дворянина.
        - Вам не откажешь в здравомыслии, Фрай. Где еще вам приходилось бывать?
        - У кочевников, ваше величество.
        - У кочевников? - Королева забавно наморщила носик. - И где же они находятся?
        - Они соседствуют с землями лорда Кремптона.
        - С южными владениями королевства Рембургов, - поправила его королева.
        - Именно это я и хотел сказать, ваше величество, с землями королевского вассала лорда Кремптона. А еще мне приходилось бывать в Фаргийском халифате.
        - Да что вы говорите! - Королева снова изменила позу, поудобнее устраиваясь в кресле. - Как живут в этом халифате? Есть ли у них города, чем они отличаются от наших?
        - Города есть, ваше величество, а отличаются они тем, что значительно чище наших. Мостовые там постоянно метут, а канавы узкие и чистые и, простите, совсем не пахнут.
        - Как интересно, если бы я не была королевой, я бы тоже могла путешествовать и собственными глазами видеть эти замечательные места. Правда, для этого нужно быть солдатом и иметь крепкую руку, такую, как у вас, негоциант Фрай. Герцог Пейн рассказывал мне, что на вашей руке мозоли от рукояти меча. Это так?
        - Должно быть, так, ваше величество, я никогда не обращал на это внимания.
        - Подойдите, я хочу взглянуть на вашу руку.
        Каспар несмело приблизился, каждый шаг погружал его в сгущающуюся ауру очарования королевы. Остановившись в двух шагах от нее, он протянул руку.
        - Да вы совсем спеклись, негоциант Фрай, это ведь левая рука, а мне нужна - правая...
        Однако левую руку гостя она какое-то время не отпускала, следя за реакцией Каспара.
        «Пропадаю...» - думал он, уже не соображая, что следует делать.
        Наконец королева взяла его правую руку и, повернув ладонью кверху, дотронулась до нее прохладным пальчиком.
        - О, действительно мозоли... Какие твердые...
        Ее величество все плотнее прижимала палец, а потом, словно забывшись, положила на ладонь Каспара свою собственную. Стены комнаты начали вращаться, Каспар слышал, как колотилось его сердце, и чувствовал сладость этой медленной гибели в цепких коготках королевы.
        Кто-то из дам у окна кашлянул. Королева поспешно выпустила руку Каспара, он сделал шаг назад.
        - Ну хорошо, негоциант Фрай, благодарю за то, что удовлетворили мое любопытство. А теперь - прощайте, Арлет проводит вас.
        - Арлет! - позвала королева, и на ее зов вернулась помощница.
        - Арлет, проводи негоцианта Фрая к выходу. Хотя... покажи ему что-нибудь в галереях, - у нас же много занятных коллекций. Пусть потом рассказывает о них в каких-нибудь дальних странах и тем самым прославляет род Рембургов.
        Каспар еще раз поклонился и следом за Арлет вышел из королевских покоев.
        - Что же вам показать, негоциант Фрай? - спросила Арлет, когда они оказались в галерее. - Может быть, картины? Или скульптуры?
        - Как вам будет угодно, милая барышня.
        - «Милая барышня»?! - Девушка захихикала.
        - Извините, я не знаю, как к вам следует обращаться.
        - Как хотите, так и обращайтесь. Я не барон Форнберг или граф де Блисс, которые хватаются за меч, если кто-то косо посмотрит в их сторону.
        Девушка остановилась, и вместе с ней остановился Каспар, они стояли и молча смотрели друг на друга.
        - А знаете, негоциант, теперь мне стало совершенно ясно, что вам следует показать.
        - Правда? - улыбнулся Каспар. Арлет была прелесть.
        - Правда, идемте.

94
        
        Арлет повела Каспара по каким-то явно не парадным лестницам, и вскоре они оказались на этаже с простыми побеленными стенами и полом из сосновых досок.
        - Это не похоже на галерею, - заметил Каспар, которому повсюду стали мерещиться засады.
        - Вы правы, это не галерея, но может оказаться значительно лучше.
        Они подошли к неприметной дверце, Арлет вставила в скважину медный ключик и, повернув, толкнула.
        - Смелее, негоциант Фрай, здесь нет засад! - насмешливо произнесла она и первой ступила в полумрак помещения.
        Звуки шагов в нем скрывал толстый ковер, а свет проникал в щель между тяжелыми бархатными портьерами. У стены находилось широкое ложе под синим, с золотой вышивкой, шелковым покрывалом.
        - Подождите здесь, я сейчас вернусь, а чтобы не скучать, можете выпить сладкой наливки...
        Арлет указала куда-то в угол и исчезла за другой дверью. Каспар несмело прошелся по комнате, жалея, что при нем нет меча. Правда, рядом с вазой лежал нож для фруктов, однако он мало чем мог пригодиться.
        «Что же она задумала?» - Эта мысль не давала Каспару покоя. Уютная комнатка была идеальным гнездышком для свиданий, но и наилучшим местом для ловушки.
        Каспар выглянул между портьер - до земли далеко, наверное, третий этаж, правда, неподалеку виднеется медная крыша, - можно допрыгнуть.
        Послышался шорох, Каспар резко обернулся, готовый дать отпор пусть даже с пустыми руками, однако увидел только Арлет. Она подошла к тахте и, сбросив тонкую накидку, осталась нагой.
        - Вы ослепительно красивы, Арлет... - только и сумел сказать Каспар.
        - Я знаю, - усмехнулась она. - Я же вам говорила, что могу показать что-то получше галереи.
        - Да, значительно лучше. - Каспар нервно вздохнул, пытаясь придумать хоть один довод, почему ему не стоит дотрагиваться до этой красоты. Но не нашел.
        - Я не понимаю, чем заслужил такое... такую награду...
        - Вы тот мужчина, какие мне нравятся, - настоящий храбрец, сильный, смелый. Не скрою, мне делают предложения лучшие кавалеры - я молода и всегда на виду, но это они выбирают меня, а я выбираю - вас.
        «Прости, Генриетта, - мысленно произнес Каспар. - Если я сойдусь с этой женщиной, приближенной самой королевы, то получу неоценимый источник полезных герцогу сведений».
        - Вам невозможно отказать, Арлет, - сказал Каспар, снимая пояс.
        - Слова настоящего мужчины. - Она прошла к окну, невзначай коснувшись Каспара бедром, и плотно задернула портьеры, так что в комнате стало совсем темно.
        - Я бы хотел любоваться на вас.
        - Не нужно, иногда я бываю стеснительной, - ответила Арлет, занимая место на широком ложе.
        «Вот уж не сказал бы», - подумал Каспар, чувствуя, как его охватывает дрожь.
        - Арлет, где ты...
        - Обращайтесь ко мне на «вы», негоциант, - хрипло заметила девушка.
        - Даже здесь? - спросил он, привлекая ее к себе.
        - Даже здесь.
        
        Первые минуты их любви были бурными, Каспар оказался на высоте и не обманул ожиданий чувственной и прекрасной Арлет. Она стонала, извивалась змеей, вонзала ему в спину острые коготки, а потом они отдыхали, разгоряченные и уставшие.
        После недолгой передышки любовники снова соединились, однако неожиданно Арлет оттолкнула Каспара, сказав:
        - Подожди, мне нужно освежиться! - и, соскочив с тахты, убежала.
        - С ума сойти, - выдохнул Каспар и перевалился на спину. Арлет оказалась еще более непредсказуемой, чем он думал.
        Соскучиться Каспар не успел, Арлет скоро вернулась и, прижавшись к Каспару, стала пылко его целовать.
        «Вот как ее разобрало!» - самодовольно подумал Каспар, теперь Арлет казалась ему еще лучше, еще горячее. Он зарылся лицом в ее распущенные волосы и, вдохнув их запах, понял, что это не Арлет.
        Каспара затрясло от страсти, такое не могло ему присниться даже в самых смелых снах, ведь это была сама королева.
        Они так жаждали друг друга, что их соитие было похоже на смертельную схватку двух хищников. Потом - отдыхали. Надо было продолжать, чтобы поддержать образ настоящего мужчины, однако силы не безграничны, и Каспар был близок к тому, чтобы поднять белый флаг.
        «Когда будет трудно», - вспомнил он слова мессира Маноло и, пошарив на ковре у тахты, нащупал свой пояс, а с ним и кошелек, где была спрятана заветная ампула. Лежавшая рядом женщина засмеялась, уткнувшись лицом в подушку, Каспар вспомнил ее синие насмешливые глаза. Он вынул пробку и одним глотком выпил микстуру. Поначалу он почувствовал жжение, которое стало быстро ослабевать и превращаться в приятный мятный холодок. Потом и это ушло, осталось только ощущение силы и уверенности. Что бы он сейчас ни взялся делать - неистово любить королеву или сойтись в неравной схватке с дюжиной задиристых дворян, - во всем его ждал успех.
        - Хочешь ко мне? - прошептал Каспар, пытаясь вызвать женщину на разговор, однако та понимала, что голос выдаст ее, и прильнула к нему молча.
        И снова они принадлежали друг другу, распаляясь уже от одного факта своего неравенства. С этой женщиной было так хорошо, что Каспар не хотел ее отпускать, но он понимал - сейчас уйдет, и она ушла, выскользнув из его объятий и неслышно притворив за собой дверь.
        Вскоре вернулась Арлет, она тяжело дышала, словно только что вышла и вернулась обратно, и Каспару ничего не оставалось, как закончить с ней начатое с королевой, делая вид, что он ничего не понял.
        Когда марафон страсти закончился, ему дали умыться ароматной водой, - Арлет протерла его тело влажным нагретым полотенцем, сказав:
        - Ты был великолепен!
        «Ты и наполовину не узнала, насколько я великолепен», - усмехнулся про себя Каспар.
        - Я не пойду с тобой к воротам, тебя проводит горничная.
        - Разумеется, - сказал Каспар и стал быстро одеваться. От происшедшего с ним приключения он чувствовал себя немного оглушенным.
        Едва они с Арлет вышли из любовного гнездышка, их встретила горничная.
        - Проводи господина, - коротко приказала Арлет; горничная поклонилась и пошла впереди Каспара, ведя его путем, где не могли встретиться заносчивые придворные.
        Успокоившись, он уже думал, что так и выйдет к воротам окольными коридорами и дворами, когда горничная неожиданно вывела его на большую парадную лестницу, наверху которой со своей блистательной свитой стояла королева.
        Каспара бросило в жар, он прижал к груди шляпу и замер, не зная, как ему быть и можно ли при всех пройти мимо королевы, не будет ли это нарушением дворцового этикета. Ее величество чему-то смеялась, и легкий румянец на щечках придавал ей особое очарование.
        Королева обернулась и заметила Каспара.
        - О, вот и наша знаменитость, господа, спешите увидеть - это тот самый поставщик шоколада, который обаял короля, рассказав ему новый рецепт приготовления шоколада.
        Не зная, что следует делать, Каспар низко поклонился.
        - Да он необыкновенно учтив! - насмешливо заметил один из кавалеров, и это всех рассмешило.
        - Замечательный экземпляр, - тоном владелицы скаковых лошадей заметила королева. - Он не пытается набить себе цену и очень неумело врет.
        И снова все засмеялись, теперь уже шутке ее величества.
        - Я вас ненадолго оставлю, господа, чтобы перекинуться с ним еще парой слов, - сообщила королева, и кавалеры снова прыснули, прикрываясь кружевными платочками, а дамы затрясли головами, словно подавившиеся собаки.
        Королева приблизилась к Каспару, и он опустил глаза к полу, приняв смиренную позу.
        - Что-то вы задержались во дворце, негоциант Фрай.
        - Мне показывали галереи, ваше величество, как вы и приказали.
        - Я имела в виду именно галереи, а не то... - тут королева понизила голос, - не то, чем вы занимались с Арлет.
        - Я полагал, это тоже ваш приказ.
        - Ну ладно, - королева смягчилась. - Она вам хотя бы понравилась?
        Каспар поднял глаза и встретился со взглядом королевы, она пыталась держать себя в руках, но волнение выдавало ее.
        - Нет, ваше величество, совсем не понравилась.
        Услышав это, королева даже отпрянула.
        - «Совсем не пон-ра-ви-лась»? - Ее синие глаза потемнели, а в голосе зазвучала угроза.
        - Сначала не понравилась, ваше величество, но потом ее будто подменили.
        Услышав это, королева оттаяла, и в ее глазах Каспар прочел благодарность.
        - Что ж, прощайте, негоциант Фрай, возможно, мы еще увидимся.
        - Буду с нетерпением ждать возможности еще хоть одним глазком взглянуть на ваше величество, - ответил Каспар и снова поклонился.

95
        
        Только этого еще не хватало принцу Гвистерну - Каспар Фрай повадился бывать во дворце. Что он там делает?
        Согласно докладам шпионов, оба раза за ним приезжали королевские курьеры и, если в первый раз Фрай отправился на аудиенцию в купеческом балахоне, то во второй разоделся словно дворянин. Какова наглость! А еще он прямо во дворце устроил драку. И с кем - с приятелями короля!
        Принцу пришлось ждать, когда для него соберут более подробные сведения. Подумать только, этот нахал рисковал головой, которую принц Гвистерн считал уже своей.
        - Ваше высочество, новенького будете смотреть?
        Принц очнулся от своих мыслей и посмотрел на палача, рослого волосатого детину в кожаном фартуке.
        - А что он говорит?
        - Согласен подписать признание.
        - На себя?
        - И на себя и на своего соседа - он уже готовенький.
        - Нет, сегодня не буду. - Принц поднялся. - Ортис, мы уходим, пора в башню.
        Верный слуга только кивнул. Он никогда не задавал дурацких вопросов «зачем?», «почему?», «куда?», за это хозяин его и ценил.
        Гвистерн почти бегом проскочил все лестницы подвала и, увидев солнце, обрадовался. Ортис обогнал его и выхватив уздечку из руки слуги, придержал коня, пока хозяин садился в седло.
        
        Гвистерн гнал коня, чтобы поскорее добраться до башни - что-то беспокоило его, какая-то пока неясная причина заставляла всаживать шпоры в бока несчастного животного. Заслышав топот, дворцовые лакеи шарахались в стороны, а гвардейцы замирали, приветствуя его высочество.
        Вот и знакомая стена. Бросив коня, принц подбежал к воротам и постучал. Распахнулось окошко, едва взглянув на пришедшего, смотритель отодвинул засов:
        - Входите, брат...
        Устав ордена требовал оставлять суету внешнего мира за воротами, однако тревога, которую Гвистерн почувствовал в пыточных подвалах, все еще не отпускала его.
        Сегодня принца не ждали, и ему пришлось подняться в узкую келью, чтобы оставить оружие и надеть плащ магистра, прибавлявший ему уверенности и спокойствия.
        Переведя дух и стараясь не думать о том, что происходит за стеной, Гвистерн вышел из кельи и чуть не столкнулся с магистром Кайдом.
        - Здравствуй, брат.
        - Здравствуй, брат. - Гвистерн остановился, поняв, что Кайд желает ему что-то сказать.
        - С гранд-мастером неладно.
        - Он нездоров?
        - Он не выходил уже двое суток, я стучал, но он не открывает, хотя я чувствую, что он там.
        - Ты смотрел в стеклянную сферу?
        - Смотрел, гранд-мастер находится между жизнью и смертью.
        - Давно?
        - Я смотрел сегодня утром.
        - Я попробую что-то узнать, - сказал Гвистерн.
        Дойдя до лестницы, он начал быстро подниматься, надо было преодолеть шестьдесят крутых ступеней по футу каждая. Свет падал из узких окошек, выхватывая из мрака потемневшие камни. Гвистерн старался не спешить, гранд-мастер учил относиться спокойно к тому, что уже произошло.
        «Ты можешь прилагать усилия, чтобы что-то изменить, однако не впадай в отчаяние, если у тебя ничего не выходит, - это тоже результат».
        Вот и дверь в круглый зал. Гвистерн взглянул на торчавший из стены факел; гранд-мастер предупреждал, что если Гвистерн увидит факел погасшим, значит, Алвина в этом мире больше нет.
        «Значит, я умер или навсегда ушел, что для вас будет означать одно и то же».
        Сейчас факел едва тлел, время от времени вспыхивая красным копотным пламенем. Гвистерн приблизился к двери, она была заперта волей Алвина, но распоряжался ли он собственной волей сейчас?
        Едва подумав об этом, Гвистерн почувствовал, что дверь свободна. Осторожно ее толкнув, он шагнул в зал и поразился произошедшим здесь переменам - все стены и стекла арочных окон были залиты похожей на грязь субстанцией, по которой ползали ужасного вида насекомые и неизвестные гады. Все это источало жуткую вонь, заставившую Гвистерна попятиться.
        - Подожди... - прохрипел Алвин.
        Гвистерн огляделся, но не обнаружил гранд-мастера.
        - Где вы, учитель?
        - Я здесь, все, что ты видишь на стенах, эта вонючая слизь и есть я.
        - Но... - Гвистерн был потрясен. - Но что за несчастье случилось с вами? Кто виновен в этом, уж не пришедшие ли с юга маги?
        - Они здесь ни при чем, а то, что ты называешь несчастьем, - большая удача.
        - В чем же удача, учитель?! - воскликнул Гвистерн. В душу его закралось подозрение, что с ним говорит не гранд-мастер, а кто-то из убивших его духов.
        - Ты поддался отчаянию, а это нехорошо... Не позволяй слабостям одерживать верх...
        - Я... я сейчас исправлюсь. Все, я уже значительно спокойнее.
        - Ну раз спокойнее, слушай. Я нашел дверь.
        - Какую дверь?
        - Ту, которую искал... Вижу, ты по-прежнему в смятении, брат Гвистерн.
        - Но вы, учитель... Вы в таком состоянии...
        - Это лишь состояние плоти, моя воля осталась со мной, и через несколько часов я верну себе прежнюю форму, но главное то, что я нашел дверь в собственный мир - тот, из которого был изгнан.
        - Значит, это дело рук ваших врагов? - спросил Гвистерн, еще раз оглядывая ужасные зловонные потеки и копошащихся в них насекомых.
        - И да и нет, они поставили у дверей стража, а уж он не сплоховал.
        Алвин хихикнул и закашлялся. Зловоние стало совершенно невыносимым, перед глазами Гвистерна поплыли разноцветные круги.
        - А как выглядит страж, я хотел сказать, что он собой представляет?
        - Тебе лучше не знать, как он выглядит. Позже мы еще поговорим на эту тему, а пока - ступай. Приходи завтра, и мы поговорим о том, как выловить пришлых магов.
        - Это возможно?
        - Сейчас - нет, но завтра... Приходи завтра, брат Гвистерн.

96
        
        В сопровождении вооруженных всадников карета с гербом герцога Пейна неслась по главной улице Харнлона. Вороные кони печатали подковами мостовую, а грохот железных ободьев заставлял шарахаться прочь всякого, кто оказывался рядом.
        Вывески лавок мелькали пестрой лентой, герцог со скукой выглядывал из-за бархатной занавески, отмечая, что некоторые из вывесок сменились.
        «Странно, - подумал он. - Прежде купцы держались на одном месте десятилетиями, а теперь меняются с поразительной быстротой».
        Впереди был тупик - Королевская улица упиралась в извилину канала и резко поворачивала вправо, чтобы, пролетев еще два квартала, упереться в западные ворота дворцового замка.
        Как только кортеж поехал тише, к карете подскочил на костылях одноногий нищий. Весь покрытый язвами, с всклокоченными волосами и беззубым ртом, он с завидной прытью стал преследовать экипаж, выкрикивая:
        - Ваша светлость, король в опасности! Ваша светлость, спасите короля!
        Пораженный ужасным видом нищего, герцог отпрянул.
        - Ваша светлость! - не сдавался тот, скача на костылях так, будто его над мостовой несли крылья.
        - Пшел вон! - крикнуло возница. В воздухе просвистел бич, однако калека сумел увернуться, свинчатка ударила в мостовую.
        - Ваша светлость, во дворец проник вражеский шпион! - не унимался нищий, и, сколько ни пытался возница огреть его бичом, у него ничего не получалось.
        «Чего он орет, какой вражеский шпион? Откуда нищему знать такие вещи?» - сонно подумал герцог, однако неожиданно для себя скомандовал:
        - Стой!
        Кучер натянул вожжи, лошади, недовольно фыркая, начали останавливаться. Вокруг нищего сразу загарцевали всадники, их мечи были обнажены, и они лишь ждали приказа, чтобы покончить с этим вонючим псом.
        Отодвинув занавеску, герцог еще раз посмотрел на нищего и, брезгливо выпятив губу, спросил:
        - Что ты там орал?
        - Ваша светлость, не велите казнить, велите правду говорить!
        - Говори свою правду.
        - Ваша светлость, слышал я от людей, что во дворце принимают некоего господина, которого я знаю как шпиона... - Нищий замолчал и оглянулся на тесно сомкнувшихся всадников.
        - Оставьте нас! - раздраженно потребовал герцог, и те расступились.
        - Ну, теперь говори.
        - Ваша светлость, во дворце принимают некоего негоцианта Фрая, и в том для короля есть смертельная опасность.
        - Какая опасность от негоцианта? - Герцог еще раньше догадался, о ком пойдет речь, однако надеялся получить побольше сведений, пусть даже из столь неожиданного источника.
        - Он не просто Фрай! - Нищий перешел на шепот, опасливо косясь по сторонам, герцог невольно подался вперед. - Это не просто Фрай, ваша светлость, это - Каспар Фрай, известный в городе Ливене наемник герцога Ангулемского.
        - Королю нечего бояться, у него во дворце достаточно охраны.
        - Ха! У Фрая меч как продолжение руки! Поговаривают, что он колдун. Помните, прошлым летом кампания была - граф-разбойник де Гиссар шел на Ливен? Пять тысяч вел, кого там только не было - уйгунская конница, отборные наемники, стрелки-гельфиги! Всех Фрай погубил, заманил в Сабинленд и скормил огненным драконам.
        - А как же сам? - Герцог усмехнулся, хотя на самом деле ему было не смешно.
        - А сам вернулся целехоньким, ваша светлость, видно, слово у него есть против огненных драконов.
        - Он что же, в одиночку действовал?
        - Зачем в одиночку? У него друзья-головорезы имеются, эльф-стрелок, орк-громила, гном-душегуб, дворянин - слуга герцога и колдун лесной силы невиданной.
        - В лицо опознать Фрая сможешь?
        - Смогу. И клятву страшную принесу, если потребуется.
        - Правильно понимаешь. - Герцог кивнул, прислушиваясь к гулу толпы, которую сдерживала охрана; люди не понимали, почему их не пропускают. - Где тебя найти, если потребуется?
        - Я всегда буду недалеко от ворот, через которые вы ездите, ваша светлость, только подумаете обо мне, а я уже тут как тут.
        - Хорошо. - Герцог пристально посмотрел на нищего, раздумывая, не забрать ли его тюрьму, и решил, что не стоит.
        Задернув занавеску, он крикнул:
        - Пошел!
        И кучер принялся нахлестывать четверку вороных, а охранники дали прохожим свободу и помчались догонять карету.
        Когда они скрылись за поворотом, нищий вздохнул и, оглядевшись, заковылял к арке проходного двора. Это был Кромб, теперь он выглядел именно так, поскольку поддерживать более приличный образ не мог.
        Приходилось признать, что Дюран ловко провел его, выставив напоказ перед духами холода и разложения. Те оседлали раненых, попавших под падавшие кирпичи горожан, и погнались за Кромбом. Как он ни петлял, уйти от оборотней не удавалось, когда они вцепились в ногу, ею пришлось пожертвовать. Потом отдал руки и часть плеча - оборотни вцеплялись мертвой хваткой, а Кромб в горячке легко жертвовал, прежде ему приходилось нести еще и не такие потери.
        Лишь ускользнув от погони и забившись в какой-то подвал, он понял, как сильно пострадал и что сил на восстановление у него нет. Чтобы удержаться в этом мире, ему пришлось принять облик крысы, так экономить силы было намного проще.
        Зачем он решил выдать Фрая, Кромб и сам не знал, - чтобы заглянуть сквозь время, требовались силы. Пока он надеялся лишь ослабить Фрая и его команду, а потом кто знает, может, выпадет случай убить одного из них, чтобы получить частицу силы и контролировать собственную форму.
        А пока... Кромб зашел за угол и со стоном, переходящим в тонкий писк, сократился до размеров крысы. Пошевелил хвостом и, прихрамывая, затрусил к зловонной норе у выгребной ямы. Другого убежища у него не было.

97
        
        Спустя полчаса после встречи с нищим герцог Пейн с видом победителя вошел к королю. Его величество только что выпил шоколаду и, пребывая в хорошем расположении духа, играл в «ском» с бароном Форнбергом и графом де Блиссом.
        - Рад видеть ваше величество в добром здравии! - произнес герцог.
        Король оторвался от карт и вымученно улыбнулся. Когда-то он разрешил дяде входить к нему без доклада, и вот теперь, кажется, пришло время вернуть все на место, - бесцеремонность герцога начинала надоедать.
        - Неплохое начало, герцог. Разве кто-то сказал вам, что я болен?
        - Нет. - Герцог остановился у карточного столика.
        Король остался сидеть, но барон и граф поднялись. Они являлись друзьями короля, однако герцог Пейн был в королевстве человеком не последним и, даже если забыть о его родственной связи с королем, представлял собой весомую фигуру.
        - Ваше величество, у меня есть что сообщить вам относительно нашего общего знакомого.
        - Раскопали что-то про поставщика шоколада?
        Герцог сделал вид, что не заметил этого «раскопали», настроение короля быстро менялось.
        - Ваше величество, сведения важные, а выводы не самые утешительные.
        - Что, этот Фрай - тот самый Фрай?
        Герцог покосился на Форнберга и де Блисса.
        - Говорите, герцог, у них с негоциантом тоже было знакомство.
        Де Блисс нервно дернул себя за кружевной воротник, Форнберг оставался подчеркнуто спокойным.
        - Да, ваше величество, это тот самый Каспар Фрай, лучший наемник герцога Ангулемского, именно он сыграл роковую роль в уничтожении союзной нам армии графа де Гиссара.
        - Позвольте мне, ваше величество, задать герцогу вопрос, - произнес Форнберг.
        - Задавайте.
        - Скажите, герцог, неужели вы всерьез полагаете, что один человек может уничтожить армию в четыре-пять тысяч солдат?
        - Не вижу здесь ничего удивительного, барон, учитывая, что Каспар Фрай опытный разведчик и неплохой боец, в чем, кстати, вы и сами имели возможность убедиться. У него есть небольшая, но крепкая команда, и он вполне мог переиграть де Гиссара и завести его в Сабинленд, откуда, как известно, выйти невозможно, там властвуют стихии огня. И наконец, сейчас не так важно то, что он сделал с де Гиссаром, меня интересует, каковы его теперешние планы и как это может отразиться на безопасности его величества.
        - А что тут гадать? Сообщите его высочеству принцу Гвистерну, он схватит подлеца и каленым железом вытянет из него всю правду! - предложил де Блисс, в котором еще играла обида.
        Король молчал, молчал и герцог. Он показал, что заботится о безопасности монарха, в то время как другие приближенные бездельничают.
        - Итак, - король поднялся из-за игрового стола и с сожалением посмотрел на сброшенные карты, у него выпадала отличная комбинация, - думаю, нам следует действовать тоньше, не хватать и заковывать - это слишком просто. Лучше вызвать Фрая во дворец, он уже, без сомнения, считает себя придворным любимчиком...
        - И что? - не удержался герцог.
        - Я прямо спрошу его, кто он таков и зачем его прислал герцог Ангулемский.
        Упреждая обвинения в беспечности и пренебрежении безопасностью, король добавил:
        - Разумеется, при мне должна быть хорошая охрана, лучники за портьерами, арбалетчики и гвардейцы в соседних залах.
        - Мы тоже будем рядом, ваше величество! - решительно заявил барон Форнберг, как будто речь шла о сражении с превосходящими силами противника.
        - Конечно, друзья, я знаю, что всегда могу на вас положиться.

98
        
        Каспара встречали с почетом, он вернулся при полном параде, без ссадин, синяков и кровоподтеков. За время его недолгого отсутствия Колумбус успел пригнать двадцать тюков с первосортными кожами, и теперь кладовые снова были полны.
        - Вечером обещали приехать покупатели! - радостно сообщил он, и Каспар его похвалил:
        - У меня сплошные визиты, и, если бы не вы, дорогой друг, наши торговые дела остановились бы.
        - А я сходил на рынок, и у нас теперь много свежих продуктов! - сообщил гном.
        - Ты молодец, Фундинул.
        - А почему ты не говоришь, что все мешки на себе тащил я? - возмутился орк.
        - Он просто забыл, - сказал Каспар. - Но я и так понял, что без твоей помощи тут не обошлось.
        Углук довольно ухмыльнулся.
        - А я могу похвалиться лишь тем, что гулял во внутреннем дворике, - признался Бертран. - Сидеть в четырех стенах не так просто.
        - А тебе не скучно там, наверху, Аркуэнон? - спросил Каспар эльфа.
        Тот выглянул из-за перил и отрицательно покачал головой.
        - Ваша милость, а о чем вы разговаривали с королем на этот раз? - спросил самый нетерпеливый - Фундинул.
        - Меня вызывал во дворец не король...
        - А кто же?
        - Королева, - ответил Каспар, расплываясь в блаженной улыбке.
        - Ко-ро-ле-ва? - переспросил гном и почесал затылок.
        Углук от неожиданности едва не выронил меч, он снова полировал его свиным жиром.
        - Это правда, Каспар? - спросил Бертран.
        - Да.
        - И как она? В смысле, как выглядит королева?
        - Она великолепна! Всякий мужчина, которому посчастливится увидеть ее величество, навсегда утонет в этих синих глазах.
        - Вы тоже утонули, ваш милость? - озабоченно спросил Фундинул.
        Прежде чем ответить, Каспар вздохнул.
        - Нет, я не утонул, я же не всякий, я особенный!
        - Зачем же она тебя вызывала? - не отставал Бертран.
        - Думаю, после беседы с королем и скандальной дуэли с его дворянами я стал при дворе популярной личностью, вроде собачки неизвестной породы. Вот королева и решила на меня взглянуть. Разговор длился недолго, всего несколько фраз, и мы попрощались.
        Каспар опасливо покосился на мессира Маноло, тот выглядел погруженным в собственные мысли. Каспар был уверен, что ему все известно о его приключениях.
        Лишь когда Колумбус ушел, мессир подошел к Каспару и сказал:
        - Дюран где-то близко, Кромба я не чувствую, видно, в их схватке победил более молодой.
        - Дюран будет атаковать?
        - Да, но, возможно, чужими руками.
        - Что же мне делать? Я ведь хожу во дворец без оружия.
        - Надевайте второй пояс с подшитой свинчаткой - им вы отобьетесь от наемников Дюрана.
        - Откуда вы знаете о таких приемах? - поразился Каспар.
        - Я давно живу на этом свете, дорогой Фрай, - произнес мессир, и глаза его затуманились.
        - А если в игру вступит сам Дюран?
        - Попытайтесь удивить его вот этим... - Мессир Маноло разжал кулак и показал Каспару маленькую раковину. - Постарайтесь держать ее именно так.
        - Просто показать ему?
        - Да, просто покажите.
        - И что с ним произойдет?
        - Пока не знаю, это зависит только от него.
        - Спасибо, мессир.
        - Не за что, пока что я отделываюсь только советами, мне нужно экономить силы.
        - Вы ожидаете чего-то более опасного для нас?
        - Я стараюсь всегда быть к этому готовым. Моя микстура пригодилась?
        - Что? - переспросил Каспар, хотя отлично расслышал вопрос. - Да, пригодилась.
        Он ожидал, что мессир потребует подробностей, однако тот лишь кивнул и возвратился к столику со склянками и порошками.

99
        
        Вечером при свете тусклых фонарей вспоминали прошлые походы, даже Аркуэнон спустился с наблюдательного поста, чтобы выпить травяного отвара с медом.
        - Сегодня я лягу спать со спокойным сердцем, - сказал Каспар, отодвигаясь от стола.
        - А я - нет, - неожиданно заявил эльф.
        - Почему это? - благодушно улыбаясь, спросил Каспар.
        - Мне снится, что я умер... Уже которую ночь.
        Каспар резко выпрямился.
        - С чего это тебе снятся такие глупости, Аркуэнон? Может, тебе лучше спать на лавке, а не возле окна? Может, все дело в этом?
        - Не знаю. - Эльф пожал плечами. - Но сон очень ясный, все как будто наяву.
        - Что же тебе снится? - спросил гном.
        - Я скачу на лошади, чувствую боль в правом боку и зажимаю рукой рану, потом слышу стук копыт - там. - Аркуэнон обернулся через правое плечо, как будто все происходило на самом деле.
        - И что потом?
        - Ничего. - Эльф вздохнул. - Меня убивают пикой в спину.
        Над столом повисла гнетущая тишина.
        - Ну, умеешь ты порадовать приятелей, эльф! - усмехнулся Каспар, чтобы разрядить обстановку.
        - Тебе еще повезло, - произнес Фундинул, задумчиво вертя в руках сырную корку, - ты умер сразу, а нас с Шустриком сначала прошили пикой, а потом мне снесли голову алебардой...
        - Да что тут происходит?! - Каспар вскочил со стула. - Фундинул, прекрати сейчас же! Тебе тоже снилось что-то подобное?
        - Не каждый день, как Аркуэнону. Это было только раз.
        - Пустяки все это, - сказал Углук, с треском обрывая с костей жесткие волокна вяленой баранины. - Перед боем, бывает, чего только не снится. Во сне я видел себя убитым десятки раз, да еще всякими ужасными способами. Однажды прямо на моих глазах одного кирасира надвое разорвало рогаткой - одна половина в одну сторону, вторая в другую, а лошадь прямо без головы пробежала еще несколько ярдов и упала, задавив пехотинца, ставившего рогатку. Я после этого случая несколько дней подряд видел во сне, будто это меня разрывает рогаткой.
        Орк бросил на стол обглоданную кость и, утершись рукой, добавил:
        - Самое странное, что в строю я всегда пешим был, конным никогда.
        - Давайте ложиться спать, кто знает, что готовит нам завтрашний день, - сказал Каспар и покосился на мессира Маноло, однако тот молча отправился на свою лавку. Углук и Фундинул заспорили, кому первому идти в отхожее место, Бертран поднялся к себе. Каспар догнал его на лестнице.
        - Что происходит? Я вижу, у тебя кислое лицо.
        - Меня тоже одолевают неприятные предчувствия, Каспар.
        - Ты видишь сны?
        - Нет, сны я не вижу, но... как бы тебе это сказать - мне кажется, я теряю интерес.
        - К чему?
        - Ко всему. Наверное, правильнее будет сказать - к жизни. Я слышал, такое бывает с теми, кому недолго осталось жить.
        - А я? Почему я ничего не чувствую?
        - Потому что ты счастливчик, самый удачливый наемник. Я не ставлю тебе это в вину, чему суждено случиться, то и сбудется.
        Они помолчали.
        - Какие успехи во дворце?
        - Я играю роль крепкого на руку простака, надеюсь скоро узнать, что король думает о сроках кампании против Ангулемского.
        - Думаешь, с тобой побеседуют на эти темы?
        - Они проговорятся, обязательно проговорятся, а когда я добуду ценные сведения, мы вернемся в Ливен.
        - Мы же недавно оттуда, - усмехнулся Бертран.
        - Недавно, но у меня такое ощущение, что я в Харнлоне уже очень давно.

100
        
        Уснул Каспар почти мгновенно, солдатские привычки не оставляли места бессоннице, но несколько раз за ночь, не просыпаясь, он машинально проверял, лежит ли рядом меч, а когда под окнами проносился запоздалый всадник, открывал глаза и смотрел в темноту, ожидая возможного нападения.
        Лишь к рассвету беспокойный сон перешел в самую целительную его часть, и Каспар увидел сон.
        В нем было солнце, синее небо и топот мардиганца. В правой руке Каспар чувствовал привычную тяжесть меча и видел разбегавшихся перед ним людей. Потом из какой-то канавы поднялся стрелок - Каспар заметил нацеленный на него арбалет. Ему даже показалось, что это продолжение драки в «Городском павлине», там тоже пришлось заглянуть в глаза смерти.
        Арбалет выстрелил, но мгновением раньше Каспар припал к гриве мардиганца, и болт сорвал наплечник, сильно отсушив правую руку.
        Боль распространилась на спину и грудь, опустив глаза, Каспар немало удивился - из груди торчал наконечник арбалетного болта. Видимо, стреляли с разных направлений, как и положено в засаде.
        «Вот и все, - сказал себе Каспар, со стороны наблюдая, как он красиво выпадает из седла. - Вот и все, а говорили - счастливчик».
        
        Каспара разбудил стук в дверь. Он сел и первым делом проверил грудную клетку, она все еще ныла от недавно испытанной боли, однако никакого арбалетного болта из нее конечно же не торчало. Каспар с облегчением перевел дух и только тогда услышал стук.
        - Кто там, Аркуэнон?
        - Опять курьеры, Фрай.
        - Да что же им неймется!
        Каспар тряхнул головой и, подняв с пола меч, пошел разбираться.
        Он почти не удивился, увидев на пороге старого знакомого - сержанта королевской курьерской службы.
        - Когда? - спросил Каспар.
        - Заедем через час, - ответил тот, прикрывая перчаткой зевок.
        - Хорошо.
        Захлопнув дверь и задвинув засов, Каспар вернулся в комнату и сел на кривой стул, положив меч на колени.
        - Что там? - выглянув из-под двух одеял, поинтересовался мессир Маноло.
        - Снова во дворец зовут.
        - Это не очень хорошо.
        - Почему?
        - Торопятся.
        - Ну... - Каспар пожал плечами, он был уверен, что произвел на ее величество должное впечатление и она решилась на повторное свидание.
        - Это не то, что вы думаете, Каспар, - оборвал его сладкие грезы мессир.
        - А что я думаю? - переспросил Каспар, потом вздохнул и махнул рукой. - Значит, королю про меня все доложили.
        - Не исключено, - согласился мессир. - Вы что-нибудь рассказывали ему о себе?
        - Я сказал, что родом из Ливена и прежде был наемником, а потом решил сменить занятие. Что бы ни рассказывали про меня, ничего нового он не услышит.
        - Это смотря как подать. Король не спрашивал напрямую, служили ли вы герцогу?
        - Нет, он спрашивал, случалось ли мне видеть его светлость, я сказал, что да, случалось, и что прежде герцог довольно часто появлялся в городе.
        - Ну, тогда собирайтесь. - Мессир поднялся и спустил ноги на пол. - Холодно, надо бы печь затопить.
        - Фундинул затопит, он еще ни разу не опаздывал.
        - Вам надо опасаться не столько короля, сколько Дюрана, - неожиданно проговорил мессир.
        Каспар, снимая смявшуюся за ночь рубашку, медленно обернулся.
        - Да-да, - сказал мессир, - он начал охоту.
        - Может, будет лучше, если вы поедете со мной?
        - Нет, этого не поймут курьеры, да и ни к чему, у вас есть раковина, на первый раз ее будет достаточно.

101
        
        К приезду курьеров Каспар успел собраться и привести себя в порядок. Несмотря на совет мессира не надеяться на тайную встречу с «прекрасной особой», он на всякий случай побрызгался взятой у Колумбуса душистой водой.
        Погода не баловала, ветер гнал над городом низкие тучи, из которых сыпалась серая «крупа». Прохожих было Мало.
        - Если так дальше пойдет, вам придется обзаводиться каретой, ваша милость, - криво усмехнувшись, сказал Рауль.
        - С гербом? - уточнил Каспар, запрыгивая на седло позади сержанта и придерживая шляпу.
        - А это как повезет.
        На торговой площади уже собирался народ, однако привычного шума слышно не было, ненастье не располагало к веселью. Правда, едва всадники проехали улицу до конца, выглянуло солнце.
        «Хороший знак!» - подбодрил себя Каспар. Виденный ночью сон наводил уныние, особенно после откровений Аркуэнона и Фундинула.
        - Хороший знак! - произнес он вслух, однако сержант Рауль то ли не расслышал, то ли не желал разговаривать.
        Увидев всадников, сорвался с места и скрылся за углом какой-то оборванец. Недобро покосился бородатый разносчик угля, полная женщина с огромной корзинкой плюнула вслед королевским слугам.
        Разогнавшись, они проскочили перекресток, за которым ярдов через пятьдесят начиналась прямая дорога до самой дворцовой стены. Внезапно из грязного переулка выкатилась дровяная телега, которую толкали человек пять городских пьяниц.
        - Прочь с дороги, собаки! - закричал первый курьер и, дернув поводья, поднял лошадь на дыбы.
        - Не кричи, ваша милость! - заорал один из оборванцев и швырнул в курьера булыжник, попав точно в лицо.
        Тот вскрикнул и вылетел из седла.
        - Ах ты мразь! - закричал Рауль. - Рубите эту сволочь!
        Курьеры выхватили мечи, но проехать из-за телеги не могли, а пьяницы стали забрасывать их камнями, которые с грохотом врезались в кирасы, заставляя курьеров пятиться.
        В этот момент из другого переулка донеслись крики и топот, и вскоре к месту схватки прибежали еще десятка полтора городских воров. Некоторые были вооружены кистенями и длинными кинжалами, другие камнями на веревках - оружием простым, но эффективным. Каспар оглянулся - с тыла заходили еще двадцать бродяг.
        - Это ловушка, Рауль!
        - Вижу! - Рауль перехватил меч поудобнее, а Каспар спрыгнул на мостовую, надеясь поймать коня, с которого свалился курьер, - тому уже перерезали горло.
        - Прочь, мразь! Прочь! - кричал Рауль, врубаясь в гущу наступавших. Кому-то он успел раскроить череп, на затем его тоже стащили с коня и принялись добивать на земле. Испуганно заголосила случайная свидетельница, какой-то лавочник завопил «караул!» и с треском захлопнул дверь заведения.
        - Хватай этого! - крикнул беззубый бродяга и бросился на Каспара с отнятым у Рауля мечом.
        Отбив неудачный выпад перчаткой, Каспар захватил руку нападавшего и нанес ему страшный удар головой в лицо. Бродяга отлетел к стене, а меч остался у Каспара, и он стал расчетливо обороняться, стараясь отвоевать место для маневра.
        - Режьте этого, за него уплачено! - заорал одноглазый лохматый вор, указывая на Каспара окровавленным ножом. Весь отряд злоумышленников - около трех десятков человек - с воем бросился к жертве, однако эти крики испугали осиротевших лошадей. Животные заметались и с жалобным ржанием стали пробивались сквозь толпу, разрывая фронт и не позволяя разбойникам напасть на Каспара всем сразу.
        - Карау-у-ул! - продолжали кричать где-то.
        - Режь его! Ре-э-эжь!
        И снова звон мечей, ржание и вопли. Неимоверными усилиями Каспар сумел пробиться к телеге и встать к ней спиной - в правой руке он держал меч, в левой - отбитый в бою кинжал. Знакомый с тактикой уличной драки, Каспар не давал разбойникам передохнуть, и, только они пытались «соскочить» с клинка, атаковал сам, рубя мечом и делая быстрые выпады кинжалом.
        Это принесло свои плоды, враг начал отступать, а Каспар, воспользовавшись ситуацией, поймал за уздечку лошадь. В одно мгновение он взлетел в седло и снес двух запиравших выход разбойников. Вслед ему полетели камни, но они лишь разбили вывеску питейного заведения.
        - Ушел, сволочь, ушел! - кричали разбойники, но Каспар в этом еще сомневался - лошадь подволакивала заднюю ногу, а воздух вокруг стал подозрительно сгущаться. Он струился горячими потоками, заставляя перепуганную лошадь совершать немыслимые прыжки, однако тщетно - они с наездником будто попали в болото.
        «Я знаю, что это...» - пронеслось в голове у Каспара и он похлопал лошадь по шее, сказав ей:
        - Не бойся.
        В черном ореоле развевающейся мантии перед ним предстал Дюран. Штормовой ветер сорвал с него капюшон, под которым оказались смеющиеся глаза молодого Дюрана и его роскошная шевелюра.
        - Вот и все, Фрай, ты один, и при тебе нет твоего талисмана!.. Где он, кстати?
        - Я оставил его сыну, чтобы с ним ничего не случилось.
        - Что ж, похвально, я вижу, ты заботливый отец. Возможно, позже я убью и твоего щенка, а пока вытяни руки и приготовься расстаться с жизнью, если не будешь сопротивляться, ты даже не почувствуешь боли...
        - Хорошо, я сделаю, как ты скажешь...
        Каспар сдернул перчатку и, вытянув руку, раскрыл ладонь.
        - Что это?! - резко спросил Дюран, заметив маленькую белую раковину.
        - Я не знаю, - честно ответил Каспар.
        Дюран скачком переместился на десять ярдов назад, описал вокруг Каспара полукруг и начал осторожно приближаться.
        - Что это такое, я тебя спрашиваю?! Выбрось сейчас же, этот пустяк тебя не спасет!
        - Куда бросить, может, в тебя?
        Раздался хлопок, и Дюран переместился на другую сторону улицы.
        - Не выйдет, Фрай! Я не попадусь на удочку твоего колдуна! Что там? Скажи мне!
        Маг сверлил взглядом этот незначительный, лежавший на ладони Каспара предмет и лихорадочно выискивал потайные магические связи. Он хорошо знал силу и коварство мессира Маноло, поэтому искал подвох, капкан, который ударит в тот момент, когда он не будет готов.
        - Вот ведь подлец!
        Снова раздался хлопок, полыхнуло фиолетовое пламя, Дюран на долю мгновения показался совсем рядом, теперь уже с прежним оголенным черепом. Каспар еще не успел испугаться, когда маг снова оказался на безопасном расстоянии.
        - Я вижу! Я все вижу! - выкрикнул он, и тонкие фиолетовые молнии, потрескивая, потянулись к раковине. Каспар не шевелился, полностью доверившись магическому предмету, он знал, что мессир Маноло не обманет. Если он сказал, что раковина защитит от Дюрана, значит, так оно и будет.
        Фиолетовые молнии вились вокруг ладони Каспара, скручиваясь в пламенеющие жгуты, однако опасливо обходили белую раковину, трусливо подрагивая и внезапно отдергивая свои щупальца.
        Дюран приближался и удалялся, то хитро посмеиваясь, то икая от злобы. Как ни старался он обнаружить магические нити, управлявшие раковиной, найти их не удавалось. Уверенность покинула Дюрана, он уже не помышлял о нападении, ему хотелось разобраться, приметить хотя бы слабый намек, но... Талант мессира Маноло оказался выше.
        - Нет, колдун! Я не попадусь в твою искусную ловушку! - закричал Дюран. - Ты думаешь, это ты меня обманул? Нет, это я обвел тебя вокруг пальца и даже не дотронулся до этой раковины, вот так-то!
        Прокричав эти слова, маг исчез, и вместе с ним исчезло это странное наваждение. Лошадь встряхнулась и бодро зарысила по дороге, а Каспару ничего не оставалось, как спрятать подальше драгоценную раковину и приготовиться к объяснениям с капитаном дворцовой стражи.
        Подъехав к знакомым воротам, Каспар спешился, чувствуя на себе подозрительные взгляды королевских гвардейцев. Незнакомый капитан подошел к гостю и спросил:
        - Кто таков? Почему твой конь весь изранен? И почему ты с обнаженным мечом?
        Только сейчас Каспар посмотрел на лошадь и увидел, что ее бока в порезах - должно быть, их наносили разбойники, отгоняя перепуганное животное.
        - Это не мой конь, ваша милость, этот конь принадлежал одному из королевских курьеров, их только что убили на городской улице.
        - На курьеров напали? - не поверил капитан. - Кто же?
        - Какие-то оборванцы, их было больше двух десятков.
        - Но я не слышал звонков городской стражи, - возразил капитан, дотрагиваясь до рукояти своего меча.
        На удачу Каспара, в этот момент раздались далекие переливы колокольчиков - это звонили стражники, преследуя нарушителей закона.
        - И правда беспорядки, - покачал головой капитан, посматривая в сторону города. - Ну ладно, оружие сдай прямо здесь.
        - Возьмите, капитан, и лошадь тоже передайте королевским курьерам.
        - Мы передадим, только тебе придется зайти в тайную канцелярию. Если ты был свидетелем преступления, необходимо рассказать об этом дознавателю.
        - Разумеется, как только освобожусь, я сразу обо всем доложу дознавателю.
        - Освободится он... - проворчал капитан, доставая списки гостей. - Имя?
        - Фрай, ваша милость, негоциант.
        - Есть такой, - уже тише произнес капитан, обнаружив напротив имени гостя отметку, обозначавшую гостей короля. - Одну минуту, ваша милость, я сейчас вызову гвардейцев...

102
        
        На этот раз местом аудиенции была выбрана галерея, полненная картинами с батальными сценами.
        - Ожидайте здесь, ваша милость, его величество появится после второй утренней трапезы, - с холодным равнодушием произнес лакей и, поклонившись, ушел.
        «Интересно, когда это?» - подумал Каспар и стал переходить от картины к картине. Скоро ему это наскучило, поскольку сюжеты были одинаковы - какой-нибудь из отпрысков рода Рембургов в золотых доспехах и на белом коне мчался за трусливо убегающим врагом, ведя за собой бравое королевское войско.
        При этом на королях-воителях были длинные горностаевые мантии, и Каспар не мог взять в толк, как в них не запутывались лошадиные ноги.
        «Все вранье», - решил он, пройдя всю галерею до конца. Там Каспар развернулся и пошел обратно.
        При ходьбе побаливало левое колено, которое он зашиб в неожиданной уличной схватке. Спасибо мессиру Маноло за чудесную раковину. Каспар погладил кошелек за поясом, в котором был спрятан чудо-талисман. Кто знает, может, на обратном пути Дюран снова попытается напасть на него.
        «Если, конечно, меня отсюда выпустят», - подумал Каспар и вздохнул. Помимо колена побаливали ребра и плечо, в горячке боя ему казалось, что он не пропустил ни одного удара, однако где-то достали кулаком, где-то дубиной - в таких свалках за всем не уследишь.
        Каспар не успел заскучать, когда послышался звук быстрых шагов, распахнулись створки дверей и лакеи внесли в галерею королевский трон, установив его на разостланный пурпурный ковер.
        Произведя эти приготовления, они замерли, будто их заморозили. Каспар тоже не шевелился и чувствовал себя неловко - он не знал, можно ли ему перебежать к стене или следовало ждать появления короля, стоя на месте.
        Наконец послышались голоса, и в галерею вошли трое - король, принц Гвистерн и герцог Пейн.
        Каспар склонился в глубоком поклоне, однако, следуя дворцовому этикету, никто из этой троицы даже не взглянул в его сторону. Король степенно уселся на трон, поерзал, устраиваясь поудобнее и положив руки на подлокотники, и обвел галерею рассеянным взглядом.
        - Негоциант Фрай, мы рады тебя видеть! - произнес он, и Каспар поклонился еще ниже, взмахнув шляпой и чуть не подметая ею пол.
        - Посмотрите, как забавно он приветствует нас, в провинции до сих пор сохранились эти традиции! - заметил король, однако герцог Пейн и принц Гвистерн смотрели строго и не разделяли восторгов короля.
        Герцог сделал лакеям знак, и те удалились, а вместо них в галерею вошли четверо гвардейцев с алебардами и двое арбалетчиков, вставших у обеих дверей. Это напоминало подготовку к аресту, Каспар не сомневался, что в смежных залах были еще солдаты.
        - Подойди ближе, негоциант Фрай, - любезным тоном произнес король, и Каспар сделал еще несколько шагов по направлению к трону. Герцог и принц вперили в него недобрый взгляд, как будто только и ждали команды, чтобы напасть. Черные одежды лишь подчеркивали их решительный настрой.
        - Будь любезен назвать свое полное имя, негоциант Фрай.
        - Каспар Фрай, выше величество.
        Король быстро переглянулся с принцем и герцогом.
        - А с какими целями, Каспар Фрай, ты явился в Харнлон?
        - Как я уже докладывал вашему величеству, надеялся переменить свое занятие на более легкое.
        - А какое же у тебя раньше было занятие, Каспар Фрай?
        - Как я уже докладывал вашему величеству, служил наемником.
        - А у кого же ты служил?
        - У разных хозяев, ваше величество.
        - И кто же был твой последний хозяин, Каспар Фрай?
        - Герцог Ангулемский, ваше величество, - ответил Каспар, понимая, что скрывать уже нечего.
        Имя строптивого вассала прозвучало в галерее словно грохот ухнувшего в стену каменного ядра. Король о чем-то пошептался сначала с принцем, затем с герцогом. Гвистерн бросил на Каспара пронзительный взгляд, не предвещавший ничего хорошего.
        - А скажи, Каспар Фрай, кого ты привез с собой в Харнлон?
        - Только своих друзей, ваше величество, тех, с кем мне приходилось делить тяготы наемнической доли.
        - Нет ли среди них представителей иных народов, помимо человеческого?
        - Имеются, ваше величество.
        - Ну так назови их...
        - Орк, эльф и гном, ваше величество.
        - Хорошее пополнение для королевского зверинца.
        Герцог утвердительно кивнул, по лицу принца скользнула злая усмешка.
        - Однако мы отвлеклись. - Король сел поудобнее. - Скажи, Фрай, не приходилось ли тебе участвовать в войне между Ангулемским и графом де Гиссаром, вторгшимся во владения герцога?
        - Прошлым летом, ваше величество, я как раз находился на службе у герцога Ангулемского.
        - Стало быть, ты воевал против де Гиссара?
        - Так точно, ваше величество, я получал за это жалованье.
        - В этом я не сомневаюсь, видно, что ты своего не упустишь. Скажи, Фрай, куда подевалось войско де Гиссара?
        - Я полагаю, сгинуло в пустынях Сабинленда, ваше величество. Мне и самому только чудом удалось выбраться оттуда.
        - Значит, ты в одиночку спас Ангулемского от поражения?
        - Я был не один, ваше величество, однако даже если бы де Гиссар с войском не заблудился в Сабинленде, его разбойники не смогли бы противостоять регулярным войскам герцога Ангулемского.
        Король поджал губы, он не стал напоминать Каспару, что войска Ангулемского стояли на границе с королевством и не могли никуда уйти, поскольку на другой стороне находился лагерь самого Ордоса Четвертого, только и ждавшего случая перейти с войсками в наступление.
        Правда, войну Ангулемскому король не объявлял, а поход десятков тысяч гвардейцев к границе герцогства объяснялся необходимостью обеспечить безопасность его величества, который выехал поохотиться.
        - Как ты относишься к Ангулемскому? - В голосе короля слышалась ревность.
        - С уважением, ваше величество, он давал мне заработать на хлеб и... не обижал.
        - А если бы я дал тебе возможность заработать на хлеб, ты бы согласился служить мне?
        - Достаточно повеления вашего величества, и я стану служить, но, если будет мне позволено признаться, походная жизнь порядком мне надоела, оттого я и пошел в негоцианты.
        - И насколько важные дела ты выполнял для Ангулемского?
        - Сказать по правде, ваше величество, я не особенно понимал, для чего ему старые свитки и глиняные печати, но его светлость платил мне жалованье, я их и привозил.
        Каспар старательно играл простачка, однако чувствовал, что ни принц Гвистерн, ни герцог Пейн ему не верят.
        - Значит, если я прикажу тебе поехать в Ливен, а после доложить мне, как чувствует себя Ангулемский, ты это сделаешь?
        - Сделаю, ваше величество, только мне бы не хотелось делать что-то дурное герцогу...
        - Ты так его любишь? - король усмехнулся.
        - Нет, ваше величество, просто в Ливене осталась моя семья.
        - Ах вот оно что. - Король слегка расслабился и посмотрел сначала на брата, потом на дядю, приглашая их в свидетели того факта, что Фрай служил Ангулемскому только из боязни за своих близких.
        - Вы позволите, ваше величество? - попросил герцог Пейн.
        - Конечно, - пожал плечами король.
        - Скажи нам, Фрай, ты богат?
        Каспар сделал вид, что удивился. Он понял смысл вопроса, но посчитал правильным пойти окольным путем.
        - Прошу меня простить, ваша светлость, если я чего-то не понял, крепостных и земельных угодий у меня нет, но еды и одежды у меня достаточно.
        - Я не об этом. Есть ли у тебя золото?
        - Свои деньги я держу в банке Буклиса, ваша светлость.
        - А сколько? - наседал герцог.
        Каспар понял, что тот уже разузнал точную цифру, ведь в Ливене хватало королевских шпионов.
        - Больше двадцати тысяч золотых, ваша светлость.
        - Вы слышали, ваше величество?
        - Слышал, и что из того?
        - Он даже не дворянин, а у него полные карманы золота; это говорит о том, что он не простой слуга Ангулемского, а его правая рука! Следовательно, послан сюда с враждебной секретной миссией.
        - А двадцать тысяч - это много? - уточнил король.
        - Много, ваше величество, это недельное жалованье всей нашей гвардии.
        - М-да, - король вздохнул. - Гвардейцы обходятся мне очень дорого.
        - А почему ты пришел к королю в таком растрепанном виде? - продолжал наседать герцог, ему было досадно, что Фрай выглядит спокойным и не спешит признаваться в преступлениях против королевства Рембургов.
        - Прошу меня простить, ваше величество, - заговорил Каспар, обращаясь к королю. - Я намеревался прибыть к вам опрятным и одетым по форме, но в городе на нас напала банда разбойников, потому я и явился в таком виде. - Каспар развел руками и вздохнул.
        Герцог и принц переглянулись, они отвечали за безопасность в королевстве и особенно в Харнлоне.
        - Герцог Пейн! - воскликнул король. - Что происходит?! Моего поставщика едва не убили!
        - Ваше величество, нужно еще выяснить, а не лжет ли этот негоциант? Принц Гвистерн прикажет допросить курьеров, тогда мы и узнаем, как все обстоит на самом деле...
        Герцог посмотрел на Каспара и многообещающе ухмыльнулся.
        - Слышали? - Король указал на герцога. - Курьеры будут допрошены, и мы все узнаем.
        - Ваше величество! - Каспар низко поклонился. - Курьеров невозможно допросить.
        - Почему же?
        - Они убиты, ваше величество, все пятеро...
        В галерее повисла тишина. Король поглядывал то на герцога, то на принца, а те не знали, что сказать. Едва ли этот наглый негоциант решился бы лгать королю.
        - Кто же напал на тебя? - первым не выдержался Ордос.
        - Какой-то сброд, ваше величество, они выкатили поперек улицы телегу и напали с трех сторон, сержанты курьерской службы дрались как львы. Но, увы, противник располагал численным перевесом.
        - А ты как же выбрался?! - не удержался герцог Пейн.
        - Везение, ваше высочество, рядом оказалась лошадь, я вскочил на нее и был таков.
        - Подумать только! - снова воскликнул король.
        - Как бы там ни было, ваше величество, негоциант бесспорно обладает важными сведениями, которые должны стать нашим достоянием. Предлагаю доставить его в тайную канцелярию, а завтра мы представим вам полный доклад, - сказал герцог.
        Он посмотрел на Гвистерна, тот кивнул. Дядя короля догадывался, что принц готовит переворот, и не собирался этому мешать - пусть победит сильнейший, а позже он к нему присоединится.
        Заметив эти перемигивания, Каспар похолодел. Он понимал: стоит попасть в подвалы тайной канцелярии, обратной дороги уже не будет.
        - Нет, завтра мне не нужно, завтра я буду занят, - возразил король.
        - Тогда через неделю, ваше величество.
        - Через неделю я отправлюсь на праздничную охоту.
        - Простите меня, ваше величество, за то, что я забыл об этом, - с виноватой улыбкой сказал герцог. - Однако думаю, его высочество надлежащим образом позаботится о негоцианте, пока вы будете на охоте.
        - Это даст нам возможность лучше провести дознание, дорогой брат, - подтвердил принц Гвистерн.
        Каспар слушал и не верил своим ушам - неужели конец?
        Он даже не приметил жеста, после которого створки ближайших дверей распахнулись и в галерею вошла дюжина гвардейцев с обнаженными мечами, видимо, даже от безоружного Каспара ждали неприятностей. Чувствуя себя беспомощным, он посмотрел на короля.
        - Что поделать, негоциант Фрай, я не люблю шпионов, - буркнул тот и поднялся, давая понять, что разговор окончен.
        Гвардейцы шагнули к Каспару, и в этот момент прозвучал дребезжащий голос престарелого лакея:
        - Ее величество Анна Астурийская, королева!
        Король Ордос страдальчески поморщился. Как и его брат, принц Гвистерн, он тяготился своим супружеством и, если бы появилась возможность не видеть Анну Астурийскую целый год, с радостью ею воспользовался бы.
        Гвардейцы попятились к стенам, убирая мечи в ножны. Каспар распрямился и вздохнул, еще не зная, чем все это закончится.
        Первыми в галерею вошли три дамы - компаньонки королевы и наушницы короля. Ордос не баловал супругу вниманием, однако ему не нравилось, когда в покоях королевы задерживались посторонние.
        Следом за компаньонками появилась улыбчивая Арлет, а за ней, в окружении служанок, в галерею вошла Анна Астурийская.
        С ее появлением Каспар моментально забыл о своих проблемах, утонув в синих глазах.
        - Ваше величество, как вы здесь оказались? - С наигранной радостью произнес король и шагнул навстречу супруге.
        - Я пришла еще раз взглянуть на нашу знаменитость, ваше величество. - Королева повела платочком в сторону безмолвного Каспара.
        - Но он не далее как два дня назад навешал ваше величество. - В голосе короля сквозило недовольство.
        - Я плохо себя чувствовала, наш разговор быстро прервался...
        Оставив на этом объяснения, королева приблизилась к Каспару и, одарив его улыбкой, от которой ему стало жарко, спросила:
        - Как вы себя чувствуете, негоциант Фрай, воры не ранили вас?
        - Обошлось, ваше величество! - бодро ответил Каспар и склонился в поклоне еше более глубоком, чем тот, что предназначался королю.
        - Ему ничего не грозило, ваше величество! - вмешался герцог Пейн. - Он позорно бежал на подвернувшейся лошади, должно быть, отобрав ее у раненого сержанта!
        - Вы несправедливы к нашему путешественнику, герцог. - Королева погрозила Пейну пальчиком, предоставив Каспару замирать от вида ее открытых плеч и вздымающейся от волнения груди. - Негоциант Фрай дрался против огромной толпы обезумевших разбойников и ускакал от них, лишь оставшись совершенно один, без курьеров.
        - Но позвольте, ваше величество! - не сдержался король. - Откуда вы это знаете?
        - У меня есть друзья среди гвардейских офицеров. - Королева с издевкой улыбнулась, она ненавидела короля также сильно, как и он ее. - И они всегда готовы донести до меня любую новость.
        - Может быть, вы дадите мне список этих друзей?
        - Нет, ваше величество, это невозможно.
        - Почему же? Я бы тоже хотел получать новости.
        - Оставим эту тему. - Королева повела плечиком и обошла вокруг Каспара. - Зачем здесь так много солдат, вы хотите арестовать нашего поставщика?
        - Позвольте, я объясню, - неожиданно откликнулся принц, намеренно опуская обращение «ваше величество». Он уже твердо решил, что, как только захватит трон, силой возьмет эту мерзавку прямо на брачном ложе королей Рембургских, а потом прогонит прочь или подарит друзьям. Если все удастся, овдовевшая королева будет для них не самым плохим подарком. - Никто не собирается причинять вашему любимцу вред, его лишь подержат в безопасном месте до окончания охоты. А затем выпустят.
        - Приятно, что вы заботитесь о наших поставщиках, дорогой принц, только боюсь, вы вознамерились оставить короля без лучшего в мире шоколада. Я знаю более подходящий способ сохранить негоцианта Фрая.
        «Уж не в своей ли постели, шлюха?!» - мысленно воскликнул принц.
        - Мы возьмем его с собой на охоту, это будет самое верное.
        - Но ваше величество, это невозможно! - возразил король.
        - Почему же? У нас будет более двух сотен приглашенных, неужели не найдется место нашему поставщику?
        - Найдется, но... - Король оглянулся в поисках поддержки.
        - Ему там будет одиноко, ваше величество, - поспешил на помощь герцог Пейн. - Кругом будут люди не его круга.
        - Тогда мы пригласим его друзей, я слышала, они у него презабавные - орки, гномы, эльфы!
        - Они дики и опасны! - воскликнул принц Гвистерн.
        - Не более опасны, чем палачи из ваших подземелий, принц.
        - Ваше величество, не оскорбляйте принца, он заботится о безопасности королевства и не боится, если нужно, запачкать руки, за это мы его и ценим, - нравоучительно заметил король.
        - Я не вижу причин, ваше величество, почему вы отказываете мне в праве приглашать на праздник кого я хочу.
        - А кто сказал, что я вам отказываю? - Король пожал плечами. - Просто я взываю к вашему благоразумию, я думаю о вашей безопасности.
        - Раз так, я хочу, чтобы негоциант Фрай охранял меня.
        - Он всего лишь купец!
        - Это не важно, вы не хуже меня знаете, что он может выйти против дюжины гвардейцев с ножом для бумаги...
        - Ну... - Король развел руками и бессильно опустился на трон. - Извольте, ваше величество, приглашайте его вместе со всеми этими... зверушками. Я умываю руки.

103
        
        Каспар стоял словно в оцепенении, завороженный пикировкой королевских родственников, пока его не подтолкнула Арлет.
        - Идите же, - прошептала она, и только тут Каспар увидел, что королева удаляется, и поспешил следом, ведь теперь его жизнь принадлежала ей.
        - Ваше величество, я ваш должник навеки! - воскликнул он, обгоняя королеву и падая перед ней на колени.
        - Поднимайтесь, - не глядя на него, обронила королева, - дайте мне пройти.
        Двое лакеев настойчиво помогли Каспару подняться, он оттолкнул их и снова последовал за королевой. Арлет незаметно догнала его и ущипнула за ягодицу. Каспар ойкнул, а Арлет показала ему язык.
        - Арлет, прошу тебя, не тронь его! - не оборачиваясь, произнесла королева.
        - Даже и не думала, ваше величество, - пропела хулиганка.
        Внезапно Анна Астурийская остановилась будто для того, чтобы подождать отставших дам-компаньонок, которые не поспевали за порывистой королевой и быстрой Арлет.
        - Я провожу вас до выхода, Фрай, чтобы вам еще не наставили синяков.
        - Моей благодарности нет границ, ваше величество. - Каспар снова поклонился.
        - Мы идем вниз! - объявила королева подоспевшим компаньонкам.
        - Но зачем, ваше величество? - простонала самая старшая из них.
        - Затем, что вам нужно размяться.
        И королева снова понеслась вперед, а Каспар поспешил за ней, вдыхая аромат ее волос и тонкий, едва уловимый запах розовой артанзии - этим душистым маслом умащивалось тело королевы.
        Вдвоем они обогнали неповоротливых компаньонок на два лестничных пролета, Арлет тоже задержалась, давая госпоже побыть с негоциантом почти наедине, не считая стоявших в каждом углу лакеев.
        - Вам придется поехать со мной на праздник, негоциант Фрай.
        - Как прикажете, ваше величество.
        - А без приказа не поедете? - Королева испытующе посмотрела Каспару в глаза.
        - Я поехал бы куда угодно, ваше величество, лишь бы иметь возможность хоть одним глазком следить за вами.
        - Что значит «следить»? Вы что же, негоциант, из тех, кто пробирается к дамским купальням?
        - Нет, ваше величество, следить взглядом за вами для меня великое удовольствие, за каждым вашим движением, за каждым вздохом...
        - Вздохом? - удивленно повторила королева, остановилась напротив большого зеркала и, вздохнув, засмеялась. - Ах вон оно что! Да вы дерзкий человек, негоциант Фрай.
        - Я не это имел в виду, ваше величество! - запротестовал Фрай.
        - Да хоть бы и это, я не в претензии...
        Совсем рядом застучали каблучки Арлет, затем послышались вздохи дам-компаньонок.
        - Ва-ше ве-ли-чест-во! - блеяли они. - Нельзя ли по-мед-лен-нее, мы не пос-пе-ва-ем!
        - Идемте скорее, негоциант! - Королева дернула Каспара за полу одежды, так что он едва не упал. - Праздник начинается через пять дней, возьмите с собой... Скольких вы возьмете?
        - Троих...
        - Хорошо, путь будут трое.
        - Нужно ли брать оружие? То есть я хотел спросить - можно ли?
        - А как вы собираетесь охранять меня без оружия? - спросила королева, останавливаясь. Ее лицо было так близко, что выбившийся из прически локон коснулся шеи Каспара, не владея собой, он потянулся к королеве, она отпрянула. - Дерзок, определенно дерзок, - сказала она будто самой себе. - Идемте скорее, эти старухи уже нагоняют нас.
        Они спустились на первый этаж, к парадным дверям, где стояли рослые гвардейцы с алебардами.
        - Значит, через пять дней, Фрай, и уж вы постарайтесь, чтобы вас за это время не зарезали, а то будет очень обидно.
        - Ваше величество, нельзя ли получить у вас что-то на память... - неожиданно попросил Каспар, сам не понимая, как осмелился сказать такое.
        - Что?! А в холодную на хлеб и воду не хочешь? - Губы королевы искривились в неприятной усмешке.
        - Нижайше прошу простить меня, ваше величество, вырвалось. - Каспар покорно склонил голову.
        - Вырвалось у него. Хам!
        Подоспела Арлет, а за ней, словно ожиревшие утки, приковыляли компаньонки. Горничные остановились поодаль и глядели на королеву, чтобы вовремя подбежать, если понадобятся.
        - Пожалуй, нам пора обедать, - сказала Арлет.
        - Обедать! Обедать! - радостно загомонили компаньонки со сбившимися набок шиньонами.
        - Прощайте, Фрай, - холодно произнесла Анна Астурийская и пошла прочь.
        Каспар поклонился ей вслед и увидел на полу скомканный кружевной платочек, который королева будто случайно уронила. Подняв бесценный дар, Каспар сунул его за пояс и направился к выходу, раздумывая, как добраться до своего дома.

104
        
        Поднявшись по винтовой лестнице, Гвистерн остановился у двери, за которой гранд-мастер Алвин заново отстраивал свое тело, по частям отвоевывая его у пространства и времени. Факел на стене светил довольно ярко, и Гвистерн пришел в выводу, что дела его наставника идут на поправку.
        Толкнув дверь, которая легко поддалась, принц вошел в зал и на всякий случай задержал дыхание. В прошлый раз здесь повсюду была гниющая плоть и в воздухе висело тяжкое зловоние, теперь грязи не было, а воздух казался чуть спертым, и не более того.
        Гранд-мастера Алвина Гвистерн увидел в дальнем углу, тот был еще не совсем в форме - казалось, он увяз в каменном полу, как в трясине, его голова, плечи, руки возвышались над полом, а остальное пока отсутствовало. Пол был усыпан похожим на торф черным прахом, кое-где на нем уже зеленела травка.
        - Ты удивлен, брат Гвистерн? - проскрежетал из угла Алвин.
        - Я рад, гранд-мастер, что вижу ваше лицо, вы быстро поправляетесь.
        - Если бы так. - Алвин усмехнулся. - Видишь эту траву?
        - Да.
        - Чтобы она взошла и вдохнула жизнь в отравленную слизь, мне пришлось пролистать сто пятьдесят лет.
        - Сто пятьдесят? - повторил пораженный Гвистерн. Ему уже приходилось видеть множество чудес, он и сам мог на два часа оживить дохлую муху, но такое...
        - Я пытался заполучить себе Фрая, - произнес он, чтобы сменить тему.
        - Но у тебя ничего не вышло...
        - Не вышло. Его спасла королева.
        - У нее чувства к этому человеку.
        - Не может быть! Она Анна Астурийская, а он..
        Поняв, что говорит банальность, Гвистерн замолчал.
        - Правильно, поразмышляй лучше, - сказал Алвин. - Королева любит наставлять супругу рога, а Фрай подходит для этих целей ничуть не хуже, чем любой другой.
        - То есть этим она пытается намеренно оскорбить моего брата?
        - Не называй его «своим братом», это может помешать тебе принять правильное решение, когда придет твой час.
        - Вы, как всегда, правы, гранд-мастер, на вашей стороне мудрость, а на моей...
        - А на твоей эмоции, брат Гвистерн, и перестань тешить себя грезами о том, как ты силой возьмешь Анну Астурийскую, такие мысли только ослабляют тебя.
        - Я сумею преодолеть себя, гранд-мастер, обещаю.
        - Что ж, посмотрим. Ты хотел мне что-то сообщить?
        - Да, в городе неспокойно, на Каспара Фрая было совершено нападение, бывшие с ним курьеры убиты.
        - Кто это сделал, как ты думаешь?
        - Проще всего сказать, что городские воры, но...
        - Что-то заставляет тебя сомневаться? Твои сомнения небеспочвенны, за Фраем охотится кто-то из пришлых магов.
        - И Фрай сумел ускользнуть от него?
        - Думаю, ему помогает кто-то сведущий. - Алвин задумчиво погладил свою лежавшую прямо на полу бороду. - Фрай показал магический предмет, который обратил противника в бегство.
        - Вы имеете в виду воров?
        - Нет, с ворами он разобрался попросту, тут Фрай в помощи не нуждается, а вот когда появился... Дюран! Теперь я знаю имя - Дюран! Фрай применил магический предмет, правда, я не могу рассмотреть, какой именно... Дюран был напуган, озадачен и даже не предпринял попыток преодолеть силу предмета.
        - Что же это могло быть? Отожженный кинжал, цветок папоротника?
        - Нет, другое, но я не могу увидеть, что именно, - вижу ладонь Фрая, а на ней пусто.
        - Это плохо. - Гвистерн вздохнул.
        - Нет, напротив, прежде он нужен был тебе только живой, а теперь это условие отпало, у Фрая достаточно силы, чтобы она не распалась с его гибелью.
        - Вот это действительно хорошая новость! - обрадовался Гвистерн. - Я займусь им сразу после праздничной охоты.
        Алвин вздохнул:
        - Ты надеешься решить все на охоте, брат Гвистерн?
        - Да, гранд-мастер, так все задумано.
        - Каспар Фрай тоже среди приглашенных?
        - Да, гранд-мастер, королева пригласила его вместе с инородцами. Я понимаю вашу тревогу, однако мы выведем их из игры в самом начале, людей у меня достаточно.
        - В этом я не сомневаюсь, брат Гвистерн.

105
        
        Каспар уже не раз возвращался из королевского дворца, поэтому и теперь его друзья восприняли его возвращение как нечто почти что обыденное.
        - С кем сегодня встречались, ваша милость? - поинтересовался гном, принимая у Каспара плащ и шляпу.
        - Со всеми, Фундинул, с королем, королевой, принцем Гвистерном и герцогом Пейном.
        - А это еще кто?
        - Герцог Пейн отвечает за содержание армии, а во время войны командует одним из самых многочисленных и боеспособных полков королевства - Ромонским, - сообщил Бертран, доказывая, что разведка у Ангулемского работает хорошо.
        - Ишь ты, - покачал головой гном и подал Каспару остывший завтрак.
        - А где Колумбус? - спросил тот.
        - Он сегодня еще не появлялся, правда, пять возов кожи мы уже отгрузили по выписанному им ордеру, - сказал Бертран.
        - Хорошо, он единственный, кто может заниматься торговлей, пока мы не высовываемся в город.
        К Каспару подсел мессир.
        - Как добрались до дворца?
        - Не очень хорошо, - ответил тот, поддевая вместе с кашей ломоть копченой свинины. - Нас подстерегла шайка городских воров, так что к дворцовым воротам я приехал один на лошади одного из этих бедняг, королевских курьеров.
        - Ничего себе! - поразился гном. - А я думал, откуда у вас новый синяк на скуле?
        - Кто же это был, ваша милость?! - грозно вопросил орк, поднимаясь. После ранения его обуяла жажда мщения - все равно кому.
        - Я думаю, тот самый колдун, который когда-то на дороге натравливал на нас демона. Он организовал этот сброд, а когда я выскользнул из ловушки, появился самолично.
        - Вы видели его? - заинтересовался Маноло.
        - Почти как вас, мессир. - Каспар помолчал, пережевывая мясо. - Но данный вами предмет защитил меня, спасибо.
        - Какой предмет? - тут же спросил гном.
        - Это секрет, братец, я тебе потом расскажу, если разрешит мессир.
        - Здесь нет никакого секрета, - ответил Маноло. - Я дал Каспару небольшую раковину, чтобы он закрылся ею от нападения магов, таких, как Дюран.
        - Ее сила оказалась достаточной! - подтвердил Каспар. - Этот мерзавец, пытался подобраться и с одной стороны, и с другой, а воздух вокруг трещал, как масло на сковородке.
        - Могу себе представить! - заметил Бертран.
        - Я даже испугаться не успел - все быстро кончилось, он сбежал.
        - Мессир, вы, наверное, потратили на этот оберег немало сил? - спросил Углук. После тяжелого ранения ему хотелось иметь за спиной неистраченную силу мессира Маноло - мало ли как все обернется.
        - Говоря по правде, я совсем не потратился, - ответил колдун с загадочной улыбкой.
        - Это как же? - удивился Каспар. - Я же видел, Дюран испугался раковины!
        - Иногда лучшая магия - отсутствие магии.
        Видя недоумение на лицах, мессир пояснил:
        - Всякий маг склонен действовать согласно правилам, а они гласят - встретился с магическим предметом, проникни в его магию, распознай ее. Вот Дюран и принялся искать подвох, ловушку в белой раковине, а ее там вовсе не было.
        - Как не было?! - удивленно воскликнул Каспар и даже закашлялся. - Я что же, был на волосок от смерти?
        - Нет, в случае с Дюраном я был уверен, что это сработает. Он старательно просеивал период за периодом, стараясь увидеть мои манипуляции над талисманом, но ничего не находил. Потом потратил много сил, чтобы проникнуть в суть заклинаний, однако и тут ничего не вышло.
        - Значит, он искал, ничего не находил и сам себя пугал? - догадался гном.
        - Именно так, Фундинул.
        - А теперь это раковину можно выбросить? - спросил Каспар.
        - Ни в коем случае. Теперь стараниями Дюрана из обычной ракушки она превратилась в настоящий магический талисман. Что еще вы хотели рассказать нам, Каспар?
        - Похоже, кто-то на меня донес, его величество лично задавал мне всякие каверзные вопросы, а еще меня хотели отправить в подвалы тайной канцелярии.
        - А это что? - спросил Фундинул.
        - Тайная канцелярия бережет королевство от смуты и заговоров. Ею руководит брат короля, принц Гвистерн, - ответил информированный Бертран.
        - И как же вам удалось отвертеться?
        - На мое счастье, явилась королева, должно быть, я ей чем-то приглянулся во время нашей встречи, она вступилась за меня и даже пригласила на праздничную охоту.
        - Как здорово, ваша милость! Вы увидите всю эту сиятельную публику! - воскликнул гном.
        - Ты тоже увидишь эту «сиятельную публику», Фундинул.
        - Правда? Я тоже приглашен?
        - Мне приказали взять с собой троих, мы будем там охранять королеву.
        - А кто еще поедет? - спросил орк, ревниво поглядывая на друзей.
        - Поедут Фундинул, Аркуэнон и Бертран. Ты останешься, твой меч может пригодиться, если в наше отсутствие на мессира Маноло попытается кто-то напасть. Отвечаешь за него головой, понял?
        - Понял, ваша милость, - успокоился орк. Он оставался в лавке не за ненадобностью, нет, ему поручалось ответственное задание. Насколько важен был мессир Маноло для отряда, Углуку объяснять было не нужно.
        - Стрелять придется? - свесившись через перила, спросил Аркуэнон. Это были его первые слова за последние пару дней.
        - Надеюсь, что нет, но между королем и королевой натянутые отношения, наша помощь будет не лишней. Разумеется, у ее величества хватает собственных телохранителей и просто поклонников, так что будем держаться скромно и незаметно.
        - Нам разрешат взять оружие?
        - Мы повезем его в чехлах, а там посмотрим.

106
        
        Оставшиеся до праздничной охоты дни были наполнены заботами. Бертран и Углук навещали конюшню, чтобы проведать лошадей, Фундинула Каспар водил к работавшему неподалеку портному - требовалось заказать гному подходящий костюм. Гардероб Бертрана был в порядке, Аркуэнон, по мнению Каспара, неплохо смотрелся в собственной одежде, да он и не стал бы надевать ничего другого - эльфы были известны необыкновенным упрямством.
        Остальное время занимались оружием - точили, смазывали, чистили. Топор Фундинула решили не брать - слишком уж страшное на вид оружие, такому не место на празднике, к тому же Каспар не был уверен, позволят ли им держать при себе вообще какое-то оружие, даже кинжалы. Хотя королева и пригласила их в качестве личных телохранителей, полагаться на нее он не стал бы.
        - Лук брать? - спросил Аркуэнон на третий день, должно быть, поняв сомнения Каспара.
        - Думаю, обойдемся моим, он складной, его можно засунуть куда-нибудь, а если понадобится, быстро достать. Бертран, к тебе отдельная просьба - веди себя попроще, я не хочу, чтобы каждая собака знала, что ты урожденный фон Марингер.
        - Хорошо, я буду сутулиться в седле.
        - Договорились.
        На третий день доставили новый костюм для Фундинула и к нему зеленые краги для сапог.
        - Краги мне не нравятся! - запротестовал гном, надев обновку.
        - Почему? - спросил Каспар.
        - Цвет какой-то... словом, обувь так не красят.
        - Это охотничьи краги, Фундинул, - вмешался Бертран. - Зеленые для охоты, коричневые для дороги.
        - Но вы-то поедете без краг.
        - У нас ботфорты, к ним краги не полагаются.
        Гном вздохнул, он понимал, что надеть ботфорты для него означало бы стать всеобщим посмешищем. В конце концов он решил смириться с крагами, ведь ему сшили шляпу, правда, без перьев, ну так и Каспар с Бертраном тоже сняли со своих шляп перья, чтобы выглядеть скромнее.
        - Я дам вам зелье для остановки крови, - сказал мессир Маноло, непрерывно помешивавший что-то в своих склянках на протяжении последних дней. - Кто знает, чем закончится эта охота, а меня рядом не будет...
        Аркуэнон никак не отреагировал на это сообщение, Каспар только пожал плечами, а Фундинул одернул новую курточку из бордовой фланели и сказал:
        - Будет жалко, если меня, такого нарядного, начнут бить и валять в грязи.
        - Не волнуйся, может, еще подморозит, - сказал Углук.
        
        В предпоследний день перед отъездом прибыл курьер, незнакомый Каспару сержант.
        - Вам пакет с подтверждением приглашения на праздничную королевскую охоту! - сообщил он.
        - Спасибо, братец, - сказал Каспар, принимая пакет.
        Курьер почему-то все не уходил, стоял, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на Каспара.
        - Что еще?
        - Это правда, ваша милость, что вы приносите несчастье?
        - С чего ты взял? - опешил Каспар, ему эти разговоры надоели еще в Ливене.
        - Но ведь это вы ехали с Раулем.
        - Ну и что?
        - А то, что вы ускакали, а они полегли на улице.
        Каспару хотелось объяснить этому молокососу, что и как было тогда на улице, однако он понимал - это лишь усилит подозрения и даст пищу новым сплетням.
        - Пошел вон, болван, и скажи, чтобы тебя больше не присылали, голову оторву!
        Курьер поспешно вскочил на лошадь и умчался, а Каспар остался стоять на пороге у открытой двери. Шел снег, крупные снежинки кружились над крышами и будто нехотя ложились на подмерзающую грязь. Прохожие с интересом смотрели на Каспара, особенно те, кто знал, что это тот самый, который регулярно бывает во дворце. Его считали дебоширом, хитрецом, тайным убийцей и фаворитом короля. Повсюду, где появлялся Каспар, его преследовали слухи, домыслы и зависть, так было в Ливене, то же начиналось и в Харнлоне.

107
        
        Каспар вернулся в лавку, запер дверь и, разорвав пакет, принялся читать.
        - Что там? - нетерпеливо спросил Фундинул.
        - Это из личной канцелярии королевы, завтра в десять мы должны быть возле западных ворот.
        - Я увижу королеву! - Фундинул в восторге взмахнул медным половником, которым помешивал лапшу.
        - Возможно, ты не сразу увидишь ее...
        Под окнами загрохотали подводы - прибыла очередная партия кож. Вскоре Колумбус забарабанил в дверь, Каспар ему открыл, и купец стал распоряжаться работниками, прибывшими вместе с товаром.
        - Давай полегче, товар дорогой! Под ноги смотри, лоботряс!
        Каспар и Бертран переглянулись: Колумбус то ли был пьян, то ли очень рассержен, прежде он никогда не кричал на работников.
        - Да что же ты, углов, что ли, не видишь, рожа красная! - снова закричал Колумбус
        - Что с вами? - спросил Каспар.
        - А что со мной? - Купец быстро взглянул на Каспара и тут же отвел глаза. - Со мной все в порядке, вот привезли кожу, уже вечером за ней приедут покупатели.
        - Ничего не случилось? - спросил Бертран.
        - Нет-нет, - замотал головой Колумбус и побежал вслед за носильщиком, поддерживая сзади тюк.
        - Мне не нравится, как он себя ведет, его как будто подменили, - сказал Бертран.
        - Да уж вижу. - Каспар вздохнул. - Нужно предубедить мессира и Углука, чтобы посматривали за ним.
        
        Наутро, едва рассвело, Каспар, Аркуэнон, Бертран и Фундинул погрузились на доставлявшую шерсть повозку и за два медных дени поехали к конюшне, где содержались их лошади. Оружие и стальные накладки, поддеваемые под одежду, взяли с собой, Железный дождь Каспар оставил в лавке, он мог приглянуться кому-нибудь из вельмож, а делать подарки в его планы не входило.
        Раскладной лук с тремя десятками стрел он взял, надеясь спрятать на дне седельной сумки.
        Аркуэнон сидел грустный, возок подпрыгивал на рытвинах, нещадно встряхивая пассажиров, однако эльфа это не смущало, он смотрел куда-то застывшими глазами, наверное, переживал разлуку с любимым оружием.
        Пригороды уже проснулись, и вознице приходилось покрикивать на неосторожных прохожих, норовивших перебежать дорогу перед мордой лошади.
        На конюшне их ждали - Каспар предупредил заранее, когда ему потребуются лошади.
        - Шустрик! - радостно воскликнул гном, снова встретившись с любимым мулом. Тот деловито ткнулся губами в ладони хозяина, выискивая законную соленую корку.
        - Ваша милость, можно вас на пару слов? - попросил владелец конюшни.
        - Конечно. - Каспар оставил своего мардиганца и отошел под навес к хозяину.
        - Ваша милость, - страшным шепотом заговорил тот, бросая по сторонам настороженные взгляды. - Ваша милость, вчера приходили люди, требовали, чтобы я отравил ваших лошадей!
        - Что за люди?
        - Я не знаю, - сказал хозяин, отводя взгляд.
        - И вы их ослушались?
        - Я сказал, что лошадей вы уже забрали, так что вы уж никому не говорите, что они были у меня.
        - Не беспокойтесь, даже словом не обмолвлюсь, мне это ни к чему.
        - Вот и хорошо, а я договорюсь с Малленсом, это соперник мой, он тоже конюшню держит, - к нему и перегоню ваших ломовых с возками.
        - Хорошо, так и сделайте.
        - Значит, никому ни слова? - снова спросил хозяин.
        - Даже ни полслова, - серьезно пообещал Каспар и вернулся к лошадям.
        Бертран пристраивал к седельной сумке меч, Аркуэнон что-то нашептывал доставшемуся ему мардиганцу и тот сосредоточенно кивал, Фундинул поправлял по просторной курткой стальные накладки.
        На самое дно сумки Каспар уложил лук и стрелы, потом забросил узелок с едой - ему не хотелось ни от кого зависеть. Сверху, на самом видном месте, пристроил меч в ножнах, прихватив его ремешком.
        Коротко попрощавшись с хозяином конюшни, Каспар и его спутники выехали за ворота и направились в город. Когда они проезжали мимо поста городских стражников, часы на площади пробили девять.

108
        
        На потемневшем снегу, среди разросшихся молодых деревьев полуразвалившийся дом на заброшенном подворье не привлекал ничьего внимания - руины как руины, их в последние годы становилось все больше, - народ спасался от наступления озерных людей, бросал насиженные места и подавался в город.
        Неподалеку от необитаемого подворья в глубине леса под охраной слуг стояли полтора десятка лошадей. Их хозяева собрались под прохудившейся крышей на совет.
        Это был совет заговорщиков, которым руководил принц Гвистерн. Де Лермон, фон Рейс, де Триньер, Орбейн, фон Магниш - здесь находились самые верные солдаты принца и решительные сторонники свержения Ордоса Четвертого. Остальные заговорщики были из обедневших дворян, желавших скорейшей кампании против Ангулемского для завоевания новых земель. Территория герцогства могла вместить более полусотни полноценных графств, чтобы заполучить их, нищая знать, стоявшая в очереди за милостями, должна была прежде посадить на престол нового короля.
        - Де Лермон, сколько людей ты приведешь?
        - Со мной будет восемь, это отъявленные головорезы, я за них ручаюсь головой.
        - Хорошо. Ты, фон Рейс?
        - Пятнадцать человек. Они не слишком сильны на мечах, однако неплохо стреляют из арбалетов. Это мои егеря, а их семьи у меня в замке - как заложники.
        - Правильно, осторожность не помешает. Что у тебя, де Триньер?
        - Всего шесть, но это настоящие мерлонцы, с топорами и жуткими мордами, как у орков. Они наемники и за деньги готовы рубить кого угодно.
        - Замечательно, наемникам я не слишком доверяю, но мерлонцы чужаки, и это замечательно.
        - Со мной команда вердийских разбойников, - сообщил Орбейн, встретившись взглядом с принцем. - Их двенадцать человек и, хотя они крепко воняют рыбой, из луков стреляют очень хорошо, а еще метают топоры.
        Когда пришла очередь фон Магниша, тот, слегка заикаясь, сообщил, что привел шестерых, они профессиональные охотники, растворяются в лесу без следа и могут напасть с дерева, как дикие кошки.
        Вот так по очереди все, кто находился в старом доме, рассказывали, сколько людей они выставляют, и каждого принц выслушал с подчеркнутым вниманием, в такой момент надо было показать себя с лучшей стороны. Что же до обещаний, на которые Гвистерн не скупился, то он намеревался выполнить их после успешной войны, когда многих из его кредиторов уже не будет в живых.
        Когда подвели окончательный итог, получилось, что сборный ударный отряд будет состоять почти из ста двадцати человек, немало, однако принц понимал, что это еще не гарантировало успех дела.
        - Самое главное, господа, правильно расставить людей. Тулонский лес большой, наши солдаты могут в нем затеряться, поэтому засады нужно ставить по маршруту загонщиков - так, чтобы они постепенно отрезали от короля его охрану. В самый последний момент мы выведем из игры ближайших сподвижников короля - Форнберга, Кальвина, де Блисса, д'Эспейна и фон Вейка.
        - Фон Вейк - молокосос! - не удержался де Лермон, у которого с фон Вейками были тяжбы в королевском суде.
        - Молокосос, но, несмотря на свою молодость, он такой же бешеный пес, как и все остальные из этой компании. Они понимают, что, защищая короля, защищают свое собственное благополучие, и будут стоять вокруг него стеной. Боевые доспехи, щиты, стеганая кожа на лошадях - все это будет, они не отпустят короля ни на шаг и постоянно будут рядом, а с ними еще полсотни телохранителей да десятка три арбалетчиков-кавалеристов. Если мы начнем раньше времени, короля под надежным прикрытием вывезут из Тулонского леса, поэтому спешить не нужно, надо постепенно рассеивать охрану и пугать лошадей. Такова основная задача.
        - Как насчет зверей, ваше высочество?
        - Мы подготовили пару волков, кабана и оленя, так что путаницы в донесениях загонщиков будет предостаточно - одни будут кричать - волк, другие увидят оленя...
        Принц усмехнулся, разряжая обстановку, остальные позволили себе несмелые улыбки.
        - Снега в лесу почти нет, это нам на руку, - меньше будет следов.
        - А можно стрелять, если выпадет верный случай? - спросил фон Рейс.
        - Можно, если не забудете, что промах означает потерю головы. Случайностей нужно избегать и бить только наверняка...
        - А этот купец, ваше высочество, он тоже будет там? - спросил де Лермон, мечтавший отомстить Фраю за убийство своего товарища, Ронвела.
        - На этот раз слухи верные, его пригласила сама королева...
        - Королева? - удивился де Лермон, и все присутствующие переглянулись. Ее величество была ослепительнейшей и желаннейшей женщиной при дворе, затмевавшей всех придворных дам. О ней сплетничали все, от алебардистов до генерал-графов.
        - Представьте себе, она пригласила этого купца стать ее телохранителем, да еще настояла, чтобы он притащил с собой целый зверинец.
        - Зверинец?
        - Да, всех своих орков, гномов и эльфов.
        - А они не могут вмешаться, ваше высочество? Нужно ли нам брать их в расчет?
        Принц помолчал. Он понимал, что стоит за этим вопросом, - гибель отборного отряда той ночью оказалась для всех полной неожиданностью.
        - У них не будет оружия, охранники королевы не позволят каким-то чужакам разъезжать рядом с королевой вооруженными до зубов. Разумеется, после того как дело будет закончено, этому купчишке придется ответить за все...
        - Да уж придется, - произнес де Лермон, сжимая кулаки.
        - Ну а теперь что касается вас, господа. - Принц обвел взглядом присутствующих. - Те из вас, кто будет среди гостей, постарайтесь держаться поближе к группе короля, чтобы вмешаться, когда придет время. Другим придется дожидаться в засаде. Это будет самый последний этап, и вам придется атаковать с пиками наперевес, чтобы бить наверняка. У загонщиков будут рогатки, однако пика длиннее, надеюсь, турнирные навыки окажутся кстати.
        Принц замолчал, еще раз оценивая про себя силы заговорщиков. На его стороне были неожиданность и поддержка генерал-графов.
        - Ну что же, давайте приступим к расстановке засад...

109
        
        К западным воротам дворцовой стены Каспар со спутниками прибыли без четверти десять. Несмотря на объяснение Бертрана, что на охоту собираются за городом, он все же надеялся увидеть толпу разодетых гостей.
        - Никого нет.
        - Я же тебе говорил - за городом. Скорее всего, это будет какое-то владение короля либо кого-то из его приближенных, куда со всех сторон стекаются приглашенные и подхалимы, лелеющие надежду подобраться ближе к монарху. Самозванцев, разумеется, не пускают, телохранителям приходится смотреть в оба - кругом лес.
        Каспар еще раз осмотрелся, но никаких намеков на праздничную толпу не обнаружил.
        - Эти двое, должно быть, наши провожатые, обратись к ним, - сказал Бертран.
        Однако обращаться не пришлось. Как только четверка гостей подъехала к воротам, один из гвардейцев, с серебряным лейтенантским орлом на плече, отсалютовал Каспару и подъехал ближе.
        - Если вы негоциант Каспар Фрай с друзьями, мне приказано проводить вас до Линдвилля!
        - Да, я он и есть.
        - А нет ли у вас с собой приглашения, ваша милость?
        - Конечно... - Каспар вынул из сумки свиток и подал офицеру.
        Тот лишь мельком заглянул в него и сразу вернул.
        - Все в порядке, извините за проверку, ваша милость, таковы правила. Следуйте за нами!
        Лейтенант махнул рукой второму гвардейцу, и тот пристроился рядом, бедняга чуть не вывернул шею, так его заинтересовали сидящий на муле Фундинул и лисьи ушки Аркуэнона.
        Дорога шла вдоль стены, она была пустынна, потому как городским экипажам проезжать здесь было запрещено. Каспару представился случай получше рассмотреть черную башню с ее узкими, словно бойницы, окошками. Сооружение производило тяжелое впечатление.
        Следуя по Королевской дороге, гости и проводники выбрались на широкую улицу, где все здания и лавки были выкрашены свежей краской. Отряд выехал за городские ворота и последовал дальше по западному пригороду, также заботливо подновленному, поскольку по этой дороге ездили первые лица королевства.
        - Далеко ли до этого Линдвилля? - спросил Каспар, когда пригородные постройки остались позади.
        - Шесть миль, ваша милость, - ответил лейтенант и, не выдержав, обернулся, чтобы посмотреть на диковинного всадника верхом на муле и эльфа, которого видел впервые.
        Дорога в Линдвилль шла по редкому лесу, она была хорошо накатана, по обеим сторонам тянулись расчищенные от кустарника полосы. За все время езды всадникам никто не встретился, ни верхом, ни в экипаже, хотя следов от лошадиных копыт и колес было предостаточно.
        - Мы почти на месте, - сказал гвардейский лейтенант, когда они поднялись на небольшой холм. И действительно впереди, где-то в полумиле виднелся большой, похожий на дворец дом с множеством башенок и шпилей.
        - Это поместье генерал-графа Шеридана, - пояснил лейтенант. - Его величество часто здесь охотится, а там дальше - Тулонский лес, в нем много дичи.
        Отряд спустился по пологому склону и сразу за рощей наткнулся на сторожевой разъезд, возглавляемый усатым капитаном. Он лично проверил приглашение и, вернув его, сказал лейтенанту:
        - Это к королеве, проводите их на Бриллиантовый двор.
        Гости и сопровождавшие их гвардейцы проехали, а капитан посмотрел им вслед и добавил:
        - Каких только уродцев не приглашают, даже противно!
        И сплюнул.

110
        
        На территории поместья Линдвилль имелось несколько огороженных высокими стенами особняков, при каждом был просторный двор, конюшни, а также помещения для гостей и слуг. Между особняками проходили узкие мощеные улочки, их патрулировали всадники в зеленых и синих мундирах. Зеленые принадлежали к охране короля, синие - к охране ее величества.
        Дважды, пока Каспар со спутниками ехали до Бриллиантового двора, их останавливали зеленые всадники и один раз - синие. В отличие от гвардейцев они не обращали особого внимания на гнома с эльфом и, проверив приглашение, следовали своей дорогой. Каспар заметил, что все, кроме его людей и сопровождавших их гвардейцев, были верхом на хеске - лошадях специальной охотничьей породы. Им, длинноногим и поджарым, было легче переносить наездников через кусты и протискиваться между деревьями. По сравнению с хеске мардиганцы выглядели как таранные орудия.
        Фундинул на своем муле и вовсе смотрелся как пришелец из другого мира, он был ужасно доволен собой и сидел подбоченясь, словно принц крови. Новая куртка и широкополая шляпа придали ему важности и уверенности в своей неотразимости.
        У ворот Бриллиантового двора гостей еще раз проверили солдаты в синих мундирах. Суровый капитан заглянул в приглашение, сверился с записями в свитке и сообщил, что их ждут.
        - Вот только оружие придется сдать, господа. Носить мечи здесь могут только телохранители королевы.
        Каспар мог бы сказать, что они тоже приглашены как телохранители, но промолчал, решив, что это вряд ли понравится людям, которые за свою работу получают жалованье.
        Пришлось сдать мечи - свой и Бертрана, а также кинжал Аркуэнона, его сочли слишком длинным. Бертрану и Каспару их кинжалы оставили, раскладной лук на дне седельной сумки не нашли по простой причине - их не обыскивали. По этой же причине под одеждой не обнаружили стальных накладок.
        - А почему вы приехали на мардиганцах, ведь эти лошади слишком тяжелы для охоты? - спросил капитан.
        - Мы впервые на таком празднике, - пояснил Каспар, - а нас никто не предупредил.
        - Ничего страшного, в следующий раз найдете подходящих лошадей, - махнул рукой капитан, и тут его взгляд упал на Фундинула и Шустрика. Брови офицера поползли на лоб, однако он воздержался от замечаний, распорядившись, чтобы гостей проводили к флигелю «Лебедь».

111
        
        Во дворе, куда въехали Каспар и его спутники, стоял дым коромыслом - музыканты играли на лютнях, горели жаровни, разодетая публика толпилась под навесами вокруг накрытых столов. Завидев странных гостей, все мгновенно позабыли про еду и разговоры и хлынули к ним. Оказалось, многие знали Каспара в лицо, несколько захмелевших дам помахали ему меховыми муфтами, прокричав «здравствуйте, господин негоциант». Какой-то вельможа, взобравшись на стул, потребовал подать ему самого лучшего шоколада. Кто-то крикнул:
        - Смотрите, гномик!
        Дамы с визгом бросились наперерез Фундинулу, его мул от испуга навалил кучу. Положение спасла Арлет, она появилась на красивом вороном хеске и, подняв его на дыбы, заставила гостей сдать назад. С распущенными локонами, в мужском охотничьем костюме и с кинжалом в серебряных ножнах на поясе, всадница смотрелась очаровательно. Даже не взглянув на публику, которую едва не смяла, Арлет подъехала к Каспару и, улыбнувшись ему, тихо спросила:
        - Вспоминал меня?
        - Много раз.
        - А кто этот дворянин с тобой?
        Каспар обернулся. Ну конечно же, Бертран выправил осанку и, надменно посматривая по сторонам, выставлял напоказ свою «голубую кровь».
        - А он не дворянин вовсе! - произнес Каспар громко, чтобы его услышал Бертран. - Это один из бывших солдат, теперь он наемный убийца.
        Бертран услышал и, улыбнувшись Арлет, слегка поклонился. В ответ девушка показал ему язык.
        - А это эльф? - спросила она, кивнув на Аркуэнона.
        - Да, - как мог небрежно ответил Каспар.
        - Можно я его потрогаю?
        - В каком смысле?
        - Фу! - Арлет скривила губки и встряхнула кудряшками.
        Каспар обернулся - Аркуэнон едва заметно пожал плечами.
        - Хорошо, потрогай, но только одним пальцем.
        - Спасибо!
        Девушка потянулась к эльфу, однако вместо того, чтобы дотронуться до плеча, внезапно схватила его за кончик уха. Аркуэнон дернулся, оскалив зубы, Арлет вскрикнула, напугав своего хеске. Тот рванул вперед, но девушка сумела справиться с лошадью.
        - Извините! - крикнула она, разворачивая взволнованного хеске. - Еще увидимся!

112
        
        Комнаты, в которых их разместили, оказались светлыми и просторными. Это напомнило Каспару поход к Южному морю и вынужденную задержку в Фаргийском халифате. Там тоже оказывали почести, но, как выяснилось позже, это была тщательно спланированная ловушка.
        Охота была назначена на следующее утро, а пока гости развлекались как могли, ели и пили, в сумерках начался фейерверк. Навестив своих товарищей в их комнатах, Каспар вернулся к себе и застал там Арлет.
        - Увидела тебя и теперь сгораю от нетерпения, - сказала она, смеясь.
        - Что это значит?
        - Я приглашаю тебе в гости.
        - А здесь нельзя?
        - Здесь - нельзя. Не та обстановка, я люблю чувствовать себя защищенной.
        - Как скажешь, милая.
        - Набрось вот это...
        Арлет подала Каспару темный плащ с капюшоном.
        
        На улице было морозно, однако в воздухе уже пахло весной. Под навесами продолжалось веселье, гости старались выжать из охоты побольше удовольствия.
        - В каком качестве мы понадобились королеве? - спросил Каспар, когда они шли через двор.
        - Вы будете ее охранять.
        - Ее величеству что-то угрожает?
        - Нам всем что-то угрожает, - странным тоном произнесла Арлет.
        - Я почему спрашиваю, у нас забрали оружие, а без него как бы будем защищать королеву?
        - Я скажу ей, она отдаст необходимые распоряжения.
        Они обогнули флигель и поднялись на крыльцо. За дубовой дверью шла вверх винтовая лестница.
        - Ты сейчас думаешь обо мне? - спросила Арлет.
        - Да, - соврал Каспар. Он думал о другой.
        Винтовая лестница закончилась крошечной дверцей, чтобы пролезть в нее, Каспару пришлось нагнуться. Как он и предполагал, Арлет привела его в очередное гнездышко для свиданий, не такое просторное, как во дворце, однако бархата, ковров и позолоты здесь хватало.
        В дальнем углу подрагивал огонь масляного фонаря, источая ароматы пряных трав.
        - Ну что же, солдат, возьми меня...
        Руки Арлет обвили шею Каспара, а хищные зубки впились в его губу.
        - Ах так...
        Каспар толкнул девушку на широкое ложе и начал раздеваться. Когда он забрался под шелковое одеяло, горячая и трепещущая Арлет прижалась к нему и они обменялись жаркими поцелуями, вдруг Каспар отстранился и сказал:
        - Тебе нужно освежиться...
        - Что?
        - Тебе нужно освежиться, - настойчиво повторил Каспар.
        Поняв, наконец, что он имеет в виду, девушка откинулась на подушки и какое-то время раздумывала, затем поднялась и вышла в скрытую за шторами дверь.
        Потянулись томительные мгновения ожидания, в какой-то момент Каспару показалось, что, наверное, ему лучше убраться отсюда, и поскорее, но тут шторы качнулись, в светильнике дрогнул огонек - дверь отрылась. На фоне тяжелого бархата появился силуэт, это была королева. Теперь она понимала, что Каспар знает наверняка, кто перед ним, но остановиться уже не могла.
        Анна Астурийская скользнула под одеяло к безродному любовнику, который казался ей более желанным, чем толпившиеся у ее ног графы и бароны, а то, что он знал, кто она, только добавляло ей азарта.
        И снова их страсть была неудержимой, Каспар вполне справлялся и без снадобья мессира Маноло, а Анна Астурийская все никак не могла насытиться. Наконец она сдалась, и измученный Каспар получил передышку. Они лежали рядом, глядя на слабый огонек светильника, Каспар ждал, что королева заговорит, однако она молчала. Затем поднялась и ушла.
        «Какой же он болван, - думал Каспар, имея в виду короля Ордоса. - Как можно пренебрегать такой женщиной?»

113
        
        Утром Фрай чувствовал себя паршиво, словно его накануне побили дубинками. Побаливала поясница, подрагивали ноги и неясными были воспоминания о прошедшем вечере.
        В дверь кто-то ткнулся, но она не поддалась, предусмотрительно подпертая стулом.
        - Кто там? - спросил Каспар, нащупывая рядом с кроватью кинжал, единственное доступное оружие.
        - Горничная, ваша милость, принесла умыться...
        «А почему без стука?» - хотел спросить Каспар, но молча поднялся и, не выпуская кинжала, приоткрыл дверь. За ней действительно стояла горничная, девушка с простым лицом в веснушках.
        - А-а, - протянул Каспар, убирая стул и пропуская ее. Затем выглянул в коридор - там никого не было.
        Горничная поставила у окна широкое фаянсовое ведро, перекинула через руку полотенце и показала Каспару кувшин.
        - Извольте, ваша милость.
        Сняв рубашку, Каспар нагнулся над ведром, и на его шею полилась теплая вода.
        Освежившись, он почувствовал себя значительно лучше и стал одеваться. Картины прошлого вечера, одна другой краше, стали всплывать в памяти, однако Каспар приказал себе не расслабляться, - сегодня их ожидала работа.
        - Желаете, чтобы пришел цирюльник?
        Каспар глянул в зеркало. Пожалуй, можно подправить усы и бороду, но, с другой стороны, пожалуй, и не нужно, довольно того, что он носит дорогие сорочки и ботфорты. Купцу следует выглядеть попроще.
        - Нет, так будет в самый раз.
        - Больше вашей милости ничего не угодно?
        - Больше ничего.
        Горничная удалилась, Каспар закончил одеваться и вышел в коридор. Зайдя к Фундинулу, он стал свидетелем забавной сцены: горничная, не та, что была у Каспара, а другая, поливала гному из кувшина, а он, чтобы не мешала борода, забросил ее на спину и привязал тесемкой к поясу. Горничная смотрел на гнома с ужасом, а тот фыркал от удовольствия, плескался и был совершенно доволен.
        - Доброе утро, ваша милость! - произнес он, принимая от горничной полотенце. - Как спали?
        - Спасибо, хорошо. Одевайся, а я пока зайду к Бертрану.
        Фон Марингера Каспар застал уже полностью одетым, с подравненными усами и бородой.
        - Я рано встал, - пояснил тот, упреждая вопросы Каспара. - Мне плохо спится на новом месте.
        - Когда под рукой нет меча, всегда плохо спится.
        - Как прошло свидание?
        - Нормально, - пожал плечами Каспар, он не собирался рассказывать, с кем встречался. - Думаю, скоро нас пригласят на завтрак, пойду загляну к Аркуэнону.
        Эльфа Каспар застал стоящим у окна. Он мельком взглянул на вошедшего и снова уставился в окно.
        - Ты сегодня спал? - спросил Каспар, глядя на нетронутую постель.
        - Спал.
        - Хорошо.
        «Может, он спит прямо на полу?» - подумалось Каспару. В походах Аркуэнон не брезговал общими лежанками, но, может, в домах у него другие привычки? Одежда эльфа была без единой складки, волосы ровно расчесаны, как будто недавно вымыты с щелоком и мятой - он всегда был похож на ухоженную лисичку.
        В коридоре послышались незнакомые голоса, Каспар вышел и увидел распорядителя.
        - Господа, прошу на завтрак в большой зал. Рекомендую как следует подкрепиться, поскольку во время охоты утолить голод можно будет только в седле.
        Появились Бертран и Фундинул. Увидев гнома, распорядитель удивился, - его никто не предупреждал о таких гостях. Повернувшись к Каспару, чтобы спросить об этом, он поразился еще больше - из-за его плеча выглядывал эльф.
        - Одним словом, господа, ждем вас в обеденном зале, - пролепетал распорядитель и поспешно ретировался.
        - Он не ожидал меня здесь увидеть! - заметил довольный собой Фундинул.

114
        
        Завтракать их посадили за длинный стол, вместе с остальными гостями. Здесь все друг друга знали, поэтому главное внимание было обращено на новичков.
        Дамы с интересом посматривали на Каспара и Бертрана, а особо отчаянные пытались строить глазки Фундинулу и Аркуэнону.
        Подавали несколько сортов мяса с гарниром из тушеных овощей и жареного картофеля. Чтобы господа на охоте лучше держались в седле, вина не подносили. Исключение было сделано лишь для тех, кто накануне перебрал и теперь чувствовал себя скверно. Им подали разведенное водой белое вино с небольшим количеством уксуса. Гости кривились, но пили, чтобы поправиться.
        Вскоре объявили часовую готовность, все стали подниматься из-за столов и поспешили во двор, выкрикивая имена конюшенных, которых привезли с собой.
        Несмотря на то что среди присутствующих оказалось много дам, лошадей под дамскими селами были единицы, остальные собирались ехать в мужских седлах.
        - Вас с друзьями требуют в Большой флигель, господин Фрай, - сообщил появившийся рядом с Каспаром распорядитель.
        - Как кстати, мы уже позавтракали.
        - Да, мы уже позавтракали! - подтвердил Фундинул, запихивая в рот большой кусок хлеба с грибным соусом.
        Команда Каспара поднялись из-за стола и чинно двинулась за распорядителем, сначала во двор, а затем к трехэтажному особняку, который почему-то называли Большим флигелем.
        Только сейчас Каспар заметил, что двор наводнен солдатами в синих мундирах. Они прохаживались вдоль стен, стояли возле каждого угла и внимательно следили за гостями.
        В Большом флигеле Каспар и его спутники поднялись на третий этаж и оказались в просторном, украшенном охотничьими трофеями зале, где их встретили несколько лакеев, один из которых, самый старый, сообщил, что следует подождать.
        Вскоре послышались быстрые шаги, пара лакеев распахнула двери, впустив четырех служанок, за ними показалась Арлет и, наконец, сама королева в сопровождении дам-компаньонок. Ее величество была в мужском охотничьем костюме и в шляпе цвета морской волны, которая шла к ее глазам.
        Анна Астурийская равнодушно скользнула взглядом по гостям, те смиренно поклонились. Королева присела на диван у стены, рядом с ней встали Арлет и компаньонки.
        - Господа, скоро будет объявлено о начале охоты, и вы отправитесь следом за мной. Предупреждаю сразу, что езжу я быстро, поэтому постарайтесь не отставать. Что скажете, негоциант Фрай?
        - Мы приложим все силы, ваше величество, лишь бы быть вам полезными, - ответил Каспар и снова поклонился. Холод, исходивший от Анны Астурийской, смущал его.
        - Что ж, пока вы свободны, встретимся на охоте.
        Королева поднялась и покинула холл, гостям оставалось только поклониться ей вслед. Когда двери за ее величеством закрылись, пожилой лакей с молчаливой почтительностью указал на лестницу.
        На втором этаже их неожиданно перехватила Арлет.
        - Негоциант Фрай, не уделите мне минутку?
        - Конечно. - Каспар повернулся к Бертрану: - Подождите меня внизу, я сейчас спущусь.

115
        
        Арлет проводила его в полутемную комнату, которая, впрочем, не походила на место для любовных утех. Привыкая к полумраку, Каспар огляделся и возле прикрытого шторами окна увидел королеву.
        Он хотел было снова поклониться, но королева остановила его нетерпеливым жестом.
        - Хватит поклонов, негоциант Фрай, я приказала привести вас сюда в силу острой необходимости. Я не шутила, когда сказала, что вы и ваши друзья нужны мне в качестве телохранителей.
        Каспар кивнул.
        - Да перестаньте вы кланяться!
        - Прошу прощения, ваше величество.
        Королева помолчала, успокаиваясь.
        - У меня появились нехорошие предчувствия, мне кажется, что на этой охоте что-то должно случиться. Я не могу объяснить, откуда это чувство... Но в последнее время я вижу какие-то тревожные сны...
        - Прошу простить мою дерзость...
        - Говорите.
        - Ваше величество, вы считает, что вам что-то угрожает?
        - Да в том-то и дело, что не мне, а королю! Да-да, негоциант Фрай! - Королева с досадой махнула рукой, заметив удивление на лице Каспара. - Может показаться, что я и его величество равнодушны друг к другу, однако это не главное, я завишу от своего супруга, понимаете?
        - Так точно, ваше величество.
        - Вот и отлично, значит, вы должны мне помочь отвести от короля опасность, если ему таковая угрожает.
        - Еще вопрос, ваше величество...
        - Спрашивайте!
        - Вы кого-нибудь подозреваете?
        - Вы хотите проводить здесь дознание?
        - Прошу понять меня правильно, ваше величество, если вы поделитесь своими подозрениями, мне будет проще предотвратить покушение, я буду знать, за кем следить.
        - Покушение? - переспросила королева, пораженная самим звучанием этого слова.
        - Ну... я полагаю, ваше величество, что вы говорили именно об этой опасности?
        Каспар почти не видел лица королевы, но он хорошо понимал ее интонации.
        - Хорошо, я скажу вам... - Королева немного помедлила, собираясь с духом. - В последнее время меня беспокоит принц Гвистерн, он стал еще фальшивее, его улыбки и слова наполнены ядом, он как змея.
        - Кто еще?
        - Герцог Пейн. Про него не могу сказать того же, но и он в последнее время переменился. Такое ощущение, будто он что-то знает, какую-то страшную тайну, но не торопится открыть ее... Он выжидает.
        Каспар молчал и внимательно слушал - не каждый день с ним откровенничали королевы.
        - Я решилась открыться, чтобы вы помогли мне, негоциант Фрай. Я уже не надеюсь на друзей короля, на его приближенных. В последнее время они ведут вокруг трона странные игры, составляют партии, торгуются, ведут обмен. Возможно, вы сумеете помешать планам злодеев и, я надеюсь, не станете использовать полученные от меня сведения во вред королевству Рембургов.
        - Что вы, ваше величество, как такое возможно!
        - Бросьте, Фрай, я ведь знаю, что вы правая рука герцога Ангулемского.
        - Теперь я торговец, ваше величество, бывший слуга его светлости.
        - Такие, как вы, бывшими не бывают. Но это сейчас не важно. Вы беретесь помочь мне?
        - Но как мы попадем к королю?
        - Предоставьте это мне, я могу сказать, что вы мне надоели.
        - У нас нет оружия, - его забрали охранники вашего величества.
        - Арлет мне уже говорила об этом, вам все вернут.
        - В таком случае, ваше величество, я приложу все силы, чтобы спасти короля, однако, смею заметить, нас к нему и близко не подпустят.
        - За место возле королевской особы идет настоящая война, - со вздохом согласилась королева, - однако стоит только чему-то случиться, многих точно ветром сдувает. Просто сделайте, что в ваших силах.
        - Конечно, ваше величество, благодарю за доверие.

116
        
        Как только Каспар и его спутники вышли во двор, к ним подъехали капитан и двое солдат в синих мундирах, чтобы вернуть лошадей и оружие.
        - Мы прямо сейчас проводим вас к «Золотому стрельцу», - сказал капитан. - Это подворье короля.
        Лошади были оседланы, и Каспар со своим отрядом в сопровождении охраны выехал со двора.
        - Что здесь происходит? - негромко спросил Бертран.
        - Нас передают королю.
        - Вот как!
        - Да, теперь мы будем среди его гостей.
        - Судя по тому, что нам вернули оружие, король чего-то опасается?
        - Так считает ее величество, - после короткой паузы ответил Каспар. - И прошу тебя, - Каспар окинул Бертрана критическим взглядом, - веди себя попроще, иначе тебя здесь кто-нибудь опознает.
        - Кто меня здесь опознает? - Бертран посмотрел на высокие стены по обе стороны дороги. - Это ты личность известная, в Ливене тебя каждая собака знает... К тому же никто не поверит, что бювард герцога Ангулемского может оказаться здесь в качестве шпиона.
        Каспар пожал плечами, в словах Бертрана была доля правды. Ведь это было равноценно тому, как если бы герцог Пейн самолично отправился в Ливен, чтобы следить за Ангулемским.
        Наконец они подъехали к воротам «Золотого стрельца». Каспар ожидал каких-то недоразумений, однако охранники в зеленых мундирах отнеслись к новым гостям благосклонно. Их пропустили с оружием во двор, где уже седлали лошадей и царила атмосфера лихорадочных сборов.
        Подворье «Золотого стрельца» было значительно просторнее, чем подворье королевы, впрочем, и гостей здесь было намного больше. Помимо приглашенных, хватало и слуг, загонщиков, псарей, десятников, горнистов и десятков других специальных слуг, использовавшихся на охоте. Каспар в этой кухне ничего не понимал, а вот Бертран разбирался без труда и в ответ на вопрос Каспара: «Зачем там много слуг с охотничьими рогами?» - пояснил:
        - У них разное назначение, слуга в мундире с желтой оторочкой трубит начало и окончание первого тура, «зеленый» сигналит второй тур, а «бордовый» - третий. А самый старший трубит начало и окончание всей охоты.
        На Каспара и его друзей стали обращать внимание, они выглядели много скромнее окружающих, разодетых в расшитые золотом охотничьи костюмы. Мощные корпуса мардиганцев среди грациозных хеске тоже бросались глаза, а уж о Шустрике и говорить не приходилось, при виде его и Фундинула у многих брови подпрыгивали на лоб, другие смеялись, однако на гнома это не производило никакого впечатления, он был доволен собой и сидел на муле с важным видом.
        Возле парадного входа в главный флигель роились самые высокопоставленные и приближенные к королю вельможи. Там было больше золота и больше власти. Каспар приметил несколько знакомых лиц - де Блисса, фон Вейка, барона Форнберга. Те тоже заметили Каспара, однако не подали виду, продолжая разговаривать и поигрывать ножнами, - друзья короля были при оружии и в боевых доспехах, это с охотой как-то не вязалось.
        - Вам сюда, господа, - произнес здешний распорядитель, указывая на один из навесов. На его плече красовался дворянский герб, однако с гостями распорядитель обходился учтиво. - Можете оставить лошадей у коновязи, но не вяжите слишком крепко - в любой момент может появиться король.
        Под навесами оказалось много свободных мест - пьянством все были сыты с вечера и теперь с нетерпением ждали начала охоты. Под присмотром псарей собаки нервно поскуливали и делали стойку на запахи жаркого.
        Уходя, распорядитель задержал взгляд на Бертране:
        - А мы с вами прежде не встречались?
        - Едва ли, ваше сиятельство, - улыбнулся тот.
        - Значит, показалось, - кивнул граф и отошел.
        Каспар неодобрительно покосился на Бертрана, тот пожал плечами: дескать, я тут ни при чем.
        - Кстати, - сказал он, садясь за стол рядом с Каспаром. - Если нам предстоит нарваться на неприятности, хорошо бы иметь под рукой пику.
        - Пик здесь быть не может, а вот рогатку - изволь, на охоте рогатка не возбраняется.
        - Да, но рогатка нужна только на кабана в третьем туре.
        От жаровен вернулся раскрасневшийся Фундинул, он принес две бараньи ноги, одну отдал Аркуэнону. К удивлению Каспара, эльф охотно принялся за еду, а гном взял с серебряного блюда кусок хлеба, густо его посолил и отнес Шустрику.
        - Лошадь нельзя кормить перед дорогой, Фундинул, - заметил ему Каспар.
        - Ваша милость, Шустрик мул, а не лошадь.
        - Как это не «лошадь»? - Каспар уже хотел заверить гнома, что мул - это почти лошадь, однако вовремя вспомнил, что когда-то сам убеждал Фундинула в обратном. Гном боялся лошадей, и, чтобы посадить его в седло, пришлось доставать мула и убеждать трусишку, что тот не имеет к лошадям никакого отношения.
        Угадав мысли Каспара, Бертран заулыбался.
        Подъехал капитан королевской охраны. Он спешился и подошел к Каспару:
        - Доброе утро.
        - Здравствуйте, капитан.
        - Это вы негоциант Фрай?
        - Да, я.
        - Мне приказано допустить вас на охоте в группу короля, хотя я и не совсем понимаю, зачем это нужно, мы хорошо знаем свою службу. Чинить вам препятствий я не буду, однако вы должны понимать, что ближе сорока ярдов к его величеству вам не приближаться, помимо нашей охраны с ним будут влиятельные вельможи. Впрочем, вы сможете принести пользу, даже находясь во второй очереди.
        - Мы на большее и не претендуем, капитан, - дурашливо улыбаясь, сказал Каспар и, взяв с блюда перепелиное яйцо, забросил в рот. - Раз сказано быть во второй очереди, будем во второй очереди, скажут перейти в третью или отправиться спать, так и поступим.
        - Рад, что вы это понимаете!
        - Конечно, понимаем, но есть у нас маленькая просьба...
        - Какая?
        - Нам нужна рогатка - самая длинная, почти как пика. - Каспар взглянул на Бертрана, тот утвердительно кивнул.
        - Длинная рогатка? Но она нужна только в третьем туре, да и потом, слишком длинная рогатка неудобна при охоте на кабана, она только для медведя...
        - Длинная, капитан, и в первом туре.
        - Ну хорошо, - после минутного раздумья согласился офицер. - Вы получите ее, когда будете покидать подворье.
        - Спасибо.
        Офицер ушел, вспомнив про свои обязанности.
        - Аркуэнон! - позвал Каспар.
        Эльф положил обглоданный мосол на блюдо и поднялся из-за стола.
        - Тебе придется управляться моим луком, если дойдет до дела.
        - Для меня это будет непривычно.
        - Понимаю, но придется обходиться тем, что есть. Сейчас я переложу лук в твою седельную сумку, а позже помогу его собрать.
        - Хорошо, Фрай, я сделаю, как ты скажешь.
        Не откладывая дел в долгий ящик, Каспар подошел к своему мардиганцу и, достав чехол с луком, вместе с запасом стрел перегрузил в седельную сумку эльфа, потом огляделся - на его манипуляции никто не обратил внимания, все вокруг что-то затягивали, застегивали и перекладывали.
        - Ваша милость, а я совсем «голый» оказался, - пожаловался Фундинул.
        - Но топоров здесь нет, кроме тех, которыми слуги колют дрова.
        - Думаю, мы сможем решить эту проблему, - вмешался Бертран. - Нужно найти колотушку, которую используют загонщики, чтобы обороняться от волков. Это хорошо уравновешенная тяжелая дубинка, по весу почти топор.
        - Правда? - обрадовался Фундинул. - Я бы с удовольствием ее опробовал.
        - Хорошо, я попрошу для тебя дубинку, - пообещал Каспар.
        Зазвучали фанфары, извещая о том, что его величество спускается во двор. Король предстал перед гостями в расшитом золотом охотничьем костюме с фальшивым нагрудником, который не смог бы защитить даже от острой ветки. Поля его шляпы, по обычаю охотников, были подкручены, а венчало головной убор перо ярко-горчичного цвета. На ногах его величества были узкие ботфорты со шпорами из черненой стали, которые звенели при каждом его шаге.
        Вместе с королем появились герцог Пейн и принц Гвистерн, однако они остались верны своим привычкам, их охотничьи наряды были темных тонов.

117
        
        Окинув взглядом заполненный гостями двор, король заметил Каспара и махнул ему рукой. Тот сейчас же поклонился, и его примеру последовали Бертран, Фундинул и Аркуэнон.
        «Значит, пока все в порядке», - подумал Каспар, ловя на себе завистливые взгляды других, более сановитых гостей, которым его величество не посылал персональные приветы.
        Снова зазвучали фанфары, а потом им на смену пришли протяжные звуки охотничьих рогов. Все вокруг задвигалось, закрутилось, зазвенели стремена, забили копытами лошади - гости начали выстраиваться для торжественной процессии, помогали им в этом несколько распорядителей с графскими гербами на плечах.
        Король и его приближенные тронулись в путь, за ними, в строгом соответствии со значимостью, двинулись остальные. Каспар и его друзья подождали, пока полторы сотни гостей не заняли положенные им места, и только после них встали в колонну.
        Когда Каспар выезжал из ворот, возникший рядом солдат подал ему рогатку с четырехгранным наконечником и широкой поперечиной.
        - Это не мне, это ему. - Каспар показал на Бертрана. - А нам еще понадобится колотушка от волков, и потяжелее.
        - Я спрошу у капитана, ваша милость.
        - Спроси и догоняй, мы остановиться уже не можем.
        Солдат догнал их через пару минут и вручил Каспару дубинку, которую тот отдал Фундинулу.
        - Ну как она тебе?
        Гном повертел новое оружие, взмахнул им пару раз, напугав Шустрика, и удовлетворенно кивнул:
        - То, что нужно, ваша милость, не топор, конечно, но в драке сгодится.
        Колонна продолжала двигаться вдоль подворий, из которых выезжали новые группы гостей, которые пристраивались к гостям короля. Каспар заметил, что параллельно королевской колонне движется процессия королевы, не такая длинная и состоящая в основном из дам.
        На небольшой пустоши, что начиналась за Линдвиллем, дороги короля и королевы сходились. Когда обе колонны сблизились, супруги церемонно поздоровались, после чего их свиты стали обмениваться приветствиями и остротами. На охоте допускались отступления от этикета, в ход шли даже двусмысленные шутки, дамы принимали их благосклонно и хихикали, прикрываясь вышитыми перчатками.
        Впереди, ярдах в двухстах от леса, гостей ожидал разбитый лагерь, вместо флигелей здесь стояли просторные шатры.
        Каспар уже подумал было, что им снова придется участвовать в бесконечных завтраках, однако в лагере покидать седла никто не спешил.
        К лесу поскакал отряд десятников - раздавать загонщикам последние приказания перед выездом короля. Им навстречу скакали другие, чтобы сообщить лесничим о положении дел в лесу. Бертран пытался объяснить Каспару, что происходит, но от его запутанных разъяснений понятнее не стало.
        Король и несколько его приближенных сошли с коней. Его величество расхаживал по покрытой инеем траве, нервно похлопывая по ботфорту охотничьим бичом со свинчаткой; иногда такое оружие использовалось для охоты на волка.
        Наконец пришло известие, что зверь обнаружен и его гонят в нужном направлении. Затрубил рог, король и его сподвижники вернулись в седла и поскакали к лесу, за ними стали вытягиваться остальные. Обгоняя гостей, помчались всадники в зеленых мундирах.
        Как оказалось, за королем поехали не более сотни гостей, остальные остались в лагере. Им предстояло следовать к месту окончания первого тура и там дожидаться охотников с трофеями.
        - Вперед, господин Фрай! - крикнул знакомый капитан королевской охраны.
        - Вперед! - скомандовал Каспар, давая мардиганцу шпоры и стараясь не потерять капитана из виду.
        - Ох! Ах! - восклицали дамы на волнующихся хеске, когда мимо них пронеслись тяжелые мардиганцы.
        - О-о! - закричали они, увидев Фундинула - верхом на муле и с дубинкой в руке.

118
        
        Охота врезалась в чащу, затрещали сучья, посыпалась хвоя. Пока дошла очередь Каспара въехать в лес, там уже проложили целую просеку. Двигаться по ней было удобно, однако от короля Каспар со спутниками отставал все больше, а это означало, что, случись какая беда с его величеством, они ничего не смогли бы сделать.
        Между тем скакавшие перед ними королевские гости и не думали спешить, полагаясь на раз и навсегда установленный порядок.
        - Давай за мной! - крикнул своим Каспар и направил своего мардиганца через кустарник. Лошадь без труда проложила грудью новую тропу, а как только появился небольшой просвет, Каспар дал скакуну шпоры, и тот понесся во весь опор.
        Бертран и Аркуэнон не отставали, Каспар волновался за Фундинула и его длинноухого скакуна, все-таки мул - это не мардиганец, выведенный для атаки на вражескую пехоту. Однако волновался Каспар зря, недостаток силы у Шустрика восполнялся его трусостью - он жутко боялся отстать от «взрослых» братьев - мардиганцев, поэтому старался, как мог.
        Выбранная Каспаром тактика оказалась верной, одного за другим они обходили неторопливых гостей, а те удивленно пялились на нахалов, посмевших обогнать их. Впрочем, окликнуть незнакомцев на тяжелых лошадях никто не решился, слишком опасной выглядела эта разнородная группа; гном размахивал дубиной, а Бертран держал длинную рогатку, ухитряясь уводить ее от столкновений с проносящимися мимо ветками.
        Впереди пели охотничьи рога, и король уносился все дальше, однако теперь Каспар сокращал дистанцию до головной группы.
        Костюмы тех, которых они обгоняли, становились все богаче, а хеске все породистее. На седлах появилась позолота, на шляпах - брильянты. Однако и эти важные господа не мешали Каспару обгонять их, провожая его команду удивленными взглядами.
        Скоро показались зеленые мундиры - по прикидкам Каспара, он обошел почти половину гостей - человек пятьдесят, а следовало обогнать еще хотя бы двадцать.
        Пошла пересеченная местность, кустов и деревьев стало меньше, но появились канавы и мелкие бугры. Чтобы лошади не поломали ноги, пришлось выбирать дорогу полегче. Впрочем, и главная группа сбавила темп, так что Каспар продолжал отыгрывать расстояние.
        Разогревшись во время скачки, он уже не думал о том, будет покушение или нет, он просто был готов к бою.
        Неожиданно из скрытой ямы под ноги лошадям кто-то вытолкнул двух волков. Звери были напуганы и стали с визгом бросаться на хеске. Лошади, ополоумев от страха, начали подниматься на дыбы, сбрасывая всадников. Образовалась свалка, хеске плясали на упавших людях, а волки, оказавшись среди врагов, продолжали ранить клыками всех подряд.
        Останавливаться Каспар не стал, лишь отметил, что от короля отстала большая часть гостей, однако в головной группе ничего не замечали и продолжали мчаться туда, где трубил ускользающий рог.
        - Давай, давай! - крикнул Каспар, непонятно к кому обращаясь. Он чувствовал, что скоро наступит решающий момент.
        Снова потянулся перелесок, и опять замелькали зеленые мундиры - король был где-то рядом. На мгновение Каспар увидел перо на его шляпе.
        Высокая сосна, вздрогнув, качнулась и стала падать прямо на всадников, передние успели проскочить, и дерево со страшным треском врезалось в гущу прихлебателей первого эшелона и охрану в зеленых мундирах.
        - Куда они смотрят?! - прокричал Бертран.
        Каспар снова пришпорил мардиганца, и они понеслись еще быстрее.
        Огибая вывороченные корни сосны, Каспар заметил, что они подрублены. Рядом пролетела стрела, из кустов выскочил человек с мечом.
        - Все сюда! - успел крикнуть он и получил каблуком в лоб. От страшного удара несчастный улетел в кусты, его меч полетел следом. На крик выбежали еще трое, но двоих смял конем Бертран, третьего достал дубинкой Фундинул, и погоня возобновилась.
        Теперь уже было ясно - на короля, главного охотника сегодняшнего дня, начали собственную охоту его враги.
        Каспар привстал в стременах, теперь с Ордосом было не более десяти человек, в том числе де Блисс, фон Вейн, бароны Форнберг и Кальвин. Герцога Пейна видно не было, зато принц скакал рядом с королем. Мечи были обнажены, а значит, все уже поняли, что дело не чисто.
        Впереди промелькнули тени, Каспар выхватил меч, однако, прежде чем он успел что-то сделать, невидимые лучники сделали залп, и трое из свиты короля вылетели из седел.
        Услышав топот мардиганцев, стрелки высунулись из кустов, и в следующее мгновение жеребец Каспара прошелся по их убежищу, словно чугунный утюг. Лошади Бертрана и Аркуэнона довершили дело, на долю Шустрика ничего не осталось.
        Лес кончился, потянулся узловатый кустарник, Каспар сосчитал оставшихся с королем людей - их было пятеро. Скакавший рядом с братом принц Гвистерн оглянулся и, увидев Каспара, перекосился от злобы. Он что-то крикнул двоим зеленым мундирам, и те попытались оттереть группу Каспара. Одним из них оказался знакомый капитан.
        - Мне приказано атаковать вас! - крикнул он.
        - Зачем? - спросил Каспар.
        - Король в опасности! Может, вы враги!
        - Раньше нужно было думать! - крикнул ему Каспар и ударил плашмя мечом по грудным накладкам.
        Капитан вывалился из седла, а скакавший за ним второй охранник, избегая столкновения, врезался в кусты.
        - Отлично! - закричал сзади Бертран, уверенно балансируя длинной рогаткой.
        «И как он с ней управляется?» - поразился Каспар. Впрочем, фон Марингер был заядлым турнирным бойцом и прекрасно владел пикой - в этом Каспар убедился во время похода к Южному морю.
        Теперь с королем были только трое - принц Гвистерн, барон Форнберг и фон Вейк.
        Принц что-то крикнул королю, тот обернулся, но отрицательно покачал головой - Каспар не показался ему опасным. Лес закончился, и они выскочили на большую поляну.
        - Нужно скакать к реке! - крикнул король. - Там есть брод!
        - Поздно, ваше величество! - Фон Вейк привстал в седле, показывая рукой на приближавшихся к ним четверых всадников. Это были рыцари, скакавшие с пиками наперевес, и ничто не говорило о их миролюбии.
        - Мерзавцы! - закричал король Ордос, видя, как его отрезают от реки.
        Щелкнула тетива, однако пущенная Аркуэноном стрела отскочила от толстого щита. С собственным луком эльф справился бы лучше, но его не было.
        Бертран развернул коня и с рогаткой наперевес помчался навстречу рыцарям.
        - Они его нанижут, как муху на иглу! - проскрипел принц Гвистерн.
        - Мы все умрем за короля! - воскликнул фон Вейк.
        Противники сближались, Бертран правил на первого и самого мощного рыцаря, при свете дня блестела сталь наконечников. Вот и касание - все замерли, однако неожиданно Бертран увел лошадь в сторону и тупым концом рогатки зацепил противника за щит. Удар был тяжел, всадник с грохотом обрушился на подмороженную землю, второго Бертран приложил наконечником рогатки, голова бедняги едва удержалась на плечах, он вылетел из седла и, ударившись о землю, больше не пошевелился.
        Аркуэнон пришпорил коня и помчался наперерез двум другим всадникам, которые прорывались к королю. Эльф спустил тетиву, и на этот раз удар стрелы был неотразим - наконечник пробил кирасу, и рыцарь, выронив пику, повалился на шею коня.
        С последним покончил Бертран, сдернув его рогаткой.
        - Кто эти мерзавцы? - воскликнул король, поворачивая коня, чтобы рассмотреть лица поверженных заговорщиков.
        - Сейчас не время, брат мой! - остановил его принц. - В любой момент здесь могут появиться другие, - кто знает, сколько их тут еще!
        - Принц прав, ваше величество, нужно уходить! - вмешался Каспар.
        - К броду, немедленно к броду! - потребовал Гвистерн.

119
        
        Поведение принца казалось Каспару подозрительным, и он не ждал от него ничего хорошего. Когда король и горстка его защитников помчались к реке, еще десятка полтора всадников, появившиеся на другой стороне поляны, бросились в погоню за уходящей добычей.
        Между тем, чтобы выйти к реке, беглецам надо было преодолеть сотню ярдов по густому лесу. Впереди скакал фон Вейк, за ним король и последним принц Гвистерн. Внезапно он дернул поводья, уводя лошадь в сторону, и в следующее мгновение арбалетный болт вонзился в грудь фон Вейка.
        Аркуэнон привстал в стременах и выстрелил в ответ - из кроны дерева вывалился арбалетчик и ударился о землю.
        - Не останавливаться! - проорал Каспар, видя, что король натягивает поводья.
        Ломая кусты и нещадно понукая своего мардиганца, Бертран обошел Каспара слева и, выскочив впереди короля, стал прикрывать его.
        Принц держался подальше от брата, чем окончательно утвердил Каспара в мысли, что его высочество замешан в заговоре. Улучив момент, он столкнул предателя в кусты, и отряд поскакал дальше.
        Вот и закованная льдом река, кое-где он уже подтаял, однако был еще достаточно крепок. Из прибрежной промоины торчали головы двух озерных людей, ожидавших какой-нибудь поживы.
        - Осторожно! - закричал Каспар, но поздно - у лошади Бертрана разъехались ноги, и она завалилась на бок, едва не придавив седока. Пришлось всем спешиваться, а из леса уже доносился треск ветвей и лошадиный топот.
        Отчаянно скользя, беглецы не отошли и на тридцать ярдов, когда появились их преследователи.
        Аркуэнон ждал этого, и первой его жертвой стал растянувший тетиву лучник.
        Преследователи ответили недружным залпом из трех арбалетов, два болта цокнули по льду, а один навылет пробил ляжку Шустрика. Бедный мул заорал так, что попрятались даже озерные монстры.
        Эльфу приходилось туго - как целиться, если бежишь по скользкому льду, да еще лук чужой, - и все же следующим выстрелом он ранил арбалетчика.
        В ответ понеслись угрозы, преследователи бросились в атаку, однако тотчас посыпались на лед, отчего по нему разошлись белые трещины. Пока они, ругаясь, поднимались на ноги, король и его защитники добрались до противоположного лесистого берега и стали выбираться на сушу. Заговорщики сделали еще несколько неприцельных выстрелов, но болты лишь посбивали ветки, а Аркуэнон в ответ свалил на лед еще одного стрелка.
        - Фундинул, как Шустрик? - спросил Каспар, запрыгивая в седло.
        - Как будто ничего страшного, только хромает и крови много!
        - Ваше величество, вы знаете этот лес?
        - Дальше будет мост, мы сможем возвратиться в Линдвилль! - ответил король. Невзирая на опасное положение, он не паниковал.
        - Тогда вперед! Надеюсь, там нас не ждет еще один сюрприз!
        Едва они тронулись, впереди послышался топот, между деревьев замелькали всадники - их было не меньше десятка.
        - По мосту обошли! - с досадой воскликнул барон Форнберг, единственный из друзей короля, кому посчастливилось уцелеть.
        - Ваше величество, держитесь берега, если что - уходите по льду! - крикнул Каспар.
        Бертран отбросил ставшую ненужной рогатку и достал из ножен дедовский меч.
        - Умри, Ордос! - закричал первый выскочивший из чащи и подавился вонзившейся в шею стрелой. Подоспели основные силы, зазвенели мечи.
        Пока оставалась надежда с ходу пробиться к мосту, Каспар держался в седле, однако скоро их нагнали перешедшие реку заговорщики, и пришлось спешиться - так было удобнее драться в окружении.
        Натиск противника был силен, заговорщики во что бы то ни стало пытались добраться до короля. Каспар вывел из строя троих и перебросил королю трофейный меч, чтобы безоружный монарх перестал петлять между деревьев.
        Фундинул остался на хромавшем Шустрике, который лучше неповоротливых мардиганцев передвигался по лесу и быстро разворачивался на месте. Гном, как мог, прикрывал короля и, как только вокруг того создавалась опасная ситуация, налетал с волчьей дубиной и так молотил по шлемам, что от его оружия летела белая щепа. Связываться с ним никто не хотел, уж больно непривычно тот дрался, а за Бертраном охотились едва ли не с большим интересом, чем за королем.
        Фон Марингер, как обычно, успел получить по ногам и, прихрамывая, крутился вокруг елок, нанося дедовским мечом разящие удары.
        Обливаясь кровью, которая натекала из рассеченной щеки, рубился, не сходя с места, барон Форнберг, у него здесь была пара личных врагов - де Соль и фон Гриббе. Они остервенело наскакивали на барона, но тот мужественно оборонялся.
        Против Аркуэнона враги отрядили троих всадников - те погнали эльфа в чащу, чтобы там прикончить, но скоро он в одиночестве вернулся назад и, заняв выгодную позицию, одного за другим свалил пятерых врагов. У него оставалось всего три стрелы, но противник об этом не знал и стал поспешно отступать в глубь леса.
        - Ваше величество, вы где?
        - Здесь! - Из-за густой ели прихрамывая появился король. Он был без шляпы, его костюм был разорван в нескольких местах, на груди алела кровь.
        - Вы ранены? - забеспокоился Каспар.
        - Нет, это не моя кровь! Я ткнулся в... в задницу вашего замечательного мула!
        - Что? - Каспар решил, что король свихнулся.
        - Мы с Шустриком тащили его величество, когда нас крепко прижали! - пояснил появившийся гном, бока его скакуна ходили словно мехи, мул тряс головой и прядал ушами, не веря, что выбрался из этой передряги живым. - Ваше величество, вот шляпа!
        - Спасибо, э...
        - Фундинул, ваше величество! - охотно подсказал гном.
        - Спасибо, Фундинул, с твоей стороны это весьма любезно.
        - Бертран! - позвал Каспар.
        - Я здесь... - проскрипел тот сквозь зубы, выползая из-за трухлявого пня.
        - Ранен?
        - Как всегда, в ноги... Это фамильная травма всех фон Марингеров! - добавил он в сердцах.
        Каспар скривился, не хватало еще раскрыть перед Ордосом Четвертым все карты.
        - Фундинул, собирай лошадей!
        - Уже собираю! - отозвался гном откуда-то из-за деревьев.
        Появился Аркуэнон, он не хромал, но его правое ухо кровоточило, он вел на поводу двоих лошадей - одного мардиганца и одного хеске.
        - Ваше величество, садитесь на хеске, правда, это не ваш, - сказал Каспар.
        - Ничего, сгодится и такой, - согласился король, забираясь в чужое седло.
        Вернулся Фундинул, притащив несколько чужих лошадей и Каспарова мардиганца. Бертрану помогли сесть в седло, и он, морщась от боли, вдел ноги в стремена.
        - Посмотрите, где-то здесь был барон Форнберг! - сказал король.
        - Я здесь... ваше величество...
        Опираясь левой рукой на меч, из-за дерева появился барон, правой он зажимал рану в боку, лицо его было белее мела. Каспар с Фундинулом помогли раненому сесть на лошадь, а на другую уложили выбранного среди окровавленных тел еще дышавшего заговорщика.
        - Он поможет вашему величеству узнать правду, - сказал Каспар.

120
        
        Они ехали вдоль реки, а с другого берега доносились неясные крики. Каспар даже заметил какого-то всадника, и ему показалось, что это принц Гвистерн.
        Проплутав часа два и перейдя через реку по другому мосту, отряд наконец выбралась к лагерю возле Линдвилля.
        - Постойте, ваше величество, - сказал Каспар, когда они въехали в рощу, за которой начиналась пустошь. - Нужно разведать, все ли там в порядке.
        - Очень надеюсь, что в мое отсутствие здесь ничего не изменилось, - ответил Ордос и вздохнул. - В любом случае я не могу прятаться по лесам вечно, вперед, господа.
        Пришпорив утомленную лошадь, король первым выехал из-под защиты деревьев. За ним потянулись остальные, в том числе пребывавший в бессознательном состоянии барон Форнберг.
        Публики возле шатров было немного, видимо, все думали, что туры продолжаются, и пьянствовали на лесных полянках. Мелькали синие мундиры, зеленых было меньше, скорее всего, они прочесывали лес в поисках короля.
        Едва монарх с отрядом защитников выехал на открытое место, их тут же заметили. Навстречу понесся десяток королевских охранников. Каспар и Бертран на всякий случай вытащили мечи, Аркуэнон вложил в лук стрелу.
        Однако все обошлось - среди «зеленых мундиров» оказался и тот капитан, которого Каспар выбил из седла.
        - Ваше величество, какое счастье, что вы целы!
        - Да, небесам было угодно, чтобы я выжил, для этого он и послал мне этих господ. - Король повернулся в седле, указав на тех, кто ехал за ним.
        Навстречу уже бежали ликующие гости, те, кто отстал от охоты в самом начале и вернулся в лагерь.
        - Ваше величество! - кричали они, подбрасывая в воздух шляпы. - Король жив! Да здравствует Ордос Четвертый!
        - Дайте же проехать, господа! - кричал капитан, загораживая короля, а его солдаты вместе с подоспевшими «синими мундирами» выстроили вокруг его величества непреодолимый рубеж.
        Прямо из седла король стал отдавать распоряжения и рассылать курьеров. Он потребовал доставить в лагерь своих генералов и войска для поиска заговорщиков. Потом прибежали лекари, но король от их помощи отказался, поручив им барона Форнберга и «своих добрых друзей» - Каспара и его бойцов.
        Едва измученные и израненные защитники короля отдали себя заботам лекарей, в лагере появился принц Гвистерн. Он бросился к королю с распростертыми объятиями, восклицая:
        - Мой бедный брат, как я рад видеть тебе невредимым!
        - Я и сам этому рад, - спокойно ответил король. Генерал-графы переминались рядом с королем, который снова держал в руках бразды власти.
        - Кто же решился поднять на тебя руку? Кто эти мерзавцы?
        - Об этом следует спросить у тебя, ведь это ты ведаешь раскрытием заговоров, - с иронией сказал король. - Вон, кстати, один из них - он ранен, но из него еще можно выжать немало интересного.
        Гвистерн резко обернулся и увидел раненого. Судя по выражению лица принца, он узнал его.
        - Ах ты пес! Ты посмел покуситься на короля! - закричал Гвистерн, и не успел никто из стоявших рядом опомниться, как он подскочил к раненому и со всего маху раскроил ему мечом голову.
        Все застыли, ошеломленные выходкой Гвистерна.
        - Как это понимать, дорогой братец? - строго спросил Ордос. Теперь он окончательно утвердился в своих подозрениях - покушение не обошлось без участия принца.
        - Он должен был умереть после того, что сделал! Но... - принц пожал плечами, - возможно, я погорячился, брат, виной тому моя безграничная любовь к тебе, как к королю и как к брату.

121
        
        После полудня к Тулонскому лесу прибыл полк гвардейцев, и король засобирался в Харнлон, однако, помня о пережитом, он распорядился подать тяжелую, обитую железом карету, в которой мог чувствовать себя в безопасности.
        Королеве досталась карета поменьше - она тоже не захотела ехать верхом. Перед отправлением Анна Астурийская приказала позвать Каспара, и он явился в синий шатер, где она пережидала эти тревожные часы.
        Опустив за собой полог, Каспар поразился тому, как в шатре тихо, толстый войлок, проложенный между вышитой тканью, делал временную резиденцию достаточно комфортной.
        - Садитесь, негоциант Фрай, - сказала королева, указывая на стул напротив своего кресла.
        - Я не смею, ваше величество.
        - Бросьте... - Королева устало махнула рукой. - Садитесь, вы заслужили эту привилегию.
        Каспар подчинился и присел на самый краешек, положив на колени шляпу.
        - Вы не ранены?
        - Вроде нет. - Каспар улыбнулся. Королева улыбнулась в ответ, но тут же, спохватившись, погасила улыбку. - Вы выполнили мою просьбу, и я рада, что в опасный момент вы оказались рядом с королем. Какой награды вы хотите?
        - Я уже вознагражден, ваше величество.
        - Чем же?
        - Вашей... Вашим...
        Брови Анны Астурийской сложились домиком.
        - Доверием вашего величества, оно дорогого стоит.
        - В королевстве Рембургов есть неспокойные провинции, особенно на севере. Их не так-то просто держать в повиновении, однако вы, я уверена в этом, могли бы навести порядок в одной из них и стать дворянином... После того, что вы сделали, король примет нужное решения, а я его в этом поддержу.
        - Ваше величество, у меня семья в Ливене, если герцог узнает..
        Королева кивнула:
        - Я понимаю, что не так-то просто принять подобное предложение, но оно еще долго будет в силе, подумайте.
        В лагере загомонили, гости стали выстраиваться в походную колонну.
        Подняв полог, появилась Арлет. Отбросив с лица непослушную прядь, она сказала:
        - Ваше величество, наша карета подана!
        Каспар тотчас поднялся.
        - Моя карета, Арлет, - поправила королева.
        - Ну разумеется! - Девушка хихикнула и подмигнула Каспару, под строгим взглядом королевы он ответить не решился.
        - Что ж, идите, негоциант Фрай, возможно, мы еще встретимся во дворце.
        Каспар низко поклонился и вышел.

122
        
        Колонна тронулась, Каспару и его бойцам досталось самое почетное место - сразу за каретой короля. Фундинул ехал на хромающем Шустрике - его рану обработали коновалы, и мул чувствовал себя удовлетворительно. Бертрану лекари наложили лубки, хотя уверяли, что перелома нет.
        Аркуэнон от помощи отказался, сказав, что хотел бы показаться мессиру Маноло. Каспар его понимал, по сравнению с колдуном королевские лекари выглядели бледно.
        Через полмили Каспара попросили в карету к королю. Доверив лошадь охраннику, он на ходу перебрался на подножку.
        - Прошу прощения, ваше величество, - проговорил Каспар, забираясь в карету.
        - Ничего страшного, Фрай, я ведь сам тебя пригласил... - Король вздохнул. - Садись, здесь нет возможности стоять.
        - Благодарю, ваше величество.
        - Думаю, самое время поговорить о награде для тебя.
        - Я делал это не ради наград, ваше величество.
        - А ради чего? - поймал Каспара на слове король, как-то недобро улыбаясь.
        - Мне приказала королева.
        - В любом случае ты получишь награду, или ты полагаешь, я не ценю собственную жизнь?
        - Как вам будет угодно, ваше величество.
        - Три тысячи дукатов тебя устроит?
        - Вполне, ваше величество.
        Они помолчали, были слышны топот копыт и поскрипывание каретных рессор.
        - До чего же обидно, - сказал, качая головой, король. - Только я разоблачил тебя как шпиона Ангулемского, познакомился с бювардом фон Марингером и на тебе - вы всей компанией спасаете мне жизнь...
        Король выжидательно посмотрел на Каспара, но тот молчал. Что тут скажешь - он сам слышал, как Бертран проговорился.
        - Вы должны покинуть Харнлон, скоро здесь начнутся события, которые вас не касаются.
        - Как прикажете, ваше величество.
        - Сразу, как только получите награду.
        - Конечно, ваше величество.
        - Ангулемскому можете передать, что пока я войной на него идти не могу, - других проблем хватает... Кстати, Фрай, вы не знаете какого-нибудь фокуса, чтобы у меня был повод отказать генералам в походе на юг?
        - Создайте напряжение на севере, ваше величество.
        - Например?
        - У вашего величества на севере граница с тардийцами.
        - Да, с этими дикими мерзавцами.
        - Нужно заставить кого-то из их вождей напасть на пограничное селение, приманкой может стать золотой запас или еще что...
        - Хм... - Король задумчиво посмотрел на Каспара. - А знаешь, Фрай, думаю, сделать это будет несложно. Спасибо за совет, а теперь возвращайся в седло, мне нужно подумать.
        - Прощайте, ваше величество.

123
        
        Чтобы поскорее попасть в башню, принц Гвистерн едва не загнал коня. Еще издали ему показалось, будто над ней поднимается черный дым, однако, подъехав ближе, он понял, что это не дым, а туман, обычно сопровождающий магические опыты гранд-мастера Алвина.
        В сопровождении перепуганного слуги Гвистерн подъехал к воротам, соскочил с лошади, бока которой кровоточили, израненные шпорами, и, прошмыгнув мимо отворившего двери послушника, побежал к башне.
        Лишь оказавшись внутри, принц перевел дух - здесь к нему возвращалась уверенность.
        Один из братьев нижней ступени подал Гвистерну мантию; накинув ее на плечи, принц окончательно успокоился и пошел к гранд-мастеру Алвину.
        Одолев шестьдесят крутых ступеней, Гвистерн постоял немного у двери, с удовлетворением отмечая, что дышит ровно и размеренно. Это означало, что волнение преодолено.
        Факел у двери в зал горел ярким синеватым пламенем, дверь открылась свободно, а это показывало, что Алвин ждал его.
        Оказавшись в зале, Гвистерн отметил, что каменный пол чист, черного праха больше не было - все выглядело как прежде.
        Алвин сидел за столом так, что была видна только его голова. Он приветливо и чуть натянуто улыбнулся Гвистерну, тот улыбнулся в ответ, но тут что-то большое и темное привлекло его внимание. Принц присмотрелся и не поверил глазам - у стены лежала огромная голова неизвестного существа, уродливая, с отвисшими синими губами и торчавшими из-под них клыками. Глаза мертвой головы были распахнуты, зрачки закатились под лоб.
        - Что это?! - воскликнул принц.
        - Стражник, брат Гвистерн.
        - Стражник?
        - Да, в прошлый раз он оказался сильнее и едва не убил меня - пришлось заново, пылинка за пылинкой восстанавливать тело. Я потратил на это много времени и потратил бы еще больше, занимаясь бестолковой работой, но потом решил иначе...
        Алвин умолк, а из-за стола, за которым он сидел, стало подниматься исполинское, заросшее коричневой шерстью тело, имевшее три пары рук.
        - Что с вами, учитель! - взвизгнул Гвистерн, от его уверенности и спокойствия не осталось и следа. Уродливо и страшно смотрелась маленькая человеческая голова на плечах этого великана.
        - Не пугайся, брат, лучше порадуйся, ведь мне удалось одолеть стража, хотя шансов было немного. В противном случае он пришел бы сюда и сожрал всех, возможно, даже тебя.
        - Вы взяли его тело?
        - Да, как видишь, в нем много силы и пока мне удобнее пользовать им, а не своей еще не восстановленной плотью. Кстати, есть и другие чудеса...
        - Правда? - Гвистерн опасливо отступил - он уже забыл про неудавшееся покушение на короля.
        - Правда, смотри...
        Алвин сделал приглашающий жест одной из рук, и от противоположной стены к нему поползли две ледяные глыбы. Гвистерн пригляделся - внутри них угадывались человеческие тела.
        - Кто это?
        - Те, кто будет нам помогать, - наши рабы.
        - Рабы?
        - Да, это пришлые маги - Дюран и Кромб, не так давно они безобразничали в Харнлоне, но теперь попались мне в лапы. Как видишь, пока ты был на охоте, я тоже немного поохотился.
        Алвин или тот, кем он теперь был, издал короткий смешок.
        - И как мы сможем использовать их?
        - Они хорошо знают Каспара Фрая и его команду - с такими помощниками нас ждет победа. Мы порвем мерзавцев в клочья, и ты наконец получишь силу, необходимую для захвата трона. Ты ведь вернулся ни с чем?
        - Увы, у нас ничего не вышло, и все из-за этого Фрая...
        - Я знал, что план обречен, - сказал Алвин. - Но решил, что будет лучше, если ты уедешь и не будешь путаться у меня под ногами.
        - Вы знали, что у меня ничего не выйдет и не предупредили? - В голосе Гвистерна зазвучала обида.
        Алвин поморщился - он не любил, когда кто-то капризничал.
        - Мне было не до этого, брат Гвистерн, ты знаешь... Одним словом, забудь, впереди нас ждет только победа.
        - Но как вам удалось схватить их? - Гвистерн подошел к ледяным глыбам ближе, из их мутной глубины на него смотрели злые глаза одного пленника и пустые глазницы другого.
        - Одолев стража и прорвавшись в свой собственный мир, я почерпнул достаточно силы, чтобы не церемониться с ними.
        - Но один, кажется, мертв?
        - Нет, Дюран только прикидывается мертвым, а на самом деле прекрасно чувствует себя даже без глаз, он - очень способный маг.
        - Почему бы вам тогда не расправиться так же легко с Фраем и его командой? А еще лучше с королем?
        Алвин понимающе улыбнулся:
        - Я мог бы сделать это для тебя, но моя сила действует, лишь пока я нахожусь здесь, когда же я отправлюсь в дальние походы по мирам и пространствам, твоя власть рухнет. Чтобы править долго, ты должен пользоваться местными источниками.
        - Вы говорите о Фрае?
        - Да, он и есть местный источник. Что же касается небольшой помощи этих бедолаг, - Алвин кивнул на безмолвные ледяные глыбы, - они тоже из этого мира, а потому могут послужить нам...
        Алвин глубоко вздохнул, и несколько светильников погасли. Гранд-мастер рассмеялся:
        - Ты видел? Мне будет жаль расставаться с этим телом, я отвык от физического могущества.
        - Когда же я разделаюсь с Фраем и получу его удачу?
        - Как только он соберется к себе в Ливен. Ты найдешь достаточно людей, чтобы устроить ему засаду?
        - О да, для этого моих солдат еще хватит.
        - Тогда все в порядке, я уже видел исход этого дела...
        - И что там? - подался вперед Гвистерн.
        - Они все мертвы.

124
        
        Когда Каспар и его бойцы вернулись на свою улицу, которая после всего, что пришлось пережить, показалась им родной, на пороге лавки их встретили Углук и Колумбус. День клонился к вечеру, и орк держал зажженный светильник.
        - Какая радость-то! - воскликнул Колумбус и бросился навстречу Каспару, напугав его лошадь.
        - Здравствуйте, дружище, давно не виделись, - устало произнес тот, привязывая коня к кольцу в стене.
        - Прикажете отправить лошадок за город? - заискивающе глядя в глаза Каспару и кланяясь, предложил Колумбус.
        Каспар косо на него посмотрел - купец вел себя странно.
        - Не нужно, постоят до утра прямо здесь. Помогите лучше Бертрану, у него нога повреждена.
        - Была драка, ваша милость? - спросил Углук, подскакивая к Бертрану.
        - Да, - сухо ответил Каспар. Ему показалось, что Колумбус затаил дыхание, стараясь не пропустить ни слова. - У вас все ладно?
        - Ладно.
        Заметив приехавших, из окон близлежащих домов стали высовываться любопытные. Редкие прохожие тоже замедляли шаг, чтобы поглазеть на орка, гнома и эльфа.
        Наконец все вошли в лавку, где их ждал невозмутимый мессир Маноло.
        - Рад видеть вас, друзья. Бертран, вот мазь для твоей ноги, до завтра опухоль сойдет, а кость у тебя цела.
        - Спасибо, мессир. - Бертран взял баночку и с облегчением опустился на лавку.
        - Что у тебя, Фундинул?
        - О, мессир, они два раза дали мне по пояснице, а еще закатали в лоб и вот - щеку расцарапали.
        - Хорошо, я тебе помогу.
        - И еще Шустрику, мессир, ему прострелили из арбалета задницу.
        - Задницу?
        - Окорок, Фундинул, - усмехнулся Каспар, садясь рядом с Бертраном.
        - Аркуэнон, как ты?
        - Обошлось; мессир, они плохо стреляли.
        - Что же там с вами произошло? - всплеснув руками, спросил Колумбус.
        - Пустяки, завтра расскажу, а сегодня всем спать, мы прошлой ночью глаз не сомкнули.
        - Ну... тогда я, пожалуй, пойду.
        Колумбус засобирался:
        - Завтра к обеду вернусь с покупателями - весь склад забит отборными кожами.
        - Спасибо вам, думаю, теперь, когда мы вернулись, можно будет заняться торговлей по-настоящему.
        - Вот-вот, давно пора, - с готовностью закивал Колумбус. - Ну, я пошел.
        - Всего хорошего.
        Когда купец ушел и Углук запер за ним двери, мессир Маноло сказал:
        - Колумбус предал нас.
        - Да, я это уже понял, - вздохнул Каспар.
        - То-то он как будто в сиропе вымоченный, - заметил Бертран. - Чем его взяли, интересно?
        - Наверное, пообещали оставить в Харнлоне и позволить торговать. У него ведь семья здесь.
        - Но они же его били! Руку сломали! - напомнил Фундинул.
        - Такова уж людская натура - кто бьет, того и любят. Что с вами было?
        - Ничего особенного, если не считать, что мы ввязались в драку между заговорщиками и королем. Пришлось спасать себя и его величество, и очень вовремя, оказывается, нашу миссию полностью разоблачили. В мою честность они не верили с самого начала, а уж когда увидели благородный профиль графа фон Марингера...
        - Я проговорился, когда меня ранили, - повинился Бертран.
        - Все было известно еще до этого, - отмахнулся Каспар.
        - Что пообещал в награду король? - спросил мессир Маноло.
        - Жизнь. И три тысячи золотых, однако посоветовал уезжать немедля.
        - Выходит, мы провалили задание, - со вздохом произнес Бертран.
        - Нет, его величество дал слово, что в этом году на герцогство Ангулемское не пойдет, - у него здесь свои проблемы, я подсказал ему способ, как затеять небольшую войну с северными соседями, он заинтересовался этим. Так ему проще будет избежать тяжелого столкновения с Ангулемским.
        - Кто же главный враг Ордоса Четвертого?
        - Его брат, принц Гвистерн. Его высочество весьма виртуозно выводил короля на засады, однако тому везло, а потом вмешались мы.
        - Когда уезжаем?
        - Рано утром.
        - Как же без запасов, ваша милость? - забеспокоился Углук.
        - Главное - купить у лошадника двух мардиганцев для вас с мессиром, а запасов возьмем ровно столько, чтобы поместилось в седельных сумках. Мы пойдем в лес и отсидимся там пару дней, потом осторожно вернемся в пригород и докупим все, что нужно для дороги.
        - Что ж, разумно, - согласился Бертран.
        - Углук, заведи лошадей в прихожую, дай им овса и воды.
        - Прямо в помещение? - удивился орк. - Они же куч навалят!
        - Это не страшно, утром нас здесь не будет, а если оставить лошадей снаружи, их могут украсть.

125
        
        Было еще темно, когда под окнами лавки застучали копыта. Ожидая любой провокации со стороны короля или принца, все схватились за оружие, однако всадники оказались посыльными из казначейства. Они привезли три кожаных мешочка с золотом, попросили Каспара все пересчитать и расписаться в грамоте за получение.
        Когда посыльные уехали, Бертран сказал:
        - Его величество очень спешит выпроводить нас.
        - Спешит, - согласился Каспар, прикидывая, взять ли золото с собой или оставить в одном из местных банков.
        Его насторожил тот факт, что король так подчеркнуто выпроваживал своих спасителей. Каспар еще не знал, что его величество якобы «случайно» проговорился о приблизительном времени отъезда Фрая одному из своих слуг, который, король знал это наверняка, шпионил для принца Гвистерна.
        Расчет был прост - либо Гвистерн убьет Фрая, положив конец фокусам пронырливого наемника, либо Фрай исхитрится прикончить принца, что тоже неплохо, а уж если они оба не переживут этой встречи... Такой исход стал бы для его величества просто подарком.
        Получив от своего шпиона ценную информацию, Гвистерн принял решение устроить засаду на южной дороге. Всю ночь он инструктировал уличных подонков председателя Наварро, полуроту алебардистов, тридцать человек собственных солдат и две дюжины согласившихся подзаработать кирасир, как им действовать, а под утро повел их на позиции.
        С восходом солнца принц готовился получить все - и силу, и власть.
        
        Настало утро. Каспар не знал о приготовлениях противника, однако к неприятностям был готов - за годы наемничества готовность стала его привычкой.
        - Выходим! - объявил он, отметив про себя, что в лавке сильно пахнет навозом.
        «Вот небось Колумбус удивится, когда вернется», - усмехнулся Каспар, выводя на улицу мардиганца. Ранние прохожие удивленно взирали на это чудо - лошади появлялись прямо из дверей.
        - Углук, садись к Бертрану, а мессир Маноло сядет со мной...
        - Ваша милость, давайте я за стремя держаться буду, пусть Бертран только меч возьмет, - налегке я здорово бегаю.
        - Хорошо! - Каспар еще раз проверил сумку - Железный дождь лежал сверху, чтобы выхватить не мешкая. В другой сумке был приготовлен собранный лук, Аркуэнон свой тоже держал неподалеку. Показывать оружие в городе не следовало, но за крепостными стенами оно могло пригодиться.
        - Фундинул, как твой скакун?
        - В порядке, - ответил гном, осматривая еле заметный рубец на шкуре любимца. После лечения мессира Маноло Шустрик даже не хромал.
        По улицам ехали без спешки, чтобы не напугать приставленных к ним шпионов. Каспар даже останавливался пару раз возле торговых лотков и справлялся о цене товара, как будто его это интересовало.
        Рядом с Бертраном вышагивал Углук, он нес пустой кожаный мешок и с интересом посматривал на прилавки со съестными припасами.
        Миновав южные ворота, отряд остановился якобы для совещания, при этом все показывали руками в разные стороны. Потом двинулись вдоль стены к восточным воротам, где находилось хозяйство лошадника Квироса.
        Тут шпионам пришлось туго, отряд пошел рысью, а Углук, схватившись за стремя Бертрана, помчался быстрее ветра, будто и не весил, как два человека. Каспар оглянулся - шпики бежали, придерживая шляпы, и понемногу отставали.
        Обогнав несколько медлительных телег, отряд скоро остановился у высоких ворот Квироса.
        Каспар ожидал чего угодно - известия, что всех лошадей украли, отравили или вспороли им брюхо, однако хозяин сразу понял, в чем имеется нужда, и велел конюхам показать товар. Те привели пару мардиганцев, сытых и вычищенных. Оставалось только выбрать седла и седельные сумки, а потом за все расплатиться - остающихся ломовых лошадок с телегами Квирос согласился зачесть в стоимость коней.
        Поблагодарив хозяина, Каспар вывел отряд за ворота, и по запутанным окраинным улицам они вернулись на южную дорогу.
        Теперь можно было перевести дух, как-никак они выполнили задание герцога, да еще получили королевское золото. Самое время порадоваться, но что-то мешало Каспару, возможно, отрывок неприятного сна, о котором не хотелось вспоминать.

126
        
        Дорога была наезженная, то и дело попадались повозки и ломовые телеги, их возницы угрюмо поглядывали на странных путников и сворачивали на проселки.
        Каспар тревожно оглядывался, Аркуэнон ехал погруженный в невеселые мысли, Углук тяжело вздыхал, а Фундинул гладил Шустрика по шее и что-то ему шептал, будто прощался.
        «Надо развеяться, - успокаивал себя Каспар. - Вот заедем в высокий кустарник, поставим временный лагерь, посидим, успокоимся».
        Впереди не очень далеко виднелись кустарниковые заросли, удобное место, чтобы переждать пару дней, не отдаляясь от Харнлона, а потом вернуться в пригород и купить провианта и теплую одежду. Снег уже сошел, дело шло к весне, однако ночами все еще было довольно холодно.
        
        Две ледяные глыбы в круглом зале черной башни начали таять. Шестирукий Алвин простер над ними ладони, чтобы ускорить пробуждение плененных магов к жизни. Всем вместе им предстояло выстроить туннель, который должен был увести счастливчика Каспара Фрая и его приятелей в царство смерти и навсегда запереть их в нижних мирах.
        - Отпустите меня, я всего лишь маленькая мышка... - пропищал Кромб.
        - Перестань, разве ты еще ничего не понял? - проскрипел Дюран. Его оголенный череп торчал из глыбы голубоватого льда, однако руки были надежно скованы.
        - Это какая-то ошибка, я маленькая мышка... - снова начал канючить Кромб. Пленение стало для него спасением: если бы не Алвин, Кромба уже схватили бы духи холода и разложения, но он надеялся выпросить у мага чего-нибудь получше.
        - Слушайте меня, вы, жалкие существа, - пророкотал Алвин, перенявший вместе с огромным телом рокочущий бас убитого им стража. - Я предлагаю вам жизнь, я даже оставлю вам силу - тебе, Дюран, твою собственную, а Кромбу - несколько зеленых искорок, которые позволят с чего-то начать...
        Алвин помолчал, желая удостовериться, что его поняли. Пленники тоже молчали, ожидая продолжения.
        - Вы должны помочь мне сыграть против Каспара Фрая и его команды, я справился бы и без вас, но ошибка может обойтись слишком дорого. Вы хорошо знаете Фрая, с вами я тоньше сконцентрируюсь. Что скажете?
        - Что тут говорить, я согласен, - поспешно ответил Кромб. Ему некуда было отступать, в человеческом обличье он был калекой.
        - А ты, Дюран?
        - У меня нет иного выхода, я буду помогать тебе.
        - Отлично, через несколько минут ваше мастерство пригодится мне, а пока - подышите.

127
        
        Над замершими среди кустарника солдатами поднимался пар. Застывшие пальцы до боли сжимали древки рогаток - оборонительного оружия пехоты. Те, кого они поджидали, были на лошадях и считались хорошими кавалеристами.
        В балках по обе стороны дороги скрывались кирасиры, усиленные по флангам арбалетчиками и какой-то уличной сволочью, вооруженной дубинами и крючьями. Алебардисты находились в резерве, они должны были ударить в тыл, если противник станет хорошо обороняться.
        - Едут! - пронеслось по засаде.
        - Точно они? - засомневался кто-то, им уже пришлось пропустить несколько экипажей и пару пилигримов, ложные тревоги очень нервировали солдат.
        - Точно, тихо вы. - Сержант пригрозил одетым в перчатку кулаком.
        
        Каспар ехал вторым, его немного опережал мессир Маноло. Он мерно раскачивался в седле, а его стосковавшийся по движению мардиганец норовил перейти на рысь, мессиру приходилось его сдерживать.
        - Что это там? - спросил Фундинул, поднимаясь в стременах. - Опасность! - заверещал он.
        Щелкнула тетива, стрела пролетела над плечом гнома и с хрустом вошла в спину мессира Маноло. Колдун выгнулся назад, будто желая оглянуться, и в следующее мгновение рухнул в сухой кустарник.
        «Засада!» - с опозданием пронеслось в голове Каспара, мысли ворочались на удивление тяжело.
        - Засада! - прокричал Бертран, и на солнце блеснул его фамильный клинок.
        Каспар дернул повод, мардиганец послушно подался влево, как оказалось, вовремя, оперение чужой стрелы ожгло ухо.
        «Да где же они?!» - Каспар выхватил меч и, пригибаясь к гриве, стал разгонять коня по кругу - это был надежный прием против засады - сделать круг и зайти врагу в тыл. Здесь, однако, тыла не было - враги появлялись отовсюду, частокол пик и алебард колыхался над высоким кустарником, они перекликались и наперебой советовали арбалетчикам, куда стрелять.
        Еще мгновение - и несколько человек бросились на Каспара с разных сторон, первый сразу лишился головы, остальные ретировались.
        Невесть откуда взявшегося арбалетчика Каспар смял конем, услышав топот, развернулся и лицом к лицу столкнулся с двумя кирасирами. Они не успели взяться за пики и, побросав их, бросились рубить Каспара мечами.
        Кони храпели, ломая кустарник и угрожая всякому, кто приближался к месту схватки. Каспар дважды доставал противников по шлемам, но кирасиры были настойчивы и оставили ему длинный порез, прежде чем он ухитрился сбить одного на землю и, воспользовавшись замешательством второго, погнал коня прочь, надеясь выскочить на дорогу.
        Где-то рядом продолжалась битва - Каспар слышал звон стали и крики.
        Фундинул на лягающемся муле крушил топором навалившихся на них с Шустриком бандитов председателя Наварро, Углук носился кругами, окропляя свой двуручник свежей кровью, из нескольких тел среди кустарника торчали стрелы Аркуэнона - отряд еще держался.
        Из-за куста выскочил крючник и всадил свое оружие в бедро Каспару, тот едва успел перехватить древко, чтобы не получить еще более страшную рану. Взмах меча, и пальцы крючника разжались, а Каспар выдернул крюк и отбросил в сторону.
        Преследуя солдат королевской пехоты, пронесся Углук. В азарте он гнал мардиганца во весь опор, чтобы настигнуть добычу, только что юркнувшую в кустарник. Каспар увидел поднявшиеся наконечники рогаток, но не успел крикнуть - тяжелая масса орка и его лошади влетела в страшную ловушку. Большое тело орка разделилось на две части, которые полетели дальше, соревнуясь в скорости с оторванной головой лошади.
        Вой торжествующих врагов прорезал странную вязкую тишину. Каспар закричал тоже, но не услышал собственного голоса. Бертран уже бился в пешем строю, встав спиной к обтрепанному кусту, других укрытий здесь не было. Он лихо отбрасывал врагов одного за другим и не видел, как сзади подкрадывались двое алебардистов.
        - Бертр-а-а-ан!
        Блеснуло лезвие тяжелой алебарды, потом, добивая, - ударила вторая. Кончено.
        Снова налетели кирасиры, Каспар рубился словно в тумане, пытаясь в промежутках между колыхавшимися силуэтами всадников рассмотреть, как там остальные.
        Вот, прикрывая рану в боку, проскакал по дороге Аркуэнон, его лошадь получила ранение и припадала не переднюю ногу. Эльф обернулся, и в это мгновение кирасир вогнал ему в спину пику.
        Отчаянным броском Каспар и его мардиганец разорвали кольцо окруживших их врагов, и почти тотчас им пришлось перелететь через копошащихся в луже крови Фундинула и Шустрика, пронзенных одной пикой.
        «Всех потерял», - пронеслось в голове Каспара, он уже представил, как в кабаках Ливена про него снова начнут говорить, будто он избавился от компаньонов, чтобы не делить золото.
        Впереди из канавы поднялся человек, Каспар увидел нацеленный на него арбалет, появилось ощущение, что все это с ним уже было.
        Щелкнул замок, но мгновением раньше1 Каспар припал к гриве мардиганца - тяжелый болт сорвал наплечник, и правая рука онемела, меч выскользнул. Второй удар пришелся в спину, и Каспар с удивлением обнаружил торчавшее из груди жало прошедшего насквозь болта - стреляли с разных сторон, как и положено в засаде.
        «Вот и все, - сказал он себе, наблюдая со стороны, как красиво выпадает из седла. - Вот и все, а говорили - счастливчик...»

128
        
        Услышав победные крики своих солдат, принц Гвистерн выскочил из укрытия и побежал к месту схватки, за ним увязался Наварро.
        - С ними покончено, ваше высочество!
        - Да, - глядя на окровавленные останки, кивнул принц. - Кончено, но, честно говоря, я ожидал от них большего... Еще раз оглядевшись, он крикнул: - Я не вижу колдуна! Ищите колдуна, он должен быть где-то здесь!
        
        Каспар посмотрел вниз, туда, где бездна скручивалась в синие водовороты, и отошел от края. Только сейчас он заметил, что сапоги куда-то подевались, а вместо забрызганных кровью доспехов на нем длинная рубашка.
        Рядом в таком же странном наряде сидел Фундинул и задумчиво пересыпал песок с ладони на ладонь.
        - Где мы? - спросил Бертран.
        - Я не знаю, - вздохнул Каспар.
        Откуда-то издалека донеслись раскаты грома, все повернулись, прислушиваясь.
        - Мы умерли, - просто сказал Аркуэнон.
        Каспар посмотрел на него и подумал, что сейчас эльф очень похож на зверя и острые лисьи ушки ему очень к лицу. Точнее сказать, к морде.
        - А где мессир Маноло? - чуть удивленно спросил Углук, он был без шлема и с волосами на голове - таким Каспар его никогда не видел.
        - Он должен был оказаться здесь раньше нас, он же получил стрелу первым, - сказал Бертран и сел на песок.
        Они находились на небольшом островке посреди синей бездны, и смысл их присутствия здесь был непонятен.
        - Может, нам прыгнуть вниз? - неожиданно спросил Фундинул.
        - Прыгайте! - прогремело совсем рядом, и прямо из синей бездны материализовался страшный шестирукий монстр с человеческой головой. - Прыгайте, и чем быстрее, тем лучше!
        Все пятеро удивленно воззрились на неведомое существо. Страха не было, здесь вообще не было страха.
        Неожиданно чудовище исчезло, а на островке появился мессир Маноло. В отличие от остальных он был в своей прежней одежде - бархатной шапочке и заштопанном плаще, пришпиленном к телу стрелой с белым оперением, она все еще торчала из спины мессира.
        - Плохая стрела, - сказал Аркуэнон, знавший толк в стрелах. - И оперение неправильно подрезано.
        - Вам не больно, мессир Маноло? - участливо спросил Фундинул.
        - Больно, но, когда мое тело найдут, его разрежут на части.
        - Так вы еще не умерли?
        - Довольно разговоров, у вас есть шанс вернуться.
        - Что значит «вернуться»? - спросил Бертран.
        - Снова вернуться на дорогу и опять принять бой.
        - А смысл? Их слишком много.
        - Раньше вас это не смущало.
        - А может, лучше прыгнуть? - задумчиво произнес Аркуэнон, подходя к самом краю.
        - Не стоит спешить, оттуда уже точно не вернуться, - предостерег его мессир.
        - Что вы предлагаете? - спросил Каспар, вспомнив про жену и сына.
        - Мы заново проведем этот бой и выиграем его, маги, которые выступили против нас, посчитали работу сделанной и потеряли концентрацию, а без них мы справимся. Обязаны справиться! Ну, давайте решайте, а то меня сейчас на куски изрубят!
        - Хорошо, я согласен, - кивнул Каспар. - Предлагаю всем вспомнить свои ошибки, кто на чем попался.
        - Я придержу коня и не поскачу в кусты! - обрадовался Углук.
        - А я возьму правее, и пика пройдет мимо, - сказал Фундинул. - Ну, может, поцарапаюсь немного, но не более.
        - Бертран, тебя убили двое алебардистов, они подкрались сзади! - сказал Каспар.
        - Я догадался, но было уже поздно...
        - Аркуэнон, как ты?
        - Да, я помню, что делать.
        - Ну что, все согласны? Без вашего разрешения я ничего не смогу сделать! - напомнил мессир.
        - Это, наверное, очень трудно? - не ко времени поинтересовался Каспар.
        В следующее мгновение они уже дышали холодным воздухом на южной дороге и медленно подъезжали к месту засады.
        Не удержавшись, принц Гвистерн лично занялся поисками колдуна и с обнаженным мечом в руке расхаживал среди кустов, заглядывая под каждую ветку. Наварро демонстративно ворошил пожухлую траву, показывая, как сильно он старается.
        - Вот он, ваше высочество!
        Принц выскочил на пустырь и, разбежавшись, перепрыгнул через трупы гнома и его мула - они были нанизаны на одну пику.
        - Сюда, ваше высочество, он здесь!
        Принц подбежал к собравшимся возле колдуна солдатам.
        - Ух ты, кто его так?
        - Кларенс, ваше высочество!
        - Молодец, Кларенс. Пять золотых за точный выстрел! Ну-ка посторонитесь, я отрублю ему голову. Голова колдуна - лучший трофей... Переверните его.
        Тело колдуна вытащили из канавы, обломили торчавшую из него стрелу и перевернули на спину.
        - Ну вот и все, - сказал Гвистерн, замахиваясь мечом, но неожиданно колдун открыл глаза и что-то сказал.
        - Что? - спросил опешивший Гвистерн.
        - Проснись...

129
        
        Наварро так сильно толкнул принца Гвистерна, что тот едва не упал.
        - Проснитесь, ваше высочество, они уже близко!
        - Кто? Кто близко? - Принц тряс отяжелевшей головой и ничего не понимал.
        - Тс-с! Они рядом, слышите?
        Гвистерн прислушался: по мерзлой земле стучали копыта - Фрай и его команда ехали прямо на засаду.
        - Теперь слышу... - свистящим шепотом произнес принц и провел по лицу жесткой перчаткой. - Надо же, а мне показалось, что все уже кончено, мы их победили...
        Принц посмотрел на Наварро, тот подобострастно улыбнулся, он ни за что не признался бы, что ему тоже показалось, будто они уже победили.
        Впереди раздались крики, завязалась драка.
        
        Каспар ехал вторым, немного отставая от мессира Маноло, мардиганец колдуна то и дело норовил перейти на рысь, и его приходилось сдерживать.
        - Что это там? - спросил Фундинул, поднимаясь в стременах.
        «Вот оно!» - пронеслось в голове Каспара.
        - Опасность! - заверещал гном. Щелкнула тетива, стрела пронеслась у его плеча и с хрустом вошла в спину мессира Маноло. Колдун дернулся и, выгибаясь назад, свалился в сухой кустарник.
        - Засада! - прокричал Бертран, на солнце блеснул его фамильный клинок. Каспар дернул повод, уводя мардиганца с дороги, - оперение чужой стрелы ожгло ухо. Выхватив меч и пригибаясь к самой гриве, он стал разгонять коня по кругу, чтобы зайти противнику в тыл, но враг был повсюду, над кустарником поднимался частокол из пик и алебард, солдаты громко перекликались и подсказывали арбалетчикам, куда стрелять.
        Заметив Каспара, несколько врагов бросились к нему, но он сразу зарубил первого, а остальные попрятались.
        «Как в прошлый раз», - отметил Каспар.
        Появился арбалетчик, он выбрал неудачную позицию, и в следующее мгновение копыта мардиганца смяли его.
        «Этого я тоже помню».
        Сзади послышался топот, Каспар повернул коня и погнал его навстречу двум кирасирам, они не успели развернуть пики и, побросав их, атаковали Каспара с мечами.
        На этот раз все получалось лучше, голова была ясная, он видел, что происходит, и удачно переводил удары с одного кирасира на другого. Вот и знакомый длинный выпад - прошлый раз он оставил на предплечье длинный порез, но не теперь! Каспар отбил удар и обрушил на шлем противника полновесный удар, кирасир покачнулся и свалился с лошади, второго Каспар ранил кинжалом, попав в стык между накладками.
        Рядом никого не было, и Каспар рванулся на шум битвы.
        Фундинул вертелся на орущем Шустрике, круша топором нападавших на него бандитов Наварро, Углук гонял по пустырю пехотинцев, не давая им построиться для контратаки. Время от времени проносился Аркуэнон, оставляя после себя тела врагов с торчавшими из них черными стрелами. Каспар отметил, что эльф выборочно охотится на арбалетчиков.
        Из-за куста выскочил крючник, но Каспар ждал его и, перехватив древко крюка, громко захохотал и оглушил нападавшего рукоятью меча.
        Мимо снова пронесся Углук, загоняя солдат королевской пехоты в густой кустарник, те пытались спровоцировать его, выкрикивая оскорбления, но орк только усмехнулся и атаковал другую цель.
        Выбитый из седла Бертран бился пешим. Прикрывая спину кустами, он лихо отбрасывал врагов одного за другим, однако не забывал оглядываться - двое алебардистов были уже близко.
        Блеснуло лезвие алебарды, Бертран сорвался с места и, обежав куст, с яростными ругательствами набросился на своих бывших убийц. Он так неистово рубил, что от древка алебарды летели щепки. Все было кончено в несколько мгновений, и с торжествующим криком Бертран снова врезался в гущу врагов.
        Налетели кирасиры, Каспар и Углук встретили их достойно, орк сносил всадника одним ударом двуручника, Каспар держался от него в стороне, не давая противнику зайти орку в тыл.
        Вот проскакал Аркуэнон, он был сосредоточен, не желая пропустить момента собственной гибели. Преследовавший его кирасир намеревался достать эльфа пикой, но он обернулся и, пригнувшись, послал стрелу точно в цель. Кирасир рухнул на землю, а его товарищи стали отступать.
        Каспар вывел мардиганца на дорогу и огляделся - где-то рядом прятались птицы поважнее. Выхватив из сумки Железный дождь, он погнал лошадь вперед.
        Из канавы поднялся человек. Каспар его помнил и выстрелил первым, затем дернул повод, мардиганец взял левее, и пушенный болт прошел мимо. Каспар обернулся и увидел озадаченное лицо второго арбалетчика.
        «Я тебя понимаю», - сказал он про себя и, вскинув Железный дождь, сделал точный выстрел.

130
        
        Расчет Каспара оказался верен, томимые желанием узнать, как идут дела, руководители засады выбрались на дорогу, и неожиданно выскочивший всадник застал их врасплох.
        - Ты? - удивился принц.
        - Умри, мерзавец! - закричал Наварро. Защищая хозяина, он бросился к Каспару, но был отброшен ударом каленого дротика.
        Пораженный быстрой расправой, принц поднял на Каспара полные страха глаза.
        - Ты не посмеешь...
        - Почему?
        - Король тебе не простит.
        - Король скажет мне спасибо, - ответил Каспар и разрядил в принца Гвистерна последний дротик.
        На дороге послышался топот, Каспар оглянулся - это были свои, в полном составе. Мессир Маноло лежал поперек седла, и из его спины торчала все та же стрела.
        - Он хоть жив, вы проверили?
        - Я... жив... - прохрипел мессир. - Нужно... проехать еще милю... а потом... встать на отдых.
        - Тогда вперед! - скомандовал Каспар, и отряд помчался прочь от места кровавой схватки.
        Проехав милю, как того требовал мессир, Каспар приказал сделать привал, - рощица неподалеку подходила для этого как нельзя лучше.
        Лошадей привязали, и Углук побежал за дровами. Фундинул отправился на разведку, а эльф стал в охранение.
        - Надеюсь, все обойдется, - сказал Бертран, глядя на смежившего веки мессира Маноло, тот лежал на боку, на подстеленной куртке Каспара.
        - Нас не будут преследовать? - спросил Углук, сваливая собранный хворост и два увесистых бревна.
        - Вряд ли, - покачал головой Бертран. - У короля сейчас другие проблемы.
        Когда разгорелся костер, мессира положили ближе к огню. Чуть отогревшись, он попросил, чтобы стрелу выдернули.
        - Но, мессир, наконечник ведь с засечками! Мы просто убьем вас! - возразил Каспар.
        - Наконечник зацепится за ребро... Я это чувствую...
        - Но он останется в теле!
        - Это моя печаль, дергайте...
        Каспар и Бертран переглянулись, делать это было страшно, однако они привыкли, что мессир совершал чудеса. Бертран ухватил раненого за плечи, Каспар взялся за стрелу.
        - Только дергайте резче, Фрай, иначе вы сделает мне больно, - попросил тот.
        - Да, конечно.
        Каспар дернул, как надо, и стрела без наконечника оказалась у него в руках.
        - Все, мессир! - Он показал окровавленную стрелу Маноло.
        - Хорошо... - прохрипел тот. - Теперь посадите меня...
        - А как же рана? Перевязать вас?
        - Пока... не нужно...
        Каспар и Бертран помогли мессиру сесть, подперев его своими плечами, и так сидели с ним около часа, вздрагивая каждый раз, когда он заходился кашлем.
        После очередного, самого сильно приступа мессир изверг из себя большой сгусток крови и вместе с ним злосчастный наконечник. Больше он не кашлял и вскоре попросил травяного отвара.
        Еще через час колдун поднялся на ноги и довольно твердо произнес:
        - Ну, пора ехать дальше.
        - Но как вы себя чувствуете?
        - Не очень хорошо, однако это не повод сидеть здесь, дожидаясь неприятностей. Сделаем трехчасовой переход и заночуем, а уже завтра я буду в порядке... По крайней мере, не хуже, чем вы сейчас.

131
        
        В большом камине потрескивали дрова, Каспар держал в руках чашку остывшего шоколада и смотрел на огонь. Его светлость расхаживал по залу, еще раз прокручивая в памяти рассказа Каспара.
        - Значит, Фрай, у тебя была возможность прикончить Ордоса Четвертого и ты не сделал этого?
        - Не сделал, ваша светлость.
        - Но почему?
        - Король Ордос единственный во всем королевстве Рембургов, кто не желает войны с вами. По крайней мере, не теперь, когда вы сильны: у вас хорошая армия и есть поддержка народа. А вот некоторые бюварды, или, по-ихнему, генерал-графы, только и мечтают что о разделе земель герцогства Ангулемского. Их предводителем выступал принц Гвистерн, и если бы покушение прошло успешно, королевские войска уже готовились бы к весеннему походу на Ливен.
        - Как тебе мой бювард?
        - О, ваша светлость, граф фон Марингер герой и мудрый советник, в трудную минуту я знал, на кого можно положиться.
        - Ты видел королеву Анну Астурийскую?
        - Так точно, ваша светлость.
        - Ну и как она? Действительно так красива, как рассказывают?
        - Мне трудно судить, ваша светлость, я человек простой. По-моему, ничего особенного, женщина как женщина.
        - Ну да, ты ведь человек женатый. Был уже дома?
        - Постучал в ворота, чтобы показать, что жив, и отправился к вам, ваша светлость.
        - Понятно, - кивнул герцог. - Ты точно не хочешь какой-нибудь дополнительной награды?
        - Нет, ваша светлость, выручки за шоколад и кожи мне достаточно, а уж с золотыми его величества и подавно.
        - «С золотыми его величества», - повторил герцог, усмехаясь. - Ох и проныра ты, Фрай, ох и проныра же ты! - И он погрозил Каспару пальцем: - Ладно, езжай домой, ты заслужил хороший отдых, и кланяйся своей супруге.
        - Гвардейцев дадите, ваша светлость? От замка до Ливена путь неблизкий.
        - Дам, конечно, как же можно отказать герою, - усмехнулся Ангулемский.
        Спустя полчаса Каспар ехал в город в сопровождении полуроты гвардейцев. Весна здесь, на юге, уже набрала силу, пели птицы, сухие листья наливались зеленью.
        «Неужели снова выкарабкался?» - думал Каспар. Он твердо решил, что это был его последний поход. Семья и теплый дом - что еще нужно пенсионеру?
        Оставались незаконченные дела: надо было рассчитаться с гномом - он ждал в «Коте и Ботинке», горюя, что не сумел привезти из Харнлона станки. Аркуэнон, не доехав до Ливена, остался на своем хуторе - за золотом обещал заехать позже.
        Углук, напротив, взял вперед два дуката и помчался, в трактир. В дороге ему приходилось не сладко: после боя возвращаться в Харнлон за припасами Каспар не решился и орк сильно отощал.
        Бертран от своей доли отказался - и то верно, графу добыча не полагается, а мессира Маноло золото и вовсе не интересовало - едва они въехали в город, он передал мардиганца Каспару и растворился в толпе, махнув на прощанье рукой. Увидятся ли они еще? Кто знает.
        Несколько раз, пока ехал от замка Ангулем, Каспар вспоминал Анну Астурийскую, однако, как только показались крыши Ливена, погнал эти мысли прочь - дома ждали Генриетта и сынишка Хуберт..
        - Городские ворота, ваша милость! - сообщил гвардейский лейтенант.
        - Что? Ах да! - Каспар посмотрел на лейтенанта, тот намекал, что гвардейцам пора возвращаться. - Спасибо за компанию, поезжайте, теперь я уже дома.
        С завистью посматривая на крыши домов и полные жизни улицы города, гвардейцы нехотя развернули коней и двинулись в обратный путь - в казармы.
        Каспар самодовольно заулыбался, он их понимал. Возвращаться в стылые казармы - радости мало, а вот его ждали в теплом доме жена и сын, и Каспару не терпелось поскорее обнять их - впервые в своей новой жизни.
 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к