Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Недоруб Сергей / Новая Зона : " №07 Шестая Ступень " - читать онлайн

Сохранить .
Шестая ступень Сергей Недоруб
        СТАЛКЕРНовая зона #8
        В ходе операции Центра Аномальных Явлений по захвату груза пропавших артефактов гибнет почти вся группа, состоявшая из опытных сталкеров. Под подозрение попадает единственный выживший - Борланд. За расследование берется детектив Виктор Корнеев, которому следует выяснить, что произошло на объекте, и почему Борланд решил уничтожить свою команду. Однако бывший напарник Борланда, Марк, верит, что его друга подставили. Он объединяется с Виктором для выяснения обстоятельств, тем более что опасный груз уже на свободе. У них всего одна улика, и к тому же крайне необычная - фальшивая нота в мелодии, которая звучала во время операции. Виктору и Марку предстоит решить сложную задачу, чтобы не допустить более масштабной трагедии.
        Сергей Недоруб
        Новая Зона. Шестая ступень
        СТАЛКЕР
        Издательство признательно Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А. Тарковского «Сталкер».
        Братья Стругацкие - уникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.
        Пролог
        Алена, здравствуй.
        Прости, что не обращаюсь к тебе лично. Видишь ли, со мной покончено. Может, я уже в аду, а может, всегда там находился. Рад бы написать тебе простое бумажное письмо, но уже не смогу. Даже забавно: я столько раз порывался тебе позвонить и не делал этого, а сейчас это единственное, чего мне хочется.
        Все, что я теперь могу, - это обратиться к твоему образу в своей голове. Излучение «Альфы» выбило меня из мира, но не думаю, что мир сильно потеряет от моего исчезновения.
        У меня есть только память. В ней я варюсь в поисках ответов. И этот котел жарковат, можешь мне поверить.
        К сожалению, вынужден тебе сообщить, что я не единственный из твоих друзей, которого ты потеряла. Хотя я не уверен, что ты можешь назвать меня другом - ведь я, как бы это ни звучало, лишь странник на твоем пути. Это объективный факт.
        Если бы мне удалось вернуться в прошлое и что-то изменить в мировом порядке, я бы без колебаний убрал себя с твоей дороги. У тебя передо мной есть приоритетное право двигаться дальше.
        Меня зовут Алексей Вавилов. Он же Борланд.
        Помни меня таким.
        Или забудь.
        Глава 1
        Место преступления
        Луч фонаря бесцеремонно ударил в глаза.
        - Проход закрыт, - произнес невозмутимый охранник.
        Сидящий за рулем «фиата» мужчина протянул ему карточку зеленого цвета.
        - Влад, - представился он.
        - Приятно. А фамилия?
        Слегка опешив от такого поворота, владелец карточки даже выключил зажигание.
        - Антонов, - проговорил он с нетерпением. - Влад Антонов, из ЦАЯ. Как и ты. Ты на меня работаешь. Пропусти мою машину, пожалуйста.
        Охранник вернул Владу карту, нисколько не смутившись.
        - Проезжайте, - сказал он. - При въезде сворачивайте направо, там сможете остановиться. Главный вам все объяснит.
        Усмехнувшись, Влад снова завел мотор.
        - Выше меня только Мирослав, - напомнил он. - О каком «главном» ты говоришь? Кто здесь руководит?
        - Корнеев.
        Влад нахмурился, вспоминая, о каком Корнееве речь. Если это не уборщик со второго этажа, то, видимо, подразумевается нанятый полгода назад сыщик. Тот, что работал в тени, под патронатом Мирослава… только над чем же конкретно он работал, если уже руководит столь сложным делом?
        - Корнеев, - повторил вслух Влад, медленно проезжая мимо высохших кустов. - Так и быть, поговорим. Объяснишь мне, почему у Центра сегодня умерли семнадцать человек.

* * *
        Особняк был действительно роскошным - из тех, которые богатые люди строят себе как базовое жилье, где можно сбросить все маски и просто побыть собой. Со спорным дизайном, рассчитанным на людей понимающих. Уровень защиты должен был быть соответствующим - недаром на штурм дома сегодня направили две группы бывших сталкеров при участии собственных оперативников Центра. Однако вид трех карет «Скорой помощи» и одного грузовика, не считая полудюжины особо оборудованных машин ЦАЯ, говорил о том, что без проблем не обошлось. Может, и вообще ничего гладко не прошло.
        Влад остановил «фиат» прямо на газоне. Выходя, он на всякий случай нащупал пистолет в кобуре под пиджаком.
        У входа в дом суетились люди. Пару человек Влад знал в лицо.
        - Ольга, - позвал он, неторопливо закуривая.
        - Сигарету затушите, пожалуйста, - потребовала в ответ молодая женщина, подходя к нему. - Мы проводим газовый анализ.
        Пожав плечами, Влад послушался.
        - Что тут происходит? - спросил он. - Где Корнеев?
        - В доме, - ответила Ольга. - Изучает замок на двери.
        - Какой еще замок?
        - Так вы не в курсе?
        - Не надо держать меня за дурака, - процедил Влад. - Отведи меня к Корнееву.
        Ольга отвернулась, вытащила рацию, неторопливо что-то произнесла. От того, что к нему повернулись спиной, Влад почти испытал бешенство. С раздражением спрятав пачку сигарет в карман пиджака, он принялся ждать.
        - Виктор сейчас подойдет, - сказала Ольга. - С вашего позволения.
        Влад кивнул. Глядя в сторону, он прикидывал, как перехватить инициативу в предстоящем разговоре. Обычно это являлось ни к чему не обязывающей профессиональной привычкой, но не сегодня. Он должен был показать, кто именно тут главный.
        - Решили посмотреть? - проговорил спокойный голос.
        Влад окинул Корнеева начальственным взглядом. Он не мог припомнить, видел ли детектива до этого хоть раз в жизни. Виктор выглядел сильно уставшим, но тем не менее собранным. На его лбу красовался широкий кусок пластыря. Влад из принципа не стал спрашивать о том, где детектив умудрился заполучить подобный след.
        - Что здесь творится? - задал он другой вопрос.
        - Разбираемся, - ответил Виктор. - Как только все выясним - отчет ляжет на стол Мирослава.
        - С конфликтами такого уровня обычно разбирается мой отдел, - сказал Влад чуть жестче.
        - Юридический? На каком слове мне следует смеяться?
        Влад некоторое время смотрел на детектива, но тот даже не моргнул. Суета на заднем плане служила отталкивающим фоном, словно давая понять Владу, что он здесь лишний. В нем начала закипать ярость.
        - Я твой прямой шеф, - отчеканил он. - Работаю напрямую с Мирославом. Тебе это о чем-нибудь говорит?
        - Конечно, - чуть улыбнулся детектив. - Полгода назад я помог разоблачить одного из таких «шефов» в Киеве и навалять ему по рогам. Его дом все еще хранит следы от моих пуль. Так же как и этот особняк, кстати. Если у вас проблемы с Мирославом, то я не в силах их устранить. Могу только усугубить. Решайте сами.
        От такой наглости Влад едва не потерял равновесие. Но кое-что в словах сыщика его насторожило.
        - Секунду, - проговорил он вслед уходящему было Виктору. - Что значит следы от ваших пуль? Вы сегодня участвовали в конфликте?
        - Участвовал, - подтвердил Виктор. - Вы даже этого не знаете, стало быть. Высказывайте претензии к тому, кто занимается уровнями допуска.
        Телефон в его кармане негромко замурлыкал. Вытащив трубку, Виктор приложил ее к уху.
        - Влад приехал? - послышался голос Мирослава.
        - Да.
        - Расскажи ему то, что знают все. Но не рассказывай о том, до чего ты докопался сам. Обсудим позже.
        - Хорошо, - ответил Виктор и убрал телефон обратно.
        - Теперь нам можно пройти в дом? - нетерпеливо спросил Влад.
        - А вы этого хотите? Ну давайте. Надеюсь, у вас крепкий желудок.
        - Не жалуюсь.
        Они прошли мимо грузовика, в который грузили большие черные мешки. Влад поморщился.
        - Наши? - спросил он, глядя на грузовик.
        - Вы о чем? - уточнил Виктор. - О телах? Нет, не наши. Это охрана дома.
        - Много их что-то.
        - Потому и послали две группы.
        - Какие две группы? Все сталкеры?
        Виктор промолчал. Влад ухватился за родившуюся у него идею:
        - Наверное, мне стоит допросить одного из выживших.
        - Не нужно.
        - Почему? Вас же я допрашивать не могу.
        Детектив задумался. Влад посмеивался в глубине души. Сколько бы Мирослав ни пытался засекретить суть операции, лазейку всегда можно отыскать.
        - Давайте так, - сказал Виктор, остановившись на ступеньках. - Мы с вами работаем на общую организацию. С тем же успехом можно сказать, что все мы живем на одной планете. То есть это не значит, что все люди братья. Соответственно, мы с вами в данном деле даже не коллеги. Тем более что я простой сотрудник без конкретных задач, а вы руководите юридическим отделом. Но вас сюда никто не звал. Вы приходите из чистого любопытства или иных корпоративных заморочек, мне не интересных, и мешаете всем работать. Здесь вам не зал суда. Это место преступления с двумя десятками убитых, и моя задача - выяснить, что произошло, не допуская при этом утечки информации. Если вы продолжите мешать мне в том же духе, я просто распоряжусь запереть вас в том грузовике. Или же вы, как человек, без иронии, большого ума, просто пойдете со мной и поможете. Выбор за вами.
        Совершенно потеряв дар речи, Влад принялся нервно ощупывать карманы пиджака.
        - Да, и если вы вытащите пистолет, - добавил Виктор, - то я грузовиком не ограничусь. Прекращайте валять дурака, пожалуйста. Дело тут очень серьезное. Ведите себя спокойно, и я дам вам возможность допросить одного из группы.
        Тактично прокашлявшись, Влад молча последовал за Виктором на крыльцо.
        Вход в дом представлял собой подобие шлюза. Наружные двойные двери были почти роскошными - высокие дубовые ворота с красивыми медными ручками. Но то, что Влад увидел за ними, выглядело очень странно. Они с Виктором оказались в ярко освещенном пространстве размером с небольшую комнату, противоположная стена которой имела по центру массивную дверь. Сейчас она оставалась приоткрытой. Изнутри дома слышались приглушенные голоса, перемежающиеся звуками фотовспышки.
        - Неплохой вход, - похвалил Влад. - Даже дыр в стенах не видно. А как же заполнять отсек газом в случае чего?
        - Никак, представьте себе. И даже пулеметов в стенах нет. Но я хотел показать другое. Взгляните на замок.
        Влад осторожно посмотрел на дверь с наружной стороны. Его внимание привлекла панель с рядом белых и черных клавиш. Чуть выше располагался потухший экран.
        - Это что? - спросил он. - Пианино?
        - Почти. Музыкальный замок. Чтобы открыть нужно набрать последовательность нот.
        Влад присвистнул.
        - Похоже, вы его открыли, - заметил он.
        - Да, открыли. Правда, нам это стоило дорого. Пройдемте внутрь.
        Виктор пропустил Влада вперед, и юрист испытал куда более сильное потрясение.
        - Это еще что за чертовщина? - спросил он, глядя на белый коридор, уходящий круто вниз.
        - Считайте это особенностью местной архитектуры. Вход ведет вовсе не в сам дом, а к подземному этажу. Вполне логично, что нет смысла ставить титановую дверь туда, где в окнах стоят обыкновенные стекла.
        Влад с досадой подумал, что об этом мог бы догадаться и сам. Собственно дом вряд ли мог кого-то настолько заинтересовать, чтобы присылать две группы специалистов. А вот то, что под домом…
        - Почему замок был таким странным? - спросил он. - Это вы выяснили?
        - Нет, но почему это кажется странным? Вполне себе рабочий шифр. Взломать столь же трудно, как и подобрать цифровой код. А передать другому так и вовсе невозможно, если только оба не знакомы с нотной грамотой.
        - Можно было пронумеровать каждую клавишу и записать как последовательность цифр.
        - А вы начинаете понимать, - слабо улыбнулся Виктор. - Именно подобные детали и стали причиной массовой перестрелки.
        - Кстати, а кто был владелец дома?
        - Хорошие вопросы вы задаете. Прямолинейные. Я бы даже сказал, почти наводящие.
        Поняв, что ответа он не услышит, Влад умолк.
        Нижний этаж представлял собой простой подземный гараж. С той разницей, что не имел никакого выезда для машин. Влад снова подавил возглас удивления. Кто мог спроектировать это место и зачем?
        - Как вы уже поняли, этот дом представляет собой два разных объекта, вложенных друг в друга, - пояснил Виктор. - Снаружи это просто жилая усадьба. Внутри - нелинейный бункер, частично проникающий на верхний уровень. В самой высокой точке имеется смотровое окошко, примыкающее к окну второго этажа. Группа «Мона» проникла в дом как раз через него.
        - Группа «Мона»?
        - Да. Я был в группе «Лиза», ждал у двери, пока нам передадут музыкальный код. Возможно, именно поэтому я и жив.
        Виктор говорил бесстрастно, шагая по холодному полу. Влад старался не отставать от него. Вскоре он почувствовал запах пороха.
        - Здесь, - сказал Виктор, открывая металлическую дверь. - Добро пожаловать.
        Влад приблизительно представлял себе то, что увидит за дверью, но такого точно не ожидал. Помещение оказалось длинным и узким, с высокими стеллажами вдоль стен. Здесь было холодно, как в морге. Словно в подтверждение его мыслей на полу были уложены тела.
        - Семнадцать мертвых, - произнес Влад.
        - Шестнадцать, - поправил Виктор. - Один выжил.
        - Где он?
        - Под присмотром врачей.
        - Он ранен?
        - Да. Но несколько необычным образом.
        - Что это значит? - не понял Влад.
        Виктор показал на стеллажи с открытыми ящиками, в которых виднелись пустующие углубления.
        - Знакомые футляры? - спросил он.
        - Знакомые. Контейнеры для артефактов.
        - Именно. Здесь был склад некоторых… вещей. Самое близкое сравнение для них - бомбы оглушительного действия.
        - Какое-то оружие?
        - Это нам тоже предстоит выяснить. Но эти штуки сработали как оружие, несомненно.
        - Тогда где они все? - Влад поискал взглядом хотя бы один артефакт. - Вы их вывезли?
        - Нет. Они сдетонировали. Все до единого.
        - И группа «Мона» попала под раздачу?
        - Похоже на то.
        Влад наклонился над одним из тел.
        - Погодите, у этого парня пулевое отверстие в голове, - заметил он. - Неужто артефакт так работает?
        - Я даже не удивлен вашему вопросу, - ответил Виктор. - За полгода в Центре мне удалось и не такого начитаться. Но нет, артефакты Зоны пока что стрелять не научились. Этого человека убили из «снеговика». Как и всех остальных.
        - Какого снеговика?
        - Оружие, стреляющее неким подобием ледяных пуль. Не понимайте слишком буквально, это самое близкое сравнение. «Снеговик» работает на аномальных технологиях. В «Моне» такие штуки были у всех.
        - Они друг друга перестреляли?
        - К сожалению, неизвестно. Боезапас «снеговиков» не поддается баллистическим экспертизам. Невозможно понять, кто в кого стрелял. Надеюсь, выживший что-то прояснит, как только нам удастся до него достучаться.
        - А в чем проблема?
        Виктор помолчал немного.
        - Пойдемте, я вам его покажу, - сказал он. - Сами поймете, что проблема есть. И большая.
        Выйдя из дома, Виктор направился к карете «Скорой помощи». В действительности это был транспорт ЦАЯ, имевший полностью другую начинку, хотя и по-прежнему медицинского характера. У задних дверей стоял охранник с автоматом.
        - От кого пациента охраняют? - поинтересовался Влад. - Здесь чужих вроде быть не должно.
        - Охраняют как раз нас от пациента, - ответил Виктор, делая бойцу знак отойти в сторону. - Сейчас вы сами все увидите.
        На всякий случай Влад проверил пистолет в пятый раз за вечер. Напустив безразличие, он открыл дверь.
        - Что это значит? - спросил он.
        - Слышали про Борланда? - усмехнулся детектив. - Он сейчас перед вами.
        Влад не отводил взгляда от крепко сложенного мужчины, сидящего перед ним. Борланд казался совершенно нормальным. Он размеренно дышал и смотрел по сторонам, словно любуясь оборудованием фургона. На правом запястье блестел браслет наручников, другой конец которых охватывал ручку откидной койки.
        - Как жизнь, браток? - спросил Влад.
        - Не старайтесь, - проговорил Виктор. - Он вас не слышит.
        - Но видит?
        - Нет. Он не здесь. Забудьте о том, чтобы его разговорить. После действия артефакта жертва оказывается замкнутой сама на себя. Она полностью перестает воспринимать окружающий мир. Перестают работать зрение, слух, вкус, тактильные ощущения, центр равновесия. Словом, все каналы связи с человеком обрубаются.
        - Что-то я не помню у нас такой разработки.
        - В какой-то степени ее и не было, - уклончиво сказал детектив. - В Центре пытались создать нечто подобное. Идея, кстати, достаточно простая. Отличное гуманное оружие - если, конечно, найти противодействие для возврата жертвы в нормальное состояние. Но мы этого сделать не смогли.
        - Значит, артефакт попал в дом прямиком из Зоны?
        - В таких количествах? Вы же видели склад. Их там были сотни.
        Виктор в последний раз посмотрел на Борланда и закрыл дверь.
        - Борланд мог бы рассказать, что произошло, - вымолвил он. - Однако он уже не с нами. И как его вернуть - никто не знает.
        К ним подошла Ольга.
        - Мы закончили, - сообщила она.
        - Хорошо, - кивнул Виктор. - Сворачивайтесь. Итоги всех анализов мне на стол сразу по получении.
        - Какое облегчение. - Влад нетерпеливо вытащил сигареты. - Теперь можно спокойно покурить. Хотите?
        - Благодарю.
        Выдохнув дым, Влад слегка расслабился.
        - Вы спрашивали, слышал ли я про Борланда, - произнес он. - Да, слышал. Два анекдота, пословицу и одну похабную песню. Еще читал рапорт о мордобое с его участием, случившимся в столовой.
        - Ну, всякое случается. Парни не поделили последний стакан вишневого компота.
        - И такие люди у нас работают? Интересно кем?
        Виктор пожал плечами.
        - Когда как, - ответил он. - За полгода я с Борландом пересекался всего несколько раз.
        - Вы пришли сюда вместе?
        - Не вместе. Просто в одно и то же время.
        - И были знакомы до этого?
        - Да. - Виктор не отводил взгляда. - Причем знакомство тоже состоялось случайно. Не могу сказать, чтобы моя жизнь от этого сильно обогатилась.
        - Понятно. А может быть, что Борланд сам всех перестрелял?
        Виктор не дал сбить себя с толку.
        - Исключено, - ответил он. - Хотя бы потому, что среди погибших был один из его друзей.
        - Это что-то меняет?
        - Для бывших сталкеров - меняет. Не мог Борланд застрелить старого товарища.
        - А у старого товарища есть имя?
        - Только оперативный псевдоним. Но вы же все равно никого из них не знаете.
        - Не важно. Позже почитаю досье.
        Виктор выбросил только что раскуренную сигарету.
        - Как угодно, - не стал он возражать. - Поищите по запросу «Фармер». Если вы убедите меня, что Борланд мог его убить, то я сам стану таскать вам вишневый компот до скончания века.
        - Ясно. - Влад вытащил телефон. - Мне нужно позвонить, прошу прощения.
        Виктор отошел в сторону, наблюдая, как тела бойцов Центра грузят в машину. После разговора с Владом он снова ощутил, как события кошмарного вечера наваливаются на него.
        - Виктор, - услышал он тихий шепот рядом.
        - Да, - опомнился детектив. - Что случилось?
        Ольга показала ему продолговатый предмет, завернутый в черный целлофан.
        - С этим что делать? - спросила она.
        Виктор поспешно накрыл предмет ладонями.
        - Спрячь «сустейн» куда-нибудь и отнеси к себе домой, - сказал он. - Я заберу позже. В отчете ничего о нем не пиши. Владу особенно. Сама сними отпечатки, хотя вряд ли они будут. Сделай все, что можешь, но найди для меня любые мелочи, какие сумеешь. Сделаешь?
        - Да.
        - Спасибо. Теперь иди.
        Ольга сунула предмет в чехол для фотокамеры. Виктор порадовался ее благоразумию. Хочешь что-то спрятать - выставь у всех на виду.
        Влад как раз подходил к нему со слегка шутливым выражением лица.
        - Вас к телефону, - сказал он. - Мирослав.
        Приняв аппарат, детектив поднес его к уху.
        - Корнеев на проводе.
        - Виктор, - проговорил усталый голос шефа. - Расклад теперь другой. Расскажи Владу все, что знаешь. Без утайки, но и без прикрас.
        - Вы уверены?
        Пауза длилась долго.
        - Ты сомневаешься в моих словах? - спросил Мирослав.
        - Да. Сомневаюсь. Мне не впервой искать врагов в ваших стенах, так что мое мнение в данном случае является сугубо профессиональным. К расследованию Влад никакого отношения иметь не может и не должен. Все, что ему следует знать как юристу, я ему расскажу. Но не более. Либо отстраняйте меня от дела.
        - И у кого ты научился торговаться? Надеюсь, что не от меня. Будь по-твоему. Расскажи Владу то, что считаешь нужным. Но про ОРАКУЛ он должен знать.
        У Виктора участилось сердцебиение.
        - Вопрос щекотливый, - произнес он. - Может, вы тогда сами…
        - Витя, ты хотел карьерного роста? Вот твой шанс. Будь добр, поделись с нашим юристом сведениями, о которых завтра, возможно, узнает вся Россия. Пусть он сам решит, как нам избежать подобной утечки.
        - Будет сделано.
        - По приезду жду у себя. Приступай.
        Вернув Владу телефон, детектив попытался собраться с мыслями.
        - Что-то случилось? - поинтересовался юрист с легким притворством.
        - Давайте куда-нибудь отойдем, - предложил Виктор. - В вашей машине безопасно говорить?
        - Абсолютно, - заверил Влад с энтузиазмом. - Милости просим.
        «Фиат» Влада выглядел как самый простой автомобиль - что, учитывая производимое юристом впечатление, было странно. Хотя, с другой стороны, - практически идеальная машина для слежки. И все же Виктор не мог отделаться от мысли, что Владу эта машина как бы не к лицу - не стыковалась простота «фиата» с психологическим портретом юриста, амбициозного, немного огламуренного, пусть даже всегда практичного. Такому было бы по душе раскатывать на «бентли» или хотя бы на «мерседесе». Тем более что и то и другое Влад при желании мог бы себе позволить. Виктор же, в свою очередь, так и не научился считать деньги, чтобы заработать себе на автомобиль. Правда, сейчас это большой проблемой не было, тем более что ему дали служебный «форд», но…
        Детектив отогнал от себя посторонние мысли. Он заметил, что, подходя к машине, Влад нажал кнопку на брелоке. Стало быть, по приезде он ставил ее на сигнализацию. Было немыслимо, чтобы здесь, в окружении собственных сотрудников и в какой-то степени подчиненных, имелся риск проникновения в его машину. Манией преследования Влад тоже не страдал. Напротив, его всегда выделяла некоторая беспечность. И все же свой «фиат» он считал нужным запирать. Что это было - рефлекс? Виктор сомневался. Значит, Влад попросту никому не доверяет.
        Сунув руку в карман куртки, он нащупал автомобильный маячок, который таскал с собой с тех пор, как получил доступ к отделу гаджетов ЦАЯ. Может, стоит поставить маячок за правым задним колесом «фиата»… так, на всякий случай… Мысль пришла без приглашения, сама по себе, вместе с уведомлением о том, что параноидальные страхи детектива цветут и пахнут. Пожалуй, среди всех вещей, что они с Владом имели при себе, только одна вещь была и у того и у другого - пистолет. Плохо, когда с собеседником тебя ничего не связывает, кроме любви к оружию. Но, по крайней мере, Виктор точно знал, что такое пистолет и когда его стоит вытаскивать.
        К удивлению детектива, Влад сел не за руль, а на заднее сиденье. Виктору пришлось сделать то же самое, сев с другой стороны. Это его нервировало. После перенесенного стресса любой разговор по душам мог выбить его из колеи. Он бы предпочел вести диалог с пассажирского сиденья, где есть чувство личного пространства. Заднее сиденье «фиата» не оставляло ему никаких шансов на поддержание собственного энергетического кокона.
        Внутри «фиата» чувствовался сильный сигаретный запах. У Виктора закралось подозрение: не было ли это для того, чтобы скрыть другой запах, не столь относительно миролюбивый? Он тут же приказал себе очистить голову от всякого ненужного барахла. Раз уж в расследовании у него наметился перерыв, то пусть он будет продуктивным.
        Откинув голову на спинку сиденья, Виктор прикрыл глаза. Плевать, как он выглядел со стороны. Влад испытующе смотрел на сыщика. Пусть думает что угодно. Вряд ли юрист хоть раз в жизни бывал в перестрелке.
        - Тяжелый день? - с участием спросил Влад.
        - Не сложнее завтрашнего.
        - Это да, - кивнул юрист. - Отчет у шефа - тот еще геморрой. Поверьте мне, я знаю.
        «Хочешь показаться другом», - подумал Виктор с неуместной завистью. Сам он никогда не обладал даром доверительного лицемерия. Хотя он был фанатом искренности, но моментов, когда искренность не приносила ему проблем, он мог вспомнить немного.
        - Итак, ОРАКУЛ, - мягко напомнил Влад. - Расскажите мне о нем, пожалуйста. Все, что знаете. Я понимаю, что вас в любом случае будут частично дезинформировать. Но если мы вместе постараемся разобраться в том, что случилось…
        - Слушайте, я вроде не платил за сеанс у психолога, - с раздражением огрызнулся Виктор. - Дайте мне сконцентрироваться, пожалуйста.
        - Это ваше право, - согласился Влад. - Может, вам тогда лучше передать расследование кому-то другому?
        Виктор помассировал лоб.
        - Короче, - сказал он. - Я и сам знаю немного. ОРАКУЛ - это боевое подразделение ЦАЯ. Хотя это очевидно… Расшифровывается как Отдел по Расследованию Аномальных Конфликтов, Убийств, Легенд.
        - Убийств? Они бывают аномальными? По-моему, это самая естественная вещь в природе человека.
        - Естественна лишь смерть, - сказал Виктор. - И рождение. И хотя рождение пока происходит только одним способом, смерть может прийти разными путями. В том числе аномальными. Бывали случаи.
        - И долго этот ваш ОРАКУЛ существует?
        - Его создали приблизительно четыре месяца назад.
        - Четыре месяца? - не поверил Влад. - Как в ЦАЯ так долго могло существовать элитное подразделение, о котором я ничего не…
        - Да оно вовсе не элитное, - прервал его Виктор. - Нет никакой элитарности в том, чтобы собрать уставших от жизни, нервных людей, нелогичных, эмоционально нездоровых, и дать им подобие сталкерской жизни здесь. Почитайте отчеты, наблюдения врачей о феномене сталкерства и его влиянии на психику. Все материалы лежат в свободном доступе во внутренней сетке нашего сервера.
        - Почитаю, - кивнул Влад.
        - ОРАКУЛ был личной инициативой Каменского, - продолжал Виктор. - Идея была в том, чтобы сгруппировать воедино всех агентов и теневых исполнителей разного рода поручений, связанных с проблемами, вызванными использованием артефактов за пределами Зоны. Внутри самой Зоны проблемы собственные, но здесь, в нашем мире, многие вещи порой выходят из-под контроля. Практически во всех случаях подразумевается нецелевое использование мощи артефактов их конечными потребителями.
        - Какое нецелевое использование вообще тут может быть? Погодите, сам скажу. У нас в плане этого имеется четкий регламент. Если артефакты выходят за пределы Зоны, то они поставляются к нам. Если же они выходят за наши пределы, то остальное уже не наша проблема. На выход у нас идут неопасные штуки. Частное лицо может приобрести себе подобие заменителя электрической батарейки, которая проработает несколько минут и превратится в кусок смолы. Или подавитель радиационного фона. Государство - наше, разумеется, - может добыть одноразовый агрегат для регенерации. Но не более.
        Виктор с трудом подавил нервный смех.
        - Агрегат, - повторил он, словно смакуя нелепость этого слова в данном контексте. - Вы вообще знаете, в чем суть артефактов?
        - Да, конечно, - ответил Влад с некоторым сомнением. - В Зоне есть некоторые отклонения от привычных нам законов мира, которые порождают определенные материальные…
        - Я тоже помню официальное определение артефакта. До чего же я не люблю это слово… Оно у меня ассоциируется с чем-то… более величественным, что ли. Историческим, значимым.
        - Тут я могу с вами согласиться.
        - Процентов девяносто восемь всех артефактов - самый настоящий мусор. Было время, когда в ЦАЯ исследовали все странные штуковины, которые им попадались, то и дело отсекая их от откровенных фальшивок. Тогда в Центре изучали все, что можно. Каждый паршивый кусок камня, который, скажем, притягивался к стеклу, тут же порождал материал для кучи диссертаций. Вы не хуже меня знаете, сколько бюджета там распилили.
        - Это да, - усмехнулся Влад. - А сколько средств налогоплательщиков было отмыто на данной чепухе…
        - Практически весь этот хлам в итоге пошел на продажу. Смешно, но почти все конечные потребители продукции Зоны - это обычные любители безделушек, калейдоскопов и всякой прикольной бижутерии. Оно и понятно почему. Ведь артефакты преимущественно добываются теми сталкерами, которые все более или менее полезное пускают на собственные нужды. Иногда - на то, чтобы вернуться домой, но чаще - чтобы остаться. В Зоне уже внедрили полугосударственные силовые группировки, которые бы перекупали ценные штуковины у сталкеров и поставляли их нам. Но и этот ход почти не работает.
        - Группировки? Вы имеете в виду кланы, что ли?
        - Ага. Кланы. Видите, там даже самоназвания стали появляться. Свой жаргон, специфические манеры поведения, даже некоторый кодекс уважения… Дальше - больше. Свои рынки, своя экономика. Наружу идет осетрина второй свежести.
        - Понятно.
        - Мы весь этот хлам разбираем, пытаемся систематизировать. Что-то оседает на складах, что-то утилизируется. Как именно утилизируется - не спрашивайте меня. Мне становится плохо при самой мысли об этом. Остальное идет на продажу. И этим «остальным» как раз все и финансируется. Хотя и не слишком умело. В последнее время экономическая ценность Зоны сильно упала.
        - Там у них вроде переворот был, - проговорил Влад.
        Виктор мысленно похвалил юриста. Как филигранно и невзначай он бросил невинную фразу, после которой, по логике вещей, детектив принялся бы рассказывать об операции, известной как «Горизонт событий». Операции загадочной, непонятной даже сейчас.
        - Понимаете, в чем смысл, - произнес Виктор. - Идея Зоны морально устарела. Она, скажем прямо, уже не так популярна в государственных кругах. Хотя она все еще может приносить жемчужины, мало кто хочет ради них ковыряться в мидиях. Наши потребители от нее уже устали. Приходится как-то выживать. Но, как я уже сказал, почти все, что оттуда поступает, не имеет практического применения.
        - И как с этим связано появление группы силовиков? Этот ваш ОРАКУЛ…
        - Вот тут и начинается самое интересное. Из оставшихся двух процентов артефактов, которые идут на продажу, некоторые оказываются фактически оружием. Обретают свойства, которые в ЦАЯ не сумели вовремя выявить. Но кто-то из нашей клиентуры может оказаться более удачливым.
        - Вы хотите сказать, что сталкеры могут приволочь кусок камня, да еще таким образом, что ни они, ни мы не поймем, что это такое, а на самом деле он окажется оружием?
        - А почему бы и нет? Никто не знает, как именно покупатель будет его использовать. Без лишних деталей расскажу, что зимой у нас произошел неприятный случай. ЦАЯ перепродал одному из покупателей колбу с жидким наполнителем, внутри которой плескалось что-то, напоминающее кусок старой древесины. Мы изучали его вдоль и поперек, но так и не смогли понять, что с этим делать. Измерили массу, плотность, проверили на все возможные излучения. Вроде безопасная штуковина. Но дома у покупателя произошло непонятное. Он повесил покупку на стену в своей сауне как простую декорацию, между чучел убитых им животных. А затем, когда он позвал туда гостей, что-то случилось. Не знаю, как ему удалось поменять свойства артефакта, но спустя час все обитатели сауны были мертвы. Без следов насилия. Синдром внезапной смерти. Так, собственно, и написали в свидетельствах.
        - А хозяин?
        - Выжил, конечно. Вроде как за квасом в погреб выходил.
        - И сидел там час, - иронически заметил Влад. - Надо же, какой везучий человек.
        - Да, такому только в лотерею играть.
        - И все же, как вы догадались, что дело в артефакте?
        - Тут и думать не пришлось. Артефакт тоже без изменений не остался. Стена, на которой он висел, изменила цвет, точно под оттенок жидкости в артефакте. Знаете, такой аристократический цвет дорогого коньяка…
        - Прекратите, а то я в жизни больше к коньяку не притронусь.
        - Я просто привожу факты. Артефакт и сам был весьма похож на диковинную бутылку - не в последнюю очередь благодаря тому самому стручку, болтающемуся внутри. Прямо настойка перцовки.
        - Так может, они его выпили?
        - Очень смешно. Гости умерли от аномального воздействия, это точно. Изменения стенки больше ничем не объяснить. Любопытно было другое. Почему на тестах у нас ничего этого не происходило? Как артефакт внезапно стал смертельно опасным? Особенно кстати было то, что смерть всех гостей сауны оказалась на руку владельцу.
        - Он собрал вместе всех врагов?
        - Не то чтобы врагов, а скорее, не совсем угодных людей. В тот день он позвал всех деловых партнеров, парочку представителей конкурирующей фирмы и налогового инспектора. Плюс пару человек, которым был должен. Причем до этого он никогда их в гости не приглашал.
        - Я прямо начинаю завидовать его удаче.
        - Еще бы, - вздохнул Виктор. - По достижении определенного уровня удача приравнивается к точному расчету.
        - Как юрист скажу, что синдром внезапной смерти тут бы не прокатил. Не знаю, что за фирма там была, но после такого она бы точно закрылась.
        - Так она и закрылась. Хозяин укатил на Багамы, и там его след потерялся.
        Влад рассмеялся.
        - Не знаю, что сказал бы прокурор, но для ЦАЯ вина покупателя была очевидна, - продолжил Виктор. - Нас не интересовали его дела. Нам только нужно было знать, каким образом ему удалось активировать новые свойства артефакта. Черт побери, такую мощную штуку точно бы никому не продали, если бы знали, как ею пользоваться. Как бы то ни было, наши люди быстро выехали на место. Два бойца и пара сталкеров. Аккуратно добыли артефакт, вернули назад. Сауну сожгли, и все закончилось. Тогда-то Каменский и решил, что ему необходим специализированный отдел, который бы занимался подобными вопросами. Никогда не знаешь, как поведет себя та или иная разработка, покидающая наши стены. Но официально он решил никакой новый отдел не регистрировать. В основе группы, которой следовало бы заниматься всей этой чертовщиной, не было конкретного костяка, не говоря уже о субординации. Мирослав просто собрал людей с бору по сосенке. Прежде всего выделил несколько человек из службы безопасности, заплатив по двойному тарифу. Затем выписал из Зоны несколько сталкеров - преимущественно тех, которые попали под арест по тем или иным
причинам. Кстати, желающих было хоть отбавляй. Вы не поверите, как много сталкеров в Зоне мечтают оттуда свалить, но вместе с тем иметь к ней какое-то отношение.
        - Синдром войны в Заливе?
        - Да, что-то вроде того. Наконец, третья категория, которую искал Каменский для комплектации ОРАКУЛа, - это люди, которые вообще ни к Зоне, ни к ЦАЯ отношения не имели ни в каком контексте, однако показались ему подходящими кандидатами на такую работу.
        - Вы имеете в виду себя?
        - Совершенно верно. Я и о Зоне впервые услышал в прошлом году. Но эта работа не лучше и не хуже любой другой.
        Виктор почувствовал, что ему гораздо легче говорить, чем раньше. Словно между ним и юристом установилось некоторое профессиональное доверие, пусть даже весьма шаткое.
        - Новый отдел с сегодняшнего дня возглавил военный по фамилии Крот, - сказал он. - Но никакой военной структуры не наблюдалось. Крота и в лицо знали не все. У них не было четкого свода правил или чего-то там. Даже если бы ЦАЯ работал полностью открыто и был для населения очередной коммунальной конторой, вроде газового хозяйства, то даже тогда ОРАКУЛ никогда бы официально не существовал. Но не потому, что был бы засекречен. Просто тут прятать было нечего. Работа ОРАКУЛа основывалась на тех же принципах, на которых девочкам из деканата порой поручают прочитать пару лекций. Ни в каких бумагах такие вещи не указывают, но все же они порой происходят. Ситуации, когда на Большой земле случаются неприятности аномального характера, слишком редки, чтобы создавать и финансировать целую военизированную структуру. Тем более что, как показала практика, в таких случаях огонь и меч решают любые проблемы.
        - И еще команда адвокатов, - добавил Влад. - Теперь я все понял. Сегодня меча оказалось недостаточно, чтобы все решить.
        - К сожалению, да, - мрачно сказал детектив. - Нас разделили на две группы. Я был в группе «Лиза». Нам нужно было проникнуть в дом через парадный вход, чтобы найти и обезвредить артефакты. Борланд был в группе «Мона». Им следовало залезть в особняк через крышу, найти шифр к музыкальному замку и передать его нам.
        - И их всех перестреляли, а артефактов вы не нашли.
        - Вы сами все видели. Проблем у нас оказалось слишком много. Боевые действия в Подмосковье. Шестнадцать трупов с нашей стороны. Груз пропавших артефактов - без преувеличения, опасных и страшных. Сейчас эти штуки уже могут быть хоть в Кремле.
        - Разве? Хозяин дома настолько крут?
        - Понятия не имею.
        - Как же в ЦАЯ умудрились проморгать подобную мощь? Как частное лицо могло получить в свое распоряжение такое количество разрушительной силы?
        - Задайте эти вопросы Каменскому, - порекомендовал детектив. - Может, он расскажет, как так получилось. Почему бомбы паралитического действия прошли сквозь фильтры сталкеров, Барьера и Центра, оказавшись у какого-то богатого старикана, фиг знает на кого озлобленного. Мне же предстоит задача потривиальнее. Исправить чужие ошибки. Дай Бог, чтобы хозяин дома сам не работал на кого-нибудь пострашнее.
        - Сочувствую вашему объему задач, - заметил юрист.
        - Ваш объем вряд ли будет меньшим, - сухо ответил Виктор. - Особенно если окажется, что Кремль тут не просто так к слову пришелся. Как бы и вам лично не пришлось выбирать сторону.
        - Давайте не будем заходить так далеко.
        - Давайте. Я уже не молод и достаточно пожил на свете, чтобы знать: кто-то сверху есть всегда и над всеми.
        - А если тот, кто на обозримом верху, не верит в того, кто выше?
        - Тогда его подточат те, что с высоты кажутся термитами.
        Виктор почти пожалел, что выбросил предложенную сигарету, однако ему тут же в голову пришло другое желание, которому он удивился, как нелепому и неуместному. Потому что еще больше, чем курить, он хотел снова увидеть Ольгу. В данный момент больше никто не мог ему вернуть душевные силы одним своим присутствием.
        Не говоря ни слова, Виктор открыл дверь и выбрался из машины. Только сейчас он понял, до чего тесно там было.
        - Вы уже сворачиваетесь? - спросил Влад, тоже выбираясь на свежий воздух.
        - Как видите.
        - У меня к вам просьба. Надеюсь, вы не откажете.
        - Какая просьба?
        - Вы позволите мне вернуться обратно в машине «Скорой»? Вместе с Борландом.
        - А вам-то это зачем? Вы не сможете от него ничего добиться. К тому же с ним поедет охрана.
        - Ну, мало ли… - произнес юрист с неуверенностью, в которую детектив не поверил. - Вы же ничего не теряете.
        Виктор хотел ему отказать, но не решился. Неизвестно, где ему сейчас может понадобиться союзник.
        - Почему бы и нет, - произнес он. - Езжайте, раз хотите. Что будет с вашей машиной?
        - Не страшно, - заверил Влад. - Попрошу кого-нибудь отогнать ее на базу.
        - Никаких проблем. Я сам ее отгоню.
        Влад в растерянности захлопал глазами. Такого мяча в свои ворота он явно не ожидал.
        - Почему бы и нет? - проговорил он и бросил Виктору ключи, которые тот поймал на лету. - Коробкой-автоматом умеете пользоваться?
        Виктор ощутил волну ярости, которую тут же подавил. Он успел позабыть, что Влад, согласно своей репутации, никогда ничего не уступал без компромиссов.
        - Умею, - буркнул он. - Увидимся в Центре.
        Влад забрался в машину «Скорой помощи» с заметным азартом. Глядя на это, Виктор усомнился в своем решении позволить ему там ехать, но отступать было поздно. С другой стороны, от возможных проблем мог подстраховать санитар - знакомый Виктора, который понимал детектива без лишних слов.
        - Все нормально, - сказал Виктор санитару. - Этот человек поедет здесь. Охраняй Борланда. Это самое главное.
        После этих слов сыщик не мог отказать себе в удовольствии насладиться гримасой гнева на лице юриста. Что бы ни случилось, санитар будет охранять сталкера от любых неожиданностей. Если что не так - даже применит грубую силу. Тем более что телосложением он был покрепче, чем неожиданный пассажир.
        Закрыв снаружи двери, Виктор велел водителю ехать, после чего в задумчивости посмотрел на «фиат» Влада. Ему не хотелось туда возвращаться, даже за руль. Он испытывал обостренное чувство одиночества. Дом почти опустел, здесь осталась лишь пара охранников. Да и эти скоро уйдут, когда опечатают все двери. После этого объектом займется обычная полиция, которая, разумеется, никак на ЦАЯ не выйдет.
        Особняк стал пугать Виктора. С отвращением отвернувшись от зловещих очертаний дома, детектив сел за руль «фиата» и поехал вслед за остальными.

* * *
        Влад смотрел на Борланда с ненавистью.
        - Что вы применили? - спросил он.
        - В смысле? - спросил санитар, напряженно следя за юристом.
        - Ну, что вы сделали, чтобы его разбудить? Кололи ему что-то?
        - Зачем колоть? Мы же не больница. Привезем в лазарет, там разберемся.
        - А что у тебя здесь есть?
        - Да много чего есть. Разные виды обезболивающего, анестетики и прочее.
        - А есть адреналин?
        - Да, конечно.
        - Вколи ему, - велел Влад.
        - Это еще зачем?
        - Вдруг поможет?
        - Это не может помочь.
        - Мы хотя бы удостоверимся, что он не симулирует, - настаивал Влад.
        - Он не симулирует. Сто процентов. И проверять это и втыкать в пациента булавки я вам не позволю.
        - Ты хочешь потерять место? - пригрозил Влад.
        Парень промолчал.
        - Я ж тебя знаю, - ухмыльнулся Влад. - У тебя и лицензии-то нет. Отобрали за врачебную халатность. Или ты будешь так глуп, чтобы мне мешать? Сюда ты пришел с поджатым хвостом. Могу сделать так, что тебя отсюда пнут прямо под него. Хочешь?
        - Я не дам дотронуться до пациента, - сказал санитар, нисколько не смутившись.
        - Ладно, - сказал Влад, отвернувшись, и тут же выдернул пистолет, нацелив его санитару в голову. - Я не шучу. Ты мешаешь в расследовании очень важного дела. Пациент будет жить. И, может быть, долго. Так что лучше подчинись. Коли ему что-нибудь, что подстегивает нервную систему. Хуже ему не станет, зато может быть лучше. Ты ничего не теряешь. Выполняй.
        - Как прикажете, - сказал санитар. Он не казался испуганным, но и на пистолет старался не смотреть, что доставило Владу некоторое удовольствие. Порывшись в медикаментах, врач приготовил шприц, наполнил его из пузырька без этикетки. Постучал по игле пальцем, выпустив из нее несколько капель.
        - Закатайте ему рукав, - сказал он. - Держите руку.
        Поколебавшись, Влад положил пистолет рядом с собой, взял руку Борланда, прижал ее к койке. В следующий момент санитар вонзил иглу шприца юристу в предплечье и тут же схватил его за горло.
        Влада охватил приступ бешенства. Завязалась драка. Хотя врач был крупнее и спортивнее, чем Влад, у юриста было небольшое преимущество. В отличие от санитара, он не старался ограничивать себя в действиях, чтобы случайно не навредить пациенту, который их разделял. Нащупав первое, что попалось под руку, Влад с силой ударил этим предметом санитара в голову, и тот упал.
        Это оказался чемоданчик с дефибриллятором. Задыхаясь, Влад подобрал пистолет, нацелился в санитара.
        - Что ты мне вколол, урод?! - спросил он. Его сердце колотилось так, словно было готово разорваться. - Адреналин?
        - Да, - ответил санитар, не делая попыток встать.
        Борланд продолжал лежать без движения. От этого Влад взбесился еще больше. Подавив желание стрелять во все стороны, Влад нацелился Борланду в лицо.
        - Это ты их всех убил? - прошипел он. - Отвечай, мразь, а то завалю!
        - Он не слышит, - сказал санитар.
        - Молчать! - заорал Влад. Ему не хватало воздуха. И он дернул себя за воротник дорогой рубашки, оторвав две пуговицы. Потное лицо неприятно холодил кондиционер.
        - Я докопаюсь до тебя, урод… - хрипел Влад. - Я узнаю, что там случилось, я…
        Двери неожиданно распахнулись. Влад даже не почувствовал, когда машина успела остановиться, - до того он был перевозбужден. Он машинально направил пистолет в сторону дверей.
        Стоявший снаружи Виктор пулей влетел внутрь, врезавшись в юриста. Тот пытался сопротивляться, но детектив отнял у него пистолет, кинул оружие санитару и от души саданул Влада локтем в зубы.
        Тот упал, сплевывая кровь. Виктор схватил валяющийся на полу опустевший шприц и нацелился Владу в глаз.
        - Ну что, олень, хочешь проверить мое психическое здоровье? - спросил он. - Нет желания?
        Влад молчал. Ночной холодный воздух показался ему ледяным. Один из зубов шатался, и юрист ограничился ненавидящим взглядом.
        Детектив выволок его наружу и бросил на асфальт. Юриста осветили фары двух машин Центра.
        - Ольга, - позвал Виктор. - Сопроводи Борланда до базы, пожалуйста. Влад поедет со мной. И еще найди мне охрану для него.
        - Ты повезешь меня в моей же машине, как пленника? - спросил Влад. - На заднем сиденье, под конвоем?
        - Да, - ответил детектив. - Именно так. Все, что скажешь, может быть использовано против тебя. Все, что подумаешь, - будет использовано сто процентов. Сядь в машину.
        - Ты пожалеешь, - пригрозил Влад, позволив двум бойцам из группы «Лиза» поднять себя и посадить в машину. - Я тебе гарантирую.
        - Твои гарантии ни хрена не стоят, - сказал Виктор, садясь за руль «фиата», ставшего ему вдвойне ненавистным. - Побереги силы для завтрашних объяснений.
        Влад продолжал что-то говорить, но Виктор его уже не слушал. Ему предстояло минимум час ехать до Центра по ночной Москве и надеяться, что он окажется дома до утра.

* * *
        Домой Виктор попал лишь в пятом часу. Светать еще не начинало, и ему казалось, что эта чертова ночь никогда не закончится. По привычке закрывшись на все замки, он с отвращением оглядел свое логово.
        Квартира, выделенная ему Центром, была, возможно, очень даже неплоха, но все же лишена и сотой части того уюта, который Виктор имел в своем жилище в Киеве. Бытовая техника, мебель, окна - все было достаточно новым, но вместе с тем оставалось для детектива столь же чуждым, как и в первый день покупки. Ему так и не удалось обжить это место. Иногда он сомневался, что вообще способен что-либо обжить. Виктор не знал, осталась ли в нем какая-то индивидуальность после переезда в Москву, или же этот город раздавил его так же, как и всех остальных искателей приключений.
        Вернувшись из душа, Виктор вытащил из холодильника бутылку вина и сел за компьютер. Он уже не пил так, как в прежние времена. После крайнего киевского инцидента он неожиданно полюбил трезвость, но раз в неделю не отказывал себе в возможности расслабиться.
        Выпив залпом полстакана, Виктор положил пальцы на клавиатуру. Ему нужно было писать отчет для Каменского. Сделать это и поспать хотя бы час. Однако Виктор не мог на это решиться. Неожиданно для себя он начал писать совершенно другой текст. Пальцы сначала выстукивали символы неуверенно, но затем он поймал мысль и немного воспрянул духом.
        - Марк, приветствую, - пробормотал он, дублируя голосом письмо. - Извини, что отвлекаю, но мне очень нужен совет по одному делу, которое касается Борланда и меня. Мы попали в очень неприятную ситуацию. Постараюсь изложить суть. Забегая вперед, могу сказать, что во всей этой истории ключевым звеном является фальшивая нота в музыкальном рисунке. Надеюсь, ты поможешь мне разобраться, что к чему. Все началось вчера, когда Борланд сказал, что…

* * *
        Алена, извини, но это правда. Фармер погиб.
        Не спрашивай меня, во имя кого или чего, прошу тебя. Иначе твой вопрос подразумевал бы предположение, что люди умирают во имя некой цели. Это не так. Люди умирают просто потому, что смертны.
        Да, я так и не успел съесть с Фармером по куску торта на мой юбилей. Однако меня расстраивает другое: не нашлось никого, кто бы мне его подарил. Если бы мне подарили торт, то я на радостях отдал бы его обратно, в качестве благодарности за то, что меня помнят. И смотрел бы со слезами счастья, как человек, помнящий мои праздники, кушает торт. Это такое счастье - видеть, как лакомится кто-то, кому ты не безразличен. Может, поэтому мне так импонировал Апельсин?
        Однако есть простое объяснение, почему никто не знает, когда мой день рождения. Ведь те, кто становится мне достаточно близок, чтобы отпраздновать этот день со мной, редко сами доживают до следующего такого праздника через год.
        Наверное, потому я и сказал на работе, что этот день - сегодня.
        Глава 2
        «Лиза»
        - Мне сегодня исполняется тридцать пять лет, - заявил Борланд с довольным лицом.
        Послышались сдержанные поздравления. Кто-то хлопнул Борланда по плечу и вручил ему пачку сигарет. Сталкер принял подарок с поклоном.
        - Никак курить начал? - поинтересовался Виктор.
        - Да не совсем, - ответил Борланд, пряча пачку во внутренний карман. - У меня просто, как бы сказать… после прихода в Центр снова клептомания появилась. Тащу все, что вижу. Я в прошлой жизни был белочкой. Да и в этой тоже.
        - Ты стал мудр не по годам, - заметил Фармер.
        Они поднимались по широкой лестнице вместе с остальными бойцами ОРАКУЛа. Правда, «бойцы» - это громко сказано. Из дюжины мужчин разных лет на бойцов походили от силы человека четыре, причем эти четверо ничем не выделялись бы из толпы на городской ярмарке. Остальные имели вид алкоголиков с солидным стажем. Однако в подпитии никто бы сюда не пришел. Дело предстояло серьезное.
        - Тридцать пять лет - это уже почти не мальчик, - проговорил Фармер. - Можно сказать, почти дядя. Когда уже перейдешь на кефир и домино?
        - Болтай, болтай, молодежь, - сказал Борланд. - Тридцать пять лет - хотя бы экватор. Пойти, что ли, отметить это дело?
        - Так выставляйся!
        - А не маловат ли ты будешь, чтобы с дядями пить?
        - Я с тобой в общем схроне выброс пережидал!
        После этих слов сталкеры подключились к разговору, наперебой вспоминая бурные моменты из сталкерского прошлого. Виктор решил промолчать, чувствуя себя чужим на этом празднике жизни. Он бы предпочел, чтобы все собрались, забыли о расслабухе хотя бы до вечера. С самого прихода в ЦАЯ он удивлялся, почему здесь так мало порядка - или того, что он принимал за порядок. Он чувствовал, что лучше бы понимал происходящее, если бы тоже побывал в Зоне. Однако сама мысль об этом стала его не на шутку пугать. В Зоне никому не нужен мыслитель - тем более мыслитель-неудачник с претензиями. С другой стороны, у Марка получалось. Но у того хотя бы задача была, а цели детектива всегда касались цивилизованных мест. И этот мир все еще оставался депрессивным, лишенным любой романтики.
        - Приехали, - сказал Борланд, останавливаясь у дверей. - Заходим по одному?
        Виктор первый отворил дверь и вошел.
        Аудитория была очень похожа на школьную. Детектив здесь находился в пятый или шестой раз. По числу визитов он мог назвать число операций разного рода, в которых ему приходилось участвовать. Его смущало, что столы не были новыми и сильно напоминали студенческие парты. Быть может, ЦАЯ формировал свое имущество из списанного барахла? Детектив запросто мог себе такое представить. Все дорожает, а жить как-то надо.
        Сколько бы денег Центр ни имел, расточительством местная бухгалтерия не отличалась. Тут любили экономию на всем.
        Виктор выбрал первый стол и тут же почувствовал себя выскочкой-отличником. По традиции, с ним больше никто не сел. Это его радовало - он терпеть не мог вторжения в личное пространство. Сталкеры прекрасно понимали эту черту характера. Однако, глядя на то, как они сами без проблем сидят кучками и к нему не подсаживаются, детектив начинал чувствовать неполноценность, которую ненавидел больше, чем толпу. Он не был в Зоне, значит, он не с ними. Он не проводил время ни в бою, ни в окопах. А ведь бывало и то и другое.
        Снова хлопнула дверь, и показался Мирослав Сергеевич Каменский. Сталкеры поприветствовали его. Для всех руководитель ЦАЯ носил множество имен: Хозяин, Мастер, Большой Брат, Эм-Эс Кама. Для кого-то даже Господин. И так далее. Борланд называл руководителя по фамилии, а при личном разговоре предпочитал к нему никак не обращаться.
        Вместе с Каменским пришел еще один человек, которого Виктор никогда не видел. Но детектив сразу узнал военного. На вид сорок лет, особая манера держаться, пышные усы, ни единого седого волоса. Вероятно, в серьезных переделках не бывал. Он следовал за Каменским, словно верный телохранитель.
        Мирослав занял свое место за широким столом, напоминавшим директорский. Стол сверкал роскошной отделкой, плохо сочетаясь с убожеством остальной мебели. Словно лишнее напоминание, кто тут д’Артаньян, а кто гвардейцы кардинала. Каменский явно лично выбирал стол и отдавал распоряжение поставить его здесь. У начальства свои стрессы и свои комплексы.
        - Всех приветствую, - сказал Мирослав. - Познакомьтесь. Это Крот. Чтобы было ясно - это не кличка, а фамилия.
        Судя по виду Крота, он носил фамилию с гордостью. Быть может, он имел хорошую генеалогию. Виктор был готов поспорить на последнюю копейку, что Крот происходил из военной династии - вероятно, мало кому известной.
        - Это ваш командующий на ближайшую операцию, - уведомил Каменский. - Приступайте.
        - Прошу прощения, у меня вопрос, - подал голос один из сталкеров. - Командир, ты в каком звании будешь?
        Крот продолжал стоять неподвижно.
        - Это не имеет отношения к делу, - ответил он и противно улыбнулся.
        Ну конечно, подумал Виктор. Будь перед Кротом новобранцы, он бы дал ответ. Без ухмылок и совсем другим голосом. Командир сразу не понравился детективу. И, видимо, не ему одному.
        - Значит, просто Крот, - понял сталкер. - Пусть. Нам такое привычно.
        - Ребята, тут все свои, - сказал Крот бодро. - Давайте по-своему, по-сталкерски, хорошо? Нам предстоит ходка на объект. Я главный, вы подчиненные, и вам незачем знать, в каком я звании. Со сталкерами я дело имел, и весьма успешно.
        Виктор посмотрел в окно, чтобы скрыть скептическое выражение. Ну да, ну да, конечно. Имел ты дело со сталкерами. Интересно, в каком качестве? Патрулировал Зону, щипал новичков, охранял никому не нужную муть вроде развалившегося железнодорожного моста взамен подстреленного предшественника? Фуражка, пистолет на боку, руки за спиной. Та же презрительная улыбка с ощущением собственного превосходства. И заученные фразы о том, кому и сколько надо башлять за проход.
        Виктор мысленно примерил этот образ на Крота. Вписывался идеально.
        - Суть нашей задачи следующая, - сказал Крот. На белом экране у него за спиной неожиданно появилось изображение. Видимо, пока они беседовали, из будки напротив кто-то подал сигнал через проектор. Такая отлаженность действий показалась Виктору жалкой, словно Крот хотел произвести впечатление детскими способами. Детектив заставил себя смотреть на картинку и слушать инструктаж.
        - Это частные владения в Подмосковье, - сказал Крот. Виктор изучал ничего не выражающие планы здания, которые сменяли друг друга. - Дом предположительно хорошо охраняется. Среди его средств защиты есть одна интересная штука, о которой я сейчас расскажу.
        На экране появилось изображение непонятного предмета. Так мог выглядеть воздушный шар, внутри которого топтался бегемот. Картинка двигалась, но чересчур скованно, циклически. Виктор понял, что ему показывают паршивую анимацию из внутреннего справочника по артефактам, распространявшемуся в ЦАЯ. В свое время он изучил этот справочник вдоль и поперек, но такую штуку видел впервые.
        - Это артефакт под кодовым названием «Альфа», - сказал Крот, и Виктор едва не хлопнул себя рукой по лицу. Фантазия у Крота работала превосходно. Может, он даже слышал о фонетическом словаре НАТО. Вероятно, было сложно дать артефакту отдельное название.
        Сталкеры же смотрели на артефакт с недоумением, и было ясно почему. Для них любая непонятная вещь должна быть персонифицирована и четко обозначена. Никаких кодовых названий артефактам придумывать нельзя. Надо создавать имена собственные.
        - На объекте спрятан большой запас таких штук, - продолжал Крот. - Наша задача - попасть на объект и обезвредить их.
        - Обезвредить? - спросил Борланд.
        - Я неясно выразился? Для этих целей мы используем наше стандартное средство противодействия. Наш «расщепитель».
        На экране показался громоздкий прибор, что-то среднее между самогонным аппаратом и дизель-генератором. Виктор такой уже видел и даже работал с ним на тестах. Это устройство заставляло артефакт терять свойства, давая сбои лишь в шести процентах случаев. Как оно могло функционировать - детектив не представлял. Сам факт существования такой технологии давал понять, что у артефактов есть что-то безусловно общее, наподобие переключателя или энергетического слоя, который можно было перекрыть. Виктор считал «расщепитель» самой главной разработкой Центра и особенно ценил за то, что его назначение было, как ни крути, мирного характера. Вероятно, это была единственная безвредная вещь, созданная в этих стенах.
        - А что этот артефакт делает? - спросил один из сталкеров.
        - Он делает плохо, - ответил Крот. - Это все, что я могу сказать на данную тему.
        - Но «расщеплялка» с ней справится?
        - Тестирований не проводилось. У нас нет оснований полагать, что не справится.
        Детектив прикрыл глаза. Конечно, у тебя нет оснований. Ведь всем известно, что любая безумная идея обязательно должна сработать, если в твоей военчасти не доказано обратное. То ли шесть процентов сбоев для Крота являлись исчезающе малой погрешностью, то ли он сам не знал об этой статистике.
        Виктор взглянул на Каменского. Большой Брат хранил молчание, разглядывая сквозь очки поверхность стола, словно думая, не стоит ли его заменить на более дорогую модель.
        - Теперь о том, в чем у нас есть сложность, - сказал Крот. - Я прошу слушать внимательно.
        Оператор в задней будке переключил картинку. Виктор услышал специфический удар по клавише «пробел». Проектор высветил на экране изображение дверей, выглядящих весьма солидно.
        - В особняке два входа, - сказал Крот. - Перед нами парадный. Именно он нам и нужен. Замок, который вы видите, представляет собой считыватель для нот. Чтобы его открыть, надо набрать на панели нотную последовательность.
        Приглядевшись, Виктор заметил, что слева от замка действительно находилась панель.
        - Ноты? - недоуменно проговорил Фармер. - Какие еще ноты?
        - Предположительно, это конкретная мелодия. Относитесь к этому как к обычному замку с цифровым кодом. Разницы никакой.
        Виктор промолчал о том, что разница все же есть. Цифры - нечто простое и понятное всем. Один человек может создать код из последовательности чисел, другой этот шифр узнает и передаст третьему, который и вскроет замок. Но ноты - дело другое. Здесь уже требуется умение внятно их интерпретировать. Для незнающего человека это хуже китайской грамоты, поскольку появляются проблемы уже на уровне восприятия синтаксиса. Если взломщик не знаком с нотами и множеством способов их обозначить, то он попросту не сумеет ни понять код, ни набрать. Разве что ему принесут подробные инструкции, что и куда нажимать. Хотя и здесь детектив чувствовал подвох.
        - Мы достоверно знаем, что шифр спрятан в доме, - сказал Крот. - Поэтому вы разделитесь на две группы.
        - Группа «Мона» и группа «Лиза», - неожиданно проговорил Каменский.
        В наступившем молчании было слышно, как сзади в будке шумит охлаждение на ноутбуке оператора.
        - «Мона» и «Лиза», - сказал Крот. По интонации чувствовалось, что он не видел никакой связи между этими словами. - Группа «Мона» проникнет в дом через вход на чердаке. Группа «Лиза» будет ждать внизу с «расщепителем». Как только «Мона» найдет шифросигнал, она передаст его «Лизе»…
        - Командир, извини, что прерываю, - сказал бородатый сталкер. - Но эта ходка пахнет как собачий зад. Такой параши я не слышал с тех пор, как из Зоны вернулся. Какая еще, к хренам, музыка? Кто такой замок делать станет?
        - Напротив, это очень хороший ход, - заявил Виктор, и все посмотрели на него, словно не ожидали никакой инициативы. - Музыкальный шифр - отличная вещь для понимающих. Но только для понимающих. Ты можешь быть сколь угодно хорош в драке и умен, как создатель водки, но если не владеешь музыкой, то этот шифр тебе окажется недоступен. Ты вот смог бы открыть сейф, на котором нет ничего, кроме клавиш пианино?
        - Смог бы, - с уверенностью сказал бородач. - Если кто-то даст мне бумажку, где написано, куда нажимать.
        - А длительность? Паузы, перевод из буквенных обозначений в академические? Или если тебе дадут не бумажку, а запись на кассете? Система сумеет считать и распознать код, но сможешь ли ты его набрать?
        Бородач задумался.
        Виктор встретился взглядом с Мирославом и изумленно заметил, что тот смотрит на него с довольной улыбкой. В своих рассуждениях сыщик попал в точку. Тут же он понял, что в проблеме считывания мелодии у Каменского тоже был козырь в рукаве.
        - Все претензии позже изложите хозяину особняка, - сказал Крот. - Если, конечно, вы его когда-нибудь встретите. А пока что ситуация следующая. В каждой из групп будет еще один человек - специалист по музыке. Все музыкальные заморочки будут их проблемами, а не вашими. Тот, что будет в «Моне», найдет шифр и передаст другому музыканту, из «Лизы». Передавать придется не по радио - скорее всего, внутри дома не будет работать радиосвязь.
        - Почему не будет? - спросил Фармер.
        - Скажем, у нас есть основания так полагать.
        Виктору показалось, что от всей этой дурной конспирации Крот испытывал извращенное удовольствие. Может, потому конспирация так популярна в народе?
        - Тогда как он передаст мелодию изнутри?
        - С помощью нашей новой разработки.
        На экране появилась фотография продолговатого цилиндрического предмета с кучей переключателей. Он напоминал детскую головоломку, в которой нужно провести шарик с одного края на другой, предварительно расставив хитроумные выемки. На одном из концов имелась резьба.
        - То, что вы видите на экране, навинчивается на ствол автомата, - сказал Крот. - В момент выстрела пуля проходит через устройство и производит очень громкий звук определенной частоты. Частота будет соответствовать той ноте, которая выставлена на первом кольце устройства. После этого данное кольцо становится неактивным, и при следующем выстреле будет задействовано следующее. Таким образом, настроив аппарат, можно передать мелодию просто через последовательность выстрелов. Наши ребята называют его «сустейн».
        Описание предмета сильно заинтересовало Виктора. Чуть наклонившись поближе, он попробовал представить, как такая штука может работать на практике. Все казалось просто и гениально. Покрутил кольца, как на объективе фотокамеры, навинтил на ствол, дал очередь. И автомат пропоет песенку. Будет слышно сквозь бетонную стенку.
        - Слушайте, а почему бы просто не влезть всем группам через окно на чердаке? - спросил Фармер. - Зачем половине команды сидеть снаружи и ждать, пока им откроют?
        Крот посмотрел на него с надменным выражением.
        - Конечно, ты первый, кто об этом подумал, - проговорил он. - Кто-нибудь ответит на этот вопрос?
        - «Расщепитель» слишком большой по размеру, - сказал Виктор. - Он не пролезет в окно, даже если мы его туда затащим. Его нужно протаскивать через главные ворота.
        - Разумеется, иначе все было бы гораздо проще, - добавил Крот.
        - Понял, - кивнул Фармер. - Спасибо за разъяснение. Надеюсь, ваши музыканты будут хороши.
        Виктор только слегка улыбнулся в ответ. Он вовсе не знал, что аппарат не пролезет в окно. Он просто догадался, в чем может быть причина, и все решили, будто он знал ответ. Ему удалось зарекомендовать себя как человека, который уже работал с «расщепителем» в полевых условиях.
        - Что до музыкантов, то сегодня вы с ними познакомитесь. Оба - сотрудники Центра. Люди, знающие свое дело. Осталось решить, кто будет в какой группе. Мы поступим проще. Первый ряд по партам будет в «Моне», второй в «Лизе».
        Виктор не поверил своим ушам. Вот так просто - ты в первой группе, ты во второй? В случайном порядке, и к черту психологическую совместимость, уровень профессионализма, собранность команды? Но сталкеры, похоже, ничего не имели против.
        Сыщик покосился на соседний ряд. Похоже, что Борланд и Фармер окажутся в «Моне». Сам он попал в «Лизу». С легким чувством стыда детектив понял, что радуется такому решению. Очень ему не нравился этот дом и перспектива лезть в какое-то окно. С другой стороны, из своей команды он практически никого не знал. Виктор спиной почувствовал отчуждение.
        - Всем отдыхать четыре часа, - сказал Крот. - Делайте что хотите, но к шести все будьте готовы. Отбой.
        Сыщик не двигался с места, пока зал у него за спиной не опустел. Он молча смотрел на Каменского, который невозмутимо читал газету. Когда они остались вдвоем, Виктор начал:
        - Мирослав Сергеевич, а на каком основании…
        - Делай то, что сказал командир, - проговорил Мирослав, не поднимая глаз. - Или пиши заявление об уходе.
        Виктор ожидал еще каких-то слов, но их не последовало. Коротко кивнув, он поднялся и вышел в коридор, стараясь не краснеть.
        Оказавшись за дверью, Виктор нос к носу столкнулся с Борландом. Сталкер смотрел на него с залихватским безразличием, но Виктора этим обмануть было сложно.
        - Каково, а? - Борланд кивнул на дверь. - У тебя тоже информационный перегруз в башке?
        - Только в подсознании, - ответил детектив. - Но я туда обычно не заглядываю.
        - Мое подсознание в такие моменты хочет накуриться. Хотя сам я не принимаю. Ладно. Что ты думаешь о задании?
        - Я о нем толком ничего не узнал.
        Борланд хлопнул по стене.
        - В том-то и дело, - вздохнул он. - Нам много мусора навешали, а по сути не объяснили ничего. Музыкальные замки, артефакты, о которых никто не слышал. На боевое задание с таким стартовым пакетом не ходят.
        - Я думаю, все обойдется, - сказал Виктор, стараясь скрыть фальшь. - А что Фармер думает?
        - Шут его знает. Он в последнее время себе на уме. Самоуверенным стал.
        - А ты не таким был в его годы?
        - Да я вроде и сейчас скромностью не болею. Хотя в его годы я сидел дома и пялился в ящик.
        - Не верю, - сказал Виктор.
        - Правильно делаешь. Но помечтать-то я могу?
        Они помолчали. Виктор не нашел, что еще сказать.
        - Ладно, я пошел, - вымолвил Борланд. - До вечера надо отоспаться. Пока сгоняю к оружейнику, есть у меня одна идея на уме, как юбилейчик отпраздновать.
        - Увидимся перед заданием, - сказал детектив.
        - Ага.
        Когда Борланд ушел, Виктор направился на этаж, где находилось корпоративное кафе. Взял двойной кофе, сел в дальний угол, чтобы видеть всех вокруг.
        Закурив, детектив схватился руками за голову. Дурное предчувствие не оставляло его. Слишком много переменных в предстоящей работе. Вроде бы есть конкретика, а вместе с тем и нет. Борланд был прав - им толком ничего не рассказали. Между тем в любом задании просто необходимо отталкиваться хоть от какой-то константы. Если ее нет, то ее необходимо установить. С другой стороны, с чего он взял, что тут вообще есть над чем думать? Приехать, слушать указания командира, вернуться живым. Вроде ничего особенного, тем более что сам ввязался. Уже не в первый раз он делает что-то, имея куда меньше данных. Не сложнее, чем просунуть нитку в иголку. Но откуда у него уверенность, что эта нитка станет началом запутанного клубка? Почему же ему именно в этот день так важно изначально выяснить все детали?
        - Здравствуй, Виктор, - услышал он тихий женский голос. - Можно присесть?
        - Ольга, - проговорил Виктор, не поднимая головы. - Во всем Центре не так много женщин обращаются ко мне по имени.
        - Не всем же называть тебя Совун, - улыбнулась девушка, садясь рядом с ним.
        В ее устах кличка звучала как укор. Было в этом что-то неприятное. Светлый образ Ольги и его давнишний оперативный псевдоним слишком плохо сочетались друг с другом.
        - Не называй меня так, - попросил сыщик. - Для тебя я просто Виктор. Сегодня вечером мало кто вспомнит мое имя.
        - Главное, что его завтра не забудут.
        Отхлебнув кофе, Виктор помешал его ложкой. Хороший способ потянуть время. Вроде размешал кофеинки сам, а теперь надо ждать, пока они осядут. Повторять, пока не пропадет желание сидеть на месте. Или пока кофе не превратится в лед. А покидать место детектив пока не желал. Заботливые интонации Ольги опьяняли его и вместе с тем заставляли держать дистанцию, как и всегда. Он не был уверен, что нравится девушке. Возможно, он бы даже предпочел, чтобы она заботилась обо всех сотрудниках ОРАКУЛа, как о нем. Как единственный объект ее интереса Виктор ощущал себя чем-то обязанным. Да и можно ли было назвать Ольгу девушкой в плане прожитых ею лет - он тоже не знал. Ее возраст определить на глаз было невозможно. Такой могло быть и двадцать, и тридцать семь. Ближе ко второй границе, чем к первой, поскольку в юном возрасте ее бы не взяли работать в Центр. Хотя о сути ее работы Виктор тоже ничего не знал, пусть даже никаких секретов здесь не было. Виктор часто порывался выяснить что-то про Ольгу, просто так, безо всякой конкретной причины. Он этого не сделал лишь потому, что, начни он копать под нее, и это бы
значило, что причины интереса все же есть. К тому же просыпалась совесть, обычно спящая, когда речь заходила о слежке. Виктор все еще не знал, чем конкретно Ольга Короткова должна заниматься в ЦАЯ, замужем ли она и есть ли у нее дети. Не знал ни скелетов в шкафу, ни официальной легенды - если таковая существовала. Ольга была просто коллегой, выполнявшей самый разный набор обязанностей: от патологоанатома до биолога или порой следователя. Она воплощала в себе тот самый элемент неизвестности, который, с точки зрения Виктора, делал человека интересным. Он просто работал изо дня в день, зная, что где-то в этом здании есть эта женщина, занимающаяся своими делами, которая, возможно, иногда его вспоминает. Однако сегодня, здесь и сейчас, Ольга могла оказаться спасением от одиночества.
        - Послушай, - хрипло произнес Виктор. - Ты знаешь о сегодняшнем задании?
        - Да, - ответила девушка. - Я готовлю «расщепитель». Слежу, чтобы он не вышел из строя в нужный момент.
        - Да, это было бы здорово, - сказал Виктор, не заметив, что фраза вышла противоположной по смыслу. - Сегодня мне придется с ним работать.
        - Тогда я все еще раз перепроверю, - опять улыбнулась Ольга.
        - Хорошо. Слушай, я хотел спросить. В случае потерь с нашей стороны… я имею в виду, в случае, если кто-нибудь умирает, ты всегда выезжаешь на место?
        - Всегда. Если агент гибнет на операции - моя задача сделать все, что следует.
        Виктор не стал уточнять, что она имела в виду. Значит ли это, что Ольга создает погибшему нужный уровень легенды, чтобы родственники получили пособие? Или же всего лишь ползает на коленях, вытирая пятна крови? Виктор живо вообразил себе картинку: вот он умирает на задании, сраженный вражеской пулей, и Ольга застегивает молнию над его застывшим лицом. И эта женщина, с которой он сейчас пьет кофе, будет делать ему вскрытие, увидев полностью снаружи и изнутри. Затем она сядет писать отчет, чтобы на будущий день успокаивать в кафе очередного смертника.
        - Я просто хотел узнать, - проговорил детектив и откашлялся. - Я просто…
        - Не торопись. Ты сегодня выедешь на задание?
        - Да.
        - Я буду там, - твердо сказала Ольга. Звучало так, словно она приедет только ради него. Ее ясные, проницательные и очень умные глаза следили за детективом. Виктор порадовался, что не видит в них отражения собственного взгляда.
        - Будь осторожна, - сказал он, встал и пошел к себе в кабинет.
        Ответа не последовало, что заставило детектива с отвращением к себе перевести дух. Он бы не выдержал какой-нибудь банальности в ответ.

* * *
        Следующие несколько часов Виктор просидел в кабинете, закрывшись на ключ. Он старался ни о чем не думать и ничего не чувствовать, но удержаться от того и другого сразу было слишком непосильной задачей.
        ЦАЯ оказался слишком специфичным местом, напоминавшим государственную контору, где не было ни единого незаменимого человека. Раньше Виктор считал, что работа здесь - призвание для каждого, кто попадает в эти стены. Оказалось, что нет. Недаром в Центре имелся даже исправно работающий отдел кадров, хотя Виктор не мог представить себе механику их текучки. Никого ведь нынче не угомонишь бумажкой по поводу неразглашения государственной тайны. Пришел человек и ушел, унося с собой информацию о существовании Зоны. И всем наплевать, словно в этом и состоял план популяризации всякой аномальной чертовщины в народе.
        Сперва тебя при вербовке окучивают красивыми словами о том, как ты нужен стране. Учитывая, что Виктор так и оставался украинцем, - стране чужой, ибо сейчас он находится в Москве. Затем делают упор на то, как много ты можешь на этом деле поднять. А на практике видишь, как вся система отлично справляется без тебя, каждый день напоминая, что ты не нужен. Возможно, для сталкеров это было делом привычным. Виктор же ощущал острую нехватку свободы - несмотря на то, что как раз свободы он имел больше, чем все остальные. Свой кабинет, свой автомобиль, своя квартира поблизости. Пусть даже настоящего своего здесь ничего не было, все служебное. Его даже и на задание никто не звал. Можно попробовать отказаться, даже рискуя увольнением, - слова Каменского его напугать не могли. Не так уж и сильно он дорожил своим рабочим местом. Однако он уже сказал Ольге, что пойдет. Отступать было поздно.
        Находясь в здании ЦАЯ, Виктор чувствовал, что находится в животе железного монстра, который неторопливо шагает по Москве, лениво жуя все, что попадается, чавкая и оставляя после себя гигантский склизкий след. По сути, тот же аналог Зоны - огромный паук, плетущий собственную социальную сеть. Мутировавший гибрид диктатуры и корпократии. Покидая Зону, ты возвращаешься в нормальный мир. Но проходя через ЦАЯ, ты чувствуешь, что Зона повсюду и отдельные ее элементы будут с тобой всегда.
        До поступления на работу Виктор представлял Центр Аномальных Явлений как четко отлаженный механизм с конкретными целями и огромной продуктивностью. В действительности же методы работы Центра больше напоминали отечественную игровую журналистику. Натаскать непонятных материалов из постороннего источника, обработать и выдать за свое. Точно так же ЦАЯ изучал технологии Зоны, механики которой не мог понять, переводил на промышленный язык, создавал фиктивные базы для альтернативных ветвей науки, но на выходе получался большой пшик. Этому месту остро не хватало цели. Если бы цель появилась, Виктор бы лучше понимал необходимость заданий, подобных сегодняшнему, где нужно куда-то проникнуть, в кого-то пострелять и что-то там нейтрализовать. Все звучало слишком несерьезно, и все же сегодня он мог погибнуть.
        От мыслей Виктора оторвал телефонный звонок.
        - Готов? - спросил Борланд спокойно и уверенно.
        - Готов, - буркнул Виктор.
        - Не забудь, ты в группе «Лиза». Собирайся. Мы выезжаем чуть раньше, чем вы.
        - Уже? - Виктор поднялся на ноги. - Еще целый час.
        - Это у вас час. Мы выдвигаемся под руководством Крота. Вас поведет Эмиль. Удачи.
        Занервничав, Виктор бросился переодеваться. Через пять минут он уже был в маскировочном комбинезоне, купленном в армейском магазине, порадовавшись, что хранит свое шмотье не в шкафчике общей раздевалки, а у себя в кабинете. Собственной униформы у ОРАКУЛа не было, а обычных военных тряпок так и не завезли. Чувствуя себя опаздывающим везде и всегда, Виктор покинул кабинет, запер его и пулей бросился по лестнице на нижний этаж.

* * *
        Фургон мчался по дороге. Виктор сидел, оглядывая выданное ему оружие. Как сказал Эмиль - молодой парень с восточными чертами лица, - автомат, называемый сталкерами «снеговик», стрелял ледяными пулями. Ну или почти. О подобной технологии Виктор слышал, но не мог представить, в чем смысл пользоваться такими штуками, когда у всех есть простые, эффективные «калашниковы» и им подобные аналоги. С другой стороны, безгильзовый «снеговик» выглядел компактно и в чем-то симпатично, весил немного и плечо не оттягивал. Тем более что его давали как вспомогательное оружие. Неизвестно, как обстояли дела у «Моны», но в этом фургоне ни один человек не рискнул ограничиться «снеговиком». Запасных магазинов к этому оружию не полагалось. Как объяснил Эмиль, во встроенном магазине было тридцать патронов, хотя технически это количество могло быть увеличено. Виктор с трудом представлял себе внешний вид боезапаса, которому после выстрела следовало становиться быстро плавящимся комком льда. Не иначе как присутствовало смешивание химических элементов куда более сложных, чем кислород и водород.
        Детектив предпочел бы вообще не пользоваться оружием. Хотя, может, и не придется - если группа «Мона» сделает всю работу сама.
        Рядом с Эмилем восседал неизвестный Виктору бодрый толстяк. На нем тоже был сталкерский комбинезон, основательно потрепанный. Очевидно, это был музыкант «Лизы». От него зависело, откроют ли они замок, если им действительно передадут шифр. Толстяк все время что-то напевал, подбадривая группу. Пел он весьма недурно. Виктор безошибочно опознал в нем блюзмена - возможно, не профессионального, но чертовски талантливого.
        - Группа, всем готовиться, - сказал Эмиль. - Мы на месте.
        Виктор почувствовал панику. На месте, так быстро? Он даже не успел морально настроиться.
        Фургон остановился. Двери открылись, и бойцы выскочили наружу. Виктор помог выгрузить «расщепитель», который места занимал не меньше, чем пианино, и весил столько же. Сходства добавляли подвижные колеса, словно у тележки из супермаркета.
        От холодного воздуха Виктор поежился. Он чувствовал, что еще немного - и его охватит самый настоящий приступ мелкой дрожи. Дом возвышался перед ним - высокий, несуразный, словно избушка на курьих ножках. От него веяло смертью.
        - Похоже, группа «Мона» все зачистила, - сообщил Эмилю радист. - Связи с ними нет. Можем ожидать подкрепления врага.
        - Удерживать объект, - приказал Эмиль. - Швец, Совун! Охраняйте «расщепитель»!
        Виктор не стал возражать. Лезть в бой ему совсем не хотелось. Сталкеры в отличие от него чувствовали себя хорошо, словно радуясь возможности окунуться в лайт-версию Зоны. Им хотелось разогнать кровь в жилах, а детектив был скоростью своего кровообращения вполне удовлетворен.
        Громыхнул выстрел, отразившийся от деревьев, окружающих особняк. Виктор упал на землю, отполз в сторону, насколько мог, стараясь слиться с землей. Тут же он понял, что маскировка мало чем могла ему помочь - уже стемнело, и при таком освещении видеть их могли лишь через ночной или тепловой прицелы.
        Сталкеры с такой ситуацией как-то справились, быстро покинув линию огня и найдя себе искусственные укрытия. Виктор сумел разобраться, что стреляли с задней стороны. Вероятно, нападавших было немного или же они нарочно хотели создать такое впечатление.
        - Снял одного! - послышалось в ухе.
        - Молодец, - сказал детектив. - А теперь помолчи.
        В общем грохоте никто его не услышал.
        Земля ощутимо содрогнулась, послышался протяжный гул. Звук был такой, словно внутри дома прогремел один большой взрыв. Виктор похолодел, прижал автомат к себе. Он уже почти был готов высунуться и присоединиться к схватке, но один из сталкеров оттеснил его назад. С такого ракурса Виктор бы только всем помешал.
        Когда снова раздались выстрелы, Виктор спрятался за «расщепителем». Аппарат, который ему следовало охранять, теперь фактически оберегал его самого. Судя по всему, «Лиза» вполне овладела ситуацией. Хотя перестрелка происходила в какой-то сотне метров от детектива, это было все равно что на другом конце Земли.
        - Чисто! - прозвучал голос Эмиля в наушнике. - «Щепку» к дверям, быстро!
        Виктор начал изо всех сил толкать «расщепитель» вперед. Ему помогал Швец - худощавый, но крепкий парень. Блюзмен находился сбоку в кустах. Виктор подал ему знак не высовываться.
        Оказавшись у ворот, Виктор занял угол между «расщепителем» и дверьми. Отсюда ему была видна панель - слабо светящаяся панель фортепианной клавиатуры. Смотрелась она чуждо и нелепо, хотя и мирно, позитивно. Виктор со злостью понял, что еще одной светлой ассоциацией в его жизни стало меньше. Теперь любой клавишный инструмент будет напоминать ему о сегодняшнем дне.
        Дважды посветив фонариком в сторону блюзмена, Швец подозвал его к себе. Тот бросился вперед, переваливаясь с ноги на ногу.
        - Быстрее! - прокричал ему Виктор.
        В следующий момент музыкант упал замертво. Детектив успел сжаться, поняв, что сейчас последует звук снайперского выстрела. Так и случилось.
        Швец высунулся из-за «расщепителя», мигом поймал стрелка на мушку и нажал на спуск. Выстрел прогрохотал, оглушив детектива.
        - Твою же мать! - прохрипел сыщик. - Эмиль!
        Тот обернулся, увидел мертвого музыканта и затрясся от ярости.
        - Как они стрелка упустили? - заорал он. - Как?! «Мона»! Уроды! Чтобы ты сдохла вся!
        - Не накаркай, - зло ответил Виктор, стиснув зубы до боли. - Следи, чтобы меня не замочили. Зона все видит.
        Последние сказанные им слова заставили его самого рассмеяться. Свалявший дурака Швец сидел рядом с ним, готовый открыть огонь по дальним деревьям при первом признаке опасности. Тело музыканта лежало без движения. Он умер мгновенно, еще до того, как упал. Завтра за такую операцию кто-то получит по шапке, если у нее вообще был реальный руководитель.
        Битва шла где-то далеко впереди, по ту сторону особняка. Виктор понятия не имел, что происходит, - его теперь это не интересовало. Он просто сидел, прижавшись ухом к двери. Еще был шанс. Если группа «Мона» найдет код, то еще можно будет попытаться открыть эту дверь - хотя Виктору уже было все равно, что там, за нею. А если нет, то еще немного, и детектив все бросит и побежит в лес без оглядки. К черту с этой маленькой смешной планеты, раствориться в космосе и сделать вид, будто никогда не рождался. Виктор пожалел, что заряды его «снеговика» закончились и их нельзя есть. Он бы сейчас с удовольствием сожрал весь боезапас, чтобы ощутить, как в животе растекается леденящий холод.
        Громкий звук раздался из-за двери, и весь мир мигом перестал существовать для Виктора. Зажав свободное ухо рукой, Виктор зажмурился и прислушался, приоткрыв рот.
        Второй выстрел, третий. Угадайте мелодию с трех нот…
        Ему передавали сигнал.
        «Молодцы, ребята, вы нашли шифр, нашли код, - думал детектив с ликованием. - Давайте спойте мне гимн, и я помашу вам флагом!»
        Один такт, второй. Паузы и длительности отсутствовали, но все же это не был набор нот. В сигнале четко прослеживался мелодичный рисунок. Не совсем интересный. Далеко не шлягер. Но все же мелодия, построенная по определенным правилам. И хорошо запоминающаяся.
        - Давайте, ребята, давайте, - процедил Виктор.
        В этот момент его ухо неприятно резанула одна из нот. Поначалу Виктор попытался уместить ее в нужный рисунок, но понял, что не может это сделать. Нота явно выбивалась из общей мелодики, ритма, настроения. Выяснять, почему так получилось, не было времени - Виктор просто продолжал слушать. По логике вещей, мелодия закончилась там же, где и ожидалось, - по истечении двух полных предложений.
        Дотянувшись до панели, Виктор принялся набирать услышанное с самого начала. Он не пытался прокручивать ноты в голове, позволив собственному слуху делать это за него. И все же чертова нота в середине ему мешала. Набрав ее, Виктор понял, что она вроде не была откровенной фальшью. Просто звучала неуместно.
        - Ну же, - орал голос Эмиля в наушнике, болтавшемся на проводе, свисающем с воротника. - Совун, ты там скоро?
        Виктор оторвал наушник вместе с куском провода. Пошли все к черту, я занят…
        Набрав мелодию до конца, Виктор нажал на квадратную кнопку без надписей. Маленький монодинамик пропищал мелодию целиком.
        Двери не шелохнулись.
        Несколько секунд Виктор тупо смотрел на двери, пытаясь понять, что было ошибкой - то ли переданный ему код, или же то, что он набирал, или вся операция в целом. Хоть что-то в этой драной схеме должно было работать хорошо.
        Ах да, конечно. Неверная нота.
        Виктор быстро набрал мелодию заново, заменив ноту. Если поменять частоту всего на полтона, то результат будет совсем другим…
        На этот раз результат действительно отличался. Двери раздвинулись, и от неожиданности Виктор, прислонившийся к ним, повалился наземь.
        - Ты открыл! - крикнул Швец, оттаскивая Виктора назад и целясь из «снеговика» в проем. - Ребята, Совун открыл дверь!
        Виктор ощутил настоящий триумф. Он со злобой рассмеялся, глядя в ночное небо. Ему в самом деле передавали код с ошибкой. И он оказался достаточно сообразителен, чтобы это понять и вычислить верный вариант. Даже блюзмен не мог бы…
        - Ты хрена валяешься, пидрила?! - проревел Эмиль, пнув Виктора ногой в бок. - Встал и пошел! И наушник надень!
        Если бы Виктор стоял на ногах, то от такого обращения точно пнул бы Эмиля в ответ. С другой стороны, тогда бы командир группы вел себя мягче. Чертыхнувшись, детектив покрутил оборванный провод. Теперь ему уже казалось, что не было нужды столь ярко демонстрировать эмоции.
        Он принялся толкать «расщепитель» вперед. На этот раз ему никто не помогал. То ли решили, что он сдюжит сам, то ли про него просто забыли. Команда оказалась внутри дома, светя фонарями во все стороны.
        «Расщепитель» покатился вперед, и Виктор запоздало поставил колеса на тормоз.
        - Когда включать? - крикнул он.
        Ему никто не ответил. Осторожно выглянув из-за аппарата, детектив понял, что его группа пребывала в очень мрачном расположении духа.
        Через мгновение Виктора чуть не вывернуло на колеса «щепки».
        Он оказался в просторном подземном хранилище, оборудованном множеством служебных устройств. Тут были и радиаторы, и холодильники, и ровные ряды параллельных проводов под потолком. Вдоль стен стояли пустые стеллажи с однотипными капсулами для артефактов. Виктор никогда не видел столько ячеек сразу. Вероятно, это место могло бы быть идеальным винным погребом, но вместо этого им распорядились иначе.
        На полу хранилища лежали тела. Очень много тел. Трупы были свежими. Где-то вдали раздавалось размеренное постукивание - капли крови стекали в сток для воды. Лица покойных были сильно искажены, но их все равно можно было опознать.
        - Обыскать все, - приказал Эмиль дрогнувшим голосом. - Проверьте, есть ли кто живой.
        - Это наши, - сказал кто-то. - Почти все - наши.
        - Да, - подтвердил Эмиль. - Группа «Мона».
        Он начал что-то тихо говорить радисту - вероятно, Эмиль уже знал, о чем и как докладывать. Быстро он разбирался в ситуации.
        Виктор тупо смотрел по сторонам, не зная, что ему делать с «расщепителем».
        - Брось ты его, - посоветовал Швец. - Не видишь? Артефактов здесь нет!
        Виктор опустил аппарат. Лишившись точки опоры, он едва не свалился на пол. Но последние слова сталкера его слегка отрезвили.
        Артефактов нет. Вся группа мертва. Все было напрасно.
        - Нашли одного живого, - послышался голос. - У дальнего входа!
        Виктор бросился туда, оттолкнув двоих сталкеров и едва не споткнувшись о мертвое тело. Его мозг отчаянно требовал пищи для ума, все что угодно для умственной разрядки. Он просто обязан был хоть кого-то найти, кого-то живого, допросить, пообщаться, что-то понять. Иначе сегодняшний день обрастет таким коконом сплетен и домыслов, что детективу не будет покоя до конца жизни.
        - Кто? - спросил он, протискиваясь в дальний отсек.
        - Вот, - ответил сталкер, отходя чуть назад.
        У противоположной стены сидел Борланд. Его руки были полностью расслаблены, «снеговик» выпал из рук. Губы слегка шевелились. Он то и дело двигал головой. На его щеке проявились несколько свежих царапин, полученных, похоже, от периодического трения о стену.
        - Он себя расцарапал? - спросил Эмиль, подходя ближе.
        - Нет, - ответил Виктор. - Посмотри, как он себя ведет. Он не чувствует боли. И вообще ничего не чувствует, даже нас не воспринимает.
        - Почему?
        - Хотел бы я знать.
        Виктор посветил фонарем более тщательно. Отсек выглядел так, словно тут разорвалась бомба. Стены были черные, местами треснувшие. Одна из плит над головой проломилась и угрожающе нависла, рассыпая мелкое строительное крошево.
        Было неясно, как кто-либо мог выжить при таком взрыве.
        Повсюду валялся металлический хлам. Виктор не сразу понял, что видит перед собой обломки автоматов.
        - Здесь повзрывалась вся амуниция, - пробормотал он. - Невозможно.
        - Возможно, - возразил Эмиль, опускаясь перед предметом, которого Виктор не заметил сразу. Командир изучал сморщившийся кусок непонятного материала.
        - Это разряженный «миротворец», - сказал он. - Артефакт, довольно редкий. Сам по себе не опасен, но после особой обработки начинает взрывать все, что взрывается от удара.
        - Защита от вторжения? - спросил Виктор.
        - Да. Пускает особое излучение, которое… Совун, на базе сам почитай. А пока отойди и не мешай.
        - Командир, - проговорил один из бойцов, заглядывая к ним. - Посмотрите. Валялся на полу.
        Он протягивал Эмилю звуковой прибор, который Крот называл «сустейном».
        - Какого хрена ты его трогал? - взорвался Виктор.
        Эмиль посмотрел на него в изумлении.
        - Ты чего буянишь? - спросил он.
        - Это место преступления! - громко сказал Виктор, так, чтобы все слышали. - Ничего руками не трогать! Не перемещать тела, не касаться устройств и приборов!
        - Погоди, голубчик, - сказал Эмиль, глядя с жалостью. - Это военная операция.
        У Виктора лопнуло терпение. Он подошел к Эмилю и сильно стукнул его в грудь. От неожиданности тот не успел собраться, отшатнулся назад и чуть не потерял равновесие.
        - Твоя военщина сегодня стоила жизни половине команды, - сказал Виктор жестко. - Ты показал, как умеешь стрелять. А я покажу, как умею расследовать преступления. Я единственный здесь, кто в этом хоть что-то понимает. Если кто не согласен - пишите рапорт Каменскому. Но сейчас я запрещаю всем тут шастать. Идите наверх и устраивайте оцепление. Быстро!
        Детектив чувствовал, что ему не хватает убедительности. Но все же команда послушалась. Сталкеры угрюмо покинули помещение по одному.
        Эмиль молча отдал Виктору радио и вышел вслед за остальными.
        Виктор почувствовал легкий стыд. Всего на секунду.
        - Расследовать преступления, - повторил он собственные слова с ужасом. - О господи…
        Все равно нужно было брать контроль в свои руки, хотя бы до приезда более компетентных людей из Центра. Которые точно так же все тут затопчут, переместят, и дело рухнет в бездонную пучину архивов.
        Глянув на Борланда, детектив ощутил, что ему стало плохо. Алексей Вавилов, сидящий перед сыщиком, мог дать ответы на все вопросы. Но он уже не имел никакой связи с миром. Возможно, он уже был мертв, просто тело об этом не знало, продолжая отдавать команды. Виктору стало страшно, он вышел обратно, в более просторное помещение.
        Здесь мертвые хотя бы не двигались. Виктор светил фонарем от одного покойника к другому, стараясь ни на что не наступать. Один раз он случайно наступил на руку убитого и тут же отскочил, машинально извинившись.
        И внезапно одна простая мысль заставила его замереть на месте.
        - «Сустейн» нашли здесь, - сказал он сам себе, светя по сторонам. - В этой комнате. Не в задней…
        Виктор еще раз огляделся, словно мог найти человека живого и в здравом уме. Достаточно живого и в достаточно здравом, чтобы набрать на «сустейне» ключ к замку.
        - Кто же передавал сигнал? - прошептал детектив.

* * *
        Алена, я поделюсь с тобой открытием, которое сделал совсем недавно.
        Существует момент, куда более праздничный, чем день рождения. Это «сегодня».
        Потому что твоя днюха всего лишь служит свидетельством, что ты когда-то рождался, в то время как «сегодня» - это день, в котором ты живешь. Миллиарды лет до этого дня и после ты не существуешь. Но сегодня ты есть. Это ли не праздник?
        Цени сегодняшний день. Для меня его уже не существует. Зато ты можешь.
        Люби сегодня, прощай сегодня, твори сегодня.
        Глава 3
        Расследование
        Дочитав отчет, Мирослав Сергеевич Каменский с гневом бросил бумаги на стол, рассыпав аккуратную пачку из текстовых распечаток и фотографий на множество листков. Несколько из них спикировали на пол.
        - Прошу прощения, - прогундосил шеф. - Это что за чертовщина?
        - Как видите, мой отчет, - ответил Виктор, сидя спокойно.
        - Это не отчет. Это крайнее, недопустимо эмоциональное изложение о ходе операции.
        - То, что вы называете «операцией», заслуживает и более крепких эмоций, - возразил Виктор. - А может, даже действий. Мне и без того пришлось задействовать весь свой творческий потенциал, чтобы найти смысл во всем, что произошло в особняке. Позвольте мне задать вопрос. Где вы откопали этого Крота?
        - Спокойно, Витя, спокойно, - предупредил Мирослав. Но детектива было не остановить.
        - Мирослав Сергеевич, меня чуть не убили, - процедил он. - Я требую объяснений. Все это дело, от начала и до конца, напоминало не то что цирк, а, скорее, забастовку клоунов. Не буду льстить, но есть факт, что вы человек весьма сообразительный, да и зла своей конторе вроде бы не желаете. Тем не менее простая операция по проникновению и обезвреживанию, в которых я уже участвовал несколько раз, сегодня превратилась в бойню. Шестнадцать мертвых с нашей стороны, не считая музыканта из моей группы. Двадцать два - со стороны врага. Итого вчера умерли почти сорок человек. И все потому, что кто-то решил действовать не профессионально, не слаженно, идиотским способом разделил отряд на две части, смешал винегрет из «расщепителей», «снеговиков», клавишных панелей и бомб нервно-паралитического действия. Вопросов слишком много, ответов никаких. Так не пойдет. Как, вашу мать, вы вообще предлагаете это писать в отчете? Если, шеф, вы называете это все чертовщиной, то могу вас поздравить: вы потрясающе проницательны. Повторюсь: мне нужны ответы. И мне кажется, что вы знаете, кто эти ответы может дать.
        Шеф хранил молчание. Даже сейчас, под таким шквалом обвинений, ему удавалось сохранять невозмутимый вид.
        - И каково ваше собственное мнение? - поинтересовался он.
        После такой откровенной провокации Виктору уже стало наплевать на все рамки приличий. Откинувшись на спинку стула, он положил ноги на стол шефа и закурил. Жест не был театральным: Виктор чувствовал себя в такой позе вполне комфортно, а комфорт ему сейчас был очень нужен.
        - Что я думаю? - спросил Виктор, выпуская дым. - Я думаю, что у вас заготовлено несколько вариантов по поводу того, как залегендировать всю эту ахинею. Вы просто предлагаете мне озвучить версию, к которой я в данный момент психологически предрасположен. После чего скажете, что я попал в точку, похвалите, какой я умный мальчик, и, может быть, даже выпишете премию и несколько дней отпуска, которые я бы, по вашему мнению, провел в пьяном угаре. А сами тем временем засекретите дело еще больше. Может, проведете пару демонстративных разбирательств. Подкинете прессе материал о взрыве химической лаборатории какой-нибудь корейской фирмы, что производила эргономичные стельки в Подмосковье. Пара человек из наших потеряют рабочие места, еще кто-нибудь, может, сядет. Кого-то мы никогда не увидим. И на этом дело кончится. А истины я так и не узнаю. Ни я, ни остальные бойцы ОРАКУЛа.
        - Вот видите, у нас установилось полное взаимопонимание, - сказал Мирослав. - Считайте, что ваш отчет принят. Что касается отпуска, то тут уже на ваше усмотрение. Если хотите, я вам его дам. И премия, кстати, будет. Будет гораздо больше, чем вы ожидаете. И уходить в запой я бы вам не советовал. Если вы хотите все-таки во всем разобраться, то я предлагаю вам не уходить в отпуск, а продолжать расследование.
        - Неужели? - удивился Виктор. - У вас тоже есть вопросы? А я думал, что только у меня. И у тех, кто вчера выжил.
        - Вопросы всегда есть. Например, мне очень интересно, где может находиться хозяин дома сейчас. За ответ на этот вопрос, Виктор, я бы заплатил очень много. Так же как и за возвращение пропавших артефактов либо их гарантированное обезвреживание.
        Виктор убрал ноги со стола. Однако чтобы он затушил сигарету, Мирославу предстояло сказать больше.
        - То есть вы утверждаете, что все, случившееся вчера, не было одной грандиозной подставой?
        - Виктор, - Мирослав снял очки и посмотрел на него уставшим взглядом. - Я не идеал и не ангел. Хотя казаться пешкой в чужой игре тоже не хочу. Смерти, которые вчера случились, не должны были произойти. В этом я клянусь вам всем, что у меня есть святого.
        - Занятно, если вспомнить, что для вас священной всегда была только человеческая жизнь.
        - Именно. Я это говорил, говорю и буду говорить. Да, в нашей работе есть риск. Но никаких подстав с моей стороны не было. Я своих людей не подставляю. Даже будь я столь циничным, как все те люди, которых вы встречали до меня, вместе взятые, то даже в этом случае, как вы верно заметили, я не желаю вреда своей конторе. Лица ребят с посмертных фотографий будут мне сниться до конца дней, которых мне осталось немного. Но, чтобы вы знали, корить себя за случившееся я тоже не буду. Моего прокола здесь нет. Вчера вам сообщили все сведения, которые были вам нужны. Я мог вам вывалить подробнейшую предысторию хозяина дома, но это бы все равно не помогло. Я не имею ни малейшего представления о том, каким образом он нашел секрет этих артефактов. Ну не планировались они использоваться как оружие! Никто, повторяю, никто в ЦАЯ не продал бы их кому бы то ни было. Тем не менее это ошибка, которую я признаю. Мы не знали об убийственных свойствах артефакта, понимаешь?!
        Голос Мирослава уже не мягко убаюкивал, а гремел. Видимо, когда-то он знавал и агрессивные методы управления.
        - И это - то зло, которое время от времени приходится терпеть, когда занимаешься изучением технологий и их торговлей, - добавил он. - В мире сплошь и рядом людям достается золотая птица в клетке, которую перепродают, думая, что она не умеет петь. А те ее режут и порою находят внутри золотые яйца.
        Виктор его не перебивал, позволяя выговориться. Мирослав немного успокоился.
        - У нас внутренний кризис, - сказал шеф. - Виктор, я прошу вас помочь с тем, чтобы он не перерос во внешний. Было бы натурально нечестно ожидать от вас чего-то после всего, что случилось. Но я вижу, что вы сами заинтересованы в ответах. Помогите мне разобраться. Помогите найти хозяина и пропавший груз. И если получится - верните Борланда в нормальное состояние.
        - Рад, что вы о нем вспомнили, - сухо сказал Виктор. - Может, он что-то знает.
        - Может.
        - Что конкретно я буду должен делать?
        - Все, что посчитаете нужным.
        - А что будет в моем распоряжении?
        Мирослав открыл ящик стола, вытащил большой белый конверт, протянул его Виктору.
        - Откройте, посмотрите, - сказал он. - Это все ваше.
        Виктор открыл конверт. Там были две пачки денег, несколько карт доступа и какие-то бумаги.
        - Здесь все, что может вам помочь, - сказал Мирослав. - Мое постановление не мешать вам. Карты доступа во все отделы здания. Право резервировать любую помощь, запрет на обыск, возможность получить артефакты определенного уровня. И немного наличных, чтобы смазывать колеса.
        - Половина всего этого мне не понадобится, - сказал Виктор.
        - Даже не стану спрашивать, которая половина.
        - Для внутренних расследований у вас есть свои люди, так ведь?
        - Найдутся. Но вы все равно докладывайте мне о любых промежуточных результатах, если захотите.
        - Хорошо, - сказал Виктор и запнулся, читая приказ. - Ваше постановление о содействии выписано на мое имя. Вы заранее его подготовили. Вы что, еще до моего прихода знали о нашем разговоре и о том, что я соглашусь?
        - Конечно, - ответил Каменский. - Но вы учтите, - он похлопал по столу, - у меня здесь много ящиков. И в каждом гипотетически может лежать отдельный конверт со своим сценарием развития событий. А вы своими действиями определяете, который из ящиков я открою. И далеко не в каждом спрятана надежда.
        Виктор сгреб содержимое конверта в белый пакет и поднялся.
        - У вас ведь не во всех ящиках конверты, так ведь? - спросил он. - В некоторых есть и что-нибудь потяжелее. На случай, если гость не может определиться со своими действиями.
        - Всякое случается. Хотя обычно люди, которым нечего сказать, ко мне в кабинет не попадают.
        - А если такие все же попадут?
        - Тогда дипломатия прекращается, и мне становятся не нужны ни этот стол, ни кабинет, ни регалии. Остальное додумайте сами, Виктор.
        - Я понял, - сказал детектив, чувствуя себя так, будто ему в спину упирался ствол пистолета. - Удачи. Будет что - я сообщу.
        При выходе из кабинета Виктор включил телефон. На экране высветился непринятый вызов с неизвестного номера. Детектив перезвонил.
        - Это я, - послышался голос Марка. - Я в Москве.

* * *
        Станция метро «Курская».
        Виктор стоял, прислонившись к колонне, ковыряясь зубочисткой в зубах. Это действие было единственным, которым он пытался успокаивать расшатанные нервы. Здесь он немного приходил в себя. Обстановка метро ему нравилась, темная энергетика этого места подпитывала его. Детектив наслаждался окружающим шумом, множеством лиц, мелькающими окнами метровагонов, объявлениями диспетчера. Вся эта суета, казалось, наполняла его жизнью, напоминала о том, что где-то есть мир, полный других забот.
        - Приветствую, - послышался знакомый голос. Виктор спрятал зубочистку в карман.
        Марк немного изменился за последние шесть месяцев. Он где-то умудрился неплохо загореть и в целом выглядел более спокойно, чем раньше.
        - Как жизнь? - спросил Виктор.
        - Потихоньку.
        - Ты был в Москве? Или приехал после письма?
        - Не в Москве, но достаточно близко, чтобы в случае чего приехать.
        - Понятно, - кивнул детектив. - А ты один?
        - В каком смысле?
        - Да во всех смыслах.
        - Нет, не один.
        - Но Полины здесь нет, так ведь?
        - Ты проверяешь мое состояние? - спросил Марк. - Не переживай, оно в порядке. И Полина тоже. Спасибо, что спросил.
        - Странно, но я не слышу в твоем голосе обычных панических нот. Вы что, расстались?
        - Нет, конечно. Просто решили какое-то время побыть поодиночке. Повторяю: между нами ничего не изменилось. Вообще ничего.
        - Ну, я скорее поверю, что Москву вся Зона охватит, чем вы с ней разойдетесь, - сказал сыщик. - Вас теперь никакая сила не разорвет. Чувствую, это она велела тебе посидеть в сторонке. Просто для того, чтобы твоя привязанность к ней не пришла в фанатичный бред.
        - Есть такое, - признался Марк. - Сначала было тяжело, но затем я научился хотя бы один день в две недели ее не видеть. Понял, что, если стану этому противиться, она начнет меня избегать, и все может рухнуть.
        - Ты все равно не вздумай ее бросить. Когда тебе в последний раз не приходилось никого защищать? Ты погоди, вот появятся дети, так вообще про сон забудешь.
        - Детей хотим, но не сейчас. Может, чуть позже.
        После этих слов Виктор понял, что пора переменить тему.
        - Ты зачем сюда приехал? - спросил он. - Все же было хорошо. Жил бы себе да жил.
        - Я себе этот вопрос задавал часа два после того, как получил твое письмо, - ответил Марк. - Приехал, и это главное. Просто счел нужным. Пытаюсь привыкнуть, что, хотя с Зоной покончено, все же ее отголоски - данность, которую я избегать не должен. Понимаешь?
        - Понимаю, что наплел себе какой-то чепухи. Надеюсь, ты не станешь работать в ЦАЯ.
        - Спасибо, я еще не совсем с катушек слетел, - вымолвил Марк. - Просто скажу сразу, чтобы ты понял. Я не хочу никуда возвращаться и не буду. Я нагружаю на себя лишь те проблемы, которые могу в любой момент сбросить с хребта и исчезнуть. Но вместе с тем я не хочу делать вид, будто Зоны в нашем мире нет. Ты мне написал некоторые мысли - у меня появились соображения по этому поводу. И я решил, что будет правильнее изложить их тебе лично.
        - Угу, - хмыкнул Виктор. - Я примерно понял. Ты почувствовал, что если не приедешь, то будешь всего бояться.
        - Никогда не отрицал, что чего-то боюсь.
        - То есть ты приехал не из-за Борланда.
        - Зачем мне приезжать из-за него? - спокойно спросил Марк. - У нас с ним в Зоне была куча приключений, да и в Киеве тоже. Он хороший человек и верный друг, но я не становлюсь ему от этого обязан. Не больше, чем он мне. Терпеть не могу, когда отношения между людьми строятся на чувстве долга.
        - Ты просто не был долго женат, - сказал Виктор. - Ладно, не буду тебя больше испытывать. Поговорим о деле. Ты сказал, что у тебя есть идеи насчет вчерашнего конфликта.
        - Да. Сначала я бы хотел подробнее узнать по поводу мелодии. Что конкретно было не так?
        - Говорю же, нота фальшивая.
        - Можно мне послушать?
        - Да. Конечно.
        Виктор воткнул наушники в телефон, отдал их Марку, нажал на пуск. Марк прослушал композицию несколько раз, зажимая уши руками, чтобы отгородиться от шума метро. Он не отрываясь глядел в пол.
        - Достаточно, - сказал Марк через какое-то время.
        - Ну? Что можешь сказать?
        - Что я могу сказать? - Марк потер подбородок. - Может, мне медведь на ухо наступил, или я давно не практиковался… Но я не слышу тут никакой фальши.
        - Точно? Совсем никакой?
        - Ни малейшей. Там не то что фальши, даже диссонанса нет. Это финальный вариант?
        - Нет, это тот вариант, который мне передали, - ответил Виктор. - И его система распознала как неверный. Так что это не просто мои домыслы. Затем я одну ноту изменил, и тогда все получилось. Это означает, что я был прав. Фальшь здесь точно есть.
        - Я все же не могу понять, в каком месте.
        - В самом конце. Послушай еще раз. Обрати внимание на ноту до-диез.
        Марк прослушал еще дважды.
        - И что? - спросил он.
        - А то, что тут должна быть просто до, без диеза. И замок тоже был рассчитан на это. Для меня очевидно, что тут не должно быть повышения тона. Не понимаю, как ты можешь этого не услышать. Ты ведь лучший музыкант, чем я.
        - Я, скорее, практик, - ответил Марк. - Но теоретик, видимо, из меня плохой. Повторяю: меня в этой музыке ничто не напрягает. Как ты догадался, что тут нужен не диез, а бекар?
        - Потому что этот кусок представляет собой нисходящую гамму мелодического минора.
        - И почему ты так решил?
        - Черт побери, да потому, что я его так слышу! Вся мелодия написана в ми-миноре. К этому у тебя претензий нет?
        - Допустим, нет, - сказал Марк, глядя на телефон и вспоминая ноты.
        - До - это какая ступень?
        - Если в тональности ми, то шестая.
        - В мелодическом ми-миноре шестая ступень при нисходящей гамме будет пониженной. Собственно, как и седьмая, но седьмой ступени в рисунке нет. То есть даже если в оригинале у нас был до-диез, то при движении рисунка вниз мы снова получим обычную до. Человек, который писал шифр, это знал. Однако музыкант из группы «Мона» почему-то пропустил этот момент и набрал неверный код. Почему он это сделал? Что это значит?
        - Почему ты считаешь, что это должно что-то значить? - спросил Марк. - Ну, ошибся человек. Я ведь тоже ошибся.
        - Не путай теплое с мягким. Если бы ты услышал до-диез, ты бы набрал до? При условии, что все остальные ноты вместе с тональностью распознал без проблем.
        - Нет, тут ошибиться сложно.
        - Потому что никакой ошибки здесь не было, - настаивал Виктор. - Музыкант набрал до именно потому, что он так решил. Но зачем? Зачем надо было передавать код с ошибкой, причем столь незначительной?
        - Понятия не имею, - сказал Марк. - Может, он не хотел, чтобы дверь открывали?
        - Тогда ему было бы проще ничего не передавать.
        - Сдаюсь, - признался Марк. - Не знаю, как это объяснить.
        - Объяснение тут может быть, хотя оно не лучшее, - проговорил Виктор. - Я думаю, этим он заложил скрытое послание.
        - Звучит слишком безумно.
        - Почему же? Он знал, что второй музыкант сумеет понять ошибку, исправить ее и открыть дверь. Возможно, также знал, что не выживет. Что вторая группа увидит тут только мертвые тела. Но что-то передать ему надо было.
        - И он решил мягко намекнуть нам на что-то, что может быть объяснено повышением ноты на полтона? Виктор, он мог просто ошибиться кнопкой.
        - Не мог он ошибиться! - занервничал детектив. - Слушай, ты не видел, как устроен тот «сустейн». А я видел. Там сложная система колец, как на объективе. Там невозможно промахнуться делением. Если ты набрал неверную ноту, то не имеет значения, ошибся ли ты на половину тона или половину октавы. Я уверен, что кто-то из группы «Мона», когда принимал решение нацепить эту хреновину на автомат, уже знал, что будет передавать неверный сигнал. Причем столь символически неверный, что человек с несовершенным слухом не смог бы ничего понять. Даже ты ничего не почувствовал. Но я почувствовал, потому что по молодости очень усердно занимался этой теорией. Тут есть важный момент: о мелодическом миноре знают даже не все профессионалы.
        - А тот твой блюзмен знал?
        - Безусловно. Он даже в фургоне напевал со знанием этого правила. И я понял, что шестая ступень должна быть с понижением, превращая всю мелодию в натуральный минор. Для меня это было естественно. И замок, опять же, был рассчитан на мою версию нот. Тут вопрос в другом: почему из «Моны» начали передавать неверный сигнал?
        - То есть ты упорно считаешь, что ноту заменили осознанно?
        - Да, - твердо сказал Виктор.
        - Но кто и зачем?
        - Ответим на эти вопросы - поймем, что там произошло.
        - Да уж, задал ты мне задачку, - проговорил Марк. - И я уже с первых минут доказал свою профнепригодность.
        - Эта задачка стоила жизни Фармеру и всем остальным. И Борланд застрял между нашим миром и собственным - вот уж не знаю, что хуже. Но вытащить его как-то надо. Я не представляю как.
        - Стоя тут, мы ничего не решим, - размышлял Марк. - Но я с тобой согласен. Если ты действительно мне рассказал все, что знаешь, то у нас лишь одна зацепка. Надо найти автора шифросигнала.
        - Зачем? Как мы узнаем, кто кодировал этот замок? И что тебе скажет имя этого человека?
        - Сейчас объясню. Помнишь о снятии купола над Зоной?
        - Ты про тот инцидент почти трехлетней давности?
        - Да. Вспомни, как он был снят.
        - Через музыку, - сказал Виктор. Внезапно ему стало холодно и страшно. - Те артефакты, которые Крот называл «Альфа»… Ты хочешь сказать, что…
        - Я сильно подозреваю, что они также обезвреживаются через музыку, - сказал Марк.
        - Погоди-ка… - Виктор нахмурился. - Ты имеешь в виду, что груз пропавших артефактов, тех, которые якобы способны разнести половину Москвы… Что они вовсе не так просты? И что обычным «расщепителем» их не обнулить?
        - Ничего не могу сказать насчет вашего «расщепителя». Не могу даже представить, как он может работать. Но я могу сказать точно: технологии Зоны - это не магия, они подчиняются определенным законам, не всегда логическим. Человеческого ума недостаточно, чтобы понять Зону. Зато вполне достаточно сердца. Сама суть, идеи и философия сталкерства держатся на душевном восприятии Зоны.
        - Можно побольше конкретики?
        - Можно. Основная задача - найти груз артефактов. Если эти штуковины действуют именно так, как ты описал - выводят из строя нервную систему, то я уверен, что они просто блокируют ее последовательностью частот. Соответственно, чтобы вылечить человека, пораженного таким воздействием, надо проиграть ему мелодию-панацею.
        - Как-то это уже чересчур.
        - Нет же, все очень просто. В том доме все было замешено на музыке. Артефакт создает звук, который стопорит нервы. Замок тоже открывается от звука. Не знаю, каким аудиофилом был хозяин, но здесь все и везде решает звук. Нам нужно найти последовательность звуковых частот, которые одновременно могли бы вернуть Борланда назад и обезвредить артефакты «Альфа», когда мы их найдем. Полагаю, не нужно напоминать, как первое может быть связано со вторым.
        - Борланд может знать, куда вывезли груз, - предположил Виктор.
        - Возможно. И все же это ниточка получше, чем фальшивая нота, которую ты как-то распознал. Чтобы найти отпирающую мелодию, нам нужно найти ее автора.
        - Да, согласен. Где мы будем его искать?
        - Тут нам понадобится действовать вдвоем.
        - Я внимательно слушаю.
        - Мне нужно попасть на ваш вчерашний объект.
        - Нереально, - покачал головой Виктор. - Он должен быть под наблюдением.
        - Нет, под наблюдением именно бункер. Я говорю про жилую часть, где нет никаких изощренных замков, а есть лишь деревянные двери и стеклянные окна.
        - Что ты там забыл?
        - Поищу все, что может броситься в глаза. Ты услышал фальшь в музыке, показавшейся мне нормальной. Быть может, я тоже обнаружу что-нибудь, что ты не сумел.
        - Хорошо, - неуверенно сказал детектив. - А мне что делать?
        - Возвращайся в ЦАЯ. Мне нужно, чтобы ты кое-что там сделал.
        - Могу я узнать сейчас?
        - Да, конечно. Исследуй трупы.
        - Не хотелось бы дергать погибших ребят без причины. Что я должен искать?
        - Я не про ваших ребят. Я про обитателей дома. Сдается мне, музыкант будет кем-то из них.
        - А если сам же хозяин и писал музыку?
        - Тогда наши дела совсем плохи, - сказал Марк. - Но я никогда не пытаюсь решать вопросы, исходя из того, что проиграю.

* * *
        Виктор сел в вагон, и Марк подождал целых десять минут, чтобы убедиться, что детектив не вернется что-то спросить. Когда он понял, что этого не случится, то не спеша направился на другой конец станции. Там его ждал молодой парень с книгой в руках. Чтение поглотило его настолько, что приближения Марка он не заметил.
        - Орех, - произнес Марк, и парень захлопнул книгу, не забыв оставить закладку.
        - Быстро время летит, когда читаешь, - сказал он, бросив взгляд на часы. - Ну что, как все прошло?
        - Он не изменился.
        - А должен был?
        - Все люди меняются со временем.
        - Может, для него время еще не наступило.
        - Может быть.
        - Ну так что, ты будешь участвовать? Будешь ему помогать?
        - Буду, - ответил Марк. - У меня есть пара мыслишек…
        - Здесь надо не пару мыслишек, а всего одну, зато умную, - сказал Орех. - Например, «зачем оно мне надо». Возвращался бы в Киев, домой, к Полине.
        - Она не пропадет. У нее оба кристалла.
        - Просто поражает, что ты ее оставил одну.
        - Она взрослый человек, сможет сама о себе позаботиться. Мне нет нужды ходить за ней по пятам. Если буду ее сильно опекать, будет только хуже. Понимаешь, тогда мы с ней просто перегорим.
        - Так ты решил ввязаться в эту лабуду снова?
        - Ты ведь тоже так решил.
        - Э, нет, братишка. Я тут как бы сам по себе. Буду за тобой присматривать, чтобы ничего не случилось.
        - Я делаю то же самое, - сказал Марк. - Я не собираюсь принимать дело Виктора близко к сердцу.
        - Ну да, ну да. Настолько не собираешься, что бросил все и припер в Москву первым же самолетом.
        - Тут еще один момент есть, - сказал Марк. - История с артефактами - это лишь повод. На самом деле мне тут другое интересно: кто и зачем столь прямо подставил Борланда. И не копают ли под нас с тобой тоже.
        - А кто его подставлял? Он ведь жив.
        - В этом и дело. То, что он выжил, наводит на мысль, что он и убил всех в своей группе.
        - Чепуха, - бросил Орех. - Муть полная, выкинь из головы немедленно. Чтобы Борланд начал всех убивать? И Фармера тоже?
        - Да, Фармер - это грустно, очень грустно. Аленка расстроится.
        Они немного помолчали.
        - Ну что тут поделать? - проговорил Орех. - Работа опасная, как и сама жизнь. Все помереть можем. Кто-то сегодня, кто-то завтра. А кто-то и вчера.
        - Да, понимаю. Ладно, Орех, тут вот еще какое дело. Сдается мне, что если Борланду поставить мозги на место, то он поймет, что Зона - вещь паршивая в любом проявлении.
        - То есть ты хочешь, чтобы он переосмыслил свое будущее?
        - Примерно так, - ответил Марк. - Ты бы не стал на его месте, пройдя через все это?
        - Сложно сказать. Меня судьба, можно сказать, и так щадила. Самая большая проблема, которая у меня была, - это пулевое ранение в Зоне. Господи, как же давно это было.
        - Похоже, здорово тебя пуля потрепала, раз ты начал книги читать.
        - Да уж, - согласился Орех. - Ну, что делать-то будем?
        - Нам надо за город, к одному интересному дому. Он, правда, охраняется, но нужно будет что-то придумать.
        - Что ты там хочешь найти?
        - Пока сам не знаю. Что-нибудь. На месте увидим.
        - Что-нибудь? Друг, это «что-нибудь» у тебя никогда не работало. У тебя есть конкретный план действий? С импровизацией у нас туго.
        - И все же я так чувствую, - повторил Марк. - Пошли.
        Они направились к эскалатору и вскоре покинули станцию.
        Пять минут до машины они шли молча. Марк был целиком погружен в мысли. Но не о расследовании.
        Они с Виктором почти не говорили о том, что случилось с момента последней встречи. Здесь Марк почти ничего не утаивал. Рассказать о том, как жили они с Полиной, можно было за считаные мгновения. Ничего за эти полгода не случилось. Самая обыкновенная жизнь молодой пары. Впервые за все время Марк не чувствовал за собой слежки. Ему понадобились долгие недели на то, чтобы избавиться от серии привычек - например, заглядывать под кровать перед тем, как на нее лечь. Менять четыре раза в день код от охранных систем дверей. Или держать заряженный пистолет на столе, рядом с телефоном. Полину все это жутко нервировало, вплоть до слез и истерики. В конце концов она поставила перед ним выбор: или они расходятся, или он хотя бы постарается вести себя как нормальный человек. Марк этому не удивлялся. Он понимал, что становился невыносим. Его неординарное прошлое не превращало его в выдающегося человека и не наделяло чертами идеала. Мысль о том, что Полина может с ним порвать, сначала отравляла ему существование, но позже он стал даже ждать этого вопроса - просто для того, чтобы ответить «нет» и снять напряжение.
Так оно и получилось. Полина поставила его перед фактом, и он с радостью выбрал ее. Однако в их отношениях Марку не хватало большей доли здравого смысла или даже холодного расчета. Все по-прежнему строилось на эмоциях, и он им доверял куда меньше.
        Марк вспоминал о былых временах, когда он, девятнадцатилетний юноша, сжимал ладони Полины на лавочке у подъезда, глядя на прелестное смеющееся лицо. Вспоминал, пытаясь вызвать яркий образ и спроецировать его на современных Полину и себя. Но это было очень тяжело, словно его прошлая жизнь до Зоны была всего лишь красочным сном. Может, действительно вся сила, которая в нем есть, не более чем обратная сторона самого обычного бессилия? Может, ему действительно лучше держать не руки девушки, а генератор аномалий и холодный композит оружия, чувствуя за спиной крепко сплоченную команду более умных и сильных людей, чем он сам? Неужели это ему сделать проще, чем снова пробудить радость в глазах любимого человека? Ведь тысячи людей вокруг него, здесь и сейчас, все это умеют.
        - Не грузись, - сказал Орех, заметив его состояние. - Все нормально. Вам для сохранения отношений требуется личное пространство. Все получится.
        - Возможно, но у меня нет чувства, что я устал. Напротив, мне кажется, что я отдыхал очень долго. Будто набирался сил для чего-то, чего так и не сделал.
        - Если что, вспомни: у Борланда и Литеры тоже ничего не получилось.
        - У нас с Полиной все в порядке! - крикнул Марк, остановившись у машины. - И при чем тут Борланд и Литера? Почему у них что-то должно получиться? Просто потому, что они разного пола? У них нет ничего общего, чтобы что-то создать! Он убил ее отца, и не важно почему! Такое сложно забыть.
        - А знаешь что? - сказал Орех, садясь за руль. - У тебя банальная ревность.
        - С чего вдруг?
        - С того, что ты знаешь, что у Борланда не было бы таких мозгокопаний, которые ты позволяешь себе. Он как раз умел понимать, что у него в жизни важно, а что нет. Он больше всего ценил именно простые вещи: вкусно поесть, сладко поспать и быть уверенным в том, что завтра проснешься. Это и есть максимум желаний в жизни здравомыслящего человека. Самая лучшая мечта, которую можно иметь. А вовсе не отдать жизнь за кого-нибудь, кто тебя любит. Ты же всегда ставил перед собой нереально эпические цели. Тебе постоянно кажется, что тайное общество иллюминатов хочет тебе навредить, надо его раздолбать и каждому иллюминату вставить по люминофору. Повторять цикл до бесконечности. Брат, у меня такое чувство, что если тебе или Полине олень дорогу перебежит, то ты будешь мстить оленю до седьмого колена.
        - Не бойся, теперь точно не брошусь, - сказал Марк угрюмо. - Я с тех пор успокоился.
        - С тех - это с каких? - спросил Орех, выруливая на проспект. - Ты никогда не мог найти отдых в успокоении, предпочитая активные встряски. Не можешь ты просто так сидеть пару недель на отдыхе, восстанавливая силы, потому что у тебя сама механика восстановления другая. Тебе нужна головоломка. Может, потому ты и здесь.
        - А ты почему здесь?
        - Серьезно? - спросил Орех. - Я не могу тебе сказать. Ты меня на смех подымешь.
        - Тогда тем более говори. Почему ты решил сопроводить меня в Москву в этот раз?
        Орех долго мялся и в итоге ответил:
        - В Москве шикарные книготорговые сети и большой выбор. Понимаешь, атмосфера. В Киеве такого нет.
        - Да ты издеваешься.
        - Совсем нет. По-моему, все нормально. Ты пришел сюда, чтобы самоутвердиться, поставив Борланду мозги на место, что как бы возвеличит тебя, зарядит позитивчиком до следующего семейного конфликта с подругой. Я же здесь для того, чтобы пошариться по местным книжным, закупиться на полгода вперед. Не думаю я, что моя причина хуже твоей. Официальный повод: мы помогаем Виктору в его расследовании. Вот и все. Если ты скажешь, что в этом нет логики, я тебя тресну книжкой по башке за очевидность. Потому что человеческие отношения никогда и нигде логике не подчинялись. Это вопрос сердца, чувак.
        Орех замолчал. Марку сильно захотелось включить радио, но он решил, что это будет расценено как проигрыш в споре. Хотя в каком, к черту, споре? Вечно он себе отказывает в простейших вещах по надуманным мотивам.
        - Да, ты прав, - сказал он. - Мне нужно всегда иметь личностное превосходство. Или хотя бы его иллюзию.
        - В этом и состоит разница между тобой и Борландом. Не буду рождать дурацкие метафоры, скажу просто. Ты освобождаешься от проблем, вызванных любовью, через войну. А Борланд освобождается от проблем, вызванных войной, через любовь. Потому вы и противоположны. И потому у вас никогда не будет ни общих проблем, ни тем более их общих решений. Конечно, хорошо, что ты хочешь ему помочь, но если хочешь знать мое мнение, то тебе надо позвонить Виктору, извиниться и вернуться к Полине. Иначе дело закончится тем, что будут еще трупы. И среди них может оказаться и твой.

* * *
        Вернувшись в Центр Аномальных Явлений, Виктор чувствовал себя до того неуютно, что старался ни с кем не пересекаться взглядом. Он расценивал возвращение в здание как некий шаг назад, так как настроился на привычный забег по городским трущобам и их аналогам. Правда, трущобы Киева и Москвы сильно отличаются по степени злачности. В этой стране он не был даже гражданином, и привязанность к штабу ЦАЯ его изрядно раздражала. Не меньше его беспокоило желание Марка вернуться в особняк. Детектив понятия не имел, что парень мог там обнаружить. Он поймал себя на мысли, что если Марк там что-то найдет - а там, чем черт не шутит, раскроет все секреты к концу дня, - то детектив будет чувствовать себя еще хуже. И как бы его Каменский вовсе не выставил за дверь. Сама перспектива прервать работу в Центре Виктора вовсе не пугала. Но откатываться назад по жизненной кривой он очень не любил. Если он и уйдет, то сам, и лучше с триумфом, а там будь что будет.
        Морг располагался, как водится, на самом нижнем уровне, под землей. Доступ туда имели не все. Виктор имел, но все равно предпочитал пользоваться картой, выданной Мирославом, а не своей собственной. Он уже предвкушал момент, когда соберет все материалы дела и торжественно спалит на костре.
        В морге было холодно и сыро. Где-то ощутимо капала вода. Здесь, по всей видимости, ремонтные работы проводились нечасто. Кроме него, на этом уровне было всего два сотрудника, и они не обратили на него никакого внимания. Виктор спокойно прошел мимо них, демонстративно не повернув головы. Толкнул холодную металлическую дверь.
        Здесь было очень влажно, влага оседала на множестве труб, уходящих вверх, на более чистые и теплые этажи. Когда детектив зашел, ему за шиворот упала капля. Виктор брезгливо поежился. ЦАЯ приобретал все больше и больше черт городской коммунальной конторы.
        За следующей комнатой Виктор наткнулся на зрелище, которое заставило его усомниться в своем зрении. Вдоль стен находились пронумерованные шкафы. Все до единого были закрыты. На полу, завернутые в мешки, лежали тела, не менее пары десятков. Еще одно пребывало на ярко освещенном столе, над которым склонилась Ольга.
        - Ты что тут делаешь? - спросил Виктор.
        Ольга оторвалась от своего дела, отложила скальпель. Сняла очки в тонкой оправе, посмотрела на Виктора и слегка улыбнулась.
        - Работаю, - ответила она.
        - А, ну да, - сказал Виктор. Вскрытие ведь тоже одна из ее обязанностей. Детективу стало дурно. - Почему все они лежат на полу? - Виктор показал на тела.
        - Их негде складировать, - ответила девушка. - Мы ведь не военный госпиталь. Наши резервы не рассчитаны на сорок человек.
        В ее словах сквозила обыденность.
        Конечно же. Вряд ли кто-то в Центре планировал начинать войну. На базе вполне могло не найтись достаточно места для такого кладбища.
        - Послушай, у меня тут дело, - сказал детектив. - Мне нужно осмотреть все тела, кто не из наших. Они же у тебя как-то… пронумерованы?
        - Да. - Ольга поднялась из-за стола. - Смотри сам. Что конкретно ты хочешь найти? Я их почти все исследовала.
        Виктор задумался.
        - Мне нужно осмотреть их пальцы, - сказал он.
        - Пальцы? Я уже сняла отпечатки.
        - Да нет, не в этом дело, - сказал Виктор, пытаясь отогнать назойливые картины перед глазами. Он представил, как Ольга своими тонкими руками последовательно берет желтоватые руки мертвецов, окунает их в чернила и ставит аккуратный отпечаток на белом листе бумаги. Подобное он мог вообразить с большим трудом. Сам бы он никогда не взялся за это.
        - Господи… - пробормотал он.
        - Давай я сама их осмотрю, - предложила Ольга. - Ты только скажи, что искать.
        Раздался спасительный телефонный звонок. Слегка удивившись, что на этом этаже работает телефонная связь, Виктор нажал на кнопку приема.
        - Я на месте, - сказал Марк.
        - Что значит «на месте»?
        - У особняка. Здесь никого нет.
        - Вообще никого? - не поверил детектив.
        - ЦАЯ снял оцепление, как ты и говорил. Ни полиции, ни армии тут нет. Конечно, вход закрыт, но это для меня не проблема.
        - Ясно. - Виктор почесал лоб. - Слушай, я… я в морге. Ты бы не мог уточнить, что именно я должен здесь найти?
        - Сплющенные подушечки пальцев было бы неплохо.
        - У мертвеца? Да ты шутишь.
        - Понял. Тогда ногти.
        - Что ногти?
        - Если найдешь кого-нибудь, у кого они разной длины, то сообщи мне.
        - А если не найду никого?
        - Тогда будем думать дальше.
        - Хорошо, - сказал Виктор. - Я перезвоню минут через пять.
        Взяв со стола лампу на батареях, он начал ходить от одного тела к другому. Его трясло, но Виктор не мог переложить эту работу на Ольгу. Пусть даже для нее это было бы не сложно. И все же девушка ему помогала: брала руки убитых, позволяя посветить на них лампой. Виктор чувствовал, что это чуть ли не первый раз, когда они с Ольгой занимались общим делом. Лица погибших были искажены. Видимо, ледяные пули безболезненно не убивали. Холодные, искривленные, огрубевшие пальцы сильно контрастировали с нежными руками Ольги. Черный целлофан шелестел от прикосновения колен девушки, обтянутых черными колготками. От такого сравнения Виктору сделалось совсем паршиво. Он попытался сосредоточиться на задаче.
        - Вот у этого ногти длинные, на правой руке, - сказала Ольга. - На левой, напротив, очень короткие. Это то, что ты искал?
        - Наверное. Слушай, могу я тебя попросить исследовать все, что найдешь под ногтями?
        - Да, сейчас.
        - Это долго?
        - Совсем нет.
        Взяв со стола маленький пинцет, Ольга принялась скрести ногти убитого. Виктор отвернулся. Пожалуй, протекающая ржавая труба была более приятным зрелищем.
        Он позвонил Марку.
        - Нашли одного с ногтями разной длины, - сказал он.
        - На левой короче, на правой длиннее?
        - Как ты догадался?
        - Что тут гадать? Всего ведь два варианта.
        - Не смешно.
        - Я могу погадать еще. Например, что у вашего человека под ногтями вы найдете латунь.
        Виктор перевел взгляд на Ольгу. После некоторых манипуляций с микроскопом девушка кивнула.
        - Похоже на то, - сказала она. - Если хотите, произведу химический анализ.
        - Не нужно, - сказал детектив и снова взялся за телефон. - Да, ты прав. Тоже два варианта? Найду латунь или не найду?
        - Вот теперь ты, слышу, повеселел.
        - Я всегда веселый, когда работа продвигается.
        - Здесь все просто, - пояснил Марк. - Я был почти уверен, что наш человек - действующий гитарист классической школы.
        - С чего ты так решил?
        - По тональности. Мелодия, что ты дал, записана в ми-миноре - одной из самых распространенных тональностей на гитаре. Однако понижение шестой ступени при нисходящем рисунке - теория, выходящая за пределы абсолютного большинства гитаристов. Такое мог учесть только специалист. Есть куча способов вычислить классического гитариста, поддерживающего себя в форме, и один из них - ногти разной длины. При игре на акустике ногти на левой руке мешают нажимать на гриф. На правой, наоборот, помогают сдергивать струны, удваивая громкость. Это работает, если ты играешь преимущественно пальцами и именно на акустическом инструменте. Разумеется, ориентированном на правшу, но гитары крайне редко делают другими.
        - А латунь?
        - Обмотка с нейлоновых струн, частицы которой скапливаются под ногтями во время игры.
        - Гениально, - сказал Виктор. Его настроение и в самом деле начало подниматься. - Я бы не понял.
        - Зато ты услышал фальшивую ноту, которая мне все еще непонятна.
        - После того, как ты вычислил гитариста, я готов верить всему, - сказал Виктор. - Ну хорошо, мы его нашли. Что это нам дает?
        - Если это тот самый человек, который создавал мелодию для замка, то он же должен был придумать и звуковой спуск для артефактов. Выясни про этого человека все, что сможешь. В идеале бы, конечно, адрес. Я съезжу туда и все проверю.
        - Отлично, выясню, - сказал Виктор. - Я тебе перезвоню. И осторожнее там.
        - Все хорошо? - спросила Ольга, глядя на него.
        - Да, да, - поспешно сказал Виктор. - Брось ты его, с ним больше не надо возиться.
        - Я не боюсь их, - ответила Ольга. - Виктор, это люди. Пусть они уже мертвы, но все равно люди. Их не нужно бояться.
        - Да я знаю, - ответил Виктор. - Бояться надо не мертвых, а живых. Но…
        Сыщик умолк, подбирая слова. Как он мог объяснить девушке, что вовсе не мертвецы его смущали, а то, что ими занималась она? Она, которой следовало бы собирать цветы на полянке, в ярком весеннем платье, под лучами нежного солнца…
        Испугавшись собственных мыслей, Виктор прокашлялся.
        - Мне нужны все материалы на этого парня, - сказал он. - Где его отпечатки?

* * *
        Алена, что я рассказывал тебе о себе?
        Ничего. Только немного о Зоне. Это до невозможности тупо.
        Зона в моем прошлом занимала от силы четверть жизненного периода. Но, покидая с тобой Зону и находя редкие моменты для беседы наедине, я рассказывал тебе только о том, что делал в Зоне. Как будто у меня вообще не было жизни до нее.
        Сейчас я понимаю, что свалял дурака. И самое неприятное, что и сейчас я не могу исправить эту ошибку.
        Во-первых, тебя здесь нет.
        А во-вторых, меня нет там.
        О том, что есть жизнь за пределами Барьера, я помню, только когда вспоминаю тебя.
        Ведь ты и есть жизнь. И ты не в Зоне.
        Она уже пыталась тебя поглотить и проиграла. Ты единственная, кто смог победить Зону. Все, что тебе для этого понадобилось, - это быть собой.
        Продолжай в том же духе, родная.
        Глава 4
        Музыкант
        Закончив разговор, Марк углубился в раздумья. Ему не хотелось лезть в этот дом. Даже при свете дня он выглядел мрачновато. Что же происходило тут ночью - Марк мог только представить.
        - Пойдем, - сказал он Ореху, выходя на воздух и хлопая дверью, словно отсекая себе путь назад. Его в равной степени манили загадки, хранящиеся в доме, и любимая девушка, оставшаяся в другом городе. Но вряд ли бы Марк сам себе в этом признался. Две части его натуры тянули его в разные стороны.
        - Как ты думаешь, здесь никого нет? - спросил Марк.
        - Ты же сам сказал, что никого.
        - Мне интересно услышать твое мнение.
        - Тогда я скажу, что это место до того стремное, что как-то наплевать, есть ли тут кто-то живой. Да и лезть туда не хочется.
        - Здесь побывала группа Виктора, - сказал Марк, перелезая через ограду. - Значит, можем ничего не опасаться. Всех привидений он забрал с собой.
        - Да, а сколько с тех пор новых появилось?
        Оказавшись на территории особняка, они удвоили бдительность.
        - Ты можешь смеяться, но все же учти: тут могут быть ловушки, - предупредил Марк. - Человек, вырывший такой бункер под домом, не вполне нормален. Здесь может быть все, что угодно.
        Послышался треск. Марк оглянулся и увидел, что Орех смотрит на прибор, показавшийся знакомым.
        - Это что, детектор аномалий? - спросил Марк.
        - Ага, он самый. Третья модель уже.
        - Ты что, сдурел? На черта он тебе в Москве?
        - Спокойнее будет. А тебе какая разница? Полно людей в мире таскают мобильники, а никому не звонят.
        - Аномалий здесь быть не может, - сказал Марк с уверенностью. После этих слов его мандраж перед домом уменьшился.
        - Хорошо, если тебя это напрягает, то я поставлю его на бесшумный режим, - сказал Орех.
        - Тебе и самому такой режим не помешал бы.
        Орех разочарованно спрятал детектор.
        - Прикинь, как было бы клево иметь сканер на все случаи жизни, - сказал он. - Вот индикатор спрятанных поблизости денег. Вот сенсор на подозрительное оружие. Или вообще - детектор проблем. Натыкаешься в жизни на проблему - обошел.
        - Такие детекторы уже существуют, - сказал Марк. - Это люди, которых ты видишь кругом. Они вступают в проблемы сплошь и рядом. Ты просто следи за ними и делай выводы.
        - Это уже система отмычек получается.
        - Считай, что я одна из них. - Марк остановился перед входом в бункер, глядя на клавишную панель. - Вот я прямо сейчас, вероятно, вступаю в проблему. Твоя задача - посмотреть на меня и убежать без оглядки.
        - Тогда и ты должен посмотреть на Борланда и смотать удочки, - развил Орех мысль. - Раз ты это не делаешь, то и я не буду. Иначе какие же мы друзья?
        - Друг - это не тот, который прыгнет в яму впереди тебя. Друг - тот, кто остается снаружи, чтобы в случае чего тебя вытащить. Если я сейчас потону, тебя вытаскивать будет некому.
        - Когда все твои друзья в яме, то весь мир для тебя становится ямой, - изрек Орех. - Тогда уже пофиг, прыгать или не прыгать.
        Марк закончил рассматривать замок.
        - Достаточно, - сказал он. - Пошли в дом.
        - Ты что-нибудь выяснил?
        - Сам замок выглядит простым, - сказал Марк. - Однако они наверняка потратили кучу денег на лицензирование алгоритма, который позволяет считывать последовательность звуковых частот вне зависимости от тембра и формата.
        - Э-э-э… что?
        - Я говорю, что такой замок - достаточно надежная штука. Эти ноты можно было проиграть на любом инструменте, пропищать спикером, проорать в мегафон или просто просвистеть - для замка никакой разницы. Он распознает мелодию, как ее ни исполняй. Вероятно, с допустимой погрешностью в четверть тона. И при этом никаких ложных срабатываний. Также не получится просто пробежаться по всему диапазону несколько раз в надежде, что замок распознает шифр. То есть отличать звук от шума он может. Это очень умная система, Орех.
        - Значит, мы можем установить, кто лицензировал эту штуку?
        - Господи, конечно, нет. Ты бы еще спросил, на кого дом оформлен. У нас единственная ниточка к хозяину - код к замку. Его точно писал свой человек из внутреннего круга. Надеюсь, Виктор скоро установит, как его звали и где он жил.
        Окно оказалось закрытым на самый обычный шпингалет. От него шел тоненький проводок сигнализации, упиравшийся в черную коробку. Огонек на ней не горел. Логично, что люди из ЦАЯ ночью все отключили.
        Аккуратно поддев шпингалет ножом, Марк открыл окно.
        - Залезай, - сказал он. - Перчатки напялить не забудь.
        Оказавшись в доме, Марк закрыл окно, прислушался. Наверху размеренно тикали большие напольные часы. Вероятно, их вчера заводили в последний раз.
        Рядом с окном находился аквариум, полный дохлой рыбы. Не выдержали вибрации или же некому было кормить. Версию с аномальным воздействием Марк отбросил.
        - Слушай, ты радиационный фон замерял? - спросил он.
        - Конечно. У меня в детекторе встроенный счетчик. Еще снаружи включил.
        - Это ты правильно сделал.
        Марк стоял на месте, глядя по сторонам. Он внимательно слушал. Орех старался не мешать. Прошла минута.
        - Все, - сказал Марк. - Можем уходить.
        - Знаешь, братан, эта твоя привычка жутко бесит. Тебе никто не говорил?
        - О чем ты?
        - О том, как ты взаимодействуешь с миром. Приходишь куда-то, стоишь как столб, ничего не трогаешь, затем внезапно говоришь, что типа как понял все. Хоть бы для приличия поползал с увеличительным стеклом да ковер порассматривал. Я бы тогда поверил, что ты что-то полезное узнал.
        - А тебе этот дом ни о чем не говорит?
        - Представь себе, нет.
        - Как насчет того, что тут нормальному человеку жить невозможно?
        - Это почему?
        - Приглядись повнимательнее, - посоветовал Марк. - Просто глянь по сторонам. Ничего странного не видишь?
        Орех глядел еще минуты две. По его красному лицу было видно, что он чувствовал себя круглым дураком.
        - Цвет, - сказал Марк. - Неужели не видишь?
        - А, это? Ну, оранжевые обои. А там красный кирпич. Сиреневый ковер. И что с того?
        - Может, то, что это плохо друг с другом сочетается?
        - Да у меня дома все примерно так же выглядело. Братан, ты просто не знал нищеты. Строить и облагораживать обычно приходится из того, что есть под рукой.
        - Этот дом точно не строили из того, что под рукой. Тут все очень дорогое. Каждый по отдельности элемент тут является, скажем, объектом роскоши. Но не бывает роскоши без чувства меры и стиля. Какой человек в здравом уме вообще будет клеить в особняке такие обои? Да еще и оранжевые.
        - Ты придираешься к какой-то дури, - настаивал Орех. - Хозяин налепил всякой пурги, которую увидел в магазине. Забыл обратиться к дизайнеру.
        - Я именно об этом тебе и толкую. Такой дом мог строить только человек, который понятия не имеет, как правильно распоряжаться деньгами. Тот, кто внезапно разбогател и пытается почувствовать вкус банкнот. Люди такого типа могут поставить себе в доме дурацкий фонтан просто потому, что в их понятии это будет круто. А это что за винтовая лестница без перил? По ней же ходить невозможно. Навесные потолки, в которых проделаны дыры, чтобы можно было сунуть те две колонны, которые ничего не поддерживают. Орех, тут полная безвкусица. В этот дом вбухано огромное количество денег, но уюта тут никакого. Я уже не говорю про дохлых рыб в аквариуме.
        - Ну, безвкусица, и что с того?
        - То, что такой дом для Москвы нехарактерен. Человек тянет к себе все, что видит. Резко богатеет. Теперь вспомни, какая категория людей поступает точно так же?
        Орех задумался.
        - Даю подсказку. В своем доме он роет схрон для артефактов.
        Хлопнув себя по лбу, Орех заговорил:
        - А ведь точно! Чел, ты гений! Хозяин этого дома - бывший сталкер!
        - Да, - подтвердил Марк. - Человек, привыкший таскать в свою конуру все ценное, что увидит. Который не сумел устроиться ни в какой социальной нише. Пытается налепить чего попало, посмаковать роскошь, и вместе с тем - периодически прячущийся от всей этой суеты в надежную бетонную коробку. А музыкальный замок - лишь печальное следствие сталкерской паранойи. С одной стороны, круто и стильно, с другой - непрактичный дурдом.
        - Ну хорошо, допустим, он сталкер, - сказал Орех. - Это нам что-нибудь дает?
        - Что нам дает понимание психологии человека, которого нужно найти? Оно дает все.
        Марк направился по ступенькам - по нормальной лестнице, не винтовой - на второй этаж, стараясь лишний раз ничего не касаться. Ступени скрипели под ногами. Но если бы в доме кто-то был, то Марка бы давно заметили.
        Среди множества дверей Марк безошибочно вычислил кабинет хозяина. Только в этом доме можно было ожидать дверь из махагона. Заперта она не была. Впрочем, если верить Виктору, то хозяин должен был покинуть дом в спешке.
        Внутренности кабинета ничего не проясняли. Специалисты из Центра тут основательно поработали. Дорогие кресла, пустой письменный стол с вытащенными ящиками, несколько шкафов для бумаг - все было закутано в белую пленку, словно мебель готовили к вывозу. И совершенно не вязалась с этим шикарная акустическая система. Колонки разного размера висели повсюду. По меньшей мере двенадцать штук.
        - Что бы хозяин ни любил слушать, это он делал не за столом, - сказал Марк. - А по центру комнаты. Вот здесь.
        - Как ты догадался?
        - По расположению колонок. Звук позиционируется так, чтобы там, где я стою, был максимальный эффект присутствия.
        - И что это нам дает? - спросил Орех.
        - Ничего особенного, но мне кажется интересным сам факт, что звук здесь ставили вполне квалифицированно, а не просто навесили побольше динамиков. Всякие музыкальные дела - единственное в этом доме, к чему приложил руку профессионал. Ручаюсь, что в отличие от дизайнера специалист по саунду здесь точно находился.
        - Вроде бы это не то же самое, что музыкант.
        - Это явно один и тот же человек.
        - Но что он мог здесь слушать? - спросил Орех.
        - Что обычно слушают сталкеры? Все подряд. Но этот явно и шансоном не брезговал.
        Орех остановился у тумбочки, на которой стоял проигрыватель пластинок.
        - Смотри, у него тут совдеповский винил, - сказал он. - Хотя насчет шансона ты зря. Здесь у него театральные постановки еще с семидесятых годов. Ты тогда еще не родился, а я тем более.
        Покрутив пластинку, Орех положил ее на место.
        - Хозяин, видимо, в те времена уже и вырасти успел, - добавил он. - Должно быть, решил поностальгировать. Пластинки послушал, а детство так и не вернул. За деньги его не купишь. Детство - оно не в шикарных стереосистемах. Хотя…
        - Стой! - Марк осторожно посмотрел в окно.
        - Что ты там увидел?
        - Тихо! - предостерег его Марк. - Снаружи кто-то ходит.
        - Враги?
        - Одна машина приехала. Не военная. Какой-то «фиат».
        - Как, блин, ты понял сверху, что это «фиат»?
        - Да заткнись ты, - прошипел Марк. Он вытащил телефон и набрал номер Виктора.
        - Слушаю, - сказал детектив.
        - У нас тут гости. - Марк продолжал следить в окно. - Какой-то странный тип в пиджаке, стоит, курит внизу. Приехал на «фиате». Может, ваш агент?
        - Это Влад, - ответил Виктор. - Наш юрист. Не думал, что он туда опять припрется.
        - Опять? Что он тут делает?
        - Без понятия.
        - Он опасен?
        - Как и все юристы.
        - А что ему надо?
        - Марк, я не знаю. Но ты учти - он фанат детективов.
        - В каком смысле?
        - Исключительно в амбициозном. Его не интересует карьера сыщика и сами загадки тоже. Но он все равно ими занимается. Это даже не страсть, а, скорее, придурь.
        - Так может, нам выйти и с ним поговорить? - предложил Марк.
        - Почему бы и нет? Полагаю, он уже видел твою машину.
        Марк посмотрел на Ореха, и парень страдальчески сморщился.
        - Да, видел, - ответил Марк. - И ведет себя спокойно, будто ждал нас.
        - Тебя он не мог ждать, не переживай. Про тебя никто не знает. Но если он кого-то ждал, то это говорит о многом. Вам точно надо побеседовать. Если все закончится элементами насилия, то я вас никогда не видел.
        - Принято. - Марк дал отбой и пошел вниз.
        - Эй, ты куда торопишься? - забеспокоился Орех, стараясь не отставать.
        Марк решительно спустился. Он уже настроился на беседу с юристом, и ничто не могло сбить ему этот настрой.
        Было слышно, как в замке двери громыхает ключ. Марк подошел поближе, стал в стороне от входа. Когда дверь начала открываться, Марк рывком распахнул ее.
        - Привет, - сказал он.
        От неожиданности Влад отшатнулся. Затем сунул руку под пиджак.
        И тут же наткнулся на ствол пистолета.
        - Вынь оружие, - велел Марк. - И чтобы я видел.
        Лицо Влада посуровело, но он подчинился. Не торопясь расстегнул пиджак, позволил Ореху забрать пистолет и дополнительно обыскать себя.
        - Ты один? - спросил Марк.
        - Один. С кем имею честь?
        - Частные лица.
        - Вижу, что не государственные.
        - Ты не трус, - сказал Марк. - Уважаю.
        - Значит, бить не будете?
        - А есть за что? Руки можешь опустить.
        Убедившись, что в него не будут стрелять, Влад как ни в чем не бывало вытащил пачку сигарет и закурил.
        - Я Влад Антонов, - сказал он. - Из Центра Аномальных…
        - Да, да, мы уже поняли. Что ты здесь делаешь? Откуда у тебя ключ от замка?
        - Я бы тоже хотел задать вам один из этих двух вопросов, - сказал юрист. - И не про ключ, потому что очевидно, что у вас его нет.
        - Почему ты думаешь, что имеешь право на вопросы?
        - Именно потому, что у меня есть ключ. У вас - нет. Я уполномочен быть здесь.
        - Вот теперь верю, что юрист, - сказал Марк, убирая пистолет. - Ладно. Давай ты не будешь делать резких движений, и все будет в порядке.
        - Похоже, мы на одной стороне. - Влад оглядел Ореха. - Малой, пушку мне верни.
        Орех выглядел так, словно намеревался дать Владу по морде.
        - Спокойно, - сказал Марк. - Пистолет мы тебе вернем, но позже. Короче, давай откровенность за откровенность. Мы частные лица, представляем Каменского. Расследуем вчерашнее происшествие, не высовываясь.
        - Да вижу я, как вы не высовываетесь, - усмехнулся Влад. - А не против вы, ребята, если я уточню у Мирослава, нанимал ли он кого-то?
        - Пожалуйста, спрашивай, - не стал возражать Марк. - Он все равно тебе о нас не скажет.
        Влад поразмыслил.
        - Ну, тогда получается, что мы все добровольцы, которые хотят установить истину, - сказал он.
        - Похоже, что так.
        - Ладно. Вы что-нибудь выяснили?
        - Хозяин дома был сталкером, - сказал Марк.
        Орех посмотрел на него с изумлением. Он не ожидал, что его приятель действительно станет откровенничать.
        - Сталкером, - повторил Влад. - У меня такой информации нет. А в бункере вы смотрели?
        - Нет еще. Как раз думали заглянуть.
        - Так давайте заглянем. Только надеюсь, что у вас, ребята, есть шифр от замка. Иначе можно заканчивать. Я-то могу попросить Корнеева скинуть мне его через ММС. Но раз вы говорите, что тоже в теме…
        - Понятно. - Марк вытащил телефон. - Идем, и я докажу, что мы не посторонние.
        Оказавшись у двери в схрон, Марк прослушал мелодию и быстро набрал ее на панели. Перед тем как нажать кнопку ввода, он помедлил.
        - Что такое? - спросил Орех. - Что-то не так?
        - Просто думаю, что Виктор был прав. Здесь действительно есть фальшивая нота. Если судить по звуку, то вроде бы все нормально. Но пальцы словно сами хотят нажать чистую до.
        - А можно без китайский грамоты? - попросил Влад.
        - Что, не дружишь с музыкой? - Марк открыл замок, и двери бункера раскрылись. - Милости прошу.
        Влад зашел первым, словно давая понять, кто тут хозяин.
        - Что-то тут совсем нехорошо. - Орех поежился от холода.
        - Тут находились холодильники, - сказал Влад. - Электричества сегодня здесь нет. Соответственно, имеем царство ароматов.
        Вытащив фонарь, Марк принялся изучать все, на что мог посветить. Он представил, что совсем недавно здесь разразилась бойня, и с удовлетворением заметил, что пальцы не дрожали.
        - Тут ничего нельзя понять, - сказал он. - Похоже, здесь все вычистили.
        - Разумеется. Дело очень серьезное. К тому же после нас тут поработали менты. Простите, выскажусь более толерантно. Поработали копы. Если мы что-то и пропустили - они нашли.
        Марк прошел в средний отсек. Посветил фонарем по стенам.
        - И тут тоже ничего нет, - сказал он. - Секунду, что это?
        Наклонившись, Марк посветил на стену.
        - Что ты здесь увидел? - спросил Орех.
        - По-моему, здесь что-то нарисовано. Может быть… даже не знаю. Нацарапано ножом.
        На стене виднелся круг, внутри которого просматривался небольшой треугольник с неровными линиями.
        - Занимательная геометрия? - спросил Влад.
        Марк покачал головой.
        - Откуда мне знать? - сказал он. - Но след свежий.
        - Это могли сделать вчера?
        - Да, могли.
        Они с Орехом переглянулись.
        - Кто-то из группы «Мона», - добавил Марк.
        - Насколько мне известно, - проговорил Влад, - из группы «Мона» выжил только один человек.
        Наступила длинная пауза.
        Телефон запищал снова.
        - Минуту, - сказал Марк, выходя на улицу.
        - Да, - шепнул он в трубку.
        - Ну как там? - поинтересовался Виктор.
        - Что-то не нравится мне твой юрист. Хотя проблем вроде пока не доставляет.
        - Вчера он тоже проблем не доставлял. До тех пор, пока не оказался с Борландом наедине и не избил его.
        - За что?
        - Думал, что наш друг что-то скрывает.
        - В принципе имел право так подумать, - сказал Марк. - Насилие - решение всех проблем? Ты не против, если я попробую выяснить, что скрывает сам Влад?
        - Не получится. Такому язык не развяжешь. И потом, возможно, он в самом деле хочет помочь, просто делает это по-тупому. Но поворачиваться к нему спиной я не советую. Влад - змея. Нож всадит - оглянуться не успеешь.
        - Ясно, спасибо. Еще кое-что. Здесь, в подвале, был вырезан круг с треугольником внутри. Ты его не видел?
        - Нет. Какой еще треугольник?
        - Хотел бы я знать, - признался Марк. - Может, вообще ничего не значит. А может, нам оставили знак.
        - Теперь и ты стал видеть знаки? Чем бы нам еще таким интересным заняться… Сегодня ночью с неба упала звезда, а с утра кот под окном начал вылизывать яйца против часовой стрелки. Что бы это значило? Давай расследуем заговор, который за этим стоит.
        - Не смешно, - вздохнул Марк. - Ты позвонил просто так?
        - Нет. Хотел сказать, что выяснил про нашего музыканта.
        - И что выяснил?
        - Имя. Устроит?
        - Говори уже!
        - Твоего человека зовут Евгений Смирнов.
        - Какая редкая фамилия, - сказал Марк.
        - Да, знаю. Самая популярная в СНГ, если ты не знал. Но ты не переживай, у меня есть и адрес. Думал туда наведаться, но ты ближе.
        Виктор отчеканил улицу и дом.
        - Принял, - сказал Марк. - И в самом деле недалеко. Скоро доберусь.
        - Влада с собой потащишь?
        - Нет, попробую сплавить. Поедем я и Орех.
        - Орех? Так тебе помогает Орех?
        - Он сам так решил. Ладно, спасибо за сведения. Мы погнали.
        Повернувшись, Марк заметил, что Влад стоит на почтительном расстоянии и смотрит на него.
        - Не бойся, разговора я не слышал, - сказал юрист.
        - Я и не боюсь. Больше в доме ничего не нашли?
        - Нет. Я еще побуду здесь.
        - Как хочешь, - ответил Марк. - Орех, мы уезжаем!
        Влад сделал миролюбивый шаг вперед, сунул руки в карманы.
        - Есть идеи? - поинтересовался он. - Мне поможет любая информация.
        - Как и мне. Без обид, но ты сам должен понимать - суть конфликта выходит за рамки обычного доверия.
        - Жаль, - сказал Влад. - Доверие обычно решает большинство конфликтов.
        - Оно же их и порождает. Если будут вопросы - обращайся к Каменскому.
        Юрист молча кивнул и пошел в дом. Глядя ему в спину, Марк задумался: что будет, если Влад и в самом деле позвонит шефу и спросит, нанимал ли он частных лиц для взлома, и что он тому ответит? С другой стороны, Влад не был похож на человека, любящего посторонние советы. Слишком горд и амбициозен. Даже если правда и выяснится, Виктор найдет способ как-то объяснить, почему он решил задействовать старых знакомых, которых сам Каменский привлечь так и не сумел. Понравится ли Мирославу, что Марк готов работать с Виктором, а с ЦАЯ - нет?
        - Садись за руль, - сказал Марк Ореху. - Адрес я скажу.

* * *
        Квартира музыканта действительно была неподалеку, в северных районах Москвы. По дороге Марк с Орехом умудрились даже не попасть в пробку, что было удивительно. Орех даже высказал предположение, что сегодняшний день будет счастливым, и Марк предпочел поверить ему на слово. Сам он не испытывал оптимизма, ощущая, будто проиграл в некой важной битве уже из-за того, что ввязался в другую.
        - Приехали, - сказал Марк, следя за навигатором. - Остановимся здесь, дальше пойдем пешком.
        Через пару кварталов они оказались в центре спального района. Марка раздражал беззаботный шум со стороны детского садика, сбивавший концентрацию. Совсем некстати он вспомнил, как сильно они с Полиной хотели ребенка в прошлом году, однако в последние шесть месяцев даже не поднимали этот вопрос.
        - С чего ты такой угрюмый? - спросил Орех. - Вспомни, как было в Зоне. Тогда ты умел…
        - Проклятье, ты можешь хоть немного не вспоминать Зону? - взорвался Марк. - Мы не в Зоне, мы в городе. Чувствуешь разницу?
        - Вообще-то нет, не чувствую. И там люди. И здесь люди. Надо как-то уживаться, решать, терпеть.
        - Ты мне напоминаешь Сенатора.
        - А это разве плохо? Хотел бы я быть, как он. Но не судьба. Он, понимаешь ли, знал жизнь. А я ее всего-навсего чувствую. Ты мне сейчас как старший брат, который двери открыл, но сам не вошел.
        - Прекрати, пожалуйста, - попросил Марк. - Давай просто обыщем квартиру и посмотрим, что получится.
        Пользуясь инструкциями Виктора, Марк набрал код на домофоне, и они с Орехом поднялись на четвертый этаж. Перед квартирой остановились.
        - Интересно, что бы сделал Виктор? - проговорил Орех, глядя на внушительный замок.
        - Думаю, что Виктор как человек здравомыслящий взял бы с собой ключи, - ответил Марк, доставая набор отмычек. - У тебя вроде это дело неплохо получается. Продемонстрируй.
        - «Это дело» нынче на сколько лет общего режима потянет? - спросил Орех, принимая отмычки и работая над замком. - Следи за лестницей.
        Через пару минут дверь открылась.
        - Готово, - сказал довольный Орех. - Я захожу.
        - Осторожнее. Я тебя прошу, осторожнее.
        - Думаешь, нас там ждут? Заходи - не бойся. Выходи - не плачь.
        Оказавшись в квартире, Марк ощутил покой. Квартира музыканта была намного комфортнее уродливого особняка. Обставлена просто, незатейливо, наводила на мысли о домашнем уюте. При мысли о том, что у музыканта могли оказаться жена и дети, Марка на мгновение затрясло. Но он тут же отбросил эту вероятность. Никаких следов присутствия женщин здесь не было. Марк мог безошибочно вычислить типично холостяцкое жилье.
        Он стоял в прихожей, покуда Орех на цыпочках обошел всю квартиру. Скорее всего в глазах Ореха он все еще выглядел эдаким всемогущим созданием, способным почувствовать атмосферу любого места, просто постояв в нем. Сейчас Марк не хотел его в этом разубеждать.
        - У него был кот, - сообщил Орех. - Там кошачья миска - пустая, правда. Самого кошака нигде нет. Гуляет, видимо.
        - Ладно, давай все осмотрим, - сказал Марк, проходя на кухню. - Нам все равно не удастся сделать вид, будто нас тут не было. Если здесь бывал кто-нибудь помимо покойного Жени, он сразу поймет, что тут кто-то шастал.
        - Кот точно поймет. Слушай, ты бы сказал, что мы ищем.
        - Любые признаки нот, - ответил Марк, удивляясь, как нелепо, но верно это прозвучало. - Носители информации. Записи, листы. И карты памяти обязательно. И снова перчатки не забудь. В особняке еще можно было отпечатки оставить. Здесь нельзя.
        - Понял.
        - Ищи компьютеры, если тебе это будет легче.
        - Здесь только один ноутбук.
        - Отлично, его и проверяй.
        - А ты что будешь делать?
        - Займусь бумагами, если найду, - ответил Марк.
        - В наше время еще кто-то пишет на нотном стане?
        - Мир велик, извращенцев много.
        - Понял, молчу.
        В углу комнаты, за занавеской, Марк обнаружил акустическую гитару. Его руки непроизвольно дернулись. Давно он не держал в них хорошего инструмента. Его собственная гитара, вероятно, уже давно сгнила там, где он ее оставил. В Зоне, прикопанная Сенатором у сбитого вертолета…
        - Ноут включил, - сказал Орех. - Что искать?
        - Исходники, наработки, файлы, редакторы, - ответил Марк. - Нам бы сутки на прочесывание, но их у нас нет.
        - Так давай заберем все с собой и спокойно в другом месте прочешем.
        - Так и поступим, когда я тут все осмотрю.
        Десять минут спустя Марк был вынужден признать, что они не нашли вообще ничего. На компьютере не было музыки - вообще никакой. Зато в шкафу Марк обнаружил целую стопку музыкальных дисков.
        - Ты глянь. Он был против пиратства, - сказал Марк. - Все диски покупал в магазинах, даже хранил ценники. Интересно, он сам зарабатывал на этом?
        - Я думаю, что он зарабатывал совсем в других сферах, - сказал Орех. - Думаю, ты понял каких.
        - Наверное, - ответил Марк. Он с трудом мог представить, как человек с такими вкусами был способен взять в руки оружие и идти охранять чужой ему дом с намерением убивать посторонних людей. За какие ценности он выступал? Пять лет назад Марк мог легко обнаружить общие черты характера у сталкеров и тех, кто имел к ним отношение. Теперь же ему казалось, что свихнуться на Зоне мог кто угодно. Разница между тем миром и этим исчезала чересчур быстро.
        Марк пристально смотрел на клавиши синтезатора «Ямаха», словно они могли раскрыть свои секреты. Если мелодию действительно писал Женя, то где ему было комфортнее всего это делать? Уж точно не на компьютере. Как он мог в принципе нащупать звуковой код? Только храня артефакт перед собой, разумеется… Возможно, что ему дали «Альфу» на дом.
        - Орех, у тебя детектор с собой? Или в машине оставил?
        - С собой, конечно.
        - Проверь им дом, пожалуйста. Я полагаю, Женя получил артефакт и работал с ним тут.
        - Какие страшные вещи ты говоришь. - Орех исполнил просьбу. Возясь с прибором, он неуверенно рассматривал цифры на экране.
        - Излучение есть, - сказал он. - Но очень слабое.
        - Конечно, слабое. Если он написал мелодию, то артефакт должен быть разряжен. Он и спрятан где-то здесь.
        - Тогда почему он не вернул его хозяину?
        - Может, ставил опыты, как его зарядить повторно.
        - Нет, твои предыдущие идеи были не настолько страшны.
        Мысль, осенившая Марка, оказалась до того простой, что от досады он чуть не взвыл. Включив синтезатор, он принялся копаться в записях треков.
        - Ты что делаешь? - спросил Орех.
        - Музыку он явно на гитаре подбирал. Но раскладка на панели замка взята от фортепиано. Он должен был переиграть композицию на клавишных. Если это так, здесь должна сохраниться запись.
        - Думаю, что ты прав, - сказал Орех более удовлетворенно, чем обычно. Марк обернулся.
        Орех подбрасывал в руке артефакт. Выглядел парень так, словно вернулся на три года назад.
        - Смотри, какая штука, - сказал он. - Клевая, да?
        - Положи на место, идиот! - прошипел Марк. - Если это и есть «Альфа»…
        - Да он разряжен, не бойся. Пустышка. Качеств никаких.
        - Про остаточную память слышал? Свойства могут вернуться.
        - На одну треть процента.
        - Твоим мозгам больше и не надо, чтобы закипели.
        Орех бросил артефакт на диван.
        - А где ты его нашел? - спросил Марк.
        - Лежал в ящике стола. Я рылся в компе, как ты и велел, а стол мы не обыскали.
        - Хорошо. - Марк потер лоб. Они были на верном пути.
        Его палец нажал на кнопку воспроизведения. Из синтезатора полилась мелодия. Марк ее раньше никогда не слышал, но общую структуру мог почувствовать с первого такта. Те же темп, ритм, и на этот раз - мажорная тональность. То, что Марк слышал, было идеальной побочной партией к мелодии, открывающей схрон. Марк грустно улыбнулся. Он мог и догадаться, как примерно будет звучать новый шифр. Без сомнения, у них был общий композитор. Может быть, сама композиция даже имела название.
        При последних звуках валявшийся на диване артефакт испустил слабую вспышку и снова затих.
        - Видишь? - прошептал Марк. - Мы ее нашли. Эта мелодия разряжает артефакт без детонации. И, как я понимаю, возвращает из растительного состояния тех, кто испытал на себе действие «Альфы».
        - Значит, мы победили?
        - Похоже на то. Но все надо проверить. Надо звонить Корнееву.
        Оглядевшись, Марк прикинул свои шансы устранить следы своего пребывания здесь и понял, что это безнадежно. Если в этой квартире бывал кто-то помимо покойного Жени, то он сразу поймет, что здесь были посторонние. Поймет по куче неуловимых признаков.
        - Бросай все, и уходим, - сказал Марк. - Удостоверься, что отпечатков точно нет.
        - Не будет, если мне не приспичит бросить тут свои рукавицы.
        - Просто будь осторожен.
        Выйдя в прихожую, Марк остановился. В дверях стоял средних лет человек с жестким взглядом. Марк такое выражение уже встречал. Выражение того, кому приказано убить, хотя и без особого желания. Палец гостя лежал на спусковом крючке револьвера.
        - Шевельнешься - и умрешь, - сказал гость. - Ты здесь один?
        - Один, - ответил Марк.
        - Врешь. - Киллер сделал шаг вперед. - Где второй?
        - Следили за нами? Почему не остановили раньше?
        - Нужно было, чтобы ты нашел мелодию.
        Это обеспокоило Марка куда больше, чем револьвер. Кто же может одновременно искать шифр и желать смерти людям Корнеева? Неизвестная третья сторона?
        - Да, я нашел мелодию, - ответил Марк. - Только я ее стер.
        - Если ты сотрешь шифр, то Борланду конец.
        - В России еще остались люди, которые не знали бы Борланда? - проговорил Марк. - Но не важно. Ему конец, если мелодия исчезнет. Не имеет значения, в каком формате ее проигрывать. Я прослушал запись несколько раз и запомнил. Если нужно, я ее наиграю на любом инструменте. Теперь я единственный, кто знает код к вашим артефактам. Так что отдай оружие, и все будет в порядке.
        - Я проверю, - сказал киллер, едва прищурившись. Он явно не верил услышанному. - Отойди в сторону.
        Боковая дверь открылась, из соседней комнаты пулей выскочил Орех. Выбив пистолет из рук киллера, парень попытался опрокинуть его на пол, но ему совсем немного не хватило веса.
        Марк врезал гостю в лицо, и этого хватило, чтобы тот все же упал. Но и лежа он боролся как лев. Даже вдвоем было трудно его одолеть. За всю схватку нападавший не произнес ни слова.
        Ему удалось оттолкнуть Ореха в сторону, вытащить нож.
        Прозвучал громкий хлопок.
        Замерев, Марк смотрел, как киллер снова оседает на пол - теперь уже навсегда.
        Орех стоял рядом с дымящимся пистолетом.
        - Я его убил, - произнес он.
        - У него был нож, - сказал Марк. - Спокойно. У тебя не было выбора.
        - У нас труп. Блин.
        Слова парня прозвучали слишком нелепо. Марк подскочил к двери, прислушался.
        - Как он попал сюда? - спросил он. - Если их было несколько, то нам нельзя выходить через подъезд. Валим через крышу.
        - Да, да, я сейчас.
        Повинуясь непонятному порыву, Марк сфотографировал лицо мертвого на телефон. Сейчас ему остро требовались все крохи информации. Обыскав карманы покойного, Марк не обнаружил ровным счетом ничего.
        - Твою же мать, - процедил он. - Все, пошли.

* * *
        Сидя в своем кабинете, Виктор тщетно пытался восстановить душевное равновесие несколькими чашками кофе и сигаретами. От телефонного звонка он сразу подскочил на месте.
        - Да, - сказал он.
        - У нас проблемы, - проговорил Марк. - И большие. Нас пытались убить.
        - Кто?
        - Не знаю, при нем не было документов. Слушай, нет времени что-то решать. Мы на какое-то время затаимся. И я нашел музыкальный код. Отсылаю тебе вместе с фотографией киллера. Возможно, ты его знаешь. Или найдешь того, кто его знает.
        - Хорошо, - ответил Виктор, даже не осознав, что среди новостей была и одна хорошая. Его не оставляла мысль, что проблемы еще впереди.
        - На этом я заканчиваю наше сотрудничество, - сообщил Марк. - Было приятно увидеться, честно. Если удастся вернуть овоща к жизни, передавай ему привет. Я сделал все, что мог.
        - Да, хорошо. И спасибо тебе.
        Трясущимися руками Виктор сделал себе еще кофе. Он ожидал входящего сообщения с мелодией, словно выстрела в спину. Но вместо этого раздался еще один звонок.
        - Да, - крикнул он в трубку.
        - Виктор, друг мой, - прозвучал надменный голос Влада. - Ты чего такой замученный? Неужто ночь не спал?
        - Что тебе нужно, Влад? Я занят.
        - Мне нужно кое-что сказать не при свидетелях. Можешь спуститься в гараж?
        - В моем кабинете свидетелей нет, Влад.
        Послышался короткий смешок.
        - Все равно спустись, пожалуйста.
        - Ты можешь просто сказать, что случилось? - спросил детектив, чувствуя, как нетерпение буквально просачивается сквозь его интонацию. - Ты что-то нашел в доме?
        - Нашел. И хочу этим с тобой поделиться.
        - Ладно, сейчас буду.
        Через минуту Виктор уже находился на нижнем уровне, где располагалась подземная стоянка для машин ЦАЯ. Влад стоял у своего «фиата», сунув руки в карманы. Такая поза была ему несвойственна.
        - Что ты нашел? - сразу спросил Виктор, подходя к нему.
        - Я нашел там истину, - сказал Влад.
        - Что?
        Юрист улыбнулся, провел рукой по щеке.
        - Сюда ты меня этой ночью ударил, - сказал он и повернулся другой стороной лица. - А сюда мне целились из пистолета твои друзья.
        - Издержки производства, - сухо сказал Виктор.
        - Возможно. Но ты спрашиваешь, что я нашел. Я нашел там знание того, что все это время меня держали за дурака. Ты, Борланд, твои люди… может, даже Мирослав. Но…
        - Мне надоело твое нытье, - сказал детектив. - Если ты не хочешь схлопотать по роже снова, то советую тебе уйти.
        - Время жалоб кончилось, - сказал Влад. - Я отстраняю тебя от дела.
        - Да ну? На каком же основании?
        - Не нужно оснований. Просто я отстраняю тебя. Пусть меня никто на это не уполномочивал, но я думаю, что никто возражать не будет.
        - Каменский дал мне задание, - сказал Виктор. - И я его выполняю, а какими средствами - не ко мне вопросы. То, что ты постоянно попадаешь под раздачу, - твои собственные трудности. Никто не просил тебя лезть к моим информаторам.
        - Твои информаторы уже мертвы, - сказал Влад.
        - Мертвы? И когда же ты успел?
        - Когда - бессмысленное слово. Я всегда на шаг впереди.
        Виктор вытащил телефон, взглянул на экран. Сообщение от Марка уже пришло. Детектив полюбовался фотографией человека с пулевым ранением.
        - То есть ты подослал киллера, - сказал Виктор и показал экран юристу. - Случайно не этого?
        Влад впился взглядом в экран и позеленел от ярости. Он хотел что-то сказать, но Виктор его прервал:
        - Знаешь, я заметил, что твоя морда стала слегка асимметричной после моего удара правой. Пожалуй, я это исправлю. Ты очень красиво вертел башкой из стороны в сторону. Ну-ка, повтори. Я тебе вмажу с другой стороны.
        - Нет, - поспешно сказал Влад, отступая назад. - Эй, мне нужна помощь!
        В дальнем конце стоянки загорелись фары. Виктор выхватил пистолет.
        - Не советую, - сказал Влад, выставив вперед пустую руку. - Я отправил своих людей еще и за Ольгой Коротковой.
        - Что?!
        Автомобиль приближался.
        - Ага, - сказал Влад. - Ей я вреда не причиню, но если ты посмеешь…
        В ярости Виктор от души приложил Влада головой о стекло «фиата», превратив его в кучу осколков. Затем ткнул юриста носом в острые края. Влад взвыл, хватаясь за окровавленное лицо. Отпихнув его ногой, Виктор запрыгнул на водительское место «фиата», завел машину и дал газу.
        Сзади раздался истошный вопль юриста - Виктор проехал колесом по его руке. Продолжая набирать скорость, детектив направил автомобиль навстречу неизвестной машине, изо всех сил упираясь руками в руль.
        Скорость была небольшая, однако от столкновения подушка безопасности все же сработала. В лицо детективу выстрелило что-то белое и большое, «фиат» слегка развернуло. Из встречной машины вылезли двое с пистолетами. Виктор выстрелил первым, попав одному в плечо.
        - Бросил, - сказал Виктор, нацелившись на второго.
        Тот послушно разжал пальцы, позволив оружию упасть на землю.
        - Отойди от машины, лицом вниз, - добавил сыщик.
        Первый наемник, лежа на земле, вновь потянулся за пистолетом, и Виктор ударил его ногой в голову.
        - Я не шучу, - сказал он. - Твой босс сейчас катается и воет на тяжелую жизнь. Твою я сделаю еще тяжелее.
        Быстро обыскав наемников, Виктор обнаружил у каждого по паре наручников и прицепил обоих за колонны. Наемник с простреленным плечом часто дышал, сжав зубы. Попади пуля в кость, он не был бы так относительно спокоен. Но здоровье нападавших Виктора интересовало мало. Он позвонил Ольге.
        - Оля, - сказал он взволнованно. - Как твои дела?
        - А что может произойти? - спросила она спокойно.
        - С тобой рядом никого нет?
        - Никого.
        - Дай мне понять, что ты не находишься под прицелом.
        - Под прицелом? Виктор, что происходит?
        Переведя дух, детектив быстро пошел к своему «форду».
        - Нет времени объяснять, - сказал он. - Все бросай и выходи на улицу через главный вход. Будь все время на виду. За тобой уже могут идти.
        - Ты о чем говоришь?
        - Пожалуйста. Сделай, как я прошу.
        - Хорошо.
        Влад тем временем попытался отползти в сторону, волоча за собой руку. На разбитом лице расплывался кровоподтек. Виктор помахал пистолетом перед его глазами.
        - Я могу закончить начатое, если ты честно не ответишь на один вопрос, - сказал детектив. - Ты посылал своих людей к Ольге?
        - Нет! - проорал юрист. - Я обманул! Я ее даже не знаю!
        - Ты знал, что она мне близка, так ведь? Спровоцировал меня на ответные действия.
        - Я бы никогда… - выдавил Влад и кашлянул кровью. Он начал терять сознание.
        Виктор не стал ему мешать, с брезгливостью отступив. Сев за руль «форда», он выехал и остановился перед главными дверями.
        Ольга вышла меньше чем через минуту. Спокойно, в своей уличной одежде и сумочкой через плечо. Ее вид подействовал на Виктора не просто успокаивающе, а даже оздоровительно. Увидев детектива, она остановилась в нерешительности, и сыщик только сейчас заметил, что все еще держит пистолет.
        - Все в порядке, - сказал он, пряча оружие. - Садись в машину, я по дороге объясню.
        - Виктор…
        - Сядь! - повторил детектив. - И пристегнись, пожалуйста. Ехать буду быстро.
        - Что происходит? - спросила Ольга, бледнея, но все же села в машину.
        - Хотел бы я знать, что происходит. - Виктор выехал на дорогу. - Но тут нам оставаться нельзя. Я расскажу тебе все, что знаю.

* * *
        Алена, я чувствую себя некомфортно. Я здесь, а мое тело неизвестно где. Даже не знаю, работает ли кто-нибудь над моим возвращением в него.
        Вряд ли. Марк со своей подругой, должно быть, попивают ананасовый сок через общую соломинку на Гавайях. Виктор перекладывает бумажки на своем столе, обдумывая, не вернуться ли ему к консультациям по розыску.
        Шучу, конечно. Буду реалистом: Марк затаился с дробовиком в глухих деревнях, меняя их каждые две недели, а Виктор после перестрелки в Подмосковье упал духом и активно наживает алкогольный передоз. Так больше похоже на правду.
        Есть и третий вариант, утопический, при котором они оба пытаются мне помочь. Но я стараюсь не верить в это. Не буду строить из себя мученика, просто отдаю себе отчет в том, что не заслуживаю таких усилий с их стороны. И все же мысль о том, что мне помогут, вселяет в меня благоговейный страх перед всемирным кармораздатчиком. Ведь если для Марка с Виктором я чего-то стою, то это будет означать, что, быть может, я чего-то стою и для тебя.
        И в каком контексте - я не знаю.
        Глава 5
        Пробуждение
        Вид на Москву из окна гостиницы вызывал у Виктора особую ненависть. С высоты двадцать второго этажа он мог видеть лишь малую часть города, но ему казалось, что, на какую высоту ни поднимись, Москва никогда не будет видна целиком. Прижавшись лбом к холодному стеклу, по обратной стороне которого стекали капли дождя, Виктор глядел вниз, словно пытаясь разглядеть автомобиль воображаемых преследователей среди припаркованных машин. Слежку за собой он ненавидел так же, как любил следить за другими людьми. Сейчас ему казалось, что это всего лишь горькая ирония, по которой работает маятник кармы - суровый и беспристрастный.
        Прозвучал осторожный голос Ольги:
        - Ты расскажешь мне, что случилось? Объясни, пожалуйста.
        Ее тон был слегка требовательный, с некоторой долей разочарования. Виктор оторвался от стекла, прислонился к подоконнику.
        - Меня хотели убить, - сказал он. - Человек, который планировал это сделать, утверждал, что хочет убить и тебя тоже.
        - Меня-то за что?
        Виктору от этих слов стало больно - словно Ольга считает, что его самого как раз есть за что убивать. Может, он в самом деле ей нравился, и симпатию как раз вызывали его отрицательные черты. Не может быть так, чтобы Влад Антонов это просчитал.
        Впрочем, хватит ходить вокруг да около.
        - Очевидно, Влад решил, что ты - моя слабость. - Виктор постарался, чтобы голос не дрожал.
        На лице Ольги ничего не отразилось.
        - Почему он так решил? - спросила она.
        - Откуда я знаю?! Он всегда был… черт возьми, не найду подходящего слова.
        - Ты знаешь все подходящие слова, Витя. Просто не решаешься их произнести.
        Это окончательно сбило Виктора с толку. Похлопав по карманам, он нащупал пачку сигарет, но вытаскивать не стал. Ольга ненавидела табачный дым. Виктор даже не мог вспомнить, откуда ему известна эта особенность ее характера.
        - Послушай, - взмолился он. - Послушай меня, пожалуйста. Мне Каменский поручил разобраться, что произошло вчера, а также найти пропавший груз и обезвредить его. Этим успешно занимались мои люди, но затем на них устроили покушение. На меня тоже. За покушениями стоял Влад, но мне интереснее, кто стоял за ним. Я не настолько крупная фигура, чтобы допрашивать Влада Антонова. Мне нужно было срочно где-то пересидеть, подумать. Тебя я забрал потому, что испугался за тебя.
        - И теперь я помеха. Мешаю тебе думать.
        - Да, если тебе так будет угодно! - вскричал Виктор. - Мешаешь. Извини, что так вышло, но я за тебя переживал. Это так тяжело понять?
        Он упал в кресло и закрыл глаза. Сердце громко стучало. Детектив ощущал себя полностью утратившим контроль над всем, что делало его хоть сколько-то полезным человеком.
        - Можно мне задать вопрос? - вымолвила Ольга.
        - Задавай.
        - Скажи, пожалуйста, честно или не отвечай. Я пойму.
        - Да спрашивай уже.
        - Ты когда-нибудь наводил обо мне справки?
        - Нет, - ответил Виктор мгновенно.
        - Я думала, ты хочешь знать тех, с кем работаешь.
        - Я знаю тех, с кем я работаю, - сказал Виктор. - Не больше и не меньше, чем знают друг друга случайные соседи на съемных квартирах. Я знаю, что могу тебе доверять и всегда мог. Но мой печальный опыт подсказывает мне, что это максимум того, что можно ждать от людей. Извини, что так вышло с побегом из Центра. Мне очень сложно внятно объяснить, почему так сделал. Просто почувствовал, что так нужно. Еще все можно исправить - по крайней мере для тебя. Позвоним Мирославу и все объясним. Скажем, что ты просто попала под раздачу.
        - Виктор, тебе нужна серьезная медицинская помощь, - сказала Ольга. В ее голосе не было ничего, кроме тревоги. - У тебя мания преследования. Хроническая и запущенная.
        - Неужели?
        - Ты единственный на нашем этаже, кто врезал дополнительный замок в свою дверь.
        - Я считаю, что в этом нет ничего особенного.
        - Есть особенное. Ты установил камеру слежения в своем кабинете…
        - Это не камера, а обычная «вэбка»…
        - …которая снимает дверь двадцать четыре часа семь дней в неделю, - продолжила Ольга. - Кроме того, ты сумел подключиться к камере в коридоре, чтобы из кабинета видеть, кто ходит мимо. Мне следует упомянуть, что незаметная врезка в камеру такого типа является уровнем высокого профессионализма?
        - Не такая уж и незаметная, если ты заметила, - пробурчал Виктор.
        - Ты хочешь знать, не подглядывает ли кто-нибудь в твою замочную скважину.
        - У меня нет замочной скважины. Вернее, есть, но через нее невозможно ничего подсмотреть.
        - Я ждала, когда ты признаешься, что проверял эту гипотезу.
        Виктор чертыхнулся.
        - У тебя на нижней стороне двери следы пластилина, - продолжала Ольга. - Сказать откуда?
        - Давай. Поставь мне диагноз.
        - При выходе из кабинета ты иногда опечатываешь дверь ниткой, цепляя оба ее конца пластилином. Чтобы знать при возвращении, не входил ли кто-нибудь в твой кабинет. Это не значит, что ты просто принимаешь меры предосторожности. Это значит, что ты не веришь тем мерам, которые сам же ранее и принял. Например, тем же камерам.
        - Да, я подозрителен. И что с того? Может, у меня есть на то уважительные причины. В мире нет забот глобальнее моих?
        - Ты всегда садишься в кафе так, чтобы видеть всех. Внимательно проверяешь, чтобы воду тебе наливали из одного и того же чайника. Но не позволяешь насыпать себе сахар и делаешь это сам…
        - Может, хватит? - попросил Виктор.
        - Знаешь, что в этой ситуации самое нелепое? - продолжала девушка. - То, что тебе хочется иметь хоть одно знакомое лицо, которому ты бы доверял проходить через твои системы безопасности. Чтобы в очередной раз вернуться в кабинет и встретить там близкого человека. При этом ты понимаешь, что через твои замки все равно никто не пройдет. Потому что никакой близкий не захочет входить туда, где есть замок. Близкий - это тот, кому ты откроешь сам.
        - Я периодически просматривал записи с камер, - сказал Виктор. - И я ни разу не встретил никого, кто топтался бы перед моей дверью, не решаясь войти. И я этому на самом деле очень рад.
        - Конечно, ты рад. Ты же веришь, что к человеку за закрытой дверью никогда не заходят, если не хотят причинить ему зло.
        Виктор ощутил легкое головокружение.
        - А что ты еще умеешь, кроме как трупы резать? - спросил он с издевкой. - Может, ты еще и психолог?
        - Я не психолог, Виктор. Хотя, конечно, твое поведение действительно смахивает на медицинский случай. Но я не психолог. Я твой друг.
        Эти слова подействовали на Виктора отрезвляюще. Он вздрогнул, вжался в кресло.
        - А вот я наводила о тебе справки, - спокойно сказала Ольга.
        - Неужели? И по чьему приказу, можно узнать?
        - По своей инициативе. Должна же я знать коллег, с которыми работаю.
        - И что ты узнала? - спросил Виктор с кажущимся безразличием.
        - Особо ничего. Хотела выяснить, откуда пошла кличка Совун. Я знаю, что под этим именем ты известен самым разным людям, у которых нет ничего общего. Ничего, кроме собственных кличек и иногда - оружейных тайников. Знаю, что ты где-то проходил силовую подготовку, но с тех пор все забросил и даже в тренажерном зале не появляешься.
        - Мужчину красит пивное брюхо, - сказал Виктор.
        - Красивого мужчину украшать не нужно.
        Виктор не понял метафоры. Это мог быть как замаскированный комплимент, так и пренебрежение.
        - Ну и как, здорово меня засекретили? - спросил он.
        - Виктор, я тебе вот что скажу, - произнесла Ольга, и ее губы неожиданно задрожали. - Я знаю, что если хочешь понять коллегу, то не нужно закрываться на кучу замков и сидеть в скорлупе, ожидая, что придет кто-то достойный и тебя вытащит. Нужно просто ломать скорлупу и идти навстречу. И тогда ты узнаешь гораздо лучше и себя самого, и того, ради кого ты вылез. А что по поводу Совуна, то зачастую секреты не скрывают просто потому, что секретов нет.
        - Ты украла мою цитату, - усмехнулся Виктор.
        - Я не знаю, где и как ты стал известен под этим именем. И я считаю, что ты сам этого толком не знаешь. Потому ты и пришел в ЦАЯ - чтобы получить доступ к базам данных. К улучшенным методам расследования и другим ресурсам. Ты хочешь узнать, кто именно тебя тренировал и для какой миссии. Только поэтому ты здесь. Зона тебе не нужна. Артефакты, сталкеры - все это для тебя чепуха. У тебя своя проблема, и ее ты пытаешься решить.
        В словах Ольги не было даже слабой доли вопросительных интонаций. Виктор обмяк в кресле, бездумно глядя в потолок.
        - Ты во всем права, - пробормотал он. - Я должен был… не знаю, докопаться до истины, понимаешь?
        - Понимаю.
        Дождь за окном усилился, выбивая дробь на стекле. Виктор страстно захотел, чтобы капли заглушили его мысли, вычистили бы его голову изнутри.
        - Я хотел понять некоторые элементы своего прошлого, - признался он. - Даже если я тебе расскажу, то сам ничего не пойму.
        - Давай не сейчас, - попросила Ольга. - Сейчас очень неподходящий момент. Я обязательно выслушаю тебя, но позже. Если ты хочешь наладить что-то из прошлого, разберись сначала с настоящим.
        - Да, конечно, ты права. Слушай… спасибо тебе.
        - Не за что, - сказала Ольга и отвернулась.
        Виктор с облегчением вздохнул. Чувство личного пространства так и не вернулось, однако ему стало намного легче. Извинившись, он вышел в коридор, где просто встал, прислонившись к стене и размеренно дыша.
        - Марк, - прошептал он. - Я без тебя не справлюсь.

* * *
        Два часа спустя Марк стоял перед зданием Центра Аномальных Явлений, глядя на окна и вспоминая инструкции Виктора. Детектив был полностью лишен рабочего настроения, как и желания принимать решения. Хотя сам этого до конца не понимал. Его хватило лишь на то, чтобы дать некоторые ценные указания, как можно проникнуть в штаб и пробраться к Борланду. Хотя по большей части говорила Ольга Короткова.
        Кое-что Марк понимал и сам. Например, то, что одними из самых защищенных от мирного проникновения объектов являются обыкновенные административные здания. Куда проще взять золото из банка, нежели пытаться попасть в дом, который действительно охраняют. Срабатывает разное соотношение сил - золотое хранилище будут брать скорее всего с помощью грубой силы. Но зайти в запретную городскую офисную коробку, не скрываясь и ни на кого не давя, сделать свое дело и тем более выйти оттуда - задача совсем другого плана. Единственный способ это сделать заключается в том, чтобы обеспечить себе полное невнимание - как силовое, так и юридическое.
        Потому Марк и не собирался никуда вламываться. Достаточно было просто войти через дверь.
        - День добрый, - поприветствовал он охранника. - Отдел кадров у вас где?
        Если бы это был блеф, Марк никогда бы на это не пошел. Его должны были либо впустить, либо вытолкнуть на улицу. Но Ольга научила его, что говорить и как говорить.
        Марк не хотел никого обманывать. Он планировал устроиться на работу в ЦАЯ - разумеется, не упоминая, что это в лучшем случае на один час. На общих основаниях, через собеседование. Он прошел короткий досмотр, продемонстрировал содержимое «дипломата», в котором не было ничего, кроме распечатки резюме, представлявшего собой заявку в произвольной форме. Бывший сталкер, знаток артефактов, знал в Зоне таких-то торговцев и влиятельных людей, уже перешедших в лучший мир. Умеет обращаться с оружием, взрывчаткой, владеет рукопашным боем, морально устойчив, без детей и иных родственников. Не обладает мирными знаниями в достаточной степени, чтобы устроиться на Большой земле. Кличка - Рахит.
        Марк подумывал даже вписать рекомендацию Глока, якобы от прошлого года, стилизованную по всем правилам, но решил, что это лишнее. Хотя когда-то такая бумажка у него в самом деле имелась, и вполне настоящая.
        Досье на себя он составил сам, отдав в конце Ольге на верификацию, чем заставил ее рассмеяться. Обсудили вопрос, не стоит ли воспользоваться биографией настоящего сталкера, пропавшего без вести. Марк отказался. При всей заманчивости подобного метода он себя не оправдывает. Слишком легко проколоться с таким явным мошенничеством.
        Оставалась опасность - само здание Центра, оборудованное множеством камер с распознавателем образов. Поскольку у Каменского имелось на Марка подробное дело, существовала вероятность, что при приближении сталкера Рахита к зданию уже за пятьдесят шагов всю гвардию поднимут в ружье. Вопрос был в том, настроена система на его поиск или нет. Впрочем, никакой разницы они с Ольгой не нашли - в случае разоблачения Марка ему бы просто пришлось рассказать Каменскому, зачем он сюда пришел, и рассчитывать на лучший исход.
        Все обошлось.
        На собеседовании Марк провел шесть минут, после чего получил отказ. Он спокойно направился в кафе, не торопясь съел пончик, выпил кофе и пошел на собеседование снова. Через три минуты Марк вышел из кабинета, держа в руках направление в ОРАКУЛ. Его посетила мысль: здорово было бы получить еще и запись в трудовой книжке. Артефакт такой ценности он бы повесил в рамочке над кроватью и любовался бы каждое утро. Если подумать, то работа в ЦАЯ - неплохой шаг в сталкерской карьере. Центр Аномальных Явлений существовал, как водится, на стыке законного и теневого видов бизнеса. Было очевидно, что кое-кто в этих стенах разделял взгляды Глока на то, что пора бы открыть Зону всему миру, сделать ее полноценной отраслью российской инфраструктуры. Вероятно, за этим и было будущее, но не сейчас.
        В секцию ОРАКУЛа Марк направляться не собирался. Почти боевое подразделение - совершенно иная кухня, нежели обычная конторская клетка. Среди бойцов все друг друга неплохо знают. Новому человеку внедриться туда и тем более выяснить секреты - просто нереально. Марк не знал никого из ОРАКУЛа, водку с ними не пил, в качалку не ходил, а следовательно, за своего его не примут просто так, сколько бы направлений из службы занятости он ни приволок. Возможно, все было бы иначе, будь жив Фармер. С другой стороны, тогда бы он и пробрался к Борланду сам, и не пришлось бы задействовать Марка.
        Так что Марк пошел в научный отдел. Здесь у него было гораздо больше пространства - недаром ЦАЯ преимущественно занимался изучением артефактов в тех объемах, в которых их не удавалось изучить в Зоне. Как сообщила Ольга, под исследования отданы примерно семьдесят процентов мощностей и почти столько же - денег из бюджета. Соответственно, здесь в основном обитали те, кого в приличном обществе принято считать учеными - если под этим словом понимать молодых амбициозных людей без жизненного опыта, разрывающихся между диссертациями ради получения американской грин-карты и самым банальным личным обогащением. Как сообщила Ольга, артефакты уходили налево гораздо чаще, чем писалось в служебных доносах. Марк подозревал, что именно утечки технологий и станут тем камнем, который в результате разобьет любую секретность системы. Такой дуб рано или поздно подточат термиты. В какой-то момент он даже пожалел Глока - утопические намерения бывшего хозяина Зоны учитывали все, что угодно, но только не человеческий фактор. Отнюдь не каждый житель СНГ мечтает посвятить свою жизнь процветанию России.
        Покуда в кабинетах на высоких этажах делили миллионы, здесь, в исследовательских комплексах, проходила своя война - кто быстрее осуществит прорыв и задушит конкурента. Марк достаточно долго жил на свете, чтобы понимать простую вещь: имидж ученого как конторской крысы в белом халате - миф, учеными же и созданный. Это бизнес акул, в котором выживает тот, кто раньше прольет чужую кровь. Слабохарактерные здесь не выживали.
        Марк шел точно по центру коридора, уступая дорогу лишь старшим научным сотрудникам. Простая тактика, которая может привлечь внимание, но точно подозрения не вызовет. Все лучше, чем беспомощно вжиматься в стены при виде любого человека. К тому же в плане технической подкованности Марк мог заменить собой весь этот отдел. Знания, полученные от Сенатора, не устареют, пока Зона не начнет производить новые отклонения от физических законов. Он задумался, а стал бы Мирослав отдавать ему те самые семьдесят процентов бюджета Центра, прими он предложение о работе? Это бы сделало Марка миллионером и подарило неприкосновенность ему и его семье. Конечно, мысль глупая, но чем черт не шутит - обсудить-то можно…
        - Коллега, можно вас на минутку? - услышал Марк. - Помогите разрешить спор, пожалуйста.
        Поняв, что обращаются к нему, Марк всем своим видом изъявил желание помочь, вопросительно уставившись на двух истощенных мужчин. На одном был домашний свитер, на другом - белый халат. Достаточно, чтобы понять, что первый обладал куда большими полномочиями.
        - Мы пытаемся выяснить природу одной штуки. - Человек в халате показал Марку папку с материалами. Марк взял ее в руки. Знакомая папка. Такие он видел на Барьере, когда работал на Глока. Все исследовательские материалы подразделялись на кучу категорий, так что ничего нового Марк тут не увидел. Фотография демонстрировала знакомую формацию.
        - Это «тесто», - сказал Марк.
        - Простите, что?
        - «Тесто». Ничего особенного. Артефакт четвертой категории опасности. Сам по себе безобиден, но является катализатором для увеличения взрывной силы. В боевых условиях использовался как оболочка для ручных гранат. Сейчас, вероятно, встречается реже.
        - Вот! - Мужик в свитере радостно хлопнул в ладоши. - Я ж тебе говорил!
        - А о чем был спор? - поинтересовался Марк.
        - Мы с коллегой поспорили, что этот артефакт народу неизвестен, - сказал парень в халате, чуть не плача. - Вы оказались первым встречным, у кого мы спросили совета.
        - Коллега, - обратился к нему Марк. - Известность - понятие растяжимое. Данный артефакт действительно почти неизвестен в этих стенах, и я скажу почему. Они в Зоне спасают жизнь, а то, что расходуется в Зоне, сюда не попадает. Разве что кланы перекупят через бартер. Сталкеры такие штуки почти не продают - стоят копейки, а самим может пригодиться. Вам не приходилось валяться в грязи и собственной крови, зная, что, завернув гранату в «тесто», вы можете разом избавиться от всех осаждающих вас мерзавцев? Стали ли бы думать в таких условиях о деньгах, которые можете выручить за артефакт? Поймите простую вещь и намотайте на ус: истинно полезные вещи никогда не выходят из Зоны. Точно так же, как и чего-то стоящие сталкеры. А тратить время занятых людей на подобные опросы я вам больше не советую. За подобные приколы можно вылететь с места. Кстати, о месте. Вот вы меня раньше здесь видели?
        - Э-э-э, нет.
        - По-вашему, кто я такой?
        - Честно говоря, без понятия.
        - Пристаете к людям, не разбираетесь в артефактах, - нахмурился Марк. - А ну-ка, покажите ваш допуск.
        Мужик в свитере грозно сверкнул глазами на коллегу. Человек в халате вздохнул и показал карточку.
        - Вот мой допуск, - сказал он. - Негусто, правда?
        - Негусто, - ответил Марк, изучая карточку. Она давала доступ в хранилище - именно то, что Марк и хотел. - Кстати, коллега, вас разводят.
        - Как разводят? - не понял тот.
        Марк с участием хлопнул рукой по плечу мужика в свитере.
        - Вот он и разводит, - сообщил он жизнерадостно.
        - Что ты несешь? - загундосил дядька, сбрасывая руку Марка. - Ты кто такой? Я тебя впервые вижу.
        Резким движением Марк дернул его за плечо к себе, немного развернул и врезал в челюсть.
        - Спокойно, - тут же сказал он остолбеневшему парню в халате. - Ты ничего не видел. Здесь свои разборки. Не влезай в них.
        - Что происходит?!
        - Что происходит - разберемся. Этот человек приторговывал на стороне. Не бойся, охрану я вызову. Немедленно выбирайся из здания, иди домой и не высовывайся. Завтра я жду тебя у Каменского в кабинете.
        - А почему…
        - Нет времени! Пошел!
        Парня в халате как ветром сдуло.
        - Я же сказал, что тебя разводят, - произнес Марк, обыскивая мужика в свитере и вытаскивая его карточку. Он уже знал, что раз второй «коллега» имел доступ к хранилищу, то и этот тоже.
        Хранилище артефактов ЦАЯ было легендарным местом, о котором Марк слышал еще во времена работы на Барьере. Гигантский комплекс со структурированным, строго каталогизированным набором материалов о технологиях Зоны. Попасть туда не тому человеку было крайне сложно. Но сначала Марку требовалось другое. Он перебрал свою коллекцию карточек - одна отобрана у сотрудника, еще две принадлежат Виктору, одна - Ольге Коротковой, позволявшая пройти в ее кабинет. Марк туда и направился.
        В отличие от Виктора Ольга не укрепляла вход в свой кабинет механическим замком. Был лишь один, электронный. В последний момент Марк решил попробовать открыть его карточкой, полученной Виктором от Каменского. Ему это удалось. Интересно, что бы сделал Виктор, имей он желание влезть в этот кабинет и возможность остаться незамеченным?
        Место, в котором Ольга проводила большую часть времени, отличалось поразительной чистотой и комфортом. И все же в этом кабинете Марк себя чувствовал еще менее уютно, чем в квартире погибшего музыканта. Следуя устным инструкциям, он обошел стол с левой стороны и вытащил пистолет из нижнего ящика стола.
        «Обходи с левой стороны», - говорила Ольга. Именно с левой и никак иначе. Марк не стал спрашивать почему. Было в этих словах что-то от Зоны. Если говорят не наступать на третью шпалу справа, когда переходишь рельсы по фарватеру, - значит наступать нельзя ни в коем случае. Конечно, на каждую практическую ловушку приходится по десятку откровенных издевательств, чтобы заставить новичка, к примеру, ползти там, где можно спокойно пройти и посвистывать. Но люди, боявшиеся показаться смешными, в Зоне гибли в первую очередь. Немного суеверия, немного теоретических допущений - и жить становилось легче.
        Кроме того, в склонность Ольги к шуткам совершенно не верилось. Возможно, что с правой стороны стола был спрятан самострел, пусть даже это казалось полной дикостью. Или же Ольга просто хотела наделить Марка целью, чувством опасности, чтобы мобилизовать на повышенную внимательность. Суть оставалась неизменной: на правую сторону стола, если смотреть от двери, Марк не совался. По сталкерской привычке он старался не подвергать некоторые вещи сомнению и не особо пытаться вникать в их суть.
        Пистолет в ящике стола был маленьким, даже изящным, хотя Марк не признавал, что оружие может обладать изящностью. Явно женская модель. Хотя для женщин чаще выпускают револьверы, Ольга все же имела пистолет. Марк задумался: был ли пистолет положен ей по должности? Сомнительно. Вряд ли пистолет был вообще на кого-то записан. Так что его пропажа никак бы на Ольгу не повлияла, поскольку не было бы факта утери табельного оружия. Хотя какой, к черту, табель? В этих стенах оружия не имеют научные сотрудники, которые свободно попадают в закрытое крыло, зато имеет патологоанатом? Чушь полная.
        Пистолет не имел кобуры, зато рядом находился запасной магазин. Марк взял и его тоже.
        Покинув кабинет, Марк пошел в хранилище артефактов. Он был собран и спокоен, что придало ему сил. Прежде любая собранность была для него сопряжена с диким эмоциональным напряжением. Теперь она стала второй натурой.
        Вход в хранилище представлял собой цепочку дверей. Все на автоматике. Две двери Марк открыл картой Виктора, еще одну - трофейной картой человека в свитере, вставив ее в прорезь. Автомат карту обратно не вернул, однако дверь открыл. По всей видимости, пропуск был одноразовым.
        У последней двери стоял человек с пистолетом. Марк напомнил себе, что это не Зона. Здесь не попрешь просто так на человека при оружии и, что главное, при административных полномочиях. Все, что Марк тут сделает, может иметь далекоидущие последствия.
        - Приветствую, - сказал Марк.
        Охранник поднял голову на него.
        - Вы надолго? - спросил он.
        - Возьму артефакт четвертой категории.
        - Направление.
        Марк молча подал ему папку с материалами на «тесто».
        - Это что? - спросил охранник.
        - Это все, что мне выдали. Извините, но это все, что есть.
        - Без направления не пущу.
        - Второй раз я сюда не попаду. Автомат же карту съел. А мне нужно это чертово «тесто». Диссертация с премией горят.
        Охранник заметно подобрел. Было ясно, что он далеко не всегда требовал постановление, тем более что речь идет о малоизвестной чепухе. А премия у ученых солидная… почему бы не поделиться ею с солдатиком, спасшим ученую карьеру?
        - Проходи. - Охранник отошел в сторону. - Больше ничего не выноси.
        - Спасибо, друг, - поблагодарил Марк и прошел в хранилище.
        ЦАЯ начинал удивлять его все больше и больше. Интересно, в этой конторе есть хоть кто-нибудь, кого было бы невозможно уболтать? Электронные системы хороши только тогда, когда ими занимаются специалисты подходящей компетенции. Если же настраивать пропуски через карточки, то со временем через фильтр будут проходить как раз карточки, а не нужные люди. Между тем всю безопасность Центра в мирных условиях могла бы обеспечивать одна бабушка-вахтерша, желательно отработавшая десяток лет в студенческом общежитии. Как ни странно, но факт. Вахтерши со стажем, причем желательно женщины, - работницы с хорошим набором вспомогательных навыков. Такие обладают удивительной памятью на лица. Вахтерша запомнила бы несколько сотен работников Центра в лицо и знала бы, кому и куда можно проходить. Но в век логинов, паролей и ответов на контрольные вопросы сама суть безопасности подверглась серьезным изменениям. И не всегда это оказывалось к лучшему.
        В хранилище Марк пробыл недолго, стараясь нигде не осматриваться и не задерживаться. Работая на Барьере, он имел дело со снимками и проектами усовершенствования этого крыла, так что представлял себе интерьер комплекса. Единственным отличием было отсутствие оранжереи, которая на бумаге существовала уже второй год. Ее заменяли кондиционеры, гнавшие воздух снаружи. Еще одно свидетельство бюрократических реалий.
        Марку оказалось достаточно вспомнить, где находятся артефакты четвертой категории, чтобы без проблем туда пройти. Если бы ему понадобились более мощные «продукты» Зоны, то никакое красноречие не позволило бы ему проникнуть к контейнерам, в которых они хранились. Да и сами контейнеры с артефактами шестой категории и выше представляли собой прочные сейфы, открыть которые можно было лишь набором ключей с лазерными отверстиями.
        Без проблем взяв контейнер с «тестом», он вернулся в коридор. Охранник даже выдал ему пакет с логотипом, который демонстрировал неизвестного сталкера в защитном сероватом костюме, отдававшем ржавой желтизной, и при «калашникове», ствол которого выглядывал из-за левого плеча. Сталкер держал голубоватый артефакт обеими руками в ободранных перчатках, глядя на него сквозь линзы противогаза. Полная ерунда с точки зрения безопасности, зато смотрелось красиво.
        Пистолет в кармане. Артефакт в руках. Можно отправляться в медицинский отсек.
        Спустившись на два этажа, Марк внезапно услышал чей-то энергичный диалог. Он уже собрался пройти мимо, как заметил знакомую прическу. Влад стоял в десятке метров впереди, с забинтованной рукой, и о чем-то спорил с собеседником. Тот все время говорил тихо, в то время как юрист общался на повышенных тонах, то и дело чуть не переходя на крик.
        - Мне хватает проблем, - говорил Влад. - Посмотрите на меня. Сломанное предплечье, два пальца, нет четырех зубов. Я похож на того, кто любит проблемы?
        - Похожи, - ответил невидимый собеседник. Как Марк ни старался, он не мог увидеть его лица, не показываясь самому. - Судя по вашей сломанной руке, вы сами напросились на проблему.
        - Корнеев заплатит за это, - пообещал юрист. - Он и его шлюха.
        - Только давайте без необдуманных действий. Корнеев мне интересен. И Ольгу Короткову тоже не трогать. Она работает в ЦАЯ с самого начала. Ценными сотрудниками не разбрасываются.
        - Так Короткова с вами, что ли?
        - Нет. Но она лояльна Центру. Ее личные пристрастия никому не интересны. Я с ней даже не знаком, однако, если она попросит не трогать Корнеева, вам придется выполнить ее просьбу.
        - Почему?!
        - Не так громко, пожалуйста.
        - Простите, Анатолий Петрович, - интонация Влада сразу сменилась на смиренную. - Давайте так. Я выполню вашу просьбу, а вы позволите мне отомстить Корнееву.
        - Не будьте мелочны, Владимир. Еще одна такая просьба - и ваша ценность сильно упадет в моих глазах. Когда мне понадобятся мстители, я схожу на них в кино. Ваш порыв понятен, но учтите: это всего лишь порыв. Как юрист вы должны знать опасность такого рода вещей.
        - Да… да, вы правы. Простите меня.
        - Теперь я слышу искренность. Значит, вот как мы поступим. Вы без разговоров сделаете то, что от вас требуется, и тогда вы в команде.
        - Хорошо.
        - И не волнуйтесь так. Всего лишь одно устранение, одного человека. После этого все изменится. Все прочие проблемы отныне и навсегда будут ниже вашей позиции, и вам нет нужды опускаться до их решений.
        - Я понял.
        - Одно устранение, всего одно. Посмеете по своей воле слать кому-то киллеров - и сами станете мишенью. Подобными вещами я не шучу и тем более их не повторяю.
        - Я понял, Анатолий Петрович, - голос Влада вновь стал надменным. - Думаю, мы договоримся.
        - А я думаю, что мы уже договорились. Если я в чем-то неправ, вы можете продемонстрировать это простым жестом. Повернитесь и уйдите прочь.
        Влад молча продолжал стоять.
        - Значит, договорились, - сказал Анатолий. Кем бы он ни был, его роль в ЦАЯ была Марку непонятна. - Пойду побеседую с Мирославом.
        - Еще вопрос, Анатолий Петрович. Что делать с Борландом?
        Марк напрягся, вслушиваясь, стараясь не пропустить ни единого вздоха.
        - Вы про Вавилова, что ли? - невозмутимо спросил Анатолий. - Мне нет до него дела. Слейте его, если хотите.
        - А что скажет Каменский?
        - У Мирослава сейчас проблемы посерьезнее. Я помогу ему их решить. Делайте с Борландом что хотите.
        - Спасибо, - сказал Влад. - В прочности нашего договора можете не сомневаться.
        Марк прижался к колонне, ожидая, что Анатолий пройдет мимо него. Но тот скрылся на лестничной площадке. Было невозможно понять, пошел он вверх или вниз.
        Влад продолжал стоять спиной, о чем-то думая. Пройти в медблок мимо него было нельзя. Однако даже если это можно было бы сделать, Марк все равно не прошел бы мимо юриста после услышанного.
        Бесшумно подкравшись, Марк на последних метрах бросился вперед и ударил Влада по затылку. Юрист машинально попытался амортизировать удар, оттолкнувшись больной рукой, и весь его вес пришелся прямо на нее. Вопль боли застрял у Влада в глотке, когда Марк ударил его снова, и юрист потерял сознание. Он так и не успел заметить, кто на него напал.
        Краснея от ярости, Марк вытащил пистолет Ольги и приложил к голове Влада. Несколько мгновений он боролся с искушением нажать на курок. Если бы это была Зона, если бы гнева было чуточку больше, если бы Влад вместе с разрешением убить Борланда получил позволение сделать это с Виктором и Ольгой, если бы у пистолета был глушитель…
        Слишком много всяких «если».
        Марк обыскал юриста и забрал у него все, что нашел, - ключи от «фиата», кошелек, смартфон и даже чистый носовой платок. Весь этот мусор был Марку не нужен, но он не мог устоять перед искушением унизить Влада, ударив по самому больному - его личной неприкосновенности. Заодно пусть считает, что подвергся банальному ограблению.
        Из всех трофеев Марка интересовал только смартфон, однако он оказался пуст. Влад не хранил никакого компромата на себя - ни сообщений, ни данных о звонках, ни заметок или фотографий с камеры. Даже телефонная книга была пуста. Юрист явно хранил важные номера в собственной памяти. Марк знал только одного человека, который так же работал с базами данных, - самого себя. Было что-то одухотворенное в том, чтобы испытывать некоторое уважение к своему врагу, однако Марк никакой духовности не почувствовал. При всем своем сволочизме Влад на полноценного врага не тянул. Разве что на мелкого исполнителя с претензиями. В Зоне он бы не прошел дальше стартовой территории, сгинув в перестрелке с собаками возле ржавого кунга с прогнившими ящиками, и вся польза от Влада была бы в том, что более удачливый новичок, проходя мимо его трупа, сумел бы разжиться аптечкой. Вот неизвестный Анатолий Петрович, работающий с Мирославом, вызывал серьезные опасения. Кого же эта троица задумала сжить со свету?
        По пути в медблок Марк выбросил отобранные у Влада вещи в урну для мусора. Если кто-нибудь их там обнаружит, это для юриста будет все равно что скрытый намек, где именно ему место. Ничего, у всех бывают неудачные дни.
        Медицинских отделений у ЦАЯ было целых два - один стандартный, для персонала, второй специальный, для людей с аномальными повреждениями. Не исключено, что через несколько лет подобные секции станут нормой. Борланда держали именно в том, куда вход персоналу был закрыт. И хорошо, что так - меньше свидетелей.
        Дойдя до дверей в «аномальный» отсек, Марк наткнулся на то, что уже начало его порядком раздражать, - очередной замок. Но по крайней мере этого он и ожидал. Налепив на замок вытащенный из контейнера артефакт, Марк отошел чуть назад и выстрелил в него из пистолета.
        Замок разнесло вдребезги, из стены вырвало большой кусок бетона. Обнажившиеся стальные куски каркаса изогнулись в противоположные стороны. Если бы тут был незадачливый младший научный сотрудник в белом халате, он вряд ли бы стал утверждать, что свойства «теста» плохо изучены. А заодно узнал бы о главной изюминке артефакта, из-за которой сталкеры предпочитают оприходовать его сами, - перенаправление взрывной волны в строго заданном направлении. Потому Марк и не боялся попасть под взрыв. Когда-нибудь «тесту» придумают более внушительное название, официально запатентуют и будут продавать как современную замену пластиковой взрывчатке, а сто граммов его массы станут новым стандартом измерения взрывной силы вместо тротила. Когда-нибудь. Чем позже, тем лучше. Марк не сомневался: даже если Зона не расширится, люди найдут способ испортить себе жизнь до такой степени, что не будет никакой разницы - в Зоне они или нет.
        Дверь открылась. Марк забежал внутрь, держа пистолет наготове. Все отсеки пустовали, как он и ожидал. Все, кроме одного.
        Борланд лежал на койке, в больничной пижаме, уже освобожденный от наручников. Возле него сидел спортивного вида парень с небольшим фингалом. Он читал книгу.
        - Ни с места и молчать, - сказал Марк, но немного опоздал. Парень быстро ушел с линии огня, схватив короткоствольный автомат. На его месте Марк бы не решился на такое, но санитар не выглядел полностью здоровым. Напротив, он напоминал человека на грани.
        - Сам брось, - хмуро сказал он, но не стрелял.
        Марк долго смотрел в его глаза.
        - Я хочу вытащить Алексея Вавилова, - сказал он.
        Санитар невесело улыбнулся.
        - Что Антонов сам не пришел? - спросил он, не ожидая ответа.
        - Стоп, - сказал Марк. - Я тебя знаю. Виктор о тебе рассказывал. Ты тот самый, кто хотел помешать Владу в машине «Скорой помощи».
        - Виктор?
        - Ты получил этот синяк, когда защищал Борланда. Ты хороший человек. Я тоже хочу ему помочь. Но я знаю, как его разбудить.
        - Я не верю тебе, - сказал санитар, но уже с некоторым сомнением. Его автомат дрогнул.
        - Спокойно, - сказал Марк. - Я могу доказать. Мне терять нечего. Вот.
        Очень медленно он поднял пистолет, перехватил его одной рукой и положил на столик.
        - Видишь, я кладу оружие, - сказал Марк. - Ты делай что хочешь. Но о своих намерениях я тебе скажу. Сейчас я вытащу телефон и проиграю Борланду одну мелодию. Думаю, после этого он проснется. Если ты мне не веришь, можешь стрелять прямо сейчас, поскольку я дошел до своего предела. Убивать хороших людей, подобных тебе, я не хочу. Решай, брат.
        Санитар продолжал держать автомат нацеленным на Марка. Тот пожал плечами и вытащил телефон.
        - Хорошо. - Санитар опустил оружие. - Но я должен тебя задержать. Справишься ты или нет - не важно.
        - Дело твое, - сказал Марк, подавляя неуместное желание засмеяться. Доброжелательное отношение со стороны тех, кого он чуть было не застрелил, вызывало у него перепады настроения. Интересно, каково приходится психологам-переговорщикам, если им удается заставить террориста сдаться?
        - Как ты собираешься его разбудить, если он ничего не слышит? - спросил санитар, не скрывая любопытства. - Даже если музыка сможет помочь, то он ее воспримет.
        - Органы чувств у него в порядке, - сказал Марк. - Дело в нервной системе. Она не отреагирует, но сигнал примет.
        Телефон пропищал мелодию. Тридцать две ноты.
        Все случилось быстро и просто. Борланд открыл глаза, уставился на лампу.
        - Марк, у него пушка, - проговорил он, глядя на санитара.
        Медленно выдохнув, Марк упал в кресло и вытер лоб.
        - Все в порядке, это друг, - ответил он, улыбаясь. - С возвращением.
        Санитар отложил автомат. Борланд с трудом поднялся.
        - Фармер, - проговорил он хрипло.
        Марк перестал улыбаться и покачал головой.
        - Он мертв. Как и вся твоя группа. Выжил ты один.
        - Что случилось? Что там было?! Я не помню!
        - Никто не знает. Тебя хотели подставить, будто ты всех убил.
        - Что?! Кто меня хотел подставить… - Борланд откашлялся. - Что со мной?
        - Простое истощение, - сказал санитар, попеременно светя Борланду фонариком то в один, то в другой глаз. - Ты ничего не ел больше суток. Мы уже собирались переводить тебя на внутривенное питание.
        - Целые сутки прошли? - спросил Борланд и тут же вспомнил кое-что важное. - Артефакты! Там ничего не было!
        - Да, они пропали, - подтвердил Марк.
        - Дайте попить!
        Санитар налил ему большой стакан воды. Борланд проглотил ее почти залпом, затем с трудом встал и налил себе еще.
        - Как тебя зовут, друг? - спросил Марк.
        - Игорь, - ответил санитар.
        - А сталкерская кличка есть?
        - Нет.
        - Ты в Зоне не был?
        - Бог хранит. Я считаю, что Зона - это зло, и нормальному человеку там делать нечего.
        - Может, ты и прав, - сказал Марк. - Хотел бы я, чтобы мне никогда не выпадала причина там побывать.
        Борланд смял стакан в руке.
        - Мне уже лучше, - сказал он. - А где я вообще?
        - Аномальный медблок ЦАЯ.
        - Где Виктор?
        - В порядке. Долго объяснять. Слушай, надо отсюда выбираться.
        - Полина в порядке?
        Марк моргнул.
        - Почему ты спросил про нее?
        - Я не видел вас полгода.
        - В порядке… Ты готов идти?
        Игорь положил руку на плечо Борланда.
        - В таком состоянии нельзя, - сказал он, глядя на Марка многозначительно.
        - Да, точно. - Марк поднялся с кресла. - Игорь, я помню про уговор. Я должен тебе сдаться.
        - Что? - крикнул Борланд. - Почему?
        - Мне нельзя было сюда приходить. Позже расскажу.
        - Эй, браток! - Борланд повернулся к Игорю. - Я не знаю, о чем вы тут толковали, но мне и этому парню надо бежать, и бежать срочно. Ты сам видел мертвых наших. Мы можем найти тех, кто в этом виноват. Ты не мог бы забить на правила на какое-то время?
        Игорь думал недолго.
        - Идите, - сказал он. - Отомстите за братьев.
        Борланд хлопнул его по спине. Жест вышел слабым.
        - Обязательно, - пообещал он. - Спасибо тебе, друг.
        - Тебе нельзя идти в такой одежде. - Игорь открыл шкафчик и вытащил оттуда что-то большое и мешковатое. - Переодевайся.
        Борланд самостоятельно встал с койки. Первую минуту ему было сложно поддерживать равновесие, но затем он сумел добраться до шкафчика.
        - Это что, пожарное шмотье? - спросил он.
        - Комбинезон для тушения пожаров. Здесь больше ничего нет.
        - Даже не буду спрашивать, что случилось с парнем, с которого вы этот комбинезон сняли. Может, вы сгоняете за моими шмотками? Они ведь тут, в здании.
        - В ОРАКУЛ я не пройду, - сказал Марк. - Нам рисковать нельзя.
        - Уходите к главному выходу, - посоветовал Игорь. - Дальше сами разберетесь.
        - Спасибо!
        На выходе из блока Марк осторожно огляделся. Никого не было.
        - Пока везет, - сказал он Борланду, который все еще пытался застегнуть молнию комбинезона. - Теперь нам нужно…
        Громко взвыла сирена, но всего один раз. Из поперечных ниш на потолке начали опускаться перегородки.
        - Локдаун! - крикнул Борланд, быстро нагибаясь и протискиваясь под перегородкой. - За мной! Они закрывают комплекс!
        - Наверное, Влад поднял тревогу. - Марк не отставал. - Что теперь будет?!
        - Никто не войдет и не выйдет. Мы теперь выберемся только через гараж на подземном этаже.
        - Как мы туда попадем?
        - На мне же костюм супергероя, ты не заметил?
        Подойдя к пожарному щитку, Борланд попытался разбить стекло, закрывающее пожарный топор. Это у него получилось лишь с четвертого раза.
        - Давай я понесу, - предложил Марк. - Ты не в форме.
        - Отвали! Я сейчас зол!
        Борланд в бешенстве ударил несколько раз в створки лифта. С каждым ударом, казалось, к нему возвращаются силы.
        - Марк, они убили Фармера! - крикнул он. - И еще пятнадцать человек! Они все мертвы!
        Марк в волнении ничего не отвечал, позволяя Борланду выговориться. Когда лифт удалось открыть, Борланд заглянул в шахту.
        - Тут сбоку лестница, - сказал он. - Пошли вниз. Мы доберемся до стоянки.
        Спуск прошел без приключений. Борланд тяжело дышал - ему все еще было трудно двигаться. К тому же он так и не пожелал выпустить топор из рук.
        - Там охранник, - сказал он, заглянув за угол. - Сними его.
        - Что? - оторопел Марк. - Стрелять?
        - Как хочешь.
        Марк вышел из-за угла, целясь из пистолета. Он не говорил ни слова, пока охранник не заметил его.
        - Лечь на пол! - приказал Марк. - Быстро!
        И выстрелил вверх. Пуля срикошетила от потолка в сторону. Охранник быстро лег и закрыл голову руками.
        Борланд с блеском в глазах подошел к припаркованному «субару». Ударом топора высадил стекло, не обращая внимания на сигнализацию, сел за руль.
        - Ты куда? - спросил Марк в изумлении, глядя, как Борланд, не дожидаясь его, разгоняется и направляет автомобиль прямо на ворота.
        Он слишком поздно понял, что его друг намерен делать. «Субару» ударил в ворота на скорости примерно шестьдесят километров в час. Капот немного погнулся, сигнализация, пискнув напоследок, умолкла. Борланд выбрался из машины, прорвав подушку безопасности. Ударил топором в ворота, которые даже не пошевелились.
        - Здесь еще полно машин, - выговорил он. - И надо разогнаться сильнее.
        - Прекрати, - попросил Марк с усталостью. - Их не пробьешь, пока не снимешь локдаун.
        Еще несколько раз атаковав ворота, Борланд опустил топор.
        - Марк, они все мертвы, - сказал он. - Мне надо выбраться отсюда.
        - Да, сегодня время закрытых дверей, - сказал Марк. - Друг, я искренне тебе сочувствую. Было нелегко понять, как вернуть тебя с того света. Но что делать теперь, я не знаю.
        Борланд посмотрел по сторонам.
        - Куда охранник пропал? - спросил он.
        Марк оглянулся.
        - Ушел, - покачал он головой. - Мы не усмотрели.
        - Плевать. - Борланд сел на пол, прислонившись к воротам. В пожарном комбинезоне он напоминал космонавта, спасшегося в капсуле после взрыва на орбите и внезапно осознавшего, что находится посреди океана. - Марк, послушай меня. Это все неправильно, я… Ты почему опять ввязался?
        - Не мог же я тебя так оставить. Да и Виктор попросил помочь.
        - Виктор? Слушай, мы все взрослые люди. Ты не отвечаешь за меня.
        - Ты бы умер. Что я должен был делать?
        - Жить дальше, - ответил Борланд. - Просто жить и не вспоминать тех, кто тянул тебя вниз.
        - Ты не тянул меня вниз. Ты помог мне взлететь.
        Послышались отдаленные шаги.
        - За нами идут, - сказал Борланд. - Брось пистолет. С ним тебя застрелят на месте.
        Марк положил пистолет на землю.
        - У нас не так много времени, - усмехнулся Борланд. - А я все никак не могу сформулировать какой-нибудь один особо важный вопрос, ответ на который меня бы успокоил.
        - Нет, я не видел Алену. Но она периодически пишет нам с Полиной. Она в порядке.
        - Спасибо. - Борланд разжал пальцы и позволил топору упасть. - Теперь мне лучше.
        Они молчали, пока из коридора, ведущего к лифту не показались вооруженные люди.
        - Не двигаться! - прогремел голос в рупор.
        - Да мы и не двигаемся, - пробормотал Борланд. - Чего так орать-то?
        Бойцы стояли на местах. Марк понял, что они ждут особой команды. Через минуту показался немолодой человек в деловом костюме.
        - Мирослав Сергеевич, - произнес Марк, поднимаясь во весь рост.
        - Здорово! - Борланд слабо помахал рукой, продолжая сидеть.
        Каменский держал паузу, но в ней не было ни намека на театральность.
        - Марк, ты все же вернулся, - сказал он. - И товарища вернул.
        - Лично я не уходил, - сказал Борланд. - Очки протри, дядя.
        - Почему ты здесь, Марк? - спросил Мирослав.
        - Потому что не выпускают. Ворота видите?
        Борланд захохотал. Каменский оставался невозмутимым.
        - А если бы ворот не было? - спросил он. - Тогда что?
        - Лично я нажрусь картошки с мясом, - сказал Борланд. - Я извиняюсь, но не хавал ничего с тех пор, как напоролся на засаду с «Моной». Шеф, ты должен помнить «Мону», да? Полторы дюжины живых человечков. А сейчас только один, и тот полумертвый.
        - Да, Алексей, я помню, - ответил Мирослав. - Марк, а ты что сделаешь?
        - Закончу дело Виктора. Найду ваш пропавший груз артефактов.
        - Да будет так, - сказал Мирослав, вытащил из кармана пиджака маленькую рацию и сказал: - Снять локдаун!
        Ворота поднялись почти мгновенно. Борланд от неожиданности повалился наземь.
        - Зачем же так сразу? - промолвил он. - Предупреждать надо!
        - Идите и ешьте свою картошку, - сказал Мирослав. - Помочь не смогу, но и мешать не буду.
        - Спасибо! - вырвалось у Марка вполне искренне. - Мы сделаем все, что в наших силах.
        Каменский ничего не сказал на это. Марк помог Борланду подняться. Перед тем как уйти, он обернулся. Директор Центра Аномальных Явлений продолжал смотреть на него.
        - Вы были правы, - сказал Марк. - Насчет того, кто я.
        - Рад, что ты это понял, - ответил Каменский. - Реши задачу и приходи ко мне.
        Кивнув, Марк потащил Борланда прочь, к своей машине.

* * *
        Алена, это до жути нелепо, но меня вернули.
        Марк сделал так, что я опять целехонек. О том, как именно он это сделал, я говорить не буду - ты не поверишь. Я и сам до конца поверить не могу.
        Впереди еще много работы. Теперь нам надо найти груз артефактов, обезвредить его, вычислить организаторов засады, наказать виновных, сделать выводы, а там будет видно.
        Я обязательно придумаю себе кучу дел, лишь бы оправдать свое нежелание позвонить тебе наконец по-человечески и не общаться с твоим образом в моем сознании. Но я не в силах от этого образа отказаться. Ведь он такой нежный, понимающий, чуткий. Всегда выслушает и грустно улыбнется в ответ. С ним мне тепло и уютно. Возможно, ты бы тоже дала мне тепло и уют, но принять их от тебя я не могу. Зато твой образ зарядит меня достаточно, чтобы я научился заряжаться сам.
        Может, это и есть круговорот любви в природе?
        Глава 6
        Эффект Допплера
        Менеджер салона «БМВ» стоял у сверкающего автомобиля, со скукой водя пальцем по сенсору смартфона. На бедже было выведено имя «Валера». Хотя он предпочитал «Валерий», руководство имело свои взгляды на то, где находится грань между доверительным обращением и панибратским.
        Крутящиеся двери раскрылись, и в салон зашел всклокоченный мужик в спортивных штанах и клетчатой рубахе. Валера поморщился. «Замкад» встречался разный, и этот его представитель был одним из худших, ибо представлял собой «замкада» с претензиями на уважение. Будь это танцпол, мужик бы уже месил грязь в канаве напротив на потеху секьюрити. Но рядом с салоном «БМВ» канав, разумеется, не было.
        - Добро пожаловать, - сказал Валера, улыбнувшись своей фирменной улыбкой, дававшей понять: это не выставка.
        - Ага, привет, - сказал мужик, глядя по сторонам.
        - Я Валера, менеджер по продажам. Что вам предложить?
        - В смысле, продавец? Очень приятно. А я носильщик Леша, то есть менеджер по доставкам. Отдыхай, я сам разберусь.
        Человек направился к стенду с мотоциклами, несколько раз похлопав в ладоши при их виде.
        - Щас, посмотрю и свалю, - утешил он.
        Валера снова попытался оценить намерения потенциального покупателя и его финансовые возможности. Публику, любящую мотоциклы, он уже научился кое-как, со скрипом, распознавать. Если этот тип к ней и относился, то явно не катался в жизни ни на чем лучше «Явы».
        - Руками не трогать, - предупредил Валера.
        Человек посмотрел на него со странной улыбкой.
        - Почему? - спросил он. - Я такие штуки ломать не люблю, не бойся.
        - Инструкции не позволяют.
        - Забей. Инструкции пишут дураки.
        Валера начал терять терпение.
        - Молодой человек, отойдите от мотоциклов, пожалуйста, - попросил он. - Не то я вызову охрану.
        - Ну тебе же не за вызовы платят, правда? Чего ты ко мне прицепился? Дай мотороллер заценить. Что тебе, жалко, что ли?
        Валера сменил тактику, решив действовать язвительно.
        - Вы смотрите модель прошлого года, - сказал он. - Четырехтактный двигатель, два цилиндра. Рабочий объем около тысячи двухсот. Тип впуска - инжектор, сухое сцепление. Время разгона до ста километров в час - меньше четырех секунд. Расход топлива за городом - четыре с половиной литра, на трассе - шесть…
        - Да, я понял. Электростартер и все такое. Я тоже читал рекламную брошюрку. Знаешь, ты меня убедил. Пожалуй, я куплю один экземпляр. Заверните на вынос, пожалуйста.
        - Чего??? - вырвалось у менеджера в изумлении.
        - Я покупаю ваш мотоцикл, - повторил мужик с расстановкой слогов. - Или ты в таких случаях тоже охрану вызываешь?
        Менеджер стоял и глазел на покупателя, думая, не развод ли это. Клиент в равной степени был мало похож и на шутника, и на реального покупателя. Таких менеджер просчитать не мог.
        - Чем платить будете? - спросил он.
        - Деньгами, естественно. Они же для вас имеют ценность… А, вы про способ платежа? Наликом и в национальной валюте.
        Из заднего кармана он вытащил две пачки денег.
        - Хорошо, - сказал менеджер. Представив в своем кармане вес комиссионных, он слегка заулыбался. - На кого оформлять?
        - Документы? - ухмыльнулся клиент, засовывая руку в другой карман штанов, откуда вытащил паспорт. - Вот.
        Валера просмотрел несколько страниц.
        - Алексей Вавилов? - спросил он.
        - Ага. Вроде бы так и написано.
        - Гражданин Украины?
        - Скорее, мира. Но формально да. Это проблема?
        - Ничуть, - ответил Валера, решив без лишней надобности больше ничего не комментировать и по возможности соблюдать профессиональное отношение. - Можем также помочь вам в оформлении страховки.
        - Пожалуй, не надо, - отказался клиент. - Хорошо бы, но мне сегодня неохота думать о дорожно-транспортных происшествиях. Плохо влияет на нервы.
        Валера продолжал писать.
        - Знаешь, Валера, а нехороший ты человек, - сказал покупатель. - Я по твоему говору слышу, что ты украинец. Небось четыре месяца в Москве, и уже смотришь на сограждан як на лайно.
        - Перестаньте! - чуть не взвыл менеджер, бросив ручку. - Давайте поддерживать деловой тон, пожалуйста!
        И совершенно не в тему добавил:
        - Возьмите хотя бы шлем!
        - А вот это охотно возьму, - согласился покупатель, глядя на ассортимент сверкающих шлемов. - Голову мне многие хотят оторвать. А я ее люблю. Ну так что, когда я смогу уехать?

* * *
        Борланд заехал на мотоцикле в гараж, снял шлем.
        - Хорошая штука, - похвалил он технику. - Немного заносит на поворотах, но менять колеса нет времени.
        Виктор поспешно закрыл двери. Скудная лампа не могла заменить дневного освещения, но приходилось пользоваться тем, что есть.
        - Никто тебя не видел? - спросил детектив.
        - Вряд ли. А вот слышали точно. Но ты не переживай. Купил транспорт вполне законно. Конечно, проще было бы угнать, но искать подходящий по весу и ускорению слишком долго.
        - Красивая штука, - сказал Орех. - Можно мне будет…
        - Кончайте болтать, времени мало! - проговорил Виктор, проверяя на прочность слегка измененную конструкцию «сустейна». - Этот прибор точно сработает?
        - У нас больше ничего нет, - ответил Марк, стаскивая с себя перчатки. - Ставь резьбу на глушитель, и погнали.
        На то, чтобы прочно нацепить «сустейн» на глушитель «БМВ», им понадобилось несколько больше времени, чем планировал Виктор. Он начинал сильно нервничать.
        - Все успеем, - заверил его Борланд. - Я же механик, забыл?
        - Как тебе Москва? - поинтересовался Марк, чтобы сменить тему.
        - Что значит как? Я тут уже бывал в прошлом.
        - Ты понял, что я имею в виду. Как тебе находиться в этом городе в качестве работника Центра?
        Борланд взял плоскогубцы и принялся что-то делать с ручным тормозом.
        - Москва, значит, - проговорил он. - Да ничего особенного. Ты с утра просыпаешься черт знает где, пытаешься вспомнить, что это за место. Кровать поганая, матрас жесткий, кое-где выскакивают пружины. Ты встаешь, чистишь зубы, пьешь плохой кофе, жрешь то, что окажется со вчерашнего дня под рукой. Пора идти наружу. А снаружи - опасный и суровый мир, где у всех фракций есть оружие, а у тебя нет. Берешь у заказчика задание - добыть такую-то вещь. Товар, услугу - не важно. Добываешь ее или же терпишь поражение. Сдаешь ее торговцу за смешные деньги и говоришь «спасибо». Возвращаешься к себе в убежище, надеясь, что никто туда не вломился. И так каждый день. Короче, мне это знакомо. Москва как Москва. Я в таких местах, как этот город, провел солидную часть своего времени.
        - Вы всегда используете упоминание Зоны через метафоры? - спросил Виктор.
        - А разве я говорил о Зоне? - удивился Борланд.
        - Действительно, - добавил Марк. - Больше похоже на описание обычной холостяцкой жизни.
        - Что ты знаешь о холостяцких буднях? Ты же с девятнадцати лет мыслями в Зоне.
        - Ладно, молчу-молчу.
        Борланд в последний раз стукнул по рукоятке и выпрямился с довольным видом.
        - В самых общих чертах мне удалось подогнать эту штуку под себя, - сообщил он. - Давайте звук проверим.
        - Не сломайте, бога ради, - взмолился Виктор. - Оле стоило больших трудов сделать так, чтобы кольца звучали циклически. Сломаете хоть одно - и музыки не будет.
        - Я уже понял, до чего ты фанатеешь от фальшивых нот. Надеюсь, твоя подруга сделала поправку на то, что выхлоп от топлива - не совсем то же самое, что от пороховых газов.
        Борланд завел мотоцикл и добавил оборотов. Гараж заполнился пронзительным мелодичным воем. «Сустейн» работал безукоризненно.
        - Ольга заработала пирожное, - вымолвил сталкер. - Ну все, погнали.

* * *
        Патрульная машина ГИБДД патриотичной модели «Лада Калина» стояла у трассы южного направления. Инспектор за рулем скучал, его напарник сидел рядом.
        - Смотри, вон гонит, - внезапно указал он пальцем. - Под знак летит.
        - Лови, - бросил инспектор, вылезая из машины. - Замеряй, чего стоишь?
        Он поднял жезл навстречу мотоциклу «БМВ», несущемуся, казалось, на предельной скорости. Гонщик был в новеньких мотоциклетных шмотках, да и железный конь был словно из магазина. Он сбросил скорость в самый последний момент, остановившись почти у поднятого жезла. Инспектор с удовольствием посмотрел на показания прибора. Они были более чем хороши.
        - День добрый. Инспектор Воргунов. Документы на мотоцикл предъявите.
        Гонщик снял шлем.
        - Добрый день, инспектор, - кивнул он, передавая документы. - В чем проблема?
        - Превышение скорости на пятьдесят два километра в час.
        - Не может быть! - вскричал мотоциклист. - Да этот трактор на гусеницах едет быстрее!
        Инспектор покрутил права.
        - Миша Старопольский, - прочитал он.
        - Я поляк, - сказал мотоциклист с гордостью. - Мило ми!
        - А техпаспорт у нас на имя Алексея Вавилова.
        - Первый раз слышу.
        - Пройдите в машину, пожалуйста.
        Мотоциклист со вздохом слез, повесил шлем на руль. Хотя он был немаленький, но, идя за инспектором, как-то сразу поник. В машине он и вовсе ссутулился, сидя тихо как мышь. Инспектору даже стало его немного жаль.
        - Мотоцикл в угоне? - спросил Воргунов, глядя, как напарник тем временем останавливает фуру с литовскими номерами.
        - Нет, - замотал головой гонщик. - Честное пионерское. Мой собственный.
        - Не верится.
        Гонщик молчал. Инспектор спокойно вытащил бланк.
        - Составляем протокол, - сказал он. - Мотоцикл придется вернуть Вавилову. А вы, пан Старопольский, по уши в неприятностях.
        Мотоциклист шмыгнул носом. Поискал взглядом что-то на приборной панели.
        - Вас все никак камерами не оборудуют?
        Инспектор понимающе заулыбался.
        - Не бойтесь, камер пока нет, - заверил он. - Но уже со следующего года появятся. Однако договориться не выйдет. Управляете транспортным средством без разрешения хозяина, превышаете скорость, создавая опасность для себя и окружающих.
        - Вы тоже не бойтесь, - подмигнул гонщик. - Не взяли взятку - молодец. Со следующего лета вам не придется чистить параши на Камчатке.
        Рука инспектора остановилась, не дописав в протоколе фразу.
        Мотоциклист двинул его локтем в челюсть и тут же взял голову в захват. Рванув на себя, сталкер дотянулся до пистолета в кобуре инспектора и выхватил его.
        - Ствол надо держать слева, если в твоей машине с той же стороны руль, - предупредил он. - На первый раз прощаю.
        Инспектор вдавил клаксон. Его напарник тут же перестал спорить с водителем фуры и бросился к машине.
        Гонщик отпустил инспектора, выскочил из машины, выстрелил в воздух.
        - Лежать! - проревел он. Второй сотрудник послушался.
        «Поляк» снова посмотрел на незадачливого гибэдэдэшника.
        - Хороший ты человек, для своей профессии, - сказал он. - Не пытался пришить мне всякую пургу вроде «ты ехал без шлема» и тэ дэ. Просто тебе сегодня не повезло. Такая лажа порой случается, так что не парься.
        Выстрелив пару раз в воздух, он быстро сел на мотоцикл и укатил прочь.
        Инспектор схватил рацию и доложил о случившемся. Напарник с бордовым от натуги лицом уселся рядом с ним.
        - Езжай, - сказал он. Больше его ни на что не хватило, но дальнейшие слова и не были нужны.
        На следующем посту приключения мотоциклиста должны были закончиться.

* * *
        - Прошу пристального внимания, - говорил Виктор тремя часами ранее. - ЦАЯ никогда не приходилось перевозить артефакты в таких количествах сразу. Если их из Зоны доставлял грузовой вертолет, то он, сами понимаете, следовал лишь до ближайшей перевалочной базы, где груз сортировали и распределяли по разным видам наземного транспорта. В Москву их на «вертушке» не доставишь. Следовательно, вывезти их вертолетом тоже не могут.
        - У Центра же есть разрешение на полеты, - сказал Борланд. - Или я что-то путаю?
        - Есть. Но над Москвой же особо не полетаешь, даже имея разрешение. Всегда есть вероятность, что тебя признают опасным для общества и попросту собьют.
        - Как технологии Центра могут быть опасными для общества?
        - Черт побери, я же просил быть посерьезнее. В общем, груз нервно-паралитических бомб такого рода невозможно вывезти отсюда иначе как по земле.
        - Нам придется проверять все товарные поезда и грузовики? - спросил Марк. - Не считая одиночных курьеров…
        - Не надо уходить так далеко в предположениях, пожалуйста. Есть один способ вывезти партию такого рода, способ вполне надежный и безопасный.
        - Протокол ЦАЯ на случай эвакуации, - догадался Борланд, довольно хлопнув по карте столицы.
        - Точно, - подтвердил Виктор. - У Центра был специально оборудованный грузовик как раз на такой случай. Укрепленные стены, охладители, встроенные контейнеры разных размеров…
        - Был?
        - Пока его не списали.
        Марк понимающе улыбнулся.
        - И можно отследить куда? - спросил он.
        - Я уже все сделал, - ответил детектив. - Отслеживал такие вещи еще с зимы. Скажите спасибо моим комплексам, если хотите. Так вот, грузовик отошел одной строительной фирме, которая - вы не поверите - занималась модернизацией крыши в одном известном вам доме.
        - Значит, этот грузовик сейчас у сумасшедшего хозяина, - сказал Орех.
        - И на всех трассах, ведущих к украинской границе, установлены камеры Центра. Коды доступа мне известны. Мы обнаружим его с домашнего компьютера Оли, который она мне передала.
        - И остановим, - добавил Марк.
        - Да. Но есть сложность. Обезвреживать артефакты придется твоей мелодией. Причем сделать это надо до того, как грузовик остановится. Потому что, если нам удастся остановить его, весь груз активируется. Такую защиту никому не обойти - она целиком химическая. Но грузовик точно не является звуконепроницаемым, так что нам достаточно прогреметь рядом с ним нужной последовательностью частот. После этого можно будет разбираться с водителем и охраной - а она точно будет. Но не раньше.
        - Поставить колонки на машину, ехать рядом и пустить звук, - предложил Орех.
        - Звук понадобится очень громкий. Система должна быть не менее двухсот ватт. А это уже хрупкость и объем. Один выстрел в динамик - и у тебя будут только хрипы. Нет, мы воспользуемся «сустейном». Понадобится лишь перенастроить его аппаратно, чтобы звук мог проигрываться циклически. Вопрос лишь в том, куда его нацепить. Раздобыть бы пулемет…
        - Не надо пулемет, - сказал Борланд. - Наденем эту штуку на глушитель мотоцикла.
        Остальные трое внимательно посмотрели на него.
        - Слушай, а это идея, - одобрил Виктор. - Если получше его прикрепить, чтобы не слетел, а ты будешь маневрировать рядом с грузовиком, то… все может получиться.
        - Если грузовик там вообще будет, - уточнил Марк.
        - Ну ты прям пессимист, - сказал Борланд. - Будет там грузовик, будет. Хозяин дома на это намекал, перед тем как высыпать бомбочки.
        - Тогда остался последний момент, - сказал Виктор. - Эффект Допплера.
        - А, дьявол, я забыл о нем, - вымолвил Марк в волнении.
        Орех обалдело смотрел на них по очереди.
        - Какой такой эффект? - спросил он.
        - Чтобы затея с проигрыванием звука сработала, его источник должен двигаться с грузовиком на одной скорости, - пояснил Марк. - Тебе приходилось ехать в автобусе и слышать, как сигналит встречная машина?
        - Ну?
        - Высота звука меняется в зависимости от того, насколько быстро двигается источник относительно тебя. Машина едет к тебе - и частота получается выше обычной. Машина едет от тебя…
        - И звук становится ниже, - догадался Орех. - А полное совпадение появится, когда она стоит на месте.
        - Да, если ты тоже стоишь. Или если вы двигаетесь синхронно.
        - Все понял. Но тогда мотоциклу надо будет просто поравняться с грузовиком и позволить этой глушилке орать на всю катушку.
        - И то если нам хватит громкости, - сказал Борланд. - Иначе придется возвращаться к твоей идее с колонками.
        - А мы используем оба варианта, - сказал Виктор. - Орех, сделаешь все сам?
        - Не вопрос, - кивнул парень. - Скиньте мне на плеер мелодию, я поставлю на повтор трека.
        - Тогда решили, - согласился детектив. - Езжайте в город за оборудованием. Постарайтесь управиться побыстрее. Мы с Марком разработаем план атаки.
        - Хорошо, - согласился Борланд, оглядывая свой пожарный костюм. - Слушайте, вы или новый топор дайте, или стащите с меня эти шмотки. Есть во что переодеться?

* * *
        Орех сидел за рулем гигантского пикапа, проверяя работу мощной акустической системы, установленной в грузовой части. Третья колонка, поменьше, находилась на заднем сиденье, выполняя роль звукового монитора. Парень не стал возиться с тонкой настройкой оборудования и попросту запихнул все провода через окошко. Куда больше времени ушло на то, чтобы все закрепить как следует.
        - Как там дела? - спрашивал голос Виктора в телефоне. - Ты готов?
        - Всегда готов!
        - Звук идет? Хорошо слышно?
        - Слышно не очень, - признался Орех. - Когда стою на месте, то все идет достаточно громко. А если еду, то начинается каша.
        - Ты им ориентацию какую сделал?
        - Что? Не понял вопроса.
        - Звук, говорю, как ориентировал? Где акустический фокус?
        - А, понял. - Орех оглянулся, пытаясь придумать подходящий ответ. - Ну, они смотрят назад.
        - Надо вбок, а не назад! Ты же будешь рядом с грузовиком ехать!
        - Куда вбок? - завертелся Орех, отстегивая ремень безопасности. - Вправо или влево?
        Виктор выругался.
        - Оставь все как есть, - сказал он. - Как получится, так пусть и будет.
        - Тогда чего ты цепляешься?
        - Отбой, - сказал Виктор.
        Орех несколько раз обошел пикап кругом, пытаясь разобраться, как все это будет звучать в движении. Без долгих тестов выяснить это было невозможно.
        - Паршивый план, ребята, - сказал он сам себе.
        Никто его, разумеется, не слышал.

* * *
        - Одна из камер засекла грузовик Центра! - сказал Виктор, запрыгивая к Марку в машину. - Он прошел взвешивание на выезде, сразу на МКАД.
        - А где там у них взвешивание появилось?
        - Оно там всегда находилось, просто ты не знал. - Детектив быстро выбрал точку на навигаторе. - Мчим вот сюда, дальше будет проще. Трасса там прямая, все быстро сделаем.
        Марк вырулил на дорогу.
        - Нашим сообщи, - напомнил он.
        - А я что, по-твоему, делаю?
        - Слушай, у меня мысль появилась хорошая. Может, пусть грузовик просто тормознут на дороге?
        - Кто тормознет? И как?
        - Да обычные менты. Позвонить им, сказать о бомбе…
        - С места не поднимутся.
        - Поднимутся, если спровоцировать как следует. Борланду сообщи, он придумает, как это сделать.
        - Сделать что? - спросил Виктор, держась за ремень, чтобы не подпрыгивать на сиденье. - Сказать, чтобы привел за собой половину гайцов региона? Или чтобы по нему огонь из автоматов открыли?
        - Просто передай ему идею. Он сообразит, что и как сделать.
        - Да ничего он не сообразит, - ответил Виктор, но все же идея Марка его заинтересовала. - Погоди, дай все обдумать. Значит, если у грузовика есть охрана, нам ее самим не обезвредить…
        - А полиция сможет. Хотя бы некоторый баланс внесет.
        - Какой еще баланс?! Она же нас самих останавливать будет! Это же Москва, а не Кременчуг какой-нибудь.
        - Вот именно, - подтвердил Марк. - Там все будут равны. И мы, и грузовик.
        - Ты понимаешь, что после такого нас в покое не оставят?
        - Оставят, если мы обезвредим груз, - сказал Марк, набирая скорость. - Звони Борланду. Увидишь, все получится.

* * *
        На стекле шлема скапливалась пыль. Борланд кое-как убрал ее рукой в перчатке. Шлем был не из лучших. Будь у него время, он бы подобрал себе совсем другой, иной формы и дизайна. К тому же малиновый цвет его немного раздражал.
        - Дело сделано, - доложил он в микрофон внутри шлема. - У меня на хвосте три машины. Мне стоит больших усилий делать так, чтобы они не скрылись в зеркале заднего вида. Ползут как черепахи.
        - Отлично, - ответил Виктор. - Так их и веди. Грузовик от тебя должен быть не более чем в шести километрах. «Сустейн» готов?
        - Включится, когда я нажму волшебную кнопочку.
        - Не торопись. Громкость будет такая, что мы, быть может, не сможем общаться.
        - А о чем нам с тобой говорить? - философски изрек Борланд, но Виктор его уже не слышал.
        - Никто меня не любит, - пробурчал сталкер, поддавая газу.
        Набирая скорость, «БМВ» промчался по центру разделительной полосы.

* * *
        - Ребята, я его вижу! - закричал Орех, следуя за грузовиком. - Ох и здоровая же бандура!
        Грузовик ЦАЯ был заметно шире дальнобойных фур, хотя и гораздо короче в длину. Он не имел никаких опознавательных знаков. Крепкая рама под капотом была слегка изогнута. Вероятно, грузовик мог служить тараном. Судя по числу осей, колес он имел не менее восемнадцати.
        - Он совсем не просел, - сообщил Орех, стараясь разглядеть побольше деталей. - Думаю, не везет ничего тяжелого. Подъеду поближе, посмотрю.
        - Осторожнее там, - предупредил Виктор. - Мы будем через пару минут.
        - Пару минут? - переспросил Марк.
        - Да. Мы совсем рядом, скоро его увидим. Черт!
        Марк вильнул в сторону, пропуская мотоцикл «БМВ», который пронесся мимо них так, словно они стояли на месте.
        - Ты куда летишь? - крикнул Марк.
        - А это были вы? - прозвучал голос Борланда через громкую связь. - Прошу прощения. Мне отсюда все кажутся муравьями.
        - Не спеши так, пусть Орех попробует все сделать!
        - Давайте лучше вы к нам. Ореха сейчас замочат.
        - Что?!
        - И лучше побыстрее.
        Виктор взял с заднего сиденья автомат Калашникова, опустил окно.
        - Что он имел в виду? - спросил он. - Я ничего не вижу!

* * *
        Пикап пристроился сзади грузовика. Слабо запищал прибор, пристроенный с правой стороны. Орех глянул на него торжествующе. Из пяти делений мигали два.
        - Народ, детектор аномалий что-то показывает, - сообщил он. - Прямо передо мной.
        - Там не может быть аномалий. Там артефакты.
        - Пофиг, принцип тот же. - Орех включил магнитолу и сделал звук на максимум. - Я пошел!
        Хотя грузовик ехал достаточно быстро, для мощного мотора пикапа это не было проблемой. Дорога все еще была однополосной в каждом направлении. Орех включил поворотник, выехал на встречную полосу. От гремящей колонки, лежащей сзади, он чуть не оглох. Он чуть опустил окна, и стало еще громче. Звуковая система в багажной секции работала на совесть, но так хотя бы не закладывало уши.
        - Есть результат! - восторженно завопил Орех. - Детектор сверкает, как елка!
        Грузовик внезапно взял левее, толкая пикап вбок. От удара Орех едва не потерял управление. Тяжелая махина теснила его левее. Они оба почти целиком заняли левую полосу.
        Прямо на них несся серебристый седан. Орех ударил по тормозам, кое-как избежав столкновения с задней частью грузовика. Седан от резкого торможения развернуло боком, и грузовик ударил его в переднее крыло, выбросив на обочину.
        - Меня раскрыли, - сказал Орех. - Ребята, вы слышите?
        Он кинул взгляд на сотовый, разбившийся при падении. Выругавшись, парень снова набрал скорость.

* * *
        Раскрылись створки, закрывавшие узкие окна по бокам грузовика. Показались дула автоматов. Ровное асфальтовое покрытие перед пикапом сразу же покрылось россыпью дырок. Орех вильнул в сторону, снова пристраиваясь за грузовиком. Сжав зубы, он решил воспользоваться последним шансом.
        Обгон справа был как раз одной из вещей, от которых его предостерегали в автошколе, но Ореху в данный момент это было до лампочки. Даже если у него на такой скорости лопнут колеса, подушки должны в случае аварии его защитить. Если, конечно, грузовик не остановится, чтобы добить неизвестного врага.
        Пикап помчался справа от грузовика. Орех с ненавистью смотрел на его зеркало заднего вида. Держась середины, он старался не менять скорость.
        Грузовик резко притормозил, на какой-то момент Орех поравнялся с его кабиной. Оттуда на него смотрел ствол дробовика. Резко газанув, парень выехал вперед. Выстрел угодил в одну из колонок, разорвав ее.
        Орех пристроился перед кабиной, позволив грузовику потолкать пикап какое-то время. Колонка сзади исправно проиграла почти полный цикл мелодии, прежде чем изогнутая рама вытолкнула пикап с дороги. Автоматная очередь напоследок прошлась по капоту пикапа, и затем грузовик оторвался на порядочное расстояние.
        - Долбаный Допплер, - простонал Орех, до боли сжимая руль, чтобы не видеть, как дрожат пальцы. - Зараза…
        Пикап все еще был на ходу, но былой азарт покинул Ореха. Глянув назад, он убедился, что обе колонки безнадежно испорчены. Выдохнув, парень возобновил движение.
        В этот момент его уши словно поразило стеной мелодичного звука. Мотоцикл проехал мимо, догоняя грузовик.

* * *
        Борланд не стал повторять ошибки Ореха. Без лишних раздумий он снял с бедра «микроузи» и выпустил весь магазин по окнам грузовика. Разумеется, все пули прошли мимо, но сталкер и не планировал иного результата. Он лишь выиграл несколько секунд. Бросив разряженный автомат налево в кусты, Борланд поравнялся с грузовиком, позволяя «сустейну» на глушителе истошно орать во всю мощь мотора «БМВ».
        Когда из окон снова показались стволы, Борланд прибавил скорость, оторвавшись от грузовика метров на пятьдесят.
        - Марк, - сказал он в микрофон.
        - Что?
        - Так дело не пойдет. Звук слишком тихий. Мне надо все время быть на повышенных оборотах мотора. Надо, чтобы я двигался с ускорением. И он тоже.
        - Как мы заставим его ускориться?
        - Напугать его не вариант?
        - Нет. Хотя попробуем.
        - Сделать что? - спросил Виктор, решив, что ослышался.
        - Что хочешь, - ответил Марк, втапливая педаль газа до упора. - Заставь грузовик ехать быстрее.
        Виктор открыл огонь из «калашникова». Пули пробивали обшивку грузовика насквозь. Одна из них перебила крепление, не позволявшее задней части опуститься.
        - Надо опустить ему трап! - сказал Марк. Виктор в момент понял суть фразы.
        - Я не смогу прицелиться, - ответил он. - Там четыре замка… то есть теперь три.
        Снова зазвучал голос Борланда:
        - Впереди пост! Дорога перекрыта!
        - Если он остановится, разряди артефакты и только затем сваливай! - предупредил Марк. - А мы попробуем…
        - Забудь. Он не остановится.
        Грузовик набирал скорость, нацеливаясь на четыре машины дорожной инспекции, стоявшие сплошным заграждением. Марк невольно замедлился.
        - А вот и ускорение, которое ты хотел, - пробормотал он.
        Борланд свернул на обочину, притормозил и занял позицию сзади многотонного перевозчика. Будь перед грузовиком шипы, то, возможно, его бы удалось остановить, проколов передние колеса. Но он без проблем врезался в легковушки, зацепив три из них. Таран из грузовика все же был неплохой.
        «БМВ» промчался вплотную к нему и снова обогнал справа. И вовремя: грузовик защитил его от автоматных выстрелов сзади.
        - Прячься! - Марк потянул Виктора на себя, и детектив едва успел спрятать оружие. - Они про нас пока не знают. Борланд, ты успел?
        - Нет, - послышался голос сталкера. - Не хватило времени. Но сейчас он разгонится, погодите.
        Марк беспрепятственно проехал мимо раздолбанных патрульных машин. Видимо, на него пока что устную ориентировку не выдали.
        - Что там с Орехом? - спросил он. - Связи нет?
        - Нет, - ответил Виктор. - Но он едет сзади нас.
        - У него капот весь в дырах. Его наверняка остановят.
        - И правильно, если остановят. Толку от него сейчас не будет, пусть лучше в участке пересидит.
        Марк на самом деле не считал, что так будет правильнее, но его нервы уже не выдерживали сторонних предположений и домыслов. Если они проиграют эту чертову мелодию и затем остановят грузовик, то все получится. Если нет…
        - Осторожно! - крикнул Виктор, пригибаясь к панели. Марк инстинктивно сделал то же самое.
        Сначала он не понял, что случилось. Казалось, мир завибрировал. Отовсюду пошел низкий гул, затем их накрыла тень. В следующий момент над ними пронесся пассажирский вертолет.
        - Армия? - воскликнул Виктор.
        - Нет, - сказал Марк. - Армия полицию не атакует.
        Дверь вертолета была раскрыта. Там сидел стрелок с внушительным оружием, которое Марк не рассмотрел. То ли пулемет, то ли мощная винтовка. Он стрелял по полицейским машинам.
        - Это ваш вертолет? - спросил Марк.
        - У ЦАЯ нет такого вертолета!
        - Ты уверен?
        - Нет! Но это точно не наш!
        Борланд впереди по-прежнему пытался уравнять скорость с грузовиком. Тот вилял по всей протяженности трассы, уже превратившейся в многополосную. Увидев это, Марк окончательно убедился, что артефакты действительно в грузовике. Водитель точно понимал, чего от него хотят, и уберегал груз таким способом.
        - Когда «вертушка» закончит с полицией, она примется за нас, - проговорил Виктор. - Борланду надо валить оттуда.
        - Второго шанса не будет, - ответил сталкер. - Надо заканчивать сейчас.
        - У тебя было сто шансов! Съезжай с трассы и вали!
        - Нет, я его остановлю. Больше никак. В движении не сделаем.
        Грузовик неожиданно свернул на проселочную дорогу. Его накренило так, что он чуть не опрокинулся. Борланд не успел предугадать маневр, проехал несколько десятков метров вперед, затем срезал через траву.
        - Что он делает? - спросил Виктор.
        - Поворачивает, разве это не логично?
        Марк свернул следом. Если до этого защитники в вертолете не догадывались о его участии, то теперь он точно выдал себя. Но поворачивать назад было поздно.
        Детектив схватился за навигатор.
        - Там тупик, - сказал он. - Он даже развернуться не сможет!
        - Что там в конце?!
        - Не пойму. Просто конец дороги, и все.
        - Это нелогично. Вертолет может всех нас снять. Грузовику ничто не мешает.
        - Откуда я знаю?! - взорвался Виктор. - Я не знаю, что он делает, понятно?
        Перед ними появились фонтанчики пыли. Марк круто повернул вправо и въехал в густые заросли, провалившись колесом в яму.
        - По нам стреляют! - крикнул он, открывая дверь со своей стороны. - Из машины, пошел!
        Автоматная очередь пробила несколько отверстий в крыше автомобиля. Марк перекатился в ближайшую канаву, быстро отполз в сторону. Он не знал, имел ли Виктор такие навыки. Затем в кустах по ту сторону дороги заговорил «калашников».
        - Прекрати! - крикнул Марк. - Тебя заметят!
        - Я его отогнал, - сказал Виктор.
        Действительно, вертолет отошел на значительное расстояние. Сделав широкий полукруг, он направился к грузовику. Рев «сустейна» на «БМВ» сначала удалялся, затем совсем затих. Видимо, Борланд все еще висел у грузовика на хвосте.
        Трава зашуршала. Запыхавшийся Виктор подбежал к Марку.
        - Цел? - спросил он.
        - Цел. Ты что, попал в вертолет?
        - Нет, - ответил детектив с сожалением. - Он слишком маневренный был, и патроны кончились. Что делать будем?
        - Бросим машину, - сказал Марк, глядя на густой дым из-под капота и чувствуя горькое разочарование. У них все могло получиться, если бы не вертолет.
        - Зря мы полицию за собой привели, - сказал он. - И рация в машине была. С Борландом не связаться.
        - Кстати, о мусорах, - проговорил детектив. - Сейчас они будут здесь. Нам надо убираться.
        - Поздно, - с сожалением сказал Марк. - Не делай резких движений.
        К ним быстро приближалась полицейская машина. Это уже была не «калина», а «форд». За ней показались еще несколько.
        - Руки подними, - посоветовал Виктор. - Иначе убьют на месте. Всякое бывает на службе.
        Машины остановились, сверкая мигалками. Заговорил рупор на крыше первого «форда»:
        - Виктор Корнеев! Стоять на месте и улыбаться!
        Детектив остолбенел.
        - Поверить не могу, - сказал он. - Эмиль!
        Двери машин открылись. Из них вылезли крепкие парни.
        - «Лиза», будь я проклят! - завопил Виктор от избытка чувств. - ОРАКУЛ!
        - Садитесь и поехали, - сказал Эмиль. - Мы еще можем их взять.
        Марк и Виктор залезли на заднее сиденье «форда».
        - Что вы тут делаете? - спросил Виктор. - Откуда тачки взяли?
        - Ну, мы порою так службу ведем, - уклончиво сказал Эмиль, объезжая машину Марка, которую уже поджигал один из бойцов. - Иногда под видом полиции, как сейчас. Иногда в качестве еще какой-нибудь структуры. В ЦАЯ широкий выбор средств. Ты не так долго работаешь, чтобы посвящать тебя во все дела.
        - А как вы узнали про нас? - не утерпел Марк.
        - Прослушивали частоты полиции. Надеюсь, это тебя в нашем веке не шокирует. После твоего проникновения в Центр и пожара мы поняли, что гибель «Моны» - еще не все, и тут что-то происходит. Стали, в общем, мониторить все, что можно. Катались тут рядом, в южных районах. Знали, что если груз артефактов куда и пойдет, то обратно в Зону. Приняли сигнал о грузовике, затем о вертолете, и сразу сюда. Совун, ты зря нам ничего не рассказал.
        - Так я ж не знал, кому доверять можно.
        - Ну, я же говорил. Пидрила ты настоящая.
        Виктор рассмеялся.
        - Что будете с «вертушкой» делать? - спросил Марк.
        - Есть некоторые соображения, - ответил Эмиль. - Только если этот урод снова по нам стрелять начнет, то можем и не успеть.
        - А куда грузовик едет, не в курсе?
        - Нет. Так он выедет на восточную дорогу.
        - Там же нет никакой дороги, - сказал Виктор. - На навигаторе ничего не было видно.
        - Выкинь свой навигатор. Москву знает тот, кто периодически по ней ездит и ходит лично.
        - Да выбросил уже, - признался Виктор. - Вернее, он в машине сгорел.
        - Вот и хорошо.
        Кавалькада полицейских машин двигалась сквозь облако пыли. Марк ощутил себя неописуемо глупо.
        - Там впереди будет мотоцикл, - предупредил он. - Это Борланд. Если что, он с нами.
        - Я не удивлен, - сказал Эмиль. - Что вы вообще тут пытаетесь сделать?
        - Обезвредить артефакты с помощью «сустейна».
        - И снова я не удивлен. Когда закончим, сделайте доброе дело, подарите мне эту фигню. Я ее разобью кувалдой. А что так решили обезвреживать? «Щепка» тут не годится?
        Марк не понял, о чем шла речь, и Виктор ответил за него:
        - Нет, «расщепитель» остался в ЦАЯ. Он слишком тяжел, и его надо пододвигать вплотную к артефактам. Через музыку работать гораздо лучше.
        - А составить что-то похожее на «щепку»?
        - Это невозможно. «Расщепитель» существует в единственном экземпляре.
        - Это почему еще? - спросил Марк.
        - Я не знаю, но так Ольга сказала. Она его разбирала и говорила, что второй такой создать невозможно. Что-то она там нашла уникальное. Позже спросишь, если тебе интересно.
        Марку было интересно. Даже сейчас, несмотря на сильный стресс и усталость, он ощутил недоумение. Среди технологий Зоны не было ничего, что можно было бы создать лишь в единственном экземпляре. Данная информация не состыковывалась с его восприятием вещей.
        «Форд» выскочил на асфальтовую дорогу так неожиданно, что Марк вцепился в сиденье водителя, ожидая новой атаки. Вертолет виднелся где-то далеко впереди. Там же был и грузовик. Когда Эмиль подъехал ближе, стал виден и мотоцикл.
        Борланд был намного проворнее грузовика. Он постоянно умудрялся двигаться так, чтобы не попадаться вертолету на прицел.
        - Что этот парень творит, а! - не удержался Эмиль. - Вы видели?
        - Видели, - сказал Марк. - Лучше бы не видел. Когда Борланд в последний раз был на мотоцикле, погиб его друг.
        - Какой друг? - спросил Виктор. - Не помню такого в его биографии.
        - Ты читал про Патрона?
        - А, читал. Так он погиб из-за Борланда и его мотоцикла?
        - Нет, тогда Борланд за него отомстил… Слушай, давай не сейчас. То была очень поганая ночь.
        «Форд» вильнул чуть в сторону.
        - Что там было? - Виктор обернулся.
        - Автомат на дороге валяется. Маленький такой.
        - Борланд выбросил, значит. Он их с собой взял четыре штуки. Чтобы не перезаряжать один и тот же, а то неудобно.
        - Ясно. - Эмиль поднес к губам рацию. - Работайте по вертолету.
        - Сделаем, - прозвучал чей-то голос в ответ.
        Виктор снова обернулся. Одна из машин остановилась позади. Из нее вышел боец ОРАКУЛа с громоздким предметом в руках.
        - Вы меня снова порадовали, - сказал детектив.
        - Что? - спросил Марк. - Что у него там было?
        - Материал для завтрашних новостей и перепостов в бложиках, - ответил Эмиль. - Смотрите на вертолет.
        Марк понял, что сейчас будет. При виде снаряда, пронесшегося над головой, ему стало дурно. Будто Зона разом протянулась к нему из Киевской области, окутав прогнившими щупальцами. Вместе с тем пришел какой-то дикий азарт.
        Вертолет не разлетелся в небе и не превратился в огненный шар, как Марк ожидал. Вместо этого он отлетел в сторону и начал медленное падение. Через несколько секунд он рухнул на неровное поле. К нему тут же помчались две машины.
        - Ребята доделают остальное, - сказал Эмиль и добавил в рацию: - Если получится, то без мертвяков. Нам и так разгребать дерьма.
        - Быстро вы, - вырвалось у Марка. - Очень профессионально.
        - Потому что нами на этот раз Крот не командует, - сказал Эмиль спокойно. - Дай Бог пережить этот кризис, и ОРАКУЛ еще поднимется, вот увидите.
        Виктор промолчал.
        «Форд» приближался к грузовику.
        - Если откинете спинку сиденья, - сказал Эмиль, - то найдете в багажнике пару винтовок. Возьмите себе, если хотите.
        - Да нет, мы, пожалуй, посмотрим, - ответил Виктор на предложение. - Но спасибо.
        - Лентяй ты, Совун.
        - Он шутит, - сказал Марк, изворачиваясь и шаря в багажнике. - Но если мы попробуем…
        - Осторожнее! - крикнул Виктор.
        Из окна грузовика по левому борту выпал небольшой предмет круглой формы.
        - Граната! - предупредил Эмиль, выезжая на встречку.
        - Нет, хуже!
        То был артефакт, который покойный Крот называл «Альфой». Виктор вспомнил, что ему так и не придумали внятного названия. Теперь он был снабжен неким подобием взрывателя. Насколько Виктор понимал, через него достаточно пропустить последовательность частот, чтобы заставить испускать смертельное для нервов излучение. Артефакт сморщился, под ним быстро начало растекаться маслянистое пятно. Значит, вот как он действует…
        - В сторону от этой штуки на дороге! - прокричал Эмиль в радио. - Просто проезжайте мимо!
        - А на зачистку? - спросил Марк.
        - У нас машин не хватит. Если кто попадет под раздачу, позже вылечим. У тебя же противодействие есть?
        - Да, в моем телефоне. И еще на мотоцикле Борланда.
        - Тогда ладно, переживем как-нибудь.
        Из грузовика продолжали кидать «Альфы». Видимо, водитель понял, что помощи теперь ему ждать неоткуда.
        - Терять нечего, - сказал Марк. - Надо остановить его! Подбить, если нужно!
        - Нет! - возразил Виктор. - Сбивать нельзя. Неизвестно, что еще он везет. Разрядка такого числа артефактов даст излучение, которое разнесет с ветром. И тогда будет тебе половина Москвы вместо дурдома.
        Зашипело радио.
        - Эмиль, тут пикап чешет, - доложили из задней машины. - Сигналит. Это наши?
        - Наши! - крикнул Марк. - Пропустите!
        Пикап пронесся мимо них. С порванными колонками он смотрелся очень диковинно. Марк бы и не подумал, что он может развить такую скорость.
        - Что он делает? - спросил Эмиль.
        - Если бы я знал, - ответил Марк.
        Должен знать, подумал Виктор, но ничего не сказал вслух. Должен знать. Это же ты втравил его в историю, не отправил домой.
        Когда пикап поравнялся с грузовиком, его дверь открылась. Орех выпрыгнул из машины, повиснув на правом борту.
        - Едрит твою налево! - выругался Эмиль. - Прикрывайте его, чтобы не пристрелили!
        Марк с Виктором высунулись из окон с винтовками в руках. Глаза Марка слезились от ветра, он не мог толком ничего разглядеть. Непонятно, как Виктор умудрялся стрелять в таких условиях и куда-то попадать. Не иначе как отдельно этому обучался… когда был известен как Совун.
        «Где тебя обучали ведению боя, черт возьми? - думал Марк, нажимая на спуск раз за разом. - Откуда ты знаешь, как отогнать вертолет из травы? Почему мы с тобой в общей операции, в единой связке, в одной машине, если так мало знаем друг о друге?»
        Орех выбрался на крышу грузовика, цепляясь за все подряд. Пикап к тому времени съехал на обочину и там заглох. Доползя до задней части, Орех отсоединил три крепления, которые все еще удерживали дверь, заменявшую заднюю стенку. Через мгновение дверь упала, обрушившись на дорогу верхней частью, в то время как нижняя была закреплена на петлях. Одна из петель сорвалась, отчего противоположный угол створки заскреб по асфальту из стороны в сторону.
        Борланд быстро пристроился сзади двери. Оттуда раздались выстрелы, показались двое охранников. В руке Борланда оказался автоматический пистолет, и сталкер с короткой дистанции скосил одного противника. Дав полный газ, он пронесся вперед и влетел внутрь грузовика. Под его колесами оторвалась вторая петля. Дверь прокатилась по дороге, замерев у обочины. Мотоцикл остался лежать внутри.
        - Есть! - вскричал Виктор. - Молодец, чертила!
        Внутри «форда» что-то засвистело. Эмиль вытащил детектор аномалий из кармана.
        - Массовый разряд, - сказал он и добавил по радио: - Всем остановить грузовик!

* * *
        Полицейские машины взяли грузовик в кольцо. Раздались выстрелы, и через некоторое время он остановился посередине дороги.
        Эмиль подъехал к задней части. Марк выскочил наружу, подбегая с винтовкой. «БМВ» внутри грузового отделения продолжал визжать опостылевшую мелодию. Наклонившись, Марк выключил двигатель. В наступившей тишине было лишь слышно, как Борланд месил своего противника.
        - Хватит, - остановил его Марк. - Он сдается, не видишь?
        Борланд снял шлем, сорвал наушник, вытер разгоряченное лицо рукавом.
        - Этот гад стрелял в меня, - сказал он.
        - Ну и что? Ты будешь бить каждого, кто в тебя когда-то выстрелил?
        - Очень смешно, - сказал Борланд и огляделся. - Смотри, а артефакты-то не работают.
        - Да, - сказал Марк. - Мы справились. То есть ты справился.
        К ним заглянул Орех.
        - Фух, - выдохнул он, завидев артефакты. - Рассказать кому - так не поверят.
        - В полиции поверят, - сказал Виктор, подходя следом. - Не обращайте внимания, крылатое выражение.
        - А что за коммандос прибыли? - спросил Борланд. - И где вертак?
        - Вертак в хлам. Нам помогли ребята Эмиля.
        - О, провидцы пришли. - Борланд поднял лежащий мотоцикл и вытолкал его наружу. - Здорово, Эмиль.
        - Привет, Вавилов, - сказал командир. - Мы взяли водителя.
        - Допросить бы надо.
        Эмиль принял сообщение по радио, что-то сказал в ответ.
        - Мы тут дождемся полицию, - сказал он. - Объяснить надо будет кое-что. Каменскому уже позвонили, обещал помочь. А вам зачем кого-то допрашивать?
        - Артефакты - это еще не все, - ответил Марк. - Надо найти их хозяина.
        - Ясно. Тогда вам лучше поговорить с одним из пассажиров вертолета.
        - Пассажиром? - спросил Виктор. - Там были простые пассажиры?
        - Не простые. Один особо крикливый представился адвокатом.
        - Не люблю я адвокатов, - сказал Виктор. - Черт, хотел бы я, чтобы это оказался Влад.
        Одна из машин, отосланных ранее к вертолету, подъехала к ним. Из нее вытолкнули пожилого человека в охотничьем костюме. Выглядел он крайне жалко.
        - Я не скажу ни слова, пока мне не будет гарантировано помилование, - предупредил он. Голос звучал мерзко, как бывает, если неудачно пытаться скрыть страх.
        - Да ты уже сказал больше, чем тебя просили, - бросил ему Борланд. - Слушай сюда, олень. Нам нужно имя. Ты знаешь чье.
        - Я не скажу…
        Борланд ударил его шлемом по голове. Адвокат охнул и упал на колени. Видимо, он морально готовился к изощренным пыткам или тому, что считал таковыми. Ко всему, что даст ему выиграть время. Простого и грубого применения силы он не ожидал.
        - Где твой босс? - спросил Борланд, ударив шлемом снова. - Где он?
        - Я скажу в обмен на…
        Очередной удар заставил его забыть обо всех требованиях.
        - Метро, - прохрипел адвокат. - Он ждет на станции «Волжская»…
        Виктор и Марк переглянулись.
        - Ты про обычный общественный транспорт? - спросил Марк.
        - Да, да!
        - Кого он ждет там?
        - Я не знаю. Нет, не бейте! Он ждет кого-то из друзей, очень влиятельного! Может, политического! Я не знаю!
        - Когда?
        - Сегодня в восемь часов! О чем будут говорить - я не знаю!
        - Достаточно, - сказал Виктор, взглянув на часы. - Если выедем сейчас - успеем. Эмиль, ты тут все утрясешь?
        - Да.
        - Тогда поработаешь заодно с адвокатом, хорошо? Может, выяснишь что-то полезное.
        - Не переживай, - сказал Эмиль, и от его тона адвокат затрясся. - Половина наших погибла. Пока виновные не найдутся, мы не успокоимся.
        - Тогда бывай, брат, - сказал Виктор, пожимая ему руку. - Звони, если что нужно.
        - Хорошо.
        Борланд побросал в багажник понравившееся ему оружие.
        - Берем одну машину, - сказал он, влезая за руль «форда». - Нас четверо, влезем все.
        - Надеюсь, после восьми часов нас будет не меньше, - пожелал Виктор, садясь рядом с ним. - Включи мигалку, доберемся скорее.
        Марк с Орехом сели назад, и «форд» двинулся обратно в Москву.

* * *
        Алена, мы с Марком победили эффект Допплера. Но мы же сталкеры - нам не впервой побеждать законы физики. Наверное, мы тоже аномалии. И все же мы существуем.
        Есть мнение, что уничтожить Зону можно, убив всех сталкеров. Неверное мнение. Это то же самое, что пытаться выиграть войну, уничтожив войска противника до единого бойца.
        Однако невидимый враг, с которым мы столкнулись, по всей видимости, считает такой способ вполне подходящим. У него специально оборудованные грузовики, вертолеты, куча оружия… короче, весь хлам, который на самом деле не опасен. Опасно другое - наш враг всем этим активно пользуется в обычном мире. Не в Зоне. На Большой земле.
        А на Большой земле нельзя просто так убивать. Потому что в отличие от Зоны здесь у каждого твоего противника может оказаться дом, в котором стоят цветы и живет кот.
        Глава 7
        Метро
        Виктор перепроверил микрофон направленного действия, стараясь не слишком высовываться из машины. Раньше он гордился своей привычкой несколько раз осматривать аппаратуру слежения, считая это перфекционизмом. Теперь же это казалось манией.
        - Еще раз спрашиваю: кого нам искать? - спросил он.
        Сидящий рядом Марк дал прежний ответ:
        - Понятия не имею. Адвокат не дал описания хозяина.
        - Потому что он сам никогда его не видел, - недовольно бросил Виктор. - Обычная практика. Адвокат работал на подставное лицо.
        - Мне и хозяин показался подставным лицом.
        - Нет, - возразил Виктор, медленно водя микрофоном по прохожим вдалеке. - Если кто-то принимает участие в убийстве шестнадцати человек, он уже никакой не подставной, а вовлеченный.
        Микрофон потрескивал, усиливая обычную мешанину городских звуков.
        - Может, ты сам поводишь этой штукой? - спросил Виктор. - Я же не знаю, какой у хозяина голос.
        - Я тоже. Это знает только Борланд. Возможно даже, что он последний оставшийся в живых, кто может опознать его по голосу.
        - Так пусть бы он и слушал тогда. Чего ему в метро торчать?
        - Не хочу показаться грубым, но тебе не понять этого. Потому что ты в Зоне не был. У Борланда взгляд наметан, он бывшего сталкера сразу опознает из толпы.
        Телефон Марка зазвучал громкой связью:
        - Совершенно верно. Я тут уже все гамбургеры слопал, покуда толпой любовался.
        - И как, нашел кого-нибудь? - спросил Марк.
        - Нужного не нашел, - ответил Борланд. - Зато один молодой бродяга все глазел по сторонам, пальцами шевелил по-особенному, будто болт швырнуть хочет. Сто процентов наш человек. Сколько сейчас бывших сталкеров по Москве шастает?
        - Ты, надеюсь, с ним не говорил?
        - Чтобы он ко мне весь вечер лез с бутылкой? Нет, спасибо. Я и без него таких вижу каждую неделю.
        - Может, гастарбайтер какой, - предположил Виктор.
        - Ну, собственно, как и все мы.
        Детектив не мог удержаться от смеха, но всего лишь на короткое время.
        - Мы все сейчас тут «гасты», приехавшие на «арбайтен», - сказал он. - С той разницей, что Марку не платят.
        - Да я на ЦАЯ вовсе не работаю.
        - Почему это? Официально устроился в ОРАКУЛ, получил благословение Каменского и сейчас сидишь с двумя коллегами на спецзадании. Если это не называется «работать», то как тогда?
        - Ты сам знаешь. То была уловка. А сейчас я обычный волонтер.
        Виктор ничего не ответил, чуть опустил микрофон. Всмотрелся в толпу людей, проходящих на станцию.
        - Так, по-моему, хозяин только что вошел, - сказал он.
        - Почему ты так решил?
        - У него был пакет с логотипом Центра.
        Марк подскочил на месте, схватился за ручку двери.
        - Я за ним, - сказал он.
        - Давай, - проговорил детектив. - Если потеряешь, Борланд его встретит.
        - Только без хлеба, хотя можно с солью, - добавил голос из телефона.
        - Прекращай болтать. - Марк забрал телефон с собой и захлопнул дверь, направляясь в метро. Виктор переключил собственный сотовый на громкую связь, радуясь корпоративному режиму коммуникации.
        - Вижу его, - сказал Борланд, глядя на человека со знакомым пакетом. - Он и впрямь старик, надо же.
        Хозяин дома, который Борланду уже казался проклятым, выглядел лет на семьдесят и при этом полностью был лишен какой-либо бодрости, порою присущей пожилым людям. Это действительно был старик во всех отношениях, изможденный и уставший. Дорогая одежда висела на нем, словно была размеров на пять больше. Желтый цвет лица говорил о болезни.
        - Это точно он? - усомнился Марк, сходя со ступенек эскалатора. - Я думал, наш помощнее будет.
        - Скажу точно, когда услышу его голос, - ответил Борланд. - Уж его я никогда не забуду.
        Старик подошел к платформе, смешиваясь с толпой.
        - Он сейчас уедет, - сказал Марк с тревогой.
        - Не уедет, зуб даю. Если хочешь - подстраховывай.
        Из тоннеля показался поезд, оглашая станцию торжественным ревом. Когда началась посадка, старик чуть отступил в сторону, не мешая пассажирам. Он так и остался стоять на станции.
        - Колеблется, - произнес Борланд. - Марк, он не знает, стоит ли ему сесть и уехать.
        - Вижу.
        - И еще он заметил тебя.
        - Что? Как? Мне отсюда ничего не видно.
        - Ты ведь тоже не сел в вагон, - пояснил Борланд. - Он подозрительно смотрит в твою сторону, не оборачивайся. Лучше сделай разочарованный вид и уйди в сторону. Просто повернись на шесть часов и топай. Вот так, хорошо.
        В разговор вмешался Виктор:
        - Марк, не рискуй. Просто возвращайся к машине, я тебя заменю.
        Борланд не спускал глаз со старика.
        - С кем он тут может встречаться? - пробормотал он. - И почему в метро? У кого-нибудь есть идеи?
        - Может, потому, что сюда вход дешевле, чем в оперу? - сказал Виктор. - Хватит пытаться анализировать все подряд.
        - Кто бы говорил…
        - Тихо, все! - прервал их Марк, выглядывая из-за колонны. - Он с кем-то разговаривает.
        Рядом со стариком остановился ничем не примечательный мужчина лет пятидесяти. Он был свеж, бодр и, казалось, доволен жизнью. Между ним и стариком завязался диалог.
        - Вижу их, - шепнул Виктор, вытаскивая микрофон. - Попробую прослушать их с эскалатора. На станции я все спрячу, иначе меня сразу загребут. Все, молчите.
        Марк прижал наушник к уху, надеясь, что Виктор не забудет подключить микрофон к корпоративной связи. Сквозь шум и свист послышались два голоса.
        - А пакет вы зачем взяли, Дмитрий Васильевич? - говорил неизвестный. - Вас же с ним заметят.
        - Пусть заметят, - отвечал старик. - Пусть делают что хотят. Если началась охота на ведьм, то никто из нас ее не переживет.
        - Ведьм хватает с обеих сторон, уважаемый. И охотников тоже. Не слишком ли много вы отдаете на волю случая?
        - Все в жизни лишь случай. Вот, поезда видите? Один идет в свою сторону, другой идет наоборот. Но перед любым может упасть человек на рельсы. И останавливается вся система.
        - Дмитрий Васильевич, ЦАЯ - не та система, которая может остановиться из-за смерти одного человека. Отдайте пакет, и мы разойдемся. Навсегда.
        Старик молча отдал пакет. Его собеседник взглянул в него и одобрительно кивнул.
        - Прощайте, - сказал он, повернулся и ушел.
        Борланд глубоко вздохнул.
        - Парни, - сказал он в микрофон. - Я подтверждаю личность Дмитрия Васильевича. Это хозяин дома.
        - А я подтверждаю личность второго, - проговорил Марк неожиданно. - Это Анатолий, который говорил с Владом.
        - Значит, есть хорошая ниточка. Они расходятся.
        - Я иду за Анатолием и его пакетом, - сказал Марк. - Вы оба из Центра, он может знать вас в лицо. И с Владом он тоже упоминал вас обоих. Насчет меня шансов у него гораздо меньше.
        - Согласен, - сказал Виктор, выходя на платформу. - А я иду брать старика. Он, как я понимаю, уже выработан.
        - Хорошо. - Борланд направился к выходу. - Я возвращаюсь к машине. Буду сопровождать Марка по его маршруту с земли.
        Анатолий тем временем пересек станцию, выйдя к противоположной стороне платформы. Подойдя к кабинке дежурного, он что-то сказал женщине в униформе.
        - Не пойму, что он намерен делать, - сказал Марк, держась от Анатолия в паре десятков метров.
        - Значит, позже поймем. Ты, главное, не упусти его.
        Анатолий остановился у левого края платформы и стал ждать.
        - Что там со стариком? - спросил Марк.
        - Стоит расстроенный, - ответил Виктор. - Я подожду, пока вы с Толиком не уедете.
        - Хорошо.
        Когда показался поезд, Анатолий остался стоять возле машиниста. В пассажирских дверях образовалась небольшая давка, которая вскоре начала рассасываться.
        - Ничего не пойму. - Марк подошел поближе и услышал, что в вагонах монотонно звучал голос, делающий объявление.
        - Твою же мать! - не выдержал Марк. - Поезд дальше не идет!
        - В смысле? - спросил Борланд, садясь в машину.
        - В прямом! Все выходят из вагонов, никто не заходит.
        - Ну, это не значит, что поезд дальше не идет. Формально ты неправ. Он идет, только без пассажиров.
        - Я тебя удивлю, - ошеломленно сказал Марк. - Он идет не только без пассажиров, но и без машиниста.
        - Что?! - спросил Виктор. Он начинал кое-что понимать в происходящем.
        - Поезд уже прибыл пустой. Анатолий сел в кабину машиниста. Один.
        - Он зарезервировал состав, - проговорил Виктор. - Садись в поезд, Марк, быстро!
        - Он меня заметит!
        - Теперь уже плевать! Сядь, я потом объясню!
        Когда двери начали закрываться, Марк бросился к ним и успел протиснуться. Двери защемили полы его куртки, и Марк дернул их, освобождаясь.
        Динамики станции передали возмущенный голос дежурной, из которого Виктор не разобрал ни слова. Марк и вовсе не должен был ничего слышать - поезд двинулся с места и исчез в тоннеле.
        Послышался голос Борланда:
        - Куда мне ехать? Дальше вроде станция «Печатники»?
        - Он не поедет на «Печатники», - сказал Виктор.
        - Но там других станций нет.
        - Он не поедет ни на какие станции. Поезд свернет на другую колею, о которой москвичи не знают.
        - Но ты знаешь.
        - Я не москвич. Слушай, езжай к «Печатникам» и жди указаний. Я разберусь со стариком.
        Вытащив наушник, Виктор решительно подошел к Дмитрию Васильевичу. Тот все так же стоял у края платформы, понуро глядя в стенку перед собой.
        - Вам помочь? - спросил детектив.
        Старик встрепенулся и покачал головой.
        - Нет, молодой человек, благодарю, - ответил он. - Я как-нибудь сам справлюсь.
        - Справишься с чем, скотина? - прошипел детектив, хватая его за узкое плечо.
        Дмитрий Васильевич попытался высвободиться, но Виктор резко дернул его к себе и добавил в ухо:
        - Стой на месте, падла. Привет тебе от группы «Лиза».
        - О, ты из ОРАКУЛа, - понял старик, ничуть не удивившись. - Долго же вы меня искали.
        - Что поделаешь? Ты же спрятался.
        - Нигде я не прятался. Левин знал, где меня искать.
        - Левин? Ты про Анатолия? Расскажи мне, кто он такой, и, быть может, я оставлю тебе жизнь.
        - А на кой мне такая жизнь? - спросил старик. - Зона забрала ее у меня, дав взамен лишь бумажки, которые вы называете деньгами. Я конченый человек.
        - Ладно, пусть так. - Виктор сменил гнев на милость. - Иди со мной. С тобой хочет поговорить Алексей Вавилов. Помнишь такого? Ты хотел посидеть с ним у костра.
        - Так он жив? Рад это слышать, очень рад…
        - Пойдем со мной, - повторил Виктор.
        - Не могу, - сказал Дмитрий Васильевич, глядя на табло, показывающее время до следующего состава. - Один поезд идет прямо, другой наоборот.
        - О чем ты… - начал детектив, и его словно молнией ударило. Он отступил на шаг назад, чуть согнулся, громко и часто задышал. - Фальшивая нота, - проговорил он. - Поезд идет прямо, поезд идет наоборот…
        - Что с тобой, сынок? - спросил старик. - Ты нездоров?
        - Мелодия, которая открывала замок в твоем доме. Ты сам дал «Моне» ее услышать. Но прокрутил в обратную сторону. Потому одна из нот после двойного переворота стала фальшивой, ведь шестая ступень в мелодическом миноре при движении рисунка вниз по гамме меняется…
        Виктор не договорил.
        На лице Дмитрия Васильевича отразилось сильное облегчение.
        - Ты прав, - сказал он. - Я не хотел открывать двери, но и мешать судьбе тоже не хотел. Когда ты сидишь в доме за шесть миллионов долларов, разменяв восьмой десяток, жизнь пройдена, а тебя взяли в оцепление люди с автоматами, то уже не думаешь о том, как выиграть. Ведь шторм нельзя победить, даже если разбить первую волну. Все, что мне осталось, - маленькая игра на прощание, короткая лебединая песня. Но я не могу сказать, сынок, что там было дальше, потому что не знаю. Артефакты посыпались в подвале где-то внизу, а меня к тому времени не было даже в кабинете. Я ушел в леса, сам, пешком, без помощи, чтобы в последний раз ощутить себя сталкером. Меня никто не заметил. Если бы заметили и выстрелили в спину, меня бы это устроило. Но я выбрался.
        - Что было в пакете? - проговорил Виктор, стараясь прийти в себя.
        Из тоннеля показались фары.
        - Что было в пакете?! - повторил детектив. - Ответь мне, пожалуйста!
        - Треугольник в круге, - сказал Дмитрий Васильевич. - Там были материалы на проект ЦАЯ, о котором не знает даже Каменский.
        - Но что это?!
        - Не надо тебе об этом знать, поверь мне, - ответил старик с неожиданной болью в голосе. - Я жалею, что не умер до того, как узнал о том, что ждет всех нас. Выпей как-нибудь за старого глупого сталкера. Меня звали Астма.
        Виктор спохватился слишком поздно. Дмитрий Васильевич шагнул вперед и упал на рельсы перед поездом. Под рев гудка и скрежет тормозов детектив прикрыл глаза.
        Он отошел на несколько шагов назад, затем повернулся и пересек станцию, подходя к противоположному краю платформы. Сзади него началось столпотворение. Виктору было тошно даже рядом стоять с людьми, которых привлекала смерть. Дрожащими пальцами он сунул наушник в ухо.
        - Марк, Борланд, - произнес он. - Вы меня слышите?
        - Я слышу, - сказал Борланд. - С Марком связи нет. Подъезжаю к «Печатникам».
        - Спускайся и беги в тоннель к «Волжской». Я тебя встречу.
        - Ты утратил разум, Шерлок?
        - Поверь мне. - Виктор спрыгнул с платформы на сырые шпалы, не обращая внимания на включившуюся сирену. - Сейчас никто за нами не пойдет. Я все тебе объясню.

* * *
        Оказавшись в вагоне, Марк немедленно пошел вперед, к голове состава. Ему пришлось держаться за поручни - состав слишком быстро набирал скорость. Видимо, к общим стандартам движения в метрополитене поезд отношения не имел.
        С самим поездом Марку, можно сказать, повезло - дизайн вагонов подразумевал возможность перехода между ними. Как Марк ни старался, он не мог припомнить, видел ли в Москве такую систему раньше. Хотя вполне возможно, что Анатолию подали персональный поезд, учитывающий его нужды. Но неужели на каждой станции для ЦАЯ предусматривались подобные меры побега? Нет, это слишком дико. Метрополитен - стратегический объект, Центр Управления Аномалий не мог иметь на него влияния. Хотя, с другой стороны, Глок вполне мог в свое время пробить соответствующий проект, и неизвестно, какую власть получил Мирослав в свое распоряжение.
        Когда Марк прошел третий вагон, скорость замедлилась. Сверху смотрела камера. Скрываться больше не было нужды - если Анатолий не знал, что в поезде посторонний, то точно знает это сейчас.
        Марк вытащил пистолет - третий за последние сутки, которым ему приходилось пользоваться. Оружие сидело в ладони как влитое, оно давало не меньше устойчивости в пространстве, словно один из окружавших Марка поручней. В голове немного зашумело, горячая кровь быстрее побежала по жилам. Он при оружии и наедине с врагом. Никто на них не смотрел. Идеальные условия, чтобы решить некоторые вопросы и противоречия между сторонами.
        Когда Марк прошел четвертый вагон, послышался громкий стук. Состав немного потрясло. Над дверью загорелась лампочка, и рядом замигал экран со схемой состава.
        Головной вагон светился зеленым, остальные - красным.
        Разъединение.
        Марк побежал вперед, дважды стукнувшись о скамейки. Открыл дверь и схватился за петлю на стенке.
        Его обдало порывом леденящего воздуха. Главный вагон был прямо перед ним, медленно отдаляясь. Осиротевший состав двигался следом по инерции. Нечего было и думать допрыгнуть до дверей. Марк все же наудачу выстрелил несколько раз, но пули не произвели никакого эффекта.
        Некоторое время Марк в ярости смотрел вперед, пока не увидел, как главный вагон сворачивает направо, навстречу тоннелю, закрытому наполовину досками. Преграда мелькнула при свете мощных ламп всего на мгновение, когда Анатолий протаранил ее, устремляясь в неизвестную закрытую ветку. Марк отскочил назад - его состав последовал в том же направлении. Снаружи по бортам скользнули обрывки каких-то проводов. На мгновение свет погас, затем зажегся вновь.
        Головной вагон подскочил на рельсах, затем сошел с них, дребезжа по шпалам колесными парами. Марк вжался в сиденье, обхватив поручень руками.
        С адским грохотом состав ударил в головной вагон, окончательно столкнув его в сторону. Вагон накренился и тяжело повалился на бок. Марка обдало осколками разбитых стекол. Пол выгнулся, поручни вырвало с кусками пластика. Затем все померкло.

* * *
        - Марк, - тщетно повторял Виктор, стуча по наушнику. - Ты там?
        Телефон уведомил его, что абонент находится вне зоны действия сети. Затем и сама сеть стала недоступна. Очевидно, здесь что-то глушило сигнал, хотя Виктор допускал, что причины могли быть самые прозаичные. Например, что сотовая связь здесь отсутствовала изначально.
        О секретных тоннелях под Москвой он знал давно, но лишь недавно совершенно случайно выяснил, что часть подземного пространства принадлежит ЦАЯ. Каким образом Центр получил в свое распоряжение эту территорию, Виктора интересовало мало - в этой стране все продавалось и покупалось. Но он не мог понять, с какой целью все это задумывалось. Таинственный Анатолий Левин мог ответить на этот вопрос. Виктор надеялся, что он ответит и на все остальные.
        Детектив был в общих чертах знаком с протоколом вызова специального поезда - после того, как Анатолий покинул станцию, по этой ветке перекрыли движение ровно на один час, также были свернуты все технические работы в тоннелях. Можно было не опасаться встретить случайный персонал. С горечью он подумал, что гибель Дмитрия Васильевича оказалась на руку руководству «Волжской» в качестве удобного повода, чтобы объявить гражданам о перекрытом движении.
        Минут через двадцать Виктор заметил кучу обломков, преимущественно деревянных. Как и следовало ожидать, состав свернул на запасную колею, уйдя с транспортной магистрали. Сложность была в том, что на этой колее отсутствовало освещение. Виктор в нерешительности остановился.
        - Привет, - услышал он и чуть не заорал от ужаса.
        - Спокойно, - добавил Борланд, приближаясь к нему. - А ты не готов для таких прогулок, верно?
        Виктор с оторопью осмотрел его. Борланд был одет в типичный сталкерский костюм со всеми причитающимися аксессуарами на поясе - сумкой для противогаза, парой фонарей и походной аптечкой. Из кармана на боку торчала рукоять пистолета.
        - Где ты это раздобыл? - спросил детектив пораженно.
        - В твоей машине.
        - Что?
        - Ты в багажник служебного «форда» ни разу не заглядывал, что ли? Штатное оснащение сталкера входит в обязательный реквизит всех автомобилей ЦАЯ.
        Виктор вспомнил, что так оно и было, просто он напрочь об этом забыл.
        - Великоват костюм немного, - сказал Борланд, поправляя ремень. - Но лучше, чем если бы был мал. Так, куда Марк запропастился?
        - Там. - Виктор показал в черноту тоннеля. - И дай мне один из фонарей.
        - Расскажи мне про поезд. - Борланд пошел первым.
        - У Центра есть три собственных метропоезда в разных концах Москвы. Плюс некоторые протоколы, позволявшие резервировать эти поезда начальству.
        - Для чего? Куда в местных катакомбах можно укатить?
        - В любую из двух соседних точек, разумеется. Знаешь ведь про президентский поезд под Кремлем, предназначенный для экстренной эвакуации?
        - Конечно. Это не его взорвал Том Круз в одном фильме?
        - Без понятия. - Виктор оглядел стены. - Словом, здесь схожий принцип. Большие шишки из ЦАЯ могут перемещаться между тремя районами Москвы прямо под землей по выделенным железнодорожным линиям. Но поезда используются для этого в дневное время крайне редко - приходится вклиниваться в гражданское расписание. Обычно по ним переправляют грузы по ночам.
        - Теперь я понял, как в ЦАЯ попадают артефакты и оружие.
        - Да, иногда для этого служат подземные поезда.
        - Три станции, значит.
        - Да, только я не знал, что «Волжская» одна из них.
        - Треугольник то есть. - Борланд остановился.
        - Ты думаешь, что… - Виктор не договорил.
        - Треугольник в круге. Может, это Московский метрополитен?
        Они уставились друг на друга, но в темноте невозможно было разглядеть выражений лиц.
        - Но эти станции не в круге, - проговорил Виктор, хотя без большой уверенности. - Мы за пределами Кольцевой линии.
        - Существуют проекты других кольцевых линий. Может, ЦАЯ их как раз и финансирует.
        - Нет, это слишком безумно.
        - Более безумно, чем Зона?
        - Зона - это парадоксы физики, - сказал Виктор. - А копать под Москвой по московским же расценкам - уже парадоксы экономики. Тут никакой фантастики быть не может.
        - Эй, смотри!
        Борланд направил луч фонаря на нечто синее, перекрывшее им путь.
        - Что это? - спросил Виктор, ощущая подступающий страх.
        - Да это же вагон, - пробормотал Борланд. - Вагон лежит на боку.
        Они бросились вперед. Лежащий вагон был последним из состава ЦАЯ. Он почти полностью перегородил тоннель, но протиснуться все же было можно. За ним находились еще три вагона - один из них устоял, два других упали на левую сторону.
        - Марк! - крикнул Борланд, закрываясь рукавом от пыли, заполнившей воздух. - Черт… дышать трудно.
        Виктор забрался на вагон. Здесь пыли было гораздо меньше.
        - Я посмотрю отсюда! - крикнул он. - Бери противогаз и осмотри вагоны.
        - Не надо, - послышался голос Марка. - Я здесь.
        Детектив обернулся.
        - У вас подкрадываться - это профессиональная болезнь? - спросил он, светя Марку в лицо. У того были несколько царапин, но выглядел он вполне здоровым.
        - Убери это, - сказал Марк, отводя фонарь в сторону. - У меня глаза уже почти привыкли к темноте. Теперь я снова ничего не вижу.
        - Что тут случилось? - спросил Борланд, глядя на них снизу вверх. - Где наш Толик?
        - Где-то впереди, - ответил Марк. - Головной вагон тоже опрокинулся. Наверное, он не вовремя переключил стрелки.
        - Какие еще стрелки? - спросил Виктор. - Где ты их тут нашел?
        - Так, всем молчать! - заорал Борланд. - Надо догнать его!
        - В первом вагоне его нет, - сказал Марк. - Я потерял пистолет при аварии. Решил не преследовать, подождать вас.
        - Правильно. - Борланд заглянул в стоявшую сбоку металлическую будку. - Здесь есть технический шкаф. Берите рабочие робы, проще будет идти. Дальше может быть все, что угодно.
        В будке помимо рабочей униформы оказалось еще несколько фонарей.
        - Могли бы еще оружия положить, - сказал Марк. - Почти правительственный тоннель ведь.
        - У нас два пистолета на троих, - сказал Виктор. - Если хочешь, бери мой.
        - Спасибо.
        Обойдя головной вагон, они вступили в темный тоннель. Виктор, не останавливаясь, осмотрел повреждения.
        - Не могу сказать, почему состав сошел с рельсов, - вымолвил он. - Но вряд ли Анатолий этого хотел. Насколько я помню, тоннели ЦАЯ не имеют частых выходов на поверхность.
        - И где находится ближайший?
        - Не знаю.
        Борланд посветил на гравий.
        - Здесь кровь, - сообщил он. - Но немного.
        - Он ранен, - сказал Марк. - Это его замедлит. Виктор! Какая тут может быть связь с поверхностью?
        - Никакой. Анатолий мог с кем-то связаться только из вагона.
        - Ему могут вызвать встречный поезд на помощь?
        - Вряд ли. Я даже не знаю, зачем ему вообще понадобилось куда-то ехать на специальном составе. Он мог просто выйти и сесть в машину, которая бы его ждала. Или убраться на обычном пассажирском поезде. Ты в вагонах видел какой-нибудь груз?
        - Никакого, - матнул головой Марк.
        - А в кабине не смотрел?
        - Смотрел. Там тоже ничего. Да и что там может быть? Ему ведь подали поезд почти мгновенно. Ничего там нет.
        Из темноты раздался выстрел. Пуля вжикнула по рельсу и скрылась далеко позади. Фонари мигом были погашены, все трое упали наземь.
        Минуту все молчали.
        - Свет не включать, - шепнул Борланд. - Идем тихо.
        Впереди беспорядочно замигал огонек. Стрелок пытался уйти дальше в глубь тоннеля, скрывая свет, но это было очень сложно сделать.
        - Попадем отсюда? - спросил Марк.
        - Смотря куда. Он ведь тебе живым нужен?
        - Желательно.
        - Тогда нужно лишить его освещения.
        - Стреляй сам. Я по лампе не попаду.
        - Я тоже.
        - Идем вперед, - сказал Виктор. - И хватит ругаться.
        Они двинулись вперед, держась стен. Такое продвижение производило больше шума, зато они не подставлялись под пули. Анатолий Левин запросто мог выстрелить наудачу по центру тоннеля и, возможно, не прогадал бы.
        - Виктор, тут точно нет развилки? - спросил Марк шепотом.
        - Я думаю, скоро будет. Вероятно, без выхода наверх, но спрятаться он сумеет.
        - Надо его догнать. Или заставить расстрелять все патроны.
        - Если он не полный дурак, то он такого не допустит.
        Тем не менее через минуту прозвучали еще два выстрела. Одна пуля ударила в стену, вторая пролетела мимо команды.
        - Паникует, - сказал Виктор.
        - Вряд ли, - возразил Марк. - Он не такой человек.
        - Ты же его не знаешь.
        - Я тоже думаю, что он теряет контроль, - высказал мнение Борланд. - Темнота, стресс, недавняя авария, численное меньшинство. Если Толик не находится на грани срыва, то у него не нервы, а стальные канаты.
        - Надеюсь, ты прав.
        Борланд прицелился и выстрелил вперед. От неожиданности Марк и Виктор снова чуть не упали.
        - Предупреждать надо, - ругнулся детектив.
        - Толян, мы идем за тобой! - крикнул Борланд.
        Новый выстрел послужил ему ответом. Судя по вспышке и громкости, расстояние до Левина сократилось.
        - Психическая атака? - предложил Борланд. - Один из нас побежит вперед и будет вопить во все горло.
        - Ты первый.
        - Да? Добровольцев нет? Хорошо, предложение отменяется.
        Примерно через минуту послышался топот ног, за которым последовал глухой звук. Что-то в кармане Борланда издало громкий писк. Сталкер тут же отвернулся. Попытался зажать карманы руками, но тише не стало. Тут же вытащив прибор, он перевел его в бесшумный режим.
        Новых выстрелов не последовало.
        - Что это было? - спросил Виктор.
        Не веря своим глазам, Марк уставился на детектор аномалий в руках товарища.
        - Это то, о чем я думаю? - проговорил он.
        - Ага, - ответил Борланд, казавшийся не менее изумленным. - Впереди нас ждет большая бяка.
        Ничего не понимающий Виктор хранил молчание.
        - Аномалия там, - сказал Борланд. - Определена как «волнорез». Для тех, кто в танке: «волнорез» разрезает. При этом ему пофиг, волна ты или нет. Чтоб меня черти взяли.
        - Как под Москвой могла возникнуть аномалия? - спросил детектив, понимая, что от ответа на этот вопрос будут зависеть очень многие его взгляды на природу вещей. Он все еще верил, что его друзья сильно ошиблись.
        - Ты лучше спроси, почему она появилась здесь и сейчас, - сказал Борланд. - Ваш Толик оказался весьма непрост. Потому что это он вызвал аномалию.
        - Невозможно, - сказал Марк.
        - Ты не веришь тому, что видишь? Хочешь просто пройти по тоннелю?
        - Есть лишь один способ вызывать аномалии, - вымолвил Марк. - Это воспользоваться черным кристаллом. Но их всего два. И оба у Полины. Разве только…
        - Нет, я думаю, она в порядке, - поспешно сказал Борланд. - Потому что я помню, что кристалла недостаточно, нужно еще уметь им орудовать. У тебя ушло пять лет на то, чтобы научиться, а инструкцию к нему ты так и не написал. Посмотри, как красиво он поставил «волнорез». Нет, ты подойди и посмотри! Ты бы и сам так не сумел. Нет, тут никаких кристаллов нет.
        - Как же я надеюсь, что ты прав, - сказал Марк. - Ладно. Что нам делать?
        - Идти вперед.
        - Как?!
        Борланд вытащил из широкого кармана здоровый слесарный ключ.
        - Болты, - сказал он.
        - Это не болт.
        - Болты у тебя под ногами, дубина. А этим их можно выковырять.
        Виктор и Марк посмотрели вниз.
        - Ты хочешь разобрать рельсы? - спросил детектив. - Совсем сдурел?
        - А в чем проблема? Этим тоннелем не будут пользоваться еще очень долго, пока не разберут завал сзади. И что они будут делать с «волнорезом» - тоже вопрос. Крути давай.
        Он отдал ключ Виктору, и тот начал откручивать болты, крепящие рельсы к шпалам. Борланд тем временем всматривался вперед, высвечивая фонарем слабое зеленоватое сияние аномалии.
        - «Волнорез» имеет варьирующийся размер, - сказал Марк, вспоминая характеристику. - Существует только в замкнутых пространствах. Он занимает объем в размере девяноста семи процентов от кокона, в котором расположен.
        - То есть свободного пространства там, если навскидку…
        - Сантиметров двадцать с каждой стороны.
        - Мы не протиснемся.
        - Протиснемся, - сказал Марк. - «Волнорез» имеет особенность примыкать к одной из стен. Нам нужно узнать, к которой именно. С противоположной стороны получим около сорока сантиметров на проход.
        - Ребята, это ведь не точная наука, - подал голос Виктор. - Тут повсюду одна теория.
        - Ты крути, крути, - посоветовал Борланд. - Времени мало.
        - Да кручу я, не бойся, - вздохнул детектив. - Это же ты у нас мозги. А я - тупые мускулы.
        Когда Виктор открутил восемь болтов, Борланд подобрал их и, как показалось детективу, беспорядочно метнул в аномалию. Два болта просто расплавились, мелькнув на прощание яркой оранжевой вспышкой. Еще четыре отлетели в разные стороны, и два остались лежать под аномалией.
        - Справа, - сказал Марк с уверенностью.
        - Справа, - подтвердил Борланд. - Я иду первым, ты замыкаешь. Совун, иди за мной, след в след. Понял?
        - Да, - сказал Виктор, гадая, каким образом они поняли, что безопасная зона окажется справа. - Честно говоря, я бы предпочел сидеть и подбирать музыку.
        - Помечтай.
        «Волнорез» они проходили медленно. Борланд прижался спиной к стене, держа пистолет в одной руке и детектор аномалий в другой. Словно обидевшись, что его перевели в беззвучный режим, прибор отыгрывался на собственном экране, сверкая кучей предупреждений.
        - Я только сейчас задумался над одной вещью, - признался Борланд. - Что покажет детектор, если окажется в самой аномалии?
        - Не знаю, - ответил Марк. - Может, хохочущий смайл?
        - Ребята, вы меня подбадриваете лучше, чем мать родная, - сказал Виктор.
        - Рады стараться, - поблагодарил его Борланд. - Погоди, вот пройдем тоннель и сделаем из тебя человека.
        После «волнореза» воздух показался еще более холодным, но все же это был обычный воздух. Виктор взбодрился, переводя дух.
        - Анатолия не видно, - сказал он.
        - Зато тут снова кровь, и на этот раз ее больше. - Марк наклонился, светя на красное пятно. - Он должен замедлиться.
        - Тогда самым разумным с его стороны было бы навалить больше аномалий.
        - Если он вообще способен на это, то да…
        - Вниз! - крикнул Борланд и упал, прикрыв голову руками.
        Марк и Виктор сделали то же самое. Над ними пронеслось что-то невидимое, отдавая статическим электричеством. Волосы на голове детектива потянулись к объекту, один из фонарей лопнул.
        - Это «карамелька», - сказал Борланд, глянув на детектор. - Называют так потому, что… я уже и забыл, до чего неудобно продираться через аномалии, таща за собой новичка. Приходится объяснять кучу ненужной теории.
        Марк повернулся к детективу.
        - Главное, иди за Борландом, - посоветовал он. - И на этот раз стен не касайся.
        Виктор пропрыгал по шпалам вслед за ведущим.
        - Вроде все, - сказал Борланд. - Больше ничего не будет?
        - И все же почему «карамелька»? - спросил Виктор.
        - Эта аномалия поражает трубообразные формации, - сказал Марк. - Она представляет собой скомпонованный заряд энергии, бьющий электричеством. Жаль, Тесла в свое время не увидел это явление. Заряд двигается строго по спирали. Зная период оборота, можно вычислить безопасные места между витками. Аномалию обнаружил ученый, который ко всему прочему был англичанином. Ему ход спирали напомнил «лоллипоп» - популярный вид конфет с такой же закруткой глазури. У нас название не прижилось, поэтому ему нашли аналог с русской фонетикой - «карамелька».
        - Все это для меня китайская грамота, - признался Виктор. - Я имею в виду, что понимаю и запоминаю все, что вы мне говорите, но без помощи со стороны не могу понять фундаментальные принципы Зоны. Даже если найду артефакт, то пройду мимо, потому что не узнаю его. И в первую же аномалию точно сунусь.
        - Многие так начинали, - сказал Борланд. - Но одним везло с проводниками, другим - нет.
        - Везение тут ни при чем, - поправил Марк. - Напарников в Зоне всегда выбирают самостоятельно. Виктор, пусть ты не понимаешь Зону, но ты разбираешься в людях. Мне кажется, тебе бы не составило труда найти опытную команду и договориться с ней об обучении, зарекомендовав себя как человека, умеющего слушать.
        - То есть ты считаешь, что из меня мог бы получиться сталкер?
        - На это могу ответить только прямо, - сказал Марк. - Нет, мне так не кажется. Аномалии ты бы научился обходить. Однако в Зоне этого мало.
        - Тогда в чем проблема?
        - Я думаю, ты бы погиб от пуль.
        Виктор растерянно промолчал.
        - Не обижайся, - проговорил Марк. - Тебя бы обучили, верно, - но лишь для того, чтобы ты таскал каштаны из огня. Ты по психотипу - типичный, эталонный одиночка. С тобой нельзя, как бы это сказать…
        - Спустить пар, - вставил Борланд.
        - Да, точно. Общение с тобой располагает к стрессу. Будь ты в Зоне, тебя бы, вероятно, уважали, не отворачивались бы, когда ты подходишь к общему костру, считались бы с твоим мнением. Может, даже позволили бы прикрыть спину в экстренной ситуации. Но на этом все. Никто бы с тобой первый не заговорил. Если бы там кому-то понадобился партнер для ходки, то о тебе бы даже не вспомнили. Да ты и сам свел бы круг знакомых к абсолютному минимуму - промежуточный босс местного клана, торговец, пара таких же одиночек, как ты сам. С другой стороны, ты бы быстро нашел подход ко всем изгоям, отверженным и даже врагам на территории. Однако в Зоне от этих знаний никому пользы нет. Все бы знали, что есть такой сталкер Совун, у которого можно при случае купить сигарет или палку колбасы. И на этом все. Рано или поздно ты бы попал под замес во время очередной войны группировок, и за тебя не то что мстить не стали бы - даже не похоронили бы как следует. Там свои стандарты для общественной обоймы, и ты не подходишь по калибру.
        - Не буду возражать, - сказал Виктор. - Честно говоря, я совсем не расстроен. В ОРАКУЛе со мной тоже никто не общался. Да и до него тоже…
        Детектив решил, что и так сказал слишком много.
        - До него? - спросил Борланд. - Ты про те времена, когда впервые стал известен как Совун?
        - Анатолий уже далеко ушел?
        Марк обошел его и всмотрелся.
        - Нигде не видно, - ответил он. Разумеется, Виктор и сам это знал. Но раз он хотел сменить тему, то Марк решил его поддержать ничего не значащим обменом реплик. Хотя оставлять детектива с тяжелыми мыслями он также не хотел.
        - Не переживай, - сказал он. - Я тоже никогда не был в обойме сталкеров.
        - Был, - поправил его Борланд. - Просто твой калибр оказался другим стандартом, к которому не подошли остальные.
        - Кажется, запах изменился, - сказал Виктор. - Чувствуете?
        - Свежий воздух, - с тревогой проговорил Марк. - Здесь что, выход наверх?
        - Черт возьми! Он проделал проход аномалией!
        Борланд побежал вперед, уже не скрываясь. Вскоре он увидел на дне тоннеля отблеск солнечного света, проникавшего сквозь неровную вертикальную дыру в потолке. Посмотрев вверх, он тут же несколько раз выстрелил в ту сторону.
        Вниз упал какой-то предмет, в котором Марк узнал пакет с логотипом ЦАЯ.
        - Ты попал в Левина? - спросил он, подбирая пакет.
        - Нет, - ответил Борланд, хватаясь за свисающую из дыры арматуру. - Детектор вроде молчит, значит, чисто. Я иду за ним.
        - Связь! - спохватился Виктор, проверяя телефон. - Есть сигнал!
        - Хорошо, буду на связи. Если что, встречаемся у входа в Центр.
        Марк в нетерпении схватил пакет, раскрыл его. Там было несколько папок с разными материалами. При свете фонаря Марк начал их изучать.
        - Нет времени! - прокричал Виктор. - Пошли за Левиным!
        - Иди, если хочешь, - сказал Марк, не отрываясь от бумаг. - Я должен знать, что это за треугольник в круге.
        - На кой черт оно тебе надо? - Виктор попытался вырвать у Марка бумаги.
        Ему в бок ткнулся ствол собственного пистолета.
        - Больше никогда так не делай, - предупредил Марк изменившимся тоном, держа палец на спуске. - Я повторять не стану.
        - Да что с тобой? - проговорил детектив. - Груз артефактов мы обезвредили. Теперь нам надо лишь передать Каменскому эти материалы. Но зачем их самим читать? Зачем тебе секреты, от которых ты только потеряешь сон?
        - А тебе только зарплата нужна? Оставь эти материалы мне, я сам передам их Мирославу. На хороших условиях. Пошел отсюда!
        Виктор показал на него пальцем.
        - Ты увлекся, волонтер, - сказал он. - Не знаю, где и когда, но теперь ты не совсем здоров. И знаешь, отчего мне становится тоскливо? Глядя на тебя, я выздоравливаю сам.
        - Не лезь, - процедил Марк. - Иди за Борландом или вали куда угодно. Я тебе ничем не обязан.
        - Хорошо, - кивнул Виктор. - Читай, если так хочешь испортить себе жизнь еще больше. Сталкер по кличке Астма предпочел броситься под поезд, лишь бы не жить в мире, где будет этот чертов треугольник.
        Не найдя что еще сказать, Виктор выругался и полез в дыру на свежий воздух. Марка он оставил внизу, разбираться со своими пристрастиями. В конце концов, каждый сам хозяин своей судьбы.
        Наверху оказался участок заброшенной местности - если про Москву вообще можно было так выразиться. Виктор огляделся вокруг. Старая площадка для волейбола с давно прогнившими кольцами, расписанные граффити потрескавшиеся стены… К счастью, людей не было. Наверняка Анатолий знал, когда наступит удобный момент, чтобы вылезти наверх. Что он сделает теперь, когда потерял папку?
        Виктор провел руками по лицу, словно пытаясь стереть усталость. Ничего не получилось.
        - Я трогаю чистое, чтобы самому стать чище, - проговорил он. - Марк, на черта тебе эта грязь? Ведь грязь же самая настоящая, и ничего больше.
        Детектив чувствовал большой стыд, словно нес ответственность за Марка. Раньше он избегал людей, подобных себе, но теперь перед ним был живой пример того, до чего может довести фанатизм трудоголика. Неужто он в глазах Ольги выглядел фанатиком чужих тайн, который за их неимением придумывает тайны собственные, начинает в них верить и тратит все силы на их защиту от остальных?
        - Я не в обойме, - сказал Виктор, поддакивая своим мыслям. - Я не нужен. За меня не отомстят. Меня будут уважать, из моих рук примут подарки. Но я не в обойме. Господи, какое счастье. Какая свобода…
        Он набрал номер Борланда. Дышать было легко и приятно, сердце билось в обычном ритме. В голове - полная ясность.
        - Ты нашел Левина? - спросил он.
        - Нет, - ответил Борланд. - Ушел.
        - Тогда забудь про него. Я предлагаю вернуться к Мирославу и закрыть это дело, дав ему подробный отчет.
        - Хорошая мысль, я согласен. Только, думаю, Левин будет в Центре раньше нас и сделает все, чтобы мы туда не попали. Я уже пытался звонить Мирославу. Номер заблокирован.
        - Мы должны попасть к нему, Алексей. Иначе нас с тобой рано или поздно уничтожат люди Влада, Левина и им подобных.
        - Да, ты прав. Поднимай ОРАКУЛ. Встречаемся на перекрестке у поворота в Центр.
        - Еще кое-что. Марк не отдал мне материалы по треугольнику.
        - Что сделает Марк, уже не имеет никакого значения, - сказал Борланд. - У него свой путь, и ему не нужно становиться на наш.
        - Тогда до встречи.
        Виктор выключил телефон, стащил с себя форму работника метро.
        После чего пошел ловить такси.

* * *
        Закончив говорить с Эмилем, Борланд еще раз осмотрел штаб ЦАЯ в бинокль. Внимательно, по одному метру. План здания был ему хорошо известен, включая секретные ходы. Если и существовали другие, то это было выше уровней допуска и его, и Виктора.
        - Оборудования у нас немного, - сказал Эмиль. - Нас в штаб не пускают, а почти все снаряжение осталось там. Но у нас есть резервы на похожий случай.
        - Ты поступал на работу, учитывая возможную атаку собственного рабочего места?
        - Мы все тут сталкеры. Для нас это нормально.
        - Согласен. - Борланд убрал бинокль и проверил сдвоенный магазин «грозы». - Сегодня имидж конторы упадет ниже плинтуса.
        Виктор застегнул последнюю пуговицу военной формы. Она была даже удобнее, чем его собственное снаряжение, оставшееся в Киеве. За спиной висел укороченный «калашников», нисколько не стеснявший движений.
        - Не пойму, что с телефоном, - сказал он. - У меня значится исходящий вызов… к Полине Тучке. Четыре часа назад. Не помню, чтобы я ей звонил. Может, набрал случайно.
        - Это я звонил, - сказал Борланд.
        - Ты? Почему? И когда успел?
        - Еще в машине, когда ты вышел покурить. Извини, но вы мне тогда выдали новый мобильник, и ее номера там не было.
        Виктор хотел спросить, что Борланду могло понадобиться от девушки, и затем понял, что есть вопрос поважнее:
        - Почему ты не попросил Марка?
        - Ему не нужно было знать о нашем разговоре.
        - Как хотите. - Виктор не чувствовал никакого беспокойства от того, что от него скрывают что-то, возможно, значимое. - Так вот почему ты был уверен, что она в безопасности.
        - Да. И еще у меня хорошая интуиция.
        Эмиль снова подошел к ним.
        - Мы начнем, когда начнете вы, - сказал он.
        - Не торопитесь, - произнес Борланд. - Можете показаться, только если дела пойдут плохо. Иначе и светиться не стоит.
        - Брат, мы все здесь не дети.
        - Порою я об этом жалею.
        Борланд снова посмотрел в бинокль.
        - Вот, - сказал он с разочарованием и, как показалось Виктору, болью в голосе. - Явился.
        По ухоженной каменной дорожке мимо аккуратных газонов шел Марк. Он выглядел маленьким и потерянным, как человек, слепо повинующийся внутреннему порыву. К себе он прижимал смятый пакет.
        - Начали, - сказал Борланд, идя вперед.
        Виктор пошел следом, держась в десятке метров. Шагая погожим вечером по оживленному району Москвы с автоматом, он чувствовал себя вполне хорошо.
        Марк заметил их и вздрогнул, сначала не узнав. Затем на его лице отразилось облегчение.
        - Слушайте, вы должны это прочесть, - сказал он, показывая пакет. - Здесь просто бомба.
        Борланд шел к нему, не говоря ни слова. Марк заметил его снаряжение.
        - Собираетесь на штурм? - спросил он, улыбнувшись. - Можно мне тоже такое…
        Одним сильным ударом Борланд сбил Марка на землю. В первые мгновения Марк не успел даже защититься от падения, ударившись затылком о плиту.
        - Ты чего? - спросил он в изумлении.
        Борланд вытащил из кобуры пистолет и нацелился Марку в живот.
        - Ты заигрался, брат, - сказал он словно не своим голосом. - Этот путь может привести тебя только к гибели. А это - все, что я могу для тебя сделать.
        Раздался выстрел.
        Марк почувствовал, что его словно пригвождает к холодным камням тяжелым тараном, раздробившим все внутренности. Он схватился руками за живот, чувствуя бьющую оттуда кровь. Ему не хватало сил поднять голову и посмотреть на рану, но он знал, что ничего хорошего там не увидит.
        Он успел заметить, как Борланд идет дальше, к главному входу в здание Центра. Виктор Корнеев прошел мимо, подобрав пакет и даже не взглянув на Марка. Здание осветилось множеством слепящих прожекторов, откуда-то послышались выстрелы.
        Марк тщетно пытался получить еще хоть какой-нибудь сигнал, любой знак, который мог бы объяснить случившееся. Он понимал, что протянет не больше получаса, а с медицинской помощью - максимум сутки. Он терпеть не мог обиды, но все же она стала единственным, что он почувствовал перед тем, как потерять сознание от невыносимой боли.

* * *
        Алена, сегодня я сделал еще кое-что, чего ты никогда не поймешь и не примешь. Я поставил человека перед тяжелым выбором. Своего друга, которому я обязан жизнью.
        Прости, но я видел, что он тонул, и никак не мог его вытащить. Так что я скинул на него бревно. Либо оно раздавит его и утопит окончательно, либо он сообразит, что на бревне можно выплыть. Я сделал это потому, что не могу спокойно смотреть, как друг плавает в опасной близости от скоростного течения, и к тому же знаю, что по своей воле он не захочет выплыть. Ему кажется, что вода - его стихия. Но он просто не видел истинных глубин и не знает, что это такое - отсутствие дна в пределах досягаемости.
        Самое тяжелое то, что Марк сам так ничего и не осознает. Он будет лежать на земле, истекая кровью, пока его не заберут люди Эмиля, чтобы отправить в больницу, в которой ему все равно не сумеют помочь. Марк до последнего будет пытаться понять, за что с ним так поступили, вместо того чтобы задаться истинным вопросом, ради которого я это и сделал: а как же следует поступить теперь?
        И в моей жизни станет больше на одного бывшего близкого.
        Глава 8
        Штаб
        - Что там, мать вашу?! - орал Влад, мотаясь от одного монитора наблюдения к другому. - Кто-нибудь мне ответит?!
        - Нас атакуют, - ответил начальник службы безопасности Центра, известный своим подчиненным под кодовым именем Август. - Покиньте комнату немедленно.
        - Я здесь теперь руковожу!
        - Кто распорядился?
        - Кто, кто… Левин, вот кто!
        Влад показал начальнику бумагу. Тот коротко взглянул на нее и порвал на мелкие кусочки.
        - Что ты творишь, урод?! - вскричал Влад. По знаку начальника его схватили с двух сторон. Аккуратно, чтобы не задеть больную руку.
        - Пока что тут руководит Мирослав Сергеевич, - невозмутимо сказал Август и обратился к своим: - Выведите его отсюда и не пускайте назад.
        - Ты, сволочь, пожалеешь!
        Когда Влада вывели, начальник наклонился к камерам.
        - Сколько атакующих? - спросил он.
        - Вижу только двоих. Корнеев и Вавилов.
        - Не пускать, - распорядился Август. - Сколько в здании бойцов ОРАКУЛа?
        - Ни одного.
        - Значит, они могут подключиться к атаке. Группу в холл, немедленно. Выставить укрепления на втором и третьем этажах. Не убивать, только нейтрализовать.
        - Будет сделано. Вывести Главного?
        Август отвернулся.
        - Нет, - сказал он. - Каменский пусть пока посидит у себя. Ему не лишним будет посмотреть, до чего он довел свое подразделение.

* * *
        Парадные двери ЦАЯ служили верой и правдой с самого начала существования организации. Большие раздвижные ворота, управлявшиеся электроникой, вечно сверкающие чистотой. Теперь им оставались считаные секунды.
        Граната, пущенная Борландом из подствольника «грозы», полетела навстречу собственному отражению. Она разнесла двери вдребезги вместе с прилегающей к воротам сигнализацией. Борланд вошел и пустил длинную очередь с порога.
        Пули изрешетили пустую стойку, задев частично логотип Центра, занимавший всю заднюю стену. Изображение сталкера, сжимающего драгоценный артефакт, не пострадало.
        Виктор вошел следом, держа палец на спуске «калашникова». Он не считал нужным тратить боезапас, хотя подобное желание испытывал, пожалуй, даже больше, чем Борланд.
        В конце коридора послышался топот ног. К ним бежали бойцы из службы безопасности - затянутые в тяжелую броню наемники, в шлемах с забралами и щитами. Борланд подпустил их поближе. Не торопясь натянул на лицо противогаз. Виктор сделал то же самое.
        - Бросить оружие! - прогремел приказ. - Лечь на пол!
        Один из бойцов достал дымовую гранату, но Борланд его опередил, сделав то же самое. Выдернув чеку, он бросил гранату вперед.
        Холл заполнился густым дымом, сквозь который пробивались красные лучи лазерных прицелов.
        - Огонь! - прозвучала команда, и раздались выстрелы.
        Борланда и Виктора уже не было на линии огня. Они словно растворились.
        Сидящий впереди всех наемник неожиданно уронил щит и тут же отскочил назад.
        - Снайпер! - крикнул он и закашлялся от дыма.
        Следующий выстрел со стороны входа выбил второй щит.
        - Отступайте! - приказал командир. - У них снайперская поддержка, всем назад!

* * *
        - Спасибо, - сказал Виктор по рации, толкая дверь служебной лестницы на втором этаже. - Вы их отвлекли.
        - Не за что, Совун, - ответил Эмиль. - Хотя ты знаешь, что я о тебе думаю.
        - Взаимно, чертила.
        Борланд выстрелил вверх, разгоняя перепуганный персонал. Виктор узнал пару человек в лицо. Они наверняка даже не вспомнили его.
        - Здесь вторая линия обороны, - предупредил Борланд. - Но скоро и первая тоже передвинется сюда, и нас возьмут в кольцо. Надо наверх, и быстро.
        - Эта лестница должна была вести дальше. Над ней лишь доски и тонкий слой штукатурки. Ее можно выбить.
        - Хорошо, займусь. Держи оборону.
        Виктор перевернул два тяжелых металлических шкафа и стол, создав затор в узком проходе. Как только он закончил, в дальнем конце показался второй отряд наемников.
        - И откуда вас столько? - пробормотал Виктор. Он давно заметил, что стоит структуре нанять слишком много человек на «охрану», как неизбежно наступает момент, когда приходится охранять себя от них же самих. Подпустив их поближе, Виктор сделал несколько выстрелов в направлении отряда.
        Бойцы быстро укрылись за конторскими перегородками. Именно этого Виктор и добивался - теперь они с места не тронутся, держа позицию до последнего.
        Борланд тем временем прикрепил небольшой заряд пластиковой взрывчатки к потолку у лестницы. Вернувшись назад, он подождал, пока с парадной стороны послышатся шаги первого отряда, и подорвал заряд.
        Из образовавшейся неровной дыры посыпался строительный мусор. Борланд оттолкнулся от перил, наполовину пролез в отверстие, повел стволом автомата в стороны. Затем забрался целиком и помог вылезти Виктору.
        - Камеры, - сказал Борланд, и они с Виктором расстреляли линзы в стенах.

* * *
        - Что они делают? - нахмурился начальник службы безопасности, глядя, как один за другим пропадают сигналы с мониторов. Затем он догадался и стиснул зубы. Поднес рацию к губам и уверенно сказал: - Они идут к хранилищу. Все туда, быстро!
        Повторять ему не пришлось. Опасность проникновения в хранилище была самым большим риском в обороне, которая и без того фактически не работала. Если атакующим удастся проникнуть в хранилище, это будет хуже, чем пронос атомной бомбы.

* * *
        Одна за другой стали опускаться стальные перегородки.
        - Опять локдаун? - спросил Борланд.
        - Нет, - ответил Виктор. - Иначе как же они нас возьмут? Закрывают проход к банку.
        - Тогда удачи им. - Борланд оглянулся назад, в сторону крыла с хранилищем артефактов. - Почему они решили, что мы идем туда? На этом этаже нет больше ничего интересного?
        - Это штатная инструкция по обороне самого важного узла Центра. Но что они сделают сверх этого - я не знаю.
        - Значит, скоро узнаем.
        Борланд поправил ремень «грозы» и взглянул в окно. Далеко в воздухе виднелась небольшая движущаяся точка.
        - Муха на подлете, - сказал он. - Эмиль не подвел.

* * *
        - Цель в зоне поражения, - доложил пилот, бывший ранее помощником Эмиля в ОРАКУЛе. Вертолет, захваченный у грузовика с артефактами «Альфа», был наскоро приведен в рабочее положение и в воздухе вел себя достаточно послушно.
        - Уничтожить, - сказал Эмиль. - Только убедитесь, что там нет людей.
        - Будет сделано.
        Пилот облетел здание Центра Аномальных Явлений и пошел на второй круг. Сидящий сзади стрелок открыл дверь и поднял «стингер».

* * *
        - Нам нами вертолет, - доложил один из операторов.
        - Какой вертолет? - спросил Август. - Есть сигнал с крыши?
        - Только снимок в момент пролета.
        Август всмотрелся.
        - Это не боевой, - сказал он. - Но проблем доставить может. Где Вавилов и Корнеев?
        - Пропали. Возле хранилища они не показались.
        - Значит, они не идут в хранилище, - проговорил начальник. - Они идут к лифту Главного. Заблокируйте его.
        - Тогда Главный не сможет спуститься.
        - Выполнять!
        Зазвонил телефон у монитора. Август схватил трубку.
        - Да, - сказал он и изменился в лице. - Мирослав Сергеевич, вам нельзя вниз. У лифта вас ждет засада.
        Бросив взгляд на экраны, он добавил:
        - И наверх тоже нельзя. Воздух блокирован.
        Откуда-то сверху послышался громкий взрыв.
        Август даже не пошевелился. Он слушал указания.
        Затем медленно отложил телефон.
        - Мы не сможем вывести Главного, - сказал он. - Я ошибся.
        Эти слова никогда не звучали в комнате безопасности. Подчиненные мигом оторвались от экранов и уставились на начальника.
        Тот думал недолго. По щеке прокатилась капля пота.
        - Верните Влада Антонова, - приказал он с трудом. - Теперь он отдает приказы. Вы поступаете под начало Анатолия Левина.
        Проверив пистолет, Август направился к выходу из комнаты.
        - А вы куда? - спросил один из операторов.
        - Я никуда не денусь, - ответил начальник. - Работайте.

* * *
        Выстрел из «стингера» превратил стоящий на крыше маленький вертолет в пылающий каркас. Последнее средство эвакуации Мирослава Каменского было уничтожено.
        - Держитесь наверху, - сказал Эмиль по радио. - Но если будет жарко - уходите.
        - Понял, сделаем.

* * *
        Влад показался на пороге с недовольным видом, стараясь скрыть внутреннее торжество.
        - Все работаем как работали, - приказал он, стараясь замаскировать этими словами свое полное незнание профессиональной терминологии и личную некомпетентность. - Почему эти двое еще живы?
        - Не было приказа открывать огонь на поражение.
        - Я отдаю этот приказ сейчас. Вавилова и Корнеева надо убить, пока они не попали к Мирославу.
        Юрист уселся на стул, качающийся под ним с омерзительным скрипом.
        - И сбейте наконец этот вертолет, - добавил он.
        Оператор посмотрел на него с изумлением.
        - Сбить вертолет, находящийся над нами? - переспросил он.
        - Я что, невнятно излагаю?
        - Этого никто не станет делать. Он может упасть на соседние дома или в наши собственные окна. Простите, но на этот счет есть правила, превышающие наши полномочия.
        - Сраные ублюдки, - проговорил Влад, ни к кому конкретно не обращаясь. - Почему вы ни хрена не можете?

* * *
        Третий этаж.
        Ровный ряд коричневых дверей. Длинная ковровая дорожка. Где-то тут располагался и кабинет Виктора, в который, вероятно, ему вернуться уже было не суждено.
        - Все средства обороны ЦАЯ относятся к защите первых трех этажей, - сказал детектив, следя за коридором. - Все, что выше, это уже красный уровень тревоги.
        - То есть все, что было до этого, красным не считалось? - уточнил Борланд, прикрепляя взрывчатку к потолку. - В нас стреляют, но это нормально, сэр, волноваться не о чем, ситуация под контролем?
        - В нас пока не стреляли на поражение. Стоит нам пробраться еще на один этаж, и после этого нас просто убьют, когда увидят.
        - Ты хотел сказать «если увидят», так ведь? Отойди.
        Взрыв проделал очередной путь наверх.
        - Нас атакуют. - Виктор выстрелил вдоль коридора. - Ну вот, нас и увидели. Где там вертолет?!
        Двери кабинетов вышибло с петель под пулеметным огнем с воздуха. Огонь вели вслепую, по окнам офисов, прошивая насквозь и последующий коридор. Если бы Виктор не знал точно, что персонал давно эвакуирован, то никогда бы не согласился на такой риск.
        - Сюда! - крикнул ему Борланд сверху, высовываясь и протягивая руку. Виктор подпрыгнул и схватился за нее, позволив затащить себя наверх.
        - Добро пожаловать в красную зону, - произнес он. - Нам подарили пару минут.

* * *
        Август направлялся наверх в узкой кабине секретного лифта, про который не мог знать даже Влад. Лифт, в котором мог поместиться лишь один человек, максимум - два, по габаритам напоминал скорее гроб. Про этот способ передвижения знали только два человека - Мирослав Сергеевич Каменский и сам Август. Было сложно скрыть в здании целую шахту, и лишь ее невероятно компактный диаметр позволил осуществить этот проект.
        Начальник службы безопасности не воспользовался этим лифтом для эвакуации Мирослава лишь потому, что тот не пожелал никуда уходить. Август намеревался лично встретиться с Главным и убедить его изменить свое решение.
        Кабинет Каменского был на седьмом этаже. Когда лифт проезжал мимо пятого, Август услышал взрыв где-то неподалеку. Он тут же нажал на широкую красную кнопку, остановив кабину, затем открыл дверь.
        Перед ним оказалась внутренняя сторона клеящихся обоев. Август прорвал ее, выбираясь наружу. Как он и ожидал, перед ним оказался длинный ряд станков и другого технического оборудования. Тут занимались созданием новаторского снаряжения.
        Совсем рядом он услышал голоса. Крепко сжав пистолет, начальник осторожно прошел вперед и увидел Анатолия Левина. Тот держал в руках непонятный предмет, явно из хранилища. На боку Анатолия висела сумка, также испускавшая свечение.
        - Что вы здесь делаете? - спросил Август, и Левин быстро обернулся. - Это служебный этаж…
        Левин швырнул предмет в начальника. В воздухе мигом разлилось фиолетовое облако, которое поглотило Августа, рассыпав его в мелкую, еле видимую пыль.
        - Занимаюсь компрессией аномалий, милейший, - рассмеялся Левин. - И она отлично работает.
        Рядом с его головой просвистела пуля. Анатолий мигом спрятался за одним из станков, извлек из сумки еще один компрессор и бросил его, целясь во врагов.
        - Назад! - Борланд потянул Виктора, и оба упали. В проходе образовалась электрическая лужа.
        - Как он делает аномалии? - шепнул детектив, но сталкер его не услышал. Борланд начал стрелять вслепую, не высовываясь из укрытия. Послышались шаги, за ними что-то лязгнуло. Анатолий скрылся за огнеупорной дверью.
        - Приплыли, - сказал Виктор. - Над нами потолок из стали. Его взрывчатка не возьмет.
        Борланд осмотрелся.
        - Эй, глянь, - сказал он, проходя мимо непонятной кучки пепла. - Здесь, кажется, лифт.
        - Невозможно, - возразил детектив. - Здесь нет никаких…
        Он уставился на тесную кабину.
        - У Центра много секретов, верно? - Борланд зашел в лифт. - Как думаешь, вдвоем поместимся?

* * *
        Мирослав Каменский стоял у окна, глядя вниз.
        - Вы бы не стояли там, - посоветовал Анатолий Левин. - Вас снаружи достать смогут.
        - Если меня захотят убить, я буду мертв, - сказал Мирослав. - У меня на этот счет нет иллюзий. И вам их иметь я не советую.
        Вернувшись к своему креслу, он достал таблетки, принял две штуки и запил водой из графина.
        - Сердце барахлит? - спросил Левин.
        - Пошел ты, - отмахнулся Мирослав. - Вся эта система барахлит.
        - Прогнившему дому большого толчка не нужно. Вам ли не знать.
        - Анатолий, я не знаю, зачем ты пришел, - проговорил Мирослав. - Но у меня сильное предчувствие, что с минуты на минуту в эту дверь зайдут люди, которые хотят сделать так, что мне никакие таблетки не помогут. Здесь оставаться опасно.
        - Я все же думаю, что никто сюда не войдет, - заверил Анатолий. Он не стал подкреплять свои слова фактами. Например, тем, что перед тем, как войти, он разлил в коридоре аномалию-ловушку.
        - Ты не выяснил, кто идет за мной? - спросил Каменский.
        - Понятия не имею, - ответил Левин. - Не хочу показаться ироничным, но кто бы мог желать вам зла?
        - От моей группы тоже ничего не слышно?
        - Вы про команду Марка Северина? Нет, ничего.
        - Связи с ними тоже нет, - вздохнул Мирослав. - Вероятно, я никого из них уже не увижу…
        Стекло сзади него разлетелось на крупные осколки, впуская ночь и человека в маске и с автоматом, прицепленного к тросу. Анатолий отпрянул в сторону, но нападавший быстро отцепил трос, подбежал к нему и ударил прикладом в челюсть.
        - Борланд, здорово, - проговорил Анатолий, улыбаясь окровавленными губами. - Вот и встретились.
        Человек снял маску.
        - Ошибся, придурок, - сказал Виктор. - Я тоже некоторым трюкам обучен.
        Борланд спустился с восьмого этажа на другом тросе, помахивая «калашниковым».
        - Добрый вечер, Мирослав Сергеевич, - поприветствовал он. - Вы сидите, сидите. Нам о многом поговорить надо.
        - Алексей, Виктор, - произнес Мирослав с потрясением. - Так это были вы?!
        - Что поделать? У вас же телефон, видимо, отключен за неуплату.
        - Ради всего святого, зачем вы атаковали ЦАЯ?!
        - Мы атаковали не весь ЦАЯ, - сказал Виктор, забаррикадировав двери мебелью. - А лишь ту его часть, которую представляет Анатолий Левин. Вы пригрели на груди змею, Мирослав Сергеевич. И уже не в первый раз.
        - Ошибаешься, умник. - Анатолий под дулом автомата медленно сел в кресло и поправил воротник. - Я никогда и ни у кого не грелся.
        - Виктор, ты знаешь, кто этот человек? - спросил Мирослав.
        - Один из ваших помощников, кто же еще?
        - Нет. Скорее, это мой босс.
        - Ваш босс? - пораженно спросил Виктор.
        Анатолий помахал ему рукой.
        - С добрым утром, страна, - сказал он. - Позвольте представиться. Анатолий Петрович Левин, советник Президента России по особым вопросам, касающимся Зоны. И пусть я не капитан этого тонущего корабля, зато управляю всеми маяками, показывающими ему путь.

* * *
        - Подтверждаю проникновение в кабинет Главного, - сказал оператор. - Всем отрядам готовиться к штурму.
        - Отставить штурм! - рявкнул Влад. - Всем группам дать отбой!
        - У нас протоколы…
        - Засунь себе в жопу свои протоколы. - Влад вытащил из кармана бумагу с президентской печатью. - Но не вздумай подтереться этим, когда прочитаешь.
        Оператор прочитал документ и застыл на месте.
        - То-то же. - Влад забрал у него документ. - Ваш Главный отныне никакой не главный. В приоритете теперь выживание Анатолия Левина.

* * *
        - Так ты замена Глоку, - сказал Борланд. - Будешь теперь в Зоне вместо Клинча.
        - Я уже и подзабыл, кто такие Глок и Клинч, - улыбнулся Левин, спокойно сидя в кресле. - Спасибо, что напомнили. Я новый человек в политике, и со стороны, поверьте, мне видно многое.
        - Да ну? Как насчет этого автомата у меня в руках? Хорошо видно со стороны?
        - И что вы сделаете, Алексей, если убьете меня? Отведете душу? Учитывая, сколько вы натворили в прошлом, душа у вас должна быть безразмерной.
        - С меня хватит, - сказал Борланд, направляя дуло «грозы» на Левина. - Молись, клоун.
        - Полегче, Алексей, - остановил его Мирослав. - Не надо, я вас прошу.
        - Зачем вы его оберегаете? Это он стоял за пропажей артефактов «Альфа».
        Анатолий перестал улыбаться, но продолжал оставаться невозмутимым. Каменский сидел молча, с ничего не выражающим лицом.
        - Я тоже могу кое-что добавить, - сказал Виктор. - Некоторые сомнения меня грызли вплоть до последнего часа. Но теперь я могу сказать точно: Левин работал над разрушением целостности ЦАЯ.
        - Какие громкие слова, - заметил Анатолий. - Интересно, что бы они значили?
        - Тебе, так и быть, скажу, - произнес Виктор жестко. - Ты организовал пропажу стратегически важного груза - целого грузовика артефактов, входящих именно в тот маленький процент технологий, которые являются оружием. Внедрил лейтенанта Крота в наше боевое подразделение и заставил штурмовать загородный дом, который был одной сплошной ловушкой для нас. Затем, при расследовании дела, начали происходить странные вещи - покушения, предательства и прочее. Кто-то постоянно был на несколько шагов впереди нас. Для меня было очевидно, что за всем стоял некто влиятельный, кто поставил перед собой цель уничтожить ЦАЯ как юридическую структуру, подорвать авторитет и доверие. Вся операция была подставой, и я подозревал Мирослава Сергеевича, но то была ошибка. Не походил он на человека, готового уничтожить то, что ему дорого. И я знал, что здесь замешан кто-то со стороны, но с огромными полномочиями.
        - Ты прямо осыпал меня комплиментами, - сказал Анатолий.
        - Погоди, когда я закончу говорить, ты еще и цветы получишь. Я не знаю, зачем кому-то понадобилось затевать все это. Но одним из следствий стала бы отставка Мирослава Каменского со своего поста с последующим назначением на эту должность другого человека. Кто же мог это провернуть? Я долго не мог понять. Это не могли быть простые начальники из Центра - ни у кого не было столько власти. С другой стороны, это и не мог быть человек из Зоны - в Москве у такого было бы еще меньше свободы. Но когда я узнал, что в дело вовлечен Влад Антонов, то стал кое-что понимать. Потому что Влад не был в подчинении у Каменского в принципе. Он руководил юридическим отделом, а значит, служил представителем Кремля.
        Снаружи, с земли, в окно ударил луч прожектора, но высветил только потолок. Мирослав на фоне ночного неба с почти вертикальным лучом выглядел точно высеченный монумент.
        - Стало ясно, что некто из правительственной верхушки копает под Каменского, пытаясь выставить его катастрофически негодным руководителем, - продолжал Виктор. - И это мог быть лишь кто-то, не обладающий прямой возможностью снять Мирослава Сергеевича с должности простым указом, но имеющий подход к тому, кто это может. Мы имеем дело с закулисной интригой в высших правительственных звеньях.
        - Звучит красиво, - признал Анатолий Левин. - За такой рассказ я даже подарил бы вам сигару. Но позвольте, в чем могут быть причины такой многоходовки? Зачем кому-то желать кадровых перестановок в руководстве ЦАЯ?
        Виктор бросил ему пакет с логотипом Центра.
        - Ответ здесь, - ответил детектив. - Я ознакомился с этими материалами. Сказать, что они тревожные, - значит ничего не сказать.
        - А я этих бумаг так и не читал, - сказал Борланд. - Проясни, что там, пожалуйста.
        - Там «треугольник в круге». Новый курс политики ЦАЯ, который Мирослав никогда бы не одобрил. Курс, который сделал бы Зону жалким подобием другой аферы, истинно масштабного размаха. Но для воплощения этого проекта в жизнь требуется полный контроль над ЦАЯ.
        - Это так, - согласился Анатолий. - Мир бы перевернулся после такого.
        - Я не восхищаюсь глубиной твоего замысла, - сказал Виктор. - Однако я не закончил. Итак, штаб Левина разработал план по дискредитации правления Мирослава Каменского. Он включал в себя ряд шагов, два из которых я уже перечислил: подрыв торговых устоев в виде потери большого числа опасных артефактов и физическое устранение военной мощи ЦАЯ. Но не полностью, а только тех людей, которые относились к сталкерскому ресурсу. Иными словами, не было нужды убивать всех, кто в Центре носил оружие. Достаточно было устранить тех, кто обладал навыками выживания в Зоне, чтобы раз и навсегда лишить ЦАЯ самобытной, незаменимой военной мощи.
        - То есть ОРАКУЛ должен был быть уничтожен? - спросил Борланд.
        - Я тебе скажу даже больше. ОРАКУЛ и был создан с целью уничтожения всех, кто туда вступит. Мирослав Сергеевич, подтвердите или опровергните мое предположение, пожалуйста. Я считаю, что саму идею собрать воедино сталкеров, вышедших из Зоны, вам подкинул Анатолий Левин.
        Мирослав медленно потянулся к графину, налил воды, выпил, держа стакан трясущимися пальцами.
        - Подтверждаю, - сказал он упавшим голосом. - И прошу у тебя прощения за это.
        - Не извиняйтесь. Так сейчас устроен мир. За окном двадцать первый век. Убить человека - не проблема. Проблема - обосновать его смерть, чтобы не было вопросов. Но что делать с группой неугодных лиц? Как уничтожить несколько десятков или даже сотен человек, имеющих совместное прошлое, в данном случае - сталкерское? Подобную бойню сумел бы разоблачить любой доморощенный журналист. И выход был найден. Мирославу Сергеевичу предложили учредить новое полувоенное формирование. Отдел по Расследованию Аномальных Конфликтов, Убийств, Легенд. Сталкеров собрали вместе, якобы для решения разных вопросов, а когда наступил момент - отправили на убой. И все. Массовое убийство официально записано как гибель на задании. Не знаю, чем именно этот момент являлся, но подозреваю, что с ОРАКУЛом было решено покончить, когда в него перестали поступать новые люди. Ведь второй раз этот трюк бы не прокатил.
        - Ты убийца, - проговорил Мирослав, глядя на Левина.
        Тот пожал плечами и ответил:
        - Я политик.
        - Политик, - повторил за ним Виктор. - Я верю, что ты начал осуществлять свой план задолго до позавчерашних событий. И что он включал в себя еще один пункт, о котором я не упомянул: разрушение экономических связей Центра с Зоной. Ты завербовал одного из людей, близких к Мирославу. Того, который в прошлом году переметнулся к киевскому партнеру. Тебе ни о чем не говорит имя Игорь Васильевич Авершин?
        Каменский хлопнул рукой по столу, но ничего не сказал.
        - Авершин? - усмехнулся Борланд. - Ну конечно. Тот самый клиент, под которого мы копали полгода назад по просьбе Мирослава.
        - Да, он самый. Мирослав Сергеевич начал подозревать, что Авершин приторговывает на стороне секретами Зоны. Мы доказали, что это так и есть. И теперь мы знаем, что он делал это по твоему приказу. Ты уже долгое время хочешь подмочить репутацию Центра.
        - Так вот почему тогда все сорвалось, - вздохнул Левин. - А я-то думал, почему это киевский партнер внезапно полюбил китайскую керамику и поселился в Шанхае, где нет договора об экстрадиции.
        - Ты все это время пытался меня свалить, - проговорил Мирослав, и его тон бросал в холод сильнее, чем порывы ветра из окна седьмого этажа. - За всеми нашими проблемами стоял ты.
        - Вашими проблемами? - удивился Анатолий. - Слава, спустись с небес на землю. Центр Аномальных Явлений - не твоя частная лавочка, чтобы ты игрался с нею, как тебе вздумается. Зона - это гигантская кормушка для умного человека, золотая жила, рог изобилия на всех социальных уровнях! Причем я не о собственной выгоде говорю. Для населения России, находящегося за чертой бедности, - это способ попытать счастья, став сталкером. Сколько человек поправили материальное положение, побывав в Зоне пару недель? Многие даже по-настоящему разбогатели. Для среднего слоя Зона - это страшилка, без тени лжи со стороны прессы. Такие люди в Зону не пойдут, но, помня о ее существовании, примут любые политические события в России как меньшее зло, ибо все познается в сравнении. Наконец, для элитного звена Зона станет идеальным объектом для инвестиций, поскольку мир патентов - та стартовая площадка, откуда люди попадают прямиком на обложку журнала «Форбс». И попробуй мне сказать, что я не прав! Попробуй заявить, что люди вокруг нас не дохнут как мухи во имя куда более эгоистичных интересов других кукловодов! В мире уже
покончено с терроризмом или, может быть, контрактными армиями? Почему тебе так трудно понять, что порою формулировка «для общего блага» действительно означает общее благо? Докажи мне, что изобретения вроде парового двигателя, акваланга или самого обычного молотка обошлись без человеческих жертв! Тогда я признаю, что действовал за гранью.
        Мирослав Каменский ничего не говорил. Молчал и Виктор. Молчал Борланд. И лишь из окна раздавался шум голосов и подъезжающего транспорта прессы.

* * *
        - Алло. - Влад поднес трубку к уху здоровой рукой. Тут же, испугавшись услышанного, он закивал, словно его жест мог быть увиден. - Я понял. Все будет сделано.
        Спрятав телефон, юрист вытер платком вспотевший лоб.
        - Планы изменились, - сказал он командиру группы внутренней безопасности. - Сейчас сюда прибудут специальные силы для штурма. Вам приказано отставить все попытки проникнуть в кабинет. Убедитесь, что в здании нет никого из персонала.
        - Мы все еще ищем Августа.
        - Забудьте про него. Через десять минут двери в кабинет выломают, независимо от того, что там случится. Если до этого они не выйдут, то всех, кто в кабинете, убьют на месте.
        - Кто отдал приказ?
        Влад показал пальцы на руке.
        - Представьте, что перед вами самые влиятельные люди в России, - ответил он. - Кроме большого. Большой палец - это Бог. Так вот, приказ отдал один из оставшихся четырех.

* * *
        Борланд задвинул жалюзи и включил свет.
        - Скоро сюда прилетит вертолет, и нас заметят через тепловизор, - сказал он. - Когда это случится, надо будет выходить. Если у вас, ребята, есть еще темы для разговора, самое время поднять их сейчас. Больше случай не выдастся.
        Анатолий дотянулся до бутылки дорогого виски на столе, налил себе и стал не торопясь потягивать, смакуя каждый глоток. Он был самым спокойным из всех в комнате.
        - Твой план стал давать сбои, - говорил Виктор. - Не была учтена психология вовлеченных людей. И в первую очередь я имею в виду Дмитрия Васильевича - постаревшего сталкера по кличке Астма, в чьем доме было организовано покушение на убийство тридцати одного человека, из которых погибли шестнадцать. Каким-то образом он узнал про проект треугольника в круге и решил, что не хочет жить в мире, где этот проект будет воплощен.
        - Да что за проект такой? - спросил Борланд.
        - А ты точно хочешь знать, Алексей? - внезапно проговорил Мирослав. - Из тех, кто знал его суть, очень мало кто остался в живых.
        - Он в любом случае не должен остаться в живых, - сказал Анатолий. - Борланд убил всех из своей группы.
        - Почему ты так решил? - спросил Виктор.
        - Разве это не очевидно? Он единственный, кто там выжил. Значит, он и стрелял.
        - Борланд сам попал под действие «Альфы», - сказал Каменский. - Он такая же жертва, как и все остальные.
        Анатолий посмотрел на него так красноречиво, что было ясно: кое-что насчет «Альфы» ему известно. Что-то такое, что дает ему право иметь свое мнение по данному вопросу.
        - И все же это был не Борланд, - сказал Виктор. - Я могу доказать.
        - Ну, попробуй. - Анатолий глотнул еще виски. - Серьезно, мне интересно услышать твои аргументы. Я не знаю, переживу сегодняшний день или нет, но, кто бы ни руководил ЦАЯ завтра, он привлечет Алексея Вавилова к ответственности. И мне почему-то кажется, что этим человеком буду я. Если ты мне на пальцах докажешь, что я не прав, то обещаю признать свои ошибки.
        - Хорошо, - спокойно сказал Виктор. - У Борланда есть отличное алиби, свидетельствующее о том, что он стрелять не мог. И это - мелодия, открывавшая замок в доме. Вернее, ее шестая ступень.

* * *
        У ворот Центра образовалось настоящее столпотворение. Здесь, казалось, были представители прессы со всей Москвы плюс куча общественных деятелей и ряд передовых блогеров. Наконец, было несколько сотен простых прохожих.
        К входу подъехал бронированный грузовик. Из него выскочила дюжина человек в форме, которую никто из присутствующих никогда не видел. Все были при штурмовом оружии и в бронежилетах нового поколения. С собой они тащили тяжелый таран. Когда они вошли в здание, послышался рокот приближающегося вертолета.

* * *
        - Хозяин дома решил оставить все на волю судьбы, - говорил Виктор. - Поэтому, когда группа «Мона» оказалась в ловушке, он решил дать им шанс на спасение. Кодом для выхода являлась мелодия из тридцати двух нот. Дмитрий Астма прокрутил ее, но в обратную сторону, о чем и сообщил группе. Входившему в ее состав знатоку музыки нужно было лишь опять перевернуть мелодию и настроить должным образом звуковой фильтр, который называли «сустейн». Прибор бы передал код группе «Лиза», в которой я состоял. Однако вся тонкость - очень изящная, слишком невероятная для бывшего сталкера, но все же существовавшая - заключалась в том, что после двойного инвертирования и возврата в изначальное положение мелодия не стала идентичной оригиналу. Она поменялась. Буквально на одну ноту, повышенную на полтона.
        Дело в том, что музыка - это не математика. Числовой или буквенный код можно переворачивать задом наперед сколько угодно раз - после каждого четного переворота получится первоначальная комбинация. Но в нотах свои правила. Мелодия, отпирающая дверь, представляла собой нисходящий мелодический ми-минор. В восходящем мелодическом миноре повышена шестая ступень, но не в нисходящем. Тот минор, который отпирал замок, ничем не отличался от натурального.
        Однако хозяин дома не дал настоящий код и вместо этого позволил послушать мелодию, полученную путем перестановки нот задом наперед. Соответственно, с повышенной шестой ступенью, ведь минор в обратной версии снова стал восходящим. Так что группе «Мона» передавали именно восходящий мелодический минор. Затем им дали понять, что это отражение настоящего кода. Им дали шанс вычислить его.
        И тут произошла ошибка. В «Моне» просто снова перекрутили мелодию назад, не сделав поправку на шестую ступень, которую теперь следовало понизить. Конкретно в данной тональности, если вы играете мелодический ми-минор вверх по нотному стану, то вместо до вы должны использовать до-диез. При движении мелодического минора вниз шестая ступень понижается, и мы получаем обычный, натуральный минор с чистой до. Это и был требуемый код.
        Музыкант бы это понял, однако мне передавали мелодию уже с ошибкой. Там оставался ненужный до-диез, который звучал неуместно. Не хочу себя хвалить, но я услышал фальшь и исправил ошибку. Со второго раза мне удалось открыть дверь, когда я поставил требуемую до.
        - А как это относится к непричастности Вавилова к убийству?
        - Очень просто. Мелодию передавал тот же человек, который и стрелял в членов своей команды. Именно он и есть убийца. Но почему он передавал ее с ошибкой? Может, он не хотел, чтобы дверь открыли, и сознательно ввел всех в заблуждение? Нет, поскольку тогда ему было бы проще вообще ничего не передавать.
        Отгадка пришла ко мне позже. Человек, который стрелял, не имел понятия о том, как должна звучать мелодия. Музыкант сначала настроил «сустейн» на передачу инвертированного сигнала, поскольку ему требовалось срочно записать ноты, которые он услышал. И только затем стал бы менять настройки на строго противоположные - с учетом измененной шестой ступени. Но он не стал этого делать. Хотя не мог быть мертв к тому времени - ведь музыкант тоже погиб от ледяной пули. Следовательно, он доверил перестановку нот другому человеку. И тот, кто настраивал конечную передачу музыки, музыкантом не был. Он просто перекрутил настройки строго наоборот. Отсюда и ошибка в коде. И Борланд этого сделать не мог. Хотя бы потому, что он бы позволил музыканту довести дело до конца. Я уже молчу о том, что у него не было ни единого мотива стрелять в своих.
        - Тогда кто передавал сигнал?
        - Крот, - ответил детектив. - Только лейтенант Крот был тем, кто мог потребовать «сустейн» в свое распоряжение. Именно Крот привел группу на убой, именно он навязал всем «снеговики» - оружие, не поддающееся баллистической экспертизе. Лейтенант Крот допустил в организации рейда множество нелепых промахов. Наконец, мелодию стали передавать в тот момент, когда в бункере сдетонировали артефакты «Альфа». Если бы я открыл дверь на минуту раньше, излучение артефактов убило бы и группу «Лиза» тоже.
        - Но зачем Кроту было рисковать собой?
        - Он не рисковал. Крот был смертником. Точно так же, как и многие в доме. Его задачей было правдоподобно уничтожить ОРАКУЛ. Но о причинах этого я уже говорил.
        Анатолий вскочил с кресла, расплескав виски.
        - Подобной чуши я не слышал никогда в жизни! - вскричал он. - Если ты считаешь, что…
        Двери сзади него разлетелись с треском, разбрасывая наваленную мебель в стороны. Левина придавило мягким креслом, в котором он до того сидел. Хлопнула шумовая граната, ослепив всех присутствующих. В двери ввалился огромный таран, упавший на пол.
        - Лицом вниз! - послышался агрессивный голос. Борланда и Виктора просто снесли превосходящей массой, повалив на пол и надев наручники.
        Мирослав все так же сидел в кресле, хотя и на него тоже нацелились из винтовки. Каменский положил обе ладони на стол.
        Левина вытащили из-под кресла и помогли подняться.
        - Вы в порядке, советник? - спросил командир сквозь маску.
        - Лучше не бывает, - ответил Анатолий. - Вы разрядили аномалию в коридоре?
        - Да.
        - Отлично.
        - С этими что делать?
        - Мирослав Сергеевич, вам нужен доктор? - спросил Левин.
        - Благодарю, не нужен, - ответил Каменский. Его взгляд был яснее всяких слов.
        - А с этими двумя что?
        - Поднимите их.
        Виктора и Борланда подняли на ноги. В голову каждого из них целились по три ствола.
        - Алексей Вавилов, - произнес Анатолий. - Считайте, что суд счел вас невиновным в расстреле шестнадцати человек. Однако, приятель, отпустить тебя я тоже не могу. В камеру его.
        Борланд не произнес ни слова, когда его уводили. Левин перевел взгляд на Виктора.
        - Этого отпустить, - сказал он.
        - Что? - не поверил детектив.
        - Ты неплохо себя показал, - похвалил Анатолий, пока с Виктора снимали наручники. - Разумеется, я не настолько глуп, чтобы предлагать тебе на меня работать. Но я скажу следующее и буду краток. Мне о тебе кое-что известно. Ты пришел в ЦАЯ, чтобы понять, кто тренировал тебя много лет назад и зачем. Мощностей Центра не хватило, чтобы дать тебе ответы. Зато я тебе их дать могу.
        - Почему я должен тебе верить?
        - Мне не верь. Верь фактам. Ты попал в поле моего зрения полгода назад, когда установил личность киевского клиента. Просто я не знал, что речь идет именно о тебе. Однако некто по прозвищу Совун показался мне любопытным. Мне не нужно собирать на тебя подробное досье - оказывается, оно лежит у меня достаточно долго.
        Анатолий подобрал с пола пакет с материалами на «треугольник в круге».
        - Ты вернул мне мою папку, - сказал он. - И страшно меня заинтересовал. Возвращайся домой. Обещаю, никаких покушений, никакой слежки. Ты полностью волен делать что хочешь. Но если завтра ты как ни в чем не бывало придешь на работу, то я взамен за мою папку отдам тебе твою. И там, ручаюсь, будет все, что ты хочешь знать. И ты сможешь рассмотреть ее не спеша в своем новом кабинете, двумя этажами выше. Однако, опять же, выбор за тобой.
        Виктор задумался. Оглянулся на Мирослава. Шеф молчал.
        - Я приду, - сказал детектив. - Но мне еще кое-что нужно.
        - И что же?
        - Поговорить с Борландом с глазу на глаз. Сейчас же.
        - Ты можешь его больше никогда не увидеть.
        - Я знаю. Потому и прошу.
        Левин кивнул.
        - Хорошо, - сказал он и повернулся к одному из бойцов элитного подразделения при Кремле. - Проводите этого человека к арестованному. Пусть поговорят пять минут, затем выведите его за дверь. И, бога ради, огородите его от прессы.
        Когда Виктор вышел, Анатолий немного постоял на месте, словно думал только о пролитом виски.
        - Мирослав Сергеевич, - проговорил он. - Мне еще нужно что-нибудь сказать?
        - Ничего не говори. Я знаю, что я в этом кресле последний день. Дай мне побыть одному.
        - Хорошо. Я пришлю к вам Влада уладить некоторые вопросы.
        Через минуту Каменский остался один. Он жаждал атмосферы уединения, но это было невозможно с выломанными дверями и разбитым окном. Он выпил еще две таблетки и принялся ждать.
        Вскоре показался Влад. Юрист с удивлением осмотрел разгром.
        - Мирослав Сергеевич, - сказал он. - Какой длинный день, правда?
        - Да. Очень длинный.
        - Я должен сказать… Вы были хорошим боссом, несмотря ни на что.
        - Говори то, зачем пришел, и убирайся.
        Влад криво улыбнулся и тут же смутился.
        - У нас был уговор с Анатолием. - Юрист облизнул губы. - Иначе ничего бы не вышло.
        - Знаешь, для меня всегда священной была только человеческая жизнь, - вымолвил Мирослав. - Не имея этой ценности, я бы не выстоял против всего, что на меня обрушилось. И я жалею вас - поколение циников, для которых эта святость уже кажется пережитком прошлого. Надеюсь, что те, кто доживет хотя бы до моих лет, поймут истинный смысл этой веры.
        Юрист потупил взгляд всего на мгновение.
        - Вам виднее, Мирослав Сергеевич, - сказал он. - Хотя я тоже могу кое-что сказать. Завтрашняя правда принадлежит тому, кто выжил сегодня, а не тем, кто умер вчера.
        Быстро вытащив пистолет, Влад трижды выстрелил Каменскому в грудь. Мирослав Сергеевич обмяк в тяжелом кресле, его глаза медленно закрылись.
        Влад спрятал пистолет и стремглав выбежал из кабинета.
        - Одно устранение, Анатолий Петрович, - произнес он. - Всего одно. Долг уплачен.

* * *
        Виктор ни с кем не говорил и ни на кого не глядел, пока его вели к Борланду. Ровный пол коридора казался ему горящими углями, а яркие лампы - адским пламенем, выжигающим чувства.
        Борланд находился в одиночной камере, которых у ЦАЯ было четыре. Остальные три пустовали. У него забрали абсолютно всю одежду и выдали оранжевую тюремную робу. Их с Виктором разделяла решетка.
        - Пять минут, - предупредил боец и оставил их наедине.
        Виктор продолжал молчать.
        - Что решили с тобой делать? - спросил Борланд.
        - Ничего. Отпустили в обмен на обещание, что я не уволюсь.
        - Легко отделался, поздравляю. А вот меня, думаю, сократят.
        Детектив ничего не ответил.
        - Зачем пришел? - спросил Алексей. - Иди к Ольге, выпейте за теплую весну.
        - Я думал, ты захочешь задать мне некоторые другие вопросы.
        - А, ты про это. - Борланд расправил матрац и сел на него. - Что за пургу ты там нес про Крота?
        - Это теперь та правда, которая будет признана официальной, - ответил Виктор. - Мертвому все равно. Но ты пока жив.
        - Наверное, я должен тебя поблагодарить, но не чувствую порыва, если честно.
        - Все нормально. Не благодари.
        - Когда ты понял, что мелодию передавал все же я?
        - Достаточно давно.
        - Когда я выстрелил в Марка? Тогда ты понял, что и в Фармера тоже я стрелял? И во всех остальных?
        - Гораздо раньше. Я все понял, когда вспомнил, сколько тебе лет. Сопоставил некоторые цифры, не дававшие мне покоя.
        - Ясно. - Борланд обхватил голову руками. - Почему ты меня не заложил?
        - Потому что я также понял, почему ты это сделал.
        - Я очень надеюсь, что тебя эта мельница не перемолотит, - сказал Борланд. - Ты теперь последний, кто хоть как-то стоит на ногах. Постарайся не упасть, пожалуйста.
        - Хорошо.
        - Виктор, ты победитель. Помни это.
        - Я не победитель. Я всего лишь не проигравший. Удачи тебе, Алексей.
        Вскочив, Борланд подошел в решетке и стукнулся об нее лбом.
        - Эй, - сказал он тихо. - Не говори Алене.
        Виктор смотрел на него внимательно.
        - Да мы и не общаемся, - ответил он.
        Детектив вышел за дверь.
        Борланд упал на матрац и закрыл глаза. Он очень надеялся поспать хотя бы несколько минут, пока за ним не пришли. Ему это удалось, и его не трогали даже больше, чем минуты. Его оставили одного на всю ночь.
        Однако сны были тревожными.

* * *
        Алена… Литера. Вот так все и повернулось. Фармер умер от моей руки. Стоит ли объяснять почему? Когда то же самое случилось с твоим отцом, ты не стала ничего слушать и предпочла действовать. Результат был… ладно, не важно. Ну не идет тебе цвет морской волны.
        И хотя нам тогда все же удалось все выяснить, второй раз нам проходить через это нет никакого смысла. Фармер умер. На этом конец. Любые объяснения будут выглядеть как издевательства. Потому что объяснения - это всего лишь факты. А вот эмоции обсудить невозможно. Их можно только прочувствовать, вместе и при полной открытости.
        Тем не менее для себя самого я хочу еще раз вспомнить, что же случилось тогда, в особняке. Попробую разобраться.
        Ты можешь не слушать, если не хочешь. Но знай - от тебя у меня секретов теперь нет.
        Глава 9
        «Мона»
        - У кого какие вопросы? - спросил Крот в пятый раз за десять минут.
        В ответ никто не проронил ни слова.
        - Что, всем все понятно?
        - Да все в порядке, шеф, - неуверенно произнес один из бойцов «Моны». - Все же объяснено. Какие проблемы, в самом деле?
        Борланд отвернулся и чуть покачал головой. Его самого интересовало, почему Крот с такой настойчивостью требует творческой инициативы от своих подопечных. Ну нет у народа никаких вопросов - ну и радуйся. Однако он чувствовал, что не уверен был Крот в своей команде. Может быть, даже испытывал раздражение от всей системы в целом, будто вымещал невроз на бывших сталкерах, ныне составлявших костяк ОРАКУЛа.
        Фармер сидел напротив Борланда и чуть в стороне, то и дело проверяя оружие. Парень чувствовал себя не в своей тарелке. Это было заметно хотя бы потому, что он не проявлял никакого интереса к лежащему у него на коленях «снеговику». Борланд мог представить парня в каком угодно состоянии, но только не в таком, в котором нестандартное оружие не вызывает ни малейшего трепета. На Фармера это походило мало.
        Но больше всех нервничал, конечно, музыкант. Его левая щека нервно подергивалась при свете лампы. У него вообще не было никакого оружия, кроме «снеговика». Он нервно дергал в руках «сустейн». Борланд слегка наклонился к нему.
        - Эй, браток, - шепнул он. - А чем ты обычно занимаешься?
        Музыкант посмотрел на него лишь спустя несколько мгновений. Тик на лице усилился.
        - Чем занимаюсь? - переспросил он.
        - Ну да. Что ты делаешь в ЦАЯ? Я не заметил за полгода, чтобы там требовался штатный музыкант.
        - Я электрик, - ответил мужчина и неожиданно покраснел.
        - Электрик, - повторил Борланд. - В смысле, электронщик?
        - Что?
        - Транс, рейв, техно? Что больше любишь, что круче? Катя Чехова или Бинокль? Или ты выступаешь по дабстепу?
        По напряженному лицу музыканта было видно, что он не понял ни единого слова.
        - Слежу за электрощитками на втором этаже, - ответил он.
        - Понятно, - кивнул Борланд. - А как же ты до жизни такой докатился? Был музыкантом, стал электриком. Хороший рост в карьере и творческой самореализации.
        - Скрипач не нужен, - ответил электрик и покраснел еще больше.
        - Командир, у меня вопрос. - Один из сталкеров поднял руку типично школьным жестом.
        - Да, - произнес Крот.
        - Если там, внизу, у нас не будет электричества, то зачем нам детекторы аномалий выдали? Они же, хреновины, громоздкие. У меня и в Зоне поменьше были.
        - Данные детекторы - штатное оснащение ОРАКУЛа, - спокойно ответил Крот. - Но если вас что-то не устраивает, вы всегда можете заявить в письменной форме по окончании операции.
        - Эх, - горестно вздохнул сталкер. - Хоть бы один мешочек с болтами. Жить было бы проще.
        Крот посмотрел на него таким взглядом, что боец сразу умолк. Борланд мог понять обоих. С одной стороны, бродяга не привык к тому, что приходится разъяснять командиру столь элементарные вещи. С другой - Крот явно был из тех, кто предпочел бы видеть перед собой обычных военных - желательно закаленных в боях. Да и на сталкеров люди, окружающие Борланда, походили мало. За последние шесть месяцев он запомнил в лицо почти всех, но все же понимал, что перед ним преимущественно народ, побродивший по Зоне пару, от силы тройку недель. Пережили один выброс, поучаствовали в паре стычек - приключений уже больше, чем за всю цивилизованную жизнь, - затем нарвались на военный патруль, не сумели решить вопрос базаром, получили ранение. И оказались здесь. Чистой воды сталкеров среди них было очень немного.
        Фургон завернул куда-то влево. Колеса загрохотали по бездорожью. Борланд представлял себе аккуратную дорогу из желтого кирпича, ведущую к красивому поместью, в центре которого возвышался бы величественный дом. Затем он сообразил, что они вряд ли подъезжали к парадному входу. По всей видимости, Крот планировал высадку достаточно далеко от объекта. Проверить свою догадку Борланд не мог, поскольку окна были наглухо закрыты ставнями снаружи. Неизвестно, кто в ЦАЯ работал над военным регламентом, но то ли он не был большого ума, то ли не особо заботился о бывших сталкерах. Приходить на задание, не имея даже малейших представлений о местности, было действительно скорее из разряда армейских задач, нежели сталкерских. Военный еще способен пожертвовать частью информации, так как в его уравнении большая часть данных будет все же константой вроде знания себя и команды. Сталкер ни в чем не может быть уверен, поэтому перед каждой ходкой собирает максимум сведений о предстоящей задаче, включая мифы и легенды. Там, где военный выполнит приказ, сталкер семьдесят семь раз обойдет подозрительную точку кругом, а на
семьдесят восьмой плюнет и вернется домой. Точнее, в убежище, но для понимающих людей любая конура с запасом безопасности хотя бы на час - уже дом.
        Фургон остановился.
        - Приготовиться, - велел Крот.
        Бойцы у задней части открыли двери.
        - Выходим! Живо, живо, живо!
        «Да заткнись ты, придурок!» - подумал Борланд, стиснув зубы. Схватив свое снаряжение - «снеговик», обычный автомат и рюкзак со вспомогательным барахлом, он выбежал наружу, стараясь не ломать строй. Музыкант поспешно вышел за ним, прижимая к себе драгоценный «сустейн».
        - Слушай, да отдай ты его мне, - попросил Борланд. - Сломаешь ведь.
        - Нет, нельзя, - покачал головой электрик. - Вещь хрупкая и нежная. Если одна кнопка сломается, я не смогу набрать ноту.
        - То есть на чехол бюджета не попилили? - озадаченно произнес Борланд. - Ну, вы, блин, даете.
        Снаружи оказалась лесополоса, как Борланд и представлял. Никаким особняком тут и не пахло. С какой он был стороны, оставалось только гадать. Или ждать распоряжения Крота, разумеется.
        Выйдя из фургона, бойцы мигом нашли себе укрытие и рассредоточились, слившись с местностью.
        - Построиться, - гаркнул Крот.
        Этого Борланд уже стерпеть не мог.
        - Ты совсем двинулся, олень? - проговорил он.
        - Что-о? - лицо командира вытянулось.
        - Дебил ты, вот что. Еще раз мне тут проорешь - я тебе прикладом череп раскрою.
        Крот побагровел от ярости.
        - Какого хрена ты приказываешь нам строиться, если сталкеры и так делают все как надо? - продолжал Борланд. - Они строем не ходят. Объект, куда нам предстоит проникнуть, очевидно, тоже аномальный. И там мы тоже строем не пойдем. Привыкни к этому сразу. Мы все тут не дети. Сами разберемся, как нам себя вести. Но скрытность прежде всего.
        - Если у тебя есть вопросы, Вавилов, то ты можешь подать рапорт, - сказал Крот. - А пока что изволь выполнять.
        Борланд рассмеялся.
        - Тебе что, жены офицеров не давали? - спросил он.
        Крот шагнул к нему. В то же мгновение Борланд рванулся в его сторону, в один миг освободившись от всего груза, и врезал командиру в челюсть. Тут же поймав Крота, сталкер быстро и отчетливо, чтобы слышали все, сказал ему в ухо:
        - Давай мы сделаем так. Мы не вояки. Мы сталкеры. В том, как себя вести, мы сами разберемся. Это раз. Второе: Вавиловым будешь меня называть в своих бумажках. Здесь я Борланд. Третье: если ты так любишь рапорты, то давай я тебе вломлю от души, а рапорты строчить уже будешь ты сам. Дело твое.
        Бешенство на лице Крота быстро сменилось нерешительностью. Борланд отпустил его, и командир живо встал ровно, словно ничего не было. Он было бросил взгляд на фургон, но тот уже уехал.
        - Ладно, разберемся, - пробурчал он. - Может, ты и прав. Двигаем к объекту. Группа «Лиза» подъедет позже, нужно все расчистить к ее приезду.
        Бойцы молча направились за Кротом.
        - Эй, - сказал Борланд музыканту. - С командиром вам не повезло. Держись ближе ко мне. Я тоже не сахар, но, может, нам удастся выжить. В вопросах выживания у меня опыта чуть больше. Правда, не всегда положительного.
        - Извини, не могу, - ответил электрик. - Я должен держаться поближе к командиру.
        - Чем тебе так дорог Крот?
        - Ничем не дорог. У меня приказ сверху: держаться рядом с командиром, кем бы он ни был. А вы не хотите быть командиром?
        - Не надо ко мне на «вы», - сказал Борланд. - Я? Командиром? Нет, не хочу. Но спасибо за комплимент.
        - А почему?
        - Когда я командую, то в плане выживания группы происходит обратное. Люди со мной рядом начинают умирать потрясающе быстро. К тому же подчинение мне уже по своей сути противоречит здравому смыслу. А я фанат здравого смысла.
        Музыкант смотрел на сталкера, как на помешанного, и тот ему подмигнул двумя глазами по очереди.
        - Я лучше сам по себе, - добавил Борланд.
        - Направление - северо-северо-восток, - объявил Крот. - До объекта два километра.
        Борланд вздохнул. Чесать два километра через лес и кое-где ползти на пузе - не самая лучшая перспектива. Но все лучше, чем помереть под вражескими пулями. Сталкер перераспределил снаряжение, глядя, как остальная команда постепенно выдвигается вперед. Идут рассредоточенно, не спеша. Ни один куст не шевелится. Борланд их мысленно похвалил. Все же тихо двигаться сталкеры умели. Хотя Зона и не такому научит.
        Сам он прошел последним, пропустив всех остальных впереди себя. Музыканта он старался не выпускать из поля зрения. Электрик шел, то и дело спотыкаясь, держась за Кротом. К счастью, сам Крот тоже двигался вполне умело. Правда, будь Борланд по другую сторону баррикад - без проблем бы его вычислил, хоть и никогда не мог похвастаться навыками следопыта. А что по поводу Крота сказал бы старина Бергамот - одному ему известно.
        За два километра продвижения пешком уже успело совсем стемнеть. Борланд ощутил усталость сильнее, чем обычно. Вряд ли круглая дата, случившаяся именно сегодня, могла его состарить на год. Сталкер признал, что с утра запрограммировал себя на старение мыслями о возрасте. В таких случаях он обычно цеплял на себя образ молодости. В этот раз это оказалось очень кстати.
        Более молодой Фармер двигался лучше. Оно и понятно. Да и в качалке он проводил побольше времени, чем Борланд, что было видно по его фигуре даже через комбинезон цвета хаки.
        Особняк вскоре показался перед ними. Двускатная крыша с множеством архитектурных изысков и даже с флюгером на трубе плохо сочеталась с диковинным дизайном стен, больше напоминавших широкие каменные столбы разной высоты и диаметра. Для пущего эффекта не хватало только прожекторов, сверлящих небо. Только сейчас Борланд понял, что на брифинге упустили из виду важную деталь - непосредственный вид здания снаружи. Планы этажей толком ничего не проясняли. Если там, на крыше, находились снайперы с тепловизорами, то все могло закончиться быстро. К счастью, Крот догадался расставить собственных снайперов на окружающих холмах и деревьях, отдав соответствующие указания.
        Бойцы залегли с трех сторон, что отняло еще не менее десяти минут. Борланд подумал, не вызваться ли ему самому, и решил, что не нужно. Хотя в такой вечер он бы предпочел остаться на безопасном расстоянии с винтовкой в руках, нежели совать голову черт знает куда, имея незнакомую команду и невменяемого командира.
        Вид ночного леса нагнал на Борланда приступ ностальгии. Это место было создано для того, чтобы стать новой Зоной. С тех пор как Борланд принял предложение Каменского, он стал видеть признаки Зоны на каждом шагу - в переменах погоды, в отношениях людей друг с другом, в их ценностях… Здесь же, в лесу Подмосковья, эффект усиливался многократно.
        - Шестьдесят секунд, - сказал Крот в рацию. - Снайперам спуститься.
        - О господи, зачем? - спросил Борланд, не веря своим ушам.
        Крот посмотрел на него как на глупого ребенка.
        - На территории объекта целей не обнаружено, - пояснил он.
        Борланду захотелось бросить все к черту и пешком двинуть через лес к первой попавшейся трассе, где можно было бы поймать фуру и на попутках свалить подальше отсюда. Крот вел себя очень своеобразно.
        Ладно. Позже, может, удастся побеседовать об этом деле с Мирославом…
        Крот рванулся вперед спустя пятьдесят восемь секунд. Команда двинулась за ним. С помощью «кошек» быстро перелезли через стену. О колючей проволоке обитатели особняка подумать не догадались, хотя камеры имелись в избытке. Крот даже не стал приказывать их разбить, что, в общем, говорило о некоторых зачатках сообразительности командира. С камерами бороться бесполезно. Для жителя осаждаемой крепости всегда есть возможность спрятать хотя бы одну, смысл которой - продержаться несколько секунд и успеть заснять движение. А там уже гостей встретят с хлебом-солью.
        Однако никто гостей не встречал.
        - Обыскать периметр, - приказал Крот. Борланд не стал уточнять, что сперва было бы неплохо этот самый периметр установить. Жираф большой, ему видней.
        Борланд внимательно следил за домом. Никакого движения в окнах или на небольших дорожках. Сталкеру сильно захотелось, чтобы сегодняшний день обошелся без сюрпризов. Один маленький, угасающий день…
        - На крышу, - услышал он голос Крота в наушнике. - Заходим через окно, все.
        - Снайперам что делать? - послышался чей-то голос. - Надо бы оставить пару человек.
        - Заходим, я сказал! Скоро приедет «Лиза», к тому моменту все должно быть зачищено.
        Фармер толкнул Борланда в плечо.
        - Не делай больше так, - сказал Борланд. - И соберись.
        - Я просто думаю, не спрятаться ли в кустах, - предложил Фармер. - Подождем «Лизу», примкнем к ней. Скажем, что так и было. Никто ничего не заметит.
        Борланд собрался отругать его за насмешливость, но потом сообразил, что парень был вполне серьезен. Действительно, подобное анекдотичное поведение вполне могло иметь успех.
        - Нет, - сказал он раньше, чем обдумал. - Это тебе не от экзаменов откосить. Пойдем.
        В окошко на крыше они забрались почти последними.
        Борланд помнил, что в этом месте они должны попасть в некое подобие трубы, ведущей глубоко под землю, но все равно не мог сдержать удивления. Дом фактически располагался на железобетонном убежище, накрывая его сверху. Сейчас «Мона» находилась в самой верхней точке этого убежища, и вниз вела лестничная шахта.
        - Никого не вижу, - доложил боец, который шел первым.
        - Смотреть внимательнее, - сказал Крот. - Это место без присмотра не оставят.
        «Оставят», - подумал Борланд. Еще как оставят, если, к примеру, отсюда уже вывезли все ценное. И еще заминировать могут. Сталкер взглянул на детектор аномалий, ничего конкретно не ожидая. Прибор бездействовал.
        Лестница закончилась стальной дверью.
        - Не трогай, - предупредил Борланд, глядя, как первый боец тянется к ручке.
        Поздно.
        Стоило бойцу потянуть на себя дверь, как она открылась, и послышался страшный грохот. По лестнице прошла серия взрывов - сверху вниз. Бойцы ОРАКУЛа сделали единственное, что было возможно, - метнулись вперед и оказались за дверью прежде, чем взрывы достигли их уровня. Впрочем, нижний пролет выдержал, приняв на себя вес обломков сверху. Вернуться наверх тем же путем было невозможно.
        Борланд не стал говорить ни слова - теперь речами точно ничего нельзя было изменить. Секунд десять он ожидал новой атаки. Когда убедился, что все тихо, стал внимательно осматривать место засады, подсвечивая себе фонарем.
        - Ты дебил конченый! - орал один из бойцов на Крота. - В капкан завел!
        - А что надо было делать?! - прогремел командир в ответ. - Я с тобой в том же капкане!
        Группа оказалась в небольшом, но не тесном помещении, про которое обычно говорят «подготовленное к евроремонту». Отсюда вели еще одни двери, намного больше и явно толще. Они были наглухо закрыты.
        - Связь! - сказал Крот, глядя на свою рацию.
        Радист в активных наушниках покачал головой.
        - Чудесно, - сказал Фармер. - Мы застряли.
        - Мы не группа захвата, - ответил ему кто-то с раздражением.
        - Группа захвата состоит из людей здравого ума, - ответил ему Фармер. - Она бы сюда не пошла. В таких случаях дом просто сровняли бы с землей танками.
        - Помолчите, теоретики, - сказал Крот. - Дайте подумать.
        Но думать ему долго не пришлось.
        - Добро пожаловать, гости дорогие! - раздался голос со всех, казалось, сторон сразу.
        Фармер подскочил на месте. Борланд старался быть готовым ко всем неожиданностям, но все равно его охватил холод. После этого постепенно загорелся свет. Бойцы приготовились открывать огонь по всему, что движется. Двое сталкеров нацелились в пустые углы. Для Борланда еще со времен Зоны подобное поведение не было чем-то странным. Сколько раз подобные, казалось бы, нелепости спасали ему жизнь…
        Голос с колонок на потолке повторил:
        - Добро пожаловать. Гости, да незваные. Вас сюда не звали, но я все равно вас приветствую!
        По интонации Борланд пришел к выводу, что его обладатель был уже немолод. Никакой обработки звука, просто обычный голос пожилого человека, достаточно циничного.
        - Что за хрень? - пробормотал один из сталкеров.
        Крот напряженно осматривал лица своей команды. Он был единственным, кто не искал источник звука, и Борланд понял: командиру этот источник точно известен.
        - Вы вторглись на частную территорию, - говорил хозяин. - У вас нет на это никакого права. Ни по законам человеческим, ни по законам так называемого государства.
        - Кто ты? - громко произнес Крот. Очевидно, он также знал, что будет услышан.
        - Вы прекрасно знаете, кто я, лейтенант, - проговорил хозяин с легким смешком. Борланд недоверчиво посмотрел на Крота. Всего лишь лейтенант? Трудно было представить. Крот скорее походил на давно разжалованного генерала. Интересно, какая у него история…
        - Мы пришли за артефактами, - сказал Крот. - Они были украдены у Центра Аномальных Явлений.
        - Украдены? - прозвучал удивленный голос. - Как можно украсть краденое? Ведь вы сами обворовываете Зону, добывая эти великолепные чудеса природы в огромных, невосполнимых масштабах. Это вы обворовываете собственную планету, забирая то, что она приносит. И после этого вы называете меня вором? Кто же тогда вы сами?
        - Простите, что вмешиваюсь, - встрял Борланд. - С кем имею честь?
        - Честь? - произнес старик, взбешенный, что его прервали. - У вас нет чести! Нет никакой чести в том, чтобы вломиться в частные…
        - Слушай, старикан, я тебе скажу одну вещь, но ты только не обижайся, - проговорил Борланд. - Но с драматической импровизацией у тебя большие проблемы. Ты часто повторяешься, путаешь части слов в речи и смысловые конструкции. Может, ты забудешь про эту пафосную пургу и скажешь, какого черта тебе надо от наших артефактов? Взрослые люди - договоримся.
        - Да как ты посмел?! - вскричал старик. - Врываться ко мне, ставить мне условия! Кто ты такой? Как тебя зовут?
        - Командир, скажи ему, как меня зовут, - попросил Борланд.
        - Это Алексей Вавилов, - недовольно сказал Крот. - Мы с ним не всегда приходим к общему выводу, но тут я с ним согласен. Отдавай артефакты, и мы уйдем.
        - О, артефакты я отдам, - проговорил старик. - Я верну их обратно. Туда, откуда вы их забрали. В Зону.
        В наступившей тишине бункера отчетливо были слышны звуки снаружи: выстрелы, крики, невнятные команды. Группа «Лиза» вела бой. Но ликования от этого Борланд не почувствовал.
        Прогремел гулкий взрыв. Бункер слегка содрогнулся, по стенам посыпались бетонные крошки.
        - Вы пытаетесь достать меня, - продолжал хозяин. - Это вам не удастся. Никому не удастся! Никто из вас не выйдет живым!
        - Это все, что ты хотел сказать?! - проревел Крот.
        - О, я много чего могу сказать, лейтенант. Например, я могу рассказать всю вашу биографию. Дату рождения, военные и преступные заслуги. Соглашения, личные привычки. Хотите? У меня тут на вас подробное досье.
        Послышалось шуршание бумаги.
        - Достаточно! - сказал Крот. - Бойцы! Готовьтесь резать дверь!
        - Зачем же резать? - спросил хозяин. - Я ее сам открою. Милости просим!
        Двери открылись с невыносимо громким треском. Створки начали медленно расходиться в стороны, выпуская густой белый дым.
        - Газ! - прокричал кто-то, и бойцы мигом надели противогазы. Кто-то не успел, запутавшись в ремнях сумки, и товарищи оттащили его в сторону, прижимая ему маску к лицу. По полу покатились две дымовые шашки. Следом показались очертания силуэта.
        Борланд не раздумывал - подняв автомат, он пустил несколько пуль в проем, целясь точно по центру силуэта. Нападавший тут же взорвался, растворившись в ослепительной вспышке света. Что конкретно сдетонировало - было неясно. Взрывная волна оставалась по ту сторону ворот. Остальным бойцам не нужно было повторять намек - бункер утонул в грохоте выстрелов.
        Смертники. Самый паршивый вид врага, с которым Борланду приходилось встречаться. Хоть и крайне редко. Как воевать с противником, обвязанным гранатами или ее аналогами? Ты еще не проигравший, но уж точно не победитель.
        Борланд стрелял с отвращением, размеренно дыша сквозь фильтр противогаза. Он надеялся, что конечная цель будет стоить всех затрат, душевных и физических. Колонки с потолка продолжали что-то вещать, хотя никто ничего не мог расслышать при таком грохоте и вдобавок сквозь резину защитной маски. И без того было ясно, что хозяин дома обожал слушать сам себя. Что не отменяло вероятности, что в его словах имелись здравые мысли.
        Когда створки дверей достаточно распахнулись, показалась фигура в тяжелой броне. Ее защищал металлический щит. Кто-то выпустил гранату из подствольника - точно между фигурой и одной из створок. Очень грамотное решение - пожалуй, единственно грамотное в такой ситуации. Граната сдетонировала внутри следующего отсека. Бронированного бойца бросило вперед, он упал на пол, выронив щит. Его тут же прикончили выстрелами в спину.
        Стало тихо. Бойцы перезаряжали оружие.
        - Вы пожалеете об этом, - послышался глухой голос. - Еще как пожалеете. Умрите же без чести!
        Заработали мощные вытяжки, согнавшие газ и дым наверх. Это Борланду показалось совершенно диким решением… если только хозяин не хотел оградить своих людей от дыма. Но вслед за этим из пола в центре комнаты стала подниматься непонятная конструкция. Приглядевшись, Борланд понял, что это контейнер для артефакта стандартного размера. Но то, что хранилось внутри, сталкеру было неизвестно. Непонятный предмет размером с футбольный мяч, с асимметричными углами, переливавшийся зеленой легкой рябью.
        - Оружие на пол! - заорал Крот, сорвав противогаз. - Быстро! Немедленно!
        Человеку с такой интонацией следовало подчиняться беспрекословно. Крот явно знал много про этот дом. Может, даже слишком. Борланд бросил автомат подальше, затем, следуя примеру Крота, поспешно избавился от всей амуниции. Подсумки с запасными магазинами упали под ноги, туда же легла связка гранат.
        - Уходим, быстрее! - кричал Крот, пролезая в соседний отсек, откуда приходили нападавшие. - Все оружие оставьте! И патроны! Все, что взрывается!
        Образовалась легкая давка. Фармер врезался в толпу, пробив узкий проход и опрокинув трех человек. Приземлившись на той стороне, Борланд сдернул с плеча «снеговик», глядя вперед. Ему ничего не удалось разглядеть. Запоздало он подумал, не нужно ли было оставить «снеговик» тоже, но Крот вроде бы этого не делал.
        Артефакт в предыдущей комнате завибрировал так сильно, что передал дрожь стенам.
        - Двери, - велел Крот. - Закрыть!
        Бойцы навалились на двери и попытались их задвинуть. С горем пополам им это удавалось. Борланд догадался, что сейчас будет. Артефакт был все еще ему виден. Он не испускал ни излучения, ни звука. Если судить по меркам Зоны - ничем не примечательная игрушка. А игрушки без ярко выраженных косметических черт не пользовались большим спросом. Однако загадочная штука сработала на совесть, взорвав всю оставшуюся амуницию ОРАКУЛа в одно мгновение. Борланд отвернулся, прикрыв глаза. Не все сообразили сделать то же самое, а уж оглушен - хотя бы частично - был каждый. Больше всех пострадали бойцы, закрывавшие двери. Одному из них в ногу попали несколько осколков, и сталкер неуклюже свалился. Быть может, он кричал. Среди густого дыма Борланд не мог это понять. Очевидно, вытяжки разнесло взрывом, точно так же, как и колонки на потолке. Ничего больше Борланд разглядеть не успел - двери закрылись.
        - Снять маски, - распорядился Крот. - Здесь все чисто.
        Одного из сталкеров вырвало на пол. Другой брезгливо отодвинулся - но не от него, а от Крота. Командир в эти минуты внушал всем наибольшее отвращение.
        - Что это было? - спросил кто-то.
        - Я надеялся, что у них нет этих разработок, - взволнованно ответил Крот. - Противопехотное средство под названием «миротворец». Детонатор для всего, что взрывается от удара. Очень сложная конструкция и очень дорогостоящая. Стоит дороже, чем груз, за которым мы шли.
        - Какой груз? - спросил Борланд. - Не хочешь рассказать?
        - Вам не положено знать, - ответил Крот. Но, встретив свирепые взгляды, командир понял, что сейчас его могут замочить на холодном бетонном полу, положив между пятью мертвыми противниками. - Ладно, - вздохнул он. - К псам все это… Вы имеете право знать. Мы пришли за грузом продуктов из Зоны, которые способны разрушить всю Москву.
        - Плевать на Москву, - крикнул один из сталкеров. - Плевать на тебя, хер собачий! Мы все тут подохнем из-за тебя!
        - Никто не умрет, - сказал Борланд. - Пока что мы живы.
        - Пока что, - прозвучал ехидный голос с неба. В этой комнате тоже были громкоговорители. Один из них все еще работал.
        - Ну что, сука! - заорал один из сталкеров почти истерично. - Сюрпризы еще будут?
        - Сюрпризов у меня хватит на семь поколений и семь городов, - довольно ответил хозяин.
        Борланд внезапно понял, как правильно воспринимать этот дом и его обитателей. Весь дурдом быстро стал ему понятен. И странная система обороны, и полное отсутствие тактики или какого-либо другого регламента. Игрушки в стенах и, разумеется, характер хозяина.
        - Эй, старикан, - обратился Борланд к хозяину. Уверенность в его голосе не могла остаться неуслышанной остальной командой. - Ты ведь из бродяг, да?
        - Что вы имеете в виду, молодой человек? - поинтересовался старик с легким напряжением. Чувствовалось, что он понял смысл вопроса.
        - Ты знаешь, о чем я. Ты бывший сталкер. Верно?
        Фармер посмотрел на Борланда с недоумением, пытаясь понять, что это значит.
        - Почему вы так решили? - спросил старик.
        - Потому что я и сам из таких. Мне это очень знакомо. То, как ты говорил о Зоне, о добре и зле, которое она приносит. То, как ты не смог обустроиться на Большой земле. Ты же сталкер, старичок, до мозга костей. Наверняка ты походил по Зоне и повидал столько дерьмища, сколько никому из нас в жизни не съесть. Может даже, ты знал Бергамота или Мифуну. Может быть, на твою судьбу повлияло снятие купола над центром Зоны. Браток, ты точно из сталкеров, я же чувствую.
        Из динамиков не слышалось даже шипения. То ли они были лучше качеством, чем предыдущие, то ли старик выключил связь.
        - Думаю, что ты разбогател в Зоне, - продолжил Борланд. - Но не на том, что она приносит. Скорее, на ее секретах. Не думаю, что ты нашел особо редкий артефакт или поднялся на чем-то подобном. Думаю, ты влез в дела покрупнее. Нащупал некоторые интересные материалы, компромат. Подстраховался, как следует человеку мудрому. И тем самым привязал себя к ЦАЯ. Я ведь прав?
        - Я поступил как бизнесмен, - задышал старик в микрофон. - Военные секреты охранялись плохо, и я кое-что нащупал. Что-то такое, что они пытались скрыть. Над чем работали задолго до того, как Заслон был снят. Треугольник внутри круга… Треугольник в круге…
        - Шантаж - плохое дело, - сказал Борланд, вытаскивая нож и выцарапывая на стене круг с небольшим треугольником внутри, точно не понимая, для кого он может это послание оставлять. - И на него нельзя положиться. Хотя, признаю, на этой почве вполне можно вклиниться в систему.
        - Я эту систему не расшатывал, молодой человек. Напротив, я стал одной из ее опор. Создаю компании социальный имидж. Центр Аномальных Явлений не может жить без идеи, которая обеспечивает доверие к корпорациям вроде «Майкрософт». Без идеи ЦАЯ все равно что КГБ для нового поколения - пафосная страшилка. Сборище человечков, снующих по этажам и верящих, что контролируют Зону.
        - Зону нельзя проконтролировать. Поверь, я знаю. И знаю людей, которые почти было сделали. Но Зона - не самое большое зло.
        - Это так, - согласился старик с жаром. - Более того, Зона - вообще не зло. Если в мире есть зло, то это люди. Особенно люди глупые. Бойтесь их.
        - А о том, кто ты, я убедился, глядя на то, как организована твоя жизнь здесь, на Большой земле, - пояснил Борланд, стоя во весь рост и оглядывая стены при свете фонарей. - Ты ведь не смог тут нормально жить. Не сумел устроиться так же, как многие из нас. Купил клочок земли посреди леса, налепил всякого барахла. Выстроил кривой дом, прорыл бункер, повесил музыкальный замок на дверь. Понатыкал камер, микрофонов и ловушек. Создал дикое средство противодействия. Это все мне знакомо, дружище. Зона дает понять, что мир больше, чем мы думаем. Когда она пропадает с наших глаз - если нам удается дожить до этих времен, - мы начинаем самостоятельно, по инерции, продолжать насыщать этот мир чем попало. Делаем ненужные покупки, осваиваем ненужные знания…
        - У всего этого есть смысл, молодой человек.
        - Я о том и говорю. Простой, конкретный и четкий смысл. Нам кажется, что если мы продолжим насаждать нелогичность, то со временем она перерастет в нечто понятное и простое. Тогда мы перестроим мышление и поймем, зачем нужна Зона. Это случилось и с тобой, да? Вот поэтому ты пытаешься возвращать артефакты в Зону, из которой они все равно снова попадут в Москву. Общаешься с теми, кто пришел к тебе с оружием, как с гостями. Встраиваешь себя в систему ЦАЯ, которая против тебя. Старик, ты кидаешься из крайности в крайность. В Зоне мы все это делали. А все потому, что ты так и остался сталкером. Бросаешь болты во все сферы своей жизни, считая их аномальными, но даже когда нащупываешь путь, то все равно не знаешь, стоит ли по нему идти. Мне это знакомо, дружище, очень знакомо.
        Бойцы ОРАКУЛа затаили дыхание. Пара человек смотрели на Борланда с изумлением, еще несколько кивали со злобой, соглашаясь с услышанными словами. Один сидел без движения, обхватив «снеговик», тупо глядя в точку на полу и покачиваясь. Потасовка, которая произошла несколько минут назад, трогала их меньше, чем собственные воспоминания о том, чем была Зона для каждого из них. Лишь один Крот слушал диалог со спокойствием стратега. Он уже не принадлежал группе. Он не был сталкером. Поняв это, Крот не пытался больше командовать.
        - Печально, что единственный человек, который меня понял, оказался на стороне моих врагов, - проговорил хозяин дома. - При других обстоятельствах мы могли бы поговорить более открыто. Развести костер у меня на крыше, вместе выпить и поговорить о том, о чем я в присутствии обычных людей не в силах даже вспомнить. Но я не могу, потому что, повторю, вы - мои враги. Больше сталкер сталкеру спину не прикрывает, потому что Зону развратил внешний мир. Мир обычных людей - жестоких существ без принципов. Все закончится сейчас.
        - Верни артефакты, - подал голос Крот. - Закончи боевые действия и сдавайся сам. Тогда мы поговорим.
        - Военные, - с отвращением произнес хозяин. - Снова военные. Всегда военные. Всегда хотите быть на шаг впереди, пытаетесь контролировать то, что взять под контроль нельзя. Вы не способны улыбнуться Зоне, принять ее ни там, ни здесь. По-прежнему считаете, что природе можно приказать, и она снимет портянки.
        - Я ничего не считаю, - ответил Крот. - Я всего лишь выполняю приказ. Ты же знаешь, что такое приказ?
        - Знаю, - согласился хозяин. - Это такая симулятивная мерзость, которая даже сильнейшего воина может заставить вести себя недостойно. Творить зло, сняв с себя ответственность. Я тоже сделал много зла, милейший лейтенант Крот. Но я никогда не называл это благом для народа. Благом для Москвы, для страны, для человечества или космоса. В отличие от вояк и псевдопатриотов я не пытаюсь высмотреть призвание там, где присутствует лишь банальный конфликт коммерческих интересов.
        - Не стоит так о военных, - вымолвил побледневший лейтенант. - Я предупредил.
        Он выглядел жалко. Хохот из динамиков был ему ответом.
        - Вы путаете небо с землей, - сказал хозяин. - Сначала вам кажется, что перед вами все должны стелиться, потому что вы сила. И даже когда вам обламывают рога, вы все равно не меняетесь. Вам начинает казаться, что вы все еще сила, просто потому, что вы - армия. Даже когда за вами не стоит реальной мощи, быдло все равно ведется на ваши корочки, хотя все, что вы можете, - это превосходящим числом давить мирное население. И самое печальное, что среди вас все же много хороших людей, которые ничего не могут поделать. Но среди сталкеров их возможности ничем не ограничены. Потому вас и разгромили в прошлом году в Зоне. Потому тебя, Крот, я разгромлю сейчас. Алексей Вавилов… Борланд. Я благодарен, что нашелся человек, который меня понял. И снова жалею, что не могу вас выпустить отсюда живыми. В Зоне мы бы просто разбрелись в разные стороны. Вы бы вышли за холм, объявили перемирие, и дело с концом. Потому что там - жизнь, и там слово чего-то стоит. Но здесь - цивилизованный мир, и жизни здесь нет. Есть лишь смерть.
        - Эй, погоди минутку, - выкрикнул Крот.
        - Вы пытались убить моих людей, я пытался убить вас. Теперь нам не договориться. Но вы имеете право знать правду. Знать, в чем суть артефактов, за которыми вы сюда пришли. Это самое обыкновенное оружие, господа. Как всегда и везде. Оружие, и только оно. Но я не хотел уничтожать Москву с их помощью. А вот кто-то из Центра очень хочет. Я всего лишь не дал этому случиться. Единственное, что я могу сделать, - вывезти их обратно в Зону. Завтра вечером, на грузовике. Но часть груза мне придется потратить на вас. Мне больно от такого решения.
        - О черт, - пробормотал Фармер.
        - Ваши товарищи с другой части дома пытаются проникнуть в бункер, - сказал хозяин. - Так пусть же проникнут. Вы сами избрали этот путь. Раз вы поняли, что у меня на душе, то я дам вам код от двери.
        В воздухе зазвучали ноты. Музыкант встрепенулся, схватил «сустейн» и принялся перемещать кольца, беззвучно шевеля губами.
        - Что за… - начал какой-то бродяга, и Фармер тут же заткнул ему рот рукой в толстой перчатке.
        Мелодия продлилась несколько секунд и закончилась.
        - Приблизительно так, - сказал хозяин. - Прокрутите ее наоборот и получите ответ.
        - Что? - вырвалось у музыканта.
        - Я дал вам шанс спастись. Но в чем он заключается - решайте сами. Может, вам стоит открыть замок. А может, не стоит. Решайте, что будет лучше. Прощайте.
        - Эй, отец, не гони, - крикнул Борланд. - Давай договоримся!
        Колонки молчали. Назревало что-то очень нехорошее.
        Выстрелы снаружи прекратились.
        Один из бродяг лихорадочно возился с рацией, видимо, пытаясь заставить ее работать. У него ничего не получалось.
        Крот уже не пытался никого построить. Он прислонился к стене с уставшим, почти обреченным видом. Музыкант рядом с ним заканчивал переставлять кольца «сустейна». Борланд не хотел ему мешать, но вскоре не утерпел и спросил:
        - Запомнил, что делать?
        - Не мешайте мне! - истерично закричал музыкант. - Да! Запомнил! Погодите, сейчас сделаю. Ля-бемоль… черт побери, нет, соль… нет, ля…
        Он продолжал бормотать. Борланд не представлял, что там, наверху, могло случиться. Что бы хозяин ни задумал, какой бы ни отдал приказ - отступать, атаковать, подорвать дом, - в любом случае какие-нибудь звуки точно достигли бы нас. И группа «Лиза» сумела бы как-то отреагировать.
        Или же наверху все уже мертвы.
        Может, там распылили газ, убивший всех… тогда хозяину на руку, чтобы дверь открылась. Раз хозяин все же передал код, стало быть, тут не все так просто.
        Борланд пересекся взглядом с Кротом. Командира мучили те же мысли.
        Вскоре Крот принял решение и поднял «снеговик».
        - Командир, - проговорил Борланд. - Может, скажешь, зачем мы здесь?
        - Ты о чем, Вавилов?
        - Ну, тут типа как секреты есть. Что-то такое, из-за чего вы не можете его убить, хотя он старается убить нас. В чем подвох?
        - А ты не задавай лишних вопросов, - предупредил Крот. - Дольше проживешь.
        - Я присоединяюсь к вопросу, - сказал Фармер. - Я должен был умереть еще много лет назад, от лейкемии. Но судьба подарила мне еще немного времени. Каждый день для меня - дополнительный.
        - Точно, командир, - злобно прищурился один из бойцов, подходя ближе. - Все мы здесь могли лечь в Зоне, но выжили. Нас не запугаешь. Давай объясняйся.
        - Всем оставаться на местах, - сказал Крот, отступая в дальний угол. - Я предупреждаю. Пуль у меня хватит на всех.
        - А у нас их хватит на тебя. - Борланд помахал стволом «снеговика». - Но мы можем легко решить этот вопрос, командир. Электрик, ты закончил?
        - Да, почти, - дрожащим голосом ответил тот. - Еще четыре ноты, и будет готово.
        - Вот и отлично, - сказал Борланд. - Щас мы нацепим эту фигню на ствол, сделаем несколько выстрелов… Проиграет песенка, группа «Лиза» откроет дверь, и мы выйдем навстречу закату. За руки, правда, держаться не будем. Устраивает тебя такой расклад?
        Крот напряженно думал. Его никто не торопил. Все сомнения были ясно написаны на лице командира. Хозяин дома сказал нечто такое, что бойцы ОРАКУЛа не должны были слышать. И теперь он не знал, как выйти из сложившегося положения. Крот явно был готов умереть сам и убить всех остальных, чтобы информация не вышла наружу.
        - О каком треугольнике он говорил? - спросил Борланд и понял, что попал в точку.
        - Я боялся, что ты об этом спросишь, - сказал командир.
        Борланд стукнул пальцем по стволу «снеговика», который держал чуть опущенным.
        - Может, ты нам просто все расскажешь? - посоветовал он. - Я серьезно. Подумай, командир. Я вполне допускаю, что твоя правда имеет право на существование. Может, мы чего-то не знаем, а ты знаешь. Так просвети нас. И мы получим реальный шанс стать командой.
        Вся группа молча следила за ними.
        Музыкант в последний раз щелкнул тумблером, шепнул «готово» и встал. Он держал прибор, будто драгоценную вазу знаменитой китайской династии, словно сомневаясь, стоит ли отдавать его командиру.
        - Все, что я сейчас могу сказать, - проговорил Крот, - это по поводу груза, за которым мы шли. Артефакты «Альфа».
        - Те, которые якобы могут уничтожить всю Москву?
        - Вся Москва - расплывчатое понятие. Но я не шутил, что они могут это сделать. - Крот говорил чересчур быстро, как человек, который принял решение и боялся, что его эмоциональный запал иссякнет. - Эти артефакты являются блокираторами чувств.
        - Эмоций, что ли?
        - Нет, просто чувств. Когда они детонируют, то в радиусе метров в двадцать люди сходят с ума. Теряют зрение, слух, осязание и все остальное. Начинается паника. Это идеальное оружие для теракта. Если одна такая хрень взорвется здесь, среди нас, то это будет хуже, чем взорванные боеприпасы там, сзади. Мы просто станем овощами, понимаешь? Будем существовать, замкнутые на себя, без притока данных со стороны. Это ад. Но все будет гораздо хуже, если напорешься на несколько таких бомб. Нервная система перегорит. Уж лучше сразу сдохнуть.
        - Да у тебя клаустрофобия, - заметил Борланд.
        - Нам нужно было найти этот груз и уничтожить его «расщепителем». Мы не смогли. Ребята, нельзя допустить, чтобы «Альфа» попала не в те руки.
        - Я понимаю, - вымолвил Борланд как можно мягче. - Но мы здесь заперты. Там, - он показал рукой на заднюю комнату, - все завалено. Дверь перед нами мы не откроем. Радиосвязь не работает. Единственный шанс - группа «Лиза». Но мы не знаем, там ли они вообще.
        - Это мне известно!
        - Так скажи сразу, командир, что ты просто хочешь выбраться отсюда в одиночку. Потому и нервничаешь. Боишься, что мы что-то кому-то расскажем. Да мы столько тайн видели в Зоне - тебе на три повышения хватит.
        Крот долго держал паузу. Чересчур долго. Никто его не торопил. Наконец он сказал:
        - Когда операция закончится, я вам все расскажу. Но давайте не здесь, мужики. Ситуация поганейшая, вы даже не представляете.
        В этот момент где-то наверху завыла сирена. От неожиданности Крот выстрелил из «снеговика». Из дула вылетел ледяной комок и разбился о стену, проделав небольшое отверстие, пустившее вертикальную трещину, окаймленную облаком снежной пыли.
        До этого Борланд расценивал «снеговик» как некий аналог травматического пистолета. Теперь же он убедился, что оружие являлось по-настоящему смертельным.
        «Снеговик» Крота басисто зашипел. Из параллельных отверстий по бокам ствола пошел синий пар.
        Вой сирены все набирал обороты, выматывая нервы.
        - «Сустейн» мне дай! - Борланд протянул руку к музыканту. - И живо! Времени мало!
        Музыкант отдал ему прибор, и Борланд быстро навинтил «сустейн» на ствол.
        - Давай сигнал, - крикнул кто-то из бойцов.
        - Сейчас. - Сталкер подергал музыкальный аппарат. Держалось вроде прочно, хотя и смотрелось очень несуразно.
        Двери, ведущие в последний отсек, стали распахиваться. Бойцы снова рассредоточились вдоль стен, целясь из «снеговиков» в дверной проем. Однако на этот раз оттуда никто не вышел. Вместо этого на пол выкатились несколько небольших белых шаров.
        - «Альфа», - сказал Крот почти с облегчением. - Это конец. Мы проиграли.
        Он приставил «снеговик» к своему подбородку и нажал на спуск. Голова командира исчезла в ледяном тумане.
        Сначала Борланд не мог понять, что случилось. Один из шаров лопнул. Примерно шесть человек выронили «снеговики» и принялись истошно вопить. Еще двое начали раздирать себе горло. Остальные стояли на месте.
        Борланд изо всех сил метнулся назад, к первому отсеку. Музыкант, сидя на полу, почти не шевелился. Лишь мягко заваливался на бок.
        Все, что успел понять Борланд, - это что его команда испытала на себе действие «Альфы». У кого-то отказал слух, у кого-то зрение, у кого-то равновесие. И, видимо, все это было чертовски больно. Только Борланд удивился, что ничего не чувствует, как тут же ощутил сильное жжение во рту. На него набросилась волна фантомных запахов, из которых сталкер смог распознать лишь запах горелых покрышек.
        Добравшись до дверей, Борланд протиснулся сквозь них и позволил себе упасть лишь у противоположной стены. Он находился так далеко от группы и от артефактов, как только мог. Приготовившись выпустить очередь из «снеговика», Борланд застыл на месте.
        Мелодия была неправильная.
        Хозяин ясно сказал: «Прокрутите ее наоборот - и получите ответ».
        Наоборот.
        Музыкант этого не учел.
        Полсекунды Борланд находился в состоянии предсмертного смирения. Затем, осознав, что для инвертирования музыки ему помощь не нужна, он пододвинул «сустейн» к себе и принялся менять противоположные кольца местами.
        - Подарите мне время, - пробормотал он.
        Взорвался еще один артефакт. Взрыв почти лишил Борланда слуха. Глаза на миг заволокло красным, но зрение тут же вернулось.
        - Сейчас, сейчас, - произнес он, не слыша своего голоса. Быть может, ему только мерещилось, что он все еще способен шевелиться. Поставив кольца в нужное положение, он направил «снеговик» в сторону своей команды. Теперь уже бывшей.
        Трое бойцов ОРАКУЛа показались в проеме. Они были больше похожи на покойников, чем на людей. Артефакты «Альфа» усиливали действие друг друга, выжигая нервную систему начисто.
        Фармер находился в самом эпицентре.
        - Простите меня, братья, - сказал Борланд, нажимая на спуск. «Снеговик» пустил вперед ледяной снаряд, завизжав чистым, почти красивым звуком, прорвавшимся сквозь свист в ушах. - Скоро я буду с вами.
        Он старался не смотреть, кто именно бежит к нему. Безумно хотелось закрыть глаза, но он не мог себе этого позволить. Просто сидел и стрелял раз за разом, давая мелодии впиваться в мозг.
        «Снеговик» выстрелил в последний раз, поражая цели без разбору. Борланд сорвал музыкальный фильтр со ствола и в бешенстве швырнул его вперед. Тело его уже почти не слушалось. Прислонившись затылком к холодной стене, он увидел, как к нему неторопливо катится «Альфа», и успел удивиться, насколько миролюбиво выглядит артефакт… да и артефакт ли это вообще?
        В последние мгновения Борланд порадовался, что Литера его сейчас не видит, - и от этой мысли ему стало почти смешно.

* * *
        Алена, это наш последний сеанс.
        Мой друг Патрон пришел со мной в Зону. Я пригласил его в опасный поход к центру. Я выжил, Патрон - нет.
        Твой отец попал в ситуацию, когда было лучше умереть. Я помог ему в этом.
        Твой друг Фармер попал под излучение нескольких артефактов «Альфа», в то время как на меня пришлась куда меньшая доза. Фармер умер, я пока дышу.
        Марк получил пулю в живот.
        Чем больше я думаю о том, связано ли это со мной, тем больше утешаюсь мыслью, что каждый сам выбирает свой путь, каждый сам несет ответственность за свои действия… И все же меня не оставляет чувство, что я проклят.
        Хотя, конечно, было и хорошее.
        Я вместе с Марком искал его подругу.
        Я помог помириться двум братьям - Геворгу и Тиграну.
        Я помог Виктору разоблачить киевского проходимца с толстым кошельком.
        Я закончил войну кланов.
        Но каким образом я помогал?!
        Марк нашел подругу - и внезапно воспылал страстью к сталкерскому образу жизни, который содрал с меня.
        Геворг и Тигран хотели убить друг друга на Арене - я выступил против них, чтобы они объединились в общем стремлении зарезать меня.
        Виктор следовал за клиентом как за дичью, словно охотничий пес, - и я сам выдал себя за клиента, чтобы направлять его на верный путь.
        Кланы слепо слушались своих вожаков - и я вовлек вожаков в масштабную операцию, в ходе которой они погибли, а их места заняли более молодые и миролюбивые лидеры - Ровер и Анубис.
        Почему я всегда нахожу один и тот же путь «помощи», который сводится к битве? Почему каждый раз кто-то вынужден пострадать?
        Всю свою жизнь я ищу способ решать вопросы миром и не нахожу его. В моем активе всегда была одна монета. На одной ее стороне - смерть того, кому я хочу помочь. На второй - моя собственная смерть во спасение того, кому нужна помощь. Я бросаю эту монету каждый раз, когда вижу, что кто-то в беде. И затем либо этот человек умирает, либо обретает счастье - но ценой моего здоровья.
        Господи, неужели так сложно просто сесть и поговорить?
        Меня многие считают задорным весельчаком, хотя я всего лишь вижу перед собой людей с нераскрытым потенциалом. Вокруг меня все заболевают злом. Я встряхиваю его - и зло перетасовывается, слетая с одних людей, чтобы прилипнуть к другим. Чаще всего - ко мне.
        Но я знаю, кто меня спасет. Меня спасешь ты. Ибо с тобой моя монета стала на ребро и затем легла на обе стороны.
        Литера, ты не умрешь за меня. Больше никогда. Вместо этого ты станешь той, кто в конечном результате приведет меня к финалу. Две стороны моей монеты могут объединиться только в один финал: мою гибель во имя моего же спасения. Ты победила Зону, и ты победишь меня.
        И тогда, возможно, мне удастся пошутить без сердечной боли.
        Глава 10
        Воссоединение
        Марк открыл глаза, глядя в серый потолок. Первое время он лежал неподвижно, чтобы отсутствие боли не показалось ему сладким сном, от которого придется пробуждаться. Затем попробовал пошевелить рукой.
        - Лежи тихо, - прошептал рядом знакомый голос. - Здесь капельница.
        Марк посмотрел в глаза Полины, сидящей рядом.
        - Ты будешь жить, - сказала она. - И будешь здоров.
        - Где я? - проговорил Марк и удивился, что ему вполне несложно произносить членораздельные звуки.
        - Московская больница. Маленькая, на самой окраине. Все в порядке, тебя вылечили. Но ты потерял много крови, и еще у тебя, наверное, сильное расстройство нервов. Ходить сможешь дня через два.
        - Постой.
        Марк попробовал сжать ее руку, но ему едва хватило сил. Он приподнялся немного и тут же со стоном упал обратно на подушку.
        - Я должен был умереть, - сказал он, вспоминая направленный на него пистолет. - После такого ранения не выживают. Что случилось?
        Полина чуть отвернулась, но этот жест был Марку хорошо знаком. Девушка прятала скатившуюся слезинку.
        - Я тебя вылечила, - ответила она. - Создала кристаллом два артефакта. Они все сделали.
        - Откуда ты узнала? Как ты здесь оказалась?
        Девушка помотала головой, сдерживая слезы.
        - Спасибо, что спросил. - Она не выдержала, встала с койки и, не оглядываясь, вышла.
        Марк хотел ее окликнуть, но не смог выговорить ни слова. Перед глазами у него все поплыло, и он провалился в забытье.

* * *
        Еще удар.
        Борланд ударился головой о кафельную плитку на задней стене, сплюнул кровь. Зубы вроде были целы, но он не ручался, что через пять минут у него останется хотя бы половина.
        - Еще хочешь? - спросил Анатолий.
        - Может, теперь моя очередь? - проговорил сталкер.
        Один из двух громил врезал ему под дых. Борланд еле удержался, чтобы не упасть. Он знал: стоит ему свалиться, и его начнут бить ногами.
        - Все, хватит, - остановил Левин. - Думаю, он все понял.
        - Признаться, я ни черта не понял, - сказал Борланд. - Но обещаю, я обдумаю твое послание.
        - О, у тебя будет много времени. Правда, не здесь.
        Борланд вытер кровь с лица. Анатолий вытащил платок и протер стекло дорогих часов на руке.
        - Алексей Вавилов, - произнес он. - Борланд. Человек, ради которого окружающие его люди портят себе жизнь. Каждый второй умирает. Некоторые - от рук его самого. Мне интересно, в чем твой феномен? Почему люди продолжают идти за тобой?
        Борланд кое-как выпрямился, держась за стенку.
        - Никогда не замечал, чтобы за мной кто-то шел, - ответил он. - Хотя, может, и идут. Я не знаю. Я никогда не оглядываюсь.
        - А может, стоило бы? - предложил Анатолий. - Груз ошибок может быть ценным помощником.
        - Тогда, с твоего позволения, я оставлю его тем, кто вздумает за мной пойти.
        - Видно, из тебя еще не выбили остатки мозгов. Может, исправить?
        - Валяй. - Борланд все же не выдержал и сполз по стене. - Только у меня нет мозгов. Только приобретенные инстинкты.
        Анатолий сделал знак одному из своих людей. Тот подошел к Борланду, размахнулся и ударил ногой, целясь в лицо. Но промахнулся - сталкер убрал голову, схватил громилу за стопу и резко крутанул.
        Громила взвыл от ярости, падая на землю.
        - Закончили! - приказал Анатолий. - Все, оставьте его!
        - Инстинкты, - повторил Борланд. - Это был один из них.
        - Думаю, скоро ты проявишь остальные, - сказал Левин. - Готовьте его к отправке.
        Он вышел из камеры, и больше Борланд его не видел.

* * *
        Виктор стоял на пороге нового кабинета, словно не решаясь войти. Это место было значительно просторнее, чем то, где он проработал последние шесть месяцев, и вместе с тем намного уютнее.
        Он закрыл дверь, прошел к столу, осторожно сел за него. Провел ладонью по лакированной поверхности. Положил на него папку без заголовка. Он чувствовал себя так, словно находился возле Черного камня в Мекке.
        Открыв папку, Виктор достал первую стопку листов. Там стояла дата.
        - Девяносто третий год, - проговорил Виктор, вспоминая себя в то время. Тогда он еще даже в армию не пошел.
        Начав чтение, Виктор долго не мог понять, как все это относится к нему.
        - Настоящим приказываю сформировать полигон по подготовке «спящих агентов», - бормотал он, следя взглядом за строками текста, набранного на печатной машинке. - С учетом культурно-экономических тенденций, возникших в гражданских массах после событий девяносто первого - девяносто второго годов, а также заграничного влияния… Хм…
        Остальные листы описывали идею сухим бюрократическим языком, больше напоминая бульварную фантастику. Виктор вытащил следующую стопку бумаг.
        - Девяносто шестой год, - начал он читать. - Рассмотрены доклады о многочисленных сбоях в программе. У агентов замечены расстройства психики, приступы панических атак, нервные срывы, резкая смена поведения от апатичного к агрессивному… нападения на инструкторов, врачебный персонал… Два инцидента с тяжелыми увечьями. Провести дальнейшие тесты над психотропными препаратами.
        Дальше.
        - Девяносто седьмой год. Проект «спящих агентов» закрыть в связи с возросшим числом непредвиденных инцидентов при их работе «в поле», а также в режиме «сна». Переформировать полигон «Буревестник» вместе с находящимися в его распоряжении лабораториями в тренировочную базу для войск специального назначения.
        Виктор быстро просмотрел подшивку девяносто седьмого года до конца. Лишь на последней странице он увидел что-то, заинтересовавшее его больше всего.
        - Приказываю уволить полковника Рябова с занимаемой должности генерального директора полигона «Буревестник» по причине злоупотребления служебным положением. Направить специальную группу для уничтожения всех ресурсов, позволявших продолжить программу «спящих агентов».
        Виктор впился взглядом в последние строки.
        - Агентов, не закончивших обучение, вернуть в свои военные части, откуда они были взяты, - проговорил он. - Рекомендуется не допускать их контактов во время прохождения службы.
        Вот и все.
        Виктор спрятал бумаги обратно в папку, лишь краем глаза взглянув на стопку с девяносто восьмым годом. О тех событиях он мог рассказать и сам. Недоученные агенты Роса, Рустам, Совун, Заповит и Салат после пары совместных операций, в которых не обошлось без жертв с обеих сторон, вернулись к своим портянкам, из которых были вытащены за несколько месяцев до того. А после дембеля разошлись в разные стороны, растворившись в суетливом мире двухтысячных. Они так и не узнали, зачем их тренировали и что вообще от них хотели.
        - «Спящие агенты», - произнес Виктор, откинувшись на спинку кресла и глядя в окно, за которым сверкал новый день, и слушая собственные слова. - Только не прошедшие программу до конца. Без стирания памяти, без необратимых изменений в психике. Без нападения на врачей. Просто обученные люди, которые не были нигде задействованы.
        В дверь постучали.
        - Можно? - спросила Ольга, заглядывая.
        - Заходи, конечно, - сказал Виктор доброжелательно. - У меня хорошие новости.
        - Правда?
        - Да. Я узнал, кто я. Неоконченная пьеса.
        Ольга подошла поближе, посмотрела на папку.
        - Это имеет отношение к ЦАЯ? - спросила она.
        - Нет, никакого отношения не имеет. Это касается лично меня и моего прошлого.
        - Тогда, может, мы обсудим это позже?
        - Охотно. - Виктор спрятал папку в ящик стола.
        Ольга села на стул, взволнованно глядя на детектива.
        - Что происходит, Виктор? - спросила она.
        - Ты о чем?
        - Как это о чем?! Говорят, что Мирослава убили!
        - Он был найден убитым в своем кабинете, - подтвердил Виктор. - Ведется расследование.
        - Ты ведешь?
        - Нет, не я. Новый босс.
        - А кто он? Кто руководит Центром?
        - В настоящий момент - Анатолий Левин. Он же представился всем работникам во время общего утреннего собрания. Ты разве не была?
        - Нет. Я успокаивала людей, чьи кабинеты были разгромлены этой ночью. Что тебе известно об этом? Что тут творится, Виктор?
        Телефон детектива известил о входящем сообщении. Виктор посмотрел на экран и тут же спрятал телефон в карман.
        - Оля, послушай меня, - сказал он. - Я все тебе расскажу, обещаю. Ты первый человек, который в ЦАЯ будет теперь что-либо узнавать от меня. Но прямо сейчас я должен бежать. Марк пришел в сознание, и мне надо с ним поговорить.
        - Марк?! А что с Марком случилось?! И где остальные твои друзья?
        Виктор провел рукой по волосам и грустно улыбнулся.
        - Я все тебе расскажу, - повторил он. - Но мне нужно будет сперва со всем этим разобраться, понимаешь?
        - Хорошо, - ответила Ольга. - Иди.
        - Где я тебя найду, когда вернусь?
        - Не знаю, - сказала она. - Мой кабинет тоже разгромлен, если ты не заметил.
        Виктор почувствовал укол совести. Он и в самом деле об этом забыл. Единственное место, куда Ольга может сейчас пойти, - это морг в подвале. Но Виктор не мог этого допустить.
        - Хочешь повышение? - спросил он.
        - Что?!
        - Мне нужна секретарша, - пояснил Виктор. - Ты могла бы работать здесь, со мной.
        Ольга посмотрела на него в изумлении.
        - Зачем тебе секретарша, Виктор? - спросила она, но было заметно, что она согласна.
        - Чтобы было с кем до бесконечности размешивать кофеинки в чашке, - сказал сыщик. - Можешь начинать переносить свои вещи. Ключи от кабинета я оставляю тебе. И дополнительные замки мне больше не нужны.
        Подойдя к Ольге, Виктор наклонился и поцеловал ее в голову, чем вконец ошарашил девушку.
        - Я скоро вернусь, - пообещал он.

* * *
        Борланда с мешком на голове запихнули в фургон. Там с него мешок сняли, но оставили наручники. В машине сидели четверо с автоматами. Никто на него не смотрел, и Борланд решил не смотреть на них. Уткнувшись виском в холодную решетку, он ждал, когда ноющая боль в затылке утихнет. Доктора ему так и не привели, и он надеялся, что сможет получить хоть какую-то помощь там, куда его везут, где бы это ни было. В тонкой робе его насквозь продувало.
        Полчаса спустя фургон остановился. Двое автоматчиков вылезли, двое остались. И только после этого пришел доктор, оказавшийся миниатюрным лысеющим дяденькой с очками в толстой роговой оправе. Борланд бы не удивился, если бы оказалось, что перед ним один из лучших докторов страны, поскольку Левин мог предоставить ему только того врача, которому доверял.
        - Сильно вас отделали, молодой человек, - сказал доктор, оглядывая голову Борланда. - Но это поправимо.
        - А зачем поправлять? - спросил сталкер. - Все равно ведь в лес везете. Скоро копать заставят.
        - Кто вам сказал такую глупость? Вас везут туда, где тепло и уютно. Но в таком состоянии вы не выдержите дороги. Сейчас я вас немного подлатаю.
        Доктору хватило пяти минут, чтобы остановить кровь и обработать раны сталкера. Напоследок он сделал Борланду укол в шею, от которого в левой части тела разлилось тепло.
        - Теперь все будет хорошо, - сказал врач. - Вы знаете, что я вам вколол?
        - Нет.
        - Вот и хорошо. Вам следует лишь знать, что если вы не получите другой такой же укол в течение восьми часов, то умрете. А получите вы его на месте назначения.
        - Восемь часов?
        - Страховка на случай вашего побега.
        - Я не собираюсь бежать. У меня и друзей-то уже не осталось.
        - Просто лежите, хорошо? Я принесу вам одеяло.
        - Спасибо, - поблагодарил Борланд искренне. Кроме одеяла, ему ничего не хотелось. Еще он хотел снова спросить, куда же его везут, но вскоре ценность этого вопроса утратила для него всякий смысл. Ему облегчили боль, есть одеяло, крыша над головой. Долгие пять лет в Зоне ему этого хватало. Именно в таких условиях он встретил свой предыдущий юбилей, в похожих встретил и этот. А до будущего еще надо было дожить.
        Автоматчики вернулись в фургон, и путешествие в неизвестность возобновилось.

* * *
        Влад Антонов подошел к хранилищу артефактов, как от него и требовалось. Его узнали в лицо и пропустили без вопросов.
        Анатолий Левин стоял здесь же, любуясь открывшимся видом.
        - Чудесно, правда? - спросил он, показывая на несколько этажей прозрачного комплекса, видимого сквозь пленку, заменявшую собой стены коридора. - Здесь собрано свыше двух тысяч разновидностей артефактов, общим количеством превышающих за пятьдесят тысяч. Образцы неизвестных нам технологий, которые мы, вероятно, никогда не поймем до конца. Даже немного жаль, что сегодня все это - устаревший мусор.
        - Почему устаревший? - не понял Влад.
        - Потому что все имеет свою область применения, мой друг. У артефактов, поступающих сюда, никакой области применения нет. Сталкеры сами разбирают все полезное. И, соответственно, применяют. Они снимают сливки. И нам следует поступать так же. Будущее за треугольниками и кругами, Влад. И за нами с тобой тоже. Ты прошел испытание. Я сомневался, что ты убьешь своего босса, но все же ты меня приятно удивил.
        - Я не испытал от этого удовольствия, - угрюмо сказал Влад.
        - И правильно. Мерзкое это дело - убийство.
        - Прошу вас, больше не надо об этом.
        - Хорошо, не стану. В конце концов, великан ушел столь же торжественно, сколь и правил.
        В руке Левина оказался непонятный пульт.
        - Что это? - спросил Влад.
        - Это конец новейшей истории и начало нового настоящего. Не веришь? Сейчас убедишься.
        Анатолий зажал страховочный тумблер и вдавил кнопку.
        По всем этажам комплекса прогремел ряд взрывов. Повсюду начал распространяться зеленый газ. Немногочисленные сотрудники тут же бросились к выходу. Заработали противопожарные фонтаны.
        - Джентльмены, - громко сказал Анатолий, воспользовавшись громкоговорителем, разносящим его голос по всему хранилищу. - Было приятно с вами работать.
        - Они же умирают! - воскликнул Влад, глядя широко открытыми глазами.
        - Что поделать? - пожал плечами Левин. - Люди смертны.
        Раздались новые взрывы, и все этажи охватило бушующее пламя.
        - Ты никогда не думал, как выглядит техногенная катастрофа? - спросил Анатолий, глядя, как горящие фигуры перестают двигаться. - Вот так и выглядит. И никакой эстетики в этом нет.
        - Зачем? - хрипло спросил Влад, борясь с тошнотой. - Что они сделали?
        - Ты про ученых? Они тратили мои время и деньги. Их и было-то тут всего ничего. Человек восемь или девять. По одному некрологу на каждого. Зато всего один такой ботан, эмигрировавший за океан со своими знаниями, обесценит все наше национальное достояние. Не грусти, Влад. Истинные патриоты давно работают в главном корпусе. Здесь остался лишь ворующий сброд, который следует похоронить вместе с артефактами старой Зоны. Теперь у ЦАЯ нет иного пути, кроме как следовать новому курсу развития.
        Влад не мог оторвать глаз от страшной картины. Он неожиданно вспомнил свой первый разговор с Корнеевым и понял, что детектив был прав. Убийства все же бывают аномальными.
        Влад не выдержал, и его вывернуло на пол.
        - Мне нужно выпить, - сказал он.
        - Иди. Даю тебе один час, затем возвращайся. После трагической аварии в хранилище артефактов мне, чувствую, понадобится юрист на весь остаток дня.
        Бросившись прочь из хранилища, Влад побежал к выходу из здания.
        Левин спокойно вышел. Коридор за его спиной расплавился и быстро стал оседать.
        - Пожарную бригаду сюда, - сказал Анатолий охране. - Когда все потушат - задраить отсек до особого распоряжения.

* * *
        Когда Марк снова пришел в себя, Полины рядом не было. Зато был Виктор.
        - Уйди, - прошептал Марк.
        - Когда я уйду, ты вправе счесть, что я и не приходил, - сказал детектив. - И лучше бы ты заодно вообразил, что Борланда тоже в твоей жизни никогда не было.
        - Почему он стрелял в меня? - Марк отвернулся к выключенному телевизору. - Почему? Что я сделал?
        - Вполне допускаю, что ты действительно не знаешь, поэтому отвечу прямо. Ты чуть не угробил все хорошее, чего достиг в жизни. Поставил свое увлечение делами Зоны выше союза с любимой девушкой и вернулся на сталкерскую колею. Борланд снова выбил тебя из нее, поскольку для тебя это путь к верной гибели.
        - Я не возвращался.
        - Ты в самом деле так считаешь?
        Марк не отвечал.
        Виктор сцепил пальцы в замок.
        - Давай обратимся к фактам, - предложил он. - Я просил у тебя лишь консультации по музыке. Вместо этого ты пришел сам и помимо Ореха притащил с собой весь джентльменский набор своих комплексов. Страсть к конспирации, загадкам, тайнам, интригам, обманам, уликам и остальной мишуре, без которой не мог спокойно спать. Дальше смотри сам. На мой вопрос, намерен ли ты работать в ЦАЯ, ты лишь рассмеялся. Однако на следующий день ты устроился туда на работу…
        - Мне нужно было получить карту новичка для прохода по зданию.
        - Карту, которой ты не воспользовался. У тебя были другие карты, включая мою, с которыми ты бы прошел почти повсюду. Я даже не настаивал, чтобы ты вообще пошел в ЦАЯ. Ты сам так решил и сам же сделал. Общался там с людьми, проникал на запретные объекты. Ловил кайф от всего происходящего.
        Марк продолжал смотреть в одну точку.
        - Ты лично участвовал во всех перестрелках, - перечислял Виктор. - Был в схватках, погонях, присутствовал везде, где без тебя можно было бы обойтись. Марк, без обид. Реальную помощь ты оказывал лишь тогда, когда работал головой и давал ценные советы по телефону. Но для этого тебе не было никакой нужды приезжать в Москву. Ты сам всего этого хотел. И хотел всю жизнь.
        - Я ненавижу Зону, - сказал Марк.
        - О тех, кого ненавидят, не вспоминают каждый день. Видишь ли, в тебе всегда жили два стремления: разобраться, что случилось с твоей подругой, и почувствовать себя сталкером при деле. Поначалу эти увлечения трансформировались в общие действия - прийти в Зону и что-то там делать, что разгоняло твою кровь. Но стоило тебе вернуться на Большую землю, как эти пристрастия стали друг другу противоречить, раздирая тебя на части. Но ты ничего этого не понимал, поскольку просто следовал внутреннему порыву. И сейчас победила та сторона твоей личности, которая делала из тебя сталкера все эти годы. Сталкера по образу мышления, манере поведения, по психологическому типажу. Да, возможно, ты ненавидишь Зону. Это не отменяет факта, что у тебя к ней сильная предрасположенность. Даже зависимость.
        - А Борланд? - прошептал Марк. - Зачем он стрелял?
        - Глядя на тебя, Борланд понимал, что ты просто роешь могилу своему счастью и своей жизни заодно. Он понял, что ты окончательно пропал, когда ты пришел к ЦАЯ с пакетом данных, словно мог с порога вломиться к Левину и пристыдить его, как ребенка. Так что Борланд сделал единственное, что мог, чтобы наставить тебя на путь истинный.
        - Выстрелив мне в живот?
        - Но ведь это сработало.
        Марк повернулся к нему.
        - Рана была смертельной, - сказал он. - Если бы Полина не приехала…
        - Вот! - Виктор поднял палец. - Теперь ты начинаешь понимать.
        Марк пытался собраться с мыслями.
        - Это Борланд ее вызвал? - спросил он.
        - Да. За четыре часа до того, как выстрелить в тебя.
        - Четыре часа… Он еще до спуска в метро знал, что застрелит меня.
        - Позволь внести небольшую поправку. Борланд не хотел тебя застрелить. Он хотел создать положение, когда тебе предстоял один из двух вариантов: либо умереть, либо воспользоваться кристаллом для выздоровления, так как твое ранение медицина не лечит. Но для спасения тебе нужно было не входить в ЦАЯ, а, наоборот, полностью выйти из игры и пересечься с Полиной. А ты своей девушке ни разу не позвонил, стоило тебе приехать в Москву. Уверен, ты и вспоминал-то ее нечасто. Иными словами, Алексей просто ускорил для тебя обе ветки будущего - сталкерского без Полины и гражданского с Полиной, без Зоны и всего, что с ней связано. И я с ним здесь полностью согласен, хотя не имею привычки стрелять в человека, которого намерен переспорить по какому-либо вопросу.
        - Я мог умереть. Он не мог знать, что кристалл поможет.
        - Вообще-то он знал точно. У Ореха в прошлом было точно такое же ранение. И ты спас его при помощи двух артефактов, один из которых вложил в другой. Оба вызвал кристаллом.
        Виктор позволил Марку вспомнить все детали того дня.
        - Теперь ты соображаешь? - спросил детектив. - Ты, конечно, мог умереть от пули. Но если бы ты вошел в Центр, то умер бы точно. Может, не сейчас, но твой конец наступил бы через день, неделю, месяц, год. С твоим семейным счастьем было бы покончено с первой же минуты. Ты бы никогда не мог раз и навсегда решить, кем тебе быть.
        - Борланд не имел права решать за меня.
        - И все же он решил. Он поступил как друг. Очень странный друг, но все же теперь ты определился. Ведь ты сейчас хочешь увидеть Полину, а не меня, Борланда, Каменского или кого-то еще. Сейчас ты бы все отдал ради того, чтобы ощутить прикосновение ее тела, и тебе уже не нужно чувствовать прикосновение холодного оружейного металла. Обычно такое прояснение наступает лишь в предсмертных муках. Тебе, Марк, повезло. Борланд освободил тебя от самого большого сожаления в жизни.
        - Теперь я поверю, что он убил всех в своей группе.
        - Я так понимаю, это твоя попытка уколоть его на прощание. Не переживай, ты прав. Борланд действительно убил всех в «Моне».
        - Что? Ты закончил расследование?
        - Закончил, хотя насчет Борланда я знал еще до того, как расследование началось.
        Марку стало тяжело дышать. Он с силой дернул на себя одеяло.
        - Успокойся, - сказал Виктор с участием. - Это нервное. Дыши ровно.
        - Как ты узнал, что это был Борланд? - спросил Марк. - Как?
        - Очень просто. Сколько нот было в музыкальном коде?
        - Тридцать две. Два полных музыкальных предложения по шестнадцать нот.
        - Правильно. А сколько зарядов помещается в «снеговик»?
        - Тридцать. - Марк перестал дергать одеяло. - Как же так?
        - В том бункере не было никого, кто физически мог бы передать код наружу. Понимаешь?
        - Да. - Марк попробовал прокрутить в голове эту задачу, но ощутил сильнейший приступ мигрени. Перед глазами все поплыло, он зажмурился и постарался не шевелиться.
        - Это было возможно только одним путем, - сказал Виктор. - Если в группе был кто-то, чье оружие имело больше зарядов, чем тридцать. И я сразу вспомнил, что Борланд говорил перед рейдом. Что он пойдет к оружейнику, поскольку у него есть отличная идея, как отметить тридцатипятилетие.
        - Он поставил себе тридцать пять зарядов?
        - Точно. Поначалу я это просто предположил, так как не имел других зацепок. При возвращении в ЦАЯ я первым делом сходил к оружейнику и получил подтверждение. Парень и сейчас не знает, что помог важному расследованию.
        - Господи, - прошептал Марк. - Все было так элементарно. Я ничего этого не заметил.
        - Да. Только ты не расстраивайся. Просто мы с тобой разные люди, хотя Каменский считал нас обоих мыслителями. Ты действительно думаешь быстро, выдвигаешь смелые гипотезы, хорошо эрудирован. Но если ты берешься за задачу, то исключительно в рамках дополнительных условий, которые сам же перед собой и ставишь. Например, ты ввязался в процесс, исходя из мысли, что Борланд невиновен и его подставили. Поэтому все, что ты с тех пор раскопал, не имело особого значения. Я же на самом деле большой тугодум. Очень медленно приступаю к действиям, предпочитая сначала отмерить семь раз. Все всегда подвергаю сомнениям, даже очевидное. Стоило мне предположить, что Борланд действительно мог стать убийцей, как все стало на свои места.
        - Вот почему Каменский хотел, чтобы я на него работал, - проговорил Марк с горечью. - Он знал, что мною легко манипулировать.
        - К сожалению, это так, - подтвердил детектив. - Но все еще может измениться - во всяком случае, для тебя. Для Мирослава уже поздно что-то менять. Он был убит при вчерашнем конфликте.
        - Убит? - поразился Марк. - Кем?
        - Я подозреваю, что одним из людей Левина. Он теперь руководит ЦАЯ.
        - А Борланд где?
        - Арестован. Его дальнейшая судьба неизвестна.
        - Мне его не жалко, - сказал Марк.
        - Хочешь бесплатный совет? Начинай потихоньку выдавливать из себя мстительного ребенка. Привычки хорошего ребенка можешь оставить, но плохого поставь в угол. Левый, верхний.
        - Он в меня стрелял! - Марк почти перешел на крик.
        - Сказать тебе, где он? - предложил Виктор. - Я дам тебе парабеллум. Приедешь к нему и застрелишь, если сможешь к нему пробиться. Ты этого хочешь?
        - Откуда тебе знать, где он?
        - Я не знаю, я опять предполагаю. С сегодняшнего дня я работаю на другом этаже. И, соответственно, имею повышенный уровень допуска. Разузнал кое-что интересное по поводу тех сталкеров, которые совершали преступления на Большой земле.
        - За преступления вне Зоны сажают в тюрьму.
        - Так оно и есть. Но тюрьмы бывают разные. И есть одна, о существовании которой я только что узнал. Она, скажем так, не совсем обычная.

* * *
        Фургон заехал на огороженную территорию с несколькими линиями обороны. На Борланде снова был мешок, так что он ничего этого не увидел. Его вытащили из фургона, провели в теплое здание и грубо толкнули вперед. Он едва не упал, и мешок опять сорвали с него. Борланда ослепило светом ламп.
        - Добро пожаловать в Орловский централ, - сказал низкорослый военный с погонами майора. Видимо, приезд заключенного разогнал его скуку.
        - Орел? - Борланд чуть не задохнулся. - Город Орел?
        - Ну, не птица.
        С Борланда сняли наручники. Опухшие запястья невыносимо зудели.
        Один из сопровождающих расписался в доставке. Борланду сделали укол - точно такой же, как и в Москве. Затем его приняли охранники и повели дальше, не особо церемонясь.
        - Тюрьма, - бормотал сталкер. - Так быстро? Без суда?..
        - Может, тебе, паскуда, еще и присяжных нарыть? Ластами двигай.
        Секции сменяли одна другую - после каждой за ними запирали двери. Борланда провели мимо окошка приема личных вещей не останавливаясь. При нем все равно не было ничего своего.
        Его завели в душевую, велели раздеваться, дали мыло и толкнули под струи ледяной воды. Вокруг стояли восемь человек при оружии. По окончании процедуры ему выдали другую робу, синего цвета.
        Следующей стадией был лифт, идущий глубоко вниз. Борланд молчал. Он не знал, откуда под орловской тюрьмой подземные этажи и для чего их построили, но понимал, что все, что ему было суждено выяснить, придет к нему само, так или иначе.
        На выходе из лифта его ждал еще один длинный коридор.
        - Следовать линии! - приказал охранник. - Шаг в сторону - расстрел.
        Борланд следовал линии. Коридор закончился последними воротами, за которыми Борланда ждало светопреставление.
        Тюремный блок насчитывал три этажа камер. Стоял дикий шум - заключенные вопили, стучали кружками о решетки.
        - Отмычка пришла! - раздавались крики. - Отмычка, отмычка!
        Борланд слабо улыбнулся. Он уже понял, куда попал.

* * *
        - Тюрьма для сталкеров? - спросил Марк. - В Орле?
        - Точнее, подземная тюрьма, построенная под другой, обыкновенной. Ты слышал о ее существовании, просто не знал, где она находится.
        - И зачем Борланда там держать?
        - Затем же, зачем и всех остальных. Для нового курса ЦАЯ.
        - Не напоминай мне о нем, - попросил Марк. - Я хочу сначала немного прийти в себя. Мне понадобится время.
        - Да, конечно. Я оставлю вас с Полиной и вернусь к себе.
        - Погоди минуту, - попросил Марк. - Ты так и не сказал, почему Борланд решил не говорить никому, что убил свою команду. Ведь они и так были приговорены, попав под действие артефактов. Он как бы прекратил их мучения. В этом нет преступного умысла.
        - Видишь ли, это сложный момент. Борланд и сам попал под действие «Альфы». Но не слетел с катушек, как остальные.
        - Он был далеко от эпицентра.
        - В этом и дело. У артефактов не может быть никаких эпицентров. Зато они есть… закончишь мысль?
        - У аномалий, - сказал Марк.
        - Да. «Альфа» - это не артефакт. Это аномалия. Последняя разработка штаба Левина - компрессия аномалий. Но ты и так прочитал об этом в материалах, переданных покойным стариком Астмой. Вот почему Левин мог ставить аномалии в метро. Твои кристаллы, Марк, - это вчерашний день. У ЦАЯ теперь новая программа деятельности.
        - Новая Зона, - выговорил Марк. - Которая, быть может, охватит весь земной шар.
        - Да. А «треугольник в круге», стало быть, островок безопасности, которым станет Москва. На самом деле, конечно, не в круге, а на поверхности шара.
        - Я помню схему. Виктор, это страшно.
        - Да, это так. Если бы Борланд в то время дал понять, что ему известны секрет компрессии и идея Новой Зоны, то все могло повернуться против нас. Ведь Мирослав и сам, возможно, не знал всего. Борланд принял все удары на себя, Марк.
        - И что теперь делать?
        - Кому? Тебе или мне?
        - Вопрос снят.
        - Вот теперь я за тебя радуюсь.
        Виктор протянул руку, и Марк ее слабо пожал.
        - Удачи, - сказал детектив и вышел из палаты.
        Марк повернулся на бок, глядя в стену перед собой. Почувствовав прикосновение руки Полины к своему плечу, он успокоился и снова заснул.

* * *
        Объявили посадку, и пожилой человек взглянул на табло. Его ждал рейс на Южное полушарие. Но он не торопился. Пара минут у него все еще была.
        Человек, которого он терпеливо ждал, появился через одну минуту.
        - Доброго вечера, Мирослав Сергеевич, - произнес он.
        - Доброго вечера, Влад, - ответил бывший директор ЦАЯ, хитро прищурившись. - Вижу, тебе сняли гипс.
        - Можете хоть всю шкуру содрать - бриллиантов не найдете.
        - Не казни себя, Влад. Ты подчинялся приказу.
        Влад Антонов сел напротив Каменского, любуясь проходившими мимо стюардессами.
        - Я рисковал доверием Левина, - сказал он. - В жизни не испытывал такого стресса.
        - Ты мог и не учитывать мои интересы. Мог убить по-настоящему.
        - Решил, что предупредить вас и разыграть небольшой спектакль будет нелишней страховкой на будущее.
        - Будущее действительно будет нехорошим, - внимательно глянул на него Мирослав. - Но я не советую тебе ожидать моего возвращения на пост. Все изменилось.
        - Он больной человек, - сказал Влад. - Он просто маньяк.
        - Он политик. Привыкай общаться с ними или ищи себе другое место.
        Влад кивнул.
        - Мне будет не хватать ваших советов, - признался он. - Кстати, а как вам удалось обмануть врача? Он же из штаба Левина.
        - Врачи - не политики. С ними можно договориться полюбовно. Будешь учитывать интересы врачей, и они станут твоими людьми.
        - А я сам теперь чей человек? Ваш или Анатолия? Или я двойная крыса?
        Взглянув на часы, Мирослав поднялся, прихватив с собой плащ.
        - Влад, будь всегда сам себе хозяином, - посоветовал он. - И не ругайся с Корнеевым. Может случиться так, что именно он однажды перевесит чашу весов в пользу более привычного тебе мира.
        Юрист кивнул.
        - Счастливого пути, Мирослав Сергеевич, - пожелал он.
        - Прощай, Влад.
        И великан растворился в толпе пассажиров.

* * *
        Открылись двери одиночной камеры.
        Борланд мигом разлепил веки, спрыгнул с матраца, приготовился. Он знал, что к нему придут. Обязательно придут. Все происходило слишком быстро. Только что настало утро, он не успел съесть завтрак - вероятно, последний в жизни. Вокруг него было не менее сотни человек - матерых, закаленных ветеранов сталкерства, желающих объяснить ему, что он лишь никчемная отмычка без прав и возможностей.
        Борланд собирался доказать, что это не так. Хотя знал, что доказать ничего не сможет.
        Послышались шаги. К нему приближались двое.
        С этой волной Борланд справиться еще мог, хотя он чувствовал, что исчерпал лимит удачи на много лет вперед. И даже если ему удастся выжить в следующие пять минут, то что это изменит? Можно победить волны, но нельзя победить шторм.
        - Алена, я попытаюсь, - пробормотал Борланд. - Некоторые ведь побеждали шторм. Всего-то и надо, что повернуться лицом к волнам…
        Он быстро оторвал от матраца кусок ткани, перекрутил его наподобие удавки. Взял в другую руку пластиковый стержень от сливного бачка. Размял мышцы шеи. Он был так готов, как только возможно.
        На свет вышли двое мужчин с восточными чертами лица. Как и Борланд, они были в синих робах.
        - Здравствуй, - сказал один из них с волнением.
        Борланд в изумлении опустил предметы, которые держал в руках.
        - Геворг, - произнес он и перевел взгляд на второго армянина. - Тигран.
        - Вот и встретились, - сказал Тигран, заключая его в дружеские объятия.
        - Значит, вы тоже здесь. - Борланд похлопал Геворга по плечу и в смятении сел на напрасно испорченный матрац. Не ожидал он еще раз встретить двух братьев из, казалось, прошлой жизни. - Давно вы тут?
        - Давно. Тут много наших.
        - Брат, ты так не переживай, - проговорил Тигран. - Здесь есть те, кто тебя помнит и уважает. А тем, кто не знает, мы все объясним.
        - Не бойся, - добавил Геворг. - Мы помним про наш долг. Если что, поможем.
        - Ясно. - Борланд перевел дух. - Погодите минутку. Дайте мне всего минуту, я должен успокоиться.
        Он забрался на матрац с ногами и долго смотрел сквозь решетку, о чем-то думая, то и дело смахивая редкие слезы. Братья почтительно ждали, не мешая ему, пока Борланд не посмотрел на них снова, уже взглядом уверенного, решительного человека.
        - Скажите, братья-сталкеры, - произнес Борланд. - Вы слышали о проекте «Новая Зона»?

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к