До рассвета Григорий Андреевич Неделько
        Совсем небольшой отрезок времени - и огромная задача, спасение гибнущего мира. Нашего с вами мира. Успеть… передать… кому?..
        Григорий Неделько, Александр Голиков
        До рассвета
        Ночь пропахла смертью, безысходностью. Ветер нёс обрывки туч, что совсем недавно были грозными и величавыми. Часто сверкавшие молнии, казалось, расколют небо пополам.
        Багряные отблески высвечивали колоннаду и нависающий портик Храма на холме. Некогда безупречный купол, светившийся в лучах солнца, точно прожектор маяка, был обезображен гигантской трещиной. Из пролома в чёрные, как смоль, небеса ввинчивался искрящийся изумрудный столб света. Будто бы мириады мотыльков танцевали вокруг него и возносились ввысь. Можно было разглядеть полуметровых мокриц, ползающих по своду. Иногда разряды били в купол, но Храм продолжал стоять. Неужели так ничто и не покорит его, до скончания веков?..
        Человек на набережной ухмыльнулся, и множество чувств проскользнуло в этой ухмылке. Одетый в длинный плащ, сапоги до колен и широкополую шляпу, мужчина был похож на ковбоя. Развевающиеся волосы, бакенбарды, переходящие в усы, высокие скулы дополняли картину. Действительно, ковбой - из тех, стародавних фильмов. Из-под плаща выглядывала кобура, но там был отнюдь не кольт…
        «Ковбой» этот остался последним человеком на Земле. Тем, кто удостоился странной чести, а может быть, участи передать весь смысл бытия и сущность homo наследникам. Крысам, тараканам или дельфинам - неважно кому, лишь бы они смогли принять эстафету.
        Времени оставалось чуть - пока не вспыхнет рассвет, а человек так и не нашёл. Рука легла на кобуру, ощущая почти живую дрожь Транслятора. В нём вся память рода людского: и плохое, и хорошее. Он как ящик Пандоры. Ошибись - и всей планете конец. Выбери верный путь, и ты владыка мира. Отчего тараканы и крысы сторонились - чувствовали, что не готовы к такому знанию.
        Почти бесшумно из-за угла брошенного дома шагнул огромный паук. Двенадцать глаз, как матово-блестящие линзы, отслеживали всё живое в радиусе тридцати метров. В жвалах слабо дёргалась метровой длины муха, сегодняшняя добыча. Паук приблизился на суставчатых лапах и остановился как вкопанный.
        Однако «ковбой» словно не заметил гигантского животного. Закрывшись от ветра, прикурил и выпустил клуб дыма, тут же подхваченный сухим ветром. Потом скосил глаза на паука. Тот отпрянул. Бочком двинулся к храму и, ловко вскарабкавшись по отвесной стене, исчез в проломе. Через минуту раздался хруст раздираемого на части хитина.
        «Всё течёт, но мало что изменяется», - подумал человек, сделал несколько торопливых затяжек и отбросил сигарету в чёрную, как мазут, воду канала. Та чиркнула по поверхности и, блеснув искрами, исчезла, точно канула в Лету.
        Шорох за спиной заставил обернуться: крыса. Рядом - другая. Огромные, острозубые. У одной старческий седой окрас; вторая молодая, с рыжими подпалинами. Этим пауки не страшны: вдвоём растерзают и сожрут.
        Человек дёрнул плечом, и крысы отстали - метнулись в подворотню по своим делам.
        «Ковбой» продолжал наблюдать, поглядывая на небо. Страха не было, ведь чувство это - всего лишь условность. Дело во времени. Красная каёмка у горизонта как минутная стрелка за мгновение до двенадцати. Его смерть не главное: эстафету должны принять…
        Он решил обойти Храм, в последний раз…
        Он вновь увидел Океан. Огромные валы шли на берег, как бы жалуясь на человека. Зачем оставляешь нас? На кого?
        Он посмотрел вдаль. Дельфины. Играли в волнах, как дети в песочнице.
        «Ты, выбравшийся на берег и с некоторых пор ставший нашим властелином, - что ты сделал для своих „подчинённых“?» - Голос как у русалки, чарующий и неповторимый.
        Мужчина склонил голову, снял шляпу. Высокие солёные брызги мешали смотреть. Но он всё же видел: тёмные быстрые тени, так и норовившие вырваться из водных глубин, тесных для него и единственно возможных для них.
        «Хочешь, мы будем рядом? Всегда? Даже с тем, кого ты нам оставишь?» - спросил один из дельфинов.
        «Я буду только рад», - ответил «ковбой», нахлобучил шляпу и не оборачиваясь побрёл прочь.
        «Мы были вместе… всегда… И во всём… Помни об этом, брат!» - донеслось до него напоследок.
        «Я знаю…»
        Он вышел к Храму со стороны конической арки. Океан пропал, поверх фронтона резвились и играли купидоны, целясь друг в друга из луков. Оружия давно потускнели, стрелы были едва видны. Однако желания остались неизменными: любовь и богатство. Мимо прошмыгнули давешние крысы, молча оглянулись. У одной на клыках запеклась свежая кровь.
        За аркой поджидали слоны. Как и дельфины, они были немногословны, но им хотелось задать вопрос.
        «Зачем? Что нам от тебя?»
        Человек сказал:
        «Что мы знали о вашей мудрости? Вашей преданности друг другу и нам?..»
        «Я тебе не отец, к счастью… Но обойдись без нас… Ваш путь уже окончен. А наш… Он где-то рядом. Думаешь, нам от этого легче?»
        «Ковбой» помрачнел, ибо понял, о чём речь. Выжигать землю у себя под ногами всеми доступными способами - разве это правильно?..
        «Вы ещё дети! - сказала умудрённая опытом слониха, стоящая рядом со своим „супругом“. - Вот! Возьми!.. Это то, что вы ищете не одну тысячу лет…»
        И подтолкнула к его ногам маленький комочек живой плоти, трёхцветный, испуганный и взъерошенный. Человек в плаще недоверчиво покосился на подарок. Наклонился и уставился в карие глаза того, кого недавно здесь называли кошкой.
        - Мя-а-у, - произнесло существо и вильнуло хвостиком. И вдруг показало клыки размером с ноготки ребёнка.
        «Мы тысячу лет искали это?»
        И вновь посмотрел на небо, словно ждал от него ответа.
        - Спасибо, Мать слонов… Ты всегда была мудра и терпелива. Но что мне делать с этим?
        - Ты не пожалеешь… - прошелестело на вздохе, как последний осенний лист над жухлой травой. - Посмотри, как быстро она растёт…
        Человек опустил взгляд и увидел не котёнка - большую красивую кошку. Бело-чёрно-рыжую, пушистую, с длинным литым хвостом вокруг лап. Кошка смотрела умными глазами, будто знала то, что не должно быть известно никому и никогда.
        - Вот то, что ты ищешь, человек… Это она. Следующая ступень твоей неудавшейся эволюции, - сказала Мать всех слонов. Потом подумала и вдруг поклонилась. - Прощай…
        Её «супруг» лишь тихонько что-то пробормотал под нос, но голову наклонил, пусть и чуть-чуть. Огромные бивни белели в темноте, как гипсовые слепки изогнутых копий.
        - Прощайте… И простите нас, неразумных. Если сможете…
        Слоны неторопливо повернулись и пошли. Впереди - самец серой глыбой, за ним его супруга, не менее величавая. На мгновение она повернула голову, нашла взглядом человека и мысленно простилась с ним.
        - Вот и всё, - неожиданно заговорила кошка, которая была в холке уже ростом с человека. Она плыла и расширялась, пока не стала крупнее «ковбоя», - давешний паук мог бы позавидовать её размерам. Кошка чего-то ждала, не нарушая молчания, будто прислушивалась.
        В развалинах Храма гулял и свистел ветер. Сверкали зарницы.
        - Сколько у нас времени? - спросил человек.
        - Три часа. С небольшим, - ответила кошка и покосилась в сторону, откуда раздался подозрительный шорох. Это одна из крыс посмотрела на неё недобро, та, что помоложе.
        Движение воздуха, ветер в волосах. Человек не успел понять, что это. Не прыжок. Только что трёхцветка была перед ним и в следующий миг зависла над молодой крысой. Взмах лапой. Когти как ятаганы.
        Старый грызун тут же растворился в ночи.
        Кошка держала лапу-убийцу над поверженным врагом.
        - Не надо, - сказал человек, - хватит убийств…
        - Через поколение они станут проблемой…
        - Как ты это сделала?
        - Смогла.
        - Вы и впрямь достойны, Джесс…
        Он назвал кошку по имени той, что исчезла за поворотом жизни…
        - Умеете строить ступени. - Он двинулся к храму. - Помоги, пожалуйста. Осталось одно незавершённое дело. Пусть это будет последней просьбой приговорённого.
        Кошка не без сожаления глянула на мёртвую крысу, которая могла бы стать её пищей, и пошла за человеком, чему-то загадочно улыбаясь. Она начинала жить, как молодой свежий ветер в расщелине, что хочет со временем стать ураганом.
        «Ковбой» остановился у Храма и посмотрел вверх.
        Небо очистилось от облаков. Звёзды огромными бриллиантами засияли в пустоте, и призрачный свет из купола бил по ним плотным потоком.
        Ничего, это ненадолго. Скоро всё закончится.
        - Джесс, я знаю, ты можешь кое-что из магии… Те блоки… кирпичи… Ну, а я - раствор… Сделаешь цемент?
        …Когда всё было закончено, человек прислонился к стене и вытер взмокший лоб. Давно он так не работал! Всё компьютер, всё сиднем. Возникла мысль: что они будут делать, когда дойдёт до межзвёздных перелётов? Кто станет рассчитывать им траекторию? А если их природный мозг с этим справится? Нам не удалось. Но вдруг они построят не техногенную, а биотехнологическую цивилизацию?..
        Он взглянул на кошку: устала. Но единственное, что об этом напоминало, - ходящий из стороны в сторону хвост. В остальном - почти милое домашнее животное… трёх с лишним метров в холке. Пока он заделывал разлом в куполе, она извела внутри всех пауков, мокриц и тараканов. Есть не стала. Выволакивала трупы наружу и складывала поодаль в штабели. Пару раз Джесс отбегала куда-то в ночь, но всегда возвращалась разочарованная: не получалось найти пропитание. Что ж, пусть это станет для их расы первой проблемой.
        - Сколько ещё? - спросил он.
        - Восемь минут с секундами…
        Надо же! От всей их цивилизации осталось только восемь минут. И что они сделали? Они, люди. Космос не освоили и погребли под тоннами мусора Землю-мать… Однако эстафетная палочка будет передана - пусть кошки станут умнее их. Пускай разберутся с этой проблемой.
        Он распрямился, отошёл на десяток шагов, чтобы взглянуть на Храм. Купол заделан, дыра исчезла - вера больше не уходит. В этом и его заслуга.
        - А зачем нам вера, отец? - спросила задумчиво кошка, разглядывая вновь отполированный купол. - Для чего нужна религия?
        Он хотел ответить, но не успел. Из предутренней дымки выплыли две фигуры. Обе - человеческие. Один нёс за плечом гитару в чехле, второй держал в руках мольберт. Оба были бородатыми, с ясными глазами и чистыми, одухотворёнными лицами. Тот, что с гитарой, посмотрел на кошку и ответил:
        - Я не знаю, девочка, пригодится ли вам религия. Тысячи лет этот вопрос мучил людей. Но верить - надо. Ты мне веришь?
        Какое-то время кошка просто смотрела на него, затем кивнула.
        - Я поняла… И передам своему народу.
        - Мы готовы, - сказали двое людей, что стояли рядом с «ковбоем».
        Он был музыкантом, художником и писателем, тем, что един в разных лицах. Квинтэссенцией знаний и опыта человечества, которую он передаст преемникам.
        - Сколько нам осталось, Джесс?..
        Та вдруг помедлила с ответом, и он заметил её повлажневшие глаза.
        - Минута…
        - Идите сюда, - обратился человек в шляпе к своим товарищам.
        Они встали рядом, бок о бок, как три брата-близнеца, и посмотрели на черепаховой окраски кошку, что замерла под этими взглядами, будто неживая. Слёзы она роняла тихо.
        - Мы, последняя память и опыт человечества, отдаём эти опыт и память вам, следующим за нами. Не повторите наших ошибок! Овладейте знанием! Будьте мудры, а потому - счастливы! И пусть свершится то, что д?лжно!
        Сказав эти слова, человек с длинными волосами потянулся за Транслятором…
        Красное марево занималось на горизонте - рассвет вступал в свои права. Последний рассвет. Новый рассвет…
        (2012 год)