Наследство Екатерина Оленева
        Своей интуиции следует доверять. Она плохого не посоветует. Что делать, если вас слишком пристально и невежливо разглядывает в упор красивый незнакомец? Полюбоваться в ответ? Ведь он такой красавчик! Или бежать от него без оглядки, потому что он явно знает о вас слишком много для первого встречного? К тому же незнакомец является управляющим имением вашего покойного дедушки… о котором вы узнали лишь из телефонного звонка адвоката.
        Наследство
        Оленева Екатерина
        Глава 1. Встреча
        День начался с предчувствия, что вот-вот что-то случится и изменит жизнь навсегда. Сложно понять, с чего бы этому чувству держаться со стойкостью навязчивого парфюма?
        Утро выдалось обыденным. Началось всё, как всегда, с ароматной чашечки кофе и пары хрустящих тостов со сладким клубничным джемом. Погода не удивила - серое небо привычно хмурилось, асфальт стелился под ноги, изредка вырывая из полусонного движения бодрящими колдобинами. Буднично теснились в пробке лондонские кэбы, застревая между двухэтажными автобусами, визжали сигналами автомобили, подмигивали светофоры и уличные рекламные витрины.
        Впереди был день не лучше и не хуже своих собратьев-близнецов: нужно успеть добраться до работы без опоздания, то есть, до того, как стрелки покажут 8.00 и продержаться до 17.30. До этого времени с головой нырнуть и не выныривать из «волшебного» мира бухгалтерии, с его «увлекательной» финансовой документацией, налоговой отчётностью, банковскими транзакциями.
        Всё должно было быть, как всегда, так отчего же предчувствие чего-то волшебного не проходило, а напротив, становилось всё осязаемей и отчётливей? И это чувство, будто за ней наблюдают?..
        Повернув голову, Кора наткнулась на пристальный, внимательный взгляд молодого человека. Мужчина смотрел на неё открыто и до неприличия пристально, словно сверяя про себя какие-то, лишь ему известные, факты или намереваясь чуть позже зарисовать явившийся образ по памяти. К собственному неудовольствию, Кора ощутила, что этот взгляд её волнует, да так, что от смущения загораются щёки.
        Она ненавидела эту свою особенность - мгновенно краснеть. Слишком бледная кожа легко цвела румянцем и ничего с этим невозможно было поделать.
        Незнакомец был хорош собой, отрицать невозможно. Изящный, аристократичный - так и просится на язык при описании. Бледная кожа, смазливое лицо, но с упрямым подбородком и капризным ртом. Чёрные брови резко сходились над глубоко посаженными глазами, обрамлёнными густыми, как у куклы, ресницами.
        Кора с удовольствием любовалась бы красавчиком и дальше, гляди он на неё с экрана телевизора или с картины, но в реальности такие красивые парни просто так по улицам не ходят и уж точно не разглядывают совершенно обычных, просто одетых девушек, спешащих по делам на работу с пристальным, меланхоличным вниманием.
        Что с ним не так? Или - с ней?
        По всем правилам приличия, поняв, что человек осознаёт, что его разглядывают, незнакомец должен был бы отвести взгляд, но он этого не сделал. Он продолжал смотреть, серьёзно, холодно, без тени улыбки. Слава богу, на следующей остановке ей нужно было сойти.
        Кора покинула автобус со смешанным чувством разочарования от того, что знакомство не состоялось и, вместе с тем, облегчения. Вскоре её охватила непонятная, беспричинная тоска. Стало казаться, что она упустила, прошла мимо чего-то судьбоносно-важного. Это неприятное чувство не оставляло до самого обеда вместе с нарастающим ощущением того, что близятся большие перемены.
        Предчувствие не обмануло. Ближе к обеденному перерыву мобильник ожил. Номер вызова был не определён.
        - Алло? Это Корнелия Аддерли? - пропел мелодичный женский голос.
        - Да. Я - Кора Аддерли. А кто вы?
        - Здравствуйте. Я - Кэтрин Бакер. Работаю в фирме «Джейк Гордон и партнёры». Вы готовы заявить свои права на наследство?
        - Что, простите?.. Какие права? На какое наследство? Ничего не понимаю. Это, наверное, какое-то недоразумение? Вы, должно быть, ошиблись номером?
        - Вы - Корнелия Аддерли?
        - Да.
        - Значит, я не ошиблась.
        - Тогда какое-то недоразумение…
        - Никакого недоразумения нет. Ваш дедушка, Гай Гордон, умер три недели назад. Перед смертью он завещал вам всё движимое и недвижимое имущество.
        - Подождите! Мой дедушка?.. Я не знаю никакого дедушки, который мог бы оставить мне завещание. Говорю вам, здесь какая-то ошибка.
        - Ошибка исключена. Ваше имя и контакты были переданы нам его адвокатом. Согласно этим бумагам, вы наследуете производство, налаженное вашим дедушкой, его особняк в Х*шире - поместье под названием «Райские сады»…
        - Повторяю - это недоразумение. Я никогда не знала никакого дедушки.
        - Мне жаль это слышать, но, знали вы его или нет, теперь не имеет значение. Согласно его воле, вы должны получить его наследство. Для разъяснения нюансов предлагаю подъехать к нам в офис. Запишите адрес?
        - Конечно. Диктуйте.
        Кэтрин Бэкер продиктовала, завершив свои речь напористым:
        - Жду вас для оглашения завещания на время ланча.
        - Но…
        «Я не могу», - вдруг застыло на губах Коры. Вместо этого слетело:
        - Разве ваша фирма работает без перерыва?
        - Записываю вас на 14.15. До встречи.
        Короткие гудки не позволили ничего возразить.
        Как оглушённая Корнелия сидела, глядя в мигающий монитор компьютера с ровными рядами чисел в таблице Экселя.
        У неё был дед? Да ещё и богатый? Как случилось, что она ничего не знала о его существовании? Почему они не общались?
        Отец всегда из жил рвался, чтобы они концы сводили с концами. Ему приходилось вечно брать и закрывать кредиты, работать на нескольких работах, чтобы любимая дочь могла получить образование. Они ютились по съёмным квартирам величиной с домик гнома - а тут особняки простаивают…
        В голове всплыла картинка: солнечная лужайка, на которой она играет в бадминтон, на заднем плане маячит тень большого мрачного дома.
        Кора потёрла лоб и сжала пальцами виски. Что с ней такое? Ложные воспоминания? Не было в её жизни ничего подобного, или… всё-таки - было?
        О своей матери Кора знала лишь то, что та трагически погибла при загадочных обстоятельствах. Неужели это случилось в том доме, который теперь завещал ей дед?
        В условленные 14.15 Кора стояла у вышеозвученной фирмы «Джейк Гордон и партнёры». Чтобы успеть вовремя, пришлось нанять такси - на общественном транспорте никак не уложиться. Машинально отметив про себя, что офис расположен в крупном здании, она устремилась в его тёмно-зеркальные, самораздвижные двери.
        На медной табличке у входа было написано: «Нотариальная контора. Бюро адвокатов «Джейк Гордон и партнёры». На ресепшене её проводили и вежливо усадили в мягкое кресло. Миссис Бакер оказалась женщиной средних лет, ухоженной и весьма миловидной.
        Она встретила посетительницу улыбкой:
        - Рада знакомству. Подождите секунду, сейчас к нам присоединится ещё один человек.
        Когда дверь открылась, Кора едва смогла сдержать удивлённый возглас - перед ней стоял незнакомец, столь бесцеремонно разглядывающий её утром в общественном транспорте.
        Глава 2. Завещание
        - Дориан Дангирэй, - представила адвокат вошедшего. - Управляющий имением вашего дедушки, мисс Аддерли.
        Мужчина протянул Коре руку для приветственного рукопожатия. Ладонь у него оказалась мягкой, гладкой, прохладной, как шёлк.
        - Управляющий? - сорвалось у Коры с коротким смешком. - Не знала, что такая должность всё ещё существует в современном мире?
        - Можете считать меня эффективным менеджером.
        Голос у незнакомца был, как его ладонь, мягким и гладким, вкрадчивым, как походка у кошки. Взгляд - смущающим: пристальный и горячий.
        - Вы и правда эффективны? - попыталась за сарказмом спрятать смущение Кора
        Впрочем, она сомневалась, что преуспела в этом. Складывалось неприятное ощущение, будто Дориан видит её насквозь - все её мысли и побуждения для него словно рыбки в аквариуме.
        - Надеюсь.
        Жестом он пригласил Кору сесть и услужливо пододвинул кресло. Просто истинный джентльмен!
        - Ваш дедушка считал меня достойным доверия. Я веду дела вашей семьи многие годы, мисс Аддерли, и ещё ни у кого не вызывал неудовольствие. Надеюсь, так будет и впредь. Уверен, что сумею удовлетворить вас. вы останетесь мной довольны.
        В сказанных им словах не было и намёка на нечто неприличное, но взгляд и тон были такими, словно он говорил скабрёзности.
        Усевшись в соседнее кресло, Дориан забросил ногу на ногу и переплёл пальца на колене. Взгляд его не отрывался от лица Коры.
        Незнакомец раздражал источаемой им самоуверенностью; раздражал насмешливой улыбкой; раздражал излучаемым им чувством собственного превосходства, подчёркнутом в каждом слове и жесте.
        - Посмотрим, - сухо ответила Кора.
        Она повернулась к Кэтрин Бакер:
        - Вернёмся к оглашению? Признаться, мне всё происходящее до сих пор кажется шуткой.
        - Все предельно серьёзно, поверьте, - всё с той же вкрадчивой интонацией проговорил Дориан. - Прошу вас, миссис Бакер, огласите завещание.
        Та, пару раз кашлянув, чтобы прочистить горло, начала:
        - В связи с волей нашего покойного клиента, мне поручено огласить завещание в той части, что касается вас, мисс Аддерли. Это займет немного времени.
        Кора, бросив мимолётно взгляну на Дориана, вновь поймала на себе его взгляд, внимательный и в тоже время…воображение нарисовало пламя, присыпанное тусклой, серой, пыльной золой.
        Он следил за ней как кот за мышью. Он - кот, она - мышь.
        - Всё состояние нашего клиента, включая нефтяную корпорацию…
        Вот это да! Даже нефтяная корпорация?
        - Счёт в швейцарском банке, на котором двадцать миллионов фунтов стерлингов…
        С таким же успехом адвокат мог сказать и «сорок» и «шестьдесят» фунтов стерлингов. До Коры доходило лишь то, что денег много. Очень много - просто космически колоссальная сумма. Её органы чувств не способны улавливать ультразвуки. И космические суммы на счетах швейцарских банков.
        - Вы единственная наследница, но, по условиям завещания, вступить в права наследования сможете лишь после того, как проживёте в родовом поместье, особняке «Райские сады», не менее года.
        - Что?.. Но я могу доверить управление поместьем… да хоть тому же мистеру Дориану. Зачем мне самой жить там? Я же ничего не смыслю в особняках, имениях и фермерских делах!
        - У стариков свои причуды. Ваш дедушка человек старой закалки, так что, - развела руками Кэтрин Бакер, - нам с вами сложно понять. Особняк принадлежит семье очень давно, Гордоны владеют им больше пятисот лет и, во все времена, всегда, кто-то из них да обязательно жил в родовом имении. Возможно, ваш дедушка хотел, чтобы вы, как последняя в роду Гордонов, продолжили вековую традицию.
        - Понятно. Итак, подведём итог? Чтобы завещание вступило в силу, я должна прожить год в этих самых «Райский садах»? Всё правильно?
        - Да.
        - Но Х*шир - это же очень далеко!
        - Не преувеличивайте, - вклинился в их беседу Дориан. - Всего каких-то 285 миль! Доберёмся за восемь часов. Это определённо не край Ойкумены.
        - Может, и не край, но мне придётся оставить работу и…
        Журчащий, лёгкий, как шампанское, смех Дориана заставил Кору смолкнуть:
        - Речь идёт о двадцати миллионах фунтов стерлингов, мисс Аддерли! Двадцать миллионов фунтов - это без малого тридцать миллионов долларов. О чём тут вообще вести речь? О какой ещё работе? Ваш теперешний годовой доход, даже если вы станете работать, как лошадь, не превысит двадцати тысяч фунтов стерлингов - и это ещё до вычета налогов. Да на одних процентах с ваших счетов вы, совершенно ничего не делая, будете жить лучше. Вы же умеете считать? Вы - профессиональный бухгалтер и, я надеюсь, не дурочка.
        Кора раздосадовано прикусила губу, теребя в повлажневших руках измявшийся пояс жакета.
        - Вы примите условия Гая Гордона? - голос адвоката Бакер звучал профессионально бесстрастно. - Будем подписывать документы и вступлении в наследство или вам нужно время, чтобы подумать?
        - Умоляю вас! - скривился Дориан. - О чём тут можно думать? - он повернулся к Коре всем телом, нависая и давя, как скала. - Вы представляете величину вашего фамильного особняка? Ванная в вашей комнате будет больше вашей теперешний квартиры.
          - И что с того? Можно в корыте купаться с большим удовольствием, чем в бассейне.
        - Вы из тех, кто предпочитает корыто? - нагло усмехнулся он.
        - Вы оказываете на меня давление, мистер Дангирэй. Прекратите.
        Кора испытала острое желание ударить по кривящимся губам, чтобы разом стереть все его ухмылки, так раздражающие.
        Они смотрели друг на друга настороженно, враждебно.
        - Конечно, она согласна… - начал, было, Дориан, но всё с той же безликой интонацией робота Кэтрин Бакер оборвала его:
        - Мне нужно её «да», а не ваше.
        На что Дориан лишь развёл руками, жестом показывая, что умывает руки.
        - Так вы будете подписывать документы или нет, мисс Аддерли?
        - Конечно, буду!
        В сторону Дориана Кора не смотрела. Она и без того знала, что читается на его лице:
        «Я так и знал. Ну, и к чему было разыгрывать спектакль?».
        - Тогда поставьте вашу подпись: здесь, здесь и - здесь.
        Пробежав глазами по строчкам, чтобы ознакомиться с их содержанием, Кора не нашла разночтений между озвученным и записанные, после чего заверила собственной подписью, что согласна стать обладательницей дедовых сокровищ.
        - Это всё?
        - Всё, - подтвердила миссис Бакер.
        - Завтра я отвезу вас в ваш новый дом, - сообщил весьма довольный собой Дориан.
        - Завтра я не готова никуда ехать. Мне нужно время, чтобы закончить дела. Меня ещё на работе, между прочим, ждут!
        - Думаете, мелкий офисный планктон сильно огорчится вашим отсутствием? Не льстите себе. Если и заметят, что вас нет, то лишь с облегчением - освободится лишнее место. Я скажу вам, что вы сегодня сделаете: вы вернётесь в ваш в офис после ланча и напишите заявление об уходе, потом соберёте ваши вещи - на работе и дома. Полдня - это даже слишком много для решения такой простой задачи.
        - Мило! Услуга за услугу, мистер Дангирэй? Теперь я скажу, что следует делать вам, если в планах, конечно, числится и дальше занимать место менеджера, - ой, простите! - управляющего «Райских садов». Точнее, чего вам делать не следует. Вам точно не следует настолько забываться, чтобы пытаться мной командовать. Не горничную в особняк нанимаете!
        На мгновение Дориан застыл. Лицо его перестало отражать чувства, превратившись в алебастровую маску. Потом странная улыбка, меланхоличная и горькая, скользнула по его губам. Опустив ресницы, он чуть склонил голову.
        - Как прикажите, мисс Аддерли.
        Кора почти сразу же пожалела о собственной резкости. Надо же, пять минут как миллионерша, а уже командный голос вырабатывает? Хотя, дело тут не в её самоуверенности, скорее уж - наоборот.
        - Не будьте чрезвычайно эффективны. Ну, что случится, если я соберусь, скажем, через день-другой?
        - Ваша бабушка, женщина весьма преклонных лет, только что пережившая потерю. Она с нетерпением ждёт встречи с вами. Немилосердно затягивать с этим.
        - Бабушка? Не знала, что, кроме дедушки, есть ещё и бабушка.
        - Есть. Именно потому ваш дедушка и настоял на вашем проживании в поместье. Леди Гордон нуждается в родной душе, в том, чтобы кто-то близкий был рядом. В доме сейчас достаточно прислуги, тяготы ухода за престарелым человеком вас не коснутся, но ей нужна родная душа. Прислуга, пусть и самая лучшая, не в состоянии заменить семьи. Вы нужны ей, Кора.
        Что ответить? Гордоны - родители её погибшей матери.
        Почему отец держал её в неведении об их существовании? Почему они позволили дочери связаться с нищим музыкантом? Почему никогда не пытались вернуть единственную внучку или хотя бы просто встретиться? Пока вопросов больше, чем ответов.
        - Так что вы решили? - лился вкрадчивый голос.
        - Мы отправимся в «Райские сады» завтра.
        - Хорошо, - торжествующе улыбнулся мистер Дангирэй.
        Глава 3. Выбор
        Ветер налетал жёсткими порывами, трепал вывески, ветви деревьев, одежду и волосы - словом, всё, до чего только мог дотянуться. Хотелось поскорей найти надёжное укрытие, но Кора, как назло, никак не могла вытащить мобильник из сумочки. В ней оказалось слишком много складок и лишних предметов - нужно будет провести генеральную ревизию и выкинуть всё лишнее.
        - Собираетесь вызвать такси?
        Опять он?!
        - У меня есть предложение получше - могу подвезти.
        Он когда-нибудь от неё отвяжется?!
        - Я не сажусь в машины к незнакомым мужчинам, - гордо заявила Кора, для пущей убедительности гордо встряхнув головой.
        На что получила резонное:
        - Мы уже знакомы, нравится вам это или нет. Перестаньте упрямиться, сейчас начнётся ливень. Завтра вы же всё равно сядете ко мне в машину?
        Он был прав, что б его! Прав во всём. С северо-запада, как назло, надвигалась сизая туча, чьим предвестником был поднявшийся порывистый ветер, а у Коры с собой даже зонтика не было.
        - Глупо отказываться от хорошего предложения, - засмеялся Дориан, распахивая перед Корой дверцу автомобиля.
        И она не устояла перед искушением - автомобиль был новым и дорогим, в нём было тепло, сухо и безветренно.
        - Судя по тому, что вы можете позволить себе новенький Бентли-Континенталь, мои родственники неплохо платят вам за услуги.
        - Всё потому, что я виртуозно умею их оказывать. Я делаю это - хорошо.
        И снова в его словах подтекст был более говорящим, чем произнесённые слова.
        - Постараюсь запомнить. Так это автомобиль Гордонов? Или ваш личный?
        - Как думаете?
        - Ваш личный. Хотите знать, что я ещё думаю о вас в связи с этим фактом? Не исключаю, что вы нечисты на руку, но, если вы действительно так хорош, как себя рекламируете, может быть, я и закрою на это глаза.
        Он бросил на неё быстрый взгляд и в очередной раз криво ухмыльнулся, не разжимая губ.
        - У вас впереди много времени, чтобы оценить меня.
        - У вас гораздо меньше, чтобы себя показать.
        В некоторые игры можно играть вдвоём. Она перестанет подчёркивать их положение хозяйки и слуги сразу же, как он прекратит делать свои намёки, столь прозрачные, на которые и возразить-то оскорбительно.
        - Я не ворую ваши деньги, - ледяным тоном, с подчёркнутой небрежностью проговорил он, так круто развернув машину, что тормоза визгнули, а сзади кто-то возмущённо посигналил. - Мне и без того хорошо платили. Я слишком многим обязан вашему дедушке. Гордоны для меня всё равно, что родня - у своих не воруют.
        Ещё один резкий вираж, заставивший Кору охнуть:
        - Аккуратнее!
        - Я вам не нравлюсь, мисс Аддерли?
        - Это так заметно, мистер Дангирэй? И сбросьте скорость!
        - Мне кажется, я ещё ничем не успел задеть ваших чувств? Ничем не оскорбил вас? Отношусь со всей бережливой предусмотрительностью, на какую только способен? С чего же я успел впасть у вас в немилость?
        Кора отвернулась к окну. Начавшийся дождь успел прочертит по стеклу тонкие дорожки воды, преломляющих действительность, как линза.
        - Я задал вопрос. Вы меня игнорируете?
        - Я не… я не знаю, что вам ответить.
        - Скажите правду.
        - Ничего личного и не придумывайте лишнего. Я интроверт, вообще плохо схожусь с людьми. Предпочитаю держать дистанцию.
        - Значит, интроверт? И - ничего личного? Вы - трусишка и лгунишка.
        - А вы лощённый лицемер и шпион!
        Он засмеялся:
        - Уже лучше! Мне кажется, что, когда мы поближе познакомимся, вы ко мне переменитесь.
        - Я постоянна в своих чувствах. И мне не нравятся самовлюблённые павлины.
        - А я так просто без ума от дурно воспитанных, грубых девчонок, - с сарказмом протянул он, притормозив у светофора на красный свет. - Знаете, с чего мы начнём?
        - Начнём - что?
        - Нашу дружбу? С сокращения дистанции. Я заеду за вами после работы, и мы поедем в какое-нибудь уютное местечко, где можно неплохо перекусить, расслабиться, словом, неплохо провести время.
        - Какие ещё рестораны? Мне нужно собрать вещи, и…
        - Мне отчего-то не кажется, что к утру вам нужно упаковать по чемоданам три гардеробные? А с парой чемоданов вы за полчаса как-нибудь управитесь.
        - Вы правы, мистер Дангирэй.
        - Можно просто Дориан.
        - Вы правы не в этом. Вы мне на самом деле не нравитесь. Мне не нравятся люди, которые следят за мной…
        - Виноват, каюсь, но мне хотелось понаблюдать за вами в, так сказать, естественной обстановке, до того, как наше общение обрастёт некоторыми… нюансами.
        - Когда вы делаете предложения, вы делаете его так, что практически не оставляете собеседнику выбора.
          - Выбор - тягостная рутина. Разве не здорово, когда кто-то всё решает за тебя в твоих же интересах?
        - Нет, мистер Дангирэй, совсем не здорово. Я, возможно, произвела не верное впечатление? Может быть я и краснею временами, как дурочка, но, на самом деле я из тех, кто предпочитает делать выбор сам. Ясно?
        - Да.
        - Хорошо.
        Их путь подошёл к концу. Машина мягко затормозила у входа. Здание, где располагался рабочий офис Коры, нависал над улицей серой громадой.
        Снаружи лил дождь, налетал порывами ветер. Толкнув от себя дверь, она двумя ногами угодила в бурлящую лужу и едва сдержалась, чтобы не выругаться самым неподходящим для леди образом, но ограничилась лишь приличным к случаю:
        - Чтоб тебя!..
        За спиной раздалось:
        - Заеду в 17.30.
        - Что тебя ещё раз!
        Она в раздражении хлопнула дверью.
        Машина тут же сорвалась с места, ловко лавируя в общем потоке.
        ***
        - Вы опоздали! - начальница будто нарочно поджидала её, будто других работников в офисе мало. - Ланч закончился четверть часа назад.
        - Простите.
        Мысль о том, что она в любой момент может послать эту мегеру далеко и надолго приятно грела Коре душу. Жаль, только, мысль - не плед. В холодной день ею не укроешься.
        - Вы знаете правила учреждения. Большинство сотрудников не оставляют рабочее место даже во время перерыва. Вы же позволяете себе опаздывать!
        - У меня есть причина.
        - У вас на всё есть причина. И на всё - отговорка. Нужно ответственней относиться к делу.
        - Обычно я тоже обедаю на рабочем месте. И всегда вовремя сдаю отчёты. И у меня реже, чем у других, бывают неточности и недоработки.
        - Вы дерзите.
        - Я пытаюсь объяснить.
        - Что именно?
        - Я опоздала, потому что мне сообщили, что умер дедушка.
        - Соболезную, но, на самом деле даже это не повод. Впредь будьте пунктуальней, - недовольно поджав губы, леди-босс собралась благополучно отчалить, но Кора окликнула её.
        - На самом деле это не всё. Мне нужен отпуск.
        - Что?!
        - Мне нужен отпуск, - повысила голос Кора, словно стараясь докричаться до далёкой вершины. - Я должна поехать навестить бабушку.
        - Я правильно поняла? - арктическому холоду в голосе дамы-босс могла бы позавидовать сама Антарктида. - Ты просишь меня об отпуске?
        - Да.
        Пауза. Длинная. Заполненная глубоким укором. Рассчитанная на то, чтобы собеседник осознал тяжелейшую степень своего нравственного разложения.
        - И как долго ты планируешь отсутствовать?
        - Около трёх дней - минимум.
        - Три дня?!
        - Возможно - и неделю.
        - Неделю!
        Ну, конечно. Станок же встанет. Боевое дежурство сорвётся, Родина - в опасности, черепашки - вымирают и прочите трагедии.
        - Никакой недели. Три дня, - в голосе начальницы зазвенело железо. - И ни часом больше. Или можешь считать, что ты у нас больше не работаешь.
        - Конечно, - закивала Корнелия.
        - Отпуск, естественно, за свой счёт!
        - Естественно.
        На душе стало легко и светло - мосты не сгорели. Кора ещё сможет вернуться в свою налаженную, скучную жизнь, если что-то вдруг пойдёт не так.
        На всякий случай она постаралась максимально привести в порядок документацию, подготовив документы к сдаче. Чтобы свести счета, пришлось немного задержаться. Пусть некоторые не мнят о себе много! Она вовсе не намерена всё бросать и бежать по первому требованию на встречу.
        Время пролетело очень быстро. Она и не заметила, как рабочий день подошёл к концу.
        Глава 4. Вечер вдвоём
        Ресторан показался Коре уютным, атмосфера была мягкой, с множеством мелких деталей в дизайне - по стенам висели фотографии и картины со сценами из лондонского прошлого. В интерьере в основном использовалось дерево. Были здесь и старомодные колоны с портиками, и красивый мозаичный пол, и множество бра, люстры с абажуром, откуда струился сумеречный, приглушённый свет.
        - Надеюсь, вы любите дичь? - с полуулыбкой произнёс Дориан, пододвигая к Коре меню, услужливо оставленное официантом, действующего с незаметностью невидимки. - В этом месте её готовят по старинным рецептам. Традиционная классическая британская дичь - что может быть вкуснее? Или вы предпочитаете устрицы?
        - Меня вполне удовлетворяет пудинг.
        - Ужасный выбор.
        - Вы что-то имеете против пудинга?
        - Я люблю вино. Хорошее вино подобно песне или мечте, будоражит и волнует кровь. С пудингом вино не сочетается. Пудинг всего лишь сладкая закуска.
        - Каждому своё. Пейте ваше вино, а я буду есть мой пудинг.
        - Вы не любите вина, не любите красивых мужчин, не любите веселья - как же скучно вы живёте!
        - Меня моя жизнь устраивает.
        - Это вряд ли, но раз уж вы предпочитаете обсуждать кухню, а не мужчин, то вернёмся к пудингу? Он ореховый, приторно-сладкий, из яиц, белого хлеба, сахара, молока и сливочного масла.
        - Вам отлично знаком предмет обсуждения
        - Классический рецепт.
        Официант принёс бутылку вина и плеснул им в бокал для пробы.
        - Пригубите! Не отказывайте себе в удовольствии ощутить всё волшебство букета на языке. Вкус юга и солнца в одном глотке - это ли не чудо? - тоном змея-искусителя протянул Дориан.
        - Вино, на мой вкус хорошее, - согласилась Корна. Правда, я едва ли могу выступать ценителем. В винах я разбираюсь плохо.
        - В цифрах - лучше?
        - О, да!
        - Я бы сказал, что это противоестественно для юной привлекательной девушки: цифры, унылая комната в тёмных тонах, холодная и одинокая постель - разве эта жизнь?
        - А у вас жизнь лучше? Расскажите мне о себе, Дориан? Вы ведь не против, чтобы я называла вас Дорианом?
        - Называйте сколько угодно. Я буду только счастлив.
        - Ну, так, Дориан, вы живёте вы? Грезите о любви? Купаетесь в ней? Комнаты, в которых вы живёте, богато обставлена? А ваша постель?..
        - Что с моей постелью? - вопросительно приподнял он бровь.
        - Кто согревает вам постель по ночам? И - согревает хоть кто-то?
        - А почему вы об этом спрашиваете? С какой целью? - усмехнулся он
        Дориан поднял бокал поиграл им, качнув между пальцами, заставляя алую жидкость волноваться.
        - А вы как думаете? Возможно, прицеливаюсь? Возможно - просто хочу знать?
        Он откинулся на спинку кресла, в котором сидел, глядя на Кору прищуренными глазами через ресницы:
        - Вы правы, Кора, моя жизнь, как и ваша, не богата интересными событиями. Возможно, я мечтаю, что кто-то, вроде вас, появится и всё изменит к лучшему, добавив ярких красок?
        - Всерьёз надеетесь, что я поведусь на такие банальные речи?
        - Банальные?
        - Вы не слишком-то оригинальны.
        - Как и вы, с вашими прямыми полунамёками. Думаете, что я обычный, «банальный», как вы выражаетесь, охотник за приданым?
        - Думаю, вы считаете себя очень умным и хитрым охотником за приданным, способным легко обвести вокруг пальца как старушку, вроде моей бабушки, так и юную деву, вроде меня. Ну, ладно, предположим, не совсем юную и не очень деву, но всё же вы видите во мне лёгкую добычу, которой хватит парочки комплиментов, чтобы она могла упасть в ваши цепкие объятия спелым яблочком.
        Если на рассчитывала задеть его, но просчиталась. Дориан нисколько не выглядел обиженным или раздосадованным. Улыбка по-прежнему не покидала его лицо, взгляд оставался острым, пристально-внимательным, словно он заранее пытался предугадать её желания, с тем, чтобы исполнить, а слово - с тем, чтобы парировать.
        - Я бы ничего против не имел против такого наливного яблочка, как вы, даже без приятного бонуса в виде приданого. Вы сами по себе куда более лакомый кусочек, чем думаете. И у вас такое красивое имя, когда она звучит в полную силу: Корнелия Аддерли - звучит, словно музыка. Кстати, вы любите музыку?
        - Мне больше по душе живопись, но к музыке я тоже не равнодушна. В своё время даже пыталась заниматься ею более или менее профессионально, но так сложилось, что цифры победили цвет, тени и яркие краски.
        - Райский сады - место весьма живописное и уединённое. Возможно, там вы ещё вернётесь к старым мечтаньям и сумеете их реализовать. Мечты должны сбываться. Хотя бы у таких хорошеньких девушек, как вы.
        - Ваши мечты сбылись?
        - Я - не хорошенькая девушка. Мужчины не мечтают.
        - А что они делают?
        - Строят планы.
        - И что в ваших планах?
        - Попробуете угадать.
        Кора сидела, опершись рукой об стол и опустив подбородок на тыльную сторону ладони. Она внимательно разглядывала лицо собеседника. Вечерний свет смягчал его черты, придавая им завершённость и сияние, как на тициановских полотнах и, в тоже время, вечерний свет подчёркивал то, что ранее ускользало от её внимания: то, что кожа на нижних веках Дориана была слишком тонкой и уже успела покрыться тонкой, едва-едва заметной сеточкой… даже не морщин, лишь намёка на них. В уголках губ тоже залегли мимические морщинки, неглубокие, но всё же…
        - Я весь внимание. Говорите же!
        - Думаю, вы из тех, что желают получить всё и сразу.
        - И чего я хочу сейчас?
        - Сейчас вы ходите получить место под названием «Райские сады». Думаю, ради обладания им вы и смотрите на меня с таким интересом.
        Он улыбнулся натянутой, холодной улыбкой:
        - Вы ещё так молоды и наивны, Корнелия. Полагаете себя ключом, открывающим врата Эдема? Но на самом деле, - он подался вперёд, опираясь на стол обеими руками, склонившись над ней так близко, что она ощутила на своей коже его горячее дыхание; почувствовала непривычное, незнакомое волнение не только в сердце, но и в теле.
        Когда губы его замерли над её ухом, Кора услышала его вкрадчивый, медовый, как у змея-искусителя, голос, шепчущий: «На самом деле ключ - это я».
        Перехватив её напряжённый взгляд, Дориан вновь легкомысленно приподнял бровь, заправил прядь волос Коры ей за ухо и отодвинувшись, вновь взялся за бокал вина:
        - Ваше здоровье! - провозгласил он тост и сделав несколько глотков, продолжил. - Раз уж зашла речь о мечте и живописи, не стану скрывать - я видел ваши работы.
        - Видели? - тема явно задела девушку за живое.
        - Да. Как вы уже в курсе, я следил за вами. Следил не только в последние дни, после смерти вашего дедушки, но и много раньше. В те дни, когда вы о моём существовании понятия не имели, когда я оставался для вас невидимкой.
        - И с какой же целью вы за мной наблюдали? Вас об этом просила моя родня?
        - Нет, - покачал он головой. - Им достаточно было общих сведений от адвокатов. Я делал это по собственному почину.
        - Зачем?
        - Ваша личность была мне интересна. Вы сами были мне интересны. Сначала потому, что были связаны с теми, кто жил в «Райских садах». Потом… потом появились ещё причины. Несколько ваших картин я даже приобрёл, якобы, для вашего дедушки и парочку оставил себе.
        - Наверное, я должна поблагодарить вас? Мои картины не особенно хорошо продавались, что и стало основной причиной того, что теперь я больше не рисую. Наверное, у меня недостаточно таланта.
        - Могу заверить, что картины, пусть и на любителя, всё же хороши. У них есть свой стиль. Вы прекрасно передаёте атмосферу.
        - Льщу себе надежду, что парочка из них действительно была хороша. Ну, это так, если без ложной скромности.
        - Мне нравились те, что с призраками.
        - С призраками? О, нет!
        - Да! Они привлекали внимание, брали за душу. Способны были напугать.
        - Это была всего лишь проба кисти.
        - Почему вы оправдываетесь? Меня всегда увлекала тема потустороннего существования. Там, откуда я родом, к призракам относятся серьёзно, даже с уважением.
        - Для меня призраки всего лишь метафора прошлого. Пугающие отголоски памяти, не более.
        - Прошлое наполнено призраками, дай им волю, и они сведут тебя с ума. Призраков нужно уметь держать в узде. Или - в рамках. Не стоит давать им волю.
        - Какие призраки являются вам, Дориан? Расскажите мне о них? Как вы оказались на месте управляющего в «Райский кущах»?
        - Райских садах, - поправил он, и, вновь пригубив вино, брезгливо поморщился. - Это не самая красивая история. Явно не из тех, что рассказывают, пытаясь произвести впечатление на девушку.
        - Не всем история суждено быть красивыми.
        - Не всем, - согласились с нею. - Вам какие истории нравятся, Кора?
        - Правдивые.
        - Вот это вряд ли правда. Люди очень странные создания, мисс Аддерли. Сначала они требуют правды, ищут её, а когда находят, готовы отдать всё, лишь бы забыть о ней. Прежде чем искать правду, нужно точно отдавать себе отчёт - что ты будешь с ней делать?
        - Ну, что касается правды о вашем прошлом, я точно знаю, что стану с ней делать - я не буду себя этим нагружать. Это ваша ноша. Ваши призраки.
        - Ну, что ж? Вот вам правда. У меня никогда не было моей собственной семьи. Вернее, она, конечно, была, но я её плохо помню. Папаша - наркоша, а мать - девица в улицы, родившая меня, когда ей не было ещё и шестнадцати. Естественно, что заботиться обо мне они не могли. Так я оказался сначала в приюте, потом - в приёмных семьях, потом - просто на улице. Когда живёшь так, как жил я, то всё, на что ты можешь надеяться - это отсутствие боли. Для оказавшихся на дне это и есть счастье; всё, на что они могут надеяться. Попадая на дно перестаёшь верить в бога и в божий промысел.
        - Если нет бога, то и промышлять некому - логично.
        - А вы верите в бога, Кора? Верите, что за порогом смерти мы продолжаем существовать? Что, возможно сам дьявол жаждет пытать нас там до конца времён? Ваш дед верил, что каждый смертный грешен и познает расплату за свои грехи.
        - Мне сложно верить в то, что, когда меня не будет здесь, а я буду существовать где-то там, но в бога я верю. Мой бой милосерден. В моём видении мира никто не обречён, как бы не был грешен. У каждого есть шанс спастись, - прозвучавшие слова показались Коре излишне пафосными, и она попыталась отшутиться. - Наверное, ваше вино слишком крепкое? Оно ударило мне в голову. Обычно я не имею привычки рассуждать о спасении душ с красивыми незнакомцами. Чему вы улыбаетесь?
        - Вам Я улыбаюсь вам, Корнелия. Наверное, это голос крови говорит в вас. «Никто не обречён, каждый может спастись», - приблизительно тоже сказал ваш дедушка около пятнадцати лет тому назад, когда я вместе с другими оболтусами, с которыми мы сколотили шайку, забрались в особняк "Райских Садов», в надежде поживиться грабежом. Мы не погнушались бы и убийством, но, слава богу, не сложилось. У Гордонов было полное моральное право отправить меня в тюрьму, но вместо этого они предпочли принять участие в моей жизни. Помогли встать на правильный путь, дали образование, обеспечили работой. Я в прямом смысле слова обязан им своей жизнью. Для меня ваши бабушка и дедушка были семьёй и меня всегда удивляло - почему вы не поддерживаете с ними отношения? Почему никогда не пытались навестить, встретиться, поддержать или - получить поддержку? Если не ради них самих, так хотя бы ради того, что они могли дать вам? Поначалу я представлял вас себе избалованной, глупой девчонкой, но, наблюдая за вами издалека, на расстоянии, понял, что вы другая.
        - Вы наблюдали за мной?..
        - Пытаясь вас понять - да.
        Дориан подлил вина и, прищурившись, поглядел на Кору поверх бокала.
        - Хотите знать, к каким выводам я пришёл? Вы мне нравитесь, Корнелия Аддерли - нравитесь не только как наследница «Райских Садов», не только как красивая женщина нравится мужчине - вы нравитесь мне как личность. Мне нравится ваше лицо, нравится ваше сдержанное, целомудренное отношение к жизни, нравятся упорство вашего характера и даже ваша осторожность. Мне нравятся, - он усмехнулся, - ваши мрачные картины с призраками. А вот я вам - нет. Но я от всей души надеюсь, что в ближайшее время всё переменится. Скажите, у меня есть шанс?
        Кора, в очередной раз смущённая пылкими взглядами и речами, пожала плечами:
        - Это будет зависеть от вас.
        - Вы меня полюбите, когда узнаете. Меня многие любят, но вашей привязанность мне особенно хотелось бы заручиться. Я стану её дорожить.
        - Перестаньте нести чушь. Я прекрасно понимаю, почему вы говорите всё это.
        - Почему вы так уверены, что мною движут лишь меркантильные интересы? - то ли насмехаясь, то ли и в самом деле заинтересовавшись, спросил он. - Почему так не уверены в своих женских чарах? Совершенно, кстати, напрасно. Поверьте, моему искушённому вкусу и богатому жизненному опыту - вы очаровательны и желанны сами по себе. Наследство - приятный бонус, но лишь бонус, не более того.
        - Пока я не расположена вам верить.
        - Поверите, - настаивал он с усмешкой.
        Прищурившись, он наблюдал за ней как кот наблюдает за мышью, зная, что она уже в его власти; что её надежды успеть, вёртко юркнув, укрыться в маленькой норке, всего лишь иллюзия.
        Но зачастую уверенность кота в своих силах бывает иллюзией не меньшей.
        - Последний тост, Корнелия Аддерли - за нашу встречу!
        - За встречу, - согласилась она.
        Глава 5. Ночной звонок
        Когда воодушевление и волнение, державшие на подъёме весь день, покинули её, Кора ощущала себя проколовшимся шариком, из которого вышел весь воздух. Немудрено устать. Из дома она вышла в семь утра, сейчас было без четверти одиннадцать вечера. Ещё столько предстояло сделать, а из рук всё валилось от усталости. Ноги гудели, голова - болела, но в целом это был хороший день, не обманувший ожиданий.
        Чтобы взбодриться, она приняла горячий душ, затем выпила вечернюю чашечку кофе. Кофеин помог рассеяться остаткам алкогольных паров, прояснял голову. Хотя какие там алкогольные поры после рюмки вина за весь вечер? Так! Лёгкий туман, даже скорее - флёр.
        И в этом золотистом тумане плавал образ Дориана - образ сладкий, но с горчащей миндальной ноткой.
        Дориан - красивое имя. Волшебное, волнующее. И напоминает о порочном Грэе, вышедшем из-под пера Оскара Уайльда. Бередит, волнует, горячит, но не стоит забывать о том, что влюбляться не входит в её планы. Никакой любви - только не сейчас. И желательно не в ближайшие лет сто. А лучше всего - никогда. Самое щедрое, что можно себе позволить - интрижку, но тут материал не тот.
        С такими, как Дориан, всё быстро становится слишком серьёзным. Кажется, что ты ещё совсем у берега, что вода едва у колен плещется, а в следующей момент ты уже с головой в омут, в быстрину - поди, попробуй, выплави!
        А влюбляться Коре противопоказано. Она от этого катастрофически глупеет.
        Наш разум - наша броня. Обнажить для кого-то сердце всё равно, что пригласить вора в дом. Глупо потом плакаться, что вас обокрали. Любить - нельзя. Любя, ты становишься уязвим. Любящего человека легко использовать, им запросто можно манипулировать.
        Мы беззащитны перед тем, кого любим. Грустно, но правда в том, что мало у кого хватает благородства не помыкать тем, чьё сердце он держит в своих руках.
        Резко оживший мобильник заставил вздрогнуть от неожиданности. Вот, чёрт - отец! Коре следовало первой позвонить ему, но делать этого она не собиралась, потому что знала, какой будет реакция Джея Аддерли на последние новости.
        После того, как она закончила университет, Джэй переехал из Лондона в провинцию, в маленький уютный городок. Идею стать рок-музыкантом он похоронил вместе с молодостью, в зрелые годы предпочитая более практичный вид деятельности - торговлю. Небольшая продовольственная лавочка служила Джэю Аддерли надёжным источником дохода, частью которых он регулярно делился вместе с дочерью. Чем шире становилась залысина на его голове и толще живот, тем циничнее и трезвее Джэй глядел на окружающий его мир, грубея душой и черствея сердцем, но отцом он оставался хорошим. Джэй не переставал заботиться о Коре, даже несмотря на то, что она давно вышла из детского возраста, а сам он четыре года назад ещё раз женился.
        Отец и дочь часто созванивались. Иногда, на праздники, Кора приезжала в тихое местечко, где он поселился, весьма живописное, самобытное и яркое, уезжая после уик-энда. Этого обоим было достаточно, чтобы поддерживать связь. Отец оказывал поддержку, но был ненавязчив. Они не докучали друг другу мелочами, но всё-таки о таком крупном событии, как сегодня, Корнелии следовало ему сообщить. Совесть упрекнула её за то, что она этого не сделала.
        - Привет, пап.
        - Извини, что так поздно, но у меня сегодня весь день душа не на месте. У тебя всё в порядке, дочка?
        Кошки сильнее заскребли на душе. Ничего не сказать ему сейчас всё равно, что солгать.
        - Да, всё в порядке. Вот только…
        - Что? - в голосе Джэя звучало неподдельное волнение. - Говори, Кора, не скрывай от меня ничего. Ты же знаешь, со мной можно поделиться всем.
        - Я не скрываю, пап, просто пытаюсь подобрать слова.
        Корнелия взяла небольшую паузу и, сделав глубокий вздох, словно собралась нырнуть с головой, скороговоркой выпалила:
        - Мне сегодня сообщили о смерти Гая Гордона, - снова короткая пауза. А потом вдогонку. - Моего дедушки.
        Повисла тишина, вязкая, как ил или патока.
        - Я знаю, кто такой Гай Гордон. И кем он тебе приходится. Сдох? Туда ему и дорога!
        Не столько даже от слов, сколько от сдавленной, годами копившейся в отце ярости, Корнелию покоробило. У неё словно мурашки пошли по коже.
        - Отец, не хорошо так говорить о мёртвых.
        - Говорю, как заслужил.
        - Ты знаешь, он оставил мне всё своё состояние, но завещал, чтобы…
        - Не вздумай к ним ехать!
        Отец рявкнул так, что в ушах зазвенело.
        - Слышишь меня?! Чтобы они там тебе в уши не лили, чтобы не обещали - держись подальше. Думать не смей сунуться в этот их паучий Эдем!
        Корнелия практически не могла припомнить того, чтобы её отец когда-то позволял себе так кричать.
        Неужели его обида на стариков всё ещё жива? Прошло двадцать лет - долгих и длинных двадцать лет. Срок достаточный, чтобы любое пламя угасло, любой костёр догорел, а угли остыли.
        - Папа, - мягко отозвалась Корнелия, - Гай Гордон умер. Его больше нет. Даже если он ранил тебя, даже если ранил сильно - прости его. Не ради него. ведь мёртвым-то уже всё равно - ради себя самого.
          - Простить?.. Ты не знаешь, о чём говоришь.
        - Возможно, что не знаю, но…
        - Ещё раз говорю - услышь меня, пожалуйста! - Однако, просьбой в голосе отца не пахло. Это был агрессивный посыл, жёсткий, как перед ударом. Это был приказ. - Не смей видеться с ними! Не смей туда соваться. Не послушаешься - пожалеешь.
        Он никогда с ней так не говорил. Никогда! Даже когда она была ребёнком, а тут…
        - Папа, я уже взрослая женщина и в состоянии сама решить, что мне делать дальше. Как говорится, совершеннолетняя и дееспособная…
        - Эти люди виновны в смерти твоей матери! Из-за них она умерла!
        - Это ты так говоришь! Это твои слова. Не возражаешь, если я поеду туда и выслушаю обе версии?
        - Не возражаю?! - взревел Джэй как раненный медведь. - Ещё как возражаю - категорически! Сунуться к ним всё равно, что голой задницей сесть на ежа! Или жопу засунуть в осиное гнездо! Не смей этого делать!!!
        - Не ори на меня!
        - Приеду - уши тебе оторву! Ты меня знаешь, Кора, у меня слово с делом ещё ни разу не расходилось. За шкирку оттуда выволоку! Как девчонку! За всю твою жизнь пальцем тебя не тронул, но тут отделаю там, что вмиг забудешь всякую блажь! И можешь потом хоть в какие органы писать на меня доносы - мне всё равно. Ты туда не поедешь! Не поедешь - и точка!
        - Эта «блажь», как ты её называешь, стоит миллионы фунтов стерлингов!
        Может, хоть это его образумит?
        - Ах, вот оно что? - жёстко засмеялся Джэй. - Вот оно что? Миллионы, мать его, долбанным фунтов стерлингов! Тридцать, чтоб его, сребреников! - смачно выругался Джэй. - Деньги - изобретение дьявола, за большие суммы человек всегда расплачивается душой. Я прошу тебя, дочь, я приказываю, умоляю - не встречайся с этими людьми. Не езди в проклятое поместье.
        - То есть, ты хочешь, чтобы я отказалась от всего: земли, особняка, счетов, возможности встретиться с людьми, знавшими и любившими мою маму? Отказаться от возможности узнать о её прошлом? Даже о том, как и почему она погибла - ты ведь никогда мне этого не рассказывал!
        - Потому и не рассказывал, что хотел уберечь!
        - Папа, я люблю тебя, очень люблю! - но твои приказы противопоставлены здравому смыслу.
        - Корнелия!.. Ты не должна ехать, дочка! Просто поверь своему старику на слово.
        - Не могу я не поехать, даже если бы и захотела - а я не хочу! Я подписала контракт и должна соблюдать условия. Едва ли у нас с тобой хватит средств его расторгнуть. И если у тебя нет аргументов поважней, чем просто «поверь мне», давай уже поставим на этом точку?
        - Доченька, дорогая, я не могу тебе рассказать - если расскажу, ты сочтёшь меня старым маразматиком, выжившим из ума, но очень тебя прошу - не езди! Ты в опасности! Ты в страшной опасности. Я совершил ошибку, что не рассказал тебе всего раньше, но я пытался тебя уберечь. Поверил, что раз столько лет всё тихо, то буря не грянет…
        - Папа, я поеду. Это решено и не обсуждается.
        Глава 6. Дорога
        Несмотря на усталость Кора никак не могла заснуть, слишком огорчённая, взбудораженная и взволнованная разговором с отцом. Когда же сон всё-таки пришёл, то он промелькнул быстро, как тень от крыльев птицы - вроде было, но слишком мимолётно и быстро.
        Её разбудил монотонный крик будильника из мобильного. Будучи классической совой, вынужденной вести жизнь жаворонка, Кора встречала утро без особой радости, когда оно начиналось в шесть. Совсем другое дело, если это случалось в девять, но такая радость была лишь по праздникам.
        Всё же, «вперёд, за приключениями» просыпаться легче, чем «просто на работу». С головной болью помогло справиться лекарство, с остатками сна - кофеин, с общей разбитостью тела - бодрящий душ и вот, к условленному часу, она была готова.
        Дориан, в свой черёд, с королевской пунктуальностью прибыл на место, практически минута в минуту. Спрятавшись за занавеской, Кора наблюдала за тем, как, выйдя из машины, прислонившись бедром к капоту, он в ожидании её появления развлекался тем, что поигрывал ключами на пальцах, время от времени бросая нетерпеливый взгляд в сторону подъездной двери.
        Ветер трепал его волосы, небрежно ласкал их невидимой ладонью. Кора поймала себя на мысли, что тоже не прочь зарыться руками в его волосы, чтобы ощутить их тепло и шелковистую мягкость.
        Словно почувствовав незримое присутствие девушки, ощутив на себе её взгляд, Дориан поднял голову и Корнелия невольно отпрянула от окна назад, хотя точно знала, что видеть её он не мог.
        Почему же глядел так, будто видел?
        Кора отметила, что отсутствие привычной ехидной ухмылки на его аристократическом лице делает Дориан серьёзным, сосредоточенным, меланхоличным и бледным. Что за печаль лежит на его сердце? Хотела бы она узнать.
        Менее, чем через четверть часа Кора подходила к его новенькому Бентли.
        - Привет! - поздоровалась она, борясь с ветром за прядь волос, которую тот пытался бросить ей в лицо, а она - заправить обратно за ухо.
        - Привет, - смерил её Дориан оценивающим взглядом.
        Руки он продолжил держать сложенными на груди, словно отгораживался от всего на свете, включая её. Взглянув на её багаж, он удивлённо выгнул бровь:
        - Ого! Внушительный. На необитаемый остров собрались?
        - Будьте любезны - просто погрузите мой багаж в машину.
        «Итак, я решилась - я еду», - думала про себя Корнелия, пока Дориан аккуратно маневрировал в потоке машин. Они вынуждены был то и дело останавливаться на светофорах, чтобы пропустить пешеходов, многочисленных, несмотря на ранний час, что затягивало время и изрядно раздражало.
        - Как выедем за город, дышать станет легче, - пообещал он ей. - За городом всегда больше воздуха.
        Миновав последний светофор, они повернули на пятое шоссе и понеслись, прибавив скорость, вперёд, зажатые между разделительной полосой, ровной лентой бегущей с одной стороны и рамкой деревьев - с другой.
        Новая дорога! Новое место! Новая жизнь. Кора наслаждалась движением и обществом Дориана. Каждый поворот радовал взгляд. Деревья, шоссе, маленькие домики - всё, всё казалось необыкновенным, немного волшебным.
        - Вам идёт улыбка, - заметил Дориан. - Чаще улыбайтесь.
        - Здесь так красиво! - словно оправдываясь, проговорила она. - Наверное, из-за солнца?
        - На этом участке пути его всегда бывает много. В солнечном свете дорога кажется волшебной нитью, ведущей в Стану Чудес. Кстати, мы уже довольно долго едем. Вас не укачивает?
        - Меня никогда не укачивает. Мне кажется, что будь моя воля, то я бы с удовольствием провела в дороге если не всю свою жизнь, то хотя бы половину.
        - Вы много путешествовали?
        - Вообще никогда.
        - Что? Нигде не были?
        - Была - на работе и дома, - с самоиронией отозвалась она. - Я же говорю: будь моя воля! Но до сих пор её не было.
        - Жаль огорчать, но в ближайшее время путешествовать вы точно не отправитесь - если только в ближайший городок за покупками. Миссис Гордон не разделяет вашей страсти к переменам. Старые люди предпочитают оседлую жизнь, они не склонны к переменам.
        Дорога запетляла между полями и садами, потом нырнула в лощину, где притаился небольшой городок с одной главной улицей, центром которой был с колоннами и каменными львами у входа.
        - Ух, ты! - проводила их взглядом Кора. - Скажите, в «Райских садах» есть каменные львы?
        - Зачем они вам?
        - Стану стирать с них пыль.
        - В особняке её и без львов много. Там высокие потолки, сверкающий паркет и оконные стёкла, величиной с ваш рост. Пыли есть где скопиться, и она с успехом и делает, несмотря на полный штат прислуги. Знаете, - внезапно сменил он тему разговора, - на следующей улице есть неплохой ресторанчик. Предлагаю остановиться и перекусить. Что скажете?
        Живот отозвался голодным урчанием. Корнелия смущённо опустила длинные ресницы:
        - Было бы неплохо. Но разве мы не торопимся?..
        - Не настолько, чтобы морить себя голодом. «Райские сады» подождут - никуда не денутся.
        Вскоре они уже сидели на балконе, любуясь сверху на стремительное течение реки, угощаясь хрустящими булочками и свежим творогом из хрустальной миски.
        Солнечные зайчики от воды бегали по потолку, по столикам, по лицам.
        - Приятно жить в таком тихом месте, - мечтательно вздохнула Корнелия.
        - Только первые дни, потом наскучит. Уверен, вас ещё потянет обратно в большой город, где много людей.
        - Почему вы так говорите? Вообще-то, я интроверт. Толпа мне не нравится. Я люблю уединение.
        - Уединение уединению рознь. Уединяться легко и приятно тогда, когда в любой момент можешь из него вырваться. Вы когда-нибудь оставались одни?
        - Что за странный вопрос? Конечно.
        - Не в комнате, мисс Аддерли, когда за стеной полно людей, к которым можно обратиться в любой момент за помощью? Способны вы выжить там, где нет постоянного доступа к интернету и социальным службам?
        - В «Райский садах» нет интернета?
        - Интернет, увы, не входит в предметы первой необходимости, по мнению миссис Гордон.
        - Вы отговариваете меня ехать дальше, Дангирэй?
        - Вздумай я это сделать, меня бы уволили. Но вы должны быть готовы к тому, что лучшая часть пути осталась позади. Дальше будет гораздо хуже.
        - Почему?
        - Потому что - колдобины и ямы. Вот почему.
        Он оказался прав. Стоило отъехать от городка в лощине, как солнце спряталось за тучи. Чем дальше они забирались в холмы, тем безрадостнее выглядел пейзаж. Свет гас, путаясь в мрачных ветвях деревьях, стороживших дорогу по обеим сторонам. Глубокие выбоины на дороге приходилось то и дело объезжать, выворачивая руль почти до отказа.
        Темнело быстро. Вдоль дороги потянулись белые клочья тумана.
        - Долго ещё ехать? - начала волноваться Кора.
        - Почти приехали. Дом находится за этими холмами.
        Если в сердце Корнелии и теплилась надежда увидеть зелёные лужайки, то ей пришлось разочароваться. Лужаек не было видно - вообще ничего не было видно. Долину между холмами затянуло густой кисеёй туманом, они словно въехали в другое измерение, нырнув в его зеленое нутро.
        Дориан снизил скорость и включил фары. Инстинктивно оба наклонялись вперёд, пристально вглядываясь в лобовое стекло. Туман клубился так густо, что Корнелии на ум пришло, что они тут как в подводной лодке.
        - Здесь всегда так?
        - Нет. Представление устроено специально в вашу честь.
        - Очень смешно.
        Время от времени из тумана выступали части деревьев или кустов, похожие на руки мертвецов, выпростанных из земли, потом медленно отодвигались, растворяясь в тумане.
        Единственным «живым» звуком оставался монотонный шум двигателя.
        Неожиданно Бентлиа резко налетел на камень. Столкновение вызвало зловещий скрежет по днищу.
        Корнелии закусила губу, сдержав испуганное: «ой!»
        Кучу опавшей листы и сучьев автомобиль преодолел с надрывным рывком, после чего встал, как вкопанный, перед кованными воротами.
        Стоило Дориану открыть дверь, как туман, словно огромный змей, стал лениво заползать в салон, раскидывая щупальца.
        Корнелия занервничала.
        «Зря я сюда приехала, - подумала она. - Нужно было отказаться. Нужно было послушаться отца».
        Надеясь, что на свежем воздухе болезненное, мистическое настроение рассеется, она, вслед за Дорианом тоже вышла из салона и почти сразу же упёрлась в каменную стену, с двух сторон расходящуюся от металлических кованный ворот. Угрюмые и неприветливые, ворота запирались на большой висячий замок, навешанный на пропущенную через прутья массивную цепь.
        Обнаружив, что ворота заперты, Дориан тихо выругался, и, вернувшись к Бентли, нажал на клаксон. Раздавшийся звук казался инородным и чуждым в царстве тишины и тумана. Корнелии казалось, что всё вокруг: камни, стены, деревья недовольны их вторжением, но пока терпят.
        «А долго ли смогу здесь вытерпеть я?», - пронеслась мысль.
        Кажется, ироничные вопросы Дориана про уединение имели под собой вполне конкретную причину?
        На тропинке сквозь туман проявился чёрный силуэт:
        - Чего надое?
        Голос из тумана звучал зло и резко, словно карканье вороны.
        - Въехать, естественно! Давай, открывай ворота, и так заставил нас ждать.
        - Ну, и подождёте. Подумаешь?
        - Миссис Гордон это вряд ли понравится.
        Мужчина, видимо, выполняющий в «Райский садах» обязанности привратника, угрюмо уставился на Кору:
        - Она, что ли? Наследница?
        - Открывай, давай! Живо! - повысил голос Дориан. - Хватит тут таращиться
        - Ладно-ладно, открою! Только вам, красатуля, тут точно не понравится. Этот рай - он не для каждого.
        Раздражённые и подавленные, они вернулись в салон. Дориан отпустил сцепление, машина плавно тронулась дальше.
        Фасад дома, выступивший из тумана, показался Корнелии огромным кораблём - этаким «Титаником» Серый камень и трехстворчатые стёкла поблескивали из полумрака и влажной зыби, будто покрытые мелкой алмазной крошкой.
        - Вот мы и дома, - без тени улыбки проговорил Дориан, задумчиво глядя перед собой. - Выходите, мисс - приехали.
        Глава 7. Сибил Гордон
        Первым, кого увидела Кора, поднявшись по ступенькам, был дворецкий.
        - Добро пожаловать в «Райский сады». Миссис Гордон уже ожидает вас, - с этими словами он распахнул перед Корой дверь, позволяя войти в огромный холл, заполненный людьми, где из моря лиц выделялась высокая женская фигура, стройная до костлявости.
        Кора бросила в сторону Дориана недоумевающий взгляд: где тут убитая горем старушка, божий одуванчик, нуждающийся в терпеливом уходе? Перед ней стояла женщина, давно разменявшая свою юность, но старостью и немощностью от неё близко не пахло, напротив, энергии и напора даме было явно не занимать. Во взоре её читалась непередаваемая надменность, словно всё остальное человечество в её глазах, было, как минимум, ниже ростом. Чувство собственного превосходства в каждом жесте и, даже тогда, когда, как сейчас, она стояла неподвижно. Траурный, чёрный цвет платья подчёркивал золото в её волосах и тигриных, жёлтых глазах.
        Корнелия поняла, что стоит перед хозяйкой этого дома - леди Гордон Женщина глядела в ответ холодно и неприязненно.
        «Девчонка», - читалось в глазах цвета расплавленного золота.
        Никаких близкородственных чувств Кора не испытывала, и, судя по всему, не вызывала.
        Получается, сказка о несчастной бабулечке, сломленной скорбью по умершему дедулечке, не более, чем рычаг для манипуляции, использованный Дорианом, чтобы заставить Корнелию приехать.
        Определить истинный возраст Сибил Гордон было затруднительно. Ей одинаково можно было дать как сорок восемь, так и шестьдесят: по девичьи стройная, гибкая талия, высокие тонкие шпильки (не каждая молодая женщина способна долго проходить на таких), но морщины на руках и на шее безжалостно выдавали преклонный возраст, несмотря на все косметические уловки и пластическую хирургию.
        - Здравствуй, Кора. Я - Сибил, - сказала хозяйка и протянула руку для рукопожатия.
        Корнелии ничего не оставалось, как ответить. Рука Сибил оказалась горячей, твёрдой и невероятно тяжёлой.
        - Позволь представить обитателей «Райских садов». К сожалению, сегодня это место не оправдало своего названия, утонув в киселе проклятого тумана, но в погожие дни окрестности похожи на открытку. Вокруг бархатистые лужайки, шелковистые травы, зелёные террасы, сады. Тебе здесь понравится, - с уверенностью говорила Сибил. - Сейчас позволь познакомить тебя с нашими добрыми помощниками.
        Дружелюбно подхватив Кору под руку, Сбили двинулась между выстроившимися в два ряда служащими:
        - Это Карсон Мальбург, наш дворецкий. Незаменимый человек, мы бы здесь без него пропали. Это Дейзи Стюарт и Гвен Патмор - все те деликатесы, что подаются под этой крышей принадлежат их гению. Джозеф Кент и Тони Мейсон выполняют обязанности лакеев в поместье, а Анна и Этель наши горничные. Наверняка, вы с дороги сильно устали и хотите чаю? Пройдёмся ко мне в кабинет, поужинаем и немного поболтаем по-родственному? Дориан, вас я благодарю за работу, вы, как всегда, выполнили её точно и в срок. До утра можете быть совершенно свободны. Отдыхайте.
        Кора метнула в сторону Дориана испуганный взгляд. За время их недолгого знакомства она успела привыкнуть к тому, что он рядом. Но, не смея возразить, последовала за желтоглазой фурией.
        - Это библиотека и, по совместительству, мой личный кабинет, - проинформировала Сибил.
        Чем ещё, как не библиотекой могла быть комната, заставленная книжными полками от потолка до пола?
        Взгляд Корнелии скользнул по корешкам книг, а потом вновь вернулся к собеседнице, успевшей сесть в глубокое кресло.
        - Прошу тебя присесть, - Эффетно чиркнув дорогой зажигалкой, Сибил с удовольствием, глубоко затянулась сигаретой. - Думаю, пришло время поговорить?
        Продолжая курить, Сибил не сводила с Корнелии взгляда. Между ними туманом плавал никотиновый дым.
        - Как странно устроена жизнь, - медленно проговорила Сибил. - Я прожила в Райский кущах всю свою жизнь - долгие годы, - в окружении всей этой роскоши. Досадно осознавать, что по-настоящему мне никогда это не принадлежало.
        Сибил натянуто улыбнулась:
        - Когда посвящаешь чему-то жизнь, рассчитываешь за это что-то получить взамен. Думаешь, что человек, с которым и для которого живёшь, это оценит, правда? Я жила для мужа, тридцать лет заботясь об этом поместье. «Райские сады» должны были стать моими. Но… вдруг появляешься ты. Ты знаешь, что ты такое?
        - Странный вопрос. Всегда думала, что я «кто-то», а не «что-то».
        - Много-много лет назад, - словно не слыша её, продолжила Сибил, - ещё до того, как Гай Гордон женился на мне, у него была интрижка с одной из горничных, служащих в этом доме. Плодом той интрижки - ошибкой, так сказать, молодости, - и стала твоя мать. Этому событию без малого пятьдесят лет. Я бы предпочла об этом забыть, но Гай нашёл девчонку и по-своему пытался заботиться о ней. Несмотря на все его старания, всё закончилось очень печально. Но ты ведь знаешь?
        - Не знаю, - холодно ответила Кора.
        - Разве ты не помнишь?..
        - Я ничего не помню.
        - Неужели? Странно1 Ты ведь была тогда не так уж и мала? Шесть лет. В этом возрасте дети многое понимают и запоминают. Но, возможно, всё дело в посттравматическом синдроме? Что ж? Не помнишь - и не помнишь, даже к лучшему. Когда твой отец после трагедии увёз тебя отсюда, он наотрез отказался поддерживать отношения с Гаем. Я, признаться, не сильно огорчилась. Думала, с глаз долой - из сердца вон. Но вот, пожалуйста, какой сюрприз: на оглашении завещания звучит имя наследницы - и это вовсе не я. Гай предпочитает оставить всё своей единственной внучке, пусть и от незаконнорожденной дочери. Хотя, его, наверное, можно понять.
        - Выходит, вы мне вовсе не бабушка?
        - Слава богу - нет.
        - Понятно, - сухо кивнула Корнелия. - Это всё, что вы хотели мне сказать?
        - Нет. Есть кое-что ещё. Много лет назад твой дедушка заставил меня подписать документ, согласно которому всё моё приданное отошло в его безвозмездное пользование.
        - Соболезную. Это было… опрометчиво, если не сказать - глупо. Зачем же вы это сделали? Так сильно хотели замуж?
        - Конечно, хотела. В те времена все хотели замуж. Быть старой девой считалось моветоном. К тому же, ты ведь не видела Гая в молодости - он был чертовски хорош собой, богат, титулован. Не герцог, нет! Но мне и баронета хватало. Я была влюблена в него, как… девчонка. Сейчас самой смешно. Ну, а самое главное - разве я могла подумать, что не рожу ему сына? Наследника? Наши дети должны были наследовать наше состояние. Но сына не было. Как и дочери. А последнее решение Гая для меня унизительно. И, я считаю - несправедливо.
        - Не думаете же вы, что я из чувства справедливости откажусь от того, что оставил мне мой дед?
        - Нет, конечно, нет, - насмешливо протянула Сибил. - Ты не производишь впечатления столь легкомысленной особы.
        - Так чем я могу вам помочь? Вы хотите получить часть состояния вашего мужа?
        - Не какую-то - хочу вернуть то, что по праву моё! Есть два пути решения этой проблемы. Я могу подать в суд и попытаться обжаловать моё тогдашнее опрометчивое решение. Шансов, откровенно говоря, мало, но у меня есть связи и умение ими распорядиться. Если мне удастся получить своё, поместье «Райские сады» может уйти по частям за долги. Это уничтожит всё, на что Гай работал всю свою жизнь.
        - Обжалуйте, если хотите. Я не стану вам мешать. Мне вполне хватит акций в нефтяных компаниях. А этот дом… он не то, чтобы был мне дорог.
        - Есть другое решение, при котором все активы останутся в семье, на своих местах, а мы с тобой из врагов превратимся… чуть было не сказала «в друзей», но последнее вряд ли, - в союзников.
        - И что это за решение?
        - Простое. Из тех гениальных, что позволит накормить волков, оставив овец целыми. Благодаря ему каждый игрок на этой доске получит то, что ему причитается, по справедливости: ты, потому что в тебе течёт кровь Гордонов; я - потому что мои деньги, усилия, воля и время были столько лет отданы мужу и этому месту. Никто не согласится просто встать и уйти, вложившись столько, сколько вложилась я!
        - Согласна с последним. Итак, повторюсь - чего вы хотите? Остаться здесь? Пожалуйста, сколько угодно. Живите. Дом мне не нужен.
        - Этого недостаточно. Я хочу пополам! Всё - пополам! А для того, чтобы это стало возможным по закону, тебе нужно будет выйти замуж за моего племянника, сына моего младшего брата.
        - Что?.. Династический брак? В наше время? - несколько делано рассмеялась Кора. - Вы это серьёзно?
        - Более чем, - отрезала Сибил.
        - Да это просто прошлый век какой-то!
        - Там, где речь идёт о слиянии состояний, браки никогда не выйдут из моды. Ты безродная, беспородная дворняжка, но волей случая и моего идиота-мужа ты теперь богата. А мой племянник породист и титулован, но - нищий. Брак взаимовыгоден вам обоим. Состояние Гая в итоге останется в моей семье, но и ты не будешь обижена. Даю слово.
        - Вот, значит, что вы придумали? А если я откажусь от вашего щедрого предложения?
        - У тебя появится сильный и беспощадный враг.
        Первым побуждением Коры было послать каргу к чёрту. У этой змеи не так много яда, но, с другой стороны, чтобы всё отравить много и не надо - достаточно капли.
        Сибил знает о делах Гая всё, как и об этом поместье, что же касаемо самой Корнелии, то она пока без посторонней помощи дороги до Лондона обратно не найдёт. Так что показывать зубы и жало глупо, если уж придётся ими пользоваться позже, можно это будет сделать и без демонстрации.
        К тому же, если рассудить здраво, в предложении было рациональное зерно.
        - Ну, так - что скажешь? - откинулась в кресле Сибил, сверля Кору жёлтым взглядом
        - Пока - ничего. Прежде, чем дать ответ, предпочту взглянуть на предполагаемого жениха.
        - Резонно, - со вздохом погасила Сибил окурок в пепельнице. - Предупреждаю честно, как союзник - союзника, мой племянника красавчик, но на этом всё хорошее, что можно о нём сказать, заканчивается. Не стану приукрашивать картину: он полный разгильдяй, интересующийся лишь вечеринками, наркотиками и новыми сексуальными похождениями.
        - Лучше бы приукрасили, - язвительно хмыкнула Корнелия. - Ладно, во имя справедливости и её восстановления - посмотрим. Может быть и воплотим ваш план в жизнь.
        Глава 8. Ночь в особняке
        Улыбчивая Этель, старшая горничная, взялась проводить молодую хозяйку в её новую комнату.
        - Ваши апартаменты в западном крыле. Леди Сибил специально велела подготовить их к вашему приезду.
        - Комнаты для меня перестраивали? - удивилась Кора.
        - Ещё несколько дней назад тут была страшная грязь, что развезли рабочие. Даже боялись, что не успеем ту всё как следует отмыть к вашему приезду. Но, слава богу, управились.
        - Совсем не обязательно было разводить столько суеты, я непритязательна. Меня устроит любая обстановка, была бы кровать да ноутбук. Кстати, как здесь со связью? С интернетом нет проблем?
        - Он бывает. Периодически. Время от времени.
        - Периодически? - вздохнула Кора. - Периодически - это лучше, чем никогда, но хуже, чем постоянно. Мне кажется, что этот дом слишком большой, - проворчала Корнелия.
        Их голоса слишком громко звучали в опустевшем холле, как и звук шагов, усиленный эхом.
        - Да. В прежние времена в этом холле, размещались люди со всей округи, - с гордостью проговорила Этель. - Когда гостей собиралось слишком много, холл заменял собой и столовую, и бальную залу. Комната для танцев здесь тоже есть, она на втором этаже. Теперь там музыкальный салон и картинная галерея. Старый хозяин очень любил картины, - со вздохом завершила свою речь Этель.
        - Правда? - оживилась Кора. - Я тоже люблю живопись. Можно будет взглянуть на них завтра?
        - Это ваш дом, - с вежливой улыбкой проговорила Этель.
        - Ах, да! Кажется, я к этому ещё не привыкла.
        Пока они поднимались на второй этаж, резные, гладко полированные перила лестницы приятно холодили ладонь. Коридор на втором этаже оказался широким, паркетный пол покрывал ковёр, который теперь с лёгкостью можно было бы назвать винтажным.
        - Сюда, пожалуйста, - указала Этель на дубовую дверь.
        Распахнув её, она отступила сторону, пропуская Кору в её новое жилище. Аппартаменты - пространство вполне оправдывало громкое название. Это была не просто спальня - часть дома словно представляла собой отдельную квартиру, с прихожей, двумя комнатами и отдельной ванной.
        Миновав нечто вроде небольшого квадратного коридорчика, где стоял диван, кресло и письменный стол, Кора вошла в просторную, полную свежего воздуха, спальню.
        - Ванная за той дверью, - пояснила Этель. - Если откроете окно, сможете любоваться чудесным розарием. Не сегодня, конечно (слишком туманно) но в погожие дни вид отсюда просто чудесный.
        - Можно опустить гардины на окнах? - спросила Корнелия. - Наверное, у меня слишком богатое воображение, но мне всё время мерещится, что кто-то смотрим на меня из этого тумана..
        - Конечно. Сейчас сделаю.
        - Кому принадлежала эта комната раньше? - поинтересовалась Кора, оглядываясь.
        - Здесь была гостевая. Тут часто ночевал племянник леди Сибил, когда приезжал.
        - Часто он бывает здесь? Ты его видела?
        - Часто. Пока учился, приезжал почти каждые каникулы. Молодой человек не слишком хорошо ладит со своим отцом, тот не не одобряет его образ жизни. Можно сказать, что отец отправляет его к тёте почти как в ссылку, когда тот попадает в особую немилость.
        Корнелия отметила про себя, что вещи её распакованы:
        - Это вы разобрали мои вещи?
        - Да. Надеюсь, вы не станете возражать?
        - Возражать? Нет, что вы? Спасибо за хлопоты. А как это комната выглядела до переделок?
        - Тут были другие обои, портьеры и мебель.
        - И молодому племяннику леди Сибил комнаты нравились?
        - Не слишком. Он считал их слишком мрачными, впрочем, как и сам дом. Вэлу Лэнгу нравится светский образ жизни.
        - А Дориан Дангирэй живёт здесь? Или наведывается в поместье время от времени? - отважилась Кора задать вопрос, который действительно её интересовал.
        - Управляющий живёт в поместье постоянно, как и сама леди Сибил. Он очень привязан к этому месту, как и миссис Гордон; дышит им, живёт, ценит едва ли не больше собственной жизни.
        - Правда? Как странно. Ну, для столь привлекательного и молодого человека? Как думаете?
        - Я не знаю. Мне не платят за то, чтобы я думала.
        Корнелии было бы приятней, будь Этель более разговорчивой. Однако, стоило разговору зайти об управляющий, молодая женщина замкнулась. Чувствовала, что ей совсем не хочется поддерживать разговор дальше.
        - Я вам ещё нужна?
        - Нет, - со вздохом отозвалась Корнелия. - Можете идти. Вот, ещё! Как мне позвать прислугу, на тот случай, если вдруг что-то понадобится?
        - Достаточно будет поднять трубку стационарного телефона - вам сразу ответят.
        - Спасибо. Можете быть свободны.
        Дверь за Этель притворилась. Кора осталась в одиночестве, с удивлением отмечая, что оно её гнетёт.
        Тем одиночестве и отличается от уединения, что не бывает добровольным, давит и тяготит.
        Стоя посреди самой роскошной комнаты, которую Коре только довелось видеть в своей жизни, она поймала себя на мысли, что больше всего на свете хочет обратно домой. Роскошь была холодной, никак не влияла на уют. Даже огонь в камине, пусть выгонял прохладу и сырость, но, в тоже время, порождал тени - множество теней, танцующих вокруг.
        Богатое воображение Коры рисовало картину: тёмная лестница, полумрак, блестящий паркет, парадная дверь, большое и гулкое пространство. Зачем люди строят дома, которые не способны заполнить собой и жизнью?
        Корнелия подошла к двери, чтобы проверить, если на ней замок. Замок был. И даже, в довесок к нему, засов, последний она и воспользовалась, справедливо рассудит, что к замку всегда можно подобрать ключ, засовы же всегда просты и надёжны.
        Всё, она в безопасности. Но почему-то чувствует себя в изоляции?
        Казалось, дом следит за ней, притаившись, словно охотящееся чудовище. Опустившаяся за окном темнота, немая тишина, с которой нигде не приходилось раньше сталкиваться, пугали Кору. В городе звуков всегда было в избытке - свет, людские голоса, рычание автомобилей всегда шли фоном.
        А тут - тишина. Глухая, будто до упакован в вату. Будто Кора уехала не за триста миль, а на столетие назад.
        Чтобы отогнать от себя иррациональные страхи, Корнелия решила принять ванну и лечь пораньше спать. Во сне время пройдёт быстрее, а завтра, в свете дня, она немного привыкнет к новому месту и всё наладится. Она перестанет пугаться собственной тени, словно неврастеничка.
        Ванна оказалось длинной и узкой. Лампочка в ней светилась тускло, как ночник. Стоило повернуть кран, он стал плеваться, дёргаться, возмущённо фыркать. Трубы застонали и запели, потом из крана словно выплюнули сгустком крови.
        Раз, другой, третий…
        Ошарашенная Корнелия не сразу сообразила, что в воде просто примесь каких-то смесей. Через секунду вода, хлестанув, просветлела и смыла «кровяное» пятно. Минут через пять потеплела до горячего, что примирило Корнелии с действительностью на какое-то время.
        Вода журчала весело и бодро, как ручей, но стоило завернуть кран, злая тишина вернулась. Атмосфера тяжелела с каждой минутой. Она давила так, словно над головой было с десяток футов воды.
        Мерещилось, что за занавеской кто-то терпеливо ждёт, пока Корнелия вымоется и…
        Корнелия решительно отодвинула занавеску и ожидаемо никого не обнаружила, ничего не произошло. Просто длинная, наполненная временем, темнотой и звуками старого дома, ванна и готовы выдать искру нервы. Да и что там, на самом деле, могло быть? Зомби? Выбравшийся из могилы вурдалак? Смешно!
        Кровать оказалась невероятно мягкой. Корнелия словно в облако упала.
        Итак, тусклые окна скрыты портьерами, дверь заперта на засов, воображение под контролем - всё под контролем. Теперь - спать.
        Дыхание наполняет дом. Вдох-выход…Вдох и…
        - Мэри?.. Мэри!… Ты вернулась…
        Мужской голос во сне казался сладким, нежным и мягким. Почему-то удушливо запахло сиренью.
        - Мэри! Я знал, ты вернёшься, рано ли, поздно? Мы ждали тебя. Я ждал тебя. Ты - моя!
        Голос растаял перед тем, как Кора провалилась глубже в сон.
        И вот она снова маленькая девочка, снова бегает взапуски с воздушным змеем по зелёной лужайке. Рядом с ней её мать, красивая женщина. У неё лучистые серые глаза, бледная кожа с нежным румянцем, ласковая улыбка. Те же тонкие черты лица и густые, тёмные волосы, что у самой Корнелии.
        Никогда прежде Коре не удавалось так отчётливо ясно вспомнить лицо матери. Она верила, что забыла его.
        Но вскоре лужайка исчезла и солнечный свет погас.
        Корнелия стояла на берегу пруда. Вода в нём была чёрной, как нефть, выглядела такой же неприятной и жирной, какой она бывает в вонючем зацветшем бассейне, но при этом гладкой, совершенно неподвижной. Не было даже лёгкой ряби. Но потом, прямо посредине, вздулся огромный, уродливый пузырь - что-то всплывало с илистого, мутного дна. Что-то ужасное, на что смотреть было нельзя.
        Корнелия попятилась. Она пыталась бежать, но никак не могла вытащить ног из ила, куда её затягивало. Чем больше она рвалась, тем сильнее уходила вниз, вода уже доставала до пояса.
        А жуткое подводное нечто было совсем близко, совсем рядом. Если не успеет сбежать - ей не спастись.
        Утопленница! Там, под водой, утопленница и она хочет утащить Корнелию за собой. Или прорваться в её мир! Нельзя, чтобы она дотронулась…
        Но усилия воли не хватило, и вода залила лицо, глаза и горло. Дышать стало нечем.
        Кора попыталась проснуться, открыла глаза и с ужасом поняла, что это не сон - она действительно тонет.
        Разум отказывался принимать это, но вокруг была вода, холодая, зыбкая, чёрная. И что-то действительно тащило её - правда, не вниз, ко дну, а наверх. Всё ещё не до конца уверовав в то, что она действует не в объятиях Морфея, Кора изо всех сил, руками и ногами стала отталкиваться от воды, стремясь всплыть.
        Пара гребков и они - на берегу.
        - Вы?! - отплёвываясь от гнилой воды пополам с илом, прохрипела она. - Что вы здесь делаете?
        - Спасаю вам жизнь, судя по всему! - прорычал Дориан, рывком вытаскивая Кору на мелководье, туда, где вода доставала им по пояс.
        Глава 9. Ледяное пробуждение
        Как часто приходится очнуться ночью от кошмара в…ещё большем кошмаре?
        Потому что это же полный ужас - видеть то, чего не в состоянии себе объяснить?
        Холодно было просто зверски. Вокруг - тьма пополам с туманом. Чёрная вода озера казалась порталом на тот свет. С Коры текло в три ручья, ночная сорочка так прилипла к телу, что разницы никакой, есть она вообще на ней или нет, с таким же успехом она могла бы стоять перед Дорианом голой. Ткань ничего не скрывала, но от шока и холода Коре сейчас было плевать, что Дориан на неё смотрит и что он при этом думает.
        Она сама не знала, что обо всём этом думать.
        Проснуться после кошмара в холодном поту - это одно; проснуться, утопая в ледяном озере?.. Даже красивый мужчина не способен спасти положение.
        - Иди сюда, - Дориан обнял Кору за плечи и привлёк к себе.
        Это не сильно способствовало улучшению положения, потому что он был таким же мокрым и холодным, как она. Облегчение могло наступить разве, что от сознания, что плохо не только ей одной?
        - Вот так, - мягко ворковал над Корой Дориан, будто она была маленькой испуганной девочкой. - Всё в порядке, всё хорошо.
        Кора чувствовала себя как угодно, только не хорошо. Одна из базовых человеческих потребностей - потребность в безопасности, - была не просто нарушена, а разбита вдребезги.
        Вода продолжала стекать по телу и это были не самые приятные ощущения.
        - Идём, - рука его твёрдо легла на плечи, одновременно и поддерживая, и контролируя, и направляя.
        Босиком было больно наступать на землю. Слишком много камушков, обрезанных стеблей сухой травы таилось в темноте, да и размокшая земля словно отказывалась держать. Ноги плохо держали, стремясь подогнуться, но стоило ей покачнуться, Дориан подхватил её на руки. Потеряв равновесие, Кора невольно вцепилась ему в плечо.
        - Нет! Что вы делаете?! - смущенно произнесла она, слишком взволнованная всем, особенно этой близостью.
        Дориан отнюдь не выглядел качком, скорее «тонким и звонким», но сейчас, когда он держал её на руках, казалось, что молодой человек не прикладывает к этому никаких усилий, словно сама Кора весила не больше пёрышка. Тепло его тела казалось живительным, но сама близость… волновала.
        - Держу, не давая упасть. Имеете что-то против?
        Он смотрел на неё с усмешкой, но на этот раз ласковой. Разумом Кора понимала, что нужно восстановить дистанцию во имя правил приличия и собственного спокойствия, но одна только мысль о том, чтобы вновь скользить по холодной, разжиженной после дождя, земле босыми ногами, внушала ужас. Покинуть кольцо его тёплых рук казалось невозможным. Утешала и успокаивала лишь мысль о том, что он вовсе не стремился её отпускать, напротив, прижимал к себе с жадностью скупца. Возможно оттого, что ему тоже было холодно? И он так же старательно пытался удержать стремительно улетучивающееся и испаряющееся, гаснущее в тумане тепло?
        Что за наваждение? Будто она попала в новый, странный, жутковато-готический мир с красивой картинкой и гнилой изнанкой.
        Он держал её на руках. Ладонь Коры замерла на его горячей, под мокрой рубашкой, груди, над сердцем, чувствуя ритмично усиливающиеся толчки. Он знал это, подчеркнув очередной кривой ухмылкой. Страх отодвинулся, словно её опоили зельем. Всё, что Корнелия сейчас чувствовала, это прикосновения его рук к своему телу, там, где он удерживал её на весу; растекающийся от его ладоней жар. Живительный и приятный.
        Кора испытала нечто вроде укола сожаления, когда они остановились на пороге небольшого домика в нескольких десятков шагов от Чёрного озера.
        Придерживая девушку за талию, осторожно, Дориан опустил Кору на ступени. А потом, поддавшись порыву, вдруг притянул её к себе, нагнулся и поцеловал. Словно впился в её губы, как жаждущий приникает к источнику, позволяющему пить. Кора тут же ответила на это прикосновение, встав на цыпочки, ухватилась за его плечи, чтобы держать равновесие. Дориан застонал и прижал её к себе сильнее, так, будто хотел переломать её, скрутить, как гибкий стебель, впечатать в собственное тело.
        Потянув за волосы, Дориан заставил Кору запрокинуть голову назад, прильнув к её груди, с жадностью втянул в себя мокрую кожу. Прикосновение было обжигающим, почти болезненным, но зато без остатка выгоняющим холод из её тела.
        От этих жалящих поцелуев наверняка останутся следы, которые придётся закрывать свитером с длинной горловиной или шарфиками. Вот чёрт! Что они творят? Что она ему позволяет?
        - Остановись, - её ладони упёрлись Дориану в плечи, выставляя дистанцию. - Хватит!
        Кора была готова к тому, что так просто он не остановится, но… не понятно, к облегчению или разочарованию, Дориан тут же прервал поцелуй.
        Он тяжело дышал, как после забега, когда, прислонившись лбом к её лбу, прошептал: «Прости».
        Кора поняла, что всё-таки к облегчению. То, с какой чуткостью Дориан откликнулся на перемену в её настроении подкупало. Кору всегда раздражал показной мачизм, когда мужчина демонстрировал своё намерение ломать об колено и строить под себя. Ей больше по вкусу было, когда с её желаниями и потребностями считались.
        - За что простить?
        Его руки, коснувшись её плеч, задержались на них, поддерживая и отстраняя:
        
        - Поцелуи - это вовсе не то, в чём ты сейчас нуждаешься.
        Она вовсе не была в этом уверена. Поцелуи вернули её к жизни, заставив не думать о ночи и жутком пробуждении. Пусть на несколько минут, но она не думала ни о чём, кроме Дориана. За это время ужас словно бы стал и не таким ужасным.
        - Тебе нужно в тепло и переодеться.
        Подушечки его пальцев, с нежность очертившие линию её скул, пробежавшись по щеке вызвали появление приятной щекотки на её шею, расслабляющей, понуждающей закрыть глаза и позволить ему мягко обнять её вновь, с ласковой нежностью, обволакивающей будто шёлком.
        - Идём в дом, Корнелия.
        Он взял её за руку и повлёк за собой. Кора покорно пошла.
        Тьма внутри дома было обычной - чёрной, а не ртутно-бело-колдовской, как за порогом. В глубине его, в самом центре, красным цветком расцветало пламя в камине, перламутрово переливаясь всеми оттенками жёлтого и красного.
        - Идите сюда, к камину ближе, вы же совсем закоченели.
        Он рывком сорвал с себя мокрую рубашку, обнажая торс. Взгляд Корнелии невольно задержался на упругих, играющих мышцах, на широких плечах и узких ягодицах, плотно обтянутых влажной тканью брюк.
        - Вам тоже нужно немедленно переодеться, если не хотите подхватить пневмонию.
        - Боюсь, у вас не найдётся одежды моего размера.
        - Любая из моих рубашек сослужит вам службу, превратившись в нечто вроде сорочки. Держите! Вот полотенце.
        Сам он, не откладывая дело в дальний ящик, принялся интенсивно растираться.
        Хорошо, что тьма скрывала лица. Дориан не мог видеть, как пылает от смущения её лицо. Комната была гораздо больше салона автомобиля, но пространства между ними казалось слишком мало - Кора остро ощущала присутствие молодого человека рядом с собой. От него словно шёл ток, одновременно притягательный и пугающий.
        Дориан, нисколько не стесняясь её присутствия. В принципе, как разоблачение, так и облачения человека в одежду является вполне обыденной, рядовой процедурой, которую мы выполняем по несколько раз за день. Почему же Кора замерла так, словно простые движения стали для неё притягательными, как магнит? То, как он стянул с себя брюки, без малейшей неловкости, промедления или поспешности казалось совершенно естественным. И в тоже время - абсолютно бесстыдным. Ни одного неточного, поспешного, неловкого движения. Словно не переодевался, а исполнял стриптиз.
        Облачившись в сухую одежду, он стянул плед с кровати и, подойдя к Коре, закутал её в него, словно ребёнка. Мягкий ворс приятно ласкал и согревал остуженную кожу.
        - Садитесь, - он ласково подтолкнул девушку к камину. - Позвольте за вами поухаживать, раз случай предоставил вам стать моей гостьей. Приготовить вам горячего кофе? Или обойдёмся бренди?
        - Кофе, если можно.
        - С капелькой коньяка?
        - Пожалуй, - согласилась Кора.
        Он улыбался, пока священнодействовал над кофейником, который, не премудрости, поставил греться прямо на прогоревшие угли в камине. Рубашку на себе он не застегнул, позволяя Коре созерцать кирпичики пресса. То, что скрыв полумрак, более, чем ярко дорисовывало воображение.
        Кора поняла, что нервничает. И он это знает. И развлекается, как может, провоцируя её глядеть на себя и дальше.
        - Вот, ваш кофе, милейшая госпожа, - произнёс он с тенью иронии.
        Дождавшись, когда Кора забрала из его рук чашку с ароматным напитком, Дориан уселся прямо на полу, у кресла, у её ног, глядя снизу вверх мерцающим, как у кошки в ночи, взглядом.
        - Что это было? - подавлено выдавила из себя она. - Я не понимаю, что это за чертовщина? Этот дом - проклят?..
        - Тс-с! Тихо, - его палец коснулся мягких губ девушку, принуждая её к молчанию. - Не говорите глупостей, Кора, вы же разумная девушка. Не думаете же вы всерьёз, что вас пытались утащить на дно озера призраки?
        - Вообще-то, честно говоря, отрицать, что именно так я и думаю будет ложью. Я жалею, что приехала сюда.
        - Мне горько это слышать. Признаться, я счастлив, что вы здесь.
        - Даже когда вытаскиваете меня из болота по ночам? - истерично хмыкнула она.
        - Особенно когда приходится спасать вас по ночам. В отличие от вас, я люблю приключения.
        - Я тоже не против, но только не в той их части, где я тону, пробуждаясь.
        Вспыхнувшая улыбка Дориана заставила Кору нахмуриться, осознав, что она практически подтвердила, что ей понравилось целоваться с ним. И нравится быть здесь, в этой комнате, попивая у камина настоящий кофе.
        И ей нравилось - нравилась именно эта часть.
        - Я не понимаю, каким образом я могла вообще найти этот пруд. Может, кто-то пытался меня убить и…
        - Вы были совершенно одна. Сначала я даже не понял, что вы спите. У вас раньше были приступы снохождения?
        - Нет, - покачала головой Кора. - Я этого не помню.
        - «Нет» и «не помню» это всё-таки разные вещи, - резонно заметил он.
        А потом смягчил слова, прозвучавшие несколько строго, мягким прикосновением к её руке. Этот жест вполне мог быть дружеской поддержкой, если бы не взгляд с поволокой, каким он продолжал смотреть на Кору.
        - Мне снились кошмары. Утопленница приходила за мной и…
        - Даже не знаю, стоит ли мне говорить?
        - Говорить - что?
        - Правду. Она всегда страшнее выдуманных призраков. Некоторые люди, несмотря ни на что, предпочитают действительность видеть такой, какая она есть, но большинство предпочитают окружать себя выдуманной реальностью, где вещи не такие, как есть - они мягче, контуры размыты, а из теней легко сплести всё, что душе угодно. Вы художница, человек искусства, творческая личность. Такие личности плохо сочетаются с бытом и… резкой, как нож, правдой. У меня есть ответ на ваш вопрос: почему сегодня ночью вы чуть не утонули в этой чёртовой луже. Но, предупреждаю, он вас совсем не понравится.
        - Я вся внимание, мистер Дангирэй.
        - Правильный выбор. Лечение не подействует без правильного диагноза, каким бы жестоким он не был.
        - Вы говорите слишком много слов для того, кто любит точность.
        - Мне не приятно поднимать эту тему, вот я и прячусь за словами. Но вы правы - зря. Вы говорили, что не помните, как погибла ваша мать. К слову, Сибил вам не поверила. Она считает, что такое забыть невозможно. А на самом деле это более, чем вероятно - вытеснение.
        Кора, нахмурившись, глядела на тонкое лицо собеседника:
        - Продолжайте.
        - Ваша мать была психически нестабильной личностью. При всём уважении к вашим чувствам и к её памяти, но таковы факты. Она несколько раз пыталась убить себя: вскрывала вены, пыталась повеситься. А потом, в одну из таких же туманных ночей, она утопилась. У вас на глазах.
        - Что за бред вы сейчас несёте?
        - С чего бы мне говорить вам подобные вещи, если бы они не были правдой? Зачем мне сочинять подобные истории? Ваш отец успел вытащить вас из воды, а она - утонула.
        Кора потрясённо глядела на Дориана. Если бы нечто подобное случилось в её жизни, она бы точно не забыла! Этого не могло быть.
        - Зачем маме было делать это?
        - Незачем. У неё не было на это никаких реальных причин. По большому счёту в том, что случилось, её даже и винить нельзя - она не была вменяемой в том смысле, в каком должна была. По крайней мере, я сделал такой вывод из рассказов очевидцев. Естественно, у вас было тяжёлое потрясение, шоковое состояние. Ваш отец срочно увёз вас отсюда, рассорившись с вашим дедушкой, наговорил ему много обидных слов, который Гай до последних дней своих простить ему не мог. Когда человеком движет боль, он порой становится хуже зверя. Словно причиняя боль другим, мы уменьшаем свою.
        - Бессмыслица какая-то….
        - Бессмыслица? Ну, нет. Всё как раз очень логично. Вы были переутомлены, взволнованы, возможно - испуганы? Не скрою, с непривычки огромный дом производит не всегда хорошее впечатление, особенно по ночам.
        - Но я даже не помнила…
        - Сознательно - да. Но вы жили здесь долгие годы, конечно, вы помните, где этот пруд. Утопленница из вашего сна - это ваши страхи, переживания, подавленные воспоминания: всё то, из чего, в конце концов, и рождаются настоящие призраки. Ну же, Кора? - он придвинулся ближе, кладя локоть ей на колени, глядя в лицо. - В глубине души вы знаете, что я прав. В случившемся нет мистики. На самом деле.
        - Возможно, вы и правы. Но опасность утонуть от этого не менее реальна.
        - Вот здесь не могу не согласиться. Мы должны принять меры, чтобы такого больше не повторилось
        - И как это сделать? Я сплю. Завтра я ещё куда-нибудь отправлюсь… по следам непроявленных воспоминаний. Я теперь буду бояться спать.
        - Нет не решаемых вопросов, красавица.
        - И как мне решить этот?
        - Просто. Вы можете перестать спать в одиночестве…
        Кора фыркнула.
        - Готовы сторожить меня по ночам?
        - Я бы с радостью, но… с учётом всех обстоятельств, боюсь, проще будет оставлять в вашей комнате горничную. Скажите ей, что вас пугает дом. Вы не первая, с кем это случается. А ещё лучше - запирать дверь снаружи, так, чтобы вы не могли выйти. Маловероятно, что во сне вы ещё и стенохождение освоите.
        Кора поставила на каминную полку опустевший стакан:
        - Вы правы.
        - В чём?
        - Правда - странная вещь. С одной стороны после ваших слов мне будто стало легче - так всегда бывает, когда знаешь, как именно устроено то или иное явление. А с другой - на душе так пусто…
        Его лицо казалось сочувствующим и нежным. А ещё - в нём ярче светилась меланхолия, которая обычно пряталась за саркастичными улыбками.
        Дыхание задерживается, а сердце, наоборот, несётся вскачь. А его дыхание до обидного спокойное и ровное.
        Время замедлилось и остановилось. Взгляд отмечает капельку пота на его шее.
        Кора с удивлением чувствует, как пальцы зарываются в его волосы, и те тёплые, но… совсем не такие мягкие, как она представляла. Его губы будут мягкими и умелыми. Прикосновения - нежными, неторопливыми и…
        - Мне пора вернуться в дом. Пока ещё не рассвело и никто не устроил переполоха.
        С едва слышным вздохом разочарования он отодвинулся:
        - Я провожу.
        - Я надеюсь на это.
        Глава 10. Коул Ланс
        Когда утром Коре удалось с трудом разлепить глаза, утро, собственно, уже и утром было назвать сложно - близился полдень и за окном во всю щебетали птицы. От вчерашнего тумана не осталось и следа, всюду кипела жизнь во всём её кипучем многообразии. Распахнув окно, Кора жадно вдохнула напоённый свежестью воздух, в котором щедро разливался сладкий, даже немного удушливый, запах цветов. Прямо под окном был розарий,а чуть дальше через уходящую в глубь сада перекидывало несколько цветочных арок.
        Все уже собираются на ленч. - оповестила Кору одна из служанок. Имя её, к сожалению, она успела забыть, ведь вчера было так много имён и лиц. - Миссис Гордон не любит, когда опаздывают.
        "Ну, это проблемы миссис Гордон", - хотелось язвительно ответить, но вместо этого Кора лишь поблагодарила девушку кивком.
        Казалось бы, вместе с утренними лучами атмосфера должна улучшиться, но, откровенно говоря, что-то гнетущее по-прежнему ютилось в стенах. Липкой, мрачной была сама тишина, в которой звуки гасли, как гаснут отлетающие от костра искорки. Странно, она столько держала окно открытым, а воздух всё равно оставался застоявшимся! В душе Кора опасалась заблудиться, но опасения оказались напрасными. Дорогу вниз она нашла без особых проблем.
        Она как раз спустилась с лестницы, когда на подъездной аллее раздался шум автомобиля. Выглянув в окно, Корнелия увидела, как шикарный спортивный форт с визгом затормозил всего в нескольких дюймах от ведущей к дому лестницы и риском столкнуть шикарные петунии, красующиеся в выносных вазонах, а то и расколоть белый мрамор с колон. Ну, или чем там были облицованы эта шикарная греческая имитация?
        Машина была без верха, а ехали в ней на явно весьма приличной скорости. Поэтому ничего удивительного в том, что длинноногий стройный парень в моднявых джинсах и раздувающейся вокруг стройной талии ветровки, не открывая дверь, легко выпрыгнул из машины, подняв солнцезащитные очки на голову. Окинув весёлым и капельку злым взглядом особняк, он направился по ступеням вверх, толкнул дверь и почти нос к носу столкнулся с Корнелией.
        На несколько коротких секунд молодые люди с лёгким удивлением и любопытством рассматривали друг друга.
        - Привет! - весело проговорило утренние (хотя, верно, будет сказать - ближе к обеденному) явление, растягивая губы в широкой, шутовской улыбке. Задорно блеснули белые ровные зубы и тёмные глаза. - Доброго утра! - окинул он Корнелию уже откровенно горячим взглядом. - Счастливого Рождества, хорошего Нового года, замечательных каникул - всего самого-самого-самого.
        Один шаг вперёд и разделяющего их пространства как не было. Наглец вторгся в её личное пространство, как будто так и надо было.
        - Неужели в этом старом мрачном склепе завёлся кто-то живой?
        Он с лёгким присвистом сделал полукруг, обходя Кору, словно оглядывая нечто, выставленное для просмотра, одобрения или на продажу.
        - И - хорошенький.
        Предупреждая вопрос, готовый сорваться с губ Корнелии: «А ты, собственно, кто такой?», новоявленный гость протянул узкую ладонь с длинными пальцами и представился:
        - Коул Ланс - к вашим услугам, - продолжал сверкать зубами в улыбке он. - А вы?... - он театрально приложил палец к губам, изображая задумчивость. - Вы, наверняка, Корнелия Гордон?
        - Корнелия Аддерли, - прозвучал голос, ответивший за Кору.
        Повернув головы, оба имели счастье лицезреть Сибил, стоявшую наверху лестницы. Аристократичная и горделивая, она смотрела на них свысока во всех смыслах этого слова.
        - Кора носит фамилия отца, а не деда, что, мне кажется, вполне естественным, - положив руку на перила, дама стала спускаться с подлинно королевским достоинством.
        - Доброе утро и вам, любезная тётушка, - обречённо склонив буйную кудрявую голову, Коул поцеловал протянутую ему руку в чёрной перчатке.
        - Как добрался?
        - Быстро и без приключений.
        - Как ты могла догадаться, Кора, это мой племянник, о котором я успела рассказать тебе вчера.
        - Так уж повелось, что тётушка всё успевает. Она шустрая, - шутовская улыбка словно приклеилась к губам молодого человека.
        Кора про себя решила, что в нём наверняка есть примесь южной кроме, либо французской, либо испанской. Слишком много огня горело в чёрных глазах, слишком яркими были черты лица, полными жизни - движения.
        - Для своих лет, - добавил он и, засмеявшись, вновь поцеловал руку, отвесившую ему лёгкий шлепок по губам за дерзость.
        - Я для любых лет ещё «ого-го», - с усмешкой проговорила Сибил. - Когда проживёте на свете столько лет, сколько я - хотела бы я взглянуть на вас тогда. Мальчишка!
        - Да, мэм.
        Сибил подхватила его под локоть и оба двинулись вперёд, в сад. Корнелию разбирало искушение демонстративно пойти в другую сторону, противоположную парочке, но, с одной стороны, было невежливо, с другой - у неё не было дел в пока ещё мало знакомом доме, в - третьих, хотелось ещё понаблюдать за Коулом, которого старая карга прочила ей в мужья.
        Они вышли на зелёную лужайку. Ту самую, которая так часто возвращалась к Корнелии во снах. Раньше она думала, что этого места в реальности не существует, но оно было… и, судя по всему, мало изменилось за эти годы.
          - Я распорядилась приготовить ленч на улице, под старым каштаном. Сегодня прекрасная погода и грешно этим не воспользоваться.
        - Как скажите, тётушка.
        Коул искоса посматривал в мою сторону. Не то, чтобы ему что-то мешало смотреть в открытую, он явно не стеснялся демонстрировать свой интерес, просто на данный момент Кора шла у них за спиной.
        Сибил уселась на белый стул и кивнула подошедшей горничной, видимо, подавая какой-то знак.
        - В Англии так мало солнца, что если бы в реальности существовали вампиры, они бы на веки вечные поселились здесь.
        - Им было бы логичней жить на северном полюсе, где полярные ночи по полгода в году.
        - Не понимаю, почему ты до сих пор не поможешь сесть Корнелии? Где твои манеры? - Сибил, раскрыв серебряный длинный портсигар выудила сигарету, вставила её в мундштук.
        Коул услужливо чиркнул зажигалкой.
        - Мне не показалось, что драгоценная Кора желает присесть. Но если я ошибся, я мигом исправлюсь. Вот!
        Всё с той же улыбкой он демонстративно отодвинул от стола стул.
        - Спасибо, но я сама бы прекрасно с этим справилась.
        - Конечно, справилась бы. Мы, женщины, способны справиться со всем. Но сложнее всего это справляться с мужчиной, - наставительным тоном проговорила Сибил, выпуская в синее безоблачное небо облачко сигаретного дыма.
        Её ярко-красная помада оставила заметный след на белом ободке сигарет:
        - Как в любой дрессировке, моя милая, повторяемость действий закрепляет результат. А мужчина животное норовистое, то и дело норовящее отбиться от рук. Поэтому если не заставлять его всё время прыгать с тумбы на тумбу, он разленится, вообразит себя царём зверей и - кому от этого станет лучше, я тебя спрашиваю?
        - Мужчине? - рискнула предположить Кора, невольно ёжась от прохладного ветерка, дующего из тени.
        - Джесси, принесите мисс Коре плед, - бросила небрежно Сибил. И продолжала, как ни в чём небывало. - Никому, моя милая! Никому. Большинство не умеют выживать на свободе, норовит потерять от неё голову. Поэтому - рамки, наше всё.
        - Спасибо за науку. Постараюсь запомнить. Вот только не уверена, что соблюдение старомодных правил здесь поможет.
        - Ещё как поможет. За этим любые правила и придумываются. А в случае с Коулом без них и вовсе никуда.
        - Дамы! Я ещё здесь. И не против выпить чай горячим.
        Оседлав стул самым неприличным образом, причём развернув его спинкой к собеседницам, Коул принялся раскачиваться на передних ножках.
        - Прекрати немедленно, - велела ему тётушка, но в ответ получила лишь белозубую улыбку.
        - Кто разольёт чай?
        Кора поднялась вперёд Сибил. В конце концов, именно хозяйке дома принадлежит эта «честь», а хозяйка здесь теперь она.
        Сибил, если и поняла внутренний посыл, то его проигнорировала.
        - Вам с молоком? - обратилась она к Сибил.
        - Терпеть не могу чай с молоком, хоть это и старая английская традиция. Просто положи в него лимон.
        - А мне пожалуйста, хозяюшка, всё - и сразу! - одарил Коул Корнелию очередной улыбкой рок-звезды на пике популярности. - Спасибо, - кивком поблагодарил он девушку, принимая из её рук чашку. - Давно вы в этих «чёртовых кущах»?
        - Коул! - одёрнула его Сибил.
        Но от только хмыкнул и вновь принялся раскачиваться на стуле, демонстрируя во всей красе своё поджарое, длинноногое тело. Идеальная машина для… для чего, кстати?
        - Корнелия приехала только вчера вечером. Причём, поздно вечером.
        - И как вам здесь понравилось? - продолжался допрос.
        - Вряд ли она толком успела что-то разглядеть.
        Это начинало раздражать! В конце концов, она не русалочка, потерявшая голос, и выплыла вчера из воды!
        - Я рассмотрела комнату, в которую меня поместили.
        - Правда? И куда вас поместили?
        - Туда, где раньше помещали вас.
        - Правда? Просто отлично! Терпеть не мог эти мрачные стены и обои в цветочек.
        - Ты ещё вспомнишь их добрым словом, когда увидишь, где тебе придётся жить теперь.
        - О! В вашем гостеприимстве я нисколько не сомневаюсь, уважаемая тётя Сибил! Ну, и как переночевали? Призрак Мэри вам уже явился?
        Всё это говорилось легко и непринуждённо, словно со смехом, но у Корнелии мурашки по спине побежали:
        - Какое Мэри? - округлила она глаза, отчётливо вспоминая голос из сна.
        Мужской голос, призывавший женщину именно с этим именем. А потом - ледяное купание в пруду.
        Совпадение?
        - Коул просто трепло. Не обращая на него внимание.
        - Вы даёте нашей гостье дурной совет. Вы же знаете, как я не люблю, когда на меня не обращают внимание, тётушка! - чёрные глаза вновь устремились на Корнелию.
        Он довольно бесцеремонно пялился на девушку, рассматривая её в упор, впрочем, не без дружелюбия.
        - Если меня игнорировать, я начинаю привлекать внимание любым путём, и иногда это заканчивается не слишком хорошо.
        - Иногда это заканчивается просто скверно, - сделала Сибил неприязненный жест рукой. - Но, надеюсь, на этот раз ты станешь держать себя в узде, потому что либо так, либо я умываю руки. Очень надеюсь, что клиника изменит тебя к лучшему.
        - О, нет! Он сделал меня ещё хуже.
        - Большим придурком, что ты был до этого? Это вряд ли. Образумься уже, наконец, или, клянусь, что полностью лишу тебя денежного содержания.
        - Спасибо, тётушка, за обнадёживающие речи.
        Корнелия сделала для себя маленькое открытие - Коул, оказывается, не всегда улыбается. И когда он перестаёт зубоскалить, лицо его коренным образом меняется. Делается сосредоточенным и задумчивым, почти одухотворённым.
        Перехватив внимательный взгляд Корнелии, парень ежесекундно натянул свою улыбочку, которую, кажется, носил как защитный шлем или маску.
        - Я всегда буду с благоговением произносить ваше святое имя. Ведь чтобы не случилось, вам одной никогда не лень меня пинать.
        - Ну, кто-то же должен нести свой крест? - Сибил потянулась за второй сигаретой.
        - Ок! А мы будет устраивать что-то вроде праздника?
        - Какого праздника, Коул? - с интонацией, будто она обращается к умалишённому, вскину бровь, протянула со вздохом Сибил. - В честь чего? Что ты несёшь? Ещё месяца не прошло со смерти Гая.
        - Возвращение истинной наследницы в «Райские кущи»…
        - Сады, - невозмутимо поправила Сибил, но её никто не слушал.
        - Разве не повод устроить вечеринку?
        - Думаешь, здесь кто-то в настроении для этого?
        Выдержав небольшую паузу, Коул весело фыркнул:
        - Да вы поглядите на свои лица? Именно это нужно тут всем: взбодриться и повеселиться.
        - Кому - всем? Мне, например, весело читать книги у камина. Или пролистать страницы в социальных сетях, - подала голос Кора.
        - О! Только не говори мне, что тебе нравится уединённая атмосфера этого дома! Ты просто недостаточно долго здесь пробыла. Этим стенам нужны людские голоса - много людских голосов, чтобы они продолжили звенеть, чтобы этот вековой монстр не смог их поглотить. Музыка! Шампанское! Девочки, наконец…
        - Коул!
        - В раю должно царить веселье, а не скука.
        - Знаю я твоё веселье. Его не будет. Я в трауре. Смирись с этим. Или - убирайся и сам ищи средства на свой кокаин и твоих многочисленных друзей. Я ясно выразилась? - спокойным тихим голосом Сибил вполне себе можно было резать металл.
        - Более чем, - рывком поднявшись со стула, Коул проинформировал. - Пойду прогуляюсь. Не хотите со мной?
        - Она ещё не допила свой чай, - вновь попыталась ответить за других Сибил.
        До этого момента Кора совсем не хотела отправляться куда бы то ни было в компании Коула, который казался ей немного чокнутым. Кажется, безвредный разгильдяй, из тех чудиков, которые в итоге больше всего вредят самим себе, но а там - кто его знает. В общем, не пытайся Сибил ей его сватать, он, скорее всего показался бы любопытным типом и даже к лучшему, что в мрачном доме больше народу.
        Но Коре категорически не нравилось, как старая леди пыталась отвечать за неё. Извините, уважаемые, не настолько хорошо знаем друг друга.
        - Чай уже остыл и я не планирую его допивать. Так что, пожалуй, давай пройдёмся.
        На сей раз в сверкающей улыбке Коула светилось торжество от маленькой победы над тётушкой.
        Глава 10.2 Коул Ланс
        - Слава богу! С этим покончено, - весело (или, как подозревала Корнелия, старательно разыгрывая безоблачное настроение) выдохнул Коул. - Каждый раз прощаясь с тётушкой я словно снимаю с себя груз.
        - Если всё так плохо, зачем приезжать? Вы вроде бы не ребёнок и способны позаботиться о себе самостоятельно.
        - О! Конечно, способен. Чисто в теории. Однако, вся проблема в том, что я привык жить на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая. С моими нулевыми знаниями по всем направлениям обеспечить себе тот уровень жизни, к которому я привык, будет проблематично. Вот и приходится подстраиваться.
        - У вас чудно получается смотреть в самый корень проблемы. А почему именно под тётушку?
        - Ну, тут свои нюансы. Видишь ли, мои родители развелись, как и многие другие родители, когда я был ещё ребёнком. С тех пор у матери своя жизнь и мужья, у отца - свои жёны и дети, а у меня, нужно признать, не самый приятный нрав. Временами меня трудно терпеть.
        - Временами? Это совсем неплохо.
        - Ну, это я немного смягчил краски. Большую часть времени родители не знали, что со мной делать. Мать так точно не знала, и отсылала к отцу, но через пару-тройку месяцев я надоедал и отцу, тогда уже он отсылал меня обратно к матери.
        Корнелия запретила себе испытывать к нему - что?.. Сочувствие или жалость?
        Такие жалостливые истории редко рассказывают просто так, если не хотят разжалобить собеседника.
        «Или если история просто не является правдой», - заметила невидимый собеседник в голове Корнелии. Так, стоп! - если у парня завёлся внутренний адвокат, значит, он уже миновал парочку заслонов. - «Продолжай в том же направлении и станешь параноиком в ближайшее время».
        - Наверное, это трудно - когда разведённые родители перебрасывают тебя с рук на руки, как мячик.
        - Трудно? - фыркнул Коул, тряхнул головой, отчего его вихрастые кудри растрепались ещё сильнее. - Ну, я бы сказал, что в любом случае тебе редко бывает скучно. Обилие впечатление обеспечено.
        - И тогда тётушка решила взять вас под своё крыло? Пожалела, так сказать?
        - Пожалела? Ну, жалость, это совершенно точно не про Сибилл. Она считает, что я безнадёжен, потому что вечно тусуюсь, вместо того, чтобы «правильно распоряжаться своей жизнью». Но сейчас она считает, что я могу быть ей полезен.
        Обхватив рукой ствол дерева, Коул подтянулся и уселся на него, с улыбкой взирая на Корнелию, оставшуюся внизу. Ствол был высоким, на уровне её лица, так что получалось очень даже свысока. Теперь его лицо терялось в тени, не то, чтобы полностью, но когда стоишь против солнца, деталей не разобрать.
        - Ты уже в курсе матримониальных тётушкиных планов по нашему с тобой поводу? - голос Коула так и искрился весельем.
        Вот так, легко, непринуждённо и просто - прямо в лоб. Ну, что ж? В эту игру можно играть и вместе.
        - Да. Она упомянула о своих надеждах склонить меня к союзу, позволившему бы ей и дальше тут всем заправлять. Правда, я не слишком вникла в детали и так и не поняла, какой мне с этого прок?
        - Ну, ты получишь в своё пользование моё сексуальное, молодое тело. В постели я настоящий жеребец.
        - Неплохая самопрезентация, попытка засчитана. Но… что-то подсказывает мне, что я могу получить всё это с ней ничем при этом не делясь.
        Он весело рассмеялся.
        - И, без обид - я не слишком люблю жеребцов. Предпочитаю кошек.
        - Это всё потому, что, подозреваю, ты никогда не общалась с лошадями. Чудная звери, чуткие, красивые. И компаньоны из них отличные.
        - Это метафора? Или мы говорим о реальных лошадях?
        - Понимай, как нравится. Могу как-нибудь свозить тебя на манеж. Мне кажется, лошади должны тебе понравиться.
        - Склонна согласиться.
        - Но вернёмся к нашей возможной женитьбе. Думаешь, у меня есть шанс?
        - А он тебе нужен?
        Коул снова засмеялся и протянул Корнелии руку:
        - Давай, забирайся ко мне наверх.
        - Нет уж. Большое лучше видится на расстоянии. Я лучше останусь на месте.
        - Обещаю, что буду вести себя паинькой и не стану приставать. Ну, разве что сама попросишь.
        - Не в этой жизни.
        - С чего такая категоричность? Когда ты узнаешь меня лучше, поймёшь, какой я расчудесный мармелашка…
        - Когда ты узнаешь меня лучше, поймёшь, что каким-бы мармелашкой ты не был, я никогда ни о чём просить тебя не стану.
        - Почему?
        Эта его манера мгновенного перехода от едва ли не бурного хохота к моментальной серьёзности несколько сбивала с толку.
        - Из упрямства, наверное? - задумавшись на секунду, ответила Кора.
        Он основа сверкнул улыбкой, контрастно-белоснежной в сравнении со смуглой оливковой кожей и чёрными волосами.
        - Не упрямьтесь, леди? Давайте руку. Здесь, как на качелях.
        Кора не собиралась делать ничего подобного. Протянутая ладонь для неё самой оказалась неожиданность.
        
        Через мгновение она сидела на одной ветке с Коулом, с удовольствием болтая в воздухе ногами, как в далёком детстве.
        - Я же говорил, тут здорово. И тебе понравится.
        - Я ещё пока не решила, нравится мне или нет. На ветке слишком тесно.
        - Я бы отнёс это к плюсам ситуации.
        - Ну, а я - к минусам.
        - Не будь такой скучно букой. Нужно брать от жизни максимум.
        От Коула пахло лёгкой туалетной водой. Шею его обвивало несколько золотых цепей, выглядывающих из-под распахнутой на груди куртки. И весь он был какой- то лёгкий, воздушный, солнечный, что в ответ на его улыбку тоже хотелось улыбнуться.
        И Кора погрешила бы против истины, отрицая, что его близость не сколько её не волнует. И это было… не слишком приятно. Вспомнились вчерашние поцелуи с Дорианом и солнце словно померкло. Как будто потянуло холодом от влажной подвальной щели.
        Странные ассоциации. Наверное, всё дело в том, что ей просто не нравилась собственная реакция. Кора всегда считала себя сдержанной особой, не способной увлекаться двумя мужчинами сразу. А это теплая волна, что окатывала её сейчас в присутствии смешливого черноволосого юноши, из которого жизненная энергия била ключом, всего лишь банальное физиологическое влечение. Но так неправильно.
        - Я что-то сделал не так?
        Голос Коула заставил Кору вернуться в реальность. И оказалось, что его лицо всего в нескольких дюймах - неприлично маленькое расстояние. И о чём она думала? Вся проблема в том, что не думала.
        - С чего ты решил?
        - Не знаю, но ты словно погасла в один момент. Вся проблема в том, что я, редкий случай - не делал ничего.
        Отвернул лицо, чтобы скрыть проклятый румянец, Кора спряталась за разлетающимися от ветра волосами.
        - Вот-вот! Я очень проблемная девушка, поэтому будет лучше спуститься вниз.
        - Ни за что! - его рука крепко обвилась вокруг её талии. - Нам и тут хорошо.
        - Я не люблю терять почву под ногами. Воздух - не моя стихия. Так что, прости! - я спускаюсь вниз.
        Он легко спрыгнул вниз, его острый подбородок дерзко уткнулся ей в колени, запрокинутое кверху лицо светилось улыбкой, в глазах сверкало лукавство и многообещающий огонёк. Ладони с двух сторон от неё упирались в ствол.
        - Если все дело в том, что ты считаешь дистанцию слишком короткой, так я могу и постоять.
        Что за провокация?! Спрыгни она сейчас за ним на землю, окажется прямо в его объятиях. Да он играет с ней, как…нет, игры кошки с мышкой не было. Она не чувствовала когтей. Ему явно нравилась игра, а вот ей - не очень.
        Кора поймала себя на желании запустить руки в эту шевелюру, только вот не была уверена, хочет ли она с силой дёрнуть эти непокорные вихры или ласково пропустить между пальцами.
        - Хорошо, - кивнула она, скрещивая руки на груди, но затем, боясь потерять равновесие, невольно опустила руки вниз в попытке схватиться за ствол, но вместо ствола схватив за руку Коула.
        Он довольно ухмыльнулся. И что его только так радует.
        - Дистанция - то, что требуется для светской беседы.
        - Ну, а я о чём?
        В противовес сказанным словам он переплёт ей пальчики со своими, горячими и чуть влажными.
        Корнелия, проигнорировав его провокационное поведение спросила?
        - Расскажи мне, кто такая Мэри?
        Глава 11. Кто такая Мэри?
        - Мэри? А кто такая - Мэри? - театрально приподнял Коул тёмные стрельчатые брови, и она легко, словно крылья у бабочки разошлись в стороны.
        - Ты упоминал про неё в разговор с Сибил.
        - Ах, вот ты о ком? А с чего ты вдруг заинтересовалась этим именем?
        - А это важно?
        - Конечно, - кивнул он буйной головой. - С чего бы тебе интересоваться особой, которую ты никогда в жизни не видела, чьё имя весьма банально и раньше было у каждой третьей англичанки? Не могу придумать ни одной причины… хотя, нет, постой! Одну, пожалуй, могу. Ты хочешь отделаться от моего внимания? Или… или тебе в первую же ночь явился призрак грозной Мэри, увлекая за собой.
        Он смеялся, а вот Коре было совсем не до смеха. Потому что, в принципе, всё так и было.
        - Так в этом доме жил кто-то с таким именем.
        - Жил, - прислонившись спиной к широкому стволу дерева, парень достал пачку сигарет и, зубами вытянув папиросу, щёлкнул зажигалкой. - Даже больше того тебе скажу, не только жил, а жену первого владельца этого дома как раз и звали Мэри - Мэри Гордон, в девичестве… а вот этого история не сохранила. Никто не знал или забыл, кем она была до того, как вышла замуж за самого богатого землевладельца в округе. Словно бы возникла из ниоткуда, как и положено возникать прекрасной фее, - задрав голову, он послал к белым облачкам серое никотиновое. - Возможно, феей, пришедшей из царства снов?
        - На это есть вероятность?
        - Конечно, но - всего только вероятность. Мистер Гордон был на много лет старше своей красавицы-жены, что не редкость во все времена. Красота - товар, который всегда хорошо продаётся и неплохо окупается.
        - В глазах окружающих. По мне, так тот, кто продаёт себя в этом случае теряет больше, чем находит.
        Он вопросительно приподнял бровь, словно прося пояснений.
        - Хотя покупатель в разы омерзительней покупателя.
        - Ты о чём?
        - Ну, молодость ведь не понимает, чем торгует. Вот мы сейчас с тобой молоды и красивы и, кажется, так будет всегда? Что, все эти дома, машины, смартфоны имеют цену, на самом же деле всё это безделушки. Представь, какого это - молодой девушке раз за разом ложиться в постель к старику, а для восемнадцатилетних все, кто старше сорока - уже деды! Старые развратники понимают, что настоящее богатство - это жизнь. Ни за какие деньги не вернуться светлой души и напрасно растраченные годы. Богатые упыри подзаряжаются, как на батарейках, за счёт чужой жизни. А ты свою красоту отдаёшь им на откуп, как и лучшие годы. Их не вернёшь ни за какие деньги.
        - Всё оно, конечно, правильно, - кивнул Коул лохматой чёрной головой. - Только Мэри без второго имени, видимо, рассуждала иначе.
        Коул неопределённо пожал плечами:
        - Возможно, потому, что Мэри не придерживалась твоих твёрдых принципов, а может быть, просто питалась хуже? Но так или иначе, почти тридцатилетняя разница в возрасте с влиятельным мужем её не остановила. Брак сделал её одной из влиятельнейших женщин в округе и позволил прибрать к рукам почти всё состояние супруга. Поначалу скромная и незаметная, красавица быстро заматерела и обрела собственный голос. А вот её, далеко не юный, но и не то, чтобы престарелый супруг, внезапно занедужил. Болезнь подкосила его неожиданно и надолго, причём состояние было стабильным - больной потерял речь и возможность передвигаться, соответственно, забота о поместье и семейном состоянии легла на плечи его прекрасной юной жены и не то, чтобы положение дел её не устраивало. Мэри показала себя прекрасной хозяйкой, под её руководством поместье процветало, дела шли в гору. Она лично вела амбарную книгу, по её инициативе было приобретено несколько торговых кораблей, началась торговля с Вест-Индией - именно так был заложен фундамент под компанию, которая, хотя сейчас давно отошла от торговых дел, продолжает процветать и
приносить богатство. Вскоре Мэри была представлена ко двору, где завела новые полезные связи, позволившие получить королевский патент на открытие сразу нескольких мануфактур. Всё, к чему она прикасалось, начинало цвести и приносить плоды. Даже её красота с годами не только не увядала, но словно бы становилась ярче. Происхождения она была самого простого, но умела использовать и направлять в нужную ей сторону и людей, и события.
        - Судя по рассказу интересная была женщина, - отломив тонкую веточку, Корнелия в задумчивости её прикусила.
        - Да. Она не могла не вызывать восхищения одних и зависти у других.
        - То же самое происходит и в наши дни. Зависть к чужим успехам и желание обесценить их порой даже неплохих людей толкает на ужасные поступки и ломает людям жизни.
        - Верно. Возможно, всё дело в зависти. Люди часто принимают это чувство за желание справедливости. Я вот делал фактически всё тоже самое, почему у меня не вышло, а сосед как сыр в масле катается? Так рождается ненависть, сплетни. Но, с другой стороны, - лукаво ухмыльнулся Коул, - это ведь и правда несправедливо? Когда при равных возможностях, равных усилиях отчего-то один идёт в гору, а второй остаётся стоять на месте? Как тут не начать сетовать на судьбу?
        Пришёл черёд Корнелии пожимать плечами.
        - Значит, Мэри Гордон была хозяйкой этого дома?
        - Он был построен по её проекту. Из столицы она вернулась глубоко беременной и, хотя клялась и божилась, что это ребёнок её престарелого супруга, в это, откровенно говоря, мало кто верил. Последний стал тенью - он был, но ни на что не влиял. Все, что мог делать мистер Гордон - это кушать супчик с ложечки и срыгивать на слюнявчик, да в особо сложных и решительных случаях царственным кивком подтверждать, что решение его супруги, заявленное на Совете, является изъявлением его собственной воли, а не бабским произволом. В том, что под покровом ночи он способен на нечто большее, чем этот кивок вызывало сомнение у всех, без исключения, люди шептались, говорили всякое, но очередным кивком мистер Гордон признал отцовство, так что остальным ничего иного не оставалось, кроме как смириться.
          - Никогда не понимала, почему людей так сильно трогает чужая нравственность?
        - За чужой нравственностью следить всегда проще и приятней, - подмигнул Коул, потянувшись за следующей сигаретой.
        Учитывая поднятую тему Кора подавила в себе желание сделать замечание по поводу того, что много курить вредно.
        - Вернувшись из столицы, прекрасная Мэри всю себя посвятила строительству нового дома, который обещал стать самым красивым в округе. Ребёнку, после рождения, по обычаям того времени нашли кормилицу, но, что поразило людей, не кормилица стала жить с семьёй, а ребёнка выслали вместе с ней в выбранную семью. Так делали только бедняки, знать всегда держала своих детей при себе. Поступив подобным образом, Мэри снова дала повод для сплетен.
        - Вполне объяснимо. Телевидения в те времена не было и сериалов не показывали, а тут история развивалась прямо онлайн, - усмехнулась Кора.
        - Когда дом достроили, все ожидали, что начнутся приёмы, балы, охота - все те развлечения, которыми не брезговала знать того времени, но - Мэри уединилась в его шикарных (по тем временам) стенах вместе с мужем и самым близким окружением, одной из которых была её любимая камеристка, с которой она была столь близка, что по округе ползли сплетни и противоестественной связи служанки и госпожи.
        - Люди любят трепать языком. И редко, когда способны увидеть в отношениях между людьми что-то хорошее. Почему опошлять считается нормой.
        Коул коротко кивнул и щелчком отбросил дотлевшую до фильтра сигарету в ближайшие кусты самшита.
        - Ну, о Мэри ходили слухи и похуже. Так случилось, что с её возвращением по округе стали пропадать люди, чаще - женщины и дети. Иногда их тела находили без сердца в груди, иногда - люди пропадали без следа. А потом нагрянула бубонная чума.
        - И как это всё связывали с Мэри Гордон?
        - Самым прямым образом. Успешная женщина, возникшая из низов, сумевшая пробиться на самые вверх, непотопляемая. Её врагов косил мор, уничтожал несчастный случай. Все знали, стоит поссориться с Мэри Гордон и скоро несчастья и мор посетят твой порог.
        - Кажется, я догадываюсь, куда ты ведёшь? Мэри объявили ведьмой?
        Прищурившись, Коул кивнул с лукавой усмешкой.
        - И что дальше? Её сожгли на костре? Или утопили? И с тех пор её призрак ходит и напоминает о себе преступникам и их потомкам?
        - Ничего подобного не случилось. Никто не посмел её убить, Мэри была очень влиятельной женщиной, настолько финансово-самостоятельной, что, даже когда она овдовела, её положение не пошатнулась. Она имела знатных и сильных покровителей при дворе, ни исключено, что один из них был не только любовником, но и отцом её ребёнка. Для тех, кто допускает возможность колдовства есть повод поверить в то, что она и в самом деле водилась с нечистыми. И, судя по некоторым записям не просто водилась - она была одержима идеей вызвать дьявола.
        - Да неужели? Зачем бы ей это было нужно?
        - Кто поймёт женщин? - деланно рассмеялся Коул. - Особенно таких женщин, как Мэри? Возможно, она ненавидела тот миропорядок, который существовал и хотела построить нечто другое? Может быть, для неё это было лишь забавной игрой. Но так или иначе, многие рассказывали о жуткой небывальщине, творящейся в этом доме. О странных и жутких животных, блуждающих около дома по ночам; об огнях; о ритуалах. Сохранились даже свидетельства о том, что около дома была огромная чёрная яма, полная огня. Описания похожи на нефтяную скважину, только есть одно «но»: нефти в здешнем округе никогда не водилось.
        - Это все страшилки? Или есть что-то ещё?
        - Это только присказка к легенде, а вот, собственно, и она сама…
        - Что же это за легенда такая? - за насмешливым тоном Кора пыталась скрыть, что рассказ заставляет покрываться её тело мурашками в предчувствии… чего, кстати? Что её пугает?
        Как будто она заранее знает финал, который знать никак не может.
        Коул прищурился. На этот раз, то ли для стопроцентного попадания в образ он перестал зубоскалить и выглядел даже как-то мрачновато. На солнце набежали облачка, погружая окрестности в суровую тень. Потянуло влагой и запахом мха, как бывает тянет ими из приоткрытой двери подвала.
        - Говорят, что у Мэри получилось.
        - Что получилось?
        - Открыть портал в ад.
        Кора посмотрела на него внимательно, в ожидании, когда Коул расхохочется, но, если ему и было смешно, если это и задумывалось, как шутка, то лицо он держал прекрасно. Веселье в его лице «не просвечивало».
        - Портал в ад?.. Ты серьёзно? - решила рассмеяться она сама и с облегчением увидела, как и его черты лица смягчаются.
        - Ну, я этого не утверждаю - я говорю, по легенде. Вот эта самая чёрная яма-лужа и стала порталом. И сам дом тоже им был.
        - И как же она всё это открыла?
        - Я не знаю, - развёл руками Коул. - Я всего лишь весельчак, любящий бухло, кокс и девочек. Откуда мне знать таинственные ритуалы ведьм? - на мгновение в его голосе вновь зазвучали иронично-весёлые, игривые нотки. - Но, полагаю, какая-нибудь гадостная муть с жертвоприношениями обязательно должна была присутствовать. Возможно, парочка оргий. А может быть - даже не парочка.
        - Последняя часть ритуала, что-то подсказывает, тебе бы понравилась?
        - Зависит от участников. К слову, сама Мэри была прехорошенькая.
        - Откуда ты знаешь?
        - Её портрет до сих пор висит в галерее на третьем этаже. Любой может убедиться.
        - Значит, ритуал был проведён?.. И?
        - И дьявол вышел на землю. Наверное.
        - И почему мир до сих пор как был, так и остался? Разве приход Сатаны не знаменует собой Конец Света?
        - Прийти он пришёл, но видимо, ему не удалось остаться. По той же самой легенде Мэри не понравилось то, что она натворила. Она раскаялась и исправила свою ошибку, закрыв портал вновь.
        - Каким же образом?
        - Принеся себя в добровольную жертву. Естественно же? Согласно сказкам, гуляющим по местным деревьям, она сама бросилась в яму, ведущую в преисподнюю, после чего та превратилась в озеро. Его ты, кстати, тоже можешь увидеть. Оно до сих пор цело, хоть и обмелело изрядно, зарастя камышником.
        Коул говорил весёлым голосом, но у Корнелии сердце заныло. Было такое чувство, что кто-то стоит за спиной и толкает силой мысли, за неимением рук: «Вот! Это - оно! Это причина, по которой ты здесь».
        - Мэри утонула? - в задумчивости проговорила Корнелия, непроизвольно накручивая локон на палец. - Как странно…
        - Что именно кажется тебе странным? На самом-то деле странностей тут воз и маленькая тележка.
        - Ты веришь в том, что рассказал мне?
        - Почему ты спрашиваешь? Ладно, не важно, я всё равно отвечу. Я не верю в это сейчас, когда светит солнце, поют птички и рядом красивая, цветущая девушка. Но ночью, особенно под кайфом…дом бывает таким мрачным, в нём всякое мерещится, - нахмурился Коул. - В туманные, холодные ночи я готов поверить во что угодно. Но к рассвету это обычно проходит.
        Облако отнесло от солнца в сторону и всё вокруг снова засветилось под солнечными лучами. А Коул старательно улыбался, сверкая белыми зубами и чёрными глазами.
        - Ты в самом деле что-то видел в доме?
        - Если такое и случалось, меня убеждали, что всё дело в том, что кокса нужно принимать меньше, тогда и чёртики досаждать перестанут. И - знаешь, что? Чаще всего рецепт действительно был действенным. Рациональная часть меня убеждает, что всё дело в слишком богатом воображении, потому, что в доме кроме меня почти нет молодых лиц и всё тут провоняло стариной. Дом сто раз отреставрирован, но всё равно так стар, что это ощущаешь кожей…
        - А не рациональная?
        - Что? - переспросил Коул, явно затерявшись в своих мыслях и на миг потеряв нить разговора.
        - Не рациональная твоя часть - что она говорит?
        - Что в доме нечисто. Что там действительно есть «нечто», зло, как дремлющая спора, что может проснуться и поглотить.
        - Кого поглотить?
        - Меня. Оно будет жутким и страшным настолько, что этого не может представить даже моё богатое воображение, но, когда утром меня найдут, все решат, что это была передоза и остановка сердца.
        Он говорил всё это лёгким, весёлым голосом, словно иронизируя сам над собой. Казалось, всего лишь шарж, насмешка, шутка - но в чёрных глазах Кора с тревогой читала: он что-то видел в этом доме такое, что напугало его. Что пугает до сих пор.
        Но если её подозрения верны, зачем возвращаться к источнику своих страхов?
        На самом деле причин может быть много. Он может сильно нуждаться в деньгах и слишком сильно зависеть от тётки, а сила воли Коула может быть недостаточно сильна для того, чтобы найти в себе силы для сопротивления.
        Мистика тем и страшна в реальном мире, что притворяется отсутствующей. Как признать людям, что тебе являются потусторонние сущности, чтобы не вызвать подозрения в шизофрении? Нас старательно убеждают, что ничего того, что мы порой чувствуем и почти осязаем, нет. Раз нет беса, то нет и соблазна, излучаемого им, а если нет и соблазна, то нет ни греха, ни наказания.
        Но есть места, которые и правда источают зло, как соты - мёд. Например, этот дом.
        Почему она чувствует свою связь с ним? И совпадение ли похожая смерть Мэри Гордон и её матери? Та тоже утонула и, по словам Дориана, вошла в озеро сама, добровольно. Да ещё и её, Кору, с собой тащила.
        Внезапно в памяти встала картинка: она кричит и отбивается, а мать затаскивает её в воду, всё глубже. А когда поднимает на Кору лицо, то её глаза… у них нет белков - сплошная тьма, как в фильмах ужасов.
        - Что с тобой? - встревожено спросил Коул, не отрывая от лица Коры пытливого взгляда. - Ты ведь не принимаешь мои россказни за чистую монету? Это всего лишь местный фольклор. Мэри не любили, вот и сочиняли про неё всякие басни. К тому же, ей не повезло утонуть в собственном пруду…
        - Ты действительно веришь в эту версию.
        - Рациональная часть меня - безусловно!
        Коул галантно протянул ладонь к Коре и она, опершись на неё, легко спрыгнула с ветки.
        - Покажешь мне Зловещий пруд?
        - Я покажу тебе что угодно! Только изъяви желание, - рассыпался мелким бесом он. - Но купаться там я бы не советовал. Дно илистое, а вода затхлая. Словно в болото нырнул - никакого удовольствия.
        - Я не планирую купаться. Хочу всего лишь взглянуть на него при свете дня.
        - А что? Ночью вы им уже успели полюбоваться?.. - мышцы на руке под пальцами Коры были твёрдыми, а кожа - горячей.
        Ветер трепал чёрные вихры, придавая парню задорный, живой вид. Но Коре все время казалось, что стоит ветру подуть чуть сильнее, как маска шута и балагура будет сорвана, а что под ней?..
        - Полюбоваться? Это вряд ли! - в тон ответила она. - Скажите, а с Дорианом, управляющим вашей тёти, вы хорошо знакомы?
        Вот и тот самый порыв ветра! Улыбка сошла с лица Коула, вернее трансформировалась в злой оскал.
        - Был бы не против не знать его вовсе.
        - Почему?
        - Вам откровенно?..
        - Что мне ответить? Соврите мне, пожалуйста? - вопросительно приподняла Корнелия бровь.
        - Ну, обычно я не люблю нелестно отзываться о людях за их спиной. То есть, это касается людей, не живущих в «Райских садах», конечно.
        - Какая ирония, что Дьявольский дом называют «Райский садом».
        - Что в это особенного? Змей-искуситель чувствовал себя в Эдеме неплохо. Ему ничто не мешало.
        - Так что насчёт управляющего?
        - С чего такой интерес к его особе? Мне стоит начать ревновать?
        - К тому, что состояние, которые вы намерены получить через меня, может ускользнуть к нему? Я ещё не решила. Может быть, и стоит.
        - То есть, моё мнение поможет вам определиться? Как мило! - съязвил Коул.
        - Меня учили не слушать то, что говорят о человеке, а слушать того, кто говорит. О нём и мнения составлять.
        - Тогда я лучше благоразумно помолчу.
        - Перестаньте! Я серьёзно.
        - И я - тоже.
        Поймав себя на желание по-детски надуть губы и притопнуть ножкой, Корнелия едва подавила смех.
        - Ну, не хотите - как хотите. Не силой же мне добывать у вас информацию?
        - Идея любопытная. Точно не хотите приступить к реализации?
        - Не люблю начинать дело, в исходе которого не могу быть уверена на сто процентов, - отмахнулась Кора.
        Присыпанная красным гравием тропинка, обогнув кусты самшита, стоящими ровной стеной, нырнула между рядами стройных сосен и цветущего шиповника, а потом упёрлась в широкую лужайку, на которой, с одной стороны, стоял небольшой домик, а с другой открывался вид на пологий сход к воде.
        - Вот и ваш Зловещий пруд, - довольно проворковал Коул.
        Вода в нём действительно была чёрная. Как смоль. Удивительно! Ведь над ними было синее, в данный момент практически безоблачное небо - облачка теснились с двух сторон горизонта, как рамка у картинки, но само небо над их головой было чистой лазурью. Но вода в водоёме словно выпивала свет.
        - Возможно, из-за этих его свойств, каким-то особенностей в составе воды водоём и получил своё название. Раньше он был больше?
        - Наверное. Не уверен. А вот и ваш управляющий, - градус веселья Коула словно прибавился, но в глазах промелькнуло неприязненно выражение.
        Кора тоже ощутила лёгкий укол смущения. Она надеялась, что Дориан останется в стороне, но её надежды не оправдались. Напротив, стоило ему завидеть их, Дориан поспешил приблизиться.
        - Здравствуйте, Корнелия. Оглядываете окрестности владений? - улыбка Дориана была скупой, как внезапный штрих на белом холсте.
        - Да. Коул любезно согласился взять на себя роль гида, - смущённо отвела она глаза в сторону, отводя бьющуюся в лицо прядь волос под дыханием взметнувшегося ветра.
        - Не сомневаюсь. Коул может быть весьма любезным, когда захочет.
        - Один из моих многочисленных талантов, - коротко кивнул головой Коул, словно отвешивал очередной поклон при знакомстве.
        - Решили взглянуть на пруд?
        - Да. Надеялась, что неприятное впечатление развеется, если увижу его солнечным днём. Но он по-прежнему мрачный и безжизненный.
        - Не преувеличивается. Это просто вода.
        - Кругом ветер, а здесь даже камыш не колышется! - возразила она. - Не рябь по воде не идёт. Скажите, в этом пруду кто-нибудь, когда-нибудь ловил рыбу?
        Молодые люди обменялись молниеносно-быстрыми взглядами, но Коре удалось заметить этот обмен. И он ей не понравился.
        - Кто бы стал ловить здесь рыбу? Если такая и водится, она мелкая и костлявая. Мы заказываем форель у лучшего поставщика. А здесь - ну, разве караси есть? - хихикнул Коул, опуская руки в карманы.
        - Похоже, Коул уже успел рассказать вам свои любимые сказки? - нахмурился Дориан, неприязненно взглянув на соперника.
        - У каждого из нас они свои, - не остался в долгу тот. - Можно полюбопытствовать, какие сказки рассказывал ваш управляющий?
        - Тебе, мальчик, они вряд ли понравятся, - продолжая улыбаться, сделав шаг вперёд, словно обозначая территорию и оставляя её за собой, тихо проговорил Дориан.
        В его голосе слышалась затаённая угроза.
        - Что-то мне подсказывает, что ты прав, - кивнул, прищурившись, Коул. - Из того, что связано с тобой, до сей поры мне не нравилось ничего.
        - Да, то, отчего ты обычно без ума в прямом смысле слова, у меня не водится, - небрежно и хлёстко бросил Дориан, не удостоив соперника даже взглядом. - Каждое слово племянника леди Сибил стоит поделить на два. Не стоит ему верить, - договорил он.
        Атмосфера явно накалялась и даже яркое солнце не могло разогнать мрак.
        Глава 12. Старый дом
        Качнувшись с пятки на носок, Коул вскинул голову. Ветер трепал его чёрные вихры, словно зарывался невидимыми пальцами в пышную шевелюру.
        Дориан же выглядел собранным и продуманным. Из этих двоих он казался старше, более ответственным и опасным, на его фоне Коул смотрелся обаятельным и ранимым мальчишкой. И Корнелия невольно поймала себя на мысли, что последнего ей хочется защитить.
        - Не стану спорить - ты знаешь поместье лучше меня, - Коул, судя по всему, не жаждал затеять ссору. - Да и с нашей юной хозяйкой, вижу, успел познакомиться первым?
        - Я всего лишь выполнял свою работу, - ухмыльнулся в ответ Дориан. - И, как всегда, выполнял её хорошо.
        «Всего лишь выполнял работу», - отдалось в голове Корнелии вместе с воспоминанием о поцелуях, что подарила ему этой ночью. Это тоже было частью деловой деятельности?
        - Останешься здесь? - игнорируя реплику Дориана, спросил у Коры Коул. - Думаю, здесь становится слишком… то ли жарко, то ли холодно, то ли многолюдно. Пойду, пройдусь по саду.
        Если Коул и надеялся, что Кора составит ему компанию, он никак этого не озвучил, а она не решилась проявить навязчивость. Дориан, без тени смущения, откровенно дожидался, пока Коул покинет их компанию и последний поступил согласно его воле или желанию.
        Стоя в тени деревьев, предохраняющих от ярких лучей солнца, они оба смотрели вслед удаляющемуся юноше, длинноногому и стройному, легко перешагивающими валуны и небольшие канавки.
        - Сибил не теряет времени, - Дориан не пытался за улыбкой скрыть досаду и раздражение. - Её племянник приехал сразу же, как вы появились.
        - Вы тоже в курсе её планов на наш счёт?
        - Конечно. Отчасти это и мой план тоже.
        - Вот как? - смерила его удивлённым взглядом Кора. - Вы полны сюрпризов. А мне показалось, что вы сами демонстрировали весьма неоднозначный интерес в мою сторону.
        - Не показалось. Иногда влечение или симпатии к людям оказываются сильнее расчёта.
        - Отчего-то мне думается, это не ваш случай, господин управляющий.
        - Я вас чем-то обидел?
        - Что вы? - с иронией отозвалась Кора. - Чем вы могли меня обидеть? Вы с самого начала были лишь полезны и исключительно приятны.
        - Рад это слышать.
        Он придвинулся чуть ближе, впрочем, не нарушая приличий. Они стояли плечом к плечу, продолжая наблюдать за гуляющим в стороне Коулом.
        - Он вам понравился? - спросил Дориан.
        - Что заставляет вас думать, будто я стану с вами делиться этим?
        - Так много слов, вместо простых «да» или «нет.»
        - Да.
        - Вполне предсказуемо. Коул умеет нравится, умеет быть милым. Впрочем, он нравится и в тех случаях, когда не мил. Но не обольщайтесь на его счёт.
        - Пока не решила, стоит ли рассматривать ваши слова как дружеское предупреждение? Или - ревность соперника?
        - Примите это как факт. Коул Ланс наркоман. Он плотно сидит на героине, а героиновая зависимость не лечится.
        Слова Дориана вызвали у Коры нечто вроде горького сожаления. Почему некоторые люди так склонны к саморазрушению? Что движет человеком, который протягивает руки к отраве, пусть и первоначально сладкой, затуманивающей мозг, но - отраве?
        - Он не похож на наркомана, - с тенью обиды произнесла она.
        - А вы их вообще встречали? И да, милая, так бывает. Большинство людей при первой встрече не похожи на то, чем являются на самом деле. Только сумасшедший выставляет напоказ собственные страсти и пороки. А если человек это делает, то на самом деле им движет нечто иное, то, что он прячем за показным пороком. В случае с Коулом я могу понять и даже разделить ваше сожаление. У молодого человека множество достоинств, даже талантов, но всё это будет перечёркнуто и уничтожено. Зелья ни одного человека отправила на тот свет, первоначально стерев его личность.
        - Возможно ли, что вы просто сгущаете краски, чтобы очернить его?
        - Скорее, по-дружески предупреждаю. Хотя, не стану отрицать, у меня есть свой интерес, но проявляется он не в том, что я лгу, а в том, что всего лишь не скрываю правды. Однако, вы можете попробовать его спасти. Женщины это обожают.
        - Обожают - что?..
        - Спасать грешников, - приподнял бровь Дориан. - С интересом понаблюдаю за результатом ваших усилий, Корнелия. Может быть, у вас даже что-то получится… на первое время. В конце концов вы достаточно привлекательны сами по себе. А уж на фоне маячившего за вашей спиной наследства! Это может подвигнуть на подвиги. Но помните, любые героические усилия рано или поздно приводят к тому, что мы от них устаём и остаёмся сами собой.
        Корнелия смерила его взглядом, в котором отразился испытываемый ею гнев и досада. Тема разговора ей совсем не нравилась.
        - Здесь и правда становится слишком жарко, - произнесла она. - Лучше вернусь домой.
        - Увидимся вечером, - кивнул Дориан. - За ужином.
        Добавил он.
        Корнелия молча кивнула.
        Под солнечными лучами воздух теплел, прогреваясь. Пробиваясь через зелёные листочки, плясали солнечными зайчиками пятнышки света, радостно мельтеша от избытка жизнелюбия. Сейчас, когда всё утопало в солнечном свете, мир казался безопасным и уютным, а все вчерашние ужасы - надуманными, навеянными усталостью и воображением.
        Всё вокруг словно приглядывалось к ней, присматривалось, приценивалось, словно задаваясь вопросом: стоит ли принять и подчиниться? Способна она стать истинной хозяйкой, хранителем и другом этих мест? Или она - враг?.. Чужак?..
        Тропинка завернула за самшитовые кустарники, стоявшие стройной стеной, возвращая обратно к дому. Тот на фоне ясного, как ляпис-лазурь выглядел величаво, но внушал страх, как старый феодал-аристократ.
        Кора заметила, что вокруг особняка словно копится тень. Возможно, это объяснялось «розой ветров», сгоняющих облака определённым образом, но всюду играли яркие лучи солнца, а над домом наплывало то одно облако, то другое, укрывая его приятной, в такой жаре, прохладой.
        От дома веяло холодом. Могильным холодом. Не тревожным и опасным, нет - тихим, сухим, молчаливым покоем, тишиной.
        Корнелия замерла, рассматривая его, покрытого зелёными плетущимися растениями, а кое-где даже мхом. Подслеповатые окна, черепичная крыша. В общем, милый старинный особняк, в таком непременно должны жить призраки и совы. Почему же она не спешит войти внутрь? Почему с затаённым страхом ожидает прихода темноты?
        Интересно, сам Коул верит во все эти страшилки, что рассказал или ему нравилось пугать Кору, рассказывая все эти страшные предания минувших лет?
        Внезапно Коре захотелось осмотреть дом без посторонних глаз. Разве она не вольна расхаживать, где захочет? Разве дом этот не принадлежит ей?
        Преодолев несколько ярдов, отделяющих её от крыльца, она поднялась по ступеням. Дверь и при свете дня показалось массивной и тяжёлой, за такой не страшно коротать ночь, если основные страхи остаются за порогом.
        Кажущийся бескрайним холл-вестибюль, увешенный огромными картинами со сценами охоты, гигантские гобелены, широкая лестница, изгибом уходящая наверх. Ещё выше, в тенях, терялся потолок.
        Кора прошла до конца холла и, свернув в коридор, двигалась по нему до тех пор, пока не упёрлась в очередную толстую дверь. Толкнув её, она оказалась в кухне, полной аппетитных запахов.
        - Мисс?.. - удивлённо взглянула на неё кухарка. - Вы проголодались? Хотите, чтобы до обеда я приготовила вас сэндвич с молоком?
        - Было бы неплохо, - ответила Кора, подавив в себе первоначальный порыв и желание отказаться.
        На самом деле под ложечкой сосало. За лэнчем она почти ничего не ела.
        Женщина принялась хлопотать между холодильником и столом, а Кора исподтишка оглядывалась.
        Кухня казалась бесконечной и стерильной, как в больнице. Всё было выдраено до блеска - мойка, длинная разделочная доска с режущими инструментами. Стену, от пола до потолка покрывал набор сковородок и кастрюль. Плита выглядела огромной, но больше всего Кору поразил холодильник, настолько большой, что в него можно было бы войти, как в отдельную комнату, не наклоняя головы шагнуть в полный рост. Над плитой висели часы с крупным циферблатом.
        - Вот ваш сэндвич, мисс.
        - Спасибо, - вежливо поблагодарила Кора и, опустившись на свободный стул прикончила его, не уходя с кухни. - Что сегодня планируется на ужин? - спросила она просто так, лишь бы поддержать разговор.
        - Суп из креветок. Сладкое мясо в собственном соусе - тушёный каплун. На десерт миндальное суфле.
        - Миндальное суфле? Вы будете делать его из миндаля? - как могла, пыталась продолжить разговор Кора.
        - Да, мисс. Молотые миндальные орехи я взбиваю вместе с яичными белками и густыми сливками, - официальным тоном напряжённо проговорила женщина.
        Она явно не привыкла к тому, что кто-то из господ вторгается в её владения и чувствовала себя скованно. Возможно, она опасалась лишних вопросов? И правильно опасалась. Кора с удовольствием выведала бы что-нибудь новенькое об обитателях «Райских садов», как нынешних, так и бывших, но, с огорчением заметив, что женщина не расположена к разговорам, решила оставить её в покое. Опустошив чашку с молоком и прикончив сэндвич, ещё раз вежливо поблагодарила и покинула кухню, отправившись в увлекательное путешествие по дому дальше.
        Вернувшись по коридору назад, в холл, Кора прошла под глубокой шестифутовой аркой и оказалась в огромной зале, огромном настолько, что хотелось присвистнуть. Не свистнула исключительно по одной причине - не умела. Судя по всему, он занимал два этажа и был длиной футов девяносто, не меньше. Стены покрывали палевые панели, в середине помещения возвышался громадный камин, дымоход уходил на второй этаж и был облицован резным камнем.
        Повсюду разбросаны стулья, диваны, там и сям на пьедесталах возвышались статуи. В одном углу стоял огромный белый рояль, в другом - круглый стол, в окружении шестнадцати стульев с высокими прямыми спинками, полыхая бархатом вишнёвого цвета. Над столом висела огромная хрустальная люстра с подвесками.
        В противоположной от входа стороне зала обнаружилась ещё одна дверь из орехового дерева, в которую Кора, конечно же, не преминула заглянуть. И в удивлении замерла на пороге, пытаясь осознать, какую функцию выполняет открывшееся взору помещение. Более всего оно напоминало церковь или часовню. В отличие от зала, здесь потолок был низким, в центре стояло нечто, что можно было принять только за алтарь, над которым белела фигура распятого Христа, выполненного в полный человеческий рост.
        В первый момент Кора даже не слишком поняла, что вызывает диссонанс в её восприятии, поняла только потом, что странно: чисто светское помещение, призванное для того, чтобы веселиться и посвящать себя мирскому, предшествует тому, что, по сути, должно вызывать совсем другие настроения.
        Она в задумчивости шагнула вперёд, пристально вглядываясь в искусно сделанное лицо Иисуса Христа, полное милосердия и страдания. Гладкий мрамор казался вызывающе белым в липком полумраке часовне. Само присутствие древней святыни отчего-то казалось её оскорблением. Словно этой вещи здесь совсем не место.
        Громкий скрип привлёк внимание и, повернув голову, Кора с удивлением осознала, что часовня не последняя комната, из неё так же открывалась дверь, на этот раз металлическая и с окошками, как иллюминаторы. Двери были двустворчатыми.
        Толкнув одну створку, она пошла дальше и шаги её зазвучали громче из-за плиток, которыми был вымощен пол. «Стаккато» её каблучков отдавалось под самым потолком.
        В помещении не было окон, оно утопало в чернильно-подвальной тьме, а от неприятного запаха пришлось невольно поморщиться. Чисто машинально вытянув руку вдоль стены Кора нащупала выключатель и… яркий свет ударил в глаза, освещая всё вокруг, только лучше от этого отчего-то не стало.
        Это был бассейн, причём размерам едва ли уступающий олимпийскому. Интересно, дом снаружи отнюдь не выглядит таким уж большим. Как всё это у него размещается внутри? Расширяющие чары, как в Гарри Поттере?
        Светилась мрачная зеленоватая глубина, нисколько не зовущая в себя окунуться - напротив, вызывая желание выбежать из помещения, да ещё и дверь за собой получше забаррикадировать. Ну, просто готовая декорация к фильму ужасов. Словно мало того прудика во дворе? Зачем-то воды набрали ещё и сюда. Неужели у кого-то хватает храбрости здесь купаться?
        Преодолевая брезгливость и страх, Кора зачем-то опустилась на колено и потянулась к поблескивающей поверхности, хотя сердце взволнованно забухало в груди. Она была почти уверена, что стоит коснуться ладонью воды, как её схватят.
        Споря с собственным подсознанием, на зло собственному воображению, чтобы доказать, что рисуемой картины не может быть в действительности, она всё же опустила руку в воду. Мгновение, другое, третье….
        Вода, на удивление, была тёплой. Для бассейна из подвала, конечно. Не такой ледяной, как вчера ночью в пруду.
        Нервы Коры сдали, когда она ощутила почти невесомое касание к своему плечу и, пронзительно вскрикнув, отшатнулась. Сердце при этом колотилось так, что угрожало разорвать какую-нибудь аорту, или отчего там у людей случаются инфаркты?
        - Сибил?.. Боже! Как вы меня напугали! Я думала…
        - Что ты думала? Что чей-то разгневанный дух пришёл отчитать за несанкционированное вторжение? - насмешливо проговорила женщина ярко-накрашенными, как у клоуна, губами.
        Такие яркие губы в столь уже не юном возрасте скорее пугают, чем привлекают, подчёркивая пергаментную бледность кожи и сухие морщинки. Зачем так краситься?
        - Я думала, что могу ходить по дому, не спрашивая разрешения.
        - Конечно, - с сарказмом кивнула женщина. - Ты же теперь здесь хозяйка. Просто если бы я заранее была в курсе твоего желания осмотреть дом, некоторые его помещения привели бы в порядок, они не находились бы в таком пугающем запустении. Бассейном давно не пользуются.
        - Я поняла. Поначалу думала, что здесь подвал или какой-то запущенный склад. Признаться, у дома весьма странная планировка.
        - Не я его строила, милочка. Что имеем, то имеем. Особняк местами похож на лабиринт, и в нём с непривычки легко заблудиться.
        - Ага. Просто «Красная роза»… снаружи дом выглядит компактным. Как внутри него всё это помещается?
        - Он имеем квадратную форму. Она обманчива. Помещения кажутся компактнее, чем есть на самом деле. Нечто вроде оптической иллюзии.
        - Я так и подумала. Однако - зачем строить бассейн позади часовни?
        - Об этом тебе было бы лучше спросить у Гая, - с натянутой улыбкой проговорила Сибил.
        - Непременно спросила бы, будь мы знакомы. Здесь есть что-то ещё?
        - Парилка в другом конце. Хочешь взглянуть?
        Не дожидаясь ответа Сибил прошла вдоль края бассейна до очередной металлической двери. Толкнув её, открыла проход в квадратное помещение протяжённостью футов десять, всю облицованную кафелем. Вдоль стен тянулись деревянные скамьи, на полу, как сброшенная змеиная кожа, тянулся шланг, соединённый с краном.
        От одной мысли, что тут можно было купаться, становилось нехорошо. Атмосфера была, как в морге. Всё дышал запустением, мраком, темнотой. Купаться в таком месте казалось Коре даже большим извращением, чем снова нырнуть в Ночной пруд.
        - Хотите посмотреть что-то ещё? - выгнула ухоженную бровь Сибил.
        - Да. Коул говорил о портрете первой владелицы особняка. Можно на него взглянуть?
        - Конечно.
        Они вновь вернулись назад, чтобы подняться по лестнице на второй этаж, правда, совсем в другое крыло, не в то, куда поселили Кору. И снова - арка, и очередной просторный зал, скорее даже, галерея, за ней; покрытые парчой стены, портьеры цвета красного вина. Во всём этом доме не было ни кусочка современной лёгкости и лаконичности форм: тяжёлая, удушающая роскошь прошлых столетий, как пыль, селилась повсюду. И Кора вдруг с тоской поняла, что даже имей она возможность всё тут перетряхнуть - не перетряхнулась бы. Дома, как люди, имеют душу. И со временем душа стареет, неся на себе отпечаток лучших лет. Такой дом, как этот, лучше трухой рассыплется, чем примет новый облик.
        По-своему галерея была красива и даже роскошна: высокий потолок, люстры, развешенные через равные промежутки, изысканный дубовый паркет. Когда на хрустальные подвески падал свет, преломляясь, по потолку играли радужные блики - завораживающе красиво.
        - Вот то, что ты хотела увидеть.
        Портрет был выполнен в человеческий рост. На полотне изображалась молодая женщина среднего роста, хрупкого телосложения. Бледность кожи модели подчёркивалась тяжёлыми, тёмными, пышными одеждами, из которых она выступала, как из второй рамы. Кожа казалось фарфорово-белой, нежной, как лепесток лилии, чёрные густые волосы вились, живописно обрамляя лицо с тонкими, нежными чертами, а глаза горели каким-то фосфоресцирующим блеском. Если это не фантазия художника, а его талант так передал взгляд, неудивительно, что Мэри в округе прослыла ведьмой.
        Портрет находился в тени, но изображённая на нём женщина сияла внутренним светом. Только, как и красота дома, и самих «Райских садов», красота это была весьма своеобразной.
        Казалось бы, ничего в облике первой хозяйки поместья не было ничего зловещего или порочного: благородный лоб с чуть приподнятой линией бровей, вызывающих в памяти крылья бабочки; прямой, правильных пропорций нос, вызывающий ассоциации с классической античностью: губы, не слишком плотно сомкнутые, ни пухлые, не поражающие избыточной чувственностью и не зовущие к поцелуям, но и не аскетичные: мягкие, чётко очерченные, нежно-розовые.
        Так откуда это ощущение, будто смотришь на цветок с затаившейся змеёй?
        Лицо Мэри было идеально-овальным и узким, губы намекали на улыбку, но создавалось впечатление, что модель насмехается над вами, а судя по колючему взгляду вы совсем ей не нравитесь. Чёрные глаза, брови, волосы резко контрастировали с единственным светлым пятном картины: белой кожей Мэри. Глаза сияли, но они словно выпивали свет из пространства и потом сияли, как свечи.
        Мэри Гордон была красива - красивее, чем даже представлялось Коре, но в красоте женщины было что-то пугающее, как у демона, принявшего человеческий лик.
        - Налюбовались? - насмешливый голос Сибил словно пробудил Кору ото сна. - Есть чем восхищаться даже спустя столетия после смерти этой женщины. Помимо красивой внешности, она обладала блестящим интеллектом.
        - Для своего времени.
        - Для любого времени. Мэри прекрасно разбиралась во всех предметах, которые изучала, говорила и читала на дюжине языков, интересовалась натуральной и метафизической философией. Её ум был энциклопедической страницей. К слову этот дом она спроецировала сама, его строили по её личным эскизам.
        «Возможно, для всех было бы лучше, если бы она доверила это дело профессионалам», - но вслух Кора этого не сказала.
        - Ваш племянник рассказал мне, что Мэри считали ведьмой.
        - О! Милая девочка! Запомни на будущее одну вещь: каждый раз, когда женщина показывает, что способна прожить без мужчины, да ещё и припеваючи, окружающие называют её ведьмой. Как же иначе? Раз они не смеют сбросить с своей шеи ярмо, то и ты не смей.
        - Почему - ярмо? Женщины не всегда живут с мужчинами из соображений выгоды. Случается, что они любят их.
        - Не их, милая, а свои о них фантазии. Зная мужчину таким, каков он есть, любить его невозможно.
        Кора нахмурилась. Ей подобная «истина» претила. Нет, она не носила розовых очков и не ждала, что когда-нибудь на небесно-белом единороге к ней явится принц и увезёт в свой замок. Она понимала, что существуют мужчины с низким интеллектом, насильники, грабители, убийцы, желающие поживиться за чей-то счёт. Как и существуют женщины, чьи моральные качества никто не назовёт высокими.
        Мужчины в её глазах как личности мало чем отличались от женщин. Личностные качества не зависят от пола и возраста, мужчины - не негодяи, женщины - не ангелы.
        Что значит, «зная мужчину, как они есть, любить их невозможно»? Она знает своего отца - с его слабостями, порой нелепостями, жутко-раздражающими свойствами характера. И это не мешает Коре любить его больше всех на свете.
        Тот, кто рассуждает подобное Сибил, наверное, в своей жизни никого по-настоящему не любил.
        Откуда это чувство, что Мэри наблюдает за ней с портрета? Это обманчивое свойство, когда, в какую бы точку пространства ты не встал, взгляд изображения всё равно окажется прикован к тебе.
        Мэри наблюдала за Корой, сверля блестящими чёрными глазами и кривя в намёке на усмешку губы.
        «Интересно, с кем бы из нас ты согласилась: со мной или моей оппоненткой? Судя по тому, что сама ты вышла замуж по расчёту, выбросила собственного ребёнка из собственной жизни и занялась чем угодно, только не личной жизнью, точка зрения Сибил тебе ближе?».
        Кора приблизилась к леди Гордон, пытаясь найти сходство между этой женщиной и собой. Может быть это самообман, но оно ей мерещилось. У Корнелии тоже была белая кожа, которая никогда не загорала, а стоило посильней попечься на солнышке, как сходила с неё белыми лоскутами, терзая температурой и больше и - снова оставалась лунно-бледной. У неё, как и у Мэри, были тонкие черты лица и узкое лицо с большими, правда, не чёрными, а светлыми глазами.
        «Блестящий интеллект», - охарактеризовала её Сибил.
        Почему большинство «блестящих интеллектов» предпочитает посвятить жизнь науке, мистике, политике - да чему угодно, но не любви? Будто высокий интеллект не способен сочетаться с большим сердцем? Чем умнее и талантливей человек, тем чаще его сопровождает одиночество. Вот взять хотя бы эту Мэри? Сложно представить мужчину рядом с ней - равного и равноценного.
        - Мне пора возвращаться к делам, - кашлянула Сибил. - Но вы можете погулять ещё немного. Однако не забудьте переодеться к ужину. Здесь так принято.
        - Переодеться к ужину?
        - Да, в вечерний наряд. Постарайтесь выглядеть презентабельно. В вашем возрасте приятно провести вечер в обществе красивых мужчину. По счастью, хоть мы почти на краю света, в красивых мужчинах пока недостатка нет, - усмехнулась Сибил и, знойно виляя узкими бёдрами, плотно обтянутыми тяжёлой тканью, направилась в сторону лестницы.
        Корнелия не припомнила, чтобы какая-то другая женщина вызывала в ней подобную неприязнь. Словно перед ней не престарелая замшелая тётка, а опасная соперница.
        А может быть, внутренний голос не врёт? Может быть, стоит прислушаться?
        Обернувшись ещё раз на портрет Мэри, Корнелия нахмурилась. Конечно, это не более, чем игра теней, но теперь портрет перестал улыбаться. А брови словно гневно сошлись на переносице.
        Вот, чёрт! Конечно, это только нервы, но лучше убраться из галереи и в одиночестве сюда не заходить.
        Глава 13. Шантаж
        Вместе с сумерками вокруг дома снова стал собираться туман. Словно призраки сползались со всех сторон и занавешивали окна белой кисеёй, как будто одной тьмы мало. И воздух вокруг становился влажным и густым, будто кисель.
        Сибил через слуг прислала вечерний наряд, чёрное платье и жемчуг к нему. Кора не любила чёрный цвет, особенно в таким ночи, как эта, но вынуждена была признать, что может обманывать себя сколько угодно - пока всем в доме, включая её саму, заправляет эта старая паучиха.
        И старая паучиха хотела, чтобы она вышла замуж за её вертопраха-племянника. Что касается самой Корнелии, она не видела для себя в этом никакого смысла. По большому счёту так ли уж нужно ей всё это, включая наследство во главе с проклятым домом? Пока ещё есть время, не проще ли просто сбежать?
        В дверь постучали.
        - Да? Кто там?
        - Это Сибил. Могу я войти.
        Вот подумай о нечисти, она и явится. Неужели старуха не могла оставить её в покое больше, чем на час? Они же совсем недавно расстались. Однако, отказать было невежливо.
        - Входите, - обречённо вздохнула Кора.
        - Уже оделась? - удовлетворённо кивнула Сибил. - Платье отлично идёт тебе, не находишь? Надеюсь, ты оценила мой безупречный вкус? Я бы на твоём месте выбрала помаду более насыщенного оттенка. Вечерний макияж, милая, позволяет использовать более тяжёлый макияж. Позволь, я помогу?
        Корнелия едва не отшатнулась, когда старая леди приблизилась к ней. Антипатия, рожденная с первой встречи, лишь усиливалась.
        - Так гораздо лучше. Ты выглядишь ярче и загадочнее.
        - К чему мы выглядеть ярче и загадочней? Это же просто ужин!
        - Не будь ребёнком. Это не просто ужин. Тебе нужно произвести впечатление на мужчину. Мне кажется, что ваше поколение совсем не умеет нравится.
        - Я не желаю никому нравится. Я хочу есть. И только.
        - Ты и правда ещё ребёнок, я была разумнее тебя уже в свои двенадцать. Мне казалось, в прошлый раз я предельно ясно описала тебе ситуацию, милочка. Мы должны быть с тобой заодно. То, что ты пытаешься демонстрировать неповиновение…
        - Неповиновение демонстрируют слуги.
        - И дети. Когда неразумно высказывают угрозы.
        - Я вам не ребёнок. Но и не угроза. А впереди нас ждёт не поле боя, а ужин. И этот боевой раскрас - лишнее.
        - Правда? Успокойся. Ты сейчас словно бочка с порохом, а у меня нет желания наблюдать взрывы. Девочка, либо мы действуем по моему плану, либо… я придумываю другой и очень быстро. И мой второй план тебе совсем не понравится.
        Взгляды женщин скрестились. В обеих читалась враждебность и угроза.
        - Что вы хотите сказать?
        - Я хочу сказать, что, либо ты выйдешь замуж за Коула Ланса, либо… тебя придётся устранить, как бешенную собаку.
        - Что?! - не веря своим ушам, протянула Кора, опускаясь в кресло.
        - У тебя всё отлично со слухом и ты не ослышалась. Мне нужны деньги моего мужа, мне нужен мой дом. Это всё - моё. И я не отдам всё это безродному отродью. Или ты поделишься со мной, или… ты не получишь ничего.
        - Вы сошли с ума?
        - Я похожа на сумасшедшую?
        - Да всё вокруг чистое безумие! Включая этот разговор. Вы ведь это не всерьёз?
        - Конечно, всерьёз, - мягко проговорила Сибил. - Ты здесь в полной моей власти, и я могу убить тебя сотней способов. Например, утопить в пруду. Отравить. Столкнуть с лестницы.
        - Вы не можете говорить это всерьёз.
        - Могу. И говорить. И сделать. А деньги обеспечат мне молчание слуг и покорность союзников. Врать не стану, мне не нравится подобный исход, и я предпочту всё решить полюбовно. Твой единственный союзник против меня это Коул. Он не в курсе моих угроз и ни за что не одобрил бы их. Коул добрый мальчик, хоть и шалопай.
        - Вы думаете, вам это сойдёт с рук? Мы не в детективном романе! Убийство не сойдёт вам с рук. Как и угрозы. Я этого не потерплю!
        - И что ты сделаешь? - насмешливо протянула Сибил, скрещивая руки на груди. - Топнешь ножкой? Надуешь губки? Хватит капризничать, милая. Ты всего лишь глупая, безродная девчонка, а играть в покер ты пытаешься не против профессионального шулера, а против того, кто, собственно, покер и придумал. У меня же нет желания наблюдать за твоими жалкими потугами. Мне нужны документы на дом, который ты подпишешь на имя Коула сразу же после свадьбы.
        - Только на дом?..
        - Нет, конечно. Остальное имущество мы так же разделим пополам.
        - С какой стати я стану вас слушаться?
        - Мы ходим по кругу. Я вполне готова задуть твою свечу хоть сегодняшней ночью. Как насчёт искупаться в том милом бассейне? Кажется, он не понравился тебе даже днём?..
        Корнелия замолчала, пытаясь понять, насколько угрозы серьёзны. И с ужасом понимала, что… объективно, у старой суки есть возможность их осуществить.
        - Я вызову полицию…
        - До полицию нужно дозвониться. Для начала. К тому же шеф мой старый друг с юности. Но даже будь всё иначе, что ты скажешь?
        
        - Что вы мне угрожаете.
        - А я скажу, что не угрожаю.
        Всё казалось даже не столько страшным, сколько странным и нелепым. Глупо, когда тебе вот так прямо, в лоб, в наглую угрожают. Словно гопники на школьном дворе. Наглый, дерзкий, примитивный шантаж, едва ли не с выламыванием рук.
        - Ну, полно, Кора. Я уже говорила, мы можем оставаться почти друзьями… и для этого всего-то и нужно слушаться меня. Не перечь, делай как скажу и останешься довольна мной, если тобой буду довольна я.
        - Действительно, какая малость! - с сарказмом фыркнула Кора.
        - Сегодня я хочу, чтобы ты была очень мила с моим племянником.
        - Зачем?! Что за театр абсурда? Для чего мне быть с ним милой?
        - Чтобы ему понравится.
        - Для того, чтобы он женился на мне, ему совсем не обязательно влюбляться. Он покорно сделает то, что вы прикажите.
        - О! Вот тут ты ошибаешься. Коул не так уж и покорен, но… кое в чём ты права. Дело, действительно, не в нём, а в тебе.
        Улыбка старой кобры была полна яда и ненависти, её можно было без преувеличения назвать садистской:
        - Твой дед поступил со мной не так, как должны поступать с верными жёнами добрые мужья.
        - Очередное моё соболезнования. Больше помочь вам ничем не могу!
        - Можешь, милая. И поможешь. А до той поры я буду получать удовольствия, наблюдая за тем, как ты дёргаешься, словно рыбка на леске. Я стану дрессировать тебя, словно собаку. А ты будешь выполнять мои команды.
        - Вы сумасшедшая старая дура. Даже не уверена, что помощь профессионалов поможет вам не травиться собственный ядом. Но я на этом ставлю жирную точку.
        - Нет, милая.
        - Я вам не милая. И игры в собаку мне никогда не нравились. Если вы вздумали отыграться на мне за ваши неполадки в браки с дедушкой, которого я в глаза не видела, тут я вам не помощник…
        - Ты будешь делать то, что скажу тебе я. Чтобы бы не взбрело мне в голову.
        Глаза сумасшедшей блестели. Было противно, Корнелия испытывала острое желание вымыть руки, стянуть с себя тряпки и, главное, убраться вон. Желание было таким сильным, что она готова была сделать это хоть сейчас, хоть пешком. Никакой мистики в доме не оказалось. Как в фильме ужасов, когда ожидаешь увидеть призрака, но всё заканчивается сумасшедшим с бензопилой.
        Не исключено, что и мать её вовсе не сама утонула. И вчерашнее купание в пруду тоже находило рациональное объяснение - её опоили и сбросили, намереваясь объяснить это фамильным сумасшествием.
        Безумием было приезжать сюда! Нужно выбираться из этого склепа, из жирной паутины как можно быстрее…
        - Сейчас ты спустишься вниз и будешь очень послушной девочкой.
        - Даже не мечтайте.
        - Ты сделаешь то, что я скажу, если не хочешь, чтобы с твоим отцом случилась какая-нибудь неприятность.
        - Что?! - Корнелия поднялась с кресла, в котором сидела до этого. - Что вы сказали?! Повторите!
        - Я сказала, что ты будешь хорошей девочкой и… с твоим отцом ничего не случится. Возможно.
        - Не смейте вмешивать моего отца! Даже упоминать о нём не смейте!
        Сибилл тихо и зло рассмеялась:
        - Да ты настоящая фурия. Совсем не похожа на свою тихую, безвольную, глупую мать.
        Не помня себя от ярости, охватившей её мгновенное, как пламя, Кора замахнулась, но Сибил ловко перехватила её руку, крепко, совсем не по-старчески сжимая запястье.
        - Твой отец выехал вчера следом за вами, надеясь помешать тебе прибыть в наш «Райский сад». Кажется, твоя мачеха беспокоится о нём?
        - Где он?!
        - В безопасном месте.
        - Где?...
        - Тебе станет спокойней, если скажу, что здесь, вместе с нами, под одной крышей? И если ты будешь послушной и перестанешь мне дерзить, с ним ничего плохого не случится. Даю тебе слово.
        - Вы лжёте!
        - Можешь позвонить мачехе и удостовериться, что я говорю правду.
        - Хотите сказать, что вы посмели похитить человека? Удерживать его силой?
        - Да! Людям не в первой добиваться поставленной цели не самым… честным путём. Итак, мы договорились?
        - Чего вы хотите?
        Ярость клокотала в груди Коры до такой степени, что перехватывало горло и голос её звучал глухо.
        - Чтобы ты соблазнила Коула сегодня же ночью. У тебя три дня на то, чтобы вскружить ему голову. А потом мы поженим вас, милые детки.
        «А потом прикончим и тебя, и твоего папашу, утопив в одной из луж этого дома», - договорила про себя Корнелия.
        План Сибил был прост. Она подписывает бумаги, а потом… возможно Коул даже не в курсе тётиных планов, возможно, он вместе с Корой пойдёт в «расход». Одной из наследниц после смерти племянника станет любимая тётушка.
        Что в голове у людей вроде неё? Месть или жадность? Она же уже старая, от силы ещё лет пятнадцать протянет. К чему брать на душу столько преступлений сразу? Ведь вроде не опереточная же злодейка, творящая зло ради исключительной радости «творить зло». Может, правда крыша малость потекла? В таком домике поживёшь - ничему не удивишься. К тому же ещё не известно, что за фрукт был любимый дедушка.
        Но всё это лирика. Вопрос в другом - как вырваться отсюда самой и вытащить отца?
        - Ну, что, милая? - насмешливо вскинула голову Сибил и её тщательно завитые кудряшки дрогнули вокруг лица. - Мы договорились? Ты будешь слушаться?
        - А вы не убьёте моего отца?
        - Конечно, нет.
        - Хорошо. Давайте, дрессируйте. Что я должна делать?
        - Вот и умница, - Кора испытала лёгкую тошноту, когда сухая старческая рука прикоснулась к её щеке, с наигранной отеческой заботой потрепав. - Если надеть на пса намордник, можно не опасаться, что он тебя укусит. И тогда есть шанс на то, что можно быть добрыми друзьями.
        «Я откушу тебе твои руки на хрен, по самые плечи, - мысленно пообещала ей Корнелия. - как только перегрызу цепь».
        - С чего мне начать? - вслух спросила Кора.
        - С того, что за ужином ты будешь особенно очаровательна с моим племянником. Будешь очень мила. Договорились?
        И, не дожидаясь ответа, Сибил направилась к двери.
        Глава 14. Узкий семейный круг
        Ярость - отличная броня против страха, жаль только, что прогорает она быстро, как костёр, а страх остаётся.
        «Тварь, тварь, тварь», - вертелось в голове Коры и ледяной, острый ком поднимался в горле, раздирая его изнутри, стоило только взглянуть в сторону Сибил.
        А внизу было всё так чинно-мирно и благородно. Прямо как с картинки глянцевого модного журнала о светской жизни. Белая накрахмаленная скатерть на большой овально столе, столовые приборы, отражающие отблески света от свечей в подсвечниках, живые цветы между ними, мягкое сияние хрустальных фужеров. И на всем этом великолепии ни крошки еды! Слуги обносят собравшихся за столом подносами с едой и, если что-то кажется желанным и привлекательным, достаточно кивнуть, как лакомый кусочек тотчас оказывается на тарелке. Чудеса вне Хогвартса и никакие домашние эльфы не нужны.
        - Как же здесь тихо! В любом самом глухом захолустье никогда не чувствуется такого запустения, как в этом склепе, - фыркнул Коул.
        Выглядел он эффектно. Белый костюм подчёркивал смуглую кожу, жгучую черноту волос и глаз.
        - Здесь совершенно нечем заняться.
        - Уверена, ты с этим справишься.
        По тонким губам Дориана скользнула насмешливая улыбка, которая, впрочем, тут же погасла.
        - И всё же мне кажется, стоило бы пригласить в дом людей. На вечернику, на поминки - неважно, лишь бы наполнить стены голосами. От этого стало бы светлее, впрочем, никого из присутствующих за столом нельзя назвать светлым человеком.
        - Почему же? - с мягкой вкрадчивостью возразил Коулу Дориан. - Мисс Аддерли вполне себе светлый персонаж.
        - Не стану с этим спорить.
        Есть Коре совсем не хотелось, она с трудом заставляла сидеть себя на месте. Нервное возбуждение лишь усиливалось от минуты к минуте. И тягостная, ленивая, вязкая атмосфера лишь обостряла невыносимость момента. Нет ничего хуже невозможности действовать в минуту опасности. Корнелии казалось, что она совершает ужасную ошибку собственным бездействием, но что предпринять так, чтобы не испортить всё ещё больше, в голову не приходило. Попросить помощи? Но - у кого? Дориана? Конечно, он демонстрировал влюблённую заинтересованность каждый раз, как они оставались наедине, но сейчас он даже не смотри в сторону Коры, словно боится проницательного взгляда старой кобры. И тому может быть несколько причин: нежелание привлекать внимание к тому, что за спиной Сибил он пытается спутать ей карты, перетянув внимание наследницы «Райский садов» с запланированного в мужья племянника на себя. А может быть, он сам служит дьяволице? Кто ещё знает, в каких они отношениях? Думать об этом было до тошноты противно, но не думать не получалось.
        Дориан интересный молодой человек, и целуется он так, что ноги подкашиваются, да и взгляд её то и дело невольно цепляется за его бледное лицо с нежными чертами лица. Но не стоит скидывать со счетов то, что Дориан, несмотря на всю свою привлекательность, слишком себе на уме.
        Броситься ему на шею в попытках разделить ответственность - велико искушение, однако лететь из огня да в полымя так себе идея. Даже думать об этом было противно, но… где гарантия, что между Сибил и её управляющим нет интрижки? Разница в возрасте между ними лет тридцать, но судя по тому, как кобра молодится, её это не остановит. И слишком убитой горем из-за преждевременной кончины мужа она не выглядела. Она была самоуверенной и умела правильно тратить деньги, так, чтобы получать максимальное удовольствие. Если догадки Корнелии верны, то рассчитывать на помощь Дориана вряд ли следует. Не исключено, что он сам не замешен в похищении её отца.
        При мысли об этом стало совсем плохо. Конечно, всё могло быть и не так. Но, с другой стороны, логично думать, что управляющий находится в курсе дел своей госпожи.
        Дориан хитёр, он не станет ставить всё, что имеет на одну лошадь, скорее будет держать нейтралитет - вдруг молодая хозяйка всё-таки побьёт старую? Ему выгоднее жениться на Коре самому, потому что влиять на неё куда легче, чем на прожжённую, циничную Сибил. Да и в постели с молодой женщиной, чаще всего, мужчины чувствуют себя лучше. В союзе Корнелия/Дориан доминировать, по его расчёту, будет он; в союзе Сибил/Дориан он может рассчитывать лишь на крошки с барского стола.
        Дориана можно перетянуть на свою сторону. Но сама необходимость - это делать вымораживала. Нет, доверять Дориану, рискуя жизнью отца, она не может. А от Коула, судя по всему, толку много быть не может.
        Как же вырваться из мышеловки живой?
        Весь ужин Кора была слишком поглощена в свои мысли и не прислушивалась к разговору.
        - К слову, если вы захотите прокатиться верхом, можете завтра взять лошадей из конюшни. Дориан, ты ведь сможешь это устроить? - голос Сибил звучал сладкой патокой.
        Подтянувшись за кубком с вином, Дориан пригубил его перед тем, как растянуть губы в услужливой улыбке своей госпоже:
        - Конечно. Я всегда к вашим услугам. Это составляет главную цель моей жизни.
        - Отрадно слышать.
        - В поместье есть лошади? - удивилась Кора.
        - Около десятка. Здесь отличные конюшни и такими они были всегда.
        - Ты умеешь держаться в седле? - обернулся Коул к Коре, сверкая улыбкой.
        - Нет, к сожалению, - последнее было искренним.
        Отличный повод попытаться выбраться из поместья и хотя бы дозвониться в город, прося о помощи.
        - Полагаю, вы не охотитесь? - вскинула тщательно выщипанную и заново нарисованную бровь Сибил.
        - Очевидно, что нет, тётя, - с явным раздражением, хоть и продолжая улыбаться, проронил Коул. - Если Корнелия не умеет держаться в седле, то уж совершенно точно, не охотится.
        - На кого можно охотиться в здешних краях?
        - На лис, - невозмутимо встрял в разговор Дориан. - Охота на лис, старая добрая английская традиция, практикующаяся аристократами ещё со времён короля Ричарда Львиное Сердце. Конная охота с борзыми.
        - В «Райских садах» и борзые есть? - удивилась Кора.
        - Нет. Тётушка не терпит животных, - поморщился Коул. - В поместье разве что особо ушлые и прыткие крысы отыщутся.
        - Не отыщутся. У меня отменный крысиный яд.
        - Не сомневаюсь в этом, - коротко и невесело хмыкнул Коул.
        - Охота на лис традиционна для английской знати. Как только ребёнок учился держаться в седле и держаться за поводья, проводился ритуал.
        Коул поморщился.
        - Что за ритуал? - спросила Корнелия, раз этого, судя по всему, от неё ожидали.
        - Старинный охотничий ритуал «Посвящение кровью». Хозяин охоты мажет лоб и щёки юного всадника кровью убитой лисы.
        - Как это по-английски, - презрительно ощерился Коул. - За одной бедной тощей лисой мчаться всей толпой, дудя в рожки. Затравить бедное животное собаками без малейшего риска получить хоть малейшую ответку. Торжествовать над бессловесным, беспомощным врагом? Мне больше по вкусу охота на льва или медведя, хотя и там ружья делают поединок просто бойней.
        - Я рада, что не умею ездить верхом. Не хочу убивать лисиц.
        - Охота на лис официально запрещена с 2005 года, - пожал плечами Дориан.
        - Кого и когда останавливали запреты? - насмешливо протянула Сибил. - Я так и знала, что у тебя, девчонка, кишка тонка прикончить даже такую жалкую тварь, как тощая лисица.
        Старая кобра смотрела ядовитыми жёлтыми глазами и Кору вновь аж затошнило от ярости.
        В ответ она лицемерно улыбнулась:
        - Не все мы рождены прекрасными амазонками, леди Сибил.
        «Лисица мне ничего не сделала, а вот в тебя я бы с удовольствием запустила зубы и когти», - подумала Кора.
        - А сейчас прошу меня простить. Я слишком устала, день был полон впечатлений… хочу пораньше лечь спать.
        - Каких впечатлений? - резко повернулся к Коре Дориан.
        - Что?..
        - Я спросил, о каких впечатлениях идёт речь? По моим расчётам день у вас должен был быть спокойным и размеренным?
        - Возможно, вы не так расчётливы, как вам кажется?
        - Дети, дети! - протянула Сибил. - Не ссорьтесь. Давайте лучше выпьем? За наших новых друзей. И за тех, кто сейчас не с нами - за дорогих людей, с ко которыми мы поневоле разлучены.
        Кора невольно сильнее сжала зажатую в пальцах вилку. Ей хотелось всадить её в лоб этой ухмыляющейся гадине. Или в тонкую руку Дориану.
        - Я говорю о моём дорогом Гае, с миром покоящегося в этой земле. Будем есть и пить за его здоровье, - как он того и хотел бы. За семью!
        Кора вместе со всеми приподняла бокал, но поставила его обратно на стол, даже не пригубив.
        - Спокойной ночи, - проговорила Кора.
        - Коул! Проводи дорогую Корнелию. Ночью в доме слишком много пугающих теней.
        - Как бы дорогой Коул сам не испугался их.
        - О чём ты?
        - Я бы сказал, что борьба с тенями не слишком сильная сторона вашего племянника, леди Сибил.
        Дориана явно не радовала перспектива оставлять Кору и Коула наедине под покровом тьмы, тем более, отправлять их одних в спальню. Не радовала настолько, что он не стеснялся говорить об этом вслух.
        - С парочкой тех, что таятся под лестницей, я как-нибудь справлюсь, - с наигранным дружелюбием и явной издёвкой проговорил Коул, качнувшись на стуле перед тем, как подняться с него. - Прошу? - предложил он руку Коре.
        Раздосадованный вид Дориана явно доставлял удовольствие ему удовольствие.
        - Идём, красавица! Пока с тобой рядом такое веселье, как я, призраки тебе не страшны.
        - Даже они стараются держаться подальше от торчков и идиотов, - с кривой улыбкой бросил им вслед Дориан.
        В ответ на что Коул продемонстрировал ему средний палец в красноречивым жесте, правда, за спиной у тётушки.
        - Что будешь делать, оставшись в гордом одиночестве? Дай попробую догадаться? Станешь читать? Девушки с книгами очень привлекательны. Я готов посидеть рядом при одном условии - ты не будешь говорить, что там в конце?
        - Нет, я не нуждаюсь в чьём-то присутствии. Я действительно собираюсь спать. Прошлая ночь выдалась слишком… туманной.
        - Как и всё в этом доме - полно тумана. Ты точно в порядке?
        - Почему ты спрашиваешь?
        - Ну, там внизу, ты казалась слишком напряжённой.
        Он забежал на шаг вперёд и остановился, уперев руку в стену перед Корой, заслоняя путь:
        - Есть причины, так?
        Привалившись плечом к стене рядом с его ладонью, Кора поглядела на него снизу-вверх:
        - Твоя тётя заставляет меня напрягаться.
        - Это её любимое занятие. Она всех заставляет напрягаться. Но у меня есть способы, чтобы разочаровать её ожидания. И если ты согласна быть не такой идеальной…
        Что-то в его тоне заставило Кору внутренне напрячься. Хотя, о чём это она? В этом доме расслабиться получится только мертвым. Если повезёт.
        - Не совсем понимаю, о чём ты, Коул?
        - Этот дом заставляет быть слишком серьёзным. А вечерами здесь слишком одиноко и грустно. Но против этого есть лекарство. Могу помочь.
        Коул больше не улыбался. Напротив, лицо его стало сосредоточенным и серьёзным.
        - Помочь? И - как же?..
        - А ты не догадываешься?
        - Нет.
        - Разве? Ты ведь знаешь…
        Он поднял руку и в его пальцах сверкнул прозрачный пакетик с белым порошком. А все зачатки чувств, которые были в Коре по отношению к Коулу, в один миг сменились разочарованием.
        - Что там? - скрестила она руки на груди.
        - Самое главное - внутри.
        - Ничего нового. Во всём всегда так. Но я уж как-нибудь со своими туманами разберусь сама.
        - Подожди! Не убегай так быстро! Уверен, что в одиночестве ты слишком быстро заскучаешь. Дай мне шанс уговорить тебя…
        - На что?
        - На всё!
        - Не сегодня, Коул. Сегодня я хочу спать.
        Закинув руки за голову, сцепив пальцы на затылке, Коул, прищурившись, глядел на неё сверху вниз (потому что был выше на целую голову):
        - Что не так?
        - Слишком долго перечислять. Если коротко и ты действительно хочешь знать?..
        - Ну?
        - Всё! Всё в этом чёртовом доме не так! Мне нужно было послушаться отца и держаться от всего этого дерьма подальше. Включая тебя.
        - Я тоже - дерьмо?
        - Ты - нарик, который пытается втянуть в своё хобби новеньких, чтобы потом делать со мной всё, что хочется тебе. Твоя драгоценная тётушка тоже ставит мне условия, заставляющие быть с тобой посговорчивее. Вперёд, давай!
        - Моя тётушка?.. К чёрту тётушку!
        - Если бы!
        - Твоё предложение звучит соблазнительно, но, если я действительно двинусь вперёд, что-то мне подсказывает, что несмотря на всю соблазнительность ты ничего мне не позволишь.
        - Ты прав. Так и будет. Спокойной ночи, Коул. И - горячий привет тётушке.
        - К чёрту тётушку! - с досадой проговорил Коул.
        Послав воздушный салют на прощание, Корнелия шагнула в комнату, но затворить дверь он помешал.
        - Эй?.. - протестующе фыркнула она. - В чём дело?
        - Если вдруг ночью станет скучно, грустно или слишком страшно, я буду неподалёку. Вон дверь в мою комнату, - с наглой, лукавой ухмылкой отсалютовал он.
        - И не надейся на это.
        - Ну, вдруг?..
        Корнелия рассмеялась:
        - Спокойной ночи.
        - Приятных снов. Надеюсь - обо мне.
        Он убрал ладонь с дверного косяка и Корнелия наконец-то получила возможность её запереть.
        Глава 15. Ночные приключения
        Наконец-то, одиночество! Первое, что сделала Кора, это бросилась к мобильному, но… связи не было. Вернее, она была, но столь слабая, что дозвониться не было никакой возможности. Гудки то и дело пропадали.
        Проклятье! Что же ей делать?
        Сбежать в город? Но даже если бы она и решилась рискнуть жизнь отца, то - на чём уехать? И - как? У неё ни прав, ни навыков вождения. Почему она не научилась водить авто? Всё экономила время и деньги, а вот теперь…
        Когда наблюдаешь за метанием героинь в сериалах, кино или фильмах, легко подумать - «вот глупая курица», а вот когда сама по всем признакам оказываешься в этой роли, то оказывается, что найти правильное решением совсем не такая простая задача.
        Предположим, Сибил блефует? Но тогда… почему отец до сих пор не связался с ней. Ну, почему Кора не подумала об этом сразу? Конечно же, отец бросился бы за ней, и он должен помнить, где этот проклятый дом. А если до сих пор от него ни звонков, никаких новостей… скорее всего, старая сука говорит правду. Но на что она рассчитывает?..
        «На то, что никто из вас живым отсюда не выберется и всё сойдёт ей с рук», - пронеслась шальная (но, скорее всего, правильная) мысль, оледенив сердце и возрождая в сердце ярость.
        Проклятые дом! Проклятые его обитатели! Скорее всего и мать вовсе не случайно погибла. Не древнее проклятие причина её смерти, а человеческие интриги! Но что же делать? До тех пор, пока она не выйдет замуж за Коула, скорее всего (логично предположить, но всегда остаётся возможность ошибиться), что за свою жизнь можно не опасаться. Но - отец?
        Кора сменила вечерний наряд на домашнее платье и легла на кровать. Реальная опасность отодвинула страхи мистические, выдуманные, но атмосфера в доме по-прежнему оставалась гнетущей и действующей на нервы. Отчасти успокаивающе действовала мысль о том, что Коул за стеной и, если паническая атака станет непреодолима, всегда можно найти поддержку.
        Бледно светился дисплей айфона, практически бесполезного в этой глуши. Как такое может быть, что в современном мире, не в такой уж и глуши ты оказываешься в изоляции?
        Мгновение назад Кора лежала в кровати и вот - стоит на третьем этаже, перед портретом Мэри Гордон. Во сне он почти такой же, как в реальности (то, что она спит, Кора поняла сразу - иначе объяснить стремительное перемещение невозможно). Было жутковато, но в тоже время и интересно.
        Что-то неуловимым образом изменилось, хотя и парча, и паркет и тяжёлые дорогие гардины - всё было на местах. Ах, да - фон картины. Теперь за изображением Мэри Гордон взвивались алые языки пламени, будто художник нарисовал женщину на фоне мерцающей, переливающейся лавы, сверкающей красными искрами за её спиной.
        Огненный дождь или языки вились в воздухе, а взгляд Мэри был прикован к Коре. Красноречивый взгляд был изучающим, любопытным, предупреждающим, но участливым его язык не поворачивался назвать.
        Казалось, ещё секунда, и изображение оживёт, повернув голову. Но на портрете жили только глаза - чёрные, блестящие, колючие - недобрые.
        Шорох…
        Корнелия, повернув голову, заметила женскую тень, с ног до головы облитую в старинный плащ. Голову покрывал капюшон, скрывая лицо, но фигура была стройной и хрупкой, что наводило на мысль о внешней привлекательности незнакомки.
        Как и в прошлый раз, тень поманила Корнелию за собой, но, памятуя, чем дело закончилось в прошлый раз и не имея ни малейшего желания вновь просыпаться, барахтаясь в пруду, она не двинулась с места.
        Незнакомка снова поманила её за собой, с пугающей настойчивостью.
        Ага! Сейчас. Не в этот раз - точно.
        Что-то холодное и вязкое коснулось руки. Резко обернувшись, Кора замерла - дама с картины, Мэри Сибли стояла рядом и… держала её за руку.
        Галерея за её спиной растворилась, и звуки приобрели пугающую гулкость.
        Они стояли посреди бассейна. Зелёная мутная вода отталкивающе поблёскивала в потустороннем свечении, вызывая у Коры страх и брезгливость. Для себя она решила держаться как можно дальше от кромки воды. Не хватало ещё и здесь искупаться!
        Но фигура в капюшоне стояла на другой стороне бассейна и манила за собой в сторону парилки. Осторожно, держась стены, Кора двинулась вперёд. Фигура терпеливо ждала, пока она приблизится и как только девушка поравнялась с дверью, толкнула дверь внутрь кафельной комнаты.
        Длинный светлый шлейф плаща беззвучно, по-змеиному скользил за своей владелицей.
        Неторопливо, как и положено явившемуся призраку, бесплотная ладонь скользила вдоль стен, задержавшись на выступе. Мгновение, и она потянула за деревянную балку, как за факелодержатель, когда хотят извлечь оттуда факел. Стена со скрипом отошла в сторону. Полы плаща взметнулись в сторону.
        Призрак скользнул в образовавшуюся брешь в стене, вновь поманив Кору за собой. Поколебавшись, она всё же шагнула следом, со страхом ожидая того, что вновь начнёт тонуть, на этот раз в бассейне. Но - перед ней вновь стояла Мэри, с холодным, строгим, даже сердитым лицом. За её спиной был огонь, но не стеной, а совсем как кипящая лава - где-то чернело, как лакрица, где-то взлетало пламя и вились искры.
        - Следуй указанным путём, - проговорило видение. - Следуй за мной.
        
        В следующий момент, будто отмотали кадр, Корнелия вновь стояла на том же самом месте, у зеленеющей воды бассейна, а призрак манил её в сторону парилки.
        Но на этот раз Мэри Гордон стояла рядом, положив узкую ладонь Коре на плечо.
        - Не бойся идти указанным мной путём. Их воде не погасить моего огня.
        По стенам потянулись чёрные дорожки дыма от пробивающегося откуда-то снизу пламени. Дым был едким и удушливым, забивающимся в горло и лёгкие.
        Закашлявшись, Кора проснулась, ожидая, что на этот раз окажется охвачена кольцом пламени. Но… она находилась в своей постели. Свет ночника мягко освещал комнату. Приснившийся кошмар оставил горький вкус во рту, а больше ничего.
        Взглянув на часы, Кора с удивлением обнаружила, что спала не больше двух часов. Часы показывали четверть первого ночи.
        «Следуй за мной», - колоколом отозвался незнакомый голос в её голове.
        Корнелия попыталась отыскать разумное, рациональное зерно в своём видении. Она не находила себя настолько разумной персоной, чтобы ради неё призраки столь знатной и прекрасной дамы, как Мэри, покидали ад, дабы принести весть.
        Сны - это наше подсознание, ворота к самому себе. Каким-то образом Кора связывает себя с Мэри, проводя несуществующие параллели, ищет себе тайного покровителя. Из всех обитателей в доме разве что от призрака и можно дождаться помощи? Будь видение реальным, следовать за ним точно не стоило. Сама Мэри утонула, и мать Коры - утонула. Скорее всего и её собственную смерть постараются обставить так же.
        Как странно думать об этом так отрешённо и спокойно. Будто о том, что вероятно случится не с ней и что это «вероятно» будет её собственная смерть.
        Стук в дверь, сильный и громкий, прозвучал как удар. Или - удар как стук? Он громом прогремел в мёртвой ночной тишине. Казалось, что там, за дверью, стоит что-то потустороннее.
        «Может, я ещё сплю?», - пронеслось в голове у Корнелии.
        Щипать себя было бесполезно. Особенностью её сновидений было то, что во сне Кора не только видела всё в красках, но и чувствовала запахи, боль и различала вкус. Но, несмотря на всё это, она всегда точно знала, что спит. Сейчас же мозг до конца не проснулся, вот и кажется всё таким потусторонним, словно мир встал ребром между сном и явью.
        Удар в дверь повторился. Сильный, так, что она дёрнулась на петлях. Что за ерунда? Кто может ломиться среди ночи столь нелепым способом? Коул перебрал своего веселящего порошка? Сибил хлебнула излишек шампанского и решила прикончить соперницу, не дожидаясь, когда уладят юридическую сторону дела?
        По закону жанра должно быть три удара.
        И третий удар последовал. Сильнее предыдущего. Он был осязаем и вполне себе реален. Настолько реален, что страхи Коры перед потусторонним уступили место вполне реальным опасением.
        - Кто там? - спросила она, пытаясь вспомнить, заперла ли дверь?
        По её воспоминаниям выходило, что заперла, но отчего-то это не слишком сильно успокаивало.
        На вопрос ответа не прозвучало. Преодолевая желание свернуться клубочком и натянуть одеяло до макушки, убеждая себя, что ей давно не пять лет и пора уже научиться вести себя рационально, Кора осторожно, стараясь двигаться так, что под её ногами не скрипели половицы, приблизилась к двери и, прислонив ухо к двери, прислушалась.
        Ни звука.
        Не совсем отдавая себе отчёт, зачем это делает, Кора крадучись, очень осторожно вытянула ключ из замочной скважины и припала к ней глазом. Ожидаемо - ничего, если не считать кромешной тьмы.
        - Есть там кто? - повысив голос, вопросила она и со страхом услышала нечто вроде шороха в ответ.
        Странный, непонятный звук - будто шуршат сухие листья, гонимые ветром, или шёлковый шлейф скользит за элегантной хозяйкой вслед. Или шуршит тугим телом по камням змея.
        Дрожа от напряжения Кора потянула за ручку двери и… ничего! Дверь заперта.
        В памяти мгновенно всплыл вчерашний разговор с Дорианом. Неужели они и в самом деле посмели её запереть?! Не слишком ли много пленных держат под замком в этом доме?!
        Адреналин смысл остатки страха. Кора, провернув ключ, вновь попыталась распахнуть дверь и снова - не преуспела. Сомневаться не приходилось. Её заперли! Но, если думают, что сумеют удержать её под замком - ошибаются! Кора даже не думала о том, зачем ей стало остро необходимо выбраться из спальни, она знала лишь одно - это нужно сделать немедленно! Прямо сейчас. Альтернативный выход из комнаты был один - через окно. Не колеблясь ни секунды, Кора распахнула ставни, впуская в тёплую комнату свежий, переполненный свежестью и ночной влагой, воздух. Это было благоухание ночи, смесь из запаха сырой земли, мха и приторного аромата цветов.
        Корнелия сама не до конца осознавала, что собирается сделать. Осторожно цепляясь за плетущиеся растения, покрывшие мшистые стены, она вылезла на карниз. Сверху ей заговорщицки подмигивали звёзды, ветер шелестел листвой и всё вокруг раскачивалось, словно большой корабль и Кора почувствовала себя, словно пьяная.
        Никто бы не подумал, глядя на молодую женщину, такую строгую и рассудительную, что она станет лазить по стенам, как мартышка. Но, лёгкая и гибкая от природы, ещё не успевшая отяжелеть с возрастом, Кора довольно легко и ловко проскользнула вдоль стены, до следующего распахнутого окна на первом этаже.
        Вот она и свободна! Почти!
        Оглядевшись, Кора поняла, что находится на первом этаже. Кажется, это был кабинет Сибил.
        И тут до неё донеслись голоса, в одно без труда она узнала голос ненавистной домомучительницы, второй принадлежал Дориану.
        Навострив уши, Кора осторожно приблизилась к двери, из-за которой слышались голоса.
        Глава 16. Разговор более, чем странный
        Я не стану слушать твою критику. Это слишком! - разъярённой кошкой шипела Сибел. - Да как ты смеешь отчитывать меня, словно безмозглую девчонку? Как дуру?..
        - Смею, потому что именно так ты себя и ведёшь, - голос Дориана звучал спокойно, холодно и властно.
        Очень странная интонация при обращении нанятого служащего к своему господину. Управляющий, которому хозяйка поместья годится почти что в бабушки должен бы выбрать другой тон. Но Сибил не возмущалась и, кажется, не возражала.
        Неужели догадки Коры о истинной подоплеке их отношений верны? Неужели они любовники? При мысли об этом в груди Коры шевельнулся ком ревности и отвращения. Уж слишком велика была разница в возрасте; слишком неприглядными могли оказаться тайны, стоящие за подобной связью.
        Однако то, что она услышала дальше, оказалось вообще за гранью… за гранью всего, что она вообще могла вообразить.
        - Твои последние шаги, мягко говоря, опрометчивы, - продолжал отчитывать Дориан свою Тёмную Госпожу.
        - Ты скоро станешь бояться своей тени, - с презрением фыркнула женщина.
        - Я всегда старался соблюдать осторожность и предусмотрительность. Не забывай, мы сильны, но мы не неуязвимы.
        - Ты всерьёз предполагаешь, что нас могут разоблачить? - смех Сибил мелким, злым бисером раскатился по комнате. - Кто тут способен на подобное? Одни слишком глупы, чтобы связать два и два, а те, кто мог, бы слишком трусливы. Страх перед обитателями «Райских садов» впитался в их плоть и кровь и передаётся с генами.
        - Слишком частые смерти привлекают внимания, особенно, когда их причина повторяется.
        - Полицейские без нас прекрасно справляются с объяснением причин. Даже напрягаться по этому поводу не стану.
        - Ты слишком расслабилась. То, что нам веками удавалось выживать совсем не значит, что можно забыть о правилах и осторожности. Таких времён, как это, мы ещё не переживали. Всё труднее держаться в тени, потому что тени не остаётся. Все эти камеры, гаджеты, средства связи…
        - С ними только удобнее и интересней жить, - отмахнулась Сибил. - Мне они не мешают. Мне мешает артрит, скачки давления, колики в поджелудочной и прочая муть, следующая за старостью. Я хочу всё это с себя скинуть, вернув убежавшую молодость - снова! Пешки на доске, звёзды на небе… не понимаю, с чего это ты вдруг встал в позу? И, предупреждаю тебя, ты ни на минуту не способен меня обмануть всеми этими сказками о внезапно появившемся страхе перед безмозглыми смертными глупцами?
        - Ты всегда была высокомерна и опрометчива. Жизнь ничему тебя не научила, хотя и была такой длинной… Я не боюсь смертных глупцов, Сибил, но вслед за ними нами могут заинтересоваться кое-кто ещё.
        - Кого ты имеешь ввиду? Охотников? Или - инквизицию? Большую часть из тех, с кем когда-то довелось так славно сплясать, мы уничтожили. Один из их жалких потомков сейчас наверху ловит кайф и его не подвигнуть на подвиги никакими усилиями.
        Кора прижала пальцы к губам, опасаясь, как бы невольный возглас не выдал её присутствия.
        Что за безумный разговор? О чём они?.. Потомок охотников? Судя об упоминании инквизиции речь идёт не об уничтожении лисиц?
        - Очередная твоя ошибка и просчёт, Сибил. Напомнить об Артуре Чейзе, его славном предке? Если память мне не изменяет, твоего первого, в отличие от многих других, наследующих ему позже, любимого муженька? Он пил как пьяница и гулял, как последний развратник, но это не помешало ему уничтожить нас…
        - Почти уничтожить, - голос Сибил звучал жёстко и собранно. - Почти - не считается.
        - Да уж! Признай наконец, что это было одной из твоих роковых ошибок: влюбиться в сына инквизитора, возглавляющего охоту на ведьм, да ещё и приволочить его к нам.
        - Свою ошибку я не только признала, но и давно исправила. Какой смысл говорить об этом сегодня?
        - Смысл в том, что последствие той твоей ошибки спит сейчас наверху. Ну, я так надеюсь, что спит, а не придумывает, какие ещё неприятности опустить на наши головы. Вот что получается, когда кровь жалкого смертного ничтожества смешать с волшебной кровью. И я все эти годы покрывал тебя. Я позволял этому жить. Я пускал твоих «племянников» в дом, рискуя, что в ком-то из них однажды проснётся голос предков и он снова начнёт уничтожать то, чего не понимает.
        - Заканчивай уже, Дориан, со своим пафосом. Поняла я, куда ты клонишь. Хочешь плату за дружескую услугу?.. - с презрением протянула Сибил. - Пф-ф! Жизнь этой никчёмной, лупоглазой куклы так для тебя важна?
        - Я не так уж много прошу.
        - Но не так уж и мало. Для роли моей жертвы она подходит просто идеально. Да, я помню-помню всё, что ты мне говорил, дорогой. Её смерть может показаться подозрительной; люди посчитают, что у меня есть отличный мотив для того, чтобы устранить наследницу Гая, начнётся расследование и прочее - бла-бла-бла. Как будто в прошлом подобных проблем мы с тобой не решали?
        - Ты неоднократно ставила нас на грань разоблачения, но этот шаг будет слишком дерзким и безумным. Давай подождём.
        - Тебе легко говорить! - взорвалась Сибил. - Смерь Гая уже вернула тебе молодость, а я вынуждена таскать на себе эту шкуру! Артрит, между прочим, болезненный! Я уже не говорю о морщинах и прочих мелких косметических неприятностях, что отнюдь не красят жизнь женщины.
          - Старость никому не приносит радости. Но у тебя, в отличие от многих других, это явление временное. Я верю, ты справишься.
        - Но почему я должна справляться? - в голосе Сибил звенела ярость. - Скоро звёзды встанут в необходимую конфигурацию, у нас есть всё необходимое для ритуала, но я должна от него отказаться, только потому, что при виде сочного девичьего личика у тебя становится тесно в штанах?
        - Весома причина, - засмеялся Дориан. - С течением столетий так сложно становится кого-то по-настоящему желать. Увы! Настоящее становится для нас тенью, а реальная жизнь лишь в воспоминаниях. Глупо отказываться от того, что ещё способно принести радость.0
        - Ты так хочешь её? - в голосе Сибил звучал интерес с лёгким презрением.
        - Не станут отрицать - хочу. Её юное, невинное тело кажется сладким, притягательным кусочком, в него так приятно будет погрузиться. Одна мысль о её тугом лоне, сжимающемся вокруг моих чресл, заставляет меня твердеть, как железо.
        - Будто на свете и без неё мало смазливых девчонок?
        - Вызывавших у меня подобные желания? Совсем не много. За несколько столетий на одной руке сосчитаешь. Но дело не только в моих сексуальных желаниях.
        - Уже успел придумать им оправдания?
        - Моя разгорающаяся к ней страсть скорее не что иное, как следствие причины, по которой я хочу сохранять девочке жизнь.
        - Какая ещё причина, Дориан?
        - Мне кажется, что мне удалось найти то, что столько лет безуспешно искали.
        - Я тебя не понимаю.
        - Она поток Мэри.
        - Бог мой! Опять ты за старое! Дориан, смирись! - потомки Мэри, если они вообще изначально не были выдумкой, если когда-то и существовали, - давно сгинули во тьме веков! И это к лучшему - для всех нас. Сколько можно уже гоняться за её призраком? Твоя Мэри давно в могиле истлела, вместе с памятью о себе и последствиями того, что она в своё время наворочала. И не думай, что твои интриги за моей спиной остались незамеченными. Ты выкручиваешь мне руки, связываешь меня…
        - Всего лишь страхуюсь на случай твоей неспособности к договору, дорогая Сибил. Ты, как всегда, слишком торопишься
        - Потому что время не ждёт. Я должна получить обратно всё то, что мне причитается: мою молодость, мой дом, доступ к моим деньгам - ко всему тому, в чём поганец Гай ограничил меня, уверена, с твоей подачи!»
        - Даже с ним ты просчиталась, преждевременно списав со счетов. Видишь, как иногда «простые смертные» способны испортить жизнь? - посмеиваясь, произнёс Дориан.
        - Только в том случае, когда за ними встают бессмертные. Зачем ты мне гадишь?
        - Да при чём здесь ты? Мне было нужно, чтобы девочка приехала в этот дом и оказалась в нашей власти. Наследство просто идеальный повод. Никто не откажешься от несметных богатств, свалившихся ему на голову на ровном месте. У неё не было ни малейшего шанса ускользнуть.
        - Можешь сколько угодно манипулировать Гаем или его псевдо-внучкой, но попытаешься ещё раз нечто подобное провернуть у меня за спиной, получишь ответку.
        - Я действую в общих интересах.
        - Вовсе нет. Если не хочешь, чтобы я пустила кровь твоему молочному гусёнку, принеси мне другого. И поторопись, время на исходе. Как и моё терпение. И заметь, я не предъявляю тебе претензии - хотя могла бы. Я начинаю сомневаться…
        - В чём?
        - Во всём. В тебе - в первую очередь. На моей памяти ты кинул всех, кто тебе доверял, Дориан, включая приснопамятную Мэри, сложно рассчитывать, что ради меня ты вдруг сделаешь исключение. Особенно теперь, когда я не так молода и хороша, как прежде. Почему ты упрямишься? Давай прикончим это яблоко раздора и дело с концом?
        - Девчонка слишком ценна, чтобы разменять её как обычную пешку, Сибил! - с раздражением возразил он ей.
        - Скажи, в чём её ценность, помимо смазливого личика и девстсвенно-чистого могза?
        - Ты разочаровываешь меня, Сибил. За твоими словами мне мерещится грубая, банальная ревность! Неужели ты сама не видишь? Не чувствуешь?
        - Не вижу.
        - Перед тобой же мощный сосуд силы! Мощный «стихийный излучатель».
        - Правда? А почему тогда этот «излучатель» выглядит простой, серой мышкой? Не смеши меня! Эта дурёха боится даже колышущейся тени от занавески. Какая там Сила?
        - Все люди боятся неизвестности, а неизвестная бездна, скрытая в собственной душе, способна свести с ума.
        - Известно мне, какая там бездна скрыта, и находится она вовсе не в душе. Ладно, не будем ссориться из-за пустяков. Хочешь её - забирай. Наиграешься, тогда разберёмся.
        - Да разве ты не чувствуешь, как просыпается дом? Она словно ключ, идеально подошедший к замку!
        - Если я поверю в этом, я уничтожу её быстрее, чем любую дурочку! Не нужно нам второе издание Мэри. Забыл, чем закончилось в прошлый раз? Мы все едва не погибли под обломками бури, которую она вызвала.
        - Она лишь смогла осуществить то, что все мы хотели, но не могли.
        - Ты прав. Никому из ведьм до неё не удавалось открыть порталы в Нижние Миры. И пока я жива, клянусь, никому этого больше не удастся. Мир устраивает меня таким, каков есть. И я вполне довольна своим местом в нём, вот только проведу парочку омолаживающих кровавых ритуалов… а ты пока развлекись. Не теряй времени. Но даже и не думай вовлечь её в наши игры.
        - Жаль, что ты никогда меня не слушаешь, Сибил. Говорю же тебе, она - одна из нас. И, может быть, даже сильнее меня или тебя, взятых по отдельности. И она связана с этим домом. С этим местом.
        - Что ж? Понаблюдаем и увидим. А с тебя причитается жертва. Око за око, девушка - за девушку.
        - Не сомневайся во мне. Ты получишь то, что хочешь.
        Судя по звукам, от вполне дружеских бесед странная бесовская парочка перешла к романтической составляющей вечера. Кора слышала их слившееся в унисон дыхание, которое становилось всё чаще и боязливо отступила в тень, стараясь двигаться бесшумно, как тень.
        Что это такое было? Что она только что услышала? Что за странная жуткая секта прячется в этом мрачном доме?
        Господи, помоги найти отца и сбежать отсюда как можно скорее!
        Глава 17. Продолжение ночных приключений
        Кора, скользя вдоль стены руками в полумраке огромного холла отступала. Наверное, она чувствовала ужас. Думала, что чувствует, как иначе?
        Кто эти люди? Просто сумасшедшие? Они говорили о немыслимы вещах. Неужели в начале 21 века кто-то всерьёз может рассуждать о ритуалах с жертвоприношениями? Безумие! Форменное безумие!
        Но, с другой стороны, на зрителей диалог не был рассчитан.
        Можно ли веками верить в то, что не существует? Вера же в колдовство сопровождает людей на протяжении всего развития цивилизации. В разные временные отрезки, у разных народов всегда присутствовала вера в сверхъестественное, шаманили шаманы и колдовали колдуны. А слухи о всеобщем мировом заговоре иллюминатов - так ли они беспочвенны? Закрытые общества существовали всегда - ордены, братства, секты оккультно-философского толка: масоны, тамплиеры, ку-клукс-кланы, ассасины, Йельский «череп и кости», куда допускаются только представители высшей элиты самых богатых и влиятельных семейств США, в последствии занимающие важные посты в политике, СМИ, финансовой, научной и образовательной деятельности; Бильдерберская группа. Сыны Свободы, Общество Туле. Гитлер упорно искал встречи с Великими Неизвестными и даже Наполеон что-то пытался отрыть в песках Египта, который не мог иметь никакого стратегического значения в завоевании мира. Черни внушалась мысль о том, что, либо бога нет, либо последний представлялся в виде чего-то, по-меньшей мере странного и большей частью отталкивающего. Сама же, так называемая
знать, всегда была связана с ритуалами тёмного толка, ибо сложно представить себе Высшим путь через оргии, наркотики и кровь. Если вдуматься, по последним событиям и правду начинает казаться, либо власть имущие все сплошь сатанисты, либо просто обезумили.
        Но беснование в сектах это одно, то же, что услышала Кора выходило за рамки обычного и даже необычного. Как можно интерпретировать услышанное и стоит ли интерпретировать? Всё понять так, как слышалось? Но разум Коры отказывался принимать мистическую составляющую, находя более реалистичное объяснение происходящему. Они оба просто свихнулись и верят, что очередные убийства способны вернуть Сибил то, что она давно уже прожила - свою молодость.
        Свет вспыхнул в конце холла, заставляя Кору юркнуть, словно мышь, в ближайшую щель - ближайшей щелью оказалась та самая часовня, где жутко было даже днём, ведущая в бассейн.
        Отчего-то ночью статуя Христа казалось суровой и тёмной, будто и она была одержима тёмными силами. Лавки и алтари белели из полумрака, словно кости.
        Яркий столб света, ударившего из фонаря, ослепил Кору, заставив прикрыть глаза рукой. Сердце её замерло у груди, словно это чем-то могло помочь и сделать незаметной для преследователя.
        - Я думал, я один блуждаю ночью по дому, но сегодня, как погляжу, никому не спится.
        - Коул?.. - с облегчением выдохнула Кора, хотя было непонятно, оправдано ли это чувство или обманчиво, как всё в проклятом доме. - Что ты здесь делаешь?
        - Могу задать тебе аналогичный вопрос. Кстати, если скажу, что решил использовать часовню по назначению и помолиться на сон грядущий, ты мне поверишь? - насмешливо хмыкнул он.
        Дерзкий, расхристанный, в полурастёгнутой одежде, всклокоченный и полупьяный, он показался Коре в этот момент глотком свежей воды - живой и яркий в окружающей её тьме. Встреться они при других обстоятельствах, в её прошлой жизни, Кора сочла бы Коула пропащим, развращённым и испорченным и сделала бы всё возможное, чтобы держаться от него подальше. А сейчас его присутствие возвращало её из пограничного состояния, где она почти готова была поверить, что Сибил и Дориан знали живую Мэри Гордон, жившую в 17 веке.
        - Конечно, нет. Убери фонарь!
        - Тогда здесь станет слишком темно.
        - С моего лица, идиот! Свет меня слепит.
        Коул, к её удивлению, послушался. В холле хлопнули дверью, и Кора испуганно юркнула на скамью, где сидел Коул, бездумно в испуге схватив его за руку и с силой сжимая руку.
        - Будто бы тьма слепит меньше? - понизив голосом, полушёпотом проговорил он ей на ухо, обжигая шею дыханием.
        От него пахло алкоголем и чем-то сладким, как от петунии в жаркий день.
        - От кого мы прячемся? - заговорщицким шёпотом поинтересовался Коул.
        - От кого прячешься ты, я не знаю, - так же, шёпотом, ответила Корнелия, - а я - от твоей тётушки и её управляющего.
        - Мне показалось, что последний тебе приглянулся? Но, кажется, я приглянулся больше? - хмыкнул он, откровенно заигрывая, но, к счастью, не пытаясь распустить рук.
        В любое другое время такая, почти интимная близость с красивым парнем, знающим себе цену, умеющим обхаживать девушек и не стесняющимся пускать своё обаяние и сексуальность в ход парнем стало бы событием. Кора была невинна, легко смущалась и при общении с противоположным полом обычно замыкалась в себе. Но сейчас стрелы Амура отскакивали от неё, словно мячик от стены. Все мысли были заняты домом и теми дикими странностями, что его наполняли. Думать проще было о них, но сердце Коры переполнял страх за отца, так что там, где раньше могло полыхать, сейчас выдавало лишь лёгкую искру.
        - Скажи, ты давно его знаешь?
        - Управляющего? - видеть лица Коула в темноте Кора не могла, но отчётливо представляла себе его заломленную бровь и насмешливо-саркастическое выражение лица.
          - Твою тётушку я бы обозначила междометием «она». Да, управляющего.
        - А почему ты спрашиваешь? Тебя волнует степень нашей с ним близости? Не волнуйся, мальчики в моей жизни были лишь в порядке эксперимента, а так, вообще-то, я предпочитаю девочек и уж Дориан точно не в моём вкусе…
        - Хочу сравнить то, что скажешь ты с тем, что изложил мне он, - пресекла словесный поток Кора.
        - И что он тебе сказал?
        И снова в своём воображении она увидела его тёмную бровь выразительно приподнятой.
        - Опыт имеет смысл лишь в том случае, если на мой вопрос ты ответишь первым.
        - Да пожалуйста! Я…
        Неожиданно повисла пауза.
        - Что - ты?
        - Мне самому не верится, но… кажется, я знал его всегда.
        - С детства?
        - Да.
        - Вы вместе учились? Или бывали здесь на каникулах?
        - Учились? Как мы могли вместе учиться? Нет. Сколько себя помню, Дориан всегда занимался делами «Райских садов».
        - Служил здесь управляющим?
        - Ага.
        - Но вы выглядите с ним почти ровесниками! Может быть, он старше тебя лет на пять…
        - Определённо нет. Он намного лет старше. Когда я впервые приехал в гости к тётушке, он… - голос Коула окончательно замер.
        Похоже, парень с удивлением перерабатывал информацию себя в голове, а вот Кора испытывала какое-то мрачное удовлетворение. Не потому, что смутила его, а потому, что пазлы кое-как складывались. В немыслимую, невероятную и невозможную картину, но…
        - Выглядел так же, как сейчас? - подсказала она.
        - Никогда об этом не задумывался раньше, но - похоже, ты права.
        - И тебе не казалось это странным?
        - Нет. Я не задумывался об этом. «Райские сад» не то место, о котором приятно думать или куда хочется вернуться. По крайней мере, оно было таким до нашей встречи, но…
        - Хватит наглой лживой лести, - нетерпеливо оборвала его Кора. - Я в этом не нуждаюсь.
        - Возможно, в этом нуждаюсь я?
        - Я хочу вырваться из этого дома. Сбежать отсюда. Ты мне поможешь?
        Похоже, её слова его ошарашили, потому что, когда Коул снова заговорил, из голоса его исчезли игривые, легкомысленные нотки.
        - Зачем тебе сбегать?
        - Затем, что здесь я опасаюсь за мою жизнь.
        Кора решила пойти ва-банк. У неё не было никаких причин доверять Коулу Лансу, кроме внутреннего чутья. Ну а что ей терять? Она и так практически смертник.
        - Опасаешься за свою жизнь? Почему?
        - Твоя тётка фактически в прямую мне угрожала. Либо я выхожу за тебя замуж и отписываю тебе всё унаследованное от Гая Гордона состояние новой семье, либо…
        - Либо?..
        - Меня ждёт та же участь, что и мою мать.
        - А что стала с твоей матерью?
        - Ты не знаешь?
        - А должен?
        - Нет. Я и сама не знала. Мне сказали, что в припадке безумия она утопилась в том самом пруду, в котором когда-то утонула Мэри Гордон. И тонко намекнули, что безумие заразно и передаётся по наследству. А чтобы сомнений в этом у меня не возникало, в первую же ночь я сама проснулась посредине пруда.
        - Постой, постой! Не тараторь так. Говори помедленней, я ничего не понимаю. Каким образом ты могла проснуться посредине пруда.
        - Ну, я уснула у себя в спальне, а проснулась, когда Дориан вытаскивал меня из воды. Мне это объяснили тем, что я ходила во сне и едва не утонула. Правда мне повезло, меня вовремя спасли.
        - Если они хотели тебя утопить, какой смысл было тебя спасать?
        - Или кто-то хотел меня напугать и заставить сидеть под замком. Кстати, меня и правда заперли в комнате, как животное, для моего же блага!
        - Мне кажется, ты преувеличиваешь. Тётка не сахар, характер у неё отвратительный, но она не убийца.
        - Откуда ты знаешь?!
        - Я прожил с ней всю жизнь. Я бы заметил, если бы убивать людей было у неё в порядке вещей.
        - Значит, ты на их стороне? Ты мне не поможешь? Что ж! Признаться, я не особенно удивлена.
        - Я не говорю, что не помогу, но… всё это звучит безумием.
        - Её муж отписал мне большие деньги и сам дом. Тебя удивляет то, что твою тётку это не устраивает?
        - Конечно, не устраивает. Он и в самом деле… переборщил. Ладно бы, отписал тебе часть, ну, хотя бы половину - всё-таки ты его родная плоть и кровь? Но оставить жену, с которой прожил всю жизнь, которая больше него внесла вклад в семейное состояние ни с чем как-то через чур, не находишь? Я не отрицаю намерений Сибил поженить нас с тобой, таким образом оставив состояние в семье, волков - сытыми, овец - целыми. Признаться, по началу план не вызывал во мне энтузиазма, но, когда увидел тебя… сказать, что с первого взгляда пришёл в восторг нельзя, но я готов смириться со своей участью. Потерпим уж как-нибудь друг друга?
        - Это вряд ли.
        - Я кажусь тебе таким… невыносимым.
        - Сомневаюсь, что после того, как подпишу требуемые документы, меня не отправят снова плавать в пруд. Без права выплыть. Я после этого стану ей не нужна, моя роль будет сыграна. А зачем Сибил конкуренты?
        - Ты правда так думаешь? - на этот раз голос Коула звучал серьёзно.
        - А ты думаешь иначе? Отказавшись мне помогать, ты будешь с ними за одно.
        - Только в том случае, если всё, о чём ты говоришь, окажется реальностью, а не твоей личной паранойей.
        - Хорошо. Если ты прав, и всё, чего хочет твоя тётушка - это свадьба, то что помешает мне выйти за тебя замуж в любом другом месте, скажем, в Лондоне? Контракт есть контракт, свадьба в городе имеет такую же силу, как и приём в «Райских садах». Почему они настаивают на моём проживании здесь? Почему удерживают силой?
        - А они удерживают?
        - Поверь - да.
        В темноте даже их, едва различимый шёпот, вливающийся в ухо собеседнику, казался слишком громким.
        - Ты хочешь уехать отсюда? Куда?
        - Обратно в Лондон. У меня там есть квартира и работа.
        - Допустим, я тебе помогу, но, если твои предположения правдивы, что помешает им отыскать тебя в другом месте и убить там?
        - Помешать, может быть и не помешает, но явно всё усложнит.
        - Я не верю, что ты всё понимаешь правильно, но, если ты хочешь уехать, не вижу причин, почему тебе этого не сделать?
        - Ты правда поможешь мне?
        - Помогу. Думаю, это будет не сложно.
        - Спасибо!
        Какое-то время они просто сидели рядом, прислушиваясь к звукам извне, но дом снова погрузился в свойственную ему глухую, беспробудную тишину.
        Кора раздумывала про себя, удастся ли ей отпереть комнату, или вновь придётся карабкаться по стенам. Перспектива не вдохновляла, особенно с учётом того, что спуск всегда в разы легче подъёма.
        - Когда ты планируешь уехать?
        - Хоть сейчас! Но понимаю, что это вряд ли. Но если бы получилось сделать это завтра?
        - Отлично! После завтрака подойдёт?
        - Вполне.
        Кора старательно разыгрывала радость, которой не испытывала. В глубине сердца она не верила, что затея осуществится. Либо Коул предаст в последний момент, либо что-то, не исключено, что «кто-то» помешает.
        - По рукам, - легонько ударив Кору по плечу ладонью, Коул легко поднялся на ноги. - Идём спать? Уже довольно поздно…
        - Хорошая идея, - согласилась Кора, поднимаясь за ним следом и цепляясь за его плечо - вокруг было темно, хоть глаз коли.
        - Может быть, всё-таки - фонарик?.. - в его голос вернулся сарказм.
        - Мы рискуем привлечь сюда кого-нибудь.
        - Если с грохотом свалимся, разобьём нос и сломаем себе что-нибудь, полагаешь, это привлечёт меньше внимания?
        - Если сделаем это тихо, то - да.
        - Я не намерен страдать молча. И вообще страдание - не моё.
        С этими словами Коул нажал на кнопку, и Кора не смогла сдержать возгласа, а Коул отшатнулся, когда из мрака что-то с бешеной скоростью метнулось в сторону, противоположной от входа - в сторону бассейна.
        - Твою ж мать! - гаркнул Коул, перемещая луч за шустрым, непонятным «нечто». - Ты это видела?!.. Что это было?
        Темнота насмешливо проглотила звук его голоса, вновь заполняя собой всё.
        - Что это было? - повышая голос повторил он.
        Свет фонаря остановился на металлической двери, всё ещё раскачивающейся за неизвестным гостем или визитёром.
        - Там бассейн, - напряжённым голосом проговорила Кора.
        - Я знаю.
        - Но мы ведь не пойдём туда сейчас? - в её голосе отчётливо слышалась паника.
        Спустя несколько секунд Коул вынес свой вердикт:
        - Похоже, что пойдём. Я не хочу умирать от любопытства.
        - Предпочитаешь скончаться от страха?
        - Надеюсь, что всё кончится хорошо. Я пошёл. Ты со мной?
        Оставаться здесь в одиночестве, как и возвращаться в комнату одной было совершенно не вариант.
        - Да, - кивнула Кора.
        И оба осторожно направились к двери.
        Глава 18. Тайник в бассейне
        Сердце Коры подскакивало в груди, словно резиновый мячик, отскакивающий от земли при сильном ударе. В кромешной темноте только бьющий свет фонаря позволял хоть как-то ориентироваться, но был он резким, как удар и пугал едва ли не больше самой темноты.
        - Мы точно не в ток-шоу? Что-то из серии «хоррор», - попытался шуткой разрядить обстановку Коул.
        Но шутка повисла в воздухе, не найдя отклика.
        - Какой смысл в том, что мы делаем? Если за нами шпионили, шпион успел уже удрать.
        Кора нахмурилась. Её мысли почему-то двигались в сторону чего-то сверхъестественного, о рациональных причинах, о том, что это может быть даже опасно она как-то не подумала.
        - Если нас подслушивали, логично было бы прятаться не в бассейне, - возразила она. - Оттуда есть другой выход?
        - Тот, который бы знал я - нет.
        Они осторожно толкнули дверь. За который их вновь объяла темнота.
        - Может, включить свет? - предложил Коул.
        - Чтобы все видели и знали, что мы здесь?
        - Будто свет от фонаря невидимка? - в темноте мимики не разглядеть, но белозубая широкая ухмылка слышалась и в голосе. - Или в случае чего ты надеешься раствориться в воздухе? О, чёрт! - выругался Коул после того, как послышался глухой звук удара. - Бродить в темноте небезопасно. Можно сломать руку, ногу, или, что того хуже - шею. Ну, и если включить общий свет, в пустом бассейне шпиону будет негде спрятаться. А так, как только мы отойдём от двери, он легко может проскользнуть за нашими спинами. В конце концов, что плохого в том, что мы ночью решили прогуляться по дому? Мы же не пленники?
        - Меня заперли.
        - Мне стало скучно, я пошёл гулять, отпер твою дверь и прихватил с собой. Разве не звучит логично?
        - Да в этом доме становится логичным всё, что не выкинь. Но, ладно, ты меня убедил. Включай свет.
        Лёгкий щелчок и пространство залило светом, резанув, как лезвием, по глазам.
        Темнота с детства страшила Кору, но в этот раз от света не стало легче. Напротив, выхваченные из темноты предметы выглядели сюрреалистично-резкими, границы и линии смотрелись слишком чётко, но, странное дело, чем ближе к кромке воды, тем больше предметы теряли резкость, будто бы размываясь.
        Странные эффект. Может быть, из-за испарения воды?
        - Ожидаемо - никого, - констатировал Коул. - Хотя, может быть, стоит заглянуть в парилку? Может бабайка прячется там?
        Он лениво двинулся в указанном направлении.
        Взгляд Коры притягивала вода. Мутная зелёная жижа, настолько густая, что сложно было даже определить глубину чаши бассейна, хотя, судя по размерам, она должна быть немаленькой.
        - Тут глубоко? - поинтересовалась она у Коула, успевшего добрести до двери в парилке, распахнувшую её и теперь шарящую там своим фонариком.
        - Пусто, - резюмировал он. - Ты что-то спросила? - повернул он к ней кудрявую голову.
        - Я просила, глубокий ли бассейн.
        - Если память мне ни изменяет, пару метров точно есть. По крайней мере, не помню, чтобы цеплял когда-нибудь ногами за дно, а во мне ростов больше шести футов.
        - Ты здесь купался? - с отвращением посмотрела на воду Кора.
        - Да. Когда я был моложе, здесь было почище, - взглянув на девушку, Коул рассмеялся. - Ты никогда раньше не была в бассейнах? Вода легко превращается в жижу, чтобы этого не происходило, в него приходится вбухивать уйма времени и средств. Иначе даже болото будет казаться не таким уж и мерзким. Но всё это легко поправимо. Вся система отлично работает.
        - Если кого-то убить и сбросить в воду, здесь его не сразу найдёшь, - задумчиво проговорила Кора.
        Коул нахмурился:
        - Ты о чём?.. Зачем кого-то убивать? Но, если ты этого опасаешься, спешу развеять твои страхи: трупы опытные преступники предпочитают сбрасывать в открытые водоёмы, желательно проточные. Прятать расчленёнку у себя под подушкой не рискнут даже дилетанты - рискуешь повеселить копов и повысить им коэффициент раскрываемости преступлений.
        - Бассейн - не подушка.
        Коул, судя по выражению его лица, хотел было закатить глаза, но потом передумал:
        - Если тебя всерьёз пугает такая перспектива, просто выкини её из головы. В этом бассейне трупов нет, иначе дышать было бы сложно. Трупы разлагаются, милая, а процесс сопровождается не ароматом сирени. В этом бассейне просто грязная вода. Ну, и плохая вытяжка. Поэтому в воздухе витает запах сырости и плесени.
        Разум склонен был согласиться с доводами Коула. Разговор, подслушанный между Сибил и Дорианом, казался невозможным и нереальным. Она плохо спала прошлую ночь, а в эту уже перевалило за полночь - если долго не спать, нервы расходятся быстро. Может, ей просто привиделось.
        - Поскольку ничего интересного здесь нет, у меня предложение: либо устроить нечто интересное самим, либо - покинуть это зловещее место.
        Дверь за спиной Коула, ведущая в парилку. Вдруг качнулась, будто её толкнули.
        - Ты это видел?! - охнула Кора.
        
        - Что?.. - не понял Коул и, нахмурившись, проследил за ней взглядом, пока девушка стремительным шагом преодолела расстояние и вошла внутрь.
        - Я уже было подумал, что это ты ко мне так радостно кинулась? Жаль разочаровываться…
        Кора не слушала. Повинуясь внезапному порыву, она потянулась к одной из выступающих балок, поддерживающих стену и навалилась на неё всем телом - совсем так же, как это делал призрак из сна.
        Раздался полу-треск, полу-скрип, пол под ногами дрогнул и в стене образовался проход, настолько узкий, то человек в полном теле рискнул бы и не протиснуться.
        - Вот это да! - в голосе Коула слышалось удивление и показное веселье. - Вход в Нарнию? Почти из шкафа?
        Протиснувшись между Корой и образовавшимся проходом, он осторожно заглянул внутрь. Кора в этот момент изо всех сил старалась отогнать от себя пугающие видения о том, как плита вновь приходит в движение и расплющивает тело Коула, как в давилке.
        - Осторожней! Что-то мне совсем не Нарния приходит на ум, да и там все было далеко не радужно?
        - Да, ну? - весело обернулся он. - Неужели хочешь сказать, что мы сейчас не воспользуемся случаем узнать, что там такое, в этой стене и куда ведёт этот кошачий лаз?
        - Опрометчиво соваться туда, не зная куда.
        - Скучно всю жизнь отказываться от приключений.
        - Мы туда не пойдём! - схватила она его за руку испуганно, хотя, на самом деле вовсе не была в этом уверена. Любопытство и её подталкивало пойти вперёд вопреки всем доводам рассудка. - Там может быть ловушка. Стена захлопнется, и мы там пропадём.
        - Хорошо, оставайся на месте. Я пойду один.
        «Но мне тоже интересно, что там такое», - просилось на язык Коры, просилось так сильно, что ей пришлось его едва ли не прикусить.
        - Открытые стены не к добру. Из тех, что приходят лично мне на ум, это «Восставшие из Ада» и «Очень странные дела». Ни в одном случае дело добром не кончилось.
        - Я и не прошу тебя следовать за мной. Можешь остаться и посторожить. Так и правда будет лучше.
        Коул был полон решимости и энтузиазма. Очередная авантюра безудержно звала его вперёд, а он был из тех людей, что не любят противостоять искушениям, чем бы не были они представлены: кусочком сладкого торта, красивым человеком, дозой наркоты или - открывшимся в стене проёмом.
        - Наверное, будет лучше погасить за собой свет? - предложила Кора. - Он привлечёт ненужное внимание.
        - Ну, если стена вдруг закроется, отрезав нам путь назад - внимание, как раз, и не помешает.
        Что ответить? В любой ситуации можно найти аргументы как «за», так и «против».
        - Я здесь одна не останусь.
        - Значит, пойдёшь со мной? Ладно, подожди, я хотя бы схожу на разведку.
        Прежде, чем Кора успела возразить, Коул протиснулся через узкий проём.
        - Что там? - прошептала она.
        - Ход. Довольно узкий. И очень тёмный. Я пойду вперёд.
        - Подожди! Я пойду с тобой!
        - Не уверен, что это хорошая идея…
        Но Кора, преодолевая ужас перед перспективой самой оказаться раздавленной пришедшей в движение плитой, проскользнула в узкую щель. Она всегда считала себя худенькой, да и была лёгкой и миниатюрной, но в какой-то момент ей показалось, что она реально застряла…
        - О! Да! Не стоит обращать внимание на мнение какого-то там «меня» - хмыкнул Коул.
        - Убери свой чёртов фонарь! Он бьёт мне прямо в глаза. Я ничего не вижу!
        - А тут и смотреть не на что: узкий проход, зажатый между двумя стенами. Надеюсь, у тебя нет клаустрофобии?
        - Сейчас узнаем.
        - Ты уверена? Можешь вернуться, пока…
        Словно дожидаясь его слов, пол вновь дрогнул у них под ногами и… проход закрылся.
        Сразу стало в три раза темнее. И разум пока отказывался осознавать масштабы бедствия.
        - Ты нажимала на что-нибудь? - впервые с их знакомства голос Коула утратил веселые нотки и зазвучал тревожно, даже сухо.
        - Нет.
        - Проход не мог сам собой закрыться.
        - Я даже к стенам не прикасалась! - возмущённо ответила Кора, обиженная его решением свалить ответственность на него. - Мы предполагали, что этим может закончиться. Глупо было сюда лезть.
        - Точно. Всё равно, что совать голову в пасть к крокодилу. Но раз уж мы здесь, глупо заламывать руки. По крайней мере, преждевременно. Если есть ход…
        - То он должен куда-то вести. Согласна.
        - Просто пойдём вперёд?
        - Конечно. Это самое простое, что мы можем сделать. Тем более, что и так собирались, - проворчала Кора.
        - Положи мне руку на плечо.
        - Это ещё зачем? - подозрительно фыркнула Кора.
        - Я тебя не вижу, оборачиваться каждый раз проблематично, а так я буду уверен, что ты следуешь за мной.
        - Куда ещё я могу следовать в этом слепом аппендиксе?
        - Ну, это он здесь глухой и узкий. Кто ж знает, что ждёт нас впереди? Может быть, это преддверия лабиринта с Минотавром? И нам лучше крепко держаться друг за друга, чтобы не потеряться в одиночестве.
        - Я не потеряюсь. Твоя голая спина маячит прямо перед моим носом.
        - Считаешь её достаточным мотиватором?
        Они шли гуськом, друг за другом и, хотя Кора и не хотела показывать охватывающего её страха, но супер-узкое пространство (между стенами порой приходилось проходить боком), мягко говоря, очень сильно довлело. Начинало казаться, что не хватает воздуха и она вот-вот задохнётся. На самом деле это была всего лишь паническая атака, Кора прекрасно это осознавала, что и помогало держать страх под контролем, не выказывать его, но при этом сам страх никуда не девался.
        - Как ты думаешь, другой выход отсюда есть?
        - Не знаю. Но сам ход точно должен куда-то вести? Может, в винный погреб? - они снова говорили шёпотом.
        Зачем?
        - Зачем строить такой ужас ради винного погреба?
        - Чтобы жена не догадалась, сколько бутылок в день ты выпиваешь на самом деле.
        - Не знаю. Не мне судить. Может, для кого-то вполне себе аргумент, чтобы такой огород городить.
        Коул вдруг резко остановился. Мышцы под рукой Коры (да, она всё-таки послушалась его совета и стала держаться на плечо) напряглись.
        - Что случилось? - испуганно пискнула она. - Что там?
        - Дверь.
        Голос его звучал напряжённо, а Кора выдохнула с облегчением:
        - Дверь? Просто - дверь?
        - Не просто дверь. Выглядит, как чёртов лаз в домик к хоббитам.
        - А это как?
        - Сама взгляни, - встал он боком, держа фонарь в руке так, что тот освещал и правда очень странную дверь.
        - Что скажешь? - хмыкнул Коул, придвигаясь к Коре, так, что её окутало облаком его лёгкого парфюма, напоминающем о шелесте моря, знойном лете и лёгком ветре. То есть, о чём-то максимально далёком и непохожем на это странное, полное тайн место.
        Тепло, исходящее от его тела не оказывало на Кору возбуждающего действия, но словно бы придавало сил. Оно было живым, осязаемым. Таким человеческим…
        - Что я должна сказать?
        Взгляд её вновь скользнул по полукруглой, как арка, деревянной двери, с виду толстой - топором не пробьёшь.
        - Этот паршивый лаз мог закончиться только такой вот паршивой дверью, словно из фэнтези.
        - Фэнтези, не фэнтези, нам стоит молиться, чтобы она была не заперта, - впервые Коул говорил совершенно серьёзно. - Хотя шансов на это - ноль. Двери существуют для того, чтобы вешать на них замки.
        На Кору накатил очередной приступ паники. Ведь думала же о том, что такое может быть! Так какого черта полезла? Один из них должен был стоять на стрёме, страхуя другого от подобного финала. Нет, полезли к чёрту в дыру. И вот - предсказуемый финал. Два и два всегда четыре, как бы лирику не хотелось верить, что может быть пять, и шесть, и даже - восемь!
        Словно всего этого было мало, фонарь вдруг начал мигать.
        - О, нет! - взвыл Коул, встряхивая его изо всех сил, словно нечто подобное могло вдохновить или усовестить бездушную железяку, заставив работать севшую батарейку. - Нет-нет-нет-нет-нет…
        Их накрыло темнотой, насмешливо продиктовав своё «да».
        - Надо же быть таким идиотом!
        В наступившей темноте Кора не видела, но знала, что он с досады запустил пальцы в свои кудрявые волосы и с досадой сжимает их.
        - Сдохнуть в этом проклятом доме, застряв в стене. Только я оказался на такое способен!
        - Не только, - напомнила о себе Кора. - Подожди истерить. Мы же ещё не знаем толком, вдруг дверь открыта?
        Коул ответил коротким смешком.
        Движение в темноте дало Коре знать, что он шагнул вперёд.
        - Ну, что? - спросила она, почти уверенная в результате.
        - Что - что?... Конечно - заперто.
        Кора ощутила, как от ужаса волосы зашевелились на голове. Она была уверена, что дверь откроется. Как во сне - в последний момент.
        Но она не спала. Это было явью. Они так сглупили, что в результате оказались заживо замурованными. Причём, замуровали себя сами.
        Ситуация, прямо скажем, не внушала оптимизма.
        Глава 19. Тайны "Райского сада"
        В голове оборванными перьями разлетались обрывки мыслей.
        Что делать? Возвращаться в кромешной тьме назад, ощупывая руками стены на… предмет чего? Одна стороны стены наощупь никак не отличалась от другой, они могут просто не «нащупать» выхода. Осязательные ощущения не самые сильные стороны человека, по крайней мере не сильные стороны Коры точно.
        Стоять перед дверью и ждать - чего? В памяти так некстати всплыла сцена из «Тома Сойера», когда Том и Гек Фин открыли дверь в пещеру и нашли около неё поседевшего индейца Джо с ножом в руке. Единственный выход оказался замурован и человек погиб. Тогда в детстве участь злодея казалась справедливой и заслуженной, но сейчас думалось только об отчаянии, когда сидишь в полной тьме перед выходом и не можешь воспользоваться им, потому что толстую дверь не факт, что пробьёшь кувалдой. У мальчика-мажора и девочки-припевочки шансы на спасение были не велики.
        Совсем не вовремя Кора поняла, что замёрзла. Окоченела так, что почти рук не чувствует. Наверное, Коул чувствовал себя не лучше?
        Скорее от отчаяния, чем из надежды на что-то она потянулась во тьму, стараясь нащупать дверь руками. Сделать это было несложно, «крысиный» ход был так узок, она и ничего не делая чувствовала, как он давит на плечи, как от стен идёт каменный, сырой могильный холод. Этот каменный рукав, как в тупик, упирался в запертую дверь. В этот самый момент Кора осознала, что вернуться даже во мраке будет не безнадёжной задачей, ведь свернуть не туда они всё равно не могли, а на другой конце точно-такой же тупик. Ход чёткой вёл из точки «А» в точку «В». Вопрос, что делать, вернувшись.
        Она коснулась двери пальцами. Дерево показалось на удивление тёплым, будто за ней находился источник тепла вроде печи, и гладкой, будто полированной.
        - Что ты делаешь? - непонятно, чего в голосе Коула было больше - раздражения, удивления или любопытство. Они там смешались в странной пропорции. - Я же уже проверял и говорю тебя, что дверь…
        - Ой! - не сдержалась Кора, больно уколов палец о шляпку гвоздя или выщерблину в двери.
        Судя по тому, каким скользким стала подушечка - до крови.
        - …заперта?.. - выдохнул Коул с удивлённым придыханием.
        В этот самый момент нечто вроде золотистой вспышки, какая случается, если латунь или зеркало ловят лучик света - отдалённо напоминающий отблеск далёких зарниц, - пробежало в темноте и дверь легко поддалась под рукой Коры.
        Она не распахнулась настежь, потому что сама по себе была тяжёлой.
        - Какого?.. - удивлённо начал парень.
        - Ты толкал от себя, а я потянула на.
        Несмотря на уверенность тона, она вовсе не была так сильно уверена в сказанном.
        - Вообще-то, я пробовал толкать в разные стороны, - но голосу Коула не доставало уверенности.
        - Впрочем, какая разница? Главное, чтобы за дверью мы нашли выход отсюда.
        Из-под двери пробивался мягкий свет, как от свечей или приглушённой лампы.
        - Что за… - начал Коул, когда глаза их, приноровившись к помещению, смогли чётко различать предметы.
        - Вот это да! - выдохнула Кора.
        И было чему удивляться.
        Больше всего помещение напоминало библиотеку. Большое и просторное, оно уходило вверх футов на тридцать, может, чуть меньше, и занимало, как минимум, два этажа.
        Вдоль стен простирались полки с книгами, причём некоторые из них были весьма громоздкими и очень древними на вид. Посредине этой, прямо скажем, весьма странной библиотеки, возвышалась статуя дьявола. Голова козла венчала стройное человеческое тело, а копыта украшали скрещенные в лодыжках ноги. Два пальца дерзко были устремлены в небеса, как и острые рога, между которыми красовалась корона, украшенная шариком из лунного камня. Между звериных глаз располагался пентакль, причём в правильной позиции, где лишь один, центральный конец звезды возвышался вверх, знаменуя благодать, защиту и божью милость, но в сочетании с самим зверем символ, возможно, знаменовал собой то, что дьявол сдерживает защитные свойства оберега?
        Зато за спиной, на стене, огромная, в человеческий рост, перевёрнутая пентаграмма, глядела вверх подобием двух рогов, символизируя главенство низших сил над высшими. В центре дьявольского чрева на скульптуре изображался привычный символ: жезл, оплетённый двумя змеями. Тонкий стилет разделяет головы, с двух сторон сторожащий шар - кадуцей, привычное обозначение медицинской деятельности.
        - Посох вестника, - известил Коул, остановившийся за спиной Коры, перехвативший её взгляд. - Древний символ, пришедший к нам из Греции.
        - Я в курсе. Как-то никогда не задумывалась о том, что статуя дьявола совмещает в себя с детства привычным безобидные символы. Перстами большинство людей крестится, а Кадуцей тоже глядит с каждого медицинского центра.
        - Символ обозначает посланника. У древних греков это был Гермес. Он покровительствовал хитрости, торговли, посланникам и вестникам. Всем тем, кто в современной действительности у руля мировой истории: СМИ, политики, банкиры и корпорации.
        - А змеи? Знаешь, что они обозначают?
        - Ну, у Гермеса был предшественник из Месопотамии. Народы древних шумеров почитали некоего Нингишзида, бога подземного царства, который изображался в виде змеи. Его звали господином стойкого, святого дерева. Ни о чём не напоминает?
        
        - Напоминает. Легенду об Адаме и Еве, которых искусил змей.
        - Корни всех деревьев, в том числе «Добра и Зла» берут начало в подземном царстве. Нингишзида считался (или считалась - кто теперь узнает, не исключено, что Змей был женского рода, судя по звучанию имени), сторожем злых духов, сосланных в подземный мир. Вместе с Таммузом, Нингишзида сторожит врата Небесный мир.
        - Таммуз? Никогда о нём не слышала, впрочем, как и о Нингишзиде.
        - Нингишзида - подземный бог, Таммуз (или Дамузи) - истинный сын водной бездны, умирающее и воскрешающее божество плодородия. Причём, история его весьма распространённая в древних эпосах. Думузи родился простым смертным и был пастухом, пока не посватался к богине Инане.
        - Вот так просто? Пастух - к богине?
        - Ну, наверное, боги меньшие снобы чем те, кто унаследовал созданную ими землю. Богиня соглашается принять его предложение. Но у неё были свои причины для такого. Инанны что-то задолжала своей сестричке Эрешкигаль и, чтобы не попасть в подземное царство, должна отдать той кого-то вместо себя.
        - Смертного мужа?
        - Да.
        - Пока богиня пропала, смертный муж занял её трон и жил припеваючи, не оплакивая её кончину. Хотя, как оно там было на самом деле? Может, он и рыдал над ней, но надо же ей было чем-то оправдаться перед собственной совестью?
        - Не думаю, что у богинь есть совесть.
        - Поняв, что из него сделали жертвенного барана, несчастный Думузи пытался удрать, но Инанна послала за ними демонов. И несмотря на то, что бедняга Думузи обратился за помощью к могущественному богу солнца и света, источнику жизни, справедливости и закона, чьи лучи высвечивают в человеке все пороки, демоны разорвали его на части и отправили его душу в подземный мир. Его сестра, Гештиннана, молит богиню Инанну взять её жизнь вместо жизни брата, и в результате, они, как близнецы, разделяют общую участь: полгода в подземной царстве будет находиться Гештинанна, полгода - Думузи.
        Думузи - классический жертвенный агнец, чья жертвенность даёт жизнь, которая немыслима без жертв. А брак, скрепивший союз богини Инанны-Иштар называют Священным. Классический Священный брак у шумеров включал в себя следующие действия: любовное соединение двух начал, мужского и женского - собственно, брак; назначение судеб; веселье, медовый месяц, половая свобода; смерть; оплакивание и поэтический плач, поминки, воскрешение.
        Бык олицетворял Думузи, змея - Нингишзида, супругой которого стала позже Гештиннана. Её почитают как покровительницу вещих снов, прорицаний и всяких зелий, производных от виноградной лозы и опиатов. Ангелы-серафимы - это крылатые змеи; херувимы - крылатые быки. Символом самого Нингишзида стал дракон, рогатый змей.
        - Но здесь не змей, а козёл?
        - Это из богословия. Козёл - символ гордыни, овца - смирения. Козёл ведёт стадо, овца - идёт. Для управления овцами пастухи в древности использовали козлов, которые выполняли функцию лидеров.
        - А что символизирует корона между рогами?
        - Вообще-то это факел, символизирующий божественное просветление и мудрость Кстати, возможно короны королей тоже пытались изобразить нечто подобное?..
        Коул вдруг замер, словно парализованный и, под изумлённым и испуганным взглядом Коры, плавно осел на землю. За его спиной, словно явившийся из преисподней назгул, в чёрном плаще, закрывающий фигуру с ног до головы, стояла тень.
        На несколько секунд Кора словно окаменела от ужаса, а потом тень шевельнулась, подняла руку и сбросила капюшон с лица.
        - Дориан?..
        Была ли она изумлена? Нет! Скорее, разгневана. И испуганна, конечно, тоже - да. Он вообще непонятное нечто, которое взялось преследовать её и портить жизнь. Богиня Иштар в мужском обличье, которая, кажется, решила на роль Думузи назначить её саму!
        - Корнелия, - отвесил он неглубокий поклон.
        На красивом бледном лице играла полуулыбка, в глазах сарказм смешивался с грустью - привычное для него выражение.
        - Я знал, что ты рано или поздно ты отыщешь сюда дорогу. И то, что ты сделала это так быстро, лишь подтверждает мои догадки и подозрения на твой счёт.
        - Какие ещё догадки? - дышать отчего-то было тяжело, как будто она только что пробежала кросс на скорость на малой дистанции. - Что это за место? И что вообще здесь происходит?
        Дориан медленно шагнул в комнату и дверь за ним затворилась.
        - Что ты сделал с Коулом?
        - Это просто сонные чары. Они ему не повредят, а он не станет нам мешать. Так или иначе, он привычен к данному состоянию, - с лёгким презрением и усмешкой произнёс Дориан. - А нам нужно время, чтобы поговорить.
        - О чём?
        - Ты находишь, что не о чем? - с мягкой усмешкой отозвался Дориан, останавливаясь в нескольких шагах от Коры, прислоняясь плечом к одному из многочисленных книжных стеллажей.
        - Не думаю, что ты скажешь мне правду. С самой первой встречи ты только и делал, что лгал!
        - Я не лгал.
        - Значит, ты бедный сирота, усыновлённый моим дедом Гаем Гордоном? - смешок Коры был опасно близок к истеричному.
        - Ну, да, здесь я погрешил против истины. Но это несущественно и малозначимо. На тот момент я не мог сказать тебе правду - ты была не готова.
        - А теперь, выходит, готова?
        - Не совсем. Но сейчас, здесь, это не покажется тебе таким невероятным, как показалось бы тогда, в Лондоне.
        Он скинул с себя плащ и опустившись с ближайшее кресло, сложил руки домиком.
        - Я знаю, что ты слышала наш разговор с Сибил.
        - Знаешь?
        - Да. У меня есть особенный дар - чувствовать то, что не чувствуют другие.
        - И - что?.. Что дальше: Я должна поверить, что вам несколько сотен лет? Что вы - бессмертны?
        - Не бессмертны. Мы можем умереть, как и любой их тех, кто был рождён. Но мы так же способны продлевать свою жизнь в случае необходимости, возвращать себе молодость. Правда, у этого есть определённая цена и, когда дело касается чего-то подобного, цена достаточно высока - человеческая жизнь.
        - Я сейчас случаем не брежу и не сплю? Это всё на самом деле? Мы сидим и обсуждаем тут… что мы обсуждаем, к слову?
        - То, что мы есть.
        - А что мы есть?
        - Ты хочешь знать правду? Настоящую правду?
        - Да. Хочу.
        - Ты уверена?
        - Да. Даже несмотря на то, что почти уверена, что сейчас прозвучит какая-то дичь, я всё равно готова её выслушать.
        - А к тому, что я смогу доказать, что эта дичь существует, ты готова? - насмешливо процедил Дориан.
        Кора сощурилась:
        - Кто и что ты такое? Что такое этот дом? Зачем я понадобилась вам с Сибил? Что на самом деле случилось с моей матерью в этом доме много лет назад?
        - Большинство людей не готовы узнавать о других возможностях и других мирах. И всё же я рискну с тобой этим поделиться. Ты уже и сама знаешь правду, не так ли? Она говорит с тобой из зеркал, мутной воды, чёрной пряжей, из которой соткана ночь?..
        - Что за бред? Ничто со мной не говорит!..
        Она даже не моргнула, как кресло, в котором сидел Дориан, опустело, а его рука прикоснулась к щеке - он стоял за её спиной.
        Кора отдёрнулась от его ладони, попятившись от улыбающегося, чуть зловещей и насмешливой улыбкой, Дориана. Едва не споткнувшись о распростёртое на полу тело Коула.
        - Осторожней, - приподнял брови он. - Не споткнись.
        - Но - как?.. - запнулась Кора. - Как ты оказался за моей спиной?
        Дориан развёл рукам и вновь сложил их на груди перед собой:
        - Ты знаешь. Ты всё уже слышала. Но раз ты хочешь, чтобы я произнёс это ещё раз: мы те, кого называли колдунами. Ведьмаками. Чёрными жрецами, что с давних лет связаны с духами иных миров.
        - Вы просто двое сумасшедших, выживших из ума…
        Дориан поднял руку, и Кора вдруг с удивлением осознала, что не может дальше произнести ни слова.
        - Ты, кажется, что-то хотела мне сказать?.. Ах, да, прости! Кажется, ты, как русалочка, потеряла голос. Сейчас я это исправлю. Попробуй-ка ещё раз.
        - Ты - больной ублюдок!
        - Не та фраза, ради которой стоило стараться, но я не стану на тебя таить зла. Спишем это на твою растерянность.
        - Ты думаешь, я всерьёз поверю в то, что?..
        - Да, если ты не полная дура, ты поверишь. Не мне, а тому, что очевидно. Взгляни, скажи, что обеспечивает нам освещение?
        - Электричество.
        - Вы его включали? Я - нет. Или, может быть, ты видишь здесь свечи? Я тоже нет. Ни окон, ни ламп, ни свечей, но - всё отлично видно. Как такое может быть?
        Кора растерянно моргнула.
        - В мире магии много магии. И тогда воздух светится сам по себе, без дополнительного источника освещения.
        - Абсурд!
        - Так опровергни мои слова. Покажи мне источник света.
        Корина почувствовала, как на коже выступает холодный пот. Это было страшнее кошмара, потому что во сне какая-то часть тебя всегда осознает, что спишь, а тут она точно знала - происходящее реальность.
        - Молчишь? Ты - не можешь.
        - Меня чем-то опоили? Это, должно быть, какой-то наркотик!
        - Нет, наркотики здесь не при чём, Кора. Всё то, что ты видишь перед собой, не галлюцинация. Это комната находится здесь давно, с постройки дома, но войти сюда могут только такие, как мы с тобой.
        - Как же насчёт Коула? Он - тоже здесь.
        - В нём сила ведьмаков не проявляется, но капля колдовской крови в нём всё же есть, так как он один из прямых потомков Сибил. Её праправнук.
        - Не племянник?
        - Ну, нужно придумывать легенды для живых, когда живёшь слишком долго. Её кровь в нём есть, самая капля. Ровно настолько, чтобы обеспечить проход сюда, особенно в присутствии истинных колдунов. Таких, как ты и я. Завтра я скажу ему, что это было бредом. И ты подтвердишь.
        - С чего бы?
        - С того, что всем нам это значительно облегчит жизнь.
        - Не имею ни малейшего желания что-то для вас облегчать.
        - А для него?..
        - Вы ему не навредите. Он вам нужен, чтобы жениться на мне.
        - Это нужно Сибил. Для меня парень досадная помеха. Я буду лишь рад от него избавиться. Я терпел его из уважения к сентиментальной привязанности Сибил, но, если он всерьёз станет мне докучать… - Дориан снова сделал неопределённый жест рукой, давая простор фантазии Корнелии. - От него ведь даже избавляться не нужно, он всё сделает сам, главное - не мешать. Некоторые люди такие странные, их саморазрушительные наклонности труднообъяснимы. Но вернёмся к главной теме нашего разговора. Эту комнату может открыть волшебная кровь.
        - Но я не…
        Кора прикусила губу, вспомнив, что действительно наколола палец, а Коул открыть дверь не смог.
        - Колдуны не смогли бы пережить всё то, что переживают, не имей она возможности надёжно укрыться. Здесь мы в безопасности, чтобы не происходило там, наверху. Здесь хранятся наши артефакты, «Книги Теней», и Чёрный Алтарь.
        - Чёрный Алтарь? Значит, вы здесь и жертвы приносите? Те самые, о которых говорила та ведьма наверху?!
        - А как же без них? Ничего в жизни не бывает без жертвы. А мы, последние среди первых, пожиратели душ, те, кто расцветают от боли, иногда чужой, иногда - своей. Но ты не должна бояться. Всё, чего я хочу, так это помочь тебе познать себя. Твой огонь, твой дар погребён под пеплом страха, отрицания. Ты как птица, что отказалась от возможности летать, а это неправильно.
        - Если для того, чтобы всё было правильно, мне нужно научиться убивать людей, то пусть всё так и остаётся.
        - Ты знаешь кого-то, кто ушёл из жизни живым. Все умирают, Кора. Да и что такое смерть? Человек - осколок божьей души, облачённый в прах и, отколотый от своего сознания, как искра от костра, чем дальше отлетает, тем меньше светит. Смерть лишь возвращает каплю в общий океан. Смерть - ничто.
        - Тогда почему же ты готов поглотить чужую жизнь, лишь бы продлить свою, если это - ничто?
        - Разве люди ежедневно не поглощают чужую жизнь? Скот и растения так же живы, как и мы с тобой, и всё же, чтобы жить самим, мы едим их.
        - Это не одно и тоже!
        - Жизнь - это движение материи и энергии. Если не пополнять запасы последнего наступает остановка. Колдуны умеет направлять энергию чужих жизней на усиление своей. Простые люди - нет. А если бы могли, думаю, не отказались бы этим заняться. Мораль, нравственность ничего не значат для большинства людей. Их беспокоит лишь собственное благополучие. Почему я должен поступать иначе? Почему ты должна поступать иначе? В нашей жизни нет праведных и неправедных - есть сильные и слабые. Мы, ведьмаки, сильные. Не бойся своей силы. Научись ей пользоваться. Стань самой собой. И раздели эту вечность со мной.
        - С какой стати? Ты мне и без вечности не то, чтобы сильно был нужен.
        Дориан недобро сощурился, неприязненно скривив чувственные губы:
        - Странно. Мне показалось, я тебе нравился?
        - Бедным талантливым сиротой, очаровавшим умом и преданностью своих хозяев, да ещё и храбро выудившим меня из ручья, спасая от погибели - да, ты мне понравился? Но от бессмертного «чёрти-что» меня увольте! Даже предложенный твоей Сибил племянник-внучек-наркоман на таком фоне начинает смотреться не то, чтобы неприемлемо.
        Ухмылка Дориана стала перерастать в злой, почти волчий оскал, когда он стал медленно приближаться к Коре.
        - Магия требует возбуждения.
        Она заставила себя стоять на месте. Это было не так уж и сложно.
        - Возбуждения и бесстрашия - как и секс. Секс - ведь тоже частично магия; часть её, в котором одна половина - от смерти, а вторая - от жизни, но слившись в единое целое, они погружают в экстаз.
        Дориан остановился перед Корой, его голос звучал мягко и притягательно, но в тоже время ядовито.
        - Я не хочу сейчас говорить с тобой о сексе!
        - Но я говорю с тобой о магии, - насмешливо изогнул бровь он, потянувшись длинными пальцами к её шее, с которой ласково приподнял локон.
        Дориан, вновь оказавшись у Корнелии за спиной, склонился к её шее, почти касаясь лебединого изгиба тёплыми губами.
        - О магии и её отдельных составляющих, которые, не скрою, мне очень нравятся.
        Корнелия хотела высвободиться из его рук, но почему-то замерла, как кролик, попавший под притягательный взгляд удава.
        Он закинул руку ей на плечо и зашептал:
        - Идём со мной в Мир Теней, Кора, - его губы лишь обещали прикосновение, но не прижимались к коже, разогретой ожиданием, как воск. - Я многому смогу тебя научить, - рука скользила вдоль талии, дразня, намекая и… давая обещанного. - Так многое смогу тебе показать. Разделить.
        Его рука скользила вниз…но, к странному разочарованию и облегчение одновременно, сжалась на её пальцах.
        - Идём! Я дам тебе кое-что.
        Только перешагнув через по-прежнему недвижимое тело Коула, Корнелия вспомнила, что они тут не одни.
        - Он не проснётся, пока я того не захочу. Мы всё равно, что наедине, - небрежно пояснил Дориан.
        Как зачарованная, Корнелия последовала за ним до конца стеллажа с книгами. Задержавшись на миг около одной из полок, Дориан выпустил её руку с тем, чтобы потянуться за одним из толстых фолиантов.
        - Гримуар Мери Гордон. Её «Книга Теней».
        - Но зачем он мне?
        - Все книги нужны лишь для одного - чтобы читать их. У каждой ведьмы есть такая книга.
        - И зачем она ей нужна?
        - Жизнь того, кто стоит на грани между двумя мирами состоит из снов, знамений, явления сущностей и чаще всего напоминает ребус, который мы разгадываем раз за разом. Стоит что-то упустить из виду и последствия могут быть непредсказуемыми. Произведённое заклинание, ритуал и порча неповторимы. И если не прослеживать всех нюансов, в следующий раз может что-то не получиться, пойти не так. Книга - наше зеркало, памятка и накопитель энергии, не говоря уже о знаниях. Книга хранит в себе обряды, имена дорогих людей и тех, кто нам ненавистен. Наши поступки, злые и добрые. При жизни «Книгу теней» может прочитать лишь её владелец, а вот после смерти - лишь прямой потомок. Тот, кто является носителем той же Силы.
        «Мери, иди к нам», - вспомнился шипящий голос из сна, вспомнился так явственно, что Кора передёрнулась.
        - А что касается твоего брака с этим… недоразумением, - презрительно фыркнул Дориан, покосившись на Коула, по-прежнему изображающего собой недвижимость на полу. - Тебе не следует тратить себя на мысли об этом. Я решу этот вопрос. Сосредоточься на гримуаре Мери. Он даст тебе ответы на недостающие вопросы.
        Он улыбнулся, но улыбка его показалась Коре натянутой и неискренней. Что-то было в этом гремуаре, что было ему нужно, но до чего ему без неё было никак не добраться.
        - Хорошо. Я попытаюсь. Мне и самой интересно.
        Глава 20. Утром
        Просыпаться было очень тяжело. Кора словно выплывала откуда-то со дна, и никак не могла всплыть. Словно коряги, ей мешали странные и причудливые воспоминания, плохо поддающиеся пониманию. Первое, что надвигалось из темноты, улыбающееся лицо Дориана. И улыбка его недобрая, зловещая, но отчего-то так трудно отвести взгляд. И ещё - тревога за Коула.
        С чего ей за него переживать?
        А потом мысли вдруг встали в стройную цепочку, и Кора вспомнила все: как вылезла в окно, подслушала разговор Сибил и Дориана, вместе с Коулом попадала в западню в бассейне, оказалась в странном тайнике и видела статуя Балиала.
        Но при свете дня всё, что произошло накануне, выглядело причудливыми тенями, бредом, несусветной и невозможной диковиной. А самое главное, как не старалась, она не могла вспомнить, как вернулась обратно в комнату. Может, Коул каким-то образом подсыпал ей свои «чудо»-порошки, вот и пошла она я тягостных снах блуждать по дому?
        Но стоило подняться, как сомнения её рассеялись. «Книга теней» лежала на столе, тяжёлая, толстая, с потемневшими от времени страницами и выцветшим, но всё ещё кирпично-красным переплётом.
        - Тебе лучше спрятать её. Не оставлять на виду.
        Вздрогнув всем телом от неожиданности, Кора обернулась на звук прозвучавшего голоса. Как могла она его не заметить? Дориан почти сливался с тенями, стоя за дверью.
        - Ты?.. - против воли дыхание молодой женщины участилось от волнения.
        Спохватившись, что стоит перед ним почти голая, в одной сорочке, она потянулась за халатом и поспешно набросила его себе на плечи.
        - Что ты здесь делаешь?
        - Сторожу твой чуткий сон. Две бессонные ночи подряд способны подорвать куда более крепкое здоровье, чем у тебя.
        - Ты… ты что, раздел меня?
        - Да. Ты против? Прости, но мне показалось, что спать в верхней одежде не так удобно?
        - Ты меня усыпил? Так же, как и Коула?
        - Это преступление?
        Она словно увязала в его мягком насмешливом голосе, который подсвечивал всё, чтобы не произнесла Кора таким образом, что это казалось глупостью, досадным и ничего не значащим недоразумением.
        - Преступление или нет - мне это неприятно. Собственный разум словно играет со мной в прятки.
        - Это потому, что ты сопротивляешься всему происходящему. Но как только ты примешь новую реальность, тебе сразу станет легче дышать.
        - Мне не станет легче дышать, пока ты ведёшь себя подобным образом.
        Его бровь изогнулась вопросительной дугой, а губы искривила очередная усмешка:
        - Каким «таким»?
        - Забираешься тайком в мою спальню! Ходишь за мной по пятам. Рассказываешь странные байки.
        - Я пытаюсь охранять тебя. Если ты не заметила, кроме меня, случись с тобой что, никто грустить не будет. Ну, может быть Коул пару раз тягостно вздохнёт. Может быть, но я не уверен. А ты?
        - Сделайте одолжение - убиритесь из моей спальни! И книжку, что дали мне на ночь, можете забрать с собой.
        - Вот как? Не любите читать?
        - Мне никогда не нравились ни мистика, ни детективы, ни навязчивые мужчины.
        - Обидно слышать. Я так старался. Но, откровенно говоря, я здесь не столько потому, что пытаюсь тебя соблазнить - это, без обид. отнюдь не сложная задача, сколько затем, чтобы уберечь тебя от Силил, а Сибил от опрометчивых поступков, о которых она позже наверняка пожалеет.
        - Спасибо. Вы очень добры. Но сейчас я могу остаться в гордом одиночестве и привести себя в порядок?
        Усмешка стекла с лица Дориана, взгляд похолодел и потемнел:
        - Вы мне не доверяете.
        - Нет. И это самое благоразумное, что я могу предпринять в данных обстоятельствах.
        - Я на вашей стороне, Корнелия. С первой нашей встречи, даже - до неё. И всё же?.. Вы мне не доверяете. Хотя обязаны мне жизнью, как минимум - дважды. Что ещё я должен сделать, чтобы заслужить ваше доверие?
        - Спасти жизнь моего отцу.
        - С чего вы взяли, что ему что-то грозит?
        - Со слов вашей Сибил.
        - Она - не моя. По-крайней мере в том смысле слова, которое вы вкладываете в это выражение.
        - Мне всё равно…
        - А вот это неправда! - он сделал шаг вперёд, оплетая рукой тонкую талию девушки и прижимая к себе её лёгкое - в её руках - тело. - Зачем ты лжёшь самой себе? Тебе не всё равно! Будешь, как героиня в «мыльном» сериале, отрицать очевидное ради увеличения метража? О, да! Я знаю, в этом кино мне досталась бы роль очаровательного антигерой, к которому героиню тянет, но она отважно сопротивляется собственным порывам, с упорством, достойного только героического идиота, выступающего на светлой стороне. Никогда не понимал, зачем бороться с соблазнами подобного рода? По-настоящему мы мало кого хотим в этом жизни, как бы долго она не длилась.
        - Я сопротивляюсь не соблазну, а тому безумию, что сгущается вокруг меня! - упёршись кулаками в его твёрдые плечи, Корнелии с решимостью сделала попытку оттолкнуть мужчину от себя, но не преуспела.
        
        Выглядел он стройным и поджарым, но был силён, как бык. Хотя, может всё дело в том, что она сильна недостаточно.
        - Безумию? Что ты называешь безумием?!
        - Все эти бредовые разговоры о колдовстве, тенях и вечности! О ведьмах и всём прочем - вы накручиваете вокруг меня тумана, явно желая запутать. И я вижу только один резон, вы хотите…
        Кора задохнулась от изумления, а в следующий момент от дикого ужаса, когда невидимая сила подхватила её и, пронеся почти через всю комнату впечатала в стену почти под самым потолком над кроватью. Воздух держал её, как бывало, держит на аттракционах, если карусель сильно раскрутить. Но комната не крутилась.
        Дориан остался стоять внизу. Вытянув руку вперёд, он словно держал её за горло, судя по скрюченным пальцам, но на расстоянии. Правда, у Коры было такое чувство, словно разделяющего их пространства и не было.
        - Ты не выглядишь особенно удивлённой. Тебе нужны доказательства моей силы?
        Она охнула, когда невидимая рука потянула за ниточки вверх, утягивая её ещё выше, по направлению к потолку.
        - Этого достаточно? Или мне добавить спецэффектов?
        Одна рука его продолжала удерживать её на расстоянии, вытянутая вперёд, вторую он отвёл в сторону и с его пальцев в воздух щупальцами потянулся чёрный туман, похожий на тот, что курится над пожарами. С каждой секундой тьмы в комнате становилось всё больше, он стелился по полу. Коре даже показалось, что она чувствует запах гари и серы.
        - Перестаньте! - сдавленно выдохнула она.
        В тот же момент невидимый поток, удерживающая её на весу, схлынул и она соскользнула по стене на мягкий матрас. Больно не было, но сердце сжалось от испуга.
        Ей хотелось крикнуть «как ты это делаешь», но глупо было задавать один и тот же вопрос.
        - Этого не может быть!
        - Опять?.. Это становится скучным. Ты не можешь быть настолько… глупой? Ладно, спишем это на такую черту как упорство. Она мне больше нравится.
        - Чего вы от меня хотите?! Я согласна отписать вам этот чёртов дом! И откажусь от денег - только выпустите меня отсюда живой! И - отца тоже…
        - Думаешь, для таких как я или Сибил проблема заключается в деньгах? Ты ведь слышала наш вчерашний разговор? Не то, чтобы это было подстроено, просто я почувствовал твоё присутствие. Твоё счастье, что Сибилл даром эмпатии почти не обладает. Ну, так вот - ты, кажется, либо слушала невнимательно, либо сделала неправильные выводы. Деньги были приманкой для тебя, чтобы привести тебя ко мне. А этот дом? Он и без твоей воли наш.
        Кора всхлипнула, когда его пальцы сомкнулись на её подбородке, заставляя поднять голову и заглянуть ему в глаза:
        - Ты так и не понимаешь?..
        - Чего вам от меня надо? Нет, не понимаю. Но похоже, мне суждено стать следующим призраком в вашем пруду. Очередной жертвой?
        Кора ненавидела себя за то, как жалобно это прозвучало. Но умирать не хотелось.
        - В мире пастухов есть овцы, моя милая - обречённые на заклание. Есть козлы, которые ведут овец в нужную пастухам сторону. Есть волки, пожирающие и тех, и других. Такова жизнь - никуда от этого не деться, - его рука гладила девушку по спутанным волосам, обещая утешение.
        Кора затихла, боясь пошевелиться; боясь того, что в любой момент этот шёпот стихнет, сменится чем-то жутким и смертоносным.
        - Но глупо вести себя, как овца, когда рождена волками. Я не хочу тебя убивать. Я хочу тебя для себя, со всей силой, что таится в твоей крови.
        - А если я не хочу свою силу? - с вызовом спросила Кора, отстраняясь от его ладони. - Не хочу становиться волчицей, пожирающей овец? Что тогда?
        Он медленно опустил руку, закидывая её на спинку кровати, вытягивая длинной тело рядом с ней:
        - Тогда, полагаю тебя ждёт печальная участь. Знаешь, что бывает в теми, кто, игнорируя собственную природу и предназначение, идут природе наперекор? Что касаемо волчиц, желающих стать овцой? Она умрёт с голоду, потому что трава не способна утолить волчий аппетит.
        - Моей матери, перед тем, как убить её, ты сказал тоже самое?
        Лицо Дориана ещё сильнее омрачилось:
        - Я не убивал твою мать.
        - Я должна в это поверить?! Конечно же, вы убили её ради ваших ритуалов, а потом…
        - Твоя мать пыталась утопить тебя в пруду. Я твой отец пытались ей помешать, и она утонула…
        - С чего бы ей топить в пруду свою дочь?!
        - Потому что она видела в тебе дьявольское отродье, Твои способности свели её с ума.
        - У меня нет никаких способностей.
        - Смерть матери блокировала их вместе с твоей памятью, Кора. Но они вернутся, они уже возвращаются. Ты открываешь потайные ходы, пробуждаешь призраков…
        - Хочешь сказать, что в ту ночь… ты убеждал меня, что это…
        - Я солгал - не хотел тебя пугать. Хотел выиграть нам немного времени. Хотел, чтобы ты привязалась ко мне, научилась мне доверять. Так было бы проще для всех нас. Но Сибил со своей глупой ревностью и желанием всё делать по-своему, она всё испортила. Придётся действовать быстрее. Когда ты обретёшь Силу, она не станет продолжать вражду. Мы примем тебя в наш круг, проведёт ритуал инициации. И ты увидишь, что мир куда ярче и полнее, чем ты думала до сих пор.
        На этот раз Кора не шевельнулась, когда, склонившись к ней, Дориан мягко коснулся губами её лба:
        - Мне хотелось бы поцеловать тебя иначе. Но для иных поцелуев существует иное время суток.
        Он легко, одним движением, поднялся с кровати:
        - Спрячь книгу. Не держи её на виду.
        - Куда же мне её спрятать?
        - В стол - хотя бы. И запечатай её.
        - То есть?..
        - Поставь заклятие, которое сможешь снять только ты.
        - Я не ведьма. Заклятия мне не подвластны.
        - Хорошо. Но тогда просто закрой на ключ, чтобы «Книга Теней» от Мэри Гордон не пылилась на свету. Я приду вечером, после заката и покажу тебе, что как ведьма даже сейчас ты не так бесполезна, как думаешь.
        Дориан, наконец, вышел и в комнате сразу стало прохладнее. Кора подбежала к окну, распахнув его настежь. Ворвался ветер. От чёрного дыма не осталось и следа, но комната казалась осквернённой им, как страница - кляксой.
        Глава 21. Побег
        Что ей было думать? А главное - что делать? Отрицать, что Корину тянуло к Дориану бессмысленно, по непонятной причине в этой Вселенной самые опасные создания выглядят наиболее привлекательными. Эту тему эксплуатируют кинематограф и современная литература. Все Тёмные Властелины выглядят крутыми дядьками, а Белые Рыцари - глупыми щенками.
        Что стало с этим миром, если доброе воспринимается подобным образом?
        Дориан вызывал в ней те же чувства, что и приближающаяся гроза. Когда на горизонте к концу дня толпится армада облаков, поглощая последний свет, а ветер гонит тучи, как корабли; когда небо, с одной стороны ясное и светлое, а с другой такой интенсивной сиреневатой багровости, что от ужаса и восторга по коже бегут мурашки. Но самое душераздирающее, пробирающее до дрожи мгновение, когда округу заливает белым светом и вместе с этим же, почти сразу, раскалывает громовым раскатом, похожим на рёв дракона. А ветер с силой бьёт в лицо и крыльями развевает волосы за спиной.
        Как описать это состояние? Страшно до восторга? Восторг до ужаса? Но именно это чувство вызывал в Корине Дориан. То самое чувство, когда ты не погрузился ещё в грозу, когда стоишь перед ней, ожидая начала светопреставления. Ждёшь, что стихия в любой момент обрушится, но ещё не ощутил всей её разрушительной мощи.
        К завтраку здесь принято одеваться в платье, впрочем, как к обеду и ужину. Вместо этого Корнелия в припадке бунтарства натянула джинсы, топик и кеды. Её тошнило от нафталина и загадочности, которыми был пропитан каждый дюйм в доме. Ей хотелось внести в эти пыльные портьеры и окна, поглощающие свет, немного воздуха и современности. Хотелось вцепиться в белые крашенные лохмы Сибил и драть их полными горстями, словно дикая кошка. Представив подобную картину, Кора прыснула от смеха, но смех был нервным и нисколько не снимал напряжения.
        А ещё хотелось увидеть Коула и поговорить о том, что случилось накануне.
        Но надежда обрести полноценного собеседника не оправдалась. К тому момент, как Кора спустилась, все уже привычно сидели за столом, старательно изображая тех, кем не являлись. Сибил сидела во главе стола, Коул по левую сторону от той, кого привык считать тёткой, а Дориан - с левой от неё стороны.
        Стоило Коре появиться в дверях, Сибил смерила её недовольным взглядом. Дориан тоже поднял на неё глаза, и от огонька, что светился в них, стало одновременно и горячо, и тяжело, будто взгляд его действительно имел вес.
        - Ты опоздала, - холодно отрезала Сибил.
        - Лишите меня за это завтрака?
        Не дожидаясь ответа, Кора плюхнулась на стул и кивнула горничной, чтобы та налила её горячего кофе.
        - В этом доме принято иначе одеваться к столу.
        - Да бросьте. У нас же не светский приём! - с нарочитым легкомыслием отмахнулась Кора. - Доброе утро, Коул, - обратилась она к парню.
        Он выглядел помятым и притихшим.
        - К несчастью, не для всех оно доброе и бодрое. Кто-то с вечера явно перебрал чего-то веселящего. Уж не знаю, сколько это может длиться, но добром точно однажды не кончится.
        - Ты плохо себя чувствуешь? - с участием спросила Кора, чем, кажется, его удивила.
        Парень старательно натянул на себя сверкающую улыбку и легкомысленный вид.
        - О! Ничего такого, чего нельзя было бы вылечить доброй старой выпивкой. Вот только ворчливая тётушка не одобряет алкоголя за завтраком.
        - Ты мучаешься не с похмелья. Так что алкоголь тебе не поможет.
        - А что случилось? - решилась включиться в общую игру Кора.
        - Сегодня ночью мой драгоценный племянник едва не утонул в бассейне.
        - Что?! - от такого известия вилка выпала из рук. - Как?..
        - Это не сложно, когда в твоей голове кокаина больше, чем мозгов. Так ведь, дорогой? - ядовито прошипела Сибил, с прищуром взглянув на серого в неровном утреннем свете, «племянника».
        - И зачем тебя только после полуночи потащило туда? - невозмутимо вставил Дориан.
        - Я… мне казалось, что я что-то видел, но… - Коул потёр виски.
        Его явно мучила сильная головная боль.
        - Что ты мог там видеть? - вытянулась в струну Сибил, крепко сжимая ярко-алые губы, окружённые сетью морщин.
        - Я не помню.
        - Должно быть, очередной бред, - пожал плечами Дориан, надкусывая кусок от сэндвича. - Что обычно видят в кокаиновом тумане? Демонов? Или прекрасных дев? - с этими словами он бросил насмешливый взгляд в сторону застывший, будто столб проглотила, Корнелии.
        - Что такое определённо было. Отчётливо помню демона с рогами из камня.
        - Плавающим в бассейне? - ядом из голоса Сибилл можно было отравить всех мышей во круге. Мышьяк по сравнению с ним - безобидный порошок! - Войди я чуть позже, возможно, старый добрый Балиал забрал бы твою душу туда, где ей самое место!
        Кора почувствовала, как в ней поднимается нечто холодное и скользкое, как змея. Злость? Ярость? Разочарование?
        Она в упор уставилась на Дориана, словно пытаясь одним взглядом добиться объяснений.
        Если бы она не провела вчерашний вечер с Коулом и не была свидетелем тому, что он был практический совершенно трезв, а та лёгкая понюшка «кокса», что он позволил себе, когда её провожал, не оставила на нём никого следа. Коул был совершенно трезв и вменяем, когда они блуждали по чёртовым закоулкам этого дома. Но сейчас выглядел так, что впору самой в себе усомнится.
        
        Сейчас же он выглядел так, словно действительно всю ночь кутил без продыха, мешая героин с водкой.
        Возникал вопрос: как часто это повторялось? Как часто ему стирали, замещали память, уверяя, что всё то, что он видел или не видел результат приёма зелий? Как удобно - обвинять человека в том, что один психопат, а второй - наркоман!
        «Ты что? Хотел его убить?!», - едва не заорала Кора на Дориана.
        А тот продолжал глядеть на неё как ни в чём не бывало! Слегка изогнув бровь, словно подначивая на что-то. «Я знаю, что ты знаешь, - словно говорило выражение его лица. - И? Что дальше?»
        «Нужно заставить его уехать отсюда, - подумала Кора, комкая в руках салфетку. - Как можно быстрее. И как можно дальше».
        - Почему ты ничего не ешь? Попробуй хотя бы сэндвич? Очень вкусно.
        - Не одному Коулу сегодня грезились демоны, - отрезала Кора. - У меня что-то нет аппетита…
        - Сядь! - повысила на неё голос Сибил, пронзая гневным суровым взглядом. - Завтрак ещё не закончился.
        Не удостаивая даму ответом, Кора молча поднялась из-за стола и демонстративно направилась к двери, с одной стороны не двузначно давая даме понять, что беспрекословно слушаться её не собирается, с другой - пробуя границы и последующие за их нарушения санкции.
        Да, в руках этой гарпии её отец, но, если эта тварь решит его прикончить, будет Кора стоять на ней на задних лапках или нет - ничего это не изменит. Ещё ни разу, никто, идя на поводу у шантажистов, не добивался ничего хорошего. Нет, она не станет прыгать через их верёвки и приносить им палочки в зубах.
        Нужно спасаться. Нужно бежать - бежать как можно дальше от этого Рая, в котором развелось слишком много змей. Есть ли у неё хоть малейший шанс осуществить своё намерение? Вообще-то, шанс есть всегда. Главное - правильно им распорядиться, потому что, если в данной ситуации профукать первый раз, второго точно уже не представится.
        «Я должна всё правильно рассчитать и «прыгнуть», - повторяла себе Кора.
        Ей казалось, что она стоит на плавучем острове, медленно погружающемся в трясину, поверх - вода, выглядевшая лужайкой. И если промахнётся в прыжке - утонет».
        Пока они сидят там и пьют чай, а на небосводе ярко сияет солнышко, можно взять автомобиль и рвануть отсюда вверх по шоссе. Можно попробовать удрать даже без автомобиля. Она в своей родной стране, вокруг люди. До ближайшего городка совсем недалеко, оттуда можно доехать до любой другой точки на общественном транспорте или на попутке. Это только в фильмах ужаса из загородного дома не вырваться. В реальности же на ней нет кандалов!
        Судьба отца неясна. Да и судьба Коула внушает опасения.
        Кора запахнула кофту, так как задувающий резкий ветер показался ей пронизывающе-холодным и в тоже время приятно остужал её горящие щёки.
        Ещё три дня назад она не подозревала о существовании Коула. Что их связывало, кроме пары совместных прогулок? Они не друзья, не родственники, ни команда. С чего ей думать о нём? Он может сделать то же самое - уехать из «Райский садов» в любой момент. А отцу она не поможет, если погибнет здесь…
        Решение пришло к Коре спонтанно: если бежать - то сейчас. Пока никто не кинулся за ней следом. Если она возьмёт автомобиль, то обитатели быстро сообразят, что она пустилась в бега, если же ничто не будет указывать на признаки побега, она выиграет время.
        Не оборачиваясь, решительным шагом она устремилась к металлической кованной ограде, ограждающей территории частной собственности, относящейся к дому. Ограда была в полтора, если не в два человеческих роста, но для Коры не представляла серьёзного препятствия. Она преодолела её в два счёта, оказавшись с другой стороны «по ту сторону свободы».
        Преодолев желание припустить взапуски по дороге, она заставила себя идти спокойным, ровным шагом. Сердце её радостно билось и чувствовала она себя при этом так, словно скинула с себя невероятную тяжесть.
        Избавиться от кучки маразматиков, реально или вымышлено бессмертных и вернуться к нормальной жизни! - это было здорово.
        Вернуться назад, к своей жизни, к своей работе и забыть о последних днях, как о страшном сне. Если отец дома и все слова Сибил всего лишь блеф, то наконец-то выдохнуть. А если реальность, что ж?.. Тогда она вернётся сюда с полицией.
        Кора ещё не знала, как она выведет всех на чистую воду, но непременно выведет и - кошмар закончится.
        Мечты и реальность - это небо и земля. Между одним и вторым так много всего! Отойти от дороги Кора не рискнула, потому что совершенно не ориентировалась на местности. Вскоре она набила мозоль и, содранная, та стала саднить на грани терпения. Из-за поднявшегося сильного ветра глаза её стали слезиться. А главное, серая лента дороги оставалась безлюдной. Она шла уже около двух часов, а мимо не проехала ни одна машина.
        Дорога была очень узкая, двум машинам не разъехаться. С двух сторон к дороге прижимались деревья. Иногда до Коры доносился слабый запах хвои, что было очень странно, потому что в округе хвойных деревьев не наблюдалось.
        Ветер всё усиливался и по коже побежали мурашки. Волосы тяжёлой массой липли к вспотевшему лицу. Так что, когда за своей спиной Кора услышала ровный гул автомобиля и шуршание шин, она восприняла это скорее с облегчением, чем с отчаянием.
        Она остановилась, шагнув на обочину, когда автомобиль затормозил рядом с ней. Стекло медленно опустилась, позволяя увидеть… Сибил Гордон.
        - Решила прогуляться? - язвительно поинтересовалась та.
        Отрицать очевидное глупо. Так что, обняв себя руками, Кора с вызовом заявила:
        - Да. Захотелось немного подышать свежим воздухом.
        Дверь авто распахнулась и Сибил опустила острые, как клыки, шпильки чёрных туфель на серое полотно асфальта. Неторопливо обошла она его, остановившись напротив Коры, опираясь спиной на дверцу. В её длинных пальцах сверкнул серебряный портсигар. Жёлтые, как у тигрицы, глаза, смотрели на Кору не отрываясь.
        - На что ты рассчитывала? Даже не стану спрашивать, куда направлялась - конечно же в то своё лягушачье болото, откуда тебя извлекли. Но неужели ты не понимаешь, что Дориан будет там быстрее тебя? Даже используя простые человеческие средства мы не дадим тебе уйти.
        Сибил выпустила облачко дыма и проследила взглядом, как оно серым пятном потянулась вверх.
        - Я знаю, что Дориан уже рассказал тебе самое главное о нас.
        Кору вновь обдуло ледяным ветром.
        - Я не верю.
        - Не веришь?..
        - Просто отпустите меня.
        - Ты прекрасно понимаешь, что ничего настолько «простого» не будет. Что в глубине души ты веришь. И ты знаешь, что определённые тайны слишком дорого стоят: либо ты будешь с нами, либо не будешь нигде. Откровенно говоря, я бы предпочла второе первому, но, к сожалению, это невозможно. Ты поняла, что случилось сегодня утром за завтраком?
        - Что я должна была понять?
        Сибил сделала шаг вперёд, сокращая дистанцию между собой и Корой, бесцеремонно врываясь во внутреннее пространство последней:
        - Дориан дал мне понять, что если я хоть волос трону с твоей хорошенькой головки, - её узкая бледная ладонь скользнула по пушистым, волосам Коры, - то и Коулу будет несдобровать. Мы слишком давно знакомы. И, увы, знаем болевые точки и уязвимые места друг друга. Я не стану рисковать Коулом.
        - Рада это слышать.
        - Как, наверное, и то, что такой красавчик, который твоим смертным глазам кажется, наверняка, всемогущим, готов ставить ради тебя условия. Приятно, правда?
        - Ещё не определилась. Я не склонна доверять Дориану.
        - Значит, ты не так фатально глупа, как может показаться после некоторых твоих нелепых выходок. И да, это я сейчас твой побег имею в виду. Значит, ты говоришь, что Дориан тебе не нравится.
        - Нет, ничего такого я как не говорила. Я лишь утверждаю, что он не вызывает доверия.
        - Верно. Некоторый смысл мы додумываем сами, - Сибил выбросила окурок в траву и раздавила его острым носком туфельки. - Дориан не знает о том, что вы сбежали. Что я отправилась следом за нами. Как и о том, что мы тут так мило беседуем.
        - И что с того? - напряглась Кора.
        - Глупышка! Думаешь, будто знаешь, чего хочет наш красавчик? Он возьмёт твоё тело и твою душу. Возьмёт с радостью. Но, предупреждаю тебя, во всей этой игре тебе отведена роль средства, а не цели.
        - Вам откуда знать?
        - Откуда мне знать? - протянула Сибил, приподнимая бровь. - Мы многое разделяем с Дорианом, за исключением постели. Да и то, периодами мы с ним не просто друзья, а очень близкие друзья. Но не мучьте себя ревностью, в данный момент у нас период охлаждения.
        - Не представляете, как вы меня утешили, - язвительно протянула Кора.
        - В мыслях не было. Я не хочу вас утешать, но предостеречь - да.
        - Предостеречь против Дориана?
        - Конечно. Против кого же ещё? - окинула Сибил насмешливым взглядом Корнелию. - Сядем в машину. От ветра у меня в ушах гудит.
        - Я не сяду в вашу машину. Даже не надей…
        Сибил вскинула руку и поток воздуха резко перестал поступать в лёгкие Коры, а горло сильно сдавила невидимая рука, бросив её на колени к ногам ведьмы.
        - Я не шутила, когда говорила, что могу убить тебя сотней тысяч способов. Могу задушить тебя или остановить биение твоего сердца, и никто на свете не обвинит меня в твоей смерти. Люди сочтут тебя умершей от тромбоза, инфаркта или инсульта - самая естественная причина смерти из всех естественных. Аневризма тоже вполне сгодится.
        Хватка ослабла и Кора, со свистом втянула воздух, невольно хватаясь за горло.
        - Когда я говорю, что хочу поговорить в автомобиле, потому что на ветру стоять мне не нравится, это значит, что я хочу всего лишь поговорить. Садись, - властно приказала Сибил и Кора покорно села на переднее сидение рядом с ней.
        - Что теперь? Возвращаемся в «Райский сад»?
        - Теперь я расскажу тебе немного страшных историй. И то, почему вдруг Дориану ты так важна.
        Глава 22. История сверхъестественного, или всё началось с Мэри
        - Недостаточно просто знать о ведьмах, о том, что они существуют. Нужно понимать, что мы такое и каковы наши цели.
        - И что же мы такое?
        - Никаких мы, Корнелия! Ты - не одна из нас. Ещё пока - нет, к счастью для тебя. Для того, чтобы стать ведьмой, необходимо пройти обряд инициации. Обряд этот всегда связан с жертвой. Без жертвы - кровавой жертвы, - ничего не достичь.
        Сибил развернулась всем телом и посмотрела на девушку в упор. В жёлтых глазах мерцали и переливались, как угли, в них то вспыхивали огоньки презрения, то искры насмешки, то они почти сияли сочувствием. Вот только трудно было понять, искреннее ли оно или наигранное?
        - Видишь ли, Корнелия, в чём секрет? - продолжала вещать она холодным, язвительным голосом, - Такой простой, как воздух, которым ты дышишь каждую секунду своей жизни: древние истины не лгут. Нет среди колдунов благородных Гарри Поттеров. Все мы, ведьмы и колдуны, часть древних, тёмных, дьявольских сил - часть скверны, просачивающийся к вам оттуда, где нас заперли. Мы принадлежим Хаосу. Мы - проводники Нижнего Мира. Мы - змеиное воинство на земле и имя нам - легион. Во все века мы сеем семена зла. Мы скрываемся под разными личинами, мы прячемся за масками, мы притворяемся тем, чем никогда не были и не будем - добром и благом. Сегодняшняя наша цель убедить мир в том, что прежние учения, гласящие о том, что Сатана враг людской, что ведьмы - зло; что с грехами и страстями в человеческой душе стоит бороться и выпалывать их, как сорняки - всё это мракобесие, узость взглядов, несовременная не-толерантность. И мы одерживаем блестящие победы. Взгляни на современный мир, распахни глаза, и ты увидишь наши древние знаки на всём. Даже когда христиане крестятся, они накладывают на себя наш знак. На ваших
технических средствах наши логотипы. За войнами, в которых гибнут тысячи и миллионы, стоят такие, как мы. Мы - повсюду, мы везде…
        - Но вы не всесильны!
        - Нет. Мы не можем взять то, что нам не принадлежит: человеческую душу. Всё, что ты видишь вокруг себя - поле боя именно за неё. За каждую. Те, кто приходит на эту землю уже изначально расщеплены. Сюда не попадают те, кто без греха. Можно сказать, что земля нечто вроде тюрьмы, из которой ещё можно выйти. Каждый человек, выучивая урок, либо выходит из этой тюрьмы, либо - возвращается вновь. Но есть те, чьи души сделали свой выбор. И таких ждёт Ад.
        - То есть, Земля нечто вроде перевалочного пункта? - с усмешкой протянула Корнелия.
        - Нечто вроде. Помнишь Книгу Бытия? Господь создал Землю, соединив в неё два начала: свет и тьму, два противоположных начала. В человеческие легендах вполне справедливо для нашего рода всё начинается от сотворения людей, но до нас уже существовали другие существа: Света и Хаоса. Земля - тот самый Мост, что соединяет демонов и ангелов. Мы - Мировое Древо. То самое древо Познания Добра и Зла. Падшие ангелы могут стать демонами, людские души, теряя себя, превращаются в бесов, а демоны, обретая тем или иным образом душу, могут подняться сначала в наш мир, а если сумеют отмыть свою душу, подняться и выше. Души, как сок, циркулируют через этот портал. Не будь земли, «Яви», проявляющей себя через материю, процесс стал бы невозможным. Ты хоть что-то понимаешь из того, что я говорю?
        - То есть, Земля изначально не была задумана Царствием Божием?
        - Всё мироздание - его царство. Но да, по сути не было никакого грехопадения после поедания плода. Всё это лишь аллегория. Просто из Рая в тварный мир Змей увлёк те души, которые были недостаточно совершенны и чисты для Рая. И сделал это, конечно же, не по собственной инициативе, а действуя по указанию свыше. И вообще, слово «наги» следует читать не как «голышом», а как «змеи». Грех приводит людей к состоянию смертности, когда каждая клетка живого организма в итоге обречена распасться на тысячи личинок и червей. Когда Господь призывает душу, из праха уходит свет, человеческие останки гниют, как никому не нужное платье. Если душа человеческая в течение жизни теряет свет, тело начинает гнить уже при жизни. Отсюда болезни. Счастливые люди, живущие в гармонии с миром, по законам совести, не нарушающие божьих заповедей, даже болея не чувствуют боль.
        - Всё это очень интересно, но какое отношение имеют к нам?
        - Прямое. Чтобы достичь цели, нужно понимать суть процесса. Почему нечисть годами охотится на человеческие души? Каждая человеческая душа как лампочка, её свет - божественная энергия. Каждая человеческая душа это часть бога. Представь себе колоссальный столб света. От него откалывается маленький язычок пламени и обрастает материей, воплощаясь на земле. Насколько ярко сияет это душа зависит от всего того, что она успела нажить раньше. А дальше, в течении жизни, душа, отколотая от бога, теряет свой свет, поддерживая жизнь на клеточном уровне. Во время сна идёт подзарядка, как телефона от общей сети, но в конце жизни энергии остаётся совсем ничего. Она переходит в иное качество, нарабатывая информационное поле. Она должна вернуться к Творцу, обогащённая любовь и событиями. Но не все души пойдут вверх. Кто-то обречён падать вниз. И задача таких, как мы, обеспечить этот процесс. Чтобы человеческая душа не поднималась, а опускалась. Чем больше в нас похоти, зависти, злобы, жадности и прочих страстей и меньше сопротивления, тем душа тяжелее. Мы соблазняем смертных вседозволенностью, называя это свободой:
хочешь обжираться сладким до тошноты - ты свободен это сделать. Хочешь получать все оттенки чувственных радостей - наплюй на всех и бери. Все запреты - это глупость. Мы сулим людям богатство, за которое можно купить много еды, тряпок, человеческого мяса. Мы обещаем власть и известность. Красоту и молодость. И смешные и жалкие человеческие людишки меняют на это то, что по-настоящему ценно: предают друзей, родителей, любимых, детей. В погоне за жалкой наживой оставляют мечты юности: кто-то никогда не станет художником, поэтом, а если и станет, то будет транслировать в мир совсем не то, о чём мечтал. На самом деле это очень легко делается. Человек, скажем, начинает писать о светлом и вечном, о том, что кажется важным и - тишина. Но стоит написать о том, чего жаждет толпа: а толпа жаждет секса и хлеба, и чтобы даром, как тут же начинает получать материальный отклик. И, наступая себе на горло, художник ваяет не то, что просит душа, а разменивает себя на потребу публике. Он платит тем, что наступает себе на горло ежедневно, но взамен получает известность и деньги. Так это происходит. Один падший приведёт за
собой тысячу других. Мы, черви из темноты, будет тянуть вас вниз и вы, смертные, будете тянуться. И продавать свет своей души за стеклянные бусы. В глупой погоне за призрачным успехом ради дела бизнесмен продаст друга, а быть может, подпишет ему смертный приговор. Юная девица откажет красивому и милому парню, предпочтя ему пузатого толстосумчика. Красавица с двадцати лет начнёт колоть своё юное личико ботоксом. И каждый получит в итоге то, что заслужил. Бизнесмен - дом, яхту, продажных шлюх, жрачку на любой вкус и пустую душу. Если в этой душе останется хоть искра огня - чёрную тоску. О том времени, когда босой и сильный, он вместе с тем самым преданным другом ел одну картошку, они вместе рыбачили или взбирались на какую-нибудь вышину. Веснушчатая девчонка смотрела на него влюблённым взглядом, а из средств транспорта был лишь велосипед - но он был тогда счастлив, влюблён и полон жизни. А теперь у него есть всё, но ничего не согреет. Юная красотка так и состарилась, не узнав, какого это - когда тебя обнимает тот, кого ты любишь и каково обнимать в ответ любя. Узнав все ухищрения, на которые только
способна толкнуть извращённая похоть, она не знает простого оргазма. А «уколы красоты» превратили её лицо в чудовище Франкинштейна, но не спасли от следов прожитых лет. Потом говорят, что дьявол обманщик, но на самом деле - дьявол даёт, что обещает. Он лишь одного не говорит заранее: когда вместо души остаётся чёрная дыра, ничто в мире не способно её заполнить. А каждый раз, когда ты идёшь против совести, ты гасишь в себе свет. Заставить его разгореться практически невозможно.
        
        Корнелия с удивлением слушала эту странную женщину. Всё это было странно.
        - Не могу не согласиться со всем тем, что вы сказали, но…
        - К чему я это говорю? Просто. Мысли вслух. Когда живёшь слишком долго, начинаешь впадать в маразм, милая. И тогда даже тот, кто видит в тебе врага, кажется неплохим собеседником.
        Она достала очередную сигарету:
        - Хочешь?
        - Вообще-то, я не курю… но, знаете? Давайте.
        Сибил коротко усмехнулась и, чиркнув зажигалкой, заставила тлеть кончики сигарет.
        - На земле не так уж и много ветвей «сверхлюдей»: потомки Каина и Лилит, питающиеся человеческой кровью и сексом - «Дети Ночи». Инкубы и суккубы, они похожи на тех, кого в современной поп-культуре описывает как вампиров, с той лишь разницей, что вампиром нельзя стать - им можно только родиться. Кровососы обладают способностями перекидываться в зверьё, имеют и магические способности, что достались им от демоницы Лилит.
        Потомки ангелов, которые любили человеческих женщин. Все они обладают сверхчеловеческими способностями, тщательно следят за своими родовыми ветвями и, как правило, сохраняют в себе светлое начало, служат Светлой Стороне. По силе нефелимы, «герои», полубоги, - такими их считали в Древней Элладе, - равны и даже превосходят «Детей Ночи». Именно они держат в узде весь наш «теневой мир», заставляя подчиняться общим законам. «Белое воинство» - инквизиторы, чистильщики, благодаря которым обычные люди, вроде тебя, могут спать спокойно, не боясь, что ведьмы и подвластная нам нечисть распоряжаются слишком уж сильно.
        Докуренный окурок полетел в окно.
        - Теперь перейдём непосредственно к ведьмам. В первых ведьмах не было ни капли волшебной крови, они были обычными, смертными земными женщинами. Первые связи с Нижним Миром им помогли установить «дети ночи».
        - Зачем им это понадобилось?
        - В отдельных случаях могли быть разные причины. Кто-то помогал демонам, заключённым в Преисподней, обзавестись новой игрушкой или пищей; кто-то искал способ подарить своим смертным возлюбленным бессмертие. Они помогли открыть Первые Врата и сорвать Печати, научив смертных обрядам. А поскольку сами «дети ночи» тесно связаны с кровью и жертвами, обряды, сотворёнными ими, были кровавыми. Ведьмы, при помощи своих обрядов, научились заключать союзы с обитателями Нижних Миров. Те, кто был попроще, что говорится из народа, использовали мелких бесов и «души-паразиты», насылая их на своих врагов. Чем сильнее демон-покровитель, тем сильнее ведьма, тем она могущественнее и неуязвимее.
        - Вот как? Интересно? И кто же покровительствует вам?
        - Демоны никогда не называют своих истинных имён, - наставительно проговорила Сибил. - За свой дар ведьмы расплачиваются по-разному. Если речь идёт о Ковене, чаще всего это шабаш со всем классическим составляющим.
        - Ритуальные убийства?
        - Случается. Кровь, секс, смерть, блуд и извращения - вот что всегда так любят наши Тёмные Покровители. Но случается, кто-то из могущественных демонов выбирает из ведьм себе наложницу. Чаще всего от таких союзов рождаются дети с демонической кровью. Они похожи на смертных, случается, что их дальние потомки даже не подозревают, что течёт в их крови, но так или иначе, они всегда могущественны.
        - Мэри была одним из таких существ?
        Сибил неприязненно и неприятно рассмеялась:
        - Мэри была самоуверенной выскочкой. Самонадеянной гордячкой, утративший осторожность и чувство страха. Простолюдинкой - во всех мирах, во всех смыслах этого слова. Жадной, желчной и порочной. Нет, у Мэри был выбор прожить обычную человеческую жизнь или получить весь мир к ногам, заплатив за своё могущество телом и душой. И она сделала свой выбор и сполна расплатилась за него. А вот у меня его не было никогда. Я родилась такой. Но я об этом уже говорила, ты просто невнимательно меня слушала.
        - Расскажите мне о Мэри? - неожиданно для себя попросила Корнелия.
        - С радостью, - растянула ярко накрашенные губы в клоунской улыбке Сибил. - В принципе, за этим я сюда и приехала. Не воображай, пожалуйста, будто твой славный предок происходит из благородного рода - нет! Мэри была дочерью йоменов, фермеров, плативших ренту свои лендлордам и ведущих своё происхождение от крестьян-фригольдеров.
        - Кто такие фригольдеры? - поинтересовалась Корнелия.
        Она была не слишком сильна в истории.
        - Владетели, держатели. Крестьяне владели куском земли, на обработку которого платили лордам ренту. Они были личностно свободными, то есть, могли покинуть одно место и перейти на другое, сами не находились в собственности. Имели право свободного завещания, защиты в королевских судах, в отличие от копигольдеров, категории зависимого крестьянства, которые пожизненно несли повинности в пользу своего лорда, не могли пользоваться гражданскими правами.
        - Понятно, - солгала Корнелия, весьма смутно уловившая разницу между «фри» и «копи» гольдерами. - Вернёмся к истории Мэри.
        Но девочка с ранних лет отличалась от своих сверстников яркой красотой, огненным темпераментом и недюжинным умом. Её тяга к знаниям и таланты были таковы, что местный пастор, проникшись к девочке участием, лично давал ей уроки, обучая грамоте, математике, истории и географии. Там, где другие дети испытывали трудности в усвоении материала, с трудом поднимаясь на гору знаний, Мэри взлетала легко и свободно, будто парила на крыльях. Я уже упоминала о её красоте, которую, пока девочка была маленькой, называли ангельской, хотя на ангела Мэри никогда не походила - скорее на стихийного духа, не знающего ни страха, ни предела. Чёрные шёлковые волосы, спадающие до поясницы; чёрные, длинные ресницы и чёрные, словно провалы в преисподнюю, глазищи в половину лица. Кожа, которая по тем временам, без всяких притираний и трав, была гладкой, как лепесток лилии, словно девушка ночами загорала под луной, и та оставила на её щеках серебристую пудру, отливающую перламутром. Хрупкая и гибкая, Мэри была бесстрашной наездницей. В церковном хоре ни чей голос не звучал слаще и нежнее, чем её. Танцевала ли она у шеста,
готовила ли она у очага, ткала ли - всё у неё выходило лучше, чем у других.
        Мэри, дочь обычного фермера и простой крестьянки, казалась алмазом в куске навоза. Ей было не место среди овец и коз, свиней и полей с рожью. Ей было тесно в этой среде, а серому окружению, привыкшему, словно овцы, брести по раз и навсегда проторенной колее. И окружение не могло не замечать разницы между собой и ею.
        Если чего-то люди в этом мире и не прощают, так это превосходство над собой. Будь лучше других и, как бы хорош и светел не был ты, тебя станут ненавидеть и обмазывать навозом. Прожив несколько веков и повидав много людских пороков, наблюдая столько судеб, я пришла к выводу, что доброе сердце и правда стоит дороже красивого лица. Потому что доброе сердце не привлекает к себе столько внимания, сколько красота и ум. Если у тебя доброе сердце и чистая душа, у тебя есть шанс прожить тихо и незаметно. У людей, подобных Мэри, такого счастья нет. Они сами рвутся на рожон и приключения охотно идут им навстречу.
        Женщины ненавидели Мэри за то, что считали лучше себя и потому, что стоило ей появиться, она привлекала к себе всё мужское внимание. Мужчины ненавидели Мэри потому, что понимали - такой алмаз не для их свиного рыла. А Мэри с презрением относилась к ненависти одних и с пренебрежением - к заигрываниям местных парней. Их честное сватовство она отвергла.
        - Но ведь был в истории тот, кого отвернуть она не смогла?
        - Конечно. В каждой истории про молодую девушку рано или поздно всегда появляется таинственный Он. И вот он появился.
        - И им был Дориан?
        - Конечно, нет, - презрительно скривилась Сибил. - Им оказался сын их лорда, который, конечно же, увлёкся хорошенькой крестьянкой. По словам самой Мэри его домогательства ей были вовсе не по сердцу, надменный и пустой лордёныш привлекал её не больше, чем приземлённые, грубые вилланы, если даже не меньше. Одной из неприятных черт власть имущих мужчин является неумение воспринимать слово «нет». Так прекрасная фея в очередной раз пострадала от фавна. Не в первый и не в последний раз девичество было отдано насильнику или соблазнителю. Многие потом шептались, что Мэри купилась на барские посулы; что соблазнилась и была обманута. Я же склонна верить тому, что говорила сама Мэри, которая не просто ненавидела, а относилась с величайшим отвращением к представителям всего семейства.
        Вот так мужчины ткут своих демонов - собственными руками. Для самой Мэри в те времена прямых дорог не было. Это сейчас женщине её темперамента и ума могла открыться многие двери, она могла бы сделать карьеру. Но в 17 веке у женщины была одна дорога: в постель к мужчине. Единственная ценность женщины лежала её пояса. Ты могла стать честной женой и с утра до вечера пахать в поле; или ты могла стать содержанкой и с утра до вечера впахивать в кровати. Последнее тоже не столь лёгкое занятие, как может показаться тем, кто ещё только планирует посвятить свою жизнь любовным утехам. Утехи будут у того, кто тобой пользуется, а тебе достанется всё остальное: боль, отвращение, грязь и слизь, венерические болезни, которые тогда не лечили, когда, подхватив их, ты начинал медленно и грязно разлагаться изнутри.
        К слову, при всей своей красоте и бешеном обаянии, Мэри никогда не пыталась манипулировать мужчинами или использовать их. Кто-то мог посчитать это скромностью, но я объясняла это природной холодностью. Её не влекли к себе ни мужчины, ни женщины - её влекли звезды, загадки, неизведанные земли. Её сексуальность была неразбуженной, а то, что случилось между нею и молодым лордом и вовсе заставило её проникнуться отвращением к этой стороне жизни.
        К сожалению, у насилия были последствия. И вся тяжесть бремени пала на несчастную, гордую Мэри. Ни у кого не нашлось для девушки сочувствия. Её объявили виновной, беспутной, развратной особой. Родной отец выгнал её из дома, а местные «мамочки» охотно пригласили в свой бордель.
        Дьявол сторожит наши души, стараясь уловить в свой сачок те, что светят ярче. Какой смысл в банальной душонке, готовой за кусок сыра и отрез платья подписать любой договор. В душе Мэри светили звёзды, она была глубокой и сильной. А ненависть, поразившая её проказой, стала теми дверями, что привели к нам. И мы её не отвергли. Её вступительным взносом в наш тайный клуб стала жизнь ещё нерождённого ребёнка, и Мэри с радостью согласилась заплатить эту цену. Она освобождалась от нежеланного бремени и получала доступ к силе. Подобно всем нам она была наивна. Жизнь ребёнка от ненавистного насильника была только задатком.
        В первых дней инициации Мэри показалась себя сильной ведьмой. Она схватывала всё на лету, училась жадно и с охотой. Если для большинства людей учеба была лишь средством, позволяющим достигать цели, то Мэри доставлял искреннее удовольствием сам процесс овладения новыми знаниями. То, на постижения чего у других уходили годы, десятилетия, она осваивала в считанные месяцы. И самая страшная стихия - стихия Самуэля и Люцифера, - была в её подчинении.
        - Огонь? - проговорила Корнелия, вспоминая недавний ночной кошмар. - А ваша стихия, конечно же - вода?
        - Именно так.
        - Силе ведьмы для роста требуются жертвоприношения, но они не обязательно должны быть на алтаре Белиала. Жертва должны принадлежать ведьме. И Мэри нашла для себя богатый ресурс - весь род лорда, оскорбившего её, был предан осквернению и истреблению. Не прошло и пяти лет, как даже побочные линии были оборваны. Кто умирал в результате несчастного случая, кто - от болезней, но большинство до смерти довели их же пороки: безмерный блуд, пьянство, жадность, гордыня. По наущению ведьмы мелкие бесы приходили со своими искушениями и не находили сопротивления. Некоторые закончили свои дни сойдя с ума, так как утверждали, что видели чёрта, - с усмешкой закончила эту часть своего рассказала Сибил.
        Корнелия молчала. Ей была понятна жажда мести Мэри в той её части, где она желала отомстить обидчику и насильнику, но к чему трогать тех, кто не трогал тебя?
        - На деревню Мэри также напал мор, не пощадивший ни её отца, ни старшего брата. А вот у матери и младших сестёр дела стали налаживаться. Сама же Мэри, как тебе известно, весьма успешно вышла замуж за мистера Гордона, человека не слишком родовитого, но весьма богатого. И со дня свадьбы состояние Гордонов только росло. Но это то, что было ясно для всех. А вот силы Мэри, вместе с её непомерной гордыней, вырастали в тени. Тёмные покровители были к ней благосклонны, и она возомнила себя неуязвимой и непогрешимой.
        Нувориш всегда нувориш. Он не понимает, что правила, которыми он пытается пренебрегать, созданы не на пустом месте. Что не просто так строят стены и горят красным светофоры: всё это для безопасности движения. Есть границы, которые до тебя не нарушали вовсе не потому, что силёнок не хватило или кишка для храбрости тонка. А просто некоторые линии переходить не стоит, как не стоит устраивать догонялки со Смертью.
        Мэри училась у Старого Круга, но она его не уважала. Подобное всему молодняку, она считала их принципы отжившими, самих их - скучными. В обретённых силах она видели средство изменить мир. А в Дьяволе, стоящем по ту сторону, доброго союзника, способного дать ей то, что она жаждала - власти над миром, который устроила бы по своему подобию.
        - Простите? Я не совсем поняла: Мэри планировала править всем миром?
        - Ну, для себя она, наверное, как-то это объясняла. Её всегда притягивали к себе трудные задачи, а что может быть труднее, чем призвать в этот мир Тёмные Начала, подчинить их себе и заставить служить?
        - Но это же… глупо?
        - Рада, что ты так думаешь. Я считаю так же, но Мэри предполагала иное. Я же говорю - на тот момент она была самовлюблённой гордячкой, верящей в себя, как в Бога. Подобно Икару, не боялась солнца, к которому не следовало приближаться, не боялась воды, к которой не стоило опускаться. Жаль! Судьба её была предопределена, но Мэри этого не понимала. Она чувствовала себя достаточно умной и сильной для того, чтобы бросить вызов всему Ковену.
        Моя мать, занимавшая тогда почётное место Главенствующей Ведьмы в Ковене, поначалу весьма благосклонно отнеслась к Мэри. Новая кровь, юное дарование, крестьянский самородок. Хотя ведьмы и предупреждали её, что девчонке не стоит давать знания, лучше держать её в «нижнем круге», мать, как и многие другие смертные, очарованная кипучей энергией и острым, пытливым умом, сочла, что будет несправедливым не дать хотя бы шанса. И это решение стало для неё роковым. Мэри её уничтожила, получив в результате её силы и её место в Ковене. Тёмные Силы приняли жертву. Силы Мэри возросли многократно после того, как она сумела поглотить жизнь, насчитывающую более пяти сотен лет. Наглая девчонка, которой по человеческим-то меркам было не так много - ещё не стукнуло и тридцати!
        Лицо Сибил не выражало ничего, подобно древней застывшей маски:
        - Моя мать совершила огромную ошибку, не придав значения противнику, который показался ей слишком слабым. И в результате в нашем Ковене появилась новая Королева Ночи. Мэри, - забери её душу Дьявол! - Гордон. Получив доступ ко всем архивам и силам подвластных её руке ведьм, Мэри амбициозно приступила к реализации следующей части своего плана. Созданию Адских Врат - портала, который бы позволял выпускать демонов в наш мир и отправлять жертвы в геенну напрямую. Без жертвенного алтаря.
        - Зачем?
        - Власть и амбиции. Мэри силилась сделать то, до чего не додумались даже Чёрные Египетские Жрецы. Ключ Соломона мало стоит, если не знаешь, где находится дверь. Вот Мэри и решила, что у неё достанет сил и умения прорубить эту самую дверь в пространстве. Имея же в подчинении духов, ты обретаешь власть непомерную. Духи же преисподней, за одну только возможность войти в наш мир, готовы будут повиноваться и признать привратника подобных врат своей госпожой.
        - Понятно. Что сказать? Мой прапрабабка была той ещё зажигалкой!
        - Да уж, - скривилась Сибил, будто у неё внезапно разболелись зубы. - Весьма предприимчивая женщина. Одна беда - за её предприимчивость платить пришлось слишком многим, как смертным, так и колдунам.
        Глава 23. Продолжение истории
        - Не стану отрицать, что с первых дней нашего знакомства затаила злобу и заточила зуб на эту особу. Хотя, сложись обстоятельства иначе, я могла бы даже восхищаться ею, потому что многое в Мэри могло вызвать это чувство, если бы только дурные стороны её характера начисто не перечёркивали всё хорошее, что в ней было. А ещё… ещё она не знала поражений, и это бесило! Ужасно! Как и то, что она совершенно не знала жалости, что вызывало страх. Она не проявляла снисхождения даже к малейшим ошибкам, и порой приносила в жертву даже самых невинных людей.
        - Самых невинных? - нервно облизнула губы Кора. - Странно, что вы говорите о невинности. Разве ведьмы и колдуны способны на сочувствие к несчастным, обречёнными ими? Способны на справедливость - хотя бы подобие её?
        - Что тут ответить? Всё зависит от конкретной ведьмы, как определённые нравственные качества являются не признаком человеческого вида в целом, а присущи лишь отдельному её индивиду. Ведьмы рождены людьми, ничто человеческое нам не чуждо, по крайней мере - изначально. Мери оправдывала свои дурные поступки благой целью - построить лучший мир. Мир, где женщина не будет просто мясом, а толстые зажравшиеся аристократы перестанут использовать детей для непосильного труда и утех; где перед справедливым судом равны будут все. А какая война без жертв? Так до неё начинали многие тираны и, наверняка, будут начинать позже. Но чтобы убить дракона нужно стать драконом. Ты не освободишь мир - ты сам станешь чудовищем, ему угрожающим. Стоит ли платить подобную цену, каждый решает для себя сам. Мэри решила так, как решила. Власть, как это было с сотней людей до неё и будет позже, вскружила ей голову, внушала обманчивую мысль о собственной непогрешимости, избранности, исключительности. Я ненавидела её за это. Но, будем честны, даже будь в ней меньше желчи и яда, подругами мы с ней никогда бы не стали. Я любила мою
мать, была любимой дочерью, я никогда не прощала новой Королеве Ночи гибель её предшественницы. Кроме того, я тоже хотела стать «драконом»! Хотела свою частичку власти и славы - для себя и ни для кого другого. Мэри же допустила ту же ошибку, что моя мать до неё - она не придавала значения молодой поросли. Целиком захваченная идеей о создании «Дверей Соломона», как она это называла, она и думать не думала о том, что молоденькая ведьма может перейти ей дорогу. Как теперь говорят, - усмехнулась Сибил, - «проект» был весьма энергозатратным. Мы под её предводительством ступили туда, куда до нас другие ведьмы ходить не рискнули. Не было ни записей, ни схем обрядов - всё приходилось создавать с нуля, самим. Первопроходцы делают ошибки - всегда. Мери, несмотря на всю свою самонадеянность, не стала исключением. Первой, почти роковой ошибкой, стало слишком большое количество жертв. Благодаря опытным ритуалам в наш мир прорывались сущности Низшего Мира. Нескольких из них Мэри вызвала сама, пытаясь взять над ними контроль, но последнее удавалось не всегда. Пару раз бесам удавалось вырваться из клетки и обрести
свободу и по округе поползли слухи о жутких чудовищах из ночных кошмаров, нападающих на людей по ночам, разрывающих их на части. К тому же, за полгода в качестве жертв было принесено слишком много младенцев…
        - Младенцев?.. - похолодевшими губами повторила Кора, чувствуя спазмы в желудке и подступавшую тошноту.
        Ей было невыносимо думать о том, что в её жилах течёт кровь гнусной, жуткой женщины, не гнушавшейся ради своей цели убивать даже детей! С виду такая красивая, Мэри, по сути своей, была не приятней ведьмы, встретившей однажды Грензеля и Гретель.
        - Она не боялась ни людей, ни бога, а о «Белом воинстве» ей, дважды-простолюдинке, никто никогда и не рассказывал. Но незнание законов не защищает от последствий их исполнения. Случилось самое неприятное, что только могло случиться с такими, как мы - нами заинтересовались инквизиторы. Не те, герои-любители, самоучки, способные получить лишь обломки знаний - настоящие, в чьих венах текла кровь пусть падших, но ангелов, со всем их могуществом и надменной, холодной беспощадностью. С одной стороны, мы привлекли к себе внимание чистильщиков, с другой - более крупной рыбы нашей собственной братии. Все они явились сюда, привлечённые, кто всплеском магического фона или силы, кто - большим количеством невинных жертв. Один из инквизиторов в те годы был так же молод, неопытен и самонадеян, как я. Я ничего не боялась и стремилась лишь к двум вещам - мести за мать и власти среди ведьм. Я хотела доказать, что истинная ведьмовская кровь, передающаяся по наследству от матери к дочери (или от отца к сыну, зависит от династии) сильнее той, что течёт в крови ярких выскочек вроде Мэри, как бы талантливы те не были.
Мне нравилось играть с огнём и страха перед ним я не испытывала. Идея обольстить того, кто, вероятнее всего, может стать моим убийцей, показалась мне весьма интересной. Бедный охотник, в общем-то храбрый, неглупый и симпатичный малый, оказался довольно простосердечным малым и искал ведьму где угодно, только не в своей постели, а между тем, именно там я и пряталась. Он выглядел вполне счастливым и удовлетворённым нашей связью. Я тоже была довольна: он был прекрасным любовником, ласковым и чутким, внимательным как в постели, так и за её пологом, к тому же, имея доступ в его дом, я имела возможность следить за ним и действием его друзей. Одно только я не учла - мы, ведьмы, состоим из той же материи, что и другие люди: плоть и дух в нас подвластны тем же слабостям и искушениям, что у простых смертных. Поединки в кровати порой не менее смертоносны и опасны, чем поединки военные, и оружие, что мы используем против противника - обоюдоострое. В ту пору я ни за что не призналась бы себе в этом, но правда в том, что я увлеклась моим грозным охотником не меньше, чем увлекла его сама. Слишком увлечённая личной
жизнью, я на какое-то время выпала из жизни нашего шабаша. А Мэри тем временем упорно продвигалась к цели, создавая Врата Миров с целью открыть дверь в Преисподнюю.
        Следом за Охотниками к нам пожаловали древние ведьмовские ковены. В одном из которых состоял Дориан Донгирэй. Подобно мне, Мэри не теряла времени даром и тоже использовала постель, как простейшее средство обзавестись союзником. По тем временам Дориан был молод и представлял собой довольно лёгкую добычу, для такой, как она. Приплясывая под её дудку, он способствовал гибели собственного шабаша. Позже Дориан убеждал, что старался ради общей цели и делал то, что должен был. Но… откровенно говоря, я до сих пор так и не смогла ему поверить. Он хотел Мэри и пытался всеми правдами и неправдами её заполучить. Она ему подыгрывала до определённой степени. Склонна думать, что, в конечном счёте, Дориан Мэри мало интересовал. Она в ту пору на земле-то стояла одной ногой, с головой уйдя в оккультизм, ритуалы и иные миры.
        - Что давала её подобного рода одержимость? - недоумевала Кора. - Что увлекательного в том, чтобы впустить в этот мир зло и предать ему всё, что знаешь, что дорого…
        - Допустим, дорогого у нас в ту пору было немного. Официально Мэри утверждала, что с помощью Хозяина жаждет устроить новый миропорядок. Но, думаю, ею двигала жажда открытий, словно у сумасшедшего учёного. Она шла ради того, чтобы совершать новые шаги, рискуя заходить туда, как до неё немногие добирались.
        Сибил достала очередную сигарету и жадно, глубоко затянулась несколько раз, словно сделав несколько жадных глотков до того, как продолжить:
        - Дориана прислал один из старейших Кавенов. Он принадлежал к одному из древних и могущественных колдовских шабашей, восходящих ко временам, когда в древних святилищах курили фимиам самой древней Гекате. Его основной задачей была разведка. Древние предпочитали поддерживать заведённый порядок и установившееся равновесия, не спеша наводить мосты отсюда прямиком в Ад. Древность часто предпочитает избегать радикальных решений и резких телодвижений, зная, какая, воистину, хрупкая вещь - равновесие. Как сложно его обрести, как легко потерять. Дориан в те времена был молод, но, безусловно, талантлив. А главное - очарователен. Он всегда умел нравиться людям, подбирая к ним нужный ключик. На это и была сделана ставка - обольщение, оружие древнее, как мир, но из века в век недооцениваемого глупцами.
        Древние не склонны были верить в то, что у Мэри, у жалкой выскочки-самозванки может получиться нечто серьёзное. Дориан получил прямой приказ: сначала шпионаж - потом уничтожение виновницы беспорядков. Но… обольщающий был обольщён сам. Я уже упоминала о незаурядном уме, необузданном пылком нраве, горячей предприимчивости, абсолютном бесстрашии и полной беспринципности Мэри? Этого оказалось вполне достаточно, чтобы наш агент пал к ногам предполагаемой жертвы и начал действовать с нею заодно.
        - Дориан любил Мэри? - Кора почувствовала укол ревности.
        - Говорят, что такие, как мы с ним - тёмные, - не способны испытывать светлых чувств. Некоторые ингредиенты не смешиваются, не сочетаются между собой из-за разных составов, разделяясь между собой… любовь - свет. Свет рассеивает тьму, уничтожает её, сжигает. Любовь мучительна, как пытка. Те, кто принадлежат Тьме, будут избегать любви любым возможным способом, но нет материала, который бы не горел при благоприятных обстоятельствах. Любил ли Дориан Мэри? Был ли одержим её? Рискну предположить последнее. Я понимаю его - очень хорошо понимаю. Потому что тоже была тогда влюблена - страстно, до безумия.
        - В Дориана?..
        - Конечно, нет, глупышка. В моего Охотника-инквизитора. Я говорила себе, что делаю это для общего блага, потом оправдывала себя тем, что спасаю ему жизнь тем, что лгу, околдовываю, опутываю чарами и искушением. На войне и в любви все средства хороши: я действовала наверняка. Я хотела владеть тем, что казалось мне необходимым, как воздух - владеть с гарантией, без неприятных сюрпризов. Я боялась, что мои тёмные собратья могут навредить моей любимой игрушке и не нашла ничего лучшего, чем связать нас тёмным заклинанием.
        - Вы использовали приворот?
        - Не совсем. Но суть едина - заклинание подавляла его волю, лишало возможности сопротивляться, привязывала ко мне. Справедливости ради должна заметить, что я не слишком-то хорошо понимала, что творю. Я действовала тогда, как повар, слепо следующий чужому рецепту, но не вникающему в суть процесса. Нацеленная на результат, я его получила. По сути же я погрузила разум моего возлюбленного в сон, подчинив его моей воле. Какое-то время мы оба были полностью удовлетворены и счастливы. Я - так совершенно точно, но и он выглядел счастливым. И я предпочла поддаться самообману, уверяя себя, что действую правильно. Что дело не в заклятиях, что он и так любит меня, заклятия лишь устраняют нежелательное сопротивление со стороны совести. Я сотворила из живого человека послушную марионетку, как если бы надела перчаточную куклу на руку и занялась самоудовлетворением, - презрительно скривила губы Сибил.
        Как ни странно, но слушая рассказ женщины, которую Кора привыкла бояться и ненавидеть, она испытывала сопереживание. Удивительные мы создания - люди. Способны сопереживать тем, кто сам этого чувства не ведает, кто другим сочувствовать не способен.
        - Я почивала на лаврах, упиваясь тем, что мне казалось взаимной любовью, тем, что я принимала за счастье. Но мой избранник не был простым смертным, он знал о моём мире, знал о его возможностях, о ведьмовских способностях и той опасности, что представляли собой мы, колдуны и ведьмы, последователи Бафомета. Стоит ли удивляться, что в тайне от меня он искал способ освободиться от моей власти? Искал и - нашёл, - вздохнула Сибил. - А когда он добился поставленной цели и сбросил с себя наведённые чары, я познала то, о чём меня ранее предупреждали, но во что верить я отказывалась - всю беспощадную ярость охотников. Он не уничтожил меня только потому, что я носила под сердцем его ребёнка. И то, что он этого не сделал было лучшим доказательством того, что чувства мои на самом деле были взаимны, но неразрешимые противоречия между нами, принадлежность к разным сторонам мироздания, исключали общее счастливое будущее. Опасаясь, что долг в нём окажется сильнее любви, прибывая в ярости от того, что меня отвергли я, как и полагается тому, кто занимает тёмную сторону, нанесла свой удар и он был беспощаден.
        - Ты убила его? - в ужасе отшатнулась Кора.
        - Мне пришлось. У меня, по большому счёту, не было выбора. Вернее, выбор стоял между его жизнь и жизнью моей и моего ребёнка, который вот-вот должен был появиться на свет. Охотник недвузначно дал понять, что как только я разрешусь от бремени, он сочтёт, что мы больше ничем не связаны и сделает то, к чему его призывает долг. Сильно сомневаюсь, что он отяготил бы себя воспитанием ведьмовского отродья, пусть даже это и был его собственный сын! С моей стороны это была самооборона. Вопрос стоя ребром: либо он - либо я. Я выбрала себя. И нашего ребёнка. Жалею ли я о своём выборе? Нет. Но в том сражении я оставила изрядный клок своей души, очерствев сердцем ещё больше. Словно вместе с жизнью моего охотника из моей груди ушло то, что способно доверять и чувствовать. Однако, большая часть ко мне вскоре вернулась. Сразу же после того, как родился мой сын. У меня ещё была долгая дорога, долгий путь осознания разницы между жаждой обладания и истинной любовью.
        - Разве можно жаждать обладать собственными детьми? - в ещё большем ужасе спросила Кора.
        Сибил коротко фыркнула, совсем как рассерженная кошка:
        - Не путай божий дар с яичницей, а похоть со страстями. Страсти могут быть бесплотными, но мучительными. Ни одним мужчиной не хотим мы владеть так, как своими детьми. Мужчины бывает нашей частью лишь краткий миг, а наши дети… нам тяжело принять то, что с момента своего появления на свет они уходят от нас всё дальше и дальше, с каждым своим вздохом нуждаются в нас меньше и меньше. Держать ребёнка около себя, не отпускать, оградить от мира, попытаться заменить целый мир собой одной - сколько матерей стремятся поглотить жизнь, которую дали? Прожить её с ребёнком или даже вместо него? С детских лет родители пытаются воспитать в своём ребёнке покорного себе раба. Сколько песен сложено о святой доле материнства? На самом деле мы, матери, лишь врата, через который душа обрастает плотью. Мы разделяем со своим ребёнком его открытие нового мира, учим и заботимся. Но позже нужно отпустить. Дать право ребёнку самому прожить ту жизнь, которую ему назначил Господь. Не пытаться подменить собой жизнь, которую мы воплотили, а не дали.
        Кора потрясённо молчала, пытаясь осмыслить странные, почти крамольные речи. Хотя, что-то в них было.
        - Любовь легко отличить от всего остального по одному простому признаку: истинно любящий делает хорошо любимому, он даёт. Жаждущий брать и владеть порабощён страстями.
        Сибил глубоко вздохнула. Её подведённые чёрным глаза горели странным огнём.
        - Ваш сын умер?
        - Да. Давно. Таков был его выбор. Он не принял Тёмный Дар демонов - бессмертие. Не разделил со мной то, что я так жаждала ему дать.
        - А вы?
        - Я приняла его выбор, - коротко отрезала Сибил.
        Но слов больше было и не нужно. Вся трагедия уместилась в несколько слов.
        Кора не знала, смогла бы она дать умереть тому, кого любила бы сама, будь она одарена (или отягощена?) бессмертием. Но к Сибил, хотя та нравилась ей ничуть не больше, чем раньше, невольно испытала нечто вроде уважения, даже восхищения.
        «Если только она говорит правду», - робко пискнул внутренний голос.
        - Коул - он ваш внук? - наконец разрушила тишину Кора.
        - Внук? Нет. Мой внук умер почти так же давно, как и его отец. Но в Коуле течёт их кровь - моя кровь. И кровь когда-то убитого мной Охотника. Сильно разбавленная простыми смертными, всё же хранит в себе память о давно прогоревшем огне.
        - Коул похож на того, кого вы когда-то любили?
        - Увы, нет. Даже тени не осталось. И всё же… всё же я чувствую связь с ним. Я забочусь о нём. По-своему.
        - Но его вы любите не так сильно, чтобы отпустить?..
        Сибил улыбнулась хищной, акульей улыбкой:
        - Ты умеешь правильно ухватить суть, девочка. И ты права. Я достаточно сильно привязана к Коулу, чтобы щадить его жизнь, но… этой привязанности мало, чтобы не использовать его в моей игре для своих целей.
        - Супер! - кивнула Кора, сузив глаза. - Ну, с вами, Коулом и вашей связью всё относительно ясно. Может быть, теперь перейдём к той, что связывает меня с Мэри? И какую роль во всём это играет Дориан?
        Взгляд Сибил резанул по лицу Коры, как лезвие, оставляя по себе неприятное, словно бы и впрямь саднящее, ощущение:
        - Конечно, перейдём. По большому счёту ради этого я и начала сей рассказ. Я, Охотник и Коул скорее так - лирическое отступление.
        Сибил потянулась за очередной сигаретой:
        - Пока я погрязла в делах сердечных, Мэри времени даром не теряла. Она завершила Ритуал и открыла, таки, злополучные Врата. А дальше… - Сибил вдруг глубоко вздохнула и примолкла, глядя на горизонт, где начинали собираться тяжёлые, угрожающие грозой, облака.
        - Что - дальше? - не сдержалась Кора, когда пауза показалось ей слишком долгой и томительной.
        - Дальше она узнала, что сказки не врут, когда утверждают, что добро всегда побеждает зло. И что у тех, кто выбрал тёмную сторону, не бывает светлого конца. Хэппи-энд обязателен и, если злодей - это ты, тебя ждёт неминуемая смерть. Ну, и ещё мучения перед этим. А вместе с ней нам всем пришлось выучить ещё кое-что: не просто так ставятся нерушимые барьеры. То, что проникло в наш мир оттуда… это сложно описать. Демоны и ангелы чужеродны и непонятны. Человеческому разуму трудно постичь совершенно иррациональное зло, которое находит радость в самом себе. Гадость ради гадости людям не свойственна. Если в человеке просыпается зверь, он либо одержим демонами, либо - в нём самом воплотился демон. Чаще всего, какой-нибудь мелкий бес. То же, что пришло на зов Мэри не было мелким бесом.
        Сумерки спускались с какой-то механической монотонностью. Дорога и луг вдалеке сливались с линией горизонта.
        - Мы до конца никогда не узнаем, кем было то, что вылезло из адской щели, явившись на её зов. Представилось оно именем одного из павших архангелов.
        - Вы Люцифера имеете в виду?
        - Я не стану произносить вслух имён. В мире магии произнести имя сущности всё равно что позвать её. Или, в самом меньшем случае, привлечь внимание. Эта тварь сначала являлась тенью, оставляя после себя иней на стенах и гнетущее ощущение безнадёжности. Но постепенно Оно, чем бы ни было, обрастало плотью и властью. А мы, колдуны и ведьмы, познали истинный ужас. С тех пор я точно знаю, что в аду действительно существуют бесконечные муки. Ничто этим тварям не радостно так, как мучения. Они питаются болью, излучают её, порождают и поглощают. Они не знают ни жалости, ни сострадания. И всё же, по-своему, эта тварь испытывала к Мэри какие-то эмоции.
        - Что, простите?.. Какие эмоции могла она испытывать?
        - Те самые, что люди испытывают друг к другу вместе с вожделением - своеобразного рода привязанность. И я подозреваю, что дитя Мэри было ребёнком демона.
        - Что? - округлила глаза Кора. - Нет! Быть не может!..
        - Это почему же? - насмешливо изогнула бровь Сибил. - Потому что родство с демонами тебе не нравится?
        - Именно.
        - Факт не перестаёт быть фактом от того, что мы его не принимаем. Увы! Я склонна думать, что именно призванный Мэри демон был отцом её ребёнка.
        - Какая гадость! - передёрнулась Кора, пытаясь про себя прикинуть, сколько в ней процентов этой гадости может дотянуться через века.
        - Тот редкий случай, когда я, пожалуй, с тобой соглашусь.
        Кора испытала желание прибить собеседницу.
        - Но давай уже, наконец, подойдём к финалу. Я опущу все те мерзости и ужасы, что творились в этом доме под чутким руководством демона. Оргии, кровавые жертвы, инцест, каннибализм - всё было в порядке вещей. Вскоре сюда собралась нечисть со всех концов света: вампиры, оборотни, колдуны, ведьмы, просто извращенцы всех мастей, которыми они питались. Нами, к слову, тоже не брезговали. В демонических руках мы были словно куклы-марионетки. Ни о каком переделе и переустройстве мира речи уже не шло, мы ежедневно созерцали самое глубокое дно человеческих и нечеловеческих пороков. Казалось, этому ужасу не будет конца. Зло, разврат, боль и тьма расползались как туман, заражая новые и новые души, улавливая и затягивая новые жертвы. Это было совсем не то, к чему стремилась в своих мечтах Мэри. Несколько раз мы пытались устраивать заговоры против нашего Тёмного Господина, но раз за разом терпели поражение. Кара была суровой и жестокой - демоны не знают ни снисхождения, ни жалости. Безнадёжность способна сделать союзников даже из таких заклятых врагов, как мы с Мэри. А нами обеими владело желание защитить наших
детей от той участи, что ожидала их в ближайшем будущем: её дочь и мой сын - мы обе надеялись, что они достойны лучшей жизни. Они не должны были платить за наши с ней ошибки. И тогда мы решили закрыть портал единственным способом - принести добровольную жертву. Сделать это могла только сама Мэри, ведь именно по её инициативе открылся этот канал. Та ночь до сих пор снится мне в кошмарах, но цели своей мы добились. Мэри пришлось живой спуститься в ад, уплатив тем самым жестокую цену, но бесы вернулись в своё измерение. Правда, то, что было заражено однажды так сильно, как это место, никогда не выздоровеет полностью. А дверь не стена - то, что однажды было закрыто, может открыться вновь.
        - А это вы к чему мне сейчас говорите?
        - К тому, что такой исход удовлетворил, казалось бы, всех. События оставили след, как остаётся рябь на реке после того, как утопленник провалился на дно, но…Дориан никак не мог смириться с решением Мэри. С её жертвой. С её выбором. Время идёт, но он не оставляет попыток вернуть её.
        - Разве это возможно?
        - Чисто теоретически - да. Ведь Мэри, подобно древним героям Эллады, сошла в царство Аида живой, а значит, при определённых обстоятельствах, может его покинуть. Но триста лет в аду не проходят даром даже для падших ангелов, чего уж тут говорить о людях? Дориан не слушает моих возражений. Ему мерещатся простёртые к нему в мольбе руки возлюбленной, нуждающейся в помощи. Его помощи.
        Кора обняла себя руками, словно силясь сдержать рвущиеся через край эмоции. Последних было много. Она чувствовала себя обманутой, преданной и униженной. Хотя бы насмешливым тоном Сибил.
        - Мэри даже в жизни не была жертвой. Уверенна, что даже в Аду она найдёт себе тёпленькое местечко.
        - Вы полагаете, я - потомок Мэри? Так же, как Коул представитель вашей линии?
        - Я не полагаю, девочка. Я знаю это наверняка. С тех пор, как мы отдали дочку Мэри в приют я никогда не теряла эту кровную линию из вида. Мне приходилось это делать, чтобы подавлять их дар. К тому же я дала Мэри магическую клятву позаботиться о её потомстве.
        - Вы просто отлично справились! Мою мать утопили, а отец… к слову об отце - где он сейчас?
        - В безопасности. В смерти своей матери можешь винить своего драгоценного Дориана! Я предупреждала её так же, как пытаюсь теперь предупредить тебя. Но она меня не послушалась и мне не поверила. Она была влюблена в него без памяти - так же, как ты теперь.
        - Я не влюблена! - с излишней горячностью возразила Кора и, наткнувшись на насмешливый, едкий, как кислота, взгляд Сибил, добавила. - По крайней мере моя голова ещё при мне. Но верить вам сложно. С учётом вашего ко мне отношения и озвученных ранее угроз.
        - Не веришь мне, доверься собственной интуиции и здравому смыслу. Ты можешь попытаться сбежать снова, но далеко ты не убежишь. Дориан всегда будет быстрее и станет бежать на один шаг быстрее твоего. А может быть даже на два или три. Ты нужна ему, и он так просто тебя не отпустит.
        - Вы сказали, он виновен в смерти моей мамы?
        - И в их разрыве с твоим отцом. Да. Он пытался манипулировать ею так же, как теперь проворачивает это с тобой. По-своему ты даже нравишься ему. Ведь в тебе, как и в других, есть её частичка, её кровь, дающая надежду на будущую встречу и способная согреть в ожидании этого часа.
        - Если я нужна ему как ключ, то почему… почему он не пытался открыть эту дверь раньше?
        - Почему не пытался? - невозмутимо возразила Сибил. - Пытался, и не раз. Просто не выходило. К тому же, чтобы ритуал начал действовать ему нужен потомок именно женского пола… а мальчики в этом роду рождались чаще девочек. До сих пор Дориану просто не везло. Но с тобой, он уверен, у него всё получится.
        - Получится - что именно?
        - Открыть Врата и выменять душу Мэри на твою.
        Кора сжала виски руками. Странно, но страха она не испытывала. Лишь пустоту и разочарование.
        - Вы хотите заставить меня поверить, что вы на моей стороне?
        - Я на ничьей стороне, солнышко. Только на своей - исключительно всегда. Ты можешь быть полезна, выйдя замуж за Коула и спасти его от пагубных привычек. Возможно, вы даже вступите в эту Охотничью секту… а может быть, проживёте обычную человеческую жизнь. Скажи Коулу «да», и в ваших потомках объединится две древние крови.
        - Вам что за радость от этого?
        Сибил на мгновение поджала губы, а потом, к удивлению Коры, ответила:
        - Мне не помешает преемница, ученица. Одной со мной крови. Но за триста лет в моём роду на свет появлялись исключительно мальчики. Ты последний потомок Мэри, может быть, соединив две враждующие линии, я сниму проклятие.
        - Проклятие?
        - У ведьмы рождается ведьма. Дар не передаётся по мужской линии. Подари мне внучку, а я помогу тебе одолеть Дориана.
        - С каждым разом ваши предложения становятся всё интереснее и интереснее.
        - Теперь, когда ты знаешь истинное положение дел…
        - А я его знаю?
        - Мне проще говорить с тобой откровенно. Итак, подведём итог затянувшейся беседе? С одной стороны весов у тебя возможность пойти за Дорианом и стать мухой в его паутине. Он радостно возьмёт твою девственность, твою любовь, твою жизнь и сложит всё на алтарь своей любимой Мэри… глупец! Или, можешь выбрать мою сторону. Взять Коула. И подарить мне наследницу.
        - Я должна вам верить?
        - Ну, не то, чтобы должна, - надменно пожала плечами Сибил. - У тебя есть время подумать над моими словами. Но его не так много. Не теряй времени даром. Это самая ценное, что есть. Даже в бессмертное жизни. Ну, условно бессмертной, конечно.
        - Я подумаю, - пообещала Кора.
        - Хорошо, - удовлетворённо кивнула Сибил и повернула ключ в замке зажигания. - Если поторопимся, успеем вернуться как раз вовремя, чтобы поужинать.
        Глава 24. Возвращение в Райский сад
        Ощущение, будто она угодила в ловушку не покидало Кору ни на минуту. Она уже даже стала привыкать к этому давящему, медленно вытягивающими нервы, чувству.
        Рассказ Сибил… не вызвал сильного потрясения. Мозг будто отказывался принимать информацию. Да и правда о том, кем была неведомая Мэри, поначалу ещё вызывающая интерес и любопытство, теперь же внушающая лишь отвращение и неприязнь, не имела значения.
        Что в жизни человека способно изменить знание о том, будто некий предок, с которым ты никогда не встречался, которого никогда не знал и не любил, был истинным чудовищем? Значение имело другое - как на её сегодняшней жизни способна отразиться связь её прапрабабки с демонами и чертями? Судя по рассказу Сибил, в венах Коры вполне могла гулять частичка демонической крови так же, как в крови Коула хранился ген охотника. Такая малая искра, что если не знать и не раздувать, то никогда и не заметишь её существования, а заметишь, припишешь чему-то другому.
        Сбежать не получилось. Оставаться опасно, но деваться-то куда?
        Кора не спешила верить откровением Сибил. Они не друзья. Старая ведьма наверняка преследует свои цели, далёкие от благотворительности. Но та часть рассказа, где упоминался Дориан и его чувства к Мэри казалась вполне себе правдоподобной.
        С самого первого дня знакомства было в нём что-то скользкое, отталкивающее, как вода в стоячем водоёме. Коре всегда мерещилось двойное дно во всех его словах и поступках. И все же её тянуло к нему, тянуло вопреки всему. Сердце начинало биться рваными толчками, стоило ему появиться на виду. Пожалуй, эта единственная часть рассказа, где Кора почувствовала себя задетой за живое и - обиженной. Или, правильнее будет сказать - уязвлённой.
        Дориан мечтает вернуть свою давно сгинувшую возлюбленную, вполне заслужившей свой ад. Почему мужчины любят недостойных и жестоких женщин, вроде её прародительницы?
        Вернувшись в дом, Кора тихонько проскользнула в свою комнату. Ей совершенно не хотелось ни с кем общаться, она испытывала острую потребность в одиночестве. Укрыться, как мышка, юркнувшая в норку, спрятавшись от кошки, зализать раны, взвесить все «за» и «против», обдумать факты, принять решение.
        На краткий миг она испытала облегчение, прикрыв за собой дверь, но миг был недолог.
        Дориан в наглую разлёгся на её кровати, даже не скинув обуви. Он лежал на боку, опираясь на правый локоть с небрежностью и вальяжностью кота, чья расслабленность не более, чем фикция. В любой момент медлительность сменится стремительностью и из мягкой лапы блеснут острые, как лезвие, когти.
        - Я не ждала гостей, - холодно проговорила Кора.
        Рот Дориана в ответ искривился в усмешке.
        - А я тебя - ждал, - с издёвкой проговорил он. - Был уверен, что ты вернёшься.
        - Что ты здесь делаешь? - спросила Кора, повышая голос. Не до крика, конечно же, но скрывать владеющие ей сложные эмоции с каждой секундой становилось всё труднее.
        - Я же сказал, - с издевательской мягкостью протянул он, и усмешка его стала жёстче и, в тоже время - шире. - Тебя ждал. Мы кое-что начали в нашу прошлую встречу…
        - Мы? Вряд ли. Это ты начал. Играть со мной, словно кошка с мышкой. И мне это совсем не нравится.
        - Никому не нравится. В смысле - когда играют им или его чувствами.
        - Убирайся.
        Голос Коры был как лёд. Но на Дориана это не произвело ни малейшего впечатления.
        - Нет, - невозмутимо ответил он, даже не шевельнувшись для приличия.
        - Что значит - нет?!
        - То и значит, как звучит - нет. Поверить не могу, что мы всерьёз это обсуждаем. Но ты ведь не шутишь?
        - Какие там шутки! Я на грани истерики.
        - С чего бы?
        - Меня задрали эти ваши мистические байки и колдовские штуки. Я хочу в свой нормальный мир.
        - Ты уже большая девочка и для тебя не должно быть новостью: люди редко получают то, чего хотят. И чем старше они становятся, тем реже получают. Закон жизни.
        - Это всё, ради чего ты пришёл в мою комнату? Сообщить мне о «законе жизни»?
        - Я зашёл пожурить тебя за опрометчивый поступок, моя дорогая. Попытка сбежать была глупой. «Ибо быстр у мёртвых шаг». Мы с Сибил, конечно, не Дикая Охота, но уйти от нас не просто. Особенно такой молодой, необученной ведьмочки, как ты.
        - Я не ведьмочка.
        - То, что ты это отрицаешь, ничего не значит.
        - Значит! Никого нельзя одарить даром против его воли! Мне проклятый дар от пресловутой Мэри Гордон не нужен. И она сама мне не нужна. Если ещё питаешь надежду, что я стану помогать тебе…
        - Помогать?.. Ты? Мне? - Дориан деланно засмеялся. - Милая глупая малышка! В чем же ты можешь мне помочь?
        - В открытии Врат.
        Ухмылка сошла с лица Дориана, в глазах сверкнул лёд. А их глубине, словно портьеры в глубине зала, заколыхались тени.
        - Ты говорила с Сибил.
        Это прозвучало совсем не как вопрос.
        - Правильнее будет сказать - это Сибил говорила со мной.
        - Что она тебе рассказала?
        - Много чего. В том числе и о том, что триста лет подряд ты безнадёжно одержим ведьмой, которая пребывает именно там, где ей самое место.
        - Не хорошо так говорить о собственных предках. Непочтительно.
        - За что мне почитать Мэри? За то, что она спала с чертями и призывала в мир чуму?
        - Ты знаешь о ней со слов её врага.
        - Иногда и враги говорят правду. Честно говоря, они говорят правду куда чаще друзей. Или станешь утверждать, что слова Сибил - клевета?
        - Я не знаю, что именно она тебе сказала.
        - Что я нужна тебе для того, чтобы вернуть Мэри. Того же ты хотел и от моей матери?
        Молодые люди на несколько секунд уставились друг на друга, обмениваясь взглядами так, словно то была не взгляды, а удары меча.
        - Какой ответ ты ожидаешь от меня услышать?
        - Правдивый.
        - Правдивый… - эхом повторил за ней Дориан. - Не думаю, что правда тебе понравится. Правда, дорогая, в том, что ты всё равно выполнишь своё предназначение, волей или неволей. Но первое, конечно, лучше.
        У Коры возникло неприятное чувство. Словно внутренности превратились в воду. Будто желудок вместе с сердце проваливается куда-то вниз, а по лицу бегают холодные мурашки.
        - Чем бегать по окрестностям и выслушивать предания о старине глубокой, лучше бы полистала гримуар, который я тебе дал.
        - Что бы я этим выиграла?
        - Прочла историю от первого лица? Приукрашенную картинками с заклинаниями. Увлекательное чтение.
        - Только для тех, кто предпочитает мистику.
        Кора изо всех сил старалась держаться непринуждённо, не показывать, что его увлечение древней мумией, провалившийся в ад, задевает её за живое, ранит в самое сердце.
        Пройдясь по комнате, она присела на край стула, чинно сложив руки на коленях, будто пай-девочка:
        - Скажи, ты всерьёз собираешься воскресить давно умершую ведьму?
        Под его прямым взглядом захотелось втянуть голову в плечи, но отвечать Дориан не спешил.
        - Зачем? - только и спросила Кора. - Ты и вправду так сильно любил её? Можно ли любить кого-то, не переставая, три сотни лет подряд? Каково это - прожить столько?
        Дориан слегка свёл брови, демонстрируя задумчивость:
        - Каково это? - переспросил он. - Долго. И местами - скучно. Порою начинаешь чувствовать себя истончившейся с годами ветошью. И тогда придумываешь себе цель, к которой нужно стремиться.
        - И в твоём случае целью стала Мэри?
        Едкая усмешка вновь расцвела на губах Дориана. Плавным, текучим движением он то ли поднялся, то ли соскользнул с постели Коры и приблизился к ней.
        - Что ты делаешь? - попыталась отшатнуться он и упёрлась спиной в стену.
        - А на что похоже? - вопросом на вопрос прозвучало в напряжённой тишине.
        Его тихий, вкрадчивый голос заставлял настороженно напрягаться, натягиваться нервы, словно струна. Когда, сделав ещё шаг, Дориан чуть наклонился вперёд, Кора вздрогнула и попыталась отстраниться, когда его руки легли ей на талию.
        - Не надо, - прошептала она.
        - Обними меня.
        Он так близко, что страшно. Хотя, если подумать, чего она боится? Из всего случившегося за последнее время почему-то самым пугающим кажутся эти фальшивые, но вопреки всему, желанные объятия.
        - Пусти!
        - Пожалуйста, - обжигающе страстно звучал его шёпот.
        - За кого ты меня принимаешь?! Я знаю, что я для тебя ни что иное, как очередная жертва, средство. Нечто вроде моста.
        - Ты ничего не знаешь, Корнелия Аддерли. Такая молодая, глупая и юная. Такая желанная, - шептал он, прижимая её к себе всё теснее и ближе.
        Кора чувствовала его длинные пальцы на своей щеке. Они спустились по подбородку и приподняли его. Второй рукой Дориан провёл по её волосам. Она чувствовала его дыхание у себя на губах. Отодвинуться бы! Но куда там? Он держал её железной хваткой.
        Время словно остановилось. Чувствуя его дыхание на щеке, на чувствительной коже шеи, Кора закрыла глаза. Ей не хотелось видеть его.
        Дориан резко повернул её, прижимая Кору к стене.
        - Ты ещё красивее, когда молчишь.
        - Кого из нас двоих ты сейчас целуешь?
        - Тебя, конечно. Мэри здесь нет. Сейчас здесь только ты и я.
        Сердце её ускоряло темп, дыхание учащалось. Воздух вокруг словно наэлектризован, чиркни спичкой, дай искру и будет взрыв. Словно вокруг сгущались тучи, предвещая грозу.
        Она знает, что он лжёт. Она знает, что он такое. По какой непонятной причине её вопреки всему продолжает тянуть к Дориану? Почему так хочется узнать, какая на ощупь его кожа? Остановить ладонь над сердцем и чувствовать его удары? Почему ей на самом деле совсем не хочется вырваться из его объятий?
        - Поцелуй меня, Корнелия. Поцелуй так, как если бы и правда любила меня…
        Его мелодичный голос ласкал слух, несмотря на то, что в нём звучали нотки властной самонадеянности. Голос пробирался в потайные уголки её разума и так хотелось подчиниться. Его голос как наркотик. Говорят, стоит попробовать раз и хочется уже всегда. Наркотиков Кора никогда не пробовала, но ей нравилось тонуть и терять себя в его объятиях. Может, это магия? Сила любовного приворота? Объятия Дориана казались крепкими и надёжными, его дыхание согревало и кололо кожу на шее, щекоча и обжигая.
        Рука её поднялась, пропуская шелковистые волосы Дориана через пальцы, словно струящуюся воду.
        - Уснуть и видеть сны, быть может, - насмешливо процитировал Дориан. - Что за развлечение, смотреть, как вы таете воском в моих руках, готовая в любой момент сладко застонать. Мне нравится знать, что вы грезите обо мне.
        Кора собралась было отрицать, но не хотелось выглядеть ещё глупее, ещё более жалкой, чем она себя ощущала.
        - Убирайтесь уже! Оставьте меня в покое!
        - Хватит дрожать. Если мне что и нужно, то точно не ваша девственность.
        - Вас не влекут неумелые худышки? Предпочитаете что-то нечто более… древнее?
        - Прочти гримуар Мэри, Корнелия. Пролистай «Книгу Теней» и узнаешь всё, что необходимо. Лучше пить из нескольких источников, не так ли?
        - Прочти книгу, Корнелия, или, чтобы смыть разочарование, мне придётся пойти чуть дальше и чуть быстрее, чем ты готова…
        Не помня себя от ярости, Корнелия всю свою боль, весь свой гнев, всё разочарование вложила в… сложно даже сказать, во что. Словно невидимый кулак вырвался из неё ударом воздуха вместе с гневным криком:
        - Отпусти!!!
        И в тот же момент Дориана отшвырнуло от неё, будто он был не тяжелее щенка, швырнув к противоположной стене. В том, как он прокатился по паркету не было ни изящества, ни достоинства.
        Когда он поднялся на ноги, Коре стало страшно, хотя на лице его продолжала играть улыбка, но она была из тех, от которых кровь стынет в жилах:
        - Ты! - говорил он спокойно, даже весело, но звучало это как неприкрытая угроза. - Маленькая дрянь! Я вырву тебе сердце!
        - Неужели? А кто тогда вернёт тебе твою драгоценную Мэри?!
        Дориан расхохотался:
        - Без сердца ты сама превратишься в неё, и тогда ритуал, возможно, будет завершён. Пусть и не так, как планировалось изначально.
        Он протянул руку. То, что Кора поспешно отшатнулась, не помешало ему вновь коснуться её щеки:
        - Одна пчёлка отбилась от роя. Её пора вернуть домой. К своим. Не делай больше глупых и опасных попыток сбежать.
        - Прочь! - отвернулась Кора от его руки.
        И вновь его тихий смех эхом отдался в её сердце:
        - Ты ещё прекрасней, когда злишься. Я так и знал.
        - Ты меня не знаешь! - возразила Кора.
        Но Дориан лишь посмеивался:
        - Ещё как знаю. И я знаю, что ты полюбишь меня скорее, чем думаешь.
        - Вожделение и даже влюблённость, это ещё не любовь! И моё влечение к тебе не помешает мне тебя ненавидеть.
        - Ненавидеть? За что? Я хочу для тебя лишь лучшего.
        - Например, роли овцы в ритуале, способном вернуть к жизни твою настоящую возлюбленную?
        - Так сказала тебе Сибил? И ты - поверила? - сцепив руки за спиной, Дориан сделал несколько шагов по направлению к двери. - Мне пора идти. Но я вернусь вечером, как и обещал. У тебя осталось совсем немного времени.
        Лишь когда его пальцы смахнули с её щеки слезы, Корнелия поняла, что плачет.
        ***
        Дориан покинул комнату, оставив витать в воздухе горьковатый полынный запах, хотя, если доверять фольклорным байкам, нечисть да нежить полынь любит не больше чеснока. Ужасно хотелось взять что-то в руки и шмякнуть об стену или дверь, ему вослед, да так, чтобы разлетелось вдребезги, но под руку ничего стоящего, подходящего под эту цель, не попадалось.
        Наглец и сволочь! Колдун чёртов!
        «Я вырву тебе сердце», - эхом продолжало звучать в ушах у Коры. В этой части своей речи он, безусловно, был искренен. Знал о её чувствах и в открытую дал знать, что не постесняется сыграть на них. Что ж? Кора не станет ничего отрицать. Она будет искать выход и непременно найдёт, должна найти. Хотя западня сделана исправно. Где спрятаться? Всё в этом проклятом Эдеме принадлежит двоим: Сибил и Дориану.
        Что-то звякнуло. Повернув голову, Корнелия обнаружила, что за окном маячит курчавая голова Коула. Перехватив её взгляд, юноша сверкнул белозубой, особенно на фоне смуглого, загорелого лица, улыбкой.
        Кора сомневалась, что на самом деле ему так уж сильно весело. В этом, покрытом плесенью, пылью и чем-то нечистым, что трудно определить словами, но что неизменно витает в воздухе, месте вряд ли кто-то мог быть по-настоящему счастлив.
        Между тем, она была искренне рада видеть Коула и распахнула ему окно.
        - Привет! - промолвил он игриво. - Я целый день пытаюсь подстеречь тебя вокруг дома. Где я только не пытался с тобой случайно столкнуться и вот решил, что, если заберусь в твою комнату через окно, встреча точно состоится. Правда, убедить тебя в том, что мы столкнулись случайно, боюсь, будет сложно.
        - Что мешало войти через дверь?
        - Не люблю простые решения. К тому же я тут подумал, девушки ведь любят, когда парни совершают ради них безумства? Надеялся тебя впечатлить, и…
        Схватив его за руку, Кора потянула его к себе:
        - Хватит нести пургу. Давай, забирайся, раз уж пришёл.
        - Ого! Всё так просто?
        Он с гибкостью кошки нырнул в распахнутое окно и с любопытством огляделся по сторонам.
        - Сплошное разочарование, - резюмировал Коул, запуская руку в буйную шевелюру.
        - Ты о чём?
        - Ну, когда забираешься в девичью комнату, всегда есть шанс нарваться на нечто любопытное, может быть даже, развратное. Трусики, например. Или забытые бюстгальтер. Я уже не говорю о различных книжечках, косметичках, фоточках и постерах любимых актёров.
        - Не говорю глупостей. У меня нет любимых актёров. По крайней мере настолько, чтобы тащить их изображение за тридевять земель.
        - Я и говорю - сплошное разочарование. Но ты права, что может сказать комната о хозяйке, прожившей в ней три дня.
        - Что привычки разбрасывать нижнее бельё по всей комнате за ней не водится.
        - Точно! - белозубая улыбка вновь, как ножом, рассеяла скапливающийся в комнате мрак. - Почему тебя весь день не было видно? Ты меня избегаешь?
        - Да с чего бы? - искренне удивилась Кора.
        - Ну, мне показалось, я тебе не нравлюсь.
        - Правда? И что тебя заставило прийти к такому нелицеприятному выводу?
        Коул перестал улыбаться. Его жгуче-чёрные глаза глядели открыто из-под выразительных, густых бровей. Ямочка на подбородке, впадины под высокими скулами, горячий, южный темперамент. Рядом с ним тепло, несмотря на все его недостатки. Которых, если подумать и смотреть собственными глазами, а не через призму чужих слов, Кора пока что и не видела.
        - Ты правильная девочка. Таким девочка как ты, обычно не нравятся такие мальчики, как я.
        - У меня для тебя новость, солнышко. Ты уже не мальчик, а я - не девочка.
        - Да? А выглядишь, как она, - снова растянул губы в улыбке Коул, возвращаясь к шутливо-саркастической манере держаться.
        Правда, у него сарказм выходил иным. Не таким, как у Дориана. Без злости, что ли?
        - Зачем ты меня искал? Просто скучно или хотел поговорить о чём-то конкретном?
        - Видишь ли, вчера, после нашей встречи, я немного перебрал с дурью и… - он на мгновение запнулся и, хотя губы его старательно держали улыбку, в глазах веселье не отражалось.
        Нервным движением он откинул падающие на лоб волосы.
        - В таком состоянии я иногда выкидываю фортели, которых не помню. Не хотелось бы тебя обидеть.
        - Ты меня не обидел, - заверила его Корнелия, в свой черёд не отводя взгляда.
        - Вот и отлично! Значит, мне только привиделось, что мы встретились снова…
        - Нет. Не привиделось, - с твёрдой уверенностью возразила она.
        Когда Коул улыбался, глаза его щурились, придавая его лицу плутовское, хитрое выражение. Когда же улыбка резко стекала с лица, вот как сейчас, могло показаться что перед тобою два разных человека. «Улыбающаяся» маска и настоящий Коул, в котором не так уж и много оставалось от безбашенного весельчака, рубахи-парня, дурика и тусовщика.
        - Мы действительно встречались. И заходили в бассейн. И находили там потайной ход, ведущий к статуе Бафомета. И все это время ты был трезв, как стёклышко.
        Заметив, как брови Коула вопросительно поползли вверх, Кора поспешила добавить:
        - Ну, может быть и не как стёклышко, но совершенно точно - вменяем. Ты не принимал ни кокаин, ничего другого. На это просто не было времени.
        - Хочешь сказать, что я на трезвую голову ловил глюки?
        - Это не глюки, Коул. Мы не могли оба видеть одно и тоже.
        - Да, ну! - дёрнулся он, отступая назад. - Чепуха. Такого не может быть.
        - Разделяю твоё мнение. Но что будет делать с тем, что есть? Видимо, вчерашний вечер не единственный, когда наутро тебе пытаются внушить, что случившееся накануне всего лишь результат больного воображения, распалённого опиатами?
        Коул прикусив губу, стоял перед Корой, покачиваясь с пятки на носок, погрузившись в свои мысли.
        - Я права? - напомнила о себе Кора вопросом. - Нечто подобное уже случалось и раньше?
        - Я не знаю. Не уверен. В этом доме много странных видений. Слишком много. Но проще признать себя сумасшедшим, чем допустить вероятность того, что они правдивы.
        - Я пыталась сбежать сегодня. Но у меня не вышло. Сибил не отпустила меня. И не отпустит.
        - Помню смутно, но, кажется, вчера ты тоже просила меня о помощи в организации побега. Хочешь попытаться снова?
        - Не уверена.
        Коул взглянул на неё удивлённо.
        - Если предположить, что они и правда те, за кого себя выдают…
        - Хозяйка поместья и её управляющий? - попытался отшутиться Коул.
        Его попытка обесценить её слова, снизить их значимость, не придавать им значения, вдруг всколыхнула в Коре целый вихрь тёмных чувств. Какую-то инфернальную злость, вскипевшую вмиг, будто пена, идущая под давлением.
        Она сама потом не могла объяснить, как это у неё получилось. Кора глазом моргнуть не успела, как та же сила, что отшвырнула Дориана, подхватила и впечатала в стену ошеломлённого таким поворотом, Коула:
        - Что за?... - выругался он.
        - Я хотела сказать - колдунов. Сибил и Дориан - колдун и ведьма.
        Коул ошарашенно глядел на девушку, с которой гнев скатил тяжёлой волной и в тот же миг, судя по всему, невидимая рука разжалась, позволяя Коулу скользнуть по стене вниз. Он удержался на ногах, прислонившись спиной к опоре.
        - Что это было? - протянул он, блестя глазами.
        - Я не знаю, - подавленно ответила Кора. - Можешь принять за очередной наркотический или шизоидальный бред. Но правда в том, что, нравится мне это или нет, похоже, я тоже - ведьма.
        Она старалась держаться. Старалась сделать всё возможное и невозможное для того, чтобы голос не дрогнул, до конца звучал размеренно, спокойно и твёрдо. Почти удалось. Если бы не слабый полувздох-полувсхлип в конце.
        Коул оторвался от стены, резким движением плеча возвращая сползшую во время воздушно-магических кульбитов одежду на место.
        - Ух, ты! - напускная весёлость вновь села на его образ плотной маской.
        Вот только кого тут кто пытается обмануть? Или, может быть, кто-то от кого-то - спрятаться? Говоришь, дом с привидениями? Колдовской вертеп, как в фильмах ужасов?
        - Шабаш. Так, наверное, правильнее?
        - Не собираюсь париться по этому поводу.
        Коул плюхнулся на кровать, отчего та пружинила под его телом, жилистым и твёрдым, словно сплетённом из гибких ивовых прутьев.
        - Ну, ведьмочка? Расскажешь мне, что с тобой было, пока меня не было?
        Глава 25. Противостояние
        Кора не заставила себя просить дважды и охотно поделилась всем, что узнала сама. Она с детства не любила тайны, они тяготили её. Особенно тайны такого рода, что заставляли сомневаться в собственном разуме.
        - Ну, что скажешь? - спросила она, закончив диалог.
        Коул удивлённо взглянул на неё, в очередной раз взъерошив волосы:
        - Ну, и дела! Что тут ещё сказать? Не знаю даже, кто из вас двоих безумней: моя странная тётушка, поехавшая крышей или ты, что всерьёз слушала её.
        - Или, может быть, безумен ты, что закрываешь глаза на очевидное? - снова разозлилась Кора. - Ты с детства бывал в этом доме, так неужели тебе не приходило в голову, что все твои видения и страхи существуют не просто так? Что дело не только в наркотиках? Что отрицать наличие того, что стоит прямо у тебя перед носом только потому, что большинство считает это невозможным, по меньшей мере, глупо?
        - Эй-эй! - снова растянул губы в улыбке Коул. - Полегче, красотка! Я не отрицаю, что дом отличная декорация для фильма про провидения, но что моя родная тётка - ведьма?..
        - Что мне сделать, чтобы убедить тебя в правдивости моих слов? - уперев руки в боки, прошипела Кора. - Подвесить тебя вниз головой под потолок силой мысли? Или лучше сразу спалить тут всё к чёртовой матери?!
        «Всей их воды не хватит, чтобы погасить мой огонь», - колоколом, словно эхо, отдалась в её голове фраза, услышанная во сне от Мэри.
        Корнелия вдруг притихла и сжалась, почувствовав себя сдувшимся шариком. С чего она вдруг заговорила об огне? И почему эта мысль кажется удивительно правильной? Словно идеально сошлись пазлы? Лишь одна есть незадача - на самом деле поджечь что-то не только незаконно, но и нелегко. К тому же, если этот дом охраняют силы Ада, обычной спичкой его вряд ли можно уничтожить.
        - Эта книга, о которой говорил Дориан, она сейчас у тебя?
        Лишь на мгновение заколебавшись, стоит ли доверять ему до такой степени, Кора кивнул утвердительно. Если не ему, то кому ещё тут можно довериться?
        - Можно на неё взглянуть?
        - А это разумно? - скрестив руки на груди, поинтересовалась Кора.
        - Разумно - что, милая?
        - Доверять тебе?
        - Вряд ли, - сощурился, вновь сверкая белыми ровными зубами, Коул. - Как можно мне доверять? Во-первых, я тот ещё разгильдяй, от которого приличные мамаши прячут своих дочерей, а особливо мнительные - даже сыновей, во избежание разного рода сексуального опыта, кажущегося им излишним. Во-вторых, Сибил - моя,то ли тётушка, то ли ведьма-крёстная. Вдруг я в секте? Вдруг меня подослали шпионить за тобой?
        - Вот именно, - вздохнула Кора. - Вдруг?.. Вдруг вы с Дорианом играете в хорошего полицейского - плохого полицейского?
        - Мы? С Дорианом? Играем?.. Вот это вряд ли! - фыркнул Коул. - С ним бы играть я точно не во что не стал. Как, думаю, и он со мной.
        - Что так?
        - Если ты ещё этого не заметила, мы с ним недолюбливаем друг друга. Мягко говоря.
        - Будь ты его агентом и работай на свою тётушку, разве ты не сказал бы мне тоже самое?
        - Конечно, сказал бы! - весело согласился Коул. - Но шпион я или нет, у тебя есть верное средство заставить меня вступить с тобой в союз хоть против самого дьявола.
        - Что же это за средство?
        - А то сама не знаешь? - положив подбородок на скрещенные руки, Коул блеснул глазами, глядя на Кору снизу-вверх, подтрунивая, с весёлым вызовом. - Это волшебное действо упоминается во всех сказках.
        - Я не большой спец в них.
        - Поцелуй, красавица! Он пробуждает девицу и облагораживает чудовище. А ты ещё ни разу меня не поцеловала.
        - Прости. Но мне и без этого хватает неприятностей.
        - Обижаешь, - с наигранным укором вновь покачал он буйной головой. - Или - недооцениваешь. За один твой поцелуй, красавица, я готов заглянуть в книгу хоть самого дьявола!
        - Подумать только, какая прыть! Только вот… от тебя таких жертв не требуется.
        - Ты это про поцелуй? - насмешливо вскинул он брови. - Или про чтение?
        - Про всё вместе взятое.
        - Да, ладно! Почему не попробовать то, что может сделать тебя капельку счастливей?
        - Из опасения, как бы не стать ещё несчастней.
        - Ты всегда так обо всём паришься?
        - Дай подумать? Нет! Не всегда. Только когда застреваю в проклятом доме и начинаю чувствовать себя сумасшедшим параноиком, в окружении спятивших с годами колдунов. И да, торчок-разгильдяй, для которого любые отношения с людьми - гендерные или гомосексуальные, - всего лишь потешная игра, шутка, - прилагается. Идёт в комплекте.
        Улыбка стекла с его лица, в глазах промелькнула обида.
        - Может быть я и легкомыслен немного, но ты фатально серьёзно.
        - А как ещё? - деланно возмутилась она.
        - Ну, и ладно, - вновь вернулся к легкомысленному тону Коул. - Если завтра тебя принесут в жертву Бафомету, Ведьзевулу и ещё кому-нибудь, умрёшь скучной девственницей.
        - Зато попаду в рай.
        - Тебе там вручат арфу и заставят петь торжественные песнопения.
        - Нет. Они так не поступят.
        - Откуда ты знаешь?
        - Потому что если я начну играть и петь, то рай лишится своей гармонии и станет похожим на ад.
        - Вот-вот! - подхватил Коул. - Зачем так рисковать? Когда всё можно исправить одним поцелуем?
        - Что ты заладил одно и тоже? Поцелуй да поцелуй!
        - Потому что мне хочется с тобой поцеловаться. Что в этом плохого?
        - Ничего. Тебе не приходит в голову, что я…
        - Не хочешь целоваться со мной? По-моему, ты просто слишком… скромная, хорошая и сложная для нашего стрёмного, простого и сексуального времени.
        Его слова отчего-то уязвляли и ранили. Будто он упрекал её в чём-то постыдном. Слишком зажатая, скромница, ботаник. Девчонки встречались с парнями, во всю влюблялись, целовались, разочаровывались, а Корнелия… дело было не в скромности. Просто…просто до встречи с Дорианом никто не заставлял её сердце биться сильнее, не вызывал желание к себе прикоснуться - напротив, ей всегда хотелось между собой и людьми возвести стену. Парням она нравилась, но те несколько раз, когда она прямо-таки заставила себя пойти на сближение, не оставили по себе ничего, кроме отвращения, желания вымыть рот с мылом. Словно межвидовое скрещивание. Корнелия уже стала думать, что это с ней что-то не то. Но к Дориану её тянуло. Его поцелуи были ей желанны.
        Будут ли ей приятны поцелуи Коула?
        Кора подняла руку и завораживающе медленно, будто плыла сквозь толщу воды, отвела прядь волос, заправляя кудряшки ему за ухо. Но почему-то рука не опустилась, а застыла у него на затылке, как приклеенная.
        Правильно интерпретируя её жест, Коул потянул её к себе, на кровать, опрокидывая. Его лицо оказалось так близко, склоняясь над ней. Выбившиеся кудряшки щекотали висок. Его нос почти касался её носа.
        - Если ты сейчас меня поцелуешь, я уже не буду такой хорошей и скромной? - подтрунивая, спросила она.
        - Я на это очень надеюсь.
        - Что ж? Предлагаю проверить опытным путём и…
        Договорить не получилось. Он закрыл глаза и поцеловал её.
        Почему люди чаще всего закрывают глаза во время поцелуя? Чтобы сосредоточиться на своих ощущениях, отгородившись ими от мира?
        Он медленно наклоняется, замирая на миг, словно давая его на то, чтобы она могла передумать и отступить.
        В первый момент соприкосновения их губ Кора успела почувствовать словно лёгкий разряд. Его губы были мягкими и жёсткими одновременно, притягивали к себе ближе. Руки сжались на талии и прижали её сильнее. Он целовал её нежно и… требовательно. Она чувствовала его вкус, его дыхание, его тепло и напряжение, копившееся долгие последние часы, медленно отпускало. Здесь и сейчас всё было хорошо.
        Оставляя на её плечах влажный след, одной рукой он провёл по её животу, спускаясь ниже. Но когда рука Коула нашла сквозь ткань платья край её трусиков, Кора остановила его руку.
        - Нет.
        К её приятному удивлению он послушался и остановился.
        - Думаю, для первого раза вполне достаточно, - прокомментировала она, выскальзывая из-под его тела, поднимаясь на ноги и оправляя на себе одежду.
        Его взгляд следовал за ней, вопрошающий, нарочито наглый, но за дерзостью просвечивала неуверенность:
        - Кажется, мне и правда не удалось тебя впечатлить?
        - Не вини себя. У меня сложности с темпераментом от рождения. Вообще-то, откровенно говоря, было неплохо.
        - Да?.. А, по-моему мнению, ничего вообще ещё не было.
        - Разберёмся со всем этим сверхъестественным дёрьмом, останемся живы - непременно продолжил, - пообещала ему Кора. - А сейчас, если ты не против, вернёмся к дневнику Мэри?
        - Совсем не против, - произнёс он с лёгким вздохом сожаления.
        Он проводил Кору любопытным взглядом, пока она прошагала к столу, где тихо и мирно, на той самой полочке, где Кора её и оставила, лежала колдовская книга.
        - Это она и есть? Та самая ведьмовская книга твоей прапрабабки? Той, что наводит жути на третьем этаже с портрета?
        - Она самая, - кивком подтвердила Кора, возвращаясь к кровати и усаживаясь рядом с Коулом.
        - Выглядит впечатляюще, - вынес вердикт он, потянувшись к книге рукой.
        - Не трогай! - прикрикнула на него Кора с горячностью, удивившей её саму.
        И, перехватив его удивлённый взгляд, добавила смущённо:
        - Вдруг на книге какие-нибудь чары? Или проклятия?
        - Или - ничего? - пожал он плечами. - Как узнаешь, если не попробуешь? К тому же, тебя вроде током не бьёт? Или, полагаешь, фамильная магия охраняет?
        - Не знаю, но ничего не исключаю.
        Кожаный переплёт под рукой был прохладным и гладким, металлические заклёпки выглядели громоздкими и тяжёлыми, словно запоры на старинных сундуках.
        - Как думаешь, зачем Дориану понадобилось отдавать мне книгу Мэри?
        - Не знаю, но ничего не исключаю, - глумливо передразнил Кору Коул. - Ты уже пробовала её открыть?
        - Что?
        - Я спрашиваю, пробовала ли ты открыть эту книгу?
        - Нет. Думаешь, с этим могут возникнуть сложности?
        - Почти уверен в этом. Иначе это не мистика, а младшая школа. Не может быть всё легко и гладко. Я бы на твоём месте даже не надеялся на это.
        - Хорошо. Давай посмотрим.
        С этими словами Кора попыталась открыть книгу.
        Коул оказался прав. Книга казалась каменным, неразделимым монолитом, куском глыбы, где ни одну часть не отделить от другой. Глаз видел страницы, видел книжный корешок, видел кожаную обложку, но, стоило довериться осязанию, как всё, что удавалось почувствовать - твёрдый холодный камень.
        - Не получается! - с досады Кора даже прикусила губу.
        - Так я и думал. Вот тебе и одна из отгадок, зачем Дориан отдал её тебе.
        - Не понимаю. Что упускаю?
        - Он тоже не смог её открыть. Видимо, надеялся, что общая кровь каким-то образом послужит катализатором или ключом. Но, похоже, тебе придётся его немного огорчить?
        - Меня больше заботит то, что я сама готова омрачиться.
        - С чего бы? Если вся эта ведьмовская лажа правда, то разве то, что тебе не хватает сил открыть эту ведьмовскую книжицу, не является хорошей новостью?
        Перехватив её непонимающий взгляд, Коул пожал плечами:
        - Это значит, что зараза тебя не затронула.
        - Времена я могу передвигать силой мысли людей и предметы. Так что - вряд ли!
        Кора вновь вернулась к попыткам распахнуть не открываемое. С прежней безуспешностью.
        - Может быть её держат металлические защёлки и магия здесь совсем не при чём? - выдвинул предположение Коул. - Нож найдётся? Или что-то узкое и достаточно твёрдое, чтобы просто вскрыть их.
        Кора услужливо подала искомое, и теперь от усилий пыхтеть начал уже он. Но, как не крутил книгу, поддевая острым кончиком задвижки, ничего не помогало.
        - Прости, но то ли моих сил недостаточно, чтобы сорвать эти железяки, то ли всё дело и правда в магии, - усмехнулся он.
        На сей раз тон его был извиняющимся.
        - Да, вряд ли ты чем-то поможешь, но спасибо за усилия.
        Вдруг в голове словно случилась вспышка. Магия всегда требует крови, вожделения, страха или боли. А лучше всего - всего в совместительстве.
        - Что ты делаешь?! - вскричал Коул и шагнул к ней, но помешать не успел.
        Кора, схватив узкий стилет, зажала его в ладони и скользнула пальцами по лезвию. Боль была резкой и в тоже время казалось далёкой. Сцепив зубы, чтобы сдержать невольный возглас, Корнелия занесла ладонь над металлическими скрепами. Кровь закапала на холодный металл, зашипела, испаряясь, будто он был раскалён до бела и, с лёгким щелчком, застёжки, одна за другой, после того, как получали свою долю «волшебного» зелья, отщёлкивались.
        Переглянувшись между собой, молодые люди со смесью радости, любопытства и опаски покосились на открывшуюся книгу.
        - Круто, - Коул скрестил руки на груди и хмуро рассматривал фолиант.
        Потом протянул девушке платок, белоснежный и отутюженный:
        - Накрой рану. Не люблю кровь. Меня от неё мутит.
        Кора охотно перевезла парез, затянув платок на ладони жгутом.
        Трепеща от волнения и предвкушения тайн, на пороге которых она стояла, она раскрыла книгу.
        ***
        Первая страница оказалась пустой. Как и вторая, и третья, и все последующие.
        - Что за?.. - выругалась она. - Это же бессмыслица какая-то!
        - Да уж! - с раздражающе довольным видом, растягивая в улыбке чувственные губы, прокомментировал ситуацию Колу. - Похоже, мы не особенно-то приблизились к тайне, которую хранят секреты твой бабушки. Ну, или кем она там тебе приходится? Похоже, - пожал он плечами, - ты пожертвовала своей кровью напрасно?
        - Не понимаю, чему ты радуешься? - горячилась Кора.
        - Прости, но мне кажется, чем меньше тебя коснётся вся эта мистическая мишура, тем лучше.
        - Но нам не выбраться из этой западни, если только я не научусь пользоваться этим оружием лучше моих врагов!
        Коул взглянул на неё удивлённо. Похоже, он всё ещё не верил в серьёзность положения.
        - Нам?..
        - Мне так точно, но не думаю, что ты в полной безопасности. Сибил тебя оберегает до поры, пока это недорого ей стоит, но что-то мне подсказывает, что встань твои интересы против её - дважды колебаться не станет.
        - Ок. Если ты действительно так думаешь, тогда давай и правда сбежим. Готов увезти тебя хоть сегодня ночью. Всего за один поцелуй.
        - Прекрати, Коул! Я серьёзно. Неужели ты не понимаешь, в какой мы полной заднице? Мы два мышонка в когтях у дракона. Нас проглотят - не заметят. А сбежать? - даже не надейся, никто не даст. Ты много слышал о тех, кто действительно видел потусторонний мир и выжил? Это как билет в один конец. Как инициация. Теперь мы либо станем одними из них, либо нас вообще не будет. Зря я тебе всё рассказала! Это было слабостью с моей стороны. Не нужно было тебя во всё это втягивать.
        - А я не против быть втянутым. Это даже прикольно. Нет, ну правда? Что может быть лучше вонючего бассейна по ночам, и окровавленных рук девушки над пустыми страницами книги? Вау, как здорово!
        - Я серьёзно…
        - Ты всегда серьёзно.
        - Хуже того, что в этот раз я права. Наш единственный шанс - это знания Мэри. Если мы сумеем противостоять им при помощи её же чар, то, может быть, нам удастся от них избавиться?
        - Подожди. Ты это сейчас о чём говоришь?
        Кора прикусила язык. С точки зрения нормального человека то, что она говорит - опасный бред. Её план похож на план уничтожения противника. И он такой и есть. Если вопрос встанет ребром, они или она, Кора дважды колебаться не станет, но вся беда в том, что её решимость ничто. Как ничто храбрость овцы перед волками, или агнца на заклание против занесённого тесака палача.
        - Я сама не знаю, - солгала она. - Просто мне страшно.
        - Этот дом не темницы, чтобы ты по этому поводу не думала. У меня есть авто и есть ключи от ворот. Мы могли бы уехать… скажем, в Италию? Уверен, тебе понравится Италия. Там много солнца и винограда, а ещё вкусный сыр и самые вкусные в мире лепёшки. Хочешь, я покажу тебе Рим? Вечный город Рема и Ромула? Хотя всё больше учёных сходятся на том, что знаменитая статуя волчицы всего лишь подделка и новодел. Я могу отвезти тебя в Рим, красавица. Или в солнечную Испанию. Или во Францию, в резиденцию короля-солнца - Версаль. Впрочем, мне самому больше Пале-Рояль пришёлся по вкусу. Мы убежим от туманов, от прудов, больше похожих на болото, от моей спятившей с годами тётушки и поехавшего крышей Дориана. В нашем распоряжении будет весь мир. И я буду целовать тебя снова, снова и снова - пока у тебя не закружится голова и ты не забудешь обо всём.
        Коул взял пораненную руку Коры и, погладив её тонкие пальчики, выглядывающие из успевшего покрыться бурыми пятнами крови, платка, нежно коснулся их губами.
        - Звучит заманчиво, - заставила улыбнуться себя Кора. - Думаю, Рим мне действительно понравится. Как и всё остальное.
        В дверь постучали, напомнив, что пришло время ужина.
        - Мне нужно переодеться, - вздохнула Кора. - Увидимся за столом.
        Рим - это правда здорово! Будь у них хоть малейший шанс осуществить план Коула, Кора ринулась бы вперёд, не задумываясь. Но… ей вспоминался Омен, когда, как быстро не беги, а нечисть передвигается быстрее и ты обречён. Сбежать ей не дадут. В этом она была совершенно точно уверена. При мысли о том, что отца эти нелюди, возможно, тоже уже убили, к горлу подкатывался комок.
        Нечисть. Демонические твари, веками разгуливающие по земле, в нарушении всех правил бытия. Отравляющие всё вокруг, заражающие злом - от них не скрыться, как не убежать от ночи, тумана, кошмаров. Она не побежит. Она… будет искать другой выход. Даже если шансов мало, это ведь не повод сдаваться, правда?
        Нельзя сказать, чтобы в голове у Корнелии сложился чёткий план. Он вырисовывался какими-то неровными штрихами. Одно она знала точно, словно несла в себе часть программы - историю, которая длится несколько веков, пора завершать. Или писать продолжение для тех, кто придёт позже и завершит.
        Корнелия надела чёрное коктейльное платье и распустила волосы. Вьющиеся, густые и здоровые от природы, они легли на плечи естественными локонами. Глаза она густо подвела чёрной краской, отчего они приобрели глубину, сделались загадочными и словно бы стали холоднее. Припудрив лицо, Корнелия посчитала свой образ завершённым и спустилась вниз.
        С первого взгляда обстановка выглядела уютной: пылающий огонь в камине, сияющие свечи на сервированном столе, пылающая над столом люстра, захватывающая мерцающие огненные блики и зеркально рассеивающая их в стороны. На белой скатерти в прозрачных стеклянных вазах багрянцем пылали розы, будто кровь над прозрачными слезами. Дорогие фарфоровые тарелки и серебряные приборы. И венец ужина: наряженные в вечерние костюмы красивые люди, чинно рассевшиеся по местам.
        - Кора, дорогая, - проговорила Сибил, - мы несказанно рады тому, что ты все же решила удостоить нас своим посещением.
        - Ждали только меня?
        - Как видишь, - она была утончённо вежливой.
        И смотрелась шикарно в чёрном строгом костюме, подчёркнутом белоснежной блузкой. Золотистые волосы нимбом окружали её лицо, утопающему в тени. Свет и тени причудливой сетью рассыпались таким образом, что, скрывая морщины, подчеркивали аристократические от природы черты лица таким образом, что в результате Сибил выглядела на много лет моложе.
        Как всё-таки стройность и худощавость молодит людей! До определённого возраста, конечно, но всё же..
        - Примите извинения, - невозмутимо проговорила Корнелия, приближаясь к столу.
        Коул и Дориан вместе поднялись, намереваясь помочь ей устроиться на стуле. Мужчины обменялись упрямыми взглядами, каждый явно не намерен уступать.
        - Благодарю вас, но не стоит утруждаться, - с улыбкой предупредила Корнелия намечающийся конфликт. - Я привыкла справляться со всем сама.
        - Сия привычка способствует выживаемости, но не комфорту, - приподняла бровь Сибил. - Иногда полезно позволить мужчине поухаживать за собой.
        - А иногда - нет, - отрезала Корнелия.
        - Прекрасно выглядишь, - улыбка Дориана была тонкой и в тоже время полной чувства собственного превосходства. - У тебя врождённое чувство стиля, Корнелия.
        - Благодарю за комплимент.
        Коул ничего не говорил, молча стрелял глазами то в сторону Сибил, то в сторону Дориана, то обращая его к Коре, в зависимости от того, в какую сторону летел мяч разговора. В зависимости от того, на кого он глядел, менялось выражение его взгляда. Сибил доставалась настороженность, Дориану - неприязнь; Корнелии - встревоженность.
        - Надеюсь, лобстеры сегодня удались? В прошлый он показался мне не проваренным. Да и суфле не порадовало.
        - Спасибо, - кивнула Кора лакею, наполнившему её бокал вином Шардоне.
        - А мне лобстеры никогда не казались интересной темой для обсуждения, - всё с той же полуулыбкой, под которой создавалось не самое приятное впечатление что твой собеседник считает себя гораздо умнее и подтрунивает над тобой, проговорил Дориан. - Коул, у тебя, как и у твоей тёти, есть претензии к лобстерам?
        - О! К лобстерам вопросов нет, в отличие от поваров, - пожала плечами Сибил, промокнув ярко напомаженные губы салфеткой. - Я кажется плачу достаточные суммы для того, чтобы претендовать на качественное выполнение работы?
        - Конечно, миссис… - начал было слуга, но стих под ледяным, колючим взглядом Сибил.
        - Разве я разрешала тебе высказываться?
        - Я не…
        - Замолчи же, наконец! И поди вон, глупец!
        Побагровев лицом, мужчина отвесил неуклюжий поклон и вышел.
        Корнелии было его жаль. Бедняга в любом случае ничем не был виноват. Да и лобстеры, на её взгляд были как… лобстеры, хотя не то, чтобы она особенно в них разбиралась.
        - Удивительное дело, - голос Коула звенел колючим весельем. - Год от года в доме всё больше люстр, свечей и каминов, но при этом меньше света и тепла.
        - Зачем вы так? - сорвалось с губ Коры. - Он же просто выполнял свою работу? Сегодняшнюю еду ещё даже никто не пробовал, да и за прошлый раз упрёки следует адресовать на кухню.
        - Видишь ли, дорогая Корнелия, - ядовитым шёлком заструился голос Дориана. - для нашей милой Сибил не важно, кто виноват в данной ситуации. У неё просто застоялся яд. И ей необходимо его сцедить. Проще всего это делать с тем, кто от тебя зависим.
        - Довольно низко, - пожала плечами Коул.
        - Низко, но зато приятно и безопасно. Попробуй как-нибудь на досуге. Не исключено, что тебе понравится, - продолжал изрекать Дориан.
        - Сильно сомневаюсь. Унижать людей не мой способ получения удовольствия, - поморщился Коул.
        - Всем нам прекрасно известно, каким способом ты получаешь свои.
        - Неужели? - вскинулась Кора, испытав острое желание осадить заносчивого Дориана. - И что же это за способ?
        Взгляд их встретились. Корнелия вопросительно приподняла бровь. Как минимум дважды в её присутствии Дориан приписывал Коулу наркотическое опьянение тогда, когда его и близко не было. Не исключено, что колдуны сами пристрастили парня к зельям. Так проще списывать и скрывать свои грешки.
        - Предлагаю, наконец, выпить за встречу, - вмешательство Сибил избавила Дориана от ответной реплики. - За то, что существуют милые семейные ужины, - ядовито продолжала древняя леди. - За семейные узы и традиции.
        - Аминь, - с усмешкой добавил Дориан, не сводя глаз с Коры и поднёс бокал к губам.
        Коул сторожил её взглядом. Пламя отражалось в его чёрных, как ночь, глазах. А вот глаз Сибил, с места, на котором сидела Корнелия, было не разглядеть. Что там таилось в их тени - один бог знает.
        Кора пригубила вино, раз от неё этого ожидали - привычка оправдывать чужие ожидания одна из самых дурных привычек на свете и, как от всякой зависимости, от неё трудно избавиться.
        Вздохнув, словно собираясь окунуться в холодную воду по самую шею, она поставила бокал на белоснежную скатерть и, окинув их маленькую компанию взглядом, произнесла:
        - Мы так и будем сидеть здесь, говоря о всякой чепухе?
        Дождавшись, пока присутствующие обменяются взглядом, она добавила:
        - Перед кем мы всё-таки притворяемся? Друг перед другом? Перед слугами?
        - О чём ты? - попытался разыграть недоумение Дориан.
        Коул, сидя напротив неё, глядел исподлобья, и в чёрных глазах его читалось предостережение.
        - Действительно, о чём? - приподняла тонко выщипанные брови Сибил.
        - Возможно, я пропустила момент, когда рассказывали о внутренних правилах этого дома. Жаль, что я их всё-таки не слышала. Должно звучать увлекательно.
        - Сдаётся мне, вино всё-таки слишком крепкое, - хмыкнула Сибил, не сводя взгляда с собеседницы.
        - Не понимаю, почему мы сидим тут с постным видом и делаем вид, что просто ужинаем?! Будто вы обычные люди?
        - Корнелия!.. - предостерегающе шикнул на неё Коул.
        Или попытался шикнуть, но это было бесполезно.
        Она и сама не могла бы объяснить, почему и зачем это делала - взрывала этот котёл. Не знала, какого результата пыталась достигнуть. Просто осточертело… всё. Бывают моменты в жизни, когда уже безразлично, как закончится то, что длилось и длилось - лишь бы закончилось.
        - Возможно, мы сидим здесь как обычные люди исключительно потому, что мы обычные люди? - насмехался Дориан.
        Та невидимая рука, что уже несколько раз проявляла себя, ударила по столу, опрокидывая тарелки, бокалы, перевернув несколько блюд и собрав гармошкой скатерть.
        - Что за хрень?.. - распахнул глаза Коул.
        - Извини, - фыркнул Дориан, сузив глаза, - кажется у кого-то нервный срыв?
        - Хватит, Корнелия. Достаточно.
        - По какому праву вы пытаетесь отдавать тут всем приказы? Вы здесь главная?
        - Я Сибил Гордон. Я везде главная.
        Обе женщина приподнялись из-за стола, но прежде, чем Корнелия вновь рискнула провернуть свой фокус, другая невидимая рука, куда более сильная и мощная толкнула её обратно в кресло и с такой силой вжала в него, что она едва пискнула.
        - Сибил! - запротестовал Дориан.
        - Что происходит? Что?.. Как?.. - пробормотал Коул, чей разум бунтовал против очевидный реальности, упрямо утверждая, что то, что он видит перед собой существовать не может.
        - Пустите! - возмутилась сама Корнелия.
        - Упрямица! А ведь я даже не напрягалась ещё. Попробуй ещё раз испортить мне сервировку, и я надеру тебе зад. Или - лучше превратить твои мозги в яичницу? Ты всё равно не умеешь ими пользоваться.
        - Тетя, это действительно через чур…
        - Ты понятия не имеешь о чём говоришь, мой мальчик, - бросила Сибил Коулу. - День сегодня был тяжёлым, если честно. Я сделала всё возможное, чтобы тебя образумить, но ты такая же бестолочь, как все в вашем роду.
        - Чего вы от меня хотите? - выдавила из себя Кора.
        - Чтобы ты вела себя тихо, идиотка. И не палила нас при первом же удобном случае.
        - При каком случае? Здесь непосвящённых нет, кажется? Коул знает…
        - Да мне бы и на хлеб не хватило намазать того, что он знает и я бы предпочла, чтобы так и осталось. Дориан, разберись с этим, пожалуйста.
        - С чем ты предлагаешь ему разобраться, тётя?
        - С тобой, маленький дурачок, - с презрением проговорил Дориан.
        Корнелия едва сдержала крик, когда он, взяв нож, бесстрастно резанул по пальцам. Капли крови растворились в вине.
        - Пей, - толкнул он к Коулу.
        - Нет! - запротестовала Кора. - Не слушай их! Не пей!
        Лицо Коула утратило всякую осмысленность. Он походил на сомнамбулу.
        - Не старайся, дорогуша. Он тебя не слышит, - елейным тоном сообщил Дориан. - Пей, Коул.
        Коул покорно опустошил бокал до дна.
        - Хороший мальчик, - оскалился Дориан. - А теперь ступая в свою комнату и спи.
        Коул поднялся и, натыкаясь на предметы, шатающейся, как у пьяного походкой, направился в сторону лестницы.
        - Спокойной ночи, сладкий! - помахал ему вслед Дориан.
        Кора почти с отчаянием смотрела Коулу вслед.
        В следующий момент, когда она повернула голову, её отвесили увесистую оплеуху. Сибил возвышалась над ней как разъярённая гарпия и походила на неё до невероятности:
        - Тебе хотелось откровенности, моя милая? Вот тебе откровенность: ещё раз посмеешь втягивать Коула в наши дела, горько пожалеешь. Поверь мне.
        - Сибил, полегче. Не стоит пугать нашу маленькую ученицу. Мы же хотим, чтобы она нам доверяла.
        - Плевать я хотела на её доверие! Нам не доверие нужно от неё, а Сила.
        Глава 26. Вода в книге
        Когда Сибил вышла, дышать в комнате стало немного легче.
        Дориан, держа руки за спиной, неторопливо приблизился и присел рядом с креслом, в котором невидимые путы продолжали удерживать Кору.
        - Когда Сибил злится, она немного перебарщивает, - флегматично заявил он. - Грустно это, потому что злится она почти всегда. А сейчас старается особенно, просто из кожи вон лезет, пытаясь приучить тебя к мысли о том, что единственное, чего тебе следует бояться в этом мире, это она сама.
        - Можешь меня освободить? - дёрнувшись в невидимых путах, Кора в очередной раз убедилась, что они на месте и никуда не делись.
        - Конечно, - Дориан ласково провёл ладонью по длинным, мягким волосам Коры. - Но прежде ответь мне: ты пыталась прочесть книгу, которую я тебе дал?
        - Освободи меня.
        - Ответь.
        Несколько секунд длился поединок взглядов. Глаза Дориана оставались ясными, как глубокая ночь. Безмятежными, равнодушными и беспощадными, как море.
        - Пыталась! - со вздохом досады сдалась Кора. - Пыталась, дьявол вас всех забери! Но у меня ничего не получилось! Доволен?!
        - Чем я должен быть доволен? - поморщился он. - Что же пошло не так? Не смогла открыть книгу? Не смогла её прочесть?
        - Книгу я открыла, но никаких знаков в ней не было - чистый лист. Я даже подумала, не подшутил ли ты надо мной?
        Дориан покачал головой:
        - Шутки - не мой конёк. Лавры клоуна в этом доме пытается снискать Коул. У меня иная цель.
        - Какая? Вернуть Мэри?.. - с вызовом вскинула подбородок Кора.
        Дориан сверлил Кору взглядом:
        - Какой странный вывод! С чего ты это взяла? Хотя, можешь не отвечать - самому несложно догадаться. Сию славную мысль наверняка подсунула тебе Сибил? Но мне интересно узнать твою версию: для чего мне возвращать Мэри Гордон?
        - Разве вы её не любили?
        Самодовольная усмешка вновь заиграла на надменных губах Дориана:
        - Мне мерещится или ты действительно ревнуешь?
        - Ревную? Вас? - попыталась Кора презрительно фыркнуть.
        - Ага. Похоже, что так. Ревнуешь. Меня.
        - К трехсотлетнему трупу?..
        - Выходит, что так.
        Рука Дориана опустилась к щеке девушки. Пальцы мягко, с нежностью, дотронулись до ее кожи:
        - Это же просто смешно?
        - Мне тоже так кажется.
        Он присел на подлокотник, забросив руку на спинку кресла, в котором магия удерживала Кору не хуже кандалов.
        - Подумай сама: триста лет - такая бездна времени! В то время, когда твоя прародительница бродила по лестницам этого дома, ещё не изобрели ничего из того, что теперь прочно вошло в обиход. Это был совсем другой мир. Лошади. Кареты. Платья в пол. Восковые свечи, тающие быстрее мглы. А люди?.. Они отличались от вас теперешних так же, как свеча отличается от электрической лампы. Я не стану отрицать того, что в своё время красавица Мэри вызывала во мне восхищение, вожделение и трепет. Пожалуй, есть доля правды в том, что я в своё время действительно был пылко в неё влюблён. Прямо-таки горел юношеским азартом заполучить красавицу в мои жаркие объятия. Молодо-зелено! Как же всё это было прекрасно! Но потом эти триста лет… они просто прошли. Чередой, год за годом, час за часом и минуты за минутой. Сколько их потом было в моей жизни - красавиц? У каждой эпохи - своя. Череда длинная и бесконечная, как волны в океане, моя милая. Я смутно теперь припоминаю лицо Мэри. Между мной теперешним и тем юнцом, что когда-то хотел кажущуюся недостижимой мечтой ведьму - пропасть. Даже одной человеческой жизни бывает
достаточно, чтобы первоначально пылкие, стремительные чувства юности угомонились и остыли. В моей же жизни растворилось несколько обычных. Скажи, ты правда веришь, что я могу разводить всю эту суету ради того, чтобы вернуть свою первую любовь?
        - А вы вообще на любовь способны?
        - А ты с какой целью интересуешься?
        - Да так, примеряюсь, стоит ли претендовать на ваше сердце, - в тон ему отозвалась Корнелия.
        - На самом деле, как ни странно, думаю, что - да. Вполне себе стоит. Не на свете и в тени существ, не способных любить в принципе. Даже демоны, те, что мне доводилось встречать, демонстрировали нечто похожее на привязанность. Проблема в том, что каждый из нас любит в меру своей испорченности. У акулы любовь будет акулья, у крокодила - кроводилья, у волка - волчья; у овцы - овечья…
        - Не стоит продолжать, я уловила общий принцип. Давайте вернёмся к исходной точке разговора? Зачем нам дневник Мэри Гордон, если возвращать её вы не хотите?
        - Не уверен, что это вообще возможно - вернуть её, хотя теоретически в магии невозможного нет. Всегда есть лазейка, только найти её - та ещё головоломка. Пазлы разной сложности. Иногда складываются, а иногда - нет. А ответ на твой вопрос довольно прост, девочка: у меня и в мыслях нет возвращать Мэри.
        - Думаете, я вам так просто поверю?
        - Почему нет? Или лучше поверить Сибил, которая, кажется, не внушает тебе и тени симпатии?
        - Сибил-то мне какой смысл лгать?
        - Её устраивает наш маленький тесный мирок таким, каков он есть. Она не хочет перемен. К тому же, настраивая тебя против меня, она развлекается доступным ей образом. Всё происходящее для ней нечто вроде игры, неплохое средство от скуки. Ну и, не исключено, что она просто ревнует меня к тебе, ведь каждая женщина хочет быть богиней в единственном числе. Конкуренты ей не нужны.
        - Звучит складно, но вы не обидитесь, если я не поспешу вам верить?
        - Правильный подход. Никогда не спеши, но и медлить не стоит. А посему предлагаю начать первый урок колдовства. Возможно, когда ты хоть чему-то научишься, сообразишь, наконец, что тебе делать с книгой?
        Дориан поднялся, протянув ладонь приглашающим жестом. Перехватив взгляд девушки, усмехнулся:
        - О! Прости! Совсем забыл!
        В прямом смысле щелчком пальцев он снял парализующее заклятие, возвращая Коре способность двигаться.
        - А теперь - идём, - скомандовал он.
        - Куда? - уточнила Кора.
        - В твою комнату.
        - Зачем?
        - У тебя есть время поразмышлять об этом, пока будем подниматься. Хотя лестница - это же ужасно долго, не правда ли?
        Ответить Кора не успела. Пальцы Дориана сжались на кисти правой руки. Возникло такое чувство, будто он просто резко дёрнул её на себя, и…
        Кора с трудом удержалась от желания протереть глаза: буквально в следующую секунду они стояли перед дверью, ведущей в её комнату. Минуя лестничные пролёты, ступеньки и коридоры в мгновение ока перенеслись из одной точки в другую.
        - Одно из возможностей магии, - с улыбкой прокомментировал Дориан, подталкивая Кору к двери. - Будем считать, что к себе в гости ты меня уже пригласила.
        - Если бы только в моей власти было закрыть дверь этой комнаты перед вашим носом, не сомневайтесь, я бы так и сделала.
        - Не сомневаюсь, - рассмеялся в ответ Дориан.
        И толкнул дверь:
        - Прошу!
        Поджав губы, Кора нехотя вошла.
        Что ещё ей оставалось? Топать ногами и сжимать кулаки в бессильной злобе казалось глупостью, слабостью и отдавало театральной драмой. К сожалению, возникают в жизни ситуации, когда ты при всём своём желании не можешь ничего контролировать и всё, что остаётся - безвольно плыть по течению. Самое главное в такой момент успеть поймать и оседлать подступающую волну, чтобы вновь держать руку на пульсе жизни.
        Остановившись посредине комнаты. Дориан обернулся и одарил Корнелию очередной улыбкой:
        - Мне жаль, что Сибил решила очернить меня в твоих глазах, дорогая. Жалко и даже горько. Слишком часто и кроваво колдуны воюют между собой, а ведь мы должны держаться все за одно - мы один вид. Нас и без того мало. Слепая вражда бессмысленна и разрушительна. Ты со мной согласна?
        Кора молча смотрела на собеседника в ожидании дальнейшего развития событий.
        - Ладно, оставим пустые разговоры. Настало время для первого урока.
        Дориан обошёл Корнелию, останавливаясь за её спиной, обнимая за плечи и пристраивая острый подбородок у неё на плече. Так, что горячее дыхание развевало ей волосы.
        - В своё время твоя прабабка сумела провести по пути Великого Обряда весь наш клан, минуя все подводные камни инквизиции, и это во времена самой жгучей набожности. В этот век достигнуть цели гораздо проще. Дяьвол торжествует повсюду без особых усилий со стороны его последователей. Никогда ещё силы Тьмы не были так сильны. Мы с тобой завершим то, что она начала.
        - Я не…
        - Принеси книгу, - в приказном тоне распорядился он.
        - Зачем? - заупрямилась Кора.
        - Чтобы открыть дверь в новый мир. Не противься, моя милая, скоро ты познаешь свободу, о которой и не мечтала. Давай!
        Как зачарованная (скорее всего, так и было) Корнелия машинально повиновалась голосу, отдающему ей приказы.
        - Отлично!
        Кора, не удержавшись, отпрянула, когда перед ней выросло нечто вроде пюпитра, по размерам идеально подходящего под тяжёлую массивную книгу и книга оказалась на этой подставке.
        Дориан сделал то же, что и она в первый раз: тонким лезвием распорол кожу на её ладони.
        - Протяни руку, Кора?.
        Боль была мгновенной и обжигающей, но уже через миг отступила, сделавшись далёкой.
        Дориан, переплетя их пальцы, соединил две струйки крови в одну и та пролилась щедрым алым дождём на старинный фолиант давно сгинувшей во мраке ведьмы.
        - Кровь добровольной жертвы магии двери открой!
        Да найдётся та, что первой встала в цепи
        Во тьме ночной! - проговорил Дориан, заставляя Кору взирать на него с ироничным недоумением.
        Внезапно открывшийся поэтический дар? Как мило!
        Он закрыл глаза, сжимая окровавленной рукой пальцы Коры и повторял нараспев своё немудрёное заклинание раз за разом, пока, к удивлению, и лёгкому страху девушки, от книги с тихим шипением не потянулся тонкий чёрный дымок, словно посреди страниц занимался пожар.
        Шипение раздалось громче. Комнату заволакивало… - паром? дымом? туманом?..
        Как и в прошлый раз застёжки распались. Книга распахнулась. Кора удивлённо ахнула: вместо страниц под переплётом плескалась - вода! Тёмная, чёрная, как зеркало, в котором отражались, мерцая, переливаясь и дробясь, их с Дорианом лица.
        - Что это?! - с ужасом выдохнула она.
        - Ты о чём?
        Ответить Кора не успела. Рядом с двумя их лицами возникло другое. Жуткое до невозможности, похожее на лицо утопленника, пролежавшего на илистом дне неделю; объеденное рыбами, раздувшееся и посиневшее лицо утопленника. Крик застыл на губах, потому что в следующий момент раздувшиеся скользкие пальцы сжались на затылки и с силой толкнули Кору вперёд.
        Она не поверила, ощутив влагу на лице, но Кора и в самом деле провалилась в страницу, как Алиса в Чёрную Дыру. Вода залила глаза, нос, горло. Корнелия чувствовала, что тонула.
        Открыв глаза, она увидела перед собой, смутно, сквозь воду, фигуру женщины в старинном тёмном платье. Чёрные волосы красиво убраны под сетку, продолговатое тонкое лицо, узкие плечи. Высокий, жёсткий воротник над ними, усыпанный мелкой россыпью жемчужин.
        Продолжая тонуть, Кора почувствовала, как что-то прикоснулось к ней, припадая губами к её губам.
        Воздух, наконец-то, ворвался в лёгкие.
        Кора стояла на коленях перед портретом Мэри Гордон, что висел на третьем этаже. Огненные блики играли на холсте. Зажигали зловещие огни в глубине чёрных глаз изображённой на портрете ведьмы.
        Казалось, что комната за плечами Мэри горит, погружённая то ли в закат, то ли в пожар.
        - Что, чёрт возьми, происходит? - пробормотала Кора, стараясь подняться на ноги, сделавшиеся непослушными и ватными.
        И - замерла.
        На портрете больше не было Мэри. Вместо него - пустой проём, откуда тянуло горячим, раскалённым воздухом.
        В пустой раме, как дверь, открылся Портал.
        Интуиция просто надрывалась от крика: перед тобой точно не дорога в рай. Но ожидаемо и предсказуемо Кора к ней не прислушалась. Смысла в колебаниях и сомнениях она не видела. Отступать не имело смысла. Всё велось к тому, чтобы рано или поздно придётся спуститься по этой лестнице. Потому что именно лестница ждала её с той стороны портала. И она шагнула вперёд.
        Глава 27. Лестница в параллельный мир
        Лестница свивалась, как змея, кольцом, ввинчиваясь вглубь, уходя всё дальше и дальше.
        Просто лестница.
        Корнелия никогда не помнила за собой того, чтобы ступени её пугали. Как бы глубоко они не опускались или высоко не поднимались, рано или поздно обязательно будет последняя. И всё же сердце болезненно сжималось от страха. В воздухе тянуло гарью, пахло серой. Потом потянуло ветром, раскалённым, словно в самый жаркий июльский день перед грозой. Правда, в отличие от штормового порыва, в этом дуновении не было обещания разрядки для напряжения. Оно лишь нарастало.
        На коже выступила испарина, пот бежал по лицу и по лбу.
        Лестница остановила спуск, упершись в широкую металлическую дверь, запертую на широкие, массивные засовы. Корнелия поколебалась, стоит ли отпирать? Но как узнать, что за дверью, если не распахнуть её настежь?
        Однако, если перед тобой дверь в ад торопиться явно не стоит.
        «Это просто сон, - попыталась убедить себя Корнели, - Всего лишь видение».
        Однако, её мать утонула в пруду. Мало ли, что грезилось ей в её видениях? Может, в своих грёзах она тоже какие-то странные книжки читала?
        В дверь ударили словно тараном. С такой силой, что пространство вокруг загудело. Звук вышел оглушительным, неприятным, как гром в каньоне. Корнелия зажала уши руками, но это не помогало - звук не стихал. Судя по звуку, в дверь с той стороны ломилось нечто огромное и жуткое.
        Паническая атака заставила Кору броситься обратно к лестнице и начать стремительный подъём. Она бежала со всех ног, спотыкаясь и удерживаясь за перила, пока не упёрлась в точно такую же дверь, как снизу, но и здесь с той стороны в неё так же билось невидимое нечто.
        Словно все ступени вели в одно место, в одну точку.
        Прижавшись спиной к стене, Корнелия обнаружила, что та горячая.
        В дверь били и били со всей яростью. Внутренний голос уверенно говорил, что бежать вниз бесполезно: там будет тоже самое. И можно до бесконечности продолжать бегать сверху вниз и обратно, задыхаясь от подъёма и страха. А можно просто открыть. Ведь только в её разуме существует два выхода, на самом деле выход один.
        И Корнелия решительно налегла на засов.
        ***
        Стоило отпереть дверь как оглушительный звук стих на краткий миг, а потом её стремительно и резко распахнуло.
        За дверью открывалось пространство, всё в алом, огненном мареве. Горячий ветер бил в лицо. Вокруг, насколько можно дотянуться взглядом, лежало нечто, похожее на раскалённую алую пустыню. Песок был повсюду: под ногами, вился в воздухе, заслонял небо. И что-то во всех этих переменчивых, неясных, раскалённых небесах и земле двигалось, как рыба двигается в тоще воды, неясной, размытой тенью.
        А потом зазвучал этот звук. Пронзительный и тоскливый. В сто раз хуже смолкнувшего стука или волчьего воя. Нечто подобное издаёт разрушающийся, проседающий металл. Из песчаной бури и задувающего огненного смерча выступила тень, обретая очертания женской фигуры. Она брела, словно через силу, спотыкаясь, напоминая зомби из фильмов ужасов.
        Сильный ветер трепал длинные юбки и волосы женщины, старался сбить с ног, но она упрямо продвигалась вперёд. И чем ближе она подходила, тем сильнее охватывал Кору ужас.
        «Беги!!!», - кричал ей внутренний голос.
        Но ноги словно приросли к земле. Кора никак не могла заставить себя сдвинуться с места. Она забилась, как птица, но тело её не слушалось, словно чужая воля держала на месте. Паника нарастала изнутри, словно давление. К счастью, в какой-то момент Коре всё же удалось вернуть контроль над ситуацией.
        С трудом преодолевая удары ветра, задувающего с такой силой, что он практически обратился стеной, она, пусть медленно, но смогла вернуться к покинутому убежищу. Осталось только запереть дверь, но та отчаянно сопротивлялась.
        Кора налегала изо всех сил. Дюйм за дюймом, ей всё же удалось сдвинуть дело с мёртвой точки - дверь потихоньку поддалась. В какой-то момент даже появилась надежда на то, что, хотя бы часть кошмара скроется за неуклюжей заслонкой, но в лучших традициях фильмов ужасов, между дверью и косяком вторглись ухватившиеся за края пальцы.
        Корнелия напирала с одной стороны, а Мэри (отчего-то сомнений в том, что чудовище с той стороны является жуткой ведьмой из её рода, не оставляло ни на минуту) наваливалась с другой.
        Как ни упиралась и не старалась Кора, Мэри оказалась сильнее. Именно за ней осталась победа в этом их своеобразном поединке.
        Мэри остановилась на пороге, а потом перешагнула его, поднимая голову, чтобы Кора получила возможность увидеть её белое, мёртвое лицо с залитыми чернотой, лишёнными белков, глазами.
        - Ну, здравствуй, дорогой потомок. Как долго я тебя ждала. Едва ли не потеряла надежду на нашу с тобой встречу.
        Голос Мэри звучал со зловещим спокойствием.
        Если до прозвучавших слов у Коры была надежда найти в Мэри союзника и покровителя, то в этот самый момент пришло осознание: Мэри не была и никогда не станет ей другом. И родственных чувств ведьма к праправнучке не испытывает. Корнелия для Мэри лишь средство для достижения целей, которые сама Кора осознаёт весьма смутно.
        
        - Ты долго шла ко мне, но всё же ты здесь. Приветствую тебя.
        - Я бы сказала тебе: убирайся к чёрту, дорогая бабушка, но сдаётся мне мы обе к нему попали.
        Мэри растянула губы в гримасе, призванной, по всей видимости, обозначать улыбку:
        - Тебя привела сюда сила, унаследованная от меня. Она такая яркая. Такая полная. Как маяк в адской тьме. Настоящий тёмный дар нашему роду.
        - Нет! - покачала головой Кора. - Может быть я и наделена от рождения сверхъестественными силами, но это не делает меня одной из вас.
        - Конечно же, делает.
        Мэри невозмутимо шагнула вперёд. Даже с мёртвыми, нечеловеческими глазами она действительно была красива. При жизни же эта женщина, должно быть, обладала невероятным обаянием.
        - Ты ничего не знаешь о собственном наследии. О границах своих возможностях.
        - И знать не хочу!
        - Силы ведьм всегда пробуждаются после мучительных переживаний, страхов и утрат. Это всегда пугает. Я ещё помню, каково приходилось мне тогда. Но быть ведьмой означает быть сильнее страха. Мы владеем им, а не он нами. Наша сила - твоя и моя, - огонь, потому мы сильнее вдвойне. Но и дар наш страшен и грозен. Когда он начинает течь под кожей, это всегда трудно. Постепенно ты смиришься с этим.
        - Нет!
        - Смиришься, ощутив, что можешь творить с помощью одних только слов и жестов. Научишься владеть своим даром. А я тебе помогу стать самой собой.
        - Я ничему не хочу у вас учиться!
        - Если бы это было так, тебя бы сейчас здесь не было. Но раз ты здесь, значит, открыла мой гримуар. Значит, готова принять Силу и Обряд. Продолжить его.
        - Не понимаю, о чём вы.
        - О! Впереди у тебя столько открытий. Ты научиться получать силу от всего, что тебя окружает. В этом величайшее наслаждение, но и величайший ужас. Когда ты сможешь направить эту силу, подконтрольную твоей воле, в другого человека. Вызывать Силу, контролировать Силу… Все мы звенья одной цепи. Доверься нам. Пойдём с нами. Твоим глазам, сердцу и телу предстанет новый мир…
        - Нет!
        Лицо Мэри недовольно вытянулось, она попыталась схватить Корнелию за руку, но та ловко увернулась.
        - Ты не понимаешь, что творишь, глупая девчонка! Великий Обряд должен быть завершён.
        - Мне плевать! Я ничего вам не должна!
        - Ошибаешься. Должна. Ещё до рождения твоя жизнь, твой дар и твоя душа принадлежит этому месту. В твоих венах течёт не только моя кровь, но и кровь того, с кем я заключила Договор.
        - Не принадлежу, - с упрямой уверенностью, удивившей её саму, проговорила Кора.
        - Твоя душа отдана в залог.
        - Ты могла отдать лишь собственную душу. Чужой душой никто распоряжаться не в праве.
        - Возможно, так. Но ты либо примешь наследство, либо расплатишься жизнью за своё упрямство. Признаться, этого мне бы очень не хотелось, ведь ты последняя в моём, изначально не слишком-то многочисленном, роду. Таких, как ты и я, много не бывает. Мы - эксклюзив, штучный товар…
        - Говори за себя. Я не продаюсь!
        - Все продаются. Лишь цена разная. Почему ты не спросишь, что получишь взамен на свои услуги?
        - Уже сказала: потому что не собираюсь торговаться. Чтобы ты и те, кто стоят за твоей спиной не предлагали, ответ один и тот же - нет!
        - Ты ведёшь себя глупо!
        - Напротив. Ты принуждаешь сыграть меня роль папуаса, готового на стеклянные бусы выменять то, что обладает истинной ценностью. Существование дьявола подтверждает существование бога. А если бог существует, то человеческая жизнь с её благами всего лишь краткое мгновение, душа же - слишком дорогой ресурс, чтобы отдавать её за сиюминутные блага и то, что способны предложить мне бесы.
        - Гордыня, куколка, самый страшный грех. Сдаётся мне, уж не ему ли ты подвержена? Не стоит недооценивать силу колдунов и бесов. Мы можем превратить твою жизнь в ад.
        - И даже тогда я останусь в выигрыше. Потому что ад при жизни имеет срок и конец, твоему же конца не предвидится. Просто скажи мне, чего ради ты вообще так стараешься? Ты же уже - мертва? И уже в аду. Или затащенные в ад души как-то смягчат твою собственную участь? Или такова бесконечная злоба тёмных душ: видеть, что не одни они лишены надежды? Не одни они темны и порочны?
        - Ты получишь ответы на все свои вопросы. В свой черёд и срок. Когда выполнишь то, ради чего все мы столько старались.
        - Сомневаюсь. Не получу. Во-первых, потому что все вы лжецы. А во-вторых, потому что ничего для вас делать не собираюсь.
        - Раз так, то тебе придётся пожалеть об этом. Но мы дадим тебе время подумать.
        - Не тратьте времени напрасно. Я уже дала ответ.
        - Очень жаль. Потому что в таком случае ты не оставляешь мне выбора. Если не отдашь нам душу - отдашь жизнь.
        Снова вокруг всё начало грохотать, скрежетать и выть. Лестница, на которой стояла Кора, гудела и вибрировала. А в следующий момент сверху водопадом обрушилась вода. Она хлестанула бешеным потоком, как бывает при наводнении или цунами. Наверное, потому что Коре никогда не доводилось переживать ничего подобного.
        Потоки вода на скорости, под напором, сбивали Кору с ног и поволокли вниз с такой силой, что всё, что она могла делать, это изо всех сил старалась держаться на воде. Разум пытался убедить не паниковать, потому что всё происходящее лишь сон, видение. Логика стояла за то, что всё происходящее не более, чем видение; что их диалог с Мэри мог происходить лишь на ментальном уровне. Ну, не может в реальном мире человек проваливаться в книги и заходить в портреты. Невозможно! Но в прошлый раз, когда она тонула во сне, её тело вытащили из пруда. Кто знает, кто разберёт в этом проклятом доме, где здесь реальность, а где - сон.
        Поэтому, не поддаваясь на уловки собственного сознания, Кора изо всех сил плыла, вырывалась на поверхность, стараясь не захлебнуться в ревущем потоке воды. И в какой-то момент почувствовала, что её, как поплавок, выбрасывает на поверхность, где вода не крутит быстриной и нет течения.
        В тот же момент её кто-то резко потянул за волосы и воздух живительной силой наполнил лёгкие. То, что он был затхлым и скользким, даже вонючим, не имело значение. Главное, что он был.
        Открыв глаза, Кора увидела, что Коул тянет её за волосы. Боли при этом она не чувствовала. Как и удивления. Облегчение и ощущение, что всё правильно на уровне интуиции.
        Он выволок её из бассейна на скользкий кафель и, тяжело дыша, сел рядом. Кора, дрожа от холода и нервного потрясения, бессильно лежала, пытаясь хоть как-то осмыслить происходящее.
        Глава 28. Чёрное и белое
        Судя по мутному свету, наполняющему помещение, приближался рассвет. В летнее время солнце встает рано.
        - Как ты здесь оказался? - ничего лучшего в голову ей не пришло.
        Лицо Коула была на редкость серьёзным.
        Он пожал плечами. Мускулы под гладкой смуглой кожей заиграли, обращая на себя внимание даже сейчас.
        - Могу задать тебе тот же вопрос.
        Кора, перевернувшись на спину, закрыла глаза. Она почувствовала, как он укладывается рядом. От Коула веяло теплом, жизнью и реальностью. Той, привычной и родной, которая удерживает, подобно земному притяжению, не давая улететь в бездонные глубины космоса.
        Повернув голову, она снова наткнулась на его внимательный, встревоженный взгляд и, неожиданно для себя, улыбнулась:
        - Я поняла для себя простую вещь.
        - Какую?
        - Не важно, почему люди приходят вовремя. Главное, что они вовремя пришли.
        - Удивительно глубокая мысль без малейшего намёка на тавтологию. Классно, что тебе всё понятно. Я не такой счастливчик. Мне, признаться, совершенно непонятно, что ты делаешь в бассейне в такой час, почему решила искупаться в этом болоте и что я тут забыл в такое время? С чего бы мне сюда наведываться?
        - У тебя есть хоть какие-то соображения на этот счёт?
        - Ни малейших.
        - У меня сильный ангел хранитель. И, кажется, он дружит с твоим.
        - Что их может объединять? Мой такой же разгильдяй, как я сам. Хотя, мне кажется, я догадываюсь… всё дело в том, что ты нравишься нам троим. Но это не отменяет вопроса о том, какого чёрта юная красавица пытается утопиться на рассвете?
        - Не в первый раз, к слову. В прошлый раз меня из пруда вытаскивал Дориан.
        - Правда? Какая досада! И здесь он меня обскакал!
        - Точно, - устало кивнула Кора. - Но это неважно. Ты всё равно мне нравишься больше.
        - Правда? Странно.
        - Что именно?
        - Что ты вот так просто в этом признаёшься. Мне казалось, что ты не из тех девчонок, что открыто говорят о своих чувствах.
        - Не нравится - не слушай.
        - Я не говорил, что не нравится. Очень даже нравится. Просто не слишком вяжется со сложившимся о тебе образом.
        - А какой он - мой сложившийся образ?
        - Ну, ты очень умная…
        - Правда? Вот спасибо. Это приятно.
        - Ага. Очень серьёзная, рациональная и логичная. Из тех особ, что никогда никуда не отправятся, если заранее не просчитают всё наперёд, не найдут путей на карте, не сочтут экономической выгоды
        Подложив руку под голову, Коул смотрел на Кору сверху вниз. К нему вернулась его лягушачья широкая улыбка, растягивающая губы едва ли не от уха до уха. Выглядел он при этом так безмятежно, словно только что не нырял за ней в вязкую вонючую жижу застоявшегося бассейна.
        - Эй! Мне кажется, мой образ в твоём представлении далёк от приятного. «Умная» в твоём исполнении равно зануда, да?
        - Нет. Скорее это моя полная противоположность. Мне вот, например, и двинуться вперёд лень, если я точно знаю, что там, в конце дороги. Меня влечёт к себе неизвестность, а не цель. Белые пятная на карте - что может быть интереснее?
        - Да. Мы с тобой как день и ночь. Осталось только решить, кто в какой роли выступает.
        Коул хмыкнул и протянув руку, заправил липкий и скользкий, вряд ли приятный локон за ухо Корнелии.
        - Тебе не холодно.
        - Холодно.
        - Иначе и быть не может.
        Он поднялся легко, словно подброшенный пружиной.
        ***
        Если сравнивать Дориана и Коула, оба были грациозны, но в тоже время в манере обоих передвигаться всё рознилось. В Коуле была порывистость, почти резвость, но в тоже время без резкости, хотя одно, казалось бы, исключает другое? Его движения обладали стремительностью и легкостью солнечного зайчика. Сорваться в бег? Окунуться в воду? Подпрыгнуть, подтянувшись на ветке и зависнуть на дереве вниз головой? Ринуться в любую авантюру? Пробовать новую «дурь»? Да легко, прямо сейчас, не раздумывая и не откладывая «ценный опыт» в дальний ящик! Коул был бесшабашен, отличался безбашенностью. Но при всём при этом складывалось впечатление, что опасность он представляет прежде всего для себя самого. Яркий пример саморазрушительного поведения.
        Солнечный зайчик, пузырьки шампанского, юноша-праздник - веселье шло за ним шлейфом. Но Коре было не весело от его шуток и улыбок, глядя на него у неё сжималось сердце и с первой встречи хотелось держаться подальше.
        Обречённость - вот что читала она за всеми его поступками.
        Дориан тоже грациозен, как грациозны бывают тигры или пантеры. Кошачья мягкость, кошачья грация, кошачья беспощадность. Двигался он со стремительной плавностью расчетливого хищника. Дориан был из тех, кто точно знает, чего хочет, чьи шаги вымерены, а прыжки - рассчитаны. Ни одного лишнего шага или обременяющего лишнего движения он делать не станет. Собой он станет рисковать лишь в том случае, если никем другим рискнуть не сможет.
        ***
        - Кора, ты меня слышишь?
        - Что?.. - выплыла она из омута собственных мыслей. - Прости! Я отвлеклась.
        - Я заметил. Я всего лишь спросил, хочешь ли ты, чтобы я проводил тебя в комнату?
        - Только не в мою! - ужаснулась Кора.
        Проигнорировав удивлённо приподнятые брови Коула, она добавила:
        - Приютишь меня на ночь?
        Улыбка вновь соскользнула с его лица. Коул нахмурился:
        - Случилось что-то, чего я не знаю?
        - Да. Случилось.
        - Расскажешь?
        - Не уверена. Всё слишком похоже на горячечный бред. Не исключено, что о том, что случилось сегодня мне стоит поговорить с моим психиатром.
        - У тебя есть твой психиатр?
        - Нет, но я начинаю подумывать о том, чтобы им обзавестись.
        - Не то, чтобы я был против, но…
        Окинув Кору взглядом и заметив, как девушка вся сжалась от его слов (представив, что придётся объяснять причину нежелания возвращаться к себе, упоминать Дориана и их кровавую ворожбу, Кора ощутила почти отчаяние), Коул кивнул:
        - Ок, ладно. Идём ко мне. Желание дамы - закон.
        - Опасная практика, но для дамы весьма удобная, - заметила Кора, цепляясь за протянутую ей ладонь и позволяя поднять себя на ноги.
        - Проводить ночи в этом вонючем бассейне становится нашей милой традицией, - усмешка ь вернулась на положенное место, тон Коула вновь стал саркастическим и игривым. - Мне кажется, нам стоит заменить её чем-то новым.
        Крадучись, словно прячась (а они и в самом деле прятались, хотя сомнительно, что от хозяев этого жуткого дома можно было хоть что-то укрыть), они миновали путь до второго этажа. По счастью, всё было тихо. Обитатели дома либо крепко спали, либо притворялись спящими. Молодые люди без приключения добрались до комнаты Коула, посещение которой само по себе казалось Коре приключением.
        - Извини! - развёл руками Коул, подхватывая на ходу разбросанные в беспорядке вещи и забрасывая их в шкаф едва ли не пинком. - Я не рассчитывал принимать гостей. Особенно симпатичных девушек.
        - За симпатичную - отдельное спасибо. С учётом моего внешнего вида. Надеюсь, что в твоей комнате, как и в моей, есть отдельная ванная?
        - Если бы не было ванной, меня бы здесь тоже не было. Всё к вашим услугам.
        - Спасибо. Да, ещё…
        - Весь к твоим услугам.
        - Не одолжишь мне одну из своих рубашек?
        - Твоя комната рядом с моей, если забыла. Я могу…
        Он снова смолк на полуслове, едва взглянув на Кору.
        - Конечно, бери. Хоть дюжину. Можешь воспользоваться банным халатом. Он на дверном крючке.
        - Спасибо!
        Истинным наслаждением было стянуть с себя вонючие тряпки. Что там такого в этом бассейне, если вода воняет мертвецами? Может, они там, на дне, трупы прячут?
        Кора с остервенением тёрла себя мочалкой и вылила на волосы едва ли не половину шампуня. От него шёл тот же запах, что она несколько раз улавливала от волос Коула.
        Думы о Коуле согревали душу так же, как горячая вода - тело. Всего неделю назад она даже не подозревала о его существовании. А потом мысль о том, что её придётся выйти замуж за развращённого маменькиного сынка, которому можно всё, что угодно, вызывала в ней гнев и отвращение. А сейчас… что она чувствует к нему сейчас? Пожалуй, она бы без сомнений согласилась впустить Коула в свою жизнь, если бы только была уверена, что ему этого хочется. Мысли о меркантильности парня перестали тяготить. Коул скорее женился бы на ней, чтобы от него отстали и не досаждали ему, чем из истинного расчёта поживиться.
        Нужно было выбираться из ванной. Не хорошо быть эгоисткой. Нужно оставить и ему немного горячей воды.
        Кора заколебалась, взяв мокрые тряпки. Белье было испорчено, и думать о том, чтобы натянуть трусики на себя было противно. Ладно, банный халат закрывает её от затылка до пят. Продержится до утра. Поколебавшись мгновение, она завернула белье в ночнушку и бросила всё в корзину для стирки. Конечно, прислуга примется сплетничать; слухи о том, что её одежду нашли в комнате Коула достигнет слуха Дориана и Сибил. Ну, и пусть! Может быть, так даже лучше.
        От мысли о том, что Дориан узнает об их с Коулом интрижке, Кора испытала удовлетворение. Даже если это всего лишь заденет непомерно раздутое самолюбие Дориана, не затронув его чувства - и то хорошо. Ему и это будет полезно.
        Кора заглянула в квадратное тусклое зеркало, висевшее над раковиной. Выглядела она не то, чтобы хорошо, но с учётом всего случившегося вполне сносно. Тонкие черты лица, фарфорово-белая, кукольная кожа. Пухлые губы, тёмные выразительные брови над яркими, синими глазами, в оправе тёмных, сейчас мокрых, как у русалки, волос. Такую внешность, когда тебе немного за двадцать, сложно испортить бессонными ночами, пороками, избыточными возлияниями или кошмарами.
        Кора вышла, наконец, из ванной:
        - Твоя очередь, - улыбнулась она Коулу.
        Окинув её взглядом, он улыбнулся в ответ:
        - С лёгким паром. И - мой халат тебе к лицу.
        - Спасибо, что одолжил, - смущённо проговорила Кора.
        - Носи на здоровье; столько, сколько нужно. И да, моей кроватью можешь пользоваться как своей. Возражать не стану.
        - Я так и думала.
        - Ладно. Мой черёд. Пойду, смою с себя остатки мерзкой жижи. Располагайся, спи. Не жди меня.
        Кора кивнула и, дождавшись, пока Коул скрылся за дверью ванной, подошла к его кровати. Та была уже разобрана и постель явно указывала на то, что в ней спали и покинули её быстро и неожиданно.
        Вроде бы ничего необыкновенного? Кровать - как кровать, постель - как постель; так почему сердце ускорилось и биение его указывало на волнение.
        Кора осторожно прилегла на подушку. Наволочка пахла смесью кондиционера и шампуня, за которыми угадывался лёгкий шлейф лосьона, которым пользовался Коул. Вроде бы ничего сексуального и необычного? Почему же она чувствует себя так напряжённо? Ей бы думать не об упругих мышцах пресса Коула, а о явившейся Мэри, её обещаниях и угрозах.
        Ладно, если расслабиться, может быть, удастся уснуть до того, как Коул выйдет из ванной? Просто провалиться в сон.
        Но вот фигня! Расслабиться не получалось. Все время перед глазами мелькала то широкая белозубая улыбка, то непослушные чёрные вихры, обрамляющие чуть продолговатое лицо с яркими, обжигающими, «южными» глазами, под взглядом которых вскипала кровь и учащался пульс; чуть выпирающие углы скул и тень, запавшая под ними - впадины щёк. А о мягких пухлых губах вспоминать и вовсе не стоит. Как и о длинных, как у женщины, чутких пальцах.
        На всякий случай, от греха подальше, Кора перевернулась на левый бок, в то время как Коул, даже вздумай он лечь на кровать (а где ему ещё спать, спрашивается?), остался бы за её спиной. А между ними ещё и валик из одеяла. И её сладкий сон. Который словно нарочно совершенно испарился, хотя, по идее, она должна была бы после случившегося вырубиться, как рубильник.
        Кора не слышала, как отворилась дверь, но всё же твёрдо знала, в какой момент это произошло. Неуловимое движение воздуха в комнате. Шаги у Коула тоже лёгкие - но она чувствовала, как он передвигается по комнате и в тот момент, когда она почувствовала, что он рядом, кровать дрогнула под телом. По лёгким иголкам, заколовшим кожу, Кора поняла, что их разделяет несколько дюймов.
        - Ты спишь? - услышала она его шёпот.
        Отвечать ему она не собиралась. Кора была полна намерений притвориться спящей, раз уж уснуть на самом деле не получилось. Но вместо того, чтобы следовать благим намерениям, она перевернулась на спину и поглядела на Коула:
        - Нет.
        - Почему? - с лёгкой усмешкой проговорил он, легко проведя пальцем по спинке её носа, скользнув его кончиком по её полуоткрывшимся губам, задержавшись у шеи, на которой принялся медленно, легко и задумчиво рисовать абстрактные, невидимые узоры.
        Кора замерла, чувствуя, как тело становится тяжелее, чем обычно и в тоже время напрягается, превращаясь в один нерв. Ей не хотелось, чтобы он чувствовал, как ускоряется её пульс, как учащается дыхание. И в тоже время она понимала, что ничего из этого не остаётся для него скрытым.
        - Не получается заснуть, - тихо выдохнула она. - Возможно, потому что здесь слишком светло?
        - Конечно, - кивнул он, пододвигаясь ближе. - Всё дело в том, что здесь слишком светло. Но ведь можно задёрнуть шторы?
        - Это что-то изменит?
        Коул навис над ней, опираясь на руки. Чёрные глаза глядели привычно жарко, но в этот раз взгляд его словно бы стал тяжелее. Он давил на неё, как… мысли спутались и сравнений не осталось.
        - Боюсь, что нет, - выдохнул Коул.
        Руки его согнулись в локтях, и Кора ощутила на себе гибкий, горячий вес его тела, накрывшего её сверху, прижимающего к кровати. Губы Коула нашли её рот, Кора смогла убедиться, что ожидания её не обманули - мягкие, жаркие, жадные и умелые, они дарили ей самые сладкие поцелуи в её жизни. По крайней мере до сих пор ни с кем другим так приятно Коре целоваться не было.
        Образ Дориана выветрился из головы, как и всё остальное. Его губы были чуткими и жадными. Они то порхали над её губами, то впивались с жадностью вампира, то едва прикасались, то мяли и терзали. Когда же и язык, юркий и гибкий, как змей, включился в игру, Кора со стоном скользнула ладонями по его гладкой, смуглой шее к затылку с мелкими влажными кудряшками, теснее прижимаясь к нему всем телом, наслаждаясь его ответным тихим гортанным стоном и ускоряющимся, горячим дыханием, бьющимся между их губами сильнее и сильнее.
        Коулу не было смысла говорить о том, что он её хочет - его тело говорило об этом за него, прямо и не двузначно.
        Никаких дополнительных ласк не потребовалось. Они просто целовались, сцепив руки, прижимаясь друг другу с такой силой, словно хотели раствориться друг в друге, стать одной плотью, поглотить один другого.
        Распахнуть халат, развязав пояс, было делом одной секунды. В какой момент Коул избавился от остатков одежды и была ли она на нём вообще, Кора не отследила. Нет, ничего такого она заранее не планировала и её целью действительно было всего лишь провести время до утра, найдя для себя безопасное убежище, но сейчас, когда гормоны бурлили с такой силой, что всё тело ныло оголённым нервом, умоляя о продолжении, о завершении начатого, останавливаться казалось глупым.
        Откладывать удовольствия на потом значит рисковать, что, когда его себе позволишь, оно уже не принесёт тебе желаемой радости. Да, возможно, что завтра они просто разойдутся в стороны, а Кора всегда считала, что первый раз обязательно должен быть с тем, кого любишь всем сердцем. И кто любит всем сердцем тебя.
        Любил ли её Коул? Она не сомневалась в том, что ни в малейшей степени - нет. Любила ли она его? Да чёрт его знает, но тоже вряд ли. Сумеет ли она при таких вводных данных удержаться в границах «просто секс»? Разумеется, нет, такие отношения не для неё. Коул ведь «сортировал» её совершенно правильно: она из тех, у кого всё всегда по полочкам.
        Но сегодня она просто возьмёт то, что хочет. И не станет ни о чём задумываться. И ничего загадывать. И ни о чём жалеть. В лучшем случае она просто разочаруется и никогда ничего подобного делать больше не будет. Она поймёт, что радости секса столь же сомнительны и распиарены, как радости алкоголя, после которого Кору всегда мутило и вместо веселья охватывало непреодолимой сонливостью.
        Она боялась, что Коул сделает что-нибудь клишированное. Задаст вопрос, типа: «Останови меня сейчас или уже никогда». Но, к счастью для них обоих, он молчал.
        Его поцелуи были глубокими, проникающими и влажными, заставляющими трепетать всё её тело, но медленными, как обещание. Коре хотелось поторопить его и в тоже время растянуть, насладиться моментом, каждой секундой этой томительной неги.
        Она цеплялась за его плечи, прижималась к нему, откидывая голову, вжимая затылок в подушку, неосознанно, подставляя шею. Когда же, вняв её безмолвной мольбе, Коул заскользил по ней языком и губами, едва прижимая кожу между зубами, оставляя горячую, жалящую дорожку на белоснежной фарфоровой коже, Коре показалось, что в комнате больше не осталось воздуха, а потолок медленно вертится над её головой.
        Она потянулась к нему, желая ответить на ласку, но Коул прижал её руку собственным телом, не давая проявлять инициативу:
        - Не сейчас, милая, - сдавленно выдохнул он. - Я и так на грани.
        Кора охнула и сладострастно застонала, когда его горячий рот накрыл собой вершину её груди и втянул в себя затвердевший, как камушек, сосок, принявшись посасывать, покусывать, перекатывать на языке, не оставляя в покое ни на секунду. Жжение и давление были на грани между наслаждением и болью. От груди к лону будто протянулась невидимая, вибрирующая струна, доставляющая при дрожании острое удовольствие.
        Внутри тела Коры неведомые ей ранее мышцы сжимались и сладко ныли, заставляя жалобно постанывать.
        На короткий момент Коул приподнялся, и Кора открыла глаза, почти разочарованная таким поворотом. Но в следующий момент она с удовольствием смотрела на то, как его длинные пальцы скользят по длинному, твёрдому члену, надевая на него презерватив.
        Пустота внутри его тела хотела быть заполненной, но, несмотря на то, что Коул был деликатен и осторожен, первое его проникновение вызвало сопротивление и отторжение. Кора с трудом подавила в себе желание отодвинуться и прекратить всё разом. Но его руки прижали её кровати. Он несколько раз погрузился в её тело перед тем, как Кору обожгло острой болью, будто плеснули каплями кипятка.
        Не удержавшись, она тихо вскрикнула, а Коул замер, удивлённо глядя на неё широко распахнутыми глазами.
        - Вот чёрт! Ты что, девственница?! - выдохнул он испуганно.
        - А это проблема? - обиженно выдохнула она.
        - Нет. Конечно, нет, - поспешно отозвался он, тряхнув головой. - Просто я… - его чёрные, блестящие, как жуки, глаза, не отрывались от лица Коры. - Я не хотел сделать тебе больно.
        - Но кто-то же должен?.. - криво усмехнулась она, приподнимая бёдра, приглашая продолжить начатую игру.
        И Коул покорно толкнулся вперёд, проникаю глубже внутрь её тела.
        Ещё раз и ещё…
        Он снова поцеловал её, мягко, но требовательно, словно боялся, что в последний момент Кора его оттолкнёт. Но она не оттолкнула, а обняла его за шею, крепче прижимая к себе. Закрывая глаза, прислушивалась к незнакомым ощущениям, стараясь погрузиться в них, окунуться как можно глубже.
        Раз за разом скольжение внутри её тела становилось легче, но всё же лоно Коры, узкое и тугое, слишком плотно сжималось вокруг таранящего его члена, будто плотная перчатка.
        Коул глухо застонал, сжимая зубы и замер, откинув голову, тяжело дыша.
        - Что-то не так? - встревоженно спросила Кора.
        Он склонился ниже, проводя носом по щеке пока не поцеловал в висок. Это показалось Коре странным, и она не знала, как трактовать подобный жест.
        - Надеюсь, что всё будет как надо, - выдохнул он, продолжая их так неожиданно начавшийся любовный поединок.
        Он двигался и двигался внутри неё, постепенно наращивая темп, пока от мягких, плавных, скользящих толчков они не перешли к жёсткому, ритмичному, даже рваному ритму. Поначалу волны, бьющиеся внутри тела, лишь плавно качали, но потом Кора почувствовала, как её накрывает. Она напряглась в его руках, словно перетянутый лук, а потом полетела, как спущенная с тетивы стрела. Сладкая истома, терзающая низ живота, заставляла в поисках облегчения самой насаживаться на терзающий её стержень, пока удовольствие острой судорогой не распустилось в её теле, сначала накрыв её с головой, а потом схлынув волной.
        Коул рухнул рядом, тяжело дыша, словно после длительной изнурительной пробежки.
        Перехватив его взгляд, Кора улыбнулась и поймала улыбку в ответ.
        - Почему ты не предупредила, что это твоя первая ходка? - лениво щурясь, словно сытый кот на солнышке, спросил он.
        Кора пожала плечами:
        - Может быть, чтобы ты не сумел трусливо улизнуть в решающий момент под благовидным предлогом?
        - Ты так плохо обо мне думаешь? - наигранно возмутился Коул.
        - Нет. В смысле, я не то, чтобы плохо или хорошо о тебе думала - дело не в этом. Просто как-то не сложилось подходящего момента сообщить об этом заранее. Вообще-то, изначально секс не планировался, а по ходу прерываться, чтобы всё обсудить… весь аппетит перебьёшь.
        Коул растянул губы в нахальной улыбке:
        - Что ж, в какой-то мере это первый раз для нас обоих. У меня в жизни много чего было, но, так сложилось, что девственниц раньше мне…хм-м, посвящать в искусство любви не доводилось.
        - Отлично. У нас будет повод запомнить эту ночь. Или правильнее сказать - рассвет?
        Кора поднялась с кровати, заворачиваясь в мягкий белый банный халат, подхватывая его поясом.
        Подперев рукой щёку, Коул наблюдал за ней:
        - Ты собираешься уйти? Мне показалось или весь смысл заключался в том, чтобы остаться в моей комнате и не возвращаться к себе? В смысле, ты же как будто собиралась спать здесь, у меня?
        - Разве я это уже не сделала? - передёрнув плечами, спросила Кора, избегая смотреть на него. - Ночь прошла, утро на исходе и…
        - И?
        Коул поднялся. Встав перед Корой, он положил ей руки на плечи, заглядывая на глаза. Теперь не смотреть на него было сложнее. Как и сопротивляться желанию расслабиться, уткнуться в плечо и дать о себе позаботиться. Раствориться в его тепле и запахе.
        Кора изо всех сил старалась не раскисать и не поддаваться тому, что она рассматривала, как слабость.
        - В чём дело? Почему ты убегаешь? Что не так?
        - Всё так. Просто… - Кора старалась подобрать нужные слова, за которыми можно было бы спрятать свои сомнения и смятения, но мысли разлетались, а слова не желали складываться с складные предложения.
        - Просто?..
        - Я… не знаю, Коул. Всё в этом проклятом месте сбивает меня с толку: и явь, и видения. Я уже перестала понимать, что делаю.
        - Ты жалеешь о том, что мы сделали?
        - Нет, не жалею, конечно же. Не вечно же мне девственницей ходить! - раздражённо тряхнула она успевшими высохнуть во время их любовной схватки головой.
        - Я не понимаю. За что ты злишься на меня?
        Тёмные, словно нарисованные брови, озадаченно сошлись над переносицей. Кора ощутила в груди странный укол:
        - Я не злюсь. Не на тебя.
        - Тогда на кого? На себя?..
        - Может быть. Немного.
        - Почему?
        Протянув руку, она позволила себе сделать то, что хотелось: коснуться его тёплой щеки, выражая ту нежность, которую чувствовала:
        - Потому что я сделала то, что мне не свойственно: сделала шаг вперёд, не просчитав последствий. И теперь не знаю, что же будет дальше. Ты не обязан… - Кора осеклась, не зная, какое слово произнести дальше.
        «Не обязан разыгрывать влюблённость»? «Не обязан вступать в отношения»? Всё казалось равно глупым, неуместным и преждевременным.
        - Чего я не обязан? - ровным голосом повторил Коул.
        - Ничего. Я же почувствовала, как ты напрягся, когда понял, что…пойми, это ни к чему тебя не обязывает. То, что было, то было. Продолжение не обязательно…
        - Эй-эй! Полегче! Я знаю, знаю, что ничем тебе не обязан. Но ты допускаешь возможность того, что я хочу продолжения потому, что ты мне нравишься? Не сбегай от меня, словно трусиха, потому что боишься собственных чувств.
        - Я не боюсь своих чувств! Я всего лишь не хочу становиться твоей игрушкой!
        Коул смотрел на неё слишком серьёзно, на сей рад без тени улыбки.
        Потом молча притянул её к себе, обнимая, пристраивая острый подбородок на её плече:
        - Почему ты думаешь, что я стану с тобой играть? - прошептал он.
        - Мы слишком разные. Мы как чёрное и белое! Ты сам это знаешь. Ты сам это говорил.
        - Ничего подобного я не говорил, а если говорил, то ты, верно, что-то не так поняла, - усмехаясь, проговорил он.
        - Я…
        - Ты слишком устала, чтобы сейчас всерьёз что-то соображать. Поэтому поговорим на эту тему позже. А сейчас, дорогая, давай-ка вернёмся в постельку и немного поспим.
        Кора собралась возразить, но он легко подхватил её на руки и в несколько шагов вернул беглянку в постель.
        - Ложись. Располагайся как у себя дома. И не бойся меня стеснить - мне твоё присутствие только в радость, - подмигнул он игриво.
        Кора недовольно надула губы и демонстративно улеглась на кровать, в душе весьма довольная тем, что он удержал её рядом с собой.
        В следующий момент рука Коула легла на плечо, а сам он прижался грудью к её спине. Она демонстративно сбросила его ладонь, но та тут же вернулась на место.
        - Я так не смогу заснуть.
        - А я - иначе.
        - Почему всё должно быть по-твоему? - ворчливо фыркнула она.
        Тихий смех прозвучал словно колыбельная песня.
        Глава 29. Нежданные гости
        Когда Кора открыла глаза, обнаружила, что они с Коулом спят почти на одной подушке. Чёрные полукружия ресниц погасили жаркие взгляды, губы перестали кривиться в наглой, подтрунивающей усмешке, мышцы лица расслабились. Парень выглядел серьёзным, усталым и… уязвимым. Кора поймала себя на мысли, что опасается за него. Хотя, будь она чуть умнее, наверное, следовало бы опасаться его самого? Умная девушка, наверное, так бы и поступила. Жаль, что она, похоже, к таковым не относится.
        Очень плавно и аккуратно, стараясь не разбудить, она поднялась с кровати и, как была, босиком, в одном только банном халате, покинула его комнату. Судя по солнечным лучам, ярко светящим в окна, было часов десять, не меньше. Так что у неё были все шансы на то, что Дориан уже убрался прочь из её комнаты, предоставив девушку желанному одиночеству.
        Но стоило Коре войти в комнату, как она поняла, что ошиблась в своих расчётах. Крупно ошиблась. Не успела она затворить за собой дверь, как её схватили за руку, толкнув назад, её же спиной дверь и закрыли.
        Дориан скалился, как акулы, упираясь руками в дверь и не давая девушке возможности ускользнуть из клетки его рук. Нависал над неё то ли как скала, то ли как готовый растерзать жертву хищник.
        - А ты не торопилась вернуться, - вкрадчиво прошелестел он.
        Скользнув по ней взглядом, подчёркнуто удивлённо приподнял брови:
        - Гляжу, и костюмчик сменила?
        - Убери от меня свои лапы! - тихо, но гневно прорычала Кора, решительно и жёстко отталкивая его от себя. - Ты ещё набираешься наглости меня в чём-то упрекать, мерзавец?
        - Это почему же я мерзавец? - гнев испарился из его голоса, но за вежливыми интонациями с явно издевательским подтекстом вряд ли таились позитивные эмоции. - потрудись-ка объяснить!
        Он что - издевается?!
        - Ты отправил меня прямиком в Ад, к своей мёртвой ведьме - Мэри, - от гнева Кора шипела, словно кобра - И, заверяю тебя, нашу с ней встречу никак нельзя было назвать близкородственной.
        - И это моя вина? - попытался разыграть он удивление. - Нравиться людям ты, похоже, не только не умеешь, но и не любишь.
        - Мэри, к твоему сведению, если ты вдруг ненароком запамятовал, лет триста как человеком не является! А чтобы понравиться ей, нужно совершить нечто особенно гнусное в стиле семейки Адамс. Может быть, принести в жертву новорожденных младенцев, совершить теракт, способствовать началу третьей мировой? Я - пас! Это ты от неё веками фанатеешь, так что можешь продолжать двигаться в заданном направлении. А с меня хватит этих ваших мистических трюков и фокусов. Я молода и красива. Меня вполне устраивает эта реальность и то, что в ней есть.
        - Я даже догадываюсь, что именно тебя устраивает.
        Дориан насмешливо коснулся пальцами засоса, который остался на шее от слишком жалящих поцелуев Коула. Кора, болезненно дёрнувшись и смущённо вспыхнув, отодвинулась от его руки.
        - И что с того? - проговорила она, с вызовом глядя на него. - Тебе какое дело?
        - Какое мне дело? - шире распахнул он глаза. - Ты шутишь? Я рассчитывал оказаться на его месте. И у меня к тому были все основания. Разве нет? Разве не ты целовала меня с такой горячностью? Или ты готова отдаться каждому, кто тебя захочет?
        - Так ты теперь у нас полиция нравов?
        - Мне нет дело до нравственности, но делиться тем, что хочу для себя, я не люблю. Этот мальчишка и без того меня раздражал. Я терпел его только ради Сибил, но теперь с меня довольно.
        - Только попробуй тронуть его!
        - И что ты тогда сделаешь? - прищурившись, посмотрел на неё Дориан, чуть наклонив голову вперёд. - Начнёшь плакать, возмущаться или ругаться? - издевательски добавил он, насмешливо покачав головой. - Очень страшная угроза, милая. Даже и не знаю, как я это переживу.
        Кора сжала кулаки от бессильной ярости.
        - Убирайся из моей комнаты! - прорычала она.
        Она испуганно охнула, когда его рука жёстко легла ей на затылок, притягивая её, пригибая к его плечу.
        - Кто научил тебя так разговаривать со старшими, малышка, а? Ай-яй-яй, никаких манер. В вашем веке с воспитанием такие нелады, что и говорить больно. Но не стоит дерзить и говорить гадости. Глупо злить того, кто сильнее и от кого ты зависима.
        - Да пошёл ты!.. - вновь оттолкнула его от себя Кора и он, посмеиваясь, отступил.
        - Давай-давай, рычи, сколько хочешь. Но ты не сможешь выгнать меня. Силёнок не хватит. Но не волнуйся, я уйду сам. Когда придёт время. А пока нам нужно кое о чём поговорить. На самом деле очень о многом. Думаешь, ваш маленький перепихон в Коулом способен что-то изменить между нами?
        - Какими нами? Ты в своём уме?
        - Нами - между тобой и мной, - уверенно произнёс Коул. - Ну, отдала ты ему своё невинное целомудрие, что с того? Он хотя бы заценил?
        - Даже не знаю, что тебе на это ответить. Может, у него спросишь? Где-нибудь в курительной комнате, за бокалом бренди? Или бренди не пьют бокалами? Что-то я запуталась.
        - И хорошо бы только в бренди. Ты во всём запуталась. У тебя в голове сплошная разруха. Ты не знаешь, как жить, кого любить, кого выбрать…
        
        - Ой, да не преувеличивай! То, что я целовалась с тобой…
        - Ничего не значит? - насмешливо протянул он.
        - Могло бы значить, не окажись ты…
        - Мерзавцем? - услужливо подсказал Дориан.
        - Да, - согласилась Кора. - Лживым, расчётливым и жестоким. Ты добился от меня того, чего хотел: я открыла вам ваш чёртов портал в ад. А теперь - до свидания. Дальше сами.
        - Увы, моя наивная прелесть, это так не работает. Ты уже в деле, хочешь ты того, или нет. Мы все в одной лодке и плывём в одну сторону. Но между мной и тобой есть одна существенная разница: я хотя бы знаю - куда.
        - Ну и греби уже отсюда куда-нибудь! Оставь меня в покое!
        - Глупая маленькая наивная девчонка. Если я тебе оставлю, ты окажешься где угодно, но только не в покое.
        - Перестань разыгрывать из себя доброхота. На тебя эта маска не лезет. Все неприятности в моей жизни начались с тебя!
        - Разве? А до моего появления у тебя была такая насыщенная, содержательная жизнь!
        - Меня устраивала.
        - Лжёшь. Без меня ты даже своего драгоценного Коула бы не встретила.
        - Ты что - ревнуешь?
        - Конечно! А как иначе? Я хотел тебя для себя.
        - Приятно тебя разочаровать. Мне начинает казаться, что в планах Сибил о нашем союзе с Коулом есть рациональное зерно.
        - Рискну разочаровать обеих дам, сказав правду. Есть у любой правды такое паршивое свойство - разочаровывать. Она, правда, как и всё полезное в этом мире, имеет паршивый вкус, деточка. Сибил не собиралась заключать брак между вами. Ты нужна, чтобы привести Мэри в этот мир, а Коул, чтобы обеспечить нас необходимыми жертвами.
        - Что?.. Ты это о чём? Я не…
        - Понимаешь? Конечно же, ты не понимаешь! Но сейчас я тебе всё объясню.
        Крепко схватив девушку за руку, Дориан почти волоком подтащил её к окну, несмотря на то, что она упиралась изо всех сил.
        - Что ты делаешь?! Какого чёрта? Отпусти меня.
        - Только взгляни, моя милая. К нам приехали гости, - елейный голосом, так и сочившимся патокой, проговорил Дориан.
        - Какие ещё - гости?.. Да мне плевать!
        - Это всё потому, что ты мало о них знаешь. А вот когда узнаешь чуть получше да подольше, уверен, ты поменяешь своё мнение.
        Дориан, обняв Кору за талию, крепко прижимался к её спину, так, что не то, чтобы вырваться, шевельнуться было проблематично. Пристроив острый подбородок к ней на плечо, он шелковистым голосом нашептывал на ухо:
        - Обрадуешься ли ты новым людям? Скажи, тебе нравится видеть новые лица?
        - Смотря какие. Но большей частью - нет.
        - Предсказуемо. Я так и думал. Но ты меня не разочаровала, я сам тот ещё интроверт и терплю всякие инновации только ради какой-нибудь большой цели. Сибил, как ты можешь догадаться, неспроста пригласила к себе этих молодых бычков и кобылок. Вон так черноволосая, фигуристая, крепко сбитая красавица испанского типа многолетняя подружку твоего новообретённого возлюбленного. Сговорчивая девица. И знает толк в сексе явно больше, чем какая-нибудь вчерашняя девственница.
        - С какой целью ты сообщаешь мне эту ценную информацию? - сердито фыркнула Кора. - Хочешь заставить меня ревновать?
        - Ты так думаешь? Может, цель у меня самая благая? Может быть, я действую из благих побуждений, желая спасти ваши зарождающиеся с Коулом отношения?
        - Свежо предание, да верится с трудом.
        - И правильно. Добрый самаритянин из меня никудышный. На самом деле я пытаюсь тебя предупредить, чтобы ты открыла шире глаза и пристальней взглянула на выбранного тобой героя. Он парень горячий, отрицать не буду. Совру, если скажу, что не понимаю, что ты в нём нашла. Понимаю. Симпатичный, чувственный. Такой ещё юный, опьяняющий ощущением вечного праздника, брызжущий жизнью - темнокудрый вихрь. Этакий хмельной бог, чьи глаза горят алчной страстью.
        - Говоришь так, что в пору поверить - не влюблён ли ты в него сам?
        - Не ревнуй. По крайней мене - меня к нему. Рядом с тобой для меня ни у кого нет шансов. Как ни странно, я однолюб и умею любить веками. В отличие от Коула.
        - И с чего бы тебе любить меня? Не могу придумать ни одной причины, кроме одной, самой отвратительной: в твоих глазах я похожа на Мэри. Внешне между нами и правда есть отдалённое сходство. Но только внешне.
        - Для того, чтобы любить, малышка, причины не нужны.
        - Ты и правда не видишь разницы между любовью и жаждой обладания?
        - Оставим эту софистику. Вернёмся к Коулу и грядущей компании. Отношения с той брюнеточкой, как я понимаю, ты можешь понять и простить, если я правильно разбираюсь в твоём характере? Но что скажешь насчёт вон тех двух прекрасных молодых людей?
        - Ты это о чём? - нахмурилась Кора.
        - О любви, конечно, милая. О разных её ликах. Или способах. Мне, как человеку, пришедшему в этот мир во времена расцвета протестантизма и даже пуританства сложно не запутаться во всех этих гендерквирах, агендерах, бигендерах, полигендерах, гендерфлюидах. Но ты, как представитель толерантной эпохи наверняка воспримешь терпимо всю запутанную сложность этих отношений.
        - На что ты намекаешь?!
        - Я не намекаю. Я говорю тебе открыто. В мои года подобные отношения квалифицировались как разврат и оргия, когда, под действием опиатов все сношались со всеми. Не могу сказать, что такого не случалось раньше. Случалось, случается, будет случаться. Но в этот, воистину, век расцвета Тьмы, подобное не только не порицается, оно несётся вперёд, как знамя, преподносится как нечто прекрасное, признаётся нормой. Пропаганда льётся со всех сторон, и направляет воду на нашу мельницу: чем больше подобного секса, тем больше низкочастотной энергии. Такие, как мы: ты, я и Сибил, такое любим. Это нам на руку. Сначала мы скачаем с этих милых, славных, юных, симпатичных поросяток как можно больше сексуальной энергии, позволив им устраивать свои вечеринки по своему вкусу, а потом прирежем их на наших алтарях, как свиней. Коими они и являются по своему духовному и нравственному развитию. А поводом пригласить их сюда стал Коул. Сам он не сном, ни духом о том, какую роль играет в наших играх. Он и в самом деле неплохой парень. Но он орудие в наших руках: моих и Сибил.
        Голос Дориана утратил обманчивую мягкость. Волк больше не скрывался под овечьей шкурой.
        - А теперь сама подумай, с кем лучше быть: с марионеткой на ниточках или с тем, кто эти ниточки дёргает.
        - Мне кажется равно отвратительными обе роли! - очередная попытка вырваться из рук Дориана ничем не увенчалась. Он и без заклинаний удерживал Кору на месте, не давая ей не то, что сдвинуться с места - пошевелиться. - И не равняй меня с собой и Сибил. Я не намерена играть за вашу команду!
        - Говоришь так, будто у тебя есть выбор. Но на самом деле у тебя его нет.
        - Ошибаешься. Я могу всё рассказать…
        - Рассказать? - рассмеялся Дориан зло и весело. - Кому, милая? Этим милым избалованным деткам, привыкшим получать всё, что хотят и не платить за это? Благодаря безответственным родителям они так и не уяснили элементарной истины: платить приходится всегда. Всегда! И это правило без исключений. За всякие мелочи - деньгами, за дорогое - жизнью. Кредитную систему придумал дьявол. Ты берёшь немного сейчас, а потом платишь больше и больше - и так всю жизнь. Они хотят повеселиться, оторваться по полной. Хотят получить свою вечеринку века. И они её получат. Ты можешь говорить или даже кричать, что тебе вздумается. Полагаю, их это только повеселит. Но никто тебе не поверит, тебя постигнет участь вещей Кассандры, предвещавшей падение Трои. Прослывешь чудачкой! Давай! Дерзай.
        Кора с досады закусила губу. Он был прав, чёрт его дери!
        Зелёная лужайка заполнилась людьми и с одной стороны это не могло не радовать. Оторванность от мира, мрачные туманы, вековые деревья, узкий круг, состоящий из семьи и прислуги - всё это действовало угнетающе. Новые лица, словно свежий ветер, разгоняли меланхолии. Тем более, что лица эти были молоды и симпатичны. Помимо красивой брюнетки и двух симпатичных, можно даже сказать, смазливых молодых людей, была миленькая блондиночка и рыжая - красотки на всякий вкус. При свете солнца все ужасы ночи казались надуманными, ненастоящими, просто ночными кошмарами.
        С места, где стояла Кора, лужайка просматривалась отлично. Именно потому, Дориан её к окну и подтащил. Он явно хотел, чтобы она видела, как Коул вместе с тётушкой Сибил, как всегда, одетой в строгий тёмный костюм, подчёркивающий янтарное золото волос, уложенных волосок к волоску, вышел навстречу гостям. Как брюнетка бросилась на шею Коула, а тот в ответ не только обнял её, но и поцеловал. И поцелуй этот, с щемящим чувством ревности пришлось признать Коре, был далёк от дружеского.
        Будто и не было этой ночи. Будто она ничего и не значила. А может быть, и в самом деле - пустое? В обществе, в котором привык вращаться Коул это норма - проводить ночь с кем-то, а наутро забивать на это. Не хотелось соглашаться с Дорианом, но в одном он прав: не стоит ставить на такую лошадку, как Коул.
        Сверху ярко струилось солнце. Коул и брюнетка улыбались друг другу. Незнакомые парни тоже сверкали улыбками. И только в сердце Коры копошились чёрные змеи ревности.
        Глава 30. Новые лица в старом доме
        Дориан оставил Кору, весьма довольный собой. Поставленной цели он добился: поселил в её сердце сомнения, ревность, злобу, тревогу и неуверенность в себе. А Коул словно нарочно подливал масло в огонь, обнимаясь то с одним из своих друзей, то с другим, скаля зубы в весёлой усмешке.
        «Он безнадёжен, ты только посмотри на него», - тянул с усмешкой голос Дориана в её голове. Но принадлежал он не Дориану. Это был её собственный голос.
        С другой стороны - ничего особенного не происходило. Как он должен был себя вести? Встретить давних друзей надутой миной? Состряпать холодную гримасу наподобие той, что смотрела на неё из зеркала - пресная, занудная, с надутыми губами? Это было бы невежливо и некрасиво, и она бы первая осудила подобное поведение.
        Но Кора ничего не могла собой поделать. Можно сколько угодно говорить о том, что ревность - это плохо, что это недостойная слабость, но попробуй не ревновать, когда ревнуется? Приблизительно также легко, как приказать реке остановить течение.
        Чем дольше Кора оставалась в своей комнате, тем сильнее себя накручивала. Ей представлялось, как Коул весело проводит время внизу, в гостиной, со старыми друзьями и приятелями, да оно и понятно - его с ними связывает куда больше общего, чем с ней.
        Она несколько раз переоделась перед тем, как спуститься вниз. И каждый раз была недовольна достигнутым эффектом. То слишком просто, то слишком пестро, то недостаточно аристократично на фоне этой проклятой брюнетки, то как-то нарочито нарядно, будто она с этой противной брюнеткой соревнуется (что недалеко от истины, но ничего подобного демонстрировать Кора не хотела).
        Когда Кора, наконец, спустилась, все, включая гостей и хозяев, сидели за столом. Её никто дожидаться не стал. Как мило! А ведь формально она здесь хозяйка и, если следовать юридическому праву, имеет право разогнать всех к чёртовой матери вон.
        К моменту её появления за столом царило милое и сонное гудение, какое часто можно услышать над ульем в солнечный яркий день. Каждый занят своим делом, каждый переговаривается с соседом. И вот появление нового лица, конечно же, автоматически привлекает к себе внимание. Все взгляды автоматически устремляются к новому лицу, и ты - звезда.
        Парни уставились на Кору с любопытством, девушки с лёгким налётом неприязни. Ожидаемо, но всё равно не радует.
        - Доброе утро, - приветствовала всех Кора с улыбкой. - Или, вернее будет сказать - добрый день? Я вижу, у нас сегодня гости? Как приятно видеть новые лица в этом захолустье. Но Сибил, дорогая, почему вы не предупредили меня о столь приятном сюрпризе? Я бы не позволила себе опоздать.
        Кора изо всех сил старалась вести себя непринуждённо и щебетала, изображая непринуждённую болтовню.
        - Тётя решила, что неожиданный подарок - подарок, приятный вдвойне, - растягивая рот в улыбке, но не разжимая их при этом, проговорил Коул.
        - Рискну напомнить, что не все присутствующие могут оценить подобного рода сюрпризы, - фыркнул Дориан.
        Он выделялся среди ярких, светлых молодых людей тёмным пятном. Как ни странно, взгляд на нём отдыха.
        - Некоторые из нас любят захолустное уединение. Не всякий ценит суету.
        - Ах, Дориан, оставь уже это вечно своё занудство, - хмыкнула Сибил. - Ты слишком долго жил вдали от цивилизации и душой почти также стар, как я. Что плохого в том, что молодёжь немного повеселится? Этому дому не помешает немного взбодриться.
        - Вы правда так считаете, тётушка? - удивлённо приподнял бровь Коул.
        - Правда, милый, - Коре этот её оскал, в котором она демонстрировала вставные белоснежные зубы как никогда напомнил акулий, но кому тут интересно её мнение. - Я уже отдала необходимые распоряжения и разослала приглашения твоим друзьям от твоего имени.
        - Как мило с вашей стороны, - прощебетала брюнетка. - Правда, Коул? Это может быть вечеринка сезона! Я с радостью помогу с устройством.
        - Бланка прекрасно разбирается в вечеринках. Их устройство её конёк, - прокомментировал Коул, надкусывая сэндвич.
        - Используйте дом по своему желанию. Я не стану возражать.
        - И я - тоже, - с натянутой улыбкой напомнила о себе Кора.
        На мгновение все стихли и взгляды вновь остановились на ней.
        Хмурься, сколько угодно, старая ведьма!
        Бровки Бланки тоже изогнулись сердитым домиком над хорошеньким вздёрнутым носиком: «Кто это дурно воспитанная особа?» - говорил весь её вид, и Кора с радостью поставила её в известность об истинном положении вещей. По крайней мере «де-юро».
        - Я - Корнелия Аддерли, племянница миссис Гордон по мужу. С недавних пор наследница всего его состояния и хозяйка этого милого дома.
        Личико Бланки на глазах вытянулось. И это она ещё не в курсе об отношениях Коры и Коула! Но всего понемножку.
        - Вот и отличный повод для вечеринки! В честь меня - новой наследницы.
        Сибил застыла, словно проглотила палку, глядя на Кору с выражением, с каким щепетильные хозяйки взирают на случайно заползшего на стерильную кухню таракана. Бланка выглядела растерянной и недовольной. Зато мужская половина их маленького сообщества проявляла куда больше дружелюбия. Двум парням было явно плевать, кто хозяйка поместья, лишь бы кормили, поили, нюхать кокаин не мешали. И да, напитки, как можно больше напитков! Коул ухмылялся, как шут. А Дориан отсалютовал Коре чашкой кофе с явным одобрением.
        - Отличный повод! - поддержал начинания Коул. - Правда, тётушка?
        - Не хуже любого другого, - холодно отрезала она.
        - Вот и хорошо, - удовлетворённо кивнула Кора. - Коул, ты представишь мне своих друзей?
        - Конечно. Это Майкл Одли, - представил он голубоглазого блондина. - А это - Пол Барнз.
        Русоволосый юноша высокомерно кивнул Коре:
        - Очень приятно.
        - Взаимно.
        Никакого удовольствия в их голосах не прозвучало.
        - Я - Сьюзи Олди, сестра Майкла, - представилась блондинка и теперь, когда она это сделала, их сходство с братом сделалось очевидным. - А это моя подруга - Эмбер Берч.
        Значит, рыженькая - это Эмбер.
        - Добро пожаловать, Сьюизи и Эмбер. Рада вашему приезду.
        - А я - Бланка Суарес, - за улыбкой брюнетки угадывался открытый вызов. - Девушка Коула.
        Тот поперхнулся водой, которую пил в момент громкого заявления и закашлялся, что спасло его от необходимости как что-то подтверждать, так и отрицать.
        - Мне, надеюсь, ты тоже рада, новая хозяйка «Райского Сада»? - выгнула идеальную бровь Бланка.
        - Возможно. Почему - нет?
        - Действительно?
        Девушки обменялись сладкими улыбками и неприязненные взглядами.
        Дориан наблюдал за ними с нескрываемым удовольствием, а Коула ситуация заставляла нервничать.
        Кору же она бесила! Она ещё не поставила крест на своих отношениях с племянником Сибил, возможно, Коул сумеет повести себя таким образом, чтобы не вызвать презрения. Но пока, что таить истину от самой себя? Как-то всё не очень красиво складывалось. Коул не спешил развеивать её тревогу, да и… с чего бы? В его мире всё и правда далеко не так сложно, как в её. Когда связываешь секс с эмоциями, случившийся первый как бы «по умолчанию» влечёт за собой второе - у тебя, но не факт, что и у твоего партнёра тоже.
        Партнёр, напарник - какое идиотское, всё обесценивающее определение на самом деле.
        Кора вошла в кухню, чтобы выпить стакан воды и вздрогнула от неожиданности, когда сладким нежным голосом горлинки прозвучало: «Привет».
        Бланка сидела на столешнице и болтала ногами. Улыбка её была такой же сладкой, как голос, а вот взгляд… Кора поняла, что у неё с девушкой есть кое-что общее: обоюдная неприязнь друг к другу. Впрочем, это она поняла четвертью часом ранее за завтраком.
        - Нас толком так и не представили друг другу, - пропела Бланка, склоняя голову к левому плечу.
        - Не беда. Мы и сами неплохо представились. Общее впечатление сложить успелось.
        Улыбка стекла с лица Бланки, она будто мгновенно сбросила маску.
        - Думаешь, можешь меня одурачить? - теперь сироп растворился в желчи.
        - И в мыслях не было. Я думала попить водички. О тебе не думала совсем.
        Бланка скривилась и запрокинув голову, посмотрела на Кору сквозь дрожащий веер щедро накрашенных ресниц, справедливости ради, от природы густых и длинных.
        - Встречала я таких, как ты.
        Кора пожала плечами:
        - Всё мы не уникальны. И всё же не стоит меня обесценивать. Или - недооценивать.
        - Такие как ты, нувориши, все одинаковы: вылезают из ниоткуда, внезапно получают состояние и начинают мнить себя центром Вселенной. По правде, их мнение о себе редко кто разделяет, и они никогда не становятся своими среди таких, как я и мои друзья.
        - Спасибо, что поделилась со мной этой ценной информацией, Бланка… прости, запамятовала, как там твоя фамилия? Кажется, что-то испанское? - передёрнула плечами Кора. - У меня сложности со всем неанглийским.
        Наморщив носик, Бланка зло захихикали. Кора поддержала игру.
        Спрыгнув со столешницы, стукнув об пол каблучками, Бланка распрямилась во весь свой невысокий рост - она была даже на несколько дюймов ниже Коры, хотя и последнюю никак нельзя было назвать девушкой высокой.
        - Послушай, я не стану тебе давать советов, красотка, но… не суйся к Коулу Лансу. Он мой и делиться я им не собираюсь.
        - С этим тебе лучше пойти к нему. И ещё - твои угрозы немного запоздали.
        Бланка скрестила руки на груди:
        - Ты это о чём? - воинственно спросила она.
        Кора, держа в руках запотевший от холода бокал с водой, направилась к выходу, словно невзначай отодвинув Блаку плечом.
        - Если тебе нужны подробности, спроси у него сама.
        Бланка открыла рот, чтобы ответить, но так и не издала ни звука.
        Корнелия думала, что почувствует себя победительницей, поставив соперницу на место или, хотя бы испортив той настроение. Последние явно удавалось, но… победа была какая-то сомнительная и с душком. Стоило ли говорить то, что она сказала? С другой стороны - это проблема Коула. Не нужно спать с одной девушкой, если у тебя отношения с другой. Хоть предупредил бы… а раз нет, пусть теперь сам разгребает.
        Но в глубине души Кора надеялась, что Коул предпочтёт объясняться и налаживать отношения с ней, а не с Бланкой. Жаль, что в последнем у неё не было ни малейшей уверенности. Судя по тому, что до сих пор он предпочитал выдерживать дистанцию…
        Не успела Кора об этом подумать, как горячие пальцы обвились вокруг её кисти.
        - Можно мне немного твоего внимания?
        Сердце забилось сильнее, а вместе с тем в крови забурлил адреналин. Да что с ней происходит? Адреналин - это когда опасность. В чём опасность небольшой беседы в Коулом?
        - Конечно, - обернулась она к нему, оставшись стоять на пару ступеней выше. - Только попроси.
        - Не люблю ни о чём просить.
        - Я заметила. Внимание тебе моё для чего? - скрестила Кора руки, словно ставя между ними пусть небольшой, но барьер.
        Она волнуется? С чего бы?.. Бланка, сколь не расторопна, но явно не успела ещё побеседовать с Коулом и нажаловаться ему, да даже если бы и нажаловалась - ей-то что?..
        Коул тоже выглядел напряжённым, как струна. Запустив руки в карманы, он слегка нахмурился:
        - Мы вчера вечером отлично провели время…
        - После того, как я перестала тонуть.
        - Да. Но эта часть быстро закончилась.
        Его ладонь легла на лестничные перила рядом с Корой:
        - А то, что было дальше… - он взглянул на неё и растянул губы в дерзкой улыбке. - Ты ведь не станешь утверждать, что забыла обо всём?.. Только не говори, что помнить нечего! Это было бы слишком банально. Ты ведь не хочешь быть банальной.
        - Не говори чепухи, Коул. Кто забудет свой первый раз?
        - После которого ты взяла и сбежала, как трусливый заяц. А я рассчитывал на кофе в постель и всё такое, прочее…
        - А я не рассчитывала, что утром объявится ватага твоих друзей и… твоя девушка? Ты ведь об этом хочешь со мной поговорить, да? - с иронией протянула Кора.
        - В том числе. Похоже, существование Бланки тебя… немного расстроило?
        - Ну, если выражаться точнее, меня расстроило не существование Бланки как таковое, а ту роль, которую, похоже, она играет в твоей жизни? У тебя девушка есть! Тебе не кажется, что я должна была об этом узнать как-то иначе?!
        - Например?..
        - Например, до того, как между нами случилось то, что случилось. Это не честно с твоей стороны, Коул. Я тебе доверилась, со мной такое случается не часто.
        - Кому-то ведь надо доверять…
        - Уже не уверена.
        - Мы же классно повеселились?
        - Повеселились?!
        Он нарочито пожал плечами:
        - Ну… мы явно не грустили, правда? - дерзко фыркнул он. - Классный был секс.
        - «Классный был секс», - передразнила его Кора. - Можешь считать меня ханджой, если хочешь, но я всегда хотела разделить свой первый раз с тем, кого люблю.
        Лицо Коула на миг застыло и стало настороженно-внимательным. Как будто он тщательно натягивал в этот момент маску, чтобы скрыть свои чувства, мысли и… у него получалось.
        Лукаво сощурившись, он усмехнулся:
        - Ух, ты! Как это понимать? Ты только что мне в любви призналась, что ли?
        В первый момент Кора растерялась и едва не утратила самообладание. Обычно она куда лучше следит за языком. Но все эти мистики, интриги, подковёрные, тайные и явные порядком выбивают из седла.
        - Думаю, что поживу в вашей среде подольше и научусь относиться ко всему легко и весело, - ровным голосом произнесла Кора и повернулась, собираясь уходить.
        Но не успела. Рука Коула передвинулась, накрыв её ладонь собой:
        - Подожди.
        Кора замерла, чувствуя, как всё сильнее натягиваются нервы из страха сорваться, показать, до какой степени ей на самом деле небезразлична сложившаяся ситуация, насколько ранит, уязвляет, даже ранит…
        - Подождать - чего? - холодно вопросила Кора.
        - Мы недоговорили.
        - Не знаю, что ещё сказать, - передёрнула она плечами.
        - Хорошо, я не договорил! Пойми, к тому, что Бланка, Пол и Марк приехали я не имею никакого отношения. Для меня это такой же сюрприз, как и для тебя.
        - О! В это я охотно верю. С чего бы тебе так подставляться? Всё так удобно и прекрасно. Там развлечение и возлюбленная, здесь - тётушкино спецзадание со всеми вытекающими. Не самыми неприятными, надеюсь.
        - Зачем ты так?
        - А как?.. Что я должна сказать, чтобы выглядеть мудрой, светлой и понимающей?
        - Я не знаю, - развёл руками Коул.
        - Вот и я не знаю. Поэтому и говорю - говорить не о чем. По-крайней мере до тех пор, пока из нас двоих ты не выберешь меня, отправив в отставку Бланку. Совсем не исключено, что отправиться в отставку могу я, но тогда объяснять ты уже будешь не со мной, полагаю?
        Судя по выражению лица Коула, выбирать прямо сейчас он был не готов. Сложно сказать, это больше расстраивало или сердило Кору - чувство было как сложно смешанный коктейль: горьким, едким, острым, но вряд ли приятным.
        - Коул?.. - окликнул девичий голос.
        Бланка стояла в дверном проёме и с откровенной неприязнью, если не со злобой, взирала на затаившуюся в тени парочку.
        При звуках голоса Бланки Коул так поспешно отдёрнул руку, словно обжёгся. В ответ Кора презрительно фыркнула, в очередной раз передёрнула плечами и, уже не оглядываясь, направилась вверх по ступеням. Она слышала, что Коул и Бланка о чём-то говорили, но специально не прислушивалась.
        Глаза подозрительно щипало, словно в них попал лук, в горле будто что-то застряло. Но если Кора и имела намерения укрыться в отведённой ей комнате, как в норе, то её ждало жестокое разочарование: на её кровати, лёжа на боку, опираясь на правый локоть, лежал Дориан и выглядел довольным донельзя, как кот после вкусного завтрака. Левой рукой он небрежно перелистнул страницу аккурат в тот момент, как Кора закрыла за собой дверь.
        - Какого… - так смачно выругалась она, что у Дориана удивлённо приподнялись брови. - Ты теперь навечно решил у меня поселиться, что ли?! Что ты опять здесь делаешь?!
        - Я тоже рад тебя видеть.
        - Да мы только что оба были очень счастливы наблюдать друг друга за завтраком!
        - Значит, мне радости не хватило. Вот, решил немного повысить настроение и после, - с усмешкой договорил он и захлопнул книгу. - Похоже, ты не в духе, радость моя? Что конкретно испортило тебе настроение?
        - Хватит издеваться! Ты прекрасно знаешь, что именно испортило мне настроение. Не удивлюсь, если это нашествие друзей твоих рук дело.
        - Я, конечно, маг и волшебник, но и я ограничен в возможностях рамками нашего трёхмерного мира. Знаешь ли, в этом мире есть не только закон всемирного тяготения, но и этикет, который худо-бедно нужно соблюдать даже волшебникам. Ну, вроде того, как рассылка приглашений, набор штата для оформления вечеринки - всё это требует времени и делается заранее. К слову, организация вечеринок и шабашей всегда была прерогатива Сибил.
        - Хватит болтать! Хватит нести всякую чушь! - нервно сжала пальцами виски Кора. - У меня от тебя голова болит.
        - Вовсе и не от меня, а от собственной злости и уязвлённой гордыни. И даже этим двум чувствам не я причина. Кстати, к моим многочисленным талантам можно приписать проницательность, как минимум, а как максимум - искусство прорицания. Разве я не предсказывал наперёд? Разве не предупреждал тебя?
        - Да кто бы говорил?! Это по твоей вине я…
        - Что?.. Договаривай! По моей вине ты оказалась в кровати Коула? Я тебя умоляю. Ты не можешь обвинять меня в этом. Уж это-то точно в мои планы не входило.
        - Зато в твои планы входила моя встреча с Мэри.
        - Тут отпираться бессмысленно. Да. Входила. И эта, и другие - последующие… но об этом позже. Как мы оба помним, у нас сегодня вечеринка, а на вечеринках у богачей принято наряжаться в вечерние туалеты, то есть, пышно и нарядно. Даже не стану спрашивать, придумала ли ты свой? Знаю, твой хрупкий девичий мозг слишком занять ревностью к парню, в которого ещё вчера ты была даже не влюблена, о котором сегодня бы даже не вспомнила, не случись тебе столь легкомысленно расстаться с бережно хранимой годами невинностью.
        - Прекрати издеваться!
        - Иначе - что? Ничего? Я так и думал. Поэтому продолжу издеваться дальше. Итак, к вопросу о нарядах…
        Дориан взмахнул рукой и на дверце шкафа материализовалась вешалка, а на вешалке платье.
        - Что?.. - охнула Кора, окинув взглядом подарочек.
        Платье выглядело откровенным. Даже на вешалке. Оно было чёрным и это было единственным, что выглядело для неё приемлемым. На шее его удерживал только тонкая лямка, больше похожая на шнур. V-образный вырез декольте открывал кожу едва ли не до пупка, да и грудь сомнительно, что эти лоскутики прикроют. Если только соски? Юбочка на первый взгляд была почти пристойной. Пока не дошло, что такой же V-образный вырез был и на ней, и доходил он почти до причинного места.
        - Ты издеваешься?!
        - Ты повторяешься. Не буду спрашивать, чем тебе не нравится, но поверь мне - твой новый друг оценит. Скромность - не та черта, которую ценят в этом кругу. А вот смелость и сексуальность нашим свинкам придётся по вкусу.
        - Свинкам?..
        - Моя дорогая, - тихо засмеялся Дориан. - Тебе можно смело доверять любую тайну. Ты никогда никому её не расскажешь, потому что тут же забудешь.
        Кора замерла.
        Он прав, чёрт возьми! За своей ревностью она забыла о том, что Дориан не просто намекал, а говорил открытый - гости всего лишь овцы… на убой.
        - Нет! - выдохнула Кора, замотав головой. - Нет!
        - Что - нет? Чему - нет? Платью? Вечеринке? Тому, что последует за ней?
        - Всему.
        - Как пафосно. И как бесполезно. Тебе придётся сделать то, что делают все, красавица - смириться с тем, чем ты не в силах помешать. Это сохранит тебя в целости и безопасности. Платье перед тобой, туфли в шкафу, служанки придут к восьми, чтобы помочь тебе с причёской и макияжем. Сам приём начнётся в девять.
        Дориан легко поднялся с кровати, бросив книгу на стол.
        - Ты не можешь так со мной поступить! - в отчаянии проговорила Кора.
        Дориан подошёл к ней, остановившись в двух шагах:
        - Я? С тобой?.. Милая… - протянул он руку, но Кора отпрянула от его ладони. - Да-а, - со вздохом протянул он. - Последовательность не твоя главная черта.
        Его руки жёстко сжались на её плечах, не давая двинуться с места. Наклонившись вперёд, он зашептал и голос его лился ровно и мягко, как шёлк. А слова были, как пропитавший его яд:
        - С тобой никто не собирается плохо поступать, потому что, как я говорил тебе ранее, волки едят овец, но никогда - друг друга. Ты одна из нас, нравится тебе, не нравится - ты одна из нас. Ты с нами. И я не позволю никому даже волоса коснуться на твоей голове. И твой дорогой Коул тоже не пострадает, обещаю. Да и Силиб не позволит ничего плохому с ним случиться. Но ты должна знать кое-что ещё… чтобы не пострадать. Мы, - я, ты, Сибилл, - мы только проводники. Вчера вечером ты открыла дорогу настоящим хозяевам этого места. Впервые за триста лет. И они придут сюда - голодными. И все эти розовые свинки и овечки, из-за которых ты сейчас готова страдать - они ничто. Мясо для хищников. Но не стоит страдать. Тех, кто не нарушает законов божьих, кто добр и праведен, не то что бес - демон коснуться не может. Но он может искушать до тех пор, пока человек не искуситься и не станет… просто сытным куском мяса.
        - Значит, мы тоже нарушили божьи законы? Как это может быть?! Я никогда не соглашалась служить Сатане?
        - Разве? Но ты же приняла данную им силу, когда пыталась ею укротить меня? Когда согласилась взять гремуар Мэри? Вспомни, как открывается книга?
        - Кровью.
        - Правильно. Любой договор с Дьяволом подписывается кровью. А потом подписывается энергией секса.
        - Что?.. Как?..
        - Но, милая, с чего бы Коулу приходить в бассейн? Что привело его туда именно в нужный момент? Наша с Сибил воля. Он лишь марионетка. Чтобы оставить Врата открытыми нужно было много энергии, а секс, особенно с девственницей - это отличная подпитка. Итак, свою кровь ты уже пролила. Сегодня, - он поправил локон у её щеки с нежностью, но Коре в этот момент захотелось завыть волчицей, - сегодня с твоего молчаливого согласия прольётся и чужая кровь. В какой-то мере эта вечеринка в твою честь - в честь новорождённой ведьмы. Твой первый шабаш. Мой тебе совет - наслаждайся. Прими со смирением то, что изменить всё равно не сможешь.
        Он наклонился и вновь поцеловал её в лоб, а потом неторопливо направился к выходу.
        - Будь ты проклят! - с ненавистью и боль. проговорила Кора.
        Ладонь его уже легла на дверную ручку, но на мгновение Дориан замер.
        - Давно уже, милая.
        - Думаешь, если огородил меня со всех сторон флажками, то я, как любой волк, побегу прямиком на егеря?
        - Так уж заведено у нас, у волков. Мы не можем иначе.
        - Если ты не смог, не значит, что не получится у другого!
        - Пробуй. Я с интересом понаблюдаю. Мои аплодисменты, если получится. И да - бежать бессмысленно, надеюсь это ты уже уяснила?
        Он вышел.
        Схватив со стола графин, Кора с воплем ярости шарахнул её в дверь, ему вдогонку.
        Хрустальный графин раскололся на сотню острых кусков. Вода расплескалась по полу. Но её положение это к лучшему не изменило. Стало только грязно и мокро.
        Взмахнув рукой, Кора пожелала, чтобы графин восстановился и… в тот же момент осколки потянулись друг к другу и склеились, словно сшитые невидимыми иглами, прямо в воздухе.
        «Ты сможешь одним движением руки менять суть вещей», - сказала ей Мэри.
        Следующий взмах рукой отправил графин на место, на стол. Пустой фокус принёс удовлетворение, хотя, по сути, она опять променяла часть души на очередную стеклянную бусину.
        Что же ей делать? Как развязаться со всем этим? Как покончить в проклятым наследством?
        Глава 31. Вечеринка
        Единственное желание, что владело в тот момент Корнелией, помешать планам ненавистной парочки ведьмаков. Парочки - это если считать только живых, но там ещё была не самая уважаемая и далеко не любимая пра-пра-бабуся, мечтающая вырваться из ада. О том, что её решение может обойтись ей дорого и оказаться необратимым она не думала от слова совсем.
        Не давая себе времени передумать или испугаться, девушка вошла в ванну и набрала горячей воды на грани того, что можно было терпеть. Затем взяла безопасную бритву и, как была, в одежде (думать о том, что из воды её будут доставать обнажённой, коробила) забралась в воду. Стало страшно. Корнелия всегда боялась боли и крови, а тут предстояло пройти через то и через другое. Но упрямство пересилило страх. Внутренний голос что-то малодушно пискнул про то, что самоубийство - смертный грех, но… это не самоубийство, на самом деле. Самоубийцы ставят точку потому, что не хотят жить, в то время как Корнелия хотела и очень.
        Её поступок - жертва во имя жизни других, пусть и не самых приятных людей, но никто не заслуживает участи пойти под нож мясника. Хотя… вопрос, конечно, спорный, но она в этом участвовать точно не собирается.
        И всё же, как страшно… при чём не умирать, потому что на самом деле Кора, как и любой её современник, не верила в реальность собственной смерти. Смерть - это то, что всегда происходит с другим, но никогда с нами. Для себя каждый человек бессмертен, мозг не способен постичь собственную конечность. Она боялась боли. А ещё сильнее - резать кожу острой бритвой. Вот чего страшился её неразумный разум! Ну, не смешно.
        Сжав зубы почти до хруста и не давая себе возможности зажмуриться, как того очень хотелось, она с нажимом провела лезвием вдоль вены. Боль была вполне терпимой. Со второй рукой было сложнее, потому что от страха сильно мутило и второй раз причинять боль даже страшнее, чем в первый.
        Но вот дело сделано, можно выдохнуть и расслабиться. Вытянувшись в ванной, Корнелия с облегчением подумала, что на самом деле всё не так уж и сложно. Вот вам ваш шабаш - шабашите без неё, господа тёмнейшие. А она на такое не подписывалась. Облом вам вместо новой ведьмы.
        Тошнота усиливалась, а сознание улетало, как воздушный шарик, лучом света мельтеша под сомкнутыми ресницами. Умирать не страшно… скоро она узнает ответ на извечный вопрос: что она там, после смерти, есть? Если есть… хотя, после всего, что довелось увидеть в последнее время, есть ли возможность сомневаться. И всё равно - страшно…
        Слабость накатила волной и… всё?..
        «Их вода не сможет погасить мой огонь», - память о насмешливом голосе или он сам было первой мыслью после навалившегося на миг беспамятства.
        Корнелия лежала в пустой ванной, из крана лилась холодная вода, а на руках не было не то, что кровоточащих ран - даже царапин!
        Первым чувством было облегчение. Нет, ну какие к ней могут быть вопросы? Она же честно пыталась. Потом - досада. Второй раз пройти через тоже самое она себя точно заставить не сможет.
        Корнелия поднялась так же решительно, как до этого в ванную шагнула. Чувствовала она себя при этом, как любой приговорённый, которому отменили казнь - облегчение превалировало над всеми её чувствами и эмоциями. Она словно пыталась предложить сделку высшим силам, но… они её жертвы то ли не приняли, то ли велели искать другой путь.
        Чтобы не тратить времени зря, она вымыла голову и потянулась за феном. Сушить волосы, делая при этом укладку не такое уж затейливое занятие. Вполне позволяет параллельно думать о вещах куда более возвышенных, чем ожидаемая причёска.
        Бог явно хочет от неё чего-то другого, чем просто трусливое бегство.
        Может быть, кто-то прибавил бы к «бог, если он есть», но Корнелия в тот момент нисколько не сомневалась в его существовании. Чёрная сторона слишком сильно проявила себя, чтобы любому здравомыслящему человеку, будь он изначально хоть трижды атеист, не пришёл в голову простейший вывод - если существует дьявол, то уж и бог есть, без сомнения. А дьявол набрал такую силу, что уже и не скрывает своего присутствия в жизни людей. Он, его символика, его сила повсюду и она, к сожалению, торжествует. И в том, что он бесы действуют открыто, есть свой резон - некоторых знаков невозможно не видеть и не понимать. Пришла пора выбрать сторону и держать её до конца, каким бы он, этот конец, не был.
        Когда идёшь на судьбоносную вечеринку, полагается иметь план. Но у Корнелии его не было даже в зачатке. Она понятия не имела о том, что станет делать. Знала лишь одно - сделает всё возможное, чтобы разрушить планы своих… как же их назвать? Опекунов?
        В дверь постучали и в комнату вошла одна из горничных в униформе.
        Может быть, это благодаря ей так сложно запомнить лица этих девушек? Или тут замешаны какие-то чары?
        - Добрый вечер. Леди Сибил прислала меня помочь вам одеться.
        - Леди Сибил, видимо, полагает, что я маленькая девочка, раз не в состоянии самостоятельно напялить на себя эти тряпки, - почти с презрением, едва сдерживая в себе раздражение и гнев, сквозь зубы проговорила Кора.
        - Зачем вы так? Прежде, чем устроиться в этот дом, я несколько лет проработала стилистом и умею делать причёску любой сложности. У вас прекрасные волосы и красивое лицо. Позвольте мне оттенить ваши природные данные, чтобы они заиграли ещё ярче.
        - Так всё дело в причёске и макияже? Что ж? Делай то, зачем пришла, раз иначе нельзя. Кстати, что заставило тебя бросить прошлую работу? Мне кажется, что быть стилистом куда интересней, чем горничной?
        - Здесь гораздо лучше платят.
        Девушки обменялись взглядом через зеркало.
        - Но и ночами тут спать не так спокойно, верно? - сощурилась Корнелия, пытаясь прощупать почву и понять, знает ли прислуга и мистических свойствах этого дома.
        - Я везде хорошо сплю.
        Но в глаза Коре девушка при этом не смотрела.
        - Ну, и отлично! - хмыкнула Корнелия.
        Девушка не лгала. Работу свою она делала отлично. Так что, когда она с ней закончила, Корнелия выглядела так, что было не стыдно пройтись по красной оскороносной дорожке. Особенно с учётом того, что многие актрисы на ней если и блистали, то не наличием вкуса.
        Впрочем, чёрное сексуальное безобразие, которое для неё подобрал Дориан, Кора бы тоже утончённым и красивым совершенно точно не назвала. Сюда бы помело в руку и остроконечную шляпу на голову - и вылитая «классическая» ведьма!
        Дом, пока она пыталась избежать сегодняшнего вечера любыми путями, словно подменили. Он больше не выглядел старинной ветошью или винтажной штучкой, куда больше походил на стильный молодёжный клуб, более, чем современный. Гремела музыка так, что закладывало уши и отчётливо задавал ритм ударник. А главное - в главном зале, напоминающим танц-пол, было полно народу. Когда и как сюда сумели стечься все эти люди?! Мистика, да и только. Обыкновенное чудо.
        Повсюду мельтешили синие, золотистые, ядовито-зелёные, кислотно-фиолетовые и просто белые, как вспышка молнии, всполохи прожекторов. Медленно поднималась белая завеса искусственного дыма. Из клубов света и дыма периодически возникали фигуры юношей и девушек. Длинные волосы девушек развевались в разные стороны, на оголённых частях тела танцующих блестел пот.
        В звуках музыки было что-то вампирическое.
        Корнелия отыскала взглядом Бланку. Это было несложно. Бланка выглядела настоящей красавицей: роскошные чёрные волосы, тёмные глаза, яркие губы - настоящая Королева Ночи.
        Корнелия испуганно охнула, когда чья-то рука обвилась вокруг её талии. Порывисто обернувшись, она оказалась в жарких, слишком горячих и крепких объятиях Коула. Он жадно притянул её к себе, ритмично извиваясь в такт звучащей музыки, с каждым движением прижимаясь к ней всё крепче.
        - А старый клоповник может стать вполне крутым местечком, да? - растягивая губы в широкой ухмылке, проговорил он. - Да?
        - Не знаю, - Коре не пришлось прилагать усилия, чтобы голос её звучал холодно.
        Ей не нравилось: не нравилась оглушительно гремящая музыка, неоновый свет и тени, вздымающие вверх, словно струи фонтана, дым; извивающиеся, словно черви, тела, похотливо трущиеся друг о друга. Не нравился пьяно-наркотический дурман и угар. И то, что сейчас в Коуле совсем было не видно его светлой, солнечной стороны.
        - Ну, же! Корнелия! Не гляди букой! Ты такая красивая в этом платье… ты вообще такая красивая.
        - Коул! Перестань! - раздражённо отбросила она от себя его руку.
        Вместо того, чтобы перестать, он стянул с себя верхнюю часть одежды, которую и без того одеждой можно было назвать весьма и весьма условно - что-то вроде сеточки.
        - Добро пожаловать в Рай! - проговорил он и, притянув Кору к себе, жадно поцеловал.
        Но его поцелуй не вызвал положительных эмоций. Кора гневно, почти с отвращением оттолкнула его от себя:
        - Я же сказала тебе - отстать от меня! Я не в настроении. Ступай лучше к своей девушке. Она наверняка злится.
        - Ты так сильно меня ревнуешь?
        - Я не подхожу для твоих целей. Да и на сегодняшний день у меня иные планы. Трах с тобой в них не входит. Всё, отстань, Коул! Отвали от меня!
        - Отвалить? Да что с тобой? Что не так?
        - Что не так?! Чем ты накачался под самую завязку?
        - Счастьем, весельем и беззаботностью. А что? Что тебе не нравится?
        - Мне не нравишься ты - вот таким. Счастливым, весёлым и беззаботным.
        - Да, ладно! Всё, что тебе нужно - вот это, - он извлёк из брюк хрустящий пакетик с наркотой.
        На фольге сверкали и отражались, разбрызгиваясь, разноцветные отблески прожекторов. В них же переливались золотистые цепи на влажной от пота груди Коула.
        - Хочешь?
        Корнелия с болью поняла, что он это вполне всерьёз - хочет поделиться с ней этим своим «счастьем».
        - Мне не нужно это дерьмо.
        Он в ответ ухмыльнулся:
        - Уверена? А я думаю, что это именно то, что тебе сейчас нужно - расслабиться. Ты слишком напряжена. Совсем не умеешь веселиться.
        Кора смотрела на него и ей представлялось, что мир переворачивается и она видит всё то, что до сих пор оставалось скрытым. Жалкие людишки! За горстку порошка они просирают свою настоящую жизнь. Веселятся, цыплятки на убой, а черти уже разогрели сковородку и подвезли маслица.
        - Идиот! Знал бы ты, чем завершится твоё веселье!
        - Ты и правда дикая зануда.
        - Заметь, я никогда не старалась казаться иной и никем не притворялась. И не я держу тебя около себя, а твоё желание… чего, кстати? Впихнуть мне твою дурь? Твоё искушение не искусительно. Повторяю, ещё раз, медленно и громко: мне это не нужно.
        Коул вновь улыбнулся и придвинулся, в очередной раз сокращая то расстояние, что Корнелия вновь и вновь пыталась держать:
        - Послушай, куколка, у каждого человека есть два варианта: быть счастливым и принимать вот это. Или оставаться трезвым и печальным, тем самым портя всё веселье…
        - Я тебе не куколка. И из того, что ты говоришь, слушать-то, на самом деле и нечего.
        Ухмыльнувшись, Коул отступил на несколько шагов, пожал плечами и… удалился, сливаясь с беснующейся толпой.
        Музыка продолжала вопить, свет - слепить и в этом сумасшедшем мире, который крутился на месте, так сложно было не потерять самого себе. Так хотелось сделать тонкий шаг и слиться со всеми, стать частью окружающегося тебя безумия, а не стоять одиночкой - словно бросая вызов всеобщему сексуальному безумию. Там неистово целуются, и там, и там. Трутся друг о друга, где мальчики, где девочки, а где целыми группами. И чем громче будешь кричать о том, что все неправильно и опасно, тем больше сумасшедшим тебя станут считать. Воистину, среди одноглазых двуглазый урод.
        Алкоголь, наркотики, бешенный ритм, через край брызжущая сексуальная энергия…
        - Одна крохотная пчёлка отбилась от роя? Как кстати, - протянул мягкий женский вкрадчивый голос.
        Голос, который Корнелии уже доводилось слушать и раньше… во снах, видениях, но никогда - наяву.
        Повернув голову, Корнелия встретилась взглядом со своей давно почившей, но, судя по всему, так и не обретшей покой, прабабкой:
        - Мэри?..
        Хрупкая, как статуэтка телом и твёрдая, как сталь, духом, древняя ведьма стояла перед ней во плоти. На белом-белом лице чёрные, как бездна, провалы глаз, сверкающие, как звёзды в ночи. На узких губах загадочная и надменная улыбка.
        - Кора, - кивнула она в ответ. - Вот мы и встретились. Снова.
        По правую руку ведьмы стоял Дориан. Его лицо было почти таким же бледным и, как ни странно, выглядело одухотворённым. Как обманчив человеческий вид. По левую - Сибил. Та, судя по её виду, всему происходящему вряд ли радовалась больше Корнелии.
        Не-почившая с миром прародительница окинула взглядом Кору с ног до головы и по её тонким губам ядовитой змеёй скользнула саркастическая улыбка, а бровь издевательски изогнулась дугой:
        - Ты выглядишь так, словно собралась на охоту за парнями.
        - Правда? Вам это не по душе?
        - Отнюдь.
        - Ну, а если бы и не нравилась, не я подбирала этот ужас…
        Мэри повернула голову и скользнула насмешливым взглядом по Дориану:
        - Не сомневаюсь в этом. Полагаю, будь выбор за тобой, ты бы выбрала пуританскую сорочку и чепец.
        - Мне мой выбор нравится больше. Выглядишь сексуально, Корнелия. Пусть и несколько не похоже на себя, но - тебе идёт, - встрял в разговор женщин Дориан.
        - Благодарю.
        - Не стоит благодарности. Это всего лишь констатация факта.
        Кора тряхнула головой, словно отгоняя всё наносное и ненужное и перешла к вопросу, который занимал её в самом деле:
        - Ты умерла три сотни лет назад, - сказала она, обращаясь к Мэри, - и при этом бродишь по моему дому. Как такое возможно?
        - Мой дар намного превосходит всё, что ты только можешь себе вообразить, дитя.
        - Ой, ли?.. Твой дар? Или - мой? Ты здесь благодаря последнему. Ну, и благодаря коварству твоего давнего поклонника, конечно же. Его стараниями я открыла дверь, в которую ты вошла.
        - Всё правильно. Ты выполнила свою задачу. Но ещё можешь быть нам полезна. Я уже прошла в этот мир, но есть ещё кое-кто… один старый знакомый. В какой-то мере ты ему тоже обязана жизнью.
        Лёгкое прикосновение к плечу заставило Кору в очередной раз обернуться вопреки прозвучавшему внутреннему безмолвному призыву: «Не оборачивайся».
        Высокий мужчина с тонким лицом в длинном чёрном плаще. О его скулы можно было порезаться, а глаза казались подведёнными чёрной тушью. Сверкающие глаза незнакомца словно заглядывали в душу и переворачивали там всё с ног на голову.
        - Здравствуй, Кора.
        - Я вас не знаю, - она хотела, чтобы это прозвучало резко и холодно, а вышло плоско и жалко.
        Незнакомец скупо улыбнулся:
        - Это легко исправить. У нас есть время, чтобы узнать друг друга. Пока же всё, что тебе нужно знать, что я один из тех, кому имя - Легион. И что в тебе течёт частичка моей крови.
        - Как лестно! - язвительно проговорила Кора. - Чего ты хочешь? Чего вы все хотите?
        Мужчина вздохнул:
        - Видишь ли, Кора?.. Я слаб. Мне надо восстановить силу. А ты мне поможешь.
        - Не думаю, что вы обратились по адресу…
        - Думаешь, у тебя есть выбор? - спокойно отозвался демон.
        - Да!
        - Нет. Всё, что случилось с тобой - это не случайность. Случайностей не бывает. А тот дар, который пробудился в тебе - можешь отрицать, но это оживило тебя. Разве ты не наслаждалась всем тем, что мы тебе дали? Богатством? Красотой? Юностью? Любовью мужчин?
        - Любовью? - насмешливым эхом повторила Кора.
        - Назови как угодно - неважно. Мои дары дают тебе власть. Нет на земле смертных, способных от неё отказаться.
        - Я могу попытаться…
        - Отлично!
        - Что это значит? - спросила удивлённая таким ответом Кора.
        - С тобой всегда было нелегко, - вздохнула Мэри.
        - Как и с тобой в своём время, - не глядя на свою ведьму, произнёс демон. - Это только начало пути, - конец фразы был вновь адресован Коре. Уверяю тебя, конец тебе понравится. Ну, а пока…
        Он сделал паузу, которая грозила слишком затянуться.
        - Пока - что?.. - поторопила его Кора.
        - Мне нужны новые жертвы. Те, что принесла Мэри, были слишком давно.
        - Мне не нравится твой план. Дедушка? Я ведь имею право так тебя называть?
        - Называй, коли хочешь, но дай мне то, что мне нужно. Новые жертвы. Это единственный путь.
        - Мне ваш путь не нужен!
        - Увы, но это ничего не меняет. Всё будет так, как предначертано.
        - Я не верю в предначертания.
        - Верить или не верить - удел простых смертных. Удел же таких, как я, твердо знать.
        Демон не повёл и бровью после вскользь брошенной фразы и шагнув, словно растворился в беснующейся толпе.
        Корнелия не шевелилась, глядя ему вслед. Прикосновение к её руке заставило её очнуться.
        Дориан держался рядом, внимательно глядя ей в лицо:
        - Ты изменилась, - вздохнул он. - Изменилась с нашей первой встречи. Изменилась с тех пор, как узнала, что мы такое и кто мы такие.
        - Я узнала, что не просто богата, но и проклята.
        - Мои поздравления и - соболезнования, - Дориан предложил ей руку и Корнелия, пусть и не слишком охотно, оперлась на неё.
        - Ваш план сработал, - выдохнула она.
        - Видимо так.
        - Мэри снова среди живых.
        - Увы, но - не одна она. Да и правильно ли будет назвать их всех живыми? Скорее, обречёнными на убой. А время - тик-так… скажи, тебя всё ещё заботит участь безмозглого красавчика Коула?
        - Конечно!
        - Тогда прислушайся ко мне.
        - Каждый раз, когда мне приходило в голову прислушаться к тебе, Дориан, всё становилась куда хуже, чем было до этого. Мне надоели твои угрозы! Они меня не пугают…
        - Поверь мне, дитя, бояться следует не меня и даже не Мэри, а демона, который вот-вот ворвётся в наш мир. Сегодня ночью мы все сойдёмся в битве - битве умов, это как минимум. Её исход знаменует то, что случится со всеми нами дальше. А может быть, не только нами, но людьми на всей земле. Чем больше демонов просачивается в наш мир сквозь Заслоны, тем жарче и раскалённей становится земля. И есть шанс, что все мы превратимся в пыль. Или познаем Ад наяву.
        - Я не понимаю… чего вы от меня хотите? Разве не этого вы добивались?
        - Конечно, не этого! Я всего лишь хотел получить женщину, которую любил. Жизнь без неё была для меня невыносима. Но скоро, наконец, всё закончится. Вот-вот пробьёт полночь…
        - Я не понимаю! - взмолилась Кора. - Почему ты всё время говоришь загадками?
        - Хорошо, что я скажу прямо. Проклятый демон лично сказал мне, что убьёт Коула прежде всех остальных. Я знаю эту тварь. Его словам следует верить. Их следует остерегать. Его намерениям следует помешать.
        - А я, значит, должна в очередной раз верить тебе? И делать всё, как ты скажешь? Я ещё не забыла, чем мне это обернулось в прошлый раз.
        - Клянусь тебе, что хотел не этого…
        - Проблема в том, что ваши клятвы ничего для меня не значат. Пустой звук, Дориан.
        - Я не прошу мне верить, - покачал он головой. - Не верь никому - лишь себе самой. Но хочешь ты того или нет - идёт война, в которой каждый из нас лишь солдат.
        - Хватит, Дориан! В твоих словах заплутать легче, чем в лабиринте с Минотавром - никакая нить Ариадны не спасёт. Я устала от всего этого…
        - И? - выгнул он бровь. - Что дальше? Ты устала, я устала - все мы устали, но того, что надвигается на нас это не отменит.
        - То, что случилось, дело твоих рук…
        - Я не отрицаю. Но то, что случилось, лишь начало, так что не спеши меня ненавидеть.
        - Ненависть - благородное чувство. Тебя я скорее презираю.
        - Нет времени играть словами, милая. Презирай, если есть такое желание. Но я хочу, чтобы ты запомнила кое-что.
        - Что именно?
        - Иногда, чтобы дверь закрылась навсегда, с гарантией, что никто и никогда её больше не откроет, приходится идти на жертвы. Например, спалить дом.
        - Очередные загадки и игра слов?
        - Разве? Я практически прямым текстом говорю, что ты должна будешь сделать…
        - Сейчас?
        - Чуть позже.
        Кора хотела было ответить, но в этот момент музыка резко стихла, прожектора перестали мельтешить и свет сосредоточился на возвышении, похожем на сцену. На нём стояла та самая статуя Бафомета, которую ей уже доводилось видеть в секретном проходе за бассейном. На экране вспыхивала пирамида с всевидящим оком. На её фоне фигура демона выглядела обыденной и незначительной, а Мэри Гордон, державшаяся по левую руку от демона, смотрелась просто миловидной молодой женщиной.
        - Дамы и господа, - обратился демон к собравшейся публике и его голос, усиленный микрофоном, заполнил собой гулкое пространство, - рад приветствовать вас в своём доме. Я счастлив, что вы смогли прийти.
        Толпа отозвалась жизнерадостно и весело.
        - Уверен, что за время вашего пребывания здесь, вы узнаете много нового и запомните это навсегда - возможно, до конца жизни. Я счастлив, что в такой момент могу пребывать здесь, вместе с вами. Я присутствовал в вашей жизни и раньше, всегда, всей душой, но видеть своих друзей и последователей воочию всегда в стократ приятней. Для того, чтобы веселье состоялось, я обеспечил всё, что вам понадобится. Идите, куда хотите; делайте, что душа просит; берите всё, что нравится или… - демон выдержал небольшую паузу и тонкая улыбка коснулась его губ, - или того, кто нравится. Чувствуйте себя свободно. Свобода - вот лучшее достижение наших дней. Никакой ответственности! Никаких правил - вот наш девиз и наше кредо. Каждый делает что хочет, находит, что ищет и получает то, что заслужил. За нас, дамы и господа! За нашу встречу!
        Между собравшимися засновали лакеи с подносами охлаждённого шампанского. Гости охотно опустошали бокалы, слышался нестройный, даже непристойный смех. Вновь загремела музыка.
        Один из лакеев замер напротив Коры, с поклоном предлагая взять бокал.
        - Спасибо, не хочу, - упрямо мотнула она головой, хотя в помещении было душно и жажда давала о себе знать.
        - Мадам уверены? - с лёгким акцентом проговорил лакей.
        - Вполне.
        Ей показалось или зрачки его блеснули так же, как они сверкают у кошек в полумраке. Но проверить свои подозрения не получилось, лакей опустил ресницы и уже спешил к кому-то другому.
        Мало у кого площадка для танцпола ассоциируется с адом. Это же место, где принято веселиться. Что с ней не так? Почему Корнелии мерещится что-то жуткое в вакханальном веселье, охватившем, казалось, всех и каждого. Ритмичные движения тела выглядят как конвульсии, искажённые лица полны безумия. Вот рядом целуются две девушки, их языки ныряют в рот друг к другу и Корнелии кажется, что у них не языки, а змеи.
        «Иди к нам, Корнелия, иди к нам. Твой страх сковывает тебя. Твой страх порождён отсутствием внутренней свободы. Твоя жизнь - твои правила. Прочь оковы запретов и условностей. Иди к нам. Отринь старые заветы закостенелого в догмах большинства. Большинства не существует. Мы - соль земли. Рано или поздно, но земля будет принадлежать нам».
        Голова кружилась всё сильнее. С такой силой, что начало тошнить. Коре казалось, что в любой момент пол ускользнёт из-под ног и она рухнет под ноги танцующим.
        - Эй, подруга? - чья-то рука поддержала под локоть, удерживая на месте.
        Высокий, симпатичный, молодой, как все присутствующие здесь, парень.
        - Ты в порядке? Всё ок?
        - Да, всё нормально, - высвободила руку из захвата Корнелия, хотя дурнота лишь накатывала.
        Но ей было неприятно, когда незнакомцы прикасались к ней. Что с ней не так? Все вокруг кажутся ей одержимыми. Уж не сама ли она одержима?
        Громче и громче грохотал ударник - сабвуферы качественно воспроизводили низкие частоты. Пол вибрировал под ногами, стены изгибались, словно черви, а потолок грозил обвалиться на головы или растаять, открыв взору звёздное небо, но не таял, оставаясь нависать над головой.
        Кора словно стояла в центре кадров, которые то ускорялись, то замедлялись и время вихрилось вокруг. Ничего подобного она никогда не испытывала. Вроде, она ничего не пила и не принимала, чтобы списать подобное состояние на химическое воздействие препаратов? Или вокруг происходит нечто, выходящее за рамки обычного физического мира? Непонятная метафизика?
        Кора старательно пыталась воспроизвести в голове хотя бы одну, коротенькую молитву, но музыка гремела слишком сильно. Создавалось впечатление, что её нарочно сбивают, не дают даже мысленно обратиться к богу. И тогда Кора попросила о помощи Бога самыми короткими, простыми словами, что всегда на слуху и на языке. Удивительно, но этого оказалось достаточным. Возможно, они помогли ей сосредоточиться и побороть паническую атаку, но она была склонна верить, что помощь, о которой просила, была ей дана.
        Среди беснующейся толпы она увидела фигуру в одежде, напоминающую инквизиторскую рясу: длинное, тёмное одеяние окутывало тело с головы до ног, капюшон скрывал лицо. Талию опоясывала простая верёвка.
        Фигура стояла неподвижно посреди беснующейся в пляске толпы, склонив лицо, полностью затенённое капюшоном, покрывающем голову, как шлем. Единственным светлым пятном был зажатый в руке крест, поднесённый к губам, словно для молитвы.
        Удивительным было то, что никого из присутствующих фигура монаха, кажется, нисколько не напрягала и не удивляла. Её будто бы никто не видел, кроме неё. А возможно, так оно и было.
        Будто почувствовав на себе взгляд, монах поднял голову и из-под капюшона явилось лицо, строгое, как на иконах. Прекрасный лик ангела - лицо бескровное и белое в обрамлении светлых волос, классически-правильные черты лица, греческий профиль, скорбно и строго сжатые губы.
        Фигура медленно кивнула в сторону выхода и через секунду направилась туда. Корнелия, поколебавшись не дольше мгновения, последовала за ним.
        Что, в конце концов, она теряла?
        Глава 32. Охотники, ведьмы и двери
        Они вышли в холл и поднялись по лестнице. Проводник Коры двигался плавно и, казалось бы, неторопливо, но несмотря на это дистанция между ними не сокращалась.
        Страх накатывал на Кору волнами: разве не глупо уединяться с тем, кого не знаешь? Монашескую рясу может надеть кто угодно, это не делает носителя одежды святым. Но, с другой стороны - весь дом всё равно, что одна лодка, так какая разница, в каком месте находиться, когда всё пойдёт ко дну?
        Они поднялись на третий этаж и остановились у портрета Мэри. Вернее, раньше здесь был её портрет - сейчас на полотне изображения женщины не было и это отчего-то пугало даже сильнее, чем то, что полчаса назад Кора разговаривала со своей мёртвой прародительницей как с одной из тех, кто существует в одной с нею реальности.
        Рядом с портретом стояли Сибил и… отец Корнелии.
        - Папа? - сорвался с губ Коры радостный возглас и, не помня себя от счастья, она бросилась в объятия к отцу.
        Тот подхватил и обнял её с нежностью:
        - Дорогая моя малышка! Кора, девочка моя! Ты в порядке?
        Она растерянно взглянула на отца, не зная, что ответить. Расклад выходил весьма странным. Что они тут делают - все вместе?
        - Я… совершенно точно здорова, - выдохнула она, - по крайней мере, физически. Вот во всём остальном такой уверенности нет. Что происходит? - спросила она и взгляд её перебегал с монаха, замершего так же неподвижно, как он стоял в толпе до этого на стильно разодетую Сибил и отца, в простой футболке и джинсах.
        Более странной и разношёрстной компании специально не придумаешь.
        - Что всё это значит? - собственный голос казался Коре плоским, как у ребёнка. - Что происходит? Кто вы? - обернулась она к монаху.
        - Маловероятно, что моё имя может что-то тебе сказать, - отозвался незнакомец. - Увы, но мне не удалось стать героем и остаться в веках. Так что мне ответить на твой вопрос? Я тот, кто в своё время не справился с поставленной перед ним задачей, не выполнил свой долг и оказался в одной клетке с проклятыми. Я тот, кто должен был остановить врага, но, увлёкшись одной ведьмой и поддавшись ложной надежде спасти её душу потерял свою.
        - Сколько лишних слов! - закатила густо подведённые глаза Сибил. - Кора, это тот самый охотник, за которого меня угораздило выйти замуж, и кто помог мне затворить Врата за Мэри.
        - Как выяснилось, не слишком-то плотно, - сквозь сжатые зубы пробросил Джэй Аддерли, отец Коры.
        - Вы и правду тот самый охотник на ведьм, за которого триста лет назад Сибил вышла замуж? - Кора поглядела на мужчину в монашеской рясе как на ожившую легенду. По сути, не так уж сильно её восприятие отличалось от реальности.
        В ответ тот недовольно буркнул, глядя себе под ноги:
        - Я действительно тот самый глупец, которого хитрая вертихвостка заперла живым в Аду вместе со своими врагами. И это не то, чем следует гордиться.
        - Так вы…Коул, получается ваш потомок?
        Он, наконец, прямо глянул на Кору и в глазах его не было той южной черноты и зноя, которым отличался взгляд Коула.
        - Я не знаю никакого с таким именем, дитя, - с грустным спокойствием произнёс мужчина.
        - Сейчас это неважно! - раздражённо встряла в разговор Сибил, - какая разница, кто кому здесь сват или брат? Та старая история длится уже три века! Пришло время поставить в ней точку. Именно для этого все мы здесь и собрались.
        - Всё верно, - согласился с ведьмой её мёртвый возлюбленный.
        Он ведь мёртвый, верно? Хотя кто тут теперь что разберёт?
        - Ты знаешь, дитя, какую дверь отварить невозможно?
        Это обращение «дитя» начинало немного… надоедать, если выразиться помягче. Кора «дитём» себя не ощущала ни разу. Да и по годам давно в это определение не укладывалась.
        - Боюсь, я не слишком люблю загадки, - сказала она вслух.
        - Невозможно открыть ту дверь, которой больше нет, - сощурилась Сибил.
        - Не могу сказать, что стало что-то понятней, - пожала плечами Кора.
        - Мэри Гордон построила этот дом, - начал Охотник, - наполнила его сначала тёмными мыслями, потом - тёмными обрядами, артефактами, а затем, из года в год, веками, полнился он людскими страданиями и пороками. Постепенно тёмные нити сплетались в чёрное полотно. Созданный ею обряд открыл портал в Нижний Мир и с тех пор сущности, бесы и демоны, приходят сюда беспрепятственно.
        - А зачем? Зачем вся эти твари сюда приходят? Почему демоны всё время рвутся в мир людей? - спросила Кора.
        Сибил пожала плечами:
        - Люди для них еда. Ресурс, который при открытом доступе легко поглощать и использовать.
        - При нормальном порядке вещей, установленным Отцом Небесным мир защищён от вторжения бесов, они могут нашептывать искушения, пребывая в форме бестелесных духов, - пояснил Охотник, - но ведьмы тем и опасны, что находят пути обхода и открывают такие вот «кротовые норы», позволяющие демонам выходить в физический мир, обретать сосуды.
        - Сосуды?.. - в недоумении приподняла брови Коры.
        - Человеческую плоть. Тела. Ангелы и духи, как ты, наверное, знаешь, бесплотны. А в трёхмерном мире можно явить себя только в материи. Так что не будь ведьм, демоны не расхаживали бы в этом мире во плоти.
        
        - Я что-то плохо разбираюсь во всей этой метафизике. Нельзя всю эту вашу… колдовскую реальность описать словами попроще?
        - Куда уж проще! - презрительно фыркнула Сибил.
        Охотник же, не обращая внимания на неё, продолжил:
        - Мэри Гордон создала устойчивую связь с Нижним Миром тем самым способом, который использовался с первых дней взаимодействия людей и падших ангелов - она забеременела от одного из них.
        - Того самого демона, который говорил со мной сегодня? Это что же получается? Он тот самый не известный дедушка? Я - что? Действительно потомок демонов?! О, господи! Я действительно проклята!
        Джэй придвинулся к девушке, ободряюще погладив её по плечу:
        - Никто не проклят пока сам этого не захочет. Да, твоё происхождение тёмное, твоя кровь смешена с Нечистыми, но только тебе выбирать, что наследовать - свет или тьму.
        - Быть ли мне волком или овцой? - с горечью повторила Кора слова, сказанные однажды Дорианом.
        - Стать ли тебе ведьмой или человеком, - поправил её отец. - Я знаю, такие, как Мэри и Сибил, любят рассказывать сказки о могуществе, о праве сильного, об их особой миссии и избранности. В какой-то мере их слова содержат долю истины, но - лишь долю. Действительно, выбрав их путь, ты будешь владеть куда большими материальными благами, чем другие люди. У твоих ног будут те, кого ты захочешь видеть у своих ног. Ты станешь богатой и даже, если того пожелаешь, останешься вечно молодой. Тебя не коснутся ни хвори, ни болезни, ни нищета, ни все прочие невзгоды. Твоё ведьмовское мастерство станет возрастать год от года. Со временем ты даже сможешь спускать в Нижний Мир и проходить через него в другие…
        - Да короче уже, мальчики! - холодно блеснула глазами Сибил. - Сколько можно ходить вокруг да около? Давайте перейдём уже к вишенке на торте?
        - Да чем вы? - довольно агрессивно обратилась к ней Кора. - Какие «вишенки на торте»
        - А вот какие, крошка. Стоит тебе войти в полную силу, и ты будешь куда сильнее всех нас - сильнее Мэри, меня, Дориана - всех нас вместе взятых. Да, Мэри удалось почти невозможное - создать Врата. А я и Дориан несколько столетий были у неё на побегушках, поддерживая их открытыми, выполняя жалкую роль привратников. И мне это до чёртиков надоело! Но это уже другая история, а в продолжение заявленной - все мы сильные ведьмаки, но при этом каждый из нас был рождён обычным смертным человеком. В отличие от тебя - плода союза человека и демона.
        - Но, я не… никакой я не плод «союза демона и ведьмы»! В любом случае, кровь демона во мне ослабла, за триста-то с лишним веков? До меня была моя мать, моя бабка - вся та длинная цепочка…
        - Да не было никакой длинной цепочки. Никаких иных «матерей и бабок». Ты - дочь Мэри. И точка.
        Повисла долгая драматическая пауза, во время которой Кора очень старалась переварить полученную информацию. Но не получалось. Разум отрицал, искал зацепки, естественно, находил их…
        - Что за чушь ты несёшь? Я же помню мою мать! Она погибла здесь, в этом доме. Из-за Дориана. Утонула в пруду из-за всей этой вашей магической лабуды.
        - Ты помнишь ту чушь, что мы с Дорианом тебе наплели, пытаясь тянуть время. А тянули время мы потому, что никак не могли решить, на чью сторону встать. Заступать дорогу Мэри само по себе чревато, а уж вступать в открытое противостояние с тем, кто стоит за её спиной - с твоим отцом, - и вовсе значит подписать себе смертный приговор. Да и посмертие, с учётом всем составляющих, может оказаться так себе, - ядовито проговорила Сибил. - И всё же я готова пойти против течения.
        - Потому что осознала, наконец, где правда, а где - её противоположность? - тихо спросил Охотник свою ведьму.
        - Потому что всей душой ненавижу эту лживую желчную сучку - твою мамашу, - бросила Сибил в сторону Коры. - Ненавижу до скрежета зубовного, до такой степени, что готова шагнуть в Ад ради удовольствия видеть её рядом с собой - там же, в геенне огненной, но уже без надежды выбраться, - желчно произнесла Сибил. - Ради мести этой стерве, ради шанса, что последнее слово не останется за ней, я готова рискнуть этой жизнью…изрядно поднадоевшей за три столетия.
        - Это какой-то кошмарный бред! - сжала Кору виски. - Мэри Гордон мне не мать! Она не может ею быть! Я же отлично помню ту, что дала мне жизнь…
        - Да? - сарказма в голосе Сибил прибавилось.
        В этот миг, как никогда, он казалась невозмутимой и бездушной.
        - Тогда опиши её. Черты лица, характер, привычки, ваши отношения?
        Кора открыла рот и… закрыла его.
        - Ты не можешь этого сделать, - насмешливо продолжала Сибил, - потому что все твои воспоминания о ней, это - псевдо-воспоминания. Не было в твоей жизни иной женщины, кроме Мэри.
        - Папа, да скажи же ей!.. - повернулась Кора к Джэю, едва ли не заламывая руки в лучших трагических традициях. - Чего ты молчишь?! Почему не поддержишь меня? Ты - мой отец! Ты! А не какой-то там демон!
        Когда Джэй, изменившись в лице, отвёл взгляд, Кора совсем потерялась. Весь мир - привычный мир, со всеми его измерениями и правилами, вдруг оказался несуществующим. Всё было ложью. Даже - она сама.
        - Человек, которого ты называла своим отцом, Кора, один из членов нашего Ордена, - произнёс монах. - Такой же охотник за ведьмами, как и я.
        - Охотник? Отец? Ты - охотник за ведьмами? Что ты всё время молчишь?! Скажи, что это неправда! - потребовала Кора.
        - Мне очень жаль, Кора, девочка моя, но я не могу этого сказать. В сердце моём ты всегда была моей дочкой, родной ребёнок не мог бы занимать в нём места больше, чем занимаешь ты, но - правда есть правда. И правда в том, что ты не моя дочь.
        - Тогда - как? Как оказалось, что все эти годы у меня и тени сомнений не возникало в том, что ты и я - мы одна семья!? - в отчаянии воскликнула Кора. - Я никогда даже подумать не могла… как оказалось, что ты меня усыновил? Взял из приюта? Но зачем, если ты знал, что моя мать ведьма? Ты не знал, кто я?
        - Знал. Двадцать лет назад я нашёл это ведьмовское Гнездо. План был прост - я попытался физически уничтожить ведьму, на которой было завязано заклятье. Это я утопил Мэри в том пруду. Но всё, чего я добился - лишь на время перекрыл канал. Чтобы уничтожить эту связь, я должен был убить и тебя, но… я не смог заставить себя поднять руку на невинное дитя.
        - Как трогательно, не правда ли? - с насмешливым презрением протянула Сибил. - Если в тебе есть хоть крупица разума, никогда не верь мужчинам, Корнелия. Это всегда плохо заканчивается, могу сделать вывод как из собственной жизни, так и из наблюдений за другими. Но, судя по тому, что я наблюдала в твоём случае, разум не самая сильная твоя сторона.
        - Прикуси язык, женщина! - рявкнул Джэй.
        - Ой! Или - что? Что будет, великий и могучий охотник?
        - Прекратите оба! - крикнула Кора и по коридору пронёсся порыв ветра.
        Ей всё тяжелее давался контроль над собственными эмоциями, а вместе с тем из-под контроля выходили и недавно обретённые силы.
        Как ни странно, но все послушались и замолчали, глядя на Кору.
        - У меня остался лишь один вопрос. Мэри все свои проклятые обряды, включая секс с демонами, проводила триста лет назад. Как случилось, что я - здесь и сейчас?.. Разве не логично было бы мне жить в 17 веке?
        - Врата можно использовать как аналог Машины Времени, они дают возможность переходить из одного века в другой через Нижний Мир.
        - Возможность - понятно. Как насчёт рациональности?
        - Для ведьмаков важно, чтобы ты присутствовала здесь, в будущем, тем самым обеспечивая гарантию существования, - пояснил Охотник. - Ведь именно ты тот ключ, что держит Врата открытыми.
        - Не понимаю, в чём фишка.
        - Всё просто. Мэри - смертная, демон - бессмертный, ты - производное от них. Когда ты вступишь в полную силу, ты сможешь открывать врата самостоятельно, но пока была ребёнком, важно было держать тебя по эту сторону, среди живых, понимаешь? Когда в прошлом Охотники загнали Мэри в Преисподнюю, она перешла сюда, в это время. А мы с Дорианом, пройдя естественным путём все эти годы, позволили ей явиться в этот мир. Она жила здесь, растила тебя, пока очередной Охотник вновь не вышел на её след и не уничтожил её.
        - Но тогда и вправду логично было и меня убить. Зачем, отец, ты растил меня? Делал вид, что любишь?..
        - Я не делал вид! Я правда люблю тебя, Кора. Я искренне заботился тебя, пытался уберечь, прятал от этих чёртовых ублюдков, но они всё равно тебя нашли!
        - От судьбы не уйти, от предначертанного - не скрыться, - не без пафосы выдал Охотник. - Кора должна была вернуться, чтобы поставить точку в этой истории. Или начать её новую главу. Она должна сделать выбор. Исполнить своё предназначение.
        - И в чём моё предначертание? - гневно спросила Кора.
        - Ты должна будешь сделать выбор: с кем ты останешься? С твоей семьёй? Или с нами, их гонителями? Ты спросила, почему ему было просто не убить тебя? Потому что только ты можешь закрыть дверь, открытую твоей матерью. Закрыть навсегда. Ни у кого другого нет такой власти. Это можешь сделать только ты.
        - Только я? Отлично! И как вы предлагаете мне это сотворить? Я должна щёлкнуть пальцами? Прыгнуть особенным подскоком? Научить крутить сальто? Говорим, не стесняемся, делимся информацией.
        - В назначенный час Господь откроет тебе способ, - изрёк монах.
        Занавес.
        Пауза.
        Все молча играют в гляделки.
        - Господь откроет мне способ? - переспросила Кора. - То есть, это следует понимать, что никто из вас нихрена не представляет, что нужно сделать, чтобы закрыть эти Аховые Врата? Все вы надеетесь, что в какой-то момент во мне взыграет генетическая память? Или демонический инстинкт Закрытия Врат?! Я бы охотно всё тут закрыла и спалила - прямо сейчас, возможно, включая присутствующих, но я понятия не имею, как это сделать! Ясно вам? Я не знаю! Если у вас есть план - ок! Излагайте. Будем пробовать…
        - Что вы собрались пробовать, моя драгоценная прелесть?
        Дориан стоял в проходе, ведущим к лестнице и непринуждённо улыбался.
        - Мне кажется, или кто-то здесь грешит Магией Сокрытия? Дамы, вы были не одни?
        Охотник и отец Коры исчезли, словно и не стояли рядом секунду назад.
        - Конечно, одни, Дориан, - с ехидной усмешкой проговорила Сибил. - Я поговорила с нашей дорогой малышкой и рассказала ей истинное положение вещей.
        - Вот как? Похвально. Наш господин будет тобой доволен. А сейчас он просит, Корнелия, чтобы ты пришла к нему.
        - Зачем?
        - Хочет поговорить.
        - О чём?
        - Ты, наверное, будешь удивлена, но он мне об этом не докладывал. Идём, - взял он её за руку, но Кора стряхнула его пальцы с себя, словно по ней побежал таракан.
        - Не трогай меня. Ступай вперёд, я последую за тобой.
        Но вот и пожалуйста. Никакого плана - впереди полная импровизация. Но, с другой стороны, она обратилась к богу за помощью, и помощь ей послали. Пусть и в несколько странной форме. Теперь она точно понимает, что происходит.
        - С каких это пор ты стала такой недотрогой, малышка Кора? - насмешливо протянул Дориан.
        - С мгновения, когда Сибил разъяснила мне истинное положение вещей. Если я правильно сделала выводы из услышанного, то при вашем Господине я играю роль наследной принцессы. В любом случае фигуры, на которой много завязано. В то время как ты - всего лишь привратник.
        Дориан на миг притормозил, прислонившись плечом к стене окинул девушку взглядом, оценивающим и, по-прежнему будь он неладен! - снисходительно-оценивающим.
        - Но принцесса хотя бы отдаст мне должное?
        - В чём?
        - Я был хорошим привратником. И верным слугой.
        - Правда? Почему я этого не заметила?
        - Разве не я нашёл тебя первым, до того, как твоя сила начала бы пробуждаться, а это лишь вопрос времени - и тогда бы твой нежный папочка, мешая слёзы с соплями из чувства долга прирезал бы тебя на одном из святых алтарей. Хотя, возможно, и просто в каком-нибудь тёмном переулке бесславно бы закончилась твоя столь ценная жизнь, - тёмная бровь картинно заломилась на тонком ехидном лице. - Но я предупредил подобный исход. Благодаря моим стараниям ты оказалась в безопасности. Правда, пришлось охранять тебя от излишне агрессивной Сибил, которая до последнего пыталась убедить меня и себя, что ты не та, кто ты есть… что мои расчёты - ошибка, - протянув руку, он заправил локон девушке за ухо и ухмыльнулся, когда она отпрянула от его руки. - Но я подсластил старушке пилюлю, разрешив подсунуть тебе её драгоценного Коула, милого правнучка, в котором моя коллега сентиментально души не чает.
        - Ты отвратителен.
        - Я восхитителен. Разве не благодаря мне ты прошла столько ступеней от обыкновенного слабого человечка, пугающегося теней полуночи до той, что готова без страха взглянуть в глаза существу, ею породившему? Древнейшему, мудрому и жуткому демону, своими глазами видевшему тех, кто стоял у истоков Творения? Разве не благодаря мне делала ты первые свои шаги в науке колдовства?
        - С каких же это пор колдовство стало наукой?
        - Неважно, наука или нет - важно то, что всё это время я был рядом с тобой. Направлял, оберегал, помогал…
        - И? - протянула Кора. - Что дальше?
        - Как минимум, признай, что я был хорошим слугой. Как максимум…
        - Ну? Что - как максимум?
        - Как максимум, хороших слуг принято награждать.
        - Вот как? И какую же награду ты хочешь?
        Дориан пододвинулся ближе, хотя между ними ещё и сохранилась дистанция:
        - Я хочу тебя.
        Они обменялись взглядами:
        - Ух ты! Всего-то лишь? - издевательским тоном протянула Кора. - Такую незначительную мелочь…
        - Не передёргивай. Я серьёзно. Столько лет я пытался вернуть твою мать… но мне никогда её не получить. А вот новый дуэт вполне может состояться.
        - То есть, тебе всё равно? Одна женщина, другая?..
        - Вовсе нет. Мне не всё равно. И в своей жизни я по-настоящему хотел только двух женщин: её и - тебя.
        - Знаешь, в этом есть что-то извращённое. Твоя одержимость ею…
        - Согласен. Но она уже в прошлом.
        - Я - не моя мать!
        - Я знаю. В отличие от неё, ты способна на живые чувства. Мэри всегда действовала из расчёта и чувства собственной выгоды. Она была великолепна, умна, сильна и умела всегда добиваться своего. Но у тебя, хоть ты и наполовину демон, есть человеческое сердце…
        - Сейчас есть. Потому что моя демоническая половина спит. А вот когда она пробудится, знаешь ли ты, какой я буду? Останется ли от меня, от той, что стоит перед тобой, хоть что-то, что сейчас делает меня собой? Каково это - быть чудовищем?
        - Чудовищ не существует. Они есть лишь в чьём-то разуме…
        - Не смей вешать мне на уши эту лапшу, дешевле, чем китайскую! Чудовища существуют - ещё как существуют! Те, кто убивают других людей ради своей выгоды, быстро или медленно - чудовища. Не зная жалости, сострадания, не способные к сопереживанию - чудовища. Те, кто развращают, толкают к саморазрушению людей; те, кто отрицают истинные ценности сознательно подменяя их на суррогаты, кто искусственно раздувает пожар чужих страстей, сжигающей души дотла - кто они, как не чудовища? Что я должна сделать, чтобы обрести истинную силу демона, Дориан? Какие ритуалы пройти? Я должна отринуть Бога, а для этого мне придётся спокойно смотреть, как людей, наполнивших этот дом, будут склонять ко всем видам блуда, а потом прирежут, как скот? Этого вы от меня ждёте? Хотя нет, вряд ли мне позволят просто смотреть - я должна буду в этом участвовать, не так ли? Я должна буду убивать сама, собственными руками.
        - Все убивают. Такова жизнь. У всего есть цена…
        - Эту песню ты уже пел. Достаточно. Я услышала достаточно. Тебе всё равно, какой я буду - для тебя важно лишь то, что я тебе принесу. Ты с самого начала пытался завладеть моим доверием, влюбить меня в себя не потому, что я для тебя значила хоть что-то… тебе нужна принцесса. Дочь твоего господина в качестве награды за то, что ты все эти годы держал Двери открытыми. Тебе нужна дочь демона, источник Силы и Власти. Сама я не значу для тебя ничего.
        По лицу Дориана пробежала тень:
        - Если я так плох, скажи, почему я до сих пор не взял тебя? Станешь отрицать, что я мог бы это сделать в любой момент, с той самой первой нашей встречи? Станешь отрицать, что хотела меня?..
        Он сделал ещё один шаг и теперь они стояли рядом, лицом к лицу, глядя друг на друга враждебно, словно бросая друг другу вызов.
        - В ту ночь, в хижине, когда ты чуть не утонула в пруду…
        - Привлечённую туда твоими чарами. Доверчиво развесившая уши дурочка. Надеюсь, ты хорошо в тот момент развлёкся.
        - Если бы твои чувства были мне безразличны, разве…
        - Мои чувства к твоей сдержанности не имеют отношения. До сих пор ты не взял меня потому, что не был уверен, что это придётся по душе моему отцу и моей матери. И ещё потому, что хотел меня не в любовницы - ты хочешь всё! Трусливый расчёт - вот что стоит за твоим поведением, а вовсе не уважение и чуткое отношения к моим желаниям.
        - Хорошо. Давай. Делай из меня злодея.
        - Зачем мне что-то делать. Ты и сам прекрасно справишься. Закончим этот разговор. Как ты сам сказал - Господин ждёт меня. Негоже с этим затягивать. Кто их знает, демонов, какими они становятся, если немного затянуть с исполнением их желаний.
        Глава 33. Палачи и жертвы
        Дориан остановился у двери, которую, не говоря ни слова, широко распахнул перед девушкой. Кора вошла в комнату, не одарив его на прощание даже взглядом.
        Демон, всё такой же элегантный, притягивающий взгляд, сидел за роялем и наигрывал мелодию в стилистике Шопена. Мягкие звуки накладывались друг на друга, вновь рассыпались тонкой мелодичной виньеткой звуков, к которым хотелось прислушиваться.
        Стоявшие на рояле в прозрачной вазе розы иногда роняли лепестки и те падали вниз, алым шёлковым ковром окутывая крышку инструмента.
        Заметив девушку, демон приветствовал её улыбкой, не прерывая игры. Длинные пальцы легко порхали над клавишами.
        Если он зло - почему зло выглядит так красиво и притягательно? В чём тут дело? В том ли, что, вкусив запретный плод в истинном Эдеме люди получили испорченную ДНК, и та с течением веков лишь усугубила свой изъян. Люди научились восхищаться тем, что для них заведомо губительно? Или, что куда вероятнее, зная, как падко человечество на всё красивое и яркое, демоны просто старательно прячут свою уродство, заворачивая гниющие смрадные пороки в шуршащие, блестящие обертки красоты?
        Корнелия медленно подошла к роялю, положив на его полированную столешницу ладонь. Крышка оказалась тёплой, будто её долгими часами томило солнцем.
        - Ты хотел меня видеть. Требовал, чтобы меня привели?.. Я здесь. Для чего?
        - Чтобы мы могли лучше узнать друг друга. И быть друг другу полезными, - незамедлительно последовал спокойный ответ.
        - За несколько минут мы вряд ли сумеем друг друга узнать.
        - Зависит от того, как эти минуты проходят. Порой и за один час люди узнают друг друга лучше, чем за всю жизнь.
        - Явно не наш случай.
        После короткой паузы демон спросил:
        - Тебе рассказали, что нас связывает?
        - В общих чертах, однако я успела понять, что в вашей партии для меня нашлось место на шахматной доске.
        - Я бы сказал, не просто место - решающая роль. Ты важна.
        - Скажите, а демоны любят своих детёнышей? Способны они любить человеческих детей? И вообще - любить?...
        - Нет во Вселенной созданий, не способных испытывать чувство привязанности в той или иной форме. С тобой связаны мои планы. Я возлагаю на тебя надежды. Если ты будешь послушной дочерью, как и полагается хорошим девочкам, - короткая усмешка не показалась Коре доброй, - я смогу надолго закрепиться в этом мире. Ты поможешь мне обрести власть, а я взамен увеличу твои силу, присутствующие в тебе с рождения. Ты знаешь, что даёт нам силы, что увеличивает наши возможности?
        - Жертвы.
        - Правильно. Жизни таких, как они, делают сильнее нас. И лучше, чтобы жертва была добровольной.
        Демон, наконец, перестал играть и поднявшись, шагнув к Коре:
        - Ты пойдёшь со мной. Будешь с нами. Иди сюда, Корнелия, вступи в наши ряды и обрети то, что положено тебе по праву. Здесь, подле меня и твоей матери, твоё истинное место.
        Корнелия, поколебавшись мгновения, молча вложила свою пальцы в раскрытую ладонь.
        - Вот и отлично. А то я уже, было, начал волноваться. С тобой вечно какие-то сложности. Спасибо, что решила не усложнять и без того нелёгкую задачу.
        - Возможно, сложности возникли потому, что у меня сложилось не самое приятное впечатление о… моих родителях.
        - Как жаль. Хорошая новость в том, что у нас остаётся достаточно времени для того, чтобы всё это исправить.
        Он отнял руку и направился к двери. Кора двинулась следом за ним раз этого, судя по всему, от неё ждали. Она планировала обмануть ожидания всех и сразу, но потом… когда сообразит, как именно это сделать.
        Время от времени Демон оборачивался, чтобы убедиться, что Кора следует за ним и продолжал двигаться дальше.
        - Что будет дальше? - спросила, нервничая, Кора. - Что я должна буду сделать? Чего вы от меня ждёте?
        - Я уже несколько раз повторил: будет жертвоприношение. Жатва.
        - И?..
        - Мы восстановим силы.
        - А что дальше?
        - Будем жить. В разных мирах, то здесь, то там. Разве это неинтересно?
        - Это слышится абсурдом.
        - То же самое ты говорила каждый раз, как границы твоего восприятия вынужденно расширялись.
        - Ты собираешься убить их всех?!
        - Кто-то из присутствующих тебе особенно дорог? Этот мальчик? Внук Сибил?.. Можешь, если хочешь, оставить эту игрушку себе.
        - Вот спасибо! А остальных нельзя сохранить в целости и сохранности? Может, взять с них дань страхом, сексом… чему там ещё радуются демоны? - и отпустить? Пусть себе живут. На крайний случай можно стереть им память. Или внушить, что всё увиденное ими бред.
        - Нам нужны именно их жизни. Другого пути не существует.
        Лик демона был ясен и спокоен, можно даже сказать - безмятежен. Лишь взгляд выжидающе-холоден, словно он внутренне испытывал Кору. Хотя заранее предугадывал исход игры.
        
        В руке его из пустоты появился нож, длинный, острый и изогнутый.
        Он как раз проходил под старинной люстрой, похожей на перевёрнутую корону, зубьями которой служили стилизованные свечи. Люстра была массивной и крепилось на длинной цепи. Поджидая, пока Корнелия приблизится, Демон встал ровно под ней.
        Борясь со страхом последствий на тот случай, если не получится, Кора все свои внутренние способности направила на то, чтобы оборвать цепь. Она не верила, что у неё получится. Но, к её удивлению, люстра ухнула вниз, согласно её пожеланиям, с тяжёлым грохотом. Почти таким же, как уханье сердца в груди Коры.
        Она ожидала чего угодно, но не того, что демон по-человечески ловко просто уйдёт с линии угрозы, отскочив назад. Перехватив отчаянный взгляд девушки, он всего лишь выгнул бровь.
        - Отлично. Ты делаешь успехи. Телекинез тебе по силам. И ты научилась бить в спину. Очень… благородно.
        Кора невольно почувствовала жар на щеках.
        - Хотела убить меня, дочка?
        - Вы мне не отец.
        - Да? А кто же я?
        - Мой отец Джэй.
        - Можешь считать так, если тебе так легче.
        Обогнув упавшую на пол люстру, Демон не спеша приблизился к Коре. В его движениях не было ничего угрожающего, но она понимала, что её выходка вряд ли просто так сойдёт ей с рук.
        - Не нужно их убивать, - нервно сглотнула она комок, образовавшийся в горле и грозящий перекрыть дыхание. - Они ничего не сделали. Они невиновны.
        - И что? Будь даже это так - виноваты или невинны? В чём виноваты свиньи, идущие под нож мясника? В чём виноваты куры, которых убивают на конвейере электричеством? В чём виноваты овцы и бараны, птицы в небесах, рыбы в океане? Люди никого не оставляют в покое, принося в жертву своим вкусам и жажде, чревоугодию и жадности. Разве они виновны? Разве виновны в чём-то верные псы, которых ночью выгоняют на мороз только потому, что надоели или вышли из моды? Или коты? Все те, кого люди, не задумываясь, обрекают на страдания? Разве виновны моря и реки, что высохли, в результате бесконечной тяги людей к наживе и не умению правильно утилизировать плоды своей разрушительной деятельности? Виновны земли, ставшие бесплодными, отравленные пестицидами? Сгоревшие леса? Взорванные горы? Господь подарил вам цветущую планету, из космоса похожую на изысканный хрустальный шар. Во что вы превратили её? День ото дня она раскаляется всё сильнее и вскоре между моим миром и твоим не останется разницы. Разве невинные не страдают? Но так ли невинные эти люди, предающиеся всем грехам человеческим сразу. Спустись вниз и ты
узришь их и услышишь. Наши жертвы грешны словом: многословное пустословие ни о чём, праздное злословие и сквернословие, непристойные пошлые анекдоты, насмешки, обзывание и хохот, хамство, подстрекательство и кощунство. Грешны ложью: сею же минуту кто из них не льстит друг другу? Грешны клеветой, потому что греша сами они в ту же минуту осуждают других, обсуждая друг друга друг у друга за спиной. Цинично и нахально содействуя грехам друг друга, они угрожают друг другу шантажом позже, грозя предать пороки огласке. Чревоугодие. Лень. Воровство и сребролюбие. Зависть. Гордость. Гнев. Блуд. Немилосердие.
        Демон остановился рядом и приложил изогнутый нож к щеке Коры так, что она боялась шевельнуться из страха порезаться. Иметь шрам на щеке не самая приятная перспектива.
        Демон смотрел на неё без улыбки, сожаления, осуждения - как высший на низшего:
        - Если бы здесь отыскался хоть один, невываленный во всех грехах разом, я бы не имел возможности стоять здесь. Врата демонам всегда открывают люди своими пороками. Такие, как я, не приходят, если нас не зовут такие, как твоя мать. Невинных не возьмёт ни пуля, ни клинок - Господь защитит.
        - Ты веришь в бога? - удивлённо выдохнула Кора.
        - Верю? Нет. Я знаю Бога. И выполняю лишь то, что он разрешает. И демоны, и ангелы - все мы послушны его воле, в отличие от вас, жалких людишек, которых давно бы пора пустить на пепел, но приходится с вами возиться. Одна польза - вы питательны. И способны дарить силу. Люди для демонов то же, что свиньи для людей. Только, в отличие от свиней, вы гадите куда больше.
        - Понятно. Не мог бы ты убрать лезвие от моего лица. Я не слишком комфортно себя так чувствую.
        Демон вновь картинно загнул бровь и… выполнил её просьбу.
        - Сейчас мы спустимся вниз. И ты будешь делать то, что я тебе скажу.
        - Или?.. Что, если не буду?
        - Пойдёшь под нож вместе со всем этим сбродом.
        - Да ты просто отец года! Или даже - века.
        - Учить детей послушанию первейшая родительская обязанность.
        - А как же свобода?..
        - Свобода ведёт туда же, куда и любое удовольствие - в ад. Какой же родитель, даже если сам он демон, захочет для своего ребёнка, пусть даже и не самого любимого, и даже едва знакомого - такой судьбы? - откровенно насмехался Демон.
        - Прекрати это!
        - Прекратить - что? - с почти ласковой улыбкой проговорил Демон, а затем ладонью провёл по гладкой щеке девушки. - Не бойся ножа. Не бойся воды. Не бойся огня. Ты - моё дитя. И половины моей крови достаточно, чтобы сделать тебя бессмертной. Для этого нужно совсем немного - человеческая кровь, пролитая твоей рукой. Ты спросила меня, значат ли что-то для таких, как я, такие, как ты - дети от простых смертных? Во мне есть частичка ангела и в тебе она тоже есть - как небо, отражённое в луже. Но и этого достаточно для того, чтобы возникало желание заглянуть в неё снова и снова. Все демоны тоскуют о доме, о Боге, которого они потеряли из-за людей. И потому вражда наша с людьми никогда не прекратится, будет длится до скончания времён. Но ты - моя часть. Ты - его часть. И да, ты значишь для меня достаточно, чтобы я скорбел о твоей смертной участи…
        - После которой моя душа сможет увидеть то, что для тебя навсегда заказано: Небо и Бога? - с вызовом взглянула на отца Кора. - Может быть ты и мой отец, но даже самый лучший из родителей всего лишь те самые Врата, через которые Душа проходит в Мир от Бога. И в первую очередь все мы принадлежим Творцу, а лишь потом - родителям. И я выполню его волю, а не твою. Я не стану участвовать в этом жертвоприношении. Если хочешь, можешь убить меня здесь и сейчас.
        Теперь Демон смотрел на Кору почти с нежностью. И с сожаление.
        - Чего? - с тоской спросила она. - Чего ты так на меня смотришь?
        - Удивительное открытие - ты ни капли не напоминаешь свою мать. В тебе нет ни её амбиций, ни её гордыни. Ты - тень от отражения крыльев ангелов, дитя моё. Мэри просила меня о многом: о богатстве, силе, могуществе, отмщении и радостях плоти. Но никогда - о милосердии.
        - И что это значит? Что вы хотите этим сказать?
        - Ты мне нравишься. Я готов полюбить тебя. А любовь - тоже жертва. Ты знаешь об этом? Любовь и есть жертва. Всем во имя единого. Или единого во имя всех. Хочешь сохранить этим жалким грешникам жизнь? Чтобы они продолжали и дальше духовно разлагаться? Мой нож очистит их души, даст им шанс на искупления, как и всем мученикам. Их помилуют, им дадут ещё один шанс. Но если хочешь, чтобы они продолжали влачить своё жалкое существование, ты можешь подарить им жизнь.
        Кора нахмурилась, глядя на Демона снизу-вверх
        - Ты не понимаешь? Я всё объясню. Много лет назад твоя мать призвала меня в этот мир и подарила мне телесную форму, принеся первые жертвы. Я отплатил ей нашим союзом, чьим плодом стала ты. Союз взаимовыгодный. Теперь, когда ты достигла возраста совершеннолетия, - да-да, я знаю, что по-человеческим меркам ты достигла его раньше, но я-то говорю о том, что совершеннолетием считается в моём мире, - теперь, когда ты достигла совершеннолетия, ты должна выбрать, что наследовать. Моё демоническое начало, включающее в себя вечную молодость, магическую силу, способность перемещаться между мирами, уметь подчинять себе других людей и, главное - бессмертие. Для того, чтобы получить это, ты должна принести в жертву человеческие жизни, и чем больше их погибнет на этом Шабаше, посвящённом твоему Дню Рождению, тем сильнее будет новорожденный демон. И это пиршество мы разделим на двоих, мне тоже нужно пополнить запасы. Или ты выберешь человеческое начало твоей матери, хотя, говоря о Мэри Гордон сложно говорить о человечности. В последнем случае ты сохранишь свою душу. Но это единственное, что у тебя останется.
Итак, перед тобой стоит выбор: принять жертву - или принести её.
        - Я… не понимаю…
        - Либо мы убиваем всех этих милых людей, либо ты заменишь их всех. Одна невинная душа с демоническим потенциалом станет огромным резервуаром. Твоя Сила и твой Дар отойдут ко мне.
        У Коры от неожиданности шире распахнулись глаза. Признаться, она ожидала чего угодно, но не этого. Того, кто пусть и чисто номинально является родителем, меньше всего ожидаешь увидеть своим палачом.
        - Подумай. Ещё есть немного времени. Ты одна способна заменить их всех.
        - И ты оставишь им жизнь?
        - Я не стану убивать их, а остальное в руках твоего любимого Бога, - улыбаясь, проговорил Демон.
        Корнелия затихла, прислушиваясь к собственным мыслям и ощущениям. Она ни минуты не сомневалась, что Демон говорит правду. Она чувствовала это сердцем. Ему всё равно, какой путь она выберет, убийцы или искупительной жертвы, - как и положено Тёмному он своё возьмёт.
        Если бы она читала роман, наверное, ей было бы интересно, что будет с героем, встань он на путь Демона. Бессмертие - это круто, когда речь идёт о ком-то другом. Столько возможностей! Но она не готова к ним. Попробуй в самом деле вообразить, что летишь. Или переходишь из одной реальности в другую, как по страницам книги. Или творишь материю по одному своему желанию. Это так круто! Но вопрос в том, что ничего не берётся из ниоткуда и за всё приходится платить.
        Корнелии казалось, что ток Вселенной проходит через неё и она легко получала ответы на свои вопросы. Ценой за могущество - страдания и жизни других людей. А если нет доступа к ним, то страдать придётся самой. Без конца, ибо ты бессмертен. И если вся эта игра тебе надоест, спасительная смерть не придёт, ибо ты бессмертен. Не будет рядом близких. Никто не станет любить тебя и, самое главное, ты не сможешь никого любить. Со временем ты превратишься в того, кого не в силах вообразить.
        Могущество не даётся даром. Платить неизвестную цену она не готова. И даже смерть сейчас не кажется такой страшной, потому что она удел всего, что живёт. Она в кругу правил, а Демон предлагает этот круг разорвать.
        Когда часом раньше она говорила с Охотниками и Сибил, думала, что путь Закрытия Врат связан с магией, с особенными обрядами, а он - вот он, перед ней. И всё решается простыми (хотя, когда речь идёт о том, чтобы согласиться на собственное убийство, всё не так уж и просто) средствами. Здесь нет магии. Здесь есть нравственные категории. Стать всесильным или бесчеловечным, или умереть человеком?
        И снова Кора поняла, что уже дала ответ на этот вопрос. Разве утром она не готова была умереть, лишь бы… разорвать проклятую цепь и вернуть вещам их естественную сущность.
        Самое странное, что в этот решающий момент Кора не чувствовала себя как-то особенно. Она оставалась самой собой. Ничего героического. И даже в какой-то мере ею двигали эгоистичные побуждения: спасти свою душу, остаться собой - собой до конца, не размениваясь на сомнительные ценности. И в то же время она поняла, что ей не страшно, потому что в сердце её жила надежда на то, что Господь управит. И всё будет так, как нужно. Возможно, ей даже удастся выжить, ну, а если нет? Она будет не первой и не последней.
        - Я готова дать ответ на твой вопрос. Мой выбор: человечность. Если такова моя судьба и предназначение, я наследую именно её. В мире не должно существовать гибридов людей с ангелами.
        Демон смотрел на неё и казался… удовлетворённым.
        - Что ж? Выбор сделан. Да будет по слову твоему.
        В следующий момент острая боль в правом подреберье заставила Кору задохнуться. Нож, как в масло, вошёл в её тело, и она почувствовала, как одежда мокнет от крови. Она готова была к смерти, но думала, что это будет быстро. Мучительная боль порой пугает сильнее смерти. Впрочем, пугаться было уже поздно.
        Ноги Коры подкосились, и она осела на ковёр.
        Со стороны лестницы послышались чьи-то стремительные шаги.
        - Что ты наделал?! - раздался отчаянный женский возглас и Кора ощутила, как чьи-то руки обнимают её, поддерживая.
        Её окутало сладким запахом, в которой она угадывала смешенный аромат тюльпанов и мимозы.
        - Что ты наделал?! Как ты мог! Как ты посмел убить нашу дочь?!
        Демон, отступив на несколько шагов, равнодушно глядел на обеих.
        - Ты обещал, что позаботишься о ней! Ты - лжец! Лжец, как и все демоны!
        Сжимая дрожащую девушку в объятиях, прижимая её голову к себе, Мэри раскачивалась из стороны в сторону.
        - Разве? На самом деле демоны никогда не лгут, просто люди неправильно трактуют то, что слышат. Самообольщение вы принимаете за обольщение. Я обещал тебе небывалую силу, могущество и бессмертие за то, что ты подаришь мне жизнь твоего ребёнка. И ты получила силу и могущество, и бессмертие за жизнь твоего ребёнка. Контракт выполнен.
        - Она и твоя дочь - тоже! Неужели для тебя это не значит ничего?!
        - Значит. Но видишь ли в чём проблема, Мэри, такие, как ты и такие, как я по-разному смотрят на вещи. Я дал ей выбор, и она его сделала. И, если уж говорить откровенно, не могу сказать, что неправильно. А теперь, моя прекрасная ведьмочка, время истекло. Полночь давно миновала, приближается Час Быка, до крика петухов нам пора возвращаться в Ад, ведь Врата скоро будут закрыты, надолго, если не навсегда.
        - Нет!!! - завизжала Мэри, вскакивая на ноги и отчаянно всхлипывая.
        Демон раскинул руки и вокруг него взвихрилось пламя. Оно охватило его с головы до ног, оранжевое и грозно ревущее, и вот уже в пламени стоит не человек, а чудовище. Оно сохранило антропоморфные очертания, но в тоже время в нём проявились и другие - острые рога увенчали вытянувшуюся, как у ящерицы, морду с острыми клыками. Больше всего искажённые пламенем черты напоминали оскалившуюся драконью пасть. Из рук выдвинулись острые когти, под ними распустились перепончатые, как у летучей мыши, крылья.
        Кора не могла понять, что же это ревёт: пламя или демон?
        Огненный струйки потянулись по стенам, занимаясь то тут, то там. Медленно начал тлеть ковёр под ногами.
        Мэри вскрикнула и попыталась бежать в сторону лестницы, что изначально было лишено всякого смысла. В одно движение демон настиг её и, протащив по коридору, влетел в раму картины. В следующую секунду в ней отразилось пламя, послышался звук битого стекла и пламя брызнуло по стенам. Жар сделался невыносимым.
        Из последних сил, цепляясь за всё, что попадалось под руку, она поползла в сторону лестницы. Нет, выжить во всём этом дурдоме Кора не то, чтобы особенно надеялась, хотя, пока дышишь, надежде всегда найдётся уголочек в сердце и разуме, скорее, очень уж не хотелось гореть заживо. Потянуло едким горьким дымом, разъедающим лёгкие. Кора постаралась хоть как-то использовать магию и одновременно с облегчением и ужасом поняла, что её силы, к которым она толком не успела привыкнуть, полностью её покинули.
        - Помогите! - крикнула она, надрывно кашляя. - Помогите! Кто-нибудь!..
        Бок разрывало от боли, горло - от едкого дыма. Она уже смирилась со смертью и хотела одного - чтобы сознание, наконец, уже оставило её в покое. Она сделала своё дело. Кажется, закрыла Врата. Её миссия выполнена.
        - Кора! Кора, где ты! - донёсся из-за стены пламени голос Коула.
        Ей бы помолчать, потому что зазывать его в этот огненный смерч было не самым правильным решением, но вместо этого она завопила во всё горло:
        - Я здесь!!!
        Руки были мокрыми от липкой крови. Со всех сторон дышало жаром.
        «Им не хватит воды, чтобы погасить мой огонь»…
        Да уж! Фейерверк отменный.
        - Корнелия!
        Из сплетающегося в одной целое слишком яркого огня и тьмы безсознания всплыло лицо Коула, кудрявое, взлохмаченное и напряженное.
        - Что с тобой случилось? Бог мой!
        Девушка вскрикнула, когда он подхватил её на руки. Пламя подбиралось к ним всё ближе, ещё минута, и спасительный выход окажется отрезанным.
        - Оставь меня! Вместе нам не выбраться… - надсадно кашляя, проговорила Кора. - У одного тебя ещё будет шанс.
        - Ага. Конечно, - кивнул Коул, мечась в поисках выхода, пытаясь пробиться через огонь.
        Кора слышала, как где-то в стороне кричали. Кричали отчаянно, словно горели заживо. Всё-таки демон - лжец. Он обещал не собирать жертвы…
        Она чувствовала, как дрожат от напряжения удерживающие её на весу руки. Но в огне и правда брода нет. Пламя ревело со всех сторон. Раздавались громкие, как выстрелы, хлопки - то лопались стёкла.
        Пламя лизало всё: ковры, вазы, картины, занавески, шикарный рояль, старинные шкафы, кровати. Предметы интерьера, искусства, книги и технику. Проглатывало, перемалывая огненными зубами, очищая от накопившейся за века скверны.
        В какой-то мере и они с Коулом принадлежали к тому же.
        Отчего-то о нём Кора жалела даже больше, чем о себе…
        Глава 34. Финал
        Умирать и рождаться всегда больно, исключений не бывает. Однако, из всех возможных способов умереть - сгореть живьём самое жуткое, что можно придумать.
        Огонь полыхал со всех сторон. От жара, кажется, скукоживалась кожа, а глаза будто выжигало кислотой, так, что хотелось зажмуриться, но приходилось изо всех сил противиться этому желанию, чтобы найти выход там, где его, судя по всему, уже не существовало.
        - Вот дьявол! - выругался Коул.
        Кора чувствовала, как дрожат от напряжения удерживающие её руки.
        - Мне жаль, что приходится так говорить, и очень жаль, что ты это слышишь… но, судя по всему, это финиш, ласточка.
        Её шансы, судя по боли в боку, были ещё меньше. Удивительно, что несмотря на все страдания, Кора вовсе не жаждала их завершения и по-прежнему отчаянно хотела жить.
        Словно в ответ на их невысказанные отчаянные мольбы пламя вдруг стало заворачиваться воронкой, как вода перед тем, как уйти в слив. Его сердцевина потемнела и в нём, словно танцующая саламандра, возникла Сибил. Женщина отчаянно махала рукой, подзывая к себе.
        Её появление не могло не показаться Коулу странным, но, к счастью, он был не из тех парней, что подвисают, пытаясь отыскать объяснение необъяснимому, а из тех, кто предпочитает действия раздумьям, что тоже не всегда, хорошо, однако.
        В следующий момент он был уже рядом со своей то ли тётушкой, то ли прабабушкой-ведьмой. А потом было ощущение, словно они со стремительной скоростью полетели-упали-покатились куда-то вперёд…
        В лицо ударил прохладный ветер, причиняя то ли удовольствие, то ли мучение обожжённой, высушенной пламенем коже.
        - Она ранена! - услышала Кора встревоженный голос Коул, в нём звучала паника. - Ей срочно нужна помощь. Необходимо вызвать 911.
        - Не валяй дурака. У тебя даже смартфона с собой нет. Да и если бы был… они всё равно не успеют…
        Кора почувствовала, как её с бережливой осторожностью опускают на влажную землю. Каждое движение Коула усиливало её боль, поэтому, когда тело, наконец, получило возможность лежать неподвижно, она испытала облегчение.
        - Сделай хоть что-нибудь! - с отчаянной мольбой обратился Коул к Сибил.
        Пальцы его дрожали, то ли от переживаний, а возможно, от шока и физических усилий. Это только в кино красотки ничего не весят, в живую потаскать на себе сто двадцать фунтов не так, чтобы совсем легко.
        - Что тут можно сделать? Мне очень жаль, мой мальчик, но…
        - Кто?! - вскочил на ноги Коул, сжимая пальцы в кулаки. - Кто посмел такое сделать?! Что вообще происходит?!..
        Дурнота то наплывала, то откатывала. Кора сложно воспринимала происходящее: с одной стороны, было ужасно страшно, ведь она не могла не понимать, что умирает, с другой стороны так сильно хотелось спать, что всё происходящее делалось не таким значительным и важным. Она сопротивлялась накатывающей сонливости, наливающей веки свинцом, понимая, что, если поддастся, обратно из тьмы уже не выплывет - в этом мире точно.
        Голоса людей, рёв пламени, крики - всё качалось, как волна. А она напоминала себе блоху. Вцепившуюся из последних сил в собачий хвост. Её сознание - её оружие. Опустит его - погибла.
        Когда удалось не поддаться очередной волне беспамятства, на время почти затопившей её, Кора, придя в себя, увидела лицо Дориана, склонённое над собой. Оно казалось белым ликом ангела на фоне тёмного неба, расчерченного багровыми полосами - отсветами от пожара.
        - Ты?.. - выдохнула она с трудом, осознавая, что его ладонь сжимает её левую руку. - Тоже выжил?..
        Он криво усмехнулся:
        - Похоже, тебя этот факт не слишком радует? Хотя в чём-то ты права. Я прожил достаточно, видел ещё больше. Может быть, и пришло время сдаться.
        - Ты обещал, что можешь помочь? - услышала Кора голос Коула и увидела его силуэт, маячивший над присевшим на корточки рядом с ней Дорианом.
        - Ты была бы счастлива, если бы я сгинул вместе с твоими родителями в том пламени?
        - Дориан, - прозвучал строгий голос Сибил. - Сейчас не время…
        Кора покачала головой. Стоило ей смежить веки, из-под ресниц по щеке скатилась слеза:
        - Нет. Но раз вы оба здесь, значит, привратники останутся на месте. Ты сам-то разве не рад был бы оказаться рядом с любимой Мэри?..
        - Я рад был остаться рядом с тобой. Но ты, как и мать, не горишь желанием оставаться. Ты, как и она, хочешь ускользнуть.
        - Я не то, чтобы хочу… иногда просто нет иного выбора, кроме как сдаться.
        - Что случилось? - мягко спросил Дориан.
        - Ты задаешь глупые вопросы! - за правым плечо Дориана выросла стройная чёрная фигура Сибил.
        - Да что здесь происходит? - переводя взгляд с одно лицо на другое, вопросил Коул.
        - Ты уверен, что хочешь знать? - холодно спросила Сибил.
        - В знаниях одна беда, юноша, - эхом ей вслед отозвался Дориан. - Их невозможно лишиться, пока не начнём угасать твой разум.
        - Я хочу знать! Я должен…
        
        - Не должен. Но если хочешь знать - узнаешь, - равнодушным и холодным голосом обречённого человека проговорил Дориан. - Кора обменяла свою жизнь на твою. И жизнь твоих никчёмных, пустых друзей. И теперь все мы скоро будет в Аду.
        - Мы ещё не в Аду, Дориан, - нахмурилась Сибил.
        - Что за чушь?.. Каким образом…
        - Корнелия - ведьма, Коул, - оборвала его тётушка. - Такая же, как я и как Дориан.
        - Вовсе нет. Не такая, - возразил Дориан. - Она не погасила свой свет вослед за всеми нами.
        - А выглядит так, будто бы - да, - насмешливо передёрнула плечом Сибил.
        - Ведьмы?.. - скривился Коул. - Колдуны? Души и демоны? Вы всё это сейчас серьёзно?
        - Взгляни на нас? - глянул на него снизу-вверх Дориан. - Как думаешь, расположен кто-то из нас сейчас к шуткам? Кругом кровь и смерть. По мне, так не очень смешно.
        - Ведьма?.. Но как она может быть ведьмой? - Коул в гневной растерянности обернулся к Сибил. - Она стала такой из-за вас? Это вы такой её сделали?
        - Отнюдь, - с холодной усмешкой покачал головой Дориан. - Хотя мы и внесли ощутимый вклад. Она такой родилась.
        - Но… даже если и допустить что весь этот бред имеет какой-то смысл?.. Если ведьмы и правда существуют, то почему… почему всё так заканчивается? Зачем было делать такой выбор?..
        - Коул… - слабым голосом проговорила Кора, - ведьмы олицетворяют на земле зло.
        - Для узкомыслящих, закостенелых умов! Почему нельзя использовать сверхъестественные силы во благо?..
        - Потому что их даёт сам дьявол, - ледяным голосом отрезал Коул. - А теперь оставьте нас.
        - Не думаешь же ты…
        - Сибил! Убери отсюда своего щенка, - голос Дориана прозвучал, как удар хлыста, тихо, резко и грозно.
        - Я не оставлю тебя с ней! Слышишь?!
        - Идём, Коул, - взяв его за руку, Сибил потянула его в сторону.
        - Нет! Нет! Я не оставлю её умирать с этим типом.
        - Она не умрёт, - вновь через плечо проронил Дориан. - При одном единственном условие: уйди уже с глаз моих прочь.
        - Идём, милый, - обняв Коула рукой за плечо, Сибил увлекла его в сторону. С места, на котором она лежала, Кора не могла видеть, куда они пошли.
        - Не сдавайся, милая, - услышала она шёпот Дориана над собой. - Просто не сдавайся. Мне кажется, ты это умеешь. Не волнуйся. Очень скоро всё будет так, как ты хочешь.
        Сил не оставалась ни на что: ни на согласие, ни на протест. Кора без удивлению ощутила, как странный, прохладный ошейник замыкается на её тонкой шее.
        - Я… не боюсь… наверное… я готова умереть… я уже не против.
        Дориан покачал головой:
        - Против - я. Ты как-то сказала, что мне не удастся впечатлить тебя. Льщу себя надеждой, что всё же удастся. Какой бы длинной и никчёмной порой не была сама пьеса, милая, всегда ярче всего запоминается начало и финал, не так ли?.. Умирать ведь стоит только ради того, ради чего согласился бы жить? Жизнь можно выкупить жизнь, а смерть - смертью. Не всегда. Но иногда - можно.
        Его образ расплывался перед глазами и словно отдалялся.
        - Мне не страшно, - прошептала Кора.
        - Я знаю, - улыбнулся он в ответ. - Знаю, милая. Мне тоже - не страшно. Триста с лишним лет - срок не малый и я ни о чём не жалею, потому что так - правильно.
        Тихо, словно колыбельную, нашептывал голос, сливаясь с дуновением ветра, журчанием воды, шелестом листвы в вышине.
        Она ощутила лёгкий поцелуй на своих губах, едва ли более ощутимый, чем прикосновение крыла пролетающей мимо бабочки. Теплое дыхание и тепло от его тела.
        - К тебе пусть рекой, течёт мой кровь. Плачу я душой, жила чтоб любовь…
        Коре казалось, что она падает с высокого обрыва… или река несёт её тело… и страха больше не было. Кружились тёмные воронки, её затягивало в какой-то туннель, словно огромным магнитом. И Кора летела? Падала? Или всё же - летела?..
        А потом ощутила, как сильно ударилась спиной и… пришла в себя. Ничего не болело, не обожжённая кожа, ни рана в боку. С удивлением она провела рукой по нему, но раны не было. Нож лежал в нескольких шагах от неё.
        Где-то надсадно выли сирены пожарных машин, пытающихся прорваться через заслон кованного забора, ограждающего поместье по всему периметру. Особняк был объят пламенем. Несколько карет скорой помощи уже стояло на подъездной аллее. Что-то взрывалось, ревело и выло внутри дома так, будто там заперли дикого зверя, не давая вырваться на свободу. Слышался плач людей. Невнятные крики.
        Большой пожар - большая беда.
        Но она выжила… Выжила?.. Она - выжила!
        Кора села, ощущая себя так, словно с неё упала гора. Ровно три секунды она была счастлива несмотря на весь ад, который ворвался в «Райские Сады», была счастлива до тех пор, пока не обернулась.
        То, что казалось мягкой подушкой под головой, оказалось коленями Дориана.
        Он сидел, прислонившись спиной к дереву и в первый момент показалось, что широко распахнутыми глазами задумчиво глядит на полыхающий дом. Ветер слегка трепал, перебирая вьющиеся у висков волосы, пламя отражалось в тёмном зеркале зрачков. Сердце Коры сжалось прежде, чем пришло осознание и понимание случившегося.
        «Умирать стоит ради того, ради чего согласился бы жить»…
        Горло жёстко сжала невидимая рука острой горечи.
        Звуки на миг отдалились, и мир объяла тишина - спутница любого события, приближающего нас к Богу. Несмотря на печаль и боль в сердце, Корина чувствовала, что всё идёт правильно. Словно вещи наконец-то встали на предназначенное им место. На мгновение промелькнула мысль, что бы было, согласись она выбрать отца, мать и Дориана?
        «Я ни о чём не жалею. Потому что так - правильно».
        Потянувшись, Кора закрыла глаза, в котором не осталось иного пламени, кроме отражения огня.
        - Спасибо, Дориан, - проговорила она дрогнувшим голосом.
        С закрытыми веками он казался безмятежно спящим. Отблески пламени румянцем покрывали бледные ланиты, делая даже красивее, чем он был при жизни.
        Твёрдая рука, подхватившая Кору за талию, принадлежала Коулу. Он не выглядел удивлённым, но впервые он казался настолько сосредоточенным и серьёзным.
        Сибил стояла за ним и больше походила на статую, чем на живую женщину. Её дом горел в огне, спутник жизни, кем бы там не был, другом, любовником, врагом, а скорее всего, всё это вместе - ушёл. Её правнук влюбился во внучку главного врага, которого ненавидела и которому была вынуждена служить… правда, и враг был повержен.
        Интересно, служит ли ей это утешением?
        - Глупо спрашивать, всё ли в порядке? - обнимая Кору за плечи, проговорил Коул, заглядывая ей в глаза. - Но главное, что ты осталась со мной, моя прекрасная ведьмочка, - улыбка, хоть и грустная, привычно скользнула по его лицу.
        - Не ведьмочка. Уже нет. На этом - точка.
        - К сожалению, увы, нет.
        В круг отбрасываемого пламенем света шагнула черная тень.
        - Мне очень жаль, дети, но точку придётся поставить мне. Пока живо дьявольское семя, Ритуал можно обернуть вспять и вновь всё начнётся сначала.
        - О чём вы?! - возмущённо воскликнула Кора. - Я сделала свой выбор. И у меня больше нет ведьмовских сил. Оставьте нас в покое! На сегодня - хватит.
        - Не тебе, девочка, решать.
        - А кому решать? - зло сощурился Коул. - Вам? Откуда вообще взялся этот странный клоун?..
        - Из моего далёкого прошлого, - насмешливо проговорила Сибил. - Бывшие умеют не вовремя появиться. Особенно когда уже не ждёшь и ни на что не надеешься. Оставь в покое детей, Охотник. История закончена.
        - Сегодня - да! Но завтра у этой девочки могут родиться дети. Потом - внуки. Нельзя оставлять Ключ по эту сторону. Мне не хочется делать то, что придётся, но я должен. Должен раз и навсегда покончить с этим проклятием.
        - Ничего и никому ты не должен, - ядовито процедила Сибил. - Оставь ты уже все эти свои «долги» и вечные душеспасительные разговоры! По-твоему, твоему богу угодна смерть невинных детей?
        - Я надеялся, что мне не придётся делать это самому. Искренне надеялся. Но Дориан всегда путал мои планы.
        - В этот раз, клянусь, их испортит не Дориан. Это буду я.
        - Ты можешь попытаться.
        В руке Охотника блеснул меч. Вырос почти так же, как в дешёвых фантастических боевиках - из ниоткуда.
        - Уходите, - велела Коре и Коулу Сибил, но, переглянувшись, те не сдвинулись с места. - Уходите же!
        Кора вскрикнула, полу-испуганно, полу-возмущённо, когда лезвие просвистело совсем рядом. Не выдерни её Коул из-под удара, минутное замешательство могло бы стоить жизни и жертва Дориана оказалась бы бессмысленной.
        - Какого?.. - грязно и гневно выругался Коул, до которого именно в этот момент дошло, что странный мужик в дурацком костюме средневекового монаха совсем не шутит, а всерьёз намерен убивать.
        Сибил магическим ударом попыталась выбить меч из рук бывшего любовника, но… на лице её отразилось недоумение, а потом удивление и ярость. Ничего не произошло. Очередной замах - результат тот же.
        - Что, ведьма? Удивлена? Дом был генератором вашего бесовского дара. Но чем выше пламя, тем меньше грязи в этом мире. Скоро от вас не останется ничего. Ты знаешь, как это больно, Сибил?.. Все эти века даже адское пламя не жгло меня столь сильно, как правда о том, что ты и кто ты такое на самом деле. А ещё больнее то, что ни эта правда, ни огонь, ни время не смогли изменить того факта, что я всё равно тебя люблю.
        Сибил закатила глаза:
        - Знаю, знаю я эту твою песню: бездушная, ужасная, мерзкая, злобная тварь. А то, во что мы верим, становится нашей реальностью. В твоей реальности я такая, какой бы не была в действительности. Но это не я сейчас готова убивать невинных…
        - Только ради того, чтобы не страдали другие невинные.
        - Никто не пострадал бы, если бы ты сделал невозможное в этой Вселенной: имел мозги! Но мы оба знаем, что, как бы не сверкали твои ангельские мечи, сам-то ты - жалкий слабак на самом деле.
        Гневный вопль, сверкнувший меч и выстрел раздались одновременно. Меч проткнул тело Сибил и на мгновение Монах и Ведьма смотрели друг на друга с недоумением и болью, а потом оба рухнули вниз, как подкошенные.
        За Охотником с ещё дымящимся ружейным стволом стоял Джей Аддерли.
        - Я понимаю, долг долгом, но, прости, коллега, убить мою дочь я тебе позволить не мог, - вытерев пот со лба. - Так, ребятки, давайте! Выбираемся ты из этого Эдема, который наводнили змеи. Кто его знает, какие твари выползут? Не стоит медлить.
        - Но, отец! Там же люди, им нужна помощь.
        - Помощи тут и без нас хватит. Спасатели, медики, пожарные - пусть делают своё дело. Ты - Ключ. И чем дальше будешь от Врат, тем лучше для всех, а для тебя, в первую очередь. Ну? Быстрее!
        Коул, схватив Кору за руку, повлёк её вперёд.
        Добежав до отцовского старенького авто, они юркнули в него. Мотор зажурчал и машина, качнувшись на рессорах, сорвалась с места. Держась за руки, молодые люди обернувшись, бросили прощальный взгляд на пылающую усадьбу. Огонь полыхал с прежней яростью и, скорее всего, когда он погаснет, от дома останутся одни головёшки.
        - Мы скрылись с места преступления. Полиция станет нас искать…
        - Не станет. Всё спишут на несчастный случай.
        - Даже разрубленные трупы?
        - Эти ещё до рассвета испарятся сами собой. Сибил и Дориан без магии уже бы были лет триста, как мертвы, а Охотник вообще явился из Преисподней. Как только выветрится последняя магия, завязанная на дом, они испарятся вместе с первыми лучами солнца. Так что полиция нам не страшна.
        - А что страшно?
        - Судьба. И Охотники. То, что Корнелия выжила, никто не должен знать, кроме нас. Иначе придут другие, потом - третьи. Всех стрелять - жить некогда.
        - Но если Корнелию будут считать умершей, то всё, что завещали ей Гордоны…
        - Совершенно верно. Станет пеплом. Так всегда с наследством, сынок. Либо всё принимаешь, либо отказываешься.
        - Не нужны мне проклятые деньги, - устало вздохнула Кора. - С меня вполне достаточно то, что мы все выжили.
        Коул, погладив девушку по голову, обнял её. Кора, вздохнув, пристроила голову у него на плече. Она так устала! И ещё - хотелось плакать.
        - Эти Охотники? - начал Коул. - Они и правда… охотятся за ведьмами?
        - Да, сынок. Скоро ты узнаешь о них гораздо больше.
        - Потому что они отправятся за нами?
        - Тебе вовсе не обязательно оставаться с нами и рисковать своей жизнью! - запротестовала Кора.
        Но Коул, прижав палец к её губам, заставил её замолчать:
        - Конечно, обязательно! Неужели ты всерьёз думаешь, что я откажусь от такого веселья?
        - Веселуха только начинается, ребятки! - хмыкнул Джэй. - Знаете, куда мы направляемся?
        - Куда? - спросила Кора, раз от неё, этого, во всей видимости, ждали.
        - В Секретный Штаб. Самое сердце Инквизиции.
        - Это разумно? - приподнял брови Коул.
        - Да. Я привезу им потомственного Охотника, сына, ну, или внука, что не суть важно - Легенды. А Кора останется там в качестве твоей девушки. Жёнам разрешается оставаться рядом с Охотниками.
        - Э-э… а разве Охотники не дают клятвы целибата?
        - Охотники за ведьмами не обязательно монахи, сынок. Я тебе больше скажу, не все из них католики. И даже не все христиане. Так что ответ: нет. Разврат не приветствуется, но и целибата не требуется.
        - Зачем нам ехать в самое осиное гнездо? - вздохнула Кора.
        - Затем, что никто не станет искать Ключ там, где его меньше всего ожидают найти.
        Кора с Коулом вновь переглянулись. Он переплёл свои пальцы с её.
        - Что ж?.. План не так уж и плох. Кров, девушка и приключения обеспечены? Я в деле.
        Машина неслась по шоссе, навстречу всё ярче разгорающемуся рассвету. На встречу новому дню, на встречу новой надежде - навстречу жизни.
        КОНЕЦ КНИГИ