Маленькая Гвинет в странном доме Полина Александровна Матыцына
        Девочка Гвинет получила странный подарок: ей дают возможность овладеть магией огромной силы и войти в сообщество могущественных волшебников. Какие возможности! Сколько соблазнов! Приключения без счета! Но у всего есть оборотная сторона… Магия столь сильно толкается с любовью, что Гвинет однажды придется ответить на вопрос: что ей нужнее?
        Полина Матыцына
        Маленькая Гвинет в странном доме
        Глава 1
        Дом магии
        Больше всего на свете Гвинет мечтала уехать из этого паршивого городишки. И дело было даже не в её любимых книгах, где героини, переехав, обязательно находили свою судьбу и множество приключений. Просто Гвинет терпеть не могла родной городок, где никогда не происходило ничего интересного. Здесь царила давящая провинциальная скука, и девочка намеревалась полжизни отдать, но любым способом уехать в нормальный большой город, где кипит жизнь.
        К тому же, может в более крупном городе отец нашёл бы кого - то получше… этой, с её занудно правильной дочуркой. Гвинет даже не могла решить, кто раздражает её больше: новая жена отца - нормальная, в общем - то, тётка! - или эта морализаторша Кэтрин.
        Новая сестра бесила девочку, хотя Гвинет даже не могла понять, чем именно. Это чувство невольно отражалось на отношении Гвинет к мачехе. Люсинда вполне хорошо относилась к падчерице, не надоедала ей чрезмерной опекой и даже иногда выгораживала перед отцом. Но вот Кэтрин, эта зануда со скромно опущенными глазками…
        Когда отец женился год назад, Гвинет была даже рада. Он стал более… живым и из унылого вдовца, живущего только памятью по давно усопшей супруге, превратился в цветущего мужчину. Заслуга в этом принадлежала исключительно Люсинде, и Гвинет в душе искренне благодарила её. Но вместе с Люсиндой в доме появилась и её дочь.
        Первое время девочки искренне пытались поладить. Они понимали: впереди у них ещё много лет совместного проживания, и худой мир лучше ссоры. Но постепенно поняли - огонь и вода всегда будут врагами, и сделали все, чтобы избегать общества друг друга.
        Ах, уехать бы куда-нибудь подальше. И зажить припеваючи среди модных магазинов, кафе, наполненных вкусняшками, кинотеатров и просто толп людей, не замечающих друг друга.
        В дверь позвонили. Гвинет невольно прикинула: вечер, уже все в сборе, подружки сидят по домам… наверное, какой-нибудь агент по продажам суперпылесосов или косметики. Косметику ей покупает Люсинда, хотя и не одобряет этого, так что звонок можно проигнорировать.
        Внизу что-то разбилось. Послышались громкие голоса: кажется, отец на кого-то кричал, требуя «убраться вон». Гвинет невольно заинтересовалась. Уж не настолько отец не любил всяких там агентов по продажам, чтобы вот так вот злиться.
        Девочка вышла из комнаты и увидела стоящую на лестнице Кэтрин.
        - Кто там, Кэт?
        - Какие-то дамы. Почему твой отец кричит на них? Это же невежливо!
        В этом - вся Кэт. Вежливость, правила поведения, соблюдение приличий… Она даже брюки старается не надевать, не говоря уж о коротких юбках или шортах: это же неприлично! Да середина двадцать первого века на дворе, о каких приличиях можно говорить?
        Отодвинув сестру, Гвинет перевесилась через перила. Отца тем временем теснили вглубь дома две дамы в темных костюмах и шляпках.
        Шляпках? Гвинет невольно хихикнула. Вот Кэтрин бы с ними точно поладила. Хорошо, что ей, Гвинет, не жить с этими старомодными клушами.
        Внезапно одна из женщин, повыше ростом, ударила зонтом-тростью по полу. По дому прокатился гулкий звон. Стало тихо.
        - Где Гвинет, Майкл? - пронзительным, почти визгливым голосом сказала высокая дама.
        - Её нет дома. И для вас и не будет.
        Гвинет отметила краем глаза, как Кэтрин неодобрительно покачала головой. В её представлении о мире ложь была смертным грехом. Но спорить с отчимом и показывать пальцем на сестру, стоящую рядом, Кэт не стала.
        Что нужно от Гвинет этим тёткам? И почему отец настроен так… недоброжелательно?
        - Ты лжёшь, Майкл. Девочка здесь.
        - Вам её не видать. Убирайтесь, пока я не вызвал полицию!
        - А что ты скажешь полиции? Мы её родственницы, и имеем полное право повидать племянницу.
        - Нет у вас такого права! Вы прогнали Гермиону, изгнали её из семьи, и у вас нет прав на её дочь!
        Отец, человек тихий и незаметный, кричал так, что у Гвинет зазвенело в ушах. Гермиона… её мама… Что эти тётки знают о ней? Отец почти ничего не рассказывал, а в памяти осталось так мало, почти ничего, ведь Гвинет шёл всего лишь третий год, когда мамы не стало…
        Очнулась она от того, что Кэтрин сильно тряхнула её за плечи.
        - Гвинет! Гвинет! - шёпотом повторяла она. - Тебе туда нельзя!
        - Куда? Что? - не поняла девочка.
        - У тебя глаза стали такие… стеклянные. И ты пошла к ним… - Кэтрин выглядела испуганной.
        Гвинет тряхнула головой, прогоняя наваждение.
        - Все в порядке, - так же шёпотом сказала она, но тут же разозлилась: - А почему мне туда нельзя? Раскомандовалась тут!
        - Но твой отец…
        И тут по дому снова прокатился гулкий звон. Кэтрин застыла, словно её заморозили, замерев в неудобной позе. Растерявшись, Гвинет потрогала её руку пальцем - та не шелохнулась.
        - Кэт? Кэт!
        - Добрый вечер, Гвинет, - дама повыше церемонно поднималась по лестнице. Следом за ней, почти шаг в шаг, семенила вторая. Когда они успели пройти холл и почему отец им не помешал?
        - Что вы сделали? Кто вы такие?
        - Мы - твои тёти, - сказала вторая дама, маленького роста, худенькая настолько, что казалась статуэткой, а не человеком. Голосок у неё оказался тоненький, но приятный. - Мы…
        - Гиацинта! - визгливо скомандовала высокая. Маленькая послушно замолчала. Вместо неё продолжила старшая.
        - Мы - сестры твоей матери. Тебе не место здесь, с этими людьми, Гвинет. Мы пришли забрать тебя.
        - Что-то вы не торопились.
        - Твой отец хорошо спрятал тебя, - сказала высокая дама. - Но он нас недооценил, да, недооценил! Собери самое необходимое, Гвинет. Мы уходим немедленно.
        - Минуточку! - возмутилась Гвинет. Она ненавидела, когда ей указывали. - Не командуйте тут! Это раз. А два - никуда я не пойду!
        Она развернулась и зашагала к своей комнате. И тут сообразила: отец и Кэт! Им нужно, наверное, как-то помочь… Что с ними сделали эти тётки?
        Но прежде, чем Гвинет успела что-то сказать или сделать, раздался чуть слышный щелчок. Снова послышался голос отца, зашевелилась, растерянно оглядываясь по сторонам, Кэтрин, выглянула из кухни Люсинда… дом зажил обычной жизнью. Только вот сейчас в центре его стояли две странные дамы.
        - Вон из моего дома! - подбежал к ним отец.
        - Мы никуда не уйдём без Гвинет, - взвизгнула высокая.
        - Я её с вами не отпущу!
        - А я никуда с вами и не пойду! - крикнула девочка. Она не понимала, что происходит, но ситуация ей не нравилась. Откуда внезапно взялись эти… родственницы самозваные?
        - Тихо! - проорал кто-то. На секунду действительно стало тихо. Все посмотрели на Люсинду, сжимавшую в руках половник - именно ей и принадлежал крик.
        - Как я понимаю, вы сестры Гермионы, - сказала она. - Майкл, они действительно имеют право повидать Гвинет. Только повидать, все же она им родня. Проходите в гостиную, дамы. Гвинет, Кэтрин, подадите в гостиную чай. Майкл, успокойся. Никто никого не заберёт, мы люди цивилизованные и вполне можем обсудить проблему. Девочки, вы ещё не на кухне? Дамы, не знаю ваших имён, пройдите в гостиную. Она на первом этаже.
        Слово «на первом» Люсинда подчеркнула голосом, так что обе дамы медленно, словно нехотя, стали спускаться. Снова впереди важно шла высокая, а маленькая семенила следом, как будто пытаясь спрятаться за её спиной. Гвинет и Кэтрин обогнали их и промчались в кухню.
        Под строгим взглядом Люсинды разговаривать не хотелось. Девочки молча приготовили все необходимое и прошли в гостиную, где за большим столом уже сидели отец и обе женщины.
        Сёстры накрыли на стол в гнетущей тишине. Из кухни пришла Люсинда со сладостями.
        - Гвинет, ты поздоровалась с тётями? - спросила она. Гвинет помотала головой.
        - Это невежливо, - в такие моменты девочка понимала, в кого Кэтрин пошла своей занудливостью.
        - Здравствуйте, тётушки, - скорчив гримасу, послушно сказала Гвинет.
        - Можешь называть меня тётя Гиацинта, - встрепенулась маленькая. - Гвинет, я…
        - Гиацинта! - оборвала её старшая. Вернее, попыталась - та, не в силах сдержать эмоций, все же продолжила: - так рада, мы наконец-то нашли тебя! Это было нелегко, признаюсь, мы даже начали терять надежду…
        - Гиацинта! Помолчи.
        На этот раз тётя, бросив на старшую растерянный взгляд, послушно замолчала.
        - Зачем вы меня искали? - заинтересовалась Гвинет.
        - Как, Гвинет. Ты дочь Гермионы, и значит - член нашей семьи! - визгливо возмутилась высокая дама.
        - Моя семья тут, - в этот момент Гвинет включила туда даже зануду Кэт.
        - Нет, - отрубила та. - Твоё место не здесь, с этими… людьми. Ты должна находиться там, где предписывает твоё положение в обществе.
        Положение в обществе? Она что, принцесса?
        Этот вопрос и задала Гвинет.
        - Не совсем, - смутилась тётя Гиацинта. - Видишь ли, дорогая…
        - Кажется, она НИЧЕГО не знает, Майкл, - перебила её вторая тётя. - Как это понимать?
        - Так и понимать, - огрызнулся отец. - Её место здесь. А не в вашем гадюшнике.
        Глаза дамы гневно сверкнули. Из них вырвались две небольших ярких искры, прожёгшие в скатерти две аккуратные дырочки.
        - Не забывайся, Майкл, - холодно сказала она.
        Отец встал.
        - Вы хотели повидать Гвинет, - сказал он. - Повидали. Теперь уходите.
        - Мы не уйдём без неё.
        Гвинет наконец-то начала соображать. Кажется, вся эта ситуация плохо сказалась на её мозгах. Эти странные тётки предлагают ей главное - уехать отсюда! Уехать из надоевшего до зубной боли городка и больше не сталкиваться с Кэтрин!
        - Папа, а может быть, мне все же стоит навестить тётю Гиацинту и тётю… э - э - э - …
        - Гвендолен, - слова тётки прозвучали так, словно она делала величайшее одолжение.
        - Тётю Гвендолен. Ненадолго, недельки на две?
        - Ты не понимаешь, Гвинет, - отец внезапно осунулся и постарел. - Они никогда не отпустят тебя. Гермиона… Она сбежала чудом.
        - Это ты не понимаешь, Майкл, - сказала Гвендолен. - Мы пришли добром. Я согласна… на испытательный срок. Если в течение месяца Гвинет не передумает, она может вернуться домой. Но если ты откажешься отпустить её добровольно… Мы ведь можем обратиться в суд. Что ты выберешь: видеть её каждый год на каникулы или полностью лишиться прав на дочь?
        - Эй, - возмутилась Люсинда, - он отличный отец! Вы не можете лишить его прав!
        - Они - могут, - отец тяжело вздохнул. - Гвинет. Решай сама. Ты уже взрослая девочка.
        Уехать. Уехать из опротивевшего городишки. Может быть, тётки живут в большом городе… и у Гвинет появится куча подруг в новой школе… И может, в неё даже влюбятся…
        Но отец! Он так переживает. Гвинет и не думала, что так дорога ему. Но у него ведь останется Кэтрин, верно? Да и Люсинда ещё молода, вполне может родить ему парочку ребятишек. И потом, она же уезжает не навсегда, а на месяц. И если даже уедет совсем, то сможет приезжать на каникулы…
        - Пап… я бы съездила. Лето только началось, а мы ведь нигде не бываем. Можно, я погощу немножко?
        «А заодно - побольше узнаю о маме». Этого Гвинет говорить не стала.
        - Я вернусь через месяц! Обещаю! Ну пап, у нас ведь нет других родных, а совсем не общаться с ними нехорошо.
        - Собирайся, Гвинет, - вздохнул отец.
        - А разве мы поедем не утром? - удивилась Гвинет. - Ночь скоро, всё-таки.
        - Не волнуйся, - улыбнулась тётя Гиацинта, - нам не придётся долго ехать. Собери самое необходимое, все остальное мы тебе купим.
        На сборы ушло около часа. Все это время Люсинда пыталась развлечь Гиацинту и Гвендолен разговором. Как заметила Гвинет, маленькая тётушка была не прочь поболтать, но её то и дело одёргивала сестра, все больше напоминавшая девочке какую-нибудь директрису из книжки.
        Наконец небольшой чемодан на колёсиках оказался собран. Неловко попрощавшись с отцом, мачехой и Кэтрин, Гвинет подошла к стоящим у двери тётушкам.
        - Идём, - холодно произнесла Гвендолен первой и скрылась за дверью.
        - Ты следующая, - улыбнулась девочке Гиацинта.
        Гвинет пересекла порог и замерла. Она находилась вовсе не на хорошо знакомой улице. Это вообще была не улица! Девочка стояла в длинном тёмном коридоре с высоким сводчатым потолком, освещённым… газовые фонари? Здесь что, нет электричества?
        - Не стой столбом! - взвизгнула тётя Гвендолен. - Ты не даёшь пройти Гиацинте.
        Гвинет торопливо отбежала в сторону. Что за глупости она думает про электричество! Гораздо важнее - как и куда она попала. Это же не магия? Или… магия?
        За спиной девочки хлопнула дверь и вошла тётя Гиацинта. Аккуратно повесив на длинную вешалку свой зонтик, она приветливо улыбнулась Гвинет:
        - Добро пожаловать, милая.
        - Добро пожаловать - куда?
        - Домой, Гвинет. Это место - твой настоящий дом. Альфред. Альфред!!!
        От визгливого голоса тётки Гвендолен зазвенело в ушах. Тем временем откуда - то из глубины коридора появился мужчина - видимо, тот самый «Альфред».
        - С возвращением, госпожа, - он низко поклонился. - Добро пожаловать, юная госпожа.
        Кто «юная госпожа»? Она, Гвинет? Что за абсурд! Они не в девятнадцатом веке!
        Но прежде, чем Гвинет успела сказать хотя бы слово, Альфред, плавно скользнув вперёд, вынул из её рук чемодан.
        - Сесили проведёт вас в вашу комнату, юная госпожа, - Альфред указал рукой на невысокую полную девушку с рыжеватыми кудряшками. Черноволосая Гвинет невольно восхитилась, ведь она всегда хотела быть рыжей. Откуда Сесили появилась, девочка не заметила, впрочем, дверей в коридоре оказалось много. Даже, пожалуй, слишком много - Гвинет насчитала двенадцать, и это без парадной.
        - Не считай ворон, - приказала тётя Гвендолен, заметив растерянность девочки. - Сесили ждёт.
        Действительно, Сесили уже стояла около одной из дверей - и когда только она успела переместиться?
        - Но мои вещи… - попробовала запротестовать Гвинет.
        - Их доставят. А сейчас - ступай, - тётка величественно помахала кистью, словно отпуская прислугу. - Не задерживай окружающих, Гвинет.
        Девочке захотелось домой. Но все здесь интриговало и притягивало, а любопытство было едва ли не главной её чертой.
        «Сбегу через пару неделек», - решила Гвинет и вошла следом за Сесили в тяжёлую резную дверь. За ней оказался ещё один коридор с высокими сводами. Но здесь под потолком имелись небольшие круглые окна, через которые лился солнечный свет.
        - Ваш дядя, господин Мэрик, ждёт вас, юная госпожа, - не оборачиваясь, сказала… горничная? Да, наверное, решила Гвинет. - Вы предпочтёте сначала посетить его или посмотрите свои комнаты?
        Комнаты? Их что, несколько? - едва не вырвалось у Гвинет, но она сумела ничего не сказать. Несколько так несколько, нечего изображать провинциалку, попавшую в большой город. Дядя Мэрик… это ещё кто? И почему тётки ничего о нем не сказали?
        Гвинет окинула себя взглядом: джинсы, футболка, кроссовки - все вполне новое и чистое. Пожалуй, можно и показаться перед «грозными очами». Интересно, а кто ещё есть в их семье?
        Но спрашивать она не стала. Не хотела показаться перед горничной глупой необразованной девицей, не знающей даже сколько у неё родственников.
        - Я бы посетила дядю, - сладким голоском сказала Гвинет. - Не хотелось бы заставлять его ждать слишком долго.
        «А откуда он узнал, что я уже здесь?» - подумала она, сворачивая следом за Сесили в левый коридор. «И какого же размера этот домик?!»
        Дом, похоже, действительно был огромным. В их городке такого и не имелось.
        Поворот направо, налево, лестница наверх, большой зал, снова пара поворотов… У Гвинет начала кружиться голова. Но Сесили не останавливалась, продолжая идти к одной ей ведомой цели. И вот они очутились перед дверью, украшенной резным изображением грифона.
        Сесили постучала. Дождалась звона колокольчика и, распахнув дверь, провозгласила:
        - Госпожа Гвинет Вальденс!
        Вообще-то, фамилию Гвинет носила совершенно другую, и потому, перешагивая невысокий порожек, невольно бросила на горничную изумлённый взгляд. И это не осталось незамеченным.
        - Да-да, ты именно Вальденс! - прокричал пронзительным тенорком полный, если не сказать - толстый, мужчина лет пятидесяти, сидящий у окна в огромном бордовом кресле. Самыми примечательными во внешности дядюшки оказались блестящая в свете солнца розовая лысина, мохнатые толстые брови и такие же мохнатые усы. Зелёный глянцевитый свитер и черные брюки, расшитые золотистыми нитками, сверкали не хуже лысины, маленький нос прятался в пухлых щёчках, и впечатление дядя Мэрик производил… блистательное. - Именно Вальденс, а не «кто-то там». Значит ты, дочка нашей милой Гермионы? Очень, очень рад тебя видеть!
        - Свентон, помолчи, - приказал кто-то. - Гвинет. Не стой на пороге.
        Вздрогнув от этого неожиданного голоса, Гвинет сделала пару неловких шагов вперёд и только теперь обнаружила в комнате ещё одного мужчину. Так же очень полный, но в тёмно-синем строгом костюме, который оживлял лишь галстук в белую полоску, так же усатый и бровастый, вместо лысины он имел длинный хвост темных волос. Его черты лица не были столь расплывшимися, как у Свентона, и хотя с первого взгляда становилось ясно: эти двое - родственники, - он казался даже по-своему красивым.
        Мужчина стоял у шкафа с книгами и пристально смотрел на Гвинет. Ей невольно захотелось присесть в реверансе - знать бы ещё, как он делается!
        - Гвинет Вальденс, - повторил он. - Рад, что у Гермионы хватило ума соблюсти традицию. Что же… - он скрестил пальцы на животе. - Можешь идти, Гвинет. Будь добра появиться на ужин в более пристойном виде. Девушки нашего Дома не носят это.
        - Что не так? - возмутилась Гвинет, но Сесили уже выдернула её за дверь, захлопнувшуюся с негромким стуком. - Сам у Диора одевайся, если деньги позволяют… Да не тащи ты меня!
        Гвинет давно так никто не оскорблял. Отец зарабатывал немного, им только хватало на жизнь, и от того девочке давно пришлось проститься с мечтой о дорогой одежде. Но почти все в школе одевались одинаково, и Гвинет постепенно смирилась. Вот станет она зарабатывать и будет покупать классную, дорогую одежду. Но унижать её лишь потому, что у неё не хватает денег на дизайнеров? Плевать, дядя ей этот высокомерный тип или нет, она его слушать не будет! Нарочно достанет к ужину мини - платье, купленное специально, чтобы позлить ханжу Кэтрин. Заодно и платьице выгуляет.
        Они шли и шли, и злость, кипевшая в Гвинет, постепенно стала угасать, сменяясь любопытством. Дом определённо стоило изучить поближе. Главное, чтобы при этом поблизости не мешалась семейка.
        Двое дядюшек и две тётки. Даже не считая умершую маму, немаленькая у них семья! А если ещё есть всякие там кузены…Только вот что-то не хочется ни с кем знакомиться. И обе тётки, и второй дядюшка произвели на девочку не лучшее впечатление. Первый-то дядя вроде ничего, добродушный, и рад её видеть… Интересно, кто из них Мэрик? Хорошо бы тот, сверкающий. Второй ей совсем не понравился.
        «Может, папа был прав, когда не хотел меня отпускать? - мелькнула непрошенная мысль. - Он-то, наверное, знает их лучше…»
        Но тут же эта мысль оказалась изгнана. Гвинет не желала признавать правоту отца. Ни в каких ситуациях. Ей здесь интересно, и она здесь останется, хоть на месяц, хоть навсегда!
        - Ваши комнаты, - Сесили с поклоном толкнула дверь, на которой красовался вырезанный и раскрашенный цветок пиона. - Раньше они принадлежали госпоже Гермионе. Чувствуйте себя как дома. Ужин в восемь. Я приду за вами. Если понадоблюсь, позвоните в колокольчик. Одежда в шкафах.
        С этими словами Сесили исчезла в тенях, заполнявших коридор.
        С трудом сдержав испуганный оклик - ей совсем не хотелось оставаться одной, даже в маминых покоях! - Гвинет шагнула в просторную сине - зелёную комнату.
        Это оказалась гостиная. Справа находились спальня и ванная комната, слева - гардеробная и что - то вроде совмещённой учебно - игровой комнаты. В каждом помещении висели часы. Сейчас стрелки показывали четверть восьмого.
        Гвинет растерянно взяла в руки одну из многочисленных фарфоровых кукол. Кого здесь не было, так это Барби - только тряпичные и фарфоровые куклы. Интересно, какая из них любимица мамы?
        Поставив куклу на место, девочка прошла в ванную - отчего - то сильно хотелось вымыть руки. А когда она вышла, около двери в коридор стоял её чемодан, которому она обрадовалась, как родному. Сейчас он казался ей единственной связью с домом.
        Гвинет принялась доставать и раскладывать вещи, изо всех сил обживая холодящую нервы комнату. Девочку прервал стук в дверь.
        - Да! - недовольно крикнула Гвинет: ей не хотелось никого видеть.
        - Вас ожидают на ужин. Вы ещё не переоделись? - в голосе Сесили прозвучал настоящий ужас.
        - Зачем? Нормальная одежда, - пожала плечами Гвинет.
        - Госпожа, в доме все обязаны подчиняться господину Мэрику. А он не приемлет… подобной вольности в одежде. Юная дама не должна носить мужскую и столь открытую одежду.
        Сама Сесили одевалась в длинное, наглухо закрытое, серое платье с белым фартуком.
        - Вот пусть и не носит. А я сама решаю, как мне одеваться, - дерзко сказала девочка.
        - Вас накажут, - мягко предупредила горничная.
        - Лишат сладкого?
        - Запрут в подвале. Там много… холодных неуютных мест, особенно ночью. Если позволите совет, юная госпожа, хотя бы первое впечатление стоит произвести достойно.
        Гвинет хотела огрызнуться, но здравый смысл взял верх. Не стоит с первого же дня восстанавливать и дядю Мэрика - наверное, всё же, это тот бука, - и суровых тётушек против себя. Да и реакция второго дядюшки тоже пока неизвестна. Обрадоваться-то он ей обрадовался, но кто его знает. Зачем дразнить гусей? Стоит проявить немного практичности и притвориться паинькой. Благо, пример Кэтрин не забывается.
        - Хорошо, - сдалась она. - Помоги, что тут выбрать? У меня же нет своей одежды положенного фасона!
        Обрядив Гвинет в строгое голубое платье невесть какой моды, Сесили помчалась почти бегом. Опозданий строгий дядюшка Мэрик тоже не любил.
        «Интересно, любит ли он хоть что-нибудь», - сердито пыхтела, мчась за Сесили, Гвинет. Узкое платье и туфельки на каблучке страшно мешали. - «Ну просто, ради разнообразия»?
        Перед очередной двустворчатой дверью, на этот раз доходившей почти до потолка, Сесили резко остановилась. Оглядела Гвинет, поправила её растрепавшиеся от бега волосы, забавно сморщила нос, выдохнула и распахнула одну створку.
        - Прошу.
        Гвинет с невольной, несвойственной ей, робостью прошла в огромный зал, где за столом сидела куча народу. Сесили незаметно проскользнула вперёд - и как ей только удаётся так непримечательно двигаться? - и встала у края стола, пододвинув один из стульев. Видимо, он предназначался Гвинет.
        Ужин проходил в тишине. Незнакомые девочке люди беседовали между собой так тихо, что гула почти не было слышно. Гвинет смогла опознать только дядю Мэрика, восседавшего во главе стола, Свентона в его блёстках, приветливо помахавшего ей рукой, и обеих тёток - Гвендолен и Гиацинту. Но кроме них за столом сидели ещё несколько человек разного возраста. Гвинет старательно посчитала их, пытаясь не подавать виду. Затем попробовала ещё раз, надеясь, что ошиблась. Но число оставалось прежним. За столом, помимо неё сидело двенадцать человек. Она - тринадцатая!
        Вспомнились двери в парадном холле - их тоже тринадцать. Похоже, в этом доме испытывают странную привязанность к этому неприятному числу.
        Гвинет постаралась успокоиться. Поверье о тринадцати за столом - всего лишь поверье. Лучше рассмотреть всех поближе, пока есть возможность.
        По правую руку от дяди Мэрика сидела высокая старуха в ярко - красной кофте. В белых от краски, не от времени, волосах сверкали огоньки - наверное, Сваровски, решила Гвинет. Не могут же это быть настоящие бриллианты! Слева от дяди сидел юноша лет восемнадцати, полный и черноволосый. На круглом лице застыло хмурое недовольное выражение. Справа от юноши сидели Гвендолен и Гиацинта, обе переодевшиеся в светло - розовое, напротив них - Свентон и симпатичная моложавая дама в зелёном платье, с пышными светлыми кудрями. Она даже бросила пару раз одобряющий взгляд на Гвинет, видимо, пытаясь поддержать девочку. Также напротив Гвинет, с правой от дяди стороны стола, находились два мальчика: ровесник Гвинет, очень похожий на Свентона, только без лысины и усов, и рыжеватый худенький малыш лет пяти. Между мальчиками рассматривала Гвинет удивительно красивая девушка, похожая чем - то на Мэрилин Монро, с крупной родинкой над губой и длинной золотистой косой. Напротив них располагались толстушка лет девяти - десяти и сосед Гвинет - светловолосый парень лет шестнадцати.
        Гвинет попыталась начать разговор с соседом, спросив его имя, но он только глянул на неё исподлобья. А затем фыркнул, подняв дыханием длинную чёлку, почти закрывающую глаза, и уткнулся в тарелку. А малыш напротив как - то не располагал к беседе, да и не хотелось кричать через широкий стол.
        Наконец тягостный ужин в новой семье закончился. Встав из - за стола, Гвинет устремилась было к выходу, но её остановил резкий окрик дяди Мэрика:
        - Гвинет Вальденс!
        - Да, дядя? - Гвинет кипела от злости. Что ему от неё нужно? Так, притворяемся Кэтрин. Очень хорошо притворяемся Кэтрин: глазки опущены, руки скромно сложены…
        - Я полагаю, тебя стоит представить Семье, - последнее слово прозвучало так, словно его произнесли с большой буквы. - Можешь пройти с нами в гостиную.
        - Спасибо, - чего стоило Гвинет произнести это слово! Тоже ей, одолжение сделали!
        Следом за всеми девочка прошла в соседнюю комнату. Зелёные обои казались бархатными в свете заходящего солнца, и от этого комната выглядела тёплой и уютной. Повсюду глубокие серые кресла, на диване небрежно наброшены пледы для холодной погоды… Гвинет захотелось здесь поселиться.
        Это чувство не продлилось долго. Все семейство расположилось в креслах и принялось изучать оставшуюся стоять - для неё места не хватило - Гвинет, словно диковинную зверушку.
        - Итак, - нарушил затянувшееся молчание дядя Мэрик, - дамы и господа, перед нами дитя нашей блудной дочери, Гермионы. Гвинет Вальденс. Гвинет. Я рад, что благоразумие возобладало, и ты решила вернуться в Семью. А теперь…
        - Я так рада, так рада! - защебетала моложавая дама в зелёном, поправляя кудряшки. - Теперь Габриэле будет с кем играть…
        - Мама! - перебила её, схватившись за голову, маленькая толстушка. - Она же старая. Не будет она со мной играть.
        Так, толстенькую малышку зовут Габриэлой.
        - Ах, милая, - снова защебетала дама, - я уверена, у Гвинет не столь чёрствое сердце, как у Генриетты. Верно, милочка?
        Поскольку Гвинет не поняла - обращаются к ней или к Генриетте (методом исключения это оказалась красивая ровесница Гвинет, похожая на Монро), то решила промолчать. Генриетта тоже не сказала ни слова. Но даме это не мешало, она продолжила щебетать, как прекрасно будет, когда все три девочки станут подругами.
        Неизвестно, сколько бы длился монолог дамы в зелёном, если бы не тётя Гвендолен. Она стукнула по полу зонтом - тростью - зачем он ей в помещении, удивилась Гвинет, - и воцарилась тишина.
        - Помолчи, Анна, - сказала тетя Гвендолен. - Твоя болтовня утомляет. Гвинет, познакомься со своей бабушкой, Грейс.
        Чопорная старуха в красной кофте и чёрной цыганской юбке, густо намазанная косметикой, грозно взглянула на Гвинет. Та невольно поёжилась.
        - Это, - продолжила тётя Гвендолен, указывая на болтушку, - Анна, жена твоего двоюродного дяди Свентона.
        - Это я! - помахал из кресла Свентон, улыбаясь так, что свет отразился от его золотого зуба.
        - Габриэла - их дочь, - на слова тёти Гвендолен малышка скривилась и показала Гвинет язык. - Я все вижу, Габриэла. Джейсон - их сын.
        Джейсоном оказался сидевший рядом с Гиацинтой паренёк, так похожий на отца - Свентона. Как и отец, он приветливо помахал Гвинет рукой.
        - Мой сын Саймон, - на этот раз заговорил дядя Мэрик. В его голосе прозвучала гордость, когда он указывал на юношу восемнадцати лет. - Моя гордость и наследник нашего рода.
        - Очень приятно, - соврала Гвинет. Ей уже хотелось домой.
        - К сожалению, твоя двоюродная тётя Грета покинула нас прошлой весной, - поджав губы, скорбно произнесла тётя Гвендолен. - Её дети остались на наше попечение. Генриетта, - красавица кивнула, - Вильям, - сосед Гвинет по столу отвернулся, - и Леон.
        Леон, малыш, сидевший за ужином напротив Гвинет, широко улыбнулся кузине.
        - Очень приятно, - снова соврала Гвинет.
        - Итак, - дядя Мэрик встал и, сцепив руки на животе, принялся ходить взад-вперёд, - ты вернулась. Но из - за непростительного неблагоразумия твоего отца ты оказалась многого лишена. Например, воспитания и знаний. Если первое вещь наживная, то второе, - тут он неодобрительно покачал головой.
        Гвинет была уверена: знания вещь тоже наживная, - но решила промолчать. Кажется, изображать паиньку Кэтрин входит в её привычку…
        Или Кэт тоже притворяется? - внезапно осенило её. Что, если сестра - вовсе не такая белая и пушистая, как пытается казаться? Хм…
        Эту мысль стоило обдумать. И за размышлениями Гвинет как - то потеряла мысль дяди. Она только кивала послушно на его речь и речь тёти Гвендолен, но ничего не слышала.
        Наконец речи закончились. К этому моменту в гостиную принесли ещё одно кресло, и Гвинет смогла наконец сесть. А затем произошло нечто ужасное. Её принялись учить вышиванию!
        Гвинет терпеть не могла мелкую кропотливую работу. Разве что пазлы собирала. А тут все женщины, кроме тётушек Гвендолен и Гиацинты (одна уткнулась в молитвенник, а вторая - в бухгалтерскую книгу) принялись за вышивку. И принялись обучать этому делу и Гвинет.
        Только малыш Леон играл в уголке с машинками. Остальные лица мужского пола принялись играть в шахматы, шашки и нарды.
        «Скукотень! - подумала Гвинет. - Интересно, они знают о существовании телевизора?»
        В кровать девочка приплелась совсем измотанная. Болели исколотые пальцы, гудела от непривычной мелкой работы голова. Рухнув в кровать, Гвинет собиралась уснуть без задних ног, но стоило ей переодеться в пижаму и залезть под одеяло, как в комнате что-то засветилось. Источником света оказалась смутная, практически прозрачная, человеческая фигура.
        Гвинет взвизгнула. Но тут же сообразила: шуточка кого-то из кузенов. Или Генриетты, красотка ей сразу не понравилась.
        - Убирайся! - гневно прокричала она. - Вон из моей комнаты!
        - До чего дошла современная молодёжь! - фигура подплыла ближе, и Гвинет с лёгкой паникой поняла - кажется, перед нею действительно привидение. Настоящее!
        - Заканчивайте ваш розыгрыш, - почти пролепетала она. - Я все равно не боюсь.
        - Не боишься? Это похвальное качество. Хотя сложно представить без него дитя Гермионы.
        - Вы знали маму? - Гвинет невольно приподнялась в кровати. - Да вы вообще кто?
        - Альберт Вальденс, - с поклоном представилось привидение. - Твой… секунду… двоюродный дедушка. Или троюродный? Ох уж эти родственные связи…
        - Здравствуйте, дедушка. Вы супруг бабушки Грейс?
        - Упаси Боже! - привидение отшатнулось. - Я её брат. И, признаюсь, этого оказалось достаточно, чтобы она изрядно попилила мне нервы. А уж Мартина, своего муженька, она быстро свела в могилу… Но об этом стоит поговорить позже. Гвинет, я очень любил твою мать. Она была единственным нормальным человеком в нашей семье - не считая, конечно, моей усопшей супруги. Гвинет, ты - единственная наследница магической силы Грейс. От сестрицы магию унаследовала только Гермиона, у племяшек нет детей, а сын Мэрика - это сын Мэрика, там своя магия. Гвинет, запомни: тебе нельзя её отдавать, свою силу. Они будут обманывать, улещивать, заманивать… Помни: сила - это часть тебя. Отдашь её, потеряешь часть души. Никому не верь в этом доме, Гвинет. Никому. Даже мне. Они будут твердить: «ради семьи». Запомни: Вальденсы никогда не были семьёй. Будут шанс - беги отсюда, Гвинет. Твои родители столько лет прятали тебя… Не разрушай их усилия. Беги, Гвинет. Как только сможешь - беги.
        Под эту речь Гвинет провалилась в сон. Привидение привидением, но день выдался насыщенным, и потом, оно ей снится. Он просто рано уснула. И ей все приснилось.
        С мыслью о странном сне она и проснулась. В дверь уже стучали, этот звук послужил будильником. Впустив Сесили, Гвинет стала собираться к завтраку. Первому завтраку в новой семье.
        В утреннем свете люди, собравшиеся за столом, казались ненастоящими. Словно за столом собрались механические куклы, почти совершенные, очень похожие на живых, но все же оставшиеся мёртвыми механизмами. Гвинет едва не запела от радости, когда тягостный завтрак закончился и ей велели пройти в свою комнату - позаниматься. Учебники должны были ждать её на столе в отведённой для занятий комнате.
        Сесили провела Гвинет в её покои, указала на стол, заваленный книгами, и исчезла быстрее, чем девочка успела сказать хотя бы слово.
        Посмотрев на учебники - десять толстых книг и несколько не менее толстых тетрадей, - Гвинет стала недоумевать. Какие занятия летом, когда даже в самых суровых школах каникулы? Не будет она заниматься в такой чудесный день, а пойдёт погуляет. Или хотя бы изучит дом. Да, пожалуй, именно этим и стоит заняться в первую очередь, иначе все отведённое время ей придётся провести в своих комнатах, ведь проводник в лице Сесили не будет помогать ей все время.
        С этой мыслью Гвинет отправилась в странствие по дому. Её целью стало отыскать столовую, гостиную и выход из дома. Сидеть взаперти она не желала.
        Но дом упорно отказывался ей подчиняться. Даже если Гвинет поворачивала обратно, коридоры, комнаты и залы оказывались совсем иными, не такими, как те, которые девочка проходила прежде. Где - то спустя час Гвинет оказалась вынуждена признать: она заблудилась. Заблудилась в самом обыкновенном доме!
        Пришлось идти наугад, надеясь найти хоть кого-нибудь. Двенадцать человек семьи, неизвестно сколько слуг - где-то же должны они все находиться. Столько народу не может потеряться даже в таком огромном доме.
        В глубине души Гвинет была счастлива. Она всегда мечтала о чем - то подобном. Тайны, приключения, возможно даже магия, - все это манило Гвинет. И теперь она словно сама стала героиней восхитительной, пусть пока и скучноватой истории.
        Открыв очередную дверь, ведущую в очередной же коридор, Гвинет услышала шум. Что - то жужжало и потрескивало, и девочка не смогла пройти мимо.
        В этом коридоре оказалась только одна дверь, и Гвинет, открыв её, очутилась в мастерской. Часовой мастерской, в центре которой, почти под потолком, восседал в кресле сверкающий в свете ламп дядя Свентон.
        Сколько здесь было часов! Гвинет, пожалуй, не смогла бы их сосчитать и за неделю. Словно заворожённая, девочка шагнула в комнату, разглядывая часы за часами.
        Внезапно они начали бить. Не все, только одни, высокие напольные, украшенные золотистыми фигурками дам и кавалеров, спрятанных за стеклом. Но гулкий звон заставил Гвинет отшатнуться, а дядю Свентона - обнаружить присутствие племянницы.
        - А, племяшка! - прокричал он, и цепи, удерживавшие кресло под потолком, стали с лёгким звоном разматываться, опуская его на пол. - Добро пожаловать, добро пожаловать. Ты любишь часы, Гвинет?
        - Не знаю, - растерялась девочка. - Но ваши часы красивые. Вы их коллекционируете?
        - Ничего подобного! Я их создаю. Ну и чиню, периодически. Вот эти, например, спешат на четыре минуты шестнадцать секунд! - он ткнул пальцем в пробившие часы. - И их надо починить. Хочешь посмотреть, да, Гвинет?
        Гвинет не хотела. Она предпочла бы рассмотреть все часы - многие из них выглядели очень необычно, - но решила не обижать дядю.
        - Да, я с удовольствием…
        - Отлично, - перебил, не дослушав её, дядя Свентон. В руках его возникли непонятные инструменты: Гвинет могла поклясться, что они возникли из воздуха! - и дядюшка взмахом руки располовинил часы. Девочка испуганно ахнула, но часовщик уже возился с механизмом.
        Шестерёнки, винтики, снова шестерёнки, снова винтики… У Гвинет все плыло перед глазами, когда дядя, наконец, закончил работу.
        - Так - так - так, - он обошёл вокруг часов. - Стоит их проверить, да, Гвинет? Вдруг они не работают? Или работают неправильно?
        Он повернул какой-то рычажок… и все вокруг переменилось.
        Гвинет стояла на паркетном полу, а вокруг простирались зеркала. Они находились повсюду: сверху, справа, слева, впереди, сзади… И не было ни малейшего признака хоть каких-нибудь часов.
        - Дядя Свентон? Дядя Свентон! - в её голосе против воли позвучала паника. Дядя, конечно, выглядел любителем повеселиться, но вряд ли он способен на такой впечатляющий розыгрыш. Значит, произошло что - то непредвиденное. И, возможно, опасное.
        Дядя не отозвался. Гвинет находилась в зеркальном зале одна.
        Девочка решила не сдаваться. Розыгрыш это или нет, она не будет стоять здесь и ждать, пока с ней что - то случится. Она найдёт выход, чего бы это ей не стоило!
        И Гвинет решительно зашагала вперёд, туда, куда глядели глаза.
        Она шла, шла и шла, а зал все не кончался. Казалось, он вмещает в себя некую бесконечность. Прошёл, наверное, час - впрочем, часы с руки Гвинет исчезли, хотя она и не заметила, когда это произошло, и приходилось полагаться на внутренние биоритмы, а ничего не менялось. Разноцветные плитки паркета под ногами и зеркала, в которых отражались тысячи Гвинет.
        Может быть, стоило пойти в другую сторону. Но, минутку, только сейчас сообразила девочка, она никак не дойдёт до зеркальных стен! Куда бы она ни шла, она должна, обязана была в какой-то момент дотронуться до одного из зеркал, а там уже и дверь за одним из них нашлась бы. Она же словно стояла все это время на одном месте.
        - Дядя Свентон! - прокричала она. - Мне страшно! Заберите меня отсюда, пожалуйста!
        Тишина.
        - Дядя Свентон!!! - на этот раз Гвинет уже не старалась скрыть панику. Где она? Что происходит?
        На миг ей в голову пришло решение: разбить зеркало. Но чем? У неё не имелось ничего тяжёлого!
        Гвинет бросилась бежать. Только бы дотронуться до зеркал, она бы их разбила - руками, ногами, неважно чем! Только бы достичь этих проклятых, похожих на наваждение, зеркал!
        Девочка поскользнулась на намазанном чем-то паркете и упала. По её щекам покатились слезы злости и отчаяния. Что такого плохого она сделала дяде Свентону, почему он запер её в этом странном месте и не приходит на помощь?
        Паркет оказался не только скользким, но и занозистым. Пытаясь встать, Гвинет поранила руку длинной тонкой щепкой, всадившей ей в ладонь острую занозу. Пытаясь выковырять деревяшку, Гвинет расцарапала руку до крови.
        Девочка принялась зализывать ранку, но в какой - то момент капелька крови все же скользнула вниз и упала на паркет. Тот словно расползся, и под ним проявились… шестерёнки? Да, Гвинет теперь могла опознать детали часового механизма чуть ли не с первого взгляда!
        Она с силой дёрнула ранку. Кровь капнула на пол, и тот принялся расползаться, обозначая все больше и больше механических деталей. Выдернув из пола злополучную щепку, Гвинет принялась с яростью расковыривать ранку так, чтобы кровь не останавливалась. Вот разноцветный паркет полностью сменился полом из шестерёнок и винтиков. Кровь заливала их так, что они не могли двигаться. И тут оказалось, что пространство, в котором находится Гвинет, очень мало. Теперь, когда шестерёнки стояли, она едва могла раскрыть руки. Наконец-то она могла достать до зеркал!
        Гвинет со всей силы ударила кулаком по стеклу. Зазвенев, оно разбилось, и девочка вывалилась наружу - в гигантскую комнату с огромными, больше неё в десятки раз, часами.
        - Хм - хм, - проворчал чей - то голос, больше похожий на гром. - Часы разбились. Это нехорошо. Это очень нехорошо.
        - Оставь свои часы в покое! - этот голос явно принадлежал женщине. - Лучше подскажи, что делать! Теперь, когда появилась дочка этой безумной Гермионы, наследство уйдёт из рук Габриэлы!
        - Положим, Габи и раньше не могла рассчитывать на него, дорогая. У неё практически нет магии. Как и у Генриетты. Сильная магия была только у Гермионы и теперь, наверное, принадлежит племяшке. Хе - хех.
        Огромный человек - дядя Свентон??? - шагнул к разбитым часам и принялся возиться с ними.
        - Генриетта бездарность! - женщина в зелёном - наверное, тётя Анна, его жена, - нервно принялась ходить по комнате. Гвинет быстро юркнула под огромный стол. Насколько же теперь малы её, Гвинет, размеры? Что с ней произошло? - Свентон. Я не позволю Габриэле остаться ни с чем. Это она наследница Грейс!
        - Но она внучка моего папули, а не бабули Грейс.
        - Генриетта тоже! Грета была твоей сестрой, а не дочерью Грейс! Гвинет - единственная прямая наследница старухи. Черт, это надо как - то изменить! Свентон! Сделай что-нибудь!
        - Уже сделал.
        - Свентон?!
        - Ты же знаешь, мне всегда нужны новые фигурки для моих часов.
        Фигурки для часов? Гвинет стала всего лишь крохотной деталью? Но теперь-то она на свободе… ей нужно лишь вернуть собственные размеры. Только вот как это сделать???
        Гвинет съёжилась у ножки стола.
        - Фигурка в часах? Это достаточно надёжно?
        - До сих пор никто не выбирался, милая. Она обречена вечно украшать… Что? Калейдоскоп разбит! Девчонки здесь нет!
        - До сих пор никто не выбирался, да? - в голосе тёти Анны звучал неприкрытый яд. - До сих пор ты не запирал Вальденсов!
        - А куда, по - твоему, пропал кузен Эдмон?
        - Ты справился с сильнейшим магом рода, но не смог одолеть девчонку?!
        - Не кричи! Её необходимо найти. Срочно. Она не могла далеко уйти, не при её - то размерах.
        Начались поиски. Гвинет поняла - долго ножка стола укрытием не прослужит. Необходимо найти более надёжное укрытие.
        Взгляд её упал на стоящие неподалёку небольшие настольные часы, украшенные танцующими поодиночке дамами и кавалерами. Неожиданно пришло озарение.
        Только вот как самой пробраться в эти часы? Она сможет затеряться среди фигурок, это точно, но как затесаться в их компанию?
        Гвинет осторожно прокралась к часам, пользуясь тем, что её искали в другой части комнаты. Ударила окровавленным кулаком по стеклу.
        По зеркалу пробежала трещинка, и Гвинет подхватил лёгкий вихрь. Мгновение - и она стоит в уже знакомом зеркальном пространстве, а напротив неё разглядывает нежданную гостью незнакомый юноша в старомодной одежде со шпагой на поясе.
        - Как ты сюда попала? - ошеломлённо спросил он.
        - Важнее, как мы отсюда выберемся, - сказала Гвинет. - Я пришла сюда сама, а не по воле дяди Свентона и намерена всех вас освободить.
        - Но Свентон… Как он мог одолеть меня? Я же сильнее! Ты не ошиблась? Хотя, что за глупые вопросы. Тебе нет необходимости мне лгать. Прости, за годы заточения я привык говорить сам с собой.
        - А ты, собственно, кто?
        - Эдмон Вальденс к вашим услугам, - церемонно поклонился юноша. - Троюродный брат Свентона. Ваше имя?
        - Гвинет. Гвинет Вальденс. Я его двоюродная племянница. Не совсем понимаю, чем я ему помешала, но оказалась заперта в часах. Я выбралась чудом!
        - Можно ли узнать, что это было за чудо?
        Гвинет рассказала и показала пораненную ладонь.
        - Кровь семьи, - задумчиво сказал Эдмон. - Я идиот. То, чем накладываются чары, их и разбивает. Если, конечно, снимающий магию сильнее наложившего её, но Свентон никогда не был сильным магом. Как маг-часовщик он не превзойдён, но как просто маг… У нас действительно есть шанс выбраться самим и освободить остальных. Благодарю вас, Гвинет.
        - Было бы за что, - отмахнулась польщённая девочка. - Вот выберемся…
        Эдмон приложил руку к трещине в стекле.
        - Они уходят, - сказал он. - Толстяк и женщина. Сколько же я здесь лет, что Свентон так изменился!
        - Ну, ему около пятидесяти, - прикинула Гвинет.
        - Мне было семнадцать, когда он заточил меня, Свентон старше на два года… Боже, почти тридцать лет!
        - Не грусти, - неловко попыталась утешить его девочка, - зато теперь он толстый и старый, а ты - нет.
        - Благодарю, - усмехнулся Эдмон. - О, дверь закрылась! Гвинет, это наш шанс!
        И он выхватил шпагу, полоснув ею себя по ладони.
        Скоро они уже стояли на полу, а вокруг них растерянно оглядывались два десятка маленьких человечков. Похоже, Эдмон действительно был очень силен - его кровь разрушила не только его каморку, но и весь механизм, освободив всех пленников.
        Попросив Гвинет подождать пару минут, Эдмон собрал человечков вокруг себя и рассказал им все, что знал о чарах кузена. Быстро прекратил возмущённые крики и споры, и, воспользовавшись зеркалом, построил портал. Этот проход вёл в любое место по желанию. Невнятным заклинанием юноша вернул всем нормальные размеры и быстренько затолкал всех в портал, отправив по домам. Гвинет только растерянно хлопала глазами, наблюдая, как все улаживается, словно само собой.
        - Ну ты даёшь, - с восхищением выдохнула она, когда последний человек скрылся и переход снова стал просто зеркалом.
        Эдмон слабо улыбнулся.
        - Только я почти полностью выдохся, Гвинет. Чтобы вернуть нам нормальный вид, мне понадобятся все оставшиеся силы. Я не уверен, что смогу сейчас сразиться с кузеном.
        - Пойдём в мою комнату, - решила Гвинет. - Там я тебя спрячу. А ты отдохнёшь, и появишься перед семейкой, когда сочтёшь нужным.
        - Семейка! - хмыкнул Эдмон. - Не слишком-то это слово нам подходит. Семья - это когда все за одного, а не каждый сам по себе. Идём, Гвинет. Только, секунду, я наложу на часы иллюзию целостности…
        Часы приняли нормальный вид, и герои отправились искать комнату Гвинет.
        Дом и раньше выглядел огромным, а теперь, когда Гвинет стала крошкой - хотя Эдмон на всякий случай немного увеличил их размеры, - стал поистине гигантским. Девочке очень хотелось оказаться в собственной комнатке, которая теперь казалась воплощением дома и уюта. Но вместо этого они пришли в жёлто-бронзовую пыльную комнату.
        - Это моя комната, - сказал Эдмон. - Не думаю, что тебе стоит сейчас встречаться со Свентоном. Мне нужно часа два отдыха, и я сделаю тебя нормальной. Ты же пока придумай, как будешь объяснять своё спасение.
        - А может, ты придумаешь? - возмутилась таким перекладыванием работы Гвинет, но Эдмон, рухнувший на диван, уже спал. Девочка промыла под водой в ванной пораненную руку, перевязала ладонь носовым платком, села в кресло и принялась думать.
        Как назло, в голову не приходило ничего толкового. Появиться в столовой и сделать вид, будто ничего не произошло? Вряд ли дядюшка настолько доверчив, скорее, он заподозрит каверзу с её стороны, и предпримет какую-нибудь гадость. Значит, этот вариант отпадает. А если придумать вот так… или вот так…
        Скоро Гвинет, не отличавшейся особым терпением, надоело думать об одном и том же. Она встала и принялась осматривать комнаты Эдмона. Кем он там ей приходится? Троюродный дядюшка? А жаль - он симпатичный. Не красавец, конечно, но очень, очень обаятельный.
        Комнат у Эдмона оказалось, как и у неё, четыре. Гостиная, в которой на диване сейчас и спал Эдмон, спальня, гардеробная, забитая пахнущей пылью и затхлостью одеждой, и библиотека. Гвинет не слишком любила читать, но сейчас делать было нечего, и взяв с полки первую попавшуюся книгу, девочка принялась пробираться сквозь вычурные обороты старинных фраз.
        - Гвинет! Где вы? - услышала она в какой - то момент голос Эдмона и с радостью отложила скучную книгу - уже четвертую, но столь же занудную, как и предыдущие, заброшенные на первых страницах.
        - Я здесь! - крикнула она и вышла из библиотеки.
        - Вы придумали подходящее объяснение вашему спасению, Гвинет?
        - У меня не слишком хорошее воображение.
        - Ладно. Дайте подумать…
        Эдмон прикусил указательный палец. Пару минут он молчал, а Гвинет боялась сбить его с мысли.
        - Скажем, что это мне удалось разбить наложенные чары, - сказал он наконец. - За столько лет я мог найти способ. А затем я почувствовал сходные свежие чары на ваших часах и смог освободить вас. Пусть гнев Свентона окажется направлен на меня, я знаю способ с ним справиться. Теперь я предупреждён, а значит, вооружён. В любом случае, семье лучше опасаться меня, чем вас - это убережёт вас, Гвинет.
        - Вряд ли, - вздохнула девочка. - Боюсь, загадочное наследство бабушки Грейс слишком ценно для них.
        - В таком случае вам лучше остаться темной лошадкой, - Эдмон бросил взгляд на часы. - Если я правильно помню, сейчас близится время обеда. Позвольте проводить вас, Гвинет?
        - Да, - отчаянно закивала головой девочка. - Сама я заблужусь в этом ужасном доме!
        - Просто необходимо запомнить несколько правил. Я объясню их вам по дороге.
        Эдмон церемонно предложил Гвинет руку. Помедлив, девочка приняла её, и тут юноша заметил повязку.
        - Как я стал невнимателен! Снимите повязку, Гвинет, я залечу вашу рану.
        - А ты можешь?
        - После всего вы ещё сомневаетесь в силе моей магии?
        - Да нет…
        Гвинет осторожно протянула освобождённую от повязки руку. Эдмон накрыл её ладонью, сказал непонятную абракадабру, и девочка увидела целую и неповреждённую конечность.
        - Потрясающе! - выпалила она. - А я тоже так смогу?
        - Думаю, да, - кивнул Эдмон. - А теперь - идёмте!
        По дороге он действительно объяснил ей несколько секретов дома, так что теперь Гвинет могла не опасаться снова очутиться в мастерской дядюшки Свентона. А скоро они оказались около столовой.
        - Юная госпожа! - бросилась к Гвинет возникшая из ниоткуда Сесили, - где вы были? Я везде вас искала!
        - Я гуляла, - сообщила Гвинет. - И я же пришла. Пойдёмте в столовую, Сесили.
        Одобрительный взгляд Эдмона - кажется, надо продолжать разговаривать в столь же вычурном стиле. Ох, надолго ли её хватит с этой семейкой?
        Успокаивающе похлопав её по руке, Эдмон подождал, пока Сесили откроет дверь, и шагнул вперёд, увлекая Гвинет за собой.
        - Добрый день, дорогие мои, - провозгласил он. - Вы позволите мне и даме присоединиться к вам?
        - Эдмон? - вскочила, едва не опрокинув тарелку, тётя Гиацинта. - Нет, ты его сын, да? Как поживает папа? От него так давно не было вестей…
        - Гиацинта! Веди себя прилично! - стукнула по столу тётя Гвендолен. Гиацинта послушно замолкла.
        - Не стоит так ревностно реагировать на самозванцев, - дядя Мэрик казался статуей. - Гвинет, кто позволил тебе приводить в дом незнакомцев?
        Эдмон прошёл к столу, подвинул стул для Гвинет, предложил ей сесть и только затем сказал что-то непонятное, от чего вспыхнул золотистым светом.
        - Эдмон, - побледнев, опустилась на стул тётя Гиацинта. - Но как?
        - Вот это нужно спросить у милашки Свентона, - хмыкнул Эдмон, переставая светиться. - Мэрик, не сверли меня таким взглядом, я только что доказал - я это я. Подделать ауру не способен никто. Кстати, Свентон, что тебе сделала эта милая девочка? Я понимаю, зачем ты запечатал в часы меня, но чем тебе помешала наша очаровательная племянница?
        - Свентон? - вопросил дядя Мэрик, и взгляды всех присутствующих кроме Анны обратились к резко побледневшему дядюшке. Анна же изучала стол, словно он вот-вот должен ответить на все вопросы мира.
        - Гвинет, тебе лучше уйти и забрать с собой детей, - внезапно сказал дядя Мэрик. - Не спорь. Еду вам принесут в малую гостиную. Дети, быстро присоединились к Гвинет. Генриетта, Вильям, вас я тоже попрошу покинуть нас. Магические суды - не для детских глаз.
        - Но… - попыталась возразить Гвинет.
        - Не спорьте, - видимо, дядя подкрепил свои слова магией. Иначе Гвинет не могла объяснить, почему и она, и Генриетта, и Вильям, и Джейсон с Габриэлой и Леоном, тут же встали и ушли в уже знакомую Гвинет гостиную.
        - Дядюшка Эдмон, - протянула Генриетта. - А он симпатичный. Спас тебя, да? Умеешь ты находить нужное время и место… кузина! - в последнем слове прозвучала откровенная злость.
        - Завидуешь?
        - Было бы чему! У нашей дуры ни лица, ни фигуры!
        - Как ты точно себя описала!
        - Себя? В зеркало посмотрись, если уже речь не понимаешь!
        - Зачем? Это ты явно давно не гляделась.
        - Тихо! - вспылил Вильям, вставая между девочками. - Вам разве неинтересно, что там происходит?
        - Дядя Мэрик наверняка защиту поставил, - презрительно сказала Генриетта. - Ты даже этого понять не можешь, братик?
        - Может, он забыл…
        Но Генриетта оказалась права. На двери и стенах оказалась поставлена мощная защита - Гвинет видела её как тонкую зеленоватую плёнку. И подслушать или подглядеть что-либо не удалось. Пришлось приступить к обеду, магическим образом возникшему на столиках гостиной.
        Прошёл где-то час, когда Гвинет заметила исчезновение плёнки - защиты. Она вскочила, желая сообщить об этом остальным, но в гостиную уже входила тётя Гвендолен.
        - Ваш отец и дядя совершил преступление против Семьи, - холодно сказала она. - За это он выслан из дома. Анна, как его супруга и сообщница, понесёт такое же наказание. Джейсон, Габриэла. Опекунство над вами будет передано мне и Мэрику.
        - Выслан из дома? - не поверила своим ушам Гвинет. - И это все? Он пытался убить меня и Эд… дядю Эдмона!
        - Дура, - сообщила Генриетта мирозданию. Джейсон молчал, кусая губы. Габриэла зарыдала. Тётя Гвендолен вышла из комнаты.
        - Почему сразу - «дура»? - обиделась Гвинет. - Я многого не знаю!
        - Вот именно, - снизошёл до объяснений Вильям. - Только не «многого», а ничего. Ты ничего не знаешь. Наш дом… он не просто дом. И за его пределами нам жить нельзя. Если дядю не примет дальняя родня, ему придётся жить среди обычных людей. Он потеряет свою магию, а это - часть души и разума.
        - В общем, он станет полоумным, - «пояснила» Генриетта.
        - Но это… жестоко!
        - Ты уж реши, жестоко мы поступаем или «это все»? - съязвила Генриетта.
        - Я же не знала… Их надо переубедить…
        - Бесполезно, - в комнату вошел Эдмон. - Решения магического суда не подлежат отмене, Гвинет. И он знал это, когда запечатывал меня и многих, очень многих людей, чем-то помешавших ему. Кстати, их нужно освободить. Мы с Мэриком сейчас займёмся этим.
        - А что насчёт детей? - спросила Гвинет. - По мне, лучше им жить с родителями. Джейсон?
        - Что? - хмуро спросил Джейсон.
        - Ты бы предпочёл остаться здесь или уйти с родителями? - Гвинет была почти уверена в ответе. Хотя… сбежала же она из дома к тётушкам…
        - Я люблю отца, - дерзко заявил мальчик. - А магии у меня все равно почти нет. Только вот Габриэла… У неё есть способности. Крохотные, но…
        - Значит, я найду вашим родителям место у родни, - сказал Эдмон. - И обещаю, я сделаю все, чтобы вы жили с ними, а не с Мэриком и Гвендолен.
        - Не получится, - горько сказал Джейсон. - Они отобрали Генриетту, Вильяма и Леона у Жана. Отберут и нас. Мы же - Семья!
        - Жан - это?
        - Их отец. Муж тёти Греты. После её смерти их троих, - Джейсон мотнул головой в сторону кузенов, - забрали в Семью. И Гвинет тоже у отца отобрали. Семья - превыше всего!
        - Не тогда, когда она превращается в чудовище, - ответил Эдмон. - Я что-нибудь придумаю, Джейсон. А вы хотите вернуться к отцу?
        Этот вопрос был задан уже Генриетте, Вильяму и даже малышу Леону.
        - Нет, - выпалила Генриетта.
        - Да, - одновременно выкрикнул Вильям.
        - Папа? - глаза Леона наполнились слезами. - Хочу к папе!
        - А ты, Гвинет?
        - Пока не знаю, - честно ответила она. - Здесь… интересно.
        - И опасно.
        - Дай мне время… дядюшка.
        - Хорошо, - он кивнул и ушёл. Следом за ним разошлись и остальные. Леона забрала няня. А Гвинет ещё долго стояла у окна, глядя на залитый солнцем сад внизу.
        - Сесили! - верная горничная уже ждала её у двери. - Я хочу в сад. Как мне туда попасть?
        - Я провожу вас.
        - Ты свободна. Просто объясни мне, как туда пройти, - Гвинет нуждалась в одиночестве.
        Видимо, Сесили поняла это, потому что, быстро протараторив инструкции, немедленно исчезла. Гвинет не успела запомнить её слова, но решила справиться сама. Как там говорил Эдмон?
        Осторожно применяя правила, рассказанные юным дядюшкой, - не воспринимался он ею как дядя, видимо из-за своей сохранившейся молодости, - Гвинет стала изучать дом и довольно скоро вышла в комнату с огромными стеклянными дверьми. Они выводили в сад.
        Погуляв какое-то время и пригревшись на солнышке, Гвинет села на скамейку и закрыла глаза. Она сидела так довольно долго, пока её не накрыла тень.
        Лениво приоткрыв один глаз, девочка опознала Эдмона и подвинулась немного, давая ему возможность сесть. Говорить ей не хотелось. Ему, похоже, тоже.
        Шло время. Стояла прозрачная тишина, сотканная из тихих звуков сада. Ветер, перекликивание птиц, гудение шмелей…
        Внезапно Эдмон нарушил эту сказочную тишину.
        - Я и представить себе не мог, что моё возвращение вызовет столько неприязни. Я не прошу их радоваться, но и на столь откровенную ненависть тоже не рассчитывал! - в голосе его звучало отчаяние.
        Но Гвинет не собиралась ему сочувствовать.
        - Ты же знал, чем закончится суд! - обрушилась она на него. - Неужели никак нельзя было обойтись без него? Нашли бы какой-то способ наказать Свентона не столь болезненно.
        - Такого способа нет, - резко отрубил Эдмон. - И ты не видела, как много людей освободили мы с Мэриком. Их около сотни. Сотня людей оказалась превращена в часовые фигурки лишь потому, что чем-то не угодила Свентону!
        - Но все же, этот суд…
        - Такова Семья, Гвинет. Здесь выживает сильнейший. Слабые - умирают. А я хочу жить. Это неправильно?
        - Правильно, но так жестоко! Какая же вы после этого семья?
        - Сильная и уважаемая, - горько хмыкнул Эдмон.
        - Но ненастоящая, - с уверенностью сказала Гвинет. - Настоящая - где все друг за друга.
        - Свентон, убирая тебя, всего лишь заботился о будущем дочери. Значит, его маленькая семья - настоящая? Ведь она оказалась важнее твоей жизни. Если же верить тебе, то ради семьи можно пойти и на преступление.
        - Не думаю, - покачала головой Гвинет. - Семья - те, кого защищаешь, оставаясь ради них человеком, а не убийцей.
        Это были не совсем её слова - так говорила Кэтрин. Кэт была любительницей подобных моральных кодексов, не считаясь с их невыполнимостью. Но сейчас почему - то Гвинет поддерживала и понимала сестру. Пусть и не родную, но такую… правильную.
        - Сколько тебе лет? - неожиданно спросил Эдмон.
        - Пятнадцать… будет. Через полтора месяца. Это важно?
        - Сколько лет ты здесь?
        - Второй день, - невольно засмеялась Гвинет. - Тётки ругались, что меня хорошо спрятали, так что забрали меня лишь вчера. Послушай, Эдмон… Говорили, будто живя среди людей, магию теряешь. Как же я смогла вчера ею воспользоваться?
        - Поэтому я и спросил тебя о возрасте. Если бы тебя не нашли до того, как тебе исполнится пятнадцать, то твои способности как бы «уснули». И «проспали» бы до тех пор, пока кто-то из твоих потомков не оказался в одном из Домов.
        - А снова «усыпить» их не получится? Я не уверена, что хочу здесь оставаться.
        - Если ты в день рождения окажешься не у источника, то есть, вне дома, то получится.
        - Значит, у меня есть время, - повеселела Гвинет.
        - Время для чего?
        - Понимаешь… Здесь интересно. Привидения водятся, дома странные… Эдмон, ты не понимаешь. Это же приключение! Маленькое, безопасное приключение!
        - Ничего себе - «безопасное»!
        - Но дядя Свентон больше не опасен.
        - Не стоит недооценивать остальных.
        - Эдмон, это называется «паранойя».
        - Гвинет, это называется «осторожность».
        - Эдмон, вот ты где, - на тропинке появилась тётя Гиацинта. - Я искала тебя. Хотела поговорить.
        - К вашим услугам, кузина. Гвинет, я вас покину.
        Эдмон встал и подошёл к тёте Гиацинте. Предложил ей руку, и они скрылись из виду за кустами. Гвинет ещё немного посидела на скамейке, но добродушное настроение ушло, и она тоже решила вернуться в дом. Интересно, что задумала тётя Гиацинта… Но подслушивать Гвинет не станет! Ни за что не станет. Хотя бы потому, что маг Эдмон может легко её обнаружить.
        Как легко она поверила в магию! Впрочем, после сегодняшнего утра трудно в неё не поверить. Либо она признает существование магии, либо придётся решить: она сошла с ума.
        Гвинет вошла в дом и побрела искать свою комнату. Или кого-нибудь, кто подскажет, где её комната. Думать совсем не хотелось.
        Вечер прошёл напряжённо. До ужина Гвинет провалялась в своей комнате, глядя в потолок, за едой все молчали, лишь изредка обмениваясь необходимыми репликами - просьбами, а после все разошлись по комнатам. Гвинет хотела пристроиться к Эдмону, поговорить с ним, но он ушёл очень быстро. Пришлось вернуться в комнату.
        Стало скучно. Ни телевизора, ни компьютера, ни даже захудалой книжки.
        Книжка. Поискать, что ли, библиотеку. Заодно получше познакомиться с домом - Гвинет уже стала в нем ориентироваться, но пока ещё не чувствовала себя уверенно.
        Надев джинсы и футболку - платье ей надоело, - Гвинет отправилась на поиски библиотеки.
        Поиски увенчались успехом. А ещё, обложившись книгами, за одним из столов сидел Эдмон.
        - Эдмон? - окликнула Гвинет.
        - Гвинет, - отозвался он, оторвавшись от чтения и принявшись тереть глаза. - Как вы думаете, Свентон мог продавать или дарить часы с пленниками?
        - Не думаю. Слишком опасно - вдруг людей чудом освободят?
        - Вот и я так думаю. Свентон не настолько глуп. Скорее всего, мы освободили всех, кто пострадал от его рук.
        - А кто-то сомневается?
        - Гиацинта, - признался Эдмон. - Её муж исчез - говорят, бросил её, - десять лет назад, но, узнав о пленниках часов, она обрела надежду. Похоже, она все ещё любит его и мечтает простить.
        - Тётя Гиацинта была замужем? - искренне поразилась Гвинет. - По - моему, она только придаток тёти Гвендолен, а не личность!
        - Это обманчивое впечатление. В молодости она была красавица, да и умом не обделена. Не знаю, что сделала с ней Гвендолен и почему Гиацинта так изменилась.
        - И чем эти книжки помогут тебе найти мужа тёти Гиацинты?
        - Это хроники Дома. Как раз десятилетней давности. Пытаюсь понять, что тогда случилось необычного. Но, похоже, бедолага Дункан просто сбежал, не вынеся гнёта семейки. Хотя он из Семьи, не слишком отличающейся по традициям от нашей, должен бы привыкнуть.
        - Ясно, - вздохнула Гвинет. - А тётя Гиацинта правда была красивой?
        - Показать её портрет?
        - Про фотки слышали?
        - Техника не работает там, где бьют магические источники. Здесь нет электричества, освещение работает от магии источника. Так показывать портрет?
        Похоже, Эдмон только и мечтал сменить занятие, так что Гвинет кивнула. Да и любопытство никуда не делось. Как же выглядела в молодости невзрачная белобрысая тётка Гиацинта? Такая же серая мышь или все же красотка?
        На портрете тётя оказалась яркой блондинкой с сияющими глазами цвета морской волны. Маленькая и хрупкая, но при этом стройная и пропорциональная, она казалась дорогой фарфоровой куколкой, в которую мастер вложил всю душу. Узнать в этой яркой женщине ту, что теперь ходила следом за старшей сестрой и боялась говорить без её разрешения, было практически невозможно.
        - С ума сойти, - только и выговорила Гвинет, разглядывая портрет. - А тётя Гвендолен?
        Та тоже оказалась очень красивой в молодости женщиной. Но даже тогда на её правильном лице проглядывало выражение вечного недовольства, уже хорошо знакомое Гвинет.
        - А какой из этих портретов - мужа тёти Гиацинты? - Гвинет разбирало любопытство. И это при том, что она терпеть не могла разглядывать старые семейные фотографии отца.
        - Сейчас посмотрим… Да вот он! - Эдмон показал рукой на изображение привлекательного темноволосого мужчины лет тридцати пяти.
        - Симпатичный, - признала Гвинет, разглядывая портрет. - Они, наверное, были красивой парой. Почему же он сбежал? Жаль, портреты не говорят…
        Девочка коснулась рукой холста. Ладонь пронзила острая боль.
        Гвинет отдёрнула руку.
        - Да что же у вас все вещи такие травматичные! - возмутилась девочка, зализывая очередную ранку.
        - Травматичные? Странно у тебя проявляется твоя сила, Гвинет, - Эдмон, похоже так и не мог определиться, на «ты» он с Гвинет, или на «вы» то и дело сбиваясь, - но это явно её признаки! Значит, на портрет наложены чары, и сильные. Но кому понадобилось зачаровывать холст и краски?
        - Мне-то откуда знать?
        - И вы не хотите узнать? - снова вспомнил о вежливом обращении он.
        - Снова резать руку???
        - Боюсь, что да, - Эдмон достал из кармашка на поясе небольшой ножик - шпагу он на этой раз не взял.
        - Эдмон, не глупи!
        - Я не желаю, чтобы в моем доме творились непонятные мне вещи, - глаза юноши сверкнули сталью.
        - А вот меня это не касается! - Гвинет демонстративно отвернулась и сделала шаг вперёд, надеясь на здравомыслие Эдмона. Но раздавшееся сзади злое шипение заставило её обернуться.
        Юноша, уже успевший порезать руку, касался ею портрета, а из холста, шипя, высовывались головы змей.
        Гвинет ахнула и бросилась на помощь.
        - Назад! - крикнул Эдмон. - Ты безоружна!
        Змеи высовывались все дальше, пара из них уже обвивала юношу… и затягивала его в портрет.
        Гвинет растерялась. Безоружна. Что же ей делать? Звать на помощь? Да родственнички только рады будут избавиться от Эдмона!
        Юноша почти исчез в портрете, когда Гвинет услышала странный голос в своей голове:
        - Ты готова принять меня?
        - Если это спасёт Эдмона, то да! Быстрее!
        - Закрой глаза. И ничего не бойся.
        Гвинет повиновалась. Она понимала: происходит нечто странное, но человеку рядом с ней грозила смертельная опасность, и времени на раздумья не оставалось.
        Словно дуновение ветра прошлось по коже девочки. На миг стало зябко, но тут же холод сменился теплом. И в голове Гвинет появилось знание.
        Подняв правую руку, Гвинет произнесла звучащие в голове слова, и змеи осыпались мазками краски. Эдмон со стоном вывалился из портрета. Но Гвинет знала: часть змей ещё там, прячется внутри, и потому подошла к портрету ближе. Рука девочки светилась, и этот свет разрушал картину. Новые и новые змеи рассыпались сухой краской, и вот уже портрет - не портрет, а пустая рама, в которой сидит усталый скорчившийся человек. Его сходство с прежним изображением не оставляло сомнений - это и есть пропавший Дункан.
        - Невероятно, - выдохнул Эдмон. - Кто из нашей семьи мог такое сделать?
        Человек поднял голову.
        - Мы настоящие, - торопливо сказала Гвинет. - Не галлюцинации. Мы вас освободили.
        - Благодарю, - тихо сказал Дункан и попытался неловко вылезти из рамы. Эдмон бросился помогать.
        - Кто это сделал? - Эдмона интересовало только это.
        - Гвендолен, - горько усмехнулся Дункан. - Я мешал ей контролировать жизнь сестры. Хотя, возможно, она просто завидовала нашему с Гиацинтой счастью… Не знаю я её причин, знаю лишь, что однажды Гвен потребовала от меня уйти, исчезнуть из жизни Гиацинты. Я не согласился, и тут появились змеи. А потом я ничего не помню - только боль, одиночество, страх… И вот появились вы.
        - Но Гвендолен практически не владеет магией! - воскликнул Эдмон. - Неужели она решилась на договор?
        - Ты о чем? - Гвинет его не понимала. Слишком мало она знала.
        - Неважно, - отмахнулся Эдмон. - Кстати… А как тебе удалось спасти нас?
        Пришлось рассказать.
        - Источник сам пришёл тебе на помощь, - со смесью опаски и восхищения воскликнул Эдмон, выслушав рассказ. - Такое случалось, но лишь с очень достойными людьми.
        - А я, по-твоему, недостойная? - обиделась Гвинет.
        - Нашла время обижаться. Теперь у нас есть, что противопоставить договору дорогой кузины. Идём!
        - Но стоит ли? Гиацинта, должно быть, давно забыла обо мне, - вздохнул Дункан. - Столько лет… ни весточки…
        - Она по - прежнему верит в вас, - уверенно сказала Гвинет, забыв о своей обиде. - Мы это точно знаем. И тётя Гвендолен заслуживает наказания! Ой. А может, все - таки стоит её пожалеть? Не надо её судить, Эдмон!
        - Посмотрим по её поведению, - сухо ответил юноша.
        Обе тётки оказались в малой гостиной. Появление Дункана вызвало у них совершенно разные эмоции: тётя Гиацинта радостно вскрикнула и бросилась к мужу, а тётя Гвендолен…
        Откуда у неё в руках берётся этот дурацкий зонт? - недоумевала Гвинет, наблюдая, как зонт-трость медленно опускается на пол. Но вот он коснулся пола, раздался гулкий звон, и все замерли, не в силах пошевелиться.
        - Что за отвратительная манера - вечно лезть не в свои дела, - сквозь зубы процедила тётя Гвендолен. - За это вас стоит наказать. Обоих.
        С обоев поползли змеи. Разноцветные, но от того не менее опасные и пугающие.
        - Что ты делаешь? - испуганно воскликнула тётя Гиацинта, пытаясь сдвинуться с места.
        - Я сделала для тебя все. Я избавила тебя от этого типа, разрушавшего твою жизнь. А ты строила за моей спиной заговоры по его возвращению? За это тебя тоже необходимо наказать. А его я просто убью.
        - Нет, сестра!
        - Твоя жалкая «любовь» поставила под угрозу нашу семью, - Гвендолен словно не слышала Гиацинту. Змей становилось все больше и больше. - А эти двое… Жаль, но похоже, дочь Гермионы пошла в свою мать!
        - И рада этому! - выкрикнула Гвинет. Кажется, невидимые путы ослабели… или она принимает желаемое за действительное?
        - Предавшие семью должны быть уничтожены!
        И змеи ринулись на них.
        Гвинет закрыла глаза. Магия источника не просыпалась, а другого способа борьбы она не знала. Значит, её жизнь сейчас закончится. А жаль. Теперь она немного по - другому общалась бы с Кэтрин. Занудной, но честной, не скрывающей своих симпатий и антипатий.
        - Ай - яй - яй, племянница, - проговорил чей - то голос. Гвинет невольно открыла глаза. Но голос обращался не к ней: посреди комнаты парило привидение дедушки Альберта. Гвендолен ошеломлённо таращилась на него. - Разве так обращаются с родственниками?
        - Они - предатели!
        - А по - моему, наоборот. Семью защищают, не лишая близких их счастья, как ты поступила с Гиацинтой. Именно твои «благие намерения» привели к этой ситуации.
        Невидимые путы окончательно спали. И Гвинет доверилась пришедшему с их исчезновением «знанию». Главный источник силы тётки - её зонт-трость, под который она так ловко замаскировала магический посох.
        Огненная стрела сорвалась с рук девочки и ударила в зонт. Тот вспыхнул и осыпался пеплом. Змеи исчезли. Тётя Гвендолен завизжала и потеряла сознание.
        - Неплохо сделано, Гвинет, - одобрил дедушка. - Кажется, я больше здесь не нужен.
        И исчез. Растаял, словно туман в солнечный день.
        Гиацинта, рыдая, бросилась в объятия обретённого мужа. Эдмон и Гвинет, смутившись, решили оставить их вдвоём, но тут в комнату ворвался дядя Мэрик.
        Пришлось объясняться. Теперь, лишённая своего посоха, тётя Гвендолен стала неопасна, но её все равно решили отправить к обычным людям.
        - Я за ней присмотрю, - неожиданно даже для себя сказала Гвинет. - Я решила - вернусь домой, к отцу. Ваша жизнь мне не подходит. И предлагаю тёте Гвендолен поселиться с нами. Она же, все - таки, моя тётя.
        Переубеждать Гвинет не стали.
        Только Эдмон подошёл к ней, когда уже собравшая чемодан девочка стояла в холле с тринадцатью дверьми и ждала запаздывающую тётю.
        - Гвинет. Я понимаю, тебе жаль Гвендолен. Но она заслужила своё наказание. Может быть, не стоит так уж жалеть её?
        - Не будь эгоистом, - твердо сказала девочка. - И я - не вы. Я не брошу своего родственника в беде.
        - Как хочешь, - пожал плечами юноша. - Теперь последнее. Отныне ты связана с Источником, а значит, владеешь магией. Тебе предстоит многому научиться. Ты спасла меня, так что отдаю долг: ты должна периодически заглядывать в дом и обучаться своей силе. Но на поблажки от меня больше не рассчитывай.
        - Не буду. А заглядывать стану, - твердо сказала Гвинет. - Я теперь буду за вами присматривать. И буду вас навещать. Мне ещё столько нужно узнать - например, где будут жить дети дяди Свентона, удастся ли вернуть Генриетту, Вильяма и Леона отцу…
        - Наверное, удастся, - пожал плечами Эдмон. - Без инициативы Гвендолен с её одержимостью семьёй, все будет проще. И почему ты так о них беспокоишься, не понимаю.
        - Потому что ты глупый, - вздохнула Гвинет. - Только, знаешь, ты тоже меня навещай. Иногда. Поможешь, если что, бороться с тётей.
        Эдмон засмеялся и пообещал.
        В конце коридора появилась осунувшаяся и постаревшая тётка Гвендолен. Альфред катил следом за ней огромный чемодан. Повинуясь приказу Эдмона, дверь распахнулась…
        И Гвинет, перешагнув порог, оказалась дома.
        Глава 2
        Магическое наследство
        Быстрое возвращение Гвинет стало неожиданностью для домашних, и впервые за долгое время девочка увидела слёзы в глазах бросившегося обнимать её отца. Даже Люсинда крепко обняла Гвинет - а ведь та думала, что мачеха только обрадуется её переезду. И радостная улыбка на лице Кэтрин… сменившаяся удивлением, когда за сводной сестрой появились сначала чемодан, а затем тётя Гвендолен.
        Отец и Люсинда не слишком - то обрадовались новой родственнице в лице тётушки. Гвинет явно видела, что они с трудом скрывают недовольство: отец - из-за нелюбви к родственнице, а Люсинда - потому что ей придётся заботиться ещё об одном человеке, притом явно со скверным характером. Но Кэтрин, повздыхав, прочитала им лекцию о добре, всепрощении и помощи ближнему, на что получила одобрительное рукопожатие Гвинет. Кажется, теперь, объединённые общей целью заботы о тётке, девочки должны были поладить.
        Родители повздыхали и смирились. Переспорить Кэт мало кому удавалось.
        Гвинет поднялась в свою комнату. Как же здесь было уютно!
        Воровато оглянувшись, девочка достала из чемодана фарфоровую куклу - ту, о которой Эдмон сказал, что она была любимицей маленькой Гермионы. Разрешение взять куклу было получено, но вряд ли бы тётя Гвендолен его одобрила.
        Поставив куклу на комод, Гвинет спустилась к ужину, затем умылась и легла спать. И пусть впереди ещё целое лето, с каждым днём приближается девятый класс.
        Интересно, насколько ей удастся ужиться с тёткой, учитывая непримиримый, гордый и властный характер той. Конечно, сейчас тётя Гвендолен сломлена своим поражением и изгнанием, но это ненадолго. Ещё придётся наплакаться и не раз пожалеть о своём решении, но обречь сестру мамы на жестокую медленную гибель, даже не столько тела, сколько души? Да Гвинет себя после такого за человека считать перестанет! Она и так уже разрушила жизнь дяди Свентона…
        Секундочку! - остановила забежавшие куда - то не туда мысли Гвинет. Вот не стоит брать на себя вину за чужие поступки! Дядя сам сделал всё, чтобы эту свою жизнь разрушить, Гвинет стала только решающей деталью в руках судьбы. Никто ведь не заставлял его заколдовывать людей, это было его и только его решение. И он шёл по чужим жизням, не жалея их. Тётя, конечно, ничем не лучше… так распорядиться судьбой сестры! Но тётю ещё можно спасти - Эдмон упоминал, что под воздействием договора в людях проявляются худшие их черты, а теперь, когда договор разорван, тётю Гвендолен можно вернуть в норму, ну, насколько это доступно для её изломанного сознания.
        Шли дни. Каждую субботу Гвинет отправлялась в Дом, где под руководством Эдмона и госпожи Дары - нанятой юным дядюшкой учительницы, дальней родни одного из магических семейств, хорошо разбирающейся в теории магии - старательно изучала эту теорию, её законы и правила.
        К облегчению девочки, тётя Гвендолен почти не выходила из отведённой ей комнаты, стараясь проводить там практически всё время. А за общими семейными трапезами тётя предпочитала молчать и не поднимать взгляда от тарелки. Как ни странно, со временем женщина нашла общий язык с Кэтрин: они стали часами разговаривать о чём - то. После таких бесед Кэт выглядела выжатым лимоном, но довольной. А тётя постепенно стала походить на человека, а не на сломанную куклу. И стала то и дело ходить в церковь.
        День рождения прошёл спокойно и привычно. Так как Гвинет уже была связана с Источником, обряда слияния ей проходить не пришлось, и потому она осталась дома, отпраздновав с родными и посидев в кафе с подружками.
        Оставшиеся дни августа пролетели незаметно. Пришла осень, с нею - учёба. Тётя Гвендолен даже снизошла до подарка на первый учебный день: красивого блокнота с ручкой, меняющей цвет чернил по желанию владельца.
        День оказался точно таким же, как и во все предыдущие годы. Линейка, поздравления, уроки. Да и дальнейшие дни были похожи один на другой. Кроме Эдмона, с членами семьи Вальденс Гвинет не пересекалась, а на все вопросы получала один обтекаемый ответ, что идут разбирательства. Что можно разбирать уже почти два месяца, девочка не очень понимала, но большим не интересовалась из-за сильно возросшей учебной нагрузки.
        Заканчивался октябрь. Уже устоявшаяся жизнь не предвещала никаких неожиданностей. Источник себя не проявлял. Среди множества толстых книг именно заклинаниям оказалось посвящено не больше пяти-шести, остальное составляли всякие правила, законы, инструкции. Да и те немногие заклинания, которые она всё же выучила, редко давались девушке.
        Гвинет немного заскучала: магия оказалась нудным делом, вроде всё той же алгебры, - и её приходилось учить, учить и снова учить. Девушка начинала подумывать, не отказаться ли от магической учёбы. Всё равно в реальной жизни от неё не было совершенно никакого проку. Мир магии и мир реальности пересекались только в двенадцати Домах, где располагались магические источники, и за пределами стен этих домов новые знания девочки были не просто бесполезны, а откровенно вредны. Ведь то и дело Гвинет пыталась применить что-нибудь «эдакое», а в результате получала в лучшем случае - потерянное время.
        Словом, возникшему на столе письму она не удивилась, но и не обрадовалась. У неё были совсем другие планы на это воскресенье, редкий свободный день среди вечно занятых будней и праздников. Но письмо сияло зелёным и начинало угрожающе потрескивать. Гвинет знала: если его вовремя не открыть оно устроит такую световую и шумовую бурю, что сигнализация покажется детской игрушкой… правда, игрушки бывают весьма шумные…
        Пришлось взять конверт, вскрыть его и прочесть содержимое. После чего Гвинет задумалась. Проще всего было поверить, что это шутка, но маги отличались практически полным отсутствием чувства юмора. Пришлось пойти и постучать к тёте Гвендолен.
        - Здравствуйте, - сказала девочка, когда тётка открыла и, недовольно поджав губы, пригласила Гвинет пройти в комнату. - Тётя, это шутка?
        Тётя Гвендолен взяла протянутое ей письмо. Прочитала его. На лице женщины на миг отразилось удивление, но она тут же взяла себя в руки.
        - Это не шутка. Как ты можешь судить по имени, Глория Антерс действительно наша дальняя родня. Но она давно вошла в семью Антерсов и была вычеркнута из семейного древа. Почему она решила вспомнить о Вальденсах? - недоумённый жест. - Видимо, что-то случилось. И да, отказаться от права наследства ты не можешь. Если твоё имя внесено в списки претендентов на наследство, ты можешь только проиграть.
        - Проиграть, - повторила Гвинет. - Звучит несложно, мне ведь не нужно это странное наследство. И откуда эта дама вообще обо мне узнала? Опять магия?
        Тётя Гвендолен сочла выше своего достоинства отвечать на вопросы про очевидные вещи.
        - Будь осторожна, - только и сказала она. - Обычно испытания на наследство… непростые. И не вздумай проиграть в первый же день!
        - Почему? - Гвинет собиралась именно так и поступить.
        - Ты - самая вероятная наследница силы моей матери, Грейс. Если ты сейчас покажешь свою слабость, подведёшь Семью.
        - Бабуля Грейс проживёт ещё лет сто, - проворчала Гвинет.
        - Но если ты, самая возможная наследница, окажешься слабой - покажешь всем, что слаба Семья, - снизошла до пояснения тётя Гвендолен. - Ты не можешь этого допустить.
        - Могу, - проворчала Гвинет. - Но ладно, не стану. Постараюсь продержаться подольше и выбыть предпоследней. Интересно, кроме меня претендентов ещё много?
        - Не знаю, - ответила тётя Гвендолен и выставила Гвинет за дверь. Пожав плечами, девочка отправилась к себе: нужно собрать вещи. Ведь, как следовало из письма, следующую неделю ей предстоит провести в доме госпожи Глории Антерс вместе с ещё несколькими претендентами на её наследство. Словно Гвинет мало будущего наследства бабули, пусть живёт она долго-долго!
        Отец не слишком обрадовался известию, что Гвинет пропустит неделю обучения ради поездки к родственникам настолько дальним, что их давно следовало считать посторонними людьми. То, что это была родня со стороны Гермионы и, значит, родня странная, не добавляло ему радости и спокойствия. Он боялся, что Гвинет не сможет вернуться или, что его пугало гораздо больше, вернётся чужим для него человеком. Тёте Гвендолен пришлось потратить несколько часов на то, чтобы убедить Майкла Линнета: отказ от поездки грозит его дочери слишком серьёзными негативными последствиями даже в обыденном мире, что уж говорить о его магической составляющей.
        И вот Гвинет с переживающим семейством стоит у порога, сжимая в ладонях ручки сумки, и ждёт машину, которая должна отвезти её в неизвестность. Ведь по дороге автомобилю предстоит пересечь несколько пространственно-временных разрывов - порталов - и, в отличие от отца, Гвинет это прекрасно известно.
        - Ничего, - подбодрила сама себя вслух девочка, - через пару дней меня вернут обратно, и ничего со мной не случится. Ну что может произойти, если я просто откажусь проходить эти испытания? Точнее, если стану проходить их не в полную силу.
        У дома остановилась машина - ярко-жёлтое такси с номером, о котором Гвинет была предупреждена. Быстро чмокнув отца в щёку, девочка помахала Люсинде и Кэтрин, и, не дожидаясь, пока ей откроют багажник, залезла на заднее сиденье, прижимая к себе сумку, словно единственную связь с родным домом.
        Автомобиль тронулся. Гвинет попыталась завязать с таксистом разговор, но мужчина молчал и не отводил взгляда от дороги. Гвинет не добилась от него ни словечка, и скоро бросила бесплодные попытки разговорить молчуна. В машине даже радио не играло! Пришлось включить музыку в телефоне, с тоской думая о том, что первый же портал отключит технику до момента возвращения Гвинет в нормальную реальность.
        Перемещение порталом в иную реальность произошло довольно быстро, примерно через час. Девочка попыталась смотреть в окно, но за стеклом виднелась лишь густая серая хмарь. Лишь изредка она сменялась чем-то вроде пейзажей со странными домами, часто похожими на замки, и мелькали они очень быстро, снова уступая место серому ничто.
        Но вот машина выехала на просёлочную дорогу. С одной стороны раскинулось поле кукурузы - это в конце октября-то! - с другой простиралась бескрайняя гладь лаванды.
        Впереди показалось продолговатое бледно-жёлтое здание. Два этажа, мансарда под острой крышей, высокая труба и крупный флюгер в виде дракона. Деревья, в беспорядке разбросанные по пространству перед домом и по сторонам, и никакого забора. Даже живой изгороди не было. Зато по обеим сторонам от крыльца расположились ухоженные клумбы.
        Подъезжая, Гвинет увидела слева ещё один почти такой же дом, только с угловой башенкой и зелёного цвета. Но её внимание тут же вернулось к крыльцу жёлтого дома: около него стояло трое людей.
        Вот таксист остановил автомобиль, не съезжая с дороги на ведущую к крыльцу тропку, выложенную красной плиткой. Гвинет вылезла из машины, которая тут же уехала, и с неудовольствием отметила, что двоих присутствующих отлично знает. Это Габриэла и Джейсон, дети дяди Свентона. Вряд ли они простили ей разоблачение их отца, и неважно, что он сам был виноват, а Гвинет оказалась его жертвой, которой просто немного повезло.
        Зато незнакомый ей парень был очень красив, это стало первым, что Гвинет отметила в его внешности. Светлые длинные волосы, увязанные в хвост, чёткие черты лица, прекрасная даже в глупом старомодном фраке фигура.
        - Здравствуйте, - вежливо сказала Гвинет, не зная, как ей себя вести и потому лишь сильнее прижимая к себе сумку, словно ту у неё собирались немедленно отобрать. - Габриэла, Джейсон… Вы тоже здесь?
        - Да, - кивнул Джейсон. - Привет, Гвинет. И я не виню тебя за папу. Но и любви у меня к тебе особой тоже нет, уж прости. Остановимся на чём-то нейтральном, ладно, кузина?
        - Хорошо, - на сердце у девочки стало немного легче. - Только я беспокоюсь - говорят, какие-то испытания, а Габриэле только десять, если не ошибаюсь.
        - Я за ней присмотрю, - уверенно сказал Джейсон. - А пока позволь представить, - он махнул рукой в сторону красавца, - это Орсон Антерс, наш очень дальний родич. Орсон, перед тобой Гвинет… Кузина, а какая у тебя фамилия? Ты же вроде отказалась считаться Вальденс.
        - Отказалась, - кивнула Гвинет. - Я Линнет. Гвинет Линнет.
        Орсон взял её руку и со старомодным поклоном поцеловал кисть Гвинет. Девочка невольно дёрнулась, чудом не отобрав руку рывком. Чуть смутилась и кое-как сказала:
        - Рада знакомству… но зачем такие условности? Мы же, кажется, родственники.
        Вдали показалась машина, ещё одно жёлтое такси.
        - Едут, едут! - звонко закричал кто-то. И из-за угла дома показалась худенькая светловолосая круглолицая девочка лет двенадцати, в нарядном кремовом платье с оборками. Даже малышка Габриэла была одета не столь кукольно, предпочтя фиолетовое струящееся платье с золотистой вышивкой.
        - Глория! - с ноткой укоризны произнёс Орсон и повернулся к Гвинет: - Прошу простить, моя младшая сестра несколько излишне эмоциональна. Надеюсь, что с возрастом она образумится.
        - Ну что ты, детская непосредственность - это ведь так мило! - с ехидством пропела Габриэла. Гвинет покосилась на неё: для десятилетней девочки это прозвучало излишне грубо.
        - Всё же брату стоило бы несколько больше внимания уделять твоему воспитанию, Габриэла, - укоризненно покачал головой Орсон.
        Джейсон хотел что-то сказать, но не успел: подъехала машина. Остановилась, и из неё выскочил кузен Гвинет, Вильям. Гвинет внутренне содрогнулась, уже предполагая, кого сейчас увидит.
        И не ошиблась. Правда, первым вышел шофёр, но он почтительно склонился перед правой задней дверью машины, открыв её, и изнутри грациозно выплыла Генриетта в простом, но явно ужасно дорогом бирюзовом платье.
        - Доброе утро, - пропела девушка окружающим, и наморщила носик, увидев Гвинет. - О, и ты здесь? Впрочем, тетя Глория всегда отличалась странностями.
        - Неудивительно услышать это, ведь она пригласила и тебя, - почему-то Генриетта ухитрялась немедленно выводить Гвинет из себя, лишая девочку спокойствия и вызывая лишь раздражение. Вот и сейчас Гвинет взвилась ракетой, желая наговорить кузине как можно больше гадостей.
        - Перестаньте, пожалуйста! - почти взмолился Джейсон, принимая из рук шофёра ручку гигантского чемодана.
        - Генриетта, - заговорил Орсон, неодобрительно глядя на родственницу, - подобные речи совершенно недопустимы для благородной дамы. Я могу понять Гвинет, она воспитывалась не в Семье, но слышать такое от тебя - несколько странно.
        Гвинет стиснула зубы, чтобы не наговорить гадостей и красавчику. Она ведь не сказала ничего такого, Генриетта первая принялась её оскорблять, так почему…
        - Ох, Орсон, перестаньте, - грациозно повела рукой Генриетта. - Ваше занудство иногда заставляет усомниться в вашем реальном возрасте.
        - Брат не зануда, - насупилась Глория.
        - Конечно, милая, - и Генриетта потрепала девочку по щеке. - Он сверхзануда, ты права.
        - Я не говорила! - начала возмущённо говорить Глория, но тут часы пробили полдень. Пробили громко и весьма ощутимо: Гвинет словно пронзило током, заставив вздрогнуть. То же, судя по непроизвольным вздрагиваниям, случилось и с остальными.
        Дверь дома отворилась, приглашая прибывших пройти внутрь.
        - Кажется, это «добро пожаловать», - нервно усмехнулся Вильям, неосознанно теребя лямки рюкзака.
        - У нас пять минут на решение, помните? - сообщил Джейсон. - Не успеем войти, значит отказались от испытаний.
        - Что особенного в том, чтобы просто войти в дом? - изумилась Гвинет. И, полная решимости, сделала шаг к крыльцу.
        - Ничего, если не считать, что мы не сможем оттуда выйти, пока не будет избран наследник или наследница, - вздохнул Джейсон.
        Остальные согласно кивнули. Похоже, всем было немного страшновато, пусть подростки и пытались не выдавать этого.
        Гвинет тоже замерла, не решаясь поставить ногу на ступеньку крыльца. Но тут же одёрнула себя: она - не трусиха и никогда ею не станет. Остальные боятся? Ей же лучше, может, её признают наследницей автоматически, по причине отсутствия других претендентов, так что выйдет она из дома минут через десять. И вернётся домой пораньше.
        Девочка отважно зашагала по ступенькам. Застыла на долю секунды перед проёмом двери, заглядывая внутрь: небольшой квадратный коридор со шкафом, полкой для обуви и большим зеркалом. Перед последним лежали несколько пар тапочек. Всё выглядело настолько обыденным, что страх исчез, и Гвинет переступила порог.
        И ничего не случилось. Совсем ничего. Обнадёженные этим, в дверь зашли и остальные. Столпившись в сразу ставшем маленьком коридоре, теперь забитом подростками и вещами, они загалдели каждый о своём, и не сразу заметили, как дверь медленно закрылась, отрезая их от остального мира.
        Стали исследовать дом, оставив вещи у входной двери. Держались толпой: не желая признаваться друг другу в слабости, потенциальные наследники всё же побаивались пока оставаться в одиночестве.
        Внизу оказалось всего две комнаты, точнее, комната и кухня. Обе, и гостиная и кухня-столовая, были просто огромными. Под лестницей на второй этаж, расположенной в проходе между комнатами, спрятались ванная, больше похожая на бассейн, и две туалетные. Зато второй этаж представлял собой длинный коридор, в котором по правой стороне шли комнаты, а с левой, в промежутках между окнами, стояли полки, уставленные журналами и подшивками газет.
        Принялись делить комнаты. К огромному огорчению Генриетты, те ничем не отличались друг от друга, даже цвет и рисунок обоев был идентичен. Что уж тут говорить об обстановке: плетёная кровать, шкаф, стол, два стула и этажерка с тремя ящиками внизу вместо комода. На стене, напротив окна, круглое зеркало, над кроватью - морской пейзаж. Гвинет специально сходила в соседнюю комнату, чтобы убедиться: этот пейзаж был одинаков во всех помещениях, хотя, казалось бы, зачем кому-то рисовать семь повторяющихся даже в деталях картин? Да, комнат было семь, как и «наследников». Восьмая дверь вела в ванное помещение: две душевые и две туалетные комнаты.
        Лестница в мансарду была сломана: в ней имелось лишь три нижние ступеньки, остальные отсутствовали. Поэтому дом казался маленьким - насколько это возможно - и совершенно безопасным. Гвинет даже ощутила нечто вроде разочарования. Слишком обыкновенно выглядел этот дом, никаких тайн и загадочных уголков, как в Доме Вальденсов.
        Наконец комнаты поделили. Гвинет досталась четвёртая от стены. Закрыв дверь, девочка задумалась, разложить ли вещи сразу, или спуститься вниз, выпить чаю. Чаю хотелось очень. Да и впускать из поля зрения соперников тоже казалось неблагоразумным. Конечно, Гвинет не нуждалась в наследстве почившей Глории - и кто только придумал назвать сестру Орсона этим же именем? - но и вылететь в первый же день из-за какой-нибудь глупой мелочи тоже не хотелось.
        В двери обнаружился ключик. Заперев дверь, Гвинет спустилась вниз, застав на кухне Джейсона, уже готовящего тосты, и Габриэлу, тщательно заплетающую косички красивой тряпичной кукле. С грохотом спустился Вильям - наверное, он перескакивал через ступеньки, иначе объяснить шум его появления Гвинет не смогла.
        В шкафах обнаружились продукты, посуда и сладости. Гвинет сделала чай и подогрела в микроволновке блинчики с джемом, Габриэла, отвлекшись от куклы, с помощью болтающего о каких-то пустяках Вильяма накрыла на стол. К приходу на кухню Орсона в компании сестры и Генриетты, остальные уже рассаживались за столом, обмениваясь нервными шутками.
        Чаепитие прошло спокойно. Убирая со стола посуду, Гвинет и Джейсон услышали возмущённый голос Генриетты:
        - Постойте, мы что, должны всё делать сами? А где же слуги?
        - В доме никого, кроме нас, - напомнил Орсон. - Это условие испытания, Генриетта.
        - Но мы же не умеем готовить! Не можем же мы питаться всухомятку, только полуфабрикатами!
        - Извини, - в голосе Гвинет невольно проскочили ядовитые нотки. - Но ты можешь сидеть голодной.
        Генриетта возмущённо дёрнула стул, и тот с грохотом проехал по разноцветной плитке пола. Но сказать что-либо красавица не успела: Вильям быстро схватил сестру за руку и успокаивающе произнёс:
        - Ну что ты, Генри, не волнуйся так. Морщины появятся.
        Гвинет против воли громко хмыкнула. Морщины. В пятнадцать-то лет! Неужели Генриетта не понимает, что старший брат над нею подшучивает?
        Но та, похоже, приняла ироничную заботу брата за чистую монету. И Гвинет подумала, что не всё ладно в датском королевстве… точнее, в семье Генриетты и Вильяма. А ведь они родные брат и сестра, не кузены. Наверное, стоит присмотреться и к остальным. Возможно, удастся как-то вбить клинья в их личные взаимоотношения…
        Гвинет резко тряхнула головой. Что с нею? Это не её мысли! Как можно желать рассорить родных или друзей? Это подло, и к тому же несвойственно даже такой неидеальной девчонке, как она. Да, за ней немало проступков, однако в том, чтобы нарочно - или даже случайно - поссорить кого-то она не замечена. Так с чего же сейчас ей больше всего на свете хочется рассорить Джейсона с Габриэлой, Вильяма с Генриеттой, а совершенно незнакомого и пока ни в чём не виноватого перед ней Орсона с Глорией?
        - Вы ничего не чувствуете? - охрипшим от волнения голосом Гвинет прервала говорящих о чём-то ребят. - У меня словно кто-то чужой в голове завёлся…
        - Скорее всего, это незначительное ментальное воздействие, - спокойно обернулся к ней Орсон. - Просто поставьте щит, как все мы, и неприятные ощущения исчезнут.
        - Или ты даже такой мелочи не умеешь? - фальшиво удивилась Генриетта. - Мы-то ставим такие щиты даже не замечая этого, едва лишь появляются малейшие признаки воздействия. И ты ещё на что-то рассчитываешь? Я и раньше не переоценивала твои мозги, но сейчас окончательно разочарована!
        - Рада за тебя, - огрызнулась Гвинет и продолжила с удвоенной энергией собирать посуду, с тоской думая уже одругом: без электричества надеяться на посудомоечную машину попросту нелепо, значит, посуду придётся мыть руками. И хорошо бы назначить дежурства, чтобы все поровну и по-честному работали по хозяйству, но ведь Генриетта ни за что не согласится, обязательно скажет, что её маникюр испортится…
        - Предлагаю нам составить график, - сказал в этот момент Джейсон, сгружая очередную стопку тарелок в раковину, и Гвинет настороженно покосилась на кузена. Ментальные щиты никогда ей не давались, удалось ли ей сейчас поставить его - неизвестно, и на миг она заподозрила паренька в чтении её мыслей. Пришлось напомнить себе, что телепатия невозможна, даже маги способны лишь давить на чужой разум эмоциями, заставляя мозг испытуемого подстраиваться под эти эмоции и мыслить в желаемом для мага направлении.
        Джейсон тем временем озвучил порядок готовки, мытья посуды и уборки по дому. Избавлена ото всех обязанностей оказалась одна лишь младшая из всех присутствующих Габриэла. Остальным шести были предложены занятия и примерное их расписание.
        Как и ожидала Гвинет, Генриетта немедленно взвилась. Красавица не собиралась снисходить до столь низменных занятий. И потом, с чего это Габриэле сделано исключение? Вот пусть это исключение будет она, Генриетта, Габриэла вполне её заменит, и нечего бездельничать только потому, что та младшая. Однако, к облегчению Гвинет, - и Джейсона, он не смог скрыть радостного вздоха, - за график и Габриэлу заступился Орсон. Он был старшим из всех ребят, и то ли поэтому, то ли в силу его характера, ухитрялся говорить так, что его слушались. Даже Гвинет захотелось вытянуться по струнке, когда он негромко выговаривал Генриетте, и броситься немедленно заниматься чем-то полезным.
        Ребята занялись придуманными Джейсоном назначениями. Гвинет выпало домучить посуду в обществе Вильяма. Генриетта под присмотром Орсона недовольно возила пылесосом по полу, а юноша шёл следом, намывая пол мокрой тряпкой на швабре. Габриэла вызвалась помочь, протирая пыль с низких полок. Джейсон с Глорией негромко обсуждали кулинарные книги, нашедшиеся в одном из кухонных шкафов, надеясь суметь приготовить на обед и ужин что-то несложное, но вполне съедобное.
        Вытерев руки, Гвинет задумалась. Хотелось… чего-то. Точнее - интернета и общения в сетях, картинок и «мемов». Или хотя бы музыки.
        В гостиной стояло фортепиано, и Гвинет отважилась коснуться блестящих клавиш. Но играть по-настоящему она не умела, да и раздавшиеся гулкие звуки скорее пугали, чем наводили на мысль о мелодии. Гвинет быстро захлопнула крышку фортепиано, но в воздухе ещё с полминуты висел звук ноты.
        Чем заняться в отсутствия интернета, девочка не представляла. Книги… здесь даже книг не было, на втором этаже пылились сплошь журналы да газеты.
        Габриэла и Глория, освободившись, отыскали где-то раскраски с принцессами и сейчас деловито шуршали карандашами по бумаге. Впрочем, малышки и так находились в наилучшем положении: три полки одной из шести больших витрин занимали разные куклы, так что младшим нашлось бы во что поиграть. Хотя какая Глория малышка? Гвинет в её двенадцатилетнем возрасте кукол уже презирала, считая развлечением для мелкотни. Даже если маги из-за отсутствия электричества и его благ развиваются медленнее, Глория, скорее всего, уже не играет в куклы.
        Но убедиться в этом Гвинет не сумела: Глорию позвал Джейсон, слишком серьёзно отнёсшийся к своей задаче накормить семерых подростков, и эта парочка дружно зашебуршала на кухне. Гвинет попробовала предложить им помощь, но девушку отослали, напомнив, что завтра её очередь готовить, вот тогда-то её навыки и пригодятся. А пока - отдыхай!
        Спи-отдыхай, как в одной старой-престарой сказке, из которой Гвинет помнила только эту фразу да финальную, про плату «рубль в год» - «сто годов - сто рублёв, богатейкой станешь».
        В очередной раз хмыкнув: и как герой сказки надеялся, что к нему при таких условиях пойдут работать? - Гвинет на миг подумала, что она бы, пожалуй, и согласилась, лишь бы не маяться от безделья. Служанке в той сказке как раз бездельничать бы не пришлось ни секунды, ведь «спать-отдыхать» ей предстояло лишь в воображении работодателя.
        Гвинет поднялась на второй этаж, прошлась вдоль полок, пытаясь найти среди журналов и подшивок хоть что-нибудь интересное. И действительно, ей попалась книга, старая, пожелтевшая от времени, пахнущая пылью, с оторванными титульными страницами и выцветшими буквами.
        Взяв книгу, девочка спустилась в гостиную, где уже расположились Генриетта с вышиванием и Орсон с Вильямом за шашками. Села в кресло у окна, подальше от кузины, слишком притворно увлечённой подбором нитей мулине и потому не замечающей Гвинет больше демонстративно, чем на самом деле, кивнула поприветствовавшим её кузенам, и раскрыла книгу на середине. Всё равно первые страницы отсутствовали.
        И принялась разбирать выцветший текст с главы под невнятным римским номером.
        Девочка проснулась от бьющего в глаза яркого солнечного света. Выскочила из кровати, ступив босыми ногами на пушистый бежевый ковёр. Побежала к окну, распахнула его, вдохнула воздух, напоенный ароматом цветущих под окном пионов. Высоко в небе чинно плыло одинокое кучерявое облачко, и девочка со смехом помахала ему.
        Сегодня особенный день. Она станет жрицей Повелителя Ветров. И Юукка, конечно, тоже, ведь жриц всегда трое.
        Что случится, если Юукку и её саму изберут разные повелители, девочка не задумывалась: в пятнадцать лет кажется, будто ничто во вселенной не способно разлучить двух наивернейших подруг.
        Бросив быстрый взгляд на напольные часы, бодро тикающие у стены, девочка умылась с помощью кувшина и тазика, удивляясь непривычности собственных движений, словно она никогда этого не делала, а ведь поступала так всю жизнь. Затем стала одеваться. Простое белое платье, лёгкие сандалии, затем заплести длинные, ниже талии, волосы - странно, отчего движения тоже такие, словно она привыкла к более короткой стрижке? Она ведь готовилась в жрицы с детства, а любая претендентка должны иметь длинные волосы.
        Всё же косу удалось заплести, украсив её белой лентой, завязанной пышным бантом, и девочка поспешила вниз по лестнице. Пробежала мимо кухни, откуда, вопреки обыкновению не тянуло ничем вкусным: в это важное утро девочке нельзя было даже глотка воды.
        Юукка, рослая золотоволосая девочка, выглядящая старше своих лет, уже ждала её у калитки. Как всегда, Юукка во всём предпочитала быть первой.
        - Доброе утро, - жизнерадостно поздоровалась девочка.
        - Доброе утро, - чинно кивнула сдержанная Юукка, тепло улыбаясь подруге. - Волнуешься?
        - Нет, конечно, - чуть возмутилась девочка, закрывая калитку. - Ну… разве что капельку… а ты?
        - Всё будет правильно, - уверенно заявила Юукка, и девочки направились к центральной площади, где собирались возможные избранницы Повелителей.
        - Правильно - или хорошо? - решила уточнить девочка, но Юукка привычно проигнорировала вопрос, всем видом показывая его глупость и неуместность.
        Скорчив гримаску, - девочка любила подругу, но порой та бывала невыносима, - девочка услышала хмыканье Юукки, которая ускорила шаг.
        Хотя до полудня ещё оставалась пара часов, площадь перед храмами уже была полна народа. Множество девочек пятнадцати лет, одетых в одинаковые белые платья, и настороженно поглядывающих друг на друга, в изучении соперниц. Почётно стать одной из двенадцати жриц. К тому же, через десять лет служения каждый из Повелителей изберёт из троих своих служительниц одну, которая получит право на исполнение трёх желаний. Почему желания исполнят только четырём жрицам из двенадцати, никто не знал, как и критериев, по которым найдут счастливиц. Но спорить с Повелителями, отстаивая права остальных девушек, тоже потративших десять лет юности на служение, глупцов не находилось.
        Немногочисленные скамейки оказались заняты. Некоторые из девочек прихватили с собой раскладные табуреты или небольшие циновки, но таких было мало: большинство стояли на ногах, переминаясь и завидуя более догадливым.
        Девочка хотела отвлечься и побеседовать с Юуккой, но поняла, что в горле пересохло от волнения, а мысли в голове разбежались. Поэтому она лишь крепко сжала подругу за руку и стала молча ждать.
        Юукка тоже молчала. Время, казалось, не движется: девочки то и дело бросали взгляды на главные городские часы, висевшие на башне между храмами, но стрелки перемещались медленнее, чем какие-нибудь улитки. Тем не менее, как все знали, приходить следовало заранее, видимо, ожидание было частью общего испытания.
        Наконец стрелки всё же сошлись у цифры двенадцать. Но девочка услышала только часть ударов - то ли пять, то ли шесть, но не больше. Мир вокруг исчез, остались лишь бесцветная пустота и абсолютная тишина, в которой не было слышно даже дыхания.
        Девочка заозиралась, невольно ёжась от зябкой прохлады. Никого. Ничего. И что же ей нужно сделать?
        Она подождала подсказку, но подсказка не появлялась. Только бесцветное зябкое пространство вокруг, да давящая тишина.
        Девочка крикнула, но голоса не было. Она просто открыла и закрыла рот, откуда не вырвалось ни звука.
        Ей стало страшно. Впервые в жизни эта беззаботная девочка испугалась по-настоящему. Захотелось съёжиться, свернуться в клубочек, стать крохотной и незаметной, забиться в самый дальний и тёмный угол. А здесь даже углов не было!
        Именно это осознание неожиданно прогнало липкий страх. Девочка нервно засмеялась: куда уж дальше-то прятаться? Она и так одна-одинёшенька в самом странном углу мироздания. Вот как раз здесь бояться нечего и некого. Это самое безопасное место, какое только может существовать.
        Она распрямилась. Страх уступил место любопытству. И тут раздался голос, звучавший отовсюду: сверху, снизу, со всех сторон. После тишины он немного оглушал, и девочка в первый момент зажала уши ладонями, но тут же опустила их, внимательно слушая.
        - Ты поняла и приняла наш мир, - говорил голос, - Готова ли ты отречься от суетности внешнего мира и отдаться покою и безмятежности нашего внемирья?
        Теперь, когда навязанные извне чувства ушли, здесь стало так спокойно, так уютно… Девочка кивнула, оставляя страхи, тревоги, беспокойство и иные эмоции там, где-то снаружи. Конечно, среди них, этих эмоций, были и безмятежные, счастливые. Но сейчас они выглядели такими мелкими и незначительными! Поэтому уже более уверенно девочка повторила вслух:
        - Да, готова.
        - Готова ли ты разорвать связи, удерживающие твоё тело?
        Перед внутренним взором девочки замелькали воспоминания. Вечно занятый отец, хмурая старшая сестра с её вкуснейшими яствами, весёлая семейная пара напротив, их забавный малыш Тобри, старая соседка - ворчливая, но добрая, - щенки дружелюбной Баськи, девчонки и мальчишки из храмовой школы, симпатичный Тамен (в него девочка была даже чуточку влюблена), правильная Юукка…
        Юукка! Её лучшая - настоящая - единственная! - подруга. Самый главный для неё - даже Тамен не значил для девочки так много - человек.
        Это оказалась самая крепкая связь с прошлым, которое не должно было стать настоящим. Девочка заколебалась. Она готова отказаться от всего, даже от семьи, хотя и очень сильно любила отца и сестру, но отречься от Юукки? Той, что поддерживала её всегда, даже когда сама утрачивала веру или надежду? Той, что давала ей силы жить и двигаться вперёд?
        - Ты готова? - повторил голос. Пришло странное понимание: её спросят ещё раз, и он станет последним - четвёртого вопроса просто не будет, а она провалит испытание и потеряет шанс на исполнение мечты.
        Подруга или мечта? Мечта или подруга?
        Но ведь это всего лишь на десять лет… А потом она вернётся и снова подружится с Юуккой.
        - Готова, - неуверенно сказала девочка. И картинки воспоминаний стали выцветать, пока не исчезли полностью, оставив лишь опустошённость. На миг сердце кольнуло сожалением, но оно тут же исчезло, сменившись безразличием.
        - Готова ли ты разорвать связи, удерживающие твою суть? - вопросил голос.
        Девочка растерялась. Она, вроде, уже всё отдала. Что же ещё осталось? Нужно, конечно, просто сказать: «готова», - но стало как-то неуютно. Суть…
        И она несмело сказала:
        - Простите, пожалуйста, но что именно мне нужно отдать?
        - Имя, - прогремел голос. - Скажи: «отдаю» - и назови его.
        Имя? Всего-то! Полная ерунда. Девочка открыла рот… и поняла, что не помнит.
        Она не помнила собственного имени!
        Кажется, первая буква что-то вроде «М…», «Ми…» или «Н»? А может, и вовсе какая-нибудь «Р»?
        - Ты готова? - в голосе впервые проявился намёк на эмоцию - раздражение.
        Как же её зовут? Неужели к ней никогда не обращались по имени? Может, у неё есть хотя бы прозвище? Невозможно ведь, чтобы совсем ничего не было, ведь имя - суть человека!
        Секунду, - сосредоточилась на этой мысли девочка, - если у меня нет имени, то кто я? Что я? У меня нет мира - я уже отказалась от него; - нет друзей и родных - я отреклась от них; нет имени… Я - ничто? И этим я мечтала стать? Но я ведь хотела стать жрицей, а не пустой оболочкой!
        Жрицей? Чьей ещё жрицей, жриц не бывает, есть только священники, - закопошились вдруг странные, неправильные мысли. Жрицы были только у язычников, и Кэтрин говорила…
        Кэтрин? Кто это? Это её имя? Нет, оно ощущается чужим. Но при этом оно до такой степени… привычно? Привычно, правильно, раздражающе…
        - Ты готова? - прогремел голос.
        Кэтрин. Может, это всё-таки она сама? Просто сказать и… исчезнуть. Но она не хочет исчезать!
        Она же отказалась от эмоций - так почему сейчас в ней хлещет раздражение? Нельзя же быть такой скучной, правильной занудой, даже Люсинда, и та…
        Люсинда. Возник образ симпатичной молодой женщины, а рядом с ней… Папа!
        Папа, Майкл. И мама, пусть её образ сохранился только на фотографиях и видео. Мама. Гермиона.
        А она…
        И она едва не выкрикнула собственное имя, едва успев зажать рот руками. Пришло воспоминание: она читает книгу, читает не сначала, от первого лица, и имя главной героини там не упоминается, а значит, стоит произнести не то имя, и исчезнет не героиня книги, а она сама, реальная живая девчонка, мечтающая жить и действовать.
        - Нет, - твёрдо сказала она в пространство. - Не готова и не стану. Я - это я, и не отдам себя пустоте!
        И Гвинет Линнет вывалилась на ковёр гостиной, где ничего не изменилось. Хотя… Кто-то разжёг камин, где теперь весело потрескивали поленья.
        - Ты чего с диванов падаешь? - хмыкнула Генриетта, не поднимая головы от вышивания. - Заснула над книгой - понятно, твои мозги ничего сложнее азбуки не тянут, но вот так грохаться…
        - Спасибо за заботу, - огрызнулась Гвинет, вставая и уже со страхом глядя на лежащую перед ней такую безобидную на вид книгу. - Слушайте, эту книгу не читайте. Она меня чуть не… - Гвинет помедлила, подбирая слово, - чуть не поглотила.
        - Серьёзно? - не поверил Джейсон, - и когда он пришёл с кухни? - вставая и явно собираясь поднять книгу. Но ему на плечо легла изящная ладонь Орсона:
        - Кузине незачем лгать, а некоторые книги несколько опасны.
        - Тогда, думаю, её лучше сжечь, - предложил Джейсон..
        - Сжечь книгу? - ахнула Глория, тоже вернувшаяся к раскрашиванию. Видимо, ужин был уже готов. Сколько же времени Гвинет провела за книгой?
        - Может, её лучше отдать на изучение? - предложил Вильям.
        - Согласен, - кивнул Орсон. - Дайте-ка её мне, я посмотрю.
        - Но если она так опасна… - не соглашался Джейсон.
        - Вы за мной присмотрите. И потом, я не собираюсь читать, я намерен её просканировать на магию.
        - Ты ей веришь? - подняла голову Генриетта. - Она же могла просто уснуть, а уж что там ей напривиделось, только ей и ведомо. И книга здесь не причём.
        - Мне не приснилось! - вспылила Гвинет, сжимая кулаки. - Эта книга… я стала её героиней и едва не исчезла!
        - А жаль, - только и сказала Генриетта. - Впрочем, делайте, что хотите.
        Орсон взял книгу в руки, произнёс заклинание, и страницы охватило сиреневое свечение, от чего он брезгливо отбросил книгу на ковёр.
        - Несколько странно, - с гневом сказал парень, - но это не книга. Это ментальный паразит в бумажной оболочке. Джейсон, ты собирался его сжечь? Это будет правильно. Удивительно, что Гвинет сумела его одолеть.
        Джейсон немедля подошёл к камину, взял каминные щипцы и осторожно подхватил ими книгу. Хоть он и не доверял Орсону, да и Гвинет, но хорошо знал, что магические предметы - не говоря уж о ментальных паразитах! - могут быть очень опасны. И рисковать собой, а главное, любопытной Габриэлой, не собирался. Замер в неуверенности.
        Гвинет резко подошла к нему, вынула из рук щипцы с зажатой в них книгой и, опасаясь даже краем взгляда зацепиться за опасные строчки, шагнула к камину и швырнула книгу в огонь.
        Раздался оглушительный треск. Из камина полетели чёрные искорки, а книга вспыхнула, и в ту же секунду рассыпалась пеплом.
        - Насколько сильный предмет, - присвистнул Орсон. - Но теперь всё. И отныне попрошу всех вас быть несколько осторожнее с местными вещами. Эта заколдованная книга может оказаться не единственной опасной штукой в доме. Он, всё-таки, принадлежал великой колдунье, а не случайной женщине.
        - Орсон, то, что я побывала в книге… это может на мне сказаться? Этот паразит… Он же чуть не зацапал меня!
        - Но ты вырвалась, - Орсон изучающе осмотрел кузину. - И, раз это произошло, думаю, ты даже получила некоторые качества, которые можно счесть так называемыми «плюшками», иначе - положительными воздействиями. Например, ты теперь более устойчива к вторжению в разум и любому воздействию ментальной магии.
        - Класс, - заявила Генриетта. - Я тоже так хочу!
        - Слишком мало шансов, что ты сумела бы уцелеть, - резко возразил ей Вильям. - Нам ведь рассказывали об этих тварях. Лично я рад, что ты не пострадала.
        - Спасибо за заботу, братик, - с сарказмом сказала кузену Гвинет.
        - И почему всяким… так везёт, - вздохнула Генриетта.
        Гвинет только смерила её гневным взглядом. И про себя поблагодарила неведомого кого-то, кто позволил ей вовремя вспомнить семью, а затем и себя. Вот так и начнёшь верить в святых, как верит Кэтрин…
        Остаток вечера до ужина Гвинет раскрашивала картинки вместе с младшими: это занятие успокаивало, да и выглядело безопасным. Она только-только успокоилась после пережитого страха: она ведь могла исчезнуть, совсем-совсем исчезнуть! - когда осознала, что движения Глории за соседней раскраской становятся всё медленнее.
        - Засыпаешь? - удивлённо спросила её Гвинет. - Может, пойдёшь наверх?
        Глория не ответила.
        Ещё утром Гвинет обиделась на такое пренебрежение, и стала бы игнорировать девочку, но сейчас вскочила и тряхнула её за плечи. Пусть рассердится и накричит, пусть поссорится с нею…
        Глория качнулась, не отрывая карандаша от бумаги. Гвинет с ужасом увидела, что лицо нарисованной принцессы меняется на глазах, всё больше становясь похожим на лицо Глории. Вот и причёска из «башенки» превратилась в два хвоста, а глаза из миндалевидных становятся большими и круглыми…
        - Орсон! - в отчаянии крикнула Гвинет. - Что-то происходит! Глорию как будто затягивает в раскраску!
        Юноша тут же подошёл к столу. Взглянул на картинку, побледнел и мягко отвёл руки Гвинет от плеч сестры.
        - Она должна сама справиться, - охрипшим голосом сказал он. - Если у неё не выйдет… тогда-то и станем думать.
        - Орсон, некогда думать! С чем она, по-твоему, должна справиться?
        От громкого голоса кричащей Гвинет Габриэла заплакала. Джейсон стал успокаивать малышку, бросая сердитые взгляды на кузину и Орсона.
        - Это испытание, - ответил Орсон. - Ты своё прошла, сейчас очередь Глории.
        - В этом доме есть хоть одна безопасная вещь? - вспылила Гвинет.
        - Подозреваю, что нет, - пожал плечами Орсон. - Но твоё беспокойство несколько излишне: Глория справится. Она сильный маг, хоть и юна.
        Рука Глории двигалась по листу всё медленнее.
        - Не стоит её трогать, - предупредил Орсон. - Если разорвать контакт с бумагой, Глория может навсегда остаться в раскраске.
        Тогда Гвинет крепко обняла девочку и стала негромко звать её.
        - Чокнутая, - фыркнула Генриетта, но свою вышивку на всякий случай отложила. Что, если и её затянет куда-нибудь? Становиться нитками ей не хотелось.
        Гвинет проигнорировала вредную кузину и пытающегося мягко отодвинуть Гвинет Орсона. Она продолжала обнимать и звать Глорию.
        Внезапно та вздрогнула, выронила карандаш и расплакалась, прижавшись к Гвинет.
        - Как ты? - заволновался Орсон. Его сестра продолжала плакать, но всё же успокоилась и, отпустив Гвинет, стала вытирать лицо платочком, и объяснять, всхлипывая:
        - Там было пусто, очень пусто! Я должна была стать принцессой, но я не хочу быть принцессой пустоты! Я в той пустоте заблудилась, а потом меня кто-то позвал… - тут она подняла взгляд на Гвинет. - Это ведь ты, да? Ты звала меня, и я шла на голос, и вышла… Я… наверно, надо сказать: «спасибо»?
        - Мне будет приятно, - Гвинет немного отпустило. - Я рада, что ты вернулась, целая и невредимая.
        - Что же, - Орсон развёл руками и тут же переплёл длинные пальцы, - полагаю, мне тоже стоит сказать: «спасибо, Гвинет». Похоже, именно ты помогла Глории вернуться. Я был несколько неправ. Прости.
        - Главное, что Глория в безопасности, - Гвинет обвела взглядом кузин и кузенов. - Давайте быть осторожнее, ладно? Книга, теперь раскраска… Неизвестно, что ещё нас ждёт.
        - Согласен, - поддерживающе кивнул Орсон и бросил раскраску в камин. Та поначалу обуглилась, не желая гореть, но потом всё же рассыпалась пеплом.
        Напуганные происшествием, подростки быстро поужинали и разошлись по комнатам.
        Гвинет уже не удивило, что на дверях появились таблички с именами владельцев комнат. Девочка лишь устало подумала, что магии вокруг могло бы быть и поменьше.
        Гвинет заняла душевую почти на час. Очень хотелось на улицу, ощутить прохладу вечера, дуновение ветра, мягкость и гладкость листвы - девочка очень боялась, что утратила после книги нечто важное. Но выйти из дома было невозможно, и потому Гвинет лишь то и дело меняла температуру воды, наслаждаясь ощущениями и вдыхала ароматы разного мыла, душистых гелей и шампуней. Нет, кажется, способность чувствовать осталась при ней и ничего не изменилось. Обоняние, осязание, слух и зрение остались при ней в полной мере, Генриетта по-прежнему злит, Габриэла вызывает умиление и насторожённость - ведь Гвинет совсем не умеет вести себя с детьми её возраста! - Орсон кажется симпатичным…
        Последняя мысль заставила Гвинет весело фыркнуть. Он действительно привлекателен, но влюбляться в этого непонятного типа с одного взгляда? Она не настолько глупа и романтична. К тому же, они ведь, какая-то там родня. И вообще соперники за загадочное наследство бабули Глории.
        Надеясь, что этим наследством была не сожжённая книга-паразит или колдовская раскраска, Гвинет укуталась в пушистое полотенце, подсушила волосы феном, влезла в домашний костюм и вернулась в комнату. Там долго стояла у распахнутого окна, любуясь закатным небом, а потом легла спать, надеясь, что следующий день не принесёт никаких новых неожиданностей.
        Завтрак прошёл спокойно, и все немного расслабились. Вильям стал лазить по комодам гостиной и нашёл в одном из ящиков простенькую настольную игру-ходилку. Шесть фишек, кубик, поле - подросткам было так скучно, что они обрадовались и этой незамысловатой игрушке. Вручили Габриэле куклу, немного поспорили, кому какого цвета фишка, с помощью кубика выяснили, кто будет ходить первым, и начали игру.
        Выиграл Орсон. И стоило ему поставить его красную фишку на кружок со словом «финиш», как юноша исчез.
        Гвинет крепко зажмурилась на пару секунд и открыла глаза, надеясь, что это дурная шутка. Остальные взволнованно загалдели. Генриетта потребовала немедленно сжечь оказавшуюся очередной ловушкой игру, но Джейсон объяснил ей, что пока Орсон не вернётся этого делать не стоит. Гвинет разочарованно покачала головой: ну как они снова попались? И что теперь делать?
        - Будем звать? - предложила Глория. - Орсон! Братик!
        - Предлагаю завершить игру, - неожиданно для всех сказал Вильям. - Либо нас всех перенесёт к Орсону, когда мы окажемся на финише, либо игра закончит действовать, когда её пройдёт последний из нас.
        - А если ты ошибаешься? - взвилась Генриетта. - И даже если прав - что, если мы все окажемся в игрушке? Как мы станем оттуда выбираться?
        - Всем вместе выбраться будет легче, чем одному Орсону, - согласился с Вильямом Джейсон. И решительно сделал следующий ход. - Генриетта?
        - Я отказываюсь! - вскинула голову девушка.
        - Я пойду за неё, - вызвалась Гвинет. Кинула кубик, переставила фишку.
        - Не смей! - Генриетта попыталась переставить фишку обратно, но её руку поймал Вильям.
        - Не стоит, Генри, - покачал головой мальчик. - Если Орсона не вытащим… что, если кто-то из нас окажется в такой же ситуации?
        - И ты!
        - И я, - кивнул Вильям.
        Гвинет поспешно сделала свой ход. За ней Вильям, потом Глория.
        Второй к финишу пришёл Вильям. И тоже исчез, вызвав небольшую истерику Генриетты. Гвинет понадеялась, что следующей исчезнет Генриетта: если уйдёт Джейсон, сложно будет заставить кузину закончить игру.
        Но третьим закончил Джейсон. К удивлению Гвинет, на этот раз Генриетта промолчала и сама сделала ход, став четвёртой. Потом Глория, и Гвинет завершила игру, придя последней: ей частенько не везло в настолки.
        Она едва успела подумать, как маленькая Габриэла останется одна, как провалилась куда-то. Сначала серый туман, затем на миг промелькнуло золотистое поле спелых колосьев, и вспышка.
        Когда Гвинет проморгалась, все шестеро стояли на знакомой кухне.
        - И что это было? - спросила Гвинет.
        - Орсон закончил игру, победив в ней, - ответил Вильям.
        - Спасибо, что догадались, - Орсон выглядел поникшим и потрёпанным. - Но всем заходить было несколько не обязательно: мне достаточно было одного соперника. Я должен был победить хоть кого-то.
        - Значит, нас выкинуло из игры… - начал Джейсон.
        - Как только я выиграл у Вильяма, - кивнул Орсон. - И это было нелегко. Вил, ты серьёзный противник!
        - А если бы выиграл мой брат? - спросила Генриетта, комкая в руках платок.
        - Подозреваю, что мы все остались бы в игре, - сказал Вильям и тряхнул какой-то бумажкой. - Вот правила.
        - Они нужны были до того, как мы начали играть, дурак! - и Генриетта расплакалась.
        Орсон отобрал у Вильяма правила и стал изучать их. Вильям бросился утешать сестру. Глория теребила Орсона за рукав, словно боясь, что он опять исчезнет. Гвинет села на стул и пожалела, что вообще ввязалась в эту историю. Джейсон через плечо Орсона читал правила.
        - Ну вот, теперь игрушка безопасна, она одноразовая, - сказал Джейсон, закончив чтение и опередив Орсона. - Можем снова поиграть, уже без сюрпризов. Габриэл… Ребята, а где Габриэла?!
        Малышки на кухне не было. Лишь валялась на полу кукла.
        Обыскали весь дом. Не нашли ни одного уголочка, где девочка могла бы спрятаться. Саму Габриэлу тоже не нашли.
        - Да что же это такое? - Гвинет чуть не плакала от злости. - То одно, то другое!
        Джейсон был в отчаянии. Он снова и снова проходил по комнатам, пытаясь найти сестру, то и дело заглядывая на кухню. В очередное его появление Глория подняла валяющуюся на полу куклу и поставила её на полку, где игрушка стояла раньше.
        - Ой, - сказала девочка. - А этой куклы тут раньше не было!
        Джейсон подбежал к полке быстрее остальных. Схватил куклу, на которую указывала пальчиком Глория: никто и не усомнился в правоте девочки.
        Новая кукла была одета так же, как Габриэла, так же причёсана и лицо её точно повторяло лицо малышки.
        Джейсон выругался.
        - Есть идеи? - спросил Орсон.
        - Никаких, - помотал блондинистой головой Вильям.
        Генриетта и Гвинет согласно кивнули. Обе не представляли, что могло превратить младшую кузину в куклу.
        - Похоже, она не прошла испытание, - печально сказал Орсон.
        - Она ещё ребёнок! - крикнул Джейсон. - Она и не должна была проходить никаких дурацких испытаний! Зачем только…
        Он махнул рукой и отошёл к окну. Его плечи подрагивали, словно он сдерживал рыдания.
        Гвинет очень хотелось помочь кузену. Она и так ощущала перед ним вину из-за тёти и дяди, а тут Джейсон ещё и сестру потерял…
        Девочка подошла к нему и осторожно вынула куклу у него из рук. Внимательно осмотрела: никаких подсказок. Поставила Габриэлу на стол и подошла к полке с куклами. Взяла ту, с которой малышка играла перед исчезновением.
        - Что ты делаешь? - настороженно спросил Вильям.
        - Положи! - прикрикнула Генриетта. - Если ещё и ты… Не, я-то только порадуюсь, но…
        Она не договорила. Гвинет криво улыбнулась.
        Кукла её руках была чуть теплее, чем остальные игрушки.
        - Отдай Габриэлу, - тихонько, чтобы не услышали остальные, сказала Гвинет, глядя в голубые блестящие глаза. - Меня забери.
        «Обмен»? - прошелестело у неё в голове.
        - Обмен, - согласилась Гвинет. И мир стал огромным, а сама она не могла пошевельнуться. Куклы ведь не двигаются сами. Но Гвинет не жалела: она слышала радостные возгласы, посвящённые вернувшейся Габриэле.
        - Хм, - послышалось вдруг. - И что это значит? Испытание провалила другая.
        - Обмен! - прошелестел тихий голос.
        - Какой ещё обмен? На тех, кто не прошёл испытание, правило обмена не действует! Мы не имеем права удерживать эту девчонку! - низкий голос сорвался на визг.
        - Не имеете, - согласилась на всякий случай Гвинет. - Это незаконно. Я подам апелляцию.
        - Ты не можешь! - тихий голос.
        - Могу, - не согласилась Гвинет.
        - Ты сама предложила.
        - Мало ли, что я предложила. Может, это была проверка? И вы эту проверку не прошли.
        - Убирайся, - прошипел низкий голос. - Но если встретимся снова… - и молчание заставило Гвинет нервно поёжиться, такая в нём звучала угроза.
        Поёжиться? Мир вокруг резко стал нормальным.
        - Гвинет? - кто это был из ребят?
        - Нет, вы посмотрите, её даже из кукол вышвырнули! - но в голосе Генриетты прозвучало облегчение.
        Глубоко дыша, Гвинет опустилась на стул.
        - Как тебе это удалось? - Орсона одолевало любопытство.
        - По какому-то там закону, меня нельзя было обменять на Габриэлу, - Гвинет нервно засмеялась. - Но та, с кем я говорила, этого не знала. Вот и поменяла её на меня. А это незаконно. Словом, похоже, у игрушек собственные суды есть, и я была готова их засудить, лишь бы вернуться.
        - Говорю же, за неё не переживайте, везде вывернется, - фыркнула Генриетта.
        - Спасибо, - Габриэла обняла Гвинет. - Мне не понравилось быть куклой!
        - Спасибо, - и Джейсон пожал кузине руку. - Я обязан.
        - Ни капельки, - возразила Гвинет.
        - Думаешь? Ты ведь не должна была жертвовать собой ради Габриэлы.
        - Не о чем говорить, - решительно сказала Гвинет. - Просто пройди своё испытание сам, ладно?
        - Моё испытание?
        - Гвинет права, - кивнул Орсон. - Четверо из нас уже преодолели свои испытания. Остались ты, Генриетта и Вильям. Кстати - что означает непройденное испытание для Габриэлы?
        - Не знаю, - растерялся Джейсон.
        - Я не хочу ничего проходить! - плаксиво сказала Генриетта.
        - Похоже, это не зависит от нас, - вздохнул Орсон.
        - И каких предметов нам опасаться на этот раз? - спросил Вильям.
        - Если бы знать, - Орсон выглядел серьёзнее обычного. - Стоит постараться найти их побыстрее.
        - Зачем? - возмутилась Генриетта.
        - Иначе мы тут вечность проведём, - пояснил Джейсон, догадавшись, к чему клонит Орсон. - Пока мы все испытания не пройдём - или не провалим, - магия нас отсюда не выпустит.
        - Но Габриэла провалилась! Что, если и я… Меня-то Гвинет спасать не станет! - Генриетта едва удерживалась от крика.
        - Тебя я вытащу. Обещаю, - сказал Вильям.
        - Ты сам-то пройди сначала, - Генриетта выглядела обессиленной.
        Гвинет стало жаль вредную кузину. Сейчас она понимала, что ей, в какой-то степени повезло: она прошла испытание первой и уже могла ни о чём не беспокоиться, а вот Генриетту мучала неизвестность.
        Габриэла жалась к брату, не желая его отпускать. Джейсон, Орсон и Вильям принялись совещаться, что же делать дальше. Глория поставила чайник.
        - Кто будет чаю? - спросила она.
        - Какой ещё чай, ты в своём уме? - сорвалась Генриетта.
        - А, по-моему, самое то, - возразила Гвинет и стала доставать чашки. - Глория права, когда не знаешь, что делать, стоит выпить чаю. Или у тебя есть другое занятие? Лично я уже боюсь и читать, и раскрашивать, и в настолки играть.
        - Теперь эти предметы безопасны, - услышал их Орсон. - Стоит опасаться того, чем мы ещё не пользовались.
        - Знаешь, всё равно не хочется, - помотала головой Гвинет и занялась заварочным чайником.
        - Мне вот интересно, - сказал Вильям, - что насчёт шашек и шахмат? Мы вчера в шашкииграли и всё было нормально.
        - Думаю, они безопасны, - согласился Орсон. - Иначе бы нас вчера затянуло.
        - Тогда я их принесу? - и Джейсон метнулся из кухни в гостиную. Но обратно не вернулся.
        - Да что же это такое! - вырвалось у Гвинет, когда прошло уже несколько минут, а Джейсон так и не появился. Забыв о чайнике, она бросилась за остальными в гостиную.
        Юноши там не было, лишь гасло зеленоватое сияние над шахматной доской, где были расставлены шахматные фигурки.
        - Значит, шахматы, - вырвалось у Вильяма. - Но почему тогда вчера?..
        - Вчера мы играли в шашки и вдвоём, а сейчас Джейсон оказался противником шахматной игры, - медленно проговорил Орсон. - Думаю, дело в этом.
        - Ты мог подумать об этом раньше? - неожиданно для всех взорвалась Глория.
        - Мы должны пройти испытания. И чем раньше это сделаем, тем лучше для нас.
        - Орсон, так нельзя!
        - Джейсон? Где Джейсон? Он же вернётся? - Габриэла обводила кузенов полным слёз взглядом. - Вы же вернёте братика? Орсон? Гвинет? Гвинет, ты же мне помогла, помоги Джейсону!
        - Я не умею играть в шахматы, - виновато сказала Гвинет.
        - Да ты и не поможешь, - Орсон указал на доску, где начали сами по себе двигаться фигуры. - Игра уже началась.
        - И на какой стороне Джей? - спросил Вильям, изучая расстановку на поле.
        - Думаешь, я знаю? Я несколько далёк от всеведения, - Орсон, похоже, наконец стал нервничать. Гвинет решила, что он тоже устал от постоянного напряжения и ожидания подвоха от любого предмета в доме.
        Все шестеро не отводили взгляда от передвигающихся по доске фигур. Постепенно даже Гвинет стало ясно: чёрные проигрывают. Она понадеялась, что Джейсон играет забелых, но червячок сомнения не отпускал. Что, если Джейсон управляет чёрными? Тогда не превратится ли он в одну из фигур, как чуть не стала куклой его сестра?
        Напряжённое молчание повисло в комнате. Даже Габриэла безмолвствовала, вцепившись в руку Гвинет, словно девушка могла совершить чудо и вернуть малышке брата.
        Гвинет не разбиралась в шахматах, но ситуация для чёрных даже ей казалась безвыходной. И внезапный перелом ситуации в их пользу стал для девушки абсолютной неожиданностью - как и для остальных.
        - Но как? - возглас Орсона заставил всех вздрогнуть.
        Белым был объявлен мат. И в ту же секунду доску снова охватило зеленоватое сияние. Все зажмурились, а открыв глаза, увидели утирающего лицо Джейсона.
        - Уф, - выпалил он. - Это было жёстко. Я думал, мне конец. Как он ту ошибку допустил? Видимо, расслабился, дело-то моё совсем плохо было.
        Габриэла бросилась обнимать брата.
        - Ты что, был за чёрных? - с ужасом спросил Вильям. - Мы думали, им конец.
        - Я тоже так думал, - кивнул Джейсон. - Говорю же, видимо мой противник расслабился, решив, что уже победил. Но это было почти чудо. Не хотел бы я снова с ним схватиться: второй раз он такой ошибки не допустит.
        Напряжение постепенно стало отпускать подростков. Они были так рады неожиданной победе Джейсона, что на время забыли о ещё двух предстоящих испытаниях.
        Орсон и Вильям принялись расспрашивать Джейсона о подробностях игры, тот, в свою очередь, пытался разузнать побольше о том испытании, где кузены соревновались в прохождении полосы препятствий. Гвинет вслушивалась в их гомон. Глория позвала всех пить чай. Генриетта молчала, лишь помогла расставить чашки, а Габриэла не отпускала руку брата.
        После чая встал вопрос об обеде: нервы нервами, а есть уже хотелось. Девочки занялись готовкой.
        Обед прошёл спокойно. Говорили о пустяках, боясь затронуть тему происходящего в доме. Но вот еда была съедена, посуда вымыта, и Генриетта вспыльчиво сказала:
        - Ну и что мне нужно взять? Ещё пару дней я здесь просто не выдержу. Чем быстрее мы пройдём все эти дурацкие «испытания», тем быстрее вернёмся в нормальный мир. Иначе я со скуки здесь помру… или от нервов - никакой выдержки не хватит при такой нервотрёпке.
        Гвинет впервые в жизни согласилась с кузиной. Но вслух об этом не сказала.
        - Думаешь, стоит поторопиться? - уточнил Джейсон.
        - Да! - твёрдо воскликнула Генриетта.
        Вернулись в гостиную, принялись обыскивать её.
        - О, что я нашёл! - воскликнул Вильям и поднял руку с зажатой в ней колодой карт. А затем упал на пол без сознания. Его дыхание стало редким и слабым.
        - Вил! - бросилась к нему Генриетта. Орсон коснулся жилки на горле кузена:
        - Пульс есть. Он просто без сознания. Думаю, это его испытание.
        - Если оно убьёт моего брата… - Генриетта была ужасна в этот миг.
        Гвинет посочувствовала ей.
        Стали ждать. Орсон держал руку на запястье Вильяма, проверяя его пульс.
        Тикали часы. Стрелка на них двигалась ужасно медленно. Гвинет казалось, что время тянется, как утратившая вкус жевательная резинка.
        Но вот Вильям вздохнул и открыл глаза.
        - Прошёл, - выдохнул он. - Ненавижу карты!
        - Вил! - Генриетта обняла брата.
        - Ты так испугалась? - удивился тот. - Обычно ты к таким нежностям не склонна.
        - Да, я испугалась! - Генриетта отстранилась и зло тряхнула брата. - Но ещё одна такая выходка - и я сама тебя прикопаю, чтобы жизнь поспокойней стала!
        Она встала.
        - Что для меня? Карты, шахматы, настолка - вроде, всё уже было. Какой предмет приготовил сюрприз для меня? Чашка? Тарелка? Вышивка?
        - Может, отложим до завтра? - предложил Орсон. - Сегодня денёк выдался несколько напряжённым. Всем стоит отдохнуть.
        - Нет, - гневно ответила Генриетта. - Я пройду это сегодня или не пройду никогда!
        Она принялась ходить по комнате, трогая предмет за предметом. Но ничего не реагировало на её прикосновения.
        Остальные разбрелись по комнате и кухне. Вильям приходил в себя на диване. Гвинет рассеянно листала какой-то журнал, краем глаза наблюдая за всё более раздражающейся Генриеттой.
        - Да где же этот заколдованный предмет! - крикнула Генриетта и, схватив к полки статуэтку, швырнула её в стену. Статуэтка не разбилась, только сдвинула с места картину - натюрморт с букетом пионов.
        Генриетта зло фыркнула, встала на стул и поправила покосившуюся картину. Синяя вспышка - и девушка пропала.
        Гвинет вскрикнула от неожиданности, но тут же взяла себя в руки. Вот кузина и нашла желаемое. Стоит подождать немного, и она вернётся.
        За окном стемнело. Занялись ужином, поужинали. Генриетта не возвращалась. Вильям принялся нервно расхаживать по гостиной. Остальные занимались чем попало, но то и дело их взгляды обращались к картине, из которой должна была выйти девушка.
        Полдвенадцатого. Орсон неуверенно сказал:
        - Пора спать. Наше сидение тут Генриетте не поможет.
        - Я остаюсь, - вскинул голову Вильям.
        - Но остальным стоит разойтись. Габриэла и Глория уже носом клюют.
        - Пусть девочки ложатся, - пожал плечами Вильям, - я буду ждать сестру.
        - Может, принести постели и лечь здесь? - предложил Джейсон. - Мне уже не хочется расходиться на ночь по комнатам. Гостиная достаточно большая, чтобы мы все здесь поместились.
        - Пожалуй, это вариант, - не стал спорить Орсон.
        Принесли подушки и одеяла. Устроились на двух диванах и полу. Гвинет уснула почти сразу: день действительно выдался нервным, и она устала от переживаний. Но спала она плохо, то и дело просыпаясь.
        В какой-то момент она поняла, что уже не уснёт. Вылезла из-под одеяла, ушла умыться. А вернувшись в комнату, увидела, что не проснулись только младшие: остальные уже бродили по гостиной.
        - Генри так и не вернулась! - Вильям почти кричал.
        - И что ты предлагаешь? - пытался остудить его Орсон. - Если она не прошла испытание, мы не можем ничем помочь.
        - Совсем ничем? - открыла глаза Габриэла.
        - Её невозможно вытащить из картины!
        - А мы пробовали?
        - Габриэла…
        Джейсон, не дожидаясь конца перепалки, подошёл к стене и дотронулся до злосчастной картины, чтобы исчезнуть в ней.
        - Ой! - испуганно сказала Габриэла, увидев манёвр брата. - Джей!
        И, выбравшись из одеяла, бросилась к картине. Орсон едва успел перехватить её.
        - Не хватало ещё, чтобы и ты в этой картине сгинула.
        - Но братик!
        - Габриэла. Джейсон, когда вернётся, с меня голову снимет, если я тебя отпущу.
        - Согласен, - кивнул Вильям. - Подождём ещё немного. И если они не придут, то к ним пойду я.
        Снова ждать. Гвинет возненавидела ожидание. Но когда она готова была устроить сцену, требуя либо пойти всем вместе, либо сделать хоть что-то, полотно засветилось, и из него вывалился Джейсон, держащий за руку растрёпанную Генриетту.
        - Там был лабиринт, - сказал мальчик. - Генри в нём заблудилась. Но я в лабиринтах разбираюсь - уж получше, чем в шахматах. Вил, держи.
        И вручил руку Генриетты её брату.
        - Прости, - виновато сказала Генриетта Вильяму, я не прошла. Провалилась. Ненавижу лабиринты!
        - Ну что, - спросила Гвинет, - теперь-то мы всё прошли? Можно по домам?
        Орсон исчез в коридоре, чтобы появиться через минуту.
        - Дверь по-прежнему заперта, - сказал он. - Видимо, мы ещё не всё сделали.
        - Что ещё от нас требуется? - воскликнула Генриетта. - Я больше не могу здесь торчать!
        Но пришлось. Дверь не открывалась, окна - тоже. Подростки, как и раньше, были заперты в доме. Но теперь, по крайней мере, предметы дома стали безопасными… Гвинет это немного успокаивало: не хватало ещё ждать подвоха от каждой мелочи.
        День прошёл в безуспешных попытках выбраться. На ночь всё же разошлись по комнатам. А утром Глория не спустилась к завтраку. Дверь её комнаты оказалась открыта, но девочки в ней не было.
        - Что на этот раз? - почти спокойно спросила Генриетта. - Дом будет поглощать нас ночь за ночью, пока не поглотит всех?
        - Она вернётся, - но в голосе Орсона не звучало уверенности.
        Всей толпой вернулись в гостиную. Даже в туалет теперь ходили по двое: в подростках поселился страх перед домом. Старались не разлучаться ни на минуту и не выпускать друг друга из виду. Атмосфера стала гнетущая. Поэтому спустившаяся со второго этажа Глория вызвала не радость, а насторожённость.
        - Кто ты? - спросил Орсон, держа в руках небольшой нож и готовый в любой момент атаковать создание, принявшее облик Глории.
        - Это я, - растерянно отозвалась девочка. - Орсон, что с тобой?
        - Как докажешь, что ты - Глория?
        Девочка захлопала глазами.
        - Но… это же я! Я просто была в картине.
        - В картине была Генри, - с подозрением отозвался Джейсон.
        - В другой, в той, что в моей комнате. Осеннее поле под дождём. Ну, у вас точно такие же висят!
        - Какое осеннее поле? - удивился Вильям. - Там горный пейзаж
        - Не считая пионов, в доме семь картин, - напомнил Джейсон. - По одной в каждой нашей комнате. Где ты нашёл горный пейзаж, если на всех полотнах изображено озеро с кувшинками?
        - Озеро с кувшинками? - вмешалась и Гвинет. Любопытство принялось грызть девочку. - Я видела морские пейзажи.
        - Генриетта? - обернулся к сестре Вильям.
        - Домик над обрывом, - нехотя буркнула та.
        - Забавно, - сказал Орсон, - я мог бы поклясться, что на картинах изображён вулкан.
        - Значит, каждый видит что-то своё, - озвучил общую догадку Джейсон. - Картины зачарованы.
        - Глория! - Орсон убрал нож, подошёл к сестре и тряхнул её за плечи, - зачем ты полезла в картину? Ты могла пострадать! Мало нам этих дурацких испытаний. А если бы там был тот лабиринт, где чуть не пропала Генриетта? А если бы ты не смогла вернуться?
        И он с силой обнял сестру, так, что та пискнула. Но вырываться не стала, явно чувствуя свою вину.
        - Но я же вернулась, - всё же сказала она, когда брат наконец отпустил её. - И там было совсем-совсем нестрашно.
        - Нестрашно и безопасно - разные вещи, - строго напомнил Джейсон, с опаской глядя на Габриэлу, растерянно рассматривающую родных. Он явно представил, что вместо Глории в зачарованной картине могла оказаться его младшая сестрёнка.
        - Но со мной же ничего не случилось! - Глория даже топнула ногой. - Там просто дом с садом. Большой дом, больше этого. Красивые статуи повсюду, фонтан говорящий. И смотрите, что я нашла.
        Глория вынула из кармана юбки игральную карту.
        - Это я, - сообщила девочка, показывая всем семёрку пик, на которой действительно была изображена барышня, очень похожая на Глорию. - И мальчик-фонтан мне всё рассказал: наследство - это карты. Каждому из нас соответствует карта. Одна из этих карт особенная. Кто её получит, тот и станет наследником. Кроме тех, кто провалил первое испытание: если карта попадёт в их руки, будет считаться, что проиграливсе. Поэтому нужно следить, чтобы она случайно не досталась проигравшим: Генриетте и Габриэле.
        - Какой… болтливый фонтан, - усмехнулась Генриетта. - Очень уж удачно получается: мы не знаем, что за наследство, а какому-то нарисованному фонтану всё известно.
        - Глория, как вообще тебя занесло в картину? - проигнорировал Генриетту Орсон.
        - Там бабочка на раме сидела, я хотела её поймать. Едва не упала, и рухнула прямо в картину, - разъяснила брату Глория. - А когда я вылезла, бабочка уже улетела…
        - Твоя любовь к бабочкам несколько… - договаривать Орсон не стал, только махнул рукой. И обернулся к остальным:
        - Идём в картины разыскивать карты?
        Гвинет поёжилась. Она слишком хорошо помнила Дункана, мужа тёти Гиацинты, который был запечатан в картине сколько-то там лет. И не испытывала ни малейшего желания оказаться на его месте. Да и Генриетта чуть не осталась в картине-лабиринте навсегда.
        - Это может оказаться опасно, - громко сказала она.
        - Глория же не пострадала, - кивнула на ту Генриетта, словно забыв о собственных переживаниях.
        - Всё равно, это может оказаться ловушкой, - Джейсон неожиданно поддержал Гвинет. - Я рад, что Глория цела и невредима, но это не повод рисковать остальными.
        - Полагаешь, стоит провести здесь вечность, пытаясь понять, что же от нас требуется? - непривычно резко сказал Вильям. - Карты в картинах - наша единственная зацепка.
        - Почему сразу «в картинах»? - спросил Джейсон. - Может, речь только об одной картине, той, где побывала Глория. Прочие картины могут быть просто рисунками.
        - Не думаю, - покачал головой Орсон. - Раз все картины одинаковы, значит, на них одинаковые чары. Полагаю, каждая из них на самом деле портал в тот, другой дом. Почему порталов несколько - не знаю, не спрашивай. Но, подозреваю, домов тоже несколько, и для каждого из нас портал будет открыт в один из этих домов, а не в общий для всех. Зачем это сделано, спрашивать нужно усопшую, а я некромантией не владею и спиритизмом заниматься не советую. Предлагаю следующее: после обеда я первым пойду в свой портал. Если к ночи не вернусь - значит, соваться туда не стоит. И вы все терпеливо ищете иные пути в тот дом, ясно?
        - Почему мы должны тебя слушаться? - возмутился Вильям.
        - Потому что я старший? - пожал плечами Орсон.
        - Есть хочу, - подала голос забытая всеми Габриэла. - Может, поужинаем, а?
        - Ты права, малышка, - кивнул ей Орсон. - На голодный желудок рассуждать несколько сложнее, чем на сытый. Прошу всех за стол.
        - Раскомандовался тут, - но всё же Вильям сел на свой стул, пододвигая тарелку. Его примеру последовали и остальные.
        - Мы не окажемся запечатанными в этих картинах? - Гвинет всё же не выдержала. - Я не хочу провести там с десяток лет, пока меня кто-то не вытащит.
        - Это не картины, Гвинет, это порталы, замаскированные под картины, - устало сказал Джейсон. - Во всяком случае, так полагает Орсон. А он лучше всех нас разбирается в магии.
        - Почему же мы сразу не поняли, что это порталы? - заинтересовалась Гвинет.
        - Да просто не присматривались, - сказала Генриетта, - хотя тебе и присматриваться-то бесполезно. Ноль знаний, ноль навыков.
        Но Гвинет проигнорировала очередные ехидные подначки. Доев, она ушла в комнату. Гвинет очень боялась следующего дня. Что, если Орсон не вернётся из картины? И что - если вернётся? Ведь тогда ей тоже придётся шагнуть сквозь рисунок…
        Вот Орсон позвал всех в свою комнату. Напомнил, чтобы никто и не думал сегодня воспользоваться порталом, повторил, что, если он не вернётся, - в картины не соваться и решительно коснулся рукой полотна. То пошло мелкой рябью, и Орсон исчез. А день потянулся медленно и утомительно.
        Гвинет нервничала. За что бы она ни бралась, всё валилось у неё из рук. Время, казалось, замерло, и минута чудилась девочке часом, а то и двумя. Но не успели все приступить к ужину, как на кухню вошёл Орсон. Спокойный, собранный и держащий в руках игральную карту.
        Он показал её всем присутствующим, не поворачивая, впрочем, обратной стороной. Несмотря на все старания Генриетты, так и не сказал, что же у него за карта, только спрятал картонку в нагрудный карман рубашки.
        - Там действительно безопасно, - сказал Орсон, садясь и накладывая себе сосиски с горошком - ничего более толкового Генриетта с Вильямом придумать на обед не смогли. Вот Гвинет с Орсоном вчера пожарили картошку. - И безлюдно. Правда, фонтан со мной говорить отказался, но я мило пообщался с мраморным котом. Думаю, завтра вы все можете отправиться в свои «дома».
        - Все одновременно? - не поверил Вильям.
        - Да, - кивнул Орсон, - не стоит затягивать, это несколько неосмотрительно. Чем быстрее мы разберёмся с этим странным наследством, тем быстрее вернёмся к более насущным делам.
        - Я… не пойду, - сказала неожиданно для себя самой Гвинет. - Не пойду. Не нужно мне это наследство. И рисковать я не собираюсь, я и в книге-то едва уцелела. Никуда не пойду.
        - Хорошо, - опередил остальных Орсон. - Не ходи.
        Джейсон попытался что-то сказать, но Орсон жестом заставил его замолчать.
        - Несколько неосмотрительно, - сказал он, - но это твоё право.
        Генриетта презрительно фыркнула. Весь её вид говорил: наследство достанется Вильяму, раз уж она, Генриетта, его упустила.
        Этот вечер прошёл для Гвинет намного спокойнее. Правда, Генриетта пыталась подшучивать над её страхами, но Гвинет упрямо листала журналы мод, старательно не замечая кузину. Её беспокоило лишь одно, то, что Орсон заставит идти Габриэлу. Десятилетняя девочка, одна, в странном мире…
        - Джейсон, - Гвинет не выдержала и подошла к нему, - ты уверен, что Габриэлу стоит отпускать одну? Может быть, ты всё же сходишь вместе с нею?
        - Хорошо, - кивнул Джейсон. - Я пойду с нею в один портал, а в свой схожу позже. Я и сам планировал так сделать, так что не считай себя самой умной.
        - Я и не считаю, - Гвинет даже не обиделась. - И рада, что мы друг друга поняли.
        Заснула она с чистым сердцем. А проснулась… проснулась от того, что кто-то - да это же Орсон и Вильям! - ловко подхватили её прямо в одеяле и запихнули в картину. Стоило голове Гвинет дотронуться до пейзажа, как девочка выпала на ворсистый зелёный ковёр. Вскочив, она хотела заругаться и немедленно вернуться, но двери - или картины - обратно не было. Гвинет, закутанная в одеяло, стояла босиком посреди огромной комнаты со множеством окон от пола до потолка, который терялся где-то в высоте. До него было метров семь, не меньше.
        В центре комнаты стоял длинный-длинный стол, украшенный красивой расписной скатертью и уставленный сервизом на невероятное количество персон. Стулья были покрыты зеленовато-серебристой тканью и перевязаны бантами более тёмного зелёного оттенка - такого же, как лёгкие шторы и ламбрекены на окнах. В проёмах между окнами висели портреты, под которыми раскинулись манящие присесть диванчики или стояли вазы и статуи.
        Стеклянные двери, напротив которых стояла Гвинет, вели в залитый солнцем цветущий летний сад.
        Всё вокруг выглядело мирным и безмятежным: и светлая комната, и солнечный сад. Но Гвинет стало неуютно.
        - Эй, - позвала девочка. - Эй! Орсон? Вильям? Кто-нибудь?
        Никто не откликнулся. Некому было откликаться.
        Гвинет аккуратно сложила одеяло на один из диванчиков. Обошла комнату, присматриваясь к мебели, статуям и портретам: не мелькнёт ли где игральная карта?
        Вместо карты Гвинет обнаружила ещё одну дверь, как раз напротив выхода в сад. Скрытая ранее шторой, дверь открылась в небольшой холл, освещённый свечами. В его центре стояла винтовая лестница, а в каждой из четырёх стен имелась дверь. В одной как раз стояла Гвинет, а куда вели три другие, девочке предстояло исследовать. Учитывая примерные размеры дома и второй этаж… Гвинет засомневалась, что успеет до ужина осмотреть хотя бы половину всего, а значит, не сумеет и вовремя вернуться. Придут ли остальные ей на помощь?
        Хотя… Глория упоминала, что ей помог мальчик из фонтана, а Орсон говорил что-то о коте. Значит, Гвинет нужно найти волшебного помощника, и всё станет намного проще.
        Фонтан, конечно, расположен в саду. С котом сложнее: он может быть где угодно. Поэтому Гвинет решила начать с сада.
        Радуясь, что привыкла спать в пижаме, пусть и старенькой, но вполне приличной, и жалея об отсутствии хотя бы тапочек, Гвинет закрыла дверь и прошла через комнату к выходу в сад. По пути девочка строила злые и коварные планы мести мальчишкам, по вине которых она оказалась закинута в потенциально опасное место без каких-либо вещей и даже без обуви.
        В саду было жарче, чем в доме, и так же неестественно тихо. Даже ветер не шелестел, и ветви кустарников и деревьев оставались неподвижными.
        Гвинет неуверенно ступила на розоватую плитку, опасаясь, что та обожжёт босые ноги, но шероховатая плитка оказалась неожиданно прохладной. Уже смелее, девочка пошла по аллее, и та привела её к перекрёстку, на котором четыре аллеи сходились в лабиринт из сетки, увитой виноградом. Сетка была чуть выше Гвинет, но, подняв голову, девочка увидела, что над центром лабиринта высится мраморная голова, над которой бьют струи воды. Видимо, как раз в центре лабиринта и прятался нужный ей фонтан.
        Но Гвинет не просто не любила лабиринты: она их ненавидела. В детстве она не раз ухитрялась заблудиться в простеньких лабиринтах парков аттракционов. А уж здесь, в месте, пропитанном магией, она обязательно потерялась бы и осталась навсегда. Идти к фонтану она передумала, оставив этот вариант на самый крайний случай.
        Позвала: «кис-кис-кис». Кот - вполне ожидаемо - не ответил и не появился. И Гвинет побрела обратно к дому. И почему она решила, что будет легко?
        Вернувшись в комнату, которую решила считать верандой, Гвинет ещё пару раз позвала кота. Но тот то ли не слышал, то ли отсутствовал. На всякий случай, девочка поздоровалась с каждой из статуй на веранде, но и те проигнорировали её.
        Она зашла в холл. Внимательно осмотрелась, особое внимание уделив бра со свечами, и ничего не нашла.
        Чувствуя себя персонажем игры «найди предмет» и надеясь, что хотя бы головоломки здесь не предусмотрены, Гвинет повернула ручку двери справа.
        Кухня. Старинная кухня с большой печью и бесчисленной медной посудой. И таким количеством шкафов и шкафчиков, полочек и ящичков, что Гвинет содрогнулась и закрыла дверь, оставляя кухню на «потом». Она здесь до скончания века будет искать - и то не факт, будто что-то найдёт.
        Дверь слева открывалась в гостиную. Уютную, желтовато-песочную, с огромным угловым диваном, на котором сложены горками подушки и пледы. В комнате слабо пахло вербеной, в солнечном свете из распахнутых окон танцевали редкие пылинки.
        Комната манила. Обещала уют и безмятежность. Поэтому Гвинет медлила на пороге: слишком уж это походило на ловушку.
        Но стоять так вечно было невозможно. Следовало что-то решить. И, создав вокруг себя щит - пусть и плохонький, но он мог дать ей время, - девочка отважно переступила порог комнаты.
        Всё осталось прежним. Тепло солнца, запах вербены, приятная обстановка. Даже диван не так уж завораживал обещанием самых замечательных снов на свете.
        Уже с меньшей осторожностью, Гвинет принялась за поиски.
        Они осложнялись тем, что Гвинет старательно укладывала вещи на прежние места, пытаясь поддержать порядок. Ей не хотелось оставлять после себя хаос в таком аккуратном месте. Поэтому выкладывать вещи из ящиков приходилось медленно, поддерживая стопки, которые также медленно перемещались обратно в ящики. А вещей было много, среди них попалось немало игр - разнообразных шахмат, нард, домино и лото, и всё эти коробки приходилось открывать, проверяя, не завалялась ли в них одинокая игральная карта.
        После ящиков и полок - вроде, всё было уложено также, как и до её прихода? - пришло время картин. К ним Гвинет подходила с особой осторожностью: не хватало ещё провалиться в очередной портал! Но картины оказались просто картинами, и даже паутины не скрывали, не говоря уж о тайниках.
        Выходя из комнаты, Гвинет испытывала одновременно облегчение, и раздражение: первое - от того, что всё оказалось нестрашным, а второе - потому что ничего не нашла, и поискам предстояло затянуться. Где же может быть эта карта или колода с нею?
        Кстати, а если она найдёт именно колоду - как она определит, какая конкретно карта её, Гвинет?
        Эта мысль ещё больше разозлила девочку. Ну не любила она игру в стиле «найди предмет», почти так же сильно, как лабиринты. И уже ни о чём не думая, она распахнула третью дверь, расположенную напротив входа на веранду.
        Это была детская. И игрушек здесь находилось просто море. Гвинет устало опустилась на ворсистый бежевый ковёр. Столько предметов… Как Орсон и Глория управились? Может, они использовали магию?
        Магия! Гвинет умеет не так уж много, но кое-что уже умеет! И чары поиска - одни из основных, их изучают в первую очередь. Правда, у неё они не всегда получаются, но выбора-то всё равно нет. И как она сразу не подумала? Слишком привыкла обходиться собственными силами, не прибегая к волшебству.
        Немного сердясь на себя - ну как можно забыть, что теперь она тоже немного волшебница, - Гвинет поднялась и стала вспоминать. Потянулась к местному Источнику. Знания всплыли быстро, и вот уже девочка выплетает заклятие поиска, правда, с таким размытым компонентом, как «предназначенное мне». Лучшей формулировки она не придумала.
        Однако заклинание сработало. Появилась золотистая нить, и она указала на небольшого, с ладонь, рыжего плюшевого мишку с пуговицами вместо глаз, окутав его видимым только Гвинет свечением.
        - Мишка? - проговорила с недоумением девочка. - Зачем мне - плюшевый мишка?
        Подошла к нему и всё же взяла игрушку в руки. Наверное, мишку следовало распороть: карта могла находиться только у него внутри. Но в сердце Гвинет вспыхнула жалость, так печально смотрела на неё игрушка. Даже глаз у неё не было, только пуговицы, пришитые крестом толстой чёрной ниткой.
        - Бедный, - Гвинет погладила мишку. - Жаль, я не могу тебя забрать. Я могу забрать только карту.
        - Карт здесь нет, - пропищал кто-то. - Все карты в библиотеке.
        - Спасибо, - ошеломлённо произнесла Гвинет, кладя мишку на место. - Спасибо. Э-э… Я могу вас как-то поблагодарить?
        - Незачем, - отозвался писклявый голосок. И он явно принадлежал не мишке, так как шёл откуда-то справа и из-за спины девочки. - Иди уже.
        Гвинет подошла к двери и остановилась. «То, что предназначено мне». Формулировка изрядно размытая, но она ведь указала на мишку! Указала так, словно эта вещь действительно необходима Гвинет.
        Орсон и Глория упоминали, что вынести можно только одну игральную карту. Но они же упоминали о неких волшебных помощниках.
        - Кто из вас мой помощник? - резко развернувшись, спросила Гвинет.
        - Ну я, - тем самым голосом с тяжёлым вздохом сказала одна из кукол, с длинными темными кудрями, одетая в пышное розовое платье, и взмахнула кружевным зонтиком. - Я уже помогла: сказала, где искать карту. Не заставляй меня тащиться с тобой по этой жуткой лестнице, а потом возиться с пыльными бумажками.
        - Но разве ты не должна помогать мне во всём? - уточнила Гвинет.
        - Эксплуататорша, - пискляво проворчала кукла. - Все вы, люди, такие.
        - Я не стану заставлять тебя помогать мне, - осенило девочку, - но ты ответишь на пару-тройку вопросов. Это-то сделать ты можешь?
        - Могу, - вздохнула кукла.
        - Где именно искать игральную карту?
        - В библиотеке. Точнее не знаю.
        - Что это за карта? Почему она так важна?
        - Это игра. Кто вытянет Джокера - получит Источник.
        - И всё? - Гвинет рассмеялась от облегчения. Ей он и даром не нужен: она уже связана с Источником дома Вальденсов.
        - Джокер - особый Источник. Он не привязан к месту, его можно носить с собой, - объяснила кукла. - Таких Источников меньше десятка… было. Часть уже уничтожена, так что, возможно, карта - последний из них.
        - Спасибо, - искренне поблагодарила Гвинет. - И последнее: чем особенный этот мишка?
        - Который? - кукла непонимающе осмотрела пару десятков плюшевых медведей, всех цветов и размеров.
        - Этот, - Гвинет подошла и взяла мишку в руки, показывая его кукле.
        - А, этот. Не бери его. На нём проклятье, какое именно - не знаю. То ли в нём запечатан кто-то, то ли он сам псевдоживой, - кукла развела руками. - Не знаю, но связываться с ним не советую.
        - Спасибо, - вежливо сказала Гвинет и, подумав долю секунды, сунула мишку в кармашек пижамы.
        - Ты что делаешь? - опешила кукла. - Говорю же, он опасен!
        - Не волнуйся, - подмигнула ей девочка, - я найду ему применение.
        И быстро ушла, игнорируя крики и предупреждения куклы.
        Вышла в холл. Поднялась на второй этаж. Нашла библиотеку: это оказалось несложно, две из трёх комнат были спальнями. И внимательно осмотрела фронт работ.
        Работа предстояла нелёгкая. Хотя библиотека была и не огромная, но большая, стеллажей с книгами в ней расположилось немало, и только стол у центрального окна немного разбавлял заставленность комнаты.
        Со стола Гвинет и решила начать. Перетряхнуть все книги в поисках карты невозможно. То есть, возможно, но времени уйдёт… А в столе может найтись какая-то подсказка.
        Девочка осмотрела стол, открыла его ящики и принялась за поиски. Нашла много всего, особенно разных документов, но не карту. Захлопнув последний ящик, страдальчески вздохнула, оценив ещё раз размеры библиотеки. Присмотрелась к застеклённому стеллажу с географическими атласами и свитками карт.
        Карта выпала из четвёртого по счёту атласа. Это была девятка бубен.
        Гвинет подняла её, и мир вокруг подёрнулся рябью, а когда та исчезла, то девочка уже не была в библиотеке. Она стояла на кровати в своей комнате, держась рукой за раму картины, а из-за двери доносились голоса.
        - Она последняя! Все уже вернулись, а она нет. Ей, может, нужна помощь!
        - Там безопасно, - возражал другой. - Она просто долго ищет.
        - К тому же, порталы не пропускают никого, кроме владельцев комнат, - ну, голос Генриетты Гвинет не узнать не могла. - Ты же не смог пойти с Габриэлой. И как ты проникнешь в портал Гвинет?
        - Но мы должны что-то сделать… - похоже, это Джейсон. Интересно, второй парень - Вильям или Орсон? Впрочем, неважно, есть хочется… Раз она последняя, интересно, сейчас обед или ужин? Судя по темноте за окном, второе.
        Гвинет спрыгнула с постели. Услышав шум, за дверью замолчали. Гвинет подошла к двери и приоткрыла её, не желая демонстрировать свою пижаму:
        - Что-то не так? - мило спросила девочка, увидев Генриетту, Орсона и Джейсона.
        - Ты в порядке, - выдохнул последний.
        - Я же говорил, - пожал плечами Орсон, - беспокоиться было несколько… преждевременно.
        Джейсон лишь бросил на кузена испепеляющий взгляд.
        - Я ужин не пропустила? - забеспокоилась Гвинет. - Сейчас, переоденусь… И ещё: где мне можно взять одеяло? Моё бесславно сгинуло, твоими, Орсон, стараниями!
        - Ты о чём? - удивился Джейсон.
        - Орсон и Вильям запихнули меня в портал прямо в одеяле, - пожала плечами Гвинет. - Оно осталось там. Ладно, я переодеваться.
        И, скрывшись за дверью, мстительно порадовалась ссоре возмущённого таким поступком Джейсона с упрямо отстаивающим свою правоту Орсоном.
        С некоторым удивлением вытащила из кармана плюшевого медвежонка, про которого совсем забыла. Подумала, и посадила его рядом с подушкой. Стоило поторопиться - с «любящей» родни вполне стало бы поесть и без неё.
        На этот раз ужин прошёл шумно. Все обсуждали «свои» дома и увиденное в них. Спорили, у кого самая сильная карта, старательно не показывая собственную и всячески избегая даже намёков на неё. Только Гвинет большую часть времени уныло ковыряла переваренный рис, размышляя, как утром Орсон и Вильям сумели войти в её - вроде как зачарованную! - комнату. Но даже она пару раз проверила, на месте ли её карта, и только убедившись, что та послушно лежит во внутреннем кармане специально надетого пиджака, успокоилась.
        Болтали и о помощниках: у каждого это оказался свой предмет. Орсон и Джейсон долго восхищались мастерством почившей родственницы: шутка ли, зачаровать такое количество артефактов!
        Ещё жалели, что из домов в картинах оказалось невозможно вынести что-либо, кроме карт. Особенно расстраивался Джейсон, увидевший там пару очень редких книг. Гвинет только удивлялась, слушая, ведь сама-то она без проблем пронесла игрушку.
        «Может, это потому, что я оставила там одеяло? - подумала она. - Кто знает, может это сочли за обмен. Или просто подсчитали количество предметов, и оно сошлось».
        Но озвучивать свою догадку она не стала. И лишь когда все перешли в гостиную, где обсуждение немного поутихло, задала вопрос, волновавший её уже какое-то время:
        - Хорошо, мы нашли карты. И что дальше? Что нам с ними делать? В какую игру нам нужно сыграть, и где остальная колода?
        Стало тихо. Все молчали, старательно избегая смотреть друг на друга.
        - Ну? - настойчиво повторила Гвинет. Она хорошо помнила слова куклы о том, что цель «игры» - всего лишь найти карту Джокера, но не верила в это. Слишком уж просто всё получалось. Да и не могла почившая Глория довериться такой вещи, как случайность: не могла же она предсказать, кто какую комнату займёт и потом зайдёт именно в тот портал, который приведёт к нужной карте.
        И потом, что за игра, для которой нужно всего семь случайных карт место пятидесяти двух или хотя бы двадцати шести? Нет, что-то тут явно не то. И Гвинет очень хотелось обсудить это с остальными - но те упорно молчали и отводили глаза. Только Глория проболталась, что она семёрка пик, на что Орсон сердито на неё прикрикнул. Генриетта - та и вовсе принялась изучать выпавший из очередного журнала тетрадный листок.
        - Что же вы молчите? - Гвинет нервно вскочила и принялась расхаживать по комнате. - Неужели хотите провести здесь весь остаток жизни? Неужели никто ни о чём не расспросил помощников? Моя кукла отказалась мне помогать, но ваши-то артефакты были вполне дружелюбны!
        - Что ты хочешь услышать? - не выдержал Вильям, откладывая подшивку жёлтых от времени газет. - Неужели неясно: нам всем отказались рассказывать подробности. Лично я узнал лишь одно: игра начнётся в отведённое ей время, когда все карты соберутся.
        - Но мы ведь уже собрали все карты? - удивилась Глория.
        - Вообще-то, милая, карт несколько больше семи, - вздохнул Орсон. - Подозреваю, теперь нужно найти остальную колоду.
        - Тогда почему мы её не ищем? - спросила Глория, мило хлопая глазами. И как у неё получается быть такой очаровательной и совсем не раздражающей своей излишней милотой?
        - Я устала, - Гвинет сказала правду. Ей надоело всё происходящее. Если никому ничего не нужно - что же, так тому и быть, она надрываться тоже не станет. - Доброй ночи.
        И демонстративно ушла наверх. И даже спать легла раньше обычного, желая хоть ненадолго выкинуть из головы и дом, и наследство, и кузенов.
        Какой же странный сон ей приснился, размышляла, открыв глаза, Девятка Бубен. Словно она была девочкой без капли волшебных способностей в мире, где и самого волшебства-то не было! Имелась там, правда, некая «магия», но разве могла эта ограниченная «магия» сравниться с беспредельностью волшебства четырёх Королевств?
        Солнце подмигнуло девочке большим голубым глазом, и Девятка торопливо выпуталась из одеяла. Королевы не любят ждать. А Дама Треф, младшая фрейлина, обожает делать выговоры. Она такая вредная, Дама Треф, остальные Дамы куда добродушнее и предпочитают выговорам и придиркам процедуры распития чая с пирожными.
        Умыться, одеться в тяжёлое белое платье с узором из алых ромбов, и заспешить вниз по лестнице, едва не сбив при этом Десятку Пик. Вечно он вертится под ногами, этот Десятка!
        Извинившись, Девятка Бубен всё же замедлила шаг. А сон был интересный…
        Задумавшись, она едва не опоздала. Но выговор не получила: отсутствовала Семёрка Червей, и все искали её.
        Королева Червей попросила Семёрку принести забытый веер, и с тех пор девочку никто не видел. Сначала на неё сердились, а потом заволновались. И вот уже отдали приказ страже о поисках.
        - Что-то случилось! - взволнованно, то снимая, то снова надевая короткие перчатки, говорила очаровательная Семёрка Пик. Они с Семёркой Червей были подругами, и потому Пика беспокоилась больше всех.
        Дама Треф только закатывала глаза и призывала всех успокоиться. Ну что могло случиться? Девчонка увлеклась какой-нибудь игрой, вот и всё. Дама Пик поддакивала: она всегда говорила, что таким маленьким детям нет места при дворе. Дама Червей отпаивала свою Королеву чаем с ромашкой. Остальные Королевы тихонько обсуждали что-то своё, а Дама Бубен подавала им пирожные и разливала напитки.
        Девятка Бубен должна была присоединиться к своей Даме и помогать ей, но воспользовавшись неразберихой, выскользнула из залы. Семёрка Червей не могла просто так взять и исчезнуть, особенно нарушив при этом приказ Королевы! Маленькую фрейлину следовало найти.
        И Девятка серьёзно взялась за дело. Нашла мышиную нору, вызвала дворцовых мышей и в обмен на шоколад добыла у них самую точную карту дворца этого дня (дворец имел обыкновение немного меняться в зависимости от дня недели и времени года). И принялась обходить дворец, комната за комнатой.
        Дело осложнялось только головной болью. То и дело девочке приходилось останавливаться и пережидать, когда перед глазами перестанет темнеть и исчезнут мимолётные картинки из сна.
        Пару раз она встречала стражу - та состояла из низших карт от двойки до пятёрки - и вычёркивала из плана уже проверенныеими помещения. А в Северной башне она встретила Десятку Бубен.
        - Привет, - сказал он, почти столкнувшись с девочкой и увернувшись в последний момент. - Ты почему не с Королевами?
        - Привет. Там сейчас не до меня.
        - Хочешь, чтобы ещё и тебя стали искать?
        - Но я же не пропала! Я просто ищу Семёрку Червей. Я за неё волнуюсь.
        - Я тоже, - признался Десятка. - Сам не пойму почему. Чувствую какую-то странную ответственность за эту недотёпу.
        - Здорово! - выпалила Девятка, почему-то сразу поверив ему. - Но почему тогда вам достались разные масти?
        - Ты же знаешь, это решаем не мы, - пожал плечами Десятка.
        Да, это решали Королевы. Они даже Королей отбирали сами, набирая полную масть. А сами Королевы стояли вне масти, пусть и носили их названия.
        - Ты где уже посмотрел? - перевела разговор Девятка, раскрывая карту и показывая уже вычеркнутые места.
        - Карта? Откуда у тебя карта? Она ведь есть только у стражей!
        - И у мышей, - развела руками Девятка. - Ты разве не знал? Мыши и крысы знают о дворце всё. Правда, договориться с ними обычно нелегко, но Семёрка Червей их подкармливала, так что мыши согласились мне помочь всего лишь в обмен на шоколад.
        - С ума сойти, - только и сказал Десятка. - Ладно, ты где смотрела?
        После изучения карты выяснилось, что ими проверена большая часть дворца.
        - Знаешь, - сказал Десятка после пары минут молчания над картой, - будь девчонка где-то здесь, её бы давно уже нашли.
        - Ты к чему? - Девятка занервничала от предчувствия чего-то нехорошего.
        - Я боюсь, что она здесь, - и Десятка указал на Южную башню, давно закрытую и заброшенную. Даже на карте она была обозначена лишь условно.
        - Глупости какие, - твёрдо заявила девочка. - Ну зачем её бы туда понесло, если ей сказали забрать веер в восточных покоях? Не поверю, что она заблудилась. Туда и специально-то попасть трудно!
        - Но в любом другом месте она уже нашлась бы. Стража, мыши, придворные. Кто-то наверняка бы её увидел!
        - Тоже верно, - приуныла Девятка. - Что же делать?
        - Я пойду туда и найду её, - решительно сказал Десятка. - Я быстро, туда и обратно.
        - Постой, - окликнула его девочка, хватаясь за стену: перед её глазами мелькнул Десятка в странной одежде из сна. - Тебе сегодня ничего не снилось? Ничего… странного?
        Но образ уже исчез. А Десятка Бубен лишь удивлённо посмотрел на неё:
        - Нет. А что?
        - Да так, ерунда, - слабо улыбнулась Девятка. - Сон какой-то странный был и весь день меня преследует. Не обращай внимания.
        - Сны - штука серьёзная, - не согласился с ней мальчик. - Сходи к Даме Пик обязательно.
        Дама Пик была не только фрейлиной Королев, но и придворной гадалкой. Девятка её побаивалась - слишком странной выглядела эта женщина, обожающая курить трубку и говорить неожиданные вещи. Но, пожалуй, совет Десятки пришёлся кстати. Страхи страхами, а Девятка уже начинала ощущать какое-то раздвоение личности, и личность из сна словно становилась всё сильнее и сильнее.
        - Со мной не ходи, - добавил мальчик, - лучше сходи к врачевателю. Ты бледная, как снег.
        - Просто голова болит, - не согласилась девочка. - Пойдём вместе.
        И первой направилась к лестнице. В небольшом зеркале отразилось, как Десятка пожал плечами и пошёл следом.
        До башни они добрались по арочному мосту быстро и без проблем. Сложности начались, когда выяснилось, что дверь в башню заперта. Ни Девятка, ни Десятка не владели навыками взломщиков. Мышей и крыс поблизости не оказалось, даже их нор не виднелось. А окна располагались слишком высоко, чтобы залезть внутрь башни через них, да и подобраться к ним невозможно: подростки стояли на мосту на уровне второго этажа.
        - Что же делать? - растерялась Девятка.
        - Ничего. Идти обратно и искать в другом месте. Раз дверь заперта, значитона не могла попасть внутрь.
        - А я уверена, что Семёрка там, - выпалила девочка. - Она могла зайти и оставить дверь открытой. А кто-то это увидел и запер дверь, чтобы никто не полез в опасное место.
        - Глупости. Именно потому, что в башне опасно, никто не стал бы запирать двери, не проверив, не находится ли там кто-нибудь.
        - Нужно найти, у кого ключ, - не сдавалась, удивляясь самой себе, Девятка. Подобная настойчивость была ей совершенно не свойственна.
        Десятка лишь пожал плечами.
        - Семёрки здесь нет, - сказал он. - Пойду, спрошу, может, она уже вернулась к Королевам, пока мы тут её разыскиваем.
        И ушёл.
        Девятка долго смотрела ему вслед, а потом сердито топнула ногой.
        - Ну и дурак, - крикнула девочка вслед уже скрывшемуся Десятке. - Вся семейка такая!
        И замерла. Она же совершенно не знает семью Десятки. Почему она так уверена, что неплохо знакома с его родными? Опять раздвоение личности, появившееся после сна? Что же с нею происходит?
        Но пока главное - найти пропавшую малышку. А потом Девятка обязательно сходит к Даме Пик. Страхи страхами, но с нею явно происходит что-то не то.
        С этими мыслями девочка принялась осматриваться в поисках хоть чего-нибудь, способного помочь. Ещё раз подёргала дверь, та оставалась запертой.
        Мост был стеклянный, стены и крыша его тоже были из стекла, и Девятка в отчаянии бросила взгляд на расположенный вокруг и внизу сад.
        Сад! Ну конечно! И как она сразу не сообразила? Это всё из-за головной боли.
        Девочка бросилась обратно во дворец. Нашла дверь в сад и вышла на тенистую аллею. Дошла до башни и остановилась в новой растерянности. Около той не росло ни одного дерева! Только клумбы, да разбросанные тут и там кусты роз.
        Один из кустов, кстати, как раз перекрашивали. В синий. Кому и зачем понадобились синие розы, Девятку, вопреки обыкновению, не заинтересовало. Она села на траву и расплакалась.
        - Что случилось? - склонился над нею Шестёрка Треф. Высокий, раза в два выше Девятки, он держал в руках кисть, с которой на траву капала синяя краска.
        - Здравствуйте. Мне нужно попасть в башню, а дверь заперта, - всхлипнула девочка.
        - Очень нужно? - старенький Шестёрка всегда был добрым и отзывчивым. Девятка закивала. Но чем он может ей помочь?
        - Держи, - он вытащил из кармана горстку сушёных грибов зеленоватого отлива. - Эти помогут тебе вырасти. А эти, - из другого кармана Шестёрка достал грибы красноватые, - уменьшат. Большая ты достанешь до приоткрытого окна башни, а маленькая - пролезешь в него. Я этими грибами всегда пользуюсь, когда что-то по саду нужно сделать.
        - Спасибо! - воскликнула Девятка. Как она сразу про них не вспомнила?
        «Тоже мне, Алиса нашлась», подумалась ей странная мысль. Что такое «алиса»? Название одного из грибов? Но Девятка тут же выбросила диковинные размышления из головы. Взяв по несколько грибов из обеих рук Шестёрки, девочка поблагодарила доброго старика, и подойдя к башне, нашла приоткрытое окно на втором этаже.
        Откусила кучек зеленоватого гриба, и мир вокруг резко уменьшился. Солнце стало непривычно близко и весело подмигнуло. Девятка, ругаясь на неудобное платье, ухватилась руками за подоконник, рассчитывая удержаться за него, когда станет маленькой.
        И пожалела об отсутствии третьей руки. Вот как она достанет гриб из кармана, если ей нужно держаться обеими руками?
        «А лестницу попросить слабо было?» - промелькнула мысль. Девятка хлопнула глазами. Лестницы же нельзя передвигать, они стоят на одном месте, пусть и ведут обычно в самые разные пункты - по настроению.
        «Приставная лестница. Для садовников и мастеров. Она переносная.»
        Перед глазами даже всплыла такая лестница.
        - Ты кто? - спросила саму себя Девятка. - Если не знаешь, что таких лестниц не существует! Когда нужно что-то достать, используют грибы!
        Ответа не было, да и странное чувство ушло. Девятка, к которой вернулась природная сообразительность, отпустила подоконник и взялась за ручку рамы. Отломила кусочек красноватого гриба, положила в рот и надкусила его только убедившись, что обе руки крепко держатся за ручку окна.
        Мир мгновенно увеличился, земля оказалась далеко внизу, но Девятка крепко держалась, и вот её ноги надёжно встали на подоконник. Толкнув окно, девочка спрыгнула в комнату.
        Здесь было на удивление чисто и опрятно. Даже пыли не оказалось. Пройдя через комнату, Девятка вышла в центральный холл и услышала горестные всхлипы.
        На первом этаже у лестницы сидела и горько плакала Семёрка Червей.
        - Семёрка! - радостно воскликнула Девятка. - Как ты здесь оказалась? Тебя все ищут!
        - Де… де… Девятка! - ещё сильнее разрыдавшись, Семёрка бросилась к ней и уткнулась лицом ей в живот. - Вы меня нашли!
        - Нашла, нашла, - успокаивающе погладила малышку по голове Девятка Бубен. - Всё хорошо. Мы сейчас отсюда выберемся, и всё будет хорошо.
        - Но дверь закрыта! Валет Бубен её запер! Меня запер! Хлююююп… - и малышка снова принялась лить слёзы.
        - Так, спокойствие, - Девятка присела и обняла Семёрку. - Сейчас со всем разберёмся. Только сначала выберемся, хорошо?
        - Хорошо…
        Снова противный на вкус солоноватый гриб, и вот Девятка достаточно велика, чтобы достать до окна, находящегося почти под потолком. Подсадить на подоконник Семёрку, открыть окно, ухватиться за его ручку, уменьшиться, вылезти наружу и снова увеличиться, едва успев спрыгнуть. Подхватить и опустить Семёрку, стать нормального размера. От души поблагодарить Шестёрку, с волнением ожидающего результатов неожиданного приключения одной из фрейлин. Отдать ему грибы и, заведя Семёрку в одну из беседок, приняться отпаивать малышку чаем.
        На второй чашке та внезапно вскочила.
        - Пожалуйста, поверьте мне! Хлюп.
        - Ты уже спокойна? Можешь рассказать, что случилось? И как вышло, что Валет Бубен тебя запер? Он ведь случайно? - принялась засыпать её вопросами Девятка.
        - Прошу прощения… - тканевая дверца беседки отодвинулась и внутрь заглянул Шестёрка. - Вас тут спрашивают…
        В беседку ворвался Десятка.
        - Семёрка! - бросился он к малышке, хватая её в охапку. - Где ты была? Девятка, ты её нашла, спасибо! - обернулся он уже к Девятке.
        - Она была в башне, как мы и думали, - гордо вскинула голову девочка. - Но ты мне не поверил, почему же вернулся?
        - Так узнал, что её так и не нашли, вот и решил… Слушай, ну прости меня! Я повёл себя глупо.
        - Главное, что она нашлась, - милостиво согласилась Девятка. - И давай, всё же её выслушаем?
        Десятка отпустил Семёрку, и, опустившись на колени, принялся платком утирать мокрое от слёз личико.
        - Что случилось, милая? - просительно спросил он.
        - Валет… Валет Бубен меня запер.
        - Да как он! - Десятка вскочил в гневе.
        - Подожди, - уцепилась за него Семёрка. - Он просто мне не поверил. Он решил, что я вру, и решил наказать, а я говорила правду…
        - Он не имел права тебя наказывать, даже если бы ты натворила нечто ужасное, а не просто выдумала ерунду!
        - Я не выдумала! - глаза малышки снова наполнились слезами. - Туз Треф и Дама Треф правда решили украсть Ключи! Они хотят стать новыми правителями!
        - Что? - почти в один голос выпалили Девятка и Десятка. - Какие ещё Ключи?
        - Я слышала, как они обсуждали… Хотели обмануть Семёрку Пик, чтобы она им помогла. Я хотела предупредить, увидела Валета Бубен, рассказала, а он на меня накричал и запер здесь.
        - Так, подожди, - словно защищаясь, поднял руки Десятка. - Ты… уверена? Они не могли… ну, подшутить над тобой? Или…
        - Десятка! - сердито воскликнула Девятка. - Сначала надо проверить, что они сейчас делают! Тогда и узнаем, пошутили они или вправду решились на подобный проступок! Бежим немедленно!
        - Куда бежим-то? - остановил уже вскочившую девочку, поймав её за руку, Десятка. - Мы ведь не знаем, где они сейчас!
        - Вот и узнаем. И предупредим Семёрку Пик, чтобы она им не доверяла. На всякий случай.
        - Ладно, - согласился мальчик, переведя взгляд с Девятки на моляще сложившую руки Семёрку Червей. - Пойдёмте, что ли…
        Все трое выбежали из беседки и быстрым шагом направились во дворец. У парадного входа разделились: Десятка решил найти Туза Треф, тогда как девочки должны были проверить, с Королевами ли Дама Треф и Семёрка Пик. С тем и разошлись.
        Но в апартаментах королев была только Семёрка Треф: остальные ушли с Королевами на очередной приём Шахматных послов.
        - Ой, ты нашлась! - приветствовала она Семёрку Червей. - А мы-то волновались. Пойду, предупрежу стражу, что ты вернулась.
        И убежала, чтобы почти сразу вернуться.
        - Где ты была? Почему не предупредила? - принялась засыпать малышку вопросами Семёрка Треф. Но тут вмешалась Девятка.
        - Прости, но нам нужно срочно найти Даму Треф. Она на приёме, верно?
        - Не-а, - замотала золотыми кудряшками Семёрка Треф. - Она и Семёрка Пик ушли в Библиотеку. Их Величества попросили…
        - Спасибо, - не дала ей договорить Девятка. - Прости, но Дама Треф нам нужна. Срочно. Мы пойдём!
        И обе девочки выскочили в коридор, оставив ошеломлённую Семёрку Пик одну.
        - Начнём с Библиотеки, - решила Девятка. - Семёрка, ты со мной или с Семёркой останешься?
        - Я с вами! - малышка приготовилась плакать.
        - Ладно, со мной, - согласилась, чтобы не тратить времени, Девятка, разворачивая карту. - Так, как нам побыстрее пройти к Библиотеке… Ага, нашла!
        И свернула к одному из потайных ходов. Они были не столько тайными, сколько развлекательными: о них знали все и частенько пользовались ими, чтобы сократить время переходов из одной части дворца в другой. Другое дело, что найти их можно было не каждый раз: они то и дело меняли своё местоположение. Что поделать, такова была магия Карточного дворца.
        Ход привёл девочек к Библиотеке, не подкинув по пути ни одной головоломки. Это заставило Девятку одновременно и порадоваться, и насторожиться: подобное благодушие было обычно несвойственно магии дворца. Но вот Девятка Бубен и Семёрка Червей в Библиотеке - и в центре круглого зала, по стенам которого расположились шкафы и стеллажи, пылает радужными всполохами огромное зеркало.
        Семёрка задрожала и спряталась за Девятку. Зеркала в Королевстве не любили и использовали с осторожностью: слишком опасны они были своей непредсказуемостью.
        - Мы ведь туда не пойдём, правда? - дрожащим голосом спросила Семёрка.
        - Ты - не пойдёшь, - согласно кивнула Девятка. - Найдёшь стражников и сообщишь, что здесь неучтённое и активированное зеркало. Ну же, беги!
        Она легонько подтолкнула малышку ко всё ещё открытому тайному ходу.
        - А как же вы? - растерялась Семёрка. - Я не могу вас бросить!
        - Мне необходима твоя помощь, верно. И эта помощь - стража! Пожалуйста, найди стражу! Или кого-то из старших карт. Всё, беги.
        И Девятка почти запихнула Семёрку в проход. Закрыла за нею панель, подошла к зеркалу. Робко коснулась радужного стекла, отдёрнув руку, стоило кончикам пальцев исчезнуть за разводами плёнки.
        - Может, подождать тут? - спросила девочка сама себя. - Семёрка приведёт стражу, и старшие карты сами разберутся.
        - А Глория тем временем пострадает, - пришла странная мысль. Глория? Кто это? Что это?
        Перед глазами встал образ странно одетой девочки, весело щебечущей что-то и умилительно хлопающей глазами. На этот образ наложилась картинка Семёрки Пик. Эта картинка поплыла, у Девятки закружилась голова, и девочка прислонилась к стене, чтобы не упасть. Но тут же вскинула голову и решительно направилась к зеркалу. Второе, новое, «я» требовало спешить на помощь дальней родне, и неважно, что Девятка никаких родственных связей с Семёрками не имела.
        Постаравшись выбросить из головы вторую, изрядно раздражающую - да и пугающую! - своим присутствием личность, Девятка зажмурилась и отважно шагнула в зеркало, погрузившись в нечто вязкое и плотное, словно вода. Девочка не открывала глаз все те несколько шагов, что отделяли её от привычного воздуха, но, выйдя из зеркального пути, немедленно осмотрелась, готовая спасать.
        Только в большом светлом зале, наполненном ароматом роз, никого не было. Лишь Девятка Бубен отражалась во множестве зеркал.
        Единственная открытая дверь выглядела тёмным пятном. К ней и направилась Девятка. Девочка старалась ступать как можно тише, однако каблучки туфель, касаясь мраморного пола, вызывали к жизни долгое громкое эхо их постукивания. Под конец Девятка почти бежала, желая поскорее покинуть зал с тысячами отголосков перестука.
        Она боялась, что звуки привлекут ненужное внимание, но, оказавшись в коридоре, поразилась тяжёлой вязкой тишине. Словно через порог не бесновался диковинный барабан.
        Впрочем, тишина ведь была ей на руку? Колеблясь, Девятка зашагала по коридору мимо статуй, окон и запертых дверей. Девочка проверяла каждую дверь, но ни одна не была открыта, и Девятка начинала нервничать. Что, если она так никого здесь и не найдёт? И зачем её вообще сюда потянуло? Даже если Семёрка Пик влипла в неприятности, к ней, Девятке, это не имеет ни малейшего отношения!
        Но неведомая сила вела её вперёд, словно второе, чуждое, «я» всё больше обретало власть над девочкой. Это всё больше пугало Девятку, и она была готова повернуть назад, когда очередная дверь бесшумно отворилась, пропуская девочку в картинную галерею.
        «Ненавижу картины!» - мелькнула чужая мысль. Лично Девятка картины любила. И потому, преодолевая желание бежать дальше, остановилась у портрета изящной дамы в зелёном, с книгой в руках.
        - Здравствуйте, - сказала портрету Девятка. - Простите меня за беспокойство, госпожа, но не видели ли вы здесь Семёрку Пик?
        - Здравствуйте, Девятка, - отозвалась дама, откладывая книгу. - Конечно, я видела её. Туз и Дама Трефы пригласили её присоединиться к ним в Лабиринте.
        «Каком ещё Лабиринте?» - в унисон подумали обе «я» девочки. Но вслух Девятка сказала иное:
        - Вы не подскажете, как я могу попасть туда?
        - Вам следует подвинуть вправо то безвкусное батальное полотно, - дама указала на нужную картину, занимавшую немалую часть стены. - Дверь скрыта за ним.
        - Благодарю вас, госпожа, - сделала книксен Девятка. - До свидания.
        - До встречи, - кивнула дама и вернулась к чтению книги. Только Девятка готова была поклясться, что карие глаза пристально следят за девочкой, а вовсе не смотрят на страницы.
        Картина, изображавшая какое-то сражение, оказалась на удивление лёгкой: Девятка ожидала, что придётся приложить немало усилий, чтобы сдвинуть её, но полотно поехало в сторону, стоило девочке лишь прикоснуться к нему. Дверь за ним, выкрашенная в зелёный цвет, открылась сама собой, приглашая гостью пройти в непривычно маленькое помещение со светло-жёлтыми обоями, двумя ярко-красными диванами и фортепиано.
        Девочка ожидала подвоха, но подвоха не оказалось… поначалу. Лишь осмотревшись, она поняла: в комнате больше нет дверей! Две стены с диванами и окнами над ними, да глухая стена напротив входа с раскинувшимся у неё фортепиано.
        Но, вопреки собственным ожиданиям, Девятка не расстроилась и не запаниковала. Лишь пара минут растерянности - и вот она уже открывает окно, забравшись на один из диванов. А затем лезет в него, ругаясь на цепляющуюся за шершавый подоконник длинную юбку.
        За окном ошеломлял красками и запахами чудесный сад. Правда, что-то здесь было не так, но что именно - девочка никак не могла осознать. Спрыгнув с подоконника, она осмотрелась, постояла немного, и пошла по выложенной разноцветной галькой дорожке, ведущей прямо от окна.
        Девятка шла, шла и шла. Сад стал казаться бесконечным. Девочка подняла голову, чтобы поймать добрый взгляд солнца - так, для поддержки, - и замерла в оцепенении. Вместо голубоглазого улыбчивого солнца в небе светился большой жёлтый шар, на который невозможно было смотреть.
        Из состояния шока её вывел чей-то крик. Девочке тут же стало не до странностей мира: забыв про всё на свете, она бросилась туда, откуда донёсся крик. Пришлось бежать прямо по траве, и Девятка лишь старалась не наступать на разбросанные тут и там редкие цветы.
        Она добежала до фонтана, украшенного по бортику четырьмя фигурами девушек в разнообразных по стилю платьях. Растерянно осмотрелась: звуков больше не было, и девочка утратила ориентир.
        Устало сев на бортик фонтана, Девятка задумалась, не вернуться ли ей в Карточный Дворец. Пусть Королевы сами со всем разбираются… Из раздумий её вывел негромкий всхлип: рядом кто-то плакал.
        Девочка вскочила. Никого не увидела. Решила, что ей послышалось, но всхлипывания не прекращались.
        - Кто здесь? - решилась спросить Девятка.
        Стало тихо.
        - Девятка Бубен? Это правда вы? - с испугом в тоненьком голосе произнёс кто-то.
        - Конечно, это я! - Девятка даже ногой топнула в лёгком раздражении: неужели её можно с кем-то спутать?
        - Это я… Семёрка Пик, - всхлипнул голос.
        - Где ты? Я тебя не вижу, - заволновалась Девятка.
        - Я… Я стала частью фонтана, - громко зарыдала Семёрка. - Я не прошла ловушку и скоро совсем-совсем окаменею! Что мне делать? Я не хочу всю жизнь простоять фонтаном!
        - Так, спокойно, - Девятка больше успокаивала себя, до полусмерти напуганную опознанной наконец в одной из четырёх фигур юной фрейлиной. - Что это была за ловушка? Как она работает? Как тебя из неё вытащить? И зачем, во имя Королев, ты вообще сюда полезла?!
        - Дама Треф сказала, что выполняет приказ своей Королевы и взяла меня с собой для мелких поручений. И мы пошли. Сначала была паутина на окне, Дама в ней чуть не запуталась, но Туз Треф сумел паутину испепелить, а когда мы подошли к фонтану, все захотели пить, очень-очень, но мне предложили выпить первой, и я попила, а потом стала каменеть. И они меня оставили! Сказали, что дальше и сами справятся, - в голосе зазвенела обида.
        - Как тебе вообще пришло в голову пить в незнакомом месте? - рассердилась Девятка. - Ведь все знают, как опасны неизвестные источники и предметы! Что же теперь делать? Может, есть какая-то подсказка?
        - Не знааааю! - Семёрка была в отчаянии.
        Девятка нервно заходила по траве, размышляя. Стоило поспешить за явно задумавшими недоброе Трефами, но вот так взять и бросить несчастную Семёрку? Хотя вряд ли Девятка хоть чем-то сможет ей помочь, тут нужна сила Королевы…
        И тут снова прорезалось второе «я». Только этим Девятка могла объяснить неожиданно всплывшие мысли.
        Если есть гриб, еда или напиток роста - есть гриб, еда или напиток обратного действия. Если есть вода мёртвая - обязана быть вода живая. И всего лишь нужно её найти. Сказки внимательнее читать надо!
        С последней странной мыслью чувство раздвоенности ушло. А Девятка бросилась искать живую воду, способную снять заклятье с фонтана.
        Но в саду не нашлось ни одного родника или иного источника: только стояли фонтаны. Девочка заподозрила страшное: один из них и был с волшебной водой. Но как определить, который из девяти - то есть, уже восьми, - фонтанов безопасен? Проще всего, конечно, напиться из каждого, но при первой же ошибке она окаменеет. А отличить обыкновенную, без чар, воду от целительной живой не сумеет.
        Что за глупости приходят в голову! На самом деле, всё ведь очень просто: нужно окунуть в воду любую ветку. И почему сегодня Девятка так медленно думает? Это всё из-за сна, не иначе.
        Девочка попросила у ближайшей яблони ветку, но дерево не отозвалось. Оно молчало, сколько девочка ни пыталась его разговорить. Тогда, попросив прощения, Девятка сама отломала небольшую веточку.
        Первый фонтан - и в руках каменный прутик. Второй фонтан, третий… А вот в третьем фонтане ветка снова зазеленела и даже расцвела тремя бутонами.
        Набрав в ладони воды, Девятка стала поливать ею каменную Семёрку. Она курсировала между фонтанами до тех пор, пока камень не исчез, освободив пленницу. Но Девятка не остановилась, а продолжила поливать волшебной водой другие три статуи.
        Она оказалась права: они были заколдованными девушками. Ожив, те поблагодарили девочку за спасение и указали ей нужную дорогу. По ней Девятка поспешила за Трефами. Семёрка Пик увязалась следом.
        Мощёная дорожка среди яблонь привела девочек к одноэтажному белёному домику с плоской крышей.
        Прежде, чем стучаться в дверь, Девятка подошла к окну с тюлевой занавеской и заглянула внутрь. Открывшееся зрелище её не порадовало: на полу лежал связанный Валет Бубен, а Дама Треф и Туз Треф о чём-то негромко переругивались около столика в самом центре комнаты. Прислушавшись, Девятка поняла, что они не могут открыть лежащую на столике большую деревянную шкатулку.
        Девочка задумалась. Валета следовало выручать, но как?
        - Ой, - громко воскликнула Семёрка Пик, тоже заглянув в окно.
        Звук привлёк внимание Туза. Девятка отшатнулась, но Семёрка не успела отпрянуть от окна. Их заметили.
        Девятка бросилась бежать, надеясь спрятаться среди деревьев, но Туз оказался быстрее. Он легко догнал девочку и схватил её. Как она не сопротивлялась, юноша легко завёл её в дом, где Дама Треф уже связывала Семёрку Пик, стоящую рядом с лежащим Валетом.
        - Отлично! - сказала Дама, увидев Девятку. - Ещё одна Бубен. Осталось заполучить кого-то из Червей.
        Девятка промолчала, пытаясь испепелить Трефов сердитым взглядом.
        - У нас нет на это времени, - недовольно сказал Туз. - Я же говорил, сначала следовало всё проверить и как следует подготовиться. Твоя поспешность несколько осложнила нам задачу.
        - Девяточка, - умильным голосом сказала Дама, пока Туз заканчивал завязывать узлы на руках пленницы, - ты ведь нам поможешь, правда?
        Девочка снова попыталась высказать всё гневным взглядом. Говорить не хотелось, да и что она могла сказать? Что-нибудь вроде: «вы заплатите»?
        - Конечно, поможешь, - продолжала Дама. - Ты ведь добрая девочка, и не захочешь, чтобы с Валетом или Семёркой случилось что-нибудь нехорошее?
        - Не слушай их! - выкрикнул Валет. - Они хотят…
        Туз пнул его.
        - Лучше помалкивай, - угрожающей сказал он Валету. - Хотя ты в любой момент можешь выполнить нашу просьбу, и тогда получишь свободу - и власть.
        - Не нужна мне ваша власть, - гордо бросил Валет.
        - А ты не нужен нам. Нам поможет Девятка. Верно?
        - Нет, - возразила Тузу девочка. - Не помогу. Не знаю, что вы задумали, но ни к чему хорошему это не приведёт, я уверена.
        - Мы всего лишь хотим не зависеть от масти, - вмешалась Дама Треф. - Способности каждого из нас ограничены нашей картой. Если же мы будем владеть возможности всех карт сразу… это безграничная сила! Даже Королевы не смогут ничего нам противопоставить.
        - То есть, вы хотите власти, - подытожила Девятка. - Не стоит прикрываться красивыми словами о свободе и независимости.
        - Девятка, - жёстко сказал Туз, - либо ты приложишь ладонь к крышке шкатулки, либо я изобью Валета. Ты же не хочешь, чтобы он пострадал?
        - Не слушай, Девятка! - выкрикнул Валет. - Не помогай им!
        - А ещё я могу навредить Семёрке, - вкрадчиво сказал Туз. - Она вряд ли поблагодарит тебя, если я ударю её?
        Семёрка испуганно всхлипнула. Большие зелёные глаза наполнились слезами.
        Девятка заколебалась. Сделала шаг к столику. Взглянула на шкатулку: крышка той была украшена резными изображениями мастей. Действительно, что страшного, если она приложит ладонь к своему рисунку? Ведь, если судить по крышке, нужен ещё кто-то из Червей. Даже если она и Семёрка Пик помогут Трефам, без Червей у их ничего не выйдет.
        И тут дверь распахнулась. На пороге стояли Десятка Бубен и Семёрка Червей.
        Девятка решительно отшагнула назад.
        Десятка бросился на Туза. Началась драка.
        И когда Дама успела проскользнуть к двери? Но она сумела это сделать и прижала к шее Семёрки Червей острый кинжал:
        - Хватит! - крикнула она. - Или попрощайтесь с малявкой!
        Десятка замер, и, получив сильный удар от Туза, упал на пол.
        - Отлично, - сказал Туз. - Все четыре масти. Даже не надо никого искать. Сейчас все потихонечку подходим и прикладываем ладошки. Иначе Червячку не выжить.
        - Вы ничего ей не сделаете, она вам нужна! - выкрикнул Валет.
        Дама Треф стала потихоньку продвигаться к столику, заставляя Семёрку Червей перемещаться вместе с нею. Вот они стоят около столика.
        - Прикладывай ладонь, - жёстко сказала Дама.
        И тут Девятка сделала странное. Это продиктовала ей её вторая сущность. Она бросилась на Даму, толчком отбросив её от Семёрки.
        - Беги! - крикнула она девочке, мешая Даме снова схватить ту,
        Десятка, воспользовавшись замешательством, атаковал Туза. Забытая всеми Семёрка Пик тоже бросилась на Трефа. Пусть её руки были связаны, но ноги оставались свободны, и она изо всех сил била ими.
        Дама Треф неуклюже взмахнула руками, и её кинжал нанёс Девятке глубокую царапину на правом предплечье. Если бы только у девочки не были связаны руки! Но всем телом она обрушилась на соперницу, опрокинув Даму на пол и свалившись сверху.
        Драка Туза и Десятки закончилась победой последнего, ведь ему помогала Семёрка Пик. Семёрка Червей тем временем развязала Валета, и он неуклюже встал, чтобы помочь.
        Теперь ситуация переменилась: связали уже Трефов. И перед победителями встал вопрос, что делать дальше.
        - Откройте шкатулку, - упрямо сказал Туз. - Неважно, кто получит эту силу, главное, власть карт исчезнет. Мы станем людьми, ничем не ограниченными в их силах.
        - Людьми? - повторила Девятка.
        - Этими слабыми существами, у которых нет магии и наших способностей? - вторил ей Валет.
        - Вы же хотели свергнуть Королев? - удивилась Девятка Червей. - Я сама слышала. Вам нужны Ключи…
        - Один Ключ, - сердито уточнила Дама. - И да, когда мы станем людьми, власть Королев исчезнет. Каждый из нас станет сам себе правителем.
        - Так не бывает, - возразил Десятка.
        - Прошу, - на этот раз голос Дамы стал просящим, - я не хочу быть картой! Позвольте нам получить Ключ, и мы останемся в этом мире. А вы вернётесь к своей привычной жизни.
        - Знаешь, вы сами себе противоречите, - не выдержал Валет. - То говорите одно, то другое. То «освободите ключ, и людьми станут все», то «людьми станем только мы, остальных не заденет». Вы уж определитесь!
        - Те, кто останется в этом мире, станут людьми, - сказал Туз неохотно. - Те, кто вернутся в мир Карточного Королевства останутся Картами. Вы что, не заметили, что мы в другом мире?
        Девятка вспомнила странное солнце и неживые деревья и согласно кивнула. И как она сама не поняла, что это совсем иное мироздание?
        - И что хорошего в том, чтобы стать людьми? - не понимал Валет. - Слабые, ограниченные создания, у которых нет ничего, кроме вашей пресловутой «свободы». Это не сила, а вы двое всегда стремились к силе.
        - И когда вы мне угрожали, вы говорили о безграничной силе всех карт, - вспомнила Девятка.
        - Да сколько же объяснять? - устало поморщился Туз. - Человек может использовать силу любой карты по желанию. Мы же ограничены в своих возможностях. Масть, статус - всё это определяет наши способности. И измениться мы не можем, как бы ни хотели.
        - Я не желаю становиться человеком, - сказал Валет. - Доставим эту пару к Королевам, они определят им наказание.
        - Но…
        - Что «но», Семёрка Червей?
        - Они и так наказаны, - сказал Десятка. - Их планы не удались. Думаю, этим стоит ограничиться.
        - Они угрожали Семёрке Червей! Шантажировали Девятку мною и Семёркой Пик. Семёрка? Что ты делаешь?
        Та стояла у столика, приложив ладонь к крышке шкатулки.
        - Мне интересно, что там, - сказала она. - А вам неинтересно?
        Валет зарычал и оттолкнул Семёрку. Девочка обиженно поджала губы и отошла в сторону.
        - А мне тоже интересно, - сказала вдруг Семёрка Червей. - Давайте посмотрим?
        И прежде, чем кто-либо успел остановить её, прижала ладонь к шкатулке.
        - Да что же вы творите?! - взорвался Валет. - Немедленно возвращаемся, слышите?
        Десятка подошёл к столику. Он двигался, словно во сне.
        - Десятка? Десятка! - Валет потряс его за плечо.
        - Что с тобой? - Девятка и сама ощутила странное желание прикоснуться к шкатулке. Она еле сдерживалась, чтобы противостоять ему. Её другое «я», снова пробудившись, настойчиво требовало открыть злополучную шкатулку.
        Десятка не отреагировал: его рука медленно двинулась к предмету раздора. Валет отвёл её, но тут Десятка ударил его и приложил ладонь к крышке.
        Шкатулка вспыхнула золотом. Все зажмурились. А открыли глаза уже семь человек. И стояли они в гостиной комнате хорошо знакомого дома.
        В руке Джейсона была зажата карта с изображением Джокера. Эта карта светилась, и рисунок на ней весело подмигивал голубым глазом.
        - Блин! - только и сказал Вильям, первым осознавший, что всё закончилось. - А что, если бы вы меня послушали и шкатулку не открыли? Орсон, Генри, как вы вообще узнали о способе снова стать людьми? Мне и картой было неплохо!
        - Нашли книгу, - пожала плечами Генриетта. - А после странного сна я почему-то была уверена, что хочу быть человеком. То есть, не после сна - я думала, что это сон, а это были воспоминания. Ну, у вас же тоже такое было, верно?
        - У меня было, - согласилась Гвинет, поёжившись. Быть карточной девяткой ей не понравилось, пусть та и обожала свою жизнь. - Но я не понимала, что происходит и боролась сама с собой, пытаясь остаться картой. Джейсон, как ты всё же сообразил, что нужно сделать?
        - Я ощутил себя больше собой, чем картой, - ответил мальчик, рассматривая карту Джокера. - Значит, всё было ради этой штуки?
        - А если бы мы так и остались картами? - спросила Глория, обращаясь к брату.
        - Тогда продолжили бы жить в том мире, - переплёл пальцы Орсон. - Если бы он не исчез вместе с нами после проваленного нами испытания. Ведь на самом деле никаких карточных миров не существует. Поздравляю, Джейсон, ты получил собственный независимый Источник.
        В голосе юноши всё же проскользнули горечь и зависть.
        Габриэла принялась обнимать и поздравлять брата. Генриетта вздёрнула подбородок и ушла на кухню, пытаясь за нехитрыми действиями готовки скрыть обиду от проигрыша.
        А Гвинет пошла в коридор и дёрнула входную дверь. Та послушно отворилась, как и положено любой обычной двери.
        - Мы свободны, - Гвинет вернулась в гостиную. - Карта у Джейсона, и мы можем разъезжаться по домам.
        - Но вы заслужили подарки за пройденные вами испытания, - раздался незнакомый голос.
        В центре комнаты появился призрак старой женщины. Глория пискнула и уткнулась лицом в живот Орсона. На пальцах Вильяма засияли искорки заклинания. Генриетта застыла в дверях. Габриэла спряталась за спиной Джейсона. Гвинет очень захотелось сбежать.
        - Не стоит пугаться, - спокойно сказала женщина. - Я не причиню вреда родне.
        - Это называется «не причиню вреда?» - возмутился Вильям. - А если бы мы так и остались картами?
        - Вы бы и не вспомнили, что были людьми, так что никто бы не пострадал, - пожала плечами женщина.
        - Ну, знаете ли, госпожа Глория, - возмутились Джейсон и Орсон, но та не дала им договорить:
        - Испытание пройдено, и говорить не о чем. С меня же - подарки за доставленные неприятности.
        В комнате появилось несколько небольших предметов. Фигурка мальчика, фигурка кота, фигурка собаки, шахматный «офицер», фишка домино с шестёрками, цветок бордовой розы и знакомая Гвинет кукла в розовом платье.
        - Ваши помощники, - подтвердила её догадку Глория-старшая. - Те, кто зачарован во всём всегда помогать вам. Возьмите их, и они всегда будут вам поддержкой.
        С этими словами она исчезла. На столике возник телефон.
        - О, - обрадовалась Генриетта, - сможем вызвать такси.
        Подростки разобрали свои подарки. Гвинет с лёгким неудовольствием посмотрела на куклу, и ей показалось, что игрушка ответила ей столь же неприязненным взглядом.
        Задерживаться в доме дольше необходимого никому не хотелось. Торопливо собрали вещи, вызвали такси. И разъехались по домам. Борьба за наследство была закончена. Но Гвинет, упаковывая в сумку куклу и плюшевого мишку, подозревала, что это не последний сюрприз, который преподнесёт ей родство с магами.
        Глава 3
        Чужаки в Доме
        Вот она снова дома. Отец счастлив, тётя Гвендолен разочарована тем, что Гвинет упустила такое наследство, как личный и не привязанный к месту Источник - зачем он Джейсону? У него и способностей-то толком нет! - Люсинда, как всегда, непрошибаемо спокойна…
        Вернувшись в привычный мир, Гвинет не сразу расслабилась, постоянно ожидая от вещей какого-нибудь подвоха: сказывалось пребывание в доме, где практически не было обыкновенных предметов. Да и новая кукла - она назвалась Руби - невольно заставляла Гвинет нервничать, хотя предпочитала помалкивать и изображать из себя простую игрушку. Но вредный характер всё же прорывался, и Руби то и дело критиковала Гвинет то за одно, то за другое, хотя помогать по-прежнему не желала.
        - Не хочешь советовать, так лучше молчи, - огрызалась на очередные замечания Гвинет, уставшая от куклы. Очень хотелось сослать ту в Дом Вальденсов, но Руби настояла на том, что обязана всегда быть рядом с хозяйкой, пусть это и не доставляет обеим ни малейшего удовольствия.
        Приближалось Рождество, а с ним и Новый год. Гвинет озаботилась подарками, и как раз купила всё желаемое, когда дядя Мэрик огорошил её сообщением: некоторое время ей придётся провести в Доме.
        - Но я привыкла встречать праздники с папой! - возмутилась Гвинет.
        - Теперь ты часть Семьи, - холодно отозвался дядя. - И подобные празднества придётся встречать с нами, вопреки твоим дурным привычкам.
        Гвинет разозлилась и заявила, что в Доме её больше не увидят - и наплевать ей на возможную утрату магии.
        Пришлось вмешаться Эдмону. Напомнив, что она должна была уже прочитать о важности четырёх основных событий года, двух Равноденствий и двух Солнцестояний, он попросил девушку всё же не нарушать основные правила магических Семей.
        - Я и так позволил тебе не приходить на осеннее Равноденствие, - сказал он с лёгкой укоризной. - Но первое зимнее Солнцестояние слишком опасно для неопытного мага вроде тебя. Ты можешь невольно подвергнуть опасности и своих обыкновенных родных. Вдалеке от Источника, не обладая знаниями - ты станешь лёгкой добычей для опасностей этого дня.
        - Ррр, - ответила Гвинет. - Хорошо. Я поняла. Приду. Но тогда в субботу перед той неделей занятия отменяются.
        - Хорошо, - опередил Мэрика Эдмон. - Согласны. Главное, будь в Доме двадцатого. И… скажи Гвендолен, что её тоже ждут.
        - Серьёзно? - не поверила Гвинет.
        - Гиацинта не способна долго злиться, - кивнул Эдмон. - Да и Дункан сказал, что не держит зла. Пусть он и переоценивает себя, и присутствию Гвендолен не обрадуется, всё же он согласен на её временное возвращение.
        - А… Свентон и Анна? - робко спросила Гвинет. - Может, их тоже пригласить? Джейсон и Габриэла будут счастливы.
        - Нет, - жёстко ответил юный дядюшка. Мэрик согласно кивнул.
        - И дети к ним не отправятся, - добавил Мэрик. - Никаких поблажек, Гвинет, для них и так сделали слишком много. Пусть радуются, что живут у дальней, но родни, и потому всё же под защитой магии Источника.
        - Ладно, - вздохнула девушка. Попытаться-то стоило. - Тогда ждите двадцатого.
        Она вернулась в обычный дом, где «обрадовала» родных известием. Отец долго возмущался, пока Люсинда не напомнила ему, что даже среди простых людей дни Равноденствия и Солнцестояния считаются не совсем обычными.
        - Так что Гвинет не стоит рисковать собой, - сказала она. - Ради её же безопасности, научись отпускать её. В конце концов, магия часть её личного мира, и теперь этого не изменить.
        Отец ещё долго ворчал, но всё же смирился с отсутствием дочери на семейном празднестве.
        - Хорошо ещё, Кэт никуда не уезжает, - сказал он наконец. - А то остались бы мы с Люс в полном одиночестве. Ладно, собирайся. Но к двадцать шестому чтобы была дома.
        - Хорошо, - кивнула Гвинет.
        Вещей она собрала немного. Главное - не забыть Руби, чтобы та подпиталась от Источника.
        Разбирая шкаф, Гвинет наткнулась на сумку, с которой ездила в дом Глории Антерс. И из кармана достала плюшевого мишку с ладонь размером.
        - О, совсем про тебя забыла, - сказала растерянно Гвинет. - Руби, что там с ним не так?
        - На нём некое проклятье, - неохотно отозвалась кукла. - Подробностей не знаю.
        - Спрошу у дядюшек, - решила Гвинет и посадила мишку на полку рядом с Руби. - Вот, пусть тут будет, чтобы не забыть.
        На следующее утро рядом с куклой мишки не оказалось.
        - Руби! - Гвинет сразу заподозрила «помощницу». - Куда ты дела мишку?
        - Никуда, - ответила кукла.
        - Хочешь сказать, он сам ушёл?
        - Завалился куда-нибудь.
        - С этой полки он мог упасть только на ковёр, - Гвинет демонстративно посмотрела под ноги. - Руби, немедленно говори, куда его дела? А то в Дом не возьму, и угаснешь без подпитки магией.
        - Шантажистка, - выдала кукла.
        - Руби?
        Та указала ручкой с зонтом на тяжёлое кресло у стены. За его спинку она и бросила игрушку.
        - Зараза, - пропыхтела Гвинет, с трудом отодвигая кресло. - Вот ведь зараза ты, а не помощница.
        - О тебе же беспокоюсь, - отвечала Руби. - А ты не ценишь.
        Наконец мишка был извлечён и на этот раз, во избежание новых «случайностей», положен на подушку на кровати. Гвинет вернулась к занятиям: конец учебной четверти всегда требовал от неё усилий, а тут ей требовалось заранее получить четвертные отметки, чтобы прогулять последние дни перед каникулами.
        Наступило утро двадцатого декабря. Гвинет проверила собранные вещи, расцеловала отца, обняла Люсинду и Кэтрин, пообещала первого числа вернуться и одарить всех, подождала недолго тётю Гвендолен, проверила наличие в сумке плюшевой игрушки.
        Мишки там не оказалось: Руби таки выпихнула его из кармана. Гвинет нашла его валяющимся на лестнице, и упрямо вернула игрушку в сумку, только в другой карман, подальше от вредной куклы.
        Наконец входная дверь окуталась лёгкой серой дымкой, превратившись в портал. Гвинет ещё раз простилась со всеми и первой шагнула в проём. Тётя Гвендолен прошла следом за ней, и они очутились в хорошо знакомом коридоре дома Вальденсов, где их уже ждали дворецкий Альфред, служанка Сесили и ещё одна, плохо знакомая Гвинет, девушка из прислуги.
        - Добро пожаловать, госпожа, - обратилась эта девушка к Гвендолен и взяла у неё из рук ручку чемодана.
        - Мои комнаты подготовлены, Белла? - голос тёти даже не дрогнул. Она вела себя, словно королева, снизошедшая до возвращения к когда-то оскорбившим её подданным.
        - Да, госпожа, - поклонилась Белла.
        Тётка и служанка исчезли за одной из дверей. Гвинет последовала их примеру, пройдя за Сесили в свои покои, где неторопливо разложила вещи, почитала учебники по магии и успела поссориться с Руби, утверждавшей, что плюшевого мишку стоит выбросить. Немедленно. Кто скажет, как отреагирует его проклятие на магию Дома? Или, наоборот, магия - на проклятие.
        На обед Гвинет шла изрядно раздражённая. Злополучную мягкую игрушку она сунула в привязанную к поясу сумочку-кошелёчек. Поздоровавшись с родственниками, девушка нечаянно с такой силой двинула стул, что раздавшийся звук привлёк всеобщее внимание и вызвал неодобрение дядюшки Мэрика. От нотации Гвинет спасло только появление Эдмона, сопровождающего бабушку Грейс, как всегда, ярко накрашенную и сверкающую бриллиантами.
        Сев за стол, Гвинет окинула взглядом присутствующих. Мэрик и его сын Саймон. Тётя Гиацинта, то и дело гладящая рукав мужа, Дункана. Демонстративно игнорирующая их тётя Гвендолен. Грейс и сидящий справа от неё Эдмон. Памятные по осенним приключениям кузены: Вильям, Генриетта, Джейсон и Габриэла. Малыш Леон. Все в сборе.
        Раздался звонок - кто-то стоял у входной двери в Дом.
        - Кого-то не хватает? - не сдержалась тётя Гвендолен. - Насколько я вижу, отсутствующих здесь нет.
        - И даже свободный стул рядом с Леоном не наводит вас на мысль, кузина? - спокойно спросил Эдмон, указывая на упомянутый стул. - Мы действительно ждём гостя.
        В проёме коридора показался высокий худой мужчина с залысинами в седых волосах.
        - Доброго дня, - приветствовал он собравшихся.
        - Папа! - взвизгнул Леон и, опрокинув стул, бросился к отцу.
        - Папа? - удивились Вильям и Генриетта. На Эдмона обратились два ошеломлённых взгляда.
        - Рождество ведь семейный праздник, - пожал тот плечами.
        - Эдмон! - встала тётя Гвендолен. - Кто дал тебе право командовать в этом доме? Ты всего лишь…
        - Ты оспариваешь моё решение, Гвендолен?
        Гвинет впервые услышала хриплый, прокуренный голос бабушки Грейс.
        - Твоё, мама? - удивилась тётя. - Но ведь…
        - Ты сомневаешься, что я всё ещё хозяйка в собственном доме? - в голосе бабули звякнул металл.
        - Нет, - тётя, казалось, стала меньше ростом.
        - Ты и так уже проявила себя не лучшим образом, Гвендолен. Из-за твоих выходок Дому и репутации Семьи был нанесён огромный урон. То, что тебе позволили вернуться на праздники, ещё не означает, что ты прощена.
        - Мама, - вступила в разговор тётя Гиацинта, - я уверена, Гвен всё осознала и…
        - Гиацинта.
        Одно слово, и та тоже сникла, уставившись на свои руки, нервно теребящие тонкий серебряный браслет.
        - Сядь, Гвендолен. И больше не выставляй себя на посмешище.
        Гвинет поёжилась. Добротой бабуля явно не отличалась.
        Жан - кажется, так его звали? - всё это время неуверенно стоял в дверях, обнимая младшего сына и несмело поглядывая на собравшихся поверх его головы.
        Вся его поза выражала такую нерешительность, что Гвинет даже стало стыдно за мужчину. Нельзя же быть таким тряпкой! Неудивительно, что у него с такой лёгкостью отобрали детей. Попробовал бы кто-нибудь отнять Саймона у Мэрика. Даже дядюшка Свентон до сих пор не оставил попыток вытребовать право видеться с Джейсоном и Габриэлой, а уж в его-то положении стоило сидеть тише мыши под веником. И её собственный отец - пятнадцать лет прятал её от могущественных волшебников, не боясь их неудовольствия, а то и гнева. А этот Жан…
        Девочка недовольно покачала головой.
        - Проходи, - бросила Жану бабушка Грейс. - И не притворяйся пустым местом. Иначе я в это поверю.
        - Да, госпожа Грейс, - мужчина отпустил сына и, сутулясь, прошёл к отведённому ему стулу. Леон радостно плюхнулся рядом.
        Приступили к обеду. Как обычно, он сопровождался тягостным молчанием: Гвинет уже давно заметила, здесь не слишком любили общаться друг с другом. Да и сложно было представить мирно беседующих, например, тётю Гвендолен и её многолетнего пленника, Дункана. Гиацинта, правда, пыталась завести беседу, но её никто не поддерживал, и она быстро умолкала.
        Наконец пытка закончилась. Гвинет встала, надеясь скрыться в своей комнате, но тут дядя Мэрик заявил, что всем следует собраться в гостиной.
        - Зачем? - подловила Эдмона Гвинет, когда все выходили из столовой.
        - Последний день перед Солнцестоянием, - ответил тот. - Лучше в такие дни держаться вместе. Дом тоже может… подшутить. Тётя Грейс, я и Мэрик, конечно, обновили защиту, но чем меньше мы станем разделяться, тем лучше. В завтрашнюю ночь мы тоже не станем расходиться. Да, забыл сказать: на эту ночь я пришлю к тебе защитника.
        - А Руби не подойдёт? - жалобно спросила Гвинет, которой совсем не хотелось впускать в комнату какое-то там магическое создание, пусть даже Эдмон обеспечит его послушание и безопасность для Гвинет.
        - Руби?
        Всю дорогу до гостиной и устроившись в ней на диване, Гвинет рассказывала Эдмону подробности об истории с наследством Глории Антерс.
        - Значит, Руби. Я должен её осмотреть, - встал с дивана Эдмон. - Пойдём.
        - Куда вы? - попытался остановить их Саймон.
        - Племянничек, - смерил его холодным взглядом Эдмон, - я пока ещё не обязан отчитываться перед тобой. Я в состоянии обеспечить свою безопасность и безопасность Гвинет.
        - Но отец…
        - Сказал, не ходить поодиночке. Мы идём вдвоём. Ещё претензии?
        Саймон не нашёлся, что сказать. Гвинет следом за Эдмоном вышла из гостиной в тёмные коридоры Дома.
        Через пару коридоров она порадовалась, что не одна. Дом менялся. Он частенько это делал, и чтобы не заблудиться в нём, нужно было следовать определённым законам, но сейчас он делал это прямо с людьми в помещениях. Это значило, что Гвинет могла и не найти свои покои, а то и вовсе пропасть в дебрях Дома. Эдмон не успокоил её - такое иногда случалось.
        С кружащейся от постоянных колебаний пола, потолка и стен головой, Гвинет почти ввалилась в дверь с раскрашенным цветком пиона.
        - Пришли, - выдохнула она, падая на ковёр. - И как ты держишься?
        - Моя магия пока удерживала ситуацию. Вот если бы ты шла одна, - Эдмон пожал плечами. - Потому-то и не стоит ходить без защиты сильных магов в такие дни. И особенно ночи. Где твоя Руби?
        Гвинет со стоном поднялась и подошла к полке, на которой стояла кукла. Ткнула в неё пальцем.
        - Как невоспитанно, - ожидаемо проворчала Руби.
        - Прекрасная работа! - в голосе Эдмона прорвалось восхищение. - Глория Антерс поистине была великим артефактором. Ты ведь её работа, верно, Руби? Признаться, я не представлял, что она способна на создание столь великолепной вещи!
        - Да, - кукла отвернулась.
        - Заклятия наложены безупречно, - Эдмон не трогал куклу, изучая её чуть на расстоянии, но Гвинет видела, как движутся, касаясь Руби, магические потоки. - Тебе не понадобится защитник, Гвинет. Руби - уже надёжная защита. Она будет всегда помогать тебе и обеспечивать твою безопасность.
        Вспоминая знакомство с Руби и характер той, Гвинет не была так в этом уверена. Но в голосе Эдмона звучала абсолютная убеждённость.
        - Вот и замечательно, - сказала девушка. - Тогда я могу остаться здесь? Мне не хочется возвращаться в гостиную по этим коридорам, больше похожим на желудок гигантской твари!
        - Прости, - пожал плечами Эдмон, направляясь к двери. - Из-за такой мелочи мне не охота конфликтовать с Мэриком. Я и так с трудом выбил разрешение для Жана приехать.
        - Спасибо и на этом, - Гвинет зашагала за ним. - Хотя знаешь, теперь, когда я его увидела… Как-то я в нём…
        - Разочаровалась? - подсказал Эдмон, беря Гвинет за руку и выдёргивая из-под обрушившейся с потолка густой кляксы тумана. Девушка сдержала вскрик.
        - Пожалуй, да, - поддерживать беседу ей не хотелось, но идти молча казалось ещё страшнее.
        - У него были сложные обстоятельства. Потеря детей добила его. Бедняга едва не спился. Но к его чести, сумел выйти из этого с небольшими потерями. Думаю, немного помощи, и он станет прежним. Говорят, он ухаживает за Хозяйкой одного из Домов, так что думаю, он постепенно воспрянет.
        - Не похоже, - скептически сказала Гвинет. - Уж больно жалко он выглядит.
        - Он через многое прошёл и продолжает бороться, - чуть жёстко заметил Эдмон, открывая дверь гостиной. - Судить о незнакомой личности по одному взгляду неразумно, Гвинет.
        Та промолчала, только теперь сообразив, что даже учебника из комнаты не прихватила. Придётся вышивать. И кто придумал эту пытку, назвав её главным достойным приличной девы занятием?
        Жан пытался о чём-то поговорить с Генриеттой, но дочь упорно игнорировала его, делая вид, что полностью поглощена вышивкой. Зато Вильям и Леон не отходили от отца.
        К ужину Гвинет готова была выть волком от тоски. Даже редкие пикировки с Генриеттой - отца та не замечала, зато не упускала ни малейшей ошибки Гвинет - не приносили облегчения. И потому очередной звонок в дверь вызвал у Гвинет огромнейший интерес.
        Она оказалась не единственной, кого удивил звонок: все отреагировали на него с беспокойством. В такое время гостей не ждали, все Семейства сидели по Домам, и потому появление Альфреда вызвало ряд торопливых вопросов практически ото всех.
        - Семья Олмор просит крова и приюта, - чинно провозгласил дворецкий. - Прикажете принять?
        - Олморы? - приподнялся в кресле дядя Мэрик.
        - Виктор и Магда, господин Мэрик. И их сын.
        - Что привело их…
        - Мэрик, - голос бабули Грейс, как всегда, прозвучал негромко, но повелительно. - Они произнесли Фразу. Альфред, проводи их к нам.
        - Но, тётя…
        Альфред исчез.
        - Когда просят крова и приюта, отказ может дорого стоить, - голос бабули звучал равнодушно. - Я не обреку свою Семью на кару из-за нарушения закона гостеприимства.
        - Этим законам столько лет, что…
        - Если ими не пользуются в других Семьях, это не значит, что от них откажусь я, - бабуля взглядом пригвоздила племянника к креслу.
        - Доброго вечера, - в дверях гостиной возникли гости. Взрослые, красивая темноволосая пара в помятой грязной одежде, и юноша лет семнадцати, невысокий и на первый взгляд какой-то неприметный. - Госпожа Грейс, мы просим вашего крова и приюта.
        Мужчина - отец семейства - низко поклонился, но в поклоне не было подобострастия или унижения.
        - Будьте моими гостями, - чинно кивнула бабуля Грейс. - Да пребудет с вами покой и мир под этим кровом.
        Мужчина снова поклонился.
        - Альфред! - позвала бабуля. Дворецкий возник из-за спин гостей. - Приготовь комнаты и пусть накроют стол ещё на троих. Виктор, ваши вещи?
        - Мы успели взять самое необходимое, госпожа Грейс, но большинство вещей… - мужчина развёл руками.
        - Что ты стоишь, Магда? - вопросила бабушка Грейс. - Проходи. Ваш сын, Теренс, полагаю? Тебе тоже не стоит прятаться за спиной отца. Я не нарушаю законов гостеприимства.
        Гости прошли в гостиную и сели, стараясь держаться вместе.
        - Но что же случилось, что вы пришли к нам в это время? - поинтересовалась бабуля так равнодушно, что Гвинет поклялась бы: ей совершенно не интересно, что же случилось у Олморов. Вот сама Гвинет просто разрывалась от любопытства: Олморы и Вальденсы никогда не были лучшими друзьями, пусть и приходились друг другу очень-очень дальней роднёй.
        - Источник, - коротко отозвался Виктор.
        - И? - подняла выщипанную бровь бабуля.
        - Он иссяк, - нехотя выдавил мужчина. - Вся наша семья оказалась разбросаны в пространстве и, боюсь, даже во времени. Мы трое чудом очутились вместе.
        - Чудом! - фыркнула, переставая дрожать, его жена, Магда. - Если бы не мои браслеты, что поддерживают между нами связь, неизвестно, как далеко нас бы разбросало.
        - Мама, я не думаю, что твои браслеты… - начал Теренс, но тут же замолчал, видимо решив, что спорить с перепуганной женщиной на грани истерики - не лучшая идея.
        - Возможно, действительно сработали амулеты Магды, - сказал Виктор. - Главное, мы вместе… Нас вышвырнуло неподалёку от вашего Дома, и я осмелился…
        Он замолчал. Похоже, он чувствовал себя крайне неловко.
        - Виктор, - опередил всех Эдмон, - обещаю, завтра же мы с Мэриком осмотрим ваш Дом - или что от него осталось - и поможем вам найти остальных и восстановить всё возможное. Есть ли какие-то соображения, что случилось с Источником?
        - Сначала ужин, - прогремела бабуля Грейс, смерив Эдмона недовольным взглядом. - А потом - те, кого это касается, встретятся в кабинете. Остальных попрошу не беспокоиться.
        - Но… - попыталась сказать тётя Гиацинта
        - Все. На. Ужин, - раздельно произнесла Грейс. - Немедленно.
        И все подчинились, словно бабуля приложила к словам толику магии. Впрочем, Гвинет бы не удивилась, окажись это правдой.
        На этот раз ужин прошёл шумно: все обсуждали между собой случившееся, строя различные предположения. Джейсон и Вильям даже с Гвинет перебросились парой вопросов. Только бабушка Грейс сидела во главе стола молчаливой статуей, да Олморы предпочитали помалкивать. Было видно, что они ещё не пришли в себя после пережитого, и, к тому же, чувствуют себя неуютно среди посторонних, в общем-то, людей.
        После ужина присутствующие разделились. Грейс увела гостей и Мэрика с Эдмоном в свой кабинет. Остальные направились в привычную гостиную. Правда, Саймон пытался настоять, чтобы его тоже взяли в кабинет - ведь он уже совершеннолетний и может пригодиться, но его проигнорировали. Недовольный юноша под смешки Вильяма и Генриетты занял самое дальнее кресло и притворился, что читает какой-то толстый том.
        - Но всё-таки, что могло произойти с Источником? - озвучила всеобщие мысли тётя Гиацинта. - Ведь подобное просто невозможно!
        - Гиацинта, - обнял её Дункан, - Они разберутся. Поверь.
        - Я верю. Просто, Дункан, я так волнуюсь! Ведь целая Семья осталась без крова и без магической поддержки! Мы должны как-то помочь…
        - Твоя мать как раз решает этот вопрос, милая.
        - Ох, будто ты не знаешь маму! Её больше интересует, как это может пригодиться нам, чем как помочь бедным Олморам. Да и Мэрик с Эдмоном не лучше, - тётя нервно заломила пальцы. - Надо связаться с Семьями, организовать поиски, приготовить комнаты, еду и вещи…
        - Гиацинта, это не наше дело, - сурово сказала тётя Гвендолен.
        - Раньше ты бы так не сказала! - возмутилась Гиацинта. - Ты всегда хотела помогать людям!
        - Ты хотела сказать - помогать своим представлениям о Семье, - жёстко сказал Дункан. - Правда сейчас, без вашей лицемерной заботы, вы нравитесь мне больше, Гвендолен.
        - Дункан! - тётя Гиацинта стала похожа на ёжика: так же надулась и запыхтела.
        - Хочешь сказать, я не прав? - криво улыбнулся Дункан. - Давай лучше сменим тему, милая. Вижу, тебе не хочется это обсуждать.
        Гвинет честно старалась не подслушивать, но все говорили на повышенных тонах. Только Жан тихо играл с Леоном в железную дорогу, похоже, он не желал упустить ни единой минуты в обществе сына.
        Вильям же всё это время, как наконец обратила внимание Гвинет, пытался вскрыть защиту кабинета. Генриетта тоже заметила это, и стала сопровождать попытки брата ехидными замечаниями.
        - Лучше бы помогла! - не выдержал Вильям.
        - Зачем? - лениво пожала плечами красавица. - Всё, что нужно, нам и так скажут.
        - Нам скажут только то, что сочтут нужным. А мне надоело, что нас разыгрывают в тёмную.
        - И когда с нами так поступили?
        - Да хоть в той истории с картами.
        - Ну, Джейсон остался в выигрыше.
        - А мы - нет! - выпалил Вильям и замолчал.
        Похоже, он до сих пор переживал проигрыш. Ведь тогда всё решила случайность: открыть шкатулку последним мог кто угодно. А полученная в качестве утешительного приза магическая фишка домино не слишком утешила амбициозного парня.
        - Кстати, ведь карта Джейсона - Источник, - заметила Генриетта. - Джей, пожертвуешь её оставшемуся без своего Источника семейству?
        - Это обязательно? - помрачнел Джейсон. Похоже, он уже свыкся с ощущением постоянной собственной силы.
        - Ты серьёзно? - удивилась Генриетта. - Готов расстаться с силой, если прикажут? Ведь это ты рисковал ради неё, не Олморы!
        - Я сам решу, как распорядиться своим Источником, - хмуро сказал Джейсон. - И твоё мнение будет учитываться в последнюю очередь, Генриетта.
        Гвинет задумалась, как бы поступила она сама и запуталась. Она порадовалась, что нелёгкий выбор будет стоять не перед нею, а перед Джейсоном.
        Заседание в кабинете длилось до поздней ночи. Когда оно закончилось, всех развели по комнатам.
        - Руби, - сказала Гвинет, переодеваясь в пижаму, - такое бывает, что бы Источник иссяк?
        - Любой Источник с годами высыхает, - ответила кукла. - Даже магический.
        - Нет, не со временем, а внезапно. Вот взял - и иссяк, разбросав всех куда попало.
        - Само по себе - нет, - решительно сказала Руби. - Такое возможно только при постороннем вмешательстве.
        - А подробнее?
        - Зачем тебе?
        - Это случилось у Олморов. Сейчас некоторые из них попросили приютить их у нас. Вот мне и интересно, не придумали ли они это, чтобы проникнуть в наш Дом.
        - Придумали, - безапелляционно заявила Руби. - Сейчас нет никого, способного взломать защиту Дома и выпить Источник. Когда-то - да, были, а теперь - нет.
        - Но бабушка поверила им… - стала размышлять Гвинет, заворачиваясь в одеяло. - Интересно, подозревает ли она ловушку или что-то подобное?
        - Это дело старших, а не твоё. Спи давай.
        - Какая же ты, всё-таки, лентяйка, - сонно заметила девушка и уснула.
        Утро оказалось солнечным - впервые за долгое время. Гвинет набрала книг и под присмотром Сесили отнесла их в гостиную, из-за чего немного опоздала на завтрак и пришла последней. Но за столом зияло ещё несколько пустых мест. Не было Виктора Олмора, дяди Мэрика и Эдмона. Ещё отсутствовала, к удивлению Гвинет, тётя Гвендолен - она ведь не владела магией и без договора могла очень немногое. Бабули Грейс тоже не было - но она находилась в кабинете, сообщив, что появится к ночи.
        Позавтракали. Гвинет захотела погулять в саду, но солнце быстро скрылось за опять набежавшими тяжёлыми тучами. Пришлось идти в надоевшую гостиную, где предстояло провести весь день и всю ночь.
        День тянулся и тянулся. Гвинет пыталась читать, но получалось плохо - она быстро теряла смысл текста, и приходилось одну и туже строчку перечитывать по пять-шесть раз. Попыталась вышивать, больно укололась, и раздражённо забросила вышивку за кресло. Генриетта не преминула снабдить это едким замечанием, из-за чего девушки в очередной раз поругались.
        Наконец наступил вечер. Но Мэрик, Эдмон, Гвендолен и их спутник не вернулись.
        Магда Олмор заметно нервничала и порывалась то и дело пуститься на поиски мужа. Саймон и Теренс с трудом удерживали женщину, и в конце концов усыпили её.
        - Мне это не нравится, - сказал Дункан, когда прошло время ужина и в гостиной повисло напряжение. - Ушли самые сильные маги, а сегодня - зимнее Солнцестояние. Планировали же пойти завтра, когда всё закончится…
        - Попробуем продержаться, - сказал Саймон. - Да и тётя Гвендолен - не маг, не понимаю, зачем её вообще позвали.
        - Им может быть нужна наша помощь! - почти взвизгнула тётя Гиацинта. - Мы не можем сидеть здесь…
        - Можем, - возразил Дункан. - Или ты предлагаешь искать их неизвестно где, в ночь, когда вне Домов попросту опасно?
        - Да! - заявила тётя.
        - Нет, - в гостиную вошла бабушка Грейс. - Сейчас мы все объединим силы и запечатаем Дом.
        - Но, мама!
        - Они в состоянии сами о себе позаботиться, Гиацинта. Поиски начнём послезавтра, когда улягутся возмущения магических полей. А теперь прошу всех приступить к делу.
        - Мама!
        - Ты хочешь подвергнуть опасности детей? - подняла бровь бабушка.
        - Нет, - неуверенно ответила тётя. - Но…
        - Здесь, в этой комнате - дети. Главное достояние нашей семьи, - холодно сообщила бабушка Грейс. - Поэтому их безопасность превыше всего. Приступаем к запечатыванию.
        Гвинет сосредоточилась, ведь ей впервые предстояло объединить свою магию с чужой. Точнее, на уроках она уже это проделывала, но там была одна учительница магии, не слишком сильная, а здесь Гвинет следовало «подключиться» к целой сети, если сравнить каждого из присутствующих с компьютером.
        Получилось у неё не сразу. Девушке даже досталась пара замечаний от бабули, осуществлявшей объединение и общий контроль. Но вот все, в ком была хотя бы капля способностей, влили силу в общее заклинание, и гостиную и пару близлежащих помещений охватило холодное серебряное свечение. Гвинет видела его как толстую, почти без пробелов, паутину. Теперь ни войти, ни выйти без дозволения Грейс или полного разрушения защиты стало невозможно.
        - Постойте! - спохватилась Гвинет. - А как же слуги?
        - Я всегда выдаю им синхронизированный артефакт, - устало прервала начавшую ехидничать Генриетту бабуля Грейс и показала небольшой кубик, в котором мерцали разноцветные сполохи. - Они в такой же безопасности, как и мы. Тебе стоило бы больше внимания уделять учёбе, Гвинет.
        Гвинет возвела глаза к потолку. Опять поучения. А впереди долгая-долгая ночь. Где там эти учебники?
        Сидя над книгами, она не заметила, как задремала. Очнувшись, Гвинет поняла, что не одинока: по диванам и раскладным креслам разошлись все, кроме беседующих бабули Грейс и Магды Олмор. Прислушавшись и поняв, что они используют полог тишины, девушка перебралась из-за стола на отведённое ей кресло, успела подумать, что это одна из скучнейших ночей в её жизни, и сразу уснула.
        Проснулась Гвинет от громких голосов: шум очень походил на скандал.
        «Интересно, что на этот раз?» - лениво подумала девушка, разлепляя глаза и пытаясь вслушаться в отдельные фразы. - «За окном ещё темень, сколько времени-то?».
        Пять утра, сообщили часы.
        Движения Гвинет заметили.
        - Ты что-нибудь ночью видела? - подскочил к ней Вильям. - Я засыпал, ты ещё над книгами сидела.
        - А что я должна была увидеть? - удивилась Гвинет, не вылезая из-под одеяла. - Между прочим, доброе утро, Вильям.
        - Доброе? - сорвался, услышав её в воцарившейся тишине, Теренс Олмор. - На мою мать напали, она при смерти, а ты говоришь - «утро доброе»?!
        - Ты ведь не обвиняешь Гвинет? - разозлился Дункан. - Пострадала, в конце концов, не только Магда, но и Грейс.
        - Что случилось? - опешила Гвинет. - Я засыпала, всё было спокойно! Они разговаривали, и защита работала.
        - Защита работает и сейчас, - хмуро сказал Вильям. - Но факты не изменить: бабуля и Магда на грани магического истощения. И если не подпитать их в ближайшее время, они умрут. Но среди нас нет магов, способных на подобное!
        - Гвинет связана с Источником, - напомнила непривычно серьёзная Генриетта.
        - Но она не обучена, - вздохнула тётя Гиацинта. - Среди нас никто не обучен. Даже Саймон. Теренс, может быть, ты?
        - Нет, - юноша был в отчаянии.
        - Я знаю, что делать, - тихий голос расслышали не сразу. Но постепенно все взгляды скрестились на немедленно смутившемся Жане.
        - Я ведь учился на медика… - сжавшись ещё больше, сказал он. - У меня нет достаточно сил, но я могу обучить Гвинет, если нам дадут время.
        - А если следующее нападение будет на вас? - спросил внезапно Джейсон, обнимая дрожащую сестру. - Не лучше ли сначала найти врага?
        - И кого из нас ты подозреваешь? - фыркнула Генриетта, с завистью глядя на Габриэлу. Похоже, красавица мечтала оказаться на её месте, под надёжной защитой брата, но Вильям явно не считал нужным заботиться о младшей сестре.
        - Посторонний не мог преодолеть защиту бабули, особенно усиленную всеми нами, - поддержал кузена Вильям.
        - Да-да, - закивала Гиацинта, которую он опередил. - Это значит, кто-то из нас… Ой!
        Именно, что «ой». Кто-то из присутствующих и был преступником.
        - Любую защиту можно взломать, - решительно заявила Гвинет. - Уверена, это и произошло.
        - Я проверил: ни одного повреждения, - ответил Саймон, появляясь откуда-то из угла. - Посторонний пройти не мог.
        - Ты мог не заметить, проверь ещё раз, - продолжала настаивать Гвинет. Лучше пусть кузен обвинит её в глупости и паранойе, чем пропустит чужое вмешательство.
        - Так, - повысил голос неприметный Джейсон. - У меня есть карта, и…
        Он сунул руку в карман - и вытащил её пустую. Карта Джокера, его магический Источник, пропала.
        - Вот и цель, - устало-равнодушно сказал Дункан. - Охотились, похоже, за твоим Источником, парень. А Грейс и Магда могли помешать, так как не спали, вот и пострадали.
        - Тогда это тем более не кто-то из нас! - воскликнула Генриетта. - Мы ведь можем обыскать друг друга и, найдя карту, сразу понять, кто преступник.
        - Между прочим, хорошая идея, - мрачно заметил Саймон. - Предлагаю разделить комнату на две части, для дам и для мужчин, и как можно внимательнее изучить друг друга.
        - Считаешь вора ещё и идиотом? - хмыкнул Вильям. - Карта, конечно, спрятана где-нибудь, но никак не в его вещах.
        - Послушайте! - не выдержала Гвинет, - прежде всего надо помочь госпоже Магде и бабушке. Господин Жан, - обернулась она к нему, - что необходимо сделать?
        - Верно, - поддержал её Теренс. - Предлагаю вам двоим заняться пострадавшими, - он кивнул на Гвинет и Жана. - А остальные пока будут искать эту вашу карту. Могу стать первым осмотренным - всё же, я здесь чужой и вызываю больше подозрений.
        - Карта - не просто карта, Теренс, - стала объяснять ему тётя Гиацинта. - Это Источник, один из независимых, и потому она чрезвычайно ценна.
        - У меня её всё равно нет! - повысил голос парень. - Так что досматривайте уже и займитесь моей матерью.
        - Гвинет? - Жан подошёл к девушке. Та кивнула и отошла с ним к казавшимся мирно спящими женщинам. Только неестественная бледность и тяжёлое редкое дыхание выдавало, что они вовсе не в порядке.
        Пока остальные «развлекались» досмотром друг друга и шумными ссорами - карту, конечно, так и не нашли - Гвинет старательно слушала Жана и пыталась воспроизвести его действия. Наконец она освоила необходимые слова и пассы. Теперь следовало призвать Источник… и надеяться, что в этот раз он откликнется, а не проигнорирует Гвинет как обычно.
        Девушка потянулась к нему разумом. Постаралась ощутить магический поток и влить в него струю собственного дара. Источник не отвечал.
        - Да что же это? - мысленно возопила девушка. - Нашёл время развлекаться, бабуля вот-вот помереть может, а ты играешься!
        - Играюсь? - пришла волна гнева. - Ты ведь ничего не знаешь! Хочешь, чтобы со мной случилось то же, что с Источником Олморов?
        - Не знаю - так расскажи. Хочу я только одного: помоги мне уже, моих собственных сил не хватит, чтобы вытянуть бабулю и Магду.
        - Если я помогу тебе, он сможет меня найти. И тогда погибнут не только Грейс с Магдой, но и все вы.
        - Если бабуля придёт в себя, она тебя защитит, - с фальшивой уверенностью сказала Гвинет.
        - Нет, - и Источник, точнее, его ощущение, пропал.
        - Жан, - в панике Гвинет забыла о всех правила, - Источник не желает помогать! Слишком боится за собственное существование.
        - Проклятье, - вырвалось у мужчины. - Что же делать?
        Гвинет посмотрела на него с не меньшей растерянностью. Уж она-то никогда не претендовала на лидерство, во всяком случае, не в этой компании.
        - Послушай, Гвинет, - несмело заговорил Жан после пары секунд молчания, - может быть, мы поделимся с Магдой и Грейс собственной силой? Она невелика, но даст им пару лишних часов. Я знаю, просить о таком недостойно, но…
        - Я согласна, - оборвала его Гвинет. - Согласна. Помогу бабушке, а вы - Магде. Приступаем?
        Жан кивнул с выражением бескрайнего облегчения на лице. Похоже, он действительно волновался за пострадавших женщин.
        Остальные же тем временем перерывали комнату в поисках карты Джейсона. Саймон и Теренс при этом ругались друг с другом, прочие - нервничали, и только маленький Леон воспринимал всё как игру и с удовольствием искал, не зная, что именно.
        Гвинет вздохнула поглубже, отгоняя страх, положила кисти рук на запястья бабушки, и стала проговаривать заклинание, которому научил её Жан. Краем глаза она отметила, что он поступил так же и стоит рядом с Магдой, а потом сосредоточилась на передаче силы.
        Ощущения возникли неприятные, болезненные. Казалось, будто Гвинет отрывает кусок от самой себя, а ведь ещё нужно было следить, чтобы этот кусок не оказался чересчур большим.
        Вроде она поймала нужную грань, и вторым заклинанием резанула по ней, отказываясь от этой части силы. Голова тут же закружилась, но девушка не сдавалась: следовало «прирастить» получившийся кусок силы бабушке.
        Это оказалось нелегко: Гвинет словно штопала своей магией расползающуюся по ниткам дырявую ткань магии бабули Грейс.
        - Гвинет! - донеслось до девушки, когда она совсем ослабела, пытаясь соединить все прорехи. - Гвинет, не «штопай», положи «заплатку».
        О чём это говорит голос? Пытаясь совместить нити, Гвинет с раздражением попыталась отстраниться от него. И тут откуда-то появился ещё кусочек силы, совсем небольшой, но пригодный для работы. Гвинет потянула нити и из него, но «ткань» как будто прилипла к участку, где нитки не совсем разошлись, и стали срастаться с ними, словно… образуя заплатку.
        Теперь Гвинет поняла. Из остатков своего куска силы соорудила точно такую же нашлёпку-заплатку. Прирастила её к основной «ткани» и потеряла сознание.
        Приходила в себя девушка долго и тяжело. Поначалу она словно плыла в бесконечной темноте, и лишь чьи-то голоса не давали ей полностью раствориться. Но голоса звали, раздражали, интересовали… и Гвинет всё же потянулась сознанием к их источнику. А затем внезапно нахлынул свет: это она открыла глаза и полумрак комнаты показался ей ослепительно ярким.
        - Что случилось? - прохрипела она, пытаясь сесть. Тело казалось ватным и непослушным.
        - Ты едва не надорвалась, - возмущённо затараторила тётя Гиацинта. - Как тебе только в голову взбрело так рисковать, у тебя же совершенно нет опыта и знаний…
        - Простите меня, Гиацинта, но у нас не было выбора, - остановил её Жан. - Русь шла о двух жизнях…
        - И вы решили добавить к ним третью?! С вами мы ещё отдельно поговорим, - обрушилась на не него тётя Гиацинта. - Этот риск совершенно не стоил…
        У Гвинет сильно зазвенело в ушах, и она перестала вслушиваться. И так понятно, что тётя и Жан ругаются. Закрыла глаза. Очень хотелось пить.
        - Можно воды? - спросила она пространство.
        - Да, да, сейчас, - мужской голос.
        Разлепив глаза, Гвинет опознала в подающем стакан человеке Дункана. Выпив залпом воду, девушка спросила его:
        - Как бабушка и Магда?
        - Они-то лучше, но вот тебя едва не потеряли, - укоризненно покачал головой Дункан.
        - Но ведь не потеряли же? А у них теперь появился шанс. Скажите тёте не ругать Жана.
        - У неё есть для этого причины. Если бы Гиацинта не присоединилась к тебе, мы бы тебя вовсе не вытащили. И она тоже рисковала собой.
        - То есть…
        Гвинет вспомнила «заплатку» из посторонней силы.
        - Но ведь тётя не умеет…
        - Но заставила Жана показать, что нужно делать и поделилась с тобой и Грейс своей невеликой силой. Она действительно испугалась за тебя, Гвинет. Пожалуйста, не рискуй так больше.
        - Не буду, - послушно отозвалась Гвинет. - Карту нашли?
        - Нет.
        - Скорее бы рассвет… - вздохнула она.
        - В нашем положении даже рассвет ничего не изменит, - резковато сказал Дункан. - Отдыхай, Гвинет. Тебе понадобится много сил на восстановление.
        Девушка решила последовать его совету: всё равно больше ни на что не имелось сил. Поудобнее устроившись в кресле, она обвела взглядом комнату.
        Её внимание привлёк Леон. Малыш что-то деловито изучал, сидя на ковре. Какой-то кубик.
        - Не слишком ли он взрослый для кубиков? - лениво проплыла мысль. - Ладно, это ведь не карта, которую мы все ищем… Или уже не ищем?
        Присутствующие разбились на небольшие группки и сейчас настороженно изучали друг друга.
        - Сколько я была без сознания? - спросила Гвинет Дункана.
        - Больше часа.
        - Что-нибудь изменилось?
        - Ничего.
        - Дядя Дункан, а что за кубик у Леона? - всё же какая-то мысль пыталась пробиться через общее ватное сознание.
        - Какой ещё кубик? - удивился тот. - Гвинет, сейчас не до детских игрушек.
        - Леон давно не играет в кубики, - вяло отозвалась девушка. - Что-то не так.
        - Хорошо, только ради твоего спокойствия, - в голосе Дункана прозвучало лёгкое раздражение. Он встал и отошёл к Леону, а затем вернулся с кубиком в руках. Леон же убежал к железной дороге. Но девушке Дункан игрушку не отдал. Посмотрел на неё, на кубик, и отошёл к спорящим Саймону и Теренсу. Показал им игрушку, сказал что-то - Гвинет не расслышала. Все трое стали изучать кубик.
        Девушка рассердилась. Это её идея! К ней даже не подошли, а ведь ей тоже интересно. Она попыталась встать, чтобы подойти к ним, но сил не было совсем. Пришлось лежать и пытаться что-то расслышать, но неподалёку негромко ругались тётя Гиацинта с Жаном, и голоса Дункана с его собеседниками совсем не доносились.
        Гвинет снова закрыла глаза и незаметно задремала. Всё же она слишком плохо себя чувствовала. А когда очнулась и поняла, что может двигаться, заметила, что число людей в комнате заметно уменьшилось. Дункана, Саймона и Теренса в ней не было. А все остальные - спали. Спали, словно ничего и не произошло.
        Девушка встала и попыталась разбудить сидящую рядом тётю Гиацинту. Но та не просыпалась.
        Гвинет занервничала. Потеребила Жана, неудобно скорчившегося между бабушкой Грейс и Магдой Олмор. Ущипнула Вильяма и Джейсона, с удовольствием дёрнула за толстую косу Генриетту… Только Габриэлу и Леона, свернувшихся клубочками на ковре, не стала будить, а даже накрыла одеялами.
        Никто не отреагировал. Гвинет осталась совершенно одна.
        Она попыталась определить магический фон в комнате. Верно: над всеми висел лёгкий флёр заклятия. Почему же оно не подействовало на саму Гвинет? Наверное, потому что она спала и без заклинания. И чтобы разбудить остальных у неё не было ни капли сил.
        Надо найти Дункана и Саймона, - решила Гвинет. - Пусть они что-нибудь придумывают. Интересно, куда они могли пойти, да ещё и вместе с Теренсом? Куда их вообще понесло из охраняемой комнаты? И как они ухитрились не нарушить охранное плетение?
        И живы ли они? Не случилось ли что-нибудь с ними, раз все остальные спят зачарованным сном?
        Гвинет было страшно. Она нервничала. Ходила по гостиной и то и дело пыталась разбудить хоть кого-то. Но чем дальше, тем яснее ей становилось: сидя здесь она ничего не добьётся. Если она хочет разобраться в происходящем, придётся выйти из зачарованной комнаты и добраться хотя бы до слуг.
        Стоп. Слуги. Бабуля Грейс что-то такое говорила, про синхронизирующий артефакт… он ещё выглядел как кубик…
        Кубик! Не с ним ли играл Леон? И не после этого ли исчезли Дункан с Саймоном и Теренсом? Могло ли быть такое, что они пошли к слугам, увидев какое-то нарушение в заклинании с их стороны?
        Слишком много вопросов и ни одного ответа.
        Гвинет оглядела гостиную и спящих людей. Топнула ногой. Решительно подошла к двери. Около неё помялась немного, бросив взгляд на всё ещё тёмное окно - почти девять, должно ведь уже светать? - и всё же толкнула мягко скользнувшую в сторону дверь.
        Страшно. Не лучше ли дождаться возвращения Дункана и Саймона?
        Гвинет зажмурилась и отважно шагнула в темень коридора. Коснулась левой рукой стены, чтобы ощущать хоть какую-то опору, попыталась привыкнуть к темноте, и пошла вперёд.
        Вот и первая дверь на её пути, рука нащупала выступающий деревянный косяк. Гвинет решила зайти туда, но дверь оказалась закрыта. Пришлось идти дальше.
        Коридор извивался, словно гибкая лоза. Пару раз Гвинет казалось, что она идёт перпендикулярно полу, так прихотливо её перемещало в пространстве. Встречались двери, но все они были закрыты. А потом Гвинет провалилась в дыру.
        Откуда она взялась, эта дыра? Девушка не знала, просто падала, ощущая себя Алисой в кроличьей норе. Только полок с банками варенья по сторонам не хватало!
        Но вот Гвинет плавно опустило на мягкий ковёр в довольно светлой и пустой комнате.
        - Где я? - растерянно спросила у пустоты вокруг Гвинет. Ответа она, естественно, не получила. Вышла в единственную дверь, очутившись на винтовой лестнице, ведущей на верх узкой высокой башенки, освещённой горящими факелами. Пожала плечами, и стала подниматься.
        По её подсчётам, Гвинет поднялась где-то на пятый этаж, когда лестница привела её на открытую круглую площадку. Только пять столбов поддерживали крышу над открытой всем ветрам плиткой, не было даже решёток по краям.
        Гвинет поняла, что заблудилась. Следовало вернуться обратно. Она уже ступила на лестницу, когда поняла главную странность: за пределами площадки бушевал снег. Метель, вьюга, пурга - Гвинет в них не разбиралась, главное, там шёл сильный снегопад и завывал ветер. А на площадке не было не снежинки, хотя, казалось бы, её тоже должно занести снегом.
        Девушка шагнула обратно, на шероховатую бежевую плитку площадки. Прошла в её центр, поразившись царящему вокруг почти летнему теплу. Встала в центре, закрыла глаза, пытаясь почувствовать хоть что-то.
        Она едва устояла на ногах, когда на неё буквально рухнула масса энергии, немедленно восполнив отданные бабуле Грейс силы и переполняя девушку. Гвинет еле успела сделать шаг назад, выходя из места концентрации магии и пытаясь отдышаться.
        - Ты - Источник? - спросила она, отдышавшись, не особо надеясь на ответ. Как-то эта энергия не казалась ей разумной.
        Гвинет снова, уже кончиками пальцев, дотронулась до невидимого, но осязаемого потока. Поймала и дёрнула на себя одну из энергетический струй. Едва не выпустила, её, сильно пульсирующую и рвущуюся на свободу, и постаралась объединить её с собственной магией.
        Тут же нахлынуло знание. Гвинет видела внутренним зрением огромный участок Дома, где-то четверть… да, точно четверть, - и видела его вплоть до самых дальних и забытых закоулочков. А ещё она видела и ощущала, как строят и пронизывают этот участок Дома магические потоки.
        Гвинет ненадолго отстранилась. Так, узел, который она нашла - не единственный и не главный. Судя по всему, основанием Дома служат четыре таких магических силовых узла. И, если проследить, где сходятся их потоки, можно вычислить главную опору Дома: Источник.
        - А вот к нему-то мне и надо, - вслух сказала Гвинет. Постаралась запомнить схему увиденного участка Дома и прикинула, куда ей нужно идти, чтобы найти второй узел.
        Спуска она почти не заметила, так окрыляла девушку возможность найти Источник и разобраться с происходящими непонятностями. И только оказавшись внизу, сообразила, что могла бы попробовать воспользоваться магией узла и, возможно, он перенёс бы её к узлу соседнему.
        Подниматься не хотелось. Но блуждать по Дому не хотелось ещё больше. Пришлось подниматься.
        Снова оказавшись на площадке, Гвинет сосредоточилась, представляя себе желанное перемещение. Какое-то время она стояла, чувствуя себя очень глупо, но затем мягкий поток подхватил её, тряхнул, и девушка очутилась на точно такой же площадке с единственным отличием: вокруг неё не было снега. Голубое небо, яркое солнце, запах травы…
        Гвинет торопливо выскочила из потока и уже увереннее схватила одну из струй. Подождала, пока в голове сформируется видение участка дома, с щемящей нежностью узнала собственные комнаты, опознала гостиную, в которой пульсировали алые огоньки точно по числу спящих. Попыталась найти ещё огоньки, обозначающие присутствие живых людей, но в этой части Дома больше никого не обнаружила. И попросила магию узла перенести её дальше, на следующую площадку.
        Здесь вокруг защитного барьера, окружающего узел, метались осенние листья и шёл сильный дождь.
        Гвинет поймала магическую струю и стала ждать. На этот раз видение пришло небыстро. Наверное, это было связано с тем, что оно показало девушке немалое количество алых точек. Большая их часть группировалась в одном помещении, но три находились в одном из подвалов, а ещё две - быстро перемещались по направлению… Да, прикинула Гвинет, даже не зная, как расположен четвёртый узел, уже по этим трём потокам можно предположить, что две точки движутся к Источнику, расположенному в самом центре Дома.
        Наверное, это Дункан и Саймон, решила она. Пытаются достичь Источника и всё исправить. Интересно только, где они оставили Теренса Олмора? И почему рискнули отделиться от возможного… не врага, но соперника? Хотя, вести человека из посторонней Семьи к центру собственного Дома тоже не лучшая идея…
        Раз Дункан и Саймон уже со всем разобрались, можно вернуться в гостиную, к остальным. Пожалуй, это будет наилучшим выходом.
        И тут Источник проявил себя. Как когда-то, около картины, где был запечатан Дункан, Гвинет ощутила сильный поток холодного воздуха, а затем пришло знание. Теперь она знала, кто есть кто из точек, обозначающих живых людей - почти всех. Так вот, к Источнику двигались совершенно незнакомые ей люди. А Дункан и Саймон с кем-то третьим, видимо, Теренсом, находились в подвале и покинуть его не могли.
        - Помоги, - прошелестел голос в голове Гвинет. Источник.
        - Допрыгался? - только и смогла сказать девушка. - Если бы ты помог нам сразу, сейчас не зависел бы только от меня! Так, с чего бы начать… Наверное, надо найти Саймона. Он, всё-таки, более обученный маг.
        - Нет времени. Чужаки уже близко.
        - Предлагаешь мне противостоять им в одиночку? - Гвинет разозлилась.
        - У тебя будут моя сила и мои знания. Поторопись.
        - РРР! - сказала Гвинет.
        В голове сформировалась полная схема Дома. Источник даже проложил для Гвинет самую короткую дорогу. И она направилась к нему, надеясь опередить незваных гостей.
        Путь ей предстоял долгий. Спуститься с площадки башни, пройти два наземных этажа Дома и три подземных с их подвалами - хорошо ещё, теперь она знала, как отключить ловушки, - и только потом достичь алтарного зала, где располагался Источник. И следовало поторопиться: загадочные незнакомцы сильно опережали девушку.
        Гвинет едва не упала со ступенек, так бежала, перескакивая через них. Чудом удержавшись, она покрепче вцепилась в перила и чуть замедлила шаг.
        Наконец ступеньки закончились, приведя Гвинет в очередную комнату. Здесь явно кто-то жил, но девушка не стала тратить время на выяснение ненужной информации. Пробежала через бирюзово-коричневые покои, оказалась в коридоре и наткнулась на толстые святящиеся нити, преграждающие путь.
        - Сигнализация? - задумалась Гвинет, прикидывая, как бы пробраться, не потревожив паутину.
        - Охрана, - пришёл ответ Источника. - Мэрик не любит незваных гостей. Даже если это родственники.
        - Но ты же её отключишь, верно?
        - Нет. Кодовое слово Мэрик не доверил даже мне. Придётся сражаться.
        - Думаешь, дядюшка обрадуется, если я избавлюсь от его драгоценного охранника? - изумилась Гвинет. Вместо ответа в её руке сформировался золотистый клинок из магической энергии.
        - Эй, я не хочу потом объясняться с дядюшкой!
        - Поторопись, - велел Источник, не желая отвлекаться.
        Гвинет поняла, что собственная безопасность волнует его гораздо больше судьбы самой Гвинет, но время действительно уходило. Она хотела пролезть между нитями, но между ними с трудом можно было просунуть руку. Пришлось рубить их. Магический клинок легко прорезал толстые нити, но они заполняли весь коридор.
        - Дядя - идиот, - пропыхтела Гвинет, услышав шорох. - Интересно, каких размеров будет этот милый паучок?
        Он оказался не настолько крупным, как она боялась - по колено девушке. Зато, к её огорчению, появился не позади, а впереди. Убежать стало невозможно.
        - Он один? - спохватилась Гвинет.
        - Да.
        - Хоть что-то хорошее.
        Гвинет вытянула вперёд свободную руку, сформировала в ней огненную плеть и хлестнула по пауку. Из-за непривычки девушка промахнулась. В ответ в неё полетел ком паутины.
        Гвинет рефлекторно вскинула правую руку, пытаясь закрыться и забыв, что в этой руке клинок. Он легко разрезал ком, и тот осыпался крупной пылью.
        Паук прыгнул в сторону Гвинет и исчез, чтобы появиться за её спиной. Девушка едва успела обернуться на звук и встретить удар лапы всё тем же клинком.
        Стоило магии и твари соприкоснуться, как от клинка побежало алое сияние. Оно охватило паука, тот дёрнулся и застыл.
        - Заклятие держится недолго, - сказал Источник опешившей Гвинет. - Быстрее.
        Она стала торопливо прорубаться к двери в конце коридора. Позади начало потрескивать: это осыпалось заклятие. Гвинет едва успела захлопнуть дверь, оставляя покои дяди Мэрика, когда заклинание окончательно развеялось.
        - Уф, - выдохнула она, прислоняясь к двери. Клинок исчез.
        - Все живы, Мэрик не станет сильно наказывать тебя. Не стой, Гвинет!
        Вот и лестница. Первый этаж. Несколько залов, незаметная кладовка с проходом в подвалы. Здесь было легче: ловушки питал Источник, и потому Гвинет спокойно отключала их. А статуи-охранники и вовсе повиновались приказам Источника, так что к моменту спуска в алтарный зал за Гвинет шло шестеро каменных воинов, готовых защищать госпожу.
        В зале было пусто, тихо, светло и зябко. Сильно пахло яблоками. В центре находился отделанный красным камнем колодец.
        Гвинет вошла и осмотрелась, ёжась. Её шаги отдавались звонким эхом. Дверей, кроме той, в которую она вошла, не видно.
        Девушка сосредоточилась. Снова пришло видение Дома. Точки, обозначающие незваных гостей, подошли уже совсем близко и как раз расправлялись с очередной ловушкой.
        - И что я должна сделать? - спросила Гвинет.
        - Не дай им коснуться меня, - жёстко хлынуло ей в голову. - Любой ценой.
        - Прям вот так - любой? - ужаснулась девушка.
        - Любой, - подтвердил Источник. - Подойди.
        И Гвинет полностью утратила контроль над телом. Её сознание словно заперли в самом дальнем уголке сознания, и теперь она осознавала себя куклой, марионеткой на верёвочках не очень опытного кукловода.
        Дёргаными движениями её подвели к колодцу, коснулись немедленно замёрзшими ладонями ледяного камня. Статуи выстроились от двери к колодцу шеренгой и обнажили мечи.
        «Про огнестрельное слышали? - мелькнуло в том участке сознания, который пока ещё принадлежал Гвинет. - Средневековье, честное слово!».
        Источник не отреагировал. В голове Гвинет, словно на экране компьютера, светилась карта, по которой двигались точки персонажей-врагов. Они с лёгкостью обезвреживали все ловушки, и Гвинет занервничала, уж больно ловко у них получалось. Источник эмоций не испытывал, но и он словно заволновался.
        Гвинет как будто ударило током, и через неё потекла сырая магия, быстро формирующаяся во всяческие неприятные сюрпризы для приближающихся людей. Ловушки заняли каждый сантиметр зала. Казалось, что пробиться к колодцу-Источнику невозможно.
        Девушка потребовала - точнее, попыталась - чтобы Источник вернул ей тело. Они не договаривались, что она станет его куклой! Но он не отреагировал. Гвинет стала биться в невидимые стены удерживающей её «комнаты», но безуспешно. Оставалось надеяться, что, победив врагов, Источник всё же вернёт ей контроль над её телом.
        А вот и они, загадочные противники. Мужчина и женщина. Вторую Гвинет с удивлением узнала: служанка тёти Гвендолен. Как там её звали? Этого она не помнила. Мужчину же она никогда прежде не видела… кажется. Потому что его облик постоянно менялся. От высокого к низкому, от полного к худому, от темноволосого к блондину, лицо - и то ни минуты не оставалось неподвижным, меняя форму глаз, носа, рта и скул. Неизменной оставалась лишь одежда: джинсы и светлый пиджак с полосатой рубашкой.
        - Дошли, - выпалила женщина и сделала шаг вперёд, но была перехвачена и остановлена мужчиной:
        - Не стоит так торопиться, не стоит, - голос у него тоже не был постоянным. - Самое опасное только начинается, Белла.
        Точно, Белла. Хотя какая разница, как зовут эту предательницу?
        - Под опасным ты имеешь в виду эту девчонку? - фыркнула Белла.
        - Подопасным я имею в виду сюрпризы, которые, конечно, приготовил нам Источник, обязательно приготовил. А девчонка… я бы всё же не стал недооценивать очередное воплощение магии Вальденсов, не стал.
        - Воплощение магии? - повторила Белла. - Ты о чём, Идрис?
        - Сомневаюсь, что перед нами девчонка, сомневаюсь. Скорее, это Источник захватил удобную форму для боя. Она расходный материал, не более, но через неё Источник доставит немало хлопот, да, доставит.
        Гвинет очень не понравились его слова о расходном материале. Она стала сильнее биться в стены, которые теперь воспринимались ею как клетка.
        Идрис даже не шевельнулся, но по залу прокатилась сильнейшая волна магии, выжигающая всё, приготовленное Источником. Даже статуи-охранники превратились в груду каменной крошки. Уцелели только колодец, да стоящая рядом с ним Гвинет.
        - Вот и всё, - фыркнула Белла. - Стоило бояться…
        Гвинет ощутила жар, словно её температура подскочила до сорока, а то и больше градусов. И магия, протекая через неё, обрушилась на Идриса и Беллу.
        Но те словно не заметили этого. И шаг за шагом стали приближаться к Гвинет.
        Та чувствовала себя проводом, по которому течёт ток. Только вряд ли провод испытывал те же ощущения, что девушка - ей казалось, что тело на грани и вот-вот рассыплется. Это мешало ей наблюдать за происходящим вокруг.
        А там творилось нечто невероятное. Столкновение двух сильных магий порождало настоящие водовороты цветов, звуков, запахов, ощущений и даже вкусов. Заклинания огня, воды, льда, ветра, земли, металла - всё было пущено в ход.
        Гвинет чувствовала, что шатается и слабеет. А Идрис словно и не замечал её атак.
        В какой-то момент он достал из кармана пиджака небольшой предмет, и на Гвинет обрушился новый поток магии.
        Карта-источник Джейсона, - осознала Гвинет. Похоже, шансов больше нет: против силы ещё одного Источника ей не выстоять.
        Но сам Источник Дома Вальденсов не собирался сдаваться. Дом закряхтел, словно собираясь сложиться, как бумажный - Гвинет осознала, что Источник отзывает всю магию, поддерживающую здание. Он готов даже оставить в рушащемся доме своих…
        А кто ему Вальденсы? Владельцы? Союзники?
        Только думать не было сил. Гвинет почувствовала, как её сознание начинает гаснуть, растворяясь в Источнике, чтобы добавить ему магии.
        - Я не хочу исчезать! Отпусти! - закричала она, забившись. - Помогите!
        Но помощи ждать было неоткуда.
        Идрис обрушил на Гвинет и колодец каменный дождь. Огромный булыжник возник над девушкой и рухнул ей на голову. Гвинет даже руками не успевала закрыться…
        Но удар пришёлся на щит. И щит этот держал полупрозрачный юноша в кольчуге.
        Откуда он взялся?
        Тут юноша ударил мечом по колодцу. Камень треснул.
        И Гвинет отлетела в сторону, чувствуя себя полной развалиной. Но чувствуя! Её тело снова принадлежало ей.
        Хотелось свернуться клубочком и забиться в угол, подвывая от боли в каждой клеточке. Но Гвинет упрямо поднялась.
        Полупрозрачный юноша стоял между нею и Источником, не давая потокам магии снова достичь девушки.
        - Отлично, - донёсся голос Идриса, - просто отлично. Кажется, всё будет немного легче, чем я думал, да, думал.
        Идрис сделал шаг, затем другой, расчищая путь силой карты и продвигаясь к Источнику. Гвинет решительно прошла вперёд и заступила ему путь.
        Идрис шевельнул кистью, и Гвинет отшвырнуло в сторону. Она больно ударилась, но снова поднялась.
        - Не будь дурой, - подала голос Белла. - Дому Вальденсов конец, ты ещё не поняла? Как и Олморам, и другим семьям. Если не будешь проявлять тупой героизм, может, и выживешь.
        Гвинет снова встала между Идрисом и Источником. И удар, направленный на неё, на этот раз принял полупрозрачный рыцарь.
        - Это ещё что? - удивился Идрис. - Ты не часть Источника. Не заклинание. Не призрак. Не понимаю. Впрочем, изучу потом.
        В рыцаря и Гвинет полетели ледяные копья. На этот раз их отразила магия слабеющего Источника. Он снова попытался захватить сознание Гвинет, но на этот раз она оказалась сильнее и легко вытолкнула чужеродную силу из своей головы.
        - Сама справлюсь! - выкрикнула она и сплела заклятие.
        Но каким же слабеньким оказалось её собственное заклинание по сравнению с бушующими в зале силами!
        Идрис и вовсе лишь посмеялся, от чего Гвинет стало очень обидно. Он стал атаковать рыцаря, полностью игнорируя девушку. Правда, отдохнуть Гвинет не позволила Белла, тоже оказавшаяся пусть слабым, но магом.
        Теперь в зале сражались две пары: рыцарь с магом и Гвинет с Беллой. Источник не преминул этим воспользоваться: выждав момент, он с поднакопленными силами атаковал Идриса. И тот упал.
        Это переломило ход сражения. Белла, вскрикнув, бросилась к Идрису, желая помочь ему подняться, но рыцарь опередил её, и маг замер под острым клинком.
        Гвинет подбежала к лежащему и вырвала у него из руки карту. Нарисованный Джокер подмигнул ей.
        - Что теперь? - растерянно спросила девушка то ли у Джокера, то ли у рыцаря. Ответил ей Источник:
        - Нужно вернуть украденную магию в прежние Источники. Или отдать всю её мне.
        - Ну уж нет! - возмутилась Гвинет. - Ты не получишь ничего сверх необходимого. Ты и так чуть не убил меня. И остальные… Что с ними? Ты же снял магию с Дома!
        - Все живы, - ответил Источник. - Гвинет, прошу… Ты ведь часть меня.
        - Нет, - резко возразила Гвинет. - Не нужна мне магия, готовая в любой момент мной не просто воспользоваться - а уничтожить меня как личность. Как мне вернуть магию Олморам и другим пострадавшим?
        - Сейчас, пока у тебя Джокер, ты можешь прибегнуть к его силе. Нужно просто пожелать и приказать это исполнить.
        - Ага, - кивнула Гвинет и посмотрела на Беллу с Идрисом. - А с этими что делать?
        - Просто лиши их магии. У них и так осталось немного.
        Гвинет могла и сама об этом догадаться: Идрис почти перестал менять облик. Теперь он почти всё время выглядел невзрачным, среднего сложения высоким мужчиной лет сорока.
        С помощью Джокера Гвинет вытянула из мага и его помощницы все остатки магии. Создала сосуд для силы Источника Олморов и заполнила его, собираясь отдать Теренсу, чтобы он восстановил их Дом. Магией связала Идриса и Беллу. Подпитала Источник Вальденсов, возвращая магию в структуру Дома. Обратилась к рыцарю с благодарностью за помощь… но его не было. Он исчез так же загадочно, как и появился.
        У Гвинет не осталось сил разбираться с этой тайной. Присматривая за идущими впереди Идрисом и Беллой, девушка поплелась искать Дункана, Саймона и Теренса.
        Нашла их без сознания и связанными в одном из подвалов. Привела в чувство и развязала, кратенько рассказав о том, что случилось. И с чувством выполненного долга устроилась на руках у Дункана, потеряв последние силы. Теперь обо всём должны были заботиться мужчины.
        Вернулись в гостиную, где уже волновались проснувшиеся члены семьи. Гвинет усадили в кресло, и она рассказала свою историю. Жан тем временем лечил с помощью Джейсона и возвращённой ему карты-Источника Грейс и Магду, Гиацинта помогала им. Выслушав Гвинет, остальные приступили к допросу пленников.
        Вопросов накопилось много, и какое-то время все перебивали друг друга. Наконец Вальденсы угомонились, доверив основные расспросы Дункану. Саймона и Теренса больше всего волновало, что с их отцами. Те, по словам Идриса, были живы, только зачарованы. И как их расколдовать он рассказывать не собирался - разве что в обмен на полную свободу.
        Дункан утихомирил разозлившихся парней и продолжил допрос.
        Идрис был давно - очень давно - изгнан из семьи Мартеров. Он уже тогда пытался заполучить Источник их Дома в полное собственное распоряжение. Когда это ему не удалось, он стал интересоваться запретными практиками и нашёл немало считавшихся уничтоженными гримуаров. Шло время, за годы о нём забыли, а он накапливал силы и опыт, и наконец решился на решающую схватку. Первыми пострадали Олморы, как самая слабая и раздробленная семья. Очаровать одну из служанок оказалось нетрудно, и она легко провела его в Дом. С Беллой тоже стараться не пришлось: она ненавидела Гвендолен, да и всех Вальденсов за то, что они сильные маги, а она всего лишь прислуга. Немало помогло ему и то, что Мэрик с Эдмоном, сильные маги, ушли выяснять, что же случилось с Олморами. Благодаря Белле, Идрису не составило труда войти в Дом, а сила Источника, пусть и чужого, позволила передвигаться по зданию без каких-либо сложностей.
        Конечно, чтобы зачаровать ушедших людей, истратилось немало сил, но оно этого стоило. Тем более, что потраченные силы с лихвой восстановила украденная у Джейсона карта. Правда, пришлось потратить ещё немного сил на Грейс и Магду - они упорно не желали засыпать, так что маг был вынужден напасть на не ждавших опасности женщин. Заодно вытянул из них почти всю магию, чтобы ещё больше усилить себя.
        Теперь Идрис требовал, чтобы его отпустили, иначе Вальденсы никогда не увидят Мэрика, Эдмона и Гвендолен, а Теренс - своего отца.
        Все призадумались.
        - Слизняк, - это неожиданно для всех пришла в себя бабуля Грейс. - Ты хотел силы? Так за этим дело не стало.
        Она шевельнула рукой. Комнату заполнило белое льдистое свечение. А когда оно пропало, исчезли и Идрис с Беллой.
        - Грейс! - простонал Дункан.
        - Не спорь, мальчишка, - бабуля приподнялась, но тут же тяжело опустилась в кресло. - Он это заслужил.
        - Растворение в Источнике - слишком суровая кара. К тому же он так и не сказал, где находятся Мэрик и остальные. А Гвендолен - ваша дочь!
        - Именно поэтому я всегда могу её найти, - будь у Грейс силы, она бы пожала плечами. - Подождите немного, и всё образуется. Или ты думаешь, что это ничтожество - сильнее меня и я не смогу снять его чары? Ты сильно заблуждаешься.
        Ну, раз всесильная бабуля так считает, - подумала Гвинет, - пусть она сама и разбирается, лично Гвинет и так сделала всё, что могла и даже больше.
        Она расправила складки платья и наткнулась на что-то в одном из карманов. Это был плюшевый мишка.
        - Ты тоже герой, - тихонько сказала ему Гвинет, - пробыл всё это время со мной. А я и не знала… Может, было бы не так страшно.
        Снег за окном перестал. Посветлело.
        В спасательную экспедицию Гвинет не взяли: слишком она была измучена. К вечеру все вернулись в Дом, недовольные, злые, но живые и невредимые.
        Гвинет отдала сосуд с Источником Олморов Виктору. Он, Магда и Теренс поблагодарили её, и ушли, не желая задерживаться. Хоть Вальденсы и проявили себя неплохо, кто знает, не захочет ли кто-то из них всё же отобрать Источник и добавить к своему? Доверие никогда не было сильной стороной магических семей.
        Наконец день закончился. Гвинет вернулась в свою комнату, разделась, легла.
        - Руби, - позвала она, - я ведь могла превратиться в часть Источника?
        - С чего вдруг?
        Гвинет стала рассказывать. В какой-то момент её затрясло: нахлынул пережитый страх. Весь день она держалась, но сейчас заново ощутила прошлый ужас и то, что едва не погибла.
        - Странно, что Источник сразу не взял тебя под полный контроль, обычно, даже уголка сознания не остаётся, так что возвращаться просто некому, - всё же ответила, поняв, что отмолчаться не удастся, Руби. - Да, такая опасность существует. Маги платят Источнику за даруемую им силу тем, что в любой момент могут стать его частью.
        - Не хочу быть магом, - в голосе Гвинет прорвались слёзы.
        - Ты родилась магом, - пожала плечами кукла. - Этого не изменить. Но ты сумела отстоять себя. Это… странно.
        - И этот рыцарь, откуда он взялся? - девушка немного успокоилась. - Это же не был Источник?
        - Не был. А кто это - понятия не имею. Спи давай.
        - Утром же уеду, - решила Гвинет. - И больше не вернусь!
        Едва проснувшись, она собрала вещи и ушла, оставив записку. Отец удивился и обрадовался её раннему приезду. Люсинда и Кэтрин тоже были ей рады. И Гвинет поклялась, что больше никогда не поедет к Вальденсам, никогда.
        Может быть, она и сдержала бы слово. Но к весне её стали преследовать странные сны.
        Глава 4
        Библиотека Судеб и Король зеркал
        Поначалу Гвинет не обращала на сны внимания. Первые ночи она их и не запоминала, только просыпалась с неприятным ощущением чего-то важного и упущенного. Девушка поневоле стала задумываться, не связано ли это с её магическими способностями, которые никуда не делись, как и связь с Источником, ведь заключить её было куда легче, чем разорвать.
        Да и в письмах её настойчиво звали продолжить учёбу, утверждая, что опытного мага Источнику не подчинить так просто, как неофита вроде Гвинет.
        Отец, когда она пожаловалась ему, долго молчал, а потом сказал:
        - Поэтому я и хотел уберечь тебя, Гвинет. Но случившегося уже не изменить. Теперь ты маг вне зависимости от нашего на то желания. Придётся жить с этим, дочка. Нравятся тебе Вальденсы или нет - они теперь часть твоей жизни, да и бросать дело на полпути негоже. Начала учиться магии, так продолжай. Не позволь ей управлять твоей судьбой.
        - Просто я не уверена, что этот загадочный призрак-рыцарь снова появится, чтобы спасти меня, - вздохнула Гвинет.
        - Учись полагаться только на себя, - согласился отец. - А для этого тебе понадобятся знания. Их ты можешь получить только у Вальденсов.
        Гвинет кивнула. С того дня она возобновила еженедельные занятия магией. И жизнь потекла по привычному руслу. Если бы только не эти сны, от которых Гвинет просыпалась совершенно измотанной! Но никто из Вальденсов не мог помочь ей: они не разбирались в магии снов. Источник тоже словно боялся проявиться, как ни пыталась девушка с ним связаться. Делиться с учительницей не хотелось. Потому Гвинет оставалось надеяться только на библиотеку. А она занимала огромное помещение, заполненное множеством томов, и нужные книги в ней можно было искать годами. Потому девушка проводила в ней всё доступное время, но пока ничего не находила. Сны же приходили всё чаще и становились всё отчётливее.
        Страх Гвинет постепенно сменился любопытством. Опасности от снов она уже не ждала, и засыпала скорее с предвкушением нового интересного зрелища. Ещё бы помнить их по утрам не только редкими смутно осознаваемыми картинками…
        Руби советовала ей быть поосторожнее, но девушка игнорировала куклу. Так всё и шло своим чередом.
        Этот сон ничем не отличался от остальных. Смазанные картинки, хаотично сменяющие друг друга и совсем не запоминающиеся. Гвинет не сразу поняла, что осознаёт себя стоящей на берегу озера с бирюзовой водой, и что её очень раздражает противный звук, очень похожий на неровное и несовпадающее тиканье нескольких часов.
        Гвинет передёрнулась и с любопытством осмотрелась. Но вокруг был плотный туман. Только озеро, и ничего больше.
        Она сделала шаг к воде, но не сдвинулась с места. Снова попыталась подойти ближе к озеру, но оно словно отдалялось вместе с её шагами.
        - Пф, - дунула себе под нос Гвинет. - Не очень-то и хотелось.
        Развернулась и попыталась уйти в туман. Не получилось: перед ней снова возникло озеро. Тиканье становилось всё сильнее и всё более раздражало.
        В сероватом небе над озером стали проявляться часы. Одни, вторые, третьи… Гвинет сбилась на четвёртом десятке. Разной величины, со множеством шестерёнок и стрелок, с цифрами римскими, арабскими, без цифр, одни ярче, другие - прозрачнее, они показывали самое разное время и тикали невпопад.
        А затем начался звездопад, только вместо звёзд в озеро падали часы. Механизм за механизмом. По воде побежали круги, тиканье нарастало.
        Гвинет попыталась зажать уши. Но тиканье проникало и под ладони, становясь всё громче и громче, и…
        И тут она проснулась.
        - Что это было? - громко спросила она сама себя, понимая, что впервые помнит всё до невозможности отчётливо. Озеро, часопад… - Приснится же такое!
        Она тут же выкинула сон из головы: пора было в школу. К завтраку она уже и забыла об увиденном. Вспомнила Гвинет о сне только когда ложилась.
        - Забавно будет увидеть что-то похожее, - пробормотала она.
        - Ты о чём? - услышала её Руби.
        - Да так, пустяк, - сонно отозвалась Гвинет. - Доброй ночи.
        На этот раз она бежала. Гвинет сразу поняла, что это сон, ведь она видела себя как бы со стороны. Чувство раздвоения было неприятным, но особого неудобства не доставляло. Просто Гвинет было две: одна бежала по залам и коридорам какого-то здания, а вторая наблюдала за первой словно на экране компьютера.
        - Играю, похоже, - решила Гвинет и попробовала поуправлять собой-персонажем. Та ей не поддалась и не остановилась, продолжая бежать в непонятном Гвинет направлении.
        Но вот фигурка выбежала на лужайку перед зданием и замерла, словно потеряв цель. Гвинет попыталась осмотреться, но видела только пустую лужайку и саму себя в непривычном красном платье с пышной короткой юбкой и рукавами-фонариками, украшенном налепленными по всей его поверхности бантиками.
        Девушке стало скучно. Наконец на краю лужайки мелькнула тень, и Гвинет-фигурка бросилась за нею. Ещё недолго Гвинет-настоящая наблюдала за ней, а затем вдруг поняла, что это она бежит за неведомой тенью среди кустов и деревьев.
        «Только что же была лужайка?» - но надо было бежать. Догнать тень казалось самым важным делом на свете. Поэтому Гвинет бежала.
        Пару раз она пролетела сквозь деревья, поэтому внезапная подножка обыкновенного корня стала для девушки неприятным сюрпризом. Она так сильно запнулась, что упала и потеряла тень из виду.
        - Вот же! - разозлилась Гвинет. - И куда теперь?
        Она находилась в дремучем лесу без единой тропинки поблизости. И совершенно не знала, куда идти. Пришлось двигаться наугад, пробираясь сквозь оказавшиеся колючими кусты, цепляющиеся за пышное платье и царапающие голые руки. Хорошо ещё, на ногах оказались туфельки с бантами, какие носят совсем маленькие девочки.
        А когда кусты, наконец, закончились, Гвинет оказалась на берегу озера с бирюзовой водой. И отовсюду доносилось тиканье часов…
        Которое было всего лишь разбудившим её будильником.
        - Ну и чушь мне снится, - сказала Гвинет и пошла умываться. И почему только в те времена, когда она не запоминала сны, она была так уверена, что в них кроется что-то важное?
        Уснув ночью, после тяжёлого дня, она снова очутилась в лесу. На этот раз она опознала что-то вроде тропки, протоптанной ею в прошлый раз, и сообразила, что это подобие дорожки ведёт к озеру. Гвинет оторвала от рукава-фонарика один из бантиков, нацепила его на куст, повернулась спиной к озеру и направилась в противоположную ему сторону.
        Продираться через кусты, бурелом и толстые корни оказалось нелегко, но Гвинет упорно преодолевала трудности. Её лишь раздражало однообразие сна. Могло бы придуматься и что-то поинтереснее однообразного блуждания по нехоженому лесу.
        Она была уверена, что не заблудится, так как помечала путь казавшимися бесчисленными бантиками от платья. Но банты уже заканчивались, а лес не менялся. Гвинет уже решила всё же вернуться к озеру, когда с удивлением поняла, что все бантики по-прежнему украшают платье, а не кусты.
        Девушка занервничала, стала искать свои «пометки», но красных и белых ленточек нигде не было видно. Всё-таки она заблудилась.
        Конечно, это не страшно, ведь это всего лишь сон - она проснётся дома, в своей кровати. Но Гвинет испытала прилив ужаса. Очень захотелось проснуться прямо сейчас. Только вот она всё не просыпалась.
        Поэтому Гвинет постаралась взять себя в руки и продолжила идти в неизвестном направлении. Куда-то же она всё равно выйдет?
        Она так внимательно смотрела по сторонам, что не глядела под ноги. И потому не сразу осознала, что под ногами больше не трава, а разноцветные плитки, пусть частично заросшие, но всё же способные привести… куда-то.
        Плитки были небольшие, квадратные, десятка двух цветов, перемешанных в хаотичном порядке. Постепенно травы становилось всё меньше, а плиток всё больше, они расширялись и превращались в узкую, зато отчётливую дорожку между деревьев.
        Гвинет невольно ускорила шаг. Дорожка вела вперёд, уходя до горизонта, и оборвалась абсолютно внезапно. Гвинет полетела куда-то вниз, испуганно закричав.
        Она открыла глаза, всё ещё дрожа. Ну и сон! Хватит с неё этих снов, сегодня выпьет снотворное - и ничего ей не приснится. Нельзя же так пугать. Уф.
        Весь день Гвинет была рассеяна и никак не могла сосредоточиться. Перед сном она долго читала, пытаясь оттянуть момент погружения в сон, но всё же её сморило.
        И она продолжила падать.
        В какой-то момент она осознала, что сидит на метле, как заправская ведьма. Осторожно отцепив одну руку от древка, Гвинет даже потрогала себя за голову: не красуется ли на ней чёрная шляпа? Шляпы, к счастью, не было.
        Метла ловко увернулась от… дома. Вместо облаков вокруг плыли дома. Самые настоящие, кирпичные и деревянные, одно - и двухэтажные, с крышами и трубами разных форм, разноцветные, с окошками и дверями.
        Гвинет захотелось потереть глаза, но было страшно отпустить метлу. Та так ловко виляла среди домиков, что Гвинет в любой момент могла свалиться, особенно когда метла выписывала виражи.
        Постепенно полёт увлёк её, и Гвинет уже с большим любопытством стала смотреть по сторонам. Летающие домики перестали казаться опасными - метла легко избегала столкновений, ведомая собственным разумом, девушке нужно было только держаться покрепче, - и Гвинет стало весело. Она даже хихикнула неуверенно, но тут метла, уходя от очередного возникшего впереди из ниоткуда домика, резко рванула вверх.
        Гвинет вскрикнула: она стремительно приближалась к чему-то, похожему на толстую грязно-зелёную плёнку. От столкновения с этой плёнкой девушка почему-то не ждала ничего хорошего. Она попыталась защититься, вскинув руку, и та врезалась в…
        Стекло?
        Метла вырвалась в пустое белое пространство, в центре которого стояла бутылка грязно-зелёного стекла, в которой парили домики. Сейчас эта бутылка была разбита, и домики тихонько лопались от проникающего в неё то ли обычного воздуха, то ли иного газа.
        Гвинет стало совестно: городок в бутылке был милым. Хорошо бы, в нём никто не жил.
        Рука болела, от кисти до локтя бежала длинная неглубокая царапина.
        Впереди показался чёрный силуэт. Метла полетела за ним, и вот Гвинет снова бежит по дорожке из пёстрых плиток - когда метла пропала и как Гвинет приземлилась, девушка ни за что не смогла бы вспомнить. Главным сейчас было - не отстать от тени, бегущей в очередной лес. Но забежав в лес и увидев грибы в два человеческих роста вместо деревьев Гвинет опешила, остановилась и проснулась.
        На этот раз было немного обидно: ей стало интересно, куда же она так стремится во сне. Но эту мысль быстро вытеснил испуг: на левой руке алела длинная царапина. Точно такая, как та, что Гвинет получила во сне.
        Попрощавшись со всеми под предлогом ухода в школу, Гвинет на самом деле отправилась в Дом, где не сразу отыскала занятого Эдмона.
        - Чем могу помочь? - первым же делом спросил он.
        Гвинет показала царапину, заклеенную пластырем, а затем рассказала, как её получила.
        - И что это может значить? - завершила она рассказ.
        Эдмон задумался, рассеянно рисуя полоски на листе бумаги.
        - Либо ты переносишься во сны физически - но тогда Руби заметила бы твоё отсутствие, - либо… либо не знаю. Я никогда не изучал этот раздел магии. Сны всегда казались мне чем-то слишком абстрактным.
        - Предлагаешь опять закопаться в библиотеку, где нужную книгу не найти днём с огнём? - с ехидцей спросила Гвинет.
        - Если честно, я даже не уверен, что в нашей библиотеке есть книги на эту тему, - заметил Эдмон. - Снами всегда больше интересовались Таргеты. Но с ними мы не контактируем уже больше… дай подумать… трёхсот лет. И не думаю, что обратиться к ним - хорошая идея, так как любая просьба с нашей стороны потребует от нас ответной услуги. Нет, Гвинет, сомневаюсь, что Грейс дозволит подобное. Тебе придётся справляться самой. Спроси Дару, твоя учительница больше меня подкована в теории.
        - Спасибо за поддержку, - буркнула Гвинет.
        - Всегда пожалуйста, - пожал плечами Эдмон.
        Гвинет хлопнула дверью. Несильно, так, чтобы обозначить своё недовольство. И всё же пошла в библиотеку, где и провела весь день. Правда, безуспешно.
        Домой она вернулась злая, с больной головой. Поругалась с Люсиндой, захлопнула дверь в комнату, не забыв табличку «не беспокоить», и рухнула на кровать.
        - Руби, - позвала она через какое-то время, - я исчезала ночью?
        - Нет, - немедленно ответила кукла. - Что за глупости?
        - Я получила во сне царапину - и полюбуйся! - Гвинет показала заклеенную пластырем руку. - Она появилась в реальности. Мне это не нравится. Что, если со мною во сне случится что-то более серьёзное?
        - Вряд ли, - беззаботно ответила кукла. - Ты не настолько важная личность, чтобы воздействовать на тебя через сны.
        - Так, - Гвинет села на кровати, - ты что-то об этом знаешь?
        - Ничего, - замотала головой Руби.
        - Врёшь.
        - Нет.
        - Ну Руби!
        Но та замолчала, сделав вид, что она - обычная кукла. И как Гвинет не упрашивала, не сердилась, больше не заговорила.
        Кое-как сделав домашнее задание, - Гвинет готова была сделать его на полгода вперёд, лишь бы не ложиться, - девушка села к компьютеру, готовая всю ночь провести в играх и Интернете. Но в какой-то момент она поняла, что отключается прямо за столом. Пришлось всё же лечь и тут же очутиться в лесу с гигантскими грибами.
        Гвинет демонстративно села под один из этих грибов, одёрнув глупое красное платье.
        - Никуда не двинусь, - объявила она и стала ждать, пока проснётся.
        Издалека донеслось грозное рычание. Гвинет только вскинула подбородок, показывая неведомо кому, что не боится и никуда не пойдёт. Но рычание всё приближалось, и она встала, изучая грибы: не получится ли залезть на один из них?
        Ножки-стволы были скользкими. И веток, которыми можно было бы оборониться здесь тоже не было, ведь вместо деревьев здесь росли грибы.
        А затем между «стволами» скользнуло гибкое крупное тело в сине-белую полоску. Гвинет опешила: таких зверей не существовало. Но как объяснить это сине-белому… тигру? Да, пожалуй, тигру, облизнувшемуся при виде девушки?
        Мягкий прыжок на неё, и Гвинет чудом увернулась. Она бросилась бежать, петляя среди грибов.
        А позади плавно скользило чудовище, не желающее упускать добычу. Пожалуй, оно игралось с Гвинет: захоти оно на самом деле, давно нагнало бы её. Но девушке от этого было не легче - быть мышью ей совсем не понравилось. А она была мышью, которой предстояло выбирать между тигром странной расцветки и возникшей впереди мышеловкой в виде трёхэтажного замка с пятью башнями. Ворота гостеприимно ждали открытыми.
        Гвинет помедлила перед мостиком, ведущим в замок, но тут тигр прыгнул, и девушка сломя голову бросилась бежать по мостику. А тигр словно врезался в невидимую стену и противно заскулил, сползая по ней.
        - Ну, прости, - Гвинет замерла под воротами, - я тебя гнаться за мной не просила!
        После чего шагнула во двор с беседкой и колодцем, надеясь, что здесь обретёт долгожданный покой и дождётся момента пробуждения.
        Но ждать в беседке оказалось очень скучно. Гвинет быстро изучила кладку стен, побродила по двору, насчитав, что он тридцать пять шагов в длину и сорок шесть в ширину. А проснуться всё никак не удавалось. Поэтому Гвинет решилась всё же осмотреть сам замок. Поднялась на крыльцо по правую руку, и вошла в пустой холл. Ни ковров, ни гобеленов, ни картин, ни даже люстр. Пустое заброшенное помещение. Разве что пыли тоже не видно. Лишь две двери справа и слева.
        Дверь справа оказалась заперта. А дверь слева открылась на лестницу, по которой Гвинет поднялась на второй этаж, чтобы оказаться в библиотеке.
        - Наконец-то ты пришла, - сказал крохотный белый пёс, больше похожий на комок меха, выглядывая из кресла около глобуса.
        Гвинет сглотнула.
        - Что стоишь, как неродная? - высунулся из соседнего кресла рыжий лис. - Проходи уж, и так заставила ждать дольше приличного. А ты, шницель, хоть бы…
        - Я не шницель! - подпрыгнул от возмущения пёсик. - Я - шпиц!
        - Я так и говорю.
        Дверь позади Гвинет скрипнула и с грохотом захлопнулась, от чего девушка шарахнулась вперёд, но быстро замерла.
        - Вы, наверное, ошиблись, - сказала она, - я здесь случайно, и я сейчас же уйду…
        - Никуда ты не пойдёшь, - фыркнул лис.
        - Мы тебя столько ждали не для того, чтобы ты поздоровалась и ушла! - возмутился шпиц.
        - Во-вот, штрудель дело говорит. Кстати, как насчёт поздороваться?
        - Эээ… Здравствуйте?
        - Вот! Совсем другое дело, да, шпикачка?
        - Я - шпиц! Померанский шпиц!
        - Да-да, конечно. Так ты так и будешь изображать статую самой себя? Или всё же присоединишься к нам со шкипером?
        - Я - шпиц! Сколько можно повторять?
        - Вот-вот, надоел уже.
        - Я вам не мешаю? - не выдержала Гвинет.
        - Мешаешь, - сообщил лис. - Ты нас игнорируешь.
        - Я? Вас?
        - Да. Мы уже устали звать тебя присесть с нами и разделить трапезу.
        - Лис, слушай…
        - Господин Лис, - следует заметить, - поднял лапу тот. - Мы не настолько близки, чтобы фамильярничать. И на «вы», будь добра. А это - господин шприц.
        - Шпиц, - устало поправил Шпиц.
        - Ладно, - Гвинет осторожно прошла в зал и села в третье кресло у глобуса. - Вот я здесь. Зачем я вам?
        - Нам? - удивился Шпиц.
        - Нам? - Лис даже приподнялся в кресле. - Вообще-то это мы нужны тебе. Ты-то нам совершенно ни зачем не пригодишься.
        - Ты хочешь сказать, что проделала весь этот путь, не зная зачем? - возмутился Шпиц.
        - Ну, штукатурка, думаю, ты преувеличиваешь…
        - Я - не - штукатурка!
        - Да-да…
        - Я ничего не понимаю, - сказала Гвинет. - Я просто последнее время вижу какие-то совершенно ненормальные сны. Вот и сейчас вы мне снитесь.
        - Снимся? - в один голос возмутились звери.
        - Да, снитесь, - но в голосе Гвинет уже не было уверенности.
        - Нет, ты только послушай её, шнурок, мы тут ради неё корячимся, магию бесценную тратим, всё, чтобы ей помочь, а она… Да иди ты отсюда… обратно!
        - Лис, Лис, - утихомиривающе замахал лапкой Шпиц, - Она, наверное, устала, перенервничала, вот и оговорилась. Ты ведь оговорилась, да? - он с надеждой посмотрел на Гвинет черными блестящими глазками.
        - Оговорилась, - решила смириться девушка. - Только это не отменяет того, что я не знаю где я и что я здесь делаю!
        - Что можно делать в библиотеке? - удивился Шпиц. - Конечно, искать нужные книги!
        - Но я даже не знаю, какая книга мне нужна.
        - Мы знаем, - буркнул Лис. - Иначе какие из нас Хранители?
        - Я уверена, что вы - замечательные Хранители, - рискнула сказать Гвинет. - Самые лучшие.
        - Тавтология! - взвился Лис. - Нельзя так говорить!
        - Но все так говорят…
        - Я не виноват, что у вас все безграмотны, как ослы!
        - Не оскорбляй Осла, - заметил Шпиц, - он даже грамотнее тебя будет.
        Лис продолжил ругаться на современную некомпетентную молодёжь, но Шпиц уже отвлёк Гвинет:
        - Пойдём, укажу нужную книгу. Доставать её сама станешь, у меня…
        - Лапки? - хихикнула Гвинет, вспомнив популярные в Интернете мемы про котов, и вставая с кресла, чтобы пройти за Хранителем среди уходящих куда-то вдаль шкафов.
        - И лапки тоже, - не понял шутки Шпиц. - Но вообще-то, я не очень сильный. Физическая сила - не моя главная сторона.
        - Извините, - смутилась Гвинет.
        - Ничего. Главное, что я знаю, где какая книга. Ты, смотри, не отставай.
        Шли они долго. В какой-то момент Гвинет решилась спросить:
        - А что это за озеро такое, куда часы падают?
        - Ты была у Заветного Озера? - Шпиц даже приостановился на секунду. - Невероятно. Но рассказать о нём не могу, сам не бывал, не видел, так что ты знаешь даже больше меня.
        - Ясно, - вздохнула девушка.
        - Говорят, что когда Озеро заполнится до конца, наступит конец Времени, - поведал внезапно Шпиц.
        - Надеюсь, этого ещё долго не произойдёт.
        - Мы тоже. Ага, вот и нужная секция! Восемнадцатая полка, книга под номером триста четырнадцать. Держи лесенку.
        Шпиц ловко подкатил к Гвинет лестницу на колёсиках.
        Гвинет забралась на ступеньки, поднялась до восемнадцатой полки и стала выискивать нужный номер на корешке. Вот и пометка «триста четырнадцать».
        Девушка взяла книгу и осторожно спустилась на пол.
        - Отлично, - сказал Шпиц. - Будешь читать здесь?
        - Да…
        Шпиц завернул за шкаф.
        - Что стоишь? - выглянул он из-за него через секунду.
        Гвинет тоже зашла за шкаф и оказалась в уютном местечке, предназначенном для чтения. Два кресла, большой столик, висячая низкая лампа с приглушённым, но вполне пригодным для чтения светом.
        На столике возникли графин с напитком и стакан.
        - На книгу не лить, - приказал Шпиц. - За испорченный книги - штраф. За жизнь не расплатишься, большинство книг - в единственном экземпляре. Приятного чтения.
        И исчез. Гвинет даже сказать «спасибо» не успела. Пожала плечами, села в одно из кресел, и открыла книгу, погружаясь в незнакомую сказку.
        Астенир из купеческого рода средней руки очень хотел стать рыцарем. Его привлекала романтика рыцарского образа: подвиги, турниры, верные товарищи и благородные враги, и, конечно, прекрасные дамы и принцессы. Сколько ни уверяли парня, что рыцарство - кровавое и неблагодарное занятие, что принцесс он и издалека не увидит, а враги, как и товарищи, легко ударят в спину, он не желал в это верить.
        Ему мешало только одно: рыцарское звание уже пару десятков лет стоило денег, и очень больших. Заслужить его стало невозможно, лишь купить. Это немного разочаровывало Астенира, но сдаваться он не желал. Юноша твёрдо решил, что добьётся признания его рыцарем только за его подвиги, без единой монетки, и возродит благородство этого звания.
        Для начала ему требовались конь и доспехи, приобрести которые тоже было нелегко. Если старый Асгар ещё мог ходить под седлом, то вот где взять доспехи, Астенир даже не представлял.
        Ему помог случай, что убедило юношу в правильности избранного пути. Зайдя в лавку старьёвщика, чтобы выполнить просьбу сестры, возжелавшей избавиться от немодной уже одежды, Астенир наткнулся на вполне приличный комплект доспехов. Старьёвщик был только рад от них избавиться.
        На следующий же день юноша тайком покинул город, отправившись на подвиги. Через ворота он проехал в обычной одежде, кое-как переодевшись в оказавшееся довольно неудобным железо в лесочке неподалёку от города. На тракт он выехал уже рыцарем.
        Стояла середина лета. Солнце припекало вовсю, не спасал даже лёгкий тенёк от редких деревьев вдоль дороги. Путь только начался, но уже разочаровывал. Да и первое же приключение не обрадовало Астенира: он увидел, как десяток разбойников грабит старика. Конечно, следовало прийти на помощь бедняге, но Астенир был один, а разбойников - десять.
        Пожалуй, стоило объехать место ограбления и поискать для начала другой подвиг. Но тут произошло нечто, неожиданное для юноши. Когда он повернул коня в сторону, сознание Астенира раздвоилось, и контроль над телом взял кто-то, незнакомый и чуждый юноше. И этот кто-то заставил его поспешить на помощь старику.
        Неожиданное вмешательство не испугало разбойников, ведь их было гораздо больше. Астенир приготовился к смерти или, по крайней мере, к тому, что его сильно изобьют и отнимут всё имущество, но незнакомец, завладевший его телом, оказался прекрасным воином. Он словно невзначай отбил летевшие в него стрелы, затем, вызвав на бой, легко победил главаря разбойников, а уж тот, побеждённый, повелел своим людям сдаться.
        Только когда разбойников связали стражники, к которым привёл их новоявленный и немедленно скрывшийся герой, Астенир снова стал владельцем своего тела, которое болело от непривычных нагрузок - ведь на самом деле он не был опытным воином. Пережитое совсем ему не понравилось, и он решил, что, пожалуй, поторопился с решением стать рыцарем. К тому же его очень напугала утрата контроля над самим собой. Он не знал, что это за магия, но если она действует на всех, решивших стать рыцарями, то ему с ними не по пути.
        Астенир попытался вылезти из доспехов, но у него не получилось. Пришлось пробираться в сумерках к отчему дому, искать отцовского камердинера и пытаться уже с его помощью избавиться от неудобных железок.
        Но и старый слуга не сумел помочь молодому хозяину. Доспехи не снимались. Совсем.
        Кое-как проведя ночь и едва дождавшись рассвета, Астенир бросился к городскому магу. Добился приёма, и поведал о явной заколдованности доспехов.
        Маг не стал с ним спорить. Наоборот, изучил их и полностью согласился с юношей: доспехи действительно оказались зачарованы. Но не магией, а божественной волей.
        Астенир не верил ни в одного из семи богов, и магу не поверил. Потребовал любой ценой извлечь его из «этого хлама». Маг же лишь головой покачал: сделать подобное мог исключительно жрец или жрица.
        - Вам ещё повезло, молодой человек, что это дело рук кого-то из светлых, - погладил длинную бороду маг. - По крайней мере, доспехи заставляют совершать добрые поступки, а не преступления. Авось, и славу себе добудете.
        - Мне не нужна слава! - Астенир совсем забыл, что раньше мечтал об известности. - Мне нужна моя нормальная жизнь. А для этого, я должен выбраться из этих железок!
        Маг ничем не смог помочь. Астениру пришлось отправиться на поиски жреца или жрицы, способных снять чары…
        Гвинет стало скучно. И почему Шпиц велел ей прочитать именно эту книгу? Дальнейшие приключения Астенира, тщетно пытавшегося совладать с чарами, заставляющими его совершать добрые дела, она пролистывала, не особенно вчитываясь. Но вот осталась последняя глава, и Гвинет стала читать внимательнее. Всё же, Астениру предстояло в последней схватке одолеть могущественного колдуна, ставшего его заклятым врагом.
        Заклятья колдуна были настолько сильны, что даже зачарованные жрецом доспехи не выдержали и рассыпались в прах. Астенир обрёл свободу и растерялся. За эти несколько лет он успел привыкнуть к поведению паладина и даже начал получать удовольствие от славы «хорошего рыцаря». И внезапное возвращение к самому себе из прошлого вывело юношу из равновесия.
        - Я полагаю, нам больше незачем воевать? - спросил колдун. - Ведь моим врагом был воин Света, не ты, мальчик. Ты же больше - не воин Света. Можешь возвращаться домой.
        Астенир очень хотел последовать его совету. В конце концов, теперь, без магии доспехов, кем он стал? Вернулся всё тот же мальчишка, ничего не знающий о жизни, и мечтающий о славе и иллюзиях рыцарства.
        Он уронил меч, развернулся и зашагал к выходу из подземелья, но у самой двери остановился. Неужели все эти годы вместо него воином Света был доспех, а он, Астенир - всего лишь служил для него чем-то вроде наполнителя, деталью, без которой доспех не мог двигаться и действовать?
        - Поторопись, - крикнул вслед колдун, - я не стану давать тебе второго шанса.
        Но Астенир не торопился взяться за ручку двери.
        - Воин Света - я, а не доспех, - повернулся он к колдуну. - И я остановлю тебя.
        Ответом ему был смех и вспышка заклинания.
        - Хочешь понять, кто ты на самом деле? - усмехнулся невероятно огромный колдун, поднимая крохотного Астенира. - Игрушка. Всего лишь маленькая глупая игрушка.
        И колдун отбросил в сторону маленького плюшевого мишку.
        Это была последняя строчка в книге. Дальнейшие страницы оказались вырваны.
        - Ну и зачем всё это было? - громко спросила Гвинет. - Какое отношение ко мне имеет какой-то там рыцарь плюшевого мишки? Ой…
        В её голове стала складываться мозаика. Плюшевый мишка с загадочным проклятьем, таинственный рыцарь, что спас её, когда Источник едва не захватил тело и сознание девушки, а затем исчез; то, что при этом мишка был в кармане платья…
        - Хотите сказать, что мой плюшевый мишка - это этот вот рыцарь Астенир? - Гвинет посмотрела на книгу, словно в той оставались подсказки. - Да нет, глупости.
        - Никаких глупостей, - возразил Лис, появляясь из-за шкафа. - Прочла? Вот и умница, отдавай книжечку… Раз именно эта история касается тебя, значит, так оно и есть. Шишка не ошибается.
        - Я Шпиц, а не шишка! - донеслось откуда-то.
        - Ну, пора тебе и честь знать, - сказал неожиданно Лис.
        И библиотека вокруг стала таять, пока не растаяла совсем. А Гвинет проснулась.
        - И что это было? - растерянно спросила она сама у себя, поднимаясь и плетясь в душ. - Что только не приснится… чего стоит эта история про мишку… надо же такое придумать! Хотя, если подумать… фантазия у меня не особо ведь богатая…
        - Руби! - вернувшись в комнату, Гвинет метнула в куклу мокрое полотенце. - Мишку зовут Астенир, верно?
        - Откуда ты узнала? - если бы кукла могла, она, наверное, выпучила бы свои красивые глаза.
        - Прочитала.
        - Где?
        - В Карага… а, не знаю. Это была оччень странная библиотека.
        - Только не говори, что была в Библиотеке Судеб!
        - А я молчу, - довольная Гвинет влезла в домашнее платье: сегодня был выходной. - Это ты говоришь. Так что за Библиотека Судеб?
        Но Руби отказалась говорить, гордо замолчав. Больше до ухода Гвинет в Дом на занятия по магии кукла не проронила ни слова.
        Расспрашивать учительницу Гвинет не осмелилась. Наконец занятия закончились, и та ушла, а девушка смогла покинуть свою комнату и направиться на поиски кого-нибудь из старших.
        К её удивлению, вместо Эдмона в его кабинете сидела тётя Гиацинта. Похоже, она разбиралась с какими-то документами.
        - Гвинет, добрый день, - улыбнулась она, завидев племянницу. - Что-то нужно?
        - Добрый день. А где Эдмон?
        - Уехал. Сегодня ведь суд, решается, позволят ли Жану видеть детей, вот почти все и отправились на заседание. А я вот, осталась, за домом присмотреть…
        - Понятно, - Гвинет чувствовала себя неловко. - Ну я пойду тогда…
        - А что ты хотела спросить у Эдмона, может быть, я что-то знаю?
        - Да мне тут приснилась какая-то Библиотека Судеб, - Гвинет натянуто рассмеялась, делая вид, что не относится к разговору серьёзно.
        - Надеюсь, ты не читала собственную судьбу? - заволновалась тётя Гиацинта. - Это очень плохо на ней сказывается!
        - Нет, я читала судьбу своей игрушки, - от удивления проболталась Гвинет.
        - Что за игрушка? Ты ведь не запихивала в предметы чужие души, Гвинет?
        - Нет, тётя, как вы могли подумать! - искренне возмутилась Гвинет. - Это сделал кто-то другой, мне просто досталась сама вещь.
        - Ты должна освободить её. Душу, я имею в виду, - серьёзно сказала тётя. - Догадываюсь, что это будет сложно, но оставлять чью-то душу во власти злого колдовства - неприемлемо. Гвинет, ты обязана…
        - Поняла, поняла, - замахала руками Гвинет. - Сделаю. Ещё бы знать, как именно это сделать.
        - Не знаю, - расстроилась тётя. - Но в Библиотеке Судеб должны знать.
        - Вряд ли я смогу снова туда попасть.
        - Мне она и не снилась никогда, так что у тебя шансов всяко больше, чем у меня. Но, конечно, можно обратиться к маме… то есть, твоей бабушке, Грейс, но она обязательно захочет что-то в уплату, а я не уверена, что ты сможешь расплатиться…
        - Тётя Гиацинта, я разберусь, - пообещала Гвинет. - Даю слово, я освобожу пленника своей игрушки. Всё для этого сделаю. А пока, извините, мне пора.
        И убежала прежде, чем тётя успела её остановить.
        Вернувшись домой, в собственную комнату, Гвинет первым делом спросила у Руби:
        - В тебе тоже запечатана чья-то душа?
        Кукла промолчала.
        - Не можешь говорить об этом?
        Снова молчание.
        - Гвинет! Пора ужинать! - донёсся голос Люсинды.
        - Подумаю обо всём завтра, - пожала плечами Гвинет и посмотрела на сидящего на среди нескольких старых плюшевых фигурок мишку-Астенира. - Но что-то делать придётся, всё-таки, я тебе обязана. И, знаешь, Руби, научусь вас освобождать - и тебя отпущу. Честное слово!
        Но этой ночью Библиотека Судеб ей не снилась. Ей вообще ничего не снилось. Как и ещё несколько последующих ночей.
        Гвинет разозлилась. Руби упорно молчала, не отвечая ни на один вопрос, мишка и вовсе не проявлял волшебной природы, сны прекратились. Девушка чувствовала себя голодным пёсиком, которого поманили вкусной котлетой, и перед чьим носом эту котлету положили в холодильник, который заперли на кодовый замок. Только вместо котлеты в случае с Гвинет это была тайна, а вместо холодильника - полное отсутствие информации.
        Но что она могла сделать? Только злиться на судьбу и окружающих.
        Когда она в очередной день вернулась из школы, к ней неожиданно постучалась Кэтрин.
        - Гвинет, извини, что беспокою, но тут такое дело…
        - Заходи, не стой в дверях.
        Кэтрин вошла, но встала у самой двери - «чтобы не нарушать личное пространство». Затем выпалила:
        - Ты ведь магией занимаешься?
        - Если ты сейчас начнёшь лекцию на тему: «магия - зло», то лучше уходи.
        - Я не по этому поводу. Гвинет, у нас в классе правда случилось нечто странное. Мне нужен твой совет.
        - Сядь уже и не тереби ты чётки, знаешь же, как это бесит. Рассказывай, раз пришла.
        - Ты ведь слышала, что Нэнси Уилсон пропала?
        - Опять? - не удивилась Гвинет. Нэнси славилась вольным нравом и частыми побегами из дома, дабы «познать романтику свободы». Так что если в классе это и обсуждали, то Гвинет прослушала, занятая своими заботами.
        - Понимаешь, в этот раз… Родители говорят, всё было нормально, она ушла в комнату, и ничего не предвещало… А главное, в её комнате нашли два больших зеркала друг напротив друга и между ними - огарки свечей. Гвинет, она же не могла призвать никого… этакого?
        - Без магии - без шансов. А она не из наших, - твёрдо мотнула головой Гвинет.
        - Просто, если слухам верить, - тут Кэт замялась, ведь в слухи ни она, ни Гвинет не верили, - у зеркал есть собственная магия какая-то. Гвинет, пожалуйста. Разузнай об этом побольше! Вдруг она сейчас где-нибудь в зазеркалье, одна, напуганная, беспомощная…
        - А если я что узнаю, что делать-то станешь? Тебя же сумасшедшей сочтут, если ты об этом станешь рассказывать.
        - Я попробую её вытащить, - решительно подняла опущенную было голову Кэтрин.
        - Ты? В тебе ни капли магии.
        - Раз Нэнси попала в зеркала без магии, значит, и я смогу. Главное - знать, что может меня там ждать и как найти дорогу обратно. Гвинет, мне нужна только информация. Пожалуйста, прошу тебя!
        - Хорошо, хорошо. Попробую что-нибудь разузнать.
        - И сразу расскажешь мне?
        - И сразу расскажу. Топай уже.
        Кэтрин ушла, а Гвинет подошла к зеркалу шкафа и всмотрелась в его глубину.
        - Не советую, - услышала она голос Руби.
        - Что?
        - Не советую связываться с зеркалами. У них свои Хранители, своя магия, свой Король. Даже Глория Антерс, зачаровывая что попало, не трогала зеркала - боялась последствий.
        - Руби, Нэнси действительно могла попасть в зазеркалье? Она же не маг.
        - У зеркал своей силы достаточно. Особенно если девчонка нечаянно поэкспериментировала с каким-нибудь старым зеркалом. Не ввязывайся в это.
        - Хорошо, - пожала плечами Гвинет. - Не стану.
        Но после ужина она решила всё же провести опыт. Взяла два зеркала, зажигалку, свечи, подумав, прихватила в карман мишку - вдруг отразится что-нибудь, например, его настоящий облик? - и отправилась в комнату Кэтрин.
        - Присмотри за мной, - велела Гвинет, расставляя на столе зеркала и свечи.
        - Гвинет, это может быть опасно! Я собиралась идти сама…
        - Для тебя это куда опаснее, чем для меня, - фыркнула Гвинет. - Думаешь, мне хочется потом вытаскивать из неизвестности вас обеих? К тому же, может ещё ничего и не получится.
        - Гвинет…
        - Цыц.
        Гвинет зажгла свечу, другую, поставила их между зеркалами и взялась за третью. А когда она стала ставить эту последнюю свечу, с удивлением увидела в зеркалах коридор.
        - Ну, я пошла, - сказала она и дотронулась кончиками пальцев до стекла одного из зеркал.
        - Гвинет!
        Но девушку уже затягивало в мерцающую тьму. Круговерть разлетающихся осколков - и Гвинет стоит в бесконечности, заставленной зеркалами, и даже стены здесь, если они есть, - из зеркал. Множество отражений повторило жест заозиравшейся девушки.
        - Так. Через какое из них я пришла?
        Гвинет дотронулась до зеркала, к которому до того стояла спиной. Круговерть блестящих разлетающихся осколков - и она в комнате Кэтрин.
        - Ух ты, - сказала Гвинет.
        - Не смей так делать! - накинулась на неё сестра.
        - Мне нужна верёвка. Длинная. Иначе я тоже там заблужусь, - не слушала её Гвинет. - И что-то из твоих наклеек - ход обратно отметить.
        - Гвинет. Обратись к кому-то из ваших старших магов! Не рискуй!
        - Не истери. Ничего со мною не случится. Верёвку принесёшь? Или мне без неё отправляться?
        - Гвинет…
        - Ты хочешь помочь Нэнси? С каждой минутой у неё всё меньше шансов.
        Кэтрин вздохнула и зарылась в ящике, где хранила рукоделие: иногда она вязала. Гвинет тем временем взяла из её стопки наклеек первую попавшуюся, с дельфином. Кэт достала три самых толстых разноцветных клубка и протянула их сестре.
        - Вот…
        - Спасибо. Родина тебя не забудет.
        И Гвинет коснулась зеркала, снова вывалившись в зеркальный зал. Наклеила на нужное зеркало дельфинчика, подложив под него край нитки одного из клубков - рамы у стёкол отсутствовали, и привязать нитку было не к чему.
        - Эй! - позвала девушка. - Нэнси, это Гвинет Линнет, из «Б» класса. Ты тут? Я за тобой пришла.
        Нэнси, вполне ожидаемо, не ответила. То ли её здесь не было, то ли она не поверила, что её зовут, не желая зла.
        - Ну и куда тут идти? - стала осматриваться Гвинет. - Только не говорите, что эта… умница ломанулась в одно из посторонних зеркал. А ведь могла… я ж её тогда за вечность не найду!
        Сунув клубки в карманы, Гвинет несильно дёрнула нитку, приклеенную к «двери» назад.
        - Подозреваю, времени у меня ровно столько, сколько будут гореть свечи. Так что не задерживаемся, проходим.
        Подбадривая себя, Гвинет сделала несколько шагов, осторожно разматывая нитку клубка.
        - Нэнси!
        Дотрагиваться до зеркал Гвинет опасалась - как бы это не перебросило её ещё куда-нибудь! - и это замедляло продвижение, ведь зеркала стояли очень тесно. Приходилось очень осторожно протискиваться между ними.
        - Ну и зачем меня сюда понесло? - вопросила сама себя Гвинет, когда первый клубок почти закончился, и она наконец осознала, что не сможет сама найти Нэнси, даже если та здесь, а не гуляет где-то в нормальном мире. - Пожалуй, лучше вернуться и действительно попросить кого-то из старших поискать эту недотёпу.
        Она развернулась и вскрикнула. Другой конец путеводной нитки не скрывался среди зеркал, а находился в пасти маленького чёрного мехового шарика с короткими лапками. Он мог бы показаться милым, если бы не длинные острые зубы, торчащие из полуоткрытой пасти.
        Гвинет испугалась, а существо прыгнуло на неё. В страхе девушка зажмурилась и вытянула вперёд руки. Она не сразу поняла, что невредима, хотя нападавший довольно чавкает.
        Она осторожно приоткрыла глаза. Существо, вися на остатках нити, доедало жалкий огрызок клубка в её руке, и Гвинет торопливо выпустила этот остаток. Загадочный поедатель ниток шлёпнулся на пол и недовольно рыкнул что-то. Доев клубок, он деловито заперебирал лапками, уходя от Гвинет.
        - У меня ещё есть! - девушка торопливо выхватила из кармана второй клубок. - Смотри! Хочешь?
        Существо качнулось в её сторону и прыгнуло, но Гвинет успела отвести руки за спину.
        - Сначала отведи меня к другой девочке. Здесь где-то заблудилась ещё одна такая же как я.
        Существо прыгнуло. На этот раз Гвинет пришлось поднять руку с клубком повыше.
        - Нет. Получишь только тогда, когда приведёшь меня к такой же как я девочке. Ну неужели ты не понимаешь мои слова?
        Существо развернулось и зашло за одно из зеркал. Гвинет устремилась за поедателем ниток. Тот шустро мелькал между зеркалами, но девушка не отставала. Она сама не знала, зачем преследует странное существо, но одной из причин точно был страх: ей не хотелось снова остаться совершенно одной в этом пугающем месте.
        В какой-то момент существо перестало петлять и влетело в зеркало. Гвинет не успела сориентироваться, и, хотя и затормозила, едва не упав, коснулась стекла. Её снова подхватил круговорот осколков, а когда всё прекратилось, она с удивлением увидела камин, перед которым расположились знакомые ей Шпиц и Лис. Существо из зазеркалья, воспользовавшись её замешательством, выхватило у неё из руки клубок и стало жадно поедать его.
        - И как это понимать? - вопросил пространство Лис. - Снаппи, ты что вытворяешь?
        - Она обещала еду за какую-то девчонку, - на миг оторвался от еды Снаппи. - Еда - моя, так как я привёл её к вам. Вы-то скорее найдёте другую девчонку, люди - это по вашей части.
        - Как всегда, - вздохнул Шпиц. - Гвинет, а ты разве не могла прибыть более обычным и менее экстравагантным способом? Ты ведь уже знаешь дорогу.
        - Если вы про сны, то я их не вижу уже который день. И к вам я, вообще-то, не собиралась: пропала одна девочка, Нэнси, и вроде как в зеркалах. Я ищу её.
        - И как, по-твоему, мы найдём эту Нэнси, Снаппи? - возмущённо спросил Лис. - Мы Хранители Библиотеки, а не сыщики.
        - Откроете её Книгу да прочитаете, делов-то, - махнул лапкой Снаппи. - Я пошёл.
        - Стоять! - рявкнул Лис, но Снаппи уже исчез в большом зеркале.
        - Я правда могу найти Нэнси, прочитав о ней? - не до конца поверила Гвинет.
        - Не можешь, - буркнул Лис. - Чужие судьбы читать нельзя. И штанга тебе в этом не помощник.
        - Я шпиц!
        - Я так и сказал.
        - Но в прошлый раз вы дали мне книгу про Астенира…
        - Только потому, что ты сама перемешала ваши судьбы. И только потому, что штандарт ему обязан.
        - Штандарт? - не поняла Гвинет.
        - Я это. Многоуважаемый Лис никак не в силах запомнить простое слово: шпиц! - взвился пёсик.
        - Господин Шпиц, - решила переключить его внимание Гвинет, - я нуждаюсь в вашей помощи.
        - Я и так помог в меру моих сил и возможностей, - возразил Шпиц. - И потом, мы не ищем пропажи, тем более - зеркальные.
        - А кто их ищет?
        - Никто.
        - Это Зеркалье, Гвинет, - вступил в беседу Лис. - В нём собственные законы, Хранители, Король. Мы со шницелем…
        - Шпицем!
        - … не имеем к ним отношения, - закончил фразу Лис.
        - Так, - Гвинет дёрнула себя за прядь тёмных волос. - Начнём по порядку, с самого главного. Если я попала сюда через зеркало, как я могу вернуться домой?
        - Только через Зеркалье и то зеркало, что привело тебя, - ответил Лис. Шпиц согласно кивнул.
        - Как мне найти дорогу к нужному зеркалу? - заволновалась Гвинет.
        - Попроси Снаппи, если он будет в настроении - поможет. Он зеркала знает лучше, чем ты свою руку, - казалось, Лису скучно говорить столь очевидные вещи.
        Гвинет невольно взглянула на свою ладонь. Ладно, понадеялась она, предположим, Снаппи действительно разбирается в зеркалах лучше, чем Гвинет в хиромантии.
        - Мне потом нужно вернуться к вам, в библиотеку. Как мне найти дорогу без помощи зеркал?
        - Зачем тебе возвращаться? - занервничал Лис. - Чем могли - помогли, дальше сама справишься.
        - Мне нужно знать, как освободить Астенира от проклятия того колдуна.
        - Нет-нет, в этом мы не поможем, - Шпиц активно замотал головой. - Это ты сама должна сделать.
        - То есть, помогать не станете? - зачем-то уточнила Гвинет.
        - Не станем, - почти хором подтвердили Хранители.
        - Ладно. А как мне найти Хранителей Зеркалья? Тоже попросить Снаппи?
        - Вот видишь, сама догадалась, - раздражённо сказал Лис. - И тебе не пора?
        - Не уверена, что Снаппи захочет мне помогать, - призналась Гвинет.
        - Твои сложности. Мы со штемпелем и так сделали больше, чем могли.
        - Я - шпиц, - устало сказал пёсик.
        - До свидания, - Гвинет почему-то обиделась на этих двоих. Коснулась зеркала и провалилась в Зеркалье.
        - Снаппи! - позвала она. - У меня есть последний клубок. Могу отдать его в обмен на проводить меня к зеркалу с наклейкой.
        - Ррр? - раздалось у неё из-за спины. Гвинет обернулась.
        На этот раз комок меха был синим. Но в остальном выглядел точно, как Снаппи.
        - Эээ, - сказала Гвинет растерянно, но тут же взяла себя в руки. - Я ищу зеркало с наклейкой в виде дельфина. Не поможете в обмен на это? - она показала клубок.
        Существо развернулось и побежало. Гвинет устремилась за ним. Сколько она так бежала, она не знала, но внезапно синий Снаппи остановился у зеркала, на котором мерцала знакомая наклейка.
        - Спасибо, - сказала Гвинет и положила клубок на пол. Синее создание приступило к еде, а девушка шагнула в зеркало.
        - Слава Богу! - услышала она голос Кэтрин и вывалилась на пол её комнаты. Пламя свечей, точнее, их крохотных огарков, дрогнуло и погасло. В комнате стало темно, но за окнами светало.
        - Меня не было всю ночь? - удивилась Гвинет, поднимаясь.
        - Да, - всхлипнула заплаканная Кэтрин, обнимая её. - Пожалуйста, не делай так больше!
        - Не буду, - сказала Гвинет. - Прости, я не нашла Нэнси…
        - Хорошо, сама не пропала! - Кэт, наконец, разжала объятия. - Гвинет, прости, что втянула тебя. Попроси о помощи кого-то из ваших магов, не рискуй больше.
        - Пойду, посплю, - Гвинет ощутила жуткую усталость. - Хорошо, что сегодня суббота…
        Она ушла в свою комнату и рухнула в кровать, проспав почти до начала занятий магией. На уроке девушка была рассеяна, чем вызвала недовольство учительницы.
        - Что с вами сегодня такое, Гвинет? Вы совсем меня не слышите!
        - Извините. Просто одна девочка пропала, а в её комнате нашли зеркала, вот я и волнуюсь…
        - Волнуйтесь сколько угодно, но сами в Зеркалье не лезьте, - сказала учительница. - Его Король не любит незваных гостей.
        - Король? Не Хранители?
        - Совет Хранителей подчиняется Королю, и это - почти всё, что я знаю о Зеркалье. Так что вернёмся к теме нашего урока.
        - Но та девочка… - Гвинет расстроилась. Она надеялась, что уж хорошо образованная магесса знает о зеркалах больше. А то про сны госпоже Даре неизвестно, про Зеркалье - тоже…
        - Вряд ли вернётся. Повторяю, Король очень не любит, когда кто-то вторгается без спроса.
        - Странно, - пробормотала Гвинет, припоминая собственное времяпровождение в Зеркалье. Она была там достаточно долго, и никто ничего не заметил? Или ей удалось подкупить стражей своими клубками? Если, конечно, Снаппи и его синяя версия - стражи…
        - Гвинет!
        Пришлось сосредоточиться на уроке.
        После урока Гвинет пошла по магазинам. Главной её целью был магазин рукоделия, где она закупила множество самых разных ниток: вдруг они различаются по вкусу? Свечи она тоже накупила: самые толстые и длинные, чтобы горели подольше.
        Нагружённая пакетами, девушка вернулась домой.
        Гвинет не осознавала опасности: то, что до сих пор ей везло, ослабило её чувство самосохранения. Ей казалось, что она справится с любыми сложностями, и эта самоуверенность управляла всеми её действиями. И как ни старалась Кэтрин переубедить сестру, Гвинет снова собралась в Зеркалье, уверенная, что легко вытащит Нэнси.
        В двух зеркалах возник коридор, в который Гвинет, нагруженная рюкзаком с нитками, уверенно шагнула. Проверила, не исчезла ли наклейка на «двери домой», и осмотрелась. Девушка ждала появления очередного цветного поедателя ниток, и охватившие её прозрачные, словно стеклянные, - но при этом мягкие и гибкие, - верёвки стали для неё полной неожиданностью.
        - Эй! - возмутилась Гвинет, пытаясь высвободиться. - Что за шуточки? Отпустите меня, немедленно! Или хотя бы покажитесь… - добавила она уже не столь уверенно.
        Верёвки продолжили опутывать её, формируясь в кокон. Скоро, несмотря на его полупрозрачность, Гвинет уже нечего не могла различить.
        А затем кокон, столь же внезапно, как возник, распался на две половины. Гвинет стояла в белой пустоте, усыпанной блёстками. Зеркал здесь не было.
        Гвинет испугалась. Её рука невольно сжала единственное, что хотя бы напоминало о поддержке - по-прежнему прихваченного плюшевого мишку. Но мишка, как обычно, не подавал признаков жизни или магии.
        - Кто-нибудь! - позвала девушка, делая шаг вперёд. - Здравствуйте?
        Тишина. Пустота. Только мерцают блёстки.
        - Есть здесь кто-нибудь? - уже закричала она.
        Сердце бешено стучало, и больше никаких звуков. С некоторым удивлением Гвинет осознала, что в воздухе всё усиливается запах ванили. Она даже расчихалась, настолько сильным он стал.
        Девушка поёжилась, хотя здесь было тепло, и стала осматриваться, надеясь найти хоть что-то, что поможет ей выбраться обратно в Зеркалье - а уж оттуда она сразу домой и больше в жизни не подойдёт к зеркалам!
        Не сразу она обратила внимание, что среди блёсток появилось что-то вроде пустого места, точнее, горстка их исчезла, словно растаяв. Гвинет заспешила к этому месту, но тут же остановилась: оттуда шагнула фигура с очень длинными светлыми волосами, одетая в кремовое платье с кружевами. Только когда она подошла совсем близко, Гвинет с удивлением опознала в ней Нэнси Уилсон.
        - Нэнси? - вырвалось у девушки. - Что с твоими волосами?
        Почему-то это больше всего поразило Гвинет. Она помнила Нэнси с коротким каре русых волос, а не шикарной золотистой блондинкой.
        Вместо ответа Нэнси подняла руку и из ниоткуда стали появляться копии Снаппи разных цветов. Десяток, второй - Гвинет считать не стала, но их явно было больше, гораздо больше.
        - Нэнси! - Гвинет попыталась воззвать к здравому смыслу девушки, - Это я, Гвинет Линнет. Я пришла за тобой. Пойдём домой?
        - Я никогда не вернусь! - исказилось злобой красивое лицо.
        - Хорошо, - Гвинет примирительно подняла руки. - Ты хочешь остаться, понятно. Тогда я пошла? В отличие от тебя я очень хочу домой.
        - Лжёшь. Если бы ты не хотела сбежать, Зеркалье не открылось бы тебе.
        - Я всего лишь беспокоилась о тебе.
        - С чего это вдруг? Мы никогда не были подругами.
        - Просто испугалась, что с тобой что-то случилось… а ты в порядке, так что я спокойно могу вернуться.
        - Хочешь сказать, что ты пришла не в надежде стать Королевой? - зло прищурилась Нэнси.
        - Здесь, насколько я знаю, правит Король.
        - И его Королева! И ею стану я, а не ты!
        - Ну зачем так орать? - возмутилась Гвинет. - Я и так хорошо тебя слышу. Про то, что родители волнуются, говорить не стану - ты явно выбрала не их. А вот я к своим вернуться намерена. Так что покажи мне выход, пожалуйста, и забудем друг друга, как страшный сон.
        - Я тебе не верю, - решила Нэнси. - И потом, зачем мне возможная соперница? Прости, Гвинет, но ты исчезнешь. Взять её!
        И, красиво прошелестев юбкой, развернулась, чтобы уйти. Множество «Снаппи» бросились на Гвинет.
        Она в испуге зажмурилась: бежать всё равно некуда, вся белая пустота заполнена зубастыми шариками. Но боль так и не пришла, и Гвинет приоткрыла глаз, чтобы тут же изумлённо распахнуть оба.
        Перед ней стоял призрачный рыцарь, тот самый, что помог ей с Источником. От его ладоней лилось белое свечение, образовавшее круг, в котором и стояли он с Гвинет.
        Девушка на миг растерялась, обрадовавшись, но тут же торопливо стянула рюкзак и принялась разбрасывать клубки. Только бы их хватило!
        «Снаппи», действительно, перестали атаковать невидимую стену и переключились на еду.
        Рыцарь, воспользовавшись тем, что большинство из них отвлеклись, схватил Гвинет за руку - его ладонь оказалась неожиданно тёплой - и повёл девушку куда-то. Она надеялась, что к выходу, и не сопротивлялась. Несколько существ всё же атаковали их, но рыцарь отбросил их щитом в свободной руке.
        - У меня ещё остались клубки… - на ходу заглянула в рюкзак Гвинет.
        - Пригодятся, - неожиданно услышала она голос спутника. - Тебе понадобится проводник.
        - А вы?
        - Я не знаю всех путей Зеркалья. И не могу долго существовать в этой форме.
        - Вы - мой мишка? - Гвинет почти была уверена, но именно «почти».
        - Да. Заклятие заточило меня в этой игрушке.
        - И как его снять?
        Белая пустота треснула, выпуская их в коридор между множеством чёрных зеркал.
        - Как его снять? - повторила Гвинет, следуя за призраком по коридору.
        Рыцарь промолчал.
        - Ответьте, Астенир!
        Тот вздрогнул.
        - Меня давно так не называли, - наконец сказал он.
        - Не уходите от темы, пожалуйста, - настойчиво попросила Гвинет.
        Два зеркала шевельнулись, из них потекла черная густая жидкость, формирующаяся в высокие фигуры.
        - Стражи, - Астенир отпустил руку Гвинет. - Держитесь за мною.
        Он достал меч и парировал им удары, что стали наносить безликие черные фигуры.
        Гвинет стояла в отдалении и нервничала. Сражение задерживало их. Ещё не хватало, чтобы сзади на них напали «снаппи»!
        «Снаппи» не появились. Вместо них ещё два зеркала выпустили стражей, и они схватили не заметившую их приближения со спины Гвинет. В тот же миг Астенира ранили и он исчез, а стражи с девушкой перенеслись в тронный зал. Во всяком случае, в этом просторном пустом зале одиноко стояло роскошное кресло. Откуда лился свет, было неясно, пахло дымом и палой листвой, и ещё здесь впервые оказалось зябко и влажно.
        Гвинет поёжилась. Стражи подтолкнули её вперёд, к пустому креслу. Она сделала пару шагов…
        На кресле возник человек. Мужчина лет тридцати на вид, в алом камзоле, расшитом серебром. Длинные белые волосы заплетены в переброшенную через плечо косу, узкое лицо неестественно бледно, а на переплетённых пальцах сверкают длинные красные ногти, больше похожие на когти.
        Гвинет не сразу увидела его глаза под неестественно чёрными бровями и такими же чёрными длинными ресницами, а увидев, испугалась: это были блестящие бесцветные, словно стёкла, глаза с едва заметным ромбовидным зрачком. Но сообразила поклониться.
        Король - а кто ещё это мог быть, пусть на белых волосах и не было короны? - молча разглядывал девушку своими похожими на зеркала бело-серебристыми глазами.
        Гвинет тоже молчала, помня, что коронованные особы обычно говорят первыми. И наконец он нарушил тишину:
        - Ты опоздала. У меня уже есть невеста. Так почему я должен оставить тебя в живых, незваная гостья?
        - Ваше величество, - голос Гвинет всё же дрогнул, как она ни старалась быть спокойной, - я пришла не из желания навредить вам или стать вашей невестой. Я думала, что моя знакомая попала в беду, и хотела выручить её прежде, чем мы привлекли бы ваше внимание.
        - Знакомая? Ты решилась отправиться в мой мир ради случайной знакомой?
        Король явно не поверил. Сейчас Гвинет и сама понимала, как глуп её поступок.
        - Простите, я была слишком самонадеянна. Могу лишь молить о милости: позвольте мне вернуться домой, и я больше никогда не потревожу вас.
        - И бросишь здесь свою… знакомую, ради которой рисковала? - на этот раз в голосе Короля слышалась усмешка.
        - Я думала, она в беде, а она под вашей защитой, - быстро ответила Гвинет. - Разве я могу обеспечить её безопасность лучше, чем вы?
        - А как же обязательство вернуть её домой?
        - Я думала, что таково её желание. Но, встретившись с нею, поняла, что ошибалась, она не хочет возвращаться. А уводить её против её воли, - тут Гвинет пожала плечами, - даже я понимаю бессмысленность подобного решения.
        - Встретившись? - приподнял угольно-чёрную бровь Король. - Почему я не знаю об этом?
        Гвинет хотела сказать «не знаю» и даже открыла рот, но её опередил тот, кому на самом деле задавался вопрос. Из стены вышла худая белая фигура и с поклоном сказала:
        - Стражи захватили пленницу и собирались доставить её к вам, когда её высочество потребовала о приватной беседе с нею.
        - И она позволила тебе уйти? - на этот раз Король обратился к Гвинет.
        - Нет, - Гвинет решила не врать. Кто их, местных, знает, вдруг они различают ложь и правду? - Она собиралась убить меня с помощью таких зверьков разноцветных… во всяком случае, велела им съесть меня.
        - С каких пор стражи и снаппи подчиняются первой встречной? - голос Короля едва не заморозил Гвинет.
        - Она не первая встречная, ваше величество, - сказал человек в белом. - Она - ваша невеста…
        - Но пока не супруга. И, судя по всему, ею не станет.
        - Но, ваше величество…
        - Уже сейчас она пытается управлять моими подданными. Ты серьёзно думаешь, что я потерплю подобное, Советник?
        - Но у вас нет выбора…
        - Как нет? А та, что стоит передо мною?
        - Но я не хочу быть вашей невестой! - воскликнула в ужасе Гвинет.
        - Раз в сто лет Зеркалье нуждается в новой Королеве, - поклонился ей Советник. - Если ею не может стать та девушка, значит, станете вы.
        - Нет! Прошу, отпустите нас!
        - Отпустить вас? - повторил холодно Король. - Ты забываешься, девочка. Те, кто попал в Зеркалье, не возвращаются обратно. Вопрос лишь в том, какой статус они получают. Тебе предлагают стать Королевой, второй после меня.
        - А что тогда будет с Нэнси? - осмелилась спросить Гвинет.
        - Нэнси?
        - Другой невестой…
        - Её судьба тебя больше не касается. Итак, ты предпочтёшь стать Королевой или исчезнуть?
        Гвинет не хотела исчезать. В статусе Королевы у неё точно будет больше шансов выбраться отсюда, главное, не перечить Королю и не подавать виду, что Зеркалье - не мир её мечты. Она уже открыла рот, что бы ответить согласием, когда что-то вспыхнуло рыжим, и между нею и троном возник Астенир.
        - Бежим, - велел он. - Я остановил время, но это ненадолго.
        Гвинет очень захотелось задать ему вопросы, например, почему он не сделал этого, когда её схватили, но решила не терять пусть и остановленного, но времени. Она побежала за рыцарем.
        Стоило им покинуть тронный зал, как они оказались на длинной лестнице, и Гвинет едва н упала с первой ступеньки. Едва удержавшись, она побежала вниз.
        Раздался треск. Полыхнуло рыжим.
        - Владеешь невидимостью? - спросил Астенир, увлекая её дальше.
        - Нет.
        - Плохо.
        Из ниоткуда под ноги им бросился чёрный зубастый шарик. Рыкнул что-то и поскакал вперёд, то и дело оборачиваясь, словно зовя за собой.
        - Снаппи? - неуверенно позвала Гвинет. - Это ты?
        - Они все снаппи, - бросил рыцарь, но всё же последовал за шариком, увлекая за собой девушку.
        - Ты отведёшь меня к нужному зеркалу? - на бегу спросила у проводника, который привёл их в зеркальный зал, Гвинет.
        - Ррр.
        - Кажется, это было согласие…
        Они бежали среди зеркал.
        - Нэнси! - спохватилась Гвинет. - Мы же должны забрать Нэнси!
        - Сама выберется, если захочет, - отозвался Астенир, подталкивая застывшую на миг девушку.
        - Нет, Король не позволит ей!
        - Сначала вытащи себя, - жёстко сказал рыцарь.
        Зеркала, зеркала… Возникли верёвки - Астенир ловко перерезал их. Появились стражи - на этот раз рыцарь за несколько ударов сумел победить их, и они растеклись маслянистой чёрной жижей. Чёрный Снаппи вёл Гвинет вперёд.
        Вот и зеркало с наклейкой. Между ним и беглецами в вихре осколков возник Король. Снаппи тихонько заскулил и исчез. Астенир прикрыл собой Гвинет.
        Король молча поднял руку, и перед ним возникло очередное зеркало в форме человеческой фигуры. Жест - и фигура приняла облик Астенира. Ещё жест - и Гвинет оплели верёвки.
        Начался бой, но противники были равны. Ведь рыцарь сражался с самим собой, а Гвинет не могла ничем помочь ему. Она была способна лишь наблюдать, да безуспешно пытаться вырваться из верёвок.
        Она не очень понимала, как любому из рыцарей удастся одолеть абсолютно равного, зеркального, противника. Но Король, как выяснилось, не нуждался в победе, только в отвлечении внимания. Он исчез, чтобы тут же возникнуть рядом с Гвинет. Его ледяная ладонь коснулась её щеки.
        - Ты рискуешь вызвать мой гнев.
        - Я всё равно сбегу, - выпалила Гвинет, решив, что терять ей больше нечего.
        - Сбежишь? Ты? Простая смертная? - лицо было неподвижным, но голос как будто смеялся.
        - Да!
        «Но, минутку, я же не простая смертная. Я - маг. Иначе бы я здесь и не оказалась. Но могу ли я здесь пользоваться магией? Если Астенир смог остановить время…» - лихорадочно размышляла Гвинет, не слушая Короля. - «Источник!»
        Она торопливо, одними губами, произнесла заклинание призыва Источника, не особо надеясь, что оно сработает, ведь до Дома Вальденсов здесь было далеко. Но отклик пришёл практически сразу, и на глазах удивлённо отпрянувшего Короля верёвки осыпались стеклянной стружкой.
        Заклинание, подсказанное Источником - и вокруг возникают десятки иллюзорных Гвинет. Несколько из них бросаются на помощь Астениру, и зеркальный рыцарь превращается в неподвижное стекло.
        - Где Нэнси? - спрашивает Гвинет у Источника, но в этом тот не в силах помочь. А иллюзорных девушек остаётся всё меньше - они исчезают по мановению руки Короля. И настоящая Гвинет, схватив за руку Астенира, бросается в своё зеркало, по пути отодрав наклейку - словно это способно помочь! С нею и с мишкой в руках она и вываливается в комнату, где торопливо тушит почти догоревшие свечи.
        - Гвинет!
        - Кэтрин. Нэнси в беде, но я ей не помогу - она разозлила Короля, а я сама еле унесла ноги.
        - Значит, никакого средства… - печально сказала Кэтрин.
        - Никакого, - Гвинет торопливо положила зеркала отражающей поверхностью вниз. На всякий случай. - Я туда больше не пойду, потому что уже не вернусь.
        - Жаль, - вздохнула Кэт. - Хорошо, что хотя бы ты уцелела. Но последствий для тебя не будет?
        - Не знаю, - Гвинет тоже нервничала при этих мыслях. Что, если Король сможет воспользоваться любым из множества существующих зеркал, чтобы дотянуться до неё?
        - Руби, - сказала Гвинет, вернувшись в свою комнату, - насколько могущественен Король Зеркал?
        - В Зеркалье - абсолютно, а в реальности ему не бывать, - ответила кукла. - Почему спрашиваешь?
        - Я была в Зеркалье и разозлила его, - призналась Гвинет. - Теперь боюсь подходить к зеркалам.
        - Можешь не бояться. Но зеркальные ритуалы теперь тебе недоступны.
        - Ну и ладно, - сказала девушка.
        - Это примерно пятая часть мировой магии! - вспыльчиво крикнула кукла.
        - Обойдусь. Сомневаюсь, что он простит меня или забудет.
        - И не надейся, - подтвердила Руби.
        - Спокойной ночи, - сказала Гвинет. Но сама то и дело просыпалась от страха, потому что снились ей зеркала, пытающиеся схватить её.
        Наутро она решила сосредоточиться на заколдованном мишке. Тот уже дважды спас ей жизнь, и она хотела отплатить ему добром.
        Гвинет пришла в Дом, расположилась в своих комнатах и позвала Источник. Тот привычно не отозвался.
        - Эй, ты же вчера работал со мною?
        - Ты была в смертельной опасности, - всё же пришёл ответ. - Я не мог допустить твоей гибели.
        - Пожалуйста, помоги мне и сегодня.
        - Ты сама отталкиваешь меня.
        - Мы же прошли Слияние?
        - Но ты разорвала его в тот день.
        - Это когда ты чуть не поглотил меня?
        - У меня не было выбора.
        - Был. Просто ты не хотел его искать, - зло сказала Гвинет, но тут же взяла себя в руки. - Я согласна на новое Слияние, если ты поможешь мне расколдовать кое-кого.
        - Ты говоришь правду, - пришло удивление Источника.
        - Я вообще стараюсь не врать, - буркнула Гвинет.
        - Без моей силы ты не сможешь снять проклятье, - сказал и без того известную ей вещь Источник.
        - Потому я к тебе и обратилась, капитан очевидность.
        - Открой свой разум…
        - Если ты снова попытаешься меня поглотить, - предупредила Гвинет, - тебе не поздоровится.
        И попыталась расслабиться в медитации. Получалось плохо, подсознательно она боялась силы Источника. Но всё же ей наконец удалось коснуться его разумом, и его магия словно слилась сеё собственной. Гвинет открыла глаза.
        На этот раз Источник передал ей знания о том, как разрушить чужие заклятия, в частности, те, которые привязывали к предметам души людей. И Гвинет приступила к ритуалу.
        Он был несложен, требовались лишь проточная вода да огонёк. Воздух и земля тем более были везде и найти их было проще простого.
        Гвинет отправилась в сад, но там были лишь фонтанчики и пруд. Пришлось выйти за ворота Дома и отправиться в лес на поиски ручейка.
        Тот скоро нашёлся. Гвинет с помощью зажигалки разожгла на его берегу маленький костерок. Достала мишку и сунула его в воду.
        Прочла первую часть заклинания. Затем вытащила игрушку и потрясла ею в воздухе, читая вторую часть. Посыпала его землёй, изрядно испачкав и поранив при этом руки - захватить лопатку она не догадалась, - читая третью часть. И наконец бросила его в огонь, заканчивая заклинание.
        Мишка вспыхнул и из пламени соткалась фигура Астенира.
        - Ты свободен, - сказала ему Гвинет.
        - Благодарю, - поклонился ей рыцарь и исчез. Пламя погасло, от мишки осталась лишь кучка золы.
        Гвинет вздохнула. Она и себе не хотела признаваться, что хотела, чтобы Астенир остался. А теперь ей предстояло лишиться ещё и Руби.
        Но кукла наотрез отказалась проходить ритуал.
        - Не душа я, не душа. Искусственный интеллект, слышала такое?
        - Ты слишком эмоциональна для искусственного интеллекта, - заметила Гвинет.
        - Пф, - сказала Руби. - Просто я создана магией, а не технологией. Думаешь, будь моя воля, я бы здесь задержалась? Но ты меня просто уничтожишь этим ритуалом. И не будет меня. Совсем. А мне нравится быть относительно живой и совершенно разумной.
        - Ладно, - пожала плечами Гвинет. - Как пожелаешь.
        С тем она и уснула, чтобы снова увидеть странный сон. В нём она была лишь наблюдателем, не героем - ей снился Астенир, идущий по лесу. Пару раз на него нападали волки, гарпии, даже лев - и откуда он взялся в обычном лесу? Каждый раз рыцарь выходил победителем. Но вот он устроил привал и лёг спать, а Гвинет - проснулась.
        На следующую ночь она опять наблюдала за его путешествием - на этот раз, к её ужасу, через маленькое зеркальце, пусть оно и было во сне. Девушка изо всех сил старалась проснуться, но не получалось, и она могла лишь смотреть, как Астенир идёт по пещерам. Здесь он никого не встретил. Гвинет даже заскучала, настолько однообразным стало его путешествие, и порадовалась, когда проснулась одновременно с его привалом.
        На третью ночь сон повторился. На этот раз Астенир очутился в горах, где стоял замок: невысокий, грязно-серый и почти сливающийся с местностью. Вот юноша вошёл в ворота, прошёл двор, ступил на лестницу, оказался в замке…
        А когда он шагнул в тронный зал Гвинет вскрикнула: из снящегося ей зеркала потянулись знакомые опутавшие её верёвки. Они затянули девушку в зеркальце… и она встала рядом с троном напротив Астенира.
        С трона шагнул мужчина, к облегчению Гвинет, ей не знакомый. Главное, что это был не Король Зеркалья.
        - Приветствую, Астенир, - с ухмылкой сказал он. - Вижу, тебе удалось снять моё маленькое заклятье.
        Рыцарь промолчал.
        - Что, всё пытаешься притворяться воином Света? Как будто ты способен на это без доспехов!
        Астенир снова не ответил. Просто стоял в центре зала и смотрел на колдуна.
        - Что же, проверим. У меня, конечно, нет прекрасной принцессы, но есть твоя глупенькая спасительница. Как истинный паладин, что ты выберешь - пожертвуешь ею, чтобы убить Зло, то есть, меня, или спасёшь деву, позволив мне уйти?
        - Это не Гвинет. Она в другом мире, - уверенно сказал рыцарь. - Зачем мне спасать иллюзию?
        - Видишь ли, одна небольшая проблемка. У милой девы нашёлся могущественный враг. Он-то и передал её мне.
        - У неё нет врагов.
        - А как же Король Зеркал?
        Гвинет вздрогнула.
        - Он не имеет власти в её мире! - на этот раз в голосе прозвучал едва заметный страх.
        - Вот незадача! Мне удалось увлечь её в мир снов, а там зеркала полностью подвластны Королю.
        - Ты не мог затянуть её в сны!
        - С кое-чьей помощью - мог. Ты забыл мою прекрасную Руби. Все эти годы она верно сторожила тебя, а когда ты освободился - пришла на помощь старому другу.
        - Ты ей не друг!
        - Да, я ей хозяин. Тот, кого она, в отличие от друга, не предаст никогда.
        Колдун щёлкнул пальцами, и Гвинет начала задыхаться.
        - Итак? Что ты выберешь? Предашь свою спасительницу или свой мир? Обожаю паладинов: для них подобный выбор так мучителен!
        Колдун счастливо рассмеялся.
        - Отпусти её.
        - Что? Я не расслышал.
        - Отпусти Гвинет.
        - Дай слово, что более не причинишь мне вреда и не вмешаешься в мои планы.
        - Даю слово.
        Гвинет упала на колени, пытаясь отдышаться. Горло болело, дышать было больно. А ещё мучило осознание вины: если бы не она, Астенир бы…
        Астенир подошёл к ней и помог подняться. А затем резко выдернул клинок и ударил колдуна в спину.
        - Что? - вырвалось у Гвинет. - Но…
        - Ты же… дал слово… - прохрипел колдун.
        - Паладином меня делали доспехи, - жёстко напомнил Астенир, убирая меч. - Я же просто человек и способен обмануть и предать.
        - Зачем? - воскликнула Гвинет.
        - Лучше пусть умру я, чем ты или обитатели этого мира, - сказал юноша.
        - А… умирать обязательно?
        - Всё в руках Света. Я же предал его.
        - Но у тебя не было выбора…
        - Был. И я его сделал. Я готов к любому наказанию, но сначала - нужно вернуть тебя домой и избавить от Короля Зеркал.
        - Я не знаю, как это сделать, - призналась Гвинет.
        - Мирия знает, уверен.
        - Мирия?
        - Жрица. Идём.
        Астенир вывел Гвинет из замка.
        - А она захочет нам помогать? - спросила по дороге Гвинет.
        - Мне - уже нет. Тебе - да.
        - Прости…
        - Это моё решение. И я не собираюсь служить Тьме - я сделаю всё, чтобы искупить свой проступок. Простят ли меня - решать богам.
        - Ты так веришь? После того, как они тебя использовали?
        - Не перекладывай на богов поступки людей, Гвинет. И да - я верю. Без веры я стал бы чудовищем. Идём.
        Дальнейший путь стал нелёгким. Непривычной к путешествиям Гвинет пришлось трудно, но где-то через сутки пути они всё же пришли в деревню, и Астенир провёл девушку к небольшой часовне.
        - В каждом Храме есть портал, - сказал юноша. - Им мы и воспользуемся.
        Несколько перемещений, слившихся для Гвинет в единое золотистое пятно, и вот путники стоят в большом светлом Храме с витражными окнами и тонкими узорными колоннами.
        - Добро пожаловать, - сказал то ли жрец, то ли послушник, встретивший их. - Чем мы можем служить вам?
        - Можем ли мы увидеть Мирию? - спросил Астенир.
        Жрец-послушник кивнул и проводил их к выходу из Храма, где как раз беседовала с подростком очень красивая высокая женщина в белом. Рыжие волосы были уложены на голове короной, и жрица больше походила на королеву.
        Закончив беседу, она повернулась к гостям.
        - Оставь нас, Тирин.
        Тот поклонился и ушёл.
        - Ты утратил Свет в душе, Астенир, - холодно и негромко сказала женщина, отходя в сторону и присаживаясь на скамью. - Как ты после этого осмеливаешься просить меня о чем-то?
        - Помощь нужна не мне, - юноша кивнул на Гвинет. - Ей.
        - Это не исправит твоей вины.
        - Я и не прошу прощать меня! Я прошу лишь помочь той, что оказалась вовлечена во всё это против своей воли.
        - Тогда я готова выслушать вашу историю, - решила Мирия.
        Астенир рассказал ей, как был заколдован, как Гвинет сняла чары и как колдун использовал Короля Зеркал, чтобы навредить девушке.
        - Говорят, что в её мире он бессилен, но остаются сны, - закончил рассказ Астенир. - Да и не верю я, что он слаб там, где столько зеркал…
        - Что же, - кивнула, выслушав его, жрица. - Я дам ей защиту. Но тебе стоило бы подумать и о себе, Астенир.
        - Я сделал выбор, Мирия, - покачал головой тот. - И я ведь так и не смог до конца стать воином Света.
        - Но ведь…
        - То, что доспехи достались мне, было ошибкой. Брат Альвен говорил правду. Я слишком слаб, чтобы следовать Свету.
        - Но слишком силён, чтобы следовать Тьме!
        - Поэтому я попытаюсь хранить равновесие.
        - Слишком непосильная задача, - сказала Мирия.
        - Возможно, - не стал спорить юноша. - Но решать не нам.
        - Переночуете в доме паломников, - сменила тему жрица. - Приходи перед рассветом, Гвинет. Я буду ждать.
        - Спасибо, - сказала Гвинет.
        Мирия улыбнулась и встала. К ней тут же подошёл Тирин и она, простившись, ушла с ним. Астенир провёл Гвинет в дом паломников, где её накормили и выделили кровать в комнате на десять женщин. Юношу устроили в другой такой же комнате, с мужчинами.
        Спала Гвинет плохо, и очень боялась проспать рассвет, но здесь все поднимались рано, с петухами. Шум легко разбудил её, и стоило первой полоске зарозоветь над горизонтом, как девушка вошла в прохладный Храм, где пахло лимонной вербеной.
        Жрица уже ждала её. Астенир, увидев Гвинет, кивнул, и вышел на улицу.
        Дальнейшее Гвинет запомнила плохо. Запах вербены, журчание воды, шорох листьев, прохлада камня и множество песнопений. Она ничего не понимала, только стояла, закрыв глаза, как ей велела Мирия, и чувствовала, как на душе становится очень спокойно.
        Но вот всё стихло.
        - Можешь открыть глаза, - сказала Мирия, и Гвинет подчинилась. - На время я обезопасила тебя. Но чтобы обрести безопасность, тебе потребуется главное: Храм твоего мира. Не знаю, какие у вас боги и обряды, но тебе необходимо заручиться их помощью. Я сильна, но ты не принадлежишь нашему миру, и моих молитв не хватит надолго. Только тот, кто создал твой мир, может по-настоящему защитить тебя.
        - Благодарю, - сказала Гвинет. Ходить в церковь она не любила, но, похоже, выбора не было. Вот Кэтрин-то обрадуется! Как бы не сочла, что для Гвинет это станет обычным времяпровождением.
        Мирия кивнула. Простилась с Гвинет, и девушка вышла во двор, где уже рассвело. Астенир, ёжась от утренней прохлады, ждал её.
        - Что теперь станешь делать? - спросила Гвинет.
        - Не знаю, - ответил он. - Знаю одно, в этом мире мне больше нет места.
        - А в нашем?
        - Не уверен.
        - Но можно ведь попробовать?
        - Можно, - кивнул он. - Спасибо.
        - За что?
        - За надежду. Идём. Я верну тебя в твой мир. Теперь сны безопасны для тебя, так что пойдём через них
        - А другого пути нет?
        - Я такого не знаю.
        Гвинет вздохнула. Ей очень не хотелось идти через сны. Но то ли Астенир выбирал безопасный путь, то ли её берегла сила Света Мирии, но они большую часть времени они шли через сумеречную пустоту. Лишь однажды они увидели неподалёку город, да часть пути проделали под красивым небесным замком.
        Они шли, и шли, пока Гвинет не проснулась дома, в своей кровати. Первым делом она бросилась к Руби.
        - Ты! - от гнева у неё не хватало слов. - Предательница!
        - У меня только один хозяин, - вздёрнула нос кукла.
        - Нет у тебя больше хозяина!
        - Но ты же жива. Значит, Астенир выбрал тебя.
        - Он солгал, - хмуро сказала Гвинет.
        - Но паладины не могут лгать! - опешила Руби.
        - А он больше и не паладин. Поэтому я очень зла.
        - Гвинет…
        - Как бы тебя сломать? А, тот ритуал освобождения души. Теперь-то я знаю, что он должен сработать.
        - Пожалуйста, не надо, - взмолилась кукла. - Я не хочу уходить. Теперь, раз хозяина нет, я безопасна для тебя.
        Гвинет стало жалко игрушку. Какое-то время ещё она позлилась, но потом всё же смилостивилась и почти простила Руби.
        - Только учти - осадочек остался, - сказала Гвинет кукле. - Любая выходка - и я тебя выброшу.
        Руби промолчала. А Гвинет стала собираться в школу. А вечером ещё придётся идти на церковную службу… Интересно, услышат ли её, ведь она придёт туда не по искренней вере, как Кэтрин, а по нужде…
        Это чувство неловкости преследовало её весь день. Гвинет едва не развернулась перед дверями церкви. Но всё же преодолела себя и прошла внутрь. Она ждала какого-нибудь знака, но его не было, и потому домой Гвинет, отстоявшая всю службу, шла несколько разочарованная. Даже нахлынувшееощущение умиротворения и покоя казалось ей неестественным. Она ведь пришла с просьбой, а не по собственной воле.
        А на следующий день школу облетела новость: нашлась пропавшая Нэнси Уилсон. Гвинет задумалась, можно ли это считать знаком, но так и не решила. Впрочем, Нэнси она всё же навестила. Та узнала её и рассказала, как из почти королевы стала пленницей и едва не исчезла. Что случилось и как она вернулась, Нэнси не знала, просто в какой-то момент все зеркала в Зеркалье разбились, и её вышвырнуло на кровать её дома.
        - Ты только не говори, что я всё помню, - предупредила Нэнси. - А то сумасшедшей сочтут.
        - Понимаю, - кивнула Гвинет. - Знаешь, прости, что я влезла…
        - Меня всё равно ждала смерть, - пожала плечами Нэнси. - Королева - титул для жертвы. Сила Короля держится на жертвах, а не на Зеркалах, те повинуются Хранителям. Словом, я узнала немного, но по мне, там всё сложно. Так что я обязана поблагодарить тебя. К тому же, это ведь ты меня выкинула обратно?
        - Нет, - сказала Гвинет. - Подозреваю, что это… Да нет, вряд ли. В общем, отдыхай. И помалкиваем.
        - Помалкиваем, - согласилась Нэнси. Попробовала расспросить, кто же, по мнению Гвинет, её спас, но девушка упорно отмалчивалась, а потом ушла.
        Похоже, просьба Гвинет по защите от Короля была выполнена, пусть и несколько радикально. Она подозревала, что именно из-за неё разбились его зеркала. Пришлось снова пойти в церковь - уже с благодарностью, неуклюжей, но вполне искренней.
        - Гвинет! - ворвалась в её комнату, стоило девушке вернуться, Кэтрин. - Нэнси вернулась! Это ты, да? Ты кого-то попросила?
        - Нет, - честно сказала Гвинет. - Я никого не просила. Из наших, имею в виду. Я… подозреваю, что… хотя, не может быть. Магия сильнее веры!
        - Но именно вера творит чудеса, - возразила Кэтрин. - А чудеса сильнее любой магии.
        - Но я-то не верю, в отличие от тебя!
        Вместо ответа Кэтрин только загадочно улыбнулась и ушла.
        И Гвинет вернулась к привычной жизни.
        Глава 5
        Решение
        Она расслабилась, не ожидая новых подвохов. И потому не сразу испугалась, когда вместо здания школы вошла в непонятное тёмное помещение. Прошла пара минут прежде, чем Гвинет догадалась, что дверь сработала как портал.
        Девушка тут же обернулась, чтобы выйти, но позади неё не было двери. Выход следовало найти.
        - Что за глупости? - вслух удивилась Гвинет. - Эй, вы меня ни с кем не перепутали?
        Никто не отозвался. Гвинет зажгла магический огонёк и осмотрелась.
        - Пещера? - ещё больше удивилась она. - Зачем я здесь? Ау, может, объяснитесь?
        Вместо ответа в огонёк полетели крупные куски льда. Гвинет рухнула на пол, больно ударившись, и потушила огонёк. Лёд разбился о стены.
        На стенах пещеры зажглись зелёные огни. Из них потянулись лучи, словно шарящие по полу и иным поверхностям. Гвинет решила, что ничего хорошего они ей не принесут и, вскочив, бросилась бежать в глубь пещеры, стараясь не попадать под лучи. Один из них всё же задел её плечо и больно обжёг его.
        Гвинет вскрикнула, но не остановилась, стараясь скрыться в глубине пещеры, там, где не было огней и куда не дотягивались лучи. Но внезапно поняла, что чем дальше движется, тем сильнее слабеет, как будто что-то в пещере вытягивало её физические и душевные силы… и магию.
        Девушка остановилась, решительно развернулась обратно и из последних сил побежала. Пол под ногами затрясся, сверху посыпались камни, но Гвинет не сдавалась, продолжая бежать. Камень ударил её по ноге, она едва не упала, но устояла и, хромая, двигалась дальше. Несколько лучей обожгли ей руки, но вдруг огни исчезли. Стало темно. Земля перестала трястись. Гвинет с облегчением вздохнула, замедляясь, но тут впереди возникла стена огня, обойти которую было невозможно. И она двигалась по направлению к девушке.
        Выбора не оставалось: либо идти туда, где таилось нечто, выпивающее её силы, либо сгореть. Гвинет стала отступать и снова ощутила слабость.
        Она попробовала призвать Источник, но, похоже, он находился слишком далеко. Зато стена пламени вспыхнула сильнее, обдавая Гвинет жаром.
        - Ну нет, - зло сказала она самой себе и призвала тучку. Тучка получилась маленькая, дождик из неё - и вовсе смехотворный, но всё же одежда Гвинети она сама немного намокли. Вдохнув поглубже, Гвинет бросилась в огонь.
        Девушку обдало жаром, и всё закончилось. Стена оказалась тонкой. Два шага - и Гвинет уже за ней. Не останавливаясь, она побежала прочь от того, что питалось её силами…
        Чтобы вывалиться на школьный двор - в какой-то момент она пересекла невидимый портал. Гвинет попыталась отдышаться.
        Она боялась снова перешагнуть порог школы, но тут туда вбежали несколько школьников, и девушка всё же рискнула, очутившись в школьном коридоре. В туалете она высушила мокрую одежду и сбежала с уроков: ей не хотелось объясняться по поводу ожогов и множества синяков. Такси быстро довезло её до дома, где Люсинда, охая и ахая, оказала падчерице необходимую помощь.
        - Похоже, тебе уже и из дома выходить опасно, - сердито сказала мачеха. - Пойдёшь к Вальденсам?
        - Не хочу, - вздохнула Гвинет.
        - А надо, - договорила за неё Люсинда. - Если каждая дверь станет для тебя в портал превращаться, то долго ты не проживёшь. Пусть с этим твоя семейка разбирается. Втянули тебя в проблемы, и в ус не дуют! Ладно. Освобождение от уроков я тебе добуду, но слишком у них там не задерживайся.
        Гвинет кивнула и отправилась активировать портал в Дом. А там сразу направилась в кабинет Эдмона.
        - Привет, - сказала она. - Слушай, тут такое дело… Меня, кажется, убить пытались. Тот тип, кажется, его звали Идрис, точно не уцелел?
        Эдмон внимательно выслушал её рассказ, но помочь ничем не смог. У Вальденсов, конечно, были враги, но кто именно из них напал на Гвинет и почему - это ещё предстояло выяснить. Он попросил, чтобы на время расследования Гвинет оставалась в Доме.
        - Всё равно скоро весеннее Равноденствие, - сказал Эдмон. - Тётя Грейс собирается сделать на этот день какое-то важное объявление.
        - Не нужны мне ваши объявления, - капризно сказала Гвинет, пряча под маской избалованности страх. - У меня и без них жизнь весёлая.
        Эдмон вместо ответа встал и обнял её. Гвинет всхлипнула, уткнувшись в его рубашку, и разревелась.
        Успокоилась она не сразу. Но всё же утихла, извинилась и ушла в свои покои, где и просидела все оставшиеся до Равноденствия дни, выходя только в столовую.
        Уверенная, что это вполне обычный, пусть и более насыщенный магически, день, Гвинет очень удивилась, не увидев за завтраком никого из мужчин. В столовой присутствовали только дамы их Семьи, и то не все: отсутствовала бабушка Грейс.
        - Что-то случилось? - занервничала Гвинет.
        - Нет, - отозвалась тётя Гвендолен. - Почему ты решила, будто что-то произошло?
        - А где дяди и мальчики?
        - Ах, ты об этом. Им сегодня здесь не место.
        - Почему?
        - Мама… Твоя бабушка, Грейс, сегодня Уходит.
        - Куда уходит? - не поняла Гвинет.
        - Как же раздражают твои пробелы в знаниях! - выпалила Генриетта.
        - Сегодня нам предстоит ритуал передачи Силы, - остановила её тётя Гиацинта, - мама выберет из вас троих, - она обвела рукой Гвинет, Генриетту и Габриэлу, - свою преемницу.
        - А можно отказаться? - ещё сильнее занервничала Гвинет.
        - Нет, - сказала вошедшая бабуля, проходя к своему креслу. - К моему сожалению, именно ты выбрана Источником, и потому именно тебя я не могу исключить из ритуала. Испытания начнутся сразу после завтрака, так что советую поторопиться.
        Все послушно приступили к еде.
        - А зачем нужны Испытания, если уже выбрана Гвинет? - спросила любопытная и наиболее непосредственная Габриэла.
        - Таков порядок, - мрачно отозвалась бабуля Грейс. - Возможно, она всё же будет признана недостойной.
        «Ну, спасибочки за веру в меня и поддержку», - подумала Гвинет, разделываясь с сырниками. Зачем её вообще искали и втягивали в эти семейные разборки, если она никому не нужна на самом-то деле?
        Она едва успела допить чай, как бабуля встала, обозначая окончание завтрака. Все последовали за ней на веранду, выходящую в сад.
        - Каждая из вас должна ступить на дорожку - и Испытание начнётся, - сурово сказала Грейс Вальденс. - Та, что пройдёт его, получит мою Силу, моё Наследие.
        «Так, надо всего лишь провалить Испытание», - подумала Гвинет. - «Звучит просто».
        И следом за Генриеттой ступила на плитку. Мир вокруг подёрнулся рябью. Генриетта исчезла, как и дом с его обитателями. Перед Гвинет раскинулись бесчисленные грядки, поросшие незнакомыми ей растениями. Пожав плечами, девушка зашагала между грядками. Только теперь она сообразила, что не знает сути Испытания. Что именно ей нужно сделать… или не сделать?
        Из земли выросла решётка. Гвинет даже отшатнулась - иди девушка чуть быстрее, могла бы и пораниться острыми концами.
        Решётка уходила вправо и влево, насколько видел взгляд. Зато прямо перед Гвинет имелась небольшая стеклянная дверца, украшенная пёстрым витражом с непонятным изображением. Больше всего оно походило на хаос цветных пятен. Эта дверца не открывалась.
        Гвинет захотелось сесть перед нею и подождать, пока Генриетта - нет, лучше Габриэла, Генри слишком заносчивая - закончит прохождение. Но тут же неожиданно взыграла гордость: а что, если действительно выиграет Генриетта? Это же насмешек потом не оберёшься! Нет, просто из чувства противоречия Гвинет должна, обязана победить!
        Она стала изучать дверцу и узор на ней. Дотронулась до одного цветного кусочка, и он выпал. Стоп, да это же пазл! Мозаика-головоломка! Надо просто собрать картинку из этих кусочков.
        И Гвинет принялась за дело. Такие головоломки она любила. Гвинет способна была часами сидеть над кусочками бумаги, собирая из них картины. Хорошо, что ей попалась не математическая головоломка, вот с ними у неё не очень ладилось. Довольно быстро она поняла, как именно передвигать и складывать кусочки витража, и будь изображение немного проще, Гвинет справилась бы с ним запросто. Но рыцарь, сражающийся со змеем, дался ей нелегко. Два кусочка неба и вовсе оказались одинаковыми, и Гвинет пришлось перебрать чуть ли всё небо, чтобы найти, что же там неправильно. Но стоило ей вложить последнюю деталь на место, дверца отворилась.
        Гвинет осторожно шагнула в неё, но перед нею раскинулись всё те же грядки. Медленно шагая среди них, она почти не ожидала подвоха, когда земля перед нею фонтаном взмыла вверх, обрушив на Гвинет комья. Из образовавшейся дыры взвился огромный червь с пастью, в которой блестели несколько круглых рядов острейших зубов.
        Она вскрикнула и бросилась бежать обратно. Но червь, на миг вернувшись в землю, снова взвился прямо перед девушкой.
        Гвинет едва успела уклониться в сторону, упав и больно ударившись, когда его пасть ринулась к ней. То есть, двигался весь червь, чья большая часть по-прежнему скрывалась под землёй, но девушка могла следить только за главным источником опасности.
        Уклонилась в одну сторону, в другую… Увёртываясь, девушка, лихорадочно думала. Где-то в глубине души, она не верила, что действительно может пострадать, бабуля не настолько безумна. Но червь нападал и явно желал отведать Гвинет на вкус.
        Скорее всего, это было испытание, вроде головоломки, но что нужно сделать, чтобы его пройти? Позволить себя съесть? Невозможно. Значит, нужно его победить. Но как? Ведь у неё и оружия-то нет… а даже, если бы и было - не умеет она им пользоваться. Магия? Для неё нужно время, чтобы сконцентрироваться. Что же делать? Попытаться добежать до выхода, в надежде, что червь не последует за нею?
        Испытание… что именно могла бы испытывать бабуля таким способом? Не ловкость и скорость, это точно - Гвинет уже раз пять победила бы, ведь только эти качества пока уберегали её от превращение в еду. Храбрость, отвага? Но как доказать, что она не боится, а просто не желает бессмысленно… не погибнуть, бабуля этого ведь не допустит, правда? - но потерять шанс на успех?
        Выбор был невелик: либо рискнуть и проиграть - либо просто проиграть: силы уже покидали Гвинет. И она встала на ноги, подавляя желание бежать, встречая червя лицом к пасти.
        Острые зубы приблизились почти к её носу, но из пасти ничем не пахло. Хотя… Гвинет уловила лёгкий хвойный аромат. И огромный червь рассыпался миллионами иголок хвои.
        Девушка выдохнула, только сообразив, что последние секунды не дышала. Интересно, какое ещё испытание приготовила её изобретательная бабулечка?
        Гвинет продолжила идти. Грядки уходили в бесконечность. Поэтому показавшееся впереди дерево заставило её насторожиться: это явно была ещё одна неприятность под красивым названием «Испытание». Но она всё же подошла ближе, и увидела нечто совершенно неожиданное: прикованного к стволу грифона. Красивое создание с золотисто-песочной шкурой и роскошными темно-коричневыми крыльями, лежало под деревом и похрапывало.
        Девушка робко подошла ближе, но остановилась на некотором отдалении.
        - Здравствуйте, - негромко сказала она, не зная, как он может отреагировать на неожиданный звук. - Я могу вам чем-то помочь?
        Грифон поднял голову и посмотрел на неё огромными зелёными глазами. Затем молча положил голову обратно на лапы и закрыл глаза.
        - Простите? - не поняла его действий Гвинет. - Вы разве не должны выдать мне какое-нибудь задание?
        - Вам уже выдали задание, девушка, - приятным тенором произнёс грифон, хотя, казалось бы, клюв не был приспособлен к человеческой речи. - И вы отлично знаете, что дверь назад вам откроет только моя кровь.
        - Что за глупости? Я не хочу с вами сражаться!
        - Я и не способен сражаться. Вам нужно просто убить меня.
        - Бред! - вырвалось у Гвинет. - А если я не хочу этого делать?
        - Тогда вы навсегда останетесь в этой иллюзии.
        - Не останусь, - глаза Гвинет зло блеснули. - Вы только скажите, как эту цепь снять.
        - Девушка…
        Но она уже подошла совсем близко и стала изучать ошейник на львиной шее.
        - Ага! - радостно воскликнула Гвинет, - застёжка!
        Она попыталась раскрыть её, но застёжка не поддавалась.
        - Только кровь той, что запечатала меня здесь, способна снять печать. Вы - не она, - равнодушно сказал грифон.
        - Ну, бабуля… Стоп. Бабуля? Я её родственница, так что можно попробовать… Хуже ведь всё равно не станет? Где бы взять ножик… - задумалась Гвинет.
        - У меня острые когти, - хмыкнул грифон, явно не веря в её целеустремлённость. Его зелёные глаза странно блеснули.
        Гвинет решительно протянула ладонь и зажмурилась. К её удивлению, боли не было. Коготь, словно иголка, проколол ей мизинец.
        Выступившей каплей крови Гвинет капнула на застёжку ошейника. Та блеснула и открылась, ошейник упал на траву.
        - Вы свободны, - сказала Гвинет. - Улетайте.
        И грифон исчез, медленно растаяв в воздухе. А на месте, где он лежал, проявилась клумба с тремя ярко-золотым светящимся цветками, похожими на лилию. Помедлив в нерешительности, девушка сорвала один из них.
        Ничего не изменилось. Хотя… в дереве открылась маленькая дверца. Скорчившись, Гвинет пролезла в неё - и очутилась на веранде, где пили чай бабушка, тётки и Габриэла.
        - Привет! - радостно сказала ей девочка.
        - Габриэла! Ты уже прошла? Так быстро?
        - У меня не хватило сил уже на середине, - вздохнула девочка. - Так что я провалилась. Папа и мама расстроятся…
        - А ты? Ты расстроилась?
        - Нет, - замотала головой Габриэла.
        - Ну и правильно, - сказала Гвинет и положила цветок на стол перед бабушкой. - Вот. Держите.
        Та только чинно кивнула. Гвинет принялась наливать чай и себе, обнаружив, что руки дрожат. Тётя Гвендолен посмотрела на часы.
        - Что-то Генриетта задерживается…
        - Может, ей нужна помощь? - заволновалась Гвинет.
        - Нет, не нужна, - отрезала бабушка. - Испытания проходят в одиночку. Пей чай.
        Гвинет выполнила приказ. Но минут через десять вскочила:
        - Нельзя же так! Генриетта…
        - Здесь, - выдохнул кто-то позади.
        Обернувшись, Гвинет увидела кузину, в грязном, заляпанном землёю и кровью платье. В руке она сжимала белый цветок.
        - Белый, - вздохнула бабушка Грейс, разглядывая добычу.
        - А какой нужен? - обиделась Генриетта. - Там только такие были!
        Грейс кивнула на лежащий перед нею ярко-золотой цветок Гвинет.
        - Ты где-то допустила ошибку, - печально сказала бабушка. - При правильно пройденном Испытании, цветок светится золотом. Мне жаль, но…
        - То есть, что, я зря рисковала? - вспыхнула Генриетта.
        - Никакого риска не было, - возразила тётя Гвендолен.
        - Да? Эта жуткая трёхголовая собака и злобный грифон не были опасными? Да одна меня чуть не съела, я всю магию на неё извела, а второй даже ранил, пока я пыталась его хоть оцарапать! У меня ведь даже оружия не было! - Генриетта кричала, на глазах у неё выступили слёзы.
        - Чтобы победить цербера, как раз не нужно было использовать магию, - холодно сказал Грейс. - Наоборот, нужно было почувствовать, что это магия иллюзий. А что до грифона… не следовало нападать, следовало попросить.
        - Что? - не поверила услышанному Генриетта. - Но как…
        - Испытание пройдено только Гвинет, - проигнорировала её бабушка. - Гвинет, подойди.
        - Может, всё-таки Генри…
        - Подойди.
        Гвинет подтолкнуло магией. Грейс взяла её за руку, и Гвин обожгло холодом. А затем стало тепло, потом - и вовсе жарко. От жары она потеряла сознание.
        А когда она пришла в себя, Сесили, ждавшая её у кровати, сообщила, что Гвинет пробыла без сознания три дня. Поэтому стоит поторопиться: похороны Грейс Вальденс назначены на полдень этого дня.
        - Похороны? - не поверила ушам Гвинет.
        - Да, госпожа, - кивнула служанка. - Вам следует присутствовать: согласно решению усопшей, вы - новая Хозяйка Дома.
        - Блин! - вырвалось у Гвинет. - Ну и оладушки…
        Сесили протянула ей чёрное платье. Пришлось собираться.
        На кладбище встретились все. Даже Свентону и Анне позволили на время вернуться. Генриетта взглядом испепеляла более удачливую соперницу, игнорируя стоящего неподалёку отца с незнакомой женщиной: высокой, черноволосой и некрасивой.
        Наконец прощание с Грейс закончилось. Все прошли в столовую, где кроме пары-тройки положенных фраз ничего не сказали, предпочтя как можно быстрее разойтись. Только Мэрик и Эдмон дождались Гвинет и увели её в кабинет, раньше принадлежавший Грейс.
        Занять место за столом Гвинет не решилась. Села в одно из кресел. Мужчины устроились напротив.
        Какое-то время все трое молчали. Наконец Гвинет не выдержала:
        - Сесили сказала, я теперь - Хозяйка. Что это значит?
        - Что ты теперь практически не можешь покидать Дом, - опередил Мэрика Эдмон. Мэрик недовольно буркнул что-то о невоспитанных торопыгах.
        - Что? - не сразу осознала услышанное Гвинет. - Почему?
        - Ты теперь окончательно принадлежишь этому миру, и это необратимо, - сложил руки на животе Мэрик.
        - Но я не хочу!
        - Так решила Грейс. Её выбор не оспаривается, хотя мне и не нравится. Дом, Источник, магия, сила всего рода - всё это отныне принадлежит тебе. Это огромная власть… и не меньшая ответственность.
        - Дядя Мэрик, - жалобно сказала Гвинет, - я ведь не подхожу для столь высокого статуса. Я его не просила. Неужели нет никакого средства отменить решение бабушки?
        - Только полностью отречься от магии, - сказал Эдмон. - Ты готова?
        - Н-нет.
        - Тебе придётся выбирать, - мягко сказал юноша. - Ты и так долго жила между двумя мирами. Можешь не торопиться, - он жестом остановил Мэрика, пытавшегося что-то сказать, - я дам тебе время. Месяца хватит?
        - Так долго? - гневно булькнул Мэрик. - Она должна выбрать немедленно!
        - Грейс поступила подло, передав силу и титул самой неподходящей кандидатуре, - жёстко сказал Эдмон. - Прости, если обидел, Гвинет, но ты самая неподготовленная, хотя и самая сильная в Семье. Тебе бы ещё пару-тройку лет поучиться и решить, чего ты хочешь от жизни.
        - Да я и не обижаюсь, - соврала Гвинет. Почему-то мнение Эдмона её больно задело. Значит, как их спасать, так Гвинет, а как становиться Хозяйкой - так Генриетта! Не Габриэла же… - Месяца вполне достаточно. А где я должна его провести?
        - Можешь путешествовать между отцовским домом и нами, - снова опередил Мэрика Эдмон.
        - Эдмон! - дядя Мэрик даже вскочил. - Ты забываешься!
        - Я всего лишь пытаюсь частично исправить ошибку, которую исправить полностью нельзя, - ответил ему юноша.
        - Ты слишком балуешь девчонку!
        - Всего лишь поддерживаю человека, на которого свалилось слишком многое. Гвинет, ты предпочтёшь сейчас выслушать о твоих новых обязанностях или пойти отдохнуть?
        - Я… наверное, пойду. Слишком много всего свалилось. А как я могу перестать быть Хозяйкой?
        - Отдать полученное Генриетте или Габриэле, той, что пройдёт Испытание и принесёт золотой цветок, - сказал Эдмон.
        - Но они обе не прошли прошлое Испытание, поэтому-то меня и выбрали!
        - Других кандидатур у нас нет, - ответил Мэрик.
        Гвинет встала и вышла из кабинета, уже не слушая, о чём переговариваются дяди. Вместо своей комнаты она направилась к порталу, который перенёс девушку в дом отца.
        - Папа! - бросилась она к нему, стоило Майклу Линнету пересечь порог. - Папа, я так влипла…
        - Гвинет, дай отцу хоть раздеться, - попросила Люсинда. - Поговорите на кухне или у тебя в комнате.
        Дождавшись, пока отец переоденется в домашнее и даже попросив его спокойно поесть - полчаса уже всё равно ничего не решали - Гвинет почти затащила его в свою комнату, где вывалила все произошедшее.
        - Прости, - закончила она свою спутанную речь. - Я так увлеклась, что совсем не подумала, что это не игра.
        - Ох, Гвинет, - отец погладил её по голове. - Действительно, сложная ситуация. Я так боялся, что однажды тебе придётся выбирать - и всё-таки не уберёг… Гермиона-то не колебалась, но ты - не она.
        - Думаешь, я слабее или глупее мамы? - возмутилась Гвинет.
        - Никогда так не думал! - открестился отец. - Просто она выросла в той атмосфере и с детства мечтала из неё вырваться. А у тебя наоборот: все эти книжки, фильмы - для тебя это вроде игры, и ты даже сейчас надеешься выйти из неё, победив. А на самом деле ты в любом случае потеряешь слишком многое.
        - Ничего я не потеряю!
        - Нормальную жизнь и меня - если выберешь магию. Волшебство, силу, власть - если выберешь нас с Люсиндой и привычную жизнь. Или ты хочешь сказать, что я значу для тебя много меньше, чем магия?
        - Нет, что ты, пап! - испугалась, что обидела его, Гвинет. - Ты для меня очень-очень много значишь! И даже Люс с Кэт!
        - Ну-ну, не кричи, - снова погладил её по голове отец. - Но, как бы мне ни было трудно признать это, выбор можешь сделать только ты сама, Гвинет. В этом случае Эдмон не прав - чем быстрее ты разорвёшь узы с одним из миров, тем легче тебе будет. Затягивать с такими решениями, это только дольше мучиться.
        - Но я не могу прямо сейчас…
        - Я понимаю. У тебя есть время, вот и воспользуйся им.
        - И ты ничего не посоветуешь?
        - Гвинет, здесь никто не может стать тебе советчиком. Выбор твой и только твой. Грейс уже сделала выбор за тебя - и ты довольна?
        - Нет!
        - Вот видишь? И если я решу за тебя, боюсь, ты меня возненавидишь.
        - Никогда, - буркнула обиженно Гвинет. Как папа только мог такое подумать?
        Майкл Линнет улыбнулся дочери и вышел из её комнаты.
        Гвинет в одежде рухнула на кровать. Что же ей делать? Уступить слабой и непригодной Генриетте, отдав той власть над собой или самой стать истинной Хозяйкой, могущественным магом и повелительницей всей Семьи? Они ведь сможет приказать вернуть Леона, Вильяма и Генриетту Жану - кстати, что за дама была с ним на похоронах? - пощадить Свентона и Анну, позволив им чаще видеться с Джейсоном и Габриэлой…
        Гвинет завертелась. Да, она может стать достойной Хозяйкой, не то, что злая и вредная бабуля, земля ей пухом. Здесь её все равно, кроме отца, на самом деле ничего не держит. А с ним она станет видеться, пусть и редко. Ведь она всё равно уедет учиться в другой город и, скорее всего, уже не вернётся, так что встречаться с отцом тоже не сможет.
        Чем дольше Гвинет думала, тем спокойнее становилась. И что она так распсиховалась? Ей предоставился уникальный шанс, а она готова его променять на мир, где она - совершенно обычная, без капли удачи девчонка?
        Свет погас. Воздух стал нагреваться. Гвинет подбежала к двери, но та не открывалась. Тогда девушка бросилась к окну, но и оно оказалось накрепко заперто.
        Дышать становилось всё тяжелее. Начала кружиться голова. Гвинет с трудом наколдовала кусочек льда с ладонь размером и приложила его ко лбу.
        Огня нет, нет и дыма, просто градусов пятьдесят, если не больше. Наколдованный лёд тоже не выдерживает такой температуры и тает, тут же испаряясь. Но мысли он чуть прояснил.
        Гвинет, шатаясь, подхватила стул и ударила им в стекло. То разбилось, в комнату хлынул холодный воздух. Закашлявшись, девушка приникла к разбитому стеклу, жадно дыша.
        - Гвинет? Что за грохот?
        Дверь открылась. На пороге стояла Кэтрин.
        - Зачем ты разбила окно? - удивилась она.
        - Нужно было, - не снизошла до ответа Гвинет. И как она забыла, что к могуществу прилагаются чьи-то попытки убить её? - Сейчас вызову стекольщика. Переночую в гостиной.
        - Ты не пострадала? - на всякий случай спросила сердобольная Кэтрин.
        Гвинет отрицательно помотала головой и ушла в гостиную. Дверь в неё она оставила открытой.
        В школу на следующий день она опять не пошла. Нашла в Доме Эдмона и рассказала ему о новой попытке неизвестного врага.
        - Главное, не понимаю, кому и чем я мешаю. Генриетта меня терпеть не может, но она не из тех, кто бьёт в спину…
        Эдмон согласно кивнул.
        - Есть только один способ разобраться, - сказал он. - Ловушка.
        - Нет!
        - Предложения?
        - Тоже нет, - загрустила Гвинет.
        - Либо ты будешь ждать удара, пока он не окажется успешным, либо мы устроим ловушку.
        - Ловушка, - вздохнула девушка. - Но хоть бы предположить, на кого её ставить…
        Эдмон развёл руками. Этого он не знал.
        - Тебе письмо, - сказала Руби, когда Гвинет пришла в свою комнату в Доме.
        - Письмо? От кого?
        Гвинет торопливо схватила конверт.
        Послание оказалось от Астенира. Он писал о том, как устроился в её мире, и на душе у Гвинет потеплело. Всё-таки, хороший он парень, невольно подумала она, и перечитала простое письмо раз пять, пока Руби не сказала с насмешкой:
        - Любовное признание?
        - Нет!
        - Тогда что ты в него так вцепилась?
        - Просто так, - рассердилась Гвинет. - И это не твоё дело.
        «Может, попросить Астенира помочь с ловушкой»? - подумала она. - «Да, наверное, расскажу ему всё. Он меня за это время столько раз выручал, не откажется снова спасти… наверное».
        И тут же села за письмо. Получилось далеко не сразу, но всё же Гвинет сумела написать просьбу встретиться и помочь. Осталось только отправить письмо утром.
        Ответ на её послание пришёл тем же вечером, и, прочитав написанное Астениром, Гвинет сначала не поверила увиденному. Но сколько она не перечитывала письмо, его содержание оставалось неизменным: юноша благодарил её за оказанную помощь, и сообщал, что не хочет иметь дел с магом.
        «Так как вы стали магом, - писал он, - думаю, нам стоит разорвать всяческие отношения. Мне жаль, ибо я поверил, будто вы можете стать мне другом, но магия убивает всё хорошее в людях, превращая их в чудовищ. Я лишь надеюсь, что мы не встретимся однажды на противоположных сторонах шахматной доски мира».
        И ещё несколько строк в том же духе.
        Гвинет наконец осознала, что слова на бумаге не изменятся. Только потому, что она стала магом, Астенир решил, что она такая же, как тот колдун, с которым он сражался! А ведь она совсем другая и никогда похожей на то чудовище не станет. Но он даже не дал ей шанса доказать этого.
        Гвинет сначала долго ругалась, затем, разорвав письмо на мелкие клочки, расплакалась. После чего решила больше никогда, никогда!
        Что именно «никогда», она и сама не знала. Наверное, не доверять. Отныне она - одна во всём мире. Да что там, во всех мирах и вселенных. Даже Семья для неё - лишь те, кого можно использовать.
        - Правильно, - одобрительно сказала Руби, когда Гвинет озвучила своё решение. - Магия, прежде всего, одиночество и привычкадоверять исключительно себе. Если бы ты не была такой размазнёй, то и у Глории Антерс победила бы, а не позволила мальчишке завладеть магической картой.
        - Я и без карты сильна, - фыркнула Гвинет.
        - Чем больше Источников, тем могущественнее маг, - не успокаивалась кукла. - Идрис не зря пытался собрать силу всех Домов.
        - И потому плохо кончил, - напомнила Гвинет, принимаясь расчёсывать на ночь волосы. - Лучше быть большой рыбкой в маленьком пруду.
        - Лучше быть самой большой рыбкой в самом большом океане, - возразила кукла. - Ты можешь этого достичь…
        - Если со мной не случится того же, что и Идрисом, а шанс на это слишком велик. К тому же у меня нет его знаний и опыта. Я спать хочу, так что цыц.
        Гвинет юркнула под одеяло, но обида долго не давала ей уснуть, то и дело прорываясь слезами. К счастью, Руби помалкивала, даже если заметила это.
        Утром девушка долго не хотела вставать. То и дело она мыслями возвращалась к прошлому вечеру. Почему Астенир так поступил? Казалось бы, он должен был понять, что Гвинет не такая, как колдун, с которым он боролся. А стоило ему лишь прочесть одно-единственное письмо - и он сразу предал её! Разве они не стали друзьями? В конце концов, она же спасла его. А он, стоило лишь ему узнать, что она стала магом - да она и была им, как бы иначе она сняла заклятье? - немедленно отрёкся от неё.
        Обида и злость переполняли Гвинет. И Эдмон не преминул это заметить.
        - Не лучшие эмоции для мага, - осторожно заметил он, когда девушка решительно села в тяжёлое неудобное кресло Грейс.
        - Ты о чём? - не поняла его Гвинет.
        - В тебе кипит тьма. Негатив, злоба - как хочешь называй. Для мага это очень опасно. Что случилось?
        - Не твоё дело, дядюшка, - холодно сказала она. - Что бы я ни чувствовала, на моих делах это не скажется. Я хотела помочь Жану видеться с детьми чаще, да и Анна со Свентоном наверняка скучают по своим. Так что как мне разрешить встречи?
        Она была уверена, что Эдмон немедленно переключится на семейные дела, но он подошёл совсем близко и навис над девушкой.
        - В таком состоянии ты ничего хорошего не сделаешь, даже из лучших побуждений. Повторяю: что случилось?
        - Повторяю: тебя это не касается. И потом, какое магии дело до моих эмоций?
        - Эмоции не приводят магов ни к чему хорошему. Их удел - равновесие. Правда, частенько его путают с равнодушием.
        - Я намерена делать только хорошее, а что я при этом чувствую - только моё дело.
        - Ты сломалась, - вынес вердикт Эдмон. - Где та сильная добрая Гвинет, которая спасла меня и которая никогда не сдавалась? Которая искренне переживала за членов семьи и даже решила помочь Гвендолен, хотя та пыталась полностью заменить её жизнь на собственные правила? Неужели сила оказалась непосильной - прости за каламбур - для тебя?
        - Неправда! - выкрикнула Гвинет. На глазах у неё выступили слёзы.
        - Правда. Гвинет, прошу, расскажи, в чём дело.
        - Почему я должна тебе доверять? Не ты ли говорил, что в Семье не доверяют никому?
        - А ты убеждала меня в обратном.
        - Дурой была!
        Эдмон рывком выдернул Гвинет из кресла и крепко прижал к себе.
        - Рассказывай, - приказал он.
        Как она ни сопротивлялась, магия приказа оказалась сильнее, и Гвинет рассказала о письме того, кого считала другом. Да что там, он ей даже немного нравился: красивый, романтичный, она спасла его из плена чар, он её - из лап колдуна. Пришлось рассказать и о том, как она получила игрушечного мишку, и как была в Библиотеке Судеб, и как ввязалась в историю с Королём Зеркал.
        Эдмон внимательно слушал, не перебивая и не уточняя, хотя Гвинет то и дело сбивалась, перескакивала с одного на другое, повторялась или забывала что-то.
        - Я могу понять его, - сказал он, когда девушка закончила рассказ.
        - Что?!
        - Он подружился с доброй, немного наивной, но светлой и честной в делах и мыслях девушкой. А сейчас… Ты владеешь силой лишь несколько дней, но она уже перекраивает тебя. Боюсь, что в скором времени ты превратишься в полное подобие Грейс: бесчувственное, равнодушное и жестокое.
        - Я просто обиделась на его предательство! - попыталась отстраниться Гвинет. - Мои чувства естественны. А то, что я не стала вымаливать у него дружбу - уж настолько-то гордости у меня всегда хватало.
        - Он тоже поступил как дурак, тут я не спорю, - признал Эдмон. - Но, Гвинет, взгляни на свою суть сейчас. Пойдём.
        Он увлёк её к напольному зеркалу в тяжёлой серебряной раме. Произнёс заклинание.
        И в зеркале отразилась разноцветная Гвинет. Она переливалась тёмно-фиолетовым, грязно-красным и чёрным, лишь несколько участков небесно-голубого цвета чужеродно смотрелись на этом фоне.
        - Раньше ты была такой, - Эдмон коснулся зеркала, произнеся иное заклинание, и появившаяся в отражении вторая девушка засветилась голубым, белым и золотым.
        - Я не могла так быстро измениться! - не поверила ему Гвинет. - Я всего лишь обиделась… Любая бы обиделась!
        - Верно. Но не любую разъедает магия, способная самую мелкую эмоцию превратить в человеческую суть.
        - Но ведь магия - это хорошо! Иначе зачем меня притащили в этот Дом, заставили ей обучаться, и вообще… Мне говорили, что магия - часть души, что от неё нельзя отрекаться, что за этой силой охотятся и я должна любой ценой её уберечь!
        - Понимаешь, речь шла о той магии, которую ты могла контролировать, и которая подчинялась тебе. А сейчас ситуация обратная - магия всё больше контролирует и подчиняет тебя. Ты не справляешься, Гвинет. И, признаться, я не знаю, что делать, ведь Габриэла и Генриетта ещё слабее, чем ты. Как же невовремя ушла Грейс!
        - Найти преемницу из другого Дома? - предложила неуверенно Гвинет.
        - Такой обряд будет очень сложным, но, пожалуй, это единственный выход, если ты хочешь сохранить себя.
        - Хорошо, - сказала Гвинет, ещё раз посмотрев в зеркало, где отражались такие разные девушки. - Я согласна.
        - Но сначала остановим того, кто охотился на тебя, - кивнул своим мыслям Эдмон. - Не хочу, чтобы ты, ослабев, стала лёгкой добычей.
        - Не боишься, что я за это время окончательно почернею? - горько хмыкнула Гвинет.
        - Я верю в тебя и твою силу духа. Теперь, когда ты знаешь, что происходит, сможешь сопротивляться достаточно, чтобы задержать процесс.
        - Спасибо, - Гвинет отвернулась от зеркала. - Я… Мне нужно побыть одной.
        Эдмон кивнул. Дверь кабинета отворилась и Гвинет торопливо вышла. Долго бродила по коридорам, но всё же вышла к своим покоям.
        - Руби, я всё же откажусь от силы, - сказала она.
        - Что? - ахнула кукла. - Ты же только вчера решила стать самой могущественной и всех наказать!
        - Я передумала.
        - Ментальное внушение? - присмотрелась к ней кукла. - Точно! Кто-то воздействовал на тебя!
        - Зачем это Эдмону?
        - Чтобы самому стать главным!
        - Я устала, Руби, - Гвинет села на кровать. - Правда, устала. И хочу вернуться к обычной жизни.
        - Это не твои мысли. Хозяйка, ты потом пожалеешь!
        Гвинет устало отмахнулась от куклы. Скорее бы Эдмон нашёл ей, Гвинет, замену…
        В какой-то момент она припомнила, что ещё вчера её мысли были абсолютно иными. Но думать не хотелось. Хотелось покоя. Картинок с котиками и фанфиков.
        «Что-то не то, - слабо подумалось ей. - Я никогда так не уставала. Не мысленно, во всяком случае. Может, Руби права?».
        Мысли уплыли куда-то в глубину. Весь день девушка лежала на кровати, глядя в потолок. Она даже на обед не пошла, да и ужин, на правах Хозяйки, попросила принести в её комнату. Не задело её даже то, что никто из Семьи не пришёл проведать её и спросить, как Гвинет себя чувствует. Эдмон - и тот не заглянул. Вот папа, Люсинда и даже Кэтрин - обязательно бы заглянули раз десять, доводя до раздражения своей излишней заботой, вяло думала она.
        - Ты точно под воздействием, хозяйка, - вопила то и дело кукла. - Сбрось его, сбрось! Борись с этим, злость и ненависть дадут тебе силы!
        - Отстань, - отвечала ей Гвинет. - Я устала.
        Пришло очередное утро, за ним прошёл день, пролетел вечер, протекла ночь… состояние Гвинет не менялось. И приход Эдмона с сообщением, что ловушка готова, не обрадовало девушку.
        - Может, найдёшь другую приманку? - вяло спросила она, следуя за ним до портала, что должен был вернуть её в отцовский дом.
        - Охота идёт на тебя, Гвинет. А я слишком обязан тебе, чтобы бросить в беде.
        - Вот Астенир так не думает, - колыхнулась улёгшаяся было обида.
        - Это его проблемы, что он там себе надумал.
        Портал мигнул, пропуская их в холл дома.
        - Мы вернулись, - сказала Гвинет.
        - Мы? - выглянула из кухни Люсинда. - А, Эдмон, доброе утро.
        - Доброе утро! - от излишне громкого голоса Кэтрин у Гвинет помутилось в голове.
        - Доброе утро, дамы, - поклонился им Эдмон.
        - Вы как раз к завтраку, - сказала Люсинда. - А Майкл ушёл сегодня пораньше…
        - Не страшно, у нас другие дела. Я побеседую с ним вечером. До свидания, Гвинет.
        - Вы не останетесь на завтрак? - огорчилась Кэтрин.
        - Увы, я спешу. До свидания.
        Эдмон ушёл. Гвинет поплелась на кухню, где поковырялась в тарелке.
        - Я прогуляюсь, - встала она, не в силах больше находиться в тесноте и духоте дома. Да и ловушке лучше сработать вне дома, где она может задеть Люсинду и Кэт.
        - Гвинет, - начала Люсинда, но тут же замолчала. - Ничего.
        Девушка набросила куртку, натянула ботинки и буквально выскочила из дома на улицу. Медленно зашагала между домиков по направлению к окраине.
        Ветер нарастал, превращаясь в настоящий вихрь, швыряя девушке в лицо пыль и мелкий мусор. Грязные чёрные тучи неестественно быстро скапливались над городком.
        Поёжившись, Гвинет развернулась: погода всё меньше располагала к прогулкам, и застыла. Перед нею стояли три огромных чёрных пса с горящими алыми глазами.
        Она даже не взвизгнула. Только отступила на пару шагов, поражаясь своему неестественному спокойствию. Действительно, как-то заторможено она себя чувствует…
        Псы не шелохнулись, не издали ни звука. Гвинет понадеялась, что им удастся разойтись миром, и сделала ещё несколько шагов назад.
        Каркнула ворона. Это подчеркнуло внезапно наступившую абсолютную тишину. Даже ветра не было слышно. В полной тишине псы плавно качнулись к Гвинет. Казалось, будто они плывут над землёй.
        Гвинет наконец повернулась и побежала. Сквозь замутнённое сознание пробилась мысль: далеко она не убежит, собаки быстрее, нужно использовать магию.
        Но собаки не приближались, они словно… загоняли девушку в указанное место. Этим местом оказался заброшенный дом на окраине. Гвинет понимала, что её, скорее всего, ждёт ловушка, но псы не давали свернуть или остановиться, упорно продвигая девушку к дому, словно игрок пешку на шахматной доске. Только пешку вели в королевы, а вот Гвинет явно предназначалось что-то не столь приятное.
        Вот и дверь, рассохшаяся и полуоткрытая. Собаки неторопливо направились к Гвинет, и она торопливо дёрнула дверь, скрываясь от них в доме. Поскорее захлопнула единственное препятствие и даже воспользовалась щеколдой, и лишь потом осмотрелась.
        Пыль. Паутина. Битые стёкла в окнах. Запах затхлости. Разбитые остатки мебели.
        Гвинет осторожно шагнула поглубже в комнату и тут же ощутила, что силы стали покидать её. Как тогда, в пещере, вспомнила она, прислоняясь к двери, около которой потеря сил и магии ощущалась не так сильно. Пожалуй, стоит попробовать выбраться в окно, возможно, собаки её не заметят, но, чтобы пройти к окну, нужно приблизиться к источнику вытягивания сил…
        Да не так уж глубоко ей следует пройти, можно и по стеночке пробраться.
        Запах затхлости сменился чем-то пряным. Голова закружилась, Гвинет сползла по стене. Ну и где же нападающий? Если он - или она - не появятся как можно быстрее, то Эдмон не сможет помочь Гвинет. Он ведь ждёт, пока враг проявит себя, верно? Он вовсе не желает причинить вред самой Гвинет…
        Перед глазами всё поплыло, а затем сознание резко прояснилось. Девушка с ужасом поняла, что довольно долгое время не контролировала себя. Например, зачем-то полезла в ловушку, да ещё и решила отказаться от магии - своей единственной защиты. Похоже, милый дядюшка действительно воздействовал на неё, как и предупреждала Руби. Она же знала, знала, что никому нельзя доверять! Расслабилась, решила, что самая умная!
        - Эдмон поплатится, - решила Гвинет. - Но для этого нужно уцелеть.
        Она внимательно осмотрела дом. Обычная заброшенная развалина. Но в ней прячется что-то - или кто-то, тянущий из Гвинет силы, эмоции, магию. Похоже, именно загадочный объект выудил заклинание Эдмона, но теперь следует поторопиться, пока кроме заклинания он не прихватил что-нибудь поценнее.
        Гвинет распахнула дверь и буквально вывалилась на крыльцо, подальше от вытягивающей всё возможное опасности. Призвала Источник и превратила псов в камень, от чего ощутила сильную слабость: слишком слаба была её магия так далеко от Дома, да и у собачек оказалась сильная защита, странно, что вообще получилось.
        Уйти далеко она не успела. Громыхнуло, начался жуткий ливень, и девушка немедленно промокла до нитки. Пара минут, и к дождю присоединился крупный град. А ветер уже толкал её так, словно собирался унести в какой-нибудь Канзас.
        Гвинет попыталась прикрыть голову и лицо, продираясь сквозь дождь и бьющий в лицо ветер. Когда внезапно непогода прекратилась, девушка даже не поняла, что произошло.
        Пыль и мусор, нанесённые ветром, взметнулись, образовав маленький смерч, и из него шагнула женщина. Кажется, Гвинет где-то её видела, но точно вспомнить не могла.
        - Чем могу помочь? - церемонно спросила Гвинет, радуясь нормальной погоде и очень надеясь, что незнакомка быстренько уйдёт с дороги: в промокшей одежде и обуви было неуютно и холодно.
        - Какая же ты неугомонная, - вздохнула вместо ответа женщина. - И везучая. Но это ненадолго.
        Из таких же пыльных смерчей соткались ещё два чёрных алоглазых пса. Женщина кивнула им на Гвинет. Девушка попыталась воззвать к Источнику, но не успела: одна из собак сшибла её на землю.
        Женщина магией окутала Гвинет так, чтобы та не могла пошевелиться, и пёс за ворот куртки поволок свою добычу к дому.
        Гвинет пыталась пошевелиться, позвать Источник - ничего не получалось. И вот она снова в доме, а женщина стоит в дверях и изучающе смотрит на неё.
        - Просто полежи спокойно под присмотром моих собачек, пока твоя магия не закончится. Останешься жива… правда, насчёт трезвой памяти и крепкого рассудка я не уверена, - она хмыкнула. - Берти, подтащи её поближе к камню, у меня нет времени на долгое ожидание.
        - Зачем вам это? - смогла наконец выговорить Гвинет. - Вы же сама маг!
        - Не настолько сильный, как Грейс Вальденс, - пожала плечами женщина. - А теперь её магия принадлежит тебе… ненадолго.
        Пёс поволок Гвинет вглубь комнаты. Наконец девушка увидела причину, по которой слабела и морально, и физически: небольшой белый круглый камушек, по которому бежали переливчатые сполохи.
        - Вот и всё, - спокойно сказала женщина, разворачиваясь и застывая. Не сразу Гвинет поняла, что незнакомка покрыта толстым слоем льда.
        И без того разбитое окно зазвенело и потеряло остатки стекла: в него ворвался юноша в джинсах и куртке, но с мечом на поясе. Вытащив оружие, он - да это же Астенир! - поняла Гвинет, - ударил по камню. Тот развалился на две половины, и Гвинет немедленно ощутила, как к ней возвращаются силы.
        Пёс бросился на юношу, но застыл в воздухе, покрытый слоем льда, как и хозяйка, и упал, разбившись. Гвинет перевела взгляд на дверь: в проёме стоял бледный Эдмон.
        - Успели, - сказал он, входя внутрь и снимая с Гвинет связывающие чары.
        - Едва успели! - зло поправила его девушка, потирая затекшие и онемевшие руки. Эдмон промолчал, жестом высушив и почистив её одежду. - Ещё чуть-чуть, и… Кстати, кто это хоть?
        - Эмилия Кентон, невеста Жана, Хозяйка Дома Кентон, - сказал Эдмон. - Тебе очень ценна эта информация?
        - Почему она хотела меня убить?
        - Не убить. Забрать магию. Зачем - это лучше было бы узнавать у неё. Полагаю, как и Идрис, она мечтала стать единовластным владельцем всей магии нашего мира.
        - Да вы все сумасшедшие какие-то!
        - Ты едва не стала такой же, - пожал плечами Эдмон.
        - Я бы никогда…
        - Ты видела себя в зеркале.
        - Это была твоя иллюзия!
        - Нет. Я ведь говорил, если маг не управляет силой, а она управляет им, это добром не кончается. Гвинет. Тебе лучше отказаться от магии.
        - И сойти с ума?
        - Или стать пленницей Дома.
        - Значит, мне всё-таки придётся выбирать? - всхлипнула Гвинет. - Обычный мир или мир магов? Но ведь моя собственная магия - часть моей души, и я не смогу без Источника…
        - Джейсон отдаёт тебе Карту.
        - Что? - не поверила ушам Гвинет.
        - Джейсон отдаёт тебе Карту, - повторил Эдмон.
        - Но почему?
        - Я предложил ему кое-что поценнее. Всё равно он слаб как маг, и даже Источник не давал ему многого.
        Астенир подошёл к Гвинет и положил руку ей на плечо.
        - Прости, - сказал он. - Эдмон рассказал мне, что безумие - влияние силы, а не добровольный выбор.
        - Как безумие вообще может быть добровольным? - скинула его руку девушка.
        - И такое бывает, - пожал плечами Астенир. - Слишком много я видел магов, для которых сила казалась ценнее собственного разума, не говоря уж о душе.
        - Может, пойдём отсюда? - предложил Эдмон. - Кристалл, конечно, разбит, но мне всё равно неуютно.
        Пока они шли к дому, Гвинет разрывалась между желаниями. Хотелось стать всемогущей - и хотелось остаться собой. Первое становилось всё сильнее, второе постепенно гасло.
        - У меня ведь есть время? - спросила она.
        - Судя по тому, как тебя поглощает, совсем немного. Пара дней, - ответил Эдмон. - Обряд следует провести как можно скорее.
        - Эта Эмилия - дура! - воскликнула Гвинет, остановившись от осознания. - Получила бы силу обрядом, и не надо было на меня нападать!
        - Она не могла представить, что кто-то способен отказаться от магии добровольно. К тому же, её я бы не выбрал. Она и без того была на грани. Предупреждал ведь я Жана…
        - Тогда кого ты выбрал?
        - Мартину Олмор, племянницу Магды. Олморы обязаны нам и готовы отдать девочку в нашу семью. Она достаточно умна, сильна, уравновешена. Почти как ты, но с большим опытом и знаниями.
        - Тётушки не одобрят.
        - Речь о твоей жизни, так что их одобрение меня волнует мало. Вот с Мэриком придётся поторговаться.
        - Может, выдать эту Мартину за Саймона? - предложила Гвинет. - Семьи вроде как породнятся…
        - Я подумаю, - кивнул Эдмон.
        Астенир молчал, шагая рядом с ними, полностью поглощённый своими мыслями.
        - Зачем ты на меня воздействовал магией? - спросила Гвинет, удивляясь своему спокойствию. - Ты ведь и сейчас это делаешь?
        - Не уверен, что без моей поддержки ты продержишься хотя бы несколько дней, - ответил Эдмон. - Ты и так в любой момент можешь передумать.
        - Вы в меня настолько не верите? - обиделась Гвинет.
        - Мы в тебя верим. Именно поэтому помогаем, - был ответ дядюшки.
        Наконец они пришли к дому. Астенир простился и ушёл.
        - Как ты убедил его помочь мне? - спросила Гвинет, звоня в дверь. Люсинда открыла быстрее, чем Эдмон ответил.
        - Всего лишь объяснил ситуацию. Миссис Люсинда, какой восхитительный запах!
        - Проходите, обед ждёт, - улыбнулась Люсинда.
        Маги поели и ушли в комнату Гвинет.
        - Понимаешь, я не уверена, что избавиться от магии - именно моё решение, - сказала Гвинет. - Ведь это ты его вызываешь. И это заставляет меня сомневаться в его правильности.
        Эдмон прошёл по комнате, подошёл к комоду, взял в руки куклу, когда-то принадлежавшую Гермионе Вальденс, проигнорировав злобно поглядывающую на него Руби.
        - Твоя мать не сомневалась ни секунды.
        - У неё был папа.
        - Он есть и у тебя. И миссис Люсинда, и Кэтрин. И подруги. И школа. И даже Астенир.
        - Но эта обыденность такая скучная! - капризно пожаловалась Гвинет.
        - Ты просто её не ценишь. И потом, ты всего лишь перестанешь быть магом и пользоваться магией, как и раньше, тогда как Гермиона лишилась сути своей жизни. Ей было сложнее, Гвинет.
        - Но мне всё равно кажется, что я теряю больше, чем получаю…
        В дверь постучали.
        - Войдите, - опередил девушку Эдмон.
        Кэтрин открыла дверь и вошла в комнату.
        - Что-то произошло, верно? - настойчиво поинтересовалась Кэт. - Гвинет, ты сама на себя не похожа. Я могу помочь?
        - Чем? - с отчаянием спросила Гвинет. - Я должна отказаться от магии, понимаешь? Я ведь останусь абсолютно беспомощной! Одинокой, беззащитной…
        - У тебя останемся мы, - сказала Кэтрин и внезапно обняла сводную сестру. - И беззащитной ты тоже не останешься - ведь есть сила, большая, чем магия, и ты это знаешь. Иначе не смогла бы выручить Нэнси.
        - Я ведь не верю, как ты! - в голосе Гвинет звучала безнадёжность.
        - Но Он всё равно тебя не оставит, - и Кэт вложила ей в руку маленький крестик. - Как и мы, Гвинет.
        - Ты так уверенна…
        - Магия может только разрушить тебя, Эдмон рассказал мне. Эта же сила - созидает. С её помощью ты достигнешь всего, сестрёнка. И главное - с нею ты никогда, никогда не будешь одна.
        - Спасибо, - сказала Гвинет. - Я хотела бы подумать… одна.
        Кэтрин и Эдмон вышли.
        Руби долго говорила о величии и могуществе магии. Гвинет слушала её краем уха, неотрывно смотря на крестик. А затем решительно надела его на шею и спустилась в гостиную, где ждали Кэтрин и Эдмон.
        - Я готова к обряду, - сказала она. - Проведём его завтра?
        - Да, - согласился Эдмон. - Завтра.
        Следующий день выдался сложным. Гвинет пришлось выслушать немало убеждений в неправильности своего поступка, уговоров передумать и упрёков. Тётя Гвендолен грозила карами небесными, дядя Мэрик то и дело разражался речами в пространство, и только тётя Гиацинта незаметно пожала девушке руку.
        - Сбегаешь? - хмыкнула Генриетта.
        - Да, - не стала спорить Гвинет. - И давай обойдёмся без твоих, безусловно, ценных замечаний?
        - Обойдёмся, хотя я ещё сильнее считаю тебя дурой.
        - Всегда пожалуйста, - пробормотала Гвинет.
        Габриэла крепко обняла её и подарила тряпичную самодельную куклу. Неожиданный подарок удивил и умилил Гвинет.
        Парни деловито простились с кузиной. У них были свои дела.
        Мартина Олмор оказалась девушкой лет восемнадцати, миловидной, крепкой и темноволосой. Одета она была в немаркое коричневое платье, на котором заметно выделялась белая кошачья шерсть.
        Гвинет и Мартина некоторое время изучали друг друга. Гвинет больше всего на свете хотелось уничтожить соперницу, но она всячески боролась с собой, понимая наведённость этого желания.
        - Ты уверена, что хочешь уйти? - наконец спросила Мартина приятным звонким голосом.
        - Да, - кивнула Гвинет, хотя это всё больше становилось ложью - заклинание Эдмона уже «трещало», грозя рассыпаться.
        - И оставишь свою Семью?
        - Ты тоже оставляешь свою, - буркнула Гвинет.
        - Я просто обретаю новую! - возмутилась Мартина. - Я всё равно рано или поздно создала бы свою семью, ведь это закон жизни.
        - Меня тоже ждёт семья, которую я могу создать, - пожала плечами Гвинет. - Давай не будем философствовать? Я и так на пределе…
        Наконец Эдмон позвал девушек в алтарный зал, к Источнику. Они спустились.
        Источник гневался, другое определение Гвинет подобрать не могла. Но пока магия Эдмона сдерживала его буйство.
        - Торопитесь, - попросил юноша.
        Гвинет стало страшно. Очень страшно. Она бы никому не смогла объяснить, каких усилий ей стоило преодолеть этот страх и всё же произнести немеющими губами формулу отречения, а затем коснуться холодной руки Мартины.
        На этот раз сознание потеряла Мартина. Гвинет же ощутила облегчение и, странное дело, осознание правильности.
        Саймон, ждавший у входа, поднял Мартину и отнёс наверх, в её комнату. Гвинет смотрела, как он уходит, а потом сказала:
        - Вот и всё, да?
        - Держи, - Эдмон достал из кармана карту. Джокер привычно подмигнул новой Хозяйке. - Вот теперь всё.
        - Я буду по вам скучать, - неожиданно для себя призналась Гвинет.
        - Знаешь, мы по тебе тоже, - грустно улыбнулся дядюшка. - Но так будет лучше.
        - Ну, обратного пути всё равно нет, - Гвинет глубоко вздохнула и решительно выдохнула. - Идём.
        Её ждала новая жизнь - точнее, старая, и это огорчало. Кому сказать, что она вот так бездарно отказалась от волшебного мира - не поверят. Хотя Кэтрин поверит. И даже поймёт. Но жить по правилам Кэтрин так скучно! Хотя… кто мешает Гвинет создать новые, собственные, правила?
        - Тебе выпал удивительный шанс начать новую жизнь, - словно услышал её мысли Эдмон. - Жизнь, которую определяешь ты сама, а не древние правила, законы и магия. И вкоторойесть нечто большее, чем магия. Если честно, я завидую тебе, племянница. Если бы я был столь же храбр, как ты…
        - Я - храбрая? - искренне поразилась Гвинет.
        - Очень, - твёрдо сказал юноша.
        Дверь-портал. Около неё - все члены Семьи. Не раздумывая, Гвинет крепко обняла каждого.
        И шагнула домой. Там её ждали: отец, Люсинда, Кэтрин… и Астенир. И ещё - нечто большее, чем магия.