Маршал авиации Михаил Альбертович Нестеров
        Сталинский сокол #5
        Попытка США и Великобритании вернуть себе доминирующее положение на мировой арене закончилась полным провалом - вроде бы ослабленная потерями в прошедшей мировой бойне Красная Армия нанесла бывшим союзникам сокрушительное поражение. Теперь под контролем Советского Союза оказывается вся Европа, включая Британские острова и значительная часть Азии, формируется новое содружество государств - Евразийский союз.
        Оставшись в одиночестве, «главное демократическое государство на планете», пытается сохранить свое влияние хотя бы в Латинской Америке, где начинается движение за освобождение из тесных «объятий» большого соседа. Первым кандидатом на показательную «порку» выбрана Венесуэла. Но там американцев уже ждет русский Особый корпус под командованием молодого маршала Северова.
        Михаил Нестеров
        Сталинский сокол. Маршал авиации
        
        Глава 1
        Вернувшись в гостиничный номер после совещания, Олег обнаружил, что в ванной кто-то плещется. Судя по безмятежному виду ягдтерьера, это могла быть только Настя. Видимо, что-то услышала, выскочила и бросилась мужу на шею.
        - Солнышко, ты мне шинель вымочишь, вытрись немедленно! - Генерал крепко поцеловал жену и шлепнул по мокрой попке.
        Оказалось, что ей сообщили о возвращении Северова, а Булочкин попутным бортом отправил в столицу.
        - За Валеру не беспокойся, за ним Василиса присмотрит. Мы ведь долго не задержимся?
        Летчик пожал плечами:
        - Не должны. Награждать будут послезавтра, совещание в Кремле еще наверняка соберут, а там посмотрим. Да, к родителям надо обязательно заглянуть. Кстати, как Маша и Гена? Ничего не слышала?
        - Разговаривали с ней по телефону несколько дней назад. Качалов мехкорпусом командовал, ранен, легко. Его танк подбили, но из экипажа никто не погиб. С Машей тоже все в порядке, испугалась только, их же бомбить пытались.
        Подробностей Северов еще не знал, так, в общих чертах. Наша авиация, как фронтовая, так и ПВО, сработала отлично, хотя потери были большими. Но, как всегда, выдержали, восполнили из резервов. А вот противник с таким уроном воевать не привык, сломалось в них что-то внутри. Олег подозревал - особый восторг от перспективы биться с русскими и их союзниками мало кто испытывал, разве что на самом верху. Даже взятые в плен старшие офицеры угрюмо отмалчивались, когда их спрашивали об этом. В общем, без огонька все у них было, без вдохновения. Чего нельзя сказать о немцах. Эти дрались с каким-то упоением, как сказал Роммель, «из любви к искусству», еще раз навалять лайми и лягушатникам было особенно приятно. Гражданское население германские солдаты не обижали, орднунг был на высоте, замполит корпуса генерал Иванов отмечал, что проблем в проведении политико-воспитательной работы не имел.
        Армии стран СЭВ продвигались вперед быстро, сказывался богатый опыт, высокая степень механизации, совершенство техники и прекрасный боевой дух. Воздушные сражения тоже отличались масштабностью и накалом, нашим пришлось нелегко, особенно в первое время, но свободно штурмовать войска и бомбить мирное население супостатам не дали. Несмотря на первоначальную близость линии фронта, семьи монархов в тыл не поехали, остались со своими подданными, кого-то даже ранили. Маша рассказала Насте, что ее младшую сестру Аликс расцарапало разбившимся от близкого взрыва стеклом. А двадцатилетний принц Карл летал на Як-3, служил в полку ПВО, прикрывавшем столицу герцогства, и сбил три вражеских бомбардировщика и один истребитель.
        - Да ты не слушаешь меня совсем!
        - Что? Прости, Настюша, задумался.
        - Я говорю, что Булочкин хочет в Комарово или где-нибудь рядом дом купить, чтобы Василису с ребенком туда на лето вывозить. Там очень хорошо, сосны, море. Красота!
        Жена еще что-то тихонько рассказывала, а Олег опять уплыл мыслями, думая о послевоенных делах. Послезавтра, нет, уже завтра, награждение. Потом целая куча забот.
        Активно строятся корабли, для них нужны новые двигатели, электроника, вооружение. Не все еще закончено. Скоро должны довести до ума и, далее, до серийного производства турбовинтовые двигатели. А это пассажирские авиалайнеры, военно-транспортные машины, вертолеты. Работают и над турбореактивными движками, закончат разработку новых самолетов, в том числе палубных. Кстати, вот-вот доберутся до транзистора, а это приличный рывок в радиотехнике. Генерал сделал зарубку в памяти не забыть дать команду представления к наградам подготовить, ученые и конструкторы это заслужили. Успел еще подумать - интересно, чем его самого наградят? К наградам Северов был не то чтобы равнодушен, приятно это, чего греха таить. Но меряться ими, ревниво к этому относиться еще в прошлой жизни себя отучил. За этими мыслями Олег и отключился, провалившись в глубокий сон.
        На следующий день Северов с самого утра направился в наркомат обороны и проработал там до глубокой ночи. За время отсутствия много чего накопилось и требовало его внимания, к тому же прошедшие боевые действия тоже навели на мысли. В частности, по Ар-6. Конструкция выдающаяся, но в таком виде в качестве стратегического бомбардировщика малопригодная, слишком мала боевая нагрузка. Ее необходимо увеличить раза хотя бы в четыре, а лучше в пять-шесть. Последнее задание было выполнено на грани фола, чтобы доставить бомбу к Лос-Аламосу, пришлось полностью выгрузить боезапас оборонительных точек, на высоту более пятнадцати километров машина забралась только после выработки значительной части топлива. Требовались двигатели со значительно большей тягой, да и с оборудованием следовало повозиться. Собственно, это понятно и без участия в боевых действиях, но вылеты с работой по реальным целям тоже много значат. Завершались испытания МиГ-15 и Ил-28, но эти самолеты прилично отличались от своих аналогов из прошлой жизни Северова. Истребитель по своим характеристикам был больше похож на известный ему МиГ-17, даже
превосходил его, бомбардировщик же имел стреловидное крыло и, как следствие, более высокую скорость. Их радиоэлектронное оборудование также было гораздо более совершенным и включало бортовые РЛС с очень неплохими характеристиками.
        Совместными усилиями ученых стран СЭВ создана первая в мире полноценная ЭВМ на электронных лампах, работающая в двоичном коде и считывающая программу с внешнего носителя - перфоленты. К работам привлечены и немецкие ученые и математики, включая Конрада Цузе. В недалеком будущем можно ожидать появления нового поколения - на транзисторах. Использование ЭВМ позволит существенно ускорить работу в областях, требующих большого объема вычислений, тех же атомных исследований. Одно тянет за собой другое.
        В наркомате Северову передали письмо от Огюста Пиккара. Ученый благодарил за поддержку в создании батискафа и приглашал в Триест, где он построен. Впереди были первые погружения и покорение глубин, недоступных другим подводным аппаратам, целая эпоха в освоении океана.
        Когда Олег вернулся в гостиницу, жена уже спала. Видимо, ждала, читала книгу, но сон сморил лапушку, как лежала на животе, так и уткнулась носом в учебник. Что это учебник, можно было не сомневаться, все страницы в дифференциальных уравнениях. Да, это не женский роман, мозг выключает значительно сильнее. Настя, как обычно, нижнюю часть пижамной пары не надела, генерал немного полюбовался открывающимся видом и принялся снимать шинель. Рекс потерся о хозяйские ноги и заскочил в кресло, устраиваясь спать до утра. Топтание у дверей все-таки разбудило молодую женщину, она встала и поцеловала мужа. Северов очередной раз убедился, что со второй половиной ему повезло, ни слова упрека за целый день отсутствия, никакого недовольства, только радость встречи.
        Всю первую половину дня заняла церемония награждения. Шести военачальникам вручили по второму ордену «Победа» - Жукову, Василевскому, Петровскому, Рокоссовскому и Северову, а также Сталину. Олег был произведен также в генерал-полковники. Конева, Малиновского, Толбухина, Острякова, Диброву, Снегова и многих других наградили полководческими орденами, командовавших Атлантическим и Тихоокеанским флотами вице-адмиралов Горшкова и Платонова - орденами Ушакова 1-й степени, Василий Иванович получил следующее звание и стал адмиралом. Перед самой церемонией Олег узнал, что высокими правительственными наградами отмечены и многие его подчиненные из Особой авиагруппы, не были забыты и военнослужащие других стран СЭВ.
        Затем был банкет, на котором чьи-то жены, женщины старше Насти лет на десять-пятнадцать, ради развлечения ее подпоили. Олег не уследил, общался с коллегами, воевавшими на других ТВД, видел только, как к ней подходили, чокались, поздравляли. Неладное заподозрил, когда перехватил откровенно насмешливый взгляд одной из участниц этого действа. Сколько и чего в Настю успели влить, неизвестно, но ее вскоре развезло. К счастью, банкет подходил к завершению, и они удачно покинули мероприятие за минуту до того, как основная масса направилась в гардероб. Забираясь в машину, новоиспеченная генерал-полковничиха глупо хихикнула и чуть не свалилась между сиденьями, а Северов дал себе обещание узнать, кто устроил это непотребство. В гостинице возвращение существенно облегчил лифт, но дальше Настю пришлось нести на руках. В номере она не без помощи мужа сняла пальто и тут же легла на кровать.
        - Ох ты, горе луковое! Разденься, куда в платье!
        Когда Олег снял шинель и парадный мундир, поставил на место обувь, то обнаружил, что команда понята и выполнена буквально. Супруга сняла все, что на ней было, сложила аккуратной кучкой на стуле и свернулась калачиком поверх одеяла. Генерал не стал ее тормошить, а просто накрыл своим углом одеяла, сам он замерзнуть не боялся, в номере было тепло. Подобные мероприятия обычно утомляли летчика не меньше, чем напряженные совещания, но сон пока не шел. Олег все думал, зачем подпоили его жену. Что это получилось совершенно случайно, он не верил. Чисто женская месть? Зачем? Настя, конечно, была замечена высшим руководством страны, сам Сталин подошел к ним, наговорил приятных слов, да и остальные военные и гражданские поздравляли. Собственно, ничего особенного не случилось, но, как в том анекдоте, осадочек остался.
        Утром Настя выглядела слегка растрепанной и смущенной, но Северов ее успокоил и больше к этой теме не возвращался. К полудню их ожидали в гости тесть и теща, надо было подготовиться, идти с пустыми руками неудобно. Наркоматовский ЗиС доставил чету Северовых на место, по пути купили торт, мясную нарезку, цветы теще и коньяк тестю. Кутькина Олег отпустил погулять по Москве, так что Рекса взяли с собой. Кошки у Горностаевых отродясь не бывало, остальные - кто не спрятался, мы не виноваты. 29 апреля 1947 года было тепло, генерал поехал в одной черной тужурке, Настя в легком пальто. День был воскресный, народу на улице гуляло много, так что появление автомобиля во дворе сразу заметили. Северов отошел с ягдтерьером к деревьям, его следовало выгулять перед тем, как засесть за стол, а жена подошла к группе молодых людей, среди которых стояли и ее бывшие одноклассники.
        - Здравствуй, Настя! Опять мужа к родителям привезла? - жизнерадостно поинтересовался Гриша. - Как учеба идет, отличница небось?
        - Иначе не умею, - улыбнулась молодая женщина. - А у вас как дела?
        - Работаем, учимся, ничего особенного, - махнула рукой одна из девушек. - Да, Гриша с Катей скоро поженятся!
        - Поздравляю! - Настя обняла одноклассницу. - Жить-то где будете?
        - Меня на новый завод на Урале хотят направить, там комнату дают, а позже и квартиру обещают, - похвастался Григорий. - Я ведь передовик производства, мой портрет на Доске почета давно висит!
        - А мы в газете о награждении твоего генерала прочли, поздравляем! - сказала другая девушка. - Расскажи хоть, как вы живете, где?
        Расписывать ребятам, живущим в коммуналках, свое полурайское бытие Настя постеснялась, поэтому ограничилась общими фразами и плавно перевела разговор на их занятия в свободное от учебы и работы время, рассказала, что продолжает летать. С этим тоже оказалось все в порядке, кто спортом занимался, кто в художественной самодеятельности, Катя с парашютом прыгала. Парни рыбалкой увлеклись, купили в складчину лодку, собирались на ней летом вверх по Москве-реке подняться. Рекс тем временем вдоволь набродился по двору, высматривал потенциальных жертв, но кошки при его появлении попрятались, пара дворняг тоже поспешила убежать. В этом была какая-то загадка, Олег давно замечал, что большинство собак, вне зависимости от размера, при виде ягдтерьера предпочитали уйти в сторону, причем заранее. Дожидаться, пока их питомец в кого-нибудь вцепится, Северовы не стали и поднялись к родителям.
        Андрей Иванович и Наталья Николаевна дочь видели редко, так что были очень рады их приходу. Расспрашивали про житье-бытье, про закончившуюся войну, в рамках дозволенного, конечно. С оборонной тематикой никто из них связан не был, но понятие, о чем можно спрашивать, а о чем нет, имели хорошее. Теща между делом обмолвилась, что какой-то Кабаневич, видимо, недоброжелатель Андрея Ивановича или просто невоспитанный тип, вдруг стал относиться к нему подчеркнуто почтительно. Развить мысль она не успела, профессор укоризненно посмотрел на жену и перевел разговор на будущих внуков. Олег хотел, чтобы супруга спокойно окончила если не институт, то хотя бы еще пару курсов. С другой стороны, после института тоже забот хватит, после родов Насте дадут свободное посещение, а Василиса Булочкина неоднократно обещала помощь, если подруге надо будет отлучиться. В общем, под дружный смех пришлось пообещать заняться этим вопросом.
        Когда Северовы подъехали к гостинице, Олег увидел стоящего недалеко от входа Мишу Ногтева. Генерал отправил жену в номер и подошел к особисту.
        - Гадаешь небось, что за действо вчера на банкете было? - поздоровавшись, спросил Миша.
        - Рассказывай, раз выяснил, - усмехнулся летчик. - Я что-то, видимо, упустил, в случайность не верю.
        - И не верь, - кивнул Ногтев. - Ерунда, конечно, дрязги, но выглядит некрасиво. Если коротко, есть несколько генералов, которые считают тебя выскочкой и хитрованом, который подластился к первым лицам. Что характерно, сами они крысы тыловые или ничем особым себя на фронте не проявившие, скорее наоборот. Но, как водится, думают, что их наградами и званиями сильно обошли.
        Особист назвал несколько фамилий, Олег даже не сразу всех вспомнил. Один из них был тот самый деятель, который рассуждал о цене наград, какие за личную храбрость дают, а какие за геройство других. Да и жены им под стать, подзуживают, вместо того чтобы мужей в рамках держать. Вот и придумали мелкую пакость, стали подходить к Насте, поздравлять, тосты говорить, дальше «пей до дна», нельзя отказываться, за победу, за Сталина и т. д. Ничего крепче шампанского и столового вина, но непривычной к алкоголю Насте хватило.
        - Я тебе просто для информации говорю. Кто надо, тот все заметил. Мы сами займемся, проведем воспитательную работу.
        Кто этот «кто надо», Северов уточнять не стал, улыбнулся, поблагодарил Мишу и поднялся к себе в номер.
        - Заметили мое вчерашнее поведение? - смущенно спросила молодая женщина. - Сама не знаю, как это получилось, так неудобно вышло.
        - Заметили, - буркнул генерал. - Кто подходил, как подливал, всё заметили. Теперь кое-кто будет за полярным кругом оленям хвосты крутить или в Каракумах на верблюдах кататься. Закрыли тему, без нас разберутся.
        На следующий день снова пришлось ехать в Кремль. Перед этим Северов снова направился в наркомат, на этот раз смотрел материалы по новому перехватчику. Работали два КБ, Яковлева и Сухого. Уродцев с двигателем под фюзеляжем сейчас никто не создавал за отсутствием необходимости, поэтому нынешний Як-15 чем-то напоминал прежний Як-25, двухдвигательная машина со стреловидным крылом, околозвуковой скоростью полета и очень приличной дальностью. Нормальные ракеты «воздух - воздух» еще находились в стадии разработки, но вооружение ими также предусматривалось. Двухместный самолет имел РЛС и тепловизионный прицел, систему слепой посадки и много другого самого современного оборудования. Не забыли и про пушки, три 30 мм с большим боезапасом. Су-9 создавался однодвигательным, и в этом была главная проблема. Як был на завершающей стадии, его ТРД с тягой 3,5 тонны готовились к серийному производству. Движок суховского перехватчика еще очень сырой. Но Павел Осипович и Микоян уже вовсю экспериментировали с треугольными крыльями, подбирались и к переменной стреловидности. В общем, учитывая наличие у противника
большого количества стратегических бомбардировщиков и активность фирм Boeing, Northrop, Martin и других, тема была суперактуальной. По уровню они не опережали наши разработки, наверняка даже отставали, но это не повод для успокоения, потенциал у американцев огромный. Генерал вздохнул и закрыл папку с документами, пора было ехать в Кремль.
        В кабинете Сталина находились Рокоссовский, Василевский, Кузнецов, Берия и Северов. Темой совещания была корректировка плана военного строительства до 1950 года по итогам войны. Впрочем, называли это обычно конфликтом, хотя имела место даже ядерная бомбардировка, а людские потери были огромными, согласно предварительным расчетам намного больше, чем во Второй мировой войне. Северов доложил по курируемым направлениям, Берия по атомному проекту, Василевский по модернизации вооруженных сил стран СЭВ, Кузнецов отдельно по флоту. Успехи и радовали и не радовали. Решалось большое количество проблем, еще больше их возникало. Если по сухопутным войскам безусловное преимущество на нашей стороне, то по флоту наоборот. Но это еще не все.
        Когда закончилась прежняя война, Олег вспомнил о двух важных вещах - послевоенном голоде и землетрясении 1948 года в Ашхабаде. С первым справились, сказалось окончание войны на год раньше и совершенно другие ее итоги, вытянули с помощью стран СЭВ и развития собственного сельскохозяйственного сектора. Задача имела длительную перспективу, освоение новых пахотных земель, развитие животноводства и рыбоводства, механизация, работа по улучшению условий хранения продукции, в степных районах проводились масштабные лесопосадки. Последнее принципиально важно, подошли с умом, а не как при Хрущеве в прошлой жизни. В общем, здесь все было неплохо, но требовало много времени. А вот что делать с землетрясением, Северов не знал. Выручил, как иногда бывает, случай.
        - Еще один вопрос, товарищи, - Сталин подошел к карте на стене, постучал черенком незажженной трубки по Ашхабаду. - По прогнозам товарища Бойсмана осенью 1948 года здесь может произойти разрушительное землетрясение.
        - По прогнозам? - переспросил Рокоссовский. - Научились их предсказывать?
        - Некоторые ученые считают его выкладки, мягко говоря, сомнительными, другие, их меньшинство, наоборот. Но товарищ Бойсман уже показал нам, что прав в своих предположениях по залеганиям многих очень полезных ископаемых. До сих пор ведем поиск и находим. А в этом случае речь идет о жизнях тысяч советских людей, имеем ли мы право игнорировать эту информацию?
        «Вот это номер! - подумал летчик. - Ай да геолог, ай да молодец!»
        А вслух спросил:
        - Насколько точен прогноз по времени? Не получится, что мы опоздаем с эвакуацией?
        - А мы не торопимся? - с сомнением произнес Лаврентий Павлович. - Это не село вывезти в соседний лес.
        - Заодно потренируемся в проведении работ такого масштаба. Не хотелось бы этот опыт потом на практике использовать, но возможность применения противником оружия массового поражения исключать нельзя, последние события это ясно показали.
        - Вот и решили, - кивнул Верховный и посмотрел на Берию. - Пусть Осокин займется, торопиться не надо, к 1 июня план должен быть готов.
        В Москве пришлось задержаться еще на двое суток, обсуждали выведение МПВО из НКВД и создание войск гражданской обороны. Потом Северов присутствовал на совещании при Василевском с руководителями оборонных наркоматов. Вышел с него Олег в весьма приподнятом настроении, все-таки успехи были впечатляющими, да и объем различных новшеств по сравнению с его прошлой жизнью просто зашкаливал. Это был какой-то снежный ком, одно тянуло за собой другое. Пришлось даже немного снизить наркому обороны и некоторым его заместителям уровень эйфории, они ведь тоже оценили достигнутые результаты. А речь шла о том, на что традиционно обращали минимум внимания, на социальную сферу, условия жизни в гарнизонах. Дед никогда не рассказывал Олегу, а вот мама делилась детскими впечатлениями, как выглядели военные городки в Белоруссии в конце 1940-х годов. Вот Булочкин это почему-то сразу хорошо понимал, поэтому все объекты особой базы сразу обрастали жильем с удобствами, но многие считали, что военнослужащие должны стойко преодолевать трудности, поэтому нет ничего особенного в бараках, где даже нет воды и все удобства на
улице, и это за полярным кругом! Северов твердо стоял на позиции, что трудностей на службе и так хватает, создавать их специально нет необходимости. Если есть средства, то такие вещи лучше предусмотреть изначально, а возможности были, объединенная экономическая и промышленная мощь стран СЭВ не шла ни в какое сравнение с положением СССР в то же время в прошлой жизни летчика.
        Домой летели на новом Ил-12. Олег не настолько хорошо знал историю транспортной и гражданской авиации, чтобы вспомнить, чем отличаются Ил-12 и Ил-14, но подозревал, что этот самолет ближе к последнему, если не совершеннее. Рекс без задних ног проспал весь полет, зато по приезде домой устроил коту радостную встречу. Валера едва отделался от товарища и полез хозяину на руки и вдоволь намурчался и нализался, было видно, что очень соскучился. Генерал переоделся в полевую форму и поехал на базу, а жену оставил готовить ужин, хотелось посидеть спокойно с Булочкиными, если получится.
        Получилось, за стол сели около восьми вечера, за это время Настя успела все приготовить и даже в университет съездить, уточнить расписание и темы занятий. Северов Петровича весь день не видел, тот находился на одном из полигонов, а Олег полетал на новом Як-15, отработал перехват одиночного бомбардировщика на большой высоте. Задача была вовсе не такой простой, как кажется на первый взгляд. Ту-12, изображавший новейший американский В-36, шел на высоте одиннадцати тысяч метров со скоростью около 550 км/ч. Казалось бы, вдвое более быстрый истребитель легко догонит тихоходного гиганта, но это не так. На глаз определить курс и скорость цели очень трудно, радиус разворота перехватчика порядка десяти километров, и начинать его надо заранее, километров за тридцать, иначе легко проскочить мимо. Учитывая дальность действия наземных РЛС и время, необходимое на маневры, бомбардировщик может успеть сбросить свой груз на атакуемый объект. Наличие бортового радиолокатора и толкового штурмана на двухместном Яке наведения значительно уменьшали бомберу шансы на успех, а вот пилоту одноместного истребителя типа Су-9
или МиГ-15 было сложнее, радар на них есть, но все манипуляции с ним должен проделать сам летчик. В общем, работать и работать.
        - Ну, давай, рассказывай, - Булочкин налил себе водку в небольшую рюмку, сразу запотевшую, ведь бутылка «Столичной» полдня простояла в морозилке. - Ты не представляешь, как мне тут хреново было, вы все воюете, а я в тылу!
        - Каждый день сводки читал, - тихо сказала Василиса, погладив начавший округляться животик, она снова была беременна. - Глаза бешеные, спецназ, который на третьем полигоне готовился, совсем замордовал, гонял вусмерть и сам с ними занимался. Никогда его таким не видела.
        - И не увидишь больше, - буркнул Петрович. - А ты хрен еще раз куда без меня поедешь! Замнаркома ты, а не хвост поросячий, поддержка нормальная потребуется. А здесь как раз Саня справится.
        Тезис был, в общем, спорный, Волжанин работы в таком объеме пока вряд ли бы потянул, но Олег спорить не стал, поскольку друга прекрасно понимал. Так что спокойно и обстоятельно принялся рассказывать о своей командировке на Дальний Восток. Трехлетний Гоша Булочкин устал за день, его уложили спать, не помешала этому даже расшалившаяся живность. Боря скакал, как маленький бегемот, кот спасался от него на шкафу, а Рекс затеял перетягивание обрезка каната. Азартно похрюкивая, собаки возились в коридоре, Валера не выдержал и залез ротвейлеру на спину, но не удержался, с досады треснул лапой ему по уху и снова взгромоздился на шкаф.
        С военной темы удалось переключиться на более мирные проблемы, решали, что подарить Синицкому на свадьбу. Гоша все-таки сделал предложение Полине де Ливрон, девушка дала согласие. Потом Булочкин поделился планами на покупку участка в Комарово. Как оказалось, от дома там остались одни руины, хозяева так и не восстановили его после войны, но Петровича это не смущало, он все равно хотел построить новый по собственному проекту. Индивидуальное домостроение получило на территории СССР довольно широкое распространение, выпускались специальные журналы, предлагали свои услуги артели. Работали в основном с деревом, но вовсю экспериментировали и с новыми материалами, можно было ожидать, что через некоторое время появятся и различные сэндвич-панели, и арболит, и клееный брус. Бурное развитие химии делало эти планы реальными.
        - Кстати, соседний участок тоже продается. Давай, решайся!
        Северов засмеялся:
        - Мне до пенсии еще как до Луны, рано о даче думать.
        - При чем здесь пенсия? Я тоже намерен служить еще лет пятнадцать, но детей-то на лето лучше за город вывезти. На месяц можно и к теплому морю, даже нужно, а остальное время? Ребенка у вас пока нет, но это, надеюсь, ненадолго. Отстаешь, командир! У меня уже второй скоро будет, а ты еще и на первого не решился.
        Разошлись ближе к полуночи. Посуду на утро оставлять не стали, быстро перемыли вдвоем. Олег уже лежал в кровати, Настя еще что-то доделывала на кухне, потом подошла, сбросила халатик и скользнула под одеяло.
        - Устал?
        - Есть немного.
        - Что родителям обещал, помнишь?
        - О-о! Вот так, сразу?
        - Ах ты…
        - Шучу, всегда готов!
        - А ты кого больше хочешь, мальчика или девочку?
        - Мальчика. Но, во?первых, одним ребенком ты не отделаешься, будет минимум трое. Во-вторых, девочка тоже хорошо, не расстроюсь, не сомневайся.
        В общем, оказалось, что на выполнение обещанного тестю с тещей сил вполне хватило.
        После возвращения с войны темп жизни и службы вовсе не стал размеренно-расслабленным. За океаном тоже не куриные крылышки жевали, флот рос как на дрожжах, испытывали новые самолеты и управляемые боеприпасы. Но с разработкой ядерного оружия наступили понятные трудности, гибель значительной части ученых и научно-лабораторной базы быстро восполнить нереально. В области новых материалов и радиоэлектроники СССР и страны СЭВ также имели преимущество, пока небольшое, но были все основания рассчитывать, что отрыв станет только увеличиваться. В общем, предположения американских правящих кругов, развязавших Третью мировую войну, оказались небеспочвенны, что еще больше их подстегивало. Стремление к мировому господству изжить не удалось, всем было ясно, что наступила лишь передышка, вопрос в том, насколько долгой она будет.
        Столь бурно начавшийся 1947 год оказался богат на события. Кроме испытания атомной бомбы и победы в войне, еще одним заметным делом стала отмена карточной системы, хотя некоторые ограничения еще сохранялись. Единственными странами, где она пока продолжала действовать, были, по понятным причинам, Германия и Япония, но нормы отпуска продуктов и других товаров постоянно повышались и в следующем году ожидался полный отказ от карточек. Гораздо менее заметно для населения прошло изобретение биполярного транзистора, на девять лет раньше, чем в известной Северову истории. Испытания МиГ-15 и Ил-28 успешно завершились, машины приняли на вооружение.
        По службе Олегу пришлось помотаться по всей Евразии, побывал и в недавно оккупированных Франции, Испании и Португалии. Жизнь там тоже налаживалась потихоньку, но времени для окончательной стабилизации ситуации требовалось еще много, состояние экономики у них и так было далеко не лучшим. С Францией было попроще, хотя боевые действия на ее территории проходили бурно, многие населенные пункты были раздолбаны в пух и прах в лучших традициях Второй мировой войны. Оккупационная администрация помогала жителям отстраиваться, восстанавливать сельское хозяйство. Это считали приоритетным, климат позволял получать хорошие урожаи, а людей надо было прежде всего накормить. Остроту этой проблеме придали и недавние события. Предварительные расчеты миграции из Китая и Индии оказались ошибочными, в фильтрационные лагеря прибывали все новые и новые беженцы. После санитарной обработки и карантина они направлялись на новые места жительства, а ведь им требовались питание и одежда, надо обеспечить их работой, которую они способны выполнять, прокормить такое число иждивенцев нереально. Возможно, на это тоже имелся расчет
неприятеля, но ситуацию облегчало то, что среди вынужденных переселенцев практически не было стариков, они первыми гибли от голода и болезней, у них просто не хватало сил выбраться из глубины пораженной территории и добраться до фильтрационных лагерей. СССР в одиночку не справился бы, даже всем вместе странам СЭВ пришлось нелегко, но вроде вытягивались потихоньку.
        После победы Евразийских стран в войне с ними стали гораздо более активно налаживать связи государства, которые не побоялись открыто выразить озабоченность действиями агрессоров в Лиге Наций, а это Бразилия, Аргентина, Чили и Боливия, да и другие присматривались. Доктрина Монро трещала по швам, дальновидные политики предрекали новый очаг напряженности, на этот раз в Южной Америке. Всем было понятно, что США без боя этот кусок не уступят. Но лезть туда было еще рано, надо было укрепить флот, преодолеть последствия двух последних войн на своей территории, разобраться с проблемами на Дальнем Востоке.
        Летом Северовым удалось неплохо отдохнуть вместе. Две недели они провели в Крыму, Олег работал на объекте «Платформа-2», где заканчивали монтаж нового оборудования, а также готовили технику для морской пехоты к испытаниям. Уединенных уголков в Крыму хватает, так что в свободное время купались, ныряли с ластами и масками, загорали. Северов взял два акваланга, научил жену им пользоваться, та была в восторге. Настя так и не обзавелась купальником и не собиралась этого делать, так что на обычный пляж они не ходили. Впрочем, их это нисколько не расстраивало. Побывали также на юге Италии, проехали по Франции. Олег занимался делами, но в не очень напряженном режиме, и достопримечательности посмотрели, и позагорали, на все времени хватило.
        Во Франции, на Лазурном Берегу, Северов очередной раз удивился, насколько нынешнее развитие событий отличается от известного ему по прошлой жизни. Он никогда не интересовался историей моды и отличить, к примеру, фасон женского платья 40-х годов от 50-х точно не смог бы. Помнил, что раздельный купальник, названный «бикини» в честь атолла, где проходили ядерные испытания, появился то ли в конце 40-х, то ли в начале 50-х. В свое время Северов любил смотреть старые фильмы, поэтому точно помнил, что длина юбок в это время должна быть ниже колена, примерно до середины голени. А у многих встреченных девушек платья были намного короче, выше колена. Впрочем, подумал Олег не о самой новой моде, а о причинах таких изменений, о чем и поговорил с представителями политорганов местной военной администрации. Северов помнил, какая вакханалия началась в США при возникновении предыдущего кризиса, который к войне тогда не привел. А тут такие события!
        Так и оказалось. Во французах вообще что-то сломалось уже после Первой мировой войны, потом произошли Вторая и Третья, когда их воля к сопротивлению была подавлена еще сильнее. Англичане с американцами вели себя здесь как оккупанты, особенно не церемонились, во время боевых действий с наличием мирного населения вовсе не считались, поэтому потери были велики, особенно среди мужчин, которых насильно забирали в армию. Мужское население сильно уступало по численности женскому, вот и появилась теория, что девушкам надо бороться за самцов всеми доступными средствами. Одним из самых важных из них является привлекательный внешний вид, так что местные кутюрье принялись творить на всю ширь легкомысленной французской души. Большинство их изделий годилось только для подиума либо откровенного эпатажа, но длину юбок они укоротили прилично и намного раньше, чем это было в прошлой жизни Северова. Подвергся значительным изменениям и купальный костюм. Раздельный купальник получил название «атом», его изобретатель заявил, что «русские разделили атом, а я верх и низ». Подсуетился он удачно, как раз к началу пляжного
сезона. У французов проблем было много, что надеть для купания - не самая главная из них. Но оккупационная администрация уже четко показала, что стремится накормить и обеспечить работой всех, так что у местных появилась возможность подумать и о более прозаических вещах. В обществе всегда найдутся люди, готовые за что-нибудь бороться, а здесь еще и энергия, нерастраченная за годы войны, требовала выхода. Уже появились активистки, отстаивающие право женщин загорать на общественных пляжах в каком угодно виде, вспомнили не такое уж далекое прошлое и тезис об обобществлении женщин и ликвидации семьи в классическом, так сказать, понимании этого слова. То, что в СССР в 20-е годы так никого и не обобществили, их, судя по всему, не очень интересовало. Все это изрядно добавило головной боли военной администрации, поскольку недодавленная богема принялась устраивать форменные оргии, консервативно настроенные женщины азартно гоняли с пляжей нудисток, не пренебрегая иногда и хозяйками новомодных «атомов», мужское население с интересом наблюдало за всем этим безобразием, скорее поддерживая неодетых дамочек, чем
осуждая их. Но это была территория, уходить с которой СССР не собирался, поэтому требовалось спокойно заниматься разъяснительной и воспитательной работой, с расчетом на длительную перспективу и не впадая в крайности.
        Здесь, на Лазурном Берегу, Олега настиг приказ Сталина отправляться в Англию для участия в работе комиссии, в задачи которой входили в том числе репарации и формирование нового коалиционного правительства. Король Георг VI проявил характер и не покинул свою страну после поражения в войне, не последнюю роль в его решении сыграли письма монархов стран - членов СЭВ. Премьер-министром ожидаемо стал Клемент Эттли, который планировал провести реформы, еще более смелые, чем в другой истории, и также направленные на создание социалистического общества. Откровенно удивил Уинстон Черчилль, который также не покинул остров, заявив, что предпочитает умереть на родине и будь что будет. Советская разведка располагала данными из надежного источника о непричастности его к применению бактериологического оружия в Индии, приказ отдал министр обороны уже после того, как была подписана капитуляция. Сталин надеялся, что присутствие генерала, имеющего высокие награды Британской империи и лично знакомого с Черчиллем, будет способствовать ускорению работы.
        При ближайшем рассмотрении оказалось, что глава комиссии маршал Конев непреодолимых трудностей не испытывает, переговоры идут успешно, но медленно, поскольку объем репараций приличный, надо много чего учесть и предусмотреть. От помощи Иван Степанович не отказался, и Северов впрягся в этот воз.
        Англичане, как оказалось, внимательно следили за событиями, происходящими на континенте после окончания Второй мировой войны. Партия лейбористов со своими идеями построения социалистического общества была популярна среди широких слоев населения, консерваторы удерживались у власти лишь благодаря влиянию США. После Третьей мировой ситуация изменилась и формирование правительства во главе с Эттли отвечало надеждам большинства, а не являлось давлением со стороны СССР. Существовал и еще один тонкий момент. Статус монарха не изменился, поменялся лишь кабинет министров, пересматривался состав парламента. Страны и территории, входившие в состав Британской империи, формально там и остались. Отдельный вопрос - Индия, слишком много там наворотили бывшие колонизаторы. Америка сосредоточила дипломатические усилия на получении независимости в первую очередь Канадой и Австралией, ожидая прецедента с Индией. Но те бросаться в объятия акул мирового капитализма не спешили, выжидая и наблюдая за процессами в метрополии. СССР и страны СЭВ в пику США начали процесс денонсации пресловутого договора «Эсминцы в обмен на
базы», что только добавило им популярности в Великобритании. Однако требовалось соблюсти хрупкий баланс между желаниями и возможностями, не захватив слишком большой кусок. Еще одной непростой темой было возвращение золота царской семьи. Перехваченные японцами две с половиной тысячи ящиков со слитками и монетами уже возвращены Советскому Союзу. Ушедшие в Новый Свет пять тонн драгоценного металла, скорее всего, потеряны навсегда. А вот полторы сотни ящиков с фамильными драгоценностями, оказавшиеся в Англии, можно и нужно было вернуть, все-таки национальное достояние, им место в музее. Впрочем, этими проблемами занимались дипломаты. В целом в Англии удалось сохранить порядок и спокойствие, поспешный отъезд ряда политиков и чиновников, справедливо опасавшихся кары за содеянные преступления, ситуацию не дестабилизировал. Работали предприятия и учреждения, продуктовые карточки отоваривались в полном объеме, снижения норм выдачи не последовало, на фонарях никто никого не развешивал, грабежей и погромов тоже не случилось, жители постепенно успокаивались.
        Северов встретился с Черчиллем в Вудстоке, бывший премьер-министр хоть и отошел от дел, вес в обществе имел немалый, надо было попытаться его использовать. Хозяин Бленхеймского дворца был мрачен, почти трезв и погружен в невеселые думы. Увидев Олега, отсалютовал сигарой, не поднимаясь из кресла:
        - А, генерал! Я смотрю, звезды на ваших погонах множатся. Давно обогнали меня, я ведь всего лишь подполковник кавалерии. Можете называть меня просто Уинстон.
        - Зато в политике, Уинстон, вы достигли самого высшего звания.
        - В прошлом, генерал, все в прошлом. Кстати, примите мои поздравления с днем рождения.
        - Спасибо, у вас прекрасная память. Но я пришел сюда не только для того, чтобы сказать вам несколько комплиментов.
        - Догадываюсь. Но сотрудничать я не буду. Я был достаточно последовательным вашим противником до войны и после нее, у меня не тот возраст, чтобы так резко менять свои взгляды.
        Северов сел в соседнее кресло и с улыбкой посмотрел на надувшегося англичанина.
        - Но ведь мир тоже изменился, Уинстон. И, заметьте, мы ни разу не напали на вас первыми, каждый раз это была ваша инициатива. И эти действия осуждают все наши союзники по СЭВ, прекрасно живущие в рамках своих монархий. Если мы мирно сосуществуем с ними, почему не можем так же взаимодействовать и с Великобританией. Первая скрипка не ваша? Да она и так у кого-то другого! Была у США, теперь у нас. Кстати, по-моему, мы поступаем более порядочно, не заключаем сделок наподобие «Эсминцы в обмен на базы».
        Черчилль кивнул:
        - Я в курсе, вы пытаетесь ее денонсировать.
        - А еще сохранить доминионы.
        Бывший премьер-министр вздохнул:
        - Я вспоминаю беседы с маршалом Сталиным, он о многом меня предупреждал, а я не придал его словам значения и сейчас расплачиваюсь за это. Вся страна расплачивается.
        - Ну, ничего страшного с ней не происходит.
        - Так что вы хотите?
        - Чтобы вы нашли себе дело. Ради своей страны, ради ее жителей, ради будущего.
        Черчилль налил бренди в бокал, некоторое время смотрел на него, потом выпил и проворчал:
        - Я обещаю подумать. И спасибо вам, генерал. Вы имели возможность и полное право вытереть об меня ноги, но не стали этого делать. Я оценил.
        Глава 2
        Обещание, данное мужу Эйприл, Северов сдержал. Генри Каррингтон был отправлен в Англию сразу после окончания военных действий и, по словам местных особистов, вел тихую жизнь в своем доме в пригороде Брайтона. Он получал небольшую пенсию как бывший офицер RAF и кавалер нескольких боевых наград и подрабатывал в местной авиашколе инструктором. Олег решил ему кое-что предложить. Он считал, что недовольство оставшихся не у дел военных зачастую связано с изменением их социального статуса. Из уважаемого и достаточно состоятельного человека превратиться в полунищего, с трудом сводящего концы с концами, кому это понравится? Значит, надо обеспечить их работой, желательно согласно квалификации. С летчиками проще, кроме военной авиации есть гражданская, связанная с перевозкой грузов и пассажиров, ледовой разведкой, метеорологией. А человек, в прошлом командовавший крылом, имеет еще и навыки организатора. Больше, конечно, Северов беспокоился об Эйприл и ребенке, но пусть уж ее муж (объелся груш!) свои обязанности как следует выполняет, обеспечивает семью.
        В Брайтон Олег отправился на «Додже ?» с водителем, пришлось также взять с собой капитана в качестве адъютанта, хотя визит был частный, да и офицер, развлекавшийся на заднем сиденье завязыванием хитрыми узлами толстых строительных гвоздей, мало походил на штабного работника. Хорошо хоть, что отделение автоматчиков и БТР в сопровождение не выделили. Северов намеревался вообще ехать в одиночку, но Конев категорически воспротивился, пришлось прислушаться к авторитетному мнению, маршал простым перестраховщиком никогда не был.
        Доехали быстро, дорога малонагруженная, с хорошим покрытием. Правда, Олега напрягала необходимость ехать по левой стороне, обгоняя по правой, на ней хотелось остаться, но водитель, по-видимому, уже привык. Дом у Каррингтонов невелик, стоял в глубине большого сада, к нему вела посыпанная галькой тропинка, так что машину с сопровождающими Олег оставил у забора. Ворота имелись, но было видно, что по заросшей травой дорожке никто не ездил, генерал тоже нарушать девственную чистоту свежей зелени не стал. На стук дверь открыл хозяин, несколько секунд разглядывал пришедшего, после чего пригласил войти. Внутри дом оказался несколько больше, чем можно было ожидать, и весьма уютным. Гостиная находилась на втором этаже, вернее на первом, поскольку первый у англичан называется ground floor. На диване сидела Эйприл с ребенком, Генри сделал приглашающий жест в сторону кресла и опустился рядом с женой.
        - Что привело вас в наш дом?
        - Если коротко, то хочу предложить вам работу.
        Бывший подполковник хмыкнул, а женщина переспросила:
        - Работу на русских? И что надо делать?
        Теперь пришла очередь фыркнуть Северову:
        - Не обижайтесь, Генри, но агент из вас как из… хм… пальца штык. Вы летчик с солидным опытом. Полагаю, что освоить транспортный самолет в состоянии. К тому же имеете организаторский опыт, командовали крылом. Авиатранспортная компания может взять вас на работу, вот их условия. Миссис Каррингтон там тоже место найдется. Одно из направлений деятельности - перевозки почты, мелких грузов и пассажиров на небольшие расстояния, в первую очередь внутри страны.
        Супруги внимательно изучали поданную Олегом бумагу, щеки Эйприл покраснели.
        - Условия очень хорошие, это чрезвычайно щедрое предложение, - запинаясь, проговорила она.
        - Обычные. Необходимо некоторое время, чтобы жизнь наладилась и все вошло в нормальную колею. Или вы думаете, что мы заинтересованы в том, чтобы вы тут от голода пухли? Думаю, что со временем и вооруженные силы у вашей страны будут, но всему свой черед.
        Видя, что Генри смотрит на него с некоторым недоверием, генерал добавил:
        - Ваш нынешний премьер о строительстве социалистического общества говорил еще до войны, так что не мы это придумали. Кстати, здесь карточки отменять даже не думали, а у нас от них уже отказались. Я не политик, но есть вещи очевидные, надо просто уметь их замечать.
        - Вы не политик? Заместитель министра обороны и доверенное лицо самого Сталина?
        - Заместитель наркома и уполномоченный по особым поручениям. Я военный человек, но вынужден заниматься разными проблемами. И, как видите, слово свое держу. Вас, Генри, отпустили сразу после окончания военных действий, хотя кое-кто у нас задержится, работая на стройках народного хозяйства.
        Каррингтон вздохнул, а Эйприл улыбнулась:
        - Спасибо вам, господин генерал. Конечно, мы согласны!
        - Вот и отлично, надеюсь, у вас все будет хорошо.
        От чаепития Северов отказался и уехал обратно, но история на этом не закончилась. Кто-то из пишущей братии пронюхал о поездке и о том, что Олег сбил Генри в Корее. Некоторое время тему обсасывали, рассуждали о благородстве и рыцарских традициях, но, к огромному облегчению генерала, не обратили внимания на некоторое сходство его и ребенка.
        Когда в середине августа Настя прилетела к мужу, на нее тоже сразу обратила внимание местная пресса. Пока прошлись по ее недавнему военному прошлому, но вскоре нашелся повод посерьезнее.
        Принц Генри, герцог Глостерский, устроил прием, на который пригласили и некоторых работников специальной комиссии. Поскольку маршал Конев вылетел в Москву, отказаться было неудобно, хотя торчать на этом архискучном мероприятии Олегу никак не хотелось. Впрочем, насчет скуки он крупно ошибся. Во-первых, прием, хоть и организованный членом правящей фамилии, официальным не был, что-то вроде светской вечеринки. Во-вторых, все оказалось еще интереснее. Наряжаться во фрак или парадный мундир не пришлось. Северов по причине теплой погоды ограничился белой тужуркой, а Настя платьем, которое она успела пошить в Париже. Когда жена его надела, генерал даже хмыкнул. К такому наряду еще томный взгляд, ну настоящая светская львица. Подчеркивает все достоинства фигуры, открытая спина и низкое декольте. Красиво, хотя на статусное мероприятие не подошло бы, а вот на такое нормально.
        Чета Северовых подошла к хозяину особняка, поприветствовала его и герцогиню Алису и отошла к другим гостям, когда появился благообразный дядечка лет шестидесяти, но с такой чертовщинкой в глазах, что дальнейшее особого удивления уже не вызвало. Фамилию его Олег не расслышал, отвлекся, но звали джентльмена Ричардом. Потом Северов узнал, что тот любил иногда почудить. То въедет на коне куда не надо, то примется взрывать петарды и пускать фейерверк в самый неподходящий момент. Как-то раз заявился на прием в танке. Машина была старая, учебная, Виккерс Медиум, но сам факт! На этот раз сэр Ричард привел с собой очередную пассию, француженку лет двадцати трех - двадцати пяти в весьма смелом наряде. Генерал безошибочно определил в этом платье творенье больных на голову кутюрье с той стороны пролива. Голая не только спина, но и половина попы, декольте тоже совершенно ничего не скрывает, разрез до самой талии и увенчан большой красной звездой, стилизованной, похоже, под кремлевскую. Гости немедленно зашушукались, стоящая неподалеку полная дама в поросяче-розовом костюме, делавшем ее похожей на большую
сардельку, стала возмущенно выговаривать своей соседке, но слов Олег не расслышал, оркестр принялся наяривать что-то бравурное. Довольный реакцией джентльмен расцвел широкой улыбкой, поздоровался с принцем, чмокнул руку хозяйке и повел свою даму в общество.
        Далее было сказано несколько недлинных тостов, полных надежд на светлое будущее, выпито немного шампанского, после чего обстановка стала еще более непринужденной. Северов оказался вовлечен в разговор с членами парламента, женщины расспрашивали Настю о войне и современной жизни в СССР, но все опять испортил неугомонный сэр Ричард. Мужчину, а больше его пассию, азартно фотографировали вездесущие корреспонденты. Он обходил зал и приблизился к месту, где находились Северовы. Олег сообразил, что жена рядом с такой девицей будет смотреться очень глупо, поскольку фасон их платьев имел определенное сходство, даже в цветовой гамме. У наряда Насти не было доведенных до абсурда элементов, но можно себе представить, какие комментарии появятся у совместного снимка. К счастью, снова заиграла музыка, и генерал, подхватив супругу, закружился с ней в вальсе, отдалившись от нежелательного соседства. Маневр завершился успешно, а хозяин за это время дал команду вывести, наконец, репортеров из зала.
        Быстрое, если не сказать поспешное, перемещение четы Северовых не осталось без внимания, поэтому англичане, желая загладить этот мелкий, но неприятный инцидент, подарили Насте самолет. Им оказался гоночный Хаукер «Фьюри», без вооружения, в яркой раскраске. Олег его сам облетал, машинка понравилась, быстрая и легкая в управлении. Налет у жены был приличный, форму она не теряла, но осваивать «Фьюри» пришлось аккуратно, истребители Настя никогда не пилотировала. Недели интенсивных занятий хватило для достаточно уверенного владения новой техникой, генерал в это время трудился в комиссии. Интерес в закупке трофейной техники проявили страны Южной Америки, желавшие приобрести, в частности, танки «Комета», истребители «Фьюри» и «Спитфайр», морские патрульные «Галифаксы», транспортные «Авро Йорк». Американскую технику они брать не стали, а с англичанами договаривались об обслуживании и поставках запчастей. СССР и странам СЭВ это было выгодно, островитяне обеспечивали себя работой, да еще и прибыль приносили в общий котел.
        В конце августа Настя сама перегнала свой «Фьюри» на базу под Ленинградом, а Северова посетила очередная идея. Мысль заключалась в создании национальных пилотажных команд для авиашоу, мужской и женской. Воздушные праздники были очень популярны во всех странах, вот Олег и вспомнил опыт из прошлой жизни, предложив сделать их еще более красочными и зрелищными. В Кремле он получил одобрение, но дело приняло несколько неожиданный поворот. Англичане предложили возглавить их женскую пилотажную группу Насте, а летать они должны были на «Фьюри». Прерывать учебу жене Северов категорически запретил, поэтому семь девушек из Великобритании приехали в Ленинград, но базировалась команда «Небесные ангелы», конечно, не на особой базе, а на гражданском аэродроме. Настя получила разрешение на свободное посещение занятий, группа интенсивно тренировалась, а все входящие в нее пилоты активно учили русский язык. Ставка была сделана не на маневрирование с большими перегрузками, а на групповую слетанность и синхронное выполнение фигур.
        Год оказался богат и на другие хорошие события. У Бабочкиных родилась дочка. Гвардии полковник и дважды Герой Советского Союза, только что окончивший Академию ВВС, был очень счастлив. Глазычев и Шведов еще в прошлом году познакомились с симпатичными студентками-первокурсницами экономического института, которые не устояли от предложений выйти замуж за героических капитанов, кавалеров многочисленных боевых орденов и медалей. Очередной раз удивил Михалыч. К Тарасюку заехала племянница, красивая тридцатилетняя женщина с семилетним сыном, вдова, муж погиб еще в Финскую. Михаил Степанович предложил ей немного погостить, посмотреть Ленинград, Оксана согласилась. Надо сказать, что Булочкин и Тарасюк успешно развивали подсобные хозяйства на всех значительных объектах, и база Ржевка исключением не являлась, завели даже теплицы. В общем, Оксана осталась работать в тепличном хозяйстве, она была растениеводом, окончила сельхозтехникум еще перед войной. С Новоселовым они быстро нашли общий язык и вскоре поженились, Тарасюк был очень рад за племянницу.
        В сентябре в гости приезжали Качаловы, остановились в пока пустующей детской у Северовых, превращенной в гостевую. Гуляли по Ленинграду, посетили Москву, выезжали на рыбалку и в лес за грибами. Маша была очень рада встретиться с подругами, ей все очень понравилось, она тоже ждала ребенка, так что молодым женщинам было о чем поговорить. Фунтик приехал вместе с хозяевами, для него очень большим во всех смыслах впечатлением оказался подросший Боря. Узнал его или нет огромный ротвейлер, неизвестно, но трепать не стал, принял за своего. Кстати, главным в троице Рекс - Валера - Боря был именно первый, кот вторым, а Боря третьим. При этом они прекрасно уживались и с удовольствием играли вместе, причем чаще всего собаки выслеживали и ловили кота, который забирался на деревья и строил им рожи с высоты.
        Новый, 1948 год, снова встречали в Кремле, на этот раз Настя чувствовала себя гораздо менее скованно, начала привыкать к масштабным мероприятиям. Для подведения итогов требовалось время, совещание в Кремле было запланировано на середину февраля, поэтому Северовы позволили себе первого января сходить в гости к родителям и улетели в Ленинград на следующий день, второго.
        Настя занималась со своими англичанками, ходила в университет на учебу, а Олег снова мотался по всему континенту. Дел было, как обычно, невпроворот. И очень многое на перспективу, если что-то упустить или недоделать сейчас, то в будущем это неизбежно потянет за собой целый ворох проблем. Также требовалось проконтролировать работы по созданию сети военных баз на островах в Атлантическом и Тихом океанах, эти вопросы предстояло доложить Сталину на совещании, которое было назначено на 2 марта. За день до него, в первый день весны, было объявлено о снижении цен на ряд товаров, в первую очередь продовольственных, а также о повышении заработной платы.
        Верховный Главнокомандующий, как обычно, не спеша, расхаживал по кабинету, держа в руках нераскуренную трубку. Он последнее время вообще почти не курил, но привычка крутить ее в пальцах осталась. Чувствовалось, что Сталин доволен реальными шагами по улучшению жизни граждан своей страны, но говорить об этом он не стал. Накануне все присутствующие были ознакомлены с данными по итогам 1947 года, поэтому не обсуждали очевидное, а отчитались по заранее обозначенным темам. Северов доложил о базах и ходе работ по новым образцам военной техники, а также совместных проектах со странами СЭВ - авианосцах, крейсерах-вертолетоносцах и универсальных десантных кораблях. Об остальном по флоту докладывал Кузнецов. Все шло в полном соответствии с планом, поэтому говорили предельно кратко.
        Сталин перестал ходить по кабинету, долго смотрел на большую политическую карту мира на стене, потом подошел к окну.
        - Успехи впечатляют, но меня не покидает ощущение, что мы что-то упускаем. По последним данным Белый дом значительно увеличил финансирование своего атомного проекта. Они ведь неплохо продвинулись год назад, наше вмешательство притормозило их, но ненадолго.
        Сидящие за столом переглянулись, но никто не проронил ни слова, ждали объяснений. Сталин чуть заметно усмехнулся.
        - Давайте посмотрим на ситуацию со стороны. Наше планирование на высоте, единственная проблема, с которой мы пока не справились, это приток беженцев из Индии и Китая, слишком большое количество переселенцев. Но есть и плюс, это рабочие руки, а их нам всегда не хватает. Но сейчас не об этом. В Третьей мировой войне, а называя вещи своими именами, прошлогодний конфликт именно ей и является, есть победитель, но нет побежденного. Выиграли мы, это очевидно, но Америка разве может считаться действительно проигравшей? У нас под контролем практически вся Евразия, но что дальше? Противоборствующие стороны разделяет океан, преграда пока непреодолимая. Можем ли мы быть уверены в том, что на том берегу Атлантики и Тихого океана не накопят достаточно сил для изменения ситуации раньше, чем мы сможем этому противостоять? Их экономика не понесла никаких потерь в предыдущих войнах, как раз наоборот, а мы все еще не вошли в колею, нам надо для этого еще два года как минимум.
        На эту тему Олег тоже немало думал, особенно во время долгих перелетов. Он, правда, старался больше пользоваться истребителями, поддерживая навык пилотирования, но иногда требовалось брать с собой целую свиту из специалистов, в таких случаях приходилось пользоваться транспортником. Сопровождающие уже знали, что если генерал вдруг выключился из беседы, то надо просто ему не мешать, оставить наедине со своими мыслями. И больше всего Северова беспокоило не продолжающееся соревнование с заокеанскими оппонентами, а возможное «обуржуазивание», развитие общества потребления. Но с этими проблемами должны разобраться идеологи, а не военные, у людей в погонах своих забот хватает. Вот только если первые не справятся, то вторые точно проиграют.
        Воспользовавшись возникшей паузой, Олег поделился своими опасениями:
        - Вступать с нами в открытый военный конфликт США сейчас не решатся. Они рискнули и получили достаточно убедительный ответ. Но есть и другой путь - уничтожить нас изнутри. В действительности это вполне реально, надо лишь не торопиться и планомерно вести подрывную деятельность.
        Олег сам не заметил, как разволновался, ведь то, о чем он сейчас говорил, для присутствующих было просто словами, а для него - реальной цепью событий, через которую он уже проходил, пережил один раз и готов был отдать все, даже жизнь, чтобы не видеть этого снова.
        - Уровень жизни населения будет повышаться, ради этого, собственно, мы все и работаем. Но не приведет ли это к обуржуазиванию, развитию частнособственнических инстинктов? Как найти грань между достаточным и избыточным? А это к тому же сильный рычаг для воздействия извне, формирования у нас общества потребления. Конечно, речь идет о достаточно отдаленном будущем, но подумать об этом лучше сейчас, потом будет поздно.
        Сталин кивнул. Работая над новой Программой партии, он уделил много внимания этому вопросу, но пока не обсуждал его в такой формулировке, тем более с военными. Северов тем временем продолжал:
        - У меня нет опыта в решении идеологических проблем, да и не моя это сфера, я лишь представил себе отдаленное будущее. Я думаю, что воспитание творческой личности, ощущение причастности к великим свершениям, гордость за свою страну позволят справиться с этой опасностью. Надо только не забывать о социальной сфере, заниматься воспитанием молодежи, причем не только в СССР, но и других странах. Впрочем, как я уже сказал, это не моя сфера, просто поделился мыслями.
        Верховный улыбнулся:
        - Мысли у вас хорошие, правильные. Но здесь и сейчас мы это обсуждать не будем, товарищи, я вижу, к этому не готовы.
        Дальше разговор пошел о ресурсах. Разведка, добыча и переработка полезных ископаемых прямого отношения к сидящим за столом людям не имела, ведь гражданских среди них почти не было. Но, поскольку речь шла о нефтеносных районах Персидского залива и Африке, требовалась силовая поддержка, а это уже в их ведении. Колониальная система приказала долго жить, но отдавать Африку янки никто не собирался. Экономисты работали над данным вопросом, он станет предметом обсуждения на совещании министров промышленного блока стран СЭВ, сейчас же требовалось оценить военные силы, потребные для обеспечения безопасности проектов. Как бы ни хотелось освоить все и сразу, присутствующие понимали, что на это просто не хватит сил. Поэтому сосредоточились на Ливии, в прошлом колонии Италии. Имеющиеся там запасы нефти и газа были более доступны, чем месторождения Сибири, строительство перерабатывающих заводов дешевле, транспортировка потребителю проще. Включение Северной Африки в более активное производство сельскохозяйственной продукции также имело важное значение, программа развития аграрного сектора СССР требовала
значительно большего времени, хотя ее реализация и шла полным ходом.
        Затронули и развитие отношений со странами Латинской Америки, те явно тяготели к Евразийскому блоку, в этом виделся мощный задел на будущее, клин в доктрину Монро и плацдарм на том берегу Атлантики.
        Работали три дня, после чего Северов вместе с Головановым и Новиковым трудился в комиссии по координации разработок в области военно-транспортной авиации. Несмотря на название, занималась она также и гражданскими авиалайнерами. Приличный задел имелся у англичан, кое-чем располагали французы, большое значение придавалось также унификации оборудования. Кооперация с европейскими партнерами позволила значительно ускорить создание турбовинтовых двигателей, под которые вовсю проектировались самолеты нового поколения.
        3 мая 1948 года в первый понедельник месяца в Фарнборо состоялся воздушный праздник, посвященный Дню весны. На этом мероприятии впервые выступила со своей программой группа «Небесные ангелы». К моменту образования команды все девушки были достаточно опытными летчицами, поэтому показали очень красивый групповой пилотаж, который понравился всем зрителям авиашоу. Северов с удовольствием показал публике новейший МиГ-15, на этот момент самый совершенный фронтовой истребитель в мире.
        По случаю праздника состоялся небольшой полуофициальный прием, на который Северовых также пригласили и, как оказалось, не просто так. Когда были сказаны положенные тосты и гости приступили к танцам и прочим развлечениям, Олега попросили пройти в небольшой зал, отделенный от главного тяжелой дубовой дверью. В нем находились Эттли, несколько членов кабинета и Конев. Премьер-министр посвятил генерала в план преобразования Британского Содружества в Содружество Наций, процесс, который скорее закрепляет имеющееся на данный момент положение, чем формирует что-то новое. Подготовлен документ, по-новому определяющий основы организации Содружества, его цели и задачи. Проблема была в том, что Канада, Новая Зеландия и Австралия испытывали на себе все возрастающее давление со стороны США, поэтому Эттли хотел предпринять политический круиз по этим странам, стремясь сохранить их в сфере своего влияния. СЭВ, совершенно очевидно, был заинтересован в успехе миссии, поэтому премьер вполне обоснованно рассчитывал на помощь в этом вопросе. Участие в поездках заместителя наркома обороны СССР и кавалера высоких
британских орденов, не являющегося в то же время официальной политической фигурой высшего ранга, должно было придать им должный вес без излишнего акцента на роль Советского Союза. Иван Степанович сказал, что решение руководством принято, Северова ждут в Москве, там же формируется группа сопровождения. Премьер-министр прибудет в столицу СССР 7 мая для консультаций с руководством Советского Союза.
        Настя осталась пока в Англии, воздушное шоу настолько понравилось, что возникла идея провести такие же мероприятия в Париже, Мадриде, Риме и еще ряде европейских столиц. Олег направился напрямую в Москву, а вот Эттли летел с промежуточной посадкой в Минске. Сталин решил показать ему и его свите окрестности города, чтобы англичане могли оценить лично масштаб проводимых восстановительных работ. В свое время мама рассказывала Олегу о своих детских впечатлениях - жизни в военных городках на бывшей оккупированной территории. То, что оставалось от некоторых военных городков, даже руинами назвать было нельзя, сплошные воронки и груды битого кирпича, обозначавшие места, где когда-то стояли дома. За четыре года после войны сделано очень много, но далеко не все, так что пусть посмотрят, им полезно. Заодно представят, во что могла превратиться старая добрая Англия, если бы русские стали воевать на их территории.
        В Кремле Северов побывал дважды. Первый раз сразу по прилете из Лондона, встреча была короткой, Сталин обозначил задачи предстоящей поездки и возможные проблемы. Обстановка в Австралии была непростой. Премьер-министром был Джозеф Бенедикт Чифли, представитель лейбористской партии и сторонник воплощения социалистических идей, занимающий этот пост с 1945 года. Генерал-губернатором являлся Уильям Джон Маккелл, находящийся на должности немногим более года и назначенный на нее после трудного процесса одобрения его кандидатуры из метрополии, близкий друг премьера и видный деятель-лейборист. Осторожная переписка Эттли с обоими политиками показала, что они готовы к более тесным контактам со странами СЭВ, диалог с ними возможен. Проблема была в том, что часть населения поддерживает недавно образованную из Объединенной австралийской партии антилейбористскую Либеральную партию Австралии и ее лидера Роберта Мензиса, причем среди ее сторонников немало людей, которых принято называть влиятельными, а попросту весьма богатыми. Антикоммунизм был одним из коньков Мензиса, не отступившего со своих позиций даже после
образования СЭВ и откровенно смотрящего в рот американцам. Прошлогодняя попытка Чифли национализировать ряд частных банков и витавшая в воздухе идея о передаче в государственную собственность ряда предприятий существенно добавила популярности либералам, что дает им все основания надеяться на победу в выборах, которые состоятся уже в следующем году. Если это случится, то вхождение Австралии в экономический и военный союз с США можно считать лишь делом времени. Надо сказать, что Иосиф Виссарионович особого интереса к самому маленькому континенту планеты не проявил. Его можно было понять, в Евразии дел столько, что не до далекой экзотики. Однако Северов обрисовал значительный потенциал развития этой страны, памятуя о том, что в начале XXI века по индексу человеческого развития она стояла на втором месте в мире. Австралия богата полезными ископаемыми, обладает развитым сельским хозяйством, наличие там военных баз позволит контролировать южную часть Тихого океана и проход в Индийский океан, в общем, терять такого потенциального партнера не сто`ит.
        Встреча Сталина с Эттли была продолжительной, Северов присутствовал на ней от начала и до конца вместе с Рокоссовским. Константин Константинович как второе лицо государства, Олег как представитель Евразийского союза (таковым стало еще одно название стран СЭВ, употреблявшееся наравне с первым в официальных документах) в предстоящей поездке. Английского премьера очень впечатлило увиденное в окрестностях Минска, а также общение с белорусами, пережившими оккупацию. Он честно признался, что после этого отношение к немцам и их бывшим сателлитам видится ему в совершенно ином свете, проявить такое благородство и великодушие к побежденным и сделать их за столь короткий срок своими самыми верными союзниками под силу только подлинно великой нации. Впрочем, обсуждение прошлого продолжалось недолго, гораздо интереснее было заглянуть в будущее. Сталин обрисовал, как ему видятся перспективы Евразийского союза и предполагаемое место Содружества Наций в нем. Было видно, что Эттли очень взволнован, за четыре послевоенных года он уже успел убедиться, что в этом союзе не ущемляются права даже самых невеликих его
членов, а вот выгоды значительные. Даже такая значимая вещь, как отмена продуктовых карточек, в благополучной Великобритании ожидалась через год-два, а страны СЭВ от них уже отказались! Бесплатная медицина и образование вполне реальны, а вовсе не прекраснодушные мечтания! По окончании встречи Эттли ушел вдохновленный, а Сталин хитро улыбался в усы.
        Вылет был назначен на 6:00 8 мая, Олег успел даже немного поспать. Вылетели с Центрального аэродрома им. Фрунзе двумя бортами. Эттли со свитой в два десятка человек прибыл в Москву на Handley Page Hermes, а вот сопровождение Северова было почти вдвое больше. Во-первых, два отделения ухорезов Гладышева с ним самим во главе. Во-вторых, группа аналитиков Генштаба и контрразведчики. В-третьих, техники звена Як-15, перехватчики должны были присоединиться во Владивостоке. Изначально Северову было предложено воспользоваться штабным С-54, но он эту идею отклонил. Никаких военных действий не предполагается, летающий штаб не нужен, к тому же хотелось что-нибудь более скоростное.
        Собственно, вариантов тут была два. Уже начали производить серийно Ил-14. Этот четырехмоторный самолет очень напоминал Ил-18 из прошлой жизни Северова, но отличался от него более совершенным оборудованием, менее прожорливыми двигателями да и внешним видом. Использование новых конструкционных материалов сэкономило вес, салон серийных машин также был побогаче, лучшая финансовая ситуация позволила на этом не экономить. Пара бортов была сразу выполнена как правительственные. Из четырехмоторных лайнеров начали производить еще Ту-100, переделанный из дальнего бомбардировщика, аналогично тому, как из Ту-4 сделали Ту-70 в прошлой истории. Сейчас же было решено гражданские модели начинать с цифры 100.
        Гражданская авиация стран СЭВ была представлена среднемагистральными Ли-2М и Ил-12, дальнемагистральными Ту-100 и Ил-18, хотя с появлением нового поколения лайнеров их дальность тоже станет средней. Ли-2М являлся модернизацией базовой модели, более комфортной, технологичной и удобной в эксплуатации. Начали производить также знаменитый в прошлой жизни Олега Ан-2. Продолжали эксплуатировать и некоторое количество ленд-лизовских и трофейных С-47, «Юнкерс-52» и других, но запчасти к большинству не производили, так что скоро они отправятся на слом. Комплектующие для авиалайнеров производили в разных странах, сборку тоже наладили не только в СССР, а вплоть до Японии. Теперь к этому невеликому списку моделей добавились британские машины, но КБ Туполева, Ильюшина, Антонова и иностранцами уже велась разработка нового поколения пассажирских самолетов, турбореактивных и турбовинтовых. Правительственные Ту-100 оказались задействованы, на них делегация во главе с Микояном отправилась в турне по Южной Америке, так что Северов воспользовался двумя Ил-14. Дальность в 5000 км и крейсерская скорость более 450 км/ч
позволяла надеяться, что доберутся они немного быстрее, чем, к примеру, на С-54.
        Глава 3
        До Владивостока, где присоединилось звено Яков, добрались с одной промежуточной посадкой в Красноярске, затем перелетели на Окинаву, оттуда в Манилу, потом в Дарвин и, наконец, в Канберру. Весь перелет занял более трех суток, в том числе почти сорок часов собственно в воздухе. Если бы не наличие сменных экипажей у самолетов, проваландались бы дольше. Северов и сам «тряхнул стариной» и пилотировал перехватчик на участке Манила - Дарвин, поймав себя на мысли, что жизнь хороша, а жизнь за штурвалом еще лучше. И попутно посетовал, что пока нет реактивных лайнеров, скорость которых в полтора-два раза выше, чем у этих поршневых машин.
        Во время отдыха во Владивостоке Олег наконец пообщался в неформальной обстановке с Тарасом Гладышевым и орлами из АСС, с удовольствием попили вечером чаю, приправленного воспоминаниями о совместной службе. Осназовцы были полны энтузиазма увидеть неведомые страны на краю земли, но все понимали, не на отдых летят. Контрразведка, конечно, просветила генерала, что сведения об угрозах отсутствуют, но береженого бог бережет. Со штабистами также состоялся долгий и серьезный разговор, и не только на околовоенные темы, расклад сил Олег теперь представлял себе еще более отчетливо.
        Британцы спохватились вовремя. В Австралии и Новой Зеландии еще до войны начались колебания, США, как всегда, сулили средних размеров золотые горы, давили мощью, в том числе экономической, и успешно перли на местные рынки со своими товарами. Прикормленное лобби продвигало проамериканских политиков, забрезжила перспектива размещения американских баз. Неуспех военной миссии в Европе и на Дальнем Востоке, атомная бомбардировка Лос-Аламоса, капитуляция последних «независимых» стран Европы перед СЭВ качнули общественное мнение в обратную сторону, но и заокеанские оппоненты не сдавались. Они сделали акцент на развитие торговых отношений, финансовые вложения. Для обеспечения безопасности потребуется, конечно, воинский контингент, но это так, между прочим. А на то, что из Дарвина В-36 достают до Кореи и Японии, янки благоразумно концентрировать внимание местного населения не стали. Основная ставка у них была на либералов, которые стали набирать популярность из-за некоторых опрометчивых шагов правящей партии, ну и без политтехнологий не обошлось, но тут уж удивить Северова чем-нибудь было трудно, и не
такие манипуляции в конце XX - начале XXI века повидал!
        Британский премьер по-прежнему был полон энтузиазма, расспрашивал Олега о войне, бесконечно совещался с сопровождавшими его лицами и угомонился только на третий день путешествия. В принципе для человека в возрасте шестидесяти пяти лет, который более полутора суток проболтался в воздухе, он держался очень неплохо.
        Австралия встретила нежаркой погодой, примерно +15 (поздняя осень все-таки), почетным караулом и кислыми улыбками некоторых членов парламента. Делалось все неспешно и протокольно, английские корни как-никак. Последний перелет занял более семи часов, поэтому остаток дня гостям дали отдохнуть, официальные мероприятия начинались на следующий день.
        Первая встреча состоялась узким кругом в резиденции генерал-губернатора. Собственно, кроме самого хозяина резиденции и премьер-министра, никого из местных и не было. Из гостей также присутствовали только Эттли и Северов, владение английским последнего позволило обойтись без переводчика. После взаимных приветствий все четверо уселись на удобные мягкие стулья, стоящие у круглого стола.
        - Прежде чем мы перейдем к переговорам, хотелось бы понять ваши полномочия, господин генерал. - Маккелл посмотрел на погоны летчика и чуть заметно усмехнулся. - Вы военный человек, мистер Северов, не дипломат. Разве нам предстоит обсуждать проблемы обороны?
        - Полагаю, что я сам отвечу на этот вопрос, - веско сказал Эттли. - Я имел длительную встречу с маршалом Сталиным. Господин Северов является заместителем министра обороны, а также уполномоченным по особым поручениям председателя правительства СССР, а в Евразийском союзе курирует самые разные вопросы, в том числе касающиеся промышленности и экономики. Он занимал пост заместителя главноначальствующего советской военной администрации в Европе и хорошо знаком со всеми главами государств союза. Его полномочия очень широки.
        Австралийцы переглянулись, Эттли кивнул, достал из папки какой-то документ и положил перед ними.
        - Полагаю, это убедит вас в серьезности ситуации и в том, что генерал не случайно представляет здесь не только СССР, но и весь Евразийский союз.
        Читать вверх ногами было неудобно, но основное Олег понял. Это было письмо Уинстона Черчилля! Сюрприз, английский премьер ничего о нем не говорил. Генерал-губернатор кивнул:
        - Это серьезное ручательство. Простите, господин генерал, я надеюсь, вы правильно понимаете мои сомнения.
        Между тем Эттли продолжил:
        - Не буду ходить вокруг да около, вы прекрасно знаете, зачем я здесь. Великобританию не может не беспокоить судьба Содружества Наций. Но ситуация такова, и присутствие здесь господина Северова это подтверждает, что данный вопрос перестал быть нашим внутренним делом. Авантюра наших заокеанских партнеров, бывших партнеров, привела нас на край гибели. Поверьте, господа, я отдаю себе отчет в том, что говорю. Мы существуем только потому, что противник проявил к нам воистину удивительное великодушие и не стал отвечать на применение оружия массового поражения. У них была возможность превратить наш остров в безжизненную пустыню, и мы ничего не смогли бы этому противопоставить. Но маршал Сталин не стал этого делать.
        - Простите, что перебиваю, но о чем идет речь? - осторожно спросил Чифли. - Разве в Европе применялась химия?
        - Не готов привести точное число, но значительная часть из более чем пяти тысяч бомбардировщиков противника несла бомбы с отравляющими веществами. Только нанесенный нами упреждающий удар не допустил огромных жертв среди мирного населения европейских государств. Как вы понимаете, шансов добраться до территории СССР у нападавших не имелось. Аэродромы были рассредоточены по Англии, Франции, Северной Африке, поэтому большого заражения местности не получилось. Чего не скажешь про Китай и Индию. Или вы считаете, что если нам удалось предотвратить удар, то ничего не было? - приподнял бровь Северов.
        - Нет-нет! Я, видимо, неудачно выразился.
        - Господа, я побывал в окрестностях Минска, там, где прошли военные действия и похозяйничали нацисты. Это ужасно! Белоруссия потеряла четверть своего населения, я с трудом могу себе это представить! Но говорю об этом для того, чтобы вы правильно оценили потенциал Советского Союза. С момента окончания Второй мировой войны в Европе прошло всего четыре года, но какие разительные перемены там произошли и какие удивительные процессы идут! - Эттли покачал головой. - На нашу землю не вступила нога ни одного захватчика, но мы не в состоянии отменить продуктовые карточки ранее 1949-го, а скорее 1950 года. А в СССР и странах СЭВ они отменены еще в прошлом году! Я внимательно изучил документы о состоянии экономики Евразийского союза и с полной ответственностью заявляю, это просто фантастика! Простите мне мои эмоции, но удвоение ВВП за это время о многом говорит.
        - Все это замечательно, и я рад за граждан Евразийского союза, но какое отношение это имеет к теме наших переговоров?
        - Самое непосредственное! Мы принадлежим к лейбористским партиям и проводим курс на построение социалистического государства, разница лишь в том, насколько далеко заходим в нашем стремлении. Господа, мы находимся в самом начале этого пути, а страны СЭВ ушли намного дальше.
        - При всем уважении, господин премьер-министр, в СССР правит Коммунистическая партия! И понятие социалистического государства мы, похоже, понимаем по-разному!
        - Бог мой, Уильям, вы совершенно не владеете ситуацией! Проведите консультации со специалистами, если все то, что я сейчас скажу, покажется вам невероятным. Я изучал документы, вел переписку и разговаривал с главами европейских государств и самим маршалом Сталиным. Страны Евразийского союза не только строят социалистическое общество, но и всерьез работают над его теоретическими основами. Мир меняется, теория должна адекватно его отражать. Я не буду объяснять разницу в понимании социалистического и социального государства, тем более что последний термин стали использовать наши противники, причем в значительной степени для привлечения голосов избирателей, а не в реальности. Вдумайтесь, даже понтифик работает вместе с нами! Отсутствие безработицы, бесплатная медицина и образование, иные социальные гарантии, разве не об этом мы с вами говорили с избирателями?
        - Хм-м… А что взамен? Чем мы должны поступиться? - Маккелл не скрывал своего скепсиса. - Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
        - Австралийцы не мыши, - усмехнулся Олег. - И если кому и предстоит что-то потерять, то это незначительное число владельцев самого крупного капитала. Но не стоит думать, что мы предлагаем немедленную и банальную экспроприацию. Национализация ведь не предполагает скорейшего однозначного перехода всей крупной собственности полностью в распоряжение государства. В силу объективных обстоятельств преобладание госсобственности имеет место в СССР и странах Восточной и Центральной Европы. В Бельгии, Голландии, Дании, Люксембурге, Норвегии приоритет имеют коллективные формы собственности. Во Франции, Испании, Португалии и Великобритании национализация идет в более крупных масштабах, поскольку это страны, проигравшие войну. Но даже там этот процесс весьма избирателен. К сожалению, многие крупные собственники в явной форме поддерживали агрессию против Евразийского союза и несут за это ответственность, хотя бы материальную. Мы дали возможность всем, кто не является военными преступниками, покинуть контролируемую нами территорию. Они лишились только собственности и доходов, но не жизни.
        Эттли положил перед хозяевами тонкую папку:
        - Здесь наши предложения по развитию отношений в рамках Содружества, а также перспективы самого Евразийского союза и наше место в нем. Я полагаю, вам необходимо время для их изучения и консультаций.
        Эттли со своими помощниками воспользовался гостеприимством генерал-губернатора, а Северов и сопровождающие его офицеры разместились в резиденции посла СССР Николая Михайловича Лифанова, который находился в этом статусе всего один месяц, поскольку ранее здесь имелась только миссия, а он имел ранг посланника. Двухэтажный дом был невелик, но людям военным к стесненным условиям не привыкать, тем более что визит должен был занять всего несколько дней.
        Австралийская кухня тесно связана с традиционной английской и не очень богата на рецепты, но Николай Михайлович тем не менее предложил на обед отведать кенгурятины, а на ужин цыплят Мельбурн и мясной пирог. Стол был также богат овощами и морепродуктами, голодным никто не остался. Посол поделился своими наблюдениями за местной политической жизнью, но ничего принципиально нового Олег не услышал. Те же происки либералов, антикоммунистическая и проамериканская риторика. К тому же проблемы Евразийского союза, находящегося на другой стороне земли, австралийцев интересовали очень слабо.
        На следующий день, 13 мая, встреча прошла в том же узком кругу, но Чифли и Маккелл были настроены намного позитивнее, беседа вошла в гораздо более конструктивное русло. Евразийский союз заинтересован в полезных ископаемых и сельскохозяйственной продукции, а Австралия готова закупать оборудование, автомобили, самолеты, радиоэлектронику и другую высокотехнологичную продукцию. Вместе с тем хозяева не скрывали опасений, связанных с деятельностью сторонников Либеральной партии. После обеда в резиденцию прибыли премьер-министр Новой Зеландии Питер Фрейзер и генерал-губернатор Бернард Сирил Фрейберг, с последним, тогда командиром 2-й новозеландской дивизии, Северов пересекался в Египте. Поскольку предложения стран СЭВ они получили еще вчера, то к разговору оказались готовы. Очень кстати в газетах появилась и статья Уинстона Черчилля «От объединенной Европы к объединенной Евразии», в которой он со свойственным ему увлечением разбирал заявленные в официальных документах перспективы союза и процесс его развития. Эта работа произвела очень сильное впечатление, ведь многие считали, что русские и их нынешние
союзники никогда не найдут с ним общего языка. Новозеландцы тоже являлись членами партии лейбористов, поэтому по многим вопросам удалось найти точки пересечения. Но «междусобойчик» больше продолжаться не мог, пора было выходить на публику с официальными заявлениями.
        Утром 14 мая состоялись дебаты в парламенте. Мензис выглядел уверенно, накануне подконтрольные либералам издания разразились «разоблачением зловещих планов Кремля» и призывами всяческих напастей на головы предателей общественных интересов из числа их местных приверженцев. Он был настолько уверен в себе, что не возражал против присутствия на мероприятии большого числа репортеров и прямой трансляции по радио. После положенных приветствий Роберт Гордон Мензис, лидер Либеральной партии и оппозиции палаты представителей, с довольным видом откинулся на спинку своего кресла и принялся с нетерпением ожидать, когда ему предоставят слово. Все заинтересованные лица уже имели возможность ознакомиться с предложениями Евразийского союза и проектом нового договора о членстве в Содружестве Наций, поэтому речь премьер-министра Джозефа Бенедикта Чифли была недолгой. Он лишь назвал главные преимущества нового блока и призвал присутствующих поддержать решение о продолжении членства в обновленном Содружестве. Затем слово наконец получила оппозиция.
        - Я не буду сейчас рассуждать о свободе в решениях господина Эттли, - Мензис сделал величавый жест в сторону англичанина. - У меня есть вопросы к господину Северову, который представляет здесь интересы маршала Сталина.
        Такой же жест в сторону Олега потребовал небольшой паузы, в которую тот незамедлительно вклинился:
        - Во-первых, господин Мензис, нехорошо оскорблять гостя, который представляет здесь в том числе и главу Содружества, Его Величество Георга VI. Во-вторых, я выступаю здесь не от имени маршала Сталина, а от всего Евразийского союза, а это, согласитесь, достаточно серьезное образование, чтобы относиться к нему с должным уважением.
        Оппозиционер и либерал раскланялся, довольно, впрочем, шутливо.
        - Итак, господин Северов, мы ознакомились с документами, звучит заманчиво, но хотелось бы уточнить ряд нюансов. - Мензис победно улыбнулся. - А именно, чем нам, австралийцам, придется заплатить за столь щедрые предложения? Когда перед носом столько плюсов, поневоле начинаешь думать, здесь что-то не так, искать подвох. И, мне кажется, я кое-что нашел! Вы готовы закупить у нас значительное количество сельскохозяйственной продукции, но для чего? Не кроется ли в этой заинтересованности неспособность прокормить самих себя? Но в таком случае ваша мощь… э-э… несколько эфемерна!
        Смешки среди оппозиционеров вызвали новые пассы руками.
        - Далее, коль скоро Содружество Наций входит в состав Евразийского союза, предполагаются свободные перемещения внутри него, так? Как нам защититься от потока азиатских эмигрантов, которые неизбежно хлынут в нашу добрую, спокойную и благополучную страну? И что будет с ней после этого?
        Теперь уже зашумели все, было видно, что данный вопрос занимает не только либералов.
        - Членство в СЭВ, будем уж называть вещи своими именами, приведет и к другим проблемам. Здесь неизбежно появятся ваши военные базы, а значит, мы станем мишенью для вооруженных сил США, их флота, которому вы не можете ничего противопоставить сейчас и не сможете еще долгое время. А национализация? Сколько достойнейших людей вы собираетесь пустить по миру вместе с семьями, отобрав у них все нажитое?
        «Непосильным трудом!» - мысленно добавил Олег.
        - Что будет с капиталами вкладчиков наших банков? Вы обобрали всю Европу, часть Азии, теперь приметесь за нас?
        Шум в зале усилился, Мензис театрально всплеснул руками:
        - Избави нас бог от такого союза. Австралия вполне самодостаточна и не нуждается ни в чьих подачках.
        Под бурные аплодисменты представителей своей партии лидер оппозиции повернулся, чтобы покинуть трибуну, но Северов остановил его:
        - Куда же вы, господин Мензис? Неужели не хотите послушать ответы на ваши вопросы? Заодно и ответите на мои.
        Подождав, пока насторожившийся либерал вернется на свое место, Олег продолжил:
        - Итак, чем Австралии придется платить. В расчетах между государствами платят деньгами либо товарами по взаимозачету. Не вижу смысла менять такое положение.
        Теперь уже захихикали лейбористы и некоторые репортеры. Среди них началось небольшое движение, судя по всему, пришла какая-то важная новость.
        - Заинтересованность в закупке продовольствия объясняется очень просто. Если вы не в курсе, в Китае и Индии было применено оружие массового поражения. Я вижу по вашему лицу, что проблемы этих, как вы ранее говорили, желтых макак, вас не интересуют, но их вынуждены решать мы. А известен ли вам их объем? Страны СЭВ уже приняли более пятнадцати миллионов китайцев и десяти миллионов индийцев, своей очереди в фильтрационных лагерях и на зараженной территории ждут в общей сложности еще более пятидесяти миллионов человек. Конечная цифра, по нашим прогнозам, составит порядка ста пятидесяти миллионов человек в течение примерно десяти лет. Великое переселение народов просто деревенская ярмарка по сравнению с этим! Количество же погибших вообще можно оценить только весьма приблизительно, в любом случае речь идет примерно о двухстах миллионах. Посчитайте, во сколько раз это больше населения Австралии. Советский Союз обеспечил свою полную продовольственную безопасность, равно как и Евразийский союз в целом, но справиться с таким потоком миграции очень сложно. Тем не менее мы предлагаем это продовольствие у вас
купить, а не просим отдать его даром или по бросовой цене. Мне надо напомнить, кто виновник этой гуманитарной катастрофы, крупнейшей за всю историю человечества? Ваши заокеанские друзья! И практически полное отсутствие жертв в Европе стало возможно лишь благодаря нашим решительным действиям!
        В зале воцарилась гробовая тишина, а советский генерал продолжил:
        - Что касается миграции в вашу страну, то здесь нет никакого диктата. Можете установить квоту, можете вообще никого не принимать. Сейчас мы расселяем их по нашей стране, места хватает. Незначительный поток идет в другие страны, побольше в Северную Африку. В общей сложности пять миллионов согласились принять страны Латинской Америки. Вот так всем миром и решаем проблему. По поводу военных баз. Да, если Австралия останется в Содружестве, будем обсуждать этот вопрос. Но разве противоположный вариант не приведет к размещению американских баз? И можете быть уверены, они станут мишенью для нас, а как иначе? Сравнимого флота у нас действительно нет. Пока нет. Но есть кое-что другое. Теперь по поводу национализации и пущенных по миру достойнейших людей. В Европе этот процесс прошел достаточно спокойно и никаких катастрофических масштабов не принял. Многие ли из здесь присутствующих знают фамилии членов совета директоров банка, в котором хранят свои сбережения? Если там произойдут перестановки, что изменится лично для вас? А с вашими сбережениями ничего не будет! Да, ваш, господин Мензис, любезный друг
Генри Хофмайер, добропорядочный банкир. Но вы почему-то скрыли от ваших сограждан, что он же Генрих Хофман, оберштурмбаннфюрер СС, а стартовый капитал его банка получен от ограбленных и сожженных в печах крематориев людей. Деньги не пахнут? В ваш МИД передано требование экстрадировать его в Берлин, где он предстанет перед судом. А обобранная нами Европа отказалась от продуктовых карточек и удвоила совокупный ВВП. Мы в космос готовимся выйти, океаны осваиваем. Огюст Пиккар достиг четырехкилометровой глубины на своем батискафе, и это не предел. Вы, со своей самодостаточностью, когда туда попадете?
        - Вам ли говорить об оружии массового поражения? Это вы сбросили атомную бомбу на США! - запальчиво выкрикнул один из либералов со своего места.
        - Сбросили, - кивнул Северов. - Лично спланировал эту операцию. Только точечно бомбить военный объект посреди пустыни и массово применять химическое и бактериологическое оружие против мирного населения - есть разница, вы не находите? Кстати, посмотреть на наши стратегические бомбардировщики можно на аэродроме. Звено прилетело напрямую из Москвы без промежуточных посадок и дозаправки. Бомб они не несут, это чисто демонстрационный полет, их же мало кто видел вблизи, пожалуйста, ознакомьтесь.
        - Вы пытаетесь нас запугать? - наконец проговорил Мензис.
        - Проведение поблизости ядерных испытаний могло бы расцениваться как попытка запугать, а это просто показ технологий. Американцы ведь вам свой В-36 демонстрировали недавно?
        После этого дебаты в парламенте продолжались еще два дня, но уже со все возрастающим преимуществом лейбористов, а Эттли и Северов посетили Новую Зеландию, где встречи прошли в гораздо более конструктивной атмосфере, оппозиция притихла, как мышь под веником.
        В последний день пребывания в Австралии состоялась у Олега еще одна встреча, весьма неожиданная. Приближался вечер, начинало смеркаться, генерал только что закончил писать подробный отчет об участии в дебатах в парламенте, когда в дверь постучали. Это был Николай Михайлович, и выглядел он несколько смущенно.
        - Олег Андреевич, тут вот какое дело…
        - Говорите смелее, - улыбнулся Северов. - Не похоже, что произошло что-то ужасное.
        - Нет-нет! Просто один человек просит вас о встрече.
        - Судя по всему, здесь есть какой-то подвох?
        - Не подвох, но… В общем, он русский, эмигрант. Бывший офицер, уехал из России еще в 1918 году.
        Летчик пожал плечами:
        - Вообще-то я не занимаюсь вопросами, касающимися наших бывших, у меня своих забот хватает. Нет, я готов его выслушать, просто не совсем понимаю, что такого он может сказать мне, что не хочет говорить вам.
        Через несколько минут в кабинет вошел среднего роста мужчина в годах, лет около шестидесяти. Загорелое лицо и загрубевшие ладони выдавали человека, занимающегося физическим трудом на открытом воздухе, но выправка выдавала человека военного, а дешевый, сильно поношенный пиджак сидел как китель. За его спиной Олег увидел Гладышева и двух его офицеров, Тарас сделал знак, что все в порядке, неожиданный посетитель проверен.
        Несколько мгновений вошедший разглядывал Северова и, видимо, был смущен его внешним видом, даже скорее, возрастом, поскольку на черной тужурке, которую Олег надел перед приходом гостя, блестели золотые погоны генерал-полковника. Пришлось хозяину кабинета первому нарушить молчание:
        - Здравствуйте, я генерал-полковник авиации Северов Олег Андреевич, заместитель народного комиссара обороны Советского Союза. Присаживайтесь к столу, я вас слушаю.
        - Да, простите, не ожидал, что вы так молоды. Селезнев Иван Сергеевич, штабс-капитан, бывший, разумеется.
        Пока собеседник собирался с мыслями, Северов успел подумать, что, занимаясь целым ворохом самых разных проблем, совершенно упустил из виду русских эмигрантов, которых в Европе да и по всему миру хватало, вот даже в Австралии нашлись. Впрочем, часть из них как раз уже никаких хлопот доставить не могла, поскольку за пособничество нацистам либо были повешены, либо отбывали сроки в местах весьма отдаленных. Но таких было сравнительно немного, тяжело русскому человеку и патриоту воевать против своих, пусть и вынудивших когда-то покинуть родину. Олег даже укол совести ощутил, о многом подумал, даже о китайцах с индийцами, а вот о бывших соотечественниках не вспомнил. А ведь приходилось в прошлой жизни встречаться, с их потомками, конечно, когда по соревнованиям ездил. Много в постсоветской России писали про эмиграцию, про Гражданскую войну, было над чем подумать в свое время, так что врага матерого и коварного в госте Олег не видел, напрасно тот опасается.
        «Зачем этот бывший штабс-капитан пришел? Видно, что живет очень бедно, тяжелым физическим трудом зарабатывает, но не денег просить пришел, это точно. Неужели вернуться хочет? Да что гадать, сейчас сам все расскажет».
        Селезнев тем временем решился:
        - Моя просьба, господин, простите, товарищ генерал, может показаться вам странной. Я хотел бы вернуться в Россию. Вместе с семьей.
        - Пока не вижу ничего странного, Иван Сергеевич.
        - Дело в том, что в России меня будут судить и, скорее всего, казнят. Но я готов к этому!
        - Подождите, Иван Сергеевич. Вы хотите сказать, что во время Гражданской войны воевали на стороне белых?
        - Да.
        - Что ж. Во-первых, у нас не казнят, а применяют высшую меру социальной защиты. Во-вторых, далеко не ко всем подряд. В чем заключается ваша вина, конкретно? Расстреливали пленных? Пытали? Сожгли деревню с мирными жителями, вырезали семьи красноармейцев?
        - Да бог с вами, что вы такое говорите! Я артиллерист, ничего такого не делал! Вы не поняли, я воевал против вас! Но в мае 1918-го появилась возможность уехать из страны, я уже тогда понял, что все бессмысленно и перебрался сначала в Румынию, потом… Много где побывал, осел в конце концов здесь, недалеко от Брисбена. Но это неважно. Я хочу вернуться и готов предстать перед судом, чем бы это для меня ни закончилось. Но ответьте мне прямо, могу ли я надеяться, что репрессии не коснутся моей семьи? Они ни в чем не виноваты! Дети родились уже здесь, жена против вас никогда не воевала, она намного моложе меня, ее еще девочкой увезли.
        - Я правильно вас понял, вы готовы пожертвовать собой, чтобы ваша семья могла вернуться в Россию?
        - Так точно! Поймите, у них здесь нет будущего! У меня нет столько денег, чтобы дети могли получить хорошее образование, их удел - быть в низах общества! Вы видите, я уже стар, скоро не смогу работать, как прежде, в полную силу. Им из этой нищеты не выпутаться, а в России у них есть шанс! Я пытался записаться в армию, чтобы воевать с немцами или японцами, но меня не взяли, возраст. Я внимательно читаю новости о Советском Союзе, хотя их здесь очень мало. Но и этого достаточно, чтобы понять, в вашей стране совсем другая жизнь! Безумно жаль, что мне понадобилось состариться на чужбине, чтобы осознать это.
        - Раз вы следите за прессой, то, наверное, знаете, зачем я сюда прилетел?
        - Об этом я не читал, только разговоры слышал. СССР победил Британию, вы приехали на встречу с руководством страны, которая входит в состав бывшей империи. Простите, у меня мало возможностей следить за политической жизнью.
        - Да, Британия капитулировала перед Евразийским союзом, а сюда я приехал, чтобы поддержать премьер-министра Великобритании Клемента Эттли в стремлении сохранить Содружество Наций, которое пришло на смену Британской империи. У власти здесь и там лейбористы, они пытаются строить социалистическое общество. Так что если все пойдет, как мы рассчитываем, и Австралия останется в составе Содружества, а со временем войдет и в Евразийский союз, то уровень жизни здесь будет совсем другой и все дороги будут открыты, в том числе и вашим детям.
        Селезнев какое-то время молчал, потом покачал головой:
        - Когда это еще будет. Лично у меня нет столько времени, даже мои дети успеют состариться. Может быть, внуки смогут на что-то рассчитывать. А мне хотелось, чтобы сын и дочь… Я понимаю, вы мне отказываете. Извините за беспокойство.
        - Постойте! Я вам не отказываю! Завтра же приходите в посольство и начинайте оформлять необходимые документы. Сотрудники объяснят, что и как надо сделать, я не разбираюсь в этих вопросах. Вот мой адрес, пишите мне, когда приедете в СССР или если возникнут проблемы. И надейтесь на лучшее.
        - Большое спасибо, господин, простите, товарищ генерал!
        Бывший штабс-капитан с чувством пожал Северову руку и вышел. А генерал-полковник сделал себе зарубку в памяти, узнать, какая работа ведется с русскими эмигрантами во Франции и Испании, а также не забыть поинтересоваться об этом во время визита в Канаду.
        История эта имела продолжение. Селезнев действительно на следующий день пришел и занялся оформлением документов на въезд в СССР. Но когда Олег вернулся в Советский Союз, ему сообщили, что Иван Сергеевич Селезнев умер от сердечного приступа через неделю после их встречи. Потом пришла информация, что его семья получила разрешение и вскоре переехала в Ростов-на-Дону. А еще через два года Северов получил письмо, в конверте была только одна фотография, на ней изображены женщина средних лет и очень похожие на нее юноша и девушка, снятые на набережной широкой реки. На обороте была подпись: «Селезневы, Ростов-на-Дону, 1950 г. Спасибо!».
        В Канаду Северову лететь не пришлось, генерал-губернатор Харольд Руперт Леофрик Джордж Александер, бывший фельдмаршал и Главнокомандующий британскими войсками на Среднем Востоке, знакомый Олегу по службе в Египте, и премьер-министр Уильям Лайон Макензи Кинг сами собирались прибыть в метрополию для обсуждения вопросов членства в Содружестве Наций, отношений с Евразийским союзом, а также для оценки происходящих в Великобритании и соседних странах процессов. Коль скоро Олег стал заниматься отношениями со странами Содружества, то приказ ехать в Лондон и участвовать в переговорах выглядел логично, хотя нисколько не порадовал. Впрочем, на этот раз ключевую роль играл заместитель наркома иностранных дел Андрей Андреевич Громыко, а Северов подкреплял его как представитель силового блока и человек, лично знакомый с Александером.
        Олег прилетел в Москву ранним утром 21 мая и вечером того же дня был на докладе у Сталина. В кабинете присутствовали Громыко, Рокоссовский, Молотов, Конев и Берия. Верховный, как обычно, прохаживался у стола с трубкой в руках. Появление Северова было встречено улыбками.
        - Здравствуйте, товарищ Северов, присаживайтесь и рассказывайте о своей поездке.
        - Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий, здравствуйте, товарищи.
        Олег устроился на свободном месте рядом с Рокоссовским и продолжил:
        - Об окончательных итогах визита пока судить трудно, но есть все основания полагать, что Австралия и Новая Зеландия из Содружества не выйдут. Правящими там являются левоцентристские лейбористские партии, поэтому контакт у них с Эттли получился нормальный, сопротивление либералов было вялым. Благодаря усилиям ведомства товарища Берии и кое-какую подноготную на публику вытащили, которую проамериканское лобби хотело бы скрыть от своих избирателей. Да и со средствами массовой информации наши дипломаты и чекисты хорошо поработали, так что особых сложностей не возникло. С генерал-губернатором Новой Зеландии Бернардом Фрейбергом я встречался в Египте, так что контакт был нормальный. Наши предложения по экономическому сотрудничеству встречены положительно, вопрос о военных базах тоже не вызвал негативной реакции. Если не будем сильно давить и дадим им время переварить, так сказать, эти изменения, то постепенно они втянутся в работу и, я думаю, войдут и в Евразийский союз. Но это неблизкая перспектива.
        - А не получится, что мы дадим время американцам для организации ответных действий? - засомневался Константин Константинович. - Они ребята ушлые, почувствуют слабину и влезут.
        - Во-первых, мы тоже не должны сидеть сложа руки и наблюдать, надо купировать угрозы. Во-вторых, если перегнем палку, то только облегчим противнику жизнь, сами подготовим почву для продвижения его интересов. Надо побыстрее втягивать их в сферу нашей экономической деятельности, способствовать проведению социальных преобразований, тогда и США со своими капиталовложениями в самые вкусные отрасли не будут им так уж интересны. Ну и работа с общественным мнением, безусловно. Действовать лучше максимально через метрополию, тем более что она под нашим контролем.
        Берия и Громыко синхронно кивнули, Сталин улыбнулся:
        - Правительство положительно оценивает вашу работу, товарищ Северов, но она еще не закончена. 23 мая в Лондон прилетают канадцы, придется поучаствовать в переговорах. Тем более что Эттли сам об этом просит, а вы знакомы и с Александером. Поможете товарищу Громыко, он посвятит вас в наши планы относительно этой встречи. Завтра утром вылетайте в Англию.
        Из кабинета Олег вышел вместе с Громыко. Хотя последний был на одиннадцать лет старше, они давно перешли на «ты» и обходились без отчеств.
        - Что думаешь? - поинтересовался замнаркома иностранных дел, когда они оказались на свежем воздухе. - Давай пройдемся, поговорим, а то я целый день по кабинетам.
        На небе еще не погасла вечерняя заря, воздух был почти неподвижен, легкий ветерок коснулся их лиц, когда они вышли из Боровицких ворот и не спеша пошли в сторону Троицкого моста. Сзади шагах в двадцати следовала охрана, но собеседники не обращали на нее внимания, привыкли уже. Андрей Андреевич был на полголовы выше генерала, разговаривали они тихо, поэтому он был вынужден немного наклоняться к собеседнику. Олег был в темно-синем кителе, у бедра висела кобура с пистолетом, Громыко покосился на него:
        - Сколько тебя знаю, ты всегда с оружием ходишь. Не надоело, война ведь давно кончилась?
        - Неуютно я себя без него чувствую, - усмехнулся летчик. - Вот состарюсь, выйду на пенсию, уберу в сейф. Но лет тридцать мне его еще таскать придется, он расслабиться не дает, напоминает, что не всех мы еще победили.
        - Ну да, ну да. Ситуацию в Канаде ты себе хорошо представляешь?
        - Я последние дни в самолете провел, а не в Ленинской библиотеке, так что только в общих чертах. Эттли просвещал, ребята из разведки поделились. По моему скромному мнению, ничего путного у нас сейчас не выйдет. Если канадцы в объятия соседей не бросятся, то это уже хорошо, большего нам не достичь.
        - Я всегда говорил, что ты реалист! У меня такое же мнение. Там либералы у власти, Кинг говорун еще тот, себе на уме, связи Канады с метрополией своеобразные, они из доминиона в самоуправляемое государство стремятся превратиться, а тут такой удобный момент, Содружество по швам трещит после поражения англоамерикацев в войне. К тому же перед Второй мировой он и Гитлеру симпатизировал, воевать не хотел, евреев-беженцев к себе не пустил и японцев из страны вытурил, иначе и не скажешь. Но про последнее ты, наверное, в курсе. Население Канады настоящая каша - англоканадцы, франкоканадцы, шотландцы, ирландцы, немцы, украинцы, кого только нет. Но жителей для такой территории совсем немного, миллионов двадцать, так что сколько бы он ни пыжился, одного из ведущих игроков на мировой арене изображая, из-за спины США и Великобритании, даже в ее нынешнем состоянии, Канаду не очень-то видно. Думаю, с нас он будет стремиться поиметь как можно больше, а взамен ничего не дать, да так, что мы бы еще и должны остались!
        - У него хохлов в предках нет? - хмыкнул Северов. - Или поляков? Хочет он мирового лидера из себя строить, давай на этом и сыграем?
        - Каким же образом? Будем убеждать его в том, что Трумэн все равно станет свою волю диктовать?
        - Это же очевидно. В Европе американцам ловить нечего, в Азии, собственно, тоже. Остаются Латинская Америка и Канада, причем вторая непосредственно граничит. Они же не дураки, прекрасно понимают, что если мы в Канаде свои аэродромы разместим, им совсем туго придется. И пусть, в этой мысли уверенные, все силы на борьбу бросят!
        - Так, Олег, с этого места подробнее, поскольку я чего-то не понимаю.
        - Да просто все! Для чего нам Канада? Ресурсы? Евразия, Австралия, приличная часть Африки - нам это еще долго не освоить. Удобный плацдарм для давления на США? Отчасти, но есть, мне думается, более интересные варианты. Ты же в курсе, что государства Южной Америки проявляют интерес к сотрудничеству с нами. Вот с ними и следует работать в первую очередь, их-то переубеждать ни в чем не надо, они сами прекрасно понимают свою выгоду. Вот увидишь, через некоторое время свой какой-нибудь Южноамериканский союз или федерацию организуют и в СЭВ попросятся. Не завтра, конечно, но это еще при нашей жизни будет.
        - А с военной точки зрения?
        - Андрей, поверь на слово, пока мы разговоры разговариваем, наши аэродромы в Канаде станут не столь уж важным делом.
        Громыко какое-то время молчал, потом хитро улыбнулся:
        - Ракеты?
        - Именно! Всего не скажу, но понял ты правильно. И новое поколение самолетов. И наш авианосный флот.
        Про атомные подводные крейсеры стратегического назначения Северов говорить не стал, рано еще, но и всего остального хватало.
        - Значит, аэродромы наши ты планируешь в Южной Америке разместить, ракеты на вооружение поставить. Хм, так потом канадцы, глядишь, сами в Содружество запросятся, ценность-то союза с ними сильно упадет! Что ж, с этой позиции и будем работать!
        Собеседники распрощались и отправились на отдых, Андрей Андреевич домой, а Северов в гостиницу, попутно жалея о том, что не удастся повидать Настю, соскучился по лапушке, да и по своей живности тоже.
        Глава 4
        В Лондон вылетели на Ил-14, без истребительного эскорта, разумеется. Переговоры с канадцами начались 24 мая, поскольку семидесятитрехлетнему Кингу необходимо было отдохнуть после многочасового перелета через Атлантику. С англичанами основные моменты были обговорены накануне, Эттли, очень довольный результатами работы с австралийцами и новозеландцами, был настроен осторожно, но оптимистично.
        После появления в зале для переговоров руководителей канадской делегации были сделаны протокольные фотоснимки, затем все лишние были удалены, и общение началось за закрытыми дверями. Собственно, работали впятером - Громыко, Северов, Эттли, Кинг и Александер. Когда стороны наконец разместились за столом, генерал-губернатор Канады улыбнулся Олегу:
        - Давно мы не виделись, господин генерал! Помнится, тогда вы были еще майором. Прекрасное было время, тяжелое, опасное, но прекрасное!
        - Давайте перейдем к делу, господа, - желчно произнес Кинг, он был явно в дурном настроении и не особенно это скрывал. Пока он отдыхал после перелета, Александер успел встретиться с королем, присутствовали также Эттли и Черчилль. Последний уже опубликовал в ведущих газетах свою новую статью «Будущее Содружества Наций: сила в единстве», в которой достаточно подробно рассмотрел перспективы развития стран, входящих в это объединение, и риски выхода из него. Вывод был прост, но логичен - совершенно независимую политику Канаде проводить не дадут, равно как и оставаться вне какого-либо блока. Балансировать между США и Содружеством, а, следовательно, и Евразийским союзом, не получится, придется выбирать. Макензи Кинг приготовился к жесткому отпору, решив принять сторону Америки. Экономическая интеграция с этой страной осуществлялась уже давно и с началом Второй мировой войны только усилилась. Он бы вообще не поехал на эти пустые переговоры, но тогда значительная часть населения будет слишком сильно разочарована в его политике, а это опасно.
        - Итак, господа, я внимательно изучил документы, присланные премьер-министром Эттли, и должен прямо сказать о своем разочаровании. Моя страна справедливо рассчитывала на бо`льшие дивиденды от членства в Содружестве, как политические, так и экономические.
        Тон, с которым все это было произнесено, больше подходил для дядюшки, поучающего неразумных племянников, из чего русские участники встречи сделали простой вывод - Трумэн дал ему какие-то гарантии.
        - И что бы вы хотели получить? - немного растерянно спросил Эттли, не ожидавший такого начала переговоров, но прежде чем канадец продолжил, вмешался Громыко.
        - Господин Кинг, вы ведь далеко не первый год в политике? Не сомневаюсь, что гарантии мистера Трумэна выглядят солидно, но вы не думали, что господин Эттли их тоже получил? От нас!
        Теперь растерялся канадец, забегал глазами.
        «Вот и правильно! Не борзей, на ведущего мирового игрока не тянешь, - мысленно усмехнулся Северов. - И Александер тебя поддерживать не будет, он хоть и бывший, но британский фельдмаршал. И воевал, пока ты за океаном отсиживался».
        По лицу генерал-губернатора было видно, что эта часть договоренностей с США до него доведена не была, поэтому он хмыкнул и промолчал, а Кинг откинулся на спинку стула и поинтересовался:
        - Значит, вы угрожаете моей стране? С этого решили начать переговоры?
        - Не передергивайте! Это вы начали с недовольства, даже не узнав, что предлагает вам Евразийский союз. И с чего вы решили, что гарантии Великобритании имеют отношение к Канаде? Они касаются Содружества Наций, а входит в него ваша страна или нет, значения не имеет. И еще вопрос. Что же за гарантии вам дал Трумэн, если вы тут же подумали об угрозах, а не об экономическом и научно-техническом сотрудничестве? Впрочем, генерал Северов здесь присутствует не просто так. Собственных вооруженных сил Великобритания сейчас не имеет, поэтому полностью находится под нашей защитой.
        Кинг повернулся к Александеру, очевидно ожидая от него поддержки, но тот сидел с каменным выражением лица, лишь чуть заметно кивнул Олегу, когда Громыко заканчивал свою реплику.
        - Канада уже несколько лет проводит политику на экономическую интеграцию с США, что совершенно естественно. За последнее десятилетие объем инвестиций впечатляет, так что я имел в виду прекрасные перспективы этого процесса, а вовсе не то, о чем вы сами подумали. В то же время из метрополии мы так и не дождались предложений о серьезных проектах. Что, помимо неких исторически сложившихся связей, нам дает членство в Содружестве?
        Громыко молча передвинул через стол пару листов машинописного текста, Кинг пробежался по ним глазами, потом стал читать внимательнее, а молчание нарушил генерал-губернатор:
        - Господин Северов, я слышал о совершенно фантастических бомбардировщиках, которые вы демонстрировали в Австралии. Не расскажете поподробнее?
        - Отчего же! Реактивные машины нового поколения, скорость даже выше, чем у «Шутинг стара», как и потолок. Из Москвы в Канберру прилетели без дозаправок и промежуточных посадок.
        - Дозаправок?
        - В воздухе. Нами отработана такая система.
        - Браво! Это впечатляет. Лос-Аламос бомбили они?
        - Да. Но это переходная модель, сейчас нами дорабатывается новая, которая и будет массовой. Ее характеристики намного выше.
        - Куда уж выше, - усмехнулся Александер. - Должен заметить, я даже рад, что не пришлось воевать с вами. Еще в Египте я понял, что вашу страну лучше иметь в числе друзей или хотя бы нейтральной.
        - Я изучил ваши планы относительно Великобритании на ближайшее время. Должен сказать, что они впечатляют, если, конечно, действительно будут реализованы. Но я не вижу здесь интереса для своей страны, - наконец оторвался от бумаги Кинг.
        - А это будет зависеть от вас самих. - Эттли наконец обрел спокойствие. - Речь сейчас идет о судьбе Содружества, а не о конкретных бизнес-проектах. А гарантии Евразийского союза в сфере экономики или безопасности самые надежные в мире на сегодняшний день. Австралийцы и новозеландцы это поняли.
        - Но диктат победителей…
        - Это совершенно другая плоскость, - вмешался Громыко. - С Евразийским союзом воевали США, Великобритания и Франция, а не Содружество Наций. Мы получаем свое, как победившая сторона, но все уже поняли, что включение в сферу наших интересов означает равноправное партнерство, а не грабеж. Правда, партнерство некоторым надо еще заслужить. Что же до Содружества, то это касается лишь стран, в него входящих. Естественно, мы не допустим в договоре статей, наносящих ущерб нашим интересам, остальное нас не касается. Например, закупок Канадой «Шутинг старов» и «Першингов», а также ряда боевых кораблей.
        - Если это вас не касается, то что делал в Австралии и Новой Зеландии господин Северов, заместитель министра обороны и представитель маршала Сталина?
        - То же, что делает и здесь, представляет наши интересы. А также обсуждал перспективы экономического сотрудничества. В отличие от вас, мистер Кинг, там были готовы к их рассмотрению.
        Премьер-министр Канады некоторое время молчал, потом попросил время подумать. Новую встречу назначили на 26 мая. Как и предполагали Громыко и Северов, разговоров о выходе из Содружества больше не велось, поэтому они оставили Эттли обсуждать проект нового договора и отбыли в Москву.
        После краткого доклада в Кремле, на котором Сталин выразил Громыко и Северову свое удовлетворение, Олег отправился, наконец, домой. Застать жену ему не пришлось, Настя улетела в Австралию, чтобы принять со своей пилотажной группой участие в воздушном празднике, посвященном Дню основания, в честь первых поселенцев западного побережья. Он отмечается в первый понедельник июня и в 1948 году пришелся на 7-е число. Василиса Булочкина выдала Северову Валеру, а Рекс с Борей были взяты Петровичем на службу, он улетел на один из полигонов в Сибири, где проходила испытания новая бронетехника. Истосковавшийся по хозяину кот ходил за Олегом по пятам по квартире, а спать лазал под бок или на грудь, благо никто не гонял с кровати. Но ничто не вечно, особенно кошачье счастье, Настя вернулась 15 июня поздно ночью, когда уставший за день Северов уже спал. Он так утомился, что не проснулся ни от звука открывающейся двери, ни от ее легких шагов, ни от шума бегущей в душе воды. Только щекочущее ухо дыхание заставило его открыть глаза. Олег провел рукой по голому бедру жены, она ткнулась ему в шею носом:
        - Все, полеты пока прекращаю. Я уже не одна.
        Ладонь летчика переместилась на животик, по нему еще ничего заметно не было:
        - Какой срок?
        - Сейчас три месяца. Он должен родиться в начале декабря.
        - Он?
        - Ну, ребенок. Хотя мне кажется, что будет мальчик.
        - Откуда такая уверенность?
        - Это не уверенность, это предчувствие.
        - Все! Никаких полетов, никакого мотоцикла! Ездишь только на машине!
        - Слушаюсь, товарищ генерал-полковник!
        С одной стороны, ребенок вроде не первый, но Северов лежал, прислушивался к своим ощущениям и сделал вывод, что тот, первый, у Эйприл, как бы не в счет. В том смысле, что процесс ощущения себя отцом начинается не с рождения сына или дочки, а с момента, когда ты об этом узнал. И это новое и очень интересное чувство, сродни ожиданию чуда или какого-то огромного и важного подарка, только его надо не просто ждать, а готовиться.
        «Надо будет у Петровича спросить, он отец со стажем! Пеленки, распашонки, памперсы… Нет, их еще не придумали! Озадачить кое-кого, что ли? Да ну, мембран таких еще долго не будет. Так, пеленки, распашонки, штуковина еще такая, а, вспомнил, вроде конверт называется. Одеяла, белье постельное. Да, сама кроватка, столик пеленальный, игрушки-погремушки. Ладно, если чего забуду, Булочкин просветит. Так, что еще? В мое время с беременными какие-то занятия в женских консультациях проводили, гимнастику всякую, а сейчас как? Надо будет выяснить, а про упражнения Василиса наверняка знает,» - с этими мыслями довольный Северов собирался погрузиться в сон, когда Настя его потормошила.
        - Эй, ты что, спать собрался?
        - Не понял? Гулять среди ночи пойдем? Или ты голышом на крыше под Луной загорать собралась? А, на метле летать будешь! На ней-то можно!
        - Вот дурак, прости господи, хоть и генерал-полковник! Я тебя столько не видела! Я соскучилась! А ты спать собрался!!
        - Подожди, ты ведь…
        - О-о-о! Так не завтра же мне рожать!
        Молодая женщина распалилась не на шутку, и понадобилось около полутора часов, чтобы она что-то утомленно промурлыкала и засопела у мужа на плече.
        Следующие две недели Настя ходила в университет, сдавала долги, но этот увлекательный процесс пришлось ненадолго прервать. 30 июня 1948 года Великобританией, Австралией, Новой Зеландией и Канадой был подписан новый договор, Содружество Наций продолжало свое существование, отдельно предусматривалось вхождение в него новых государств, которые должны образовываться из бывших колоний, доминионов и протекторатов. После подписания договора между странами, входящими в Содружество Наций, правительство Великобритании решило наградить тех, кто внес весомый вклад в его реализацию. Сохранению Содружества королем и всеми ветвями власти, а также большинством населения придавалось огромное значение, поэтому генерал-полковник Северов стал почетным рыцарем-командором ордена Бани, а Настя - дамой-командором ордена Британской империи. Пришлось лететь в Лондон, где 2 июля и состоялось вручение наград. Олег был в парадной форме, а вот супруге пришлось срочно шить платье. Оно подчеркивало ее прекрасную фигуру, но не скрывало и того, что молодая женщина в положении, хотя это было еще малозаметно. Тем не менее, когда
участники церемонии стали подходить с поздравлениями, это не осталось без внимания.
        Северов с некоторым напряжением ожидал появления сэра Ричарда, но экстравагантного старикана, по всей видимости, не пригласили. Два пожилых джентльмена, стоящие рядом, как только отошли их дамы, принялись обсуждать его последнюю выходку. Неделю назад он появился у своего соседа с двумя молодыми спутницами верхом на лошадях, причем из одежды на девушках были только шляпы и сапоги. За ними шесть карликов на пони везли какую-то древнюю пушку, из которой принялись салютовать, перепугав живность по всей округе. Потом бабахнули то ли репой, то ли брюквой по особняку и высадили несколько стекол. Хозяин был уже изрядно пьян, поэтому вовсю целовал ручки приезжим амазонкам, а вот хозяйка была в бешенстве и устроила своему супругу грандиозный скандал. Когда все уехали, разумеется, но злые языки утверждают, что ее вопли разносились не менее чем на целую милю. В общем, было весело.
        На приеме Северовы познакомились с двадцатидвухлетней принцессой Елизаветой и ее мужем Филиппом Маунтбеттеном, ныне принцем и герцогом Эдинбургским. Филипп был морским офицером в звании коммандер-лейтенанта, в войну служил на Средиземном море, потом на Дальнем Востоке, так что мужчинам нашлось о чем поговорить. Елизавету же интересовала служба Насти, так что вечер пролетел незаметно. Впрочем, пришлось столкнуться и с англосаксонским чванством, в не очень явной форме, конечно. Откровенно хамить заместителю наркома обороны СССР и кавалеру высоких Британских орденов никто не решился. Но физиономии у некоторых были весьма надутые, по привычке не считали русского варвара себе ровней. Амбиции отдельных представителей местной аристократии оставили Олега равнодушным, он позволил себе только едкие усмешки, но живо напомнили, что пройдет еще немало времени, прежде чем граждане СССР будут восприниматься здесь такими же людьми, как и сами островные жители.
        Вернувшись из Англии, Северов плотно занялся палубной версией МиГ-15 и проектом реактивного штурмовика, немало копий было сломано даже при согласовании технического задания на него. Некоторые представители армии упорно не хотели понимать, что расчет на новые материалы не авантюра. Работы в Верхней Салде велись полным ходом, и к 1950 году ожидалось начало производства титановых и других сплавов. Еще одной головной болью стал неожиданный конфликт с представителями ВМФ, вице-адмиралом Горшковым и адмиралом Алафузовым, при обсуждении перспектив развития флота и его инфраструктуры. Неприязненное отношение Владимира Антоновича было объяснимо, не простил того, что Олег не дал ему японские линкоры утопить, с тех пор тихо ненавидел и искал возможности хоть как-то поддеть. А вот чего Сергей Георгиевич ввязался, Северов так и не понял, все смешалось в одну кучу. Олег много внимания уделял развитию инфраструктуры, жилищным условиям личного состава. Оппоненты давили на разбазаривание народных средств и на то, что военнослужащие обязаны стойко переносить все тяготы службы. На вопрос генерала, относится ли это к
их семьям, перешли на личности и обозвали демагогом. Пришлось напомнить о субординации, хотя очень хотелось просто обматерить. Следующим камнем преткновения стали новые корабли. Из прошлой жизни Северов помнил, что в СССР было множество проектов боевых кораблей, систем оборудования и вооружения, намного больше, чем, например, в Америке. Простоты в обслуживании это не добавляло, да и с ремонтом намечались проблемы. Оба адмирала были ярыми противниками авианосцев и сторонниками тяжелых кораблей в ущерб другим типам. Олег же нашел общий язык с Кузнецовым, который предлагал гораздо более сбалансированную структуру Военно-морского флота. К тому же Алафузов явно тянул одеяло на себя, ущемляя интересы других стран СЭВ, чему Северов был категорическим противником. Доходило до стычек по таким деталям, как количество гребных валов у проекта атомной подводной лодки. Горшков насмерть стоял за два, Северов же приказал провести исследование, которое показало, что переход на один вал позволяет уменьшить водоизмещение и шумность, а также достичь существенно более высоких подводных скоростей. Конечно, над многим
предстояло серьезно и долго трудиться, такой винт спроектировать - сложнейшая задача, а уж сделать его - тем более целый комплекс проблем, начиная с разработки уникального технологического оборудования. С другой стороны, время есть, проектирование корабельного реактора еще далеко не завершено. Все это заняло весь июль и начало августа, когда Сталин неожиданно приказал отправляться на две недели в отпуск.
        Так что после всех путешествий пришлось совершить еще одно, на этот раз приятное, съездили на Закинф, один из Ионических островов. Настя уже имела округлившийся животик, поэтому купалась вдоволь, но под открытым солнцем не жарилась, лежала только в тени, хотя даже этого оказалось достаточно, чтобы кожа покрылась легким загаром. Пляж был пустынным, но не безлюдным, однако присутствия папарацци Олег не обнаружил. То ли тема перестала быть интересной, то ли сыграла роль беременность супруги, то ли еще что. Северов поймал себя на мысли, что приехал сюда отдохнуть и расслабиться, а вместо этого, как разведчик в тылу врага, сканирует все вокруг на наличие опасности, постоянно, когда не спит. Генерал знал наверняка, что соответствующая служба опекает его плотно, но ненавязчиво, не могли не прикрывать на отдыхе, тем более за пределами СССР, но говорить об этом жене он не стал. Самому же переключиться от проблем удалось только на четвертый день, перестав постоянно гонять мысли о работе. Северовы много гуляли, Настя с подачи Олега обзавелась парео, мода на которые докатилась до Европы, а изобретательный муж
вспомнил несколько способов его завязывать. В прошлой жизни одна из подруг отставного летчика любила носить подобный яркий кусок ткани, так что в этом деле он мог дать фору любой современной моднице. Это, кстати, привлекло внимание немногочисленных соседок, пришлось им тоже помочь в данном вопросе. Две молодые нудистки примерно одного с Олегом возраста, представившиеся француженками из Орлеана, вовсю постреливали глазами на статного русского, но этим дело и ограничивалось. Расположились они в полусотне метров, но только о чем-то шушукались, знакомиться не подходили. Не утерпели, когда Настя появилась в парео, та объяснила, что это муж придумал. На следующий день принесли два куска материи, Северов устроил мастер-класс по завязыванию, а про себя отметил, что даже в этой пляжной одежде они выглядят весьма вызывающе. А еще генерал наметанным взглядом определил, что мышцы у них очень неплохо развиты, наверняка занимаются спортом, скорее всего гимнастикой. После краткого знакомства француженки вернулись на свое обычное место и больше не подходили, лишь здоровались при встрече. Только через пару лет как-то
в разговоре Миша Ногтев сказал, что они такие же жительницы Орлеана, как и Настя. Это были немки из Штази, Роммель серьезно относился к вопросам безопасности и немного подстраховал коллег, с их ведома, разумеется.
        На отдыхе из еды супруги предпочитали овощи, фрукты, рыбу и различных морских ракообразных, Олег позволял себе немного охлажденного сухого вина с сыром и даже пива, будущая мама пила лимонад и минеральную воду.
        Живность пришлось взять с собой, постоянное отсутствие хозяев они сильно переживали. Кот на пляж ходил редко, хотя идти было метров сто пятьдесят, не больше. По вечерам Валера шнырял по окрестностям, возвращался под утро с весьма довольной мордой и заваливался спать до обеда. Любил перед ночным променадом сходить к небольшому пирсу на окраине пляжа, наблюдать за немногочисленными рыбаками. На зрелище выуживаемой кефали он мог смотреть долго, Северов даже подумал, что стоит попробовать взять его с собой, когда поедет с Петровичем на рыбалку. Рекс везде сопровождал Олега, но пришлось водить его на поводке, иначе отдых был бы очень сильно оживлен его охотой на местных котов, собак, осликов и прочее зверье и птицу. Отпускали его только на пляже, собакен с удовольствием купался, потом валялся в тени рядом с хозяевами, не забывая постоянно бдеть за окружающим пространством. Изменение состояния женщины живность давно почувствовала, Валера и Рекс теперь любили пристроиться по бокам от сидящей или лежащей Насти и положить морды ей на живот.
        В Ленинград Северовы вернулись 26 августа, Настя стала готовиться к учебе, а Олег отправился в поездку по европейским оборонным предприятиям. Полным ходом шла подготовка к переходу на оружие нового поколения. Разрабатывались радиоэлектронные системы на основе полупроводников, разворачивалось их производство. Это позволит сократить размеры систем связи, РЛС и прочего оборудования и повысить надежность. Самолеты со стреловидным крылом начали поступать на вооружение, а авиаконструкторы уже вовсю интересовались треугольным. Танкисты ожидали новую машину, которая вплотную приближалась к тому, что позже назовут уже не средним, а основным боевым танком. Образцы отдельных узлов, таких как двигатели, трансмиссия, радиостанции, ТПУ, системы стабилизации, показывали производители из Чехии, Германии, Великобритании, Бельгии, Голландии, Дании, Франции, а проекты самой бронетехники демонстрировали немецкие и английские фирмы. Требовалось оценить результаты и дать ход наиболее перспективным разработкам. Аналогичные работы велись оружейниками. Попутно Северов встречался с представителями оборонных ведомств этих
государств и командующими контингентами советских войск, посещал военные городки и базы. Приятно было встречать знакомых, видеть, как выросли люди за прошедшие годы. Не забывал и про визиты к главам правительств и монархам, общение существенно облегчало личное знакомство с большинством из них еще со времен Великой Отечественной войны. Приходилось касаться не только военных проблем, даже в большей степени обсуждали экономические и политические вопросы. Пару дней Олег провел в Люксембурге, побывал в гостях у Качаловых. Под занавес пообщался с Жуковым, который являлся теперь также главнокомандующим сухопутными войсками Евразийского союза. Двухмесячное турне получилось очень насыщенным, было что доложить Верховному.
        Норвегия - сытая и спокойная страна. С общей поддержкой СЭВ велась разведка месторождений нефти и газа на шельфе Северного моря, есть обнадеживающие результаты. Военные базы стран блока СЭВ, в первую очередь морские и авиационные, успешно развиваются. До сих пор есть работа у тральщиков, хотя ее объем, выполненный за последние четыре года, просто колоссальный. Хокон VII чувствует себя неплохо, настроен оптимистично. Северов разговаривал с ним по следующим направлениям развития: энергетика, строительство гидроэлектростанций; химическая промышленность; производство оборудования для нефтегазодобычи, особенно морской; строительство рыболовных судов; горная промышленность. Нашел полное понимание, все коррелируется с планами других государств Евразийского союза. Дания активно участвовала в общей программе по подготовке добычи углеводородов на морских месторождениях. По машиностроению все соответствовало намеченным показателям, в том числе по электронике. Датчане увлеченно возились с Гренландией и Исландией, кроме военных баз блока, все остальное - внутреннее дело Дании. После Кристиана Х на трон вступил
его сын Фредерик, настроенный еще более решительно в социальных преобразованиях, они с Олегом друг друга хорошо поняли. Король особенно интересовался планами создания Фареро-Исландского противолодочного рубежа, генерал собирался предложить пригласить его на совещание по данному вопросу. Судостроительные мощности страны развиваются успешно и были загружены полностью. У Нидерландов наметился стабильный прогресс в тяжелой индустрии, достигнутый благодаря общей поддержке стран СЭВ. Сырьем они обеспечивались полностью, все перерабатывающие мощности были задействованы. Королева Вильгельмина готовилась передать бразды правления принцессе Юлиане. Ее супруг Бернхард оказался большим энтузиастом сотрудничества в военной сфере, очень серьезно занимался этими вопросами. Ситуация в металлургической и нефтехимической промышленности Бельгии опасений не вызывала, шло планомерное развитие. Потребности импорта в целом успешно покрывались поставками из других стран блока. Принц Шарль в браке оказался очень счастлив, становиться королем не пожелал, остался регентом при сыне, так что у власти все равно будет еще долго.
Очень деятелен как заместитель командующего военно-морскими силами Евразийского союза в Атлантике. Люксембург развивал металлургию и высокотехнологичные производства. Всем необходимым страну пришлось обеспечивать, сосредоточившись в первую очередь на энергоресурсах. Герцогиня Шарлотта стала счастливой бабушкой, внука и зятя, генерала Качалова, очень любила. В целом во всех этих странах все шло неплохо. Безработицы почти не было благодаря успешно развивающейся экономике и поощрению трудовой миграции. Особенно охотно ехала учиться и работать молодежь, в том числе в СССР. Оказалось, что ничего страшного, медведи никого не съели. Протестные настроения в обществе были минимальны, растущие социальные гарантии воспринимались с энтузиазмом, особенно в части бесплатной медицины и образования.
        Сложнее было с недавно присоединенными государствами Западной Европы. Во Франции сформированное правительство национального согласия под руководством Мориса Тореза со своей задачей справлялось неплохо. Боевые действия нанесли серьезный ущерб промышленности, восстановление шло относительно невысокими темпами согласно выделяемым средствам, но основной костяк высококвалифицированных специалистов удалось сохранить. Частично они работали на своих предприятиях, частично были вывезены в другие страны, в основном в СССР. Тем не менее работы ведутся, восстанавливаются в первую очередь предприятия машиностроения, химические, металлургические, гидроэлектростанции, верфи, лет через пять-семь производство должно выйти на довоенный уровень. В легкой промышленности предпочтение отдается коллективным формам собственности с минимальным участием государственного сектора. Приоритет же отдан сельскому хозяйству, что особенно актуально из-за ситуации в Индии и Китае. Значительно увеличились посевные площади, поголовье скота и птицы. Во Францию направили часть беженцев из Индии для работы как раз в этом секторе.
Местное население восприняло это переселение настороженно, но эксцессов почти нет, военная администрация справляется. Оказалось также, что среди женщин выйти замуж за военного считается большой удачей, причем вне зависимости от его национальности, т. е. советские солдаты и офицеры такие же завидные женихи, как и бельгийцы, например. Более того, для многих наши даже предпочтительнее, так как самые добрые, великодушные, щедрые. В Испании и Португалии посложнее, уровень жизни и так был значительно ниже той же Франции, плюс не так уж давно закончилась гражданская война. Развивается, в первую очередь, сельское хозяйство, ему безусловный приоритет, а также судостроение. Подбросили рабочих рук, тоже в основном индийцы. Опыт борьбы с бандитами в горно-лесистой местности у СССР богатый, так что за год уровень преступности пошел на спад. Кто хотел уехать, сделали это сразу, поэтому ситуация уже достаточно спокойная. Хуан III вернулся в страну, вовсю сотрудничал с военной администрацией. Коалиционное правительство с преобладанием левых и левоцентристов пользовалось поддержкой большинства населения, меры по
улучшению уровня жизни воспринимаются с большим энтузиазмом. Католическая церковь активно сотрудничала с военной администрацией, папа у испанцев и португальцев пользуется большим уважением, а он на стороне Евразийского союза. В Великобритании создалось любопытное положение, с одной стороны, есть глухая оппозиция из аристократии. На открытое неповиновение не решаются, но если вмешается третья сила, могут и передумать. Простые граждане за это время поняли, что ничего страшного не случилось, работа есть, социальные гарантии реализуются, лейбористы популярны, курс на построение социалистического государства выдерживается. Сохранение Содружества приветствовало все население, этим шагом сильно укрепились позиции блока СЭВ, особенно СССР.
        В Италии правительство Пальмиро Тольятти пользовалось поддержкой населения, курс на строительство социалистического государства положительно воспринимался большинством граждан. Шла борьба с мафией, в принципе достаточно успешно. Помимо промышленности тоже усиленно развивалось сельское хозяйство, в первую очередь за счет повышения уровня механизации и использования новых видов удобрений. Здесь, а также во Франции, Испании и Португалии работали межгосударственные группы ученых-аграриев, результатов ждать было рано, но первые успехи обнадеживали. Можно надеяться на выведение новых сортов злаковых и иных культур, да и в животноводстве и других сферах наметки имелись.
        Король Греции Георг II умер в прошлом году, но его младший брат, хоть и был объявлен наследником, королем не стал. Греки проголосовали против монархии и менять свое решение не хотели. Правительство Стефаноса Сарафиса пользовалось поддержкой большинства населения, Коммунистическая партия Греции и другие партии левого крыла популярны и образовали парламентское большинство. В стране шли процессы повышения эффективности сельского хозяйства, приоритеты развития отданы добыче полезных ископаемых и металлургии. Предприятия легкой и пищевой промышленности также реализовались в первую очередь в коллективных формах собственности.
        В прошлой жизни Северов мельком читал об идее Балканской Федерации. Сейчас он не мог сказать, насколько то, что делалось сейчас, соответствует тому проекту, но, как говорил первый и последний Президент СССР, процесс пошел. Иосип Броз Тито погиб год назад во время американского авианалета, когда несколько десятков В-29 все-таки отбомбились по Белграду. Когда Северов узнал об этом, совершенно не расстроился, подумал только, что очень уж удачно все получилось. Если и помог кто, то очень вовремя, Тито активно мутил воду своими разговорами о Великой Югославии, собственном исключительном пути развития и желанием подмять под себя всех в новой Федерации. Занявший его место Иван Гошняк оказался куда более сговорчивым, к тому же интересы народов стран, входящих в Федерацию, никто ущемлять не собирался, кроме личных амбиций отдельных политиков ничего не страдало. Югославия, Болгария, Румыния, Албания и Греция и так управлялись из одного центра, только располагался он не в Белграде, а в Афинах, где находился глава советской военной администрации на Балканах маршал Толбухин. До Третьей мировой идее Балканской
Федерации противились англичане, сейчас же обстановка сильно изменилась, Черчилль с удовольствием писал статьи по данному вопросу, только в поддержку объединения.
        В странах Центральной и Восточной Европы шло планомерное построение социализма, коммунистические, рабочие и социал-демократические партии находились у власти. Не везде процессы проходили гладко, однако в меру жесткая, но последовательная линия, проводимая Советским Союзом, способствовала достижению требуемых результатов и сохранению стабильности и спокойствия в обществе.
        Не последнее место в сплочении народов стран Евразийского союза играло расширяющееся культурное сотрудничество. Оно находилось только в самой начальной стадии, но первые ласточки уже полетели. Ленин в свое время говорил, что «важнейшим из искусств для нас является кино» (он вроде бы добавлял «и цирк», про него тоже не забыли). Уже вовсю создавались совместные картины, некоторые были закончены и поступили в прокат, еще больше находилось в работе. Вполне объяснимо, что многие были посвящены Второй мировой войне, но снимали и по произведениям классиков, комедии, фильмы для детей. С гастролями ездили театральные, музыкальные и цирковые коллективы.
        Не отставали и спортсмены. Пока дело ограничивалось чемпионатами Евразии по отдельным видам спорта, в первую очередь игровым, но работали над организацией в 1950 году спартакиады и универсиады. В этих соревнованиях также собирались принять участие представители государств Содружества Наций и большинства стран Латинской Америки. США демонстративно игнорировали саму идею, более того, пока СССР и другим странам блока было не до спортивно-чиновничьей казуистики, поменяли президента Международного олимпийского комитета на своего человека и провели в январе 1948 года в канадском Монреале придворные игры, громко названные V зимними Олимпийскими, а в августе в Нью-Йорке - XIV летними Олимпийскими. То, что большинство стран мира их успешно не заметили, организаторов не смутило. США оба раза победили в командном зачете, второе место заняла Канада. Все это дало повод для едких комментариев и анекдотов по другую сторону океана. К 1952 году были планы избрать новый МОК и провести свои игры, участие в которых будет куда более широким.
        Отдельное место занимали контакты молодежи. Помимо набиравшего обороты процесса поездок на обучение в другие страны практиковалась и работа преподавателями иностранных языков, в первую очередь в школах, а также в средних специальных и высших учебных заведениях. Из СССР ехали учить русскому, к нам устремились носители английского, французского, немецкого, испанского и итальянского. Прочие европейские языки имели существенно меньшее распространение, их изучали только в ряде вузов. Упор был сделан не на бесконечное изучение правил, а на разговор, на живое общение, поэтому можно было надеяться, что пункт в анкете, например «владею немецким», означает умение человека достаточно свободно говорить и понимать собеседника, а не пресловутое «со словарем». Эти молодежные контакты имели и огромное воспитательное значение, важность которого трудно было переоценить, они как раз и были направлены на формирование новой общности людей, когда граждане разных стран ощущают себя частью единого общественного организма. Работа эта была с дальней перспективой, но начиналась неплохо.
        Военное сотрудничество стран Евразийского блока Северов оценивал высоко, нестыковок хватало, но это были проблемы роста, и многие из них успешно разрешались. Этим он, собственно, и занимался вместе с Жуковым, Рокоссовским, Василевским, Кузнецовым, Коневым, Толбухиным, Малиновским, Петровским и самим Сталиным. Отрадно было видеть, как политорганы военных администраций не занимаются трескучей агитацией, а терпеливо разъясняют местному населению преимущества выбранного пути развития их государств, достигнутые результаты, ближние и дальние перспективы, проводят воспитательную работу с военнослужащими. Олег опасался, что содержание военных баз за пределами СССР будет обходиться слишком дорого, что львиная доля военного бюджета будет уходить на них, а не на совершенствование армии и флота. Но разумный подход и планомерность, финансирование из общего бюджета Евразийского союза позволили этого не допустить. Проведенные проверки боеготовности показали хорошую выучку и неплохую боевую слаженность войск блока.
        Среди беженцев из Индии оказалось немало гуркхов, многие из которых с охотой пошли служить новой родине, тем более что звания, которые они получали, были такими же, как у всех остальных военнослужащих Советской Армии, а не считались ниже, как в британской. Из них пока сформировали два учебных батальона, создавать национальные подразделения не планировалось. После обучения, в том числе уверенному владению русским языком, их предполагалось направить для прохождения службы в горнострелковые бригады и спецназ. Олег посетил их тренировочную базу и остался доволен, заодно повидался с Корнеевым, который тоже приехал посмотреть на подготовку пополнения, ведь часть выпускников пойдет к нему.
        Сталин принял Северова в последний день октября, он был спокоен, но чем-то озабочен. За столом уже сидели Рокоссовский, Василевский, Кузнецов, Громыко и Устинов. Генерал уже давно не удивлялся набору приглашенных на совещания, Иосиф Виссарионович подходил к этому вопросу вдумчиво, лишние никогда не присутствовали. Когда Олег вошел, хозяин кабинета улыбнулся и указал на свободный стул.
        - Мы уже ознакомлены с вашим отчетом, товарищ Северов. Вы проделали хорошую работу, но поделитесь с нами своими впечатлениями.
        Летчик несколько мгновений помолчал, собираясь с мыслями, перехватил ободряющий взгляд Кузнецова и принялся излагать, а в завершение сказал:
        - Таким образом, военное строительство идет в полном соответствии с планами, душа радуется, честно говоря. Прогресс в военных разработках колоссальный, полагаю, что американцы были не так уж неправы, когда посчитали, что со временем им будет нас не догнать. Что касается других процессов внутри СЭВ, то лично у меня особой озабоченности нет. Трудности и проблемы нам известны, критических для блока среди них нет, остальное решаемо. Но здесь я, конечно, могу что-то упустить, не моя сфера.
        Сталин кивнул:
        - Мы с вашими выводами в принципе согласны. А что по Средиземноморью?
        - Туда также направлен поток беженцев из Азии. Людей перевозят и расселяют постепенно, работой обеспечивают, в основном сельское хозяйство и строительство. Основная масса имеет очень низкую квалификацию, обучение проводится на месте, заодно и местных подтягиваем, кого можно. У этих египтян, ливийцев и других с образованием не лучше. Быстрой отдачи не будет, но со временем ГЭС на Ниле и добыча и переработка нефти в Ливии свой весомый вклад в нашу общую экономику внесут.
        - А как местное население реагирует на такое количество переселенцев?
        - По-разному. Но Толбухин поставил дело так, что это не создает для них особых проблем. Скорее наоборот, у них появляется возможность зарабатывать. А те, кто любит грабить и жить за счет этого, просто уничтожаются, проводится и разъяснительная работа. Помогают наши мусульманские лидеры, большое дело делают. Но, конечно, глаз да глаз. И за теми, и за этими.
        Сталин усмехнулся:
        - По странам Персидского залива они тоже работают. Ну что ж, ваши выводы хорошо ложатся в общую картину. У нас на континенте дела идут неплохо, но беспокойство вызывают Африка и Латинская Америка. На них у нас ресурсов не хватит и ничего с этим поделать нельзя. Надо еще как минимум две пятилетки, чтобы мы могли начинать туда серьезно вкладываться без ущерба для самих себя. А США ждать не будут. Вот и появилась идея немножко усложнить Трумэну жизнь у его собственного порога. Товарищ Василевский, изложите суть операции «Ацтек».
        Александр Михайлович подошел к большой карте Южной Америки:
        - Президентом Венесуэлы избран Ромуло Гальегос. Нашими представителями с ним проведены секретные переговоры, достигнута договоренность о размещении там наших военных баз. Пока речь идет об авиации и обеспечивающем наземную поддержку относительно небольшом контингенте сухопутных войск. Британская Гвиана сейчас является уже не колонией, а протекторатом Великобритании, Суринам - Нидерландов, Французская Гвиана - Франции. Таким образом, все три эти территории находятся фактически под нашим управлением. Задача: развернуть там и в Венесуэле сеть авиабаз и сухопутный контингент, при этом оказать поддержку президенту Гальегосу и, по возможности, Хуану Веласко Альварадо в Перу. Программа максимум для Перу - приход его к власти. А в целом обеспечить инструмент, которым можно пощекотать брюхо Америке, заодно отвлечь янки от Африки. По имеющимся данным разведки, они собираются там поднять волну независимости колоний и прибрать их себе. Мы с нашим проектом должны успеть раньше.
        Глава 5
        Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Оказалось, что места под будущие авиабазы уже выбраны и даже команды строителей переплыли океан и вовсю работают. Северов занялся личным составом и техникой, тоже далеко не тривиальная задача. В Венесуэле разворачивались два аэродрома, около городов Маракайбо и Эль-Тигре, в Гвианах и Суринаме по одному. На каждом предполагалось разместить по два ИАП на МиГ-15, одному БАП на Ил-28, одному ШАП на Ил-10, а также боевые и транспортные автожиры, спасательные вертолеты, транспортники. На Эль-Тигре расположатся также стратегические бомбардировщики, один полк, но с возможностью увеличения до двух. Там же строили хранилище для ядерного оружия. При каждой базе размещались РЛС и подразделения РЭБ, основательная ПВО. В Венесуэле аэродромы будут прикрывать бригадные группы, в доминионах полковые. Общая задача была, вообще-то, не очень масштабной, но Сталин придавал ей большое значение. К тому же нужен был не просто военный человек, но отчасти политик, поэтому кандидатура генерала Северова была единственной, иные даже не обсуждались. Олегу был также дан
карт-бланш на подбор помощников, поэтому Булочкин и Аверин попали в список сразу, Синицкий снова оказался в роли заместителя, Гладышеву и его ребятам тоже предстояло освоить джунгли. Авиаполками командовали бывшие сослуживцы по ГАОН, это не вызвало ни у кого удивления, как и кандидатуры командиров авиабаз. Вся подготовительная работа заняла ровно два месяца, отправляться предстояло в начале января 1949 года.
        В начале декабря 1948 года у Северовых родился первый сын, назвали Мишкой. Генерал в это время находился на испытаниях прототипа нового истребителя, это был будущий МиГ-19. Он был похож на свой аналог из прошлой жизни Олега, но имел один двигатель с тягой 6,5 тонн, а не два. Собственно, до полетов дело еще не дошло, собирались только начинать рулежки по ВВП. Интерес летчика к этой машине был вызван тем, что он в прошлой жизни читал о некоторых ее проблемах, в частности о необходимости цельноповоротного горизонтального оперения и новой системы автоматического регулирования для управления им на разных скоростях, нагреве топлива в баках, расположенных слишком близко от турбин. Авиаконструкторы давно привыкли, что Северов наводил на мысли о возможных проблемах еще до их возникновения, поэтому дипломатичный Микоян с ним не спорил, а просто провел дополнительные исследования, благодаря чему Олег небезосновательно надеялся на ускорение процесса доводки самолета. И вдруг звонок из Ленинграда, Василиса Булочкина сообщала, что Настя рожает. Генерал немедленно вылетел домой, но, естественно, не успел.
Акушерка, колоритная бабка с беломориной в зубах, курившая на крылечке роддома, похлопала его по плечу:
        - Не волнуйся, папаша, ребеночек здоровый, вес и рост нормальные, не слишком большой, не слишком маленький, то, что нужно для первого раза. Мамочка тоже в порядке, отдыхает. Рожать - это тоже работа, и нелегкая. А ты как думал?
        - Чего-чего, а рожать не приходилось, - хмыкнул летчик. - Спасибо вам!
        - Мне-то за что? Жене своей спасибо скажи, она тебе наследника родила. А я смотрю, ты и впрямь генерал. Думала, шутят надо мной, больно молод. Ну-ка, к фонарю повернись. Верно, видела твое фото в газетах!
        - Зоя Ильинична, там эта, Савоськина… - выскочила из дверей молоденькая медсестричка.
        - Чего бегаешь, кричишь? Иду! Вот молодежь, все торопятся! - заворчала акушерка, потом обратилась к Северову. - А ты домой иди, нельзя сейчас к жене, не пустят!
        Совет был дельным. Когда Олег вошел в квартиру, живность встретила его с такими озабоченными мордами, что поневоле подумалось - все понимают, негодяи! Не успел снять сапоги, зашел Петрович с фляжкой, выпили немного коньяка, закусили шоколадом. Булочкин молча улыбался, разглядывая друга, потом что-то хотел сказать, но зазвонил телефон. Генерал не очень удивился, когда услышал голос Сталина, тот любил проявить заботу, справедливо полагая, что это запомнится человеку на всю жизнь. Потом аппарат не умолкал часа два, поздравили Жуков, Рокоссовский, Василевский, Кузнецов и многие другие. Летчик поймал себя на мысли, что это чертовски приятно, когда ты небезразличен такому количеству людей, и заснул прямо в кресле с улыбкой на лице.
        Дальше все завертелось как обычно, хотя множество вопросов взяли на себя Булочкин и Синицкий. Петрович был чрезвычайно деятелен, а Василиса, зашедшая как-то вечером помочь Олегу подготовить место для ребенка, поделилась своими мыслями на этот счет. То, что ее муж очень переживал свое пребывание в тылу, когда все его друзья воюют, было неудивительно, Северов и сам бы себе места не находил в подобной ситуации. Когда Олег Петрович узнал, что его бывший командующий снова собирается в длительную и опасную командировку, то потерял всякий покой и сон, вспомнив, что обещал никогда больше не отпускать друга одного туда, где идут или явно намечаются боевые действия. Но, как вскоре выяснилось, Северов его слова тоже не забыл и согласовал новое назначение, своим заместителем по тылу. Булочкин, по словам Василисы, просто сиял, когда узнал об этом, и со свойственной ему энергией принялся за дело. Гоша Синицкий в этом случае являл что-то вроде Портоса в известном фильме про трех мушкетеров: «Я дерусь, потому что дерусь». Его Полина тоже ждала ребенка, но, по причине полного отсутствия родственников, помощи было
ждать неоткуда, поэтому генералы быстро договорились перевезти ее в Ленинград перед отъездом в Южную Америку. Степашка с Рексом и Боря тоже поедут в командировку, на хозяйстве останется кот, ему не впервой.
        Олег забрал лапушку с сыном через неделю после родов, женщина выглядела счастливой, молодой отец немного озабоченным, когда получил на руки сверток с негромко почмокивающим содержимым. Ради такого знаменательного события приехали новоиспеченные бабушка и дедушка, попали с корабля на бал, вернее, с поезда в роддом. Первый месяц надо было ограничить контакты ребенка, поэтому кроме Горностаевых и Булочкиных в небольшом торжественном ужине никто больше участия не принимал. Живность проявила к новому жильцу необычайный интерес, изучали его, присматривались, много времени проводя около детской кроватки. Первое время они садились столбиками поблизости и завороженно наблюдали, если подходили Олег или Настя, оглядывались на них, потом продолжали созерцание мирно сопящего Северова-младшего. Позже функции няни сами собой перешли к коту. Если Валера выходил из комнаты и мяукал, можно было не сомневаться, Михаил Олегович проснулся и требовал поменять подгузник. Рядом с мурчащим на всю спальню котом дите вело себя на диво спокойно, почти не орало и не плакало. Колыбель поместили рядом с кроватью родителей, а в
детской будет жить Полина Синицкая, места хватит всем.
        После ужина Булочкины ушли к себе, родители Насти отправились спать в будущую детскую, а Северов с удовольствием вытянулся на кровати, поглядывая на спящего сына. Жена вернулась из ванной в забавной мешковатой ночной рубашке, ворот ее был специально сделан так, чтобы кормить грудью ребенка. Подошла, легла рядом и смущенно прошептала:
        - Мне нельзя еще, ты понимаешь?
        - Глупая, я что, по-твоему, совсем ничего не смыслю, - прижал Настю к себе. - Намучилась?
        - Ничего! Сначала страшно было, а потом не до того. И вообще, я жена генерала и военный летчик, мне бояться не положено!
        Немного помолчала и совсем тихо добавила:
        - Я тебе еще рожу, сколько захочешь, только возвращайся.
        Тесть с тещей погостили три дня и уехали, работа вечно ждать не может, а молодой отец вновь отдался подготовке своей командировки. Части прикрытия авиабаз уже пару недель осваивались на местности, их доставку удалось от противника скрыть. Операция предусматривала перевозку войск обычными транспортами по разным маршрутам, хотя прибыть в порты назначения они должны были почти одновременно. В океане была раскинута завеса из подводных лодок, но никаких эксцессов с US Navy не возникло. Аверин и Гладышев сообщили, что все идет согласно плану, личный состав знакомится с сельвой, учится по ней правильно передвигаться, изучает прилегающую к базам территорию. В составе подразделений находились также бывшие военнослужащие колониальных войск, хорошо знавшие тропические леса, они помогали советским солдатам и офицерам освоиться в новой для них обстановке. Окрестные жители пока относились настороженно, появление такого количества вооруженных людей их сильно напугало. Местные власти также больше присматривались, янки издалека тоже казались душками, а при более близком знакомстве нахальничали вовсю. С русскими
здесь мало кто имел дело, время покажет.
        Новый год встретили дома, вместе с Булочкиными и Синицкими, Гоша привез жену 29 декабря. Полина была на седьмом месяце беременности, поэтому с интересом расспрашивала Настю и Василису о родах. Мишка и годовалая Таня, младшая дочка Петровича, уже спали, а четырехлетний Георгий клевал носом, но сидел за столом, ждал Деда Мороза. Ему была обещана игрушечная железная дорога, роскошный набор из рельсов со стрелками, разных вагонов и паровозов-тепловозов был привезен Северовым из Бельгии и дожидался своего часа в кладовке. На столе были пельмени, которые женщины накануне лепили полдня, часть заморозили на будущее; ставший традиционным салат «Оливье»; разные соленья - капуста, огурчики-помидорчики, грибочки; селедочка с луком в масле; запеченная в духовке курица; вареная картошка. Присутствовали две бутылки настоящего шампанского и водка в запотевшем графинчике, Гоша и Петрович вознамерились позволить себе пару рюмок, но только пару, не больше.
        Рекс, Боря и Степашка как порядочные сидели в углу комнаты, их покормили заранее, но собакены не теряли надежды выморщить еще чего-нибудь вкусненького. Валера находился на посту в спальне, он тоже уже поел и был сыт и доволен.
        Сначала проводили старый год, Олегу пришлось пообещать немного рассказать о своих мотаниях по Европе. Перед полуночью послушали короткое поздравление Сталина, оно было наполнено оптимизмом и добрыми пожеланиями, под бой курантов чокнулись бокалами и основательно принялись за угощения. Вскоре зазвонил телефон, генералы синхронно вздохнули, но это была Маша Качалова, передавала привет от всех, обещала приехать в гости. Потом Олегу пришлось выполнить обещание и рассказать о своих поездках последних месяцев, слушали с интересом, ведь он встречал там многих общих знакомых. Улеглись под утро, настроение у всех было превосходным, почему-то присутствовала уверенность, что 1949 год будет очень хорошим и богатым на приятные события.
        Старый Новый год генералы провели с женами, но 14 января 1949 года штабной С-54 унес их с Ржевки на авиабазу под Маракайбо с промежуточной посадкой в Понта Делгада. Личный состав авиаподразделений прибыл к местам дислокации накануне, проведя пару недель в море. Летуны с удовольствием ходили по твердой земле и готовились к сдаче зачетов штурманам полков.
        Весь перелет до острова Сан-Мигел генералы спали. Вернее, спали Булочкин и Синицкий, а Северов просто сидел с закрытыми глазами и прислушивался к своим ощущениям. Он думал о том, что рождение ребенка не просто принесло какое-то новое чувство, это было другое мироощущение, причастность к формированию новой личности, являющейся продолжением его самого. То, чего так не хватало в прошлой жизни. Кем будет сын лет через тридцать? А ведь он уже станет старше, чем его отец сейчас! Летчиком? Может быть даже космонавтом? Или конструктором, создателем новой техники, тех же самолетов или ракет? А разве мало быть просто хорошим, порядочным человеком? Наверное, да, мало! Как говорится, хороший мужик - это не профессия. Когда развалился Союз, кругом было немало просто хороших людей, только этого оказалось недостаточно, и страна перестала существовать, и полезло откуда-то такое, что лет на десять раньше реальностью казаться просто не могло. Что вдруг произошло с людьми, когда с них оказались сняты некоторые запреты? Откуда из бывших пионеров, комсомольцев и коммунистов взялись грандиозные воры, предатели своей
Родины, обобравшие ее и вложившие неправедно нажитое в экономику ее врагов? Были такими всегда, просто все это старательно не замечали?
        Олег думал о том, что в 1991-м у него будут уже взрослые внуки, а он будет уже стариком на восьмом десятке прожитых лет. Впрочем, почему именно в 91-м? А что, если его вмешательство просто отодвинуло событие на десять или двадцать лет? Вот интересно, у Петровича, у Гоши, у Лешки Бабочкина, у Гены Качалова есть дети, и они должны их воспитать правильно. Но у фронтовиков, которые вернулись с той войны, закончившейся 9 мая 1945 года, тоже были дети и внуки. Что же они сделали не так, какую ошибку совершили? Все вместе и каждый по отдельности. Не чувствовали ответственности за страну? Дали себя обмануть? Кому, своим же руководителям? Как можно обмануть целую страну, более четверти миллиарда человек? Люди работали, верили в лучшее будущее, в правильность выбранного пути, на котором, да, были сделаны ошибки, но ведь не было ощущения, что идем в никуда, в тупик, в хаос! А может, страна и сейчас туда идет, просто другим путем? Каков же тогда правильный путь? Подминать под себя всех, кого только можно? Старательно гадить тем, кто пытается сопротивляться? Набивать мошну, воспитывая поколения тупых, но
послушных, которые сами не осознают, что имеют свободу выбирать только то, что нужно их кукловодам? В чем вообще заключается глобальная цель? Выйти в космос и там найти новые рынки сбыта? Просто героически преодолевать новые трудности? Хотя, наверное, в этом тоже. Без трудностей мозги и мышцы жиром заплывут, только их самим себе создавать не надо, хватит и естественных. Тут Северов вспомнил случайно прочитанную им в свое время статью, где говорилось об опросе, проведенном в 50-х годах в Америке, какая форма правления кажется им наиболее эффективной. Большинство посчитали таковой диктатуру! Являлась ли эта статья правдой или очередным фейком, летчик не знал, но подумал о том, что после победы над Америкой ничего еще не закончится. Потому, что потом предстоит самая главная битва, битва с самими собой, и длиться она будет, пока существует человечество. В ней, наверное, нельзя выиграть раз и навсегда, можно только участвовать и верить в лучшее.
        Олег вспомнил, как пришел со службы и увидел Настю, сидевшую на кровати и кормившую малыша. Ее лицо светилось такой счастливой улыбкой, что генерал некоторое время стоял в дверях и любовался своими самыми родными на свете людьми. Он вдруг поймал себя на банальной мысли, что семьей в полной мере они ощутили себя после рождения ребенка. Северов не заметил, как тоже заснул, растолкал его Булочкин уже после приземления:
        - Пошли, погуляем по Азорским островам, да и собакам размяться надо.
        Живность устроила радостную суету около открывающегося люка, потом долго бегала по лужайке рядом с ВПП. Самолет заправили, сменный экипаж занял свои места и С-54 поднялся в небо, чтобы взять курс к конечной точке путешествия, военной базе около города Маракайбо.
        Истребительными полками командовали трижды Герой Советского Союза полковник Петр Бринько и дважды Герой Советского Союза подполковник Владлен Железнов, бомбардировочным Герой Советского Союза подполковник Николай Кузнецов, штурмовым Герой Советского Союза майор Валентин Аверьянов. Бомбера и штурмовика Северов лично знал не очень хорошо, встречаться в мирное время приходилось, а вот вместе воевать нет. Но характеризовали их с самой лучшей стороны, поэтому сомневаться в них никаких оснований не было. Командиры авиасоединений, Аверин и Гладышев встретили генералов у трапа летающего штаба, отдали положенные короткие рапорты. Выскочивший Боря быстро окинул взглядом присутствующих, счел, что хозяину ничего не угрожает и принялся бегать со Степашкой, не удаляясь, впрочем, далеко, а службистый ягдтерьер поприветствовал Петра, Владлена, Дениса и Тараса быстрым вилянием хвоста и стал внимательно разглядывать незнакомых офицеров. Вид у него был при этом не очень дружелюбный, не рычал, не скалился, но было понятно, малейшее лишнее движение и он тут же пустит в ход зубы. Кузнецов и Аверьянов про Рекса были,
похоже, уже наслышаны, так что улыбались маленькому телохранителю, но погладить его попыток не делали.
        База впечатляла. Две длинных бетонных ВПП, сориентированных в соответствии с розой ветров, основательный КДП и бункеры, укрытия для самолетов, радиолокационные станции и зенитное прикрытие. Условия для проживания личного состава тоже были неплохими, промышленность стран СЭВ только что освоила производство быстровозводимых конструкций и модулей, которые предполагалось использовать также и для гражданских целей как жилье вахтовиков, строителей и т. д. Это позволило в очень короткие сроки построить казармы, дома офицерского состава и прочие здания. Более подробно осмотреть объекты Северов решил утром, а пока все вместе поужинали и провели совещание, на котором рассмотрели текущие задачи и наметили дела на ближайшее будущее.
        Авиаторы доложили, что с техникой и личным составом проблем нет, осваиваются потихоньку. Затем слово взял Аверин:
        - Система обороны налажена, взаимодействие, в том числе с авиацией, отработано, связь надежная, местность осваиваем. Есть некоторая проблема в общении с местными. Немецкий учили, потом английский осваивали, а вот с испанским дела обстоят неважно. Нет, переводчиков хватает, товарищи из стран союза очень хорошо помогают, но большинство солдат владеют им пока едва-едва. С другой стороны, учатся быстро, так сказать, погружение в среду. Население мы не обижаем, помогаем кое-чем, дороги и мосты в порядок приводим, да и торговлишка у них оживилась, в общем, грех им на нас жаловаться. Учебный центр начал работу, тренируются роты бельгийцев, голландцев и немцев, там много австрийцев, горный спецназ.
        Учебные центры, где войска тренировались в действиях на различной местности, были развернуты не только в Европе и Азии, но и в Африке, а теперь и в Южной Америке. В основном это касалось специальных подразделений - разведчиков, диверсантов, АСС, но и обычные части проходили подготовку, если предполагалось в дальнейшем дислоцировать их в местах с похожими условиями.
        - Неделю назад прибыла рота японского спецназа, - продолжал Денис. - Все неплохо говорят по-русски, хорошие ребята, дисциплинированные. Позавчера приезжал губернатор штата Сулия, Альберто Руис Мартинес. Мы с ним неплохо контактируем, мужик нормальный. Бедность у них тут, как ни крути, и перспективы нерадужные. Он прекрасно понимает, что сами они до морковкина заговенья проваландаются, еще лет пятьдесят из нищеты выбираться будут, а то и больше. Деньги у американцев взять легко, отдавать трудно, а про наш Евразийский союз тут с большим уважением говорят.
        Слушая Дениса, Олег поймал себя на мысли, что большинство давно работающих с ним людей очень заметно выросли в интеллектуальном плане. Не только успешно командуют крупными соединениями, но и грамотно рассуждают об экономике, политике, языки осваивают. Сначала он немного удивлялся, как они все успевают, но потом подумал, что это правильно, ведь они еще молоды, тому же Аверьянову нет еще и сорока. При этом не сидят в гарнизоне, где из всех развлечений лишь танцы и пьянка, а постоянно привлекаются для решения очень сложных и ответственных задач, осваивают новую технику и тактику, да и сами ее разрабатывают. Учеба на различных курсах и в академиях тоже поощряется. Вспомнился конфликт с Горшковым и Алафузовым по поводу условий жизни в гарнизонах, да и среди армейских нашлись их сторонники. На флоте Северова поддержал Кузнецов, а по сухопутным хорошо прошлись Жуков, Рокоссовский и Василевский, да и Петровский, Конев, Толбухин и Малиновский свое слово сказали. Так что с военнослужащих, особенно офицеров, не только много и строго спрашивали, но и условия для жизни и учебы создавали. А Денис верно заметил,
миссия у них здесь не просто военная. Присутствие военных из стран - членов СЭВ, а не только СССР, демонстрирует их сплоченность, а работа с местным населением и руководством страны тоже нацелена на перспективу дальнейшего более плотного сотрудничества.
        - Сейчас в штате дислоцирована пехотная дивизия полковника Рамона Гарсия Санчеса. Офицер молодой, всего тридцать четыре, перспективный. Но вооружение у них устаревшее, боевая выучка, скажем так, посредственная. Автоматического оружия мало, минометов тоже, артиллерия начала века, механизация никакая. С боевой авиацией у них тут вообще беда, считай, что ее нет. Около столицы имеется несколько небольших авиаподразделений, а в Сулии только несколько площадок, на которых иногда траву косят. А с Рамоном ты поговори, он учиться хочет, предлагал совместные действия отрабатывать. Резон есть, что на территории Колумбии происходит, сам знаешь. Пусть эти ребята за свою страну воюют, не все нам за всех отдуваться. Точных данных по Колумбии нет, но примерная картинка такая. В Колумбию США поставили значительное количество вооружений. То, что для местной армии, уже устаревшее, времен Второй мировой войны. «Шерманы», «Мустанги», «Тандерболты», «Лайтнинги» и тому подобное. Но есть и части, вооруженные более современным оружием, там служат наемники. Построили целую сеть своих баз, там у них пара механизированных
дивизий должна разместиться, а может и больше. Ну и про флот забывать не надо. В общем, если заваруха начнется, они эту Боливарианскую республику в блин раскатают.
        - А почему до сих пор не начали? Ждут, пока мы тут обоснуемся? - усмехнулся Синицкий.
        - Я так понимаю, не успевают. В Штатах тоже народ поосторожнее стал, понимают, чем конфликт с нами закончиться может. Нет, сами они в открытую воевать не будут, разыграют карту войны между Венесуэлой и Колумбией, поддержат одну из сторон, мы другую.
        - Поживем - увидим, - резюмировал Северов. - Мне надо будет, не откладывая в долгий ящик, по всем базам проехать, посмотреть. Особенно касается Эль-Тигре, где стратеги разместятся. С губернатором и полковником твоим, Санчесом, встретиться, но сначала с президентом Гальегосом, конечно. Ладно, пошли отдыхать, поздно уже.
        Откладывать встречу с президентом было невежливо, поэтому утром связались с дворцом Мирафлорес, официальной резиденцией Ромуло Гальегоса, и получили подтверждение приема, который должен состояться на следующий день. Это было удобно, поскольку Олег хотел получше ознакомиться с базой. Она была слишком велика, чтобы облазать ее во всех подробностях, но основное посмотреть удалось, генерал остался удовлетворен увиденным.
        В Каракас Северов предпочел бы лететь на МиГе, в конце концов он не дипломат, а генерал, но необходимо было взять с собой Синицкого и Булочкина, а последний имел множество талантов, но самолетом управлять не умел. Поэтому погрузились на С-54 и в сопровождении двух звеньев истребителей, более для важности, чем для реальной защиты, в назначенное время прибыли в аэропорт имени Симона Боливара. Встречали гостей спецпредставитель Евразийского союза Андрес ван Гиленс, коммандер (капитан 1-го ранга) Королевских ВМС Нидерландов, и министр обороны Венесуэлы, недавно произведенный в генерал-майоры Александр Родригес Гарсия. Поскольку визит был неофициальный, никаких почетных караулов, оркестров и тому подобных церемоний не было. После взаимных приветствий погрузились в два «Крайслера Империал», отделение осназа АСС бодро запрыгнуло в два «Доджа ?» и, окруженные эскортом из семи мотоциклистов, довольно быстро поехали во дворец.
        Северов, ван Гиленс и Гарсия ехали в первой машине, Гоша и Петрович во второй. Андрес неплохо говорил по-русски, но в присутствии венесуэльского министра это было невежливо, поэтому общались на английском.
        - Господин генерал, вы знаете обстановку в соседней Колумбии? - осторожно поинтересовался Гарсия.
        - В общих чертах. Если вы располагаете более подробной информацией, буду рад уточнить. Полагаю, что мои заместители после представления президенту Гальегосу уточнят последние данные и вопросы снабжения с вашим ведомством.
        - Да, конечно. Каковы ваши планы? Сколько дней вы проведете в столице?
        - Будет зависеть от того, что сейчас скажет президент. В принципе предполагал завтра вылететь на Эль-Тигре, а потом и на другие базы. Но если возникнет необходимость, задержусь.
        - М-м-м, господин генерал, я знаю, что вас не пугают опасности, но попросил бы не пренебрегать охраной. К сожалению, уровень преступности у нас высок, намного выше, чем в Европе. Возможность диверсий я также не исключаю, хотя конкретными сведениями мы не располагаем.
        Северов кивнул, разглядывая проносящийся за окном пейзаж. Буйство тропической зелени впечатляло, но мысли Олега были далеки от местных достопримечательностей. Несомненно, строительство баз и размещение солидного воинского контингента не могло остаться незамеченным противником, американцы наращивают силы в регионе. На прямую агрессию они не решатся, понимают, что ответ будет, как говорили в другой жизни Северова, асимметричным. Генерал знал, что незадолго до Нового года США испытывали свою атомную бомбу, но что-то опять не задалось, получилась «шипучка». Впрочем, обольщаться на этот счет не стоит, успех не за горами. Уже в этом, 1949, году, все у них получится, даже, скорее всего, в первом полугодии. А вот со средствами доставки у янки, по его понятиям, полный швах. Нет, новейший В-36 машина впечатляющая, но не имеющая шансов прорыва системы ПВО Евразийского союза, располагающего самыми совершенными на сегодняшний день радиолокаторами и реактивными перехватчиками с бортовой РЛС. Очень неплохой реактивный В-47, самолет гораздо более скоростной, на вооружение примут примерно через год-полтора, но
ничего это принципиально не изменит, поскольку по другую сторону океана тоже не плюшками балуются. Работы над сверхзвуковыми МиГ-19, Су-7 и Су-9 близились к завершению, первое поколение управляемых ракет «воздух - воздух» и «земля - воздух» также должно поступить в войска в течение двух лет, не позже следующего года, а скорее всего уже в этом, планируется испытать термоядерное оружие. Страны СЭВ не утратят лидирующего положения в вооружениях, по-прежнему опережая противника на целое поколение. Так что схема более-менее ясна, накачать соседнюю Колумбию деньгами, техникой, наемниками и спустить на Венесуэлу. Оказать помощь региональным борцам за демократию, поддержать авиацией с Кубы, Панамы, да и самих Соединенных Штатов. А положение Гальегоса и так непрочно, его ограничение на деятельность иностранного капитала, прекращение предоставления концессий американцам вызвали недовольство местных олигархов и ряда высокопоставленных офицеров. Историю Венесуэлы, как, впрочем, и других стран Латинской Америки, Северов совершенно не помнил, но не сомневался, что без поддержки со стороны Евразийского союза военный
переворот не за горами, очередная хунта себя ждать не заставит, этим тут любят развлекаться. По тому, как блеснули глаза голландца, Олег понял, что ему есть что сказать, но не в присутствии венесуэльского министра.
        Наконец, кортеж подъехал к дворцу Мирафлорес. Советские генералы были в парадно-выходной форме № 1, белые тужурки, рубашки, брюки, ботинки и чехлы на фуражки, при кортиках. Северов, ввиду неофициальности визита позволил себе и своим замам не надевать награды, ограничившись орденскими лентами. Кроме того, такая форма предусматривала только холодное оружие, поэтому с подачи Олега тужурки им пошили с расчетом на плечевую кобуру, так что даже сейчас у генералов были ТМ-48, новейшие модификации ТМ-43 под 9 мм парабеллумовский патрон, а у Северова и Булочкина еще и «Вальтеры» ППК. Сопровождающие осназовцы были в тропическом камуфляже, легких берцах и краповых беретах. Выпуск одежды защитного цвета различных видов и расцветок удалось наладить совместными усилиями стран Евразийского союза. Смотрелись бойцы очень солидно, в разгрузочных жилетах и тактических перчатках, у каждого автомат, пистолет, ножи. На усиленное отделение два снайпера, пулеметчик и гранатометчик. Венесуэльские вояки смотрели на это великолепие с откровенной завистью, а взгляды молодых девушек на проезжающие мимо них джипы с такими
бравыми парнями были полны восхищения. Когда гости выбрались из машин, дежурный офицер громко скомандовал, охраняющие дворец гвардейцы отсалютовали своим оружием, генералы синхронно отдали воинское приветствие и стали подниматься по лестнице вслед за министром обороны. Их охрану местные коллеги проводили в комнату для ожидания.
        Президент Гальегос принял их незамедлительно в зале Аякучо, но перед тем, как туда зайти, советские генералы расстегнули свои тужурки и сняли спецкобуры, достали «Вальтеры». Видя, как вытянулось лицо дежурного офицера охраны, Олег мысленно усмехнулся, ведь обыскать их никто не решился.
        «Привыкай, дружок! Хоть сам Трумэн пожалует, никого с оружием к своему президенту пускать нельзя!»
        Северов улыбнулся охраннику и вошел в открытую дверь.
        Ромуло Гальегос оказался усталым шестидесятипятилетним мужчиной с резкими носогубными складками и основательно поредевшей шевелюрой. Он шагнул навстречу гостям:
        - Господа генералы, господин Северов, рад приветствовать вас в Венесуэле!
        После недолгого обмена любезностями состоялся торжественный обед в узком кругу, на котором присутствовала также первая леди, с вежливым интересом рассматривавшая русских, затем Синицкий и Булочкин в сопровождении министра обороны и ван Гиленса удалились обсуждать текучку, а Олег и президент уединились в его кабинете. Переводчик был не нужен, испанский Северова был неважен, но Гальегос хорошо владел английским, так что проблем в общении не было. Собеседники удобно устроились в мягких креслах, им принесли ароматный кофе. Хозяин пил черный, летчик, как обычно, предпочел со сливками. После первого глотка великолепного напитка глава государства начал важный для него разговор.
        - Господин Северов, судя по тому, что вы лично возглавляете размещенный здесь военный контингент стран блока СЭВ, Евразийский союз очень серьезно относится к перспективам нашего сотрудничества. Я не заблуждаюсь относительно великой значимости Венесуэлы в мировой политике, для обычного военного присутствия хватило бы и простого генерала, а они у вас великолепны и обладают большим боевым опытом. Но приехало доверенное лицо маршала Сталина, заместитель министра обороны, входящий в его ближний круг, дипломат, проводивший переговоры на самом высоком уровне.
        «Вот как! Доверенное лицо… Дипломат… Интересно они тут меня воспринимают! Впрочем, так оно, пожалуй, и есть. И Венесуэла, да вся Латинская Америка для нас очень важна».
        - Вы правы, господин президент, в том, что у нас далеко идущие планы. А что касается значимости того или иного государства в мировой политике, то, во?первых, многое зависит от ситуации, во?вторых, времена меняются. Еще несколько лет назад вес все тех же Соединенных Штатов был куда более высок.
        Гальегос улыбнулся:
        - Вы правы, господин генерал! Послание маршала Сталина я прочел, но там указано, что вы имеете большую свободу принятия решений в зависимости от складывающейся обстановки. Это прекрасно, но я должен сказать, что мое собственное положение, к сожалению, непрочно. Проводимые мной реформы находят поддержку в широких слоях населения, но это мало поможет, если возникнет мятеж генералов, даже без поддержки извне. А уж с ней…
        Президент горестно вздохнул.
        - Не стоит так драматично оценивать обстановку. Я прибыл сюда как раз для того, чтобы оказать вам помощь и укрепить вашу власть. Никакого извне, если вы имеете в виду Америку, не будет. Колумбию они натравят, это несомненно, флотом и военно-воздушными силами давить будут, но прямой агрессии не будет.
        - О да, ваше супероружие. Но, простите, господин генерал, повод для его применения… э-э-э… не очень серьезный… вы понимаете?
        - Повод? Защита граждан Евразийского союза, серьезнее этого ничего и быть не может. А находятся они на территории Венесуэлы, Суринама или Бразилии, какая разница. И вообще, сильное государство, а тем более беспрецедентный в истории союз, может себе позволить известную долю цинизма в дипломатии по отношению к своим противникам.
        Тут Северов вспомнил поведение Америки в начале XXI века и мстительно подумал:
        «Ох и получите вы по сусалам! Накормлю вас, паразитов, этим блюдом так, что из ушей полезет! Роль мирового гегемона вам тут уже не светит!»
        Гальегос какое-то время ошарашенно молчал, потом покачал головой:
        - Да, я вижу, намерения у вас самые серьезные. Надеюсь, вы простите мне мои сомнения, это очень неожиданно. Правильно ли вас понял, речь идет о моей поддержке и продолжении реформ? А в дальнейшем о помощи в проведении более крупных социальных преобразований, развитии промышленности, ликвидации нищеты и неграмотности? И, в отдаленной перспективе, вступлении в Евразийский союз?
        - Если на то будет воля вашей страны, то почему бы и нет. Но это чересчур отдаленная перспектива, оценивать ее я прямо сейчас не берусь. Пока достаточно того, что мы не отвергаем такую возможность. А пока сосредоточимся на более близких и насущных вещах. Я полагаю, что вопросы поставок военной техники и обучения ваших солдат и офицеров лучше обсудить с министром обороны. Насколько ему можно доверять в свете того, что вы мне сказали про ваших военных?
        - Абсолютно. Он вполне предан идеям наших реформ, из небогатой семьи, у меня не было причин сомневаться в его лояльности.
        - Хорошо, тогда мы будем держать вас в курсе.
        Расстались, оба довольные результатами встречи, после чего Северов направился в Министерство обороны, где работали его заместители. Совещание уже подходило к концу, все основные вопросы они успели обсудить. Среди офицеров, помогающих генералу Гарсия, был Рубен Руис Ибаррури в форме майора Генерального штаба Венесуэлы. Олег его, естественно, не узнал, знакомы они не были. Зимой 1943 года Северов обратил внимание на сообщение в газете о смерти Долорес Ибаррури, умершей от воспаления легких и осложнения на сердце. История сменилась с точностью до наоборот, Рубен не погиб в войне, а его мать ее не пережила. Каким образом испанец попал в разведку, Олег узнал намного позже. Он был ранен в 42-м, после лечения его готовили и через два года забросили в Венесуэлу через Голландию и Суринам как эмигранта, сражавшегося на стороне Антигитлеровской коалиции. Офицера-артиллериста, имеющего реальный боевой опыт, с удовольствием приняли в ряды вооруженных сил, где он сделал неплохую карьеру, перейдя недавно в Генштаб.
        Из Минобороны поехали в представительство Евразийского союза, вотчину Андреса ван Гиленса. Там офицеры с удовольствием сняли тужурки и стали пить холодный лимонад, коммандер тем временем рассказывал о действительном положении дел:
        - В оппозиции к президенту находится недавно созданная Национал-демократическая партия Венесуэлы, которая имеет поддержку со стороны США и объединяет крупных землевладельцев, промышленников, банкиров и т. д. Любят поговорить и плести интриги, но у большинства населения они непопулярны. Другое дело, что низкий уровень грамотности и относительная новизна самих выборов в органы власти позволяют манипулировать их процессом и результатами. Еще одной, по-моему, более серьезной, проблемой является часть местных вояк. Но тут, скажу без ложной скромности, мы неплохо потрудились. В прошлом году удалось определить лидеров заговора, ими оказались подполковники Карлос Дельгадо Чальбо, Марко Перес Хименес и Луис Льовера Паэс. В общем, первый погиб в авиакатастрофе, второй утонул, третьего спьяну застрелил офицер, который подозревал его в связи со своей женой.
        Северов хмыкнул.
        - Вот это вы тут развернулись!
        - Работаем, - скромно произнес Андрес, - агентуру расширяем. С обезглавливанием заговора военных опасность мятежа существенно снизилась, плюс мы проводим разъяснительную работу среди солдат и младших офицеров. Они в массе своей поддерживают реформы президента. Ну и должен сказать, что у вас, у русских, в пропаганде и агитации малограмотных большой опыт, не сочтите за невежливость.
        Все засмеялись, Петрович кивнул:
        - Что есть, то есть, вернее, было.
        - Общее состояние армии, кх-м, неважное.
        - До чего с Гарсией договорились?
        - Надо им оружия посовременнее подкинуть, инструкторов предоставить. - Булочкин выложил на стол несколько листков. - Вот выкладки, посмотри. Вооружать и обучать будем в первую очередь наиболее лояльные к власти подразделения.
        Стрелковое оружие - автоматы, пулеметы. Кое-что из артиллерии, танки Т-34М, поршневые самолеты различных классов, совсем мало, обученных летчиков у Венесуэлы почти нет. Системы связи. По флоту тоже очень скромно, торпедные и сторожевые катера, тральщики. Все оружие уже устаревшее, времен конца Второй мировой войны, но пока им хотя бы это освоить надо. Примерный штат инструкторов, тоже немного. Снова обсуждали, корректировали, не заметили, как на землю упала южная ночь, темная, как чернила. На улицах зажглись фонари, на газоне громко трещали цикады, ночные бабочки, некоторые довольно большие, носились в воздухе. Северов постоял у открытого окна, вдыхая начинающий остывать воздух.
        - Одобряю, готовьте запрос в Москву.
        Ночевать остались в представительстве, наутро позавтракали, Олег подписал подготовленные документы, после чего генералы попрощались с Андресом и вылетели на базу Эль-Тигре.
        Глава 6
        После визитов к руководству страны генералы с удовольствием сняли свою парадно-выходную форму и облачились в легкий камуфляж. Летели около часа, думая каждый о своем. Бойцы охраны что-то оживленно обсуждали в конце салона, изредка потихоньку посмеиваясь, Синицкий сочинял письмо Полине, Булочкин задумчиво смотрел в иллюминатор. На разговоры не тянуло, Олег тоже хотел сесть написать Насте, но передумал, не любил этого дела. Тоже принялся рассматривать заоконные дали, где в разрывах облаков проглядывала сельва.
        - Слушай, Петрович! Ты за Борей следи, он купаться любит, при первой возможности в воду лезет, а тут пираньи, между прочим. Гоша, твой Степан не особо водоплавающий, но тоже учти. А в озере Маракайбо, кстати, акулы есть, говорят, на редкость отвратные твари.
        - Чего это тебя на страшилки потянуло? - удивился Синицкий. - Слышали мы уже, знаем, инструктаж ведь для всех проводили.
        - Я просто про собак напоминаю, а то забудетесь, захотите палочку покидать.
        Прилетевшее начальство офицеры базы Эль-Тигре встретили без особого официоза, после чего генералы сразу приступили к ее осмотру. Все очень похоже на предыдущий объект с той разницей, что ВПП на километр длиннее, поскольку здесь стратеги базируются, да особые укрытия для спецбоеприпасов.
        На первый взгляд новые Ар-8 были похожи на Ар-6, если только их не ставить рядом или не знать так же хорошо, как Северов и Синицкий. Новые тяжелые бомбардировщики были намного крупнее, размах крыла 70 м против 45 м у предыдущей модели. Четыре новейших двигателя Архипа Михайловича Люльки тягой 10 500 кг обеспечивали машине скорость 1050 км/ч, потолок 16 500 м и дальность полета 16 000 км, бомбовая нагрузка составляла 25 тонн. Четыре оборонительные точки со спаренными 30-мм пушками и наведением по радиолокатору при отсутствии у перехватывающих его истребителей управляемых ракет позволяли надеяться на успешное отражение их атак. Все бомбардировщики имели систему дозаправки в воздухе по схеме «шланг-конус», но в данном случае использовать ее не было необходимости. Столь выдающихся показателей удалось достичь благодаря опыту работы со схемой летающее крыло и применением новейших материалов. Самолеты были по-прежнему штучными, промышленное производство титана, новейших алюминиевых сплавов и сталей должно быть начато в 1950 году. Но и шестнадцать реактивных гигантов, способных доставить мощные атомные
бомбы в любую точку территории противника, являлись серьезной силой, пренебрежение которой могло обойтись слишком дорого.
        Система обороны базы была хорошо продумана и не хуже выполнена, для ее штурма понадобились бы крупные силы, которые подойти незамеченными просто не могли. Диверсантам подобраться будет также весьма затруднительно, если вообще возможно. На Эль-Тигре генералы пробыли три дня, проведя необходимые проверки и даже небольшие командно-штабные учения. Последние подтвердили, что здесь служат далеко не новички, Олег остался доволен.
        20 января Северов и Булочкин направились дальше, а Синицкий остался, здесь было его основное «рабочее место», хранилище ядерного оружия требовало постоянного присутствия одного из заместителей, тогда как Олег собирался вернутся под Маракайбо, поскольку в случае нападения Колумбии, а вернее, из Колумбии, там будет ближе всего к противнику. Но в самое ближайшее время обострения обстановки не ожидалось, так что можно спокойно проинспектировать еще три объекта, в Суринаме и Британской и Французской Гвианах. На это генералы потратили в общей сложности еще десять дней и в последний день января 1949 года вернулись на базу в штате Сулия.
        Вместе с Северовым и Булочкиным прилетел и генерал-майор Брежнев. «Наш Ильич» присоединился в Британской Гвиане и объехал вместе с ними оставшиеся объекты. Когда Олегу предложили его кандидатуру в качестве начальника политотдела, то он согласился. Отказаться было можно, но какой смысл, вариант был далеко не самый худший. За время совместной службы в Корее Леонид Ильич показал себя человеком деятельным, умеющим находить подход к людям и, что особенно ценно, храбрым и нечванливым. Олег привык к Беренсу, но у того обострилась язва желудка, он еще долго будет лечиться и неизвестно, сможет ли остаться в строю. К тому же кое-кто давно сообразил, что где Северов, там важные события, там успех. Желающих сделать карьеру хватало, но нужен был заместитель, которому можно доверять даже достаточно щекотливые дела, а не следить за ним, как бы чего не наворотил. Здесь, в Южной Америке, надо проявлять известную терпимость, а не переть буром с лозунгами в руках, убеждать и воспитывать, а не пугать и грозить. Т. е. была не только обычная работа замполита, а настоящая политика далеко не армейского или флотского
масштаба. Брежнев прилетел вместе с первыми воинскими частями и все это время мотался по базам, встречался с местными руководителями, так что ситуацией владел хорошо. Поговорив с ним, Олег еще раз убедился, что не ошибся в выборе.
        Поздним вечером последнего январского дня генералы уселись, наконец, пить чай.
        - Нет, все-таки у нас лучше! - убежденно сказал Леонид Ильич. - Снег, морозец, красота. Здесь тоже неплохо, привыкнуть можно, но лично мне не хочется. В предгорьях нормально, а на равнинах жарища, влажность, в сельве гадость всякая ползает. Ладно там - змеи всякие, так тут пауки с кулак!
        - Это ты, Леня, загнул, - хмыкнул Булочкин. - Скажи еще с голову! Ты, часом, не охотник? Или рыболов?
        - Я, Петрович, тут больше твоего ползаю…
        - Значит, охотник?
        Все засмеялись.
        - Поохотиться люблю, только возможность редко бывает. Но это, кстати, мысль. Поедете со мной?
        - Я поеду, - кивнул Петрович. - Я ведь раньше охотился, в молодости вообще это дело любил. А на кого тут ходят?
        - Я слышал, что на кабана, крокодила, кошек диких, ягуара и этого, оцелота. На птиц, наверное. В общем, разберемся.
        - Браконьеры, - покачал головой Северов. - Хорошо, что тут слонов нет.
        - С тобой, Олег, я чувствую, и в Африке побываю, да и в Антарктиде оказаться могу.
        - А в Африке мы, Леня, уже были, - заулыбался Булочкин. - Роммеля тогда взяли, слышал, наверное?
        - Естественно! Вражеских фельдмаршалов не каждый день в плен берут.
        - Уже не вражеский. Недавно он на нашей стороне воевал, и очень хорошо, кстати.
        - Да-да, слышал. Но я не об этом. Сафари, вот это здорово!
        Охотники принялись обговаривать свои планы, а летчик отправился спать.
        Весь февраль был посвящен подготовке и проведению крупномасштабных учений, на которые были приглашены не только военные и руководство Венесуэлы, но и представители Бразилии, Аргентины, Перу и Чили.
        Президентом Бразилии был Эурику Гаспар Дутра, маршал и министр обороны в прежнем правительстве Жетулиу Варгаса, создатель военно-воздушных сил страны и, что интересно, баллотировавшийся на свой пост от Социал-демократической партии. В прошлой истории он в 1947 году разорвал дипломатические отношения с Советским Союзом и «прогнулся» под США, что, естественно, привело к инфляции, обесцениванию национальной валюты, забастовкам и социальной дестабилизации. Иной расклад сил заставил его воздержаться от столь рискованного шага, как разрыв с Евразийским союзом, но американцы вовсю резвились на рынке, и ситуация в стране стремительно ухудшалась. Дутра был наслышан о процессах, происходящих в Европе, Корее и Японии, и приехал посмотреть на учения и, заодно, прозондировать обстановку на предмет того, что Старый Свет может предложить Бразилии.
        Президентом Аргентины был Хуан Доминго Перон, тоже военный, но в более скромном звании генерал-лейтенанта, любитель мотоциклов и сторонник индустриализации. Он приехал со своей женой Эвой, играющей заметную роль в политике. Интерес Перона также был понятен, помощь Евразийского союза в экономике и развитии промышленности, а также в стремлении проводить более независимую политику, ослабление достаточно наглого влияния Соединенных Штатов.
        Прежний президент Перу Хосе Луис Бустаманте-и-Риверо имел поддержку Коммунистической партии страны, но допустил целый ряд ошибок и три месяца назад был свергнут в результате государственного переворота. Новым главой государства стал Мануэль Одриа, тоже, что характерно, генерал и творец популистской политики. Гораздо более важным для Северова было присутствие в его свите Одриа Хуана Веласко Альварадо, ныне преподавателя тактики в военном училище и сторонника социальных преобразований, известного своими умеренными левыми взглядами.
        Президент Чили Габриэль Гонсалес Видела, в отличие от своих коллег, был человеком гражданским. Он баллотировался от Демократического альянса - блока Радикальной, Коммунистической, Социалистической и Демократической партий, что не помешало ему в прошлой истории в том же 1947 году вывести коммунистов из правительства и разорвать дипломатические отношения с СССР. Так же как и Дутра, в нынешней обстановке он это делать не рискнул, но под давлением США «закон о защите демократии» принял, янки на рынок пустил, после чего процессы в Чили мало отличались от печального положения в Бразилии. Для Северова же интереснее было присутствие в составе чилийской делегации социалиста Сальвадора Гильермо Альенде Госсенса, чье имя пока ничего никому здесь не говорило, но на которого Олег, как политик, имел совершенно определенные виды.
        В Парагвае шла чехарда переворотов и смен власти, нынешний президент Раймундо Ролон, разумеется тоже генерал, заступил на свой пост 30 января 1949 года. Его предшественник был у руля меньше полугода, у Северова было стойкое чувство, что этот тоже долго не продержится. Ролон не приехал и никого не направил, но находящийся в изгнании Рафаэль де ла Крус Франко Охеда, правда, не генерал, только полковник, один из основателей левоцентристской Революционной февралистской партии, приехал.
        В Уругвае и особенно в Эквадоре обстановка была столь сложной, что представителей от этих республик не было. Как и в случае с Парагваем, США удалось закрепить там свое влияние и заставить их проигнорировать предстоящие учения и переговоры.
        Решать столь сложные дипломатические задачи в одиночку Северову никак не хотелось, но этого и не потребовалось. В Каракас прибыл с официальным визитом заместитель наркома иностранных дел СССР и представитель Евразийского союза Андрей Андреевич Громыко, основная тяжесть на переговорах логично ложилась на его плечи, но и от работы Северова многое зависело. Он тоже уже имел немалый международный вес, однако от него требовалось в первую очередь показать возможности новых вооружений и «тонко намекнуть» на военную мощь.
        Громыко прилетел не один, вместе с ним прибыла команда, куда кроме советских дипломатов входили и представители стран СЭВ. Накануне появилась новая статья Уинстона Черчилля, вызвавшая очередной шквал недовольства Соединенных Штатов, представители Госдепартамента снова клеймили бывшего премьера предателем и подпевалой коммунистов. А потомок герцогов Мальборо всего лишь позволил себе описать во всех подробностях действия США по захвату рынков сбыта и ограблению национальных экономик государств, которые имели глупость пустить к себе алчных и беспринципных «партнеров» из самой богатой страны мира. Показал на нескольких примерах, Бразилии, Чили и, что характерно, Великобритании. Реакция американцев его позабавила, Черчилль дал ответное едкое интервью, в котором не стеснялся в выражениях о своих прежних союзниках.
        Встреча президентов южноамериканских стран началась с официального приема в зале Солнце Перу дворца Мирафлорес. На мероприятии кроме президентов со своими помощниками присутствовали дипломаты Евразийского союза, генералы Северов и Брежнев, а также делегация Парагвая. Разумеется, в зал были допущены журналисты, но они, по всей видимости, испытали в дальнейшем легкое разочарование, поскольку говорились протокольные речи, никаких громких сенсационных заявлений не последовало. Затем участники перешли в зал Аякучо, где состоялся торжественный обед. Обстановка стала гораздо более непринужденной, особенно когда начался раут, на который были приглашены представители местной интеллигенции, предприниматели, военные со своими женами и дочерьми. Представительный Леонид Ильич во всем белом, с кортиком, пользовался большой популярностью у дам, он уже неплохо говорил по-испански, поэтому отпускал комплименты без участия переводчика. Олег из личного дела знал, что тот давно вдовец, жена и дочь погибли еще в 1942-м, сына Юрия воспитывала бабушка, поскольку отец мотался по всей Евразии, причем в самых горячих
точках. Теперь вот в Америку занесло и тоже боевые действия намечаются. Северов был очень удивлен, не ожидал такого поворота судьбы, но получилось, что Виктория Петровна и Галина попали под бомбежку недалеко от Сталинграда. Из прошлой жизни Олег не помнил, чтобы с Брежневым были связаны какие-либо любовные похождения, хотя на женщин тот всегда смотрел с удовольствием. Сейчас его вниманием завладела роскошная брюнетка лет тридцати, ее заливистый смех свидетельствовал, что генерал рассказывает что-то очень забавное. Рядом находились еще несколько дам, но было понятно - они здесь просто статистки. Впрочем, долго любоваться на своего заместителя Северову не дали. Подобные рауты служат не только для отдыха, это еще и место важных встреч, проводимых в весьма непринужденной обстановке.
        - Господин генерал! - Президент Перон отсалютовал бокалом с шампанским. - Говорят, что завтра вы покажете нам что-то совершенно фантастическое!
        - Никакой фантастики, господин президент, всего лишь военная техника и некоторые примеры ее использования. Хочу, однако, обратить ваше внимание на то, что при ее беглом осмотре окажется скрыто от постороннего взгляда. Хотя самолеты носят марку МиГ или Ил, танки и иное оружие тоже кажутся плодами творчества советских конструкторов, это не так. В их создании приняли самое активное участие ученые и инженеры из самых разных стран Евразийского союза и даже Германии, Франции, Англии и Японии. Практически все масштабные проекты, не только и не столько в военной сфере, являются совместными.
        Аргентинец кивнул:
        - Да, это очень удобно и выгодно. К сожалению, здесь такой подход невозможен. Я трезвый политик и понимаю, что дальше разговоров о том, кто будет главным, дело не пойдет. Вернее, на этом все и закончится. Если только…
        Перон с хитрым прищуром посмотрел на Северова.
        - Нет-нет, господин президент! Я хоть и не политик, а только военный, но тоже достаточно трезвый человек. Сотрудничество должно быть взаимовыгодным, не так ли? Что на данном этапе вы можете предложить?
        - Вы правы, наши возможности весьма скромные, но разве предложение дружбы и сотрудничества само по себе не является выгодным?
        - Безусловно, господин президент, и, я уверен, руководители стран Евразийского союза это оценят по достоинству. Я имел в виду лишь размеры нашей помощи. Вторая мировая война закончилась менее пяти лет назад, Третья мировая меньше двух, к сожалению, мы пока не можем сказать, что полностью преодолели их последствия. Тем не менее, согласитесь, мы уступили вам трофейное оружие и технику по очень выгодной цене.
        Тут Северов знал, что говорил, да и Перон тоже. США сплавляло старье типа первых «Шерманов» той же Колумбии, а плату заломило, как за новые модели. Евразийский союз внакладе тоже не остался, но и покупатели были очень довольны.
        - Кстати, господин президент, я слышал, что вы любитель мотоциклов.
        - О да, мотоцикл дает ни с чем не сравнимое ощущение свободы, в автомобиле его не получить! У меня неплохая коллекция. Будете в Аргентине, я вам ее непременно покажу!
        В прошлой жизни Олег тоже увлекался двухколесной техникой. Последним у него был Yamaha R6, очень легкий и дружелюбный в управлении спортбайк. До него имелись Triumph Speed Triple, BMW F800R и R120 °C, Honda Fireblade и даже экзотическая Bimota Tesi с параллелограммной передней подвеской, а в советские времена молодой летчик с удовольствием гонял на Jawa 350/638. В общем, мотоциклы любил и неплохо знал, поэтому нашел время сунуть нос в их разработку после войны. Сейчас подобную технику активно строили Великобритания, Италия, СССР и Германия, подступались Чехословакия и Япония. Было кому подсказать про Telelever, Paralever, диагональную и хребтовую рамы и прочее. Для Перона подготовили небольшой подарок, предсерийный Triumph Tiger с двухцилиндровым верхнеклапанным 650-кубовым 40-сильным двигателем, четырехступенчатой коробкой, дуплексной рамой, маятниковой подвеской заднего колеса. Машинка очень красивая и весьма передовая для конца 40-х годов. Но Северов начал немного издалека, рассказав о DKW жены и о Harley, на котором ездил во время войны. Потом пригласил пройти к выходу из внутреннего дворика
дворца, где стоял Triumph.
        - Какой красавец! - восхитился Перон. - Это ваш мотоцикл, господин генерал? Каковы его характеристики?
        - Нет, господин президент, это ваш мотоцикл! Скорость 180 км/ч, вес 170 кг.
        На данной модели стоял более мощный мотор, чем у серийных машин, те будут довольствоваться 35 л. с. Олег кратко просветил нового хозяина аппарата и передал ему красочно оформленную книжку, посвященную выпускаемым и готовящимся к производству мотоциклам стран СЭВ, а также руководство по эксплуатации. Глаза президента Аргентины горели, он винтом ходил вокруг подарка, потом с сожалением прекратил любование эффектной игрушкой и горячо поблагодарил Северова и подошедшего Громыко.
        Оставив темпераментного высокопоставленного мотоциклиста хвастаться перед дамами, Олег и Андрей Андреевич вернулись на раут. Дипломат уже успел пообщаться с президентом Чили, который в разговоре неожиданно намекнул, что пресловутый «закон о защите демократии» он и рад бы отменить, но возможности не имеет, США и их влиятельные сторонники мигом съедят его с потрохами. Громыко оценил это как вброс информации, зондаж на предмет получения преференций. Видела не знал, что расклад по странам Латинской Америки соответствующим структурам Евразийского союза неплохо известен, поэтому рассказывать о давлении со стороны не стоило. Да, оно было, но и варианты имелись, а и вашим, и нашим в данном случае не пройдет. Ни Дутра, ни Видела в качестве партнеров, т. е. людей, которым можно доверять, не рассматривались. Подготовить почву и иметь дело с их преемниками - другое дело, это займет немалое время, за которое можно будет решить свои насущные проблемы и быть готовыми к политической борьбе за Южную Америку.
        На входе в зал Олег встретил Брежнева, который вел свою знакомую на свежий воздух.
        - Олег Андреевич, познакомься, сеньора Исабель Ромеро Молина, племянница господина Торреса, сенатора.
        Булочкин говорил, что одним из поставщиков фруктов и овощей для контингента является какой-то Торрес, может быть, этот самый. Но молодая женщина действительно очень хороша, стройная брюнетка, ресницы длинные, но в карих глазах светится что-то такое, не позволяющее считать ее просто красивой дурочкой.
        «А «наш Ильич», похоже, не на шутку завелся! - вдруг понял летчик. - Произвела на него впечатление барышня, что, впрочем, неудивительно. Ну и пусть, он человек холостой, далеко еще не старый. Стоп! Он сказал «сеньора»! Замужем или вдова? Не хватало нам здесь еще страсти разводить. Народ тут горячий, как бы до рукоприкладства или до дуэли не дошло!»
        Тут генерал хмыкнул. Брежнев, глядя на порядки в подразделении Северова еще в Корее, тоже стал уделять больше времени физкультуре, бегал, занимался гимнастикой, увлекся боксом, в общем, не «терминатор» и не «пиранья», но постоять за себя очень даже мог, да и стрелял хорошо. Сделав себе зарубку в памяти напрячь особистов узнать побольше об этой сеньоре Исабель, Олег вежливо раскланялся, сказал пару комплиментов и прошел в зал, решив попить чего-нибудь прохладного. А когда брал со стола бокал холодного лимонада, то обнаружил рядом мужчину лет сорока в очках, которого тоже привела сюда жажда. Заметив взгляд русского генерала, тот представился:
        - Сальвадор Гильермо Альенде Госсенс, сенатор Республики Чили. А вас я знаю, вы генерал Северов.
        - Очень приятно, сенатор.
        «Вот и познакомились, а я думал, как его найти!»
        - Вы, если не ошибаюсь, врач по профессии, были министром здравоохранения, членом Социалистической партии до момента поддержки ею «закона о защите демократии»? Сейчас создаете новую Социалистическую народную партию.
        - Хм, не ожидал, простите! Вы прекрасно осведомлены! Впрочем, вы, вероятно, все знаете о каждом, кто здесь присутствует.
        - Открою вам маленькую тайну, многие из них мне мало интересны. В отличие от вас, господин Альенде, или, может быть, правильнее товарищ Альенде?
        - Да, товарищ будет лучше. Но объясните, пожалуйста, почему?
        - Вы последовательный человек, мне близки ваши взгляды на устройство государства, вы честны и действительно желаете блага своему народу, а не только избранной его части. Этого достаточно?
        Альенде был озадачен, не ожидал, что собеседник его не только неплохо знает, но и, очевидно, имеет на него какие-то планы, не просто же так ему все это сказал. Видя его некоторые затруднения, Северов добавил:
        - Буду рад видеть вас в составе делегации Республики Чили на маневрах. Всего доброго!
        Попрощавшись с удивленным сенатором, Олег отправился к группе военных из разных стран, игнорировать их было невежливым.
        - Господин Северов, мы обсуждаем начинающиеся завтра маневры. Будет очень интересно посмотреть на последние достижения в области вооружений и военной техники в деле, - обратился к нему моложавый бригадный генерал, вроде бы из Бразилии.
        - Господа, в деле, да, но это не последние достижения. Образно говоря, сегодня это новейшие модели, завтра обычные и широко распространенные, послезавтра уже устаревшие. Прогресс идет непрерывно, причем с ускорением. Но наши самолеты, танки, стрелковое оружие, безусловно, очень хороши, вы будете иметь возможность в этом убедиться.
        За разговорами наступил вечер, раут, наконец, завершился, и генералы отправились на базу под Маракайбо на военно-транспортном самолете, ночевать в Каракасе не хотелось, да и лету было всего полтора часа. Брежнев попросил разрешения взять с собой сеньору Исабель, километрах в десяти от города - столицы штата Сулия у нее был дом. Северов разрешил, ничего особенного в этом не было. Молодая женщина удобно устроилась в мягком кресле, Леонид Ильич пристроился рядом и всю дорогу о чем-то ворковал ей на ушко, точно не про предстоящие маневры! А Олег вдруг вспомнил Настю и Мишку, очень захотелось их увидеть, подержать на руках сына. Легкая меланхолия не отпускала до самого приземления, так что весь полет Северов просидел, задумчиво уставившись в иллюминатор.
        На КПП базы сеньору Исабель уже ждала машина, Олег с ней попрощался у самолета, а Брежнев, естественно, проводил. Северов выслушал доклад начальника штаба генерал-майора Вологдина о готовности к учениям и ушел спать, предстоял напряженный день.
        Программа показательных учений была рассчитана на несколько суток. Первые двое были целиком посвящены действиям авиации. Пилотаж на истребителях, имитация воздушного боя. Учебная атака перехватчиками группы бомбардировщиков. Бомбоштурмовой удар по наземным целям, совместные действия бомберов, штурмовиков, ударных вертолетов и автожиров под прикрытием истребителей. Высадка воздушного десанта. Выброска группы разведчиков с вертолета. Эвакуация сбитого летчика, работа АСС под прикрытием штурмовиков и ударных автожиров. Атака управляемым оружием группы кораблей.
        Еще два дня свое мастерство должны демонстрировать наземные войска - танкисты, артиллеристы, пехота, инженеры.
        Для гостей, а их ожидалось более сотни, специально построили небольшой лагерь на возвышенности, с которой хорошо виден весь полигон. Наблюдательная площадка с навесом от солнца, блиндаж для укрытия, если вдруг возникнет такая необходимость, шатер-столовая, туалеты. Размещать приехавших на ночлег предполагалось в городе Маракайбо, там уже подготовили несколько отелей. Булочкин все это сделал со своей обычной обстоятельностью, а также продумал меню, ведь обедать все будут прямо на полигоне. Из-за жары пришлось даже разместить солидную холодильную установку, иначе охлажденных напитков не будет, да и рыба и другие скоропортящиеся продукты могут сыграть злую шутку.
        Для доставки гостей из Каракаса задействовали два Ил-14 и два Ту-100, можно было обойтись машинами поменьше, лететь недалеко, но продемонстрировать возможности отечественного гражданского авиастроения тоже было необходимо. Конкурировать с Америкой, имевшей мощную авиапромышленность и целый ряд прекрасных моделей средне - и дальнемагистральных лайнеров, было чрезвычайно сложно. Но и наши самолеты впечатление произвели, тем более что в их проектировании и производстве были задействованы «смежники» из многих государств Евразийского союза. Прокладывать дорогу от аэродрома до лагеря, по которой смогут пройти комфортабельные автобусы, было слишком долго и накладно, а возить руководителей государств и высокопоставленных чиновников и их жен и дочерей на вездеходах несолидно, поэтому воспользовались вертолетами. Специально подготовленных Як-24 было всего два, так что приземление пассажирских самолетов пришлось немного растянуть во времени.
        Наконец, к 10 часам 2 марта все желающие увидеть учения собрались на наблюдательном пункте. Комментировал происходящее Вологдин, а Северов уже занял место в кабине своего истребителя.
        Групповой пилотаж звена МиГ-15 в составе Северова, Бринько, Железнова и Цыплакова произвел очень сильное впечатление, хотя для его настоящей оценки надо было быть летчиком. Мужчины солидно кивали головами, а женщины в восторге аплодировали, когда четверка выполняла фигуры высшего пилотажа как одно целое, а затем выпустила цветные дымы - желтый, синий, красный - палитра флага Венесуэлы. Через некоторое время Олег присоединился к наблюдателям, а в небе две пары МиГов закрутили имитацию воздушного боя. Затем новое звено истребителей атаковало радиоуправляемые самолеты-мишени, в качестве которых выступили трофейные американские «Скайрейдеры» и «Инвейдеры». Все цели были поражены из пушек истребителей, 30-мм снаряды превратили их в пылающие обломки. На «закуску» продемонстрировали перехват тяжелого бомбардировщика, трофейного В-29, идущего на автопилоте. Изюминка была в том, что стреляли предсерийной управляемой ракетой с полуактивной радиолокационной ГСН. Изделие поразило гигантский самолет, и он эффектно рухнул на землю.
        И вот тут нарисовалась проблема, что называется, в самый неподходящий момент. Дело в том, что выпущено было две ракеты, а в цель попала только одна. Другая благополучно ушла в сторону, на полную дальность, и упала где-то в сельве, причем взрыва зафиксировано не было. Высота перехвата для наглядности была относительно небольшой, инверсионного следа не оставалось, издалека гости, судя по реакции, ничего не заметили. Пришлось, однако, срочно подразделениям АСС выдвигаться в район предполагаемого падения изделия и прочесывать его, а особистов озадачить вопросом, не могло ли быть такое поведение ракеты неслучайным.
        На этом фееричном эпизоде был сделан перерыв на обед. Высоким гостям были предложены холодный борщ и окрошка с квасом, шашлыки, копченая и соленая рыба, пироги с различными начинками, овощи, фрукты, соленые грузди и рыжики, маринованные подосиновики и белые грибы и, разумеется, икра (не заморская баклажанная, а самая настоящая красная и черная). Кроме нескольких сортов пшеничного хлеба присутствовал и черный, ржаной. Из напитков были квас и минеральная вода, а также французские, испанские, итальянские и венгерские вина, несколько сортов коньяка, целый ассортимент крепкого английского алкоголя, охлажденная водка. И никаких фуршетов, все обедали, сидя за столами на удобных мягких стульях.
        Большинство мужчин предпочли попробовать водку, кто-то закашлял, видимо, не ожидал такой крепости, потом принялись с удовольствием закусывать. Женщинам больше пришлась по вкусу окрошка, противоположному полу - свекольник. Традиционные русские закуски вызвали интерес у всех, как и предполагал Северов, многим понравился черный хлеб. Вскоре завязалась беседа, увиденное на маневрах очень впечатляло.
        - Господин генерал, - обратился к Олегу президент Бразилии, - действия вашей авиации восхитительны, но почему вы продолжаете использовать устаревшие штурмовики? Совершенно очевидно, что будущее за реактивной авиацией, за большими скоростями. Ил-10 были хороши во время Второй мировой войны, но сейчас такие самолеты просто не нужны!
        - Согласитесь, господин маршал, у нас имеется достаточно большой опыт ведения военных действий, и он говорит как раз об обратном. Я имею в виду не поршневые машины, а штурмовики как таковые, авиацию непосредственной поддержки наземных войск на поле боя.
        - Но американцы убедительно доказывают, что будущее за истребителями-бомбардировщиками!
        - Кому доказывают и чем? Рассуждениями? Времена, когда каждый род войск мог действовать сам по себе, давно прошли. Победа за армией, которая не просто имеет лучшие по характеристикам танки и самолеты, но и может наладить их эффективное взаимодействие. А создать реактивный штурмовик не такая простая задача, это ведь не истребитель-бомбардировщик, это летающий танк.
        - Простите, господин генерал, но это слишком! - темпераментно взмахнул рукой один из военных, Олег снова не сообразил, из какой страны. - Во-первых, огромная скорость сама по себе хорошая защита. Во-вторых, броня на самолете сделает его тяжелым и неуклюжим.
        Северов вспомнил своего «Грача», Афганистан и Чечню и покачал головой:
        - Высокая скорость не гарантирует отсутствия попаданий, а ее и сбросить придется, если надо уничтожить цель, а не просто проскочить мимо. Ну и танковую броню навешивать никто и не собирается. Но разговор наш сейчас слишком теоретичен, подождите немного и вы увидите, что может делать в воздухе бронированный штурмовик.
        - Означает ли это, что Евразийский союз ведет разработку такой машины?
        - Совершенно верно.
        Оппонент отдал должное соленым рыжикам, а беседу продолжил подполковник перуанской армии Одриа Хуан Веласко Альварадо, преподаватель тактики Высшего военного училища:
        - Я заметил, что ваша армия активно использует вертолеты и автожиры, причем в качестве ударных машин. Это как-то влияет на тактику наземных войск?
        - Завтра вы все увидите, господин подполковник. Могу лишь сказать, что в недалеком будущем автожиры практически полностью будут заменены вертолетами, новый скачок в развитии недалек.
        Оживленно беседуя, гости отдали должное закускам, не усердствуя, впрочем, в алкогольных напитках. До вечера было еще далеко, а пить на жаре удовольствие сомнительное. Наконец, обед подошел к концу и все заняли места на смотровой площадке.
        На этот раз свое умение продемонстрировала авиационная спасательная служба. Из вертолета выпрыгнул парашютист, изображая сбитого летчика, а дальше пошло веселье. Отделение бойцов АСС десантировалось по двум канатам из зависшего на высоте около 15 метров вертолета примерно за 10 секунд. Пижонство, конечно, но эффектно и пока в диковинку. Для реальной боевой обстановки была масса вопросов, снаряжение необходимо специальное, даже сам канат, трос, веревка - каков оптимальный диаметр, как растягивается при нагрузке, особенности десантирования с оружием, очень много всего. Северов подкинул саму идею, а дальше ребята изобретали и тренировались сами, Олег ничего конкретного подсказать не мог, в прошлой жизни это был совсем не его профиль. Но зрители были впечатлены, а уж когда из-за деревьев выскочили ударные автожиры и причесали РСами и бортовыми пулеметами мишени, изображающие солдат противника, которые в пешем порядке, на машинах и легкой бронетехнике устремились к месту приземления летчика, пришли в полный восторг. Следом за бронированными винтокрылами подоспели Ил-10 и тоже нанесли бомбоштурмовой
удар. Осназовцы тоже отстрелялись по мишеням, затем забросили спасенного пилота в вертолет, который буквально притерся к земле, не выключая двигателя, запрыгнули сами, и машина тут же унесла их с полигона. На этом первый день был завершен.
        Вечером в резиденции губернатора штата Сулия был назначен прием. Подобные мероприятия Северов не любил, одно дело с женой пойти, лапушке радость доставить, а тут другой случай. К тому же пропавшую ракету искали, но пока не нашли. Подполковник Пампушкин издалека отрицательно покачал головой, можно было даже не спрашивать. Вологдин и Булочкин тут все организуют и без него, но настроения это не добавляло. Составил донесение в Москву, переоделся во все белое при кителе и в компании Брежнева отправился являть себя народу. Для подобных разъездов «Додж ?» и его советские потомки подходили мало, но на базе имелась пара новых седанов ЗИМ, как раз для представительских целей. Машина довольно прилично отличалась от известной Олегу по прошлой жизни. Насколько велики были внешние изменения, Северову судить было трудно, не знаток, но то, что «прототип» не имел четырехступенчатой гидромеханической коробки передач, мощного 120-сильного двигателя и дисковых передних тормозов, это точно. В комплектацию входили также автоматический отопитель и радиоприемник. Генерал знал, что к выпуску готовятся версии с более
мощным двигателем увеличенного объема и автоматической трансмиссией, а также в новых кузовах - купе, кабриолет и хардтоп.
        Ситуация с автомобилестроением вообще кардинально отличалась от таковой в известной Северову истории. К началу 1949 года в самом СССР из легковых машин уже производили «Москвич-400», ГАЗ-20 «Победа», упомянутый ЗИМ и представительский членовоз ЗиС-110.
        «Москвич-400» был создан на основе удачных решений «Опеля Кадета» и «Опеля Олимпии», имел полуторалитровый 45-сильный двигатель и четырехступенчатую механическую КПП. Выпускался пока в виде 4-дверного седана и 4-дверного кабриолета, готовились 2-дверный седан, универсал, фургон и пикап. «Победа» оснащалась четырехцилиндровым двигателем объемом два с половиной литра и мощностью 65 л. с., четырехступенчатой гидромеханической трансмиссией, из кузовов доступными являлись 4-дверный седан и купе. Для нее также ожидался шестицилиндровый мотор и автоматическая коробка. Обе модели, как и ЗИМ, успешно продавались в странах Евразийского союза.
        Легковые автомобили производили также в Германии («БМВ», «Мерседес-Бенц», «Опель» и «Ауто Юнион»), в Чехословакии («Шкода»); в Италии («Альфа-Ромео», «ФИАТ», «Лянча», «Мазератти») и Великобритании («Астон Мартин», «Бентли», «Воксхолл», «Даймлер», «Остин», «Роллс-Ройс», «Ровер», «Ягуар»). Помимо этих, самых крупных производителей легковушек, существовали и более мелкие. Во Франции автомобильная промышленность сильно пострадала в двух последних войнах, ее возрождение не являлось приоритетом, поэтому шло медленно. В Японии работали «Датсун», «Мицубиси» и «Тойота». В целом увеличение спроса на такого рода продукцию шло постепенно, по мере преодоления послевоенной разрухи, но перспективы обнадеживали.
        Солнце заходило, поэтому жара стала спадать, дышалось легче. Неизменный старшина Самарин вез двух генералов в Маракайбо, иногда поглядывая в зеркало на своего командира. За годы совместной службы он хорошо изучил Северова и видел, что тот не в духе. Дело было не в нагоняе, который можно получить за потерю новейшего образца оружия, надо обязательно разобраться в причине, вполне возможно, что в конструкции есть «узкое место» и сбой не случаен. В диверсию Северов не верил, хотя проверить эту версию необходимо, Миша Ногтев уже занимается. Ну и писанины добавится, конечно. Леонид Ильич тоже молчал, он понимал состояние Олега, но не мог не испытывать радости от скорого общения с Исабель. Молодая женщина ему очень понравилась, да что там, влюбился как школьник. Сорок два года, жизнью битый, седина в голове, а туда же. Бес в ребро? Вроде рановато. И ведь угораздило влюбиться не в гражданку СССР или хотя бы одной из стран Евразийского союза. Подданная Венесуэлы! А еще политработник! С другой стороны, разве политработники не люди? Брежнев вспоминал свою жизнь, как учился в гимназии, работал на маслобойном
заводе, снова учился в землемерно-мелиоративном техникуме. Потом переезд из Курской области на Урал, затем учеба в институте, служба в армии, работа в исполнительных органах власти. Начавшаяся война вернула его в армию, где личная храбрость и организаторские способности позволили продвинуться от заместителя начальника политуправления Черноморской группы войск до начальника политуправления фронта. Женился в 1927 году на Виктории Денисовой, которая была для него самым надежным тылом. Но не уберег. Сам лез в самое пекло, себя не жалел, был ранен, а жена погибла в тылу вместе с дочерью во время бомбежки. Чувство утраты давно притупилось, ведь годы прошли, но о создании новой семьи подумалось только сейчас, хотя, если трезво смотреть на вещи, оснований для этого пока не было никаких. Брежнев вздохнул и взглянул на командующего, Северов тоже о чем-то напряженно думал, взгляд был отрешенным, в углах губ легли жесткие складки, левая рука сжата в кулак. Леонид Ильич поймал себя на мысли, что воспринимает его как ровесника, хотя тот был на четырнадцать лет младше. Он давно обратил внимание на отношения между
Северовым и его заместителями, многими летчиками, техниками, бойцами АСС. С одной стороны, с этими людьми он прошел всю войну. Но это не диковина, вся страна воевала. Может быть, дело в том, что тот начинал рядовым пилотом? Так не он один. Брежнев был человеком не только неглупым, но и, как свойственно настоящему политработнику, наблюдательным. Северов, Синицкий и Булочкин, он особенно, вели себя не просто как лучшие друзья, а как кровные родственники. Наверное, после всего, что вместе пережито в этих войнах, они и были таковыми. А к Шведову, Глазычеву, Цыплакову и другим относились как к младшим братьям. И Леонид Ильич подумал, что не чувствует себя среди них лишним, органично вписался в систему и будет жаль расставаться, когда придет время. А что оно придет, можно не сомневаться, долго сидеть здесь Северову не дадут, да и держать тут целого генерал-полковника, когда вполне достаточно военачальника на пару званий ниже, Сталин не будет. Слухи об особом отношении Верховного к Северову ходили давно, как и к Рокоссовскому, впрочем. Просто Иосиф Виссарионович доверял некоторым людям больше, чем другим. И
дело было не в их личной преданности, а в ревностности к делу, которое им поручено, в том, что не предадут никогда. Своего дела, своей страны, своего командующего. Неравнодушному человеку хочется быть причастным к большим свершениям, к историческим событиям, играть в них свою роль, пусть не самую главную, но важную. Брежнев считал себя именно таким, неравнодушным, поэтому и работать с Северовым желал подольше. Здоровый карьеризм необходим, особенно если руководить получается.
        За этими философскими рассуждениями доехали до резиденции губернатора. Когда входили в зал, от Олега не укрылось, как осветилось лицо Брежнева, увидевшего Исабель. Та тоже заулыбалась, пошла навстречу, взяла его за руку, куда-то повела.
        - Сеньор генерал, рад видеть вас здесь - Президент Гальегос приветливо кивнул. - Все обсуждают увиденное сегодня. Должен сказать, вам удалось произвести впечатление. Я гражданский человек, и мне многое непонятно, но военные просто в восторге. Впрочем, это ведь только первый день, полагаю, нам будет еще что обсудить.
        - Безусловно, господин президент. И надеюсь, что военная сфера будет не единственным поводом для сотрудничества.
        - Звучит многообещающе, но сейчас я вижу, что с вами очень хочет поговорить один из наших молодых офицеров, полковник Санчес. Его дивизия расквартирована в этом штате, кроме того, именно ей придется вступить в бой, если наши соседи решатся на открытую агрессию.
        Рамон Гарсия Санчес, стройный невысокий брюнет в парадной форме, подошел с горящими глазами и порывисто пожал протянутую руку.
        - Сеньор генерал, то, что я увидел сегодня, произвело колоссальный эффект! Не сомневаюсь, что действия наземных войск будут не менее впечатляющими. Я знаю, что наша страна получила вашу технику, министр обороны обещал перевооружение моей дивизии, но нам предстоит многому научиться.
        - Совершенно верно, господин полковник. Моим штабом уже подготовлены планы такой учебы, уже завтра я могу их вам передать, а после завершения учений и начнем.
        Стали подходить и остальные военные, представители других стран, задавали множество вопросов, по многим пришлось отсылать к следующим дням. Ван Гиленс, скромно стоявший в стороне и разговаривавший с дамой, переместился поближе и тоже включился в беседу. Наконец гости разошлись по залу и генерал с коммандером остались одни.
        - Не нашли? - Андрес уже знал про ракету, он договаривался о проводниках по сельве, хотя местным, разумеется, правду не сказали.
        Олег отрицательно покачал головой:
        - В темноте поиски прекратили, возобновим утром.
        - Похоже, наши заокеанские друзья что-то пронюхали. Посол недавно забегал по резиденции как ужаленный, шифровка в Штаты ушла. Только что доложили, что один из секретарей, переодевшись под местного, отбыл на какую-то секретную встречу. Если бы не случайность, прохлопали бы.
        - Вы что, наружкой его ведете? - удивился Северов.
        - Ну, господин генерал, не настолько мы пока тут развернулись. Зафиксировали факт, уже хорошо. Один из агентов опознал его, когда тот с местным поставщиком овощей под видом помощника выезжал из посольства. А куда ехал и так понятно. У них своя сеть, и получше нашей, так что задачу на поиск ставил, к бабке на ходи.
        - Слушайте, Андрес, у вас, похоже, бабушка русская, - улыбнулся Олег.
        - Дедушка по матери, - кивнул голландец, - он меня многому научил, я даже ругаюсь по-русски очень замысловато, так ваши соотечественники говорят.
        - Ладно, все идет своим чередом. Хотел спросить, а сеньора Исабель вам знакома?
        - Нет, но кое-какие справки я уже навел, - снова кивнул ван Гиленс. - Собранную информацию я передал полковнику Ногтеву, но, если вкратце, то женщина порядочная, в разгульной жизни не замечена. Принадлежит к кругам, поддерживающим действующего президента, сторонница более тесных контактов с Евразийским союзом. Живет скромно, была на содержании у дяди, потом вышла замуж за капитана торгового парохода. В начале 1942 года супруг погиб во время атаки его судна немецкой подводной лодкой, так что вдова, детей нет. После смерти мужа дядя отправил ее учиться в Аргентину, в Национальный университет Кордовы, на факультет экономических наук. После его окончания помогает дяде в его бизнесе.
        - Только не говорите, что выяснили все это прямо сейчас.
        - Нет, конечно, - засмеялся коммандер. - Как только генерал Брежнев заинтересовался ею, я сразу стал наводить справки, это оказалось несложно. Подумал, что пригодится.
        - С вами приятно иметь дело, Андрес!
        Голландец раскланялся.
        Тем временем мероприятие подошло к концу, и гости стали расходиться. Завтра предстоял напряженный день, поэтому советские генералы тоже не стали задерживаться. Леонид Ильич с видимой неохотой попрощался с Исабель, усадил ее в машину и вместе с Северовым направился к их ЗИМу. Он подошел к автомобилю, вздохнул и сел внутрь, улыбка сошла с его лица.
        - Интересно, нашли?
        - Вряд ли, давно стемнело, лазать по сельве с фонарями особого смысла нет. Завтра продолжат.
        - Ну да, ну да.
        - Ты ведь не об этом спросить хотел? Слушай, Ильич, ты же взрослый человек, отдаешь себе отчет в своих действиях.
        - И что? - насторожился Брежнев. - Ты тоже осуждаешь?
        - Во-первых, не осуждаю, по мне, так имеешь полное право. Во-вторых, что значит тоже?
        - Так представитель этот, из ЦК, товарищ Кух, неизвестно как себя поведет.
        Олег вспомнил, что накануне на базе появился прилетевший накануне из Москвы Афанасий Валентинович Кух, заместитель начальника инспекции отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС. Он заходил сразу по прилете, коротко представился, но разговаривать с ним времени не было. Московский гость сразу сказал, что визит его достаточно формальный, плановая проверка партийной работы в подразделениях. Сначала будет знакомиться с документами, так что товарищи военные могут спокойно заниматься учениями. На них он не появился, и Северов о нем, откровенно говоря, подзабыл. Тем более что общался с Кухом в основном, естественно, начПО генерал-майор Брежнев.
        - Ну вот, он еще ничего не сказал, а ты уже себе напридумывал! Пока отношения не мешают службе, это твое личное дело.
        - Ну да, ну да, - опять сказал Леонид Ильич и вздохнул.
        Дальнейшие события показали, что он был прав, а Северов глубоко ошибался.
        Глава 7
        Когда генералы вернулись на базу, встречавший их Пампушкин первым делом доложил, что ракета пока не найдена, поисковые партии, как Северов и приказывал, разместились на ночлег. Олег хорошо знал своих людей, лишний раз накачивать их не было никакой необходимости, и так сделают все, что можно и что нельзя, поэтому хмуро кивнул и отправился спать. Булочкин еще не ложился, ждал, читая какую-то сводку.
        - Как погулял?
        Летчик фыркнул:
        - Это у нас начПО гуляет, а я языком мелю, устал уже. Накачаю язык скоро так, что во рту помещаться эта самая главная мышца не будет.
        Брежнев уже ушел спать, но Петрович был в курсе событий, как всегда.
        - Проверяющий из ЦК чем занимается?
        - Сейчас, естественно, спит, а весь день в бумагах рылся, протоколы заседаний парторганизации и все такое. С народом пока не общался, сказал, позже, когда с документами разберется.
        - Ну-ну. Сам-то, что думаешь?
        - Ты по поводу Исабель?
        Северов кивнул.
        - Ничего не думаю. Сами разберутся, не дети. Думаешь, Кух начнет Леню обрабатывать?
        - Не должен, зачем ему это? Тем более что здесь у нас интересы долговременные. Так что, может быть, и лучше, что Ильич внедряется, так сказать, в среду. Ладно, по ракете что?
        - Так не нашли, тебе Пампушкин разве не сказал?
        - Сказал. Я спрашиваю, что думаешь?
        - Миша землю роет, но не похоже, что это намеренная порча. Техника сложная, неотработанная, вероятность отказа не так уж мала. А людей случайных у нас здесь нет, все многократно перепроверены.
        - Я того же мнения, но когда найдем, надо покумекать, может брак либо конструктивный недочет.
        - А вот одно из этих двух вполне может быть. Ладно, давай спать.
        Вскоре качественно облизанный ягдтерьером Северов уже крепко спал.
        Второй день учений начался с бомбоштурмового удара по наземным целям. С наблюдательного пункта было хорошо видно, как фронтовые бомбардировщики поразили колонну противника на марше и позиции артиллерии, а штурмовики с боевыми автожирами отработали по макетам, изображающим технику вражеской мотопехотной части. После обеда, на котором всех угощали пельменями, наблюдали выброску десанта. Тяжелых военно-транспортных самолетов типа Ан-12 пока еще не было, поэтому из техники у крылатой пехоты присутствовали только новейшие вездеходы ГАЗ-69 и «Унимог» с пулеметами и автоматическими гранатометами. Последние были созданы с учетом опыта работы Якова Григорьевича Таубина над аналогичной конструкцией и при его непосредственном участии, хотя работал целый коллектив авторов, среди которых Северов обнаружил знакомые по прошлой жизни фамилии Рихтера и Нудельмана. Сам Таубин, как и Сакриер, был жив и здоров и продолжал трудиться в оборонном КБ. Ранее Олегу приходилось видеть АГС-17 и АГС-30, но в их конструкции он совершенно не разбирался, помнил только, что в армиях США и СССР они появились в конце 60-х или
начале 70-х годов. Судя по результатам испытаний, нынешний АГС-1 получился неплох, хотя до уровня более поздних разработок, конечно, не дотягивал. Тем не менее отзывы о нем были самые положительные, хорошее получилось оружие. Автомашинки также получились не менее удачными, чем в известной Олегу истории, внешне похожие, но оснащенные несколько более мощными двигателями. Под занавес гости обратили свой взор в сторону озера Маракайбо, где Ил-28 отстрелялись противокорабельными ракетами и планирующими бомбами по трем старым пароходам. Здесь все прошло без сучка без задоринки.
        Приемы в резиденции губернатора проводились каждый день, поэтому Северову и Брежневу снова пришлось туда ехать. Олегу очень не хотелось этого делать, пропавшую ракету так и не нашли, хотя взрыли буквально каждый квадратный метр сельвы в предполагаемом месте ее падения. Гладышев виновато разводил руками, инженеры по вооружению что-то вычисляли, Булочкин решил на следующий день в один из районов выйти сам, ему, с его неуемным характером, на месте не сиделось. Тем более что находиться в штабе и координировать ничего было не надо, сначала нужно пропажу найти. Само вечернее мероприятие оказалось похоже на вчерашнее, разговоры с военными представителями, обсуждение увиденного ими днем, немногочисленные дамы, одной из которых была Исабель. Впрочем, Северов заметил, что Брежнев не просто ворковал со своей подругой, он рассказывал в кругу женщин и гражданских о войне в Корее, о жизни в странах Евразийского союза, о проблемах китайских и индийских беженцев. Так что Леонид Ильич работал, а не просто приятно проводил время.
        Снова, воспользовавшись паузой в разговорах, подошел ван Гиленс.
        - По имеющимся данным, американцы забросили или этой ночью забросят в район падения ракеты свою поисковую группу. Ее состав неизвестен, но вряд ли более полутора-двух десятков человек.
        - Хм-м, у них есть данные, куда она упала?
        - В том-то и дело, что нет. По крайней мере, такими сведениями наша разведка не располагает. Получается, примерно прикинули и действуют на авось. Я тут подумал… В общем, данных пока нет, но я склонен считать, что группа не одна.
        Северов кивнул:
        - Да, шанс найти одной группой в таком большом районе мизерный, простым туризмом заниматься они не будут. Логично. А вот откуда они узнали? Мы же делаем вид, что проводим учебный поиск в сельве, отрабатываем совместные действия с местными проводниками.
        - Выясняем, но, скорее всего, кто-то что-то видел.
        - И так быстро сообщил на ту сторону границы?
        - М-да. Но тогда у нас крот.
        - С этим пусть Ногтев разбирается.
        Вернувшись на базу, Олег приказал передать устроившимся на ночлег группам предупреждение о действующих в районе поисковых командах противника. Радиоразведка доложила об отсутствии активности радиопередатчиков в районе поиска ракеты.
        Третий и четвертый день учений свое мастерство демонстрировали сухопутные войска, показали также взаимодействие с авиацией и работу противодиверсионного подразделения.
        Злополучная ракета нашлась на четвертый день. Оказалось, что она еще раз отклонилась в сторону и пролетела гораздо дальше, чем предполагалось изначально. Об этом случайно узнали от местных жителей, которые наблюдали пролет «огненной птицы». Почва на месте ее падения была мягкой, поэтому изделие было повреждено, но не разрушено. Инженеры быстро установили причину, ей оказался брак при изготовлении, проблема была в контактах одного из разъемов головки самонаведения. Никаких американцев поисковые группы не встретили, что вполне объяснимо, ведь шустрили они в другом районе.
        Проявился и работник аппарата ЦК Афанасий Валентинович Кух, молодой человек лет тридцати пяти с таким вкрадчивым мурлыкающим голосом, что Северов усомнился в его правильной сексуальной ориентации. Сначала в разговоре с Брежневым он проехался по недостаточному уровню организации плановой политической работы, что, по его мнению, совершенно недопустимо вдали от СССР. Потом усугубил низким процентом коммунистов в контингенте войск в Южной Америке. И добил вопиющим фактом связи начПО с представительницей местной буржуазии. Так что по его, Куха, мнению, по партийной линии Леонида Ильича ожидают очень крупные неприятности.
        Северов был слишком занят курированием многочисленных проектов и работой в войсках и промышленности, чтобы отслеживать еще и внутрипартийную борьбу, но кое-что слышал. Далеко не всех высоких партийных руководителей устраивал новый курс Сталина на уход от жесткого контроля хозяйственного механизма и сосредоточение на собственно идеологических вопросах, отказ от скорейшего построения коммунизма и национальных компартий. Неудовольствие вызывало и то, что в ряде стран Западной Европы коммунистические партии не были единственными и правящими. Одним из сторонников ортодоксальной идеологии, скорее даже идеологом, являлся Михаил Андреевич Суслов, секретарь ЦК и, с недавнего времени и по совместительству, главный редактор газеты «Правда». Никита Сергеевич Хрущев также был секретарем ЦК и, после упразднения КП(б)У, тесно сошедшийся с Сусловым. Не видеть нарастающего недовольства части партийной номенклатуры Сталин не мог, но пока спускал дело на тормозах и делал это, по мнению Северова, не просто так. Что он задумал, Олег не знал, но искренне считал, раз Верховный так поступает, значит, есть причины. С
другой стороны, это не значило, что надо дать Куху волю в отношении наказания Брежнева. Тем более что начальником Главного политического управления Вооруженных сил СССР был генерал-полковник Лестев Дмитрий Александрович, которому Северов безоговорочно доверял как человеку порядочному и полностью разделяющему взгляды Верховного Главнокомандующего.
        На вопрос зачем нужно так активно подводить Леонида Ильича под монастырь, Северов имел свою теорию. Брежнев очень болезненно реагировал на критику высокого партийного начальства, даже слишком, но тут был обычный номенклатурный расчет, Олег это неоднократно наблюдал в прошлой жизни. Человека надо сделать виноватым с ног до головы, а потом простить. Это прощение, поданное под нужным соусом, делает объект обязанным по гроб жизни. Обычно после этого следует повышение, и все, клиент в кармане.
        Афанасий Валентинович напросился на встречу после подведения итогов учений, до этого работал с секретарями парторганизаций подразделений, беседовал с личным составом, исписал целую кипу бумаги, каждый вечер слал донесения в Москву.
        В кабинете Северова после совещания остались Вологдин, Булочкин и Брежнев, последний выглядел встревоженным, видно, что сильно переживал. Не успел Олег сказать ничего ободряющего, как появился Кух и с важным видом уселся за стол, разложив перед собой шикарный блокнот в кожаном переплете с тиснеными серпом и молотом на обложке.
        - Итак, товарищи, я хотел бы довести до вас результаты проверки организации партийно-воспитательной работы. А они, скажем прямо, неутешительны.
        - Простите, товарищ Кух, генерал-майор Брежнев, как военный политработник, подчиняется в первую очередь ГПУ. Как работник аппарата ЦК, вы имеете право ознакомиться с его работой, но вот проверять и делать выводы - это вряд ли. Или мы здесь что-то упускаем?
        - Как рядовой коммунист, вы, товарищ Северов, обязаны подчиняться в порядке партийной дисциплины установкам Центрального Комитета, - промурлыкал Афанасий Валентинович. - Или вы считаете себя выше этого?
        - А вы считаете себя нерядовым коммунистом?
        - Я ответственный работник ЦК! А ваше дело выполнять наши решения!
        - А я исполняю приказы Верховного Главнокомандующего, кстати, являющегося также секретарем ЦК. И начальник политотдела генерал Брежнев действует в полном соответствии с его установками как в военном, так и в идеологическом плане.
        - Но я выявил вопиющие факты! Политическая работа ведется формально! Процент коммунистов в войсках вашего контингента беспрецедентно низок, и товарищ Брежнев ничего с этим не делает, сидит сложа руки. Вернее, как раз не сидит, а подвержен моральному разложению…
        - Давайте не будем бросаться такими словами. Вы, проверяя документы 7-го ГИАП, сделали вывод о формализме на основании того, что в планах замполита имеются повторяющиеся пункты. Естественно, есть виды работ, которые делаются каждый квартал, каждое полугодие. В 8-го ГИАП вы сделали вывод об отсутствии преемственности в планах, поскольку там повторяющихся пунктов не было. Что касается беспрецедентно низкого процента коммунистов, так надо было делить не на общее число военнослужащих, а на количество принадлежащих к Вооруженным силам СССР. Здесь объединенный контингент Евразийского союза, вы что, не знали? А личная жизнь генерала Брежнева вас вообще не касается, ничего предосудительного он не делает.
        - Это возмутительно! - В мурлыканье проступили шипящие нотки. - Я буду жаловаться на вас в ЦК!
        - Желаете прямо сейчас открыть дискуссию? - Северов поднял трубку. - Дежурный! Запрос на узел связи, соединить с Кремлем!
        Общаться со Сталиным Кух не возжелал, хотя тут Олег немного блефовал. Уровень техники не позволял разговаривать на таком расстоянии по закрытой линии в режиме телефона, да и не стал бы он беспокоить Верховного по таким пустякам, но Кух купился и сдал назад.
        - Я доложу свои выводы в Секретариат ЦК, там примут решение. До свидания.
        Когда Афанасий вышел, Леонид Ильич вытер лоб платком и вздохнул.
        - Не переживай, Леня, все нормально будет! - хлопнул его по плечу Петрович. - Сам только глупостей не наделай, а это все ерунда. Кстати, командир, а ты когда успел про его художества в полках узнать?
        - Еще вчера вечером доложили. Ладно, проехали. Проблемы будем решать по мере их возникновения.
        - Вам легко говорить, - проворчал Брежнев. - А мне выговор навесят или вообще…
        - Ты скажи лучше, - вмешался Вологдин, - про все здешние события напишешь?
        С этими словами Александр Алексеевич достал из своей полевой сумки книгу, Северов повертел ее в руках. Л. И. Брежнев. «Корея в огне. Записки фронтового политработника».
        «Так, «Малой Земли», «Целины» и «Возрождения» здесь, похоже, не будет, но писательский зуд у него определенно имеется», - подумал летчик, а начальник штаба улыбнулся:
        - Написано, по-моему, неплохо. Там, кстати, и про нас есть.
        На этой оптимистической ноте Северов завершил совещание и отпустил своих заместителей.
        Московский гость улетел в тот же день в Каракас, откуда отбыл в Старый Свет. К его отправке приложил руку ван Гиленс, который, из чувства солидарности с коллегами-военными или просто врожденной вредности умудрился пихнуть его на какую-то старую галошу, перевозившую в Одессу ценные породы древесины. Почему Афанасий не полетел на самолете, было совершенно непонятно, но факт есть факт. Потом коммандер признался, что наплел Куху с три короба про опасность лететь, про временное прекращение гражданских авиарейсов из-за возможности их перехвата американской авиацией, про ужасную погоду и какие-то бушующие в Атлантике циклоны и прочую чушь. Самое интересное, что английский «Гермес», вылетевший на следующий день из Каракаса в Нассау, действительно развернулся из-за плохой погоды.
        Сам Северов оказался в столице Венесуэлы 7 марта, там проходил последний раунд дипломатических переговоров, которые вел Андрей Андреевич Громыко и в котором участвовали вернувшиеся с учений главы государств. Гости были весьма впечатлены увиденным и, разумеется, хотели бы иметь такую же технику на вооружении своих армий, но понимали, что их страны не настолько богаты, чтобы это себе позволить в нужных количествах. К тому же относительно недавно все желающие получили неплохую английскую технику по очень сходной цене. Советский заместитель наркома иностранных дел после пары часов охов и ахов поставил вопрос по-другому, а с кем, собственно, господа южноамериканцы собрались воевать? Друг с другом? И нет ли других, более насущных проблем, куда имеет смысл тратить деньги? Чего-чего, а дыр в бюджетах у всех присутствующих хватало, так что разговор перешел от военной техники к промышленному и торговому сотрудничеству. Многие были по рукам и ногам связаны американскими кредитами, их экономику плотно контролировали ухватистые янки, и это многих вполне устраивало. Поэтому Андрей Андреевич поманил вкусными
пирожками вполне безобидных с виду предложений, создавая общую атмосферу взаимовыгодного сотрудничества, но потом вел переговоры с каждым главой государства по отдельности и при закрытых дверях. Это заняло пять дней, Северов в это время занимался вопросами военно-технического сотрудничества, армии и флоту Венесуэлы предстояло осваивать новую для них технику под чутким руководством инструкторов из стран Евразийского союза. Определенный интерес к этому продемонстрировали и ряд других государств, но их позиция была в большей степени выжидательной. Всем было ясно, что Колумбия копит силу не просто так, соседи хотели посмотреть за развитием конфликта. Наконец, Громыко завершил свои переговоры, а Северов утряс планы боевой подготовки.
        Вечером 13 марта дипломат и генерал ужинали вместе. Андрей Андреевич должен был утром следующего дня улетать обратно, вот и решили спокойно поговорить. В саду трещали цикады, большие тропические бабочки слетались на свет фонарей, мужчины сидели вдвоем на открытой веранде дома, который президент Гальегос выделил для расширившегося представительства Евразийского союза, и неторопливо беседовали. Ужин, состоящий в основном из морепродуктов - рыбы, омаров и креветок, - был с аппетитом съеден, настал черед десерта.
        - Жулики они, - усмехнулся Громыко и сделал маленький глоток ароматнейшего кофе. - Ни Дутра, ни Видела, ни Ролон нам не союзники. Да и остальные будут смотреть, что у нас здесь выйдет.
        - Ну а ты бы на их месте как поступил? - пожал плечами Олег. - Даже если предположить, что они всей душой стремятся с нами сотрудничать и готовы гнать пендосов метлой поганой, то кто им позволит? Прихлопнут сразу! Но ты прав, с этими тремя мы каши не сварим. А с другой стороны, чем дальше, тем для них хуже, янки из них последние соки выпьют, и тут одно из двух. Либо откровенная диктатура, либо смена правительства.
        - Зная местные нравы, скорее первое.
        - Так мы тоже можем военный переворот поддержать! Вот созреет Альварадо в Перу, чего не помочь хорошему человеку?
        Дипломат засмеялся:
        - Все они хорошие, если ножи и спички попрятать! А вообще, все прошло неплохо, так и буду докладывать. Соглашения заключили, начнем торговать понемногу, кое-какие объекты у них строить. У нас сейчас ресурсов нет, в отличие от нашего противника, чтобы по-крупному сюда вкладываться. Всему свое время. Кстати, я слышал, что тебя пригласили почти все главы государств к ним с ответным визитом. Не отказывайся, хотя я понимаю, сейчас не самое удачное время, чтобы по континенту разъезжать.
        - Да я и не собираюсь. Здесь Вологдин и Синицкий без меня справятся, в ближайшее время войны не будет, не готовы еще наши противники. Полагаю, месяца два у нас есть, как минимум, быстрее им колумбийских вояк не обучить, да и наемников они только формируют.
        - Хм-м, похоже, не скоро ты отсюда выберешься. Может, жену с ребенком в Каракас переправить?
        - Скучаю по ним очень, но пусть лучше там остаются. Мишка маленький совсем, через океан его тащить, климат здесь совсем другой, да и война, вообще-то, намечается.
        - Думаешь, столицу бомбить будут?
        - Кто его знает, как повернется. У американцев вот-вот бомба появится, сил-то у них тут побольше нашего будет, несоизмеримо. До их баз на Кубе меньше тысячи миль, до самих Штатов полторы, плюс флот. Нет, пусть в Ленинграде будут, так мне спокойнее, а я уж тут развернусь!
        - Я слышал, у американцев новые истребители появились, похожи на наши МиГи.
        - Да, «Сейбры». Вот и посмотрим, каковы они в бою.
        F-86 по своим характеристикам был похож на МиГ, но имел меньшую скорость и потолок, вооружен был шестью крупнокалиберными пулеметами с относительно небольшим запасом патронов на ствол и, самое главное, его бортовое оборудование было менее совершенным, радиолокатором, например, он не оснащался. Фронтового бомбардировщика, аналогичного Ил-28, ВВС США пока не имели, их разработки с прямым крылом до уровня «Бигля», как прозвали его американцы, не дотягивали. Со стратегической авиацией ситуация была похожей, В-36 был машиной прошлого поколения, да и с территории Америки мог долететь только до Германии, а новейший В-47 вообще с трудом достигал Англии. Острота проблемы несколько снималась дозаправкой в воздухе, но и тут были свои трудности.
        На следующий день Громыко улетел в Москву, а Северов вернулся на базу под Маракайбо, где начиналось обучение дивизии полковника Санчеса. Новая забота легла на плечи Булочкина. Изучив местные реалии и данные разведки, Олег составил в наркомат обороны докладную, суть которой сводилась к тому, что требуется усилить войска ПВО Венесуэлы. При нападении Колумбии никаких эпических танковых битв не предвидится, местность не та, а вот действия авиации наверняка будут весьма масштабными. Штаб контингента проделал серьезную работу, в результате которой была предложена схема размещения дополнительных средств противовоздушной обороны. Были представлены также соображения по ряду других позиций. И вот из Москвы пришел ответ, в котором сообщалось, что все изложенные в записке идеи получили полное одобрение и следует подготовиться к приему новых подразделений. Министр обороны генерал Гарсия и президент Гальегос были полностью в курсе, имелся и план совместных работ по оборудованию новых позиций, военных городков, дорог и прочих объектов инфраструктуры. Северов узнал также, что среди прибывающих частей почти нет
советских. Главнокомандующим сухопутными войсками Евразийского союза был маршал Жуков, к нему и обратились представители союзных государств с просьбой включить их военнослужащих в состав пополнения для Венесуэлы. Так что среди зенитчиков, радиолокаторщиков и связистов были датчане, голландцы, бельгийцы, а также немцы и японцы, поскольку обе страны всерьез рассчитывали войти в состав СЭВ и все делали для этого. А через несколько лет придет черед Великобритании, Франции и Испании решать этот же вопрос. Чехи, венгры, греки и итальянцы также отметились, но служили в основном в автотранспортных подразделениях. Из Советского Союза прибыли два батальона спецназначения, в составе которых были гуркхи и китайцы, живущие теперь в СССР и принявшие гражданство. В задачу ребят Корнеева входила работа в тылах противника и участие в натаскивании местных противодиверсионных частей. В общем, на самом континенте все складывалось неплохо, чего нельзя сказать о море, там намного более сильный флот США имел неоспоримое преимущество, противопоставить которому можно было только авиацию. Подводные лодки, хотя и были более
совершенными, чем американские, не могли рассчитывать на успешный прорыв противолодочной обороны авианосных соединений противника в открытом океане без больших потерь. И пока не появятся атомные субмарины, ситуация принципиально не изменится. Янки вполне могли если не устроить морскую блокаду, то сильно осложнить перевозки из Старого Света, поэтому все необходимое надо запасать заблаговременно.
        Первые транспорты с техникой и личным составом прибыли 1 апреля в полном соответствии с разработанным графиком, намеченные строительные работы также удалось завершить в срок. Вся переброска уложилась ровно в один месяц, еще неделя ушла на размещение, а 9 мая 1949 года в Каракасе устроили празднование пятой годовщины Победы в Великой Отечественной войне. Утром состоялся военный парад, на котором была продемонстрирована автобронетанковая техника и другое оружие, по проспекту Франсиско Миранды торжественным маршем прошли парадные расчеты контингента войск Евразийского союза и армии Венесуэлы, затем в небе состоялось небольшое шоу. Обычно воздушные праздники устраивали на авиабазах, поэтому здесь ограничились пролетом небольших формаций истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков, в том числе стратегических, а также вертолетов и автожиров. МиГи выпустили цветные дымы и выполнили несколько фигур высшего пилотажа, неизбалованная подобными зрелищами местная публика пребывала в восторге. Вечером происходило настоящее народное гулянье, ради праздника президент объявил нерабочий день, хотя это был
понедельник. Полевые кухни бесплатно кормили гуляющих гречневой кашей с мясом, борщом и блинами, присутствовал и традиционный квас. Точки размещения кухонь были выбраны таким образом, чтобы не создавать толчею и давку, у приличной части населения столицы сытой жизнь назвать было, к сожалению, нельзя. Но все продумали заранее, разместили усиленные наряды полиции и военных, так что праздник прошел без особых эксцессов.
        Разумеется, снова состоялся прием, на этот раз вместе с Северовым во дворец Мирафлорес приехали Синицкий, Булочкин и Брежнев, на хозяйстве вызвался остаться Вологдин. На этот раз на белые тужурки пришлось прикрепить награды, так что генералы смотрелись еще более представительно. Олег вдруг подумал, что за последнее время побывал, пожалуй, на таком же количестве приемов, как за всю предыдущую жизнь. Вроде уже пора привыкнуть, но подобное времяпровождение по-прежнему сильно утомляло. Снова вспомнил Настю, затем мысли перескочили на войну, потерянных товарищей, Вику Галанину, тут настроение вообще стало стремительно портиться. Тем временем положенные тосты были сказаны и гости перешли к неформальному общению. Леонид Ильич, как обычно, ворковал с Исабель, Гоша Синицкий тоже был окружен женщинами, да и представительный Булочкин находился в центре внимания. Но внимательный Петрович что-то почувствовал, разглядел на лице друга и все понял. Он извинился, умело переключил беседу на одного из рядом стоящих офицеров и подошел к Олегу. По пути он ловко подхватил с подноса два бокала местного вина, очень
приличного по качеству, и буквально вывел летчика во внутренний дворик дворца.
        - Выпей немного. Что, всех наших вспомнил, кто не вернулся? Не отвечай, и так понятно.
        Когда бокалы опустели, Булочкин задумчиво произнес:
        - Пять лет прошло, а как вчера все было. Ночью долго уснуть не мог, про свою жизнь думал. Знаешь, почему у меня фамилия такая? Дед рассказывал, что предок мой на Урал пришел лет сто пятьдесят назад, точно никто, конечно, не помнит. Хм, разбойничек он был, но денежку скопил, мельницу поставил, женился на местной. Детей у них много было, внуки пошли, тоже мукомольным промыслом занимались, охотились, лесопилку соорудили. А одна ветвь пекарню завела, потом еще пару, хлеб пекли, булки всякие, вот Булочкины и стали. Я это к чему? После революции и Гражданской войны родственников у меня совсем мало осталось, азартные мы очень, лезем во все. Кто за кого воевал, сам точно не знаю, да и какая разница. В армию я один пошел, но сила была, умом тоже родители не обидели, попал в разведку, до капитана дослужился. Потом конфликт у меня с одним человеком вышел, из энкавэдэшников. Дрянь человек, но со связями, да и время было непростое. М-да, вот так я в БАО и оказался, а мог… Ладно, опять не о том разговор. Что меня дальше ждало? Ничего особенного, служить, лямку тянуть, если не убьют, то на пенсию выйти в звании
вряд ли выше майора. Нет, могло и повезти, добился бы перевода на фронт, пошел бы хоть в разведку, хоть в пехоту! Тогда, правда, скорее всего до конца войны бы не дотянул, сам знаешь, сколько пехотный капитан живет. А что вышло? И лампасы, и полная грудь орденов, и Звезда Героя, и жену нашел.
        - Ты это все честно заслужил, - проворчал Северов. - Ничего тебе авансом не дали, только по делу.
        - Ты понимаешь, счастлив я! Так что же, война помогла мне таким стать? Вот ведь парадокс какой! Кому война, кому мать родна, это про меня, что ли?
        - Ну, ты загнул! Война не из-за тебя началась, а уж как ты на ней себя повел, только от тебя самого и зависело. Оказался бы не таким сильным и умелым, сейчас сидел бы просто майором где-нибудь в Белоруссии, например, самолетам хвосты крутил. Тоже кому-то надо, кстати. Должность и звание свое ты не по протекции получил, а Василиса… Может, это твоя главная награда и есть!
        Олег Петрович улыбнулся:
        - Пожалуй, что так! Только и ты мне ответь, а это все тебя разве не касается, товарищ генерал-полковник?
        - Да я не про то думаю. Вспомнил, скольких мы потеряли, Вику Галанину… Ты девчонок из 589-го полка помнишь? Командир их, Маша Столярова, разбилась при посадке, замполит, Аревик Саакян, в самолете сгорела. Начальник штаба, Аня, кажется, тоже погибла, в своем же тылу бандеровцы убили. Знаю, скажешь, что мы все правильно делали. Да, я согласен, только все равно вот вспомнил - и накатило. Дай волю, эти, - Северов махнул рукой в сторону заходящего солнца, - ничем не лучше будут.
        Олег Петрович снова улыбнулся:
        - Так мы и не даем! Ладно, пошли обратно, а то Гошу там женщины на сувениры разберут.
        Синицкий о чем-то рассказывал, несколько стоящих рядом молодых дам слушали его, буквально открыв рот. Чем-чем, а умением увлечь аудиторию, особенно противоположного пола, Гоша владел мастерски. Подойдя поближе, друзья поняли, что речь идет о событиях 1941 года под Ленинградом.
        - А эскадрилью сеньора Северова, тогда еще лейтенанта, у нас называли «бессмертными», - завершил он свое повествование и показал на Олега рукой.
        Женщины разом защебетали, генералам пришлось отвечать на целый град вопросов, поэтому, когда прием наконец завершился, Северов и Булочкин вздохнули с облегчением, а Синицкий откровенно потешался над ними. Брежнев забрался в машину с мечтательной улыбкой на лице и некоторое время с недоумением слушал Гошу, но тот быстро переключился на начальника политотдела.
        - Слушай, Леня, я надеюсь ты знаешь, что делаешь. О тебе с Исабель только ленивый сплетни не собирает, во всех газетах пишут.
        - Пусть пишут, - проворчал Леонид Ильич, блаженно щуря глаза. - Я, может, почву для женитьбы готовлю.
        - Во как!
        - Правда, мужики, нравится она мне. Познакомлюсь вот поближе и, если в ней не ошибся, предложение сделаю.
        - И венчаться будешь? Думаешь, ей штампа в паспорте хватит?
        Брежнев помолчал и буркнул:
        - Ну и буду, что такого?
        - Ничего такого, - нахмурился Северов. - Надо напомнить, что нас здесь скоро ожидает? Об этом и надо думать. Дело сделаем, женись, Ильич! Если ты начальник политотдела, что тебе, век бобылем ходить?
        На следующий день Синицкий улетел к себе на Эль-Тигре, а остальные продолжили непростой процесс повышения боеготовности венесуэльской армии.
        Инструкторов в дивизии полковника Рамона Гарсии Санчеса было больше, чем в других частях, что вполне объяснимо. Она была расквартирована в штате Сулия и одна из первых попадала под удар колумбийцев. С Колумбией граничили также штаты Апуре, Амазонас и Тачира, но первые два были малонаселенными территориями, практически лишенными промышленности и дорог. Научить рядовых солдат обращению со стрелковым оружием было не такой уж сложной задачей, тем более что советские модели достаточно просты в обращении. Гораздо сложнее было с командным составом - связь, взаимодействие с другими подразделениями, артиллерией, танками и авиацией. А там были такие же люди, которых учить и учить. Все это не добавляло оптимизма, ведь времени явно недоставало. Но, как говорится, глаза боятся, руки делают. Инструкторы буквально выматывали своих подопечных, а те, в свою очередь, старались изо всех сил, понимали, что лучшая выучка - шанс выжить в бою. А то, что бой предстоит, никто не сомневался, новости из соседней страны приходили тревожные. На предоставленные кредиты формировались подразделения наемников, среди которых
находилось немало бывших военнослужащих US Navy и UA Army. Сами колумбийцы интенсивно осваивали предоставленную им технику и также отрабатывали взаимодействие. Американцы неплохо научились воевать в джунглях, гораздо лучше других. Венесуэла была прибрежным государством, значит, будет задействован и флот, а в проведении десантных операций янки опять же были очень опытны. И при нынешних условиях выходило, что авиация является самой важной составляющей, обеспечивающей успех противодесантных операций, поэтому авиаподразделения ограниченного контингента Евразийского союза в Южной Америке также напряженно занимались боевой учебой.
        30 мая 1949 года Северов отправился в Бразилию для встречи с Эурику Гаспаром Дутра, вояж по государствам Латинской Америки начался. На этот раз дипломатической поддержки в лице Громыко генерал не имел, но четкие инструкции были, это существенно облегчало работу.
        В иерархии должностных лиц Евразийского союза в целом и СССР, в частности, Северов был фигурой заметной, но не столь уж значительной, просто один из заместителей наркома обороны. Однако политический вес был солидным, его обеспечивали прежнее нахождение на посту заместителя Главноначальствующего советской военной администрации в Европе, проведенные переговоры с главами правительств Австралии, Новой Зеландии и Канады, личное знакомство с первыми лицами государств блока СЭВ и доверие Сталина, поэтому президент Бразилии маршал Дутра лично встретил Олега в аэропорту Сантос-Дюмон ранним утром 31 мая 1949 года. Северов с трудом преодолел соблазн отправиться на стратегическом бомбардировщике, это было гораздо быстрее, но политически невежливо, поэтому пришлось лететь на Иле, в два раза дольше, зато вполне миролюбиво. Хотя визит был рабочим, положение обязывало вырядиться в белый китель, благо не жарко, градусов 20 или чуть больше. Маршал сиял гостеприимной улыбкой, сопровождающих его офицеров тоже как за уши растягивали, вокруг суетились журналисты, так что им дали немного времени для фотографирования.
Наконец, мельтешение закончилось, маршал и генерал уселись в роскошный автомобиль президента и отправились во дворец Рио Негро, где и разместили Северова с немногочисленной свитой.
        Латиноамериканцы - люди достаточно экспрессивные, так что Олег решил не тянуть кота за хвост и обговорить все вопросы побыстрее, тем более что в ходе прошлого визита в Венесуэлу приезжавшие главы государств предварительную информацию о взаимных интересах получили и должны были ее «переварить». Да и обстановка затягиванию вояжа не способствовала, конфликт между Венесуэлой и Колумбией успешно назревал.
        После размещения во дворце сели позавтракать, попутно Дутра поведал об истории дворца, рассказывал интересно и не без гордости за свою страну. Северову удалось повернуть разговор на положение в Бразилии, ее влияние на политику стран континента, перспективные направления сотрудничества. Через некоторое время маршал вздохнул:
        - Вы правы, господин Северов, влияние Соединенных Штатов на нашу, да и не только нашу, экономику, следует признать чрезмерным. Но какова альтернатива? Без внешних заимствований нам не обойтись, другое дело, что цена этой помощи оказалась для нас слишком высока. И потом, вы же прекрасно понимаете, что президент не абсолютно свободен в принятии решений.
        - Разумеется, господин президент. Для меня сейчас достаточно простой готовности к диалогу.
        И Северов выложил перед Дутра несколько листов бумаги с предложениями Евразийского союза. Некоторое время прошло в молчании, маршал вчитывался в документ, Олег отдавал должное прекрасному кофе со сливками. Наконец, бразилец оторвался от чтения:
        - Господин генерал, все это очень интересно, но мне требуется время для обсуждения с моими советниками. На завтра и послезавтра у нас запланированы небольшие учения, где моя армия продемонстрирует, как освоена новая техника, которую ваш союз предоставил нам после победы. Этого будет достаточно, чтобы подготовить ответ. А сейчас я хочу показать вам Рио, поверьте, город стоит того, чтобы его посмотреть.
        Снова загрузились в президентский лимузин, перед этим Дутра отправил документы для ознакомления своим помощникам. Летчик отметил, что для его охраны был сразу выделен автомобиль, куда без проблем поместилось целое отделение бойцов осназа АСС. Маршал, продолжая играть роль радушного хозяина, сам вызвался быть гидом. В прошлой жизни Олег в Рио один раз побывал, но так получилось, что лишь поприсутствовал с подругой на знаменитом карнавале, осмотр достопримечательностей не состоялся. Никаких пробок на дорогах, естественно, не было, поэтому президент смог за несколько часов показать дворец Тирадентис, замок Илха-Фискал, церковь Канделария и театр на площади Флориано, завершилась экскурсия прогулкой по ботаническому саду.
        - Спасибо, господин президент, было очень интересно. Полагаю, что не пройдет много времени и ваша столица станет одним из самых известных и посещаемых городов мира. Осмотренные памятники архитектуры просто великолепны. Кстати, в ближайшем будущем мы планируем начать выпуск новых пассажирских авиалайнеров, скоростных и вместительных. Они смогут сделать перевозки пассажиров из Европы существенно более быстрыми и достаточно дешевыми.
        - М-м, это очень интересно! Полагаю, что это еще одно из направлений нашего сотрудничества.
        - Однако, господин президент, самой возможности перевозок мало, надо еще и заинтересовать потенциальных туристов, предоставить им необходимый уровень комфорта в отелях и, давайте уж начистоту, безопасность. Ваши бедняцкие кварталы, в которых, я совершенно уверен, преступность просто зашкаливает, не лучшая реклама для города и страны.
        Дутра немного помолчал.
        - А вы ловко поворачиваете на социальные проблемы. Тут мне нечего возразить, к великому сожалению, принципиально изменить ситуацию я не в силах.
        - Позвольте с вами не согласиться. Правильнее сказать, что быстро изменить ситуацию вы не в силах, а вот действуя планомерно и последовательно, вполне. И средства найдутся, те самые, которые не осядут в карманах наших североамериканских оппонентов. Поверьте, им всегда будет мало, сколько бы они ни получили.
        - Да-да, тут есть над чем подумать. Вот и выход из сада, а сейчас мы поедем немного отдохнуть, ведь завтра нас ждет напряженный день. Вам в вашем возрасте легко целыми днями летать в самолетах, носиться на вездеходах по бездорожью или бегать по лесам. Я знаю, что вы поддерживаете себя в прекрасной физической форме, но ведь вам нет еще и тридцати лет. А вот я уже староват для больших нагрузок, уже шестьдесят шесть, а военную форму я надел почти полвека назад.
        Дутра пустился в воспоминания и рассказывал, как учился в военной школе, потом в академии, как создавал военно-воздушные силы. Вскоре кортеж оказался у павильона на берегу океана, где был накрыт ужин. Молчаливая прислуга закончила сервировать стол и удалилась, маршал пригласил Северова за стол, но сам не сел, подошел к перилам, за которыми открывалась неширокая полоса пляжа и неспешно катил свои лазурные волны величественный Атлантический океан.
        - Сеньор Олег, мы с вами кадровые военные, поэтому я позволю себе сказать то, чего я не стал бы говорить кому-либо другому. Вы имеете огромный боевой опыт, прошли самую страшную войну в истории, при этом не стали циником, ни во что не ставящим человеческие жизни. Я признаю, что совершил ошибку, пустив в свой огород американцев, но вас я тоже опасаюсь. Некоторые мои советники твердят, что СССР очень сильно изменился, что сам факт существования Евразийского союза показывает возможность не просто мирного, а взаимовыгодного существования настолько разных государств, какими являются социалистический Советский Союз и, например, монархия Нидерландов. Но… я все равно отношусь к вам с опаской. Поймите, я не хочу, чтобы в этой стране произошла гражданская война, пролились реки крови и было разрушено то немногое, что удалось создать за годы независимости.
        Северов кивнул:
        - Я вас вполне понимаю, но должен сказать, что ваши опасения чрезмерны. Вы знаете, что с нами сотрудничает даже понтифик? Мы строим социальное государство, вернее, социалистическое. При этом ни в одной стране, которая попала под наше влияние после войны, не происходит ничего похожего на то, чего вы так не хотите видеть у себя в Бразилии. Мы бы спокойно смотрели, как вы совершаете ошибки, но это усиливает наших врагов. А они не успокоятся, пока нас не уничтожат. Либо все идет по их планам и желаниям, либо никак, таковы их правила. И выкачивая из вас средства, они, образно говоря, пускают их на оружие против нас. Не только Советского Союза, но и всей Европы, Японии и других стран. Вы слышали, что сейчас происходит в Индии и Китае? Я не знаю, сколько еще лет понадобится для того, чтобы ситуация там хотя бы стабилизировалась. Они, не задумываясь, применили химию, а если бы у них было ядерное оружие?
        - Но вы ведь сами его применили!
        - Бог мой, я уже устал повторять, мы точечно бомбили военный объект в пустыне, а не мирное население в городах. Чувствуете разницу? А ведь ударить по Нью-Йорку, Лос-Анджелесу, Чикаго было намного проще и гораздо эффективнее с точки зрения нанесения урона противнику! У американцев и их союзников по Второй мировой войне доктрина использования стратегической авиации именно такова.
        Маршал вздохнул:
        - Да, я слышал…
        - Здравствуйте, дядя! О, у нас гости! Здравствуйте, сеньор!
        На веранду поднялась очень красивая брюнетка лет двадцати трех - двадцати пяти, единственной одеждой которой являлся небольшой платок вокруг бедер, на шее висели бусы с крупными звеньями, на запястьях и на лодыжке левой ноги были похожие на них браслеты. Судя по тому, что платок был мокрым, девушка только что купалась в океане. Северов где-то читал теорию, что после каждой большой войны происходило существенное сокращение площади купальных костюмов. Размышлять над ее правильностью он не собирался, но, видимо, какое-то зерно истины в ней быть могло. По крайней мере, после Третьей мировой появился стиль savage, следующие ему девушки одевались на пляж как дикарки, в своеобразном, конечно, понимании этого слова. Легкие набедренные повязки или платки вокруг бедер вместо купальников, бусы из крупных элементов, вот его отличительные признаки. Баловались этим в основном на пляжах Средиземноморья, но, судя по всему, мода быстро докатилась и до Нового Света.
        - Это моя троюродная племянница, сеньорита Рафаэла, - проворчал Дутра. - Нашего гостя зовут сеньор Олег, он русский, генерал авиации. Рафаэла, вообще-то мы приехали отдохнуть, посидеть в спокойной обстановке!
        - Разве я мешаю? - пожала плечиками девушка, наливая себе охлажденного легкого вина и с интересом разглядывая гостя. - Или у вас тут государственные секреты?
        - Уже нет, - все так же ворчливо ответил маршал. - Может, ты все-таки переоденешься?
        - Я хочу еще раз искупаться, дядя. А наш гость говорит по-португальски?
        - Нет, поэтому мы и общаемся на испанском.
        - На испанском так на испанском. Как вам в Бразилии, сеньор Олег?
        Если прекрасная бразильянка хотела смутить гостя, то она ошиблась, удивить бывшего подполковника ВКС России таким нарядом было нереально, у самого жена вообще нудистка.
        - Я прилетел только сегодня, ваш дядя показал мне Рио, совсем немного, конечно. Красивый город, и люди здесь красивые.
        Рафаэла звонко рассмеялась, показав ровные белые зубки, и снова отпила из бокала.
        - А вы умеете говорить комплименты, господин генерал! О, Ливия, иди сюда, познакомься с сеньором Олегом, он русский генерал.
        На веранду зашла еще одна девушка примерно того же возраста и похожим образом одетая. От Северова не укрылось, что маршал со вздохом закатил глаза. Впрочем, попыток уехать или удалить девушек хозяин не сделал, так что летчик спокойно отошел к перилам и продолжил светскую беседу. Племянница президента и ее подруга определенно были неглупы, интересовались жизнью в Европе, рассуждали о кинематографе и театре. Затем девушки снова пошли купаться, а маршал с некоторым облегчением предложил гостю завершить на сегодня общение и отправиться во дворец Рио Негро, намекнув при этом, что если сейчас не уехать, то неугомонные сеньориты прощебечут до поздней ночи, а завтра рано утром предстоит ехать на полигон. Общение с красивыми девушками, безусловно, приятно, но Олег был здесь не ради этого, да и вообще женат, «руссо туристо, облико морале» и все такое.
        Во дворце генерал был немедленно облизан обрадованным Рексом, основательно соскучившимся по хозяину, ведь брать его на экскурсию летчик не стал. Раздав необходимые распоряжения, Северов отправился спать, довольный ягдтерьер улегся под бок и быстро засопел, даже во сне чутко поводя ушами.
        Глава 8
        Следующие два дня прошли очень живо, в первый день хозяева устроили командно-штабные учения, отражая нападение противника, внезапно высадившегося на побережье штата Эспириту-Санту и захватившего порт Витория. С разрешения устроителей мероприятия Северов немного подкорректировал действия нападающей стороны, чем поставил обороняющихся в затруднительное положение. Опыт участия в десантных операциях у летчика был невелик, хотя и больше, чем у бразильцев, а вот в части организации взаимодействия между подразделениями и родами войск мог дать фору многим, на этом и сыграл. Впрочем, изображать непобедимого стратега Олег не стал, объяснил свои действия и ошибки противоположной стороны, а также возможные решения. Во второй день показывали действия моторизованной дивизии, поддержанной авиацией, по прорыву обороны противника. Гладко прошло не все, где-то связь подвела, где-то недостаточная выучка личного состава, причем это касалось и рядовых солдат и офицеров. Артиллерия опаздывала с переносом огня, авиация не всегда правильно наносила удары по целям, да и просто не находила их, некоторые подразделения
пехоты неправильно определились на местности и не вышли вовремя в заданные точки. Но это были отдельные недостатки, которые в той или иной мере не обходили ни одну армию в процессе роста и реформ. Бразильцы оценили, что Северов не продемонстрировал никакого пренебрежения и снисходительного тона, когда шел разбор учений. Наоборот, сделал местным военным комплимент, отметил их неплохой уровень и сказал, что уменьшение числа ошибок - дело наживное. Это контрастировало с поведением американского бригадного генерала Стэнли Барнса, также являвшегося гостем учений. Олега он воспринимал с плохо скрываемым раздражением, поскольку был в числе счастливчиков, эвакуированных из Европы перед самым поражением в последней войне. Ощущение бессилия и злости Барнс, тогда еще полковник, помнил очень хорошо, не так уж много времени прошло с тех пор. Тот факт, что используемое оружие было закуплено в Европе, а не у США, тоже не добавлял ему позитива. С бразильцами он держался высокомерно, демонстрируя, что их государство великому всепланетному светочу демократии не ровня. Во время демонстрации авиаудара пустился в
рассуждения о новейших реактивных самолетах, значительно превосходящих по своим качествам «поршневую рухлядь». Увидев атаку танкового подразделения на «Кометах», тут же рассказал о непобедимых «Першингах» и новейших «Паттонах», которые вот-вот поступят на вооружение, а у них и броня толще, и пушка крупнее, и двигатель мощнее.
        Северова этот индюк даже забавлял, а присутствовавший рядом Рекс выделил американца как главную угрозу и откровенно его пас, хотя и дисциплинированно ходил у левой ноги хозяина как привязанный. Барнс, косившийся на хвостатого телохранителя русского генерала и оценивший размер его зубов, глубокомысленно заметил, что если тот кое-кого покусает, будет международный скандал.
        - Не будет, - без улыбки ответил летчик. - Если он бросится, то загрызет раньше, чем этот кое-кто успеет протест заявить.
        И так же серьезно добавил:
        - Проверено неоднократно. Он тоже не одну войну прошел.
        Американец хмыкнул, но стал держаться подальше от этого нахального русского и его мелкого, но такого зверообразного пса.
        С кандидатурой главы корпуса американских военных инструкторов и наблюдателя на учениях в Бразилии янки явно прокололись, уже через неделю в Рио прибыл молодой улыбчивый полковник, но сделанного не вернешь. Немалая часть промышленников и высокопоставленных офицеров стала еще более откровенно высказываться против закупки дорогого американского оружия.
        На следующий день после окончания учений, 3 июня, состоялся небольшой, но пышный прием, которым и завершался визит Северова в Бразилию. Результатами четырехдневного пребывания в стране обе стороны остались довольны, предложения Евразийского союза, переданные маршалу Дутра и его правительству, выглядели заманчиво и имели неплохую перспективу. Очередной шаг к уменьшению влияния США в регионе был сделан. На самом мероприятии генерал вновь встретил племянницу президента и ее подругу. Сеньорита Ливия больше молчала, а вот Рафаэла вновь расспрашивала летчика о разных интересующих ее вещах и держалась весьма непринужденно. Девушка также шутливо заметила, что Рио-де-Жанейро не такая уж глухомань, они здесь тщательно следят за европейской модой, и их платья тому наглядное подтверждение. Северов сделал комплимент внешнему виду обеих, но отговорился тем, что в моде вовсе ничего не понимает, разве что в армейской, а про себя отметил, что наряды очень даже откровенные и открытые, эти чертовы французы уже почти весь мир перебаламутили, никак остановиться не могут.
        Следующей страной для посещения была Аргентина, Ил-14 приземлился в аэропорту имени 17 октября, на самом побережье океана и практически в городской черте Буэнос-Айреса. Встречал сам Перон, официоза в виде почетного караула с оркестром тоже не было, все визиты Северова были рабочими. Расписание было похожим на бразильское, первый день был посвящен переговорам, следующие два - маневрам. Во всех мероприятиях живейшее (иногда даже слишком) участие приняла супруга президента Эва, красивая молодая женщина примерно одного с Северовым возраста. Единственное, что вспомнил про нее Олег из прошлой жизни, ее ранняя смерть от какой-то болезни, скорее всего рака, которая должна случиться через пару лет. Информация по Аргентине у генерала имелась, но как коммунист и обладатель послезнания, он четко понимал, что в действиях Эвы Перон немало популизма, а вовсе не заботы о бедняках этой страны. Фонд ее имени, набирающая обороты благотворительность были благим делом, но, по мнению Северова, принципиально ситуацию в стране не меняли. Несмотря на старания Эвы порулить государством, более перспективным виделся диалог с
самим Пероном, он был в большей степени готов к глубоким социальным преобразованиям, к тому же одной из принципиальных позиций его идеологии, «хустисиализма» или «перонизма», был авторитаризм. Конечно, делать резкие движения ему не дадут, сколько бы он не провозглашал себя каудильо, но успехи европейских стран вполне для него показательны. Как и следовало ожидать, предложения по сотрудничеству с Евразийским союзом были встречены с большим интересом, а влияние американского капитала здесь было слабее, чем в той же Бразилии. Аргентина ранее также закупила приличную партию неплохого английского оружия, но вот освоили его вооруженные силы похуже, чем их северный сосед. Чудес не бывает, на все нужно время, Олег так и сказал немного расстроенному Перону. А на завершающем приеме аккуратно вбросил идею Боливарианского союза - блока южноамериканских государств, которому будет проще противодействовать торговой и финансовой экспансии излишне активного североамериканского монстра. А председательство в блоке, один из принципиальных вопросов, по которому его потенциальные члены даже не попытаются найти решение,
предложил сделать переменным, когда каждое государство занимает его на определенный срок, после чего передает полномочия другому.
        8 июня Северов прилетел в Сантьяго, где его встречал президент Видела, снова четыре дня, и 12 июня генерал прибыл в Асунсьон. Обстановка в Парагвае была напряженной, шла гражданская война, и президенту Ролону было совсем не до разговоров с советским военачальником, да и Олегу он был не интересен. За полдня, что Северов провел на территории страны, он переговорил с Иваном Тимофеевичем Беляевым, русским эмигрантом, бывшим царским генералом, героем Чакской войны, исследователем и защитником индейцев. Летчику просто хотелось познакомиться с этим выдающимся человеком и своим соотечественником и отдать ему дань уважения. Вечером того же дня Северов прилетел в Лиму. Маневры перуанской армии запланированы не были, не до того, но пару встреч Олег провел достаточно успешно. Недавно вставший у руля генерал Одриа был неглуп и понимал, что прежний президент Бустаманте-и-Риверо устроил бы представителя Евразийского союза гораздо больше, но оценил такт, с которым тот общался, и стремление найти компромиссные решения в немногочисленных вопросах взаимодействия. Чтобы все их обговорить, хватило пары дней, после
чего довольный окончанием вояжа Северов вылетел, наконец, в Маракайбо.
        А вот в Венесуэле его ждал сюрприз, да еще какой! Вернее, даже не один. Хитрый голландский змей ван Гиленс слова не сказал, хотя связывался регулярно, да и товарищи генералы тоже хороши! Когда Северов в сгущающихся сумерках зашел к себе в комнату и не успел еще включить свет, навстречу метнулось с утробным мявом что-то крупное и серое. Валера заскочил на руки и по обыкновению завел свою песню хозяину на ухо, попутно облизывая его шершавым языком. Потом кот уделил внимание боевому другу Рексу, а Олег разглядел рядом с диваном детскую кроватку. Вот и благоверная подскочила, повисла у мужа на шее.
        - Привет, солнышко! Ты как здесь, что это значит?
        Солнышко сняло с головы Олега фуражку, нахлобучило на себя и, отдав воинское приветствие, тихо, чтобы не разбудить ребенка, но четко доложило:
        - Товарищ генерал-полковник! Гвардии лейтенант Северова призвана на действительную военную службу, прибыла в ваше распоряжение на должность командира эскадрильи связи!
        - Растешь, значит. Так, отдай фуражку и запри дверь, а то придет дежурный, а ты нагишом скачешь.
        - Жарко же! У нас в Ленинграде…
        - Тут всегда так. Теперь объясни внятно, какая военная служба? С ума все посходили!
        - Ты что, не рад? Даже не поцеловал!
        - Начну целовать, не остановлюсь, так что давай, рассказывай!
        - Да я не знаю ничего толком. Позвонили из наркомата обороны, сказали, что требуется мое присутствие здесь, я быстро собралась. Мы уже три дня на базе.
        Было понятно, что Настя ничего толком не объяснит, поэтому Северов отложил разборки до утра и с удовольствием приступил к обниманию-целованию лапушки. Оба очень соскучились друг по другу, поэтому угомонились уже за полночь.
        Утром генерал чмокнул жену и толком еще не проснувшегося Мишку, оценил бдящего кота и отправился в штаб за разъяснениями. Там его уже ждал невозмутимый ван Гиленс.
        - Можете даже ничего не спрашивать, господин генерал, я сам сейчас все объясню!
        Рассказ коммандера не то чтобы сильно удивил, но слегка озадачил. Оказалось, что встречу Олега с племянницей Дутра умудрились снять вездесущие охотники за сенсациями. Генерал с двумя полуголыми красотками на пляже смотрелся весьма колоритно, но это еще полдела. Рафаэла не скрывала своего интереса к русскому летчику, даже выяснение того факта, что он женат, ее не образумило. Добавили масла в огонь фотографии с приема, где девушка в платье с более чем откровенным декольте снова оказалась в компании Северова. Все это очень быстро стало известно в Москве, и Сталин моментально принял радикальное решение - отправил в Венесуэлу Настю. А чтобы было попроще возиться с маленьким ребенком, в командировку в университет Сулии направлены тесть с тещей, профессор Горностаев на инженерный факультет, доцент Горностаева на медицинский. Они должны прибыть через два дня, а там и новоиспеченный командир эскадрильи к службе приступит. Заодно у товарища генерала дополнительный стимул к ревностной службе появился, пусть теперь америкосы, вернее новые колумбийцы, попробуют внезапный удар нанести. Не сказать, что это все
Северова порадовало, но обсуждать было нечего, да и страстно любимая жена под боком - это здорово.
        Друзья-генералы от небольших подколов, конечно, не удержались. Интересовались, так ли хороша в действительности знойная бразильянка, как на фотографии, когда летчик порадует их физиономией, поцарапанной ревнивой женой, не передал ли ему свой редкий дар Гоша Синицкий, не просто же так при виде бравого советского военачальника женщины разных стран и континентов из одежды выпрыгивают. Олег отвечал в стиле неизвестного здесь генерала Руцкого, мол, не дождетесь, а вот завидовать стоит, поскольку такого кота, как у него, у этих папаш нет и вряд ли когда будет. Валера только кашу сварить и подгузник поменять не мог, а так дите с ним было как за каменной стеной. Настя рассказывала и удивлялась, Матроскин от Мишки не отходил, убаюкивал его своим мурлыканьем, извещал, когда ребенку требовался уход, успокаивал, если тот пытался заплакать. А тут еще и ягдтерьер на боевое дежурство встал! Так что дедушке с бабушкой и забот особенных не будет.
        15 июня Олег вылетел в Каракас, куда прибыл очередной конвой с грузами в том числе и для военного контингента. На этот раз он не стал неспешно перемещаться на транспортном самолете или воздушном командном пункте, а с удовольствием воспользовался своим МиГом, запас топлива во внутренних баках истребителя позволял не только достичь столицы Венесуэлы, но и вернуться обратно на базу, выдержав длительный воздушный бой. В целях безопасности летали парой, заодно немного потренировались, разыгрывая отражение внезапной атаки звена противника. В Каракасе пришлось задержаться, президент Гальегос просил о встрече, он был обеспокоен набирающими оборот приготовлениями соседнего государства. Пока генерал решал, какие грузы куда направить, появился ван Гиленс. Глава государства ждал Северова вечером, так что было время поговорить. После плотного обеда, за которым Олег коротко рассказал о своем вояже, сели пить кофе и тут уж обсудили дела.
        - По всему выходит, что скоро начнут, - коммандер сделал маленький глоток, поморщился и отставил чашку. - Ну вот, испортил напиток. По-ленинградски гораздо лучше.
        Голландец, наслушавшись кого-то из знакомых, добавил в кофе ром вместо коньяка и остался недоволен результатом, летчик традиционно предпочел со сливками.
        - Так вот, данные у нас, конечно, не абсолютные, но до 20 июня ничего не произойдет, а вот дальше возможны варианты. В любом случае, долго ждать не будут, всю эту ораву, которую они собрали, надо кормить.
        - Напомни, что за день такой знаменательный, 20 июня.
        - О, прошу прощения, не сказал. Очередное ядерное испытание. Специалисты считают, что оно, скорее всего, будет успешным. Пока объявят об этом, пока будут эффектом наслаждаться, в общем, дальше по обстановке.
        - Логично. Вот только так просто, возьмут и нападут? У нас на континенте никого обмануть не удастся, а вот здесь, в Латинской Америке, еще есть смысл пыль в глаза пускать.
        Андрес пожал плечами:
        - Не настолько у нас хорошие информаторы, чтобы знать их планы во всех подробностях. Провокацию устроят, типа обстрел их территории из сопредельного государства, самолет свой собьют, на местных свалят, да мало ли вариантов.
        Разведсводку Северов уже изучил, поэтому только кивнул. Что сделано, то сделано. В части подготовки к конфликту все шло по плану, достичь чего-то принципиально большего нереально. К конечном итоге Олег надеялся, что агрессию извне удастся сдержать, потеряв, разумеется, часть территории. Хуже было с врагом внутренним. В его наличии можно было не сомневаться, а вот насколько он силен и что предпримет, информации не очень много.
        - Планы потенциальных заговорщиков мы спутали серьезно, когда ликвидировали наиболее одиозных военных оппозиционеров, - продолжал коммандер. - Проникновения в Венесуэлу кураторов от американской разведки не выявлено, но это ничего не значит. Можно не сомневаться, тут они, голубчики, повылазят, как начнется. С большой долей вероятности можно сказать, что значительная часть армии на стороне президента. Недовольные наверняка есть, но их немного и они уже не организованы. Можно предположить действия бандформирований, а также провокации с целью вызвать массовые беспорядки. Этим местная полиция занимается, к ним, кстати, советники из соответствующего нашего ведомства приставлены.
        За разговором незаметно подошло время выдвигаться на встречу с президентом. Тот пребывал в хорошем настроении, излучал оптимизм, причину которого Северов уже знал. Ромуло Гальегос получил послание от Сталина, в котором глава Евразийского союза постарался ободрить своего заокеанского партнера перед возможным обострением отношений с США и обещал усилить военный контингент, если возникнет такая необходимость. Олег знал, что это дипломатический ход, гнать армию через океан Верховный не станет, для того и отправил своего доверенного и проверенного генерала, чтобы тот обошелся минимальными средствами. В СССР все, кто входил в ближний круг, правильно понимали ситуацию, а вот остальные либо считали назначение своеобразным понижением, либо наоборот, очень сложным поручением, на котором легко себе шею свернуть. Северов рассказал о своей поездке, не упоминая, правда, о неожиданно возникшей проблеме с родственницей маршала Дутра, но Гальегос газеты читал и был в курсе. Пришлось пообещать познакомить его с женой, тем более что про летчицу, возглавлявшую пилотажную группу, он тоже знал. На базу вернулись уже
ночью, но аппаратура слепой посадки работала нормально, ведомый ночью ориентировался хорошо, никаких проблем не возникло. Дежурный сразу доложил, что Горностаевы благополучно прибыли и размещены в специально снятых для них апартаментах в престижном районе столицы штата Сулия, лейтенант Северова с ребенком находится у них. Хотя Олег и устал, но ночевать хотелось рядом с женой и ребенком, генерал вызвал машину, и Самарин быстро домчал его до дома, где разместились тесть и теща.
        Дверь Настя открыла сама, в прихожей нарисовалась вся троица - жена, кот и ягдтерьер. Первая повисла на шее и удостоилась долгого поцелуя, остальные принялись тереться об ноги.
        - Тихо, мама с папой уже спят.
        - Мишка как?
        - Нормально, только что покормила, теперь до утра проспит. Есть хочешь?
        Северов отрицательно покачал головой и еще раз поцеловал жену.
        - Я чайник согрела, будешь?
        - А вот чайку с удовольствием выпью.
        Халат Настя набросила без пояска, так что когда хозяйничала у стола, полы распахнулись. Перехватив взгляд мужа, молодая женщина улыбнулась:
        - Видишь, какой животик плоский, будто и не рожала. Василиса за меня серьезно взялась, да я и сама старалась, не хочу вислопузой ходить.
        - Скажешь тоже, - хмыкнул летчик. - Слово-то какое нашла! Вислопузая!
        - Уже нет, но все эти месяцы гимнастикой занималась, в бассейне почти каждый вечер плавала.
        - А вот, кстати, все хотел спросить, как ты в бассейн ходишь, купальника же у тебя нет?
        - Так мы по вечерам, когда никого нет. Василиса там детей тренирует, ей разрешают.
        Жена Петровича училась в государственном дважды орденоносном Институте физической культуры им. П. Ф. Лесгафта, хотя с двумя детьми это было непросто. Но Василиса была человеком целеустремленным и неглупым, так что в круглых отличницах не ходила, но и в отстающие никогда не попадала.
        В дверном проеме показался кот:
        - Мрым!
        Настя ушла в спальню, вскоре вернулась:
        - Подгузник поменяла, Валера его убаюкивает. Еще чаю?
        - Нет, хватит. Я смотрю, полосатый серьезно за наше дите взялся.
        Молодая женщина тихонько рассмеялась:
        - Ты бы их видел! Кот от Мишки практически не отходит, только по своим делам и быстро обратно. Когда врач первый раз пришла, не допустил до ребенка, пришлось мне вмешиваться. И потом все время следил, умора. Мама до сих пор под впечатлением.
        - Ладно, пойдем спать. Тебе еще зачет штурману сдавать.
        - А я уже готовлюсь, так что сдам, не сомневайся.
        Когда Северовы зашли в спальню, кот в позе сфинкса лежал на стуле рядом с детской кроваткой, приоткрыл один глаз, муркнул что-то потихоньку, закрыл глаз и демонстративно отвернул морду от кровати. Дальнейшее его не касалось.
        Утром Олег уехал раньше, чем проснулись родители жены, на работу в университет им надо было выходить в понедельник, 20-го, можно позволить себе поспать. Перед уходом генерал велел жене собрать вещмешок на случай экстренного перехода в бомбоубежище, Настя молча кивнула, она понимала, что муж здесь не на курорте кости греет. К тому же родители могут и растеряться при воздушной тревоге, ведь они всю войну провели в эвакуации и, что такое налеты, почти не знали, да еще и забыли за столько лет. Так что лучше, чтобы все необходимое было под рукой, взяли и пошли.
        А вечером Северов позволил себе посидеть в небольшом ресторанчике недалеко от места жительства тестя и тещи в их компании. Столик был заказан заранее, Олег решил побаловать родственников местной кухней. В небольшом уютном зале за столом расположились четверо взрослых, Михаил Олегович полеживал в коляске, рядом, как порядочный, сидел Валера, косясь на принесенные яства. Рекс устроился у ноги хозяина, ему была обещана миска с тушеной говядиной без приправ. Андрей Иванович и Наталья Николаевна еще не опомнились от быстрого перемещения из Москвы в Южную Америку, да и разница в часовых поясах давала о себе знать.
        - Сегодня был в университете, - неторопливо рассказывал тесть, - познакомился с коллегами. Мой немецкий неплох, но его здесь далеко не все понимают, так что придется учить испанский. Да и Наташеньке с ее французским не легче. Но я очень удивился, когда узнал, что многие изучают русский. Кстати, Настя, ты немецкий и английский неплохо знаешь, а испанский изучала?
        - Теперь придется, начала уже. Говорят, не очень трудный язык.
        - Здесь еще ничего, а вот в Бразилии официальный язык португальский. Если неплохо знаешь испанский, то понять его с трудом, но можно, - усмехнулся генерал. - Так, вот и ужин несут.
        Андрей Иванович любил мясо, поэтому ему подали «пабеллин-криольо», ассорти из риса, говядины, черных бобов, жареных бананов и сыра. Наталья Николаевна предпочитала рыбу, для нее приготовили форель с жареной маниокой. Настя попробовала дорадо, а Олег с удовольствием отведал креветок с авокадо. Из напитков летчик ограничился лимонадом, как и его супруга, теща оценила чилийское белое вино, а тесть позволил себе местное пиво и продегустировал ром. На десерт были фрукты и сладкая выпечка, а также кофе и какао.
        Ягдтерьер быстро очистил миску с гуляшом, кот удостоился рыбки, потом Северову сказали, что это были кусочки морского окуня. В общем, все остались довольны угощением.
        - Удивляюсь вашему коту. - Теща отпила вина из бокала с высокой ножкой и глянула на Валеру. - Только на швейной машинке не работает, а остальное все умеет.
        Олег вспомнил «Каникулы в Простоквашино» и засмеялся:
        - Нам все завидуют.
        - Мумр, - отозвался гвардии кот и заглянул в коляску. - Мрым!
        - Он говорит, надо подгузник поменять, - сказала Настя, - мам, достань из сумки.
        Мужчины засмеялись, Наталья Николаевна подала дочери кусок ткани и озабоченно спросила:
        - А здесь не опасно? Сегодня Настя нам вещмешок собрала, сказала, что на случай воздушной тревоги.
        - Вы же понимаете, мы здесь не на отдыхе. Америка мутит воду в Колумбии, нападение весьма вероятно, но особенно беспокоиться не стоит. Мои орлы хлеб свой не даром едят, так что при налете спускайтесь в убежище и ничего не бойтесь.
        После ужина немного прогулялись, уже стемнело, жара спала и дышалось намного легче, чем днем. Кот сидел в корзине внизу коляски, Рекс шел рядом, периодически засовывая нос в растущие вдоль дороги кусты. Вернувшись домой, стали устраиваться спать, Горностаевы ушли к себе в спальню, Настя с наслаждением стянула с себя форму и устроила Мишку в кроватку.
        - Ты не обращай внимания на маму, обычные женские страхи, она же войны почти не видела.
        Генерал пожал плечами:
        - Беспокоится человек, это нормально, тем более, что больше не за себя, а за внука. Это ты на нее не шипи, просто успокой. Да и сама тоже, наверное, отвыкла.
        - Конечно отвыкла, ты же никому летать не даешь, всех супостатов разогнал.
        - Вот-вот, случится тревога, а ты побежишь спросонья в чем мать родила, вот будет весело.
        - Да ну тебя! Размечтался! Спать ложись, опять рано вставать.
        Несколько дней пролетели быстро, прогноз ван Гиленса оправдался на все 100 %, 20 июня 1949 года США официально объявили об успешном испытании атомной бомбы. Противостояние ядерных держав началось.
        После обеда к президенту явился посол Соединенных Штатов и объявил, что его страна располагает новым видом оружия массового поражения, а также особенно отметил тот факт, что «нестерпимая для великой державы» монополия СССР в этом вопросе аннулирована. Вид он имел не только важный (как и подобает послу великой державы), но и чрезвычайно радостный, будто узнал, что оказался единственным наследником внезапно скончавшегося богатого дядюшки. С Гальегосом ранее была проведена разъяснительная работа, суть которой заключалась в простом факте - попытка ядерного удара по войскам Евразийского союза немедленно вызовет ответную реакцию. И эта реакция окажется существеннее самой попытки, ведь американская бомба имела самую примитивную конструкцию, если такое понятие вообще применимо к этому непростому устройству. У СССР бомб больше и они намного мощнее, к тому же вероятность удара по территории Старого Света ничтожна, чего нельзя сказать о США.
        На следующий день, 21 июня, началась форменная комедия. В Америке неожиданно заявило о себе «правительство Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии в изгнании». Проживающий в США после бегства из Франции герцог Виндзорский, в прошлом Эдуард VIII, послал порцию проклятий на голову русских и тех, кто вступил с ними в «богопротивный» союз, прошелся он и по своему брату и его семье. А два члена упомянутого правительства, министр иностранных дел и лорд-канцлер, выступили с громкими заявлениями. В газетах были помещены их фотографии, разглядывая которые, Северов поймал себя на мысли, что слухи о прочных питейных традициях англичан имеют под собой реальную почву. Оба выглядели как потомственные деревенские алкоголики, да и вели себя соответственно. Первый, с растрепанными волосами и стеклянным взглядом удивленного тушканчика, произнося свою историческую речь, активно жестикулировал. Другой, небритый и напоминающий физиономией похмельного морячка Попая, наоборот, был какой-то снулый и мутноглазый. Суть заявлений обоих сводилась к обвинениям СССР в мировой агрессии, применении оружия
массового поражения против мирного населения, насаждении тоталитаризма в некогда демократических странах, обширных репрессиях против несогласных с этим беспределом граждан, морении голодом поляков и некоторых других повышенно свободолюбивых народов, препятствию свободной торговле на территории стран СЭВ, притеснению верующих. Генерал решил, что они там не только курят что-то забористое, но и грибами закусывают, однако реакция официального Вашингтона, последовавшая 22 июня, была предельно серьезной. Американцы выразили «серьезную озабоченность» агрессивными планами Кремля, а также «жестоким убийством историка и выдающегося мыслителя современности» Александра Федоровича Керенского. Последний был найден накануне мертвым на скамейке в парке недалеко от дома «с выражением неописуемого ужаса на лице», а это, несомненно, указывало на русский след. Примечательно, что вездесущие репортеры не сделали ни одного снимка этого самого ужаса. На следующий день в своем доме был найден убитым Султан-Гирей Клыч, кто-то вогнал ему в голову ледоруб, а это уж несомненно «почерк Сталина». Правительство Трумэна объявило
персонами нон грата пару дюжин дипломатов из СССР и других стран Евразийского союза, что, учитывая их и без того невеликую численность, серьезно осложнило работу посольств.
        Позже рассказывали, что Георг VI был вне себя от гнева и в запальчивости сказал, что маршал Сталин оказался очень порядочным человеком, чего он, к сожалению, не может сказать о некоторых своих родственниках. 23 июня ряд ведущих газет стран СЭВ опубликовали статью, скорее даже фельетон, Черчилля, в которой он очень едко отзывался о членах эмигрантского правительства и их умственных способностях.
        Тем временем «Остапа несло». Растрепа-министр принялся пересказывать историю России и СССР в своей интерпретации, сопровождая это пространными комментариями, продолжалось это занятие целых три дня. Сводилось все к мыслям «они нас всегда ненавидели», «они ничего выдающегося не создали, только примитивно копировали», «они всегда препятствовали прогрессу», «рабство у них в крови» и тому подобных. Мутноглазый канцлер со сморщенной физиономией пустился в философские рассуждения о роли личности в истории, мешая в одну кучу религию, нацизм, сталинизм, троцкизм и еще целую кучу «измов». Все это в первом приближении выглядело как бред алкоголика (по всему выходило, что сэры для вдохновения прилично дерябнули), но, если немного подумать, то четко прослеживалась идея главенствующей роли англосаксов в мировой истории. Остальное человечество призвано лишь обеспечивать их возвышенные потребности, а лучших исполнителей за это немного покормят. В конце концов, бывшие подданные Британской империи призывали «величайшую в мире державу» и «всемирного гаранта свободы и демократии» помочь им, несчастным, вернуть
Соединенное Королевство на путь истинный.
        Впрочем, на фоне этих двух клоунов выступали и серьезные политики, причем было ясно, их речи адресованы прежде всего южноамериканцам. США все еще представляли собой мощнейшую экономику мира, даже Евразийский союз пока ей уступал. Этот разрыв сокращался, темпы роста у СЭВ были гораздо выше, но Северов помнил, как в прошлой жизни СССР, имевший ВВП существенно ниже Соединенных Штатов, достаточно успешно противостоял блоку НАТО. Не обладавшие послезнанием латиноамериканские политики тем не менее понимали, что их северные соседи мировым гегемоном не являются, но и Евразийскому союзу до этого далеко. Как ни странно, Сталина вполне устраивал многополярный мир, а вот его заокеанских визави - категорически нет. Позиция «или как хотим мы, или никак» прослеживалась четко, другое дело, что силенок на ее реализацию не хватало. Проамериканское лобби в Латинской Америке зашевелилось, в этом смысле цель этой политической возни была достигнута. Да и обладание ядерным оружием создавало иллюзию великой мощи и военного паритета. Но вот в Старом Свете эффект был противоположным. Почувствовав значительные плюсы союза,
ни рядовые европейцы, ни их правительства бросать все и становиться в кильватер заокеанской барже с золотом не собирались, тем более что рассчитывать они могли только на объедки с нее. В этом смысле показательным был разговор летчика с ван Гиленсом, когда они коснулись прошлой короткой войны и возможной следующей.
        - Вам сложно это понять, сэр, просто потому, что русским такое ощущение привычно. А вот мне, голландцу, чью страну в свое время Гитлер захватил всего за пять дней, очень важно ощущать за спиной всю мощь империи! Я находился в боевой рубке «Де Рейтера» в том памятном бою в Северном море и получил за него ваш военно-морской орден, - коммандер показал на ленточку ордена Нахимова 2-й степени, - и очень горжусь этим. Я ощущаю себя частью чего-то огромного, мощного, непобедимого, и это придает силы и уверенности. Поверьте, испытав такое, большинство уже не хочет с этим расставаться.
        Тем временем развязка близилась. 27 июня Колумбия выразила протест соседней стране, какая-то старая лохань, перевозившая рыбу, якобы была потоплена венесуэльским сторожевиком в нейтральных водах. На следующий день корреспондентам в Боготе явили некоего субъекта под видом офицера венесуэльской армии, заброшенного в Колумбию для организации подрывной деятельности. Полковник, представитель Министерства обороны, лицом напомнил Олегу Петра Порошенко, а уж когда достал паспорт диверсанта и торжественно помахал перед репортерами, сходство вообще прорезалось явно. 29 июня от Гальегоса потребовали вывести войска, незаконно находящиеся на территории Колумбии. Поскольку никаких войск никто не вводил, было ясно, что конфликт не за горами.
        Видимо, прежних обвинений показалось недостаточно, поэтому госсекретарь США Дин Гудерхем Ачисон в тот же день, 29 июня, сделал заявление, что по имеющейся информации Венесуэла располагает химическим оружием (между строк явно читалось - полученным от Евразийского союза, вернее, конкретно от СССР) и собирается его применить против «миролюбивой Колумбии, вставшей на путь строительства демократии». Возведение Колумбии на роль будущего оплота демократии в Южной Америке вызвало на континенте бурное веселье, поскольку эта страна прочно ассоциировалась с бардаком, гражданской войной, отсутствием контроля ситуации со стороны диктатора Луиса Мариано Оспина Переса, а также наркоторговлей. Политические послевоенные кризисы привели не только к сексуальной революции и тому подобным вещам, но и повышенному спросу на наркотики, а там, где есть спрос, будет и предложение. Северов помнил, что образование наркокартелей в его прошлой жизни произошло лет на двадцать позже, но здесь уже все шло не так, поэтому не удивился, когда узнал об увеличении посадок коки и мака.
        На следующий день Ачисон сделал еще одно официальное заявление, речь шла о «доказанном факте применения Венесуэлой химического оружия против Колумбии». Доказательства заключались в демонстрации небольшого кинофильма, снятого на месте событий, где какие-то люди суматошно бегают и обливают друг друга водой. Кого-то куда-то тащат, очевидно, многие орут, на заднем плане горит сарай. После просмотра фильма на заседании министров иностранных дел стран - членов СЭВ и кандидатов на вступление в блок присутствовавший вместо Молотова Громыко негромко произнес: «Дебилы!» Он добавил еще какое-то короткое слово, но тут мнения разошлись, поскольку в этот момент сидящий рядом его помощник поперхнулся. Но кому надо, услышали, и теперь этот момент со смаком комментировали все ведущие газеты.
        Венесуэльцам, впрочем, было не до смеха. Гальегос отдавал себе отчет в том, что без Евразийского союза его страна не продержится и месяца. Присутствие войск блока гарантировало от явной оккупации в исполнении армии и флота США, но собственные ресурсы государства были не так уж велики даже при противостоянии с одним соседом. Президент вбил себе в голову, что еще можно попытаться договориться, переубедить его пока не удалось, да Северов не очень-то и пытался. Генерал отчетливо понимал, что вторжение начнется со дня на день и никакие переговоры ни к чему не приведут.
        В 6 часов утра 1 июля 1949 года, сразу после восхода солнца, колумбийские вооруженные силы нанесли удар по объектам на территории Венесуэлы. Диктатор Колумбии Луис Мариано Оспина Перес выступил с обращением «к народу и прогрессивному человечеству», в котором возложил вину за произошедшее на правительство Венесуэлы, которое своей агрессивной политикой вынудило его защищаться столь радикальным способом. Далее последовало обещание не трогать мирное население и принести мир, порядок и демократию на «исстрадавшуюся землю Боливарианской республики». Все это словоблудие не произвело никакого впечатления на солдат и офицеров объединенной группировки войск Евразийского союза в Южной Америке, Москва от имени союза уже заявляла, что если в результате действий Колумбии пострадают его граждане, то ответ будет быстрый и адекватный. Бомбардировка объектов нефтегазоносного бассейна Маракайбо, где трудились более пяти тысяч гражданских специалистов из СССР и большинства стран Европы, вполне для этого подходила.
        Вооруженные силы Венесуэлы находились в полной боевой готовности, планы на случай вторжения отработаны, но общая невысокая выучка давала о себе знать. Одновременно с авиаударами через границу с территории Колумбии устремились сухопутные войска. Одна группировка наступала вдоль побережья в направлении Маракайбо, вторая быстро охватила Сан-Кристобаль и двинулась дальше, вниз по течению Ориноко противник заранее направил относительно небольшие диверсионные группы, которые тоже начали активные действия. ВВС и ПВО Венесуэлы были недостаточно хорошо обучены, да и технику имели не самую современную, чтобы в полной мере отразить удар, но и силами двух истребительных, бомбардировочного и штурмового полков базы Маракайбо кардинально изменить ситуацию было нельзя. К тому же Гальегосу сразу обозначили принципиальную позицию Евразийского союза - воевать вместо его армии никто не будет. Обучать, затем поддерживать, но не брать на себя всю тяжесть боев. Впрочем, военачальники Старого Света были людьми опытными и трезво оценивающими обстановку, поэтому задачу лихо разбить войска агрессора или сражаться в стиле
«встанем железной стеною» никто и не ставил. Изучив будущий театр боевых действий и предполагаемое соотношение сил, евразийские военные советники сделали ставку на опорные пункты и действия диверсантов по линиям снабжения и штабам противника. Ряд объектов на территории, которая с высокой вероятностью окажется оккупированной, заминировали, организовали там скрытые базы для собственных зафронтовых частей. Опыт подобных акций у СССР был, пожалуй, самым большим в мире. Существенно бо`льшую проблему составляла возможность морского десанта. Здесь все на стороне США, подобных операций американцы провели много, а флот у Венесуэлы можно смело назвать номинальным. Вся надежда была на авиацию, к тому же янки предоставили своим воспитанникам технику, инструкторов и изрядное количество наемников, но воевать вместо них также не собирались.
        В первые же часы в стране было объявлено военное положение, при президенте образован Штаб Обороны, при котором находилась группа военных советников Евразийского союза. Ее наличие позволяло контролировать ситуацию и координировать действия контингента с венесуэльской армией. Северов со своими офицерами неоднократно проигрывал различные варианты развития событий, но все сходилось на том, что потеря значительной части территорий штатов Сулия и Тачира неизбежна. Так и произошло. Сбив слабые приграничные заслоны, колумбийцы стали довольно быстро продвигаться на восток. К исходу вторых суток с начала военных действий противник подошел к Пасу и Сан-Рафаэль дель Мохан. В Сан-Кристобаль вражеские войска вошли к вечеру 1 июля, но с ним еще предстояло повозиться. Выделив войска на зачистку города, потомки чибча двинулись дальше по направлению к Мериде.
        Армии противоборствующих сторон были оснащены техникой примерно одного поколения - конца Второй мировой войны, хотя имелось и некоторое количество более современного оружия. Так, некоторые авиачасти колумбийцев летали на «Шутинг старах», а наемники на «Сейбрах», венесуэльцам Евразийский союз передал Су-5. В умелых руках «сушка» способна на многое, но таковых почти не было. В определенной степени это компенсировалось храбростью, но все-таки заменить знания и опыт она не могла.
        Вечером 2 июля Северов приехал в Мирафлорес на встречу с Гальегосом. Президент и Верховный Главнокомандующий только что отпустил своих генералов и нервно ходил, вернее даже метался по своему кабинету.
        - О, господин генерал! Хорошо, что вы смогли приехать! Должен сказать, что я в смятении. Мы воюем всего второй день, а противник уже продвинулся в глубь нашей территории и остановить его не получается, наши потери просто чудовищны. Незадолго до вас со мной разговаривал посол Соединенных Штатов, он предлагает посредничество в заключении мира…
        - Господин президент!!
        Гальегос опустился на стул и тяжело вздохнул, он был подавлен, но жалеть его летчик не собирался. Быть главой государства - тяжкое бремя, и нести его надо с достоинством.
        - Послушайте меня! В истории моей страны были испытания куда более серьезные. Наполеон дошел до Москвы и захватил ее. Гитлер собирался не просто завоевать Россию, он хотел нас уничтожить. Если дать волю этим поборникам демократии, они окажутся не лучше нацистов.
        - Но…
        - Я напомню, что говорил один из американских генералов, конкретно Паттон, про нас: «У меня нет желания понимать русских, если не считать понимания того, какое количество свинца и железа требуется для их истребления. Они сукины дети, варвары и хронические алкоголики». Если не дословно, то очень близко к тексту. Думаете, к вам отношение будет принципиально лучше, да еще как к сдавшейся стороне? А теперь успокойтесь и давайте проанализируем ситуацию. Во-первых, все идет в соответствии с нашими более ранними выкладками. Они углубились на территорию Венесуэлы на пятьдесят и более километров и растянули свои коммуникации, ведь ваша транспортная инфраструктура весьма несовершенна. Напомню, что сейчас последуют удары по их снабжению, это несколько собьет им темп. Во-вторых, ваши потери не так уж и велики, а противник их также несет в полной мере. Недостатка в боеприпасах войска не испытывают, так что артиллерия работает в полную силу, в том числе противотанковая. Наши орудия, оснащенные кумулятивными и подкалиберными снарядами, а также QF-17, успешно борются со всеми образцами вражеской бронетехники без
исключения. Зенитчики со своей задачей в целом справляются, как и летчики. В-третьих, диверсионные группы свою работу только начинают, подождите, будет и результат. Так что положение серьезное, но вовсе не катастрофическое! Соберитесь, господин президент, вы же отвечаете за целую страну!
        - Да-да, - пробормотал Ромуло Гальегос. - Просто я немного растерялся. Спасибо.
        - До победы еще далеко, но куется она именно сейчас, - продолжал увещевать Северов. - Вам стоит обратиться к народу, простым языком объяснить создавшееся положение и вселить в людей веру в будущее. Со мной прилетел генерал Брежнев, он поможет составить текст завтрашней речи. Давайте позовем его, заодно прикажите принести чаю и кофе, спать мы ляжем не скоро.
        Над воззванием проработали до полуночи, получилось пафосно, но Леонид Ильич выглядел удовлетворенным, по его мнению, получилось неплохо. Заодно набросали протест, который предстояло выразить послу США при его появлении, а что оно состоится очень скоро, никто не сомневался. На следующий день воззвание к народу Боливарианской республики опубликовали все газеты. Брежнев оказался прав, большинство населения поддержало своего президента, по всей стране прошли митинги, упаднических настроений и требований немедленно заключить перемирие на них не прозвучало, хаоса и паники не случилось.
        Глава 9
        Буквально через пару часов после появления воззвания в газетах американский посол потребовал принять его, именно потребовал, а не попросил. Венесуэла конца 40-х годов не та страна, в которую назначаются дипломаты, имеющие серьезный вес в политике, тратить на него свое время заместителю наркома и генерал-полковнику было слишком жирно, поэтому роль «ужаса, летящего на крыльях ночи», взял на себя коммандер ван Гиленс. Андрес был умен и обладал несомненным чувством юмора, так что янки, приготовившийся угрожать и пугать мощью президента небольшой и небогатой страны, сразу натолкнулся на едкие вопросы голландца, представлявшего собой союз, тявканье в сторону которого явно выходило за рамки его полномочий. Посол был заносчив и не в меру амбициозен, но не глуп и уже через четверть часа свернул беседу и откланялся.
        Между тем обстановка на фронте для колумбийцев становилась все более напряженной. Сравнительно легкое продвижение первых двух дней, взятие административного центра штата Тачира и выход к столице штата Сулия привели их в состояние эйфории и уверенности в быстрой и легкой победе. Но дальше начались проблемы. Когда основные силы перешли границу и стали продвигаться в глубь страны, последовала череда диверсий на транспортных коммуникациях. Все это было спланировано заранее, взрывчатка заложена в местах, где восстановление моста или участка дороги потребует немало времени и ресурсов, а организация объезда не менее проблематична, благо рельеф местности это позволял. Взрывы произошли в течение короткого времени по всей оккупированной территории, а организация работы тыловых служб у колумбийцев не являлась сильной стороной их армии, так что бардак воцарился знатный. Усугубило ситуацию нарушение связи, поскольку проводные линии обрывались достаточно легко, средства РЭБ затрудняли радиосвязь, а диверсионные группы отработали по штабам и узлам связи или навели на них авиацию и дальнобойную артиллерию.
Местное население охотно помогало своим войскам и их советникам из Старого Света. Во-первых, присутствие представителей Евразийского союза, военных или гражданских, означало порядок и дополнительный заработок, возможность обратиться за медицинской помощью, открытие новых школ, больниц, строительство промышленных объектов. Во-вторых, колумбийцы на завоеванной территории сразу стали «насаждать демократию», грабя и убивая мирных жителей. Конечно, не все и не повсеместно, но инцидентов хватало, тем более что наемники, а таких было немало, совершенно не церемонились.
        Уже в первый день войны советские летчики столкнулись с «Сейбрами». Новейшие американские истребители ожидаемо оказались серьезными противниками, но по совокупности характеристики все-таки уступали МиГам. Изделие фирмы North American Aviation имело чуть меньшую скорость, что не столь принципиально, но вот потолок был ниже на целых две тысячи метров, в скороподъемности МиГ также существенно превосходил своего противника. Бортовое оборудование у советского самолета было более совершенным, в частности, он оснащался радиолокационным прицелом, тогда как его оппонент имел только радиодальномер. Две скорострельные 30-мм пушки с большим боезапасом также значительно превосходили по эффективности шесть пулеметов «Сейбра». Наконец, пилоты МиГов и Илов обладали большим боевым опытом, почти все воевали еще в Великую Отечественную, тогда как среди колумбийцев таковых не было вообще, а у наемников встречались очень редко.
        Нести потери, пытаясь удержать небо силами двух истребительных авиаполков, Северов не собирался, но звенья и пары его реактивных истребителей внезапно появлялись, наносили удар и уходили, не ввязываясь в маневренные бои. Количество сбитых на первый взгляд не впечатляло, но противник пребывал в постоянном напряжении, да и «курочка по зернышку клюет, да сыта бывает». Три десятка достоверно уничтоженных за два дня, не так уж и мало. Свою лепту вносили и местные авиаторы на Су-5 и «Фьюри», не дремало ПВО.
        Продвижение противника на восток в штате Сулия к исходу второго дня войны затормозилось, а еще через сутки прекратилось вовсе, колумбийцы собирались затеять перегруппировку, но их планы путало нарушение коммуникаций. По возникшим скоплениям живой силы и техники не без успеха долбили штурмовики, бомбардировщики и боевые автожиры, до некоторых дотягивалась артиллерия и РСЗО. Значительно лучше дела у агрессора шли южнее, где части колумбийской армии продвигались в направлении Мериды и вышли к ней 7 июля. Одновременно обозначилась угроза Баринасу, столице одноименного штата. По имеющимся данным наступать на север, в направлении Маракайбо, противник не рискнул, но и ответные действия силами сухопутных войск также исключались. Их было мало, переброска была чрезвычайно затруднена и заняла бы слишком много времени, поэтому также ограничились авиаударами. Дорог, пригодных для переброски войск, было немного, рассредотачиваться и укрываться в сельве колумбийцы успевали не всегда. Остановить наступление, разумеется, не удалось, но осложнить врагу жизнь - вполне.
        Настя летала на своем «Фьюри», возила важные документы, разведданные, фотоснимки. Самолет даже в базовом исполнении был весьма шустрым, а облегченная невооруженная модификация с мотором повышенной мощности и подавно. Реактивные машины были более скоростными, но менее маневренными, к тому же обнаружить «Фьюри», идущий на бреющем, довольно затруднительно. Так что риск, конечно, был, но не запредельный. Сам Северов тоже мог позволить себе летать и даже сбил пару В-26 и один «Шутинг стар» в течение недели. В Маракайбо он смог выбраться всего один раз, но там было все нормально. ПВО города работало эффективно, поэтому противник, понеся потери и убедившись в крепости обороны столицы штата Сулия, предпочел искать более «мягкие» цели. Тем не менее тесть с тещей, забрав Мишку и Валеру, дисциплинированно спускались в убежище, делать это приходилось пару раз в день. Поскольку это носило скорее профилактический характер, они стали относиться к походам под землю с некоторой долей юмора, мол, будет что потом вспомнить.
        Американцы, как и ожидалось, объявили морскую блокаду, корабли их Четвертого флота направились к берегам Венесуэлы. До чего могло дойти противостояние США и Евразийского союза, стоявших за спинами Колумбии и Венесуэлы, можно только гадать, но 10 июля произошло событие, разом изменившее весь расклад сил. СССР объявил об успешном испытании термоядерного оружия, заряд мощностью полторы мегатонны был взорван на Семипалатинском полигоне в присутствии представителей военных ведомств государств блока и кандидатов на вступление в него. Ядерная программа Америки прилично отставала, до водородной бомбы им было еще как минимум года три, а носители, в том числе перспективные, даже в более отдаленной перспективе имели весьма призрачные шансы достичь территории противника. Повышение мощности спецбоеприпаса в сто раз стало серьезным поводом задуматься, тем более что целый полк стратегических бомбардировщиков базировался в трех часах лета от столицы США, а возможность перехватить Ар-8 очень мала, ведь они имели потолок существенно выше, чем у новейшего «Сейбра» и такую же скорость.
        11 июля советский теплоход «Сура», перевозивший в Джорджтаун строительную технику, был перехвачен в море двумя американскими эсминцами, потребовавшими остановиться для досмотра. Стоявший на мостике «Суры» человек четыре года назад носил погоны капитан-лейтенанта, командовал сторожевым кораблем, воевал на Балтийском и Северном морях и недостатком решительности не страдал. Запрос на военные корабли, уполномочены ли их капитаны объявить войну Евразийскому союзу, погрузил американцев в глубокую задумчивость, которая продолжалась, впрочем, всего около десяти минут, когда радиолокаторы показали приближение звена Ил-28. Эсминцы немедленно отвернули в сторону и, увеличив ход до полного, ушли от теплохода.
        - Фу-ух, - шумно выдохнул также находившийся на мостике старпом, - пронесло! А если бы они нас не пропустили?
        Помощник, толстяк лет на пятнадцать старше своего капитана и всю жизнь ходивший на торговых судах, напряженно всматривался в стремительные силуэты «Флетчеров», быстро удалявшихся на норд-вест.
        - Пусть попробуют, в Венесуэле, Гайане, Суринаме, Французской Гвиане наши военные базы, аэродромы, помогут, не бросят, - проворчал бывший каплей, снял фуражку и протер лоб платком. - А жарко здесь, не то что у нас на Балтике.
        Через три часа после инцидента с базы Эль-Тигре поднялся весь полк стратегов и, построившись в боевой порядок, взял курс на север. Еще через час Трумэн, проинформированный, что самолеты русских уже над островом Гаити, отдал приказ, который позже назвали паническим. Открытым текстом командующему Четвертым флотом было приказано прекратить блокаду и вывести корабли из Карибского моря. Бомбардировщики через некоторое время повернули на запад, прошли над Кубой и вернулись обратно. После этого американцы демонстративно дистанцировались от военных действий, которые приобрели откровенно вялый характер. Колумбийцы хозяйничали на захваченной территории, в штате Сулия попытки наступления совершенно прекратились, но продолжались у Мериды, как и продвижение к Баринасу.
        13 июля в Панаме произошло восстание, во главе которого оказался одиозный Арнульфо Ариас, лидер Национал-революционной партии. Национальное собрание страны объявило, что в прошедших год назад выборах он в действительности победил, и передало ему власть. В Колумбии гражданская война также вспыхнула с новой силой. Оказалось, что популярный среди широких масс населения Хорхе Эльесер Гайтан был не убит год назад, а тяжело ранен, переправлен в Венесуэлу, затем перевезен в Европу, где и проходил курс лечения. Незадолго до начала военных действий он тайно прибыл в Каракас, нелегально пересек границу и триумфально предстал перед своими соратниками по Национальному левому революционному союзу и народом. США отреагировать просто не успели, руководство страны пребывало под впечатлением продемонстрированной Евразийским союзом мощи нового оружия, а в Панаме начали свою работу диверсионные подразделения, сформированные из жителей Венесуэлы, Гайаны, Суринама, Французской Гвианы, китайцев, индийцев и добровольцев из стран Латинской Америки, являвшихся членами умеренных левых партий и прошедших подготовку в
специальных тренировочных лагерях. Справиться с восставшими панамцами находившиеся на территории страны американские войска в принципе могли, но действия диверсантов сильно осложняли им задачу, а отсутствие поддержки из метрополии ставило ее решение под сомнение. Янки наскребли в Колумбии две пехотные бригады со средствами усиления и занялись переброской их в зону канала, но недалеко от Каньясаса они попали под удар двух полков «Инвейдеров» с опознавательными знаками ВВС Венесуэлы. Прошедшие более восьмисот километров на бреющем бомбардировщики вывалили на головы не ожидавшего нападения и не рассредоточенного противника кассетные боеприпасы, «отшлифовали» напалмом и ушли без потерь, ни одна зенитка не тявкнула им вслед, ни один истребитель не попытался перехватить. Тем временем на входе в канал со стороны Атлантики повстанцы затопили большой сухогруз, закупорив его для любых крупных судов. Подъем утопленника не представлял большой трудности, но только в условиях мирного времени. Заваривалась каша и на Кубе, там произошло восстание под руководством Партии кубинского народа против правительства Карлоса
Прио Сокарраса, вооруженные оппозиционеры во главе с харизматичным Эдуардом Чибасом объявили о желании наладить более тесные связи с Евразийским союзом. Все эти события и нарастающее ослабление позиций в других странах Латинской Америки вынудило Трумэна просить встречи со Сталиным, которая и состоялась в Рейкьявике. Туда из Великобритании прибыл и Черчилль, как он выразился, «чтобы сказать масону Гарри пару ласковых».
        Свидетелей встречи было очень мало с обеих сторон, журналистов туда, разумеется, не пустили, но Северов впоследствии доподлинно узнал, что Иосиф Виссарионович не позволил себе ничего унижающего своего оппонента. Не заставил себя ожидать, не показывал явного превосходства или снисхождения, но держался с таким достоинством, что Трумэн позже признался, что лучше бы об него явно вытерли ноги, это перенести легче. Стороны довольно быстро договорились, оба были опытными политиками и хорошо видели реальные границы своих притязаний. США теряли контроль над Панамским каналом, это был серьезный удар, они также лишались возможности давить на правительства стран южноамериканского континента, когда те проводят более независимую политику. Трумэн назвал эти переговоры «началом конца величия Америки», но свою речь сразу после приземления в аэропорту Вашингтона открыл словами: «Американцы, я привез вам мир!» Черчилль, с которым масон Гарри категорически отказался встречаться, назвал его жалким плагиатором.
        Фронт в Венесуэле стал расползаться, как промокашка, не получающие снабжения из-за разрастающейся гражданской войны колумбийские войска сами откатывались назад или сдавались. 19 июля президент Перес бежал в Соединенные Штаты, а на следующий день Гайтан объявил о прекращении боевых действий, лидеры стран сели за стол переговоров.
        Все эти важные и интересные события Северов воспринимал несколько отстраненно, его гораздо больше беспокоило другое. Активность вражеской авиации резко снизилась и ожидаемо вовсе сошла на нет, хотя он и успел сбить еще два «Сейбра». Насте два раза пришлось уходить от атак истребителей противника, и сделала она это вполне успешно, но не зря говорят, что бог любит троицу. 18 июля ее самолет был атакован «Мустангами» над глухим малонаселенным районом штата Апуре восточнее Виктории. Необходимо было срочно доставить документы на одну из баз подготовки диверсантов, что она и сделала, но на обратном пути она подверглась внезапной атаке и ушла на сверхмалую высоту, радары контроля воздушной обстановки ее потеряли, даже летающий, прервалась и радиосвязь. Патрулировавшая севернее пара МиГов прибыла к месту боя уже через полчаса, но обнаружить следов посадки или падения «Фьюри» не смогла, маневрирующие над самой землей самолеты могли уйти на десятки километров от точки, где их потеряли радиолокаторы. Олег места себе не находил, но тестя с тещей расстраивать не стал, сказал только, что жена задерживается на
другом аэродроме. 21 июля, когда стало ясно, что война прекращена, он смог, наконец, сам поучаствовать в поисках. Ранним утром транспортный автожир высадил отделение осназа АСС, старшину Кутькина и генерала Северова у неширокой реки. Направление поисков было заранее определено, другие группы и воздушная разведка прочесывали соседние районы, пока безуспешно. С группой находился проводник, он немного знал местность и понимал язык индейцев, которые могли здесь встретиться. После полудня расположились на небольшой отдых, никаких следов обнаружено по-прежнему не было, а перемещение по тропическому лесу изрядно выматывало из-за высокой влажности воздуха и температуры, хотя особенно густым он не был, прорубаться через заросли не приходилось.
        Олегу не сиделось на месте, усталость его не брала, осназовцы, прекрасно понимавшие его состояние, сократили обед до минимума. Не успели отойти от места привала и на пару сотен метров, как летчик увидел стоящего на тропе индейца. Группа остановилась, настороженно оглядываясь вокруг, но туземец стоял спокойно, с интересом рассматривая незнакомцев. Из зарослей показались еще несколько человек, они стали подходить ближе, один из них с вопросительной интонацией что-то произнес. Проводник почему-то молчал, то ли не знал этого языка, то ли соображал медленно, а вот какая муха укусила Северова, он впоследствии объяснить не мог. Генерал нахмурил брови и громко сказал:
        - Бамбарбия киргуду!
        Индейцы пали ниц.
        Перед выходом в сельву Кутькин вызвался помочь нанести на лицо краску, погруженный в свои мысли летчик не возражал, и Тимофей ловко нарисовал на физиономии начальника тигриную морду. Проводник удивился и потихоньку спросил у одного из осназовцев, что это значит. На что подкованный старший сержант, начинавший еще с Гладышевым, рассказал о самурае по имени Черный Тигр. Тигры в Южной Америке не водятся, пришлось провести аналогию с ягуаром, венесуэлец проникся.
        Проводник, наконец, вышел из ступора и стал говорить, показывая на Северова и тыча пальцем в небо. Один из индейцев, пожилой мужчина со шрамом на плече, отдал приказание, и пара подростков, мальчик и девочка, вскочили и побежали по тропе назад.
        - Он велел им позвать повелительницу воздуха, ну, я не знаю, как перевести точнее. Надо подождать, скорее всего, это старейшина. Старуха может что-то знать, не зря же за ней послали, - пояснил проводник.
        - Скажи им, чтобы вставали, нечего на земле валяться, - проворчал генерал, недовольный задержкой.
        Тратить время на пустые разговоры не хотелось, но был шанс узнать что-нибудь полезное, так что приходилось ждать. Минут через двадцать показалась целая куча индейцев, от мала до велика, они подошли ближе, толпа расступилась, и изумленный Северов обнаружил Настю, также вытаращившую глаза от удивления. На супруге были только берцы и пышный головной убор из перьев, на шее висело украшение в виде диковинного зверя с оскаленной пастью, в лапах он держал диск с изображением Солнца. Молодая женщина на несколько мгновений замерла, потом бросилась мужу на шею, индейцы восхищенно загомонили. Проводник сказал несколько слов, Настя повернулась к туземцам и сделала успокаивающее движение руками, шум стих, все снова повалились на землю, а группа стала медленно отходить по направлению к большой поляне, куда уже был вызван автожир. Индейцы остались лежать, но, когда осназовцы отошли подальше, встали и последовали за ними, не приближаясь, впрочем, ближе границы видимости. Транспорт пришел через час, перед погрузкой Северов снял с жены головной убор и отдал ей свою рубашку, ничего другого не оказалось.
        Настя успела рассказать, что ведущий «Мустанг» смог зацепить ее самолет очередью из своих крупнокалиберных пулеметов и повредить левое крыло и хвост. «Фьюри» перестал слушаться рулей, пришлось покинуть машину. Пилот ведомого истребителя в азарте вылез вперед, неудачно сманеврировал и задел своего командира, в результате обе машины рухнули на землю. Потом летчица прервала свой рассказ, от пережитого волнения, связанного с неожиданным возвращением к мужу, ее затрясло, пришлось дать выпить слегка разведенного спирта, после чего толком говорить она уже не смогла. На небольшом перевалочном аэродроме уже ждал Ил-12, который и доставил всю компанию на базу Маракайбо, Олег отнес Настю на руках домой, вымыл ее и уложил спать, а сам некоторое время посидел рядом, с нежностью глядя на безмятежно спящую жену, и пошел в штаб. Булочкин и другие уже все знали, поэтому только похлопали по плечам и стали говорить о делах.
        О своих приключениях летчица рассказала утром следующего дня.
        - С парашютом я выпрыгнула нормально, приземлилась на небольшой полянке, как и хотела. Не успела толком осмотреться, из леса целая толпа индейцев выскочила и ко мне. Первым делом меня из комбеза вытряхнули и стали восхищаться.
        - Чего делать? - удивился Олег.
        - Ну вот с такими лицами вокруг встали, - Настя изобразила на лице гримаску, должную обозначать восхищение, - руки подняли и глаза закатили.
        Северов хмыкнул, летчица тоже улыбнулась, потом сдвинула бровки:
        - Сейчас-то смешно, а я тогда перепугалась. В глухом лесу, голая, вокруг два десятка мужиков и тоже, к-хм, неодетые. Но ничего, еще повосхищались и к себе в селение повели. Добрались только к вечеру, хотя мне показалось, что по прямой не так уж далеко. Но хорошо, что обувь оставили, а то бы я ноги поранила, не привыкла ведь босиком ходить. Я знала, ты меня искать будешь, надеялась, но понимала, что не так это будет просто, даже когда обломки самолета найдешь. Кормили нормально, в смысле мне хватало. Несколько раз в день в ручье мылась, но далеко от селения отходить мне не давали. Рядом вообще всегда кто-нибудь был, пара мужчин, несколько женщин, дети вообще не отходили. Поселили в хижине в центре селения рядом с площадью, на ней все три дня народ собирался. Судя по тому, сколько их, тут и из соседних деревень приходили. На меня этот головной убор из перьев нахлобучивали и из хижины выводили, народ снова восхищался, потом спорить о чем-то начинал. Когда говорили слишком уж темпераментно, я их успокаивала, руки вот так поднимала, они замолкали, кланялись и уходили. Так каждый день. А еще надо было
на табуретке, видимо, что-то типа местного трона, сидеть, а люди мимо ходили и кланялись. Все бы ничего, но ведь мы друг друга совсем не понимали, очень хорошо, что ты, наконец, меня нашел.
        - А то так бы и сидела на своей табуретке, извини, троне, королева с голой попой.
        Настя пожала плечиками:
        - Если бы все кругом одетые были, а я голышом, то некомфортно, а так… Не самая важная проблема.
        Позже Северов расспросил проводника, его интересовало, что говорили индейцы. Оказалось, что жена была не королевой, а бери выше, богиней! Понятно, спустилась с неба, одним движением рук прекратила свару между селениями. Тут тоже все оказалось просто, соседняя деревня, которая не располагала богиней в качестве гостьи, просто признала свое поражение в споре за участок сельвы и протекавшую по нему речку, а также на эксклюзивное право собирать папайю и ловить рыбу. Потом появился летчик с разрисованным под морду тигра лицом, его здесь назвали черным ягуаром, сказал магические слова, богиня ему на шею бросилась. Затем бог с богиней сели в волшебную повозку и улетели, сюжет просто сказочный!
        Поскольку летчицу нашли, все поисковые партии отозвали. Одна из них по возвращении доложила о найденных обломках двух «Мустангов», в качестве доказательства осназовцы принесли шильдики, скрученные с самолетов, и фотографии. Кутькин также доложил, что занятый женой, Олег не заметил, как индейцы отдали ее планшет с документами и ремень с кобурой. Это порадовало, не придется отписываться за потерю. Украшение и головной убор из перьев решили оставить себе на память, но родителям ничего не говорить. Тесть с тещей были уверены, что их дочь просто задержалась, перелетая с аэродрома на аэродром. Настю осмотрел врач и порекомендовал отстранить на некоторое время от полетов, а Северов постарался уделять ей побольше внимания, хотя это было не так просто, работы хватало. Но тут уж коллеги помогли. Вологдин со штабом подготовили подробный отчет о боевых действиях, Северов его немного подкорректировал и велел отправлять в Москву. Пребывание военного контингента Евразийского союза в Южной Америке можно было с полной уверенностью считать успешным. Во-первых, решены все стоящие перед ним задачи, потери при этом
оказались минимальны. Венесуэльская армия получила бесценный боевой опыт, осваивала новую для нее технику, ее солдаты и офицеры успешно обучались под руководством дружелюбных, но очень требовательных инструкторов из Старого Света. Во-вторых, его влияние на политическую обстановку было весьма существенным, успехи дипломатов во многом опирались на достигнутые военными результаты. Авторитет стран блока СЭВ, и без того немалый, вырос еще больше. Президенты стран Латинской Америки явно меняли приоритеты в отношениях, хотя до полного взаимопонимания было еще далеко. Впрочем, закрепить и развить успех должны будут дипломаты.
        24 июля из Москвы пришел приказ, в котором была определена схема ротации личного состава. В первую очередь выводились подразделения, принимавшие участие в боевых действиях. Контингент значительно сокращался, на авиабазах оставалось по одному истребительному полку и бомбардировочной эскадрилье, все вместе они сводились в дивизию. На смену Северову и его команде прибывал полковник Иван Никитович Кожедуб, ответственность на нем лежала большая, ведь полк стратегических бомбардировщиков и хранилище атомных бомб на Эль-Тигре оставались. Главноначальствующим над всем контингентом Евразийского союза в Латинской Америке назначили генерал-майора Уварова, в 1942 году командовавшего у Петровского на Брянском фронте полком. Это на его позициях Жуков, отражая вражескую атаку, из гранатомета подбил немецкий танк. Новое руководство прилетало через две недели, поэтому Олегу было приказано сдать дела своему заместителю и отправиться на отдых вместе с женой. Верховный был в своем репертуаре, прекрасно осведомленный о свалившихся на семью генерала приключениях, и позаботился о Северове, не дожидаясь, что тот попросит
отпуск. Наличие бабушки с дедушкой позволяло не волноваться о ребенке, тем более кот им в помощь.
        Когда ранним утром 25 июля Северов появился в штабе, Булочкин проинформировал, что Синицкий предупрежден, вещи собраны и погружены в Ил-12, Настю уже везут. Через четверть часа, который генералы потратили на легкий завтрак и насущные вопросы, на базу прикатил ЗИМ, из которого выбралась немного сонная супруга в коротеньком легком платьице, платке, босоножках и солнечных очках. Из багажа при ней была только сумочка-клатч, в которой, можно не сомневаться, лежали документы и «Вальтер» ППК. Северовы попрощались с Булочкиным и забрались в самолет, который тут же стал выруливать на ВПП.
        Лететь до небольшого аэродрома на острове Маргарита было меньше трех часов, но вполне достаточно, чтобы немного поговорить.
        - Неожиданно все получилось, - промурлыкала Настя. - Когда спешно на службу вызывают, это понятно, а вот спешно на отдых, как-то непривычно.
        Тему эту Олег развивать не стал, спросил о том, что волновало в данный момент:
        - Мишка как без тебя?
        - В смысле молока? Ой, я же не сказала тебе, у меня молоко пропало еще до того, как меня сбили.
        - Как пропало?!
        - Ну так. Это у женщин бывает.
        - Знаю, что бывает, у тебя-то почему?
        Настя пожала плечами. Говорить мужу о том, что первый раз она психанула, когда одна высокопоставленная «доброжелательница» как бы невзначай подсунула ей газету, где красочно расписывался роман Северова с Рафаэлой, летчица не хотела. Мужу она верила безоговорочно, но угнетало осознание того, что ее рядом с ним нет, вот и вьются вокруг всякие вертихвостки. А она очень скучала, переживала из-за длительной разлуки с любимым человеком, ведь одно его присутствие рядом вселяло уверенность, да и потребность в мужской ласке у молодой женщины, естественно, присутствовала в полной мере. Потом начались боевые действия, полеты, было не до кормления малыша, да и подрос он.
        - Ты не беспокойся, тут уже кормилицу нашли, да и возраст такой, что прикармливать кашками начали. Родители справятся, не сомневайся.
        - Я и не сомневаюсь, - проворчал Олег и чмокнул Настю в нос.
        На аэродроме супругов ждал арендованный «Виллис», далеко не новый, но в нормальном состоянии, к тому же ехать надо было только до нанятого бунгало на побережье. Встретивший Северовых на аэродроме человек передал им не только джип, но и снабдил картой, военные летчики читали ее без проблем. Побросали в машину немногочисленные пожитки и через полчаса оказались на месте, благо остров был невелик. Популярным курортом Маргарита станет позже, а сейчас отдыхающих здесь совсем мало, но место было поистине райским. Небольшое бунгало стояло в сотне метров от воды среди роскошных пальм, пляж шириной метров тридцать покрыт мелким светлым песком, а море чистейшее, лазурного цвета. Молодые люди даже постояли немного, любуясь этой удивительной красотой, потом зашли в домик, чтобы оставить вещи. Внутри все чистенько и простенько, на взгляд избалованного туриста из двадцать первого века, слишком простенько, но таковых среди них не оказалось.
        Настя быстро стянула платье, а платок примерила на талию:
        - Стиль «саваж», говорят, некоторым нравится.
        Олег ничего не ответил, только уколол взглядом, летчица смутилась, положила платок на кровать и побежала на пляж. Северов вытащил из рюкзака ласты, маски и ножи, надел плавки и направился вслед за женой. Настя стояла по щиколотку в воде и задумчиво смотрела в морскую даль, взглянув на нее, генерал поймал себя на мысли, что даже после почти пяти лет брака чувства нисколько не притупились, она все так же желанна, хочется любоваться ее стройной фигурой, обнимать, ласкать. Возможно, не последнюю роль в этом играют частые и долгие расставания, но она по-прежнему возбуждает его как любимая женщина, самая лучшая, самая красивая, единственная.
        - Посмотри, какая красота, - восхищенно прошептала жена, когда Олег подошел поближе. - Так, наверное, люди рай себе представляют.
        - В отличие от Евы, у тебя даже фигового листочка нет.
        - А здесь фиги, в смысле инжир, не растут, - засмеялась летчица и показала мужу язык. - Придется так ходить, ничего не поделаешь! Давай сюда маску и ласты, пойдем, поныряем.
        Береговая линия плавно изгибалась, дальше в море вода становилась более темной, синела, океан был пустынным, людей на берегу тоже видно не было, хотя, если верить карте, минутах в десяти ходьбы был небольшой поселок. Там имелась пометка о наличии ресторанчика «У Мигеля», где можно будет питаться. Но это позже, а пока супругам хотелось окунуться в эту лазурную воду и немного поплавать.
        «Сто раз нож тебе не понадобится, на сто первый спасет жизнь». Однажды прочитанная фраза засела у Олега в голове, а Настя целиком доверяла мужу, если прицепляет к ее ноге нож, значит, так надо. Дно понижалось медленно, да и подальше от берега глубина была четыре-пять метров, но устанавливать рекорды погружения в планы не входило. Вода чистейшая, видно хорошо, рыбок всяких хватает, поныряли с удовольствием. Северов немного опасался акул, хотя была надежда заметить их заранее, но ни одна из них так и не появилась, что ныряльщиков нисколько не расстроило. Настя играла с рыбами, а Олег любовался женой, не забывая, впрочем, следить за окружающей обстановкой.
        После купания смыли соль в душе, имевшемся в бунгало, и отправились пешком пообедать. Молодая женщина не стала надевать платье, воспользовалась парео, легкие босоножки и солнечные очки дополняли облик. Ресторанчик нашли быстро, он оказался уютным, но не таким уж и маленьким. В окрестностях поселка никаких больших отелей еще не построили, однако остров уже пользовался популярностью у туристов, для которых важен сам отдых, а не тусовки в клубах и казино. Тем не менее имелся и танцпол, и место для небольшого оркестра, который наверняка будет работать вечером. Расположиться можно было внутри либо на террасе под тентом, откуда открывался прекрасный вид на бухту. Почти все посетители выбрали, естественно, свежий воздух. Среди отдыхавших большинство составляли пары в возрасте до тридцати - тридцати пяти лет, по всей видимости для отдыха с детьми лучше подходили другие места. Появление Северовых было встречено с вежливым интересом, разглядывали их достаточно откровенно, но сразу подходить для знакомства никто не стал. Светлые брюки и рубашка с коротким рукавом Олега и парео Насти также ничем их не
выделяли. Некоторые мужчины предпочли шорты, но из женщин в них была только одна, на вид самая пожилая, явно старше пятидесяти, в платьях также оказались всего несколько. Слышались негромкие разговоры на английском и испанском языках, ухо летчика различило также французскую речь. Привыкший обращать внимание на мелочи генерал отметил, что публика явно не бедная, но не привыкшая выставлять свое благосостояние. По крайней мере, никаких массивных золотых часов у мужчин и усыпанных драгоценными камнями украшений у женщин он не увидел. При этом за соседним столиком господин с орлиным носом что-то писал «Монтеграппой». Обильный плотный обед в планы супругов не входил, поэтому заказали небольшие порции рыбы с гарниром из овощей, фрукты и легкое вино. Судя по тому, что находилось на столах других посетителей, они придерживались аналогичного взгляда на питание в данном климате.
        Обед не занял много времени, но сразу уходить не хотелось. Пару самых жарких часов Северовы провели, потягивая прохладное вино и негромко разговаривая. Олег рассказал жене о том, что Брежнев сделал предложение Исабель и та согласилась. Ее дядя, сеньор Торрес, сделал Леониду Ильичу довольно странный подарок - здоровенного попугая-ару, молодого самца очень яркой расцветки, генерал назвал его Карлушей. Карлуша клюнул подошедшего посмотреть на него Булочкина, за что тот обозвал его крашеным петухом, а обиженный за хозяина Боря пристраивается отомстить. Летчик где-то читал, что ары весьма злопамятны, но в этом смысле собакен его явно переплюнет, месть ротвейлера будет быстра и ужасна, если, конечно, попугай зазевается и тот сможет его схватить. А помощь кота и ягдтерьера вообще ставит жизнь птицы под сомнение. Но негодяй на этом не успокоился, он развлекался тем, что среди ночи имитировал звуки будильника или телефонного аппарата, из-за чего Ильич несколько раз вскакивал. Северова всякая живность любила, Карлуша исключением не был. Угощенный зернами кукурузы и ложкой сгущенки, попугай вел себя с ним
очень прилично, Олег даже совестил птицу за ночные выходки.
        - Можно подумать, он что-то понимает, - хмыкнул Брежнев.
        Летчик только загадочно улыбнулся, он любил разговаривать с питомцами, считая, что это идет на пользу взаимопониманию. Как бы там ни было, будить хозяина по ночам Карлуша перестал, но повадился воровать и прятать часы, ключи и прочие мелкие вещи. Впрочем, далеко он их не засовывал, так что находились они быстро.
        Посмеявшись над проделками попугая, Северовы отправились к своему бунгало, снова купались и лежали в тени пальм. Ужинать опять отправились в ресторанчик «У Мигеля», хотя наличие машины позволяло съездить куда-либо в другое место, это решили сделать в другой день. На этот раз выбрали креветки, Олегу они вообще нравились. Посетителей было больше, свободных столиков не хватало, поэтому примерно через четверть часа к ним подошел мужчина лет сорока с существенно более молодой спутницей.
        - Вы позволите? Сегодня на удивление многолюдно, обычно здесь поспокойнее.
        - Давно отдыхаете в этом райском уголке?
        - Третью неделю. Разрешите представиться, Кристофер Кейн, владелец фирмы «C&C», произвожу сельхозинвентарь и спецодежду. Это моя жена Нэнси, мы из Индианаполиса.
        Представляться настоящим именем не лучшая идея, на этот счет супруги договорились заранее.
        - Олаф Севе?р, преподаю в университете Рединга, это недалеко от Лондона. Моя жена Анастасия.
        - О, у вас норвежское имя, да и фамилия! - блеснула кругозором блондинка Нэнси. Вообще-то глупой она не выглядела, да и натуральный цвет волос у нее был другой. Она была пониже Насти, но пополнее, пухленькая и улыбчивая.
        - Не совсем, наши предки полвека назад эмигрировали из России.
        - Варварская страна, - вздохнул американец, без всякой, впрочем, злости. - Говорят, что вы там, в Европе, живете с каждым годом все лучше и лучше, а у нас наоборот, к сожалению.
        - Так Россия-то здесь при чем?
        - Как это при чем? Они же всю Европу завоевали, и вас в том числе! Подумать только, Великобритания, наш самый верный союзник, и все это в прошлом!
        - Если завоеванные живут с каждым годом все лучше, то что здесь плохого? Впрочем, спорить о политике совершенно не хочется, мы приехали сюда отдыхать.
        - Вы правы, я просто начитался газет. Кстати, в прошлую войну я два раза был в России, ходил с конвоями до Мурманска, сопровождал грузы. Там собачий холод, ветра, снег и скалы, очень суровые условия, как там люди живут, не понимаю.
        - Крис у меня герой, - похвасталась Нэнси. - У него есть медаль от правительства, а вы чем в войну занимались?
        - Был солдатом, даже в Северной Африке немного повоевал.
        - Он у меня тоже герой, хотя медали и не имеет, - с серьезным лицом произнесла Настя, но глаза у нее смеялись. - А я во вспомогательную службу ВВС попала, перегоняла самолеты.
        Пухленькая Нэнси во время войны работала в госпитале на Гавайях и даже попала под японскую бомбардировку в конце войны.
        - Меня там ранили, - сообщила молодая женщина и расхохоталась.
        Северовы переглянулись, а Нэнси, заметив это и все еще смеясь, пояснила:
        - Осколок всего лишь царапнул по ягодице, но было больно, а я ведь большая трусиха, с перепугу решила, что ранение тяжелое. Коллеги с трудом меня успокоили, потом было так стыдно. А еще пришлось несколько дней на животе спать, пока ранка не зажила. А у вас, Олаф, ранения были?
        - Да, но ничего особо серьезного.
        Настя вздохнула, что не укрылось от бывшей медсестры, она понимающе улыбнулась:
        - Настоящие мужчины не считают свои ранения серьезными. Но хватит о печальном. Я на Гавайях научилась танцевать, Крису нравится, когда я делаю это в юбке из травы. А вы, Анастасия, учились танцу живота?
        - Нет, а почему именно ему?
        - Но вы же служили в Северной Африке!
        - О! Вообще-то, было не до этого, хотя… Жаль, что тогда это мне в голову не пришло.
        За разговором время шло незаметно. Негромко играл небольшой оркестр, местная певица, женщина под сорок, пела на испанском. Голос у нее был низкий, но приятный, после каждой песни посетители хлопали. На небе давно зажглись звезды, когда Северовы попрощались с новыми знакомыми и отправились в свое бунгало. Сначала путь немного освещали редкие фонари, потом пришлось довольствоваться светом звезд, а сияли они ярко, так что дорога была различима.
        - Как тебе мистер и миссис Кейн? - поинтересовалась Настя.
        - Нормальные люди, обычные. Вели бы себя их правители поприличнее, у нас бы вообще проблем не было.
        - А давай поплаваем ночью, - предложила летчица, развязывая парео. - Смотри как звезды в воде отражаются.
        - Стой, куда! Никаких ночных заплывов! Про акул забыла? Сейчас их время.
        - Ой, об этом я не подумала. Кстати, а ты в Египте танец живота видел?
        - Ну, мне тоже не до него было. Но, вообще-то, видел, несколько раз в клубах бывать пришлось. Как я понимаю, по классике его надо женщинам с более пышными формами танцевать, чтобы было, чему колыхаться.
        - Значит, учить его мне не надо? - засмеялась Настя, пытаясь завязать платок обратно.
        - Для чего? Меня соблазнять? Так я уже, - и Олег крепко обнял жену. - Пойдем-ка в дом!
        Позже летчик подумал, что такого накала страсти у них с Настей не было даже в медовый месяц. Как выяснилось, она считала так же. То ли вдруг остро осознали возможность потерять друг друга, то ли долгая разлука еще не забылась, то ли все вместе. В общем, весь небольшой отпуск Северовы активно, методично и пылко занимались вопросом прибавления в семействе.
        На следующий день летчица, боясь обгореть на солнце, надела короткую бело-синюю футболку, в ней ходила, в ней и купалась. А Олег обнаружил, что так она заводит его гораздо сильнее, чем просто нагишом, хотя, казалось, куда уж сильнее.
        - Похоже, ты изобрела новый пляжный стиль. Если нет верха - это топлесс, а если нет низа, получается боттомлесс.
        - А если ничего нет?
        - Аллес капут!
        За обедом Северовы снова встретили чету Кейн. Выяснилось, что они неплохо знают почти всех посетителей ресторанчика. Здесь действительно собрались люди с достатком, но в основном из Старого Света, бельгийцы, датчане, норвежцы, англичане. Кейн представил Олега, а тот понял, по крайней мере несколько человек его узнали, но, что удивительно, никто не подал вида. Отсалютовали бокалами, улыбнулись, и все. По вечерам слушали местных музыкантов, танцевали, вели неторопливые беседы. Кристофер и Нэнси оказались общительными и добродушными людьми, у них было уже двое детей и ручной енот, о проделках которого они очень смешно рассказывали. Зато три их соотечественника являли собой просто эталонный образчик ячейки записных сеятелей демократии. Мужчину звали Билл, а женщин Лиз и Сара. Которая из них была женой, а которая любовницей, или обе таковые, понять было трудно, обращались они друг к другу одинаково. Женщинам на вид лет тридцать - тридцать пять, яркие и красивые, по современным стандартам, конечно, т. е. довольно пышнотелые. Особым умом не блистали, хотя назвать их туповатыми тоже несправедливо. При
общении демонстрировали легкое, но осязаемое чувство превосходства. Мужчине лет на десять больше, высокий, с резкими чертами лица и орлиным носом, руки холеные, но явно не аристократические, с широкой костью. Если участвовал в разговоре, то отвечал с нотками снисходительности, мнение свое высказывал весьма безапелляционно. Но за рамки приличий не выходил, просто от общения с ним оставался какой-то дурной осадок, как от испорченного напитка.
        Вечером второго дня отдыха Северов обсуждал с тремя собеседниками проблемы индивидуального домостроения. Один из них, бельгиец, заказал деревянный дом у совместного советско-финско-немецкого предприятия. Местные строители сделали фундамент, затем вместе с приехавшими специалистами собрали коттедж. Выполненный из хорошо просушенной и качественно обработанной сосны, он привел владельца в полный восторг, тем более что стоимость его оказалась вполне адекватной. Подошедший Билл принялся рассуждать о том, что американцы располагают гораздо более прогрессивными технологиями, их продукция гораздо качественнее и дешевле, поэтому ее и не пускают на рынки Старого Света. Причем это касается не только и не столько домостроения, а и всего остального. И вообще, страны Западной Европы проявили по отношению к США черную неблагодарность, предали истинный демократический путь развития и скатились в махровый тоталитаризм. Другой собеседник, датчанин, усмехнулся:
        - И когда же Соединенные Штаты успели нас так сильно одолжить?
        - Вот про это я и говорю! Кто, по-вашему, нанес смертельный удар по нацизму?
        - Полагаю, что русские, или я просто не заметил американскую армию у своего дома? - откровенно издевательски ответил подданный короля Фредерика IX.
        - Как же глубоко вы заблуждаетесь! Советы победили их армию, но мы сокрушили их экономику, а это гораздо важнее. И не забудьте помощь, которую мы оказывали странам Антигитлеровской коалиции! Она огромна!
        - Помощь в виде химических бомб? Да, я прекрасно помню, не столь уж давно это было.
        - Вы все переворачиваете с ног на голову! Все, что мы делаем, это исключительно в целях защиты демократии и прогресса человечества! И вообще, все эти бомбы предназначались не вам, как же вы не понимаете!
        - Расскажите об этом моему отцу, он ноги лишился во время вашей бомбардировки, - неприязненно произнес другой собеседник, уроженец Бельгии. - Бомба прямо во дворе дома взорвалась. Ваш пилот, похоже, немного промахнулся, целился-то он, конечно, по Кремлю.
        - Ну здесь-то вина русских очевидна! Это атаки их истребителей над вашим городом вынудили наших летчиков сбрасывать свой груз, не доходя до цели.
        «А ведь производит впечатление нормального человека, пока о политике рассуждать не начнет, - подумал Северов. - Качественно им там мозги пудрят. И не лукавит, верит в то, что говорит. Впрочем, сразу видно: белый, англосакс, протестант».
        - Зато теперь, - продолжил бельгиец, - ваш Гарри трижды подумает, прежде чем отдать приказ нести в Европу свет вашей демократии. Русские недавно взорвали какую-то супербомбу, одной хватит, чтобы вам полконтинента снести! Я не коммунист и никогда им не был, до войны тоже верил, что они там, в России, на медведях ездят, водку ведрами пьют и наших детей едят. Пять лет прошло, как мы к СЭВ присоединились, и что? В стране порядок, никакой безработицы, мой бизнес процветает. Я в СССР и Японии бываю по делам, своими глазами вижу, что там происходит. У меня связи по всему континенту и, между прочим, гарантии государства!
        - Какого государства? - немного растерялся от неожиданного напора американец.
        - Евразийского союза! - с нескрываемой гордостью ответил собеседник. - В странах Восточной Европы мои партнеры - государственные предприятия, если что-то пойдет не так, мне компенсируют издержки. И вообще, Бельгия маленькая страна, и те же Соединенные Штаты могли бы заставить нас поступать не в наших интересах. А теперь не получится!
        - Не ожидал! - протянул Билл. - У вас просто империя, и Сталин - ваш император!
        - У меня принц-регент, - усмехнулся бельгиец, - которого вы ранили во время боя в Северном море. И его жена, принцесса Екатерина, русская княжна. И их сын, кронпринц Леопольд, крошка Лео. Мы все их очень любим. А к маршалу Сталину я отношусь с большим уважением, ничего плохого мне и моей стране он не сделал, как раз наоборот. Если бы не он, вы влезли бы со своим капиталом и диктовали бы свои условия.
        - А Сталин не диктует?
        - Мы все решаем сообща, мы соседи, нам проще найти компромисс.
        Остальные тут же закивали, решение спорных вопросов всегда освещалось в прессе, подробно разъяснялось населению.
        Продолжать спор американец не стал, отошел к своим женщинам, датчанин пробормотал что-то про надутого индюка, а Северов подумал, что стал свидетелем знакового разговора. Процессы, происходящие в европейском обществе, начинали давать свои плоды, люди из разных стран ощущали себя частью чего-то большего, чем собственное государство, уверенно смотрели в будущее. Это перекликалось с тем, о чем не так давно говорил Олегу ван Гиленс.
        По всей видимости Билл сделал для себя какое-то открытие, поскольку больше в рассуждения о политике не вмешивался, да здесь их почти и не вели. Делились впечатлениями, рассказывали о том, где бывали и что видели, что понравилось и не понравилось, в общем, обычные разговоры людей на отдыхе. Значение стран Латинской Америки для пляжного отдыха и туризма еще только начало раскрываться, поэтому повествование о путешествии в глубь континента, к развалинам Мачу-Пикчу, было настоящим эксклюзивом, но и в Старом Свете немногие могли похвастаться посещением Тадж-Махала или Ангкор-Ват. А вот участием в африканском сафари удивить кого-нибудь трудно, хотя сами охотничьи истории все слушали с интересом.
        Наличие машины позволило немного покататься по острову, привезенные на четвертый день отдыха с континента акваланги существенно расширили возможности подводного плавания. Первое же погружение заставило Северова изрядно поволноваться. Они с Настей были уже относительно опытными дайверами, но задачи покорять большие глубины или искать сокровища испанских галеонов себе, естественно, не ставили, не занимались и подводной охотой. Просто ныряли в свое удовольствие в неглубоких местах, рассматривали морскую живность, под водой здесь сказочно красиво. И вот Настя увлеклась чем-то на дне, а Олег с удовольствием наблюдал за женой, совершающей погружение все в той же футболке. Вдруг краем глаза летчик заметил какое-то быстрое движение. Повернув голову, он увидел, что к ним несется торпеда. В голове мелькнула только одна мысль: «Все, пи@дец!» Впрочем, через пару мгновений торпеда затормозила и на ныряльщиков уставился хитрый дельфиний глаз. Настя эффектного появления морского млекопитающего не заметила, поэтому не испугалась, когда Олег потормошил ее за плечо и показал на гостя. Подводный хулиган дал себя
погладить, покрутился рядом и уплыл, Северовы тоже решили завершать погружение. Новый знакомец приплывал еще пару раз, при этом явно больше внимания уделял молодой женщине, что дало повод генералу для шуток, мол, жена способна соблазнить даже дельфина.
        Далеко не все туристы искали уединения, большинство загорало и купалось на пляже неподалеку от селения, приглашали туда и Северовых. Можно было с уверенностью предположить, что некоторые женщины купальниками не пользовались, но Олег не хотел, чтобы снова вылезли какие-нибудь снимки, тем более с Настей среди чужих людей, поэтому он вежливо, но твердо отказался. Пришлось отклонить и предложение о морской прогулке на яхте, хотя походить под парусом очень хотелось. Кстати, Петрович что-то толковал не только о даче в Комарово, но и о катере, надо будет уточнить. Балтика не Карибское море, но отдых на воде - это не только лежание под солнцем, так что стоит подумать.
        К концу отпуска Настя покрылась ровным золотистым загаром, хотя больше времени проводила в тени. Супруги умудрились не сгореть, даже такие мелочи не омрачили короткий отдых в этом райском уголке. Впрочем, долго здесь находиться не хотелось, и дело не в оставленном на попечение дедушки и бабушки ребенке. Осматривать особенно нечего, яхты или катера нет, освоить новый вид транспорта не удастся, страсть страстью, но все время лежать на пляже быстро надоело, темперамент не тот. Так что через десять дней Северовы покинули гостеприимный остров без особого сожаления, хотя и полные положительных эмоций. А перед посадкой в самолет Настя прошептала мужу на ухо, что если она после такого не забеременела, то это будет просто суперстранно.
        Дома Мишка сразу запросился к маме, папе только поулыбался, но с учетом сколько раз он его видел, неудивительно. Живность появлению любимого хозяина очень обрадовалась, тоже полезла на ручки, прямо как дети. Приласкав питомцев, Олег переоделся в форму и поехал обратно на базу, взяв с собой Рекса, договорившись вечером посидеть с родителями в уже известном ресторанчике и рассказать о своем отдыхе. На объекте царил полный порядок, ротация личного состава шла своим чередом, прибытие нового руководства должно состояться на следующий день. Брежнева на службе не оказалось, занимался свадьбой, остальные были на месте и посвятили командующего во все нюансы.
        В Рейкьявике начали работу дипломатические миссии США и Евразийского союза, оформлялись документы, по которым Панамский канал полностью переходил под контроль правительства одноименной страны, а гарантом стабильности и его нормальной работы выступал блок стран СЭВ. Обговаривались конкретные сроки и процедура возврата Великобритании ее баз, переданных США по договору от 2 сентября 1940 года, который был окончательно денонсирован. Много чего еще делалось, процесс непростой и небыстрый. Из Москвы пришла шифровка, Сталин выражал удовлетворение результатами работы генерала Северова и его команды, награждение состоится по возвращении. Ничего конкретного по этому поводу не сообщалось, но в таких случаях поощряли щедро, грех обижаться.
        Ужин также удался. Тесть с тещей выглядели довольными жизнью, они уже знали от дочери, что отдых вполне удался и даже больше, очень уж счастливой выглядела Настя.
        - Мы тут тоже хорошо справлялись, - рассказывал Андрей Иванович. - Кот вообще чудо, да и Рекс помогал внука обихаживать. Кстати, а вы справитесь без нас в Ленинграде, мы ведь тут на следующий учебный год задержимся?
        - Конечно, папа! - летчица улыбнулась. - Другие же справляются. А там Василиса рядом, Полина Синицкая, няню найдем. Я в университете не буду же круглыми сутками пропадать.
        - Разберемся, - кивнул Олег. - Действительно, у Булочкиных вон вообще бабушек-дедушек нет, и ничего. Год быстро пролетит.
        - Жаль, что вы фотоаппарат с собой не взяли, - сказала вдруг Наталья Николаевна. - Андрей Иванович здесь много фотографирует, такая замечательная память останется.
        Тесть у Олега был хорошим фотографом, ведь съемка была настоящим искусством, устанавливать выдержку и диафрагму приходилось самостоятельно, как и выбирать пленку. Профессор Горностаев имел «Leica IIIc» и редкий «Casca II» фирмы «Steinheil», последний ему подарил зять, а также по паре объективов к ним. Настя пожала плечами, а генерал хмыкнул, показывать снимки с отдыха, если бы таковые имелись, точно никому не стоило. Теща, похоже, причину такой реакции не поняла, но тему развивать не стала.
        Следующая неделя была посвящена передаче полномочий новому командованию контингента и введению его в курс дела. Северов попрощался с президентом Гальегосом и его командой, направил прощальные телеграммы главам государств, с которыми встречался за время своего пребывания в Южной Америке. Решил, наконец, «процедурный вопрос» и генерал-майор Брежнев. Поскольку он и сеньора Исабель Ромеро Молина уже ранее состояли в браках, пышных торжеств решили не устраивать. Молодая женщина воспитывалась в католической семье, но ревностной религиозностью не отличалась, поэтому обсуждение венчания, которому с удовольствием предавались ее родственники целых три дня, прекратила решительно, заявив, что лично ей достаточно росписи в советском ЗАГСе. Жить она собиралась в СССР или любом другом месте, куда направят ее будущего мужа, поэтому споры о том, возможно ли ей перейти в православие или нет, можно ли ограничиться венчанием в католическом храме или надо повторить церемонию в православном, а может, сделать наоборот и т. д., Исабель пресекла самым решительным образом, поскольку все не на шутку переругались. Так что
Северов зарегистрировал их брак, погуляли на достаточно скромной свадьбе, нанесли визиты вежливости родственникам и стали готовиться к отлету. Хотя готовиться - это громко сказано, тащить с собой кучу барахла венесуэлка не собиралась. Немного одежды и обуви, несколько семейных фотографий, вот, собственно, и все. Молодая женщина откуда-то узнала, что отношение к роскоши вообще и ювелирным изделиям в частности в Советском Союзе неоднозначное, по крайней мере, излишняя пышность в этом вопросе не приветствуется, поэтому ограничилась фамильными драгоценностями - парой колец, серьгами и колье. Леонид Ильич, опасавшийся намеков на мещанство от товарищей по партии, облегченно вздохнул. Он вообще выглядел очень счастливым и даже помолодел. Исабель же сказала, что очень хочет детей, но сын генерала от первого брака для нее такой же родной, как и ее будущие, поэтому должен жить с ними, она приложит все усилия, чтобы найти с ним общий язык.
        Наконец 13 августа Ил-14 понес генерал-полковника Северова в Москву, Настя с Мишкой и живностью, Булочкин и другие заместители вылетели на день раньше прямо в Ленинград.
        Глава 10
        Долгий перелет закончился, довольный этим обстоятельством Северов выбрался из самолета и намеревался пройти до КДП пешком, размять ноги, но около трапа остановился черный ЗИМ, из которого выбрались три крупных субъекта в штатском.
        - Подполковник Резоев, МГБ, - представился один из них, - прошу проехать с нами!
        Олег поднял бровь:
        - Объяснить ничего не хотите?
        - Товарищ генерал, у нас инструкции, вам все объяснят позже.
        Летчик пожал плечами и шагнул к машине. Мужики на волкодавов не походили, раскормленные, крупные, в одинаковых костюмах и шляпах, похожие, как грибы. Резоев сел впереди, два его помощника сзади, по бокам от генерала. Олег мысленно усмехнулся, кино и немцы! Когда проезжали мимо КДП, в сгущающихся сумерках он заметил, что вокруг стоят солдаты с автоматами.
        - Подполковник, еще раз спрашиваю, объяснить ничего не хотите?
        - Товарищ генерал, повторяю, у нас инструкции. Потерпите немного!
        Качать права перед людьми, исполняющими приказ, было не в правилах Северова. Если что-то не так, ответит тот, кто его отдал, а не те, кто исполнил. В Москве Олег по-прежнему ориентировался плохо, к тому же по темноте, поэтому не мог сообразить, куда его везут, а переспрашивать не стал, только поглядывал в окна, но почти ничего в них не разглядел. Сиденье было широким, поэтому трое мужчин расположились на нем достаточно свободно, но летчик буквально чувствовал напряжение своих соседей. Хотя на улице и в машине жары и духоты не было, по лицу левого пассажира из-под ободка шляпы потекли капельки пота.
        «Что тут такое творится? Приехали какие-то хряки, потеют со страху. Чего или кого боятся? Ладно, чего на них жути нагонять, скоро все прояснится».
        Действительно, въехали в большие ворота, потом в гараж, вылезли из машины, Резоев сделал знак следовать за ним. Поднялись по небольшой лестнице и попали в широкий коридор, в котором сновали люди, штатские и в форме. Тащили телефоны, какие-то ящики, некоторые с деловым видом шагали с папочками в руках. Наконец Резоев открыл массивную дверь и пропустил Северова вперед. В просторном кабинете находилось человек десять, повернувшихся на звук открываемой двери, среди них Олег узнал Суслова, Хрущева и Булганина. Нескольких генералов летчик знал в лицо, но какие должности они занимают и как их зовут, вспомнить не смог, по службе с ними он практически не пересекался.
        - Здравствуйте, товарищи! Что происходит?
        Несколько мгновений все с изумлением его рассматривали, потом Хрущев стал лихорадочно нажимать на какую-то кнопку, в кабинет забежали четверо солдат с автоматами и майор-артиллерист с пистолетом в руках.
        - Вы что, идиоты, не разоружили его?! - заорал Никита Сергеевич на Резоева и его хряков.
        У Северова на правом бедре, как обычно, находилась кобура с ТМ-48, «Вальтер» ППК лежал в спецкобуре под кителем.
        - Вы чем тут, придурки, занимаетесь? - рявкнул летчик. - Себя не жалко, солдат-то зачем подставляете?
        - Отдайте пистолет, товарищ генерал. Пожалуйста, - попросил один из автоматчиков с погонами сержанта. - Вы же не знаете ничего.
        - И чего это я не знаю?
        - Так ведь товарищ Сталин умер!
        - Прекратить разговоры! - крикнул Булганин. - Майор, заберите же у него пистолет!
        Олег вытащил ТМ и передал его майору:
        - Держи и расслабься. А вы, заговорщики хреновы, поведайте мне, где в таком случае Рокоссовский?
        Булганин приосанился:
        - Он не может исполнять свои обязанности.
        - И Берия не может? Кто еще?
        - Мы не обязаны перед вами отчитываться, гражданин Северов, - ровным голосом произнес Суслов. - В стране начинаются большие перемены, возврат к правильному ленинскому курсу. Это такие, как вы, извратили саму суть марксизма-ленинизма, сбили с истинного пути многих товарищей своими призывами к отказу от строительства коммунизма ради сомнительных материальных благ. Мы, истинные коммунисты, будем вас судить!
        «Вот тебе и раз! Никакого 91-го года не надо! Что же тут в действительности произошло? Ну, чисто теоретически, Сталин умереть мог, но остальная-то команда куда вся делась? А что, если они просто выгадали момент, когда все в разъездах? Так Верховный вроде отдыхать собирался, может, он жив, просто уехал на Кавказ».
        А вслух генерал произнес:
        - Убеждать вас я ни в чем не буду, смысла не вижу. Берите мой пистолет и застрелитесь все дружно. Это самый лучший для вас выход. Потому что скоро с вас спросят, хорошо спросят!
        - Вся страна поднялась! - напыщенно произнес Хрущев. - А спросят с тебя!
        - Я думал, Михал Андреич, что ты упертый, но не дурак. Похоже, ошибался. Никита старый троцкист, а теперь и ты заодно. А из вас, Николай Александрович, такой же маршал, как из говна пуля. Охота же вам позориться!
        Побледневший Булганин сделал знак рукой, и летчика вывели в коридор.
        «Даже не обыскали, клоуны! А что, если тут Лаврентий Палыч руку приложил? Вполне в его стиле! Сидят сейчас, наблюдают, сочувствующих на карандаш берут, связи выявляют. Хм, хорошо, если так! Будем надеяться, что у Петровича и остальных все нормально. Если что, к Жукову уйдут, а там Георгий Константинович всем покажет, почем фунт изюму!»
        Пока генерала вели по коридору, он с интересом осматривался кругом. Судя по немногочисленным стендам, висящим на стенах, это могло быть здание штаба соединения, относящегося, скорее всего, к ПВО. Шли недолго и привели Северова в средних размеров комнату с зарешеченными окнами. Из мебели в ней имелись лишь массивный стол и два дивана, на одном из которых лежал, отвернувшись к стене, человек в брюках с лампасами.
        - Надеюсь, ребята, вы отдаете себе отчет в том, что делаете! - С этими словами Олег шагнул в помещение.
        Лежащий на диване генерал повернулся, и Северов с удивлением узнал в нем Роммеля.
        - Эрвин? Вот так встреча!
        - Олег? Ну и дела! Меня понятно за что, но тебя!!
        Генералы пожали друг другу руки и сели на один из диванов.
        - Я приехал в Москву по делам формируемой Немецкой народной армии утром, а днем меня арестовали. Говорят, что Сталин умер, власть взяли сторонники истинного курса и все такое.
        - Ну это я только что слышал. Эрвин, никто не живет вечно, но я сомневаюсь, что Сталина больше нет. Но даже если это правда, то есть еще Рокоссовский, Жуков и многие другие.
        - Вот как? Но ты прав, все это выглядит очень странно.
        Внезапно дверь снова приоткрылась, и в камеру, а помещение правильнее назвать именно так, вплыл Афанасий Кух собственной персоной. На лице его сверкала довольная улыбка, своим вкрадчивым мурлыкающим голосом ответственный работник ЦК произнес:
        - Вот мы и встретились снова, гражданин Северов. Узнал про арест и не мог не зайти в гости. Ха-ха! Еще недавно вы упивались своей властью и вдруг, фьють, она кончилась. А проявили бы ко мне больше уважения, может, и замолвил бы за вас словечко перед товарищем Сусловым. Был я всего лишь заместитель начальника инспекции, а теперь кандидат в члены ЦК! Вот так, мал золотник, да дорог!
        - Мал клоп, да вонюч! - хмыкнул Роммель, поднялся с дивана, сунул руки в карманы брюк, отбил короткую чечетку и пропел:
        Я лежу в одиночке и плюю в потолочек.
        Пред законом виновен, а пред богом я чист.
        Предо мной, как икона, вся запретная зона,
        А на вышке маячит озверелый чекист.
        После чего бывший фельдмаршал поднял над головой воображаемую кепочку и шутовски поклонился.
        - Шуты гороховые! - Взбешенный Кух выскочил обратно.
        Через некоторое время Северов обрел дар речи:
        - Черт побери, Эрвин, что это сейчас было?
        - Олег, ты забыл, что я провел немало времени в местах не столь отдаленных!
        - Вот только не говори, что тебя держали вместе с уголовниками.
        Немец поскреб подбородок жестом Ивана Васильевича из фильма Гайдая:
        - Тюремная субкультура очень прилипчива!
        Несколько секунд царила тишина, потом генералы принялись так хохотать, что в коридоре завозилась охрана. Наконец, утерев слезы, Олег спросил:
        - И все-таки, откуда?
        Эрвин грустно улыбнулся:
        - Тогда в лагере мне было очень хреново, поверь. Книга про уголовную субкультуру попала в руки случайно, я как раз изучал русский язык. Автора не помню, но написана серьезным человеком, глубокое исследование, но удивительно легко читалась, я ее буквально проглотил. Потом разговаривал с сотрудниками администрации лагеря, еще кое-что читал. Мне просто надо было как-то отвлекаться от гнетущих мыслей, что преследовали почти постоянно. Как ни странно, помогло! Лагерное начальство не препятствовало, сидит постоялец спокойно, не буянит, что еще надо. Ну а позже я уже читал Чехова и Толстого, Пушкина и Тютчева. Вот так. А сейчас просто накатило, характер мой сам знаешь.
        - Знаю. Ладно, давай спать, утро вечера мудренее.
        Поворочавшись около часа без сна, Северов сел на своем ложе.
        - Что, не спится? - Роммель приподнялся на локте. - О семье думаешь?
        - И о ней тоже, вернее, о них. О друзьях своих, о том, что с нашими странами дальше будет.
        - Нормально все будет, - проворчал немец. - Мы не последние солдаты Германии и России. Это у нас с тобой может не быть будущего, а у наших стран оно есть. Расскажи лучше, как там в Венесуэле-то было.
        За неторопливой беседой прошла почти вся ночь, уже начало светать, когда Северов увидел, что Роммель уснул. Через некоторое время сон сморил и его.
        Утром сводили по очереди в туалет, но есть не давали. Когда Олега вели обратно, он услышал, как один из охранников сказал, чтобы остальные далеко не уходили, скоро надо будет доставить арестанта на допрос. Так и не найденный у него «Вальтер» ППК Северов отдал Роммелю. Устраивать стрельбу сейчас не имело смысла, выбраться из здания при таком количестве солдат вокруг нереально, вот если повезут куда-нибудь, шанс есть. Застрелить следователя, настоящего или доморощенного, тоже не проблема, но дальше что? Обдумав все это, Олег решил, что поступил правильно.
        Вскоре летчика снова отвели в знакомую комнату, но никакого следователя он там не обнаружил, на этот раз в кабинете оказалось два человека, Суслов и Кух.
        - Садитесь, гражданин Северов, разговор у нас будет долгий.
        - Сильно в этом сомневаюсь.
        - Отчего же? У нас накопилось множество вопросов.
        - Если вы не знаете на них ответов, значит, вам не положено их знать.
        - А ты не боишься, - вмешался Кух, злобно глядя на летчика, - что мы твою жену и сына в лагерную пыль сотрем?
        Суслов полуприкрыл глаза, но можно было не сомневаться, что он внимательно следит за реакцией генерала.
        - Не боюсь. Полагаю, что их у вас нет.
        - У нас много чего есть, - с неудовольствием произнес главный идеолог «правильного марксизма». - А вот вам над своей и их судьбой задуматься сто`ит!
        - Неужели расстреливать передумали? - делано удивился Северов. - И в это тоже не верю. Как и в то, что если мои жена и сын у вас, то вы их отпустите.
        - Если ответите на наши вопросы, то мы дадим с ними попрощаться. Подумайте, это последний шанс в этой жизни их увидеть. Скоро мы вас расстреляем.
        - Я военный человек и каждую минуту готов отдать жизнь за Родину, извините за пафос.
        - Не сомневаюсь, но не за Родину, а за свои мещанские идеи. Значит, не хотите увидеть семью напоследок.
        - У меня хорошая память, пока жив, я их не забуду.
        - Вы не оставляете нам выбора. Не знаю, что и делать! - Суслов развел руками.
        - Застрелись! Хотя, куда тебе, выпей яду!
        На этот раз по кнопке вызова охранников тарабанил Афанасий, когда они ввалились в кабинет, он велел им схватить Северова. Отдать приказ оказалось легче, чем исполнить, поэтому прежде, чем летчика скрутили, он успел хорошо приложить несколько человек. Но кабинет был просторный, охранники могли действовать, не мешая друг другу, ребята были физически крепкие и неплохо обученные, поэтому через некоторое время два амбала повисли у генерала на руках, еще один схватил сзади за шею и принялся душить. Олег ударил головой назад, удачно, но шею сдавили снова, на этот раз охранник прижал голову Северова к своему плечу. Кух в азарте подскочил и принялся бить по лицу, разбил губы, из носа тоже потекла кровь, но летчик ударил его ногой и, судя по всему, разбил коленную чашечку. Несколько сильных ударов в живот окончательно сбили дыхание, перед глазами и так уже плавали круги, потом дали по голове и сознание на некоторое время покинуло генерала.
        Очнулся Олег в камере, когда Эрвин протирал ему лицо носовым платком.
        - Здорово тебя отделали.
        Прежде чем ответить, Северов языком проверил зубы, все оказались на месте.
        - Ерунда, им тоже досталось.
        Немец хмыкнул и снова принялся стирать кровь. До вечера больше не трогали, два раза дали попить воды, часть ее Роммель употребил, чтобы смочить платок и протереть Олегу лицо. Третий день оказался похож на предыдущий, но пить дали только один раз. Ночью летчик проснулся оттого, что ему светили фонарем в лицо и трясли за плечо:
        - Товарищ генерал, товарищ генерал, вставайте, все кончилось!
        - Что кончилось? - говорить было неудобно, губы распухли, как и все лицо.
        - Все кончилось, - произнес знакомый голос, зажглось еще два фонаря, в их свете Олегу удалось рассмотреть стоящего посреди комнаты Забелина, а за плечо его тряс молодой солдат, один из охранников, теперь уже бывших.
        - Что со Сталиным?
        - Все в порядке, жив и здоров. Потом все объясню, пошли отсюда. Эрвин, вас это тоже касается.
        Один из сопровождавших Владимира Викторовича офицеров сделал Северову укол, после которого боль притупилась, но развезло как пьяного. Олег плохо соображал, что с ним делают, глаза просто слипались, поэтому, когда положили на кровать и оставили в покое, мгновенно уснул.
        Сталин медленно ходил по своему кремлевскому кабинету, сидевшие за столом Берия и Рокоссовский молча смотрели на него, ожидая вопросов или указаний. А Верховному просто надо было немного времени, чтобы успокоиться. Он прилетел в Москву полтора часа назад, но по пути в Кремль заехал в госпиталь к Северову. Того как раз провели в палату и еще не успели снять заляпанный кровью китель и обработать раны. Он около минуты молча смотрел на работу медиков, потом вышел, так и не произнеся ни слова. Хорошо изучивший характер Иосифа Виссарионовича Власик негромко сказал стоящему рядом начальнику госпиталя:
        - Докладывать каждый час и немедленно, если что. Ну, вы понимаете.
        Сталин наконец остановился и кивнул:
        - Докладывай, Лаврентий.
        - Товарищ Сталин. Все прошло как по нотам. Информация о том, что вы перенесли на даче инсульт, находились в крайне тяжелом состоянии, а затем умерли, прошла по секретному каналу, заслуживавшему доверие заговорщиков. Они поверили и начали действовать. Все их связи были успешно вскрыты, ситуацию на местах под контролем мы удержали. Наши предварительные наработки также оказались успешными, большинство фигурантов мы отслеживали. Никаких широких выступлений в поддержку заговорщиков не состоялось. Были попытки спровоцировать волнения, но их быстро «купировали».
        - А если бы я и вправду умер?
        Берия без тени улыбки ответил:
        - Товарищ Рокоссовский недостатком решительности не страдает, в войсках очень популярен. Справились бы.
        О существовании группы партийной и хозяйственной номенклатуры, которая была недовольна проводимым курсом, Сталин знал давно. Но лишь относительно недавно ему стало понятно, что они от слов могут перейти к делу, уже перешли. Вокруг Суслова собралась верхушка бывших национальных компартий и хозяйственников, недовольных новым курсом на строительство социализма, ликвидацией союзных республик. Потянулись тонкие ниточки за океан, не напрямую к верхушке, конечно, но агенты влияния настойчиво и методично подавали под нужным ракурсом информацию, наводили на «правильные» мысли. Умело растравляли тщеславие, играли на «недооцененности талантов», внушали, что собеседник достоин занять гораздо более высокое положение, но его затирают, да мало ли слабых мест у конкретного человека. При этом оппозиционеры, скорее всего, и не догадывались о том, что среди них есть люди, работающие на иностранное государство. Впрочем, собственной инициативы тоже хватало.
        Сталин спрашивал себя, не слишком ли он стал мягок, не потерял ли бдительность. Вспомнились процессы второй половины 30-х годов, борьба с троцкистами. Их оказалось гораздо больше, чем ожидали. Свою лепту внесли и ретивые исполнители, гребли и правых, и виноватых, показывали работу. Иосиф Виссарионович мысленно усмехнулся, на ум пришла резолюция на просьбу Никиты увеличить «квоту» на расстрелы - «Уймись, дурак!». И что же получается? Боролись-боролись и получили новую троцкистскую оппозицию прямо в самом верху? И когда?! Когда дела идут очень хорошо, жизнь становится все лучше буквально каждый месяц. По всей стране идут грандиозные стройки, прокладываются новые дороги, крепнут связи внутри СЭВ. А тут в самом ЦК партии образовалась группа людей, недовольных всем этим! Отказались, видите ли, от строительства коммунизма! Скатились в новое мещанство! Капитулировали перед капиталистами! Народ живет в бараках, ютится в коммуналках, а они рассуждают о новом курсе. Ничего толкового предложить не могут, кроме «скоро построим коммунизм», «потерпите, будем жить лучше», «все, что надо, купим в магазине».
Суслов, конечно, аскет, но это его личное дело. Людей надо воспитывать, а не просто ограничивать потребление. А тут нашлись подражатели, тоже стали аскетизм проповедовать, фальшиво, показушно, нанося откровенный вред имиджу ответственного партийного или хозяйственного работника. Снова принялись национальный вопрос мутить, мол, пора вернуть обратно союзные и автономные республики, индусов и китайцев компактно поселить, новые административные единицы под них образовать. Пойти у них на поводу означало заложить мину замедленного действия под всем фундаментом государства.
        Значит, все-таки излишне мягок? Вдруг снова вспомнился Хрущев. Когда обсуждался вопрос о нанесении ядерного удара по территории США, все ближайшее окружение высказалось против, даже самый жесткий из них - Жуков. А вот Хрущев настаивал на ударе, требовал «показать им кузькину мать».
        - Не навоевался, Никита? - неприязненно спросил тогда маршал. - Мы мирное население даже у нацистов не бомбили.
        Нет, не в мягкости дело. Когда речь идет об СССР, а тем более таком монстре, как Евразийский союз, мерить себя обычными человеческими категориями неправильно, это Сталин давно понял. Критерием является результат для всего союза, надо лишь отдавать себе отчет в том, какими средствами он достигается. А это и есть самое сложное, это и есть проверка политика на истинную зрелость. Сам же он просто стал больше доверять людям вообще, а своему ближнему окружению почти абсолютно. И, зная характер и способности каждого, не ошибся. Ведь первое, что спросил Северов, когда его освободили, было - что со Сталиным. Не про семью, а про Верховного, потому что это для всей страны было важнее. Жену и сына он любит, жизнь за них отдаст, не задумываясь, но вопрос задал не как муж и отец, а как настоящий государственник.
        Да, получилось удачно. Гулял около дачи на озере Рица, оступился, упал. Охрана подхватила, быстро перенесла в дом. Хотя нога сильно болела, план в голове сложился сам собой. Пошла информация, что у Верховного инсульт, положение очень тяжелое, шансов на выздоровление нет. Запущенный позже слух, что его уже и в живых нет, придал заговорщикам прыти. Рокоссовский был за Уралом, объезжал главные стройки, Берия в Казахстане, на ракетном объекте, Жуков в Европе, инспектировал войска, другие тоже кто где. В Москве находились заместители Председателя СНК Маленков и Булганин. Первый проявил совершенную пассивность, второй примкнул к заговорщикам. Много чего всплыло. Тот же Каганович тоже решил в стороне отсидеться, не поддержал, но и против не выступил. О том, что Суслова, Хрущева и их единомышленников поддержат некоторые деятели на местах, МГБ знало и связи отслеживало, но нельзя быть абсолютно уверенными в полноте информации. Узнав о неспособности Сталина управлять государством, заговорщики решили действовать, справедливо рассудив, что более удачного момента не будет. Пошли приказы по всей стране к их
сторонникам, зашевелилась заокеанская резидентура. Накрыли практически всех, а большинство граждан ничего толком не успели понять, но без некоторых накладок не обошлось. Одна из них - арест Северова и Роммеля, просто совпало по месту и времени. Сталин снова вспомнил превратившееся в кровавую маску лицо своего генерала и непроизвольно сжал кулаки.
        - Провести тщательное расследование, провести открытые судебные процессы. К главным фигурантам применить высшую меру социальной защиты. Повесить!
        - Следствие уже ведется, товарищ Сталин. Но виселица для секретарей ЦК…
        - Преступников расстреливают, предателей вешают, - подчеркнуто ровным голосом произнес Верховный, глядя Берии в глаза, и тот вдруг понял, что Сталин взбешен до крайности, и внутренне содрогнулся.
        Вошел Поскребышев, что-то тихо сказал хозяину кабинета, тот поднял трубку телефона, выслушал собеседника, произнес:
        - Спасибо, товарищ Левинсон! - повесил трубку и повернулся к Берии и Рокоссовскому.
        - Это начальник госпиталя, куда отвезли Северова. Переломов, повреждений внутренних органов нет. Но вид такой, что лучше никому не показывать. Сделаем так, жене Северова про его состояние ничего не говорить. Сообщите, что уехал срочно на пару недель на дальний полигон, придумайте что-нибудь. И, Лаврентий, еще раз напоминаю, к солдатам и офицерам, которых обманули, не следует проявлять излишнюю жесткость. Не спеши, все тщательно расследуй, торопиться некуда.
        В госпитале Северову пришлось провести полные две недели, очень уж живописно он выглядел. Все это время врачи пытались привести его в божеский вид, использовали мази и компрессы, делали физиотерапевтические процедуры. Выяснилось, что досталось не только лицу, на теле синяков тоже хватало. По сравнению с ранами сущие пустяки, но всю эту красоту с лица быстро не убрать. Заниматься делами тоже было затруднительно, с людьми не поговорить, ибо Сталин велел никого не пускать, с секретными документами не поработать. Но и сидеть просто так совершенно невыносимо, поэтому Олег занялся запиской, в которой моделировал ситуацию - развитие стран Западной Европы вне СЭВ. Собственно, основой для выкладок стала прошлая история, в которой СССР остановился на Эльбе. Для чего конкретно это могло понадобиться, Северов объяснить не мог, скорее просто занимал себя, чтобы время шло побыстрее.
        Кроме того, каждый день ненадолго заходил Забелин, рассказывал о ходе следствия и других событиях. Среди военных заговорщиков сознательно почти никто не поддержал. Почти, поскольку недовольные найдутся всегда. Олега удивило, когда Владимир Викторович упомянул бывшего маршала, а ныне генерал-майора Кулика. Северов в его активное участие в заговоре не верил. Ума невеликого, влез, как обычно, не разобравшись, сам не понял, что творит. Как после войны язык вытягивал, что, мол, затирают его, талант не ценят. Забелин упомянул также о ряде руководителей, которые на сторону заговорщиков не встали, но и законную власть не поддержали, остались в стороне. Среди них оказались Каганович и Маленков, теперь Сталин пребывает в раздумьях, насколько можно доверять другим, кто просто не успел себя никак проявить. Странно повел себя и Ворошилов, который поехал к заговорщикам и принялся их уговаривать. С одной стороны, не поддержал, с другой, повел себя не как должен был вести маршал и зампредседателя СНК. Буденный в это время находился на юге, инспектировал конезаводы, так что основные события прошли мимо него.
Почти. Это самое почти заключалось в том, что на маршала нарвался один из местных хитрованов, птица масштаба вовсе невеликого, районного. Когда Семену Михайловичу этот деятель сообщил о смерти Сталина, аресте Северова и принялся рассуждать о возвращении к «истинному курсу», тот пришел в неописуемую ярость и, за неимением шашки, знатно отходил новоявленного карбонария плетью, а охрана маршала повязала его немногочисленных подельников.
        По данным разведки, за океаном оказались в курсе событий, но все кончилось слишком быстро, ничего предпринять Трумэн и компания просто не успели. Своих союзников по СЭВ проинформировали о попытке захвата власти группой троцкистов и ее успешном предотвращении, о сохранении полного контроля над ситуацией. В прессе о произошедших событиях писали довольно скупо, но конкретно, в трудовых коллективах проходили собрания, на которых представители власти и партийные работники разъясняли всю подноготную несостоявшегося курса в несветлое будущее. В общем, огромная страна переварила очередной изгиб своей истории спокойно и даже буднично. Люди были заняты созидательным трудом, отвлекаться на такие вещи просто некогда. Сработали органы госбезопасности, вот и молодцы, пусть бдят дальше.
        Следственные действия еще далеки от завершения, но уже появились ниточки в США, начинали вырисовываться связи и второстепенные, на первый взгляд, личности, оказывавшие в действительности немалое, хотя и скрытое, влияние на основных персонажей. Забелин также по секрету сказал, что Сталин очень внимательно изучал материалы, касающиеся пребывания в плену у заговорщиков Северова и Роммеля, никакими выводами пока не поделился, но было видно, что этот вопрос его занимает. Владимир Викторович передал и официальную версию отсутствия Олега - командировку на полигон для испытаний ракетного оружия, расположенный, как и в прошлой истории, на территории Кызылординской области бывшего Казахстана.
        Наконец через две недели лицо генерала перестало напоминать по цвету перезрелую грушу и врачи разрешили покинуть их гостеприимное заведение. Но после выписки пришлось ехать в Кремль, возвращение домой откладывалось.
        Когда Северов зашел в знакомый кабинет, там кроме его хозяина находились Рокоссовский, Василевский, Берия и Жуков.
        - Здравствуйте, товарищ Северов. Как ваше самочувствие?
        - Здравствуйте, товарищ Сталин. Спасибо, нормально. И вообще, пострадали только лицо и самолюбие, давно не получал по физиономии, отвык.
        - Ну, ваше чувство юмора, я вижу, не пострадало. Впрочем, события в Москве - тема отдельного разговора. Сначала о делах южноамериканских. Вам удалось достичь замечательных результатов, как военных, так и политических. Новые самолеты испытаны в условиях реальных боевых действий, отработана тактика действий в условиях сельвы и льяносов, разработанная и осуществленная операция по установлению контроля над Панамским каналом является примером достижения стратегической цели минимальными средствами. Из политических дивидендов мы имеем дружественные Евразийскому союзу или существенно более лояльные, чем раньше, режимы в большинстве стран Южной Америки. Причем этот процесс не закончен, он только разворачивается. Ваша команда вновь продемонстрировала прекрасные результаты. Предложения по поощрению принимаются, в отношении некоторых товарищей принято решение о более высоких наградах. Что касается вас лично. Как вы там сказали, маршал из Булганина, к-хм, не очень? А вот из вас маршал получился очень хороший. Вам присваивается звание маршала авиации, вы награждаетесь орденом Кутузова 1-й степени за успешно
проведенную оборонительную операцию по защите Венесуэлы от вражеской агрессии и орденом Ленина за достижения в дипломатической работе и укрепление связей и престижа нашего государства. Да, силы, которыми вы командовали, невелики, но театр стратегический и орден именно 1-й степени реально отражает полученные результаты.
        - Служу Советскому Союзу!
        После этого сели пить чай, Олегу задавали вопросы по событиям в Южной Америке, расспрашивали о впечатлениях от встреч с руководителями государств. Оказалось, что переданную накануне записку об альтернативном пути развития стран Западной Европы Сталин очень внимательно прочитал и дал задание доработать ее, дополнив статистическими выкладками. Причина такой заинтересованности заключалась в том, что некоторая часть населения этих стран была не то чтобы недовольна связями внутри СЭВ, но задавалась вопросом - а не выгоднее ли было пустить на свой рынок американский капитал и их товары? Под таким углом, как в изложенной записке, проблему пока никто не рассматривал.
        Через некоторое время беседа все-таки плавно перешла на недавние события. Оказалось, что Иосиф Виссарионович прекрасно осведомлен обо всем, что случилось с Северовым, даже об исполнении Роммелем блатной песни.
        - Кстати, товарищ Северов, а откуда вам известно, что Хрущев старый троцкист?
        «Вот это попал! Подробности биографии Никиты, вычитанные в Интернете в прошлой жизни, здесь я знать не мог! Да и вообще, неизвестно, все ли там правда. Надо как-то выкручиваться!»
        - Товарищ Сталин, честно говоря, ткнул я пальцем в небо! Вспомнил про его поведение на фронте, что рассказывали о довоенных делах, сопоставил с нынешними заявлениями.
        - Что ж, и оказались правы. А то, что заговорщики проявили себя и были нейтрализованы именно сейчас, это очень даже неплохо. Они могли успешно скрываться длительное время, нанося ущерб нашим делам и укрепляя свои позиции. Неизвестно, какими потерями для нас это могло обернуться.
        «Вот это точно! Году, скажем, в 1981-м развал Союза представлялся событием совершенно невероятным, но через какие-то десять лет стал реальностью».
        Сидящие за столом закивали. Чувствовалось, что Сталин остро переживает случившееся, предательство одних, беспомощность других, а ведь все являлись достаточно близкими соратниками, еще совсем недавно казавшимися полезными на своих местах. Это понимали все, поэтому быстро перевели разговор на поездку Рокоссовского по главным стройкам и стратегическим оборонным объектам Западной Сибири, потом перешли на ракетную программу и завершили масштабной инспекционной поездкой Жукова, как Главнокомандующего сухопутными силами Евразийского союза, по местам расположения советских войск в странах Западной и Центральной Европы и армиям этих государств.
        Когда Северов приехал в гостиницу, там его уже ждал Кутькин. Олег уже знал, что старшину арестовали прямо на аэродроме, заперли вместе с несколькими военнослужащими, отказавшимися подчиниться заговорщикам, а потом освободили даже немного раньше, чем летчика.
        На следующий день состоялось награждение. Синицкий стал генерал-полковником, Булочкин, Вологдин и Брежнев генерал-лейтенантами, они также получили ордена Кутузова 1-й степени. После награждения состоялся недолгий банкет, по его окончании Северов поехал на аэродром и уже вечером того же дня вернулся в Ленинград.
        Глава 11
        На аэродроме маршала уже ждал служебный «Майбах» с Самариным за рулем. Олегу неоднократно предлагали сменить машину на более новую, но он неизменно отказывался, автомобиль был в прекрасном состоянии, к тому же Северов к нему уже привык. Арсений при виде начальника радостно улыбнулся:
        - Здравствуйте, Олег Андреевич! Поздравляю с наградами и новым званием! Здорово, я теперь водитель маршала!
        Северов и Кутькин засмеялись.
        - Спасибо. Тогда тебя тоже с повышением.
        По пустынным вечерним улицам до дома доехали быстро, у подъезда Олег отпустил старшин на выходной, а сам взял в руки планшет, портфель и легко взбежал по лестнице к дверям своей квартиры. Когда маршал вошел в прихожую, живность уже радостно отиралась у входа. На возню из спальни выскочила Настя и бросилась мужу на шею.
        - Осторожно, не уколись.
        Северов был в парадном мундире, в понедельник Кутькин должен был организовать перешивание погон на форме, а привезти новый повседневный китель обещал уже завтра утром.
        - Ой, что это? - молодая женщина отодвинулась от мужа, с удивлением рассматривая звезду у него на шее, потом взглянула на погоны. - Так ты теперь маршал?!
        - А ты маршальша.
        - Не звучит, - улыбнулась Настя, вновь прижимаясь к Олегу. - Мне и генеральшей быть нравилось. Поздравляю, любимый!
        Выяснилось, что про награждения и присвоение новых званий она ничего не знала, возилась по хозяйству, не слушала радио и не смотрела газеты, так что сюрприз удался в полной мере.
        - Ну вот, опять поясок где-то посеяла. - Летчица поплотнее запахнула халатик. - Есть будешь?
        - Нет, а вот чаю с удовольствием попью.
        Супруга ушла на кухню, а маршал переоделся в домашнюю одежду и заглянул к сыну. Мишка безмятежно спал, улыбаясь во сне, рядом бдел Валера. Олег погладил кота и пошел умываться.
        - А я в университете была, мне снова свободное посещение оформили. Не хочу академку брать, я так до пенсии учиться буду.
        - Так, иди сюда. - Олег привлек жену к себе, полы халатика распахнулись и летчик чмокнул ее в животик.
        - Да, похоже, я беременна. На следующей неделе к врачу схожу. В общем, не зря старались!
        - Совместили приятное с полезным, - важно кивнул Олег, Настя засмеялась, потом посерьезнела.
        - Скажи, а что за командировка такая срочная была? Ах, да понимаю я, не отвечай. Когда я про московские события узнала, очень за тебя испугалась.
        - А у вас тут все тихо было?
        - Булочкин сказал, что кое-кого арестовали, но в целом все прошло спокойно. Да, позавчера Андреев мне орден Красной Звезды вручил!
        - Знаю, поздравляю, лапушка.
        Вице-адмирал Владимир Александрович Андреев два года назад стал командующим Балтийским флотом, но никакого разделения на 4-й и 8-й флоты после войны не последовало. Как и Черноморский, Балтфлот потерял свое военное значение, поскольку теперь их акваториями были фактически внутренние моря Евразийского союза.
        На следующее утро исполнительный Кутькин привез китель Северова с новыми погонами и орденскими планками, так что семейство, взяв с собой Рекса на поводке, отправилось гулять. Булочкины всем семейством еще в субботу после обеда уехали в Комарово, где неугомонный Петрович присмотрел участок под дачу. Полину Синицкий, назначенный командующим ВВС Атлантического флота, забрал три дня назад, так что компанию составить было некому. Кота оставили дома, отсыпаться.
        День был как по заказу, тихий и теплый, Северовы по набережной дошли до Карповки и походили по Ботаническому саду, затем, пройдя через Калининский сад, вернулись домой. Рекс чинно ходил у левой ноги хозяина, косился на прохожих, подошедшим поближе показывал зубы. Хотя Олег больше бывал в разъездах, да и будучи в Ленинграде нечасто гулял с женой по улицам, его узнавали, подходили поздороваться, поздравляли с новым званием и наградами. Приказ об увольнении гвардии лейтенанта Северовой в запас пришел в последний день ее пребывания в Венесуэле, поэтому молодая женщина давно убрала форму в шкаф. На прогулку Настя надела модный темно-синий костюм - короткий приталенный жакет с укороченным рукавом и узкую юбку выше колена. На ногах у нее были изящные черные туфли на средней высоты каблуке, на руках длинные перчатки. С летчицей тоже здоровались, в основном молодые люди. Встретили Северовы одногруппницу Насти Софью. После рождения Мишки она часто заходила, приносила конспекты, помогала выполнять задания. Девушка стала выглядеть намного лучше, на нее уже стали обращать свое внимание парни, вот и сейчас она
прохаживалась под ручку с молодым человеком.
        Воскресный день пролетел быстро, на следующий день новоиспеченный маршал с головой ушел в работу, проблем, требующих его вмешательства как заместителя наркома обороны, хватало. В начале октября его вызвал Сталин. Взятая за основу записка об альтернативном пути развития стран Западной Европы вне СЭВ превратилась в серьезный труд, большой вклад в который внес нарком финансов Алексей Николаевич Косыгин. Он был выдающимся экономистом, человеком эрудированным и имеющим богатый практический опыт решения сложнейших хозяйственно-экономических задач. Северов любил с ним работать, они прекрасно ладили и хорошо понимали друг друга. Олег дал документу высокую оценку, после чего его направили в страны - члены СЭВ для изучения. Ведущие экономисты Евразийского союза заинтересовались представленным прогнозом, развернулась очень живая дискуссия, в итоге все согласились с тем, что нынешний путь развития если не оптимален, то близок к нему. Но это было не главное, зачем пришлось ехать в Москву. После неудавшейся попытки переворота Верховный решил создать новый орган управления государством. Команда, которая
собиралась при Сталине и которая должна была оказать поддержку Рокоссовскому после ухода Иосифа Виссарионовича, никакого официального статуса не имела. В СССР имелась и законодательная, и исполнительная ветви власти, люди, входившие в эту команду, в большей степени относились к различным наркоматам, хотя большинство являлись и депутатами Верховного Совета СССР. Был создан Высший Государственный Совет СССР, который был назван органом, координирующим (и контролирующим) все ветви власти. Главой стал, естественно, Сталин, заместителем - Рокоссовский. Остальные, в том числе Северов, членами Совета. Поскольку все они являлись либо известными военачальниками, либо не менее заслуженными руководителями, сыгравшими заметную роль в недавней войне, авторитет нового органа был чрезвычайно высок. Кроме того, наркоматы были преобразованы в министерства, Северов стал заместителем министра обороны.
        Второй вопрос, который интересовал Сталина, был связан с руководителями, которые не поддержали заговорщиков, но и противодействовать им не стали, заняли выжидательную позицию. Со своих постов они были смещены, но вот что с ними делать дальше? Поскольку присутствующие переглядывались, но ничего конкретного не предлагали, Северов предложил занять их делом, которым они сами с интересом занимались. Маленков выступал за борьбу с привилегиями чиновников, развитие легкой и пищевой промышленности, налоговые послабления жителям села. Каганович работал над изменениями в пенсионном законодательстве, еврейским вопросом. Ворошилов возглавил комиссию по подготовке масштабного труда по истории Великой Отечественной войны, мысль о его написании пришла в пятую годовщину Победы. Вот и пусть потрудятся. Остальные поддержали, только Жуков некоторое время раздумывал. Сталин неожиданно легко согласился, но добавил, что населенные пункты, названные в честь того же Ворошилова или Кагановича, надо переименовать.
        - Есть мнение, что Ворошиловград надо не просто переименовать, а увековечить имя более достойного военачальника и политика, маршала Северова.
        Вновь воцарилась тишина, от практики раздачи городам и весям имен здравствующих государственных деятелей в СССР уже отошли, чему Олег был только рад. И вдруг такое!
        - Товарищ Сталин, я считаю это в корне неправильным! Если потомки лет через сто посчитают кого-либо из нас достойным увековечения, то пусть переименовывают, но при жизни этого делать нельзя!
        Верховный неожиданно хитро улыбнулся, и летчик понял, что это была очередная шутка, но со смыслом.
        - Вы правы, товарищ Северов. Кое-кто из подхалимских соображений выступил с инициативой, но просчитался, показал свою приспособленческую сущность. А вопрос в действительности серьезный, поэтому мы поручим товарищу Маленкову, кроме всего прочего, разобраться и вернуть исторические названия населенным пунктам Советского Союза.
        На том и порешили.
        В середине октября неожиданно представилась возможность провести неделю в Тунисе, полетели туда вместе с Булочкиными. Погода стояла теплая, но не жаркая, градуса 22 -24, воды такая же. Дети перенесли перелет на комфортном Ил-14 достаточно легко, даже маленький Мишка, хотя при посадке, когда стало закладывать уши, немного поорал, чем вызвал неподдельное беспокойство Валеры. Поселились в не очень большом, но уютном доме на побережье недалеко от Габеса. Сюда круглый год приезжали отдыхающие, особенно любили это место туристы из стран Северной Европы, но больших отелей в стране пока не строили, это еще впереди. Справа и слева на расстоянии примерно полукилометра располагались подобные дома, поэтому небольшие группы людей проживали на приличном расстоянии и не мешали друг другу.
        Около дома обнаружился небольшой пирс, поэтому в первый же день друзья решили половить рыбу, все необходимое нашлось у запасливого Петровича. На углях потихоньку доходило мясо, женщины занимались овощами, собаки уже вдоволь накупались и лежали у стола, Мишка спал, а дети Булочкина играли в песке. Авиаторы расположились на пирсе с удочками, кот не утерпел и пошел с ними. Рассчитывать на крупную рыбу при таком способе ловли не приходилось, но решено было просто порадовать Валеру. Вытащили по паре небольших рыбешек, определенных Петровичем как барабульки, которых кот тут же с удовольствием съел. Но это тихое занятие оказалось прервано самым бесцеремонным способом. Мимо рыболовов пронеслись их жены и спрыгнули в воду. Олег отметил, что сделали они это весьма технично, не поднимая тучи брызг. Высунувшись из воды, молодые женщины засмеялись, Булочкин принялся сматывать свою удочку, а Северов с самым серьезным видом сказал:
        - Осторожнее там! Зацепитесь чем-нибудь за крючок, вытащу вместо русалки. Ну вот, так и есть, поймал кого-то.
        Купальщицы закрутились в воде, а довольный произведенным эффектом летчик тоже смотал свою снасть. Сообразив, что над ними просто пошутили, женщины снова засмеялись, вылезли из воды и принялись отжимать свои роскошные волосы. Взяла ли с собой Василиса купальник, неизвестно, но из солидарности с Настей пользоваться она им не стала. А Олег, заметив, какие взгляды бросал на свою жену Петрович, подумал, что у них, хотя и женаты они дольше, и двое детей есть, чувства все так же горячи.
        - Мама, мама! Танька опять обдулась!
        - Ох ты, горе луковое! Идем, переоденем ее, - Василиса взяла Георгия за руку и, не одеваясь, пошла с ним в дом. - Настя, подожди меня, давай еще искупаемся.
        Мужчины прошли к столу, а женщины еще раз окунулись, потом надели рубашки мужей и помогли закончить приготовления к ужину. Наевшийся рыбы кот отправился сторожить Мишку, собаки переместились поближе к столу, но не нахальничали, воспитаны были строго, пришлось угостить их костями.
        За время отдыха авиаторы один раз все-таки съездили на рыбалку на большом катере, наловили королевских креветок, которых потом сами приготовили и с большим удовольствием съели. Петрович также вытащил пеламиду, ее запекли на углях. Каждый день женщины много и с удовольствием купались, мужчины в это время возились с детьми. Северов опасался, что по возвращении в Ленинград из-за резкой смены климата Мишка может заболеть, но ничего не случилось, так что отдых удался в полной мере.
        Олег возобновил свои мотания по Евразии, бывая на совещаниях в Кремле примерно раз в месяц. Новый год маршал встретил в кругу семьи, но уже 3 января 1950 года сел в самолет и полетел в Японию, которая готовилась стать полноправным членом СЭВ.
        Этот год был очень важным для Евразийского союза, в Японии, Германии, Великобритании, Франции, Испании и Португалии окончательно отменялась карточная система. Начинали выходить на проектную мощность крупные промышленные предприятия, производящие новые материалы, продукты нефтепереработки, станки и другую высокотехнологичную продукцию. Существенно увеличивался объем транспортных и пассажирских перевозок за счет ввода в эксплуатацию новых железных и автомобильных дорог. Созданный в эту пятилетку задел на будущее, основа грядущих успехов, должен начинать приносить свои плоды.
        Северов имел репутацию человека с нестандартным мышлением, поэтому его разговоры с конструкторами, работающими в самых разных областях техники, давно уже удивления не вызывали. Никаких готовых решений Олег, конечно, не предлагал, но идеи генерировал. КБ Сухого и Микояна вовсю работали над новыми проектами самолетов, в которых можно было угадать черты известных ему Су-25 и МиГ-21, Туполев трудился над бомбардировщиками, очень похожими на Ту-16 и Ту-95, а Мясищев проектировал машину, напоминающую В-52, шли также эксперименты по изучению свойств крыла с изменяемой стреловидностью. На основе опыта проектирования подводных лодок типов «К» и «Е» разрабатывался проект 613, которая имела черты субмарин более позднего поколения и обещала быть самой совершенной ДЭПЛ в мире долгие годы. Забрезжили и перспективы по воздухонезависимой установке для них. Завершалась разработка проектов кораблей, не имеющих аналогов в мире, - крейсера-вертолетоносца, универсального десантного корабля, крейсера и эсминца УРО, большого, среднего и малого противолодочных кораблей, малого ракетного корабля, десантных кораблей
различных классов, судов на воздушной подушке и подводных крыльях. Ростислав Алексеев начинал эксперименты по изучению экран-эффекта. Не забыли и про вспомогательные суда - эскадренные танкеры и транспорты снабжения, спасательные корабли, буксиры, ледоколы и прочие. Уже рассматривались эскизные проекты судов с атомными силовыми установками - ледокола, авианосца, крейсера и подводной лодки.
        Вскоре после Нового года супруга маршала Северова вновь привлекла внимание международной общественности. Олегу принесли журнал National Geographic, в котором имелась большая статья некоего Андре Дайера о жизни индейцев Южной Америки. Текст представлял достаточно живой рассказ о путешествии фотографа по сельве, сопровождался он большим количеством качественных фотографий. На одной из них, вынесенной, кстати, на обложку, была изображена Настя в головном уборе из перьев, стоящая в величественной позе среди коленопреклоненных туземцев. Еще на одном снимке она сидела перед хижиной, на третьем купалась в ручье. Из пояснений следовало, что господин Дайер в одном из поселений увидел прекрасную молодую женщину, которую индейцы почитали как богиню, спустившуюся к ним с неба. Поговорить с небожительницей ему не позволили и увезли на лодке в другую деревню. В журнале «Esquire» также появилась статья, в которой приводились ставшие знаменитыми фотографии и целая история о приключениях летчицы и ее спасении собственным мужем. Там же упоминалось, что Говард Хоукс работает над сценарием к фильму по данному сюжету,
а снимать его собирается Говард Хьюз. Ладно заокеанские акулы пера, но теперь прорвало и европейских журналистов, отбоя не стало от желающих взять интервью.
        В конце мая у Северовых родилась двойня, мальчиков назвали Олегом и Андреем. Маршал, как и в прошлый раз, поспел к шапочному разбору, присутствовал на испытаниях ракет, прототипов будущих зенитных и баллистических. Первая, основа комплекса С-25, была похожа на свой аналог из прошлой жизни летчика, насколько он помнил, конечно. Создание многоканального комплекса имело не столько практическое применение, сколько давало задел на будущее, организация пояса обороны вокруг Москвы в нынешней ситуации не имела смысла. Вторая разрабатывалась для комплекса С-75, он был существенно дешевле и сразу выполнялся мобильным. Баллистические ракеты также были разных типов. Одна, двухступенчатая, оснащалась жидкостным реактивным двигателем, степень ее готовности была высока. Вторая, на твердом топливе, только начинала цикл испытаний. Маршал остался доволен, были все основания надеяться, что первый искусственный спутник Земли будет запущен в ближайшие три года, да и баллистическая ракета с подводным стартом появится в конце следующей пятилетки.
        Роды прошли успешно, в первый же день позвонил Сталин, поздравил, потом телефон не умолкал еще пару часов. К размещению новых членов семьи все было готово, но забрать Настю и детей домой Олег смог только через две недели. Появление сразу двух сопящих кульков кота озадачило, весь его вид говорил:
        - Что же это такое? Откуда они их берут в таком количестве? Одного не воспитал, а тут еще двух обихаживай!
        И вздыхал почти по-человечески. Тем не менее живность вскоре приспособилась. Мишка уже вовсю ходил, полтора года как-никак, поэтому его пас ягдтерьер, а кот занялся младшими. Молока у Насти хватало, дети тоже были здоровенькие, так что Олег пробыл дома целый месяц, после чего снова улетел, на этот раз в Японию, где начинались испытания гидроакустического комплекса для подводных лодок.
        На дипломатическом фронте Советский Союз через Организацию Объединенных Наций провел решение, согласно которому ядерные испытания могли проводиться государствами только на своей территории, закрыв возможность США для использования всяких подмандатных и прочих территорий в Тихом океане.
        В конце года стали подводить итоги пятилетки. Все страны - члены СЭВ показали хорошие темпы экономического роста, и эта тенденция обещала сохраняться. Руководители союзных государств выразили большое удовлетворение достигнутыми успехами и приняли программу на 1951 -1955 годы, которая должна была вывести содружество на новый качественный уровень.
        В этом же году на родину вернулись почти все пленные немцы и японцы. Почти, потому что немногочисленная группа военных преступников, прегрешения которых были недостаточны для повешения и слишком велики, чтобы их можно было считать обычными военнопленными, остались и дальше в местах лишения свободы. Все осужденные отбывали положенные им сроки, никакой комедии в стиле «достоин повешения, приговорили к семи годам, отбыл четыре и отпущен» не состоялось.
        На совещании главы государств блока единодушным решением приняли в его состав Германию и Японию. Вопрос по Франции, Испании и Португалии отложили до окончательной стабилизации обстановки в них. В знак признания заслуг ряда руководителей и военачальников Советского Союза и по итогам первой пятилетки в рамках СЭВ были награждены орденами. Маршал авиации Северов стал кавалером ордена Золотого льва Нассау (от Нидерландов и Люксембурга), ордена Леопольда I (от Бельгии), ордена Слона (от Дании) и Королевского Норвежского ордена Святого Олафа. Настя сказала, что тужурку с орденами вполне можно носить вместо бронежилета, защищает не хуже, зато гораздо красивее.
        Первый год новой пятилетки ознаменовался началом масштабной программы военного строительства. На верфях Великобритании, Франции, Испании, Бельгии, Голландии, Дании, Германии, Италии, Японии и СССР был заложен целый ряд боевых и вспомогательных кораблей. Стартовали испытания МиГ-19, после их завершения должно начаться серийное производство, это первая ласточка самолетов нового поколения.
        За океаном тоже не картофель фри жевали, работы и по ракетной программе, и по сверхзвуковым самолетам, и по атомным реакторам велись по мере сил и возможностей, вот только этих самых сил и возможностей оказалось куда меньше, чем хотелось бы, на все сразу не хватало. Да и доступ к ресурсам был существенно ограничен, пути в Африку и Южную Америку Евразийский союз плотно контролировал и пускать туда США не собирался.
        В 1952 году был спущен на воду первый в мире корабль с ядерной энергетической установкой - ледокол «Ленин». Группа его конструкторов получила Сталинскую премию, а Северов стал главным маршалом авиации, в этом же году он защитил докторскую диссертацию в Академии Генштаба, очень высоко оцененную военными специалистами. Накопленный потенциал, научный, ресурсный и кадровый, давал о себе знать. Уже в следующем, 1953, году сошла со стапелей первая в мире атомная подводная лодка К-3 «Ленинский комсомол», был запущен первый искусственный спутник Земли, а у СССР появился новый род войск - ракетные войска стратегического назначения. Ликование, охватившее весь мир, вылилось в сплошной праздник, длившийся целую неделю. Правительство СССР поступило очень мудро, в официальном заявлении по поводу запуска спутника подчеркивалось, что это достижение всего Евразийского союза, что вклад в него внесли все страны, от Великобритании до Японии. Состоявшиеся церемонии награждения ученых и производственников всех стран, имевших отношение к проекту (а их оказалось немало), только подтвердили сказанное. Расчет оказался
верным, общая победа еще сильнее сплотила людей, с энтузиазмом решавших следующую задачу - запуск в космос человека. За вклад в реализацию космической программы главный маршал авиации Северов был награжден орденом Ленина.
        В том же году на вооружение приняли целый ряд новых образцов военной техники - сверхзвуковой истребитель МиГ-19, военно-транспортные самолеты с турбовинтовыми двигателями КБ Антонова, средне - и дальнемагистральные турбореактивные и турбовинтовые пассажирские лайнеры, вертолеты различного назначения, управляемые ракеты. Со стапелей начали сходить авианосцы, крейсеры-вертолетоносцы, корабли УРО различных классов.
        В блок СЭВ приняли Францию, Испанию и Португалию, кандидатами на вступление стали Венесуэла, Перу, Чили, Аргентина и Бразилия. В Парагвае к власти пришло правительство полковника Рафаэля де ла Крус Франко Охеда, известного своими левыми взглядами, и взявшее курс на сближение с Евразийским союзом. О полноценном членстве в нем речи пока быть не могло, но в своем стремлении к интеграции Охеда был последователен. В Чили уже год как президентское кресло занял Сальвадор Гильермо Альенде Госсенс, поэтому обстановка в стране медленно, но уверенно менялась к лучшему, отношения между Чили и Евразийским союзом стали гораздо более теплыми, чем при прежнем правительстве.
        В 1955 году на воду были спущен первый атомный авианосец и атомный ракетный подводный крейсер стратегического назначения с шестнадцатью двухступенчатыми твердотопливными баллистическими ракетами. Каждая несла боеголовку мощностью 600 кт на расстояние до 3000 км и имела круговое вероятное отклонение до 900 м. Пока в планы входило строительство шестнадцати таких кораблей, по восемь для Атлантического и Тихоокеанского флотов. Американская программа сильно запаздывала и выглядела гораздо скромнее. Первая торпедная АПЛ только сошла со стапелей и находилась в опытной эксплуатации. По данным разведки, проблем с ней хватало, сказывалась спешка и не столь глубокая теоретическая проработка многих вопросов. USS Nautilus имел форму, позволявшую развивать бо`льшую надводную скорость хода, чем его советский аналог, но менее выгодную под водой. Мощность реактора американской лодки была существенно ниже, 13 500 л. с. против 30 000 л. с., скорость хода 22 узла против 30 узлов, глубину погружения 200 метров против 350 метров. Советская лодка отличалась гораздо более комфортными условиями обитания и высокой степенью
автоматизации, к тому же имела один винт, тогда как американцы сделали свой корабль двухвальным. В итоге К-3 и другие подводные крейсеры этого проекта оказались гораздо менее шумными по сравнению со своими потенциальными противниками.
        Впрочем, все эти достижения вовсе не означали, что Евразийский союз принялся клепать лодки и авианосцы сотнями и десятками. Новые корабли пришли на смену прежним, еще военных и довоенных проектов, но состав флота оставался сбалансированным. Он должен противостоять флоту Соединенных Штатов, мощному, оснащенному очень неплохими кораблями, имеющему опыт океанских сражений и масштабных операций. Но для этого вовсе не требовалось подавлять количеством, боевые корабли Евразийского союза оснащались более совершенными энергетическими установками, радиоэлектронным оборудованием и системами вооружения. Поэтому для обеспечения безопасности собственных границ и коммуникаций, а также создания противнику больших проблем в случае открытой агрессии нет необходимости уравнивать число авианосцев, подводных лодок и крейсеров. Да и высадка крупномасштабного десанта на побережье, например, Франции или Японии выглядела абсолютной фантастикой почище прилета инопланетян. Равно как и бомбардировки силами стратегической авиации или ракетная атака, хотя последняя пока невозможна за отсутствием межконтинентальных ракет. Даже
когда у США появятся и подводные ракетоносцы и баллистические ракеты, способные достичь целей в Евразии, пустить их в дело они не решатся, ответный удар просто сотрет их с лица Земли. Поэтому военные разработки велись, приоритет их не снижался, но нагрузка на бюджет была относительно невелика, коллективная безопасность - выгодное дело.
        12 апреля 1956 года состоялось еще одно очень значимое событие. В космос был выведен искусственный спутник с человеком на борту, им стал летчик-штурмовик Георгий Тимофеевич Береговой за три дня до своего тридцатипятилетия. Как и в случае с первым спутником, снова щедро наградили всех причастных, Северов стал Героем Социалистического Труда.
        Через месяц, вечером 9 мая, в День Победы, Сталин собрал у себя членов Высшего Государственного Совета. Как водится, помянули тех, кто не вернулся с войны, кто умер после нее, потом разговор плавно перешел на недавнее событие.
        - Я думаю, товарищ Сталин, что для наших пассионариев на Земле задач такого масштаба уже не найти, - улыбнулся Северов.
        - Поясните свою мысль, - поднял бровь Верховный. - Мне кажется, что у нас работы непочатый край.
        - Работы на Земле хватит не одному поколению после нас, освоение океана, наведение порядка в Африке, да и на собственной территории еще строить и строить. Но я о другом. Теперь сравнимые по масштабу достижения будут связаны именно с космосом. Думаю, что лет через пять мы сможем высадиться на Луне, в течение десяти лет достигнем Марса и Венеры, а вот пилотируемые межпланетные полеты дело гораздо более далекого будущего. Вот это и есть сверхзадача для нового, послевоенного поколения. Мы выиграли войну, вышли в космос, следующий шаг за ними.
        Сталин задумчиво покачал головой:
        - Да, пожалуй, вы правы, это работа для следующего поколения.
        Эпилог
        - Говорит Москва, работают все телерадиостанции Евразийского союза! Сегодня, 12 июня 1975 года, космический корабль «Союз-3» с экипажем в составе командира, капитана Северова Михаила Олеговича, и летчика-инженера, капитана Булочкина Георгия Олеговича, совершил посадку на поверхность Марса!
        Главный маршал авиации Олег Андреевич Северов задумчиво смотрел в окно своего кабинета. Адъютант, офицер в звании капитана со знаком «Летчик 2-го класса» и планкой ордена Красной Звезды на безупречно сидящем кителе, сделал звук телевизора тише и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Через пару месяцев маршалу исполнится пятьдесят пять. Здоровье еще позволяет летать, да что летать, хоть в космос запускай. Сыновья выросли, окончили летное училище, Олег и Андрей старшие лейтенанты, Мишка уже капитан. Марсианин, блин! Насте пятьдесят, но выглядит великолепно, иногда за Мишкину старшую сестру принимают. Но до сих пор не бабушка, старшенький обещал жениться по возвращении, есть кандидатура, но этого еще полтора года ждать. Скорее уж младшие братья сподобятся, оба вовсю с девчонками гуляют в свободное от службы время. Да и какие они мальчишки, сам-то в их возрасте в каком звании был? У Олега глаза синие, как у отца, а у Андрея изумрудно-зеленые, как у мамы. Первое время только по глазам и можно было отличить, а потом и по другим признакам, конечно.
        Северов снова уплыл мыслью в прошлое. Сталин умер десять лет назад, в декабре 1965-го, но уже пять лет к этому времени занимался исключительно вопросами партии, главой Совета стал Рокоссовский, Северов его заместителем. Перед смертью Иосиф Виссарионович вызвал к себе Северова, говорил о том, что тот оказался прав, когда предложил не торопиться со строительством коммунизма, разобраться сначала с насущными проблемами. Последние годы Сталин трудился над теоретическими основами нового строя, но законченную теорию разработать так и не смог, сказал, что, по-видимому, еще просто не пришло время. Под конец разговора попросил не хоронить его в Мавзолее. Нарушить последний приказ Верховного Главнокомандующего никто не решился. Ежегодно в день его смерти и 9 мая все члены Совета приходили на могилу у Кремлевской стены. Сначала журналисты сунулись было освещать данное событие, но их быстро осадили. Да, они отдавали дань уважения государственному деятелю, первому Главе Евразийского союза, но это было чересчур личное, чтобы позировать перед камерами.
        Еще при жизни Сталина в состав СЭВ вошли почти все государства Южной Америки, Канада, Австралия и Новая Зеландия. Программа борьбы с голодом в Африке успешно реализовывалась, разгребали и последствия применения ОМП в Китае и Индии, хотя нормально жить там можно будет еще не скоро. Соединенные Штаты сидели тихо, как мышь под веником, гонку вооружений, да и технологий, они безнадежно проигрывали и отдавали себе в этом отчет. И главный маршал думал о том, что в отличие от прошлой жизни энергия человечества тратится не на набивание карманов, не на ненависть к желающим иметь собственное мнение, а на гораздо более позитивные проекты, освоение Солнечной системы например. Если и дальше все пойдет такими темпами, то его внуки вполне могут выйти за ее пределы, в этом Северов теперь был уверен.