Камень. Книга 9 Станислав Юрьевич Минин
        Камень #9
        Девятая книга из цикла Камень
        СТАНИСЛАВ МИНИН
        КАМЕНЬ. КНИГА ДЕВЯТАЯ
        Глава 1
        - Ренье, - успокаивал хмурого наследника Альбер, - никуда от нас русские не денутся, можешь не переживать.
        - А почему тогда Николай тебе только один раз позвонил? - буркнул Ренье. - Еву-то с Кристиной тоже хорошенько приложило!
        - Некогда Николаю, они там всеми старшими Романовыми совещаются и пытаются выработать самую выгодную с их точки зрения стратегию поведения. Зато Николай находится в постоянном контакте с Людовиком, и, если честно, сын, я очень рад, что нападение произошло на территории Франции, а не в Монако.
        - Рад? - Ренье вскочил. - Еву с Кристиной чуть из-за этого Алексея не убили, а ты просто рад?
        - Сядь, - спокойно попросил сына князь, - и прекрати уже истерить, нельзя позволять эмоциям брать верх над разумом. Лучше еще раз пересмотри ту запись с видеорегистратора, которая попала в прессу, и те записи с дорожных камер, которые нам любезно предоставил Людовик.
        - И что нового я там увижу?
        - А то, что род Гримальди после достигнутых договоренностей теперь находится практически в полной зависимости от рода Романовых, и даже род Бурбон нас защитить не способен - французы просто побоятся связываться с русскими.
        - Ты имеешь в виду… этого монстра?
        - Пять колдунов, Ренье! - воскликнул князь. - Пять! И он не стал их убивать на расстоянии, а решил физически уничтожить… Там вся квартира в кровище… Одному - предположительно, старшему группы - Алексей так и вообще голову разворотил напополам голыми руками, вырвав челюсть и выдавив глаза. А когда этот подрастающий монстр немного отдохнул от учиненных зверств, он в ультимативной форме потребовал от Дюбуа черепа всех пятерых колдунов. Людовик и его ближайшее окружение в шоке! Как и все причастные к расследованию инцидента.
        - И что с черепами, отдали? - осторожно поинтересовался Ренье.
        - Тебя сейчас только это волнует? - рявкнул князь. - Нам надо сделать так, чтобы Романовы как можно скорее объявили о помолвке великого принца с Евой - будет хоть какая-то гарантия того, что родство остановит Алексея от обращения с родственными Гримальди, как с этими пятерыми.
        Альбер налил себе из графина в стакан воды, отпил и выдохнул:
        - Ладно, хватит о плохом, есть и положительные моменты. Ты с докладами наших отельеров ознакомился?
        - Когда бы я успел? На телефоне с супругой сидели, дочерей успокаивали… А потом пришлось и супругу… отпаивать…
        - Так вот, Ренье, вся эта ситуация с переносом бизнеса Романовых в княжество, фотографии молодежи на фоне казино, инцидент на Ибице и дуэль с Филиппом сделали нам такую бешеную рекламу, что отели забронированы под завязку даже с учетом повышенных цен! Это же касается Ниццы, Канн и Сен-Тропе. Что самое характерное, к нам ломятся даже немцы с англичанами! - Альбер хмыкнул. - А слухи, знаешь, какие ходят?
        - Ну, мне докладывали, мол, великий принц Алексей женится то ли на Стефании, то ли на Еве…
        - Из самого свежего, сын, что дуэль Алексея и Филиппа пройдет именно в Монако, - князь довольно улыбался.
        Ренье же недоверчиво протянул:
        - Что за глупости? У нас площади всего княжества и на треть полигона нужного размера этим двоим не наберется!
        - Моя идея, - ухмыльнулся старший Гримальди. - За спецслужбами Людовика было только распространение этой «глупости», учитывая полное понимание французов, что в Ниццу, Канны и Сен-Тропе любителей хлеба и зрелищ победнее примчится еще больше.
        - А мне почему ничего не сказал? - нахмурился Ренье.
        - Ну, ты же у нас за дочек все переживаешь, - посерьезнел князь, - тебе креативно думать некогда.
        - Виноват… - опустил глаза тот. - Исправлюсь…
        ***
        - Уверен, все думают, что это мы организовали нападение… - Король Испании Филипп оглядел ближайших родичей. - И Романовы в этом списке первые. Пока Николай мне не звонил, и это меня беспокоит… А вот Вилли с Георгом пытались аккуратно выяснить, имеют ли Савойские к произошедшему хоть какое-то отношение…
        - И что ты им ответил? - принц Филипп, старший сын короля и наследник, нервно сжимал и разжимал кулаки.
        - Заверил, что мы здесь абсолютно ни при чем, - поморщился глава рода. - Что я мог еще сказать в этой ситуации?
        - Может, первым Николаю позвонить, отец? - не очень уверенно спросил наследник.
        - И как ты это себе представляешь? - Филипп вперил в сына немигающий взгляд. - Оправдывается виновный! А мы действительно не имеем к произошедшему никакого отношения! Или имеем?.. - И глава рода Савойских тем же тяжелым взглядом обвел присутствующих.
        Родичи короля опустили глаза, а за всех ответил наследник:
        - Отец, мы бы не посмели… Но лучше бы этот Романов сдох… Ты запись видел? Мне специалисты сказали, что монтаж исключен, а Алексей действительно двигался на таких запредельных скоростях, двоился и троился, что…
        Король, усмехнувшись, прервал сына:
        - Очень хочется верить в то, что Романовы сами все подстроили, решив продемонстрировать перед всем миром возможности своего будущего главы рода.
        - Будущего наследника и императора Российской империи, - кивнул тот. - Отец, неужели ты вот так спокойно хочешь пойти на смерть на этой проклятой дуэли, которой нам теперь точно не избежать?
        - А у нас есть другие варианты? - Филипп грустно улыбался. - Готовься принимать род и королевство. Об одном только прошу тебя перед родичами, сын: используй уже полученные и только обещанные от британцев и немцев бонусы за провокацию на Ибице во благо страны и рода.
        Филипп-младший вскочил и поклонился…
        ***
        - Георг, моя разведка разводит руками и даже тридцатипроцентную вероятность каждой из озвученных версий не подтверждает.
        Вильгельм, император Германской империи, нервно сжимал трубку телефона, одновременно перебирая листки многостраничного доклада, который ему оперативно подготовили сотрудники Императорской Разведывательной службы.
        - Кроме того, - продолжил он, - аналитики указывают, что у Филиппа при всем желании не было времени подготовить подобную акцию на территории Франции даже своими силами, а уж если обращаться к наемникам… И этот факт практически полностью исключает Савойского из списка подозреваемых. Остается неизвестная сила, желающая физического устранения великого принца…
        - Мои аналитики из Ми-5 и Ми-6 пришли к аналогичным выводам, Вилли, - голос короля Англии был ровным. - И указали на то, что мы имеем дело с третьей стороной, преследующей цель физически устранить именно Алексея.
        - Георг, а если Николай не станет разбираться и посчитает, что это мы решили свести с ним счеты, оперативно подготовили группу колдунов и отправили ее для устранения его единственного наследного внука? И можешь себя не успокаивать тем, что вы на острове сидите, русские до вас и там доберутся! А мы тут рядом, один двух-трехдневный марш-бросок - и все…
        - Вилли, прекращай истерику, - король Англии хмыкнул. - Нам с тобой еще последствия эмоциональных решений на Ибице разгребать. Тебе Николай с Людовиком, Альбером и Умберто какую сумму предъявили?
        - Три ярда марок.
        - И мне три ярда фунтов-стерлингов. Согласись, неплохая цена для того, чтобы наши с тобой подданные несколько дней в правильном русле повозмущались? - король Англии ухмыльнулся.
        - Терпимо, бюджет стерпит.
        - Вот и здесь аналогичная ситуация: случайная запись с видеорегистратора одного из репортеров с передвигающимся на запредельной скорости двоящимся и троящимся принцем Алексеем, намекающая на что-то непонятное и чудесное, которая свободно ходит по паутине. Конкретики никакой, одни прозрачные намеки Людовика, что произошло нападение колдунов… - король Англии вздохнул. - И живой и невредимый принц Алексей… В постановочный информационный вброс со стороны Романовых перед дуэлью Алексея с Филиппом я не верю, уж слишком натурально все выглядело и действительно очень походило на атаку колдунов, вероятность и силу которой мои аналитики оценивают на очень высоком уровне… Короче, Вилли, ждем подробностей, и уже на их основании делаем дальнейшие выводы.
        - Договорились…
        ***
        - Вы понимаете, в какое положение меня поставили? - орал в своем кабинете король Франции на руководителей своих спецслужб. - Мало того что на нашей территории напали на Романова, так еще и под угрозой оказалась жизнь моей внучки Стефании! Медичи с Гримальди пострадали тоже! Вы войны хотите с Италией и Россией? Так я вас на передовую пошлю! Рядовыми! Несмотря на былые заслуги!
        - Отец, нам предстоит еще разобраться в сложившейся ситуации, - «попытался» успокоить главу рода Людовик-младший по заранее обговоренному сценарию. - Связи этого Западловского, опознанного Алексеем, мы пробиваем, остальных колдунов устанавливаем. Может, не стоит пока так горячиться?
        - Да я еще и не начинал горячиться! - продолжил орать король, что тоже входило в сценарий встречи. - Если бы я начал горячиться, все присутствующие уже находились бы в подвалах Бастилии!
        Службисты спали с лица и начали с надеждой коситься на наследника престола.
        - Отец, - вздохнул тот, - мы тебя понимаем, но…
        - Молчать! - вокруг монарха заплясали воздушные и огненные смерчи, что являлось признаком крайне дурного настроения. - Как эти колдуны оказались на территории Франции без особого присмотра? Как оказалось, что оперативное управление ими осуществлял офицер польской разведки? Почему я должен ежегодно выделять огромные суммы на нашу разведку и контрразведку, а отдачи не вижу?
        Воздушные смерчи уплотнились и загудели, спецслужбисты же с надеждой продолжали коситься на спокойного с виду наследника.
        - Выясним, отец, - кивнул тот. - Обязательно выясним и доложим.
        - Пошли вон! - заорал король. - И без внятного результата, который я смогу предъявить Романовым, Медичи и Гримальди, можете не возвращаться!..
        ***
        - Как клятый Западловский умудрился ввязаться в эту авантюру? - орал король Польши Сигизмунд на своих министров иностранных дел и государственной безопасности. - Вы что, хотите, чтобы русские послезавтра в Варшаве были? Они вам это обеспечат! А этот бешеный Алексей еще и с западных наших границ, раз уж он там находится, со своими двумя братьями такой прорыв устроит, мало не покажется! И крови эти молодые Романовы совсем не боятся, господа, если судить по недавним событиям в Испании и в Афганистане!
        - Государь, - полуназидательным тоном начал дипломат, - мировой общественностью это будет расценено как грубое попрание норм международного права…
        - Романовы вертели твое международное право на причинном месте! - рявкнул Сигизмунд. - Международное право писалось для защиты прав терпил, а русские, к сожалению, к терпилам не относятся. - Король ухмыльнулся: - Если что, я тебя в первых рядах на переговоры с Алексеем отправлю. Он, если верить прессе, тоже юрист. Вот и пояснишь ему за право!
        - Злой вы, государь! - обозначил улыбку дипломат и поклонился. - Но я тем не менее готов выполнить любой ваш приказ!
        - Кто бы сомневался… - буркнул тот. - А ты чего там жмешься, родной? - Сигизмунд смотрел на «скромничающего» за коллегой министра государственной безопасности. - Тебя я против русских прямо на границе выставлю наподобие огородного пугала! Вдруг испугаются? - и вздохнул. - Хотя какое из тебя пугало? Если тебя даже собственные подчиненные не боятся и в самоволку уходят, то русские точно не испугаются… Родичей этого Западловского взяли?
        - Всех до единого, государь! - вскочил «безопасник». - Они точно ничего не знают о похождениях Яна, мы проверили, но мы готовы их хоть сейчас…
        - Не надо их «прямо сейчас», оставим до запроса со стороны Романовых - деваться нам все равно некуда. И проверь на причастность всех коллег Западловского, вдруг они нам еще сюрпризы выдадут. И всех остальных тоже проверь, лишним не будет.
        - Сделаю, государь…
        ***
        - И как мы должны к этому относиться? - орал император Николай. - Средь бела дня нападают на Романовых на территории Франции, король которой, по идее, должен с наших родичей пылинки сдувать! И испанскому Филиппу ничего толком не предъявишь! Не было у него возможности в столь короткие сроки организовать подобную отлично подготовленную акцию! И Вилли с Георгом предъявить тоже нечего по тем же самым основаниям! Сука! Как оказалось, формула римлян «ищи, кому выгодно» в этом случае не работает!
        Великий князь Александр Александрович равнодушным тоном заметил:
        - А Сигизмунд, подданного которого, Западловского этого, опознал Алексей?
        - У поляков кишка тонка! - продолжал все сильнее заводиться император.
        - Согласен. Тогда кто? - нахмурился Сан Саныч. - Если учитывать, что единственной целью диверсионной группы был именно Алексей, а остальных пригасили так, лишь бы они под ногами не путались?
        Цесаревич шумно выдохнул, глянул на кивнувшего отца и заявил:
        - Имеет место быть логическое продолжение атак на Алексея со стороны Тагильцева и Бирюкова, - он оглядел присутствующих. - Звенья одной цепочки с нарастающим уровнем давления на объект. Это я вам цитирую выводы Канцелярии, с которыми полностью согласен. И еще я согласен с предположением аналитиков, что Бирюков, когда его Алексей совсем прижал, перед самой своей смертью мог оплатить услуги наемников, которые и напали на моего сына. Перестраховался, если можно так выразиться.
        - У наемников честь не в почете, - возразил Петр Александрович, - они бы вряд ли стали выполнять договор, если заказчик умер.
        - А откуда они знали, что Бирюков погиб? - изогнул бровь цесаревич. - Мы об этом не кричали на всех углах, да и времени с момента смерти батюшки прошло мало. Кроме того, аналитики практически уверены - то покушение на Алексея в Афганистане группой во главе с колдуном организовал именно Бирюков. Возможности и соответствующие связи, если судить по косвенным данным, у него были.
        - Но Бирюков никак не мог предположить, что наша молодежь поедет в Монако!
        - Старший группы - польский офицер разведки, не думаю, что у них бы возникли проблемы с проникновением на территорию России, а тут Алексей сам к ним в руки явился.
        - Красивая версия, Саша, - поморщился Петр Александрович, - но она мне не нравится. - Присутствующие согласно закивали. - Такое ощущение, что факты подогнаны под результат. Еще варианты будут?
        - Римская католическая церковь, - с каменным лицом выдал цесаревич.
        В кабинете на несколько секунд повисла гробовая тишина, которую нарушил скрип кожи в зоне отдыха - это князь Пожарский поднялся с дивана, прошел к столу и уселся на свободный стул.
        - Основания? - озвучил общий вопрос Сан Саныч.
        Цесаревич переглянулся с императором и ответил:
        - Повторюсь: косвенные данные об обширных связях Бирюкова на Западе. Плюс размах и дерзость проведенной акции, решиться на которую может даже не каждый монарх. А вот католическим орденам, и так доставляющим нам огромное количество проблем на западных границах, на подобное вполне хватит и ресурсов, и наглости.
        - Вот в эту версию я готов поверить, - кивнул Петр Александрович. - Мне с подлянками папистов постоянно приходится сталкиваться, особенно со стороны Польши и Румынии. Неужели они и прошлые покушения на Алексея организовали?
        - Вполне вероятно, - протянул цесаревич. - Аналитики даже не исключают, что и Гагарины могли быть слепым орудием в руках Тагильцева.
        - Вот даже как?.. - среди присутствующих пронесся ропот.
        - Цель понятна, - продолжил Александр, - дестабилизация ситуации в роду Романовых и, как следствие, дестабилизация ситуации в империи в целом.
        Ропот продолжался еще несколько минут, а император с наследником терпеливо ждали. Наконец решился высказаться Сан Саныч:
        - Алексея эвакуировать на родину мы сейчас не можем, иначе потеряем лицо, да еще и дуэль эта проклятая… А когда он вернется, надо перестраховаться и в срочном порядке Алексея оженить, чтоб он нам наследника родил. Коля, прошу поставить это предложение на голосование.
        Император кивнул и первый поднял руку.
        - Единогласно, - удовлетворенно протянул Сан Саныч. - Выбор у нас среди достойных невест небольшой, как я понял? Шереметьева или Демидова? - И опять кивок императора. - Пусть выбирает, но род будет рекомендовать Алексею княжну Евгению Демидову, если я опять не ошибаюсь?
        - Опять не ошибаешься, - Николай обозначил улыбку. - Этот союз был бы идеальным во многих отношениях. Очень надеюсь, что Алексей все-таки прислушается к мнению рода…
        - Если Алексей вообще о свадьбе говорить захочет, - фыркнул Владимир, как и многие за столом, - а не пошлет нас далеко и надолго.
        - Существенный довод, - хмыкнул Сан Саныч. - Коля, а внук вообще в адеквате после этих событий? - И тут же, заметив нахмуренный взгляд государя, пояснил: - Рапорт Кузьмина мы все внимательно прочитали, как и рапорты Белобородова с Михеевым, но вот фотографии, где Алексей полностью седой… внушают некоторые опасения…
        - А очередное требование черепов вас уже не пугает? - оскалился тот. - Только седина?
        - Больше напрягает требование Алексея в срочном порядке направить к нему батюшек Владимира и Василия.
        - И этому требованию в рапорте Кузьмина есть обоснование, которое нам в личной беседе подтвердил и Влад Лебедев. А так… - Николай повернулся к супруге. - Дорогая, будь добра, озвучь мнение внучек о состоянии брата.
        - Больше всего Алексей стесняется того, что после запредельных нагрузок не может пока передвигаться самостоятельно, а так… - императрица неопределенно помахала рукой. - Шутит по поводу своего беспомощного состояния и гонит от себя многочисленных «сиделок». Кстати, внук и с сестрами поделился тем, что его фактически спас Кузьмин, и Маша с Варей буквально требуют для Ивана Олеговича достойной награды. Дорогой?
        - Родичи? Какие будут предложения? Уверен, очередного «Георгия» для Кузьмина будет маловато, требуется подарить что-то более существенное.
        - Разберемся, - выразил общее положительное мнение Сан Саныч. - Как и продолжим отслеживать на постоянной основе психоэмоциональное состояние Алексея после всех этих запредельных нагрузок. Коля, и давай уже подводить промежуточные итоги - у нас счет под пристальным взглядом мировой общественности идет даже не на часы, а на минуты.
        - Хорошо, - кивнул император. - За основные версии нападения принимаем заказ со стороны покойного Бирюкова и происки Римской католической церкви - именно на эти версии ориентируем внешнюю разведку и дипломатические представительства. Все согласны? Принимается. Что касается нашей официальной реакции на произошедшее, то она сведется лишь к тому, что наши послы в Испании, Германии и Англии аккуратно намекнут заинтересованным лицам на наши подозрения и станут отслеживать реакцию, особенно в свете затянувшихся переговоров по условиям дуэли. Согласны? Идем дальше. Предлагаю вывести весь малый свет на родину в кратчайшие сроки, а во Франции, а потом и Монако оставить только Алексея, Колю и Сашу. Принимается. И последнее. Сегодня же отправить к внукам цесаревича, Владимира Николаевича и Михаила Николаевича, и поручить именно уважаемому князю Пожарскому контроль за психоэмоциональным состоянием внука. Принимается.
        Пожарский поднялся и поклонился:
        - Спасибо за доверие, родственники!
        Император кивнул и продолжил:
        - А сейчас обсудим отдельные поручения, которые предстоит выполнить нашим посланникам…
        Глава 2
        - Как же ты нас всех достал, Ванюша! - Недовольный Прохор смотрел в сторону развалившегося в кресле напротив довольного жизнью колдуна. - Но ничего, вот прилетят сегодня вечером Романовы с Пожарским - быстро в себя придешь!
        Тот только вяло отмахнулся:
        - Напугал проститутку субботником… И вообще, даже в твоем рапорте, Петрович, я предстаю самым настоящим патентованным героем, спасшим будущего императора от верной смерти, - колдун указал на улыбающегося меня, - так что Романовы и Пожарский сквозь пальцы посмотрят на мои… невинные шалости. А так, только мы с вами в курсе того, что мои скромные заслуги сильно преувеличены…
        И действительно, Ваня за прошедшие сутки умудрился оторваться по полной! И делал он это с присущим ему размахом и фантазией!
        ***
        Кузьмин, почему-то уверенный на все сто процентов, что с Алексеем будет все в порядке, кое-как поднялся и побрел к машинам. Первым делом он занялся Романовыми и Белобородовым. Убедившись, что с ними всё более или менее нормально и они постепенно приходят в себя, Кузьмин переключил свое внимание на дворцовых с валькириями. Закончив с охраной, колдун приказал все еще вялым Прохору и Коле с Сашей организовать что-то вроде круговой обороны, а Маше с Варей двигать к Алексею и не отходить от него ни на шаг, заверив девушек, что с их братом будет все хорошо. На всхлипы и полуистеричные причитания великих княжон о том, что брат полностью поседел, а его лицо нездорового землистого оттенка, Ванюша не выдержал и заорал, наплевав на приличия:
        - Прекратить истерику, бойцы! Выполняйте приказ, иначе в угол поставлю! И не смейте брата беспокоить, он просто спит!
        Сестры притихли и уселись рядом с Алексеем. Кузьмин же устроился неподалеку на обочине, достал из кармана телефон, перекрестился и набрал нужный номер:
        - Александр Николаевич, приветствую! Ты только не волнуйся, пожалуйста, с Машей, Варей, Колей и Сашей все хорошо, а вот Лешке здорово досталось, и он сейчас отдыхает в беспамятстве…
        Мария с Варварой невольно услышали из динамика телефона колдуна трехэтажную матерную конструкцию отца, смысл которой сводился к требованию доложить о произошедшем более внятно, что и было Кузьминым незамедлительно сделано.
        - Да не знаю я, где эти пять жмуров валяются, царевич не сказал, - бурчал в трубку колдун. - Как и не знаю, что там с остатками нашего кортежа, не проверял. Главное, все Романовы, Прошка и дворцовые с валькириями живы, а на остальных мне похер! Пусть по остальным у лягушатников голова болит… Есть отставить цинизм, проверить и доложить… Да, Прохор с Колей и Сашей по кругу в дозоре расположились, Маша с Варей рядом с Алексеем, валькирии с дворцовыми приходят в норму… Есть принять особые полномочия и не церемониться с французами… Согласен, эвакуация без Бурбон, Медичи, Гримальди и малого света будет выглядеть очень некрасиво… Саша, я костьми лягу, но обеспечу защиту до подхода французской полиции… Есть поднять по тревоге бойцов адмирала Варушкина… Есть организовать малый свет во избежание паники… Есть быть на связи… Нет, Саша, по моим ощущениям, Белобородов окончательно придет в себя только через полчаса. Ты лучше дочерям позвони - им сейчас твоя поддержка больше нужна, а я уж тут разберусь… Есть без перегибов… Конец связи.
        Отдохнувший во время звонка Кузьмин рывком вскочил и посмотрел с улыбкой на великих княжон:
        - Красавицы, я могу надеяться, что вы в разговоре с отцом не так сильно сгустите краски, описывая произошедшие ужасы? Сами понимаете, сейчас в Кремле и без этого такое начнется…
        Мария с Варварой одновременно кивнули, и последняя спросила:
        - Дядька Иван, неужели Лешка выстоял против круга из пяти колдунов?
        - А вы откуда про круг знаете? - прищурился Кузьмин.
        Великая княжна вопрос поняла правильно:
        - Отец рассказывал.
        - Понятно… Выстоял и круг уничтожил. Вот и поседел, бедолага… Все, девоньки, охраняйте брата и ждите звонка отца, а мне приказы еще выполнять…
        Быстро пробежавшись вдоль кортежа, колдун убедился, что Бурбон, Медичи и Гримальди живы и даже, в силу особенного доспеха, проявляют некоторое желание прийти в себя.
        - Теперь с уверенностью можно говорить, что охота велась конкретно на царевича, - пробормотал Иван. - И как же чистенько сработали эти суки! Пока ни одного жмура с нашей стороны! Если в оконцовке окажется, что, кроме нас с царевичем, так никто серьезно и не пострадал, я сниму перед свежепреставившейся пятеркой умелых злодеев кепку! А вот и наш лягушатник… Чтоб тебе, жаба болотная, утонуть в неглубоком месте…
        Шевалье Дюбуа был буквально выдернут из машины, бесцеремонно кинут на обочину, а реанимационные мероприятия с его доспехом проводились без оглядки на последствия.
        - Встать! - орал на начальника охраны французской принцессы Кузьмин, не стесняясь бить того тыльными сторонами ладоней по лицу. - Встать, каналья!
        Дюбуа завозился, открыл мутные глаза и с трудом поднялся.
        - Равняйсь! Смирно! - продолжал орать колдун на французском, с садистским наслаждением отмечая, как начинает опухать лицо «жертвы». - Имя? Фамилия? Звание? Номер войсковой части? По чьему приказу организовал нападение на представителей рода Романовых? Говори, каналья, иначе кишки выпущу!
        Дюбуа, тянувшего в стойке «Смирно», затрясло:
        - К-какое н-нападение на р-род Романовых?..
        Француз осекся, его глаза остекленели, а Кузьмин зашипел на русском:
        - Ты мне сейчас все расскажешь, пид@р лягушачий…
        Экспресс-допрос, как и предполагал Иван, ничего не дал, но хотя бы исключил охрану французской принцессы из круга подозреваемых. Дальше поразмышлять у колдуна не получилось - звонил государь, да и у Дюбуа уже добрую минуту в кармане верещал мобильный.
        - Ответь уже, - Кузьмин оборвал контроль «жертвы» и даже смерил противника участливым взглядом. - Сейчас тебе, мразь, Бурбоны очко так развальцуют, что и в общую хату Бастилии ехать совсем не позорно будет… У аппарата, государь!.. Да, государь, Алексей должен скоро проснуться, а Бурбон, Медичи и сестры Гримальди уже приходят в себя. Наших никого посмотреть не успел, по приказу цесаревича особое внимание уделял Дюбуа. С этой стороны французы чисты, государь… Есть подловить еще кого-нибудь и убедиться точно… Виноват, государь, сейчас же возьму у Белобородова телефон и наберу адмирала… Есть отставить… Есть отслеживать состояние Алексея и продолжать исполнять полученные ранее приказы цесаревича…
        Прислушавшись к себе, Кузьмин хмыкнул - с каждой минутой тонус его организма, без всякого сомнения, повышался, и даже жар во всем теле заглушался огромным желанием элементарного движения. Нырнув в темп, колдун на грани чувствительности огляделся и удовлетворенно кивнул - тренированное подсознание фиксировало отсутствие даже намека на опасность. Исключением было только западное направление, как раз там, где, по прикидкам Кузьмина, должна была расположиться засада, но чуйка в том направлении фиксировала лишь обычные эмоции повышенной тревоги и страха. Точно такие же чувства были в голове и хвосте колонны, где двигались журналюги, но колдун не обратил внимания на эти сигналы - чуйка отсеивала их по признаку острого любопытства со стороны случайных свидетелей из участников дорожного движения.
        - Подполковник! - крикнул Иван и, когда все еще квелый Михеев приблизился, продолжил: - Вова, у тебя же замок Валера быстро соображает?
        - Очень достойный офицер, - кивнул тот. - А что?
        - Видишь в том направлении окраину Сен-Тропе? - колдун мысленно поморщился от этого «масла масляного».
        - Вижу.
        - Пусть Валера возьмет еще троих бойцов посообразительнее и быстренько эту окраину прочешет на предмет разрушений, трупов и… соответствующей дерганой реакции местных жителей. Надо просто глянуть краем глаза, ничего не трогать, сделать несколько фото на мобилы с разных ракурсов и по возвращении доложить.
        - Логово тварей? - прищурился Михеев и нахмурился. - Олегыч, права не имеем, наше дело - Романовых охранять. Давай французов дождемся…
        - У меня особые полномочия от государя и цесаревича, а с охраной мы тут и сами справимся.
        - Выполняю, - кивнул Владимир Иванович и буркнул в гарнитуру: - Второй, это Первый, быстро ко мне!
        - И гарнитурой меня обеспечь, как и Прохора с Колей и Сашей.
        - Сделаю…
        - Вова, царевича гляну и твоими займусь, обещаю…
        - Спасибо, Ваня…
        Кузьмин же метнулся обратно к Алексею и, не обращая внимания на хныкающих в телефоны великих княжон и рассредоточившихся вокруг нервных валькирий, попытался проанализировать состояние молодого человека, но у колдуна, как он ни пытался, так ничего и не получилось - царевич как будто обернулся в некое подобие кокона и не просматривался ни в каких диапазонах виденья! Однако от великого князя исходила едва ощутимая теплая вибрация, которая то усиливалась, то пропадала вовсе. Ванина чуйка расценила ее как нечто естественное и правильное, помогающее восстановить организм молодого человека после запредельных нагрузок, и именно эту вибрацию подсознательно чуял колдун, когда царевич инструктировал его насчет Романовых и рассказывал о правиле.
        - Не отстану от малолетки проклятого! - буркнул с улыбкой Кузьмин. - Все мне расскажет и всему научит! - Он повернулся к великим княжнам, жестом руки привлек их внимание и заявил: - Красавицы, Алексей успешно восстанавливается и скоро должен прийти в себя. Можете так родичам и передать.
        - Бабушка, - вскочила Варвара, - дядька Иван говорит, что Лешенька скоро придет в себя…
        Ее старшая сестра, наоборот, убрала телефон в сторону, сделала виноватый вид и осторожно спросила:
        - Дядька Иван, очень рады это слышать, но не могли бы вы… помочь нашим друзьям?
        - Это невозможно, Машенька, у меня в приоритете охрана Романовых, а подтверждения, что все закончилось, увы, пока нет. - Колдун развел руками, прислушался к себе и изобразил легкую улыбку: - Но в виде исключения… Лично для вас, Мария Александровна…
        Кузьмин просто чувствовал, что без ущерба общему делу сможет исполнить просьбу великой княжны.
        - Спасибо, Иван Олегович! - с благодарностью кивнула та.
        Первыми колдун, как и обещал, занялся Михеевыми, потом Петровыми и уже следом ближним кругом Алексея. В перерывах между реанимационными мероприятиями Кузьмина обеспечили оперативной связью и доложились об установлении места, где колдуны устроили засаду:
        - Квартира на втором этаже, пять обезглавленных трупов, - щерился довольный Валера. - Четыре головы срезаны огнем, у пятого череп оторван явно руками, вся квартира в кровище. Фотографии с разных ракурсов мы сделали, можете глянуть.
        - Позже…
        - Короче, зрелище не для слабонервных, Иван Олегович. Наш Алексей Александрович в своем репертуаре.
        - Отставить, - шикнул на своего зама Михеев.
        Кузьмин же ухмыльнулся:
        - Царевич - красавчик! Не удивлюсь, если он у французов очередные черепушки для своей коллекции затребует, - он прислушался и посерьезнел. - А вот и полиция прискакала, не прошло и полугода. Слушай мой приказ, бойцы! Усилить оцепление колонны, полицию не пускать, о координатах базы колдунов сообщить Дюбуа. Выполнять! - сам же колдун потянулся к гарнитуре рации: - Это Иванов. Зверь, ты в порядке?
        - Это Зверь. Был бы не в порядке - лежал бы в оградке…
        - Юморишь? Это хорошо. Принимай командование. Конец связи.
        Пока подошел Белобородов, Кузьмин успел аккуратно «напитать светом» Багратиона и даже проанализировать свое текущее состояние: сил оставалось еще с запасом; у организма, по ощущениям, открывалось даже не второе, а третье и четвертое дыхание; «реанимационные мероприятия» проходили быстрее и эффективнее, да и общая чувствительность, как и виденье, усилились на порядок.
        - А что я еще смогу, когда правило полностью перестроит организм? - мысленно хмыкнул Кузьмин, глянул приближающегося Белобородова и растянул губы в улыбке: - Петрович, вижу, что ты действительно в порядке, а я наконец-таки сниму с себя непосильную ношу руководящей ответственности! Принимай доклад, старшой!..
        ***
        - Твою же бога душу мать!.. - Именно так я мог охарактеризовать свои ощущения, когда пришел в себя.
        Смело можно было ставить до сегодняшнего дня неизвестный медицине диагноз «Ушиб всего организма» - меня как через мясорубку пропустили, предварительно обсыпав жгучим перцем и настучав по голове молотком!
        Усилием воли отстроился от совсем уж сильных болей в конечностях и попытался глянуть себя со стороны. Получилось у меня это только с третьей попытки и на пару мгновений, но увиденное внушало осторожный оптимизм - тело светилось с легкой пульсацией, а явных разрывов в энергетических связях не наблюдалось.
        - Кабаки и бабы доведут тебя до цугундера, Лешка! - мысленно поморщился я. - Надо гимнастикой Гермеса чаще заниматься, иначе в следующий раз точно порвешь себе что-нибудь в самых интересных местах…
        Дурнота пришла резко, до фиолетовых кругов перед закрытыми глазами… Сглотнув, все же сумел оставить содержимое желудка внутри и снова мысленно поморщился:
        - Опять? И сколько дней на этот раз я не смогу пользоваться темпом?..
        - Лешенька, ты меня слышишь? - в голосе Марии слышались трагические нотки.
        - Да… - прошамкал я сухим языком. - Пить…
        И попытался открыть зенки…
        Господи, стыдоба-то какая! Жалостливые выражения лиц со слезами на глазах Марии, Варвары, сестер Гримальди, Стефании Бурбон и остальных девушек из нашей компании были еще понятны - чего еще от них ждать? А вот трагические физиономии Коли с Сашей, как и остальных молодых людей, реально напрягали!
        Мария же аккуратно подняла мою голову за затылок и поднесла бутылку с водой к губам.
        - Лешенька, ты же весь седой! - с надрывом заявила старшая сестра.
        - Ваня говорил… - буркнул я, напившись. - Сфоткай и покажи, плиз… Ага, точно седой, - и растянул потрескавшиеся губы в улыбке, - только брови темными остались…
        - Так порода! - горделиво выпрямилась сидевшая рядом Варвара.
        - И не говори… - я попытался сесть, но дикая боль во всем теле не дала этого сделать.
        - Лежи, Лешенька, лежи, - залепетала Мария, - дядька Иван сказал, что тебе пока вставать вредно.
        - Где он? И где Прохор?
        - Здесь мы… - оба-двое протиснулись через строй молодежи.
        - Как обстановка? И не мог бы кто-нибудь найти мне походный стульчик, плиз?
        Из краткого отчета воспитателя выходило, что серьезно никто из кортежа не пострадал, как и среди сопровождавших нас журналистов, малый свет практически полностью пришел в себя; Романовы в курсе и уже вовсю напрягают Бурбонов; трупы нападавших нашли, и сейчас там все оцеплено полицией в ожидании более квалифицированных представителей французских спецслужб. О том, что Ванюша успел проверить пару французов на предмет причастности к нападению, воспитатель сообщил мне на ухо.
        - Трупы нападавших не опознаны? - уже сидя поинтересовался я.
        Прохор поморщился:
        - Говорю же, ждут спецов, а наши дворцовые, которые по наводке Ивана Олеговича их логово нашли, фотографии сделали и в Москву отправили. Пока глухо.
        - Спасибо, - кивнул я, прислушался к себе, убедившись, что голова соображает вполне сносно, и вздохнул: - А почему я не вижу шевалье Дюбуа?
        - Алексей, ты уверен?.. - протянул воспитатель, явно что-то заподозривший.
        - Уверен.
        Когда же начальник охраны французской принцессы вытянулся передо мной, я улыбнулся и не удержался от вопроса:
        - Шевалье, стесняюсь спросить, а что у вас с лицом?
        За француза ответил вовсю ухмылявшийся Кузьмин:
        - А это он из машины неудачно выпал… Несколько раз подряд…
        - Ясно. Шевалье, во-первых, хочу передать через вас его величеству Людовику, что мы с братьями и сестрами, а также с остальной российской молодежью крайне разочарованы подобным приемом на гостеприимной французской земле, и роду Бурбон очень повезло, что все остались живы.
        Дюбуа согнулся в поклоне и не спешил разгибаться, а Стефания покраснела и опустила голову.
        - Во-вторых, прошу передать его величеству, что мы все очень надеемся на неповторение подобного впредь. В-третьих, требую, чтобы черепа всех пятерых нападавших после необходимых следственных действий были переданы в мое личное распоряжение.
        Прохор тяжело вздохнул, Ванюша вовсю ухмылялся, как и Коля с Сашей, молодежь же уставилась на меня круглыми глазами, а Дюбуа изобразил некое шевеление головой в поклоне.
        - Идем дальше. Шевалье, вы меня бесите. Бесить вы меня начали еще в Москве, продолжили в деле с… со швейцарским шоколадом, а сейчас так и вообще у меня не хватает слов! Но!.. - я сделал многозначительную паузу. - К вам мы уже привыкли, ее высочество Стефания к вам явно относится с симпатией, а русская поговорка гласит, что коней на переправе не меняют. Так что можете передать его величеству, что мы все очень расстроимся, если не увидим вас на прежнем месте.
        Поклон француза стал еще глубже, я заметил благодарный взгляд Стефании, а про себя грустно подумал: «Не Дюбуа раком ставить надо, а Людовика, допустившего подобное на своей территории».
        - Теперь по делу, шевалье. И выпрямитесь, пожалуйста! Даю наводку: одного из пяти, у которого… голова пострадала особенно сильно, зовут Ян Западловский. Он офицер польской разведки.
        Если Дюбуа только кивнул, то Прохор дернулся, потянувшись за телефоном в карман, а вот Ванюша ощерился и часто задышал. Переглянулись и Коля с Сашей. Я же продолжил на русском:
        - Прохор Петрович, будьте так любезны, попросите Нарышкина поделиться с французской стороной информацией по пану Западловскому. Естественно, в тех объемах, которые Алексей Петрович сочтет необходимыми и достаточными для расследования инцидента.
        - Сделаем, Алексей Александрович.
        - А там у нас что за шум? - я с трудом мотнул головой.
        - Репортеры шалят, - поморщился воспитатель. - Жареное почуяли, и даже пережитое им нипочем. Но работа проведена, не переживай.
        - Когда поедем?
        - Да хоть сейчас, тебя только ждали. И отца набери, волнуется он очень. Потом государя и Михаила Николаевича, они беспокоятся не меньше…
        ***
        «Роллс-ройс» бросили под ответственность французских полицейских, меня же с помощью братьев разместили в одном из минивэнов дворцовых.
        - Владимир Иванович, как там ваши дети? - поинтересовался я у Михеева.
        - Ваня заверил, что с ними все нормально, как и с младшим Петровым, - повернулся тот с переднего сиденья. - Сам-то ты как?
        - Что мне сделается? - вздохнул я. - Через пару-тройку дней буду в порядке. А теперь вопрос, господа: если вокруг меня творится подобная херня даже в Европе, а вы мне ничем не можете помочь, кроме Вани, зачем вам лишний раз подставляться? А тут еще братья с сестрами и остальная молодежь рядом трется!
        - И что ты предлагаешь? - буркнул сидящий рядом Прохор.
        - Не знаю я! Понятно, что родичи не позволят мне… уж извините, от вас избавиться, но и меня тоже надо понять - не хочу я брать грех на душу за ваши жизни!
        Тут влез Ванюша, сидевший с другой стороны:
        - А за мою жизнь, значит, ты грех на душу готов взять, царевич? Прекращай уже эти гнилые разговоры! Это наша почетная служба, тебя охранять!
        - О чем и говорю, - опять вздохнул я. - Везде засада! А гарантий, что подобные нападения не повторятся, нет никаких… Вот найти бы того, кого не жалко, чтобы его перед собой и вами в качестве лакомой такой приманки выставить… Как фонарь, на который ночью мотыльки слетаются… Цинично, конечно, звучит, но что делать…
        - А чем тебе в качестве яркого фонаря наши сдавшиеся батюшки не нравятся? - буркнул колдун. - Уровень у них приличный, мимо них злодеи точно не пройдут, да и, если их грохнут, я лично слезы лить не буду.
        - Лешка, - это был Прохор, - идея не так чтобы неосуществимая, а лояльность батюшек можно обеспечить через их родных. Вопрос в другом: ты сможешь их контролировать на все сто процентов, особенно на территории Европы?
        - Смогу, - уверенно кивнул я и покосился на Кузьмина. - А Ваня мне в этом поможет…
        ***
        Сюрпризы начались еще на парковке гостиницы «Шато Де Ля Массадьер» - вместо привычных сотрудников отеля нас встречали бойцы в черной форме морской пехоты Российской империи с АКСУ за спинами и кобурами с АПС на поясах.
        - Это еще что такое? - не понял я.
        - Морской спецназ со «Звезды», государь распорядился, - пояснил Прохор. - А командует ими всеми теперь наш доблестный подполковник Михеев, как большой специалист по охране особо важных персон.
        - Специалист, бл@дь! - буркнул тот с переднего сиденья. - Как выясняется, я вообще защитить никого не могу!
        Воспитатель потянулся и хлопнул Михеева по плечу:
        - Не наговаривай на себя, Иваныч, - наш минивэн отвернул от общей колонны и двигался по одной из дорожек за показывающим дорогу пехотинцем, - твой покорный слуга во время нападения валялся в тачке рядом с тобой и тоже сынке ничем помочь не мог. Короче, отставить самокопания, государю виднее!
        - Есть отставить…
        Через десять минут я уже любовался из мягкого кресла чудными морскими видами, открывающимися с холма, на котором располагалась гостиница, потягивал из бокала апельсиновый сок и даже пытался радоваться жизни после недавних злоключений.
        Чем больше я расслаблялся, тем больше мне нравился этот отель! Того же мнения, как оказалось, придерживалась и наша повеселевшая молодежь, ворвавшаяся вскоре в огромную общую гостиную на несколько номеров:
        - Лешка, - Варя с детской непосредственностью скакала из угла в угол, - один выход из гостиной на террасу с видом на фруктовый сад и море, а второй к бассейну во внутреннем дворике! Спустилась из спальни со второго этажа и шагай, куда хочешь! А рядом с пляжем внизу есть еще и морской ресторан! Просто класс! - она вдруг смутилась и высказала общий вопрос: - Как ты себя чувствуешь?
        - Нормально. Вы отдыхайте и не обращайте на меня внимания.
        - Хорошо. Но мы к тебе все равно заходить будем! - с важным видом пообещала она.
        - Сделайте милость, - кивнул я с улыбкой.
        После обеда, который мне принесли в гостиную, Прохор в ультимативной форме потребовал от меня информацию для составления рапорта, а когда мы с Ваней переглянулись, заявил:
        - Быстро колитесь, что у вас там еще случилось!
        Я сделал движение рукой в сторону Кузьмина, мол, рассказывать ему. Колдун вздохнул и рассказал о моем приказе перед отключкой, добавив, что он теперь тоже поправленный.
        - И ты именно так цесаревичу по телефону и доложился? - нахмурился воспитатель, а Михеев, тоже присутствующий на беседе, лишь хмыкнул.
        - Про правило не сказал, не до того было…
        - То-то ты у нас таким кузнечиком молоденьким скачешь! - Прохор откинулся на спинку кресла. - Теперь вопрос к тебе, Лешка: за какие такие заслуги ты из нашего Ванюши героя решил вылепить?
        - Так я его фактически убил, когда круг с ним образовывал, - попытка пожать плечами болью отдалась по всему телу. - Снес Ванюшин доспех до критических значений и подпитался остатками его ментальной энергии, а правило явилось единственным способом исправить ошибку. Так что Ванюша герой и есть, и в рапорте это должно быть отражено. Или есть другие мнения?
        Круглыми глазами на меня смотрели все, в том числе и вышеупомянутый Ванюша, который прошептал, обращаясь к Прохору:
        - Нихрена не помню, но, похоже, все происходило как тогда в поместье швейцарского банкира, только уже на совершенно другом уровне…
        - На каком другом уровне? - поморщился я. - Тебя и без меня загасили по полной, вот мое подсознание и не рассчитало силу, хватаясь за твой облик, как за соломинку. В рапорте же напишем, как мы договорились. Кстати, там был и шестой, явно осуществлявший контроль за этими пятерыми.
        - Вот с этого места поподробнее! - Кузьмин вскочил и уселся на корты прямо передо мной.
        Пришлось описывать свои ощущения.
        - Точно контролер! - колдун опять вскочил и забегал по гостиной. - Царевич, а ты его образ хорошо запомнил? Сможешь его… найти, как ты делал с Тагильцевым и Бирюковым?
        - Не знаю, надо пробовать, но я пока на темп переходить не готов, не то состояние.
        - Подождем, - отмахнулся он. - Я даже под это богоугодное дело готов с тобой круг образовать, чтобы с мразиной поквитаться.
        - Отставить поквитаться! - буркнул Прохор. - У нас тут дуэль с Филиппом на носу, а еще, если вы не забыли, мы находимся на территории Европы! Все свои действия надо сначала с государем согласовать, а уж потом вендеттой заниматься. Короче, пишем рапорты и смотрим за развитием ситуации.
        Рапорты были готовы через час. Кузьмин по молчаливому согласию остался героем, спасшим великого князя Алексея Александровича от верной смерти. Не забыли мы добавить и просьбу прислать батюшек Владимира и Василия под предлогом привлечения внимания потенциальных злодеев и дополнительной защиты вышеуказанного великого князя.
        Уже в спальне готовившегося немного отдохнуть меня навестили Мария, Варвара и Коля с Сашей, которым я «по большому секрету» поведал, какую именно роль в произошедшем сыграл уважаемый Иван Олегович. Присутствовавший при этом колдун смущался, отводил глаза и отмахивался руками, а когда братья с сестрами удалились, Кузьмин заявил:
        - Слушай, царевич, ты ведь мне так никаких инструкций и не дал, как период адаптации после правила пережить? А то меня реально пид@расит, как за растрату! Энергия прет через край, да и чувствительность резко повысилась.
        И он мне в подробностях рассказал, как без проблем провел реанимационные мероприятия с кучей людей и даже толком не устал.
        - Увы, глянуть тебя пока не могу, - улыбался я, - а посоветовать могу только одно - избегай напряжения в колдунском плане, уделяй больше времени физухе. Поплавай, например, побегай по берегу, позанимайся гимнастикой Гермеса. Понял?
        - Я-то понял, - хмыкнул он, - а кто тонкие эманации эфира отслеживать будет? Ты-то пока вне игры…
        - Работай исключительно на прием тонких эманаций, Ваня, а специально никуда не лезь. Авось и пронесет…
        ***
        - Деда, я на подобное не подписывался! - зло говорил в трубку Джузеппе. - Они уже совсем ничего не боятся! А ты им во всем потакаешь!
        - Замолчи! - заорал на том конце провода король Италии Умберто. - Это же некодированная связь! Ты понимаешь, что с нами сделают… понятно кто, если все вскроется? - И после небольшой паузы король продолжил уже совершенно другим тоном: - Джузи, бамбино, успокойся, все будет хорошо! Ты только не наделай глупостей из-за своего дурного благородства! Поверь, его никто не оценит! А мы сейчас вместе с твоим отцом и старшим братом собираемся и вылетаем в Сен-Тропе. Обещаешь вести себя прилично?
        - Обещаю… - буркнул итальянский принц.
        - До встречи, бамбино…
        ***
        Пара часов сна дала о себе знать - чувствовал я себя лучше. Попытка глянуть организм со стороны уже не вызвала той дурноты, которая случилась в прошлый раз, а результаты удовлетворили - восстановление благополучно продолжалось. Этого мне показалось мало, и, впав в легкий транс, я занялся гимнастикой Гермеса, вернее, ее энергетической составляющей, принудительно гоняя энергию по членам и органам. Не знаю, сколько времени я этим занимался, но взмок конкретно и решил принять душ.
        - Гордость или что-то другое? - воспитатель застал ползущего меня на пороге ванной комнаты. - Мог же просто крикнуть…
        - Лучше распорядись, чтобы постельное белье поменяли…
        Контрастный душ освежил, а собственное отражение в запотевшем зеркале развеселило: молодое безусое загорелое лицо без морщин резко контрастировало с абсолютно поседевшими волосами. А вот серые глаза меня не порадовали - цепкие, колючие, с характерным прищуром… Они резко отличались от глаз нашей молодежи и больше походили на глаза моих старших родичей и в особенности Виталия Борисовича Пафнутьева… Твою же! Проклятый режим «Война»! Вернусь в Москву, сдам сессию, пошлю всех нахер и поеду на Смоленщину! Может, там меня это дикое напряжение, привыкание к которому стало проявляться в таких мелочах, хоть немного отпустит…
        При помощи Прохора на своих двоих добрался до спальни, переоделся и спустился в гостиную под рассказы воспитателя о вопиющем поведении Ванюши:
        - Этот упыренок, как от тебя вышел, развил бурную деятельность! Сначала придирался к Дюбуа и его людям, мол, им не в теньке сидеть надо, а окрестности на предмет поиска вражеских диверсантов прочесывать. Потом поперся на стоянку, где устроил смотр морячкам! Про подчиненных Михеева я вообще молчу, те на перспективы превращения в жаб уже не реагируют. И, как вишенка на торте, дозоры морячков на холме, призванные защитить нас от нападения с моря! Лешка, этот бес проклятый все эти дозоры вычислил и условно снял! Чем поверг Варушкина в самую черную меланхолию! Я же не мог сказать адмиралу, что для Ванюши это просто забавы, легкая разминка на фоне скуки!
        - А чем Ванюша сейчас занят? - улыбнулся я.
        - Плавать изволит, - буркнул воспитатель. - Забрал у Нарышкина праздно шатающихся по отелю дипкурьеров и отправился с ними на море. Генералу гаденыш обосновал свою просьбу тем, что ему в одного водные процедуры принимать скучно.
        - Ты себя-то после правила вспомни! - хмыкнул я. - А Ваню поправили еще и после того, как он чуть ласты не склеил. Пальцы скрести, чтобы колдун в длительный самоход на бл@дки не свалил!
        - Тоже верно, - воспитатель вздохнул. - И управы на него никакой нет, кроме тебя, а ты влиять на него точно не собираешься. Ведь не собираешься?
        - Прохор, я Ваню чуть не убил и жив остался только благодаря ему. Могу я позволить колдуну немножко почудить в свое удовольствие?
        - Можешь…
        Еще через полчаса молодежь начала возвращаться с пляжа и располагаться во внутреннем дворике вокруг бассейна. Естественно, все по мне «соскучились» и окружили заботой.
        - Лешенька, вот тебе свежевыжатый сок…
        - Лешенька, вот тебе кусочек свежайшей пиццы…
        - Мороженое, твое любимое, с шоколадной крошкой…
        - Коньяк, Алексей. Настоящий, французский…
        - Возьми фисташек или яблочко, тебе надо силы восстанавливать…
        - Пивка? Холодненького?..
        Лицо уже болело от улыбки, а язык устал от вежливых отказов, а потом у молодежи стали пикать телефоны, и меня на несколько минут оставили в покое. Вернее, это я так думал…
        - Ну, Леха, ты дал!.. - Коля протянул мне трясущимися руками свой телефон. - Глянь, что по паутине гуляет!
        Заголовок на французском гласил: «Очередной подвиг русского великого принца Алексея». А дальше шла достаточно качественная видеозапись, начинавшаяся с эпичного выпрыгивания из «Роллс-Ройса» через крышу. Вот я замер, двоясь и троясь на фоне колонны и «отсвечивая» седой головой на солнце, и сорвался с места, размазавшись по экрану. Дальше, судя по часам в нижнем правом углу, запись ускорилась, потом пошла в режиме реального времени, и опять появился я, в очередной раз размазавшись по экрану. Так… замер, двоясь и троясь, метнулся к «Ройсу», сорвав дверь с петель, аккуратно вытащил человека (понятно, что Ванюшу) и склонился над ним, умудряясь даже в такой позе ускользать от фокуса камеры. Буквально через тридцать секунд я завалился рядом с Ваней, который сначала поднял голову, а потом с трудом, но уселся. Запись заканчивалась как раз тогда, когда Ванюша поднялся, шатаясь из стороны в сторону, поковылял к «Ройсу» и заглянул вовнутрь.
        - Журналюги, суки! - поморщился я, возвращая Коле телефон. - Ракурс уж больно для них подходящий, видимо, у кого-то видеорегистратор работал. Вот и слили в паутину, твари…
        Коля же, глядя на меня восторженными глазами, только отмахнулся, наклонился и зашептал на ухо:
        - Стефания на пляже говорила, что Дюбуа со своими ребятишками охренели, когда квартиру с этими пятью трупами нашли! Французы пришли к выводу, что ты был на этих колдунов так зол, что не захотел их убивать на расстоянии этими вашими колдунскими техниками или обычными стихиями, а решил расправиться с паскудниками голыми руками! Еще и твое прилюдное требование черепушек этих злодеев. А тут запись всплывает! Леха, ты просто кра-сав-чик!
        - И монстр в глазах широкой общественности… - вздохнул я.
        Кого мне теперь убедить, что вариков других не было, вот и действовал по обстановке, добиваясь результата любыми доступными средствами. Все как учил любимый Прохор…
        От грустных размышлений меня отвлек телефон:
        - Добрый вечер, Георг! - нарочито бодро ответил я английскому принцу.
        - Алекс, добрый вечер! Судя по голосу, с тобой все в порядке?
        - Твоими молитвами, дружище!
        - Слава Господу! Только что увидел запись с твоим участием. Подробностями поделишься?
        - Конечно…
        И рассказал. Чего скрывать, англичане скоро по своим каналам и так все узнают. Только сделал поправку на мнение французов, посчитавших, что я в силу своей кровожадности решил расправиться с колдунами голыми руками.
        Георг тоже, судя по голосу, был впечатлен, особенно его «восхитило» то, каким обыденным тоном я делился с ним «жуткими» подробностями. А сам разговор закончился тем, что англичанин пообещал отправить в Монако еще один «Роллс-Ройс» взамен покореженного. Поблагодарил за заботу и пригласил в гости, не уточняя, куда именно. Георг, естественно, обещался всенепременно быть.
        Еще через десять минут позвонили братья Гогенцоллерны, и состоялся аналогичный разговор с тем лишь отличием, что в Монако отправят «Майбах». А вот братья Аль-Нахайяны, какой кошмар, ничего мне в Монако отправлять не пообещали, зато клялись прибыть в княжество лично.
        Убрав телефон в карман, выдохнул - эта светская жизнь точно сведет меня в могилу даже быстрее, чем доберутся злодеи! Еще и рука устала трубку держать! Как будто я в жизни ничего тяжелее ложки не поднимал. И опять:
        - Лешенька, вот тебе свежевыжатый сок…
        - Коньяк, Алексей. Настоящий, французский…
        - Возьми фисташек или яблочко, тебе надо силы восстанавливать…
        - Пивка? Холодненького? Как раз перед ужином для аппетита…
        Понятно, особую заботу обо мне проявляли Мария с Варварой, но и Стефания, чувствующая свою косвенную вину за произошедшее, от моих сестер не отставала, чем вызывала у Евгении Демидовой «законную» ревность. Старались и Гримальди с остальными девушками из нашей компании, одна только Анна Шереметьева наблюдала за этими проявлениями заботы с философским спокойствием и, улучив момент, когда около меня никого не было, подошла и поинтересовалась:
        - Леша, как на эту запись реагировать будем?
        - Связывайся со своим дедом, Аня, - прикинул я, - а он пусть этот вопрос обсуждает с Романовыми. Им всяко виднее.
        - Хорошо, так и сделаю. Кстати, выглядишь уже лучше, чем днем, - она улыбнулась. - Я пошла…
        Ужин, чтобы не позориться с перетаскиванием моей беспомощной тушки в ресторан, попросил накрыть в гостиной, и вся наша компания пожелала из солидарности последовать моему примеру. Темы сегодняшнего происшествия не касались, но про звонки Виндзора, Гогенцоллернов и Аль-Нахайянов я рассказал, добавив, что все принцы шлют присутствующим самые горячие приветы. Дальше пошло обсуждение планов на сегодняшний вечер, и пришлось в ультимативной форме потребовать, чтобы из-за меня ничего не отменяли, указав при этом на Прохора, Ваню и Владимира Ивановича, мол, меня есть кому развлекать. В конце концов, молодежь согласилась, но предупредила, что намерена устроить пати под открытым небом минимум до двух часов ночи как раз около бассейна.
        - Переживем, - отмахнулся я.
        Единственным, кто не разделял общего настроя на веселье, был Джузи, и я решил поинтересоваться, все ли у него в порядке.
        - Алексей, ты не поверишь, - смутился он, когда все вышли из-за стола, - после сегодняшнего ко мне пришло осознание, что я живу как-то не так… Пьянки, гулянки, бесконечная вереница любовниц, гонка за Стефанией, как за призом на скачках… - он вскинулся: - Ты только не подумай, что я струсил, нет, просто почувствовал себя там таким беспомощным и ничтожным!
        - Понятно, - кивнул я и повернулся к Кузьмину. - Иван Олегович, будьте так любезны, накапайте его высочеству Джузеппе граммов двести коньяка.
        - Сей момент!
        Коньяк Джузи выпил чуть ли не залпом, постоял, зажмурившись, несколько секунд, поставил стакан на стол и улыбнулся:
        - Умеете вы, русские, правильные слова найти! Спасибо, Алексей!
        - Обращайся, Джузеппе…
        ***
        «Улизнуть» от пати у меня все-таки не получилось - как-то незаметно вся наша компания опять расположилась в гостиной, тем более до импровизированного танцпола около бассейна пройти требовалось всего несколько метров. И опять забота, и опять сок, и опять коньяк! Терпение мое закончилось, когда Варя попыталась накрыть мои колени пледом.
        - Вы хотите, чтобы я ушел? - меня трясло. - Разве я похож на немощного старика? Пожалуйста, прекратите! Если мне будет что-то нужно, я вас попрошу!
        Слава богу, меня поняли правильно, никто не обиделся, и я смог спокойно наслаждаться очередным вечером на Лазурном побережье.
        В двенадцатом часу в бассейн с бокалами полезли самые смелые девушки, за ними еще и еще, и вот в воде скачет молодежи больше, чем «на берегу».
        - Где мои семнадцать лет? - вздохнул сидевший рядом Прохор.
        - Не завидуй, старый, - прохаживающийся рядом с бокалом вина Кузьмин хлопнул друга по плечу. - У нас с тобой другие развлечения были в редких увольнительных.
        - Это да…
        Пискнула чуйка, меня выбросило в темп, а перед глазами заплясали фиолетовые круги!
        Твою же мать! В направлении отеля, на самой грани чувствительности, двигались очень опасные облики, некоторые из которых показались мне знакомыми…
        Все… Не могу больше…
        - Лешка, ты чего стонешь? - сквозь свист в ушах услышал я голос воспитателя.
        - Прохор, объявляй боевую тревогу! - я открыл глаза и понял, что стою. - К нам гости!
        Лицо воспитателя мгновенно приобрело хищное выражение, он обернулся и рявкнул:
        - Вова, у нас гости, объявляй боевую тревогу!
        Кузьмин, закрывший глаза, стоял в странной, напряженной позе, как будто готовился к прыжку:
        - Чую гостей… Напряжения не чувствую…
        Тут влез Михеев:
        - Дюбуа сообщил: подъезжает его величество Людовик.
        Мы все трое: я, Прохор и Ваня, - одновременно выдохнули:
        - Твою же мать…
        Напряжение резко спало, как и пришло, ноги подкосились, и я упал обратно в кресло.
        Проклятый режим «Война»! Интересно, а у меня что, совсем нет шансов остаться нормальным человеком? Или все-таки подсознанию понравилось функционировать по программе безусловного выживания, а я, дурень, этого так до конца и не понял?
        - Вы это, простите меня… - пробормотал я.
        - Можем только похвалить, - ухмыльнулся Кузьмин. - Я-то, наивный, думал, что хотя бы пару дней побуду тут самым крутым шаманом с самым громким бубном, а оказалось…
        - Поддерживаю коллегу, - улыбался воспитатель. - Лучше перебздеть, чем недобздеть, сынка. А на повестке дня, вернее, вечера возникает другой вопрос: что нам теперь делать с этой толпой веселых молодых людей в преддверии намечающегося визита высочайшего лица? Как бы конфуза не вышло…
        - Надо выдергивать из басика Колю с Сашей, - предложил я, - они быстро молодежь в себя приведут…
        Понятно, что бежать и встречать короля Франции на крылечке отеля я не собирался и отрядил на эту почетную миссию братьев с сестрами. Не встал с кресла и тогда, когда Людовик с сопровождающими лицами заявились в гостиную, а только изобразил соответствующую моменту улыбку.
        - Сиди-сиди, Алексей, - «разрешил» его величество мне и сам опустился в прохоровское кресло. - Как себя чувствуешь? - и опять эта трогательная забота в голосе. - А про твою раннюю седину, оказывается, мне не врали…
        - Не переживайте, ваше величество, все хорошо, через пару дней снова буду бегать.
        - Я видел, как ты умеешь бегать, - многозначительно протянул он. - Ну да ладно… Алексей, позволь представить моего сына и наследника, Людовика.
        Будущий король Франции был повыше своего отца и пошире в плечах, фамильное сходство наличествовало. Мы пожали друг другу руки и обменялись соответствующими любезностями. Дальше последовало предложение выпить за встречу с осторожным вопросом:
        - А тебе можно, Алексей?
        - Ваше величество…
        - Будет достаточно государя.
        - Государь, открою вам большую тайну, в России только так и лечатся.
        Посмеялись, выпили из принесенных услужливым официантом бокалов и решили оставить официоз, пригласив «к столу» Стефанию, моих сестер с братьями, Джузеппе и обеих Гримальди.
        Около получаса «самое высшее общество» посвятило светскому трепу о нашем отдыхе, пока Людовик-старший буквально не потребовал у меня в обтекаемых выражениях подробного отчета о сегодняшнем «происшествии».
        - Абсолютно ничего не помню, государь, - улыбался я самой широкой из своих улыбок. - Мне воспитатель сказал, что так бывает, когда слабая психика не справляется с травмирующими воспоминаниями, - и демонстративно погладил себя по волосам. - Одно помню очень хорошо…
        - Так-так… - оба Людовика подались ко мне.
        - Какая-то гадость случилась со мной на территории Франции, а среди пострадавших оказались в том числе и мои сестры с братьями, которых я очень люблю и которыми дорожу.
        Оба Бурбона переглянулись с ничего не выражающими лицами и откинулись на спинки кресел, Стефания же в очередной раз просто опустила голову.
        - Алексей, ты хочешь что-то этим сказать? - ровным голосом поинтересовался король. - У меня создается впечатление, что ты не заинтересован в расследовании происшествия.
        - Повторяю, государь, пострадали в том числе и мои сестры с братьями, следовательно, я как никто заинтересован в расследовании. Если вам нужна какая-то дополнительная информация, общайтесь с моим дедом Николаем. Уверен, вы найдете с ним общий язык.
        - Действительно, так будет проще, - кивнул он. - Итак, молодые люди, не будем о грустном. Чем планируете заниматься завтра? Могу я чем-то помочь?
        Взвизгивает чуйка… Темп… Опять круги перед глазами и свист в ушах…
        Господи, за что?..
        И снова приближающаяся группа крайне опасных обликов!
        И опять я возвращаюсь в себя с дикой головной болью, и опять понимаю, что стою, а присутствующие за столом смотрят на меня как на придурка!
        - К нам движется группа сильных людей, - буркнул я, падая обратно в кресло. - Государь, вы у нас тут самый опытный, разбирайтесь…
        - Что вообще происходит? - вылупился на меня Людовик. - Это какая-то очередная шутка, Алексей? Если это так, то ты переходишь все…
        Недовольный спич короля прервал звонок чьего-то телефона.
        - Да, деда… - ответил Джузи, одновременно умудряясь жестами извиняться перед сидящими за столом. - Минут через десять будешь? Встречу. Деда, а с нами его величество Людовик… Передать, что ты рад? Хорошо… - и итальянец с виноватым видом убрал телефон в карман. - Ну, вы все слышали…
        - Будет через десять минут? - Людовик жестом остановил вбежавшего в гостиную Дюбуа и уставился на меня. - Это ж сколько километров, Алексей? Еще и слабая психика, травмирующие воспоминания с оторванными головами… Черепа в качестве законного трофея… Да, сильная кровь у Романовых… - он хмыкнул. - Алексей, возьми Стешу замуж, я тебе, помимо дружбы Бурбонов, за внучкой такое приданое дам, никто из ваших родов и рядом не стоял!
        - Все вопросы к деду Николаю, государь, - я с трудом изобразил улыбку.
        - Ты не спеши, подумай… - и он повернулся к Дюбуа. - Дай-ка догадаюсь, в аэропорту Сен-Тропе приземлился самолет короля Италии и сейчас мой царственный брат направляется сюда.
        - Да, государь, - кивнул тот.
        - Дюбуа, даже знать не хочу, почему о визите Умберто я узнаю последним, - он вздохнул. - Неудивительно, что постоянно какая-нибудь ерунда случается. Что ж, надо идти встречать царственного брата. Алексей, а ты останься и отдохни, мы сами сюда придем…
        Когда гостиная опустела, я закрыл глаза и попытался расслабиться - предстояло выдержать еще и знакомство с Медичи…
        ***
        Утром почувствовал себя гораздо лучше, чем вчера, хоть и проспал всего шесть часов. На завтрак в гостиную спустился самостоятельно и застал там Прохора.
        - Да, Лешка, - улыбался он после пожелания доброго утра и выяснения состояния моего здоровья, - долго спишь. Людовик уже уехал, а Умберто с родичами и сопровождающими лицами отправился на пляж.
        - Бес с ними, - поморщился я. - Всю душу ночью мне вымотали.
        Умберто заявился с наследником и старшим внуком, и, о счастье, этих двоих тоже звали Умберто! Опять знакомство, опять выпить, комплименты о том, что я положительно влияю на младшенького Джузи и очередная попытка выяснить подробности нападения колдунов. Отбивался из последних сил! И снова выпивка под восхваляющие меня тосты с поверхностным обсуждением моей предстоящей дуэли с королем Испании. Поговорили и об Ибице. А потом итальянцев понесло - нам со свойственной этой нации экспрессивностью буквально «предъявили», что мы игнорируем Рим, Милан и Венецию! Пришлось опять ссылаться на царственного деда и терпеть обжигающие взгляды взбодрившихся было Марии и Варвары. Разошлись только в пятом часу утра, сонные, но довольные друг другом.
        - Какие планы, Лешка? - Прохор двигал ко мне стакан с соком. - Может, до пляжа прогуляемся?
        - Давай.
        По дороге на море воспитатель поделился со мной очередными «проделками» Кузьмина:
        - Наш-то сегодня ночью чуть с итальянской охраной не подрался, вступаясь за морячков, на которых эти самые дерзкие итальянцы наехали. Да только Дюбуа вовремя влез и что-то там макаронникам объяснил, после чего перед Ванюшей и морячками быстро извинились.
        - Дюбуа умнеет на глазах, - хмыкнул я.
        - Точно… Ты слушай дальше, Лешка, что Варушкин по секрету шепнул. Короче, нескольким нашим пьяненьким девахам из малого света захотелось романтики, они и поперлись ночью купаться на море голышом - бассейна им показалось мало. Ванюша же нашел где-то белую простыню, обернулся в нее и с воем начал носиться по берегу, когда девахи залезли в воду. Варушкин говорит, его бойцы из дозоров давно таких истошных визгов не слышали! Как эти девахи по Ване стихиями со страху не вдарили, адмирал так и не понял. А сегодня утром наш упыренок зенки продрал и в качестве зарядки по второму разу эти дозоры нахлобучил.
        - Повторяется, - хмыкнул я.
        - И слава богу, что повторяется! Чем бы дитя ни тешилось…
        Оказалось, что Медичи после принятия водных процедур с комфортом расположились в ресторане на пляже, попивали пивко под рыбку и обсуждали какие-то свои дела. Пришлось идти здороваться…
        В принципе, все три Умберто мне нравились - в отличие от Людовиков, им от меня ничего не было нужно, кроме, понятно, общего знакомства на будущее, да и наше с Джузи плотное общение настраивало на доверительный лад. Беседа же свелась к приглашению Романовых в Италию в самое ближайшее время, и уже в конце король сообщил, что днем они едут в Монако, где у нас с ними еще будет возможность познакомиться поближе.
        - Там же и на твоего друга-гения Петрова посмотрим, - многозначительно пообещал старший Медичи. - Если мне про него даже далекий от искусства внук постоянно говорит, - он покосился на Джузеппе, - знакомство обещает быть интересным и выгодным со всех сторон…
        На самом же пляже я опять попал под проявление заботы со стороны наших девушек, которые спустя какое-то время поделились со мной историей о самом настоящем местном привидении, являющемся ночным купальщицам. Изо всех сил стараясь не рассмеяться, я важно кивал, выслушивая «ужасные» подробности, а когда речь дошла до дьявольского хохота всего склона во время явления «привидения», заподозрил морячков, сидевших в дозорах, в грубом и циничном нарушении устава.
        После обеда мы дружно проводили Медичи, а когда возвращались на пляж, позвонил отец, в очередной раз поинтересовался здоровьем и сообщил, что прилетит в Сен-Тропе вечером вместе с дедом Владимиром и дедом Михаилом.
        Сказать, что я был рад, - ничего не сказать!
        ***
        - Как же ты нас всех достал, Ванюша! - Недовольный Прохор смотрел в сторону развалившегося в кресле напротив довольного жизнью колдуна. - Но ничего, вот прилетят сегодня вечером Романовы с Пожарским - быстро в себя придешь!
        Тот только вяло отмахнулся:
        - Напугал проститутку субботником… И вообще, даже в твоем рапорте, Петрович, я предстаю самым настоящим патентованным героем, спасшим будущего императора от верной смерти, - колдун указал на улыбающегося меня, - так что Романовы и Пожарский сквозь пальцы посмотрят на мои… невинные шалости. А так, только мы с вами в курсе, что мои скромные заслуги сильно преувеличены, но от награды в виде потомственного дворянства я отказываться не намерен - мне о дочери и о супруге с сыновьями заботиться требуется.
        - Вспомнил о дочери! - хмыкнул Прохор.
        - Я всегда о ней помнил! - Ваня резко вскочил и заходил по гостиной моего номера на втором этаже. - А теперь она со всех сторон будет дворянкой - и от Пафнутьевых, и от Кузьминых.
        Тут подал голос Михеев, скромно сидевший за баром с чашечкой кофе:
        - И перед кем Алексия своим дворянством козырять будет, Олегыч? Перед почитателями ее таланта? Так они ее и так любят и уважают. - Подполковник сделал глоток и продолжил: - В аристократической среде и раньше знали, что у девушки фамилия Пафнутьева, и относились… соответствующим образом, а уж когда звезда нашей эстрады закрутила бурный роман с Алексеем Александровичем… - он неопределенно помахал рукой. - Короче, общественный статус у нее и так высок, а многие молодые представительницы наших главных родов о чем-то подобном могут только мечтать. Кроме того, твоя фамилия широкой общественности не известна, - и опять глоток кофе. - А приятное дополнение к общественному статусу в виде денег… Иван Олегович, - Михеев ухмыльнулся, - насколько я понял, ты же у нас богатенький родитель, и Алексии о хлебе насущном заботится не надо?
        - Ты это дочери скажи! - буркнул Кузьмин. - Боюсь, Леська от меня копейки не возьмет. Царевич, давай хоть через тебя десяток миллионов по возвращении на любимую родину дочке перекину?
        За меня ответил возбудившийся Прохор:
        - В очередной блудняк добренького Лешку втягиваешь, родитель хренов? У девки и так при сынке положение двусмысленное, а тут десяток лямов! Лучше сделай так, чтобы Леська с Прошкой и Виталькой сдружилась, а ты через это с ней и сблизишься. И еще сделай так, чтобы супруга твоя к девке не ревновала.
        - Наталья у меня золото… - пробормотал колдун, уставился на меня и заявил трагическим тоном: - Царевич, бабу хочу чужую! Шляпа дымит, спасу нет!
        «Вот же колдуна после правила мотает!» - мысленно усмехнулся я и выставил руки в защитном жесте:
        - Ничем помочь не могу, Иван Олегович! И вообще, разве вам ночью вида купающихся голышом прелестниц не хватило?
        - Не сыпь ты мне соль на рану! Как вспомню, штаны рвутся!
        - Точно! Баба! - это воспитатель хлопнул себя по коленям. - Как же это я сразу не сообразил? Вот оно, решение того беспредела, творимого колдуном! Ванюша, слушай мой приказ! Сейчас же двигаешь на рецепцию и договариваешься с халдеями по поводу жрицы любви или сразу двух - каталоги с соответствующими ледями у них точно есть, - после чего развлекаешься в своем номере до упора. - Прохор повернулся к Михееву: - Вова, обеспечь скрытую доставку проститутки или проституток в номер к Ване, чтобы колдуна перед молодежью не скомпрометировать.
        - Не получится, - ухмыльнулся тот. - Скоро Романовы и Пожарский прилетают, а Иван Олегович у нас герой дня. И как мы объясним его отсутствие? Боюсь, отмазка, мол, он бабу после правила у себя в номере уестествляет, может не прокатить…
        - Засада! - чуть ли не в один голос воскликнули Прохор с Ваней.
        - Сегодня с отцом вряд ли на эту тему получится поговорить, - начал я, - а вот завтра… Потерпишь, Ваня?
        - А у меня есть варики? - страдальчески возопил он. - Надеюсь на тебя, царевич, и уповаю!..
        ***
        Как оказалось, приезду цесаревича, великого князя Владимира Николаевича и князя Пожарского обрадовались не только те, кто имел прямое отношение к роду Романовых, но и весь малый свет.
        - Молодежь после Ибицы и вчерашней херни теперь чувствует себя в полной безопасности, - вещал тоже довольный Кузьмин. - Привыкли, малолетки, что за них старшие все проблемы решают. Но ничего, жизнь расставит все по своим местам…
        За поздним ужином в ресторане родитель толкнул проникновенную речугу, мол, мы не посрамили Россию на чужбине, показали европейцам себя только с лучшей стороны, а родина все это время помнила о нас и переживала в связи с событиями на Ибице. Закончил отец на грустной ноте - завтра выдвигаемся в Монако, грузим вещи и машем ручкой прекрасному, гостеприимному Лазурному берегу, исключение будет сделано лишь для меня и Коли с Сашей, и то до момента разрешения конфликта с испанским королем. Вздох разочарования пронесся по столам…
        Естественно, после ужина мы с братьями были атакованы нашей компанией с претензиями, что мы им обещали еще какие-то приключения в Европе, а их отправляют домой!
        - Э-э-э, Алексей! - гудел Багратион. - Как же так? Ты же обещал!
        - Сандро, а ты связь между вчерашними событиями, сегодняшним приездом моего отца и вашим срочным отъездом на родину улавливаешь? - вздыхал я. - Поймите, ситуация изменилась, и в следующий раз потерей сознания может все не ограничиться.
        - Все равно, Алексей, - он набычился, - ты обещал!
        - Хорошо, - я поднял руки в защитном жесте, - с отцом переговорю. А вы, - я повернулся к сестрам, - можете не радоваться! Я вас лично в самолет посажу!
        - Ну Лешенька!..
        И я решительным шагом направился к скромно стоящим на выходе из ресторана батюшкам Владимиру и Василию.
        - Господа, предлагаю прогуляться…
        Батюшки, одетые в строгие темные костюмы, кивнули и двинулись за мной. Еще через минуту к нам присоединился Кузьмин.
        - Господа, вас поставили в известность о причинах вашего… вашей командировки на Лазурный берег?
        - Фактически нет, Алексей Александрович, - ответил Владимир.
        Я остановился и повернулся к батюшкам:
        - Даю вводную. Вчера на наш кортеж совершил нападение круг из пяти колдунов. Был и шестой-контролер, но он располагался на значительном удалении от основной группы. С помощью Ивана Олеговича мне удалось уничтожить первых пятерых, шестой ушел. Что можете сказать по этому поводу?
        Батюшки переглянулись, и Владимир спросил:
        - Алексей Александрович, мы правильно поняли, что вы с Иваном Олеговичем сумели организовать свой круг даже под давлением противника?
        - При этом я чуть не убил Ивана Олеговича, - поморщился я, - но вас я спрашивал не об этом.
        - Пятерку точно сработали втемную, иначе бы шестой-контролер был частью круга. Больше пока ничего сказать не можем, недостаточно информации.
        - Ясно. Опыт работы в круге имеете?
        Батюшки замялись…
        - Не слышу ответа!
        - Имеем, Алексей Александрович.
        - Будем посмотреть. Теперь же, господа, поговорим о вашей дополнительной мотивации. Обещаю, в случае нашей нормальной совместной работы, помимо моего благорасположения и благорасположения рода Романовых, подкину вам сладких пряников. Что из себя будут представлять пряники, пока не знаю, но обязательно что-нибудь придумаю. Теперь по вопросу подчинения. Поступаете в распоряжение Ивана Олеговича до моих особых распоряжений. Что касается боевого слаживания, к нему приступим через пару дней, а то мне восстановиться надо, - и провел по волосам. - Вопросы? До завтра, господа…
        ***
        - Чего ты великого князя не спросил про этого шестого? - шептал Василий. - Если он облик запомнил, найти-то нет проблем. Или я чего-то не понимаю?
        - Под чужим нехилым давлением свой круг образовал, круг из пяти колдунов на ноль помножил… Я в самом натуральном шоке, Вася! Ты заметил, как Кузьмина в ментале мотает? А раньше мы его вообще не чуяли.
        - Заметил. Так великий князь же сказал, что он чуть Кузьмина не убил, вот тот и восстанавливается.
        - Если Кузьмин с таким уровнем силы только восстанавливается, боюсь предположить, что мы почуем после восстановления… А с великим князем все будет ясно во время обещанного боевого слаживания…
        ***
        Сначала наши посиделки фактически проходили в тесном семейном кругу, но в районе одиннадцати часов вечера уже опытная Мария заявила Варваре, жавшейся к отцу, что мужчинам надо обсудить свои важные дела, а их обеих уже заждались подружки.
        Дела мы обсуждали недолго - в рапортах ситуация была изложена подробно, а вот когда родитель озвучил подозрения насчет Римской католической церкви, мы натуральным образом выпали в осадок!
        - Этим-то я каким боком дорогу перешел?
        - Вполне может быть, что самим фактом своего существования, сынок, - вздохнул родитель.
        И он, не углубляясь в подробности, озвучил возможные осложнения в вопросе престолонаследия, кинув в конце:
        - Еще возможен вариант, что католические ордены знают про тебя то, чего не знаешь даже ты.
        Взгляд отца был очень красноречив, и я сразу же вспомнил тот наш с ним разговор, касающийся некоторых из моих способностей.
        - Понятно, - протянул я, решив побеседовать с ним отдельно.
        Эта «грустная» тема заглохла сама собой, а на смену ей пришли разговоры о визитах королей Франции и Италии. Потом я болтал с дедом Мишей, который все норовил потрепать меня по седым волосам и грозился лично расправиться с тварями, которые стоят за нападениями. Они с дедом Владимиром ушли во втором часу ночи, и тут очередной закидон выдал Ванюша:
        - Николаич, - колдун преданно смотрел на моего отца, - не вели казнить, вели миловать!
        - Кайся уже, грешник, - родитель вяло махнул рукой.
        - Николаич, никакой я не герой! А жертва гордыни и стяжательства!
        - Продолжай…
        - Не спасал я царевича! Это он все сам сделал, а потом меня спас!
        И под хмурыми взглядами Прохора с Владимиром Ивановичем и удивленными Коли с Сашей колдун изложил истинную картину событий.
        Отец с минуту разглядывал Ванюшу, потом повернулся ко мне:
        - Не врет?
        - Не врет, - кивнул я.
        - Нет, господа, - вздохнул родитель и припечатал, - именно что врет. А в рапортах все указано верно. Так ведь, Ванюша?
        - Получается, так, - улыбался быстро сориентировавшийся колдун. - Николаич, а я на потомственное дворянство за подвиг могу рассчитывать?
        - Будем думать, - хмыкнул родитель. - Но если Лешка перед государем похлопочет, то… - и неопределенный жест руки.
        - Похлопочу, куда я денусь.
        И только Ваня собрался пропеть мне очередную осанну, как родитель его прервал:
        - Алексей, пойдем-ка подышим на балкон… - И уже на балконе он продолжил: - Сынок, строго между нами! - Я кивнул. - Родом после вчерашних событий принято решение о твоей срочной женитьбе. Кандидатуры ровно две: Демидова и Шереметьева, - но в приоритете Демидова. Я тебя предупредил, а ты думай. - Отец остановил решившего высказаться меня. - Теперь по твоим способностям. Любая информация дальше Прохора, Вани, Володи и меня уходить не должна.
        - Коля с Сашей?
        - По минимуму и только в общих чертах. Надеюсь, я был услышан.
        - Не переживай, так и будет.
        Когда же мы вернулись в гостиную, в голове была только одна мысль: «Как же мне избежать скорого блудняка под названием семейная жизнь?»
        Глава 3
        - И биться сердце перестало!.. - Ванюша, как и мы все, разглядывал скопление автомобилей с вооруженными людьми на стоянке нашего отеля. - А где зенитки, крупнокалиберные пулеметы и бронеавтомобили повышенной проходимости? И вообще, Николаич, французы могли и на вертушки расщедриться, а не заставлять нас пыль глотать в конце колонны за самым настоящим сбродом с автоматическим оружием, вообразившем себя регулярной армией.
        - Я сам от вертушек отказался, - бросил отец. - А от этих не получилось, - он указал на стоянку. - Людовик настоял. И вообще, нам «по зеленой» всего-то около ста километров промчаться до Монако, перетерпим.
        - А ничего, что Иванычу еще двадцать с лишним дворцовых с вашим прилетом в подчинение поступило? - хмыкнул колдун. - Охраны внезапно образовалось столько, что я себя чувствую чужим на этом празднике жизни.
        - Намекаешь на свою уникальность и исключительность? - родитель усмехнулся в ответ. - Хорошо. Признаю, Иван Олегович, ты у нас один стоишь батальона.
        - Только батальона?
        - Трех батальонов. Но до полноценного гвардейского полка все же не дотягиваешь. - И отец скомандовал, устав препираться с колдуном: - По машинам!
        На этот раз микроавтобус был в буквальном смысле забит под завязку: Коля с Сашей и дедом Михаилом на заднем ряду сидений, мы с родителем и дедом Владимиром на среднем, а на переднем пассажирском «ютились» Прохор с Владимиром Ивановичем.
        Я подозревал, без всяких там скидок, что микроавтобус «Мерседес» в этот раз нес в своем «чреве» по старушке Европе сосредоточие грозной силы, сравнимой по мощи только с разрушительными природными явлениями и катаклизмами наподобие цунами или урагана. Фактически каждый из присутствующих мог продемонстрировать такое, что праздному обывателю может присниться только в жутком кошмаре. А вот все вместе… И, как говорится, горе тому, кто посмеет напасть на этот микроавтобус!
        - А что это у нас сегодня ночью за вокально-инструментальный конкурс проходил в звенящей тишине Французской Ривьеры? - решил нарушить молчание дед Володя. - Слышны были отрывки из таких специфических хитов, как «Человек в телогрейке», «Владимирский централ», «Голуби летят над нашей зоной» и прочей подобной лабуды?
        - Очень чувственно конкурсанты выводили! - подал голос дед Михаил. - Со знанием дела. Я аж прослезился!
        - Мы это… - родитель, сидевший рядом, явно потерялся. - Короче, душа требовала.
        - Душа требовала? - не очень-то и сильно начал заводиться дед Владимир. - А какой пример молодежи подаете, вы об этом подумали?
        И опять влез князь Пожарский:
        - Вова, это у Сашки с Лешкой после Бутырки, успели оба-двое нахвататься блатной романтики.
        - Блатной романтики?
        - А чего ты хотел, дядька? - вскинулся отец. - Подпили, вспомнили с сыном совместные яркие моменты жизни… Взгрустнули…
        - Самые яркие моменты в жизни? - протянул великий князь. - Называется, приплыли! Бутырка у них самый яркий момент в жизни!
        - Особенно когда к тебе дочерей на свиданку приводят, - огрызнулся отец. - Сам попробуй! Массу впечатлений гарантирую!
        - Надо будет как-нибудь сподобиться для разнообразия, - примирительно согласился тот. - Мишаня, составишь компанию?
        - Почему бы и нет, - фыркнул князь. - Надо еще Коляшку с нами сагитировать, а надсмотрщиком взять Витальку Пафнутьева. Заживем!..
        - Это точно! А что касается вас, молодежь… Прилюдное исполнение подобного репертуара отдает лютым мещанством, - припечатал дед Владимир, - особенно когда происходит в Европе. Так что категорически прекращайте!
        …Очередному нашему с отцом душевному исполнению блатных песен предшествовало многое, в том числе и беседа, касающаяся моих впечатлений от общения с батюшками Владимиром и Василием, поспособствовавшая тому, что хоть как-то грустные мысли о перспективах скорой свадебки убрались на самый край сознания. Поделился своим экспертным мнением и Ваня:
        - Николаич, не переживай, церковники прониклись и осознали! - с важным видом вещал он. - Как услышали про пятерых жмуров, так сразу и оху… обалдели. И еще, - колдун приосанился, - я им жучков на костюмы прилепил, ну, типа, о ступеньку споткнулся, а потом послушал. Короче, как царевич и предполагал, за главного в этой всей церковной кодле сейчас Владимир, он делами и настроениями рулит. Василий же при нем так, на правах рядового исполнителя, но с правом голоса.
        - А они тебе дезу через жучки не гонят? - поморщился родитель. - Не забывай, Олегыч, батюшки наши тоже не пальцем деланные, их покойный Бирюков должен был постоянно на предмет соблюдения элементарных мер безопасности натаскивать.
        Кузьмин хмыкнул и указал на меня:
        - Царевич через пару-тройку дней в себя придет и вывернет батюшкам мозги мехом внутрь, а я уж прослежу за искренностью их ответов.
        - Добро. И раз уж мы опять заговорили про колдунов, то мне уже перед самым отлетом Влад Лебедев кое-что сказал, вернее, высказал предположение, которое очень уж подходит под признание Ванюши, как все было на самом деле… - Отец вздохнул. - Но сначала я бы хотел услышать от тебя, Колдун, прогноз о предполагаемых сроках следующего нападения на Алексея.
        Если все присутствующие, включая самого родителя, заметно напряглись в ожидании ответа, то я, к своему удивлению, остался спокоен - видимо, режим «Война» менял и отношение к смерти, заставляя сознание и подсознание принимать Старушку с косой как нечто неизбежное, как обыденную часть жизни. Еще сказывалось воспитание мудрого Прохора с его философским смирением перед неизбежным концом. Одно страшило воспитателя, впрочем, как и меня - умереть глупо и бездарно…
        - Если учесть, что колдуны - звери все же редкие и очень ценные, - начал Кузьмин, - а заказчики - опытные и осторожные… о чем свидетельствует разведывательный визит пана Западловского в Монако… Уверен, пара недель у нас есть по любому, если не месяц. А там и Родина на тысячи километров вокруг, где даже стены помогают… Но это все только мои прикидки, которые с реальностью могут не соотноситься от слова совсем.
        - Лебедев примерно такой расклад нам с дядькой Вовой и Михаилом Николаевичем и выдал, - кивнул родитель. - Еще Влад просил вас подумать о том, что тебя, Лешка, убивать не собирались, а хотели… покалечить, порушить доспех, особенно в свете твоей дуэли с Филиппом. Как вам версия Лебедева, потому как подтвердить или опровергнуть ее можете только вы? Других спецов вашего профиля у нас попросту нет.
        Кузьмин вскочил, чуть не опрокинув стол, и уставился на меня немигающим взглядом:
        - Ляксандрыч, еще раз посекундно свои ощущения оттуда! С самого начала и до конца! Во всех гребаных подробностях!
        Под удивленными взглядами Прохора, Владимира Ивановича и Коли с Сашей я глубоко вздохнул, закрыл глаза, настроился и принялся вспоминать свои ощущения. К моему немалому удивлению, в этом состоянии измененного сознания, недотягивающем до полноценного транса, мне удалось идентифицировать и след облика шестого колдуна!
        - Эта тварь была в Москве! - зарычал я. - Он или она контролировал гниду Бирюкова, когда тот Вику… Убью суку!
        - Лешенька, успокойся, пожалуйста, - родитель обнимал вскочившего меня за плечи. - Ты опять гнев не контролируешь. Присядь и успокойся.
        Трясущаяся рука сама потянулась к бутылке с коньяком.
        - А стакан тебе на что? Давай налью…
        Через пять минут я уже более или менее был в состоянии соображать «трезво» и слушал предварительные выводы возбужденного Кузьмина:
        - Вот же Лебедев! Соображает, старый хрен! Мне же еще там показалось, что эта пятерка уж слишком аккуратно сработала! С ювелирной точностью! Но я-то, дурак, списал аккуратизм злодеев на наличие уж слишком большого числа принцев и принцесс в кортеже! А кому такие проблемы нужны? Правильно, никому! И меня валить не собирались, просто загасили наглухо! И спокойно занялись царевичем, который неожиданно сумел образовать уже свой круг и стал оказывать отчаянное сопротивление… И вот тут вражескому кругу было уже не до сантиментов, они элементарно спасали свои жизни и в концовке валили царевича из последних сил. - Кузьмин замер. - Короче, с большой долей вероятности могу заявить, что учитель мой прав - вражеский круг собирался что-то делать с доспехом царевича, чтобы подставить его под Филиппа.
        - Правило, только наоборот? - нахмурился родитель.
        - Скорее всего, - поморщился колдун. - У меня опыт работы в круге был только по молодости, недавние эксперименты с царевичем в расчет можно не брать. А Лебедев ничего такого на тему «правила наоборот» больше не сказал?
        - Сказал только, что это возможно сделать, но без подробностей. Лешка, - отец повернулся ко мне, - а твое какое мнение по поводу того, что тебя убивать не собирались?
        - Ничего не могу сказать, - пожал плечами я. - У меня у самого имеется лишь отдаленное представление об уровне своих возможностей, и я не могу определить, являлось ли давление вражеских колдунов до нашего с Ванюшей круга для меня фатальным или только оглушающим. Но то, что в конце меня валили всерьез и из последних сил, гарантирую.
        Родитель вопросительно посмотрел на Кузьмина.
        - Подтверждаю, - кивнул тот. - Царевич у нас любитель выдавать сюрпризы. Не удивлюсь, если завтра он научится летать.
        Очередной шутке колдуна, однако, никто не улыбнулся, а отец продолжил:
        - Теперь поговорим несколько о другом, - он потер виски. - Вам не показался странным такой скорый визит короля Италии? И как вам поведение Джузеппе в последнее время?
        Если мы с братьями переглянулись и вылупились на старшего родича, то вот Прохор, Владимир Иванович и Ванюша как-то сразу подобрались:
        - Неужели?..
        - Есть определенные подозрения, - кивнул тот и выставил руки в защитном жесте: - Есть только определенные подозрения, что деятели из Ватикана тупо используют род Медичи, как кодла Тагильцева использовала Святослава… и род Романовых в том числе. Ну, - отец обвел нас взглядом, - было что-то странное?
        - Было, - кивнул я. - Джузи вчера был сам не свой. Признался, что его вся эта ситуация заставила задуматься о смысле жизни, что-то типа экзистенциального кризиса с итальянцем случилось. Мы с Ваней налили ему коньяка, его отпустило, и он ушел.
        - Подтверждаем, - это уже кивали Коля с Сашей, - настроения у Джузи не было до самого приезда его родичей, которым он очень обрадовался.
        - Об чем и речь… - протянул родитель. - Знаменитый европейский повеса радуется приезду старших родичей, которые заставят его при них вести себя прилично…
        Тут влез Кузьмин:
        - Жаль, что младший макаронник тоже срулил в Монако, можно было его здесь по-тихому допросить.
        - Можно и в Монако, - ощерился я. - Никаких проблем не вижу.
        - Отставить в Монако, боец! - выдохнул родитель. - А если что-то пойдет не так? Вы представляете, какие будут последствия? Я же говорю, Ватикан, скорее всего, использует Медичи втемную, потому как твоя, Лешка, смерть, равно как и повреждение доспеха, правящему роду Италии никуда не уперлась! А вот католическим церковникам… Впрочем, об этом мы уже сегодня говорили. Короче, слушайте мой приказ. С итальянцами ведем себя как обычно, ничем своих подозрений не выдаем, но и лишнего при них не болтаем. Все поняли? Отлично.
        - Вы это опять без последствий оставите? - нахмурился я.
        - Лешка, - отец с улыбкой хлопнул меня по плечу, - дорога ложка к обеду, как говорится. Медичи мы обязательно предъявим, но в нужный момент. А может, и тебе предоставим эту возможность, - он ухмыльнулся, - ты же у нас мастер предъявлять? Вот государь с государыней прилетят в Монако, там и будем решать.
        Удивлен был даже Михеев, который и переспросил за всех:
        - Государь с государыней прилетят в Монако?
        - Черт, проговорился! - родитель продолжал улыбаться. - Скоро в Монако прилетят не только государь с государыней, но и германский император, король Англии и король Испании. В общем, будут все роды, чьи интересы затрагивает дуэль. Кроме того, ожидается король Польши, которому Романовы порекомендовали явиться для дачи объяснений по поводу последних событий.
        - Аль-Нахайяны еще обещали быть, - сообщил я.
        - И много кто еще, - кивнул отец, - и с каждым днем желающих посетить Монако среди правящих родов всего мира становится все больше. И твоя дуэль с Филиппом, Лешка, лишь повод и развлечение, а так… - он помахал рукой. - Планируется самый настоящий неофициальный саммит глав государств.
        Если на лицах Коли с Сашей был написан самый настоящий восторг, а у Прохора с Ванюшей читалась озабоченность, то вот Владимир Иванович демонстрировал самую настоящую панику:
        - Шура, надеюсь, с государем и государыней прилетит мой отец? Я на таком высоком уровне работать не готов!
        - А зачем мы с собой еще двадцать дворцовых привезли, Вова? - родитель был явно доволен произведенным эффектом. - Сработаешь нормально, мы тебя на заместителя начальника Дворцовой полиции переведем, ты давно этой должности достоин.
        - Мне и с Алексеем хорошо… - опустил голову тот. - Не пойду на заместителя.
        Сначала я подумал, что отец взорвется, но он только подмигнул мне и обратился к подполковнику:
        - Будешь совмещать, с государем договорюсь. И вообще, развели тут мне кумовство с круговой порукой! Еще и меня с Пафнутьевым в свою шайку-лейку втянули! И пользуетесь!
        Меня же терзала очередная мыслишка, которую я и попытался осторожно озвучить:
        - Отец, а можно надеяться, что Папа Римский тоже в Монако на тусовку явится? Там я его и…
        Родитель резко спал с лица и начал судорожно хватать воздух ртом, все остальные побледнели, и только серьезный Кузьмин буркнул:
        - Царевич, даже для тебя это лютый перебор!
        - Твою же бога душу мать! - выдохнул Прохор. - Думать забудь, сынка!
        - Леха, это без нас! - Коля с Сашей, такое ощущение, старались отсесть от меня подальше.
        Михеев сплюнул через левое плечо и принялся истово креститься, а отец уже судорожно пил прямо из бутылки коньяк. Отдышавшись, он выдал:
        - Господи, Лешка, ты хоть нас пожалей! Всех ведь вырежут! Никого в живых не оставят! В том числе и Пожарских. Заверяю тебя, вся Европа с огромным удовольствием в резне поучаствует!
        - Хорошо, - протянул я. - А если?.. Ну, ты понял.
        - На рассто… - он осекся и глянул в сторону племянников. - Папа Римский лег спать и не проснулся? А история со Святославом тебя ничему не научила? Необходимо определить круг подозреваемых, установить конкретную вину каждого и привести приговор в исполнение - только так и никак иначе. Вот и думай, как проблему решать будешь, чтоб не класть жмуров штабелями. Согласен, что так будет правильно?
        - Согласен, - был вынужден признать я. - Обещаю, что вам беспокоиться не о чем. - И решил перевести разговор на другую тему. - Кстати, вся наша компания на меня обижается в связи со срочной отправкой на родину, я им несколько другое обещал.
        - Что за компания, и что ты им обещал?
        - Компания прежняя, в том числе и курсанты, а обещал я им участие в неких акциях на территории Европы. Мне же и Ване эти акции, в свою очередь, обещал Прохор.
        - Семья Петровых, как и родственница твоя, Панцулая, остаются в любом случае, у нас на них планы, а вот остальные… - родитель задумался. - Шереметьева еще неплоха в качестве пресс-секретаря, гены, видимо, а вот остальные… Не пришей кобыле хвост.
        Тут влезли Коля с Сашей:
        - Дядька, на Ибице они все проявили себя только с лучшей стороны, под ногами путаться не будут!
        Цесаревич хмыкнул и обратился к Прохору:
        - Петрович, ты погляди на племянничков! Повзрослели они после Афганистана, не хотят больше подвиги в одиночку совершать. Понимают, что иногда следует и с другими славой делиться.
        - Да какая слава, дядька? - братья явно были довольны похвалой. - Все ж засекречено будет…
        - И тем не менее. В другой раз я бы, однозначно, ваших друзей и подружек на родину отослал, а в данный момент ситуация иная - русским в Европе простят очень и очень многое, и ваша компания не будет лишней на этом празднике жизни.
        - Баловство все это, Николаич! - Кузьмин отпил из своего бокала. - Детский сад, штаны на лямках! А если уж быть совсем откровенным, то я уверен, что сейчас нет в мире более эффективной и универсальной диверсионной группы, чем наша. Я, понятно, имею в виду Прошку, царевича, Колю с Сашей и меня, а вот включение в нее посторонних… - колдун только отмахнулся.
        - А кто молодежь натаскивать будет, Олегыч? Кроме того, по итогам поездки возможны награждения, а как к регалиям относятся на Кавказе и в Азии, мне, надеюсь, объяснять тебе не надо. Вот тут у нас и всплывают героические Багратион с Хачатурян и Каранеев. В Казани будут чествовать Юсуповых за воспитание правильной внучки, а главный жандарм империи станет гордиться сыном и внуком еще больше и за Романовых глотки рвать злодеям начнет с еще большим остервенением. Готова твоя крайне эффективная диверсионная группа претерпеть некоторые неудобства ради раздачи подобных плюшек членам наших многонациональных и влиятельных родов?
        Кузьмин медленно поднялся из кресла, оглядел присутствующих и указал на отца пальцем:
        - Вот, господа, запоминайте сии мудрые мысли умного человека, каковые в мою солдафонскую голову прийти просто не могут! Николаич, а я ведь помню еще те времена, когда тебе, кроме эффективного выполнения поставленных задач нашей с Прошкой и Виталькой диверсионной группой, никаких мудрых мыслей в голову не приходило. Растешь над собой! Мудреешь! - он схватил бокал со стола. - За цесаревича! За надежу и опору Российской Империи!
        - Понеслась душа в рай… - поморщился отец, но свой бокал со стола все же взял.
        Больше к обсуждению «важных государственных дел» мы в эту ночь не возвращались, а разошлись только в пятом часу утра…
        - А что касается вас, молодежь… Прилюдное исполнение подобного репертуара отдает лютым мещанством, - припечатал дед Владимир, - особенно когда исполнение происходит в Европе. Так что категорически прекращайте!
        Он говорил что-то еще, но я его не слушал - у меня, Коли с Сашей и Прохора с Владимиром Ивановичем практически одновременно пиликнули звуковые сигналы о пришедшем сообщении. Так, что у нас тут? Ага, ссылка на статью во французском Le Figaro под кликбейтным названием «Сенсационные подробности нападения на кортеж представителей родов Романовых, Бурбон, Медичи и Гримальди». Сам текст представлял собой лютую пургу из указаний на отсутствие следов применения стихий и предположений об использовании нападавшими давно утерянных старинных методик по ментальному воздействию на человека, мнений на этот счет непонятных экспертов и упоминаний того, что французские спецслужбы хранят дружное молчание о подробностях нападения, о личностях пяти нападавших и никак ситуацию не комментируют. Дальше шли заблюренные фотографии памятной комнаты с преобладанием багровых тонов и очертаниями трупов, причем угадывались и отдельно валявшиеся головы. В конце же статьи авторы, на полном серьезе ссылаясь на американский фильм «Звездные войны», пафосно указывали читателям, что великий принц Алексей выступил в этой ситуации в
роли благородного джедая, защитника добра и света, а победил он несомненных ситхов, приспешников тьмы и зла!
        - Леха, оказывается, ты у нас Люк Скайуокер! - вовсю ржали сидевшие сзади Коля с Сашей. - Прохор - Оби Ван Кеноби, а Кузьмин - магистр Йода!
        Я тоже давился от смеха, наблюдая за тем, как родитель с дедом Владимиром читают с моего телефона статью.
        Веселье поутихло только минут через десять, и я решил поинтересоваться:
        - Отец, эта лютая дичь - твоих рук дело?
        - Совместное творчество с французами, - ухмыльнулся он. - Как тебе образ благородного джедая, защитника добра и света? Нимб не жмет? - И новый взрыв хохота, от которого опять зашатался микроавтобус. - Теперь Филиппу совсем худо придется, - продолжил отец, когда мы успокоились, - ты у нас в глазах общественности всего мира сейчас прямо рыцарь без страха и упрека, а он… Ладно, обойдемся без мата.
        - Еще сюрпризы в прессе будут? - вздохнул я.
        - Есть тут одна заготовка от французов, связанная с Женевой, - родитель загадочно улыбался, - но окончательное ее утверждение пройдет только в Монако.
        - Банк в прямом эфире брать будем? - хмыкнул я. - Или шоколадную фабрику?
        Тут с заднего сиденья голос подали явно возбудившиеся Коля с Сашей:
        - Мы готовые на все!
        К ним повернулся довольный дед Владимир:
        - В очередь, молодежь, за мной и Михаилом Николаевичем! Вам по сроку службы на делюгу положено ходить вторым темпом, а то и вообще на шухере стоять, пока старшие серьезными делами занимаются…
        Остаток дороги прошел так же весело - мы с братьями посвящали родичей в особенности нашего досуга в Монако. Вердикт старших был строг - мы бездарно проводили время!
        - Лешка, - смотрел на меня с прищуром дед Владимир, - ты, говорят, от англичашек яхту получил? - Я кивнул. - Мишаня, на рыбалку поедем?
        - А как же, - согласился Пожарский. - Только надо Людовика с собой взять, он в Москве упоминал, что любитель с удочкой посидеть. Еще надо Гримальди привлечь, пусть он нам рыбные места покажет.
        - И Медичи с собой возьмем, - кивнул великий князь. - Помнится, Умберто-старший как-то давненько хвастался, что рыбу отлично готовит, вот на яхте и проверим.
        Я же таким планам только радовался - чем меньше контроля за нами со стороны старших родичей, тем лучше. А телефон продолжил пиликать ссылками на перепечатки французской статьи буквально на все языки мира со все новыми и новыми фантастическими подробностями и комментариями. Отечественная пресса отличилась в лучшую сторону, ограничившись лишь перепечаткой оригинала, и пообещала своим читателям отправить в Имперскую канцелярию запросы о даче соответствующих комментариев императорским родом…
        ***
        В Монако, на Золотой площади, нас встречали не только Гримальди, Бурбоны и Медичи, но и плотная толпа с флагами и флажками России, Франции, Италии и Монако.
        - По твою душу, Лешка, - улыбался довольный родитель. - Шагай, покажись восторженному плебсу, с королями и князем потом ручкаться будем…
        Мое появление из микроавтобуса «восторженный плебс» встретил ревом, а потом принялся скандировать:
        - Алекс! Алекс! Алекс!..
        Я улыбался самой широкой из своих улыбок, махал рукой и даже пару раз поклонился, прижимая ладонь к сердцу, чувствуя себя при этом сраной поп-звездой, а потом решил «похулиганить» - резко вскинул правую руку со сжатым кулаком и заорал во всю мощь легких:
        - No pasaran!
        Толпа опять взревела, вот появились первые вскинутые руки и раздался дружный рев:
        - No pasaran! - рук стало еще больше. - No pasaran! No pasaran!
        Тут в дело вступили клаксоны нашей колонны, подстраивающиеся под эти ритмичные выкрики!
        Все это безумие не прекращалось еще минут пять, мне опять пришлось кланяться и даже пройти вдоль первого ряда под прицелом телефонов и раздать «пятюню» всем желающим, благодаря и умоляя успокоиться. Не действовало. В голову пришло только одно - необходимо убрать с себя фокус внимания, для чего я достал телефон, набрал Михеева и, перекрикивая толпу, проорал:
        - Владимир Иванович, всей молодежи на выход! Я в одного не справляюсь!
        Как оказалось, это была плохая идея: выскочившие из машин улыбающиеся молодые люди сходу начали вскидывать сжатые кулаки и орать: «Nopasaran!» - чем вызвали новый взрыв восторгов у разгоряченной толпы!
        И опять поклоны, позирование для фотографий с братьями, сестрами, Бурбон, Гримальди, со всей нашей компанией и остальными молодыми людьми из малого света. «Восторженный плебс» в конце концов успокоился и позволил нам пройти к наблюдавшим со стороны за всем происходящим Бурбонам, Медичи и Гримальди.
        - Меня бы где так встречали! - улыбался Людовик. - Алексей, уверен, в Париже у тебя поклонников еще больше. Не желаешь проверить? Хоть завтра?
        - Позже, государь, - улыбался я в ответ. - У меня здесь еще пара незаконченных дел осталась…
        Когда с официозом было покончено, оба короля и князь «возмутились» столь скорым отъездом российской молодежи на родину и предложили отложить сие мероприятие на завтра, а сегодня устроить торжественный прощальный вечер. Родитель и дед Володя под давлением умоляющих взглядов Марии и Варвары были вынуждены согласиться и пообещали, что мы все будем в «Джимис» к одиннадцати часам вечера.
        - Папа, - прижималась к отцу «грустная» Варя в лобби отеля, - а ты помнишь, что дед с бабушкой нам с Машей подарили особняк в Ницце, а мы так его и не видели…
        - И что вы предлагаете? - родитель делал вид, что он очень недоволен.
        - На байках до особняка съездить, - захлопала глазами сестра, - сорок минут туда, сорок минут обратно, а то и быстрее… До ужина всяко управимся.
        - На байках? - задумался он на пару секунд и кивнул. - Со мной поедешь.
        - Папка! Спасибо! - Варя принялась прыгать вокруг отца.
        - Вещи только в номере бросим, - буркнул он, изображая строгого родителя. - И переоденемся. Алексей, что там с машинами?
        Отец имел в виду «Роллс-Ройс» и «Майбах», присланные Виндзором и Гогенцоллернами - ему тачками заниматься было некогда, «переговоры на высшем уровне» занимали все время.
        - Дворцовые проверяют, - сообщил я. - Говорят, норма, но обещают, что в России до винтика разберут и полностью проверят на предмет закладок.
        - Добро. А что у нас с мотопарком, раз уж пошла такая пьянка?
        - Полный комплект, еще и с запасом. Кого с собой в Ниццу возьмем?
        - В номере обсудим.
        Наш номер с прибытием отца и деда Владимира сразу стал казаться маленьким, даже при наличии двух этажей и четырех спален - Марию и Варвару быстренько «уплотнили», повелев жить в одной комнате, чему они, впрочем, особо не сопротивлялись. Зато «наполнилась жизнью» гостиная - дед Владимир быстренько напряг дворцовых на перестановку мебелей, и сейчас кресла, диваны и столики разместились вокруг выхода на балкон, где он с бокалом коньяка и в обществе князя Пожарского изволил наслаждаться чудными видами.
        - Вова, что хоть этот особняк клятый из себя представляет? - спрашивал отец у Михеева, спускаясь по лестнице. - Англичане нам ерунду не подсунули?
        - Весьма достойное место для отдыха, судя по фото, - отвечал тот, глядя в телефон. - Дом общей площадью пятьсот квадратов, плюс гараж и хозяйственные постройки, участок больше тридцати соток, если на наши привычные площади переводить, с ухоженным садом и выходом на пляж.
        - Баня есть?
        - Есть сауна и хамам внутри дома, плюс бассейн на территории.
        - Полная ерунда, если нет отдельной бани! - припечатал родитель. - Но дочерям пойдет.
        Меня же опять терзали смутные мысли…
        - Отец, - начал я, - а если мы для охраны этого особняка прямо сегодня выделим подразделение валькирий под командованием Людмилы Александровны? Для нас мелочь, а им приятно? Маша же с Варей все равно завтра улетают, а государыня непонятно, когда прибудет… Вот и отдохнут валькирии нормально, а по возвращении всем своим… товаркам об отдых… об охране особо важного объекта в красках расскажут… И загар продемонстрируют.
        - Шура, Алексей дело говорит, - протянул подполковник. - Еще бы для моих бойцов какой санаторий в Монако или в Ницце потом найти…
        - Две яхты есть в качестве санатория, Владимир Иванович, - улыбался я. - Еще апартаменты, которые мне от англичан достались. Вы их видели?
        - Нет, даже фотографии сделать не успели, - помотал головой тот и посмотрел на цесаревича. - Прикажешь осмотреть?
        - Осмотрим в свое время, - поморщился отец. - А валькирии… - и крикнул: - Людмила Александровна! Где вы есть?
        Через минуту перед валькириями уже ставилась исключительная по важности задача, включающая перебазирование на новый объект до приезда ее императорского величества. Отец при этом «извернулся» так, что Людмила Александровна сначала поблагодарила за «оказанное доверие» его, а потом и нас с Михеевым.
        - Дядька Вова, Михаил Николаевич, вы в Ниццу с нами собираетесь? - родитель вышел на балкон. - Или виды Монако вас вполне устраивают?
        - Мы слышали, вы на мотоциклах в Ниццу собрались? - усмехались великий князь и просто князь. - Для нас мотоциклы некомильфо, Шура, не по возрасту. Так что поедем на машинах, в отеле еще успеем насидеться.
        Родитель кивнул:
        - Валькирий в Ницце планируем до прилета государыни разместить, так что достойный кортеж вам обеспечим…
        ***
        Сборы затянулись - Мария с Варварой в обязательном порядке пожелали взять с собой всю нашу компанию, чтобы продемонстрировать им «щедрость» старшего брата. Дольше все ждали Колю с Сашей, которым пришлось съезжать из апартаментов Медичи к нам в отель - все три Умберто пожелали остановиться в обжитом месте с охраной под рукой. А вот нашим девушкам повезло - Бурбоны разместились во дворце Гримальди и на свои апартаменты не претендовали. Отец, глядя на наши долгие сборы, задумчиво произнес:
        - Учитывая скорое подписание бумаг и необходимость наличия в Монако русского персонала, пришла пора подумать о строительстве отдельного квартала…
        - Отдельного квартала? - переспросил я. - И что тогда сносить? Тут же и так все друг у дружки на головах сидят!
        - Сынок, - родитель улыбался, - хочешь отдельные многоэтажные апартаменты в Монако на берегу моря, со своим пляжем, мариной для яхт, садом, гаражом, церковью и вертолетной площадкой? И все это роскошество будет в отдельном охраняемом русском квартале?
        - Честно говоря, не очень хочу, - пожал плечами я. - Меня Мацеста вполне устраивает.
        - А заиметь придется, - хмыкнул он. - Потому что в соседях планируются Бурбоны с Медичи, а может, и кто-нибудь еще из правящих родов Европы.
        - Вы что, с Бурбонами договорились кусок Франции к Монако прирезать?
        - Потом увидишь, - родитель подмигнул мне и указал на Колю с Сашей, одетых, как и мы, в мотоэкипировку. - А вот и наши опоздуны…
        Особняк, вернее, вилла, нас не разочаровал - дом современной постройки с огромной гостиной, большой кухней, сауной и хамамом на первом этаже и шестью спальнями с ванными комнатами на втором. Многоуровневый бассейн, гараж на пять машин, сад и выход к морю. Лично я, наблюдая реакцию носившихся по дому и участку всех наших девушек, «приобретением» тоже остался доволен - вилла представляла собой отличное место, чтобы провести спокойные выходные вдали от любимой родины, если она, понятно, надоест, или опять начнут доставать родичи.
        Наконец, наши красавицы устали фотографироваться и подбежали к нам с братьями:
        - Лешенька, это просто роскошный подарок! - после поцелуев в щечку заявили мне довольные сестры, а остальные девушки закивали. - А можно мы летом сюда на пару неделек с девчонками прилетим отдохнуть?
        - Все вопросы туда, - и указал на отца, что-то обсуждавшего в обществе деда Владимира, деда Михаила, Прохора и Владимира Ивановича с Людмилой Александровной.
        - Но ты-то замолвишь за нас словечко?
        - Обязательно.
        - Тогда и насчет твоей яхты надо что-то порешать, - добавила Варвара и захлопала глазами.
        - Алексей, - на меня прищуренными глазами смотрела Демидова, - ты уже и яхту успел приобрести?
        - В карты выиграл, - хмыкнул я, - как и апартаменты в Монако, и гостиницу в Ницце. Только я их еще не видел, было недосуг.
        Наша компания вылупилась на меня с удивлением.
        - И где по таким ставкам играют? - осторожно спросила Евгения. - Если я не ошибаюсь, только эта вилла в подобном месте стоит не меньше тридцати миллионов франков.
        На озвученную сумму закатыванием глаз прореагировали только Сашка Петров и Елена Панцулая, остальные просто приняли к сведенью.
        - Помните тех двух британцев, которых я на пинках выкинул из «Джимис»? Так вот, их старшие родичи, прилетевшие на следующий день, были так любезны, что проиграли мне все выше озвученное в «Очко». Ну и еще чуть-чуть наличкой…
        - Хозяйственный ты, Алексей, - одобрительно покивала Евгения. - Все в дом, все в семью… - И повернулась к Марии с Варварой: - Девочки, могу я у вас кое-что попросить? - Те кивнули. - Когда мы с вашим старшим братом поженимся, я буду настаивать, чтобы часть медового месяца мы с ним провели на этой вилле - законный трофей Алексея, как-никак. Вы же не будете против?
        Сестры горделиво выпрямились, натянули на лица спесивые маски и указали в сторону родителя:
        - Все вопросы туда.
        Евгения фыркнула и заявила:
        - Кто бы сомневался! - И повернулась к подружке: - Тамара, пойдем на пляж, пока солнце еще высоко.
        Когда они отошли, фыркнула уже Юсупова:
        - Демидовы! Что с них взять! Не удивлюсь, если по возвращении в Москву Женька и в Кремль заявится, чтобы присмотреть подходящую спаленку для первой брачной ночи, потому как особняк Алексея недостаточно для нее хорош.
        Никто даже не улыбнулся, только Багратион бросил в пространство:
        - Да нормальная Женя девушка… Просто любит эпатаж, точно знает, чего хочет, и не стесняется об этом говорить. Пляж пойдем смотреть?
        Я же махнул рукой:
        - Вы идите, позже догоню… - и прогулочным шагом направился к компании взрослых. - Прошу прощения, я украду у вас отца на пару минут? - И когда мы с ним отошли, поинтересовался: - Вы Демидовым никаких предварительных обещаний не давали? А то Женя уж слишком дерзко на нашу с ней свадьбу намекает.
        - Не было ничего такого, я бы знал, - помотал головой он и ухмыльнулся. - Давай смоделируем ситуацию, сынок: мы с дедом вызываем тебя в Кремль и заявляем, что твоя свадьба с Демидовой или Шереметьевой вопрос решенный. Твоя реакция?
        - Разворачиваюсь, уезжаю к себе и больше в Кремле не появляюсь.
        - Вполне ожидаемо. Другая ситуация: мы с дедом приезжаем к тебе в особняк и заявляем то же самое? Уверен, ты нас не выгонишь, просто откажешься общаться на эту тему. Таким образом получается, что до получения с твоей стороны полного согласия, Романовы не могут пообещать ни Демидовым, ни Шереметьевым вообще ничего. И, что самое характерное, и те, и другие это прекрасно понимают и к деду твоему лишний раз не лезут. А это значит?..
        - Женя исполняет по собственной инициативе.
        - И князь Демидов, скорее всего, таких указаний внучке не давал. А сам-то ты понимаешь, что род не просто так на твоей скорейшей свадьбе настаивает?
        - Так, может, это вы с царственным дедом в сложившейся ситуации виноваты? - ощерился я. - Женился бы ты на Лизе Пожарской, может, и прямых наследников мужского пола у Романовых было бы в избытке, а не только одни девки?.. - И выдохнул.
        - Может быть, - родитель остался спокоен. - Прошлого не вернешь, сынок, и дочек я тоже люблю.
        - Я их люблю не меньше, но пойми, эта ситуация с женитьбой меня здорово напрягает.
        - Очень хорошо понимаю и даже не хочу тебе ставить в пример воспитанных в лучших традициях рода Колю и Сашу, которые даже не пикнули по поводу своих скорых свадеб. - Отец хлопнул меня по плечу и хмыкнул: - Все, Лешка, шагай к молодежи и постарайся к выходкам Демидовой относиться поспокойнее - вдруг тебе на ней все же придется жениться?
        - Очень смешно!
        Настроение, понятно, испортилось, и, когда я спустился на берег, меня не тронули даже красивейшие виды на Ниццу, открытое море и марину с огромным количеством белоснежных яхт. Некое раздражение я чувствовал и по отношению ко всей нашей компании, которая уже успела забыть недавний разговор и веселила себя пусканием «блинчиков» по волнам. Так и хотелось крикнуть: «Нахер с пляжу, я здесь ляжу!» Однако через пару минут я успокоился и подошел к любовавшимся видами батюшкам, Владимиру и Василию, которые сегодня заменяли отпущенного родителем на бл@дки Кузьмина:
        - И как, господа, нравится пейзаж?
        - Более чем, Алексей Александрович, - кивнули они, а Владимир поинтересовался: - Что-то случилось? Вы были очень раздражены…
        - Дела семейные, - отмахнулся я, мысленно поморщившись - доспех до конца не восстановился, вот и пропускает часть эмоций. - Не обращайте внимания. А как вам вообще?.. - и неопределенно помахал рукой.
        - Экзотика, особенно после заснеженного Подмосковья. Мы даже вчера вечером в Сен-Тропе сподобились искупаться, получили массу впечатлений.
        - Разместились нормально?
        - Да, вполне, рядом с номером Кузьмина. Банковские карточки получили, Иван Олегович обещал в ближайшее время сводить нас по магазинам за всем необходимым.
        - Отлично. Просьбы, пожелания?
        - Нам бы храм посетить, Алексей Александрович…
        - Кузьмин на… серьезном задании, а мы сегодня вечером с вами идем в самый пафосный клуб Монако. Думаю, завтра можно будет что-то придумать, после того как проводим в аэропорт основную часть молодежи. Кстати, как вам Медичи, Бурбоны и Гримальди?
        Батюшки переглянулись, и Владимир осторожно ответил:
        - Не дотягивают до уровня Романовых, особенно это касается Гримальди. Кроме того, никаких признаков наличия колдунов в свите этих родов не обнаружено.
        - А теперь я вам, господа, поведаю одну занимательную историю…
        И рассказал им про «знакомство» с французской колдуньей, закончив нехитрой сентенцией:
        - Господа, подобное любопытство будет простительно только вашему покорному слуге с его уже сложившейся репутацией полного отморозка, но никак не вам. Так что постарайтесь работать исключительно на прием, все остальное - в крайней ситуации, когда не будет другого выхода.
        - Мы все поняли, Алексей Александрович, - кивнули они, - соответствующие инструкции мы уже получили от Лебедева перед вылетом и здесь от Кузьмина.
        - Отлично, - и, мысленно похвалив за предусмотрительность и того, и другого, растянул губы в улыбке. - Кстати, как вам Иван Олегович в качестве непосредственного командира?
        Батюшки остались серьезными:
        - Уверены, что Иван Олегович, с его-то богатой биографией, способен научить нас очень и очень многому.
        - К гадалке не ходи, - кивнул я и усмехнулся. - Ваши почившие в бозе прежние командиры, это которые Тагильцев и Бирюков, просто дети малые по сравнению с Кузьминым, а уж Пафнутьев какой затейник… И я еще не говорю про старших Романовых, и в особенности про мою царственную бабушку! А сейчас прошу прощения, господа, но вынужден вас покинуть…
        ***
        - Занятный все-таки юноша этот Алексей, - Людовик-старший отпил из бокала вина и оглядел сначала роскошный интерьер одной из небольших гостиных дворца Гримальди, а потом и присутствующих, среди которых наличествовали хозяин дворца с сыном и Умберто с наследником и старшим внуком. - Я еще в Москве Николя говорил, что у молодого человека явный дипломатический талант, а он только от меня отмахивался.
        - Дипломатический талант? - поморщился король Италии. - Этот Алексей мне показался настоящим волчонком, из которого вырасти может только… высокопоставленный мафиози с безупречными манерами, если использовать близкую итальянцам терминологию.
        - Так и я про это же, - кивнул Людовик и указал в сторону обоих Гримальди. - Алексей, к твоему сведенью, сделал нашим уважаемым хозяевам такое предложение в лучших традициях твоих мафиози, от которого они не смогли отказаться.
        - Это ты про обещание Алексея вырезать весь род Гримальди, если они обманут Романовых? Джузи докладывал, но я не поверил. Неужели?..
        За Людовика ответил Альбер:
        - Лично обещал исполнить… При своих родичах, Еве, Кристине, Стефании и твоем Джузеппе… И мы все, что характерно, ему поверили.
        Умберто вскочил:
        - Но это же грубое нарушение всех существующих правил!
        - А я тебе про что говорю? - поморщился Людовик. - Присядь уже, Ума, и успокойся, тебя-то это какой стороной задевает?
        Слегка побледневший итальянец упал обратно в кресло, а француз продолжил:
        - У молодого человека талант добиваться поставленной цели, а сейчас к этому таланту добавляется и… страшная репутация. Думаете, Романовы его в Монако на финальную часть переговоров просто так отправили? Они с помощью Алексея убивали сразу двух зайцев, как выражаются русские, - угрожали расправой Гримальди в случае невыполнения ими принятых обязательств и адекватно отвечали на провокации со стороны Германии и Англии после объявления известных договоренностей. Со всеми двумя поставленными задачами принц справился, надо отдать ему должное, просто блестяще! И решил по ходу еще одну важнейшую задачу, поставленную Романовыми - засветился по полной во всем мире в качестве этакого благородного рыцаря из дамских романов. Вы вообще понимаете, что увиденное нами сегодня в Монако повторится везде, куда бы принц ни приехал?
        - Понимаем, - кивнул Умберто. - И зачем тогда твои писаки сегодня эту статейку идиотскую опубликовали? Зачем нам лишний раз русских с положительной стороны рекламировать?
        - Николя попросил, - хмыкнул Людовик, - и даже заранее заготовку прислал. Но он больше о наших переговорах с немцами, англичанами и испанцами думал, чем из внука звезду делал.
        - Тогда ладно… Так что там принц, какие у нас с ним перспективы в будущем? Он вообще договороспособен, или нам в случае отказа сразу… - итальянский король с бледной улыбкой провел себе по горлу ногтем.
        - Вот тут мы вступаем на тонкий лед предположений, - протянул Людовик. - На основании собранной информации и исходя из выводов моих аналитиков, участие во всех этих переговорных процессах самого Алексея крайне тяготит. Он по сути своей человек действия и склонен к радикальному и максимально быстрому решению проблем без оглядки на последствия лично для себя. Не буду озвучивать все слухи о «подвигах» принца на родине, но угроза Гримальди, озвученная чуть ли не во всеуслышание и с милой улыбкой на лице, а потом то кровавое побоище на Ибице, решение о начале которого принял лично Алексей, как раз и укладываются в озвученный психологический портрет. - Людовик оглядел присутствующих. - Для нас это очень плохо, господа, потому как Романовы научились применять вышеуказанные особенности характера молодого человека с пользой для себя, и я совсем не удивлюсь, если Алексей за оставшееся время пребывания в Монако еще не раз с подачи родичей выкинет что-нибудь этакое.
        - И ему, что характерно, все сойдет с рук, - покивал головой Альбер. - И совсем не потому, что за ним стоят Романовы и вся Российская империя, и не потому, что он сейчас самая популярная личность на планете… А потому, что он великий принц Алексей, не побоявшийся бросить вызов королю Испании и способный не только в одиночку выстоять против круга из пяти колдунов, но и убить их голыми руками.
        - И потребовать с меня их головы, - Людовик отсалютовал князю бокалом с вином. - Вот прилетят Николя с Мари, еще раз буду с ними разговаривать насчет брака Алексея и Стефании, - он зажмурился. - Черт возьми, какие могут получиться талантливые правнуки!
        Все трое Медичи в это время сидели с опущенными головами и думали об одном и том же - что, если Романовы докопаются до истинных заказчиков нападения, а их самих заподозрят в помощи Ватикану? Что будет тогда? Защитит ли их папа от великого принца?..
        ***
        На ужин мы слегка опоздали, но не критично, так что молодежь еще не успела разойтись по своим отелям.
        - Вы всем подарки купили? - улыбающийся отец смотрел на доедающих десерт Марию и Варвару. - Никого не забыли? Дед, бабушка, мать? - Те кивали. - Что одноклассникам привезете?
        - Хорошее настроение, загар и фотки, - Мария отодвинула от себя тарелочку. - Папа, мы уже не маленькие и обо всем позаботились, у нас только для Лешкиной Алексии два огромных чемодана модных шмоток! А еще для Кузьминой чемодан и для Решетовой.
        Я заметил, как воспитатель слегка покраснел, что ему было отнюдь не свойственно. Родитель же продолжил «воспитательный процесс»:
        - Надеюсь, себя-то вы не обидели?
        - Мы были очень скромны, - смутилась Варя, - насколько это было вообще возможно.
        Тут влез братец Александр:
        - Дядька, да они с Машей из бутиков не вылезали!
        - Предатель!
        Семейная «перепалка» продолжалась еще какое-то время, за которое я успел пообщаться с Алексией в мессенджере и послать ей несколько фоток, сделанных на вилле сестер, намекнув девушке, что, если она захочет там отдохнуть ближе к лету, я смогу договориться. Кроме того, сообщил о завтрашнем возвращении Марии и Варвары в Москву с подарками для нее, часть из которых подбирал Иван Олегович. В ответ девушка прислала кучу смайликов и попросила передать Кузьмину привет от себя, Натальи и маленьких Виталика и Прохора.
        - Алексей, прием! - родитель тряс меня за плечо. - Зову тебя, зову, а ты в телефоне завис! Глянь обзор прессы, мне только что прислали…
        Из докладной записки следовало, что мою совсем не скромную персону обсуждают во всем мире только в положительном ключе! Исключение, понятно, делала пресса Испании, Англии и Германии, но и там имелись робкие попытки «объективного» освещения информации. Больше же всех отличились французские борзописцы, прямо намекавшие своим читателям на скорый брачный союз между мной и принцессой Стефанией для лучшего закрепления недавних соглашений по российским энергоносителям. Не обошли писаки и свежие кадры из
        Монако, где я орал со вскинутым кулаком: «No pasaran!» Всеобщий вывод был однозначен: великий принц Алексей таким образом прямо говорил всему миру о недопустимости любого вмешательства в дела Российской империи!!!
        Господи! Сколько же это еще будет продолжаться? А ведь впереди еще эта дуэль с Филиппом!
        Отдав родителю телефон, вздохнул:
        - Вы довольны, ваше императорское высочество?
        - Помнишь у Толстого были рассуждения о роли личности в истории? - отец действительно был очень доволен. - Как видишь, граф был прав. Только за этот положительный информационный шум в отношении империи ты, сынок, достоин даже не «Георгия», а чего-то гораздо большего!
        - Аню Шереметьеву и ее деда с отцом лучше наградите, - опять вздохнул я. - А мне эти ордена куда?
        - Разберемся. Лучше глянь, как японцы оперативно подсуетились и решили на тебе денег подзаработать, - родитель опять протянул мне телефон.
        Зашибись! Вот и «авторский» мерч подкрался незаметно - экран демонстрировал белую футболку с надписью «No pasaran!» в районе груди, а ниже вполне узнаваемые очертания моей фигуры со вскинутым кулаком. Пролистнув вправо, убедился, что широкой общественности представлены футболки различных цветов и оттенков.
        - Тунис с его швейными фабриками тут недалече, - продолжил тем временем отец, - завтра аналогичные футболки будут на прилавках Италии, а в течение пары дней и по всей Европе.
        - Мы такие себе хотим! - заявили Мария с Варварой. - Вы нам отправите?
        - Конечно, девочки. Только в России свои умельцы к этому времени указанные тренды подхватят.
        И уже в номере родитель отозвал нас с Сашей и Колей в сторону и заговорщицким тоном заявил:
        - Аккуратно предупредите всех остающихся, чтобы сегодня пили в меру - возможно, завтра ночью придется поработать…
        ***
        Организованный Гримальди «прощальный вечер» проходил весело - открытый только для нас «Джимис», фееричный салют, приглашенные гимнасты, фокусники и танцорки экзотических танцев! За пультом крутил пластинки DJ Vini, а бар был в нашем полном распоряжении. В Vip-ложе присутствующие могли наблюдать семейство Гримальди практически в полном составе, королей Италии и Франции с наследниками, а также великих князей Александра и Владимира Николаевичей и князя Пожарского. Рядом, в ложе поскромнее, расположилось молодое поколение Гримальди, Медичи, Бурбон и Романовых в обществе близких друзей и подруг. Остальная молодежь по поводу присутствия на празднике такого большого количества особ королевской крови комплектовать не собиралась и веселилась от души, понимая, что уже завтра окажется на родине, где их ждут строгие родичи, снег, мороз и унылая сессия.
        Лично я решил уделить внимание новенькому в нашей большой компании принцу Умберто, для чего поменялся местами с Джузеппе. Потрепавшись для начала о моих впечатлениях от Франции и Монако, я получил очередное приглашение в Италию, на что заявил:
        - Обязательно приеду. Очень мне хочется на знаменитые достопримечательности Рима посмотреть. Слушай, а чтобы в Ватикан попасть, мне через посольство надо будет приглашение получать, или папа и без этих формальностей примет?
        Умберто напрягся и ответил:
        - Мы договоримся, Алексей, никаких проблем не будет.
        - Отлично! - и перевел разговор на другую тему. - Чем увлекаешься в свободное от исполнения обязанностей его высочества время? Про себя сразу скажу - газеты не врали, постоянно повышаю уровень своей боевой подготовки. Так чем?
        - В футбол с друзьями играю, - принца «отпустило», - читаю много, люблю фильмы хорошие посмотреть… Да много еще чего, в том числе и боевая подготовка. Но времени совсем нет - представительские функции на другого не скинешь.
        - Это да, - покивал я, - меня сюда, как ты понимаешь, тоже не просто так отправили. - И взял со стола бокал. - За личную свободу?
        - За личную свободу!
        Около двух часов ночи в клубе появился Кузьмин, выглядевший вполне удовлетворенным. Плюхнувшись на диван рядом с Прохором, он принялся сходу показывать воспитателю руками характерные жесты, явно свидетельствующие о выдающихся формах уестествленной им жрицы любви и о точном количестве подходов к «телу жертвы». Прохор слушал Ванюшу с нескрываемым скепсисом, переспрашивал и просил снова показать тот или иной размер выдающихся форм, но показанным не удовлетворился, пихнул в бок сидящего с другой стороны Михеева, и они уже вдвоем принялись «не верить» колдуну, доводя тем самым Кузьмина до бешенства.
        После трех ночи оба Vip-столика перемешались, а делавший вид, что он очень пьян, Людовик-старший вновь принялся уговаривать меня взять в жены его внучку Стефанию. «Досталось» и присутствовавшим при этом родителю, деду Владимиру и деду Михаилу. Ссориться никто не хотел, и последовали ссылки на императора, который и решает подобные вопросы. Людовик «дулся» ровно две минуты, после чего с его стороны последовало предложение выпить за здоровье его императорского величества Николя.
        Расходиться начали только в седьмом часу утра, вполне удовлетворенные друг другом.
        - Учитывая, что это только начало, - морщился родитель по дороге в отель, - на родину мы вернемся сытыми зваными вечерами по самое не могу. Лешка, что ты там говорил про Мацесту?
        - Это к деду Мише, - я кивнул в сторону шагавшего рядом князя Пожарского. - Лично я после отбытия наказания на губе и сдачи сессии собираюсь сбежать к себе в Смоленское имение.
        - Еще лучше! - хмыкнул отец. - Меня с собой возьмешь?
        - Куда я денусь…
        ***
        Проводы в аэропорту Ниццы «удались» - если малый свет хоть и пытался выглядеть веселым, благодарил сестер Гримальди и Стефанию Бурбон за оказанный замечательный прием, а Романовых за предоставленную возможность посетить Лазурный берег, то вот Мария с Варварой буквально прилипли ко мне и чуть не плакали:
        - Лешенька, ты уж береги себя! Звони нам почаще! А этого Филиппа подлого ты точно убьешь! Мы в тебе не сомневаемся!
        Последовал строгий окрик отца, после которого Варя убежала по трапу в самолет, а Маша еще с минуту «ворковала» с Дюшей Долгоруким.
        В Монако мы возвращались не то чтобы в дурном настроении, но и веселья в машине не наблюдалось…
        В отель поднимались из подземного гаража - на Золотой площади продолжали «дежурить» все новые и новые мои поклонники, приезжавшие, со слов французов, со всей Европы.
        - Через пару дней начнем их разгонять и ставить на дорогах блокпосты, - рассказывал нам Людовик уже в конференц-зале, - как раз к приезду остальных королей и императоров. Так что не переживайте, в Монако будет спокойно. Сейчас же предлагаю перейти к другим насущным делам. Дамы и господа, как вы все знаете из прессы, швейцарцы, пользуясь общей напряженной ситуацией в Европе, стали устраивать регулярные диверсии на наших горнолыжных курортах в Альпах. Поток туристов иссяк, Франция несет огромные убытки… Для предотвращения подобного впредь, а также учитывая тот факт, что российская сторона тоже имеет некоторое отношение к причинам такого поведения швейцарцев, мы решили организовать совместную показательную операцию по наказанию диверсантов. А теперь позвольте вам представить шевалье Бланзака, именно он и ознакомит нас со всей имеющейся информацией о военной базе швейцарцев, с которой те посылают своих диверсантов в Альпы для организации схода лавин на горнолыжных курортах Франции.
        «Ба! Какие люди и без охраны! Наш старый знакомый!» - успеваю подумать я и тут же краем глаза замечаю красноречивый взгляд старшего Нарышкина, брошенный в мою сторону. Киваю генералу, мол, намек понял, и получаю ответный кивок.
        Ну ладно, поглядим-посмотрим, что на этот раз нарыла французская разведка…
        Доклад Бланзака, как и в прошлый раз на яхте, сопровождался показом слайдов и фотографий с соответствующими комментариями, а целью предстоящей операции объявлялось показательное наказание личного состава базы совместными силами французов и русских.
        - Никаких трупов, дамы и господа, - добавил в конце выступления своего сотрудника разведки Людовик. - Швейцарцы тоже во время своих акций не оставили ни одного трупа, заранее предупреждая администрации горнолыжных курортов о сходе лавин, вот и мы не будем уподобляться разным там дикарям и тоже проявим благородство… Вопросы?
        - У меня вопрос, государь, - поднялся я.
        - Слушаю.
        - Государь, я не буду спрашивать, почему французская сторона не хочет организовать пару-тройку ответных акций на территории Швейцарии или просто не нанесет ракетный удар по базе диверсантов. У меня вопрос другой: может ли российская сторона доверять информации, предоставленной шевалье Бланзаком? - Я повернулся к нашей компании и пояснил: - В прошлый раз мы из-за шевалье чуть не… погорели на ровном месте.
        Людовик нахмурился:
        - Могу заверить уважаемую российскую сторону, что информация всесторонне проверена и ей можно доверять.
        - Теперь мы спокойны, государь, - я обозначил поклон. - Но хочу предупредить, что, если случится очередной прокол, я шевалье Бланзака покалечу.
        Упомянутый сотрудник спал с лица, а Людовик стал мрачнее тучи:
        - Александр, - он смотрел на моего отца, - угомони, наконец, молодого человека.
        Родитель поднялся и тоже обозначил поклон:
        - Конечно, государь, - и повернулся ко мне. - Алексей, веди себя прилично и не смей больше угрожать шевалье Бланзаку! Если что пойдет не так, я его сам покалечу.
        - Как скажешь, папа, - и я с чувством выполненного долга уселся обратно в кресло, успев обменяться с довольным Нарышкиным взглядами.
        Людовик дальше «лезть в бутылку» не пожелал и объявил:
        - Планирование и командование операцией предлагаю передать под контроль уважаемого генерала Пожарского. Генерал?
        - Благодарю за оказанное доверие, государь, - дед Михаил встал и поклонился. - Молодежь может быть свободна, в план операции мы вас посветим позже.
        Собравшегося на выход меня перехватил родитель:
        - Лешка, ты как, способен работать?
        - В качестве обычного боевика способен, а вот остальное… - и указал на Ваню с батюшками, сидевших позади всех. - Кузьмина определяй за главного, он справится.
        - Принято. И проведи с молодыми людьми разъяснительную беседу по поводу того, что из себя представляет доспех швейцарцев. Мы, понятно, не планируем использовать твоих друзей в качестве непосредственных исполнителей, но все же…
        - Сделаю…
        Наша компания не придумала ничего лучшего, как пойти на пустующий пляж. Искупавшись, расположились у бара и заказали безалкогольные напитки.
        - Спрашивайте, - улыбался я, наблюдая за «терзаниями» друзей.
        - Где этот Бланзак успел накосячить? - загудел Багратион.
        Любопытство читалось на лицах и Стефании Бурбон, и Виктора Нарышкина - судя по всему, родичи с ними не поделились подробностями той операции.
        - Было тут одно дело с наглым швейцарским банкиром, пожелавшим залезть сразу во все карманы, - хмыкнул я. - Закончилось все нормально, но вот в процессе пришлось напрягаться. Прошу меня понять - больше ничего сказать не могу, но вот про особенности доспеха швейцарцев вам лучше расскажут Коля с Сашей.
        Еще через пять минут все наши друзья приуныли - братья, избегая лишних подробностей, описали случившееся в Ницце и твердо заявили, что даже бойцам с рангом «Воевода» в рукопашной схватке со швейцарскими диверсантами справиться будет очень и очень трудно. Общий вопрос озвучил Багратион:
        - И зачем нас тогда вообще туда собираются брать?
        - Услышим позже, - развел руками я.
        И подумал, что отец не сказал мне всей правды, когда решил оставить нашу компанию в Монако - не собирается ли он таким образом нас всех сплотить в одну команду по примеру его команды с Прохором, Ванюшей и Виталием Борисовичем?..
        Как оказалось, на отца я зря наговаривал, все оказалось гораздо проще - после основной операции мы должны были посетить Женеву, где молодежи во главе со мной полагалось устроить «показательное выступление», целью которого являлось повторное донесение до швейцарских кантонов простой мысли - с русскими и французами связываться себе дороже.
        - Ну, хоть так, - прогудел Багратион после инструктажа. - Зато Женеву и Женевское озеро посмотрим.
        - И Альпы с вертолета, - добавил Сашка Петров, которого тоже брали с собой под мою ответственность. - В горах же такие виды! Закачаешься!
        - И воздух, - это уже мечтательно зажмурилась Тамара Хачатурян. - Вкусный, хоть ложкой ешь! Вот у нас в Армении этих гор…
        После ужина нам всем принесли стандартный французский камуфляж, маски в цвет, горные ботинки и очки для высокогорья.
        - Говорил я Саше у морячков снарягу взять, - бурчал Прохор, проверяя свой комплект, - так нет, неудобно ему, видите ли, перед Людовиком! Чтоб ей пусто было, этой лягушачьей хэбэшке!
        - Поддерживаю коллегу! - Кузьмин вертел в руках ботинки. - Натуральная пакость цвета детской неожиданности! А вот очки, на удивление, добрые…
        Я же отнесся к представленным в пользование «модным» аксессуарам равнодушно - главное, ничего своего не порву, и ладно.
        - Лешка, ты же проследишь, чтобы молодежь спать легла в одиннадцать? - еще раз напомнил мне воспитатель, когда я направился на выход из номера.
        - В 22 - 30 обязуюсь выгнать всех из лобби отеля, - пообещал я и хмыкнул. - А что старшие, обещали из дворца Гримальди хотя бы к полуночи вернуться?
        - Ты за старших не переживай, они и на войне умудрялись светские приемы устраивать…
        ***
        Шурка Петров оказался прав - утренние Альпы из иллюминаторов французской вертушки были великолепны! И с моим мнением, похоже, были согласны абсолютно все - даже Людовик, который наследник, вместе с Бранзаком пялился на эту красоту в соседний иллюминатор. Понятно, что солнце еще стояло низко, горные вершины должны были засиять в полной мере еще нескоро, но я надеялся, что уж завтра, когда полетим обратно, нам обязательно повезет с безоблачной погодой.
        Вот с нами поравнялась вторая вертушка, оттуда кто-то машет рукой, и я не могу отказать себе в удовольствии помахать в ответ.
        В общей сложности полет от дворца Гримальди до высокогорной деревушки Аршан на границе со Швейцарией у нас занял около полутра часов. Встречающая делегация была немногочисленна - всего-то три человека в обычной гражданской одежде, которые старательно делали вид, что никаких вертолетов на очищенной от снега поляне не замечают.
        Как говорится, каждый уже знал свой маневр, и дед Михаил, проследив, чтобы остававшаяся «охранять» вертушки молодежь под присмотром Нарышкина, его «дипкурьеров» и Бланзака заняла свои позиции, махнул рукой.
        И мы побежали, сохраняя тишину в эфире…
        Бежать предстояло семь с лишним километров с пересечением швейцарской границы до местечка Бардонне, рядом с которым и находилась база диверсантов, расположенная в самой настоящей пещере.
        Уж не знаю, была ли эта пещера естественного происхождения или рукотворного - нам про это на инструктаже ничего не сказали, но ее площадь впечатляла - целых полторы тысячи квадратных метров! Было и существенное «но» - французы имели лишь общее представление о внутреннем устройстве пещеры, и это тоже нашло свое отражение в плане, озвученном князем Пожарским на инструктаже:
        - Кладем охрану, сходу врываемся в пещеру, кладем там всех подряд и быстро отходим. На все про все у нас максимум десять минут, не больше…
        Вот дед Михаил поворачивается набегу к Ванюше, который подает условный жест, что все тихо, вот мы пересекаем дорогу, и опять дед поворачивается к колдуну, и опять, пока Кузьмин не дает команду остановиться в достаточно удобном месте, где деревья прикрывают нас от высящейся неподалеку горы.
        Короткий обмен знаками, и вперед выдвигаемся мы с отцом, Колей и Сашей - по плану именно нам предстоит заниматься караулом…
        Переход на полноценный темп дается с трудом, чувственное виденье скачком увеличивается…
        Я замираю, провожу анализ окружающей обстановки и не нахожу источников непосредственной опасности…
        Чувствую, как рядом с опаской работают Ванюша с батюшками, боязливое внимание которых сейчас приковано только ко мне…
        Не отвлекаться…
        Попытка настроиться на пятерых «толстокожих» швейцарцев, несущих караульную службу, проходит на удивление легко - волны моего внимания на этот раз без особого сопротивления резонируют с их сознанием… Втянуть в себя… Готово.
        Короткий отдых, и сосредоточение внимания на обликах в пещере…
        ***
        Людовику и так было не по себе от тех непонятных волн силы, которые исходили от замершего Алексея, а тут еще принц резко повернулся и глубоким голосом сообщил князю Пожарскому:
        - Ваше превосходительство, докладываю, что пятеро караульных находятся вне игры, иных источников опасности не наблюдаю. Внутри пещеры порядка тридцати обликов, признаков тревоги не обнаружено.
        - Принято, - кивнул как ни в чем не бывало князь. - Внимание всем! Обезвреживание караульных отменяется. Алексей, слушай новую вводную. Остаешься снаружи и контролируешь вместе с Белобородовым и группой Кузьмина прилегающую территорию. Остальные бойцы действуют по ранее утвержденному плану. Еще раз напоминаю: работаем аккуратно, наглухо никого не гасим. Вперед!
        Переход на темп… Рывок… Падающая от невеликого усилия бетонная секция забора… Опять рывок под звук сработавшей сирены, заветная калитка в огромных воротах входа в пещеру срывается с петель и с грохотом отлетает в сторону…
        Глаза медленно привыкают к дежурному освещению, вся надежда на чуйку, которая не подводит - локоть правой руки без промаха проминает чей-то доспех…
        Не останавливаться и держать правый фланг, левый фланг сейчас зачищает шедший сразу за ним Володя Романов. Центр за Людовиком-младшим и Алексом Романовым, а хвосты должны подчищать Романовы-младшие и князь Пожарский.
        Еще одна цель, выскочившая из бокового помещения, еще одна, еще…
        Король не старался уворачиваться от ударов швейцарцев - доспех позволял выдерживать и не такое - и двигался с настойчивостью носорога, снося порой перегородки из камня, ломая мебель и успевая при этом укладывать на бетонный пол замешкавшихся обитателей пещеры. Уловив чуйкой некую неправильность, Людовик проигнорировал несколько целей, оставив их набегающим сзади коллегам, и рванул к кирпичной стене, стоящей перпендикулярно направлению его движения.
        - Володя, сносим! - буркнул он в гарнитуру рации.
        - Принял.
        Стена, а за ней и плиты перекрытия после усилий короля и великого принца с грохотом обрушились вниз, подняв густое облако пыли. За плитами стали обрушаться боковые стены вместе с верхним сводом. Сколько именно швейцарцев оказалось под завалами, было непонятно, но, судя по крикам, не меньше десятка.
        - Достаточно, - буркнул в гарнитуру Людовик. - Уходим.
        - Принято.
        - Принято.
        - Принято.
        Выбравшись из пещеры, король инстинктивно охлопал себя, избавляясь от несуществующей пыли, и заметил, как споро младшие Романовы вешают на бетонные секции забора флаги России и Франции.
        - Государь, - к нему подошел Пожарский, - не желаете ли?.. - князь указывал на большой навес в углу площадки, под которым с одной стороны выстроились в два ряда военные автомобили, а с другой - снегоходы и снегоуборочная техника.
        - С огромным нашим удовольствием, генерал!
        Несколько огненных сфер метнулись под навес, и техника вспыхнула. Однако долго Людовику на происходящее любоваться не позволили - Пожарский неуловимо изменившимся тоном громко скомандовал:
        - Уходим!
        Уже в лесу король позволил себе улыбнуться и прошептать:
        - Как же мне этого не хватало!..
        Глава 4
        Внешний вид французских вертушек, когда мы к ним вернулись, неуловимо изменился - на бортах появились огромные белые лилии, герб рода Бурбонов. И это было логично - тайный этап операции практически закончился, наступал этап демонстративной публичности.
        - Грузимся! - на всю поляну крикнул дед Михаил. - Кто последний на борт залезет, тому трое суток ареста!
        Желающих получить трое суток ареста, понятно, не было, но и без этого все оперативно загрузились в вертолеты.
        Утверждение, что возвращение домой порой бывает опаснее самой сложной операции, накрепко вдолбленное мне воспитателем еще в детстве, расслабиться не позволяло, и я продолжал из последних сил контролировать окружающее пространство и при отходе с базы швейцарцев, и во время полета, пока мы не удалились от границы на приличное расстояние. Находясь на легком варианте темпа, я чуял и общее напряжение в обоих вертолетах, один только король Франции излучал эмоции общего подъема и удовлетворения. И действительно, слегка суетливая моторика старика при общении с сыном и Бланзаком, осанка, приобретшая не просто горделивость, а откровенно вызывающий характер; общий эмоциональный фон, свидетельствующий о желании повелевать, властвовать и унижать. Короче, царственный старикан чувствует себя сейчас на вершине пищевой цепочки, этаким реальным альфа-самцом, единственным и неповторимым вожаком стаи.
        - Еще один адреналиновый наркоман выискался, - подумал мельком я. - Как бы он на этом своем эмоциональном подъеме чего-нибудь в Женеве не выкинул…
        Отслеживал и Ванюшу с батюшками - они тоже не думали расслабляться и фонили во всех диапазонах. Особенно выделялся Кузьмин - его внимание стало явно мощнее и плотнее, лишилось прежней грубости и прямолинейности, приобретя свойства некоторой мягкости и текучести. Скачки в амплитуде Ваниного внимания списал на недавнее правИло и адаптацию организма колдуна к возросшим силам и мысленно усмехнулся, заметив, что батюшки теперь с опаской поглядывают не только в мою сторону, но и в сторону Кузьмина.
        Как задремал на плече деда Михаила, не заметил и сам, а очухался только после очередного виража, заложенного французскими пилотами, решившими еще раз продемонстрировать нам красоты Альп…
        На Женеву вертолеты «заходили» с запада, со стороны Франции, и пилоты, пролетев над пригородом и оставив центр одного из самых крупных городов Швейцарии справа от себя, сначала дали нам возможность рассмотреть Женевское озеро с высоты, потом снизились, и мы понеслись в каких-то десяти метрах над водной гладью. Полетав так минут пять-семь и попугав катера и яхты, пилоты получили от Бланзака очередное указание, и вертолеты вновь стали набирать высоту, разворачиваясь по широкому кругу обратно на запад.
        За эти полчаса я успел окончательно прийти в себя и даже нашел силы указать на отрывающиеся из иллюминатора красоты деду Михаилу, рядом с которым устроился после отлета из Аршана.
        - Ляпота! - прокричал я.
        Старик, ненавидевший вертушки, только отмахнулся:
        - Красивее видали! Слава тебе, Господи, скоро сядем, Лешка. Чтобы я еще раз трезвым передвигался на этих консервных банках! Да ни в жизнь! В Монако полечу только с литровой фляжкой коньяка! - дед наклонился ко мне. - Ты как, отошел?
        - Ага, отошел, - кивнул я.
        - Полный отчет в гостинице.
        - Есть, ваше высокопревосходительство…
        На вертолетную площадку отеля «Ритц-Карлтон» вертушки буквально «упали», мы быстро похватали сумки с одеждой и выскочили наружу, где нас уже ожидал «комитет по торжественной встрече» - десяток и не подумавших кланяться мужчин в строгих костюмах, точно имеющих отношение к охране французского короля, а за ними согнувшийся в поклоне персонал гостиницы. Из окон номеров, выходивших на вертолетную площадку, уже выглядывали любопытные лица, и у постояльцев «Ритц-Карлтона» при виде королевских лилий на бортах вертушек не должно было остаться никаких сомнений в том, кто именно будет проживать рядом с ними.
        Людовик, как и мы все, выряженный в камуфляж, дождался, когда наша небольшая, но дружная компания соберется вместе, и заявил:
        - Дамы и господа! Через час встречаемся в ресторане на поздний завтрак.
        После чего кивнул своей охране и зашагал по ступенькам по направлению к заднему входу в отель. Мы двинулись вслед за ними.
        Понятно, никакой регистрации на рецепции не было, паспорта никто не требовал, а юркие коридорные под присмотром охраны короля скоренько проводили нас до номеров, получили наши вещи для глажки вместе с вознаграждением и испарились, оставив дорогих гостей отдыхать.
        «Обалденный вид, - подумал я про себя, выйдя на балкон своего номера, - озеро как на ладони, знаменитый фонтан “Же-До” водичкой брызжет, да и номер приятный, без этих характерных тяжелых классических ноток, заколебавших и дома, и в Монако. Если еще и дальше все пройдет без ненужных эксцессов, воспоминания о Женеве у меня останутся сугубо положительные…»
        ***
        За поздним завтраком русских членов нашей делегации порадовал персонал отеля, общавшийся с нами на языке родных осин, хоть и с жутким французским акцентом, а мою скромную персону так и вообще выделили отдельно, торжественно подарив сертификат на бесплатное проживание в сети отелей «Ритц-Карлтон» по всему миру на целых полгода и милостиво попросили чести назвать номер моим именем. Глянув в сторону отца и заметив его едва заметный кивок, под аплодисменты присутствующих «милостиво» с предложением согласился.
        После завтрака мы отправились в конференц-зал, в котором нас ожидала делегация мэрии Женевы во главе с Реми Погани, действующим мэром города. И опять этот официоз с длинными речами о том, как нас рады видеть на гостеприимной швейцарской земле, взаимным представлением и озвучиванием планов нашего пребывания в Женеве, сводившихся к посещению местных достопримечательностей, катанию по озеру на яхте и посещению «взрослыми» казино сегодняшним вечером. Понятно, представители мэрии особый интерес проявили к экзотическим и непонятным русским, а не к своим соседям-французам, но делали они это так ловко и тактично, что у Бурбонов - обоих Людовиков и Стефании - оснований обижаться не было. Что характерно, меня особо «не доставали», зато «досталось» князю Пожарскому - о его военном гении хорошо знали в Швейцарии и не преминули ему об этом сообщить в самых превосходных выражениях.
        Когда делегация из мэрии благополучно убыла восвояси, король с усмешкой заявил:
        - Бьюсь об заклад, сегодня в казино будет полный аншлаг! Этот Погани, несмотря на сообщение о подлом нападении на базу близ Бардонне в Альпах с участием французов и русских, весь местный и пребывающий на отдыхе свет о нашем визите предупредит. - Людовик оскалился. - И будут они нам улыбаться, кланяться и делать вид, что ничего страшного не произошло, - он выдохнул. - Ну что, дамы и господа, через сорок минут встречаемся на набережной для прогулки на яхте…
        Наша молодежь эти сорок минут решила посвятить доведению своего внешнего вида до идеала, а князь Пожарский и представители рода Романовых собрались в номере цесаревича для разбора вышеупомянутого «подлого нападения». Дождавшись, когда Прохор еще раз «поколдует» над небольшим чемоданчиком, проверяя номер на предмет закладок, дед Михаил начал:
        - Все молодцы, особенно молодые люди, - он кивнул в сторону Александра с Николаем. - Старшее поколение тоже справилось на «отлично», - князь глянул сначала на деда Владимира и моего отца, а потом на Прохора с Ваней. - Однако наш Алексей опять учудил, хоть и выдал даже больший результат, чем мы планировали. Внучок, пояснения будут? Ведь ты у нас шел в связке с братьями на правах рядового боевика?
        - Виноват, - пожал я плечами, - само как-то получилось.
        - Ясно, - кивнул дед. - Как сейчас оцениваешь свое состояние?
        - На троечку. Если будет необходимо - сдюжу, а вот добровольно переходить на темп желания пока нет никакого… - и развел руками.
        - Ванюша, твои комментарии?
        - Алексей от меня закрыт, Михаил Николаевич, - вздохнул колдун. - Но у пещеры он меня опять успел впечатлить.
        - Поясни, - потребовал князь.
        - Вспыхнул в ментале так, что я чуть не ослеп, - было видно, что Кузьмин с трудом подбирает слова. - И караульных этих с такой легкостью загасил…
        - Алексей?..
        - Работал на подсознательном уровне, - я опять пожал плечами. - На ощущениях… Сказался опыт общения со швейцарским банкиром и его охраной в Ницце. Подробности воздействия могу изложить в рапорте, но, боюсь, даже уважаемый Иван Олегович толком ничего не поймет.
        - Вернемся в Монако - обязательно изложишь, - вздохнул дед. - Сработать на предстоящем ночном мероприятии сможешь?
        - Там же всего один охранник, так что справлюсь. И с полицией разберусь, если она там появится.
        - Добро, только батюшек с собой на всякий случай возьми. Кстати, как они тебе?
        - Так они себя еще в училище зарекомендовали, когда на Тагильцева грамотную засаду устроили. Поднатаскать их еще, и можно использовать по полной программе.
        - Ванюша? - дед глянул на колдуна.
        Теперь в сторону Кузьмина смотрели и все остальные. Тот, не задумываясь, кивнул:
        - Выйдет толк из церковников, Михаил Николаевич, уже сейчас видно.
        Дед Михаил опять смотрел на меня:
        - А теперь, Лешка, выскажи свое мнение о проведенной операции.
        - Не понял?!
        - Чего тут непонятного? - нахмурился он. - Сначала о качестве ее проведения, а потом озвучь свой план, если бы сам собирался провернуть что-то подобное.
        - Нормальная операция, деда, если учитывать, что в ней предполагалось личное участие таких монстров, как Романовы и Бурбоны, да и прошло все без осложнений и в точные сроки. А что касается моего плана… Все просто - я приближаюсь к пещере под прикрытием Романовых и Бурбонов, давлю швейцарцев гневом, а потом гашу тех, кто остается в сознании, чтобы преследования не было. Как-то так…
        - Повторяешься, Лешка, - поморщился старик, - если вспомнить твои визиты вежливости к Юсуповым, Дашковым и опять к Юсуповым… А чего-нибудь другого, более оригинального, придумать не в состоянии?
        - Могу еще головы поотрывать, - усмехнулся я, - но, насколько помню, приказа валить кого-то наглухо не было.
        И под дружный смех присутствующих дед Михаил кивнул с улыбкой:
        - Тоже верно… Вопросы, предложения?
        Вопросов и предложений по существу проведенной операции не последовало, и мы начали расходиться по своим номерам. Уже в коридоре пригласил зайти к себе Прохора и Ванюшу.
        - Уважаемый Иван Олегович, - начал я, - объясните, пожалуйста, почему во время операции, после описанной вами моей вспышки, вы забыли про все на свете и любовались в ментале исключительно таким красивым и великим мной? Это же касается и обоих батюшек.
        Колдун как-то сразу поник, а воспитатель уставился на него с плохо скрываемым осуждением.
        - Виноват, Ляксандрович, - пробормотал Кузьмин, - но ты так резко вспыхнул, что… мы растерялись…
        - До батюшек мысль о недопустимости подобного впредь донесешь, или мне с ними побеседовать?
        - Сам донесу…
        - И еще, дорогие мои… Как показала эта моя вспышка, за себя я уже постоять способен, батюшек рядом мне для круга вполне хватит, а вот вы оба, будьте так любезны, прикрывайте больше отца и деда Владимира с дедом Михаилом. Особенно это касается тебя, Ванюша. Приказ понятен?
        - Так точно, ваше императорское высочество! - картинно выпрямились они. - Разрешите выполнять?
        Я только отмахнулся:
        - Идите уже, служаки…
        И осекся: за окном сначала нестройно, а потом вполне внятно и громко кричали:
        - Алекс! Алекс! Алекс!..
        Воспитатель хлопнул меня по плечу:
        - Бурбоны не обманули, когда обещали тебе обеспечить через свою агентуру в Женеве очередные толпы поклонниц! Чего замер, Алекс, шагай на балкон и стоически прими овации восторженного плебса…
        ***
        До прогулочной яхты мы пробивались чуть ли не с боем - Бурбоны действительно не обманули в эффективности работы по распространению слухов своей агентурой в Женеве, и на набережной Мон-Блан перед отелем собралась огромная толпа моих «почитателей». Причем если в Монако «восторженный плебс» был в основном одет по-летнему, то здесь преобладала демисезонная одежда с элементами горнолыжной экипировки.
        И опять крики «Алекс!», и опять громкие заявления экзальтированных девиц о желании завести от меня ребенка, и мои ответные улыбки, полупоклоны и приветственные махания рукой.
        - Хе-хе-хе, - довольно улыбался Людовик-старший уже на яхте, когда мы отошли от набережной на значительное расстояние. - Такого элегантного нападения на Швейцарию местные кантоны никогда за свою историю не знали! Власти все прекрасно понимают, а сделать ничего не могут - собственные подданные в случае эскалации конфликта их не поймут. Красота! - он шагнул к высокому фальшборту. - А если так?..
        Перед двумя катерами в полицейской раскраске, следовавшими за нами на некотором отдалении, возникли высокие водяные смерчи. Катера резко ушли в разные стороны, постепенно остановились и закачались на потревоженной глади озера, повернувшись к нам бортами.
        - Как вам такое применение стихий в городе, господа швейцарцы? - кинул в пространство явно довольный король, и смерчи распались красивыми водяными брызгами. - Да еще и против сил правопорядка?
        Людовик повернулся к нам, и его взгляд зацепился за Сашку Петрова, стоявшего со своим мольбертом в руках.
        - Алекс! - воскликнул французский король и картинно всплеснул руками. - Мне Стефания рассказывала, что ты и во время отдыха умудряешься друзей радовать своим талантом! Как ты посмотришь на то, чтобы быстренько изобразить мое величество во время такого приятного отдыха на Женевском озере?
        Ясно, старика продолжает таращить на адреналине! Сашке же не оставалось ничего другого, как поклониться и ответить:
        - Это честь для меня, ваше величество!
        - Отлично! - Людовик довольно потер руки. - Пойдем, Алекс, найдем подходящую натуру…
        Натура нашлась довольно быстро - как раз на носу яхты, где французский король расположился в пафосной позе, устремив взгляд вдаль, а Петров устроился сбоку. Все остальные какое-то время из вежливости понаблюдали за «таинством» и разошлись по яхте, разбившись на компании по интересам: отец с Людовиком-младшим и Нарышкиным отправились на корму, дед Михаил с дедом Владимиром остались на носу, вся наша компания молодежи поднялась на обзорную верхнюю палубу, Прохор, Ваня, батюшки, Бланзак и дипкурьеры поднялись вслед за нами.
        - Алексей, - загудел Багратион, когда нам надоело любоваться великолепными видами озера и гор, - может, ты уже расскажешь нам, как все прошло?
        - Сандро, - хмыкнул я, - вот не поверишь, меня в дозоре оставили, сам ничего не видел! Так что подробностями интересуйтесь у Коли с Сашей.
        Багратион, как и все остальные, в ожидании посмотрел на братьев, которым я уже активно подмигивал. И Саша меня не подвел! С его слов выходило, что они с моим отцом первыми ворвались на территорию базы, сняли караульных и бросились за «старшими» внутрь пещеры.
        - Пылища! Крики и стоны о помощи со всех сторон! - проникновенно вещал он. - Противника, что характерно, в этом бедламе можно опознать только на чуйке! А впереди его величество Людовик и дед Владимир идут тараном, сметая все на своем пути! За ними его высочество Людовик и дядька Александр добивают остатки швейцарцев и доламывают стены! И мы с Коляшкой и Михаилом Николаевичем на подборе! А потом падает какая-то важная несущая конструкция, под завалами оказываются остатки диверсантов, следует команда на отход… - Сашка выдохнул. - Ну а потом все по плану - флаги, уничтожение техники, на которой нас могут преследовать, и возвращение к вертолетам.
        Молодые люди переглянулись и многозначительно покивали, один только Нарышкин-младший решил задать вопрос:
        - А чего князь Пожарский такой злой вернулся и угрожал арестом? Неужели вы там кого-то… наглухо?..
        - Вопрос не по адресу… - Сашка показал глазами в мою сторону.
        И все ожидаемо повернулись ко мне.
        - Дед был просто озабочен, - улыбался я. - Находился, так сказать, в напряжении. Шутка ли, в подчинении один король, один принц и пять великих князей.
        - Это да… - протянул Виктор, а все остальные опять многозначительно покивали.
        - А когда дед Михаил действительно злится, - продолжил я, - он начинает разговаривать подчеркнуто ласково. Вот там действительно, как говорится, хоть святых выноси… - и усмехнулся. - И вообще, Витя, ты уж извини, но твой дед тоже умеет страха нагнать. Помнишь, он тогда к нам на губу в училище заявился?
        Нарышкин ощутимо дернулся и потер рукой ребра:
        - Такое забудешь…
        - Ага! - прищурилась Демидова и пихнула в бок Хачатурян. - Тамарка, так вот почему наш Витенька после губы пару дней хромал и за грудь держался!
        - Да-да, - покивала та, - помню-помню… А я-то на Алексея грешила, что это он Витеньку на губе покритиковал… Лена, - Хачатурян, в свою очередь, пихнула Панцулаю, - лесочек и полянку припоминаешь, после посещения которых нам грозило попадание в цепкие лапы военной прокуратуры?
        Моя «родственница» покраснела и кивнула, а в беседу уже влезла недовольная Инга Юсупова:
        - А всех остальных можно посвятить в предмет обсуждения?
        Я же вздохнул и обратился к Нарышкину:
        - Витя, извини, проговорился…
        Тот только отмахнулся:
        - Ничего страшного, Алексей, за моим дедом в обществе и так давно закрепилась репутация конченого сатрапа, а тут такое подтверждение - собственного внука не жалеет… - он усмехнулся. - Кашу маслом не испортишь, короче…
        Пока шло бурное обсуждение особенностей досуга наших курсантов, меня в сторону отвела Аня Шереметьева:
        - Алексей, я тут заранее статью написала о нашем посещении Женевы, - она протянула мне свой телефон. - Осталось только фотографии сделать, и можно отправлять в печать.
        - Ты сама фотографировать собираешься? - я взял телефон.
        - А кто еще? - девушка пожала плечами.
        - Не пойдет, ты у нас самая фотогеничная.
        - Спасибо, Лешенька, - девушка сделала вид, что засмущалась.
        - Не переживай, найдем кого-нибудь из французской охраны. Если не получится, договоримся на месте с кем-нибудь из местных экскурсоводов, уж они-то точно нормальные фотографии делать умеют.
        - Как вариант, - согласилась Аня и заулыбалась: - Читай быстрее, Леша, мне еще озеро и горы запечатлеть с разных ракурсов необходимо…
        Статьей я остался очень доволен - наш пресс-секретарь восторженно расписала впечатления от посещения Женевы, не забыв указать и все местные достопримечательности, которые мы должны были посетить после прогулки по озеру. Не преминула она описать и перелет из Монако в Женеву через Альпы, отдельно поблагодарив от рода Романовых короля Франции за предоставленную возможность увидеть горы из вертолетов.
        - Просто замечательно, Анечка! - я вернул девушке телефон. - Уверен, правок в твою статью редакторы внесут по минимуму.
        - Я рада, что тебе понравилось, - кивнула она. - А сейчас извини, работать надо. Посмотри… - Аня указала на приближающиеся к нам точки в небе. - Судя по часам, это то, чего мы ждали…
        И действительно, гул ощутимо нарастал, очертания вертолетов становились все отчетливее, и я невольно потянулся к телефону, чтобы заснять происходившее в небе для истории. А запечатлевать было что: французские вертолеты, приблизившись к яхте, разошлись в стороны так, что стали видны подвешенные к ним снизу огромные по флаги - российский и французский.
        - Ура-а-а! - заорал невольно я, понимая, что орут и все остальные. - Ура-а-а!..
        В это время вертолеты одновременно начали отстреливать тепловые ловушки, устроив над озером самый настоящий салют!
        - Ура-а-а! - продолжал надрываться я. - Ура-а-а!..
        Покружив над нами пару минут, вертолеты умчались дальше на восток, потом вернулись, сделали круг почета и не спеша направились к центру Женевы.
        - Посмотри, - Аня опять протягивала мне телефон. - Я всю молодежь записала. Потом надо запись нести на утверждение дядьке Саше.
        Как оказалось, я не только орал, но еще и прыгал на месте. Впрочем, в этом была замечена и вся остальная молодежь.
        - Анечка, а почему седого меня так много на записи?
        - Ты у нас медийная звезда, так что еще мало.
        - Ясно, - вздохнул я. - А чего сразу не предупредила, что меня снимать будешь?
        - Зритель фальшь сразу чувствует, - назидательным тоном сказала она. - А ты еще мастерски актерствовать у нас не научился.
        - Хочешь сказать, ты у нас королева перевоплощения, - я сделал вид, что обиделся.
        - Пойду-ка я твоего отца искать, - Шереметьева улыбалась. - Не хватало мне еще тут от твоего гнева бледнеть…
        Минут через десять Анна вернулась с крайне довольным видом, а еще через какое-то время мы дружно смотрели снятый девушкой ролик в паутине. Общее мнение озвучила Стефания:
        - Анечка, ты просто лучшая! Кроме названия ролика с упоминанием Женевского озера, отлично различается характерная береговая линия, Альпы и фонтан «Же-До» вдалеке. А уж как здорово вертолеты и флаги сняла! Вы как хотите, дорогие мои, но я побежала показывать работу Анечки отцу и деду!
        После ухода французской принцессы наши девушки занялись любимым делом - обсуждением того, достаточно ли хорошо они вышли на видеозаписи. Молодые люди, в том числе и я, тут же были привлечены в качестве «независимых экспертов» с нужными заключениями, а общий вывод озвучила Наташа Долгорукая:
        - В любом случае нам будет завидовать весь малый свет!
        В подтверждение ее слов мне на телефон стали приходить уведомления о сообщениях в нашем общем чатике, который никто так и не удалил. А еще через пару минут написала Мария: «Привет! За все ваши европейские похождения мы определимся с датами и проживем у тебя в особняке две недели. Твои любящие сестры». Не нашел ничего лучшего, как отправить ответное сообщение следующего содержания: «Привет! Буду рад приютить вас хоть на месяц. Ваш любящий брат».
        ***
        До возвращения на берег успел пообщаться с компанией наших боевиков, колдунов, разведчиков и дипломатов под прикрытием, высказав шевалье Бланзаку благодарность за достоверные разведданные. Посетил и компании отца, обоих дедов и убедился, что Людовик Сашку Петрова обижать не собирается.
        - Прохор, и как у тебя впечатления от батюшек? - поинтересовался я мнением воспитателя, когда яхта подходила к причалу на набережной Монблан.
        - Безупречные манеры, грамотная речь, владение языками, образованность прет изо всех щелей, - улыбался он. - Со стороны кажутся обычными гражданскими штафирками, если не ознакомиться с их досье. Даже твой Бланзак, матерый контрразведчик, растерялся, когда попытался батюшек несколько раз аккуратно прокачать - ну не складывается у бедолаги картинка, хоть ты тресни!
        - Очень интересно… - пробормотал я. - И что?
        - А то, Лешка! - Прохор улыбнулся еще шире. - Знаешь такую поговорку: рыбак рыбака видит издалека?
        - Знаю.
        - Так вот, мое отношение к спецслужбам твой Бланзак сразу идентифицирует даже по косвенным признакам и отдельное дельце заведет. С нашим хитросделанным Ванюшей тоже со временем можно разобраться по тем же малозаметным признакам. А вот батюшки в армии не служили, специальных училищ не кончали, а занимались самодеятельностью под руководством не сильно умелых коллег по опасному бизнесу. И, как следствие, натренированному взгляду неинтересны. А это, Лешка, открывает перед нами целую кучу вариантов по использованию батюшек.
        До меня начала доходить мысль воспитателя, я кивнул, а он продолжил:
        - Так что ты церковников особо не строй, они нам непорченые всеми этими «равняйсь-смирно-упор лежа принять» пригодятся. - Прохор ухмыльнулся. - Ванюша со мной в общем и целом согласен, с твоим отцом мы переговорим, а там и развернутый рапорт на высочайшее имя подготовим.
        - Ты у нас императорский помощник, тебе виднее, - опять кивнул я. - В рапорте можешь и на мое положительное мнение сослаться и не забудь указать, что батюшки будут подчиняться тебе, а не Тайной канцелярии.
        - Лешка, ты не забыл, что церковники сдались лично великому князю Алексею Александровичу? - Прохор смотрел на меня с укором. - Какая Канцелярия? Виталий с Владом батюшек контролировать не смогут.
        - Ну, это я так, на всякий случай. Кстати, что касается твоего дружка лепшего…
        И рассказал воспитателю о значительном повышении возможностей Кузьмина после правИла, которое заметил у того в Альпах.
        - Отцу доложи, - задумчиво кинул Прохор и добавил: - Как бы у нашего Ванюши не началось головокружение от успехов, и он в очередной раз не упорол на радостях лютого косяка…
        - Не переживай, я его контролирую…
        На берегу нас встречала еще увеличившаяся восторженная, гудящая толпа, за которой приглядывала многочисленная полиция. Засверкали вспышки фотоаппаратов, свидетельствующие о том, что репортеры в стороне от событий оставаться не желали.
        - Господин Бланзак, - я повернулся к французу, - там ваши репортеры присутствуют?
        - Конечно, ваше высочество, - улыбался тот. - Не переживайте, специалист в наличии, и принцесса Шереметьева получит отличные снимки для своей статьи.
        - Благодарю, шевалье, - кивнул я и заметил, как мне подмигнул отец.
        Понятно, Аня, помимо видеозаписи, утвердила у «дядьки Саши» и статью. А что? Молодец! Зато у меня теперь меньше проблем.
        - Алекс! Алекс! Алекс!
        Да чтоб вам пусто было!!! Правильно одна из Заповедей Божиих гласит: «Не сотвори себе кумира»!
        Улыбка… Спина прямо, подбородок выше… Плавные движения… Легкие поклоны с прижатой к сердцу рукой…
        Господи, как же стыдно! Особенно перед Бурбонами, присутствия которых в нашей «делегации» толпа не особенно-то и замечала. А родичи перетерпят - именно они меня звездюком и сделали…
        - Спасибо!.. Спасибо!.. Я очень ценю вашу поддержку! - громко вещал я на французском, когда мы пробирались сквозь толпу. - Спасибо, дорогие мои! Спасибо… - и «зайчики» в глазах от ослепительных вспышек фотоаппаратов.
        Выдохнул только тогда, когда мы загрузились в стоявшие около отеля лимузины и микроавтобусы с лилиями на бортах. Довольный родитель, сидевший рядом и видевший мое раздражение, решил добить окончательно:
        - Терпи, курсант, императором станешь!..
        ***
        Из всех достопримечательностей Женевы самое большое впечатление на меня произвели собор Святого Петра и часовня Маккавеев, остальное показалось каким-то… никаким. С моим мнением были согласны практически все молодые люди, да и в глазах «старших» особого восторга не читалось. Дед Михаил так и вообще бурчал:
        - Да, сам город удачно расположен на берегу озера, величественные Альпы рядом, а остальное… - он махнул рукой. - Ну, еще архитектура местами для нашего глаза необычная… Даже часы Patek Philippe нет смысла ехать в магазин смотреть, проще через их представительство в Москве какой-нибудь эксклюзив заказать.
        - Согласен, Михаил Николаевич, - кивал отец. - Краше Москвы города на Земле нет.
        В конце концов, к шести часам вечера мы были в отеле, успели чуть отдохнуть, привели себя в подарок, и к семи спустились в ресторан. Ужин с переменой блюд и дегустацией вин затянулся аж до девяти часов вечера, пока «взрослые» не отправились переодеваться в смокинги для посещения казино. У молодежи же по плану предстоял визит в модный бар-ресторан соседнего «Гранд-Отеля», где для нас уже были забронированы столики на одиннадцать часов вечера. Оставшееся время мы решили провести в нашем ресторане, просто переместившись в барную зону и занявшись обсуждением вышедшей статьи Ани Шереметьевой.
        Еще через полчаса в бар спустились воспитатель с Кузьминым, должные сопровождать моего родителя в казино. Дорогие костюмы, рубашки, галстуки, золотые запонки с каменьями, начищенные штиблеты - все в них прямо кричало о высоком положении в обществе и немалом достатке! Коля не удержался и заявил:
        - Прохор Петрович, Иван Олегович, вы прям как на дипломатический прием собрались!
        Ванюша состроил спесивое лицо:
        - Да вот, оказия с казино вышла… Решили принять приглашение, чтобы вечерок скоротать.
        Я не удержался:
        - Денег дать, ваши сиятельства?
        Подчеркнуто ленивый жест колдуна:
        - Гусары денег не берут. А впрочем… - он неуловимо изменился: - Царевич, бросай ты эту свою скучную пати и пригоняй вместе с братьями к нам в катран. Давай швейцарцев по полной программе выставим, у них все равно денег меньше не станет.
        Если Коля с Сашей после этих слов как-то сразу подобрались и посмотрели в мою сторону с надеждой, то вот Прохор, что характерно, в лице не изменился, продолжая изображать этакого полковника в отставке, но от комментария все-таки не удержался:
        - А грозные старшие родичи потом молодых людей не заругают? Тем более у молодых людей под утро некое мероприятие запланировано, а тут ты со своей очередной аферой.
        - Одно другому не мешает, - буркнул колдун. - Отличный же план! И укладывается в общую концепцию посещения Женевы. - Он тяжело вздохнул. - Ладно, молодые люди, пошалим как-нибудь в следующий раз.
        - Обещаешь, дядька Иван? - чуть ли не в один голос спросили братья.
        - Клянусь, - торжественно заявил он. - Я вам в Москве такие злачные места покажу, о существовании которых вы даже не подозревали!
        - Ванюша!.. - с Прохора мигом слетела маска светского человека и проступил до боли мне знакомый образ Зверя. - Ты охренел?.. А вы, оба-двое, чего скалитесь? Отставить довольный вид внешности! Я вам в Москве сам покажу все злачные места, включая Бутырку! Вы у меня в увольнительных территорию особняка покидать забудете!
        - Ну, Прохор…
        ***
        Бар-ресторан «Гранд-Отеля» нам понравился своим современным дизайном, небольшими размерами и уютной атмосферой. Стефания оказалась права - место было модным, очень дорогим, и абы кого в него не пускали, так что криков «Алекс! Алекс!», слава богу, мы так и не услышали, хотя определенный ажиотаж наше появление в зале все-таки вызвало. Отделались «малой кровью» - всего какой-то десяток совместных фотографий со Стефанией, Колей, Сашей и мной, причем было заметно, что французской принцессе и моим братьям разделять со мной «славу» довольно-таки приятно.
        В перерыве между танцульками успел пообщаться с Сашкой Петровым на предмет изображения некоего короля Франции красками по холсту.
        - Не переживай, все нормально, - художник делал вид, что сложившаяся ситуация его не особо тревожит. - Когда вы ушли, за меня вступились Владимир Николаевич и Михаил Николаевич, да и его величество мне никаких сроков не обозначил. А так… если поднапрячься… дня через четыре я общий набросок закончу.
        - Держи меня в курсе, Шурка, а то у всех этих величеств сроки одни - вчера.
        - Это точно. - Друг кивнул, задумался на секунду, а потом спросил: - Лешка, а ты меня сегодня точно с собой возьмешь? Ну, ты понял…
        - Пойдешь в первых рядах, - хмыкнул я. - Что, так хочется себе нервы пощекотать?
        - Есть немного, - засмущался он. - Хотя какие там нервы… Баловство одно.
        - Шурка, это для меня баловство, для Коли с Сашей и Стефании баловство, а вот у вас всех могут быть серьезные проблемы, если что-то пойдет не так. Вот увидишь, на нервняке будет вся наша компания без исключения, что, согласись, является фактором риска.
        - И ты тоже будешь на нервняке?
        - Конечно, за вас буду переживать.
        - А за себя?
        - За себя я переживаю в других смыслах, Шурка.
        - И это очень заметно, - друг опустил глаза.
        - В смысле? - не понял я.
        Петров мялся пару секунд, а потом выдал:
        - Ты продолжаешь меняться, Лешка… И я не могу сказать, что в худшую сторону… Наоборот… Ты просто становишься чуть отстраненным… Стараешься быть над ситуацией… И заботишься еще сильнее о всех, кого считаешь близкими…
        - Приплыли, - пробормотал я.
        - Гены Романовых и Пожарских, быть может?.. - Шурка пытался улыбнуться. - Наверное, для будущего императора это нормально?
        - Дружище, только ты не начинай… А вот и наши красавицы.
        Рядом со мной на диван упала разгоряченная после танцев Демидова, а к Сашке подсела Хачатурян.
        - Мальчики, о чем шепчемся? - Женя взяла со стола бокал с мартини.
        - О влиянии генов на поведение отдельных личностей, - сообщил я.
        - И какие выводы?
        - Самые что ни на есть отвратительные, Женечка.
        - Что и требовалось доказать, - кивнула она. - Гены и есть гены, и нечего их обсуждать, иначе… - Демидова поморщилась. - Лешенька, а когда мы уже поедем дальше развлекаться?
        - Скоро, душа моя, совсем скоро…
        ***
        В кабинете мэра Женевы ранним утром присутствовали трое: сам мэр, начальник городской полиции и начальник службы безопасности всего кантона, столицей которого являлась Женева. Все трое смотрели на монитор, демонстрировавший записи с камер видеонаблюдения как с площади перед мэрией, так и внутри самого здания.
        - На площадь эти два микроавтобуса без номеров прибыли в 4:32 утра, - бесстрастно комментировал запись безопасник. - Вот они спокойно выгружаются из машин, причем в балаклавах все, за исключением трех русских принцев и французской принцессы… Вот принц Алексей дает последние указания и раздает флаги…
        Все трое на секунду отвлеклись от видеозаписи и посмотрели на приставной стол, на котором валялись два скомканных флага - российский и французский.
        - Вот от принца Алексея следует команда на штурм… простите, на проникновение, - поправился безопасник. - Охранная система здания не срабатывает, старик-охранник уже нейтрализован… колдуном. На площади остаются только трое русских принцев, французская принцесса и четверо «костюмов» в балаклавах, являющихся, предположительно, сотрудниками французских спецслужб.
        Монитор в это время показывал уже происходящее внутри мэрии: группа мужчин в костюмах и женщин в платьях, все с закрытыми лицами, разбегаются по разным этажам и помещениям, неся в руках темные пакеты.
        Мэр скрипнул зубами:
        - Увеличьте! - и ткнул пальцем в «окно» площади.
        «Окно» развернулось на весь экран, демонстрируя, как русские принцы открывают принесенные «костюмами» из машин бутылки с шампанским, пьют прямо из горла и начинают странно двигаться, как будто танцуют. Вот один из принцев подходит к французской принцессе, кивает и протягивает ей руку. Принцесса делает упрощенный вариант книксена, дает принцу руку и…
        - Они что, вальс танцуют? - зарычал мэр.
        - Так точно, - невозмутимо кивнул безопасник.
        - Да как они пос… - глава города попытался вскочить с кресла, но обессилено упал обратно. - Давайте дальше…
        И снова бегающие внутри здания мужчины и женщины… Запись из приемной мэра, демонтирующая злодея плотного телосложения, выломавшего дверь в кабинет мэра одним ударом ноги… Параллельная трансляция с площади с продолжавшими вальсировать принцем с принцессой…
        - Все покидают здание… Собираются у машин… Открывают шампанское… Простите… Грузятся… Уезжают. Теперь, господин мэр, запись того, что мы обнаружили утром и успели убрать до вашего приезда.
        Экран показывал запись, сделанную явно на телефон. Стягов Швейцарии на флагштоках не было, вместо них развивались на легком ветерке русский и французский; многие окна как изнутри, так и снаружи, были украшены той же символикой, а на стене входной группы красовалась надпись на французском, сделанная ярко-желтой краской из баллончика: «Господа! Не испытывайте наше терпение!»
        Мэр не сдержался и заорал:
        - Как они вообще смогли это все провернуть? Где были наши хваленые полиция и служба безопасности?
        Сотрудники вышеупомянутых ведомств переглянулись, и безопасник ответил:
        - Господин мэр, молодежь, участвовавшая в провокации, очень грамотно ушла из-под нашего наблюдения из «Гранд-Отеля» с помощью сотрудников французских спецслужб, а личный состав полиции отвлекли массовой дракой в одном из ночных клубов на окраине Женевы. Не забывайте, господин мэр, против нас действовали профессионалы и… представители правящих родов Франции и России, и мы бы все равно ничего не могли сделать…
        Глава города вздохнул:
        - Господа, прошу прощения за то, что повысил на вас голос… Другие кантоны о… происшествии оповещены?
        - Так точно.
        - Я ночью в казино общался с Людовиком, он говорил, что они днем собираются обратно в Монако. У вас есть сведенья на этот счет?
        - Информацию подтверждаю. По крайней мере, процентов на восемьдесят. А уж что французам и русским в голову придет…
        - Глаз с них не спускайте! Спасибо, можете быть свободны. И… захватите с собой эти тряпки, - мэр указывал на флаги. - Пусть они будут вам напоминанием, что свои обязанности необходимо выполнять качественно.
        - Конечно, господин мэр…
        Глава 5
        Сделали гадость - на сердце радость, именно под таким девизом прошел наш поздний завтрак в отеле, во время которого Бланзак через проектор продемонстрировал записи камер видеонаблюдения мэрии Женевы.
        - Все молодцы! - именно такими словами похвалил нас король Людовик, находившийся, впрочем, не в самом благодушном расположении духа. - Объявляю всем благодарность!
        Плохое настроение французского монарха мне объяснил сидящий рядом за столом родитель:
        - Король сегодня ночью на рулетке здорово проигрался, - хмыкнул он. - Точную сумму не назову, но цифры исчислялись десятками миллионов франков. Азартный оказался Парамоша.
        - А как ваши успехи? - решил уточнить я.
        - Минус пара миллионов на рулетке для приличия, а потом карты… - опять хмыкнул отец. - Воспоминания молодости, полузабытые уроки Кузьмина, его присутствие рядом, нужные советы и… некоторая специфическая помощь Ванюши. В общей сложности плюс пятнадцать миллионов франков, сынок. Этого хватило, чтобы закрыть на месте долги дядьки Вовы и Михаила Николаевича, а также прикупить в бутике при казино сувениров на память.
        - Что за сувениры?
        - Часы Patek Philippe, мужские и женские. В Монако сделают гравировку, я их раздарю всем нашим, в том числе и твоим друзьям, родителям твоего Петрова, Михеевым, Вовиным бойцам и валькириям.
        - Отличная идея, - кивнул я. - Уверен, все будут довольны. - И, подумав пару секунд, решил спросить: - А вы с Ванюшей не засветились в казино? Там же везде видеокамеры?
        Родитель криво улыбнулся:
        - Ко мне точно претензий быть не может - я карты не передергивал, а вот Кузьмин за эти годы так свой профессионализм отточил, что… - отец сделал пренебрежительный жест рукой и продолжил: - Одно печалит, Ванюша наш в Европе засветился по полной программе, в том числе и на той записи из Сен-Тропе, а у меня на него были определенные планы в будущем.
        - И ты бы его без присмотра отпустил за границу? - недоверчиво спросил я.
        - А ты мне тогда на что, с твоими-то способностями? - родитель лениво поковырял вилкой омлет. - Кроме того, есть маленькие Виталька с Прошкой и вполне взрослые Алексия с Натальей… Кстати, Ваня с Прохором мне в двух словах доложили о своих мыслях по поводу батюшек и о твоем мнении на этот счет. Как думаешь, сможем мы кого-нибудь из церковников в ближайшее время прикрепить к… дипломатическому корпусу?
        - К внешней разведке, ты хотел сказать? - осклабился я.
        - К ней, родимой, - кивнул родитель. - Бойцы «Тайги» подобную задачу не потянут - слишком слабы, как и колдуны из военной разведки, а вот батюшки… Так что?..
        - Надо посмотреть, - мысленно прикинул я. - Но никаких препятствий не вижу - если прикинуть, до этого они занимались примерно тем же самым, так что…
        - Вот и нам так кажется, - опять кивнул он. - Вопрос только в субординации и в рациональном использовании потенциала батюшек. А то знаю я наших дипломатов под прикрытием - начнут пользоваться новыми предоставленными возможностями без особой оглядки на последствия, особенно после рыков требовательного начальства… Короче, на родине все обсудим и выработаем оптимальное решение задачки.
        - Договорились. Кстати, в Монако хотел с тобой поговорить по поводу того шестого колдуна из Сен-Тропе, которому удалось скрыться.
        - Что с ним? - родитель заметно подобрался.
        - Дело в том, что я на него сегодня ночью случайно… настроился, когда прилегающую территорию около мэрии контролировал.
        - Местоположение определил?
        - Не рискнул так глубоко лезть, - поморщился я. - Вспугнем тварину.
        Отец понял меня правильно:
        - Он тебя точно не засек?
        - Гарантий дать не могу, - опять поморщился я. - Это был спонтанный порыв, аккуратно работать начал уже в процессе, но колдун все же напрягся и попытался закрыться во всех диапазонах.
        - Плохо, сынок, - теперь скривился отец, - очень плохо. Дело-то серьезное, и на спонтанные порывы мы права не имеем. Вечером обсудим более подробно.
        - Договорились.
        В вертолеты для перелета в Монако загружались по возрастному критерию - старшее поколение в одну вертушку, младшее в другую.
        - Деда, ты же будешь вести себя прилично? - не удержался я от того, чтобы указать с улыбкой князю Пожарскому на его слегка провисающий на левую сторону пиджак с явными очертаниями фляжки во внутреннем кармане. - Не забывай, на борту один король, один принц и двое великих князей.
        Старик демонстративно нахмурился:
        - Иди давай, внучок, - он указал мне на остальную молодежь. - Будет он меня еще жизни учить! И вообще, к твоему сведенью, Бланзак уже загрузил к нам на борт ящик коньяка под предлогом заботы о комфортном перелете гостей рода Бурбон. Так что… - и изобразил неопределенный жест рукой. - Вам, кстати, французскую шипучку доставили. Смотрите, сами не переусердствуйте!
        - Есть, ваше высокопревосходительство!
        Что характерно, шампанское мы решили не открывать и ограничились французской же минералкой, а потом и вовсе стало не до алкоголя - ослепительные Альпы, представшие днем под солнцем во всей своей красе, отнимали все наше внимание.
        - Лешка, я хочу сюда вернуться! - затаив дыхание, вещал сидевший со мной рядом Сашка Петров. - Бескрайние снежные просторы, отсутствие цивилизации, только ты и нетронутая природа! Первобытная, завораживающая красота!
        - Женишься на Гримальди, договоришься по-родственному с Бурбонами о постройке бунгало в Альпах - и наслаждайся впечатлениями, - улыбнулся я и решил «приземлить» друга: - Только вот дети пойдут… другие разные заботы… Может, по старинке? Смоленщина, наши имения, дети под присмотром мамашек и нянек с ледяных горок катаются, а мы с тобой и Прохором на лыжах в лесу пятнашку по старой трассе мотаем?
        - Но в Альпы надо как-нибудь на пару неделек съездить! - кивнул Петров, заметно растерявший весь романтизм. - Обязательно. - И тут же мечтательно зажмурился. - Но ты прав, родные места ничто не заменит. Правильно говорят, где родился - там и пригодился. - Он нахмурился. - Только вот разделит ли нашу с тобой патриотическую тягу к малой родине Кристина, особенно если учитывать ее происхождение? Она же урожденная принцесса и привыкла к совершенно другому образу жизни в времяпрепровождению…
        - Любит - поймет, - безапелляционно заявил я, хотя, как и Шурка, уверенности не испытывал. - Не переживай, достойный образ жизни ты будущей супруге обеспечить сможешь, а все наши с тобой простенькие причуды Кристиной будут восприниматься как экзотические терзания загадочной русской души, и переводы произведений графа Толстого и господина Достоевского на иностранные языки тут нам сыграют на руку.
        - Ты уверен?
        - К бабке не ходи, - отмахнулся я, решив на затронутую тему переговорить с родителем - может, он сумеет что-то посоветовать.
        И одновременно спроецировал подобную ситуацию на себя, придя к выводу, что сие в моем случае маловероятно - слишком я уверен в себе, в хорошем смысле, конечно же, чтобы мне запрещали отдыхать, как мне нравится. Хотя личность будущей супруги тоже следовало учитывать, как и ее интересы. И мои отношения с Алексией и Викторией, пусть земля ей будет пухом, здесь показатель - вы доверяете и не ограничиваете меня, я же доверяю и не ограничиваю вас. И одновременно вы должны быть вместе, являть собой пару. В идеале должен быть достигнут некий негласный компромисс, границы которого не преступают обе стороны, уважая, разделяя и поддерживая интересы друг друга. А если учитывать слова родителя о матримониальных планах Романовых на мой счет…
        Мой взгляд невольно перенесся с красот заснеженных Альп на Аню Шереметьеву и Женю Демидову, и я пробормотал:
        - Да, старания родичей, в том числе и отца с дедом Мишей, по вбиванию кандидатуры будущей невесты в мою голову не прошли даром…
        - Что ты сказал? - повернулся ко мне Петров. - Не расслышал.
        - Красота! - улыбнулся я. - Ты прав, надо будет сюда обязательно вернуться.
        Друг кивнул и снова уставился в иллюминатор, а я тяжело вздохнул - вот было бы здорово, если мне все-таки разрешили жениться на Алексии! Но подобный вариант был абсолютно исключен - в нашем сословном обществе этот мезальянс грозил далеко идущими негативными последствиями в первую очередь для самой девушки, которую вряд ли бы приняли в обществе. И плевать всем было на звездный статус Алексии, а от откровенного выражения пренебрежения спасла бы только личность ее одиозного супруга, принадлежность к роду Романовых и мстительность Пафнутьева, коему девушка приходилась хоть и приемной, но дочерью. А наши с Алексией дети? Уверен, невысокое происхождение матери тоже скажется на их восприятии обществом, и мое собственное происхождение тому прямое подтверждение. Вспомнить, к примеру, как я знакомился с Долгорукими и Юсуповой: «Алексей, а что это у вас за герб такой на сумке?» И реакцию на то, что я не только из рода Пожарских, но и еще один князь Пожарский! При том, что Андрей только княжич, а Наталья с Ингой княжны, и когда они станут, соответственно, князем и княгинями - неясно. Понятно, мое мутное
происхождение на тот момент тоже вызывало много вопросов, и не только у молодых людей, но и у их старших родичей, но княжеский титул, принадлежность к роду Пожарских и близость рода Пожарских к самим Романовым снимали большинство из них, так что это никак не помешало мне попасть в малый свет. То же самое касалось и Отдельного корпуса жандармов, в котором всегда ценили семейные традиции. И ничего, что старшие родичи до меня посвящали себя армии - главное, у молодого князя Пожарского на генном уровне есть понимание, что Родину необходимо защищать. А потом было объявление меня Романовыми, и свет единодушно пришел к выводу, что мое происхождение от великого князя Александра Николаевича и княжны Елизаветы Михайловны Пожарской полностью соответствует будущему высокому званию цесаревича, а потом и императора. Что немаловажно, правящие роды Европы великого принца Алексея Александровича признают уже сейчас, а некоторые из них даже пытаются выдать за него замуж своих принцесс. Будет ли то же самое происходить лет через двадцать с моим старшим сыном, если его матерью станет Алексия? Уверен, что будет - правящие
европейские роды в подобных вопросах руководствуются голым политическим и экономическим прагматизмом, и если мой старший сын сохранит все шансы на наследование Российского престола, а, значит, сможет хоть как-то повлиять на решение нужных вопросов, никто и слова не скажет.
        А какие будут взаимоотношения в роду Романовых, если я все же попытаюсь жениться на Алексии? Деда Николая однозначно Кондратий обнимет, а бабка Маша, при ее-то стервозности и патологической тяге все контролировать, окончательно слетит с резьбы! Осатанеют и остальные старшие родичи, а мои братья и сестры будут Алексию просто терпеть. Пожалуй, единственным, кто меня чисто по-человечески поймет, будет отец, но и он невестку не примет, потому что он в первую очередь цесаревич и будущий император, а уже потом любящий родитель.
        И самый главный вопрос - а надо ли это все самой Алексии? Уж она-то, пожив столько времени у меня в особняке, полностью осознает все «прелести» нахождения вблизи большой и дружной семьи Романовых и точно не захочет получить что-то сверх того, что имеет на сегодняшний день.
        Вот и получается, что брачный союз Алексея Романова и Алексии Пафнутьевой-Кузьминой невозможен в силу разных жизненных обстоятельств, а нам с девушкой остается довольствоваться сегодняшним счастливым моментом.
        Теперь по браку с Шереметьевой или Демидовой. Тут вообще никаких вопросов ни у кого возникнуть не может, скорее наоборот, Анна из древнейшего рода, который на сегодняшний день не растерял своего богатства и влияния, а Евгения из рода не такого древнего, но пользующегося авторитетом скорее даже большим, чем Шереметьевы. Отношение к моим детям от Ани или Жени как со стороны общества, так и со стороны прочих подданных Российской империи, точно будет соответствовать их происхождению, и они не столкнутся с тем, что я терпел все эти годы со стороны всех Пожарских, за исключением деда Миши - такого я своим детям точно пожелать не хочу! Уверен, многие мне возразят, мол, трудности закаляют, и конкретно я тому яркий пример, но… Трудности, преодоление и превозмогание ребенку можно устроить и без крайностей в виде отсутствия обоих родителей, обзывания ублюдком одноклассниками и непринятия собственным родом. На это те же самые «многие» справедливо ответят - сначала заведи собственных детей, вот и посмотрим, как ты устроишь им «преодоление трудностей». Всяко может случиться, но опыт общения с вновь обретенными
братьями и сестрами из рода Романовых и особенно с младшей Елизаветой показывает, что Алексеевичам будет позволено многое, как и другим детям в нормальных семьях, но и спрос с них будет велик. И вот тут немаловажную роль будет играть личность их матери, и уж если мне соглашаться на династический брак, то в первую очередь следует руководствоваться интересами будущих детей, а не собственными. С этой точки зрения предпочтительнее, конечно же, Шереметьева, чем Демидова, потому как девушки уже сейчас руководствуются разными чувствами: если Ане нужен конкретно я, а фамилия Романова и титул «великая княгиня» являются вторичными, то вот Женя в первую очередь мечтает через брак со мной повысить свой и так высокий статус в обществе, а уж лично я, по крайней мере, надеюсь, для нее являюсь приятным дополнением к этому самому общественному статусу. Отсюда, как мне кажется, вытекает и разный подход к воспитанию детей - Шереметьева будет стараться создать любящую семью, ту, которой у меня никогда не было, а Демидова подсознательно начнет старательно делать из сыновей и дочек некое подобие себя любимой и
исключительной, прикрываясь известным выражением «я же мать» и не подпуская меня к процессу воспитания без скандалов. Плавали, знаем - у половины моей параллели в лицее были именно такие мамаши, смотревшие на своих отпрысков с немым обожанием и прощавшие тем все «мелкие» пакости, что уже привело к появлению в провинциальном тихом Смоленске очередного поколения мажоров и мажорок, меряющих людей только по их происхождению и свято уверовавших в свою исключительность и непогрешимость.
        - Лешка, - Сашка Петров пихнул меня в плечо и указал в иллюминатор на очередной сверкающий на солнце пик, - вот откуда на лыжах надо спускаться!
        Друг продолжил свою восторженную тираду, а я, согласно покивав, глянул в сторону Шереметьевой и Демидовой и вздохнул: в конце концов, можно пообещать родичам, что женюсь, но никакие точные сроки не указывать и оттягивать «знаменательное событие» максимально долго, а там кривая куда-нибудь да вывезет…
        И вообще, Алексей, хватит думать о всяких глупостях! У тебя куча текущих нерешенных проблем наподобие дуэли с Филиппком, до которой, что характерно, еще надо дожить, потому как твои предположительные враги из Ватикана еще не закончили и нападения стоит ожидать в любой момент. Еще и Джузеппе с родичами под боком, и если от молодого человека, пожалуй, подлости ждать не стоит, то вот его славные дедуля, папаша и старший брат могут что-нибудь исполнить в духе славных традиций древних итальянских родов. Не надо забывать и о Гогенцоллернах с Виндзорами, как и о поляках, роль которых в последних событиях до сих пор непонятна…
        ***
        Во дворце Гримальди, помимо хозяев и всех четверых Медичи, нас встретили Вилли с Фрицем Гогенцоллерны и Георг Виндзор.
        - Старшие родичи будут на днях, - заявили нам молодые люди, - мы же, как и обещали, прибыли пораньше.
        Понятно: немцы, англичане и испанцы послали эту троицу на разведку - выяснить общие настроения, послушать разговоры, подготовить почву для визита родичей. А что, грамотно, разумно и, самое главное, нам веселее будет. Все же эти «недоразумения» с Ибицей и последующей атакой на нас в СМИ можно пока забыть, потому как месть - это то блюдо, которое следует подавать холодным, тем более есть более важные нерешенные проблемы…
        Поздний обед прошел в «теплой и дружественной обстановке», а разговор крутился вокруг вечернего приема во дворце Гримальди, на который должны были явиться все вновь прибывшие представители правящих родов со всего мира.
        - Боюсь, что нам придется организовывать подобные приемы каждый вечер в течение недели, - улыбался князь. - Кто-то прилетел сегодня, кто-то прилетит завтра и послезавтра… Территория княжества зачищается от рядовых туристов, остаются одни дворяне. На всех основных дорогах, в маринах и на железнодорожном вокзале выставлены блокпосты, так что… И еще, дамы и господа, в княжестве аккредитовалось огромное количество журналистов со всего мира, просьба отнестись к этому с пониманием. Теперь что касается вашей охраны, - князь тяжело вздохнул. - Убедительно прошу не устраивать конфликтов на ровном месте и решать вопросы меж собой мирным путем, - старик посмотрел в мою сторону. - Алексей, особенно это касается тебя.
        Краем глаза я заметил, как с довольным видом переглянулись между собой родитель, дед Владимир и дед Михаил, и не нашел ничего лучшего, как «перевести стрелки»:
        - Ваша светлость, - поднялся я из-за стола, - прошу прощения, что дал основания так о себе думать, но на сегодняшний день главой делегации Романовых является мой отец, ему же подчиняется и охрана. Уверен, отец не допустит конфликтов на ровном месте.
        Родитель встал и кивнул, а Гримальди едва заметно поморщился:
        - Теперь и я уверен. Сейчас же более предметно обсудим вечерний прием…
        Великий герцог Люксембурга Анри Нассау с сыном Анри, король Туниса Саид Хусейнид с сыном Каисом, царь Египта Ихаб Фатимид с сыном Косеем, король Швеции Густав Адольф Бернадот с сыном Карлом Густавом - вот неполный перечень представителей правящих родов, прилетевших в Монако за время нашего отсутствия и представленных нам Гримальди в своем дворце по время вечернего приема. Особое место в этом списке занимали Аль-Нахайяны - мой отец прекрасно знал как самого шейха Арабских Эмиратов Диаба, так и его старшего сына и наследника Заида, а уж с внуками шейха, Диабом и Заидом, знакомы были уже мы. На молодежь, и не только, самое сильное впечатление произвело появление представителей норвежской королевской семьи: самого правителя Норвегии Харальда Ольденбургского, его сына Улафа и… внучки короля, шестнадцатилетней принцессы Сони.
        - Я бы ей отдался за полстакана семечек! - заявил восторженным шепотом Николай, благо наша очередь приветствовать Ольденбугских еще не подошла.
        - И я! - поддержал брата не менее восхищенный Александр.
        Эти восклицания не прошли мимо ушей возглавлявшего нашу делегацию моего отца, который, продолжая улыбаться и смотреть на приближавшихся норвежцев, буркнул:
        - Ведите себя прилично, молодые люди! Вы уже практически женаты!
        Братьев можно было понять: высокая, стройная, блондинистая Соня производила просто убойное впечатление своей классической красотой и особенно большущими, бездонными серыми глазами взрослого ребенка, смотрящего на мир вокруг с добротой и наивным восторгом! Это впечатление усиливалось очаровательнейшей улыбкой девушки и ее плавной, неторопливой манерой движений. И это все на фоне ничем не скрываемой, кричащей сексуальности вполне созревшей женщины!
        Я не удержался и хмыкнул:
        - Отец, не будь так строг к Коле с Сашей, у меня и самого возникло непреодолимое желание отдаться принцессе.
        Родитель покосился в мою сторону, но обратился к стоящему рядом деду Владимиру:
        - Дядька, а не кажется ли тебе, что эта Соня очень подходит нашему Алексею?
        - А для кого, думаешь, эту деваху старик Харальд из Осло приволок? - дед по примеру отца тоже продолжал добросовестно улыбаться. - Ну, еще для Гогенцоллернов и Медичи в качестве запасных вариантов. Про остальную нищую европейскую шушеру я даже и упоминать не хочу.
        И опять этот многозначительный косой взгляд отца, а у меня не остается никаких сомнений, что дед Владимир прав, и Соню привезли в Монако по мою душу.
        Вот что у меня за жизнь? Из одного блудняка в другой! Царственному деду, когда он соизволит прибыть на Лазурный берег, ничего не стоит поставить вопрос ребром: быстро выбирай между Шереметьевой и Демидовой, или прямо в Монако сговорюсь с норвежцами о твоем союзе с этой белобрысой красоткой, а не захочешь красотку, вот тебе французская принцесса, за которой в качестве приданого еще и кучу активов дадут! Везде засада! Как волка загоняют!
        Романовых поддержал князь Пожарский, стоявший за моей спиной:
        - Ну что, Лешенька, - голос деда Михаила был до отвращения ласков, - страшно тебе от открывающихся перспектив женитьбы на скандинавке? Ты не смотри на ее ангельскую внешность, у этой Соньки не забалуешь!
        - Спасибо, дедушка, за поддержку и понимание, - пробормотал я. - Всегда знал, что ты на моей стороне…
        В ответ раздалось лишь многозначительное хеканье, обозначающее у князя крайнюю степень довольства собой.
        В это время Ольденбургские как раз добрались до нас, и чары принцессы Сони начали производить совсем уж убойное впечатление: к красоте, неприкрытой сексуальности, огромным, затягивающим глазам, очаровательной улыбке и плавности движений добавился приятный, глубокий, зовущий голос, которым девушка старательно на русском выговаривала слова приветствия.
        Твою же бога душу мать! Как Соне удается создать полную иллюзию беззащитности, спровоцировать желание оберегать и обладать? Хотя нет, не так! Как ей удается дать почувствовать всем окружающим ее мужчинам, что они именно что мужчины, а она та самая женщина, единственная и неповторимая, та, которой можно и нужно обладать без всякой этой навязанной обществом шелухи в виде условностей и воспитания, руководствуясь одними голыми, первобытными инстинктами! А если она ведьма, и это все морок? Почему тогда молчит чуйка, или подсознание не желает отменять легкое, такое приятное томление в чреслах?
        Темп! Анализ доспеха не только принцессы, но и ее старших родичей…
        Слава Богу, норма, никаких признаков колдунской породы! Походу, у Сони это врожденное, а не благоприобретенное, и можно только позавидовать будущему супругу девушки.
        Не укрылось от меня и повышенное внимание принцессы к моей скромной персоне, но это можно было списать на мой новый имидж героя, старательно слепленный мировыми СМИ. Не стоило забывать и про еще юный возраст Ольденбургской, ее впечатлительность, и не льстить себе любимому тем, что такая девушка проявляет интерес.
        - Алексей?! Алексей?! - из размышлений меня вырвал голос отца.
        - Да, я здесь…
        - Алексей, ты о чем задумался? Его величество тебе вопрос задал.
        - Прошу прощения, ваше величество, - я обозначил поклон норвежскому королю, невольно бросив взгляд на его роскошную рыжую бороду, и провел рукой по своим седым волосам. - Ваше величество, это все последствия недавней легкой контузии.
        - Ничего-ничего, - махнул рукой Харальд и улыбнулся. - Я тут у нашего дорогого хозяина справки навел, - король кивнул в сторону стоявшего рядом князя Гримальди, - он мне сказал, что за главного в большой и дружной компании молодежи именно ты, Алексей, и я хотел обратиться к тебе с просьбой присмотреть за внучкой. Могу я на тебя рассчитывать?
        - Безусловно, ваше величество! - и опять поклон. - Не переживайте, принцесса Соня будет в надежных руках.
        Твою же мать! Старик Фрейд был прав! И оправдываться не стоило - буду выглядеть еще глупее! Алексей, соберись! И не смей краснеть!
        Король же хмыкнул, оглядел меня с улыбкой с ног до головы и кивнул:
        - Очень на это надеюсь, Алексей. Господа, еще увидимся. - И Ольденбругские направились дальше по залу.
        Только мы успели обменяться понимающими взглядами с братьями, как из задних рядов «делегации Романовых» послышался недовольный голос Демидовой:
        - Витюша, челюсть подбери! Что, никогда скандинавок белобрысых не видел?
        Обернувшись на голос Евгении, первым, что мы увидели, был утирающий со лба выступившую испарину слегка бледный Нарышкин, рядом с которым ехидно улыбался Каранеев:
        - Витя, не поверишь, я тоже под впечатлением! - он похлопал друга по плечу. - Кто бы мог подумать, что тот нескладный и малосимпатичный подросток из учебника по истории правящих родов превратится в… настоящую леди. Девушки, - Каранеев обвел насмешливым взглядом наших нахмурившихся прелестниц, - хочу сообщить вам пренеприятную новость: хоть вы у нас и самые красивые, но у вас появилась очень сильная конкурентка.
        За всех раздраженно ответила Долгорукая:
        - Видали мы лилипутов и покрупнее!
        ***
        - Ну, сынок, слушаю внимательно.
        Мы впятером - родитель, Прохор, Ваня, Владимир Иванович и я - расположились на шезлонгах на носу «Звезды». Время было уже второй час ночи, но раньше покинуть дворец Гримальди не получилось - прием затянулся. В гостиницу не пошли, уж слишком много там появилось лишних ушей.
        - А начни, пожалуй, со своих впечатлений о представленных главах правящих родов и их наследниках.
        - Да там и говорить-то особо не о чем, за исключением Аль-Нахайянов и египтян-Фатимидов, которые явно к нам благорасположены, остальные держатся нейтрально и негатива не испытывают. И вообще, отец, такое ощущение, что все эти короли, цари, шейхи и князи с наследниками с огромным удовольствием вырвались из своих владений на тусовку среди равных себе и выяснять отношения не собираются.
        - И у нас с дядькой Вовой такое же мнение, - кивнул родитель. - Что насчет силы? Ничего необычного не заметил?
        - Все на уровне общего стандарта, - пожал я плечами. - Кто-то сильнее, кто-то слабее, но вот египтяне, отец и сын, единственные сумели произвести на меня впечатление - глава рода примерно на твоем уровне, сын все же не дотягивает, но пока…
        - Фатимиды всегда были сильны, - задумчиво протянул родитель, - без них уже какое столетие в Африке ни один серьезный вопрос не решается. Что молодежь?
        - С появлением Сони начинают накаляться страсти, - вздохнул я.
        - Следовало ожидать, - ухмыльнулся отец. - Медичи и Гогенцоллерны сделали на норвежку стойку?
        - Возбудились не по-детски. Но это еще полбеды - демонстративно поплыл и младший Нарышкин.
        Родитель нахмурился:
        - Вы, я надеюсь, ему объяснили, что он вообще без шансов, даже несмотря на высокий статус его рода?
        - Витя слушать никого не хочет, - опять вздохнул я. - Может, ты с его отцом поговоришь, а то как бы дело не закончилось… ну, ты понял… международным скандалом.
        - Здесь с вами закончим, и я Алексея вызвоню. Хотя…
        Родитель достал телефон, дозвонился до генерала, попросил того явиться на рецепцию отеля и ждать нашего возвращения с «вечернего променада». Закончив разговор, отец хохотнул:
        - А сам-то ты как сумел противостоять бабским чарам этой белобрысой норвежской ведьмы, сынок? Или тоже слегка… плывешь?
        - Подплываю… но держусь.
        Родитель же повернулся к заинтересовано слушающим наш разговор Прохору, Ивану и Владимиру Ивановичу:
        - Представляете себе обалденную секс-бомбу из ваших самых смелых фантазий?
        - Да…
        - А саму невинность?
        - Да…
        - А теперь совместите и то, и то в одну юную девушку шестнадцати лет и получите норвежскую принцессу Соню. Получается совместить?
        - Н-нет…
        - Ничего страшного, - ухмыльнулся родитель, - скоро вам выпадет счастье это уникальное создание увидеть собственными глазами и понять, что я имею в виду.
        Я не выдержал:
        - Отец, а ты сам-то не поплыл от юной норвежки на старости лет? Вон как сочно Соню описываешь.
        - Сынок, - выдавил родитель сквозь смех, - неужели я похож на педофила? У меня дочки мал мала! А сказанное мной было лишь констатацией очевидных фактов, не более. Кроме всего прочего, поклонником творчества господина Набокова я никогда не являлся и с Гумбертом себя не ассоциировал. - Он посерьезнел. - Надеюсь, вы Соню в своей компании не обижали?
        - Молодые люди активно плыли и готовы были норвежке услужить буквально во всем, а вот девушки… Отрытых столкновений не было, но Демидова, Хачатурян, Юсупова и Долгорукая своей неприязни не скрывали.
        - Что принцессы?
        - Скорее настроены благожелательно.
        - Что сама Соня?
        - А вот тут, отец, самое интересное! - хмыкнул я. - Самой Соне явно комфортнее в мужском обществе, и на контакт с девушками она по собственной инициативе не идет. Фактически она весь вечер и провела в компании молодых людей.
        - Оно и понятно, - родитель улыбался, - с девушками напрягаться надо, а молодые люди сами ее развлекут и приятностей наговорят. Кстати, а как она сама с молодыми людьми?
        - Ко всем ровно и… благожелательно, - сформулировал я свои ощущения, - без всякого намека на высокомерие, которое мы наблюдали у испанки Изабеллы.
        - Никого не выделяла? - родитель изогнул бровь.
        - Ну… никого.
        - А если хорошенько подумать и вспомнить? - бровь изогнулась еще сильнее.
        - В мою сторону постоянно поглядывала, - вздохнул я. - Отец, да я последние дни новость номер один по всему миру, было бы странно, если она не уделяла мне особого внимания!
        - Предположим, - кивнул он. - А почему поглядывала, а не смотрела? Ты что, рядом с Соней мало находился?
        - Я, как и обещал ее деду, Соню представил всем по второму разу, а там ее взяли под опеку Медичи с Гогенцоллернами… Ну, подошел пару раз, спросил, все ли у них хорошо… И вообще, - я начал злиться, - ты реально хочешь меня на этой Соньке женить?
        Родитель хохотнул:
        - Вот твои царственные дед с бабушкой прилетят, глянут на это чудо природы и решат, достойна ли норвежка нашего Лешеньки, раз русские девушки внука не устраивают. - И только я собрался разразиться очередным гневным спичем, как отец посерьёзнел и остановил меня властным жестом. - Сынок, давай всю текущую номенклатуру твоих баб и их спецификации обсудим как-нибудь в следующий раз? А теперь займемся делам нашими грешными, ради которых, собственно, мы на яхту ночью и приперлись. Лешка, вот этого господина ты где-нибудь видел? - отец протянул мне фотоснимок чернявого мужчины за пятьдесят. - Посмотри внимательно, не спеши.
        Повертев в руках снимок, я пожал плечами:
        - Не видел. А кто это и почему я его должен был видеть?
        Родитель сделал требовательный жест рукой, получил фото обратно и показал изображение «чернявого» сначала Прохору, а потом Ванюше. Те помотали головами:
        - Не имели чести…
        Отец поморщился, покосившись в сторону Михеева:
        - Вот и Вовины бойцы этого господина не опознали. Не появлялся он и на нужных камерах видеонаблюдения, по крайней мере, без грима. А вот Канцелярия его установила по твоей, сынок, наводке, - родитель окинул меня многозначительным взглядом, а Прохор с Ваней в это время понимающе переглянулись.
        - По какой еще наводке? - не понял я. - И зачем этого типа Канцелярии вообще надо было устанавливать?
        Цесаревич повернулся к воспитателю с колдуном:
        - Кто объяснит непутевому отроку ход наших с вами мыслей?
        - Давай я, Шура, - кивнул Прохор. - Лешка, кто нам совсем недавно уверенно заявил, что шестой колдун, игравший роль контролера в Сен-Тропе, был в Москве, когда… ты Бирюкова завалил? Сам продолжишь?
        Твою же!.. Так вот откуда ветер дует! Я кивнул, постаравшись отстроиться от грустных воспоминаний, и протянул:
        - Во-первых, присутствие «шестого» в Москве… Во-вторых, его мобильность… В-третьих, возможность организации нападения в центре Европы… Плюс наши подозрения о причастности Медичи… Нам осталось лишь пробить окружение Джузеппе в Москве и все контакты итальянских дипломатов, тем более они и так постоянно под контролем Канцелярии…
        Прохор одобрительно кивал на каждое мое предположение
        - Стойте… а если эти, кто бы они не были, вообще прислали «шестого» под дипломатическим прикрытием, и нам просто стоит проверить новых сотрудников посольства? И особенно тех, кого сейчас в Москве нет?
        Прохор одобрительно кивнул в очередной раз, а Ванюша хлопнул себя по коленям и ухмыльнулся:
        - Ведь можешь, царевич, когда хочешь! Зря ты, конечно, на военном училище крест поставил, может, и стоило тебе пойти по стопам папаши на этот его жандармский факультет. Терся бы после выпуска при центральном аппарате Корпуса в лазоревом мундирчике из генеральского сукна или вообще в цивильном рассекал по модным тусовкам, зорко следя за настроениями будущих подданных. Там, глядишь, и до Канцелярии с божьей помощью дорос бы, - колдун тяжело вздохнул. - Но нет, испортил тебя Петрович романтикой рукоприкладства, заразил страстью к членовредительству, кровавым пыткам и ненужному геройству, вот и ищешь себе постоянно приключений на неокрепшую задницу. Еще и характер твой проклятый с неспособностью подчиняться кому-либо… Короче, царевич, один в поле не воин, или одна голова хорошо, а две лучше…
        Очередные витийствования Кузьмина прервал родитель:
        - Лешка, ты понял, на что именно мы намекаем?
        - У меня были все вводные, - вздохнул я, - но мне не удалось их связать воедино. В отличие от меня, вы все опытные, умные и со специализированным образованием. Хорошо, признаю - мне без вас просто никуда. Отец, так что за тип на фото? Неужели «контролер»? И надо ли мне прямо сейчас… провести опознание этой твари?
        - А почему, думаешь, мы на яхте сидим, а не в отеле? Отвечая же на твой вопрос, что за тип на фото, то нам не удалось установить его настоящие данные, в итальянском посольстве он числился замещающим офицером безопасности под вымышленным именем, однако указанный персонаж неоднократно ранее был замечен у наших западных границ под разными псевдонимами, и есть стойкое убеждение, что он имеет самое прямое отношение к католическим орденам.
        Кузьмин не удержался и буркнул:
        - Кто бы сомневался…
        - И я про тоже, - кивнул родитель. - Теперь, Лешка, я предлагаю тебе поведать присутствующим о том, о чем мы с тобой вскользь успели поговорить сегодня во время завтрака в Женеве, а уж потом… проведем процедуру опознания. Сынок?
        Доложившись о том, что прошлой ночью случайно настроился на «контролера», услышал авторитетное мнение Кузьмина, совпадающее с моим:
        - Судя по всему, дело мы имеем с высококлассным специалистом, а потому будем исходить из того, что он тебя, царевич, однозначно засек. Проблема в другом - как мы этого злодея ловить будем? И ловить оперативно, потому как шепчет мне сердечко, что «контролеру» этому приговор со стороны старших коллег по опасному бизнесу уже вынесен. Кончат они его в самое ближайшее время, и концы в воду, и «шестой» весь этот расклад прекрасно понимает. - Ванюша обвел нас взглядом. - Надеюсь, у присутствующих нет вредных иллюзий, что против нас играет одиночка? Вот и чудно. А так, лично я вижу два пути дальнейшего поиска злодеев, и оба эти пути, что характерно, друг друга не исключают. Самый короткий - резкий наезд на Медичи, и тогда мы с большей долей вероятности сразу выходим на заказчиков, минуя все промежуточные звенья цепи, страшно их пытаем, получаем нужную и ненужную инфу и валим их наглухо. И длинный - царевич умственно извращается и дает понять найденному контролеру, что другого выхода, кроме как выйти на связь, у того попросту нет, а когда злодей сдает нам заказчиков, переходим к сценарию номер один с тем
же кровавым, но счастливым финалом. Вопросы?
        - Государь в курсе насчет Медичи, - вздохнул родитель, - и приказал до его появления в Монако никаких активных действий против итальянцев не предпринимать. Вы бы знали, - он вскочил и заходил по палубе, двигаясь с каждой секундой все быстрее и быстрее, - с каким удовольствием я всех трех Умберто за хобот подержал! Они бы у меня, суки, долго подыхали! - лично я уже с трудом различал отдельные слова в отцовской тираде. - И похер на последствия! В следующий раз и другие подумали бы, прежде чем на Романовых покушения устраивать и крутить мутные делишки на территории России! Суки! - родитель резко упал обратно на жалобно скрипнувший шезлонг, схватил со столика бутылку виски и начал жадно пить прямо из горла. - Твари! - выдохнул он, поморщился и уставился на Кузьмина. - Ванюша, но ты же понимаешь, что перед Лешкиными умственными извращениями с предложением о сотрудничестве клиент должен проникнуться и осознать безвыходность своего положения?
        - Уж это как водится, Шура, - колдун довольно осклабился. - Осмелюсь напомнить, Тагильцев с Бирюковым созрели достаточно быстро, вот и тут следует работать по проверенной схеме, - Кузьмин повернулся ко мне. - Царевич, извини… Короче, главное - обозначить злодею его стремные перспективы и надеяться, что у него мозгов и решимости хватит с нами связаться.
        Родитель кивнул:
        - Прохор, Вова, предложения будут? - Те отрицательно помотали головами. - Лешка, справишься?
        - Могу приступить прямо после опознания по фото. Местонахождением злодея заморачиваться?
        - А смысл? - отец сжал и разжал кулаки. - Это не Россия, сынок, тут мы квартал не оцепим и территориальную группу быстрого реагирования из канцелярских бармалеев послать не сможем. Обращаться за помощью к местным? Только в крайнем случае, да и то… не хотелось бы афишировать твои способности. Вот когда клиент дойдет до нужной кондиции, тогда и будем посмотреть… Ванюша, принимай командование, теперь это твоя зона ответственности.
        - Есть принять командование, - кивнул Кузьмин, повернулся ко мне и ухмыльнулся. - Ну что, царевич, как опознание проводить будешь?
        Я пожал плечами:
        - В двух словах: перехожу на темп и в трансе сравниваю облик «контролера» с обликом на фото.
        - Можно и так, - кивнул колдун, - но пора тебе переходить на новый уровень, который подразумевает экономию сил и времени, тем более нам все равно клиента по полной напрягать… Помнишь, как «Тайга» охотилась за моим фантомом?
        - Помню, - заинтересовано протянул я.
        - Вот и… - Кузьмин задумчиво оглядел палубу, а потом скомандовал: - Шура, бери бутылку, она тебе понадобится, и перемещайся к Прошке с Вовой, сейчас будет шоу.
        Отец беспрекословно выполнил команду, и я почуял, как от них троих повеяло настороженностью.
        - Царевич, - продолжал тем временем Кузьмин, - слушай меня внимательно! Бери образ типа с фотографии и ставь его вон туда, - колдун указал мне на место слева от шезлонга отца. - Используй воображение… Просто поставь клиента туда, куда я тебе указал…
        Легкий темп… И чернявый мужчина стоит в указанном месте…
        - Отлично, царевич, я его тоже вижу… Но фантом у тебя получился слабенький, безжизненный какой-то. Добавь красок, не стесняйся…
        Сработавшая чуйка отключила мозги и взяла все в свои руки - образ мужчины с фотографии в моем воображении и одновременно его фантом слева от шезлонга стали яркими и живыми, как будто подпитались силой от «оригинала».
        - Полегче, царевич! - в голосе Кузьмина слышалась нескрываемая настороженность. - Нам еще привидений тут не хватало!
        - Твою же бога душу мать! - это уже был срывающийся голос Прохора. - Господи, да он как живой!
        - Царевич перестарался, - хмыкнул колдун. - Предполагалось, что вы должны были чуять некое присутствие чужака, а вы увидели его фантом. Как ощущения, царевич?
        - Норма, - кивнул я. - Теперь работаем с обликом «контролера»?
        - Ставь его справа от шезлонга…
        На этот раз поставить полноценный фантом проблем не составило - помогали болезненные воспоминания.
        - Сука, натуральное привидение! - прокомментировал увиденное родитель и принялся истово креститься, после чего хорошенько так приложился к бутылке.
        Его примеру последовали и Прохор с Владимиром Ивановичем, один только Ванюша задумчиво рассматривал светлый, безликий фантом, который хоть и имел четкие формы человеческой фигуры, но, по зрительным ощущениям, был соткан из плотного белесого тумана.
        - Что скажешь, царевич?
        - Как по мне, полная идентичность, - скривился я. - Что дальше, господин Иванов?
        - Сможешь соединить их в один, но так, чтобы фантом имел лицо нашего клиента?
        - Попробую…
        - Не надо пробовать, царевич, надо делать! - рявкнул Кузьмин, и я только сейчас обратил внимание на то, в каком диком напряжении находился Ванюша.
        - Есть делать…
        Соединение прошло хоть и медленно, но успешно, и вот перед нами стоит фигура с отчетливо узнаваемым лицом.
        - Чудно, царевич! Ну и завершающий штрих: хочу, чтобы под клиентом была большая раскаленная сковорода с горящим маслом.
        - Есть сковорода с горящим маслом…
        Воображение тут же послушно выполнило команду, и фантома со всех сторон стали облизывать языки пламени. Одновременно с этим я отстранился от ужаса и боли, которые волной пошли от фантома.
        - Батюшки-светы! - услышал я голос Михеева. - Натуральная геенна огненная!
        - Она, родимая! - оскалился Кузьмин. - Все, царевич, завязываем с фокусами, иначе так клиент долго не протянет: или мотор не выдержит, или умишком поедет от таких-то ощущений.
        Языки пламени я убрал, а вот дальше растерялся:
        - Ваня, а с этим-то что делать? - и указал на продолжавший стоять фантом.
        - Просто представь, что его тут больше нет, - отмахнулся тот. - Всему учить надо…
        Развидеть фантом у меня получилось только с третьей попытки, а среди присутствующих уже шло бурное обсуждение «шоу»:
        - Ванюша, ты точно уверен, что клиент… получил нужное послание? - родитель недоверчиво разглядывал колдуна.
        - Я это чуял, Шура, - кивнул Кузьмин. - У сына можешь поинтересоваться, царевич чуял это еще отчетливее, чем я.
        - Лешка?!
        - Не переживай, отец, - вздохнул я, - эта тварь от нас теперь никуда не денется, если только до него подельники раньше не доберутся…
        ***
        Отец Витольд тихонько подвывал, забившись в угол спальни скромного дачного домика, расположенного на юге Венгрии. Глаза уже бывшего посланника Римской католической церкви ничего не видели, рук он не чувствовал, а ноги, несмотря на обильные мочеиспускание и дефекацию, продолжали гореть от ожогов адского пламени.
        И этот кошмар длился уже сутки - сначала было легкое, едва уловимое касание сознания Витольда неустановленным колдуном, а потом и полноценное зондирование, противостоять которому не представлялось возможным по причине непонимания отцом природы этого внимания. Витольд догадался, что его ищет молодой Романов, и даже слегка обрадовался - возможности русских в Европе ограниченны, и вышло бы хуже, если его нашел круг из уже бывших коллег. Не теряя присутствия духа, посланник, доверившись судьбе, кинул монетку на карту Европы, собрал вещи, сел в прокатный автомобиль и убыл на ближайшую автобусную станцию.
        Чем ближе была ночь, тем больше колдун волновался, но забыться тревожным, чутким сном ему все же удалось. Разбудил Витольда практически неуловимый поток внимания, на который, не будь в бегах, он не обратил внимания. Через какое-то время поток внимания повторился, и отец не мог не отдать должное мастерству Романова - внимание шло отовсюду сразу и ниоткуда совсем! А потом пришел АД, в его классическом понимании!..
        Кровать под отцом, как и пол в спальне, превратились в раскаленную сковороду, стен не было видно из-за языков адского пламени, и нестерпимые ужас и боль полностью поглотили сознание Витольда…
        ***
        - Они все очень сильны, - рассказывала принцесса Соня деду и отцу. - Особенно выделяются Романовы, за ними идут Гогенцоллерны и Фатимиды.
        - Ясно, - кивнул король Норвегии. - Что там с этим принцем Алексеем, внучка?
        - Он единственный, кого я не вижу, - щечки Сони покрылись румянцем. - Ну, практически не вижу…
        - Это как?
        - Просто ощущаю как бешенный сгусток силы, который постоянно… мерцает…
        - Очень интересно… Он действительно колдун?
        - Без всяких сомнений, дедушка, - кивнула девушка.
        - А стихии?
        - В наличии.
        - Очень интересно… - повторил задумчиво король. - А твоя сила на него как?.. Действует?
        - Слабо, - Соня нахмурилась.
        - Что, девочка, - Харальд улыбнулся и подмигнул сыну, - понравился мальчик, способный оказать тебе сопротивление, а ты ему… не очень?
        Соня вскочила:
        - Да, дедушка, понравился мальчик, а я ему нет! И вообще, из всех этих… - девушка махнула рукой, изображая непонятно что, - так называемых мальчиков Алексей единственный, за которого я бы с удовольствием вышла замуж!
        Харальд хмыкнул и всем телом повернулся к сыну:
        - Не зря мы с собой Соньку взяли, а то девка на родине полностью уверовала, что всегда будет так, как она захочет.
        - И совсем я не уверовала… - принцесса мило прикусила губу. - Деда, так что мне делать?
        - Продолжать вращаться в среде высокородной молодежи, а там видно будет…
        Глава 6
        - А теперь, Лешка, и ты, Ванюша, можете толком объяснить, что это вообще такое было? - родитель указывал на то место, где еще недавно стояло «привидение».
        Я поднял руки в защитном жесте:
        - Мне тоже не все до конца ясно, так что переадресую твой вопрос к господину Иванову.
        Родитель, как и Прохор с Владимиром Ивановичем, в ожидании уставились на колдуна, который сначала весь скривился, а потом заявил:
        - Все произошло как в том анекдоте: а че я, я сама охренела! - он вздохнул, оглядел меня с ног до головы, снова повернулся к отцу и буркнул: - Как я говорил ранее, предполагалось, что вы трое ничего видеть были не должны, просто чувствовать чужое неявное присутствие, а тут… Короче, я в очередной раз недооценил царевича, который… как оказалось, способен создать эффект реального присутствия фантома. - Кузьмин опять скривился и продолжил: - То, что вы видели, на самом деле демонстрировал вам царевич, а уже ваше сознание с воображением дорисовывало подробности. Понятно?
        Воспитатель с начальником охраны, как и родитель, отрицательно помотали головами, а последний протянул:
        - Но мы же его видели, Ванюша…
        - Я и говорю, вам его демонстрировал царевич, а на самом деле фантом из себя представлял видимый только нам с ним некий энергетический сгусток, копию или, если вам так будет понятнее, энергетический слепок со своего носителя, через который царевич и воздействовал на… оригинал. - И видя, что в глазах всех трех «не колдунов» появляется намек на понимание, Кузьмин продолжил: - Если бы проводилась видеофиксация всего происходящего, то при просмотре записи этих фантомов с привидениями мы бы не обнаружили. Ферштейн?
        - В общем и целом… - дружно кивнули все трое, да и для меня теперь многое встало на свои места. - Ванюша, - протянул отец, - а ты так… как Лешка, можешь?
        - Могу что, Шура? Мультики показывать или вот так с фантомами работать?
        - И то, и другое.
        - Ну, я после правила еще не до конца в себя пришел и не могу уверенно рассуждать насчет качественных иллюзий с эффектом полного погружения в реальность… А так кое-что я и раньше умел… Что же касается работы с фантомами, то сегодняшний опыт показал мою полную, абсолютную бездарность, - колдун тяжело вздохнул.
        Я не удержался и спросил:
        - А как же тот твой фантом, на который «Тайга» в Москве охотилась?
        - У меня вопрос тот же, - кивнул отец.
        - Там был мой собственный фантом, с которым я и тогда еле справлялся, - бросил раздраженно Кузьмин. - Сейчас, наверное, справился бы лучше, и то только в качестве обманки для вражеских колдунов, а вот так работать с чужими фантомами, как царевич, я не умею.
        - А на темпе? - продолжал допытываться отец. - Я имею в виду… то, что сначала хотел делать Алексей? Ну… действовать на клиента дистанционно?..
        - Полная засада, Шура, - колдуна аж передернуло. - Пытался тут после правила, и нихрена… Это у тебя сынок талантливый, а нам, простым смертным, приходится довольствоваться лишь крошками с барского стола.
        - Прекращай юродствовать, - отмахнулся отец и окинул нас хмурым взглядом: - Надеюсь, мне не надо напоминать присутствующим о неразглашении? Отлично, но я все-таки напомню. А теперь двигаем в отель, мне еще семейству Нарышкиных мозги вправлять.
        Всю дорогу до гостиницы родитель молчал, периодически поглядывая в мою сторону, а заговорить решил только на Золотой площади:
        - Да, сынок, не перестаешь ты нас удивлять… Боюсь даже представить, что будет, когда в полную силу войдешь.
        - До этого счастливого момента мне еще дожить надо, - хмыкнул я. - Колдуны мутные постоянно подлые засады устраивают, правящие роды Европы козни строят, любимые родичи против воли оженить пытаются… Вот твой сын и напрягается по полной, максимально мобилизуя дарованные Господом и родителями возможности неокрепшего организма. Как-то так…
        - Это точно, - отец вздохнул. - Я в твои годы в казарме сидел и только в увольнительных успевал развлекаться. И лишь после окончания училища… - он замолчал. - А потом война и… все эти ужасы стали привычны… Твои же запасы… даже не силы, а психологической устойчивости просто поражают!
        - Это ты мне таким образом пытаешься суровый мужской комплимент сказать? Брось, отец! - опять хмыкнул я. - Ваши с мамой гены, плюс суровое воспитание Прохора, готовившего из меня боевика по своему образу и подобию, и влияние жесткого деда Миши, который и в отставке остался военным до мозга костей. - Мы остановились у дверей отеля, кивнув поприветствовавшим нас дворцовым. - Кстати, тут мне Ванюша на днях целую лекцию прочитал на предмет нашей общей ненормальности. Ты там тоже упоминался.
        - Боевое братство, все дела? Мы ненормальные, и никогда не стоит этого забывать?
        - Ага.
        - Слушай Ванюшу, он порой дельные вещи говорит. Ладно, пошли Нарышкина искать…
        «Вправление мозгов» генералу прошло быстро и четко - тот сразу понял, какими именно последствиями грозит любой необдуманный поступок сына для рода Нарышкиных.
        - Тебе, Алексей, еще с Гогенцоллернами долго общаться, - заканчивал «инструктаж» родитель, - не дай Виктору разрушить твою блестящую карьеру, да и свою начать тоже.
        А уже в номере отец задумчиво протянул:
        - И все-таки эта Ольденбургская натуральная ведьма! Я тебя очень прошу, Лешка, будь с ней поаккуратнее…
        ***
        - Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, - напевал я, принимая душ.
        Настроение, на удивление, этим утром было приподнятым по непонятной причине, и даже скопление сильных людей внутри и около отеля меня особо не напрягало - мало ли по каким причинам собрались главы правящих родов, это их личные проблемы.
        Уже на лестнице, спускаясь на первый этаж нашего номера, обратил внимание, что вокруг обеденного стола расположились дед Владимир, дед Михаил, Умберто Медичи, Людовик Бурбон и Альбер Гримальди, увлеченно что-то изучавшие. На меня внимания никто не обращал, потому, подойдя поближе, я откашлялся и пожелал всем присутствующим доброго утра.
        - Доброе утро! - буркнули мне в ответ и вернулись к обсуждению.
        Через некоторое время из отдельных фраз стало понятно, что старшее поколение собирается на рыбалку, а Гримальди показывает на карте самые рыбные места, сам не имея возможности выйти в море - главы правящих родов продолжали прибывать в княжество.
        Выйдя на балкон, набрал отца.
        - Долго спишь, Лешка, - услышал я. - Спускайся в лобби, мы с Коляшкой и Шуркой уже здесь.
        Как оказалось, в лобби были не только они, но и практически все остальные главы правящих родов, прибывших в Монако. Потратив пятнадцать минут на обязательные приветствия, добрался все-таки до родителя и братьев, сидевших за столиком в обществе Ани Шереметьевой.
        - А чего они здесь-то все собрались? - задал я терзавший меня вопрос. - Чего сразу не в какой-нибудь марине?
        - Так на «Звезде» в море пойдут, - пожал плечами отец. - Сам только сегодня утром от дядьки Вовы узнал: старшее поколение поздно ночью сговорились, - он усмехнулся. - Обратил внимание, что все с бокалами сидят, и совсем не шампанского? Большинство после приема продолжили… общение, это мы с вами рано ушли.
        - Понятно, - кивнул я и повернулся к Шереметьевой. - Анечка, а ты чего с утра пораньше вскочила?
        - А я тоже на рыбалку еду, - гордо выпрямилась девушка. - Дядька Саша меня попросил, - она показала глазами на моего родителя.
        - Александр Николаевич, извольте объясниться, - ехидно протянул я.
        - Все просто, Алексей Александрович, - улыбался он. - Личная просьба короля Франции и… большинства остальных царственных особ, которым очень понравилось, как всю вашу эпопею освещала в СМИ пресс-секретарь вашей делегации княжна Анна Шереметьева. Говорят, несомненный талант! И даже готовы платить очень приличные деньги за репортажи из-под ее пера!
        - Анечка, - искренне обрадовался я, - вот ты и становишься модным журналистом-международником! Поздравляю!
        - Растешь, Анюта! - заявил довольный Коля, а Саша добавил: - Требуй со своих отца и деда отдельное, личное СМИ, где ты будешь полновластным главным редактором!
        Девушка смущенно отмахнулась:
        - Мальчики, не говорите глупостей! Все репортажи уже написаны и будут написаны пресс-службами царственных особ, мне останется только их отредактировать под свой стиль и напечатать под своим именем, чтобы выглядело как объективный взгляд со стороны. Ну, еще фотографии сделать, но этим будут заниматься профессиональные фотографы Гримальди.
        Влез родитель:
        - Алексей, наша восходящая звезда журналистики скромничает! Конкретно сегодняшнее мероприятие, и не только сегодняшнее, она будет освещать лично.
        Поболтав еще какое-время на эту тему, мы дождались, когда в лобби спустятся «главные рыбаки», пожелали всем «Ни хвоста, ни чешуи», а Анне удачи, и уже направились на пляж, как меня остановил отец и отвел в сторону:
        - Лешка, мы тут с остальными наследниками тоже решили собраться, но во дворце Гримальди, а у вас, как я понял, сегодня пляжный отдых?
        - Да.
        - Ты там этой норвежке все же внимания побольше удели и за остальной молодежью присмотри.
        - Договорились.
        Родитель, оглядевшись, неожиданно хмыкнул:
        - Смотри, Лешка, вот откажешься жениться на Шереметьевой, мы ее на почве международной журналистской деятельности мигом в стройные ряды защитников родины поставим! Какое идеальное прикрытие при таких-то тяжеловесных знакомствах! - он закатил глаза. - Да Аня по всему миру ездить сможет, и везде ее с удовольствием примут!
        - Ага, и даже никто не догадается, что она имеет отношение к нашим спецслужбам, - поморщился я. - Отец, что за ерунда?
        - Лешка, - родитель хлопнул меня по плечу, - ты слишком хорошо думаешь о людях, об их интеллектуальных способностях и отсутствии низменных страстишек. Поверь, иногда хвастливая фраза, брошенная в определенном контексте высокопоставленным чиновником во время беседы с красивой, юной девушкой знатного происхождения, гораздо важнее и информативнее, чем портфель с секретными документами. Главное - иметь доступ к этим чиновникам. У твоей же Анечки такой доступ точно будет.
        - Уговорил, - вздохнул я, - ставьте на здоровье Аню в… стройные ряды. Только я буду настаивать, чтобы Шереметьевой паспорт дипломатический выдали во избежание разных там неожиданностей… - И решил «отомстить» за начинавшие дико бесить разговоры о свадебке: - Кстати, отец, а ты предупредил наших царственных рыбаков, что на «Звезде» появились привидения? - и, удовлетворенно наблюдая за изменившимся выражением на лице родителя, решил удалиться: - Хорошего дня, папа!
        Беседа с отцом, впрочем, сильно настроение не подпортила, а ласковое солнышко и шум прибоя на пляже при отеле очень быстро настроили на позитивный лад. Раздражало только одно - если раньше берег был полностью в нашем распоряжении, то сейчас на нем присутствовало достаточное количество членов делегаций иных правящих родов, не имеющих личных апартаментов в Монако и, соответственно, остановившихся в нашем отеле. Улыбаясь и кивая, прошагал мимо кланяющихся «сопровождающих» к бару, где на привычных местах уже сидели мои братья и Сашка Петров. Обменявшись приветствиями со школьным другом, решил поинтересоваться у всех троих:
        - И чем у вас вчера вечер закончился?
        - Это с того момента, когда тебя дядька Саша с собой увел? - Николай отпил из бокала свежевыжатый апельсиновый сок.
        - Ага.
        - Да так, ничего интересного… Долго прощались, потом разошлись. Фриц пошел провожать Елену Панцулаю, Шурка вообще с Кристиной во дворце Гримальди задержался, - Николай покосился в сторону художника, - ну а Вилли, Умберто и Виктор вызвались проводить до родичей Соню.
        - Эксцессов не случилось? - решил уточнить я.
        - Ты имеешь в виду последнюю троицу?
        - Да.
        - Некоторая напряженность в воздухе витала, - хмыкнул Николай, а Александр кивнул. - Ну, еще наши красавицы, когда Соня ушла, высказали все, что думают по ее поводу.
        - Кто бы сомневался, - вздохнул я. - Что-то еще было?
        - Да, пока не забыл, Ева вспомнила про японские моты, которые можно будет посмотреть уже сегодня, и попросила заняться этим Сандро Багратиона.
        - То есть его сегодня на пляже не ждать?
        - Леха, - влез улыбающийся Александр, - ты плохого мнения о курсантах нашего училища, которые прекрасно понимают, что такое субординация - Сандро на просьбу Евы тут же заявил, что этот вопрос ему надо согласовать с тобой.
        - Приятно слышать, - хмыкнул я. - А Демидова почему тогда постоянно по делу и без дела выступает, или девочек у вас субординации не учат?
        - Леха, - оба брата выставили руки в защитном жесте, - вот в это нас не вмешивай! Это не субординация, а ваши личные дела! А так у Женьки с субординацией в училище все в порядке.
        - Понятно, сам виноват, - вздохнул я. - И Мария с Варварой тому самое яркое подтверждение. Во сколько молодежь на пляж собирается? Как вчера и договаривались, после одиннадцати?
        - Да…
        Взяв себе томатного сока, пошагал к Прохору и Ване, принимавшим солнечные ванны в той части пляжа, которую давно облюбовали для себя семьи Петровых, Михеевых и свободные от дежурства дворцовые. Обменявшись приветствиями, искупался в море и, вернувшись, развалился на соседнем с воспитателем шезлонге. Долго побалдеть, однако, мне не дал Кузьмин:
        - Царевич, судя по вчерашнему представлению, ты вернулся в форму… Может, посмотришь меня? Ну… мое состояние после правила?
        - Еще вчера посмотрел, - ответил я, не отрывая глаз. - Основные энергетические связи уже налажены, доспех усиливается, но процесс еще не закончен. Как сам себя чувствуешь?
        - Сильнее, если говорить грубо, а так… разбираться надо… И, сам понимаешь, не здесь, а то… Вот я и хотел у тебя поинтересоваться, когда мы круг с батюшками тренировать будем?
        - Проблема… - вздохнул я. - Не дай бог в Монако напортачить, мировая война на ровном месте начнется.
        - Вот я и подумал, царевич, - в голосе колдуна послышались заговорщицкие нотки, - надо бы нам твою виллу в Ницце навестить, а там на бережке и… Людей рядом мало, тихо, спокойно, да и в качестве обставы твой визит на виллу прекрасно подойдет. Можем поехать на моем «Гелике»…
        Я ухмыльнулся и обратился к воспитателю:
        - Прохор, ты не в курсе, Ванюша себе любовницу среди валькирий не заимел?
        Тот хохотнул:
        - Кто ж это колдунское отродье знает? Может, и заимел. Олегыч, ты гнева государыни вообще не боишься?
        - Да ну вас! - буркнул Кузьмин. - Стараешься, придумываешь, о царевиче заботишься! А они презлым за предобрейшее!
        - Мы пошутили, - сквозь смех сказал я и уселся на шезлонге. - Идея насчет виллы принимается, только надо выбрать день, когда мы туда съездим. Сам понимаешь, все эти приемы… А когда англичане, немцы, поляки и испанцы пожалуют, совсем не до этого будет. - Ванюша кивнул, а я решил перед ним «извиниться». - Кстати, это ты так грамотно батюшек в дозоры разместил, что они максимально большую территорию вокруг отеля контролируют?
        - И по два дворцовых к ним в помощь приставил, - лениво кинул Кузьмин. - Лично вчера прилегающую территорию на третий раз ножками оббегал, пока вы во дворце у Гримальди шампанское изволили халкать. Подобрал два удобно расположенных уличных ресторанчика, хозяевам аренду столиков за неделю оплатил, заодно и бойцов на довольствие поставил. Ну и французскую наружку в тех местах слегка шуганул, чтобы у наших под ногами не путались.
        - Выношу личную благодарность! - похвалил я Ваню, решив не обращать внимания на его слова о лягушатниках, и перевел разговор на более приятную тему: - Кто домой звонил? Что новенького слышно?
        На родине все было хорошо: мой особняк пока стоял, маленькие Прохор и Виталька вели себя как и положено детям их возраста и все больше сближались с Алексией, сама девушка уже не избегала общения с родным отцом и регулярно сообщала Кузьмину об проказах младших братьев, матушка Наталья стала подумывать о возобновлении «практики» и успела через Алексию пообщаться на эту тему с Пафнутьевым, Прохоровская Екатерина «тащила лямку» на службе и с нетерпением ждала возвращения жениха.
        - Сестру твою младшую Елизавету к Леське тут на днях в гости привозили, - сообщил мне воспитатель то, что я знал и так. - В следующий раз, как я понял, Леська поедет к Лизе в Кремль. Еще Трегубов с подачи государыни затеял в особняке легкий косметический ремонт, обещал к нашему возвращению все закончить.
        - Леся уже нажаловалась, - хмыкнул я. - Меня вот, например, все в нашем особняке устраивало, но бабуле виднее… Если она после этого ремонта охотнее будет сестер к нам отпускать, то я готов вытерпеть такое наглое вмешательство в наш с вами быт.
        - Именно под этим соусом техническое задание Трегубову государыней и было озвучено, - воспитатель и не думал улыбаться. - Все в рамках заботы о престиже и удобстве рода Романовых.
        Я покивал:
        - Лично после ремонта дом на закладки проверишь, Пафнутьеву в этом вопросе веры нет никакой - любимая бабушка прикажет, и будет наш Виталий Борисович молчать как рыба.
        - Новейшее оборудование как раз у Канцелярии, - кинул в пространство воспитатель и поморщился, - в том числе и подслушивающие устройства. Нет никакой гарантии… - он неопределенно помахал рукой. - И дворцовых к поиску клопов привлекать бесполезно по тем же самым причинам.
        - Ясно, - теперь была моя очередь морщиться. - Тогда будем проверять конкретных людей, имеющих отношение к… новейшему оборудованию. Ваня, - я повернулся к колдуну, - ты со мной?
        Кузьмин ощерился:
        - Царевич, позволишь Виталькой Пафнутьевым заняться лично?
        Я подумал и отрицательно помотал головой:
        - Виталий Борисович на мне, на тебе все остальные… специалисты.
        Колдун разочарованно кивнул, а воспитатель вздохнул:
        - Меня при этом разговоре не было…
        ***
        До появления на пляже компании наших девушек и молодых людей мы с братьями и моим другом успели пообщаться с семьями Петровых и Михеевых, описав подробности вчерашнего приема и пообещав им, что всех этих королей, царей, императоров и великих герцогов они, в конце концов, увидят вживую. Один Владимир Александрович, отец нашего художника, тихонько сказал, косясь на восторженно настроенную супругу:
        - Век бы этих царственных особ не видел… И кажется мне, Лешка, что ты меня очень хорошо понимаешь…
        - Вы, как всегда, правы, дядька Вова, - хмыкнул я. - А что делать? Приходится плыть по течению и постоянно лавировать, стараясь не попасть в водоворот.
        Петров заулыбался:
        - Ты, Лешка, лавируй получше, потому как не один плывешь, еще и нас из потока вытаскиваешь. Чувствуешь ответственность?
        - Чувствую, дядька… - улыбнулся и я. - Не переживайте, ответственность только придает мне сил.
        - Так держать, Пожарский! Глянь, вот и ваши друзья пожаловали…
        Понятно, что главной темой обсуждения в нашей пока российской компании стала «творческая командировка» Ани Шереметьевой на великосветское мероприятие под кодовым названием «Рыбалка». Мы с братьями комментировать ничего не стали, лишь сообщили, что Аню утром видели и пожелали ей удачи, а вот от наших красавиц выслушали много чего, в основном с оттенком женской зависти, но в рамках приличий. Молчали только Панцулая и Хачатурян, последняя же и решила подвести итог:
        - Девочки, хватит Аньке так отрыто завидовать! Мы-то с вами сейчас на солнышке загораем и коктейли попиваем, а девка у раздувающихся от собственной значимости стариков пытается интервью взять. И вообще, - Тамара оглядела присутствующих, - Шереметьева всю нашу поездку работала, по ночам за этими своими статьями сидела. И про нас в статьях не забывала. Так что она заслужила свою минуту славы!
        Особого раскаянья, впрочем, на лицах остальных девушек не наблюдалось, а возникшую неловкость разрядил братец-Александр:
        - Так выпьем же за нашу Анечку Шереметьеву, восходящую звезду отечественной и не только журналистики, - он отсалютовал бокалом с соком.
        Пока все со смехом чокались напитками, я обратил внимание, как при резком движении поморщился и схватился за бок Виктор Нарышкин, но синяка на голом торсе молодого человека, как ни приглядывался, не обнаружил.
        «Жестко в роду у Нарышкиных молодое поколение воспитывают, - улыбнулся я про себя, - сначала дед бедолагу Виктора на губе покритиковал в грудную клетку, вот теперь родитель… И вообще, почему меня Прохор так бить не научил, чтобы следов на клиенте не оставалось? Очень сомневаюсь, что канцелярские подобными приемами не владеют…»
        А вот и сестры Гримальди пожаловали в обществе Стефании Бурбон…
        Буквально через пять минут после принцесс появились явно похмельные Медичи, Гогенцоллерны, Виндзор и Аль-Нахайяны, направившиеся прямиком в бар, а я порадовался за своих братьев - с переселением к нам в номер и приездом моего отца Коля с Сашей точно сберегут массу здоровых клеток печени и перед свадьбами будут выглядеть вполне приличными молодыми людьми, сумевшими вовремя одуматься и вырваться из пучины пьянства и разврата.
        - Алексей, - ко мне подошли Багратион с Каранеевым, - Ева сказала, что контейнеры с японскими байками уже на складах. Как поступим?
        - Надо бы глянуть, - вздохнул я. - Может, вы этим и займетесь? Без меня. А то… сами понимаете.
        - Сделаем, не переживай, - кивнул Сандро. - Можно вообще по одному образцу из контейнеров достать и попросить Джузи, чтобы его работники из салона «Дукати» собрали байки. Только вот, Алексей, я вот что подумал: а если император Японии сегодня или завтра в Монако заявится? Будет неудобно, если ты ему вместе с нами на подаренных байках не покажешься…
        - Сандро, почему ты не на дипломата пошел учиться? - я хлопнул довольного похвалой грузина по плечу. - Действительно, могло получиться очень скверно, учитывая отношение японцев к подобным вещам. Переговорю с отцом на эту тему, а потом буду просить Джузи, чтобы итальянцы японские самокаты готовили с запасом. Сандро, осмотр и выбор конкретных моделей все равно на вас с Айдаром. Договорились?
        - Сделаем, - Багратион и Каранеев кивнули и одновременно уставились в сторону отеля: - А вот и их высочество Соня пожаловали…
        Развивающиеся на легком ветерке светлые волосы, модные солнцезащитные очки, пляжный красный топик, такого же цвета короткая юбка, не скрывающая длинных, загорелых, стройных ножек, красная пляжная сумка и плавная, неторопливая походка «от бедра»! Если Соня опоздала на пляж специально, чтобы произвести на нас дополнительное впечатление, то ей это удалось в полной мере - даже наши девушки, хоть и со скепсисом, но наблюдали за приближением норвежки, а уж молодые люди… Дальше же все стало еще интереснее - после обмена приветствиями Соня уточнила, какой лежак ей можно занять, подошла к нему, скинула босоножки и принялась медленно снимать топик с юбкой.
        Сука! Я как в стриптиз-клубе попал на приватный танец! И не я один - создавалось полное впечатление, что остальные молодые люди сейчас тоже начнут судорожно сглатывать, чтобы не захлебнуться слюной!
        Соберись, Алексей! Приди в себя! В конце концов, вызови из Москвы борт и смотайся на сутки к Алексии, чтобы окончательно не слететь с катушек и не начать вынужденно пользоваться услугами местных дискотечных бл@довок…
        А Соня как ни в чем не бывало аккуратно сложила вещи на столик, улыбнулась нам и той же походкой «от бедра» направилась к бару.
        «Трезвая» часть сознания, перешедшая на легкий темп, холодно анализировала «тактико-технические характеристики» девушки: грудь второго размера; прекрасно развитая для представительницы прекрасного пола мускулатура, особенно эффектно смотревшаяся на ногах, что для норвежцев с их любовью к лыжам было неудивительно; плавная моторика движений, скорее всего, свидетельствующая о серьезной гимнастической и танцевальной подготовке; отлично развитый для шестнадцати лет доспех, гарантирующий дальнейшее нормальное физическое совершенствование и отличное здоровье. А вот эмоциональная сфера Сони общему внешнему антуражу уверенности и самодостаточности соответствовала лишь отчасти: да, норвежка была в себе уверена и прекрасно осознавала, какое именно впечатление производит на представителей противоположного пола, но… Я чуял, что в эмоциональной сфере девушки присутствовали и легкое сомнение с дискомфортом, имеющие отношение ко всем окружающим, и касающиеся меня опаска с любопытством.
        Анализ произвел на меня эффект холодного душа, и для закрепления достигнутых успехов я решил искупаться. Продолжавшая добросовестно исполнять свои обязанности чуйка просигнализировала, что к подобному способу отвлечения решил прибегнуть не я один, и в море заходила уже большая компания молодых людей.
        - Это наваждение какое-то! - гудел рядом со мной Багратион, решивший сначала умыть лицо морской водой. - Первый раз со мной такое! И Тамара уже дуется…
        Коля с Сашей ухмылялись, а последний добавил:
        - Мне эта Соня сегодня под утро приснилась в самых что ни на есть эротических фантазиях! Прошу прощения за мой французский, но стояк я словил такой, что…
        - Аналогичная история! - влез Николай. - Сущая ведьма эта Сонька!
        - Похабники! - Сашка Петров мечтательно щурился. - Я вот портрет Сони сегодня ночью начал, рука сама пишет…
        - А портрет, к гадалке не ходи, весь из себя целомудренный, а нежные перси норвежки стыдливо прикрывает платье? - фыркнул Николай. - Романтик ты наш неисправимый! А вот еще один неисправимый романтик по фамилии Нарышкин на берегу остался… Боится далеко от предмета своего обожания отойти.
        Только сейчас я обратил внимание, что Виктор действительно с нами купаться не пошел. Неужели молодой человек так и не внял просьбе отца? Будем надеяться, что все обойдется.
        Не обошлось…
        Буквально через пять минут спокойного купания чуйка обозначила резкий всплеск напряженности в районе бара.
        - Все на берег! - заорал я, сплевывая соленую воду. - У нас проблемы!
        Мизансцена у бара напоминала дурной сон: напротив натуральным образом набычившихся братьев Медичи стояли гордо выпрямившиеся братья Гогенцоллерны, чуть в стороне присутствовал сжимавший кулаки Виктор Нарышкин, а между ними всеми бегали Георг Виндзор, братья Аль-Нахайяны и Ева с Кристиной Гримальди. Наши девушки, Соня и Стефания Бурбон, сбившись в кучу и прижав в ужасе ладошки ко рту, наблюдали за действом у барной стойки. При нашем появлении «миротворцы» остановились и с надеждой уставились на меня.
        - И что у нас происходит? - громко осведомился я и попрыгал на правой ноге, делая вид, что в ухо попала вода.
        Ответил мне старший Гогенцоллерн:
        - Не вмешивайся, родственник, это дело чести… - он поморщился. - Ну ладно, мы обсуждаем с Умберто условия моей с ним дуэли.
        Пока меня больше всего беспокоил Нарышкин, с остальным разберемся позже:
        - Вилли, как же мне не вмешиваться, если Виктор рядом с вами стоит в такой… однозначной позе?
        - Виктор человек чести… Он посчитал себя оскорбленным и тоже вызвал нас с Умберто на дуэль.
        Твою же бога душу мать!!!
        - А вы?.. - прищурился я.
        - Естественно, отказали, - буркнул Гогенцоллерн, а Медичи подтверждающе кивнул. - Мы к Виктору не имеем претензий и нисколько не сомневаемся в его смелости. Ума? - Итальянец опять кивнул.
        Нарышкина затрясло:
        - Господа, я не нуждаюсь в ваших подачках! Извольте принять вызов!
        На Виктора, что характерно, уже никто не смотрел - все ожидали моей реакции, а я судорожно соображал, как с наименьшими потерями выйти из этой непростой ситуации.
        - Молодые люди, - вздохнул я, - думаю, не сильно ошибусь, если предположу, что все это… недоразумение случилось… из-за дамы? - Гробовое молчание было мне ответом, а мозги продолжали судорожно искать выход. - Скажу прямо, все эти ваши вызывающе красивые позы, какие-то обсуждения условий дуэли и отказы оскорбленному в поединке наводят на меня самую натуральную тоску…
        Сделав паузу на «зевок», я убедился, что достиг нужного эффекта: Медичи, Гогенцоллерны и Нарышкин перестали обращать друг на друга внимание и сосредоточились только на мне.
        - Объяснись, Алексей! - с угрозой в голосе потребовал Умберто.
        - Охотно, - я пожал плечами. - Зачем устраивать обсуждение дуэли, вмешивать в наши местечковые разборки старших родичей, наплевательски относиться к гостеприимству уважаемых хозяек, - поклон в сторону сестер Гримальди, - обижаться потом друг на друга долгие годы, если можно было прямо в момент… нанесения оскорбления элементарно все решить, как и подобает настоящим мужчинам, путем прямой критики организма недоброжелателя? Лично я привык свои проблемы решать сам, поэтому всегда так и делаю, а с последствиями и родичами разбираюсь потом. - И указал себе за спину: - Молодые люди подтвердят, что именно так все у меня и происходит.
        Видимо, молодые люди подтвердили, потому что младший из Гогенцоллернов, Фриц, язвительно спросил:
        - Алекс, а как же твой официальный вызов Савойскому?
        - Ну, королю морду бить на каком-нибудь приеме совсем уж некрасиво, - ухмыльнулся я и заметил, как общая напряженность начала спадать - появились улыбки, позы стали не такими напряженными, да и общий эмоциональный фон посветлел. - Кроме того, Филипп мне не друг, как вы все, да и старость надо уважать.
        Умберто расслаблено выпрямился:
        - Алексей, как я понял, у тебя есть конкретный выход из сложившейся ситуации, который устроит абсолютно всех, не приведет к привлечению родичей и росту напряженности между нашими родами?
        Соображает хитрый макаронник! И спихивает ответственность на меня.
        - Вилли, Фриц, - я смотрел на немцев, - вы готовы меня выслушать?
        - Готовы, - кивнули они, заметно расслабившись.
        Один только Нарышкин продолжал смотреть на меня недоверчиво, но это мы как-нибудь переживем…
        - Предложение будет такое. Сейчас мы берем у моей охраны браслеты, вы их надеваете и прямо вон там, - я указал на берег, - устраиваете… дружеский поединок, выясняя отношения обозначенным мною ранее способом по системе «все против всех». Заканчиваете, когда на ногах останется только один из вас. Как предложение?
        Немцы и итальянцы переглянулись и дружно кивнули.
        - Но будет ряд условий, молодые люди: во-первых, никаких увечий, все в рамках приличий; во-вторых, после выяснения отношений все дружно идете в бар и пьете, как выражаются в России, мировую, а потом не имеете друг к другу никаких претензий; в-третьих, Виктор Нарышкин принимает в обязательном порядке участие в этом дружеском поединке…
        - Опасно, Алекс, - прервал меня Вилли. - А если с Виктором что-то случится?
        Медичи тоже смотрели на меня с сомнением, значит, пришла пора окончательно отвлечь внимание «дуэлянтов» от их собственных, вне всякого сомнения, важных персон:
        - А раньше вы о чем думали? - И совсем чуть-чуть гнева. - Что Нарышкин вам не ровня? А вы знаете историю рода Нарышкиных? Что они в свое время отказались от титула русских принцев, посчитав его для себя унизительным? Что к Нарышкиным, не имеющим официальных титулов, все в России за их былые и текущие заслуги уважительно обращаются не иначе как «ваши светлости», хотя правильно обращаться «ваше высочество»! - я выдохнул, наблюдая, как Виктор еще сильнее сжал кулаки и нахмурился. - Так достоин Нарышкин сатисфакции?
        - Безусловно! - это были итальянцы. - В рамках дружеского поединка, конечно же…
        - Вне всяких сомнений! - вторили им немцы.
        И вот мы уже наблюдаем «умилительную» картину извинений и тех, и других перед смущающимся Виктором.
        - Красиво развел очередных… хулиганов, - услышал я сзади голос школьного друга, - как в родном лицее… Не теряешь навыков, Лешка, но главную проблему ты так пока и не решил.
        - Займусь чуть позже, Шурка, - хмыкнул я. - Вот страсти поулягутся и… Коля,
        Саша, если вам не трудно, возьмите у дворцовых пять комплектов браслетов.
        - Уже несем. И с тебя рассказ, как ты в лицее хулиганов разводил.
        - Это к Шурке, пусть он вам рассказывает…
        Наши дуэлянты в это время закончили с принесением и принятием извинений и выжидающе поглядывали в мою сторону. Что ж, добавим красок:
        - Господа, мы с вами совсем забыли о судьях! Предлагаю на должность главного рефери назначить всеми уважаемого Георга, а судьями… на линиях не менее уважаемых Диаба и Заида.
        Кандидатуры судей ни у кого не встретили сопротивления, а сами рефери демонстрировали полное довольство оказанным доверием. Ну и последний штрих:
        - Господа, точно «реанимацию» не будем вызывать? И если будем, то пять машин заказывать или парочкой обойдемся?
        Через несколько секунд гробового молчания ответить решил Умберто:
        - Не стоит никого вызывать… Мы будем… аккуратны.
        - Отлично! - заулыбался я. - А вот и браслеты несут…
        «Несуны браслетов» явились в сопровождении Прохора, Вани и Валеры, заместителя Владимира Ивановича. Последний, демонстрируя озабоченность, решил поинтересоваться:
        - Алексей Александрович, а что, собственно, происходит? А то ваши братья отказываются комментировать ситуацию.
        - Молодежь развлекается, - пожал я плечами. - Не переживайте, все под контролем.
        Дворцовый перевел взгляд на Прохора, который буркнул:
        - У тебя точно все под контролем, Лешка?
        - В большей степени да. - И обратился к Кузьмину: - Ваня, держись рядом со мной. Если принцы войдут в раж, подстрахуй меня.
        - Ничего не понял, Ляксандрыч, но сделаю, - кивнул тот, поправил кепку и пихнул Прохора локтем в бок: - Не кисни, Петрович, похоже, светская молодежь изволит развлекаться банальным мордобоем. А что? Тоже дело! Имеют полное право. В конце-то концов, кто мы с тобой такие, Петрович, чтобы их осуждать?..
        Под непрекращающийся бубнеж Кузьмина, что он, мол, по принцам и принцессам еще ни разу в жизни не работал, а только проводил с особами королевской крови реанимационные мероприятия, мы наблюдали, как вся пятерка наших «дуэлянтов» без всякого энтузиазма шагала на берег.
        - Что-то настроение у принцев не очень, мордобой обещает быть вялым… - со знанием дела сообщил мне Валера и указал с улыбкой на двигавшихся впереди нас девушек, вернее, на их великолепный «вид сзади». - Алексей, когда нам уже валькирий на пляж вернут?
        - Когда государыня соизволит Монако посетить, - я полностью разделял чувства штаб-ротмистра.
        - Беда… - протянул он. - При государыне не до валькирий будет…
        - Это точно.
        А «дуэлянты», надевшие браслеты, уже занимали свои «позиции» на песке, причем и оба брата Гогенцоллерны, и Медичи встали друг напротив друга, один Нарышкин расположился в стороне между ними.
        - Ума, Джузи, Виктор, - опустил руки Вилли, - может, договоримся, что по лицу не бьем? А то как мы на эти приемы во дворец наших уважаемых хозяек ходить будем?
        Поклон обоих Гогенцоллернов был встречен сестрами положительно - девушки заулыбались и важно кивнули.
        - Принимается, - переглянулись Медичи, а Нарышкин просто махнул рукой. - И… Вилли, Фриц, тут такое дело, Виктор у нас один, а мы с вами по-родственному друг друга в любом случае прикрывать будем. Такое расположение против правил чести… Как поступим?
        - Надо перемешаться, - «нашел выход» Фриц. - Тем самым мы уравняем шансы. - И первым шагнул в сторону от брата.
        Через минуту Гогенцоллерны и Медичи были по кругу через одного, а чуть в стороне наличествовал Нарышкин.
        - На счет «три», - скомандовал Виндзор. - Раз…
        - Витя! Витя! Витя! - сначала был один голос Демидовой, потом к нему присоединились и остальные наши девушки. - Витя! Витя!..
        Я не удержался:
        - No pasaran!
        Нарышкин в ответ вскинул руку:
        - No pasaran!
        - Два… Три!
        Валера оказался неправ - «дружеский поединок» начался довольно бодро: Вилли прыгнул к Виктору, нанеся тому ногой «прямой» в грудь, пробив поставленный Нарышкиным блок. Витя с хекающим звуком отлетел на пару метров, завалился на спину и, держась за грудь, силился подняться. В это время сам Вилли уже «хлестался» с Умой, а Фриц с Джузи. Как нетрудно было догадаться, немцы превосходили итальянцев практически во всем: и в скорости, и во владении приемами, и, что больше бросалось в глаза, в опыте проведения подобного рода столкновений. Да и техника рукопашного боя Гогенцоллернов отличалась не только разнообразием стилей - элементы английского бокса, дзюдо, джиу-джитсу и удары ногами из муай-тай, - но и своей чистой боевой составляющей, когда перед бойцом стоит задача выведения противника из строя любым доступным способом за самое короткое время. Тактика же более медлительных и артистичных Медичи, как мне показалось, заключалась в поиске возможности нанесения одного, но смертельного удара с последующим добиванием, конечно же, если таковое требовалось, - и поэтому итальянцы стоически терпели сыпавшиеся на
них из самых неожиданных положений удары немцев.
        Нарышкин наконец пришел в себя и под крики «Витя! Витя!» не нашел ничего лучше, как «прыгнуть» на Джузи. Итальянец красивым змеиным движением пропустил Виктора между собой и Фрицем и в последний момент добавил Нарышкину ускорения толчком в спину, направив того в Вилли, и уже подставился сам, тут же получив от Фрица кулаком в район печени. Джузеппе согнулся пополам, а Виктор, теряя равновесие, каким-то чудом сумел сгруппироваться и, кувыркнувшись, снизу врезал не успевшему среагировать Вилли обеими ногами в бок. Немец содрогнулся от удара, но на ногах все же устоял и тут же пропустил «прямой» в грудь от Умберто. Виктор же не думал останавливаться, ловко подсек ноги старшего итальянца, вскочил с прогибом и, поминая на великом и могучем чью-то мать, буквально упал на Уму сверху.
        - Прекратили! - заорал Георг.
        И Винздзор был прав - на ногах стоял только Фриц, утиравший со лба пот. Диаб и Заид бросились отрывать от Умберто рычавшего что-то нечленораздельное Виктора, девочки кинулись к лежавшему ничком Джузеппе и стоящему на коленях с закрытыми глазами Вилли, одна только визжащая от восторга Лена Панцулая с разбегу прыгнула на шею продолжавшему стоять с победным видом младшему Гогенцоллерну.
        Темп… Итальянца смотрим первым… Просто болевой шок, ничего страшного… Даем понять светившемуся рядом Кузьмину, что его помощь не требуется, и переходим к немцу… Так, аналогичная история - сильнейший ушиб грудной клетки, скоро должен прийти в себя. Понятно, «реанимация» обоим не понадобится, а вот «мировую» они смогут поднять не раньше, чем через пару-тройку часов.
        Сука! И что мне делать? Лечить? Желания такого у меня не было от слова совсем! Но тогда не стоило и начинать ничего разруливать, если Нарышкин не помирится со всеми прямо сейчас, а не когда-нибудь потом. Сука!
        - Снимите уже с них браслеты, - бросил я и сделал вид, что тру ладонями глаза.
        Глубже в темп… Внимание Ванюши побоку… Аккуратно тянемся к Джузеппе и просто ограничиваемся тем, что даем команду посветлеть его темной области повреждений. Теперь то же самое делаем с «темным прошлым» Вильгельма… И, когда я уже начал удостоверяться, что процесс в доспехах молодых людей пошел, пискнула чуйка, указав мне на посторонний поток внимания. Инстинкт сработал как надо - колокол окружил меня со всех сторон, а подсознание принялось втягивать окружающее в поисках потенциальной угрозы. К моему немалому удивлению, источником внимания оказалась Соня! Каким-то образом девушка почувствовала мое внимание, и ее жадное любопытство тут же сменилось страхом, переходящим в самый настоящий ужас!
        Твою же бога душу мать!!! Норвежка абсолютно не светилась! В ней вообще ничего не указывало на способности колдуньи! И сознание Сони точно ничем не отличалось от сознания обычного человека, не имело даже намека на защиту! И тем не менее девушка меня видела, чувствовала и адекватно реагировала сообразно представленным обстоятельствам!
        Опасаясь, что норвежка вот-вот сорвется в натуральную истерику, я резко вышел из темпа, развернулся и пошел к воде, чувствуя, как за мной увязался Кузьмин.
        - Ляксандрыч, что хоть случилось? - догнал он меня.
        - Ваня, дай подумать, - отмахнулся я, продолжая аккуратно отслеживать девушку, и тут же вспомнил, чью реакцию мне напомнила реакция Сони. - Ванюша, - я повернулся к Кузьмину, - смотри мне в глаза и не смей врать! Твоя супруга Наталья меня видит?
        - Ну… - замялся он и опустил глаза.
        - Ванюша, это очень важно, поверь, - вздохнул я.
        - Видит, - Кузьмин поморщился. - И меня видит буквально насквозь… Царевич, - зашептал он, - только ты ничего не подумай, она не колдунья, просто может видеть… и лечить.
        - А ты чувствуешь, когда она на тебя смотрит?
        - Нет, - помотал он головой, - и ты не чувствовал… Царевич, отец родной! Только Витальке Пафнутьеву супругу мою не сдавай! Он же, гнида канцелярская, Наталью к делишкам своим черным мигом приспособит! И останутся детки малые без мамкиной любви и заботы, а сама Наташка уже никогда не будет прежней!..
        - Ванюша, заткнись, пожалуйста! - мне было не до сантиментов, колдун мог продолжать свои причитания еще долго. - А сейчас вспомни: не почувствовал ли ты пару минут назад, когда я этим двум принцам помогал, чего-то необычного?
        На лице Кузьмина отразилась усиленная работа мысли, но ответ я получил совсем не тот, на который рассчитывал:
        - Раньше такого не было, а из новеньких у вас в кодле великосветской одна только эта малолетняя норвежская принцесса, про которую твой папахен мне вчера все уши прожужжал, обзывая ее самой натуральной ведьмой… - он расплылся в улыбке: - Подожди-ка… Лично я ничего необычного не почуял, принцесска не светилась, а вот ты, царевич, судя по твоей крайне фееричной реакции, все-таки что-то заметил? И вопросики соответствующие начал задавать, - Улыбка колдуна стала еще шире. - Царевич, прими совет от старшего товарища, неглупого и чуткого: забудь ты про жопастую с длинной и женись на Соньке - детишки у вас получатся что надо!
        - Соньке ваш покорный слуга внушает ужас, - буркнул я. - Чего, думаешь, мы с тобой здесь стоим? Она, бедняжка, только в себя начала приходить, и, боюсь, теперь у нее обо мне сложится не самое лучшее мнение. А ты про детей каких-то говоришь…
        - Точь-в-точь как в нашу первую встречу с супружницей, - Кузьмин мечтательно зажмурился. - Как же Наташка была хороша в том ее испуге, как мила, невинна и беззащитна… Именно этими качествами она и смогла хоть как-то залечить мое раненое сердце. Глянь, царевич, - тон колдуна неуловимо изменился, - пациенты твои уже на своих двоих утвердились…
        «Мировая» прошла успешно - чуйка однозначно сигнализировала, что легкая критика организмов практически полностью погасила у молодых людей выплеск дурных гормонов. Героем, понятно, стал «дерзкий, настойчивый и умелый» Нарышкин, в отношении которого сначала рассыпались в комплиментах Гогенцоллерны с Медичи, а потом и наши девушки. Сам Виктор смущался, краснел и уже в свою очередь «пел дифирамбы» немцам и итальянцам. Не забыли и про меня - Гогенцоллерны с Медичи, пребывавшие уже под хорошим таким «газом», от лица своих родов выразили благодарность, заверив в своей вечной дружбе, Нарышкин же просто пожал руку и объявил себя неоплатным должником.
        Мне же все это время, если честно, было не до того - я ломал голову, что мне делать с Соней? Судя по эмоциям норвежки, от предистеричного состояния она уже отошла, но продолжала испытывать по отношению ко мне самый натуральный страх и близко не подходила, фактически прячась от меня за другими девушками. Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стал заданный во всеуслышание вопрос уже «нарядного» Вильгельма:
        - А почему от нас Соня прячется?
        Схватив свой стакан «отвертки» с барной стойки, я, понимая, что норвежку сейчас «окружат» все те же поклонники, через которых потом «не пробиться», протиснулся сквозь веселящихся девушек и подошел к замершей при моем приближении принцессе:
        - Сонечка, пойдем прогуляемся, мне тебе кое-что надо показать, - и указал в сторону моря.
        На пару секунд преобладающей эмоцией у девушки стала паника, но она быстро взяла себя в руки и кивнула:
        - Конечно, Алексей…
        ***
        - Куда это они?.. - нахмурился старший Гогенцоллерн.
        - У меня вопрос тот же… - недовольно протянул старший Медичи.
        - Родственник перестраховывается, - хмыкнул Виндзор. - И правильно делает, а то мы до вечера тут еще парочку вызовов на дуэль получим. Кроме того, именно Алексея норвежцы просили за Соней присмотреть, так что он в своем праве.
        Немцы переглянулись с итальянцами, дружно вздохнули и потянулись за стаканами…
        ***
        До воды мы с девушкой дошли молча, так же молча я поднял несколько камешков и запустил «блинчики».
        - Соня, почему ты меня боишься? - решил, наконец, поинтересоваться я.
        - Потому что ты страшный… - совершенно безэмоционально сказала она.
        - Это не ответ, - заулыбался я. - Назови конкретные причины. Может, тебя смущают мои седые волосы, скулы или неправильный прикус? Или уши слишком прижаты к черепу?
        - Алексей, - так же ровно продолжила она, - ты прекрасно понял, что я имею в виду.
        - Хорошо, - я заулыбался еще шире. - Тогда следующий вопрос: как ты людей лечишь, руки накладываешь или можешь обойтись без непосредственного контакта?
        Не без удовольствия я наблюдал, как норвежка с каждым моим словом напрягается все сильнее.
        - Не хочешь отвечать?
        Соня горделиво выпрямилась и уставилась на линию горизонта, а я продолжал давить:
        - Могу предположить, что данная информация является секретной в вашем роду, не так ли? - И опять молчание. - Соня, в России есть поговорка: любопытство сгубило кошку. Так вот, тебя выдало твое любопытство во время… неких процедур, необходимость проведения которых стала следствием твоего же легкомыслия, если не сказать больше…
        - Моего легкомыслия?
        Соня резко повернулась ко мне и уставилась в глаза без какого-либо намека на страх.
        - Моего легкомыслия? Что ты такое несешь, Алексей? Не моя вина, что эти… что эти так на меня реагируют! Ведь Виндзор держал себя в руках? - Я кивнул. - А твои братья и остальные русские дворяне? А ты сам? Так почему ты меня обвиняешь в том, в чем я не виновата?
        Грудь девушки вздымалась, ноздри трепетали, глаза сверкали, а кулачки сжимались. Господи, как она была хороша! Натуральная ведьма из сказки!
        - Соня, - вздохнул я, - не перекладывай с больной головы на здоровую! Если ты за себя прекрасно все знаешь, могла бы просто не допустить возникновения подобной ситуации. Или на родине ничего подобного не случалось? - Девушка молчала. - Соня, ты можешь это… ну, ты поняла, как-то контролировать?
        - Нет, - буркнула она. - Это мое проклятие.
        - С этим утверждением многие поспорят, - хмыкнул я. - Тогда не вижу иного выхода, кроме как выполнить до конца данное твоему деду обещание и убедительно попросить тебя постоянно находиться рядом со мной.
        В глазах норвежки заплясали чертики:
        - Алексей, - томным голосом протянула она и облизнула губы, - ты же понимаешь, что подобное наше с тобой… сближение обществом будет истолковано однозначно?
        - Мне наплевать на мнение общества, - опять хмыкнул я. - А если тебя что-то не устраивает, могу предложить второй вариант: мы с отцом встречаемся с твоим дедом, описываем свое видение ситуации и снимаем с рода Романовых всю и всяческую ответственность, а уж дальше с тобой разбираются родичи. Представь только, как обрадуются твоему внезапному отъезду на родину старшие Гогенцоллерны и Медичи, конфликт между которыми я кое-как потушил?
        - Ты так не поступишь! - Соня смотрела на меня с надеждой. - Ты благородный и добрый! И в прессе про тебя так пишут! И молодежь к тебе относится с огромным уважением… И я так чувствую…
        Вот девку мотает! Только что она меня боялась до ужаса, а сейчас я добрый и благородный! И, что характерно, говорит она то, что чувствует, уж это я мог утверждать со всей уверенностью.
        - Так будешь находиться рядом со мной и подружишься наконец с остальными девушками?
        - Уговорил, - вздохнула Соня и продолжила уже просящим тоном: - Алексей, а ты мог бы ни с кем не делиться своими… выдумками о моих способностях? И о том же самом попросить того свитского в кепке, от которого у меня кровь в жилах стынет?
        - Увы, Соня, отца я в известность поставить обязан, - развел я руками, мысленно улыбнувшись от такого точного описания личности одиозного «свитского в кепке».
        - Ну, Алексей… - норвежка состроила просящее личико. - Пусть это будет нашей маленькой тайной. Иначе я на тебя очень-очень обижусь.
        - Соня, - я хмыкнул, - не забывай, у меня три младших сестры и в друзьях большое количество девушек твоего возраста. Прими совет, если хочешь остаться со мной в нормальных отношениях, не стоит на мне отрабатывать эти свои приемы, они не пройдут. Мы договорились?
        - Ты не оставляешь мне выбора, - надула губки она. - А что мне делать, если Вилли и Ума даже при тебе начнут за мной усиленно ухаживать?
        - Уверен, уже сегодня вечером и немцы, и итальянцы после общения со старшими родичами станут белыми и пушистыми. Может, вернемся к остальным?
        - А куда нам торопиться, Алексей? Ты ведь так мне и не показал, что хотел…
        ***
        К моему немалому удивлению, постоянное нахождение норвежки где-то неподалеку от меня не вызвало в нашей компании никаких вопросов. Ситуацию чуть позже мне объяснили братья Аль-Нахайяны:
        - Георг провел разъяснительную беседу по поводу твоих обязательств перед Ольденбургскими, - улыбался Диаб, - все отнеслись с пониманием. А Гогенцоллернам и Медичи сейчас не до Сони - до них начало доходить, в каком именно ключе с ними будут разговаривать старшие родичи.
        - Очень на это надеюсь, - я отсалютовал братьям бокалом с французской минералкой.
        - И мы надеемся, - кивнули они. - Как ни крути, но быть хоть краем причастными к подобного рода скандалам не есть хорошо для репутации… А у тебя здорово получилось их в себя привести, ты конфликтологию где-то специально изучал?
        - В лицее факультатив был, вот кое-что и помню, - соврал я, не моргнув глазом.
        - А мы только сейчас начинаем индивидуальный курс слушать, - с важным видом заявили они. - После увиденного сегодня отнесемся к изучению этой науки с большим рвением.
        - Отец мне тоже обещал специалиста найти, так что приезжайте в гости, будет что обсудить.
        - Обязательно приедем…
        С принцессами и нашими девушками по поводу Сони мне пришлось разговаривать отдельно:
        - Красавицы, я вас очень прошу, возьмите норвежку в свою дружную компанию! Чего вам стоит?
        - В свою дружную компанию? - переспросила Демидова и хихикнула. - Лешка, да эта норвежка от тебя отойти боится! Чем ты ее так напугал?
        - Красавицы, вы не поверите, пришлось поступить очень гнусно, - я тяжело вздохнул, - пообещал Соне, что пожалуюсь на нее старшим Ольденбургским.
        - Ах ты подлый тип! - теперь хихикали и все остальные. - Как ты мог пасть настолько низко?
        - Да уж, пришлось пожертвовать остатками репутации, но, надеюсь, у нас дуэлей больше не будет.
        После охов и ахов, закончившихся, впрочем, довольно быстро, я продолжил:
        - Красавицы, вот видите, на какие жертвы мне пришлось пойти? Обещаете, что подружитесь с Соней?
        - Да-да, обещаем…
        Успел я пообщаться и с Панцулаей. Поболтав на общие темы и обсудив впечатления от отдыха, который для меня превратился в череду постоянных проблем и проблемок, и настоящий отпуск напоминал только отчасти, я задал девушке интересовавший меня вопрос:
        - Лена, как у вас с Фрицем? - и, заметив, как она покраснела и замялась, продолжил: - Мне перед твоим отцом отчитываться, так что изволь рассказывать.
        Помявшись еще какое-то время, девушка вздохнула:
        - Все у нас с Фрицем хорошо… Красивая романтика… ничего больше. Сегодня ночью, после приема, долго гуляли… - И она продолжила уже с вызовом: - Да, Алексей, мы с Фрицем целовались, если это тебя интересует!
        - Ясно, - кивнул я с улыбкой. - Что еще? Подарки, знаки внимания?
        - Цветы Фриц каждый день нам с девчонками присылает…
        Цветы? Твою же бога душу мать! А я Алексии, кроме шмотья и цацек из Монако, так ничего и не отправил!
        - Драгоценностей еще много надарил, - продолжала Лена. - Я когда первый браслет девчонкам показала, они были в восторге и сказали, что он очень дорогой. А потом они мне завидовать начали, и я остальные подарки Фрица им больше не показывала… Алексей, - она подняла на меня виноватые глаза, - там очень много, у меня целый пакет набрался… И все эти украшения, как мне кажется, очень-очень дорогие…
        - Даже не сомневаюсь, Леночка, - покивал я. - Целый принц старался, он может себе позволить. Как Вилли к тебе относится?
        - Вилли любит младшего брата и опекает его, а ко мне относится с симпатией, но… несерьезно как-то, - девушка невольно прикусила губу.
        - Другое мышление, Леночка. Вилли в первую очередь думает стратегически, блюдя интересы рода, вот и… ну, ты поняла. - Она кивнула. - А если серьезно, ты же понимаешь, что у вас с Фрицем нет будущего?
        - Понимаю, - девушка опустила голову. - Мне и так несказанно повезло, когда тебя к нам на курс перевели, а потом ты взял надо мною шефство и попросил Женю с Тамарой о том же… Поездка эта, знакомство с Фрицем… Леша, я как в сон попала, и мне очень не хочется просыпаться. - Она вскинулась. - Но, когда надо, я проснусь, ты не переживай, и глупостей не наделаю.
        - Очень на это надеюсь, Леночка…
        С Ваней на тему норвежской принцессы удалось переговорить только после позднего обеда, вырвавшись из ресторана на рецепцию отеля под предлогом неотложных дел. Доложившись о беседе с Соней, ответил на несколько уточняющих вопросов колдуна, который, в конце концов, расслабился, развалился в кресле и авторитетно заявил:
        - Царевич, твой папахен был прав, девка зачетная! - Кузьмин аж причмокнул. - А представь, что она из себя представлять будет через пару лет, когда окончательно сформируется как женщина, округлившись в нужных местах? Созреет, так сказать?..
        - Боюсь себе даже представить, - отмахнулся я. - И тогда любой вояж Сони по заграницам повлечет за собой нескончаемую череду дуэлей.
        - Это если у норвежки официального жениха не будет, - подмигнул мне колдун и продолжил заговорщицким тоном. - Царевич, ты бы присмотрелся к Соньке, тем более девке всего шестнадцать… Пока она подрастет, пока ваши родичи сговорятся и начнут размер приданого утрясать… Короче, много воды утечет…
        А Ванюша-то дело говорит, особенно в свете матримониальных планов Романовых на мой счет. Понятно, Кузьмин в первую очередь о своей дочке печется, но тут наши с ним устремления с тайными желаниями полностью совпадают…
        - Это просто мои мысли, царевич, - Ваня поднял руки в защитном жесте. - Если хочешь, я Шурке официальную рапортину напишу с полным обоснованием предпочтительности вашего брака?
        - Не надо, - помотал я головой. - Отец с этих своих посиделок с остальными наследниками вернется, мы ему все доложим, а дальше видно будет. Ты мне лучше другое скажи, не хочешь супруге через дворцовых цветы отправить? Прохор бы отправил букет своей Екатерине, а я Алексии? Ну еще можно Маше, Варе и Лизе…
        Колдун аж фыркнул:
        - Царевич, сразу видно, что ты не был женат! Если моя Наталья получит букет без повода, то первой ее мыслью будет, что я в Монако забл@довал! Это вы с Прошкой цветы можете без повода и без последствий отправить, у вас конфетно-букетный период продолжается, а у меня… - он отмахнулся. - Я глубоко женат! Вот только если мы все вместе подарим, и Наталья будет про это знать, то вроде как и нормик…
        - Как все сложно, - улыбнулся я. - Тогда разговариваем с Михеевым?
        - Разговариваем, - кивнул колдун. - И мой тебе добрый совет, царевич, если сестрам букеты собираешься отправлять, не забудь про государыню. Для тебя мелочь, а ей приятно…
        Кузьмин говорил еще что-то, но я его не слушал: на грани чувствительности появились два светящихся облика, двигавшихся со стороны Ниццы.
        Темп…
        Оценка потенциала колдунов выявила их уровень как средний.
        - Царевич, что случилось? - вспыхнул рядом Кузьмин, который явно облики не чуял.
        - Со стороны Ниццы движутся два колдуна, могу работать. Даешь разрешение?
        - Твою же, царевич! Меня Шура ответственным назначил в другой операции! Твою же!.. А если это важные члены какой-нибудь делегации? А мы на чужой территории! Угрозу чувствуешь, или они просто работают на прием?
        - Работают на прием.
        - Продолжай отслеживать, а я Шуру наберу.
        - Есть продолжать отслеживать…
        Глава 7
        - Да, Шура, понял… Жду звонка, - Кузьмин положил трубку и вздохнул: - Вроде индийская делегация должна была приземлиться, а у нас с индийцами любовь, дружба и полное взаимопонимание.
        - Ванюша, бл@дь, что мне-то делать? - не выдержал я.
        - Шура сказал, до его звонка ничего не предпринимать, вот и понимай, как хочешь.
        - Хорошо, продолжаю отслеживать, - буркнул я.
        - Когда они будут в моей зоне досягаемости, подстрахую.
        - Добро…
        Кузьмин поднял руку, и к нам тут же поспешил дежуривший около барной стойки официант.
        - Господа что-то желают?
        Молодой человек сделал последний шаг и как будто налетел на невидимую стену, закатил глаза и начал падать. Ваня не растерялся: вскочил с кресла и подхватил «тело», не дав тому упасть на мраморный пол, после чего заявил:
        - Сильно фонишь, царевич, вот парнишка и потек…
        Наблюдая краем глаза за тем, как Кузьмин тащит бессознательного официанта к барной стойке, я, продолжая отслеживать облики колдунов, задумался о словах Ванюши. Он в этой ситуации был абсолютно прав, когда не смог сходу ответить на вопрос, гасить или не гасить появившихся в окрестностях Монако колдунов - можно было действительно на ровном месте испортить отношения с целой страной! Как мы с отцом вообще эту ситуацию не предусмотрели после случившегося нападения в Сен-Тропе? Уж родитель, Прохор и Ванюша должны были прекрасно понимать, как болезненно теперь я буду реагировать на появление рядом со мной людей с подобными способностями… Ладно, как говорится, опыт - дело наживное, вот и выработаем со временем соответствующую схему поведения, оптимально подходящую для подобных ситуаций. Сейчас же надо работать крайне аккуратно, где-то даже нежно и со всесторонней проверкой предполагаемых клиентов. Да, риск при подобных мерах перестраховки был огромен и мог привести к печальным последствиям - группа злодеев, пока мы их проверяем, могла приблизиться на комфортную дистанцию поражения, спокойно образовать
круг, нанести удар и свалить в закат… И не помогут мне в этой ситуации ни Ваня, ни батюшки Владимир с Василием. С другой же стороны, если гасить подряд каждого колдуна или группу колдунов, появившихся в окрестностях Монако, можно легко нарваться на межгосударственный конфликт с не просчитываемыми последствиями - тут многоопытный Ванюша абсолютно прав…
        Отбросив в сторону эти совсем не располагающие к оптимизму мысли, я прикинул, что могу извлечь из создавшейся ситуации для себя хоть какую-то выгоду, а именно потренироваться на этих двух пока не установленных обликах.
        Расслабься, Алексей… Аккуратно начинай втягивать оба облика… Ещё аккуратнее… Не так резко… Отслеживай их реакцию…
        Первый, более опытный и сильный из двойки, если брать в расчёт моё поверхностное субъективное впечатление, демонстрировал высокомерие и уверенность в себе, граничившие с надменностью. И в этом не было ничего удивительного - с его-то способностями и возможностями не почувствовать себя особенным, избранным и уникальным даже на фоне сильных стихийников задачей представлялось очень и очень трудной. Преобладающими эмоциями колдуна были ленивый интерес ко всему окружающему, некая степень раздражения и усталости. Что касалось самой его личности, опять же, если опираться на мои поверхностные субъективные впечатления, то этот человек, несомненно, был склонен к жестокости, хитрости и не останавливался ни перед чем ради достижения поставленных целей - короче, являлся типичным представителем спецслужб любой страны мира с той лишь разницей, что в силу особых способностей и умений он стоял особняком и практически всегда недалеко от трона, что давало нехилые такие возможности к самореализации с одновременным прощением крупных и мелких грешков.
        Второй представлял собой фактическую копию первого, только высокомерия в нём было намного меньше, как и склонности к жестокости.
        Рассеяв внимание, определил, что рядом с этой парочкой находятся как минимум трое сильных людей… А вот и Ваня ко мне присоединился, еле дотягиваясь до колдунов.
        Взвизгнувшая чуйка зафиксировала тревогу всех пятерых обозначенных обликов, пара колдунов так и вообще резко засветились и принялись усиленно шарить вокруг себя в поиске источника потенциальной угрозы. Как подсказывала интуиция, меня эти двое даже в состоянии боевого транса были засечь не в состоянии.
        - Царевич, отбой тревоги, - ко мне подходил Кузьмин. - Отзвонился Шура, это действительно индийцы, теперь и я их чую на дальних подходах.
        - Видишь, как они всполошились? Это ты неаккуратно сработал? - поморщился я.
        - Нормально я сработал, - обиженно протянул он. - Явно Шура во время разговора с индийцами их предупредил, что в Монако Романовых прикрывают колдуны.
        - Извини… - вздохнул я и хмыкнул. - Может, что-нибудь исполним этакое, чтобы наши индийские коллеги сразу поняли свое место в пищевой цепочке?
        - Отставить, царевич, - Кузьмин упал в ранее занимаемое кресло, - что-то мне подсказывает, что нам с этими индийцами ещё налаживать нормальные рабочие отношения.
        - Нет в жизни счастья, - пробормотал я, отслеживая, как наши индийские колдуны продолжают судорожно искать вокруг себя источники опасности. - Тогда набери батюшек и предупреди их, что к нам едут гости, во избежание, так сказать…
        - Уже занимаюсь…
        Отец позвонил только через десять минут, выслушал мой доклад, полный иносказаний и красочных характеристик клиентов, после чего заявил:
        - Лёшка, продолжай спокойно заниматься своими делами, а во дворец Гримальди отправь Кузьмина - именно он будет заниматься взаимодействием с… индийскими коллегами. Тебе же я просто приказываю вести себя скромно, с этими господами особо не светиться! Сможешь?
        - Постараюсь, но ничего не обещаю, - вздохнул я. - Сам понимаешь, постоянно находиться в напряжении и быть абсолютно закрытым у меня не получится.
        - Ну хотя бы максимум свой демонстрировать не будешь?
        - Не буду.
        - Вот и молодец. Как у вас там вообще дела?
        - Нормально.
        - А почему мне про драку не докладываешь? - Тон родителя стал достаточно жёстким.
        - Ну, тебе же и без меня все в красках другие расписали, вот я и не стал тебя отвлекать от важных государственных дел. Тем более есть информация не для телефонного разговора.
        - Кузьмин мне уже на это намекнул. Ладно, отдыхайте на своем пляже, можете еще по бутикам прошвырнуться… И постарайтесь снова не влететь в какой-нибудь блудняк!
        - У нас без блудняка не получается, отец, - хмыкнул я.
        - А вы всё-таки постарайтесь. Конец связи…
        ***
        На пляже мы пробыли практически до пяти часов вечера, и все это время я аккуратно отслеживал перемещения как двух индийских колдунов, так и Кузьмина с батюшками Владимиром и Василием. В конце концов они все вместе обосновались в нашем отеле и никуда больше не перемещались.
        Гогенцоллерны, Медичи и Нарышкин алкоголь больше не употребляли, как и все остальные - вечером опять предстояло посещение дворца Гримальди, и все должны были быть в форме. Эксцессов не случилось - наши девушки всерьёз отнеслись к моей просьбе подружиться с норвежской принцессой и наконец взяли её в свою компанию. Особенно старались сестры Гримальди, пользуясь своим особым статусом хозяек, остальные не отставали тоже, молодые люди и без подсказок со стороны желали видеть девушку в своей компании. Сама Соня, впрочем, помнила о моей просьбе и старалась от меня далеко не отходить, периодически заводя разговор на различные интересующие ее темы. Пришлось в общих чертах описать наши скромные развлечения в Монако, не забыв упомянув про мотоциклы, и поделиться впечатлениями от нашей поездки на Ибицу - естественно, без особенно кровавых подробностей. Потом от норвежки последовал вопрос про Россию, а именно: как проводит время светская молодёжь в Москве? Этот вопрос я переадресовал нашим девушкам, с улыбкой пояснив, что они эту жизнь опишут гораздо лучше меня. Вернувшаяся через какое-то время Соня вид имела
романтично-мечтательный:
        - Алексей, как же мы скучно живём в своем Осло! - вздыхала она. - А можно у тебя напроситься в гости в Москву?
        - А ты себя будешь хорошо вести? - не удержался я и ответил вопросом на вопрос.
        - Если ты возьмёшь надо мною шефство, то обязательно, - захлопала она глазками и тут же спросила, без всякого перехода: - Алексей, а можешь в подробностях рассказать о том нападение на вас в Сен-Тропе? А то девочки не хотят общаться на эту тему, а в газетах написана какая-то ерунда…
        - Соня, - хмыкнул я, - хочу тебе напомнить то, что говорил уже ранее: любопытство сгубило кошку. - И, оглядевшись по сторонам и убедившись, что нас никто не слушает, продолжил: - Мне понятен твой интерес, но придётся тебе довольствоваться информацией из открытых источников.
        - Я все понимаю, - закивала она и состроила недовольное личико, - но так хочется знать…
        С улыбкой рассматривая и не думавшую смущаться девушку, я поймал себя на мысли, что она мне очень напоминает своим любопытством и непосредственностью моих сестёр. Видимо, воспитание в самом влиятельном роду страны все же накладывало что на Соню, что на Машу с Варей некий легкий отпечаток вседозволенности, и для норвежки задать подобный вопрос было отнюдь не наглостью, а всего лишь обычным любопытством. А то, что она задавала его мне, свидетельствовало о развитой чуйке девушки - она точно знала, что я на неё не обижусь.
        - Соня, а тебе не кажется, что задавать мне подобные вопросы с твоей стороны не совсем корректно?
        - Брось, Алексей, - улыбающаяся девушка перешла с французского на русский. - Как у вас говорят: за спрос денег не берут?
        - Это только так говорят, Соня, - ответил я тоже на русском. - Иногда за спрос не только деньги берут, но и головы отры… Впрочем, не будем об этом.
        - Не будем, так не будем. Кстати, Алексей, - Норвежка опять перешла на французский, - тебе, наверное, очень трудно живётся.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Не успеваешь отбиваться от девушек, - Соня хихикнула и указала глазами в сторону наших красавиц. - Одни только сестры Гримальди держатся, да Хачатурян с Панцулаей. Все остальные в тебя влюблены в той или иной степени. - И только я хотел вставить слово, Соня продолжила: - Как же я тебя понимаю! У меня на родине этих обожателей как грязи… Есть ещё в Швеции и Финляндии, ну еще в парочке других стран.
        - Соня, - я вздохнул, - а почему ты мне это все рассказываешь?
        Девушка нахмурилась, долго не отвечала, вглядываясь в море, а потом вздохнула:
        - А мне просто больше не с кем вот так поговорить, кроме родичей, если я с кем-то начинаю разговаривать, меня принимают за сумасшедшую, даже подружки… А ты меня понимаешь, потому что сам все видишь и чувствуешь… Алексей, - Соня прижала руки к груди, - можно мне с тобой хоть иногда так общаться, раз уж ты все равно доложишь обо мне отцу?
        - Можно, - улыбался я, прекрасно понимая девушку. - Обращайся в любое время.
        Сигналом о том, что пора расходиться и начинать готовиться к очередному приему во дворце Гримальди, стала швартовка в соседней марине «Звезды». Чуя, что в районе рецепции находятся Кузьмин с батюшками и двумя индийскими колдунами, я, в обществе своих братьев и Сашки Петрова, решил зайти в отель именно со стороны Золотой площади.
        Все пятеро колдунов сидели за тем же самым столиком, что и мы с Ванюшей три часа назад. Индийцы, кроме как своей природной смуглостью, ничем из пятерки не выделялись, а так - стильные европейские костюмы, светлые сорочки и модные ботинки. В своих недавних впечатлениях я не ошибся - старшему индийцу было под шестьдесят, а легкая чванливость и высокомерие буквально читались у него на лице. Второй индийский колдун, очень смахивающий физией на первого, действительно был попроще, что ли, и впечатление производил не такое отталкивающее.
        «Шалуны! - мысленно улыбался я, чуя, как оба загорелых дяденьки проявляют нездоровое любопытство к моей скромной персоне. - Что ж, удачи!»
        Остановившись напротив пятерки, мы спровоцировали очень резкую реакцию индийцев, которые вскочили и замерли в поклоне, тогда как наши соотечественники спокойно поднялись и просто кивнули.
        - Господа, добрый вечер! - сказал я на английском. - Все хорошо? Не будем вас отвлекать.
        И мы зашагали к лифтовому холлу.
        - Лешка, а это кто? - решил поинтересоваться Николай.
        - Сотрудники охраны индийского императора. Не берите в голову…
        ***
        Харун Раджа краешком сознания отслеживал приближение сильного человека, который, судя по всему, и обнаружил приближение кортежа к Монако, но никак при этом себя не выдал. Они с сыном были очень впечатлены и даже получили от императора лёгкую выволочку в связи с этим фактом. Отдельные неприятные ощущения они испытали и при знакомстве с господином Кузьминым - впечатляющая мощь, вырывающаяся через защиту русского колдуна, гудение в ментале, против которого Харун с сыном были бессильны. Масла в огонь подлил и наследник, его высочество принц Ранбар, который без всякого стеснения обнялся с господином Кузьминым и представил его всем присутствующим как старого боевого товарища. Впечатлили Харуна и два подчинённых господина Кузьмина, представившиеся просто Владимиром и Василием. Эти два господина явно уступали своему командиру в силе, но представляли собой не менее серьезную угрозу.
        Все эти впечатления померкли, когда на рецепцию в компании друзей зашёл легко узнаваемый по портретам из газет полностью седой молодой человек, которого Харун Раджа не видел абсолютно, за исключением некоторого шевеления ментала вокруг великого принца. Попытка легко прозондировать будущего императора Российской империи привела лишь к тому, что сознание индийского колдуна стала засасывать в себя черная бездна, и Харун с трудом, но сумел отстраниться от морока и вернулся в себя, краешком чувственной сферы заметив, что сын тоже плывет.
        Великий принц с друзьями тем временем остановились напротив столика, и индийцы не придумали ничего другого, как вскочить и принести свои извинения в глубоком, наполненном подобострастием и уважением поклоне.
        - Господин Кузьмин, - обратился к русскому колдуну Харун, когда молодые люди удалились в сторону лифтов, - не сочтите за невежество, но я отнёсся с большим скепсисом к тем газетным статьям, посвященным нападению на кортеж особ королевских кровей в Сен-Тропе, и той видеозаписи в паутине. Теперь же я уверен, что в этих статьях далеко не всё отражено.
        - Мой дорогой господин Раджа, - улыбался тот, - газетные писаки только тем и занимаются, что на ровном месте сенсации выдумывают, так что не стоит им доверять. А вот мой жизненный опыт подсказывает, что положительный результат достигается только путём долгой и кропотливой работы. Вот и давайте с вами сейчас определимся, как именно мы будем нести совместное дежурство по охране наших любимых старших родичей.
        - Конечно, господин Кузьмин, - кивнул Харун, - вы абсолютно правы.
        А про себя подумал: «Уж этому седому молодому человеку охрана явно не нужна, это от него следует охранять… Сегодня же доложу его величеству о своих выводах…»
        ***
        Ещё на подходе к нашему номеру я почувствовал напряжение, а когда мы зашли внутрь, причина стала ясна: на диване в гостиной развалился мой родитель, недобрым взглядом разглядывающий стоящего напротив по стойке смирно старшего Нарышкина.
        - А вот и молодые люди пожаловали, - отец обозначил улыбку, но тон его не предвещал ничего хорошего. - Давайте рассказывайте, в результате чего произошла массовая драка.
        Мы с Колей и Сашей бочком-бочком встали рядом с генералом, и я принялся докладывать, максимально занижая роль в происходящих событиях Нарышкина-младшего. Естественно, про лечебные процедуры и дальнейшие разговоры с Колдуном и норвежкой упомянуть я «забыл». Когда закончил, родитель перевел тяжелый взгляд на племянников:
        - Молодые люди, есть что добавить?
        Александр переглянулся с братом и кивнул:
        - Да, дядька. Алексей в своем докладе в очередной раз скромничает, принижая свою роль, да и Витька Нарышкин пал жертвой снисходительного отношения Медичи и Гогенцоллернов, которое он просто не пожелал терпеть. - Братья опять переглянулись. - Дядька, если тебе интересно наше мнение… - родитель на это коротко кивнул. - Алексей фактически предотвратил крупный межродовой конфликт и, самое главное, не дал втянуть в него ещё и Виктора.
        Я буквально услышал, как заскрежетал зубами стоявший рядом Нарышкин. Мой отец, от которого это тоже не укрылось, уставился на генерала:
        - Алексей Петрович, вы сами все слышали.
        - Так точно, Александр Николаевич, - кивнул тут. - Что прикажете делать?
        - Пока ничего, - поморщился родитель, - вы с сыном уже все сделали. Но так получилось, что здесь за ваш род отвечают Романовы, а в интересах Романовых этот конфликт как-то замять. Поступим следующим образом, Алексей Петрович, вы продолжаете исполнять свои обязанности, а мы с Алексеем пока пытаемся хоть как-то сгладить ситуацию с королём Италии. Когда прибудет германский император, будем решать вопросы с ним. - Родитель неожиданно хмыкнул и оглядел генерала с ног до головы. - Лешка, дружище, надо ли мне тебе напоминать, что ещё один подобный залёт со стороны Виктора, и мне придётся принимать очень жесткие меры по отношению ко всему твоему роду? Вы мне с сыном просто выбора не оставляете.
        - Не надо, Шура, - выдавил Алексей Петрович. - Обещаю, сын больше ничего подобного не вытворит. И… Шура, могу ли я от лица рода Нарышкиных лично засвидетельствовать свое глубочайшее уважение Алексею Александровичу?
        - Можешь, генерал, - отец важно кивнул.
        По-военному краткие выражения глубочайшего уважения были мной приняты с благодарностью, после чего заметно успокоившийся Нарышкин благополучно удалился.
        - Алексей, - улыбался отец, когда за генералом закрылась дверь, - ты понимаешь, что теперь перед Романовыми и лично тобой не только Нарышкины в неоплатном долгу, но и Гогенцоллерны с Медичи?
        - Дядька, - влез Николай, - ещё и Ольденбургские.
        - И Гримальди, - добавил Александр, - как принимающая сторона, на территории которой мог бы произойти подобный неприятный со всех сторон конфликт.
        - Вот-вот, - отец поднялся с дивана и направился к бару. - В связи со всем вышеизложенным ставлю задачу, бойцы. Делайте что хотите, как хотите, но Нарышкин должен за оставшееся время крепко подружиться и с немцами, и с итальянцами. Желательно, чтобы ещё и с англичанином этим Георгом. Надеюсь, мне не надо вам объяснять цель моей просьбы, особенно в свете характера работы Витиного отца?
        - Сделаем, - с готовностью кивнули Коля с Сашей.
        - Постараемся, - вздохнул я.
        А про себя подумал: господи, вот она, профессиональная деформация во всей её неприглядной красоте! Скандалы, интриги, расследования! А люди вокруг, за редким исключением, рассматриваются только как ресурс, как средство достижения поставленных целей.
        - Сынок, - родитель вернулся со стаканом сока, - пойдём-ка выйдем на балкон, у меня к тебе ещё одно важное поручение будет.
        Понятно, что никакого важного поручения не было, а был интерес к тому, что я не рассказал при Нарышкине.
        - Отец, - уже в конце пояснил я, - я-то испугался, что Соня очень сильная ведьма, и именно она спровоцировала случившийся конфликт между молодыми людьми, а она оказалась точно такой же знахаркой или ведуньей, как супруга Кузьмина Наталья. Кроме того, со слов девушки, эта её женская привлекательность или, если тебе будет угодно, животный магнетизм специально не включается и не выключается, а работает постоянно. Короче, эта её особенность никак не контролируется. Ещё она просила меня тебе не рассказывать всё это, но…
        Родитель, задумчиво крутя в руках небольшой приборчик с постоянно мигающей зелёной лампочкой, кивнул и откинулся на спинку стула:
        - Натуральная ведьма, - пробормотал он. - Только недоделанная… Получается, Ольденбургские, как и мы, вытащили счастливый билет… Я тебя имею в виду, - хмыкнул отец. - С такими способностями эту малолетнюю ведьму любой правящий род купит за любые деньги… Ольденбургские за своей принцессой вообще никакого приданого давать не будут, это им приплатят в надежде на соответствующее потомство. Очень интересно, Лешка! А если учитывать, что на вчерашнем приеме король Харальд тебе свою внучку фактически вручил, намерения норвежцев прослеживаются без всяких двойных толкований. И с нас они деньги требовать не будут, а просто попросят защиты в случае обострения отношений со Швецией и Финляндией.
        - Отец, - не выдержал я, - давай сразу пропустим тот этап нашего разговора, касающийся ваших планов на мою женитьбу, и сразу приступим к инструктажу?
        - Хорошо, сынок, - отец поднял руки в защитном жесте, - инструкции будут такие: ведёшь себя в соответствии с принятыми от Ольденбургских обязательствами, присматриваешься к этой малолетней ведьме и контролируешь остальную молодёжь. Приедут твои дед с бабушкой, пусть сами смотрят эту Соньку Золотую Ручку. Договорились?
        - Договорились. И что за Золотая Ручка? Хотя наплевать… А теперь скажи мне, что вы там решили с индийскими колдунами?
        Родитель поморщился:
        - Черт возьми! Совсем забыл с этими Нарышкиными! С индийским императором и наследником приехал Сингх-младший, тебе его на приеме представят. Будь так любезен, сынок, введи его в вашу компанию… Ну, по старой схеме. Хотя он и так половину вашей молодежи должен знать лично.
        - Сделаю.
        - Что же касается этих двух колдунов, то мы с индийцами договорились о полном и всестороннем сотрудничестве, но Ванюшу Кузьмина поставили старшим с правами координатора с расширенными полномочиями.
        - Ага, уже имел честь наблюдать, - не удержался я от ухмылки. - Кузьмин уже вовсю координирует…
        ***
        Уже в самом дворце Гримальди перед самым началом приема вся наша компания успела перекинуться несколькими словами с Аней Шереметьевой, пообещавшей нам выдать все подробности о рыбалке чуть позже, а потом обратили внимание, как к Виктору Нарышкину подошли братья Гогенцоллерны и отвели его в сторону.
        - Как бы опять чего не вышло… - негромко протянул Николай.
        - Не станут же они прямо на приеме?.. - Это был уже Александр.
        - Нормально всё, - я прислушался к своим ощущениям. - Если меня не подводит чуйка, молодые люди еще обмениваются яркими впечатлениями после общения со старшими родственниками и договариваются о даче схожих показаний на предстоящих разборках между родами. О-о-о, глядите, а вот и братцы Медичи, легки на помине…
        Мы действительно наблюдали, как Умберто с Джузеппе кругами движутся к Нарышкину и Гогенцоллернам.
        - Нам же легче, - Коля с Сашей с довольным видом переглянулись, - Витя и так с принцами на этой почве подружится, а уж мы ему в этой непростой задаче изо всех сил поможем…
        Король Мексики с наследником, король Таиланда с наследником, какие-то короли мелких государств из Африки, короли из Юго-Восточной Азии - у меня как были проблемы в лицее с запоминанием их невыговариваемых фамилий и имён, так и остались.
        - Жесть, конечно, - довольно громко бурчал Николай, - имена такие, что не выговорить!
        - Отставить, Коляшка, - усмехался дед Владимир. - А представь, как князю Гримальди туго приходится? Он там вообще всех не только по фамилиям, но и по именам должен помнить.
        Последними нам представляли императора Индии Гулаба Сингха с наследником Ранбаром и девятнадцатилетним внуком Джаем. Все трое, как и виденные мною ранее колдуны из индийской охраны, были одеты в деловые европейские костюмы, а их сила и уверенность выгодно подчеркивались безупречными манерами. Широкие улыбки, крепкие рукопожатия и отличный французский язык не смогли избавить меня от ощущения, что эти трое, особенно двое старших, были очень и очень опасны! Что самое характерное, индийцы прекрасно знали всех Романовых и сказали несколько приветственных слов на русском языке, а князя Пожарского так и вообще выделили отдельно, обращаясь к нему не иначе, как «ваше высокопревосходительство»! Обратили внимание индийцы и на скромного меня:
        - Очень приятно познакомиться, Алексей, - разглядывал меня император. - С огромным волнением следим по газетам за твоими приключениями и очень надеемся, что ты со всем справишься, как всегда справлялись твой отец и оба деда.
        Родитель, как и дед Михаил, обозначили поклон, я решил не отставать, а когда выпрямился, бодро ответил:
        - Обязательно справлюсь, ваше величество.
        - Молодец, - кивнул он. - Ещё увидимся, господа. - И повернулся к князю Гримальди: - Альбер, пройдём дальше?
        - Конечно, Гулаб.
        Когда индийцы отошли, я расслабился - с официальными представлениями было закончено - и решил поинтересоваться у братьев:
        - Судя по всему, вы хорошо знакомы с младшим Сингхом?
        - Да, год назад, или чуть больше, индийцы были у нас с официальным визитом, а Джая как раз повесили на нас. Да ты не переживай, Алексей, он нормальный парень, с ним проблем точно не будет.
        - Очень на это надеюсь, потому как он мне не особо глянулся.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Так-то ничего особенного, но уж слишком много он о себе думает, - протянул я. - Особенно на фоне жесткого индийского кастового общества…
        И заметил краем глаза, как в нашу сторону движутся все четверо представителей рода Медичи, за которыми вышагивали не особенно и веселые братья Гогенцоллерны.
        - По нашу душу, - негромко сказал стоявший рядом отец, - впрочем, как и предполагалось… Вопрос у меня только один: почему они решили не приглашать Гримальди? - На что я только пожал плечами.
        Обмен дежурными любезностями и отдельное приглашение Виктора Нарышкина заняли какое-то время, и только потом Умберто-старший решил перейти к делу:
        - Александр, - король Италии смотрел на моего отца, - как ты уже знаешь, все мы попали в очень неприятную ситуацию, путь к выходу из которой нашел Алексей, - взгляд в мою сторону. - Перед самым приемом я успел переговорить с Альбером Гримальди, созвонился с Вильгельмом Гогенцоллерном и твоим отцом, Николаем Романовым, и мы с ними всеми решили, что окончательное мирное урегулирование известной всем присутствующим ситуации состоится при обязательном участии Вильгельма и Николая. Естественно, когда Вильгельм и Николай прилетят в Монако. Сейчас же я хочу сказать слова благодарности Алексею за то, что сумел вовремя вразумить своих друзей и не довести ситуацию до точки невозврата.
        - Это мой долг по отношению к друзьям, ваше величество, - я обозначил поклон.
        - Род Медичи подобных благородных поступков не забывает, Алексей, - Умберто прижал ладонь к сердцу, - и ты всегда можешь рассчитывать на нас.
        - Спасибо, ваше величество, - опять полупоклон, - я это очень ценю!
        - Теперь с вами, молодые люди, - король Италии повернулся к неудачливым дуэлянтам. - Очень надеюсь, что оставшееся время в Монако вы потратите с большей пользой, не ища повод для конфликта.
        - Да, дедушка…
        - Да, ваше величество…
        - Александр, Владимир, - Умберто повернулся к моим отцу и деду, - у меня к вам есть пара вопросов…
        Когда старшие Медичи и Романовы отошли на достаточное расстояние, неудачливые дуэлянты дружно выдохнули:
        - Как же наш дед орал! - кривились Медичи.
        - Наш тоже, - поддержали их Гогенцоллерны и повернулись к хмурому Нарышкину, ожидая от него подробностей разговора со старшими родичами.
        - На меня не орали, - нехотя начал тот, - просто пообещали, что, если вся эта ситуация повернётся не туда, меня женят по возвращении на родину. - Итальянцы и немцы сочувствующе покивали. - Говорят, что уже и невесту для меня подобрали… Страшненькую, не особо родовитую, но с хорошим приданым…
        - Беда… - пробормотали Коля с Сашей, а последний добавил: - Витя, да обойдётся всё, разрулится!
        - Хотелось бы верить, - тяжело вздохнул Нарышкин.
        Пришла пора вмешаться и мне:
        - Витя, действительно, не переживай ты так. Если что, я через обоих своих дедов постараюсь на твоего деда как-то повлиять. Уверен, к ним он уж точно прислушается. И вам, друзья, - я глядел на Медичи и Гогенцоллернов, - обещаю, что с царственным дедом переговорю, он всю эту ситуацию постарается притушить.
        - Спасибо, Алексей, - кивнули они. - А у тебя точно получится?
        - Через отца буду действовать, - подмигнул я им. - Обещаю, сделаю всё, что смогу, и даже больше. Ну и от вас кое-что потребуется, - пришло время выполнять поручение родителя, тем более и повод имелся подходящий.
        - Мы все внимание!
        - Секундочку! Не расходитесь… Коля, Саша, отойдем?
        И сделал несколько шагов в сторону, к стоявшим неподалеку в компании наших девушек Багратиону, Каранееву, Петрову и Долгорукому, братья двигались за мной.
        - Красавицы, прошу прощения за столь наглое вмешательство в разговор, дело жизни и смерти! Сандро! Айдар! На вас вся надежда! Выручайте!
        - Слушаем внимательно, Алексей…
        - Разговор наш сегодняшний помните про японские моты?
        - Конечно.
        - Моя просьба остается в силе, только ответственным теперь пусть будет Нарышкин. Мне надо объяснять мотивы?
        - Чтобы Витька с немцами и итальянцами подпорченные отношения наладил, - протянул Каранеев, а Багратион кивнул. - Алексей, мы без обид, раз такое дело. Что делать?
        - Пойдемте, будем нашим несостоявшимся дуэлянтам общее дело придумывать. Шура, Дюша, - я с улыбкой посмотрел на друзей, - вы идете с нами в качестве привлеченных специалистов по кроссовым байкам, раз уж пошла такая пьянка…
        Мой «маневр» насчет Нарышкина Медичи и Гогенцоллерны раскусили сразу и тут же заверили, что в преддверии предстоящих разборок на «высшем уровне» подобная демонстрация «единения» среди вчерашних «недругов» действительно будет очень и очень кстати, и тут же принялись выяснять у освободившихся от церемониальных обязанностей сестер Гримальди подробности расположения контейнеров с мотоциклами. Дальше было дело техники - в полдень осмотр контейнеров, после которого итальянские и немецкие работники салонов BMW и Ducati забирают понравившиеся нам экземпляры. Ехать на осмотр с нами изъявили желание подошедшие Георг Виндзор и братья Аль-Нахайяны, а также давно прислушивавшиеся к нашему разговору девушки.
        - И Джая с собой возьмем, - заявили Коля с Сашей и повернулись к только что подошедшему индийцу.
        - С удовольствием составлю вам компанию, куда бы вы ни собирались, - кивнул тот, - Но сначала хотелось бы познакомиться с очаровательными девушками. Алексей, окажешь честь?..
        Представление наших красавиц Джаю несколько затянулось - галантный индийский принц, похоже, являлся опытным покорителем женских сердец и для каждой находил подходящие слова, буквально рассыпаясь в комплиментах. Создавалось полное впечатление, что он специально готовился к этой встрече, черпая информацию из открытых и закрытых источников, и на девушек, судя по моим ощущениям, сумел-таки произвести нужное впечатление. Это же самое впечатление индиец произвел и на молодых людей из России, а с импортными принцами и принцессами Джай был и так знаком, хоть и шапочно. Исключение составляла лишь Соня, и у индийца натуральным образом заблестели глаза, а фонтан красноречия как забил, так все никак не заканчивался!
        «Все, пропал принц, - мысленно поморщился я. - Если еще и троица прежних воздыхателей норвежки взревнуют, а они взревнуют, род Сингхов точно окажется втянут в, казалось бы, законченную свару…»
        Романтические потуги Джая заметили буквально все и стали с интересом наблюдать за дальнейшим развитием ситуации, а индиец не замечал ничего вокруг, продолжая упражняться в словесной эквилибристике, и уже перешел к тому, что всегда мечтал побывать в Скандинавии. На пару брошенных в мою сторону умоляющих взглядов Сони я лишь пожал плечами - принц правил приличия не нарушал и грязно девушку не домогался. Ничего другого не оставалось, как громко откашляться, привлекая внимание индийца, и поинтересоваться:
        - Прошу прощения, Джай, может, ты с нами выпьешь за знакомство?
        - Алексей, - он с трудом оторвался от Сони, - я тебя задерживаю? Извини! Я присоединюсь к вам чуть позже, - и вернулся к норвежке.
        Твою же!.. И ведь нихрена не сделаешь - принц в своем праве! И если я попытаюсь снова влезть, буду однозначно неправ! Сука!
        Развернувшись, я под взглядами всей нашей молодежи демонстративно развел руками, мол, «не шмогла», и, ничего лучшего не придумав, направился к сестрам Гримальди, краем глаза замечая, как за мной подтягиваются остальные молодые люди.
        - Ева, Кристина, сможете на правах хозяек Соню… забрать… и как-то защитить от дальнейших… посягательств?
        Под бурчание Умберто с Вильгельмом и смех остальных присутствующих Ева с Кристиной с улыбками кивнули:
        - Без проблем. Только вы тоже займите… посягателя чем-нибудь, а то мы защищать устанем.
        Поручение Гримальди выполнили успешно - Соня оказалась в окружении остальных девушек, а Джай выпивал в нашей мужской компании, периодически бросая в сторону норвежки красноречивые взгляды. Через непродолжительное время обе компании как-то незаметно объединились, а виновницей стала Аня Шереметьева, делившаяся подробностями своей поездкой на рыбалку:
        - Это был упрощенный светский прием, - рассказывала она, - этакая встреча «без галстуков», а не рыбалка. Понятно, удочки там разные со спиннингами царственные лица в море закидывали и даже что-то там ловили, но основную часть времени они посвятили общению между собой. Фотографии, кстати, должны получиться великолепные!
        - А интервью тебе давали? - требовали девушки.
        - Договорились, что выйдет одна большая статья, где каждому из государей будет посвящен отдельный большой абзац, - улыбалась Аня. - Никакой политики, никаких резких высказываний, только самые лучшие впечатления о приеме в Монако, встрече со старыми друзьями и о великолепной рыбалке на Лазурном берегу.
        - Классика пресс-релизов, - хмыкнул Николай. - Анечка, а свежепойманную рыбу готовили?
        - Пальчики оближешь! - улыбалась она. - Князь Гримальди, как оказалось, специально отправил на «Звезду» повара, который у него специализируется на рыбных блюдах, да и сами царственные особы не отставали и лично готовили улов на углях…
        Общение продолжалось, а я заметил, как норвежская принцесса понемножку, но перемещается поближе ко мне, пока, наконец, девушка не оказалась рядом. Маневры ее не остались незамеченными, но все делали вид, что ничего не происходит.
        - Соня, ты ставишь меня и себя в неудобное положение, - вздохнул я. - Мы не на пляже.
        Коля с Сашей, стоящие рядом, хмыкнули, а норвежская принцесса довольно заулыбалась:
        - Алексей, ничего с собой поделать не могу - только рядом с тобой я чувствую себя в полной безопасности.
        Под очередное многозначительное хмыканье братьев я пробормотал:
        - Это, конечно, очень хорошо, но в первую очередь ты компрометируешь себя.
        - Ничего подобного - я всего лишь выполняю твое указание постоянно находиться рядом. А если ты не желаешь ругаться с успевшим нафантазировать себе невесть что Джаем, я могу его и сама… отшить.
        - Уговорила, - я опять вздохнул под хмыканье Коли с Сашей, - находись рядом со мной, но с Джаем ругаться не вздумай.
        Прием тем временем продолжался: царственные особы с наследниками перемещались по залу, меняя компании, вышколенные официанты подтаскивали на подносах напитки и легкие закуски, негромкая классическая музыка создавала атмосферу непринужденности и легкой торжественности. Индийский принц, которого так никто и не решился посвятить в особенности нашей непростой ситуации, предпринял уже несколько безуспешных попыток привлечь внимание норвежской принцессы, добившись от нее лишь односложных ответов на задаваемые вопросы. Моя чуйка подсказывала, что горячий индийский принц уже начал злиться, и часть его раздражения была обращена в мою сторону, как к главному препятствию, мешающему ему нормально пообщаться с девушкой. Похоже, пришло время поговорить с молодым человеком, иначе все может закончиться печально.
        - Джай, можно тебя на минутку? - обратился я к нему и показал на ближайшее к нам окно.
        - Конечно, Алексей, - по лицу индийца нельзя было сказать, что он раздражен.
        - О чем я хотел с тобой поговорить, - начал я, когда мы остались наедине. - Только выслушай до конца, и тогда тебе станет все ясно. Договорились?
        - Договорились, - с опаской кивнул он.
        - Отлично! Вчера король Норвегии представил нам свою внучку и попросил меня присмотреть за Соней. Ты понимаешь, что это значит, Джай?
        - Понимаю.
        - Идем дальше. Уже сегодня несколько молодых людей из нашей компании, проявившие симпатию к Соне, разругались, и дело чуть не дошло до официальных вызовов на дуэли. Нам удалось кое-как погасить конфликт, а лично мне пришлось… взять Соню под дополнительную опеку, чтобы не провоцировать… Ну, ты понял.
        - Ничего я не понял! - вскинулся индиец, а я почуял, как в нем буквально закипает злость. - Да, я проявлял к Соне знаки внимания, но никаких приличий не нарушал! А конфликты молодых людей меня вообще волнуют мало. Я могу быть свободен? - с гордым видом выпрямился он.
        - Конечно, Джай, - я выдавил улыбку, мысленно проклиная и Монако, и Европу, и всех этих мажоров с мажорками, не привыкших к отказам. - Кто я такой, чтобы тебя задерживать…
        Индиец резко мне кивнул и демонстративно направился прямиком к норвежке.
        Господи, как мне это все надоело, кто бы знал! И вся эта жизнь в качестве будущего императора! И девушки эти с молодыми людьми надоели хуже пареной редьки! Сука, как же я хочу домой, подальше от этих сложностей!
        - Что, внучок, решаешь очередные проблемы молодежи? - ко мне приближался улыбающийся князь Пожарский.
        - Получается так, деда…
        - И как успехи?
        - Со взлетами и падениями…
        - Привыкай, - хмыкнул он, - дальше будет только веселее.
        - Не хочу привыкать, - поморщился я. - Неужели так будет всегда?
        - Это ты пока начал с компанией друзей разбираться, а представь, что в твоем подчинении, хоть и не в прямом, несколько десятков тысяч вот таких вот… И через одного сказочные долбо… альтернативно одаренные, со своим богатым внутренним миром, неуемной фантазией и тягой к извращенной самореализации. Представил?
        - Получается с трудом…
        - А ты не сдерживай себя, внучок, позволь воображению нарисовать картинку, - дед уже вовсю ухмылялся. - А попадаются так и вообще уникальные персонажи, вроде твоего любимчика Ванюши Кузьмина, которые регулярно исполняют с таким размахом и так феерично, что даже местами начинаешь ими невольно восхищаться. Кстати, отец твой с Прошкой по молодости тоже на фантазию не жаловались, и у тебя с ней все в порядке.
        - Деда, это намек, что ты и мной восхищаешься? - грустно улыбался я.
        - Не без этого, - важно кивнул старик. - Но больше я за тебя переживаю, Лешка. - И без перехода: - Чего нос повесил? Индийский принц тебе что-то наговорил?
        - Индийский принц меня просто не услышал, - отмахнулся я. - Впрочем, это его проблемы, мне уже наплевать…
        - Та-а-ак, - протянул дед. - Что-то мне твое настроение не нравится, Лешка. А ну-ка соберись, боец! Подтянись! Грудь вперед! А то смотреть стыдно!
        - Деда, прекращай, - поморщился я.
        - Что, настолько все обрыдло? - тон князя сменился на сочувствующий.
        - Еще сильнее…
        - А потерпеть?
        - Терпелка закончилась… Сколько можно? И так со смерти Вики на морально-волевых существую, постоянно слыша: соберись, Лешка, не раскисай! Деда, у меня же ни дня не было, чтобы одному побыть и в себя прийти!
        - Ты это, Лешка… Возьми паузу хотя бы на сегодняшний вечер… Просто прогуляйся один, без компании… Напейся в дрова, в конце концов, и хорошенько выспись… Но будь любезен, - в тоне деда появились металлические нотки, - расправь плечи, сделай нормальную морду лица и попрощайся с молодежью, отцом и хозяевами дома. За Шурку не переживай, я ему все объясню.
        - Спасибо, деда, - поблагодарил я старика.
        Расправил плечи, с трудом натянул улыбку и бодрым шагом направился к нашей компании…
        ***
        Эти минуты до Ниццы на байке BMW превратились для меня в секунды счастливого адреналинового безмыслия - скорость под двести пятьдесят километров диктовала свои условия - и позволила хоть как-то взбодриться. Не помешала «прогулке» и остановка французской жандармерией на самой окраине Ниццы.
        - И куда мы так гоним, уважаемый? - К остановившемуся на освещенной обочине мне медленно и вальяжно подходил жандарм с коротким автоматом на плече, который он довольно умело придерживал правой рукой, и светящимся жезлом в левой. - Инспектор Вальжан, спец-батальон! - козырнул он, на секунду отпустив оружие. - Предъявите, пожалуйста, водительское удостоверение, документы на этого породистого немецкого жеребца и снимите, пожалуйста, шлем, чтобы я смог удостовериться в вашей личности. Особое положение, сами понимаете…
        - Конечно-конечно, - я снял шлем и демонстративно охлопал карманы мотоэкипировки. - Господин инспектор, дело в том, что водительского удостоверения у меня нет, как и документов на мотоцикл - взял первый попавшийся в гараже. Может, на первый раз обойдемся устным предупреждением?
        Жандарм молчал, вылупив на меня глаза.
        - Господин инспектор?!
        - Ваше высочество! - он резко поклонился, потом опомнился и вытянулся по стойке смирно, не забыв отдать мне честь.
        - Вольно, господин инспектор! - заулыбался я. - Это же вы на службе, я же тут в качестве рядового участника дорожного движения.
        - Что вы такое говорите, ваше высочество! - жандарм отнял руку от виска, снова мертвой хваткой схватил автомат и чуть расслабился. - Прошу прощения за вынужденную задержку, в темноте не разглядел!
        - Всякое бывает… - согласился я. - Могу двигаться дальше?
        - Конечно, ваше высочество, но будьте так любезны, соблюдайте скоростной режим… В городе сейчас очень много туристов, траффик плотный…
        - Всенепременно, господин инспектор, - кивнул я, начал натягивать шлем и заметил, как мнется жандарм, переступая с ноги на ногу. - Что-то еще, господин инспектор?
        - Ваше высочество, не сочтите за наглость, но не могли бы вы сфотографироваться со мной и моим напарником? А то ведь не поверят…
        Процедура не заняла много времени и даже доставила мне некоторое удовольствие - эти два представителя спецслужб Франции играли недалеких жандармов так убедительно, что я прям умилился! Они даже попытались помочь мне залезть на мотоцикл! И все-таки я не удержался:
        - Господа, искренне был рад нашему знакомству! Господину Бланзаку пламенный привет!
        Обещание соблюдать скоростной режим я все-таки решил выполнить и спокойно катился себе по действительно загруженным улицам Ниццы. Вскоре случилось и вполне ожидаемое - ко мне в хвост пристроились два мотоцикла в полицейской раскраске, державшиеся, впрочем, на солидном расстоянии. Отрываться от них смысла не было - я в Ниццу приехал просто развеяться, а не на акцию. Уходить же от слежки ради баловства было глупо, тем более люди на муторной, тяжелой работе и скорее охраняют от всяких неожиданностей именно меня, а не от меня.
        Покатавшись по Старой Ницце, спустился к началу Английской набережной, кое-как запарковал мот на забитой стоянке, натянул поглубже на голову специально прихваченную фирменную кепку BMW и с огромным удовольствием влился в оживленный приморский променад.
        Созерцанию ночных красот Бухты Ангелов не помешал и писк чуйки, добросовестно сообщившей о четырех обликах - двух сзади и двух впереди, - французы продолжали меня охранять, приставив «топтунов».
        Киоск с мороженым, лавка со сладкой ватой, выступление забавных актеров пантомимы, целая группа уличных художников, рисующих шаржи на всех желающих, танцоры и певцы с певичками - вечерняя жизнь Английской набережной кипела! Нахватавшись простых позитивных впечатлений, отвел душу звонком Алексии и решил перекусить, для чего направился на летнюю веранду ресторана при отеле «Негреску» - там, в отличие от остальных уличных кафе и ресторанчиков на набережной, должны быть в наличии свободные столики. Уже на входе в пафосный рестик путь мне преградил весь из себя седовласый, бородатый и важный метрдотель, который очень вежливо, но непреклонно заявил:
        - Мсье, прошу прощения, но у нас все столики забронированы. Будем рады вас видеть в другой раз.
        Ясно, мой дресс-код не соответствовал требованиям заведения - свободных столиков на веранде в наличии было много, уж это я видел со входа отчетливо.
        - А так, мсье? - я достал из портмоне купюру достоинством в сто рублей. - Столик подойдет любой, я непривередливый.
        - Ничем не могу помочь, мсье, - метрдотель вежливо улыбался. - Будем рады вас видеть в другой раз.
        Да, тяжело живется обычному человеку в нашем мире, даже если у него есть деньги! Ну ничего, зайдем, так сказать, со служебного входа… Я повернулся к променаду, нашел глазами одного из французских «топтунов» и помахал ему рукой. Мой знак поняли правильно - буквально через пару десятков секунд передо мной стояли навытяжку два ничем не примечательных мужчин средних лет.
        - Господа, расслабьтесь, - улыбнулся я, замечая краем глаза, как до метрдотеля начинает что-то доходить. - Случилось недоразумение - я не успел забронировать столик в этом, вне всякого сомнения, великолепном ресторане. Не могли бы вы как-то урегулировать данный вопрос?
        Один из топтунов, видимо, старший в паре, кивнул:
        - Сей момент, ваше… - я прервал его резким движением руки. - Сей момент…
        И он шагнул к метрдотелю с исказившимся от злобы лицом, доставая из курточки, по всей видимости, грозную ксиву, при виде которой опытный работник французского общепита невольно сглотнул и чуть растерял свою вальяжность.
        - Господа, без перегибов, - бросил я. - Давайте не будем портить себе такой чудный вечер. И предупредите официантов, что я буду ужинать в кепке - зря я, что ли, именно веранду выбирал?
        «Старшой» обернулся, кивнул и энергично продолжил переговорный процесс, закончившийся вскоре ко взаимному удовлетворению сторон.
        - Прошу вас, мсье! - ветеран общепита поклонился. - Можете выбирать любой свободный столик! Бутылка лучшего вина в подарок от заведения.
        - Благодарю вас, - улыбнулся я и протянул старику заготовленную купюру, после чего повернулся к «топтунам»: - Господа, будьте так любезны, позовите уже оставшихся двух коллег и тоже поужинайте в этом ресторане. Естественно, я угощаю.
        - Нам не положено, - помотал головой «старшой».
        - Считайте это приказом, - бросил я. - Выполняйте.
        - Есть… - и «топтун» забубнил в воротник своей курточки, смешно изогнув шею.
        - Ну, любезный, - я смотрел на метрдотеля, - ведите меня в свой храм чревоугодия!
        Летняя веранда ресторана своими размерами не впечатляла, но мне здесь понравилось - живая изгородь отделяла внутреннее пространство от шума променада, бар из натурального дерева, цветы в кадках, на столиках небольшие лампы, добавлявшие домашнего уюта. Ну и соответствующая ценнику заведения благородная публика - дамы в вечерних платьях и кавалеры в строгих костюмах. И тут я такой излишне прогрессивный - в мотоэкипировке и кепке! Понятно, в открытую на меня не пялились осуждающими взглядами, я их просто чуял - и мысленно клал на эти взгляды здоровенный болт! Даже как-то жалко становилось всех этих бедолаг - последние модные тренды, образовавшиеся после той памятной фотосессии с мотами в Монако на фоне казино Монте-Карло, до местной благородной публики, похоже, так и не дошли.
        Ужин прошел без эксцессов, не напрягало даже постоянное присутствие двух официантов за спиной, следящих, чтобы бокал с вином был полон и на столе, не дай бог, ни на секунду не оставалось «грязной» посуды. Причем я был единственным, к кому персонал ресторана относился с подобной заботой. Раздражало лишь одно - проклятая кепка! Руки постоянно тянулись ее снять! И подобные мысли были, как и надежды на то, что местная благородная публика не устроит мне аплодисменты, переходящие в бурные овации, но разум все же возобладал. Не забыл я и про «служивых» - понимая, что «борзеть» они не будут, попросил официантов отнести за столик «своей охраны» несколько холодных закусок и соответствующие вина под них. Расплатившись за ужин картой и оставив солидные чаевые персоналу, вышел на променад и в сопровождении уже не таящихся бодигардов прогулочным шагом направился к моту.
        Покатавшись по Ницце еще около сорока минут, выдвинулся в Монако, добравшись туда во втором часу ночи, а когда зашел в номер, натуральным образом обалдел: в «диванной» зоне проходила самая натуральная пьянка со всеми ее атрибутами - бутылками, стаканами, остатками холодных закусок на журнальном столике и полувменяемыми участниками, условно разделенными на две группы: старшая, состоящая из императора Индии Гулаба, великого князя Владимира и князя Пожарского, и «младшая» - мой родитель, принц Ранбар, подполковник Михеев, Прохор и «угашенный в дрова» Ванюша. Была и третья группа, расположившаяся у барной стойки - мои братья Коля с Сашей и принц Джай, взиравшие на происходящее с философским спокойствием.
        На мое появление со стороны «взрослых» отреагировали только отец с дедом Мишей, вяло махнувшие мне руками, остальные вышеуказанный факт оставили без внимания.
        - По какому поводу господа изволят расслабляться? - спросил я у братьев.
        - Встреча старых боевых товарищей, - пожали плечами они. - В прошлый приезд Сингхов в Москву было то же самое.
        - И когда они все вместе успели повоевать? - не понял я.
        - Так на войне с Китаем. Подробностей не знаем, дядька Саша и Владимир Иванович молчали, сколько мы их ни пытали.
        В это время с журнального столика упала бутылка - это с дивана не очень удачно поднялся принц Ранбар. Индиец оглядел присутствующих мутным взглядом, сфокусировался на Прохоре, резко нагнулся к моему воспитателю, схватил его за грудки и на довольно хорошем русском заорал:
        - Зверь, бл@дь, она мне жизнь тогда спасла! А ты ее не уберег! Я ее тоже любил, а вы все проеб@ли!..
        Голова воспитателя моталась, как у куклы, но он не предпринимал никаких попыток вырваться, все остальные тоже никак не реагировали на происходящее. Тут неожиданно из «нирваны» вынырнул Кузьмин, вяло толкнул принца в плечо и заявил:
        - Не смей орать за Зверя, Голем, в жабу превращу! Давай лучше намахнем?
        - Отстань, Колдун! - отмахнулся тот и «вернулся» к моему воспитателю. - Прошка, дай телефон, хочу еще раз на твою невесту посмотреть…
        Получив искомое, Ранбар уселся на место и затих, уставившись в телефон, а его отец, император Гулаб, ударил по затрещавшему журнальному столику кулаком:
        - Хватит грустить! Надо выпить! Вова, Миша, разливайте, а с меня тост…
        Тост мы с братьями не слушали - Коля с Сашей, косясь на сидевшего чуть в стороне грустного Джая, спросили:
        - Дядька Саша нам сказал, что тебя все достало, а Владимир Иванович шепнул, что ты на байке куда-то уехал, - они указали на мою экипировку. - Где был, что видел?
        - В Ницце гулял, - пожал плечами я. - Голову надо было проветрить.
        - А подробности? - Пришлось рассказать. - Круто! - братья завистливо покивали головами. - Надо будет и нам так сгонять, проветриться. А как у нас прием закончился, не хочешь узнать?
        - Не особо, - помотал головой я.
        - А мы тебе все равно расскажем…
        Единственным, что действительно заслуживало внимания, было то, что норвежская принцесса после моего ухода еще какое-то время терпела общество так и не угомонившегося Джая, а потом просто извинилась перед ним и ушла даже не к нашим девушкам, а к своим старшим родичам, откуда так и не вернулась. До индийца «намек» дошел, но вида он не показал и весь вечер провел в компании наших друзей, «упражняясь» уже на наших девушках.
        - А здесь его и накрыло, - косился Саша в сторону Джая. - Особенно после того, как принц Ранбар сказал ему пару ласковых.
        - Их проблемы, - махнул я рукой. - Устал я все это разруливать.
        - Выпьешь? - Коля указывал мне на бутылку коньяка.
        - Если только вина…
        Еще через полчаса в «диванной» зоне обозначилось движение: Ванюша, о чем-то долго споривший с принцем Ранбаром, нетвердой походкой направился на выход из номера и вернулся с гитарой, которую и вручил индийцу. Ранбар, потискав инструмент какое-то время, наконец громко заявил:
        - Эту песню я хочу посвятить моему другу Ване.
        Принц провел пальцами по струнам, удовлетворенно кивнул и запел очень приятным баритоном, аккомпанируя себе на гитаре:
        Что ж ты, фраер, сдал назад
        Не по масти я тебе
        Ты смотри в мои глаза
        Брось трепаться о судьбе
        Ведь с тобой, мой мyсоpок,
        Я попyтала pамсы,
        Завязала в yзелок,
        Как тyгие две косы
        Удар по струнам, а сильный голос приобрел нотки насмешливости:
        Помню, как ты подошёл,
        Как постyкивал паpкет,
        Как поставил на мой стол
        Чайных pоз большой бyкет
        Я pешила ты - скокаpь
        Или воp-автоpитет
        Оказалось, пpосто тваpь
        Бpал на понт - тушите свет
        (автор музыки и текста Михаил Круг)
        Оставшиеся куплеты допевали вместе с Ранбаром уже все, сидящие за столом, и даже мы с братьями.
        Потом, понятно, выпили за искусство, и «концерт по заявкам» с соответствующим репертуаром продолжился, а я стал подозревать, что на музыкальные пристрастия наследника индийской империи не последнее влияние оказал именно вышеупомянутый «друг Ваня».
        - Ранбар, - хлопнул себя по коленям дед Михаил, - давай нашу!
        - Есть, ваше высокопревосходительство…
        Господа офицеры, по натянутым нервам
        Я аккордами веры эту песню пою.
        Тем, кто, бросив карьеру, живота не жалея,
        Свою грудь подставляет за Россию свою.
        Тем, кто выжил в Китае, свою честь не изгадив,
        Кто карьеры не делал от солдатских кровей.
        Я пою офицерам, матерей пожалевшим,
        Возвратив им обратно живых сыновей.
        Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом.
        За Россию и свободу до конца.
        Офицеры, россияне, пусть свобода воссияет,
        Заставляя в унисон звучать сердца.
        (музыка и слова Олег Газманов)
        Некоторое время в номере стояла мертвая тишина, пока наконец дед Михаил не взял свой бокал:
        - Не чокаясь…
        ***
        - Лешка, подъем! - в дверях моей спальни стоял отец, на лице которого читались явные следы ночных злоупотреблений. - Быстро в душ, и завтракать. Через час выезжаем в аэропорт.
        - Дед с бабушкой прилетают? - зевнул я.
        - Нет, король Польши.
        - А не много ли чести полякам будет? Или мы их все-таки будем валить?
        - Валить их пока рано, остальное… на месте увидишь, - поморщился родитель.
        - Ладно… И еще вопрос: где вы с индийцами вместе успели повоевать, в Китае, что ли? Так никакой же информации об этом нигде нет?..
        - В Китае, сынок. Было там отдельное подразделение индийского спецназа, выполняло свои задачи. Были и отдельные наши операции, где без помощи того же самого Ранбара все могло закончиться не так успешно, как закончилось. Ладно, я тебе в Москве дам документы почитать, а сейчас марш в душ! Форма одежды парадная. Коля с Шурой едут с нами, им тоже полезно будет поучаствовать. Как сам, отошел от депрессняка?
        - Вроде… - мне действительно было уже легче.
        - Истерик точно больше не будет?
        - Не будет, отец, обещаю.
        - Вот и молодец, сынок! - заулыбался он. - А то я вчера испугался, только Михаил Николаевич меня и успокоил…
        Оказалось, что с нами в аэропорт едут еще король Франции с наследником, так что кортеж получился нехилый, учитывая дворцовых и французскую охрану.
        - Прохор, что-то мне это все не нравится, - поделился я с сидящим слева воспитателем своими ощущениями. - Ты в курсе подробностей?
        - Поляки родичей твоего Западловского должны привести, - натуральным образом оскалился он.
        А сидящий справа Ванюша с хищной улыбкой добавил:
        - И выдадут поляки их нам на блюдечке с голубой каемочкой.
        - Вон оно что…
        У меня пропало всякое желание задавать напрашивающиеся вопросы - ответы меня явно не обрадуют. А вообще, Алексей, не лги себе, ты знал, что так будет, иначе в этом мире наступит полный хаос… А не всепрощение с непротивлением, как мечтали всякие там графы…
        На стоянку порта кортеж поворачивать не стал, а проехал в открытые ворота, ведущие прямо на взлетную полосу. Как оказалось, поляки уже прилетели и ждали нас в полном комфорте - под натянутым тентом, защищавшем от солнца. Там же наличествовали и столы с напитками и легкими закусками, и стулья, и даже небольшие диванчики. Метрах в тридцати от тента под польской же охраной стояла сбившаяся в кучу группа из двадцати с чем-то человек, от которых буквально разило отчаяньем и обреченностью. Самое поганое, что я насчитал как минимум троих подростков обоих полов и двух малолетних детей. Сука!
        Приветствия и знакомство прошли довольно сухо, и мой родитель в конце концов буквально потребовал у короля Сигизмунда:
        - Хотелось бы ознакомиться с протоколами допросов, ваше величество.
        Отцу по знаку короля принесли три папки, содержимое которых последний тут же и прокомментировал:
        - В первой оригиналы на польском, во второй и третьей заверенные мною лично переводы допросов на русском и французском.
        - Ваше величество, а если говорить коротко, есть информация, достойная нашего внимания?
        - Ни малейшего намека на таковую, Александр, - развел тот руками. - О наших внутренних делах - да, а вот что касалось службы самого Западловского, фактически ничего.
        - Ничего личного, ваше величество, но мы будем проверять.
        - Конечно, Александр, бумаги и родичи в вашем полном распоряжении.
        И закипела тихая, но такая необходимая работа - за соседними столиками расположились русская и французская «следственные» группы, возглавляемые Нарышкиным и Бланзаком, соответственно, которые приступили к изучению протоколов. Мы же предались уже осточертевшему светскому трепу о Монако, о погоде и о море.
        - Лешка, - меня пихнул в бок Александр, - время уже половина двенадцатого, надо бы нашим позвонить, предупредить, что нас не будет.
        - Точно! - хлопнул я себя по лбу. - Байки эти японские, будь они неладны!
        Пока мы обзванивали друзей и сообщали им, что временно пребываем по делам рода в Ницце, обе следственные группы закончили изучение документов и выдвинулись к родичам Западловского проводить уже свое дознание. Понятно, что «основной ударной силой» сводной следственной группы был Кузьмин, поэтому мероприятие заняло от силы минут сорок. Краткий доклад, разочарованные лица старших Романовых и Бурбонов, быстрый разговор с Сигизмундом, который в очередной раз развел руками и кивнул.
        - Прохор! - родитель окликнул моего воспитателя. - Не отставай!
        Стена огня, созданная отцом, дедом Владимиром, двумя Людовиками и Прохором, с ревом прокатилась по бетонному полю, достигла Западловских и за несколько секунд превратила их в пепел.
        - Закругляемся, - крикнул отец.
        У меня в голове стояла звенящая пустота, с бледными лицами переглядывались и Коля с Сашей.
        - Пойдемте, - сказал я им охрипшим голосом. - Это надо было сделать. Око за око, зуб за зуб, чтоб остальным неповадно было…
        Глава 8
        Примерно на половине дороги от Ниццы в Монако наши машины отстали от шедших впереди авто французов и остановились на обочине. Высыпавшие наружу дворцовые оперативно заняли круговую оборону, не забыв перекрыть трассу для проезда левых машин, а мы с братьями, Прохор, Ванюша и Владимир Иванович подошли к «Майбаху» отца и деда Владимира. Открывавшимися великолепными прибрежными видами мы любоваться и не подумали - поганое настроение убивало всю тягу к прекрасному.
        - Как дела, молодые люди? - осведомился дед Володя, глядя на меня с Колей и Сашей.
        - Нормально, - кивнули мы.
        - Необходимость применения жестких мер, которым вы стали свидетелями, надо обосновывать, или вы и так все понимаете?
        - Понимаем…
        - В легкой анестезии в виде пол-литровой бутылки водки на брата нуждаетесь?
        - Нет, деда…
        - Отлично! - кивнул старик. - Саша, твоя очередь.
        - Спасибо, дядька, - родитель оглядел нас всех и вздохнул: - У меня плохая новость, господа, сегодня на Лазурное побережье прилетают китайский император с наследником.
        Я буквально почуял, как напряглись и Прохор, и Ванюша, и Владимир Иванович, хотя последний внешне этого никак не показал, а вот воспитатель с колдуном нахмурились и на автомате сжали кулаки. Несколько не по себе стало и мне - Прохор с дедом Мишей в моем детстве много рассказывали про зверства китайцев на той войне, хоть и без лишних подробностей, способных навредить детской психике. Эти же зверства мы проходили и в лицее на уроках истории.
        - Вот-вот, - покивал родитель, тоже заметив реакцию Прохора и Вани, - об чем и речь. Мне надо напоминать о культурном и вежливом поведении в присутствии членов китайской делегации?
        - Не надо, - буркнули те.
        - Вот и чудно! Еще должны прилететь японцы, но у нас с ними, слава богу, любовь и дружба. - И без всякого перехода: - Иван, что у нас по поиску контролера из Сен-Тропе?
        Кузьмин покосился в мою сторону:
        - Последнее мероприятие мы провели в твоем присутствии, Саша, больше сделать ничего не успели - возможностей не было, да и дергать тварину надо не так часто, чтобы клиент успевал собственными мозгами доходить до нужных нам мыслей.
        Теперь родитель смотрел на меня:
        - Лешка, прямо сейчас сработать сможешь? А то у нас сроки поджимают, а график жизни в Монако становится все плотнее.
        - Сработаю, отец, - кивнул я.
        Родитель огляделся и указал на небольшой пригорок метрах в пятнадцати от дороги:
        - Подходит?
        - Да.
        - И постарайся сработать без ненужных сейчас эффектов присутствия, сынок, пока это не нужно.
        - Сделаю…
        Вернулся минут через десять и доложил:
        - Клиент в тонусе, истерика и панические настроения зашкаливают.
        Родитель кивнул и перевел взгляд на Кузьмина:
        - Иван, контроль, как мы и договаривались, на тебе.
        - Сделаю, Саша.
        - Все, закругляемся, нам еще с Гримальди и Медичи общаться.
        Коля с Сашей от вопросов и комментариев воздержались - начали привыкать к тому, что, если потребуется, им все объяснят.
        Князя Гримальди нам пришлось ждать больше сорока минут - он продолжал встречать очередных гостей, - и все эти сорок минут я буквально кожей чувствовал, как мысленно ликуют король Италии с сыном, которым Людовик-старший вкратце рассказал о бесполезно потраченном времени с покойными Западловскими.
        - Отец, - улучил я подходящий момент, - итальянцы точно в теме… Радуются, мрази, что мы никакой дополнительной инфы не нарыли.
        - Кто бы сомневался, - родитель широко улыбался, как будто мы с ним обсуждали что-то крайне приятное. - Будем разбираться…
        Внутреннее «ликование» обоих Медичи усилилось, когда тот же старший Бурбон докладывал уже в присутствии отца с сыном Гримальди об остальных членах пятерки:
        - Два албанца, румын и серб, - поморщился король Франции. - Все четверо, в отличие от Западловского, к спецслужбам своих стран отношения не имели и занимались фрилансом…
        - Ваше величество, - влез мой родитель, - прошу прощения, они занимались фрилансом в том числе и по заказу как спецслужб ряда европейских государств, так и некоторых родов, способных оплатить специфические и очень недешевые услуги этих господ.
        - Именно, - кивнул Людовик. - Связи этих наемников мы продолжаем пробивать, но результаты пока неутешительные. Будем копать дальше. Александр, что у вас?
        Родитель пожал плечами:
        - Практически по нулям. Мы вышли по вашей наводке на Гагариных, рядом с которыми перед поездкой в Монако крутился Западловский, но… Создается впечатление, что кто-то обставляется и пытается направить нас по ложному следу. Тем не менее за Гагариными установлено наблюдение, пробиваются их связи. Короче, будем отрабатывать и эту версию по полной. Ваше величество, можем мы надеяться, что, если вина Гагариных будет установлена, с вашей санкцией на их физическое устранение у нас не возникнет проблем?
        Отец задал этот вопрос совершенно обыденным тоном, так же обыденно ответил и Людовик:
        - Препятствовать не буду. - И хмыкнул: - Что, совсем близких родственников не жалко?
        - Жалость - непродуктивное чувство, ваше величество, - родитель покривил рот в улыбке, - особенно когда совершается покушение на члена твоего рода.
        - Тоже верно, - покивал король. - Гагариными занимайтесь, но держите нас в курсе. И еще, Александр, - Людовик опять хмыкнул, - угомоните, пожалуйста, вашего господина Кузьмина, а то он развел в Монако уж слишком бурную деятельность. Пусть он хотя бы свои действия согласовывает с Дюбуа и Бланзаком.
        - Угомоню, ваше величество, - кивнул ничуть не смутившийся отец.
        - Вопросы? - Бурбон оглядел присутствующих.
        - У меня вопрос, государь, - влез я. - Могу ли я поинтересоваться, когда мне отдадут обещанные черепа этой пятерки? Времени-то уже достаточно прошло…
        Людовик, на которого были устремлены все взгляды, нахмурился, поиграл желваками и буркнул:
        - Во-первых, Алексей, тебе никто ничего не обещал, а во-вторых… возникли некоторые сложности с… подарочной упаковкой. Уверен, через пару дней все будет готово.
        - Спасибо, государь, - заулыбался я. - И прошу прощения, что напомнил…
        ***
        - Ванюша, - родитель, расположившийся в кресле в нашей гостиной, с усмешкой разглядывал Кузьмина, сидевшего напротив, - Монако - это не Москва, где, кроме Романовых, тебе никто не указ. Здесь, благодаря ряду особенностей, нет низкопробных воровских малин, притонов и блатхат. Есть катран под названием Монте-Карло, но он до ужаса гламурный, да еще и знаменит на весь мир. А ты что устроил?
        - А что я устроил? - хитро улыбался тот.
        - Кто в наглую пытался вербануть хозяев тех ресторанчиков, в которых расположились колдуны с дворцовыми? Кто представился сотрудником МИ-6 в местном элитном борделе, вытребовал для себя огромную скидку на соответствующие услуги и поставил в известность тамошнюю мамку, что теперь ее заведение в поте лица трудится на английскую разведку? А кто начальника охраны казино продолжил активно склонять к сотрудничеству после той вашей истории с Западловским?
        Мы с уже полностью отошедшими после событий в аэропорту Ниццы братьями с интересом посмотрели на Ванюшу, который и не думал смущаться. Наоборот, он приосанился и сел прямо:
        - Александр Николаевич, ну чего ты начал-то? Ты же сам с теми материалами ознакомился, которые я добыл что в борделе, что в казино? А с хозями этих рестиков я так… для отвода глаз удочку закинул… Вот же твари европейские! Никаких понятий у людишек! Стукач на стукачке и стукачком погоняет!
        Родитель переглянулся с улыбающимся Нарышкиным-старшим и хмыкнул:
        - Благодарю за службу, Иван Олегович!
        - Служу России и государю, ваше императорское высочество! - вскочил тот.
        - Сядь уже, служака… Ваня, постарайся вести себя скромнее. И не представляйся больше сотрудником МИ-6, а то мне еще претензии англичашек выслушивать не хватало. Прохор, - отец глянул в сторону моего воспитателя, - контроль на тебе, а то я за нашим крайне инициативным и непоседливым Иваном Олеговичем не поспеваю.
        - Есть.
        - Что у тебя, Алексей Петрович?
        Из доклада Нарышкина мы практически ничего не поняли, тем более он с родителем общался по большей части намеками, а вот когда речь зашла про Гагариных, я насторожился:
        - Пустышку тянем, Александр Николаевич, точно тебе говорю, - морщился генерал. - Слава богу, что я приказал Гагариных разрабатывать силами только засвеченных сотрудников Корпуса и военной разведки.
        - Что французы?
        - Не сказать, что путаются под ногами, но не особо и скрываются. Терпимо, короче…
        - Ясно. Что другие версии? - прищурился родитель.
        - Никакой подозрительной активности, но буквально только что прошла информация, что Папа Римский собирается с визитом в Монако.
        - Зашевелились, суки! - отец сжал кулаки. - Москва в курсе?
        - Информацию с пометкой «Срочно» передал шифровальщику на «Звезду» сорок минут назад, должны были уже отправить.
        - Молодец… С государем я переговорю, а ты, Алексей Петрович, объявляй среди своих повышенную готовность - очень мне не нравится, что католические священники зашевелились.
        - Есть, Александр Николаевич…
        Когда за Нарышкиным закрылась дверь, родитель еще какое-то время пребывал в глубокой задумчивости, мы же не решались его отвлекать от раздумий.
        - Так, Ваня, - «очнулся» отец, - у тебя с батюшками и двумя индийскими колдунами тоже режим повышенной готовности, с Сингхами я переговорю. Кроме того, при появлении в Монако чужих колдунов до выяснения их личности и государственной принадлежности приказываю никаких враждебных действий не предпринимать. Алексей, - он смотрел на меня, - тебя это касается в первую очередь. Работаешь только в случае прямой и явной угрозы, - на что я кивнул. - При возникновении подобной ситуации постарайся обойтись нелетальными методами и без лишних театральных эффектов. Голый прагматизм, сынок, никакой отсебятины. Вова, - настала очередь Михеева, - режим повышенной готовности касается и твоих бойцов. Коля, Саша, - братья встрепенулись, - усильте контроль за нашей молодежью, мало ли что… Алексей, - мое имя родитель произнес укоризненно, - вчера на приеме Ольденбургские мне сказали, что Соня на тебя очень обиделась, исправь ситуацию, пожалуйста.
        - Исправлю, - кивнул я, не собираясь выяснять подробности у родителя ввиду его сильной озабоченности другими проблемами.
        - Прохор, - отец смотрел уже на воспитателя, - на тебе общая координация, контроль и взаимодействие с нашими моряками. Вопросы?
        - У меня вопрос, дядька, - кивнул Александр. - А что такого Иван Олегович в борделе и в казино нарыл, за что ты его так хвалил?
        - Иван Олегович, - хмыкнул отец, - поведай отрокам о своих подвигах.
        - С удовольствием, - ощерился тот. - Бордель на таком пафосном курорте, как Монако, однозначно курирует французская разведка, следовательно, молодые люди, это архив записей с высокородными и высокопоставленными клиентами, с их разговорами и любовными утехами, в том числе и предосудительными во всех смыслах этого слова. Что же касается казино, то удобнее места для легального обналичивания вознаграждения за определенного рода услуги просто нет - ну выиграл человек энную сумму, так ему просто повезло. Архив и записи с камер видеонаблюдения уже переданы генералу Нарышкину, аналитики работают, а бандерша местная и нач охраны казино соответствующим образом обработаны, так что, когда придет ничем не примечательный человечек и назовет условленную фразу, оба клиента снова с удовольствием поделятся ценной информацией.
        - Круто! - воскликнули в один голос Коля с Сашей, а последний все же озвучил тот вопрос, который терзал и меня: - Дядька Иван, а зачем надо было перед французами светиться? Ты же мог спокойно и без всей этой суеты с указанными клиентами так же сработать?
        За колдуна ответил родитель:
        - Стиль работы у дядьки Ивана такой, племяши, он у нас без театральных эффектов работать не способен. Тем более что в казино и борделе Ванюша и так засветился, и французы все равно стали бы их проверять, а тут такая наглость с вербовкой в лоб. Будем надеяться, что курирующий нас Бланзак дальше не полезет.
        Кузьмин горделиво выпрямился и махнул рукой:
        - Фирма веников не вяжет! Клиенты даже под пытками будут уверять лягушатников, что никаких сведений мне не давали, а тут же сообщили кому надо о попытке наглой вербовки.
        - Дядька Иван, - не отставал Александр, - а как вы с Прохором с принцем Ранбаром так близко подружились?
        Ванюша помрачнел, а упомянутый Прохор вообще отвернулся в сторону, ответил же за них опять родитель:
        - Иван с Прохором вам как-нибудь потом расскажут, в более спокойной обстановке. А сейчас расход, и так засиделись…
        ***
        - Всем привет! - мы с братьями спустились на пляж. - Как все прошло с японскими мотами?
        К нашему удовлетворению, рассказывали все пятеро несостоявшихся дуэлянтов, сообщивших, что контейнеры изрядно выпотрошены, а японские байки поделены между итальянскими и немецкими сервисами и уже завтра будут доставлены в Монако для непосредственного использования по назначению.
        - Алексей, - улыбался Виктор Нарышкин, показывая глазами в сторону Стефании Бурбон, - поступило предложение опробовать кроссовых японцев на соответствующей трассе неподалеку от Ниццы. Говорят, там и квадрики есть…
        - Что, и вам на пляже скучно становится? - хмыкнул я, оглядывая собравшуюся молодежь.
        - Да…
        - Есть такое дело…
        - И на мотах в Монако не погоняешь, - «пожаловался» Георг Виндзор, - не дай бог короля какого-нибудь или принца ненароком сбить, может получиться очень неудобно… А вот ты, Алексей, как нам тут разведка доносит, по Ниццам без нас катаешься, по набережной гуляешь и в ресторанах модных ужинаешь… - Я заметил, как «засмущалась» Стефания. - А начало приема у нас сегодня на девять вечера перенесли, много можно успеть…
        Я вздохнул:
        - Часа на сборы для поездки в Ниццу нам же должно хватить? - не совсем гламурный, но такой искренний девчачий визг был мне ответом. - Как BMW и Ducati делить будем? Предлагаю жребий пятьдесят на пятьдесят? Естественно, Умберто с Джузеппе и Вильгельм с Фердинандом не участвуют. И Лена Панцулая… - улыбался я девушке.
        - А я? - раздался недовольный голос Сони. - Алексей, можно тебя на минутку?
        - Конечно…
        Оказавшись наедине с норвежкой, я почувствовал себя крайне неудобно - она на меня не просто обижалась, как говорил мне ранее отец, она злилась!
        - Алексей, ты меня вчера бросил! - начала выговаривать девушка. - Как какую-то… Меня никогда не бросали! Слышишь, никогда! И я на тебя очень зла! Очень! Быстро мне пообещай, что больше так не поступишь!
        Соня врала, когда говорила, что эта ее женская привлекательность никак не контролируется - сейчас, когда девушка пребывала в подобном состоянии, я чуял, что этот ее животный магнетизм стал еще сильнее, и мне стоило немалых усилий спокойно ответить:
        - Соня, ничего я тебе обещать не буду, как бы грубо это ни прозвучало, - и, удовлетворенно заметил, как брови норвежки удивленно пошли вверх. - Если ты будешь вопрос ставить подобным образом, сегодня же вечером я переговорю с твоими дедом и отцом и попрошу их снять с меня все и всяческие обязательства. Так как мне поступить?
        - Ты чудовище, Алексей! - Соня обиженно надула губки. - Ты самый невыносимый из молодых людей, которых я знаю! Ты наглый, заносчивый, злой, отвратительный и гадкий!
        - Еще добрый, светлый, отзывчивый, благородный и красивый, хоть и седой, - улыбался я и перешел на русский: - Будем и дальше ругаться, или ваше высочество все же соизволит смилостивиться и снизойти до простых смертных?
        - Если только ты прокатишь меня на своем байке, - буркнула она тоже на русском, заметно успокаиваясь. - У нас в Скандинавии как-то не принято особам королевской крови на мотоциклах кататься.
        - Едешь ты с Еленой Панцулаей, а не со мной, а насчет экипировки договаривайся с кем-нибудь из девушек. И хватит уже на меня стучать своим родичам, это тебя не красит.
        - Ты же обо мне… стучишь, - норвежка прекрасно уловила из контекста смысл этого слова.
        - Не обо мне, а на меня, - поправил я ее. - Но ты права, так что претензия снимается. И пойдем уже к молодым людям, а то я рискую нарваться на вызов со стороны одного из твоих многочисленных поклонников.
        - Только не говори, что испугался, - Соня явно решила окончательно сменить гнев на милость. - Да и кто посмеет вызвать на дуэль великого и ужасного Алексея Романова?
        - Последнее слово всегда должно оставаться за тобой? - хмыкнул я.
        - Именно…
        За время нашего с Соней отсутствия молодежь успела разыграть немецкий и итальянский бренды, но встал другой вопрос - с чьей охраной поедем? Прикинув все за и против, я обратился к французской принцессе:
        - Стефания, ваши вчера отлично сработали, может, и сегодня они нами займутся?..
        - Это бы сняло массу проблем, - кивнула она. - Уже звоню. Где собираемся?
        - Так на Золотой площади, - предложили братья Аль-Нахайяны, - там удобнее всего.
        Предложение приняли единогласно и тут же дружно ушли с пляжа. Уже в отеле я позвонил Михееву и предупредил его о наших планах.
        - Иван же едет с вами? - спросил меня подполковник.
        - А зачем ему с нами ехать? - вздохнул я. - У него тут работы много…
        - Алексей, мне что, твоему отцу звонить? Или Прохору?
        - Да понял я, Владимир Иванович…
        Ванюша неожиданной поездке обрадовался:
        - Царевич, наконец-то я на «Гелике» нормально покатаюсь! Заодно отдохну от надоевшего Монако! Где вы, говоришь, собираетесь?..
        ***
        - Женька, ты чего такая смурная? - Тамара Хачатурян смотрела с улыбкой на переодевающуюся подружку. - Опять из-за Романова?
        - А из-за кого еще? - буркнула та. - Ты видела, как к нему эта норвежская малолетка липнет? Чуть ли не на шею вешается! А он и рад стараться! Ходит весь такой гордый и несгибаемый, на нас вообще внимание перестал обращать!
        - Гордый и несгибаемый? - хмыкнула Хачатурян. - Так Алексей всегда так ходил. И вообще, эту Соньку ему поручили, ты это тоже слышала, вот он и возится с малолеткой, как с… - Тамара фыркнула, - со своими сестрами. Так что наговариваешь ты на Романова. Хотя…
        - Что хотя?
        - А то, что ты, пожалуй, права, подруга, - задумчиво протянула Хачатурян, - есть там что-то еще, не все так просто…
        - Я же говорила! - с мрачной торжественностью заявила Демидова. - На малолеток нашего великого князя потянуло!
        - Там другое, сердцем чую, - отмахнулась Тамара. - Женька, эта Сонька реально очень много себе позволяет именно с Алексеем, хотя у нее есть более… доступные для капризов варианты, а наш Алексей, что характерно, поведение норвежки терпит, хотя это совсем не в его взрывном характере… В чем подвох, подруга?
        - Может, Романовы уже сговорились с Ольденбургскими о свадьбе? - убитым голосом высказала самое очевидное предположение Демидова. - Вот молодые друг к другу заранее и притираются?
        - Маловероятно, - нахмурилась Хачатурян. - Тогда бы Сонька смотрела на Лешеньку влюбленными глазами и безропотно исполняла все его команды, а тут… Не сходится…
        - А что тогда? - с надеждой спросила Женя.
        - Алексей точно так же вел себя с Ленкой Панцулаей, - задумчиво протянула Тамара. - А мы все думали, что у них интрижка… За Шурку Петрова, друга своего лепшего, Алексей чуть Джузеппе не убил на балу в Кремле… Видишь, как все сходится, подруга? - и она продолжила уже шепотом. - Похоже, у нашего великого князя серьезные детские травмы, переросшие во взрослые комплексы… Уж не знаю почему, но Алексей взял над этой Сонькой самое настоящее шефство.
        - И что?
        - А то, что лучше теперь в их отношения не вмешиваться. Помнишь, как Машка с Варькой тогда в ресторане нарвались?
        - Такое забудешь…
        - Вот и не лезь к Алексею с Сонькой, точно целее будешь.
        ***
        Кузьмин и так не отличался излишней скромностью, а тут так и вообще расстарался - «Гелик» без номеров, но с гербами Романовых на бортах, колдун запарковал чуть ли не в центре Золотой площади. Сам Ванюша сидел на водительском месте и слушал музыкальную радиостанцию, а трое стоящих вокруг машины дворцовых во главе с Валерой создавали полное впечатление, что внутри немецкого «уазика» находится минимум цесаревич, никак не меньше. Мы с братьями и Сашкой Петровым посмеялись над увиденным, чем смутили Валеру, но никак не Ванюшу, а пока собиралась остальная молодежь, смоленский Рембрандт решил развлечь нас подробностями осмотра контейнеров с японскими мотами:
        - И вот глянул я на эти разобранные игрушки для взрослых мальчиков и девочек и тут же вспомнил передачу из детства.
        Он запел на мотив песенки из «Спокойной ночи, малыши»:
        Спят усталые Сузуки, Хонды спят,
        Кавасаки и Ямахи ждут ребят.
        Выхлоп тоже спать ложится,
        Чтобы ночью нам присниться,
        Фары закрывай, баю-бай…
        Смеялись мы долго, а когда появились наши девушки, Сашка спел «на бис» целых два раза и добился от аудитории продолжительных аплодисментов, которые, впрочем, в овации перейти не успели по причине появления иностранных принцев и принцесс, и пришлось нам оперативно переводить стишата и объяснять смысл «музыкальной шутки».
        До окраины Ниццы по фактически пустой трассе мы долетели быстро, там подождали отставшего Кузьмина и в сопровождении пяти французских «жандармов» на мотоциклах в соответствующей раскраске влились в плотный городской траффик, фактически повторяя мой вчерашний маршрут, пролегающий через Старую Ниццу. На Английской набережной нас уже ждала отдельная свободная парковка, окруженная десятком подчиненных шевалье Дюбуа.
        - Лешка, какой же ты продуманный! - хмыкнул Сашка Петров, наблюдая, как я натягиваю поглубже кепку BMW - мотоцикл именно этой марки мне достался по жребию. - А другим почему не сказал прихватить это полезное приспособление?
        - Пусть получат свою минуту славы, - отмахнулся с улыбкой я. - Мне же это все поперек горла.
        - Слава богу, мне слава не грозит, - Сашка подмигнул. - Я лучше в тенечке вашем побуду.
        - Людовика с Умберто изобразишь - на улице, понятно, вряд ли автограф попросят, а вот в узких кругах высшей аристократии и академических кругах будешь нарасхват.
        - Это-то и пугает… - тяжело вздохнул друг.
        - А когда женишься на своей ненаглядной Кристине, - решил я добить художника, - станешь родственником Романовых, Гримальди, Бурбонов и кучи еще всяких разных европейских правящих родов, и начнется у тебя настоящая великосветская жизнь: обязательные к посещению приемы, балы, светские рауты, пафосные премьеры с выставками, поездки по всему миру на личном самолете, отдых на собственной яхте на Лазурном побережье…
        - А учиться и работать когда? - и опять тяжелый вздох.
        - Ничего, втянешься, - я хлопнул Сашку по плечу. - Все, пошли, дружище, наши девушки уже закончили наводить красоту.
        - Втянешься… - бурчал он. - Легко сказать, я не такой двужильный, как ты…
        Променаду, наполненному нехитрыми радостями, мы посвятили порядка двух с половиной часов - море уже никого не интересовало, наоборот, предпочтение, как и я вчера, молодежь отдавала «прибрежным» развлечениям, типа мороженого, сладкой ваты, лотков с сувенирами и уличных художников с музыкантами. Не осталась в стороне и узнавшая нас и все время увеличивающаяся восторженная толпа отдыхающих, получившая таки от молодых людей и девушек приветственные взмахи руками, легкие поклоны и воздушные поцелуи. Меня все-таки «опознали», кепка не спасла, и пришлось снять головной убор и раскланяться с прижатой к сердцу ладонью под крики «Алекс! Алекс! Алекс!», щурясь от вспышек неведомо откуда появившихся репортеров.
        На веранде ресторана при отеле «Негреску» посетителей не оказалось, и, приняв от управляющего гостиницы заверения в совершеннейшем почтении, мы, самостоятельно сдвинув столики, оказались в окружении целой толпы готовых услужить официантов.
        - Алекс, - обратился ко мне сидевший напротив Георг, когда официанты удалились, разлив по бокалам вино, - раз уж нам всем, как выяснилось, надоел ленивый пляжный отдых, - он покосился в сторону братьев Медичи, - с этой dolce far niente (счастливое ничегонеделание, итал.), как выражаются в прекрасной Италии, может, займемся активным отдыхом, конечно же, помимо гонок на байках и квадриках?
        - Предложения? - заинтересовался я.
        И не только я - вся наша компания прислушивалась к разговору.
        - Ну… - заулыбался англичанин, - вчера у нас уже прошел… дружеский поединок… и весьма успешно прошел, а вот роль рефери нас с Диабом и Заидом не особо устроила. - Арабы кивнули. - Кроме того, - Георг сделал вид, что смущается, - в паутине гуляет ролик, в котором ты демонстрируешь просто запредельную скорость. Вот мы и подумали…
        Меня так и подмывало посоветовать ему глянуть не этот ролик, а записи с Ибицы, но я себя сдержал и продолжил изображать заинтересованность. Англичанин же «смутился» еще больше:
        - Вот мы и решили устроить некий турнир… как в старые времена… чтоб, значит, проверить свои возможности. Что скажешь?
        На меня смотрела вся молодежь, ожидая ответа, и я чуял, что им всем эта идея пришлась по душе. Что ж, деваться некуда…
        - В браслетах или без?
        - Без браслетов, - помотал головой Виндзор и хитро улыбнулся, - хотелось бы увидеть весь твой потенциал, чтобы знать, к чему стремиться.
        - Без браслетов так без браслетов, - пожал плечами я. - Можно прямо завтра утром турнир устроить, за пару часов управимся?
        Георг оглядел присутствующих и кивнул:
        - Думаю, да.
        Тут громко откашлялся Багратион:
        - Друзья, прошу прощения, а можно озвучить весь список участников турнира?
        Мы переглянулись с Виндзором, потом я перевел взгляд на нахмуренных Аль-Нахайянов, Медичи, Гогенцоллернов с Джаем Сингхом и понял, что про российскую молодежь мы как-то и не подумали!
        - Алекс?.. - Георг продолжал «смущаться».
        Вот же!.. Красиво англичанин «стрелки перевел», и не подкопаешься! Все в лучших традициях предков!
        - Кто желает принять участие? - осклабился я, понимая, что руки поднимут все.
        Так и оказалось - руки подняли все молодые люди, в том числе и Сашка Петров.
        Бл@дь! Вот же поганая ситуация, когда далекий от всех этих игрищ на тему «у кого длиннее» художник, чтобы не потерять лицо, вынужден принимать участие! И пусть хоть кто-то посмеет что-то по этому поводу сказать - порву на британский флаг!
        К счастью, подобных отчаянных персонажей не нашлось - все всё прекрасно понимали, - и только Кристина Гримальди с тревогой смотрела на Сашку.
        - Отлично! - продолжал скалиться я. - Георг, не желаешь ли заняться организацией турнира и стать главным судьей? Тем более опыт у тебя уже есть.
        - С удовольствием, Алекс, - кивнул он.
        Тут официанты начали подтаскивать салаты, и после их ухода обсуждение условий проведения «турнира» продолжилось…
        Горячие блюда с преобладанием морепродуктов молодежь дружно оценила на «отлично», о чем мы и сообщили специально приглашенному шеф-повару ресторана. Только вышли из-за стола, чтобы размять ноги, как стали получать сообщения на телефоны.
        - Опять наша звезда журналистики отличилась, - улыбалась Инга Юсупова. - О-о-о, какая статья огромная…
        Статья Ани Шереметьевой, посвященная вчерашней рыбалке, вышла сразу на пяти языках - русском, английском, французском, итальянском и немецком - и была действительно очень большой. Яркие фотографии царственных особ в формате «без галстуков» с удочками и уловом в руках, комментарии по поводу отдыха в Монако и благодарности за приглашение на Лазурный берег князю Гримальди и королю Людовику Бурбону - все это перемежалось краткими вставками из истории Монако и фотографиями значимых мест княжества. Заканчивалась статья единодушным мнением «рыбаков» - надо, мол, чаще встречаться, иначе счастья не видать!
        - Леха, - устроившийся рядом Сашка Петров увеличил на телефоне изображение князя Пожарского, - Михаил Николаевич классно получился, да и заметку про него Аня нужную написала…
        Это да! Дед Миша, рукой держащий за жабры здоровенную рыбину непонятной породы, на фотке был крайне авантажен! А уж заметка!.. Знаменитый генерал открывался иностранным читателям с совершенно неожиданной стороны - оказывается, князь не был чужд и прекрасному, организовывая в Москве художественные выставки и покровительствуя молодым талантливым художникам, один из которых как раз сейчас находится в Монако в творческой командировке.
        Пихнув друга в бок, заявил:
        - Ты про деда Володю прочитал?
        - Конечно, - Сашка кивнул. - Аня и тут всем угодила…
        Судя по заметке, родной брат императора Российской империи только тем на Лазурном берегу и занимался, как обсуждал с Бурбонами и Гримальди проблемы туристического бизнеса России, Франции и Монако, и даже успел договориться об обмене специалистами в рамках подписанных предварительных соглашений! И это было еще не все! Помимо туризма, высокие «отдыхающие» стороны затронули проблемы урбанистики на примере Москвы, Парижа и Монако и пришли к выводам, что подобное сотрудничество следует всячески развивать, углублять и расширять!
        Понятно, что самая большая «заметка» была посвящена князю Монако, который на рыбалке как бы присутствовал, о чем свидетельствовала фотография старшего Гримальди со спиннингом. Текст не подкачал - и как князь горд оказанной честью, и как он рад всех видеть и очень надеется, что и в следующий раз именно Монако станет гостеприимной площадкой для встречи дорогих царственных и не только особ со всего мира…
        - Анечка, - присоединился я к поздравлениям, - очередная вершина взята! Ждем последующих свершений!
        - Спасибо, Алексей, - кивнула с улыбкой девушка, - буду стараться.
        Еще какое-то время мы посвятили обсуждению статьи нашей журналистки, причем Виндзор и Гогенцоллерны в ультимативном порядке «потребовали» от Шереметьевой такого же освещения приезда в Монако и их старших родичей, на что Анна ответила согласием и пообещала «сделать все красиво».
        - А вот и местные репортеры подсуетились, - с довольным видом заявила Стефания Бурбон, водя пальчиком по экрану телефона. - Сейчас в общий чат ссылки кину…
        Очередные снимки всей нашей компании с Английской набережной в этот раз отличались разнообразием - помимо «сверхпопулярного» меня, минута славы не обошла своим вниманием и остальных молодых людей: они отлично смотрелись в мотоэкипировке, особенно девушки. Сестер Гримальди, Стефанию Бурбон и Соню Ольденбургскую журналюги сняли крупным планом и вынесли на отдельные фотографии, это же касалось и Коли с Сашей Романовых, Медичи, Гогенцоллернов и Виндзора с Сингхом. Самое же главное - это опубликованный в паре изданий снимок смотрящих друг на друга нежными взглядами Фрица Гогенцоллерна и Елены Панцулаи. Присутствовал и соответствующий провокационный заголовок на французском «Немецкий принц не устоял перед русской красавицей?», и у меня появились нездоровые подозрения насчет тайных договоренностей моего отца с Бурбонами…
        В этот раз обсуждение собственных изображений у наших девушек заняло очень мало времени - все краем глаза наблюдали за реакцией вышеозначенной влюбленной парочки, и Фриц с Еленой «не подвели»: они покраснели, обменялись быстрыми взглядами и демонстративно уткнулись в экраны телефонов, делая вид, что ничего страшного не произошло. На выручку младшему брату пришел Вилли:
        - Отличные фотографии, дедушка с отцом будут довольны, - громко заявил он. - А репортерам я при случае уши оторву…
        Девушки, в том числе и Стефания, дружно хмыкнули, подошли к Фрицу с Еленой и наперебой стали тех уверять, что ничего страшного не случилось, и ничья репутация точно не пострадала.
        - Ленусик, - улыбалась Женя Демидова, - теперь ты у нас в училище звезда номер один! Это я тебе со всей ответственностью заявляю! От женихов отбоя не будет! - И, не обращая внимания на нахмурившегося Фрица, девушка продолжила: - Мы тебе поможем подобрать самого лучшего, достойного и богатого, можешь на нас рассчитывать. А Алексей с Сашей и Колей, - Евгения показала рукой в нашу сторону, - с удовольствием твоего жениха введут в наш круг.
        Младший Гогенцоллерн горделиво выпрямился и под насмешливыми взглядами девушек зашагал в сторону бара, а довольная Демидова заявила:
        - Не обращай внимания, Ленусик, твоему Фрицу полезно. И не смей за ним бежать, имей к себе уважение.
        - Это точно, - поддержала подружку Тамара Хачатурян. - Друзья, может, выпьем за статью Ани и наши сегодняшние снимки?
        Еще через десять минут мы разошлись по веранде с телефонами в руках - чат разрывался от сообщений молодежи, находящейся сейчас в Москве.
        - Красиво жить не запретишь, - Андрей Долгорукий первым убрал смартфон в карман, шумно втянул ноздрями воздух и мотнул головой в угол, где с принесенными кальянами устроились братья Аль-Нахайяны. - Приятный запах…
        Наши девушки тоже с интересом поглядывали в тот угол, а общую просьбу решилась высказать Женя Демидова:
        - Алексей, а можно нам тоже кальяны заказать?
        Учитывая, что в Москве употребление табака в любом виде девушками из общества считалось чем-то неприличным, а молодыми людьми очень нежелательным, то…
        - Только сначала с братьями-арабами насчет кальянов проконсультируйтесь и закажите разные, чтоб… - я неопределенно помахал рукой.
        - Разберемся…
        Пока наши красавицы консультировались с признанными мастерами «кальяностроения», ко мне подошла довольная Соня:
        - Алексей, как тебе моя фотография? - она демонстрировала мне снимок на своем телефоне.
        - Ты лучше всех, - улыбался я. - Мотоэкипировка тебе очень идет.
        - И это действительно так, - кивнула Соня. - Остальные девушки тоже отлично получились. Кстати, почему тебе так не нравится быть в центре внимания? - она захлопала глазками. - Я имею в виду твои чувства, когда тебя обычные люди на набережной приветствовали. Это же так здорово, особенно когда внимание заслуженное?
        - Сонечка, от тебя вообще ничего скрыть невозможно? - продолжал я улыбаться.
        - Практически, - и опять невинный взмах ресниц. - Например, от меня не укрылось, что Аня Шереметьева хоть изо всех сил и демонстрирует бодрость духа, но из-за хронической усталости близка к серьезному нервному срыву.
        Темп!.. Анализ доспеха Шереметьевой, и чуйка подтверждает неутешительный вывод - жизненные силы девушки элементарно не успевают восстанавливаться из-за накопившейся усталости, а держится она только за счет получения удовольствия от работы и остатка морально-волевых качеств.
        - Убедился? - продолжила тем временем Соня.
        - Убедился. Что предлагаешь?
        - На вечерний прием Анны еще хватит, а вот если она и сегодня ночью не выспится… Алексей, - норвежка с улыбкой посмотрела в сторону расположившихся за столом у входа на веранду Кузьмина с дворцовыми, - у тебя же есть тот страшный мужчина, вот пусть он и поможет Анне полноценно выспаться.
        - Принято, - кивнул я. - Пожалуй, это действительно самый лучший вариант. Спасибо огромное, Соня!
        - Обращайтесь, - отмахнулась она. - Кстати, что касается завтрашнего турнира, почему ты так не хочешь в нем участвовать? Тоже не желаешь быть в центре внимания? Или просто не стремишься демонстрировать свои возможности? Странно, если последнее, обычно молодым людям твоего возраста нравится показывать свое превосходство…
        Родитель в очередной раз был прав - натуральная ведьма!
        - Алексей, - норвежка опять невинно взмахнула ресницами, явно прочитав мою реакцию, - я получаю огромное удовольствие от подобного общения с тобой и прекращать откровения не собираюсь, так что терпи.
        - Смотри, Сонечка, привыкнешь ко мне, на родине скучать будешь, - притворно вздохнул я.
        - Обязательно буду, - кивнула она. - Я даже вчера на приеме по тебе очень скучала. Но ничего, этим летом я в любом случае в Москву приеду поступать, - она перешла на русский, - в Первый Медицинский, и мы опять будем вместе.
        - А на родине почему поступать не хочешь?
        - А почему ты в военное училище не пошел учиться, как все твои предки по мужской линии? - улыбалась девушка. - Ты же по сути своей воин, Алексей, невооруженным взглядом видно.
        - Были причины, - я пожал плечами.
        - Вот и у меня причины есть…
        Соня говорила еще что-то, но я ее не слушал - на грани чувствительности подсознание зафиксировало приближение к Ницце колдуна, причем приближался он неестественно быстро даже для темпа! Догадка поражала своей простотой - самолет! И кто у нас там должен прилететь, китайцы или японцы?
        Темп… Аккуратно втянуть в себя образ колдуна…
        Вот же сука профессиональная, чуть не засек меня, скотина! Похоже, к нам пожаловал специалист высокого уровня, раз решил еще задолго до подлета к аэропорту осуществить всесторонний мониторинг ситуации на земле…
        Аккуратнее, Алексей, поспешай медленно…
        И опять, как в случае с индийцами, колдун представлял собой бешеный сгусток из самомнения, жестокости и решительности. Отличие было лишь в одном - этот пассажир буквально излучал ледяное спокойствие, граничащее с подчеркнутым безразличием к окружающей действительности, и к выполнению своих обязанностей относился как к каждодневной рутине. Уровень колдуна можно было сравнить с уровнем батюшек Владимира и Василия, если не выше, и это меня раздражало - нам конкуренты ни к чему, особенно в том гадюшнике, который из себя на сегодняшний день представляло Монако…
        - Алексей, что случилось? - слегка бледная Соня смотрела на меня с тревогой.
        - Гости особые пожаловали, - хмыкнул я и указал на Кузьмина. - Последи за реакцией «страшного мужчины», тебе это будет интересно.
        Ванюша дернулся буквально через тридцать секунд, какое-то время прислушивался к себе, наконец, поднялся, двинулся в мою сторону и, получив приглашающий жест, приблизился:
        - Ваше высочество, - он поклонился напрягшейся норвежке и уставился на меня вопросительным взглядом: - Алексей Александрович, вы же очень хотели меня видеть?..
        - Да, Иван Олегович, - кивнул я. - Будьте так добры, выясните у французов, чей именно борт сейчас заходит на посадку, свяжитесь со своими коллегами во избежание недоразумений, доложитесь о выполнении моему отцу, Прохору с Владимиром Ивановичем, а потом и мне.
        - Сделаю, Алексей Александрович, - поклонился Кузьмин и поклонился еще раз уже Соне: - Ваше высочество!
        Когда колдун удалился на достаточное расстояние, норвежка заметно расслабилась:
        - Ужас какой! Алексей, он на меня так посмотрел!.. Он вообще так на всех нас смотрит, как будто прикидывает самый быстрый и эффективный способ расчленения… - И только я собрался возразить, как девушка прервала меня жестом руки: - Молчи, Алексей, меня тренировали бойцы из наших специальных подразделений, они так же на всех смотрят. Но тебя этот страшный мужчина как сына любит… Наверное, с самого детства при тебе был?
        - Ага, с самого… - не стал возражать я и заметил, как к говорящему по телефону «воспитателю» подходит Панцулая.
        - Этот мужчина и Елену воспитывал? - глаза Сони округлились.
        - Нет, конечно, - я тоже находился в некотором недоумении, - просто Иван Олегович с отцом Елены дружен.
        - А кто у нее отец?
        - Потомственный пограничник, полковник, - не стал врать я.
        - Алексей, - прищурилась норвежка, - а у тебя друзья, не имеющие отношения к спецслужбам, вообще есть?
        - Алекс Петров, художник который, - пожал плечами я. - Андрей с Наташей Долгорукие, Аня Шереметьева, Инга Юсупова, остальные девушки из нашей компании.
        - Не говори глупостей, - отмахнулась она, - этот твой ближний круг из родовитых русских дворян так или иначе… - Соня тяжело вздохнула. - Все, как у меня на родине, вот и остается в лицее нейтральные темы с одноклассниками обсуждать. Ладно, пойду я к новым подружкам, не буду тебе мешать…
        Глядя вслед удаляющейся норвежке и продолжая в пассивном режиме отслеживать колдуна неизвестной национальной принадлежности, я попытался перевести свое отношение к девушке из области чувственных ощущений в конкретные формулировки: безусловно, Соня мне нравилась и как женщина, и как друг, и как интересный собеседник. Ее обезоруживающую откровенность можно было объяснить только тем, что она действительно видела меня фактически насквозь и знала - этот молодой человек ее не обманет и не предаст, хоть и в подробностях доложит о содержании бесед своим старшим родичам. Скорее всего, подобным своим поведением Соня даже выполняла инструкции деда и отца, готовя почву для нашего с ней брака, но делала это точно без всякого внутреннего сопротивления. В общем же и целом, она представляла собой красивую, очаровательную, прекрасно воспитанную, интересную и очень необычную девушку, с которой было легко, весело и одновременно сложно…
        В кармане завибрировал телефон - пришло сообщение от Алексии с ее фотографиями в двух платьях и просьбой о помощи в выборе. Остановив взгляд на первом, более открытом и коротком, я замер - вот кого мне все это время напоминала Соня!
        Твою же бога душу мать!!! Как же они похожи! И не внешностью, а именно тем, как я их чувствую! Обе умеют держать себя самыми настоящими королевами и тут же превращаться в покорных и заботливых одалисок! А это обезоруживающее доверие, с которым обе ко мне относятся? А эта способность что-то высказать или потребовать от меня, и моя на это реакция, лишенная всякого раздражения и обиды, с желанием выполнить, чтобы просто доставить удовольствие!
        Бл@дь! Алексей, соберись! Не хватало тебе еще…
        - Алекс, друг! - ко мне подходил хмурый младший Гогенцоллерн. - Уделишь мне пару минут своего времени?
        - Об чем речь, Фриц? - я натянул улыбку, радуясь, что меня отвлекли от крайне провокационных мыслей, и вернулся к отслеживанию периферийным вниманием неустановленного колдуна. - Сейчас, только одно сообщение отправлю, и я в полном твоем распоряжении… - Платье - первое, которое короткое и открытое, и сердечко вдобавок. - Слушаю тебя внимательно, дорогой родственник.
        - Алекс, я не обманул твое доверие, так скомпрометировав Елену? - немец покосился в сторону Панцулаи, мило общавшейся с улыбающимся Кузьминым.
        - Фриц, не обижайся на Евгению Демидову, она хоть и грубо, но очень точно сформулировала перспективы Елены на родине, так что тебе переживать совершенно не о чем.
        - Хорошо, если так, - вздохнул он. - Но я все-таки постараюсь впредь вести себя более осторожно.
        - И лично я тебе буду за это благодарен.
        - Алекс, - немец опять покосился в сторону Панцулаи с Кузьминым, - а с кем Елена общается, если не секрет? Просто мне этот твой свитский не очень нравится…
        Еще один по мою душу! И версия про дружбу отца Панцулаи с Кузьминым может не прокатить - мало ли что Лена успела Фрицу наболтать в любовном угаре…
        - Это мой штатный психолог, - улыбался я. - Помнишь те события на Ибице?
        - Такое забудешь… - Фриц явно заинтересовался.
        - Твоя Елена в тех событиях приняла самое непосредственное участие и… слегка перестаралась, вот и пришлось ее отправлять на консультацию к господину Кузьмину. Сейчас же опять у девушки стресс - всплыли ваши фотки с однозначными комментариями, - и Елена решила вновь… ну, ты понял.
        - Понял, - кивнул он и заинтересованно протянул: - А насколько Елена на Ибице перестаралась?
        Я показал пальцами цифру семь, а Гогенцоллерн с плохо скрываемым восторгом решил уточнить:
        - Семь??? Голыми руками??? - на что я кивнул. - Это мечта, а не девушка!!!
        - Полностью с тобой согласен. А так… не страшно тебе, Фриц?
        - Какое там! - глаза немца горели. - Говорю же тебе - мечта!
        Была у меня похожая мечта по имени Вика, и этой мечте, к сожалению, уже никогда не суждено сбыться…
        - Алекс, ты меня слышишь?..
        - Конечно, Фриц, - вскинулся я.
        - Слушай, - он неожиданно замялся, - мы можем с тобой поговорить даже не как дворяне, а как родственники? - я кивнул, а немец вздохнул и выдал: - Алекс, ты мне можешь гарантировать, что все мои чувства по отношению к Елене не являются… мороком, наваждением или миражом, насланным тобой или господином Кузьминым?
        - Что??? - я просто охренел.
        - Мне повторить? - он горделиво выпрямился.
        - Не надо, - я приходил в себя от подобного заворота фантазии влюбленного немца. - Фриц, и почему мне кажется, что спрашивать тебя о причинах подобного… беспокойства бесполезно? - Немец продолжал молчать с гордым видом. - Хорошо, я гарантирую тебе, что ни я, ни господин Кузьмин не имеют к твоим чувствам никакого отношения. Ты удовлетворен?
        - Удовлетворен, - кивнул он, несколько расслабился и заулыбался. - Алекс, ты извини, просто таких сильных чувств я еще в жизни не испытывал, вот и лезет в голову всякое…
        - Не могу ответить, что понимаю тебя, но гарантирую еще одно - обидишь Елену, дело будешь иметь не с родом Панцулаев, не с родом Романовых, а лично со мной. Надеюсь, был услышан, Фриц.
        - Я же тебе обещал… - закивал он. - А сейчас извини, пойду Елену успокаивать…
        Наблюдая, как Гогенцоллерн «вырывает из цепких лап» Кузьмина свою Панцулаю, мысленно поморщился - родитель был абсолютно прав, когда говорил, что Ванюша в Европе засветился по полной программе. Впрочем, как оказалось, это касалось и меня.
        - Алексей? - ко мне подходил Джай Сингх. - Ты освободился?
        Твою же бога душу мать!!! Я убью тебе, лодочник! Хоть секретаря заводи и назначай приемный день, ей-богу! Этому-то что надо?
        - Я к твоим услугам, Джай.
        - Алексей, - индиец разве что ножкой по полу не водил от напускного смущения, - мы с тобой не с того начали знакомство. Могу ли я перед тобой извиниться?
        - За что, Джай? - Чуйка подсказывала, что в ситуации с Сингхом можно наплевать на приличия. - Ты проявил интерес к красивой девушке, а я влез со своими непрошенными советами, вот и… Понятно, что тебе стоило ко мне прислушаться, но и тебя в этой ситуации понять можно…
        - Именно что понять! - заулыбался он. - Совсем голову потерял, а тут ко мне лезет молодой человек, который еще и младше, вот я и… Короче, мир?
        - А мы разве ссорились? - хмыкнул я.
        - И то верно…
        Мы с Джаем пожали руки, причем я не сомневался в искренности индийца, да и на меня накатило облегчение - одной проблемой меньше.
        - Алексей, учти, - принц продемонстрировал белоснежные зубы, - ухаживать за Соней я не перестану.
        - Удачи, - кивнул я.
        И перевел взгляд на «подкрадывающегося» к нам Кузьмина. После моего разрешающего жеста рукой Ваня, как и в случае с Ольденбургской, сначала поклонился Сингху:
        - Ваше высочество, прошу прощения, но дело срочное! - и уставился на меня: - Алексей Александрович, ваш приказ выполнен, а в аэропорт Ниццы прибыла делегация императора Японии.
        - С индийскими коллегами вопрос согласован? - спросил я специально для Джая, который ожидаемо «сделал стойку».
        Многоопытный Ванюша понял меня правильно:
        - Конечно, Алексей Александрович, японский колдун будет под нашим с индийскими коллегами плотным совместным контролем.
        Джай все-таки не выдержал и вмешался в беседу:
        - Прошу прощения, но правильно ли я понял, что в составе японской делегации прибыл колдун?
        Я кивнул Кузьмину, и Ванюша меня опять не подвел:
        - Да, ваше высочество, вы все поняли правильно. И хочу отдельно отметить, ваше высочество, что японский колдун очень и очень силен.
        Если до этого беседа проходила на французском, то продолжить индийский принц решил на довольно-таки приличном русском:
        - Для вас просто господин Джай, Иван Олегович, особенно в свете вашей старой дружбы с моим отцом.
        - Для меня это огромная честь, господин Джай! - изогнулся в поклоне Кузьмин.
        - И каковы наши дальнейшие действия?
        Колдун всем своим видом переадресовал этот вопрос мне.
        - Отцу Иван Олегович о прибытии колдуна доложил, - пожал плечами я, - мой родитель переговорит с твоими отцом и дедом, и они вместе будут выходить на японцев для решения проблемы.
        - А если не договорятся? - прищурился Джай.
        Господи, у него что, детство в жопе играет? Японцы точно пойдут навстречу русским.
        - Тогда я этого колдуна убью, - опять пожал плечами я, уловив эмоцию одобрения от Кузьмина.
        - Шутишь? - не поверил индиец.
        - С чего ты взял? - хмыкнул я. - Выверну японцу мозги мехом наружу, чтоб в следующий раз присылали договороспособных людишек.
        - Ты точно шутишь, Алексей! - Впрочем, уверенности в голосе Джая не было. - От меня что-то требуется?
        - Вроде нет, старшие все должны порешать, а если им понадобится помощь - нам обязательно сообщат.
        - Тоже верно. Ладно, я пошел. Алексей, будь так добр, держи меня в курсе по этой проблеме. Если действительно будет нужна какая помощь, сообщи.
        - Всенепременно, Джай.
        - Иван Олегович… - кивнул принц.
        - Господин Джай… - поклонился Кузьмин, проследил глазами за удаляющимся к облаку кальянного дыма индийцем и заявил: - Ничего, пообтешется принц чуток, повзрослеет, и сделает дружище Ранбар из сына нормального человека.
        - Чего к тебе Панцулая прибегала? - я решил сменить тему разговора.
        - Так по фоткам этим и прибегала, - хмыкнул он. - К тебе-то постеснялась приставать, высокородным подружкам девка не доверяет, вот и остался у нее один варик - мудрый дядька Иван, - колдун состроил спесивое лицо.
        - Ванюша, - прищурился я, - а тебе, случаем, родитель мой никаких особых указаний насчет Елены не давал?
        - Как не давал, давал, конечно, и сказал, что ты в курсе.
        - Ты девушку, часом, ничему плохому не учишь?
        - Пока осуществляю общий контроль и надзор, никаких дополнительных действий приказано не осуществлять. А что?
        - А то… - И рассказал про Фрица.
        - Да, мотает парнишку… и мы по полной с тобой засветились, - Кузьмин практически слово в слово повторил мои мысли.
        - Есть еще кое-что. Глянь-ка Аню Шереметьеву, только не засветись перед японским колдуном.
        - Не учи отца, царевич…
        Буквально через десять секунд Ванюша кивнул:
        - Укатали сивку крутые горки. Что делать собираешься?
        - Не я, а ты. Проследи, пожалуйста, чтобы Анна сегодня ночью хорошенько выспалась.
        - Не вопрос. Что-то еще?
        - Не что-то еще, а самое главное: не я состояние Ани заметил, а Соня.
        Колдун на это только хмыкнул:
        - Знахарки, они такие, царевич, специально на подобное заточены, да и болячки всякие лучше нас с тобой видят, - он опять хмыкнул. - Что, царевич, зацепила тебя норвежка?
        - С чего ты взял? - криво улыбнулся я.
        - Красивая, из правильной семьи, с загадочными способностями, - начал загибать пальцы колдун. - Короче, полный джентльменский набор, чтобы молодой человек вроде тебя погрузился в водоворот порочных страстей. И подход у Соньки к тебе правильный, со стороны это хорошо видно.
        - Какой еще подход?
        - А она с тобой ведет себя естественно, царевич, и не пытается что-то из себя строить. С остальными же… И господин Джай тому прямое подтверждение.
        - Ванюша, - растянул я губы в улыбке, - на самом деле это к тебе норвежка неровно дышит, постоянно называя страшным мужчиной, и именно она присоветовала мне направить тебя присмотреть за Шереметьевой.
        - Ничего удивительного, царевич, - вяло отмахнулся он. - Знахарки всегда ко мне неровно дышали. А что касается этого милого прозвища… Ты ей лучше посоветуй на Прохора обратить пристальное внимание, она таких живодеров больше нигде не встретит. И про свою все расширяющуюся коллекцию черепушек расскажи, чтобы заранее знала, с кем жить придется, - он резко посерьезнел и поклонился: - Алексей Александрович, хорошего вечера…
        ***
        И опять на приеме во дворце Гримальди представление прибывших глав родов и их наследников, и если с королем Польши мы просто раскланялись, то вот с остальными…
        - Дорогие родственники! - буквально взревел на английском король Северных Штатов Америки Дональд Саксон-Кобург-Готский при приближении к нам, полностью наплевав на этикет. - Дайте я вас обниму! Александр!
        Не обращая никакого внимания на князя Гримальди, американец заключил в объятия моего родителя, похлопывая того по спине ладонью, потом переключился на деда Володю и Колю с Сашей, я же оказался в железной хватке еще крепкого седого старика в последнюю очередь.
        - Вот ты какой, внучок! - Дональд уже тряс меня за плечи. - Настоящий возмутитель спокойствия! Наша кровь! Одобряю! Готов Филиппу шею свернуть? - хохотнул он.
        - Конечно, ваше величество, - кивнул я, несколько обалдевая от подобной непосредственности американца.
        - Молодец, внучок! - он хлопнул меня по плечу и огляделся. - Для вас всех просто дедушка Дон. И познакомьтесь с моим сыном, Доном-младшим.
        Дональд-младший был копией отца - улыбчивый любитель обниматься мужчина под пятьдесят без вредных комплексов, от которого тоже последовали слова одобрения в мой адрес. Дедушка Дон, дождавшись, когда с нами закончит знакомиться его сын, опять похерил протокол и взревел:
        - Дорогие родственники, хочу вам представить короля Мексики Максимилиана Лотарингена и его наследника, тоже Максимилиана! Учтите, род Лотарингенов нам дружественен.
        Американец мог этого и не говорить - все эти сложные переплетения между родами мы изучали в лицее. А так, оба Максимилиана внешне очень походили на европейцев, учитывая, что в Мексику их род перебрался из Австрии всего пару столетий назад.
        - Генерал Пожарский! - Донни-старший все не унимался. - Для меня честь познакомиться с вами! - рукопожатие вновь переросло в обнимашки, и без перехода: - Принц, любые деньги за курс лекций в Вест-Поинте.
        - Ваше величество, - дед Михаил кое-как выскользнул из объятий американца и поклонился, - благодарю за столь высокую оценку моих способностей, но я уже давно в отставке и многого не помню, а военная наука ушла далеко вперед…
        - Любые деньги, принц, - улыбался король. - На эти деньги вы сможете устроить сколько угодно художественных выставок по Северной и Южной Америке. Естественно, под моим патронажем.
        - Это очень лестное предложение, ваше величество, - дед Михаил опять поклонился, - но вынужден…
        - Вы подумайте, принц, - Дональд остановил князя властным жестом руки. - Продолжим наш разговор позже. Родственники, - он оглядел нас, - пообщаемся потом. Приятного вечера!
        Когда американцы и мексиканцы проследовали дальше, мы дружно выдохнули.
        - Дональд не меняется, - улыбался родитель. - Ходячий тайфун без лишней скромности, но дела иметь с ним можно, как и с Максимилианами.
        - Это точно, - кивнул дед Володя, - лишь бы для них выгодно было.
        Следующими к нам подошли одетые в европейские костюмы император Японии Нарухито с сыном Акихито, якобы ведущие свой род от богини солнца Аматэрасу, поэтому аналога фамилии не имеющие. Оба представителя правящей династии страны восходящего солнца были невысоки, улыбчивы и отличались безупречными манерами. После обмена приветствиями я вновь был удостоен особого внимания:
        - Александр, - на русском языке с характерным акцентом начал император Нарухито, пристально меня разглядывая, - ты воспитал достойного сына. - Мой отец поклонился, а японец повернулся к князю Пожарскому. - Михаил, а ты достойного внука. - Реакция деда была аналогична отцовской, а Нарухито продолжил: - Алексей, получил ли ты подарки от моих подданных?
        - Получил, ваше величество, - поклонился я. - Огромное спасибо! Мотоциклы как раз сейчас собирают, и мы все вместе, - я мотнул головой в сторону молодежи, - собирались на днях испытывать байки в соответствующих условиях.
        - Очень хорошо, Алексей, - покивал император. - Если ты не будешь против, мы с сыном хотели бы поприсутствовать.
        - Конечно, ваше величество, - и опять поклон. - Но есть проблема с мотоэкипировкой…
        - Мы позаботились о об этом, - Нарухито улыбнулся, - проблем не будет. Господа Романовы, Михаил Николаевич, увидимся позже…
        Глядя вслед двинувшимся японцам, я обратился к родителю:
        - Отец, надо бы Сандро Багратиона как-то премировать, это именно он настоял, чтобы мы байки из контейнеров вытащили в преддверии возможного визита императора Японии.
        - Сам с Сандро рассчитаешься из той суммы, которую тебе Нарухито за фотографии с японскими байками заплатит, - хмыкнул родитель. - Наши дипломаты в Париже тогда отказались детали рекламных контрактов обсуждать, а твой царственный дед предложил Нарухито утрясти этот вопрос в Монако. Но я твою информацию по своевременной инициативе Багратиона принял.
        - Отлично, большего мне и не надо…
        Еще минут через пятнадцать князь Гримальди наконец подвел к нам последних своих гостей, императора Китая Тунчжи с сыном Канси из рода Цин, и от них в нашу сторону шла такая плотная стена ненависти, тщательно скрываемая за внешними любезными улыбками, что я буквально приказал себе оставаться спокойным и с трудом протянул руку для пожатия, а вот вместо слов приветствия неожиданно даже для себя начал напевать:
        С гранатою в кармане, с чекою в руке,
        Мне чайки здесь запели на знакомом языке.
        Я отходил спокойно - не прятался, не вор,
        Дымился в небо бронетранспортер.
        Когда туман растаял и проныла луна,
        Из боя не вернулась молодая жена.
        Вода отравится, погаснет свет, утихнет звук.
        К тебе я больше не вернусь - такой теперь я друг.
        Уходим, уходим, уходим,
        Наступят времена почище.
        Бьется родная, в экстазе пылая,
        Хэйхэ 2000.
        (слова и музыка И. Лагутенко)
        ***
        Коля с Сашей автоматически напряглись и нахмурились, когда от Алексея повеяло плохо скрываемой угрозой. Когда же брат запел строчки из известной песни, посвященной давнему российско-китайскому противостоянию, оба великих князя привели себя в полную боевую готовность. Китайцы же спокойно дождались, пока Алексей закончит напевать, и обозначили хлопки:
        - Молодой человек, - на французском начал китайский император, - у вас явный талант выражать свои эмоции как голосом, так и остальными… доступными способами. У нас в стране это очень ценится, приезжайте как-нибудь с конц… - он сделал многозначительную паузу, - просто приезжайте в гости.
        Алексей поклонился, а угроза с его стороны усилилась:
        - Спасибо за приглашение, ваше величество! Только доведу свои таланты до совершенства, чтобы соответствовать, несомненно, высоким стандартам ваших подданных, тогда обязательно и приеду… в гости.
        Император остро глянул на Алексея и повернулся к дядьке Саше и деду Володе:
        - Господа Романовы! Хорошего вечера.
        И китайцы, демонстративно не замечая князя Пожарского, проследовали дальше.
        - Алексей, - тяжело вздохнул цесаревич, - мы же тебя просили…
        - Извините, не сдержался, - брат изобразил виноватое лицо, и угроза исчезла. - Но, если бы вы чувствовали ту ненависть, которую китайцы к нам испытывают, вы бы меня поняли. Деда, - Алексей посмотрел на князя Пожарского, - я обещаю за такое к тебе неуважительное отношение роду Цин отомстить.
        Князь же только нахмурился:
        - Лешка, отца лучше слушайся, а личную вендетту всегда объявить успеешь. О, а вот и Дональд возвращается…
        ***
        Вечер заканчивали в ресторане при нашем отеле, причем народу с приема из дворца Гримальди с нами пришло достаточно много, хотя кто-то и потерялся по дороге в районе казино Монте-Карло, а русскую молодежь с моей подачи родитель отправил спать. Медичи, Бурбоны, младший Гримальди, Сингхи, оба бесфамильных японца, Аль-Нахайяны, Ольденбугские, Фатимиды, Саксон-Кобург-Готские с Лотарингенами, Георг Виндзор, братья Гогенцоллерны, Романовы и князь Пожарский - мы все с комфортом устроились вдоль фуршетных столов и под классическую музыку продолжили общение.
        Чуйка засекла легкое призывное касание Ванюшиного внимания.
        - Алекс, - улыбался Джай, - это не Иван Олегович за окном маячит? - индиец глазами показывал на улицу. - И вообще, Алекс, ты когда-нибудь от забот отдыхаешь?
        - Да-да, Алекс, - хмыкнули братья Гогенцоллерны, - второй час ночи, а этот твой свитский вокруг тебя кругами ходит.
        - Служба у него такая, с доступом к моему высочеству в любое время суток, - подчеркнуто тяжело вздохнул я. - Друзья, прошу прощения, скоро вернусь…
        Выйдя на крыльцо ресторана, в очередной раз с огромным удовольствием вдохнул свежий морской воздух и с интересом посмотрел на выходящую из тени фонаря невысокую фигуру, вставшую рядом с Кузьминым и тут же согнувшуюся в глубоком поклоне.
        - Ваше высочество, - начал на английском Ванюша, - позвольте представить вам господина Синдзо Кобаяси из охраны японского императора.
        Кузьмин - красавчик! Помнит, что японцы помешаны на всех этих внешних проявлениях уважения, и специально обозвал меня высочеством, а не просто Алексеем Александровичем.
        - Господин Кобаяси, очень приятно познакомиться, - кивнул я.
        Японский колдун выпрямился на секунду и вновь согнулся в глубоком поклоне.
        - Господин Кобаяси, прошу вас выпрямиться, - команда была тотчас исполнена. - Как я понял, со своими русскими и индийскими коллегами вы уже познакомились и приступили к исполнению совместных обязанностей?
        - Да, ваше высочество.
        Настоящий самурай - служивый человек, аналог дворцовых у Романовых, готовых умереть за правящий род, и, по моим впечатлениям, господин Кобаяси полностью соответствовал японским представлениям о долге и чести. Что характерно, он меня не боялся, хоть и явно был впечатлен силой, но просто принял этот факт как данность и продолжил исполнять свой долг, как должно самураю.
        - Вопросы? Предложения? Пожелания?
        - Не имею, ваше высочество, мы уже все решили с господином Кузьминым.
        - Отлично! Иван Олегович, вы же помните о моей просьбе насчет журналистки?
        - Все сделаю, ваше высочество, - Ванюша обозначил поклон.
        - Тогда не смею вас задерживать, господа…
        Вернувшись в ресторан, подгадал момент и озвучил то, что беспокоило меня весь вечер:
        - Друзья, надеюсь, с Александром Петровым на завтрашнем турнире ничего… неожиданного не произойдет?
        - Конечно, нет…
        - Алекс, мог бы и не напоминать…
        - Это же самое касается и Андрея Долгорукого, - продолжил я. - Человек он сугубо штатский и к военным игрищам отношение имеет лишь опосредованное…
        ***
        - Сынка, подъем!
        - Прохор, еще пять минут подремлю…
        - Я тебе кофе принес, поднимайся.
        - Встал? - это уже был голос родителя.
        - Встает, - хмыкнул воспитатель и, как в детстве, сорвал с меня одеяло.
        Усевшись на кровати, я решил воздержаться от недовольных высказываний и спросил:
        - Доброе утро! Вопрос первый: отец, а когда ты спать успеваешь, если ложишься позже меня, да еще и пьяный, а встаешь постоянно раньше?
        - Долгие годы тренировок, - хмыкнул он. - Ничего, сынок, вот займешься настоящими государственными делами, а не любимым своим мордобоем, любой день без проклятых рапортов, докладов, служебных записок, статистических таблиц, проектов законов и указов начнешь воспринимать как праздник. Слушаю следующий вопрос.
        - Что случилось, раз Прохор мне кофе в постель принес?
        - Это мы у тебя пришли спрашивать, что случилось, если ты нам еще вчера про ваш дружеский турнир не доложился?
        Везде, бл@дь, течет! И даже неинтересно, где именно…
        - Да ерунда же там, - поморщился я, - Виндзор с Аль-Нахайянами пожелали увидеть меня двоящимся и троящимся, как на той видяшке с окраины Сен-Тропе. Готов выслушать ценные инструкции, - я встал с кровати, подошел к воспитателю и взял у него чашку с кофе.
        - Ценные инструкции? - хмыкнул родитель. - Слушай вводные, сынок, а потом вместе будем думать, как тебе лучше выступить…
        - Подожди, отец, - прервал я его, прислушавшись к себе, и отпил кофе, - сейчас господин Иванов к нам из гостиной поднимется, и мы продолжим.
        Родитель вздохнул и бросил красноречивый взгляд на воспитателя. Тот только развел руками:
        - А чего ты хотел, Шура?.. Мне так и вообще с этими двумя спевшимися монстрами жить под одной крышей приходится…
        - Общий привет! - в спальню как раз ввалился колдун, с разбега упал в свободное кресло и бодрым до отвращения голосом поинтересовался. - Царевич, а ты чего такой квелый, да еще и в семейниках? Солнце-то уже высоко!
        - Кто рано встает, тому весь день спать хочется, - буркнул я. - Отец, прошу тебя, продолжай.
        Он кивнул:
        - Если кратко, информация о вашем дружеском турнире просочилась через Еву с Кристиной Гримальди и Стефанию Бурбон, а уж дальше наш дорогой король Франции, обожающий яркие и запоминающиеся представления, озвучил эту информацию как раз после вашего с молодыми людьми ухода из ресторана. Естественно, остальные царственные особы и их наследники живо заинтересовались таким интересным и познавательным со всех сторон времяпрепровождением нашей молодежи и пожелали к вам присоединиться в качестве зрителей. К чему веду, Лешка, я созвонился с твоим царственным дедушкой, он прикинул хрен к носу, посоветовался с твоей бабушкой, князем Пожарским, остальными старшими родичами и порекомендовал тебе, я сейчас цитирую, выступить на все деньги, раз уж та видеозапись из Сен-Тропе свободно ходит по паутине.
        Родитель замолчал, ожидая моей реакции.
        - На все деньги? - я отпил кофе. - Эта сука Виндзор и подговоренные им Аль-Нахайяны вчера очень херово подумали, когда меня провоцировали на участие в дружеском турнире, и пришлось нам допускать до участия и остальных молодых людей. Если я за Багратиона, Каранеева и Нарышкина не особо переживаю, курсанты точно сдюжат, то вот за Долгорукого опасаюсь, а за Петрова так вообще боюсь. Понятно, я вчера вечером с высочествами беседу провел, но…
        - Прокол, - выразил общее мнение родитель. - Но за Петрова ты боишься совершенно напрасно - вся молодежь в курсе про вашу с Сашкой дружбу, и никто ломать художника даже для потехи точно не будет, да и некрасиво это, не по понятиям, люди не поймут… И еще, Лешка, Виндзор особенно близок даже не к Аль-Нахайянам, а к Гогенцоллернам - к гадалке не ходи, именно англичанин и немцы все это придумали, вот с ними и можешь продемонстрировать часть своего потенциала.
        - Англичанин с немцами даже Колю с Сашей не пройдут, - ухмыльнулся я. - Как бы в финале не встретились два Романовых.
        - Все равно упражняйся только на высочествах, в том числе и на братьях, если жребий вас сведет. Как тебе младший Сингх?
        - Без шансов, - отмахнулся я. - Кстати, Джай вчера в Ницце извинился за свое поведение.
        - Сынок, - прищурился родитель, а в его голосе послышались металлические нотки, - а почему я должен эту информацию узнавать из других источников? - он покосился в сторону Кузьмина. - Почему мне об этом говорит сначала Ванюша, а потом Ранбар? Почему про ваше примирение с Соней я тоже узнаю от довольных жизнью Ольденбургских?
        - Виноват… - опустил голову я. - Молодой… исправлюсь…
        - Плачет по тебе даже не военное училище, Лешка, - голос родителя стал заметно мягче, - а то режимное учреждение, где из Прохора с Ванюшей людей сделали.
        - Насчет Прохора полностью согласен, - не удержался я, - а вот к Ванюше есть вопросы.
        - Э-э-э, царевич! - вскочил с кресла возмущенный до глубины души Кузьмин. - Какие вопросы? Что за грязные инсинуации в адрес доблестных и преданных защитников родины и обожаемого правящего рода?..
        - Согласен с тобой, сынок, - улыбнулся отец, косясь на ухмыляющегося Прохора, - насчет Ванюши пример был неудачным, - он повернулся к колдуну: - Сядь и успокойся, дружище, времени у нас не так много. - Родитель опять посмотрел на меня: - Еще один вопрос, вернее, сообщение тебе на заметку - сегодня вечером в Ниццу прилетают государь с государыней, так что дела налаживаются, - отец явно был доволен.
        - Зашибись! - я тоже не стал скрывать свои эмоции. - Господи, если бы вы знали, как мне это Монако поперек горла стоит! Осталось только нашего злодея из Сен-Тропе изловить, Медичи нахлобучить и Филиппка вальнуть! И на родину… еду я на родину… пусть кричат - уродина, а она нам нравится, хоть и не красавица…
        - Успокойся, сынок, - родитель улыбался. - Никогда бы не подумал, что ты будешь так радоваться приезду государя с государыней, а тут… Согласен, с их появлением в Монако наши дела должны пойти гораздо быстрее, но хочу предупредить - Коля с Сашей переезжают к тебе в спальню, будете ночевать втроем.
        - Нестрашно, - отмахнулся я. - Лишь бы в Москву поскорее свалить.
        - И сразу на кремлевскую гауптвахту, - влез Кузьмин. - Вот я бы еще на Лазурном берегу потусовался… Шура, ты же мне предоставишь такую возможность за особые заслуги перед родом?
        - Я тебя старшим охраны сделаю у тех дворцовых, которые ваши автомобили и мотоциклы по морю на каком-нибудь задрипанном сухогрузе повезут. Устроит тебя?
        - Губа лучше, тем более кремлевская, - вздохнул колдун. - Там качки нет, тепло и кормят…
        ***
        Приведя себя в порядок, спустился в гостиную, где Кузьмин развлекал Прохора и Колю с Сашей очередной историей.
        - Присаживайся, царевич, завтрак на тебя мы тоже заказали… Так вот, выставили передо мной штук десять этих бл@дей, выбирай, мол, любую…
        Ясно - уж в лице моих братьев сказочник Ванюша точно мог рассчитывать на благодарных слушателей истории с таким многообещающим началом.
        - А там всякие-разные шмары: и высокие, и маленькие, и с сиськами с мою голову, и жопастые, и натуральные суповые наборы! Негритянки, ускоглазые и вообще хрен знает какие! Экзотику я решительно отверг - нечего на старости лет принципам изменять, - а взял крашеную фигуристую блонду с романтическим погонялом Анжелика. Помните ту французскую серию фильмов «Анжелика и король»? Ага, на моей Анжелике, как оказалось, тоже пробы ставить было некуда… Короче, пришли мы с ней в номерок, отделанный, как и положено, в красных тонах, Анжелка меня в креслице усадила, сама напротив расположилась, ножку на ножку эротично закинула и давай разговоры разговаривать, гейша недоделанная. И так она ловко эти словесные кружева плела, что я прям умилился - родной Канцелярией не просто повеяло, а прям в нос шибануло. А шляпа-то дымит! Ну я ей прямо и заявил, мол, не пора ли нам приступить к совершению жесткого и бескомпромиссного полового акта? Анжелка вся поморщилась, губки надула, сделала вид, что страшно обиделась, и принялась мне объяснять, что у них приличное заведение, а не портовый притон для матросни, люди сюда
ходят только воспитанные и понимающие толк в прелюдиях.
        - На понт брала, шмарюга, - влез Прохор. - Все приличные люди до этих борделей, как правило, на таких бровях доползают, что разговаривать не могут.
        Коля с Сашей переглянулись и дружно кивнули.
        - А я про что? - «возмутился» Кузьмин. - Анжелка же видела, что я трезвый, а работать тванине неохота, вот и тянула время по максимуму, бл@дина французская. До рукоприкладства опускаться, понятно, я не стал, хоть и очень хотелось засадить наглой шмаре в лоб, а просто предупредил, что, если она и дальше будет вы@бываться, сожгу бордель нахрен вместе с ними со всеми, и мне за это ничего не будет. - Ванюша хохотнул. - Вы бы видели, как Анжелка сразу засуетилась: на столике тут же появился достойный коньяк, три вида шоколада, фрукты в ассортименте, а вишенкой на торте стали четыре дорожки кокаина, аккуратно насыпанных на небольшое зеркальце. Царевич, - Кузьмин смотрел на меня с улыбкой, - ты успокойся, я сам ни-ни, только на коньяк налегал, а порошок активно употребляла Анжелка. Очень скоро у девки заблестели глазки, блудливая улыбка появилась на размалеванном личике, и без всяких прелюдий потащила меня чертовка в душ, где профессионально и сыграла на кожаной флейте. Продолжили в роскошной спальне, я пил коньяк, Анжелка снимала стресс порошком, и так она на мне после порошка скакала, что мы чуть койку
не сломали, - Ванюша аж причмокнул. - Короче, опыт уникальный, но запись наших с Анжелкой веселых забав я все-таки тамошней мамке приказал стереть.
        - Это печально, - хмыкнул Прохор, - было бы интересно взглянуть. Ну, чисто поржать.
        - Не понял?! - нахмурился Кузьмин. - А где лекция, что я, мол, молодежь развращаю?
        Воспитатель переглянулся с Колей и Сашей, и они дружно захохотали.
        - Дядька Иван, - Саша давился от смеха, - ты это серьезно спросил? Мы тебе таких историй, знаешь, сколько можем рассказать?
        - Да ну вас всех! - отмахнулся Ванюша и незаметно мне подмигнул. - Хотел же просто настроение поднять…
        ***
        - Твою же бога душу мать!.. - не удержался я от восклицания. - Во что они наш любимый пляж превратили?
        - Согласен с царевичем, - хмурился Кузьмин. - Абсолютная и законченная похабень!
        Практически весь пляж нашего отеля занимали шатры песочного цвета, а суетящиеся вокруг официанты таскали столы, стулья и посуду из ресторана.
        - Не надо было турнир устраивать, - буркнул Прохор, - сейчас бы спокойно купались и на солнышке нежились. Вон, гляньте, ящики с шампанским, вином и коньяком тащат - как бы мероприятие при таких вводных до ночи не затянулось…
        - И в баре четверо вместо двух официантов, - добавил Коля. - Чую, официоза нам не миновать. Лешка, надо брать минералку и устраиваться от греха в той стороне пляжа, где Михеевы с Петровыми обычно располагаются.
        - Отличная идея, Коляшка…
        До появления на пляже остальной нашей молодежи мы с братьями успели размяться «Гимнастикой Гермеса» под чутким надзором Прохора, два раза искупаться и успокоить подошедших Петровых, разволновавшихся из-за участия старшего сына «в драке».
        - Дядька Вова, - вздыхал я, - не мы с Колей и Сашей выступили там зачинщиками, но работа с контингентом из благородных проведена, с Шуркой все будет в порядке.
        - Прохор? - старший Петров с сомнением смотрел на воспитателя.
        - Саныч, ну ты чего… - морщился тот. - Шурка же с Лешкой богатый опыт тренировок имеет, а это дорогого стоит… Да и я твоего сына многому научил, чего ему на военной кафедре Суриковки никогда не покажут…
        Супругу Владимир Александрович успокоил просто - указал на шатры и объяснил, что скоро в них появятся те самые царственные особы со всего света, которых она так жаждала видеть, так что нечего мокроту разводить - надо готовиться к появлению высоких гостей. Петрова тут же побежала к Михеевой, и они уже вдвоем стали приводить себя в идеальный порядок. Сам Шурка, судя по моим впечатлениям, здорово себя накрутил, о чем свидетельствовали суженные глаза художника, сжимавшиеся и разжимавшиеся кулаки, чуть сгорбленная фигура и резковатые движения. На это же обратил внимание и Прохор, который обхватил молодого человека за плечи, отвел в сторону и начал что-то втолковывать.
        - К турниру готовы? - вместо приветствия спросили у нас с братьями улыбающиеся Гогенцоллерны с Виндзором, заявившиеся на пляж первыми.
        Одеты они были, как и мы, в свободные рубашки с коротким рукавом, светлые брюки и мокасины на босу ногу.
        - А вы? - в том же тоне ответили мы.
        - Вот и поговорили! А чего вы здесь сидите, пойдемте уже возле бара расположимся, скоро остальная молодежь подтянется…
        И действительно, остальная молодежь заявилась в течение пятнадцати минут, причем молодые люди были одеты так же, как и мы, а вот явно предупрежденные о присутствии высоких гостей девушки принарядились - легкие длинные платья, шляпки, сумочки, солнцезащитные очки, босоножки на каблуках.
        Темп… Анализ состояния Шереметьевой… Удовлетворительно! Что не могло не радовать…
        - Ну что, Романовы, всех победите? - сходу спросила Демидова, когда девушки подошли к нам.
        - А то! - Гордо выпрямился Николай. - Готовьтесь подкидывать в воздух свои шляпки в нашу честь!
        - Всенепременно, - это была уже Инга Юсупова. - Гляньте, что у нас еще есть…
        И все наши красавицы достали из своих сумочек небольшие российские флажки. Стефания, Ева и Кристина сделали вид, что ничего не замечают, а вот Соня, напротив, заинтересовалась:
        - Девочки, а почему мне ничего не сказали? Я тоже такой флажок хочу.
        - Норвежский? - хмыкнула Демидова. - Извини, Соня, у нас собой нет.
        - Русский, - и бровью не повела скандинавка. - Девочки, запасной найдется?
        - Держи, - протянула свой Тамара Хачатурян, - у меня еще есть.
        - Спасибо! - поблагодарила норвежка и повернулась ко мне с братьями. - Мальчики, я буду болеть за вас. Удачи!
        - Спасибо, Соня! - поблагодарили мы.
        У бара общение продолжилось, и только мы успели выслушать от девушек «жалобы» на соню-засоню Шереметьеву, которую они сегодня еле вытащили из постели, как появились новые действующие лица: наследники родов Гримальди, Бурбон, Аль-Нахайян, Сингх, Фатимид и мой родитель - все в костюмах, но без галстуков и с расстегнутыми верхними пуговицами на рубашках. Если последние пятеро сразу направились к нам, то сын хозяина Монако задержался у шатров и принялся покрикивать на официантов, обвиняя тех в нерасторопности.
        - Молодые люди, добрый день! - родитель взял на себя обязанности «руководителя делегации». - Как вы уже поняли, на вашем дружеском турнире пожелали присутствовать царственные особы и их наследники, а это значит, что все должно пройти на высочайшем уровне. - Он сделал многозначительную паузу. - С регламентом вы уже определились? - родитель посмотрел в мою сторону.
        - Отец, - обозначил я улыбку, - ты в курсе, что у нас совсем недавно уже прошел дружеский турнир, и там в качестве судей великолепно себя зарекомендовали Георг Виндзор и Дияб с Заидом Аль-Нахайяны. Думаю, никто не будет возражать, если регламентом и судейством займутся они же.
        - Молодые люди? - родитель перевел взгляд на означенных лиц.
        - Мы готовы, ваше высочество, - поклонились они, а Виндзор продолжил: - Проводим жеребьевку, а дальше все по системе playoff, тем более участников шестнадцать. Из запрещенных приемов удары в лицо, ну и заведомо калечащие. Все в рамках общепринятых учебных боев.
        - Отлично, молодые люди, - отец переглянулся с остальными наследниками, которые одобрительно покивали. - Только будет одно уточнение - князь Гримальди на правах хозяина выступит распорядителем турнира с правом внесения любых изменений в регламент. Вопросы, дополнения? - Таковых не последовало. - И лично от нас всех… - его внимание сосредоточилось на прекрасной половине нашей компании. - Дамы, - родитель, как и остальные наследники, обозначили поклоны, - мы будем очень рады, если вы не ограничитесь рамками этикета и без ложного стеснения проявите свои эмоции.
        Девушки с улыбками переглянулись и дружно изобразили книксен.
        Царственные особы, соблюдавшие «пляжный» аутфит из строгих костюмов преимущественно светлых оттенков и отсутствия галстуков, в полном составе собрались только в первом часу дня, а главной причиной задержки «пляжной вечеринки» стал приезд короля Англии и императора Германии с наследниками. «Проходку» они устроили совместную, и к нам тоже подошли вместе:
        - Дорогие родственники! Очень рады видеть! Очень рады познакомиться! Алексей, Николай, Александр, внуки о вас много рассказывали…
        Что Георг, что Вильгельм произвели на меня двоякое впечатление. С одной стороны, сильные, жесткие, мощные, рациональные стариканы, без излишних сантиментов и с дикой уверенностью в своих возможностях. С другой - до деда Николая они все же не дотягивали, глава рода Романовых отличался врожденной властностью, сметавшей все на своем пути, и эта властность к его преклонным годам плавно превратилась в непререкаемый авторитет, позволявший деду снимать кучу вопросов как внутри рода, так и в нюансах управлении империей, в том числе и в вопросах ее внешней политики. Гогенцоллерн и Виндзор тоже были особами авторитетными, но…
        Не остались без моего внимания и английский с немецким наследники - что Георг, что Вильгельм в полной мере отвечали высочайшим требованиям. И тут снова возникало это неуловимое «но»… И сравнивать я их начал с собственным родителем.
        Твою же!.. Если в детстве я гордился ветераном-Прохором и прославленным дедом Мишей, а после объявления подсознательно начал гордиться царственным дедом Николаем, узнав его поближе, то вот отцом фактически не восхищался никогда - обида за маму и мое детство перекрывала все остальное. Сейчас же, взглянув на контрасте на остальных «накопившихся» наследников со всего мира, понял, что мой родитель «по уровню» ничем не уступал что деду Михаилу, что деду Николаю, просто выражалось это… несколько по-другому! А именно: отец был настоящим хамелеоном, способным подстраиваться под любую ситуацию, под любых действующих лиц, а его обманчивая мягкость и неконфликтность являлись лишь способом достижения нужных ему целей! И в эту схему укладывались и его ко мне такое разрешительно-приказное-воспитательное отношение, и дружба с такими разными по характеру Прохором, Ванюшей и Виталием Борисовичем, к которым родитель каждый раз находил нужный подход и необходимые слова. А эта его «командировка» в Монако, во время которой он развернул на Лазурном побережье активную деятельность под прикрытием заботы о младшем
поколении рода Романовых? Да, у родителя были «срывы», взять хотя бы его фееричное выступление на последнем Совете рода, но это все могло быть обычным спектаклем, особенно на фоне полученного им на жандармском факультете специального образования, опыта участия в операциях Корпуса и Тайной канцелярии, так и опыта планирования этих операций. А тяга отца к постоянному интриганству, принятая мной за профессиональную деформацию? И почему-то я не сомневался, что те же самые Прохор, Ванюша, Владимир Иванович и Виталий Борисович прекрасно знали об этих талантах моего родителя и подчинялись ему в первую очередь как умному и грамотному командиру, а не как к великому князю, имеющему от рождения право ими командовать.
        Внезапно образовавшаяся гордость за отца зашкаливала - аж мурашки по телу побежали, но самолюбие не дремало, и я решил выражение сыновьих чувств оставить на более подходящий случай и сосредоточился на дальних родственниках.
        - Молодые люди, - Виндзоры улыбались в основном мне, - мы вам еще один «Роллс-ройс» в подарок привезли, раз уж вам эта наша марка понравилась.
        - Спасибо, ваше величество! - улыбались мы с братьями. - Для нас это честь!
        - А мы «Гелендвагены» в количестве двух штук, - лыбились Гогенцоллерны, - раз уж вашей охране эти авто приглянулись.
        - Спасибо, ваше величество! - еще шире растянули мы губы в улыбках, и я, глянув на благожелательно настроенного отца, откашлялся и, напустив как можно больше пафоса, добавил: - Дорогие родственники! Вы не подумайте, Романовы ценят подобные щедрые жесты! Прошу прощения, что прямо сейчас ответить не можем тем же - ваш приезд для нас стал приятной неожиданностью, но вот позже…
        - Что ты, Алексей, мы от всей души, от всего сердца…
        Кто бы сомневался, только не я! Родственники - это святое, их кидать, подставлять, изживать, изводить, наконец, убивать нельзя. Это же родственники…
        - Господа, - влез князь Гримальди, - предлагаю выпить за знакомство…
        Пока старшие что-то увлеченно обсуждали, я решил «поддеть» братцев:
        - Слышали, это именно нам «Роллс» подарили? Будет вам теперь, на чем в училище ездить.
        - Непатриотично, - ожидаемо отмахнулись они. - Вот увидишь, дед Коля все эти импортные лайбы в кремлевский гараж заберет и разрешения не спросит.
        - Не отдам из принципа, - поморщился я. - И вообще, дорогие братики, есть у меня ощущение, что после этой поездки в Монако к нам в Москву зачастят импортные принцы с принцессами, в пользование которым мы эти лайбы и будем отдавать.
        - Как вариант, - кивнули братья, с загадочным видом переглянулись, и хитро улыбавшийся Александр продолжил: - Лешка, Москва - это хорошо, но лучше бы нам с импортными принцами и принцессами в Сочи собираться, подальше от надзора наших старших родичей.
        - Отличная идея! - хмыкнул я. - И когда она вам в головы пришла?
        - Нам девушки намекнули, - Саша продолжал улыбаться. - Им тоже понравилось вдали от родичей время проводить, вот они и просили у тебя аккуратно обстановку прощупать. А вообще, Лешка, у нас с Колей сложилось впечатление, что за этими подходами скрываются хитрющие Маша с Варей, это в их стиле.
        - Ты хотел сказать, в бабушкином?
        - Ага, - он кивнул. - Короче, мы девушкам скажем, что тебе идею закинули, и ты будешь думать, но если хочешь знать наше с Колей мнение, то мы двумя руками за.
        - Буду думать, - я состроил задумчивое лицо, а потом рассмеялся: - Вы не поверите, но я в ужасе от открывающихся перспектив - мне Монако хватило, а вы Сочи предлагаете…
        Непосредственно к турниру мы приступили только около двух часов дня, да и то с «определенными» оговорками:
        - Господа, - вещал распорядитель турнира князь Гримальди, не расстававшийся с бокалом шампанского, - ставок не будет, а будут три вида призов: за победу, за самый красивый бой и приз зрительских симпатий. Прошу принять участие. Но для начала мы выберем королеву нашего турнира, чтобы придать мероприятию некий флер гламура и романтики. Итак, утонченная, как и все француженки, принцесса Стефания из рода Бурбон, не нуждающаяся в лишних представлениях! Прошу любить и жаловать! Наши очаровательные хозяйки, принцессы Ева и Кристина из славного рода Гримальди! Умопомрачительная принцесса Соня из рода Ольденбургских! Великолепная и талантливая принцесса из рода Шереметьевых Анна! Богатая и восхитительно красивая принцесса из рода Демидовых Евгения! Загадочная и ослепительная Тамара из рода Хачатурян! Наследница тюркских ханов из рода Юсуповых очаровательная Инга! Представительница древнейшего рода Долгоруких утонченная и воздушная Наталья! Великолепная и неподражаемая Елена из рода Панцулаев, славных своими подвигами в качестве офицеров-пограничников на службе Российской империи! Господа, прошу сделать ваш
нелегкий выбор!
        Что характерно, я чуял, что царственным особам все это шоу нравилось - они живо общались, обменивались мнениями, обсуждали для вида кандидаток, в рамках приличий, конечно же, и под конец предложили назначить двух королев турнира, которыми ожидаемо объявили Еву и Кристину Гримальди. Девушки после оглашения «вердикта» обрадовались, исполнили книксен и от всего сердца поблагодарили присутствующих за оказанную честь. Именно им и досталось право проводить жеребьевку. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества, и вот уже у нас сформировано восемь пар участников, причем всех троих Романовых раскидали по разным концам турнирной сетки.
        - Молодые люди, - важно вещал перед нашим строем князь Монако, - прошу не забывать о джентльменских правилах проведения поединков. Желаю удачи!
        Открывать турнир выпало Сингху и Долгорукому. Оба участника вышли на прибрежную полосу, и если Андрей демонстрировал сосредоточенность, то вот Джай, напротив, лениво покрутил корпусом, несколько раз подпрыгнул и помахал руками. Наши девушки достали флажки и принялись ими размахивать, не забывая выкрикивать имя российского участника.
        - Готовы? - поинтересовался устроившийся в стороне Виндзор. - Бой!
        Атмосфера на пляже резко накалилась - царственные особы и наследники практически одновременно перешли на легкий вариант темпа, чтобы не пропустить ни одной подробности «шоу», а бойцы уже сблизились до расстояния прямого контакта.
        Чуда не случилось - Дюша сходу пропустил прямой в грудь, отлетел на пару метров, но поднялся и снова бросился на Джая. В этот раз индиец ловко пропустил Долгорукого мимо себя, одновременно проводя захват шеи - и вот уже Дюша стучит ладонью по руке Джая.
        - Победа за Сингхом! - огласил для порядка Виндзор. - Приготовиться Диабу Аль-Нахайяну и Сандро Багратиону.
        Мы пожелали удачи Сандро и принялись утешать Андрея, расстроенного тем, что он фактически ничего не успел показать.
        - Будешь к нам в особняк по выходным приезжать, - Николай хлопнул Долгорукого по плечу, - есть у нас там одна заветная полянка, где мы тебя по рукопашке и подтянем…
        Багратион нас всех порадовал - грузин стоически терпел все удары араба и даже умудрился пару раз поймать старшего Аль-Нахайяна на болевые, но сила доспехов и скорость темпа были уж слишком разные, и вот уже Сандро традиционно стучит ладонью по руке Диаба после удушения.
        - Победа за Диабом Аль-Нахайяном! Приготовиться Джузеппе Медичи и Алексу Петрову.
        Оба недавних соперника - Диаб и Сандро - проявили благородство и взаимное уважение - они обнялись, похлопав друг друга по спинам, и с улыбками вернулись в шатры. Зрителям же бой между старшим Аль-Нахайяном и Багратионом понравился явно больше, чем предыдущий, о чем свидетельствовали соответствующие громкие комментарии. Мы же в это время желали удачи Сашке Петрову, а наши девушки принялись размахивать флажками и скандировать:
        - Шура! Шура! Шура!..
        Этот бой, к нашему немалому удивлению, продлился гораздо дольше, чем два предыдущих, и виной тому стало благородство Джузи, «вялые» действия которого позволили Сашке показать практически все, на что был способен художник: Петров активно работал и руками, и ногами, грамотно перемещался вокруг итальянца, меняя в последний момент направление атак! Если бы еще не Сашкин медленный темп…
        - Победа за Медичи! Приготовиться Заиду Аль-Нахайяну и Вильгельму Гогенцоллерну.
        И вновь «обнимашки», улыбки и потирающий шею довольный Петров попадает в восторженно шумящую компанию наших девушек.
        - Джузеппе, - хлопнул я итальянца по плечу, - поздравляю! И спасибо за Шурку.
        - Брось, - отмахнулся он. - Кем бы я себя потом чувствовал, если бы поступил иначе.
        И вот у нас первый по-настоящему серьезный поединок. Вилли с самого начала взвинтил темп до предела, нанося по Заиду град быстрых, точных ударов. В результате младший Аль-Нахайян был вынужден уйти в глубокую защиту, несколько раз вставать после пропущенных ударов, пока после очередного такого падения араб не поднял руку и не признал свое поражение.
        - Приготовиться Георгу Виндзору и Алексею Романову.
        На все деньги так на все деньги…
        ***
        Царственные особы и их наследники прекратили общаться и уставились на Романова, который при ходьбе стал медленно терять резкость. Выйдя на исходный рубеж, двоящийся и троящийся молодой человек резко поклонился своему сопернику и замер в свободной позе с опущенными руками.
        - Бой! - рявкнул Диаб Аль-Нахайян, исполнявший роль судьи.
        Виндзор рванул к продолжавшему стоять Романову и попытался нанести тому двойку по корпусу и удар коленом в живот, но провалился вперед, чуть не потеряв равновесие - Алексея на прежнем месте уже не было, он стоял за спиной Георга и обозначал удары руками и ногами.
        - Вот же!.. - отпрыгнув в сторону, воскликнул Виндзор.
        И вновь бросился в атаку. На этот раз Алексей решил не сопротивляться и позволил Георгу попасть по себе, просто стоя на одном месте и не двигаясь. Прямой в солнечное сплетение, левый хук в район печени, коленом по ребрам русский принц просто принял на доспех без видимых усилий и ударил уже сам - чудовищный по силе резкий прямой в грудь отбросил англичанина метров на десять! Через секунду размазавшийся от скорости Алексей уже стоял перед валявшимся на песке Георгом и показывал знаками, мол, вставай, мы еще не закончили! Виндзор кое-как поднялся и вновь бросился в атаку, но тут же попал на змеиный по плавности захват и захлопал ладонью себя по груди.
        - Браво! Браво! - захлопали царственные особы со своими наследниками.
        - Алекс! Алекс! Алекс! - визжали девушки.
        Молодые же люди многозначительно переглядывались, кивали и поднимали большие пальцы вверх…
        ***
        - Алекс, ты крут! - Виндзор похлопал меня по спине и отстранился. - В чем твой секрет? - с трудом улыбался он.
        Я чуял, что он на меня не обижается, а испытывает что-то, похожее на детский восторг.
        - В генах, Георг, в генах, - хмыкнул я. - Со всех сторон поколения военных, вот Господь и расстарался.
        - У меня тоже в предках не пекари с сапожниками, - он потер грудь, - но такое!..
        - Ты увидел все, что хотел? - опять хмыкнул я.
        - Вопросы остались, - подмигнул он мне. - Когда-нибудь, может, и задам. И пойдем уже, не будем задерживать остальных.
        Действие адреналина медленно сходило на нет, и, выслушивая восторги со стороны нашей молодежи, я понял, что организм начинает привыкать и к этим экстремальным физическим нагрузкам - мышцы с сухожилиями и связками хоть и тянуло, но вполне терпимо, так что на четвертьфинал, полуфинал и финал меня должно было хватить.
        В следующие двадцать минут состоялись еще три схватки - Саша Романов «победил» Айдара Каранеева, Коля Романов Умберто Медичи, а Фриц Гогенцоллерн бившегося как лев Витю Нарышкина.
        ***
        Наблюдавший со стороны за всем происходящим великий князь Александр Николаевич был очень доволен - репутация и так грозных Романовых сегодня поднялась на качественно иной уровень! И каждый из присутствующих должен был задаться логичным вопросом: а что есть еще в запасе у этих непредсказуемых русских? А значит, и ряд запланированных переговоров, намеченных царственным отцом, обещал пройти по нужному сценарию. Если еще и Ранбар красиво выполнит просьбу…
        Особенно великого князя радовал сын, который умудрился за короткий срок сколотить из разношерстной европейской, и не только, молодежи крепкую команду с собою во главе, став для девушек и молодых людей непререкаемым авторитетом. А ведь это огромный задел на будущее - Алексею с Гогенцоллернами, Виндзорами, Медичи, Бурбонами, Аль-Нахайянами, Сингхами, Фатимидами, Бернадотами и прочими правящими родами в любом случае придется поддерживать самые близкие связи. И плевать на резкий характер сына, который он демонстрирует каждый раз, когда чувствует себя задетым, другие его качества с лихвой компенсируют вспыльчивость. Излишняя же резкость сгладится только с годами, когда Алексей войдет в полную силу, гормональный баланс его растущего организма придет в естественное равновесие и накопится необходимый жизненный опыт.
        Оптимизм внушали и слова глубокоуважаемого князя Пожарского, сказанные им после вчерашнего инцидента с китайским императором:
        - Саша, не вздумай Лешку ругать за нарушение протокола, внук, в отличие от остальных Романовых и наших дипломатов, смог парой слов сформулировать то, что давно витает в воздухе. А так, предложи своему отцу реально наехать на китайского императора, уверен, результат будет неожиданный.
        А это желание родичей женить Алексея? Головой цесаревич понимал необходимость и правильность подобного решения, но вот сердцем принять не мог - да, у него были три замечательные дочки, но ничего от семьи, кроме Маши, Вари и Лизы, не осталось: жена так и не стала спутницей жизни, после смерти родичей окончательно превратившись в тихую истеричку. Цесаревичу хотелось для сына того, чего он был лишен, и Демидова с Шереметьевой, как теперь уже было понятно, на эту роль мало подходили - первая из-за своего раздутого эго, а вторая уже фактически изменила Алексею, поддавшись обаянию признанного ловеласа Джузеппе Медичи. А вот Соня Ольденбургская подходила для Алексея со всех сторон, и самые ее главные достоинства были в способностях знахарки и, безусловно, сильных генах одного из правящих родов Европы. Гены здесь были на первом месте, и цесаревич понял это только в Монако, оценив потенциал других наследников и расклады на мировой арене - Романовым однозначно стоило отойти от традиции последних двух поколений жениться на русских дворянках, иначе некогда грозный правящий род Российской империи рисковал, как
в том анекдоте, доеб@ться до мышей…
        ***
        В четвертьфинале я прошел Вилли Гогенцоллерна, устроив примерно такое же шоу, что и с Виндзором, в полуфинале «победил» одолевшего Джузи Медичи братца Колю Романова, а в финале «заборол» другого брата - Сашу Романова, убедительно прошедшего до этого и Джая Сингха, и Фрица Гогенцоллерна. Короче, правящий род Российской империи праздновал полную и убедительную победу на полях Монако! Однако порадоваться нам с Сашей не дали: пискнула чуйка, обозначая легкую степень угрозы со стороны зрителей - на прибрежную полосу вышли Ранбар Сингх и Косей Фатимид.
        - Алексей, - индиец скинул пиджак прямо на песок, - а против двоих выстоишь?
        Твою же!.. Если Ранбар и Косей, то, к гадалке не ходи, родитель расстарался… Что ж…
        ***
        Молодой человек не стал утруждать себя ответом, а, просто, размазавшись в пространстве, сшиб индийца с ног и метнулся к египтянину, улетевшему от удара ногой в море.
        - Людовик! - заорал Ранбар. - Диаб!..
        «С трибун» метнулись две тени и сходу напали на великого принца, который, ловко уклоняясь, столкнул француза и араба между собой и переместился к индийцу, пнув его к предыдущим двоим, и вступил в противостояние с египтянином, «вышедшим из моря», просто и незатейливо кинув его через бедро в троих набегающих. Дальше зрители могли наблюдать размазавшегося от скорости Алексея, умудрявшегося находиться во всех местах сразу, и разлетавшихся в разные стороны принцев. И новая попытка, и вновь все четверо разлетаются в разные стороны, и опять… А великий принц замирает в свободной позе с опущенными руками.
        - Закончили! - поднялся шатающийся, тяжело дышащий Ранбар. - Алексей, прими искренние заверения в восхищении! - индиец поклонился, за ним согнулись и остальные трое наследных принцев. - И вообще, Алексей, почему у меня складывается ощущение, что ты так и не показал нам весь свой потенциал?
        Вместо ответа молодой человек улыбнулся, поклонился и зашагал к шатрам, где его ожидали восхищенные царственные особы с наследниками и пребывающие в крайней степени ажитации молодые люди и девушки…
        ***
        Понятно, я собрал все призы на общую сумму порядка трехсот миллионов франков - царственные особы, участвующие вскладчину, явно пожадничали, но, как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Отдельно порадовал король Дональд - дворцовые приволокли на пляж роскошный, сверкающий хромом байк Harley-Davidson, которых, как оказалось, американцы привезли с собой целых тридцать штук и собирались подарить нам позже, но тут случилась такая оказия в виде турнира… Алчные взгляды на сверкающее чудо американского мотоциклостроения Сандро Багратиона, Саши с Колей Романовых, Сашки Петрова и остальных молодых людей не остались мной незамеченными, и им было тут же заявлено, что как только, так сразу. И банкет благополучно продолжился…
        Когда мероприятие приобрело характер обычного приема, а присутствующие разделились на компании, я, стараясь не морщиться от боли в потянутых конечностях, «сбежал» в тот угол, где расположились менее родовитые приглашенные. Прохор с Ваней сходу заявили, что я выступил не на все деньги, а даже больше.
        - Алексей, - улыбался Владимир Иванович, - ты как хочешь, но я сегодняшнюю запись твоих боев буду остальным дворцовым показывать в качестве примера того, к чему надо стремиться.
        - Владимир Иванович, - хмыкнул я, - ваши подчиненные после этих записей уверуют только в то, что мне охрана не нужна.
        - Как будто они до этого не догадывались, - отмахнулся подполковник.
        - Супруга как, довольна приемом?
        - Более чем, - хмыкнул он в ответ. - Сегодня государыня прибудет, и окажется моя вторая половинка при деле… И слава богу!
        Отдельных восторженных эпитетов я удостоился от пробравшегося к нам генерала Нарышкина, который до этого естественно и привычно вращался в обществе царственных особ и их наследников:
        - Алексей Александрович, снимаю шляпу! - дипломат под прикрытием изобразил соответствующее движение и поклонился. - Уверен, работникам наших посольств после вашего выступления будет работаться… несколько проще.
        - Рад это слышать, Алексей Петрович, - кивнул я. - Как Гогенцоллерны, не косятся на вас?
        - Любезны до приторности, - генерал улыбался.
        - Отлично! Уверен, государь разрулит то досадное недоразумение. Со своей стороны, как и говорил ранее, сделаю все от себя зависящее, чтобы все закончилось без последствий.
        - Род Нарышкиных вам и так должен, Алексей Александрович.
        - Сочтемся, Алексей Петрович.
        Переговорил я и с Петровыми, природная скромность главы рода которых не позволяла им лезть на глаза царственным особам.
        - Пожарский, ты был… великолепен! - обнимал меня расчувствовавшийся Владимир Александрович. - Просто великолепен! Лешка, я тобой горжусь!
        Более сдержанных эпитетов я удостоился от подошедшего чуть позже деда Михаила:
        - Молодец, внучок! Не посрамил, не опозорил старика. Считай, Филиппа здесь все уже приговорили и готовятся наводить мосты с его сынком… и по новой с Романовыми. - И без перехода: - Как тебе Ольденбургская?
        - Деда… - протянул я. - Что за пошлые вопросы?
        - Соня девка молодая, не испорченная в своей этой захолустной Норвегии, а значит, ты сможешь ее воспитать под себя. - Князь улыбался. - Короче, я посоветую Коле и Маше обратить на скандинавку самое пристальное внимание.
        - Спасибо, дедушка, - я обозначил поклон. - Куда мы без твоих советов.
        - Ванюша Кузьмин, кстати, меня в этих советах поддерживает, - хмыкнул старик. - Со стороны, как говорится, виднее…
        Вот же Ванюша, гадина! Везде поспел наш пострел! Тут в уши дунул, там словечком обмолвился, здесь рапортину в трех экземплярах настрочил…
        - О, а вот и твоя Соня к нам направляется, внучок. Роскошная девка, к слову, придраться абсолютно не к чему…
        - Ваша светлость! - норвежка обозначила поклон князю. - Могу я у вас забрать внука?
        - Конечно, ваше высочество, - поклонился дед.
        - Алексей, ты просто не оставляешь бедной девушке выбора, - глядя вслед Пожарскому, начала принцесса и сделала вид, что засмущалась. - Хочу тебе признаться, я начинаю в тебя влюбляться.
        - Вот как? - несколько потерялся я. - И что вызвало подобный всплеск романтических чувств?
        - Увиденное, - она пожала плечами. - Какая нормальная девушка устоит перед подобным? Вот я и…
        И от этой искренности и простоты я потерялся окончательно и не нашел ничего другого, кроме как воспользоваться советом вышеупомянутого Кузьмина:
        - Соня, ты начинаешь влюбляться в некий образ, созданный СМИ. На самом деле мне в скором времени придется прилюдно убить короля Испании, получить от французов пять черепов тех людей, которых я убил в Сен-Тропе, и добавить их к той коллекции, которая у меня начала образовываться на родине. И это еще не полный перечень трупов, которые образовались при моем непосредственном участии, и которые, можешь не сомневаться, образуются еще. У меня две… было две любимые женщины, одна из которых совсем недавно погибла фактически по моей вине, а другую я действительно люблю и бросать не собираюсь. Нужен тебе такой романтический герой?
        Побледневшая Соня какое-то время рассматривала меня своими пронзительными серо-голубыми глазами, пока не бросила:
        - Дурак!
        И, накинув на себя образ недоступной королевы, проследовала к своим старшим родичам.
        Бл@дь! Хоть сейчас собирайся и сваливай даже не в Москву, а в Смоленск, подальше от всех этих сложностей!
        ***
        - Монсеньер, мы связались с указанными братьями, - докладывал секретарь, - последний из них прибудет не позже завтрашнего вечера.
        Кардинал раздраженно махнул рукой, и секретарь, поклонившись, вышел из кабинета, не забыв аккуратно притворить за собой дверь - патрон явно находился в дурном настроении и мог сорваться даже на громкий звук.
        Сам же хозяин кабинета в этот момент был даже не раздражен, он был в ярости и с трудом сдерживался - Папа по настоятельной просьбе Медичи приказал отложить на неопределенный срок тщательно спланированную акцию по обезвреживанию русского принца.
        Этот приказ спутал все планы кардинала, который в первую очередь хотел направить на Лазурное побережье усиленный круг из своих подчиненных и гарантированно повредить доспех молодого Романова до критических значений, а уже потом бросить все силы на поиск многоопытного Витольда, сумевшего без следов раствориться на просторах Европы. Попытка объяснить Папе сложившуюся ситуацию ни к чему не привела - кардиналу, не скрывая раздражения, заявили, что это его личная зона ответственности, и свои проблемы он должен решать самостоятельно.
        Оставалось одно - срочно искать с помощью круга своего бывшего эмиссара, чтобы он, не дай Господь, ради спасения собственной шкуры не сдал Романовым своих прежних работодателей.
        Главная сложность в этом глобальном поиске заключалась даже не в том, что для этого требовались как минимум пятнадцать сильных колдунов, а в том, чтобы объект поиска не заметил внимания круга и не сменил своего местонахождения до подхода команды ликвидаторов. Смущал кардинала и факт слишком близкого текущего нахождения к Ватикану проклятого русского принца, гостившего в Монако - одна неосторожная мысль, один образ Романова, всплывший из подсознания, и поиск придется прерывать, чтобы почувствовавший внимание Алексей не запомнил все без исключения отпечатки образов колдунов из круга. В том, что русскому хватит для этого пары мгновений, кардинал почему-то не сомневался…
        Глава 9
        В седьмом часу вечера, когда мы засобирались в Ниццу встречать государя с государыней, пляжное пати и не собиралось сворачиваться: кто сидел за столами, кто устроился у барной стойки, кто гулял по прибрежной полосе, в отдельном шатре расположились любители кальянов. Молодые же люди сложили на берегу очаг из камней и разожгли небольшой, но такой уютный в наступающих сумерках костер из принесенных официантами из отеля дров, рассевшись вокруг на лежаках.
        В аэропорт мы с Колей и Сашей ехали на Ванином «гелике» с ним самим за рулем и с Прохором в качестве «штурмана». Воспитатель от нечего делать решил подвести итоги турнира:
        - Безусловно, все достойны похвалы, но у тебя, Коля, и у тебя, Саша, наличествуют и явные пробелы в подготовке.
        - В смысле? - недовольно спросил Коля.
        - В качестве рядовых боевиков вы с Сашей уже сейчас, безусловно, хороши, - воспитатель повернулся к нам с переднего сиденья, - а вот в качестве, скажем, диверсантов или бойцов группы захвата не все так радужно, как могло бы быть. Понятно, если вы все-таки поступите на жандармский факультет, соответствующую подготовку пройдете и уровень подтянете, но вот сейчас…
        - Согласен с Петровичем, - хмыкнул Кузьмин, глянув на нас в зеркало заднего вида, - ударная техника на уровне, а вот техникой захватов вы практически не пользуетесь, не говоря уж про то, что с бросковой у вас вообще беда. - Коля с Сашей затихли и предпочли никак услышанное не комментировать. - Обратили внимание на младшего брата, на каком уровне отработаны эти приемы у него?
        - Обратили…
        - А теперь догадайтесь, кто царевича обучал?
        - Понятно, что Прохор…
        - А Прохора, соответственно, обучали спецы из Тайной канцелярии, собаку съевшие на всяких диверсионных операциях и заданиях, связанных с захватом нужных клиентов в кондициях, обеспечивающих безусловное участие злодея в дальнейших следственных мероприятиях.
        - Лешка еще с Волкодавами тренировался, - буркнул Саша.
        - Отличное подразделение, - кивнул Ванюша, - и выучка у них на уровне, но там царевич больше тактику отрабатывал, а не навыки рукомашества. Короче, вы поняли, на что именно вам требуется обратить самое пристальное внимание, молодые люди.
        - Поняли…
        - А завтра вам двоим надо будет написать развернутые рапорты с подробным описанием увиденного, и ваши выводы по поводу подготовки представителей разных правящих родов, в том числе и тех четырех наследников, которых царевич последними уработал.
        - Так запись же есть… - На это братья ответа не услышали. - А Лешке почему рапорт писать не надо?
        - А царевич и так постоянно комментировал отцу потенциал гостей княжества, - хмыкнул Ванюша, - и итог турнира заранее предугадал. Кроме того, свой развернутый рапорт царевич по приезде на родину накропает… на кремлевской гауптвахте, аккурат в перерывах между подготовкой к экзаменам.
        - Нас, поди, тоже заставят развернутую рапортину сочинять… - вздохнул Александр. - И даже опросник специальный составят, чтобы подсветить все аспекты нашего отдыха, типа: «Как вы оцениваете итоги поездки в Монако?», «Как вы оцениваете свое поведение в княжестве?», «Дайте оценку поведению других членов российской делегации», «Какие именно отношения у вас сложились с представителями правящих родов?», «Дайте оценку отношениям, сложившимся у других членов российской делегации с представителями иных правящих родов». - Брат ухмыльнулся: - И, что характерно, про неких господ Кузьмина и Белобородова тоже заставят писать.
        К нам повернулся улыбающийся Прохор:
        - И на вашего дядьку Сашу тоже заставят, а если понадобится, то и на государя с государыней напишете как миленькие. Кстати, для ваших друзей и подружек будет составлен отдельный опросник, главам их родов государь прикажет проследить, чтобы молодые люди отнеслись к написанию рапортин со всем прилежанием, а сами многостраничные опусы они составят от руки. Мне надо объяснять, зачем только от руки?
        - Компромат, - это был уже Коля. - Но наши друзья, как и их старшие родичи, должны это прекрасно понимать, и напишут одни розовые сопли.
        - Ничего подобного, - продолжал улыбаться воспитатель. - Главы родов прекрасно понимают, что пара-тройка слабых звеньев в цепочке обязательно найдется, Романовы информацию все равно проверят со всех сторон, а лишний раз с неким господином Пафнутьевым встречаться никому не хочется. Вот и будут ваши друзья с подачи и под надзором дедов и отцов давать максимально объективную оценку всем событиям со всем пылом нерастраченной молодости. Рапорты же подошьют в соответствующие папочки, а дружки ваши с подружками после подобных эпистолярных упражнений в дальнейшем начнут больше включать голову, а не… другое место.
        - Так у нас и друзей не останется, - вздохнул Николай. - Хотя… не факт.
        - Не факт, - согласился Александр. - Интересно, а нам дадут эти писульки почитать?
        - Точно не дадут, - махнул рукой я. - Для нашего же блага. Лично я не хочу все это творчество читать в принципе. Зачем?
        - Пожалуй, и я… - кивнул Коля.
        - И я, - после некоторой паузы согласился Саша. - Будем еще друг на друга потом волками смотреть. Мне хватает и того, что на нас и так все вокруг рапортины регулярно строчат, не так ли, дяденьки?
        Прохор переглянулся с Ванюшей, и «дяденьки» бодро выдали:
        - Рады стараться, ваши императорские высочества!
        Мы тоже переглянулись и по знаку Александра выдали:
        - Благодарим за службу, господа!
        А когда мы отсмеялись, в очередной раз прикинув всю абсурдность ситуации, в которой приходится жить, я не удержался:
        - Слушайте, а мне все-таки хотелось бы почитать соответствующие откровения Инги Юсуповой касательно нашего Шурки, пока родичи не объявили об их предстоящей свадьбе.
        Смех вспыхнул с новой силой, а отсмеявшийся Александр решил прокомментировать:
        - Я бы и сам хотел почитать, но… лучше не надо. Переговорю с дядькой, чтоб писульку Инги похоронил в архивах.
        С переднего сиденья к нам повернулся посерьезневший Прохор:
        - Мудрое решение, Шура…
        - А батюшки что у нас тут делают? - кинул в пространство Кузьмин, когда мы заруливали на взлетное поле аэропорта. - Хотя похвальная инициатива, денег срубят по полной…
        Ваня бубнил что-то еще, а я, проклиная себя за расслабленное состояние после турнира, когда организм продолжал медленно восстанавливаться, занырнул в темп…
        Расслабился, Алексей? Почувствовал себя великим?..
        Анализ обстановки ничего не дал - свечения не наблюдалось, как и прочих источников повышенной опасности, один только Ванюша возбудился не по-детски и что-то там орал…
        - Царевич! Твою налево! Что, бл@дь, случилось?
        - Какие батюшки, Ваня? Я их не чую!
        - Это не те батюшки! - продолжал орать он. - А настоятели храмов из Монако, Ниццы и Сен-Тропе, царевич!
        - Выражайся в следующий раз яснее, - буркнул я, возвращаясь в себя. - А то я подумал, что наши с тобой подопечные батюшки по собственной инициативе решили государя с государыней встретить.
        - У меня с подчиненными субординация и распорядок дня! - выдохнул колдун. - Пусть только попробуют отца-командира ослушаться!
        - Извини, что-то психанул… - пробормотал я. А когда заметил забившихся «по углам» «гелика» братьев и воспитателя, выдохнул: - Извините! Нервы в последнее время что-то ни к черту… Спасет только Смоленщина. Прохор, вот сессию сдам, рванем на малую родину?
        - Сначала в Ростов-папу сгоняем, сынка, - улыбнулся воспитатель, - надо с родителями Екатерины вопрос по благословлению решить, а уж потом родная Смоленщина.
        - И мы хотим на Смоленщину, - безапелляционно заявили братья. - И в Ростов-папу тоже.
        - В Ростов я бы тоже сгонял, - ухмыльнулся Кузьмин. - Легендарный городишко, богатый своей криминальной историей. Злобырь, как насчет совместить приятное с полезным?
        Ответить я не успел - за меня это сделали братья:
        - Лешка, соглашайся! Там же не столица! Мы там такого шороха наведем, дед Петр только спасибо скажет!
        - Надо подумать. - И указал на воспитателя: - Как Прохор скажет, так и будет.
        Из уже остановившегося «гелика» никто так и не подумал выходить - все ждали решения Прохора.
        - Все через цесаревича, - отмахнулся тот с улыбкой. - Но уверен, что Шура, что Николай Николаевич, что Петр Александрович захотят поучаствовать в вашей авантюре. - Мы заулыбались, а посерьезневший воспитатель продолжил: - И еще… Я хочу просить князя Пожарского исполнить роль моего посаженого отца… Надеюсь, Михаил Николаевич не откажет…
        Все как-то притихли и уставились на меня.
        - А что сразу я? Дед Михаил тебя любит и уважает, думаю, отказать не должен, - пожал плечами я. - Прохор, мне кажется, тебе лучше самому переговорить.
        Воспитатель откашлялся, что для него было нехарактерно:
        - Такая честь, Лешка… Согласится ли генерал?
        Очень мне хотелось ответить, что обязательно согласится, но откуда мне знать все эти светские расклады. И тем не менее:
        - Вместе к деду пойдем в ноги падать! Уж нам-то двоим он отказать не сможет, это я гарантирую!
        Воспитатель с облегчением выдохнул, а колдун ухмыльнулся:
        - Гляньте на себя, мужчины! Сидим тут такие, темы мутные трем, собираемся не последний российский городишко хорошенько тряхнуть… Натуральная кодла образовалась, объединенная общей страстью к сильным ощущениям. А не хватает нам для правильного функционирования паханов-целеуказателей, представленных обличенными властью фигурами вроде цесаревича и генерала Пожарского, а также разведкой и контрразведкой в лице одиозного Витальки Пафнутьева. Ничего, молодые люди, - колдун опять ухмыльнулся, - с дядькой Иваном вам заскучать не грозит! Дядька Иван организует досуг великих князей со всей присущей ему затейливостью.
        - Геморрой ты себе организуешь своей затейливостью, - буркнул Прохор. - Все, господа члены кодлы, выгружаемся, иначе нас невесть в чем заподозрить могут…
        Когда мы покинули машину, оказалось, что из «вновь прибывших» настоятели храмов были не единственными - на взлетном поле отдельной группой стояли валькирии.
        - Ваши императорские высочества! - подошла к нам заметно посвежевшая Людмила Александровна, успевшая поздороваться со старшими Романовыми, князем Пожарским и генералом Нарышкиным.
        - Как отдохнули, Людмила Александровна? - поинтересовались мы.
        И тут на нас обрушился восторженный поток подробностей отдыха валькирий на вилле, перемежавшийся выражением благодарностей.
        А вот и императорский самолет с российским флагом и гербом Романовых на борту начал заходить на посадку…
        Стоявшие в сторонке сотрудники аэропорта под надзором подчиненных Михеева живенько подкатили к подрулившему борту трап с уже расстеленной по его ступенькам красной ковровой дорожкой, люк открылся, вниз сбежали двое дворцовых, растворились среди своих рассредоточившихся коллег, и на трап ступили император, а за ним и императрица. Улыбнувшись и помахав нам руками, они медленно спустились по ступенькам на взлетную полосу. После непродолжительных приветствий, включавших активное трепание моих седых волос как царственным дедом, так и бабкой, государь сделал какой-то знак Михееву, тот кивнул и зашептал в динамик рации. Еще через несколько секунд на верхнюю ступеньку трапа вступил его святейшество Святослав в своем парадном одеянии и с посохом. За спускавшимся вниз патриархом следовали двое крепких батюшек, показавшихся мне знакомыми.
        - Все какие-то тайны разводят, удивить хотят… - буркнул Николай, с «недовольством» которого были согласны и мы с Александром, и брат тут же удостоился насмешливого взгляда моего родителя. - Чую, ходить нам теперь в церковь каждый день…
        Приветствие патриарха тоже не заняло много времени - мы по очереди припали к длани Святослава, получили благословление, причем меня он тоже потрепал по седым волосам, и глава Русской православной церкви удалился к машинам в обществе всех трех приехавших настоятелей. Мы же последовали за царственными дедом и бабкой, которые делали вид, что не могут надышаться морским воздухом, и обменивались между собой соответствующими комментариями.
        - Итак, дорогие мои, - остановился наконец дед Николай и в очередной раз глянул на Михеева, который утвердительно кивнул, - хочу сразу отметить, что времени на излитие друг другу родственных и прочих верноподданнических чувств у нас нет, это мы сделаем позже, а сейчас вы быстренько расскажете нам с государыней, что изменилось в Монако с момента последнего доклада.
        Оперативную обстановку кратко обрисовал родитель, но, судя по его незначительным комментариям, касающимся в основном прилетевших сегодня Виндзоров и Гогенцоллернов, дед Николай был полностью в теме и подробные «сводки» получал ежедневно и не по разу.
        - Есть еще пара моментов, государь, - заканчивал родитель, - но их следует обсудить отдельно.
        - Хорошо, Саша, - кивнул дед, - по дороге обсудим. Молодые люди, - он посмотрел на нас с братьями, - есть что добавить?
        - Нет, государь, - помотали мы головами.
        - Дорогая, у тебя есть вопросы?
        - Есть, дорогой, - бабка важно кивнула и стала высматривать кого-то в наших задних рядах. - Ванечка Кузьмин, подойди, пожалуйста.
        Елейные интонации, как я чуял, полностью соответствовали настроению бабки, так что я без напряга стал наблюдать за развитием ситуации.
        - Ванечка, мне Маша с Варей все уши прожужжали насчет подаренной тебе машины. Ты на ней в порт приехал?
        - Да, государыня.
        - Дорогой, - в голосе повернувшейся к деду бабки появились просящие нотки, - ты же не будешь против, если Ванечка отвезет нас с тобой в Монако на подарке внучек? А Сашу мы возьмем с собой, в машине с ним и поговорите…
        - Почему бы и нет, дорогая, - хмыкнул дед. - Иван, ты же не будешь против?
        - Государь, это честь для меня! - Кузьмин согнулся в глубоком поклоне.
        - Отлично! Тогда выдвигаемся, - император опять хмыкнул, - а то я знаю моих царственных братьев, перепьются еще, а мне с ними еще важные международные дела обсуждать…
        ***
        После того как император с императрицей и цесаревич уселись в «гелик» колдуна, меня к себе подозвал дед Владимир:
        - Алексей, поедешь со мной и его святейшеством.
        - Конечно, деда…
        В «Майбахе» мне досталось место рядом с водителем, на заднем же сиденье с комфортом расположились патриарх с великим князем. Последний и начал беседу, как только мы тронулись с места:
        - Давай, Свят, рассказывай, как там дела обстоят на бывшей даче Гагариных.
        - Нормально обстоят, Вова, батюшки приходят в себя после таких радикальных изменений в своей жизни и адаптируются к новым условиям существования, - он покривился. - Волнуются за Алексея… и за Владимира с Василием, предполагая, что нападения продолжатся, но надеются, что великий князь все же справится со всеми угрозами, как справлялся и до этого. Ты же сдюжишь, Алексей?
        - Куда я денусь, ваше святейшество, - кивнул я.
        - Молодец, - кивнул Святослав в ответ, - не теряешь присутствия духа. - Он повернулся к брату императора. - Вова, что тебя еще интересует?
        - Ты свои материалы по папе римскому собрал?
        - Вся аналитика вчера была передана Коле. Он при мне отдал копии Пафнутьеву, Нарышкину и Воронцову. И еще, мы долго общались с Петей Романовым по телефону по поводу деятельности католических орденов на наших западных и южных границах, он обещал моими выводами дополнить уже свой доклад на высочайшее имя. Хочу сразу отметить, что с общей ситуацией государь, как и великий князь, знакомы, я лишь подсветил некоторые частности, так что…
        - Все равно надо будет глянуть, - протянул Владимир. - К нам у тебя вопросы будут?
        - Так меня Коля уже достаточно подробно проконсультировал, разве что к Алексею…
        Разрешающий жест великого князя свидетельствовал, что он совсем не против.
        - Слушаю, ваше святейшество.
        Следующие десять минут я описывал свои ощущения от работы православных приходов в Монако и Ницце, говорил о настроениях прихожан и общем отношении к православию на Лазурном берегу. Причем я сразу признался патриарху, что к моему мнению надо относиться с большой долей скепсиса, ибо в Монако грешил как не в себя - погряз в праздном времяпрепровождении с пьянством, чревоугодием и ничегонеделанием, а не мониторил соответствующую обстановку.
        Однако, судя по реакции, Святослав мое «признание» воспринял не так, как я себе представлял, он покивал и заявил:
        - Наговариваешь на себя, сын мой. Ты в Монако пребываешь в качестве далеко не последнего представителя России-матушки, а значит, родине служишь. И служишь более чем хорошо, о чем свидетельствует весь этот положительный информационный шум по всей планете. Праздное же времяпрепровождение с пьянством, чревоугодием и показательным ничегонеделанием являются частью твоей службы. И вообще, было бы странно, если бы вы тут в Монако с иностранными принцами и принцессами посвящали все свободное время молитвам и укрощению плоти, - патриарх хитро улыбался. - Ладно, более или менее объективная информация у меня есть, братья работают по мере своих сил… Ты мне лучше про Владимира с Василием подробнее расскажи. Не озоруют?
        - Пока ведут себя более чем прилично, - пожал плечами я, - претензий к ним нет.
        - Более плотный личный контакт с ними установил?
        - Притираемся к друг другу, но все эти приемы со встречами с иностранными принцами и принцессами не дают проверить батюшек по полной программе.
        - Еще успеешь, когда на родину вернешься, - патриарх величаво махнул рукой, глянул в сторону деда Володи, опять повернулся ко мне и продолжил нейтральным тоном: - Отдашь мне батюшку Владимира на время моего пребывания в Монако?
        Судя по реакции брата императора, вопрос со старшими Романовыми был согласован, но что-то меня напрягло:
        - Ваше святейшество, а зачем вам Владимир?
        - Помогать мне будет во время служб, которые я планирую провести на Лазурном берегу.
        - Забирайте, - кивнул я, мысленно радуясь, что смогу наконец увидеть качественную работу церковных колдунов по их основному профилю. - Но мое присутствие на службах крайне желательно.
        - Не желательно, сын мой, а обязательно, - улыбался Святослав. - И ближника своего, Кузьмина, с собой возьми, ему тоже будет интересно. Завтра утром я собираюсь посетить Сен-Тропе, там на весь день, вас же никто из Монако не отпустит, а вот в оставшиеся дни… - И без перехода продолжил серьезным тоном: - А что мне там дед твой говорил про черепа тех пяти злодеев, которых ты в Сен-Тропе зава… умертвил? Ладно на родине, Алексей, у нас до сих пор живы все эти языческие традиции, но вот за границей, особенно со стороны молодого человека твоего положения? Я ведь уже проводил с тобой беседу, видимо, ее было недостаточно. Приедем домой, явишься ко мне на исповедь - будем опять дурь у тебя из головы выбивать. И не надейся, одним посещением ты от меня не отделаешься.
        - Никак невозможно, ваше святейшество, - я сделал вид, что мне стыдно, даже глаза опустил. - По прилете меня ждет кремлевская гауптвахта и подготовка к экзаменам, так что выбивание дури из головы откладывается на неопределенный срок.
        - Ничего, - хмыкнул Святослав, - я к тебе на губу приезжать буду, хоть молодость вспомню. Вот с дружком своим и буду приходить, - он пихнул локтем деда Владимира. - Вова, будешь со мной к внуку ходить?
        - Куда я денусь, - вздохнул тот и подмигнул мне. - Но тогда надо Колю с собой брать и Мишу Пожарского.
        - Никаких Коли и Миши! - нахмурился Святослав. - Знаю я, чем это все в очередной раз закончится…
        Из дальнейшего разговора выяснилось, что жить патриарх будет в той квартире, которая мне досталась «в наследство» от англичан-наркоманов, и Святослав в очередной раз не удержался от комментария:
        - Праздное времяпрепровождение с пьянством, чревоугодием и показательным ничегонеделанием? Ну-ну…
        ***
        - Поисками шестого колдуна, исполнявшего роль контролера, Алексей занимается под контролем Ивана, - цесаревич глянул в сторону управлявшего «геликом» Кузьмина, - результат пока предугадать сложно, но делаем, что можем.
        - Дальше, - император махнул рукой.
        - Сомнений насчет причастности Медичи не осталось практически никаких - сын отмечает радость итальянцев от наших неуспехов в деле поиска виновных в нападении близ Сен-Тропе.
        - Услышал. Дальше.
        - Охрана Монако с помощью наших колдунов, индийских и одного японского налажена, опять же, Иваном, если требуются подробности, то…
        - Не требуются. Наш Иван-пострел везде поспел.
        - Именно. Теперь по истории с несостоявшимися дуэлями. С Гогенцоллернами, а тем более с Медичи проблем не будет, отец. Лучше же всего, как мне кажется, всю эту ситуацию тебе с немцами и итальянцами разрулить прямо сегодня, чтобы завтра время не тратить - что те, что эти готовы извиниться друг перед другом как можно скорее, на что и намекнули очень непрозрачно.
        Кузьмин глянул в зеркало заднего вида на задумчивого императора, который кивнул:
        - Будем посмотреть. Как Лешка Нарышкин, осознал и проникся?
        - Более чем.
        - А Витька?
        - Отец, а ты себя в его возрасте вспомни, - цесаревич с грустной улыбкой повернулся к родителям, - много ты осознавал и проникался после криков царственного родителя? Поговаривают, за вас с дядькой Вовой после залетов Михаил Николаевич в основном отдувался?
        - Вот же Мишаня, старый хрыч! Разболтал все-таки! - император переглянулся с улыбавшейся супругой. - А еще друг называется! Но ничего, младшим Нарышкиным на родине займется дед, которого я хорошенько пропесочил и запретил Алексею звонить с выражением вечной благодарности, а то генерал все порывался. Я нашего Алексея имею в виду… Так Петру и сказал: Алексей на родину вернется, и падай в ноги великому князю сколько угодно!
        - Полностью согласен, - кивнул цесаревич.
        - С этим разобрались. Теперь что касается этой принцесски норвежской… С твоим докладом мы с матерью ознакомились, с озвученным тебе мнением внука тоже, есть что добавить?
        - Иван Олегович лучше владеет темой, отец, может, ему слово предоставим?
        - Иван? - лениво бросил император.
        Кузьмин подобрался и начал, взвешивая каждое слово:
        - Государь, эта Соня несомненная знахарка, обладающая, по моему скромному мнению, недюжинными способностями к врачеванию…
        Колдуна прервала императрица:
        - Ваня, насколько эта Соня сильнее твоей супруги?
        Кузьмин сглотнул:
        - Гораздо сильнее, государыня.
        - Впечатляет, - протянула императрица, - особенно на фоне тех материалов, которые по твоей супруге для нас подобрал Виталька Пафнутьев. Про женскую притягательность норвежки я у вас, кобелей, спрашивать не буду, сама со стороны гляну… - и, не обращая внимания на закашлявшегося вдруг супруга, Мария Федоровна продолжила: - Ваня, а как у этой Соньки складываются отношения с Алексеем?
        - Принцесса явно симпатизирует Алексею Александровичу, государыня, а молодой человек - девушке, но…
        - Продолжай!
        - Александр Николаевич лучше скажет… - вздохнул колдун и покосился на цесаревича.
        - Мнение сына мы знаем, - прикрикнула Мария Федоровна. - Нам интересно именно твое.
        - Государь, государыня, - опять вздохнул Кузьмин, - вы же прекрасно знаете отношение Алексея ко всем этим заходам насчет свадьбы, для молодого человека это больная тема, вот и в этом случае… Но лично я уверен, что к норвежской принцессе Алексей испытывает больше, чем дружеские чувства, и эта симпатия со временем может перерасти во что-то большее.
        Цесаревич повернулся к родителям на заднее сиденье и кивнул:
        - Согласен с мнением Ивана Олеговича, да и Михаил Николаевич говорит примерно то же самое. Кроме того, у этой Сони отличные гены, все четыре стихии и способности знахарки в виде прекрасного бонуса.
        - Про стихии - это точно? - с сомнением спросила Мария Федоровна. - А то знахарка, да еще и четыре стихии… Лешка вон тоже… знахарь, а со стихиями до сих пор толком разобраться не может.
        - Мама, обижаешь, - улыбался Александр, - как только эта интересная со всех сторон Соня появилась в Монако, по ней тут же начали собирать информацию из всех доступных и не очень источников.
        - Убедил, - покивала императрица. - Будем посмотреть… - Она подалась вперед и положила руку на плечо Кузьмину. - Ванечка, а почему ты нам не сказал, что два твоих сына тоже растут колдунами?
        Кузьмин вцепился в руль и бросил косой взгляд в сторону цесаревича, с лица которого стала медленно сходить улыбка:
        - Дружище, - Александр поднял руки в защитном жесте, - я ни при чем! Мама, кто проболтался? Виталька или Влад?
        - Ни тот, ни другой, - Мария Федоровна была явно довольна произведенным эффектом, император тоже лучился довольством. - Вы что же это думаете, что у нас системы контроля нет, а вы самые умные? Но это все лирика. Ванечка, надо бы твоих сынишек поближе с нашей Елизаветой познакомить, тем более с Алексией внучка уже и так дружит. Каково будет твое положительное решение?
        Уже готового ответить колдуна властным жестом остановил цесаревич:
        - Мама, этот аспект воспитания моей дочери Елизаветы находится в ведении моего сына Алексея, он и будет решать.
        Мария Федоровна нахмурилась, а хмыкнувший император примирительно протянул:
        - Уверен, дорогая, вы придете к удовлетворяющему всех компромиссу. Не так ли, Иван Олегович?
        - Безусловно, государь! - кивнул несколько расслабившийся Кузьмин.
        - Саша, - Николай переключился на сына, - что там в рапорте было про китайцев? Я имею в виду ссылку на особое мнение князя Пожарского?..
        ***
        За наше полуторачасовое отсутствие на пляжной пати толком ничего не изменилось, за исключением появления на берегу нескольких грилей, распространяющих на изрядное расстояние вокруг умопомрачительный запах жарящихся мяса и рыбы.
        - Что-то я проголодался… - заявил активно втягивающий ноздрями запахи Николай. - Да и организм после повышенных нагрузок восстановить треба…
        - Аналогичная история, - согласился Александр. - Но нам надо будет царственных деда с бабушкой дождаться, а когда они все свои дела закончат, неизвестно.
        Так и оказалось - обнимашки с отцом и сыном Гримальди, несколько слов с Кристиной, представление Евы, и император, императрица, родитель, дед Володя и Святослав «пошли по рядам».
        Наблюдая в очередной раз за этой уже ставшей привычной процедурой, я не мог не отметить, насколько органично и в то же время статусно смотрелась в этой компании моя царственная бабка - неспешные движения, прямая спина, гордая посадка головы, вежливая улыбка, а как она протягивала руку для поцелуя! А это выверенное положение чуть-чуть с отставанием от супруга, подчеркивающее его особый статус! А ее реакция на комплименты, когда бабка или шутливо хлопала очередного угодника по руке, или игриво отмахивалась от него! Царственный же дед, напротив, демонстрировал полное отсутствие пафоса, обнимаясь и хлопая по плечам большую часть царственных особ и их наследников, громко шутил, смеялся и всем подряд пенял на то, что они редко приезжают в гости или не приезжают вообще. Святослав тоже скинул маску нарочитой серьезности, улыбался, запросто здоровался со всеми за руку и отпускал шутки на предмет того, что смущает окружающих своим официальным внешним видом.
        Потом был тост «За Романовых!», за которым последовал возглас «За прекрасных дам!», имевший самое прямое отношение к Марии Федоровне, и в рядах царственных особ, почувствовавших облегчение после очередного официоза, пошло движение - все заинтересованные лица начали собираться вокруг императора Российской империи - а молодежь опять вернулась к костру, не забыв захватить с собой алкоголь и свежеприготовленные мясные с рыбными закуски.
        К моей немалой радости Соня, проводившая время с нашего с ней разговора в обществе старших родичей, присоединилась к нам и даже уселась на лежак рядом со мной, причем я чуял, что девушка на меня не просто не обижается, она испытывает нечто похожее на мстительное удовлетворение. Ее следующие слова, произнесенные как можно тише, подтвердили мои ощущения:
        - Ну что, Алексей, рад приезду бабушки с дедушкой? - улыбалась норвежка.
        - Очень, - кивнул я, ожидая продолжения.
        - А бабушка твоя, я слышала, принимает самое активное участие как в управлении империей, так и в делах рода?
        - Водится за бабушкой такой грешок… Очень умная и хитрая старушка, а уж власть как любит!
        - Я заметила, - теперь кивала Соня. - А еще я заметила, что понравилась ей, как и твоему деду, кстати.
        Бл@дь! Если норвежка меня с Ванюшей читает как открытую книгу, то остальных… Вот я идиот - надо было деда с бабкой предупредить! Хотя… бесполезно.
        - Я чего сказать-то хотела, Алексей, - Соня была прекрасна и таинственна в отсветах костра, - теперь тебе деваться некуда, придется за мной ухаживать вполне официально. А я, - она горделиво выпрямилась, - буду делать вид, что мне твои ухаживания не так и интересны.
        Вот уж хрен тебе по всей… Нет, так девушке говорить нельзя. Хрен тебе, и все!
        - Сонечка, душа моя, - я перешел на русский, - бабушка с дедушкой мне могут приказывать по многим вопросам, но только не по таким. Дальше продолжать?
        - Ты уже сегодня и так много чего наговорил, - девушка явно расстроилась, считав мою реакцию. - Я пока потерплю, потом посмотрим. А сейчас налей мне чуть-чуть белого вина и передай вон ту ужасно вкусную рыбку…
        За разговорами мы просидели больше часа, пока император Российской империи с супругой не пожелали к нам присоединиться, желая лично удостовериться в хорошем настроении членов делегации. Общение с молодежью в неформальной обстановке у императорской четы получилось достаточно легким и непринужденным - если царственный дед больше времени уделил молодым людям, расспрашивая тех в основном о событиях на Ибице и подробностях прошедшего турнира, то бабка общалась «о своем, о девичьем» с нашими красавицами. Естественно, звездой опять выступила Аня Шереметьева, но остальным тоже «перепала» толика внимания императрицы. Не стала исключением и Елена Панцулая, которой императрица заявила при всех:
        - Не переживай, деточка, я по просьбе Алексея уже взяла твою судьбу под свой личный контроль.
        «Какая просьба? Что старшие Романовы опять придумали?» - пронеслось у меня в голове, но вслух я ничего так и не сказал, решив выяснить отношения с бабкой наедине при удобном случае. А старая змея уже плотоядно разглядывала смущенного Петрова:
        - Сашенька, мальчик мой, ты сегодня на турнире руки свои гениальные не повредил?
        - Спасибо за заботу, государыня, все в порядке, - художник опустил глаза. - Джузеппе был аккуратен.
        Мария Федоровна повернулась к младшему Медичи:
        - Джузеппе, прими за Сашеньку отдельную благодарность!
        Вскочивший итальянец поклонился:
        - Рад стараться, ваше величество!
        Благодарный взмах рукой, и Джузи садится на лежак, внимание же императрицы переключается на Соню Ольденбургскую, а потом на сестер Гримальди и Стефанию Бурбон. Нейтральные разговоры плавно перешли на обсуждение последних веяний европейской моды, а черту под разговорами о близлежащих бутиках, торгующих шмотьем и украшениями, подвел улыбающийся император:
        - Дорогая, прошу прощения, но не стоит забывать - время у нас ограничено. Может, девушки завтра тебе устроят соответствующую экскурсию?
        - Отличная идея, дорогой! - встала Мария Федоровна, за которой поднялись и все остальные присутствовавшие. - Девочки, завтра все дружно идем на шоппинг!
        Когда императорская чета удалилась, мы с облегчением выдохнули, а Коля пробормотал:
        - Умеет бабушка взбодрить, даже когда старается выглядеть добродушной и заботливой.
        - Дед у нас тоже не подарок, - улыбался я.
        - Это точно! Лыбу будет давить до первого залета, а там…
        Брат потянулся за бутылкой и налил мне вина, потом дернулся сказать что-то еще, но передумал, а мне было все понятно и так…
        Около десяти часов вечера родитель забрал меня из нашей компании и подвел к одному из шатров, в углу которого сидели царственный дед и китайский император, занятые оживленной беседой. Причем оба они даже внешне не скрывали взаимной неприязни, а уж на чувственном фоне ненависть к друг другу просто зашкаливала!
        - Как ощущения? - поинтересовался отец.
        - Отвратительные, - поморщился я.
        - Потерпи, сын, скоро дед нас с тобой должен позвать, а ты уж там… Но в рамках.
        - Опять используете меня в качестве страшилки?
        - Прости, сынок, но в этом случае мы должны использовать все средства убеждения, и твоя репутация полного отморозка пришлась как нельзя более кстати. - Родитель вздохнул: - Эти ускоглазые только язык прямых угроз воспринимают. Побудешь Злобырем, если понадобится?
        - Пользуйтесь на здоровье, - вздохнул я в ответ.
        - Спасибо, Лешка. Ты же слышал поговорку с родины дедушки Донни, что добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо больше, чем просто добрым словом?
        - Мой небольшой жизненный опыт эту поговорку полностью подтверждает, - не удержался от ухмылки я. - Отец, может, китайца прямо сейчас гневом слегка мотивировать? Чтоб, значит, не кочевряжился?
        - Лишнее… О-о-о, похоже, твое присутствие не понадобилось…
        И действительно, закончивший трудные переговоры царственный дед подходил к нам с явно довольным видом:
        - Саша, сегодня же вечером свяжись с младшим братом, пусть к нашему возвращению подготовит достойную награду для рода Пожарских.
        - Сделаю, - кивнул родитель.
        - Лешка, - дед оглядел меня, - тебе ничего не предлагаю, знаю - деньги и награды тебя не интересуют. Короче, придумаешь что-нибудь сам, но в рамках.
        - Про рамки - кто бы сомневался, - не удержался от вздоха я.
        - Вот-вот! - назидательным тоном произнес он. - А сейчас возвращайся к молодежи, не дело их надолго без присмотра оставлять. У нас же, сам понимаешь, график плотный, столько еще вопросов предстоит с главами правящих родов до утра обкашлять…
        ***
        И опять удалось поспать не больше пяти часов - в десять утра нас с братьями поднял дед Владимир:
        - Подъем, бойцы! Через сорок минут завтрак, а в полдень мы должны быть во дворце Гримальди!
        Первым поднялся Александр, он же и принес из бара нам с Николаем по бутылке с ледяной минералкой.
        - Когда старшие спать успевают? - задал хмурый Коля мой вчерашний вопрос. - Мы вчера с пляжа во сколько, в пятом часу уходили?
        - Ага, - мы с Сашей оторвались от бутылок с благословенной жидкостью.
        - А веселье еще продолжалось! Капец! А во сколько бабушка сказала девушкам на лобби приходить?
        - К двенадцати.
        - Они явно к Гримальди не идут. А чего тогда нас во дворец дергают?
        - Через сорок минут за завтраком узнаем, - я поставил пустую бутылку на прикроватную тумбочку. - Кто первый в душ?..
        - Итак, господа, - оглядел нас князь Гримальди, и его голос гулко отозвался в зале приемов, ставшем для нас в последнее время практически родным, - будем начинать. Как мне сказали главы родов, все молодые люди проявили завидное упорство и наотрез отказались раскрывать подробности… инцидента, закончившегося дружеским поединком только благодаря вмешательству Алексея. Эти же вышеуказанные главы родов решили привлечь меня в качестве посредника, чтобы между ними не осталось никакого недопонимания, обид и тем более противоречий, могущих привести в дальнейшем к обострению отношений между родами. Начнем с Медичи. Умберто, слушаем тебя.
        Вместо ответа король Италии кивнул внукам, которые сделали шаг вперед и громко заявили:
        - Вильгельм, Фридрих, Алексей, Виктор! Просим прощения за свое недостойное поведение! Никаких претензий не имеем!
        Властный жест императора Германии.
        - Умберто, Джузеппе, Алексей, Виктор! - вышли оба младших Гогенцоллерна. - Просим прощения за свое недостойное поведение! Никаких претензий не имеем!
        И, наконец, царственный дед машет рукой:
        - Вперед!
        Мы с Виктором делаем шаг вперед:
        - Умберто, Джузеппе, Фридрих, Вильгельм! Просим прощения за свое недостойное поведение! Никаких претензий не имеем!
        Кивок удовлетворенного хозяина дворца, и мы с молодыми людьми сначала обмениваемся рукопожатиями, а потом, наплевав на протокол, просто обнимаемся, искренне радуясь, что все закончилось достаточно гладко. Нашему примеру следуют и старшие родичи, в том числе и Алексей Петрович Нарышкин.
        Тост за примирение, и опротивевший алкоголь с трудом лезет в горло, еще один тост за Медичи, еще за Гогенцоллернов, и за Романовых, за Нарышкиных, за Гримальди и, самое противное, за мою скромную персону, загасившую конфликт, так сказать, в самом зародыше. Когда первый «угар» примирения прошел, слово взял царственный дед:
        - Дорогие мои, а у рода Романовых есть для вас особые подарки, - он повернулся к Нарышкину: - Алексей, командуй!
        Генерал махнул рукой стоявшему в дверях княжескому гвардейцу, и через минуту мы с братьями и Витей Нарышкиным доставали из большого кожаного саквояжа подписанные коробки.
        - Альбер, это тебе, - дед протянул князю Монако большие часы из малахита.
        Сверкнувшие россыпи драгоценных камней вместо значков на циферблате говорили только об одном - изделие уральских мастеров не столько стоило баснословных денег, сколько носило чисто символический характер.
        - Спасибо, Николай! - Альбер был явно доволен.
        - Умберто, прими от всего сердца!
        Итальянец тоже был доволен:
        - Королевский подарок, Николай! Настоящее произведение искусства!
        - Вильгельм! В подтверждение нашей не стареющей дружбы, дорогой родственник!
        - Спасибо, дорогой родственник! Действительно, королевский подарок! - улыбался немец.
        Дед же продолжал:
        - А эти подарки для ваших сыновей и внуков.
        Мы быстро раздали копии часов поменьше, а царственный дед произнес тост:
        - Будем надеяться, что уж с этими часами вам времени будет хватать абсолютно на все!
        Еще пятнадцать минут мы потратили на обязательное обсуждение красоты изделий уральских мастеров, а потом нас вежливо попросили на выход - в зале остались только отец с сыном Гримальди и старшие Романовы. На лестнице нам навстречу попались король Франции с наследником.
        - Добрый день, господа! - кивнул нам Людовик-старший. - Вижу, все закончилось благополучно?
        - Ко всеобщему удовлетворению сторон, - кивнул Умберто.
        - Замечательно! Увидимся позже.
        А вот выйдя на крыльцо, мы остановились - на парковке в лучах солнца сверкали шесть Maserati разных цветов - зрелище, заставляющее чаще забиться сердце любого представителя мужеского пола!
        Автомобилями, как и мотоциклами, я никогда толком увлечен не был - спокойно ездил на Прохоровской «Нивке», имея княжеское достоинство, потом катался на подаренной дедом Михаилом «Волге», следом пересел на «Волгу» Романовых, но значительной разницы не видел, хоть и понимал, что статус обязывает. В «Монако» были и «Майбахи», и «Роллс-ройсы», и «гелики», и если машины качественно выполняли задачу по доставлению моей высокородной задницы из пункта А в пункт В, то и ладно, но вот Maserati!.. Да еще и купе!.. Это был не автомобиль, это была роскошная игрушка для повзрослевших мальчиков! И мне сразу захотелось такую игрушку! А судя по жадным взглядам остальных молодых людей, не мне одному…
        - Господа! - привлек наше внимание король Италии. - Это подарки для вас от рода Медичи. - Он дождался, пока мы разными междометиями выразим наш восторг, и продолжил: - Чтобы не случилось очередного… недоразумения, право выбора автомобиля в понравившейся ему цветовой гамме без жребия достается Алексею, для остальных у меня приготовлены специальные шарики. Итак, Алексей, прошу…
        Сделав пару шагов вперед, я без раздумий указал на одну из игрушек:
        - Синяя, ваше величество. - И, повернувшись под разочарованные выдохи молодежи, обозначил поклон: - Огромное спасибо!
        - Пользуйся на здоровье! - кивнул король. - Молодые люди, прошу подходить к моему сыну, шарики у него.
        Коле досталась черная, Саше белая, Вилли бордовая, Фрицу светло-серая, а Виктору серебристая. Выражения благодарности, к которым присоединился генерал Нарышкин, прошли достаточно быстро, и король Италии скомандовал младшему внуку:
        - Джузи, бамбино, устрой для друзей краткий обзор машин.
        - Конечно, дедушка…
        Оказалось, модель называлась GranTurismoS с двигателем объемом 4,7 литра, а до ста километров в час она разгонялась менее чем за пять секунд. Задний привод автомобиля, как отдельно отметил Джузи, позволял использовать его для дрифта. Подкапотное пространство, достаточно стандартные органы управления, вместительное заднее сиденье для двух пассажиров, маленький багажник, и обзор был завершен.
        - Ключи в салоне, можно ехать, - улыбался младший итальянец.
        - Прошу прощения, друзья, - остановил нас Витя Нарышкин и повернулся в сторону крыльца, где, поглядывая на нас, общались старшие Медичи и Гогенцоллерны. - Ваши величества! Разрешите обратиться к королю Умберто?
        - Обращайся, Виктор, - кивнул тот.
        - Ваше величество, если это возможно, разрешите передарить ваш подарок отцу? - Виктор указал на растерявшегося родителя.
        - Порыв любящего сына? - хмыкнул король Италии. - Достойный поступок! Хвалю! Но не разрешаю. - И, глядя с усмешкой на поникшего молодого человека, продолжил: - Твоему отцу мы в течение пары дней доставим еще одну такую же машину в качестве подарка за то, что воспитал такого достойного сына. Какой цвет выбираешь, Виктор?
        Воспрянувшему Нарышкину со всех сторон стали подсказывать: «Синюю!», «Синюю бери!»
        - Синюю, ваше величество! - выпалил он.
        - Договорились.
        - Спасибо, ваше величество!!!
        И только молодой человек повернулся к улыбавшемуся отцу, его остановил император Германии:
        - Постой, Виктор! А на чем лично ты будешь ездить, когда в Берлин в гости к отцу в очередной раз прилетишь? На посольских машинах? Будь так добр, перед следующим своим визитом предупреди Вилли с Фрицем, они подберут для тебя что-нибудь достойное.
        - Благодарим, ваше величество! - поклонились оба Нарышкина.
        Я же порадовался - похоже, Виктор сам своим дерзким поведением на фоне влюбленности, не желая того, проложил себе пока узенькую, но короткую тропинку в европейскую элиту, чем выполнил далекоидущие планы моего родителя. И это не могло не радовать!
        - Джузеппе, дружище! - обратился я к итальянцу. - Не прокатишь меня? А то я не уверен, что справлюсь с этим породистым зверем.
        - Прыгай на пассажирское, Алексей, и не вздумай пристегиваться! - потер руки горячий итальянский парень. - Сейчас я тебе покажу, на что способен этот зверь…
        ***
        Глядя вслед выезжающим в ворота Maserati, король Италии взял под локоток императора Германии, и они стали вместе спускаться по ступенькам крыльца:
        - Вилли, мы же действительно друг на друга больше не обижаемся?
        - Конечно, Ума, какие могут быть обиды? Будь я помоложе и поглупее, сам бы за этой норвежской ведьмочкой приударил и не посмотрел на наличие законной супруги.
        Король с императором рассмеялись, и последний продолжил:
        - А ты заметил, что Альбер не стал приглашать Ольденбургских? Они хоть в этой ситуации и краем прошли, но точно при делах. И не пригласил их князь явно с подачи Романовых.
        - Согласен… И эта Соня постоянно вьется вокруг Алексея, а на других молодых людей даже не смотрит. А все эти разговоры о том, что Ольденбургские ее Романову поручили, можно смело адресовать в пользу бедных…
        Пару минут король с императором думали о своем, пока последний не решил спросить:
        - Послушай, Ума, может, ты мне тайну раскроешь, почему Романовы положили глаз на нищую, хоть и чертовски привлекательную норвежку, если Людовик им свою Стефанию чуть ли не на блюде предложил?
        - Сам теряюсь в догадках, Вилли, - протянул король Италии. - Ну, теперь-то тебе никто не помешает к француженке посвататься, а то…
        - Договаривай, - буквально потребовал Вильгельм.
        - А то Виндзоры на Бурбон глаз положат, - нейтральным тоном ответил итальянец и пояснил: - Ни у кого же нет сомнений, что бешеный Романов без вариантов наглухо завалит Савойского, а такие потери для репутации, как женитьба Георга на Изабелле на фоне подобного позора, для англичан совершенно неприемлемы.
        И видя каменное лицо немца, Умберто добавил:
        - Вижу, и ты все эти расклады прекрасно понимаешь… Постой! Тебе неинтересна Стефания! А не хочешь ли ты вообще?.. Нет, дружище, у тебя не получится.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Романовы не согласятся на брак своей Марии и твоего Вилли, а предлогом укажут ваше родство.
        - С чего ты вообще взял?.. - нахмурился император Германии.
        - Да так… Просто подумалось. В ресторан?
        - В ресторан… И прошу тебя, молчи о… своих догадках.
        - Мог бы и не просить…
        ***
        Внимание Марии Федоровны, занятой разглядыванием очередного платья, привлек дикий рев автомобильного двигателя за стеклянной витриной очередного пафосного бутика. Властным жестом императрица приказала убраться с прохода трем сотрудницам магазина и кивнула Людмиле Александровне, которая и выскочила на улицу первой.
        - Какого черта? - не удержалась от восклицания Мария Федоровна, когда ей в нос ударил запах паленой резины. - И это у нас цивилизованная Европа?
        По Золотой площади в дыму на огромной скорости выписывал круги и восьмерки синий автомобиль, находящийся в постоянном заносе, причем с пассажирской стороны прямо из окна по пояс высовывался орущий что-то нечленораздельное мужчина с седой головой.
        - Государыня, - послышался сзади голос княжны Демидовой, - это Алексей кричит. А за рулем, если зрение меня не подводит, сидит Джузеппе.
        - И почему я не удивлена? - буркнула Мария Федоровна. - Девочки, а подобные развлечения в Монако… это нормально?
        - Да, государыня, - за всех ответила Демидова. - Князь Гримальди настолько великодушен, что не обращает внимания на проказы молодых людей.
        - Ева, что скажешь, дорогая? - императрица с улыбкой повернулась к старшей Гримальди.
        - Евгения права, государыня, дедушка позволяет гостям очень много, - кивнула та.
        - Терпению Альбера можно только позавидовать, - хмыкнула императрица. - А где молодые люди вообще взяли эти машины?
        Она указывала на еще пять таких же автомобилей, только других цветов, стоящих в ряд на краю площади, вокруг которых толпились активно жестикулирующие молодые люди, с огромным интересом наблюдавшие за передвижением в дыму синего авто. Ответа Мария Федоровна так и не дождалась, зато пальцем поманила выскочившего из дверей отеля Александра Петрова и жестом остановила его попытку поздороваться.
        - Сашенька, а что происходит?
        - Леше, Саше, Коле, Вите и Вилли с Фрицем род Медичи подарили Maserati, вот они машины и испытывают, государыня, - выпалил художник.
        - А ты куда так спешишь? - прищурилась Мария Федоровна.
        - Лешка мне позвонил и пригласил тоже покататься…
        - Ясно. Тогда беги.
        Петров поклонился, улыбнулся девушкам и помахал им рукой, после чего сорвался с места и чуть ли не побежал к друзьям. Императрица же вздохнула:
        - Раз молодые люди изволят развлекаться без нас, девочки, не будем им мешать и утешим себя шоппингом. Вперед!
        ***
        Мою машину в результате дрифта на Золотой площади пришлось бросить у отеля - Джузеппе спалил резину на задних колесах практически полностью, этой же участи подверглась и черная Maserati Николая, на которой младший итальянец - уже теперь признанный мастер управляемого заноса - «покатал» и всех остальных.
        - Мы предполагали такой вариант, - заверили нас братья Медичи. - В Ниццу уже позвонили, к вечеру на ваших тачках будет стоять новая резина, а охране отдадут запас колес вместе с дисками и запчастями по мелочам. Куда дальше рванем?
        Идею подали братья Аль-Нахайяны:
        - Помните ту бухту, в которую нас Стефания на яхте привозила? Мы там тоже раньше любили на своей яхте останавливаться. И дорогу по берегу знаем. Заодно и отдохнем спокойно без девчонок и любимых старших родичей… Устрицы, лобстеры, омары, оригинально приготовленный морской окунь… Пляж, наконец, с водными мотоциклами… Решайтесь!
        - Погнали!
        Четыре Maserati без номеров и гербов, несущихся по извилистой трассе на огромных скоростях, не произвели на французских жандармов ровным счетом никакого впечатления - нас как будто не замечали! Зато на водительских местах «оторвались» все, и я в том числе! И в бухту мы прибыли в превосходном настроении и весьма проголодавшиеся от очередного выплеска адреналина.
        Надежда на то, что удастся отдохнуть в некоем подобии уединения развеялись сразу - стоянка оказалась забита до отказа машинами с французскими, итальянскими, немецкими и испанскими номерами - и Аль-Нахайяны, которых знал персонал ресторана и близлежащей небольшой гостиницы, пошли договариваться о местах на отдельной парковке для сотрудников, огороженной цепью.
        - Началось… - пробормотал Сашка Петров, мотнув головой в сторону убегавших на пляж двух мужчин, копавшихся до этого в багажнике «Ситроена». - Сначала они обратили внимание на наши сверкающие мажорские тачки, потом глянули на бравых нас, а затем пошло и узнавание. Может, зря мы дворцовых не взяли?
        - Пробьёмся, Шура, - отмахнулся я. - Не в первый раз.
        Так и получилось - «мажорские тачки» были благополучно запаркованы на служебной стоянке и не мешали проезду других машин, мы под восторженные крики и поклоны отдыхающих спустились на пляж, где дружно закупились купальными плавками и шлепанцами, переоделись в предоставленной администрацией комнате, попрыгали на водные мотоциклы и погнали на них в море дальше нагуливать аппетит, заранее разместив в ресторане заказ.
        Часа через полтора прямо на берегу наслаждались блюдами морской кухни.
        - Что-то в этом есть! - вдруг заявил Георг Виндзор и хмыкнул: - Я имею в виду отдых в чисто мужской компании, когда точно знаешь, что по возвращении девушки на нас будут обижаться.
        Мы дружно ухмыльнулись, а Александр решил добавить:
        - Мы их еще, мерзавцы такие, на машинках красивых не покатали, за это вообще достойны самой суровой обструкции. Но хуже всех будет Сандро и Шуре, их Тамара и Кристина еще долго будут попрекать столь отвратительным поведением. - А когда мы отсмеялись, Александр, глядя на вышеуказанных товарищей, предложил: - Валите все на Алексея, мол, это была только его преступная инициатива, а вы просто исполняли приказ его высочества.
        - Не поверят, - Багратион изобразил такое страдание на лице, что мы опять засмеялись. - Витя, дружище, ты просто обязан завтра дать мне машину, чтобы я хоть как-то реабилитировался перед Тамарой!
        - И мне, - вздыхал Петров.
        - Мою возьмешь, - махнул рукой я. - Моя самая красивая.
        - Разве что…
        - А потом на «Харлее» свою красавицу с ветерком покатаешь. Только придется принцессе Монако бандану, косуху в клепках и кожаные штаны надевать, иначе не будет нужной аутентичности байкерам Северной Америки.
        - Чтобы Кристину из рода за аморальное поведение с позором выгнали? - Шурка хитро улыбался, а мы опять засмеялись. - Хотя лично меня подобный вариант полностью устроит…
        И тут у нас стали пиликать уведомления о сообщениях - в очередной раз отличилась Аня Шереметьева, опубликовавшая статью о прибытии в Монако Виндзоров, Гогенцоллернов и Романовых. Еще одна отдельная статья посвящалась долгожданному визиту на Лазурный берег патриарха Русской православной церкви.
        - Анечка прям расстаралась, - прокомментировал прочитанное Николай. - Я уже начинаю узнавать ее неповторимый стиль.
        И действительно, Аня не занималась тупой перепечаткой статей под своим именем, она перерабатывала все поступающие к ней материалы, и делала это на высоком профессиональном уровне. О чем свидетельствовала и реакция на публикацию Георга с Вилли и Фрицем - молодые люди явно были знакомы с заготовками и с удовольствием перечитывали статьи о любимых родичах уже в третий раз.
        В Монако вернулись в седьмом часу вечера, и отец меня тут же «обрадовал» новостью:
        - Савойские пожаловали…
        ***
        - Итак, подведем промежуточные итоги, - царственный дед встал из кресла и подошел к балконной двери. - Благодаря дерзкому поведению Николая, Александра и, конечно же, Алексея и отличной подготовительной работе Миши Пожарского, моего сына Александра и брата Владимира, мне в кратчайшие сроки удалось решить ряд сложных вопросов. А именно: надавить на китайского императора, уладить вопрос по несостоявшимся дуэлям и выторговать дополнительные преференции у французского короля и князя Монако по нашей торговле энергоресурсами. За китайского императора отдельную благодарность выношу Мише Пожарскому и тебе, Алексей.
        Я кивнул, а дед Михаил, сидевший по своему обыкновению чуть в сторонке от Романовых, махнул рукой.
        - И это я еще не говорю про то нападение на Ибице, по которому переговоры продолжаются до сих пор, и про покушение в Сен-Тропе, где подозреваемыми проходят буквально все мало-мальски значимые правящие роды Европы, - император уселся обратно в кресло. - И все эти роды о своем статусе подозреваемых прекрасно знают, а значит, и решать с ними вопросы становится гораздо проще. Теперь по Савойским. Алексей, - дед хмыкнул, - мы не будем сильно против, если ты… будешь с испанцами собой, но без перегибов. Сымпровизируешь?
        - То есть валить Филиппка прямо на приеме не надо? - покривился я.
        - Внучок, - вздохнул дед, - народ в Монако собрался отдохнуть, пообщаться, маленько поинтриговать, вина французского с коньяком попить, а ты их обязательной прелюдии и грандиозного представления лишить собираешься? Со всеми четырьмя стихиями, когда непонятно, где небо, где земля? Это как у ребенка конфетку забрать! Чем мои царственные братья потом заниматься будут, ты об этом подумал?
        - Я понял, деда, что-нибудь придумаю.
        - Вот и молодец! А теперь обсудим красотку Ольденбургскую. Как она тебе, кстати? - император улыбался.
        Ответить я не успел - влез довольный Александр:
        - Ты попал, Леха! А то нам с Коляшкой, знаешь, как обидно!
        - Цыц! - нахмурился дед. - Вам с Колей вообще слова не давали!
        - Вот так всегда… - забурчал Александр. - Только и знают, что приказы раздавать…
        Император же опять уставился на меня:
        - Так как тебе Ольденбургская?
        - Отцу я уже свои чувства к Соне озвучил, а она, в свою очередь, еще вчера вечером обозначила мне ваше с бабушкой к ней отношение и предупредила, что теперь моя очередь за ней бегать.
        Сначала дед переглянулся с бабкой, потом глянул на сына и натянул улыбку, повернувшись к Коле с Сашей:
        - Молодые люди, вам срочно надо подышать свежим воздухом на балконе.
        - Как жениться, так пожалуйста, - бурчал, поднимаясь с дивана, Николай, - а как только что-то важное начинается, так сразу на балкон…
        Когда за моими братьями закрылась дверь, император потребовал:
        - Объясни.
        - А что объяснять, деда? Соня вас всех, таких продуманных и хитромудрых, просто прочитала и сообщила об этом мне. Естественно, это же девушка озвучила и своим старшим родичам: и про то, что она вам понравилась, и про то, что поделилась этой информацией со мной. Короче, хитрить у вас теперь с Ольденбургскими не получится.
        Если дед Николай и дед Владимир вместе с отцом сидели с озабоченными лицами, а дед Михаил смотрел на них с плохо скрываемым сочувствием, то вот бабка улыбалась:
        - Лешенька, а ты нам на что? Вот и будешь договариваться с Ольденбургскими самостоятельно.
        - Стесняюсь спросить, договариваться о чем? - Я решил включить «дурачка».
        - Отличный вариант, Машенька! - Засиявший царственный дед хлопнул себя по коленям. - А ты, Лешка, не придуривайся, это у тебя все равно плохо получается. - Он опять поднялся из кресла. - Ладно, ситуацию с Ольденбургскими мы обсудим чуть позже, когда с другими делами разберемся, а сейчас пора собираться на прием…
        ***
        До появления в зале Савойских девушки, разодетые в новые платья, все же успели высказать свое «фи» за наше совершенно эгоистичное поведение, но сделали они это крайне корректно, просто ограничившись несколькими язвительными замечаниями по поводу наших одинаковых плавок на фотографиях с того пляжа, уже гулявших по паутине.
        - Ничего без нас не могут, - подвела итог Женя Демидова. - Везде пригляд нужен.
        Отличное настроение было только у Ани Шереметьевой, которую еще в начале приема похвалили за отличную статью не только молодежь, но и мои царственные дед с бабкой и Виндзоры с Гогенцоллернами.
        А вот и Савойские появились в сопровождении Гримальди. Гул разговоров в зале начал стихать, а мы оказались в центре внимания всех присутствующих…
        Злость накатила сама собой, перед глазами стояла та озверевшая толпа с Ибицы, но остатки здравого смысла прямо кричали об указаниях главы рода, и, кое-как сдерживая себя, я все-таки не вытерпел и решил не дожидаться начала официального представления:
        - Дедушка, - гнев вырвался сам собой, а свой голос я слышал как будто со стороны, - я их всех очень хочу убить прямо сейчас. Что мне делать?
        Вокруг меня вдруг образовалась пустота - братья отошли назад, дед Владимир и дед Михаил с отцом в сторону, бабку передо мной натуральным образом трясло, и она вцепилась в руку деда, который единственный не пошевелился. Резко побледнели и Савойские с Гримальди.
        - Саша, забери мать, - ленивым тоном бросил император, а когда мой родитель отвел в сторону бабку, дед так же хладнокровно продолжил: - Алексей, так и я их всех тоже хочу убить прямо сейчас, но существуют правила, которые не стоит нарушать, иначе наступит хаос и анархия. Не так ли, господа Савойские?
        Король Испании с наследником сглотнули и судорожно кивнули, а Изабеллу, прятавшуюся последние десять секунд за спиной отца, вообще не стало видно. Царственный же дед продолжил глумиться:
        - Так зачем вы нарушили правила, господа Савойские? Молчите? А знаете, чего нам с Медичи и Бурбонами стоило уговорить Гримальди вообще пригласить вас в Монако? Опять молчите? И правильно делаете. Поступим следующим образом. Об окончательных условиях компенсаций и порядке проведения дуэли разговаривать будем завтра, а сейчас вы здороваетесь со всеми присутствующими и покидаете прием, иначе я не буду препятствовать Алексею в его законном праве на месть. Господа, не смею задерживать.
        Отпустило меня не сразу, но холодный анализ ситуации вернулся - царственный дед с моей помощью фактически втоптал репутацию Савойских в грязь, что было для репутации самих Романовых гораздо ценнее, чем все эти виры и даже исход моей дуэли с Филиппком! От этого простого вывода тут же поднялось настроение, а отношение к королю Испании с ненависти резко сменилось презрением.
        Сам царственный дед держал лицо - он так и стоял на одном месте, глазами следя за передвижениями Савойских, и даже не думал поворачиваться к супруге, находящейся в полуобморочном состоянии.
        Не знаю, было ли виной тому мое хорошее настроение или просто хотелось, чтобы она тоже насладилась триумфом Романовых, но бабке я все-таки решил помочь.
        - Бабушка, сейчас будет легче, - я перехватил у отца локоток бледноватой бабули, - потерпи, пожалуйста…
        - Злобырь… - прошептала она и сделала робкую попытку вырвать локоть. - Как есть Злобырь!
        Темп… И легкая команда доспеху императрицы на восстановление…
        - Вернемся домой, - я погладил старушку по руке, - и сразу на правИло. Обещаю.
        - Обманешь ведь! - буркнула она, заметно розовея лицом.
        - Век воли не видать! - И зацепил ногтем зуб. - Легче?
        - Подотпустило… - бабка кивнула.
        - Все, шагай к деду, наслаждайся моментом, - хмыкнул я. - И не обращай внимания на легкое покалывание или жжение - это нормально.
        - Благодарить не буду, - голос бабки вновь приобрел нотки властности, - сам сделал, сам исправил.
        - Извинений тоже не ждите - сами приказали, сами пострадали.
        Наша молодежь встретила меня молча, но на их лицах читалось полное одобрение нашей с дедом «выходки».
        - Чего приуныли? - улыбнулся я. - Жизнь продолжается.
        Все как-то сразу расслабились и заулыбались тоже, а Александр не удержался и хмыкнул:
        - Жизнь не только продолжается, а становится все веселее и веселее. Лешка, с бабушкой все в порядке?
        - Бабушка у нас крепкая, еще наших детей на воспитание возьмет. - И решил перевести разговор на нейтральную тему: - Кстати, красавицы, как шоппинг прошел, удачно?
        Хорошо воспитанные девушки намек поняли правильно, и на нас обрушился поток подробностей их сегодняшнего времяпрепровождения, должный сообщить всем присутствующим на приеме, что ничего особенного не произошло, а подобные «выступления» императора и одиозного великого князя российская родовитая молодежь наблюдает через день. Еще через какое-то время девушки не выдержали и начали пытать уже нас насчет Maserati и требовать прямо завтра их покатать. А там и импортные принцы с принцессами к нам присоединились, и они тоже предпочли тему обструкции Савойских не поднимать. Исключением была Оленбургская, но ее, как оказалось, больше интересовали «технические» подробности:
        - Алексей, - девушка в очередной раз отвела меня в сторону, - этот гнев, который ты продемонстрировал сегодня, и от которого стало дурно твоей бабушке, это… максимальный уровень… гнева?
        - Не максимальный, Соня.
        И опять я ловлю себя на том, что мне не хочется врать этой девушке.
        - Очень интересно! - Взмах ресниц и хитрая улыбка. - А что случится, если ты не будешь сдерживаться?
        - Думаю, - я огляделся, - в этом зале не осталось бы никого в живых. И не только в этом зале, но и во всем дворце.
        - Ужас какой! - она прикрыла ладошкой рот. - А ты кого-нибудь так уже убивал?
        - Было один раз.
        - А за что? - В глазах Сони читался нескрываемый интерес.
        - Люди взяли в заложники семьи двух отставных военных и приказали ветеранам меня ликвидировать, а потом, заметая следы, полностью вырезали семьи заложников. Соня, я видел фотографии… Это был кошмар… А потом мы этих людей нашли, и я не сдержался…
        - Ужас какой! - повторила норвежка. - Ты не переживай, родичам я ничего не скажу, это личное… - Она сделала над собой заметное усилие и улыбнулась: - Что-то опять я за счет тебя удовлетворяю свое любопытство. Покатаешь меня завтра на машине?
        Первым моим порывом был отказ, вызванный сегодняшним разговором со старшими родичами, но…
        - С удовольствием, Соня.
        - А за руль пустишь? - И взмах ресниц.
        - Давай тогда ты сразу за руль и сядешь?
        - Алексей, - я был удостоен поглаживания по руке, - а ты умеешь угодить девушке!
        ***
        - Ваши императорские величества, - князь Пожарский поклонился императору с императрицей, - публика у ваших ног!
        - Брось, Мишаня! - хмыкнул Николай, а Мария Федоровна ограничилась улыбкой. - Еще не у ног, как хотелось бы, но мы работаем над этим.
        Лицо князя неуловимо посерьезнело, хотя со стороны должно было показаться, что Пожарский продолжает мило беседовать с Романовыми:
        - Послушайте, дорогие мои, я тут чего подумал… Внучка-то у Филиппа после сегодняшнего точно бесхозной останется, Виндзоры ее к себе в род не возьмут. Да и остальные правящие роды из путных побрезгуют мараться… А вот победившим Романовым как бы и не стыдно с побежденных Савойских натурой взять. Не хотите девку подобрать?
        - Старый, ты чего, за нашего внука хочешь эту лахудру испанскую выдать? - нахмурился император.
        Императрица же пристально смотрела на князя:
        - Дорогой, Коляшка же русским языком тебе сказал подобрать… Данный уничижительный термин непозволителен для обозначения будущей императрицы. Коляшка, за кого тогда?
        - Вон у вас еще два великих князя есть, Машенька, - улыбающийся Пожарский мотнул головой в сторону молодежи. - Савойские только рады будут, что Романовы окажут им такую честь - хоть как-то былую репутацию восстановят. А мы тем самым еще больше усилим свое влияние в Европе.
        - Дорогая, - улыбался Николай, - почему ты тогда позволила мне принять от генерала Пожарского рапорт об отставке?
        - Потому что вы оба тогда были пьянущие в дым, дорогой, - хмыкнула Мария Федоровна. - И я была… нетрезва. Одним словом, Мишаня и тот раз рассчитал все верно…
        ***
        - Круто все-таки вы с дедом на приеме выступили! - Александр, разгуливавший в семейниках по нашей спальне, подошел к бару и налил себе вина. - И сам прием как-то сразу для меня стал интересен, особенно реакцией присутствующих. Дедушка Донни особенно отличился!
        Это точно! Экспрессивный американец чуть ли не во всеуслышание заявил, что обязательно останется на похороны Филиппа, и тут же предположил, что на памятнике испанского короля будет выбита только одна фраза: «Он любил нарушать правила».
        Злорадствовали и Медичи, и Бурбоны с Гримальди, отдельно поблагодарившие царственного деда и меня за прилюдное унижение Савойских. Поддержали нас и все дружественные нам роды, особенно Сингхи. Остальные, по моим ощущениям, были настроены скорее положительно, но при Гогенцоллернах и Виндзорах эмоции свои старались не показывать.
        - А на Георга внимание обратили? - продолжал тем временем Саша. - На нем же лица не было! Неужели он в эту свою Изабеллу так влюблен?
        - Да, - протянул Николай, готовившийся спать на диване, - жениться на Изабелке ему теперь не светит…
        Я ухмыльнулся:
        - Пусть своим старшим родичам претензии предъявляет. Никто их не заставлял ради сиюминутных выгод провокации на Ибице устраивать.
        Заснуть получилось только через полчаса…
        Проснулся от того, что подсознание фиксировало непонятную опасность.
        Темп…
        Перед глазами встал размытый облик контролера из Сен-Тропе! И я почему-то знал, что ему угрожает смертельная опасность!
        Глубже в темп…
        Облик буквально умолял о помощи!
        Твою же бога душу мать! Какого рожна я должен ему помогать? И как я должен это сделать?
        Подсознание уже приняло решение за меня, выбросив организм в режим «Война» с его полным безмыслием, обеспечивая таким образом безусловное выживание хозяина…
        Чуйка мгновенно просчитала оптимальные варианты, и аккуратно втянутый облик контролера растворился внутри меня. На внезапное появление в чувственной сфере трех новых объединенных в одно целое обликов я среагировал вовремя - накинутый колокол принял на себя удар, и я тут же ответил - нанес мощный удар по этому слитному сознанию, не заморачиваясь присоской, и удовлетворенно отметил, как гаснут облики всех трех колдунов. Контроль окружающего пространства засвидетельствовал, что непосредственной опасности пока не наблюдается.
        Чуйка не дала расслабиться - где-то недалеко от меня вспыхнули сразу пять обликов, идентифицированных мной как Ваня Кузьмин, батюшка Василий, два индийца и японец. Режим «Война» диктовал свои условия, и я, чтобы не светиться, попытался максимально закрыться и стал аккуратно выводить контролера из нашего с ним круга. Получилось у меня это достаточно быстро, так же быстро удалось и проанализировать его состояние, вызывавшее серьезные опасения - доспех поврежден, энергообмен нарушен, клиент явно без сознания и без квалифицированной помощи может так и не очнуться…
        Сука! Мне тебя, тварь еб@ная, еще и лечить придется?!
        Не обращая внимания на хлопанье двери, шаги и разговоры в спальне, напитал доспех контролера светом, перекрестил, добавил мощности в особенно пострадавшие места, перекрестил снова и приказал доспеху колдуна восстанавливаться. Глаза открыл только тогда, когда убедился, что процесс благополучно начался.
        В спальне собрались все Романовы, и если Коля с Сашей так и оставались в семейниках, то вот старшие родичи, взиравшие на меня с немым вопросом и тревогой в глазах, заявились в халатах.
        Какие, к черту, халаты и семейники, Алексей? Или подсознание так затейливо расслабляется после повышенных нагрузок?
        С гардеробом заморачиваться не стал - поднялся с кровати и молча проследовал к бару, где и припал к бутылке холодной минералки.
        - Докладываю, - выдохнул я. - На того контролера, который был в Сен-Тропе, и которого я старательно обрабатывал последние дни, напал круг из трех колдунов. Уж не знаю как, но я почувствовал отчаянный крик о помощи этого контролера и защитил его, убив тех троих. Гаденыш серьезно пострадал, пришлось его подлечить. Сейчас он где-то валяется и приходит в себя, и что-то мне подсказывает, скоро раздастся звонок на мой телефон, номер которого у тварины точно есть. Ложитесь спать, а я переберусь в гостиную. Утром сообщу результаты.
        - Лихо! - пробормотал царственный дед. - Но результаты не утром, а по факту.
        - Как скажете, - пожал плечами я и ощутил поток направленного внимания. - О, а вот и встревоженный господин Кузьмин пожаловал… Ложитесь спать, у нас завтра много дел.
        Разошлись родичи только минут через пятнадцать, а в гостиную я спустился с отцом.
        На описание произошедшего «прорвавшемуся» в номер Ванюше ушло не меньше получаса - колдун тянул из меня каждую подробность, заставляя по несколько раз описывать мои ощущения.
        - Шура, - в конце концов страдальчески протянул он, - ну почему у меня такого таланта нет, как у твоего сынишки?
        - Отстань, Ваня! - отмахнулся родитель. - У Лешки одни проблемы из-за этого таланта. Хочешь для своих сыновей такой же судьбы?
        Разговор двух друзей продолжился, а я решил проверить состояние контролера. Чудно! Тварина приходит в себя, а значит, есть все шансы на звонок.
        Звонка, однако, не случилось - через час с лишним пришло сообщение на французском: «Спасибо. Мне нужны гарантии».
        Возбудившийся отец тут же принялся мне диктовать:
        - Жить будешь. Даю слово. Но при условии полной откровенности.
        Через минуту пришел ответ: «Принято. Когда буду готов - напишу».
        Мы с облегчением выдохнули, и я решил напомнить:
        - Отец, я слово дал… Ты же не прикажешь потом Ванюше этого пид@раса исполнить?
        - Когда этот пид@рас сдаст нам все явки и пароли, мы пошлем его в Европу заниматься тем, что у него неплохо получается. Мне продолжать?
        - Нарышкину его подчините?
        - И Нарышкину тоже. А ты, сынок, его будешь время от времени взбадривать, чтобы он от работы не отлынивал. Такой вариант тебя устроит?
        - Более чем.
        - А сейчас выкинь это все из головы и спокойно ложись досыпать, а мы с Иваном Олеговичем распланируем предстоящий день.
        - Деду доложишь сам?
        - Пусть спят, утром доложу…
        Заснуть, к удивлению, получилось практически мгновенно - сделано много, а предстояло сделать еще больше…
        Глава 10
        Кардинал этой ночью так и не лег спать - надеялся, что старший группы из трех колдунов все-таки позвонит и доложится об успешно проведенной акции по устранению сбежавшего отца Витольда. Однако телефоны никого из группы не отвечали, а спецы из команды обеспечения только утром обнаружили трупы всех трех колдунов, причем видимых признаков насильственной смерти на телах не зафиксировали.
        Как Витольду удалось победить круг из трех колдунов? Или эти трое не успели его собрать, и беглец расправился с ними поодиночке? Или Витольду кто-то помог, и в бега он ударился не один?
        Одни вопросы, и никаких ответов!
        А понтифик ждет только положительного решения проблемы!
        Что же делать?..
        Не придумав ничего другого, кардинал вздохнул, поднял трубку и набрал номер папы римского…
        ***
        Из сна я буквально вынырнул - именно так можно было описать мои ощущения - и прислушался к себе, втягивая в себя все доступное окружающее пространство.
        Не знаю как, но я не только проспал подъём старших Романовых в спальнях рядом, но и не услышал, как встали братья, которые сейчас находились на этаж ниже в обществе Прохора. Судя по всему, меня не будили специально - дали возможность отдохнуть после сегодняшней весёлой ночки. Руководствуясь именно этим предположением, я спокойно поднялся с кровати и направился к бару, где приготовил маленькую чашечку кофе и с удовольствием его выпил. Потом вернулся к кровати, взял телефон, узнал, что идет двенадцатый час дня, и написал сообщения Марии, Варваре и Алексии с вопросом о состоянии дел - вчера это сделать не успел. Пока ждал ответов, решил на свежую голову проанализировать ночное происшествие, тем более Ваня назадавал вопросов, на которые с ходу ответить я не мог.
        Во-первых, больше всего меня пугал тот факт, что этот контролёр смог до меня «достучаться». В то, что это сделал именно он, мне почему-то не верилось, а вот то, что мое подсознание как-то все это время его контролировало, больше походило на правду. Согласен, полезная фича, и в этом конкретном случае нам всем реально повезло, что я этого контролера спас. Но сразу же возникает логичный вопрос: а эта фича у меня сработала в данном конкретном случае или так будет всегда со всеми людьми, от которых мне что-то надо? А если эти люди не будут колдунами, тогда что? А если и с обычными людьми это будет работать так же, я с ума в конце концов не сойду? И сразу возникает главный вопрос: нахрена мне такое счастье?
        Идём дальше. Почему я вражеский круг из трёх колдунов почуял только после того, как образовал уже наш с контролёром тандем? Получается, я действовал как бы через него, физически там не присутствуя? Или как-то ещё?
        Сука, можно голову сломать, особенно после постоянных убеждений Ванюши Кузьмина в отсутствии границ и всесилии воображения! А через простого человека, не колдуна, я как обстановку оценивать буду, особенно если он будет находиться на другом континенте? А выдержит ли психика и доспех обычного человека мои попытки его защитить с помощью колдунских приемов? Ведь я пока на расстоянии воздействовал только на самого человека, а не на тех людей, которые находились рядом.
        Блядь! Одни вопросы, вопросы, вопросы, и никаких ответов! Экспериментировать мне никто не даст - подопытные реально могут пострадать. Единственный вариант - опыты на приговорённых преступниках, но этим, понятно, надо будет заниматься только на любимой родине.
        А вот и сестры с Алексией отписались, отчитываясь, что у них всё хорошо и они по мне очень соскучились. Отправив ответы в виде смайликов, поставил телефон на зарядку и отправился в душ.
        Спускаясь по лестнице в гостиную, даже и не удивился открывшемуся зрелищу - Николай с Александром под присмотром Прохора писали какие-то бумаги. Не удержавшись, хмыкнул:
        - Оперу пишите? И про меня добавьте.
        - Не переживай, братец, - делано скривился Коля, - как раз про тебя начинаем.
        Прохор поднялся из-за стола и указал мне в сторону бара:
        - Пойдём, я тебе завтрак разогрею.
        Пока готовилась еда, успел отчитаться воспитателю о своем физическом и моральном состоянии - как я понял, Ванюша уже поделился с Прохором подробностями ночного происшествия.
        - Ты ешь, Лёшка, - вздохнул воспитатель. - А так, жесть, конечно… Если этот контролёр действительно нам сдастся, многие вопросы сразу отпадут.
        - Будем надеяться, - кивнул я и отрезал следующий кусочек яичницы с колбасой.
        Только я успел расправиться с завтраком, в гостиную зашёл Валера, заместитель Владимира Ивановича Михеева.
        - Ваши императорские высочества, там вам от японцев передали, сказали, что вы в курсе. - Он махнул рукой, и в гостиную зашли ещё двое дворцовых, несших в руках по шесть чехлов с одеждой. - Мы проверили, там мотоэкипировка. Японцы просили передать, что остальным молодым людям и девушкам комплекты уже передали.
        - Спасибо, Валера, - поблагодарил его Прохор и указал на диван: - Туда кидайте. - И тут же повернулся к Коле с Сашей: - А вы, молодые люди, не отвлекайтесь, без вас все равно никто никуда не поедет.
        Я же, раскладывая на диване мотоэкипировку с эмблемами «Ямахи», «Хонды», «Сузуки» и всех остальных японских фирм, в очередной раз тяжело вздохнул - надо бы прямо сегодня поехать на полигон около Ниццы, который грозилась показать Стефания, и там спокойно отфотографироваться с японским императором и его наследником, но мы уже сегодня пообещали нашим девушкам устроить покатушки на Maserati, и если мы этого обещания не сдержим - горе нам! Успокаивало лишь одно - японская мотоэкипировка у нас оказалась только сейчас, и под этим соусом можно договориться с Нарухито о поездке на полигон завтра. Но как сообщить об этом императору? Телефона-то у меня его нет. Бегать по Монако искать Нарухито или Акихито мне совсем не улыбалось.
        - Прохор, - повернулся я к воспитателю, - а ты, случайно, не знаешь, чем занят мой отец?
        - Случайно, знаю - Романовы с Медичи, Бурбонами и Гримальди во дворце последних готовятся к встрече с Савойскими, Гогенцоллернами и Виндзорами. Если хочешь связаться с отцом, напиши ему сообщение. Сможет - сам тебя наберёт.
        Я так и поступил и через пару минут уже описывал родителю по телефону сложившуюся дилемму.
        - Сынок, не беги вперёд паровоза, - тон отца не отличался игривостью. - У нас вообще непонятно, на сколько затянутся переговоры, а с императором Японии я побеседую, опишу ситуацию, и мы всё решим. Вы же спокойно занимайтесь своими делами и не вздумайте куда-нибудь влезть. Чуть не забыл, завтра вечером мы едем в Ниццу на службу, которую будет проводить Святослав, учти это при планировании дел.
        - Договорились…
        Служба в храме в Ницце? Очень интересно! Глянем на мастерство батюшки Владимира. А сейчас надо бы заняться примеркой мотоэкипировки, только вот какой бренд выбрать? Ну, об этом отдельно можно переговорить с императором Японии на вечернем приеме…
        Мои шмоточные эксперименты не остались незамеченными братьями - те отложили ручки и с тоской смотрели на модного меня.
        - Молодые люди! - прикрикнул на них Прохор. - Быстрее закончите, быстрее освободитесь.
        Коля с Сашей вздохнули и вновь приступили к написанию рапортов, а меня от примерки курточки с логотипом «Хонда» отвлёк звонок телефона.
        - Доброго дня, Стефания! - нарочито бодрым тоном сказал я. - Внимательно слушаю!
        Оказалось, что ещё вчера французской принцессе охрана рассказывала о подробностях нашего с молодыми людьми отдыха в той чудной бухте. Стефания не вытерпела и поделилась с девушками этой информацией. Как итог - Стефанию выбрали переговорщиком по вопросу совмещения покатушек на машинах и повторного визита в эту бухту, но уже с девушками.
        - Алексей, нас примут по высшему разряду, как и в прошлый раз! - уговаривала меня француженка. - Моя охрана позаботится о том, чтобы нас не беспокоили туристы. А еще для нас уже забронированы водные мотоциклы.
        - Водные мотоциклы? - начал я догадываться об истинных причинах такого желания девушек оказаться в бухте. - Отличная идея, Стефания… Только нам мест в машинах не хватит, придётся в любом случае брать ещё один автомобиль.
        - Алексей, ну ты же что-нибудь придумаешь?
        - Конечно, Стефания. Когда девушки будут готовы?
        - Я тебе позвоню. И будь так добр, сообщи молодым людям, чтобы взяли с собой купальные принадлежности.
        - Всенепременно, Стефания…
        Отправив всем молодым людям одинаковое сообщение, получил достаточно радостные ответы, мол, лучше так, чем просто кататься по трассе «Монако - Ницца».
        - Прохор, посоветуй, какую машину брать, - и объяснил воспитателю суть предстоящей «миссии».
        Он долго не думал:
        - «Роллс-Ройс» или «Майбах» слишком пафосно… Ванин «Гелик» возьми, будет самое оно.
        - Да неудобно как-то, - неуверенно протянул я. - Это же подарок, а получается, что на этом подарке мы сами ездим.
        - Ничего подобного! - ухмыльнулся Прохор, - Ванюша будет только гордиться тем, что на его машине ездило огромное количество особ королевских кровей, и при всяком удобном случае об этом рассказывать каждому встречному-поперечному.
        - Ну, разве что… - прикинул я.
        Воспитатель же повернулся к Николаю и Александру:
        - Ну что, закончили? Давайте прочитаем…
        ***
        Покатушки удались - и молодым людям, и девушкам так понравилось кататься на Maserati, что мы сделали достаточно большой крюк дальше по побережью и опоздали на приготовленную в ресторане трапезу. Послеобеденное время тоже провели с пользой - устроили гонки на водных мотоциклах.
        - Мы зря потеряли столько дней на гостиничном пляже, - высказал общее мнение Николай. - Нам надо было с самого начала заниматься активным отдыхом.
        Сидевший рядом Александр ухмыльнулся:
        - Ага… По музеям надо было походить, на экскурсии разные съездить. И ещё что-нибудь подобное придумать… Ладно, нормально отдыхали, особенно на Ибице мне понравилось, а вот водных мотоциклов на гостиничном пляже действительно не хватало. А сейчас даже и на яхте в море не хочется выходить, тоже будет скучно.
        Не забыли мы обсудить предстоящие испытания японских кроссовых мотоциклов, как Стефания сообщила, что полигон готов к нашему посещению.
        В результате текущим «активным» отдыхом оказались довольны все - девушки, как и молодые люди, накатались за рулём стильных и красивых машин, погоняли по волнам на гидроциклах, накупались, назагорались и напробовались всяких вкусностей.
        В Монако вернулись в седьмом часу вечера, и я тут же попал в цепкие объятия отца:
        - Пойдём на пляж, - указал он мне на выход из номера, - весь день сегодня во дворце Гримальди просидели, хочу воздухом подышать…
        Устроившись на лежаке напротив меня, родитель в очередной раз достал знакомый прибор, проверил наличие горящего зелёного индикатора и убрал его в карман, после чего вздохнул:
        - Переговоры с Савойскими, Гогенцоллернами и Винзорами проходят достаточно тяжело, а всему виной и полная уверенность короля Испании в своей скорой бесславной кончине. И он, тварь, использует все возможности для того, чтобы его род вышел из сложившейся херовой ситуации с как можно меньшими финансовыми и репутационными потерями, а немцы с англичанами его в этом изо всех сил поддерживают.
        - Отец, но мы же с дедом вчера все правильно сделали? - протянул я. - А так, вообще плевать на все эти финансовые вопросы.
        - Не скажи, сынок, - поморщился родитель. - Здесь вопрос встаёт уже о репутации самих Романовых, а вместе с тем и о репутации Медичи, Бурбонов и Гримальди.
        - Моя помощь требуется?
        - Нет, - помотал он головой. - Мы их все равно добьём. Но на горизонте образовалась ещё одна проблема - в Монако заявился папа римский.
        - Так… - пробормотал я.
        И перешёл на темп…
        Мониторинг ситуации ничего не дал: кроме уже знакомых обликов наших колдунов, никаких других я не почуял.
        - Отец, на горизонте чисто…
        - Да, Кузьмин мне уже отчитался, и это настораживает… - Родитель опять поморщился. - Лично я уверен, что папа римский в любом случае попробует вмешаться в ситуацию с Савойскими, используя при этом свое влияние на Медичи. И, кроме того, папа римский однозначно приехал еще с одной целью - посмотреть на тебя собственным глазами. Учитывая же нашу практически стопроцентную уверенность в отношении конкретных виновников покушений на тебя, следует опасаться любой провокации. - Родитель вздохнул: - Лёшка, я тебя умоляю, постарайся на эти подначки не попасться.
        - Обещаю, - кивнул я.
        - Ладно, идём дальше. Сейчас поговорим по поводу ночного происшествия, и я тебе озвучу реальный расклад, каким его вижу. Давай допустим, что этот контролёр нам благополучно сдастся и даст развёрнутые показания под запись. Если же учитывать реакцию Джузеппе, описанную тобой и Ваней Кузьминым, очень велика вероятность того, что самих Медичи использовали вслепую. Это значит одно, Лешка: Медичи могли догадываться о нападении на тебя, но точно не знали. Какой из этого следует вывод?
        - Что в официальном порядке нам на итальянцев, в отличие от тех же самых испанцев, никак не наехать, - покривился я. - Остается только вариант с неофициальным наездом.
        - Верно, сынок, - кивнул родитель. - Но и сам неофициальный наезд получается у нас под большим вопросом, особенно если учесть вчерашнюю фееричную речь твоего царственного деда по поводу нарушений правящими родами сложившихся правил и последующего за этим хаоса с анархией. Короче, без предъявления официальных обвинений с соответствующими доказательствами у нас не только не получится что-то предъявить Медичи, но и неофициальный наезд подвиснет.
        - Способы имеются, - у меня невольно сжались кулаки.
        - Это ещё не всё, сынок, - грустно улыбнулся родитель. - Следуем дальше - католическая церковь во главе с папой римским. Эти уж нас точно пошлют далеко и надолго, а свидетельские показания этого контролера всерьёз никто не воспримет. Вот и получается патовая ситуация, Лёшка, когда все всё знают, а доказать ничего не могут. А тут ещё твои фееричные выступления, напугавшие все правящие роды мира. Вот и прикинь, как все они, за редким исключением, ногами от радости будут сучить, если католические колдуны до тебя всё-таки доберутся.
        - Весёлые перспективы, - буркнул я, чувствуя, как в груди образовалась пустота. - Главное, чтобы вас не зацепило, если все-таки эти твари попробуют меня кончить. Отец, а какие-нибудь хорошие новости есть?
        - Конечно, есть, - он натянуто улыбнулся. - Сегодня с наследником Ольденбургских случайно пересекся, так вот, он мне прямо сказал, что у них будет всего два условия согласия на брак Сони с тобой: скромное приданое девушки и помощь России, если у Норвегии со Швецией или Финляндией возникнет военный конфликт.
        Не знаю почему, но этот очередной заход родителя насчёт свадебки уже не вызвал у меня былого отторжения, и я решил просто спросить:
        - И ты считаешь это хорошими условиями?
        - Подозреваю, Соня, прочитав твоё настроение, несколько поумерила амбиции своих старших родичей. - Родитель улыбался. - Учитывая, что норвежка обладает такими способностями, Ольденбургские спокойно могли потребовать от нас очень и очень много, и мы бы это им дали. Так что да, сынок, условия отличные.
        Я же на это только вздохнул, а родитель продолжил:
        - Что, Лешка, всё-таки сильно нравится тебе эта девка?
        - Она на Алексию очень похожа… - решил признаться я.
        Отец о чем-то задумался на несколько секунд, а потом протянул:
        - Я не настолько хорошо знаю Пафнутьеву, но в чем-то ты, безусловно, прав… А если хочешь знать моё мнение, то эта Соня подходит тебе больше, чем Шереметьева и тем более Демидова.
        - И лет ей всего шестнадцать, - хмыкнул я. - До свадьбы минимум года полтора ждать.
        - Святослав сделает для тебя исключение, - хмыкнул в ответ родитель. - Вот норвежке семнадцать исполнится, и будем с датой свадьбы определяться.
        - Мне еще до ее семнадцатилетия дожить надо, - не удержался от восклицания я.
        - Доживёшь, - отец хлопнул у меня по плечу, - куда ты денешься. А сейчас пошли, надо для приема переодеваться…
        ***
        Папа римский Франциск мне не глянулся - пафоса, самомнения и властности через край, а вот абсолютом он был крайне посредственным, хоть и происходил из знаменитого рода Сфорца, правившего когда-то Миланом. Скорее всего, на его должности боевой ранг был далеко не так важен, а ценились другие качества, но все же… Не понравился папа мне еще и тем, что даже не скрывал своего негативного отношения к Романовым, а на меня во время представления так и вообще постарался не обращать внимания. Со Святославом же, напротив, был подчеркнуто вежлив и любезен.
        - Боится понтифик меня, - негромко сказал я отцу, когда глава Римской католической церкви в сопровождении Гримальди двинулся дальше. - Понимает, дурашка, что вижу его насквозь.
        - Поэтому и колдунов своих в Монако не притащил, - кивнул родитель. - Понимает, что бесполезно. Кстати, князь Альбер уже нам шепнул перед началом приема, что папа сходу попытался влезть в качестве посредника в урегулирование ситуации с Савойскими, но его вежливо послали. Теперь понтифик изволит дуться…
        Самое же интересное началось, когда папа добрался до Ольденбугских. Понтифик поприветствовал короля с наследником, долго говорил о чем-то с Соней, а потом жестом пригласил присоединиться к беседе всех четырех Медичи, выделив при этом Умберто-младшего.
        - Лешка, - повернулся ко мне отец, - у тебя потенциальную невесту уводят.
        - Вижу, - хмыкнул я, хоть наблюдать мне это было очень неприятно. - Авось не уведут?..
        Через какое-то время атмосфера в той части зала накалилась, хоть внешне это было незаметно, понтифик говорил уже один, наконец Франциск раздраженно махнул рукой и, сопровождаемый Гримальди, проследовал дальше, а Медичи вернулись на свое место.
        Перед тем как мы с братьями ушли к молодежи, услышал я мнение о папе и от царственного деда:
        - Не так страшен черт, как его малюют, - улыбался император. - Похоже, везде Франциску отпор дают, а он все лезет и лезет… Неправильно поступает, недальновидно - войну надо выигрывать еще до ее начала, - дед хмыкнул. - У меня даже желание пропало с папой отдельно встречаться, толку все равно не будет, - и император многозначительно глянул на нас с отцом. - Разве что по поводу деятельности его отдельных подчиненных… но позже.
        Понятно, сейчас с Франциском действительно разговаривать не о чем, а вот когда сдастся контролер, появится поле для маневра.
        Нашей молодежи, особенно девушкам, явно было интересно узнать подробности разговора пары с Ольденбургскими и Медичи, но у старшего из подошедших братьев-итальянцев спрашивать они ничего не стали, раздраженная же норвежка, присоединившаяся к нам чуть позже, всем своим видом показала, что общаться вообще ни с кем не намерена.
        - А Соня мне нравится, - заявил мне Сашка Петров, оказавшийся рядом. - И Кристина с Евой о ней хорошо отзываются.
        - Еще один на мою голову, - улыбался я. - Шурка, хоть ты не начинай!
        - Что, родичи достали? - друг смотрел на меня с сочувствием.
        - Ага.
        - Моему отцу Соня тоже понравилась… - Я на это только вздохнул. - А маме - Демидова.
        - Кто бы сомневался, - не удержался от ухмылки я.
        Лицо друга внезапно помрачнело:
        - Лешка, я заметил, как папа к Романовым не очень отнесся, похоже, мне в Италию пока лучше не соваться.
        Твою же!.. А ведь Шурка прав - если покойные Тагильцев с Бирюковым не постеснялись девушек в заложницы взять, а Викторию - так и вообще убить, то с художником католики вообще церемониться не будут!
        - Я же в Ватикане побывать хотел, - продолжил тем временем он, - а тут такое… Неудобно может получиться…
        Ясно - Шурка даже представить себе не может, как именно его могут использовать подчиненные папы, Петров просто боится, что может подставить и Романовых, и Медичи под гнев Франциска.
        - Разберемся, Шурка, - делано беззаботно отмахнулся я. - Там видно будет…
        Еще через какое-то время меня в сторонку отвели братья Медичи:
        - Алексей, тут такое дело… - замялся Умберто. - Святой отец по собственной инициативе посватал меня к Соне… Мы все были не в курсе…
        Старший Медичи замолчал, и оба брата уставились на меня в ожидании реакции. Я же постарался оставить на лице ту же благожелательную улыбку и тоже предпочел промолчать.
        - Сначала Святой отец сказал, что именно Соню Ватикан хотел бы видеть будущей королевой Италии, а когда король Норвегии вежливо ответил, что им надо подумать, Франциск предложил ему очень много денег и свое покровительство.
        Все повторилось снова - он замолчал, а я улыбнулся.
        - Потом сумма увеличилась вдвое, следом - вчетверо… Король опять вежливо отказал под предлогом того, что необходимо подумать… И начались угрозы…
        Зашибись! Похоже, дело не только во мне, а в том, что Россия благополучно отражала атаки католических орденов на своих западных границах, направленные на подрыв православной веры, то бишь на основы скрепляющей идеологии Российской империи. Вот Франциск и бесится…
        - Алексей, - вздохнул Умберто, - мы тебе это все рассказываем только потому, что хотим сохранить наши дружеские отношения. Ты не подумай, мы тут точно ни при чем… - он замялся.
        - Я не подумаю, не переживайте, - улыбка стала еще шире. - Умберто, Джузеппе, я вас понял. Спасибо, что передали все, так сказать, из первых уст.
        Итальянцы с облегчением переглянулись, кивнули, и мы обменялись крепкими рукопожатиями.
        Когда братья Медичи отошли, я не удержался от усмешки - понтифик продолжает подставлять правящий род Италии, стараясь вбить клин между ними и Романовыми, и сами Медичи это прекрасно понимают. Пугает одно - все вокруг, даже молодежь, почему-то не сомневаются в неизбежности нашей с Соней свадьбы! И что мне делать в данной ситуации? Сука, полная засада! И как бы мне ни нравилась норвежка, я пока вполне способен прожить без нее, оставаясь «на свободе» еще какое-то время. А вот и сама Соня пожаловала…
        - Вижу, тебе Медичи уже сообщили суть нашего с ними разговора, - раздраженно заявила она.
        - Сообщили, - кивнул я.
        - Еще никогда я не чувствовала себя такой униженной, Алексей! - ноздри девушки трепетали. - Я для понтифика лишь товар, вещь, которую он пытается продать, не имея при этом на меня никаких прав! А дед с отцом даже возразить толком не могли, отделываясь обтекаемыми фразами! - она фыркнула. - А потом, Алексей, начались ничем не прикрытые угрозы! Как Франциск может себя так вести? Он же из древнего рода…
        Соня говорила что-то еще, а я думал об одном - только бы она не попросила меня отомстить за поруганную честь Ольденбургских и в особенности ее, Сони. Если подобное услышу - Соня и ее родичи тут же без вариантов пойдут на хер! Однако этого не произошло - норвежка просто делилась со мной своими горестями.
        - Наплюй и разотри, Сонечка, - посочувствовал девушке на русском я. - Франциск просто пользуется своим статусом понтифика, прекрасно зная, что по морде ему не дадут и на дуэль никто никогда не вызовет. А вообще, он же таким образом не на вас бочку катил, а на Романовых.
        - Да, ситуация двусмысленная, - Соня в первый раз улыбнулась. - И поведение Умберто с Джузеппе, побежавших перед тобой объясняться, эту двусмысленность усиливает. Уверена, король Италии и его наследник тоже скоро перед твоим дедом прибегут извиняться, а больше всего в этой ситуации пострадает моя репутация.
        Я молчал, а норвежка смотрела в ожидании. Наконец она не выдержала:
        - Не хочешь поинтересоваться почему?
        - Нет, - я помотал головой.
        - А я тебе все равно скажу, Алексей, - Соня сделала вид, что обиделась. - Меня теперь все более или менее приличные правящие роды стороной обходить будут, потому что побоятся непредсказуемой реакции грозных Романовых, и придется бедной мне замуж выходить вообще непонятно за кого!
        - Не преувеличивай, Сонечка, - бодро отмахнулся я. - Уверен, твои старшие родичи приложат все силы, чтобы… Ну, ты поняла.
        - Дурак! - выпалила норвежка и горделиво выпрямилась. - Я на тебя обиделась, Алексей! - И направилась даже не к остальной молодежи, а к отцу и деду.
        Если начала с «Дурак!», а потом выдала «Я на тебя обиделась!», то все хорошо - можно сказать, общение прошло к полному удовлетворению сторон, и есть шанс на продолжение взаимовыгодного сотрудничества.
        А вот и старшие Медичи явились объясняться со старшими Романовыми. Это было хорошо - значит, ссут, гады итальянские, а наша с ними предстоящая беседа по поводу папских колдунов, вопреки мрачным прогнозам родителя, будет очень продуктивной.
        Отчитываться передо мной о результатах разговора с Медичи старшие Романовы не стали, они только всем видом показали свое довольство и потащили меня к Нарухито, императору Японии. Как и предполагалось, речь пошла о фотосессии на японских мотах.
        - Нарухито, говори сразу, как ты себе это представляешь, - улыбался дед Николай. - Все сделаем в лучшем виде.
        - Спасибо, Коля, - японец обозначил поклон. - Хотелось бы увидеть на мотоциклах и в мотоэкипировке всех трех принцев, а также молодых людей и девушек из вашей свиты.
        - Нет ничего проще, - кивнул дед. - Все будет. Фотосессия завтра днем вам с сыном подойдет?
        - Конечно, Коля.
        - С Людовиком предварительная договоренность достигнута как по поводу натуры, так и по профессиональным фотографам. Услуги проверенного журналиста интересуют? - дед Николай хитро улыбался.
        - Ты имеешь в виду принцессу Шереметьеву?
        - Да.
        - Если принцесса Шереметьева, то согласен. Как решим с оплатой?
        - Александр с Акихито пусть обсуждают.
        - Договорились.
        Два императора, довольные сделкой, ударили по рукам, их наследники отошли в сторонку и принялись обсуждать оплату, а царственная бабка поманила меня пальчиком:
        - Лешенька, а почему это Соня время проводит со своими родичами, а не в вашей компании? - императрица нахмурилась. - Это ты обидел бедную девочку?
        - Я, бабушка.
        - Кто бы сомневался, - буркнула она. - И не стыдно тебе?
        - Бабушка, а можно без вот этих заходов с призывами к совести? - я улыбался. - Со мной все равно не прокатит. Что конкретно надо сделать?
        - В отца и деда пошел… - хмыкнула она. - Только вы трое и смеете мне перечить, все остальные… - И Мария Федоровна махнула рукой. - Шагай уже к Соне, извиняйся за свое отвратительное поведение и веди девочку обратно к друзьям, иначе подлый Франциск будет праздновать победу.
        - Будет исполнено, ваше императорское величество! - я еле удержался от того, чтобы показательно щелкнуть каблуками.
        С Ольденбургскими все прошло достаточно гладко - король Норвегии и его сын явно были довольны тем, что я к ним подошел фактически прилюдно, да и Соня особо не выступала, тут же «милостиво» меня простила и согласилась присоединиться к нашей компании, но пару язвительных замечаний все-таки решила отпустить:
        - Сам пришел, или родичи приказали?
        - Родичи приказали, - вздохнул я.
        - И не стыдно тебе так со мной обращаться?
        - Есть немного, - опять вздохнул я. - Если бы ты меня сама не ставила в неудобное положение, то и…
        - Алексей, - улыбалась она, - я же все-таки девочка, а девочкам нравится, когда мальчики говорят всякие приятности и угадывают их желания. Это игра такая, берущая свое начало с незапамятных времен. А ты, вместо того чтобы сделать мне приятно, каждый раз натягиваешь на себя маску рокового мачо и задеваешь тем самым мои самые нежные чувства.
        - Работает же… - улыбнулся я.
        - Дурак! - Соня «раздраженно» хлопнула ладошкой по моей руке и рассмеялась: - Работает, Алексей, еще как работает…
        Оставшаяся часть приема прошла без особых эксцессов - Умберто и Джузеппе Медичи расслабились, успокоилась и Соня Ольденбургская, а молодежь с моей подачи начала обсуждать завтрашнюю поездку на полигон. Папа римский, развивший бурную деятельность в начале приема, тоже угомонился, они со Святославом устроились у одного из столов с закусками и вполне мирно общались, судя по всему, на богословские темы. Опять «отличился» дедушка Донни, ураганом ворвавшийся в нашу компанию:
        - Алексей! Коля мне сказал по секрету, что ты для Нарухито организовал целую рекламную компанию по продвижению японских мотоциклов?
        - Рекламная компания - это слишком громко сказано, дедушка Дон, - несколько потерялся я.
        Потерялся не я один - остальная молодежь от такого напора замерла тоже.
        - Любые деньги за освещение в прессе «Харлеев», Алексей! - американец экспрессивно взмахнул руками. - Отдельно хочу тебе предложить ознакомительный тур по Штатам с обязательным посещением Лас-Вегаса. Любые деньги, внук! Естественно, приглашение распространяется и на всех твоих друзей.
        Я прямо почуял, как вся молодежь «сделала стойку»! Особенно это касалось молодых людей и девушек из России!
        - Какие деньги, дедушка Дон? - я поморщился. - Сфотографироваться на «Харлеях» мы можем в любой момент, только нужна соответствующая экипировка, а принцесса Шереметьева, - я повернулся к Анне и обозначил поклон, - сможет обеспечить соответствующее информационное сопровождение.
        - Экипировку доставят, - кивнул он, - в квалификации принцессы Шереметьевой я тоже не сомневаюсь, а что насчет тура по Штатам?
        - Все решает дедушка Николай, - развел руками я. - Как он скажет, так и будет.
        - Колю я беру на себя! - американец опять экспрессивно взмахнул руками. - Хорошего вечера, молодые люди!
        Когда дедушка Донни отошел, первым решил высказаться Джай Сингх:
        - Очень интересное предложение… - протянул он. - А рядом со Штатами еще и Мексика расположена, где тоже есть что посмотреть… С тобой же, Алесей, нас всех старшие родичи точно в Америку отпустят.
        - Да, Алекс, - это был Георг Виндзор, - предложение действительно интересное. Я, конечно, и в Штатах был не раз, и в Мексике, но в такой компании путешествие обещает быть незабываемым…
        Сингха с Виндзором сначала поддержали остальные принцы с принцессами, а потом к ним присоединилась и оставшаяся молодежь, и пришлось мне в очередной раз «кивать» в сторону царственного деда…
        ***
        Полигон, разрекламированный Стефанией, оказался не так уж и плох - порядка пяти гектаров специально подготовленной трассы как для мотокросса, так и для гонок на квадроциклах.
        Понятно, основная фотосессия была в приоритете, поэтому мы разобрали привезенные немцами и итальянцами новенькие и чистенькие японские мотоциклы согласно надетой мотоэкипировке и, выполняя команды фотографа, выстроились в ряд на фоне одного из насыпанных валов. В центре экспозиции стоял японский император Нарухито в деловом костюме, справа от него на «Хонде» сидел Акихито, слева на «Ямахе» - ваш покорный слуга, а далее по кругу - вся российская делегация. Шлемы мы не надевали, так что наши светящиеся довольством лица должны были прямо кричать потенциальным покупателям японской техники о том удовольствии, которое мы получали в этот момент.
        Закончив с этим ракурсом, мы наконец принялись испытывать, на что были способны подаренные моты, и устроили прохождение трассы, в котором поучаствовали и импортные принцы с принцессами. Фотограф не дремал и фиксировал особенно яркие моменты - наши прыжки, приземления и вхождения в повороты. Потом было позирование после гонок, когда техника и наша мотоэкипировка покрыты пылью и грязью, а лица светятся от тех эмоций, которые дарит подобный активный отдых. Вишенкой же на торте стал кадр моего рукопожатия с японским наследником Акихито.
        - Спасибо, Алексей, - Нарухито был явно очень доволен. - Если еще и принцесса Шереметьева постарается…
        - Не переживайте, ваше величество, - обозначил я поклон. - Она все свои статьи согласовывает со старшими родичами, а они у нас…
        - Верю, Алексей, - прервал меня император. - У меня будет еще одна просьба. Ты бы не мог мне представить ту девушку, которая показала просто феноменальные результаты в кроссе?
        - Сейчас, ваше величество, - кивнул я и направился за Панцулаей.
        Елена, конечно, отожгла по полной! Высокие прыжки, уверенные приземления, вхождение в повороты по безупречной траектории - и это все на безумных скоростях! А потом она вообще показала что-то находящееся за гранью: усадила Соню себе за спину и под непрекращающиеся визги норвежки еще раз прошла трассу на огромной скорости и умудрилась нигде не напортачить!
        - Ваше величество, - мы с девушкой поклонились, - позвольте вам представить Елену Панцулаю, мою дальнюю родственницу.
        - Елена, очень приятно, - кивнул Нарухито. - Позволь выразить свое восхищение твоими навыками езды на мотоцикле.
        - Спасибо, ваше величество, - поклонилась она.
        - С меня отдельный презент.
        Жест рукой, и Елена, еще раз поклонившись, с облегчением направилась к компании молодежи, а император продолжил:
        - Это за ней бегает младший Гогенцоллерн?
        - Да, ваше величество.
        - И его можно понять, - Нарухито обозначил улыбку. - Талантливая девочка и красивая… Алексей, спасибо за помощь, будем надеяться, что на этом наши взаимовыгодные отношения продолжатся.
        - Конечно, ваше величество…
        Когда довольные японский император с наследником покинули полигон, мы вздохнули с некоторым облегчением и еще какое-то время продолжили гонять по трассе. Когда надоело - пересели на квадрики и опять обалдели от того, что стала вытворять безбашенная Панцулая с восьмисоткубовым монстром производства «Хонды».
        - Алексей, - у Сони плохо получалось скрывать восторг, следя за полетом Елены на сверхнизкой высоте, - твоя родственница абсолютно ненормальная! Еще более ненормальная, чем ты!
        - Спасибо за комплимент! - хмыкнул я. - Ценю.
        Самые же сильные эмоции при наблюдении за Панцулаей испытывал Фриц Гогенцоллерн - молодой человек то раздувался от гордости, то срывался на восторженный крик, то замолкал, когда девушка в очередной раз входила в поворот на грани падения.
        Достаточно нахлебавшись адреналина и проголодавшись, мы решили переместиться в облюбованную бухту, где нас ждал вкусный обед и гидроциклы…
        ***
        В Ниццу на вечернюю службу собирались достаточно тщательно - темные костюмы, светлые рубашки, галстуки темных тонов. Бабка расстаралась тоже - светло-серое платье в пол, платок и туфли в тон.
        Перед выездом решили перекусить, а старшие родичи пригласили за стол князя Пожарского, Прохора, Ванюшу и Владимира Ивановича. Разговоры за трапезой были далеки от религиозных тем, а касались дел насущных:
        - Лешка, - царственный дед вытер губы салфеткой, - слушай внимательно. Переговоры с Савойскими, Гогенцоллернами и Виндзорами завершились успешно, мы с Гримальди, Медичи и Бурбонами получили все, что хотели, и даже больше. Твоя дуэль с Филиппом состоится послезавтра недалеко от Ниццы, рядом с тем полигоном, где вы сегодня фотографировались с Нарухито и Акихито. - Дед уставился на меня тяжелым взглядом: - Алексей, ты готов?
        Я невольно поднялся, выдохнул и твердо заявил:
        - Готов, деда.
        - Молодец, внучок, - император кивнул. - Присядь. А теперь слушай мой приказ: сегодня вечером, после возвращения из Ниццы, ты никуда не идешь, а спокойно ложишься спать. Завтра с молодежью не встречаешься, а поступаешь в полное распоряжение Михаила Николаевича, Прохора Петровича и Ивана Олеговича и выполняешь все их указания. Приказ понятен?
        - Понятен, ваше императорское величество, - вздохнул я.
        - Коля, Саша, - царственный дед глянул в сторону моих братьев, - на две ночи переезжаете в покои дядьки, чтобы Алексея не будить. Сынок, - взгляд в сторону цесаревича, - переночуешь у Вовы. - И опять взгляд императора останавливается на мне: - Алексей, постарайся время перед дуэлью использовать для отдыха, а на саму дуэль выйти полностью готовым. Договорились?
        - Договорились…
        Твою же!.. Как обухом по голове! И в груди пустота… Лешка, ведь ты прекрасно знал, что дуэль состоится в самое ближайшее время, и даже реально был готов кончить всех Савойских на том приеме, но сейчас… Как так получилось, что ты элементарно растерялся? Понятно, царственный дед нагнетал, он это умеет делать, но все же…
        Соберись, Алексей! Не позорься! Будь мужчиной!
        Отпускать начало только через пару минут, которых мне хватило, чтобы прожевать кусок мяса, вкуса которого я совершенно не ощущал.
        Твою же!.. Вот и выявлен очередной пробел уже в моей подготовке - выплеск гормонов в кровь при отсутствии реальной опасности, и я, блядь, поплыл на ровном месте! Морды же бить никому не надо, убивать не требуется и гасить наглушняк! Надо просто принять информацию к сведенью и терпеливо ждать, а я, сука, растерялся!
        Срочно к терапевту! То бишь к Прохору за дополнительными тренировками! Но после дуэли. А сейчас терпи, Лешка, императором станешь…
        ***
        В самой Ницце мы двигались по «зеленому» коридору, обеспеченному французами, по такому же коридору шли сквозь огромную приветствующую нас толпу, собравшуюся перед Свято-Николаевским собором. Перекрестившись, зашли в храм, и у меня сразу же сложилось впечатление, что я на родине - образа святых на стенах, запах горящих свечей, сводчатый потолок, иконостас, негромкие голоса певчих и едва заметный умиротворяющий фон, создаваемый батюшкой Владимиром, находящимся сейчас, если верить ощущениям, в районе алтаря.
        Важный Святослав, обряженный по всем правилам, потратил на нас совсем немного времени, но меня потрепать по седым волосам все же успел, чем вызвал тихий восторг у окруживших нас простых прихожан.
        - Царевич, - ко мне аккуратно протиснулся Кузьмин, - чуешь, как Вова плавненько работает?
        - Да.
        - Явно молитву читает… - Колдун замолчал на несколько секунд, а потом продолжил: - Надо будет тоже попробовать…
        - А ты хоть одну молитву знаешь до конца? - хмыкнул я.
        - Молитвослов возьму, - буркнул Ваня. - И для «Тайги» такую же тренировку устрою.
        - Ну-ну…
        А служба тем временем началась, и чем дальше она продолжалась, тем сильнее становилось воздействие отца Владимира на прихожан. Наблюдая со стороны за происходящим трезвым взглядом, я не мог отделаться от ощущения, что лично для меня подобное пока является чем-то недостижимым - огромная масса людей находилась в едином трансе, в котором отсутствовали злость, боль, зависть, тоска и нетерпимость, а были любовь, доброта, умиротворение, восторг и доверие! Еще через какое-то время я заметил и изменения в доспехах людей - они стремились к некоему среднему знаменателю, когда сильные и здоровые отдавали частичку силы и здоровья слабым и больным!
        Твою же бога душу мать!!! Я тут со своим правИлом выделываюсь, а в религиях все уже придумали до нас!
        А батюшка Владимир продолжал с удивительным мастерством дирижировать настроением прихожан под чтение молитвы его святейшеством.
        - Учись, царевич! - шептал сзади Кузьмин. - Это класс! Высший класс, царевич!
        На обратном пути в Монако в «Гелике» Кузьмина стояла тишина - Прохор и Коля с Сашей молчали, отходя от действительно великолепной службы. Я же, пребывая в легком трансе, наблюдал за восстановлением доспехов воспитателя и братьев. Чуйка не обманула - никаких критических повреждений ни у кого не наблюдалось, просто все трое поделились малой частичкой силы и здоровья с нуждающимися. Ванюша оказался жадиной - ни в какой транс в храме он так и не впал и силу со здоровьем отдавать не собирался. Впрочем, как и я…
        Всеми своими выводами я поделился с родичами, когда мы оказались в номере, чем, понятно, вызвал среди них нездоровый ажиотаж.
        - Так это что получается, - возмущалась бабка, - я еще сильнее… постарела? Сходила, блин, на службу!
        - Бабушка, - вздыхал я, - Господь велел делиться.
        - Ты что несешь, Лешка? - нахмурилась она. - Быстро объясняй все с начала, но понятным языком!
        Ведь хотел рассказать о своих выводах только родителю, Прохору и Ване, а тут такая засада! Пришлось объяснять еще раз, но более простыми терминами. Вроде успокоил…
        Проводив родичей на прием, достал из холодильника бутылку красного, плеснул вина в бокал, отпил, с облегчением развалился на диване и достал телефон.
        - Лесенька, добрый вечер! Соскучилась, душа моя?..
        ***
        Утро следующего дня мне напоминало былые времена на Смоленщине - пробежка по пляжу, гимнастика Гермеса, упражнения на растяжку, душ и плотный завтрак. И все это под надзором аж трех «инструкторов»: деда Миши, Прохора и Вани. Надо было отдать должное князю Пожарскому - в обед он решил разнообразить мой спортивный, отвлекающий от вредных мыслей досуг, и челночный бег с гимнастикой Гермеса перемежались прыжками через лежаки, кувырками и отжиманиями. Весело было не мне одному - расположившаяся на пляже молодежь подбадривала меня изо всех сил, и дед Михаил все-таки разрешил пообщаться с друзьями, но не больше пятнадцати минут.
        Оказалось, веселье молодежи было напускным - все, даже Виндзор и Гогенцоллерны, за меня искренне переживали.
        - Отставить грусть-печаль! - улыбался я. - Все будет хорошо!
        «Помогло» это мало, но хоть на лицах девушек появились улыбки…
        Потом был обед в отдельном кабинете нашего ресторана, затем визит на «Звезду», где дед Михаил устроил показательную проверку боеготовности экипажа, в то время как мы с Прохором и Ваней расположились со спиннингами на носу яхты.
        Вечером царственный дед в присутствии отца провел со мной «беседу», во время которой обозначил новые вводные, от которых я несколько обалдел:
        - Деда, ты уверен? - хмурился я.
        - Уверен, Лешка, - император демонстрировал полную безмятежность. - Твоей репутации это пойдет только на пользу.
        - Моей репутации вообще все пойдет на пользу, - буркнул я.
        - Так как?..
        - Сделаю, раз так надо…
        ***
        Бл@дь! Устроили, сука, пикник на свежем воздухе!
        Мрачное настроение, преследующее меня с самого пробуждения, все никак не хотело отпускать, а эти опять шатры раскинули с баром, легкими закусками и огромными плазменными панелями, чтоб, значит, удобнее было дуэль смотреть! А уж сколько официоза напустили! Все царственные особы при параде - в костюмах и при галстуках, а внучек своих заставили явиться в платьях и шляпках! Только наши девушки были с непокрытыми головами, но тоже… в платьях.
        Алексей, хватит заводиться! Еще рановато, можешь перегореть…
        Я натянул улыбку и пошел приветствовать друзей.
        Напряжение все же сказывалось - следующий час прошел как в тумане, вернее, организм все глубже вгонял себя в режим «Война» и плохо реагировал на неопасные источники раздражения. Ясность сознание приобрело, только когда мы с царственным дедом явились на обязательную процедуру попытки примирения. Секунданты с обоих сторон нас уже ждали - с моей стороны князь Монако, король Италии и король Франции, со стороны Савойского император Германии, король Англии и, вот неожиданность, папа римский.
        Высказав, что примирение невозможно, мы уже собрались расходиться, как нас остановил Франциск:
        - Господа, еще минуту вашего внимания. Довожу до вашего сведенья, что Ватикан никогда не признает результаты этой дуэли, потому что принц Романов однозначно будет использовать запрещенные приемы.
        - Святой отец, - нахмурился дед, - вы что несете?
        - Твой внук колдун! - Франциск вперил в меня указующий перст. - Это будет поединок не по правилам чести!
        Деда затрясло, и пришлось самым вульгарным образом хватать его за руку:
        - Дедушка, успокойся! - я сам еле сдерживался. - Ты же видишь, господин Сфорца, который сам далек от правил чести, решил вывести нас из себя перед самым поединком.
        - Ты что себе позволяешь, Романов? - Франциск забрызгал слюной. - Да я тебя!..
        - Дедушка, - пришлось еще сильнее сжать руку старшего родича, - ты на господина Сфорца не обращай внимания, ему голову ласковым французским солнышком напекло. Как бы удар не случился… с летальным исходом.
        - Ты мне угрожаешь? - уже не так уверенно спросил Франциск.
        - Как можно, господин Сфорца? И еще, если вы так хорошо осведомлены о моих… колдунских способностях, инстинкт самосохранения вам что, совсем ничего не подсказывает? А вдруг я вам приснюсь в кошмарном сне?
        Все, готов - понтифик побледнел, а руки его затряслись, и совсем не от гнева.
        - Еще раз позволите себе любое оскорбительное действие в отношении Романовых, - гнусно улыбался я, - и кошмар станет реальностью, господин Сфорца. Не смеем задерживать.
        Выдержки удалиться с максимальным достоинством у Франциска хватило, а вот его душевное состояние, как я видел, было далеко от идеала - страх, гнев и жалость к себе без всякого намека на сожаление.
        - Господа, - я обозначил поклон в сторону Савойского, Гогенцоллерна и Виндзора, - прошу простить господина Сфорца, он это не со зла. В свою же очередь хочу заверить вас, что поединок пройдет в полном соответствии с правилами чести. Даю слово!
        - Мы не сомневались, Алексей, - кивнул император Германии. - Николай, будем начинать?
        - Конечно, Вильгельм…
        Перед самой посадкой на гольфмобиль меня немногословно благословил Святослав.
        - Удачи, воин, - в конце добавил он.
        А организм уже заканчивал подготовку к поединку, я еле сдерживал себя - чтобы перейти на темп, повысилось качество зрения, чуйка сканировала окружающее пространство, сообщая, что моим противником все сильнее овладевают чувства обреченности и отчаянья.
        И вот я на позиции. Метрах в восьмистах Филиппок, а сирены все нет…
        Противный визг… Все, понеслась!..
        ***
        Присутствующие, следившие за поединком на плазменных панелях, еще до сигнала заметили, как стал двоиться и троиться стоящий на месте Романов, а сразу после сирены за его спиной выросла огромная по высоте плотная стена из огня, воздуха и воды, ставшая разрастаться в стороны от великого принца.
        В это время король Испании уже атаковал, и Романова скрыла завеса из густой пыли, из глубины которой периодически стали выскакивать смерчи из всех четырех стихий.
        Через несколько секунд пыль опала, смерчи прижались к вздыбившейся земле полигона, а великий принц оказался на полпути к своему противнику, остававшемуся на месте. Увеличившаяся стена из трех стихий продолжала двигаться за молодым человеком.
        - Как в Сен-Тропе! - послышался чей-то возбужденный голос. - Решил Филиппа голыми руками убить!
        И опять попытка атаки со стороны короля Испании, но какая-то слабенькая и странная - облако пыли ритмично то увеличивалось, то «сдувалось», смерчи дергались в такт этой пульсации, то быстрее, то замедляясь!
        - Это же легенды! - голос был другой. - Не может этого быть…
        ***
        Первую атаку Филиппа я отразил вполне успешно, поймав себя на мысли, что подсознание в большей степени управляет не моими собственными огнем, воздухом и появившейся из ниоткуда водой, а огнем, воздухом и водой короля Испании. Ощущения были настолько странными, что вот так сразу привыкнуть к ним оказалось невозможно. А потом Филипп ударил снова, и я невольно залюбовался красотой и изяществом разворачивающегося передо мной буйства стихий…
        Из нирваны меня вырвала визжащая чуйка, сигнализировавшая о смертельной опасности…
        Глубже в темп… Доспех на максимум…
        Попытка перехвата управления стихиями…
        Не очень удачно, но для последнего рывка хватит…
        Удар… Еще удар… Теперь по лодыжкам…
        - Сдаешься, тварь, на милость победителя? - я сжал горло короля Испании.
        Филипп, чьи руки и ноги были переломаны, смотрел на меня бешеными глазами.
        - Сдаешься на милость победителя? Или мне тебе кадык вырвать?
        - Сдаюсь на милость победителя, - прошептал он и стал бледнеть - видимо, у старика начала проявляться боль от сломанных конечностей.
        - Молись на моего деда Николая! Это он попросил тебя не кончать.
        Я схватил Филиппа за шкирку и потащил навстречу приближающемуся квадроциклу с красным крестом на борту.
        - А еще ты мне расскажешь, что за игры разума тут устроил с помощью стихий. Слышишь, Филипп? - я тряхнул его.
        - Это тайна рода, - простонал он.
        - Да мне наплевать! - и опять тряхнул его. - Должок за тобой, твое величество. А я далеко не такой великодушный, как мой царственный дедушка…
        КОНЕЦ ДЕВЯТОЙ КНИГИ