Черный рассвет Сергей Львович Москвин
        # Черный рассвет встает над лесом. На тайгу упал огромный метеорит, и из эпицентра его падения начала расползаться неведомая смерть. Целые области заражены загадочным инопланетным веществом, превращающим живые организмы в кровожадных монстров. В самом центре разворачивающегося катаклизма, угрожающего всей планете, на оцепленной войсками зараженной территории оказываются съемочная группа местного телевидения и армейская научная экспедиция.
        Сергей Москвин
        Черный рассвет
        Часть первая
        Охотники за метеоритами
        Глава 1
        Партнеры
        - По словам очевидцев, огненный шар, свидетелями полета которого стали жители Киренского района Иркутской области, двигался по вечернему небу с севера на юг, постепенно отклоняясь к земле. Его падение сопровождалось громким звуком и огненной вспышкой, вызвавшей яркую, хотя и непродолжительную зарницу в северной части неба. Один из очевидцев рассказал, что рассыпающий искры огненный болид, за которым тянулся длинный хвост черного дыма, вылетел из-за облаков, пронесся над лесом, где от его пламени загорелись верхушки деревьев, и рухнул в тайгу. К счастью, прошедший над тайгой и прекратившийся лишь накануне проливной дождь потушил возникший на месте падения лесной пожар. Специалисты Иркутского госуниверситета едины во мнении, что, по всем признакам, упавшее в Киренском районе небесное тело является крупным метеоритом. Киренский метеорит уже получил неофициальное название «Новый Тунгусский», так как он упал на землю в бассейне реки Нижняя Тунгуска, спустя сто лет после падения знаменитого Тунгусского метеорита… Наталья Порошина из Иркутска, специально для программы «Вести».
        Карту Иркутской области с обозначением примерного места падения метеорита на телевизионном экране сменило лицо аккуратно причесанного диктора российского телевидения. Он улыбнулся в камеру и сказал:
        - А я со своей стороны напомню зрителям, что Тунгусская катастрофа, споры о причинах которой среди ученых не утихают до сих пор, произошла 30 июня 1908 года в бассейне реки Подкаменная Тунгуска, на территории современного Эвенкийского округа… К другим новостям…
        Как только диктор произнес последнюю фразу, экран погас, потому что Хитер, стоящий рядом с пультом ДУ, выключил DVD-проигрыватель и нетерпеливо обернулся.
        - Ну, что скажешь?
        Что имеет в виду старший брат, Тимофей понял сразу, как только увидел начало записанного Хитером сюжета (надо полагать, записанного специально для него), но предпочел изобразить непонимание.
        - О чем?
        - Как о чем?! Об этом метеорите, конечно! Это же тот самый шанс, который ни в коем случае нельзя упускать!
        Хитер возбужденно заходил по комнате, размахивая зажатым в кулаке пультом, словно это был как минимум самурайский меч. Всякий раз, когда старшего брата озаряла очередная «гениальная» идея, он уже не мог усидеть на месте. Клокотавшая в нем энергия требовала выхода. Причем он не просто выплескивал ее на окружающих. Нет! Он буквально заливал ею с ног до головы. Хорошо, когда рядом оказывалась какая-нибудь из очередных хитеровских подружек, принимавшая на себя основной удар его энергетической волны. Но чаще всего в качестве клапана для сброса переполняющего Хитера избыточного давления приходилось выступать Тимофею. Поэтому он только вздохнул и приготовился слушать.
        - Уже сейчас о падении метеорита говорят все российские каналы! Да что российские… я сегодня смотрел два информационных блока «Евроньюс», в обоих упоминался наш метеорит. Причем название «Новый Тунгусский» звучало даже чаще, чем Киренский.
        - Он не наш, - поправил брата Тимофей.
        - Вот именно, Тимми! - живо отреагировал Хитер.
        Тимофей раздраженно поморщился. Ему не нравилось придуманное братом уменьшительное имя-прозвище, хотя Хитер считал, что это невероятно круто. Сам он уже давно пользовался в обыденной жизни своим сетевым ником. Во всяком случае, ни в одной компании Остапом его больше никто не называл, только Хитером.
        - Но он должен стать нашим! Сейчас, когда журналюги раздули из этой темы сенсацию, ты только представь, за сколько мы сможем его толкнуть! Это же куча денег, которую мы никогда не поднимали! Я так и вижу Интернет-аукцион, где главный лот Новый Тунгусский метеорит, а мы с тобой: ты и я - продавцы! Как думаешь: за сколько его возьмут?
        Тимофей презрительно хмыкнул.
        - Какой Интернет-аукцион? Спустись на землю. Где упал метеорит? Где-то в Киренском районе, - передразнил он Хитера. - А это, между прочим, сотни квадратных километров тайги и болот! Как ты его там найдешь? Скажи: как?! Получится, как в Сирии, или еще хуже.
        - Скажешь тоже, - обиделся Хитер. - Там мы были в чужой стране, а здесь все свое, родное. И потом, ничего ужасного в Сирии не произошло. Да, пришлось провести пару дней в их вонючей тюрьме. Не лучшее место, признаю. Да, у нас отняли все собранные в пустыне камни. Но комп и камеру в конце концов вернули. А за снятый там фильм о наших приключениях в пустыне штатовские телевизионщики отвалили столько, что мы не только компенсировали все расходы на поездку, но и остались в плюсе.
        - Угу, на двадцать долларов. Отличный заработок за три недели мытарств.
        - Тимми, ты становишься занудой, - пробурчал Хитер. - А впечатления?
        - В гробу я видал такие впечатления! Мне эта тюрьма посреди пустыни и арабы-охранники до сих пор снятся! - Тимофей брезгливо поежился.
        Хитер расплылся в ехидной улыбке.
        - Успокойся. Могу тебя заверить, что на этот раз никаких тюрем не будет. Небольшая прогулка по тайге, и мы вернемся назад богачами.
        - Какая прогулка?! - вышел из себя Тимофей. Граничащая с безрассудством наивность брата начала его раздражать. - Куда ты собираешься идти: на север, юг, запад, восток?! Куда?!
        - Ах, Тимми, Тимми! Вижу, ты невнимательно смотрел новостной сюжет, - заметил Хитер все с той же гадкой улыбочкой. Он как будто издевался. - Давай я включу заново.
        - Не надо! Я все помню, - остановил его Тимофей.
        - И про дождь помнишь?
        - При чем тут дождь?
        - А при том, что на месте падения метеорита возник пожар, а прошедший дождь затушил его, пока тот еще не успел разгореться. Нам нужно всего лишь найти участок выгоревшей тайги, и мы на месте! - победно заключил Хитер. - Останется только выкопать метеорит из земли. Но надо торопиться, пока пожарище снова не заросло тайгой.
        Тимофей задумался. Насчет пожара брат, безусловно, прав. Но срываться ни с того ни с сего куда-то к черту на кулички за компанию с Хитером не хотелось. Он привел последний аргумент:
        - Хорошо, но как ты отыщешь в тайге место пожара? У тебя что, есть вертолет?
        - Тимми, я поражаюсь, как ты можешь работать фотокорреспондентом, если ты начисто лишен наблюдательности. Есть же свидетель, который видел, как вылетевший из-за облаков болид поджег лес! То есть он знает место и сможет нас туда провести. Ну, тот, о котором упомянула в репортаже эта журналистка…
        - Наталья Порошина.
        Хитер изменился в лице и лукаво взглянул в глаза Тимофею.
        - Ты что, ее знаешь?
        - Училась со мной на одном курсе.
        Последнюю фразу Тимофей произнес подчеркнуто нейтральным голосом, но обмануть брата ему не удалось. Хитер расплылся в сальной улыбке.
        - Ну, и как она в постели?
        Тимофей оглянулся по сторонам. Как назло, под рукой не было ничего подходящего, и он запустил в брата диванной подушкой. Хитер без труда отбил подушку в сторону - такому, как он, она была все равно что слону дробина, и оскалился еще шире.
        - Ой! Тимми вспомнил свою первую любовь. Скажи: она хоть хорошенькая?
        - Не в твоем вкусе. - Тимофей насупился и отвернулся.
        Хитер тут же подсел рядом, обнял его за плечи своей могучей лапой и встряхнул.
        - Брось дуться, Тимми. Я же шучу. Наверняка эта Наташка классная девчонка, раз мой примерный братец на нее запал. Ты посмотри, как все удачно складывается. Твоя подруга знает человека, который может показать место, где упал метеорит. Тимка, это судьба! Давай, звони ей.
        - Кому? - растерялся Тимофей.
        - Своей Наталье. - Хитер даже удивился его вопросу. Для него все было просто.
        Тимофей вздохнул.
        - Она не моя. Мы расстались сразу после окончания универа.
        - И больше не виделись?
        - Нет, почему. Встречались пару раз в городе: «Привет! Как дела?»
        - Вот и отлично. Значит, она не откажется нам помочь, - заключил Хитер. - Давай, звони ей.
        - Куда звони? Я даже телефона ее не знаю.
        - Но где она работает, ты знаешь?
        Тимофей удрученно кивнул.
        - На телевидении. Она на пятом курсе практику проходила в телецентре. Там и осталась.
        - Порядок! - Хитер довольно потер ладони. - Завтра прямо с утра дуй в телецентр и навести любимую. Да цветы не забудь купить! Чего молчишь? Если дрейфишь, могу прокатиться с тобой. С удовольствием взгляну на твою бывшую подружку.
        - Вот только не надо… - завелся Тимофей.
        Но Хитер тут же пошел на попятную.
        - Не надо так не надо. Знаю, ты уже большой мальчик и сам со всем справишься. Главное, чтобы твоя Наталья познакомила нас со своим свидетелем или хотя бы рассказала, как его найти. А остальное - дело техники.
        Тимофей поднялся с дивана.
        - Ладно. Пойду я.
        - Может, у меня переночуешь? - предложил Хитер.
        Большого желания в его голосе Тимофей не услышал. К тому же остаться ночевать в родительской квартире, которую Хитер переделал и обставил по своему вкусу, - это значит просыпаться среди ночи от звуков включенного на полную мощность телевизора или вздрагивать от взрывов и выстрелов компьютерных игр, в которые Хитер любил рубиться по ночам. Не выдержав такой жизни, сразу после окончания университета Тимофей снял себе отдельное жилье и с тех пор не раз убеждался в мудрости этого поступка.
        - Нет, я к себе.
        - Как знаешь, - не стал возражать Хитер. - Подбросить тебя до дома?
        - Не нужно. Хочу пройтись.
        Хитер рассмеялся.
        - Что, волка и стрингера ноги кормят?
        Он протянул свою широкую ладонь, в которой утонула рука Тимофея.
        - Пока, Тимми. Завтра жду тебя с хорошими новостями.
        - Пока.
        Тимофей знал авантюрный характер Хитера, как никто другой, но противостоять напору старшего брата у него никогда не получалось. Да и ни у кого не получалось. Во всяком случае, такие люди Тимофею еще не встречались.
        Хитер был старше его на три года и ни характером, ни внушительной комплекцией совершенно не походил на младшего брата. Разве что в лице присутствовали некие общие черты, но посторонние люди редко замечали их. Более того, они искренне удивлялись, когда Хитер представлял им Тимофея, да еще недоверчиво переспрашивали:
«Вы в самом деле братья?» Поначалу Тимофея это злило, но потом он свыкся с мыслью, что они с Хитером совершенно разные.
        Для детей три года - слишком большая разница в возрасте, чтобы у них могли быть общие интересы. Тимофей убедился в этом на своем примере. Когда он, возвратившись из детского сада, рисовал в подаренном родителями альбоме аляповатые и по-детски неумелые картинки, брат допоздна гонял на улице мяч с соседскими пацанами, своими сверстниками. В школе, по примеру брата, Тимофей тоже увлекся футболом, но к тому времени брат уже забросил футбол, а его истертые бутсы валялись в дальнем углу антресолей. Хитер учился в старших классах и вовсю ухаживал за девчонками. У него все время была своя компания, куда Тимофей попросту не вписывался. До трагической смерти родителей, разбившихся на машине, он и не вспоминал, что у него есть младший брат. Зато, когда они остались вдвоем, он, не колеблясь, взял на себя все заботы о брате. Тимофею оставалось два курса до окончания университета. Надо было платить за учебу. Тогда Хитер, только что открывший вместе с двумя приятелями тренажерный зал, продал им свою долю и все деньги отдал Тимофею. Денег едва хватило, чтобы оплатить два последних курса университета, а надо было
еще на что-то жить. Хитер устроился работать в такси. Проработав около года таксистом, он взялся организовывать отдых на Байкале. Турфирм в Иркутске было полно, но Хитер открыл совершенно новое направление - подводную охоту. Тимофей, закончивший к тому времени университет и устроившийся фотокорреспондентом в одну из иркутских газет, по мере сил помогал ему. Они открыли сайт в Интернете, который Тимофей наполнил красочными фотографиями Байкала, а также богатых рыбой лесных и горных озер и, конечно, трофеями подводной охоты. Сначала Хитер списался через Нет с любителями подводной охоты земляками, потом стал приглашать подвохов[Подвох - подводный охотник (любительский сленг).] из других городов: Читы, Хабаровска, Красноярска и даже Москвы. Дело пошло. Хитер стал всерьез подумывать о расширении бизнеса и строительстве в тайге собственных баз и охотничьих домиков. Своей идеей он поделился с группой молодых ребят из Москвы. Те обещали помочь деньгами и действительно крупно вложились в дело. Но когда Хитер подписал платежные документы, то оказалось, что его фирма полностью перешла москвичам. Парни оказались
юридически грамотными и ловко обвели его вокруг пальца. С тех пор Хитер перепробовал много дел: пытался открыть школу дайвинга и пункт проката снегоходов, даже выступил организатором зимних гонок на собачьих упряжках, пока не увлекся охотой за метеоритами. Кто-то рассказал ему, что это на редкость прибыльное дело, и Хитер сразу загорелся новой идеей.
        В первую экспедицию он отправился на Алтай и привез оттуда целую кучу камней, среди которых, к немалому удивлению Тимофея, действительно оказалось несколько осколков метеоритов. Еще больше Тимофей удивился, когда узнал, за сколько разные чокнутые коллекционеры, которых Хитер нашел в Интернете, купили эти осколки. В Китай они поехали уже вдвоем. Да еще наняли на границе говорящего по-русски проводника-китайца, чтобы через него общаться с местными жителями. Метеоритов, правда, нашли всего два, к тому же один из них, как выяснилось впоследствии, оказался самого что ни есть земного происхождения, зато буквально за копейки купили у китайцев еще пять обломков, в свое время найденных любопытными крестьянами в горах Большого Хингана. Не обошлось и без подстав. Несколько раз предприимчивые китайцы, узнав, что двое русских покупают упавшие с неба камни, пытались продать им под видом метеоритов обыкновенные булыжники. Но к тому времени Хитер уже научился отличать метеориты от всех прочих камней, так что всучить им свои подделки китайцы не сумели. За время поездки Тимофей сделал множество фотографий, которые
потом разместил на их общем с Хитером сайте. Фотки пользовались популярностью у гостей сайта и покупателей метеоритов. Несколько своих фотографий с видами Большого Хингана Тимофей позже встречал и на других сайтах, из чего Хитер сделал вывод, что в следующей экспедиции им нужно снять полнометражный видеофильм. Вскоре они отправились в Сирию, и закончилась эта экспедиция тюрьмой. Правда, за фильм о путешествии по Аравийской пустыне они выручили неплохие деньги. Но Тимофей дал себе зарок больше не участвовать в авантюрах старшего брата и сейчас, шагая по вечернему Иркутску, никак не мог понять, как Хитеру удалось его уговорить.

* * *
        Наташа вышла из кабинета шефа раздосадованной. Совсем не так представляла она себе этот разговор. Почему-то она была уверена, что шеф схватится за ее идею двумя руками, но тот лишь презрительно усмехнулся в ответ.
        - Ехать в Киренский район через всю область, ради чего? Чтобы просто поболтать с местными, которые видели, как этот метеорит свалился с неба? Порошина, не смеши меня. Что ты надеешься у них узнать, какие подробности? А может, еще пригласишь кого-нибудь из них к нам в студию на интервью? Давай, редакция все оплатит!
        Интонация и ехидная ухмылка на лице означали, что последние слова шеф произнес с откровенной издевкой.
        - Сергей Аркадьевич… - попробовала защититься Наташа.
        Но шеф перебил ее:
        - Что «Сергей Аркадьевич»? Ты еще слезу пусти для жалости. Знаю я ваши женские штучки.
        Наташа действительно была близка к тому, чтобы разреветься, но теперь решила ни в коем случае этого не делать. А шеф как ни в чем не бывало продолжал:
        - Хочешь развить эту тему, съезди в университет, да хоть в планетарий, - хохотнул он. - Кто тебе мешает? Возьми интервью у какого-нибудь астронома или геолога. Для этого вовсе не надо мчаться через всю область к черту на рога.
        Наташа все-таки не удержалась и шмыгнула носом. К счастью, шеф этого не заметил.
        - Все, Порошина, иди. Не мешай работать.
        За дверью она остановилась, чтобы промокнуть рукою повлажневшие глаза, - как назло, все салфетки остались в сумочке, в ее кабинете, и увидела, как Лида, секретарша шефа, подает ей рукой какие-то знаки.
        - Наташка, тебя внизу спрашивает какой-то мужчина, - положив телефонную трубку, сказала она и проницательно посмотрела на Наташу. - Что, от шефа досталось?
        Наташа махнула рукой: не обращай внимания.
        - Какой еще мужчина?
        - Судя по голосу, молодой, и думаю, что интересный, - хихикнула Лида. У нее все мужчины были интересными. Первое время, пока Лида не успела как следует узнать их.
        Наташа слабо улыбнулась в ответ, но улыбка вышла натянутой.
        - Ладно, схожу, посмотрю, кому это я понадобилась.
        - Потом расскажешь! - крикнула ей вслед Лида. Вот уж кто действительно никогда не страдал от плохого настроения.
        Наташа решила не пользоваться лифтом и спустилась по лестнице пешком. Во-первых, не хотела, чтобы кто-нибудь встретил ее в лифте с зареванными глазами, а во-вторых, стоило пройтись. Тем более что, по слухам, при физической нагрузке в организме вырабатывается гормон, повышающий настроение. Нагрузка, конечно, была не такая уж большая, но и не маленькая - редакция располагалась на последнем этаже телецентра.
        В просторном вестибюле было пусто. Наташа пробежала взглядом по сторонам и уже хотела поинтересоваться у скучающего охранника: кто ее спрашивал, когда увидела за барьером Тимофея Редько. Он держал в руках букет ярко-желтых тюльпанов (ее любимые цветы!) и смотрел на нее. Наташа в недоумении подошла к нему.
        - Это ты меня спрашивал?
        - Я. - Тимофей смущенно кивнул и опустил глаза.
        Надо же! Оказывается, он умеет смущаться.
        - Это тебе. - Тимофей протянул ей букет, но Наташа не спешила брать цветы. Напротив, демонстративно спрятала руки за спину.
        Что это: запоздалое раскаяние? Вряд ли. Надо быть полной дурой, чтобы спустя три года поверить в это.
        - И в честь чего мне такой подарок? - ехидно спросила она.
        - Просто… тебе ведь нравятся желтые тюльпаны.
        - Ты еще помнишь, какие цветы мне нравятся?!
        - Помню, - глядя в пол, ответил Тимофей. - И не только это.
        - Да?! А вот я забыла! Так что убирайся со своим букетом! Можешь подарить его какой-нибудь другой дуре!
        Наташа неожиданно сообразила, что почти кричит. Она испуганно обернулась. Конечно же, охранник во все глаза смотрел на нее. Потом будет всем рассказывать, какую сцену она закатила в его присутствии. И с чего она сорвалась? Не иначе как разговор с шефом так на нее подействовал.
        - Ты еще здесь? - сердито спросила она у Тимофея, злясь на него за то, что своим неожиданным появлением он довел ее до нервного срыва.
        Когда на последнем курсе он бросил ее, объявив, что еще не готов к серьезным отношениям, она нашла в себе силы не показывать своего отчаяния, хотя в действительности, особенно в первые дни, ей просто не хотелось жить. Хорошо, что занятия в университете уже закончились, и выпускники факультета журналистики готовились к последнему госэкзамену. Наташа целыми днями сидела дома, тупо уставившись в стол или механически перелистывая конспекты. На экзамене она что-то невпопад отвечала комиссии, даже не задумываясь над смыслом вопросов. Объективно ее ответ не тянул выше тройки, но сердобольные преподаватели сжалились над несчастной студенткой и все-таки натянули ей четверку.
        - Наташа, я вообще-то пришел к тебе по делу, - вернул ее к реальности голос Тимофея.
        Он уже не глядел в пол, а в упор рассматривал ее раскрасневшееся лицо. Чтобы поскорее отделаться от него, Наташа забрала цветы и требовательно спросила:
        - Чего тебе надо?
        - Поговорить.
        - Говори, я тебя слушаю.
        Тимофей оглянулся на входную дверь.
        - Может, посидим где-нибудь, выпьем по чашке кофе?
        - Мне работать надо.
        - Тогда пригласи меня к себе в кабинет, - нахально предложил он.
        Еще чего не хватало! Кабинет Наташа делила с тремя сотрудниками редакции, точнее, сотрудницами, и выставлять на их обозрение свою личную жизнь, пусть даже и прошлую, не собиралась.
        - Ладно. Так и быть, уделю тебе пять минут. - Она подхватила Тимофея под руку и вытолкала за дверь.
        На улице было свежо, а вернее, холодно. Об этом следовало подумать, прежде чем выбегать из здания в одной блузке. Наташа зябко поежилась.
        - Ты без машины?
        Тимофей развел руками.
        - Пока не заработал.
        Судя по фирменной «Коламбии» и американским «Левайсам», зарабатывал он неплохо. Опять же букет из отборных махровых тюльпанов в середине апреля тоже стоил недешево.
        Тимофей снял куртку и набросил Наташе на плечи.
        - Накинь, а то еще простудишься.
        - Спасибо, - машинально произнесла она и вопросительно посмотрела на Тимофея. Пора уже наконец сказать, что ему от нее нужно.
        Но Тимофей не спешил переходить к сути дела.
        - Видел по телику твое выступление в «Вестях». Хорошо держалась.
        - Не болтай, - остановила его Наташа. - Там была карта на заставке, а я только озвучила текст по телефону.
        - Зато получилось не хуже, чем у профессионального диктора.
        - Редько, ты уже достал своими комплиментами! - отрезала Наташа, переступая с ноги на ногу. Летние туфли на тонкой подошве, в которые она переобувалась, приходя в редакцию, совсем не подходили для промозглой весенней погоды. - Говори, что тебе надо.
        - Я хочу отыскать этот метеорит и очень рассчитываю на твою помощь.
        - Брось трепаться! - обиделась Наташа.
        - Я серьезно, - ответил Тимофей. - Скоро мы с братом выезжаем на поиски.
        По его глазам она вдруг поняла, что он не шутит.
        - Зачем это тебе? Ты же вроде бы устроился фотокорреспондентом в…
        Наташа неожиданно сообразила, что не знает, где он работает. Но Тимофей сам пришел ей на помощь.
        - Я внештатник. Отдаю материалы тем, кто возьмет. А сейчас хочу сфотографировать место падения и сам метеорит, снять фильм.
        - Ты, фильм? - не поверила Наташа.
        - А чему ты удивляешься? Между прочим, мой фильм про Аравийскую пустыню даже купил
«Travel»,[Travel - путешествие (англ.).] американский телеканал.
        Наташа изумленно уставилась на Тимофея. Наверное, в этот момент глаза у нее стали размером с блюдца. Любительский фильм, снятый фотографом-внештатником, купили американцы, а она, проработав три года в редакции информационных программ, так и не смогла попасть в телевизионный эфир! В ответ на ее просьбу о переводе из редакторов в корреспонденты шеф только усмехнулся: «Приноси сюжеты. Подумаю». Раз так, она принесет сюжет. Принесет и положит ему на стол! Нет, сразу главному редактору! Пусть только попробует отказать! А если все-таки откажет, она отправит отснятые материалы в Москву или тем же американцам!
        - Значит, вы с братом решили отыскать упавший метеорит? - уточнила у Тимофея Наташа и, когда он утвердительно кивнул, добавила: - Предлагаю сделку - я помогаю вам найти его, но вы берете меня с собой!
        - Ты что, хочешь идти в тайгу?! - опешил Тимофей.
        Наташа гордо вскинула голову.
        - Именно, мой дорогой. И это не обсуждается.

* * *
        - Вон она, - Тимми указал на вышедшую из телецентра девчонку с букетом. Не иначе, он подарил. На розы все-таки пожмотился, обошелся тюльпанами.
        - Ну, я пошел. - Тимми распахнул дверь и выпрыгнул наружу.
        Снаружи ничего невозможно было толком разглядеть - пока они сидели в машине, дожидаясь журналистку, все стекла запотели напрочь. Хитер подобрал с пола тряпку и протер лобовое стекло. Хотел бросить тряпку на место, но, взглянув на бывшую подругу брата, передумал, аккуратно свернул и убрал в нишу на водительской двери. Тимми уже подрулил к своей знакомой. На взгляд Хитера, она была какая-то «серая», не скажешь, что тележурналистка. Простенький плащик мышиного цвета. Правда, из-под плаща выглядывали стройные ножки, но сапоги на низком каблуке портили все впечатление от них. Тимми принялся что-то бестолково говорить девчонке, вместо того чтобы чмокнуть ее в губы или хотя бы в щеку, после чего они вдвоем направились к машине. Возле тачки Тимми снова замешкался, решая, куда посадить свою подругу: назад или рядом с братом. Пока он суетился, Хитер перегнулся через сиденье и сам распахнул переднюю дверь.
        - Садитесь, Натали.
        - А говорил, что нет машины, - бросила она Тимке и уселась рядом с Хитером.
        - Это пикап брата, - пробурчал в ответ Тимми, устраиваясь позади нее.
        Там было тесновато даже для него (сам виноват - отодвинул переднее сиденье до упора), зато девчонка могла без труда вытянуть свои точеные ножки, которые при ближайшем рассмотрении оказались очень даже ничего, но не сделала этого. А жаль.
        - Значит, вы брат Тимофея?
        - Хитер, - представился он.
        - Почему Хитер? - удивилась она и забавно захлопала ресницами. Мордашка у нее тоже была ничего: вздернутый носик, задорная челочка. Скулы немного тяжеловаты, но это только придавало дополнительную изюминку ее облику.
        - Потому что такие ники, как Хилер и Хантер, уже оказались кем-то заняты. Пришлось придумать собственный псевдоним.
        - Мой брат обожает чатиться в Интернете, - пояснил с заднего сиденья Тимми.
        - Вы, наверное, геймер? - предположила его подружка и… оп! Улыбнулась.
        - Все понемногу, - ответил Хитер. - Так куда поедем? Предлагаю в боулинг.
        - В боулинг? - удивленно переспросила девчонка.
        - Ну да. Вы ведь сегодня еще не катали шары?
        - Нет.
        - Вот и покатаете. Заодно поужинаем.
        Она хотела что-то сказать. Но Хитер не дал ей такой возможности, резко нажав на педаль. Двигатель натужно взревел, и пикап сорвался с места.
        В боулинге было полно народа. Но пока Тимми со своей подружкой зыркали глазами по сторонам в поисках свободного места, Хитер нашел знакомую официантку, и та быстро очистила для них заставленный грязной посудой столик. Журналистка держалась уверенно, сама сделала заказ, хотя Хитер готов был поспорить, что в таких заведениях она бывает нечасто.
        - Знаете, Натали, я очень рад, что вы решили отправиться с нами в путешествие, - сказал он после того, как все втроем выпили по бокалу мартини. - Будет кому присмотреть за моим маленьким братцем.
        Журналистка нахмурилась, из чего Хитер сделал вывод, что она по-прежнему неравнодушна к Тимке. Хороший знак!
        - По-моему, ваш брат уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно принимать решения и отвечать за свои поступки, - сказала она, разглядывая опустевший бокал. Ай да Тимми! Три года прошло, а девчонка все по нему сохнет!
        Хитер наклонился к ней и прошептал:
        - Умоляю вас, не перехвалите его. А то он зазнается.
        - Гм, - она чуть не поперхнулась. Ей-богу, чуть не поперхнулась! - Вы, кажется, что-то говорили о шарах? Так давайте катать.
        - Давайте! - Хитер с готовностью поднялся на ноги. Теперь, когда он выяснил, как журналистка относится к Тимми, самое время было размять кости. - Кто бросает сначала: мальчики или девочки?
        Натали катала так себе, но старательно. В конце даже выбила пару страйков. Хитеру практически не пришлось напрягаться, чтобы правдоподобно продуть ей. А Тимми-дурачок выиграл! Как проигравший, Хитер заказал всем еще по бокалу мартини, на этот раз с водкой. От игры и выпитого спиртного девчонка раскраснелась. Самое время было расспросить ее о метеорите. Но Тимми сидел какой-то квелый и, похоже, начинать разговор не собирался. Пришлось брать инициативу в свои руки.
        - Натали, может, перейдем на «ты»? Или еще по мартини?
        Она кивнула.
        - Можно.
        Молодец девчонка!
        - Еще три мартини, - сказал Хитер подлетевшей официантке и, придержав ее за передник, добавил шепотом: - Также с водкой.
        Приняв заказ, официантка удалилась, и он приступил к интересующей теме:
        - Слушай, а как ты нашла очевидцев, которые видели, как метеорит упал?
        Натали пренебрежительно отмахнулась.
        - Они сами позвонили по телефону. А я в тот вечер дежурила в редакции, вот и принимала все звонки. Просто повезло.
        - Тогда давайте выпьем за везение! - объявил Хитер. Официантка очень вовремя принесла бокалы, грех было не воспользоваться этим.
        Они чокнулись. Правда, Натали на этот раз лишь пригубила свой мартини и поставила бокал на место.
        - За везение надо пить до дна, - укоризненно покачал головой Хитер и без перехода спросил: - И что, кто-то из них видел, где упал метеорит?
        Натали кивнула.
        - Один рыбак из поселка Нера. Но я с ним не разговаривала. Мне передали по телефону его рассказ.
        - А как его можно найти?
        Девчонка хитро прищурилась. Не так уж она и опьянела.
        - А вот это я вам скажу, когда мы прибудем на место.
        - Натали, а почему такое недоверие между партнерами? - попробовал перевести все в шутку Хитер, но на журналистку подобный прием не подействовал.
        - А потому, что у нас разные цели, - ехидно улыбнулась она. - Вам нужен метеорит, а мне - сюжет о его поисках. Тимофей сказал, что собирается снимать видеофильм. Так вот, я должна в этом участвовать. Ясно, партнер?
        Однако! Девчонка-то оказалась с характером. Хитер восхищенно развел руками.
        - Натали, уверяю вас: вы сыграете в этом фильме главную роль!
        Глава 2
        Очаг бешенства
        Вместе с облаком пыли в вытянувшийся по берегу Нижней Тунгуски поселок Нера влетел забрызганный грязью грузовик. С пронзительным кудахтаньем в разные стороны из-под колес разлетелись перепуганные куры. Одна из птиц так и осталась лежать на дороге, дергая в конвульсиях перебитым крылом, но водитель грузовика даже не попытался затормозить. Не сбавляя скорости, он промчался по единственной улице Неры, но, увидев идущую навстречу женщину с ведром воды, ударил по тормозам. Машину занесло. Женщина испуганно вскрикнула, выронила ведро и прижалась к забору. Из кабины грузовика высунулся взмыленный шофер. Его растрепанные волосы прилипли к потному лбу, а на бледном лице застыло выражение неподдельного ужаса.
        - Больница! - крикнул он жавшейся к забору женщине. - Больница есть?!
        Та испуганно замотала головой.
        - Зина - фельшер, - она махнула рукой в сторону, откуда появился грузовик. - Дом в том конце…
        Не дослушав окончания фразы, водитель вцепился в баранку и принялся разворачивать грузовик. Ценой проломленного штакетника ему это удалось, и, обдав перепуганную женщину облаком едкого выхлопа, грузовик умчался прочь. Шофер боялся снова проскочить мимо, но на этот раз ему повезло. Среди высыпавших на улицу сельчан, созывающих разбежавшихся кур, он увидел женщину в белом халате, а когда подъехал ближе, заметил на стене одного из домов потускневшую от времени железную табличку с надписью «Село Нера. Фельдшерский пункт».
        Фельдшеру Зине Стрельцовой недавно исполнилось тридцать, и она была вполне довольна жизнью. Очень даже неплохая, по меркам таежного поселка, зарплата, к тому же выплачиваемая регулярно, каждый месяц, позволяла ей содержать не только себя и восьмилетнего сына, но и непутевого мужа, который, полаявшись с начальством, ушел из артели и теперь по-тихому браконьерил на реке или пил водку. Но мужиков-трезвенников в Нере отродясь не было, а ее Федька был еще не самым запойным. На работе Зина тоже не напрягалась. С легкими хворями односельчане, как правило, справлялись сами, а тяжелобольных Зина направляла в Киренскую районную больницу. Но иногда случались и исключения. И, увидев резко затормозивший напротив фельдшерского пункта чужой грузовик, Зина поняла, что сейчас именно такой случай.
        Из машины выпрыгнул шофер в изодранной брезентовой робе, запачканной чем-то темным.
        - Вы врач?! Помогите! - крикнул он на бегу, бросаясь к закрытому тентом кузову грузовика.
        Раздумывать было некогда, и Зина поспешила на помощь. Когда она подбежала к машине, шофер уже откинул задний борт, и Зина увидела лежащее в кузове тело мужчины. Рядом с ним на коленях сидел еще один человек, в руках которого Зина заметила какую-то тряпку, насквозь пропитавшуюся кровью, которую он прижимал к груди лежащего. Судя по перепуганным лицам шофера и его товарища, третий мужчина был ранен очень серьезно. Шофер подхватил раненого за ноги, его напарник - за плечи, и они вдвоем извлекли пострадавшего из кузова. Когда они ворочали его, мужчина зашевелился и слабо застонал. Окровавленная тряпка, лежащая на его груди упала на землю, и Зина увидела страшную рану, протянувшуюся от ключицы до живота. Разорванные мышцы по краям свисали клочьями, а из этого кровавого месива торчал наружу обломок лучевой кости. Зина испуганно охнула и побледнела, а шофер, рассердившись, крикнул на нее:
        - Что встала?! Говори, куда нести!
        - Я не смогу, - пробормотала Зина, - вам в Киренск, в больницу надо.
        - Да не доживет он до больницы! Ты что, не видишь?! - взорвался шофер.
        Он был прав. Пострадавший выглядел очень плохо, а на его грудь Зина даже боялась смотреть. Но и оставить человека умирать она тоже не могла.
        - Несите за мной, - сказала Зина и бросилась к двери фельдшерского пункта.
        В процедурном кабинете шофер с напарником уложили раненого на кушетку. Он что-то тихо бормотал, но Зина не разбирала слов, наверное, бредил. На нем был свитер, который так пропитался кровью, что уже невозможно было определить, какого он цвета. Чтобы осмотреть рану, Зине пришлось разрезать свитер медицинскими ножницами. Вблизи рана оказалась еще ужаснее. Внутри ее пузырилась похожая на слизь густая бурая пена, от которой исходил смрадный, отдающий гнилью запах смерти и разложения. Ничего подобного сельскому фельдшеру прежде видеть не приходилось. В прошлом году старик Кузьмич колол дрова и по неосторожности рассек себе топором ногу, но рана на теле пострадавшего мужчины была гораздо страшнее. Зина вовсе не была брезгливой, но сейчас почувствовала, как в горле поднимается тошнота. Она глубоко вдохнула, чтобы унять рвотный позыв. Стало чуть легче, но не намного. Раненый снова застонал. Устыдившись собственной слабости, Зина бросилась к шкафу с медикаментами, достала оттуда банку с раствором фурацилина и принялась промывать рану. Мужчина сморщился от ее прикосновения и что-то бессвязно пробормотал. Но
Зине показалось, что это шипит покрывающая рану склизкая пена! Она даже вздрогнула от страха и неожиданности и едва не выронила смоченную фурацилином вату. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуться к ране.
        - Как это случилось? - помертвевшим голосом спросила Зина.
        - Лось, - ответил напарник шофера. - Видно, бешеный. Мы ЛЭП осматривали, а он выбежал из тайги и попер на нас. А у нас даже ружья не было. Насилу отбились. А пока отбивались, он бригадиру вон всю грудь разворотил.
        Зина сочувствующе взглянула в лицо раненому и увидела, что у него закатываются глаза. Обморок! Отшвырнув мокрый тампон, Зина вскочила на ноги и, отыскав в шкафу пакет с физраствором и систему для переливания, соорудила из них капельницу.
        - Оголите ему руку! Мне нужна вена! - крикнула она застывшим в оцепенении товарищам пострадавшего.
        Те попытались закатать бригадиру рукав свитера, но только перепачкались кровью. Зина оттолкнула их, разрезала рукав ножницами и воткнула в вену иглу капельницы. Это было все, что она могла сделать для раненого. Через несколько секунд мужчина пришел в себя, его сомкнувшиеся веки приоткрылись, но похожее на восковую маску лицо осталось таким же мертвенно-бледным. «Не выкарабкается», - в отчаянии подумала Зина. Тут ее взгляд упал на стоящий на столе телефон. Разозлившись на себя за то, что в критический момент совершенно забыла о телефоне, Зина повернулась к топчущимся в углу мужчинам.
        - Ну, что стоите?! - Она указала взглядом на аппарат. - Вызывайте вертолет! Нужно скорее переправить вашего бригадира в больницу!
        Водитель грузовика сейчас же кинулся к телефону, но, сняв трубку, в растерянности обернулся к Зине.
        - А куда звонить-то?
        - В МЧС «01»! - крикнула она, склоняясь над пострадавшим, который силился что-то сказать.

* * *
        Внизу, среди поросших лесом сопок, змеей извивалась Нижняя Тунгуска, берущая свое начало в двухстах километрах к западу. До Киренска река текла строго на восток, но затем, словно передумав сливаться с Леной, круто поворачивала на север. Пилот вертолета, видимо, недостаточно хорошо знал эти места и ориентировался по реке, а не по карте. Валерия Быстрова, старшего команды спасателей, поначалу это удивило - в авиаотряде МЧС пилот прослужил уже более пяти лет и, казалось, должен был вдоль и поперек изучить Киренский район. Но потом Валерий вспомнил, что и сам летит в Неру впервые, хотя помотался по тайге изрядно. В составе спасательного отряда ему приходилось взрывать ледяные заторы на реках, эвакуировать жителей затопленных поселков, искать заблудивших в тайге мальчишек и тушить лесные пожары. Однажды даже пришлось вступить в схватку с двумя вооруженными браконьерами. Все закончилось благополучно: он задержал обоих, а сам, что называется, отделался легким испугом. Но промедли он на полсекунды дольше или окажись противник чуть быстрее, и выпущенная им пуля разнесла бы молодому спасателю голову. За
этот случай его наградили именными часами с дарственной надписью от самого министра МЧС, но Валерий так и не смог заставить себя носить их. Всякий раз, когда он брал часы в руки или хотя бы видел их, то чувствовал кожей движение горячего воздуха у левого виска, где пролетела выпущенная браконьером пуля.
        - Подлетаем! - объявил пилот и повернул штурвал, заходя на примерочный круг.
        Валерий выглянул в иллюминатор и увидел внизу небольшой таежный поселок: не более трех десятков домов и около десятка лодок. Одни, перевернутые кверху днищем, лежали на берегу, другие покачивались на воде у деревянных мостков. Сразу стало ясно, почему Нера, в отличие от иных прибрежных деревень, оказалась на редкость благополучным местом. Поселок располагался на высоком косогоре, куда не поднималась вода даже при самом сильном разливе.
        - Постарайся приземлиться как можно ближе к домам! - крикнул Валерий пилоту.
        Тот понимающе кивнул. Можно было не сомневаться, что пилот выполнит все в точности. Во время прошлогодней эпопеи борьбы с лесными пожарами он ухитрялся сажать машину даже на узких таежных полянах. Действительно, еще не закончив примерочный вираж, пилот направил машину к земле. У Валерия скрутило внутренности, когда вертолет провалился вниз. Рядом завозились врач и санинструктор, испытывающие те же неприятные ощущения. Но пилот уже погасил скорость снижения, и еще через несколько секунд вертолет мягко коснулся колесами земли.
        - Пошли! - скомандовал Валерий. Из-за шума работающего двигателя в салоне приходилось кричать.
        Он сам распахнул люк и первым выпрыгнул наружу. Следом появились врач с медицинским чемоданчиком первой помощи и санинструктор с носилками в руках. С Пашей Лукьяновым, врачом «Скорой», Валерию работать уже доводилось, а вот санитар Сапрыкин оказался в его команде впервые. Со стороны домов, до которых осталось не более двадцати метров, к вертолету бежал человек. Он был в рваном свитере, грубых штанах и заляпанных грязью резиновых сапогах. Но что-то подсказало Валерию, что он видит перед собой городского жителя.
        - Скорее! - прокричал на бегу мужчина. - Скорее!
        Он выглядел взволнованным, но Валерий посчитал это хорошим знаком. Значит, тот, за кем они прилетели, жив.
        - Где пострадавший?
        Мужчина отчаянно замахал руками и только после этого ответил:
        - Там… на фельдшерском пункте.
        - Проводите нас.
        Поселковый фельдшерский пункт располагался в одном из ближайших домов. Возле него стоял «ГАЗ-66» с киренскими номерами, на котором, видимо, и привезли пострадавшего. Показывающий дорогу мужчина еще не успел открыть дверь, как на крыльцо выбежала молодая крепко сбитая женщина в белом халате. Валерий обратил внимание, что подол халата и рукава забрызганы свежей кровью.
        - Пожалуйста, быстрее. Он очень плох, - взволнованно сказала она, обращаясь к Валерию.
        - В сознании? - поинтересовался он.
        Фельдшер покачала головой.
        - Уже полчаса как нет, и пульс нитевидный.
        Плохо дело, понял Валерий, но полностью осознал это, только когда увидел пострадавшего. Раненый мужчина лежал на кушетке под капельницей, его изуродованная грудь неравномерно вздымалась, а вокруг, на полу, повсюду валялись окровавленные бинты. Но особенно поразил Валерия ударивший в ноздри запах. Однажды он помогал доставать из реки тела провалившихся под лед рыбаков. Утопленники находились в воде больше двух недель. Но Валерий готов был поклясться, что идущий от них запах разложения был не таким сильным. А этот мужчина был жив! Без сознания, но жив!
        - Нам сказали: на него напал бешеный лось?
        Вопрос вызвал недоумение у товарищей пострадавшего.
        - Ну, да, - кивнул один из них.
        Будь у него такая возможность, Валерий подробно расспросил бы обоих свидетелей об обстоятельствах нападения. Но сейчас надо было спасать раненого. Лукьянов уже занимался им: быстро осмотрел рану, проверил пульс и требовательно скомандовал:
        - Носилки.
        Сапрыкин с готовностью развернул походные носилки. Вдвоем они переложили на них тело пострадавшего.
        - Валера, помоги, - попросил Паша. Когда речь шла о спасении человеческой жизни, распоряжался он. И Валерий относился к этому с полным пониманием.
        В паре с санитаром он подхватил носилки и устремился к вертолету. Лукьянов бежал рядом, держа над головой пакет капельницы.
        Как только они погрузили носилки в пассажирский отсек и вертолет взлетел, он склонился над раненым. Раздвинул мужчине веки и осмотрел глазное яблоко, потом достал из аптечки первой помощи шприц-тюбик и впрыснул содержимое в подведенную к его руке капельницу.
        - Ну и вонь!
        Валерий вздрогнул. Ему уже стало казаться, что смрадный, тухлый запах ощущает он один, но, как оказалось, Лукьянов чувствовал то же самое. Значит, это не галлюцинация.
        - Как, по-твоему, чем это пахнет? - спросил он.
        Паша пожал плечами, но ответить не успел. Раненый мужчина неожиданно со свистом втянул в себя воздух и открыл глаза. Его грудь поднялась, но не опустилась. А прикрывающая рану бинтовая повязка, неумело наложенная сельским фельдшером, начала стремительно набухать кровью.
        - Валера, держи его! - крикнул Лукьянов.
        Но было поздно. Раненый забился в конвульсиях. Валерий схватил его за плечи и прижал к носилкам. Пришлось навалиться всем телом, так как пострадавший проявил неожиданную силу. Рядом суетился Паша, но Валерий не видел, что он делает, - все его внимание было приковано к лицу раненого мужчины. Его вытаращенные глаза в упор смотрели на Валерия, но в них не было никакой мысли. Неожиданно рот пострадавшего приоткрылся, и оттуда фонтаном брызнула кровавая рвота. Валерий инстинктивно отшатнулся и зажмурился, что позволило уберечь глаза, но исторгнутый поток густой склизкой крови окатил ему шею и подбородок. Тело раненого выгнулось дугой. Он дернулся в последний раз, затем завалился на бок и обмяк. Его голова бессильно свесилась с носилок.
        - Всё, - тихо произнес Лукьянов над ухом Валерия. Но тому и без всяких слов было ясно, что оживить мужчину не удастся.
        - Может быть, если бы мы прилетели раньше?… - спросил он.
        Лукьянов отрицательно покачал головой.
        - Вряд ли. Слишком серьезное ранение.
        Они переглянулись.
        - У тебя шея в крови, - сказал Паша и протянул марлевую салфетку.
        Валерий взял в руки салфетку и принялся оттирать с шеи кровь. Она была липкой и счищалась плохо. Паша молча наблюдал за ним. Почему-то оба старались не смотреть на тело умершего на их глазах человека.
        - Куда его? - спросил Лукьянов, когда Валерий возвратил ему пропитавшуюся кровью салфетку. И хотя он не сказал, кого имеет в виду, Валерий отлично его понял.
        - В больничный морг. Надо указать в рапорте причину смерти.
        Паша понимающе кивнул. По крайней мере, они сделали, что могли. Хотя для родственников и друзей погибшего это не могло служить утешением.

* * *
        Они совсем не походили друг на друга. Не подумаешь, что братья. Тимофей среднего роста и среднего телосложения, стройный. А Хитер… Наташа поймала себя на мысли, что старший брат Тимофея напоминает ей танк. Он был ненамного выше брата, но в отличие от Тимофея бугрился мышцами. Видимо, в молодости активно занимался бодибилдингом, да и сейчас, скорее всего, продолжает. Глядя, как Хитер забрасывает в багажник пикапа огромные сумки со снаряжением, Наташа невольно залюбовалась им. Ее собственный походный багаж уместился в одном рюкзаке, а братья набили чем-то три здоровенных баула. И это не считая надувной резиновой лодки и подвесного мотора к ней, уже загруженных в кузов. В последнюю очередь Хитер воткнул между баулами со снаряжением ящик водки.
        - А это еще зачем? - удивилась Наташа. Братья не походили на запойных пьяниц. Но, увидев столько водки, она даже испугалась.
        Хитер в ответ улыбнулся так, что у нее мороз пробежал по коже.
        - НЗ: неприкосновенный запас для расчетов с местным населением. Самая ходовая валюта!
        Наташа расслабленно выдохнула. А она-то вообразила себе невесть что. Но осадок недоверия остался.
        - Так сейчас с этим не проблема. Заходи в любой магазин.
        - Сейчас проблема с качеством, - возразил ей Хитер. - И потом, мы едем в тайгу, а там магазинов нет.
        Создавалось впечатление, что они собрались в экспедицию на Северный полюс. Впрочем, по-походному оделись только Наташа и Тимофей: она в джинсы, свитер и куртку-ветровку, он - в туристический комплект, состоящий из куртки и комбинезона, и специальные непромокаемые ботинки с высокой шнуровкой. А Хитер вырядился в замшевую куртку, декорированную бахромой, и остроносые сапоги, словно герой американских вестернов, да еще дурацкую ковбойскую шляпу нацепил. Только сигары не хватает и пары «кольтов» на поясе.
        - Мы готовы, Натали, - объявил он, захлопнув багажник пикапа. В отличие от большинства таких машин, ездящих по городу, пикап у Хитера был хотя и японский, но с левым рулем. - Разрешите отправляться в путь?
        Наташа по-военному приложила руку к бейсболке.
        - Разрешаю.
        После вчерашнего разговора с шефом ей самой хотелось шутить и веселиться. Поэтому даже незатейливые приколы и остроты Хитера воспринимались на ура. Вот что значит хорошее настроение. Хотя поначалу Наташа решила, что из ее затеи с поездкой ничего не выйдет.
        - И куда это ты собралась? - подозрительно спросил шеф, прочитав ее заявление на краткосрочный отпуск.
        - В Киренский район, на место падения метеорита. Вы же отказали мне в командировке. Поэтому я еду туда сама, за свой счет. Я уже договорилась с оператором и съемочной группой. Они собираются снять документальный фильм об этом событии, и им нужен профессиональный телеведущий.
        - Ну и при чем тут ты?
        Наташа вспыхнула.
        - Сергей Аркадьевич! Это, между прочим, моя специальность! А вы используете меня, как…
        - Ладно, Порошина, не заводись, - прервал ее шеф, выставив перед собой руку. - Что хоть за съемочная группа, откуда?
        - Вы их не знаете. Они снимают для американского телевидения.
        - Иностранцы, что ли? - удивился шеф.
        - Нет, наши иркутские ребята. Но очень талантливые.
        - А-а, стрингеры, - сделал вывод шеф, но Наташа не стала его поправлять. - Ладно, Порошина, - сказал он после недолгого размышления. - Так и быть, выпишу тебе командировку. Но с условием! Звонить каждый день и докладывать о ходе экспедиции. Может получиться интересный сюжет.
        Наташа просияла. Если бы не рабочий стол шефа, разделяющий их, точно бросилась бы ему на шею.
        - Спасибо, Сергей Аркадьевич! Я обязательно буду звонить. Обещаю.
        Она тут же вспомнила, что в тайге нет телефонов и ретрансляторов сотовой связи, так что ее мобильник, скорее всего, работать не будет, но напоминать об этом шефу не стала.
        Вечером, на квартире Хитера, где они собрались, чтобы обсудить последние детали предстоящей поездки и окончательно наметить маршрут, Наташа сообщила о решении своего начальника братьям. Но те восприняли эту новость как должное, словно ей ничего не стоило выбить у шефа эту командировку. Хитер даже в шутку заметил:
        - Натали, против вашего обаяния не устоит ни один мужчина.
        Знал бы он, куда шеф может засунуть все твое обаяние. Но рассказывать про это братьям, понятное дело, не стала.
        Ехать решили так. Сначала на машине до Усть-Кута. Хитер рассчитывал преодолеть это расстояние за один день. Оттуда на пароме по Лене вместе с машиной до Киренска. Судя по скачанной из Интернета подробной карте, от Усть-Кута до Киренска вела грунтовая дорога, но Тимофей резонно предположил, что сейчас она, скорее всего, так размыта талой водой, что даже полноприводной пикап Хитера по ней не проедет, поэтому решили не рисковать. Впрочем, избежать езды по проселкам все равно бы не удалось, потому что от Киренска до Неры можно было добраться только так…
        - Тимми, ты не забыл надеть подгузник? - спросил у брата Хитер, когда все погрузились в машину. - Следующая остановка через четыреста километров.
        Наташа прыснула от смеха. Удивительно, как только Тимофей уживается со своим братом. Хотя, возможно, они живут отдельно друг от друга. Тимофей недовольно засопел - обиделся и стал просматривать на видеокамере первые отснятые кадры. Похоже, он решил вести свою видеолетопись с момента выезда из Иркутска.
        Увидев, что брат не отвечает, Хитер переключил свое внимание на Наташу. Она сидела рядом, а Тимофей опять ютился на заднем сиденье.
        - Музыку послушаем?
        Наташа кивнула, но уже через минуту после того, как Хитер воткнул в автомагнитолу диск, горько пожалела об этом. То, что она услышала, наверное, подошло бы в качестве аудиосопровождения для какой-нибудь компьютерной игры-стрелялки, где нужно истреблять полчища кровожадных монстров. Сплошной грохот ударников и электрогитар, да дикие завывания обкуренных рокеров. У нормального человека язык бы не повернулся назвать весь этот ужас музыкой. Хитер, похоже, так не считал: дергал головой, да еще отбивал пальцами на руле замысловатый такт. Хорошо хоть не подпевал. Такого она бы точно не выдержала. К счастью, ей на помощь пришел Тимофей.
        - Слушай, выключи! Голова раскалывается!
        Хитер чуть убавил громкость, однако выключать магнитолу не стал.
        - Что за капризы, Тимми, если нашей даме нравится?
        Наташа покачала головой.
        - Не понимаю, как такое вообще может кому-то нравиться.
        Хитер картинно вздохнул и, выключив проигрыватель, переключился на местную радиостанцию.
        - Трагический случай произошел вчера в Киренском районе, - наполнил кабину голос ведущей информационного выпуска новостей. - Выбежавший из тайги бешеный лось напал на бригаду электриков, осматривавших линию электропередачи, поврежденную в результате недавнего падения метеорита. Рабочим удалось отогнать напавшее на них животное, но при этом один из них получил тяжелые ранения и, не приходя в сознание, скончался по дороге в больницу. Как сообщили в пресс-службе управления МЧС, это уже не первый случай бешенства среди диких животных, зарегистрированный в Киренском районе в наступившем году. По словам специалистов, основными разносчиками бешенства являются грызуны, от которых заражаются более крупные животные: лисицы, волки, барсуки или, как в последнем случае, напавший на людей лось. В связи с угрозой заражения бешенством, вследствие нападения больных животных, областное управление МЧС рекомендует жителям Киренского и соседних районов соблюдать необходимые меры предосторожности и по возможности воздержаться от походов в лес…
        - Тимми! Он наш! - внезапно воскликнул Хитер. Наташа даже вздрогнула от неожиданности. - Посмотри по карте, где проходит эта ЛЭП!
        - Как вам не стыдно! - возмутилась Наташа. Безразличие братьев к чужой судьбе покоробило ее. - Человек погиб, а вы думаете только о своем метеорите.
        - Натали, погибшему бедняге уже ничем не поможешь, - заметил Хитер. - Зато такой ориентир, как поврежденная метеоритом ЛЭП, очень даже поможет в наших поисках… Ну, что ты возишься, нашел нужную карту? - обратился он к Тимофею, который на GPS-навигаторе листал загруженные страницы.
        - Не хочу тебя разочаровывать, - ответил Тимофей примерно через минуту. - Но в Киренском районе проходит не менее десятка различных ЛЭП.
        - Вот байда! - выругался Хитер. - А еще говорят, таежная глушь… Ладно, приедем на место, разберемся. Уж в местных электросетях должны знать, какую из их ЛЭП повредил метеорит. На крайний случай, спросим у них.
        - Так они нам и ответят, - ехидно усмехнулся Тимофей.
        - Обязательно ответят! - победно заключил Хитер. - Ведь с нами тележурналист!
        Не отрываясь от дороги, он слегка повернул голову к Наташе и спросил:
        - Надеюсь, Натали, вы взяли с собой редакционное удостоверение?

* * *
        В Усть-Кут въехали уже глубокой ночью, когда Наташа, которой Тимофей уступил место на заднем сиденье, сладко спала, подложив под голову рюкзак, накрытый для мягкости запасным свитером. Тимофей с Хитером по очереди тоже немного подремали в пути. Пока один из них вел машину, другой имел возможность передохнуть.
        Тимофей и предположить не мог, что поездка будет такой утомительной. Трасса оказалась настолько забита грузовиками, водители которых из-за распутицы опасались ехать по объездным дорогам, что порой машины двигались еле-еле, а в гору так вообще плелись черепашьим шагом. Стоило где-нибудь остановиться, чтобы перекусить и облегчиться, как вперед вырывалась очередная колонна большегрузных машин, и потом приходилось обгонять их одну за другой. Местами на дороге была ужасная грязь, которую наносили на своих колесах выезжающие с грунтовки грузовики. Все это месиво, естественно, летело на лобовое стекло, и «дворники» едва справлялись, очищая его. Даже Хитер, который поначалу пытался шутить, к вечеру сделался угрюмым и почти не раскрывал рта. И только Наташа, к удивлению Тимофея, всю дорогу пребывала в отличном настроении. Даже во сне у нее на лице светилась довольная улыбка, чего Тимофей уж никак не мог объяснить.
        На въезде в город машину остановили на контрольном посту ГИБДД. Появившийся из темноты гаишник в светоотражающем лимонном жилете даже не заглянул в документы, которые через окно протянул ему Хитер, а предложил пройти вместе с ним на пост. Хитер чертыхнулся, но спорить с «воином дорог» не стал. Его не было подозрительно долго - Тимофей уже начал беспокоиться. Даже Наташа успела проснуться. Она приподнялась на сиденье, нахмурилась и, жмуря глаза, спросила:
        - Где мы?
        Тимофей показал на дорожный указатель.
        - В Усть-Куте.
        - А-а, - ответила Наташа и зевнула. - А где твой брат?
        В этот момент как раз появился Хитер, что-то сердито бормоча себе под нос. Тимофей разобрал только окончание фразы: «…ни фига объяснить не могут». Он уселся за руль, резко захлопнул дверь и сказал:
        - Тим, глянь по карте, как проехать к порту.
        - Какой порт? - удивился Тимофей. - Нам в гостиницу надо! Выспаться по-человечески и отдохнуть.
        Хитер словно не слышал его.
        - Обыкновенный! Упустим паром до Киренска и будем здесь куковать!
        - Наташ, хоть ты ему скажи… - обратился к девушке Тимофей.
        Но Хитер перебил его:
        - Тимми, хватит ныть! Смотри карту.
        - Вряд ли среди ночи нас поселят в гостиницу, - заметила Наташа.
        Это решило исход спора. Пришлось доставать навигатор и искать план Усть-Кута. Наконец маршрут был определен, и Хитер тронулся с места.
        По сравнению с Иркутском ночной Усть-Кут выглядел совершенно пустынным. Навстречу попалось всего несколько машин, хотя они, если верить плану, ехали по центральной улице. Удивляло также полное отсутствие световой рекламы, словно они перенеслись на двадцать или даже более лет назад во времена социализма. Хитера это неожиданно развеселило.
        - А прикольный народ устькутяне, - усмехнулся он. - Интересно, они хоть знают, в каком веке живут?
        Наташа тоже с любопытством смотрела в окно.
        - Как интересно, ни одного прохожего на улице.
        - Да дрыхнут все! - заявил в ответ Хитер.
        Однако вскоре стало ясно, что в этом он ошибается. Сначала Тимофей разглядел впереди разрезающие ночную тьму лучи прожекторов, а потом услышал завывание судовых сирен и гудки маневровых локомотивов. Несмотря на ночь, речной порт жил своей обычной жизнью. Въездные ворота оказались закрыты. У ворот прогуливался охранник в камуфляже.
        - Я сейчас, - объявил Хитер и, выпрыгнув из машины, направился к нему.
        Тимофей приоткрыл дверь, чтобы слышать, о чем они говорят, но смог понять только, что разговор ведется на повышенных тонах. Через несколько минут Хитер вернулся в машину и, покосившись на охранника, объявил:
        - Ничего этот клоун не знает, а без пропуска отказывается пропустить. Говорит: утром приходите.
        - Ну и что будем делать? - ехидно спросил Тимофей, который нисколько не сомневался в таком исходе.
        - Что-что! - передразнил его Хитер. - Ждать утра.
        Потом опустил спинку сиденья, развалился и надвинул на глаза свою ковбойскую шляпу. Тимофей обернулся к Наташе и, указав взглядом на Хитера, виновато пожал плечами. Он думал… нет, был уверен, что она рассердится. В конце концов, это из-за упрямства Хитера она вынуждена провести ночь в машине. Но Наташа только улыбнулась и снова улеглась на свой рюкзак. Тимофей перевел взгляд на Хитера, который уже начал посапывать, потом откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Больше ничего не оставалось делать, как последовать их примеру.
        Когда он проснулся, вокруг было уже светло. Хитер и Наташа еще спали. Правда, Хитер тут же завозился на своем сиденье и открыл глаза. Глянул на Тимофея, потом на Наташу и, открыв дверцу, полез наружу.
        - Ты куда? - шепотом, чтобы не разбудить девушку, спросил Тимофей.
        - Догадайся, - пробурчал в ответ Хитер.
        Догадаться, впрочем, оказалось несложно. Особенно после того как Хитер отошел к ограждающему порт бетонному забору и встал там в характерной позе. Внезапно Тимофей тоже ощутил острое желание облегчиться и спустя несколько секунд присоединился к старшему брату. Справив нужду, он возвратился к машине, а Хитер снова отправился штурмовать ворота. Вернулся он в более приподнятом настроении, чем прошлый раз, и сразу начал будить Наташу:
        - Натали, просыпайтесь. Вас ждет сенсационный репортаж.
        Она сладко потянулась, напомнив Тимофею те редкие моменты, когда они, будучи студентами, просыпались в одной постели. Потом вытянула руку, уперлась ладонью в запотевшее за ночь автомобильное стекло и брезгливо поморщилась. Сейчас все было по-другому. Хотя они спали рядом, но не вместе. И под головой у Наташи была не мягкая подушка, а походный рюкзак и смятый свитер.
        - А, что? - спросонок спросила она.
        - Короче, так! - принялся объяснять Хитер. - Бюро пропусков открывается в восемь. Но лучше подойти заранее, чтобы не терять времени.
        - Ну, так и шел бы. Зачем было Наташу будить? - заступился за девушку Тимофей.
        Хитер наградил его насмешливым взглядом.
        - Не просекаешь, Тимми. Одно дело, если туда заявимся мы с тобой, и совсем другое, если корреспондент областного телевидения. Да и насчет парома до Киренска корреспонденту договориться, думаю, тоже будет проще. - Он посмотрел на Наташу. - Составишь мне компанию?
        - Почему нет, - улыбнулась она. - Только мне надо умыться и вообще привести себя в порядок.
        - Вот это деловой разговор! - обрадованно воскликнул Хитер и, повернувшись к Тимофею, добавил: - Тимми, у нас где-то была канистра с водой. Доставай. Девушке надо умыться.
        Они отсутствовали часа три. Тимофей даже успел два раза подремать, а когда в очередной раз открыл глаза, увидел, что они выходят из ворот. Причем Хитер… игриво обнимал Наташу за талию! Правда, повернув к машине, он убрал руку, но от этого Тимофею стало только больнее. Значит, все это не просто так, не в шутку!
        - Все улажено, Тимми! - издалека закричал Хитер. - Все просто зашибись! Вернемся, поставишь Натали бутылку шампанского. Да не какого-нибудь игристого пойла, а самого настоящего. Если бы не она, мы бы с тобой тут надолго застряли. Короче, парома нет и не будет. Но сегодня вниз по Лене отправляется порожний сухогруз, капитан которого любезно согласился подвезти до Киренска телевизионную съемочную группу! Не бесплатно, конечно, но это не важно. Главное, что мы скоро будем на месте!
        Тимофею надоело слушать его восторженную болтовню.
        - И когда отправляется этот сухогруз? - спросил он.
        - После обеда, ближе к вечеру.
        - В четыре часа, - уточнила Наташа. - Но мы должны быть на причале в три.
        - Отлично, - заключил Тимофей. - Тогда поехали искать гостиницу.
        - Окстись, Тимми! - удивился Хитер. - Зачем тебе гостиница?
        - Позавтракать, помыться и нормально поспать! На кровати, а не на автомобильном сиденье в позе эмбриона. Да и нашей спутнице, - Тимофей выразительно посмотрел на Наташу, - надо дать отдохнуть. Или ты уже забыл, что мы ей всем обязаны?
        Крыть было нечем, и Хитер вынужденно согласился.
        - Ради вас, Натали, я готов на все.
        Да еще, рисуясь перед девушкой, поцеловал ей руку. Чего ему вовсе не следовало делать.

* * *
        Гостиница, которую отыскал Тимми, оказалась так себе, и это еще мягко сказано. Впрочем, чего еще можно было ожидать от заштатного провинциального городишки. Хитер улыбнулся щекастой админше, которая этого вовсе не заслуживала, и протянул через стойку паспорта: свой, братца и Натахи.
        - Будьте любезны, два лучших номера до четырнадцати часов, - сыронизировал он, хотя, вряд ли, админша понимала светское обращение.
        Так и оказалось.
        - У нас номера по часам не сдаются, - огрызнулась та. - Минимум на сутки. Будете брать?
        - Что делать? - Хитер сокрушенно развел руками.
        Конечно, можно было бы еще подразнить гостиничную фурию, но не хотелось тратить на нее время.
        Но админша все равно не въехала.
        - Так вы вселяетесь или нет? - повысив голос, спросила она.
        Пришлось повторить открытым текстом:
        - Вселяемся.
        Админша недовольно пробурчала что-то себе под нос, но все-таки взяла паспорта и принялась с шумом перелистывать страницы. Тимми на это среагировал молча - он вообще стоял, как статуя, а Натаха, не сдержавшись, хихикнула. Админша, которая была как минимум лет на десять старше Натахи и не в пример полнее, метнула в нее злобно-завистливый взгляд и снова уставилась в паспорта.
        Процедура оформления растянулась почти на полчаса, и все из-за того, что админша шлепала по клавишам своего компа, как курица лапой. Но даже этой эпопее борьбы человека с машиной пришел конец, и админша протянула обратно паспорта с двумя гостиничными ключами.
        - Номера на третьем этаже, - нехотя добавила она.
        Шустрых боев-носильщиков в фойе не было и в помине - весь гостиничный персонал состоял из вышеупомянутой админши, восседающей за стойкой регистрации, и продавщицы газет пенсионного возраста, расположившейся в углу со своими газетами и журналами. А между тем носильщики очень бы даже пригодились - Хитер поостерегся оставлять снаряжение в открытом кузове пикапа. Хорошо хоть админша согласилась открыть гостиничную камеру хранения, куда они с Тимом перетащили часть снаряжения, не поместившегося в салоне машины. Самое обидное заключалось в том, что через несколько часов все это придется тащить обратно. Но, как говорится: лучше попотеть, чем потом остаться голодным, а то и вовсе лишиться палаток или надувной лодки.
        Распределив вещи: в салон, в камеру хранения, с собой, поднялись в номера. Номер, оказавшийся зеркальной копией того, что достался Натахе, Хитера приятно удивил. Разумеется, не люкс, но вполне приличный. Филенчатые двери, новые обои на стенах, внутри все необходимое: письменный и журнальный стол, кровать, правда, одна - двуспальная, торшер, телевизор и мини-бар - холодильник, естественно, пустой. Вот трехстворчатые деревянные рамы подкачали - гостиничная администрация могла бы уж разориться на стеклопакеты. Зато в ванной имелась горячая вода, что сейчас было куда важнее.
        - Я в душ! - объявил Хитер. - Не возражаешь? - Давай, - вяло отозвался Тимми.
        Ясно: утомился братец. Ну, пусть понежится в мягкой кроватке. Когда еще теперь доведется.
        Но когда Хитер, довольный и распаренный, с мокрыми волосами и полотенцем, обернутым вокруг бедер, вышел из ванной комнаты, Тимми и не думал спать. Присев на край кровати, он завороженно пялился в телевизор.
        - Что смотришь? - поинтересовался Хитер.
        Хотя и так уже понял: передавали полную ерунду - прогноз погоды. Правда, на дикторшу, которая об этом вещала, стоило посмотреть - фигурка у чиксы была что надо. Жаль, что для телеэфира чикса выбрала закрытый костюм, а не открытый купальник. В купальнике она смотрелась бы куда эффектней, а еще лучше без него.
        Даже не догадываясь о мыслях, которые она вызывает у телезрителей своим внешним видом, девица продолжала вещать бархатным голосом:
        - Необычайно теплая погода установилась на севере Иркутской области. Так, в Киренском районе, где недавно упал метеорит, среднесуточная температура за три последних дня повысилась на два с половиной градуса. Сотрудники областного гидрометцентра пока не нашли объяснения этому феномену…
        Карту за спиной телечиксы сменила спутниковая фотография земной поверхности со спиралевидно закрученными облаками.
        - Как видно из представленных фотографий, над северобайкальской тайгой сформировался циклон, центр которого приходится на Киренский район Иркутской области…
        Ничего такого на фотоснимке Хитер не видел. Девица, надо полагать, тоже, однако продолжала декламировать с умным видом:
        - Мог ли данный циклон повлиять на аномальное повышение температуры, пока неизвестно. Специалисты высказывают разные мнения. Интересно, какие еще сюрпризы преподнесет нам предстоящая погода. А я, со своей стороны, желаю вам весеннего настроения. Увидимся, - проворковала девица и исчезла с экрана.
        - За бокалом вина в приватной обстановке, - усмехнулся Хитер и хотел подмигнуть Тиму, но тот будто прирос к экрану, где вместо сексапильной чиксы появилась заставка рекламного блока.
        - Ау, Тимми! - Хитер пощелкал в воздухе пальцами, но, когда брат повернулся к нему, пожалел, что окликнул его.
        Лицо Тима было хмурым, брови насуплены, а сам он смотрел исподлобья.
        - Ты слышал?
        - Что именно? - уточнил Хитер.
        - Про циклон и повышение температуры. Это все из-за метеорита.
        От Тима, являющегося просто образцом рационализма, услышать такое заявление было, по меньшей мере, странно.
        - Вряд ли. Не думаю, что какой-то камень, упавший с неба, пусть даже очень горячий, мог вызвать повышение температуры в целом районе.
        - У тебя есть другое объяснение?
        Хитер почувствовал раздражение. Из-за своей дотошности брат иногда становился просто несносным.
        - Да мне по барабану, отчего это произошло! - вспылил он. - Я вообще не хочу разбираться с этим! Пусть синоптики разбираются, если им так хочется! Я же хочу найти упавший в тайгу метеорит! А тепло там или холодно, мне плевать!
        Но слова, между прочим, совершенно правильные, не произвели на Тима никакого впечатления. Он только покачал головой.
        - А по-моему, прежде чем отправляться в тайгу на поиски метеорита, следует выяснить, что там происходит.
        - Да ни фига там не происходит! Ни фига! Журналюги выдумывают что попало в погоне за сенсацией! И, между прочим, правильно делают, поднимают зрительский интерес. Не веришь? Спроси у Натахи, как это делается.
        Стоило Хитеру заговорить о Натахе, как его мысли приняли совершенно иное направление, чему немало способствовала телевизионная чикса. Взглянув на себя в настенное зеркало, он сбросил полотенце и принялся натягивать джинсы.
        - Куда ты собрался? - удивился Тим.
        - Спущусь в фойе за газетами. Интересно, что еще выдумали журналисты о Новом Тунгусском метеорите.
        Тим подозрительно посмотрел на него.
        - Что опять не так? - обиделся Хитер. - Ты же сам советовал собрать информацию. Вот я и собираю.
        Непонятно, поверил Тим его объяснению или нет, но он промолчал. Чтобы прекратить совершенно лишний сейчас разговор, Хитер торопливо набросил на плечи рубашку, сунул в задний карман бумажник и вышел за дверь.
        Но, оказавшись в коридоре, он направился не к лестнице, а к двери Натахиного номера. Пригладил волосы, проверил: тщательно ли застегнута рубашка, и постучал. Загадал: если откроет в течение минуты - дело выгорит. Она открыла дверь на двадцатой секунде - Хитер следил по часам.

* * *
        У нее никогда не было такого страстного и… сильного любовника. Ни до Тимофея, ни после. Никогда! Голова затуманилась, словно после хорошей дозы абсента. Шумно выдохнув, Наташа перевернулась на бок, спиной к нему. Его рука тут же оказалась у нее на бедре и принялась мять и поглаживать, постепенно сдвигаясь от внешней поверхности бедра к внутренней. А другая - та, на которой лежала Наташа, проделывала все то же самое с ее грудью и набухшими сосками. В этих крепких и сильных руках Наташа почувствовала себя мягким, податливым тестом, которое может стать чем угодно по воле искусного кондитера. Тесто уже дошло до готовности и только ждало… Нет! Оно жаждало окунуться в жар кондитерской печи. Собственная печь Наташи уже пылала от страсти, как паровозная топка. Он почувствовал ее желание и перевернул на спину. Руки скользнули вниз, к ее бедрам. И как только Наташа ощутила их прикосновение, сама раскинула в стороны ноги.
        - Да! - шепотом выкрикнула она. Приходилось сдерживать себя: стенки между гостиничными номерами были чрезвычайно тонкими.
        Он на мгновение навис над ней. Наташа не видела его лица - от удовольствия глаза закатывались сами собой, только мускулистую фигуру. На мгновение, на какую-то долю секунды, стало немного больно, когда он вошел в нее, а потом поднявшаяся волна наслаждения накрыла ее с головой. И она поплыла по этим волнам, проваливаясь вниз и взлетая на гребни. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз… и так десятки, сотни, тысячи раз. Последняя волна закрутила ее в стремительном водовороте и вынесла на берег. Еще какое-то время Наташа наслаждалась прохладой освежающего ветра, ласкающего ее обнаженное тело, потом нехотя открыла глаза.
        Она лежала на смятой постели в номере третьесортной городской гостиницы, вся в мелких капельках пота, словно действительно только что вышла из воды. А рядом лежал Он - Хитер, большой и сильный.
        - Тебе было хорошо? - спросил он.
        Наташа кивнула. Сил, чтобы ответить, уже не было. Несколько минут они лежали неподвижно, не в силах пошевелиться, пока Наташе не стало холодно, и она натянула на себя сброшенную на пол простыню. Хитер пошарил рукой на полу, где вперемешку валялась его и ее одежда, достал из кармана рубашки пачку сигарет, закурил и смачно затянулся.
        - А ты красиво куришь, - заметила Наташа, наблюдая за ним.
        - Хочешь? - он протянул ей свою сигарету.
        - А давай! - неожиданно для самой себя согласилась Наташа. Так же внезапно, как до этого бросилась ему в объятия.
        Подражая Хитеру, она глубоко вдохнула сигаретный дым, но тут же резко выдохнула его и закашлялась. Он улыбнулся и забрал у нее сигарету.
        - Что, никогда не пробовала?
        - Пробовала: два раза, - честно ответила Наташа.
        - Ничего, еще научишься, - уверенно заявил Хитер, словно она только и мечтала о том, чтобы научиться курить.
        Помолчали. Хитер продолжал дымить и бесцеремонно стряхивал пепел прямо на постель, а Наташа… она не понимала, что с ней творится, но почему-то стеснялась сделать ему замечание. Это был и ее секрет, их общая шалость. Она была такой же соучастницей происходящего. И ощущение этого, черт возьми, нравилось ей. Вот она уже заговорила словами Хитера. Пока, правда, мысленно, но кто знает, что будет потом.
        Докурив, Хитер затушил окурок об пол и щелчком отправил его в дальний угол комнаты. И вновь Наташа промолчала.
        - Ладно, мне пора, - сказал он, повернувшись к ней. - Нужно собираться, а Тимми небось дрыхнет до сих пор.
        - А если он уже проснулся? - забеспокоилась Наташа.
        - Не переживай. Я предупредил его, что спущусь вниз за газетами.
        - За газетами? - удивилась Наташа. Объяснение показалось ей чересчур надуманным. Только незнакомый с Хитером человек мог представить его с газетой в руках.
        Но Хитер вновь удивил ее.
        - Ну да, хочу быть в курсе того, что пишет пресса о нашем метеорите.
        Он встал с кровати и, ничуть не стесняясь своего голого тела, принялся одеваться. Наташа на такое не решилась (видимо, попав под сомнительное обаяние Хитера, она потеряла еще не весь стыд) и, выйдя вместе с ним в коридор, чтобы запереть дверь, прикрылась простыней.
        Почему-то она думала, что он скажет ей что-нибудь на прощание, прежде чем отправится к себе в номер. Вместо этого он сгреб ее в охапку (его могучие руки сквозь ткань простыни вновь принялись ласкать ее тело) и крепко поцеловал. Наташа почувствовала, что ее губы вот-вот расплющатся. Но даже если бы это действительно случилось, она ни за что не разорвала бы этот поцелуй. Поцеловав ее, Хитер выдохнул, словно осушил бокал марочного коньяка, - для Наташи это был лучший комплимент, открыл дверь и остановился на пороге.
        Видимо, она тоже опьянела, потому что вместо того, чтобы шмыгнуть обратно в комнату, выглянула из-за его плеча и увидела стоящего в коридоре Тимофея. Конечно, он тоже увидел ее: голую, с распущенными волосами, кое-как прикрывающую простыней обнаженную грудь. Тимофей побледнел. Наташа, наоборот, почувствовала, что густо краснеет. И только Хитер сохранил самообладание.
        - Ты уже на ногах, Тимми, - как ни в чем не бывало сказал он, вышел в коридор и наконец закрыл эту злосчастную дверь.
        Лишь после этого Наташа бросилась в комнату. Она не сделала ничего предосудительного. Она свободная женщина. Тимофей бросил ее! Бросил и три года не вспоминал о ней! Все это было так, и тем не менее Наташа готова была сгореть со стыда. Если бы Хитер забыл у нее в номере свои сигареты, она, наверное, действительно закурила по-настоящему.
        Глава 3
        Клыки
        Валерий Быстров отдавал себе отчет, что вовсе не обязан это делать. Проще всего было послать за заключением о смерти погибшего рабочего кого-нибудь из подчиненных, но он решил сам забрать его. Причина была вовсе не в том, что он не доверял своим коллегам, тем более что со столь пустяковым поручением справился бы кто угодно, а в том, что хотел лично переговорить с составившим заключение патологоанатомом.
        Трагический случай с бригадой электриков второй день не выходил у Валерия из головы. Там присутствовала какая-то неясность или недосказанность. Да и товарищи погибшего вели себя довольно странно. Они… были жутко напуганы. Да, именно так! Их глаза и побледневшие лица буквально источали страх, хотя в поселке им ничего не угрожало. И еще этот запах. Тухлый запах гнили преследовал Валерия и после того, как тело погибшего рабочего отвезли в городской морг. Даже Людмила брезгливо сморщилась, когда он вечером после службы вернулся домой. «Фу, чем это от тебя пахнет?» Он ничего не рассказал жене про несчастный случай в тайге, но твердо решил поговорить с медэкспертом, который будет делать вскрытие. И вот он снова здесь.
        Приземистое одноэтажное здание больничного морга чем-то напоминало вход в бомбоубежище. Такая же железная дверь и ступени, ведущие в полуподвальное помещение. Дверь оказалась запертой изнутри, и Валерию пришлось довольно долго звонить в звонок, пока ее не открыли. Из темноты на него подслеповато уставился молодой санитар - другой, не тот, что дежурил вчера, совсем еще мальчишка, лет восемнадцати или чуть старше. Студент или призывник, проходящий альтернативную службу? Впрочем, Валерия интересовало другое.
        - …Вчера мы привезли тело погибшего рабочего, - представившись по форме, сказал он. - Я за заключением о его смерти.
        - Так вам не сюда, - как будто даже обрадовался санитар. - Петр Евгеньевич все заключения у себя в кабинете хранит. Это в стационаре, - он кивнул на соседнее здание. - 106-й кабинет.
        - Он сейчас там?
        - Должно быть, там, раз здесь нет, - ответил санитар.
        Петр Евгеньевич оказался на месте. Приоткрыв дверь 106-го кабинета, расположенного на первом этаже, рядом с приемным покоем (довольно странное соседство), Валерий увидел за столом невысокого полноватого человека с большой плешью на круглой голове, который что-то быстро писал. Патологоанатом, если это был он, ничем не отличался от врачей больничного стационара. На нем был традиционный белый халат и рубашка не первой свежести. Валерий подумал, что, если хозяин кабинета выйдет из-за стола, то продемонстрирует мятые брюки и стоптанные ботинки. Впрочем, одно существенное отличие, безусловно, присутствовало. Врач был мужчиной, в то время как большинство работников районной больницы - женщинами.
        - Петр Евгеньевич? - на всякий случай поинтересовался Валерий.
        Человек за столом кивнул. Причем умудрился сделать это, не отрываясь от заполняемого документа.
        - Да. Что вы хотели?
        Валерий назвал себя и цель своего визита.
        Врач снова кивнул, достал из стола картонную папку, на этот раз ему пришлось поднять глаза от документа, быстро пролистал ее и, выхватив исписанный от руки лист, протянул через стол Валерию.
        - Вот, держите.
        И снова склонился над столом.
        Валерий решил, что ежедневное общение с мертвецами сделало его неразговорчивым. Он заглянул в полученный документ. «Медицинское заключение… многочисленные повреждения мягких тканей верхней части тела… - Приходилось напрягать глаза, чтобы разбирать почерк патологоанатома. - Проникающее ранение легкого… открытый перелом со смещением… продольно-поперечные борозды, оставленные зубами хищника…»
        - Вы хотите сказать, что лось искусал его?
        - Лось? - Петр Евгеньевич отложил авторучку и недоуменно посмотрел на Валерия. - С чего вы взяли, что это сделал лось?
        Теперь удивился Валерий.
        - Так сказали коллеги потерпевшего, которые привезли его в сельскую больницу.
        - Не знаю, что они вам сказали, но этого гражданина покусал кто угодно, только не лось, - авторитетно заявил врач.
        - Вы уверены?
        Видимо, в последнем вопросе Петр Евгеньевич увидел сомнение в своей компетенции и укоризненно покачал головой.
        - Молодой человек, я еще в состоянии отличить следы клыков от следов зубов жвачного животного!
        - А на теле есть следы клыков?! - опешил Валерий.
        - Клыков и резцов. Это укус хищника, вне всякого сомнения. Вот только… - Что только?
        Но патологоанатом не торопился отвечать.
        - Что только?! - теряя терпение, повторил Валерий.
        - Только я не могу понять, что это был за хищник, - признался Петр Евгеньевич. - Дело в том, что у всех хищных зверей по четыре клыка. Два на верхней челюсти, два на нижней.
        Врач замолчал, выразительно глядя на посетителя. Под его пристальным взглядом Валерий почувствовал себя проштрафившимся школьником, которому учитель объясняет невыученный урок.
        - А у этого хищника их было, как минимум, двенадцать.
        Смысл сказанного не сразу дошел до Валерия.
        - Сколько?!
        Патологоанатом вздохнул.
        - Хотите верьте, хотите нет, но я насчитал проколы, оставленные двенадцатью разными зубами.
        - И… как же вы это объясняете?
        К удивлению Валерия, вопрос не поставил патологоанатома в тупик.
        - Ну, если отбросить тот вариант, что на потерпевшего напал динозавр или еще какая-нибудь доисторическая рептилия, остается предположить одно: мы имеем дело с некой биологической мутацией. Различные генетические уродства в природе не так уж редки. Вот только такие животные обычно погибают еще в младенческом возрасте. Но эта форма, видимо, оказалась вполне жизнеспособна, раз хищник дожил до взрослого состояния.
        Явно довольный собой и произнесенной речью Петр Евгеньевич победно посмотрел на посетителя, ожидая от него похвалы и одобрения. Но Валерий оказался неблагодарным слушателем. Из всего пространного объяснения патологоанатома он твердо понял одно: ему непременно нужно поговорить с очевидцами нападения.

* * *
        В управление электросетей Валерий приехал в форме, зная по опыту, что форма сотрудника МЧС уже сама по себе вызывает у людей желание помочь и располагает к откровенности. Расчет оказался верным. В отделе кадров ему без проволочек назвали имена коллег погибшего электрика, который оказался сменным мастером и к тому же бригадиром. Начать разговор Валерий решил с водителя грузовика и из отдела кадров направился прямиком в гараж.
        Войдя в автопарк, он сразу увидел знакомую машину. Забрызганный грязью «ГАЗ-66» одиноко стоял у забора. Неудивительно, что в таком виде водитель не поставил грузовик в гаражный бокс. Странно только, почему он до сих пор не вымыл свою машину? Самого шофера на месте не оказалось. На вопрос «Где он?» другие водители только пожимали плечами и отводили глаза. Валерий обратился за разъяснением к начальнику автопарка.
        - В психушке он, - нехотя ответил тот. - Вчера напился до белой горячки. Жене пришлось «Скорую» вызывать. Так он совсем очумел: нож схватил, стал на санитаров кидаться. Насилу удалось скрутить.
        - А напарник? Тот, что с ним вчера был.
        После услышанного Валерий не удивился бы, узнав, что и со вторым свидетелем случилось нечто подобное. Но начальник автопарка успокоил его.
        - Где-то у электриков. Спросите там.
        Уточнив у него, где находится комната дежурной смены электромонтажников, Валерий отправился туда.
        На этот раз ему повезло. Второй электромонтер, напарник погибшего мастера, сидел на жестком кожаном диване и нервно курил, стряхивая пепел в жестяную банку, которую держал в левой руке. Кроме него в комнате находились еще три человека: двое за столом играли в шашки, третий, пристроившись на противоположном краю стола, лениво перелистывал газету. Валерий еще не успел ничего сказать, как куривший рабочий резко вскочил с дивана и взволнованно спросил:
        - Вы?! Что случилось?
        Он снова побледнел, почти так же, как накануне в таежном поселке.
        - Ничего, - стараясь говорить спокойно и размеренно, ответил Валерий. - Кроме того, что ваш водитель попал в больницу.
        - Уже знаете, - невнятно пробормотал электрик и снова опустился на диван. Его сигарета догорела до фильтра, но он этого даже не заметил. Только когда огонь обжег ему пальцы, поморщился и бросил окурок в банку.
        Валерий понял, что продолжать беседу он не собирается, и заговорил сам:
        - Я выясняю обстоятельства вчерашнего несчастного случая, и мне нужно задать вам несколько… вопросов.
        Он не успел договорить, как монтажник замотал головой. Валерия это удивило.
        - Не хотите говорить? Почему?
        - Да брось, Генка. Не ломайся, - подал голос один из игроков. - Человек, чай, не просто так интересуется. Служба у него.
        Геннадий виновато опустил глаза, уставившись в жестянку. Потом все-таки заговорил, но таким тихим голосом, почти шепотом, что Валерию пришлось приблизиться.
        - Мы остановились на просеке, вышли из машины, чтобы осмотреть ЛЭП. И тут из леса на нас бросился здоровенный лось. Повалил бригадира на землю и стал рвать зубами. Мы с нашим водителем стали его отгонять, но, когда отогнали, он Михалыча, считай, до смерти загрыз.
        Примерно такое объяснение, только еще короче, он или слегший с белой горячкой водитель дал по телефону, когда позвонил в дежурную часть МЧС. Но какое-то оно было слишком… стандартное. Валерий не понимал, что именно ему не нравится в этом рассказе, но чувствовал, что собеседник чего-то недоговаривает.
        - Вы уверены, что это был лось?
        Дурацкий вопрос! Валерий и сам это понял. Вот только он почему-то вызвал неожиданную заминку у собеседника. - Ну, а кто? - наконец произнес Геннадий.
        Взгляд в пол, плечи опущены. Нет, приятель, что-то здесь определенно не так!
        - Геннадий, уверяю вас: я искренне хочу разобраться в случившемся. Ведь напавшее на вас животное может представлять угрозу и для других людей.
        Монтажник поднял голову, стрельнул глазами в сторону своих коллег и снова отвел взгляд. По крайней мере, стала понятна причина его молчания - он не хотел говорить при посторонних.
        Валерий обернулся.
        - Вы могли бы на несколько минут оставить нас одних?
        - А чо случилось-то? - недовольно спросил рабочий с газетой. Теперь он уже не листал ее, а внимательно прислушивался к происходящему разговору.
        Но игроки в шашки уже поднялись из-за стола, и один из них хлопнул «читателя» по плечу. - Ладно, пошли.
        Тот недовольно засопел, но все-таки встал и вышел вслед за остальными.
        Когда за ними закрылась дверь, Валерий снова повернулся к Геннадию.
        - Теперь вы можете говорить откровенно.
        Монтажник кивнул.
        - У вас есть сигарета?
        Валерий протянул ему пачку и, пока тот прикуривал, обратил внимание на то, как мелко дрожат его пальцы.
        - Я вчера тоже накатил, - признался Геннадий после пары длинных затяжек. - Да, видно, мало, не отпустило. - Он снова затянулся и без всякого перехода сказал: - Вот вы спросили: лось ли это был. Может, и лось, да только я таких лосей в жизни не видел. Видно, бешеный. Во рту пена. Не слюна, а именно пена: густая и темная… бурая или коричневая. И еще глаза! Огромные такие, навыкате. И абсолютно черные, будто уголь или смола. А из глаз две дорожки засохшей слизи. Мы, едва увидали его, сразу к машине рванули. Михалыч к лесу спиной стоял, не сразу заметил. А потом уже поздно было. Зверюга этот хвать его за плечо зубами и сразу полруки отхватил. Только я думаю, он не туда хотел укусить, он в горло метил. Михалыч как заорет, я даже и представить не мог, что человек может так кричать. Рану пытается ладонью зажать, а кровь у него между пальцев брызжет. Ну, мы схватили, что под руку попало. Я - пояс страховочный, он у нас тяжелый, с цепями и крючьями, водитель наш - лопату, у него всегда лопата в кузове, и назад. Михалыч уже не кричал. Зверь его на землю повалил. Стоит над ним, ноги расставил и куски из
груди вырывает. Как сейчас вижу: он башку поднял, а у него в зубах кусок мяса, и кровь по морде стекает. Он голову запрокинул, пасть открыл и мясо это, не жуя, проглотил. Тут я не выдержал и поясом его по башке хрясть, а Семен лопатой рубанул. Лопата зверю прямо в грудь вошла, только крови не было! Я это хорошо помню: вертикальный разрез на шкуре, под ним мясо, черное, и ни капли крови. Я это все уже потом понял, а тогда мы ничего не соображали. Колотим зверя и орем. Только он не сразу сбежал, нет! Сначала на нас попер и лягаться начал. Я уж думал, все: сейчас копытом башку проломит, и конец…
        Монтажник замолчал. Валерий терпеливо ждал продолжения.
        - А знаете, - Геннадий поднял на него наполненные ужасом глаза. - А ведь копыт-то у него не было. Только утолщение на конце ноги, а на нем… вроде как когти.
        Валерий не знал, что и ответить. Рассказ электромонтажника более всего походил на бред сумасшедшего. Лось-людоед, питающийся человеческой плотью, животное-зомби, бескровный труп, разгуливающий по лесу, когти вместо копыт - такого не встретишь даже в помешавшейся на колдовстве и ужасах желтой прессе. Но как же свидетельство патологоанатома, насчитавшего в пасти хищника двенадцать клыков?! И запах, трупный запах разлагающейся падали, от которого они чуть не задохнулись, пока летели из Неры! Все это тоже походило на бред, хотя и имело место в реальности. И Валерий не представлял, что ему со всем этим делать. Впервые в жизни он не знал, как ему поступить. Ясно было только одно: если он собирается продолжать службу в спасательном отряде МЧС, рассказанные свидетелем подробности нападения животного в рапорте указывать нельзя.
        Вечером из дома он позвонил в психиатрическое отделение районной больницы, куда, по словам начальника автопарка Киренского управления электросетей, поместили допившегося до белой горячки шофера. То, что он услышал по телефону от дежурного врача, ошеломило Валерия не меньше, чем рассказ другого очевидца вчерашнего происшествия. Госпитализированный накануне водитель во время послеполуденного тихого часа заперся в больничном туалете, где вскрыл себе вены осколком разбитого оконного стекла. Когда его наконец обнаружили по луже крови, вытекшей из-под двери туалетной кабинки, спасать самоубийцу было уже поздно.

* * *
        Почему он поплыл с ними? Почему, вместо того чтобы возвратиться в Иркутск (хотя в первый момент именно так и собирался сделать), он сел на этот грязный сухогруз? Тимофей и сам не мог этого объяснить. Ты сел в лужу, Тимми! Уселся голой жопой в сраную, вонючую лужу!
        Когда он сообщил Хитеру о том, что собирается вернуться домой, тот посмотрел на него, как на идиота. «Не тупи, Тимми. Что за ребячество?» Но, видимо, он все-таки безнадежно глуп, раз остался. В нем что-то треснуло и сломалось. Не тогда, когда он увидел их вместе: Хитера и Наташу, замотанную в простыню, а уже позже, в номере, куда увел его Хитер. Старший брат держался так, словно ровным счетом ничего не произошло. Для него и в самом деле все случившееся между ним и Наташей было совершенно естественным. Захотели и трахнулись, что такого? Разве это повод для обиды? С точки зрения Хитера, такое поведение, наверное, просто смешно. А ведь брат прав! Он действительно смешон, раз плывет вниз по Лене на борту речного сухогруза вместе с Наташей и Хитером. Какие проблемы? Никаких. Кроме того, что его бывшая девушка переспала с его старшим братом. Или его старший брат с ней. Кому как нравится. Принимаются любые варианты.
        Тимофей давно замерз - гуляющий над рекой холодный ветер проникал даже под наглухо застегнутую куртку. Но он упорно не уходил с палубы, делая вид, что наблюдает за береговым пейзажем. Мимо проплывали поросшие лесом сопки, песчаные мысы и спускающиеся к самой воде каменные осыпи. Но Тимофей, погруженный в собственные мысли, не замечал их величественной красоты. Он и пришел сюда, в самый конец палубы, над кормой, у заднего борта, специально, чтобы побыть одному. Ты в глубокой заднице, приятель! Здесь тебе самое место.
        - Так вот ты где! - раздался поблизости знакомый голос.
        Хитер! Ему-то здесь что понадобилось?
        - Я разговаривал с боцманом, - продолжал Хитер. - Он говорит, скоро Киренск. Часа через два причалим.
        - Чего ж ты тогда пришел сюда? Беги к своей! Как раз успеете еще раз…
        - Слушай, Тимми, чего ты взъелся на меня? - обиделся Хитер. - Бросил девчонку, вот мне и пришлось ее как-то… развлекать.
        - Надо же, как благородно! Тебе, наверное, пришлось переступать через свою гордость. Делать над собой усилие.
        - Ну, нет, конечно… Натаха девчонка классная. Только не надо все представлять так, будто я ее совратил. Она, между прочим, сама этого хотела.
        - Так и сказала тебе, прямым текстом?
        - Тимми! Когда женщина хочет, никакие слова не нужны! И так все ясно. И потом, может, она мне нравится.
        - Вот именно, что «может»!
        Хитер поморщился.
        - Ой, только не надо говорить мне, что ты в нее влюблен без памяти и все эти три года хранил верность!
        - Я и не говорю, - потупился Тимофей.
        Хитер почувствовал перемену в настроении брата и сразу пошел в атаку:
        - А раз так, значит, у вас не может быть никаких взаимных обязательств! Она такой же свободный человек, как ты, и вольна поступать так, как ей хочется!
        - Но ты-то! Ты-то… - Горло перехватил спазм. Тимофей почувствовал, что у него на глазах вот-вот выступят слезы. - Ты-то должен был знать, что мне это неприятно!
        - Опять двадцать пять! - всплеснул руками Хитер. - Да с чего это тебе должно быть неприятно?! Вы с Натахой чужие люди! Хорошо, знакомые. И только!.. Так что кончай кукситься и пойдем укладывать вещи.
        - Я уже сложил, - отвернувшись к реке, пробурчал Тимофей.
        - Да? Ну, молоток. Я всегда говорил: у меня самый классный брат! - Хитер хлопнул Тимофея по плечу, да еще с такой силой, что у того едва не отнялась рука. - Долго не стой здесь: еще простудишься. Что нам с Натахой тогда с тобой делать?
        - Пристрелить.
        - Слушай, хорошая мысль! - усмехнулся Хитер. - Вот только ружья мы не захватили.

* * *
        По совету Хитера Наташа сделала вид, будто между ними ничего не было. Совсем ничего. Она даже спустилась по трапу вместе с Тимофеем, пока Хитер рассчитывался с капитаном. Он еще на корабле объяснил ей, что в Киренский порт сухогруз мог и не заходить, и капитан сделал это исключительно ради них. Впрочем, Наташу это мало интересовало, как и то, сколько заплатил Хитер капитану за этот рейс. Другое дело отношение Тимофея и вообще, что он о ней думает. Но Тимофей гордо хранил молчание, а расспрашивать его она, разумеется, не стала.
        Тем временем портовые грузчики под руководством Хитера подцепили стропами стоящий на палубе пикап. Портовый кран легко поднял в воздух тяжелую машину и затем так же легко опустил на причал. Хитер, опасаясь, что грузчики поцарапают его драгоценный пикап, пулей слетел вниз. Но все обошлось: докеры и без его помощи отцепили стропы, не оставив на машине ни единой царапины. В знак благодарности Хитер даже вручил их бригадиру пару бутылок водки из своего неприкосновенного запаса.
        - Ну, что приуныли? - обратился он к стоящим в стороне Наташе и Тимофею. - Тимми, доставай камеру, пора снимать. А вы, Натали, не хотите сказать пару слов для потомков?
        Действительно, почему бы и нет, раз она взялась делать репортаж о поисках упавшего в тайге метеорита? Наташа оглянулась по сторонам. Вид был хороший: причал, сухогруз, портовый кран и река на заднем плане. Лучшего места для съемок и искать не надо. Подождав, когда Тимофей расчехлит камеру, она встала так, чтобы все перечисленное попало в кадр. Пошла запись:
        - Мы находимся в порту города Киренска, откуда начинается наш путь к месту падения Нового Тунгусского метеорита. Позади меня вы видите сухогруз «Ангара», на котором наша поисковая группа прибыла в Киренск. Отсюда до места падения метеорита десятки километров тайги и болот, но все участники экспедиции полны решимости преодолеть это расстояние.
        - Ну все, хватит, - прервал ее Тимофей, опуская камеру. - Для первого раза достаточно, а то места на флешке не хватит.
        - Скучный ты человек, Тимми, - заметил Хитер и, повернувшись к Наташе, добавил: - Ничего не поделаешь, Натали. С оператором не поспоришь.
        В телевизионной практике все происходит как раз наоборот. Оператор выполняет распоряжения корреспондента. Вот только Наташа была уверена, что Тимофей не станет ее слушать, даже если она слезно его об этом попросит. Она перевела взгляд на Хитера и с удивлением обнаружила, что он разговаривает с кем-то по сотовому телефону. Не успели они, что называется, сойти на берег, как он уже куда-то звонит! Еще больше Наташа удивилась, когда Хитер протянул телефон ей.
        - Звони.
        - Куда?!
        - В Киренское управление электросетей. Уточним у них место падение метеорита и поедем.
        На дисплее телефона уже был набран номер. Оставалось только нажать клавишу вызова.
        - А… как ты узнал номер?
        - Через справочную, конечно, - пожал плечами Хитер. - Давай, звони.
        Почему бы действительно не позвонить? И она позвонила.
        - Электросети, - раздалось в трубке после довольно продолжительной серии гудков.
        Женский голос. Наверное, секретарша.
        - Здравствуйте, с вами говорит корреспондент областного телевидения Наталья Порошина, - четко представилась Наташа. - Мы делаем репортаж о недавнем падении метеорита. В связи с этим у нас есть несколько вопросов к вашему руководству.
        Молчание. Секретарша, видимо, переваривала услышанное.
        - Алло, вы меня слушаете? - напомнила о себе Наташа.
        - Да, но директора сейчас нет. Он на совещании в районной администрации.
        - Возможно, он нам и не нужен, - быстро ответила Наташа. - В первую очередь мы бы хотели переговорить с тем, кто отвечает за целостность линий электропередачи.
        - Тогда это к главному инженеру. Я попробую соединить.
        - Не беспокойтесь. Мы сейчас сами подъедем. Только скажите адрес.
        Под ее диктовку Хитер записал адрес на листе блокнота и после того, как Наташа разъединилась, одобрительно сказал:
        - Браво, Натали! Вы с успехом можете вести журналистские расследования. Непременно скажите об этом своему главному редактору.
        Наташа грустно улыбнулась. Его бы слова да главному в уши. Но долго грустить не пришлось. Хитер уже подталкивал ее к машине.
        - Ну, что встали? Поехали!
        Последнее в равной степени относилось не только к ней, но и к Тимофею.
        Как оказалось, Хитер суетился напрасно - разговор с главным инженером ровным счетом ничего не дал. «Проводился обычный контрольно-профилактический осмотр ЛЭП… Метеорит? Да, упал где-то в том же районе, но к повреждению ЛЭП он не имеет никакого отношения. Тем более что никакого повреждения не было… Не знаю, почему так сказали. Спросите у своих коллег на радио, почему они дают в эфир ложную информацию… Нет, гибель нашего работника волнует меня гораздо больше, чем поиски какого-то метеорита, будь он хоть из чистого золота… Еще вопросы. Нет? Тогда всего хорошего, до свидания».
        - Нет, ну надо же! Вот и верь после этого журналистам! - возмутился Хитер, когда после разговора с главным инженером управления электросетей все вышли на улицу. - Полдня из-за них потеряли!
        Наташа мельком взглянула на часы. С момента их выезда из Киренского речного порта прошло чуть больше двух часов. Хитер явно преувеличивал, но продолжал возмущаться:
        - Могли бы уже быть в Нере, если бы сразу выехали!
        - Ну что ты так волнуешься? Сейчас перекусим и поедем, - попыталась успокоить его Наташа, хотя чувствовала, что это напрасный труд.
        Так и оказалось.
        - Перекусим?! - воскликнул Хитер. - Это же еще час терять!
        Наверное, он бы еще долго негодовал по поводу впустую потраченного времени, необъективности журналистов и превратностей судьбы, если бы не Тимофей.
        - Кончай! - грозно сказал он. Но именно такой жесткий тон подействовал на Хитера. Он сразу замолчал. - Перед отъездом действительно нужно поесть. Да и машину заправить. У нас горючего меньше чем полбака осталось. Не хватало еще «обсохнуть» в пути.
        Хитер насупился, но возражать не стал. Видимо, последний аргумент оказался решающим.

* * *
        Возможно, летом, когда ярко светит солнце, а в лесу на разные голоса поют птицы, проехаться на машине от Киренска до Неры одно удовольствие. Но сейчас превратившаяся в сплошное грязевое болото дорога была просто ужасна. Если бы не цепи, которые Хитер предусмотрительно надел на колеса пикапа, машина давно уже завязла в грязи, а так они худо-бедно продвигались вперед, хотя и гораздо медленнее, чем планировали. Выбираясь из заполненных водой ям и штурмуя крутые склоны, пикап раскачивался так, что, казалось, вот-вот перевернется. Всем сидящим внутри пришлось пристегнуться ремнями безопасности, иначе бы точно не обошлось без травм. Да и то Наташа ушибла локоть, а Тимофей больно ударился головой о боковое стекло. Он давно уже понял, что им не добраться до Неры засветло, но Хитер упорно отказывался это признать. Стоило завести разговор о том, чтобы подыскать подходящее место для ночевки, как он сердито огрызался. И в конце концов Тимофей оставил эти попытки.
        А вокруг тем временем неумолимо сгущались сумерки. Скоро деревья по краям дороги стали совершенно неразличимы, и темный лес превратился в сплошную стену. Включенные фары помогали слабо. Их свет почти не пробивался сквозь слой налипшей грязи. Заметив впереди темную балку, куда сворачивала дорога, Тимофей не выдержал.
        - Тормози. Сейчас точно куда-нибудь заедем.
        - Отвяжись, - отмахнулся Хитер, - осталось километров десять.
        Откуда он это взял? Тимофей давно не уточнял их местоположение, но был уверен, что до Неры как минимум в два раза дальше. Он достал GPS-навигатор, чтобы доказать брату свою правоту, но Хитер уже направил машину в распадок. Пикап заехал передними колесами в разлившуюся по дну балки лужу и забуксовал. Хитер тут же включил заднюю передачу, но, как только машина стала выкарабкиваться из лужи, снова врубил первую. Пикап рванулся вперед, проехал пару метров, дернулся и завяз окончательно.
        - А, чтоб тебя! - выругался Хитер, дергая рычагами переключения скоростей.
        Двигатель натужно ревел, из-под колес во все стороны летели ошметки грязи, но пикап не двигался с места. В конце концов даже Хитеру стало понятно, что это бесполезно. Он заглушил машину и сердито сказал:
        - Застряли. - Будто это и так непонятно! - Будем откапываться.
        Тимофей представил, как будут они вырубать в лесу подходящие слеги, стелить гать. Возможно, придется поддомкрачивать машину, чтобы подсунуть слеги под колеса. И все это по колено в грязи. Пока вытащат машину, перемажутся с ног до головы. А потом Хитер снова заедет в трясину, и все повторится. Нет уж!
        - Утром.
        - Что? - переспросил Хитер, не поняв его.
        - Настанет утро, тогда и будем откапываться.
        - Ты что, Тимми, ночевать тут вздумал?! - вскипел Хитер.
        - Сейчас в темноте мы все равно ничего не увидим, так что ничего другого не остается.
        Тимофей даже порадовался за себя, насколько твердо звучал его голос.
        Хитер уставился на него, но вскоре понял, что его пристальный взгляд не действует, и сердито произнес:
        - Ну, как знаешь.
        Он достал из-за спинки сиденья заранее приготовленные болотные сапоги и принялся натягивать их поверх джинсов. Тимофей молча наблюдал за ним. Если Хитеру так хочется месить грязь, пусть идет. В конце концов, они завязли по его вине.
        Наверняка считая себя героем-освободителем, Хитер открыл дверь и выбрался наружу. Тимофей отчетливо услышал чавканье, когда он опустил в лужу ноги. Потом Хитер захлопнул дверь, и все смолкло. Но своим поступком он вызвал сочувствие только у Наташи.
        - Ну, что ты сидишь? Неужели не поможешь брату? - проговорила она с заднего сиденья.
        Тимофей даже не обернулся.
        - Нет.
        Несколько секунд Наташа сидела неподвижно, потом открыла дверь. Тимофей мысленно усмехнулся. Ее сапоги остались в багажнике пикапа, а в то, что она отважится шагнуть в глубокую грязь в своих кроссовках, верилось с трудом. Прошло еще несколько секунд, в течение которых Наташа колебалась между желанием выглядеть отчаянной и решительной в глазах Хитера и здравым смыслом. Здравый смысл победил - она захлопнула дверь, но, чтобы оставить за собой последнее слово, сказала:
        - Ты поступаешь нечестно по отношению к брату. Между прочим, он старается для нас всех.
        Тимофея так и подмывало напомнить ей о ее собственной чести, но он промолчал.
        Наконец вернулся Хитер: грязный и злой. Даже не потрудившись отряхнуть сапоги, он уселся за руль и объявил:
        - Капитально застряли, так просто не выбраться. Может, утром кто-нибудь на тракторе поедет, тогда вытянет.
        А может, вечером или через неделю. Судя по состоянию дороги, местные жители пользовались ею нечасто, по крайней мере, весной. Однако Тимофей не стал высказывать эти мысли вслух, чтобы не пробудить у Хитера новый приступ энтузиазма.
        Помолчали. Потом Наташа неожиданно сказала:
        - Ребята, я есть хочу.
        Поесть действительно не мешало. После того, как пообедали в киренской столовой, прошло уже почти семь часов. Все продукты лежали в багажнике, и Хитеру пришлось снова вылезать из машины. Тимофей хотел ему помочь, но потом передумал. Хитер уже был в сапогах, так что выполнить этот каприз дамы для него не составляло труда. Правда, когда он вернулся с двумя банками тушенки, буханкой хлеба, вафлями и пятью банками пива, Тимофей пожалел, что остался в машине, доверив выбор продуктов старшему брату. Одну банку тушенки они с Хитером разделили пополам, вторую отдали Наташе. Но она съела меньше половины, после чего Хитер прикончил остальное. От пива Наташа вообще отказалась и запивала жирную тушенку обычной водой из фляжки, Тимофей осушил одну банку, а с остальными расправился Хитер. После пива у него заметно поднялось настроение. Он с удовольствием закурил, выпуская дым в открытую дверь, потом включил магнитолу, но на всех диапазонах слышалось только шипение и треск. Иногда прорывалась музыка или чьи-то голоса, но разобрать что-либо было совершенно невозможно - для уверенного приема определенно не хватало
мощности сигнала. В конце концов Хитеру надоело мучить приемник. Он выключил его и спросил:
        - Будем спать?
        Словно мог предложить что-нибудь другое. Тимофей даже ехидно хмыкнул в ответ. Правда, в багажнике лежала свернутая палатка, но ставить ее было лень. Хитеру, похоже, тоже. Да и место совершенно не годилось для разбивки лагеря - вокруг только грязь и сырость. А в машине, по крайней мере, было сухо.
        Тимофей начал устраиваться на своем сиденье, но тут Наташа неожиданно сказала.
        - Мне нужно выйти.
        - Что?
        - Выйти, - смущенно повторила Наташа.
        Тимофей наконец понял, что она имеет в виду. Пока он прикидывал, как помочь ей выбраться из машины, Хитер проявил неожиданное великодушие: решительно шагнул в грязь, обошел пикап и на руках перенес Наташу через лужу.
        - Можешь делать свои дела, я отвернусь, - услышал Тимофей через открытую дверь. Отвернусь! Надо же, как благородно!

«Интересно, что ты у нее еще не видел?» - захотелось крикнуть Тимофею, но вместо этого он закрыл глаза и притворился спящим.

* * *
        Хитер проснулся среди ночи от тяжести переполненного мочевого пузыря. С пивом он определенно перебрал. Четвертая банка была явно лишней. И вот теперь ему нестерпимо хотелось отлить. На соседнем сиденье дрых Тимка. Он спал, как ребенок, свесив голову на грудь. Того и гляди, из приоткрытого рта покажется капля слюны. Сзади мирно посапывала Натаха. Ей-то хорошо: облегчилась перед сном. По ее примеру он сделал то же самое, но тогда выпитое пиво еще не просилось наружу.
        Хитер открыл дверь пикапа, но, когда вставал с сиденья, спросонья так врезал по рулю коленом, что от боли потемнело в глазах. А черт! Он едва не закричал. Хорошо, что в последний момент успел стиснуть зубы. Пронзившая колено боль была просто адской. Чертов руль! Чертова лужа!
        Прихрамывая на ушибленную ногу, Хитер двинулся к ближайшим кустам. Наученный горьким опытом, от которого на колене наверняка останется здоровенный синяк, он внимательно смотрел под ноги, чтобы не свалиться в грязь. Очень кстати выглянувшая из-за облаков луна освещала лес и, главное - лужу, через которую ему приходись пробираться. В лунном свете вода отсвечивала серебром, нет, скорее сталью, отчего лужа казалась разлившимся по земле жидким металлом. Вязкие чавкающие звуки, раздававшиеся всякий раз, когда он вытаскивал из грязи ногу, только усиливали это впечатление. Хитер никогда не замечал за собой склонности к романтике, скорее этим страдал Тимми. Но сейчас ночной лес, тишина и эти чавкающие звуки пробудили у него странные, ранее не испытанные ощущения. И Хитер не стал бы утверждать, что эти ощущения ему приятны.
        Наконец он выбрался из лужи на сухой участок и через секунду с наслаждением поливал струей лесную почву. Тишину наполнило веселое журчание растекающегося между ног ручья. «Надо было отойти за кусты», - всплыла в сознании глупая мысль, словно на этой лесной дороге, да еще ночью, его кто-нибудь мог застать за этим занятием. Однако откуда-то возникло ощущение, что за ним внимательно наблюдают. Хитер даже оглянулся на оставшийся за спиной пикап. Конечно, окна машины были темны. Да и не стали бы Тимка или Натаха за ним подсматривать. Пора было заканчивать дело и возвращаться назад. И тут Хитер увидел сову. Обыкновенную сову, которая сидела на крыше пикапа и во все глаза пялилась на него. Он так и застыл с расстегнутыми штанами и выставленным наружу «лучшим другом». Сова уселась на машину не просто так, она наблюдала за ним! Удивительно, как в такой тишине он не услышал ее. Впрочем, сов, кажется, называют бесшумными убийцами. Они так тихо подлетают к жертве, что та замечает опасность, только когда птица вонзает в нее свои когти. Когти! Хитер чуть не подскочил на месте. Эта пернатая тварь сейчас
исцарапает ему всю машину! Он замахнулся на птицу. Сова даже не шелохнулась. Вот гадина!
        - Пошла прочь!
        Никакого эффекта. Видимо, слова на птицу не действовали. Хитер торопливо застегнул ширинку и поспешил к машине, размахивая руками, чтобы напугать сову и заставить ее улететь. В спешке он совсем забыл про осторожность. В результате наступил под водой на какую-то корягу, нога соскользнула, и он полетел прямо в лужу. Руки утонули в грязи. Холодная вода залилась в джинсы и под свитер. Да еще взметнувшиеся брызги окатили его с ног до головы. Разразившись трехэтажным матом собственного сочинения, Хитер поднялся из лужи. Сейчас он мечтал о том, чтобы птица, из-за которой он вывалялся в грязи, осталась на месте, хотелось собственными руками свернуть ей шею. Но после такого шумного всплеска она, конечно, улетела. Хитер поднял глаза.
        Сова сидела на машине. Как ни в чем не бывало сидела на машине! Правда, перелетела с крыши на капот и оттуда пялилась на него выпученными черными глазищами. Ну все, тебе конец! Разбрызгивая грязь, Хитер рванулся вперед - с учетом того, во что превратилась его одежда, это уже не имело значения. Перебирая лапами, сова засеменила навстречу. Хитер отчетливо услышал, как ее когти скребут по металлу. Тварь! Он уже был возле машины и выбросил вперед руку, чтобы сграбастать гадкую птицу. И тут сова резко дернула головой. Хитер увидел открытый клюв, в котором трепыхался узкий черный язык, похожий на змеиный. В следующее мгновение клюв впился ему в средний палец. Он не почувствовал боли, только необычное тепло, но когда посмотрел на свою руку, увидел, как из рассеченного пальца брызжет кровь. От неожиданности на какой-то миг он совершенно забыл про сову и прозевал ее следующий бросок. Она снова «выстрелила» головой - у подлой твари оказалась на редкость длинная и гибкая шея, и цапнула его за руку, выхватив кусок плоти между большим и указательным пальцем. Кисть обожгло так, словно по ней полоснули бритвой,
а из раны толчками потекла кровь, смешиваясь с покрывающей руку грязью.
        Разъяренная птица слетела с капота и, растопырив когти, закружила вокруг. И тогда Хитер закричал. Закричал не только от боли, но и от страха, потому что понял: сова кружит не просто так, она собирается выцарапать ему глаза. Ее собственные выпученные блямбы, не желтые, а совершенно черные, без всяких зрачков, внимательно следили за каждым его движением, и сова всякий раз ловко уворачивалась от его рук.
        - Кто здесь?! - раздалось рядом, и яркий луч фонаря прорезал ночную тьму.
        Тим! Хитер повернулся к брату. И в этот момент сова спикировала на него. Ее когтистые лапы оказались в нескольких сантиметрах от лица. Хитер едва успел заслониться локтем, и сова, промахнувшись, вцепилась ему в руку. Когти вспороли рукав куртки и вонзились в кожу. Перебирая лапами, сова, как по ветке, рванулась по руке вверх, к его голове. Хитер завопил от ужаса, пытаясь сбросить птицу. Но она только крепче впивалась в руку цепкими, как крючья, когтями. Он вполне мог потерять глаза, а вместе с ними и половину лица, если бы не Тим. Тот подоспел как раз вовремя и что есть силы врезал по хребту совы своим фонарем. Они специально купили фонарь в ударопрочном металлическом корпусе и еще шутили потом, что таким орудием запросто можно проломить кому-нибудь башку, но и представить не могли, что фонарь пригодится при таких обстоятельствах.
        Оглушенная сова кувырнулась вниз и шлепнулась в лужу. Хитер отчетливо услышал хруст ломающихся костей, поэтому не сомневался, что птица мертва. Каково же было его удивление, когда спустя несколько секунд из воды показалась ее голова, а затем и крылья. В следующее мгновение сова взмахнула мокрыми крыльями, окатив брызгами его и Тима, взвилась в воздух и скрылась в темноте. Хитер перевел взгляд на брата. Тим стоял рядом с открытым ртом и смотрел вслед улетевшей птице.
        - Ты видел? - шепотом спросил Хитер, удивившись тому, как хрипло звучит его голос.
        - Это была сова? - также шепотом уточнил Тим.

«Ну а кто же», - хотел ответить Хитер, но, вспомнив, что творила разъярившаяся птица, промолчал. Его никогда не интересовали ни совы, ни их повадки. Но, черт побери, не надо быть зоологом, чтобы знать, что совы не нападают на людей!
        - Ребята, что случилось?
        Натаха! Хитер повернулся к ней.
        - Птица…
        Но Натаха не стала его слушать. Ее лицо вытянулось от ужаса, губы задрожали, и она испуганно пролепетала:
        - Что у тебя с рукой?
        Только сейчас Хитер вспомнил про свою раненую руку. Она и вправду выглядела жутко: смешавшаяся с грязью кровь превратилась в густую жижу и, стекая вниз, срывалась с пальцев тяжелыми каплями. Тим тоже взглянул на его изувеченную кисть и побледнел, но тут же пришел в себя.
        - Достань бутылку с водой! Надо промыть рану! - прикрикнул он на Натаху, а сам бросился к багажнику, где лежала автомобильная аптечка.
        Может, Тимми и был немного инфантильным, но в экстремальной ситуации он всегда проявлял себя с лучшей стороны. Так, например, в Сирии благодаря его настойчивости их все-таки выпустили из тюрьмы, вернули видеокамеру и все отснятые материалы. Вот и сейчас он не потерял присутствия духа: смыл с поврежденной руки всю грязь, залил рану перекисью водорода и замотал поврежденное место бинтом. Потом в одиночку рубил деревья и подкладывал их под колеса. Хитер, как мог, помогал ему. Но помощи от него, с одной рукой, было немного.
        Когда гать была готова, как раз наступил рассвет. Тим с таким решительным видом уселся за руль, что Хитер сразу заподозрил неладное.
        - Куда это ты собрался ехать?
        - Обратно в Киренск, - огорошил его Тим. - Тебе срочно нужно в больницу. Дорога каждая минута. Иначе может начаться заражение крови. Или того хуже… вдруг эта сова бешеная.
        Птица и правда была какая-то ненормальная, но чтобы бешеная!
        - Где это ты слышал, чтобы совы болели бешенством?
        Тим пожал плечами. Разумеется, он такого не слышал, но по-прежнему стоял на своем.
        - Как бы там ни было, тебе все равно нужно показаться врачу. С такими ранами шутки плохи.
        - Тим, не говори ерунды! - разозлился Хитер. - Она всего лишь пару раз клюнула меня.
        - И распахала руку до кости! - воскликнул Тим. - Всё! Что бы ты ни говорил, я все равно отвезу тебя к врачу.
        Иногда, к счастью довольно редко, в нем просыпалось такое упрямство, что спорить с ним становилось бесполезно. Хитер решил прибегнуть к хитрости.
        - До Киренска мы будем ехать полдня, если не дольше, а до Неры доберемся за пару часов. А там наверняка есть врач.
        Тим с сомнением покачал головой.
        - Какой-нибудь сельский коновал.
        - А мне профессор не нужен. Сделать противостолбнячную прививку и обработать рану сможет обыкновенная медсестра, - живо отреагировал Хитер. Сейчас главное было заставить Тима сомневаться в верности выбранного решения. - Ты же сам сказал: дорога каждая минута.
        Брат еще ничего не ответил, но Хитер уже понял по его лицу, что победил. Так и случилось.
        - Ладно, поехали, - сдался Тим. - Но если врач скажет, что тебе нужно в больницу, мы сразу поворачиваем в Киренск.
        - Заметано, - заверил его Хитер и, пока Тим не успел передумать, запрыгнул в машину.
        Глава 4
        Зайчики
        День выдался просто отличный. Во-первых, с самого утра светило солнышко и было так тепло, словно уже наступило лето. А во-вторых, и это было самое главное, домашнее задание на завтра можно было не делать. Анна Николаевна задала только выучить из учебника стихотворение про зайчишку-хвастунишку. Но Маше этот стих нравился - зайчик был там такой смешной, - и она его давно знала. Вовке, который был старше Маши на два года и учился уже по программе третьего класса, Анна Николаевна велела решить задачу и два примера, да еще провести работу над ошибками, которые он наделал в последней контрольной по математике. Так ему и надо, а то постоянно обзывается.
        - Урок окончен. До свидания, дети. До завтра, - объявила Анна Николаевна.
        Все сразу загалдели, вскочили с мест. Маша тоже встала и принялась укладывать рюкзак. Она никогда не спешила и всегда делала это аккуратно, чтобы не повредить его. Рюкзак Маше нравился. Он был очень красивый. Папа привез его из города, и Маша его берегла. Ни у кого в школе не было такого красивого рюкзака. А это ни много ни мало двое четвероклассников, пять третьеклассников, три второклассника и Маша с Павликом, только Павлик сейчас болел. Всего двенадцать учеников. В городских школах младшие учатся отдельно от старших. Там даже классы различаются: первый, второй, третий. Потому что в городе детей больше. А у них в деревне все дети ходили в один класс. И учительница тоже была одна - Анна Николаевна. Но так было даже интереснее. Особенно когда Анна Николаевна что-нибудь рассказывала, чего не было в учебнике. После того как недавно в тайгу упал метеорит, Анна Николаевна целый урок рассказывала о метеоритах. Это было так интересно, что даже мальчишки слушали ее раскрыв рты. Оказывается, падающие звезды, которые Маша не раз видела в ночном небе, вовсе не звезды, а сгорающие в земной атмосфере частицы
космической пыли. Но кроме мелких частиц, в космосе летают целые каменные глыбы. Их называют астероидами. Они такие большие, что, столкнувшись с Землей, не сгорают в атмосфере, а падают на ее поверхность. Вот такие упавшие на Землю астероиды и называют метеоритами. Некоторые астероиды просто огромные. Самый большой из известных астероидов достигает 1000 километров в диаметре! Но тот, который упал в тайге, был гораздо меньше, хотя все равно очень большой. В деревне все видели на небе дымный след, оставшийся после того, как там пролетел метеорит. И Маша видела. Даже испугалась сначала. А как было не испугаться? Серое небо, а по нему полоса, длинная и широкая, словно рана, в центре красная, как будто там кровь выступила, а по краям черная, как грязь или засохший гной. Да и не одна Маша испугалась. Старушки вон даже крестились и причитали: «Спаси, Господи!» А потом пошел дождь и шел целых два дня, не переставая. Зато «рана» на небе исчезла. Видно, дождь ее смыл.
        - Ну, скоро ты, мелкота? - нетерпеливо спросил Вовка, пробегая мимо.
        Он наспех запихал в портфель свои тетрадки и учебники и вылетел из класса. Торопит, а сам небось сейчас будет в футбол играть. Это было любимое занятие мальчишек после уроков. Но когда Маша вышла на крыльцо школы, то увидела, что Вовка не гоняет мяч, а что-то оживленно обсуждает со Славкой и Димкой, своими приятелями. Присмотревшись, Маша увидела в руках у Славки игрушечный катер. Это был не деревянный кораблик с самодельной мачтой и парусом, а настоящий гоночный катер с моторчиком, антенной и пультом управления. Ничего себе! Вот это да! Неудивительно, что мальчишки забыли про футбол. И откуда у Славки такая игрушка? Не иначе, отец недавно купил. Он как раз на днях в город ездил. Машу никогда не интересовали глупые мальчишечьи игры, но поиграть с таким катером, проверить, как он держится на воде и как управляется, она бы тоже не отказалась.
        Маша подошла к мальчишкам и услышала, как Вовка сказал:
        - Пошли скорей на речку.
        Он буквально подпрыгивал от нетерпения, потом увидел Машу и недовольно спросил:
        - А тебе чего надо?
        - Я тоже хочу посмотреть, - ответила она.
        - Иди домой, мелкота! - набычился Вовка.
        - Между прочим, мама велела, чтобы ты меня отводил, - напомнила Маша.
        Она вполне могла дойти и сама - дом-то рядом. Но уж очень хотелось пойти с мальчишками, посмотреть, как будут они пускать катер.
        - Ладно, - сдался Вовка. - Только чур не ныть: я устала, я домой хочу.
        - Не буду, не буду, - заверила брата Маша. Когда это она ныла? Придумает тоже.
        Все вчетвером они спустились к реке. Но Славка посмотрел на бегущую воду и сказал:
        - Не, течение слишком быстрое, еще унесет. Пошли на Заячий луг.
        Заячий луг находился за деревней, в низине. Летом там росла сочная трава и молодые кустики, которыми очень любили лакомиться зайцы. А весной луг затапливала разливающаяся река. Идея пойти на луг Маше не очень понравилась. Далеко идти, да и ноги можно промочить. Но она же обещала не ныть. Так и пошла. Пришлось очень стараться, чтобы не отстать от мальчишек. Те ни за что не стали бы ее ждать. Наконец пришли.
        Затопленный луг напоминал болото. Из воды торчали сухие стебли прошлогодней травы. Местами они образовывали настоящие густые заросли. Кое-где вода уже начала отступать, и на поверхности показались поросшие молодой травкой кочки и целые зеленые островки.
        Только мальчишек все это не очень-то интересовало. Они бросились к затопленному лугу и спустили на воду катер. Славка, как хозяин катера, взял в руки пульт. Маша не успела рассмотреть, что он там такое нажал, как за кормой катера зажужжал моторчик, и катер резво рванулся вперед. Мальчишки радостно завизжали. Но их восторг длился недолго. Не успел катер как следует отплыть от берега, как влетел в заросли прошлогодней осоки и там застрял. Славка включил заднюю скорость, катер немного подергался в траве, но так и не выплыл на чистую воду. Славка чуть не заревел от досады. Но тут Вовка притащил откуда-то длинную палку, где только нашел, и с ее помощью вытолкнул катер из зарослей. Славка повеселел, но уже через минуту снова загнал катер в траву, и Вовке опять пришлось доставать его. Управлять катером оказалось совсем непросто. Мальчишки не столько гоняли его по воде, сколько вытаскивали из зарослей. Димка тоже вооружился палкой, и они вдвоем с Вовкой бегали по берегу, по очереди освобождая застрявший катер. И все это с криками, как обычно бывает у мальчишек. В конце концов Маше надоело смотреть на эту
беготню. Она уже жалела, что пошла с Вовкой и его приятелями. Теперь оставалось только ждать, когда мальчишкам надоест возиться с непослушным катером и они отправятся домой.
        Делать было нечего, и Маша решила прогуляться по берегу. Шла и просто глазела по сторонам, надеясь увидеть что-нибудь интересное. И увидела. На одном из островков, посреди залитого водой луга, качнулась ветка, и из-за куста показался зайчик. Маша замерла от восторга. Не то чтобы она никогда не видела зайцев - видела. Но чтобы так близко! Ее и зайчишку на островке разделяло всего каких-то десять шагов, а то и меньше. Удивительно, как это зайчика не напугали крики Вовки и его приятелей? И тут Маша поняла, что зайчик не убежал, потому что не может выбраться с островка. Ведь кругом вода, а он, наверное, не умеет плавать.
        - Бедненький, - сказала она.
        И зайчик услышал ее: встал на задние лапки и навострил уши. Ушки у него были как будто обгрызенные, а концы выпачканы в какой-то черной смоле. Зимняя шерсть висела клочьями, а местами свалялась в колтуны, от этого зайчик выглядел еще несчастнее. Маша едва не заплакала от жалости к нему. Но тут из-за куста выполз второй, а за ним и третий зайчишка. Три зайчика! Вот это да! Маша даже рот открыла от изумления. Сказать кому, не поверят. И все трое внимательно смотрели на нее своими черными глазками. Несколько секунд Маша и зайцы разглядывали друг друга, потом первый зайчик, наверное, он у них был за главного, прыгнул в воду и поплыл к берегу. Он плыл очень шустро, ловко загребая лапками. Плыл прямо к Маше. Другие зайцы тоже попрыгали в воду и поплыли вслед за вожаком. Наверное, они решили с ней познакомиться. Маша сорвала пучок свежей травки и протянула его первому зайчику, который как раз подплыл к берегу. Стараясь не вспугнуть зайчишку, она присела на корточки и вытянула вперед руку.
        - На, попробуй.
        Зайчик выбрался на берег, отряхнулся и припал к земле, выставив перед собой передние лапы. Маша заметила, что у него на лапах длинные острые когти, загнутые вниз. На пучок травы он даже не взглянул. Мокрая шерсть прилипла к телу, отчего зайчик выглядел не пушистым, а каким-то склизким. И еще от него ужасно гадко пахло. Маше уже не хотелось угощать его. Тем временем другие зайцы тоже вылезли из воды и расселись по бокам своего вожака. Отвратительный запах усилился. Маша поднялась на ноги.
        - Ну, что сели? Бегите, - сказала она, обращаясь к зайчикам.
        И тут первый заяц прыгнул. Он взвился над землей, выбросил вперед задние ноги и ударил ими Машу в живот. Маша вскрикнула, ей показалось, что в нее ткнули раскаленной кочергой, и упала. Падая, она успела заметить метнувшееся к ней с земли стремительное серое тело. Это прыгнул другой заяц, и сейчас же новая боль обожгла ей плечо и шею. Маша коснулась рукой шеи, дотронулась до чего-то скользкого и липкого и сейчас же отдернула руку. Ладонь оказалась в крови. Новая боль, теперь в левом боку. Да что же они делают?!
        - Ай! Мама! Мама! - в ужасе закричала Маша.
        Никто не отозвался. Она попыталась подняться на ноги, но не смогла это сделать. Сил не хватило. Ноги вдруг ослабли, а живот крутило так, словно там разгорался костер. Маша перевернулась на четвереньки и поползла прочь от берега и набросившихся на нее обезумевших зайцев. Но зайцы не отставали. Один из них запрыгнул Маше на спину. Она почувствовала, как в кожу вонзились его когти, а потом и… зубы. Заяц не просто укусил, он вырвал кусок у нее из шеи!
        - А-а!!!
        Из раны полилась кровь. Маша задергалась, пытаясь сбросить запрыгнувшего на спину зверька. Борясь с ним, она случайно взглянула назад и увидела толстую кольчатую змею, вцепившуюся ей в живот. Змея была такой же склизкой и вся-вся в крови. И тут Маше стало дурно, дурно и жутко, потому что она поняла, что волочит за собой по земле собственные кишки, вывалившиеся из распоротого живота.
        - А-а… - из последних сил прокричала она.
        Но изо рта крик вырвался свистящим шепотом, потому что другой заяц повис у нее на груди и впился зубами в горло. Зубы у него были такие же кривые и острые, как когти. Но этого Маша уже не увидела…
        Прибежав вместе с друзьями на крики младшей сестры, Вова Кузнецов увидел страшную картину. Сестра лежала на земле, лицом вниз, а вокруг копошились похожие на зайцев мокрые существа. Двое сидели у Маши на спине, погружая морды в распоротую шею, и что-то жевали. Они ели Машу! Вырывали у нее из шеи куски и проглатывали! Третий заяц… - заяц?! - тянул у нее из живота что-то длинное и упругое. Ее кишки!
        В следующую секунду Вову вытошнило прямо под ноги. Потом, когда он немного отдышался, дети набрались храбрости и попытались палками отогнать зверей от тела девочки. Но звери угрожающе оскалились. А один из них прыгнул на детей, расцарапав когтями Вовиному приятелю руку. Перепуганные дети бросились в деревню. Когда они спустя примерно двадцать минут вернулись обратно вместе со взрослыми, зверей, терзавших Машу, уже не было. Хищники скрылись, успев за это время отгрызть девочке голову и сожрать ее внутренности. Ни Вова, ни его приятели так и не смогли толком объяснить, что за животные растерзали его сестру. Перепуганные дети утверждали, что звери больше всего походили на зайцев, но их слова никто не принял всерьез. Чтобы выяснить это, жители деревни на общем собрании решили отправить тело погибшей девочки на патологоанатомическую экспертизу. В тот же день отец Маши Кузнецовой повез тело дочери в Киренск.

* * *
        Больше всего Тимофей боялся застрять еще раз. Он совершенно выбился из сил, пока ночью вытаскивал пикап из болота, куда посадил его Хитер. Еще одной такой эпопеи он бы уже просто не выдержал. К счастью, пикап больше не подводил, уверенно преодолевая заболоченные участки дороги. Потом начался подъем, дорога стала суше. Но окончательно Тимофей успокоился только тогда, когда увидел на вершине сопки, куда поднималась дорога, выстроенный там поселок.
        - Ну вот, Тимми, я же говорил, что за пару часов доберемся, - сразу оживился Хитер.
        Тимофей глянул на свои заляпанные грязью наручные часы. Они ехали почти три часа, но для Хитера, понятно, не было никакой разницы.
        - Надо скорее найти больницу, - напомнила Наташа. Похоже, она не на шутку переживала за Хитера.
        Поселок давно проснулся - в деревнях, как известно, встают рано. Навстречу по дороге неспешно катил колесный трактор. Как же им не хватало его этой ночью. Трактор вытащил бы застрявший пикап в два счета. Тимофей мигнул водителю фарами и посигналил, предлагая остановиться. Но тракторист, похоже, сделал бы это и без напоминания, из чистого любопытства. Он съехал с дороги на обочину и, приоткрыв дверцу, высунулся из кабины.
        - О-о! Здорово! Вы кто такие?! - Из-за шума работающего дизеля трактористу приходилось кричать.
        Тимофей опустил стекло, чтобы ответить, но Хитер опередил его.
        - Телевидение!
        - Телевидение? - изумленно переспросил тракторист, удивившись еще больше.
        Тимофей решил взять инициативу в свои руки.
        - Скажите, у вас в деревне есть больница?
        - А чо сразу в деревне-то? - обиделся тракторист.
        - Так есть или нет?
        Тракторист мотнул головой.
        - Ну, Зинка фельшер. Второй дом, направо. - Он махнул рукой за спину, в сторону поселка.
        - Спасибо! - прокричал в ответ Тимофей и нажал на газ. Пикап шустро рванул по дороге к поселку, оставив трактор далеко позади.
        На соседнем сиденье недовольно завозился Хитер.
        - Нет, Тимми, все-таки не умеешь ты с людьми разговаривать. А вдруг этот мужик на тракторе как раз тот, кто нам нужен. Что скажешь, Натали, это случайно не твой очевидец?
        Наташа пожала плечами.
        - Вы же не поинтересовались, как его зовут.
        - Вот! Слушай девушку, Тимми, - назидательно произнес Хитер и покачал своей забинтованной рукой.
        На бинтах выступила свежая кровь. Похоже, кровотечение возобновилось. И это волновало Тимофея куда больше, чем поиски свидетеля падения метеорита.
        Въехав в поселок, Тимофей сбросил скорость и принялся внимательно смотреть по сторонам. И все-таки именно Хитер нашел нужный дом, а не он.
        - Во, гляди: фельдшерский пункт. Похоже, нам сюда.
        Одной проблемой меньше. Тимофей затормозил, и они все втроем выбрались из машины. Наташа первая поднялась на крыльцо, но в этот момент в доме распахнулось окно, и оттуда выглянула крепкотелая румяная женщина лет тридцати, про которую Некрасов вполне мог написать: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет».
        - Случилось чего? - поинтересовалась она.
        Увидев ее, Хитер расплылся в улыбке.
        - Здравствуйте. Вы, наверное, Зина?
        Глядя на него, Тимофей покачал головой. Не может просто сказать, что ему нужна медицинская помощь. Обязательно нужно покривляться.
        - Зина, - подтвердила женщина. Ее голос потеплел, а в глазах появилось до этого отсутствующее женское любопытство.
        - Тогда вы не откажете в помощи несчастному калеке, - продолжал Хитер, театрально выставив перед собой забинтованную руку.
        - Поранились? - участливо спросила фельдшер Зина.
        Хитер тяжело вздохнул.
        - Если бы. Сова укусила.
        - Сова? - женщина в окне рассмеялась. - Ну, заходите. Посмотрю, что можно сделать с вашей раной.
        Бинты ссохлись от запекшейся крови, но Хитер мужественно терпел, пока фельдшер снимала повязку с его руки. Стоя в углу комнаты, служившей одновременно и приемным покоем, и процедурным кабинетом, Тимофей с Наташей внимательно наблюдали за ней. Наконец грязные бинты полетели в мусорное ведро. Едва фельдшер увидела искалеченную руку Хитера, как приветливая улыбка исчезла с ее лица, уступив место озабоченному выражению. Еще через несколько секунд она подняла на Хитера недоуменный взгляд.
        - Вы уверены, что это была сова?
        - А что вас смущает? - быстро спросил Тимофей.
        Женщина ответила не сразу. Сначала еще раз осмотрела ладонь Хитера. Даже включила настольную лампу, чтобы было больше света.
        - Разрезы ровные, как будто скальпелем сделаны.
        Хитер пожал плечами.
        - У этой птицы был острый клюв.
        - Да? - переспросила фельдшер, но больше вопросов задавать не стала. Хотя по ее лицу было видно, что она не поверила в нападение дикой совы.
        Хитер это сразу заметил.
        - Вижу, Зина, вы мне не верите. Тогда взгляните на это.
        Он встал, сбросил куртку и закатал рукав. По всей руке, от кисти до плеча, шли глубокие царапины, оставленные птичьими когтями. Увидев их, Наташа испуганно ахнула, а фельдшер прикрыла рот рукой и пробормотала:
        - О господи! Что это?
        - Следы совиных когтей, - пояснил Хитер. - Остались после того, как эта тварь пыталась вскарабкаться по моей руке.
        Женщина изумленно покачала головой.
        - Ну и ну, никогда бы не подумала, что сова может сделать такое. А с чего она на вас напала?
        - А бог ее знает! Может, бешеная.
        - Бешеная? Вряд ли. - Фельдшер на секунду задумалась и добавила: - Хотя у нас на днях был жуткий случай: на монтеров в лесу бешеный лось напал. Одного жуть как изуродовал! Так он бедный и помер.
        - Но меня-то, надеюсь, вы все-таки спасете? - неудачно пошутил Хитер.
        - Ой, да что вы такое говорите! - всплеснула руками женщина. - Конечно! Царапины сейчас обработаю. А раны на кисти нужно будет зашить.
        Она достала из стеклянного шкафа склянки с какими-то медицинскими растворами, набор хирургических игл и моток ниток. Хитер с опаской наблюдал за ее приготовлениями.
        - Зина, раз уж вы просите мою руку. Может быть, для начала познакомимся поближе.
        Женщина кокетливо улыбнулась.
        - Отчего же, давайте знакомиться. Я Зина Стрельцова. А вас как зовут?
        - Хитер.
        - Как? - переспросила женщина.
        И пока Хитер не начал втирать ей про «хилеров» и «хантеров», Тимофей взял инициативу на себя.
        - Остап Редько, я его брат Тимофей. А это тележурналист Наталья Порошина. Мы из Иркутска. Приехали на поиски метеорита, упавшего где-то в ваших краях.
        - Вы Наталья Порошина?! - неожиданно обрадовалась фельдшер. - Так это я с вами по телефону разговаривала?
        Наташа смущенно кивнула.
        - Со мной. А Федор Стрельцов, стало быть, ваш…
        - Муж, - подсказала фельдшер. - Вот уж не думала, что вы прямо из Иркутска сюда приедете.
        - И чем же знаменит ваш супруг, Зина? - подал голос Хитер, про которого фельдшер, кажется, совершенно забыла.
        - Федька-то знаменит? - переспросила она и пренебрежительно махнула рукой. - Скажете тоже.
        - Федор Стрельцов очевидец падения метеорита! - внесла ясность Наташа.
        Услышав это, Хитер вскочил со стула и, широко распахнув свои могучие руки, шагнул к женщине с явным намерением заключить ее в объятия, чем, кажется, даже напугал ее.
        - Зина! Вас нам послала сама судьба!
        - Скорее, она нас послала, - пробурчал Тимофей.
        Но ни Наташа, ни Хитер, ни тем более фельдшер Зина его не услышали.

* * *
        В течение дня Наташа переговорила с разными жителями поселка, видевшими пролетавший в небе метеорит. Наиболее интересные рассказы они с Тимофеем записали на видео. А вечером все отправились к Стрельцовым - Зина оказалась настолько любезна, что пригласила их поужинать и переночевать в своем доме.
        Расположились за большим обеденным столом, на веранде. Веранда не отапливалась, но солнце, ярко светившее в окна, за день нагрело помещение, и это позволило снять верхнюю одежду. Зина, накрывая на стол, постоянно бегала в дом, к горячей плите. Так что ей было даже жарко, и она переоделась в домашнюю кофточку. Хотя, возможно, этот наряд считался у нее праздничным. Ее муж Федор переодеваться к ужину не стал, а просто скинул ватник, в котором возился в огороде, и остался в мятом, изрядно заношенном свитере. Наташа познакомилась с Федором впервые - даже его рассказ о падении метеорита она услышала по телефону в пересказе его жены, и сейчас с любопытством присматривалась к нему.
        Федор оказался на редкость колоритной личностью. Примерно одного возраста с Хитером, но в отличие от него худой и жилистый. На лице, как минимум, двухдневная щетина. Голову не мыл, наверное, уже неделю - сальные волосы так и липли ко лбу. Пьет, и, похоже, крепко. Наташа еще в огороде почувствовала идущий от Федора хотя и несильный, но стойкий запах перегара. И вместе с тем Федор совершенно не стеснялся посторонних людей. Более того, узнав от жены, что журналисты (Зина и братьев Редько записала в журналисты) приехали из Иркутска специально для встречи с ним, Стрельцов приосанился и в дальнейшем вел себя так, словно он настоящая телезвезда. А Хитер, чтобы потешить его самолюбие, старательно ему в этом подыгрывал. Когда сели за стол, он первым делом угостил Федора «Мальборо». Но тот, затянувшись пару раз, затушил сигарету и достал свой «Беломор». В первый момент Наташа подумала, что хозяин дома собирается забить косячок, но, судя по дыму, табак в папиросе оказался самым обыкновенным, без каких-либо примесей. Федор лихо заломил папиросу наподобие «козьей ножки» (Наташа никак не ожидала, что его
узловатые пальцы с неровно обрезанными потрескавшимися ногтями окажутся такими ловкими), выпустил под потолок кольцо дыма и начал свой рассказ:
        - Я на реке был. Как раз собирался сети ставить. Вдруг слышу шум какой-то сверху. Поднял голову, а по небу эта елда летит. Шар огненный, - поправился он, перехватив Наташин взгляд. - Огнем так и пышет. А из огня дым черный валит: густой, ядреный! Я прямо обомлел, когда эту страсть увидел. Сеть бросил. Какая уж тут сеть, когда на небе такое творится. А метеор этот пролетел над тайгой и в лес свалился. Тут все как загрохотало.
        Заново переживая этот момент, Федор закрыл глаза, сжал кулаки и затряс ими над столом.
        - Так вы слышали взрыв?! - не выдержала Наташа. В телефонном разговоре его супруга про это ничего не сказала.
        Федор открыл глаза, задумался и покачал головой.
        - Врать не буду, взрыва не слышал. А вот как будто поезд по лесу пронесся и прямо на меня. Только поезда никакого не было, грохот один. Прогрохотало и стихло. - Он замолчал, но внезапно, что-то вспомнив, воскликнул: - Нет, не стихло! Представляете, как в лесу деревья от мороза трещат. Вот то же самое было. Такой тихий хруст по всему лесу. Я хоть и не в лесу был, а в лодке, на реке, ох и перепугался, когда все вокруг захрустело. Прямо душа в пятки ушла. Скорей мотор завел и назад в поселок. А тут еще дождь хлынул. Да сильный такой, в двух шагах ничего не видно, сплошная стена воды. Как причалил, сам удивляюсь. На берег выскочил и прямиком к Зинке. Рассказал ей все. А у нее телефон под рукой. Вот она на телевидение-то и позвонила.
        - А вы в этот момент где были? - уточнила Наташа.
        - Я-то? - Федор поскреб пятерней отросшую щетину. - До дому отлучился. Надо ж было как-то в себя прийти после того, что увидел. - Он выразительно посмотрел на бутылку, которую выставил на стол Хитер, и тот сейчас же наполнил стопки по новой. - Да и промок я, когда под дождем в лодке плыл.
        Для сельского жителя Федор рассказывал очень даже неплохо: связно, убедительно, а главное - достоверно. Наташа начала прикидывать, где лучше всего записать его интервью. На улице, и чтобы в кадр обязательно попала панорама тайги. А еще лучше на берегу реки, возле лодки, в которой он находился, когда увидел пролетающий метеорит…
        - Ну, а пожар-то видел? - нетерпеливо спросил Хитер.
        - А то! - вскинулся Федор. - Метеор еще над тайгой пролетал, а сосны, те чо повыше, уже занялись. А когда на землю упал, так полыхнуло! Над всей тайгой зарево стояло. Во как!
        Он взялся за наполненную Хитером стопку и произнес:
        - Ну, давайте, значит, чтобы…
        Но Хитер не дал ему договорить.
        - А место, место запомнил?
        Наташа поняла, что Хитер старается не выдавать своего волнения. Но это у него плохо получалось.
        - И хотел бы, да не забудешь, - вздохнул Федор и, так и не закончив тост, опрокинул в рот рюмку. Потом закусил квашеной капустой и добавил: - Я в те края больше не хожу. Поблизости рыбачу. Только какая под боком рыбалка. Одно недоразумение.
        В этот момент на веранде появилась Зина со сковородой, наполненной румяными, аппетитно пахнущими блинами.
        - Ну, так и бросил бы это занятие, - сказала она, услышав последнюю фразу мужа. - Да на работу устроился, чем дома сидеть.
        - Я, может, как раз этим и занимаюсь, - пробурчал Федор.
        - Да знаю я, чем ты занимаешься, - отмахнулась Зина. - Или на реке, или дома водку хлещешь.
        - Ну так что? Имею право! - с вызовом произнес Федор, после чего сам наполнил свою рюмку и молча выпил.
        Зина удрученно покачала головой, но ничего не сказала и снова скрылась в доме. Когда она проходила в дверь, оттуда донесся запах жарящейся рыбы. Наташа жадно сглотнула слюну. Стол уже весь был заставлен разнообразными яствами. Кроме сковороды с блинами, здесь стояли чугунок с рассыпчатым отварным картофелем, миска с запеченной курицей, правда, разогретой, видимо, вчерашней, большая тарелка с квашеной капустой и маленькая с соленой брусникой, соленые грибы в такой же плошке, нарезанный кольцами репчатый лук, хлеб и деревенская сметана. Правда, к еде пока не приступали - ждали хозяйку. Тимофей давно уже облизывался, глядя на все это разнообразие местных деликатесов. И только Хитер, казалось, вовсе не замечал стоящего перед ним угощения. Дождавшись, когда Зина скрылась за дверью, он вновь подступился к Федору:
        - Кстати, по поводу работы. Нам нужен проводник, который отвел бы нас к месту падения метеорита. Возьмешься? А мы хорошо заплатим.
        - Сколько? - живо отреагировал Федор.
        - Пять тысяч.
        Ничего себе! Наташа даже опешила. Какому-то местному пьянице пять тысяч, а ей за информацию шиш с маслом.
        Но тут Федор снова поскреб щетину на подбородке и заявил:
        - Маловато. Путь-то неблизкий. Давай десять.
        Обнаглел! Из всех пришедших на ум Наташе слов это было еще самым мягким. Десять тысяч! За что?! «Не заплатит», - решила она, взглянув на Хитера. Но тот только изобразил колебание и через секунду уже пожимал Федору руку.
        - Согласен.
        - Отметим это дело! - обрадовался Федор и снова потянулся к бутылке, где уже почти ничего не осталось, хотя Хитер и Тимофей выпили только по рюмке, а Наташа и того меньше.
        Он как раз успел разлить по рюмкам остатки водки, когда в дверях появилась Зина, неся перед собой большую сковороду с кусками жареной рыбы. Вместе с матерью на веранду прошмыгнул сын хозяев, кажется, Павлик, хотя Наташа не была до конца уверена в этом.
        - Слышь, Зин, - обратился к жене Федор. - Я ненадолго в тайгу уйду. Нужно показать гостям место, где метеор упал. За три-четыре дня обернусь.
        - Да разве ж вы успеете за четыре дня? - всплеснула руками Зина. Наташе показалось, что она не очень-то обрадовалась такому известию.
        Но Федор не обратил внимания на недовольство жены.
        - По реке за пару дней точно дойдем. Ну, еще сколько-то по лесу. Максимум, через неделю вернемся. Вот только надо вторую лодку у кого-нибудь взять. Как думаешь, Семен даст?
        - У нас есть лодка, надувная, - вставил Хитер. - И мотор к ней.
        - Ну, тогда никаких проблем, - повеселел Федор. - Давай, Зинка, садись к столу. И ты, Пашка, чего возле мамки трешься? Вот попробуйте таймешка. Свежайший, вчера еще плавал…
        Он заметно оживился, даже встал из-за стола и принялся раскладывать по тарелкам куски жареной рыбы. Хитер тут же выставил на стол вторую бутылку водки, видимо, припас заранее. Не дожидаясь, когда он разольет водку, Наташа с жадностью набросилась на еду. Сочная рыба с хрустящей корочкой не шла ни в какое сравнение с консервами, которыми они питались в дороге. Неудивительно, что Хитер и Тимофей уминали тайменя за обе щеки. Федор с сыном тоже не отставали от них, и только Зина сидела какая-то напряженная. В конце концов даже Федор это заметил.
        - Зин, ты чего такая смурная? Не ешь, не пьешь, - спросил он с набитым ртом.
        - Да чего-то тревожно мне. Даже сердце прихватило, - призналась она. - На целую неделю в тайгу уходите. Не случилось бы чего.
        Ее слова только развеселили Федора.
        - Чай не зима, не замерзнем.
        - Да я не о том, - вздохнула Зина. - На днях вон у нас в районе бешеный лось человека задрал. А к северу места вовсе глухие. Мало ли что.
        - Да чего ты запричитала?! - рассердился Федор. - Я карабин возьму. В случ чего не промажу. Пей давай лучше. А то каркаешь под руку.
        Зина опять вздохнула, но все-таки подняла наполненную рюмку.
        - Ну, давайте, чтоб все у вас было хорошо.
        - Вот, другое дело! Давно бы так, - обрадовался Федор.
        Он чокнулся с супругой и даже вытянул к ней губы, но целовать не стал, после чего в один глоток осушил свою рюмку. Зина тоже выпила водку до дна, но ее лицо осталось таким же печальным. «Может, все-таки передумаете?» - читалось в ее глазах. «Хитер не передумает», - мысленно ответила ей Наташа. Ни за что не передумает.
        Глава 5
        Река
        Нападение зверя на бригаду электриков, смерть одного из них от ужасных ран, оставленных клыками хищника, самоубийство шофера, смрад, идущий от ран первой жертвы, ужасный запах, от которого выворачивало наизнанку, - Валерий выбросил все это из головы. Забыл, как ночной кошмар. Думал, что забыл! Пока не взял телефонную трубку.
        - Валер, тебя.
        Дежурный удивлен не меньше. Обычно те, кто звонит в МЧС, не просят к телефону конкретного спасателя.
        - Слушаю, Быстров.
        Трубка уже у уха. В следующую секунду из нее раздается:
        - Здравствуйте. Это Игношевич…
        Игношевич? Валерий напряг память. Названная фамилия ничего ему не говорила.
        - Врач из районной больницы. Три дня назад вы заходили ко мне за заключением…
        Смерть от клыков неизвестного хищника, огромные рваные раны на теле жертвы, душащий смрад разложения! Ничего не забылось и не исчезло. Оно здесь, рядом. Таинственное и… страшное.
        - Слушаю вас, Петр Евгеньевич?
        Оказывается, он помнит все до мельчайших подробностей. Даже имя патологоанатома само собой всплыло из памяти. Пальцы непроизвольно сжали телефонную трубку, и Валерий отвернулся, чтобы дежурный не заметил, как побледнело его лицо.
        - Тут такое дело… - Врач явно в замешательстве. - Вы не могли бы приехать в морг? Мне нужно вам кое-что показать.
        Игношевич не договаривает, но не нужно уметь читать мысли, чтобы понять, о чем он умолчал.
        - Новая жертва?!
        - Да.
        - Кто?
        - Девочка семи лет, школьница.

«Девочка семи лет», - эхом отдалось у Валерия в мозгу.
        - Те же следы?
        - Другие, - поспешно ответил патологоанатом. Даже слишком поспешно, и после паузы добавил: - Но похожие. Вам лучше увидеть самому… Так вы приедете?
        Меньше всего Валерию хотелось смотреть на раны погибшего ребенка. «Девочка семи лет». Но он понимал, что без этого не обойтись.
        - Сейчас буду.
        - Чего случилось-то? - озабоченно спросил дежурный, когда он возвратил ему телефонную трубку.
        Валерий не ответил. Он и сам этого не знал.
        - Машина есть?
        - Была свободна. А куда ехать-то?
        - В морг.
        - В морг? - Дежурный так и застыл с телефонной трубкой в руке, но других вопросов задавать не стал.
        На этот раз дверь 106-го кабинета в стационаре районной больницы была заперта. Но, остановившись в замешательстве возле запертого кабинета, Валерий вспомнил, что патологоанатом приглашал его именно в морг, и отправился туда. Через несколько минут он уже стоял перед дверью больничного морга. Где-то в глубине души промелькнула надежда, что и здесь ему никто не откроет. Такого не могло быть - кто-то из санитаров дежурит в морге постоянно, но Валерию очень этого хотелось.
        Дверь открылась почти сразу, стоило ему позвонить. Показавшийся на пороге Петр Евгеньевич поманил Валерия за собой:
        - Приехали? Идемте.
        Он так спешил, что даже забыл поздороваться. Или посчитал это в сложившихся обстоятельствах лишним.
        - Ее вчера привез отец вместе с ветеринаром, - рассказывал Игношевич, пока они шли по коридору больничного морга.
        - Почему с ветеринаром? - механически спросил Валерий.
        - Они просили сделать экспертизу, чтобы выяснить, кто напал на ребенка.
        - И вы сделали?
        Петр Евгеньевич кивнул на ходу.
        - Сделал. И сразу позвонил вам… Нам сюда. - Он остановился у двери секционной и, распахнув ее, сделал приглашающий жест. - Прошу.
        - После вас.
        Игношевич исподлобья посмотрел на Валерия, но ничего не сказал и вошел внутрь. Валерий шагнул следом, стараясь не смотреть на лежащие на столах тела. К счастью, их было немного. В центре помещения на отдельном столе, напоминающем жертвенный алтарь, лежало что-то накрытое зеленой клеенкой. Игношевич откинул клеенку и остановился рядом.
        - Вот, взгляните.
        Валерий приблизился, медленно, но гораздо быстрее, чем хотелось. Он знал, что сейчас увидит. Но оказалось, что подготовить себя к такому невозможно. Голенькое тельце девочки напоминало изломанную куклу. Куклу, у которой… не было головы. Голова - объеденный череп без носа и ушей, лежала рядом, отдельно от тела.
        Игношевич протянул резиновые перчатки, и Валерий взял их, но сейчас же спрятал руки за спину. Что бы ни задумал патологоанатом, он не заставит его прикасаться к трупу.
        - Итак, доктор, что же вы обнаружили?
        Голос звучал хрипло, и Валерию пришлось прочистить горло. Он вдруг почувствовал, что говорит официальным языком прокурорского следователя. Но, похоже, Игношевич привык к такому обращению.
        - Следы клыков.
        Натянув на руки такие же медицинские резиновые перчатки, патологоанатом наклонил голову девочки, и Валерий увидел огромную рану или, скорее, прогрызенную дыру на месте съеденной шеи.
        - Здесь, здесь, здесь… - Оставив голову, он перешел к телу ребенка. - И здесь. Многочисленные следы клыков, принадлежащих трем разным животным. И у каждого таких клыков…
        - Больше четырех, - закончил за Игношевича Валерий.
        - Гораздо больше. Полная пасть.
        - Вы сказали об этом ветеринару?
        Врач покачал головой.
        - Нет. Он уехал вчера. К тому же сначала я хотел переговорить с вами.

«Зачем?! Я уже почти забыл жертвы предыдущего нападения!» - мысленно закричал Валерий, но вслух сказал совсем другое:
        - Откуда эта девочка?
        - Деревня Луки. Так сказал ее отец.
        Деревня Луки - на границе Киренского и соседнего Елгарского района.
        - А… - Валерий запнулся. - Он рассказал, как погибла малышка?
        - После школы вместе с братом и двумя его друзьями отправилась на речку. Пока мальчишки играли между собой, девочка отошла в сторону, где на нее и напали звери. Ребята пытались их прогнать, не получилось. Побежали за взрослыми. Но когда те пришли, девочка была уже мертва, а хищники сбежали.
        - Так дети видели их?!
        Простой вопрос. Но Игношевич почему-то медлил с ответом.
        - Видели, - наконец сказал он. - Но не рассмотрели, потому что… В общем, отец девочки сказал, что, по словам ребят, звери больше всего походили на зайцев.
        - На зайцев?! - переспросил Валерий. - А вы сами-то что думаете?
        - Я, - вздохнул Игношевич. - Я вижу труп ребенка, убитого неизвестными животными. Судя по следам челюстей, это не крупные хищники. Размером с небольшую собаку или… крупного зайца.
        - И это все, что вы можете сказать?
        Игношевич вдруг быстро подошел к нему. Валерий даже попятился от неожиданности.
        - Я хочу сказать, что на севере нашего района происходит что-то странное. И страшное. Смерть рабочего, теперь вот этой девочки. Причем обе жертвы убиты неизвестными хищниками с аномальным числом клыков. Один случай патологии еще можно как-то объяснить, но четыре! Да еще у разных животных. Я считаю, вы должны выяснить, кто нападает на людей.
        - Я? - удивился Валерий.
        - Ну да, - Игношевич кивнул. - Вы же МЧС.
        То, о чем он сейчас говорил, не относилось к компетенции МЧС. Но Валерий знал, что ни санитарно-эпидемиологическая, ни ветеринарная и никакая другая служба не станет выяснять, что за загадочные хищники появились в тайге. Поскольку для любого непосвященного человека заявление патологоанатома покажется полным абсурдом. Но Валерий был уверен, что это не абсурд. Более того, он знал это. Потому что видел, в каких мучениях умирал растерзанный таинственным хищником рабочий, и вдыхал распространяющийся от умирающего отравляющий запах.
        - Хорошо, - сказал он, встретившись взглядом с Игношевичем. - Я постараюсь.

* * *
        - …Да, Сергей Аркадьевич, сейчас отправляемся… На север. Поплывем на лодках вверх по реке… Нет, именно вверх. Это левый приток Нижней Тунгуски… Не знаю, как называется. Река и река.
        Наташа обернулась. Видимо, хотела уточнить у Стрельцова название реки, протекающей, по его словам, рядом с местом падения метеорита. Но Стрельцов отправился в дом за очередной частью поклажи, и она вернулась к разговору по спутниковому телефону.
        - Не волнуйтесь, Сергей Аркадьевич, у нас опытный проводник…
        Тимофей не назвал бы Стрельцова опытным, тем более проводником. Местный абориген относился к тому типу людей, которые берутся за что угодно, если видят возможность заработать. При этом они обычно переоценивают свои силы и возможности, что, как правило, приводит к плачевным результатам. Именно такого никудышного проводника они с Хитером наняли в Сирии, почему и угодили в полицию, а затем в тюрьму. Если бы не нетерпеливость Хитера, Тимофей задержался бы в Нере еще на день, но нашел действительно опытного проводника, знающего здешние места и умеющего ориентироваться в тайге. Но Хитер, наслушавшись баек Стрельцова о том, какой он ловкий да умелый, не хотел терять ни одной лишней минуты. Словно минута, час или даже день могли что-то решить. Если кто и мог уговорить Хитера отнестись к предстоящему походу с должной серьезностью, так это Наташа. Но ей самой хотелось поскорее отправиться на поиски метеорита, и она во всем поддерживала Хитера. Однако, как понял Тимофей из ее телефонного разговора с шефом, Наташа прежде никогда не бывала в тайге и совершенно не представляла себе сложности пути.
        - Рассчитываем вернуться в Неру где-то через пять дней, - продолжала она. - Отсюда до места падения метеорита примерно два дня пути, столько же обратно, да день там… Предупредить спасателей МЧС? Зачем?.. Сергей Аркадьевич, мы же не в горы собираемся. Обычный турпоход… Турпоход, говорю. К тому же у нас навигатор и телефон… Ну все, Сергей Аркадьевич, нам пора отправляться. Вот уже и проводник возвращается. Я вам перезвоню… Завтра вечером.
        Увидев спускающегося к реке Стрельцова, Наташа отключила телефон и убрала трубку в футляр.
        - Спасибо.
        - Не за что, - ответил Тимофей. - Это же часть нашего соглашения.
        Наташа нахмурилась, но ничего не сказала на это, молча наблюдая, как он упаковывает футляр с телефоном обратно в рюкзак.
        - Знаешь, если хочешь, можешь плыть на лодке с Хитером. Я тебе в компанию не набиваюсь.
        - Хотела бы. - Наташа не стала скрывать разочарования. - Но у него своя компания, - закончила она, бросив сердитый взгляд в сторону Хитера, укладывающего свои рюкзаки в моторную лодку Стрельцова.
        - Вещичек не много прихватили? - усмехнулся тот, осмотрев набитую снаряжением лодку.
        Хитер пожал плечами.
        - Самое необходимое: еда, палатки, запасная одежда, кое-какое снаряжение для исследований.
        - Микроскопы, что ли? - еще более развеселился Стрельцов.
        Очевидно, для него это прозвучало как шутка. Здорово же он удивится, когда узнает, что Хитер действительно взял с собой походный микроскоп и набор реактивов, для проведения экспресс-анализов.
        Отсмеявшись, Стрельцов положил в лодку, поверх рюкзаков, нарезной карабин, потом снял с плеча зачехленное охотничье ружье.
        - Умеете пользоваться?
        - Еще бы.
        Хитер потянулся за ружьем, но Стрельцов лишь усмехнулся, покосившись на его заклеенную пластырем руку, и повернулся к Тимофею.
        - А ты стрелял когда-нибудь?
        - Приходилось.
        - Тогда держи.
        Он отдал ружье и в ответ на недоуменный взгляд Хитера пояснил:
        - Лучше, когда оружие в разных лодках. Надежнее… Да, кстати, - он вынул из своего рюкзака две пачки ружейных патронов 12-го калибра и одну за другой швырнул их Тимофею. Пришлось проявить изрядную ловкость, чтобы поймать их. - Извини, патронташа нет. Но ничего, у тебя карманов много.
        Стрельцов снова рассмеялся. Сегодня у него было подозрительно хорошее настроение. Не иначе - уговорил Хитера взять с собой всю оставшуюся водку.
        - Ну что, двинули? - спросил он, обращаясь к Хитеру.
        - Двинули.
        Похоже, Хитер ожидал более торжественных речей. Даже немного растерялся.
        - Тогда залазь.
        Хитер послушно забрался в лодку. Стрельцов оттолкнул ее от берега и с поразительной ловкостью забрался следом. У Тимофея с Наташей это получилось не так аккуратно. Стоило Наташе ступить в легкую надувную лодку, как та закачалась на воде, и Наташа, пронзительно вскрикнув, полетела за борт. Тимофей едва успел подставить руки, поймав ее на лету.
        - Спасибо, - испуганно пробормотала Наташа. Она только сейчас поняла, что чудом избежала купания в ледяной воде.
        Тимофей ничего не ответил. Молча подсадил девушку в лодку, потом забрался сам и, упираясь веслом в дно, вытолкнул лодку на глубину. Все это время Наташа сидела на носу лодки, боясь пошевелиться и вцепившись руками в поперечную скамью для пассажиров. Тимофею стало ясно, что и в надувной лодке она тоже оказалась впервые. Отыскав, он протянул ей спасательный жилет.
        - Надень.
        - А ты?
        - Я тоже надену.
        Лишь после этого Наташа осторожно взяла жилет одной рукой, вторую так и не оторвала от скамьи и принялась натягивать на себя. Впрочем, без особого успеха.
        - Стой. Давай помогу. Опусти руки.
        Наташа покорно повиновалась, но, пока Тимофей застегивал на ней жилет, с опаской наблюдала за раскачивающейся лодкой, думая, что та вот-вот перевернется. Ее опасения рассмешили Тимофея. «Фрегат» был исключительно устойчив на воде - настоящий рафт. Поэтому они с Хитером и выбрали эту лодку. Его даже можно было использовать для сплава по горным рекам. Так что Наташе не следовало волноваться. Можно было бы ее успокоить, но, поразмыслив, Тимофей решил этого не делать. Послушней будет.
        - Ну что, готовы?! - насмешливо крикнул из моторки Стрельцова Хитер. Не иначе как воображал себя командиром эскадры. Ему бы еще подзорную трубу в руки да говорящего попугая на плечо. - Тогда вперед!
        Дернув за шнур стартера, Стрельцов запустил лодочный мотор. Тимофей сделал то же самое. И обе лодки, одна за другой, понеслись по реке. Наташа испуганно вскрикнула, когда брызги попали ей на лицо, и снова вцепилась в скамью. Руля за моторкой Стрельцова, Тимофей оглянулся на удаляющийся берег. Там, на высоком откосе, стояла Зина, жена Стрельцова, и, приложив к глазам ладонь, наблюдала за ними. Интересно, она каждый раз выходит на берег провожать мужа? Что-то подсказывало Тимофею, что прежде Зина этого не делала.

* * *
        В конце концов ей надоело вытирать летящие в лицо холодные брызги. Смотреть впереди все равно было не на что, кроме моторки Федора да его укутанной в брезентовый плащ спины, поэтому Наташа накинула на голову капюшон и отвернулась. Встречный ветер теперь не задувал в лицо, но теплее от этого не стало. Наташа зябко повела плечами. Но Тимофей не обратил на нее никакого внимания. Как сидел истуканом на руле, так и сидит. Низкая мужская месть! А между тем еще пару часов, и она начнет хлюпать носом. Что и говорить, совсем не так она представляла себе сплав на лодках. Или сплав это на плотах?.. Да какая разница?! Главное, что у нее уже зуб на зуб не попадает от холода. А Хитер еще утверждал, что, по словам метеорологов, в тайге установилась аномально высокая для этого времени года температура.
        Все пошло наперекосяк уже с утра. Во-первых, погода. Если накануне стоял солнечный день, то сегодня, как назло, небо затянуло серыми тучами. Правда, дождь, похоже, не собирался, но на реке было ветрено и промозгло. Во-вторых, когда Наташа, воспользовавшись спутниковым телефоном братьев, позвонила шефу, тот повел себя довольно странно: вместо того, чтобы пожелать ей успеха в поисках метеорита и скорейшего возвращения в редакцию с отснятым материалом, стал расспрашивать, сообщили ли они в МЧС о своем маршруте и получили ли там разрешение. Как будто для того, чтобы отправиться в тайгу, нужно чье-то разрешение. Заметив, что начинает оправдываться, Наташа поспешила закончить разговор, пообещав шефу перезвонить в другой раз. После того, как Хитер заявил, что поедет в лодке с Федором, у нее и так было неважное настроение, а шеф своей мелочной опекой окончательно испортил его. А тут еще брызги, холодный ветер с реки и…
        Наташа вдруг почувствовала, что нестерпимо хочет в туалет. Замерзла, и вот, пожалуйста. А ведь за завтраком выпила всего одну чашку чая. Она обернулась: вдруг Федор с Хитером собираются причалить, чтобы немного передохнуть. Куда там! Их моторка все так же резво неслась вперед по середине реки. Наташа разочарованно вздохнула. Как ни хочется без этого обойтись, но придется просить Тимофея. Никуда не денешься. Хотя мог бы и сам догадаться! Она исподтишка взглянула на него, но он не заметил ее выразительного взгляда.
        - Тимофей, - позвала Наташа.
        - Что? - равнодушно отозвался он, но хоть посмотрел в ее сторону.
        - Ты можешь ненадолго причалить к берегу?
        - Зачем?
        За хлебом! Его недогадливость вывела Наташу из себя.
        - Я писать хочу!
        Смутить Тимофея, на что и рассчитывала Наташа, такой откровенностью не удалось. Он лениво посмотрел на часы и сказал:
        - Потерпи. Скоро должна быть протока, где Стрельцов ловил рыбу. Там и пристанем к берегу.
        - Я уже не могу терпеть. Давай причалим. Ну, пожалуйста, - взмолилась Наташа.
        Как ни странно, заискивающий тон подействовал на Тимофея. Он достал из кармана небольшую рацию, которую Наташа у него прежде не видела, несколько раз нажал на круглую кнопку на передней панели и сказал в микрофон:
        - Хитер, тормозните на пять минут. Нам нужно на берег.
        Рация что-то прошипела в ответ. Наташа не разобрала слов, но, обернувшись, увидела, что из впереди идущей моторки выглядывает Хитер. Он что-то держал в руке, наверное, такую же рацию.
        - Да, по острой нужде, - сказал у нее за спиной Тимофей. - Надеюсь, что быстро.
        Хитер махнул рукой в ответ, и Тимофей, получив его одобрение, направил лодку к берегу.
        Разлившаяся река пока не вошла в привычные берега, поэтому причалить оказалось очень сложно. Путь к сухому месту преграждали то заросли камыша, то затопленные прибрежные кусты, то какие-то коряги. Чтобы не намотать на винт траву и водоросли, Тимофей заглушил лодочный мотор, поднял его из воды, а сам взялся за весла. Управлять широкой надувной лодкой с помощью весел оказалось совсем непросто. Она больше крутилась на месте, чем плыла вперед. Выпрошенные у Хитера пять минут давно истекли, а они все никак не могли найти подходящее место, так и плыли вдоль берега. Наташа вся извелась от нетерпения, когда Тимофей наконец увидел впереди упавшее в реку дерево - сосну или кедр. Верхушка дерева ушла под воду, а ствол и комель лежали на песчаном берегу. Тимофей подвел лодку вплотную к дереву и ухватился рукой за толстую ветку.
        - Сумеешь пройти по стволу?
        Наташа поспешно кивнула. Она уже была готова на что угодно. Писать хотелось невыносимо. Еще немного, и она, наверное, опозорилась бы, как двухлетняя девчонка.
        - Давай помогу, - предложил Тимофей и даже протянул ей руку.
        Но Наташа уже закинула ногу на ствол, подтянулась, держась за ветки, и оказалась на дереве. В общем, справилась без посторонней помощи. Дальше все пошло проще. Нужно было только крепко держаться за ветви и следить, чтобы ноги не соскользнули с мокрого ствола. Она благополучно прошла по стволу до вывороченного из земли корневища и спрыгнула на сухой песок. Наконец-то на берегу! Пританцовывая от натуги, Наташа расстегнула джинсы и присела на корточки. Какое облегчение! Она даже зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что песок под ногами шевелится. Не просто шевелится, а как будто кипит. Это было настолько удивительно, что Наташа даже рот открыла от удивления. А потом из песка полезли муравьи. Да не один, не два, а множество - десятки, а может, и сотни крупных черных муравьев! Наташа и не представляла, что сибирские муравьи бывают такими огромными: с мизинец в длину, а то и больше! Муравьи карабкались из земли, залезая друг на друга, и черными ручьями растекались по песку. Наташу передернуло от отвращения, когда она увидела это копошащееся месиво членистоногих. Ей даже показалось, что она
слышит хруст суставчатых муравьиных лап. Или это щелкали их похожие на крючья челюсти? Надо же было ей выбрать место для туалета посреди подземного муравейника. Но что понадобилось муравьям на поверхности? Она получила ответ на этот вопрос, когда вылезшие из-под земли муравьи волной хлынули на нее. Наташа поспешно вскочила, подхватив спущенные до колен джинсы, и сейчас же сморщилась от острой боли в лодыжке. Они укусили ее! Забрались под одежду и укусили! Около десятка насекомых уже ползло по штанинам. Наташа затопала ногами, пытаясь стряхнуть с себя непрошеных тварей. Куда там! Муравьи были повсюду. Вокруг ее ног образовалась настоящая черная лужа из их шевелящихся тел. Муравьи облепили ее кроссовки и теперь карабкались вверх по джинсам. Никогда в жизни Наташа не видела ничего подобного. Сердце сжалось от отвращения и… страха. А муравьи все лезли и лезли вверх по ее ногам. Наташа испуганно вскрикнула, отскочила в сторону и принялась стряхивать их с себя. Руки сейчас же покрылись черными штрихами насекомых, когда муравьи с джинсов перебрались ей на ладони.
        Руки обожгло так, словно она сунула их в кипяток, - это десятки муравьиных клещей-челюстей впились в незащищенную кожу. Наташа завертелась на месте, беспорядочно размахивая руками, и вдруг внезапно увидела, как с облепленного землей корневища упавшей сосны к ней тянется черный хобот из сцепившихся друг с другом муравьев. «Хобот» шевелился и рос прямо на глазах, становясь толще и длиннее. Наташу прошиб озноб. Она пронзительно закричала и сломя голову бросилась в лес.
        Ветки хлестали по лицу, но она не обращала на это внимания. Бежала, не разбирая дороги. Лишь бы оказаться как можно дальше от этого ужасного места. Хобот из живых муравьев! Наташа слышала, что в тропиках муравьи во время миграции сцепляются друг с другом, образуя настоящие воздушные мосты, и таким образом перебираются через небольшие ручьи. Или даже видела это в каком-то документальном фильме о живой природе. Но эти муравьи охотились! Охотились на нее! И если бы… если бы своим
«хоботом» дотянулись до ее лица, то сожрали ее живьем! Мамочка, какой ужас!
        Что-то огромное, на двух лапах, рванулось ей наперерез из густого ельника и обхватило поперек туловища.
        - А-а!!! - истошно закричала Наташа, ринулась в сторону и увидела перед собой испуганное лицо Тимофея.
        - Что с тобой? Что случилось? - спросил он, по-прежнему крепко прижимая ее к себе.
        - Ты… ты как здесь? - все еще дрожа от страха, пробормотала Наташа.
        - Услышал твой крик и бросился на помощь. Еле-еле догнал, - ответил он. - Так что случилось?
        Наташа протянула ему искусанные муравьями руки. Большую часть насекомых сбили ветки, когда она бежала по лесу, но некоторые еще держались, вцепившись в кожу челюстями и зазубренными лапами. На месте других укусов выступили крупные капли крови. У Тимофея глаза полезли на лоб, когда он все это увидел.
        - Ты что, упала в муравейник?
        - Если бы. Они сами на меня напали.
        Тимофей недоверчиво покачал головой, но переспрашивать не стал. Снял у нее с ладони одного муравья (муравей тут же начал извиваться, пытаясь укусить его), осмотрел и брезгливо бросил на землю.
        - Какой огромный.
        - Их там тысячи, - добавила Наташа. - Да помоги же мне.
        Вдвоем они очистили от муравьев ее руки и одежду. Несколько раз Тимофей болезненно морщился - видимо, некоторым насекомым все-таки удалось цапнуть его. Так ему и надо, пусть на себе узнает, что ей пришлось пережить.
        - Где ты их нашла? - спросил он.
        - Там, где ты меня высадил, на берегу.
        - Зачем же ты расположилась возле муравейника?
        - Не было там никакого муравейника, - обиделась Наташа. - Они вылезли прямо из земли.
        Тимофей подозрительно прищурился.
        - Из земли?
        Ясно: не поверил. - Пойдем. Сам увидишь.
        Идти пришлось долго. Наташа и предположить не могла, что в панике так далеко отбежала от реки. Если бы не Тимофей, она, чего доброго, вообще не нашла обратную дорогу. Но он уверенно шагал по лесу и наконец вывел ее на берег. Снова увидев упавшее в воду дерево, возле которого ее атаковали муравьи, Наташа остановилась, не решаясь подойти ближе.
        - В чем дело? - удивился Тимофей. Неужели он не заметил муравьев, когда побежал за ней? Похоже, нет. Но как такое возможно? Ведь их были целые полчища.
        Наташа указала рукой на поваленное дерево.
        - Там. Они там, возле дерева, - голос предательски дрогнул. А ведь с того места, где она стояла, не были видны растекающиеся по земле черные муравьиные ручьи.
        Зато Тимофей, похоже, совершенно не думал об опасности, потому что решительно двинулся вперед.
        - Осторожней! - крикнула Наташа, но он даже не обернулся.
        Подошел к дереву, осмотрел корневище и землю под ним, разгреб носком сапога песок и покачал головой.
        - Здесь ничего нет.
        - Но они были там! - крикнула в ответ Наташа. - Настоящий ручей из живых муравьев, бьющий из-под земли!
        Тимофей пожал плечами. Рассердившись, Наташа подбежала к нему.
        - Ты думаешь, я все придумала?! - Она сунула ему под нос свои искусанные ладони. - А это, по-твоему, что?!
        - Сама посуди: если здесь было столько муравьев, как ты говоришь, куда они все подевались?
        По примеру Тимофея Наташа осмотрелась вокруг. Муравьи пропали. Все до одного. Решили, что добыча оказалась им не по зубам, и снова спрятались под землю? Или она сходит с ума? Но ведь их укусы никуда не делись. Вот они! И потом, Тимофей сам видел насекомых на ее одежде. Некоторые из них тоже укусили его.
        - Пойдем. Тебе надо обработать руки, а аптечка осталась в лодке, - сказал он.

«И не только руки», - мысленно добавила Наташа, вспомнив про укус на лодыжке. Стоило подумать о муравьях, забравшихся в джинсы, она живо представила, как эти мерзкие насекомые до сих пор ползают у нее под одеждой. Брр! Какой ужас!
        - Поплыли скорее! Я не хочу здесь оставаться!
        - Поплыли, - согласился Тимофей.
        По стволу они благополучно добрались до привязанной к дереву лодки. Тимофей сразу принялся искать аптечку, но в этот момент у него в кармане загудела рация. Наташа даже вздрогнула от неожиданности. Настолько непривычным показался ей этот звук.
        - Вы где пропали? - донеслось из динамика, когда Тимофей достал рацию.
        Хитер! Прошло, наверное, не меньше получаса, как Тимофей разговаривал с ним. Неудивительно, что брат начал беспокоиться.
        - Непредвиденная проблема. Но сейчас уже все в порядке, - ответил брату Тимофей.
        Проблема?! Да ее чуть не съели мерзкие членистоногие твари!
        - Потом расскажу. Еще несколько минут, и мы к вам присоединимся.
        Разговаривая по рации, Тимофей продолжал перебирать содержимое своего рюкзака. Наконец он достал оттуда аптечку и протянул Наташе.
        - Вот. Там внутри флакон с антисептиком.
        - И что с ним делать?
        - Смажь укусы, чтобы не было зуда. И неплохо бы принять таблетку тавегила, чтобы избежать аллергической реакции.
        Наташа так и сделала, потом закатала правую штанину и принялась осматривать покусанную лодыжку. Укус там оказался только один. Но укушенное место успело распухнуть - видимо, челюсти насекомого повредили кровеносный сосуд. Наташа смазала укус антисептиком, после чего занялась поисками забравшихся под одежду муравьев. К счастью, таковых не оказалось, или она вытрясла их, когда бежала по лесу. Окончательно успокоившись, Наташа подняла глаза на Тимофея и застыла от ужаса. За его спиной, среди ветвей поваленного дерева, шевелился и пульсировал, словно сердце какого-нибудь мифического чудовища, огромный черный рой из десятков, а может, и сотен тысяч муравьев. И снова Наташа услышала хруст их когтистых лап и щелканье голодных челюстей.
        - Матерь божья! - пробормотал Тимофей, оглянувшись назад, после того как увидел ее побледневшее от страха лицо. - Что это?
        - Они, - выдавила из себя Наташа.
        Муравьи как будто услышали их голоса. Из роя в их сторону вылетели целых три
«хобота», но не дотянулись до лодки и втянулись обратно. И тут Наташа увидела, что по веревке, которой Тимофей привязал лодку к дереву, спускается целая вереница насекомых. Еще один хищный «хобот», только в отличие от всех предыдущих у него была надежная опора.
        - Веревка!!! - в ужасе закричала она.
        Ее истошный вопль вывел из оцепенения Тимофея. Стряхнув с себя наваждение, он выдернул из ножен на поясе туристический нож и полоснул им по веревке. Раз, другой, третий… На третьем ударе перерезанная веревка оборвалась и вместе с облепившими ее муравьями с шумным всплеском ушла под воду. «Утонут», - решила Наташа. Но муравьи не утонули. Цепляясь за веревку и друг за друга, они подобно черному ручью «вытекли» из реки и присоединились к облепившему дерево рою. - Поплыли отсюда! - взмолилась Наташа, не в силах больше выносить это копошащееся месиво членистоногих, но, когда обернулась к Тимофею, обнаружила, что он держит в руках видеокамеру.
        Тимофей снимал муравьиный рой.

* * *
        - Ни хрена себе!
        Если бы не присутствие Натахи, он бы выразился более смачно. Если вообще существовали слова для определения ЭТОГО. Никогда в жизни Хитер не видел ничего подобного. Да и никто не видел, ни один человек! Может быть, где-нибудь в африканских или южноамериканских джунглях местные муравьи устраивают что-то похожее, да и то вряд ли. А здесь, в средней полосе, в Сибири! Но на жидкокристаллическом экране Тимкиной видеокамеры муравьи творили такое, что могло стать ключевой сценой какого-нибудь фильма ужасов. Хитер сначала и не поверил, что это муравьи. Настолько их поведение отличалось от его представлений о жизни обычных лесных муравьев.
        - Федор! Подойди сюда!
        Сказать по правде, на Федора абориген не тянул, разве что на Федула. И в мыслях Хитер называл его именно так. Стрельцов уже минут десять бродил по берегу в поисках сухого хвороста для костра, но пока нашел только две принесенные рекой валежины. Услышав, что его зовут, Федул с радостью бросил свое занятие и поспешил на зов. Хитер развернул к нему экран видеокамеры.
        - Гляди.
        - Чего это? - насупился он.
        - Это я у тебя хочу спросить: чего это? - усмехнулся Хитер. - Ты когда-нибудь встречал такое?
        Федул нахмурился, вглядываясь в изображение, и замотал головой.
        - Не-а. Это мураши, что ли?! А чего они?
        - Натаху чуть не сожрали. Все руки ей искусали. Вот тебе и мураши.
        - Ну да? - не поверил Федул.
        Эксперт из него оказался неважный. Впрочем, Хитер и не надеялся, что Федул объяснит загадку поведения муравьиного роя. Спросил так, для очистки совести. Но тем ценнее отснятый Тимкой материал! Сам Тим так не считал и, похоже, даже не догадывался о своей удаче. Он забрал видеокамеру и хмуро произнес:
        - Тебе не кажется все это странным?
        - Что именно?
        - Сова, муравьи. Обычно животные так себя не ведут.

«Пожалуй», - мысленно согласился Хитер. Вот только связывать эти два случая на месте Тима он бы не стал.
        - Может быть. Но что с того?
        - Нам лучше вернуться.
        В первый момент Хитеру показалось, что брат шутит. Но нет, Тим говорил совершенно серьезно.
        - Да ты в своем уме?! - взорвался он. - С чего тебе вздумалось возвращаться?! Из-за того, что Натаху укусило несколько муравьев, а меня тяпнула за палец какая-то очумевшая птица?!
        - Вспомни лося, напавшего на бригаду электриков, про которого говорили по радио! С животными здесь происходит что-то странное, и мне это очень не нравится.
        - К черту сов, лосей и муравьев! Мне нужен метеорит! Метеорит и только! И я его найду, чего бы мне это ни стоило! Тем более что мы уже почти у цели!
        - Ребята, вы чего? - взволнованно спросила напуганная их криками Натаха. Федул деликатно отошел в сторону.
        - Ничего, - огрызнулся Хитер, хотя Натаха, в отличие от Тимки, не заслужила такого обращения. - Просто кое-кто в штаны наложил от страха.
        - Здесь опасно, - снова завел свою шарманку Тим. - Поэтому я настаиваю, чтобы мы вернулись.
        Черта с два! Хитер уже готов был выпалить это в лицо брату, но, взглянув на Натаху, сдержался. Ничего он таким образом не добьется. С Тимкой надо быть хитрее.
        - Давай рассуждать спокойно, - предложил он. - С Наташей произошел неприятный случай. Где это случилось? На берегу. Но на реке никакой опасности нет. Федор каждый день ловит здесь рыбу и, как видишь, жив-здоров.
        На Тимку подействовало - слушал не перебивая. Пока он не успел опомниться, следовало развить успех.
        - Поэтому предлагаю так. Сейчас мы плывем до места, где он увидел падающий метеорит. И уже там будем решать. Договорились?
        Хитер протянул брату руку, а сам скосил глаза на Натаху. Что скажет? Но она промолчала. Ладно, и на том спасибо. Тим недовольно засопел, но в конце концов пожал протянутую руку.
        - Ладно, договорились.
        Федул, хотя и отошел в сторону, каким-то образом почувствовал, что они пришли к согласию, и громко спросил:
        - Так мы есть будем или как?
        - Конечно, будем! - живо отозвался Хитер. - Давай, накрывай на стол.
        Обед состоял из той же жареной рыбы, захваченной Федулом из дома, и оладий, которые напекла его жена. Чтобы не тратить время на разведение костра, рыбу и оладьи съели холодными, запив все это чаем из термоса. Лишь Федул отказался от чая и попросить налить ему «беленькой». Как он сам выразился, «для сугрева». Пришлось плеснуть ему грамм сто. Он просил больше, но Хитер проявил твердость - проводник нужен был трезвым.
        Федул надулся и больше не разговаривал. Как сыч, уселся на руль и молчал, хотя первую часть пути болтал, не переставая. Все травил байки, какой он ловкий да умелый. Хитеру надоело слушать его болтовню, так что он был даже рад, что проводник наконец заткнулся. Тем более что возникла проблема и поважнее. Неожиданная выходка брата не выходила у Хитера из головы. Что это, страх? Но Тим парень не из пугливых, хотя некоторые его черты просто раздражают. И чего он приплел в одну кучу сову, какого-то лося и напавших на Натаху муравьев? Если уж на то пошло, она сама виновата - нечего было ссать на муравейник.
        Хитер оглянулся на идущий следом «Фрегат». Натаха сидела спиной к нему, лицом к Тиму. Похоже, они оживленно разговаривали. Интересно, о чем? Что, если он сагитирует девчонку повернуть назад? Хотя Натаха не тот человек, чтобы плясать под чужую дудку. И потом, она не меньше его хочет найти метеорит.
        Хитер поднял глаза к небу. Из-за низкой облачности казалось, что уже наступили сумерки. Хотя чему удивляться, дело к вечеру. Он посмотрел на управляющего лодкой Федула. Тот приподнял голову, даже откинул со лба капюшон и настороженно рыскал взглядом по берегу.
        - Долго еще плыть? - спросил у него Хитер.
        Вопрос повис в воздухе - Федул как будто не слышал. Хитер уже собрался повторить его, когда Федул неожиданно встрепенулся и произнес:
        - Приплыли. Вон он, тот лиманчик, где я сеть оставил. Может, и сейчас там, если течением не унесло.
        - Так ты ее так в реке и бросил? - удивился Хитер.
        - Да тут про все забудешь, когда такая елда по небу летит, - вздохнул Федул. - Да и сеть, по правде сказать, дерьмо. Дешевка китайская… Ну, так чего, к берегу рулить или как? - немного погодя спросил он.
        - Давай-давай, - поторопил его Хитер и полез в рюкзак за биноклем.
        В бинокль деревья выглядели совсем по-другому. Вот укороченная, будто срезанная ножом, верхушка кедра. Концы ветвей опалены. Дальше голая, без единой иголки, вершина ели. Хотя нижние ветви по-прежнему зеленые. Отдельно растущая сосна расколота вдоль ствола до основания, словно в дерево ударила молния. Хотя, может быть, это действительно была молния. А вот те две сосны определенно пострадали от пролетающего метеорита. Ветки обуглены. Одна из сосен даже наклонилась в сторону. Да и на других деревьях видны следы разрушений. Где поломанная ветка, где содранная кора, а где застрявший в кроне валежник, заброшенный туда взрывной волной. По таким ориентирам они без труда найдут эпицентр взрыва. Вот только далеко ли до него? Хорошо, если километров пять-десять. А если все пятьдесят или больше?
        - Федор, - окликнул лодочника Хитер. - Помнишь, в какую сторону пролетел метеорит?
        Федул прищурил один глаз, покрутил головой и махнул рукой вдоль реки. - Туда.
        - Уверен?
        - Туда-туда, - пробурчал Федул. - Я голову-то поднял, а он так и просвистел перед глазами справа налево. - Он повторил свой жест.
        Пока Хитер пытал его, подплыли Тим с Натахой на своей лодке.
        - Нашли место? - поинтересовался Тим.
        Вместо ответа Хитер протянул ему свой бинокль.
        - Попробуй определить направление полета метеорита.
        Тим довольно долго осматривал берег реки, опушку леса и виднеющиеся вдали сопки, после чего сказал:
        - Север, северо-восток, юго-запад.
        - Похоже, - согласился Хитер.
        Если Федул и ошибся, то ненамного. Это просто подарок судьбы, что траектория метеорита прошла вдоль русла реки.
        Он повернулся к своему кормчему:
        - Давай, Федь, заводи. Если наш космический странник упал где-нибудь на берегу, мы уже сегодня отыщем его.
        Но Федул отрицательно покачал головой.
        - Сегодня вряд ли. Через час стемнеет. Лагерь нужно разбивать, а то потом не успеем.
        Хитер примирительно развел руками. Будь его воля, он бы плюнул на лагерь и продолжил поиски метеорита, но, взглянув на Тима с Натахой, счел за лучшее согласиться с Федулом. С Тимом и так уже накалились отношения, не стоило обострять их из-за ерунды.

* * *
        Хитер первым выпрыгнул на берег, едва моторная лодка Стрельцова притерлась к песчаному плесу. Узкая песчаная отмель, окруженная со всех сторон густыми зарослями камыша, оказалась единственным пригодным местом для высадки. Но именно поэтому она не нравилась Тимофею. Близость леса и камышовых зарослей настораживала. Любой хищник здесь мог незамеченным подкрасться к лагерю.
        - Может, поищем другое место? - предложил он.
        Хитер недоуменно оглянулся.
        - Ты чего, Тимми? Чем тебе здесь не нравится?
        Старший брат явно не разделял его опасений. Стрельцов с Наташей тоже. Она удивленно посмотрела на Тимофея. А Стрельцов сказал:
        - Тут родник рядом. Вода чистая как слеза.
        Воду можно было взять с собой в пластиковой канистре, но Хитер уже принял решение.
        - Хватит канючить, Тимми. Давай, вылезай. Нужно палатки ставить.
        Тимофей нехотя выбрался из лодки. Как можно что-то объяснить людям, которые не принимают твои опасения всерьез? Даже Наташа! А ведь ее едва не съели лесные муравьи.
        Но в отношении Наташи он оказался не совсем прав. На берегу она украдкой спросила:
        - Тебя что-то пугает?
        Тимофей вздохнул.
        - Не знаю. Но я бы предпочел ночевать на более открытом месте.
        - Тимми, хватит болтать! - сердито оборвал его Хитер. - Лучше помоги мне!
        Он вытряхнул из чехла первую палатку и теперь возился с ее разборным каркасом.
        - Я пока сеть проверю, - непонятно к чему заявил Стрельцов, возвратившись к лодке.
        Вернулся он как раз тогда, когда Тимофей с Хитером установили обе палатки, а Наташа разобрала снаряжение, достав из рюкзаков спальники и посуду, - как будто специально подгадал момент.
        - Кранты сети, - объявил он, затаскивая лодку на берег. - Топляком разорвало, а может, выдра постаралась. Но и нам кое-что досталось.
        С этими словами он извлек из лодки двух крупных рыбин и швырнул их на землю перед палатками. Тимофею показалось, что обе рыбины с душком. Но Стрельцов уверенно заявил:
        - Ерунда. Сейчас подкоптим на костре, самое то будет. - Он указал Наташе на рыбу: - Ты давай чисти, а я за хворостом схожу.
        Наташа с некоторой опаской подняла за хвост одну из рыбин.
        - Я вообще-то не умею, - потупившись, призналась она.
        - Да чего там уметь? - удивился Стрельцов. - Выпотрошить да промыть - и все дела. Ну, или ты, что ли, помоги, - он обернулся к Тимофею.
        Но тот отрицательно покачал головой.
        - Я с вами, за хворостом.
        Тимофей давно уже хотел осмотреть окрестности лагеря и не собирался упускать подвернувшийся случай. В конце концов, Наташа вполне может справиться одна - не такое уж это сложное дело - почистить рыбу, в крайнем случае, обратится за помощью к Хитеру. Тимофей вытащил из рюкзака туристический топорик. Хотел прихватить и доверенное ружье, но, рассудив здраво, передумал. Если, собираясь в лес за дровами, он начнет снаряжать ружье, Стрельцов, да и Хитер с Наташей окончательно сочтут его паникером. По сравнению с охотничьим ружьем легкий туристический топорик казался несерьезным оружием, но выбирать не приходилось. Тимофей покачал его в руке, примеряясь к топорищу, и, ухватив поудобнее, бросился догонять Стрельцова. Тот как раз собирался войти в лес, когда Тимофей внезапно остановился. По песчаному откосу, от опушки к реке протянулась цепочка звериных следов.
        - Федор!
        - Чего? - нехотя отозвался тот.
        - Что это?
        Стрельцов издалека взглянул на следы на песке и пожал плечами.
        - Какой-нибудь зверь на водопой шел.
        - Какой зверь?!
        - Ну, а я почем знаю. Может, кабан… - Он все-таки подошел ближе. - Хотя на кабана не похоже. Следы больно крупные. Медведь или лось…
        Тимофей не дал ему договорить.
        - Здесь есть медведи?!
        Его вопрос вызвал у Стрельцова улыбку.
        - Ну, а ты как думал? Тайга все-таки!.. Да ты не боись, - с усмешкой добавил он. - Он к нам не сунется. Медведь человека за версту обходит. Так что можешь спать спокойно.
        Все верно. Дикие звери обычно избегают людей. Вот только ранившая Хитера сова и напавший на обходчиков лось почему-то забыли об этом.
        Хотя на берегу реки было еще довольно светло, в лесу уже сгустились сумерки. К счастью, углубляться в чащу не пришлось. Стрельцов обнаружил на краю опушки поваленную березку, а Тимофей наткнулся на небольшую засохшую ель или лиственницу. Иголки с веток давно облетели, а ствол оброс лишайником, так что определить породу дерева было затруднительно. Тимофей принялся раскачивать дерево, надеясь свалить его без помощи топора, когда под ногой что-то хрустнуло. Он опустил глаза вниз и содрогнулся от отвращения - на разрыхленной земле белели звериные кости. Но не сами кости испугали Тимофея, в конце концов обнаружить в лесу скелет павшего животного - не такая уж большая редкость, а то, как эти кости выглядели. Они были спрессованы в плотный комок, только расколотый продолговатый череп откатился в сторону, и покрыты засохшей бурой слизью.
        - Федор! - позвал Тимофей, не в силах отвести взгляд от своей жуткой находки.
        - Чего, не можешь свалить? Ну, так найди другую. Тут сухостоя полно, - раздалось сзади.
        - Подойди сюда! - потребовал Тимофей.
        Стрельцов бросил свою березу и нехотя направился к нему, с шумом продираясь сквозь бурелом.
        - Ну, чего опять… - Он не договорил, увидев, куда направлен взгляд Тимофея. - Мать честная!
        - Что это?
        Не отвечая, Стрельцов опустился на корточки, подобрал с земли сухой сучок и ковырнул им сцепившиеся друг с другом кости. Ком сдвинулся в сторону, но не развалился.
        - Они что, склеены? - изумленно пробормотал Тимофей.
        - Вроде того. - Стрельцов ударил сучком по комку костей, но не разбил его, а только сломал сук. - Похоже на совиную погадку, - наконец сказал он. - Заглотит сова, к примеру, мышь, мясо переварит, а кости потом отрыгивает.
        - Какого же размера должна быть эта сова?! - ошарашенно спросил Тимофей.
        Судя по размеру костей, они принадлежали небольшому животному: барсуку, лисице, но никак не мыши.
        - Чего ты меня пытаешь?! - рассердился Стрельцов. - Сказал, что знаю! И вообще, пора костер разводить.
        Он сплюнул на землю и побрел к брошенной на опушке валежине. Оставшись один, Тимофей с опаской оглянулся вокруг. Темный лес выглядел угрожающе. И хотя поблизости никого не было, у Тимофея появилось ощущение, что из чащи за ним наблюдают чьи-то голодные глаза. Он кое-как выворотил из земли засохшее дерево и вслед за Стрельцовым поспешил назад.
        Хитер встретил его обычной насмешкой:
        - Тимми, тебя только за смертью посылать. Мы с Натахой уже от голода умираем. Сколько можно по лесу шариться?
        Отвязаться от него можно было только одним способом - не обращать внимания. Тимофей так и сделал: бросил принесенное из леса дерево на землю и, повернувшись к Хитеру спиной, принялся рубить его на части. Вскоре перед палатками весело запылал костер. Стрельцов разрезал вычищенную рыбу на куски, посолил и, нанизав ее на вымоченные в воде ветки, как на шампуры, разложил над углями. От костра сразу потянуло пряным ароматом жарящейся рыбы. Пока она готовилась, Тимофей несколько раз сглотнул слюну. Да и остальные смотрели на рыбу голодными глазами. Стрельцов оказался прав, дым костра полностью отбил у рыбы неприятный запах, поэтому готовый шашлык исчез в один момент, как и две бутылки водки, которые присовокупил к ужину Хитер. Вторую бутылку Стрельцов выпил практически в одиночку, после чего сразу завалился спать. Никто не успел опомниться, как из палатки, куда он забрался, донеслось его сонное сопение.
        - А я еще хотела чай попить, - призналась Наташа, взяв в руки приготовленный котелок. - Федор сказал, здесь где-то родник неподалеку.
        - Сейчас найдем, - успокоил ее Тимофей.
        Но прежде чем отправиться с Наташей на поиски родника, он собрал ружье, снарядив его патронами с самой крупной дробью, а остальные патроны, по совету Стрельцова, рассовал по карманам. Хитер с ироничной усмешкой наблюдал за его приготовлениями, но от вопросов и комментариев воздержался. Наверняка решил, что младший брат таким образом собирается произвести впечатление на Наташу. Но после найденного в лесу комка переломанных костей Тимофею стало все равно, что Хитер о нем подумает.
        Кроме ружья, пришлось взять с собой электрический фонарь, так как в лесу окончательно стемнело. Но поискам это не помешало. Стоило отойти от реки, как Наташа, а за ней и Тимофей, услышали журчание ручья. Ориентируясь по звуку, они вскоре вышли к глинистому откосу, у подножия которого из земли бил небольшой родник. Земля вокруг родника была сырой и вязкой, но кто-то, возможно, тот же Стрельцов, перебросил через грязь бревно, чтобы легче было добираться до воды. Пришлось на время отдать Наташе ружье. Тимофей и не предполагал, что, оставшись без оружия, он почувствует себя таким беззащитным, хотя на то, чтобы пройти по скользкому бревну, наполнить водой котелок и вернуться обратно, у него ушло меньше минуты.
        Он надеялся, что Наташа ничего не заметит. Но она, видимо, почувствовала его состояние, потому что на обратном пути неожиданно спросила:
        - Что-то случилось?
        Догадалась! Тимофей попытался изобразить недоумение:
        - С чего ты взяла?
        Она посмотрела на него долгим внимательным взглядом.
        - Скажи, что вы нашли, когда ходили в лес за дровами?
        А когда он хотел отпереться, опередила его:
        - Только не ври мне! Я видела, в каком состоянии ты вернулся.
        Тимофей обреченно вздохнул. Он так и не научился врать ей. Пришлось признаться:
        - Обглоданные звериные кости, покрытые какой-то засохшей слизью.
        - И?
        - Больше ничего, клянусь тебе.
        - Тогда что же тебя так напугало?
        - Понимаешь, - Тимофей снова вздохнул. - Эти кости выглядели так, будто хищник проглотил этого зверя целиком, а потом отрыгнул его кости из желудка.
        - Я слышала: некоторые хищные птицы так делают, - вспомнила Наташа.
        Тимофей кивнул.
        - Верно. Стрельцов сказал то же самое. Вот только я не знаю ни одной хищной птицы, которая могла бы целиком проглотить барсука или лисицу.
        Зря он это сказал! Тимофей понял это сразу, как только произнес последнюю фразу, но было уже поздно. Наташины глаза испуганно округлились. Даже в темноте он разглядел, как в них колыхнулся страх. Наташа взяла его за руку - не просто взяла, а крепко стиснула пальцами его локоть и прошептала:
        - Пойдем отсюда.
        Тимофей не стал медлить. Тем более что ее слова полностью совпадали с его желанием.
        За время их отсутствия в лагере ничего не произошло, разве что сонное сопение Стрельцова сменилось негромким похрапыванием. Счастливчик, наверное, уже видел десятый сон. Хитер, дожидаясь их возвращения, сидел на березовом чурбаке возле костра и глядел на мерцающие в темноте угли. Тимофей невольно позавидовал старшему брату. Вот кому и дела нет до мучающих его страхов. Но реальность опасности, которую интуитивно чувствовал Тимофей, не позволяла отмахнуться от нее. Поэтому, подвесив над костром котелок, он обратился к Хитеру:
        - Предлагаю установить дежурство в лагере и спать по очереди: полночи я, полночи ты.
        - Это еще зачем? - удивился Хитер.
        - На всякий случай.
        - Тимми, ты опять начинаешь… - начал заводиться Хитер, но, взглянув на Наташу, пошел на попятную: - Ладно, согласен. Только чтобы тебе было спокойнее. Кто за кем дежурит?
        Он все-таки не удержался от ехидной усмешки. Но Тимофей сделал вид, что не заметил его ухмылки.
        - Начинай ты, а в два часа я тебя сменю.
        Хитер лениво кивнул в ответ. Тимофей и не рассчитывал, что брат будет проявлять усердие, но надеялся, что тот, по крайней мере, не заснет, если будет дежурить в первую половину ночи.
        Вскоре закипела вода в котелке, и Наташа щедро всыпала туда чайной заварки.
        - Как думаете, найдем завтра метеорит? - спросил Хитер, когда она разлила чай по кружкам.
        С тех пор как Хитер услышал по телевизору о падении Киренского метеорита, он не мог говорить ни о чем другом. Но Тимофей не поддержал разговор. Куда больше его волновали найденные в лесу кости убитого животного и особенно отрыгнувший их хищник. Наташа вместо ответа лишь неопределенно пожала плечами. Но Хитер, приняв такой жест за знак внимания, стал с увлечением рассказывать ей о том, как он занялся поиском метеоритов. В конце концов Тимофею надело слушать его хвастливую болтовню, и он, напомнив Хитеру разбудить его в два часа, заявил, что идет спать.
        Думал, что долго не уснет. Слишком много волнующих событий произошло за минувший день, да еще Стрельцов пьяно ворочался рядом и храпел во сне. Тимофей в очередной раз с завистью подумал о проводнике и сам не заметил, как провалился в сон.

* * *
        Он проснулся внезапно и первым делом взглянул на часы. Фосфоресцирующие в темноте стрелки показывали два часа и почти тридцать минут. Хитер его не разбудил! Почему?
        Из великодушия решил дать брату отдохнуть? На него это не похоже. Не вставая со спальника, Тимофей чутко прислушался. В палатке стояла тишина - даже Стрельцов перестал храпеть, зато снаружи поднявшийся ветер шумно шелестел еловыми лапами. Схватив приготовленный с вечера туристический топорик - ружье на время дежурства пришлось отдать Хитеру, Тимофей выглянул из палатки. Снаружи было почти так же темно, как внутри. У Тимофея все похолодело внутри. Костер больше не горел! Даже поднимающегося от углей дыма он не заметил. И самое главное - Хитера нигде не было видно.
        Стараясь производить как можно меньше шума, Тимофей выбрался из палатки. Порыв налетевшего ветра заставил его зябко поежиться. На реке тревожно шелестел камыш, а со стороны леса угрожающе скрипели верхушки деревьев. И больше никаких звуков. Тимофей подбежал к костру, пощупал рукой золу. Теплая - значит, костер погас сравнительно недавно. Рядом лежали березовый чурбак и куски расколотой на части ели, которую, Тимофей притащил из леса. Почему же Хитер не подбросил их в костер? Ответ напрашивался сам собой: не мог, потому что его уже не было рядом.
        Тимофея охватила паника. Что делать? Куда бежать? Где искать брата? Он заметался на месте, когда среди шелеста камыша и завывания ветра уловил новый звук, доносящийся из Наташиной палатки. Шорох и… стон! Не думая больше ни о чем, он рванулся к ее палатке, резко откинул полог и напоролся взглядом на голую спину Хитера, контрастно белеющую в темноте.
        Через распахнутый полог внутрь ворвался ночной воздух. Почувствовав холод, Хитер сейчас же обернулся и, увидев перед собой Тимофея, сердито воскликнул:
        - Тимми! Какого черта тебе надо?!
        Из-за его плеча выглянула Наташа, торопливо прикрыв рукой обнаженную грудь. А Тимофей все смотрел на них, совершенно не представляя, как объяснить свое внезапное вторжение.
        - Я проснулся, тебя нет. А сейчас мое дежурство, - невпопад выдавил он из себя.
        - Проснулся, так иди дежурь! - огрызнулся Хитер.
        Он зашарил рукой рядом с собой, пытаясь отыскать сброшенный спальник, чтобы прикрыться им, не нашел и разозлился еще больше.
        - Ты еще здесь?!
        Тимофей попятился назад. Он чувствовал себя ничуть не лучше застигнутых врасплох любовников. Но и уйти без оружия он тоже не мог.
        - Где ружье?
        - Тимми! - взревел Хитер. - Почем я знаю, где твое ружье?!
        Его лицо покрылось красными пятнами от гнева, но тут подала голос Наташа:
        - Ты на нем стоишь.
        Тимофей не сразу понял, к кому она обращается, но, как только опустил глаза вниз, сразу увидел лежащее у его ног ружье.
        - Извините, - пробормотал он и, подхватив с пола ружье, выскользнул из палатки, откуда по-прежнему неслись возмущенные возгласы Хитера.
        Слушать их у Тимофея не было никакого желания, и он поспешил вернуться к потухшему костру. В голове шумело, и даже руки тряслись от обиды и горечи. Причем не столько из-за поступка Хитера, так наплевательски относящегося к его чувствам, и не из-за Наташи, отдавшей предпочтение его старшему брату, сколько из-за собственной бессмысленной, идиотской (по-другому и не скажешь) выходки. Прежде чем врываться в Наташину палатку, надо было понять, что там происходит. А он вместо этого выставил себя перед ней и Хитером ревнивым идиотом.
        Чтобы как-то отвлечься от одолевающих его мрачных мыслей, Тимофей принялся заново разводить костер. Спички ломались одна за другой, а те, которые все-таки загорались, тут же задувал гуляющий над рекой ветер. Но в конце концов Тимофею все-таки удалось поджечь березовую кору, от которой, в свою очередь, загорелись мелкие щепки, а от них уже и настоящие поленья.
        Но как только костер весело запылал, на Тимофея с новой силой навалилась тоска. Еще никогда он так остро не переживал свое одиночество. Один, совсем один. Прогнав его, ни Хитер, ни Наташа даже не выглянули из палатки. Какое им дело до него? Наверное, продолжают трахаться да еще смеются над ним. А он… он в это время охраняет их спокойствие. Все равно, что свечку держать. Что ж, это действительно смешно. Можно просто лопнуть от смеха!
        Тимофей встал, несколько раз обошел вокруг костра, гадая, чем еще можно себя занять. Так ничего и не придумав, он уже собирался вернуться на место, когда его взгляд случайно упал на оставшиеся после ужина пустые водочные бутылки. Раньше он никогда не прибегал к такому способу борьбы с депрессией, да и серьезных поводов не было, но сейчас решительно направился к рюкзаку, куда Хитер сложил взятую в дорогу водку. Наташа куда-то убрала все кружки. Но когда отсутствие посуды останавливало тех, кто стремился утопить свою тоску в сорокаградусной жидкости? Тимофей одним движением свернул винтовую пробку и, запрокинув бутылку над головой, сделал большой глоток…
        Остаток ночи он провел словно в тумане. Туман рассеялся лишь под утро, когда из
«мужской» палатки выбрался Стрельцов и принялся бродить по лагерю. В конце концов он подошел к сидящему у костра Тимофею (костер, оказывается, снова потух, а он этого и не заметил) и хрипло спросил:
        - Выпить ничего не осталось?
        Тимофей поднял валявшуюся под ногами бутылку, на дне которой осталось примерно на четверть стакана водки, удивленно посмотрел на нее и протянул Стрельцову. Тот залпом выпил остатки, утер рот тыльной стороной ладони и довольно крякнул:
        - А-а, хорошо!
        Ему можно было только позавидовать. Потому что про себя Тимофей сказать такое не мог. Болела голова, во рту пересохло, к тому же нестерпимо хотелось пить. Он заглянул в котелок, где Наташа заваривала чай, но там осталась лишь сухая чайная заварка, и ни капли жидкости.
        - Схожу за водой, - сказал Тимофей и сам удивился, как хрипло звучит его голос. Но Стрельцову, похоже, не было до него никакого дела. И то хорошо.
        Он подобрал котелок, по привычке поднял ружье, но оно оказалось слишком тяжелым, и Тимофей положил его на место. Вчерашняя тревога куда-то улетучилась. Сейчас ему хотелось только пить и ничего больше. Стараясь не спотыкаться, Тимофей зашагал к роднику. Это оказалось непросто - выступающие из земли корни так и норовили ухватить его за ногу, но в конце концов он вышел к бьющему из земли ключу. Остановился, прикидывая, как пройти по переброшенному к воде бревну, чтобы ненароком не свалиться в грязь, и застыл на месте. На влажной от воды земле отчетливо выделялся странный отпечаток - след, которого Тимофей не видел никогда в жизни. Два широко расставленных пальца, заканчивающихся огромными, уродливыми когтями! Тимофей судорожно сглотнул. Пьяный туман мгновенно вылетел из его головы. Оказалось, что он может вполне трезво соображать. И первая мысль, пришедшая на ум, заставила его остро пожалеть об оставленном у костра ружье. Потому что вчера, когда он приходил к роднику вместе с Наташей, здесь не было этого отпечатка! Он появился минувшей ночью! Страшно было даже представить, что могло произойти, если
бы оставивший отпечаток зверь пробрался в лагерь. Зверь?
        Внезапно родившийся вопрос бросил Тимофея в дрожь. След на земле был длиннее и шире отпечатка медвежьей лапы. Он мог принадлежать только очень крупному животному. Но в сибирских лесах нет крупных двупалых хищников! Если они вообще существуют в природе. Тимофей не знал этого наверняка. Но что не оставляло сомнений, так это то, что он должен непременно показать отпечаток Хитеру и остальным. Может быть, тогда Хитер прислушается к нему и согласится повернуть назад. И чем скорее он это сделает, тем лучше. Если поблизости бродят такие… монстры, оставаться здесь смертельно опасно.
        Тимофей медленно попятился назад, потом развернулся и со всех ног бросился обратно на берег.

* * *
        Не заметить след было просто невозможно - Хитер увидел его еще за пару метров до родника. Глубокий и четкий, он сразу бросался в глаза любому, кто приходил на родник. С выбором места Тимми явно перестарался. - Ну и чем ты это сделал?
        - Что сделал? - изобразил непонимание Тимка или правда не понял, что его уловка раскрыта.
        Хитер рассмеялся ему в лицо.
        - Отпечаток! Чем ты его выдавил?
        - Ты думаешь, я вас разыгрываю?! - обиделся Тимка и, как в детстве, выпятил нижнюю губу. Но Хитер не собирался щадить его.
        - А то нет? - насмешливо переспросил он. - Пришел сюда пораньше, проковырял в земле отпечаток пострашнее, а потом прибежал в лагерь. «Спасайтесь! Чудище лесное!
        - Я ничего не ковырял! Это настоящий след! - набычился Тимка.
        - Ладно, хватит, - отмахнулся Хитер. - Концерт окончен. Идем собирать вещи. Нам давно пора отплывать.
        Подавая пример остальным, он повернул к лагерю, но Тим неожиданно заступил ему дорогу.
        - Мы плывем назад!
        - И кто это решил?
        Спор вполне можно было разрешить миром. Во всяком случае Хитер очень на это надеялся. Но Тим попер на рожон.
        - Ты сам сказал накануне, что в случае реальной опасности мы повернем назад.
        Тим, как всегда, по-своему истолковал его слова. Но спорить с ним было бесполезно. Хитер даже не стал тратить время, а вместо этого обратился к Федулу:
        - Федор, не обращай внимания на закидоны моего братца. У него иногда случается.
        Чтобы не объяснять причины Тимкиного упрямства, Хитер покрутил рукой у виска - жест более чем понятный Федулу. Но тот, вместо того чтобы усмехнуться или просто промолчать, неожиданно сказал:
        - Может, и в самом деле… вернуться?
        Хитер не поверил своим ушам. От кого, от кого, но от Федула он никак не ожидал подобных заявлений. Когда только тот заразился Тимкиной паникой?
        - А деньги? - пробормотал Хитер. От растерянности в голову не пришло ничего более умного.
        - Десять тыщ, конечно, хорошие деньги, - согласился Федул, - да только стремно все это.
        - Двадцать. Двадцать тысяч, если проведешь к метеориту!
        Федул поднял на него глаза, проверяя: врет или нет. Понял, что нет, и принялся чесать подбородок, колючий от многодневной щетины. Он еще ничего не ответил, но по алчно блеснувшим глазам аборигена Хитер понял, что тот согласится. Так и случилось. Федул тряхнул головой, отгоняя сомнение, взмахнул кулаком и сказал:
        - Эх, ладно! Но, чур, уговор: не задерживаться! Отыщем место, снимете, чего вам надо, и сразу назад.
        - Без вопросов, - Хитер протянул лодочнику руку, и тот уже без колебаний пожал ее.
        - Опомнись! - воскликнул Тим, пытаясь вклиниться между ними и оттолкнуть Федула. - Твоя жадность может нам всем дорого обойтись! Не думаешь о себе, так подумай хотя бы о Наташе!
        Натаха, до того не принимавшая участия в споре, испуганно захлопала глазами. Но ее скорее напугала возможность потасовки между ними, чем глупые опасения Тимми. Драться с братом Хитер, разумеется, не стал - слава богу, оба уже вышли из детского возраста, но напомнить о договоренности с Натахой пришлось.
        - Натали хочет сделать репортаж с места падения метеорита, и мы обещали ей в этом помочь. Ты первый обещал. Забыл?
        Тим повернулся к ней.
        - Наташа, неужели тебе так нужен этот репортаж, что ради него ты даже готова рискнуть собственной жизнью?
        Она кивнула.
        - Если я не сделаю его, то так и останусь заштатным редактором. Это мой шанс пробиться в большую журналистику. И потом, - она улыбнулась, - я надеюсь, вы сумеете меня защитить.
        Молодец девчонка! Хитер готов был расцеловать ее за такую поддержку. Впрочем, у него еще будет время сделать это.
        После такого заявления Тиму и крыть стало нечем. Он сразу сник, повесил голову и, пока сворачивали лагерь, до самого отплытия больше не произнес ни слова. Озвученная Натахой твердая позиция раз и навсегда положила конец его демаршам. Что в самом деле удивляло, так это более чем странное поведение Федула, и в лодке, когда брат уж не мог подслушать его слова, Хитер вновь вернулся к прерванному разговору.
        - Слушай, Федь, - выбрав момент, обратился он к сидящему у руля проводнику. - А ты правда сдрейфил или просто решил лишних бабок срубить?
        Тот ответил не сразу. Хитеру пришлось довольно долго ждать. Да и сам ответ Федула только добавил вопросов.
        - Вы люди городские, тайги не знаете. А есть в тайге такие места, куда действительно лучше не соваться. - Он замолчал. Хитер уже решил, что продолжения не будет, но через минуту Федул заговорил опять: - Вот, например, Чертово озеро, километров сорок к востоку от Неры. Богатое место: рыба, дичь, всего вдоволь. Только наши туда не ходят. Даже егеря обходят стороной. Старики говорят: место там гиблое. А один из наших нерских мужиков соблазнился. Ружье, сети, палатку, лодку надувную резиновую, вроде вашей, только одноместную, прихватил. Ну и пошел. В позапрошлом году это было, вот также весной. С тех пор никто того мужичка не видел. Первую неделю-то в поселке не особенно беспокоились. Охотник он опытный и в тайге не раз бывал. Но когда уж и вторая неделя прошла, заволновались. Решили, так на так, а надо кому-то на Чертово озеро сходить, проверить. Отправились впятером: я и еще четыре наших мужика. Пришли, видим: палатка на берегу стоит, кострище рядом, рыба вяленая на бечевке развешана. Только самого мужика нигде нет. А от воды к палатке след тянется в метр шириной, будто тащили что-то тяжеленное. На
берегу ель лежала упавшая, след как раз через нее проходил. Так, не поверишь, полствола в щепки. Да! И лодка надувная рядом, лопнувшая по швам, будто под каток попала. Вот такие дела. А мужика мы так и не нашли, ни тела, ни его самого, сколько ни искали. Только вещички его собрали, да и назад вернулись.
        - И что, так никому ничего и не сказали? - не поверил Хитер.
        - Почему? Участковому сообщили: мол, пошел в лес на охоту и пропал. Так без вести пропавшим и числится.
        Больше всего рассказ Федула походил на обычную охотничью байку из тех, что рассказывают по ночам у костра, чтобы попугать друг друга. Но говорил Федул с совершенно серьезным видом. Ни тени иронии. Только печаль в глазах, да еще, пожалуй… страх? Но чем бы он ни был: правдой или вымыслом, к сегодняшним событиям рассказ не имел никакого отношения.
        Хитер решил перевести разговор на интересующую его тему:
        - Ладно, то дело прошлое. А сегодня тебя что напугало: след, который на глине изобразил Тимка?
        - Хорошо, если он, а если нет?
        Хитер недоверчиво прищурился.
        - Ты это серьезно? Кто же, по-твоему, оставил отпечаток двупалой лапы, если не он?
        - Кабы только отпечаток, - непонятно к чему сказал Федул, после чего отвернулся и стал смотреть на воду.
        Напрасно Хитер ждал от него продолжения. Федул даже не потрудился объяснить свои последние слова. Вот и поговорили.
        Глава 6
        Заколдованный лес

«Результаты вскрытия тел обоих погибших указывают на…» Или лучше так: «В результате проведенного патологоанатомического исследования установлено, что обе жертвы погибли в результате нападения неизвестных хищников…» Не дописав фразу, Валерий скомкал листок и швырнул его в стоящую под столом мусорную корзину, куда уже отправились пять таких же листков с предыдущими вариантами рапорта. За составление рапорта Валерий взялся еще накануне, но не успел его закончить. Не сумел - так будет правильнее. Промучившись весь вечер, он отложил это дело до утра - и так вернулся домой на два часа позже обычного, вызвав у Люды неприятные подозрения. Однако куда больше беспричинной ревности супруги Валерия беспокоил злополучный рапорт, точнее, подтолкнувшие его к составлению рапорта события: появление в тайге таинственных животных и их нападения на людей. Чтобы закончить начатый документ, Валерий даже явился на службу на час раньше, когда в отделении не было никого, кроме дежурного. Но и на свежую голову дело двигалось с трудом, а если честно, не двигалось вовсе.
        Как передать сухим официальным языком необычность описываемого явления, те ощущения, которые он испытал при виде израненного электромонтажника и тела растерзанной девочки? Или пережитый коллегами погибшего электрика страх - страх, заставивший позже одного из них вскрыть себе вены? Отложив авторучку, Валерий снова придвинул к себе отчет судмедэксперта. Его нужно обязательно приложить к рапорту. Но сможет ли руководство по одному медицинскому заключению понять, что здесь происходит? Ответ напрашивался сам собой: нет! Валерий и сам ничего не понимал. Но даже в этом случае необходимо что-то делать, иначе не избежать новых жертв. А в том, что будут и другие жертвы, Валерий не сомневался. Врач прав: кто-то должен выяснить, что происходит в тайге. Он взял из пачки чистый лист бумаги. Итак: «Начальнику Управления МЧС по Иркутской области…»
        Когда Валерий решил опустить собственные наблюдения и изложить только факты, дело пошло быстрее. Он как раз дописывал вторую страницу, когда в кабинет заглянул Костя Грачев - молодой лейтенант, недавно переведенный в Киренск и назначенный его заместителем.
        - Ты сегодня раньше всех. Давно пришел?
        - Час назад, - оторвавшись от незаконченного рапорта, Валерий пожал товарищу руку.
        Грач удивленно округлил глаза.
        - У нас что, ЧП?
        Валерий промолчал, ему было не до шуток. Но Грач не унимался.
        - А то я в отпуск собрался. У нас вроде все спокойно. Или намечается какая заваруха? - закончил он и в упор посмотрел на начальника.
        Вместо ответа Валерий протянул ему отчет медицинского эксперта.
        - Прочитай.
        Не присаживаясь за стол, Грач пробежал по тексту глазами.
        - Что за бред?
        - Ты вспомни рабочего, которого вертолетом эвакуировали из Неры?
        - Так это про него? - насупился Грач.
        Валерий скорбно кивнул.
        - Поверь мне, труп девочки выглядел еще ужасней.
        Грач озабоченно почесал подбородок. Ему больше не хотелось улыбаться.
        - Так что, этот эскулап из морга так и не смог определить, что за звери на них напали?
        - По словам врача, таких животных просто не существует в природе.
        - Много он понимает, - пробурчал Грач и тут же спросил: - Что думаешь делать?
        - Сообщить в Иркутск, - показал на начатый рапорт Валерий.
        - Так ведь на смех подымут!
        Валерий вздохнул. Это еще в лучшем случае. А то и вовсе решат, что капитан Быстров от переизбытка впечатлений повредился рассудком. Отсюда вполне закономерный вопрос о его профессиональной пригодности и соответствии занимаемой должности. Мысленно он снова перенесся в больничный морг. Вспомнил лицо врача, предлагавшего ему выяснить, что за мутанты нападают на людей, потом обезглавленный труп погибшей девочки на секционном столе и покачал головой.
        - В управлении должны знать о том, что происходит у нас в районе, иначе…
        - Иначе что? - настороженно спросил Грач.
        - Неизбежны новые жертвы.

* * *
        Чем выше они забирались вверх по реке, тем сильнее становилось течение. Река уже не просто текла - она бурлила. Ко всему прочему, на пути стали попадаться камни, вокруг которых вода закручивалась в настоящие водовороты. Бьющие в борт водяные валы раскачивали надувную лодку, отчего съежившаяся на переднем сиденье Наташа всякий раз испуганно вздрагивала. «Фрегату» ничего не угрожало - он мог выдержать и не такую качку, а вот подвесной мотор действительно стоило поберечь. Поэтому Тимофей старался держаться как можно дальше от речных водоворотов, чтобы не напороться лопастями винта на подводные камни. Стрельцову приходилось еще сложнее - на его моторке осадка была куда ниже, да и маневренностью она значительно уступала надувному «Фрегату». Это наблюдение зародило у Тимофея надежду, что рано или поздно Стрельцов не справится с управлением, налетит на мель и пробьет днище или запорет лодочный мотор. Тогда, вопреки желанию Хитера, им придется вернуться. Вчетвером, да еще с грузом, они просто не поместятся в двухместный «Фрегат» и, следовательно, не смогут продолжать путь. Однако Стрельцов каким-то чудом
умудрялся обходить пороги. Тимофей начал уже всерьез подумывать о том, чтобы самому подстроить аварию, когда идущая впереди моторка неожиданно повернула к берегу. Почти сразу в кармане запищала рация.
        - На связи, - отозвался Тимофей.
        - Давай за нами к берегу, - ответил брат. - Надо кое-что обсудить.
        Неужели у Хитера проснулся разум?! От волнения Тимофей слишком резко дернул за руль. «Фрегат» развернуло поперек реки и тряхнуло так, что Наташа едва не вылетела из лодки. Хорошо, что успела схватиться за веревочные леера, идущие вдоль борта, иначе точно оказалась бы в воде. Тимофей тут же выровнял лодку, так что, не считая этих нескольких неприятных секунд, пережитых Наташей, до берега они добрались без приключений. Но на берегу его ждало разочарование. Хотя у Хитера и изменились планы, возвращаться назад он не собирался.
        - Впереди пороги, - объявил он и протянул Тимофею свой бинокль.
        Примерно в двухстах метрах выше по течению поперек реки тянулась полоса брызг, хорошо различимая в бинокль, и даже на расстоянии слышался шум воды, разбивающейся о камни.
        - На моторке их не пройти, - продолжал Хитер. - Поэтому лодку Федора и часть снаряжения придется оставить здесь. С собой возьмем только самое необходимое, погрузим на «Фрегат» и отбуксируем через порог до спокойной воды.
        Вот уж действительно, упрямство Хитера не знает границ. Предложенный им план был чистой воды авантюрой, но он этого упорно не замечал.
        - Ну, а дальше? Как мы поплывем вчетвером в одной лодке?
        В первую очередь такой вопрос должен был прийти в голову самому Хитеру, но он попросту отмахнулся от него.
        - Спокойно, Тимми. Может, и плыть никуда не придется. Представляешь, если метеорит лежит на берегу реки сразу за порогом, дожидаясь нас?
        Ага, жди!
        - В крайнем случае, мы можем разделиться: двое пойдут по берегу, двое поплывут в лодке. В общем, за порогом будет видно.
        Неизвестно, что их ждет за порогом! Неизвестно, где искать упавший метеорит и сколько до него добираться! Тимофей многое мог бы сказать о плане брата, но не успел - Хитера окликнул Стрельцов:
        - Так чего берете, чего оставляете? - Он стоял возле своей лодки, разглядывая уложенные на дно вещи.
        - Иду! - отозвался Хитер, разом забыв о Тимофее, и поспешил к Федору.
        Тимофей с досадой плюнул в траву. Спор с братом все равно ничего бы не изменил - Хитер уже принял решение. Но он должен был хотя бы попытаться.
        Подошла Наташа.
        - Что случилось? Ты чем-то расстроен?
        - Всем! - сердито буркнул Тимофей. «Особенно вашим упрямством!»
        Неизвестно, почему он не произнес последнюю фразу вслух. Хотя следовало бы!
        Разгруженную моторку Стрельцова вытащили на берег и оттащили от воды на несколько метров. Вряд ли такая предосторожность имела какой-то смысл - разлива реки следовало ждать не раньше следующей весны, так что можно было не опасаться, что лодку унесет течением. Самого Стрельцова куда больше беспокоило, как бы кто-нибудь не украл его лодку. Кто это мог сделать, было совершенно непонятно, так как, по прикидкам Тимофея, они отдалились от обжитых мест минимум на полсотни километров, и других людей поблизости просто не могло быть. Тем не менее Стрельцов вывернул из мотора пусковую свечу и спрятал ее в карман. Но даже этого ему показалось мало, и он нарубил на опушке целый ворох разлапистых еловых лап и очень старательно прикрыл ими лодку. Удивительно, что, пока он возился с ней, Хитер ни разу не поторопил его.
        Вместе с лодкой оставили все горючее, кроме того, что вошло в бак лодочного мотора
«Фрегата», одну палатку, часть продуктов, а именно - консервы в алюминиевых банках и пять последних бутылок водки, из-за чего Стрельцов переживал больше всего. Он даже вызвался нести бутылки в своем рюкзаке, но Хитер остался непреклонен. Сам Хитер решился расстаться со своим микроскопом, оставив для исследований только набор реактивов, - освобождал место для обломков метеорита.
        Остальное снаряжение распределили по рюкзакам и сложили на дно «Фрегата», для надежности привязав веревками к лодочным сиденьям. Только свой карабин Стрельцов не решился оставить в лодке и повесил себе на плечо. По его примеру Тимофей поступил точно так же с охотничьим ружьем.
        - Ну что, бурлаки, готовы? - весело спросил Хитер.
        Тимофей тоже усмехнулся, хотя не видел в их приготовлениях ничего веселого. Просто Хитер менее всего походил на бурлака с картины Репина. Они вдвоем взялись за привязанные к носу «Фрегата» буксировочные тросы (Наташу решили не нагружать, а Стрельцова пустить вперед на поиски проходимого пути) и зашагали вдоль берега.
        Буксировать надувную лодку оказалось проще, чем можно было ожидать, - волжским бурлакам приходилось не в пример тяжелее. «Фрегат» легко скользил по воде, иногда притираясь бортом к берегу, но после небольшого усилия вновь двигался дальше.
        Из-за этой мнимой легкости все и произошло. Они с Хитером пробирались по каменной осыпи из круглых и гладких валунов, продолжение которой и стало причиной образования речного порога, когда Тимофей почувствовал, что буксировочный трос за его спиной слегка натянулся. Он потянул сильнее и оглянулся, а надо было сделать наоборот. «Фрегат» застрял правым бортом между двумя валунами и угрожающе накренился. Все еще можно было исправить. Стоило лишь отпустить буксир, и лодка непременно выровнялась бы. Но в этот момент Хитер, даже не потрудившись взглянуть на буксируемую лодку, дернул за свой конец что было сил.
        - Стой! - предостерегающе крикнул Тимофей.
        Но было уже поздно. «Фрегат» лег или, вернее, встал набок и перевернулся, накрыв собой уложенные на дно рюкзаки. Хитер, надо отдать должное его реакции, первым бросился спасать снаряжение и, не раздумывая, прыгнул в воду. Спотыкаясь на камнях и борясь с течением, он добрался до перевернувшейся лодки и вцепился в пущенные вдоль борта леера.
        - Тимми!!!
        Мог и не орать. Тимофей уже был рядом, отстав от брата всего на несколько секунд. Вдвоем они попытались перевернуть лодку, но, то ли оттого, что рюкзаки успели намокнуть и стали неподъемными, то ли оттого, что течение буквально валило с ног, из этой затеи ничего не вышло. Пришлось по камням тащить перевернувшийся «Фрегат» к берегу. Стрельцов и даже Наташа, как могли, пытались помочь, выбирая брошенные буксировочные концы. Но толку от этого было немного. Оказавшийся под водой лодочный мотор то и дело цеплялся за камни, и Тимофею с Хитером приходилось на руках вытаскивать застрявшую лодку. Наконец они добрались до берега и вытолкнули на камни многострадальный «Фрегат». Хитер сопел, как паровоз, а Тимофей весь дрожал от холода - вода в реке была почти ледяной.
        - Надо скорее развести костер, - засуетилась Наташа, порываясь отправиться на поиски хвороста.
        Но Хитер властно остановил ее:
        - Потом!
        Немного отдышавшись, он снова взялся за леер. Тимофей со Стрельцовым пришли ему на помощь. Благо леер тянулся вдоль всего надувного баллона - было где ухватиться всем вместе.
        - На счет «три», - скомандовал Хитер.
        Они поднатужились и общими усилиями наконец перевернули лодку. Тимофей первым делом бросился осматривать мотор. Как он и опасался, перо руля от многочисленных ударов о камни изогнулось. Хорошо хоть лопасти гребного винта оказались целы. Хитер тем временем ожесточенно потрошил рюкзаки со снаряжением. На камнях уже лежали палатка и мокрые спальники. Неожиданно его глаза округлились. Он вынул из рюкзака футляр со спутниковым телефоном, перевернул его, и оттуда потоком хлынула вода.
        - Тимми! Ты убирал телефон?! - рявкнул Хитер. В его глазах было столько злости, что Тимофею стало не по себе.
        Но самое ужасное, что Хитер был прав. Тимофей хорошо помнил, как положил телефон в рюкзак, как и то, что не проверил, плотно ли закрыта крышка водонепроницаемого футляра. После перепалки с братом у родника он был в таком состоянии, что просто не обратил на это внимания.
        - Может, еще работает? - с надеждой спросил он.
        Надежда растаяла, как дым, когда Хитер попытался включить телефон. Несмотря на все его манипуляции, на панели не зажглась ни одна индикаторная лампочка, и жидкокристаллический экран так и остался темным.
        - Ты за это заплатишь, Тимми. - Как ни странно, в голосе Хитера не было прежней злобы. - Из своей доли. Сколько стоит новый спутниковый телефон? Вот столько и заплатишь… Да не дрожи коленками. Может, еще этот удастся починить, - с усмешкой добавил он.
        - Ты все-таки хочешь продолжать поиски? - обреченно спросил Тимофей.
        - А почему нет? - искренне удивился Хитер. - Ну, крякнул телефон. Что с того? Кому ты собирался звонить? Разве что Натали осталась без связи со своей редакцией. - Он повернулся к Наташе. - Как, Натали, потерпишь пару дней?
        Наташа кивнула:
        - Конечно.
        Впрочем, от ее ответа мало что зависело.
        - Вот и договорились, - «великодушно» подвел итог дискуссии Хитер. - Давайте, что ли, костер разведем. А то и в самом деле замерзнуть можно. - Он зябко поежился. - Да и спальники нужно просушить.
        Последняя мысль была разумной. Тимофей и сам чувствовал, как холод пробирает его до костей. По-хорошему, следовало переодеться в сухую одежду. Но те вещи, которые хранились в рюкзаках, намокли еще сильнее.
        - Так давайте я за водочкой сбегаю, - воспользовавшись ситуацией, предложил Стрельцов. - Разотретесь. Да и внутрь не помешает после такого купания.
        - Давай. Но только одну бутылку, - предупредил его Хитер.
        Стрельцов буркнул в ответ что-то неразборчивое и со всех ног припустил к оставленной на берегу моторке. Он так резво скакал по камням, что Тимофей, глядя на него, забеспокоился. Тут запросто можно было оступиться и сломать ногу. Но Стрельцов благополучно добрался до конца осыпи и через минуту исчез за каменной грядой.
        - Тимми, хватит ворон считать. Пошли за дровами, - сердито проворчал за спиной Хитер. Он уже вооружился топором и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, а может, таким образом, старался согреться. - А вы, Натали, назначаетесь хранителем очага.
        - Есть! - бодро ответила она.
        Глядя на их шутливую болтовню, Тимофей молча покачал головой. Похоже, ни Хитер, ни Наташа не восприняли случившееся всерьез. Стрельцов так только обрадовался представившемуся поводу выпить. Создавалось впечатление, что поломка спутникового телефона только подняла у всех настроение. И лишь Тимофею что-то мешало разделить всеобщую радость.

* * *
        Шагать до опушки пришлось по тем же круглым голышам. Зато сразу за каменной грядой протянулась широкая полоса бурелома, за которой начинался уже сам лес. Поваленные деревья, сучья и ветки лежали настолько густо и так плотно переплелись между собой, почище любого заграждения из колючей проволоки, что пройти через них не было никакой возможности. К счастью, не пришлось сходить с каменной гряды и лезть в эту чащу - хвороста было навалом и под ногами, среди камней, только подбирай. Хитер без труда набрал целую охапку отличных сухих дров для костра, в то время как Тимофей продолжал пялиться на открывшийся его взору завал таежного бурелома.
        - Тимми, хватит сачковать, - не выдержал Хитер. - Чего ты там увидел? Давай, принимайся за дело.
        Тимофей даже не шелохнулся.
        - Как будто кости.
        - Чего? - переспросил Хитер.
        Не похоже, что у братана поехала крыша, но с ним определенно творилось что-то не то.
        - Все эти поваленные деревья и сухие ветки похожи на обглоданные кости, - пояснил Тим свою мысль. Очень остроумно.
        - Ты еще балладу об этом сложи, - усмехнулся Хитер. - Обычный бурелом, выброшенный из леса взрывной волной. Думаю, ближе к эпицентру мы еще и не такие завалы встретим… Кстати! Судя по тому, как лежат поваленные деревья, нам нужно двигать как раз через него. Придется, конечно, обойти, здесь не пробраться. Как думаешь, далеко тянется этот завал?
        Тимофей не ответил. Похоже, он даже не слушал. Стоило перед ним распинаться? Когда Хитер обратился к нему с вопросом, Тим вместо ответа отрицательно покачал головой.
        - Нет, это скелеты мертвых деревьев.
        Тьфу! Так Тимми вроде нормальный парень, но романтизм у него явно бьет через край. Не вступая в дискуссию с братом, Хитер поднял охапку набранных сучьев и вручил ее Тимофею.
        - Пошли, антрополог. Пора костер разводить, да и Натаха нас уже заждалась.
        Тимофей промолчал, но хоть хворост не выбросил - и то ладно. Хитер быстро набрал еще одну охапку сорванных взрывом веток и присоединился к брату, который наконец повернул в сторону берега.
        Натаха, как ей и было сказано, дожидалась возле лодки, а вот Федул куда-то запропастился. Выбрав более-менее ровный участок каменной гряды, рядом с вытащенным из воды «Фрегатом», Хитер свалил туда собранный хворост. Тимофей последовал его примеру. Пока он возился с особенно длинными сучьями, Хитер оглянулся по сторонам. Самое время было разводить костер. Лучше всего это получалось у Федула, все-таки таежный житель, но он, как назло, где-то шарился.
        - Натали, а где Федя?
        - А он еще не возвращался, - покачала головой Натаха.
        Вот те раз! Да за то время, пока они собирали хворост, можно было трижды сгонять к моторке и обратно - прошли-то всего ничего: метров триста, ну, может, четыреста. Не иначе, как водку хлещет, абориген хренов! Или уже напился до того, что идти не может?
        - Тим, займись костром, а я пойду приведу этого Мазая!
        - Почему Мазая? - спросила Натаха, но Хитер не стал объяснять, махнул рукой: не важно. И заспешил по камням вдоль берега к началу порога, где они оставили Федулову моторку.
        Налетающий с реки порывистый ветер и обжигающая холодом мокрая одежда заставляли торопиться. Хитер мысленно помянул Федула, раз от раза награждая его все более крепкими эпитетами. Попадись проводник под горячую руку, ему бы точно не поздоровилось. Хитер уже был близок к тому, чтобы начистить его пьяную рожу. Однако Федул не спешил попадаться на глаза. Хитер добрался до конца каменной гряды, но так и не увидел его.
        Шагать по земле оказалось не в пример легче, чем по камням, и Хитер перешел на бег, чтобы хоть как-то согреться. Вскоре дорожка следов, оставленных им и Тимом в высокой траве, привела его к вытащенной на берег моторной лодке. Нарубленные Федулом ветки, которыми он замаскировал свою моторку, прежде чем двинуться в путь, в беспорядке валялись вокруг, так что корма и большая часть лодки открылись посторонним взорам. Видимо, Федул разобрал свое укрытие, когда полез за водкой. Вот только где он сам? Хитер сердито оглянулся. Не обнаружив проводника поблизости, он подошел к лодке и заглянул внутрь. Так и есть: брезентовый баул с оставленной провизией был вскрыт, а его содержимое перевернуто вверх дном. Как ни странно, водка оказалась на месте. Все пять бутылок. Тогда что же искал Федул и, главное, куда подевался? Хитер недоуменно пожал плечами.
        - Федор! - громко крикнул он.
        Никакого ответа. Только слабое эхо прошелестело среди деревьев.
        - Федор!!! - во всю мощь своих легких заорал Хитер.
        Над водой звук разносится далеко. Федул просто не мог его не услышать. Даже Натаха с Тимом наверняка услышали этот крик. Но проводник как сквозь землю провалился. Теряясь в догадках, Хитер обошел вокруг его лодки. На земле было полно следов, что, впрочем, неудивительно. Когда они вытаскивали лодку на берег, здорово натоптали вокруг. Причем как минимум половина следов принадлежала им с Тимом. Однако, приглядевшись, Хитер заметил широкую полосу примятой травы, тянувшуюся к лесу. Не к месту вспомнился недавний рассказ Федула о местном рыбаке, безвозвратно сгинувшем на таежном озере, и обнаруженном на берегу загадочном следе. Ах да, это же Федул ходил в лес за лапником! Вот и опавшая хвоя… Хитер поднял с земли щепотку еловых иголок, зачем-то понюхал - хвоя пахла смолой и характерным запахом ели, который ни с чем не спутаешь. Может, Федул решил срубить еще пару веток, чтобы обновить свое укрытие? Последняя мысль сразу вызвала сомнение, но это было хоть какое-то объяснение. Пожав плечами, Хитер зашагал к лесу. Все лучше, чем стоять на месте и ждать, когда Федул соизволит вернуться.
        Дойдя до опушки - тут и было-то всего несколько шагов, Хитер с удивлением обнаружил, что тропа, по которой он шел, ныряет под нижние ветви береговых елей. Такое впечатление, что Федул встал на карачки. Вправо и влево лес тянулся сплошной стеной. Причем на опушке было полно молодых елочек - руби не хочу. Зачем Федулу понадобилось лезть в чащу, было совершенно непонятно.
        - Федор! - еще раз крикнул Хитер, не очень-то надеясь на ответ.
        Среди деревьев пронеслось слабое эхо, и вновь наступила тишина. Чувствуя себя полным идиотом, Хитер опустился на корточки и полез под дерево. Удивительно, но след продолжался и дальше. Осыпавшаяся хвоя, густо устилающая землю, была разворошена, а клочки мха содраны - по земле определенно что-то тащили, причем не к берегу, а в противоположную от реки сторону. Идти по тропе можно было только согнувшись в три погибели - распрямиться в полный рост мешали нависающие над тропой сучья. Впереди, насколько мог рассмотреть Хитер, лес только густел, а тропа уходила все глубже в чащу. Еще через несколько шагов путь Хитеру преградила могучая ель, ветви которой росли особенно низко. Чтобы следовать дальше, пришлось бы опуститься на колени и ползти на четвереньках. По доброй воле Федул бы этого не сделал. Да и какой нормальный человек будет ползать по лесу на четвереньках?! Разве что на спор.
        Где-то он сбился со следа и забрел не туда. Но, прежде чем повернуть назад, Хитер присел на корточки и заглянул под дерево. И сразу увидел Федула. Проводник лежал на земле, возле замшелого поваленного дерева. А на торчащем из ствола сухом и остром суку повисла пола его брезентового плаща.
        - Федор, - шепотом окликнул проводника Хитер, потом повторил его имя громче.
        Федул не отозвался. Впрочем, это было ясно с самого начала. Добраться до проводника можно было только одним способом. Хитер встал на колени и пополз к нему. От волнения зубы выбивали нервную дрожь. Он абсолютно не представлял, что сейчас увидит. Поваленное дерево скрывало лежащего за ним человека. Хитер видел перед собой только задравшуюся полу брезентового плаща, повисшую на суку, и мысленно готовил себя к самому страшному. Наконец он добрался до рухнувшей лиственницы. Теперь он видел, что это именно лиственница. Оперся рукой о ствол и заглянул за него… Мираж! Хитер даже моргнул, чтобы прогнать наваждение. За деревом никого не было. Только плащ, зацепившийся за ветку. Хотя еще минуту назад Хитер мог поклясться, что ясно видит лежащего за деревом человека, его ноги в кирзовых сапогах… Или это были вывороченные из земли корни рухнувшей лиственницы?
        Хитер вытер ладонью выступивший на лице холодный пот, отчего на лбу осталась грязная полоса, но он этого даже не заметил. Потом осторожно дотронулся до плаща Стрельцова и снял его с ветки. Древесный сук проткнул плащ насквозь. Но не эта дыра привлекла внимание Хитера. На спине, под капюшоном, обнаружились еще три совершенно одинаковые прорехи, больше похожие на разрезы. Именно разрезы! Параллельные разрезы на расстоянии примерно десяти сантиметров один от другого! По краям центрального разреза виднелись бурые пятна, похожие на… кровь. А если присмотреться внимательнее, такие же пятна, только гораздо мельче, можно было заметить по всему плащу. Брызги крови!.. Хитер заставил себя успокоиться. Так он вообразит себе невесть что. И почему он решил, что это именно кровь? Может быть, обычная грязь: например, засохшая глина или брызги солярки. Может, они уже давно были на плаще, ведь он не присматривался к одежде Федула. «А эти разрезы, они тоже старые?» - выстрелила в голове тревожная мысль. Ответ был очевиден: нет. Разрезы появились недавно, уж их-то бы он заметил. Да и сам Федул не надел бы плащ с
такими прорехами. О кусты и ветки плащ так не порвать - разрезы слишком ровные, да и ткань достаточно крепкая, чтобы порваться. Тут нужен нож или… когти, острые, как бритвы.
        Хитеру захотелось бросить найденный плащ и без оглядки рвануть на берег. Пересилив себя, он все-таки остался на месте. Главное - не поддаваться панике и рассуждать здраво. По крайней мере, попытаться. Если на Федула напал хищный зверь, почему он не защищался? Почему не стрелял? Ведь у него был карабин! Хитер немного упокоился. Скорее всего, зверь стащил что-нибудь из оставленного снаряжения, а Федул рванул за ним в тайгу. Да, именно так все и было! А плащ… плащ он мог просто потерять в горячке погони. Скоро Федул вернется, и все выяснится. Набегается по лесу и вернется. Обязательно вернется. Не может не вернуться…
        Хитер аккуратно свернул найденный плащ, следя, чтобы разрезы на спине оказались внутри свертка, и пополз обратно. Выбравшись из-под сомкнувшихся шатром ветвей, он снова оказался на тропе и повернул к берегу. Несмотря на то, что приходилось точно так же нагибаться и нырять под нависающие над тропой ветви, обратный путь показался ему не в пример легче и короче. Вскоре он услышал шум преодолевающей пороги реки, а затем и вышел на берег. Вытащенная из воды моторка Федула лежала на прежнем месте, вот только сам хозяин возле нее так и не появился. Наверное, в азарте погони совсем позабыл о времени, успокоил себя Хитер.
        Пора было возвращаться к Натахе и Тиму. Хитер сунул в карман своей походной куртки бутылку водки, немного подумав, положил в другой карман банку тушенки и пакет гречневого концентрата и хотел уже завязать мешок с провизией, но тут обнаружил, что узел остался нетронутым. Не утруждая себя развязыванием узла, кто-то просто распорол мешок сверху донизу. Последнее наблюдение полностью подтверждало версию о таежном воришке, за которым погнался Стрельцов. Хитер рассовал разбросанные припасы по другим баулам и снова накрыл моторку срубленными ветками. Все, можно уходить. Но что-то мешало, что-то удерживало его на месте. В следующую секунду Хитер понял, что его беспокоит - брезентовый плащ, который он вынес из леса. Если только плащ попадется на глаза Тиму, у него обязательно возникнет масса совершенно ненужных вопросов. Недолго думая, Хитер засунул свою находку под ближайший куст и прикрыл сверху ветками и сухой прошлогодней травой. Когда вернется Федул, они вместе посмеются над этой невинной шуткой, а пока так будет лучше, для всех. Убедившись, что его нехитрый тайник не бросается в глаза, Хитер
окончательно успокоился и бодро зашагал к каменной гряде, откуда уже тянуло дымком разведенного Тимом костра.
        Пока он шарахался по лесу, Натаха с Тимом не теряли времени даром: успели не только развести костер, но и вскипятить в котелке воду, что было весьма кстати.
        - Глядите, что я принес! - объявил Хитер, вытащив банку тушенки и пакет с хлопьями.
        Тим даже не взглянул на продукты.
        - Ты один?
        - Пока да, - признался Хитер. Словно это и так непонятно.
        - А где Федор? - обеспокоенно спросила Натаха. Тимофей промолчал. Но его молчание было красноречивее любых слов.
        - По лесу рыщет. - Хитер постарался изобразить голосом беззаботность, и это ему удалось. Ну, почти удалось. - Какой-то зверь забрался в моторку и распотрошил там его сидор. Вот Федя в горячке и рванул за ним вдогонку.
        Чтобы уйти от скользкой темы, Хитер передал Натахе пакет с гречневыми хлопьями, а сам занялся тушенкой. Достал нож и завертелся в поисках плоского камня, на котором было бы удобно вскрыть жестяную банку, да так и застыл на месте. Возле разложенных для просушки вещей, прислоненный к крупному валуну, стоял охотничий карабин Стрельцова. Вытаскивая из реки перевернувшуюся лодку, Федул снял карабин, чтобы тот не мешал ему, - теперь Хитер вспомнил это совершенно отчетливо. Снял и поставил возле камня! А когда побежал за водкой, забыл о нем! Он решил, что Федул отправился в лес с оружием, а его карабин все это время, оказывается, стоял здесь, на берегу! Но, по сути, что это меняет?

* * *
        - И ты не стал ждать? - спросил Тимофей у брата, когда тот закончил говорить.
        - А чего его ждать? - задал встречный вопрос Хитер. - Не маленький. Сам дорогу найдет, без провожатых, - добавил он и пожал плечами.
        Но в показном равнодушии Хитера было что-то наигранное. Во всяком случае, Наташе показалось, что ему вовсе не безразлично, куда исчез Федор, и его отсутствием он обеспокоен не меньше Тимофея.
        - Стрельцова необходимо найти, - заявил Тимофей, резко поднявшись на ноги. - Идем!
        Наташа тоже начала вставать с камня, на котором пристроилась, слушая рассказ Хитера. И только сам Хитер остался сидеть на корточках возле костра.
        - Обязательно пойдем, - сказал он. - Только дай сначала согреться и поесть. Может, пока будем есть, он сам заявится. Тогда и искать никого не придется.
        По лицу Тимофея Наташа поняла, что он не верит в скорое возвращение Федора. Тем не менее он не стал спорить с братом. Шагнул к костру, где в котелке варилась гречневая каша, зачерпнул ее ложкой, попробовал и одобрительно кивнул.
        - Хорошо. Давай поедим.
        - Вот! Другое дело, - сразу оживился Хитер.
        Вдвоем с Тимофеем они сняли котелок с огня. Хитер тут же разложил кашу в походные тарелки, потом распечатал принесенную с собой бутылку водки и, обратившись к брату, спросил:
        - Выпьешь?
        Тимофей сначала отрицательно покачал головой, но потом передумал и подставил свою кружку. Хитер недрогнувшей рукой налил ему три четверти кружки (самое удивительное, что Тимофей даже не пытался возразить) и повернулся к Наташе.
        - Натали?
        Она практически не колебалась. Интуиция или то, что принято называть «внутренним голосом», подсказала, что сейчас можно и даже нужно выпить. Хитер налил ей не так много, как Тимофею, но тоже изрядно, почти половину кружки, а оставшуюся водку вылил себе.
        Пили без тостов. Только Хитер сказал:
        - Ну, давайте. - И сразу выплеснул водку в рот.
        Никогда еще водка не казалась Наташе такой обжигающей и горькой - вот что значит не то настроение. Она не смогла проглотить ее залпом, как это сделал Хитер, но мужественно выпила всю, до дна, как горькое, но необходимое лекарство, и принялась интенсивно заедать горячей кашей. Так же поступили и Хитер с Тимофеем. Ели молча. Несколько минут Наташа слышала только стук ложек по тарелкам. Потом Тимофей отставил в сторону свою пустую тарелку и сказал:
        - Пошли.
        На этот раз Хитер не стал возражать и сразу поднялся на ноги. Наташа тоже вскочила, хотя добрая половина каши еще осталась нетронутой. Больше всего она боялась, что братья оставят ее на берегу охранять свою надувную лодку и разложенные на камнях для просушки вещи. Обошлось. То ли Тимофей понял, что она боится оставаться одна, то ли с самого начала решил взять ее с собой. Cказал только:
        - Будь рядом.
        Потом недоуменно посмотрел на Хитера, который возился с отказавшим спутниковым телефоном: достал вышедший из строя аппарат из водонепроницаемого футляра и положил на его место видеокамеру.
        - Зачем это тебе? - удивился Тимофей.
        - Пригодится, - неопределенно ответил Хитер. - Кстати, не забудь взять GPS, чтобы нам самим не заблудиться.
        - Уже, - Тимофей хлопнул по нагрудному карману своей куртки.
        Хитер вручил ему футляр с видеокамерой, повесил на шею бинокль, подобрал забытый Федором карабин, и они пошли.
        Первым шагал Хитер, потом Наташа, и уже за ней Тимофей с камерой и ружьем на плече. Сначала вернулись к моторной лодке Федора. Наташа сразу узнала место. Да и следы на песке указывали, что именно отсюда они начали свой путь.
        - Ты уверен, что Стрельцов был здесь? - спросил у Хитера Тимофей.
        Тот кивнул.
        - Был. Я когда вернулся, лодка была открыта, а те ветки, которые он навалил сверху, разбросаны по земле. Это уже я их на место сложил. Кто же их разворошил, если не он?
        Тимофей не ответил - Наташа так и не поняла, поверил ли он такому объяснению. Он долго ходил вокруг, глядя себе под ноги, наконец подошел к опушке и сказал:
        - Похоже, звериная тропа?
        - Там не пролезть, я уже пробовал, - быстро ответил Хитер. Он отошел в сторону, где среди густого ельника росли несколько тонких березок, и крикнул оттуда: - Давайте сюда! Здесь пореже будет.
        Действительно, на краю опушки, где остановился Хитер, ели росли не так густо, что позволило нескольким березкам пробиться к свету. Зато справа и слева от этой прогалины тайга выглядела совершенно непроходимой.
        - Ну что, идем? - нетерпеливо спросил Хитер, обернувшись к Тимофею.
        Тот заколебался - ему явно не хотелось входить в лес. Но это длилось не больше секунды. - Идем, - решительно произнес Тимофей и первым вошел в чащу.
        Наташа последовала за ним и сразу почувствовала, как вокруг сгустилась темнота. Отличие было настолько разительным, что девушка даже испугалась. Еще секунду назад она стояла на ярко освещенной солнцем опушке, а потом один шаг, и она уже в потемках. Наверное, нечто подобное испытывала Алиса Льюиса Кэрролла, попав в страну чудес. Вот только, в отличие от Алисы, Наташе вовсе не хотелось продолжать путешествие по этой «сказочной стране».
        Но братья уверенно шагали вперед, и ей не осталось ничего другого, как следовать за ними. Иногда кто-нибудь из братьев останавливался, громко звал Федора, а потом долго прислушивался. Тимофей даже дважды выстрелил из ружья в воздух, в надежде, что Федор услышит стрельбу и как-нибудь даст о себе знать. Вместе с ним Наташа долго напрягала слух, но так ничего и не услышала. Иногда ей казалось, что где-то в стороне хрустит валежник, словно по лесу пробирается кто-то еще. Но деревья вокруг росли так густо, что даже в нескольких шагах ничего невозможно было рассмотреть за их переплетающимися ветвями. Как в таком густом лесу можно кого-то найти, Наташа совершенно не представляла. Она то и дело оборачивалась к Тимофею или к Хитеру, но те как будто не замечали ее вопросительных взглядов.
        Неизвестно, сколько все это продолжалось, - Наташа не посмотрела на часы, когда они вошли в лес, а потом и вовсе потеряла счет времени. От бесконечного мельтешения перед глазами еловых и сосновых лап, замшелых стволов и вовсе бесформенных коряг у нее начала кружиться голова. Несколько раз она спотыкалась, запинаясь за кочки и поваленные деревья, а однажды едва не растянулась вовсе на ровном месте. На лицо и одежду налипла паутина, а в волосы, несмотря на бейсболку, набилась хвоя. Тимофей с Хитером выглядели не лучше. Хитер сопел, как паровоз, но упорно пер вперед. Хотя у Наташи сложилось впечатление, что он не столько смотрит по сторонам, сколько на верхушки деревьев, иногда прибегая к помощи бинокля, как будто там что-то ищет. Но она так устала, что ей уже было все равно.
        Внезапно деревья расступились, и Хитер, шагавший впереди, а следом за ним и Наташа оказались на широкой поляне, полого спускающейся к заболоченной равнине, за которой опять начиналась тайга. Рядом лежала обгоревшая сосна или кедр с обожженными ветвями. Наташа, не раздумывая, опустилась на нее, вытянув перед собой натруженные ноги.
        - Устала? - спросил вышедший из леса Тимофей и протянул ей фляжку воды.
        Она слабо кивнула и принялась пить жадными глотками. Вода оказалась настолько холодной, что зубы заныли до ломоты, но Наташа все равно не смогла оторваться от фляжки, пока не напилась вволю. Все это время Тимофей стоял рядом и участливо смотрел на нее. Жаль, что Хитер не такой внимательный. Он и не подумал предложить ей свою фляжку, хотя видел, до какой степени она устала, а вместо этого рванул к болоту. Что он там высматривает? Тимофею тоже стало это интересно, и он громко крикнул:
        - Нашел что-нибудь?!
        Вместо ответа Хитер отчаянно замахал рукой.
        - Скорее сюда!
        Его голос дрожал от радостного волнения. Заинтригованная Наташа поднялась с поваленного дерева и поспешила к нему, но, конечно, не смогла обогнать Тимофея. Когда она подошла ближе, братья уже оживленно разговаривали. Точнее, говорил один Хитер, указывая сразу двумя руками на противоположный берег болота. Причем в левой руке он держал бинокль и размахивал им так, что Наташа даже вынуждена была посторониться, чтобы случайно не попасть Хитеру под руку.
        - …Ты видишь?! - похоже, он уже не в первый раз задавал Тимофею этот вопрос. - Видишь, какой дугой повалило деревья?! Они все лежат корнями к одному центру! И ветви обожжены по всей длине ствола! Мы нашли его, Тимми! Да ты сам посмотри!
        Хитер чуть не насильно вручил брату свой бинокль, и Наташа решилась подойти ближе - надо же было узнать, что вызвало такое возбуждение Хитера.
        - Нашли что?
        - Метеорит, Натали! Новый Тунгусский метеорит! Он здесь, за этим завалом! Кратер совсем рядом, я в этом уверен! Только перейти через болото…
        - Мы ищем человека, забыл? - перебил брата Тимофей.
        - Вот и поищем на месте падения метеорита! - воскликнул Хитер.
        Тимофей отрицательно покачал головой.
        - Стрельцов бы не полез в болото. И мы туда не полезем.
        Хитер побледнел и взглянул на Тимофея так, что Наташе даже стало страшно. Ей показалось, что он сейчас ударит брата. Но Хитер сдержался, потом перевел взгляд на нее и сказал:
        - Не полезете? Отлично! Тогда я пойду один!
        - Нет! Опомнись! - Тимофей попытался схватить брата за руку. Но Хитер вырвался и оттолкнул его.
        - Не пытайся меня остановить! - сердито добавил он. - Ты сделал свой выбор, я тоже!
        - Как ты не понимаешь?! - в запале воскликнул Тимофей. - Стрельцов пропал не просто так! Здесь опасно!..
        Хитер не стал его слушать. Он вынул из ножен нож и зашагал обратно к лесу.
        - Что ты собираешься делать?! - крикнул ему в спину Тимофей, но Хитер даже не отозвался.
        Назад он вернулся с длинной палкой, не менее двух метров длиной, вырубленной из ствола молодой сосны или ели. Даже не взглянув на Наташу и Тимофея, он решительно направился к болоту и, конечно, вошел бы в воду. Но в последний момент Тимофей не выдержал.

* * *
        - Стой! Мы идем с тобой!
        Хитер остановился, поставил рядом вырубленную слегу и медленно, очень медленно, оглянулся назад.
        - Другое дело, Тимми. С возвращением в команду!
        На его лице играла торжествующая улыбка. Еще бы, он упивался своей победой. И самое обидное, что был абсолютно прав. Тимофею оставалось только злиться на себя за то, что он опять пошел на поводу у старшего брата. А все дело в том, что у него нет на свете человека ближе и роднее, чем Хитер. И как бы он к нему ни относился, он продолжал любить Хитера и не мог, просто физически не мог, отпустить его одного.
        - Мы идем с тобой, - уже тише повторил Тимофей. - Только вырубим слеги… шесты, чтобы прощупывать почву перед собой, - пояснил он в ответ на недоумевающий взгляд Наташи.
        Это заняло минут двадцать. Правда, Наташина слега оказалась для нее немного тяжеловатой. Но Тимофей не стал вырубать другую, решив, что с такой девушка будет в большей безопасности. По крайней мере, шест выдержит ее вес, а не сломается в критический момент, если Наташе придется выбираться из трясины, опираясь на него.
        Когда они вернулись назад с готовыми слегами, Хитер сидел на кочке возле болота и разглядывал в бинокль противоположный берег.
        - Тим, глянь по навигатору, что это за место, куда мы забрели, - не отрываясь от бинокля, сказал он.
        Здравая мысль. Тимофей достал GPS-навигатор, который после гибели спутникового телефона переложил из рюкзака в карман куртки, и включил его. Жидкокристаллический экран привычно осветился, но текущие координаты на нем так и не появились. Он попробовал еще раз, перезагрузив процессор, однако результат остался прежним. Тимофей недоуменно пожал плечами.
        - Не могу вычислить координаты, - признался он. - Похоже, нет связи со спутником.
        - Бог с ними, с координатами, - отмахнулся Хитер. - Посмотри по карте, где мы.
        Тимофей ухмыльнулся: можно подумать, он сам бы не догадался. Однако результат поиска огорчил его.
        - Карта слишком условна. Это болото здесь вообще не обозначено.
        - Значит, это вовсе и не болото! - повеселел Хитер. - А так, заболоченный распадок.
        Он подхватил лежащую рядом слегу и пружинисто поднялся на ноги.
        - Думаю, топей мы здесь не встретим, но все-таки будьте осторожны.
        И первым шагнул в болото.
        - Тимми!
        - Что?! - испугался Тимофей.
        Но в голосе Хитера не было паники, скорее удивление. Он нагнулся, опустил в воду ладонь и держал там несколько секунд.
        - Вода теплая.
        - Что ж тут странного? - удивился Тимофей. - Это же не река.
        - Ты не понял, - усмехнулся Хитер, потом зачерпнул ладонью болотную воду вместе с плавающими там комочками ряски и выплеснул Тимофею в лицо.
        - Что ты делае… - возмутился Тимофей, но не договорил, запнувшись на середине слова.
        Теперь он понял, что хотел сказать Хитер. Вода была не просто теплой, а очень теплой, как где-нибудь на Красном море в середине июля. Но здесь, на севере Иркутской области, так нагреться вода просто не могла.
        - Геотермальный источник? - предположил Тимофей и сам же отбросил эту догадку. Если бы в тайге обнаружилось такое чудо, как геотермальный источник, они оба уже знали бы об этом.
        Хитер оказался того же мнения. Он отрицательно покачал головой.
        - Думаю, воду нагрел упавший метеорит. Точнее, вспыхнувший на месте падения пожар.
        - После этого прошло пятнадцать дней!
        - Тогда тем более нечего бояться. Пошли.
        Тимофей хотел возразить. Но Хитер уже повернулся спиной и уверенно зашагал в глубь болота, ничуть не сомневаясь, что они с Наташей последуют за ним.
        Шли друг за другом, вытянувшись в цепочку: Хитер, за ним в пяти шагах Наташа, Тимофей замыкающим. Болото было изрядно замусорено - то тут то там на пути попадались сорванные с деревьев обугленные ветки и целые стволы, нелепо торчащие среди кочек, занесенные сюда неведомой силой. К тому же оно оказалось вовсе не таким мелким, как предположил Хитер, - порой слега уходила в воду на всю длину. Но Хитер умело выбирал дорогу, и они шли по колено в воде, а когда удавалось шагать по кочкам, то вообще посуху. Увы, ближе к середине болота кочки пошли зыбкие. Они проваливались под ногами, уходя под воду, - верный признак близкой трясины, так что от такого способа передвижения пришлось отказаться. Идти по колено в теплой воде было непривычно. Но особенно отвратителен был тухлый запах, поднимающийся от воды, который с каждым шагом чувствовался все острее. Иногда Тимофею даже казалось, что они бредут не по болоту, а по огромной луже теплой мочи. Он старался дышать ртом, но это слабо помогало - тошнотворный запах преследовал его постоянно. И только огромным усилием воли Тимофею удавалось сдерживать рвотный
позыв.
        Однако худо-бедно продвигались вперед. Даже Наташа, которая, как определил Тимофей, преодолевала болото впервые в жизни. Ей приходилось особенно тяжело, хотя бы уже потому, что она была ниже всех ростом, и в особенно глубоких местах погружалась в воду по пояс. Тимофей рад бы был ей помочь, но не решался приблизиться - зыбкое дно под ногами, чавкающее при каждом шаге, их двоих могло и не выдержать. Тем не менее Наташа еще успевала глазеть по сторонам, потому что, внезапно остановившись, спросила:
        - Ой, что это?
        - Не останавливайся! Засосет! - сердито прикрикнул на нее Тимофей, но все-таки обернулся налево, куда смотрела Наташа, и застыл как вкопанный.
        На болоте двигались кочки. Вверх-вниз, как клавиши пианино или поплавки на воде, раскачиваемые пробегающей волной. И эта волна стремительно приближалась! Тимофей еще не успел ничего понять, как вдруг Хитер взмахнул руками и, подняв тучу брызг, рухнул в воду. Он тут же попытался встать. Но едва его голова и плечи показались над водой, как что-то черное и блестящее, похожее на перекачанную автомобильную камеру, обвилось вокруг его груди. Одна рука Хитера оказалась зажатой гигантским
«обручем». Другой он беспорядочно замахал в воздухе. Его шея вздулась и побагровела. И тут он пронзительно закричал.
        Никогда в жизни Тимофей не слышал такого крика. Это был безумный крик дикой, непередаваемой боли. Забыв про все на свете, Тимофей бросился к брату. Но едва он сорвался с места, как по поверхности петли, захлестнувшей тело Хитера, пробежала судорога, она как будто раздулась, и крик сейчас же оборвался. Петля или накачанный обруч чуть повернулся. Вместе с ним повернулось тело Хитера. И Тимофей увидел пунцово-красное лицо брата, его раскрытый в безмолвном крике рот и вылезшие из орбит глаза с неестественно огромными белками. Это длилось всего мгновение, а потом тело, вместе со сдавившей его петлей рванулось в сторону, пронеслось по воде, разбрызгивая болотную жижу, и исчезло в трясине.
        - Нет!!! - истошно закричал Тимофей, бросаясь следом.
        Но не успел сделать и нескольких шагов, как провалился в воду по грудь, ударившись подбородком о висящее на шее ружье. Не думая о боли, он рванулся, пытаясь встать, - не вышло, попробовал грести, но топь держала крепко. Тимофей отчаянно засучил ногами, пытаясь выбраться, но только еще глубже погрузился в трясину. Это немного отрезвило его. Окутавший голову жар прошел, и Тимофей снова услышал крик и надрывные всхлипы. Кое-как обернувшись через плечо, он увидел Наташу. Она стояла одна посреди болота, прикрыв рот трясущимися ладонями, и надрывно плакала. Даже не плакала, а выла. В ее глазах не было ни одной слезинки, только панический ужас, ужас, и больше ничего.
        - Помоги мне, - прохрипел Тимофей.
        Пришлось повторить это несколько раз, прежде чем Наташа услышала его и поняла, что от нее требуется. Но затем все сделала правильно - протянула Тимофею конец своего шеста, за который он и ухватился сначала одной, а потом и двумя руками.
        - Тяни!
        Наташа дернула шест на себя, не удержалась на ногах и упала в воду. Но главное ей все-таки удалось. Тимофей почувствовал, что болото отпустило его увязшие в трясине ноги. Опираясь на шест, он вытянул туловище из топи и кое-как дополз до относительно твердого дна, где смог подняться на ноги. Наташа больше не выла, но смотрела на него совершенно безумными глазами.
        - Идем. Надо выбираться, - сказал ей Тимофей.
        Она не ответила. Все ее тело сотрясала крупная дрожь. В таком состоянии говорить с ней было бесполезно. Тимофей молча подтолкнул ее к берегу, откуда они каких-нибудь четверть часа назад втроем (еще втроем!) ступили в болото. Наташа по инерции сделала один шаг и снова остановилась.
        - Да иди же, черт тебя побери! Эта тварь может вернуться!
        Бесполезно. Она его не понимала. Тогда он схватил ее за руку и потащил за собой. Слегу пришлось выбросить - управляться с ней одной рукой все равно было невозможно. Ничего, подбодрил себя Тимофей. Лишь бы не сбиться с пути, и тогда удастся избежать глубоких топей. Вот заброшенная взрывом береза с почерневшим стволом, мимо которой они проходили. Дальше приметный островок, где они несколько минут отдыхали. А вот заросшая ряской полынья, куда лучше не соваться. Как обходил ее Хитер: справа или слева? Мимолетное воспоминание о сгинувшем в трясине брате совершенно не тронуло душу - Тимофей даже испугался. Неужели он настолько бессердечный или желание выжить вытеснило из души все остальные чувства?
        Сзади вскрикнула Наташа, и сразу же раздался шумный всплеск. Тимофей в ужасе обернулся. Нет, она просто споткнулась. Он помог ей подняться на ноги. Кажется, она постепенно приходила в себя - в глазах появилось осмысленное выражение.
        - Ты в порядке? Можешь идти? - все же уточнил Тимофей.
        Наташа кивнула. Значит, поняла вопрос. Дальше она шагала уже вполне самостоятельно. Во всяком случае, понукать ее и силой тащить за собой больше не пришлось. Тимофей уже видел впереди поднимающийся из распадка пологий склон, за которым начинался лес, но поверил, что они в безопасности, только когда ступил на твердую землю.
        Выбрались! Это было невероятно, но они все-таки выбрались. Тяжело дыша от волнения и усталости, он повалился на землю. Рядом опустилась Наташа.
        - Это змея, да? - спросила она.
        Это были ее первые слова с момента гибели Хитера.
        - Да… скорее всего, змея, - ответил Тимофей, хотя вовсе не был в этом уверен.
        Наташа и не поверила ему.
        - Разве у нас водятся такие большие змеи? - недоверчиво спросила она.
        Большие?! Да утащившая Хитера тварь была просто огромной! Тимофей был на все сто процентов уверен, что ни в Азии, ни в Южной Америке никто и никогда не встречал удава или питона такой величины.
        - Может, это и не змея? - продолжала допытываться Наташа.
        Тимофей пожал плечами. Если это так, то все гораздо хуже. Значит, болотный монстр и вовсе невероятных размеров.
        Наташа как будто прочитала его мысли.
        - А… оно не выберется из болота следом за нами?
        Если бы можно было однозначно ответить на этот вопрос! Одно ясно: надо срочно уходить отсюда и вообще выбираться из леса. Тимофей поднялся на ноги. Наташа прекрасно поняла его и тут же встала, хотя Тимофей видел, что она буквально валится с ног. Но сейчас было не до отдыха. Отдохнуть теперь они смогут, только когда выберутся из леса. Если выберутся!
        Прежде чем двинуться в путь, Тимофей бросил последний взгляд на болото, погубившее его брата, но, как ни старался, не сумел найти место, где Хитер исчез в болотной трясине. Везде перед глазами был все тот же бугрящийся кочками ковер зеленого мха с полыньями открытой воды и торчащими повсюду обгоревшими корягами.
        - Я… - начала было Наташа, робко прикоснувшись к его плечу, но Тимофей стряхнул ее руку. Никакие слова утешения не могли заменить ему Хитера, а что еще она могла сказать?
        - Идем. Надо спешить.
        Он решительно направился вверх по склону и оглянулся только раз, чтобы проверить, как чувствует себя Наташа. Она старательно шагала следом, отстав от него всего на несколько шагов.

* * *
        - Что нам делать теперь? - спросила Наташа, когда они добрались до лесной опушки.
        Тимофей остановился. Следовало решить этот вопрос, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Он обернулся. Наташа смотрела на него широко раскрытыми глазами, полными ужаса, хотя и вполне осмысленными. Однако, кроме страха, Тимофей разглядел в ее глазах еще и надежду. Она верила, что он поможет ей выбраться, и он не мог ее подвести.
        - Вернемся к лодке Стрельцова, она ближе, и на ней поплывем в Неру. Там в поселке все и расскажем.
        - Ты думаешь, нам поверят? - спросила Наташа.
        Тимофей вздохнул. Вряд ли. Он бы не поверил. Внезапное исчезновение проводника, нападение гигантской болотной змеи, гибель Хитера при совершенно фантастических обстоятельствах. Ни один здравомыслящий человек не поверил бы в такой рассказ. Если только… если только не подтвердить слова фактами.
        - Мы будем снимать все… странное, что встретится на пути. Ты ведь умеешь обращаться с камерой?
        Наташа кивнула.
        - Вот и отлично. Это будет твой лучший репортаж. - Тимофей улыбнулся.
        Оказывается, он еще способен шутить. Ему тут же стало стыдно за себя, стыдно перед памятью Хитера. Но, как ни странно, именно эти последние слова успокоили Наташу. Ее хмурое лицо разгладилось, она с благодарностью посмотрела на него и тоже улыбнулась.
        - Побудь здесь. Я сейчас.
        Оставив девушку на опушке, Тимофей вернулся обратно к болоту. Первый страх прошел. Во всяком случае, он больше не верил, что утащившая Хитера тварь выберется на берег, но все-таки не рискнул спуститься к воде и, остановившись на склоне, достал видеокамеру. В простирающейся перед ним заболоченной низине было что-то ЧУЖОЕ. Чем-то неуловимым она отличалась от обычных таежных болот. Тимофей нисколько в этом не сомневался. Но определить эту чужеродность, тем более запечатлеть ее на видеокамеру ему не удалось. И все-таки он чувствовал: с болотом определенно что-то происходит. Оно словно… перерождается во что-то… или в кого-то?
        Когда он вернулся, Наташа всплеснула руками и бросилась ему на грудь.
        - Наконец-то! Почему так долго?
        - Разве? - удивился Тимофей. Ему казалось, он отсутствовал всего несколько минут.
        - Ну конечно! Я уже решила, что ты бросил меня. Тебя не было целых… - Взглянув на свои наручные часы, Наташа замолчала. - Остановились. Наверное, вода попала.
        Незаметно для нее Тимофей скосил глаза на свой наручный хронометр, выдерживающий, согласно паспорту, погружение на глубину до сорока метров. Так глубоко с часами Тимофей еще не нырял, но купался и плавал с ними не раз - хронометр работал безукоризненно. Сейчас часы тоже шли. Тимофей отчетливо разглядел, как секундная стрелка движется по циферблату. Но! Между каждым ее поворотом на одно деление проходила не одна секунда, а три или даже четыре. Повинуясь инстинкту, Тимофей вытащил из кармана GPS-навигатор и включил его. Координат не было! Прибор так и не смог поймать спутниковый сигнал. Кроме схематической карты местности, от которой без координат не было никакого прока, навигатор не показывал больше ничего!
        - Что-то случилось? - испуганно спросила Наташа, почувствовав перемену в его настроении.
        - Ничего, - преувеличенно бодро ответил Тимофей. - Все в порядке. GPS немного барахлит.
        Он поскорее спрятал прибор обратно в карман, но обмануть Наташу ему не удалось.
        - Мы ведь выберемся отсюда, да? - дрогнувшим голосом спросила она.
        - Конечно, выберемся. - Тимофей попробовал улыбнуться, и ему это удалось. - Река рядом, всего каких-нибудь… несколько километров.
        Они плутали по лесу не менее четырех часов, пока искали Стрельцова, и могли отойти от реки на все десять километров, а то и больше, промелькнула в голове тревожная мысль. Но Тимофей отогнал ее от себя.
        - Часа за три, максимум за четыре, дойдем. Только… - Он запнулся, не закончив фразу, вспомнив, что компас остался у Хитера.
        Они взяли в дорогу два компаса. Но свой Тимофей хранил в рюкзаке. Это Хитер, воображающий себя пионером-первопроходцем, обвешался снаряжением с ног до головы: компас, бинокль, универсальный туристический нож, фонарь, газовая зажигалка и охотничьи спички. Все это вместе с карабином Стрельцова теперь покоится на дне болота или… в брюхе утащившей Хитера твари.
        - Что «только»?!
        Наташа! Лучше не говорить ей про компас.
        - Только ты выглядишь уставшей, - поправился Тимофей.
        - Ничего, - бодро ответила она. - Я выдержу. Даже если нам придется идти до ночи.
        Не дай бог, мысленно возразил ей Тимофей, взглянув на свое побывавшее в болоте ружье, стволы и приклад которого густо покрывала налипшая грязь и засохшие комочки болотной ряски. С таким арсеналом лучше бы им не задерживаться в лесу до темноты.
        - Так мы идем? - спросила Наташа.
        - Подожди.
        Тимофей сорвал пучок сухой травы и принялся протирать ружье - что бы с ними ни случилось, готовиться надо к худшему. Обтерев оружие снаружи, он разомкнул ружье и заглянул в каналы стволов. Конечно, они оказались забиты грязью, но, кажется, та еще не успела засохнуть. С помощью сломанной ветки Тимофей, как сумел, прочистил оба ствола - получилось даже лучше, чем можно было ожидать. Положив ружье для просушки на землю, он принялся выгребать из карманов патроны. Побывавшие в воде бумажные гильзы размокли так, что даже не влезали в патронник, порох, конечно, тоже отсырел, и Тимофей, чтобы избежать ошибок, выбросил эти патроны. Зато пластиковые и самодельные металлические патроны внешне практически не пострадали. Тимофей выбрал наугад один из них, вставил в ружье и спустил курок. Оглушительно грянул выстрел. Стоявшая рядом Наташа испуганно вздрогнула, а Тимофей облегченно перевел дыхание. Хоть что-то. Жаль, что пригодных для стрельбы патронов осталось только семь штук. Но все же это гораздо лучше, чем ничего. Он снова рассовал патроны по карманам, повесил на плечо ружье, ободряюще подмигнул Наташе и
направился к лесу.
        Поначалу она действительно шагала бодро, как обещала, но через час начала сопеть, а еще через полчаса хвататься руками за ветки, как хватается за перила карабкающийся по лестнице инвалид, чтобы не упасть на ходу.
        - Всё. Привал, - объявил Тимофей.
        - Не надо… я еще могу идти, - со свистом выдохнула Наташа.
        Он только отмахнулся и, подавая пример, первым опустился на землю. Лесная подстилка в этом месте сплошь состояла из стелющегося под ногами сухого мха, на котором можно было сидеть и даже лежать, не боясь промочить или испачкать одежду. Впрочем, после купания в болоте ни Наташа, ни Тимофей не обращали внимания на такие мелочи. Она уселась рядом, привалившись спиной к его спине. Даже сквозь одежду он чувствовал, как дрожит ее тело.
        - Долго нам еще идти?
        Если бы он знал! Но надо было что-то отвечать, и Тимофей сказал:
        - Сейчас посмотрю по карте.
        Пришлось снова доставать навигатор - хорошо хоть Наташа не видела его растерянности, когда он возился с прибором. Связи со спутником по-прежнему не было, но Тимофея это не удивило. Он попытался хотя бы примерно определить район, где они находятся. Но на компьютерной карте прибрежная тайга обозначалась одним сплошным зеленым массивом, без каких бы то ни было ориентиров. Определенно можно было сказать только одно: чтобы выйти к реке, они должны двигаться на запад, с небольшим отклонением к югу. Знать бы еще, в какой стороне здесь запад. Тимофей озабоченно вздохнул, вспомнив об оставленном в рюкзаке компасе. До сих пор ориентирование на местности, даже без компаса, представлялось ему делом несложным. Для определения сторон света существует масса способов: по солнцу и наручным часам, по древесным кольцам на свежем спиле, по расположению мха на стволах деревьев, по форме муравейника, наконец. Но, как оказалось, все они применимы лишь при определенных условиях. На свои наручные часы Тимофей давно уже не смотрел. Они хоть и шли, но между подергиваниями секундной стрелки в действительности проходило
секунд пятнадцать. Белесые облака, постепенно затянувшие небо, окончательно скрыли солнце, а под пологом леса вообще стоял полумрак. И даже мох, словно в насмешку над заплутавшими в тайге путниками, рос на деревьях со всех сторон.
        - Много нам еще осталось? - повторила свой вопрос Наташа.
        - Километров десять, может, чуть больше, - ответил Тимофей, стараясь, чтобы голос звучал убедительно.
        Наташа поверила. Пока поверила, поправил он себя. Но что она скажет, если до темноты они так и не выберутся из леса?
        - Дай попить, - попросила она.
        Тимофей протянул ей фляжку - судя по звуку, воды там осталось всего на несколько глотков. Надо непременно наполнить ее заново, как только им встретится на пути какой-нибудь ручей, дал себе зарок Тимофей.
        Наташа жадно допила воду, даже слизнула языком с горлышка последние капли. Но, возвращая флягу, виновато посмотрела на Тимофея.
        - Ой, я выпила все. Даже тебе ничего не оставила.
        - Ничего, по дороге наполним, - улыбнулся он и тут же пожалел о своих словах.
        Наташа изменилась в лице.
        - Разве нам еще долго идти? Ты же сказал, река близко, всего десять километров.
        - Так и есть, - подтвердил Тимофей, глядя ей в глаза. Это удалось с трудом. - Просто путь по тайге всегда кажется дольше.
        - Тогда пойдем. - Наташа поднялась на ноги.
        - Пойдем. - Тимофей оглянулся, прикидывая направление.
        В одном месте небо казалось немного светлее. Под вечер небо должно быть светлее на западе. Значит, им туда.

* * *
        Больше всего утомляла даже не ходьба - как-никак на работе ей тоже приходилось бегать изрядно, а унылое однообразие ландшафта. Как в песне: «сосны да ели», среди которых иногда попадался чахлый березняк. От этих сосен да елей Наташу уже мутило. Лес казался бесконечным, он подавлял своими просторами и постепенно, по капле, вытягивал силы. Не зря, ох не зря поется про «бескрайнее море тайги», будь оно неладно. Сколько они уже отмахали: пять, десять километров или все пятнадцать? Можно было спросить у Тимофея, но Наташа не хотела этого делать. Не потому что стеснялась - какое уж тут стеснение, а потому что чувствовала, он сам не знает. Тимофей шагал хмурый и почти все время молчал. Понятно - потерял единственного брата. Наташа и сама жутко переживала смерть Хитера. Но сейчас она была бы рада, если мрачное настроение Тимофея объяснялось только этим. А если… ОНИ ЗАБЛУДИЛИСЬ? Последние слова Наташа не позволяла себе произносить даже мысленно, потому что такое предположение выглядело вовсе кошмарно, но они все равно упорно лезли в голову. Однако, когда молчание стало вовсе непереносимым, Наташа решилась
заговорить:
        - Как тихо. В лесу всегда так тихо?
        Тимофей остановился и прислушался.
        - Скоро вечер. Вот звери и попрятались.
        Ответ прозвучал не очень убедительно.
        - А птицы? - Насколько Наташа помнила из телевизионных программ о дикой природе, многие лесные птицы начинают петь именно под вечер.
        Тимофей пожал плечами.
        - Не знаю. - Потом повернулся к ней и добавил: - Держись ко мне поближе. Так, на всякий случай.
        Что он имеет в виду, Наташа не поняла. Тем не менее послушно приблизилась. А вот ее простой вопрос, похоже, обеспокоил Тимофея не на шутку. У него даже походка изменилась, стала… осторожнее. Да, именно осторожнее! Теперь он не просто шагал, а крался по лесу. Наташе стало не по себе.
        - Чего ты боишься? - шепотом спросила она.
        Вместо ответа Тимофей жестом велел ей замолчать. Наташа не решилась протестовать, тем более что вслед за Тимофеем тоже почувствовала тревогу, хотя совершенно не представляла себе ее причину. Но от этого было только хуже. Она уже жалела о своем вопросе. Лучше бы ничего не говорила! Шли бы себе спокойно. Так ведь нет - накаркала!
        Теперь, когда Наташа невольно стала прислушиваться к своим шагам, она поняла, что тишина была относительной. Под ногами шелестела трава и шуршала прошлогодняя хвоя. А когда она или Тимофей случайно наступали на незамеченную ветку, отчетливо слышался сухой треск. Иногда похожие звуки доносились и из глубины чащи. Поначалу Наташе казалось, что это обычное эхо, но, прислушавшись, она поняла, что эхо тут ни при чем. То ли ветер шумел в ветвях деревьев, то ли какой-то зверь крался по их следу, иногда забегая вперед. Несколько раз Наташа испуганно оглядывалась, но нигде не заметила никакого движения - ни один куст не шелохнулся, и ни одна ветка на ее глазах не отклонилась в сторону. Оглянувшись последний раз, она чуть не налетела на спину Тимофея. Он вдруг резко остановился и предостерегающе поднял руку. Наташа тоже остановилась и прислушалась. Напугавший ее звук повторился снова. Вернее, он и не прекращался. Еле различимое впереди шуршание больше всего напоминало… журчание воды!
        - Река? - шепотом спросила она, не в силах сдержать своего ликования. - Мы пришли, да?
        Однако Тимофей не спешил с ответом.
        - Держись за мной, - также шепотом сказал он и осторожно двинулся на звук журчащей воды.
        Шаг за шагом они продвигались вперед. Наташа все время выглядывала из-за спины Тимофея, стараясь разглядеть впереди бурную реку, но не увидела даже просвета среди деревьев. Лишь журчание немного усилилось - только и всего. Внезапно Тимофей отступил за молодую сосенку, присел на корточки и вытянул руку вперед. Наташа тоже присела, подражая ему, и только затем посмотрела туда, куда он указывал.
        Впереди, метрах в десяти, стоял молодой олень, скорее олененок - в первый момент Наташа увидела только покатую спину с задранным кверху беленьким хвостиком. Олененок смешно расставил свои тонкие ноги, опустил вниз гладколобую голову без малейших признаков будущих рогов и пил воду из мелкого лесного ручья, журчание которого Наташа по ошибке приняла за шум реки. Олененок был такой хорошенький, что Наташа, глядя на него, невольно улыбнулась, забыв про свою тревогу. После многочасового блуждания по пустому, казавшемуся вымершим лесу этот маленький олень своим присутствием снова вдохнул в нее жизнь.
        Внезапно олененок вздрогнул, отчаянно замотал головой и жалобно замычал. Наташа увидела, что к его нижней губе прицепилось что-то вытянутое с черным плоским хвостом. Рыба? Тут раздался всплеск, из ручья вылетела еще одна такая же «рыба» и повисла у олененка на шее. Только на этот раз Наташа успела разглядеть у нее кроме плоского хвоста две перепончатые лапы. Головастик?! Больше всего странное существо походило на головастика, если только головастики вырастают размером с человеческую ладонь. Вода в ручье как будто вскипела. Оттуда выпрыгивали все новые и новые твари. Некоторые из них достигали двадцати и даже более сантиметров в длину и имели уже не по две, а по четыре лапы. Но все без исключения набрасывались на олененка, впиваясь в него маленькими, но, видимо, невероятно острыми зубами. В мгновение ока они облепили его голову, грудь, шею и даже ноги, точно пиявки, повиснув на теле олененка гроздями уродливых черных сосисок. Наташу передернуло от отвращения, а олененок… олененок зашатался и упал на бок. Он уже не мычал, а только хрипел, судорожно подергиваясь. Но через секунду и этот хрип
оборвался. Зато стало отчетливо слышно шуршание ползающих по его телу черных уродцев или… или это хрустели их жующие челюсти? К убившим олененка «головастикам» присоединились новые. Вскоре уже стало невозможно разглядеть олененка из-за переплетающихся скользких тел. Чтобы не закричать от ужаса, Наташа зажала рот руками и повернулась к Тимофею. Достав из футляра видеокамеру, он снимал разворачивающуюся на противоположном берегу ручья жуткую картину. Руки Тимофея дрожали от волнения, но он продолжал снимать, пока черный шевелящийся клубок снова не распался, обнажив белый, дочиста обглоданный скелет, на котором не осталось ни единого кусочка плоти. Только черные твари, словно жирные черви, ползали среди голых костей. С надрывным кашлем Наташа отшатнулась от Тимофея. Ее согнуло пополам и вывернуло наизнанку. Кое-как отдышавшись и вытерев с губ рвотную слизь, она снова подняла голову. Головастики, еще минуту назад копошившиеся среди костей обглоданного скелета, больше не напоминали бесформенную кучу. Они развернулись к противоположному берегу - туда, где стояла Наташа, направив на нее свои толстые круглые
морды. Наташа в страхе попятилась назад, и сейчас же вся масса головастиков взвилась вверх. Отталкиваясь задними лапами и мощными хвостами, они взмывали в воздух и затем с шумным плеском шлепались в воду.
        - Ты видишь?! - взволнованно вскрикнул Тимофей.
        Наташа замотала головой, чтобы не видеть всей этой мерзости, но, когда опустила глаза, заметила такое, отчего у нее кровь застыла в жилах. Не менее десятка уродливых черных амфибий появилось на ближней стороне ручья, а из воды лезли все новые и новые особи. Некоторые из них при этом разевали рты: непропорционально большие для личинок земноводных, да еще полные множества мелких, острых зубов. Наташа вытянула руку в сторону этой шевелящейся черной массы, не в силах произнести ни звука. Но Тимофей понял ее без слов. Он схватил Наташу за руку и дернул на себя.
        - Бежим! - услышала она его хлесткий, как выстрел, окрик и, уже не раздумывая, бросилась за ним в чащу леса.
        Бежать! Куда угодно, лишь бы оказаться как можно дальше от этого ручья и обитающих там ужасных тварей, не уступающих по кровожадности знаменитым пираньям.
        Они бежали на пределе сил. Ветки больно хлестали по лицу, но Наташа готова была выдержать и не такое, лишь бы никогда, никогда больше не видеть зубастых черных монстров, меньше чем за минуту дочиста обглодавших скелет олененка. Всякий раз, когда колючая еловая лапа хлестала ее по спине, Наташе казалось, что это хищная амфибия из ручья впивается в кожу своими зубами. Наконец Тимофей перешел на шаг, оглянулся и облегченно произнес:
        - Оторвались.
        - Ты думаешь, они пустились за нами в погоню?
        - А ты видела, как эти чудовища прыгают? - в свою очередь спросил он. - С такой скоростью они вполне могли нас догнать. Надеюсь, они не отходят далеко от воды, иначе…
        Тимофей не договорил, но все было ясно и так. Если бы хищные монстры добрались до них, их обглоданные скелеты точно так же украсили берег ручья.
        - Что это за твари? - тяжело дыша от быстрого бега, спросила Наташа. - Это ведь не головастики?
        Тимофей пожал плечами.
        - Мутанты. - Он немного помолчал и добавил: - Знаешь, я думаю, это все из-за метеорита.
        - Что именно? - недоуменно переспросила Наташа.
        - Нападения животных: лося, потом совы. Это не бешенство, это что-то другое. Как и появление монстров: черных муравьев, гигантской змеи, утащившей Хитера, и этих головастиков-мутантов. Все это как-то связано с метеоритом. Ведь все эти твари появились в тайге после его падения.
        Наташа изумленно захлопала глазами.
        - Я не понимаю…
        - Я тоже ни черта не понимаю, - сердито ответил Тимофей. - Одно ясно: нам нужно поскорее выбираться отсюда.
        Наташа вздохнула. Кто бы сомневался.

* * *
        Первым делом Тимофей зарядил ружье. Хватит плутать по лесу безоружными. Того и гляди, повстречается еще какой-нибудь монстр, от которого уже не удастся сбежать, как от обитающих в ручье амфибий-мутантов. С заряженным ружьем на плече Тимофей сразу почувствовал себя увереннее, но это продолжалось недолго. Ровно до того момента, как он взглянул на небо. Над головой висела сплошная серая мгла без малейшего просвета, которая совсем скоро должна была смениться непроглядной чернотой ночи. Причем с надеждой, что им удастся хоть как-то сориентироваться по звездам, сразу пришлось расстаться. Плотная пелена облаков, затянувших небо, не оставляла для этого ни единого шанса. А если еще и пойдет дождь… Нет, лучше об этом не думать.
        Тимофей повернулся к Наташе.
        - Надо готовиться к ночлегу.
        - Нет, - замотала головой она и посмотрела на него, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку.
        Под впечатлением этого беззащитного взгляда Тимофею тут же захотелось изменить свое решение, но он поборол в себе этот мимолетный порыв, хотя сердце разрывалось от жалости.
        - Ничего не поделаешь. Вот-вот наступит ночь. Так что пока окончательно не стемнело, нам лучше подыскать какое-нибудь укрытие. Не хочу тебя расстраивать, но я даже не смогу развести костер. Спички и зажигалка были только у Хитера.
        Наташа часто заморгала. Тимофей решил, что она сейчас расплачется. Но она сдержалась, обреченно кивнула головой и тихо произнесла:
        - Хорошо.
        Для ночлега они выбрали огромный выворотень засохшего, накренившегося кедра. Окончательно рухнуть на землю лесному исполину не позволили соседние деревья, и он стоял, уперевшись стволом в их смыкающиеся кроны. В наступивших сумерках выворотень и сам напоминал диковинного монстра, взметнувшего над землей свои корни-щупальца. Яму под корнями Тимофей забросал свежесрубленным лапником, соорудив из него некое подобие постели. Для пущей надежности лучше было бы построить шалаш, но для его каркаса требовались жерди. Тимофей, правда, попытался вырубить их, но, пока возился с одной, в тайге окончательно стемнело, и им пришлось довольствоваться тем, что есть.
        Он на ощупь разгреб кучу лапника и велел Наташе забираться туда. Она беспрекословно подчинилась (смирившись с неизбежным, Наташа превратилась в послушную исполнительницу - он говорил, она делала), но когда он остался на краю ямы, спросила:
        - А ты?
        Тимофей покачал головой.
        - Кому-то из нас придется дежурить, здесь наверняка водятся и другие монстры. Спи, позже я тебя разбужу.
        Но она не уснула. Хотя Тимофей и не видел в темноте ее лица, чувствовал, что она смотрит на него.
        - Чего не спишь? - сердито спросил он.
        Наташа завозилась - он услышал, как шуршат под ней набросанные в яму ветки.
        - Холодно.
        Тимофей вздохнул. Так и не просохшая за день одежда липла к телу, и ночной холод пробирал его до мозга костей. Но что он мог сделать?
        - Иди ко мне, - тихо попросила Наташа.
        Тимофей снова вздохнул, но не двинулся с места.
        - Мы будем следить отсюда: вместе или по очереди, как скажешь, - продолжала Наташа. - Только согрей меня. Ну, пожалуйста!
        Она уже не просила, она умоляла. И Тимофей сдался, потому что где-то в глубине души сам этого хотел: хотел хоть на время забыть о рыщущих по тайге монстрах и прочих опасностях и снова почувствовать себя обычным человеком, нормальным парнем, оказавшимся наедине с красивой девушкой, которая, черт возьми, нравится ему! Он снял ружье, которое для надежности перевесил себе на шею, и полез в кучу лапника. Наташа тут же прильнула к нему, как прижимается замерзший котенок к своему хозяину, и шепотом спросила:
        - Как думаешь, что с нами будет?
        Наверное, следовало сказать, что завтра облака рассеются, снова выглянет солнце, и они обязательно выйдут к реке. Но это было бы обманом - Тимофей сам не знал, что случится завтра. А в такой момент он не хотел лгать. Вместо ответа он подался к девушке, ощутив кожей ее прерывистое дыхание, и припал губами к ее губам. Прошла секунда, а потом ее губы раскрылись - Тимофей почувствовал их солоноватый вкус и нежное прикосновение. И вот уже Наташа неловко ткнулась ему в лицо и обвила руками за плечи. Он потянул вниз «молнию» на ее куртке. Наташа не отстранилась, а, наоборот, принялась помогать ему. Не размыкая поцелуя, он провел ладонью по ее груди - даже сквозь свитер и слой нижнего белья чувствовалось, как налились и затвердели ее соски. У Наташи вырвался приглушенный вздох, и ее рука скользнула вниз, за пояс его брюк. Он тоже опустил руки ниже и, повозившись с ремнем и
«молнией», спустил с девушки джинсы. В темноте контрастно обозначились ее бледные ноги с узким треугольником белых трусиков. Вид белеющих в темноте тонких девичьих ног подтолкнул Тимофея. Он больше не мог и не хотел сдерживаться. Грубо сгреб Наташу в охапку и опрокинул на спину.
        Вопреки его представлению, ее нагая кожа оказалась горячей, или так казалось из-за проскочившего между ними электрического разряда. Сила взаимного притяжения швырнула их в объятия друг друга. Наташа раздвинула ноги - благо спущенные ниже колен трусики позволили без труда это сделать, и приподняла бедра. И он вошел в нее: грубо и страстно, как никогда этого не делал. Она вскрикнула, но лишь в первый момент, а потом ритмично застонала. Тепло ее лона передалось ему, и он утроил свои усилия (вверх, вперед, в нее!), разгоняя это драгоценное тепло по своему телу. Это было что-то необыкновенное: колющиеся ветки, ворох сырой одежды, но никогда они не любили друг друга так самозабвенно и ни с одной девушкой Тимофей не испытывал ничего подобного. Боль, радость, страх и наслаждение - все смешалось у него в голове. «Пир во время чумы», - всплыла из глубины сознания запоздалая мысль. Ну и пусть, сказал себе Тимофей. Сейчас они принадлежат друг другу, а все остальное, даже то, что случится потом, совершенно не важно…

* * *
        Тимофей открыл глаза. Вокруг было так же темно, но над вершинами кедров небо уже начало сереть. Странно, когда он последний раз смотрел на небо, оно было черным, как разлитые по холсту чернила. Рядом, тесно прижавшись к его голой груди, посапывала Наташа и иногда вздрагивала во сне. Они так и уснули в объятиях друг друга и ворохе перекрученной одежды. Уснули!!! Тимофей резко приподнялся на локте, шаря по лапнику рукой в поисках оставленного рядом ружья. Да где же оно, черт побери?! Ружья не было. Тимофей уже собрался разбрасывать лапник, когда случайно наткнулся на холодную сталь. Ружье оказалось под полой его сброшенной куртки. Тимофей судорожно схватил его и осторожно выглянул из ямы.
        В лесу стало чуть светлее, и темнота отступила - немного, но отступила. По крайней мере, он смог рассмотреть склонившуюся под тяжестью росы траву вокруг вывороченного корневища, ближайшие кусты, которые, скорее всего, были порослью молодых кедров, и широкие лапы елей, выглядывающие из укрывшего лес тумана. Ни в траве, ни за кустами никого не было - дальше все скрывала плотная молочно-белая пелена. Но Тимофея не покидала необъяснимая тревога, которая крепла в нем с каждой секундой, пока он вглядывался в клубящийся среди деревьев туман. Там что-то происходило, не видимое для его взора. Тимофей протянул руку, чтобы разбудить Наташу, но не успел дотронуться до ее плеча, как среди деревьев, на пределе видимости качнулась еловая лапа, и из тумана вылетел лохматый ком ощетинившейся черной шерсти с огромной оскаленной пастью. Тимофей вздрогнул от ужаса и закричал. Все произошло настолько стремительно, что он даже не успел сообразить, что делает. Ружье словно само собой уперлось прикладом ему в плечо, а стволы оказались направлены прямо в распахнутую пасть зверя, такую же черную, как его шерсть, откуда
торчали кривые желтые клыки. В то же мгновение раздался гром сдвоенного выстрела, и морда зверя взорвалась. Во все стороны полетели клочья черной шерсти и осколки выбитых зубов. «Картечь, это была картечь», - отстраненно подумал Тимофей, наблюдая, как зверь на бегу кренится к земле. Вот его короткие лапы подогнулись, и он рухнул на брюхо, пропахав рылом землю. Теперь Тимофей рассмотрел, что это было именно рыло - его атаковал кабан, дикий вепрь, огромный, как пивная бочка. Странная склизкая шерсть зверя липкими сосульками свисала по бокам, а местами вылезла вовсе, обнажив черную, бородавчатую кожу. Взгляд Тимофея скользнул ниже, и он увидел подвернутую ногу. Но это не была нога кабана, скорее лапа хищника. Вместо раздвоенного свиного копыта конечность заканчивалась двумя широко расходящимися когтями.
        Что-то схватило его за руку, повыше локтя. Тимофей рефлекторно рванулся в сторону, взмахнул ружьем и… чуть не обрушил приклад на голову Наташи. Разбуженная выстрелами, спросонья она даже не поняла, что он только что чуть не убил ее, прижалась к нему, обхватив руками, и только тогда перевела взгляд на лежащую возле ямы лохматую тушу.
        - Кто это? - шепотом спросила она.
        - Кабан, - с нарочитым спокойствием ответил Тимофей.
        - Какой…
        Наташа так и не договорила, не подобрав определения, и еще теснее прижалась к нему. Но Тимофей понял ее без слов.
        - Не бойся. Он нам ничего не сделает. Я убил его.
        Можно сказать, завалил с одного дуплета! Превратил рыло в сплошное кровавое месиво! Кровавое?.. Тимофей вспомнил разлетающееся крошево зубов, клочья черной шерсти и… ни одной капли крови! Он перевел взгляд на морду убитого зверя. Крови там не было и в помине. Вместо нее голову кабана покрывала черная пузырящаяся слизь, и… Тимофей не поверил своим глазам: слизь не вытекала из ран, а наоборот - всасывалась под кожу. Его взору открылось кабанье рыло, еще несколько секунд назад скрытое пузырящейся черной массой, потом оскаленная пасть с торчащими наружу неровно обломанными клыками. Пенящаяся слизь осталась только на лбу зверя, но вот и она распалась на две отдельные лужицы со всасывающими воронками. Еще секунда, и вся оставшаяся слизь превратилась в два плотных черных сгустка, которые закупорили глазные впадины. Да это и есть глаза! Без белков, зрачков и глазных яблок! Глаза монстра - кошмарного порождения упавшего метеорита!
        - Тимофей! Что происходит?! - истошно закричала Наташа.
        Он не сразу понял, что она имеет в виду. Вернее, решил, что Наташа тоже напугана трансформацией черной слизи. Но ее напугало другое. Монстр ожил - если вообще был когда-нибудь жив. По его неподвижной туше пробежала волна судорог, конечности зашевелились, он уперся ими в землю и встал, покачиваясь на своих коротких лапах. Голова зверя медленно повернулась, словно головка самонаводящейся ракеты, отыскивающей цель, и он уставился на людей своими похожими на капли застывшей смолы черными глазами. Когда Тимофей увидел иссеченную картечью морду, без единой кровоточащей раны, ощерившуюся пасть, в которой ворочался толстый черный язык, и стеклянные немигающие глаза, охватившее его странное оцепенение исчезло. Он снова вскинул ружье. Обвившиеся вокруг Наташины руки мешали прицелиться. Пришлось оттолкнуть ее, но сейчас было не до вежливости.
        - На дерево. Быстро.
        Он нажал на спуск. Ничего! Даже удара бойка по капсюлю. О боже! Он забыл перезарядить ружье! Тимофей оглянулся на Наташу. Вместо того чтобы карабкаться по стволу, она натягивала джинсы! Он вырвал джинсы у нее из рук и отшвырнул в сторону, потом так же грубо вытолкнул девушку из ямы.
        - Лезь на дерево, дура!
        Он готов был влепить глупой девчонке оплеуху, если бы она снова замешкалась. Но она наконец сообразила, что их жизни висят на волоске, и полезла на кедр. Тимофей забросил ружье за спину, схватил куртку с патронами и устремился следом за ней.
        Повезло, что накренившийся кедр застрял среди деревьев под наклоном к земле, иначе бы им пришлось туго. Во всяком случае, Наташа ни за что бы не вскарабкалась по вертикальному стволу, а так она смогла подняться на добрых четыре метра от земли. Дальше ветви росли слишком густо, и ей пришлось остановиться. Тимофей устроился в развилке позади нее. Ниже, но все-таки достаточно высоко для кабана. Правда, существо под деревом только внешне походило на кабана. И Тимофей вовсе не был уверен, что оно не умеет лазать по деревьям. По-видимому, монстру требовалось какое-то время, чтобы окончательно прийти в себя (полностью ожить?), только поэтому он не бросился на них сразу. Эти несколько секунд, пока он «оживал», позволили им забраться на дерево. Но сейчас зверь полностью самовосстановился. Он обошел вокруг накренившегося ствола - все это время Тимофей с тревогой наблюдал за ним, и задрал вверх свою кабанью морду. Невероятно! Кабаны и вообще все свиньи не могут смотреть вверх - строение тела просто не позволяет им поднять голову. Но мутант смотрел на людей на дереве. Не просто смотрел, а искал способ до них
добраться!
        - Он сюда не залезет? - шепотом спросила Наташа. Очевидно, ее одолевали те же мысли.
        Тимофей не успел ответить. Зверь присел и вдруг подпрыгнул, вцепившись передними лапами в ствол дерева. Его широкие когти, в которые превратились кабаньи копыта, глубоко вонзились в кору, и он повис над землей, отчаянно молотя в воздухе задними лапами и пытаясь зацепиться за ствол.
        За спиной Тимофея пронзительно закричала Наташа.
        - Лезь выше.
        - Я не могу, - пробормотала она.
        - Лезь! - прикрикнул на девушку Тимофей.
        В любую секунду зверь мог оказаться на дереве, а она все прикидывала свои возможности. Изловчившись, Тимофей ткнул в морду мутанта прикладом. Одной рукой приходилось держаться за ветки, поэтому удара не получилось - зверь даже не отшатнулся. А между тем его задние лапы уже царапали кору. Еще чуть-чуть, и он вскарабкается на ствол. Дрожащей рукой Тимофей полез в карман за патронами. Оставалось только жалеть, что он не перезарядил ружье раньше. Сзади донесся хруст ветвей. Значит, Наташа все-таки послушалась его. Тимофей оглянулся, чтобы проверить, высоко ли она забралась, и чуть не сорвался вниз. В последний момент он успел ухватиться за ветку, но один из двух патронов, которые он перед этим достал из кармана, выскользнул у него из руки. Чертыхнувшись про себя, Тимофей вставил оставшийся патрон в патронник, вскинул ружье и нажал на спуск. Сила отдачи едва не сбросила его с дерева. А зверь, когда Тимофей снова взглянул на него, по-прежнему висел на стволе! Или он промахнулся, или выстрел не причинил монстру ощутимого вреда. Думать было некогда. Тимофей снова перезарядил ружье (к счастью, в кармане
нашлось еще три патрона, три последних патрона!), тщательно прицелился в ближайшую к нему когтистую лапу мутанта и плавно потянул спусковой крючок. Сноп дроби снес лапу вместе с куском древесной коры. Зверь дернулся последний раз и рухнул вниз. Но уже через секунду снова поднялся, припадая на простреленную лапу. И все это в полной тишине. Монстр не выл, не рычал и даже не пытался зализывать раны. Он как будто не чувствовал боли. Мертвецы не чувствуют боли! И их невозможно убить, потому что они уже мертвы! У Тимофея перехватило дыхание. Он обернулся к Наташе.
        - Стреляй! Почему ты не стреляешь? - спросила она, перехватив его взгляд.
        Она еще не поняла, что преследующий их монстр неуязвим. И, значит, рано или поздно он доберется до своей добычи. У Тимофея закружилась голова. Только сейчас он вдруг со всей ясностью понял, что они оба оказались в ловушке, из которой нет выхода. Что-то изменилось в его лице, и Наташа сразу заметила это. Ее глаза наполнились ужасом. Она ДОГАДАЛАСЬ!
        - Что случилось? Не молчи! Пожалуйста, не молчи! - закричала она. А он смотрел на нее и не знал, что ответить.
        Что-то мохнатое и гибкое шмыгнуло по стволу, над ее головой. Тимофей прищурился, но стремительное нечто уже исчезло из вида.
        - Куда ты…
        Наташа не договорила. Существо вновь показалось среди ветвей, на этот раз, вынырнув из-за ее плеча. Тимофей едва успел разглядеть тупоносую мордочку с черными бусинами глаз и тонкий, как спица, хвост, как неведомое существо прыгнуло Наташе на спину и вцепилось ей в шею мелкими острыми зубами. Наташа пронзительно вскрикнула и всплеснула руками, чтобы сбросить укусившую ее тварь. Но та держалась цепко, продолжая вгрызаться ей в горло. Тимофей отчетливо видел, как работают маленькие челюсти и как брызжет кровь, когда хищница погружает в рану свои зубы. Наташа совсем обезумела от боли. Беспрерывно крича, она принялась беспорядочно размахивать руками и биться головой о ствол.
        - Держись! - во весь голос крикнул ей Тимофей.
        Но было уже поздно. Она сорвалась с дерева и, ломая ветки, полетела вниз. Одновременно с ударом о землю ее крик оборвался. А тварь, тварь так и сидела на ее плече и продолжала сосать хлещущую из раны кровь! Но Наташа была еще жива, изранена, покалечена, но жива. Превозмогая боль, она попыталась подняться. И это ей почти удалось, когда карауливший под деревом кабаноподобный монстр налетел на нее и снова повалил на землю. Через несколько секунд все было кончено. Тимофей не видел, как это произошло, - горбатая спина зверя заслонила от него лежащую на земле девушку. Ее ноги согнулись в коленях, словно Наташа хотела сжаться в комок, и застыли в таком положении. А потом снизу донеслось жадное чавканье. Монстр рвал Наташу своими жуткими зубами! И всякий раз, когда он отрывал от ее тела куски, ее ноги слегка подергивались. Не в силах вынести этого жуткого зрелища, Тимофей отвернулся. Его мутило. Но желудок был пуст со вчерашнего дня, и его так и не вырвало. Это продолжалось бесконечно долго. Тимофей пробовал зажимать себе уши, но отвратительное чавканье и хруст переламываемых костей все равно проникали в
черепную коробку.
        В лесу окончательно рассвело, когда он решился снова посмотреть вниз. Наташин труп исчез. Лишь одни обглоданные кости валялись на земле. Похожая на крысу мелкая тварь шныряла среди них, слизывая с травы разбрызганную кровь. А убивший Наташу монстр сидел рядом, опираясь на широко расставленные передние лапы, и оттуда смотрел на Тимофея застывшим взглядом мертвых немигающих глаз. Его простреленная передняя лапа неестественно вывернулась в сторону. Очевидно, только поэтому зверь больше не пытался взобраться на дерево. Вскоре к нему присоединился второй хищник. Он тоже опустился на задние лапы, задрал кверху тупорылую мордочку и уставился на Тимофея своими глазами-бусинами. Несмотря на голый, словно у крысы хвост, отдаленно это существо напоминало белку. Скорее всего, прежде это и была белка. Хотя сейчас в облезлой плотоядной твари из ночного кошмара уже ничто не напоминало шустрого озорного зверька с пушистым мехом. Тимофей брезгливо поморщился и тут увидел такое, отчего у него по телу пробежала дрожь. Глаза монстров как будто ожили. При полной неподвижности тел это было особенно заметно. Из них
выросло множество усиков-щетинок, которые начали часто вибрировать. В этом ритмичном подергивании явно скрывался какой-то непостижимый смысл. Но Тимофей не стал дожидаться того, что должно было последовать дальше. Он тщательно прицелился в застывшую «белку» и спустил курок. Звереныш лопнул, как наполненный водой воздушный шарик, и из его разорванной тушки выплеснулась уже знакомая Тимофею черная слизь. Клейкими каплями она повисла на стеблях травы, а потом… начала соединяться снова. Капли, словно живые, ползли по траве, сливаясь в единое целое. Не успел рассеяться дым ружейного выстрела, как из них образовалась черная лужица, в которой, словно в кислоте, растворились останки разорванной твари. Второй монстр встал, подошел к луже и опустил в нее свой широкий черный язык. Слизь затекла на него, затекла ВВЕРХ, облепив язык, как пчелиный рой облепляет ветку. Монстр втянул язык обратно в пасть и слизнул ее (когда Тимофей вновь увидел его язык, на нем уже не было ни капли слизи) и вновь вернулся на прежнее место под деревом.
        - Уходи! Ты получил свое, теперь уходи! - закричал Тимофей, глядя в черные, немигающие глаза существа, которые даже не были глазами.
        Но монстр не ушел. И даже не шелохнулся. Он снова выпустил множество коротких усиков-щетинок из своих глаз, которые стали ритмично сокращаться, словно пульсировали. Какое-то время ничего не происходило. Зверь сидел под древом неподвижно, а его «живые» глаза продолжали шевелить усами. Потом Тимофей услышал шелест ветвей у себя над головой, а подняв голову, увидел усевшуюся на ветку птицу. Это был обычный красноголовый дятел, за исключением того, что из его глаз росли черные щетинки. Вскоре к дятлу присоединился ворон, потом еще какая-то птица, названия которой Тимофей не знал. Монстры пристально наблюдали за ним, чего-то выжидая. Но Тимофей больше не сомневался, что их атака - вопрос времени. Мысль о том, что зубы и клювы жутких мутантов будут рвать его бездыханное тело, была невыносима. Нет, только не это! Тимофей вынул из кармана последний патрон и зарядил его в ружье. Потом расшнуровал на правой ноге ботинок и сбросил его вниз. Он не умрет, как Наташа, в страшных мучениях. Это произойдет мгновенно и безболезненно.
        Когда Тимофей стягивал носок, на поляну выскочил заяц, такой же облезлый, как напавшая на Наташу белка. На голой спине зайца не осталось ни клочка шерсти, и под натянутой кожей обозначились сегменты позвоночника. Но «зоркие» глаза зверя безошибочно нацелились на укрывшуюся на дереве добычу. Кто сказал, что зайцы не умеют лазать по деревьям? Зайцы, у которых вместо глаз застывшая черная слизь, выпускающая шевелящиеся щупальца, наверняка делают это отлично.
        Когда заяц по-кошачьи ловко запрыгнул на ствол засохшего кедра и полез вверх, Тимофей нисколько не удивился. Сверху донеслось хлопанье крыльев - птицы ринулись в атаку. Началось! Страха не было вовсе. Наверное, потому, что он уже все решил для себя. Тимофей приставил ружейный ствол себе к шее и просунул большой палец ноги в спусковую скобу. Если уж сам Хемингуэй избрал такой же способ расстаться с жизнью, значит, это не самая плохая смерть… Черной молнией на него спикировал ворон. Тимофей увидел разинутый клюв, трепыхающийся в пасти крылатого монстра раздвоенный змеиный язык и закрыл глаза.
        В окутанном туманом лесу грянул одиночный выстрел, и вновь наступила тишина.
        Глава 7
        Одни в темноте
        Когда секретарша скрылась за дверью, Сергей Аркадьевич постарался успокоиться и взять себя в руки. Напрасно он так разговаривал с Лидой, обидел ни за что ни про что, хотя она-то как раз ни в чем не виновата. Ничего, переживет. Все эта Порошина! Пусть только вернется!
        Взять себя в руки не удалось. Стоило Сергею Аркадьевичу подумать о самолюбивой сотруднице, отправившейся на поиски упавшего метеорита, как он разволновался еще сильнее. Она так и не перезвонила: ни позавчера вечером, как обещала, ни вчера, ни сегодня. Надо отдать Порошиной должное, она была очень обязательной и всегда выполняла свои обещания. «Почему была?!» - разозлился на себя Сергей Аркадьевич. Он встал из-за стола и прошелся по кабинету. Четыре шага до одной стенки и столько же обратно - кабинет главного редактора информационных программ мало подходил для прогулок. Так и не успокоившись, Сергей Аркадьевич вернулся за свой заваленный бумагами стол. Что бы ни думала о нем Порошина, он всегда относился к ней с симпатией, отдавая должное ее исполнительности и аккуратности. Поэтому и держал при себе в редакторах. А она разобиделась, захотела славы. Экран ей подавай, да еще в прямом эфире! Вот и бросилась очертя голову в тайгу в погоне за сенсацией. Он снова посмотрел на телефон. Почему же она не звонит? Забыла? На нее это не похоже. И что за ребячество: собираясь в тайгу на пять суток, считай на
неделю, не поставить в известность спасателей?
        Мысли перескакивали с одного на другое, мешая сосредоточиться. Сергей Аркадьевич потянулся к интеркому.
        - Лида, что у нас есть по Киренскому району?!
        - Как же! Вспышка бешенства среди диких животных, - удивилась рассеянности шефа секретарша. - Уже второй смертельный случай за последние дни: девочка-первоклассница и рабочий…
        - Знаю! МЧС держит ситуацию на контроле. Они делали какие-нибудь новые заявления?
        - Кажется, нет.
        - Хорошо, Лида. Спасибо. - Сергей Аркадьевич отключился.
        Потом вызвал на экран своего компьютера электронную карту северной части Иркутской области, отметил деревню Луки, где жила погибшая девочка - последняя жертва нападения взбесившихся зверей, и поселок Нера, куда доставили раненого рабочего, пострадавшего от нападения бешеного лося. По роковому совпадению Порошину с ее приятелями стрингерами занесло именно в этот район! До Неры они добрались благополучно - последний звонок Порошина сделала оттуда. Но куда отправились потом? По телефону она сказала, что они поднимутся вверх по реке. Знать бы еще, по какой реке? На карте было отмечено шесть притоков Нижней Тунгуски разной протяженности, пересекающих тайгу извилистыми голубыми линиями. В действительности, надо полагать, их еще больше.
        На столе робко тренькнул телефон. Сергей Аркадьевич молниеносно сорвал трубку, в первый момент даже не сообразив, что это аппарат внутренней связи. Звонили из монтажной. Несколько секунд Сергей Аркадьевич старательно пытался вникнуть в суть вопроса, но, так и не сумев, вспылил.
        - Вы что, сами не можете решить?! Или вам нянька нужна?!
        В монтажной испуганно притихли. Не дожидаясь ответа, он швырнул трубку на рычаг. Нет, так невозможно работать. Нужно что-то делать, иначе до конца дня он облает всех сотрудников.
        Выдвинув ящик стола, Сергей Аркадьевич достал оттуда потертый кожаный органайзер, который был надежнее и, главное, привычнее новомодного карманного компьютера. Наладонником он пользовался только тогда, когда нужно было произвести впечатление на окружающих, в обычной же работе предпочитал удобный и безотказный ежедневник. Вот и сейчас безошибочно открыл нужную страницу, куда в свое время записал телефон пресс-службы регионального управления МЧС. Долго ждать не пришлось - начальник пресс-центра оказался на месте.
        - Здравствуйте, Олег Михайлович. Это Одинцов с телевидения, редакция информационных программ, - представился Сергей Аркадьевич, держащий в памяти сотни имен самых различных людей, с которыми сводила его судьба и беспокойная работа заведующего телевизионной редакцией…
        Закончив разговор с Одинцовым, майор Марченко, возглавляющий пресс-службу Иркутского управления МЧС, крепко задумался. По роду службы он был в курсе вспышки бешенства среди диких животных в Киренском районе - под информационным сообщением пресс-центра стояла его подпись. Но Киренский район упоминался в поступающих документах не только в связи с этим. Была и другая информация, тревожный сигнал, причем совсем недавно. Рапорт капитана Быстрова!
        Необычный, если не сказать странный документ поступил в управление два дня назад. Марченко получил его последним. Руководство с рапортом уже ознакомилось, и он оставил документ у себя. Майор отпер массивный железный шкаф, забитый картонными папками, скопившимися за последние годы. К счастью, последние документы лежали в верхней из них. Перебрав листы, он отыскал рапорт Быстрова. Примечательно, что на рапорте, состоящем почти из трех страниц, да еще с приложениями, не было ни одной резолюции. Учитывая то, через сколько рук прошел документ, прежде чем осесть в архиве начальника пресс-службы, это было довольно странно. Все странности разъяснились, стоило углубиться в чтение. Мысленно проговаривая текст, иначе понять автора было просто невозможно, Марченко поймал себя на мысли, что не представляет, как на этот документ реагировать. Какие-то хищники-мутанты, вдруг объявившиеся в тайге. Неудивительно, что руководство оставило такой рапорт без внимания. Хотя Быстров ссылается на мнение врача районной больницы. Вот и к рапорту приложено медицинское заключение.
        Марченко озадаченно потер переносицу. Даже если допустить, что в Киренском районе действительно появились опасные хищники, борьба с ними - это не дело МЧС. Есть районное охотхозяйство, вот пусть оно ими и занимается. Другое дело исчезновение телевизионной съемочной группы, которая уже несколько дней не выходит на связь. Конечно, может статься, что в телефоне у телевизионщиков просто сели батареи. А если дело в другом?.. Марченко вспомнил прошлогодний трагический случай. Четверо туристов-экстремалов устроили сплав на лодках по горной реке - одному из притоков Ангары. Считали себя опытными спортсменами, вот и переоценили свои возможности. Когда на одном из порогов рафт перевернулся и большая часть снаряжения утонула, туристы решили плыть дальше. Когда поняли, что без помощи спасателей им из тайги не выбраться, стало поздно. Пока связывались по рации с дежурной частью МЧС, пока спасательная команда искала их лагерь, двое из четверых рафтеров уже умерли. Один от полученной травмы, вызвавшей заражение крови, другой от переохлаждения. Этих нелепых смертей можно было бы избежать, если бы рафтеры серьезно
отнеслись к своему походу, а не полагались на авось. Но если такую ошибку допустили заядлые туристы, что взять с неопытных телевизионщиков, которые и в настоящей тайге, поди, никогда не бывали.
        Марченко вздохнул: Одинцова можно понять. И беспокоится он не напрасно. Надо отыскать этих телевизионщиков, хотя бы для самоуспокоения. Он снова взглянул на лежащий перед ним рапорт. Быстров рвется в тайгу, вот пусть и займется поисками пропавших журналистов.

* * *
        Подспудно он ждал именно этого. Выпросив разрешение у начальника отделения, даже съездил в деревню Луки, переговорил с родителями погибшей девочки, ее братом и деревенскими мальчишками, видевшими таинственных зверей. Зашел к сельскому ветеринару. По сути, опрос свидетелей не дал ничего нового, но Валерий укрепился в мысли, что в тайге происходит нечто необъяснимое, необъяснимое и опасное. И вот новое ЧП, на этот раз со съемочной группой иркутского телевидения.
        Тревожное сообщение об исчезновении трех журналистов и сопровождающего их жителя поселка Нера, отправившихся в тайгу на поиски упавшего метеорита, поступило в Киренское отделение МЧС уже к вечеру. Тем не менее в разговоре с начальником Валерий настоял на немедленном начале поисков. Однако сейчас, наблюдая за погрузкой в вертолет спасательной группы и с тревогой всматриваясь в темнеющее небо, вынужден был признать, что шансов найти пропавших сегодня крайне мало. С наступлением темноты поиски придется отложить до утра. Если только спасателям и тем паче заблудившимся журналистам не улыбнется удача и они не отыщутся раньше. Однако капризная дама Удача прежде не баловала Валерия Быстрова своими подарками, так что приходилось рассчитывать исключительно на себя и своих коллег.
        Подтолкнув в спину замешкавшегося у люка Грачева, Валерий запрыгнул следом и с лязгом захлопнул тяжелую дверь.
        - Куда погнали, на ночь глядя? - недовольно пробурчал Грач, устраиваясь на жестком сиденье, рядом с Пашей Лукьяновым, бывшим врачом «Скорой помощи».
        - Тебе не все равно? - добродушно прогудел Паша. - Везут - лети.
        - А бьют - беги, - огрызнулся Грач.
        На противоположной скамье хмыкнули Попов и Сапрыкин - Грач считался в команде шутником и острословом. Но на этот раз его реплика не показалась Валерию смешной. Да и сам Грач отнюдь не был настроен на веселье. Даже в его позе чувствовалось нервное напряжение.
        - В чем дело? - наклонился к нему Валерий.
        - Не люблю бессмысленных распоряжений, а… - начал он, но не договорил, уставившись на кобуру на поясе Быстрова. - Ты взял пистолет? Зачем?!
        - Мало ли, - Валерий равнодушно пожал плечами. - Все-таки летим в тайгу.
        Но провести Грача не удалось.
        - Мы и раньше летали в тайгу. Но ты никогда не брал оружие. Это из-за тех мутантов? - внезапно спросил он.
        К счастью, пилот уже запустил двигатели, и за шумом, наполнившим кабину, никто, кроме Валерия, не расслышал его последних слов.
        - Я же сказал: мало ли что, - повторил Валерий.
        Грач насупился и замолчал, уставившись себе под ноги. Вряд ли такой ответ успокоил его, но другого у Валерия не было. Он обвел взглядом свою команду. Лукьянов откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза и, похоже, собрался подремать. Попов и Сапрыкин о чем-то переговаривались между собой. Для них всех это обычный рядовой вылет в череде других. Если бы не последнее посещение морга и разговор с патологоанатомом, он и сам думал бы точно так же. Валерий искоса взглянул на своего хмурого заместителя - Грач по-прежнему что-то сосредоточенно рассматривал на полу вертолетной кабины. «Надо было сказать ему, чтобы тоже взял пистолет», - не к месту подумал Валерий. Снаружи донесся нарастающий свист лопастей несущего винта. Вертолет оторвался от бетонного пятачка посадочной площадки и, постепенно ускоряя движение, пошел вверх.
        В ближайшем к Валерию иллюминаторе стремительно промелькнули знакомые постройки на окраине Киренска, сменившиеся однообразным ландшафтом тайги. Валерий отвернулся от иллюминатора, чтобы не утомлять зрение - на такой скорости все равно ничего невозможно было разглядеть. Чтобы не терять времени, достал из планшета и развернул на коленях топографическую карту. Из Неры, откуда журналисты последний раз выходили на связь, они поплыли на лодках. Значит, в первую очередь нужно обследовать Нижнюю Тунгуску и ее притоки. Раз неизвестен маршрут, по которому отправились журналисты, ничего другого не остается. Валерий обернулся к своему напарнику: что он посоветовал бы в данном случае. Но Грач, обычно принимавший живейшее участие в обсуждении плана поисков, на этот раз угрюмо молчал. Более того, всем своим видом старался показать, что размышления старшего группы его совершенно не интересуют.
        Однако спустя два часа именно он обнаружил место стоянки пропавшей экспедиции. Это произошло, когда пилот, выполняя указание Валерия, вел машину над левым притоком Нижней Тунгуски. Внизу, за остроконечным каменистым мысом, как раз открылся Медвежий порог, который на лодке можно пройти только в одну сторону - вниз, а журналисты, выйдя из Неры, могли плыть только вверх по реке. Вооружившись карандашом, Валерий потянулся к карте, чтобы отметить это место, когда прильнувший к иллюминатору Грач внезапно закричал:
        - Лодка!!!
        Валерий подался вперед.
        - Где?!
        - Справа по курсу, на берегу, - Грач рукой показал направление.
        Вне всякого сомнения, на берегу лежала надувная лодка с подвесным мотором. Но не только она. Валерий разглядел в бинокль разложенную на камнях одежду и расстеленные «одеяла», скорее всего, спальники.
        - Снижаемся! - крикнул он пилоту.
        Но тот уже и так направил машину вниз. Лукьянов, Попов и Сапрыкин сгрудились у противоположного иллюминатора, стараясь рассмотреть лодку и ее пассажиров. Но Валерий уже понял, что людей на берегу нет. Если бы они находились возле лодки или где-то поблизости, то, конечно, дали бы о себе знать, услышав шум снижающегося вертолета.
        - Похоже, никого, - прервал его размышления пилот, которому пришла та же мысль.
        - Будем искать, пока не найдем, - возразил Валерий. Ничего другого и не оставалось.
        Прежде чем ответить, пилот посмотрел на приборную панель и озабоченно покачал головой.
        - Ждать не смогу. Горючего осталось только на обратную дорогу. Может, лучше завтра с утра?
        Валерий на секунду задумался. Странно, еще неделю назад, окажись он перед подобным выбором, не колебался бы ни секунды.
        - Нет. Возвращайся на базу. Все равно скоро стемнеет. Мы сообщим по рации, когда и где нас завтра забрать.
        Он повернулся к группе.
        - Приготовиться к высадке! НЗ и снаряжение с собой!
        Услышав последние слова, Грач болезненно скривился.
        - Командир, ты что, здесь ночевать собрался?
        Валерий не ответил, не было времени - шасси вертолета уже коснулись каменистого берега. Он распахнул дверь выходного люка и первым выпрыгнул наружу. В воздухе кружились песчинки и мелкие брызги, поднятые вихрем от вращающихся лопастей. Придерживая на голове форменный берет, чтобы не унесло ветром, Валерий повернулся к люку. Там как раз показался Паша Лукьянов, прижимающий к груди медицинскую сумку. Он неловко присел и довольно неуклюже спрыгнул на землю. Валерий вовремя поддержал его, иначе бы врач не устоял на ногах, а то и поранился об острые камни. Попов с Сапрыкиным десантировались куда проворнее. Грачев, как и положено заместителю командира поисковой команды, покинул борт вертолета последним. На Валерия он не смотрел.
        - Что дальше? - хмуро спросил Грач, проводив взглядом удаляющийся вертолет.
        - Свяжись с отделением, - обратился Валерий к Попову. - Передай: обнаружен временный лагерь экспедиции, приступаем к поискам пропавших журналистов.
        - Может, это и не их стоянка, - заметил Грач. - Где вторая лодка? Из Неры-то они уплыли на двух.
        - Оставили перед порогом. А эту протащили по реке волоком. - Валерий пощупал привязанный к надувной лодке капроновый шнур, использованный путешественниками в качестве буксировочного конца. Странно: шнур был насквозь сырой, словно его только что вытащили из воды. - Похоже, они были здесь совсем недавно!
        - Непохоже, - отозвался Грач, разглядывающий оставшиеся на месте бывшего костра головешки.
        Он подцепил их носком ботинка, и угли рассыпались в пепел. Не удовлетворившись этим, Грач присел на корточки, зачерпнул горсть золы и констатировал:
        - Холодная. Костер разводили, как минимум, сутки назад, а то и двое.
        Валерий осмотрел разложенные на камнях, очевидно для просушки, вещи. Они тоже были влажными, а из спальных мешков воду можно было буквально выжимать.
        Когда он заканчивал осмотр, сзади послышались приближающиеся шаги и растерянное бормотание Попова. Валерий обернулся. Радист остановился перед ним и виновато развел руками.
        - Не получается связаться с базой, - признался он. - Даже не могу сказать: услышали меня или нет. Может, из-за тумана.
        Попов кивнул на стелющийся у опушки леса туман. Впрочем, определение «стелющийся» мало подходило к увиденному. Скорее, полосы тумана напоминали клубы дыма, вырывающиеся из горящего леса. Валерий непроизвольно принюхался - гарью и не пахло. И все-таки в этом «дыму» было что-то противоестественное. Никогда в жизни Валерий не видел такого густого и высокого тумана. Его клубы поднимались на несколько метров от земли, полностью скрывая подлесок и невысокие деревья. Валерий вытер выступивший на лбу пот.
        - Да, жарковато, - сочувственно вздохнул Попов.
        Присмотревшись к радисту, Валерий заметил, что его курносый нос и скулы тоже покрыты мелкими бисеринками пота. И недовольное лицо Грача блестит от пота! Здесь в полном смысле жарко. Словно они оказались не в сибирской тайге, а в африканских тропиках! Жарко и влажно. Неудивительно, что разложенная для просушки одежда и снаряжение пропавших журналистов так и не высохли.
        - Что будем делать, командир? - снова спросил Грач. На этот раз в его голосе отчетливо слышалось раздражение.
        Валерий сделал вид, что не заметил этого. Хотя недовольство одного из членов группы действиями командира - тревожный сигнал.
        - Продолжай вызывать базу, - приказал он Попову. Потом взглянул на укрывший лес туман, темнеющее небо и как можно более спокойным голосом добавил: - А мы разобьем лагерь.
        - А как же журналисты? - удивился Лукьянов. - Искать не будем?
        Грач сердито посмотрел на Пашу, ему меньше всего сейчас хотелось приступать к поискам, но промолчал. Если пропавшие журналисты так и не вернулись за оставленными вещами, за пару часов до темноты их не найти. И все-таки Паша прав: надо максимально использовать светлое время.
        - Осмотрите берег. Нужно определить, в какую сторону они пошли, и хорошо бы найти вторую лодку. В лес не входить, - распорядился Валерий. Потом перехватил тревожный взгляд Грачева и добавил: - Категорически запрещаю!

* * *
        Попов вернулся к рации, снова и снова повторяя позывной базы и время от времени поворачивая ручку настройки. Судя по его озабоченному лицу, установить связь никак не удавалось. Ничего трагичного в этом не было. Не получилось сейчас, получится утром, когда туман рассеется. К тому же пилот прекрасно помнит, где высадил спасательную группу. Так что на месте радиста Валерий не стал бы особо переживать.
        Он поискал взглядом своего заместителя. Развернув остальных спасателей цепью, Грач медленно двигался с ними вдоль берега. Как всегда, они работали четко, без суеты. На Грача можно было положиться - как и любой из спасательной команды, он знал свое дело. Поэтому Валерий решил не мешать ему, а подошел к костру, погасшему, по словам Грача, день или два назад. Зола в костре оказалась не только холодной, но и сырой и напоминала вязкий клейстер. Пощупав ее, Валерий потом долго отчищал пальцы. Рядом с костром, на земле стояли: походный котелок с остатками чего-то склизкого, три металлические тарелки (в одной такая же раскисшая снедь) и три кружки из нержавейки. Между камнями отыскалась початая бутылка дорогой водки, купленная явно не в Киренске, в которой осталась примерно треть содержимого. Валерий отвинтил пробку, понюхал снабженное дозатором горлышко - точно водка. Три тарелки, три кружки, три ложки… Если ели трое, где тогда был четвертый? И куда затем подевались остальные? Самый очевидный ответ: ушли в тайгу. Ненадолго, рассчитывая вскоре вернуться за оставленным снаряжением, но заблудились. С
городскими людьми такое вполне могло случиться. Правда, журналисты взяли с собой проводника из местных. Уж он-то, надо полагать, вывел бы их обратно к реке. Если… если только он не оказался тем самым отсутствующим четвертым.
        Валерий поднялся на ноги. В целом картина случившегося представлялась ясной. За исключением главного вопроса: где искать пропавших? Возможно, ответ даст тщательный осмотр берега. Цепочка спасателей удалилась на такое расстояние, что Валерий с трудом различил три двигающиеся вдоль реки фигуры. Раз Грач молчит, они пока не обнаружили ничего примечательного. Валерий все-таки отстегнул с пояса портативную рацию, но в ответ на вызов не услышал ничего, кроме однообразного шипения и слабого электрического потрескивания. Туман туманом, но на прямой видимости рация должна работать в любых погодных условиях. Он встряхнул рацию и повторил попытку - шипение и треск. Что за ерунда?
        - У меня та же картина, - донесся справа голос Попова, возившегося с коротковолновой армейской рацией. - Сплошной белый шум. Словно в уши натолкали ваты.
        Валерий хмуро взглянул на радиста. Что за глупое сравнение?!
        - Продолжай вызывать. Я к остальным.
        - Есть, товарищ капитан, - исправился Попов, уловив перемену в его настроении.
        Поисковая группа Грача уже миновала каменную осыпь, острым клином врезающуюся в реку, и скрылась за гребнем каменной гряды. Валерий поспешил следом, на бегу перепрыгивая с камня на камень. Это потребовало большей осторожности, чем можно было ожидать - камни оказались сырыми и скользкими. И, чтобы не поскользнуться, Валерию приходилось внимательно смотреть себе под ноги. Зато когда выбрался на поросший травой берег, сразу увидел своих коллег. Грач с Лукьяновым разбирали хворост, наваленный сверху дюралевой моторной лодки - старенькой «казанки», вытащенной из воды на берег. Сапрыкин, стоя на коленях, шуровал под соседним кустом.
        - Связи нет, я уже пробовал, - заметил Грач, увидев в руке Валерия рацию.
        - Вторая лодка? - спросил Валерий, проигнорировав его слова.
        - Она самая. Как ты и говорил, решили оставить на берегу с частью снаряжения.
        - Глядите!
        Валерий обернулся к Сапрыкину. Тот держал перед собой длиннополый брезентовый плащ, какие носят едва ли не все местные охотники и рыбаки. Вдоль плаща тянулись три ровных разреза, явно сделанные чем-то острым. Края центрального разреза покрывали характерные пятна. Словно по ткани прошлись кисточкой с темно-коричневой краской. Валерий понимающе переглянулся с Грачом. Рассмотрев плащ, Лукьянов подтвердил их первоначальный вывод:
        - Кровь.
        - Лежал под кустом аккуратно свернутый! - продолжал Сапрыкин. - Не брошен впопыхах, а засунут в самую гущу ветвей!
        Грач забрал у Сапрыкина находку, развернул плащ, посмотрел на свет и констатировал:
        - Это не ножевой удар. Если только не предположить, что кто-то собирался пустить дождевик на лоскуты, да в последний момент передумал. Хотя перед этим одежду обычно снимают.
        - Скорее это похоже на след медвежьей лапы, - предположил Лукьянов. - Нападая, медведь бьет свою жертву по хребту, одним ударом перебивая позвоночник. Но даже для медведя расстояние между следами когтей что-то уж слишком великовато. Если это сделал медведь, то он должен быть размером с лошадь. К тому же медвежья лапа пятипалая, а здесь только три борозды, - не очень связно закончил он.
        Грач выразительно взглянул в глаза Валерию, но промолчал, за что Валерий сейчас был ему благодарен. Слишком мало фактов, чтобы делать какие-либо выводы. Он снова повернулся к Лукьянову.
        - Как, по-твоему, когда это случилось?
        Паша послюнявил палец, потер им засохшую кровь, которая оказалась вовсе не засохшей, и сказал:
        - День, два, может быть, три назад. Ткань размокла от росы, так что определить точное время невозможно.
        Валерий нахмурился. С каждой новой находкой загадок становилось все больше. Грач и Сапрыкин вопросительно уставились на него, ожидая распоряжений. Лукьянов продолжал ковырять ногтем распоротый плащ.
        - Вообще… - начал Паша, но не договорил.
        Из-за гребня каменной гряды донесся пронзительный крик и тут же оборвался. За годы службы в спасательном отряде Валерий повидал всякого и не раз слышал стоны покалеченных, в том числе и смертельно раненных людей. Но этот крик не походил ни на что известное ему. В первый момент он даже растерялся, чего раньше за собой никогда не замечал.
        Грач среагировал быстрее.
        - Попов! - И первым бросился назад.
        Точно! Теперь Валерий не сомневался: кричал человек. Вопль ужаса - вот что это такое! Он рванулся за своим замом, на ходу расстегивая кобуру. Сапрыкин и Лукьянов бросились следом, правда, Паша, погрузневший за последнее время, вскоре отстал. На вершине гряды Валерий догнал вырвавшегося вперед Грача, и вниз, к стоянке пропавших журналистов, они сбежали уже вместе.
        Увидев перед собой оставленный лагерь, Валерий в первый момент даже не узнал его. Лежащая на камнях надувная лодка осела бесформенной кучей. Из искромсанных баллонов с шипением выходил оставшийся воздух. Один спальный мешок пропал, из другого, смятого комом, торчали вырванные синтетические волокна. Посуда разбросана по берегу. Но главное - Попов исчез! И туман… Туман значительно приблизился. Теперь он скрывал не только опушку леса, но и большую часть каменной гряды, оставив видимой лишь небольшую полоску берега вдоль самой воды.
        - Валер!
        Валерий обернулся. Грач указывал на что-то между камнями, не решаясь приблизиться. Он подбежал к напарнику и заглянул в щель. Там лежала разбитая рация, чуть дальше наушники, от которых по камням тянулся оборванный провод. Валерий взял наушники в руки и едва не выронил, ощутив под пальцами вязкую клейкую массу. Металлическая скоба была липкой от крови. В крови оказалась и левая раковина наушников. К ней прилипли волосы и твердые, острые крупицы чего-то белого. Валерию стало дурно, когда он понял, что это такое. Обломки черепа! Не в силах произнести ни слова он протянул наушники Грачеву. Но тот даже не прикоснулся к ним, только спросил:
        - Твои мутанты?
        - Какие мутанты?.. Что здесь творится?.. Где Попов?.. Это он кричал? - выдохнул подбежавший Сапрыкин. Сзади, отстав от него, ковылял держащийся за бок Лукьянов.
        - Командир, по-моему, настало время рассказать ребятам все, - сказал Грач.
        - Подожди, мы должны найти Попова, - Валерий оглянулся вокруг себя. - А вдруг ему еще можно помочь.
        - С таким ранением? - скривился Грач, кивнув на наушники, которые Валерий держал в руках. У него участь пропавшего радиста не вызывала сомнений. Но Валерий отказывался верить очевидному.
        Пока он раздумывал, подошел Паша, взглянул на окровавленные наушники и деловито спросил:
        - Попова? Он ранен? Что же вы стоите?! Его нужно искать.
        Как только Лукьянов произнес последние слова, Валерий отчетливо понял, что это делать нельзя ни в коем случае.
        - Нет, - твердо проговорил он. - Держаться вместе. В туман не входить. Это опасно.
        - Надо убираться отсюда, - добавил Грач.
        Все разом повернулись к нему.
        - Куда? - опередив остальных, спросил Сапрыкин.
        - Не важно, «куда», главное - «отсюда», - отрезал Грач.
        - А как же Попов? - растерянно спросил Паша.
        Грач оставил его вопрос без ответа.
        - Спустить на воду найденную моторку и на ней вниз по реке. Даже если не хватит бензина добраться до Неры, сплавимся по течению.
        - В темноте? - по инерции спросил Валерий. Подсознательно он уже понял, что заместитель прав.
        - По крайней мере, это безопаснее, чем оставаться на берегу, каждую секунду ожидая нападения. К тому же у нас есть фонари.
        - Какого нападения? О чем ты? - удивился Сапрыкин.
        - Спроси у командира, - отмахнулся Грач и нетерпеливо спросил: - Так вы идете?
        Валерий кивнул:
        - Идем. - И, повернувшись к остальным, скомандовал: - За мной.

* * *
        Лукьянов схватил вещмешок с палаткой, потом раскладные медицинские носилки. Но Грач вырвал и то и другое у него из рук и швырнул на землю, оставив Паше только сумку с медикаментами.
        - Брось! Нас и так четверо на одну лодку!
        Сапрыкин с изумлением наблюдал за ними. Его растерянность была понятна. Ни в одной чрезвычайной ситуации спасательная группа не бросала свое снаряжение. Но, по крайней мере, прежде на любом ЧП было ясно, что происходит и чего следует ожидать. Сейчас Валерий не знал абсолютно ничего, кроме того, что здесь, на берегу, им всем угрожает смертельная опасность. Правда, Сапрыкин и Лукьянов не знали даже этого. Валерий кратко изложил им свои подозрения и выводы районного патологоанатома. Но то ли оттого, что он слишком спешил, то ли потому, что так и не разобрался в причинах появления в тайге загадочных мутантов, убедить парней в их реальности ему не удалось. Сапрыкин покосился на Лукьянова, а Паша недоверчиво спросил:
        - И ты в это веришь?
        Грач выхватил у Валерия окровавленные наушники Попова и сунул ему под нос.
        - А в это ты веришь?!
        Паша отшатнулся и хотел что-то сказать, но Валерий остановил его:
        - Все вопросы потом. Вперед!
        Шли цепочкой: Грач, за ним Сапрыкин, потом Лукьянов, Валерий замыкающим. Сгущающиеся сумерки сменила вечерняя мгла. Грач, идущий впереди, вынужден был зажечь свой электрический фонарь. Валерий сделал то же самое. В свете фонаря стелющиеся над землей полосы тумана стали еще больше похожи на вываливающиеся из леса клубы густого дыма. И этот «дым» подбирался все ближе, грозя поглотить идущих по берегу людей. Грач, очевидно, почувствовал это, потому что зашагал быстрее. И не он один. Даже Паша, идущий перед Валерием, стал проворнее переставлять ноги.
«Только бы не упал», - подумал о нем Валерий. Но не успел закончить мысль, как Паша поскользнулся на мокром валуне, нелепо взмахнул руками и полетел вперед. Валерий рванулся к нему, но было поздно - врач уже растянулся на камнях.
        - Как ты?!
        Паша скривился от боли, повернув к Валерию ободранную щеку, но, прислушавшись к своим ощущениям, помотал головой.
        - Кажется, ничего не сломал.
        - Давай помогу.
        На пару с Сапрыкиным Валерий помог Лукьянову подняться. Кроме расцарапанной щеки, Паша разбил в кровь обе ладони, в остальном же чувствовал себя в порядке. Во всяком случае, дальше пошел без посторонней помощи. Глядя, как Лукьянов взбирается наверх, Валерий задумался о том, каково ему будет спускаться вниз. Но на гребне гряды шагавшая впереди цепочка почему-то остановилась.
        - Ничего не слышишь? - шепотом спросил подошедший Грач.
        Валерий прислушался, но, кроме натужного Пашиного дыхания и шума преодолевающей порог реки, ничего не услышал. С вершины гребня открывался такой же усеянный камнями спуск. Насколько хватал глаз, впереди не было ничего, кроме мокрых камней и наползающего на них тумана. Дальше берег, окутанный туманом лес и река сливались в темную мохнатую массу.
        - Нет, - мотнул головой Валерий. - А ты что-то заметил?
        Грач не ответил, перехватил поудобнее фонарь и начал спускаться вниз. Остальные двинулись следом. Валерий старался держаться ближе к Лукьянову, готовый в любую секунду поддержать его. Но на этот раз Паша, проявив осторожность, благополучно добрался до подножия каменной осыпи.
        Внизу было темнее, чем на вершине гряды. Но Валерий уже разглядел впереди в серой мгле ворох разбросанных сучьев и виднеющийся за ними контур моторной лодки. Внезапно устремившийся к лодке Грач остановился, вскинул фонарь и направил его перед собой. Конус света выхватил из темноты нос лодки и сидящее на нем существо.
        - Япона мать, - пробормотал Сапрыкин, поспешно зажигая свой фонарь.
        Теперь уже два луча скрестились на взобравшемся на лодку существе. В первый момент Валерий решил, что видит перед собой обезьяну. Круглая плоская морда существа напоминала обезьянью. А передние лапы… Черт возьми, больше всего они походили на искалеченные человеческие руки с четырьмя длинными пальцами (может быть, имелся и пятый, но Валерий разглядел только четыре), заканчивающимися устрашающих размеров когтями! Кое-где на теле уродливой твари виднелись клочья свалявшейся шерсти, остальную кожу покрывали шишковатые наросты, похожие на огромные бородавки. Но больше всего Валерия поразили глаза. В отличие от глаз животных, они не светились в темноте. Они вообще не отражали свет. Из-за чего казалось, что лучи фонарей проваливаются в пустые глазницы.
        - Пошла прочь! - неожиданно выкрикнул Лукьянов и, подобрав с земли камень, запустил им в сидящее на лодке существо.
        Камень звонко ударил по железу в нескольких сантиметрах от загадочной твари, но она даже не шелохнулась. Паша схватил целую горсть камней и принялся кидать их один за другим. Первый камень ударился в борт лодки, второй пролетел мимо, третий должен был угодить точно в уродливую фигуру. Но существо с невероятным проворством взвилось вверх в огромном прыжке и исчезло в тумане. Валерий только и успел разглядеть вытянувшееся в струну тело и промелькнувшие задние конечности с такими же когтистыми пальцами, которые ничем не отличались от передних.
        - Что это было?! - с надрывом выкрикнул Сапрыкин, едва неведомая тварь исчезла из вида. В его голосе отчетливо звучал страх, который Сапрыкин, бесстрашно бросившийся в объятый пламенем сельский дом за оставшейся там пожилой пенсионеркой, даже не пытался скрывать.
        - К лодке! - скомандовал Валерий, оставив вопрос без ответа. Кем бы ни был встреченный монстр, сейчас не это имело значение.
        Вместе с Грачом он схватился за борт лодки. Через секунду к ним присоединились Лукьянов с Сапрыкиным. Фонари пришлось погасить, чтобы освободить руки. Только Сапрыкин, не выключая, засунул свой фонарь в нагрудный карман. Правда, от направленного в небо луча света все рано было мало толку. Зато лодка сдвинулась с места. Вчетвером им удалось вытащить «казанку» из завала валежника. До воды оставалось каких-нибудь пара метров - по мокрой траве лодка скользила сравнительно легко, когда Сапрыкин вдруг пронзительно закричал. В темноте никто не понял, что произошло. Лукьянов, стоящий ближе всех к нему, поспешно оглянулся. Валерий схватился за кобуру. И только Грач догадался зажечь фонарь. Но и он по ошибке сначала осветил берег и только потом направил луч на Сапрыкина.
        Ящерицы! Это были ящерицы: пять или шесть штук - Валерий не успел их толком ни разглядеть, ни сосчитать. Одна впилась Сапрыкину в левое запястье, другая повисла у него на шее, вонзив зубы в сонную артерию, откуда фонтаном била кровь, третья копошилась в волосах, еще несколько штук карабкались по одежде, подбираясь к незащищенным участкам тела. Валерий принялся стряхивать их. Но ящерицы оказались необычайно проворными и выскальзывали из рук. Одна из них, извернувшись, цапнула его зубами за палец, мгновенно выхватив клочок плоти. Из раны обильно хлынула кровь, но останавливать ее было некогда. Паша Лукьянов ухитрился схватить ящерицу, которая впилась Сапрыкину в шею, и сдавил ее двумя руками, однако рептилия не разжала челюсти. Тогда он изо всех сил дернул цепкую тварь на себя, но, когда голова ящерицы оторвались от горла жертвы, на шее Сапрыкина открылась глубокая брызжущая кровью рана. Лукьянов вскрикнул от ужаса. Сапрыкин попытался зажать рану ладонью, но кровь все равно просачивалась сквозь пальцы. Он побледнел - в электрическом свете фонаря это было особенно заметно, покачнулся, хотел что-то
сказать, но, так и не выговорив, повалился на землю. Валерий нагнулся к нему, чтобы помочь (хотя, судя по жуткому виду раны, всякая помощь была уже бесполезна), успел увидеть, как сразу несколько ящериц метнулись по комбинезону Сапрыкина к открытой ране на его шее, когда луч света внезапно отклонился в сторону и погас.
        Валерий стремительно обернулся. Нет, фонарь Грача не погас. Он лежал на земле, в нескольких метрах от лодки, светя в сторону реки. А там, где только что стоял Грач, шевелилось что-то огромное и безобразное. Валерий зажег свой фонарь, одновременно рванув из кобуры пистолет. Вспыхнувший луч осветил топчущегося на месте Грачева, но не только его. На спине Грача, обхватив его за шею когтистыми руками-лапами, повисла та самая скрывшаяся в тумане обезьяноподобная тварь. Грач отчаянно пытался стряхнуть ее, но у него ничего не получалось. Его лицо посинело от удушья. Он судорожно открывал рот, но не мог произнести ни слова. От одного вида этой беззвучной схватки у Валерия мороз пробежал по коже. Он промедлил всего секунду, но именно в этот момент оседлавшая Грача тварь ощерила губы, обнажив черные десны с кривыми клыками, запрокинула голову и вонзила зубы ему в темя.
        Валерий рефлекторно нажал на спуск: раз, другой, третий. Первая пуля унеслась в темноту, вторая вонзилась в грудь хищной твари где-то под ключицей (та даже не взвыла), а третья угодила Грачу точно в середину лба. На глазах Валерия из крохотной ранки на лбу его напарника выкатилась капля крови. Глаза Грача закатились, он пошатнулся и опрокинулся на спину, подмяв под себя запрыгнувшего на него монстра. Валерий застыл на месте, сраженный увиденным. Руки дрожали, и луч прыгал по телу напарника, мертвому телу! Грач погиб. Он сам, своей рукой убил друга! Валерий не понимал, как такое могло произойти. У него закружилась голова. Берег, лодка и лежащий на земле Грач - все поплыло перед глазами. В какой-то момент Валерию даже показалось, что застреленная тварь пытается выбраться из-под придавившего ее тела. И ей это удалось. Она действительно выбралась! Выбралась и прыгнула прямо на него. Что-то мелькнуло рядом. Вытянувшаяся в прыжке тварь столкнулась в воздухе с летящим навстречу мешком и вместе с ним шлепнулась на землю. Это Паша запустил в нее своей медицинской сумкой! Увидев, как бросившееся на него
существо катится по земле, Валерий вышел из оцепенения. Мгновенно поймал монстра лучом света и, пока тот не успел подняться на все четыре лапы, разрядил в него свой пистолет. На шестом выстреле курок щелкнул вхолостую - в магазине закончились патроны, но и тварь осталась лежать на земле неподвижно.
        - Давай! Скорее! - Паша дернул Валерия за рукав и чуть ли не силой подтолкнул его к лодке.
        Вдвоем они навалились на «казанку» и общими усилиями столкнули ее в воду.
        - Залезай!
        Паша окончательно взял на себя роль командира. Валерий не стал с ним спорить и запрыгнул в лодку. «Казанка» сразу просела, и ее днище увязло в песке. Паша навалился на лодку всей своей массой, но даже для него одного она оказалась слишком тяжелой. Валерий поискал, чем бы ему помочь. Нашел в лодке весло, уперся им в грунт, наподобие шеста, налег… и лодка сдвинулась с мели.
        Облегченно выдохнув, он направил фонарь на удаляющийся берег. Увидел тело Сапрыкина, распростертое у самой воды. Чуть дальше лежал Грач, слева от него Пашина медицинская сумка… одна! Монстра рядом не было. Валерий зашарил лучом по берегу. Расстрелянная тварь исчезла.
        - Паша, быстрее! Она еще жива!
        - Кто?
        Проигнорировав глупый вопрос, Валерий схватил Лукьянова за руку, чтобы втащить в лодку. Паша подпрыгнул, но не сумел перебросить через борт ногу и сорвался в воду. Черт! Он тут же поднялся, сердито отплевываясь, - видимо, хлебнул воды, и, подтянувшись на руках, перевалился через борт. Он уже практически забрался в лодку, когда из-под воды взметнулась все та же живучая тварь и повисла у него на ногах. Паша вскрикнул и отчаянно засучил ногами, но стряхнуть существо ему не удалось. Оно только сильнее сжало суставчатые пальцы, его похожие на крючья когти с легкостью проткнули штанину десантного комбинезона и вонзились Паше в бедро. У Валерия заложило уши от его дикого крика. Он снова схватился за весло. Фонарь пришлось бросить, отчего лодку вновь окутала темнота. И в этой темноте с берега в воду бросились более плотные тени. Сквозь Пашин крик Валерий разобрал частые всплески, стремительно приближающиеся к лодке. Он махнул веслом в темноту, но никого не задел - боясь зацепить Пашу, взял слишком высоко. Рядом раздался треск разрываемой ткани и сухой хруст, будто переломилась толстая ветка. Пашин крик
внезапно оборвался, перейдя в хрип. Перехватив весло одной рукой, Валерий поднял фонарь. Тварь, повисшая у Паши на ногах, перебралась ему на спину. А рядом с лодкой Валерий увидел еще две оскаленные морды таких же чудовищ. Одна из них вгрызлась во что-то продолговатое, брызжущее кровью, что держала перед собой в когтистых лапах. Валерий содрогнулся от ужаса, узнав в этом обрубке оторванную человеческую ногу. Тварь отгрызла Паше ногу! Он ударил монстра веслом, выбив добычу у него из лап. В ответ тварь еще шире оскалила окровавленные зубы и вдруг с невероятной легкостью прямо из воды запрыгнула Паше на спину. Оказавшись в лодке, она сначала присела, а потом распрямилась, подобно пружине, выбросив в сторону Валерия когтистые лапы. Он едва успел отпрянуть назад, иначе когти, которые прошли всего в нескольких сантиметрах от его лица, вспороли бы ему горло. Не осознавая этого, он страшно закричал, уперся в Пашу веслом и вместе с облепившими его мерзкими существами столкнул тело в воду. Раздался шумный всплеск. С веслом в руках Валерий ринулся к борту, готовый бить по каждому монстру, который попытается
вскочить в лодку. Но схватка уже закончилась, хотя в тот момент он этого еще не осознавал.
        Несколько секунд Валерий смотрел на необъяснимо спокойную воду. Подхваченная течением лодка медленно отплывала от берега. Потом на поверхности показалось Пашино тело. Он лежал лицом вниз, погрузив в воду голову и раскинув крестом руки, и не двигался. Мертв, сообразил Валерий. На Пашины ноги, одна из которых заканчивалась страшным обрубком, он старался не смотреть. Неожиданно тело дернулось в сторону, словно его что-то подтолкнуло. И тут же из воды появились три уродливые головы. Но вынырнувшие твари не погнались за лодкой. Подхватив свою жертву, они потащили ее в сторону берега. Забыв о том, что может быть замеченным, Валерий направил на монстров свой фонарь, но те даже не обернулись. Казалось, твари вообще не замечают светового луча. Слепые?! Судя по полному отсутствию реакции на свет, именно так и было. Но как-то же они выбирают добычу, сам себе возразил Валерий, продолжая разглядывать движущихся по воде монстров. Теперь он мог как следует их рассмотреть. Они не плыли, а, похоже, перемещались прыжками, отталкиваясь от дна. Первое впечатление тоже оказалось ошибочным. Головы существ только
походили на обезьяньи. Но еще больше они напоминали головы больших хищных кошек, лишенных шерсти и ушей. Да-да, у мерзких тварей не было ушных раковин, как, впрочем, и самих ушей! Теперь Валерий в этом убедился. Он следил за монстрами, пока те не исчезли в окутавшем берег тумане. Потом опустился на дно лодки, выключил фонарь и обхватил голову руками.

* * *
        Валерий не спал. Просто сидел с открытыми глазами, уставившись в одну точку перед собой. Видел плещущуюся на дне лодки, под ногами, воду, загустевшие брызги крови на борту, наваленные грудой узлы, оставшиеся в лодке от прежнего хозяина, лежащее на них весло, которым, спасая собственную шкуру, столкнул Лукьянова в воду. Чувствовал, как река плавно покачивает лодку. Но, когда поднял голову, затянутое облаками небо уже начало сереть. Приближался рассвет.
        Валерий потянулся, разминая затекшие мышцы, кое-как поднялся на дрожащих ногах и выглянул за борт. Лодка медленно дрейфовала вниз по течению. Слишком медленно - проплывающие рядом щепки, сухие ветки и другой мусор, который смывает с берегов река во время разлива, легко обгоняли ее. С такой скоростью он будет добираться до ближайшего жилья несколько дней. Страшно даже подумать, сколько людей могут погубить появившиеся в тайге монстры за это время. Валерий больше не сомневался, что пропавшие иркутские журналисты и их проводник стали жертвами лесных чудовищ, так же как члены его спасательной команды, отправленной на их поиски. Их уже нет! Но еще можно спасти тех, кто только собирается отправиться в тайгу, предупредив их об опасности. Однако для этого нужно спешить.
        Валерий с надеждой взглянул на установленный на корме лодочный мотор. Похоже, кошмарные твари не успели его повредить. Во всяком случае, на первый взгляд мотор выглядел вполне исправным. Только бы хватило горючего добраться до Неры! Валерий пересел на корму, взялся двумя руками за пусковой шнур. Укушенный палец на левой руке сразу отозвался ноющей болью, а на подсыхающей ране выступила кровь - видимо, он по неосторожности задел обо что-то пальцем. Отложив шнур, Валерий обшарил карманы. Когда-то он всегда носил при себе один, а то и два индивидуальных перевязочных пакета. Но то ли Людмила, стирая комбинезон, выложила их из карманов, то ли он сам оставил их где-то впопыхах. Пакетов не было! Он не нашел даже носового платка, которым можно было замотать палец, только смятую пачку сигарет да початый коробок спичек - скорее всего, все-таки жена почистила карманы, так как спички и сигареты он купил лишь накануне. Наверняка перевязочный материал можно было найти в снаряжении журналистов, которое те оставили в лодке. Но Валерию показалось кощунством рыться в вещах погибших - это напоминало мародерство.
Поэтому он поступил проще: достал нож и отхватил им длинный лоскут от подола своей тельняшки. Тельняшка оказалась влажной - то ли намокла от висящего в воздухе тумана, то ли пропиталась потом, но выбирать не приходилось. Валерий промокнул кровоточащую рану, потом старательно забинтовал палец, несколько раз обернув импровизированный бинт вокруг ладони, и туго затянул концы лоскута. Работать перебинтованной кистью оказалось гораздо сложнее, но сейчас ему нужна была не сноровка, а сила.
        Валерий снова взялся за пусковой шнур, рванул - никакого эффекта, мотор даже не чихнул. Он намотал шнур обратно на катушку, рванул еще раз - ничего. Валерий выругался сквозь зубы и снова взялся за шнур. Третья попытка, четвертая… Стартер послушно проворачивался, но двигатель не заводился. Несколько минут Валерий в бешенстве дергал за шнур. Наложенная с таким трудом повязка сбилась с руки. Сквозь несколько слоев ткани проступила кровь - вот и весь результат бесплодных усилий. Валерий отшвырнул от себя конец шнура и уселся на борт возле капризного двигателя. Достал из пачки одну из трех нераскрошившихся сигарет, но табак и, главное, спички безнадежно отсырели и ни за что не хотели зажигаться. Разозлившись, Валерий выплюнул сигарету за борт, спички, правда, оставил, положив открытый коробок на скамью, чтобы они просохли. Еще примерно с минуту он угрюмо смотрел на лодочный мотор, потом вынул нож и, подцепив лезвием защелку, снял с двигателя кожух. Все сразу разъяснилось, Валерий чуть не взвыл от досады - в моторе отсутствовала пусковая свеча. Он мог сколько угодно дергать за шнур - это все равно бы ни
к чему не привело. Кто-то, скорее всего, прежний хозяин, беспокоясь за свою лодку, сознательно вывел двигатель из строя.
        Единственным доступным средством движения осталось весло, и Валерий после недолгих колебаний взялся за него. Утопающий, как известно, хватается за соломинку, а весло все-таки было надежней. Словно индеец в каноэ, он встал на одно колено, правда, не на дно лодки, а на центральную скамью, и принялся орудовать веслом, поочередно загребая то с левого, то с правого борта. Лодка сразу пошла быстрее. Валерий вывел ее на середину реки, где течение было сильнее. Теперь уже он обгонял плывущие по поверхности ветки. Но это служило слабым утешением - до Неры было еще очень и очень далеко. Валерий старался не думать об этом, сосредоточившись на гребле, решив, что будет грести до тех пор, пока у него хватит на это сил. Потом, конечно, придется сделать перерыв - Валерий надеялся, что он будет не очень долгим, - и снова взяться за весла, точнее за весло.
        С непривычки грести одним веслом оказалось много труднее, чем он думал. К боли в пораненном пальце, с которой Валерий почти смирился, прибавилась ломота в плечах и почему-то в пояснице. Но больше всего неудобств доставляло колено, которым он при каждом гребке упирался в жесткую скамью. И как только североамериканские индейцы могли часами грести в своих каноэ, не меняя позы, или все это досужие вымыслы псевдоромантиков, воспевающих быт американских аборигенов?
        Валерий уже размышлял над дилеммой: устроить себе перерыв или попробовать иной способ гребли, так как сил еще хватало, когда его взгляд упал на тюки, сложенные в носовой части лодки. Какой-нибудь из них наверняка можно использовать в качестве мягкой подкладки, чтобы защитить колено! Отложив весло, он принялся перебирать запакованные тюки. Металлические банки, скорее всего, консервы - не то. Опять не то. А вот этот годится! Он потянул из кучи выбранный вещмешок. Что-то темное и стремительное вылетело из-под мешка. Мышь? Змея? Ящерица! Крупная ящерица, не менее двадцати пяти сантиметров в длину, возможно, одна из тех, что напали на Сапрыкина, заметалась среди кучи тюков. Вместо того чтобы нырнуть в середину кучи, рептилия проворно вскарабкалась на самый верх и оттуда прыгнула на Валерия. Она подскочила на целый метр - никогда в жизни Валерий не видел, чтобы ящерицы совершали такие прыжки, - и вцепилась когтями в левый рукав его комбинезона. Он ударил ладонью по руке, но ящерицы там уже не оказалось. Ловко перебирая маленькими лапками, она спустилась по рукаву к открытой кисти и вцепилась зубами в
незащищенную кожу. Словно десятки острых игл одновременно впились Валерию в запястье. Он дернул рукой, но ящерица только сильнее сжала челюсти да еще вонзила в руку когтистые лапы. Валерий снова ударил рептилию, уже ребром ладони поперек ее узкого туловища, покрытого темной бугристой кожей. На этот раз тварь не успела ускользнуть или ее жадность оказалась сильнее инстинкта самосохранения. Тело ящерицы сплющилось, словно комок сырой глины. Послышался слабый хруст переламываемых костей, Валерий сразу вспомнил треск разрываемой плоти, раздавшийся в тот момент, когда ночные твари оторвали Лукьянову ногу. Из пасти рептилии выплеснулась пузырящаяся черная слизь, но сама она каким-то образом удержалась на руке. Валерий оторвал издыхающую тварь от своего израненного запястья, швырнул в лодку и размазал по дну каблуком. Ему тут же захотелось выбросить труп рептилии в воду, чтобы никогда больше не видеть ни ее, ни других тварей, но усилием воли он сдержал свой эмоциональный порыв. Исследователям таежных монстров наверняка потребуется образец для изучения. Впрочем, кроме лопнувшей шкурки растоптанной ящерицы да
черной жижи, вытекшей из раздавленного тела, от образца мало что осталось. Валерий брезгливо поморщился: даже мертвая тварь вызывала у него отвращение.
        Отвернувшись, он осмотрел собственную руку. Царапины от запястья до локтя (мерзкая тварь разорвала-таки своими когтями рукав комбинезона!) оказались неглубокими, а вот рана на месте укуса вызывала опасения. Ящерица не только вырвала с тыльной стороны ладони клочок кожи, но, похоже, повредила какой-то кровеносный сосуд - кровь текла не переставая. И это было еще не самое неприятное. Черная пузырящаяся слизь, выплеснувшаяся у ящерицы из пасти - то ли слюна, то ли блевотина, попала в открытую рану. В слюне ящериц содержится множество болезнетворных бактерий, вызывающих заражение крови, вспомнил Валерий, а укусы южноазиатских варанов вообще смертельно опасны. Как бы не развилась гангрена!
        Он отхватил ножом от подола тельняшки еще один лоскут и, смочив его в реке, тщательно протер им место укуса. Рана оказалась даже опаснее, чем он предположил, - под содранной кожей обнажились изжеванные волокна мышц не розового, а темно-бордового, почти черного цвета. К счастью, кровотечение остановилось. Похоже, он ошибся, предположив, что ящерица повредила ему вену. Валерий хотел забинтовать рану, но, пока возился с новым «бинтом», решил этого не делать. Кровь больше не текла, и он не стал накладывать повязку, чтобы не бередить подсыхающую рану. Однако стоило взять в руки весло, и рана открылась бы снова - Валерий даже не сомневался в этом. Пришлось сделать перерыв. Он уселся на скамью, с удовольствием вытянув перед собой ноги. Сразу навалилась усталость, за которой подступила и дремота, что, впрочем, было неудивительно, ведь всю прошлую ночь он не сомкнул глаз. Валерий решил, что может позволить себе короткий сон - все равно с одной здоровой рукой гребец из него никудышный. Прежде чем закрыть глаза, он перебрал все оставшиеся тюки, но других тварей в лодке не обнаружил - видимо, убитая ящерица
была единственной. Убедившись в этом, Валерий выбрал тюк покрупнее, привалился к нему и сам не заметил, как провалился в глубокий сон.

* * *
        Организм спал. Расслабились натруженные мышцы, замедлилось дыхание, прекратили выработку ферментов внутренние органы. И только сердце продолжало качать кровь по тысячам вен, артерий и капилляров, снабжая клетки кислородом и забирая вырабатываемый ими углекислый газ. Однако в одном месте, на периферии кровеносной системы, этот цикл нарушился. Оказавшиеся на пути потока незнакомые клетки сами хлынули в этот поток. Они заполнили капилляры, после чего по венам устремились к сердцу. Присасываясь к кровяным тельцам, они поглощали их. Белые лейкоциты и красные эритроциты растворялись в массе облепивших их черных чужаков, которых с каждой секундой становилось все больше…
        Валерию снилось что-то ужасное: паутина, которая росла сама по себе. Черная клякса выбрасывала во все стороны множество нитей, которые переплетались с другими нитями, выпущенными такими же кляксами, образуя густую ловчую сеть. В отличие от паучьих тенет, нити этой паутины не были гладкими - их покрывали острые шипы, сочащиеся ядом. Яд стекал по ним и срывался вниз тяжелыми липкими каплями. Разрастающаяся паутина заполнила собой все вокруг, заслонив небо и солнечный свет. Но Валерию нужно было во что бы то ни стало прорваться к свету. И он бросился вперед, потому что твердо знал: если останется на месте - умрет. Он бежал под дождем из ядовитых капель, уворачиваясь от тянущихся в его сторону шипастых нитей. А паутина все не кончалась. Более того, она стала подвижной. Нити уже не тянулись к нему, а выстреливали, подобно освободившейся пружине или языку хамелеона. У Валерия сбилось дыхание, пот заливал глаза. Он бежал из последних сил. Внезапно вылетевшая откуда-то снизу плеть, паутинная нить или щупальце захлестнуло его левое запястье. Шипы, похожие на змеиные зубы, пронзили кожу, и стекающий по ним
яд попал в кровь. Еще одна плеть обвила левую голень, раздирая ткань комбинезона и кирзу армейских ботинок. Валерий выхватил нож и принялся рубить обвившие его нити-щупальца, но они были прочны, будто колючая проволока. Паутина завибрировала, почувствовав попавшую в нее добычу. Со всех сторон к Валерию потянулись новые щупальца. Он поднял голову и закричал, содрогнувшись от ужаса, - из каждого узла паутины на него смотрели пустые голодные глаза. Глаза, в которых не было зрачков: одна чернота и полыхающий где-то в глубине огонь…
        - А-а-а!!!
        Валерий открыл глаза. Серое небо с низкими тучами, медленно несущая свои воды река, покачивающаяся на волнах лодка, и никакой паутины! Это был просто приснившийся ему кошмар. Обычный страшный сон, и ничего больше. Но во рту явственно чувствовался тухлый привкус разложения и смерти. И запах! Так пахло от умирающего электромонтера, от его ран, заполненных черной пенящейся слизью.
        Валерий в ужасе взглянул на свою израненную левую руку… и не увидел раны. Ни засохшей крови, ни свисающих волокон разорванных мышц - ничего! Кожа на месте укуса затянулась. От страшной раны на запястье осталось только темно-лиловое пятно, похожее на внутреннюю гематому. Вне себя от изумления Валерий снял с руки потрепанную повязку. Укушенный накануне палец тоже совершенно зажил, лишь немного распух. Но рана, рана непостижимым образом исчезла! Даже шрама не осталось. Хотя он считал, что эта отметина останется у него навсегда. Валерий еще раз осмотрел заживающую руку. Попробовал согнуть палец - тот не сгибался, видимо, из-за отека. Он дотронулся до пальца здоровой рукой, согнул. Палец согнулся совершенно свободно, как кусок пластилина, причем совершенно без боли. Валерий вообще не чувствовал его, словно палец был не его. Паралич одного пальца?! Как такое возможно?!
        Ему нестерпимо захотелось закурить. В пачке как раз остались две целые сигареты, да и спички должны были просохнуть. Валерий потянулся за коробком, который оставил на скамье для просушки, но, случайно взглянув себе под ноги, так и застыл с протянутой рукой. Раздавленная ящерица, валявшаяся на дне лодки, исчезла! Точнее, исчезла шкурка, тельце, даже выпущенные кишки. На дне лодки валялся только расплющенный скелет - голые кости и ничего больше! Даже не пытаясь разобраться в этой загадке, Валерий осмотрелся вокруг. Он сам не представлял, что надеется найти, просто искал. Заглянул под скамью, приподнял одну ногу, потом другую. Левая нога поднялась с трудом. Она вдруг словно налилась свинцом и вообще стала какая-то… чужая. И еще Валерий заметил на штанине, выше голенища десантного ботинка, странное пятно. Ткань на этом месте как будто выгорела, но не от огня. Кислотный ожог, вот что это такое, сообразил Валерий. Еще в юности, возясь с отцовским автомобильным аккумулятором, он случайно капнул на штаны электролитом, и кислота разъела ткань. То давнее пятно и это сегодняшнее были очень похожи. Черт
возьми, да они совершенно одинаковы! Разве что нынешнее гораздо больше. Валерий дотронулся до пятна пальцем, и сожженная ткань рассыпалась, обнажив голую ногу. Нога в этом месте потемнела и распухла. На голени вздулась огромная черная шишка величиной с кулак. Поразительно, как он еще не почувствовал боли. Валерий осторожно погладил вздувшуюся кожу и… ничего не ощутил! Нажал сильнее - то же самое. Шишка была мягкой и податливой, но прикосновение к ней не причиняло никакой боли. Валерию снова пришло на ум сравнение с комком пластилина.
        Это заражение, сказал он самому себе. Ничего другого в голову не приходило. Но если вовремя обратиться к врачам, они помогут. Гангрена развивается быстро, но раз пока еще нет боли, можно успеть. Нужно успеть! Он должен это сделать! И он это сделает!
        Несмотря на приснившийся ему кошмар, Валерий вовсе не чувствовал себя разбитым. Усталости тоже как не бывало. Он снова взялся за весло. Распухший палец, в который его укусила ящерица, по-прежнему не сгибался, но остальные держали крепко. Не поднимаясь со скамьи - он все равно не смог бы стоять на пораженной гангреной ноге, Валерий сделал один гребок, потом, перехватив весло, второй, затем третий. Лодка поплыла быстрее. Или так только казалось?
        Заставляя себя не отвлекаться и не думать ни о чем постороннем, Валерий продолжал грести. Но каждый новый гребок давался все тяжелее. И дело тут было вовсе не в усталости, а в том, что левая рука, как и левая нога, постепенно утрачивали чувствительность. Причем происходило это с поразительной, пугающей быстротой. Еще секунду назад он чувствовал свои пальцы, и вдруг чувствительность пропала. Весло словно само собой выскользнуло из левой руки, а сама рука повисла плетью. Валерий попытался шевельнуть кистью и не смог. В локте рука тоже не двигалась - пришлось приподнять ее правой. Отек с пальца распространился на всю кисть и запястье. Валерий закатал рукав и ужаснулся. Рука распухла до самого локтя. Нет! Выше! Отек поднялся до середины плеча и… полз вверх прямо на глазах. А кожа, кожа продолжала стремительно темнеть.
        Валерий почувствовал, как его бросило в жар. Он провел правой рукой по лбу - левая уже не двигалась: ни в локтевом, ни в плечевом суставе. Пригладил волосы, и они посыпались с головы целыми прядями. Да еще комок спутанных волос прилип к потной ладони. Ему стало ясно: зараза распространилась по всему организму. Похоже, врачебная помощь опоздала. Как ни странно, но страшно не было. Совсем. Наверное, потому, что смерть пожирала тело совершенно без боли. Жаль было одного, что он не успел никому рассказать о появившихся в тайге монстрах и, очевидно, уже не успеет.
        Валерий закрыл глаза и сам удивился собственному спокойствию. К чему сопротивляться, если конец неизбежен? Он прислушался к своим ощущениям. Ничего, только во рту появился солоноватый привкус. Сглотнул: похоже, кровь. Он провел языком по деснам. Точно, кровь. Какой-то твердый камешек упал на язык. Зуб! Он пощупал языком остальные зубы, они шатались. Вот вывалился еще один, за ним сразу два. Валерий хотел выплюнуть выпавшие зубы на ладонь и не смог поднять руку - вслед за левой отказала и правая. Тогда он просто выплюнул зубы изо рта, и они упали с тихим всплеском в плещущуюся на дне лодки воду. Потом вдруг наступила тишина. Разом пропали все звуки: шелест волн о борт лодки, шум ветра, всё! Словно кто-то выключил рубильник.
        И тут Валерию стало страшно. Не близкой смерти, которая неумолимо подкрадывалась к нему, а того, что с ним происходит. Он вдруг увидел себя со стороны, неподвижно сидящего в лодке. Увидел, хотя, кажется, не открывал глаза. Он сидел на скамье в своем десантном комбинезоне. Но даже сквозь плотную ткань со специальной водоотталкивающей пропиткой и слой нижнего белья прекрасно видел свое тело. Оно было черным. Черная кожа лоснилась от пота или от слизи. На гладком черепе, лишившемся волос, ресниц и бровей, уши постепенно утрачивали прежнюю жесткость, превращаясь в расплавленный студень. Пальцы вытянулись. Выступившая на коже пенящаяся слизь поглотила чешуйки ногтей. А когда слизь загустела и сквозь поры впиталась обратно, под слоем подсыхающей пены обозначились острые, как бритвы, треугольные когти.
        Глава 8
        Утро нового дня
        На кухне просторной московской квартиры, расположенной на девятом этаже одной из многочисленных высоток на юго-западе столицы, молодая женщина отодвинула от себя кофейную чашку и взяла захваченную на завтрак папку с бумагами. Нужно было чем-то себя занять, пока Петр убирал со стола. Он никогда не позволял ей хозяйничать у себя на кухне. Напрямую об этом сказано не было, но, когда она, впервые оставшись у него ночевать, на следующее утро, от избытка переполняющих ее чувств и желания сделать ему приятное, взялась мыть кофейные чашки, он так взглянул на нее, что она сразу поняла: этого делать не следовало. Больше у него на кухне она ни к чему не притрагивалась, чтобы не давать Петру повода подумать, что она претендует на роль хозяйки в его доме. Подобная мысль неминуемо положила бы конец их отношениям.
        Пока мужчина убирал в холодильник масло, нарезанный крупными кубиками сыр («Дор блю», ее любимый), рыбную и колбасную нарезки, женщина украдкой наблюдала за ним. Это из-за него она стала одеваться к завтраку, хотя раньше, до знакомства с ним, утром садилась за стол в домашнем, а то и в банном халате. Представить Петра на кухне в халате было просто невозможно. Перед завтраком он всегда надевал свежую сорочку и брюки, оставляя на потом только пиджак и галстук.
        Когда мужчина, ловко повязав фартук, повернулся к раковине (удивительно, но даже домашний фартук не портил его подтянутую мускулистую фигуру), женщина раскрыла приготовленную папку. Накануне она уже просматривала документы, но так и не смогла понять, что именно ее «зацепило». А там определенно что-то было. Пробежав глазами одну страницу, она перевернула ее, взялась за другую… Вот!
        - Что изучаешь?
        Она подняла глаза. Петр уже сполоснул кофейные чашки и убрал их в сушилку над раковиной. В принципе, он мог этого и не делать - помимо прекрасной электроплиты с гладкими стеклокерамическими конфорками (мечта любой домохозяйки), кухня была оборудована встроенной посудомоечной машиной. Но когда, как сейчас, грязной посуды оставалось немного, Петр предпочитал мыть ее сам. Женщина подозревала, что все лето, пока его жена и сын живут на даче, посудомоечная машина простаивает без дела.
        - Что-то важное? - повторил свой вопрос Петр. - У тебя такой сосредоточенный вид.
        Несмотря на ироничный тон последней фразы, она прекрасно поняла подоплеку вопроса. Петру не нравилось, что она берет домой служебные документы, хотя в них не было ничего секретного. Сейчас в папке и вовсе лежали отчеты районной службы санитарно-эпидемиологического надзора, поступающие, наверно, в десяток медицинских учреждений по всей стране, даже не сами отчеты, а их копии.
        - Данные о вспышке бешенства среди диких животных на севере Иркутской области.
        - Там, где упал метеорит?
        Она вздрогнула. Чем вызван такой вопрос, или Петр прочитал ее мысли?!
        - Да, в Киренском районе.
        Он ничего не сказал, молча вытер руки кухонным полотенцем, затем снял фартук, повесил его на соседний крючок и сел напротив нее за стол, приготовившись слушать. И она рассказала:
        - За минувшую неделю зарегистрировано уже два случая нападения бешеных животных на людей. Оба со смертельным исходом. Погибли рабочий районного управления электросетей и ученица сельской школы.
        - Какое отношение это имеет к нам?
        - При гистологическом анализе тканей погибших возбудителя бешенства не выявлено.
        Петр не ответил, хотя она видела: он прекрасно понял смысл сказанного.
        - И еще кое-что, - добавила женщина. - В отчетах нет данных о результатах исследования зараженных животных. Похоже, такие исследования вообще не проводились.
        - Ты подозреваешь внеземную инфекцию? - напрямую спросил Петр.
        Похоже, он все-таки прочитал ее мысли.
        - Я интересовался Киренским метеоритом, - добавил Петр после небольшой паузы. - Полет проходил по баллистической траектории, все показатели в норме. Это классический болид. Даже если предположить, что на нем имелись какие-то микроорганизмы, они неизбежно погибли бы при прохождении через плотные слои атмосферы.
        - Ну, а если все-таки инфекция? - не сдавалась она.
        Петр улыбнулся.
        - Тогда тебе, видимо, придется отправиться в киренскую тайгу. - Но закончил он уже совершенно серьезно: - Хорошо, я займусь этим вопросом.
        Потом взглянул на наручные часы и, спохватившись, добавил:
        - Через пятнадцать минут придет машина. Извини, но я не смогу тебя подвезти.
        Женщина тут же захлопнула папку и поднялась из-за стола.
        - Конечно, я все понимаю. Не бери в голову, я прекрасно доберусь на метро. При утренних пробках выйдет даже быстрее.
        Она знала, что говорит убедительно, - натренировалась за столько-то раз, а душу все равно грызла обида. Чего скрывать, если в Центре давно известно об их романе? Она чувствовала это по изменившемуся отношению к себе, в основном негативному - все сотрудники знали, что начальник Центра женат, а его единственный четырнадцатилетний сын - инвалид с детства, догадывалась по приглушенному шепоту за спиной и мимолетным взглядам коллег, бросаемым в ее сторону. Знала, догадывалась и все равно была счастлива. Ради своего простого женского счастья она готова была терпеть унижение и обиды. Какая разница, как к ней относятся на службе, если они с Петром любят друг друга?
        Она быстро собралась - положить папку в портфель (подарок Петра на прошлый день рождения!) - вот и все сборы, стремительно поцеловала любимого, пока он не успел опомниться, слегка взлохматила ему челку - уж слишком ровно лежали волосы у Петра на лбу, и выскочила на лестничную площадку, прикрыв за собой дверь. За спиной приглушенно щелкнул запирающийся замок. Женщина слегка вздрогнула. Ей не нравился этот звук, похожий на скрежет взводимого затвора. Даже двери лифта открывались куда более мелодично.
        Но на улице ее настроение сразу улучшилось. Ночью прошел дождь - первая майская гроза, и утреннее солнце весело отражалось в искрящихся лужах. Звонко цокая каблучками по умытому асфальту, женщина направилась к метро. Пять минут пешком, столько же на метро, потом полчаса на маршрутке, если не будет очень больших пробок, и она на работе. На службе, поправилась она, вспомнив выражение Петра.
        Стройная молодая женщина в строгом костюме с изящным кожаным портфелем в руке, похожая на преуспевающего риэлтора или юриста, гордо шагала по улице, не обращая внимания на взгляды встречных мужчин. Когда она уже подходила к метро, навстречу ей проехала знакомая «Ауди» с номерами Минобороны - персональная машина начальника Центра по изучению аномальных аэрокосмических явлений.

* * *
        НАЧАЛЬНИКУ УПРАВЛЕНИЯ МЧС
        ПО ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ
        ГЕНЕРАЛ-МАЙОРУ БАТАЛОВУ.
        Сегодня в 15.10 на северном притоке реки Нижняя Тунгуска, в двадцати километрах от поселка Нера, экипажем поисково-спасательного вертолета, высланного для розыска команды капитана Быстрова, обнаружена дрейфующая по течению моторная лодка без пассажиров. Обнаруженная лодка впоследствии опознана жителями Неры как принадлежащая их односельчанину Федору Стрельцову, пропавшему вместе со съемочной группой иркутского телевидения семь дней назад. Повторный облет притока Нижней Тунгуски, на котором была обнаружена дрейфующая лодка, равно как и береговой отмели, возле Медвежьего порога, где накануне высадилась команда капитана Быстрова, результатов не дал. Ведение воздушной разведки крайне затруднено из-за густого тумана, скрывающего левый берег реки и обширный участок тайги в районе поисков. Связи с командой Быстрова нет уже более суток. Ее местонахождение неизвестно.
        Начальник Киренского отделения МЧС
        подполковник Гремихин.
        Часть вторая
        Специальная
        команда
        Глава 9
        Вопросы без ответов
        Лес подавлял своей тишиной. В кронах таежных исполинов не распевали перелетающие с ветки на ветку птицы. Не слышался веселый цокот шелушащей шишку белки. Не ревели выясняющие отношения лоси. Не визжали отставшие от матери новорожденные кабанята. Не хрипели на бегу преследующие добычу волки. Под пологом леса не стрекотали в траве сверчки и кузнечики и не шуршали принюхивающиеся ежи. После заката уханье филина и многоголосый хор озерных лягушек не нарушали ночную тишину. Черными пастями щерились из земли опустевшие лисьи и барсучьи норы. И только плотные черные тени бесшумно проносились среди темных деревьев, почти неразличимые в окутавшем лес густом тумане.
        Туман не рассеивался ни днем, ни ночью. Напротив, питаемый тяжелыми, удушливыми испарениями, он ширился и рос, затекая в низины и овраги, и медленно, но неумолимо отвоевывал у тайги новые пространства. Возможно, солнце, уже довольно жаркое в Сибири в конце весны, остановило бы распространение тумана. Но с той поры, как низкие облака затянули над тайгой все небо, солнечные лучи не могли пробиться сквозь их плотную пелену. Несколько раз над лесом пролетали вертолеты, но пристально вглядывавшиеся в иллюминаторы наблюдатели не смогли разглядеть внизу ничего, кроме поднимающихся клубов молочно-белой мглы.
        В одном месте туман был особенно плотен. Там, в окружении километрового кольца поваленных и обожженных деревьев, располагалась гигантская воронка, заполненная вязкой студенистой массой. Внешне она напоминала разлившееся по поверхности земли нефтяное или битумное пятно с абсолютно ровной поверхностью. Но иногда по поверхности пятна пробегала рябь. И тогда клубы тумана вздымались над землей, а скользящие по лесу тени бросались прочь в едином порыве.

* * *
        Миновав КПП, «Волга» свернула к зданию аэровокзала. Вполне возможно, на армейском сленге аэровокзал назывался как-то по-другому, но, к своему стыду, Надежда этого не знала. Вообще подмосковный военный аэродром в Раменском внешне мало отличался от гражданского - наверняка строился по тому же типовому проекту. Разве что порядка здесь было больше, а людей и машин, особенно по сравнению с московскими аэропортами, не в пример меньше. Сейчас на расчерченной автостоянке стояли три армейских грузовика, один большой и два микроавтобуса, «уазики», как в раскраске МЧС, так и в зеленой армейской, да несколько «Волг» - все с номерами Минобороны.
        Водитель остановил машину напротив аэровокзала и сразу полез в багажник за ее сумками. Он явно спешил избавиться от своей пассажирки и даже не пытался это скрыть. Машина была дежурной, так что ему действительно не было никакого резона задерживаться в аэропорту. Но Надежда подозревала, что причина не только в этом. Наверняка он считает, что она получила служебную «Волгу», чтобы доехать до аэродрома, только потому, что является любовницей начальника Центра. Водитель заблуждался, и от этого было особенно обидно. Окажись на ее месте подполковник Синявский или кто-нибудь из его помощников, да любой научный сотрудник Центра, Петр точно так же распорядился бы предоставить ему дежурную машину.
        Надежда взяла с сиденья портфель с документами, ради которых задержалась в Москве на два дня, а не вылетела вместе с группой Синявского, и вслед за водителем вышла из автомобиля. Две ее сумки уже стояли на асфальте рядом с машиной. Если бы она переоделась дома в ветровку и джинсы или туристический костюм - самую подходящую одежду для полевой экспедиции, то от одной сумки можно было бы отказаться. Но она этого не сделала, главным образом из-за ожидавшего в машине угрюмого водителя, и теперь вынуждена была возиться с лишним багажом. Так и оказалось. Водить пробурчал на прощание что-то неразборчивое и снова уселся за руль, ясно дав понять Наде, что не собирается подносить до аэровокзала ее набитые сумки. Не прошло и минуты, как
«Волга», обдав молодую женщину едким выхлопом отработанных газов, скрылась за поворотом ведущей к КПП дороги.
        Проводив взглядом удаляющуюся машину, Надя грустно вздохнула. Нет, она не злилась на водителя. Все сотрудники Центра, знающие о ее связи с Петром, за редким исключением, относились к ней точно так же. Она была на двадцать четыре года, почти на четверть века, младше Петра. Но дело даже не в этом. В конце концов, какое значение имеет возраст для любви?! Все было сложнее и гораздо хуже. Петр женат. Он женился давно, еще лейтенантом. Скоро, наверное, будет отмечать серебряную свадьбу, если еще не отметил. Но это не важно. У них с женой долго не было детей. А когда наконец родился ребенок - сын, которого они оба так долго ждали, то оказалось, что у мальчика церебральный паралич. Петр и особенно его жена сделали все, чтобы их сын не чувствовал себя инвалидом. Один бог знает, чего им это стоило. Жена Петра ушла с работы, чтобы все время быть рядом с сыном, а Петр продолжал работать и содержать семью. Сейчас мальчику четырнадцать лет, и, конечно же, Петр никогда не оставит своего единственного и горячо любимого сына и не уйдет от жены, которая всю себя посвятила больному ребенку. Эту драматическую историю
личной жизни начальника Центра Надежда узнала вскоре после того, как начала работать… служить под началом Петра. Знала и все-таки не смогла сопротивляться вспыхнувшей между ними страсти. Больше всего, до мозга костей, Надя боялась, что об их любви станет известно жене Петра. Она не знала, даже никогда не видела эту женщину, но преклонялась перед ее материнскими чувствами. И все равно ничего не могла с собой поделать. Любовь оказалась сильнее ее.
        Поначалу Надя надеялась, что им с Петром удастся сохранить свои отношения в тайне. Как же она была наивна! Конечно, очень скоро коллеги обо всем узнали. Нет, Петра никто не осуждал. И вовсе не потому, что он был руководителем Центра. Просто подчиненные искренне уважали своего начальника и сочувствовали ему. А вот на его любовницу стали смотреть косо. Наверняка думали, что она мечтает увести Петра из семьи и женить на себе, получить высокую должность или выбить внеочередное звание, хотя у Надежды и в мыслях не было ничего подобного. Со всеми этими сплетнями и подозрениями бороться можно было только одним способом - добросовестной и самоотверженной работой. Что Надя и делала. В конце концов это принесло плоды. Подполковник Синявский, в секторе которого она трудилась, не раз отмечал ее в своих приказах и даже ходатайствовал перед начальником Центра о присвоении микробиологу Надежде Паниной внеочередного звания майора медицинской службы. Петр потом сам рассказал ей по секрету об этом, чем привел ее в настоящий ужас. Не хватало ей еще вспышки новых сплетен. Правда, Петр и сам прекрасно понимал, что в
сложившихся обстоятельствах не стоит подогревать бродящие в коллективе слухи. Поэтому она так и не примерила майорские погоны. Но Надя осталась не в обиде, а Дмитрию Романовичу Синявскому была даже благодарна.

* * *
        - Вам помочь?
        Надежда обернулась. Рядом с ней стоял молодой человек в военной форме. Сержант или старшина - она так и не научилась разбираться в солдатских знаках различия. К счастью, во время периодически проводящихся в Центре проверок на профпригодность этого не спрашивали.
        - Так вам помочь? - повторил паренек, указав на выгруженные водителем сумки.
        Он наверняка нравился женщинам и прекрасно знал это. Вот и на нее смотрел с самоуверенной улыбкой. Впрочем, он в самом деле был довольно хорош собой. Короткие русые волосы, голубые глаза, открытое, про такое говорят «искреннее», лицо, правильной формы нос, в меру широкий подбородок с ямочкой посредине. И фигура была под стать: развернутые плечи, прямая осанка, никакой юношеской сутулости. Да и возрастом молодой человек был что-то староват для сержанта: двадцать -двадцать пять лет. Наверняка контрактник. Неудивительно, что полевая форма сидела на нем идеально. В одной из Надиных сумок лежал комплект такой же формы. Но даже после того, как по совету Петра она стала регулярно посещать фитнес-зал и бегать по вечерам на стадионе соседней школы, длинный полевой китель со множеством карманов и особенно широкие мужские брюки висели на ней мешком. Повседневную форму Надежда ушила по фигуре, а до полевой руки никак не доходили, к счастью, надевать ее приходилось не чаще одного-двух раз в год. Но для ее нового знакомого (вот он ей уже и знакомый!) форма, похоже, была стилем жизни. Однако, кем бы он ни был,
его помощь оказалась весьма кстати.
        Надя с благодарностью кивнула.
        - Если вам нетрудно.
        - Ну что вы, напротив, - белозубо улыбнулся молодой человек, легко подхватив обе ее сумки. - Тяжеловаты, - признался он, явно рисуясь перед ней. - Далеко летите?
        - В Иркутск, - призналась Надежда.
        Странно, но ее ответ привел военного в смятение. На его лице отразилась целая гамма чувств, и самодовольная улыбка сменилась растерянностью.
        - Вы военврач? - смущенно пробормотал он.
        - Нет, - честно ответила Надя. Потому что микробиолог-исследователь и врач - это все-таки не одно и то же.
        Ее спутник облегченно выдохнул.
        - А то я уже подумал…
        Однако, что именно он подумал, молодой человек Надежде сообщить не успел. Едва они прошли через двери аэровокзала, как его окликнули:
        - Кирилов!
        Неподалеку стояла группа военных в такой же полевой форме. До десяти человек, как привык выражаться Петр. Голос принадлежал коренастому широкоплечему лейтенанту с наголо бритым черепом и широким круглым лицом. Надин спутник виновато посмотрел на нее, поставил сумки на пол, пробормотал:
        - Извините. - И поспешил к командиру.

«Мог бы поставить вещи у стены, а не бросать на самом проходе», - подумала Надя о своем добровольном помощнике, но без особого недовольства. Он как раз о чем-то докладывал офицеру, а тот бесцеремонно разглядывал появившуюся в аэровокзале женщину. Наде стало любопытно, что такого мог сообщить новый знакомый о ней своему командиру, что тот так заинтересовался ею. Или это обычная реакция мужчин, длительное время находящихся вне женского общества?
        Дальше стало еще интереснее. Выслушав подчиненного, офицер направился к ней, остановился, бросил руку к кепке-фуражке и отрапортовал:
        - Старший лейтенант Мещерин.
        Надя ждала продолжения, но его не последовало. Повисла пауза. Офицер смотрел на нее, явно чего-то ожидая. Или у него такой странный способ знакомства? Чтобы не выглядеть невежливой, она поздоровалась:
        - Здравствуйте. - Потом добавила: - Надежда… Панина.
        - Могу я взглянуть на ваши документы? - спросил офицер.
        Однако! Надя изумленно вскинула брови. Нет, она не испугалась, скорее была изумлена странным поведением военного. А он по-прежнему смотрел на нее требовательным взглядом своих прищуренных, глубоко посаженных глаз. Ничего, сейчас она поставит его на место, мстительно подумала Надежда и, покопавшись в портфеле, достала оттуда свое служебное удостоверение - в костюме его положить было просто некуда, не в боковой же карман жакета. Не без гордости она раскрыла бордовые корочки и поднесла документ к лицу лейтенанта. Слова «Генеральный штаб» и «эксперт Министерства обороны» должны были произвести впечатление на хамоватого офицера.
        Однако реакция лейтенанта оказалась более чем сдержанной. Он удовлетворенно кивнул. Потом повернулся вполоборота к своим солдатам и заявил:
        - Товарищ капитан, команда боевого охранения прибыла в ваше распоряжение.
        - Что? - растерялась Надежда.
        Лейтенант вынул из нагрудного кармана сложенный вдвое документ, по виду командировочное предписание, и протянул ей. Надя торопливо пробежала глазами отпечатанные строки и наконец поняла суть происходящего.
        - А, вы - та группа специальной разведки, которую Петр… Петр Леонидович, - тут же поправилась она, заметив, как лейтенант стрельнул в нее колючим взглядом, - направил для охраны нашего лагеря.
        - Приказ подписал генерал Озеров, - уточнил офицер.
        Надя почувствовала, что краснеет. Только теперь она поняла, как сглупила. То, что она, в общем-то, рядовой сотрудник, назвала начальника Центра по имени, выдает ее с головой. Теперь слухи о ее связи с Петром расползутся и в войсках. Только этого им обоим не хватало! От растерянности Надя перешла на официальный тон:
        - Лейтенант…
        - Старший лейтенант.
        - Что?
        - Мое звание: старший лейтенант, - поправил Надежду командир боевого охранения, чем окончательно вогнал ее в краску.
        - Да, спасибо. Ваша группа направлена в распоряжение подполковника Синявского. То, что мы с вами полетим в одном самолете, ничего не значит…
        Господи! Что за чушь она несет?! Конечно, это ничего не значит.
        - Я просто следую с вами к новому месту… службы. Понятно?
        Наверное, большей сумятицы лейтенанту в жизни слышать не приходилось. Но он только кивнул.
        - Разрешите идти?
        - Идите, - облегченно ответила Надежда и, честное слово, испытала огромное облегчение, когда он вернулся к своим бойцам.
        Среди них тут же завязался оживленный разговор. Дважды Надя услышала свою фамилию и отошла в сторону, чтобы не выглядеть подслушивающей. «Ничего, - постаралась она успокоить саму себя. - Нужно только добраться до места, а там каждый займется своим делом: она - лабораторными исследованиями, солдаты - охраной лагеря. Очень скоро они и думать забудут о постороннем». Пока же происходило обратное - солдаты с откровенным любопытством разглядывали ее. Кое-кто из них даже глумливо улыбнулся, да еще изобразил на пальцах непристойный жест. Жест предназначался не ей, а соседу этого похотливого жеребца, но Надежда все-таки заметила его гнусную пантомиму. Ей захотелось одернуть юбку, так некстати открывающую колени. Черт с ним, с водителем, надо было ей дома переодеться в форму! Это в коридорах Центра ее летний костюм можно было считать деловым, а здесь, на военном аэродроме, он смотрелся так же неуместно, как открытый купальник. Зато в полевой форме она почти не выделялась бы среди находящихся в аэропорту военных и точно была бы избавлена от их солдафонских ухмылок.
        Надя еще раз исподтишка взглянула на будущих попутчиков. Похоже, солдаты удовлетворили свое любопытство и вернулись к прежним разговорам. Только один из них, тот, кто донес до аэровокзала ее сумки, Кирилов, по-прежнему смотрел на нее. Все-таки какое же у него звание? Больше всего Наде не хотелось снова попасть впросак, как с их командиром. Она достала из портфеля сотовый телефон-коммуникатор, стоивший полторы ее месячной зарплаты (пару месяцев пришлось прожить в режиме жесткой экономии, но коммуникатор того стоил), и отбила Петру эсэмэску, постаравшись как можно точнее описать знаки различия на погонах Кирилова.
        В ожидании ответа лучше всего было куда-нибудь отойти, например, в женский туалет, но она этого не сделала. Почему-то вообразила, что Петр тоже напишет ей SMS. Но он позвонил лично.
        - Да, - быстро ответила Надя.
        - Здравствуй.
        Его короткое «здравствуй» всегда заставляло радостно трепетать ее сердце, и этот раз не стал исключением. С такой откровенной интонацией Петр разговаривал с ней только наедине и по телефону, когда рядом не было посторонних. Наверное, звонит из кабинета, сообразила Надежда. Но в отличие от Петра ее окружало множество людей.
        - Как добралась, нормально?
        Прежде чем ответить, Надя покосилась на стоящих в стороне солдат, свою группу сопровождения, и отошла к окну - дальше отступать было просто некуда.
        - Да, все в порядке. Жду вылета.
        Петр приглушенно рассмеялся в трубку. Похоже, он разгадал все ее хитрости.
        - Все-таки надо погонять тебя по армейским уставам, чтобы не позорила звание российского офицера.
        Надежда промолчала. Это была излюбленная шутка Петра. Сам он возглавил исследовательский Центр после многолетней службы в Главном разведывательном управлении Генерального штаба и армейскую жизнь знал вдоль и поперек.
        - …К твоему вопросу. Это старший сержант.
        Все-таки сержант, мысленно похвалила себя Надя.
        - Как тебе остальные парни?
        - Нормальные ребята, крепкие.
        - По словам их командира, это лучшая разведгруппа во всей бригаде. - Петр уже не шутил, и Надежда это сразу почувствовала. - Рад, что они тебе понравились. Теперь мне будет спокойнее.
        И вовсе они ей не понравились! Но поправлять Петра Надежда не стала. Да и не успела бы, через пару секунд он отключился.
        - Удачи тебе. До связи.
        - До связи, - механически проговорила Надя в трубку, где уже прозвучал сигнал разъединения.
        Телефонный разговор оставил ощущение какой-то недосказанности. Причем вовсе не потому, что Петр так поспешно свернул его. В кабинет мог кто-то войти, ему могли позвонить по другой линии. В конце концов, у начальника Центра изучения аномальных аэрокосмических явлений много других обязанностей, помимо прощания с любимой. И все-таки у нее возникло ощущение, что Петр о чем-то умолчал. О событиях в сибирской тайге ему известно больше, чем ей? Или всему виной обостренная интуиция Петра и ее разыгравшееся воображение?

* * *
        На летном поле их ждал военный транспортник «Ил-76». Возможно, тот самый, на котором два дня назад улетел Синявский со всей исследовательской группой и оборудованием для полевой лаборатории. Огромный самолет, распахнувший створки грузового люка, поначалу удивил Надю. Для отправки нескольких человек в Иркутск можно было использовать воздушный транспорт и меньшего размера. Петр наверняка так бы и поступил, но он не распоряжался самолетами военной авиации. Правда, когда к опущенному пандусу «Ила» подъехал армейский грузовик и уже знакомые Наде солдаты под командованием неразговорчивого лейтенанта стали выгружать из кузова брезентовые тюки и деревянные ящики, она переменила свое мнение. Собственного снаряжения у команды боевого охранения оказалось едва ли меньше, чем у исследовательской группы подполковника Синявского. Две Надины дорожные сумки просто терялись рядом со всей этой грудой багажа.
        Несмотря на такое количество снаряжения, погрузка заняла менее получаса - солдаты-контрактники работали споро и умело. Сразу после этого их командир доложил помощнику коменданта аэродрома, который вместе с Надеждой наблюдал за работой, что погрузка закончена.
        - Хорошо, лейтенант. Можете занять свои места, - ответил местный майор.
        Надя вопросительно взглянула на Мещерина: поправит он помощника коменданта или нет? Но на этот раз старший лейтенант промолчал: козырнул майору, развернулся и поспешил к своим бойцам. Помощник коменданта сразу потерял к нему всякий интерес. Он повернулся к Наде, тепло улыбнулся ей и сказал:
        - А вам, товарищ капитан, желаю приятного полета. Жаль, что не могу полететь вместе с вами.
        Наде вдруг захотелось пококетничать с ним. Без всякой задней мысли, просто так.
        - Что же вам мешает?
        - Дела-дела, - сокрушенно вздохнул майор и добавил: - Как жаль, что наше знакомство оказалось столь скоротечным.
        - Не вздыхайте, вам это не к лицу, - рассмеялась Надя. - И не грустите. Может быть, мы еще увидимся.
        - Я с нетерпением буду ждать этого момента, - заверил ее помощник коменданта и сделал жест, от которого Надя оторопела.
        Ей показалось, что майор собирается поцеловать ей руку, но он только обозначил это намерение, молодцевато отдал ей честь и зашагал прочь.
        Конечно, это был всего лишь легкий флирт, даже не флирт, а своеобразная форма комплимента случайно встреченной симпатичной женщине. Но когда помощник коменданта повернулся к ней спиной, Наде вдруг стало одиноко, одиноко и грустно. Внезапное чувство привело ее в замешательство. Ей предстояла любопытная и, надо полагать, очень увлекательная работа, не оставляющая места ни грусти, ни одиночеству. Все это было так, но она ничего не могла с собой поделать.
        Со стороны самолета за ней наблюдали задержавшиеся возле пандуса Мещерин, Кирилов и еще несколько солдат. Ну и пусть себе смотрят, сказала себе Надежда. Проходя мимо них, она демонстративно отвернулась в сторону. В просторном салоне транспортника Надя выбрала себе место на скамье сразу за кабиной пилотов, возле одного из немногочисленных иллюминаторов. Команда Мещерина расположилась в средней части салона, рядом со своим грузом, что было весьма кстати. До отлета еще оставалось какое-то время. Чтобы не терять его, Надя достала из портфеля ноутбук и, пристроив его на коленях, принялась вводить в компьютер данные из последних поступивших в Центр документов.
        Пальцы привычно порхали над клавиатурой, но картина происходящего в иркутской тайге, а точнее в Киренском районе Иркутской области, не складывалась ни на экране компьютера, ни в мозгу у Надежды. Надя начала систематизировать разрозненные, зачастую вообще противоречивые сведения о таинственных событиях в сибирской тайге еще до вылета группы Синявского. Сначала по собственной инициативе, а затем, когда ситуация была взята на контроль в Центре, уже по распоряжению Петра, переданного ей через Синявского. Сначала речь шла только о новой, до этого неизвестной форме бешенства у диких животных, проявляющейся в повышенной агрессивности больных особей. Только за одну неделю жертвами взбесившихся зверей в Киренском районе стали два человека: рабочий областного управления электросетей и девочка семи лет, ученица сельской школы. В обоих случаях растерзавшие людей животные (а жертвы были именно растерзаны - в отчетах патологоанатома упоминались и раздробленные кости, и выпущенные внутренности) после нападения скрылись в тайге. По словам свидетелей нападений, в первом случае это был лось, во втором -
обыкновенные зайцы. Не самые агрессивные звери в лесу. В то же время, судя по характеру ран, все они были оставлены зубами хищников. И это только первая странность. Еще более невероятным выглядел рапорт сотрудника Киренского отделения МЧС капитана Быстрова, направленный им в областное управление. Копия этого рапорта, лишь накануне поступившая в Центр, сейчас лежала у Надежды в портфеле. Основываясь на заключениях патологоанатомической экспертизы, Быстров утверждал, что в Киренском районе появились животные-мутанты, представляющие угрозу для людей, и предлагал организовать специальную экспедицию в тайгу с целью их уничтожения. Руководство управления МЧС его рапорт проигнорировало. А как еще оно могло поступить? Разве что предложить офицеру взять отпуск и подлечить расшатавшиеся нервы. Однако после того, как в Киренском районе пропали трое журналистов: редактор иркутского телевидения и двое внештатных корреспондентов и нанятый ими проводник из числа местных жителей, отправить экспедицию в тайгу все-таки пришлось, правда, не ту, что предлагал Быстров, а спасательную. Руководил спасателями все тот же
капитан Быстров, под командой которого находились еще четыре человека. На одном из притоков Нижней Тунгуски, в районе Медвежьего порога, спасатели обнаружили временный лагерь пропавших журналистов. Пилот вертолета МЧС высадил команду Быстрова на берегу реки и, поскольку у него заканчивалось горючее, вернулся на базу. С этого момента от спасателей не поступало никаких известий. На связь с базой они так и не вышли. На следующий день в районе высадки резко ухудшилась погода - всю береговую линию затянуло густым туманом, и пилот не решился посадить машину. Позже на реке была обнаружена дрейфующая лодка: пустая, без людей, принадлежащая тому самому проводнику, которого наняли отправившиеся в тайгу журналисты. Лодка стала единственной находкой за все время поисков - так следовало из официального ответа, полученного из Иркутского управления МЧС. Несмотря на исчезновение в тайге девяти человек: трех журналистов, проводника и пяти спасателей, и вспышку бешенства среди диких животных в том же районе, Центр изучения аномальных аэрокосмических явлений вряд ли стал бы заниматься этим делом, если бы не
предшествовавшее этим событиям падение крупного метеорита.
        Помимо изучения феномена НЛО с целью овладения новыми технологиями, для чего в свое время и был создан Центр изучения аномальных аэрокосмических явлений, одной из задач Центра являлась защита от «биологической опасности внеземного происхождения». Конечно, не война с «чужими» из одноименной космической саги с Сигурни Уивер[Сигурни Уивер (Sigourney Weaver) - популярная голливудская киноактриса, сыгравшая главную роль в к/ф «Чужой», «Чужие», «Чужой-3», «Чужой-4».] в главной роли, а борьба с возможной инфекцией вследствие попадания на Землю бактерий, вирусов и других микроорганизмов из космоса, следы жизнедеятельности которых были обнаружены при исследовании марсианского грунта и при анализе ряда упавших на Землю метеоритов. И хотя ни одного болезнетворного микроорганизма в изученных образцах пока обнаружено не было, версия о заражении таежных животных внеземным возбудителем представлялась Надежде вполне вероятной. Правда, эта версия никак не объясняла бесследное исчезновение в тайге девяти человек, тем не менее исследовательская группа Синявского вылетела в Киренский район для ее проверки. Надежда
задержалась в Москве, чтобы изучить и систематизировать имеющиеся в архиве Центра данные. За два дня она пересмотрела целую кучу документов, причем не только электронных, но и бумажных, вдоволь надышалась архивной пылью, и, как оказалось, совершенно напрасно - ничего похожего ни в отечественной, ни в зарубежной медицинской практике никогда не случалось. Правда, Петр справедливо предположил, что сведения о вспышках неизвестных болезней, вследствие контактов с НЛО, падения метеоритов или иного космического мусора, могли быть засекречены, и, что уж совсем удивило Надю, добился от руководства Минобороны выделения боевого охранения для защиты лагеря полевой лаборатории. О том, что вместе с ней в Иркутск полетит группа специальной разведки, Надя узнала от Петра лишь сегодня утром. При этом главное: от кого следует защищать их лагерь, Петр так и не сказал. У Нади сложилось впечатление, что он сам этого не знает. Однако, прощаясь с ней, Петр выглядел очень обеспокоенным. И последний телефонный разговор с ним не развеял это впечатление.

* * *
        В десантном отсеке «Ила» шел оживленный треп. Вольготно развалившись на жестких скамьях и не обращая внимания на рев турбин набирающего высоту самолета, десантники болтали о чем попало, но в основном все разговоры вертелись вокруг их молодой попутчицы. Денису Кирилову это было понятно. Каждая женщина, попавшая в мужской коллектив, сразу становится предметом живейшего обсуждения. Тем более если этот коллектив - группа молодых, здоровых парней от двадцати до двадцати шести лет, изо дня в день видящих одни и те же рожи своих соседей по казарме. Его удивляло другое: почему Мещерин до сих пор не пресек эти разговоры. Старлей не зря получил прозвище Лютый. Любые пересуды, касающиеся поступивших приказов или отдавшего их начальства, он подавлял решительно и жестко. Панина же, что ни говори, до конца командировки становилась их начальником, а Мещерин вел себя так, словно все происходящее в самолете его совершенно не касалось. Вообще после получения приказа он вернулся какой-то… Денис так и не сформулировал для себя, что именно удивило его в поведении командира. В общем, сам не свой. Озвученная Мещериным
боевая задача тоже выглядела, мягко говоря, странно - где-то в тайге, на месте работы экспертной комиссии или чего-то в этом роде, организовать охрану и оборону полевого лагеря, используя все доступные силы и средства. Силами являлась их разведгруппа - все восемь человек, во главе с Лютым. А средств набили целый грузовик - снаряжение с трудом поместилось в кузове «Урала». Денис пытался расспросить Лютого, зачем им понадобилось везти с собой ОЗК[ОЗК - общевойсковой защитный комплект.] и противогазы, но тот только отмахнулся, оставив вопрос без ответа. Больше всего все эти приготовления походили на какие-нибудь хитрые учения или инспекторскую проверку. Все встало бы на свои места, если бы их группу на аэродроме поджидал какой-нибудь инспектор из штаба. Тогда Денис окончательно убедился бы в верности своего вывода. Но Надежда Панина меньше всего была похожа на штабного инспектора. Она и на военную-то ну ни капельки не походила! Да и приехала в гламурном костюмчике и открытых туфельках на шпильке. Ну, не на шпильке, поправил себя Денис, зато на высоком каблуке. Это для тайги-то!
        - Дэн, - рядом оказался Звон, сапер и подрывник в одном лице. Он стрельнул глазами в сторону сидящей в начале салона женщины. - Чего она тебе пела, пока ты ей вещички нес?
        - Серенаду, - неожиданно для себя грубо ответил Денис.
        - Телефончик-то хоть дала? - пихнул его в бок Звон.
        - Отвали! - Денис поймал руку сапера и мгновенно выкрутил ее на излом.
        - Кончай, - взмолился Звон. - Я ж серьезно, Дэн. Кто хоть она такая?
        - Надежда Панина, капитан медицинской службы, - повторил Денис то, что объявил им на построении Лютый. - Я не больше твоего знаю.
        - Ну, так узнай. У тебя вроде с ней… - Звон подмигнул, но, напоровшись на ледяной взгляд Дениса, поспешно отодвинулся. - Вон и пацаны интересуются.
        Действительно, за их разговором наблюдали еще как минимум трое: Лис, Мартюш и даже Бивень.
        - Сам узнавай, если тебе так приспичило, - отрезал Денис, но через минуту поднялся и направился к кабине пилотов.
        Панина работала. У нее на коленях стоял включенный ноутбук, рядом лежал открытый портфель, а на нем пластиковая папка с какими-то бумагами. Но в центре внимания Дениса оказались очки в тонкой металлической оправе, которые надела женщина, работая за компьютером. В этих очках, да еще с компьютером она больше всего походила на секретаря преуспевающей фирмы. Нет, на изображающую секретаршу фотомодель, из тех, чьи фотографии и видеоклипы пестрят на порносайтах. Денис почувствовал нарастающую тяжесть в паху, а в его воображении озорная секретарша одну за другой принялась расстегивать пуговицы на своей блузке, пока оттуда не показались молочного цвета налитые груди с призывно торчащими розовыми сосками. Сейчас она повернется и оближет влажным язычком приоткрытые губки, а потом…
        И женщина действительно повернулась.
        - Вам что-нибудь нужно?
        Денис встряхнулся, прогоняя наваждение.
        - Вам не жарко, то есть не холодно? - невпопад спросил он.
        - Что? - Панина приподняла очки и недоуменно посмотрела на него.
        Как только очки оказались у нее на лбу, владевшее Денисом оцепенение пропало. Он снова стал самим собой.
        - В полете будет прохладно, это все-таки не пассажирский самолет. А вы в таком легком костюме. Хотите, я принесу вам бушлат?
        Предложение прозвучало вполне естественно. Денис и сам бы не заподозрил даже намека на фальшь. Панина благодарно улыбнулась.
        - Спасибо. Но, думаю, до этого не дойдет. Мне не первый раз приходится летать на военном транспортнике, так что, полагаю, я выдержу.
        - Правда? - изумился Денис. Глядя на нее, легче было поверить, что она летает только бизнес- или первым классом.
        - Правда, правда, - кивнула головой Панина и окончательно сняла очки, которые ей так шли. - Просто после работы у меня оставалось мало времени, поэтому я не успела переодеться. Но, уверяю вас, у меня есть с собой и теплые вещи, и полевая форма.
        Она кивнула на стоящие под сиденьем сумки.
        - Тогда не торопитесь переодеваться. Этот костюм вам очень идет.
        С учетом того, что Панина являлась и его начальником, комплимент вышел довольно рискованным. Но женщина не обиделась.
        - Спасибо, - она снова кивнула.
        - Вы позволите с вами присесть? - неожиданно спросил Денис.
        Надежда внимательно взглянула на него, что-то прикидывая в уме, потом закрыла ноутбук, убрала его вместе с папкой в портфель и сказала:
        - Садитесь.
        Едва Денис опустился на скамью, она протянула ему руку.
        - Панина Надежда.
        - Очень приятно. Денис Кирилов.
        Переборов естественное смущение, Денис взял в руку ее узкую ладошку с длинными музыкальными пальцами. У одной его бывшей знакомой, которая играла на синтезаторе во второсортном столичном ресторане, были точно такие же длинные пальцы. Правда, треть длины составляли огромные накладные ногти. У Надежды, наоборот, ногти были коротко и аккуратно подстрижены.
        - Вы позволите?
        Прозвучавший вопрос вывел Дениса из задумчивости, и он только теперь сообразил, что все еще держит ее руку.
        - Простите, - Денис поспешно разжал ладонь.
        Странно, прежде он никогда не испытывал смущения при общении с женщиной. Видимо, все дело в том, что на это раз их связывают служебные отношения.
        - Ничего, - Надежда улыбнулась. И Денис поразился, насколько улыбка омолодила ее лицо.

«Хотя что тут удивительного? - урезонил он самого себя. - Ей никак не может быть больше тридцати. Наверняка лет двадцать пять - двадцать шесть. Недавно закончила медакадемию, или где там она училась».
        - Так что вас интересует, Денис Кирилов?
        - Ну… - замялся Денис. Ее последняя фраза прозвучала как-то уж слишком прямолинейно. - Вы давно в армии?
        - Четыре года.

«Значит, двадцать шесть -двадцать семь, - внес коррективы Денис. - Если, конечно, поступила на службу сразу после института».
        - А где служите?
        Панина ограничилась номером части и с усмешкой посмотрела на Дениса. Номер ему ни о чем не говорил. Но раз уж она сама предложила ему задавать вопросы, он решил расспросить ее основательно.
        - А чем занимаетесь?
        - Я микробиолог. Слышали о микробиологии?
        Похоже, она считает его непроходимым тупицей, как и большинство гражданских обывателей, уверенных, что в спецназе служат одни тупоголовые амбалы. Денис не стал ее разубеждать.
        - Наука о микробах?
        - Не только. Еще о бактериях, вирусах, в общем, обо всех простейших одноклеточных организмах. Вот я их и изучаю.
        - А зачем вы летите в Иркутск?
        Надежда ответила не сразу, словно сама не знала, зачем ей вдруг понадобилось сменить модный костюмчик на полевую армейскую форму.
        - Понимаете… в Иркутской области, а именно в Киренском районе, отмечено несколько случаев заражения диких животных странной болезнью, напоминающей бешенство. При этом больные животные становятся очень агрессивными и нападают на людей. Нам нужно выяснить, что это за болезнь, и выявить ее возбудителя.
        Денис недоверчиво прищурился: и для этого понадобилось посылать целую группу военных ученых аж из самой Москвы?! Здесь у тебя, красавица, концы с концами явно не сходятся! Неужели она считает его настолько недалеким, чтобы потчевать подобными сказочками, или… или она сама этому верит?
        - Поймать бешеного зверя и проверить, чем он болен, - рассуждая вслух, сказал Денис. - Разве это так сложно?
        Прежде чем ответить, Надежда странно посмотрела на Дениса, словно увидела его впервые.
        - Думаю, нет. Только этого почему-то до сих пор никто не сделал.

* * *
        Черная горбатая фигура в истлевшей одежде целенаправленно двигалась по лесу. В прикрывающих тело изодранных лохмотьях еще можно было узнать комбинезон спасателя МЧС, но в самом теле уже не осталось ничего человеческого. Голая, без ресниц, бровей и волос, голова, обтянутая черной бородавчатой кожей, походила на застывшую оскаленную маску, изо рта которой периодически выскальзывал извивающийся, подобно щупальцу, длинный язык. Руки и ноги превратились в цепкие лапы с загнутыми внутрь длинными когтями. Существо и передвигалось на четырех конечностях, при ходьбе опираясь на землю внешними костяшками пальцев передних лап, чтобы не затупить острые, загнутые внутрь когти - свое главное оружие. Этими когтями уже были разодраны полдюжины змей, несколько зайцев и молодой барсук, на свою беду оказавшийся на пути не знающего жалости хищника. Но ни проглоченные рептилии, ни тощие зайцы, ни барсук, плоть которого еще переваривалась в бездонном желудке, не могли насытить голодного монстра, рыщущего по лесу в поисках пищи. Пища была его единственной и постоянной потребностью, заставляющей с непоколебимым упорством
искать, преследовать и рвать настигнутую добычу.
        Вокруг, почти неразличимые в стелющемся по лесу густом тумане, двигались другие хищники: крупные и мелкие, покрытые перьями и вылезающей шерстью, бородавчатой кожей и хитиновой броней, с крыльями и без, на двух, четырех, шести лапах или вообще без лап. Внешне они не походили друг на друга, но объединяло их одно - голод и общая цель. Неутолимый голод гнал их на поиски новой добычи. Подобно стае саранчи, они расползались по тайге.
        Глава 10
        Полевая лаборатория
        В кабинете председателя охотхозяйства было густо накурено. Председатель, невысокий плотный человек с отечным морщинистым лицом, расположившийся во вращающемся кресле за офисным столом, разогнал ладонью повисший перед лицом папиросный дым и обвел хмурым взглядом присутствующих. Новая мебель, установленная вместо расшатанных деревянных стульев и обшарпанных конторских столов, появилась в кабинете сравнительно недавно и еще не успела покрыться трещинами и царапинами. Но вместе с новой мебелью не приобретаются новые привычки. Поэтому председатель приходил в контору все в тех же мятых брюках, а сорочкам и галстукам предпочитал привычные водолазки и свитеры и даже скучал по старой самодельной пепельнице, сооруженной из обрезанной пивной банки. Сидящие перед ним охотники-промысловики тоже чувствовали себя неуютно в переоборудованном кабинете. Легкие стулья на тонких хромированных металлических ножках казались настолько хрупкими и ненадежными, что охотники опасались лишний раз сменить позу, чтобы ненароком не сломать их. Василий Сизов, загорелый сорокачетырехлетний мужик, попавший прошлой весной в аварию
на своем мотоцикле и прихрамывающий с тех пор на правую ногу, не составлял исключения, хотя сидеть с прямой спиной, не наваливаясь на спинку стула, было чертовски неудобно. Встретившись взглядом с председателем, он отвел глаза в сторону.
        - Ну, так что, согласны? - уже в который раз спросил тот.
        И хотя председатель обращался ко всем присутствующим, Сизов чувствовал, что он смотрит в его сторону.
        - Маловато, - подал голос маленький вертлявый Гришанин. Сизову он напоминал обезьяну. - Даже патроны не окупишь.
        - А ты целься лучше, - поддел его председатель.
        Гришанин только презрительно усмехнулся в ответ и цыкнул сквозь неплотно сжатые зубы. Он чувствовал молчаливую поддержку собравшихся охотников и не собирался менять высказанное мнение.
        - Я, что ли, устанавливаю расценки?! - не добившись ответа, вспылил председатель.
        После того как речь зашла о деньгах, дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Деньги бы Сизову не помешали, он до сих пор не рассчитался с долгами за восстановленный мотоцикл. Но остальные охотники считали предложенную плату до обидного малой.
        - Да поймите вы, я же не требую, чтобы вы добывали конкретно соболя или волка, - вновь пустился на уговоры председатель. - Подстрелите пару бешеных лисиц или зайцев. Медикам все равно, им главное - получить материал для исследований. А кто это будет: волк или заяц, не важно. Пятьсот рублей за каждого зайца, чем плохо?
        - Так их еще нужно найти, бешеных-то, - подал голос седоволосый Корин, которого все называли просто Кузьмич.
        - Во-во! - тут же поддержал Кузьмича Гришанин.
        - А, ну вас! - махнул рукой на упрямых охотников председатель. - Вот лишат лицензии за такое упрямство, будете знать.
        - Это не по закону! - вскочил со своего места Гришанин, вновь вызвав у Сизова образ плохо выдрессированной обезьяны. Стул под ним качнулся и, если бы не стена, наверняка опрокинулся на пол.
        Но председатель его уже не слушал.
        - Всё, валите отсюда!
        Застучали отодвигаемые стулья - охотники направились к выходу. Прихрамывающий Сизов задержался в кабинете. Когда последний из посетителей скрылся за дверью, он подошел к столу председателя.
        - Санэпидемстанция точно платит по пятьсот рублей за каждую тушку?
        - Точно! - оживился председатель. - Вот, мне и письмо прислали.
        Порывшись среди бумаг, он выложил на стол отпечатанный лист.
        - Гляди.
        Сизов неторопливо прочитал документ, оказавшийся письмом из районной ветеринарной службы. После злополучной прошлогодней аварии неторопливость стала его отличительной чертой. Но на охоте ему это не мешало, даже помогало. Сизов не считал себя знатоком составления официальных документов. Но в письме вроде бы все было правильно. Во всяком случае, он не заметил ничего противоречащего словам председателя охотхозяйства. К тому же оно было коротким.
        - Так чего, возьмешься? - поторопил его председатель. - Берись! С твоим-то опытом заработаешь пару тысяч, как нече делать! И тебе деньги, и мне спокойнее.
        Сизов неопределенно кивнул. Он надеялся заработать на отстреле бешеных животных, как минимум, вдвое больше. Но знать об этом председателю было вовсе не обязательно.
        - Ладно, я пошел, - он пожал председателю руку.
        - Ты только не затягивай! - крикнул председатель ему в спину. - А то мне из ветслужбы уже три раза звонили!
        Сизов не ответил, а про себя подумал, что если районные власти так обеспокоены вспышкой бешенства, то могли бы назначить и бо€льшую плату за отстрел бешеных животных.
        Выйдя из конторы на улицу, он заметил в распахнутой двери расположенного по соседству охотничьего магазинчика Гришанина. Тот стоял у прилавка и рассматривал разложенные перед ним капканы.

* * *
        Они приземлились не в Иркутском аэропорту, как почему-то предположила Надежда, а на каком-то военном аэродроме, вдали от города. Увидев на летном поле только армейские машины и людей в военной форме, Надя очень удивилась. Зато для бойцов охраны это вовсе не стало неожиданностью, или они просто привыкли не обращать внимания на подобные мелочи. Не успели еще полностью раскрыться створки грузового люка, как солдаты уже принялись вытаскивать из самолета свое снаряжение. Ее новый знакомый, Денис, с которым Надя проболтала почти весь полет, работал вместе с остальными. Правда, сначала он вынес из самолета ее сумки - не побоялся своего сурового лейтенанта. Старшего лейтенанта, конечно, старшего!
        Пока солдаты занимались разгрузкой транспортника, Надежда успела осмотреться. Аэродром, похоже, располагался где-то в глухой тайге - за оградой виднелись сопки, подсвеченные лучами заходящего солнца, да густой темный лес. Даже привычного здания аэровокзала Надя не увидела. Зато разглядела едущий по летному полю армейский «уазик». Она не успела заметить, откуда появилась машина, но сразу поняла, что та едет к приземлившемуся транспортнику. Похоже, не она одна заинтересовалась появившимся автомобилем. Мещерин, до этого внимательно наблюдавший за работой своих солдат, подошел к ней и встал рядом.
        Из кабины подъехавшего «уазика» выбрался молодой холеный капитан с кожаной папкой в руке. «Какой-нибудь штабной хлыщ, который бумаги держит в руках чаще, чем оружие, - подумала Надя. - Наверное, и стрелять-то как следует не умеет». Правда, Надежда и сама не могла похвастаться меткостью в стрельбе, но от этого ее антипатия к офицеру только усилилась.
        - Вы Панина? - спросил капитан, подойдя ближе. Он даже не удосужился представиться.
        Надежда сдержанно кивнула: если он так себя ведет, то и она не станет называть свое имя первому встречному. Но капитан уже не смотрел на нее.
        - А вы старший команды сопровождения?
        - Старший лейтенант Мещерин.
        Капитан заглянул в папку, наверное, сверялся со своими записями, и удовлетворенно кивнул.
        - Следуйте за мной.
        Надя сделала шаг, но тут же остановилась, потому что Мещерин не двинулся с места.
        - Разрешите ваши документы.
        - Что? - капитан резко обернулся. На его лице отразилась смесь растерянности и возмущения.
        - Ваши документы, - невозмутимо повторил Мещерин.
        Глядя на него, Надя вдруг подумала, что он точно так же мог потребовать для ознакомления документы и у Петра. Хотя вряд ли старший лейтенант держался бы перед генералом столь вызывающе. С другой стороны, Петр почти не надевал свою генеральскую форму. На памяти Нади это случилось только один раз, во время переговоров с американцами по вопросам создания международной системы предупреждения астероидной опасности. Он тогда еще шутил, что стал генералом благодаря этим переговорам. Чтобы показать американцам, насколько важное значение придает российская сторона обсуждаемой проблеме, в руководстве Минобороны решили привлечь к переговорам в качестве военного эксперта генерала. Так это было или нет, но генеральское звание Петру действительно присвоили чуть ли не накануне этих переговоров.
        Тем временем капитан, не выдержав уверенного взгляда Мещерина, вынул из нагрудного кармана служебное удостоверение и протянул его лейтенанту. Видимо, Мещерину сообщили фамилию или должность встречающего, потому что он почти сразу возвратил документ капитану и сказал:
        - У нас приказ следовать к месту развертывания полевого лагеря исследовательской группы.
        - Проследуете, - сердито ответил капитан. - Сейчас в Киренский район вылетает вертолет МЧС с поисково-спасательным отрядом. Эмчеэсники обещали захватить и вас. Правда, я не предполагал, что у вас столько груза. - На лице капитана отразилось сомнение, но он тут же поборол его. - Ничего, как-нибудь разместитесь.
        Отдельно, и чуть в стороне от самолетов, стоял большой вертолет, возле которого толпились люди в знакомой каждому телезрителю голубой форме спасателей МЧС. Один из них отделился от группы и направился в их сторону.
        - Майор Марченко, начальник пресс-службы управления МЧС, - представил капитан подошедшего офицера.
        Надежда вспомнила, что фамилия Марченко несколько раз встречалась ей в поступающих из Иркутска документах. В жизни начальник пресс-службы оказался совсем не таким, каким она себе его представляла. Худой, с помятым, осунувшимся лицом Марченко выглядел больным или, по крайней мере, не выспавшимся. Он вяло пожал ей и Мещерину руки, потом кивнул на выгруженные из самолета ящики.
        - Ваше снаряжение? - И, получив ответ, добавил: - Придется вызывать грузовик.
        - Я сейчас распоряжусь, - ответил капитан и, забравшись в кабину «УАЗа», уехал.
        Они остались втроем, не считая разведчиков, которые расположились отдельной группой.
        - Ваши пропавшие спасатели так и не объявились? - воспользовавшись моментом, спросила Надя.
        Марченко отрицательно покачал головой, после чего сокрушенно добавил:
        - Да еще погода! Сплошной туман и на реке, и в лесу. Вертолетчики не могут посадить машину, а с воздуха ничего невозможно разглядеть.
        Надя мельком взглянула на небо, на самом краю которого висел красный диск заходящего солнца. Здесь, на аэродроме, где воздух был чист и прозрачен, невозможно было даже представить, что где-то в тайге все скрыто сплошным туманом.
        - Причем синоптики не дают прогнозов, когда рассеется туман, - продолжал Марченко. - По-моему, они вообще не понимают, что творится с погодой!
        В информационных письмах Иркутского управления МЧС упоминалось, что поиски в тайге затруднены ухудшением погоды. Но только сейчас, слушая Марченко и следя за изменением выражения его лица, Надя поняла, насколько серьезна эта проблема.
        - Если в ближайшие дни погода не улучшится настолько, чтобы можно было использовать вертолеты, отправим поисковые группы к Медвежьему порогу на моторных лодках по реке. Но вы, наверное, и сами представляете, каково вести поиски в тайге без авиации? Район-то огромный. - Эмчеэсник озабоченно вздохнул.
        - Медвежий порог - это то место, где высадилась группа Быстрова? - уточнила Надя.
        - Именно, - кивнул Марченко. - Выше по реке глухая тайга и никакого жилья. Паршивое место.
        Надя хотела спросить у него, почему он считает Медвежий порог паршивым местом, но в этот момент к самолету подкатил отправленный штабным капитаном грузовик, и разговор пришлось прервать. Разведчики быстро загрузили в кузов свое снаряжение и забрались туда же следом. Надежде и майору Марченко досталось место в кабине. Через минуту грузовик уже затормозил возле большого пузатого вертолета.
        - Мы сначала сделаем остановку в Киренске, высадим бойцов нашего поисково-спасательного отряда, - доверительно сообщил Наде Марченко, указав на своих дожидающихся посадки коллег. - А уже оттуда перебросим вас к вашему полевому лагерю. Это на север от города, примерно час лета, за поселком Нера.
        - Мне бы где-нибудь переодеться. А то наряд для тайги не совсем подходящий, - призналась Надя.
        Марченко понимающе кивнул.
        - А есть во что? В таком костюме в тайге гнус живьем загрызет.
        - Да, у меня форма с собой.
        Надя потянулась к своей сумке, но Марченко остановил ее.
        - Успеете. В Киренске все равно придется ждать, пока разгрузят машину.
        Открыв дверь, Марченко неуклюже спрыгнул на бетон летного поля. Глядя на него, Надежда подумала, что Денис или его командир сделали бы это гораздо увереннее и красивее. Странно, совсем недавно подобное сравнение даже не пришло бы ей в голову. Она ловко выбралась из кабины. Во всяком случае, Наде очень хотелось в это верить.
        Марченко уже присоединился к спасателям, которые по его команде начали подниматься в вертолет. Тут же рядом с ней оказался Денис. Опередив Надежду, он запрыгнул на подножку грузовика и вытащил из кабины обе ее сумки и портфель с ноутбуком.
        - Вы еще не устали таскать мои вещи? - пошутила Надя.
        - Теперь это моя обязанность, - без тени улыбки ответил он.
        Надя с любопытством взглянула на своего добровольного помощника. Что бы он ни говорил, обязанности у него были совсем другие. Но спорить с Денисом не стала.

* * *
        Полет в переполненном вертолете оставил у Надежды самые неприятные впечатления. Постоянная болтанка, грохот двигателя, от которого не спасал металлический корпус фюзеляжа, тусклый свет внутреннего освещения и, что особенно действовало на нервы, - невообразимая теснота. Никаких индивидуальных сидений, общая скамья, на которой Наде пришлось тесниться между майором Марченко и лейтенантом Мещериным. Разведчикам и спасателям пришлось еще хуже - некоторым из них вообще не хватило сидячих мест, и они расположились прямо на полу. Какая работа на компьютере?! Надя даже не смогла бы достать его из портфеля, если бы захотела, настолько плотно стиснули ее с обеих сторон. Разговаривать в полете тоже оказалось практически невозможно - чтобы тебя услышал собеседник, приходилось постоянно кричать, и в конце концов Надежда оставила это занятие. Запах в салоне или в отсеке десантно-транспортного вертолета стоял соответствующий - смесь паров авиационного керосина, машинного масла и мужского пота. Уже через час у Надежды начала болеть голова, а к концу полета ее чуть не вытошнило.
        Плохо соображая, где она оказалась, Надя кое-как выбралась на свежий воздух. Судя по примятой траве под ногами и нескольким стоящим в отдалении одномоторным самолетикам сельскохозяйственной или почтовой авиации, которые заметила Надя, выбравшись из пропахшей потом и керосином железной коробки, вертолет совершил посадку на маленьком полевом аэродроме местного значения. На краю летного поля виднелись какие-то одноэтажные строения, вполне возможно, авиационные ангары или что-то другое, и уходящая вдаль дорога. Впрочем, Надя не присматривалась. Голова просто раскалывалась. В походной аптечке, засунутой куда-то на дно сумки, имелся цитрамон, но аптечку еще нужно было найти. Марченко, наоборот, внимательно огляделся вокруг, зачем-то взглянул на темнеющее небо и сокрушенно покачал головой. - Очень жаль, Надежда Игоревна, но, боюсь, вам придется задержаться до утра. Скоро ночь, а летать в темноте очень опасно. Да у нас и машина не приспособлена к ночным полетам.
        Надя поморщилась. Хотя слова начальника пресс-службы ее скорее обрадовали. Еще один такой перелет она бы точно не выдержала.
        - Скажите, у вас нет воды?
        - Что? - Марченко недоуменно повернулся к ней.
        - Воды. Таблетку запить.
        - А-а. Извините, нет. Но я сейчас что-нибудь придумаю.
        Марченко куда-то исчез. Вместо него рядом тут же появился Мещерин.
        - Вот, держите, - старший лейтенант протягивал ей армейскую фляжку.
        Надя почему-то подумала, что там у него водка или спирт, но внутри фляжки оказалась обыкновенная вода, с привкусом хлорки и ржавчины. Она все-таки сделала глоток, потом еще один. Несмотря на противный вкус воды, головная боль вроде бы отступила, даже без цитрамона.
        - Видимо, наш вылет задержится, - заметил Мещерин.
        - Да, мне уже сообщили, - ответила Надя, указав взглядом на возвращающегося Марченко.
        - Я обо всем договорился, - сообщил запыхавшийся майор. - Поужинаете в аэродромной столовой и до утра отдыхайте. Тут и что-то вроде комнаты отдыха имеется с мягкой кушеткой, правда, без белья. Это там, - он махнул рукой в сторону ангаров, - пойдемте, я покажу.
        - Вы пока подождите, - Марченко повернулся к Мещерину. - Я вернусь, и решим, где разместить ваших людей. Груз можете оставить в вертолете.
        - Тогда поставлю часового для охраны, - заявил в ответ лейтенант.
        Марченко пожал плечами, что, видимо, должно было означать: поступайте, как знаете.
        - Идемте, Надежда Игоревна. - Свою помощь он ей не предложил. Надя подхватила сумки и поспешила за ним.
        Здание аэровокзала, если, конечно, так называлось это сооружение, больше походило на деревянный сарай, в котором как-то помещались все аэродромные службы, включая небольшую столовую и упомянутую майором комнату отдыха. Майор достал из кармана ключ, долго возился с замком, но в конце концов все-таки открыл дверь. В помещении было темно. Но он вошел внутрь, пошарил рукой по стене, отыскивая выключатель, и зажег свет. Надя увидела перед собой небольшую комнату с единственным столом, несколькими стульями и двумя жесткими кушетками, какими обычно обставляются больничные процедурные кабинеты.
        - Входите, Надежда Игоревна. Располагайтесь, - донесся из комнаты голос Марченко. - Не люкс, конечно, но переночевать можно.
        - Спасибо. - Надя вошла внутрь.
        - Вещи ставьте здесь. Вот вам ключ. И пойдемте, я провожу вас в столовую.
        Он явно спешил. Наде стало совестно, что она задерживает его. Но оставался еще один вопрос, который волновал ее даже больше, чем ужин.
        - Скажите, а здесь где-нибудь есть душ?
        - Душ? - переспросил Марченко.
        Наде стало стыдно за свой вопрос: не успела прилететь, как ей уже душ подавай. А еще офицер. Однако Марченко отнесся к ее словам совершенно серьезно.
        - Да, в конце коридора. Но, боюсь, вода там только холодная.
        Насчет воды он оказался прав. Но Надя нашла выход из положения: после ужина выпросила в столовой ковш и чайник кипятка и вполне сносно помылась. Голову мыть не стала - чтобы промыть ее волосы, потребовалось бы не менее пяти таких чайников. Зато полностью смыла впитавшиеся в кожу запахи последнего перелета.
        Когда она, переодевшись в спортивный костюм, возвращалась из душа, за дверью предоставленной ей «комнаты отдыха» раздались трели сотового телефона. Дверь, как назло, не хотела открываться - Надя едва не сломала ноготь, пока возилась с ключом. А телефон продолжал звонить, заставляя ее суетиться. Спокойно, сказала себе Надя. Глубоко вздохнула, и ключ сразу провернулся. Она распахнула дверь и бросилась к телефону. На дисплее светилось «Петр» и его фотография. Она нажала кнопку соединения.
        - Да, любимый!.. Алло! Я тебя слушаю!
        Но из телефона донесся только шорох помех, а затем сигнал разъединения. Надя попробовала сама дозвониться до Петра, но, сколько ни пыталась, не смогла соединиться со станцией. Видимо, сигнал глушили аэродромные локаторы. Хотя она, кажется, не заметила на аэродроме ни одного локатора. И вообще, разве на полевых аэродромах ставят локаторы? Надя подошла к окну и выглянула наружу. За окном было темно. Только огни нескольких прожекторов горели в темноте, да на западе, на самом краю неба алела багровая полоска заката. Наде вдруг стало не по себе, когда она увидела эту похожую на кровоточащую рану багровую полосу, пугающую и уродливую до отвращения… Что за чушь! Разве закат может вызывать отвращение? Наверное, все дело в общем настроении. Если бы ей только удалось дозвониться до Петра и поговорить с ним, всё, даже этот кроваво-красный закат, воспринималось бы по-другому. Надо ложиться спать. Может быть, завтра ей повезет больше, и она сумеет дозвониться. И даже если сотовая связь опять подведет, она сможет сделать это по спутниковому телефону из полевого лагеря. Прежде чем отвернуться от окна, Надя снова
взглянула на небо. Багровая полоса на западе стала как будто шире, словно края раны расползлись в стороны. Но такого, конечно, не могло быть.

* * *
        - Надежда Игоревна. - Тихий, но настойчивый стук в дверь.
        Надя открыла глаза. Стук сразу стал громче. Приподнявшись на локте, Надя осмотрела незнакомую пустую комнату. Деревянный стол, несколько стульев и жесткая медицинская кушетка, на которой она спала, не раздеваясь. Киренский полевой аэродром, комната отдыха! И сразу за этим пугающая мысль: неужели она проспала свой вылет?!
        - Надежда Игоревна! - донесся из-за двери голос майора Марченко.
        - Бегу!
        Надя вскочила с кушетки, сунув ноги в резиновые шлепанцы, и, как была в спортивном костюме, бросилась к двери. Кое-как отперла замок и, впустив Марченко в комнату, затараторила:
        - Пора лететь. Я сейчас, быстро. Буквально пару минут.
        Но майор успокоил ее:
        - Да вы не спешите. Пока дозаправят машину, полчаса у вас точно есть. Мне нужно в горотдел, так что извините, проводить не смогу. Видимость в районе поисков не улучшается, нужно решать, как перебросить в тайгу поисковые группы.
        Надя поблагодарила эмчеэсника за помощь, пожелав ему успехов в поисках пропавших спасателей и журналистов, но, когда он уже направился к двери, неожиданно спросила:
        - Скажите, а здесь сотовые телефоны ловят?
        Марченко остановился.
        - Ловят. Чего бы им не ловить? - Он вынул из кармана собственный аппарат, понажимал на клавиши и недоуменно пожал плечами. - Странно, нет сигнала… Ладно, мне надо идти. До свидания.
        - До свидания, - повторила за ним Надя. Прощание получилось каким-то скомканным.
        Оставшись одна, она секунду поколебалась: не лететь ли так? Потом решительно сняла спортивный костюм и переоделась в форму, позволив себе единственное отступление - походные кроссовки. Составляющие комплект с полевой формой грубые армейские ботинки на высокой шнуровке валялись дома ни разу не надеванные. Уж слишком они были тяжелыми, чтобы брать их с собой в экспедицию. Куртку, она же полевой китель, пришлось надеть прямо на спортивную толстовку, иначе матерчатые погоны с маленькими звездочками висели на плечах - размер был ей явно великоват. Прежде Надя не обращала внимания на такие мелочи, но сейчас, после знакомства с разведчиками, ей хотелось выглядеть так же подтянуто, как Денис и его товарищи. Она пообещала себе, что, как только вернется в Москву, сразу же перешьет всю форму по фигуре, а сейчас сделала единственно возможное - насколько смогла затянула на талии поясной ремень.
        Кажется, все. Нет, не все! Надя достала свою косметичку и быстро накрасилась. Чуть-чуть туши на ресницы, немного тонального крема, чтобы освежить лицо, и помады. Вот теперь действительно все. Она критически взглянула на себя в косметическое зеркальце. Увы, висящая мешком форма портила все впечатление. Да кто они тебе? Просто случайные попутчики, сказала себе Надя, имея в виду группу разведчиков. Но успокоить себя так и не удалось.
        Когда она появилась на летном поле, заправщики как раз отцепляли от вертолета топливные шланги. Команда Мещерина в полном сборе ожидала окончания заправки чуть в стороне. Майора Марченко видно не было. Видимо, он уже уехал. Надя все-таки поискала его взглядом, не нашла и направилась к разведчикам.
        - Здравия желаю, товарищ капитан, - приветствовал ее Мещерин. - Все в порядке?
        В порядке? Надя машинально поправила прическу, проверила, не расплылась ли тушь, и только потом сообразила, что вопрос лейтенанта не имеет отношения к ее внешнему виду.
        - Да, спасибо. Здравствуйте, - невпопад ответила она. - Можем лететь?
        Мещерин удовлетворенно кивнул и больше вопросов задавать не стал. Зато все остальные разведчики разглядывали ее с любопытством, но заговорить решился только Денис:
        - Доброе утро, товарищ капитан. - После того, как Надя надела форму, он не решился назвать ее по имени. Но первая часть фразы заметно смягчила официальное обращение
«товарищ капитан».
        - Доброе утро, Денис.
        Двое слышавших ее разведчиков ехидно переглянулись, а Мещерин сделал вид, что не заметил столь вольного обращения. Денис смутился - это было так забавно, но тут же взял себя в руки.
        - Ждем пилотов, - он кивнул на ангар, откуда только что появилась Надя. - Эмчеэсники говорят, там какая-то… пакость в районе высадки.
        Надя поняла, что в последний момент он заменил более крепкое слово, и улыбнулась.
        - Я знаю: туман.
        - Странно, при такой-то погоде. - Денис, прищурившись, взглянул на небо. - Не находите?
        Надя проследила за его взглядом. День обещал быть ясным и безоблачным. Утреннее солнце ярко светило с неба, а вчерашняя дымка исчезла без остатка. Вчера… Надя запнулась. В этой сияющей голубой чистоте было что-то настораживающее. В следующую секунду она поняла, что именно. Солнце взошло не на востоке, или это вчерашний кровавый закат был не на месте!
        - Денис, у тебя есть компас?
        - Компас?
        Если Денис и удивился ее вопросу, то не подал вида. Он молча приподнял рукав своей камуфляжной куртки, снял с правого запястья армейский компас и протянул ей. Надя взяла в руки похожий на крупные мужские часы прибор. Все верно: солнце на востоке, там, где ему и положено быть. И магнитная стрелка указывает на се… туда, где вчера на небе горела багровая, кровавая заря! Но если это был не закат, тогда что?
        - В чем дело? - насторожился Денис.
        - Ни в чем. - Надя быстро опустила руку и вернула ему компас. - Все в порядке. Вот и пилоты идут.
        По летному полю действительно шли двое пилотов в темно-синих комбинезонах со шлемами в руках. Правда, по их форме невозможно было определить, эмчеэсники это или пилоты военной авиации.
        - Отделение, становись! - зычным голосом скомандовал Мещерин.
        Разведчики сейчас же построились в шеренгу. Денис стоял вторым с правого края. Свой компас он так и не успел надеть и сунул себе в карман.
        - Товарищ капитан, группа боевого охранения к вылету готова, - четко доложил Мещерин.
        - Вольно, - ответила Надя. Ощущать себя в роли командира было хотя и непривычно, но приятно.
        Но Мещерин не продублировал ее команду. Похоже, она сказала что-то не то.
        - Разрешите начать погрузку?
        - Да, конечно. Садитесь… то есть разрешаю.
        Почувствовав на себе насмешливые взгляды разведчиков, Надя готова была сгореть со стыда. Уж лучше бы она улетела с группой Синявского, тем более что от ее работы в московских архивах все равно не было никакого толка! Раздражение Нади выплеснулось и на Петра. Это по его прихоти она летит в компании настоящих армейских разведчиков, рядом с которыми чувствует себя крашеной куклой, наряженной в военную форму.
        Хорошо хоть больше не пришлось командовать. Мещерин полностью взял на себя обязанности командира. Надя поднялась в вертолет вслед за разведчиками и, чтобы не встречаться с ними взглядом, уставилась в иллюминатор. Ничего, попыталась она успокоить саму себя. Скоро этот позор закончится. Через час она будет в лагере Синявского и займется своим прямым делом. Вскоре действительно послышался нарастающий шум прогреваемого двигателя. А еще через несколько минут вертолет взмыл в воздух и взял курс на север.

* * *
        Тот, кто сказал, что красота спасет мир, имел в виду не длинноногих манекенщиц, вышагивающих по подиуму в нижнем белье, и даже не претенденток на звание «Мисс мира» и «Мисс вселенная», готовых передраться друг с дружкой из-за сомнительной короны, а нетронутую человеком, дикую природу. В противном случае, он ровным счетом ничего не понимал в красоте.
        До того момента, как Надя поднялась на борт вертолета, она и не подозревала, что сибирская тайга настолько величественна и завораживающе прекрасна. Сжигающий ее стыд, досада и прочие душевные переживания разом улетучились, растаяли, как дым потухшего костра, как только она увидела раскинувшееся перед ней до самого горизонта море тайги, только не зеленое, как поется в песне, а пестрое. Широкие и узкие долины, поросшие темным лесом и изумрудной травой сопки, голые скалы и каменные осыпи, серебристая лента реки, над которой пролетал вертолет, даже промелькнувшее в распадке моховое, пупырчатое на вид, болото с серыми штрихами засохших деревьев завораживали и восхищали одновременно. Надя потеряла счет времени. Вертолет несся вперед, а она не могла отвести взгляд от открывшегося перед ней природного великолепия и остро завидовала пилотам, которые видят такую красоту каждый день. А когда в ее поле зрения возникла широкая поляна со знакомыми овальными силуэтами походных палаток, Наде даже стало жаль, что этот восхитительный полет завершается. Скорость сразу упала. Вертолет пошел вниз, повернулся вокруг
свой оси - это пилоты выбирали место для посадки. Но прежде чем верхушки сосен закрыли небо, Надя успела увидеть вдали, на самом горизонте, стелющиеся над тайгой клубы дыма, похожие на клочья морской пены во время шторма. Низовой пожар - вот как это называется, вспомнила она. Странно, что Марченко ничего не сказал ей о пожаре. Или в тот момент сам не знал о нем? Хотя, судя по размерам дымового облака, тайга горит уже несколько дней…
        Надя так и не успела обдумать эту мысль до конца, потому что колеса вертолета коснулись земли, и она увидела знакомые лица встречающих. Правда, у спешащих к вертолету коллег не наблюдалось особой радости. Зато подполковник Синявский явно выглядел довольным. Увидев его широкое улыбающееся лицо, Надя сразу приободрилась. Хоть кто-то по-настоящему рад ее появлению.
        В полевой форме Синявский больше походил не на офицера вооруженных сил, а на дачника-пенсионера, использующего армейский камуфляж для работы в саду. Невысокого роста, полноватый, с округлым выпирающим животиком, да еще с блестящей широкой лысиной, которую он даже не потрудился прикрыть форменной кепкой. Тем не менее, в отличие от Нади, он нисколько не стеснялся своего внешнего вида. Возможно, потому, что в этой облысевшей голове скрывался мозг доктора медицинских наук, настоящего профессионала своего дела. А может быть, потому, что Синявский вообще не придавал значения подобным условностям. Он спокойного выслушал рапорт Мещерина, пожал ему руку и просто сказал:
        - Располагайтесь. Лагерь в полном вашем распоряжении. Если появятся какие-нибудь вопросы, обращайтесь ко мне или к моему заместителю майору Волкову.
        Услышав свою фамилию, Волков приблизился к Синявскому и встал рядом с ним, повернувшись лицом к разведчикам. Со стороны это выглядело так, будто он хочет представиться им. Но Надя была уверена: зам вышел перед строем, чтобы показать прибывшим свое начальственное положение. В лаборатории Волкова неофициально называли замом по хозчасти или просто завхозом. Он действительно мог достать нужное оборудование, умело составить заявку на необходимые материалы, в полевых условиях обеспечивал контакты с местными властями, как военными, так и гражданскими. Ему вполне подошла бы какая-нибудь административно-хозяйственная должность, но Волков метил, как минимум, на место начальника лаборатории. Синявскому, кстати, зимой сорок пять, вспомнила Надя. Это предельный возраст для действующего подполковника, и его вполне могут отправить на пенсию. И Петр ничего не сможет сделать: подполковник для начальника лаборатории - предельный потолок. А кадровики в тонкости вдаваться не будут. Им не важно, что Синявский блестящий ученый и доктор наук. Достиг пенсионного возраста - уходи в отставку, несмотря на все твои
предыдущие заслуги. Так что вполне может получиться, что с Синявским они работают последний год. Если место начальника лаборатории освободится, то Волков своими интригами вполне может занять его. Надя с ужасом подумала, как будет она работать под началом Волкова, но тут же успокоила себя. Пока Петр руководит Центром, он не допустит, чтобы биолабораторию отдали под команду администратора.
        - …Идемте, я покажу вам наше расположение. - Это Волков по привычке взял на себя командование прибывшим пополнением, оттеснив Синявского. Пусть покомандует, раз ему так хочется. Не на тех напал. На Мещерина и его бойцов где залезешь, там и слезешь.
        Не успели построившиеся разведчики разойтись, как Синявский уже направился к Надежде.
        - Ну, здравствуйте, Надя! - он раскинул руки, словно собирался обнять ее, но ограничился обычным рукопожатием. - Вы не представляете, как я рад вас видеть. Говорите сразу: привезли что-нибудь интересное?
        - Увы, Дмитрий Романович, - Надя виновато развела руками. - В наших архивах ничего нет. Случай совершенно нетипичный. А что, Петр Леонидович вам разве не сообщил?
        - Да, случай нетипичный, - согласился Синявский. Ее вопрос он как будто не услышал. - Вот развернули лагерь, сидим тут уже три дня и не знаем, за что браться. Я грешным делом надеялся, может, вы подкинете какую-нибудь мысль. Признайтесь, Надя, нет никакой идеи?
        Надежда растерялась.
        - Я вообще-то думала, что у вас полным ходом идут исследования.
        Подполковник хмыкнул.
        - А что исследовать, Надя?! - Ему пришлось кричать, чтобы преодолеть шум двигателя взлетающего вертолета. - Для исследований нужны образцы тканей зараженных животных, а у нас нет ни самих животных, ни даже их жертв. Только свидетельства очевидцев. Но на одних свидетельствах теории не построишь. Разве что потребовать эксгумацию тел погибших, но это уже по части прокуратуры.
        - Подождите, но ведь областное управление охотхозяйства еще неделю назад распорядилось провести отстрел больных животных… - Надежда тоже вынуждена была повысить голос. К счастью, вертолет МЧС, на котором она прилетела вместе с группой боевого охранения, уже поднялся в воздух и через несколько секунд скрылся за деревьями. - И со службой эпидемнадзора все согласовано. У меня и копия постановления есть. Почему же на санэпидемстанции вам не выдают трупы животных?
        - Потому что их нет! - воскликнул Синявский. - Нет никаких трупов, кроме электромонтера и несчастной девочки, которые давно в земле. В охотхозяйстве постановили провести отстрел больных животных. А что толку? За те деньги, которые выделил район на это дело, промысловики охотиться отказываются. Один или два человека вроде бы согласились, но когда они еще кого-то подстрелят?
        Надя погрустнела. Действительно, зачем было разворачивать полевую лабораторию, если нет материала для исследований?
        - А пробы воды и воздуха? - неуверенно спросила она.
        - Берем каждый день. И воды, и воздуха, и даже почвы. Все в норме.
        - Ой! Я же видела пожар, когда летела сюда! - внезапно вспомнила Надя. - Там, за лесом, огромное облако стелющегося дыма.
        Она махнула рукой, указав направление. Но Синявский только поморщился в ответ.
        - Это не пожар, Надюша. Туман. И как раз в том районе, где ведутся поиски пропавших спасателей и иркутских журналистов.
        - Обыкновенный туман? - переспросила Надя. Она никак не ожидала, что поднимающиеся над тайгой косматые клубы окажутся обычным туманом.
        - Не такой уж он обыкновенный, - покачал головой Синявский. - По словам эмчеэсников, держится на одном месте уже вторую неделю и не рассеивается ни днем, ни ночью. Между прочим, довольно редкое природное явление. Я, например, о таком стойком тумане никогда не слышал.
        - А не может он быть как-то связан с падением метеорита? - спросила Надя и тут же пожалела о своем вопросе. Слишком не научно выглядело такое предположение.
        Но Синявский отнесся к ее словам совершенно серьезно.
        - Кто знает, Надя. Кто знает.

* * *
        Открыв ящик с сигнальными минами, Звон рассовал по карманам разгрузки полдюжины сигнальных патронов.
        - Смотри нас не подорви! - крикнул ему Мартюш, крепящий вместе с Серым с помощью растяжек только что поставленную палатку.
        - А вы не лезьте куда попало, - невозмутимо ответил Звон и неторопливо зашагал к опушке.
        Когда Звона не поджимало время, он работал очень медленно, делом доказывая, что сапер ошибается только один раз. Зато приготовленные Звоном «сюрпризы» практически невозможно было обнаружить. Денис вспомнил недавний случай, когда на полигоне он два часа искал установленную Звоном мину - не нашел, а когда сунулся вперед, в небо с противным свистом взлетела сигнальная ракета. Причем Звон потом, уже после
«разбора полетов», так и не признался, где он спрятал свою сигналку. Он называл это «вьетнамской системой». Где-то вычитал, что во время войны с америкосами вьетнамские партизаны могли несколько дней ползать по какому-нибудь аэродрому или военной базе, минируя ее. Ползать на глазах часовых через минные поля и проволочные заграждения, а те их в упор не замечали! Звон вообще любил травить разные байки, за что и получил свое прозвище. Что-то в его рассказах было истиной, а что-то откровенной брехней. Хотя сам Звон гордо утверждал, что все сказанное им - правда с первого до последнего слова.
        - Дэн, чего филонишь? Кончай ворон считать!
        Денис обернулся. К нему подходили Рама и Бивень, тащившие на себе ворох свежесрубленных жердей.
        - Махнемся? - предложил Денис, указав на белые, только что ошкуренные жерди, с которых он срубал сучки и сдирал кору. - Я пойду за новыми, а вы закончите с этими.
        - Чисти, чисти. Нам чужого не надо. - Рама свалил принесенные жерди на землю и тут же спрятал руки за спину.
        Бивень достал пачку сигарет, и оба закурили, ехидно поглядывая на него. Правда, это длилось недолго. Не прошло и минуты, как проходящий мимо Лютый заметил их безделье и громко крикнул:
        - Закончили? Тогда идите таскать снаряжение. Вон Мартюш с Серым уже палатки поставили.
        Рама метнул вслед старлею недовольный взгляд, но возразить не посмел и вместе с Бивнем направился к только что установленным палаткам. Через какое-то время к ним присоединились Лис и Хазар - Лютый никому не позволял слоняться без дела.
        Работы хватило на всех. «Медики», так Денис называл про себя состав исследовательской экспедиции, не смогли толком оборудовать свой лагерь. Ни отхожего места, ни умывальника, ни обеденного стола. Они даже ели, сидя возле костра на какой-то притащенной из леса коряге или хлипких раскладных стульчиках с матерчатыми сиденьями. Только палатки и смогли поставить, да еще какую-то раскладную треногу, то ли геодезический знак, то ли земляной бур. Но это как раз оказалось несложно. Палатки у медиков были новые синтетические, со вставным секционным каркасом, не чета армейским брезентовым, которые нужно было подпирать кольями, а затем натягивать с помощью многочисленных растяжек. Всего таких палаток оказалось шесть: две больших рабочих, способных вместить средних размеров вагончик, и три жилых, по одной на двоих членов медицинской группы. Кроме похожего на старичка-боровичка подполковника Синявского и его надменного зама, в группу входили еще двое мужчин и две женщины. Правда, одну из них назвать женщиной можно было с большой натяжкой. Неопределенного возраста с короткими плохо прокрашенными волосами и
бесцветными подслеповатыми глазами на сухом морщинистом лице, она походила на вытащенную из воды вялую рыбу. Бивень очень метко назвал ее «вяленой воблой». Надежде она проигрывала по всем статьям, как техничка или дворничиха в сравнении с фотомоделью. Похоже, красота Надежды и ее молодость вызывали у «воблы» острую зависть, поэтому в один из моментов, когда Надежда не могла ее видеть, она одарила ее злобным, неприязненным взглядом. Денис, случайно заметивший этот колючий взгляд, даже невольно поежился - столько в нем было холода. Интересно, каково приходится Надежде в обществе этой карги? Еще Денис обратил внимание, что и остальные «медики», за исключением их начальника, встретили появление Надежды с заметной долей прохлады. Вяло поздоровались, и всё. Никаких тебе улыбок и шуток. Даже обычных и вполне ожидаемых вопросов от них не последовало. Однако сама Надежда этой прохлады не замечала или, скорее, делала вид, что не замечает. Зато ее боровичок-начальник нисколько не притворялся. Он действительно обрадовался встрече и сразу после недолгого разговора повел ее показывать свои владения. Пока Денис
терпел насмешки Рамы и Бивня, они как раз осмотрели одну из рабочих палаток и перешли ко второй.
        - А здесь у нас, собственно, сам исследовательский центр, - услышал Денис голос Синявского, когда подполковник с Надеждой проходили мимо. - Баклаборатория, клетки с подопытными животными и карантинный бокс.
        - Даже карантинный бокс? - удивилась Надежда.
        - Ну, а как же! - обиделся ее начальник. - Герметичная камера, компрессор, правда, пока не подключенный, воздушные фильтры, скафандры. Все, что положено. Петр Леонидович специально оговорил, чтобы мы взяли полный комплект оборудования… - Синявский расстегнул «молнию» на пологе палатки, и они скрылись внутри.
        Проводив Надежду мечтательным взглядом, Денис вернулся к работе. Груда очищенных жердей росла, но и не ошкуренных хватало с избытком - спасибо Бивню с Рамой. Если Лютый не пришлет кого-нибудь в помощь, он провозится с ними до темноты.
        Стоило Денису подумать о Мещерине, как он увидел приближающегося лейтенанта. Тот как будто прочитал его мысли или успевал отовсюду следить за работой своих бойцов.
        - Как дела, Кирилов? Чего ты топором возишь, будто бабу ласкаешь? Резче надо, резче. - Лютый подхватил одну из ошкуренных жердей и лихо закрутил ее в воздухе, не хуже заправского боевого шеста. Потом бросил обратно на землю. - Как закончишь, наруби штук двадцать кольев вот такой примерно длины. - Он показал руками нужный размер. - Надо гать к роднику настелить, чтобы можно было нормально за водой ходить… Мартюшев! Осторожней! Не картошку несешь!
        Забыв про колья, из которых следовало настелить гать к роднику, Лютый бросился к превращенной в склад армейской палатке, где Мартюш, зацепившись ногой за растяжку, уронил ящик с ручными гранатами. Денис понял, что на помощь рассчитывать не приходится, и, взяв в руки очередную жердь, принялся за дело. Оставалось только позавидовать Звону, которого никто не подгонял.
        Он успел очистить еще три или четыре жерди, когда Надежда со своим начальником покинули лабораторную палатку.
        - …И все это простаивает без дела. Даже жалко, - продолжал Синявский начатый внутри разговор.
        Надежда в ответ улыбнулась, показав изумительно ровные белые зубы. Денису так и захотелось провести по ним языком.
        - Ну, уж нет, Дмитрий Романович, - возразила она. - Лучше бы нам так и не пришлось использовать инфекционное оборудование.
        - Лучше вообще не сталкиваться с инфекцией, - резонно заметил Синявский, и они двинулись дальше.
        Не успела Надежда с начальником скрыться из вида, как к Денису вразвалочку подошел худой, долговязый майор из их группы. Кажется, его фамилия была Щербаков. Выглядел майор, как забивший на устав дембель: штаны болтаются, китель расстегнут, подворотничка нет вовсе, в пальцах зажата сигарета.
        - Огонька не найдется? - ухмыльнувшись, спросил он.
        - Не курю, - пробурчал Денис и отвернулся.
        Майор нисколько не смутился и, ехидно улыбаясь, сказал:
        - Вижу, на нашу Надежду Прекрасную глаз положил… Да вижу, вижу. Не напрягайся. - Он похлопал Дениса по плечу. - Только такие, как ты, для нее - пустое место. Ничего тебе, парень, не светит. Так что плюнь и забудь.
        - Это мы еще посмотрим, - хмуро произнес Денис.
        - Чудак. Я ж тебе помочь хочу. - Майор приблизил к Денису лицо и доверительно зашептал: - Она же шлюха, редкостная стерва. Знаешь, кто ее любовник? Сам генерал Озеров, начальник исследовательского Центра. Думаешь, почему она и капитан, и кандидат наук? Все одним место заработала в генеральской постели. Так что мотай на ус и делай выводы.
        - Пошел ты!.. - Денис резко оттолкнул жавшегося к нему майора.
        Руки непроизвольно сжались в кулаки. Он с трудом сдержался, чтобы не заехать шептуну в его грязное рыло. Тот это сразу почувствовал и отступил назад.
        - Я-то пойду. Да тебя дурака жалко, - огрызнулся майор. - Чем искры метать, лучше подумай над моими словами. Не веришь, любого из наших спроси.
        Он бросил на землю нераскуренную сигарету и вихляющей походкой зашагал прочь, а в голове Дениса все еще звучали его последние слова: «Не веришь, любого из наших спроси».

* * *
        К концу дня лагерь разительно преобразился. Разведчики установили в центре длинный обеденный стол, связанный из ровных, гладко оструганных жердей. Несмотря на то, что у них не было при себе гвоздей, они прекрасно обошлись стальной проволокой. Вместо кривого, наполовину сгнившего бревна, они вкопали вокруг стола ровно отпиленные чурбаки, на которые уложили обвязанные жерди - получились настоящие скамейки, а трухлявое бревно пустили на дрова. На месте потухшего костра выкопали неглубокую яму, края которой обложили кусками дерна, превратив в удобный, защищенный от ветра очаг. Благодаря им в лагере появился настоящий умывальник, сооруженный из подвешенной на дерево пятилитровой пластиковой канистры, и деревянные мостки к роднику, позволявшие ходить за водой без боязни промочить ноги. Правда, не все их приготовления были понятны. Например, натянутая вокруг поляны сигнальная лента привела Надю в полное недоумение. Она поинтересовалась у Дениса. Но тот был не в настроении, пробурчал хмуро:
        - Запретная зона. - И отвернулся.
        Надя обратилась с тем же вопросом к его командиру, но Мещерин вообще не стал с ней разговаривать.
        - На инструктаже все узнаете, - бросил он на ходу и прошел дальше.
        Надо же, на инструктаже! Может, он еще и вечернюю перекличку введет? А что, было бы забавно. Капитан Панина? Я!
        В надежде, что Синявскому известно больше, Надя отправилась за разъяснением к нему. Подполковника она нашла в баклаборатории, где он рассматривал под микроскопом сегодняшние образцы почвы. Но Дмитрий Романович сам ничего не знал.
        - Да-да, - рассеянно покачал головой Синявский. - Он мне тоже говорил про инструктаж. Просил, чтобы я собрал всех к семи часам.
        Оторвавшись от микроскопа, он взглянул на наручные часы.
        - Кстати, Надюша, нам уже пора идти.
        - А ваш образец? - удивилась Надя.
        Синявский пренебрежительно махнул рукой в сторону микроскопа.
        - Пустое. Все то же самое, никаких изменений. Мне кажется, в Москве больше информации, чем у нас.
        - Вы разговаривали с Петром Леонидовичем? - взволнованно спросила Надя.
        Синявский нахмурился.
        - Недолго. Здесь очень неустойчивая связь, часто обрывается. А иногда вообще не удается связаться. Место, что ли, такое? - Он пожал плечами. - Ну, идемте, Надя. А то наш центурион уже наверняка заждался.
        - Почему центурион? - растерялась Надя.
        - Ну, как же, начальник охраны, - усмехнулся Синявский. - А вы не находите, Надя, что этот лейтенант даже похож на древнеримского центуриона?
        Надежда рассмеялась. Хорошо, что сам Мещерин сейчас не слышит Дмитрия Романовича. Хотя, возможно, ему пришлось бы по душе такое сравнение. Все-таки центурион - это и благороднее, и благозвучнее, чем Лютый, как называли своего командира разведчики, о чем Наде по секрету сообщил Денис.
        Разведчики так заинтриговали всех своими приготовлениями, что на объявленный Мещериным инструктаж научная группа собралась даже раньше назначенного срока. Когда Надя с Синявским вышли из палатки, остальные уже собрались на поляне. Щербаков, Писарев и Исакова сидели за столом, как примерные ученики. Зоя Карловна еще и положила перед собой открытый блокнот. Волков хотя и не садился, но стоял рядом, словно дежурный по классу. Если бы напротив висела школьная доска, он, наверное, вытер ее. Надя попыталась настроить себя на серьезный лад, но это ни к чему не привело. Она даже вынуждена была прикрыть лицо рукой, чтобы скрыть улыбку. Последняя шутка Синявского неожиданно вызвала у нее внезапный приступ веселья.
        Ровно в семь появился центурион Мещерин, его бойцы в полном составе раскатывали что-то по земле за сигнальной лентой. Только возле палатки, куда разведчики сложили свое снаряжение, остался один вооруженный часовой.
        - Товарищи офицеры, - начал Мещерин, обратившись к присутствующим.

«Легионеры», - мысленно перевела Надя и снова улыбнулась. Настолько собравшиеся не походили на римских легионеров. Худой и желчный Щербаков, маленький Писарев, даже Волков, да и сам Синявский, чего греха таить, не были былинными богатырями. Что уж говорить про нее и Изольду Карловну.
        - По приказу генерала Озерова мы осуществляем охрану вашего лагеря, - уверенно продолжал Мещерин, хотя неуместная усмешка одного невыдержанного микробиолога не укрылась от его цепкого взгляда. - С этой целью по всему периметру нами установлены сигнальные мины и малозаметные заграждения. Их монтаж сейчас заканчивается.
        - Какие заграждения? - уточнил Писарев.
        - Малозаметные заграждения. Представляют собой крупноячеистые синтетические сети, натягиваемые над землей на различных уровнях. При отсутствии режущих инструментов практически непроходимы.
        - Вы бы еще колючую проволоку вокруг натянули, - презрительно хмыкнул Щербаков. - И зачем все это?
        - Таков полученный мною приказ, - невозмутимо ответил Мещерин. - Вопрос с установкой заграждений из колючей проволоки обсуждался с генералом Озеровым. Однако по причине трудностей транспортировки потребного количества проволоки было принято решение пока обойтись без нее. Но и без колючей проволоки у нас достаточно средств для надежной охраны и обороны лагеря.
        - Бред какой-то! Какая оборона? От кого нам обороняться? - пробурчал Щербаков.
        Наде стало любопытно, что ответит на это Мещерин. Ее тоже интересовали эти вопросы. Но лейтенант ничего отвечать не стал, очевидно, посчитав вопросы риторическими.
        - Полоса инженерных заграждений обозначена сигнальной лентой, - обернувшись, Мещерин обвел рукой поляну. - Настоятельно советую не заходить за нее. Это в ваших же интересах.
        Последнее замечание вызвало целый шквал возмущения у членов исследовательской группы. Все заговорили разом. Особенно негодовали Щербаков и Исакова.
        - А как же ходить в лес?
        - Или за водой?
        - Что, теперь вообще никуда не выйти?
        - А ночью? Ленту в темноте не видно.
        - Кто-нибудь непременно подорвется на вашей мине!
        Мещерин молча выслушал все упреки и, когда наступила тишина, сказал:
        - Охрана лагеря осуществляется по приказу генерала Озерова. Я выполняю его распоряжение. Что касается сигнальных мин. Они абсолютно безопасны. Поэтому максимум, что вам грозит, это запутаться в сетевых заграждениях. Если это все-таки произойдет, сразу зовите на помощь, не пытайтесь выбраться самостоятельно. Только сильнее запутаетесь, - лейтенант впервые улыбнулся.
        Надя сразу представила, как Щербаков или Зоя Карловна барахтаются в опутавших их сетях, и чуть не рассмеялась.
        - Чтобы ходить за водой или в лес, в заграждении оставлен обозначенный вешками проход. Будьте внимательны, и никаких неприятностей с вами не случится. Сигнальная лента покрыта специальной светоотражающей краской, поэтому при движении в темноте следует использовать электрические фонари. Насколько мне известно, они входят в комплект вашего снаряжения. Если у кого-то фонарь неисправен, обращайтесь ко мне, я заменю. Однако я настоятельно рекомендую не выходить за периметр без крайней необходимости, особенно в темное время. Не забывайте, что мы несем персональную ответственность за каждого из вас. Если есть вопросы, задавайте.
        - А вам не кажется, товарищ лейтенант, что вы слишком много на себя берете, решая за нас, что нам следует делать, а что нет? - язвительно спросил Щербаков.
        На лице Мещерина заиграли желваки, но он сдержал себя. На помощь ему пришел Синявский.
        - Илья Андреевич, - осуждающе сказал он, обращаясь к Щербакову, - охрана нашей экспедиции это не чей-то каприз, а распоряжение начальника Центра. Так что давайте проявим терпение и будем уважительно относиться к работе друг друга.
        Щербаков демонстративно вскинул руки.
        - Отлично! Только я, например, вообще не понимаю, что мы здесь делаем.
        - Как только в районную санэпидемстанцию поступят трупы зараженных животных, мы получим материал для исследований, - терпеливо объяснил Синявский.
        Щербаков что-то пробурчал себе под нос, но Надя не разобрала слов. Что-то вроде того, когда это еще произойдет. Больше вопросов никто задавать не стал. Видимо, всем членам исследовательской группы требовалось осмыслить услышанное. Только когда уже все расходились, Надя услышала, как Зоя Карловна сказала, ни к кому конкретно не обращаясь:
        - Интересно, от кого это нужно нас охранять?
        Глава 11
        Темное время
        Внизу, насколько хватал глаз, плескалась молочно-белая мгла. Если подняться на пятьсот метров выше, то за пеленой накрывшего Медвежий порог тумана можно было снова увидеть тайгу: лес, сопки и извивающуюся между ними ленту Нижней Тунгуски. Но в полетном задании была четко определена высота в триста метров, и пилот поисково-спасательного вертолета МЧС строго выдерживал ее. Кроме него, в кабине находился наблюдатель, он же штурман, отмечающий на карте границы туманного пятна.
        - По-моему, оно стало больше, - неуверенно предположил он.
        Пилот промолчал. Он испытывал двойственные чувства. С одной стороны, он, как и все спасатели, стремился найти пропавшую в тайге команду Быстрова. Ради этого пилот готов был летать над тайгой днем и ночью. С другой стороны, ему не нравился ползущий по лесу туман. Не нравился настолько, что всякий раз перед вылетом ему приходилось буквально заставлять себя подниматься в кабину. Он никому не рассказывал о своих чувствах, но, судя по хмурым лицам других пилотов, готовившихся к вылету, они испытывали то же самое. Туман пугал своим постоянством - за те дни, что поисковые вертолеты кружили над Медвежьим порогом, он нисколько не поредел, если не стал гуще. А с некоторых пор пилоту казалось, что именно это и произошло. И вот теперь еще и штурман заявил, что зона тумана расширилась.
        Пилот скосил глаза на карту, которую держал на коленях штурман. Зарисованное им туманное облако напоминало кляксу или раздавленного паука, разбросавшего во все стороны свои мохнатые лапы. Вот только заполнившая лес непроглядная мгла была живой. Она дышала и шевелилась. Из кабины вертолета пилот не раз видел, как клубы тумана вздымаются вверх и опускаются к земле. Иногда ему даже казалось, что он различает мечущиеся в тумане темные тени, похожие на черные вспышки.
        - Сообщи на базу, - приказал штурману пилот.
        - Первый, я - Ноль-четвертый, зона тумана расширилась к югу на… - сказал тот в выносной микрофон и замолчал.
        Пилот решил, что напарник уточняет размеры по своей карте. Вместо этого штурман щелкнул переключателем встроенной рации и повторил:
        - Первый, я - Ноль-четвертый, как слышите? Прием. Первый, прием!.. Рация не работает, - озадаченно сообщил он через несколько секунд.
        Но еще до того, как штурман объявил об этом, пилот понял, что слышит в шлемофоне только треск статических помех. Вслед за штурманом он тоже несколько раз щелкнул переключателем, но ничего не изменилось. Почему-то его это не удивило. Мучившие его перед вылетом тревожные предчувствия все-таки сбылись. Или только начали сбываться?!
        - Возвращаемся! - удивив штурмана, объявил пилот.
        - Но я еще не закончил. Надо уточнить границы, - попытался возразить наблюдатель. Он еще ничего не понял.
        Не слушая напарника, пилот резко повернул штурвал. Вертолет накренился и пошел на разворот, описывая крутую дугу. Плывущие над тайгой клубы тумана оказались перед самой кабиной. Пилот с опаской отодвинулся от ветрового стекла. «Словно кипящее варево», - брезгливо подумал он. Тянущиеся к небу струи пара внушали страх и отвращение. Взгляд искал хоть что-то приятное для глаз, но не находил его. Внезапно промелькнувшая в густых клубах тень приковала внимание пилота. В следующую секунду из бурлящей мглы вырвалось множество черных точек и устремилось к вертолету.
        - Что это?! - воскликнул штурман, тоже заметивший вынырнувшие из тумана тени.
        - Птицы, - торопливо ответил пилот, хотя вовсе не был в этом уверен.
        - Птицы? - в голосе штурмана отчетливо слышалось недоверие. - Черт! Они же летят прямо на нас!
        Стараясь избежать столкновения, пилот потянул штурвал на себя, но вошедший в вираж вертолет почти не слушался руля. Ему даже не удалось выровнять машину, когда первая крылатая тварь врезалась в стеклянный фонарь. Стекло треснуло, по нему во все стороны побежали зигзагообразные трещины, снаружи расплылась клякса разбившейся твари, почему-то не алая, а черная, а в кабину просунулся остроконечный клюв, усеянный множеством пилообразных зубцов. Не прошло и секунды, как в фонарь ударилась вторая тварь. Она была гораздо крупнее первой и не разбилась при столкновении, а намертво застряла в пробитом стекле. Пилот успел увидеть судорожно машущее крыло, на котором не хватало половины перьев. А потом удары посыпались со всех сторон. Надсадно взвыл двигатель, и на приборной панели замигала сигнальная лампочка произошедшего возгорания - видимо, одна из атакующих тварей попала в воздухозаборник. Пилот еще пытался удержать в воздухе теряющую управление машину, когда треснувшее лобовое стекло рассыпалось на куски, и облепившие фонарь крылатые твари ворвались в кабину.
        Штурман пронзительно закричал и поднял руки, пытаясь закрыться от ворвавшегося хищного роя своей картой. Но бумажная преграда была мгновенно разодрана множеством когтей. Пилот отбивался голыми руками. Последнее, что он увидел, прежде чем неуправляемый вертолет врезался в землю, был распахнутый зубастый клюв и голое, почти лишенное перьев, перепончатое крыло.

* * *
        После завтрака, состоящего из гречневой каши с тушенкой и крепкого чая, который у Зои Карловны получился гораздо лучше основного блюда, Надя подошла к Синявскому.
        - Дмитрий Романович, можно вас на два слова?
        Она мимоходом оглянулась. Разведчики центуриона Мещерина помогали убирать со стола использованную посуду. На нее с Синявским никто не обращал внимания. Тем лучше. Хотя нет: Щербаков, затягивающийся сигаретой, как раз смотрит в их сторону. Неужели подслушивает? Ну и пусть. В конце концов, то, что она собирается сказать, касается всех.
        - Мне сегодня утром одна мысль пришла, о том, как получить свежий материал для исследований, - доверительно начала Надежда, повернувшись к Щербакову спиной.
        - У-у! - Синявский выразительно вскинул брови. - Ну-ка, ну-ка, поделитесь со стариком.
        - Какой же вы старик, Дмитрий Романович, - улыбнулась Надя.
        Она немного слукавила. Мысль пришла не утром, а минувшей ночью, причем совершенно случайно. Надя проснулась среди ночи от острой необходимости облегчиться - вторая кружка чая за ужином была явно лишней. В палатке было темно, хоть глаз выколи, только Зоя Карловна негромко посапывала во сне на соседней раскладушке. Осторожно, чтобы ненароком не разбудить ее, Надя пробралась к опущенному пологу, на ощупь натянула кроссовки, расстегнула «молнию» и выбралась из палатки. Снаружи было светлее и прохладнее. С неба светила неполная луна, освещая поляну холодным призрачным светом. По краям угрожающе темнел лес. Странно, ни днем, ни даже поздним вечером, когда стемнело, окружающий лес не выглядел угрожающим. Видимо, это из-за непривычной тишины и из-за того, что ей придется идти туда одной. Надя боязливо поежилась. А разбудившая ее потребность, как назло, ощущалась все острее. Она вдруг вспомнила, что не захватила из палатки свой фонарь. Да и как его там искать в темноте? Надо было приготовить заранее, а теперь чего, поздно спохватилась. Не заблудишься, попыталась успокоить Надя саму себя. Да она и не
собирается отходить далеко. Присядет где-нибудь на краю поляны, за ближайшим кустом.
        Набравшись храбрости, Надя направилась к лесу. Костер в центре лагеря давно потух, в чем не было ничего удивительного: никаких дров не хватит поддерживать огонь целую ночь. Да и кто будет этим заниматься? Надя грустно вздохнула и перевела взгляд на стоящие отдельно три армейские палатки. Вот кому нипочем все ночные страхи. Возле крайней палатки что-то шевельнулось: огромное и темное. Надя застыла на месте, сердце замерло в груди, колени подогнулись, и если бы она не оцепенела от ужаса, то наверняка огласила весь лагерь истошным криком. И выставила бы себя истеричкой, потому что в следующий момент фигура выдвинулась из тени, и Надя увидела перед собой вооруженного солдата с автоматом на груди.
        - Здрасьте, - не к месту пробормотала она.
        Часовой (конечно же, это был часовой, кто же еще?) молча кивнул: не то принял к сведению, не то пожелал ей ответного здоровья. Надя вспомнила, что именно в эту палатку разведчики загрузили свое снаряжение. Поэтому в том, что Мещерин выставил у палатки вооруженного часового, не было ничего удивительного. С этим вопросом она разобралась, но сразу возник другой: как сделать свои дела в тайне от часового? Не спускать же штаны у него на глазах. Значит, справить нужду под ближайшим кустом уже не получится, придется забраться в лес. Но такая перспектива больше не пугала. Стоило убедиться, что на поляне она не одна, как страх тут же исчез. Надя уверенно зашагала к роднику, но, выйдя за очерченный сигнальной лентой периметр, свернула с протоптанной тропинки. Неподалеку в темноте белела молодая березка. Ее раскидистые ветви надежно закрывали поляну. Надя направилась к ней, выбирая глазами место посуше, когда сзади раздалось резкое:
        - Стой! Ни с места!
        Надя вздрогнула, клацнув зубами. На этот раз от панического крика ее удержала внезапная боль во рту, вслед за которой она почувствовала, как что-то вязкое и соленое стекает по языку. Кровь! От неожиданности она прикусила себе язык, и, похоже, здорово. Надя провела языком по нёбу, нащупывая кровоточащую ранку. Язык саднил и, похоже, уже начал распухать. Из-за боли во рту Надя ничего не замечала вокруг себя, пока кто-то не сжал ей руку повыше локтя.
        - Не двигайся. Куда ты полезла? Там же мины.
        Голос показался знакомым, но ужасный смысл сказанного вытеснил все прочие мысли.
        - Мины? - почему-то шепотом переспросила она.
        - Ну да, сигнальные, - ответил голос за спиной. - Лютый же вас специально предупреждал, чтобы вы были осторожнее и не ходили по ночам без фонаря.
        Денис! Как же она могла сразу не узнать его?
        - Слава богу! Это ты! - Надя облегченно выдохнула, даже не заметив от волнения, что они с Денисом перешли на «ты». Но и ситуация не располагала к условностям.
        - Конечно, я, - сердито прошептал Денис. - А ты кого ожидала увидеть, призрака?
        В нелепом мешковатом комбинезоне со множеством свисающих махнушек, да еще с особенной винтовкой с коротким и толстым стволом и еще более массивным оптическим прицелом, он и в самом деле походил на призрака.
        - Ты откуда здесь?
        - Откуда? - повторил за ней Денис. - Из секрета. Проход охраняю. А вот ты что здесь делаешь? И чего тебя понесло на запретку? Решила весь лагерь перебудить?
        Он сердился, но Надя не обиделась. Сейчас она готова была позволить ему говорить как угодно.
        - Я в туалет пошла, - призналась она. - А про мины забыла.
        Денис кивнул.
        - Понятно. А почему без фонаря?
        - И про фонарь забыла.
        Он сокрушенно вздохнул, потом сунул руку куда-то под полу своей хламиды и вытащил оттуда небольшой металлический фонарь.
        - Держи, утром отдашь. И пройди по тропинке метров десять вперед, тогда точно не ошибешься.
        - Сколько, десять метров? - уточнила Надя.
        - Да, это около пятнадцати шагов.
        Светя перед собой фонарем, Надя добросовестно отсчитала пятнадцать шагов, потом вспомнила, что не поблагодарила Дениса, и поспешно обернулась. Но его уже не было. Она поводила лучом из стороны в сторону, но так и не нашла его. Видимо, Денис вернулся в свой секрет.
        Уже потом, сделав все свои дела и возвратившись в палатку, Надя размышляла над ночным происшествием и вспоминала, как незаметно Денис подкрался к ней. Вспомнила и его маскировочный комбинезон, и снайперскую винтовку и неожиданно поняла, что именно он мог бы решить главную проблему исследовательской группы. Правда, окончательное решение оставалось за Синявским…
        - Так вы предлагаете использовать наших доблестных бойцов в качестве охотников? - спросил Дмитрий Романович, выслушав ее до конца.
        - Это не просто бойцы, а спецназ войсковой разведки, - уточнила Надя. - Уверена: они отлично справятся.
        Синявский отчего-то никак не хотел согласиться с ее доводами, и это, по правде сказать, удивляло.
        - Да, но для охоты как минимум нужны охотничьи ружья.
        - Уверяю вас, Дмитрий Романович, снайперские винтовки ничуть не хуже. Особенно когда они в руках профессионалов.
        - Ну, хорошо, - сдался Синявский. - Попробую поговорить с Мещериным. Но не уверен, что он согласится.
        Надя задумалась. Денис наверняка согласился бы выполнить ее просьбу. Правда, у него свой начальник. С другой стороны, с чего бы Мещерину возражать, раз это нужно для дела?

* * *
        Спустившись на берег, майор Марченко наблюдал, как прибывшие из Иркутска спасатели рассаживаются по надувным моторным лодкам. Руководил посадкой лично командир спасательного отряда подполковник Фролов. Именно он предложил использовать для переброски поисковых групп моторные лодки вместо бесполезных вертолетов, последний полет одного из которых закончился трагедией. Накануне, примерно через полчаса после вылета или даже раньше - руководитель полетов не смог сказать ничего определенного, с вертолетом, ведущим воздушную разведку в районе Медвежьего порога, пропала связь. Обратно на аэродром вертолет так и не вернулся, а его поиски с воздуха результата не дали из-за висящего над тайгой тумана. Таким образом, общее число пропавших увеличилось еще на двух человек: пилота и штурмана исчезнувшего вертолета. Все это по нескольку раз на дню Марченко объяснял наседающим на него докучливым журналистам. И вот сегодня новая попытка найти пропавших.
        Снаряжение спасателей, упакованное в водонепроницаемые мешки, уже лежало в четырех подготовленных к отплытию лодках. Командир отряда на берегу инструктировал старших поисковых групп. Тут же с микрофоном вертелись разодетый парень - специальный корреспондент центрального телевидения и его оператор. Местные телевизионщики вели себя гораздо скромнее: поставили машину на пригорке и снимали оттуда. Все-таки понимают, как напряжены ведущие поиски люди, и не лезут к ним с нервирующими расспросами. Вот начальнику пресс-службы и приходится отдуваться за всех. Тем временем на берегу, похоже, назревал конфликт. Фролов, не выдержав, рявкнул на столичного журналиста, а один из офицеров-спасателей ощутимо задел плечом его оператора. Марченко понял, что ему пора вмешаться, и поспешил к москвичам.
        Он еще на ходу заготовил слова извинения, но они не понадобились. Ни корреспондент, ни оператор, похоже, не обиделись или просто привыкли к подобным издержкам своей профессии. Зато оба сразу переключили свое внимание на подошедшего руководителя пресс-службы. Оператор проворно навел на него свою камеру, а корреспондент сунул под нос микрофон.
        - Скажите, что стало причиной изменения тактики поиска?
        - Плохие погодные условия, а именно туман и низкая облачность в районе поисков, - терпеливо начал объяснять Марченко. После вспышки гнева командира спасательного отряда очень важно было показать перед камерой свое спокойствие и уверенность в успехе затянувшейся поисково-спасательной операции.
        - Почему же это решение было принято только после гибели поискового вертолета?
        Марченко грозно взглянул на держащего микрофон журналиста. Вот же стервец! Еще ничего не известно, а он уже торопится объявить машину и экипаж погибшими.
        - Мы не располагаем сведениями о судьбе экипажа вертолета, не вернувшегося с задания. Ведутся поиски, - с трудом сдерживая накатившее раздражение, ответил он.
        Журналист, видимо, сообразил, что майор не намерен обсуждать этот вопрос, и мгновенно сменил тему.
        - Скажите, а чем продиктовано вооружение отправляющихся на поиски спасателей?
        Марченко скривился, словно от зубной боли. Все-таки надо было выгнать всех журналюг из лагеря, как предлагал Фролов! Хотя бы на время отправки поисковых групп. Каждую мелочь подмечают. По настоянию командира, всем офицерам спасательного отряда было выдано табельное оружие, и вездесущие журналисты сразу обратили на это внимание.
        - Личное оружие является такой же частью снаряжения спасателей, как и другие принадлежности. Не забывайте, что поиски ведутся в глухой тайге, где водятся дикие звери.
        Марченко решил, что его слова звучат убедительно, по крайней мере, для журналиста, который, конечно же, не мог знать о рапорте Быстрова и описанных там загадочных мутантах. Но взгляд столичного корреспондента, пронзительный и цепкий, ему очень не понравился.
        Со стороны реки послышался звук запущенных моторов - четыре лодки со спасателями одна за другой отчалили от берега. Оператор с видеокамерой сейчас же переключился на них, да и корреспондент, похоже, потерял на время к начальнику пресс-службы всякий интерес. Воспользовавшись тем, что обоих журналистов захватила съемка отплывающих лодок, Марченко поспешил покинуть берег.

* * *
        Пашка Гришанин, по прозвищу Гришак, медленно тащился на своем раздолбанном
«газике» по петляющей лесной дороге. По документам «газик» принадлежал тестю, но Гришанин считал его своим. По правде сказать, на хрена старому хрену машина? Гришанин пришел в умиление от собственной остроты, даже произнес ее вслух. На хрена старому хрену - звучит! Надо будет запомнить. Тесть, в прошлом, говорят, неплохой механизатор, давно уже смотрел на мир через стакан самогона и мог доехать на своей колымаге разве что до ближайшего оврага.
        В машине что-то звякнуло и застучало, заставив Гришанина насторожиться. Всю дорогу, пока он ехал, в подвеске, а может, в заднем мосту что-то постукивало, но не так, не с таким скрежетом. Если «газон» сейчас встанет - беда. В одиночку машину ему ни за что не починить. Да и не любил он это занятие. Вон, Сизов может неделями возиться со своим мотоциклом, как он возился после аварии. Но он, Пашка, не такой. Значит, что? Топать пешком до ближайшей деревни, а это километров пятнадцать, не меньше, там искать трактор и тащить «газон» на буксире обратно. Невеселая перспектива. А если еще и дождь зарядит? Вопреки прогнозам синоптиков, небо над тайгой постепенно затягивалось низкими облаками. Гришанин представил, во что превратится дорога во время дождя. По такой погоде даже за ящик водки ни один тракторист не согласится мудохаться с его «газоном». Пашке стало совсем грустно. В этот момент скрежещущий звук повторился. Только… Только доносился не из-под днища и даже не из-под капота, а из кабины. Гришанин оглянулся за спину, где на месте развалившегося и потому снятого тестем заднего сиденья лежал мешок с
капканами. Один из них вывалился из развязавшегося мешка и стучал по металлу боковой дверцы. Тьфу ты, зараза! Гришанин в сердцах сплюнул себе под ноги и сразу повеселел. Все ништяк, а он-то переполошился. А если повезет, то и деньжатами удастся разжиться. От облегчения Гришанин даже хотел потереть руки, но дорога была настолько извилистой, что приходилось крепко держаться за руль, чтобы не въехать в какое-нибудь дерево.
        Однако радовался он недолго. Вскоре дорога, ведущая к ныне заброшенному Виленскому зимовью, вовсе исчезла, проглоченная тайгой. Гришанин проехал еще метров двадцать, лавируя между подросшими сосенками и безжалостно давя цепляющиеся за колеса заросли костяники и волчьего лыка, а потом остановил машину и заглушил мотор. Ветки, облепившие «газик» со всех сторон, заслонили все стекла, из-за чего в кабине даже стало темно. «Как в гробу», - не к месту подумал Гришанин, выбираясь из машины. Это тоже оказалось нелегко - он с трудом открыл дверцу из-за здоровенного куста, подпершего ее снаружи разросшимися ветками. Сразу пришла мысль, а как он будет выбираться из этой чащи, но Гришанин отбросил ее от себя. Как-нибудь выедет. В конце концов, расчистит путь топором.
        Продравшись сквозь ветки, Гришанин кое-как вытащил из машины мешок с капканами и осмотрелся. По осени, еще до снега, он пару раз доходил до Виленского зимовья, а в прошлые годы забирался в тайгу и дальше. Так что места были ему знакомы. Но сейчас лес выглядел каким-то чужим. Может, от поникшей зелени, а может, потому, что в полдень в тайге было по-сумеречному темно из-за облаков, висящих над самыми макушками сосен. Гришанин принюхался. В воздухе пахло сыростью и еще чем-то - плесенью, что ли. Он вспомнил погреб, где тесть ставил свою брагу. От сырости на прогнивших деревянных полатях в погребе выросли грибы. И воняло там так же отвратительно. Гришанин брезгливо поморщился, потом взвалил на спину мешок с капканами, прихватил из машины топор и зашагал в глубь леса. Чем мотаться с ружьем по тайге, вдыхая эту вонь, он просто расставит капканы на звериных тропах и будет регулярно проверять их. Рано или поздно какая-нибудь бешеная лисица, волк или барсук попадется в расставленную ловушку. Идея использовать капканы для отлова бешеных животных была хороша, с какой стороны ни гляди. Вот только пробираться
через чащу с тяжелым мешком за плечами было адски трудно, и как Гришанин ни пытался подбадривать себя, даже мысли о легком заработке не особенно поднимали настроение. Он весь покрылся липким потом, то ли оттого, что набитый капканами и звенящий цепями мешок оказался таким тяжелым, то ли потому, что в чаще было непривычно жарко и душно. Остановившись, Гришанин бросил мешок на землю и вытер со лба пот мокрой ладонью. Сердце гулко колотилось в груди. Даже дышать было трудно. Что это с ним? Вроде не бухал накануне, так, выпил с тестем пару стопарей за удачную охоту. А звери, как назло, попрятались. Даже сорочьей трескотни, которая так раздражает на охоте, не было слышно. Может, у них эта, миграция, невесело усмехнулся Гришанин. Или все передохли? Шутливый вопрос отчего-то не вызвал улыбку. Наоборот, на душе стало тревожно. Ему вдруг захотелось бросить все, даже мешок с капканами (ну их на хрен, эти деньги!), рвануть обратно к машине, дать по газам и гнать из леса, гнать до самого дома.
        Стиснув рукоятку топора, Гришанин настороженно огляделся по сторонам. На засохшем кусте рябины, а может, черемухи, в пяти шагах от него что-то висело, что-то похожее на пучок истлевшей травы. Гришанин подошел ближе. Вблизи «пучок травы» оказался клоком вырванной шерсти. Гришанин потрогал его и сейчас же отдернул руку. Шерсть была сырая и липкая, к тому же отвратительно воняла. Он даже не стал гадать, чья она. Торопливо вернулся к своему мешку и установил под кустом первый капкан, обмотав цепь вокруг основания ствола.
        В течение следующего часа Гришанин расставил оставшиеся пять капканов, разбросав вокруг наживку: куриные потроха, и отметив места установки зарубками на стволах ближайших деревьев. Можно было возвращаться. С огромным облегчением он повернул назад, ориентируясь по собственным зарубкам. Никто не подгонял его, но он припустил так быстро, как только мог. Если бы чаща была не такой густой, то, наверное, перешел на бег. Подспудное, необъяснимое чувство страха гнало его обратно к машине. Окружающий лес действительно изменился. Хотя Гришанин не мог понять, какого рода эти изменения. Вот, хотя бы роса. Разве на траве или на листьях в середине дня бывает роса? И почему ему так трудно дышать? Гришанин прислушался к собственному дыханию. Он дышал, как паровоз, а грудь вздымалась, словно кузнечные мехи. Но лесной воздух отчего-то не наполнял легкие. И усталость. Так обычно бывает при недостатке кислорода. Гришанин остановился, чтобы перевести дух. Он уже должен быть рядом с машиной, значит, вполне может позволить себе передохнуть. Вот и засохший куст, под которым он поставил первый капкан.
        Гришанин взглянул в направлении куста и не поверил своим глазам - куст шевелился. Он отвел взгляд, потом переложил топор в левую руку и вытер мгновенно вспотевшую правую ладонь о штаны. Снова посмотрел на куст. Тот двигался, по-прежнему двигался. Голые ветки сгибались и разгибались, облепленные чем-то - или кем-то? По ним скакали голые черные зверьки, похожие на крупных жаб или лягушек. Еще больше таких же существ копошилось в траве, возле капкана. Гришанина чуть не вытошнило от отвращения, когда он увидел эту шевелящуюся массу. Но он все-таки заставил себя присмотреться. Зверьки не просто сновали в траве - они искали разбросанную приманку! Не лисы, не волки и не барсуки, а какие-то отвратительные бородавчатые жабы! Гришанина передернуло. В этот момент одна из тварей запрыгнула на личинку капкана. Послышался сухой щелчок, когда пружина вышла из зацепления, и в следующее мгновение стальные челюсти захлопнулись, перерубив тварь пополам. Не было ни писка, ни визга, просто две разрубленные половинки шлепнулись в траву. Остальные жабы с поразившей Гришанина жадностью набросились на эти обрубки. Так
хищные рыбы пираньи всей стаей бросаются на брошенный в воду кусок мяса - он как-то видел по ящику в каком-то фильме. Когда комок жаб распался, на земле остались одни обглоданные кости. А ведь прошло всего несколько секунд… Аппетит у местных жаб оказался не хуже, чем у заморских пираний.
        Нужно было перезарядить капкан. Гришанин даже сделал шаг к нему, но потом остановился. Какой смысл, если мерзкие жабы сожрали всю приманку? Но эта мысль лишь промелькнула в голове, не потревожив сознание. Гораздо важнее была другая. Пираньи! В том фильме хищные рыбы жрали не только мясо, но и людей. Что, если и эти жабы… Додумать до конца Гришанин не успел, увидев, как жабы одна за другой поворачивают к нему свои отвратительные морды. Да и не жабы это были вовсе! У некоторых из них он разглядел хвосты, узкие и длинные, будто у крыс. У других на голой бородавчатой шкуре топорщилась щетина, а кое-где даже торчали клочки слипшейся шерсти. Но все (уже все без исключения!) твари смотрели в его сторону. А потом что-то произошло. Словно электрический разряд пробежал по массе отвратительных зверьков, заставив ее сорваться с места. Единой волной они взвились в воздух и огромными скачками ринулись на оцепеневшего от неожиданности человека.
«Беги!» - полыхнуло в его мозгу. И он побежал.
        Он мчался по собственным следам к оставленной за деревьями машине, а сзади неслась черная волна невиданных существ. Неслась почти беззвучно - Гришанин не слышал ни рычания, ни кваканья, ни визга. Только шорох, напоминающий шум дождя. И этот шум неумолимо приближался. Бегущий человек задыхался. Пропитавшаяся потом одежда больно врезалась в пах и подмышки. Рано или поздно он должен был упасть. Но впереди, среди деревьев, уже мелькали знакомые очертания машины. На последнем дыхании Гришанин подбежал к «газику», рванул на себя водительскую дверцу и вместе с просунувшимися ветками ввалился в кабину. Он больно ударился грудью о руль, но все-таки сумел вытолкнуть ветки наружу и захлопнуть дверь, прежде чем преследующая его живая волна ударилась в борт автомобиля. Словно запущенный кем-то ком мягкой глины или теста шлепнулся в только что захлопнувшуюся дверь, а потом такие же глухие удары послышались со всех сторон. Гришанин вздрогнул и принялся судорожно шарить по карманам в поисках ключа зажигания. Обычно он клал все ключи в правый боковой карман, но сейчас там ничего не было, кроме каких-то засохших
крошек. Потерял! Выронил, когда бежал по лесу! Волна ужаса накрыла Гришанина. Руки затряслись. Чтобы унять дрожь, он сунул их в карманы штанов… Ключ лежал там, в правом кармане. А он искал его в своей робе! Гришанин выдернул его из кармана, ободрав в кровь указательный палец, вставил в замок зажигания, повернул. Никакого эффекта - стартер даже не дернулся, лишь стрелки приборов слабо качнулись вправо. Он снова и снова поворачивал ключ, но каждый раз слышал в ответ лишь слабое пощелкивание реле. Нет искры, понял Гришанин. Утром в гараже он столкнулся с той же проблемой, но тогда он без особого труда запустил мотор с помощью заводной рукоятки. Гришанин предусмотрительно прихватил ее с собой, но, чтобы воспользоваться рукояткой, нужно было ВЫЛЕЗТИ из машины.
        Он облизал пересохшие губы. Они почему-то оказались сухими, хотя по лицу катился пот. Он вдруг понял, что больше не слышит жутких шлепков. Они прекратились! Значит, преследовавшие его жабы перестали бросаться на машину. Может, они уползли? Гришанин прислушался. Снаружи доносился только шелест листьев. Если бы он мог выглянуть из машины, но сквозь заслонившие стекла ветки ничего не было видно. Правда, можно было приоткрыть дверь, но Гришанин не стал этого делать. Затаив дыхание, он прислушивался к доносящемуся снаружи шелесту. Тот как будто бы стал… громче. А потом отвратительная тварь, протиснувшись сквозь ветки, ткнулась мордой в лобовое стекло. Гришанин увидел перед собой плоскую бородавчатую голову и широкую пасть, полную мелких, но наверняка очень острых зубов. И еще лапы: длинные перепончатые лапы с ужасными кривыми когтями. Жаба заскребла лапами по стеклу, явно пытаясь разбить его. Вскоре к ней присоединилось еще несколько таких же тварей. Их когти оставляли на поверхности стекла длинные кривые царапины, но само стекло не поддавалось. Одна из жаб зацепилась когтем за резиновый уплотнитель,
дернула лапой и обломила его. Ее коготь остался торчать из резины с каплей черной крови на обломанном конце, словно гигантское пчелиное жало.
        Им не разбить стекло и не выломать его, а без этого они не смогут пробраться в кабину, сказал себе Гришанин и для большей уверенности несколько раз повторил эту мысль вслух. Тут он заметил, что уже не все жабы царапают стекло. Одна из них подобно кошке втянула когти внутрь - вместо них на ее лапах появились присоски. И с помощью этих присосок она ловко поползла вверх по стеклу, оставляя за собой след буро-зеленой слизи. Вслед за первой тварью ее примеру последовала другая, потом третья… Через несколько секунд на стекле не осталось ни одной жабы, лишь смазанные пятна выделенной ими слизи. Гришанин насторожился. Он чувствовал, что в поведении жаб есть какой-то смысл, хотя и не мог понять, в чем он состоит. Не мог, пока не услышал над головой треск раздираемой ткани.
        Гришанин поднял глаза. Через рваную дыру в натянутом над кабиной тенте на него смотрела скалящаяся бородавчатая морда. А тент продолжал трещать уже во многих местах. Один за другим в брезентовой крыше «газика» появлялось множество разрезов, через которые внутрь начали протискиваться когтистые перепончатые лапы, черные бородавчатые тела и жадно щелкающие челюсти. Тогда Гришанин закричал. И кричал не переставая, пока в легких оставался воздух.

* * *
        Уже несколько минут Сизов рассматривал лежащие на земле кости. Он заметил их, когда проезжал мимо опушки. На краю леса, в густой траве что-то белело. Сизов слез с мотоцикла и пошел посмотреть, а когда увидел, застыл на месте. Он не верил ни в духов, ни в нечистую силу и про себя всегда посмеивался над рассказами подвыпивших охотников о водившем их по лесу лешем. Те, кто распускал подобные байки, и без всякого лешего могли заблудиться в трех соснах. Вот и сейчас Сизов упорно пытался найти увиденному рациональное объяснение. Кости как кости. Обычная на вид совиная погадка - отрыгнутая птицей часть непереваренных останков. Вот только чтобы такая куча костей поместилась в желудке совы, та должна быть размером даже не с волка, а… Рациональный разум не мог подобрать подходящего сравнения. Как бывалый охотник, Сизов не раз встречал в тайге медвежьи следы, приходилось ему сталкиваться и с самим косолапым. Но лежащий перед ним спрессованный комок костей не прошел бы через горло ни одного мишки, даже самого крупного. Кроме того, все кости были облеплены какой-то бурой слизью, напоминающей застывшую пену. И
еще от них исходил отвратительный запах. Сизов вынул нож, присел на корточки и ковырнул таинственную
«погадку». Ему пришлось приложить изрядное усилие, прежде чем удалось вычленить одну из костей - застывшая слизь была прочнее цемента. Выломанная кость оказалась нижней челюстью довольно крупной рыси, а вот остальные кости, судя по их размерам, принадлежали разным животным. Однако мысль о том, что в родной тайге появилось неведомое чудище, охотящееся без разбора на всех зверей, от мышей-полевок до диких кошек, была за гранью рационального понимания. Тем не менее Сизов прошел вдоль опушки, даже зашел в лес, но ни на земле, ни на деревьях не обнаружил никаких следов. Найденная им куча спрессованных костей оказалась единственным вещественным доказательством. Доказательством чего? Сизов и сам не мог ответить на этот вопрос.
        Как бы там ни было, найденные кости наверняка представляли интерес для ученых, и первым желанием Сизова было забрать их с собой, чтобы затем отвезти в город. Но после недолгого размышления он отказался от этой идеи. Ему обещали заплатить за зараженных бешенством животных, а не за чьи-то обглоданные кости. С таким трофеем можно рассчитывать разве что на благодарность, и то если повезет. Скорее всего, его просто поднимут на смех. Сизов уже хотел бросить оторванную кость обратно в траву, но вместо этого положил ее в заплечный мешок и вернулся к своему мотоциклу. Однако уже меньше чем через час мысли о загадочной находке оказались вытеснены более насущными проблемами.
        Дорога, которую выбрал Сизов, проходила через небольшое пересохшее болотце. За болотцем тянулись заливные луга, где лакомились свежей травой зайцы, а нередко забредали и лисы, промышляющие мышей-полевок. Шанс, что среди них окажется больное животное, по мнению Сизова, был достаточно велик, поэтому он решил начать охоту именно там. То, что туда можно было добраться на мотоцикле, тоже сыграло не последнюю роль в выборе места охоты.
        На этот раз пересекающая болотце колея была скрыта под слоем воды. Сизова это не испугало. Он много лет ездил этой дорогой, иногда застревал, но обычно проезжал через болотце, даже не слезая с мотоцикла. Вот и сейчас он только добавил газу и смело направил мотоцикл в разлившуюся лужу. Подняв фонтан грязи, его старенькая, но вполне надежная «Планета» уверенно рванулась вперед, но, не доехав и до середины лужи, вдруг начала крениться вперед. На глазах Сизова всего за какую-то пару секунд переднее колесо мотоцикла ушло под воду, двигатель кашлянул и заглох, а он сам оказался по пояс в воде. Сизов едва успел выхватить из коляски свое ружье и спрыгнуть с тонущего мотоцикла, как тот оказался под водой. Рассуждать было некогда, и Сизов, отчаянно барахтаясь, рванулся назад. Каким-то образом ему все-таки удалось выбраться на берег, хотя вместо твердого дна под ногами оказалась топкая трясина. Хорошо знакомое пересохшее болотце, которое и болотом-то назвать было нельзя, вдруг превратилось в непроходимую топь!
        Кое-как отдышавшись, Сизов сел на землю, положил рядом ружье и вытер рукой с лица налипшую грязь. Его «Планета» почти полностью погрузилась в трясину, только край мотоциклетной коляски да часть заднего колеса виднелись на поверхности. Нужно было спасать мотоцикл, пока его не засосало окончательно, но как это сделать в одиночку, Сизов совершенно не представлял. Если бы мимо проезжал сельский трактор или грузовик, и у водителя оказались буксир или хотя бы крепкая веревка, тогда можно было попробовать. Но даже в этом случае Сизов не был уверен, что решился бы снова забраться в трясину. Сначала нужно было успокоиться, высушить промокшую одежду и хоть немного привести себя в порядок. Котелок, в котором можно было согреть воду, остался в мотоциклетной коляске. Хорошо хоть, что еду и спички он хранил при себе. Вспомнив про спички, Сизов вынул их из кармана. Завернутый в полиэтиленовый пакет коробок, к счастью, остался сухим. Ружье и патроны тоже не пострадали - Сизов убедился в этом, собрав и зарядив ружье. Это вселило в него надежду. Он скинул промокшую штормовку и, вооружившись охотничьим ножом,
отправился за хворостом.
        Через несколько минут на берегу болота уже жарко горел костер, а сам Сизов, раздевшись до трусов, сушил на вбитых вокруг колышках промокшую одежду. Глотнув из фляжки для согрева разбавленного спирта, он даже сжевал несколько сухарей, заедая их вяленым мясом. Еда и тепло костра постепенно поднимали настроение, и Сизов начал прикидывать, как поправить свое бедственное положение. Самостоятельно ему мотоцикл не вытащить - это ясно. На помощь можно рассчитывать разве что в деревне Луки, до которой через лес будет километров десять, если по прямой. Пехом все часа три выйдет, если не больше. Сизов снова погрустнел. Некстати вспомнилось, что какие-то звери недавно задрали возле деревни малолетнюю девчонку. Настроение испортилось окончательно.
        Внезапно его мысли прервало какое-то движение на противоположной стороне болота. Сизов повернул голову и даже рот приоткрыл от удивления. Прямо на него через болото несся обезумевший заяц, перепрыгивая с кочки на кочку. Сизов медленно потянулся за ружьем, но заяц, похоже, не замечал ничего вокруг. Преодолев трясину, он изо всех сил прыгнул вперед, но не долетел до твердой земли и плюхнулся в воду. Топкая жижа поглотила его целиком, но заяц тут же вынырнул на поверхность, судорожно замолотил лапами по воде и все-таки вырвался на берег. Тут он наконец увидел костер и сидящего возле огня охотника и отпрыгнул в сторону, чтобы задать стрекача. Но Сизов был к этому готов и, едва заяц пустился наутек, спустил курок. Сбитый выстрелом пушистый комок прокатился по земле и остался лежать неподвижно. По-прежнему держа палец на спуске, на тот случай, если придется добивать подранка, Сизов подошел к подстреленному зверьку. Но правка не требовалась - заяц был мертв. Сизов поднял его за уши, внимательно осмотрел морду, даже раздвинул ножом челюсти и заглянул в рот. Ни хлопьев пены, ни других признаков бешенства.
Обыкновенный, причем довольно тощий зайчишка. Сизов почувствовал разочарование. Увидев, как заяц несется через болото, не разбирая дороги, он вообразил, более того, он был уверен, что зверь окажется бешеным. И как оказалось, ошибся. Что же тебя так напугало, косой? Или кто?
        Сизов перевел взгляд на болото. Там, среди внезапно окутавшего дальний берег тумана, двигалась приземистая темная фигура. Волк или медведь, предположил Сизов, судорожно вспоминая, куда положил патроны, начиненные разрывными пулями. Но тут фигура поднялась на задние лапы, и Сизов увидел перед собой… человека. Туман (и откуда он только взялся, ведь только что ничего не было) скрывал нижнюю часть туловища, но Сизов отчетливо разглядел голову, покатые плечи и опущенные руки. Человек шагнул к воде и исчез в тумане.
        - Эй! - закричал Сизов. - Осторожней! Там трясина!
        Ни слова в ответ. Человек вел себя довольно странно. Глухой, что ли? Или пьяный? Последнее предположение все объясняло. Но сразу встал другой вопрос: откуда он здесь взялся, за десять километров от ближайшего жилья? Из тумана донесся глухой шорох, похожий на плеск. Сизов прислушался. Точно всплески! Значит, бедолага все-таки полез в болото. Всплески участились, теперь Сизов слышал их вполне отчетливо. Похоже, мужик барахтался. Сизов спустился к самой воде, вглядываясь в ползущий по болоту туман. Тот уже скрыл большую часть болотца и постепенно подбирался к берегу. На фоне движущихся клубов казалось, что вся поверхность болота пришла в движение. Кочки зашевелились, а по раскачивающейся траве побежали волны, хотя Сизов не ощущал ни малейшего дуновения ветра. Но если нет ветра, что же тогда гонит туман?.. Он не успел додумать эту мысль до конца. Рядом раздался шумный всплеск, и из воды взметнулась рослая фигура. Человек был весь облеплен болотной жижей, из-за чего его лицо и руки казались черными.
        - Хватайся!
        Сизов протянул незнакомцу свое ружье, но тот молниеносным ударом выбил оружие у него из рук, опрокинув охотника на спину.
        - Ты чего делае… - опешил Сизов, но не договорил.
        Рука незнакомца меньше всего походила на человеческую руку. Это была лапа чудовища из какого-то кошмара. Пять суставчатых пальцев, покрытых черной морщинистой кожей, заканчивались такими же черными кривыми когтями.
        Одним прыжком незнакомец оказался на берегу, встряхнулся, стряхивая с себя грязь и болотную жижу. Теперь Сизов увидел его целиком. Над ним нависло отвратительное существо в изодранных лохмотьях с когтистыми лапами вместо рук и ног (передние были в полтора раза длиннее человеческих рук) и уродливой шишковатой головой без носа, глаз и ушей. Только широкая пасть с редкими треугольными зубами кривилась в жутком оскале. Из пасти выскользнул длинный толстый язык со множеством шевелящихся червеобразных отростков, и в лицо Сизову дохнуло смрадом гниющего мяса. Он отпрянул назад, но наткнулся на пылающий костер. Скорее рефлекторно, чем осознанно Сизов схватил из костра пылающую головню и ткнул ею в пасть болотной твари. Существо взвилось на дыбы, его морда сморщилась, как печеное яблоко, а на лбу налились два огромных черных пузыря, наполненные жидкой смолой или слизью. Сизов снова взмахнул головней, целясь чудищу в колышущееся брюхо. Но оно оказалось проворнее. Сизов увидел промелькнувшую у него перед глазами когтистую лапу, и его руку от кулака до локтя пронзила острая боль. Забрызганная кровью головня
отлетела в сторону, а рука бессильно повисла в перебитом суставе. Сизов с ужасом взглянул на свою искалеченную руку, поэтому не заметил, как лапа чудовища взметнулась снова. Новая вспышка боли резанула по горлу. Кровь горячим потоком хлынула ему на грудь. Сизов попытался зажать рану левой ладонью, но вместо этого ничком опрокинулся на землю…
        Бурдюк с густым питательным бульоном легко раскрылся, и наполняющий его сок хлынул наружу. Сока было много, но очень важно было не потерять ни капли. Убийца склонился над распоротым бурдюком, выпустил из пасти хобот и погрузил его в разрез на горле своей новой жертвы.

* * *
        Шестнадцать человек из Забайкальского спасательного отряда, включенные в состав четырех поисковых групп по числу предоставленных лодок, повидали всякого. Им приходилось эвакуировать геологов из горящего леса, снимать с отколовшихся льдин рыбаков, оказывать помощь пострадавшим от наводнения жителям разбросанных по тайге поселков и разыскивать заблудившихся туристов. Они десантировались на горящую тайгу, объятую пламенем лесного пожара, пробивались через ледяные заторы на реках и прокладывали дороги в отрезанные паводком поселки. Постоянный риск, способность действовать в экстремальных ситуациях и личное мужество подготовили их к любым неожиданностям. Во всяком случае, так они считали.
        Они обстоятельно экипировались для предстоящей экспедиции. В каждой лодке имелась рация, мощные аккумуляторные фонари, рассчитанные на несколько часов работы, сигнальные ракеты, полевые бинокли и даже приборы ночного видения, по одному на каждую группу, а у старших групп еще и подробные топографические карты, и приборы GPS-навигации.
        Командир спасателей - подполковник Фролов старательно фиксировал пройденный по реке путь, отмечая на карте продвижение своего отряда. На висящие над водой редкие полосы тумана он поначалу даже не обращал внимания. Но по мере приближения к Медвежьему порогу туман становился все гуще. Его отдельные островки постепенно слились в сплошную молочно-белую завесу, окутавшую берег. Пологие отмели, а за ними и крутые откосы утонули в клубах тумана, и только верхушки вековых сосен и могучих сибирских кедров плыли в вышине над непроглядной пеленой. Но и сама пелена была неоднородной. То тут то там на ее фоне возникали темные, бесформенные пятна и затем так же внезапно исчезали. Все это угнетающе действовало на плывущих по реке людей. Даже самые отчаянные из них уже через несколько секунд отводили глаза от затянутого туманом берега, не выдержав гипнотической силы открывшейся перед ними нереальной картины.
        Фролов испытывал те же чувства, хотя и не мог понять причину охватившего его беспокойства. Чтобы отвлечь себя от одолевающих тревожных мыслей, он вернулся к заполнению карты, доведя красную линию, отмечающую проделанный путь, до условного обозначения Медвежьего порога. Взглянув на свой чертеж, подполковник недовольно поморщился: рука ощутимо дрожала, и последний отрезок получился неровным. Как бы там ни было, они почти у цели. Оторвавшись от карты, Фролов перевел взгляд на реку, где уже появились первые буруны на месте поднимающихся со дна подводных камней. Вскоре головная лодка сбросила скорость.
        - Впереди перекаты! - донеслось оттуда. Стелющийся над водой туман странным образом искажал звуки. Фролов даже не разобрал, кому принадлежал голос.
        - К берегу! - скомандовал он, подкрепив приказ широким жестом.
        Одна за другой лодки повернули к невидимому в тумане берегу. У Фролова создалось впечатление, что рулевые неохотно выполнили его распоряжение.
        - Держаться вместе! - добавил он. На этот раз рулевые действовали куда проворнее.
        Туман расступился, принимая в себя сбившиеся в кучу лодки. Окружившая со всех сторон мгла не имела четко выраженной границы, тем не менее у Фролова создалось впечатление, что они все попали в иной мир, существующий по иным законам. Здесь стояла полная тишина, нарушаемая лишь рокотом четырех лодочных моторов, и даже этот звук как будто стал глуше. Помрачневшие спасатели настороженно озирались вокруг, но окутанный пеленой мир надежно хранил свои секреты.
        - Снизить скорость! - скомандовал Фролов и тут же понял, что запоздал со своим распоряжением. Лодочные моторы и так работали на предельно малых оборотах.
        Внезапно сидящий на носу боец перегнулся через борт и вынул из воды какой-то узкий и длинный предмет.
        - Товарищ подполковник, глядите! - в его голосе отчетливо прозвучали растерянность и изумление.
        Увидев находку, Фролов сразу понял, что привело его подчиненного в такое смятение. Извлеченный из воды предмет оказался кожаным ремнем с пристегнутой к нему полупустой армейской фляжкой, которая и удержала ремень на поверхности. Фляжка входила в индивидуальный комплект спасательного снаряжения. Точно такие же фляги имелись у всех его подчиненных и у него самого. Все это Фролов отметил мельком, как не имеющее особого значения. Пряжка ремня была застегнута, а он сам чем-то разорван! Не лопнул от натуги, а именно разорван - края разрыва оказались изжеваны, словно по ремню водили пилой.
        - Это кого-то из наших, тех, что были с Быстровым, да? - спросил обнаруживший находку боец.
        Фролов не успел ответить. С соседней лодки донесся взволнованный крик.
        - Берег!
        Действительно, впереди, словно на проявляемом фотоснимке, из тумана возникла широкая полоса каменистого берега, за которой угадывался темнеющий вдали лес.
        Фролов положил найденный ремень на дно лодки. Пришла пора действовать, и подчиненные ждали от него привычных команд: высадиться, закрепить лодки, разбить лагерь… нет, сначала нужно осмотреться. Когда он поднял глаза, то увидел, что темная масса леса значительно приблизилась, в то время как участок открытого берега перед ним заметно сократился. Тайга как будто накатывала на берег. Приглядевшись, Фролов понял, что приближающаяся темная масса - вовсе не лес, а все тот же туман, только более густой и плотный.
        Две головные лодки притерлись к прибрежным камням, и почти сразу их накрыла волна докатившегося до воды тумана. Лодки и люди буквально растворились в окутавшей их густой пелене. У Фролова возникло сосущее чувство чего-то непоправимого, а через секунду его самого вместе с лодкой и тремя находившимися в ней спасателями накрыла непроглядная мгла.
        - Эй! - встревоженно позвал боец, обнаруживший в реке распоротый ремень.
        Вместо ответа где-то рядом раздался пронзительный вопль. Все трое спасателей и их командир испуганно шарахнулись в противоположную сторону. И тут вопли грянули со всех сторон, словно запоздалое эхо множило раздавшийся крик, повторяя его разными голосами. Справа или слева, а может, впереди сухо треснул одиночный выстрел, потом еще два, но уже в другом месте.
        Сидящий на носу лодки боец изумленно открыл рот.
        - Что… - начал он и не договорил. Вынырнувшая из мглы длинная когтистая лапа опустилась ему на голову (Фролов увидел черные суставчатые пальцы с кривыми когтями, сдавившие череп) и одним рывком выдернула из лодки.
        Подполковник судорожно схватился за кобуру, но дрожащие пальцы не могли справиться с тугим, неподатливым клапаном… Еще один крик, за спиной, совсем рядом, тут же сменившийся натужным хрипом… Он наконец справился с застежкой, расстегнул кобуру и выдернул оттуда свой пистолет. Но в кого стрелять? Со всех сторон лодку окружал клубящийся непроглядный мрак… Что-то свистнуло в воздухе, и горло сидящего рядом с Фроловым бойца захлестнула тугая петля - черное щупальце, узкое и длинное, протянулось к нему из темноты. Забыв про висящий на поясе нож, Фролов схватился за щупальце ладонью. Оно оказалось скользким и обжигающе горячим. Он отдернул руку. Боец с живой удавкой на шее сипло хрипел, его лицо посинело, щупальце тянуло его назад во мглу, но он вцепился в тянущийся вдоль борта леер мертвой хваткой. Послышался треск разрезаемого арбуза, голова несчастного отделилась от тела и вместе с опутавшим ее щупальцем исчезла в чьей-то ужасной пасти. То, что увидел Фролов, просто не могло существовать в реальности. Из тумана на него глядел и скалился огромный голый череп. Челюсти чудовища вообще не имели кожных
покровов - неровные, крошащиеся зубы торчали прямо из костей, а на месте глаз пульсировали огромные черные желваки, размером с кулак. Не отдавая себе отчета, подполковник вскинул пистолет и нажал на спуск, но выстрела не произошло. Предохранитель?! Он вообще забыл перезарядить пистолет, промелькнула в сознании запоздалая мысль. Ужасные челюсти приоткрылись, и из пасти чудовища вновь вылетело черное щупальце, хлестнувшее командира спасательного отряда по лицу.
        На этот раз оно не обвилось вокруг шеи жертвы, а вонзилось добыче в глаз, откуда проникло в черепную коробку, полную сочной питательной массы.
        Глава 12
        Тревога
        Вышли на рассвете, ровно в четыре утра, когда лагерь еще спал. Что бы ни случилось, Лютый приказал вернуться до темноты, а Денис хотел максимально использовать светлое время. Хотя они взяли с собой минимум снаряжения: воду, компасы, карту, рацию и оружие, но за первый час прошли не более пяти километров. Не то чтобы сибирская тайга была гуще кавказской зеленки, скорее непривычнее. Участки светлого лиственного леса здесь чередовались с темным ельником или сосновым бором. Спустившись по сухому склону сопки, можно было запросто угодить в заболоченную низину. В одну они по неосторожности и забрели, и потом почти полкилометра шлепали по воде, пока снова не выбрались на сухое место.
        Бивень, надо отдать ему должное, ни разу не пожаловался, хотя ему помимо винтовки, как второму номеру, приходилось тащить на себе еще и рацию. Определенно из парня выйдет толк. Правда, и Денис старался не нагружать напарника понапрасну. Вот и сейчас он отдал Бивню компактную ВСС,[ВСС - малогабаритная 9-мм снайперская винтовка с эффективной дальностью стрельбы до 400 метров.] вместо тяжелой СВД,[СВД - снайперская винтовка Драгунова калибра 7,62 мм с прицельной дальностью стрельбы до 1300 метров.] которую нес сам. Еще год назад Денис сам таскал за Хазаром скатку, сухпай и рацию, пока не стал первым номером снайперской группы, получив Бивня в качестве помощника и ученика. Бивень, конечно, тоже мечтает стать первым номером, вот и старается изо всех сил, хотя против Дениса еще салага. Как он сам против Хазара. Из них двоих Хазар, безусловно, опытнее, и по логике Лютый должен был отправить на охоту за бешеными зверями именно его. Хотя, с другой стороны, все могло быть как раз наоборот, и Лютый решил оставить более опытного снайпера для охраны лагеря. Или все дело в том, что о нем Лютого попросила
Надежда.
        Вспомнив о женщине, Денис грустно вздохнул: Надежда, Надя. Что бы ни болтали про нее завистливые коллеги, все это грязная ложь. Никакая она не стерва, как пытался изобразить ее Щербаков! Разве она похожа на расчетливую стерву? Она мечтательная, романтичная женщина, по молодости влюбившаяся в своего женатого начальника. Это беспринципный генерал Озеров воспользовался ее наивностью, обманул ее бессовестно и подло! Мало ли в жизни таких примеров? А Надежда… она чистая, нежная и искренняя.
        Денис чувствовал, что после памятной ночной встречи за периметром лагеря, когда он остановил ее буквально в полушаге от минного поля, между ними что-то произошло. Во всяком случае, отношение Надежды к нему явно изменилось, причем в лучшую сторону. Да хотя бы то, что она с ним перешла на «ты», уже говорит о многом. Эх, поговорить бы с ней откровенно! Но где? И как с ней остаться наедине, когда рядом постоянно полно народа?
        - Дэн, - послышалось сзади.
        Денис мгновенно обернулся. Притормозив, Бивень указывал в сторону, где за кустами что-то темнело. Палатка? Денис чертыхнулся про себя. Как идущий впереди, он должен был первым заметить поставленную на пути палатку, но, размечтавшись, чуть было не налетел прямо на нее. Хорошо еще, что не переполошил своим видом ничего не подозревающих мирных туристов. Он пригляделся к виднеющемуся среди ветвей брезенту. Высоковато для палатки, да и очертания не те… Машина с закрытым тентом кузовом!
        Выработанный рефлекс бойца специальной разведки подталкивал к тому, чтобы раствориться в лесу. И еще секунду назад Денис собирался незаметно уйти, но обнаруженная машина заставила его переменить решение. Кто и зачем загнал ее в дремучий лес? Денисом овладело любопытство. Подав знак напарнику, он направился к стоящему за деревьями автомобилю. Бивень понимающе кивнул, перехватил удобнее винтовку и двинулся следом за ним. Денис сначала усмехнулся такой предосторожности, но потом, вспомнив о загадочных исчезновениях людей в окрестных лесах, тоже снял с плеча свою СВД. И хотя в ближнем бою от длинноствольной снайперской винтовки было мало толка, оружие сразу придало ему уверенности.
        Брошенный в лесу автомобиль оказался не грузовиком, как сначала предположил Денис, а первым отечественным сельским вездеходом «ГАЗ-69», таким старым, что его действительно впору было выбрасывать. Попадись ему такая машина на автомобильной свалке, он бы прошел мимо, даже не взглянув на нее. Но здесь, в лесу! Вряд ли ее хозяин стал бы так глубоко забираться в тайгу, чтобы просто избавиться от машины. Да и номера не сняты. К тому же у сельских жителей не принято бросать свои тачки. Скорее «газон» разобрали бы на запчасти. Денис приблизился к машине и через узкое окошко водительской дверцы заглянул в кабину.
        Ему повезло, что из-за заслонивших ветровое стекло ветвей внутри было темно. Полного вида открывшейся картины мог не выдержать даже тренированный организм бойца специальной разведки. Денис застыл на месте, вытаращив глаза, зубы отбивали во рту мелкую дрожь. Спустя секунды рядом раздался натужный хрип Бивня, после чего второго номера снайперской группы вывернуло наизнанку. Кашляя и отплевываясь, он ломанулся в тайгу.
        - Стой! - крикнул ему вслед Денис и, убедившись, что Бивень послушался, заставил себя снова посмотреть в кабину.
        На водительском сиденье скрючился безрукий скелет, кое-где прикрытый лохмотьями изодранной одежды. Через мутное стекло был отчетливо виден оскаленный череп с пустыми глазницами и голые ребра грудной клетки. Все остальное терялось в темноте. Если приоткрыть дверь, света внутри стало бы больше, но Денису не хотелось этого делать. Осторожно подошел Бивень. У него изо рта отвратительно несло блевотиной. Но Денис все равно обрадовался его возвращению. Он готов был смириться с чем угодно, даже с этим кислым запахом, лишь бы не осматривать страшную находку в одиночку. Было ясно, что без этого не обойтись. Денис вспомнил одно из обязательных тренировочных упражнений в курсе боевой подготовки - разведывательный осмотр тела только что забитой свиньи, символизирующей труп противника. Но до обыска человеческого скелета не додумались даже армейские психологи.
        - Кто это? - почему-то шепотом спросил Бивень, указав взглядом на темное стекло.
        - Думаю, хозяин машины, - не очень уверенно ответил Денис.
        Наличие в машине ключа зажигания разрешило бы этот вопрос однозначно. Но где искать тот ключ? Разве что среди костей.
        - А кто его так? - задал следующий вопрос Бивень.
        Вместо ответа Денис стянул с головы повязанную бандану, обернул ею ручку автомобильной дверцы и, повернув ее, открыл дверь. Раздался негромкий хруст переламывающегося позвоночника, и верхняя часть скелета завалилась на соседнее сиденье. Бивень снова кашлянул, но на этот раз сдержал рвотный позыв. С открытой дверью в машине сразу стало светлее, и Денис смог рассмотреть беспорядочно разбросанные по кабине кости. Часть из них лежала на водительском сиденье, остальные на полу среди педалей. Тут были и обглоданные кисти рук, и бедренные кости, и более мелкие, названия которых Денис не знал. Но ни на одной кости Денис не заметил ни клочка мяса, хряща или кусочка кожи. Не было и крови. Ни пятнышка! Хотя, судя по тому, что происходило в машине, кровь должна была залить всю кабину.
        - Мать честная! - пробормотал Бивень заглядывая Денису через плечо.
        Не отвлекаясь на него, Денис продолжал осмотр. Автомобильный ключ с самодельным брелком из бутылочной пробки торчал в замке зажигания. Увидев его, Денис обрадовался, что не придется обыскивать развалившийся скелет. Он все-таки вынул из ножен нож и отхватил им лоскут от лохмотьев прикрывающей скелет изодранной одежды. Ткань оказалась хотя и не новой, но на удивление прочной, а вовсе не истлевшей от времени, как можно было предположить. Да и сама машина, похоже, приехала в лес совсем недавно - на мягкой земле еще сохранились отчетливые отпечатки колес.
        - Проверь следы, - приказал напарнику Денис. - И осмотри все вокруг. Только не отходи далеко.
        Бивень с готовностью кивнул. Тут же опустился на корточки и чуть ли не носом зарылся в след автомобильного протектора. Денис с удовольствием поменялся бы с ним местами, но у него был свой объект. Прикрыв дверь, Денис обошел вокруг машины. Внешне она выглядела неповрежденной, только тент над кабиной изрезан в лоскуты. Словно кто-то остервенело кромсал его ножом. Но даже это предположение не объясняло, что же случилось с водителем. Потому что ни одним ножом, даже самым острым, невозможно так очистить кости. Выдержать труп в кислоте? А как же одежда? Она хоть и изрезана в клочья, но вовсе не разваливается на части.
        Теряясь в догадках, Денис тщетно искал объяснение случившемуся, когда откуда-то из-за кустов показался Бивень.
        - Тут рядом отчетливая дорожка следов одного человека. Похоже, он куда-то уходил, потом вернулся к машине. Причем возвращался бегом.
        - Куда?
        Бивень пожал плечами.
        - «Куда» не знаю. Я до конца не дошел. А вот «зачем», могу сказать: расставлял капканы. Я нашел два. Кстати, возле одного такие же голые кости.
        Увидев, как побледнело лицо Дениса, он поспешно добавил:
        - Не человеческие. Какого-то мелкого зверька. Может, крысы или еще кого.
        Итак, по словам Бивня, владелец «газика» приехал в лес, чтобы расставить капканы. За этим занятием его что-то напугало. Напугало так сильно, что он бросился бежать, запрыгнул в машину и… превратился в голый разваливающийся скелет в изодранной одежде.
        - Так что будем делать? - вернул Дениса к действительности Бивень.
        - Сообщим Лютому, пусть он решает. Доставай рацию.
        Однако связаться с лагерем не удалось. Не выдержав бесконечного повторения напарником одних и тех же позывных, Денис забрал у него рацию, но на всех диапазонах слышался только треск статических помех.
        - И что теперь, возвращаемся? - растерянно спросил Бивень, когда Денис снял с головы бесполезные наушники.
        Денис задумался. Чтобы сообщить о находке, придется вернуться. Тут Бивень прав. Но у них своя задача. А разбираться с трупами - дело местной милиции.
        - Выполняем задание.
        - А как же… - Бивень кивнул на стоящую поблизости машину со скелетом в кабине.
        - Доложим, когда вернемся. Все, пошли. - Денис протянул напарнику отказавшую рацию.
        Немного помешкав, тот все-таки взял ее. Денис понял, что продолжать путь у Бивня нет никакого желания.
        След, оставленный погибшим владельцем обнаруженного вездехода, оборвался меньше чем через двести метров. На своем пути он установил шесть капканов, четыре из которых остались взведенными, а два других захлопнулись. Приманки не оказалось нигде, хотя Денис очень внимательно осмотрел и сами капканы, и землю вокруг них. Возле одного из сработавших капканов, как и сказал Бивень, в траве лежала кучка переломанных костей, принадлежавших какому-то мелкому животному. На всякий случай Денис собрал кости, завернул в полиэтилен и положил в вещевой мешок. Бивень, наблюдавший в этот момент за ним, не произнес ни слова. После того, как продолжили путь, он вообще не раскрывал рта. В лесу тоже стояла подозрительная тишина. Денис охотно объяснил бы это особенностью своего восприятия, но ни птичьего щебета, ни даже шелеста ветвей действительно не было слышно. Это выглядело тем более странно, что следы таежных обитателей все же попадались на пути. На нижнем суку могучей ели Денис обнаружил вырванный клок свалявшейся звериной шерсти. В другом месте трухлявый пень был расщеплен чьими-то мощными когтями.
        Остановившись возле пня, Денис подобрал одну из вырванных щепок. Она оказалась не такой уж и трухлявой, чтобы переломить ее, пришлось приложить изрядное усилие. Зверь, разваливший пень, должен был обладать поистине гигантской силой. Денис вынул свой боевой нож и попытался воткнуть его в основание пня. Лезвие не вошло в древесину даже на сантиметр. Он разгреб выломанные щепки. Под ними, в самом центре пня торчал какой-то крюк. Денис покачал его из стороны в сторону, поддел лезвием и выдернул из дерева. Крюк оказался гладким на ощупь и очень острым, но не металлическим, а костяным. Несколько секунд Денис тупо смотрел на находку, не веря своим глазам. Его родители недавно завели кошку, которая его почему-то жутко невзлюбила: норовила нагадить в обувь и все время царапалась. У нее были страшно острые когти, которые она обожала точить о мебель, и выглядели они точно так же, как крюк, который сейчас держал в руках Денис. Вся разница состояла в том, что кошачьи когти были раз в двадцать меньше.
        - Что это? - настороженно спросил Бивень, разглядывая находку.
        - Не знаю, - через силу выговорил Денис. Он действительно предпочел бы этого не знать.
        На секунду ему захотелось выбросить коготь и снова забросать его щепками. Вместо этого Денис спрятал его в мешок, куда раньше убрал завернутые в полиэтилен кости.
        - Идем.
        На этот раз Бивень подчинился без колебаний, но, прежде чем сделать шаг, снял с плеча снайперскую винтовку и взял ее в руки.
        После полудня резко потеплело. Денису приходилось постоянно вытирать выступающий на лице пот. Внезапно навалилась усталость. Хотя по его прикидкам они прошли немногим более десяти километров, Денис чувствовал себя так, словно отмахал сорокакилометровый марш-бросок в полном снаряжении. Шагавший сзади Бивень пыхтел, как паровоз, с трудом переставляя ноги. Это было непонятно и страшно. Что, если они оба подхватили ту самую неизвестную болезнь, о которой говорила Надежда в самолете? Мысль об инфекции прочно засела в голове Дениса, но он не хотел пугать напарника, которому и без того приходилось нелегко. Какое-то время они молча брели по лесу, пока Бивень окончательно не выбился из сил.
        - Дэн, погоди… Дай передохнуть, - взмолился он.
        Денис обернулся. Его «второй номер» совсем расклеился: слипшиеся волосы, залитое потом лицо, темные мешки под глазами. Бивень, похоже, хотел что-то сказать, но сил хватило только на вымученную улыбку, и он молча опустился на поваленное дерево. Денис направился к нему, но не успел поравняться с напарником, как тот сполз с дерева и ничком повалился в траву.
        - Бивень!
        Из последних сил Денис рванулся к напарнику, но едва наклонился к лежащему на земле бесчувственному телу, как в глазах потемнело. Ставшая невероятно тяжелой голова потянула его вниз. Денис почувствовал, что проваливается в пропасть. В последний момент ему как-то удалось упереться руками в ствол рухнувшего дерева и устоять на ногах. Стало чуть легче, да и застилавшая глаза пелена понемногу рассеялась, хотя еще секунду назад он едва не потерял сознание. После того как наклонился к земле! Значит… Денис все понял. Отравленный мозг еще не потерял способность соображать. Удивляло другое: как он не сообразил этого раньше. Ведь и усталость, и обильное потоотделение, и участившиеся пульс и дыхание - типичные признаки отравления углекислым газом. Стоило Бивню присесть, то есть оказаться ближе к земле, где выше концентрация углекислоты, как он потерял сознание.
        Денис затаил дыхание, присел и, ухватив Бивня за ворот комбинезона, попытался поднять его. Казалось, тот весит целую тонну, тем не менее Денису все-таки удалось оторвать его от земли и взвалить себе на спину. Но, когда он попытался сделать шаг, снова закружилась голова, ослабевшие пальцы разжались сами собой, и тело напарника камнем рухнуло вниз.
        - Бивень! Очнись! - в отчаянии застонал Денис.
        Ему не приходилось бросать на поле боя умирающего товарища или посылать друга на смерть, заведомо зная, что тот не вернется с задания. Военная судьба армейского разведчика хранила старшего сержанта Кирилова от принятия тех страшных и жестоких решений, о которых любой нормальный человек помнит до конца жизни. Хранила до этого момента.
        Денис стащил с Бивня вещмешок и рацию, отложил в сторону его винтовку, но и после этого не смог взвалить на плечи тело напарника. Его собственные силы таяли на глазах, а дышать становилось все тяжелее - углекислота продолжала неумолимо отравлять организм. Денис понял, что у него в запасе есть только минута или всего несколько секунд, чтобы выбраться из отравленного углекислым газом места, иначе он тоже потеряет сознание, на этот раз уже окончательно.
        - Прости, Бивень, - пробормотал он, глядя в лицо напарника, которое уже начало синеть, повернулся и, больше не оглядываясь, побрел прочь.

* * *
        Щербаков со своей «оппозицией», как Надя про себя в шутку называла сплотившихся вокруг него коллег, явно преувеличивал: вынужденное безделье оказалось вовсе не тягостным. А всего-то нужно было найти какое-нибудь занятие по душе, как, например, Синявский, регулярно изучающий пробы почвы, воды и воздуха. Пока навыки микробиолога оставались невостребованными, Надя с удовольствием взялась за приготовление пищи. В исследовательской группе ее идея была встречена с энтузиазмом, так как есть то, что готовила Зоя Карловна, можно было, только совершая над собой усилие или при очень большом голоде. Это дело оказалось совсем не трудным, как можно было предполагать, поскольку любой из не занятых в карауле разведчиков готов был прийти на помощь. Наде даже не пришлось никого просить. Стоило ей направиться к роднику за водой, достать консервы или картошку, просто приготовить посуду, кто-нибудь из бойцов охраны тут же предлагал ей свои услуги. Иногда вызывались помогать сразу несколько солдат, так что Наде даже приходилось выбирать. Мещерин смотрел на такую инициативу своих подчиненных сквозь пальцы, очевидно,
считал, что его разведчикам не стоит засиживаться без дела. За полдня Надя познакомилась со здоровяком Мартюшем, молодым шустрым пареньком по прозвищу Серый и веселым балагуром Звоном. Каждый из них был по-своему интересен, но Надю все равно тянуло к Денису. В нем было что-то такое, что отличало его от других разведчиков: живой ум, смекалка, проворство и ловкость, которые ощущались в каждом его движении, и, конечно же, обаяние. Всем своим добровольным помощникам Надя предпочла бы именно его, но Денис вместе с еще одним разведчиком рано утром отправился на охоту, и, как сказал Мещерин, до вечера ожидать их возвращения не стоило.
        Специально, чтобы порадовать Дениса, Надя решила приготовить на ужин голубцы. Правда, в лагере не было мяса, но Надя надеялась, что сумеет сделать начинку для голубцов из мясных консервов. В любом случае новое блюдо будет вкуснее надоевшей всем каши с тушенкой. Очистив четыре вилка капусты, Надя отправилась к роднику, чтобы промыть приготовленный для начинки рис. Следом увязался Звон, хотя на этот раз чья-либо помощь ей вовсе не требовалась. Однако Звон знал множество различных баек из армейской жизни, которые к тому же умел очень остроумно рассказывать, поэтому Надя не стала его отсылать. Спустившись по мосткам к воде, она занялась своим делом. Звон уселся на корточки на берегу и привычно начал:
        - Вот и у нас, Надежда Игоревна, тоже был один случай. Хотите расскажу?
        Надя улыбнулась. Все его истории начинались именно так.
        - Расскажите.
        Звон кивнул, видимо, и не ожидал другого ответа, но начал не сразу: сперва закурил и жадно затянулся. Надя и сама иногда позволяла себе выкурить сигарету, чтобы снять напряжение. Порой без этого было просто не обойтись. Но Звон курил какой-то невероятно крепкий табак, от которого у нее даже на расстоянии перехватывало дыхание. Еще в первый раз Надя хотела спросить у него, что он курит, да постеснялась. К счастью, сейчас ветерок относил табачный дым в сторону, так что ядреная сигарета Звона не докучала ей.
        - Что же вы молчите? Я жду. - Прервавшись, Надя повернулась к Звону.
        Он как будто не слышал ее. Затушив в земле только что зажженную сигарету, Звон смотрел куда-то поверх ее головы. Надя сейчас же обернулась, но ничего не увидела. Она уже собиралась спросить помощника, куда он смотрит, но тут на противоположном краю лога, по дну которого протекал родник, качнулась ветка, потом другая, и из-за деревьев вышел Денис.
        - Денис! - Надя вскочила на ноги и только тогда сообразила, что с Денисом что-то не так.
        Его лицо было невероятно бледным. Сам он шел, пошатываясь из стороны в сторону, словно пьяный. Пятнистый комбинезон во многих местах порвался. И он почему-то вернулся один.
        - Оставайтесь здесь! - приказал Звон, а сам перепрыгнул через ручей и бросился к Денису.
        Он пулей взлетел вверх и все-таки не успел. Денис шагнул ему навстречу, но не удержался на ногах, упал и покатился вниз по склону.
        Забыв обо всем, Надя прямо по воде бросилась к нему. Увидев, что Денис в сознании, она облегченно выдохнула. Звон уже был рядом. Он забрал у Дениса его снайперскую винтовку, снял и повесил себе на плечо вещевой мешок. Он все делал правильно, но сейчас важнее было другое. Денис выглядел так, словно ему трудно дышать. Поэтому Надя решительно оттеснила Звона и расстегнула Денису ворот комбинезона. Он с благодарностью посмотрел на нее и прошептал:
        - Газ… Бивень мертв.
        Она ничего не поняла, но Звон, видимо, уловил смысл сказанного.
        - Помогите мне, - скомандовал он.
        Надя не заставила просить себя дважды. Вдвоем они подняли Дениса на ноги и перевели через ручей. Денис еле шел - видимо, истратил последние силы, пока добрался до лагеря. На поляне к ним на помощь бросились другие разведчики. Они хотели увести Дениса в жилую палатку, но Надя настояла на том, чтобы его поместили в карантинный бокс баклаборатории. Именно там хранились все медикаменты и реактивы для проведения исследований. Однако исследования не понадобились. Внешний осмотр подтвердил ее предварительный диагноз - отравление углекислым газом. Сам Денис склонялся к тому же мнению. После того как он немного передохнул, ему сразу стало лучше. Через полчаса он мог вполне связно говорить. Рассказ Дениса Надя слушала вместе с Синявским, Щербаковым и Мещериным. Причем если Щербаков и Синявский спрашивали Дениса о его физиологических ощущениях, то Мещерина интересовали исключительно действия Дениса и его товарища. Его вопросы больше походили на допрос. Надя от всей души жалела Дениса, но в то же время понимала: даже если она попросит Мещерина прекратить расспросы, тот вряд ли ее послушает. У нее сжалось
сердце, когда Мещерин, глядя в глаза Дениса, грозно спросил:
        - И ты оставил Бивня умирать?
        Но Денис выдержал пристальный взгляд командира и не отвел глаз.
        - Я не смог его вынести. Пытался, но не смог.
        - Возможно, он был уже мертв, - заметил Щербаков.
        - Наверняка мертв! - вставила Надя. - Раз уже посинели лицо и губы.
        Мещерин так взглянул на нее, что у Нади по спине побежали мурашки, потом перевел взгляд на Щербакова.
        - Вы закончили медосмотр, товарищ майор?
        Щербаков пожал плечами.
        - Ну, в общем, да.
        - Тогда, будьте любезны, оставьте нас.
        Надя вспыхнула и хотела заявить в ответ, что они находятся в помещении исследовательской лаборатории, где как раз сам Мещерин является посторонним, но Синявский опередил ее:
        - Да-да, пойдемте, коллеги, - неожиданно сказал он, после чего спорить с Мещериным стало бесполезно.
        Нехотя Надя вышла из палатки. Утратив возможность защищать Дениса, она надеялась узнать, в чем его обвиняет командир. Но Мещерин лишил ее и этого шанса, наглухо закрыв воздухонепроницаемую дверь карантинного бокса. Правда, даже если бы дверь осталась открытой, вряд ли удалось подслушать, о чем они говорят, потому что Щербаков и Синявский оживленно заспорили между собой.
        - Область повышенной, вплоть до смертельной, концентрации углекислого газа, - размышляя вслух, заметил Синявский. - Любопытно.
        Щербаков в ответ пожал плечами.
        - Довольно редкое, но неоднократно и подробно описанное явление. Не вижу ничего любопытного. Наверняка наши бойцы набрели в тайге на горящий или тлеющий торфяник. При глубоком залегании торфяного пласта дым на поверхность практически не вырывается. Другое дело углекислый газ.
        Слушая рассказ Дениса, Надя первым делом тоже подумала о подземном пожаре, хотя и не связала его с горящим торфяником. Однако Синявский отрицательно покачал головой.
        - В первую очередь на месте выхода из-под земли углекислого газа должна была погибнуть вся растительность. Но солдаты не заметили ничего подобного.
        - То, что они что-то пропустили, меня нисколько не удивляет, - завелся Щербаков. - Неизвестно, куда они вообще смотрели.
        Это уже было полной глупостью! Если бы только Щербаков знал, насколько внимателен Денис. Надя хотела сказать ему об этом, но в этот момент из палатки вышел Мещерин.
        - Товарищ подполковник, - обратился он к Синявскому. - Я должен найти нашего пропавшего товарища. Для меня, как для командира, это дело чести. Надеюсь, вы не будете возражать.
        Судя по реакции Синявского, заявление Мещерина не стало для него неожиданностью.
        - Вы хотите отправиться на поиски один? - с удивившим Надю спокойствием спросил он.
        - Возьму двух бойцов и Кирилова, чтобы показал дорогу. Четверо оставшихся будут охранять лагерь. Я понимаю: это не так много. Но мы вернемся через пять, максимум, через шесть часов.
        - В таком случае я прошу вас подождать до утра. Скоро стемнеет, и поиски в темноте могут затянуться. А мне бы не хотелось, чтобы ночью лагерь оставался без надежной охраны. Да и Кирилову надо набраться сил.
        Против таких аргументов у Мещерина не нашлось возражений.
        - Хорошо. Мы выступим на рассвете.
        Он повернулся, чтобы уйти, но Надежда с удивившей себя решимостью остановила его.
        - Это еще не все, товарищ старший лейтенант. Я иду с вами.
        Когда Мещерин обернулся к ней, его глаза полыхнули возмущением.
        - Это совершенно исключено. Нам предстоит спасательная операция, а не развлекательная прогулка. Понадобится специальное снаряжение, в частности противогазы… - Судя по срывающемуся голосу, он с трудом сдерживал себя. Но клокотавший у него внутри гнев только раззадорил Надежду.
        - Я иду с вами! - даже не дослушав Мещерина до конца, твердо заявила она. - Это вовсе не моя прихоть, а вынужденная необходимость. Судя по рассказу Кирилова, ваши разведчики столкнулись в тайге с неизвестным и опасным явлением. Им может понадобиться медицинская помощь, а я все-таки медик по образованию… Что касается специального снаряжения. У нас есть все необходимое. В частности, кислородные дыхательные аппараты замкнутого цикла. Так что, - Надя позволила себе улыбнуться, - можете не утруждать себя поисками лишнего противогаза.
        Она замолчала, выжидающе глядя на Мещерина. Щербаков и Синявский тоже молчали, но по-разному: Щербаков удивленно, похоже, он не ожидал от нее такой реакции, а Синявский с явным одобрением.
        Мещерин не нашел, что возразить.
        - Выходим на рассвете, - только и сказал он.
        Надежда не стала спорить, чтобы польстить его мужскому самолюбию и оставить за ним последнее слово.

* * *
        Вооружившись восьмикратной лупой, Надежда рассматривала найденные Денисом кости, когда в лабораторную палатку вошел Синявский.
        - Надя, вы уверены, что хотите отправиться на поиски пропавшего солдата?
        - Что за странный вопрос, Дмитрий Романович? - удивилась Надежда. - Конечно, уверена. Вы же сами хотели, чтобы я пошла с Мещериным. Или я не права?
        Она взглянула в лицо Синявскому, но тот отвел взгляд в сторону.
        - Хотел. Но теперь жалею об этом.
        - Что-то я вас не пойму, Дмитрий Романович.
        Синявский подошел к столу, за которым работала Надя, осторожно взял пинцетом одну из разложенных на столе костей и поднес к глазам.
        - Определили, что за животное?
        Надя виновато пожала плечами.
        - Я всего лишь микробиолог. Лягушка или жаба, возможно, саламандра или крупная ящерица.
        Синявский поджал губы, что являлось у него признаком недовольства, положил кость на место и указал на гигантский коготь.
        - А это?
        Надежда промолчала. Прежде чем приступить к осмотру костей, она попыталась выяснить, чей коготь попал ей в руки, но не смогла. Она вообще не знала животного, которому он мог принадлежать. Более того, она даже не могла представить, как это животное должно выглядеть. Она могла сказать о последней находке Дениса только то, что это коготь, необычайно острый, режущий бумагу не хуже бритвы, и в то же время чрезвычайно хрупкий. Когда она неосторожно сжала его пинцетом, коготь треснул и чуть не раскололся пополам. В первый момент, когда это случилось, Надя подумала, что держит в руках подделку, пока не увидела на изломе скол роговой ткани. Коготь был настоящим, это не вызывало сомнений. Но вопрос: чей он, так и остался без ответа. Надя отложила загадочный коготь и занялась костями. Но сейчас, после вопроса Синявского, она вдруг вспомнила рапорт без вести пропавшего капитана Быстрова, где тот упоминал о появившихся в тайге неведомых монстрах.
        - Думаю, ответ надо искать в тайге, - наконец сказала она.
        - В зоне смертельной концентрации углекислого газа?
        Надя пристально взглянула на Синявского.
        - Вы что-то знаете, Дмитрий Романович?
        - Если бы я точно знал, то ни за что не отпустил бы вас в тайгу, - ответил он.
        - Не понимаю.
        Это случалось редко, но последняя фраза Дмитрия Романовича действительно прозвучала непонятно. Синявский взял второй раскладной стул, переставил его к столу, за которым работала Надежда, и сел напротив нее.
        - Я все думаю, откуда в тайге взялся углекислый газ, да еще в такой концентрации.
        - И у вас есть этому объяснение?
        - Гипотеза, Надя, только гипотеза. Вдруг появление газа связано с падением метеорита?
        - Вы полагаете, что метеорит - это осколок кометы, состоящий из застывшей углекислоты? - предположила Надежда.
        Но Синявский отрицательно покачал головой.
        - Нет. В таком случае облако газа появилось бы в тайге сразу после падения метеорита, а не спустя несколько недель. Я думаю о другом. Что, если появившийся углекислый газ это результат жизнедеятельности микроорганизмов, занесенных на Землю упавшим метеоритом?
        - Но… - неуверенно начала Надя, - какова в таком случае колония микроорганизмов, если концентрация выделяемого ими углекислого газа поднялась до смертельного значения? Она же должна быть просто огромной.
        Синявский покачал головой.
        - Вот этого я и боюсь.
        Его глаза остались совершенно серьезными. Да и прежде начальник не отличался чувством юмора. Но сейчас Надя не могла отделаться от мысли, что Синявский шутит. Она даже улыбнулась вопреки собственному желанию.
        - Нет, Дмитрий Романович. Такого просто не может быть. Сколько чужих бактерий могло быть на упавшем метеорите? Какие-нибудь микрограммы. А чтобы изменить соотношение углекислоты в воздухе, даже на небольшой территории, их должно быть… даже не знаю, десятки, если не сотни тонн. Значит, их масса увеличилась в триллионы раз. Как такое возможно? И что послужило им питательной средой для размножения?
        - Значит, вы все-таки допускаете, что чужие микроорганизмы могли столь стремительно размножиться?! - ухватился Синявский за ее последнюю мысль.
        - Теоретически да, но практически… - Надя замолчала, увидев в проеме шлюза, отделяющего карантинный бокс от исследовательской лаборатории, Дениса.
        В отличие от нее Синявский сидел к шлюзу спиной и не заметил появления нового слушателя, поэтому увлеченно продолжал:
        - Пока мы не увидим эти микроорганизмы, пока вживую не «пощупаем» их, пока не узнаем их биологию, все эти разговоры не имеют никакого смысла!
        Тут он был, безусловно, прав, поэтому Надя решила прекратить бессмысленный разговор.
        - Тогда я тем более должна отправиться в тайгу и добыть их образцы. И закончим этот разговор, Дмитрий Романович.
        Надя поднялась со своего места и шагнула к Денису.
        - Как вы себя чувствуете? Зачем вы встали?
        - Все в порядке. Я немного проголодался… Надежда Игоревна.
        - Ой! Я совсем забыла! - Надя всплеснула руками. Ей стало ужасно стыдно за свою рассеянность. Как можно было так увлечься изучением каких-то костей, чтобы забыть о живом человеке?! - Я сейчас принесу вам ужин.
        - Не нужно, Надежда Игоревна! Зачем? - запротестовал Денис. - Я вполне справлюсь сам.
        Он шагнул к выходу, но Надежда встала у него на пути.
        - Завтра еще находитесь. А сейчас вам надо лежать.
        Денис хотел возразить, но она решительно пресекла эту попытку:
        - И не спорьте со мной, а то сообщу вашему начальнику. Возвращайтесь обратно!

«Немедленно!» - хотела добавить она. Но Денис уже вернулся в карантинный бокс.
        - Не вздумайте выходить до моего возвращения, - все же предупредила Надя Дениса.
        Обернувшись, она поймала на себе удивленный взгляд Синявского, от которого ей вдруг стало немного не по себе. Но что она сделала не так, почему он так удивился? С этими мыслями Надя вышла из палатки.

* * *
        Вместо предполагаемых голубцов Зоя Карловна приготовила на ужин рисовую кашу, которая к тому же давно остыла. Чтобы сделать кашу хоть чуть-чуть вкуснее, Надя от души добавила в тарелку клубничного джема, прихватила на продуктовом складе пару баранок, потом налила полную кружку чая и все это отнесла в карантинный бокс Денису.
        - Ну, зачем, Надежда Игоревна? Мне, право, неловко, - сказал он, когда Надя поставила еду на раскладной столик. - При такой заботе мне может понравиться болеть, и я, чего доброго, откажусь выписываться.
        Надежда улыбнулась. Она вдруг поймала себя на мысли, что ей еще никогда не приходилось ни за кем ухаживать. И неожиданно это оказалось приятным. Когда она встречалась с Петром, тот все делал сам, не только в кафе или ресторане, где они иногда вместе ужинали, если у Петра выдавалось свободное время, но и у себя в квартире. Петр сам готовил, сам накрывал на стол, сам мыл посуду. А когда она, всего лишь раз, попыталась ему помочь, ясно дал понять, что не нуждается в ее помощи. Надежда не обиделась. Она принимала Петра таким, какой он есть. Но именно ощущения заботы о любимом человеке ей порой так недоставало. И сейчас Надя поймала себя на мысли, что ей нравится смотреть, как ест Денис. Он ел с отменным аппетитом, хотя холодную, слипшуюся кашу никак нельзя было отнести к кулинарным изыскам.
        Неожиданно Денис отодвинул от себя тарелку и обернулся к ней.
        - Надежда Игоревна, мне как-то неудобно. Может, вы тоже перекусите, за компанию?
        - Нет, спасибо, - Надя протестующе выставила руку. За ужином она с трудом справилась с половиной своей порции.
        - Тогда, может быть, чаю? - предложил Денис.
        Неожиданно для себя Надежда согласилась. Хотя почему неожиданно? Чайной посуды в лаборатории, естественно, не было, но керамическая ступка отлично подошла в качестве пиалы. Денис ловко отлил туда чай из своей чашки, умудрившись не пролить ни капли. Надя пересела ближе к столу, взяла в руки наполненную «пиалу».
        - Угощайтесь, - Денис протянул ей одну из баранок.
        - Спасибо.
        При определенном воображении можно было представить, что они сидят не в изолированном карантинном боксе лабораторной палатки, а где-нибудь на веранде уютного домика за самоваром. Что вокруг не дремучая сибирская тайга, а тихие улочки купеческого Замоскворечья из какой-нибудь пьесы Александра Островского. Вот только Денис совершенно не походил на купца или приказчика. Да и она сама не вписывалась в образ замоскворецкой барышни…
        - Простите, Надежда Игоревна, я случайно подслушал ваш разговор с подполковником, - признался Денис. - Скажите, бактерии действительно могут так быстро размножаться?
        Надя с любопытством взглянула на него: его это действительно интересует, или это только повод поддержать разговор?
        - Представь себе. В среднем бактериальные клетки делятся через десять-двадцать минут. Но дело в том, что бактерии размножаются в геометрической прогрессии: из одной образуются две, из двух четыре, из четырех восемь и так далее. Всего лишь в течение суток одна-единственная бактерия способна вырасти в сверхколонию размером и весом с нашу планету.
        Денис изумленно округлил глаза.
        - Не может быть!
        Надя улыбнулась.
        - Правильно. Потому что такой безудержный рост возможет только в идеальных условиях: при достаточном количестве пищи и кислорода. Как только условия меняются, рост колонии приостанавливается.
        Денис судорожно сглотнул.
        - Надежда Игоревна, а вы не боитесь, что ваш начальник прав?
        Надя озорно прищурилась.
        - А вот мы с вами завтра пойдем в тайгу и узнаем.
        - Вы собираетесь с нами в тайгу? - опешил Денис. - Но зачем?!
        Надя пожала плечами.
        - Потому что это моя работа.
        Денис продолжал изумленно разглядывать ее.
        - Вы очень смелая женщина, Надежда Игоревна, и… очень красивая.
        - Спасибо, - Надя потупилась.
        В этот момент он вдруг схватил ее ладонь двумя руками и прижал к губам. От этого прикосновения по всему ее телу пробежал разряд электрического тока.
        - Что ты делаешь? - прошептала Надя, пытаясь вырвать свою руку из рук Дениса, но не смогла. А может, и не хотела.
        Она не могла понять, что с ней происходит. Дыхание сбилось. Денис что-то говорил, но она не разбирала слов. Потом его руки оказались у нее на талии, легли на грудь, и вот уже Денис принялся расстегивать пуговицы у нее на форменной куртке.
        - Денис… - начала было Надя, но тут же замолчала, наткнувшись на его губы.
        Он целовал ее лихорадочно и жадно: в губы, глаза, шею, снова губы, лишая последней воли к сопротивлению, а руки продолжали делать свое дело. Бюстгальтер оказался бесцеремонно задран вверх, и Денис тут же припал губами к ее открывшимся грудям. Он был горяч и нетерпелив, совсем не таким, как Петр. Петр! Надя как будто вынырнула из окутавшего ее горячего дурмана и порывисто вскочила.
        - Денис, нет!
        Но он цепко схватил ее за талию и рывком прижал к себе. Надя снова рванулась, задев локтем стол. От этого стоящая на столе ступка опрокинулась, и горячий чай выплеснулся ей на колени. Надя вскрикнула, на этот раз от боли, и этот возглас отрезвил Дениса. Он разжал руки. Надежда поспешно вскочила и отступила от стола на несколько шагов. Но Денис больше не пытался овладеть ею и вместо этого хмуро уставился в пол.
        - Простите меня, Надежда Игоревна. Вы…
        - Это ты меня прости, - перебила Надя Дениса. - Я люблю другого мужчину, а с тобой совсем потеряла голову. - Она быстро заправилась, приводя себя в порядок. - Прости, я не должна была давать тебе повода. Останемся друзьями, договорились?
        Надя подошла к Денису, положила руку ему на плечо и заставила посмотреть в глаза.
        - Договорились, - через силу выдавил он.
        - Вот и хорошо. - Она облегченно выдохнула, потом одобрительно улыбнулась. - А ты молодец, быстро поправляешься. - И, чтобы пресечь возможные возражения Дениса, добавила: - Не провожай меня. Я знаю дорогу.
        Возле лабораторной палатки, к счастью, никого не было. Надя воровато оглянулась по сторонам и, стараясь держаться подальше от костра, где, как обычно, расположились свободные от караула разведчики, прошмыгнула к себе в палатку. Нужно было набраться сил перед завтрашним походом и обязательно привести в порядок спутавшиеся мысли. Ну, или хотя бы попытаться.

* * *
        Черный правительственный «Мерседес» с номерами Минобороны и двумя синими маячками на крыше, сбавив скорость, миновал распахнутые ворота Боровицкой башни и въехал на территорию Кремля. Начальник Главного разведуправления Генштаба, напряженно сидящий на заднем сиденье персонального автомобиля, покосился на своего спутника - подтянутого, атлетически сложенного сухопарого мужчину в новой генеральской форме, но тот, впервые попав в святая святых Российского государства, остался абсолютно невозмутим. По роду занимаемой должности начальник ГРУ являлся одним из самых информированных людей в стране, но на этот раз он ошибался. Генерал-майору Озерову приходилось бывать в Кремле, причем неоднократно.
        Первый раз это произошло в далеком 1989 году, когда Петр Леонидович Озеров, тогда еще просто майор, получал свой первый орден. Он был одним из тех, кто добыл уникальные материалы, характеризующие боевые возможности американских космических
«шатлов», за что и получил «Красную Звезду» и внеочередное звание подполковника. После успешной реализации этой операции Озеров был включен в кадровый резерв на выдвижение. Но его докладная записка, поданная руководству ГРУ, в которой он доказывал, что американская космическая программа СОИ является не чем иным, как хорошо спланированной дезинформацией, направленной на подрыв экономики СССР, и без того непомерно ослабленной гонкой вооружений и все более затягивающейся афганской войной, едва не положила конец военной карьере молодого подполковника. Несмотря на то что Озеров привел убедительные доказательства своей правоты, за «еретические» взгляды, идущие вразрез с официальной точкой зрения руководства военной разведки, он был немедленно удален из оперативного управления ГРУ и переведен, с фактическим понижением в должности, в один из подчиненных НИИ. Последовавший вскоре распад Советского Союза и откровенные признания самих авторов СОИ подтвердили, что Озеров был прав, но сменившие руководство Минобороны СССР руководители Министерства обороны независимой России не спешили возвращать незаслуженно
обиженного офицера обратно. О подполковнике Озерове попросту забыли.
        Однако он не опустил руки, продолжая упорно трудиться на новом месте. Здесь он блестяще защитил кандидатскую диссертацию и вскоре возглавил одно из научных подразделений института. По его идее и под непосредственным руководством был разработан уникальный прибор, позволяющий обнаруживать вражеского снайпера на замаскированной позиции. Для испытания опытного образца изделия Озеров лично отправился на Северный Кавказ, где в ходе боестолкновений с боевиками федеральные войска несли огромные потери. За два месяца напряженных боев уникальное средство антиснайперской войны спасло не один десяток человеческих жизней и получило высочайшую оценку у бойцов и офицеров спецназа. Но в серию прибор так и не пошел из-за отсутствия необходимого финансирования. Ту же судьбу повторил и созданный научной группой Озерова не имеющий аналогов в мире лазерный танковый прицел и бортовой авиационный постановщик активных помех, делающий пролетающий самолет невидимым для радаров.
        Единственным итогом напряженной работы коллектива разработчиков стало то, что фамилия Озерова вновь замелькала в документах Генштаба. Тем не менее Озеров, очевидно, так и продолжал бы трудиться в своем НИИ, если бы его бывшие коллеги из ГРУ не установили, что в научных центрах США, финансируемых Министерством обороны, активно изучается феномен НЛО с целью создания принципиально новых летательных аппаратов, обладающих такими же возможностями. Овладение технологиями НЛО дало бы Соединенным Штатам абсолютное стратегическое превосходство над всеми остальными державами. Чтобы не отстать от американцев в этом вопросе, по приказу министра обороны возобновил свою деятельность некогда существовавший в структуре ГРУ Центр по изучению аномальных аэрокосмических явлений. Созданный еще во времена СССР сверхсекретный научный Центр собирал и систематизировал всю информацию о появлениях неопознанных летающих объектов и контактов с ними, но в результате реорганизации Министерства обороны Советского Союза в Министерство обороны России фактически прекратил свое существование. Воссоздание подразделения и поставленные
перед ним новые задачи потребовали и новых людей. Подняв прошлые и нынешние списки офицерского резерва, кадровики центрального аппарата провели поиск кандидатов на заполнение вакантных должностей. Кандидат технических наук Петр Леонидович Озеров оказался в их числе. Через год он возглавил Центр. Помимо основной задачи сформированному Озеровым коллективу ученых пришлось решать и другие проблемы. Под его руководством в Центре полным ходом шли работы по созданию глобальной системы предупреждения астероидной опасности. А его последним детищем стала специальная научно-исследовательская лаборатория, сформированная для изучения проблемы заражения биосферы Земли инфекцией внеземного происхождения.
        Именно с этой лабораторией начальника Центра связывали особые чувства и личные переживания. Там трудилась Надежда Панина - его поздняя и, как подозревал сам Озеров, последняя любовь. До знакомства с Надеждой Озеров и не предполагал, что будет испытывать столь сильные чувства. Он любил и уважал жену, которая всю себя посвятила их больному сыну, поскольку сам в силу своей занятости не мог этого сделать. К тому же служба в военной разведке вынуждает в принципе подавлять в себе любые сильные эмоции, потому что они могут стать причиной провала. Но, вопреки всему, это случилось. Генерал Озеров, как зеленый курсант военного училища, влюбился в молодую ученую с восхитительно стройной фигурой, ослепительно яркими глазами и прекрасным именем - Надежда. Он долго сопротивлялся внезапно нахлынувшим чувствам, разрываясь между ощущением вины перед женой и сыном и сжигающей его страстью. А потом, когда, сломав все преграды, любовь победила и страсть закрутила их обоих в головокружительном вихре, мысленно возблагодарил судьбу за то, что она подарила ему Надежду.
        Но вот уже заканчивались третьи сутки, как помимо любви Петр испытывал нарастающую день ото дня тревогу. Известия, приходившие с севера Иркутской области, где сейчас вместе с коллегами находилась Надежда, напоминали сводки из района ожесточенных боевых действий. Число погибших и пропавших без вести уже исчислялось десятками. Но самое ужасное заключалось в том, что, похоже, никто, кроме него, этого не осознавал.
        Бесшумно прокатившись по подъездной дорожке, «Мерседес» остановился напротив подъезда президентских апартаментов. На выложенной брусчаткой площадке уже стояло несколько таких же машин с проблесковыми маячками на крышах, среди которых Озеров узнал «Мерседес» министра обороны.
        - Прибыли, - объявил начальник ГРУ, потянув на себя дверную ручку.
        Озеров последовал его примеру. Дневная духота и зной сменились успокаивающей вечерней прохладой. Но хмурое лицо начальника ГРУ, напряженные позы часовых Федеральной службы охраны у подъезда, даже застывшие правительственные машины не располагали к успокоению. Как и вызов на внеочередное заседание Совета безопасности.

* * *
        Миновав просторную приемную, Озеров прошел через двойные двери и оказался в знакомом по телевизионным выпускам новостей зале заседаний. Сейчас за овальным столом собрались далеко не все постоянные члены Совбеза, но это только подчеркивало важность обсуждаемого вопроса. Министры чрезвычайных ситуаций и внутренних дел недоуменно взглянули на вошедшего вслед за начальником ГРУ незнакомого генерала, но ничего не сказали, справедливо посчитав, что на встречу с Президентом случайных людей не вызывают. Сам Президент появился в зале уже спустя несколько минут, что также показывало, насколько волнует его вынесенный на рассмотрение вопрос. Коротко поздоровавшись с присутствующими, он занял свое место во главе стола и, не тратя время на вступительное слово, так как все собравшиеся в той или иной степени были в курсе ситуации, сложившейся на севере Иркутской области, предложил высказываться по существу.
        Первым докладывал любимец Президента министр МЧС. Но сейчас прежде благожелательное отношение главы государства изменило докладчику - Президент все больше хмурился. Министр видел это, его рука, управляющая курсором на огромном плазменном мониторе, куда была выведена карта Иркутской области, дрожала, и стрелка то и дело дергалась по экрану. Наконец руководитель МЧС закончил свой доклад и спрятал под стол нервно дрожащие руки.
        - Так вы можете сказать, что происходит в тайге, или нет? - недовольно спросил Президент. - А то журналисты, особенно зарубежные, уже заявляют, что у нас в Сибири чуть ли не высадились инопланетяне и начали захват Земли.
        Все присутствующие на совещании, включая генерала Озерова, знали о повышенном внимании Президента к средствам массовой информации. Ежедневно специальная группа аналитиков готовила для главы государства обзор российских и зарубежных печатных изданий, а также информационных программ ведущих телеканалов. Помимо этого, Президент лично читал любимые газеты и регулярно просматривал новости в Интернете, о чем неоднократно открыто заявлял журналистам.
        На этот раз вопрос Президента повис в воздухе. Министр МЧС не располагал необходимой информацией для ответа.
        - Сейчас все силы брошены на то, чтобы отыскать в тайге пропавших людей, - все, что смог сказать он.
        Президент поморщился.
        - Значит, люди пропадают, а вы не знаете, почему это происходит?
        Руководитель МЧС понуро молчал. Его лицо покрылось красными пятнами. Президент обвел хмурым взглядом остальных участников совещания.
        - Но хотя бы какие-нибудь предположения у вас есть?
        Министр обороны выразительно глянул на начальника ГРУ, и тот поспешно произнес:
        - Товарищ Президент, данной проблемой занимается Центр по изучению аномальных аэрокосмических явлений под руководством генерал-майора Озерова.
        Услышав свою фамилию, Озеров поднялся с места. Президент испытующе взглянул на него.
        - И что же вы выяснили, генерал?
        - Рассматриваются разные версии, товарищ Президент. Еще недостаточно информации для каких-либо выводов. Направленная в Киренский район исследовательская группа только приступила к работе, - признался он. - Пока очевидно только одно: все происходящие события как-то связаны с недавним падением метеорита.
        - Но вы уверены, что это был именно метеорит? - уточнил Президент.
        - Пока сам метеорит или его осколки не найдены, можно говорить лишь о падении небесного тела, полет которого проходил по баллистической траектории.
        Последняя фраза прозвучала неконкретно. Озеров сам это понимал, но он не хотел обнадеживать участников совещания, не имея на то достаточных оснований. Тем более что интуитивно чувствовал: в тайгу упал вовсе не обычный кусок камня или железа, прилетевший из космоса.
        Президент снова поморщился.
        - Значит, не НЛО?
        - По всем признакам, нет. Но для окончательного ответа нужно найти упавшее тело или хотя бы его осколки, - повторил Озеров.
        - Так найдите! - повысил голос Президент. - Раз нужно, найдите!
        - Дело в том, что район падения затянут густым, плотным туманом, что крайне затрудняет ведение воздушной разведки, - подал голос министр обороны.
        Он, как мог, постарался смягчить ответ, но Озеров знал истинное положение дел. На поступающих в Центр аэрофотоснимках местности за сплошной пеленой тумана даже при самом большом компьютерном увеличении ничего невозможно было разобрать.
        - Значит, нужно использовать другие возможности, - заметил Президент. - Что, во всей армии нет иных средств, кроме воздушной разведки?
        Руководитель военного ведомства замешкался с ответом, и этой паузой немедленно воспользовался министр внутренних дел.
        - Товарищ Президент, внутренние войска готовы выполнить поставленную задачу! - отчеканил он. - Полагаю, одного, максимум двух батальонов будет достаточно, чтобы прочесать весь лесной массив, обнаружить осколки метеорита и положить конец нелепым слухам!
        Президент одобрительно глянул на бойкого министра.
        - Вот это конструктивное предложение. Действительно, использовать войска в районе, к которому приковано повышенное внимание средств массовой информации, не совсем разумно. Другое дело силы МВД. Возьмите это дело под личный контроль и не затягивайте.
        - Так точно, товарищ Президент! - чувствующий себя победителем министр внутренних дел гордо выпятил грудь.
        По кабинету прокатился одобрительный шепот. Даже Директор ФСБ, традиционно недолюбливающий главного милицейского начальника, счел необходимым поддержать его смелое предложение.
        - Товарищ Президент, этого ни в коем случае делать нельзя! - прозвучал в общем гуле твердый голос генерала Озерова.
        Шепот мгновенно смолк. Все разом повернулись к «мятежному» генералу, посмевшему возразить самому Президенту.
        - Ваши предложения? - спросил хозяин кабинета. В отличие от остальных участников совещания, слова Озерова не вызвали у него ни злости, ни раздражения, только недоумение.
        - Ввести в Киренском районе чрезвычайное положение, объявить лесной массив, куда упал метеорит, карантинной зоной, эвакуировать жителей из всех поселков, оказавшихся внутри зоны и на границе с ней, по периметру выставить оцепление, а на дорогах, ведущих внутрь зоны, еще и дополнительные блокпосты…
        Озеров еще не закончил говорить, как пристыженно молчавший до этого момента министр чрезвычайных ситуаций вскочил с места.
        - Какое чрезвычайное положение?! Какая эвакуация?! На каком основании?!
        - В районе падения метеорита произошла ионизация ионосферы, что выражается в наблюдаемом в ночном небе и таком нетипичном для данной широты явлении, как
«северное сияние». Там нарушена радиосвязь, а приемники регистрируют «белый шум» во всем диапазоне частот. Лесной массив, куда предположительно упал метеорит, скрыт облаком сплошного тумана, которое постоянно расширяется. За последние дни температура воздуха там повысилась на несколько градусов, причем подозреваю, что внутри облака она еще выше. В районе падения метеорита замечено появление странных животных, которые представляют угрозу для людей. Налицо все признаки климатических и биологических изменений, которые происходят с невероятной быстротой. И, наконец, в тайге продолжают исчезать люди! С каждым днем число пропавших растет. Разве все это не основание для введения чрезвычайного положения и эвакуации проживающих в опасной зоне людей?
        Несмотря на то, что последний вопрос адресовался министру МЧС, Озеров перевел взгляд на Президента. В зале заседаний вновь установилась напряженная тишина.
        Глава 13
        Инфекция
        Минувшей ночью Денис долго не мог заснуть, думая о Надежде, и даже когда забылся тревожным, беспокойным сном, ему приснилась она. Сон повторялся несколько раз, и в нем Надя была бесстыдно прекрасна и позволяла Денису и себе куда больше, чем наяву. Вместо грубой армейской формы на ней был элегантный костюм, в котором Денис впервые увидел ее в аэропорту, или полупрозрачное невесомое платье. Впрочем, Денис не успевал его как следует рассмотреть, потому что и платье, и костюм почти сразу оказывались сорванными с ее восхитительного тела. Во сне Надя ничуть не стеснялась своей наготы, заливисто смеялась и принимала соблазнительные позы, нарочно дразня его. Она тяжело дышала ему в лицо, сгорая от желания, на щеках выступил румянец, упругие соски затвердели. Но всякий раз, когда Денис пытался обнять ее, Надя поразительным образом ускользала.
        Пробуждение не принесло облегчения. Денис проснулся, ощущая мощную эрекцию в паху, один, на походной медицинской кушетке. На душе тоже было тоскливо и одиноко. А чего он ждал? Что Надежда ночью тайком прокрадется к нему в медицинскую палатку? Глупо. Вчера она ясно дала понять, что между ними ничего не может быть. Но если бы она все-таки пришла, это было бы… прекрасно! Денис мечтательно вздохнул, встал с кушетки и, покинув карантинный бокс, прошел к выходу. Лагерь еще спал, но в серой мгле предрассветных сумерек двигались какие-то фигуры. Присмотревшись, Денис узнал командира и Мартюша. Лютый как раз направлялся к медицинской палатке, но Денис опередил его, выйдя навстречу.
        - Проснулся? - угрюмо спросил тот. - Давай в темпе. Через пять минут выходим.
        Серый, возле костра, разогревал что-то в котелке, Мартюш сворачивал походные носилки. Надежды видно не было. Может, передумала с ними идти? Денис спустился к роднику, скинув майку, быстро умылся и обтерся холодной водой до пояса, а когда вернулся обратно, сразу увидел ее. Надежда стояла возле костра, уже полностью одетая, в полевой форме и с рюкзаком за плечами, и осторожно пила чай из металлической кружки.
        - Доброе утро, - без выражения приветствовала она Дениса и отвернулась.
        Не хочет разговаривать, жалеет о том, что вчера между ними произошло? А как же ее последняя фраза? Денис закусил губу.
        - Дэн, чай будешь? - спросил возившийся с котелком Серый.
        Денис отрицательно покачал головой. Пить действительно не хотелось. Нужно объясниться с Надеждой, но только наедине, так, чтобы никто не видел.
        Вместе с Мартюшем к костру подошел Лютый. У него тоже был рюкзак, но там, судя по очертаниям, находилась рация.
        - Все готовы? - окинув цепким взглядом собравшихся разведчиков, сурово спросил он.
        Серый отставил в сторону котелок, Мартюш поправил на плече автомат, даже Надежда выплеснула на землю недопитый чай и приняла некое подобие строевой стойки.
        - Так точно! - звонко заявила она.
        Мартюш и Серый с усмешкой переглянулись, но Лютый остался таким же суровым.
        - Кирилов, получи оружие и противогаз. Выступаем.
        Когда Денис с противогазом на боку и снайперской винтовкой за спиной вышел из оружейной палатки, к группе у костра присоединился подполковник Синявский. Он что-то втолковывал Лютому. Тот сначала отказывался, но, когда к Синявскому присоединилась Надежда, сдался и махнул рукой. Подойдя ближе, Денис увидел в руках у Синявского две небольшие, размером с двухсотграммовую тротиловую шашку, металлические клетки, с лабораторными мышами. Надежда взяла у Синявского одну из клеток, сказала что-то запертому там белому мышонку и прицепила за карабин к своему брючному ремню. А вторую (Денис даже опешил от изумления) повесил себе на пояс Лютый.
        - Индикатор, - пояснила Надежда, перехватив удивленный взгляд Дениса. - Если мы попадем в зону с недостатком кислорода, мышки сразу это почувствуют. Пока не изобрели газоанализаторы, такой способ применяли спускающиеся в забой шахтеры…
        Она хотела еще что-то добавить, но Лютый не дал ей договорить.
        - Выходим. Дэн, вперед. Серый замыкающий. Вы, капитан, держитесь за мной.
        Надежда сейчас же умолкла, тем самым безоговорочно признавая свое подчиненное положение. В пути она почти все время молчала и только один раз заспорила с Лютым, когда решался вопрос, вернуться ли к найденному в тайге автомобилю, где Денис с Бивнем накануне обнаружили человеческий скелет. Надежда хотела сама осмотреть обнаруженные останки, но Лютый категорически возразил ей, заявив, что не намерен тратить время на осмотр каких-то костей, пока неизвестна судьба его пропавшего бойца. Надя пристыженно замолчала, но по ее лицу было видно, что она сожалеет об упущенной возможности. Больше никто своего мнения не высказывал, и не только потому, что командир уже принял решение. Денис чувствовал, что никому из разведчиков, включая самого Лютого, не хочется задерживаться в тайге ни одной лишней минуты. Окружающий хмурый лес и непривычная звенящая тишина действовали на всех угнетающе. Те же чувства накануне испытывал Денис вместе с Бивнем, но тогда он еще не разобрался в их причине.
        Где-то на середине пути Денис поймал себя на мысли, что со вчерашнего дня лес еще более изменился. В чаще стало темнее, что ли? И хотя Денис не мог в этом поручиться, так как сейчас они шли по тайге другим маршрутом, ощущение произошедшей перемены не покидало его. И земля… земля под ногами определенно стала более влажной, словно на тайгу пролился затяжной дождь! Но ведь никакого дождя не было! А идти по раскисшей земле тем не менее становилось все тяжелее и тяжелее. Денис остановился, чтобы стряхнуть налипшие на подошвы комья грязи.
        - В чем дело? - встревоженно спросил Лютый.
        Ответить Денис не успел.
        - Ни хрена себе! - изумленно пробормотал сзади Мартюш и тут же добавил: - Вы только взгляните.
        Все разом повернулись к нему. Денис подошел последним. То, что он увидел, повергло его и, похоже, всех остальных в настоящий шок. Во всяком случае, самому Денису ничего подобного прежде видеть не приходилось. На влажной земле отпечаталась цепочка двупалых следов, похожих на птичьи. Вот только размер следа был никак не менее тридцати сантиметров (Мартюш померил длину отпечатка своим штык-ножом), а расстояние между кончиками «птичьих» пальцев - около двадцати.
        - Это чего за зверюга? - дрогнувшим голосом спросил Серый.
        Ему никто не ответил. Тем временем Лютый прошел вдоль следа, внимательно осматривая каждый отпечаток, и заявил:
        - Это существо куда-то бежало. Передняя часть отпечатков вдавлена сильнее.
        - Мы должны найти его! - воскликнула Надежда.
        - Нет! - рявкнул Лютый. На памяти Дениса он впервые так резко повысил голос. - Мы должны найти нашего товарища.
        - Как вы не понимаете! - взмолилась Надежда. - Возможно, это то, за чем мы сюда прилетели! Вдруг это существо даст ключ к разгадке происходящих здесь странных событий! Хорошо, не хотите идти со мной, тогда дайте мне кого-нибудь из ваших разведчиков, хотя бы одного. Мы сами пройдем по следу и найдем это животное.
        - Никто никуда не пойдет. В том числе и вы, капитан, - не терпящим возражения голосом заявил Лютый. - До возвращения в лагерь вы в моем подчинении и будете выполнять мои приказы. В противном случае мне придется применить силу.
        - Вы что же, свяжете меня? - с вызовом спросила Надежда. Она просто не знала, что спорить с Лютым бесполезно.
        - Если потребуется, - отрезал он, даже не взглянув на нее. - Кирилов, далеко до места?
        Денис сверился с картой.
        - Около двух километров. Возможно, чуть больше.
        - Тогда вперед!
        Надя обиженно всхлипнула, но возразить не посмела. Через пару секунд вся команда снова двинулась в путь, только на этот раз Лютый пропустил Надежду вперед, чтобы контролировать ее движения. Денис подумал, что со стороны это выглядит так, словно он ведет ее под конвоем.

* * *
        Чем дальше они отходили от неведомого следа, тем меньше злилась Надя на командира разведчиков. Теперь, когда каждый шаг давался с трудом, его запрет на преследование таинственного существа, оставившего странные двупалые отпечатки лап, уже не казался ей пустым упрямством. Облепленные грязью кроссовки превратились в настоящие гири, рюкзак с кислородной маской и баллоном натирал плечи. От влажной земли поднимались тяжелые, дурно пахнущие испарения, которые, конденсируясь в вышине, превращались в сплошную пелену тумана, заполнившего все небо и окутавшего верхушки деревьев. Туман был настолько плотным, что с земли казался накрывшим тайгу твердым куполом и почти не пропускал света, из-за чего в лесу стоял полумрак. К тому же появились первые признаки недостатка кислорода. Сама Надежда этого пока не замечала. Но ее маленький спутник, которому она дала имя Мартин, забился в угол клетки и там часто и тяжело дышал. Его товарищ по несчастью на поясе у Мещерина чувствовал себя немного лучше. Он еще шнырял по своей клетке, но движения мышонка определенно стали более вялыми.
        Денис, шагавший впереди, внезапно остановился и принялся осматриваться по сторонам.
        - Не могу понять: проходили мы здесь вчера или нет, - признался он.
        - Так проходили или нет? - сердито спросил Мещерин.
        - Место как будто это. И в то же время… какое-то другое, - опять засомневался Денис.
        - Денис, как вы себя чувствуете? - после вчерашней сцены в лабораторной палатке это был первый вопрос, с которым Надя обратилась к нему.
        Не ответив, Денис шагнул куда-то в сторону. Зато ее вопрос заинтересовал Мещерина.
        - В чем дело? - взволнованно спросил он.
        Надя молча указала на клетку у него на поясе. Запертый там мышонок уже не бегал, а лежал на брюшке, приоткрыв свой маленький ротик. Его бока ритмично вздымались.
        - Кислородное голодание, - пояснила она.
        - Внимание! Приготовить противогазы! - живо отреагировал Мещерин.
        Но Надя успокоила его:
        - Пока прямой угрозы жизни нет. Просто старайтесь глубоко дышать, не частите и полностью выдыхайте воздух, вентилируя легкие. К тому же, если я права, противогазы нам не помогут, ведь они только фильтруют воздух от вредных примесей, но не насыщают его кислородом.
        Пока она говорила, Денис поднял что-то с земли: щепку или сломанную ветку и уверенно заявил:
        - Да, мы здесь были. Нам… туда. - Он запнулся, но потом махнул рукой в сторону высохшего ельника.
        Надя первая шагнула за ним и, пока Мещерин не успел догнать ее, быстро спросила:
        - Тебя что-то насторожило?
        Денис загреб ногой осыпавшуюся хвою.
        - Вчера на ветках были иголки.
        Несмотря на льющий с нее пот, Надя почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Так вот почему лес выглядел таким мрачным - он умирал! Только сейчас Надежда сообразила, что уже давно не встречала ни одного зеленого дерева, только корявые березы со скрученными в трубочку увядшими листьями да сухие ели с похожими на кости голыми ветками. Надежда испуганно остановилась. Захотелось немедленно повернуть назад в спокойный и безопасный лагерь, но в затылок уже дышал Мещерин, и она, устыдившись своей трусости, вошла в ельник. Пробираться по нему оказалось очень трудно. Сухие ветки то и дело ломались, грозя выколоть глаза и исцарапать руки. Один раз она все-таки поранилась, до крови распахав острым сучком ребро ладони. Опытным разведчикам тоже приходилось нелегко. Здоровяк Мартюш, тащивший на себе походные носилки, то и дело недовольно ворчал. В другой раз его товарищ вскрикнул от боли, видимо, напоровшись на сук. Только Денис и Мещерин хранили молчание.
        Наконец впереди показался просвет. От радости и облегчения Надя ускорила шаги, но тут же наткнулась на предостерегающе выставленную ладонь Дениса.
        - Ни звука, - грозно шепнул он ей в самое ухо. - Смотри.
        Надя не сразу сообразила, куда он указывает, но, когда взглянула в просвет между скрещенными ветвями, оцепенела от отвращения и ужаса. Впереди на открывшейся за деревьями узкой поляне с поникшей травой стояли два омерзительных (по-другому не скажешь) существа. Сначала Надя увидела только черные горбатые спины, лоснящиеся от покрывающей тела слизи, и кривые мощные лапы. Но тут одно из существ подняло свою ящероподобную голову и уставилось на нее огромными немигающими глазами. Дальше все произошло настолько стремительно, что Надежда на какой-то момент потеряла чувство времени. Жуткий зверь, или, скорее, рептилия, молниеносно сорвался с места и устремился к ней огромными скачками. Надя отпрянула назад, но запнулась за скользкий корень и неуклюже опустилась на землю, ломая ветки. Что-то оглушительно грохнуло у нее над головой, тут же где-то рядом ударил автомат. Надя втянула голову в плечи и зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела склонившегося над ней Дениса.
        - Все кончено. Она мертва, - сказал Денис, протянув ей руку.
        - Кто? - нахмурилась Надя.
        Пока она поняла только, что у нее кружится голова и ужасно хочется спать. Не сдержавшись, она зевнула.
        - Та тварь, что бросилась на нас. Вторая удрала в чащу. Надя, вам плохо?! - голос Дениса звучал глухо, словно из тумана.
        Надежда пробормотала в ответ, чтобы он оставил ее в покое. Вместо этого Денис схватил ее за плечи и начал трясти. Откуда-то появился Мещерин, и они подняли ее на ноги. Они оба что-то говорили, но Надежда не вслушивалась в смысл сказанного. Внезапно Мещерин ударил ее по щеке. Надя сморщилась от боли.
        - Что вы делаете?
        - …дышите! Где ваш баллон?
        Баллон? О чем они? Надя опустила взгляд к поясу, где висела клетка с подопытным мышонком. Бедный Мартин лежал на боку, поджав лапки, и не двигался. Его тоненький розовый язычок вывалился из открытого рта.
        - Мартин, - пробормотала Надежда, глядя на мертвого мышонка.
        Постепенно страшный смысл увиденного дошел до нее. Если бы не Денис, она точно так же лежала сейчас на земле с вывалившимся изо рта языком.
        - Все назад! Здесь углекислый газ… - Не договорив, Надежда закашлялась. Пришлось обращаться к Мещерину: - Отведите своих людей. Скорее. Мы попали в зону с пониженным содержанием кислорода. Пусть никто не наклоняется к земле. Это смертельно опасно… - Она снова закашлялась.
        К счастью, Мещерин еще не потерял голос.
        - Отходим! - зычно скомандовал он.
        Надя тоже сделала шаг назад и наверняка снова упала бы, если бы не Денис. Он подставил ей свое плечо и помог обхватить за шею. Так, шаг за шагом они продрались сквозь ветви и наконец выбрались из ельника.
        - Надо идти в обход, - сказал Мещерин, когда тяжело дышащие разведчики окружили своего командира. - Дэн, сможешь найти дорогу?
        Денис в ответ отрицательно покачал головой.
        - Я оставил Бивня там, на поляне.
        - На поляне? - переспросил Мартюш. - Но ведь мы не видели там никого, кроме этих черных уродов.
        Но Денис твердо стоял на своем:
        - Я оставил его там, возле поваленного дерева.
        - Значит, нужно пойти и проверить, - заключил Мещерин. - Кто готов рискнуть?
        - Разреши… - начал Денис, но Надежда перебила его:
        - Я пойду. У меня есть дыхательный аппарат с кислородным баллоном, а вы в своих противогазах можете задохнуться.
        Пока никто не успел ее остановить, Надя стащила со спины рюкзак и достала оттуда похожий на небольшой акваланг специальный дыхательный аппарат и соединенную с ним воздушным шлангом кислородную маску. Разведчики молча наблюдали за ее приготовлениями, однако Мещерин все-таки попытался ее отговорить:
        - Может быть, уступите нам свое снаряжение.
        - Вряд ли вы умеете с ним обращаться, - отрезала Надежда. - А на подробный инструктаж нет времени. Лучше помогите мне.
        Она быстро надела дыхательный аппарат на плечи и натянула кислородную маску.
        - Пошла, - из-под маски голос звучал глухо, но разведчики все поняли и расступились, освобождая дорогу.
        Разговаривая с Мещериным, она немного слукавила. Обращаться с «аквалангом» было совсем не сложно, нужно только правильно дышать - не бог весть какая премудрость. Но очень уж хотелось самой обследовать поляну и лично осмотреть труп убитого существа. Правда, сбежавший в лес второй зверь мог в любой момент вернуться. Но Надя успокоила себя тем, что получившие отпор хищники обычно уже не нападают на оказавшую активное сопротивление добычу. Тем не менее, прежде чем выйти из ельника, она остановилась за деревом и внимательно осмотрела всю поляну. Там никого не было, только мертвое существо черной грудой лежало на земле. Мысленно сосчитав до десяти, чтобы привести в порядок разыгравшееся воображение, Надя вышла на опушку, постояла немного и приблизилась к застреленному монстру. Он был размером с молодого кабана или очень крупного волка, но не имел ничего общего ни с одним из известных Наде животных. Вытянутая, словно у рептилий, голова с выпученными, непропорционально огромными глазами и без малейших признаков ушных раковин. Голая лоснящаяся кожа угольно-черного цвета в уродливых шишковатых наростах, под
кожей видны очертания тугих мышц - так бывает только при полном отсутствии жировой ткани. Но зверь вовсе не выглядел отощавшим, скорее наоборот. Удивляло также и полное отсутствие на трупе крови. Внезапно Наде показалось, что мышцы животного сокращаются. Она даже вздрогнула от неожиданности. В то же мгновение это видение исчезло, но посеянный им страх остался. Надежда отступила назад. В лаборатории она изучит этого монстра подробно, вместе с Синявским и остальными, проведет вскрытие. Но позже, когда они доставят это существо в лагерь. Здесь у нее другая задача.
        Внимательно глядя себе под ноги, Надя пошла в обход поляны. Сначала увидела лежащую на земле винтовку с коротким и толстым стволом (точно такая же была в руках Дениса, когда он ночью остановил ее на границе минного поля), потом клочки какой-то ткани и, наконец, кости. Она не так хорошо помнила академический курс анатомии, чтобы назвать их, но сразу поняла: перед ней кости человеческого скелета. Тут же лежали и разодранные армейские ботинки. Какое-то время Надя с ужасом смотрела на останки солдата со странным прозвищем Бивень, мысленно отдавая дань его памяти, потом сняла свой рюкзак и принялась собирать туда разбросанные по земле кости.
        Рюкзак был уже почти полон, когда какое-то движение в нескольких шагах от нее заставило Надежду обернуться. Застреленный (мертвый!) монстр медленно поднимался с земли. Он уже перевернулся на брюхо, уперся передними лапами в землю и встал! От одного вида ожившего мертвеца у Нади под маской застучали зубы. Монстр повернул к ней уродливую шишковатую голову, и его огромные, как плошки, глаза уставились на нее. Они не просто смотрели, они пульсировали, сжимаясь и расширяясь, как бьется сердце. То ли от ужаса разворачивающейся перед ней нереальной картины, то ли от гипнотической силы этих огромных пульсирующих глаз все мышцы Надежды парализовало. Она ясно почувствовала, что не может сдвинуться с места, как и то, что жить ей осталось несколько последних секунд. Сейчас чудовище бросится на нее, и тогда… Но монстр не бросился, а пополз к ней, волоча за собой по земле задние лапы.
        - На землю! - разнеслось над поляной.
        Плохо понимая, что происходит, Надя обернулась на голос и увидела на краю поляны Дениса, прильнувшего к прицелу своей снайперской винтовки. В следующее мгновение винтовка полыхнула огнем, и одновременно с грохотом выстрела из головы чудовища выплеснулся фонтан черной жижи. Но монстр не остановился, он продолжал ползти - невероятно! Денис открыл беглый огонь, посылая в него пулю за пулей. При каждом попадании туша монстра брызгала каплями черной крови, но лишь после шестого выстрела чудовище зашаталось и рухнуло на землю. Увидев, что монстр упал, Денис подбежал к нему и выпустил в голову, почти в упор, еще две пули. Контрольный выстрел, подумала Надя. Лишь после этого Денис повернулся к ней.
        - Уходим, быстро!
        - Ты как здесь? Откуда? - вместо благодарности спросила Надя. Почему-то именно это казалось ей сейчас самым важным.
        - Лютый послал присмотреть за тобой. Да вставай же! - рассердился Денис. - У меня больше нет патронов!
        Надежда поднялась на ноги, но, когда Денис требовательно взял ее за руку, остановилась.
        - Нужно отнести в лагерь труп.
        Денис перевел взгляд на уткнувшегося в землю монстра, потом снова взглянул на нее.
        - Чтобы он там еще раз ожил? Ты соображаешь, что говоришь?!
        - Нам необходим образец для исследований, - упрямо повторила Надежда. - Без него мы не сможем понять, что здесь происходит и почему погиб ваш товарищ.
        Интуитивно она нашла верные слова - Денис сдался. Сняв с пояса скрученный моток веревки, он принялся связывать лапы монстра. Пока он возился с тушей, на поляну из леса вышли остальные разведчики. Все они держали в руках автоматы и настороженно озирались по сторонам.
        Надя сразу бросилась к Мещерину, за которым оставалось последнее слово. Вкратце пересказав последние события, она умоляюще заглянула командиру разведчиков в глаза.
        - Нам очень нужно это животное. Пожалуйста, помогите отнести его в лагерь.
        Ни умоляющий взгляд, ни заискивающий тон не произвели на Мещерина впечатления. В его лице ничего не изменилось. Откажет, решила Надя. Но старший лейтенант вновь удивил ее. Обернувшись к своим бойцам, он коротко скомандовал:
        - Мартюшев, носилки.
        Стреноженный труп монстра переложили на носилки, после чего вся группа, не мешкая, отправилась в обратный путь. Денис, Мартюш и их третий товарищ, сменяя друг друга, по очереди несли носилки. Мещерин постоянно перемещался из головы в хвост колонны, контролируя обстановку вокруг и не упуская из внимания погруженную на носилки тушу. После повторного нападения внезапно ожившего монстра такая предосторожность вовсе не казалась Наде бессмысленной.

* * *
        Весь долгий путь по тайге стрелка-радиста по прозвищу Серый терзали нехорошие предчувствия. Тайга оказалась полна смертельных опасностей: отравляющий газ, от которого не защищают противогазы, неизвестно откуда взявшиеся неведомые чудовища. Поэтому он почувствовал невероятное облегчение, когда их группа повернула назад.
        Носилки с трупом жуткой черной твари, обглодавшей до костей тело Бивня, первыми вызвались нести Дэн и Мартюш. Через пятнадцать минут по приказу Лютого Дэна сменил Серый. Тварь на носилках выглядела мертвее мертвой, но, по словам врачихи-капитанши, это чудище внезапно ожило и едва не загрызло ее, поэтому Серый с опаской взирал на погруженный на носилки труп. Да и врачиха с Лютым нет-нет да и бросали на мертвое чудище настороженные взгляды. Через полчаса Серый уступил свое место передохнувшему Мартюшу, а когда снова взялся за носилки, почувствовал идущий от туши резкий запах гнили. Еще недавно крутые бока твари опали, бугристая кожа покрылась складками, и на ней отчетливо проступили очертания костей. Еще через час кожа чудовища начала трескаться, и из трещин стала просачиваться наружу похожая на смолу густая черная слизь, а мерзкий запах усилился настолько, что Серый едва не блеванул. После этого Лютый велел всем надеть противогазы. Но и сам вид гниющей туши вызывал дурноту. Тварь разлагалась буквально на глазах. Трещины на коже превратились в глубокие борозды, словно вытекающая жижа разъедала их
изнутри. Врачиха всполошенно бегала вокруг носилок, но ничего не могла сделать. Вскоре из-под расползшейся по кускам шкуры чудища показался его хребет и ребра, а немного погодя и огромный клыкастый череп. Серый едва не выпустил носилки, когда увидел обнажившиеся челюсти чудовища, полные треугольных кривых клыков. Они напоминали зубы акулы или какого-нибудь вымершего динозавра. Серый плохо разбирался в анатомии, но хорошо представил, что должна была чувствовать врачиха, когда оскалившее пасть страшилище подбиралось к ней. И хотя он не считал себя трусом, обрадовался, что в тот момент его не было рядом.
        Он настолько увлекся представлением воображаемой картины, что не заметил, как вытекшая из разлагающейся туши струя черной жижи заскользила по одной из рукояток носилок к его руке. Похожая на ползущего жирного червя черная дорожка вытягивалась все дальше, когда догнавший Серого Мартюш положил руку ему на плечо, - после того как разведчики по приказу командира надели противогазы, им приходилось объясняться жестами. Серый с облегчением передал Мартюшу носилки. Стоило ему выпустить левую рукоятку, как ползущий по ней потек черной слизи стремительно втянулся обратно, но ни он, ни Мартюш этого не заметили.
        Избавившись от тяжелой ноши, Серый прошел немного вперед, разминая затекшие руки. Окружающий пейзаж показался ему знакомым. Серый ускорил шаги и вскоре вышел к роднику, где обитатели лагеря брали воду. От внезапно нахлынувших чувств, он сорвал с головы противогаз и радостно закричал. В тот же миг кружившая над ним жирная черная муха спикировала вниз и впилась ему в шею. Серый скривился от боли и рефлекторно прихлопнул муху ладонью. Послышался сочный звук, словно лопнула перезрелая ягода, и что-то горячее обожгло разведчику кожу. Серый поднес к глазам обожженную ладонь. Вместо раздавленного насекомого на ней пузырилась черная капля какой-то клейкой гадости. Брезгливо поморщившись, Серый вытер руку о штаны и снова осмотрел ладонь. На месте стертой капли кожа вздулась и покраснела. Еще одно вздутие он обнаружил на шее, на месте укуса. Шея и ладонь немного чесались, но никакой боли он не чувствовал, и Серый тут же выбросил из головы этот инцидент, как не заслуживающую внимания мелкую неприятность.
        Он уже хотел повернуть назад, к остальным, когда из кустов, на противоположной стороне родника, показалась бритая голова Хазара.
        - Серый, ты?! - обрадованно воскликнул Хазар, словно ожидал увидеть кого-то другого. - Наконец-то. Тут такое…
        Серый перебил его:
        - Это у нас такое! Ты не поверишь, - начал он, но вынужден был замолчать, потому что из-за деревьев вышел Лютый.
        - В чем дело? - требовательно спросил командир, стянув противогаз.
        - Часа через два после того, как вы ушли, позвонили из Москвы. Похоже, сам генерал Озеров, - понизив голос, доверительно сообщил Хазар. - Нам приказано сворачивать лагерь и перебазироваться в Киренск. Подробностей я не знаю, по телефону разговаривал подполковник. Но после разговора он велел мне срочно связаться с вами. Я пытался, только вы почему-то не отвечали.
        - Видимо, опять проблемы со связью, - заключил Лютый.
        Сзади послышался шелест ветвей, и из зарослей наконец выбрались Дэн с Мартюшем и сопровождающая их врачиха. Мартюш что-то сердито пробурчал из-под противогазной маски. Серый не разобрал слов, но на всякий случай отступил в сторону, освобождая дорогу. Поддерживая раскачивающиеся носилки, Мартюш с Дэном двинулись через ручей, а навстречу им из лагеря уже спешил колобок-подполковник, неловко ступая по протоптанной к воде крутой тропинке.
        - Надя! - издалека закричал он, даже не взглянув в сторону носилок. - Нужно срочно собираться. Утром звонил Петр Леонидович. С сегодняшнего дня в районе объявлено чрезвычайное положение. Все жители в спешном порядке эвакуируются. Нас этот приказ тоже касается. Но я убедил Петра Леонидовича отложить эвакуацию лагеря до вашего возвращения. Идемте скорее.
        Выговорившись, подполковник повернул назад, но врачиха остановила его:
        - Стойте, Дмитрий Романович!
        Проявив неожиданную прыть, она перепрыгнула через ручей, взбежала по проложенным к воде деревянным мосткам, бесцеремонно схватила подполковника за предплечье и развернула лицом к носилкам.
        - Смотрите.
        - О, боже! Что это? - прошептал подполковник, изумленно уставившись на оскаленный череп и лежащие на носилках кости.
        Когда носилки с жуткой ношей опустили на землю возле центральной палатки, где ученые устроили что-то вроде санчасти и своей лаборатории, вокруг тут же собрались все обитатели лагеря. Даже только что сменившиеся с наблюдательных постов Лис и Звон пришли посмотреть на неведомое страшилище. Правда, к этому моменту от туши чудища остался один скелет, облепленный густой слизью. Мясо, жилы и даже шкура превратились в сплошной полужидкий кисель. Разложившийся труп лесного чудовища напомнил Серому выброшенных на берег медуз. Оставшись без воды, те со временем превращались в такую же студенистую массу, пока не высыхали совсем. Сравнение оказалось не самым удачным: медузы не вырастали до таких размеров, не имели костяного скелета, зубов и когтей и никогда не нападали на людей. Но ничего другого Серому в голову не приходило. Причем в этом он оказался не одинок.
        - Дмитрий Романович, я сама ничего не понимаю, - призналась врачиха своему начальнику. - Но пять часов назад это существо было еще живо и пыталось напасть на нас.
        Сосредоточенно нахмурившись, подполковник присел на корточки возле носилок. И тут произошло невероятное: из облепившей кости чудища сопливой слизи вырос извивающийся отросток и потянулся к его лицу. По рядам собравшихся прокатился взволнованный вздох. Серый и сам открыл рот от изумления. Подполковник неловко отпрянул назад, не удержался на корточках и упал на пятую точку, а отросток сейчас же исчез, словно слизь всосала его обратно. Увиденное настолько шокировало всех, что никто даже не сдвинулся с места, и только молодая врачиха наклонилась к начальнику, чтобы помочь ему. Однако подполковник самостоятельно поднялся с земли. Его руки ощутимо дрожали, но, когда он заговорил, голос остался таким же спокойным. Колобок определенно умел владеть собой.
        По распоряжению подполковника останки существа перегрузили в принесенный из научной палатки пластиковый контейнер, а носилки, на которых лежала туша чудища, тут же на месте, облили соляркой и сожгли. Причем Лютый даже не пытался оспорить это решение, хотя за утрату походных носилок ему явно придется ответить перед начальством. Вообще, как определил Серый, после сегодняшних событий отношение Лютого к ученым, особенно к молодой врачихе, коренным образом изменилось. Вряд ли она сама заметила это, но вместо снисходительно-презрительного обращения он стал разговаривать с ней с уважением. Даже спросил, не желает ли она проститься с Бивнем вместе с разведчиками. Это был знак особого доверия, но врачиха не смогла его по достоинству оценить и заявила в ответ, что придет лишь после того, как проведет анализ останков лесного чудища.

* * *
        Темные, покрытые бесчисленными шипами шары, словно жирные черные мухи, роились в объективе микроскопа. Несмотря на кажущуюся беспорядочность, их движение вовсе не было хаотичным. Шары то растекались по периферии, то вновь собирались в центре капли нейтрального физраствора, нанесенной на предметное стекло. Этот, очень похожий на пульсацию, бесконечный цикл повторялся снова и снова. Сами шары тоже пульсировали. Их колючая поверхность сжималась и разжималась, напоминая сокращение сердечной мышцы. Но заглянуть под темную, покрытую шипами оболочку было невозможно даже при максимальном увеличении.
        Не отрываясь от окуляров, Надежда одним глазом взглянула на подполковника Синявского, терпеливо ожидающего ее мнения. Но что-то подсказывало ей, что не следует спешить даже с первоначальными выводами. Слишком много непонятного таили в себе колючие черные шары.
        - Взгляните сами, Дмитрий Романович, - Надя отступила в сторону.
        Синявский спокойно подошел к микроскопу (Надежда уже в который раз позавидовала его выдержке) и наклонился к окулярам. Надя затаила дыхание. Даже Щербаков, ворочавший на соседнем столе лопаточную кость, извлеченную из скелета монстра, на время прекратил свое занятие. Больше в лаборатории никого не было. Писарев помогал Зое Карловне упаковывать снаряжение, а Волков вот уже час безуспешно пытался связаться по рации с Киренским аэродромом, чтобы вызвать транспортный вертолет. Ничего необычного в этом не было - к вечеру связь, как правило, пропадала. Поэтому Синявский принял решение отложить эвакуацию до утра.
        - Значит, все-таки живые? - заметил Синявский спустя примерно полминуты.
        - А вы еще сомневались, Дмитрий Романович, после того как эта субстанция едва не поцеловала вас своим ложнощупальцем? - нервно улыбнулась Надя.
        - Клетки… - начал он.
        Но Надя, даже не дослушав, отрицательно покачала головой.
        - Микроорганизмы. Их движение абсолютно самостоятельно.
        - Да-да, я вижу, - Синявский снова склонился над микроскопом. - Значит, мы имеем дело с бактериями.
        - Или с вирусами, - уточнила Надя. - Гораздо большего, по сравнению с земными, размера. Но я все-таки думаю, что вы правы. Это бактерии.
        - Но вы, Надя, утверждаете, что эта, гм, жидкость была у существа вместо крови?
        Все было бы понятно, если бы наблюдаемые микроорганизмы находились у монстра в крови. Но вместо крови? В то же время Надя своими глазами видела, как при каждом попадании пули в тело монстра из раны брызгала та самая черная субстанция, образец которой сейчас очутился на предметном столике микроскопа.
        - Так и было, Дмитрий Романович.
        Увлеченная внезапной идеей, Надя подошла к столу, за которым работал Щербаков, выбрала среди разложенных там хирургических инструментов медицинскую иглу и, уколов себе палец, добавила каплю собственной крови в физраствор с чужеродными микроорганизмами. Еще пара секунд ушла на то, чтобы положить иглу и нагнуться к микроскопу, но за это время в капле раствора поднялась настоящая буря. Черные шары со всех сторон атаковали красные кровяные тельца. Они впивались в эритроциты своими шипами и буквально «пожирали» их или, скорее, высасывали без остатка. На глазах Нади сразу несколько напитавшихся кровью и выросших в размерах черных чужаков лопнули, и из каждого черного шара стало два.
        - Они… размножаются, - пробормотала Надя, уступив начальнику место у микроскопа.
        Через минуту все было кончено. Когда она, сменив Синявского, снова заглянула в окуляр, там кружили одни черные шары. Только сейчас их было уже в несколько раз больше.
        Пораженная внезапной догадкой, Надя подняла на подполковника испуганный взгляд.
        - Они не просто плавают, они…
        - Ищут добычу, - закончил за нее Синявский. - Это хищники, паразиты.
        Он резко повернулся к Щербакову.
        - А вы что скажете, Илья Андреевич?
        Щербаков положил кость, откашлялся, как показалось Наде, оттягивая время, и сказал:
        - Это тоже хищник, вне всякого сомнения. Вероятно, из семейства псовых, хотя я могу и ошибаться. Кости скелета по структуре ближе всего к ископаемым останкам гигантских волков. И вот еще что, видите эти неровности, где крепились мышцы? - Он провел шпателем по шероховатой поверхности кости. - У современных волков кости гладкие, потому что мышцы слабее. А это существо было очень сильным.
        Надя вспомнила огромные прыжки монстра, когда он бросился на нее в первый раз, и передернулась от отвращения и страха.
        - Это точно.
        - Осталось только выяснить, откуда взялся доисторический хищник в современном лесу, - закончил Щербаков.
        - И как ему в организм попали внеземные бактерии-паразиты, - добавила Надя.
        Она и Синявский переглянулись. Сопровождаемая молчаливым взглядом начальника Надя подошла к клеткам с подопытными животными и, секунду поколебавшись, достала оттуда лабораторную крысу. Синявский тем временем приготовил пластиковый контейнер, предназначенный для хранения токсичных и биологически опасных веществ. В точно таком же контейнере, только гораздо большего размера, хранились останки погибшего монстра. Поставив пластиковый ящик на стол, Синявский смочил стеклянную палочку в зараженном растворе. Несчастная крыса, почувствовав опасность, отчаянно забилась, пытаясь освободиться. Надя крепко сжала зверька в руках, а Синявский ловко просунул влажную палочку крысе в рот, проведя по деснам и языку. Всякий раз, вводя подопытному животному смертельный токсин или вакцину, Надежда чувствовала себя соучастницей убийства. Она убеждала себя в том, что это необходимо для науки, старалась не думать о лабораторных животных, как о живых существах, но сердце все равно сжималось от жалости и сострадания.
        В этот раз крыса как-то сразу успокоилась, перестала вырываться и царапаться, а когда Надя посадила ее в контейнер, улеглась на дно и уставилась оттуда на людей своими маленькими глазками-бусинками.
        - Надо понаблюдать за ней, - сказала Надя.
        Синявский кивнул.
        - Обязательно. Хочешь сама…
        - Нет! - поспешно ответила Надя. Даже слишком поспешно.
        Синявский все понял.
        - Иди, отдохни. У тебя сегодня был трудный день. Если будут какие-нибудь изменения, я за тобой пришлю.
        - Они будут, Дмитрий Романович. Обязательно будут, - вздохнула Надежда, прежде чем выйти из палатки.
        После яркого электрического света лаборатории снаружи показалось особенно темно, был еще только поздний вечер, и до полуночи оставалось полтора часа. Надя вдруг почувствовала охватившую ее неясную тревогу. Такое бывало и прежде. Она знала: чтобы успокоиться, достаточно просто поговорить с тем, кто ее понимает. Лучше всего с Петром. Но Петр далеко, в Москве. Надя поискала глазами Дениса и нашла возле армейских палаток. Там же собрались и остальные разведчики. Ах да! Они же собирались проститься со своим погибшим товарищем. И ее приглашали!
        Меньше всего Надежде сейчас хотелось слушать торжественные речи, но не прийти на эту панихиду - означало проявить неуважение к погибшему. Отбросив сомнения, она направилась к армейским палаткам.

* * *
        Среди бойцов специальной разведки, выстроившихся в шеренгу, чтобы отдать последние почести своему погибшему товарищу, один отличался воспаленными красными глазами и обильно выступившим на лице потом. Кроме того, у него на шее вздулась огромная багровая шишка, но Серый спрятал ее под воротник. Такая же шишка выросла на левой ладони. Она здорово напоминала гнойный фурункул, только вместо белой головки в центре нароста чернела маленькая жирная точка. Осторожно разжав кулак, Серый незаметно взглянул на ладонь. За последние несколько минут поганая точка здорово увеличилась и теперь больше походила на растекшуюся кляксу. При этом ни рука, ни шея нисколько не болели! Даже беспокоящий поначалу зуд со временем прошел. И все же Серый чувствовал себя отвратительно. Ломило в висках и затылке. Похоже, у него поднялось давление. К тому же стало трудно сосредоточиться. Даже по-мужски краткая речь Лютого к концу стала его раздражать. Вместо того чтобы забиться в палатку, завернуться в одеяло и уснуть - спать хотелось невыносимо, он должен торчать тут и вместе с остальными слушать разные бредни.
        Наконец прозвучало долгожданное:
        - Разойдись.
        Но не успел Серый сдвинуться с места, как его окликнул Хазар.
        - Серый, ты с полуночи до двух в карауле.
        Серый молча кивнул, и Хазар тут же потерял к нему интерес. Зато откуда-то вынырнула врачиха. Видно, тоже торчала здесь, а он ее и не заметил. Серый мстительно взглянул на женщину: все она… Он не знал, чем женщина так его взбесила, но чувствовал непреодолимое желание задушить ее собственными руками. Или даже перегрызть зубами ее нежную шейку. Он жадно сглотнул. Внутри что-то оборвалось. Серый ясно почувствовал, что у него в животе с булькающим звуком что-то лопнуло, но это оказалось совсем не больно. Только живот внезапно надулся, и ему пришлось выпустить газы, чтобы опорожнить раздувшийся кишечник. Проходившие рядом Лис и Дэн поспешно шарахнулись в стороны. Серый открыл рот, чтобы извиниться, но вместо этого громко рыгнул. Тут уже Лис не выдержал и отчаянно замахал рукой перед лицом, разгоняя дурно пахнущий воздух.
        - Ты чего сожрал, Серый?!
        Чтобы отделаться от него, Серый мотнул головой и поспешил уйти. После возвращения в лагерь он выпил только стакан чая. В животе снова забурчало, словно от голода, но никакого голода Серый не чувствовал. Только вяжущую сухость во рту. Даже язык ворочался с трудом. Он спустился к роднику, там упал на четвереньки и, погрузив лицо в прохладные струи, долго и жадно пил обжигающе холодную ключевую воду.
        За этим занятием его и застал Дэн.
        - Серый?
        Он резко обернулся. Дэн стоял сзади и таращился на него изумленными глазами. Серый улыбнулся и вытер тыльной стороной ладони мокрые губы. Вот теперь ему действительно хотелось есть. Напоенный водой желудок настойчиво требовал пищи. Но перед глазами стояли не безвкусные консервы и вареные концентраты, а что-то неясное: сочное и живое, полное теплой, неразбавленной крови.

* * *
        Поговорить с Денисом так и не удалось. Сразу после прощания с погибшим товарищем он отправился на наблюдательный пост. Тогда Надя заглянула в палатку к Волкову. Майор сидел на раскладном стуле, возле стола, на котором стояла переносная рация, но держал в руках не микрофон или наушники, а трубку спутникового телефона.
        - Связи нет, - упавшим голосом сообщил он.
        Надя пожала плечами.
        - Дмитрий Романович говорит, что по ночам так и бывает.
        - Не так! - Волков резко мотнул головой, так что Надя даже испугалась за его шейные связки. - Пропадала только КВ-связь, а спутниковый телефон работал исправно. Это же совсем другой диапазон. А теперь я даже не могу поймать спутник!
        Он оттолкнул от себя спутниковый терминал, чем еще больше напугал Надю.
        - Вы только не волнуйтесь, Александр Анатольевич, - попыталась успокоить Волкова Надя. - Нужно лишь подождать до утра, а утром все будет в порядке. Вот увидите.
        Волков недовольно насупился, придвинул к себе аппарат и снова начал нажимать на терминале разные кнопки. Надя отступила назад и осторожно прикрыла за собой раздвинутый полог, чтобы не спровоцировать у майора новый приступ гнева. Странно, что это с ним? Волков, конечно, не настолько выдержан, как Синявский, но и назвать его неврастеником тоже нельзя.
        Она так задумалась, что едва не столкнулась с вынырнувшим из темноты запыхавшимся Писаревым.
        - Надя, я за вами, - с трудом выговорил он. Неужели бегал по лагерю, разыскивая ее, удивилась Надежда. На неторопливого Писарева это было совсем непохоже. - Синявский ждет вас в лаборатории.
        Надя взглянула на часы: одиннадцать двадцать. Не прошло и часа с момента, когда она покинула Синявского. Что за это время могло произойти такого, что она вдруг срочно понадобилась? Одно из двух: или Щербаков обнаружил среди костей монстра нечто особенное, или подопытная крыса, которой они ввели в полость рта зараженный раствор, внезапно умерла.
        - Что случилось? - все-таки спросила она у Писарева.
        Тот только покачал головой.
        - Лучше вы сами посмотрите.
        Первое, на что обратила внимание Надя, войдя в лабораторную палатку, это то, что все кости монстра сложены обратно в контейнер, а Щербаков и Синявский вдвоем склонились над боксом с подопытной крысой. Она подошла ближе, но, заглянув в бокс, невольно попятилась. Вместо крысы там сидела похожая на жабу или другую бесхвостую амфибию жуткая черная тварь с бородавчатой кожей.
        - Откуда это?.. - так и не подобрав подходящего названия, спросила Надя.
        - Знакомься, твоя крестница, - ответил Щербаков и, после того как Надя недоуменно уставилась на него, добавил: - Крыса, которая попробовала твою инопланетную заразу.
        - Это она?!
        После опыта с кровью Надежда сама ожидала изменений, но чтобы они оказались такими! Поверить услышанному было просто невозможно.
        - Да, Надюша, все так, - подтвердил Синявский слова Щербакова.
        Но сознание Надежды упорно отказывалось воспринимать метаморфозы подопытного животного. Настолько они оказались жуткими и невероятными.
        - А где хвост? - не к месту спросила она.
        - Она его съела, - усмехнулся Щербаков.
        - Как съела? - не поверила Надежда.
        - Натурально: отгрызла, разжевала и проглотила.
        Наде стало дурно.
        - Не может быть.
        - Отчего же? - Щербаков снова хмыкнул. Надя решила, что это проявление нервной реакции. - С такими-то зубами.
        Приглядевшись, Надя заметила, что из пасти маленького монстра выглядывают кривые острые зубы, предназначенные для того, чтобы хватать и рвать добычу.
        Она перевела взгляд на Синявского.
        - Как же это произошло, Дмитрий Романович?
        - Меньше чем за час, Надя. Меньше чем за час. Это какая-то аномально быстрая клеточная мутация. Очевидно, чужеродные бактерии, проникая в клетки, заставляют их мутировать по определенной генетической программе. В своем роде это та же раковая опухоль, принимающая вот такие жуткие формы.
        - Значит, и крыса, и этот зверь, - Надя кивнула на контейнер с останками лесного монстра, - результат клеточной мутации под действием…
        Она не договорила. Щербаков приоткрыл крышку бокса и запустил внутрь другую лабораторную крысу. В тот же миг бородавчатая тварь бросилась на крысу, сбив ее. Сцепившись вместе, крыса и атаковавшее ее маленькое чудовище покатились по дну и ударились о боковую стенку контейнера. Но борьба крысы оказалась недолгой. Черная тварь подмяла ее под себя и одним стремительным движением перегрызла горло. Из распоротой шеи умирающей крысы брызнула кровь, но тварь буквально «выстрелила» длинным черным языком и слизнула кровавые брызги на лету.
        - Ничего себе! - выдохнул Щербаков.
        У Нади и Синявского не нашлось слов, чтобы прокомментировать увиденное.
        Тем временем тварь начала пожирать свою жертву. Это было еще более жутко и ни на что не похоже. Она вонзала в тело убитой крысы зубы, но не откусывала куски, а стояла неподвижно несколько секунд. При этом ее горло сжималось и раздувалось, словно тварь что-то глотала или, наоборот, отрыгивала. Но когда она отпускала жертву, на месте укуса отсутствовал целый кусок плоти. Так убитая крыса лишилась своих лап, хвоста, горла и верхней половины головы. Не выдержав столь жуткой картины, Надя отвернулась, а когда снова заглянула в бокс, от несчастной жертвы не осталось ничего, кроме начисто обглоданного хребта, расколотых костей таза и раздробленного черепа. Остальные кости исчезли в чреве жуткой твари. Чудовище прошлось по клетке, волоча по дну раздувшийся живот, остановилось, глядя на людей (только теперь Надя заметила, что у него огромные выпученные глаза, точь-в-точь как были у напавшего на нее на поляне монстра), открыло пасть и принялось с усилием что-то отрыгивать. На седьмой или восьмой потуге у него из пасти вывалился спрессованный ком раздробленных костей, облепленных бурой слизью.
        - Фу, какая мерзость! - не выдержала Надя.
        - Это катастрофа, - поправил ее Синявский. Лицо его было бледным. Хотя, возможно, такой эффект создавал свет ртутных ламп. - Вы только представьте, сколько животных могло заразиться в тайге за время, прошедшее с момента падения метеорита. А ведь… - Он осекся. - Среди зараженных животных могли быть и люди.

«Спасатели МЧС!» - с ужасом подумала Надя.
        - Надо убить ее, - Щербаков ткнул пальцем в запертую в боксе тварь, которая больше не разгуливала по клетке, а, притаившись, следила за людьми, словно готовилась напасть. - Все равно нужно сделать вскрытие.
        Дмитрий Романович согласно кивнул, и Щербаков тут же наполнил пятикубовый шприц сильнодействующим снотворным, используемым для усыпления подопытных животных.
        - Давайте, я подержу ее, а вы сделаете укол.
        Синявский снова кивнул, и Щербаков передал ему шприц, а сам надел толстые брезентовые перчатки. При всем своем негативном отношении к Щербакову, Надя вынуждена была признать, что он взял на себя самую неприятную и, безусловно, опасную часть работы.
        - Давайте, Дмитрий Романович, вместе!
        Щербаков отбросил крышку бокса, просунул внутрь руки и схватил мерзкую тварь поперек туловища. Синявский сунулся следом, но в этот момент монстр подпрыгнул и едва не выскользнул из рук Щербакова. Он бы точно освободился, но Синявский бросил шприц и прижал рвущееся на свободу чудовище ко дну бокса. Толкая друг друга, двое мужчин отчаянно боролись с вырывающимся монстром, а Надя смотрела на них и не представляла, что делать.
        - Шприц! - выкрикнул Синявский, и она наконец вышла из оцепенения.
        Схватив валяющийся на полу шприц, Надя вонзила иглу в выгибающуюся спину монстра и выпустила внутрь все содержимое. Синявский и Щербаков с облегчением разжали руки, но, вместо того чтобы навсегда успокоиться, тварь снова подпрыгнула и повисла у Щербакова на руке. Не ожидавший этого Щербаков пронзительно закричал. В этот момент Надя стояла к нему ближе, чем Синявский. Она схватила скользкую тварь и швырнула обратно в клетку, а Синявский тут же припечатал бокс крышкой.
        - Покажи… Руку покажи.
        Надя не сразу сообразила, что хочет от нее начальник, но, когда взглянула на свою ладонь, увидела выступившую на указательном пальце каплю крови. Мерзкая тварь все-таки успела укусить ее за палец. Она протянула Синявскому пораненную руку. Он внимательно осмотрел кровоточащий палец, нахмурился, потом выдавил несколько капель крови на предметное стекло и поместил под микроскоп. Сердце Нади сжалось от ужаса: что, если со слюной монстра в ее кровь попали бактерии-убийцы и спустя какое-то время ее отравленное тело превратится в такого же жуткого монстра? Ноги предательски подкосились, и, чтобы не упасть, она оперлась рукой о стол. Щербаков осторожно взял ее за локоть.
        - Спасибо тебе, - произнес он, глядя куда-то в пол.
        Спасибо?! Слабое утешение, если вскоре тебе предстоит… Надя почувствовала, что близка к истерике.
        - Все чисто: никаких чужеродных тел, - объявил Синявский. - Тебе повезло или… - он сделал паузу, - таким путем инфекция не распространяется.
        Надя вымученно улыбнулась. Сил что-либо сказать просто не было. Выручил Щербаков.
        - А как же она распространяется? - спросил он.
        Синявский пожал плечами и перевел взгляд на клетку, где скребся жуткий мутант, скребся после сделанной ему смертельной инъекции и, похоже, не собирался подыхать.
        - Так ты сделала укол или нет? - спросил Щербаков.
        Надя кивнула.
        - Какого же лешего она не дохнет?!
        Щербаков подошел к клетке и приблизил лицо к оргстеклу. Наблюдающий из-за стекла мутант оскалил зубы, но не бросился на него.
        - Может, попробовать еще раз? - неуверенно предложил Щербаков.
        Но Синявский отрицательно покачал головой, за что Надя мысленно поблагодарила его. Второй схватки с монстром она бы точно не выдержала.
        - Похоже, яд их не берет.
        - Что же тогда делать, пристрелить?
        Надя вспомнила, как ожил расстрелянный монстр. Где-то глубоко в мозгу промелькнула ужасная догадка. Надежду бросило в жар от столь невероятного предположения. Но она все-таки сказала:
        - А что, если эти мутанты уже мертвы? Что, если паразитирующие бактерии используют их тела в качестве биологических машин для добывания пищи?
        - Ты чего, Панина, от страха совсем из ума выжила? - хмыкнул Щербаков.
        Надежда вопросительно взглянула на Синявского.
        - Надо делать вскрытие, - помолчав, сказал он.

* * *
        К счастью, от этой процедуры Надежду избавили. Вскрытие мутанта Синявский решил проводить сам, а в качестве ассистентов вызвал Щербакова и Писарева. Облачившись предварительно в защитные костюмы, они зажали тело монстра клещами, после чего вооружившийся хирургическим тесаком Синявский коротким, но точным движением отсек монстру голову. Из перерубленной шеи наружу хлынула черная жижа, представляющая не что иное, как скопище хищных бактерий. Надежда затаила дыхание, но обезглавленный монстр больше не двигался. Очевидно, такое ранение оказалось летальным даже для него.
        В первую очередь Синявский решил исследовать туловище монстра. Через минуту из-под его защитной маски раздался вздох изумления.
        - Невероятно: здесь нет ни половых органов, ни органов выделения! Такое существо нежизнеспособно!
        - Отчего же, - возразил Щербаков, очевидно, решивший до конца отстаивать свою точку зрения. - Как эта тварь избавляется от непереваренных остатков пищи, мы уже видели. Она нам недавно это продемонстрировала. А что касается половой системы…
        Он не договорил. Синявский, только что сделавший продольный разрез на брюхе существа, поманил Щербакова к себе. Надя тоже подошла ближе и заглянула внутрь распоротой тушки. Черная слизь постепенно заполняла брюшную полость, но она все-таки успела заметить, на что обратил внимание Синявский.
        - Кишечник отсутствует!
        - Как и прочие внутренние органы: печень, почки, сердце, - добавил Синявский.
        Щербаков изменился в лице.
        - Даже сердце?!
        - А зачем оно, если в теле нет крови? - переспросил Синявский. - Если вместо нее по жилам циркулируют потоки микроскопических чужеродных паразитов. Для них кровеносная система - это каналы, по которым зараза распространяется по всему организму, проникает в каждую клетку и перестраивает ее на свой лад. Поэтому мутации происходят столь стремительно.
        - А как же координация движений, передача команд? Что выполняет роль центральной нервной системы? - не сдавался Щербаков.
        - Кстати, о нервной системе.
        Синявский отложил вскрытую тушку монстра и взялся за его голову: положил перед собой, нацелил хирургическую пилу. То ли он слишком сильно нажал, то ли по какой другой причине, но череп монстра раскололся, как орех, и в лицо подполковнику брызнула струя черной слизи.
        Синявский отшатнулся и что-то пробормотал. Надя не разобрала слов. Она как будто окаменела. Щербаков и Писарев тоже не двигались с места. Синявский медленно отвернулся от стола, на котором производил вскрытие. На его защитных очках и маске повисли черные капли.
        - Посмотрите, куда попало, - хрипло произнес он.
        Щербаков первым пришел в себя. Он шагнул к подполковнику, быстро осмотрел его лицо и удовлетворенно сказал:
        - Только на маску и очки. Вам крупно повезло, Дмитрий Романович.
        Синявский облегченно выдохнул:
        - Да уж, это точно.
        С помощью Щербакова он осторожно стянул с лица очки и маску и хотел бросить их в мусорный контейнер, но в последний момент задержал в руках.
        - Смотрите!
        На матерчатой поверхности маски, вокруг черных капель, появились выжженные углубления - слизь медленно разъедала материал.
        - Выходит, эти бактерии способны выделять едкий токсин, разъедающий ткани, - предположил Щербаков.
        - Все правильно, - покачал головой Синявский. - Так и происходит инфицирование. Достаточно всего одной капле этой слизи попасть на кожу или шкуру животного, чтобы зараза проникла внутрь.
        Избавившись от очков и маски, Синявский брезгливо передернул плечами.
        - Не поверите, даже дышать стало легче. Как вспомню, что эта отрава едва не попала на лицо, прямо мороз по коже.
        Он внезапно сморщился, словно от зубной боли, и резко повернул набок голову.
        - Что с вами, Дмитрий Романович? - испуганно спросила Надя.
        - Укололся. Вот здесь на плече что-то острое, - пробормотал Синявский, тщетно пытаясь нащупать уколовший его предмет.
        Надя, а за ней и Щербаков подошли ближе. Вместо иглы, булавки или чего-то другого в полимерном защитном комбинезоне Синявского на плече чернела маленькая круглая дырочка с оплавленными краями. Они переглянулись.
        - Снимайте одежду, Дмитрий Романович. Быстро! - скомандовала Надя.
        По ее испуганным глазам он все понял и, не задавая лишних вопросов, принялся судорожно стаскивать с себя защитный костюм. Точно такая же дырочка обнаружилась и на форменной рубашке Синявского. А когда он расстегнул рубашку и спустил с плеча, Надя увидела на коже лиловое пятно с черной точкой посередине.
        - Это оно? - не своим голосом спросил Синявский.
        Надя не ответила. Ее губы дрожали, а челюсти свело судорогой. - Надо вырезать! - воскликнул Щербаков, схватив медицинский скальпель. - Сожмите зубы, Дмитрий Романович.
        - А наркоз? - растерянно спросил Писарев.
        Но Щербаков только отмахнулся:
        - Нет времени!
        Они усадили Синявского на стул. Он отвернулся и сжал челюсти, но не смог сдержать стона, когда Щербаков полоснул скальпелем по его плечу. Надя впервые ассистировала на такой операции: без наркоза, в антисанитарных условиях. Основную работу Щербаков с Писаревым сделали сами. Она только держала кювету с использованными тампонами, да в конце помогла Щербакову отрезать хирургическую нить, которой он зашил рану.
        - Знаете, - сказал Синявский, глядя на свое забинтованное плечо. - В конце было совсем не больно.
        Он явно хотел приободрить коллег, но это признание еще сильнее встревожило Надежду.
        - Дайте руку, Дмитрий Романович, - попросила она.
        Синявский послушно протянул ей руку.
        - Что ты хочешь делать? - недоуменно спросил Щербаков. Но когда она достала скарификатор,[Скарификатор - медицинский инструмент: специальная игла для взятия анализа крови.] ему все стало ясно.
        Синявский тоже все понял. В лаборатории наступила напряженная тишина. Надя взяла у Синявского из пальца каплю крови и, нанеся ее на предметное стекло, поместила под микроскоп.
        - Ну что там?! - не выдержал напряжения Щербаков.
        Надя закрыла глаза, мысленно досчитала до пяти и снова прильнула к окулярам. Но ее последняя надежда на то, что от волнения и страха ей показалось то, чего нет на самом деле, не оправдалась. Под микроскопом среди эритроцитов и лейкоцитов сновали черные чужаки, и с каждой секундой их становилось все больше.
        - Заражение, - не поднимая глаз от микроскопа, через силу выговорила Надя.
        В лаборатории вновь повисла тишина, и в этой тишине раздался на удивление спокойный голос Синявского:
        - Что ж, этого следовало ожидать. По крайней мере, мы попытались.
        Надя почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Она все-таки заставила себя посмотреть на Синявского.
        - Что теперь будет, Дмитрий Романович?
        - Вам придется найти способ борьбы с этой паразитической инфекцией, а я… - Он глубоко вздохнул и попытался улыбнуться. - Я, очевидно, умру.
        - Нет! - воскликнула Надя. - Должен быть какой-то способ…
        Но Синявский резко остановил ее.
        - Не говорите глупостей! Фактически я уже труп. Думаю, изменения в организме уже начались. - Он повернулся к Щербакову. - С этой минуты вы старший группы, Илья Андреевич. Упакуйте все оборудование, приборы и нужные образцы. Все остальное сжечь. Утром, как только восстановится связь, вызовите вертолет для эвакуации лагеря. Теперь, когда ясна причина происходящего, здесь больше нечего делать. Остальные исследования закончите в Центре.
        - Есть! - по-военному четко ответил Щербаков.
        В отличие от него Наде с трудом удавалось сдерживать себя.
        - А как же вы, Дмитрий Романович? - борясь с рыданиями, спросила она.
        - А я к тому времени, видимо, буду уже мертв, - с поразительным спокойствием ответил он. - Последняя просьба, Надя: пригласите ко мне Мещерина. Хочу напоследок переговорить с ним.
        Надя кивнула:
        - Конечно, Дмитрий Романович.
        Почти с облегчением она вышла из лабораторной палатки. Смотреть в глаза Синявскому, слушать его, разговаривать с ним и знать, что он обречен и, возможно, доживает последние часы, было просто невыносимо.
        Глава 14
        После полуночи
        Возле армейской палатки Мещерина не оказалось. Надя заглянула внутрь, но и там было пусто. Лагерь тоже выглядел пустынно. В центре догорал костер, но возле огня она никого не заметила. Прежде вернувшиеся из дозора разведчики любили посидеть у костра. Иногда среди них оказывался молодой парень, умеющий играть на гитаре, имени которого Надя не знала, тогда вечернюю тишину наполняли героические солдатские песни. Голос у паренька был хрипловатый, да и слух не ахти, но пел он от всей души, остальные парни завороженно слушали.
        Надя тоже прислушалась. Со стороны родника, кажется, доносились чьи-то голоса. Включив карманный фонарь (теперь она всегда носила его при себе - преподанный Денисом наглядный урок пошел впрок), Надя повернула туда. Луч света выхватил из темноты ползущие над землей клубы тумана, настолько плотного, что ведущая к роднику тропинка растворилась в нем. По ночам поднимающиеся от ручья испарения конденсировались в виде висящих над водой мельчайших капель, но это был даже не туман, а всего лишь стелющаяся над ручьем его тонкая полоска. А чтобы туман окутывал поляну - такое Надя вообще видела впервые. К перемене погоды, решила она, невольно замедляя шаги. Входить в ползущее на нее темно-серое облако, через которое не мог пробиться даже яркий свет электрического фонаря, не хотелось. Наде вдруг стало страшно. Что ждет ее за этой непроглядной пеленой? Но у родника определенно звучали голоса. Значит, там люди! Ей даже показалось, что она узнала голос Дениса. Мысленно укорив себя за детские страхи, Надя решительно вошла в растекающееся по поляне темное облако.
        В лицо пахнуло теплым и влажным паром. В первый момент Наде даже показалось, что она попала в турецкую баню, настолько разительным оказался контраст между обычным лесным воздухом и тем, что принес с собой странный туман. Ладони мгновенно стали липкими, а фонарь - скользким и неудобным. Надя чуть не повернула назад, но голоса звучали уже рядом, и она заставила себя пройти по тропинке, пока не увидела впереди три размытые человеческие фигуры.
        Сначала она узнала Дениса, потом Мещерина, и то только потому, что он заговорил, а третьего, Хазара, лишь когда подошла вплотную.
        Мещерин тоже узнал ее и недовольно обернулся.
        - У вас какое-то дело? Подождите. У нас человек пропал.
        - Кто? - опешила Надя.
        - Серый, - пояснил Денис.
        Мещерин перебил его:
        - Так, где ты его видел?
        - Там, у воды. - Денис вытянул руку в сторону невидимого в тумане родника. - Он сидел у ручья и… умывался.
        - Черт, - выругался Мещерин. - Надо искать следы.
        По голосу чувствовалось, что он очень обеспокоен.
        - Может, обождем до утра? - предложил Хазар. - Ни хрена же не видно? Только сами наследим.
        - Чтобы еще какая-нибудь тварь напала на него в темноте?! - резко ответил лейтенант, и Хазар сейчас же замолчал. Надя подумала, что разведчики не зря дали своему командиру прозвище Лютый.
        Мещерин включил фонарь и стал спускаться к роднику. Фонарь у него был гораздо мощнее того, которым пользовалась Надежда, он раздвинул ползущий по склону туман на несколько метров, но дальше луч вновь поглотила непроглядная мгла. Светя перед собой, лейтенант дошел до деревянных мостков, потом, видимо, что-то заметил, отступил в сторону, присел на корточки и стал внимательно осматривать землю. Денис с Хазаром тоже направили на него свои фонари, но с того места, где они стояли, невозможно было что-либо разглядеть.
        - Ничего не понимаю… - начал Мещерин.
        В этот момент рядом с ним из тумана высунулась лоснящаяся черная лапа с четырьмя длинными пальцами, похожими на человеческие, но заканчивающимися уродливыми кривыми когтями. Пальцы сомкнулись на голове лейтенанта, и лапа рывком втянула его в туман. Его тело взлетело над землей и в одно мгновение исчезло из вида. Все произошло настолько стремительно, что Надя даже не успела вскрикнуть. Она набрала в грудь воздуха, но так и застыла с открытым ртом. Из тумана донесся приглушенный всплеск, потом ноги лейтенанта (все остальное от колен и выше скрывал густой мрак) задергались, и Надя услышала леденящие звуки, больше всего похожие на жадное чавканье. Она вцепилась в руку Дениса, но наткнулась на холодный ствол снайперской винтовки. Он и Хазар направили в туман свое оружие, но не решались стрелять, так как ничего не видели перед собой, кроме судорожно подергивающихся ног командира. А еще через секунду и они исчезли в клубах тумана.
        Денис подался вперед, Надежда, наоборот, попятилась назад. Но никто не успел сделать и шага, как рядом где-то слева в небо со свистом взвилась сигнальная ракета. Тут же, практически одновременно, взорвались еще две сигнальные мины с противоположной стороны лагеря. Затем четвертая уже справа. А потом все вокруг наполнилось свистом и грохотом. Надя зажала ладонями уши и втянула голову в плечи. Кто-то дернул ее за локоть. Денис? Нет, Хазар. Он что-то кричал Денису, но из-за грохота взрывов Надя разобрала только:
        - …раздать оружие!
        Денис кивнул, схватил ее за руку и потащил за собой. Переспрашивать было некогда, Надя молча повиновалась. Они промчались по лагерю, каким-то чудом Надя ухитрилась не поскользнуться на мокрой траве, и оказались возле армейской палатки, где разведчики хранили свое оружие. У входа в палатку с автоматом в руках метался тот самый молодой гитарист, имя которого Надя так и не успела узнать.
        - Что… нападение?! - между разрывами сигнальных мин прокричал он Денису.
        Денис отмахнулся рукой.
        - Всех ученых сюда! Быстро! Приказ Хазара!
        - Хазара? - зачем-то переспросил гитарист. - А где Лютый?
        - Убит.
        Паренек замер на мгновение, изумленно моргнул - ответ Дениса оглушил его, а потом пулей сорвался с места. Денис принялся развязывать входной полог оружейной палатки, а Надя обернулась вслед бросившемуся собирать научную группу посыльному. Лучше бы она этого не делала. Паренек как раз пробегал мимо костра - догорающее пламя осветило его стремительную фигуру, когда из темноты вылетели три или четыре плотные тени, сбили его с ног и, сцепившись в клубок, покатились по земле. Через мгновение клубок распался, и Надя увидела четырех отвратительных гиеноподобных монстров, разрывающих тело солдата на части. Во все стороны брызнула кровь, а из распоротого живота вывалились на землю перекрученные внутренности. Надя открыла рот, но не закричала, а вместо этого больно прикусила себе язык. Зато где-то в стороне раздался пронзительный крик Зои Карловны и тут же оборвался. Надя обернулась на голос, но Денис обхватил ее за талию, оттолкнул за спину и, прикрыв собой, открыл беглый огонь по беснующимся на поляне чудовищам. Двое монстров исчезли в тумане вместе с верхней половиной разорванного человеческого туловища,
третий, получив две пули в голову, уткнулся мордой в землю, а четвертый оставил растерзанную добычу и бросился на Дениса. На этот раз Надя закричала.
        Крик ударил по барабанным перепонкам, и она вдруг поняла, что не слышит больше грохота взрывов и свиста сигнальных ракет. Денис продолжал стрелять, но пули снайперской винтовки не причиняли несущемуся на него чудовищу никакого вреда. Из ран брызгала черная кровь, которая, как теперь знала Надя, вовсе не была кровью, а монстр, не останавливаясь, мчался вперед. Он был уже всего в двух… в одном прыжке, когда Денис выстрелил в очередной раз, и передняя лапа чудовища отлетела в сторону, словно отсеченная топором. Монстр рухнул, прокатился по земле, за это время Денис успел всадить в него еще несколько пуль, и остался лежать неподвижно. Где-то в темноте автомат выдал длинную очередь, потом кто-то дико закричал - она не узнала голос, и вновь наступила тишина. Надя застыла как вкопанная, шокированная происходящим.
        - Залезай! - прикрикнул на нее Денис, подтолкнув к палатке.
        В отличие от нее, он не потерял самообладание. Достав откуда-то нож, Денис распорол зашнурованный полог и втолкнул Надежду в палатку. Здесь было еще темнее, чем снаружи, а свой фонарь она где-то потеряла, но Денис зажег подвешенную на опорном столбе электрическую лампочку, и Надя увидела множество разнокалиберных ящиков, расставленных в два ряда вдоль узкого прохода. Денис покопался в одном из них и сунул ей в руки большой, тяжелый пистолет.
        - Это «стечкин». Тут все, как в «макарове», только двадцать патронов. Стрелять умеешь?
        Надежда кивнула:
        - Немного.
        На занятиях по огневой подготовке, проводившихся в Центре два раза в год, в серии из трех зачетных выстрелов она никогда не выбивала больше двадцати пяти очков, что соответствовало средненькой четверке, а иногда и вовсе мазала. Тогда инструктор подполковник Бутько, знавший о ее близких отношениях с начальником Центра, приписывал в ведомости несколько очков, чтобы натянуть результат хотя бы на тройку. Но объяснять все это Денису сейчас не было времени.
        - Там два режима огня: одиночный и автоматический, - добавил Денис. - Лучше стреляй одиночными, экономь патроны.
        Надя повертела в руках полученный пистолет. Он действительно немного походил на пистолет Макарова, из которого ей изредка приходилось стрелять, только был гораздо тяжелее, и флажок предохранителя имел не два, а три положения. Надя попробовала прицелиться. Ровно держать оружие одной рукой оказалось практически невозможно, пришлось обхватить пистолет двумя руками.
        - Не так, снизу, - подсказал Денис, набивающий карманы разгрузочного жилета ручными гранатами. - Иначе при стрельбе затворная рама снесет тебе пальцы.
        Он забрал пистолет, передернул затвор и показал, как надо держать оружие.
        - Ясно? Увидишь какую-нибудь тварь, сразу бей. Держи и надень еще вот это.
        Отдав пистолет, он нахлобучил на нее пуленепробиваемый жилет и туго затянул ремни.
        - А…

«Как же ты?» - хотела спросить Надежда, но не договорила. Зажженная Денисом лампочка в последний раз ярко вспыхнула и погасла.
        - Обрыв провода, - пояснил в темноте Денис. - Или эти твари вывели из строя генератор.
        Он снова зажег свой фонарь, и Надя поспешно отвернулась, чтобы он не увидел ее онемевшее от страха лицо. Потому что, если допустить, что монстры намеренно лишили весь лагерь электричества, значит, вселившиеся в них микроскопические паразиты разумны!
        - Где все ваши? - спросил Денис, пробираясь к выходу.
        - Синявский, Щербаков и Писарев оставались в лабораторной палатке, Волков возился с рацией, Исакова…
        Надя запнулась, вспомнив предсмертный крик Зои Карловны, но Денис не стал ничего переспрашивать.
        - Давай в лабораторию.
        Он первым выглянул наружу, быстро осмотрелся и призывно махнул рукой. Вслед за ним Надя протиснулась через разрезанный полог. Как она и опасалась, свет погас по всему лагерю, а поляну полностью заволокло туманом, так что снаружи вообще ничего не было видно.
        - Давай за мной. Только не отставай! - скомандовал Денис.
        Надя бросилась следом за ним, но бежать в громоздком и неудобном жилете оказалось совсем непросто, и она тут же отстала. Окутанная клубами тумана фигура Дениса мгновенно превратилась в размытый силуэт. Чтобы окончательно не потерять Дениса из виду, Надя сосредоточила все внимание на желтом пятне света от его фонаря, но уже через несколько шагов поскользнулась на чем-то жидком и растянулась на земле. Поняв, что ничего себе не сломала и не отбила, Надя судорожно зашарила по траве, ища выроненный при падении пистолет. Под руку попало что-то мягкое, и она рефлекторно схватила найденный предмет. А когда взглянула на то, что подняла с земли, завопила от ужаса. Это была по локоть отгрызенная человеческая рука с наручными часами на запястье, часами Писарева.
        Надя отшвырнула свою жуткую находку и наконец подняла голову. Прыгающее в тумане пятно света неслось прямо на нее. Денис! Он ищет ее! Надя приподнялась на коленях, чтобы позвать его, но не успела. Вылетевший из тумана человек промчался мимо и снова исчез в клубящейся темноте. Но это был не Денис, а кто-то из его товарищей. Надя не узнала разведчика, потому что на спине у него сидела длиннолапая тварь с плоской, словно у обезьяны, мордой. Одной лапой она ухватила солдата за голову, а другую вонзила ему в горло и жадно лакала хлещущую из раны кровь. Надя шарахнулась в сторону от этого жуткого всадника и уперлась ладонью во что-то ребристое и жесткое. Пистолет! Она судорожно схватила оружие и прижала к груди, как какую-нибудь драгоценность. Да это и была драгоценность, позволяющая сохранить жизнь или, по крайней мере, закончить ее, избавив себя от жутких мучений.
        Откуда-то из темноты (Надя не сумела толком определить направление) донеслась серия глухих выстрелов - так била снабженная глушителем снайперская винтовка Дениса. Потом гулко рванула граната, и тут же раздался голос Дениса:
        - Назад! Здесь не пройти!
        Надя не поняла, кому он кричит, тем не менее проворно вскочила с земли и отбежала в сторону. Денис выстрелил еще несколько раз: три серии по два выстрела - он явно экономил патроны. Потом снова рванула граната, и все смолкло.
        - Денис! - крикнула она в темноту.
        Тишина.
        - Денис! - повторила Надя, давясь рыданиями.
        Что делать дальше и куда бежать, она совершенно не представляла. Вокруг клубилась непроглядная мгла, полная кошмарных чудовищ. Выставив перед собой взведенный пистолет, она наугад сделала несколько шагов. На пятом или шестом шаге из темноты проступило что-то большое и неподвижное. Палатка? Надя подошла ближе. Да, это была палатка, лабораторная палатка! Полог оказался раздвинут, но выглядел неповрежденным. Надя заглянула внутрь.
        - Здесь кто-нибудь есть?
        - Надя?! - Она узнала голос Синявского. - Бегите отсюда, спасайтесь!
        - Я вас не брошу, Дмитрий Романович.
        - Нет! - закричал Синявский. - Не входите сюда!
        Но она все-таки вошла.
        Синявский сидел на раскладном стуле, закрыв лицо руками. Рядом с ним на столе горела зажженная спиртовка.
        - Дмитрий Романович… - начала Надежда.
        Но в этот момент Синявский отнял ладони от лица, и слова застряли у нее горле. На его лбу выросли крупные волдыри, сочащиеся черной слизью. Такая же слизь выдавливалась по капле из-под воспаленных глазниц и стекала по щекам к подбородку.
        - Уходи, - через силу выговорил Синявский.
        Надя попятилась назад.
        - Нет, стой!
        Она остановилась.
        - Это что, пистолет? Дай сюда! - Синявский протянул руку, и Надя увидела, что его пальцы неестественно распухли и почернели. Но он мыслил: думал и говорил, а следовательно, продолжал оставаться человеком!
        Она подошла к нему и вложила пистолет в раскрытую ладонь. Синявский покачал пистолет в руке, словно примеряясь к его тяжести, и вставил ствол себе в рот. Надя резко зажмурилась, и в этот момент грянул выстрел. Когда она открыла глаза, ее научный руководитель и начальник лежал на полу, а под его простреленной головой растекалась темная лужа.
        Денис, Мещерин, остальные разведчики, ее коллеги и вот теперь Дмитрий Романович… Надя вдруг поняла, что осталась совершенно одна. Все остальные погибли. Она опустилась на колени и взяла застрявший в пальцах Синявского пистолет. Куда-то бежать, чтобы стать жертвой жуткой твари, чтобы зубы монстра - кошмарного порождения внеземных паразитических бактерий вспороли ей горло, отгрызли голову или разорвали пополам, - какой в этом смысл? Лучше все сделать самой, как поступил Дмитрий Романович. По крайней мере, это не больно. Наверное, не больно.
        По примеру Синявского она хотела обхватить дуло пистолета губами, но не решилась и приставила ствол к виску. Страха не было, только чувство полного одиночества. «А как же Петр?» - вынырнула откуда-то запоздалая мысль. «А что Петр?» - возразила Надя самой себе. У них все равно ничего бы не получилось. Так пусть она останется для Петра приятным воспоминанием… Надя шевельнула указательным пальцем, но у пистолета оказался неожиданно тугой спуск. Или всему виной ее собственные сомнения и нерешительность? Она надавила на спусковой крючок сильнее. Пистолет дернулся в ее руке и выстрелил. От ударившего по ушам жуткого грохота Надя оглохла, но палатка, опрокинутый стул и даже лабораторный стол с горящей спиртовкой отчего-то не исчезли из виду. Боли тоже не было, только кто-то крепко сжимал ей руку. Надя удивленно подняла голову и увидела склонившегося над нею Дениса.
        - Еще успеешь, - сказал он и довольно грубо вырвал пистолет у нее из руки. - Есть где укрыться?
        - Денис, - прошептала Надежда, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами. - Ты жив?
        Вместо ответа он рывком поднял ее на ноги и влепил ей звонкую пощечину.
        - У меня всего пара гранат да твой «стечкин». С таким арсеналом отсюда не выбраться. Нужно где-то спрятаться.
        Надежда быстро оглянулась. Как ни странно, отвешенная Денисом оплеуха вернула ее в реальность. Лабораторный стол, запечатанный контейнер с химреактивами, клетки с подопытными животными, дверь карантинного бокса…
        - Туда!
        Надя втолкнула Дениса в карантинный бокс, нырнула следом и захлопнула за собой воздухонепроницаемую дверь.

* * *
        Вовремя! Как только они оказались внутри, в палатку снаружи ворвался рыщущий в поисках добычи зверь. Денис первым увидел его через узкое окно в двери карантинного бокса, пока Надежда возилась внизу с запорным механизмом. Круша все на своем пути, зверь бросился вперед, но, наткнувшись на труп подполковника Синявского, остановился. Надежда в ужасе отпрянула от двери, но уперлась в грудь Дениса.
        - Не двигайся. Тогда, может, и не заметит, - сказал он, чтобы ободрить ее.
        Она поспешно обернулась и прижала палец к губам. Значит, еще не совсем потеряла голову.
        - Они ничего не слышат, - успокоил ее Денис.
        Чудовища не обращали внимания даже на взрывы гранат, и у Дениса сложилось впечатление, что они абсолютно глухи. Неслучайно они нападали в полной тишине.
        - Не слышат? - переспросила Надежда и, видимо, поняв для себя что-то важное, удовлетворенно кивнула: - Ну конечно! Как могут они слышать при отсутствии органов слуха.
        Она еще что-то добавила, но Денис пристально следил за ворвавшимся в палатку зверем и не обратил внимания на ее слова.
        Из пасти чудовища выскользнул длинный и узкий язык, похожий на змеиный, и принялся ощупывать лежащее на полу тело. При этом сам зверь стоял абсолютно неподвижно, словно застыл на месте. Денису даже пришла в голову нелепая мысль, что хищник и его язык - это два разных существа. Потом язык снова скрылся в пасти чудовища, а зверь наклонил уродливую шишковатую голову и принялся пожирать лежащее перед ним тело. Он был крупнее самой большой и жирной свиньи, которую когда-либо приходилось видеть Денису. А для того чтобы прикончить даже самую мелкую из атаковавших лагерь тварей, требовалось как минимум несколько пуль, да не «макаровских» «желудей», а специальных тяжелых пуль от особо мощных винтовочных патронов. С одним «стечкиным» чудовище можно и не остановить. Неожиданная мысль заставила Дениса похолодеть.
        - Сколько раз ты стреляла?
        Надежда покачала головой.
        - Ни разу.
        Хотя от ствола пистолета ощутимо пахло гарью, Денис не стал ничего переспрашивать. Он слегка оттянул затворную раму и заглянул в патронник, потом выщелкнул магазин, осмотрел его и вставил обратно. Итого: девятнадцать патронов, да две гранаты, да боевой нож. Какое-то время жить можно. Вот только какое?
        Словно в ответ на его незаданный вопрос, в палатку втиснулись еще два зверя. Они были чуть меньше первого и выглядели немного иначе, но их поведение ничем не отличалось. Подбежав к распростертому на полу телу, они ощупали его своими узкими языками (языки у всех тварей были удивительно похожи) и принялись пожирать его.
        Чтобы не видеть эту жуткую картину, Надежда отвернулась и уткнулась лицом в грудь Дениса.
        - Если они ворвутся сюда, обещай, что пристрелишь меня, - прошептала она.
        - Ну-ну, мы еще побарахтаемся, - ответил Денис, но успокоить Надежду не удалось. Видимо, слова утешения прозвучали фальшиво.
        Она всхлипнула.
        - Ты не понимаешь. Это не обычные хищники. Это настоящие монстры, ведомые ненасытным голодом. Они будут убивать и есть, есть и убивать, пока не истребят все живое. А я не хочу такой смерти… Так ты застрелишь меня?
        - Это не понадобится. - Денис вынул из кармана разгрузки одну из двух оставшихся у него гранат, встряхнул на ладони и показал Надежде. - Нужно только выдернуть чеку, и все… закончится, - механически договорил он, потому что возня за дверью прекратилась. Оставив свою жертву, чудовища разбрелись по палатке.
        Денис осторожно отстранил прижавшуюся к нему женщину и прильнул к смотровому окну. То, что он там увидел, заставило его волосы встать дыбом. Вместо тела подполковника Синявского на полу лежала груда обглоданных костей. Меньше чем за полчаса звери полностью сожрали его труп. «Убивать и есть».
        - Что? Что там?! - почувствовав его смятение, Надежда подалась вперед, но Денис оттолкнул ее от окна. Ей незачем было видеть то, что сделали монстры с ее начальником.
        Тем временем один из зверей обнаружил клетки с лабораторными крысами и бросился прямо на них. Поставленные друг на друга клетки разлетелись в стороны, словно сбитые кегли, и одна из них столкнула со стола стоящую там спиртовку. Горящий спирт выплеснулся на шкуру другого монстра. Тот завертелся волчком, пытаясь сбить охватившее его пламя. Яркий свет мечущегося живого факела осветил палатку, но уже через секунду монстр упал на пол и затих. Его горящая шкура начала плавиться, словно воск, только в выжженной дыре вместо расплавленного воска скапливалась уже знакомая Денису черная слизь. И по мере того как слизь заполняла воронку, пламя угасало, пока не погасло совсем.
        - Невероятная способность к регенерации, - донесся из темноты напряженный шепот Надежды.
        Денису захотелось зажечь свой фонарь, но усилием воли он подавил возникшее желание. Скорее всего, этот поступок стал бы для него и Надежды последним. Возможно, монстры и не имели органов слуха, но их огромные выпученные глаза наверняка видели в темноте не хуже кошачьих.
        Зажав в правой руке пистолет, левой Денис обнял Надежду и прижал к себе. Ее била нервная дрожь, и Денис опасался, хватит ли у нее выдержки, чтобы сохранить самообладание. Он знал немало примеров, когда охваченные паникой люди совершали фатальные поступки. Так насмерть перепуганный заложник бросается под пули спецназа, атакующего террористов, утопающий хватает за руки и топит бросившегося ему на помощь спасателя, а увидевший внезапно выбежавшего на дорогу пешехода водитель, вместо того чтобы ударить по тормозам, жмет на газ.
        - Боишься? - спросил Денис у Надежды. - Не бойся. Я сам боюсь.
        - Правда? - в ее голосе отчетливо прозвучало удивление. А это лучше, чем паника, гораздо лучше!
        - А ты что же думала, я железный?
        Продолжая говорить, Денис отступил в центр карантинного бокса. Надежда послушно последовала за ним.
        - Вроде того.
        Неужели усмехнулась? Или ему только так показалось?!
        - Нам следует лучше узнать друг друга.
        - Думаешь, у нас будет на это время?
        Денис улыбнулся, страшно жалея, что в темноте Надежда не видит его улыбки.
        - Главное - не терять надежду.
        - Это ты обо мне? - спросила она.
        - О нас обоих, - ответил он, и оба на какое-то время замолчали.
        Немного погодя Денис спросил:
        - А что это вообще за твари? Ты сказала: это не обычные хищники. Кто они?
        - Мутанты. Дикие звери: волки, лисы, кабаны, рыси, даже зайцы и полевые мыши, которых превратили в монстров внеземные микроскопические бактерии-паразиты, занесенные в тайгу упавшим метеоритом.
        Судя по голосу, Надежда не шутила. Но в то, что она сейчас сказала, просто невозможно было поверить.
        - Как же могли обыкновенные зайцы превратиться в таких чудищ?
        - Лабораторная крыса, которой мы привили эту заразу, превратилась в монстра за сорок минут, - ответила Надежда. - Дело в том, что по составу клетки всех животных практически не отличаются друг от друга. А паразиты, проникая внутрь клеток, перестраивают их под свои нужды.
        - И что же им нужно?
        Надежда помолчала.
        - Белки, жиры, углеводы и микроэлементы - строительный материал для роста и размножения. По сути, все живые организмы для чужеродных паразитов - это инкубаторы по производству таких же чужаков. Но для воспроизводства паразитам нужна пища. Вот мутанты ее и добывают.
        - А пища - это мы? - догадался Денис.
        - Не только. Все живое, что есть на Земле.
        Надежда говорила своим обычным голосом, но от ее слов у Дениса мороз пробежал по телу. «Все живое, что есть на Земле». Он ждал, что она еще что-нибудь скажет о чудовищных монстрах, но она молчала.
        Наступившая тишина показалась Денису зловещей. Снаружи не доносилось ни звука. В дверное окно тоже ничего не было видно. Оставалось только гадать, чем заняты ворвавшиеся в палатку чудовища: пожирают подопытных крыс или подбираются к затаившимся в нескольких шагах людям. Денис прекрасно осознавал уязвимость их с Надеждой убежища. Выполненные из пленки и пластика стенки карантинного бокса не представляли никакой преграды для зубов и когтей наводнивших лагерь чудовищ. Но штурмовать бокс мутанты отчего-то не спешили. Медленно текли минуты напряженного ожидания. У Дениса вспотела ладонь, сжимающая пистолетную рукоятку. Он придержал оружие левой и вытер ладонь о десантный комбез. Почувствовав его движение, Надежда испуганно вздрогнула.
        - Что?
        - Все в порядке. Просто жарковато здесь.
        - Это потому что тут нет вентиляционных отверстий для доступа воздуха, - пояснила она.
        - То есть мы в замкнутом пространстве? - уточнил Денис.
        - Конечно, это же карантинный бокс. Иначе инфекция могла бы вырваться наружу. Здесь электрическая система вентиляции, а раз электричество отключилось…
        Надежда замолчала, но Денис и так понял, что она хотела сказать.
        - Мы можем задохнуться?
        - Ну… - вопрос не испугал ее, а всего лишь заставил задуматься. - До утра воздуха должно хватить, а вот дальше - не знаю.
        - Но мы же не собирались торчать здесь всю жизнь, - усмехнулся Денис.
        Как ни странно, он тоже не испытывал страха. Видимо, рассказ Надежды о причинах появления чудовищ сломал последний психологический барьер. А может быть, все дело в том, что Надежда была рядом. Он крепче обнял ее.
        - Как ты думаешь, еще кто-нибудь выжил? - с надеждой спросила она.
        - Не знаю, - честно ответил Денис. - Звон и Рама были в дозоре, когда все это началось. Хазар, ты помнишь, остался у родника. Может быть, Мартюш или кто-нибудь из ваших.
        Надежда тяжело вздохнула.
        - Я видела оторванную руку Писарева недалеко отсюда.
        - А я видел, как два зверя грызли что-то в палатке с вашей радиостанцией, - признался Денис. Он не хотел говорить этого, но сейчас понял, что Надежда должна знать все. - Ты говорила, там остался ваш майор.
        Надежда не ответила. Ей требовалось время, чтобы осознать случившееся, и Денис не стал торопить ее.
        Прошло еще несколько минут, а может быть, и час - Денис давно потерял счет времени. Даже светящиеся стрелки командирских часов расплывались у него перед глазами. Внезапно в темноте раздался протяжный зевок. Денис встряхнул прижавшуюся к нему женщину.
        - Эй! Ты только не засыпай.
        - Да-да, я знаю, - невпопад ответила Надежда.
        Ее язык начал заплетаться, да и на ногах она держалась из последних сил. Так же вел себя надышавшийся углекислым газом Бивень, прежде чем свалиться на землю.
        - Не спать! Слышишь: не спать! - Денис снова встряхнул Надежду и с силой ущипнул ее за бок. - Сейчас я приоткрою дверь, чтобы впустить воздуха. Покажи, как это делается.
        Он и сам бы разобрался с запорным механизмом, но нужно было растормошить теряющую сознание женщину.
        - Ручку налево, от… себя…
        Голова Надежды упала на грудь, и Денису пришлось подхватить ее обмякшее тело. Он подтащил ее к запертой двери - благо та была рядом, повернул против часовой стрелки рукоятку системы герметизации, послышалось легкое шипение входящего воздуха, и дверь открылась.
        Фонарь висел на боку. Даже при всем желании Денис не смог бы до него дотянуться, так как приходилось поддерживать повисшую на руке женщину, но в палатке стало как будто светлее. Входной полог был сорван, и оттуда в палатку проникал призрачный свет. Денис даже сумел рассмотреть разбросанные по полу пустые клетки с выломанными или вообще полностью оторванными дверцами, опрокинутый стол, рассыпанные медицинские инструменты, осколки стекла и белеющие в темноте кости. Костей, к счастью, оказалось меньше, чем можно было ожидать.
        - Монстров нет? - шепотом спросила Надежда. Вдохнув свежего воздуха, она быстро пришла в себя.
        - Как видишь, - подтвердил Денис. - Постой здесь, я осмотрюсь.
        Приготовив пистолет, он приблизился ко входу и выглянул наружу.
        Похоже, приближался рассвет. Точно определить это было нельзя, так как все небо заволокли низкие, опустившиеся ниже верхушек деревьев, необычайно плотные облака. Но темнота отступила, открыв взору Дениса окутанную туманом поляну.
        - Что там? - нетерпеливо спросила Надежда.
        Он не ответил, но она не отстала.
        - Что ты увидел?
        - Там… - начал Денис, подбирая слова, но Надежда уже была рядом.
        Выглянув из палатки, она тихо вскрикнула и зажала рот руками.

* * *
        Здесь побывала смерть! Она прошла по лагерю, не щадя никого и ничего. Даже трава на поляне пожухла и наклонилась к земле. А среди увядшей травы белели обглоданные кости. Они были повсюду: у погасшего костра, возле растерзанных палаток и среди беспорядочно разбросанного снаряжения. К некоторым костям прилипли клочки изжеванной ткани. Надя даже не хотела задумываться над тем, чем они были до того, как попали в пасть к монстрам. Но ответ, страшный ответ напрашивался сам собой: одеждой близких и дорогих ей людей!
        - Мы одни, - прошептала Надя, глядя на разоренный лагерь. - Больше никого не осталось.
        Если бы она смогла заплакать, то стальные обручи, сдавившие грудь и горло, наверняка бы исчезли. Но глаза оставались сухими.
        - Что нам делать теперь?
        - Выбираться, - ответил Денис, поняв ее вопрос буквально, хотя она имела в виду совсем другое. - Монстры ушли, но они могут вернуться. К этому времени нам лучше находиться среди людей. Но сначала проверим рации.
        Он направился к армейской палатке, которая после нападения монстров превратилась в скомканное полотнище разорванного брезента, но через несколько шагов остановился.
        - Что стоишь? Давай за мной.
        Надя молча повиновалась. Если он хочет, чтобы она шла за ним, она пойдет. Как и собственная участь, ей вдруг стало безразлично все происходящее.
        Вместе с Денисом Надя подошла к сорванной с растяжек армейской палатке, помогла, когда он попросил ее подержать брезент, а потом долго смотрела, как он копается в груде снаряжения. Все оказалось напрасно: ни первая, ни вторая армейская рация, которые нашел Денис, так и не заработали, сколько он с ними ни бился. Ни на одной из них даже не зажглась приборная шкала.
        В палатку, где хранились средства связи исследовательской группы, Денис зашел один. Она покосилась, но устояла на месте. Если бы не огромная, рваная дыра сбоку, палатку даже можно было бы использовать для жилья. Денис пробыл там не больше минуты, вышел и мрачно покачал головой:
        - Рация не работает, а спутниковый терминал разбит.
        О судьбе остававшегося в палатке майора Волкова он ничего не сказал, а спрашивать Надя не стала. Все и так было ясно.
        - Эй! Что с тобой? - Денис подошел ближе и зачем-то помахал рукой у нее перед глазами. - Да ты в отключке! А ну-ка пошли.
        Он взял ее за локоть и снова отвел к сорванной палатке, где прежде хранилось снаряжение разведчиков, откинул брезент и вытащил из груды вещей пластмассовый чемоданчик, похожий на медицинскую аптечку. Когда он открыл чемоданчик, Надя поняла, что это и есть аптечка. Денис достал оттуда шприц-тюбик и прямо через рукав воткнул иглу ей в плечо.
        Надя поморщилась, хотя ощутила лишь легкий укол.
        - Что это?
        - «Антистресс», - не вдаваясь в подробности, пояснил Денис. - А ну-ка вдохни.
        Надя послушно сделала вдох и сразу почувствовала, как по телу разливается приятное расслабляющее тепло.
        - Пришла в себя или вколоть «Озверин»? - спросил Денис и действительно достал из аптечки еще один шприц-тюбик с красной меткой.
        - Не надо, - замотала головой Надя. - Я в порядке.
        Она действительно чувствовала себя гораздо лучше. Сознание очистилось, вновь вернулась ясность мыслей.
        Денис заглянул ей в глаза, настолько близко, что Наде пришлось отодвинуться, и удовлетворенно кивнул.
        - Тогда надо собрать все необходимое, в первую очередь оружие, и скорее убираться отсюда.
        - А куда идти? - поинтересовалась Надя.
        - В сторону Киренска. Раз объявлено чрезвычайное положение, район наверняка оцеплен. Так что не промахнемся. Только бы выбраться из леса.
        Объясняя предстоящую задачу, Денис продолжал перебирать вещи: отыскал вещмешок и засунул туда аптечку.
        - Надо взять образцы мутагенной биомассы! - вспомнила Надя. - Я сейчас.
        Денис косо посмотрел на нее, но ничего не сказал.
        Однако в лабораторной палатке ее ждало разочарование. Контейнер, куда поместили останки монстра, оказался пуст, а сорванная с него крышка валялась на полу чуть ли не в противоположном конце палатки. Нет, кости остались на месте, но бактериальная биомасса исчезла, как исчезла и тушка крысы-мутанта. Надя обыскала всю палатку, но не нашла ни капли черной слизи. Это могло означать лишь одно - монстры съели всю биомассу.
        В глубокой задумчивости Надя вернулась к Денису. Он уже успел чем-то туго набить вещмешок. Рядом лежали два разгрузочных жилета, ручной пулемет и автомат с каким-то дополнительным, похожим на ракетницу приспособлением.
        - Держи. Это тебе.
        Она не успела опомниться, как Денис стащил с нее бронежилет и нахлобучил армейскую разгрузку.
        - Твое оружие, - он протянул ей автомат.
        Надя замотала головой.
        - Но я никогда не стреляла…
        Денис не дал ей договорить.
        - Дело нехитрое. Смотри сюда: затвор, спуск, предохранитель. В магазине тридцать патронов. Хватит, чтобы уложить любого монстра. При условии, если попадешь. Поэтому бей наверняка. Ну-ка попробуй.
        Надя сдвинула предохранитель, оттянула затвор, прицелилась в растущую на краю поляны сосну и нажала на спуск. Автомат полыхнул огнем, довольно ощутимо толкнув ее в плечо, и от ствола ели отлетела внушительных размеров щепка.
        - Я что, попала? - удивилась Надя.
        - Как видишь, - равнодушно ответил Денис, хотя мог бы и похвалить. - Только монстры не будут ждать, пока ты прицелишься. Поэтому все надо делать гораздо быстрее.
        Чтобы изменить его отношение к себе, Надя решила проявить творческую инициативу.
        - А это что? - спросила она, указав на пристегнутую к автомату «ракетницу».
        - Подствольный гранатомет, - пояснил Денис. - Стреляет вот такими осколочными гранатами.
        Он вынул из кармана разгрузочного жилета продолговатый цилиндр, больше похожий на электрическую лампочку, чем на гранату, и слегка подбросил его на ладони.
        - Убойная вещь, но и опасная. Радиус разлета осколков такой гранаты составляет несколько десятков метров, поэтому…
        - Знаю: использовать только в крайнем случае, - закончила за него Надя.
        Она хотела пошутить, но Денис даже не улыбнулся. Спрятал гранату обратно в карман и спросил:
        - Ты взяла, что хотела?
        Надя покачала головой.
        - Ничего не осталось. Очевидно, мутанты пожирают биомассу. Вернее, не пожирают, а…
        Она запуталась в объяснениях, но Денис не стал ничего уточнять, молча забросил вещмешок на спину, поднял пулемет и скомандовал:
        - Идем!
        На краю поляны они остановились. Денис присел на корточки и долго рассматривал истоптанную землю, а Надя последний раз мысленно попрощалась с лагерем и погибшими в эту ночь людьми. Их кости так и остались на поляне не погребенными, и это было ужасно, но даже на то, чтобы собрать их, не было времени. Рыщущие в поисках добычи монстры могли вернуться в любой момент. Денис тоже это понимал, но отчего-то медлил.
        Наконец, он поднялся на ноги.
        - Судя по оставленным следам, все твари рванули отсюда на юг.
        В его голосе Надя отчетливо уловила тревогу.
        - А нам куда надо? - настороженно спросила она.
        Денис мрачно кивнул.
        - Туда же.
        Часть третья
        Чрезвычайное положение
        Глава 15
        Зарождение смерча
        Начальнику Управления МЧС
        по Иркутской области генерал-майору Баталову.
        Согласно последним данным воздушной разведки, устойчивое облако тумана, образовавшегося в районе падения Киренского метеорита, стремительно расширяется. За истекшие сутки его площадь увеличилась более чем на 100 квадратных километров. В связи с действующим запретом на полеты над зоной тумана прошу дополнительных указаний.
        Командир авиаотряда
        полковник Клевец.
        Начальнику Управления МЧС
        по Иркутской области генерал-майору Баталову.
        Эвакуация жителей из карантинной зоны, создаваемой вокруг лесного массива в верховьях реки Нижняя Тунгуска, задерживается ввиду отсутствия необходимых сил и средств. Так, автоколонна, выехавшая в деревню Постол, во время следования встретила на пути заболоченный участок дороги, который не смогла преодолеть, и вынуждена была повернуть обратно. При этом члены спасательной команды утверждают, что видели на краю возникшего болота многочисленные следы неизвестных животных. Все попытки связаться с жителями деревни по телефону и телеграфу вот уже двое суток не дают результатов.
        Начальник Киренского отделения МЧС
        подполковник Гремихин.
        Начальнику Киренского отделения МЧС
        подполковнику Гремихину.
        Активнее взаимодействуйте с местными органами внутренних дел, которым приказано оказывать подразделениям и сотрудникам МЧС максимальное содействие.
        Начальник Управления МЧС по Иркутской области
        генерал-майор Баталов.
        Начальнику Киренского отделения МЧС
        подполковнику Гремихину.
        При подъезде к поселку Нера были обнаружены кости человеческого скелета, истлевшие фрагменты женской одежды, а также брошенная почтовая сумка с корреспонденцией двухдневной давности. Позже от жителей поселка стало известно, что накануне пропала сельский почтальон. На поиски пропавшей женщины отправились одиннадцать добровольцев во главе с местным участковым. Трое из них, в том числе сам участковый, так и не вернулись в поселок. Возвратившиеся находятся в крайне подавленном состоянии и отказываются отвечать на вопросы. Те, кого удалось расспросить, утверждают, что слышали в тайге чьи-то «жуткие» крики, однако объяснить их причину не могут. Считаю необходимым сообщить обо всем случившемся в органы внутренних дел.
        Начальник эвакуационной команды
        старший лейтенант Камышев.
        Начальнику Управления МЧС
        по Иркутской области
        генерал-майору Баталову.
        Жители поселка Нера успешно эвакуированы, за исключением местного почтальона, пропавшего накануне, и трех добровольцев, отправившихся на ее поиски.
        Начальник Киренского отделения МЧС
        подполковник Гремихин.
        Начальнику Управления МЧС
        по Иркутской области
        генерал-майору Баталову.
        Эвакуационная команда, направленная в Цимлянское лесничество для эвакуации проживающего там егеря и его семьи, не вернулась на базу. Связи с группой нет уже восемнадцать часов. Из-за стопроцентной загруженности личного состава в мероприятиях, предусмотренных планом чрезвычайного положения, организовать поиск пропавшей эвакуационной команды собственными силами не имею возможности.
        Начальник Киренского отделения МЧС
        подполковник Гремихин.
        Начальнику Киренского отделения МЧС
        подполковнику Гремихину.
        Для участия в эвакуационных мероприятиях к вам в течение суток будут переброшены дополнительные подразделения областного управления МЧС и Забайкальского спасательного отряда. Кроме того, в Киренский район направлен отдельный батальон внутренних войск, имеющий собственную задачу по блокированию карантинной зоны.
        Начальник Управления МЧС
        по Иркутской области
        генерал-майор Баталов.
        Начальнику Управления МЧС
        по Иркутской области
        генерал-майору Баталову.
        По причине несознательности части жителей, отказывающихся покидать свои дома, провести эвакуацию населения из карантинной зоны в отведенные сроки не удалось. В частности, в деревне Луки попытка применить силу к жителям, отказывающимся подчиниться распоряжению об эвакуации, вызвала активное сопротивление населения, что привело к задержке выезда автоколонны более чем на шесть часов. При этом три человека из состава эвакуационной команды и двое сотрудников отдела внутренних дел получили легкие травмы.
        Начальник Киренского отделения МЧС
        подполковник Гремихин.
        Начальнику УВД по Иркутской области
        генерал-лейтенанту Вострецову.
        При развертывании в цепь бойцами 1-го взвода 3-й роты на опушке леса севернее поселка Нера были замечены неизвестные животные, которые напали на обнаруживших их солдат. В результате нападения хищников один из солдат был убит на месте, а другой получил смертельные ранения и, несмотря на оказанную ему медицинскую помощь, умер, не приходя в сознание. После открытия пулеметно-автоматного огня хищники, не получившие видимых повреждений, скрылись в лесу вместе с телом убитого ими солдата.
        Командир батальона внутренних войск
        майор Огарков.
        Начальнику Управления МЧС
        по Иркутской области генерал-майору Баталову.
        Для непосредственного руководства антикризисными мероприятиями к вам с группой специалистов вылетает начальник экспертного Центра Минобороны по изучению аномальных аэрокосмических явлений генерал-майор Озеров, назначенный начальником штаба по ликвидации последствий чрезвычайной ситуации в Киренском районе Иркутской области.
        Министр по делам Гражданской обороны
        и Чрезвычайным ситуациям
        генерал армии Шульга.
        Начальнику штаба ЧС
        генерал-майору Озерову.
        На данный момент площадь затянутого туманом района составляет 530 квадратных километров. На юге и юго-востоке облако тумана вплотную приблизилось к границам карантинной зоны - аэрофотоснимки прилагаются (обработка данных 18.00).
        Командир авиаотряда
        полковник Клевец.
        Всем подразделениям
        МЧС, МВД, внутренних войск.
        ПРИКАЗЫВАЮ

1. Немедленно отойти от южной и юго-восточной границы карантинной зоны на новый рубеж вне досягаемости распространяющегося тумана.

2. По линии оцепления выставить посты наблюдения за карантинной зоной в пределах прямой видимости дозорных.

3. Обо всех попытках прорыва оцепления людьми или животными немедленно докладывать в антикризисный штаб.

4. В случае прямого нападения на дозорных, открывать огонь на поражение.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.
        Командующему Сибирским военным округом
        генерал-полковнику Бугаеву.
        Прошу изыскать возможность распыления над карантинной зоной в Киренском районе Иркутской области химических реагентов, способствующих конденсации водяных паров и выпадению осадков, с целью рассеивания заполнившего зону тумана.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.

* * *
        Стоя у закрытого окна в кабинете, выделенном ему на втором этаже здания районной администрации, генерал Озеров смотрел на забитую автомашинами площадь. Даже сквозь стекло снаружи доносились нетерпеливые гудки машин и несмолкаемый гул голосов, а при открытом окне в кабинете вообще невозможно было работать. Суета возле здания районной администрации, где разместился антикризисный штаб, наглядно подтверждала ту неразбериху, с которой столкнулся Озеров, прилетев в Киренск. Из-за отсутствия единого руководства подчиняющиеся разным начальникам, к тому же не имеющим ясного представления о том, что происходит в тайге, сотрудники МЧС, милиционеры, бойцы внутренних войск и местные жители, оказавшиеся внутри разрастающейся аномалии, гибли один за другим. Сухие канцелярские обороты официальных документов, с которыми, прибыв в штаб, первым делом ознакомился Озеров, скрывали страшную правду. Четверо жителей поселка Нера, семья егеря из Цимлянского лесничества и направленная за ней эвакуационная команда, жители Постола - всех этих людей, скорее всего, уже нет в живых. А сколько еще станут жертвами наводнивших
аномальную зону чудовищ, пока не удастся остановить ее распространение?
        Среди множества поступивших в антикризисный штаб сообщений о пропавших людях одно выделялось особо. Для генерала Озерова оно стало личной трагедией. О том, что исследовательская группа Центра не эвакуирована из карантинной зоны, он знал еще в Москве, но, полагаясь на предусмотрительность и опыт подполковника Синявского, надеялся, что все обойдется. Не обошлось. В Киренске только что назначенному начальнику штаба по ликвидации последствий чрезвычайной ситуации сообщили, что стремительно расширившийся за ночь туман заполнил район развертывания полевой лаборатории. Девять спецназовцев, пять научных сотрудников Центра и Надежда, его Надежда, были отрезаны туманом от остального мира! С этого момента они могли рассчитывать только на себя. При условии, что они еще живы.
        До вылета в Киренск Озеров подозревал, что силы МЧС и МВД неспособны противостоять угрозе, таящейся внутри зоны, а прибыв на место, окончательно убедился в этом. Воспользовавшись полномочиями начальника антикризисного штаба, он на вертолете МЧС, вместе с командиром авиаотряда полковником Клевцом, лично облетел вокруг карантинной зоны. В тайне от всех Озеров надеялся на вертолете добраться до лагеря исследовательской группы, но, увидев затянувшее тайгу огромное облако тумана, понял, что этот план обречен на гибель. Он увидел и цепи дозорных, и заградительные посты внутренних войск. Но перед бескрайним клубящимся над землей бледно-серым облаком они выглядели жалкой кучкой беззащитных людей, застигнутых в море небывалым штормом. А ведь шторм еще только зарождается. Но, судя по той скорости, с которой расползается туман, через несколько дней он докатится и до Киренска. Возможно, расширение зоны удастся остановить армии. Возможно. До конца Озеров вовсе не был в этом уверен.
        Вернувшись в штаб, он подготовил обоснованное письмо Президенту с предложением заменить выставленные вокруг зоны внутренние войска МВД армейскими подразделениями с тяжелым вооружением и боевой техникой. Но, прежде чем отправлять письмо адресату, следовало ответить на главный вопрос: что происходит внутри зоны. Озеров очень надеялся, что применение химических реагентов рассеет заполнивший зону туман. Тогда, возможно, удастся выяснить и причину возникновения аномалии, а если повезет - то и судьбу захваченных зоной коллег, судьбу Надежды.
        Тихо приоткрылась входная дверь, но Озеров мгновенно развернулся от окна. На пороге стоял адъютант, он же личный помощник начальника антикризисного штаба.
        - Товарищ генерал, журналисты собрались на пресс-конференцию, - доложил вошедший офицер.
        - Иностранных много?
        - Съемочная группа CNN, еще одна из Японии и спецкор из Китая, - перечислил адъютант. - Всего семь человек. К тому же неизвестно, сколько наших стрингеров перегоняют материал за границу.
        Озеров вздохнул. Значит, уже через час репортажи о пресс-конференции заполнят российские и зарубежные СМИ. К событиям на севере Иркутской области приковано внимание всего мира, поэтому вместо того, чтобы искать способы противостоять угрозе зоны, он должен отвечать на вопросы падких на сенсацию журналистов. Ничего не поделаешь - такова реальность современного мира. И, чтобы сохранить этот мир таким, как он есть, нужно остановить распространение загадочной аномалии, разрастающейся по Земле, подобно раковой опухоли.
        Озеров кивнул ожидающему на пороге адъютанту:
        - Идем.
        Потом забрал со стола папку с отобранными для пресс-конференции материалами и направился к выходу.

* * *
        Автомат, который Надя по примеру Дениса повесила на плечо, постоянно соскальзывал вниз, отчего приходилось то и дело поправлять ремень, да еще колотил прикладом по бедру. Она старалась не обращать внимания на неудобства - хватало других проблем, в частности, как пройти по населенному монстрами лесу и остаться в живых. Но через несколько часов пути (следить за временем можно было только интуитивно, так как и у нее, и у Дениса остановились наручные часы), когда пропитавшуюся потом одежду уже можно было выжимать, натертое плечо стало саднить, а бедро разболелось не на шутку. Еще сколько-то Надежде удалось пройти на силе воли и желании во что бы то ни стало выбраться из «зачумленного» леса, но потом она начала хромать, и Денис, хотя и шел впереди, выбирая дорогу, конечно, сразу это заметил.
        - В чем дело? - обеспокоенно спросил он.
        Надя ощупала ноющее плечо и виновато потупилась.
        - Кажется, натерла.
        - Покажи.
        Она сняла набитый автоматными рожками разгрузочный жилет, расстегнула камуфляжную куртку и оголила плечо. Кожа на нем вспузырилась и отслаивалась целыми пластами. Надя даже испугалась, когда увидела на своем плече огромную кровоточащую мозоль.
        - …твою мать! - выругался Денис. - Ты что, раньше не могла сказать?!
        - Я даже не думала, что можно так содрать кожу.
        - При такой жаре и стопроцентной влажности запросто! Это же настоящие тропики! - продолжал негодовать Денис. - А если попадет инфекция!
        - Здесь только одна инфекция. - Надя обвела рукой вокруг себя. Повсюду взгляд натыкался на умирающие деревья с вяло поникшими листьями или потемневшей хвоей, а ведь они уже достаточно далеко отошли от лагеря.
        Денис не стал спорить.
        - А с ногой что?
        Надя приспустила мешковатые штаны. Их даже не пришлось расстегивать, оказалось достаточно лишь немного ослабить ремень. На бедре вырос свежий синяк, но в целом оно выглядело лучше, чем растертое до крови плечо.
        На этот раз Денис только покачал головой, потом достал из вещмешка бинт и пластырь и довольно ловко наложил на натертую мозоль гигиеническую повязку.
        - Идти сможешь?
        Надя пожала плечами - было больно, но вполне терпимо.
        - А что еще остается?
        Денис на секунду задумался, словно и в самом деле искал варианты ответа.
        - Ладно, пошли. Ты впереди, я следом.
        Надя растерялась.
        - А… куда идти?
        - Все время прямо. Если что, я подскажу.
        Если что «что»? Но Надя так и не решилась задать Денису свой вопрос. А между тем его явно что-то беспокоило. И это были не монстры, которых они за все время пути так и не встретили, хотя следы их присутствия попадались часто. При виде свежих отпечатков когтистых лап на влажной земле Надю бросало в дрожь. Иногда среди них попадались такие огромные, что она даже боялась представить, как может выглядеть оставившее их существо. Интересно было узнать, что думает обо всем этом Денис, но он молчал, предпочитая держать свои мысли при себе.
        Как только они поменялись местами, темп движения сразу замедлился. Хотя Надя и старалась шагать бодро, но это плохо получалось. Боль в ноге все-таки давала о себе знать, да еще мешал автомат, который она, сняв с плеча, взяла в руки. То ли автомат сам собой прибавил в весе, то ли она окончательно выбилась из сил.
        Надя с надеждой обернулась к Денису.
        - Долго нам идти?
        Ей нужен был не правдивый ответ, тем более что Денис и не мог его знать, а успокоительная ложь: «Всего ничего, еще немного, и мы выберемся из этого проклятого леса». Но Денис оказался начисто лишен дипломатических хитростей.
        - Это зависит от того, как далеко продвинулся туман… - начал он, но, не договорив, вдруг схватил ее за руку и рывком втащил за ближайший куст.
        Несмотря на полную неожиданность, Надя все-таки догадалась проследить за направлением его взгляда и обомлела. Впереди, среди деревьев что-то двигалось: высокого роста, в защитном армейском камуфляже… человек?! Она посмотрела на Дениса, чтобы понять, не мерещится ли ей увиденное. Но Денис вышел из кустов, поднял над головой руку и протяжно свистнул.
        - Серый!
        Разведчик, который пропал из лагеря перед самым нападением монстров, вспомнила Надя. Неужели это он и как здесь оказался?
        Незнакомец за деревьями повернул голову, и Надя увидела огромное черное пятно, закрывающее его лицо. Правильнее было сказать, что на почерневшем лице еще кое-где остались участки светлой кожи. Человеческие черты расплылись, словно это было и не лицо, а восковая маска. Нос распух и ввалился, а глаза, наоборот, вылезли из глазниц, словно огромное внутричерепное давление выдавливало их наружу. Чернолицый высунул мясистый, необычайно длинный для человека, слюнявый язык и облизал широкие губы, при этом из его рта вместе со слюной вывалились какие-то мелкие камешки… Зубы?!
        - Серый, что с тобой? - растерянно пробормотал Денис, направляясь к выплевывающему собственные зубы существу.
        - Нет! - в ужасе закричала Надя. - Не подходи! Это уже не человек!
        Но Денис не остановился. Существо тоже повернулось к нему. Его водянистые глаза сфокусировались на Денисе и… лопнули, выпустив наружу черную слизь, которая мгновенно заполнила глазницы. Надя судорожно сдвинула предохранитель и вскинула автомат. Дальнейшее произошло одновременно: прыжок монстра и ударившая по нему автоматная очередь. Надя очень боялась задеть Дениса, поэтому взяла слишком высокий прицел, но прыгнувший монстр сам нарвался на пули, и очередь буквально расколола ему череп. Денис застыл как вкопанный, когда мутант рухнул перед ним на землю.
        - Что ты наделала? - в ужасе прошептал он.
        - То, что требовалось! - огрызнулась Надя. Страх за Дениса сменился злостью. Не опуская автомата, она подбежала к раскинувшемуся на земле монстру. Он не двигался. Пока не двигался! Не дожидаясь, когда это произойдет, она прострочила его тело вдоль спины длинной очередью. - Дай нож.
        - Что?
        Несообразительность Дениса граничила с тупостью. Он даже не понял, что она только что спасла ему жизнь.
        - Дай нож! - повысила голос Надя и чуть ли не силой вытащила нож у него из ножен, после чего чиркнула лезвием по раздутой шее мутанта. - Гляди.
        Пузырясь, из раны вытекла черная слизь и начала «пожирать» мягкие ткани. Денис попятился назад. До него наконец начало доходить.
        - Что это? - изумленно спросил он.
        - Бактериальная биомасса - мириады одноклеточных убийц, плодящихся и развивающихся внутри каждого монстра. Именно так они выглядят, если смотреть на них без микроскопа. Эта слизь циркулирует у мутантов по сосудам вместо крови. Она же управляет их поведением, заставляя непрерывно искать новую добычу, которая необходима паразитам для размножения. - Прервавшись, Надя обернулась к Денису. - У тебя найдется какая-нибудь плотно закрывающаяся коробка или контейнер? Нужно взять образец биомассы.
        Денис снова запустил руку в вещмешок и, покопавшись, достал оттуда (Надя не поверила своим глазам) упаковку презервативов!
        - Зачем это? - опешила она.
        Денис посмотрел на нее так, словно она спросила, зачем в принципе нужны презервативы.
        - Распечатываешь, кладешь внутрь то, что тебе нужно, завязываешь. Абсолютная герметичность. Можно хранить даже воду.
        Надя покачала головой: поразительно, насколько изобретателен мужской ум. Только агрессивная биомасса за какую-нибудь минуту насквозь прожгла защитный комбинезон Синявского. А вот насчет воды дельное замечание.
        - Дай фляжку, - Надя указала на висящую у Дениса на поясе флягу с водой, - и резинки тоже.
        Получив то и другое, она вынула из упаковки один презерватив и начала осторожно переливать в него воду. На удивление, в эластичный сосуд поместилось все содержимое фляжки. Надя туго завязала конец презерватива и вернула водяной пузырь Денису.
        Осталось самое трудное и опасное. Надя приставила нож к мизинцу на руке или, вернее, на лапе монстра, потому что на месте сошедших человеческих ногтей уже обозначились остроконечные звериные когти. На всякий случай отодвинулась, помня о слизи, брызнувшей из черепа крысы-мутанта, и сделала глубокий надрез, затем второй, третий. Хорошо, что Денис наточил свой нож не хуже скальпеля, и после третьего надреза мизинец отделился от кисти. Надя тут же подцепила его лезвием и протолкнула внутрь пустой фляжки, немного подумав, натянула на горлышко другой презерватив и плотно закрутила пробку.
        - Экономнее, - пошутил Денис. - Так у меня ни одного презика не останется.
        Надя рассмеялась.
        - Обещаю, как только выберемся, куплю тебе самую большую упаковку. Даже две.
        Денис не улыбнулся. Он во все глаза смотрел на тело монстра, которое уже начало терять первоначальную форму. Из-под растворяющейся прямо на глазах черной кожи показался простреленный череп, на шее разъедающая ткани слизь уже добралась до костей позвоночника, даже на месте отрезанного пальца обнажилась костяная фаланга - процесс разложения стремительно набирал скорость.
        - Когда полученные раны так велики, что тело уже нельзя восстановить регенерацией тканей, бактерии-паразиты пожирают его останки, - пояснила Надя. - Помнишь: то же самое произошло с трупом мутанта, который мы принесли из леса. Через пару часов и от этого… существа останется один голый скелет в луже слизи.
        - А что станет со слизью? - хрипло спросил Денис.
        - Со слизью… - Надя задумалась. Действительно, что происходит с биомассой паразитов после разрушения тела носителя? - Останется здесь, пока какой-нибудь другой монстр не слижет ее с земли.
        Она уже не раз видела, как монстры, обнаружив останки других мутантов, пожирали их. Теперь ясно, почему они это делали - поглощали содержащуюся там биомассу. Но было ли это случайностью? Ведь никто не находил на земле лужи или потеки слизи, только голые кости. Значит…
        Надя судорожно вцепилась в локоть Дениса.
        - Надо скорее уходить отсюда! Сейчас здесь появятся другие монстры. Биомасса вызовет их. Эти паразиты каким-то образом общаются между собой. Я не знаю как: запахом феромонов, электроимпульсами, но они общаются и координируют свои действия, как рой общественных насекомых.
        Она сама чувствовала, что говорит недостаточно убедительно, - мысли еще не до конца оформились в ее голове. Но Денис понял главное.
        - Ты хочешь сказать, что эта слизь приманит сюда других тварей?
        Надя кивнула:
        - Вот именно.
        - Тогда ходу!
        Денис схватил ее за руку и потащил за собой, да так быстро, что она едва успевала переставлять ноги.

* * *
        Когда Надежда сбивалась с ритма, Денис сердито прикрикивал на нее. Может быть, это выглядело грубо и даже жестоко, но, чтобы выжить, нужно было как можно дальше уйти от чудовища, завладевшего телом Серого. Как оказалось, это чудовище не имело лап, клыков, когтей и даже собственного тела, но это не делало его менее опасным. Оно поражало изнутри. Попав в организм человека или животного, чудовище сначала убивало его, фактически пожирая заживо, а потом превращало тело в хищного кошмарного урода. Но самое ужасное заключалось в том, что, даже расправившись с уродом, поселившееся у него внутри чудовище невозможно было убить.
        - Все, больше не могу, - взмолилась Надежда, рухнув на колени. Ее посиневшие губы дрожали, по лицу в три ручья катился пот, заливая глаза.
        - А ну встать! - приказал Денис, но Надежда только помотала головой.
        Она была близка к обмороку. В таком состоянии ни угрозы, ни физическая боль не заставили бы ее сдвинуться с места. Но километр, а то и больше они все-таки пробежали. Значит, есть шансы, что монстры пройдут стороной, не заметив их. Надо только как следует замаскироваться.
        Денис осмотрелся по сторонам. Неподалеку два упавших друг на друга дерева образовали отличное естественное укрытие. Денис осмотрел их вблизи и остался доволен. Если улечься между стволами, а сверху навалить лапника, получится неплохой шалаш или дот, в зависимости от потребности.
        Пока он осматривал поваленные деревья, Надежда немного отдышалась: во взгляде появилось осмысленное выражение, и даже губы приобрели нормальный розовый цвет.
        - Пришла в себя? - поинтересовался Денис. Она слабо улыбнулась в ответ. - Вставай, немного прогуляемся. Да не бойся, недалеко.
        Денис помог Надежде подняться с земли, отвел ее к обнаруженному укрытию и устроил в развилке между перекрещенными стволами. Она с благодарностью посмотрела на него.
        - Спасибо тебе.
        Ее слова, а главное тон, с каким это было сказано, смутили Дениса.
        - Да ладно… Ты прости за то, что я орал на тебя.
        Надежда улыбнулась очень тепло и искренне.
        - Что ты, я же все понимаю.
        Денис поспешно отвернулся, чтобы она не заметила, как спазм сдавил ему горло… Она все понимает. А понимает, что он безнадежно влюблен в нее, что ради ее спасения готов пожертвовать собственной жизнью, лишь бы только она осталась жива?
        - Скажи, а тот образец, который ты взяла, - Денис покосился на фляжку с отрезанным пальцем, которую Надежда повесила себе на пояс, - может приманить к нам монстров?
        Вместо ответа она отстегнула фляжку, поднесла к лицу и зачем-то понюхала пробку, после чего передала фляжку ему.
        - Чувствуешь запах?
        Денис покачал головой.
        - Как будто, нет.
        В глазах Надежды промелькнуло облегчение.
        - Возможно, это и не так, но я все-таки думаю, что колонии паразитов общаются между собой с помощью запахов…
        - Колонии паразитов?
        - Да! Ведь каждый мутант - это отдельная колония микроорганизмов, развивающихся в его теле. Собственных органов чувств мутанты не имеют, да они им и не нужны. Ведь все монстры - это уже не живые существа, а биороботы, управляемые колонией паразитов. А какие органы чувств могут быть у одноклеточных микроорганизмов? Зрение, слух, вкус исключаются. Остается обоняние!
        Денис с сомнением посмотрел на Надежду.
        - А как же огромные глаза этих тварей? Я сам видел…
        Она перебила его:
        - Это не глаза, а обонятельные рецепторы, вернее, локаторы! И охотятся монстры тоже по запаху. - Надежда замолчала и уже другим голосом добавила: - Знаешь, почему мы выжили прошлой ночью, а другие нет? Монстры не нашли нас, потому что не учуяли нашего запаха.
        - Карантинный бокс?! - сообразил Денис.
        Надежда кивнула.
        - Нас спасло то, что он полностью герметичен.
        Денис задумался. Если Надежда права, то это многое объясняет.
        - А почему монстры вообще напали на лагерь? Я имею в виду, именно прошлой ночью.
        - Ты еще не понял? - вздохнула Надежда. - Их выманила из леса колония паразитов, которую мы сами принесли из тайги вместе с останками убитого монстра.
        Неожиданно ее глаза наполнились слезами. Она всхлипнула, потом обхватила двумя ладонями руку Дениса и быстро заговорила:
        - Это я во всем виновата. Я заставила вас забрать труп. Это из-за меня все погибли: Дмитрий Романович, Зоя Карловна, Волков, Щербаков, Писарев, твои друзья. Это я всех убила! - Надежда отчаянно замотала головой. У нее началась настоящая истерика. - Я убийца! - продолжала выкрикивать она сквозь рыдания.
        Денис обхватил ее сотрясающееся тело и крепко прижал к себе.
        - Прекрати. Ты тогда ничего не знала об этих тварях. Никто ничего не знал. Ты просто делала свою работу. Делала то, что положено по… инструкции. Ведь так? - Он провел рукой по ее волосам, потом погладил по щеке, смахнув катящуюся слезу. - Какая же ты убийца? Что за глупости? Ты замечательная девушка. К тому же очень красивая.
        Надежда еще пару раз всхлипнула, но уже реже, и подняла на Дениса заплаканные глаза.
        - Ты правда считаешь, что я не виновата?
        Ее слегка припухшие от рыданий губы оказались совсем близко от его лица.
        - Ну конечно.
        Денис подался вперед, но когда их губы встретились, замер на месте - за спиной Надежды, в тумане, качнулась ветка. Вопреки нахлынувшей горячей волной страсти, какая-та часть его мозга продолжала контролировать обстановку и немедленно среагировала на постороннее движение. Денис впился взглядом в струящийся среди деревьев туман, и вскоре оттуда выплыла огромная черная тень. Еще через секунду тень распалась на отдельные части, и Денис увидел, как сразу четыре среднеразмерных зверя бесшумно крадутся к их с Надеждой убежищу.
        Нащупав прислоненный к стволу автомат, он сунул его в руки Надежде.
        - А ну-ка, убийца, покажи свое мастерство. К нам гости.
        - Гости? - переспросила она. Видно, ученые все подвергают сомнению.
        - Да, четверо хищников…
        Денис еще не закончил говорить, как понял, что тварей гораздо больше. Вслед за первой четверкой крадущихся уродов из тумана выплыл настоящий гигант на длинных суставчатых ногах и около десятка мелких тварей. Они и бросились первыми в атаку.
        - Твои слева, мои справа! - крикнул Денис, выпустив по вылетевшим из тумана черным сгусткам ярости длинную очередь.
        Через секунду рядом ударил автомат Надежды. Кинжальный огонь двух стволов буквально разорвал ближайших монстров (Денис своими глазами увидел, как брызжущие черной слизью тела покатились под откос), но не остановил нападения. Длинноногий гигант, похожий на вставшего на ходули огромного облезлого медведя, вырвался вперед. Денис всадил в него половину пулеметного магазина, выбил передние зубы, прострелил левый «глаз», после чего тот взорвался, выплеснув капли ядовитой слизи, и прострочил очередью мосластые ноги. Лишь после этого чудовище грохнулось на землю. Но пока он расправлялся с ходячим гигантом, первая четверка монстров попыталась обойти Надежду сзади. Как назло, именно в этот момент отказал ее автомат.
        - Кончились патроны! - всполошенно вскрикнула Надежда.
        - Смени магазин!
        Она принялась судорожно дергать автоматный рожок, но от волнения совершенно забыла про магазинную защелку.
        - Не могу! - это был крик отчаяния.
        А монстры тем временем подобрались совсем близко. Денис накрыл их длинной очередью из своего пулемета, для чего пришлось грубо оттолкнуть оказавшуюся на линии огня Надежду. Одного из мутантов зацепило капитально - он завалился набок и забил лапами по земле. Зато остальные, перестав таиться, ринулись вперед. Денис вскочил на ноги и, удерживая пулемет на весу, открыл непрерывный огонь. Одному чудовищу он распорол его толстое брюхо, другому снес полголовы, а когда направил пулемет на третьего монстра, в магазине кончились патроны. Затвор выбросил последнюю гильзу, и наступила мертвая тишина. В следующее мгновение зверь прыгнул. Денис увидел оскаленные клыки и когтистые лапы, нацеленные ему в горло. Если бы монстр оказался крупнее, схватка на этом бы и закончилась. Но, когда Денис поддел стволом пулемета прыгнувшего на него хищника, зверь не достал лапами до его горла. Но и сам Денис не выдержал удар тяжелого тела. Он опрокинулся на спину и, взметнув над землей, словно на рогатине, напавшего зверя, перебросил его через себя. Прокатившись по земле, чудовище снова вскочило на все четыре лапы, но за это
время Денис успел поменять магазин и длинной очередью, выпущенной практически в упор, пригвоздил монстра к земле.
        - Денис, ты не ранен? - Сидя на коленях среди усеявших землю гильз, на него смотрела Надежда.
        - Держи. Стреляй во все, что движется.
        Он вручил ей пулемет, а себе забрал ее автомат. Сноровисто поменял магазин и зарядил в подствольник осколочную гранату. Следовало спешить - новые чудовища могли появиться в любой момент. И они появились.
        Денис не успел присесть, как из тумана полезли новые твари. Пять… десять… Он сбился со счета, а чудовища все прибывали. Серая мгла не позволяла целиком разглядеть выползающих монстров, но в клубах тумана то тут то там мелькали их жуткие лапы и еще более отвратительные клыкастые морды. Половина чудовищ из тех, что Денис посчитал убитыми, тоже поднялась с земли. Но это уже не имело решающего значения. Денис повернулся к Надежде, чтобы сказать, что помнит о последней просьбе и избавит ее от мучительной смерти в зубах отвратительных тварей, но не успел это сделать.
        Не дожидаясь команды, Надежда уложила пулемет на поваленное дерево, как на бруствер, и открыла ураганный огонь по выползающим гадам. Вся стая тут же сорвалась с места. Чудовища буквально взбесились. Если бы они могли издавать звуки, то весь лес наполнился бы их воем и злобным рычанием. Но они носились среди клубов тумана в полной тишине. Заметив трех монстров, одновременно вылетевших из-за деревьев, Денис сейчас же выстрелил по ним из подствольного гранатомета. Завязался настоящий бой, и рассуждать стало некогда. Одну за другой Денис выпустил в стаю чудовищ все десять имеющихся у него осколочных гранат. Надежда без устали поливала их огнем из пулемета, на этот раз не забывая вовремя менять опустевший магазин. Взрывы и выстрелы рассеяли стаю по лесу, вынудив монстров укрыться в тумане. Но Денис не сомневался, что это временное затишье и скоро чудовища ринутся в новую, надо думать, последнюю атаку.
        - Сколько у тебя осталось патронов? - поинтересовался он у Надежды.
        Она оглохла от выстрелов, и ему пришлось дважды повторить вопрос. Наконец, сообразив, чего он от нее добивается, Надежда погладила вставленный в пулемет магазин:
        - Это последний.
        Да у него два - негусто. Денис вернул ей автомат, а пулемет снова забрал себе, потом вынул из разгрузки две последние ручные гранаты, свел усики чеки и положил гранаты перед собой. Надежда молча наблюдала за его приготовлениями. Перехватив ее внимательный взгляд, Денис сказал:
        - Если увидишь, что уже не отбиться, просто выдерни кольцо, и все закончится. В критический момент я сделаю это сам, но… - Он помолчал. - Если со мной что-нибудь случится, тебе придется сделать это самой. Поняла?
        Денис впился взглядом в ее глаза, и Надежда медленно кивнула:
        - Да. Просто выдернуть кольцо.
        Она потянулась к гранате, но Денис остановил ее руку.
        - Не спеши. Может, еще отобьемся.
        Надежда всхлипнула, закусила нижнюю губу и, роняя слезы, медленно покачала головой.
        - Они идут.
        В первый момент Денис решил, что она говорит в общем смысле, но, когда обернулся, увидел появившихся из тумана чудовищ. Скрываясь за деревьями, монстры неумолимо сжимали кольцо. Если набросятся все разом…
        Что-то глухо грохнуло в вышине, а затем где-то вдали прокатилась целая серия таких же взрывов.
        - Что это? - взволнованно воскликнула Надежда. - Гранаты? Значит, рядом люди?!
        Денис тяжело вздохнул. Что-что, а взрыв гранаты он узнал бы даже в густом тумане.
        - Это где-то в небе. Возможно, ракеты.
        - Ракеты? - повторила за ним Надежда. - Но зачем понадобилось запускать… Смотри! - Она судорожно дернула Дениса за руку, но он уже и сам увидел, что происходит вокруг.
        Подкрадывающиеся к людям чудовища внезапно как будто ослепли. Они сначала остановились, потом беспорядочно закружили на месте, потом дружно задрали к небу головы и, высунув свои змеиные языки, принялись «ощупывать» воздух.
        - Что они делают? - удивился Денис.
        Надежда не ответила, только сильнее сжала его руку. И тут вся стая, словно услышав чей-то зов, внезапно сорвалась с места и в одно мгновение скрылась в тумане.
        - Что это было? - растерянно спросил Денис, но Надежда как будто не слышала.
        Нахмурившись, она вглядывалась в затянутое облаками небо. Денис тоже поднял голову, и тут ему на лицо упала крупная капля. Он даже вздрогнул от неожиданности. Потом капли застучали чаще: по лицу, по одежде, по ветвям, по земле, и уже через минуту хлынул проливной дождь.
        - Я, кажется, поняла! - воскликнула Надежда. Свою форменную кепку она потеряла где-то в тайге, и обрушившиеся с неба потоки воды превратили ее роскошные волосы в слипшиеся сосульки, но она даже не обратила на это внимания. - Это искусственный дождь. Ракеты содержали химический реагент, который и вызвал осадки. Химический реагент! Понимаешь?!
        Денис честно помотал головой. Он пока ничего не понимал. Но Надежду, кажется, это ничуть не огорчило. Наоборот, привело в восторг.
        - Запах! Все дело в запахе! Я была права! Монстры, вернее, обитающие в них колонии паразитов уловили в воздухе посторонний запах, который и обратил их в бегство!
        - Так просто? - удивился Денис. - Эти твари испугались какого-то запаха?
        - Если он ассоциируется с опасностью, то да. Запахи играют довольно большую роль в жизни животных. Они оказывают влияние на поведение, рост и развитие отдельных особей, а у общественных насекомых даже регулируют состав колонии и специфическую деятельность ее членов… Но не всё так просто, как ты думаешь, - помолчав, добавила Надежда. - Действие реагента скоротечно. Вместе с окончанием дождя запах наверняка исчезнет, и монстры вернутся.
        Денис беззвучно выругался. А он-то вообразил, что эти твари убрались навсегда и путь из тайги свободен.
        - Ты уверена?
        Надежда виновато посмотрела на него.
        - Возможно, это произойдет и раньше.
        - Тогда нам тоже придется вернуться в лагерь. - Денис вздохнул и, увидев, как вытянулось лицо Надежды, быстро заговорил: - Если монстры обнаружат нас в лесу, нам конец. С тремя магазинами и двумя гранатами нам от них не отбиться. А в лагере у нас по крайней мере будет шанс. Там есть оружие и место, где можно укрыться. Только идти надо сейчас, пока эти твари не вернулись.
        - Ты думаешь, нам не выбраться? - прошептала Надежда.
        Промокшая до нитки, сейчас она была похожа на маленькую беззащитную девочку. Но Денису нечем было ее утешить.
        - Кто знает, сколько нам пришлось бы идти до линии оцепления: сутки, больше? А до лагеря мы, по крайней мере, доберемся до темноты.
        Даже у здоровых, физически крепких мужчин в экстремальной ситуации порой едет крыша, и они перестают воспринимать разумные доводы. Поэтому, при необходимости, Денис готов был использовать и другие аргументы, помимо убеждения. Но они не понадобились. Надежда поднялась с земли, забросила за спину мокрые волосы, потом взяла в руки свой автомат и сказала:
        - Ты прав. Идем.

* * *

«Зенит-711» - российский космический аппарат видовой разведки стремительно несся по своей орбите в безвоздушном пространстве ближнего космоса. В трехстах километрах под ним медленно вращался огромный шар Земли с шестью материками, четырьмя омывающими их океанами и ледовыми шапками обоих полюсов. Орбита «Зенита» пересекала Северную Америку, Центральную и Западную Европу, Среднесибирское плоскогорье и часть Азии. Недавно его полетное задание изменилось, и теперь, миновав территорию потенциального противника, где располагались отслеживаемые цели, бортовая аппаратура не переходила в режим пассивного ожидания. Наоборот, при приближении к Центральной Сибири выдвигались объективы длиннофокусных фото- и видеокамер, остронаправленные антенны и чувствительные тепловые датчики.
        На выпуклой поверхности планеты, в полосе обзора «Зенита», как раз открылось Центрально-Тунгусское плато, испещренное голубыми линиями многочисленных сибирских рек. Но авторов скорректированного полетного задания интересовала только одна из них - Нижняя Тунгуска и ее бассейн, а конкретно - окутанная плотным туманом область, площадью около шестисот квадратных километров в верховьях реки. До последнего момента бортовая аппаратура «Зенита» не обнаружила ничего примечательного, кроме расширяющегося с каждым витком туманного пятна. Но на этот раз фотокамеры запечатлели многочисленные промежутки в сплошной полосе тумана. Радиолокаторы зафиксировали всплеск электромагнитной активности, а тепловые датчики - точечный выброс энергии в самом центре туманного пятна.
        В точном соответствии с алгоритмом полетного задания все полученные данные были немедленно отправлены в Центр управления орбитальной группировкой космических аппаратов, где их с нетерпением ждали.
        Глава 16
        В тупике
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.
        С 13.00 до 13.25, с использованием ракет класса земля -воздух и воздух -воздух, над карантинной зоной было распылено более 10 тонн пароконденсирующих реагентов, что вызвало обильное выпадение осадков в виде ливневого дождя, продолжавшегося в течение часа сорока минут. При этом площадь туманного облака сократилась на
200-300 квадратных километров, что подтверждено экипажем самолета-разведчика, совершившего контрольный полет вдоль границы карантинной зоны. Высокая погрешность при оценке результативности применения химреагентов обусловлена категорическим запретом экипажу пересекать границу карантинной зоны.
        Командующий Сибирским военным округом
        генерал-полковник Бугаев.
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.

…применение беспилотных летательных аппаратов не дало результатов. Все три БЛА с аппаратурой оптической и тепловой разведки, запущенные внутрь карантинной зоны, сбились с курса и, очевидно, потеряны безвозвратно. Связь с ними пропала уже через пятнадцать-двадцать минут после старта. Копии сеанса связи и полученные за это время фотоснимки, сделанные с борта БЛА, прилагаю.
        Командир отдельной авиагруппы
        беспилотных летательных аппаратов
        майор Шейнин.
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.
        Все фотоснимки карантинной зоны в бассейне реки Нижняя Тунгуска, сделанные орбитальной группировкой ИСЗ космических войск, в соответствии с указанием Президента, направляются вам незамедлительно. В данный момент вносятся изменения в полетные задания еще трех искусственных спутников. Таким образом, в ближайшее время орбитальная группировка ИСЗ, следящая за процессами в карантинной зоне, будет увеличена еще на три единицы. Максимально используйте полученные данные для выработки неотложных мер по разрешению критической ситуации, сложившейся на севере Иркутской области.
        Министр обороны РФ.

* * *
        Остановившимся взглядом Озеров смотрел на экран огромного плазменного монитора. Два новых монитора лишь накануне установили в конференц-зале районной администрации для видеосвязи со штабом военного округа, Москвой и областью. Но сейчас на экране был не строгий вид кремлевских апартаментов с непременными атрибутами государственной власти, не резиденция областного главы и не рабочий кабинет командующего Сибирским военным округом, а компьютерная реконструкция спутникового фотоснимка разоренного полевого лагеря. Сорванные с растяжек и изодранные в клочья палатки, беспорядочно разбросанные личные вещи и снаряжение участников исследовательской экспедиции, оружие тех, кто должен был их защищать, и человеческие кости.
        Костей было много, очень много. Поляна была буквально усеяна ими. В отличие от темного снаряжения, белые кости выделялись на фоне жухлой бурой травы и различались на спутниковой фотографии даже при небольшом масштабе увеличения. По мнению привлеченных экспертов-криминалистов, не все они принадлежали людям, но значительная, если не большая, часть костей, несомненно, являлась человеческими останками. Изучая полученный фотоснимок по отдельным фрагментам, Озеров случайно обнаружил на экране расколотый череп и никак не мог заставить себя перейти к другой части фотографии.
        Никто из рассматривавших снимок экспертов не сказал, мужской это череп или женский. Да им наверняка и не ставили такого вопроса. Но для начальника Центра по изучению аномальных аэрокосмических явлений ответ на этот вопрос был крайне важен. Превратившись из генерала Российской армии и начальника антикризисного штаба с огромными полномочиями в обыкновенного человека с личной болью и переживаниями, Озеров искал на присланной из управления космических войск фотографии доказательства гибели или чудесного спасения любимой женщины, пока не наткнулся на этот череп. Даже с учетом разрешающей способности спутниковой аппаратуры было ясно, что череп сравнительно небольшой. А небольшой череп мог принадлежать только небольшому мужчине или женщине. Женщин в исследовательской группе Синявского было две: Зоя Исакова и Надежда. Значит, или - или…
        Озеров тяжело вздохнул. Как ветеран военной разведки, он понимал, что в любом бою в первую очередь погибают наименее подготовленные к схватке люди. Именно такими людьми и были участники исследовательской группы - ученые, а не солдаты. А если погибли даже опытные спецназовцы, то что говорить об остальных. Но Озеров не мог представить, что Надежды больше нет. Мысль о ее смерти была просто невыносима. И, вопреки безжалостным доводам рассудка, он продолжал надеяться на чудо, хотя и понимал, что в жизни чудеса случаются гораздо реже, чем хотелось бы.
        Он резко крутанул на компьютерной мыши колесико изменения масштаба, вернув первоначальный размер фотоснимка, и череп исчез с экрана, превратившись в едва различимую белую точку. Очистив экран, он повернулся к терпеливо ожидающему у стола адъютанту.
        - Компьютерщики закончили обработку данных беспилотников?
        - Еще нет, товарищ генерал, - немедленно доложил офицер, уже дважды справлявшийся у инженеров о ходе работ.
        Озеров нетерпеливо взглянул на часы и нахмурился.
        - Они уже час не могут расшифровать десятиминутную запись.
        - У них возникли какие-то проблемы, - виновато потупился адъютант.
        Охваченный внезапно накатившим раздражением, Озеров поднялся из-за стола. Спутниковые фотоснимки местности да обрывочные фрагменты видеозаписи общей длительностью десять минут, поступившие с борта беспилотных летательных аппаратов, пока с ними окончательно не пропала связь, - являлись единственными свидетельствами происходящих в зоне процессов, которыми располагал антикризисный штаб. И вот выясняется, что у расшифровывающих запись специалистов возникли какие-то «проблемы».
        - Я к компьютерщикам, а вы оставайтесь у телефонов, - приказал Озеров адъютанту. - Если что-то срочное, зовите.
        При его появлении в кабинете, превращенном в техническую лабораторию, поднялся только старший группы. Еще трое сидящих за компьютерами инженеров тоже попытались встать, но Озеров остановил их.
        - Продолжайте работать. - После чего повернулся к начальнику группы. - Почему до сих пор нет данных расшифровки? В чем причина задержки?
        - Данные есть, товарищ генерал, но… - замялся тот. - Они противоречат здравому смыслу. Взгляните сами.
        Приказав одному из подчиненных освободить рабочее место, он сам уселся за компьютер.
        - На беспилотниках были установлены камеры, снимающие в инфракрасном и видеодиапазоне. Мы попытались совместить оба изображения, и вот что из этого получилось.
        Инженер сделал несколько стремительных манипуляций мышью, и на экране появилось движущееся изображение тайги, снятой с двухсотметровой высоты - цифры, показывающие высоту съемки, бежали в правом нижнем углу экрана. В разрывах между стелющимися над землей полосами тумана Озеров увидел совершенно голые, без единого листочка, деревья, а когда сидящий за компьютером инженер приблизил изображение, и мечущиеся среди деревьев черные тени.
        - Это… - голос начальника антикризисного штаба дрогнул. - Те самые животные, о которых докладывали дозорные из оцепления?
        - Одну секунду, товарищ генерал. - Инженер как будто не услышал вопроса. - Это видеоизображение. Теперь сравните его с записью в инфракрасном спектре.
        Он снова взялся за мышь, и картинка на экране тут же сменилась. Только на этот раз Озеров не сумел разглядеть ничего, кроме голубоватой мглы с более темными пятнами, соответствующими по контурам клубам тумана.
        - Видите?! - взволнованно спросил инженер.
        - Ничего не вижу, - признался Озеров.
        - А ведь камера снимает исправно! Видите, как меняется форма облаков? Такое возможно только в одном случае, если все объекты в кадре одной температуры. Но на местности так никогда не бывает! Все живые существа, даже растения, поглощают и излучают тепло. Камера должна распознать бегущих зверей! - воскликнул начальник компьютерной группы и уже другим голосом закончил: - Но на записи их нет.
        Озеров задумался, но только на секунду.
        - Какова температура воздуха внутри зоны?
        Старший компьютерщиков среагировал мгновенно.
        - Вы полагаете, что температура могла повыситься до температуры тела животных? - быстро спросил он. Озеров мысленно похвалил его за сообразительность. - Такой фон неминуемо даст тепловую засветку. Но… тогда там должно быть градусов сорок. Что могло вызвать такой скачок температуры?
        - Это нам и предстоит выяснить.
        Инженер сосредоточенно нахмурился.
        - Гм, туман не позволяет нагретому воздуху выходить за пределы зоны, создавая парниковый эффект. При наличии постоянного источника тепла, в принципе, такое возможно…
        Озеров остановил его рассуждения.
        - Или же существа, которых мы видели, не звери.
        - Не звери? А кто: призраки, инопланетяне?
        В помещении наступила звенящая тишина. Программисты оторвались от своих компьютеров и повернули головы к начальнику Центра. Даже процессорные блоки как будто стали работать тише. Старший компьютерной группы не догадывался, что своим вопросом попал в точку. Эта мысль уже неоднократно приходила в голову Озерову, правда, пока он не решался высказать ее вслух. Да и на детально изученных им спутниковых фотоснимках не было ни космических кораблей, ни мест их посадки, ни каких либо иных признаков присутствия в зоне разумных существ.
        - Например, холоднокровные рептилии, - предположил Озеров.
        - Рептилии? В таком количестве и таких размеров?
        - Кстати, каковы размеры этих существ?
        - Разные, - с некоторой заминкой ответил старший инженер.
        - Встречаются и величиной с быка, - добавил один из его коллег.
        Озеров хотел задать следующий вопрос, но не успел - в кабинет без стука заглянул адъютант.
        - Товарищ генерал, на прямой линии министр обороны.
        - Расшифровку видеозаписи со своими выводами ко мне на стол, - распорядился Озеров и вслед за адъютантом вышел из технической лаборатории.
        Новую аппаратуру засекречивающей связи отличала от предыдущей серии высокая надежность, тем не менее голос министра обороны часто пропадал из-за атмосферных помех, и Озерову приходилось прилагать усилия, чтобы понимать смысл сказанного.
        - Вы установили, что… происходит?
        - Фотоснимки, сделанные из космоса, и данные, полученные с беспилотных летательных аппаратов, позволяют предположить, что… - начал Озеров, но, сообразив, что министру так же тяжело понимать его речь из-за статических помех, сразу перешел к собственным выводам: - Внутри аномальной зоны сформировалась обособленная экосистема со своим климатом и собственной фауной, враждебной земным организмам, включая и человека.
        - Вы про тех… которые охотятся на людей? - перебил его министр обороны. - Кто они… откуда взялись? Ваша исследовательская группа выяснила это?
        Озеров проглотил образовавшийся в горле ком.
        - Исследовательская группа уничтожена вместе с боевым охранением.
        - Что? Повторите… Они что, все погибли?
        Стало трудно дышать, и Озеров ослабил узел форменного галстука.
        - Да.
        Он не понял, расслышал ли министр его ответ, но в разговоре на какое-то время наступила пауза. Потом в трубке вновь зазвучал голос министра:
        - Президент на совещании… высказал крайнюю обеспокоенность… требует самых решительных действий. Что вы намерены предпринять?
        - Продолжать изучение зоны, - уверенно ответил Озеров. - Так как мы по-прежнему не можем использовать авиацию, следует максимально задействовать разведывательные спутники. Сейчас, когда площадь туманного облака сократилась…
        Министр обороны перебил его:
        - Ни черта она не сократилась! Только что… начальник ГРУ. Туман вновь стремительно расширяется… в отдельных местах даже вышел за первоначальные границы… последние снимки из космоса.
        Озеров оцепенело молчал.
        - Вы слышите меня, генерал?
        - Так точно, товарищ министр.
        - Вечером состоится… совещание у Президента. К семнадцати часам я жду ваши предложения.
        - Есть, товарищ министр.
        Раздался щелчок разъединения - министр отключился. Озеров медленно положил на аппарат внезапно потяжелевшую трубку. Туман расширяется. Сдержать распространение зоны не удалось. Не будет спасательной экспедиции в разоренный лагерь и поисков пропавших людей. Вместо этого грядут новые схватки с порожденными зоной чудовищами.
        Мысленно сосчитав до пяти, Озеров снова взял себя в руки. Из комнаты, где располагались аппараты правительственной связи, он вышел уже предельно собранным. Адъютант в готовности ждал за дверью.
        - Новые данные космической разведки уже поступили?
        - Буквально минуту назад, товарищ генерал. Аналитики уже приступили к работе.
        Озеров удовлетворенно кивнул.
        - Идемте к ним.

* * *
        Остановившись на краю поляны, Денис облегченно перевел дыхание.
        - Вот и добрались.
        Надя молча кивнула. Она не испытывала радости от того, что вернулась в разоренный лагерь, где погибли дорогие ее сердцу люди. Память об ужасных событиях минувшей ночи была еще слишком свежа, да и останки погибших, как напоминание о произошедшей трагедии, повсюду лежали на взрыхленной земле.
        Но Денис, внимательно осмотрев изрытую монстрами поляну, кажется, остался удовлетворен открывшимся видом.
        - Похоже, эти твари больше не возвращались.
        Надя вновь промолчала. Он тронул ее за руку.
        - Идем, нужно найти сухую одежду.
        Прошедший над тайгой дождь был такой силы, что и форма, и нательное белье промокли насквозь. Наде даже пришлось снять бюстгальтер, потому что он стал натирать подмышки, а потом, предварительно попросив Дениса отвернуться, и врезающиеся в промежность трусы. В ее кроссовках и в армейских ботинках Дениса постоянно хлюпала вода. Так что переодеться действительно следовало. Но Надя сомневалась, что им удастся найти сухую одежду. Невозможно было даже представить, что что-нибудь могло остаться сухим после такого дождя.
        Тем не менее Денис рьяно взялся за дело. На этот раз ему пришлось действовать в одиночку. Надя так и не смогла заставить себя прикоснуться к личным вещам погибших людей, а когда Денис бесцеремонно потрошил чужие рюкзаки, ее так и воротило с души. Чтобы не видеть этого мародерства, она решила прибраться в лабораторной палатке, но, когда вошла туда и увидела на полу, среди разбросанных клеток и разбитого оборудования, человеческие кости, залилась слезами. Потом все-таки взяла себя в руки, вынесла наружу клетки и прочий мусор, а кости сложила в один из походных контейнеров.
        Закончив с уборкой, Надя взялась за составление списка исправного оборудования, и тут ее взгляд упал на отдельный ящик, где хранились защитные скафандры, предназначенные для работы с токсичными и биологически опасными материалами. Охваченная внезапным волнением, она подскочила к ящику и откинула крышку. Увы, ее ждало жестокое разочарование - из четырех комплектов защитной одежды на месте оказался только один. В следующую секунду Надя сообразила, что так и должно быть. Три других костюма, правда без шлемов, надели Синявский, Щербаков и Писарев, когда решили провести вскрытие крысы-мутанты. Скафандр Синявского монстры разорвали в клочья вместе с трупом подполковника. Надо полагать, что и два другие тоже.
        - Надя.
        Она обернулась. Во входном проеме стоял Денис, держа перед собой чьи-то форменные брюки и… футболку Зои Карловны, которую та использовала вместо ночной пижамы.
        - Вот, переоденься в сухое.
        Надя замотала головой.
        - Я это не надену.
        Денис подошел к ней вплотную и крепко взял за плечи. Она попыталась вырваться, но не смогла.
        - Успокойся. Этих людей больше нет, а мы живы. И обязаны выжить, ради них, понимаешь?
        Надя судорожно кивнула.
        - Понимаю.
        Денис вложил ей в руки принесенную одежду.
        - Переодевайся. Я подожду снаружи. Потом надо будет что-нибудь поесть и устраиваться на ночлег, а то скоро стемнеет.
        Оставшись одна в пустой палатке, Надя тяжело вздохнула, закусила дрожащую губу и принялась стягивать мокрую одежду.
        Ужин состоял из банки тушенки и пачки галет из спецназовского сухого пайка, которые отыскал Денис. Он также сообщил, что разорившие лагерь чудовища выпотрошили пакеты с крупами и вермишелью, раздавили или разгрызли несколько банок консервов, но при этом ничего не съели. Очевидно, их интересовала только живая плоть. В заключение Денис добавил, что оставшихся продуктов, в принципе, достаточно, но расходовать их следует экономно, так как неизвестно, сколько им придется здесь пробыть. Надя совсем не чувствовала голода, только смертельную усталость, и хотела вовсе отказаться от ужина, но Денис чуть ли не насильно заставил ее съесть свою порцию, и ей пришлось давиться кусками консервированного мяса. Она попробовала закусить галетой, но, как только распечатала пачку, все галеты сейчас же размокли от стоящих в воздухе водяных испарений, превратившись в малоаппетитное полужидкое тесто.
        После ужина Надя подумала, что от такой еды можно запросто заработать диарею. И действительно, не прошло и часа, как ее скрутил приступ сильнейшей кишечной колики. Пришлось признаться в этом Денису. Ее слова он выслушал очень внимательно и даже, как показалось Наде, настороженно.
        - Не пугайся, это обычный понос, - пошутила Надя, хотя в нынешнем состоянии ей было вовсе не до шуток.
        Но беспокойство Дениса имело совсем иную причину.
        - Знаешь, почему барсук устраивает отхожее место в самой дальней и глубокой части своей норы? - неожиданно спросил он.
        Как биолог, Надя могла бы подискутировать по этому поводу, но сейчас просто пожала плечами.
        - Не потому, что он такой чистоплотный, - продолжал Денис. - А чтобы хищники не нашли его по запаху. Понимаешь, о чем я?
        Надя поняла. Действительно, если монстры ищут добычу по запаху, то отправление естественных надобностей становится серьезной проблемой.
        - Что же делать? - растерянно спросила она.
        Денис оглянулся по сторонам, поднял с земли разорванную полиэтиленовую упаковку из-под вермишели и протянул ей.
        - Держи. Когда облегчишься, завернем и закопаем подальше от лагеря.
        Рассказанная где-нибудь в тесной компании эта история, без сомнения, стала бы поводом для шуток, но сейчас Наде было не до веселья. Она взяла разорванный пакет.
        Все получилось легче, чем она думала, хотя и с одеждой, и с пакетом пришлось управляться самой - Денис тактично отошел в сторону и отвернулся. Некоторое неудобство вызвало отсутствие туалетной бумаги, но Надя прекрасно обошлась пучком мокрой травы.
        Сверток с экскрементами зарыли в двухстах метрах от лагеря, за родником. Уже начали сгущаться сумерки, и Денис не решился в темноте далеко углубляться в лес. Надя была с ним полностью солидарна. Населенный чудовищами мертвый лес с голыми деревьями вызывал у нее безотчетный ужас. Тем не менее, когда они повернули назад, Надя решила приободрить Дениса, а заодно и себя.
        - Я не думаю, что монстры еще раз вернутся сюда.
        Денис сейчас же повернулся к ней за разъяснением, и она принялась излагать ему свою теорию:
        - Посуди сам, они истребили всю возможную добычу в окрестном лесу и теперь рыщут по тайге в поисках пищи. Зачем им возвращаться туда, где нечего есть? Это же не логично.
        - Считаешь, эти твари руководствуются логикой? - невесело усмехнулся Денис.
        - Нет, конечно. Их ведет инстинкт. Тот же инстинкт проявляется и в модели поведения общественных насекомых. Так, например, стая саранчи никогда не возвращается в опустошенные районы, иначе она просто погибла бы от голода. А мутанты - та же саранча, только не растительноядная, а плотоядная.
        - По-твоему, нам нечего опасаться?
        - Ну… - Надя запнулась. - По крайней мере, до тех пор, пока мы не попытаемся выбраться с опустошенной монстрами территории. Вспомни, ведь на обратном пути мы не встретили ни одного из них.
        Денис с сомнением покачал головой, но ничего не сказал. Впереди как раз показался лагерь. Перебравшись через ручей и оказавшись на поляне, Надя испытала огромное облегчение, хотя по ее собственной теории и в лесу вроде бы нечего было опасаться.
        То, что они устроятся на ночлег в карантинном боксе, даже не обсуждалось. Денис предложил установить дежурство, и Надя на это безоговорочно согласилась. Хотя, опять же, если не следовало ждать нападения монстров, можно было обойтись без всяких дежурств. И все-таки страх перед жуткими тварями, бесшумно подкрадывающимися под покровом тумана и убивающими свои жертвы в полной тишине, был слишком велик, чтобы разом отбросить все опасения.
        Денис тоже не переставал думать о бесшумных убийцах и, когда Надя устраивалась на жесткой медицинской кушетке, неожиданно спросил:
        - А куда эти твари, по-твоему, побежали, когда почувствовали отпугивающий запах?
        Надя пожала плечами.
        - Никуда. Просто… почувствовали опасность и убежали.
        - Нет, - вздохнул Денис. - Они не просто убежали. Я запомнил: они сорвались с места все разом, одновременно, и умчались в одном направлении. А ведь их было не меньше двух десятков.
        Надя вспомнила последнюю схватку с монстрами и самый критический момент, когда их с Денисом жизни висели на волоске, серию высотных взрывов и внезапное бегство мутантов. Пожалуй, все было именно так, как рассказал Денис. Но что это доказывает?
        - А как поступают насекомые в случае опасности? - задал он новый вопрос.
        - Кто как. Муравьи спешат укрыться в своем муравейнике, пчелы в улье. Те, у кого нет постоянного гнезда, прячутся или убегают.
        - А ты думаешь, у них нет гнезда?
        - У кого? - переспросила Надя. Неожиданные вопросы Дениса сбили ее с толку.
        - У монстров.
        - А… - Надя так и застыла с открытым ртом. Хорошо, что Денис находился снаружи карантинного бокса (они разговаривали через открытую дверь) и этого не видел. - Зачем им гнездо?
        - Ну, я не знаю, мало ли, - невозмутимо ответил Денис.
        Действительно, не дело сержанта из состава боевого охранения задаваться подобными вопросами. А вот ей, как биологу, следовало задуматься над этим, прежде чем выдвигать свои теории, описывающие поведение монстров, укорила себя Надя.
        - Эй, ты что, спишь? - спросил он примерно через минуту.
        - Почти, - соврала Надя.
        - Тогда спокойной ночи.
        Денис молча поднялся и, прихватив усиленный подствольным гранатометом автомат, с которым он не расставался ни на секунду, вышел из палатки.

* * *
        Выдавливаемая горячим воздухом волна тумана докатилась до опушки леса, пересекла ее и выплеснулась на тянущееся за лесом гречишное поле. Вместе с туманом из леса хлынули полчища страшных и уродливых для человеческого глаза существ самых причудливых форм и размеров.
        Несмотря на внешние различия, всех их объединяло одно - полужидкая слизистая субстанция, огромной черной паутиной опутавшая их внутренности. Тела существ являлись всего лишь внешней оболочкой этой субстанции, как морская раковина служит убежищем для рака-отшельника, а их лапы, пасти, когти и зубы - средством добывания пищи.
        Со временем тела разрушались, и тогда слизь переселялась в новую оболочку. Этот процесс мог занимать считаные секунды, а иногда и доли секунды, если новое, незаселенное тело находилось в прямом контакте со слизью или в пределах ее досягаемости, а мог длиться и миллиарды лет. Для колонии межгалактических одноклеточных паразитов, существующей в виде аморфной слизистой биомассы, время не имело значения. Отдельные клетки периодически погибали, но их гибель никак не сказывалась на жизни всего сообщества, потому что даже из одной-единственной клетки, при наличии достаточного количества пищи, могла вырасти новая колония.
        Первые хищные клетки, давшие начало будущей мегаколонии, появились под покровом вечной ночи на одной из затерянных планет в глубинах Вселенной, куда не достигал свет далеких звезд. В породившем их холодном и темном мире существовал только один способ выжить - впитать в себя чужую жизнь, и они приспособились к такому существованию. Уничтожив все живое на родной планете, споры одноклеточных хищников рассеялись по Вселенной в поисках новых миров. В виде мельчайших песчинок и многотонных глыб застывшей биомассы они дрейфовали в бескрайнем пространстве космоса, пока не попадали в гравитационное поле очередной планеты и не проливались на ее поверхность метеоритным дождем.
        Если планета оказывалась безжизненной, биомасса вновь погружалась в анабиоз, который мог продолжаться бесконечно долго. Но если там обнаруживалась жизнь, споры прорастали в новую колонию, которая стремительно распространялась по планете, опустошая ее. Высосав захваченный мир без остатка, колония взрывалась, подобно вулкану, выбрасывая в окружающее пространство тысячи тонн биомассы, которые отправлялись в бесконечное путешествие по Вселенной в поисках других обитаемых миров.
        Новая планета на краю спиралевидной галактики оказалась богата пищей, что обеспечило бурный рост колонии. Только за первый месяц ее биомасса увеличилась в тысячи раз. По мере роста колонии увеличивалась и ее потребность в органических веществах, необходимых для роста и размножения клеток, а истощившиеся биоресурсы захваченной части планеты уже не в состоянии были обеспечить разросшуюся колонию необходимым количеством питательных веществ. И тысячи отпочковавшихся отростков, зреющих в телах обитавших на планете животных, устремились на поиски новых кормовых территорий…
        За колхозным полем располагался блокпост внутренних войск, перекрывающий дорогу, ведущую в деревню Луки. Кроме командира взвода, два раза в сутки приезжающего на блокпост с проверкой, по дороге больше никто не ездил. Дежурная смена состояла из трех бойцов и сержанта. Для обороны блокпоста у них имелся станковый пулемет, три автомата, по паре ручных гранат на каждого, а также ракетница с сигнальными патронами для оповещения о нападении и вызова подкрепления, выданная командиром взвода вместо практически сразу отказавшей рации.
        Но беззвучно скользящие в тумане монстры видели только четыре пузыря, наполненных теплым органическим бульоном. Как только ползущий по полю туман накрыл блокпост, ведомые голодом монстры ринулись в атаку. Пузыри с пищей беспорядочно заметались на месте. Они должны были стать легкой добычей, так как совершенно не ориентировались в окутавшем их тумане, в отличие от охотящихся хищников. Через мгновение вынырнувший из тумана монстр, похожий на гигантскую бородавчатую жабу, ударом своей когтистой лапы проломил грудь бросившемуся к пулемету сержанту. Десятисантиметровые кривые когти пронзили легкие и разрубили сердце. Один коготь обломился, намертво застряв между ребрами, но для сержанта это уже не имело значения - он умер на месте. В отличие от своего командира, солдаты успели добраться до оружия. Их автоматные очереди прошили жабоподобного монстра, но не смогли изменить исход схватки. Хищников оказалось слишком много, и они были намного проворнее добычи. Словно рой жалящих пчел они облепили трех отстреливающихся людей. Кто-то из бойцов даже сумел выпустить сигнальную ракету. Но она еще не успела
погаснуть, как на блокпосту уже все закончилось, и одолевшие людей хищники принялись пожирать растерзанные тела своих жертв.
        Запущенную с атакованного блокпоста сигнальную ракету заметили дозорные из оцепления, но они, при всем желании, не могли помочь своим товарищам, так как вели ожесточенный бой со стаей жутких тварей, прорвавшейся под покровом тумана за линию оцепления.
        Глава 17
        Буря
        Министру внутренних дел РФ.
        Вследствие стремительного расширения облака тумана, увеличившего свои границы в отдельных районах на пять и более километров, возобновились нападения хищников на дозорных и блокпосты внутренних войск. При этом погибли шестеро военнослужащих, еще девять человек получили ранения разной степени тяжести. Все нападения происходили в условиях ограниченной видимости, что не позволило атакованным подразделениям организовать эффективную оборону. Состоящее на вооружении внутренних войск автоматическое оружие калибра 5,45 мм оказалось малоэффективным в борьбе с хищниками, обладающими стремительной реакцией и невероятной живучестью. Рост общего числа потерь и устрашающий вид обитающих в карантинной зоне хищных животных крайне негативно сказывается на морально-боевом духе личного состава. Минувшей ночью двое дозорных, поддавшись панике, покончили с собой, еще десять человек самовольно оставили свои позиции. Семеро из них задержаны, местонахождение трех других неизвестно. По согласованию с начальником антикризисного штаба генералом Озеровым, сегодня в 08.30 начат отвод подразделений внутренних войск с ранее
занимаемых позиций во вторую линию обороны. Одновременно с отводом внутренних войск на границу карантинной зоны выдвигаются регулярные части вооруженных сил с боевой техникой и тяжелым вооружением.
        Начальник УВД по Иркутской области
        генерал-лейтенант Вострецов.
        Командующему Сибирским военным округом
        генерал-полковнику Бугаеву.
        Обращаю ваше внимание, что все подразделения, направленные для блокирования карантинной зоны, должны занять указанные позиции и развернуться в боевой порядок к 17.00. Опоздание недопустимо.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.
        Командующему Сибирским военным округом
        генерал-полковнику Бугаеву.
        Все указания начальника штаба ЧС генерал-майора Озерова обязательны к исполнению. Лица, своими действиями или бездействием препятствующие их выполнению, будут привлечены к персональной ответственности, в соответствии с режимом чрезвычайного положения.
        Министр обороны РФ.
        Всем подразделениям вооруженных сил,
        МВД, внутренних войск.
        Прорывающихся из карантинной зоны хищных животных уничтожать на месте с использованием всех видов оружия. Трупы хищников с соблюдением необходимых мер предосторожности направлять в созданный при антикризисном штабе научно-исследовательский центр. К транспортировке тел убитых животных привлекать только лиц с устойчивой психикой, обеспечив их полным комплектом средств индивидуальной защиты. Во избежание инфекционного заражения все работы с трупами убитых хищников производить только в ОЗК и противогазах.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.

* * *
        Когда Надежда открыла глаза, через приоткрытую дверь карантинного бокса пробивался тусклый свет. Значит, на поляне уже рассвело, а они договорились ночью дежурить по очереди! Где же Денис?! Надя поспешно схватила стоящий у изголовья автомат. Не вставая с кушетки, прислушалась, но снаружи не доносилось ни звука. Тогда, стараясь производить как можно меньше шума, хотя прекрасно помнила, что монстры глухи, встала на ноги.
        Она спала, не раздеваясь, только сняла промокшие насквозь носки и кроссовки. Ни то ни другое за ночь так и не просохло. Надя не стала возиться с мокрыми носками и натянула кроссовки на босые ноги. От сырости швы на кроссовках уже начали расходиться, и она подумала, что скоро, очевидно, придется сменить их на такие же, как у Дениса, армейские ботинки или вообще ходить босиком. Но сейчас мысли о разваливающейся обуви отодвинулись на второй план. Важнее было выяснить, что произошло ночью, пока она спала, и самое главное - куда пропал Денис? Мысль о ночном нападении монстров, после здравых рассуждений, Надя отбросила - тогда хищные твари добрались бы и до нее, ведь дверь в карантинный бокс всю ночь оставалась открытой. Предположение о том, что Денис бросил ее и сбежал, выглядело еще нелепей. Миновав прибранную лабораторию, Надя остановилась у входа, осторожно отодвинула стволом автомата синтетический полог и выглянула из палатки. И сразу увидела Дениса. Он сидел на корточках возле разведенного костра и грел что-то в алюминиевом котелке.
        - Доброе утро, - как ни в чем не бывало улыбнулся Денис. - Автомат опусти.
        Надя недоуменно взглянула на свое оружие и только тогда сообразила, что ствол автомата направлен Денису в живот.
        - Извини. - Она сейчас же опустила автомат, хотела повесить его на плечо, но в последний момент вспомнила про натертую мозоль и не стала этого делать. - Ты же сказал, что мы будем караулить по очереди.
        - Правда? - изобразил на лице недоумение Денис. - Тогда, если не возражаешь, я, пожалуй, вздремну. Кофе хочешь?
        - Кофе?
        - Весь чай, увы, размок во время дождя. А вот кофе в запечатанной алюминиевой банке сохранился.
        В доказательство своих слов Денис продемонстрировал банку растворимого «Нескафе». Надя улыбнулась. Пробуждение не от выстрелов и разрывов гранат, утренний кофе - все это было из прошлой жизни. Она подошла к костру.
        - Как тебе удалось развести огонь в такой сырости?
        Денис небрежно кивнул на стоящую неподалеку канистру.
        - Плеснул немного солярки.
        - А?..
        - Нацедил из бочки. Твои крестники ее не тронули. Только немного погрызли генератор и оборвали топливный шланг. Так что, если удастся его залатать, у нас будет свет.
        Кофе, костер и даже свет - похоже, Денис всерьез собрался восстанавливать лагерь. Надя присела рядом с ним на кусок полиэтиленовой пленки, который Денис предусмотрительно постелил на лежащее у костра бревно, чтобы не промочить одежду. Он тут же подвинулся, освобождая ей место, а потом еще и обнял за плечи. Надя сначала хотела отстраниться, но не стала. К чему? За прошедшие сутки они стали ближе, чем родственники, - двое выживших в страшном шторме, оказавшиеся на необитаемом острове посреди бушующего моря. К тому же ее занимала совсем другая проблема.
        - Денис, - набравшись решимости, начала Надя, но сразу замолчала, потому что он протянул ей кружку с кофе.
        - Я заварил сразу с сахаром.
        - Да, спасибо. - Надя отхлебнула из кружки, обожглась и быстро заговорила, пока он не прервал ее чем-нибудь другим: - Денис, я нашла в лаборатории комплект защитной одежды. Это герметичный, воздухонепроницаемый скафандр. В нем можно пройти через лес незаметно для монстров, потому что скафандр не сообщается с внешней средой, а для дыхания используется аппарат замкнутого цикла с кислородным баллоном. Проблема в том, что скафандр только один. Три других уничтожены монстрами. Но я все продумала! - Она повернулась лицом к Денису. - Я останусь здесь, а ты в скафандре, выйдешь к людям и расскажешь им обо мне. - Денис хотел возразить, но она жестом остановила его: - Не перебивай! Мне самой ни за что не выбраться из леса, я просто не найду дорогу в тумане, поэтому идти должен ты. Я запишу на диктофон все, что мы выяснили о природе монстров, и ты передашь эту запись тем, кто… В общем, найдешь, кому передать. Как тебе такой план?
        Надя приготовилась к бурным возражениям. Вместо этого Денис с улыбкой посмотрел на нее и неожиданно спросил:
        - На сколько времени хватает запаса кислорода?
        - На шесть часов, - вспомнила Надя.
        Улыбка на лице Дениса стала еще шире.
        - Мы с тобой шли по лесу как минимум в два раза дольше. А минувшей ночью туман, я полагаю, не стоял на месте.
        - Но можно не сразу надевать скафандр, а…
        Надя замолчала, сообразив, что предлагает чушь. Как определить этот момент? Ясно, что при появлении монстров уже поздно облачаться в скафандр. Да они и не оставят на это время.
        Она растерянно посмотрела на Дениса.
        - Что же делать?
        - Думать. В нашем положении только это и остается… У тебя кофе остывает, - добавил Денис, указав на кружку, которую Надя так и держала в своей руке. - Пей, а я пошел спать. - И ушел, оставив ее у костра одну.
        Надя проводила Дениса обиженным взглядом. Хорошо устроился: он будет спать, а она думать. Хотя подумать и в самом деле было над чем.
        Наивный вопрос Дениса о наличии у монстров гнезда, заданный им, прежде чем Надежда провалилась в тяжелый, но необычайно крепкий сон, беспокоил ее не меньше, чем мысль об использовании единственного комплекта биологической защиты. Если подумать, вопрос был не таким уж и наивным. Очевидно, что мутантам никакое гнездо не нужно. Но они всего лишь носители развивающихся в их телах колоний одноклеточных паразитов. Размер колонии, надо полагать, зависит от первоначальной массы тела носителя. В слоне и улитке вырастут колонии разного размера. В свою очередь, это означает, что рост колонии ограничен размерами тела носителя. Но что происходит, когда колония достигает своего максимума?
        Надя вздохнула, отпила несколько глотков кофе, который, похоже, и не собирался остывать, и поставила кружку на бревно рядом с собой. Никто и никогда не проводил таких наблюдений, поэтому ответ на данный вопрос существовал только в теории. Если провести аналогию с семьями общественных насекомых, то выросшая до максимума колония паразитов тоже должна делиться. Значит, так же, как пчелиный рой покидает свой улей, часть колонии должна периодически покидать ставшее тесным тело своего носителя. Но развиваться колония может только в теле носителя. Или нет?!
        Надя порывисто вскочила с бревна, столкнув на землю кружку с недопитым кофе. Хорошо, что Денис не видел, - его бы это расстроило. Сама она ничуть не огорчилась. Нужно было срочно проверить возникшее предположение, и пролитый кофе отошел на второй план.
        Фляжка с образцом лежала на столе в лаборатории, там, где она ее и оставила. Чтобы не тревожить Дениса, Надя вышла из палатки и, только оказавшись снаружи, отвинтила пробку. Раздалось натужное шипение, надетый на горлышко презерватив раздулся до невероятных размеров и лопнул с оглушительным хлопком. За мгновение до этого Надя отбросила от себя злополучную фляжку, тем не менее резкий порыв пахнущего жженой резиной и смрадом ветра ударил ей в лицо.
        - В чем дело?! - С автоматом наперевес из палатки выглянул Денис.
        - Н-не знаю, - Надя помотала головой.
        Но Денис уже сам понял причину произошедшего, подошел к лежащей на земле фляжке, дотронулся до нее и удивленно покачал головой.
        - Горячая.
        - Там был какой-то газ, - призналась Надя. - Я отвинтила пробку, и он взорвался.
        - Газ? - переспросил Денис. - Откуда?
        - Очевидно, его выделил образец биомассы. - Надя подошла ближе. - Смотри!
        В радиусе нескольких метров вокруг брошенной фляжки на земле чернели капли разлетевшейся слизи.
        Надя схватила Дениса за руку.
        - К ним ни в коем случае нельзя прикасаться! Они смертельно опасны! Всего одна капля, попав на одежду Синявского… - Она похолодела. Ледяной ком застрял в горле. - Посмотри: на меня не попало?! Нет, принеси мне другую одежду: сухую, мокрую - все равно!
        Надя почувствовала, что близка к истерике. Дрожащими руками она принялась судорожно стаскивать с себя одежду. Денис все еще стоял рядом и изумленно смотрел на нее. Но сейчас его присутствие ее нисколько не волновало. Надя стянула через голову футболку, сбросила кроссовки и армейские штаны и бегло осмотрела свое обнаженное тело. Спереди, кажется, все чисто.
        Она повернулась к Денису.
        - Осмотри меня. Если увидишь на коже язвы или черные точки…
        Что делать дальше, она совершенно не представляла. Лучше сразу застрелиться, как это сделал Дмитрий Романович. Чувствуя, что вот-вот разрыдается от жалости к себе, Надя закрыла глаза.
        - Ничего такого, - подал голос Денис. Неужели пронесло?
        - Посмотри… еще раз… Только внимательно.
        Слезы все-таки покатились из глаз, но сковавший горло лед начал таять. Через минуту Денис объявил, что все в порядке. Надя повернула к нему свое заплаканное лицо.
        - Спасибо тебе.
        - Мне-то за что? - смущенно пробормотал он.
        - За все, - улыбнулась она и, поддавшись внезапному порыву, поцеловала Дениса в губы.
        Он порывисто обнял ее, прижал к себе, но, видимо, решив, что ее поцелуй - это всего лишь форма благодарности, сейчас же отстранился.
        - Постой. Я подберу тебе другую одежду.
        Момент для любви и в самом деле был неподходящий. Разнесенные взрывом капли слизи таили в себе смертельную опасность. Но одно Надя знала точно: если бы Денис проявил настойчивость, она не стала бы сопротивляться.

* * *
        Через несколько минут, переодевшись в другие штаны и чью-то тельняшку, Надя наблюдала, как горит в огне ее прежняя одежда. Вместе с одеждой и кроссовками в разведенном на поляне огромном костре, для чего Денису пришлось вылить на землю целую канистру солярки, должны были сгореть и разбрызганные капли ядовитой слизи. Во всяком случае, Надя очень на это надеялась.
        После костра на поляне осталось огромное пятно выжженной земли с небольшой горкой золы от сожженной одежды. Скорее всего, огонь уничтожил и всю попавшую на землю заразу, но этот вопрос следовало выяснить наверняка, хотя для себя Надя твердо решила, что никогда не ступит на выжженное пятно и даже близко не подойдет к нему.
        Основную часть биомассы выбросило из фляжки взрывом, но ей удалось собрать со стенок несколько капель. Для проведения полномасштабных исследований такого количества было явно недостаточно. Пришлось пожертвовать двадцатью кубиками собственной крови, которую Надя набрала шприцем из вены. Денис в этот момент как раз заглянул в лабораторную палатку - после самопроизвольного взрыва фляжки он опасался надолго оставлять Надежду одну. Надю веселила такая забота с его стороны, хотя нельзя сказать, что повышенное внимание Дениса было ей в тягость.
        - Хочешь увидеть, как растет колония? - спросила она, пригласив Дениса к столу. - Смотри.
        Она выпустила набранную кровь из шприца в чашку Петри, после чего поместила туда же каплю слизи. Сначала казалось, что ничего не происходит. Но прошла минута или около этого, и вокруг слизистого комочка появился черный ободок, потом от него во все стороны потянулись отростки. Так чернильная клякса расплывается на промокательной бумаге. Только, в отличие от чернильной, эта клякса не высыхала, а, наоборот, росла. К концу второй минуты слизь полностью поглотила кровь, заполнив собой всю чашку.
        - Невероятно! - выдохнул Денис.
        - То же самое происходит внутри зараженного организма, - пояснила Надя.
        - Как же бороться… с этим? - Судя по голосу, Денис никак не мог взять себя в руки.
        Надя снисходительно посмотрела на него и тут же устыдилась своего высокомерия. Совсем недавно она сама готова была вопить от ужаса.
        - Сейчас попробуем это узнать.
        Она переложила часть выращенной биомассы в металлическую плошку, плеснула туда немного медицинского спирта и подожгла. В голубом пламени черная слизь начала пузыриться и бледнеть и, что самое важное, уменьшаться в размерах. Когда спирт выгорел полностью, на дне плошки осталась небольшая засохшая короста, размером с копеечную монету. Надя ткнула в нее острием пинцета, и та рассыпалась на отдельные крупинки, похожие по форме на кристаллы медного купороса. Оттолкнув некстати оказавшегося на пути Дениса, Надя бросилась за микроскопом. Но и при увеличении
«кристаллы» не проявляли никакой жизненной активности. Она добавила на предметное стекло каплю крови - ничего! Колония была мертва! Опыт с огнем это полностью подтвердил.
        - Денис! - не в силах сдержать волнения закричала Надя. - Мы ее убили!
        Но он не оценил ее восторга.
        - Всего-то несколько капель.
        - Не важно! Главное, что паразиты смертны, и мы это только что доказали! Они боятся огня и гибнут при повышении температуры!
        В голове сами собой начали выстраиваться грандиозные планы. Если механически разрушить тела носителей, а потом выжечь растущие в них колонии напалмом, с паразитами будет покончено! Правда, отыскать монстров-носителей в тумане совсем непросто, но и с туманом можно успешно бороться!
        Охватившее ее радостное возбуждение требовало выхода, а заняться было решительно нечем. Надя закончила начатую накануне приборку в лаборатории, хотела помочь Денису, который взялся восстанавливать генератор, но вместо помощи по своей неосторожности прищемила ему палец пассатижами. Денис только болезненно сморщился, а она, увидев, что у него под ногтем расплывается багровый кровоподтек, испугалась не на шутку.
        - Нужно холодный компресс и гигиеническую повязку.
        - Брось! Ничего не надо, - попытался остановить ее Денис.
        Но Надя уже вскочила и бросилась к роднику за водой. Денис перепачкал все руки машинной смазкой, и, прежде чем заниматься обработкой раны, ее нужно было как следует промыть. Очень кстати на пути попалось забытое кем-то резиновое ведро - не нужно искать, куда набрать воду. Надя схватила ведро и поспешила к ручью.
        Про оставленный в лаборатории автомат она даже не вспомнила, равно как и о монстрах, которые, по ее расчетам, где-то вдали от лагеря рыскали по тайге в поисках новой добычи. И то и другое было ошибкой, причем далеко не первой из тех, которые сделала Надежда в своих умозаключениях…
        Нечто с черной бугристой кожей целенаправленно двигалось в клубящемся среди голых деревьев сыром тумане, неумолимо приближаясь к поляне, ставшей пристанищем двух спасшихся людей. Несмотря на неуклюжие движения, монстр безошибочно выдерживал выбранный курс. Наружные обонятельные рецепторы четко «видели» впереди конечную цель, не позволяя сбиться с маршрута. Массивные ноги несли вперед бочкообразное тело, раздувшееся от распирающих его газов. При каждом шаге бока существа ритмично вздымались, отдаленно напоминая родовые схватки. По сути именно так и было, и сейчас созревший внутри страшный плод рвался наружу. Переполняющая тело слизь просачивалась через многочисленные поры, скапливаясь в складках кожи и распространяя вокруг отвратительное зловоние. Однако висящий в воздухе смрад не мешал ориентироваться скользящему в тумане чудовищу. Обонятельные рецепторы исключали его из запаховой гаммы. Внезапно к основному запаху прибавился иной - запах сочной живой плоти. Изменив направление, монстр рванулся вперед. Через несколько прыжков его глаза-локаторы сфокусировались на добыче, притаившейся возле лесного
ручья…
        Присев у родника на корточки, Надя брезгливо принюхалась, потом зачерпнула пригоршню воды и поднесла к лицу. Ничем особенным родниковая вода не пахла. Во всяком случае, запах тлена шел явно не от нее. Необъяснимая тревога заставила Надежду резко вскинуть голову. Прямо на нее из тумана катилась огромная черная тень с раздувшимся, как барабан, туловищем и ужасной оскаленной пастью. Монстр!
        - А-а!!!
        С пронзительным криком она бросилась назад, ощущая ледяной холод между лопатками, куда через секунду должны были впиться когти или еще более ужасные зубы чудовища. Внезапно перед ней выросла фигура Дениса. Надя не успела ничего сообразить, как он молниеносной подсечкой сбил ее с ног. И сразу же раскатисто грянул его автомат. Несколько гильз больно ударили Надю по затылку, заставив еще сильнее вжаться в землю. Когда, набравшись храбрости, она все-таки решилась поднять голову и оглянуться, Денис прекратил огонь. Все еще слыша в ушах грохот выстрелов, Надя поднялась с земли и встала рядом с ним. Преследовавшее ее чудовище бесформенной тушей застыло на земле, примерно посредине между ручьем и тем местом, где они остановились. На его бородавчатой шкуре уже появились глубокие трещины, через которые наружу просачивалась едкая слизь. Денис не сводил с монстра настороженного взгляда, но одно то, что биомасса начала пожирать тело своего носителя, указывало, что мутант уже никогда не поднимется с земли.
        Надя облегченно перевела дыхание и сразу почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Да еще сердце в груди колотилось так, будто она только что из последних сил пробежала стометровку. Она оперлась на руку Дениса.
        - Как ты здесь оказался?
        - Подумал, что не стоит так далеко отпускать тебя одну, да еще без оружия.
        Денис был прав на все сто процентов. Надя виновато опустила глаза. - Я больше не буду. Правда.
        Денис строго посмотрел на нее.
        - Если мы хотим выжить, надо строго соблюдать правила безопасности.
        - Я буду соблюдать! - заверила его Надя. - Ты не сердишься на меня?
        Вместо ответа Денис только глубоко вздохнул.
        - Труп надо сжечь.
        - Да, обязательно! Я сейчас принесу солярку! - воскликнула Надя.
        Она действительно готова была бежать за соляркой, хотя совершенно не представляла, как откачать горючее из бочки. Но Денис остановил ее.
        - Пойдем вместе.
        Когда они вернулись назад с полной канистрой, слизь уничтожила больше половины туши убитого монстра. По неизвестной причине процесс разложения шел просто с фантастической скоростью. Сочащаяся слизью плоть таяла буквально на глазах, обнажая голые кости. Ничего подобного Наде прежде видеть не приходилось. Обычно на переваривание останков носителя биомассе требовалось от одного до трех-четырех часов, сейчас же прошло всего несколько минут. Денис тоже обратил на это внимание и вопросительно взглянул на остановившуюся в растерянности Надежду.
        Она пожала плечами.
        - Что-то ускоряет процесс или… концентрация биомассы здесь оказалась выше. - Сообразив, что находится на верном пути, Надя заговорила быстрее: - Все верно! Скорость разложения находится в прямой зависимости от размера колонии, выросшей внутри погибшего мутанта. Чем больше совокупная масса паразитов, тем быстрее они сожрут труп своего носителя.
        Денис кивнул (хотя у Нади закралось подозрение, что он так и не понял ее объяснения) и принялся поливать соляркой разлагающуюся тушу. Вылив всю канистру, он отошел на несколько шагов, чиркнул спичкой и швырнул ее точно в середину растекающейся по земле вязкой массы. Взметнувшееся над тушей пламя мгновенно охватило останки монстра вместе с поглощающей плоть биомассой. Огонь явно пришелся не по вкусу черной слизи. По ее пузырящейся поверхности побежали концентрические круги. Надя торжествующе улыбнулась. От разгоревшегося пламени шел нестерпимый жар, но она все равно не отходила от костра, наблюдая за корчами враждебной биомассы.
        Когда погас огонь, Надежда разгребла обуглившиеся кости. Под ними, на земле обнаружилась уже знакомая сухая короста около метра в диаметре. Надо было взять образец для исследований, и она оглянулась вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно было бы отколоть от коросты кусок.
        - Денис…
        Но он не дал ей договорить, внезапно схватив за руку, при этом на лице Дениса отразилась крайняя тревога. Надя испуганно обернулась. На поверхности коросты появились многочисленные трещины, а в них - все та же черная слизь. Вновь запахло смрадом разложения, опасностью и смертью.
        - Бежим! - Денис резко дернул ее за руку.
        Надя без оглядки бросилась за ним. Они взлетели по склону и выбежали на поляну, когда сзади оглушительно грянул взрыв. Денис поспешно толкнул ее на землю и навалился сверху, прикрыв своим телом. Что-то со свистом врезалось в землю рядом с ее головой. Надя открыла зажмуренные глаза и увидела прямо перед собой берцовую кость сожженного монстра с черными вкраплениями биомассы.
        - Цела? - словно сквозь вату донесся голос Дениса.
        - Вроде бы. - Надя зажала нос и резко выдохнула, прочищая заложенные уши. - Что произошло?
        - Это у тебя надо спросить.
        - В смысле?
        Денис не ответил. Встав с земли, он помог ей подняться и повел назад к роднику.
        Увиденное там вызвало у Нади животный ужас. Кости монстра разметало по всему оврагу. Часть их взрывная волна даже забросила в гущу ветвей ближайших деревьев, довершая жуткую фантасмагорическую картину. Но самым ужасным были даже не разбросанные повсюду обугленные кости - они являлись всего лишь декорацией открывшегося пейзажа, а капли и целые сгустки черной слизи, притаившиеся в ожидании новых жертв. Они были повсюду: бесформенными лужицами растеклись по земле и липкими ядовитыми сосульками повисли на ветвях деревьев. Словно огромный паук опутал все своей гигантской отравленной паутиной. В самом центре паутины, на месте разведенного костра, в земле чернела глубокая воронка с оплавленными взрывом краями.
        - Что это? - прошептала Надя, стиснув руку Дениса.
        - Нора, которую проделала в земле твоя биомасса, когда мы пытались сжечь ее.
        - Нора?
        - Подземное убежище, - пояснил Денис. - А когда огонь погас и угроза миновала, эта зараза вырвалась наружу.
        Надя растерянно захлопала глазами. Все ее теории летели к черту.
        - Между прочим, - помолчав, сказал Денис, - при достаточной глубине такой норы черная слизь сможет выдержать даже ядерный взрыв.

* * *
        В пятидесяти километрах южнее Неры саперная рота спешно заканчивала оборудование оборонительной позиции для следующего походным маршем мотострелкового полка. Мощный бульдозер сгребал ножом грунт, формируя земляной вал. Рядом подгоняемые командирами бойцы растягивали спираль колючей проволоки. Внезапно нога одного из них по колено провалилась в рыхлую землю. Кто-то отпустил по этому поводу обычную шутку, несколько человек рассмеялись. Но когда солдат выдернул ногу, всем стало не до смеха. Его сапог от подошвы до голенища облепили жирные черные черви. Одного из саперов стошнило прямо на сапоги, а оступившийся солдат дико закричал, потому что хлынувшие из-под земли черви прогрызли матерчатую штанину армейских брюк и впились ему в ногу вооруженными многочисленными крючками-присосками. Перепуганные бойцы шарахнулись в разные стороны. Обезумевший от боли и ужаса солдат принялся стряхивать ползающих по ногам червей, но вместо этого только разнес их по всему телу. Со штанин отвратительные пиявки переползли на ладони, пробрались в рукава, попали на грудь, шею и даже лицо несчастного. Через минуту они
облепили сапера с ног до головы, кромсая его кожу крохотными хитиновыми челюстями и жадно вгрызаясь в брызжущую кровью сочную плоть. Превратившийся в клубок шевелящихся червей солдат зашатался и упал на землю. Единственное, что смог сделать прибежавший на его крик офицер, - это избавить умирающего от мук, разрядив в него магазин своего «макара»…
        Двое связистов прокладывали телефонный кабель с огневой позиции минометной батареи на КП артдивизиона. Прямой путь пролегал через заросшее болотце, обычно пересыхающее в это время года. Однако вопреки ожиданиям оно оказалось полно воды. Один из связистов все же попытался перебраться через болото по кочкам, но тут же провалился в воду по пояс, после чего оба отказались от этой идеи. Дорога в обход была длиннее, саперы чувствовали, что опаздывают, и очень спешили. На лежащее в воде черное корявое бревно никто из них не обратил внимания. Только когда бревно почти на три метра высунулось из воды, они повернули головы в его сторону. В верхней части бревна имелось широкое утолщение, которое внезапно раскрылось, превратившись в оскаленную змеиную пасть. Голова змеи метнулась к застывшим от ужаса людям. Ее челюсти сомкнулись поперек туловища одного из них. Гигантское чудовище с легкостью оторвало человека от земли и вместе с ним исчезло под водой. Второй связист выронил катушку и бросился прочь, но не успел убежать далеко. Из воды взметнулось длинное щупальце, со свистом рассекло воздух и, словно
наброшенное лассо, обвило ноги бегущего человека. Чудовищная сила швырнула связиста на землю и поволокла к кромке воды. Последним, что он увидел, прежде чем навсегда исчез под водой, была лежащая на берегу катушка телефонного кабеля…
        По команде ведущего звено штурмовиков «Су-25» легло на боевой курс. Впереди, насколько хватал глаз, простирался грозовой фронт. Именно там, в нависшем над самой землей темном облаке, скрывался неведомый противник, которого предстояло уничтожить. Стянутые на север Иркутской области со всего военного округа сухопутные войска оказались не в состоянии справиться с этой задачей, поэтому приказом командующего округа в бой была введена тактическая авиация.
        Помимо штатного пушечного вооружения, штурмовики несли на внешней подвеске по две пятисоткилограммовые корректирующие авиабомбы объемного взрыва с лазерным наведением, каждая из которых при взрыве оставляла участок выжженной земли размером с футбольное поле. С таким оружием даже один штурмовик мог уничтожить ротный опорный пункт, правда, при условии точного попадания в цель. В этот раз рассчитывать на точность не приходилось, так как лазерные «глаза» самонаводящихся бомб слепли в густом тумане. Такая задача пилотам и не ставилась, согласно полученному приказу, бомбометание производилось по площадям.
        Внизу промелькнула укрепленная рядами колючей проволоки и минными полями линия обороны, впереди была только Зона и вздымающееся над тайгой темное облако. Вблизи оно вовсе не выглядело статичным. Облако ползло по земле, как настоящее живое существо, а вырывающиеся из него клубы тумана напоминали тянущиеся к самолетам хищные лапы.
        Еще секунда, и затянутая туманом земля исчезла из виду. Теперь во все стороны до самого горизонта простиралась лишь клубящаяся серая мгла. Даже на расстоянии ощущалась исходящая от нее угроза. Пилоту ведущего штурмовика стало не по себе, в животе образовалась сосущая пустота, хотя на его счету было несколько десятков боевых вылетов и одно катапультирование из горящей машины. Переборов внезапный страх, он направил самолет в пике и перевел взгляд на шкалу высотомера, отсчитывающего в данный момент расстояние до цели. Но прибор как будто взбесился, вместо расчетных двух километров он показывал сто с небольшим метров, и это расстояние стремительно уменьшалось. Почти сразу же на приборной панели зажглась сигнальная лампочка, извещающая о катастрофической потере высоты.
        - Командир, мы падаем! - раздался в шлемофоне чей-то истерический крик.
        Ведущий рефлекторно рванул штурвал на себя и одновременно нажал кнопку сброса боезапаса. Закрепленные на внешней подвеске авиабомбы синхронно отделились от зацепов и через секунду исчезли в непроглядной мгле, а освободившийся от целой тонны лишнего веса штурмовик стремительно рванулся ввысь. «Пронесло», - мысленно сказал себе пилот, страдая от того, что не может вытереть катящийся по лицу холодный пот. В следующий миг набирающая высоту машина содрогнулась от мощного взрыва, и оглянувшийся ведущий увидел через стекло фонаря, как чей-то объятый пламенем самолет тонет в клубах поднимающегося навстречу тумана.
        Стремительный маневр ведущего оказался не по силам менее опытным летчикам. Один из пилотов слишком рано сбросил боезапас, а другой не сумел увернуться от отделившихся от летящего перед ним самолета авиабомб и на полной скорости врезался в одну из них.
        Уцелевшие штурмовики взмыли в небо, но ведущий звена, выровняв машину, вновь направил самолет к земле. Он еще надеялся, что пилот разбившейся «сушки», возможно, успел катапультироваться, хотя и понимал, что шансы на это крайне малы. Взрывы сброшенных бомб разогнали клубы тумана, что позволило пилоту разглядеть догорающие обломки разбившегося штурмовика, но купола раскрывшегося парашюта он не увидел ни в небе, ни на земле. Зато различил черные тени, промелькнувшие в эпицентре взрыва, где должно было погибнуть все живое…
        Областную дорогу, прежде соединяющую Киренск с Нерой и другими таежными поселками, а теперь исчезающую в расползающейся по тайге Зоне, перекрывал мотострелковый взвод. Командир взвода поставил посреди дороги БМП, развернув вокруг отделение автоматчиков. Пять автоматных стволов, ручной пулемет и гранатомет, не считая башенного орудия БМП и спаренного с ним пулемета, нацелились в сторону Зоны.
        С наступлением темноты поднимающиеся на севере таежные сопки, по которым проходила условная граница Зоны, исчезли из вида. Командир взвода - молодой лейтенант приказал механику-водителю зажечь фары, а солдатам приготовить осветительные ракеты. Но опасность пришла не с севера, а с запада, откуда ее никто не ждал.
        Из соседней рощи на дорогу хлынуло клубящееся облако тумана, а вместе с ним и кровожадные хищные твари - ужасные порождения Зоны. Невидимые во мгле чудовища смели жидкую цепочку солдат - разрозненные автоматные очереди и даже разрывы нескольких выпущенных гранатометчиком гранат не смогли остановить их. Командир взвода едва успел нырнуть внутрь БМП и захлопнуть за собой люк, когда вылетевший из тумана черный гигант с огромной оскаленной пастью и широко расставленными могучими лапами бросился прямо на него. Монстр прыгнул следом, всей своей тушей ударив в броню БМП, и принялся царапать запертый люк острыми как бритва когтями, но не сумел добраться до укрывшихся за броней людей. Ища способ проникнуть внутрь стальной коробки за ускользнувшей добычей, чудовище перебралось на башню. Занявший место стрелка лейтенант увидел его в перекрестье орудийного прицела и, не задумываясь, нажал на гашетку. Осколочный артиллерийский снаряд, выпущенный практически в упор, разорвал монстра на куски, забрызгав броню БМП сгустками черной слизи. Однако для хищной биомассы задраенные люки БМП вовсе не являлись
непреодолимой преградой, как для ее разорванного в клочья носителя. Под действием выделенной слизью кислоты распались резиновые уплотнители, и слизь, капля за каплей, просочилась внутрь БМП, где метались запертые в железных отсеках человеческие тела…
        Глава 18
        На пороге ада
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.
        Из-за отсутствия эффективных средств борьбы с нападающими хищниками блокирующие Зону войска ежедневно несут катастрофические потери. Морально-психологическое состояние личного состава близко к панике. Участившиеся за последние дни случаи дезертирства грозят приобрести массовый характер. Прошу вас максимально ускорить разработку эффективных средств борьбы с обитающими в Зоне хищниками, иначе сложившееся положение поставит под угрозу выполнение поставленной боевой задачи.
        Командующий Сибирским военным округом
        генерал-полковник Бугаев.
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.

…Из трех существ, уничтоженных в ходе ночного боя на границе карантинной зоны, два получили столь сильные повреждения, что исключали возможность всякой транспортировки. Труп третьего существа, с соблюдением всех необходимых мер предосторожности, упакован в брезент и в 07.25 на автомашине «ГАЗ-66» госномер… отправлен в антикризисный штаб. Старший машины - лейтенант Ерохин, сопровождающие: старшина Климук, сержанты Васюков и Салазкин.
        Командир в/ч 52130
        полковник Блинов.
        Всем подразделениям вооруженных сил,
        МВД, внутренних войск.
        Срочно принять меры к розыску автомашины «ГАЗ-66», регистрационный знак…, выехавшей в 07.25 из квадрата В-13 (юго-западная граница карантинной зоны) в Киренск, а также находившихся в машине военнослужащих в/ч 52130: лейтенанта Ерохина, старшины Климука, сержантов Васюкова и Салазкина.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.
        При осмотре лесополосы в районе пятого километра трассы Киренск - Нера обнаружен брошенный автомобиль «ГАЗ-66», указанный в розыскной ориентировке. На машине разбито лобовое стекло, стекло двери со стороны водителя выбито полностью. Сама дверь также повреждена. В кабине присутствуют явные следы ожесточенной борьбы. Закрывающий кузов брезентовый тент во многих местах разорван либо разрезан острым предметом. В самом кузове найдены истлевшие куски брезента. Поиск следовавших на машине военнослужащих продолжается.
        Начальник РУВД г. Киренска
        полковник Смагин.
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.
        На северо-западной окраине Киренска в районе интерната, где размещены жители, эвакуированные из карантинной зоны, обнаружены разрозненные фрагменты человеческого скелета. По мнению осматривавшего найденные кости судмедэксперта, все они подверглись термической либо другой обработке, так как частицы мышечных волокон и сухожилий на них полностью отсутствуют.
        Начальник РУВД г. Киренска
        полковник Смагин.
        Начальнику РУВД г. Киренска
        полковнику Смагину.
        Все найденные останки немедленно доставьте в антикризисный штаб для изучения.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.
        Министру обороны РФ.
        Несмотря на предпринятые чрезвычайные меры, ситуация на севере Иркутской области продолжает ухудшаться. Имеющиеся в распоряжении антикризисного штаба средства не позволяют сдержать распространение аномалии. Даже применение дефолиантов, напалмовых бомб и боеприпасов объемного взрыва, создание инженерных заграждений и минных полей не принесло положительных результатов. Судя по поступившим данным космической разведки, массированное применение боеприпасов объемного взрыва, как и ранее использованных химических реагентов, стимулировало распространение туманного облака. За последние четверо суток облако расширилось в среднем на 60 километров в глубину по всем направлениям и приближается к Киренску. Разработка эффективных средств борьбы с враждебной фауной аномалии задерживается из-за отсутствия опытного биологического материала, а несущие потери войска не в состоянии сдержать стаи хищных животных в пределах зоны. Сегодня на северо-западной окраине города обнаружены человеческие останки неизвестного лица, предположительно ставшего жертвой вырвавшихся из зоны хищников.
        На основании вышеизложенного, предлагаю:

1. Эвакуировать все гражданское население из Киренского и граничащих с ним районов Иркутской области.

2. Расширить границы оцепления, отведя блокирующие зону армейские подразделения на безопасное расстояние.

3. Из состава частей специального назначения сформировать и направить в зону разведывательно-поисковые команды для добычи биологического материала аномалии.

4. Добытые образцы направить в антикризисный штаб для исследований и разработки средств борьбы с аномальной зоофауной.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.
        Начальнику Главного разведуправления
        Генерального штаба
        генерал-полковнику Тихомирову.
        Сегодня в 16.52 после телефонного разговора с генералом Озеровым в своем кабинете из табельного оружия застрелился командующий Сибирским военным округом генерал-полковник Бугаев.
        Начальник разведотдела округа
        полковник Субботин.
        Начальнику штаба ЧС генерал-майору Озерову.
        В связи с невозможностью иными средствами сдержать распространение аномалии, угрожающей всему населению Иркутской области, на заседании Совета безопасности РФ Верховным Главнокомандующим принято решение о применении в районе чрезвычайного положения ядерного оружия. Соответствующий приказ направлен в Читинский полк оперативно-тактических ракет мобильного базирования. К 10.00 завтрашнего дня по московскому времени подготовьте расчет целей с обоснованием количества ядерных зарядов, необходимых для их уничтожения.
        Министр обороны РФ.

* * *
        От недосыпания, скудной, однообразной еды и, главное, постоянного давления смертельной опасности, висящей над ними все последние дни, Надежда сильно похудела. Тонкие черты лица еще более заострились, а форменные штаны и тельняшка Бивня, которые подобрал для Надежды Денис, вообще повисли мешком. Но под мешковатой одеждой скрывались плавные изгибы ее гибкого молодого тела, о котором Денис думал почти каждую минуту. Когда Надежда поцеловала его, он почувствовал, что она готова ему уступить. Но он не воспользовался ее беззащитностью, хотя перебороть искушение оказалось тяжело. Он хотел, чтобы это произошло по любви, а не из чувства признательности или благодарности. Хотел, чтобы Надежда искренне, по-настоящему любила его, его одного, забыв про оставшегося в Москве любовника. Москва, ее исследовательский Центр, вся прошлая жизнь остались в другом мире, отрезанном от них туманом и стаей рыщущих по тайге чудовищ. Возможно, привычный мир находился гораздо дальше, чем они могли себе предположить. Денис боялся признаться в этом даже себе и никогда не сказал бы об этом Надежде, но черные мысли все равно
проникали в его черепную коробку. Что, если прежнего мира больше не существует или он доживает последние дни? Способно ли человечество остановить хищных тварей, если те всего за несколько минут уничтожили целое отделение прекрасно вооруженных разведчиков-диверсантов, специально обученных побеждать превосходящего по силам противника? Денис не находил ответа на свои вопросы, а путаные и не всегда понятные объяснения Надежды лишь сильнее убеждали его в том, что противостоящие им чудовища неуязвимы. Но Надежда, похоже, не собиралась сдаваться.
        После того как Денис запустил электрогенератор и вновь провел свет в лабораторную палатку, она дни и ночи проводила в лаборатории, часами просиживая за микроскопом, колдуя с химическими реактивами и ставя бесконечные опыты над мазками слизи. Образцы слизи они вдвоем набрали в овраге после взрыва останков сожженного монстра, пока слизь таинственным образом не исчезла. Ни Денис, ни Надежда не видели, как это произошло. Но когда на следующее утро после тревожной ночи, которую они оба провели без сна, заперевшись в карантинном боксе, Денис заглянул в овраг, там уже ничего не было. То ли, как предположила Надежда, слизь сожрали приманенные ее запахом монстры, то ли она сама просочилась под землю, но эта зараза куда-то исчезла, чему Денис был только рад.
        Надежда хотела осмотреть следы монстров, но Денис не позволил ей спуститься в овраг. Она и так ходила, как сомнамбула, а однажды даже уснула за лабораторным столом, уронив голову на скрещенные руки. Когда Денис увидел ее в такой позе, хрупкую и беззащитную, его сердце сжалось от жалости. Он хотел перенести ее на кушетку, но, как только попытался взять ее на руки, Надежда открыла глаза. У нее еще никогда не было таких печальных глаз, не испуганных, а именно печальных. Она внимательно посмотрела на него, грустно улыбнулась и спросила, указав на одну из закупоренных склянок, которыми был уставлен весь стол:
        - Знаешь, что это такое?
        С таким же успехом она могла предложить ему прочитать написанное на склянке латинское название. Денис честно покачал головой.
        - Токсин ботулизма, выделяемый бактерией «Клостридиум ботулинум», сильнейший из существующих в природе ядов. Но для одноклеточных пришельцев и сама бактерия, и ее токсин - просто еда. - Надежда тяжело вздохнула и снова положила голову на руки. - Я все перепробовала: химию, антибиотики, яды - все, но этих паразитов ничто не берет. Токсин ботулизма был моей последней надеждой.
        - Значит, они бессмертны.
        Это был не вопрос, а констатация факта, тем неожиданней оказалась реакция Надежды. Она резко тряхнула головой, а в ее потухших глазах вновь вспыхнул непримиримый огонь.
        - Нет! Динозавры господствовали на нашей планете 125 миллионов лет, и где они теперь?! Ни один вид не может существовать вечно! Таковы законы природы! И они справедливы для всей Вселенной! Способ победить эту инопланетную заразу существует! - воскликнула Надежда в запале и уже другим голосом добавила: - Вот только я не могу его найти.
        Неудача ничуть не поколебала ее упорства. Немного отдохнув и выпив чашку крепкого кофе, который приготовил Денис по ее просьбе, Надежда снова засела за свои опыты.
        Денис тоже вел исследования, но его наблюдения были совсем иного рода. За те дни, что они с Надеждой провели в лагере, он не слышал ни стрельбы, ни артиллерийской канонады, ни взрывов авиабомб. Это могло означать только одно: бои с монстрами идут так далеко, что отсюда они попросту не слышны. Другое наблюдение было не менее тревожным: окружающий воздух стал прозрачнее. Но окутывающий тайгу туман не поредел - он отодвинулся. Это было видно хотя бы по тому, что нависающие над лесом облака тумана поднялись выше верхушек деревьев. Туман являлся таким же порождением инопланетной заразы, как и сами монстры. Гигантским куполом он висел над тайгой, скрывая полчища монстров и позволяя им незаметно подкрадываться к добыче. Увеличение размеров маскировочного купола свидетельствовало о расширении захваченной монстрами территории.
        Денис не стал делиться с Надеждой своими наблюдениями. Ей и без этого хватало проблем. Накануне он услышал, что она выругалась, а потом сказала в диктофон, куда записывала результаты всех своих опытов:
        - Даже изолированные части колонии взаимодействуют между собой.
        Фраза показалась Денису любопытной, и он попросил Надежду ее объяснить.
        - Смотри сюда.
        Она указала на две плоские стеклянные чашки с одинаковыми кляксами слизи на своем столе. Потом нагрела в пламени спиртовки конец длинной стальной иглы и ткнула им в одну из клякс. Слизь мгновенно растеклась по краям чашки, а вокруг иглы образовалось чистое пространство.
        - И сюда.
        Денис не поверил своим глазам. В соседней чашке наблюдалась такая же картина: растекшаяся по краям слизь и чистое пятно в центре.
        - Как это понимать? - растерянно спросил он.
        - Части колонии сигнализируют друг другу об опасности, о появлении добычи, а возможно… обмениваются и более сложной информацией. - Надежда о чем-то задумалась. - Интересно, куда направлялся последний монстр?
        Денис выяснил это в тот же день по оставшимся на земле следам, даже вычислил азимут по компасу.
        - Практически строго на север.
        Вечером, за ужином, этот разговор получил неожиданное продолжение. Ковыряя ложкой консервированную рисовую кашу (все последние дни Надежда вообще ела очень вяло), она неожиданно сказала:
        - Я все думаю, куда девается лишняя биомасса, когда заполняется тело носителя.
        Денис мало что понял из сказанного, но Надежда уже начала пояснять свою мысль:
        - Последний монстр был переполнен биомассой, как пчела цветочным нектаром. Прежде чем растить новую порцию биомассы, ему нужно было избавиться от старой.
        - Что ты хочешь этим сказать?
        - Где-то должен существовать улей, куда пчелы-монстры относят собранный «нектар».
        - Улей? - переспросил Денис.
        Надежда энергично кивнула.
        - Да, улей или гнездо, называй как хочешь! Но он существует! Я в этом уверена. Еще Синявский сравнил монстров с инкубаторами по воспроизводству биомассы. И, как все инкубаторы, они должны периодически опорожняться от выращенного потомства.
        Монстры-инкубаторы, ростки биомассы, улей, где хранится выращенная инопланетная зараза, - все это не укладывалось в голове. Но Надежда говорила так убедительно.
        - И… где, по-твоему, находится этот улей?
        - Там, куда направлялся последний монстр.
        Больше за ужином не было сказано ни слова. Надежда вновь погрузилась в свои мысли, а Денис переваривал сказанное ею. Пищи для размышлений хватило на всю ночь. Лишь под утро, сдав Надежде наблюдательный пост у входа в палатку, Денис забылся тревожным сном.

* * *
        Чудовища устроили свой улей в огромном черном дереве. С земли был виден только узловатый ствол, покрытый бугристой растрескавшейся корой, по которой стекали капли черной смолы, крона терялась высоко в облаках. В центре ствола располагалось щелевидное дупло, внутри и вокруг которого кишели отвратительные жирные «вши». Издалека они выглядели, как насекомые, но каждая «вошь» была размером со взрослую раскормленную свинью, не считая ее длинных суставчатых лап с огромными зазубренными когтями. Подняв бинокль, Денис увидел, что «вши» тоже разглядывают его. Твари повернули безглазые головы в его сторону и скалят мерзкие смердящие рты. Внезапно кожа на их головах начала надуваться и лопаться, а из всех щелей полезли жадно щелкающие зубы. Это новые челюсти прогрызали себе путь наружу…
        - Денис!
        Он резко дернулся и открыл глаза. Исполинское дерево, гигантские «вши», их отвратительный улей сейчас же исчезли. Денис увидел склонившееся над ним лицо Надежды и себя, лежащего на кушетке в карантинном боксе лабораторной палатки.
        - Прости. Мне приснился кошмар.
        Она перебила его:
        - Вставай. Я должна тебе показать.
        - Что показать?
        Надежда не ответила, только поманила его за собой. Впрочем, догадаться было несложно. Надежда была в двухслойном полимерном комбинезоне от своего скафандра, резиновых перчатках, защитных очках и маске, а так она одевалась, только когда ставила опыты со слизью.
        Первое, на что обратил внимание Денис, заглянув в лабораторию, это отсутствие на столе колб и пробирок с реактивами. Там стояла лишь одна знакомая ему плоская склянка с жирным мазком слизи, а рядом лежал узкий и тонкий шприц. Сначала Денис решил, что шприц пуст. Но в полой игле содержалась капля какой-то жидкости. Он понял это, когда Надежда выдавила ее в склянку со слизью. В тот же миг или, может быть, через секунду черная клякса покрылась рябью. Начиная от центра мазка слизь стала стремительно светлеть и сжиматься, а еще через секунду на дне склянки осталась лишь высохшая бледная корка.
        - Это же… - Денису не хватило слов, чтобы описать увиденное.
        - …синтетический феромон тревоги, вызывающий отмирание бактериальных клеток, - закончила за него Надежда, но, сообразив, что он абсолютно ничего не понял, принялась объяснять: - При возникновении опасности колония пытается либо укрыться, как в опыте с раскаленной иглой, либо защититься от нее. Спасаясь от огня, она выстраивает барьер из отмерших клеток, который не позволяет пламени распространяться дальше. Помнишь нору в овраге, закупоренную спекшейся коркой? Схваченная хищником ящерица отбрасывает собственный хвост и убегает. Так и колония жертвует частью своих клеток, чтобы сохранить себя. Но у одноклеточных паразитов нет нервных окончаний. Управляющие импульсы передаются между ними посредством выделения тех или иных химических секретов. Я нашла тот, который вырабатывают паразиты при контакте с огнем, и синтезировала его.
        - И чтобы уничтожить всю заразу, достаточно опрыскать ее твоим составом?! Надя, ты гений!
        Денис сгреб Надежду в охапку и так тряхнул, что защитная маска, закрывающая половину ее лица, сползла на подбородок. Если бы палатка оказалась просторнее, то еще и закружил вокруг себя по воздуху. Но отчего-то у нее на лице не было восторга. Надежда подождала, когда он отпустит ее, и сказала:
        - Не все так просто. Соединение очень нестойко и сразу разлагается на воздухе, иначе колония давно уничтожила бы сама себя. Я увеличила время активной фазы почти до минуты, но это все, чего я смогла добиться.
        Из всего сказанного ею Денис понял только первую фразу, но озабоченность Надежды передалась и ему.
        - Что это значит?
        Она вздохнула.
        - Распыление состава ничего не даст, он подействует лишь при непосредственном контакте. Во всяком случае, пока его не удастся улучшить. Но это возможно только в условиях стационарной лаборатории. Денис… - Надежда еще собиралась с мыслями, но он уже знал, что она сейчас скажет. - Мы должны выбраться к людям и рассказать им о способе борьбы с паразитами. Теперь это касается не только нас двоих.
        Денис виновато отвел глаза. Он чувствовал себя вором, отнимающим у нее последнюю надежду, но настала пора сказать ей всю правду.
        - Боюсь, что это невозможно. Мы отрезаны от людей зоной тумана, где хозяйничают монстры, которая тянется во все стороны на десятки, а то и на сотни километров. Нам ни за что через нее не пройти.
        - Так что, сидеть здесь и ждать, пока у нас не закончится еда?! - с вызовом спросила Надежда. - А дальше что: пулю в висок? Уж лучше попытаться выбраться! Даже если у нас ничего не получится, тогда, по крайней мере, мы сможем сказать себе в последнюю секунду, что сделали все, что могли.
        В гневе Надежда стала еще прекраснее. Крылья носа затрепетали, на бледных щеках выступил румянец. Денис не стал с ней спорить. Это ради нее он согласился на такое существование. В одиночку он давно бы уже попытался вырваться из кольца окружения.
        - Когда выходим?
        Надежда даже не задумалась.
        - Прямо сейчас. У меня уже все готово.

* * *
        Немедленно выйти не получилось. Сначала Денис придирчиво проверил содержимое собранного Надеждой рюкзака: ничего не выбросил, но вещи переложил заново, чтобы равномерно распределить нагрузку. Потом заставил Надежду как следует подкрепиться, хотя она и отказывалась. Пока она давилась надоевшей кашей, он наскоро проглотил свою порцию, быстро собрал походный рюкзак и снарядил две разгрузки. Ту, что для Надежды, набил автоматными рожками, а свою гранатами: ручными и реактивными, для подствольников. В схватках с монстрами гранаты оказались намного эффективнее пуль, которые зачастую вообще не причиняли чудовищам серьезного вреда, поэтому в этот раз Денис не стал брать громоздкий ручной пулемет, предпочтя ему оснащенный подствольным гранатометом более компактный автомат.
        Помимо оружия, боеприпасов и приготовленных Надеждой химикатов, пришлось взять с собой еду: консервы и галеты, из расчета пяти дней пути. Денис не стал объяснять Надежде свои выкладки, однако, трезво взвесив их шансы, решил, что если они не выберутся из тайги за пять дней, то не выберутся уже никогда. Дольше в населенном чудовищами лесу было просто не выжить.
        Наконец тронулись в путь. Надежда в мыслях была уже далеко отсюда и даже не оглянулась. У Дениса, наоборот, возникло ощущение, что, покидая лагерь, они лишаются последнего пристанища. Как оказалось, это внутренний голос кричал ему:
«Вернись!» Но он этого не понял.
        Экономя силы, Денис старался шагать не спеша. Надежда, напротив, рвалась вперед, не понимая, что сейчас быстрота - не главное. После того как он сделал ей замечание, она немного поубавила прыть, но шагов через двести вновь ломанулась через заросли.
        - Ты опять? - сердито окликнул ее Денис и только тогда сообразил, что хруст ветвей раздался дальше впереди.
        Надежда недовольно обернулась:
        - Что…
        Не дав ей договорить, Денис оттолкнул ее за спину и рывком сорвал с плеча автомат. Впереди снова хрустнула ветка, но теперь уже чуть правее. Потом подозрительный звук раздался в десяти метрах слева. Как назло, они забрели в такую густую чащу, где даже за голыми ветвями ничего не было видно. Но хрустеть могли только выродившиеся в чудовищ мутанты, других существ в мертвом лесу попросту не было.
        - Отходим, - шепнул Денис Надежде, тесня ее назад.
        И в этот момент сучья затрещали со всех сторон - монстры почуяли добычу. В таких зарослях гранаты были совершенно бесполезны: только сам подорвешься. Оставалось одно.
        - Беги!
        Денис от живота выпустил веером длинную очередь, надеясь, что, пока он будет отстреливаться, Надежда сумеет оторваться от хищников. Но она не двинулась с места.
        - Куда бежать?
        - В лагерь!!! - рявкнул Денис, продолжая стрелять. - Мы рядом, может, успеешь!
        - А ты?
        Послал бог напарницу!
        - Бросай все и беги! - Он сорвал с нее рюкзак и подтолкнул в спину.
        Только тогда она наконец вышла из ступора и побежала. А в зарослях уже мелькали черные тени. Денис расстрелял по ним оставшиеся в магазине патроны, потом выпустил в просвет между ветвями заряженную в подствольник гранату и бросился вслед за Надеждой. На бегу вытащил из кармана разгрузки две эргэдэшки[РГД-5 - ручная осколочная граната с радиусом разлета осколков 25 метров.] и, не оглядываясь, одну за другой швырнул за спину. Что-то горячее обожгло Денису плечо, а от грохота близких разрывов заложило уши, так что если взрывы и не остановили монстров, то отсекли шум погони. До поляны со спасительной палаткой оставалось метров триста, от силы четыреста. Надежда должна была успеть, а вот он - вряд ли. Но у хищников возникла какая-то заминка, или гранаты разорвались так удачно. Во всяком случае, монстры выбрались из чащи, когда Денис был уже на краю поляны. Впереди него, метрах в двадцати, мелькала фигурка Надежды. Денис догнал ее у лабораторной палатки, втолкнул в карантинный бокс и захлопнул за собой воздухонепроницаемую дверь.
        Оба так запыхались, что какое-то время не могли выговорить ни слова. Денис подумал, что в таком состоянии они быстрее выработают в боксе весь кислород. Но перед угрозой быть съеденными преследующими чудовищами эта опасность отодвинулась на второй план.
        - У тебя кровь, - сказала Надежда, указав Денису на правое плечо.
        - Осколком зацепило, - пояснил он.
        - Да нет, это сучок, - она покачала головой и, выдернув из раны, показала вонзившуюся в плечо щепку.
        - Одной проблемой меньше.
        Сучок, осколок - не это сейчас заслуживало внимания. Денис повернулся к смотровому окну, пытаясь разглядеть гнавшихся за ними монстров. Если бы входной полог опустился, снаружи вообще ничего невозможно было увидеть, но он, к счастью или к несчастью, оказался открыт. Надежда тесно прижалась к его боку, но сейчас прикосновение ее горячего тела не вызвало у Дениса никаких ответных эмоций. Напротив входа в палатку остановился жуткий урод, размером с теленка, с огромной, ни на что не похожей оскаленной пастью, откуда свесился заканчивающийся тремя отростками длинный, как хобот, язык. Три лапы чудовища были нормальными, если только можно представить теленка на крокодильих лапах, а четвертая заканчивалась куцым обрубком, из которого торчал обломок кости. Монстр повозил языком по земле, ощупал откинутый полог (Денис стиснул в кулаке гранату со сведенными усиками чеки), но внутрь не вошел и скрылся из виду. Сжатая ладонь покрылась потом, и он, чтобы не выронить гранату, переложил ее в другую руку.
        - Я разбила у входа пробирку с феромоном, - словно прочитав его мысли, сказала Надежда. - Монстров это не уничтожит, но, надеюсь, собьет с нашего следа.

«Надеюсь» - значит, может и не сбить. Денис повернулся к Надежде, не говоря ни слова, вытащил у нее из разгрузки снаряженный магазин, заменил им свой расстрелянный рожок и только тогда сообразил, что она стоит без оружия.
        - Где твой автомат?
        Она растерянно захлопала глазами.
        - Ты же велел все бросить.
        Денис чуть не захлебнулся хохотом от такой непосредственности и, только закусив до крови нижнюю губу, сумел справиться с приступом охватившего его нервного веселья. Вокруг бродили кошмарные твари, а он давился беззвучным смехом и ничего не мог с собой поделать.
        - Молодец, - только и смог сказать он, потому что все прочие пришедшие на ум слова могли употребляться лишь в мужской компании.
        Но Надежда его не слушала. Воспользовавшись тем, что он отодвинулся от двери, она тут же прильнула к смотровому окну.
        - Как же их много, - сказала она примерно через минуту.
        Денис за это время насчитал девять разных тварей, и это были только те, которые появились в поле зрения. Некоторые из них останавливались перед палаткой, но ни одна не попыталась пробраться внутрь. Поведение монстров обнадеживало. Однако Надежда все больше мрачнела.
        - Ничего не понимаю. Откуда они здесь взялись? - отвернувшись от окна, растерянно сказала она.
        Вопрос удивил Дениса.
        - Примчались следом за нами.
        Надежда поморщилась.
        - Нет, я не об этом. Почему они появились вблизи лагеря, да еще в таком количестве?
        - А откуда взялся тот, которого мы застрелили в овраге возле ручья, а потом пытались сжечь?
        - Тот направлялся к «улью»… Смотри: они все ушли!
        Денис покачал головой. Хотя монстры уже несколько минут не показывались на глаза, это вовсе не означало, что они убрались восвояси. Скрежет запорного механизма заставил его похолодеть. Все произошло настолько неожиданно, что в первый момент Денис просто растерялся и не успел остановить Надежду. Она внезапно распахнула дверь карантинного бокса, промчалась через лабораторный отсек и выбежала наружу. Решиться на такое можно было только с окончательно поехавшей крышей. Но Денис не стал анализировать поведение Надежды, схватил автомат и бросился следом.
        Опасности нет, Надежда не ошиблась: монстры действительно покинули поляну - вот первое, что он понял, выбежав из палатки. Сразу накатила злость. Денис схватил женщину за локоть и резко развернул к себе.
        - Может, теперь объяснишь, что все это значит?!
        - Они возвращаются. Возвращаются в улей, - прошептала Надежда, и ее лицо исказилось болью. - Это очень плохой знак… Я боюсь: колония в улье достигла предела роста и готовится выпустить новый рой.
        - Новый рой?
        - Когда разросшейся пчелиной семье становится тесно в улье, она делится, и отделившийся рой отправляется на поиски нового места обитания. То же самое происходит в колониях муравьев, термитов и вообще всех общественных насекомых.
        - Подожди. - Денис понял, что никак не поспевает за мыслью Надежды. - Как… каким образом жидкая слизь может выпустить рой?
        Надежда пристально посмотрела на него.
        - Она взорвется, как тот монстр в овраге. Только этот взрыв накроет всю Центральную Сибирь.
        - Ну да? - не поверил он.
        Но Надежда говорила абсолютно серьезно.
        - Мощность взрыва напрямую зависит от массы колонии. Монстры распространились по тайге на тысячи квадратных километров, пожирая всех обитавших там ранее животных. Значит… масса колонии примерно равна общей массе всех живых существ, проживавших на этой территории, от млекопитающих до бактерий.
        Лицо Надежды внезапно побледнело.
        - Я ошиблась, - с ужасом сказала она. - Такое количество биомассы выделит столько гремучего газа, что его взрыв разнесет слизь по всей Азии.
        Надежду свои слова поразили не меньше, чем Дениса. Несколько секунд они смотрели друг на друга, осмысливая услышанное, потом Надежда быстро заговорила:
        - Мы должны этому помешать, иначе паразитов уже не одолеть. Они уничтожат целый континент, а затем и всю планету. Нужно вернуться за моим рюкзаком. Там основная часть феромона, около ста миллилитров.
        - Ты собираешься выплеснуть его в улей? - сообразил Денис.
        Надежда покачала головой.
        - Выплеснуть нельзя, произойдет контакт с воздухом. Нужен инъекционный шприц или что-то вроде этого.
        Взгляд Дениса случайно упал на зажатый в руках автомат.
        - Инъекционный шприц? Думаю, я смогу что-нибудь придумать.

* * *
        Автомат нашелся быстро, хотя Надя толком и не запомнила, куда швырнула его, спасаясь от монстров, а рюкзак пришлось долго разыскивать. Если бы не Денис, обнаруживший на земле следы волочения, она, наверное, вообще не нашла его. Монстры утащили рюкзак в глубь леса, разорвали и вытряхнули все содержимое. К счастью, обернутый и перевязанный флакон с феромоном остался неповрежденным.
        Но и с сохранившимся реагентом шансов на успех задуманного предприятия было крайне мало, поэтому, вернувшись в лагерь, Надя взялась за составление «завещания»: собрала все свои расчеты и диктофонные записи, упаковала в полиэтилен и закопала на самом приметном месте, посреди поляны. А рядом еще воткнула шест с белой тряпкой на конце, вроде флага. Глупость, конечно, и ребячество. Если все получится, в тайнике не будет никакого смысла - она и сама все расскажет, а если нет, тем более не будет - после распространения паразитов по континенту тайник уже некому будет раскапывать. Но пока Денис занимался изготовлением «шприца», Наде нужно было себя чем-то занять, иначе она просто не выдержала бы ожидания.
        Наконец из лабораторной палатки вышел Денис. Вид он имел, мягко говоря, странный: на голове противогаз, на руках резиновые перчатки, в кулаке граната к подствольному гранатомету. Денис стянул противогаз и с гордым видом продемонстрировал гранату, которая при ближайшем рассмотрении немного отличалась от тех, что уже видела Надя.
        - Газовая граната «Гвоздь», - пояснил Денис. - При подрыве образует мелкодисперсное облако раздражающего газа CS объемом 200 кубометров. Я удалил из капсулы кристаллический порошок CS и предлагаю наполнить ее твоим составом.
        Он еще не договорил, как Надя выхватила стальной цилиндр, почему-то заканчивающийся резиновым наконечником, и в восторге бросилась Денису на шею.
        - Гениально! Это лучше любого шприца! Намного лучше! Это как разрывная пуля с ядом! Вот только… - Она нахмурилась. - Насколько герметична капсула?
        - Во всяком случае, об утечках CS при хранении мне ничего не известно, - заверил ее Денис.
        Снаряжением гранаты новым активным веществом занимались вместе. После того как Надя закачала в капсулу синтезированный феромон, Денис быстро и умело привел гранату в боевое положение. У него оказались очень ловкие и умелые пальцы. Когда он завинчивал корпус гранаты, а потом по просьбе Надежды снимал травмобезопасный резиновый наконечник, она представила, как его руки ласкают ее обнаженное тело. Впечатление было настолько сильным, что ее бросило в жар, а между ног стало тепло и мокро, словно то, что должно было последовать после ласк, уже случилось.
        - Готово, - объявил Денис, положив перед ней собранную гранату.
        Надя тряхнула головой, прогоняя наваждение. Не смогла. Нужно было что-то сказать, но от волнения перехватило дыхание, и она вместо ответа сжала руку Дениса. Он повернул голову и посмотрел на нее долгим пристальным взглядом, от которого Наде стало еще жарче.
        - Не нужно… Это лишнее… Сейчас пройдет… - бессвязно забормотала она.
        Денис ничего не сказал, порывисто обнял ее, прижал к себе, и Надя почувствовала, как его руки стягивают с нее тельняшку и скользят по голой груди. Нужно было остановить Дениса, вместо этого она тихо вскрикнула и закрыла глаза.

* * *
        Звонок раздался минута в минуту, как было указано в телеграмме Генштаба. Заранее зная, что сейчас услышит, генерал Озеров снял телефонную трубку.
        - Вы подготовили список целей? - не здороваясь, спросил министр обороны.
        В штабе Сибирского военного округа, куда накануне из Киренска в спешном порядке был эвакуирован антикризисный штаб, связь с Москвой осуществлялась по защищенному волоконно-оптическому кабелю, что обеспечивало отсутствие помех и практически идеальную слышимость. Озеров слышал все модуляции голоса своего собеседника. Судя по срывающемуся голосу, министр находился в крайне нервном состоянии. После известия о самоубийстве командующего округом и особенно после сообщений о появлении в Киренске вырвавшихся из Зоны хищников руководство Минобороны охватила паника. Озеров подозревал, что такое же состояние царит и в Кремле, потому что ничем иным приказ о применении ядерного оружия объяснить было нельзя.
        - Цель одна, товарищ министр, - делая над собой усилие, сказал он. - Район циклических тепловых и электромагнитных выбросов в центральной части Зоны. Но я еще раз повторяю: применение ядерного оружия сейчас не только преждевременно, но и опасно. Неизвестно, как отреагирует Зона. До сих пор массированные бомбардировки и обстрелы только провоцировали рост аномалии.
        - Хватит! - перебил министр. У Озерова создалось впечатление, что собеседник перешел на визг. - У вас было время для изучения аномалии! А сейчас нужно действовать! МИД уже подготовил заявление для глав государств с обоснованием необходимости применения нами ядерного оружия для ликвидации очага инфекции.
        - Вряд ли такой аргумент сочтут убедительным, - рискнул возразить Озеров, но министр даже не заметил проявленной им дерзости.
        - Не важно, кто и что сочтет! Объяснять и оправдываться будем потом, а сейчас нужно уничтожить аномалию вместе с туманом и лезущими из него хищными тварями! Уничтожить любым способом, понимаете, любым!.. Всё, решение принято и одобрено Президентом, и наше дело его исполнять. Передайте координаты цели в Читинский полк оперативно-тактических ракет. О времени нанесения удара вам будет сообщено дополнительно.
        Линия разъединилась. К концу разговора голос министра окреп, он определенно старался взять себя в руки, но дрожь и волнение, а значит, и страх никуда не делись. Озеров вернул на место телефонную трубку, с трудом поборов желание вдребезги разбить ее об аппарат. Второй день его не покидало ощущение роковой ошибки и непоправимой беды. Обостренная интуиция, которой он, как разведчик, привык доверять, связывала допущенную ошибку с решением нанести по Зоне ядерный удар.
        Одним из поражающих факторов ядерного взрыва является радиоактивное заражение местности. Что, если в этом случае взрыв приведет к еще более страшному заражению? Или Зона каким-то образом использует его энергию для глобального неконтролируемого расширения? Озеров искал ответы на свои вопросы и не находил их, потому что информация, которой располагал антикризисный штаб, даже предположительно не позволяла спрогнозировать последствия применения в Зоне ядерного оружия. Оставалось вновь положиться на интуицию.
        Чем глубже погружался Озеров в свое подсознание, тем яснее становилась еще одна причина для волнения. У нее было имя Надежда. Интуиция не давала однозначный ответ: выжила его любимая женщина или погибла, а если выжила, то где сейчас находится: ждет помощи в лагере или блуждает по просторам Зоны. Но одно было совершенно ясно: если Надежда окажется вблизи эпицентра взрыва, она наверняка погибнет. Правда, полевой лагерь находился примерно в тридцати километрах от района тепловой и электромагнитной активности, выбранного мишенью для ядерного удара. А значит, находящиеся там люди имели шансы остаться в живых.

* * *
        Глядя в спину идущего впереди Дениса, Надя вспомнила их первую совместную вылазку в тайгу. В тот день они избегали смотреть друг на друга, потому что не знали, как относиться к тому, что между ними накануне произошло, вернее, едва не произошло. Тогда Наде было стыдно за свое поведение, хотя она и успела вовремя остановиться. Зато сейчас она не чувствовала никакого стыда, как не чувствовала его и во время близости с Денисом. Все дело в том, что тогда она еще не любила его. Теперь Надя точно знала, что не ловкость и не везение, а именно любовь позволила им выжить в этом аду, населенном кровожадными чудовищами. Любовь защитила их от монстров и подарила им надежду. Надя благодарно улыбнулась: интересно, Денис понимает, что она сейчас чувствует.
        Он как раз остановился, но не подал сигнал опасности, о котором они договорились еще в лагере. Значит, просто решил дать ей передохнуть. Перед выходом Денис заставил Надю надеть защитный скафандр. Даже без шлема, который пока, как капюшон, висел за спиной, шагать по тайге в скафандре было очень тяжело, хотя Надя несла только дыхательный аппарат с кислородным баллоном и автомат, заряженный начиненной феромоном газовой гранатой. Денису тоже приходилось несладко. Он тащил на себе все снаряжение: еду, оружие и боеприпасы. Поэтому они часто останавливались. Во время отдыха тоже приходилось проявлять осторожность. Надя привычно оглянулась в поисках открытого места, где можно присесть без риска порвать скафандр об острые сучья, а Денис направился к огромной накренившейся сосне, вершина которой переплеталась с кронами соседних деревьев. Там, у вывороченного из земли корневища что-то белело. Надя подошла ближе. Человеческие кости. И, похоже, двух разных людей. Точнее, мужчины и женщины. Она подняла с земли расколотый череп. В теменной кости виднелись небольшие круглые отверстия.
        - Самоубийство, - пояснил Денис. - Скорее всего, вот из этого ружья. - Он показал старое охотничье ружье с забитыми землей стволами, которое держал в руках. - Еще вот. Лежала неподалеку.
        Предмет на ладони Дениса оказался цифровой видеокамерой. У Нади мелькнула мысль, что ее удастся включить, но, когда она взяла камеру в руки, поняла, что это невозможно. Корпус видеокамеры треснул, и в щели набилась земля. Возможно, карта памяти и уцелела, но, чтобы прочитать записанную там информацию, требовалось исправное оборудование.
        - Интересно, кто они? - спросил Денис, глядя на лежащие вокруг кости.
        - Иркутские журналисты, которые отправились на поиски упавшего метеорита. Корреспондент областного телевидения и ее оператор… или проводник, - поправилась Надя, взглянув на ружье, которое держал в руках Денис.
        Она тут же пожалела о своих словах, как и том, что они вообще выбрали этот путь, который привел их к останкам погибших журналистов. Совпадение выглядело слишком явным. Они тоже отправились в тайгу на поиски: женщина-микробиолог и ее проводник.
        Надя поспешно положила камеру на землю (ее вообще не следовало брать в руки) и повернулась к Денису.
        - Надо идти.
        Он кивнул:
        - Да, пора. - Поставил рядом ружье, прислонив его к стволу дерева, и они снова двинулись в путь.
        К следам побывавших в лагере монстров, по которым ориентировался Денис, прибавились следы других существ. Теперь Надя и сама не потеряла бы нужного направления. У нее даже промелькнула мысль, не отправить ли Дениса обратно в лагерь. Но он, конечно, не согласился бы на это. Не стоило и пытаться.
        - Как ты думаешь, сколько мы уже прошли? - спросила она.
        - Километров тридцать, - не оборачиваясь, ответил Денис.
        - Так много?!
        - Мы в пути уже около девяти часов. Скоро начнет темнеть.
        - И что тогда: ночевать в лесу? - испугалась Надя.
        - Не думаю, - загадочно ответил Денис.
        Надя хотела спросить, что он имеет в виду, но увиденное впереди заставило ее забыть о своем вопросе. Лес внезапно поредел, и за деревьями открылся невиданный, совершенно неземной пейзаж: бугристая, заболоченная равнина, усеянная обгоревшими корягами, а за ней многометровый вал голых поваленных деревьев.
        - Так вот как это выглядит! - хмуро произнес Денис.
        - Что?
        - Логово монстров.
        Надя изумленно посмотрела на него.
        - Думаешь, это оно? - несмотря на все старания, голос предательски дрогнул.
        Денис молча указал на ведущий к воде пологий спуск. Вся земля на краю болота была испещрена следами самых разных форм и размеров. Но и едва заметные штрихи по-птичьи маленьких лапок, и огромные вдавленные отпечатки неведомых исполинов, размеры которых не поддавались воображению, принадлежали неземным чудовищам, бесчувственным биороботам с заложенной в них единственной программой истребления всего живого.
        Надя содрогнулась от отвращения.
        - Нам тоже нужно как-то туда попасть, - растерянно пробормотала она.
        Денис велел ей оставаться на месте, а сам спустился к воде, прошелся вдоль берега и, наконец, махнул рукой, позволив приблизиться.
        - Перейти на ту сторону не проблема, - объявил Денис. - Твари протоптали не один брод.
        Действительно, в разных местах через болото тянулись заполненные водой широкие канавы, явно искусственного происхождения.
        - Меня беспокоит другое, - продолжал Денис. - Не осталось ли в воде каких-нибудь гадов?
        - Исключено, - уверенно заявила Надя. - Здесь давно нет пищи, а значит, не может быть и хищников.
        - Тогда вперед! - бодро воскликнул Денис, но, прежде чем войти в воду, достал из подсумка гранату и зажал ее в кулаке. Судя по всему, объяснение его не убедило.
        Но если кого и следовало опасаться, так это монстров, возвращающихся назад в улей. За ночь через поляну прошли еще две стаи чудовищ, следующих на зов улья. Надя спокойно спала (впервые за все последние дни это был крепкий здоровый сон, а не борьба с ночными кошмарами), когда ее разбудил Денис и сообщил, что в лагере монстры. Они снова укрылись в карантинном боксе. На поляне горел непотушенный Денисом костер, и языки пламени плясали среди движущихся вокруг черных теней. Их было много, очень много. Хотя Надя и не сумела толком рассмотреть ни одно существо, не поддающийся исчислению размер стаи потрясал воображение. Денис почувствовал то же самое, нашел в темноте и крепко сжал ее руку. Монстры так и прошли мимо, не заинтересовавшись палаткой. Но ни Надя, ни Денис больше не сомкнули глаз. А на рассвете на поляне появилась еще одна стая, не такая огромная, но по-своему еще более отвратительная. Надя насчитала пять существ, и все они имели вид гниющих полутрупов. Черные тела покрывали глубокие раны, сочащиеся черной слизью. У двух тварей не хватало конечностей, и они ковыляли на трех лапах. Еще у одного
монстра была сломана нижняя челюсть, из-за чего его пасть не закрывалась, и длинный морщинистый язык болтался снаружи. Смотреть на это отвратительное зрелище было невыносимо, и Надя испытала огромное облегчение, когда чудовища наконец скрылись из виду. Больше в лагере никто не появился. На всякий случай они выждали еще час и лишь тогда двинулись в путь. Надя надеялась, что разлагающиеся чудовища были последними тварями, откликнувшимися на зов улья. Однако поведение монстров уже не раз опровергало ее выводы, поэтому исключать возможность встречи с ними было нельзя.
        Вода в болоте доходила до пояса, а иногда поднималась до уровня груди. Но дно, спрессованное множеством лап прошедших здесь ранее тварей, было твердым, что позволяло двигаться без остановок. А Денис специально предупредил, что останавливаться ни в коем случае нельзя, иначе трясина может засосать. Второе предупреждение касалось оружия, которое следовало беречь от воды. По примеру Дениса Надя взяла автомат в руки и подняла над головой. Идти по пояс в воде с оружием в поднятых руках оказалось неимоверно тяжело, но Денис шагал и шагал вперед, и Надя не позволяла себе отставать от него. Даже когда болотная жижа внезапно забурлила и лопнула с резким хлопком, она не бросила автомат и не шарахнулась в сторону, хотя сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Денис мгновенно развернулся на звук с занесенной для броска гранатой, но болото так же внезапно успокоилось, и он увидел только расходящиеся по поверхности круги. Никто из них так и не понял, что это было, но оставшийся путь до берега они проделали без происшествий, хотя Наде и мерещились за спиной непонятные чавкающие звуки, словно кто-то невидимый шлепал по
воде огромной лапой.
        Выбравшись из болота, она в изнеможении повалилась на землю. Денис молча опустился рядом, а когда Надя повернула к нему голову, то перехватила его уважительный взгляд.
        - Видишь, какая я сильная, - гордо сказала она.
        - Сильная, - произнес Денис и пружинисто поднялся на ноги. - Я поищу проход.
        Такая поспешность удивила Надю, как и подозрительное дрожание его голоса. Она хотела присоединиться к Денису, но не нашла в себе сил, чтобы подняться с земли. Так и лежала на спине, глядя в простирающуюся над тайгой плотную завесу тумана, загораживающую настоящее голубое небо.
        Денис вернулся через несколько минут. Лицо его выглядело озабоченным.
        - Завал тянется во все стороны на сотни метров. Не обойти, - избегая смотреть Наде в глаза, сказал он. - Монстры проделали в нем лаз или нору, которая ведет на ту сторону. Но… - Денис все-таки решился взглянуть на нее, - я боюсь, в этом костюме тебе через нее не пролезть. - Показывай! - потребовала Надя, чтобы пресечь ненужные разговоры. - Только, - она смутилась, - помоги мне встать.
        Лаз действительно напоминал сырую темную нору, ведущую прямо в преисподнюю. Он начинался на уровне земли и исчезал в глубине вала искореженных деревьев, намертво сцепившихся между собой поломанными обгоревшими ветвями. Когда Надя увидела обломки сучьев, со всех сторон торчащие из стен проделанной монстрами норы, ей пришло на ум другое сравнение: разинутая пасть с оскаленными зубами. Не могло быть и речи о том, чтобы проползти по ней в защитном скафандре. Как ни странно, но Надя даже испытала облегчение оттого, что теперь они с Денисом оказались в равных условиях. Она сбросила с плеч так и не пригодившийся дыхательный аппарат и принялась стягивать защитный скафандр.
        - Постой! Что ты делаешь?! - воскликнул Денис.
        Надя даже не стала ему отвечать. К чему разговоры, если все и так ясно: им нужно попасть к улью, скафандр этому мешает, значит, от него нужно избавиться.
        - Я готова, - освободившись от скафандра, бодрым голосом объявила Надя. Без громоздкого, тяжелого снаряжения она сразу почувствовала себя лучше. Даже одышка, появившаяся у нее после форсирования болота, чудесным образом куда-то исчезла.
        Денис смерил ее оценивающим взглядом, но ничего не сказал, вместо этого подобрал с земли дыхательный аппарата и молча направился к норе.
        - Зачем это? Оставь! - удивилась Надя. Без защитного скафандра в дыхательном аппарате не было никакого смысла.
        Денис упрямо мотнул головой.
        - Не хочу, чтобы ты задохнулась, как Бивень.
        Надя осеклась. Об этом она не подумала. Чем крупнее колония паразитов, тем больше углекислоты она выделяет. Денис прав, тысячу раз прав! Улей должно окружать огромное облако углекислого газа, преодолеть которое можно только с кислородным дыхательным аппаратом!
        - Постой! А как же ты?! - крикнула она вслед Денису.
        Но он уже скрылся внутри завала. Надя вдруг ясно поняла: даже если она будет на коленях слезно умолять Дениса, он ни за что не оставит ее одну. Даже если ему будет угрожать смертельная опасность. Ее глаза и в самом деле наполнились слезами, но это были слезы радости и счастья. Счастья, о котором, наверное, мечтает каждая женщина, - встретить мужчину, готового пожертвовать ради нее всем, даже собственной жизнью. Впрочем, в предстоящем деле и у нее самой было немного шансов остаться в живых. Смахнув с век не к месту выступившие слезы, Надежда вслед за Денисом втиснулась в нору.
        Глава 19
        Око тайфуна
        Министру обороны РФ.
        Координаты района циклической тепловой и электромагнитной активности в центральной части аномальной зоны вместе с произведенным расчетом мощности ядерного заряда, необходимого для поражения цели, переданы в Читинский полк оперативно-тактических ракет.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.
        Начальнику штаба ЧС
        генерал-майору Озерову.
        Приказом Верховного Главнокомандующего три самоходные пусковые установки оперативно-тактических ядерных ракет, отобранные командованием полка для нанесения удара по выбранной вами цели, переходят в ваше оперативное подчинение. Проконтролируйте выдвижение установок на огневые позиции. Исполнение доложите.
        Министр обороны РФ.
        Министру обороны РФ.
        Основная - «Астра» и резервные: «Гвоздика» и «Хризантема» самоходные пусковые установки оперативно-тактических ракет со специальными боевыми частями мощностью
15 килотонн каждая в 18.00 заняли огневые позиции.
        Начальник штаба ЧС
        генерал-майор Озеров.
        Начальнику штаба ЧС
        генерал-майору Озерову.
        ПРИКАЗЫВАЮ
        Боевому расчету пусковой установки «Астра» при наступлении времени «Ч» указанную цель уничтожить. Боевым расчетам пусковых установок «Гвоздика» и «Хризантема» находиться на огневых позициях до поступления дальнейших указаний.
        Министр обороны РФ.

* * *
        Ощупывая перед собой скользкие стены лаза, Денис медленно продвигался вперед. Это было чертовски трудно - лямки похожего на акваланг дыхательного аппарата, который приходилось тащить за собой, постоянно цеплялись за торчащие сучья. Судя по натужному сопению Надежды за спиной, ей тоже приходилось несладко. Сначала еще можно было разглядеть в темноте ее блестящее от пота лицо, но в глубине норы тьма сгустилась настолько, что Денис не мог различить даже собственные руки и перестал оглядываться назад. Однако, несмотря на все трудности перемещения, Надежда не отставала.
        Порой ее дыхание заглушали глухие звуки, отдаленно напоминающие шум накатывающих на берег волн. Тогда Денису казалось, что ему в лицо скалится голодный монстр. Он даже чувствовал кожей горячее дыхание темноты перед собой. Чтобы успокоить себя и подбодрить Надежду, Денис периодически спрашивал:
        - Как ты?
        И слышал в ответ низменное:
        - Нормально.
        Она действительно держалась молодцом. Хотя им почти все время приходилось ползти на четвереньках, а то и по-пластунски, с трудом протискиваясь среди перегораживающих лаз перекрещенных ветвей. Правда, иногда проход неожиданно расширялся, что позволяло распрямиться почти в полный рост. Здесь требовалась особая осторожность, чтобы не напороться на невидимые в темноте сучья, которые торчали из всех стен тоннеля. Первый раз попав в такую камеру, они едва выбрались из нее. Тоннель уперся в непроходимый тупик, и Денису пришлось дважды ощупать все стены норы, прежде чем он нашел из нее выход. Лаз отыскался под потолком камеры и не в тупиковой стене, а в боковой - в этом месте нора круто поворачивала вправо. Позже они с Надеждой убедились, что тоннель изобилует поворотами, причем не только в горизонтальной, но и в вертикальной плоскости. После долгого и необычайно трудного спуска головой вперед, потому что развернуться в узком тоннеле было совершенно невозможно, Денис внезапно провалился в зловонную жижу. Видимо, не сумев пролезть внутри завала, монстры прорыли под ним подкоп, который со временем
заполнился водой. Ползти по затопленной норе, иногда погружаясь в гнилую воду с головой, оказалось тяжелее всего, но они преодолели и это. Только когда тоннель вновь пошел вверх, Надежда призналась:
        - Знаешь, когда пришлось нырять, я испугалась, что нам уже не хватит воздуха выбраться на поверхность.
        До поверхности было еще далеко, но то ли купание в вонючей жиже спровоцировало галлюцинации, то ли впереди действительно забрезжил свет. Тоннель немного расширился, и Денис пополз быстрее.
        - Кажется, там выход, - неуверенно произнесла Надежда.
        Никакого выхода Денис не видел, но в норе определенно стало светлее. Он уже мог различать торчащие из стен сучья. Они цеплялись за одежду, словно пытались задержать двух рвущихся к свободе пленников. Не удержали. Раздвинув загораживающие проход ветви, Денис наконец увидел белое пятно света на фоне темной массы перекрученных стволов. Судорожно работая локтями и коленями, он подполз к выходу и выглянул наружу.
        За завалом открылась широкая плоская равнина, лишенная всякой растительности, с поднимающимся в центре невысоким холмом, вершину которого покрывала шапка грязно-белого снега. На лице Дениса обильно выступил пот. Здесь было даже жарче, чем с наружной стороны вала, и откуда взялся снег, было совершенно непонятно. Денис остро пожалел о своем бинокле. Но биноклем и прочим снаряжением пришлось пожертвовать ради дыхательного аппарата. Все вместе он никак не смог бы протащить через прорытую монстрами нору.
        Пока Денис разглядывал заснеженный холм, напоминающий нарыв с наполненной гноем головкой, к выходу протиснулась Надежда.
        - Что там, монстров не видно? - тяжело дыша, спросила она.
        Денис покачал головой: долина выглядела совершенно безжизненной.
        - Похоже, нам туда, - он показал ей на холм, до которого было около полукилометра.
        Шапка снега на вершине холма внезапно вздыбилась, и Денис услышал протяжный рев. Надежда схватила его за руку.
        - Что это?!
        Он пожал плечами.
        - Ты все еще хочешь попасть к улью?
        Надежда пристально посмотрела не него и кивнула.
        - Тогда позвольте вас проводить, сеньорита, - попытался пошутить Денис, хотя сердце сжималось от боязни потерять эту отважную и по-своему наивную женщину. Видимо, шутка не удалась - Надежда даже не улыбнулась. А может быть, просто не расслышала его слов. Она о чем-то напряженно думала.
        Так и не дождавшись ответа, Денис начал спускаться по нагроможденным друг на друга и забитым комьями спрессованной земли расщепленным стволам, но Надежда цепко схватила его за руку:
        - Постой. У тебя есть зажигалка?
        Денис недоуменно пожал плечами.
        - Откуда?
        - Тогда сначала я.
        Она забрала у него дыхательный аппарат, ловко продела руки в наплечные ремни и, натянув кислородную маску, полезла вниз. Денис двинулся следом. От отверстия норы до земли было не более трех метров. В принципе, он мог преодолеть это расстояние одним прыжком, но Надежда отчаянно замахала на него руками, заставив остановиться. Сама же с повышенной осторожностью и даже с опаской спустилась на землю, постояла, к чему-то прислушиваясь, хотя вокруг стояла глухая тишина, потом оттянула рукой нижний край маски и замерла в таком положении.
        - В чем дело?! - не выдержал Денис.
        Надежда вообще стянула с головы маску и, как показалось ему, с удивлением сказала:
        - Спускайся. Все в порядке.
        Денис не заставил себя ждать. Не тратя время на спуск, он спрыгнул с вала и подошел к ней.
        - Что-то не так? Ты выглядишь настороженной.
        Надежда неуверенно кивнула:
        - Да. Вокруг улья должно было скопиться облако концентрированного углекислого газа. Но его здесь нет.
        Денис глубоко вдохнул. Дышалось на удивление легко, как после хорошей летней грозы. Чистый воздух просто пьянил своей свежестью. Но эта пьянящая чистота, в сочетании с мрачным мертвым пейзажем, как раз и настораживала. Она походила на красочную маску, прикрывающую истинную уродливую сущность, или на приманку, с помощью которой невидимый хищник заманивает доверчивую добычу.
        Денис вопросительно взглянул на Надежду. Присев на корточки, она внимательно разглядывала землю под ногами. Сухая и растрескавшаяся земля в долине напоминала солончаковую пустыню. Но Надежда удивила Дениса. Отломив и растерев между пальцами кусок сухого грунта, она с изумлением сказала.
        - Спекшийся ил. Мы на дне высохшего озера.
        Он не успел ответить. Над долиной вновь прокатился глухой рев. Денис посмотрел в сторону холма, откуда донесся звук. Очертания снежной шапки опять изменились, и это не сулило ничего хорошего. Он взял Надежду за руку.
        - Надо идти.
        - Да, ты прав. - Она отряхнула ладони и снова взяла в руки автомат. - А… он будет стрелять?
        Этот вопрос интересовал и Дениса. Хотя «АКМ» и считается самым надежным в мире оружием, но погружение в жидкую грязь в прорытой монстрами норе могло не остаться без последствий. Выяснить это было проще простого: выстрелить одиночным в воздух или в землю. Но Денис боялся убедиться в отказе оружия, тогда бы они лишились всякой надежды, и вместо пробного выстрела уверенно сказал:
        - Конечно, будет.
        Кажется, Надежда поверила, потому что решительно зашагала вперед. Он быстро нагнал ее и пошел рядом, привычно контролируя обстановку вокруг, хотя внезапного нападения монстров можно было не опасаться. На открытом пространстве они не могли подкрасться незаметно. Да и самих монстров нигде не было видно, хотя их следы встречались повсюду, и все они вели к одинокому холму с загадочной снежной шапкой, призрачный силуэт которого темнел впереди на фоне безжизненно-серого неба.
        Кроме разнокалиберных следов хищных тварей, на пути то и дело попадались ветвящиеся извилистые трещины, пересекающие дно высохшего озера. Одни были короткими, другие тянулись вдаль, насколько хватал глаз. Спекшаяся земля не пружинила под ногами, а хрустела и потрескивала, как хрустит утоптанный снежный наст. В том, что земля хрустит, как слежавшийся снег, было что-то противоестественное и настораживающее. Разбегающиеся трещины тоже не нравились Денису. Они… они напоминали растрескавшийся лед, и… они увеличивались!
        - Бежим!!! - выпалил он.
        - Что? - Надежда вздрогнула от неожиданности и остановилась.
        В то же мгновение земля у нее под ногами с грохотом обвалилась. Надежда только и успела нелепо взмахнуть руками и исчезла в разверзшейся расщелине. Денис рванулся к ней и в прыжке все-таки успел схватить ее за запястье. Каким-то чудом ему удалось удержаться на краю ямы и не выпустить руку женщины, хотя при ударе о землю у него потемнело в глазах.
        - Не бросай меня! - донесся из темноты жалобный голос Надежды.
        Потом Денис увидел ее перекошенное страхом лицо и расширившиеся от ужаса глаза. Обхватив его руку, Надежда висела на краю глубокого провала с неровными сухими стенами, дно которого терялось в темноте.
        - Что за глупости! - рассердился он. - Сейчас я тебя вытащу. Цепляйся за меня.
        Но вместо того, чтобы помочь ему, Надежда вдруг разжала свои ладони и тряпичной куклой повисла в его руке.
        - Эй! Ты чего?! - испугался Денис.
        Надежда не ответила. Ее глаза закатились, рот приоткрылся, а голова бессильно свесилась набок. Он с силой встряхнул ее, но женщина не реагировала. Денис принялся тянуть ее из ямы, чувствуя, как и его стремительно покидают силы. Пот заливал глаза, вновь стало трудно дышать, но он все-таки справился. Страх за нее не позволил сдаться и разжать руки. Превозмогая себя, Денис подтянул к краю ямы отяжелевшее тело Надежды, ухватил ее за шиворот, потом за наплечные ремни дыхательного аппарата и, наконец, вытащил наружу. Она была без сознания, но теперь Денис знал, что нужно делать. Первым делом он оттащил Надежду от дышащей смертью расщелины, потом уложил на спину, прижал к лицу кислородную маску и до предела открыл вентиль регулятора подачи дыхательной смеси.
        Выпущенный газ с шипением рванулся из кислородного баллона. Денис впился взглядом в застывшее лицо Надежды. «Дыши, дыши…» - мысленно повторял он, но она не отвечала на его мысленный призыв. Прошло несколько секунд, которые показались Денису вечностью.
        - Да дыши же, черт тебя побери! - в отчаянии Денис ударил кулаком по груди лежащей перед ним женщины. - Дыши!
        По телу Надежды пробежала дрожь. Она выгнула спину, потом открыла глаза и закашлялась.
        Денис облегченно вытер струящийся по лицу пот. Его тоже мутило, но он не решался отнять маску от лица Надежды, чтобы вдохнуть кислорода. Она сделала это сама, а потом, когда они отдышались и немного пришли в себя, виновато сказала:
        - Прости. Я должна была догадаться. Опять из-за меня мы оба чуть не погибли.
        - О чем догадаться? - вяло спросил он.
        - О том, что углекислый газ скопится не на поверхности, а в подземных пустотах. Он же в полтора раза тяжелее воздуха.
        - Но о существовании таких пустот ты знать не могла.
        Надежда упрямо покачала головой.
        - А должна была. Озеро питали подземные ключи. Вот на их месте и образовались глубокие полости.
        - Куда же исчезла вода? - удивился Денис.
        - Ее высосала колония. - Надежда мрачно взглянула на возвышающийся над долиной конический холм.
        Оттуда донесся нарастающий гул, перешедший в уже знакомый глухой рев. Снежная шапка на вершине холма задрожала и вздулась подобно пивной пене, и Денис наконец понял, что это такое. То, что он ошибочно принял за снег, оказалось клубами необычайно густого тумана или плотного дыма, курящегося над холмом. Но и помимо тумана на вершине действительно что-то белело. Денис приподнялся, чтобы лучше рассмотреть увиденное, но Надежда, вскочив на ноги, нетерпеливо дернула его за руку.
        - Надо спешить. Паузы между выбросами все короче.
        - Что? Какими выбросами? - растерялся Денис.
        Надежда удивленно обернулась к нему.
        - Выбросами газа. Слышишь шум? Это колония сбрасывает избыточнее давление. Она вот-вот взорвется.
        Рев стих, но гул не прекратился. Казалось, он доносится прямо из-под земли.
        - Начинается! Бежим! - воскликнула Надежда и первая устремилась к холму.
        - Держись подальше от трещин! - крикнул ей в спину Денис, бросаясь следом.
        От волнения она вполне могла забыть про заполненные углекислым газом пустоты, таящиеся под тонкой коркой спекшегося ила, но ее упорство и решимость не могли не восхищать. Последнюю сотню метров Надежда промчалась так, словно и не было позади тридцатикилометрового перехода по тайге, штурма прорытой монстрами темной, сырой норы и потери сознания от остановки дыхания. Но у подножия холма силы все-таки оставили ее, и она тяжело опустилась на землю.

* * *
        В рабочем кабинете командующего Сибирским военным округом уже не чувствовался запах порохового дыма. Исполнительные ординарцы тщательно отмыли брызги крови с широкого письменного стола, паркета и ковровой дорожки, скрыв тем самым все следы произошедшей здесь недавно трагедии. Облагоображенная обстановка вновь приобрела строгий официальный вид, но не обманула генерала Озерова, получившего в свое распоряжение кабинет командующего округом после эвакуации в Читу антикризисного штаба. Он знал и о самоубийстве генерал-полковника, и о причинах, толкнувших его на этот шаг.
        Озеров сидел за рабочим столом командующего, в том самом кресле, где вбежавшие на звук рокового выстрела адъютанты обнаружили обмякшее тело генерал-полковника, и следил за ходом секундной стрелки своих наручных часов. Ритмично движущаяся стрелка совершала свой однообразный циклический бег по кругу. В ее нервном ритме Озерову виделась предсмертная агония. После получения последней телеграммы от министра обороны с приказом нанести по центру Зоны ядерный удар им овладела странная, прежде незнакомая апатия. Передав приказ министра командирам боевых расчетов трех пусковых ракетных установок, Озеров прошел в выделенный ему кабинет и с тех пор не выходил оттуда.
        Даже когда в кабинет явился адъютант и доложил, что за минувшую ночь было отмечено в два раза меньше нападений хищных животных на оцепление, а начиная с рассвета наблюдатели не видели хищников вовсе, Озеров лишь молча кивнул. Судя по обрадованному лицу адъютанта, он считал этот факт обнадеживающим. Озеров не стал его разочаровывать. Хотя ему самому такое поведение порожденных Зоной чудовищ напомнило временное затишье перед бурей. Самым ужасным было то, что и он сам, и подчиненные ему люди, не ведая того, сами приближали надвигающуюся бурю. Озеров не мог объяснить, на чем основана его уверенность, но чувствовал (нет, знал!), что ядерный взрыв в центре Зоны приведет к планетарной катастрофе. Час назад он по прямому телефону связался с министром обороны и еще раз попытался убедить его в ошибочности принятого в Кремле решения. Но министр даже не стал его слушать, а со своей стороны еще раз, теперь уже устно, продублировал отданный ранее приказ. Министр не хотел вникать в детали и выслушивать голословные, ничем не подкрепленные измышления руководителя антикризисного штаба, как не хотел брать на себя
ответственность за жизнь миллионов людей, ставших невольными заложниками Зоны.
        А время «Ч» между тем неумолимо приближалось. Менее чем через четверть часа нацеленная в центр Зоны тактическая ракета с ядерной боеголовкой сорвется с пусковых направляющих. Через несколько минут после старта она достигнет цели, и тогда… Тогда начнется настоящий апокалипсис, первой жертвой которого неминуемо станет Надежда.
        Озеров мрачно взглянул на свои наручные часы, которые снял с руки и положил на стол перед собой. Впервые за много лет службы он не знал, как ему поступить. Конечно, можно, вопреки полученному приказу, потребовать от командира боевого расчета отменить запуск ракеты. И тот наверняка послушается руководителя антикризисного штаба. Но что это даст? Кроме задержки пуска, ничего. Потому что, как только министр узнает о саботировании своего приказа, он снимет с должности строптивого начальника штаба. А приказ о запуске ракеты отдаст командиру пусковой установки кто-нибудь другой. Или сам министр, лично. Нет, это не выход.
        Озеров решительно поднялся из-за стола, стремительно пересек кабинет, затем приемную со вскинувшимся при его появлении адъютантом и вышел в коридор. В соседнем кабинете расположились офицеры связи.
        - Вы получаете спутниковые фотоснимки из центра слежения? - распахнув дверь, с порога спросил он.
        - Так точно, товарищ генерал! - немедленно отреагировал старший группы. У него было бледное осунувшееся лицо и красные воспаленные глаза.

«Не сидите долго за монитором», - машинально чуть не сказал Озеров, но в последний момент сдержался. Сейчас такое предупреждение прозвучало бы просто глупо.
        - Есть какие-нибудь изменения в Зоне?
        - Температура в центре продолжает расти, и…
        - Договаривайте! - потребовал Озеров.
        - Распространение тумана, похоже, приостановилось, - неуверенно предположил офицер и тут же поправился: - Хотя, возможно, при нынешних размерах облака его расширение не столь заметно.
        Озеров подошел к монитору, на котором оператор рассматривал увеличенные спутниковые фотографии туманного пятна.
        - Выведите последний снимок.
        - Это последний, товарищ генерал, - пояснил оператор. - Следующий поступит примерно через десять секунд. Сейчас над Зоной висят три наших спутника. Они передают изображение с тридцатисекундным интервалом.
        Так вот почему запуск ракеты назначен на двадцать часов, сообразил Озеров. Чтобы командование могло наблюдать взрыв в реальном времени.
        Изображение на мониторе сменилось. Во всяком случае, цифры, автоматически проставляемые в углу экрана, указывали, что это новый фотоснимок. Хотя Озеров, стоящий за спиной оператора, и не заметил отличий.
        В пустом кабинете командующего округом забытые на столе часы отсчитывали последние минуты двадцатого часа.

* * *
        Вблизи холм оказался огромным курганом спекшейся и растрескавшейся земли, вздыбившейся к небу в самом центре долины.
        - Это же настоящий вулкан, - глядя на курган, прошептала Надежда. - Помоги мне подняться к кратеру.
        Денис прикинул высоту подъема: метров двадцать от подножия до вершины. Правда, карабкаться придется по почти отвесной стене. Он с сомнением посмотрел на Надежду. Но она уже поднялась на ноги и даже перевесила автомат за спину, освобождая руки. Когда Денис увидел ее глаза, у него исчезли последние сомнения. С той решимостью, которая читалась в ее взгляде, Надежда одолела бы любую гору.
        Едва они ступили на склон, как курган снова «взревел», словно почувствовал их присутствие. Его склоны задрожали, и откуда-то сверху сорвались несколько довольно крупных камней, вслед за которыми прогрохотал валун, размером со снарядный ящик. Денис прижался к Надежде, прикрыв ее своим телом, но все обошлось, и, как только камнепад прекратился, они продолжили подъем.
        Изначально гладкие склоны кургана покрывали глубокие трещины и царапины, оставленные когтями карабкавшихся монстров. При определенной сноровке и то и другое можно было использовать как ступеньки, что значительно облегчало восхождение. Правда, острые края трещин вонзались в кожу, и вскоре ладони Дениса покрылись глубокими порезами. Надежде приходилось еще тяжелее. Денису даже страшно было представить, во что превратили острые выступы ее нежные руки. Но Надежда упорно лезла вверх, практически не отставая от него. И только по ее плотно стиснутым зубам можно было понять, какой ценой ей это удается.
        Наконец за гребнем последнего уступа показалась вершина, а на ней… Денис застыл от ужаса, вытаращив глаза. И хотя курган дышал обжигающим жаром, его мышцы сковало могильным холодом. Он и стоял на краю могилы, не в переносном, а в самом прямом смысле. Всю вершину кургана, от краев до центрального кратера, покрывали жуткие, наваленные друг на друга кости. Их было так много, что под ними даже не было видно земли. Здесь было все: оскаленные черепа, кривые ребра, невероятно длинные хребты, напоминающие орудия древних варваров огромные берцовые кости и еще сотни, тысячи других костей, названий которых Денис не знал.
        - Мамочка! - вскрикнула Надежда, увидев эту фантастическую гору костей. - Это же…
        Она не договорила. С противоположной стороны послышался хруст, и на вершину кургана выползло отвратительное чудище, похожее на бородавчатую ящерицу и размером с лошадь. Именно выползло. У него имелись только передние лапы, заканчивающиеся длинными пальцами с огромными загнутыми когтями, а вместо задних волочились какие-то бесформенные обрубки. Чудовище выплюнуло из пасти длинный язык и словно хоботом втянуло им воздух, а потом ловко поползло к застывшим у противоположного края пропасти людям. Оно ползло по костям, поочередно выбрасывая вперед то правую, то левую лапу, и затем подтягивалось на них. Несколько острых костей прокололи волочащуюся тушу, но чудовище даже не заметило этого. Оно чувствовало близкую добычу и рвалось к ней.
        Денис вскинул автомат и, направив его на ползущего монстра, нажал на спуск. Глухо щелкнул ударник, но выстрела не последовало. Вот она, пещерная жижа! Он нащупал спуск подствольного гранатомета и рванул на себя. Звук выстрела и раскат взрыва разорвавшейся гранаты слились в один. Перед мордой чудовища взвился фонтан из обломков костей. Черная туша дернулась и завалилась набок. Денис поспешно перезарядил гранатомет и вскочил на ноги, чтобы убедиться: уничтожен монстр или нет. Из пасти чудовища вывалился язык, повозился среди костей и пополз в сторону кратера. Он вытянулся на метр, на два и все продолжал ползти. Денис изумленно вытаращил глаза и только тогда сообразил, что это вовсе не язык, а ручей черной слизи, который с каждой секундой становится все шире. Он перевел взгляд на тушу монстра. Чудовище таяло на глазах. Вот обнажился клыкастый череп, потом вздыбленный хребет, ребра и, наконец, суставчатые лапы. Не прошло и минуты, как вся туша чудовища превратилась в поток черной слизи, самостоятельно прокладывающий себе дорогу. Скользя по костям, он добрался до края кратера и исчез внутри.
        - Все, - прошептала Надежда. - Последние «пчелы» вернулись в улей. Сейчас начнется.
        Сдернув со спины автомат, она бросилась к зияющей в центре кургана огромной воронке. В глубине кратера раздался жуткий рев. Курган затрясся. Его вершину раскололи глубокие трещины, куда лавиной посыпались сцепившиеся друг с другом кости. Одна из таких лавин догнала бегущую к кратеру Надежду. Она пронзительно вскрикнула и, не устояв на ногах, рухнула в катящуюся груду костей.
        Денис рванулся к ней, чтобы помочь. И в этот момент из жерла воронки вместе с клубами отвратительно пахнущего пара взметнулся огромный черный столб не менее полутора метров в диаметре. Денис застыл на месте, пораженный этим зрелищем. Столб изогнулся, и Денис понял, что это гигантское щупальце. Оно покачнулось, словно прицеливаясь, и устремилось к отчаянно барахтающейся среди костей Надежде.
        Автомат сам нашел цель, Денису осталось только нажать на спуск гранатомета. Вылетевшая граната вонзилась точно в середину щупальца и… исчезла в нем. Вместо грохота взрыва раздался лишь слабый хлопок, но брызжущее черной слизью щупальце стремительно взвилось вверх, замерло на мгновение, отыскивая новую цель, и рванулось к ней.
        Летящая в лицо черная масса заслонила перед Денисом небо и все вокруг. Она ударила и смяла его. Кожа полыхнула огнем, словно он с головой нырнул в кипящее масло. Денис попытался закричать, но раскаленное масло хлынуло в горло, сжигая внутренности, и крик оборвался, так и не родившись.

* * *
        В последний момент (Надя так и не поняла почему) тянущееся к ней щупальце взмыло ввысь, чтобы затем снова обрушиться на землю. Оно пронеслось у нее над головой и хлестнуло по вершине вулкана там, где стоял Денис. Спазм перехватил Наде дыхание, а щупальце уже рванулось вверх. На его конце Надя разглядела сокращающийся бугристый нарост, которого там прежде не было. Нарост лопнул, как лопается от забродившего сока перезревшая ягода, и из трещины вылетел автомат Дениса. А сам Денис… он просто исчез.
        - Нет!!! - пронзительно закричала Надя, не в силах отвести взгляд от выгибающегося щупальца, «жующего» тело Дениса.
        Денис не мог умереть! Он столько раз спасал ее из самых безнадежных ситуаций, что казался Наде неуязвимым. Словно ангел-хранитель, он провел ее по всем кругам ада, но при этом оставался обычным человеком из плоти и крови со своими мыслями и чувствами, о чем она вспомнила только сейчас, когда его не стало.
        Мерзкая тварь! Ненависть придала Наде сил. Расшвыряв завалившие ее кости, она вскинула автомат и тут с ужасом поняла, что ни пулями, ни гранатами монстра не уничтожить. В схватке с чудовищем такого размера были бесполезны и пушки, и даже ракеты.
        Щупальце снова качнулось из стороны в сторону. По его студенистой колышущейся поверхности стекали потоки слизи. Оно целиком состояло из слизи! Щупальце не было конечностью порожденного колонией гигантского монстра, как первоначально решила Надежда. Оно являлось отростком колонии: ее глазами, пастью, зубами и языком - всем сразу. И оно искало потерянную добычу!
        Осознав это, Надя бросилась в ближайшую трещину из тех, что ломаными лучами разбежались от кратера по расколовшейся вершине вулкана. В момент падения она почувствовала затылком движение горячего воздуха у себя за спиной. Это метнувшееся за добычей щупальце спикировало на нее с высоты. Ее спасло лишь то, что трещина оказалась для щупальца слишком узка, и оно не смогло протиснуться в нее. Отчаянно работая локтями и коленями, Надя поползла по костям в глубь трещины. Их острые края больно впивались в исцарапанные ладони, но она не обращала внимания на боль. Лишь окончательно убедившись, что жива и все еще может двигаться, Надя позволила себе оглянуться. И похолодела от страха.
        Щупальце заползало в трещину. Вытянувшись, оно сократилось настолько, что без труда втиснулось между узкими стенами расщелины и устремилось к застывшей от ужаса женщине. «Стреляй!» - полыхнула в парализованном мозгу подхлестнутая паникой мысль. Надя судорожно нащупала спуск подствольного гранатомета, но тут же отдернула руку. Это ничего не даст! Даже если феромон подействует, колония попросту отбросит омертвевшее щупальце и выпустит новое. Проглотит ее, как проглотила Дениса, а потом взорвется, рассеяв свои споры по всей планете. Стрелять нужно в центр биомассы, в сердце колонии! Это единственный шанс! Но как остановить чудовище, которое практически неуязвимо и ничего не боится, кроме… огня!
        Вихрь хаотичных мыслей, поднявшийся в голове Надежды, наконец выдал искомый ответ. Расстегнув ремни, она стряхнула со спины дыхательный аппарат и, собрав остатки сил, швырнула его в подползающее щупальце. Не добросила - видимо, сил осталось мало. Через секунду щупальце само добралось до лежащего поперек трещины дыхательного аппарата. Человеческий запах, сохранившийся на ремнях, кислородной маске и газовом баллоне, привлек его внимание. Однако наполняющей щупальце слизи хватило мгновения, чтобы убедиться в несъедобности дыхательного аппарата, и она двинулась дальше.
        Надежда, держащая на прицеле баллон с кислородом, мстительно улыбнулась.
        - Получи, гадина! - прошептала она и нажала на спуск.
        Ничего не произошло. Только возле уха сухо щелкнул боек. Осечка! Низ живота свело судорогой, но Надежда подавила поднимающуюся панику. Денис говорил, что такое иногда случается. При осечке нужно передернуть затвор, дослав в патронник новый патрон, вспомнила Надя уроки Дениса. Она так и сделала. Лязг вылетевшего патрона заглушил угрожающий хруст костей, прогибающихся под весом приближающегося щупальца. Оно было в двух метрах от лица Надежды, когда она повторно нажала на спуск.
        На этот раз осечки не произошло. Сорвавшийся с боевого взвода ударник наколол капсюль-воспламенитель замененного патрона, и автомат разразился длинной очередью. Большинство пуль застряли внутри щупальца, не причинив ему никакого вреда, но одна пробила стенку кислородного баллона.
        Перед глазами Надежды полыхнуло нестерпимо яркое пламя, по ушам резанул оглушительный грохот. Что-то обжигающе-горячее чиркнуло ее по виску, резкая боль пронзила левую ногу. Но все это было не важно, потому что ей удалось главное - кислородный баллон взорвался!
        Вспыхнувшее щупальце взвилось вверх и закачалось в вышине, борясь с охватившим его пламенем. Надя не сомневалась, что ему это удастся. Она прекрасно помнила, как в лабораторной палатке слизь потушила загоревшегося монстра. Но какое-то время она у колонии выиграла!
        Не теряя ни секунды, Надя вскочила на ноги, по осыпающейся груде костей выкарабкалась из расщелины и с отчаянным криком бросилась к темнеющей впереди воронке. Рассеченная осколком нога при каждом шаге отзывалась ноющей болью, объятое пламенем гигантское щупальце рассекало воздух где-то над головой, но она не замечала ни того ни другого. Даже страх куда-то исчез. Главным стало другое - успеть. И она успела: добежала до края кратера и заглянула в преисподнюю.
        Перед ее глазами открылась пропасть шириной в несколько десятков метров, почти до краев заполненная черной бурлящей массой, из которой выросло погубившее Дениса щупальце. Истрескавшиеся стены пропасти были грязно-багрового цвета и казались такими горячими и сухими, что никакой земной организм попросту не выжил бы в их обжигающем жаре. И только враждебная всему живому инопланетная слизь черпала в этом аду энергию для существования.
        Под действием распирающих колонию газов, выделяемых мириадами микроскопических паразитов, на поверхности слизи то и дело вздувались гигантские пузыри от одного до нескольких метров в диаметре. Одни густели и опадали, другие лопались, и тогда наполняющие их раскаленные газы со свистом вырывались наружу, отравляя воздух отвратительным смрадом. Христианское представление об аде с кипящей смолой оказалось удивительно точным. И эта смола была уже близка к тому, чтобы затопить Землю.
        Надя вскинула автомат и, направив его в середину клокочущей массы, спустила курок. Раздался громкий хлопок, с которым реактивная граната вылетела из ствола. Сила отдачи снова швырнула Надю в груду костей на краю кратера, поэтому она не увидела, как выпущенная граната врезалась в гущу бурлящей слизи и провалилась в глубину, где спустя четыре секунды и произошел взрыв. Вместо этого у нее перед глазами оказалось выпущенное колонией хищное щупальце, раскачивающееся в вышине над самой головой.
        Наполняющая щупальце слизь успешно справилась с огнем, и оно жадно ринулось к ускользнувшей добыче, но в этот момент с ним что-то произошло. Потеряв прежнюю гибкость, щупальце переломилось пополам и рухнуло обратно в кратер.
        Не веря собственным глазам, Надя подползла к краю воронки и заглянула в кратер. Слизь еще продолжала бурлить, но в центре… В центре кратера появилось светлое пятно, которое быстро расширялось к периферии! По мере его расширения клокочущая масса густела, на ней появилась сухая твердая корка, которая постепенно заполнила всю воронку. Затаив дыхание, Надя следила за метаморфозами биомассы. Когда по корке побежали трещины, она в отчаянии закусила губу. Из трещин с ревом вырвались нашедшие выход газы, опалив Наде лицо и руки. У нее закружилась голова от удушья, но взрыв, который должен был рассеять споры колонии и в конечном счете уничтожить жизнь на Земле, так и не произошел.
        Вокруг стало заметно светлее. Надя удивленно подняла глаза и увидела в небе красный диск заходящего солнца. Это вырвавшиеся из кратера газы пробили нависшее над тайгой облако тумана. Надя вдруг вспомнила, что уже много дней не видела ни солнца, ни чистого неба. Откинув со лба слипшиеся волосы, она высоко запрокинула голову, наслаждаясь этой знакомой с детства и уже почти забытой картиной.

* * *
        В числе других космических аппаратов «Зенит-711» контролировал точность нанесения ядерного удара. В 20.00 его бортовая аппаратура зафиксировала старт тактической ракеты, запущенной с самоходной пусковой установки в районе развертывания Читинского ракетного полка. Траекторию стартовавшей ракеты отслеживали другие спутники, а выполнивший свое задание «Зенит» продолжил полет по своей орбите. Он стремительно приближался к погрузившейся в тень Восточной Сибири, когда вырвавшаяся из-под земли струя раскаленного газа прорвала плотное облако тумана, нависшее над Центрально-Тунгусским плато. Чувствительные термодатчики зарегистрировали мощный тепловой выброс в точке прицеливания, а немедленно включившиеся фотокамеры запечатлели полукилометровую дыру в пелене облаков, заполненный твердым кристаллическим веществом вулканический кратер и крохотную женскую фигурку на его краю.

* * *
        - Товарищ генерал! - Оператор узла связи дрожащей рукой указал на экран монитора. - Последний фотоснимок со спутника.
        - Что… - начал Озеров, но не договорил, впившись взглядом в экран.
        Непроглядный туман, заполняющий все фотоснимки, поступающие в штаб округа из Центра управления орбитальной группировкой, исчез. Перед его глазами на экране был совершенно неземной пейзаж. Метеоритный или вулканический кратер, заполненный растрескавшейся застывшей лавой или другим, похожим на лаву, веществом, и… Немного размытый, угловатый силуэт на краю кратера мог быть только человеком!
        - Дайте увеличение, - дрогнувшим голосом потребовал Озеров.
        - Да-да, конечно. - Оператор тоже волновался. Озеров заметил, как дрожат его пальцы, лежащие на компьютерной клавиатуре.
        Далекое изображение на мониторе приблизилось, кратер сдвинулся вверх и почти исчез за рамками экрана. Зато увеличенный силуэт оказался в самом центре.
        - Да ведь это женщина! - опередив Озерова, воскликнул изумленный оператор.
        На увеличенном фотоснимке была Надежда! И хотя разрешающая способность установленной на спутнике съемочной аппаратуры не позволяла разглядеть черты ее лица, Озеров сразу узнал ее. Узнал по вздернутому подбородку, плавному изгибу шеи и такой знакомой позе. Именно в таком положении, с поджатыми под себя ногами, Надежда обычно устраивалась на диване, когда ей некуда было спешить. Это была она, его Надежда! Она выстояла в схватке с чудовищами, преодолела все ловушки Зоны и подобралась к самому центру враждебной аномалии, чтобы на его глазах сгореть в пламени ядерного взрыва!
        Оттолкнув выросшего на пути дежурного офицера, Озеров схватил трубку спутникового терминала, обеспечивающего связь с боевым расчетом пусковой установки «Астра». Командир пуска, следящий за полетом запущенной ракеты на мониторе в командно-штабной машине, отозвался немедленно.
        - Полет нормальный. Отклонений от заданной траектории нет. Расчетное время поражения цели сто двадцать секунд! - гордо доложил он.
        - Уничтожьте ракету! Вы слышите?! Отбой! - путаясь в словах, закричал в микрофон Озеров.
        - Как уничтожить? - опешил командир пуска.
        - Немедленно!
        В ответ из трубки донеслось лишь напряженное дыхание. Озеров попытался представить, как исказилось лицо командира пуска, и не смог. Перед глазами была Надежда, которой осталось жить всего сто двадцать секунд. Если бы он только мог перенестись за сотни километров на огневую позицию «Астры», то собственноручно нажал кнопку самоликвидации запущенной ракеты. Но в реальности это можно было сделать лишь руками командира пуска.
        - Исполнять!!! - собрав всю свою волю в кулак, рявкнул Озеров.
        На этот раз его волевой посыл был услышан.
        - Есть, товарищ генерал! - отчеканил командир пуска.
        Озеров отчетливо представил, как он тянется к командному пульту запуска, откидывает защитную шторку, прикрывающую кнопку самоликвидации, и нажимает ее.
        - Цель уничтожена! - донеслось из трубки.
        Озеров похолодел. В глазах потемнело, и острая боль пронзила грудную клетку.
        - Что? - дрогнувшим голосом прошептал он.
        - То есть ракета уничтожена, - поправился командир пуска. - На двести пятидесятой секунде полета…
        Он еще что-то говорил, но Озеров его уже не слышал. Боль в груди нарастала, сил держать на весу тяжелую трубку уже не было. Озеров с трудом положил ее на аппарат и, не удержавшись на ногах, повалился на заставленный аппаратурой стол. Едва успевшие подхватить его офицеры обнаружили, что начальник антикризисного штаба потерял сознание.

* * *
        Высоко в небе стремительно двигалась яркая светящаяся точка, постепенно приближаясь к земле. Она была отчетливо видна в лучах заката и очень походила на падающую звезду. Надя с ужасом затаила дыхание. «Еще один метеорит!» - билась в голове одна и та же мысль. И хотя появление в атмосфере Земли еще одного сгустка застывшей паразитической биомассы было просто невероятным, Надя каждой клеточкой своего тела ощущала исходящую от падающей звезды опасность. Внезапно звезда вспыхнула и, не долетев до земли, распалась на множество светящихся искр, которые тут же погасли. «Так-то лучше», - Надя облегченно выдохнула. И хотя она так и не поняла, что за странное явление наблюдала в небе, но после исчезновения «звезды» почувствовала себя значительно спокойнее.
        Издалека донесся глухой раскат грома. Похоже, приближалась настоящая летняя гроза. Опустив глаза, Надя осмотрела разбросанные вокруг кратера кости, потом перевела взгляд на пустыню, в которую превратилось дно высохшего озера, и тяжело вздохнула. Очень много грязи скопилось в тайге за последнее время. Понадобится не один ливень, чтобы смыть ее. И не один год, чтобы залечить полученные раны.
        Эпилог

@bukv = Первый утренний луч скользнул по растрескавшейся земле и осветил лицо сжавшейся в комок молодой женщины в изодранной и покрытой пятнами засохшей грязи армейской форме. Медленно, очень медленно она открыла глаза. Над ней простиралось бесконечно высокое голубое небо, такое пронзительно-яркое, что на него больно было смотреть. Но она все равно смотрела, смотрела, превозмогая резь в глазах и во всем теле. Потому что на свете не было ничего прекраснее чистого голубого неба над головой. Она много сделала для того, чтобы небо осталось именно таким, преодолела бессчетное количество препятствий, потеряла близких людей и все-таки добилась своей цели. Правда, любоваться этой красотой будут другие.
        Опираясь руками о землю, Надя перевернулась на бок, потом села, несмотря на пронзившую тело боль (боль была не такой уж сильной, хотя раненая нога за ночь снова онемела и распухла), и посмотрела вдаль. Далеко-далеко, на востоке, к небу поднимались изумрудные вершины покрытых лесом таежных сопок. Из-за завала сопки были не видны, но Надя знала, что в лучах утреннего солнца они особенно красивы. Ей вдруг отчаянно захотелось еще раз увидеть, как поднимается над тайгой солнце и как лес (живой лес!) просыпается, согретый его теплом и светом. Оттого, что это невозможно, на глазах вдруг выступили слезы (может быть, так только показалось, потому что в организме не осталось ни капли влаги), и Надя зарыдала навзрыд. А ведь накануне казалось (да она была просто уверена!), что с гибелью колонии паразитов все беды закончились. Как же она ошибалась! Нет, скорее всего, так и было, но только не для нее.
        Первую ошибку Надя совершила, когда решила выбираться из тайги. Куда? И главное, как?! До ближайшего жилья несколько десятков, если не сотен километров. Сотни километров мертвой тайги! А у нее ни питья, ни еды. Даже до разоренного лагеря не менее тридцати километров, да еще нужно найти туда дорогу! Но когда Надя принимала решение, она об этом не думала.
        Вторая ошибка была допущена при оценке собственных сил. Надя кое-как доковыляла от края кратера до склона вулканической горы. И даже начала спускаться. Это оказалось гораздо тяжелее, чем карабкаться вверх, да и рассеченная осколком нога все больше давала о себе знать. Ей бы передохнуть на каком-нибудь более-менее ровном уступе, но куда там. Она даже не остановилась. Где-то на середине спуска, когда казалось, что земля уже совсем близко, хотя до подножия вулкана оставалось еще никак не менее десяти метров, ее пораненная нога задела за какой-то скальный выступ. Надя вскрикнула от пронзившей ее боли и… разжала руки. Может быть, все произошло и не так. Возможно, камень, за который она схватилась в последний момент, вывалился из трещины. Возможно. Это случилось настолько быстро, что Надя не успела ни рассмотреть, ни сообразить, что происходит. В следующее мгновение она уже кубарем катилась вниз по склону. Небо, земля, осыпающийся щебень, скальные трещины, собственные руки, сорвавшийся с плеча и отлетевший в сторону автомат - все замелькало у нее перед глазами в беспорядочном круговороте. Потом глухой
удар, адская боль, разрывающая тело, и резанувший по ушам собственный крик.
        Она не потеряла сознание. О нет! Это было бы невероятным везением отключиться в тот самый момент, когда боль выворачивает наизнанку. Наоборот, Надя все чувствовала. Абсолютно все: как вибрируют голосовые связки, как прогибаются от крика барабанные перепонки, как рвется из груди пришпоренное сердце и как расплавленным металлом разливается по телу невыносимая боль.
        Эта пытка продолжалась целую вечность. Только когда боль немного отступила, Надя обрела способность соображать. Первым делом осмотрела рану на ноге, что следовало сделать еще на вершине, перед спуском. Рана выглядела ужасно: грязная, забитая землей, с неровными, рваными краями, но, кажется, неглубокая. Во всяком случае, Надя убедилась, что кость цела и даже не задета. Другие кости тоже оказались целы. Просто удивительно, что она ничего себе не сломала при падении с такой высоты. А вот с сосудами дело обстояло хуже, гораздо хуже! Кровь из рассеченной ноги текла, не переставая. Она была темно-коричневого, почти черного цвета и такая густая, что в первый момент Надя с ужасом подумала, что все-таки подхватила инопланетную заразу, но потом сообразила, что темный цвет придает крови набившийся в рану ил. Она зубами оторвала лоскут от подола своей тельняшки и, свернув из него тампон, кое-как прочистила рану. Точнее, выковыряла оттуда крошки земли - без тщательного промывания ни о какой обработке не могло быть и речи, но у нее под рукой не было ни антисептиков, ни даже обыкновенной воды. Закончив с
«обработкой», попробовала наложить повязку. Пришлось снова пустить на лоскуты тельняшку. Но все оказалось напрасно - кровь не останавливалась! Только когда Надя сняла брючный ремень и перетянула им бедро выше злополучной раны, кровотечение наконец остановилось. Для жгута ремень оказался слишком широк, а разрезать его было нечем, но она все-таки справилась. Эта маленькая победа вселила в нее уверенность, что все обойдется, и она отправилась к завалу.
        Полукилометровый путь по выжженной пустыне, изобилующей заполненными углекислым газом подземными кавернами, отнял у нее почти все силы. Поначалу она лишь хромала. Однако перетянутая ремнем нога вскоре начала опухать и неметь. К середине пути Надя ее уже практически не чувствовала. Пришлось на время ослабить ремень, чтобы восстановить кровообращение. Сразу открылась рана на бедре - самодельная повязка пропиталась кровью, правда, спал отек и восстановилась чувствительность, что позволило Наде доковылять до завала.
        К тому времени солнце уже скрылось за горизонтом. Вокруг сразу стало темнее, но настоящая ночь в тайге еще не наступила. Во всяком случае, Надя увидела, что вышла к стене поваленных обожженных деревьев совсем не в том месте, откуда они с Денисом начали свой путь. Обходя трещины и провалы в земле, под которыми скрывались заполненные углекислотой полости, она где-то сбилась с пути. Надя двинулась вдоль завала, отыскивая вход в прорытую монстрами нору, но вскоре поняла, что это бесполезно. Даже если ей повезет и она обнаружит в сгущающихся сумерках то самое отверстие, через которое они с Денисом проникли в долину, с раненой и практически не действующей ногой ей ни за что не осилить обратный путь. Она даже не сможет добраться до норы, так как ее вход находится в нескольких метрах над землей.
        Осознав это, Надя вдруг поняла, что смертельно устала, и в изнеможении повалилась на землю. Долго лежала ничком, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, потом перевернулась на бок, чтобы раненая нога оказалась сверху, подползла к завалу и привалилась спиной к нижнему стволу. Перед глазами вновь оказалась выжженная долина, но гора… вулканическая гора, выросшая в самом центре пустыни, исчезла! В какой-то момент Наде показалось, что кратер, заполненный бурлящей слизью, внеземные бактерии-убийцы, порожденные ими ужасные монстры и все, что произошло с нею в тайге, привиделось ей в каком-то жутком кошмаре. Но затем она поняла, что вулкан попросту скрыла сгустившаяся ночная тьма. На темном небе зажглись далекие звезды, равнодушно взирающие на нее с высоты. Надю вдруг охватила такая безысходная тоска, что впору было завыть от одиночества. Все, кого она любила и кто был ей дорог, либо погибли, либо сами похоронили ее в своих мыслях. Ни один человек на свете не знает о ее существовании. Даже Петр считает, что ее больше нет. Ему первому должны были доложить о гибели полевого лагеря и всех участников
исследовательской экспедиции. У них все равно не было бы будущего, так что, может быть, это и к лучшему. Петру будет больно, но он справится со своей болью. Он сильный. А она… Ей уже не выбраться из леса, нипочем не выбраться. Сердце сжалось от жалости к себе. Надя горько всхлипнула и закрыла глаза…
        Наблюдая, как сокращается падающая от завала тень и как освещенная солнцем долина наполняется красками, Надя вспоминала события минувшей ночи. Вспомнила, как жалела себя, и чуть не расплакалась, а потом наступил провал. Значит, она все-таки заснула. Заснула и проспала всю ночь. За ночь в долине стало значительно прохладнее, чем накануне, но не настолько, чтобы она замерзла, лежа на голой земле. Тем не менее сон не принес облегчения. Опухшая нога почти не сгибалась в колене. Но это была сущая ерунда по сравнению с тем, как хотелось пить. Надя смирилась с собственной участью, с тем, что никогда не выберется из мертвой долины. Даже казавшаяся неизбежной собственная смерть не пугала ее. Но смириться с жаждой оказалось невозможно. Пить хотелось просто невыносимо. Вода была рядом. За завалом раскинулось целое озеро, наполненное чистейшей таежной водой. Пусть не озеро, а болото, и пусть его вода отвратительно пахла, но это была ВОДА. Вода, которую можно пить, куда можно погрузить обожженное лицо и смочить истрескавшиеся губы. Но! Все это можно было проделать лишь мысленно. Потому что тянущийся на
несколько десятков метров завал был для нее непреодолим.
        Надя все-таки запрокинула голову и еще раз осмотрела вздымающуюся перед ней многометровую стену поваленных деревьев. Если встать в полный рост, то можно ухватиться за обгоревший сук, потом, держась за него, взобраться на нижний ствол, с которого, в свою очередь… Надя осеклась, увидев свисающую с обломанной ветки, прямо над ее головой, каплю росы. Она рванулась к ветке. Первая попытка оказалась неудачной - раненая нога отказывалась слушаться. Тогда Надя кое-как перевернулась на колени и, упираясь руками в стену, встала на здоровой ноге. Прозрачная капля оказалась в шаге от ее лица. До нее нужно было только дотянуться. Но когда Надя, сделав этот шаг (какого же труда ей это стоило!), схватилась за ветку, капля сорвалась вниз и разбилась о землю где-то возле ее ног. Надя готова была закричать от досады. И, наверное, закричала, если бы не сообразила, что ветка сырая на ощупь. Она принялась жадно обсасывать ее, слизывая влагу с разбухшей коры. Обглодав первую ветку, взялась за следующую. За несколько минут она облизала все ветви, до которых смогла дотянуться. Тогда настала очередь стволов - на них тоже
выпала роса. Но больше всего влаги было в древесной коре. Надя обдирала руками куски коры, запихивала их в рот и жадно жевала, пока они не превращались в труху. Приходилось спешить, потому что солнце, то самое солнце, которому она так радовалась накануне и сегодня утром, уже тянуло к завалу свои горячие лучи, чтобы высушить сконденсировавшуюся за ночь влагу.
        Собранная с мертвых деревьев роса немного утолила жажду, но не надолго. Уже через час Наде хотелось пить еще сильнее. А перед полуднем ее скрутил сильнейший приступ желудочных и кишечных колик. Безжалостное солнце нещадно палило с неба, а она каталась по земле, обхватив руками тугой, как барабан, живот, не в силах даже заползти в стремительно убывающую тень. Всякий раз, когда Надя закрывала глаза от боли, ей мерещился горный источник с водопадом кристально чистой воды. Однако стоило открыть глаза, чудесное видение тут же исчезало, уступив место мертвой пустыне с ненавистным вулканом посредине.
        Когда стоящий у нее в ушах шум призрачного водопада сохранился в реальности, Надя поняла, что сходит с ума. Она попробовала зажать руками уши - не помогло. Шум только усилился. Он проникал в черепную коробку, разрывая ее изнутри. Надя замотала головой и, случайно взглянув в сторону, увидела промелькнувшую перед глазами широкую распластанную тень. Она ничуть не удивилась очередной галлюцинации, но все-таки посмотрела на небо. Там кружил вертолет. Надя провела ладонью по лицу, чтобы отогнать наваждение, но вертолет не исчез. Словно наткнувшись на невидимое препятствие, он завис в воздухе, а потом начал медленно снижаться. Вот колеса вертолета коснулись земли. В борту распахнулся люк, и оттуда выпрыгнул… Петр? Надя не поверила своим глазам. Даже приподнялась на локте, чтобы лучше рассмотреть появившегося из вертолета человека. Да, это был начальник Центра генерал Озеров, ее Петр! И он бежал к ней. Следом за Петром бежали незнакомый офицер и какой-то мужчина в белом халате, наверное, врач. Он все время пытался придержать Петра за руку. Петр недовольно отмахивался. Офицер держался рядом и, похоже,
никак не мог выбрать, чью сторону ему принять. Это было так забавно, что Надя улыбнулась.
        Петр остановился в двух шагах, бегло взглянул на нее и сказал, словно констатировал:
        - Ты жива. Слава богу.
        Только в этот момент, услышав его, Надя окончательно поняла, что все-таки выжила. Ей захотелось сказать Петру в ответ что-нибудь приятное, но все слова застряли в пересохшем горле, и она только слабо улыбнулась.
        Потом Петра оттеснил мужчина в халате, под которым у него оказалась армейская рубашка и форменный галстук. Присев на корточки, он проверил у Нади пульс, оттянул ей веки и заглянул в глаза, к счастью, не стал щупать раненую ногу, только взглянул на нее, поджал губы и сказал:
        - Нужна госпитализация. Быстро носилки!
        Надя замотала головой: зачем носилки, если у нее всего лишь ранена нога? Но молчавший все это время офицер уже сорвался с места и бросился к вертолету. Обратно он вернулся с матерчатыми походными носилками. Втроем мужчины переложили ее на носилки и так, на носилках, погрузили в вертолет. Там нашлась и вода, и даже капельница, которую врач тут же воткнул ей в вену. Он так и продолжал хлопотать вокруг нее, но Надя этого не видела. Она смотрела только на Петра, а тот упорно отводил глаза.
        После нескольких глотков солоноватой из-за добавления физраствора воды горло немного прочистилось, и Надя решилась заговорить.
        - Как ты меня нашел? - обратилась она к Петру и не узнала собственного голоса. Настолько он оказался глухим и скрипящим, словно два куска ржавого железа скребли один о другой.
        Но Петр услышал ее неразборчивый лепет. Услышал и обернулся.
        Генерал Озеров нежно взглянул на лежащую перед ним на носилках женщину. Ему нужно было многое рассказать ей. Например, о том, что накануне она едва не погибла при взрыве запущенной в центр аномалии ядерной ракеты, которую удалось уничтожить лишь на последних секундах полета. О своем сердечном приступе, в результате которого ей пришлось целую ночь провести в тайге, так как он все это время провалялся без сознания на больничной койке в читинском госпитале. О том, что утром, когда стало окончательно ясно, что распространение аномалии прекратилось и оттуда исчезли все хищные твари, в Иркутск прилетел премьер в сопровождении почти всего кабинета министров, и руководство антикризисным штабом автоматически перешло к нему. О том, как пришлось сбежать из госпиталя, поскольку врачи наотрез отказывались его отпускать. О том, какого труда стоило найти свободный вертолет, чтобы отправиться к центру аномалии, так как вся авиационная техника, гражданская и военная, была брошена на поиски проживавших в зоне людей, которых не удалось эвакуировать, и о том, как его выручил командир Иркутского авиаотряда. О
мастерстве пилота, кружившего над долиной на предельно малой высоте, и о том, что именно пилот первым заметил ее неподвижное тело. О том, как все, кто находился на борту, испугались, решив, что она мертва, и о том, какую радость он испытал, когда она пошевелилась.
        Все это нужно было рассказать, и Озеров знал, что обязательно расскажет, но позже, когда они с Надеждой останутся наедине. Сейчас же было важно совсем другое. Он наклонился к лицу женщины и произнес только одну фразу:
        - Я люблю тебя.
        И она улыбнулась.
        Набрав высоту, вертолет взял курс на юг. Внизу остались гора вздыбленной растрескавшейся земли с потухшим кратером посредине и испещренная трещинами пустыня, окруженная многометровой стеной поваленных деревьев. Расплывшейся кляксой промелькнула широкая заболоченная низина, заполненная темной гнилой водой. Потом потянулись голые, без единого зеленого кустика или травинки, долины и сопки, покрытые частоколом высохшего леса. Кое-где над землей еще висели рваные полосы тумана, но они уже не напоминали непроглядную завесу, разве что полупрозрачную дымку, курящуюся на месте потухшего пожара. Дымящееся пожарище тянулось еще многие километры, но в поймах рек, на берегах многочисленных ручьев и речушек стали попадаться отдельные островки зелени, сигнальными огнями вспыхивающие посреди мертвой пустыни. Жизнь постепенно возвращалась в тайгу…
        notes
        Примечания

1
        Подвох - подводный охотник (любительский сленг).

2
        Travel - путешествие (англ.).

3
        Сигурни Уивер (Sigourney Weaver) - популярная голливудская киноактриса, сыгравшая главную роль в к/ф «Чужой», «Чужие», «Чужой-3», «Чужой-4».

4
        ОЗК - общевойсковой защитный комплект.

5
        ВСС - малогабаритная 9-мм снайперская винтовка с эффективной дальностью стрельбы до 400 метров.

6
        СВД - снайперская винтовка Драгунова калибра 7,62 мм с прицельной дальностью стрельбы до 1300 метров.

7
        Скарификатор - медицинский инструмент: специальная игла для взятия анализа крови.

8
        РГД-5 - ручная осколочная граната с радиусом разлета осколков 25 метров.